Penhaus : другие произведения.

Китайские стратегемы войны

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:

    Чем ближе государство к падению, тем многочисленнее его законы.

    Корнелий Тацит

    'Жить ста́ло лу́чше, жить ста́ло веселе́е!'     - распространённый вариант фразы, произнесённой Секретарём ЦК ВКП(б) И. В. Сталиным 17 ноября 1935 года в выступлении на Первом всесоюзном совещании рабочих и работниц - стахановцев. Полностью фраза звучала так: 'Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее. А когда весело живется, работа спорится... Если бы у нас жилось плохо, неприглядно, невесело, то никакого стахановского движения не было бы у нас'

    Китайские стратегемы войны.

       0
       А. И. Воеводин.Стратагемы -- стратегии войны, манипуляции, обмана.
       А. И. Воеводин.Стратагемы -- стратегии войны, манипуляции, обмана.
    Сунь-Цзы. "Искусство войны"(извлечения)
    *Николо Макиавелли. Государь

    **Николо Макиавелли. О военном искусстве. Стратегемы Никколо Макиавелли

    В "Эристической диалектика" Грачёв, Мельник, 2002 перечисляются 36 риторических стратагем, или
    приемов
      
       1 Закон китайской стратегемы
       Того из политиков (нацлидеров), кто громче всех кричит, того и используют.
      
       0x01 graphic
      
       2 Закон китайской стратегемы
       Порядок китайских стратегем можно изменять, но нельзя забывать первый и возможность изобретения.
      
      
       3 Закон китайской стратегемы
       Редко смотрю  я Ваше  Европейское телевидение и смеюсь над ним, а  Китайское вызывает только блевотину  законченных наркоманов.

    Если  книга экранизирована Голливудом,  то   в  сценарий внесены такие искажения...<...>, чтобы  внушить молодому зрителю  мысль, что  книгу не стоит читать, хотя  книга посвящена даже другим  событиям и идеям, которые вырезаны в сценарии, а Европейские   сценаристы - идиоты только во сне   начинают говорить     с подругой  о политике, бизнесе и друзьях,  перебирая и путая     темы, а  советские  Михалковы - только  после 100 грамм водки  на  спецпропускной  *Б*Л*Я*Д*с*К*О*й* корпоративной вечеринке или только на  сталинской  Дыбе, что очень близко к сердцу рядовых винтиков  катящейся в овраг телеги. 
    Чего же "стоят" ежедневные теле Новости, если цена газете "Правда" была 3 копейки?
       4Китайские Новости
       Гипотеза От и До
       Гипотеза:
       Обама руками Гитлер - Югентов навязывает медленный Иранский Эндшпиль "Продовольствие в обмен на газ с нефтью", уничтожая экономически все наукоемкие промышленные и сельскохозяйственные отрасли, распавшегося СССР.
       На другой стороне шахматной доски Китай, Западная Европа играют неуравновешенными и продавшимися оффшорными банками из России + и Украины,+ Сирии, + Северной Африки,+++, которыми жертвуют ради закрепления преимуществ Золотого Миллиарда и деградации остального мира.
       При сильном денежном давлении на Россию со стороны МВФ США, России не останется иного выхода как
       перейти к сырьевой валюте и к захвату северно-южных территорий,
       к бартеру Ленина - Сталина, с непризнанием внешних долгов и
       выдвижению контрсчетов,
       что будет означать превращение доллара в макулатуру и начало крупномасштабных военных действий противоборствующих сторон,
       чтобы этого не произошло "Братский" Китай по наущению США выкупает долларами срочные долги России (с коротким плечом), в счет оплаты аренды земель с ископаемыми.
      
      
       5Мы в суете текущих войн
       Мы в суете текущих войн
    И слушаем халтуру.
    Пора очистить ересь  тех,
    Кто  лжив с нутра техтуры.

    У них нет Родины давно
    Они - всегда Земляне,
    Сегодня пьют за Сталино вино,
    А завтра - Марсиане.

    И метит лысиной чело
    Когда поёт с экрана:
    "Читайте Горби одного,
    Плешивы - обезьяны*."
    *Прим.
    Чтить Дарвина велела нам наука, кто отрицает на костре - герои муки.
      
       6Китайское небо высоких Вершин
       В Китайском небе высоких Вершин
    Встаёт Красно-Солнце,
    наш Бог - Мао-Дзедун.
    Он Ленина с  Марксом освоил в Войне  -
    Расцвёл  словно Кактус   Лао-цзы на песке.

    В Империи  Цинь
    Сталин* - танцор,
    Николо*  - лишь мастер,
    а Маркс был Юнцом.
     
    О сколько народов Китай наш пригрел!
    Дракон наш  Родной их огнём  Обогрел!

    "Цвети же Китай даже в Голых камнях
    сапог китайянский наводит всем страх!"-
    Славят народы    "голос Пекина" -
    Склоняются спины и ждут Господина!

    Велик наш Китай и в Труде и в Борьбе,
    Комунна - нащ Строй на Экспорт Везде!

    Cтою  пред китайской стеной на песке
    и чудятся  Газа, Одер во мгле.
    Но, может быть,
    горы, преграды и рвы
    нас всех сближают
    Империй сыны.

    (О Братский народ и Китай Дорогой,
    Люблю я поржать над другой стороной)

    Примечание

    А. И. Воеводин.Стратагемы -- стратегии войны, манипуляции, обмана.
    Сунь-Цзы. "Искусство войны"(извлечения)
    *Николо Макиавелли. Государь

    **Николо Макиавелли. О военном искусстве. Стратегемы Никколо Макиавелли

    В "Эристической диалектика" Грачёв, Мельник, 2002 перечисляются 36 риторических стратагем, или
    приемов
      
       7 Глазами стороннего наблюдателя
       Советники США через 20 лет после приватизации обращаются к России:"Тебе сказали  чемоданы (нефтяные скважины и прочее сырьё) посторожить, А Ты что наделал?"
       Новый  имперский  термин США - "Быдлократия"- точнее отражает элиту Дерьмократии..
      
       8 Линдон Ларуш в неадеквате - в просрации
       Линдон Ларуш в неадеквате* = в просрации.
    http://www.larouchepub.com/russian/lar/2014/b4147_bail-in_war_leaflet.html

    Миром управляет не  количество товара и  денег (обменных фетишей товара) .   Тройная кривая Ларуша  или Сталинская динамика обмена денег (валют, наличных и безналичных, виртуальных) на товары - причём многие товары становятся виртуальными (музыка, кино, новости, программы для станков, бытовой техники, срелств связи)- лишь отражает одну из  теневых  сторон  изменений в мире.
       0x01 graphic


    Прим.
    Чего там делает его баба на различных конференциях, которая не блещет умом аналитика, а лишь позорит ранние достижения своего мужа?
      
       9 Ответ дальтонику Ден Сиопину
       Загадка  дальтоника Ден Сиопина:"Не важно какая кошка (государство) в темной комнате(белая или черная), главное чтобы она хорошо ловила мышей (налоги)."


    Ответ  дальтонику Ден Сиопину:
    "Трудно найти красную или белую кошку в темной комнате, особенно когда её уже там нет после развала СССР."
      
       Литература.
      
       Китай в Латинской Америке: стратегия вытеснения США
      
       Сегодня в 0:09starik
       Теги: китай
       латинская америка
       сша
       Китай в Латинской Америке: стратегия вытеснения США
      
       /Пользуясь тем, что США всё больше погружаются в трясину украинских
       проблем, Китай заметно активизировал свою политику на латиноамериканском
       направлении. Только что завершил свою поездку по континенту Ван И,
       министр иностранных дел КНР. Он посетил Кубу, Венесуэлу, Аргентину и
       Бразилию. Важность этого турне объясняется подготовкой визитов в эти
       страны председателя КНР Си Цзиньпина, запланированных на июль сего года... /
      
       Отношения Пекина с Гаваной, Каракасом, Буэнос-Айресом и Бразилиа носят
       стратегический характер. Об этом говорил Ван И в ходе встреч с
       латиноамериканскими коллегами-министрами и бесед с Раулем Кастро,
       Николасом Мадуро, Кристиной Фернандес и Дилмой Руссефф. Китайского
       представителя, без преувеличения, встречали с распростёртыми объятьями.
       За последнее десятилетие Китай существенно укрепил свои позиции в
       регионе. Для многих стран к югу от Рио-Гранде динамичные торговые
       отношения с КНР и китайские инвестиции - важный фактор уменьшения
       зависимости от империи США, от назойливых окриков и бесцеремонных
       указаний. Латиноамериканцы настроены на тесное сотрудничество с
       Поднебесной, которая модернизуется быстрыми темпами, устремлена в
       будущее и в ближайшие годы имеет все шансы закрепиться в качестве
       ведущей державы в многополярном мире.
      
       В июле, во время визита председателя КНР Си Цзиньпина в Бразилию, будет
       объявлено о создании форума "Китай - Сообщество латиноамериканских и
       карибских государств (CELAC)". Этот проект активно обсуждается,
       перспектива более тесного общения и конструктивного взаимодействия с
       китайцами в рамках CELAC одобрена членами Сообщества единодушно. Дружба
       и сотрудничество с Китаем привлекают: эта "без пяти минут сверхдержава"
       реализует в Латинской Америке сотни проектов в сфере энергетики,
       инфраструктуры, коммуникаций, сельского хозяйства, науки и техники.
       Церемония открытия форума будет проведена президентами КНР, Бразилии, а
       также четвёркой нынешних сопредседателей CELAC - президентами Кубы,
       Эквадора, Коста-Рики, Сент-Винсенте и Гренадина. В конце 2014 года
       состоится первая рабочая встреча форума "Китай - CELAC" на уровне министров.
      
       В ходе поездки Ван И по латиноамериканским столицам обсуждались также
       вопросы практического характера. В частности, на Кубе большое внимание
       было уделено перспективам китайского участия в создании Специальной зоны
       развития в порту Мариэль. Реализация этого проекта привлечёт на Кубу
       иностранные капиталы и поможет модернизировать экономику острова. В
       Венесуэле были затронуты вопросы диверсификации нефтяного
       сотрудничества, а также расширения китайской стороной программы
       строительства социального жилья для венесуэльцев. В Бразилии, среди
       прочего, рассматривались варианты взаимодействия по защите электронных
       коммуникаций самой Бразилии и Союза южноамериканских наций (UNASUR) от
       вторжения западных спецслужб, в первую очередь АНБ и ЦРУ США.
       Бразильско-американские отношения заметно ухудшились после разоблачений
       Эдварда Сноудена. Вашингтон так по-настоящему и не извинился за
       "прослушку" руководства Бразилии, включая президента Руссефф. Шпионаж
       Соединённых Штатов отрезвил в Бразилии многих, поставив крест на
       фантазиях о равноправном сотрудничестве.
      
       В комментариях латиноамериканских СМИ, посвящённых поездке Ван И,
       отмечается, что во время его встречи с министром иностранных дел
       Бразилии Луисом Альберто Фигейредо обсуждалась повестка 6-го саммита
       БРИКС, который должен пройти 15-17 июля в бразильском городе Форталеза.
       Предполагается, что на форуме объявят о создании Банка развития БРИКС с
       уставным капиталом в 50 млрд долларов, предназначение которого -
       финансирование экономических проектов. Для администрации США любые
       конструктивные шаги по укреплению БРИКС - сильнейший раздражитель.
       Президент Барак Обама не сумел наладить доверительных отношений с
       лидерами БРИКС и у Вашингтона нет реальных возможностей влиять на это
       объединение.
      
       Самый свежий пример - голосование в ООН в марте с.г.: четыре из пяти
       государств БРИКС воздержались, когда пятую страну - Россию - пытались
       "осудить" за воссоединение с ней Крыма. Страны-участницы БРИКС, каждая
       по-своему, не доверяют администрации Обамы, считая, что она предпочитает
       использовать для разрешения проблем методы давления, а не диалога.
      
       У Китая никогда не было иллюзий в отношении североамериканских
       "партнёров". Так, для Пекина "поворот Обамы в Азию", разрекламированный
       Госдепартаментом, - это воплощение стратегии США по созданию
       военно-санитарного кордона по периметру границ КНР. К участию в этом
       привлечены Южная Корея, Япония, Филиппины, Малайзия и некоторые другие
       страны. Последняя весточка с "антикитайской" линии фронта: предстоящее
       подписание договора между США и Филиппинами о размещении дополнительных
       американских сил на базах в этой стране. Срок действия договора - 10
       лет. Разумеется, в Пекине реагируют на потенциальные угрозы со стороны
       США укреплением своего оборонительного потенциала.
      
       Китайцы видят дальнейшую эволюцию БРИКС в глобализации нынешнего формата
       объединения, в отстаивании интересов крупных развивающихся стран против
       финансового диктата Запада, осуществляемого с помощью Всемирного банка
       и МВФ. Среди стратегических задач БРИКС - поэтапное дистанцирование от
       доллара, создание эффективного совместного страхования от финансовых
       кризисов. Китай положительно воспринимает российский подход к эволюции
       БРИКС, его "трансформации из диалогового форума в полноформатный
       механизм стратегического взаимодействия".
      
       На декабрь 2013 года Китай занимал третье место по объему торговли со
       странами Латинской Америки. В первые месяцы текущего года товарооборот
       продолжал расти. В минувшее десятилетие Китай стал ведущим покупателем
       сырьевых материалов в регионе, что также беспокоит Вашингтон. Китайцы
       импортируют из стран Латинской Америки и Карибского бассейна нефть,
       железо, медь, сою, экспортирует широчайший ассортимент товаров народного
       потребления, электротехнику и электронику. Создание в 2004 году
       Боливарианского альянса для народов Латинской Америки (ALBA),
       задуманного Фиделем Кастро и Уго Чавесом в качестве противовеса зоне
       свободной торговли США, заметно ускорило темпы финансово-экономического
       освоения региона китайцами.
      
       Пока Соединённые Штаты боролись за глобальное лидерство и вели
       перманентные заморские войны, они во многом утратили способность
       подкреплять свою латиноамериканскую дипломатию солидными денежными
       вливаниями. Ведущим инвестором для большинства стран Латинской Америки
       стал Китай. В 2013 году объём китайских инвестиций в регионе составил
       чуть менее 17 млрд долларов. Китай стал лидирующим торговым партнёром
       многих стран, в том числе Бразилии. Только за период с 2005 по 2011 г.
       объём кредитов, предоставленный китайскими банками странам Латинской
       Америки, превысил 75 миллиардов долларов. Деньги пошли в основном на
       развитие транспортной инфраструктуры, телекоммуникаций, горнодобывающей
       промышленности, электроэнергетики.
      
       Китай даёт деньги латиноамериканским союзникам еще и затем, чтобы не
       допустить прихода к власти проамериканских политиков. Пекин озабочен
       сохранением социального мира в странах с режимами левой ориентации, на
       которые в первую очередь опирается. В ходе поездки министра Ван И по
       Латинской Америке этой проблеме уделялось постоянное внимание.
       Опасность, которую несут подрывные операции спецслужб США в Венесуэле,
       Эквадоре, Боливии и ряде других стран, возрастает, а финансовая
       поддержка Китая - важный фактор поддержания стабильности в регионе.
      
       Нил НИКАНДРОВ
       Источник: fondsk.ru
      
       Глобальная сеть либералов против "удерживающего"
       http://www.evrazia.org/article.php?id=2582
       4 октября 2014, 16:00
       Либеральный расизм
      
       Обострившаяся из-за украинского кризиса битва Владимира Путина за суверенитет России не есть регионально-национальная тема, но ключевой вопрос мировой истории
       Эсхатология модернизации
       Смысл того исторического момента, в котором мы живем, заключается в следующем.
       Тенденции, которые проявились и возобладали в Западной Европе на заре Нового времени - XV век и которые заключались в переходе от традиционного общества (Традиция) к обществу современному (Модерн), достигли своей кульминации и своего логического конца. Переход от Традиции к Модерну состоит в лишении мира и человека священного (духовного) измерения, в секуляризации, в преобладании материальных ценностей и практических забот предоставленного самому себе человечества. Этот переход предполагает отказ от Бога, религии, духа, неба и утверждении вместо них человека, рациональной науки, материи, земли. Это и есть современность и процесс модернизации: от созерцания к действию, от идеи к вещи, от духовного к материальному, от морального к техническому. Сегодня этот переход почти полностью завершен: на Западе в первую очередь, где сложились законченные общества Модерна, в остальных частях мира - он активно идет под влиянием Запада и глобализации, смысл которой в распространении западного типа общества и его ценностей, кодов и практик на весь мир.
       Сегодня инакомыслящим является тот, кто не согласен с глобальной либеральной элитой, отрицает западные ценности и противостоит американской гегемонии. Именно поэтому современный либерализм является тоталитарным.
      
       С социологической точки зрения, мы имеем цепочку:
    1) Традиция - 2) Модерн - 3) Постмодерн.
       С философской точки зрения этому соответствует:
    1) Сакральность (Священное) - 2) Реальность - 3) Виртуальность.
       С точки зрения антропологии (науки о человеке):
    1) человек религиозный (homo religious) - 2) человек экономический (homo economicus) - 3) пост-человек (мутант, киборг, гибрид).
       С точки зрения экономики:
    1) первичный сектор (сельское хозяйство) - 2) вторичный сектор (промышленность) - 3) третичный сектор (финансы и услуги, турбо-капитализм)
       Западные (развитые страны) находится в фазе перехода от второго к третьему звену модернизации. Остальные страны отстают, находясь на отрезке 1) - 2) или внутри Модерна (на разных стадиях). Причем это движение от 1) к 3) не есть нечто само собой разумеющееся, но цивилизационная судьба западно-европейской цивилизации, которая навязывается всем остальным народам как нечто обязательное и универсальное.
       Либеральный расизм
       Это навязывание всем народам Земли западно-европейской идеи прогресса и технического развития составляет сущность глобального расизма. Запад убежден, что его история от 1) к 3) есть универсальный закон развития человечества и приравнивает все остальные версии истории (то есть все, что имеет отношение к Традиции, религии, сакральности и т. д.) к ущербному, недоразвитому, варварскому и враждебному типу обществ. Именно в этом и состоит глобальный расизм Запада: он считает только свою цивилизацию истинной и нормативной, утверждая себя как единственного субъекта истории, и отказывая "другому" (=Традиции) в праве быть развиваться независимо от Запада. Отсюда расистская градации типов обществ: дикость - варварство - цивилизация (Льюис Морган); первый мир - второй мир - третий мир; развитые страны - развивающиеся страны - неразвитые страны и т. д.
       Глобальный расизм (=евроцентризм, универсализм) свойственен всем трем основным идеологиям Нового времени: 1) либерализму, 2) коммунизму и 3) национализму (фашизму, нацизму).
       Либеральный расизм проявляется, в первую очередь, в экономическом империализме, сопряженным с историей Великобритании и США; в доминации англосаксонской модели экономики (финансовый капитализм); в стратегическом превосходстве США и стран НАТО над всеми остальными странами и блоками; в приравнивании западных либеральных ценностей (в фазе перехода от Модерна к Постмодерну, от 2) к 3) ) к универсальному образцу. Изначально расистские идеи, превосходства "белой расы" возникли именно в англосаксонской среде как обоснование колониальной политики в условиях секуляризации западных обществ (когда необходимы были иные основания эксплуатации колоний, нежели убежденность в абсолютном превосходстве "христианских ценностей", как было на раннем этапе колонизации).
       Расизм Маркса
       Коммунистический расизм не столь прямолинеен, но также связан с догматической верой в универсальности западного пути развития для всех обществ. Карл Маркс был убежден, что все народы проходят смену формаций от дикости до капитализма, но к либеральной версии добавлял следующую - социалистическую - фазу. При этом Маркс был сторонником английской колонизации Индии, полагая, что это приведет к построению капитализма в "отсталом" индийском обществе, а лишь за тем социалистическая революция станет возможным. Марксизм относится к идеологиям Модерна (вторая фаза западной истории) и разделяет с ним материализм, атеизм, механицизм и упор на техническое развитие. Коммунисты такие же противники Традиции, как и капиталисты, и навязывают всем народам и обществам атеистически-материалистический стандарт, сложившийся в условиях Запада.
       Национализм и биологический расизм
       Националистический расизм проявляется в малом масштабе как шовинизм и ксенофобия, неприязнь к представителям других буржуазных наций (классический французский национализм, немецкий, венгерский, польский и т. д.), а в глобальном масштабе как провозглашение превосходства белой расы (нацизм). Биологический расизм есть продолжение колониальной англосаксонской (изначальной либеральной) философии, доведенное до логических пределов.
       Все три политические идеологии являются расистскими, евроцентристскими и империалистическими. Все они направлены против Традиции, и видят историю, как путь развития от дикости к цивилизации, где под цивилизацией понимается именно современная западная цивилизация и никакая иная.
       Битвы Модерна
       В ХХ веке три политические идеологии бились между собой за превосходство,и после поражения стран Оси в 1945 и окончательно после краха СССР в 1991 году решающую победу одержал либеральный расизм с центром в США, ставший ядром всей мировой системы и главным фактором перехода Модерна к Постмодерну (от фазы 2) к фазе 3) ), что и является сущностью нашего исторического момента. Доминация США, НАТО и глобализация - не случайные факторы, но результат западноевропейской истории Нового времени.
       Эпистемологическая оккупация
       После финальной победы либерализма в 1991 году, либеральный расизм перешел к финальной стадии колонизации. В социологии это принято называть "эпистемологической оккупаций" Эпистемология - наука о том, как устроено человеческое знание, предопределяющее все остальные формы человеческого бытия. Эпистемологи утверждают, что в зависимости от того, как организовано наше мышление, чем оно наполнено и как структурировано, зависит все практически все - политика, экономика, психология, техника, деятельность, этика, отношения между полами и т. д. Поэтому либеральный расизм после 1991 года проявляется в насаждении во всем мире особой эпистемологической матрицы, включающей в себя набор ценностей, принципов, практик, норм и "идеалов", соответствующих историческому опыту Запада при переход от Модерна к Постмодерну. Можно назвать эту "эпистемологическую оккупацию" навязыванием всем обществам западного типа мышления - то есть собственно либерализма в его финальной, постмодернистской стадии.
       У этого процесса есть:
    - идейная база (собственно либерализм, его философия, его идеология, изложенные в стиле открытого кода во учебниках философии, экономики, международных отношений и т. д.);
    - стратегическая основа (доминирование американской гипердержавы);
    - система кодов и практик, внедряемых через культуру, глобальные СМИ, виртуальные сети;
    - образовательный стандарт и т. д.
       На главное, у "эпистемологической оккупации" как практики либерального расизма есть активный авангард, ядро, субъект, представленные в глобальной элите. Эта глобальная элита и является активным носителем, двигателем процесса глобализаци, распространения и внедрения либерализма и его кодов во все общества. Ее цель - уничтожить Традиции и любые ее останки, навязать народам либеральную идеологию (пусть в упрощенной версии - либеральная демократия, индивидуализм, свободный рынок, на практике оборачивающийся доминацией крупных монополий, ТНК, гендерная политика, идеология прав человека и т. д.). В этой идеологии все строится на индивидуализме, материализме, прагматизме и техническом совершенствовании, а все духовные и этические ценности, институты и идеологии активно демонтируются, осмеиваются, очерняются, а их носители подвергаются репрессиям и остракизм.
       Глобальная элита и третий тоталитаризм
       Глобальная элита представляет собой репрессивный тоталитарный аппарат подавления инакомыслия, вплоть до уничтожения инакомыслящих. Сегодня инакомыслящим в глобальном масштабе является тот, кто не согласен с глобальной либеральной элитой, отрицает американские, западные ценности и противостоит американской гегемонии. Именно поэтому современный либерализм является тоталитарным, это третий тоталитаризм. Он дает свободу быть только либералом - правым либералом, левым либералом, даже крайне левым либералом и крайне правым либералом, но только либералом. Если человек не либерал, то он лишается статуса полноценного человека, представляется "экстремистом", "радикалом", "террористом" и т. д.
       С эпистемологический точки зрения, все нелибералы и особенно те, кто категорически отказывается от признания обоснованности либеральной философии, оказываются объективно на стороне Традиции или, как минимум, на стороне предшествующих фаз исторического процесса, приведшего Запад и человечество к современному состоянию.
       Доминация либеральной глобальной элитой осуществляется более тонко, нежели тоталитарные движения ХХ века: вместо пропаганды мы имеем дело с PR-технологиями или рекламой, вместо прямых политических репрессий - экономическое удушение любых опасных для глобалистов инициатив, вместоарестов и пыток - очернение, остракизм, демонизация противников, то есть всех тех, кто осмеливается бросить вызов либеральному расизму и его принципам - будь-то страна, лидер, политическое движение, религиозная конфессия, экономическая корпорация или отдельный человек.
       Не случайно "Библия" либерализма - книга либерального теоретика Карла Поппера (учителя и наставника Джорджа Сороса) называется "Открытое общество и его враги". Все те, кто не являются либералами - это враги. В этом вся расистская и тоталитарная суть либералов, на которой строится их политика "эпистемологической оккупации".
       Либеральная сеть: захват дискурса
       Либералы действуют сетевым способом. Они могут проникать в общество и без того, чтобы завоевывать его военным путем (хотя и этот способ, как мы видим на примере Ирака, Афганистане, Ливии и Сирии не исключается). Достаточно внедриться в ключевые институты, определяющие структуры знания - в СМИ, в науку, в экспертное сообщество. И даже там, где либералам удается получить привилегированное положение в политике и бизнесе, главное оно немедленно конвертируется в инструменты эпистемологического влияния, в области, где происходит формирование сознания людей. И в этой сфере битвы происходят не менее бурные и ожесточенные, чем в экономике и политике: либералы стремятся захватить самое главное - область человеческого сознания, чтобы влиять на общество не извне (как старые версии тоталитаризма), а изнутри. Заложив основы либерального расизма в сознание (через СМИ, образование, культуру, рекламу, то есть дискурс), манипуляция обществом становится делом техники. Оккупация происходит вначале на символическом уровне, а затем следует прямой военно-политический и экономический контроль со стороны стран Запада. В тех случаях, когда этот контроль устанавливается иначе, первым делом либеральная элита подчиняет себе сферу сознания - эпистемологическая оккупация самая глубокая и надежная.
       Если Россия дрогнет, ничто больше не сможет сдержать глобализацию как полную "эпистемологическую оккупацию тоталитарным Западом всего пространства планеты. Враги понимают, насколько важна миссия Путина в такой ситуации.
       При этом глобальные элиты могут действовать в любых условиях: они могут выступать как оппозиция, как технократия внутри системы, как экономические акторы, как на первый взгляд разрозненные и спонтанные инициативы гражданского общества, НГО, как культурные течения, как образовательные инициативы и т. д. Но все они являются управляемыми сегментами глобальной сети, управляемой из единого центра. При этом в условиях глобальной доминации либерализма отдельным странам, все еще настаивающим на определенной доле суверенитета, чрезвычайно сложно противодействовать этому системно - ведь все правила в глобальном масштабе задает именно эта либеральная элита, закладывающая свои принципы и нормы во все международные соглашения, декларации, акты, конституции и т. д. Даже в ООН принимаются страны, которые должны формально соответствовать требованиям политического Модерна, хотя бы номинально.
       Россия и ее модернизаторы (преемственность Анти-Традиции)
       После этого необходимого пояснения общей ситуации обратимся к России в ее нынешнем положении. Очевидно, что Россия находится в процессе модернизации, на фазе 2). При этом сильны в ней и институты традиционного общества, Традиции, на борьбе с которым строится Модерна во всех его версиях - либерализм, коммунизм, фашизм. Россия в последнее столетие участвовала в трех типах модернизации в начале ХХ века начиналась робкая национальная модернизация, продолжающая тенденции европеизации XIX века, догоняя националистические режимы Западной Европы. Далее после 1917 года последовала ускоренная модернизация в марксистском оформлении (вторая политическая идеология). И наконец, после 1991 и по настоящее время преобладает либеральная версия модернизации. То, что начали русские западники (подчас с довольно сильными националистическими симпатиями - такие, например, как Петр Струве), продолжили большевики, а затем инициатива перешла к либералам 90-х годов. Таким образом глобальная элита в России также прошла три стадии: национальную (белую), большевистскую (красную) и строго либеральную. При этом либералы стали доминирующей силой в тот момент, когда либерализм достиг высшей точки своей гегемонии в мировом масштабе.
       С 1991 года доминирующей идеологией России, под прикрытием отсутствия идеологии, стал либеральный расизм, опирающийся на либеральную сеть, осуществляющую эпистемологическую оккупацию. Это и есть власть, так как тот, кто управляет дискурсом, тот управляет всем остальным, ведь ключ к человеку - в его мышлении. Это господство либералов представлено в российском обществе неравномерно: оно является преобладающим в экономической и отчасти политической, административной элите, в СМИ, в культуре и в образовании. Но среди населения, напротив, эта линия поддержки не встречает, так как само общество в его массовом сегменте остается традиционным. Отсюда линия конфликта оккупационная либеральная элита против традиционных масс.
       Путин как преграда либеральной экспансии
       Приход к власти Владимира Путина в 2000 году несколько ограничил всевластие либерального дискурса, открыто преобладавшего в 90-е, сделал шаг в сторону традиционного общества. Ограничил, но не искоренил. Сделал шаг, но лишь один и довольно неуверенный. Но и этого хватило для того, чтобы сделать Путина врагом глобальной сети либеральных расистов. Ведь его политика объективно затормозила то, что Запад понимает под "модернизацией" - переход от стадии Модерна к стадии Постмодерна. Путин встал на пути окончательной победы Запада и глобальной либеральной элиты в мировом масштабе. Это противоречие, эта не покорность Путина третьему тоталитаризму и его репрессивным, тоталитарным структурам предопределило содержание политики 2000 годов и объясняет все остальное, вплоть до той ситуации, в которой мы находимся.
       Путин не сформулировал ясно своей оппозиции Модерну и Западу, напротив, он многократно признавал свою солидарность с логикой западной истории, критикуя лишь отдельные эксцессы - двойные стандарты, ложь, цинизм, непоследовательность и т. д. Но против самого смысл истории, движущейся в сторону захвата контроля либеральными расистами в мировом масштабе Путин ничего против не имел. Он лишь настаивал на том, чтобы интересы России были учтены, а к национальному самосознания было проявлено определенное уважение. В этом смысле он продолжил ту линию, которую проводили до него предшествующие лидеры страны. Однако несмотря на умеренность его требований глобальная либеральная элита, почувствовавшая после 1991, что стоит на расстоянии вытянутой руки от полного и необратимого мирового господства (по миру Традиции был нанесен решающий удар), начала лобовую атаку на Россию, заставив Путина активно защищаться и даже в отдельных моментах контратаковать (Южная Осетия, Абхазия, Крым). Так постепенно вырисовывалась уникальная и самая важная по своему историческому и философскому содержанию линия - начало Сопротивления либеральному тоталитаризму. Причем Путин включился в противодействие глобальной сети либералов, сдерживая мощь эпистемологической оккупации в России, по факту, не опираясь в этом противостоянии ни на коммунизм, ни на национализм. Более того, он отчасти принимал и либеральную логику, демократию, свободный рынок, выборы и т. д., настаивая лишь на сохранение за Россией определенных полномочий в границах формально признаваемого суверенитета. Но дело в том, что либеральная сеть глобальной доминации не знает национальных границ и не признает суверенитета никого, кроме самой себя. Поэтому отношения между Западом и Россией в 2000 постепенно накалялись, а упорство Путина в сохранении независимости страны приобретали все более острую форму. Причём вопреки воли самого Путина: конфронтацию ему жестко и настойчиво навязывали.
       Война против удерживающего
       Сегодня в условиях украинской драмы вся либеральная сеть в глобальном масштабе, а также ее украинский контур и, что особенно важно, российский контур, вступили с Путиным в настоящую войну. Причем скорее всего сам Путин понимает ее в техническом и прагматическом ключе, как политик реалист, но на самом деле, и это прекрасно осознают сами либералы, война идет о смысле истории, о ее конце, о мировом господстве мира Анти-Традиции и о финальной власти либеральных расистов. Если Россия дрогнет, ничто не сможет сдержать больше глобализацию как полную "эпистемологическую (и не только) оккупацию либеральным тоталитарным Западом всего пространства планеты. Враги понимают, насколько важна миссия Путина в такой ситуации, вопрос в том - понимают ли это его друзья, да и сам он...
       В любом случае ситуация складывается предельно ясная: битва Путина за суверенитет России не есть регионально-национальная тема, но ключевой вопрос мировой истории. Если побеждает Запад, это значит, что виртуальность полностью поглощает и заменяет собой реальность (как та ранее заменила собой сакральность), Постмодерн торжествует, материализм, механицизм, атеизм, гендерная политика, уничтожающая институты пола и семьи, дальнейший переход от человека к пост-человеку становятся мировыми нормативом. А это будет означать - конец Традиции, конец человека духовного. Все религии знают о таком "последнем времени", и все они оценивают его в самых мрачных терминах. Именно либерализм, третий тоталитаризм, либеральный расизм выиграли сомнительное право у коммунистов и фашистов воплощать идеологию Антихриста. Но это факт и он имеет очень глубокие основания. Россия же, противостоящая этой глобальной сети (в том числе и внутренней), оказывается по исторической логике на стороне Традиции тем более, что она обороняется против либеральной агрессии и эпистемологической оккупации не из-за социалистических или националистических мотиваций, а почти интуитивно, глубинно, на уровне смутных, но необоримых ощущений, предчувствий, воспоминаний... И этот голос русского бессознательного Путин слышит (время от времени, но слышит). Это значит, что объективно и даже помимо своей воли Путин выполняет роль "удерживающего", того, кто является последним препятствием для наступления глобальной доминации либеральной сети, камнем преткновения постмодернистского пост-человеческого, последним бастионом духа и Традиции. И совершенно естественно, эта либеральная сеть не может его не ненавидеть, не атаковать, не осмеивать, не готовить против него заговоры, не стараться его уничтожить, парализовать, обмануть, свергнуть...
       Может быть, конечно, это и не последняя битва мировой истории, но уж очень похоже...
      
       Почему Россия сдает Новороссию
      
       http://communitarian.ru/novosti/v-rossii/pochemu_rossiya_sdaet_novorossiyu_04102014/
       Программа окончательного отторжения Украины от России была запущена в декабре 2013 г.
       Первым ее этапом была ликвидация законной власти в Киеве при невмешательстве российского руководства и передача управления напрямую еврейским олигархам-сионистам. Второй этап предусматривал организацию гражданской войны на территории Украины. Третий этап предусматривает создание на Украине враждебного России марионеточного государства под контролем США/НАТО.
       Власти в Российской Федерации, включая президента и спецслужбы, являются производными от еврейской олигархии, взявшей под контроль российское государство в результате госпереворота 1991/93 гг. Российская олигархия, в свою очередь, является частью мировой еврейской олигархии, силовым инструментом которой сегодня являются США. Соответственно, все мероприятия США против России, включая гражданскую войну на Украине, проводятся при участии руководства России. Представление о самостоятельных действиях российской власти, которые возникли в ходе крымских событий, ошибочны.
       Увидев невозможность остановить патриотический подъем российского общества, сионисты позволили присоединить Крым, чтобы:
       1. На Украине: возбудить ненависть против России и сплотить украинский народ вокруг нелегитимной олигархической власти в Киеве (если до присоединения Крыма против России было настроено 5% украинского населения, то после присоединения - 80%).
       2. В России: поднять авторитет президента и таким образом сплотить русский народ вокруг главного гаранта еврейской олигархической власти.
       Сплотив вокруг себя и противопоставив друг другу русский и украинский народы, сионисты подготовили почву для гражданской войны на Украине. Следующим шагом стало массовое убийство в Одессе, осуществленное еврейскими карателями Коломойского (украинские евреи, прошедшие подготовку в армии Израиля; они же составят костяк карательных батальонов, сформированных олигархами). Целью зверств в Одессе было спровоцировать русское население на самозащиту; в это же время на Украину устремляется поток добровольцев из России.
       Одновременно для организации русского сопротивления на Донбассе была задействована еврейская агентура в спецслужбах: Ходаковский (СБУ), Безлер (ФСБ), Козицин (ФСБ) и другие, которым была поставлена задача сначала возглавить сопротивление, потом блокировать его деятельность и после того, как противники еврейской власти в лице украинских националистов и русских ополченцев уничтожат друг друга, "слить" освободительное движение (схема как с патриотическими и общественными организациями: создание - выявление активистов - нейтрализация). На протяжении двух месяцев эти люди перехватывали военные грузы, направлявшиеся к центрам сопротивления, оттягивали к себе людей, направляли подчиненные им отряды ополчения в засады и заранее спланированные провальные операции типа захвата Донецкого аэропорта (более 70 погибших, в основном добровольцы из России, в том числе группа спецназа ГРУ) и июньской атаки на пограничный переход Мариновка.
       Сценарий гражданской войны на Украине строится по схеме Гражданской войны 1918-1920 гг., организованной международным еврейством через контролируемые им правительства Великобритании и Франции. Согласно этой схеме разрушение России и уничтожение активного русского населения осуществлялось через одновременную поддержку двух сторон (красных и белых), с тем чтобы максимально долго не давать ни одной из них победить либо проиграть. Помощь белой армии оказывалась "союзниками" лишь в той мере, чтобы она могла продолжать боевые действия, но абсолютно недостаточная для достижения победы.
       Сегодня эти функции по отношению к добровольческой армии Новороссии выполняет Россия, вернее, ее еврейский властный аппарат. Поэтому военная помощь осуществляется лишь в той мере, чтобы:
       - ополчение Новороссии не было разгромлено сразу, но смогло уничтожить как можно больше активистов Евромайдана - противников еврейского олигархического режима Украины, и при этом само потеряло бы значительную часть личного состава;
       - затягивая конфликт, сформировать чувство обоюдной ненависти между русскими и украинцами как почву для создания на территории Украины враждебного России государства (фактически этой войной Украину втолкнут в НАТО).
       На настоящий момент критически опасная для Киева масса активистов Евромайдана перемолота в боях с ополченцами. Следующим шагом сионистов должна была быть ликвидация группировки в Славянске и последующее раскручивание маховика войны без лидера ополчения И.И.Стрелкова и других неконтролируемых СБУ и ФСБ командиров.
       Выход ополчения из Славянска сорвал эти планы. Теперь "слив" Новороссии будет достигаться либо путем физического устранения И.И.Стрелкова (о чем мы информировали), либо путем дискредитации, продолжая линию еврейских провокаторов Е.Гильбо и Кургиняна о "наемничестве" Стрелкова, об "отработке им частных олигархических интересов" и т.д. Так или иначе лидеры сопротивления будут поставлены перед выбором: либо они сами устранятся от управления республикой, либо Россия прекратит военные поставки.
       Мы не можем гарантировано сказать вам, какой вариант "слива" будет задействован. После того, как ополчение Славянска заняло Донецк, в Кремле начали менять тактику. Успешные действия ополчения не позволили сионистам ликвидировать русское восстание на Юго-Востоке силами Украины, с другой стороны, угроза полной утраты доверия российского общества не позволяет московскому руководству задушить Новороссию блокированием военных поставок (лозунг патриотической оппозиции "Сдачу Новороссии не простим" получил широкую поддержку в обществе).
       Скорее всего, в условиях невозможности прямой ликвидации русского сопротивления, будет предпринята попытка его возглавить и "задушить в объятьях", как это было сделано в Крыму, где народные лидеры, такие как Чалый, были вытеснены российскими чиновниками, вследствие чего полуостров был взят под контроль российской олигархией, и надежды на начало русского возрождения в Крыму не оправдались.
       Вам нужно быть готовыми к любым провокациям. Еще до выхода из Славянска проходила информация, что в случае отступления ополчения в Россию на границе его заблокируют и расстреляют российские войска, а затем объявят, что было пресечено нападение украинской армии на российскую территорию. Также прорабатывался вариант для тех, кто заходил в начале: вывести их вместе с командирами на территорию России с целью заброски в другой регион Украины (Харьков, Одесса) для организации нового очага сопротивления. Как вы понимаете, в этом случае ликвидация главных свидетелей операции "Новороссия" произойдет естественным образом.
       На сегодняшний момент ополчение, не контролируемое спецслужбами России и Украины, - это последний фактор, сдерживающий большую войну. Когда ополчение будет взято под контроль, сионисты перейдут к подготовке полномасштабного конфликта между Россией и Украиной, с организацией диверсий и убийств на российской территории, которые якобы совершают "украинские националисты", и информационной накачкой российского общества относительно "украинского терроризма".
      
       "Хазарай". Население бывш. Украины не должно превышать 5 млн., которые будут говорить на иврите
       04 Октября 2014 | 00:36 http://communitarian.ru/novosti/sng-i-sssr/hazaray_naselenie_byvsh_ukrainy_ne_dolzhno_prevyshat_5_mln_kotorye_budut_govorit_na_ivrite_04102014/
       Лидер партии "Великая Украина" И.Беркут: Население страны не должно превышать 5 млн, остальных - утилизировать
      
       Игорь Беркут рассказал о том, какие планы нынешние власти "незалежной" строят насчет будущего. В своё видео интервью для одного из местных телеканалов народный избранник называет украинцев обслугой нынешний властей и объясняет, кто управляет жителями бывш. Украины.
      
       "...Надежды на то, что за ваш труд государство устроит вашу жизнь, напрасны. Сегодня страна принадлежит узкому круг лиц (миллиардеров и мультимиллионеров), которые либо находятся у власти, либо контролируют ее... Кто сегодня живет плохо? Те, кто не смог вписаться в обслугу этого государства. А остальные жалуются на свою никчемную жизнь, потому что владельцы нашей страны не обязаны заботиться о 14 млн. пенсионеров, детях, многодетных семьях и инвалидах".
      
       Лидер "Великой Украины" напомнил данные исследований берлинского политического института: "В частности, для того, чтобы существующая система вошла в равновесие на Украине сверх достаточно 4 и 5 миллионов человек. Все лишнее должно быть утилизировано. А остальным следует платить за свое право за жизнь на их территории. А чтобы всяких там нищих учителей и врачей, которые постоянно хотят есть, не стало, нужно делать следующее. Во-первых, вытеснить их за грань социума, а, во-вторых, сделать так, чтобы до пенсии они не дожили..."
      
       Все это страшным образом согласуется с информацией депутатов украинской Партии регионов о том, что вторым государственным языком на бывш.Украине станет иврит - родной язык ее нынешних "хозяев" Вальцмана-Порошенко и Коломойского. Закон о двуязычии готовится в недрах аппарата "президента Порошенко".
      
       Согласно этому закону со следующего учебного года в школах будет введено обязательное изучение иврита в младших классах. Для этого предполагается уже на первых порах пригласить из Израиля до 2 тысяч педагогов с предоставлением их семьях благоустроенного жилья.
      
       Татьяна Б., "известный украинский политик, просившая не раскрывать её фамилию", комментирует: "Об этом оскорбительном для моей родины законе уже не первый день поговаривают шепотком в кулуарах Верховной Рады. Якобы и на разгон ее Порошенко пошел потому, что даже лидеры тех, кто заимели в ней большинство после победа Майдана, отказались голосовать этот закон. Сейчас идут глубоко законспирированные консультации с будущими депутатами, которые якобы без согласия на этот закон не попадут в новый парламент. Причем самые ярые "патриоты", такие как Ярош, Ляшко, Турчинов, Яценюк, в числе первых поставили подписи под согласием принять этот закон не позже февраля следующего года".
      
       По информации киевского политика, Коломойский давно вынашивает план устройства на Украине "запасного аэродрома" для Израиля на случай, если на Ближнем Востоке зайдет полномасштабная война. Являясь сейчас настоящим хозяином Украины при номинальном Порошенко, он и обустраивает новую "землю обетованную" под израильтян, традиционно пекущихся больше всего о детях. "Этот крайне амбициозный человек готовит второй Исход, второе великое переселение евреев, отводя себя роль второго Моисея".
      
       Коренное население бывш. Украины по плану Коломойского должно быть значительно сокращено и выполнять функцию обслуги избранного народа. Ради этого он с его "частной" армией всячески подогревает гражданскую войну в Украине.
      
       Между тем, валить всю вину исключительно на одного Коломойского было бы неверно. Как мы уже не раз отмечали, государственный переворот на бывшей "Украине" был совершен при непосредственном финансировании, информационном прикрытии и организации целого ряда еврейских политиков, сионистcких организаций, банков и силовых структур "Израиля", США и ЕС и даже приводили их список.
      
       Идеологическое обоснование уничтожения коренного населения так же уже было озвучено. Так Times of Israel опубликовал статью, согласно которой в марте 2014 года в этом несостоявшемся ближневосточном государстве признали европейских "евреев"-ашекеназов хазарами, что дало им "законное право" говорить о "возврате территорий" на Украине.
      
       В статье ссылались на слова премьер-министра Израиля о том, что "евреи" "могут жить на любой территории своего исторического проживания как суверенный народ... Мы решили, что это будут берега Черного моря, где мы жили автохтонным народом более 2000 лет".
      
       Times of Israel считает, что на "всех пожелавших вернуться евреев примут обратно как граждан без всяких условий, тем более, если они поучаствуют в обещанной массированной военной помощи, включая солдат, вооружения и строительство новых баз. Если первая партия переселения пройдет хорошо, то и других поселенцев с Западного берега реки Иордан попросят переселиться на Украину... после того как Украина с помощью этой поддержки восстановит контроль над всей своей территорией, нынешняя Автономная Республика Крым вновь станет автономным еврейским образованием". И "уменьшенная копия средневековой Хазарской империи (а полуостров когда-то тоже так назывался), будет на идише называться "Хазерай"".
      
       Это во многом объясняет и тот факт, что иудеи провоцируют гражданскую войну между русскими не только на территории самой "Новой Хазарии", натравливая обезумевших "свидомых" на "колорадов", но и в российских СМИ и интернете, где сионистская агентура каждый день постоянно говорит о неком "украинском фашизме".
      
       жидобандеры.jpgПричем этим занимается не только член правления Российского Еврейского конгресса В.Соловьев, глава "Института Ближнего Востока" Сатановский, религиозный фанатик и откровенный нацист Эвигдор Эскин и пр. "правые сионисты" (с которым давно всё понятно), но и "левые". В частности, пресловутая "коммунистка Дарья Митина", с явным удовольствием демонстрирующая фотографии убитых и раненных военнослужащих бывш. Украины, но категорически отказывающаяся обсуждать личности вождей оккупационной хазарской хунты. Что нельзя расценивать иначе, как намеренное провоцирование вражды между разделенным единым народом бывш. Украины и России.
      
       Мы уже сообщали об участии в боевых действий израильских военных с двух сторон. В частности, сообщали о пиар-ходе с "батальоном `Алия'" - при том, что руководство "Правого сектора" так же проходило подготовку в ЦАХАЛе - о чем они сами откровенно заявили в телевизионном интервью. Бойцы ЦАХАЛа участвовали не только в бойне на "евремайдане", куда их пригласил лично главный раввин Киева Моше-Реувен Асман, но и готовили отравляющие и зажигательные смеси для массового убийства во время "Одесской Хатыни".
      
       Нужно отметить, что в результате не выдержала даже "еврейская община Одессы", которая на следующей неделе отправит обращение в штаб-квартиру Всемирного еврейского конгресса в Нью-Йорке с призывом разоружить и расформировать "Правый сектор". Об этом заявил один из лидеров еврейской общины Одессы Михаил Майман. Что говорит о том, кто на самом деле провоцирует и управляет кровавой бойней на бывшей Украине.
      
       Между тем, организаторы массового террора торопятся и за прошедшую неделю хазарские СМИ сообщили о создании сразу двух "еврейских батальонов". Первым из них начал формирование киевский еврейский карательный батальон "Матилан", куда предполагается набирать "евреев" - граждан бывш. Украины и Израиля, для продолжения уничтожения русских Новороссии. В поддержку ему набирают "чеченско-еврейский гуманитарный батальон им. Бени Крика" - в котором воевать видимо придется местным "украинским" чеченцам (не зря же выходцев из хазарских тейпов в качестве "ударной силы иудаизма" обучали в "государственной Классической еврейской академии им. Маймонида"?)
      
       Следственный комитет РФ уже возбудил уголовное дело по факту геноцида "русскоязычного населения" - однако, только против одного лишь военных бывш. Украины - министра обороны В.Галетея, главы Генштаба В.Муженко, командира 25-й бригады О.Микаса и командиров 93-й бригады. Которые умышленно нарушали Конвенцию 1948 года "О предупреждении преступления геноцида и наказания за него". По словам представителя ГУ СК РФ они "отдавали приказы с целью полного уничтожения национальной группы русскоязычных лиц, проживающих на территории самопровозглашенных Луганской и Донецкой народных республик". В результате погибло более 3 тыс. мирных жителей, ещё 5 тыс. пострадали. Разрушено 500 жилых домов, вынужденными переселенцами в России стали 300 тысяч жителей Донбасса.
      
       Согласно Уголовному кодексу РФ, статья за геноцид предусматривает наказание в виде лишения свободы от 12 до 20 лет, либо пожизненного лишения свободы, либо смертной казни.
      
       Однако, не ясно, сколько еще русских уничтожат на бывш. Украине, чтобы были названы и понесли заслуженное наказание не только исполнители, но и подлинные организаторы преступления, не имеющего срока давности - когда строятся планы оставить в живых лишь 5 млн. "ивритоговорящих"?
      
       За что сражаться не омерзительно - Россия-3
       15 декабря 2011, 09:00
       http://www.evrazia.org/article/1863
      
      

    15 декабря 2011, 09:00

      
      
       Русские подошли к той черте, когда без создания России-3, третьей силы, третьей политико-идеологической платформы, дальше жить невозможно
       Русское раздвоение
       Общую модель расклада политико-идеологических сил в России можно представить в виде следующей схемы: с одной стороны перед нами Россия-1 - Россия Путина, "вертикали власти", специфической помеси "семейных" с "питерскими", "русского патриотизма" с "гайдаровской экономикой", православных банкиров с неправославными олигархами. Она вмещает в себя как Мюнхенскую речь, так и Медведева с его ИНСОРом, соучастии в убийстве Каддафи и картавыми уродцами из Сколково.
       В Путине интуицией какого-то политтехнологического гения была распознана точка тотального компромисса ельцинского общества - точка, где элиты и массы полностью уравновешивали друг друга, место гробового штиля в центре тайфуна.
       Путин или кремлевский дуэт (называемый противниками "кремлевскими гномами"), если считать совсем уже нелепого Дмитрия Анатольевича, - её символ. Практикой России-1, её конкретным воплощением в жизнь, заведует серый кардинал Кремля Владислав Сурков. Он чисто конкретный архитектор её политико-идеологический структуры, ответственный за выхолащивание смысла как у либералов, так и у патриотов, постмодернист византийского разлива.
       России-1 номинально противостоит Россия-2 - "Россия оранжевая", со смутным профилем Березовского и яркими повязками НБП, со свитером Ходорковского и "Микки Маусом и Колхозницей" из галереи Гельмана. Это Навальный и "несогласные", замешкавшаяся на пути к кладбищу Людмила Алексеева и на пути в психиатрическую клинику - Валерия Новодворская. Это "белая ленточка" и призыв к пересмотру выборов, электорат "Яблока" и "Правого дела". Слушатели "Эха Москвы" и читатели "New Times".
       "Оранжевая Россия", Россия-2, конечно же, не противоположный полюс путинской России. Её завязь появилась не в боях и не в идеологических центрах, с ясной волей и чёткой ориентацией. Она стала давать о себе знать по мере того, как размывался образ России-1, преобладающей, официальной. Её породили и вырастили вечные колебания Кремля, неуверенность в своей правоте, облачённая в форму упрямства, и отсутствие ясной идеи, едва-едва закамуфлированное под "политику прагматизма".
       Россия-2 пока так же неопределенна и так же эфемерна, как Россия-1; между ними нет оформленных противоречий, по всей линии конфликта они перетекают одна в другую - идёт обмен кадрами, тезисами, стратегиями, лозунгам. В России-1 есть ясно различимый либеральный сегмент, восходящий к Медведеву, Волошину, Чубайсу, вождям масс-медиа, экспертам. Он незаметно для глаз (градиентно) переходит в "оранжизм". Андрей Илларионов, например, побыв советником Путина, оказывается рядом с Каспаровым и Касьяновым (который и сам был путинским премьером). Это общее поле, объединенное сходством взглядов на судьбу России. Те либералы, которые остаются в окружении Путина, могут быть обозначены как "шпионы за Путина": работая на Запад, они предпочитают делать это изнутри системы власти, а не из оппозиции. Но периодически изгоняемые из России-1, они легко оказываются в России-2.
       С другой стороны, симметричная картина и в патриотическом сегменте. Часть патриотов, прикормленных властью (например, Никита Михалков), сотрудничают с Россией-1, но другая часть (уличные националисты всех мастей) всё яснее смыкается с оранжевыми (Поткин, Демушкин и т. д.). Поэтому и здесь есть непрерывная связь, столь же незаметно переводящая курируемых силовиками национал-провокаторов в опекаемые политтехнологами-диспетчерами беглых олигархов и ЦРУ национал-демократов и расистов (важную функцию здесь играет менеджер Станислав Белковский).
       Россия-1 и Россия-2 тесно переплетены друг с другом. Накануне 2008 года казалось, что они могут в этот момент столкнуться друг с другом. Но выдвижение прозападного либерала (по имиджу) Медведева отложило конфликт на 4 года. Сегодня же, после позорного провала выборов "Единой Россией", налицо все признаки того, что дело идёт именно к нему.
       Любопытно было наблюдать эти две России ещё 5 лет назад, накануне 2008 года - в их смутной оппозиции, в их неясном противостоянии, в первой волне нервного напряжения, отрывистых жестов и предварительных истерик, обнаруживающих начало нового процесса, которому, скорее всего, суждено стать содержанием ближайшей политической истории России. Сегодня же они проделали большой путь по уже тогда прочерченным траекториям. Давайте внимательнее приглядимся к России-1 и России-2.
       Фантом-Россия
       Россия-1 - это личная путинская формула. Она была найдена в тот момент, когда предшествующая ей ельцинская Россия подошла вплотную к политическому и личностному кризису верховной власти. Ельцин не мог править психологически, олигархи не могли более продолжать свои усобные войны с использованием всех доступных политических и медийных средств. Одичание в обществе, насильно затягиваемом в западнический либерализм, достигло угрожающего состояния. Путин своим появлением снял основные проблемы. Именно снял, а не решил, переведя все процессы в иную плоскость. Корень этих проблем предпутинского периода заключался в полной противоположности интересов и ментальности нуворишеских компрадорских элит и патриотично настроенных и социально (патерналистски) ориентированных народных масс.
       Путин был приведён к власти консенсусом ельцинской элиты - либерал-демократами, олигархами, медиа-магнатами, одним словом, "семьей". Но вместе с тем, политическое оформление его прихода было шагом в сторону широких масс, ответом на их запрос. В Путине интуицией какого-то политтехнологического гения была распознана точка тотального компромисса ельцинского общества - точка, где элиты и массы полностью уравновешивали друг друга, место гробового штиля в центре тайфуна. Путин удовлетворял элиты (либерализм, демократия) и массы (патриотизм, сильная рука) одновременно. И это одновременное удовлетворение - "когда лев возлег рядом с агнцем" - породило Россию-1. Все 4 года первого срока общество - кроме крайних маргинальных элементов - наслаждалось эффектом "замирения". Это наслаждение воплотилось в рейтинг.
       Общество показывало тем самым: "мы предпочитаем, чтобы кнопка паузы оставалась в таком же нажатом положении, противоречия ельцинского периода мы выносить более не в состоянии". С содержательной точки зрения, Россия-1 - это стоп-кадр, заморозка всех ритмов и энергий, которые бушевали в 90-е, расшатывая страну, терзая людей, сотрясая души. Строго выдерживая правила, сам Путин выступал как осторожный садовник, тщательно перемешивая лабораторный виртуальный патриотизм со стыдливо прикрытым и несколько непоследовательным либеральным реформаторством. В этом стиле правления было что-то скромно-региональное, далеко не имперское, аккуратистское, пунктуальное, интуитивно стремящееся уйти от всего масштабного, радикального, буйного и безумного, от всего собственно российского, русского - "от края до края".
       Самое важное: компромисс не был синтезом (вряд ли такой синтез вообще возможен), он ускользал от острых формулировок, затушевывал всё, что выделялось энергией, идеей или настырной волей. Элиты продолжали делать своё чёрное дело - "пилили", "разводили", "откатывали". Массы же спокойно деградировали, под "Петросяна", поллитру и уютные патриотические трюизмы. Всё, что провозглашалось, не выполнялось. А всё, что не выполнялось, не замечалось.
       Первые проблемы с Россией-1 начались в 2004 ровно посредине 8-летнего цикла первого путинского президентства. Этому было множество причин - внутренних и внешних. Со стороны кажется, что Путину просто перестало везти. Наверное, это так, но почему ровно посредине срока? Если нечто происходит по вполне определённому логичному расписанию, значит, в этом есть какая-то закономерность. С нашей точки зрения ответ один - отдохнули. Отдохнули достаточно для того, чтобы посмотреть вперёд и понять, что второй срок уже не может быть подаренными каникулами с отложенными делами. Впереди и вокруг замаячили какие-то тревожащие тени, темные знаки - теракты, катастрофы, монетизация, лицо Ющенко. И вся эта череда совпала по времени с усилением давления на Россию внешнего (американского) фактора, что уж точно является системным, а не случайным - американцы строят мировую империю и делают это за наш счёт, ни на мгновение не отступая от графика, что бы мы ни творили. Эпоха стоп-кадра завершилась в момент инаугурации Путина на второй срок и ознаменовалась взрывом Ахмада Кадырова.
       Дальше всё пошло кувырком. Россия-1 должна была превращаться во что-то иное, отпуск завершился. Именно в этом, 2004, году требовались первые реальные шаги Путина, он был должен предложить обществу образ будущего и сделать это с умом и волей. Он должен был определиться, и тем самым - демиургическим жестом - структурировать Россию-1 через предлагаемый проект. Кого-то он оттолкнул бы, кого-то привлек. Но повестка дня на 2004-2008 годы - а то и дальше - была бы сформирована.
       Эта повестка могла бы быть теоретически различной: Путин свободен был выбирать разные приоритеты и даже разные сочетания этих приоритетов, но, в любом случае, это требовало серьёзной работы ума и напряжения суверенной воли. Но этого в 2004 году не последовало. Всё осталось, как было. Ситуация же изменилась настолько глубоко и качественно, что сдвиг произошёл сам собой. Его смысл в том, что отпуск незаметно стал перерастать в хронические прогулы, а заслуженный и необходимый отдых - во вредный саботаж. Перемены в Администрации и Правительстве в 2004 году не затронули сути ситуации, оказались косметикой. А должны были - обязаны были - затронуть. Так и появилась уже нынешняя Россия-1, сквозь которую - пятно за пятном - стала проступать Россия-2.
       Весь второй срок Путин решал проблему 2008. Задача заключалась в том, чтобы сохранить власть и контроль над страной, но не войти в прямую конфронтацию с Западом. Рассматривались разные сценарии. Выбор пал на один из самых провальных. Путин решил поставить вместо себя лояльного ему невыразительного и слабовольного исполнителя, обладавшего "либеральным" имиджем. Отсутствие лидерских качеств и либерализм гарантировали непопулярность у патриотических масс. Либерализм был призван смягчить Запад и затормозить радикализацию России-2. Чтобы спасти себя и Россию-1, Путин решил разыграть ситуацию, что Россия-1 сама по себе, без дополнительного давления извне и изнутри вот-вот превратится в Россию-2. Медведев останется на второй срок и завершит развал России, пойдя на уступки Западу во всём. Либералы почувствовали возможность реванша. Все поддались, и все обманулись. После объявления осенью 2011 года, что Путин возвращается, маски были сброшены.
       Технологически трюк вполне удался. Но время для качественных и содержательных преобразований было упущено окончательно. Разочарование и элит и масс достигло критической точки. Четыре года псевдо-либерального медведевского морока вывели из себя всех политически активных людей. На этом фоне возвращение Путина никакой радости не вызвало даже у его сторонников. Россия-1 качественно утратила легитимность. Предпосылки для столкновения с Россией-2 созрели. В марте 2012 Путин приходит на 12 лет - строго таким же невнятным и ускользающим, каким он пришёл. Ни вашим, ни нашим. И похоже, это уже никого не вдохновляет. Стратегия Россия-1 исторически оказалась провалом. Она ещё существует и доминирует, но дни её сочтены.
       Оранжевая Россия
       Теперь о России-2. "Оранжевая Россия" в зачатке оформилась в период украинских событий 2004 года. Они стали переломными. Путин в этой ситуации пошёл в сторону патриотизма и державной геополитики, причём, в нескольких вопросах переступив определённую черту. Это, видимо, была слабая и неуверенная попытка предложить - уже всерьёз - патриотическую повестку дня. "Всё для России! Всё во имя России!" Это почти все бы приняли и, по-своему, поняли. Это было бы то, что надо... Но вопиюще неадекватный выбор методов, неквалифицированный кадровый корпус, брошенный в Киев, полная политическая беспомощность сразу же показали, что содержательной базы за этим курсом нет и в помине.
       Лучше умереть реальным существом, - чем жить полуреальным призраком. Восстание всегда дело рискованное. Но оно всегда возможно, пока человек есть. И восстание русских против силы рока может произойти, пока есть русские.
       В первые четыре года путинского правления, как выяснилось, никто ничего в смысле реальной геополитики постсоветского пространства не готовил, и сложнейшая битва за Украину была доверена первой попавшейся под руку околокремлёвской команде циничных "технологов", заведомо способной только к "распилам", "разводкам" и "прокрутке кино". Показательно, что важную роль в этом играли Марат Гельман и Глеб Павловский, явно тяготевшие к либерализму. Конечно, и на сей раз могло пронести, но не пронесло. Это было "чисто конкретное" поражение, наступившее вслед за "чисто конкретным" действием, которое уже нельзя было толковать двойственно. "Чисто конкретное" действие обнаружило содержательную беспомощность России-1. А "чисто конкретное" поражение создало первую политически ощутимую территорию для формирования альтернативной повестки дня. Есть тезис, есть и антитезис.
       Так, в палатках Майдана Незалэжности появилась впервые Россия-2, окрашенная в оранжевые цвета. Процесс пошёл и нацелился на 2008 год. Если удалось в Киеве, то в следующий раз удастся в Москве. Так решили в Вашингтоне, в Лэнгли и (соответственно) в самой российской либеральной оппозиции.
       Что такое Россия-2? Ничего особенно нового: просто отлежавшаяся на бермудских пляжах и накатавшаяся на лыжне Куршевеля известная нам по 90-м ельцинская Россия. Не стоит забывать: в отличие от Украины, в России уже была одна "оранжевая Революция" - в 1991 году, и ельцинское правление было выкрашено именно в этот цвет. Даже физиогномические дефекты у Ельцина и Ющенко неуловимо похожи - лица каменные, самодовольные, злые и без эмоций. "Оранжевая Россия" - это те же олигархи, изгнанные, посаженные, равноудаленные, припугнутые, но, в целом, сохранившие резистентность и бодрость духа; это городская космополитическая интеллигенция, которая полностью лишена ответственности и способна только разрушать и осмеивать; это журналисты, с вечно раздвоенным сознанием внешнего наблюдателя истории без возможности в ней реально участвовать; это правозащитники, либерал-реформаторы, но также и конформистские зубатые чиновники, исполняющие любую волю любого верха, одним словом, это примороженная и оттаивающая всё та же разнузданная компрадорская элита и обслуживающая её пишущая братия - эксперты, пиарщики, технологи.
       Элиты начали уходить к "оранжевым", в Россию-2 от России-1 строго по графику - пересидев под крылом Путина узкий момент политической истории и утихомирив массы, они ясно осознают, что можно всё начинать сначала - силы восстановились и аппетиты подросли. Массы же, напротив, стали отворачиваться от России-1 по другой логике: их не удовлетворяли более фантомность России-1, призрачность Государства, игровой, несерьёзный характер "вертикали". Массам совершенно чужды "оранжевые" по их идеологии, но постепенно энергия доверия стала отводиться и от России-1.
       Прошло ещё 4 года бессмыслицы, и настал 2008. Уже к этому моменту Россия-2 была готова для жёсткого сценария. Так как всей операцией руководит Вашингтон, то план включал бы синхронную активизацию терроризма на Кавказе, напряжённость в ближнем зарубежье и социальные волнения в самой России. Только подними Путин голос о "третьем сроке" и Россия-2 была бы приведена в боевую готовность и начала бы полноценную сетевую войну.
       Путин сделал вид, что открыл ворота Кремля России-2 добровольно, в лице Медведева, Дворковича, Юргенса и Гонтмахера. Кстати пришедшийся негр-реформатор Обама провозгласил перезагрузку. В Медведева поверил даже матёрый геополитик Бжезинский, поддержавший "модернизацию" (при Медведеве Россию можно было бы не раскалывать, как планировал Бжезинский, она распалась бы сама собой - какая экономия усилий).
       Россия-2 в своём радикальном издании несколько притихла, ожидая второго медведевского срока. Кое-кто продолжал бушевать, но больше для острастки.
       Осенью 2011 года позиционные манёвры прекратились. Всё встало на свои места. У России-2 не осталось никаких других вариантов, кроме как начать войну с Россией-1. Безобразно организованные властью выборы в Госдуму с огромным количеством нарушений и безудержным вбросом, полный провал бессмысленного правления Дмитрия Медведева, но, самое главное, растрата потенциала доверия к Путину со стороны широких масс (а он начал заниматься этим ещё в 2004 году, не сделав того, что должен был сделать), создали предпосылки для начала прямых столкновений.
       Чего хотят строители России-2? Конкретного плана, судя по всему, у них нет. В отличие от Украины, где задача была поставить прозападного политика вместо пророссийского, в самой России эта альтернатива не проходит. Россия - страна, населённая патриотическими массами. Поэтому прозападная элита - которая и так правит - не может открыто заявлять о своих приоритетах, её массы опрокинут. Этого не могут не понимать заокеанские заказчики всего процесса. Запас доверия к либерализму и демократии массы также исчерпали, и за этими лозунгами их не поведёшь.
       Следовательно, "оранжевые" преследуют отрицательную цель - разрушая Россию-1, они идут к чистому разрушению. Кто-то из них при этом надеется покинуть эту территорию, кто-то - просто отомстить, кто-то - напоследок нажиться на цикле распада, кто-то - не очень ясно понимает ситуацию и влеком психологическим настроем больше, нежели расчётом, кто-то - действительно и по убеждению ненавидит "эту" страну.
       Россия-2 тщится рассеять призрачную Россию-1, исходя из чисто отрицательных побуждений. Позитивной программы нет, и не может быть, ведь никто всерьёз не может верить в "демократию" и "либерализм" в их классическом выражении применительно к сегодняшней России, и все прекрасно понимают, что за 90-е годы и за первое десятилетие 2000-х их притягательность никак не возросла.
       Задача прозрачна: угробить Россию-1, чтобы угробить просто Россию как таковую. Как ни странно, это может в определённом ракурсе даже вдохновить массы: на определённых поворотах своей истории русские вполне способны увлекаться нигилистическими культами, танатофилией и энергиями коллективного суицида. В оранжевом цвете и белых ленточках есть весёлое притяжение смерти. И кто знает, не сделают ли раздраженные массы выбор в пользу откровенной и резкой самоаннигиляции вместо постепенной и завуалированной энтропии?
       Россия-3 как проект
       Здесь можно было бы поставить точку, так как, откровенно говоря, Россия-1 и Россия-2 исчерпывают то, что мы имеем на сегодняшний день. Бледный призрак против весёлой смерти. Но голос русского духа противится такому жёсткому реализму. Каждый народ в любой момент своей национальной истории имеет право на духовное восстание, на пробуждение, на вертикальное, упорное, несгибаемое стояние. Иногда это становится последним жестом, но лучше умереть реальным существом, - чем жить полуреальным призраком. Восстание всегда дело рискованное. Но оно всегда возможно, пока человек есть. И восстание русских против силы рока может произойти, пока есть русские.
       Есть - не может не быть - проект России-3. Это Россия ума и воли, содержания и мощи, энергии и созидания. В этой России элита повенчана с массами под знаком общего предназначения, единой исторической миссии, грандиозной судьбы. Эта Россия - Империя, великий порядок, соответствующий широте наших - пока ещё не отнятых и не проданных - земель, высоте наших гор, глубине наших рек. Каждый русский человек чувствует её в своем сердце, вопреки тому, что мы обыдиотились, "опетросянились", опустились ниже последней черты.
       Это Вечная Родина, Абсолютная Родина, святая святых. Эта истинная Россия завещана нам испокон веков, скрыта от глаз, но открыта духу. Мы слышим её вой, чувствуем её дым, видим с закрытыми глазами её лучи.
       Кто мог бы делать, защищать, любить, строить, творить эту Третью Россию, "третью имперскую фигуру"? Честно сказать, не знаю... Ума не приложу... Я не вижу во внешнем мире подтверждений её существования, не различаю её завязей, не замечаю русских лиц, осенённых её светом... Я вижу лишь ошарашенные автоматы, будто чья-то темная воля наложила на всех нас проклятие. Чтобы ни делали сегодня наши люди, они будто брыкаются во сне, бредят, раскидывают руки, комкают простыни... Обрывки фраз, куски слов, мы перестали понимать, о чём говорим, то, что звучит вокруг, похоже скорее на лай, шипение, лязг... Но я ни на мгновение не сомневаюсь, что всё будет хорошо, и в миг самого чёрного события нашей истории великий огонь прийдёт нам на помощь. Жар России-3, её благословенные крылья, её железная поступь, её гулкий зов, её бесконечные воды...
       Пусть это ничейная пока земля - Россия-3 - но она есть, и она вне бледной немочи России-1 или оранжевой мерзости России-2. Россия-3 - баррикады острых лучей, армия невылупившихся волшебных зародышей, безумное напряжение пробивающейся из последних бездн бесконечной энергии, момент настоящей вертикальной любви, океан власти... Последнее прикосновение к стремительно остывающему миру трансцендентного перста. Мы ставим знамя всеобщего сбора. Подаём прощальный сигнал. Мы вскроем ваше чрево, и оно рассядется с иудиным позором, и ваша пустота вывалится наружу, и нас никто более не обманет. Вы, коллеги, ещё не видели этого. Вот это праздник, скажу я вам! Идти в Россию-3, когда - по-мармеладовски - "идти больше некуда".
       Тактика на сегодня и на завтра
       Фактом является то, что за всё время, прошедшее с 2004 года, Россия-3 так и осталась проектом, мечтой, горизонтом. И что мы видим сегодня: Россия-1, "Единая Россия" во главе с предавшим Ливию Медведевым, а значит, Юргенсом и Гонтмахером, с подлыми выборами, с приглашением радоваться том позору, который представляет собой растерянная и потерявшая цель существования страна; без надежды и стратегии, без Идеи и цели, зато с развлечениями и технологиями, с Путиным, который, можно сказать, предал тех, кто в него верил. И Россия-2, возглавляемая радикальными проамериканскими провокаторами и русофобами; олигархи, отстранённые от кормушки и жаждущие мщения, бесноватые либералы, для которых даже этакая беспомощная и невнятная путинская Россия - это "тюрьма народов" и "жестокая диктатура".
       Защищать Россию-1 не просто омерзительно, - невозможно. Тем более, что, глядя на улыбающийся дуэт, складывается впечатление, что ему этого совершенно не нужно и что у него и так всё хорошо. Но не идти же к России-2 с белой похоронной ленточкой или к ультранационалистам-провокаторам, уже потирающим руки от предвкушения очередного витка распада России и от того, как на этом можно будет поживиться.
       Мы подошли к той черте, когда без создания России-3, третьей силы, третьей политико-идеологической платформы, просто дальше невозможно жить. Мы провозгласили в 2005 году Россию-3. Мы бились за неё всё это время. Но в тот период эта необходимость не была достаточно осознана никем. Все полагали, что найдут своё место в одной из двух Россий - России-1 или России-2. Сегодня последний призыв. Либо мы делаем что-то своё, последовательное, независимое, основанное на русской державной Идее и на социальной справедливости, либо нам просто конец. Не с одной стороны, так с другой.
      
       Пора вернуть эту землю себе
       18 октября 2007, 17:18
       Бывали поколения рассерженных, но никогда ранее - геополитически рассерженных
       1
        
       Нашему поколению досталось непростое наследство. Впрочем, в истории России смена вех никогда не была простым делом.
        
       Наше детство и юность пришлись на десятилетие позора и предательства, развала и разграбления великой страны и унижения ее народа.
        
       В 1993-м Россия оказалась на грани гражданской войны, в 1998-м наша страна пережила клиническую смерть экономики. Между этими датами уместились приватизация по Чубайсу и войсковые операции по Грачеву, МММ и ГКО, НТВ Гусинского и ОПГ "Уралмаш", "Голосуй или проиграешь" и Первая Чеченская, медиа-войны олигархов и бандитские разборки район на район.
        
       За это же время успело вырасти и осознать себя поколение, которое режим лицемерно называл "первым поколением Свободы". Мы запомнили всё и всех. Кому-то придется ответить.
        
       К началу нового тысячелетия стала очевидной "полная противоположность интересов и ментальности нуворишеских компрадорских элит и патриотично настроенных и социально (патерналистски) ориентированных народных масс" (Александр Дугин "Россия-3", "Литературная газета" N 9, 2005).
        
       За шесть лет, прошедших после миллениума, мы ушли и от нулевой точки. "Нефтяная стабильность" позволила России сделать жизненно необходимую передышку, подморозить внутриполитическую жизнь, удалить или "равноудалить" наиболее одиозных персонажей недавнего прошлого.
        
       На первый взгляд, опасность "оранжевой революции" или "левого поворота" России не грозит, - это показала полная несостоятельность российских эпигонов Майдана, но стабильность, поставленная в зависимость от конъюнктуры цен на энергоносители, зыбка и призрачна.
        
       Руководство государства, - может быть, впервые за последние десятилетия, - начинает строить средне- и долгосрочные планы в политике, экономике и "социалке", нащупывает контуры объединяющей общенациональной идеи. И обращает внимание на поколение, которое получило "путевку в жизнь" в 90-е, а сейчас властно заявляет о своих правах. Ротация элит - залог выживания государства.
        
       Дальше действовать будем мы.
        
       2
        
       От молодого поколения требуется одно - осмысленность.
        
       Серьезность вызовов, брошенных нам в новом веке, требует небывалого напряжения сил, общенародной мобилизации, авангардного интеллектуального поиска.
        
       Миражи нового мышления, глобальной разрядки, общечеловеческих ценностей давно развеяны. XXI век, по-настоящему начавшийся 11 сентября 2001 года, обещает быть веком войн континентов, цивилизаций, империй. "Война - наша мать" - эта фраза Эрнста Юнгера должна быть нашей мантрой, нашим девизом. Безразличные потеряют все, расслабленных уничтожат без сожаления. Жизнь в маленькой европейской стране нам не светит. Наша страна будет либо великой державой, либо ее не будет вовсе. Tertium non datur.
        
       Каждый молодой россиянин: студент, ученый, рабочий, офицер, предприниматель, - должен понимать, что его жизнь отныне принадлежит не только ему лично, но и нации, и Родине.
        
       Каждый молодой человек должен сделать выбор, - либо он безвольный объект истории, либо ее субъект, диктующий жизни свою волю.
        
       Слишком долго нашими реальными владыками были малопонятные проходимцы с бегающими глазками и темным прошлым. Пора дать понять, что подлинная элита - это не владельцы заводов, газет и английских футбольных клубов, не вороватые чиновники и продажные парламентарии.
        
       Национальную элиту новой России составят ее естественные лидеры, лучшие представители нации. Отбор должен быть предельно жестким.
        
       Ум и воля.
        
       Воля к власти и понимание власти как служения. Умение подчиняться и приказывать, дисциплина, предельная концентрация интеллекта и духа, -  вот черты новой элиты. Воскрешение нашей великой Родины - ее ближайшая задача.
        
       Пора вернуть эту землю себе.
       Мошкин Михаил Сергеевич. Родился в 1978 году в Москве. Образование высшее - в 2000 году закончил юридический факультет Института экономики и права. С 1998 года занимается журналистской деятельностью. В 2001-2006 гг. - корреспондент газеты "Московский комсомолец", редактор Интернет-версии "МК". В дальнейшем сотрудничал с такими изданиями как "Газета", "Россiя", "Независимая газета", "Известия". В настоящее время - специальный корреспондент газеты "Время новостей". Ведущий рубрики "Прорыв" программы ВЕХИ на православном телеканале "Спас" и общественно-политической программы "Клуб "Империя" на телеканале Евразия-ТВ. Эксперт информационно-аналитического портала "Евразия".
       0x01 graphic
      
      
      
      
       -mature_osa
       Можно конечно сказать-
       "Граждане, нас Еврев подставили! У нас была совсем иная КОНЦЕПЦИЯ - развития мира,основанная на равенстве и братстве! Однако и принесённая из Израиля новая религия Христианства не дала человечеству благоденствия."
      
       Не пора ли вспомнить ,что МЫ на Евроазиатском континенте САМИ можем возродить древнюю ВЕДИЧЕСКУЮ КОНЦЕПЦИЮ? Она не менее,а даже БОЛЕЕ гуманна и терпима к исконно РОДОВЫМ ПРИНЦИПАМ,как Кавказцев,азиат ,так и славян. Безусловно противостояние ЕДИНЕНИЯ через ВЕДЫ будет колоссальным,но это единственный путь РАЗВИТИЯ,приемлемый для многонациональной России. 20th-Mar-2010 02:01 pm (UTC)
      
      
       -http://martinis09.livejournal.com/67407.html#cutid1
    не совсем так, скорее вот так (http://martinis09.livejournal.com/67407.html#cutid1)
       да, христианство выражает дух гебраизма, но оно заменяет старый закон, опутывавший человека сетью предписаний, подражанием Христу в духе любви и самопожертвования - "более коротким путём" ведёт к самоопреодолению и добродетельной жизни, которые были также и целью древнего иудаизма. А тот иудаизм, который сейчас цветет - это ересь, возникшая в период с 1 по 5 век н.э, после того, как основная часть перешла в христианство, срощенная с ростовщиками часть духовенства - самая его фанатичная часть выработала свой "антикризисный план" 20th-Mar-2010 05:47 pm (UTC)

    если сил хватит - здесь семь частей суммарно), но первая определяющая - http://martinis09.livejournal.com/122015.html#cutid1
      
       Конец Библейского проекта Запада - время зари Востока, время париев.
       Романтика революций пятидесятников порождает новую религию.
       http://martinis09.livejournal.com/67407.html#cutid1
       Как уже отмечалось в этом журнaлe, западный истеблишмент столкнулся сейчас с очень серьезной проблемой. По существу западное общество терпит сейчас глобальный идеологический, моральный и экономичeкuй дефoлт. Фактически, мы наблюдаем конец Зaпаднoй цuвилизaции, имевшей в своей основе христианство.
        
       В истории было несколько проектов по управлению крупными массами, в том числе и в Индии, и в Китае, но мы говорим сейчас о европейском или "западном" ареале.
        
       Сегодня по существу идеология, описываемая в Библии, или "Библейский проект" (по терминологии Андрея Фурсова) терпит крах на том пространстве, которое принято называть "Западом". Если до времен Римской империи религия носила силовой характер потенциального внешнего воздействия, то к определенному моменту (которое впоследствии стали называть "нашей эрой" - А.D.) человечество и сам человек достигли более сложного психологического развития, что потребовало отражения в религии. Поэтому совершенно естественно потребовалась ее интериализация, то есть перемещение центров самоконтроля внутрь человека. Эту задачу блестяще выполнило христианство. Для распространения христианства в границах Римской империи и оформления союза империи и церкви понадобилось нескольких столетий. Идеология, ставшая нормой жизни, (т.е. христианская религия или "Библейский проект"), оказалась чрезвычайно удачной, хотя и за время своего существования потерпела несколько кризисов. 
        
       Первым кризисом было отделение католиков от "ортодоксии" традиционалистов православия, но самым тяжелым кризисом, пожалуй, было возникновение протестантизма - наиболее тяжким ударом по библейскому восприятию мира, или "Библейскому проекту". Удар был направлен в резкую критику церковных институтов, а индивидуализация духовного начала и принцип личного обогащения были возведены в религиозную добродетель.
        
       Три европейских пути развития
        
       Последовала эпоха Просвещения, свершилось символическое убийство Бога Ницше, произошла трансформация перехода европейского менталитета - где-то на либеральные (англосаксонский капитализм, замешанный на протестантской идеологии), а где-то на марксистские (социалистические) позиции (несмотря на еврейское происхождение создателя, вобравшие в себя комплекс идей, вытекающих из немецких традиций).
        
       При этом в новой истории, помимо двух перечисленных возникла еще одна идеология национальной модернизации (фашизм и его аналоги), вобравшая в себя в основном различные эзотерические, мистические, нехристианские культы. При этом достаточно интересным является тот момент, что оcновоположниками фашизма былu англосaксы. На дрожжи протестантского "британского духа" благодатно легли не характерные для них сумбурно собранные эзотерические знания из своих многочисленных колоний. "Доработали" идеи люди "германского духа".
        
       Неудивительно, что первые две идеологии (либерализм и марксизм), имевшие в своем "коллективном бессознательном" монотеистические христианские корни, объединились, чтобы уничтожить третью, мертворожденную искусственную агрессивную идеологию-гомункула.
        
       После две идеологии (либерализм и марксизм) еще какое-то время боролись между собой. Как ни странно, но противостояние его двух основных апологетов - СССР и США - оказалось наилучшим методом контроля за современным миром.
        
       Марксизм потерпел свое видимое (на первый взгляд) поражение в начале 90-х, либерализм терпит это поражение сейчас.
        
       Сравнительный анализ кризисов идеологий
        
       Liberty - от чего и происходит название "либерализм" - это исключительно "свобода от". За нее-то и бьются либералы, на ней-то они и настаивают. А что касается "свободы для" - freedom, т. е. ее смысла и ее цели, то тут либералы замолкают, считая, что каждый конкретный индивидуум сам может найти применение свободы - или вообще не искать для нее никакого применения. Это вопрос частного выбора, который не обсуждается и не является политической или идеологической ценностью.
      
       В высшей стaдии развития либeралuзмa в области духа не осталось никаких ограничений, при этом отсутствуют ориентиры и вехи. Неоспирутализм, экстравагантные секты, культы и хаотические фрагменты традиционных религий, психотропные средства, способствующие эксистенциальному стилю. Каждый стал волен верить во что угодно, считать себя и других кем угодно, декларировать что угодно.
        
       А либеральная "свобода от" описана подробно и имеет догматический характер. Освободиться либералы предлагают от:
       - государства и его контроля над экономикой, политикой, гражданским обществом;
       - церкви с ее догмами;
       - сословных систем;
       - любых форм общинного ведения хозяйства;
       - любых попыток перераспределять теми или иными государственными или общественными инстанциями результаты материального или нематериального труда;
       - этнической принадлежности;
       - какой бы то ни было коллективной идентичности.
        
       Либерализм Венской школы предлагает развитие установок либеральной теории следующим образом:
       - представления об эгоизме, как основном регуляторе рынка;
       - тезис о механицизме моделей, основанном на сравнении общества с искусственно созданной машиной, состоящей из множества взаимозаменяемых элементов;
       - концпция изоляции экономики от исторической реальности;
       - анитисоциологизм;
       - анитирегуляционизм и т.д.
        
       Ключевой фигурой либеральной мысли был Фридрих фон Хайек. Параллельно с Венской школой развивалась Лозаннская Валраса и Вильфредо Парето. Последним этапом развития либеральной школы стала неолиберальная школа Чикаго, которую воглавлял Мильтон Фридман. Его ученик Джеффри Сакс - был ответственен за проведение экономических реформ в России, либеральный инструктор Е.Гайдара и А. Чубайса.
        
       Марксизм противоположен либерализму во всем:
       - отрицает эгоизм, как социальный регулятор;
       - настаивает на необходимости жесткого регулирования сферы производства и распределения;
       - рассматривает экономическую модель в контексте общей логики исторического развития (смена общественно-экономических формаций);
       - отвергает этику "свободы торговли" и "эгоизма", противопоставляя им этику труда и справедливого распределения, этику коллектива;
       - рассматривает Капитал и его законы, как воплощение мирового зла, а экономическую эксплуатацию человека человеком считает высшей несправедливостью;
       - отвергает теорию равновесия, утверждая конфликтность и принцип борьбы (в т.ч. классовой) - движущей силой человеческой истории, в т.ч. экономической.
        
       Либералы, развивая идеи протестантизма (во многом совпадающий и с иудаизмом), видят только в рынке и священной частной собственности залог реализации их оптимальной социально-экономической модели. В остальном же либералы идут довольно далеко, отрицая практически все традиционные социально-политические институты - вплоть до семьи или половой принадлежности. В предельных случаях либералы выступают не только за свободу абортов, но и за свободу от половой принадлежности (при этом права гомосексуалистов, транссексуалов и т.д. зачастую завышены, по сравнению с другими слоями населения). Семья и иные формы социальности считаются ими чисто договорными явлениями, которые, как и иные "предприятия", обуславливаются юридическими соглашениями. Не удивительно, что рухнула мораль, демография "цивилизованного запада" отрицательна, нaсeление Зaпада вымирает ...
        
       Все это привело к тому, что в 20 веке "библейский проект" на Западе рухнул, хотя уровень влияния католической церкви остается достаточно высоким, а Ватикан остается очень важным игроком на международной арене.
        
       Колоссальный уровень манипуляции техническими средствами над человеческим сознанием заменил религию, но он не дал никакого идеалистического проекта, а стал лишь инструментом манипуляции сознанием в угоду финансовых и политических интересов конкретных элит.
        
       "Телемассы", "неэлита" - основной социальный тип, с невысоким уровнем воли и рациональности, податливый и адаптирующийся к любым уровням властного контроля, обладающий пониженным уровнем пассионарности и узким кругозором, не допускающий обобщений или ответственных решений, стали оптимальным объектом для манипуляции.
        
       Не удивительно, что рухнула мораль, демография "цивилизованного запада" отрицательна, традиционное население Запада вымирает...
        
       В современном "цивилизованном мире", (цитируя Дугина) высмеиваются высшие достижения человеческого духа, как архаику и дикость, реформируют религии и культы на потребу глумящимся оглупленным ордам, свирепо ищущим развлечений.
        
       Очевидно, если пользоваться той же библейской терминологией, что в мире сейчас происходит поклонение "золотому тельцу", а его мораль близка к морали Содома и Гоморры.
        
        
       Крушение идеалистического проекта
        
       Показательно, что СССР с 20-х, 30-х годов имел сильнейшую поддержку в мире, при том, что страна была намного слабее Запада и в материальном, и военном отношении. Но эта поддержка опиралась не на денежные, а на идеалистические отношения. Советский Союз предлагал некую идеалистическую программу, которую значительная часть мира принимала. Что характерно, по мемуарам бывших сотрудников внешней разведки СССР, при отказе страны от курса распространения идеалистической программы в 70-е (а также удачно обыгранной Западом PR акцией по дискредитации СССР после ввода советских войск в Чехословакию), причинами вербовки агентов за рубежом стали только деньги и шантаж. Идеалистические и идейные составляющие просто потерялись.
        
       Говоря про крах, не стоит забывать, что процесс разложения может быть приятным и уютным. Он может приносить прибыль, приносить удовольствия, доставлять наслаждения. Когда мы переходим с более высокого уровня энергии и организации на менее высокие высвобождаются огромные силы, колоссальный потенциал. Это и есть наслаждение от греха, в этом и состоит привлекательность грехопадения, здесь кроется фасцинация коррупции, удаль воровства, дерзость разрушения, сладость распада. И эта энергия распада является комфортной и прибыльной для тех, кто отождествляет себя с этим процессом...
        
       В противоположность этому процессу, идеократия - это движение к здоровью, но оно требует колоссальных усилий, затрат, аскезы, Идеократия - это социально-политическая и экономическая негэнтропия. Поддержание порядка в любой системе - это огромные затраты энергии.
        
        
       Что активно противостоит сегодняшнему либерализму, терпящему несомненный крах. Современные парии.
        
       Пробел в идеалистических ориентирах современного мира стал заполняться самопроизвольно. Потребность в высокой морали осталась, особенно в традиционных обществах.
      
       Кто имеет наибольшие шансы по созданию нового идеалистического проекта?
        
       Стоит обратить внимание на современных париев (с точки зрения "цивилизованного запада").
        
       Прежде всего - это радикальный ислам, основанный на четко прописанных принципах морали, пусть и отличной от привычных современному европейскому мировоззрению*
        
       Стоит обратить особое внимание на процессы, протекающие в данный момент в Латинской Америке, где левые революционно-романтические движения 50-х получили свое eстественнoе развuтие. Этот пока четко не оформленный идеалистический проект, практически религиозное движение, связано с христианством только на "живую нитку". И он охватил весь континент Латинской Америки.
        
       Стоит отслеживать процессы, происходящие в самых "низах" (терминология "золотого миллиарда") мирового сообщества. Совершенно естественно, что появятся те марксы, которые будет в состоянии описать происходящие процессы, а затем появится какая-то элита, которая присвоит эти идеи и создаст новый идеалистический проект.
        
       Борьба за существование нового движения, которая будет принимать в том числе и религиозный характер, может быть достаточно скоротечной и успешной, если вспомнить скорость распространения ислама - практически в два поколения его приверженцами стало население, проживающее на территории, сравнимое с Римской империей (а это было время, когда "информационными технологиями" было распространение учения "из уст в уста" и редкие книги).
      
       В любом случае, очевидно, что новая идеология, имеющая задатки религии, уже потенциально созрела.
        
       Именно на движении низов общества было основано тоже христианство, по началу это была религия именно обиженных и угнетенных, которую
        
       Совершенно естественно, что выиграет та политическая сила, которая первой сформулирует новый идеалистический проект и возьмет на вооружение эту идеологию в свой арсенал политической борьбы.
        
       Следствием нового идеалистического проекта будет ожесточенная социальная борьба в течении ближайших десятки лет.
        
        
       Принципы идеалистического проекта. Третий путь экономического развития
        
       Если попробовать сформулировать эти принципы, то очевидно, что речь должна идет о высокой морали и нравственности, пассионарности движения и отказа от культа денег, этике нестяжательства. Понятие всевластия денег, как универсальной ценности и всеобщего эквивалента должно быть укрощено на уровне личной и групповой психологии.
        
       У этой идеологии должны появиться харизматичные, пассионарные лидеры.
        
       "Демократическая империя", "антиглобализм", "нeoсоцuaлизм", "братство", "евразийство" - или некое другое название, но это будет движение, которое сейчас в современных терминах можно назвать левым, социалистическим.
        
       Говоря же о "неизбежности выбора" между претендующими на универсальность ортодоксальными политэкономическими теориями марксизма (отражающего в концентрированной форме комплекс идей и специфику "германского духа") и либерализма (типичное творение протестантского "англосаксонства"), этой вечной битвы между "рыночного фундаментализма" и "плановой организации", нельзя не вспомнить о наличии третьего пути, о котором мы поговорим.
        
       Необходимо отойти от неизбежности "фатального выбора" между двумя ортодоксальными теориями. Очевидно, что ни какое учение не может претендовать на исключительную универсальность в виду разности истории развития народов и регионов мира. Об этом говорит и теория "больших пространств" Фридриха Листа, и Сисмоди с положениями "зависимой экономики", Густав Шмоллер из немецкой школы, социологическая теория Макса Вебера, теория "экономической инсуляции" американца Кейнса, развитие "концепции экономики третьего пути" Йозефом Шумптером и Франсуа Перу, институционалисты Митчелл, Берль, Джон Гелбрейт и многие другие.
        
       Совершенно очевидно, что потенциал экономического развития стран Востока лежит в сохранении традиций мировоззрения даосизма, конфуцианства и буддизма Китая, синтоизма и буддизма Японии. Свое слово еще скажут индуисты, выработают экономическую мысль страны ислама, тем более, что в этих религий уже имеются свои постулаты затрагивающие экономические отношения.
        
       Россия
        
       Победа марксизма в аграрной евроазиатской России, представляющей собой прямой антипод англосаксонскому миру, как в религиозно-этическом, так и в хозяйственном смысле, не был простой случайностью. Принципы марксизма естественно легли на благодатную почву в России, так как во многом совпадали с "коллективно бессознательным" духом страны православной религии.
        
       Проблема была в том, что изначально марксизм, преподносившейся его создателем и внедряемый проводниками, как универсальное учение, имел специфичные немецкие корни, "германский дух". В России не было выработано собственных национальных экономических теорий, а марксизм грубо вбивался в страну кровавыми методами организациями террористического толка.
        
       Характерно, что и либерализм с его протестантскими корнями и духом англосаксов стал в последние десятилетия практически тоталитарным учением. Характерно, что он предполагает помимо всех прочих "свобод от" еще и отказ от органического кровно-культурного родства этносов в пользу абстрактной "нации", как искусственно организованного конгломерата граждан конкретного государства (пресловутое понятие "Melting Pot", в отличии от традиций той же Руси-России-СССР-РФ, где тысячелетия сохранялась полиэтничность)
        
       Если Запад предпочитал скупать местные элиты, то Россия предпочитала долгий путь "экстернационализма", надежно вовлекала местных лидеров в общегосударственный административный слой, налаживало промышленную и социальную инфраструктуру, накормила и напоила людей... Русские вложились в модернизацию хозяйства аграрных провинций и заплатили за это огромную цену.
        
       Между тем, духовный потенциал и историческая идентичность русского народа способны при определенных обстоятельствах породить такие мобилизационные энергии, которые могут существенно повлиять на хозяйственные процессы - если русские снова почувствуют перед собой "великую цель".
        
       Характерно, что Запад больше всего боится именно идеократического переворота в России, поэтому заведомо критикуются даже отдельные предпосылки к созданию такой идеократиии в России.
        
       Чтобы стать новой силой этого движения России (где универсализм социалистической идеи был отброшен, а национальная идея не была выработана) только нужно сказать себе "да" и сформулировать свою позицию в новой идеологии. Мы должны возглавить эту Революцию.
        
       России нужно перестать быть некой территорией, откуда берут нефть и газ и впаривают в эфир безумных петросянов. Россия - это территория "геополитического кредита", пространства "под паром", ожидающей новой мессианской идеи, новой цели для объединения.
        
       В 21 веке выиграет та идеалистическая сила, которая создаст новый идеалистический проект.
       Армии не победить идею, если пришло ее время.
      
        
       В статье использовались материалы из книги А. Дугина "Геoпoлuтикa пoстмодeрнa ", интервью А. Фурсова  "Russia.ru", живой журнал martinis09</a></u></i></span>
      
       0x01 graphic
      
       Блог armdavo
       Блог Давида Егиазаряна
      -- Главная
       RSS
       ? Путин убийца русского народа
       Друзья Помогите отстоять СВОБОДУ СЛОВА.,подпишите петицию. / Friends Help to defend the FREEDOM OF SPEECH. sign the petition. ?
       Михаил Полторанин: Власть в тротиловом эквиваленте. Наследие царя Бориса
       29 Янв
      
      
       От автора
       Горькая правда похожа на оголенные провода, по которым бежит ток. Дотронешься -- тряхнет.
       Чтобы народ к такой правде не прикасался, власть закрытого общества обматывает ее, как изолентой, враньем и цензурными воспрещениями. Иначе током будет бить по сознанию нации, и невозможно его усыпить для последующего сковывания народной воли. А бодрствующее сознание всегда враждебно режиму, нацеленному на свои корыстные интересы.
       Если мы хотим знать правду о том, кто нас ведет, куда и зачем -- надо чаще браться за оголенные провода. То есть вникать в суть происходящего и, называя вещи своими именами, делать определенные выводы.
    Честный анализ событий может способствовать этому.
       Когда я возглавлял госкомиссию по изучению и рассекречиванию закрытых документов, много спрятанной правды открылось мне из недавнего прошлого. А работа в российском правительстве и других органах власти позволила дотянуться до строго охраняемых секретов нынешнего Кремля. Собирался еще раньше выплеснуть кое-что на читателя.
       Классик русской литературы Виктор Петрович Астафьев сказал мне: "Не торопись". Мы снимали о нем фильм в Овсянке на берегу Енисея и в перерыве ели гороховый суп, приготовленный классиком. Тогда одни за другими издавались "размышлизмы" действующих политиков. Больной, но бодрый Виктор Петрович посмеивался над ними: "Какое-то недержание у людей -- торопятся с конъюнктурными скороспелками попасть на книжные полки. Но нет от них сытости мысли: не отстоялось. Я даже гороховому супу даю отстояться. Писать надо, когда нельзя не писать". Нельзя не писать -- это теперь про меня. В молодежных аудиториях нас, ветеранов политики, стали терзать расспросами: а как на самом деле умирал Советский Союз и почему Россия не выбирается из колеи, которая ведет туда же, где вдруг очутился СССР? Люди хотят достучаться до правды, а она за тяжелыми засовами демагогии и удобных для власти мифов, сочиняемых по заказу. На официальном уровне идет героизация палачей постсоветской эпохи и воспевание палачества как явления, а защита интересов народа выдается за злодеяние.
       Почему так происходит? В своих заметках, основанных на редких документах, на личных наблюдениях и в чем-то покаянных, я попытался ответить на этот вопрос. Можно воспринимать изложенное в книге как свидетельские показания: на моих глазах происходили события -- от подготовки к разгрому великой державы и подбора кадров для достижения этой цели до превращения демократической России в угрюмый Паханат.
       Глава I Воруй-город и Красная гусеница
       Многие факты, как оголенные провода. Прикасаться к ним или не прикасаться -- дело читателя. Всякая власть исходит от народа. И никогда уже к нему не возвращается. Габриэль Лауб
    1
    Перемывать косточки власти -- любимое занятие наших людей. На кухнях. За дружескими застольями. И даже в тайге.
    Был у меня знакомый охотник-промысловик Федор Паутов, ловил капканами баргузинских соболей. В его закопченной сторожке я пару раз ночевал. Долгими зимними вечерами Паутов обрабатывал в избушке шкурки зверьков. Постоянное одиночество при подрагивании язычка пламени в керосиновой лампе рождало в охотнике самодеятельного философа. Он всему находил свое объяснение.
    -- Власть -- это эгоистичная женщина, -- говорил Паутов. -- Она хочет быть у тебя единственной и на всю жизнь. Сколько проклятой ни давай, ей все мало. Ты вроде бы сам приводил ее в свой дом, а захочешь прогнать -- не получится. С местными начальниками проще. А с самыми большими -- никак. Оплот у них очень надежный.
    А оплот -- кто? На это у охотника тоже имелся ответ: феодалы. Они были и будут всегда. Разговоры наши шли еще в советские времена, и феодалами Паутов называл партийных секретарей.
       Охотник мужицким чутьем доходил до понимания характера власти в Советском Союзе. Да и не только он. Народ хоть и не участвовал в назначениях кремлевских постояльцев, но видел, из каких элементов конструировался режим.
    Кремлевские постояльцы -- генеральные секретари ЦК КПСС не были самодержцами Всея Руси. Из своей среды их отбирали и ставили на божницу члены Центрального комитета -- первые секретари обкомов, крайкомов, ЦК компартий союзных республик. По определению охотника Паутова, феодалы. Сговорившись, эти феодалы могли сместить генсека, что они сделали с Никитой Хрущевым. Но это был исключительный случай. Первые секретари оберегали режим от малейших встрясок, потому что были его опорой и сердцевиной.
    Они, как гусеницы, готовились превратиться в бабочек, чтобы, расправив крылья, самим взлететь на божницу. И до сих пор непонятно, по каким признакам секретари отбирали себе вождей. Теперь это не так важно.
    Важнее осмыслить другое: как умудрились они сдать свою, казалось бы, неприступную власть и страну? Как из партийных секретарей выклевывались руководители постсоветской поры и, в частности, новой России? Как из номенклатурной гусеницы вызревало крылатое существо и воспаряло в большую политику? И наконец, какая среда формировала взгляды, сортировала красных партийных гусениц по полочкам иерархии? Прежде чем перейти к конкретным фамилиям -- ив первую очередь, к фамилии Ельцин, -- сделаю краткий экскурс в историю с секретарями.
       За двадцать пять лет работы в советской печати я повидал много партийных функционеров. С кем-то сходился накоротке, с кем-то общался по долгу службы. Сегодня их преподносят как этакий монолит, как безликий отряд исполнителей, обструганных сусловским ретроградством. Нет, это были разные люди, порой разные до противоположности -- и по широте кругозора, и по отношению к людям, к работе и даже по отношению к святая святых -- самой машине власти в СССР. Опираюсь в этих выводах на яичные наблюдения. Поделюсь некоторыми из них.
    С первым секретарем Восточно-Казахстанского обкома партии Неклюдовым я познакомился, как говорится, по случаю. Московский журнал "Партийная жизнь" заказал ему статью о перспективах социально-экономического развития Рудного Алтая. Край этот был тогда на подъеме: добывал золото, серебро и редкоземельные металлы, перерабатывал урановое сырье, выпускал машины, строил заводы и гидростанции. Как там трудились в обкоме над материалом, не ведаю, но звонит Неклюдов редактору областной газеты "Рудный Алтай":
       -- Мне отделы набросали статью -- не статья, а сухая справка. Подошли молодого парня, не зашоренного штампами, мы тут с ним поработаем...
    Молодым литсотрудником был я, меня и отрядили на рабское дело.
    Мне пришлось поднять ворохи документов, протоколы пленумов и заседаний бюро -- там же, в обкоме, накропал на машинке новый вариант статьи Неклюдова, который журнал и опубликовал. Через какое-то время звонит помощник секретаря: его шеф вызывает меня к себе.
    Никогда не ждешь приятностей от походов к начальству. Но тут хозяин кабинета подходит к столу в комнате отдыха -- там самоварчик и два стакана в "партийных" подстаканниках, ломтики лимона на блюдцах. Это был фирменный набор для приватных бесед у обладателей номенклатурных кабинетов. В самоваре не чай, а коньяк. Секретарь нацедил по полстакана, открыл сейф и протянул мне конверт с деньгами.
    -- Вот гонорар за статью, он ваш, -- сказал он, взявшись правой рукой за стакан. -- Нет, нет, возражать бесполезно. Чужую работу я присваивать не приучен. Давайте за успешное дело и еще раз спасибо!
    На том и расстались.
       У партработников считалось за правило ездить по своим регионам и "шевелить" хозяйственное начальство. Часто мотался по области и Неклюдов. Но было у него еще одно правило: он всегда готов был подсадить в свою машину кого-то из журналистов. Не для пиара, а чтобы подбросить к объекту. Звонит редактору газеты помощник секретаря: "Завтра шеф едет на Зыряновский свинцово-цинковый комбинат. Есть место в машине. Быть в семь утра у обкома". Или: "Завтра шеф едет на Бухтарминсткую ГЭС, выезд в шесть утра". Расстояния в области большие, а с транспортом у редакции было худо. Иногда редактор отказывался из-за нехватки штыков, а чаще звал кого-то из свободных сотрудников и отправлял в командировку "окунуться в проблемы". Многократно приходилось ездить и мне.
    В долгой дороге не всегда попадались столовые. Останавливались и, подняв капот машины, подогревали на двигателе банки с тушенкой. Управлялись с банками всем экипажем.
       Мы не составляли свиту секретаря. А, добравшись в его машине до места, шли заниматься своими делами, возвращаясь обратно на перекладных. И все же я видел не раз, как этот прямолинейный рязанский мужик резко отчитывал директоров за очковтирательство, за тесноту в рабочих бытовках и даже за грязь в туалетах.
    По правде сказать, думалось поначалу, что этот человек с боксерскими кулаками такой смелый с людьми, от него зависящими. Но как-то на территории титано-магниевого комбината я стоял в окружении монтажников и слушал их жалобы на неустроенность. Подъехали несколько легковых машин, из первой вышли Неклюдов и всесильный председатель Совмина СССР Косыгин, прилетевший в область с инспекцией. Они покрутились вокруг строящегося цеха и направились к монтажникам. К моим недавним собеседникам стали подтягиваться другие рабочие.
       Обычные вопросы приезжего начальства: Как живете? Как дела? Будто трубу прорвало, как полилось из людей недовольство. Плохо с жильем, нет детсадов, прожить на зарплату трудно. И все в том же духе. Косыгин слушал, покусывая губы, потом, как мне показалось, со злобой произнес:
    -- Хватит! Плохо работаете! Надо лучше работать -- тогда и жить будете лучше.
    Наступила неловкая тишина. И тут раздался простуженный голос Неклюдова:
    -- Не надо людей обижать, Алексей Николаевич. Работают они хорошо. Плохо работает ваш Госплан: дает средства и фонды только на промышленные объекты, а весь соцкультбыт зарубает. Вот достроим цеха, но кто в них будет работать? Некому!
    Было заметно, как у предсовмина краснеют уши.
       -- Ну, это обсуждать не на митингах, -- сердито бросил Косыгин. И они уехали.
    Не знаю, какие у них разговоры были потом -- ив области, и в Москве, только пошли вскоре деньги и на жилье, и на школы с детсадами, и даже на дворец культуры. За короткое время вырос большой поселок Новая Согра. А Неклюдов работал еще несколько лет.
       Почему так подробно рассказываю о человеке с чужого теперь для России Рудного Алтая. Не потому, что это впечатление молодости. Неклюдов не составлял исключения, более того, он был типичен в секретарской среде 60-70-х годов прошлого века. Перейдя работать в газету "Правда"-- "Правда" была тогда не нынешним зюгановским бюллетенем, а могущественным изданием тиражом 14 миллионов экземпляров, где, помимо официоза, печатались публицистические статьи, фельетоны, аналитические материалы -- я имел возможность много ездить по стране. И видел немало подобных секретарей -- особенно в России.
       Невозможно забыть того же Конотопа, первого секретаря Московского обкома КПСС. Он не просто противился установкам партии на уничтожение "неперспективной" деревни, а даже с некоторым вызовом бросил все силы на благоустройство этой деревни -- жильем, школами, детсадами и магазинами. К тому же Василий Иванович сидел как заноза в номенклатурной попе чиновников центральных аппаратов ЦК и Совмина -- не позволял вырубать леса Подмосковья под расширение дачных угодий. И те в отместку стучали на него Брежневу при каждом удобном случае. Мы в "Правде" старались поддержать руководителя московского обкома сочувственными публикациями. Хотя всякий раз получали за это нагоняй от наших кураторов.
       И Конотоп, и Неклюдов, и множество других первых секретарей попали на эти должности в хрущевский период демонстративного "очеловечивания партийных кадров". Вычищая сталинских назначенцев и являя себя демократом, Хрущев двигал на ключевые посты людей от сохи, которые придерживались здравого смысла в работе и еще не научились жить по принципу "чего изволите"? Немало этих секретарей досталось в наследство Брежневу.
       Развращает любая власть. У первых секретарей она была немалая. Но в эпоху раннего Брежнева разгуляться им не давали -- над всеми постоянно висел дамоклов меч в виде твердой руки Суслова. Того самого Суслова, второго секретаря ЦК КПСС, ведающего партийными кадрами. Он имел тогда огромный вес, большое влияние, и даже генсек побаивался его -- в костлявом Суслове ему мерещилась тень Сталина.
       С одной стороны, это был закостенелый догматик, Малюта Скуратов для отступников от постулатов марксизма. Вынюхивал инакомыслие в трудах творческой интеллигенции. Ас другой, представлял из себя бессребреника, аскета. Годами носил одну пару галош, а половину зарплаты отдавал в партийную кассу. Спартанского образа жизни Суслов требовал и от кадров. Он развернул борьбу с партийными попойками, получившими распространение при Хрущеве. Как приговор, не подлежащий обжалованию, стали звучать для секретарей обвинения в барстве и стяжательстве.
    Сусловскую инквизицию -- Комитет партийного контроля (КПК) при ЦК КПСС возглавлял другой экзекутор -- Пельше. Он рассылал своих опричников по регионам, и те рыли землю в поисках компромата. По линии КПК было снято много голов с партийных секретарей, возомнивших себя удельными князьями. Результаты проверок и беспощадные вердикты по ним направлялись в партийные комитеты страны. Это заставляло других призадуматься.
       С годами, однако, все заметнее набирал силу Брежнев, от коллективного руководства оставались одни ошметки. Была задвинута на задворки и спарка Суслова с Пельше. Построенная на принципе жесткого централизма КПСС уже в который раз за свою историю подчинила себя воле чиновников из аппарата ЦК. Иного и быть не могло: централизм всегда приводит к единоначалию. Создавая любую вертикаль власти, упрешься в это единоначалие, где вождь только царствует, а его полномочия растащила стая приближенных чиновников.
    При "ручном управлении" страной только сверхэнергичный Сталин, закаленный Гражданской войной и интригами, ухитрялся не отдавать свою власть в руки чиновничьего аппарата. Те же, кто шел после "вождя всех народов", в той или иной степени становились марионетками этого аппарата.
       Брежнев, как известно, был сам большим жизнелюбом -- и гулянки ему подавай, и золото, и охоту. А куда конь с копытом, туда и рак с клешней: чиновники аппарата ЦК тоже возлюбили подношения, поездки в те регионы, где и сауны с угощениями и чемоданы с подарками занесут в самолет. Секретари обкомов, привыкшие честно работать и считавшие скромность за норму, в результате аппаратных интриг оказались чужими на этом празднике жизни. Система стала выдавливать их -- человека за человеком. Ершистая позиция кадров, их твердость в отстаивании интересов дела воспринималась бюрократами-жизнелюбами наверху, как покушение на общественные устои.
       Послевоенный экономический ренессанс убаюкивал многих. Все, что поднимало страну, все, что делало ее сверхдержавой -- и ракетостроение, и воздушный флот, и ядерная мощь, и многое другое -- закладывалось и проектировалось в сталинские годы. Пусть иногда и в шарашках или зонах, окруженных колючей проволокой. Даже решение о строительстве первой атомной подводной лодки в СССР было подписано еще в сентябре 1952 года Сталиным.
       А за темпами мирового научно-технического прогресса сталинская система кнута стала не поспевать. Дальновидные технократы -- в Политбюро и Правительстве -- бились с "карьерными партийцами", не нюхавшими производства, за обновление экономических механизмов. Удивительно, но борьба шла между прогрессивными членами ЦК и заскорузлыми аппаратчиками, спекулировавшими близостью к генсеку. Надо было менять машину власти и принципы руководства экономикой, чтобы на всех уровнях людям стало выгодно добиваться высоких результатов работы. Только зачем это празднолюбивым чиновникам аппарата ЦК, если жареный петух не клюет! Они изо всех сил держались за систему кнута, но у которой для удобства "своих" вождей регионов свинтили гайки безответственностью и очковтирательством. Кнут -- для рабочего люда, а для партийной бюрократии -- больше уюта и льгот. Началось плавное, пока не очень заметное, перерождение этой бюрократии в буржуазию. Своего пика оно достигнет к концу 80-х годов.
    По логике чиновников из Кремля, и что это за демагогия о приоритете интересов дела! Руководство страны, дескать, щупает теперь не результаты, а смотрит на показатели: нужна оптимистическая цифирь в отчетах. И цифирь радовала. А дела? Они частично отодвинулись на второй план. На Балхашском медеплавильном заводе в 1979 году я увидел в работе прокатный стан, выпущенный в Германии до войны. На нем красовались клейма со свастикой. По инструкции смазывать узлы стана полагалось салом шпик, но время было голодное, рабочие этого сала не видели, и для смазки использовали солидол. А стан буянил и безбожно мял лист: в цехе возвышались штабеля изуродованного проката. Между тем, на задворках завода уже не первый год лежал в ящиках новый импортный стан, купленный за валюту. Почему не монтируете? "А куда спешить, с плановыми показателями у завода полный ажур, к чему лишняя головная боль". В те годы много рыскали по предприятиям "народные мстители" -- активисты комитетов народного контроля. Они доносили по инстанциям, что под дождем и снегом валяется по стране нового импортного оборудования на десятки миллионов долларов. В тех ценах! Центральные газеты охотно печатали материалы контролеров, а КПК исключал виновных расточителей из партии и отдавал на расправу прокуратуре.
       Правда, аппаратчики ЦК всячески старались умерить пыл "народных мстителей". Чтобы они не лезли в газеты с разоблачениями и чтобы сами журналисты не зарывались, была дана команда Главлиту -- этому защитнику гостайн -- не допускать к печати материалы о громких фактах бесхозяйственности. Варварское использование недр -- государственная тайна. Печатать нельзя. Опасное загрязнение окружающей среды -- государственная тайна. Даже низкую урожайность зерновых ввели в разряд государственных тайн. Первые секретари, которые думали только о личной карьере и которых народ называл временщиками, блаженствовали. Влиятельные чиновники из ЦК ставили заслоны от критики этих людей и их регионов. Потому что курировали их, кормились там и могли погореть, донеси до верхов кто-то правду. Появилось множество так называемых закрытых зон.
       В одну из таких зон я прилетел как-то по просьбе народных контролеров. Шел теплоход по Оби и на фарватере в районе Сургута натолкнулся на что-то и пропорол днище. Полезли водолазы смотреть, а там все завалено стальными трубами. В Тюменском обкоме на контролеров прицыкнули: не выносить сор из избы! Выяснилось, что виновник инцидента Миннефтегазстрой СССР -- он прокладывал в области нефтепроводы. Трубы с "материка" привозили на баржах, складировали на берегах Оби, а дальше на машинах по участкам. Трассу нужно строго вести по проекту: геодезисты указывали проектировщикам гиблые места, где могут деформироваться трубы на стыках, и нефтепровод на чертежах огибал эти места. По утвержденному километражу составлялась смета.
    Но строители шли напрямик, плюхали трубы в эти "сучьи места" (может быть, когда-то отрыгнется сие авариями!) и составляли отчеты о досрочном выполнении проектного задания. Лишних труб набралось несколько десятков километров. Как с ними быть? Чтобы они не мозолили глаза пассажирам вертолетов, столкнули штабеля бульдозерами в Обь.
       Повадки показушников из Миннефтегазстроя мне были известны. За несколько месяцев до поездки в Тюмень я летал на полуостров Мангышлак: там вводили в строй нефтепровод от нового месторождения к морскому терминалу. Все было торжественно -- телекамеры, речи, оркестры. В величавых позах стояло руководство обкома партии. Запульсировала нефть из трубы, замминистра подставил ладони, и все вокруг озарилось от фотовспышек. Потом нефть перестала идти, сказали, что нужно кое-где подналадить. Что-то подозрительное было в этом шумном мероприятии. Назавтра я поехал по трассе и уже километров через пятнадцать увидел конец нефтепровода и там цистерны, из которых закачивали жидкость для показушной акции. А до месторождения, откуда и должна была течь нефть по трубам, ой как далеко! Проехал до него по нетронутой пустыне, и там меня встретили два гудящих огненных столба высотой с девятиэтажный дом -- горели фонтанирующие скважины. Такие пожары случаются из-за грубого нарушения техники безопасности. Так что до реального пуска месторождения коню негде было валяться еще не один месяц.
       Какой смысл обкомовским чиновникам Мангышлака и здесь, в Тюмени прикрывать очковтирательство бракоделов? Вопрос профанистый по тем временам. Кому же было не понятно, что обком и прежде всего его первый секретарь -- руководящая и вдохновляющая сила всех трудовых побед региона. Вернее рапортов о них. Главное протрубить о досрочном вводе объектов. А министерство еще долгое время не будет спускать им плановое задание. Под видом доводки оборудования. Продукции нет, зато есть награды обкомовским и министерским чиновникам.
       Тюмень и города вокруг нее (в состав области входил и Ханты-Мансийский национальный округ) поразили меня тогда своей убогостью: деревянные домишки, сгорбленные от старости, непролазная грязь. Ни культурных центров, ни современных микрорайонов. Многие семьи жили в балках. Балок -- это горе, лыком подпоясанное: обрезок газопроводной трубы диаметром 1 4 метра, обшитый досками с торцов и с вырезанными сварщиками окошками. Тюменские главки получали "под нефть" из Госплана громадные деньги и пытались обустраивать город. Кивали при этом на Арабские Эмираты. Но все усилия пресекались первым секретарем обкома партии Богомяковым. "Никаких побочных трат! Все средства только для выкачки нефти". И шли отчеты из области -- один радужнее другого.
    Эта позиция Богомякова очень нравилась его кремлевским кураторам: в экономике образовывались провал за провалом, а на нефть можно купить за границей и зерно, и оборудование, и даже преданность ленинизму некоторых африканских режимов. На секретаря, журча, стекали награды -- орден Ленина, орден Октябрьской Революции, два ордена Трудового Красного Знамени и прочая и прочая. Я спросил при встрече Богомякова: почему в области ничего не делается для людей?
    -- Стране нужна нефть, -- ответил секретарь. -- А народ может потерпеть.
    Мы с ним тогда еще не знали, что всякому терпению приходит конец.
       В Тюмени я подружился с одним из первооткрывателей сибирской нефти -- начальником Главтюменьгеологии Фарманом Салмановым. Он тоже испытал на своей голове силу обкомовского кулака: несмотря на предупреждения построил крупный спортивный комплекс и получил строгий выговор.
       -- Нефть утечет, -- сказал Салманов Богомякову на заседании бюро обкома, -- А что вы оставите области?
    Фарман сам сконструировал агрегат для разделки рыбы на строганину. Пригласил к себе на дачу для опробования изобретения начальников других главков и меня. Заправили агрегат мороженой нельмой -- грохот, чешуя по всей комнате и истерзанные кусочки мяса. За вечер успели и над хозяином пошутить и откровенно поговорить о проблемах Сибири.
    А вскоре Салманов стал замминистра геологии СССР. Чтобы потом не возвращаться к его персоне, расскажу о казусе, произошедшем с ним.
       В середине 92-го, будучи вице-премьером российского правительства, я порекомендовал Салманова Президенту РФ на должность министра топливной промышленности. Вместо одного из "мальчиков" гайдаровского призыва. Все-таки сколько открытий на счету Фармана, лауреат Ленинской премии, Герой Соцтруда, ученый -- член-корреспондент Академии наук. И главное принципиальнейший человек, любимец рабочего люда. Уж он бы не позволил Гайдару сначала обескровить доходную отрасль, а потом рассовать ее по карманам различных жучков. Ельцину понравилось досье на Салманова, и он пригласил его на беседу.
    В тундре Фарман простудился и стал глуховат на одно ухо. На это же ухо был глуховат и Ельцин. В кабинете они сели наискосок друг к другу -- тугое ухо в тугое ухо, и так общались несколько минут.
    -- Странный у нас был разговор, -- сказал мне после встречи Салманов. -- Какой-то нелепый разговор. Я ему об одном, а он мне про другое.
    -- Не подходит кандидатура, -- позвонил мне после их встречи и Ельцин. -- Я ему про Фому, а он мне про Ерему. Странноватый человек.
       Я расспросил Фармана, как они сидели за столом, и все понял.
    Так неверный поворот головы оставил целую отрасль без хорошего хозяина.
    Тогда, по возвращении из Тюмени, я написал статью обо всем увиденном. Скандалил с цензорами, защищая абзацы, уговаривал начальство не резать по живому. Наконец материал поставили в номер. А поздно вечером по ТАССу прислали литерную ленту с пометкой "в номер!": поздравление Брежнева Богомякову с очередным взятым рубежом и благодарность за ленинскую заботу о жителях области. Ну, какой из журналиста конкурент товарищу Брежневу, и моя статья полетела в корзину. Оперативно работали ребята в аппарате ЦК!
       Ну а были секретари, которые понимали губительность политики Центра и осуждали ее? За "всю Одессу" сказать не могу -- многих из них наблюдал только на съездах КПСС, чинно слушающих доклады и так же чинно жующих сосиски в буфетах Кремлевского дворца. Пишу только о том, что сам наблюдал, и о тех, с кем встречался. Да, были среди них люди, у кого диктат кремлевских чиновников вызывал тошноту, и кто приходил в ярость от их глупых решений. Некоторые открыто выступали на пленумах ЦК КПСС, отстаивали передовые позиции. Чем и продвигали общее дело. Но чаще мятежи эти случались в кабинетных беседах, что называется, без права выноса разговора. Свидетелем таких камерных бунтов мне быть приходилось.
       Меня командировали как-то в Приморье, посмотреть, насколько продвинулась работа по созданию единого транспортного узла из Дальневосточного морского пароходства, железной дороги и автопредприятий. Страны тихоокеанского региона готовы по Транссибу перебрасывать в Европу свои морские контейнеры и платить за это большие деньги. Дело для СССР весьма выгодное. Я поездил по краю, поговорил со специалистами. От порта Находка, куда должны приходить контейнеры, до Транссиба проложена только одна колея. Там железнодорожные составы и заткнут пробкой весь транспортный поток.
       В разговоре с первым секретарем Приморского крайкома партии Ломакиным я поинтересовался, ставил ли он перед Москвой вопрос о выделении средств для срочной прокладки второй колеи между Находкой и Владивостоком. Расстояние там небольшое, можно управиться быстро. Ломакин поднялся из-за стола и подозвал меня к большой карте Советского Союза, висевшей на стене.
    -- Конечно, ставил, -- сказал он. -- И о деньгах на реконструкцию угольных шахт тоже ставил -- они у нас загибаются. Но один очень известный в Союзе партийный вельможа подвел меня в своем кабинете к такой же карте и говорит: "Вот видишь, Приморский край свисает мешком к Китаю. Перекроют китайцы верхушку мешка южнее Хабаровска, и плакали наши денежки. Средств не получишь".
    Ломакин помолчал немного, потом, добавив в голосе яда, произнес:
       -- Вы что же там, в Москве, совсем очумели. Уже и территориями готовы разбрасываться!
    В порыве гнева он причесал под одну гребенку с партийными вельможами и меня. Тут было, конечно, не до обид.
    Не меньше желчи вылил в своих высказываниях и первый секретарь ЦК компартии Киргизии Турдакун Усубалиев. Я приехал во Фрунзе (Бишкек) уже во время правления Андропова заниматься проблемами местничества. Таким приглушенным термином именовали тогда национализм. Киргизы с узбеками не могли поделить горные пастбища, дело доходило до перестрелок. Узбеки в отместку прекратили поставки цемента из Кувасая строителям гидростанции на реке Нарын. А еще были крупные межнациональные разборки из-за воды для полива сельхозкультур.
       Территорию Киргизии распирает клином Андижанская область Узбекистана. Проехать из Фрунзе на юг своей республики, в Ош, можно только через эту область, Иных дорог нет. И вот по распоряжению первого секретаря ЦК компартии Узбекистана Рашидова соорудили на границах шлагбаумы и выставили около них милицейские посты. Останавливали все без исключения машины с киргизскими номерами. Высаживали пассажиров. И, вручив им мешки, направляли в поле собирать узбекский хлопок. Если насобирали по 20 килограммов каждый -- езжайте дальше. А кто отказывался или не выполнял норму -- поворачивайте назад.
       -- Я пытался поговорить с Шарафом Рашидовым, -- делился со мной Усубалиев. -- Но он ультимативно предложил передать его республике наши пастбища. Разве мы ханы какие делать друг другу такие подарки. В Узбекистане полно денег для подмазки москвичей, плюс к этому Шараф кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС. А кто я со своим Кыргызстаном?
       По стране как раз шли "андроповские облавы": в кинотеатрах вдруг прерывали сеансы и милиционеры с собаками проверяли у зрителей документы. Так пытались отлавливать тех, кто прогуливает в рабочее время. Хватали людей на рынках и в магазинах.
    -- Не тем занимается Андропов, -- коснулся Усубалиев и этой темы. -- Мелкая, вредная суета. По единству Союза уже трещины намечаются -- вот за что надо браться всерьез. Я докладывал в ЦК КПСС о нарастании межнациональных кризисов в Средней Азии, а мне отвечают: разбирайтесь между собой сами. Если здесь сами начнут друг с другом разбираться, еще с оружием в руках -- что будет? О чем думает руководство партии?
       О чем думали в руководстве партии, можно было судить хотя бы по высказываниям одного из влиятельных членов Политбюро ЦК КПСС, первого секретаря ЦК Компартии Казахстана Кунаева. В том же году, мы, группа публицистов центральных газет, прилетели в Алма-Ату, и нас привезли на встречу с Кунаевым. На одной стене кабинета секретаря большой портрет хозяина из рисовой соломы ("Подарок хлеборобов Кзыл-Орды"), на другой еще один портрет, вытканный из шерсти ("Подарок чимкентских ткачих"). Чай с сушками на столе, недолгий рассказ об успехах республики. Потом Кунаев стал перечислять города Казахстана куда бы он порекомендовал съездить. Можно в Караганду, там черная металлургия и шахты. Можно в Павлодар, где тракторный завод и производство ферросплавов. Можно в Актюбинск, в Усть-Каменогорск...
    -- А можно поехать в Орунбори, -- сказал после некоторой паузы Кунаев. -- По-русски его называют Оренбург.
    -- Но это же Россия, -- напомнил кто-то из журналистов.
    -- Нет, это Казахстан! -- проговорил хозяин кабинета, прищурившись. -- Россия прикарманила Оренбургскую область. Но мы считали и будем считать ее казахской.
    До этого мне уже говорили, что любимое произведение Кунаева -- националистическая книга Олжаса Сулейменова "Аз и я", где утверждается, будто цивилизацию в Европу принесли казахи на копытах своих лошадей.
    Кстати, с середины 80-х годов прошлого века наше общество стало озабоченно почесывать в затылке: откуда в стране взялось столько нарывов, из которых потек гной сепаратизма и этнической нетерпимости.
       В союзных республиках и автономных образованиях России один за другим начали формироваться национальные народные фронты и им подобные организации, чьи усилия направлялись на разрушение государства. Продукция агитпропа винила в этом только и только происки империалистов и подрывную работу агентов влияния. Но нам, журналистам, хорошо знавшим закоулки партийных трущоб, в общем-то было понятно, кто закладывал динамит под интернациональные основы страны. Это были сами партийные функционеры. Радикалы от интеллигенции и молодежь -- только инструмент в их руках. Они вскармливали националистическое подполье, науськивали на Москву, а когда возня за власть в Кремле при череде замен фамилий Брежнев -- Андропов -- Черненко -- Горбачев ослабила скрепы, потащили козыри из рукавов.
    Зачем это делалось? Выскажу парадоксальное мнение -- от безысходности. Бюрократы союзного центра, желая сказать, кто в доме хозяин, переусердствовали в продавливании на местах своих некомпетентных решений. И что пагубнее всего, грубо пережали с администрированием. Заработанное всеми они складывали в общий котел, но делили уже по своему усмотрению. Те, кто был с командой Кремля на короткой ноге, или давал взятки, купались в фондах. А многие были вынуждены обивать московские кабинеты, сталкиваясь с чванством чиновников. (По той же опасной дороге пошла теперь путинско-медведевская администрация -- о чем чуть позже). Национальные кадры воспринимали это как проявление шовинизма великороссов. Мне запомнился разговор с первым секретарем ЦК компартии Литвы Гришкявичюсом, когда приезжал в Вюльнюс по заданию "Правды". Секретарь прошел всю войну, устанавливал в республике после нее Советскую власть.
       -- В молодости я выкуривал "лесных братьев" из схронов, -- сказал Гришкявичюс. -- А сейчас так затянули бюрократическую удавку, что хоть самому отправляться в лес и начинать борьбу за свободу действий.
    Партийные вожди автономных республик России тоже вовсю эксплуатировали чувство национальной ущемленности. Особенно в Татарстане, Башкирии и Туве. Они мечтали об этнократии -- собственном мини-государстве, где все решается с позиций примата интересов доминирующей национальности. Опять забегу вперед. Совсем не случайно в Казани, желая заручиться поддержкой автономных образований, Ельцин позднее бросил популистскую фразу: "Берите столько суверенитета, сколько проглотите!" Он по личному опыту секретаря обкома, да и горкома партии знал, насколько глубоко засел у всех в печенках диктат московской бюрократии, и решил спекульнуть на чувстве протеста. Полагая, естественно, что это просто слова, а действия будут совсем другими. Но он не рассчитал взрывной силы высказывания, и пожар сепаратизма пополз по России.
    2
    Был обычай у журналистов центральных газет встречаться в пивбаре Домжура. Уютный подвал, где не переводились соленые сухарики, а иногда бывали и раки. Там можно было поговорить, не спеша, поделиться увиденным в командировках. Рассказывали обычно истории, которые вымарывала из статей сверхбдительная цензура. Истории смешные и грустные.
    Перед приходом к власти Горбачева буйство партийной фантазии в стране набрало немалую силу. Кто-то из журналистов вернулся из Ленинграда и поведал, как обком возглавил в городе поход против кровопийцев-комаров. В Ворошиловграде газетчика из Москвы провели на пост N 1 -- так, по-мавзолейному, называли круглосуточный милицейский наряд у могилы жены первого секретаря обкома. Кто-то побывал в Краснодаре -- там первый секретарь крайкома партии обязал население играть в шахматы. А в Волгограде областной вождь приказал снести бульдозерами все частные теплицы, чтобы люди покупали совхозные помидоры. Словом, поиск обкомами своего неповторимого почерка шел повсеместно.
       При этом жизнь шла своим чередом: строились заводы, работали предприятия, снимали урожай с полей. Заведенный когда-то и обновленный "прогрессистами" механизм развития производства и хозяйственных связей продолжал функционировать. Иногда четко, а часто с перебоями. Успехи к многим коллективам приходили не благодаря помощи руководства областных комитетов, а вопреки их самодурским решениям. Потому-то союзные министры не подпускали обкомовцев к своим крупным предприятиям, особенно ВПК: "Пропагандой занимайтесь, командовать производством не позволим". Даже кадрами директоров и главных инженеров ведали министерства. Политбюро их поддерживало: страна должна развиваться, а не болтать. Хозяйственники сплошь и рядом были украшены синяками от незаслуженных партийных взысканий.
       У меня был знакомый первоцелинник Саша Христенко, директор совхоза недалеко от нынешней Астаны. Он купил в воинской части списанный танк за копейки, без башни, чтобы зимой по бездорожью подвозить сено к животноводческим фермам. Бураны в степи наметают такие сугробы, что даже на тракторе "Кировец" не пролезть. Директора вызвали в обком и дали строгий выговор с занесением в учетную карточку за разбазаривание средств. Пришла зима, из-за метелей не видно белого света, а танк таскает себе на прицепах сено скоту. А по всей округе не могут пробиться к кормам -- идет падеж. Опять вызывают в обком: отдай танк в соседний район. А Христенко упертый, бывший матрос Балтийского флота, говорит: "Фиг вам! Я же предлагал оснастить хозяйства танками, списанными на металлолом, а мне выговором по морде. Из принципа не дам!" Ну что же, раз из принципа, тогда получай -- исключили директора из партии. Не терпели во многих обкомах людей, кто хватался за принципы, будто за пистолет. Москва заступилась за Христенко.
       Но были регионы, которые при разговорах в Домжуре почти никогда не упоминались. Ни со знаком плюс, ни со знаком минус. Среди них была и Свердловская область. Мне не доводилось бывать в ней, но знал, естественно, что область напичкана предприятиями военно-промышленного комплекса. А в регионах, где была сосредоточена "оборонка", обкомам отводилась второстепенная роль. Если на территориях с гражданскими отраслями секретари считались главными толкачами -- ездили в Москву вышибать ресурсы, то здесь правили бал влиятельные союзные министры от "оборонки". И со средствами у них задержек не было, и даже руководящие кадры предприятий они, как я уже говорил, подбирали и назначали сами, формально согласовывая с местными партийными органами, А первые секретари, отодвинутые в сторонку, опекали, в основном, кто строительство, а кто сельское хозяйство.
    И когда Ельцина утвердили сначала завотделом, а потом секретарем ЦК КПСС по строительству, все выглядело логично. Не было в этом выдвижении ничего унизительного, о чем заговорили потом недоброжелатели Бориса Николаевича. Прежде чем вырастить человека полноценным первым секретарем обкома, его, по неписанным правилам ЦК, обкатывали предварительно на разных должностях в других регионах. Для расширения кругозора.
       Тогда он, например, как Лигачев, мог сразу претендовать в ЦК на ключевые позиции. А Ельцин был из так называемых местечковых секретарей -- в Свердловске учился, в Свердловске начал прорабом, и в том же свердловском соку варился все остальные годы. Другой местечковый секретарь из Ставрополя Горбачев, несмотря на эксплуатацию курортных возможностей края, тоже не миновал ступеньки отраслевого секретаря. И свое перемещение в столицу в такой ипостаси Ельцин воспринял как шаг наверх. Тем более, что генсек, как я позже узнал, намекнул ему на перспективы карьерного роста.
    Заговорили журналисты о Ельцине весной 86-го года, когда он поработал несколько месяцев первым секретарем МГК КПСС. Годами сидел на этом месте член Политбюро Гришин, и от общественной жизни столицы тянуло такой казенщиной, хоть нос зажимай. Гришин появлялся на людях только в дни редких пленумов, восхвалял в тусклых речах руководство страны и рассказывал, какой рай создал для москвичей горком. Потом надолго исчезал в недрах охраняемых кабинетов, оставляя этих москвичей на растерзание взяточникам и бюрократам.
       А Ельцин ввалился в Москву, как контролер в подсобку универмага, где торгаши рассовывают дефицитный товар по сумкам друзей. В городе с устоями "рука руку моет" поднялся переполох. Секретарь сам ходил по магазинам и рабочим столовым, а из Свердловска пригласил большую группу надежных ребят, и те под видом просителей-москвичей провоцировали чиновников на взятки. Потом их брали с поличным. Но впечатляло не столько это, сколько откровенность публичных высказываний Ельцина. В это же время на экранах ЦТ постоянно мелькал Горбачев: его округлые, как окатыши, фразы, с неизменным "углубить" и "осмыслить" не доходили до сердца. Люди истосковались по честным словам. А Ельцин откровенно говорил о произволе бюрократии и о том, что дальше так жить невозможно.
       На его встречу с московской интеллигенцией в доме политпросвещения я пришел из любопытства. Но в ответах секретаря на вопросы собравшихся звучала такая крамола, что впору наряд КГБ вызывать. Он возлагал вину на КПСС за многие промахи, а от самоуверенности центральных властей не оставил камня на камне. Много еще политического кипятка вылил на наши головы Ельцин.
    В "Правде" мы напечатали несколько выступлений Бориса Николаевича. Цензура тряслась от бессилия: фрондерствовал не какой-нибудь бумагомарака, а кандидат в члены Политбюро. Для него у них руки коротки. В редакцию пошли письма с просьбами связать авторов с первым секретарем МГК -- они готовы работать при нем даже дворниками. Так искренне тогда верили слову.
    Осенью 86-го года, поздно вечером, у меня на квартире раздался телефонный звонок. В трубке я узнал скрипучий голос Ельцина. Борис Николаевич хотел бы встретиться со мной завтра утром, желательно часов в семь -- больше будет времени для разговора. Приехал по еще темной Москве, в кабинете бодрый Ельцин за голым столом, на котором только раскрытая папка с вырезками моих статей. Видимо, подготовленная помощниками. Поговорили о наших семьях и о том, как непросто приживаться в столице сибирякам.
    -- Я прочитал ваши статьи, -- прервал хозяин кабинета разминочный разговор, -- готов подписаться под многими. Мне сейчас очень нужны соратники.
       Он снял пиджак и повесил его на спинку стула. Подошел к журнальному столику в углу и, скривившись, большим и указательным пальцами потянул газету "Московская правда". Так тянут из норки дождевого червя.
    -- Все, что она пишет, меня не устраивает, -- произнес Ельцин. -- Мне нужен новый главный редактор.
    Он вернулся за стол и уже не таким жестким голосом продолжал:
    -- Предлагаю вам эту должность. Мне вас рекомендовал Валерий Иванович Болдин. Правда, у вас был там какой-то прокол, но это не поменяло его отношения к вам.
       Прокол у меня действительно был. И серьезный. Болдин, будущий член ГКЧП, служил тогда помощником Генерального секретаря ЦК КПСС. Он хорошо знал меня по работе в "Правде". И в мае 85-го года, с ведома Горбачева, только что пришедшего к власти, включил в бригаду для подготовки доклада своего шефа на июньском пленуме ЦК. Пленум должен был подхлестнуть темпы развития научно-технического прогресса. Бригадой руководили будущие члены Политбюро Александр Яковлев и Вадим Медведев, мобилизовали в нашу компанию и нескольких академиков, в том числе Абела Аганбегяна. Меня привезли в Волынское, где размещалась ближняя дача Сталина, и целых полмесяца не выпускали домой -- там ночевал, там кормили и даже сигаретами обеспечивали. Секретность была, как в гулаговских шарашках: можно заказывать любые совминовские документы, но все твои выписки из них, все твои черновики охрана вечером запихивала в полосатые мешки и уносила сжигать.
       Когда я "отмотал" за забором Волынского положенный срок, Яковлев разрешил мне взять с собой экземпляр доклада -- по-шлифовать кое-какие места. За чтением сего опуса меня и застал замглавного редактора "Правды" профессор от экономики Валовой. Он зашел ко мне в кабинет и, увидев разложенные по столу листы доклада, загорелся: "Дай взглянуть на полчаса. Прочитаю и сразу принесу". Как ни возражал, а настойчивость Валового свое взяла. Не зря он слыл прилипчивым человеком. Ни через полчаса, ни через час доклад мне не вернули. Поднялся на этаж к Валовому, а секретарша: "Он срочно уехал домой". Никаких бумаг не оставил. И дома телефон отключен. Только назавтра принес мой должник строго конфиденциальный документ, пробормотав какие-то извинения.
    А через пару дней в "Правде" выходит огромная редакционная статья Валового, на полполосы -- можно сказать, не статья, а конспект горбачевского доклада о научно-техническом прогрессе. Не зря московский профессор прятался от меня почти целые сутки. До чего же шныроватый мужик! И меня-то угораздило попасться, как карасю на макуху, и подвести всю бригаду. Я был унижен и раздавлен. Ярость Горбачева, говорят, не знала предела. Еще бы! Ему читать доклад на пленуме, а с чем выходить -- с перепевами газетной публикации? Пришлось помощникам срочно браться за текст.
    Вкратце я рассказал эту историю Ельцину.
       -- Провинциальная простодырость, -- равнодушно отреагировал он. И припомнив, видимо, что-то свое, добавил. -- Нам от нее надо избавляться в Москве. Иначе затопчут. А над моим предложением подумайте.
    И мы договорились встретиться дня через три.
       Меня в "Правде" не припекало: вольность с командировками у специального корреспондента, промышляющего анализом эффективности партийного руководства экономикой страны. Не было потогонной системы. Посмотришь на карту Советского Союза -- вот тут еще не бывал, надо подумать над темой и съездить. А перейти в городскую газету значило надеть на себя вериги -- в издании чиновники привыкли видеть сантехника и лезли с указаниями со всех сторон. Поэтому при следующей и других встречах с Ельциным я подробно обговорил условия перехода в "Московскую правду": газета должна превратиться из подметальщика улиц в общественно-политическое издание с выходом по подписке на всю страну, а к редактору со всякими установочными звонками будет обращаться только первый секретарь МГК. Он согласился.
       А какую сверхзадачу ставит Ельцин перед газетой? Ну, сказал он, надо помогать Михаилу Сергеевичу Горбачеву в его перестроечных усилиях. Тогда он еще дышал почтением при упоминании имени генсека. А в чем помогать? Ведь почти два года стоял у власти Горбачев, именно стоял, топтался на месте, и все это обернулось только эпидемией выборов директоров предприятий. Собирались на собраниях крикуны да бездельники и кричали: "Долой директора Петрова, он много требует. Сделаем начальником своего парня". Или призывы генсека шельмовать принципиальных хозяйственных руководителей, которые недовольны перестроечной болтовней партийных функционеров. И в этом поддерживать Горбачева? А может быть в том, чтобы по-прежнему усиливался диктат чиновников Центра, все меньше отвечающих за дела? Но, как говорят китайцы: "Не тот дурак, кто на чердаке сеял, а тот, кто ему помогал". Тогда я не понимал, что Горбачев и сам повязан цепями цековских условностей и не может рвануть постромки без риска потерять все.
    Ельцин соглашался с доводами как-то пассивно, превозмогая внутренние сомнения. Одно дело бросать с трибуны на потребу публике якобинские фразы, но при этом в действиях своих строго придерживаться установок правящей стаи. И совсем другое -- отважиться на полное или хотя бы частичное неприятие правил, установленных этой стаей. Психологически он еще комфортно чувствовал себя в оболочке партийной гусеницы.
       Все же мы пришли к общему мнению, что "Московская правда" должна сосредоточить огонь на партийных вельможах и привилегиях, которые те нагребли под себя. Это ахиллесова пята бюрократии, потому что отгораживание номенклатуры от народа больше всего уязвляло людей. Через прорывы этой закрытой темы в газеты и можно было создать у недовольства обывателей критическую массу, способную толкнуть на активный протест.
       Но Виктор Афанасьев, главный редактор "Правды", воспротивился моему переходу. Он вытащил меня когда-то из Казахстана в Москву, дал квартиру и тут такой кувырок. Резонными были его доводы. Но мне хотелось, используя благоприятный момент, попробовать сделать из городской газеты общесоюзную. Да и планы первого секретаря по расчистке авгиевых конюшен в столице сулили нескучную жизнь. Член Политбюро Александр Яковлев, куратор всех идеологических институтов, взялся "утоптать" Афанасьева, но взамен потребовал у Ельцина уступить ему опытного китаиста из аппарата горкома партии. "Торгаши!" -- ворчал Борис Николаевич, но все же согласился пойти баш на баш. И в декабре того же года я пришел в "Московскую правду". За одиннадцать месяцев совместной с Ельциным работы мне пришлось стать свидетелем такой эволюции личности, которую другие переживали годами: от сгустка энергии, от уверенного в себе оптимиста до растерянного человека, упустившего твердь из-под ног. Он подробно описал свои московские ощущения в книге "Исповедь на заданную тему". Мне же хочется рассказать о своих ощущениях того непростого периода: как Ельцин выглядел со стороны, и какие интриги закручивались в столичных кабинетах.
    Кто и когда повесил на Москву ярлык образцового города -- не так важно. Но было принято всем ставить ее в пример. Особенно по части производственных успехов. Не дай Бог, если какой-нибудь щелкопер вякнет в газете по простоте своей о недостатках на заводах -- его в ЦК замордуют внушениями. Не могло быть негатива под боком ЦК! Но стоило внимательно присмотреться к делам, и открывалась безрадостная картина.
       В министерствах москвичей называли "декабристами". Как и всем в стране столичным предприятиям спускали из министерств задания на выпуск продукции. И часто эти годовые задания не выполнялись. А в декабре райкомы партии Москвы, спасая свои предприятия, упрашивали руководителей ведомств скорректировать планы. Министры тоже не без греха. Они стояли на партучете в столичных райкомах и старались с ними не ссориться. Планы задним числом уменьшались, "декабристы" на бумаге оказывались в передовиках, да еще получали премии. А то, что Москве убавляли, профильным предприятиям других регионов прибавляли дополнительными заданиями. Чтобы не падали общие показатели отраслей. Так продолжалось многие годы.
       Нужно поискать директоров-чудаков, чтобы при такой райской жизни они еще утруждали себя, скажем, модернизацией производства. Оборудование старело, заводы травили выбросами целые микрорайоны и шлепали продукцию, подобную автомобилю "Москвич". Когда делали фильм "Карл Маркс: молодые годы", производственные кадры снимали на одной из столичных фабрик. Натура удачно передавала ощущение той эпохи. Мне не раз приходилось ездить с Ельциным по предприятиям. Бросалось в глаза, что он почти всегда был ошарашен увиденным. Возможно, сравнивал со свердловскими заводами военно-промышленного комплекса, где к автоматизированным линиям привыкли, как кухарка к сковороде. Еще более ошарашенным выглядел Ельцин, когда директора таких предприятий и секретари райкомов вместе с ними, вызванные на заседание бюро МГК, зачитывали по бумажкам отчеты о своей работе. И к хвастливому тону докладов, и к заверениям: "вып -- перевып" дубовые стены зала давно привыкли. А Ельцин изумленно смотрел на докладчика ("За идиотов, что ли, он нас принимает?"), не перебивая, что-то энергично записывал, а потом начинал "распиливать" его по частям. Мне многократно приходилось бывать на заседаниях бюро ЦК союзных республик, крайкомов, обкомов, и я признавался себе, что такую цепкость, такую "убийственность" вопросов и такое знание деталей обсуждаемых проблем видел редко. Пишу во времена, когда доброе слово об интеллекте Бориса Николаевича считается неуместным. Но из любой песни не выкинешь слов. Он очень тщательно готовился к заседаниям и в процессе обсуждения, без криков и грубости, превращал самоуверенных особ, как бы пришедших за наградой, в наперсточников-очковтирателей. Но это было в первые месяцы нашей совместной работы.
       Чем заканчивались такие сеансы моментов истины? Чаще всего с виновных сдирали начальственные погоны. Или заставляли выкладывать партбилет на стол. Когда позже Ельцина обвинили в издевательстве над московскими кадрами, имели в виду и эти открытые уроки ниспровержения. Коронуя его на Москву, Горбачев дал карт-бланш свердловскому выходцу в очищении столицы от гришинской мафии. И Ельцин со свежими силами рубил партийной секирой направо-налево, снимая головы с первых лиц районного чиновничества! А кого назначать вместо них? Не мобилизовать же из регионов Союза эшелоны честных профессионалов -- назначали тех, кто прежде "ходил" под этими первыми лицами. У них была одна выучка, одни принципы жизни. Поскольку "первые" в закрытой от общества власти всегда подбирают "вторых" и всех остальных под себя. Оценивают их через сито своих моральных критериев. И сколько ни черпай из отравленного колодца, вода будет все та же.
    3
    Газета не могла стоять в стороне от борьбы с безответственностью чиновников. Поработав в "Мосправде" немного, я обнаружил в коллективе замечательных журналистов -- они умели и материал подать ярко, и докопаться до сути проблем. Не их вина, что газета прятала зубы перед чинушами даже среднего уровня, да и не очень заботилась о разносторонних интересах читателей. Такие были обозначены рамки под прессингом опекунов. А заставь того же краснодеревщика постоянно сколачивать ящики для отходов, и в нем тоже будут признавать лишь косорукого плотника. Мне было легче, чем прежним редакторам -- в кармане у меня обещание Ельцина оградить творческий коллектив от мстительного дерганья многочисленными начальниками. Как шутили ребята, их, голодных, выпустили из загородки в урочище непуганых бюрократов. И редакция постаралась использовать свободу в интересах общего дела.
    Приятно было, смотреть, как раскрываются аналитические способности Аллы Балицкой или Марины Гродницкой. Работу райкомов партии и райисполкомов они изучали, что называется, с лупой в руках -- в печать шли их статьи, где обнажались корни казенщины и показухи. На стройках и предприятиях готовы были кричать: "Полундра!" при появлении Наталии Полежаевой. Где брак, где приписки -- она находила даже под толстым слоем вранья. Заблистал публицистическими материалами и Шод Муладжанов, нынешний главный редактор "Мосправды": я сказал ему по секрету о договоренностях с Ельциным начать кампанию против беспредела вельмож. И он согласился взвалить на свои плечи небезопасную тему привилегий чиновников. Методично сдирая маску святош с лица бюрократии, ставил в газете вопрос: "почему?" Почему в обычных школах на головы детям валится штукатурка, а в спецшколах для отпрысков партийных вельмож бассейны в зеркалах, меблированные комнаты психологической разгрузки? Почему в обычных детсадах холод и теснота, а в спецдетсадах за ту же плату райский простор и даже зимние сады с певчими птичками? Почему в больницах для народа постоянные очереди и не хватает врачей, а в ЦКовских поликлиниках на каждого пациента по нескольку медиков? Или почему во всех магазинах тотальный дефицит, а в спецраспределителях полный ассортимент продуктов и промтоваров по сниженным ценам? И таких "почему" с публицистическими раздумьями было много. Перед читателями открывалось истинное лицо номенклатуры: хищное, неприглядное.
       С азартом работали и другие журналисты -- хотел бы всех перечислить, да не об этом разговор. Одни устраивали рейды по магазинам и овощным базам -- чем кормят москвичей? Другие занимались дегустацией духовной пищи -- шли материалы о репертуарной политике, об отношении издательств к "неофициальным" писателям. Постепенно в редакции дозрели до вопроса: вот полощут всюду слово "перестройка", а что и как должно перестаивать общество? Если политическую систему, то на просевшем фундаменте возводить новые стены небезопасно. Что делать с фундаментом-то? Если браться за хозяйственный механизм, то как не выплеснуть вместе с водой и ребенка? Должны же мы вместе с читателями поискать брод через бурную реку проблем.
    И газета завлекла к себе в авторы экономистов с реформаторскими идеями, специалистов по государственному устройству. С немалым трудом, после долгих стычек с цензурой и маскировки острейших мест, напечатали несколько громких статей. Об ущербности уравнительных принципов коммунизма и даже об архаичности ряда ленинских положений. Вскоре мне это припомнят, вытащив на ковер перед всем составом Политбюро, но про это чуть позже. Зато еще больше возрос интерес к нашему изданию.
    Подписка на "Мосправду" росла по стране из квартала в квартал. Тираж поднялся в десять раз -- со ста тысяч до миллиона экземпляров. Тут и вмешалось управление делами ЦК, по понятным причинам ограничив подписку.
       Люди стали распространять газету, оттискивая на ксероксах полосы. Но все это было уже к концу 87-го года.
    А в начале лета у нас состоялся с Ельциным памятный разговор. Мы остались в кабинете одни, выглядел Борис Николаевич обеспокоенно. "Вы ничего не замечаете?" -- спросил он. А что конкретно надо было заметить? "Я снимаю чиновников за безобразия, а их устраивают на работу в ЦК, -- продолжал он. -- На бюро заставляем предприятия увеличивать выпуск продукции, а министерства целенаправленно режут фонды на сырье. И везде так: мы толкаем вперед, а нас тянут назад -- какой-то тихий саботаж".
    Ельцин поднялся из-за стола и стал прохаживаться по кабинету. Внешних причин для тревоги вроде бы нет, рассуждал он, и дисциплину в Москве подтянули, и все идеи первого секретаря чиновники одобряют. Но на словах. А на деле важные решения игнорируют -- не демонстративно, но и без особой утайки. Кругом, как болото: бросаешь камни -- только чавкает и тут же затягивается. Даже круги перестали идти. Все как будто чего-то ждут.
       Мы в редакции тоже заметили: горком начал работать на холостых оборотах. Но объясняли это другим. Ельцин предпочитал внешний эффект от своих поступков: пошумит прилюдно о недостатках и ткнет в чью-нибудь сторону пальцем -- "Поручаю!" или "Исправить!" Полагая, что все будет сделано как надо. А чиновники -- народ ушлый. Первое время тут же брались за работу, но потом поняли, что Ельцин вскоре забудет о сказанном, переключится на другие проблемы. И что нужно только согласно кивать, а делать не обязательно. Никто не спросит. У горкома был большой аппарат инструкторов и инспекторов, но контроль за исполнением решений налажен из рук вон плохо. Любое дело гибнет от бесконтрольности: нужны не импульсивные жесты, а системная работа. Поручил -- проверь: что, когда и как сделано.
       Как можно мягче я сказал об этом Борису Николаевичу. Мой ответ его разозлил.
    -- Вот пусть редакция и возьмет на себя контроль, -- пробурчал он.
    Это было, конечно, нечто! Небольшой коллектив журналистов станет бегать по столичным предприятиям и сверять по партийным цидулькам -- какие пункты каких решений еще не выполнены. А аппарат горкома будет дремать в кабинетах. Но первый секретарь уже забыл про свою идею. Он вслух размышлял, и из этих размышлений выходило: кто-то координирует действия против Бориса Николаевича, чтобы создать впечатление у Горбачева, будто Ельцин может только молоть языком, а на серьезное дело не способен. Ведь генсек не вникает в детали.
       Подозрение засело в нем так глубоко, что он возвращался к этому разговору не раз. И было видно, как с каждой неделей им все сильнее овладевала апатия. Я часто приходил в горком. И если раньше стоял шум от посетителей в "предбаннике" Ельцина, то с середины лета это была, пожалуй, самая тихая зона. А директора предприятий и секретари горкомов кучковались в приемной второго секретаря горкома Юрия Белякова. Центр власти переместился туда. Беляков был верным соратником Бориса Николаевича, очень порядочным человеком -- по просьбе шефа он переехал в Москву из Свердловска. Ельцин ему доверял и взвалил на него всю работу.
    Были ли основания у подозрений Бориса Николаевича? Думаю, были. Московская бюрократия -- это не только гигантское осиное гнездо, где ткнешь в одном месте -- загудит и примется жалить весь рой. Московская бюрократия -- это еще и что-то типа масонского ордена, где все скорешились на взаимоуслугах, переженились и сплелись в липкую паутину финансовых связей. Она простерла щупальцы в Кремль и различные министерства, делегировав туда своих представителей. Эксплуатируя притягательную силу столицы -- кому для родственников союзных чиновников квартиру по блату, кому здания для подпольной коммерции, -- московская бюрократия повязала номенклатуру тугим узлом круговой поруки. Как говорится, живи в свое удовольствие да радуйся!
    А тут свалился на голову заезжий гастролер из Свердловска. Если бы Ельцин сидел, подобно Гришину, как мышь под веником, не дергая мафию за хвост, его бы на тройке с бубенцами ввезли в члены Политбюро, О чем, кстати, очень мечтал Борис Николаевич, являясь только кандидатом. Но Ельцин посягнул на устои бюрократии, на ее уникальное положение, и она как один поднялась на оборону Москвы от "чужеземца". Как не поднималась в 41-м году, отдав эту черную работу сибирякам.
    А сама отсиживалась в чистых квартирах города Куйбышева.
       Бог не обделил Ельцина хитростью и коварством. И при желании он мог с их помощью нейтрализовать интриги бюрократии, разделяя и властвуя. Что потом Борис Николаевич с успехом делал на президентском посту. А здесь он видел, как Лигачев все откровеннее выражал ему свою неприязнь. Но демонстративно, не учитывая несоразмерности сил, отвечал тем же. Он все еще надеялся на безоговорочную поддержку генсека и продолжал наживать врагов лобовыми атаками. Он полагал по каким-то ему известным причинам, что Горбачев и дальше будет тискать его, как нянька младенца, загораживая от колючего ветра и отгоняя партийных мух. Но ставропольский говорун уже начал увязать во внутри-кремлевской борьбе и, потеряв интерес к московскому бузотеру, всем своим поведением как бы стал говорить: "Разбирайся там, парень, сам!" Я не раз заставал Ельцина в кабинете очень расстроенным: звонил Горбачеву, там отвечали, что занят -- освободится, перезвонит. Но ответных звонков не было. По неписанным правилам номенклатуры это воспринималось как тревожный сигнал.
    4
    Ельцин начинал понимать, что он Один. Но вместо того, чтобы собраться внутренне, активно искать выход из положения, секретарь горкома "поплыл". Из него, как из мяча, стал выходить воздух. Что делать дальше? Кругом враждебная среда, Москва, как клетка для вольнолюбивого льва. В Свердловске Ельцин махнул бы на север области, и там, у костра, под шулюм из куропаток и сосьвинскую селедочку пропустил бы с товарищами стаканчик-другой. На сердце полегчало бы, и в себе разобрался получше. А тут съездил раз-другой на Воробьевы горы побродить в одиночестве, полежал в барокамере, насыщаясь кислородом -- никакого удовлетворения. Душно от притворных улыбок чиновников с большой фигой в кармане. Кислорода в душах людей так не хватает, а всю Москву в барокамеру не засунешь! Могу свидетельствовать, что Ельцин тогда не пил, по крайней мере, мне это видеть не приходилось. Он жил в своей московской клетке постоянно на людях и за ним следили сотни предвзятых глаз. Он все больше скисал.
    Каждый понедельник, ранним утром, мы по-прежнему собирались в кабинете первого секретаря -- члены бюро горкома и редактор газеты. Совещания теперь проходили вяло, без привычного ельцинского громогласия: "Это ш-шта такое?!" Члены бюро кратко и по-казенному отчитывались за неделю, Ельцин ладонью правой руки молча катал по столу горсть карандашей. Искру возмущения в сидящих высекал обычно председатель Мосгорисполкома Валерий Сайкин. Вообще-то это был не амбициозный человек, а дорога его по жизни начиналась как у меня: рос в многодетной семье без отца, погибшего на фронте, занимался классической борьбой... Правда, он коренной москвич -- работал на "ЗИЛе" директором, там его приметил Горбачев и сосватал Ельцину в предгорисполкома. Уже тогда замаячила в столице катастрофа с коммунальным хозяйством -- тысячи километров водопроводных и канализационных труб превысили все сроки эксплуатации. Срочных мер требовали другие большие проблемы.
       Сайкин считал, что всем этим должны заниматься райисполкомы, а сам взялся за строительный комплекс. Он исходил из здравого смысла. Но райисполкомы при Промыслове были как бы на беспривязном содержании и разучились работать. Дело шло с большим скрипом -- ответственных за него не сыщешь. Позвонишь Сайкину, чтобы поговорить, а секретарша: "Валерий Тимофеевич на железнодорожной станции на разгрузке пиломатериалов". Или: "Валерий Тимофеевич на разгрузке шифера..." Так и хотелось ругнуться: "Елки-палки, он что, работает бригадиром кровельщиков, а не председателем горисполкома?" Газета писала обо всем этом -- Сайкин скандалил. Они там, на ЗИЛе были защищены от критики пуленепробиваемым гришинским щитом и таким же щитом хотели теперь опоясать горисполком. Почему-то особое раздражение вызывали у Сайкина публикации о плохом качестве овощной продукции в столице.
       Он привел к себе в замы химика -- работника Минхимпрома СССР, тоже коренного москвича, и поручил заниматься плодоовощными базами. При мне его утвердили на заседании бюро горкома, и Ельцин, перекладывая бумаги, сказал: "Будет теперь у Сайкина зам по капусте". Этим замом стал нынешний академик значительного числа академий, почетный работник почти всех отраслей и главное инициатор переброски северных рек в сторону руководителей правящей партии мэр Юрий Лужков. К нему еще вернусь в следующих главах. Мы вместе с ним были депутатами Моссовета, встречались на сессиях, но никогда он не подходил ко мне с какими-либо претензиями. Эти претензии Сайкин, видимо, копил для понедельничных совещаний у Ельцина. Он взлетал в рассуждениях с вялых вилков капусты до твердых позиций в политике: газета зарвалась, все ее полосы надо обрамлять в черные рамки. Температура за столом поднималась. Члены бюро по очереди, исключая Юрия Белякова, апеллировали к первому секретарю: газета призвана поднимать авторитет коммунистов-руководителей, а "Мосправда" втаптывает их в грязь. Ельцин слушал молча, время от времени посматривая на меня. Его глаза как бы говорили: "Мотайте себе на ус!" Обычно он заканчивал совещания, не комментируя выступления членов бюро. Но как-то очень усталым голосом сказал мне:
    -- Знали бы вы, что приходится выслушивать в ЦК мне по поводу газеты...
       Вскоре об этом узнал и я. Политбюро проводило совещание с главными редакторами центральных газет. Вызвали и меня, поскольку я утверждался на свою должность секретариатом ЦК КПСС. В небольшом зале длинный стол президиума, за которым живые боги, вершители судеб нашего брата-объекта перестройки: в центре Горбачев, по разные стороны от него члены Политбюро: Лигачев, Соломенцев, Зайков, Чебриков, Воротников, Никонов и другие. Начался ровный разговор: какая газета удачно проводит линию партии, а какой нужно бы добавить оптимизма в статьях. Перестройка вступает в решающую стадию, и журналисты обязаны уже сами видеть человеческое лицо социализма и с выгодных ракурсов показывать его людям. Щипнули "Аргументы и факты", пожестче прошлись по "Московским новостям"...
       И тут почему-то Никонов, секретарь по селу, с которым горожан связывали разве что поездки на уборку картошки, заговорил о "Московской правде". На его взгляд, это очень вредная газета -- она заражает народ пессимизмом. В президиуме поднялся шум. Сильнее всех распалился Лигачев. "Это не газета, это антипартийное безобразие, -- нажимал он на голос. -- Такие надо закрывать к чертовой матери". Конкретизировал причины разноса секретарь ЦК Александр Яковлев. "Московская правда", говорил он, как крыса, подгрызает коммунистические основы, и -- какое кощунство! -- замахивается даже на Ленина. Из президиума волной плеснулся выдох негодования. Это потом они, в безопасные времена, стали выдавать себя за давних борцов с тоталитаризмом. За несколько дней до совещания мы опубликовали статью Шода Муладжанова "Чья карета у подъезда?" В ней -- о кортежах лимузинов с сановными чиновниками, которые носятся по улицам, подвергая опасности всех остальных. В статье назывались и адреса, где у подъездов спецшкол и спецучилищ всегда столпотворение государственных машин -- привозят и отвозят отпрысков крупных вельмож. И когда очередь в президиуме бросить свой камень дошла до председателя КГБ СССР Чебрикова, он голосом железного Феликса сказал, что как раз эти публикации привели к вчерашнему опасному инциденту. Двигался кортеж секретаря ЦК, а из кустов его забросали камнями. "Полторанин подстрекает народ на бузу, -- заключил председатель КГБ. -- За это надо под суд отдавать!"
    Я вжал голову в плечи -- неужели сейчас зайдут с наручниками? И взглянул на Горбачева. Он смотрел на меня. В его глазах искрилась усмешка, а лицо выражало удовлетворение. Два года спустя на первом съезде народных депутатов СССР с таким выражением лица он смотрел в зал из президиума, а с трибуны катились потоки речей -- одна смелее другой. В числе депутатов-москвичей я сидел в первом ряду, и наши взгляды встретились. Горбачев что-то быстро набросал на листе бумаги, поманил меня рукой и протянул записку. "Какой разброс мнений! Какой накал плюрализма!" -- было в этой записке. Михаил Сергеевич очень любил, когда вокруг стояла пыль столбом от споров, но только не задевающих лично его. Он купался в удовольствии от столкновений одних групп с другими. И от возможности в любой момент непререкаемым словом рассадить всех сверчков по своим шесткам. Но сейчас, в этом зале, столкновений не было, если не брать во внимание чью-то цель бить по стороннику Ельцина, а рикошетом по самому Ельцину. Была обычная порка несговорчивого человека, шел тяжелый каток по улице с односторонним движением. Политбюро хотело и дальше превращать всю страну в эту улицу и давить катком тех, кто отважился двигаться не по правилам верховных властителей. Перестройка не тронется с места, пока не спустишь партийных богов с их защищенного от законов политического неба.
       Члены Политбюро, видимо, рассчитывали на оргвыводы. Но Горбачев завершил заседание неожиданно примирительным тоном.
    -- Ладно, -- сказал он, -- люди здесь все взрослые. Понимают, на что идут. Пусть делают выводы из нашего разговора.
    Выходили в "предбанник" молча. В одних глазах коллег я видел злорадство: "Доигрался, парень!", -- в других сочувствие. И тогда, и сейчас редактора -- народ очень разный. У большинства из них в генах сидит священный трепет перед начальством, они готовы поклоняться даже пеньку, если его водрузили по недоразумению на божницу. Они будут гнобить несогласную мысль, прикрывая свое ничтожество демагогией о высоком долге перед страной. И гораздо реже -- перед тобой люди с внутренним стержнем, которые учитывают объективную ситуацию, но при этом стараются соответствовать своему профессиональному предназначению.
    Вернувшись в редакцию, я долго сидел в одиночестве и отходил от высочайших оплеух. Ох и паскудная у меня жизнь -- ни дня, ни ночи покоя. До моего прихода в "Мосправду" по утвержденному свыше графику номера газеты сдавали в печать ранним вечером. После шести в столице происходили значительные события, творились сенсации, а завтрашний номер в типографии уже был отпечатан и приготовлен к доставке. Новости москвичи узнавали по телевидению -- зачем им газета, которая дает материал с опозданием на сутки. Это, естественно, сказывалось на тираже. Я упросил Ельцина повлиять на управделами ЦК, чтобы с нас не брали штрафы за сдачу в типографию номеров в более поздние сроки. Он договорился. И мне приходилось работать в редакции до двух или даже до четырех часов утра, а в десять утра -- планерка. Но до нее нужно еще успеть прочитать подготовленные отделами материалы. Да к тому же постоянные дерганья по инстанциям и споры с опровергателями.
    5
       У меня от авитаминоза уже проступили пятна на руках. Так я сидел, вспоминая злые лица членов Политбюро, и фантазировал: очутиться бы на прежней работе, да отправиться в командировку, например, к рыбакам Камчатки, где лососи пляшут в струях водопадов, пробиваясь вверх по течению. Или поехать опять к воркутинским шахтерам и там после спуска в забой, соскоблить с себя в бане угольную пыль, выпить залпом ковш холодного кваса, да поговорить с горняками по душам. Только ведь снова начнут шахтеры мучить вопросами: почему они в богатой стране сидят даже без жратвы. И неужели я, мужик из народа, не вижу, сколько развелось вокруг паразитов. Вижу, конечно. (Догадывались бы они, сколько станет паразитов лет через 10-15!). И знаю давно, что главные паразиты сидят в Кремле, а они, как тарантулы, рождают скопище паразитов поменьше. И пока маток-тарантулов не раздавишь, все будет изрыто норами вседозволенности. Нет, не до созерцания мне лососевых карнавалов, надо не обращать внимания на синяки и делать свое маленькое дело. Капля за каплей, капля за каплей -- и даже от чиха ягненка поползет по валуну широкая трещина.
       Правда, выпускать интересные номера становилось все сложнее. Почти ежедневно мы сцеплялись с цензором из Главлита, приставленным к "Мосправде". Он взял манеру третировать нас ультиматумами далеко за полночь. Днем, как хорек, отлеживался где-то в дупле, а по темноте принимался за наш курятник: или надо кастрировать материалы, или цензор вышвырнет их из номера. Я своими злыми ночными звонками просто достал его начальника, главного цербера страны Болдырева. Спросонок он долго не понимал о чем речь, просил передать трубку стоящему рядом со мной цензору. Иногда дозволял пропустить статьи в прежнем виде, а чаще нам приходилось кроить их абзацами (времени для переверстки номера не оставалось), выплескивая заложенный смысл.
    Зазвонил телефон -- в трубке был усталый голос первого секретаря.
    -- Вернулись? -- с нотками равнодушия спросил он. -- Почему не докладываете?
    -- А что, -- говорю, -- докладывать? Ну топтали меня, ругали последними словами...
    -- Знаю, -- сказал Ельцин, -- в горкоме уже потирают руки.
    Этой фразой он как бы отделял себя от горкома. Случайно вырвавшись, фраза выдала его настроение последнего времени: он один, и по ту сторону идеологического плетня остальной горком.
       Помолчав, Ельцин предложил:
    -- Надо пригасить критику. Зачем гусей дразнить.
    Что значит пригасить? Газета ведь занимается критикой не ради критиканства. Мы отстаиваем конституционные права граждан, и тех, кто ставит себя выше Основного закона, за ушко вытягиваем на солнышко. Любое предложение в газете по реформированию системы можно заклеймить очернительством. Любую статью о воровстве чиновников можно истолковать как призывы к погромам. У демагогии нет берегов. И нельзя перед ней выбрасывать белый флаг. Это я постарался объяснить Ельцину. Он слушал, не перебивая, но в конце разговора сказал:
    -- Все-таки подумайте...
       Летнее затишье в конторах чиновников дело обычное. Отпуска, поездки делегаций за рубеж. И к концу лета 87-го московская политическая жизнь находилась в состоянии дремы. Но это было затишье с настораживающим подтекстом. Будто сидишь у себя в комнате дома, а в подполе что-то шуршит, кто-то возится беспристанно. Знаешь, там обитают мыши. Но почему они так возбудились?
    Газета продолжала свое дело, нужно было уточнять с чиновниками кое-какие факты или моменты. А позвонишь отраслевому секретарю горкома и секретарша тебе: "Он уехал в ЦК". Позвонишь кому-то еще -- то же самое. Один уехал, другой... Ельцин терпеть не мог, когда кто-либо из работников горкома бегал в ЦК за его спиной. А тут кот еще на крыше, но мыши уже пустились в пляс. С чего бы это?
       В августе меня вызвал к себе зав. отделом пропаганды Юрий Скляров. Тоже бывший правдист -- суховатый, педантичный исполнитель. Он сказал, что в секретариате ЦК готовится вопрос об отстранении меня от должности. Тут же был зам. заведующего, и Скляров велел мне идти с ним для мужского разговора. Меня повели по этажам Старой площади, ключом открыли двери неприметной комнатки и усадили за стол. В комнатке не было даже телефона. Замзав сказал, что они выполняют поручение товарища Лигачева, и изложил суть этого поручения.
       Оказывается, они считают меня своим человеком, который участвовал в разработке концепции перестройки, и по поручению ЦК как правдист расследовал неприглядную деятельность некоторых первых секретарей обкомов КПСС -- их потом снимали с работы. Но вот я связался с авантюристом Ельциным и порчу себе карьеру. Зачем мне это нужно! Мне надо только написать записку на имя Лигачева, будто я раскаиваюсь как истинный ленинец и что антицековская, антипартийная и другая анти-зараза исходит от Бориса Николаевича: это он меня заставляет делать такую омерзительную газету. Напишу -- и вопрос о снятии меня с должности отпадет. Могу работать хоть до Второго Пришествия.
       Вот с какой стороны они решили ударить! Сказать, что я сильно был огорошен, значит ничего не сказать. Оскорбительно, конечно, когда тебя принимают за такой же партийный пластилин, как и они сами. Система вылепила из них не то сторожевых тварей, не то падальщиков, и они абсолютно уверены в податливости моральных устоев других. Но меня встревожило иное. Чтобы трусоватые клерки из аппарата ЦК начали говорить о кандидате в члены Политбюро в таком непочтительном тоне и так развязно, должны были произойти наверху события исключительного характера. События, предопределяющие крутой поворот в судьбе Ельцина. Я догадался: Лигачев шьет дело против московского секретаря. Не случайно, выходит, активно таскают работников горкома в кабинеты ЦК. И от меня требовали забить свой гвоздь в гроб его политической карьеры. На такую акцию пойти самостоятельно Лигачев не мог -- не того он полета. Значит, получено "добро" от генсека?
    Записку писать я отказался. Не надо меня унижать предложением стать Иудой, тем более, что Ельцин никогда не вмешивался в политику газеты -- ее определяю я, как редактор. И я один несу ответственность за содержание "Мосправды". Сказал это замзаву и поднялся уходить.
    -- Нет, номер не пройдет, -- остановили меня. -- Приказано закрыть в комнате и пока не будет записки, не выпускать.
    Замок в двери щелкнул, и я остался один.
       Все это походило на дурной сон. Они хотели припугнуть меня, пройтись шантажом по нервам, как наждаком? Что-то совсем обнаглели ребята из аппарата ЦК, но не должны же они заигрываться. Однако время шло, а обстановка не менялась, Через каждый час в дверь просовывалась физиономия замзава: "Написал?" -- "Нет!" -- "Ну тогда сиди дальше!" Не бить же его стулом по голове. Потом замзав, видимо переключился на другую работу, и вместо его, знакомого до боли лица, стало появляться очкастое диво инструктора.
    Давно закончился обеденный перерыв -- сижу без еды, без воды, без возможности сходить в туалет. Надо что-то придумывать! Без телефона не позвонишь никому (о мобильниках тогда еще слыхом не слыхивали), а нужно срочно выйти на Ельцина, и на работе меня, конечно, уже потеряли. Стал настойчиво стучать в дверь, инструктор появился не сразу. Я сказал, что созрел до записки. В ответ самодовольная ухмылка: "Давно бы так!" Только, говорю, сто лет уже не пишу от руки, мне нужна пишущая машинка и приспичило в туалет. Инструктор остался ждать у дверей приемной замзава, где стояла машинка, а я направился к туалету в конец коридора. И, поравнявшись с лестницей, стремглав бросился вниз, а там мимо постового -- на выход.
    Ельцин был в кабинете один. Мой рассказ он выслушал с озабоченным видом. Иногда останавливал и просил вернуться к каким-то деталям.
       -- Я чувствую, как меняются настроения наверху, -- сказал Борис Николаевич. -- И Лигачеву Михаил Сергеевич уступает все больше власти. Тот им пытается командовать на заседаниях Политбюро. А с Лигачевым у меня сейчас отношения хуже некуда.
    Ельцин встал, повесил на спинку стула пиджак и медленными шагами принялся ходить по кабинету. Кривясь от подступающей боли, потирал время от времени левую часть груди правой рукой. Ходил молча и долго.
    О чем он думал? Терзала Ельцина, мне кажется, мысль, что Горбачев отступился от него окончательно. Сдал на милость московской мафии. Сдал на милость ненавистного аппарата и прежде всего аппарата ЦК, который расставлял руководящие кадры в обкомах, крайкомах, ЦК компартий союзных республик. И мог в удобный момент, настроив этих людей, попортить кровь генсеку. А у аппарата свой царь и бог -- его могущественный куратор, второй секретарь ЦК Егор Лигачев.
    Может, он думал о чем-то о другом? Но вот Борис Николаевич остановился у телефонного аппарата кремлевской связи, постоял в раздумье и, решительно сняв трубку, позвонил Лигачеву.
       -- Егор Кузьмич, -- сказал он, чуть звенящим от напряжения голосом, -- у меня Полторанин -- он сбежал от ваших людей. Зря вы томите его в какой-то камере, как заключенного. Спросили бы лучше меня...
    В трубке с сильной мембраной даже на расстоянии было слышно нервное возмущение Лигачева.
    -- Какая тюрьма? Какие люди? Что ты там напридумывал! -- кричал он, то ли не понимая причины звонка, то ли делая вид, что не понимает.
    -- Спросили бы лучше меня, -- повторил Ельцин с нажимом, -- я сам в состоянии отвечать. Да, это я направляю редактора! Да, это я даю ему поручения! Что вы хотите еще услышать?
    Он говорил, конечно, неправду, потому что до поручений не опускался никогда. Мы сами творили, полагаясь на свои взгляды и опыт. Он просто решил отвести удар от меня, взять огонь на себя. В такой-то тяжелый момент, когда к ногам его уже подступили потоки грязной партийной подлости.
       Это был поступок с большой буквы. В нем снова проснулся Боец, ему нравилось чувствовать себя хозяином положения. Пусть даже на короткое время.
    -- Без нашего согласия они вас не снимут, -- решил он на прощание успокоить меня, хотя знал, что я пришел совсем не за этим. -- А мы согласия не дадим.
    Ельцин навряд ли знал, что Горбачевым замышлялись революционные, одному ему ведомые реформы в стране. Ради них генсек должен был уцелеть, не потерять силу. Поэтому ему нужны сторонники и союзники, крепко стоящие на ногах. Он обязан был не ошибиться в выборе между враждующими сторонами. И этот выбор был сделан. Боец Ельцин все еще вызывал симпатию своими бесхитростными поступками и убежденностью в необходимости жесткой ломки системы. Но он одиночка по сути. Ушлый Лигачев с двойным дном, считал перестройку временной блажью. -- за ним аппарат, и он предсказуем. Публично Лигачев заявлял: в партии у нас один вождь, а все мы -- его тень! И в этом он был союзником. Хотя за кулисами вел свою игру. Ельцин шумел: в партии не должно быть вождя, мы все отвечаем за дело в равной степени. И этим он нес опасность, расплескивая по стране бензин знархизма, где уже занимались очаги недовольства. Хотя для себя воспринимал Горбачева как безусловного лидера.
       Так что выбор был сделан не в пользу Лигачева или Ельцина. Победить должен Горбачев. Но для этого проиграть предстояло Ельцину.
    После памятного разговора мы виделись очень редко. Он еще попытался вынуть голову из петли и отправил в сентябре отдыхавшему на море генсеку длинное письмо. В нем с позиций "рябины кудрявой". корил Горбачева за отвергнутую любовь. Но генсек не ответил. Так поступают эстрадные звезды с назойливыми фанатами.
       А потом грянул октябрь, с его пленумом ЦК и речью на нем Бориса Николаевича.
    На следующий после пленума день и пространство вокруг ельцинского кабинета, и даже весь "секретарский" этаж словно вымерли. Конца ждали, но стремительная развязка всех оглоушила. Ельцин сам сдирает с себя погоны, он больше Никто!
    В гостинице "Москва", еще накануне вечером, знакомые члены ЦК из регионов пересказали мне выступление Бориса Николаевича. Почти со стенографической точностью. Выходила какая-то невнятица: Ельцин просил отставки, потому что кто-то наверху мешает ему развернуться, и партия начала отставать от народа. Это звучало жалобой на судьбу, высказанной клочковатыми мыслями. ВИП-постояльцы гостиницы поиздевались надо мной. Мол, не мог написать своему шефу приличную речь. А я узнал о ней вместе со всей Москвой, когда покатился слух и затрещали все телефоны. Почему и помчался к знакомым в гостиницу за новостями.
    По звонку Ельцина я пришел к нему по этому вымершему пространству -- Борис Николаевич сидел бледный, подавленный. Он поинтересовался реакцией московской интеллигенции на вчерашнее событие (он всегда спрашивал меня о мнении людей на происходящее). А какая реакция, если никто ничего не знает -- одни слухи! Правда, рассказал о встречах в гостинице и спросил, как он мог подняться с такой неподготовленной речью?
       -- Не собирался выступать, -- признался Ельцин. -- Но сидел, слушал похвальбы Горбачеву с его окружением -- что-то накатывало. Начеркал короткие тезисы на обшлагах рубашки. И решил выложить все, что думаю.
    Это нервы. Они у него не выдержали напряжения, которое нарастало с каждым днем. И получилось, что думает-то он мелковато. Убого. И никакой Ельцин не боец, а капризный политический недоросль.
    Зная о приготовлениях неприятеля, он должен был сам готовиться к генеральному сражению. Готовиться основательно, подтягивая крупнокалиберные идеи. И дать это сражение в удобный момент. А он, юнец, выскочил на поле раньше времени, да еще с обыкновенной хлопушкой. И не только подарил ненавистной бюрократии повод поизмываться над своей интеллектуальной несостоятельностью. Он плюнул на тех, кто поверил в него, и укрепил убежденность воровской чиновничей шайки столицы в ее безнаказанности.
       6
    Как и сейчас, Москва соединяла в себе два непохожих города. Один -- это серые непричесанные кварталы для, как теперь говорят, рядовых москвичей. А удел рядовых -- томиться в очередях за дряблой морковкой, за справками у приемных чинуш, за разрешением на копеечные льготы. Их никто не заковывал в цепи -- они сами уступили свои права. И вместо того, чтобы вернуть их активными действиями, ждали мессию от партии. Но мессия вроде бы появился и вот уже шлет прощальный привет.
    А другая Москва -- это лоснящийся от самодовольства Воруй-город. В нем лучшие дома, лучше устроен быт и ломятся от изобилия закрома. Трудно очистить Воруй-город от скверны. У него -- хозяева взяточники-чиновники самого высокого ранга. За ними идут их подельники, их прихлебатели, прикормленные преступные авторитеты. А еще из Воруй-города проложено много тайных ходов -- в Кремль и правительство, -- по которым разносят воровскую долю влиятельным персонам. И вот чуть было пригорюнившийся Воруй-город засалютовал самоубийственной выходке первого секретаря. И схватил за грудки другую, нищую Москву: "Ну, кто тут тявкал, что нас можно победить?!"
    Помнится, в тот же день Ельцина уложили в больницу, и я увидел его только одиннадцатого ноября, когда Бориса Николаевича привезли прямо из палаты на пленум Московского горкома.
       Я не был членом горкома, но усиленная охрана пропустила меня на этаж, где шла подготовка к политической казни первого секретаря. На сцене-эшафоте трибуна и пустой пока стол для президиума. Первые пять пустых рядов зала отгорожены тряпичным бордовым канатом, вдоль него спинами к сцене выстроились кэгэбисты-синепогонники. В конце зала уже рассаживались кучками статисты-члены горкома. А у дверей зала заседания бюро еще один строй синепогонников -- за дверями Лигачев с Горбачевым собрали будущих выступающих. На октябрьском пленуме Ельцин заявил только о самоотставке с поста кандидата в члены Политбюро, а про Москву самоуверенно сказал: будет так, как решат столичные коммунисты. "Петух свердловский! -- наверно думал о нем Лигачев. -- Как мы прикажем, так и решат!" И теперь шла последняя накачка: кому что и как говорить.
    Я поболтался по коридору и заглянул в кабинет секретаря горкома по идеологии Юрия Карабасова. Это был безвредный человек, с хорошим чувством юмора. У меня с ним наладились добрые отношения. Я спросил, собирается ли он выступать, и что ждать от пленума.
       -- Не собираюсь, но могут заставить, -- сказал секретарь. -- А что ждать, сам не знаю. Это как повернет Горбачев.
    Тут он распахнул свой пиджак и показал рукой на бумаги сначала в левом, потом в правом внутренних карманах.
    -- На всякий случай, приготовил две противоположные речи, -- улыбнулся и подмигнул Карабасов. -- одна в поддержку, а другая с осуждением.
    А мог ведь перепутать в суматохе дебатов -- не приведи господи! Но на трибуну его не потянули. Все выступавшие были подобраны по особым лигачевским стандартам, как огурцы в супермаркетах.
       Распахнулась дверь зала заседаний бюро и оттуда повели колонну "поднакаченных" ораторов. С двух сторон колонну сопровождал строй синепогонников -- это выглядело как конвой. Проинструктированных рассадили на пяти отгороженных от всех рядах. Синепогонники остались в зале. Я пристроился на свободное место и вместе со всеми притих в ожидании.
    Через какое-то время по рядам покатился шорох: "Ельцина привезли!" Так, наверное, катилось когда-то по Красной площади: "Пугачева ведут!" Тут из боковой двери на сцену выплыло партийное руководство страны -- Горбачев, Лигачев, Зайков и Медведев. Михаил Сергеевич вел под руку Ельцина, за другую руку первого секретаря поддерживал синепогонник. Все сели в президиум и поручили вести пленум второму секретарю горкома Юрию Белякову.
       Несчастный Беляков! Его, приличного человека, сорвали из Свердловска с хорошего места, засунули в этот московский гадюшник, где бюрократия относилась к Юрию Алексеевичу как к креатуре Ельцина и считала чужим. Он тащил на себе в последние месяцы всю работу Бориса Николаевича, и теперь его вывели на эшафот распорядителем казни своего шефа. Не все выдерживали высоковольтное напряжение партийных интриг, и вскоре Беляков ушел из жизни в возрасте пятьдесят с небольшим. А тут лигачевские шавки вручили ему список фамилий подготовленных выступающих -- там были сплошь люди, которых Ельцин выгнал с работы. По этому списку Беляков весь вечер бубнил, не поднимая глаз: "Слово предоставляется... Слово предоставляется..."
       Ни до, ни после этого я никогда не видел столько помоев, вылитых на одного человека. Поднимались по списку из первых пяти рядов -- и по бумажкам клеймили Ельцина. Он негодяй, он подонок (я не придумываю эти слова) и ходит с ножом, чтобы ударить партию в спину. Он утюжит руководящие кадры дорожным катком. Он выгнал с работы за ничтожные взятки большого чиновника, и тот стал приносить домой меньше денег, поэтому вынужден был выброситься в окошко. И так весь вечер. Досталось по первое число и "Московской правде". Некоторые в зале не понимали, что сами разоблачают себя. Ельцин сидел с фиолетовыми губами и опущенной головой, Поднимал ее, скосив удивленный взгляд на трибуну, когда кто-то предлагал судить его как преступника. Он помнил, как эти же люди еще недавно на пленумах говорили: повезло Москве, что у нее есть Ельцин. И сейчас, наверное, скажи вдруг Горбачев: "Хватит! Мы доверяем вашему первому секретарю", и все пять первых рядов, порвав заготовленные тексты и расталкивая друг друга локтями, побегут к трибуне клясться в любви. Ведь принципы чиновников, насаженных на властную вертикаль, как на осиновый кол, были, есть и будут мягче куриного студня.
       С лица Лигачева не сходило выражение торжества. Лицо Горбачева менялось по мере того, как нарастал поток помоев с трибуны. К концу пленума генсек сидел красный, задумчивый, устремив взгляд в дальнюю точку зала. И мне показалось, что мысленно он уже не здесь. Мысленно он видит, как точно так же когда-то партийные подхалимы топчут его. Топчут грубо, до хруста костей, не соблюдая приличий.
       И покаянные слова своего политического крестника он почти не слушал. Не слышать бы их и нам, переживающим за Ельцина. Это был лепет морально раздавленного человека. Это было обращение к "Воруй-городу" с просьбой простить его за временно причиненные неудобства столичной мафии.
       Ельцина увезли в больницу, а первым секретарем горкома сделали Льва Зайкова. К Москве он отношения не имел, родился в Туле. Но ближе к ночи лигачевские службы передали во все газеты по ТАССу биографию Зайкова, где, черным по белому было написано: родился в Москве. Да еще подчеркнули: обязательно дать в этой редакции. Деталь незначительная, но говорила о многом. Для рабочего люда столицы нет разницы, кто где родился или крестился. А "Воруй-городу" из Кремля был подан сигнал: "Мы человеку даже документы подделали, чтобы его приняли за своего". А свой своему в этом городе, как ворон ворону...
    Зайков принял мою отставку, но попросил какое-то время еще поработать, пока в ЦК не подберут нового редактора. Пошли пустые дни, мы все выскребали из души, как грязь, впечатления от московского судилища. Академия общественных наук собрала как раз на семинар редакторов партийных и молодежных газет всех областей Советского Союза. Они захотели встретиться со мной -- и как с редактором, и как с секретарем Союза журналистов СССР. Я приготовил выступление о жизни столицы и вышел было с ним перед коллегами. Но какое там! Они сказали:" Брось валять дурака! Расскажи, что тут за грохот вокруг имени Ельцина!" Его выступление на октябрьском пленуме так и осталось секретом, а грубая ругань по поводу Бориса Николаевича на московском политическом шоу была опубликована повсеместно. Редактора хотели понять, почему такое бешенство номенклатуры на речь Ельцина. Не из-за пустяков же! Знали бы они, что именно из-за пустяков, что именно из-за больного самолюбия партийных вождей, задетого только мизинцем. Но как объяснить?
       Кровь из носу, но я должен достать стенограмму выступления -- чего тогда стоит работа в Москве! Такое коллективное решение вынесли мои коллеги. Я загорелся вместе с ними, еще раз вспомнил перекошенные хари на московской трибуне и сказал: хорошо, буду стараться! Тем более, что редактора молодежных газет пообещали найти лазейки и напечатать текст. У них отношения с комсомольским начальством либеральнее.
       А дома я сел и задумался: что сейчас народ волнует больше всего? Да то же, что и нас в редакции. Кругом трескотня об успехах, а жизнь все хуже и хуже. И я стал писать. Болтовня о перестройке -- это дымовая завеса, за которой прячутся истинные намерения высшей номенклатуры. Она не думает о людях, а только обустраивает свою жизнь. Вместо школ и детских садов, воздвигает на берегу моря дворцы для себя. Вместо того, чтобы улучшать обеспечение народа, забирает у него последнее для своих спецраспределителй. Лигачев создал в ЦК удушающую атмосферу подхалимажа и лепит из Горбачева нового идола. Слово правды в партии под запретом. А именно партия доводит страну до ручки. И если партия не начнет внутри себя срочное очищение, народ вынесет ей приговор. И дальше в таком же духе почти на четыре страницы. Не ахти, какая смелость по сегодняшним временам, но пережимать тоже не стоило.
       Этого не было в выступлении Ельцина. Но это рассчитывали от него услышать многие люди. Я знал, что стенограмму в ЦК мне никто не даст, да и не нужна она никому в том состоянии. И оформил свою писанину как выступление первого секретаря МГК. Тогда становится понятным взрыв бешенства в рядах номенклатуры. Она сама играет без правил, как преступное формирование, и не заслуживает рыцарского отношения к ней. И в выступлении -- все правда. Просто одна фамилия будет заменена на другую. А в общем, это теплый привет родному ЦК.
       На ксероксе с друзьями мы изготовили больше ста экземпляров. Я передал их редактору молодежки из Казахстана Федору Игнатову, и он "одарил" ими коллег. Знаю, что выступление было опубликовано в прибалтийских газетах, на Украине и даже на Дальнем Востоке. Текст пошел по рукам. О Ельцине заговорили. Позже стали гулять по стране еще два или три "выступления". Более радикальные. А потом партократы спохватились и напечатали речь в журнале ЦК. Но ее-то народ и посчитал за подделку.
       С женой Ельцина Наиной Иосифовной и мамой Клавдией Васильевной мы поехали к нему в больницу на Мичуринке. Я покидал "Московскую правду", переходил политическим обозревателем в Агентство печати "Новости" (АПН) и хотел сказать прощальное "спасибо" за совместную работу. Жена и мама Бориса Николаевича сделали свое дело и уехали. А мы остались одни. В центре холла журчал фонтан, мы сели на скамейке под декоративными пальмами. И долго говорили про жизнь.
       Выглядел он получше -- чувствовалось, что поправляется человек. И лицо у него стало злее, и кулаки сжимались чаще. Он о многом передумал здесь, на больничной койке, и, видимо, многое переосмыслил. В нем происходили заметные, качественные изменения. Вроде бы обсуждали постороннюю тему, вдруг он переводил разговор на партию -- вихрь возбуждения рождался внутри него и поднимался вверх. Злость, если не сказать злоба, сипела сквозь стиснутые зубы, как пар из перегретого чайника.
    На скамейке под пальмами, на свежие впечатления, я еще не готов был делать для себя какие-то выводы. Но вот мы простились -- я по дороге перебирал в памяти наш разговор, вспоминал выражение лица Бориса Николаевича и многое понял.
       Именно на моих глазах, под пальмами, на скамейке, проходил или продолжался процесс трансформации человека. Превращение партийной гусеницы в еще непонятное существо. Оболочка красной гусеницы начала шелушиться, трескаться и осыпаться. Изнутри, как черные иголки, стали высовываться мокрые лапки -- но что появится оттуда завтра, было еще непонятно ему самому.
    Ельцин писал в своей книге, что в бане смыл с себя преданность партии. Это метафора. Мне кажется, он определился там, на больничной койке. Раньше у него было деление: Он и горком. Теперь взята новая высота: Он и партия. (Потом будет еще одна: Он и народ!) Как всякий функционер, Ельцин отождествлял партию не с миллионами рядовых коммунистов -- шахтеров, металлургов, строителей, которые своим трудом позволили ему получать бесплатное образование, жилье. Наконец вывели его, прораба, на руководящую орбиту. Он отождествлял партию с аппаратом КПСС, с кучкой ее высших руководителей. И теперь Он и Они, олицетворяющие собой всю партию, будут по разные стороны баррикад.
       Они его вышвырнули. Они его предали, отдали на поругание "Воруй-городу". Они унизили его показательной поркой на своем партийном шабаше.
       Он должен мстить. Но как, если ты за бортом политики? Надо думать. Искать и искать варианты. Он будет теперь хитрее, коварнее. Если придется просить, притворяться немощным, даже заискивать перед сильными -- пойдет и на это. Сама бескостная конструкция номенклатурной гусеницы придумана для выработки в них эластичности поведения. И не нужно больше ложиться на амбразуру, а надо начать пользоваться этим "даром", как используют гибкость своего тела гимнастки для достижения крупных побед.
    Если удастся добиться цели, он воздаст им сполна. А чтобы добраться до цели, готов объединиться с самим Сатаной. Он вдруг почувствовал, что в душе у него оказалось много места для ненависти. Для презрения к людям.
       Поражение от "Воруй-города" его многому научило. Он использует для своего утверждения опыт, блатные законы, мафиозные схемы этого города. И создаст для себя неповторимое государство по имени Воруй-страна. Потом передаст его для доработки колуном и рашпилем другой гусенице, другого колера -- по цвету гэбистских погон. Но до этого еще долгий путь борьбы. И я, как свидетель, хочу пройти его в своем рассказе вместе с вами, читатель.
       Рассказ будет не столько о самом Ельцине как о человеке. И эволюции его личности. Навряд ли кого-то интересуют воспоминания о нем -- теперь это совсем не актуально. Был Борис Николаевич, отжил свое -- и нет его. Все люди, к сожалению, смертны.
    Но всегда будет привлекать наше внимание ельцинское явление и та обстановка, в которой оно стало возможным. Мне самому важно понять: где, кем и на каких поворотах подбрасывались "арбузные корки", чтобы поскользнулась страна. И грохнулась так, что до сих пор мы потираем ушибы. Ведь не с бухты-барахты лег на общинную Россию ельцинский олигархат -- бесчеловечная, людоедская система. Лег и держится на штыках по сей день. Все более укрепляясь, наглея и дожевывая страну.
       Глава II Почем ртуть из Кремля?
       1
    Была тогда мода у власти надевать камуфляж на конторы. Смотришь на вывеску -- какая-нибудь фабрика по пошиву бюстгальтеров. А из цехов по ночам вывозили военную амуницию. Все привыкли: надо вводить противника в заблуждение. И даже сейчас к этому относишься с пониманием.
       А еще были замаскированные пропагандистские центры. Среди них особое место занимало Агентство печати "Новости" (АПН). Для простодушных иностранцев его именовали общественной организацией -- формально так это и было. Поскольку учредителями АПН выступали союзы журналистов и писателей СССР, а также общество "Знание". И цель провозглашалась что надо -- нести свет добрых идей в темные уголки планеты. АПН издавало 60 газет и журналов на 45 языках, в том числе "Московские новости", имело свой телецентр.
       На самом деле это была контора, привязанная к спецслужбам нашей страны. Среди замов председателя правления АПН были генералы КГБ, а корпункты в западных столицах укомплектованы кадровыми разведчиками. Все делалось по образцу идеологических центров ЦРУ США.
    На полиграфических мощностях агентства могли печатать фальшивые номера зарубежных изданий и вбрасывать их во враждебные страны для "наведения шороха". А еще работала сверхсекретная группа специалистов, которая сочиняла всякие гадости про внутренних оппонентов нашей системы, за деньги покупала согласие известных западных журналистов ставить подписи под этими материалами (в архивах сохранились их имена) и за деньги же пристраивала написанное в зарубежной прессе. А потом эти пасквили перепечатывали газеты Москвы -- как мнение мирового сообщества. Советские люди читали и думали: если уж там про них пишут такое, значит, они действительно негодяи.
       Правда, были в агентстве редакции, где освещали внутренние проблемы нашей страны. Статьи готовились для региональных изданий, но покупали их и газеты капстран. Туда и сосватал меня политобозревателем Егор Яковлев. Он был тогда главным редактором "Московских новостей" и одновременно замом председателя правления АПН Валентина Фалина.
       Я виноват перед Валентином Михайловичем -- по своей политической молодости в 90-е годы необдуманно попенял ему, будто он развел в этом ведомстве синекуру для бездельников-кагэбистов. А он, бывший посол СССР в ФРГ, просто не отступал от принятых правил и по-своему стоял на страже интересов державы. К тому же Фалин был большой либерал: позволял группе обозревателей достаточно объективно отражать в прессе поступки наших властей.
       После жизни-молотилки в "Московской правде" работа в АПН казалась подарком судьбы. Командировки по стране и за рубеж, знакомства с журналистами ведущих изданий мира. Была специальная служба, которая организовывала для иностранных делегаций поездки по городам и весям. К ее работе по просьбе гостей нередко подключали и меня -- им надо поболтать в пути о московских событиях, а мне-то получалась не лучшая трата времени.
       Запомнилась только сверхэмоциональная группа журналистов из Токио. Мы везли ее поездом на Кубань -- в одном месте шел ремонт железнодорожного полотна, и состав медленно полз по участку. В окно было видно, как женщины в оранжевых жилетах таскают шпалы на плечах. Японцы глазели и о чем-то спорили между собой. Переводчица пояснила: удивляются. Потом мы ехали на микроавтобусе и тоже напоролись на ремонт. Самосвал высыпал на дорогу кучу горячего асфальта, а женщины в таких же жилетах разбрасывали его лопатами. Картина для нас более чем привычная. Но опять заплескался галдеж.
    Громче всего затараторили гости на чайной плантации, куда нас привезли посмотреть на уборку краснодарского чая. Тогда в магазинах он лежал повсеместно. Вдоль кустов по дорожкам громыхало два зеленых комбайна. Они срубали чайный лист вместе с ветками -- пыль поднималась столбом и плыл запах березовых веников. Я спросил переводчицу: что же так возбудило японцев?
    -- Изумляются самураи, -- засмеялась она. -- Говорят, что мы странный народ. Там, где мир использует механизмы, у нас женщины пашут вручную. А там, где все работают только руками, на той же уборке чая, у нас -- комбайны.
       Да, мы такие, нас не свернешь. Всегда выбирали и по сей день выбираем свой, особый путь для России.
    Весной 88-го я вернулся из такой же командировки, а сосед по кабинету Альберт Сироткин встретил новостью: уже трижды звонил Борис Николаевич, просил, как вернусь, сразу же с ним связаться. Мы не виделись после того больничного разговора. Я думал, что после московского пленума Горбачев отошлет Ельцина послом Советского Союза куда-нибудь в Данию или Бельгию. Не лобное место в политике, да у Бориса Николаевича и не было других вариантов. Дергаться бы не стал. Но Михаил Сергеевич, назначив его первым замом председателя Госстроя СССР в ранге министра, оставил на всякий случай бойца возле себя, как оставляют у постели ружье в тревожную ночь. Ельцин долго отдыхал на курортах Прибалтики и вот теперь объявился.
       Я не забыл нашу последнюю с ним встречу в больнице -- впечатления от нее остались малоприятные. Будто дьявол высунулся наружу из человека -- не со злым лицом, а со злобным мурлом. Неужели он всегда сидел и сейчас сидит, притаившись, в душе Ельцина? Чур меня и других! Зачем винить весь мир в своем поражении, не взыскивая с себя. Мы с ним проиграли Москву (я и себя относил к неудачникам), но эта победа партаппарата может быть пирровой. И нельзя терять чувства достоинства.
    Но стоял у меня перед глазами и другой Ельцин. Тот, который возвысился в своем кабинете с телефонной трубкой в руке и задирал всесильного Лигачева: "Да, это я направляю редактора! Да, это я даю ему поручения! Что вы хотите услышать еще?" Прикрывая меня, он подставлял свою грудь, хотя желающих "выстрелить" в нее было немало. Какая внутренняя причина толкала его на такие поступки? За время совместной работы я наблюдал многократно, как эта пружина работала безотказно. Особенно тогда, когда Ельцин был убежден, что творит правое дело. Конечно, с ним надо встречаться и поддерживать в нем азарт борьбы с всесилием партократии.
       У меня для него было кое-что припасено. Собкор в Советском Союзе газеты "Каррера дела Сера" долго приставал ко мне с просьбой дать интервью о московской истории Ельцина. Я отнекивался, не желая возвращаться в политическую муть, но настырный итальянец все-таки дожал, и мы проговорили с ним в пресс-центре МИДа около четырех часов. Газета дала материал на целую полосу под убойным заголовком: "Как они казнили Бориса Ельцина". В нем рассказывалось не только о конфликте первого секретаря с Воруй-городом, но и о раскладе сил в Политбюро. Не поскупился я и на характеристики горбачевского окружения. На Западе не любят журналистские блюда второй свежести, там предпочитают эксклюзив. Но тем не менее материал из "Каррера Дела Сера" перепечатали газеты и журналы пятнадцати стран. Как раз накануне моей последней командировки. Все это я собрал в портфель и, созвонившись, поехал к Ельцину.
       В доме, где сейчас схрон уголовников под маскировочной вывеской "Совет Федерации", у него был целый отсек. Мы прошли в комнату отдыха, и Борис Николаевич открыл краны на всю мощь в умывальнике. До зубов вооружился человек! Вода хлестала, по радио кто-то бубнил про весенне-полевые работы, а мы говорили.
       Ельцин, оказывается, уже прочитал интервью. А издания с перепечатками добыл его помощник Лева Суханов. На Суханова же обрушились после этого и звонки иностранных корреспондентов с просьбами устроить встречи с Борисом Николаевичем. А зачем встречаться, что говорить и как себя позиционировать -- вот что Ельцина волновало.
    Он понимал: будешь долго сидеть в тени -- позабудут. Народ переключит внимание на других резвачей. Но опасен и фальстарт -- положение шаткое. Я прямо спросил его: разобрался ли он в себе самом, просчитывает ли варианты развития событий и как думает влиять на них. Политическое мальчишество: сначала рвать на себе грозно рубашку, а потом лепетать: "Простите, больше не буду!" -- бесперспективно. Мы всегда говорили с ним откровенно, без оглядки на должность. Только в конце 92-го, когда гайдаровская команда убаюкала его подхалимством, он стал морщиться от критических слов. Как-то на заседании президиума правительства стали облизывать его до неприличия, и я не выдержал: "Перестаньте врать! Плохо мы все работаем и президент в первую очередь". "Борис Николаевич, это что же он себе позволяет!" -- почти вскричал Геннадий Бурбулис.
    -- Михаил Никифорович все еще хочет учить меня, -- со злостью произнес Ельцин. -- И забывает, что я Президент. Повторяю: Пре-зи-дент!
       Он до ужаса полюбил произносить это слово -- президент. И к месту, а чаще и не к месту.
    Но до 92-го еще было далековато. И мы обдумывали стратегию поведения. Я высказал свое мнение, что на контакты с зарубежными журналистами надо идти. Но не выставлять себя противником Горбачева -- на Западе к этому относятся настороженно. И вообще, если быть объективным -- мы все политические дети Михаила Сергеевича. Он дал нам дорогу своей начальной политикой. Нужно выглядеть союзником Генсека, но сожалеть при этом, что тот запутался в сетях консервативного крыла ЦК. А значит опасно для перестройки топтаться с ним вместе, следует в интересах общества попытаться уйти в отрыв. Надо также трясти перед носом корреспондентов пакетом позитивных идей, на которые Ельцин намерен в будущем опираться. Поскольку для него вся наша пресса закрыта, придется использовать метод отраженного света. Так оно и вышло потом. Почти все интервью Бориса Николаевича, опубликованные позже на Западе, передавались на русском по "вражеским" голосам. А советские люди по ночам прилипали к приемникам, сквозь треск и шум выискивая в эфире "Голос Америки" или "Свободу". Лейтмотив всех интервью был один: народ достоин лучшей жизни, и мы обязаны делать для этого все.
       Как "это все" делать в сложившейся ситуации, навряд ли знал он сам. Но уже то хорошо, что фальшивые голоса аллилуйщиков стал перебивать трезвый голос критики.
    На прощание Ельцин еще раз поблагодарил за публикацию в итальянской газете, но, подумав, сказал:
    -- Они вам этого не простят.
    И как в воду глядел.
    Дня через два мне позвонили из КПК -- Комитета партийного контроля при ЦК и предложили явиться по распоряжению Соломенцева. Ничего хорошего такие вызовы не предвещали. Угрюмый Михаил Соломенцев, член Политбюро и председатель КПК, был известен стране как инициатор повсеместной вырубки виноградников. И как соратник Лигачева по желанию заставить народ ходить по струнке, а также по борьбе за клановость номенклатуры.
       В назначенный час меня встретили на Старой площади в приемной Соломенцева, но повели к управделами ЦК Николаю Кручине. Он был заместителем председателя КПК на общественных началах. Не хватало еще, чтобы обозревателем АПН занимался сам член Политбюро! Но это меня лишь ободрило. На столе у Кручины открытая папка, а в ней газета "Каррера дела Сера" и перевод моего интервью, отпечатанный на машинке, испещренный красным и синим карандашами.
    -- Статью, -- сказал тихо Кручина, показав пальцем на интервью, -- обсуждали на заседании Политбюро. Возмущались. И нам поручили вызвать тебя и исключить из рядов КПСС. За клевету на руководство партии. Соломенцев перепоручил это дело мне.
    Исключение из партии в идеологическом цехе влекло за собой освобождение от работы. С волчьим билетом в зубах. И я уже чертыхнулся про себя: опять придется искать, где добывать для семьи кусок хлеба.
    Было видно, что поручение это для Николая Кручины, как в горле острая кость. Он не смотрел мне в глаза, а молча перебирал в папке бумаги.
       Мы с ним давно знали друг друга. Николай Ефимович был первым секретарем Целиноградского обкома партии, когда два года подряд мы проводили на целине читательские конференции. Я работал ответсекретарем "Казахстанской правды" и возглавлял журналистские десанты в Целиноград. А после встреч с читателями Николай Ефимович приглашал нас на ужин и там говорили "за жизнь". Затем я наезжал в Целиноград из "Правды", и мы с ним ближе сошлись, найдя общие алтайские корни.
    -- Я недавно в Новосибирск летал, -- круто свернул от темы нашей встречи Кручина. -- Сразу поехал на могилу сына. Она ухожена -- друзья следят. Хороший там народ.
       Он посмотрел на меня, в глазах его стояла тоска. Душевная рана сильно болела в Целинограде, кровоточила и теперь.
    -- А может, ты не давал интервью, просто с кем-то поговорил, а они все придумали, -- нехотя вернулся он к теме. Ему не хотелось меня топить, и он бросил первый спасательный круг. -- Напишем это в справке для Политбюро и делу конец.
    -- Ну как не давал? Давал, -- отодвинул я спасательный круг. -- Отпираться -- грязное дело.
    -- Конечно, -- согласился Кручина. -- А вот ты будто бы назвал Лигачева конвоиром демократии. Или не называл? Егор Кузьмич обвел это место синим карандашом и вопрос поставил большой.
       -- У него что, другого занятия нет? -- сдерзил я не к месту. -- Называл. И другое о нем говорил. Могу же высказать свое мнение.
    -- Зря ты так, -- беззлобно сказал Кручина. -- Я с ним вместе в Сибири работал, там его все уважали. Это в Москве не угодишь никому.
    Он еще бросал спасательные круги, но они проплывали мимо.
    -- Вот здесь ты будто бы говоришь о московском пленуме, -- сказал Кручина почему-то с усмешкой, -- читаю по тексту: "Горбачев сидел в президиуме красный, с испуганным взглядом. Мысленно он видел, как партийные подхалимы будут завтра топтать его точно так же, как Ельцина". Михаил Сергеевич подчеркнул это место трижды красным карандашом. Ведь ты же не мог это говорить -- они придумали сами?
       -- Ну почему не мог, -- пожал я плечами. -- Говорил. Я сам видел это из зала.
    -- Глаза бы тебе завязать, -- рассердился Кручина. -- Мне бы меньше было мороки.
    Он о чем-то задумался, потом спросил:
    -- А ты свой текст визировал? У нас такое правило: тексты интервью обязательно приносят на визу.
    -- Нет, не визировал, -- признался я. -- У западных журналистов это не принято.
    -- Принято -- не принято, -- как-то обрадованно передразнил Кручина. -- А у нас принято. Вот и напишем: интервью давал, но для визирования газета материал не представила -- поправить текст не имелось возможности. Ты обещаешь быть бдительнее, а мы ограничиваемся беседой с тобой и списываем дело в архив.
    На том и сошлись.
       Николай Ефимович пошел проводить меня до лифта и в коридоре негромко сказал:
    -- Слушай, не трогай ты их. Они на тебя злые, как черти. А нам не хочется рубить головы.
    Видимо, не было уже прежнего лада внутри верхушки КПСС, если командный рык Политбюро воспринимали как бурчание привередливого начальства.
    Да и за что было уважать Политбюро, когда оно целенаправленно работало против своей страны. Обдуманно или по недомыслию -- суть не меняется. И это не оговорка. Это, можно сказать, установленный факт -- свидетели ему многие документы.
    2
    88-й был самым роковым годом в послевоенной истории СССР. В нем нашей стране были нанесены раны, несовместимые с жизнью государства. Не зря блуждающие по власти либералы-большевики усиленно кивают сегодня на 91-й год. Тогда, мол, рухнул Союз, а они пришли склеивать из обломков Россию. Их с удовольствием поддерживают партократы, сидевшие в роковое время в Кремле или около него, а сейчас гуляющие с членскими билетами "ЕдРосов". Но это обманка для простоватых окуньков-патриотов. 91-й -- только последствия. Слом хребта Советскому Союзу состоялся в 88-м. И добивали неподвижное тело в 89-м и 90-м.
    Чтобы поставить на колени любую державу, чтобы рассыпать ее на бесформенные кусочки, не обязательно наносить по ней ядерные удары. Достаточно дезорганизовать систему управления экономикой и обрушить финансовую базу. Не десантом зарубежных коммандос, а руками властей этой державы. Изнутри, под видом назревших реформ.
       Горбачев понимал: задуманное им дело буксует, надо идти на прорыв. Запретительные инструкции брежневского аппарата по-прежнему висели удавкой на шее хозяйственников. Как бы снять эту удавку?
    В конце 86-го председатель КПК при ЦК Михаил Соломенцев передал генсеку записку о результатах проверки инцидента в Иркутской области с руководителями объединения "Радиан" Министерства электронной промышленности. Объединение передовое, но успехов добивалось в обход запретительных инструкций из Центра, а по сути -- в обход закона. За это прокуратура области арестовала хозяйственников и даже поместила в психушку.
    Использовав записку как повод, Горбачев продиктовал поручение Предсовмина Рыжкову и члену Политбюро Зайкову: "До каких пор действующие в стране инструкции будут ставить инициативных руководителей в положение лиц, нарушающих закон. Мы не раз говорили, что нужны новые нормативные документы, отвечающие духу и требованиям съезда. Следует подготовить на этот счет предложения для рассмотрения на Политбюро ЦК". И подготовили. И рассмотрели.
    Не зря говорят, что благими намерениями дорога в ад вымощена. В поручении Горбачева вроде бы звучало одно, а исполнение последовало совсем другое.
       Удивительная продуманность стала прослеживаться в экономических шагах кремлевских властей. И их разрушительная последовательность. Что ни шаг, то новый капсюль-детонатор с гремучей ртутью, подсоединенный к еще дремлющему тротилу социальных проблем.
       С января 88-го начал действовать закон о государственном предприятии, принятый Верховным Советом СССР с подачи Политбюро. Тогдашний Верховный Совет -- это, в основном, чабаны и доярки, прибывшие взметать по командам ЦК на все согласные руки. Вроде бы долгожданный прыжок в демократию: всех достал диктат министерств, а закон давал предприятиям полную волю. Настолько полную, что "Государство не отвечает по обязательствам предприятия. Предприятие не отвечает по обязательствам государства" (статья 2). Министерства отстранялись от влияния на хозяйственную политику предприятий и реализацию их продукции.
    А где предприятия должны брать сырье или комплектующие для своего производства? Как где -- в тех же министерствах, из государственных источников! Ведь плановая экономика оставалась незыблемой, сохранилось и централизованное распределение фондов. Так что министерства по-прежнему должны снабжать предприятия всем необходимым, а те могут распоряжаться этим по своему усмотрению. Лафа! Экономика превратилась в улицу с односторонним движением.
       Но, как говаривал душка-генсек Леонид Брежнев: "Ну и пусть воруют. Все же остается в стране, нашим людям". И здесь, казалось, не о чем говорить: для внутреннего рынка особой разницы нет -- по командам сверху распределяют товары или предприятия сбывают их советским потребителям по своему усмотрению. Но статья 7 закона бурила шурфы для закладки под экономику тротиловых шашек: предприятия получали право самостоятельно создавать карманные компании с участием кооперативов и зарубежных фирм.
    Была такая система кооперации -- райпотребсоюзы, облпотребсоюзы, Центрсоюз, -- где занимались сбором ягод и грибов, продажей за валюту меда, матрешек и кружевов. Система отлаженная. Не о ней ли речь в законе? Но для чего надо объединяться в компанию, скажем, Уралмашу с бригадой бортников-добытчиков таежного меда -- тут что-то не то. Расставило все по местам в мае 88-го принятие Верховным Советом СССР закона "О кооперации". За густым частоколом статей с общими фразами пряталась суть: разрешалось создавать кооперативы при предприятиях, почти на условиях цехов -- с правом использования централизованных государственных ресурсов.
    Только в отличие от цехов и даже в отличие от самих предприятий эти кооперативы могли по закону самостоятельно проводить экспортные операции, создавать коммерческие банки, а за рубежом -- свои фирмы. Причем выручка в иностранной валюте изъятию не подлежала (ст.28), а за всю финансово-хозяйственную деятельность кооперативы отчитывались только перед своими ревизионными комиссиями.
       А затем пошло и поехало. Весь 88-й и начало 89-го сходили, как с конвейера, постановления Совмина СССР (я насчитал 17 документов) -- отменявшие госмонополию на внешнеэкономическую деятельность, запрещавшие таможне задерживать грузы кооперативов, разрешавшие оставлять выручку за кордоном и т. д. и т. п. Тропинка, проложенная властями, привела нас к намеченной ими цели: сначала освободили предприятие от обязательств перед страной, затем передали активы этих предприятий в руки кооператоров и вот наконец распахнули настежь границы.
       Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы предугадать тогда, как будут созданы кооперативы и чем они начнут торговать за границей, получив доступ к государственным ресурсам. Не автомобилями же "Иж-комби" и не обувью "прощай молодость"! За считанные недели при большинстве предприятий были зарегистрированы кооперативы -- присоски, хозяевами которых стали Родственники директоров, секретарей обкомов, председателей облисполкомов и, конечно, влиятельных чиновников из Москвы.
    Секретарям обкомов -- главной опоре режима, наверно, р голову не приходило, что конвертируя в валюту свою личную власть, они роют могилу Системе в целом.
       Из государственных фондов на фабрики и заводы по-прежнему шли ресурсы для выпуска продукции, но теперь по закону директора были сами с усами. Они стали сливать эти ресурсы в собственность "семейным" кооперативам, а те отправляли их за рубеж на продажу. Началась, как тогда говорили, эпоха ВРГ -- Великой Растащиловки Государства.
    Цемент и нефтепродукты, металл и хлопок, пиломатериалы и минеральные удобрения, резина и кожа -- все, что государство направляло предприятиям для переработки и насыщения внутреннего рынка, пошло железнодорожными составами за рубеж. Через зеленые зоны на наших границах. И там, за рубежом, чиновники стали складывать капиталы в кубышки, а вскоре инициировали разрушительную реформу банковской системы СССР. Чтобы в час "X" легально, через свои банки, ввезти эти деньги, или, как называют экономисты, переходную ренту в страну для скупки обескровленных предприятий. Они уже тогда, задолго до 92-го года, готовились к приватизации. И, полагаю, уже тогда запланировали выпускать чеки-ваучеры не персональные, а обезличенные. Так проще было стать хозяевами новой жизни.
       А что дали нам с вами эти меры кремлевской власти? Повсеместный дефицит и остановку производства. Работая позже в президентских архивах, я обнаружил записку О. Шенина, О. Бакланова и А. Власова, адресованную Михаилу Горбачеву, "О совещании министров в ЦК КПСС". "Ситуация чрезвычайная, -- сообщали они. -- Обеспеченность сырьем и материалами в автомобильной и легкой промышленности и других отраслях составляет не более 30 процентов. Всего на две трети обеспечен материально-техническими ресурсами оборонный комплекс. Строителям на жилье и объекты соцкультбыта приходит лишь 30 процентов ресурсов. Многие предприятия, по словам министров т.т. Паничева, Пугина, Давлетовой, встанут". И дальше: "Особенно остро ставился вопрос о необходимости решительного пресечения разбазаривания сырья и материалов на зарубежных рынках, предотвращения хаоса во внешнеэкономических связях".
       Горбачев, как всегда, поставил свою закорючку на полях документа и спустил его в архив. Все они видели, все знали. Да и как не видеть, если на твоих глазах экономика проваливается в тартарары. Из других записок того времени с закорючками Горбачева и остальных членов Политбюро открывалась вся подноготная положения страны. За год своего существования кооперативы вывезли из СССР треть произведенных у нас потребительских товаров, за второй год -- еще столько же. Внутренний рынок обрушился. Постановлениями правительства на закупку импортной продукции бросили часть золотого запаса Советского Союза (за два года он сократился на полторы тысячи тонн). Золото текло за рубеж, а под видом "забугорного" нередко оформлялось "родное" продовольствие -- опять-таки с внутреннего рынка. И мясо и хлеб. К примеру, в портах Ленинграда, Риги или Таллина суда загружались дешевым фуражным зерном, огибали по морю Испанию с Грецией и приходили в Одессу с "импортной" продовольственной пшеницей по 120 долларов за тонну. Часть "добычи" уходила на взятки оформителям, а остальное складывалось на случай приватизации экономики. При разрешенной Кремлем анархии дельцы орудовали, не таясь. Народ стал выходить на площади с требованием прекратить разграбление страны. На митинге в Куйбышеве в сентябре 88-го собралось, например, около 70 тысяч человек. Заводы встали, хозяйственные связи между республиками разрушились. Там начали образовываться националистические Народные фронты под лозунгом: "Спасаемся поодиночке!". И все стали сторониться Москвы, как проказы. Сначала в ноябре 88-го декларацию о суверенитете республики принял Верховный Совет Эстонской ССР, а за ним -- Азербайджан.
    По опыту знаю, что такие важные решения кремлевская власть не принимала второпях. Всегда создавались экспертные группы, в которые входили люди из аппарата Совмина и КГБ и, разумеется, ответственные работники заинтересованных министерств и ведомств. И когда затевалось дело с подготовкой законов о предприятии и кооперативах или готовились меры по отказу от госмонополии на внешнеэкономических направлениях при чрезвычайной ситуации, то обязательно привлекались "светлые головы" из МИДа, МВЭС да и других структур.
       Давайте посмотрим, а кто обслуживал в то время кремлевскую власть и мог иметь отношение к роковым событиям 88-го. Не встретим ли мы там знакомые лица? Что касается председателя Совмина СССР Николая Рыжкова, тут все понятно. Он был членом Политбюро и мимо него в Совмине ни одна бумага не могла проскользнуть. Плачущий большевик, как его назвали на съезде народных депутатов СССР, сегодня восседает в Совете Федерации и, по слухам, весь в шоколаде. Были у него как у председателя Совмина верные замы -- Иван Силаев и Юрий Маслюков. Они тоже не могли стоять в стороне от важных процессов. А мы, члены первого правительства России 90-го года, все гадали, почему Ельцин взял в премьеры чужого для себя человека -- Силаева?
    Кто ему навязал или сосватал его? Значит, были люди, кто управлял тогда и Ельциным, и самой ситуацией! Не они ли держали в загашнике и Юрия Маслюкова, чтобы он стал при Ельцине позже вице-премьером правительства РФ?
    Ну а ответственные работники МВЭС и экономических служб МИДа СССР той поры -- разве могли без них обойтись в обосновании цели перехода от порядка к анархии и не с учетом их мнений готовились документы? Разве не они были в составе экспертных групп, готовивших рекомендации для высшего чиновничества? Того чиновничества, которое в тяжелых схватках за кремлевские коридоры перенесло атрофию интеллекта, разучилось думать и готово только подмахивать принесенные им документы. Чем всегда пользовались недобросовестные клерки, проталкивающие личные интересы.
       Замом министра внешнеэкономических связей (МВЭС СССР) работал тогда Олег Давыдов. В январе 93-го он стал первым замом, в сентябре того же года министром внешнеэкономических связей РФ, а чуть позже -- вице-премьером правительства. Давыдов проплыл по политическому небосклону, стараясь не привлекать к себе особого внимания. Погромче вели и ведут себя Александр Шохин и Сергей Лавров -- тогдашние начальник и замначальника управления международных экономических отношений МИДа СССР. Один сегодня возглавляет адвокатскую контору олигархов под названием РСПП, другой -- министр иностранных дел России.
    Ярче всех заблистала звезда Михаила Фрадкова -- в 88-м первого зама начальника главного управления координации и регулирования внешнеэкономических операций МВЭС СССР. В 92-м он стал замом у министра МВЭС РФ Петра Авена, затем сам перешел в министры, а при Путине поднялся до поста председателя правительства России. Сегодня возглавляет службу внешней разведки.
    Биографию Фрадкова нужно читать между строк. Безродный паренек из Куйбышевской области закончил Московский станкостроительный институт и сразу был направлен в Индию советником Посольства СССР по экономическим вопросам. Затем кто-то запускал его, как из катапульты, все выше и выше.
       Кто знаком с законами кадровой политики тех времен, согласятся со мной, что с бухты-барахты людей из ниоткуда в капстраны не посылали. И не парили над ними потом ангелами-хранителями. Если такое случалось, за этим стояла могучая сила. Обычно такой силой, такой катапультой выступал КГБ -- Контора Государственного Беспредела. Возможно, и в случае с Фрадковым да и с другими известными ныне товарищами без этого не обошлось? В умах наших людей все заметнее созревает вывод, что развал страны -- это не пьяная выходка трех бывших партийных функционеров. И рыдания пропагандистов нынешней власти при упоминании Беловежья -- отвлекающий треп. (Будто бы не было у хозяев тогдашней державы сил специального назначения). Да и выкормыши КГБ -- первые российские банкиры-олигархи успели кое-что выболтать. Выстраивается такая следственная версия: группка ушлых ребят (партийно-кэгэбистская мафия?) готовила страну к расчленению, чтобы прибрать к рукам богатую недрами Россию с населением, которому все до лампочки. Готовила под чью-то диктовку. Организовали хаос. В пыли и грохоте развала дали харизматическому Ельцину поуправлять осколком СССР, не ослабляя контроля за ним и заставляя брать все плевки на себя. А потом устроили тихую передачу власти своему человеку -- он должен быть весь в белом и постепенно утверждать диктатуру спецслужб в открытую, якобы демократическими методами.
       Я не ставлю целью определять свое отношение к данной версии и распространяться на эту тему -- мой рассказ о другом. Но полагаю, что в году этак 2017-м, когда Россию возглавит Комитет Национального Спасения, не карманная, а полновластная прокуратура займется разгадкой кремлевско-лубянских тайн. И хотя многие документы уже уничтожены, думаю, в сейфах таятся признания-исповеди тех, кого обошли, "кинули" при дележе собственности.
       Не упомянул при перечислении имен я Михаила Сергеевича Горбачева. Но не по принципу: царь хорош, да бояре паскудные. Для меня, как и для многих, Михаил Сергеевич раскрылся не сразу. Видно было, что он не хапуга, не цеплялся зубами за кремлевскую власть. И демократ Горбачев не показушный, а истинный. Лозунг "Свобода личности!" для него не пустой звук. И как раз в обертке свободы личности скармливали ему зарубежные "друзья русского народа" кашицу натовской корысти. И здесь в той же обертке свободы личности разные проходимцы несли Михаилу Сергеевичу на утверждение пагубные идеи, а он от удовольствия закатывал глаза. Слишком много скучковалось вокруг него проходимцев и слишком верил Михаил Сергеевич им. Иногда хотелось воскликнуть: "Прости его, Господи! Он не ведает что творит". А какую ставил он перед собой тайную сверхзадачу, стали Догадываться позднее. На первом съезде народных депутатов СССР ему бросили в лицо обвинение в доведении страны до хаоса. А Михаил Сергеевич поднялся и торжественно произнес: "Ну и что! Из хаоса возродится порядок!" Уже шла гражданская война в Нагорном Карабахе, Узбекистане, загорался Кавказ. Какой из хаоса вырастает порядок, теперь знает каждый. Вроде бы не с моего шестка судить о такой личности, но скажу, тем не менее: он многого не понимал в большой политике. В глубинных процессах, которые отдавались наверху лишь толчками. Он не чувствовал жара подошвами ног.
       Он попросту был юрист. А главное для юристов не содержание, а форма. Эту угловатую жизнь они готовы утрамбовать в форму одной статьи закона, а эту -- какой бы она ни была разноплановой -- в форму другой статьи. Юристы любят громкие фразы, внешний эффект, а суть дела отводят на второй план. Юристы в большой политике непредсказуемы, как шаровая молния.
    Народу России надо, кстати, быть осторожнее, двигая во главу государства юристов. От них одни беды стране. Такая закономерность: был во главе государства юрист -- Александр Керенский -- дело закончилось октябрьским переворотом. Потом был юрист Владимир Ульянов (Ленин) -- он создал ГУЛАГ и утопил пол-России в крови. Потом был юрист Михаил Горбачев -- он подвел страну к самороспуску. Потом был юрист Владимир Путин -- десятки миллионов обворованных россиян на себе испытали плоды его творений.
    Другая закономерность с правителями-юристами: чередование противоположных качеств их характеров. На смену юристу-либералу приходил юрист без нравственных тормозов -- жестокосердный, циничный. После безвредного краснобая юриста Керенского шел юрист Ульянов (Ленин) -- государственный террорист. После юриста-демократа Горбачева шел юрист Путин. Но о нем у меня еще будет подробный рассказ.
       3
    Выступать против тогдашних экономических реформ в принципе -- занятие ретроградов. Весь хозяйственный механизм нуждался в оздоровлении. Но Советский Союз не был нищим на паперти, о чем врут сегодня телеприслужники олигархов. Держава прочно стояла на ногах. В 85-м у СССР практически не было внешнего долга (а в 91-м он уже составил колоссальные суммы). Да, цена нефти в мире упала до десяти долларов за баррель (значит везде наблюдалась рецессия). Но страну еще не успели посадить, как наркомана, на две трубы -- нефтяную и газовую. Всем тогда хотелось большего, хотя за экономические показатели стыдиться не приходилось: за 1981-1985 годы валовой национальный продукт СССР возрос на 20 процентов (США -- только на 14, а Италии, Англии и Франции -- меньше чем на 10 процентов). Даже в 87-м -- по инерции -- страна сохраняла стабильное положительное сальдо во внешней торговле: превышение экспорта над импортом исчислялось многими миллиардами долларов. Шел выпуск продукции в многопрофильных отраслях -- даже капстраны покупали у нас силовые турбины, шагающие экскаваторы, механизированные комплексы для угольных шахт, станки, самолеты, конденсаторы, речные суда на подводных крыльях и многое-многое другое. И все это стало на глазах испаряться.
    Помнится, все мы тогда ворчали: "Мало заботится о нас государство". Мы, журналисты, особенно и подзуживали читателей в своих публикациях.
       Пять копеек стоил проезд в метро и автобусах, а хотелось ездить бесплатно. Получали бесплатные путевки в санатории, на курорты и досадовали, что там не "все включено". За киловатт-час электроэнергии платили четыре копейки, на том же уровне с нас брали за квартиры и газ, а мы возмущались: почему не снижают цены! В бесплатной медицине мы требовали введения института семейных врачей, а в бесплатном высшем образовании -- постоянного повышения стипендий.
       Просто мы привыкли с каждым годом жить лучше, и нас не интересовали проблемы властей.
    Ворчать-то ворчали, но, поразмыслив, реально оценивали свой быт. Тогда не в моде были громкие социологические опросы. А вот служебные, закрытые замеры общественного мнения практиковались. Так, в конце 1982 года -- по горбачевскому летоисчислению, в разгар застоя -- подразделения Института философии Академии наук СССР провели анонимное анкетирование в союзных республиках. Анонимное -- значит наиболее объективное. Были опрошены десятки тысяч человек. Как оценивали свое положение простые граждане по сравнению с тем, что было пять лет назад? Беру одну из самых "недовольных" республик -- Украину. Вот что показало анкетирование (в процентах к ответившим):.
      
       Можно делать скидку на "совковость" запросов тех лет, на то, как народ понимал "хорошие условия жизни". А можно и не делать. Наши люди всегда любили сытно поесть, красиво одеться, приятно отдохнуть. И хотели они от власти, чтобы она убирала с пути то, что давит идеологическим прессом, то, что мешает хорошо жить и работать.
    Мешал предприятиям диктат Госплана и министерств? Безусловно. Вот и нужно было находить и устанавливать законами баланс между интересами коллективов и государства, между интересами личности и общества. А не опрокидывать с размаху все права на одну чашу весов, выдавая анархию за мать порядка.
       То же самое с кооперативами. У частной инициативы был целинный простор -- лесопереработка, пошив одежды и обуви, развитие прудовых хозяйств и сферы обслуживания... Продуктов питания на душу населения производилось тогда значительно больше, чем сейчас. Из развитых стран по этому показателю мы уступали только Соединенным Штатам Америки. Даже благополучная Англия на душу населения производила в год меньше России: пшеницы -- на 61 килограмм, картофеля -- на 118, мяса -- на 2,5, молока -- на 120, масла -- на 3,9 килограмма, яиц -- на 118 штук. Это доступные цены для всех не давали товару залеживаться на полках. Но проблема была и здесь -- из-за нехватки хранилищ и перерабатывающих мощностей страна в цепочке "поле -- прилавок" ежегодно теряла до 1,5 миллиона тонн мяса, 8,5 миллиона тонн молока. Крупные мясокомбинаты и многие заводы пищевой отрасли были построены еще до Великой Отечественной войны. Нужна была разветвленная сеть современных убойных пунктов, перерабатывающих цехов. Со всем этим могли справиться кооперативы. Дали бы людям свободу, беспроцентные ссуды, помогли бы с оборудованием и техникой -- заиграл бы наш рынок всеми цветами радуги. Но свободу получили другие кооперативы, обирающие страну.
    Я уже упомянул о митинге протеста в городе Куйбышеве. Начали показывать кулаки и рабочие других промышленных центров. А в ЦК КПСС повалили телеграммы от местных партийных чиновников: "все больше членов партии заявляют о своем выходе из нее", "начался поток выхода из партии. Подают заявления кадровые рабочие"... Кремлевская власть понимала, что тротиловый эквивалент ее взрывчатой политики нарастает. Капсюли с гремучей ртутью заложены -- может бабахнуть в любой момент. А быть сметенной этим взрывом -- такое в ее планы, конечно же, не входило.
       Мы не знали тогда, что на уме у инициаторов экономических изысков, что они думали делать дальше. Кое-что прояснилось, когда я познакомился в архивах с Особой папкой совершенно секретных документов. Вот строки из записки того времени в Политбюро ЦК КПСС: "В связи с осложнением политической обстановки в стране Комитет государственной безопасности СССР полагал бы целесообразным создать еще 5 региональных отделений Группы "А" (Альфа) по 45 человек в каждом с дислокацией в городах Киеве, Минске, Алма-Ате, Краснодаре и Свердловске". И решение Политбюро (протокол N 182): "Согласиться с предложением Комитета государственной безопасности СССР". Кто такая "Альфа" и для чего она создавалась, думаю, рассказывать не надо. Все, кто поднимал голову против власти, были для Группы "А" террористами.
       Но на "Альфу" надейся, а сам не плошай -- так, наверное, прикидывали в Москве. И в регионы ушла шифротелеграмма: "Общий отдел ЦК КПСС сообщает, что в соответствии с принятым решением ЦК КПСС с введением в стране степени "Полная готовность" прием и передача шифротелеграмм осуществляется по системе шифросвязи Комитета госбезопасности СССР между запасными пунктами управления местных партийных и советских органов и пунктами управления страной" (Особая папка). Так зарываются в землю на случай войны. А поскольку внешние враги у нас к тому времени стали друзьями, оставался один супостат -- свой народ. Впрочем, у наших властей перемирия с народом не бывает.
       Готовились Погреба и для высшей знати страны. За подписью Николая Рыжкова вышло распоряжение Совмина N 2833 рс о строительстве объекта "Волынское-3"-- спецособняка с подземными коммуникациями. В распоряжении говорилось: "Возложить на КГБ СССР функции генерального проектировщика по разработке проектно-сметной документации объекта и функции заказчика; выполнить строительно-монтажные работа по обустройству монолитных железобетонных конструкций, а также отделочные работы внутри объекта с применением изделий из красного дерева; Госплану СССР и Минфину СССР выделить по заявкам управления делами ЦК КПСС необходимые валютные средства, а Минвнешторгу СССР произвести в 1988-1989 годах закупки специального технологического оборудования для строительства объекта "Волынское-3".
       У них под Москвой и без этого было нарыто ходов, как у кротов на запущенном огороде. Воды не хватит, чтобы выкурить оттуда кого-то. Будучи вице-премьером правительства России, я из любопытства попутешествовал по этим подземным закоулкам. Там вожди недовольной нации могли прятаться от гнева неделями, подбадривая обкомы шифротелеграммами: "Держитесь, ребята. ЦК не выдаст -- народ не съест!". Но нет, им надо еще и еще. Умилительно в распоряжении место про "изделия из красного дерева". Не могли они без комфорта спускаться даже в потусторонний мир.
    4
    А что же Ельцин, чем был он озабочен в ту пору? Я вернулся из Нагорного Карабаха, командировка была непростой -- потоки беженцев, перестрелки, представитель Москвы в Степанакерте Аркадий Вольский передвигался по автономной области исключительно на бронетранспортере. Мой сосед по кабинету Альберт Сироткин опять сказал о многократных звонках Бориса Николаевича. Уже состоялась XIX партконференция, где Ельцин просил о политической реабилитации: Уже прошли в столице первые митинги Московского народного фронта.
       Мы снова сидели с Ельциным в комнате отдыха -- открытые краны в ванной и умывальнике. Он признался, что реакция людей на его выступление на XIX Всесоюзной партконференции была неожиданной. Не удосужились вникнуть в суть речи, а все зацепились за просьбу о политической реабилитации. "Осуждают, -- с горечью произнес Борис Николаевич, -- говорят, опять Ельцин перед начальством задницей крутит".
    Кто звонит ему из бывших товарищей по ЦК? Почти никто -- все боятся навлечь на себя неприятности. Только позванивает Николай Иванович Рыжков как земляк земляку. Уговаривает не лезть в политику: "Тебя пристроили, будь благодарен! Займись своим делом". Не иначе как поет с голоса Горбачева. Ельцину это очень не нравилось. Ездить по стране не давали, чтобы не баламутил народ, встречи с коллективами срывали, запретами обложили со всех сторон. Он чувствовал себя, как медведь на цепи: в корыте корма полно, а в лес за забором, манивший запахом свободы, не сунешься.
       В советской печати имя его было по-прежнему под запретом. А ему так хотелось высказаться не за рубежом, а в своей стране, перед своими гражданами и о выступлении на партконференции, и о текущей политике. Он почему-то думал, что у меня имеется влияние на редакторов центральных газет. И просил поднажать на них. Если бы все было так просто! Странно, но он все еще считал редакторов самостоятельными фигурами. Я пообещал переговорить с Егором Яковлевым, главным редактором "Московских новостей". Хотелось помочь человеку, придавленному несправедливостью и местью обнаглевших от вседозволенности чинуш. Егор был заводным человеком и обожал популярность. А популярность приносили острые публикации. "Московские новости" официально представлялись газетой не партийной, а учрежденной, как я уже говорил, общественной организацией АПН. В ней разрешались кое-какие вольности. И этим пользовались журналисты. Я предложил Яковлеву сделать с Ельциным большую беседу -- это будет гвоздевой материал. Он сначала отмахивался, а через пару дней подошел ко мне и сказал: "Давай, делай!".
       На даче в Успенке мы просидели с Ельциным половину субботнего дня -- я пытался выдавить из него как можно больше разумных идей. И с сожалением обнаружил, что Борис Николаевич застрял в прошлых обидах и что для него нет темнее зла на земле, чем Егор Лигачев. Мы долго жевали эту подпахшую тему, затем я сказал ему: стоп! Надо обсуждать перспективу. Нравится Ельцину обстановка в стране? Нет! Почему? Нравятся экономические реформы? Нет! Почему? Что бы он делал сам на месте кремлевской власти?
    Постепенно Ельцин разговорился -- он как бы почувствовал себя на трибуне, перед толпой. Емко анализировал ситуацию, давал злые оценки не личностям, а действиям всей власти. Он, видимо, давно не спорил ни с кем, и родничок его мыслей засосало унылостью, как песком. А вот встряхнулся, добавил ярости, и пробила свежая струйка. Вернувшись домой, я расшифровал запись нашей беседы, подчистил кое-что -- получилось две газетные полосы острого материала.
       У Егора Яковлева был обычай складывать в папку подготовленные к печати статьи, если они грозили ему опасностью, садиться в машину и ехать за советом на Старую площадь к члену Политбюро, секретарю ЦК Александру Николаевичу Яковлеву. Этот Яковлев давал зеленый свет материалам о репрессиях Сталина в отношении соратников Ленина, о расстреле поляков в Катынском лесу, о сговоре Молотова с Риббентропом. А критический разговор о современной политике зачастую похеривал. "Забодал" он и несколько моих материалов. Его можно понять: надо быть Иванушкой-дурачком, чтобы давать добро на подкопы под тебя самого и твою команду. И когда Егор отвез на Старую площадь беседу с Ельциным, хорошего я не ждал. И не ошибся. Из беседы вычеркнули несколько страниц целиком, по другим тоже погулял синий карандаш (почему-то любили Цензоры синие карандаши!) -- материала осталось на полполосы. Причем выброшенной оказалась самая суть. Но и это еще не все. Александр Николаевич разрешил напечатать осколки беседы только в номере на немецком языке (тогда "Московские новости" выходили на русском, французском, английском и немецком). Это было издевательство. Я повез Ельцину исчерканные страницы, он походил по кабинету взъерошенный, а потом сказал:
    -- Черт с ними, пусть печатают хоть это. Все-таки газета не иностранная;.
       Он ненавидел Александра Николаевича: и за его антиельцинское выступление на октябрьском пленуме ЦК, и за травлю в печати, подконтрольной секретарю ЦК по идеологии. Я слушал его иногда и думал, вот прижучит он однажды Яковлева в темном углу и тихо придушит. Но непостижимое дело! Став президентом РФ, Борис Николаевич лелеял его и, хотя держал чуть в стороне, обеспечивал непыльными должностями. Мне до сих пор не ясна подноготная их мирного сосуществования после развала Союза.
    Блокаду удалось прорвать поздней осенью, и то через ВКШ -- Высшую комсомольскую школу. Под видом встречи со слушателями -- комсомолятами пригласили в школу редакторов молодежных газет и редакторов многих партийных изданий из союзных республик. К тому времени в национальных образованиях на Москву оглядывались уже меньше.
       Встреча продолжалась около пяти часов -- вопросы, ответы. Не сказать, что Ельцин искрил идеями и нырял в глубину проблем, но злые слова о вседозволенности чиновников, о круговой поруке в коридорах власти людей задевали. Здесь он на всю катушку использовал популистским прием, к которому впредь будет прибегать постоянно. Газеты больше месяца печатали отчеты о встрече -- на читателей хлынул освежающий поток правды. О Ельцине снова заговорили.
       И тут, в феврале, как раз начались окружные собрания по выдвижению кандидатов в народные депутаты СССР. В стране предстояли первые альтернативные выборы -- люди выдвигали, кого хотели. На Ельцина был большой спрос. Его назвали своим кандидатом десятка два городов.
       Все-таки силен был Борис Николаевич своей интуицией! Где ему баллотироваться, чтобы пройти наверняка? Я предлагал и Свердловск и Петрозаводск. А в Москву не верил, считал, что Воруй-город прокатит его на вороных. Но Ельцин стоял на своем: только столица! Он должен доказать, что Воруй-город и Москва -- это не одно и то же. Что именно Москва его считает своим. Он будет полноценным депутатом от национально-территориального округа, а не приживальщиком в других городах. Мне казалось, что он глубоко заблуждается. Но ошибался, как позже выяснится, не он, а я. Он волчьим нюхом чуял добычу.
    У меня тоже началась предвыборная пора. Выдвигая кандидата от Союза журналистов СССР, коллектив АПН остановился на моей фамилии. Надо было пройти чистилище -- поездки по стране, победы на региональных собраниях. Каждый кандидат выступал с персональной программой: с чем он идет во власть? У меня программа состояла из четырех "де" -- демократизация, деидеологизация, демонополизация и дебюрократизация. Плюс обещание пробить через Верховный Совет Закон о печати, позволяющий создать четвертую власть. Думаю, эта программа сегодня даже более актуальна, чем тогда.
       Командировки для поездок не оформляли, надо было мотаться по областям и республикам за свой счет. А у меня-то откуда такие деньги? В аппарате Союза журналистов СССР работал Гриша Берхин -- пролаза и мастер войти в любой кабинет. Он и предложил мне шабашку. Кандидатами в депутаты народ пошел косяками, а как составлять программы -- мало кто понимал. Дело-то новое. Вот денежные люди и начали искать программистов, а Гриша Берхин -- тут как тут! Мы наладили с ним конвейер: я писал, он размножал и поставлял заказчикам. Заработок делили пополам. Появилась возможность поколесить по стране без срочных редакционных заданий.
    Средняя Азия еще находилась в дремоте. Хотя до ферганских событий оставались всего месяца три, ничто здесь не намекало на перемены. Импульсы из Москвы отскакивали от брони феодальных традиций -- и два столетия назад правили баи и ханы и теперь тоже они, только под псевдонимами первых секретарей ЦК и обкомов. Перед автоповозками партийных баев с одинаковой смиренностью склоняли головы люди и ишаки. А на Украине скандалил с властями Народный Рух, обзывал их пособниками москалей. Скандалил шумно, по-хохляцки. И Грузию не узнать. Чтобы организовать со мной встречу, уже бежали за разрешением к Звиаду Гамсахурдиа. Хотя был он еще никто, и звать его было никак. А в Прибалтике корректны по-западному. Только мягко давали понять, что их интересуют лишь свои кандидаты.
       И вправду, разный был по составу и содержанию Советский Союз: смесь керосина с компотом. И если не сепарировать эту смесь, а взбалтывать размашистыми реформами, мог получиться отвратный напиток для всех. Горбачеву страна казалась ровным газоном, где для косилки нужен общий режим и не должно быть рытвин и валунов. А Союз был не только многонациональным, но и многоцивилизационным. Он требовал дифференцированного подхода к назревшим проблемам. И когда в отношении хозяйственных специалистов Михаил Сергеевич прокричал в Красноярске общий призыв: "Вы их давите снизу, а мы будем давить сверху" -- к нему отнеслись совершенно по-разному. В одних республиках полезли под кровать за винтовками, в других стали крутить пальцами у виска. И возводить заборы повыше.
       А в Москве ждали теледебатов. В конкуренты Борису Николаевичу Воруй-город пытался выставить Андрея Дмитриевича Сахарова, но тот, естественно, отказался, пошел по списку Академии наук. Тогда номенклатура выкатила орудие в лице гендиректора "ЗИЛа" Бракова.
    Мне позвонил "свой человек" из горкома и попросил срочной встречи в укромном местечке. Мы встретились, и он рассказал: Ельцин и Браков в прямом эфире будут отвечать на вопросы якобы избирателей. Но эти вопросы уже приготовлены в ЦК и горкоме, запечатаны в конверты, а фамилии и адреса "задавальщиков" взяты по лености исполнителей из телефонного справочника. "Будьте бдительны" -- сказал мой информатор. А как предугадаешь, что они там насочиняли.
    В штаб Ельцина приехала тележурналистка из Казахстана Валентина Ланцева со своей группой (потом Ланцева работала у Бориса Николаевича пресс-секретарем) и получила задачу: записать теледебаты на "видик", отследить фамилии и адреса и срочно пройти по этим адресам с телекамерой.
       А дальше-то что: поймаем жуликов за руку, но как рассказать людям об этом? Так хотелось воткнуть им занозу поглубже да с поворотом -- сколько же можно терпеть беспардонность партийных чинуш! Но телевидение полностью в их руках.
    Позвонил Грише Берхину: "Родной мой, выручай. Срочно нужен выход на "Взгляд". Эта программа была тогда самой популярной, в ней молодые ребята иногда выдавали коленца. Гриша съездил в "Останкино" и вернулся довольный: ходы нашел, надо только подмаслить. Там уже тогда любили теплоту в отношениях. Надо, так надо -- договорились.
    Это не были теледебаты в прямом смысле слова. Ведущий программы "Добрый вечер, Москва!" сел между Ельциным и Браковым, стал вскрывать конверты и зачитывать кандидатам вопросы по очереди, называя фамилии и адреса авторов. Бракову шли вопросы в одном ключе, примерно такого характера: "Как вам удается добиваться больших успехов?" или "Как вам удается совмещать в себе качества хорошего руководителя и хорошего семьянина?". Гендиректор сидел вальяжно, отвечал с достоинством: ну как, работэю много. Я представил, как в кабинетах горкома режиссеры этого шоу подмигивали друг другу.
       Ельцину вопросы били под дых, ниже пояса. В них были перепевы выступлений участников Московского пленума горкома. После четвертого или пятого наскока Борис Николаевич набычился и стал похож на боксера, пропустившего сильный удар. Отмахивался несложными фразами, иногда невпопад. Обидно было смотреть, как он проигрывает аппарату, и крепнуть в убеждении, что Ельцин в словесных дуэлях мастак не большой. Сторонники его были разочарованы. Хотя и понимали, что кроется за всем этим какая-то подлость.
       Утром группа Ланцевой порыскала оперативно по городу: трофей оказался великолепным. Многие названные в эфире избиратели уже переехали на другую квартиру. Их нашли -- они в камеру высказали свое возмущение. Другие тоже ле знали, что они задавали пакостные вопросы и высказались в поддержку Ельцина.
    Сейчас точно не помню, кто позвонил -- Листьев или Мукусев и пригласил вечером в студию. А днем шел холодный весенний ливень. Кассеты мне везла дочь Ельцина Таня Дьяченко. Я ждал ее под козырьком у входа в здание АПН, а она бежала по ливню от метро "Парк культуры", сняв с себя плащ и завернув кассеты в него. Вся мокрая, волосы слиплись. Я еще подумал тогда: "Какая у Ельцина хорошая дочь. Как она заботится о чести отца!". Когда слышу сейчас о ее алчных руках, всегда вспоминаю прилипшие к лицу русые волосы.
       Вели программу Сергей Ломакин и Артем Боровик. До передачи сели, выработали тактику. Я был журналист русской школы, и журналистский азарт во мне перебарывал боязнь за свое будущее. Как все было дальше, описал сам Ломакин: "На "Орбиту" поговорили о демократии, а вечером выдаем всю эту историю по полному разряду. Я не помню такого количества "членовозов" около "Останкино", как после эфира с Полтораниным. Лысенко собрал партбюро, в результате меня на две недели отстранили от эфира". Я сказал ему назавтра: "Извини меня, Сережа, что оставил тебя без куска хлеба. Две недели приезжай ко мне домой, будем вместе грызть сухари". Он понимает горькие шутки, но один раз мы все-таки собрались у меня на пельмени. Они ему понравились. Артем Боровик не был штатным сотрудником телевидения. Репрессии его не коснулись.
       А наутро после "Взгляда" у Моссовета собралась стихийная Демонстрация. Все требовали расправы с гнобителями Ельцина. По Москве пошел шум недовольства. Вечером после программы "Время" на телеэкране несколько минут висела серая заставка, как перед объявлением войны, а потом проклюнулся диктор с сообщением Политбюро. В нем говорилось, что я сочинитель инсинуаций, а они в Кремле и горкоме чисты, как агнцы. Ну что с ними делать, если у нйх сплошь божья роса. Если думают они не головой, а каким-то закрытым от постороннего глаза местом. Ельцин выиграл выборы с разгромным счетом, набрав 90 процентов.
    Мне предстояло избираться через несколько дней после выхода "Взгляда". Квота для Союза журналистов СССР составляла десять депутатских мест, а предварительное чистилище прошли 150 кандидатов со всей страны. Наиболее одиозные фигуры -- апологеты партийных порядков не выдержали конкуренции: их срочно перебросили в "Красную сотню" -- список депутатов от КПСС Кто-то сам снял свои кандидатуры, не надеясь на успех. Из оставшихся выбрать "десятку" должен был пленум Союза журналистов СССР.
    Депутаты съехались в Москву -- их поселили в гостинице "Украина". Вечером накануне главного действа в гостиницу заявилась большая группа работников отдела пропаганды ЦК во главе с завсектором Зубковым и начала обходить номера. Чуть ли не в приказном порядке давили на делегатов, чтобы они голосовали против меня. Работали до полуночи, не покладая рук. Не видел, были ли у них на лбах следы от граблей, на которые они наступали с упертостью носорогов. Но на следующий день при тайном голосовании на пленуме я получил самый высокий результат. И стал народным депутатом СССР. А во время работы съезда был избран членом координационного совета МДГ -- межрегиональной депутатской группы.
       5
       Весной и летом 89-го диверсанты от власти продолжали развозить гремучую ртуть по взрывоопасным участкам страны. На поверхности политической жизни царил оптимизм -- крепили единство СССР указами и постановлениями, шумели митинги, буйствовал 1-й съезд народных депутатов. На нем открыто спорили о путях выхода из кризиса. А в подвалах власти за тайными непроницаемыми дверями шла другая работа, невидимая для народа -- по углублению этого кризиса.
    Я встретил в Москве старого знакомого Теймураза Авалиани -- его избрали народным депутатом СССР от Кузбасса. (Свое имя и фамилию ему, русскому, дал грузинский солдат, который подобрал его плачущим ребенком около убитых немцами родителей и отнес в детдом). А познакомились мы с ним еще в 80-м, когда от "Правды" я приезжал в шахтерский город Киселевск. Там Теймураз Георгиевич, бывший директор шахты, взялся поднять обувную фабрику. И сделал ее лучшей в отрасли. Но приезжал я не по этому поводу. Авалиани написал письмо Брежневу, чтобы тот набрался мужества и ушел в отставку, поскольку уже не способен управлять страной. Дерзость необыкновенная! Через обл-военкомат директора пригласили на плановое медобследование и хотели засунуть в психушку. Но он вовремя сориентировался. И его друг, собкор нашей газеты, попросил меня приехать и от имени органа ЦК припугнуть беспредельщиков.
       Мы зашли с ним на заседание МДГ. Он послушал Гавриила Попова, Анатолия Собчака, Виктора Пальма из Эстонии и сказал: "Нет, это опять словоблудие!". И потянул меня на выход. Там и сообщил новость: кто-то стремится спровоцировать в Кузбассе социальный взрыв. С чего он это взял? Много признаков преднамеренного доведения шахтеров до бунта: задержка денежных средств, запрет на выдачу спецодежды и другое. Но особенно показательно исчезновение товаров с прилавков магазинов. Сначала не стало мясной и молочной продукции, хлебных изделий. Народ загудел. Потом не стало постельного белья, носков, сигарет, лезвий для бритья. А потом исчезли с прилавков чай, стиральный порошок, туалетное и хозяйственное мыло. И все это в течение короткого времени. Шахтерам стало нечего есть и нечем умываться.
       Опытный Авалиани заподозрил что-то не то. И с группой депутатов проехал по кожевенным заводам. Склады забиты мылом, на отгрузку в шахтерские города -- запрет. Приехал в Кузбасс председатель Совмина СССР Рыжков, посмотрел на все, пробурчал: "Так жить нельзя!" И отбыл восвояси, ничего не решив. Ему сказали: "Если нет у правительства денег, разрешите нам продать часть угля в Японию или Китай -- мы обеспечим шахтеров продуктами. На складах угля скопилось около 12 миллионов тонн, он самовозгорелся, уходит в дым. А местные власти решить этот вопрос не имеют права". Но и здесь Рыжков ничего не сделал. Где-то разрешили гнать все и вся за границу/а шахтерам подзаконными актами самостоятельность наглухо ограничили.
    Первыми с ультиматумом к власти обратились горняки шахты имени Шевякова -- Авалиани показал мне их документ. Обратите внимание на уровень требований: "С десятого июля спецодежду выдавать по установленным графикам; всем рабочим выдавать полотенце и мыло из расчета 800 гр. на человека в мойке; выдавать телогрейки всем рабочим и ИТР; организовать работу столовой в течение 7 дней в неделю, вывешивать заработок ИТР шахты на доску; организовать питание шахтеров в ночные смены бесплатно из расчета один рубль на человека; улучшить снабжение рабочих продуктами для дома"!!Г Даже для лагеря с заключенными такие проблемы показались бы мелочью. Их можно решить за один день. А здесь будто все сговорились сосать тянучку и доводить шахтеров до белого каления. Подняли проблему с телогрейками до Кремля.
       Прилетел министр угольной промышленности СССР Щадов, повертел ультиматумом в руках: "Этот пункт посмотрим. Ну, а этот вы загнули". Он и дальше отделывался шуточками и ничего не решил. В назначенный день шахта встала. Примерно такие же требования были у других горняков. И тоже остались без удовлетворения. Как тут не поверить в спланированные действия!
    Авалиани улетел домой и Попал с корабля на бал. К середине июля уже бастовало 166 шахт-- 181 тысяча человек. Теймураза Георгиевича избрали председателем забастовочного комитета Кузбасса.
       Недели через две я встретился с первым секретарем Киселевского горкома партии Юрием Торубаровым -- тоже знакомым по прежним командировкам. Киселевск был одним из главных стачечных центров. Газета "Вашингтон пост" написала, что правительство Горбачева хочет руками шахтеров развалить СССР. Я спросил Юрия Дмитриевича, как он относится к этому заявлению. Мысли других он читать не умеет, ответил Торубаров, но расскажет, как все происходило.
       Забастовки начались в Междуреченске, Киселевск пока не качало. Прилетели иностранные журналисты -- им рекомендовали поехать туда службы Александра Николаевича Яковлева. Расположились в гостинице и стали ждать, как ждут намеченную посадку космонавтов. Торубарову позвонили из ЦК КПСС, распорядились организовать митинги в поддержку междуреченцев, обеспечить транспорт и питание для забастовщиков. "Но забастовок-то еще нет!". "Будут, куда вы от них денетесь". Горком выполнил рекомендации ЦК. Киселевск тоже встал.
       -- Что вы делаете? -- сказал Торубарову корреспондент французской газеты "Монд". -- Вы же страну разваливаете.
    Так-то оно так, но партийная дисциплина превыше всего!
    Горняцкие забастовки перекинулись на Воркуту, Караганду и Донбасс. Но все-таки эпицентром стачечного движения был Кузбасс.
    Невозможно было не поддержать стремление горняков к нормальной жизни. В том числе и через забастовки. И мы болели за шахтеров. Бывая в Кузбассе, я видел, как живут многие семьи: в бараках-засыпухах постройки 30-х годов, перекошенных от времени и проседания грунта на выработках. Водопроводы порваны из-за обрушения почвы, висят угольная пыль и газ. А тут еще очищенные жучками от политики полки магазинов.
       на групповое самоубийство. В 77-м году я был включен в правительственную комиссию, которая расследовала причины взрыва на шахте "Сокурская" в Караганде. Погибло 72 человека. Расценки низкие, и горнякам надо было пахать без остановки, чтобы заработать на хлеб. А датчики автоматов все время реагировали на высокое содержание метана и останавливали технику. Нужна была предварительная дегазация угольных пластов -- бурение шпуров-отверстий для выпуска газа из метановых мешков и проветривания забоев. Но это же для начальства лишняя трата денег -- как-нибудь пронесет. И шахтеры, вспомнив о нуждах семьи и перекрестясь, залепляли датчики хлебными мякишами. Достаточно было одной искры от удара металл о металл -- и взрыв.
       Это был типичный случай с катастрофами на высокопроизводительных участках угольных предприятий. Мы выяснили, что с внедрением мощных добывающих комплексов старая система проветривания забоев не справлялась с удалением метана даже при дегазации. А новую не придумали. И наша комиссия порекомендовала отрасли уменьшить суточную нагрузку на лавы, то есть снизить производительность, подняв расценки, чтобы шахтеры не теряли в зарплате. Ради сохранения их жизней. В Караганде и Донбассе пошли на это. А "самостийный" Кузбасс проигнорировал рекомендации.
       И когда сегодня показывают телесюжеты об авариях на шахтах, чаще всего просматривается та же причина -- жлобы-олигархи, завладев собственностью, плюют с колокольни как прежде на безопасность рабочих и думают только о своем брюхе. Как бы ни прикрывали их подельники-губернаторы неудобоваримыми объяснениями.
       К чести шахтеров Кузбасса, они выбрали в стачкомы здравомыслящих людей, типа Авалиани. Приехала на переговоры комиссия ЦК, Совмина и ВЦСПС -- Слюньков, Воронин, Шалаев, а с ними налетела из Москвы целая стая экспертов-стервятников. Все тех же, кто помогал Кремлю готовить концепцию экономических преобразований. Они стали рекомендовать усилить требования шахтеров пунктами о создании при предприятиях кооперативов-посредников и праве шахтеров продавать весь уголь по своему усмотрению, прежде всего за рубеж. Это означало нанести по внутреннему рынку новый удар -- оставить без сырья тепловые электростанции и коксовые батареи на металлургических комбинатах.
       Представители ВЦСПС хотели руками шахтеров урвать для себя пару домов отдыха на берегу Черного моря, чтобы поживиться ими при приватизации. Добавок к политическим требованиям не предлагали. -- их вполне устраивали порядки. Правда, звучали предложения об экономическом обособлении области.
       Но шахтеры отмели поправки представителей кремлевской власти: они не рвачи. Хотят и будут работать на государство, но и государство должно давать им все, что положено. А положено -- это безопасный труд, нормальные заработки, приемлемые условия жизни. Обо всем договорились с московской комиссией, но мало что впоследствии получили. И не могли получить. Не с этой же целью раздувался шахтерский пожар и закладывалась новая порция динамита под основание единства страны.
    Разными причинами объясняли тоща, мягко говоря, неадекватное поведение власти. Кто-то считал, что одни группы в КГБ и Политбюро решили с помощью шахтеров тряхнуть другие. Но стоило ли ради интриг ставить на уши всю страну. Это тупая политика. А тротиловый эквивалент тупости верховной власти тоже очень большой -- может разнести вдребезги все вокруг.
    А если не хватало запалов для достижения разрушительных целей, решили добавить Кузбасс, Воркуту, Донбасс и Караганду? Добавили -- не получилось. Пока. Попробуют в другом месте. При сверхдоверчивом народе у наперсточников от власти широкое поле возможностей. Только для чего им это? И куда они собирались девать свои коммунистические идеалы? Наш социализм с человеческим лицом, который полагалось строить по призыву властей?
       А их, идеалов, давно не было и в помине. Это марксисты Плеханов с Ульяновым и догматики в раннем советском правительстве грезили мировой революцией и верили в коммунизм. Начиная со Сталина, поклоны коммунизму приобрели значение ритуала, не больше -- обязательного, но несущественного, как восклицание на чих приятеля: "Будь здоров!". Сталин уже не был догматиком и с марксистской теорией обращался вольно, без пиетета. Как вспоминал Милован Джилас, бывший вице-президент Югославии, он сказал однажды Иосипу Броз Тито: "Даже при английской монархии возможен социализм".
    Национализация жизнеобеспечивающих отраслей экономики и социальная справедливость -- вот, на его взгляд, устойчивая база народного государства. Он считал, что, национализировав часть экономики, Рузвельт построил в Америке полусоциализм и вытащил страну из Великой депрессии. Как державник Сталин заботился об укреплении государства и создании вокруг него пояса безопасности, а идеологическое оформление этого процесса шло по инерции ленинских лозунгов. Диктатор сам был непритязательным в быту и не давал разгуляться чиновникам: власть не должна выделяться!
       Еще меньше был марксистом Никита Хрущев. Но по другим причинам. Марксизм для него был прикрытием собственной непорядочности. В довоенные годы -- он один из самых заметных активистов репрессий. По подсчетам доктора исторических наук М.Качанова, в 1935-1938 годах Хрущев подписал около 160 тысяч смертных обвинений в Москве и Киеве ("ЛГ" N 48 Об г.) А должность руководителя государства использовал для очистки своего окровавленного мундира, фальсифицируя историю и спекулируя марксистскими постулатами. Он под корень вырубил в стране частный сектор ("Коммунизм накормит всех"?), подтолкнул наступление дефицита, но процесс огораживания номенклатуры особыми льготами еще сдерживал. Хотя из-за расхождения слова и дела блеск власти стал тускнеть в глазах общества.
       Тотальное огораживание и чиновничью вольницу, как я упоминал, разрешил генсек Брежнев. По натуре своей мещанин, он поднял мещанство в номенклатурной среде до уровня нормы жизни. Мир переживал потребительский бум, глобальная война уже невозможна -- взаимное сдерживание ядерным паритетом. Никто не хотел сгорать в атомной топке. Но надо было говорить о природных напастях, чтобы народ не требовал большего. И надо было зудеть по-прежнему людям о коммунизме -- пусть надеются, как раньше, на завтра. А при этом надо было обустраивать собственное благополучие. И власть начала жить по своим особым законам, все дальше отдаляясь от общёства.
       Уже выросло в этой власти новое поколение, которое с молоком матери -- номенклатуры впитало в себя принцип бытия: Богу -- богово, кесарю -- кесарево. К черту равенство перед законом! Оно тяготилось своим двойственным положением в закрытой стране: все у него в руках, а за бугор с собой ничего не возьмешь. И тут произошло явление Михаила Сергеевича -- все ограничительные загородки для чиновников он срезал либеральной пилой. Человека в рамках приличия держат вера или страх. Первого у них не было, а от второго они освобождались. Идейная, Да и моральная деградация власти достигла высокого уровня.
    Людям из этой власти надоела боязнь потерять статус, а с ним и все блага. Надоело прятать лишние брюлики жен от глаз контролеров. Хотелось роскоши -- открытой, наглой. При сохранении державы не утянешь лишнего за рубеж -- возьмут за штаны. Система слежки и контроля отлажена. И надо порушить державу вместе с этой системой, чтобы в неразберихе сепаратизма и дележа территорий народы СССР еще долго таскали друг друга за волосы. Сразу они не побегут с ледорубами за предавшими их чиновниками, а потом время покажет.
       Только с каким капиталом давать прощальный гудок единству державы? Это главный вопрос и это должно быть тайной из тайн. Трудно определить персональные доли, на которые они рассчитывали или которые получили -- многие документы уничтожены, а кое-что, очевидно, лежит в тайниках ФСБ. Но и осталось немало следов -- по ним видны направления подпольной работы.
    Как раз в 89-м началась активная фаза вывоза капитала из нашей страны. Ожили даже те каналы, которые были налажены Комитетом госбезопасности прежде, но по тем или иным причинам дремали. Еще в 1969 году решением Политбюро N П111/162 ("Особая папка") был создан Международный фонд помощи левым рабочим движениям. Долевой взнос КПСС составил 14 миллионов долларов, а годовые взносы колебались в пределах 16-17 миллионов. В 89-м эта сумма почти удвоилась. Дополнительно валюта шла по адресным назначениям -- якобы на покупки типографий, телеоборудования, спецтехники для товарищей по идеологическим битвам. Битв уже не было, товарищи, преданные перестройкой, сложили оружие, а деньги шли. Куда? Отчетов КГБ не представлял и даже шутил иногда по этому поводу.
       Ирландской республиканской армии (ИРА) было выделено несколько миллионов долларов. Договорились, что спустят контейнер с ними на плотике в назначенном месте, когда советское судно будет проходить у берегов Великобритании. Ирландцы ждали, корабль прошел, но никакого плотика не было. "Ищите лучше!" -- ответили им из КГБ на запрос. Наверно, до сих пор ищут, а деньги превратились где-нибудь в виллу на Лазурном берегу.
       По отработанной схеме сливал за рубеж богатство страны и Совмин. Вот он распорядился выдать Госбанку СССР 50 тонн чистого золота. Гохран передал это золото Госбанку, а через трое суток возвратил в Совмин экземпляр его распоряжения. Все, следы вроде бы замели. Госбанк передал это золото во Внешэкономбанк СССР. Безо всяких сопроводиловок (опять для того, чтобы не наследить). Курьеры с мандатами КГБ вывезли золото за рубеж и положили в хранилища совзагранбанков-филиалов Внешэкономбанка -- в Лондоне, Париже, Женеве и Сингапуре. Официальная "крыша" операции -- закупка продуктов питания для тех же шахтеров. Но в страну вернулось несколько мелких партий туалетного мыла.
       А где же наше золото высочайшей пробы? Тю-тю! Оно уже продано ювелирным фирмам, а деньги положены на анонимные счета определенных людей. Тех людей, которые морочили нам головы о светлом будущем советского человека, а кое-кто морочит и сегодня. Счета находились под контролем у ЦРУ, и справки по ним контора давала только своему президенту. А уже президент США с этими справками на руках продавливал интересы своей империи и подлинных хозяев ее и всего мира -- Нью-Йоркской финансовой камарильи. В начале сентября 90-го супербанкир Леопольд Ротшильд обратился к Горбачеву с "личным и конфиденциальным" посланием из Лондона, где якобы сожалел об ухудшении советской экономики. И откровенно косил под дурачка, предлагая раздеться догола: их "банкам требуется больше информации о золотом запасе Советского Союза и о масштабах его использования в последнее время". Хотя на Западе и без того многое знали. Как меня просветили специалисты, по описанной мной схеме с 89-го по 91-й ушло из страны около двух тысяч тонн золота.
       Кто не помнит пустые магазины той поры, которые вроде бы должны были трещать от изобилия за проданный драгметалл! А рыжковский Совмин уже шел дальше. Совсекретным распоряжением ("Особая папка") он установил специальный (не для всех) курс валюты: одним продавать доллар за 6 рублей 26 копеек, а управделами ЦК -- за 62 копейки. Эмиссия позволяла дельцам от власти брать рубли в Госбанке без счета и обменивать на валюту. Миллиарды долларов ушли за границу, а вместо них в подвалы Гохрана свалили советские "фантики".
       Это позволило управделами ЦК Николаю Кручине начать масштабное освоение зарубежной целины. Из его совсекретной записки в Политбюро "О развитии хозяйственно-экономического сотрудничества КПСС" (на ней резолюция: "Согласиться" и визы всего руководства, начиная с А.Яковлева) видно: создаются совместные акционерные общества с австрийцами, киприотами, поляками, финнами. С английскими фирмами будет использован лом цветных и черных металлов с территории советских воинских частей (какой там лом -- вооружение?), расположенных в Польше и Венгрии. Даже к Нью-Йорку тянулась рука управляющего делами ЦК.Он вовсю пахал по заданию партийно-кэгэбистского руководства и на это партийно-кэгэбистское руководство. И мне очень жаль моего старого знакомого Николая Ефимовича Кручину: неблагодарные товарищи в августе 91-го сбросили его из окошка квартиры, замаскировав преступление под самоубийство. Он не мог это сделать, но мог кое-что рассказать, поскольку был по-сибирски человеком открытым.
    Кажется, всем успели распорядиться кремлевские власти. Но болталась под ногами еще мелочевка -- госдачи. И в конце января 89-го вышло совместное постановление ЦК и Совмина N 108-42 (Гриф "Сов. секретно") за подписями Рыжкова и Горбачева. В нем комитету госбезопасности поручалось распорядиться госдачами, в том числе "Семеновское", "Заречье-6", "Вешки-1", "Вешки-2" и "Сосновка-3". Наверно, Михаил Сергеевич рассчитывал на передачу собственности в пользу "нищих". Но забыл, с кем связался. По каким промежуточным переулкам эти дачи гуляли, знать не так интересно. Но пристроились они в этой жизни неплохо. "Сосновка-3", например, сначала попала к нефтяной компании "Эвихон", а потом очутилась у близкого к Кремлю олигарха Михаила Фридмана. Рядом с ним другие олигархи. Черт возьми, они все, что ли, выросли из шинели Комитета госбезопасности!
       Не берусь подсчитать, во сколько обошлась тогда нашей стране гремучая ртуть из Кремля. Из КГБ. Из Совмина. Из других центров легальной и тайной власти. Да и кто теперь за это возьмется! Все только знаем, что очень дорого. Но ходили мы еще по цветочкам. А расплата по полной программе была и будет пока впереди.
    И Ельцин, хотя сидел еще тихо, но уже расправлял подсохшие крылья, счищая с себя последнюю номенклатурную шелуху. Он готовился к вознесению.
       Он говорил мне потом, что к власти вел его бог. Если под богом Борис Николаевич имел в виду Михаила Сергеевича Горбачева с его окружением, с его политикой, тогда, безусловно, был прав. Не будь Ельцина, этот бог с ничтожно маленькой буквы должен был вознести кого-то другого. С таким же умением апеллировать к недовольству народа, с таким же желанием положить в карман власть. Сверхблагоприятная среда была создана Кремлем для превращения вчерашних соратников в вождей протеста.
    В стране начиналась большая игра на опережение. Опасная игра. И мне пришлось быть свидетелем того, как это происходило.
       Глава III Как пилили державу
       1
       Неприятностей в моей жизни хватало. И в реке я дважды тонул, и били меня, а однажды чуть даже не подстрелили в тайге. Я еще пацаном ползал с дубинкой в густых зарослях шиповника, гоняясь за молодым глухарем, а подошедший охотник принял меня за росомаху и пальнул по кустам. Пуля порвала фуфайку и обожгла плечо. Позже в августе 91-го и октябре 93-го попал в расстрельные списки недругов -- сначала у членов ГКЧП, затем у команды и.о. президента России Руцкого. И каждый находил для этого свои доводы.
       А вот когда толпа волокла меня распинать на кресте, я не мог объяснить причину такой свирепости. Крест был сколочен на скорую руку: поперек ствола дерева прибит шершавый деревянный брус. И рядом люди -- с молотками и гвоздями. А распинать на сельском стадионе в южной Грузии меня тащили по распоряжению Звиада Гамсахурдиа. Как я там оказался -- история особая. С нее и начну.
    В конце работы первого съезда, в июне 89-го, из нас, народных депутатов, сформировали временные комиссии, которые утверждали структуру и членов правительства СССР. Все шло без сучка и задоринки, пока на заседании нашей комиссии не появился министр газовой промышленности Черномырдин. С только что назначенным на съезде премьером Рыжковым он согласовал проект преобразования союзного министерства в концерн "Газпром" и принес его на утверждение.
       Мы попросили Виктора Степановича представить весь пакет документов и взяли таймаут для их изучения.
    Биография отрасли была мне известна по журналистским командировкам. Все последнее десятилетие страна напрягалась до хруста костей, создавая газовую империю. Усекались бюджетные вложения на дороги, школы, больницы и жилье в центральной России -- деньги шли на закладку северных городов Новый Уренгой, Ноябрьск, Ямбург, Пуровск... Открывались и обустраивались уникальные месторождения. Транспортные магистрали диаметром 1420 мм. протянулись на 20 тысяч километров. Советский Союз по добыче газа вышел на первое место в мире. И последний аккорд: была создана инфраструктура для продажи сырья за рубеж -- газопроводы Уренгой -- Помары -- Ужгород (4500 километров) и Ямбург -- западная граница СССР (3473 километра).
       И вот на все это богатство Черномырдин положил свой номенклатурный глаз. Могущество империи создавал бывший министр Сабит Оруджев. А рыжковский выдвиженец Черномырдин сочинял справки, работая в аппарате ЦК. Теперь он попросту решил приватизировать союзную отрасль.
       По плану Виктора Степановича, министерство упразднялось и все его обязательства ложились на государство, точнее, на население, или еще точнее -- на нас с вами. А всеми правами вместе с движимым и недвижимым имуществом одаривалась группа шустрых людей. За концерном сохранялись централизованные фонды, распределяемые Госпланом и Госснабом, а также функции союзного министерства во внешнеэкономической деятельности -- экспорт, импорт. Он создавал свою сеть коммерческих банков, совместные предприятия за рубежом и посреднические структуры для торгорли газом. И -- сухой остаток проекта! -- расходовал народные деньги по усмотрению группы директоров на принципах самоуправления.
       Еще впереди были фокусы Черномырдина с рассовывани-ем России по сундукам олигархов -- и нам такой замах показался чересчур откровенным. Мы чуть не задыхались он неловкости и возмущения. В комиссии были депутаты из разных республик: прибалты смотрели на все с равнодушным спокойствием, но россияне смело катили черные шары. И комиссия высказалась против проекта. Черномырдин слушал наши резоны, краснея от недовольства, молча встал и стремительно двинулся к выходу.
    -- Побежал ябедничать к Рыжкову, -- съехидничал кто-то из депутатов. Мы все засмеялись, довольные результатом голосования. И зря: рано пташечка запела.
    Была еще одна попытка пройти через нас -- неудачно. И тогда тех, кто шумел громче всех, выражая свое несогласие, выдернули из состава комиссии -- заменили на "тюбетейки". Так называли опору цэковского аппарата -- депутатов Туркмении и Таджикистана. Но выдернули нас под благовидным предлогом.
       Меня вызвали в Кремль и назначили зампредом комиссии Верховного Совета по расследованию ферганских событий и обустройству турок-месхетинцев. Пришлось спешно паковать дорожную сумку и отправляться в Узбекистан. Других ершистых депутатов разбросали тоже по дальним точкам Союза.
    В Узбекистане мне и сообщили звонком из Москвы, что создание "Газпрома" Черномырдин с Рыжковым пробили. В заявленном варианте. Приватизация сверхдоходной отрасли состоялась. Ельцин потом еще добавит Чиновникам возможностей для обогащения. И станет "Газпром" для проходимцев всех мастей дойной коровой. А кормить эту корову будет народ через скачущие вверх тарифы на газ.
    Июньскую жару в Фергане усиливали пожары -- горели дома месхетинцев, валялись трупы на улицах. Погромщики на грузовиках и автобусах шныряли по городу -- у всех в руках было оружие. Они гонялись за турками, но доставалось и русским. Размахивая зелеными полотнищами, недоросли-погромщики слали угрозы "старшему брату". Милиция помогала бандитам.
    Кто должен возглавить борьбу за порядок? Ферганский обком партии и облисполком -- так полагали члены комиссии. И мы поехали на встречу с руководителями этих организаций.
       В Узбекистане я бывал часто -- как и в других республиках Средней Азии. И наблюдал за эволюцией поведения местной бюрократии. Народ как был гостеприимным, приветливым и покорным, таким же и оставался. А вот чиновники в отношениях к Москве и России менялись. С каждым годом в них поднимался уровень национального высокомерия и эгоизма.
    Еще лет семь назад они кидались брататься с командированными из столицы Союза, а в последнее время стали встречать бурчанием о кознях России. Я уже отмечал, что разрушение экономических связей между республиками в 88-м сыграло негативную роль. Но больше всего развращал местную бюрократию по-фигизм Центра к искусственному раздуванию сепаратизма.
    Народу было выгодно жить под общей крышей державы -- всегда можно найти управу на своих чиновников-беспредельщи-ков. А местной знати очень хотелось избавиться от контроля Москвы, чтобы побайствовать вволю. И ей нужны были аргументы для объяснения соплеменникам, почему надо уходить из Союза. С экономическими аргументами кремлевская власть помогла. Не поскупилась и на политические.
       Идеологическая служба ЦК сама копалась самозабвенно в грязи советской истории. Трясла, разбрызгивая нечистоты, пактом Молотова-Риббентропа, выискивала и подавала тенденциозно забытые факты притеснения нерусских народов страны. Смотрите, в какой клоаке вы жили и продолжаете жить! Будто не было в тот драматичный момент более важных проблем. Эта служба проповедовала политический мазохизм и поощряла в СМИ самобичевание и самоунижение представителей титульной нации. Стало хорошим тоном проходиться с трибун по имперским замашкам Москвы и болтать об эксплуатации русским народом окраин Союза.
    Какая эксплуатация?! Те же узбеки хорошо помнили ташкентское землетрясение 66-го, когда в городе было разрушено 36 тысяч жилых домов и общественных зданий. Прилетели Брежнев с Косыгиным, осмотрели рукны и перебросили в Узбекистан все стройуправления России вместе с техникой и материалами. А Россия сказала: "Потерпим!". Шесть лет возводили русские люди в Ташкенте микрорайоны, дворцы, спортивные комплексы. Были массовые переброски строительных армий в Киргизию и Казахстан. Россия только вздыхала: "Потерпим!".
       Мне пришлось быть однажды свидетелем спора между Кунаевым и Рашидовым: в чьей столице больше отделанных мрамором фонтанов -- в Алма-Ате или Ташкенте. Рашидов, кажется, назвал цифру "130". Кунаев задумался и сказал, что Алма-Ата их скоро догонит. "А мы опять перегоним", -- засмеялся Рашидов. Я видел часть этих фонтанов, на фоне дворцов -- богатое зрелище. И видел утопающие в бездорожье деревни русских "эксплуататоров" -- в Калининской, Вологодской, Псковской и Ленинградской областях. Избы, крытые осиновой щепой, в каких жили наши предки еще тысячу лет назад.
       В Ферганском обкоме нас встретили очень недружелюбно. Там же сидели представители облисполкома. Они пили зеленый чай из пиал с изображением коробочек хлопка и всем своим видом давали понять, что с представителями союзного Центра им разговаривать не о чем. Обращаю внимание: на дворе стоял только июнь 89-го. Председателем нашей комиссии был Леонид Александрович Горшков -- бывший горный инженер и бывший первый секретарь Кемеровского обкома, -- интеллигентный, выдержанный человек. Он болел (и в начале 90-х ушел из жизни), и мы его потом оберегали от поездок в другие регионы. А здесь Леонид Александрович пустил в ход всю дипломатию, все свое обаяние, но перед нами была каменная стена: месхетинцы не должны оставаться в Узбекистане. Стало понятно, что погромщики появились не вдруг -- операцию спланировала местная власть. Уместных властей тоже достаточно тротилового эквивалента, чтобы устраивать локальные взрывы.
       -- Мы приютили турок во время войны, -- сказали в обкоме нам на прощание. -- Теперь пусть убираются домой, в свою Грузию.
    "В свою Грузию" -- это в закавказскую местность под старым названием Месхет-Джавахети, откуда в 44-м 90 тысяч турок-месхетинцев были депортированы, якобы за сотрудничество с фашистами. Их расселили в Узбекистане, а часть в Казахстане и Киргизии. Притерлись с соседями -- жили в мире и дружбе, но вот закружили над этой дружбой враждебные вихри. Убито было в столкновениях около 200 человек.
       В приемной секретаря обкома меня познакомили с двумя молодыми узбеками. Симпатичные рослые парни. Они представились членами национального движения "Бирлик", образованного недавно. Что ребята делают в обкоме партии? "Услышали, что комиссия из Москвы, пришли на разведку". А чем занимается "Бирлик"? "Освобождаем народ от советского колониального ига", -- не без иронии сказал тот, что чуть помоложе. Теперь-то известно: "Бирлик" создавался с помощью органов госбезопасности для раскачивания ситуации. А как только Союза не стало, узбекская власть прихлопнула это движение, отказав в перерегистрации. Но тогда ребята должны были активно морочить головы легковерам.
    Бежавшие из города месхетинцы расположились лагерем за летным полем Ферганского аэропорта -- их было около 20 тысяч человек. Мужчины, женщины, дети. Подразделения Советской Армии окружили лагерь оборонным кольцом, защищая беженцев от погромщиков. В одной из палаток мы собрали старейшин и обсудили ситуацию. Она была аховая.
       Ни воды, ни еды. Делятся своими пайками солдаты. А нашкодившая власть о людях забыла. Послали месхетинцы делегацию в Тбилиси на предмет своего возращения на историческую родину, но оттуда делегацию выпроводили нецензурными выражениями. Грузины дали понять, что их граница для турок закрыта навсегда.
    И теперь беженцы требовали от комиссии Верховного Совета СССР применить державную власть и переправить их хоть на танках в Месхетию. "Кто-то управляет страной? Вы понимаете, что происходит?" -- вопрошали старейшины. Мы кое-что понимали, но до полной ясности было еще далеко.
    Я предполагал, какими трудными будут переговоры с грузинами, а ехать в Тбилиси все-таки надо. Но прежде нужно было слетать в Ташкент -- почему не шевелится республиканская власть? Возможно, она предложит что-то разумное, попросит месхетинцев перебраться в другие узбекские области.
       А за палатками уже шумело людское море: тысячи женщин требовали обещаний от членов комиссии. А что мы могли им сказать? Пустых слов они уже наслушались вдоволь/Вышли к людям, начали говорить о своих намерениях. И вот сначала одна, потом другая, потом третья, четвертая поднесли к нам грудных младенцев и положили у ног прямо в пыль.
    -- Забирайте себе, -- кричали женщины, -- нам нечем кормить их. И все равно их здесь убьют.
    Когда старейшины обругали женщин на своем языке, они взяли детей назад.
    К армейскому оцеплению на близкое расстояние подкатили два грузовичка с молодыми узбеками. У них в руках было оружие. Они стали орать непристойности и кривляться, кто-то приспускал штаны и поворачивался задом к солдатам. Солдаты молча смотрели на все это, прижимая к груди автоматы.
       С нами были армейские генералы -- чины Средне-Азиатского военного округа. Это была их зона действия. И я по наивности сказал им:
    -- Уже над армией издеваются. Как вообще такое возможно -- людей жгут, убивают, а наша армия не вмешивается.
    -- И не будет вмешиваться, -- ответил военный в погонах генерал-лейтенанта. -- После того, как политики предали армию в Тбилиси, никто теперь пальцем не шевельнет. Вы же нам законов не дали.
    О каких законах он говорил, я не совсем понял. Скорее всего, о порядке использования Вооруженных Сил во внутрисоюзных конфликтах. Четкой регламентации до сей поры не было, хотя обстоятельства требовали. А вот то, как кремлевская власть предавала военных, происходило на моих глазах.
       2
       Едва открылся первый съезд народных депутатов, как на трибуну выскочил латвийский депутат и предложил почтить вставанием память жертв 9 апреля 89-го. Он говорил о девятнадцати погибших грузин во время разгона солдатами тбилисского митинга. Я плохо знал прибалтов-депутатов -- они кучковались отдельно от всех. С ними по очереди хороводились то Александр Яковлев, то Михаил Горбачев. И фамилию латвийского выступавшего я не запомнил. Мы все поднялись, помолчали минуту -- святое дело помянуть погибших.
       Но на каждом очередном заседании съезда выходили на трибуну представители Грузии или других союзных республик и возвращались к тбилисской истории. Говорили подолгу, рисуя страшные картины имперского насилия, обвиняли в зверствах советских солдат. Получалась такая картина: на площади собрались почтенные граждане -- пели, танцевали, читали стихи. А Советская Армия в лице воздушно-десантного полка ворвалась в гуляющую толпу и учинила побоище. Руководил карательной операцией командующий Закавказским военным округом генерал-полковник Родионов. Он сидел с нами в зале, и лицо его выражало полное недоумение.
    Кто Родионову давал команду из Москвы? Этот вопрос депутаты задавали неоднократно. Михаил Горбачев отвечал: "Не я!" Он вроде только что вернулся из Англии и не был в курсе событий. Председатель Совмина: "Не я!". Министр обороны: "Не я!" И так по цепочке все кремлевское руководство. Вопрос: а можно ли было обойтись тогда без военных, вообще не звучал. Выходило, что Пиночет-Родионов чуть ли не с бодуна самовольно решил потренировать армию на мирных грузинах. Многие в зале не знали деталей тбилисских событий и в перерывах пытали друг друга: что же произошло?
       А в Грузии лопнул нарыв. Эта республика была в Советском Союзе на особом положении -- островок развитого феодализма в море заскорузлого социализма. Здесь всегда правили не законы, а кланы. Еще Сталин щадил грузин по-землячески по части налогов и разных поборов. Хрущев их старался не трогать. А приятель Брежнева Василий Мжаванадзе, руководивший республикой до 72-го, открыто покровительствовал подпольным "цеховикам" и фруктовой мафии. Он очистил хлебные должности от клана гурийцев, расставил повсюду мегрелов -- и те взяли под контроль весь легальный и криминальный бизнес. Высшее руководство республики, естественно, ходило "в долях". Абхазия при этом была, как Золушка -- она снабжала фруктовую мафию дешевым сырьем.
    Гуриец Эдуард Шеварднадзе, сменив ушедшего на пенсию приятеля Брежнева, стал очищать хлебные должности от мегрелов и возвращать на их места людей из своего клана. Работы было невпроворот: Эдуард Амвросиевич успел выгнать с работы только 40 тысяч чиновников -- мегрелов и посадить 30 тысяч человек. Контроль над легальным и нелегальным бизнесом перешел к тому, кому надо. Абхазия при этом по-прежнему считалась Золушкой и оставалась под игом фруктовой мафии.
    Михаил Горбачев перетянул в 85-м Шеварднадзе в Москву, сделал членом Политбюро и руководителем МИДа. Московский гуриец оставил в Грузии вместо себя гурийца Джумбера Патиашвили. Но тот не оправдал надежд клана -- стал сдавать одну позицию за другой. Начали активно поднимать голову мегрелы во главе со своим вождем неистовым Звиадом Гамсахурдиа. Им хотелось вернуть контроль над легальным и особенно нелегальным бизнесом. И пошарить в абхазских сусеках.
       В середине 88-го горбачевская команда озвучила, походя, план реформирования Союза ССР на либеральной основе. Задумывалось отказаться от иерархического принципа построения СССР и предоставить всем автономиям равные права с союзными республиками. Для многонациональной страны такая политическая бомба в тротиловом эквиваленте была повыше, чем бомбы Хиросимы и Нагасаки, вместе взятые. Я еще вернусь к этой теме. А тогда люди вздрогнули: будто черт дергал кремлевскую власть за язык.
    Они ляпнули без серьезного обсуждения и на время забыли. А национальная элита автономий радостно возбудилась. Какая перспектива! В СССР было 20 автономных республик и восемь областей с округами. Это сколько же появится новых министерских и других престижных должностей! И первой зашевелилась Абхазия. Она решила сработать на опережение и сразу направила Горбачеву письмо с требованием "вернуть Абхазии статус Советской Социалистической республики, каковой она являлась в первые годы Советской власти (1921-1931 гг.)". Кремль никак не отреагировал. Но копия письма оказалась в штабе Гамсахурдиа. 18 марта 89-го абхазы на съезде "Аидгылара" приняли повторное обращение к Михаилу Сергеевичу и попросили присоединить их автономию напрямую к СССР.
       Компания Гамсахурдии решила тоже идти на опережение. Там прикинули, сколько появится союзных республик на территории современной им Грузии -- Абхазская, Аджарская, Юго-Осетинская и Грузинская. И везде надо делить землю с боем. Сначала в партийной прессе Грузии, подконтрольной, кстати, секретарю ЦК КПСС Александру Яковлеву, пошла волна статей откровенно расистского характера. Журналы "Критика" и "Молодой коммунист", газеты "Ахалгазда ивериели" и "Ахалгазда комуниси" пестрели заголовками "Грузия для грузин" и грозили: "Возьмем в руки оружие и гостям укажем дорогу туда, откуда они прибыли пару веков назад". Это про русских людей. И про московских политиков, которые провоцировали Абхазию. Вам, читатель, не видится в этом схожесть с нынешними событиями?
       А в начале апреля Гамсахурдиа организовал на площади Тбилиси запрещенный митинг с требованием выхода Грузии из состава СССР. Были созданы отряды из спортсменов и крепких мужиков, вооруженных металлическими прутьями, цепями и камнями. Здесь же шел сбор средств для покупки огнестрельного оружия. Ну а вокруг боевых отрядов расставили женщин, подростков и стариков. Все как полагалось у настоящих кавказских мужчин.
       Не случайно депутаты от Грузии прикидывались на трибуне съезда овечками -- было что скрывать. Лозунги митинга говорили сами за себя: "Давить русских!", "Русские! Вон из Грузии!". "Долой прогнившую Российскую империю". "Долой автономию!" и другие в том же духе. Это было сборище грузинских фашистов. Они выдвинули в первые ряды детей и старух, а из-за их спин швыряли в солдат из оцепления камни. Началась подготовка к погромам.
       Ранним утром 9 апреля к толпе с призывом мирно разойтись обратился Католик Грузии Илия II. Организаторы митинга бросили свой призыв: держаться! И в то же утро генерал-полковник Родионов приказал начать вытеснение людей с площади. Работали около тысячи человек -- воздушно-десантный полк с саперными лопатками вместо щитов и дубинок и мотострелковый полк Внутренних войск. Началась паника. От сдавливания грудных клеток в толпе погибли 18 человек и один -- от саперной лопатки. От ударов камней и металлических прутьев получили ранения 152 военнослужащих. Прилетевший в Тбилиси Шеварднадзе сказал после этих событий на совещании, что ему непонятно, "как могли лидеры неформалов совершенно сознательно вести доверившихся им людей на заклание и из корыстных целей втягивать в ряды демонстрантов даже школьников младших классов -- наших детей и внуков -- и ставить их в первые ряды противозаконной акции". Он-то хорошо знал всю подоплеку произошедшего.
       На съезде так и остался открытым вопрос: кто давал отмашку Родионову. Все свалили на него. Осудили самочинство генерала и Советской Армии. Только позже под давлением Анатолия Собчака Егор Лигачев признался, что решение принимали члены Политбюро под председательством Горбачева. А зачем было напускать тумана и прятать головы в песок, словно страусы? Или они совсем потеряли ориентиры в потемках своей замысловатой политики и стали считать защиту целостности страны греховным делом?
    У наших вождей было и остается какое-то детское представление о существе и формах большой политики: надо выскочить незаметно из подворотни, пульнуть чем-то в прохожего и так же незаметно обратно нырнуть -- я не я, и хата не моя! Это от привычки жить в бесконтрольном режиме, где мозги зарастают салом. Попробуй удержаться у власти с таким поведением в нормальном государстве! И политикам, взошедшим на Олимп не в результате закулисных интриг, а в конкурентной среде, тоже приходится принимать серьезнейшие решения. Но ответственность за них они непременно берут на себя, не перекладывая на стрелочников.
    Если на улице появляется лозунг: "Россия для русских!", нынешние телеподручные питерских олигархов (ТПО) начинает пугать народ русским фашизмом. Если где-то кричат: "Долой русских!", ТПО шепчет о росте национального самосознания. Все смешалось в моральных критериях! Для меня, как и для других русских людей, повидавших прелести межрасовых столкновений, эти лозунги смердят одинаково.
       И в Тбилиси, и в Фергане были, как ни крути, фашистские вылазки! Национал-экстремисты прощупывали на прочность центральную власть и в целом Советский Союз. Даст власть им по зубам -- отступят. Заскулит, покажет слабину -- пойдут дальше. Горбачев повторял, как молитву: "Действуем только политическими методами". И доводил ситуацию своими зигзагами до критической точки. Но политические методы предназначены для политической борьбы. А к погромщикам, поднявшим руку на целостность многонациональной страны, во всех государствах иной подход.
       Спустя несколько лет в разговоре с Горбачевым я напомнил ему о Тбилиси и Фергане и спросил, как он оценивает уровень демократии в США. Михаилу Сергеевичу вопрос показался странным и с каким-то подвохом. А какой в нем подвох! Он не раз отмечал устойчивость принципов американской демократии, да и мир принял ее чуть ли не за эталон государственного устройства. Там во главу угла ставят защиту конституционных прав граждан и придерживаются только политических методов борьбы.
    И когда весной 92-го толпы чернокожих и латиноамериканцев вышли в Лос-Анджелесе с призывами: "Громить белых!" и начали жечь их имущество, демократия не побоялась показать мускулы. Потому что нависла угроза над целостностью страны. Не прячась за армию, президент США объявил о своем решении погасить межрасовый пожар, чтобы сохранить государство. В Лос-Анджелес были брошены около десяти тысяч национальных гвардейцев и около пяти тысяч военных с агентами ФБР. Они убили в столкновениях 15 человек и арестовали 12 тысяч погромщиков.
       Всем было жаль погибших. Но абсолютное большинство граждан страны поддержало действия власти. Оно понимало, что иначе и быть не могло. Если люди из команды президента не озвучивали планов о повышении юридического статуса графств (соипйез) и муниципалитетов до уровня штатов, значит с головой у них все в порядке. Значит, им можно доверять.
    Если власть давит силой социальный бунт своих граждан, или антиправительственные акции, это воспринимается всеми как тягчайшее преступление. И так должно восприниматься всегда. Но если жестко останавливает уничтожение людей за другой цвет кожи или за принадлежность к другой национальности, реакция совершенно иная. Поэтому ни одна страна в мире не сказала об ущемлении свободы личности лос-анджелесских погромщиков. И их подстрекателей-толстосумов.
    Это у нас демократию власть трактует как право на вседозволенность распоясавшегося меньшинства. Иную точку зрения считает крайне реакционной. Хотя новая Россия и "содрала" у США Конституцию, как двоечник в школе у соседа-отличника, но преднамеренно налепила столько ошибок, что превратила разумного Павла в однобокого Савла.
       3
       Но вернусь в Узбекистан. С большой группой генералов мы прилетели в Ташкент из Ферганы на встречу с хозяином республики, первым секретарем ЦК Компартии Узбекистана Исламом Каримовым. Позже он станет несменяемым президентом, а тогда Москва только-только утвердила его на главную партийную должность, вытащив из кашкадарьинской глубинки. Вот еще одна номенклатурная "гусеница" из многих на политпространстве СССР, взращенных Кремлем и переживших со временем качественное перерождение.
    Каримов встретил нас, не вставая, лишь кивнул и указал рукой на длинный ряд стульев вдоль стены кабинета: рассаживайтесь! Десять многозвездных генералов во главе с командующим военным округом и командующим Внутренними войсками МВД СССР молча сели, я как руководитель комиссии-делегации придвинул сьой стул поближе к хозяину и спросил: "Как будем решать проблему с турками-месхетинцами?" 20 тысяч месхов ждали ответа у аэропорта Ферганы, еще 40 тысяч заняли глухую оборону в соседних городах и поселках, защищаясь с помощью солдат Советской Армии от узбекских националистов. У погромщиков, очевидно, был единый организационный центр.
       Под Каримовым было кожаное зеленое кресло, которое издавало при вращении тихий писклявый звук. Хозяин кабинета повернулся в нем несколько раз, заполняя тишину кошачьей музыкой, и сказал примерно следующее: месхи трудолюбивый народ, но они занимают хорошие узбекские земли, которые нужны коренным жителям. Они хитрые, прилипли к плодородной Ферганской долине. Пусть люди сами разбираются, кому что принадлежит. Разве нет для турок других мест, кроме Узбекистана? Если нам их жалко, мы можем забрать беженцев в Россию.
       А к нам со своими порядками больше не лезьте, -- заключил Каримов. -- Нечего вам здесь делать. Кончилось время Москвы.
    У человека еще не высохло на губах молоко кремлевских назначителей, а он уже фонтанировал таким антироссийским презрением. Хороша же была кадровая политика горбачевско-лигачевского Политбюро. Оно смещало партийных деятелей брежневской поры -- кого на улицу, а кого переводом в столицу на второстепенные должности, -- нередко выплескивая ребенка вместе с водой и отдавая важные регионы на откуп националистам. Так было с Украиной, Прибалтикой, Средней Азией и другими. За некоторыми смещенными ходила слава сукиных сынов, но, как говаривал вечно живой учитель членов Политбюро, это были "свои сукины сыны"-- державники. А вместо них пришли сплошные "сукины сыны", но совсем чужие для Советского Союза. Случайно ли?
    Генералы слушали хозяина кабинета молча, обмениваясь короткими взглядами. У некоторых из них играли на щеках желваки.
    Каримов тоже был народным депутатом СССР -- от Кашкадарьинской области. В перерывах работы первого съезда мы пару раз сидели с ним в кремлевском буфете за одним столиком -- ели куриный бульон с пирожками и пили кефир из стеклянных бутылок. И я сказал на правах "собутыльника":
       -- Уважаемый Ислам Абдуганиевич! Вы согласитесь, что мы находимся на территории Советского Союза, где действуют законы СССР...
    -- И что из этого? -- недовольно напрягся первый секретарь ЦК.
    -- А то, -- разразился я монологом, -- что на этой территории совершаются массовые преступления. И должностные лица, и Вы в том числе, не только не пресекают эти преступления, но и потворствуют им. Нашей комиссии Верховного Совета даны большие полномочия. Вот сидят генералы -- руководители всех силовых структур нашей страны. Вот среди них первый замминистра внутренних дел СССР, командующий Внутренними войсками, генерал-полковник товарищ Шилов. Все они ждут распоряжений от комиссии...
    Генералы согласно закивали, не то соглашаясь, не то подыгрывая. А я продолжал:
    -- Их подразделения готовы сегодня же загрузить виновных чиновников в самолет и препроводить в Генеральную прокуратуру, в Москву. Кончилось время не Москвы, а время шуток с ней...
       Никто нам не давал никаких полномочий -- об этом даже речь не заходила в Кремле. Я блефовал от безысходности ситуации и боязни потерять окончательно в глазах военных лицо политической власти. Но надо знать азиатских чиновников -- их спеси обычно хватает до первых крутых поворотов.
       -- К чему такой тон -- нетерпимый тон, -- скривился Каримов и примирительно сказал, -- Мы все коммунисты и болеем за общее дело.
    К выражению "мы -- коммунисты" функционеры прибегали чаще всего в моменты большого душевного напряжения, когда к ним подступала растерянность. И я окончательно понял, что секретарь не выставит меня за дверь как держиморду, а начнет предлагать компромисс. И он действительно стал рассуждать: ферганская долина для месхов закрыта -- там уже мира не будет. Но погромщиков местная власть приструнит. А вот в южные области Узбекистана, почти на границу с Афганистаном, переселить семьи беженцев можно. Правда, там климат палящий и пески. Возможно, это был заранее рассчитанный ход: кто согласится из оазиса -- цветущего сада перебираться в пустыню! Но стоять на возвращении турок на пепелища комиссия не могла.
       В приемной секретаря результатов наших переговоров дожидалась группа месхов-старейшин. Мы сообщили им о предложении Каримова, но они наотрез отказались. "Только в Месхетию, на родину, -- твердили старейшины. -- Мы же получили реабилитацию. А временно согласны разместиться в соседних республиках." Мы оставили генералов в Ташкенте заниматься вместе с узбекской властью своими делами -- бороться с погромщиками, а сами полетели сначала в Казахстан, потом в Киргизию и Азербайджан. Везде была одна реакция: "У нас своих турок хватает!" Только Азербайджан согласился принять несколько тысяч беженцев при условии, что Совмин СССР перепрофилирует у него два или три хлопководческих совхоза в овощеводческие. Для создания рабочих мест. Что и было сделано позже. А комиссия полетела в Грузию.
       В Тбилиси сразу трудно было разобраться, где центр власти и с кем вести переговоры. И в президиуме Верховного Совета республики, и в Совмине нам сказали, что они ничего не решают. Мы прилетели втроем: члены комиссии Александр Горбачев, бывший директор рисосовхоза из Дагестана, Геннадий Шипитько, бывший корреспондент "Известий" в Киргизии, победивший на выборах первого секретаря ЦК, и я. После тбилисских событий вся республика будто притихла в ожидании новых событий.
    Первый секретарь ЦК Компартии Грузии Гиви Гумбаридзе, сменивший по воле Кремля Джумбела Патиашвили, еще вчера работал председателем Комитета госбезопасности. Молодой, цвету-Щии гуриец -- ставленник Шеварднадзе сидел в затененном капнете один и откровенно сказал нам, что он в республике ноль и тоже ничего не решает. О переселении месхетинцев разговаривать с ним вообще бесполезно -- такие проблемы он тем более не решает. "А кто решает?" -- "Люди Гамсахурдиа и, конечно, сам Звиад, без его воли теперь ничего не делается". -- "Где можно встретиться с ними?" -- "Не знаю". Прочную опору нашло себе в Грузии Политбюро ЦК КПСС!
       Лучше вчерашнего председателя КГБ знал обстановку Зураб Церетели -- нынешний украшатель Москвы железными монстрами. Мы приехали в его феодальный замок на окраине города -- большая охрана, свора цепных псов вдоль высоких заборов. Он устроил сначала экскурсию по винному погребу, показал свою живопись, а потом соединил нас с другим Церетели -- сподвижником Гамсахурдиа. А уже через того мы вышли на самого Звиада. Нас передавали по цепочке, как завзятые конспираторы, хотя никто, конечно, не прятался -- от кого было прятаться им, хозяевам Грузии!
       Ухарская политика кремлевской власти, просигналившей националистам державных окраин: "Гуляйте. Вам все дозволено!", подняла на поверхность массу людей с затаенными чувствами мести. Звиад был одним из них. Сын классика грузинской литературы Константина Гамсахурдиа, он доказал на себе, что природа иногда отдыхает на детях: не выделялся никакими талантами, его съедали только безмерное тщеславие и жажда власти. В 79-м Звиада арестовали в Москве в момент передачи секретных документов резиденту американской разведки. И посадили в тюрьму. Вернувшись домой, он вел себя тише воды и ниже травы. А в конце 80-х вдруг стал бить себя в грудь, будто сидел за антисоветскую деятельность, и требовать прав вождя. В принципе он не врал: предательство Советского Союза хоть и с натяжкой, но все же можно квалифицировать как антисоветский поступок. И противники гурийцев, этих жадных сотоварищей Москвы, приняли его игру.
       Большие глаза Звиада, немного навыкате выражали недовольство учителя непонятливыми учениками. Он даже пристыдил нас: такие хорошие люди, а занимаемся недостойным делом расселения турок. Мы сидели с ним в помещении драмтеатра, и Гамсахурдиа декламировал:
       -- В то время, когда наши отцы воевали с фашистами, турки прислуживали оккупантам, уничтожали достойных сынов Грузии. Их вышвырнули за дело, теперь они опять лезут туда, где нагадили. Разве не очернит это память о жертвах войны?
    Его аргументация могла обезоружить. Действительно за массовые преступления, совершаемые ее представителями, любая нация должна отвечать. Многие это до сих пор забывают и говорят, что у преступлений нет национальности. Нет, если преступления единичны. А если тысячи представителей нации промышляют разбоем или предательством?
       Только при чем здесь месхетинцы? Больше 40 тысяч турок (практически все взрослое мужское население) воевали в Красной Армии против фашистов, 26 тысяч из них погибло. А в ноябре 44-го Лаврентий Берия убедил Сталина, будто Турция хочет вступить в войну на стороне немцев и месхетинцы-единоверцы начнут поддерживать ее. Рейх уже на ладан дышал, и понятно было, что Турция не собиралась идти на самоубийственный шаг. Но грузинским шовинистам с помощью Берии удалось провернуть депортацию месхов, чтобы прикарманить их земли.
       Наш аргумент вызвал у Гамсахурдии гнев. Зачем грязными лапами трогать достойное имя Берии, возмущался он. Сказано, что турки Грузии не нужны, значит, так и будет. И если мы -- члены комиссии -- сами не турки, то могли бы это понять.
    А почему, собственно, все должно зависеть от воли уважаемого Звиада Гамсахурдиа? Он ведь выражает личную точку зрения -- у него нет государственного статуса. Если в параличе вся официальная грузинская власть, тогда пусть люди на месте выскажут свое мнение. Нужен сход граждан Месхетии. Так мы сказали нашему собеседнику.
    -- Сход так сход, -- нехотя согласился Гамсахурдиа. -- Будет вам сход!
       Через день нас ждал вертолет МИ-8, мы полетели в Ахалкалакский район. Странно только, что с нами не было ни одного сопровождающего. В большой машине лишь пилоты и мы, три члена комиссии. Нам, понятно, никто не сказал, что Гамсахурдиа решил нас проучить. Своим активистам он велел собрать на сельском стадионе сотни три-четыре крепких мужчин и объявить перед нашим прилетом, что русские на броне танков везут в их район семьи турок -- будут забирать у Грузии дома и землю. А первую группу турок везет на вертолете троица московских депутатов. Пусть толпа позабавляется с нами. Это мы узнали позже, по возвращении в Тбилиси -- от людей Гамсахурдиа.
       Был летний ясный день. Вертолет пробирался по ущельям, меж склонами гор: внизу белели поселки и зеленели сады. В неширокой долине машина сбавила скорость, стала снижаться, и вот мы увидели сельский стадион -- по одну сторону поля трибуны для зрителей, а по другую -- пирамидальные тополя. Народу по нашим прикидкам, было не меньше тысячи. Вертолет завис Для посадки, люди разбежались в разные стороны, и мы плюхнулись на газон. Толпа сомкнулась недалеко от машины.
    Я продумывал, с чего начать непростой разговор с местными жителями, и мы спустились по лесенке, приветливо улыбаясь. Вдруг от основной массы собравшихся отделилась и ринулась в нашу сторону толпа крепких мужчин. Они повалили всех троих на землю, схватили за руки и ноги и куда-то поволокли. Вокруг стоял гвалт. Меня тащили и били снизу ногами -- по спине и по почкам. В смятении мы только успевали кричать: "Что вы делаете?" Кто-то пытался оторвать у меня вместе с лацканом пиджака значок народного депутата СССР.
       Нас приволокли к тополям и бросили на землю. Толпа чуть расступилась, и я увидел, как два молодых человека прибивали поперек ствола дерева шершавый деревянный брус, а еще двое стояли рядом с молотками и гвоздями. Они мастерили крест. Я попытался подняться, но с ног меня сбили пинками. "Они хотят нас распять" -- мелькнула догадка. Я даже представил, как они елозят моими руками по шершавому брусу, загоняя под кожу занозы, и сказал: "Вы же христиане. Бог накажет вас за такой грех землетрясением". У меня это вылетело экспромтом, но землетрясения там случались нередко, их очень боялись.
    Исполнители приговора замешкались: нас трое, а крест один -- с кого начинать. Пилоты что-то кричали по-грузински толпе. Высокий усатый мужчина подбежал к вертолету, сунул голову в дверь и объявил: "Там никого нет!"
    -- А где турки, которых вы везли с собой? -- спросили нас из толпы.
       -- Какие турки? Мы летели одни.
    -- А где сейчас танки с турками, которые идут к нам?
    -- Какие танки? Нет никаких танков. Кто это вам все наплел?
    Они стали разговаривать по-грузински, но понятно было, что люди ругаются между собой и кого-то ругают.
    -- А зачем вы приехали? -- спросил седовласый грузин.
    -- Мы прилетели на сход. Советоваться с вами...
    -- Нечего с нами советоваться. Убирайтесь отсюда, -- заорала толпа.
    Нас снова подхватили за ноги и руки и поволокли к вертолету. Раскачав каждого в воздухе, забросили, как мешки с картошкой, в машину и захлопнули дверь. Мы полетели в Тбилиси, вытирая на лицах кровь и молча переваривая случившееся.
    Комиссия представляла кремлевскую власть, хотя я и мои спутники присоединились к этой власти недавно и, можно сказать, случайно. Когда-то кремлевская власть своими волюнтаристскими, безжалостными решениями вырывала народы с корнем из родной земли и, как перекати-поле, пускала по ветру. А через десятилетия кремлевская власть, не понимая всей сложности проблемы, захотела восстановить историческую справедливость и призывала депортированные народы вернуться домой. Так было, например, с крымскими татарами, ингушами и вот теперь с месхетинцами.
       А где те очаги, к которым звали вернуться беженцев? Там давно укоренились и греются семьями другие. Понятие исторической справедливости абстрактная форма. Оно не совпадает с понятием справедливости у тысяч людей, которых переселили когда-то на земли высланных. Они без боя брали эти земли, но отдавать без боя были не намерены. Последствия грубых ошибок и субъективистских решений власти всегда закладывались и закладываются, как мины на поле. Могут лежать годами, но обязательно взорвутся. И взрывы тем разрушительнее, чем больше недобросовестных людей используют чье-то недовольство в своих во-ждистских целях.
       С Гамсахурдиа после этого я виделся только однажды. Летом 91-го Ельцин стал Президентом России, и на его инаугурацию съезжались главы союзных республик. Министрам правительства РФ поручили встречать и опекать их. Мне среди других достался Звиад Гамсахурдиа. Я встретил его у трапа самолета во Внуково, мы сели в одну машину и в сопровождении милицейского эскорта поехали в грузинское представительство, которое уже переоформлялось в посольство независимого государства.
    Он опять сработал на опережение. В ноябре 90-го Гамсахурдиа стал председателем Верховного Совета Грузии и в марте 91-го, проигнорировав союзный референдум о сохранении страны, провел свой референдум за выход из состава СССР. В апреле 91-го Верховный Совет объявил о политическом и государственном суверенитете Грузии и о выходе из состава Советского Союза. А в мае 91-го Звиад был избран президентом страны. Он действовал синхронно с новыми руководителями прибалтийских республик -- они вместе теснили неповоротливую кремлевскую власть, заставляя бросать ее на политическом поле брани богатые стратегические трофеи.
       Мы ехали, не вспоминая историю с распятием на сельском стадионе, будто между нами ничего не было. И Гамсахурдиа по-отечески меня наставлял:
    Почему центральная власть путается у России под ногами? Советского Союза уже нет. Переселите эту власть куда-нибудь в Магадан.
    Вид у него был при этом серьезный. Я не выдержал и сказал, что мы согласны перевести Кремль в Магадан при условии, если Звиад позовет месхетинских беженцев в Грузию.
       Гамсахурдиа сделал вид, будто не заметил подначки и мечтательно произнес:
    -- Если мы совместно депортируем в Сибирь всех осетин из Южной Осетии, я пущу туда несколько турецких семей.
    Он оставался бесцеремонным в любой ипостаси.
       В Москве членов нашей комиссии ждал еще один сюрприз. Узбекские власти обманным путем уговорили беженцев-месхетинцев перебраться на юг России, будто бы там ждут их для переселения в Грузию. Сформировали несколько железнодорожных составов и выпихнули турок из республики. Чисто азиатское вероломство! Никто Россию не предупредил -- поезда прибыли на Кубань явочным порядком. Но там месхетинцами уже занялись местные власти: организовали питание и начали расселять по совхозам. А наша комиссия доложилась президиуму Верховного Совета СССР -- с турками катастрофа. Да там и не ждали других результатов. Над страной уже опускалась мгла вакханалии, по стержню державы -- центральной власти пошли глубокие трещины.
       4
       А я должен был выполнять обещание, данное своим избирателям -- работать над законом о печати. Чем и занимался до середины 90-го. Горбачев утвердил рабочую группу во главе с незамеченным в идеологических драках с номенклатурой юристом из Чувашии Николаем Федоровым. Потом он станет министром юстиции России и президентом своей маленькой приволжской республики. Президиум Верховного Совета насовал в группу многих партийных функционеров, но они, слава богу, отлынивали от дела, чем предоставили нам, журналистам, широкий простор для работы.
       Федоров оказался порядочным человеком демократических взглядов (о чем запоздало потом сокрушались его назначители) и намеченный к одобрению депутатами цэковский проект закона бросил группе на растерзание. Мы рвали его, как бобик грелку, там было за что зацепиться зубами: проект сохранял предварительную цензуру с армией церберов из Главлита, оформлял принципы партийного руководства прессой и давал право на выпуск газет и журналов лишь организациям КПСС, а также подчиненным ей структурам. Проголосовали: концепция документа неприемлема! Взяли в работу проект трех юристов -- Батурина, Федотова и Знтина. В нем было много хороших идей, но дело портили многословие и большое число заумных двусмысленных формулировок. Авторы проекта иногда участвовали в работе группы: слушали предложения заинтересованно и добросовестно перелопачивали спорные статьи закона. Журналист Домионас Шнюкас, депутат от Литвы, съездил в Польшу, привез оттуда и перевел на русский язык целый пакет наработок идеологов "Солидарности" по свободе слова. Использовали в полной мере и этот материал. В общем, взяли оттуда, взяли отсюда, кое-что вписали сами -- авторский проект трех юристов подтянулся, избавился от полноты и заговорил четким голосом.
    Работа нашей группы была под пристальным оком цэковских функционеров. Они жульничали откровенно, разбавляя "федоровский проект" противоречивыми новациями и рассылая подделки по комитетам. Для чего это делалось? А чтобы в суматохе и неразберихе пропихнуть через Верховный Совет ущемляющие свободу слова статьи. Депутат из Ленинграда, бывший известинец Анатолий Ежелев бдительно следил за телодвижениями недругов демократического варианта закона и вовремя поднимал тревогу. В очень нервной обстановке закон СССР "О печати и других средствах массовой информации" был принят 12 июня 90-го.
    Первые месяцы наша группа работала в небольшом зале гостиницы "Москва". Этажом выше располагался Комитет Верховного Совета по строительству и архитектуре, который возглавлял Ельцин. Я частенько заходил к нему, направляясь в буфет -- у Бориса Николаевича почти никогда не было посетителей. Сидел, скучая, верный помощник Лев Суханов, пришедший с шефом из Госстроя, а через распахнутую дверь был виден в пустынной комнате Ельцин за абсолютно чистым столом. Он оживлялся, услышав наш разговор с Сухановым, звал к себе, и мы обсуждали положение в МДГ и перспективы политики.
       Ельцин и архитектура-- соседство этих слов на табличке перед кабинетом вызывало у многих улыбки. Как можно сопоставить два понятия: архитектура -- тонкие кружева, а Ельцин -- бульдозер, оглашавший шумом округу! Комитет Бориса Николаевича стоял по статусу на обочине политической жизни Верховного Совета. И сам Ельцин воспринимал свою тихую должность как промежуточный пункт биографии. Основной состав съезда народных депутатов находился под полным контролем мстительного цэковского аппарата, и при первой ротации Верховного Совета ориса Николаевича могли забаллотировать без труда. И никакой Алексей Казанкик уже не мог уступить ему место. (Состав народных депутатов процеживался в аппарате ЦК: кого надо вводить в Верховный Совет -- они будут голосовать за кремлевские проекты любых законов, а кого -- не пускать. Списки неугодных передавались руководителям республиканских делегаций, и эти делегации в полном составе вычеркивали отмеченные в ЦК фамилии. Синхронность действий республиканских групп мы с Ельциным испытали на себе еще при выборах первого состава Верховного Совета, когда набрали с ним равное число черных шаров и были забаллотированы. Голосовало 2250 человек -- и случайно такое совпадение произойти не могло). Так что ловить Борису Николаевичу здесь нечего.
       Надо забрасывать сети в другом пруду. И Ельцин стал готовиться к избирательной кампании в народные депутаты РСФСР. Отоварившись вторым мандатом, он рассчитывал на безоговорочную поддержку второго эшелона российских политиков -- демократов. Первый эшелон интеллигентских политиков-- народные депутаты СССР Гавриил Попов, Анатолий Собчак, Георгий Арбатов, Юрий Афанасьев, Николай Шмелев, Олег Богомолов и многие другие не бросались с головой в омут: относились к Борису Николаевичу настороженно, чуя в нем запах популистского динамита, да и сами были не прочь занять лидирующее положение. А второй укос -- выборы в республиканский парламент обещал принести богатый урожай молодых бунтарей, не знающих середины. Время от времени Ельцин ездил на встречи с электоратом, чтобы не дать людям перед выборами забыть о себе.
       На одну из таких встреч он пригласил меня осенью 89-го. В доме культуры Раменок, на юго-западе Москвы, собралось вечером около двух тысяч избирателей -- зал всех не вместил, радиоточки вывели в фойе и на улицу. Организаторы действа позвали еще депутата от "Красной сотни" -- для противовеса, а скорее, для битья. Но он по каким-то причинам не явился. На сцене поставили длинный стол под красной скатертью, перед нами с Ельциным положили большие букеты цветов, а перед пустым стулом, где должен был сидеть депутат от "Красной сотни", прислонили голик к табличке с его фамилией. Молодая женщина иногда подходила к столу и нарочито бережно поправляла голик, вызывая довольные смешки публики.
       Выступил Борис Николаевич, потом слово предоставили мне, а потом мы стали отвечать на вопросы. В центре внимания был, разумеется, Ельцин -- он разошелся, много говорил о привилегиях, смело ругал власть за невнимание к людям. Выходили из дома культуры, протискиваясь через толпу: слева и справа нам совали в руки букеты цветов.
    Машины у меня не было, и Ельцин предложил довезти до метро. Мы свалили все букеты в его "Волгу", поехали, а у станции метро я вышел, оставив все цветы Борису Николаевичу для дочерей и супруги.
       А через несколько дней по Москве пополз слух, что Ельцина на успенских дачах сбросили с моста с охапкой цветов. Сразу после выступления в Раменках. Он мне ничего не рассказывал, а я не расспрашивал. Люди видели, как мы вместе уезжали в машине, и связали его историю со мной. Пришла как-то моя жена с работы, врач Боткинской больницы, и с укоризной сказала, о чем у них судачит народ: "Ельцин с Полтораниным поехали по чужим женщинам. Там их застукали мужья. Полторанин успел сбежать, а Ельцину досталось". Хотя жена знала хронику того вечера. Мне в этих рассказах не понравилось то, что я бросил в беде товарища по любовным походам. А так пусть болтают себе на здоровье.
       Но кремлевская власть решила поднять личное дело народного депутата Ельцина, его семьи до государственного уровня особой важности. По указанию Горбачева службы министра внутренних дел Бакатина рылись вокруг этой истории больше полмесяца. А 16 октября 89-го Михаил Сергеевич посвятил этому случаю заседание Верховного Совета.
    -- Вопрос -- сказал он не от себя, а почему-то от имени всего Советского Союза, -- интересует уже не только общественность Москвы, но и страны.
       На заседании долго мусолили цифры: какая была глубина воды, куда столкнули ночного визитера, какая высота мостика, сколько букетов цветов. Министр Бакатин голосом прокурора Вышинского цитировал показания сестры-хозяйки дачи и водителя "Волги". Все распалились, Михаил Сергеевич сидел очень довольный: ну, что теперь скажет задира Борис Николаевич? А Борис Николаевич сказал: "Никакого факта нападения на меня не было, никаких письменных заявлений я не делал, никуда не обращался, никаких претензий не имею. У меня все". Действительно все: человек сам никого не стукнул, никого не винит, чужих денег пока не брал, границу не нарушал. Что еще? Но обсуждение продолжалось, его показывали по телевидению, а стенограмму опубликовали в газете "Известия".
    Даже те, кто еще надеялся на здравомыслие кремлевской власти, с горечью отмечали: до чего же она измельчала! Все время Разборки, необъяснимые действия, поспешные заявления.
       Ниже какого плинтуса должна опуститься ответственность этой власти, чтобы Верховный Совет занимался разглядыванием портков друг у друга, когда в стране шли забастовки, десятки тысяч беженцев скитались по чужим углам, а национализм уже переливал через край.
       Как раз в эти месяцы в Молдавии проводились издевательские акции против русскоязычного населения -- специально подобранные молодчики избивали людей, постоянно оскорбляли на улицах. Причем вдохновителями акций были партийные функционеры, назначенные кремлевским аппаратом, близким к генсеку. В совсекретной записке Горбачеву замзавотделом национальных отношений ЦК С.Слободянюк сообщал, что трудовые коллективы предприятий городов Тирасполь, Бендеры, Рыбница, Кишинев требовали от Москвы пресечь нарушения Конституции СССР. Десятки тысяч людей готовы были создать рабочие дружины, чтобы защитить республику от кучки националистов. Или, как они называли их в обращениях к Центру -- от национал-карьеристов. Но в Центре жили установками Михаила Сергеевича на пленуме ЦК КПСС: такие события говорили "о росте национального самосознания у всех наций и народностей страны, о проявлениях национальных чувств".
       В Литве Верховный Совет объявил присоединение республики к СССР в 1940 году незаконным. Начались в прессе грубые атаки против "русских агрессоров" из России и демонстративная подготовка к выходу из состава Союза. Работник государственно-правового отдела ЦК Ю.Кобяков поездил по республике и направил Горбачеву секретную записку, где очень осторожно определил суть положения: "все труднее становится провести грань между позицией "Саюдиса" и действиями руководящих партийных работников республики".
       "Саюдис" -- это группа ориентированных на США литовских интеллигентов, требовавшая от русских убраться скорее, но... Но оставить и обновить все, что русские настроили для банановой в прошлом республики -- морские порты, Игналинскую атомную электростанцию, нефтеперерабатывающие комплексы вместе с трубой и сырьем, заводы и фабрики в Каунасе, Клайпеде, Вильнюсе, Шяуляе. Плюс к этому -- не забирать назад большую территорию Вильнюсской волости, переданную Россией в начале XX века литовцам. А также ни в коем случае не отторгать от Литвы Клайпеду с прилегающими районами. В марте 1939 года Германия аннексировала эти территории -- без единого выстрела. Трусливые литовцы сдали Клайпеду без боя: административно она вошла в состав Кенигсбергского земельного округа. А весной 1945 года русские солдаты (опять сибиряки!) заплатили тысячами жизней, чтобы вырвать Клайпеду из лап Германии. Но Москва не стала включать ее вместе с Кенигсбергом в состав Калининградской области РСФСР, а подарила Литве. Еще она прирезала ей дельту Немана с портом Русна и почти половину Куршской косы -- получай удобный выход к Балтийскому морю! Теперь Москва, чего доброго, могла и передумать.
       В этой записке и других документах тех дней в ЦК (архивы хранят их сегодня) постоянные ссылки на многочисленные встречи с народом. Мнение у всех одно: слишком много вложила страна в экономику Литвы, и функционеры-националисты хотят отделиться от СССР, чтобы растащить все по карманам, а народ бросить на произвол судьбы. Эту же цель преследовала партийно-кэгэбистская бюрократия других республик.
       Кому-то такой взгляд на проблему покажется упрощенным. А зачем людям мудрствовать лукаво, если они возвысили себя над народом? Вон Ленин в двадцати одном условии Коминтерна предложил пролетариату отделиться от своих наций, бросив буржуазию на вымирание, и объединиться через компартии с "первым отечеством мирового пролетариата". Теперь его духовная наследница -- партийная буржуазия сама решила отделиться от пролетариата и объединиться через украденную собственность в международную олигархию. Во Всемирный Орден. И все это делалось под видом борьбы с коммунизмом.
       Как сообщал автор упомянутой записки Ю.Кобяков, рабочий люд рекомендовал Центру "в кратчайшие сроки принять закон "О порядке реализации права союзной республики на свободный выход из состава СССР", который должен исключать одномоментность решения о выходе и содержать детальные положения об удовлетворении всех взаимных экономических и иных претензий, а также гарантировать соблюдение прав жителей республики". Все члены горбачевской команды оставили на записке свои согласные закорючки.
    А через несколько дней Верховный Совет СССР под председательством Михаила Сергеевича сначала принял закон об экономической самостоятельности Литвы, Латвии и Эстонии -- первый шаг к политическому разводу. И еще через какое-то время -- закон о разграничении полномочий между Союзом ССР и субъектами Федерации (26 апреля 90-го), который дал право республикам одномоментного выхода из СССР путем местного референдума. Как потом организовывались эти референдумы национал-карьеристами -- с угрозами, использованием нанятых молодчиков, мы знаем.
       Едва вышел закон, сразу активизировались "друзья угнетенных народов" -- политики США. Раньше они откровенно не лезли во внутренние дела СССР. Но тут сам Бог велел подсуетиться: не сегодня-завтра появятся бесхозные территории -- новая сфера влияния США. В Грузию, Молдавию, Прибалтику и Среднюю Азию поехали "купцы", а Вашингтон стал громко, чтобы слышал весь мир, хрустеть валютой. В секретной оперативной записке в Политбюро зам. зав. международным отделом ЦК К.Брутенц сообщил, что по инициативе сенатора Мойнихэна конгресс США готовится проголосовать за выделение руководящим функционерам Литвы десяти миллионов долларов. Для стимулирования сепаратистских процессов в Союзе возможно выделение денег другим республикам.
    Не те, конечно, масштабы. Это самостийные власти "богатого" Советского Союза или еще самостийнее вожди "богатой" нынешней России списывали й списывают долги с "бедных" режимов многими миллиардами долларов. А янки -- народ прижимистый. Подкидывают деньжат по чайной ложке -- на карманные расходы влиятельным политикам. Националисты очень рассчитывали на щедрость подстрекателей из Вашингтона, но в будущем их ожидало горькое разочарование. Потому и подобен американский бюджет большому Байкалу, что все финансовые реки впадают в него и лишь одна вытекает. И та, как Ангара, перегорожена дважды плотинами -- законом и строгим контролем общественности.
       На записку должен был реагировать сподвижник Михаила Сергеевича Эдуард Шеварднадзе. Не надо, конечно, с его грузинским темпераментом стучать кулаком по столу и кричать по телефону госсекретарю США Джеймсу Бейкеру: "Зачем, кацо, суешь свой нос в чужой огород!" Нужно интеллигентно, дипломатично.
       А он и не стучал. Он в это время дипломатично обсуждал и тайно подписывал с тем самым Бейкером Соглашение о разграничении между СССР и США морских пространств в Беринговом и Чукотском морях. По соглашению наша страна потеряла в 200-мильной зоне район площадь 7,7 тысячи квадратных километров и 46,3 тысячи квадратных километров континентального шельфа. Вот уж действительно: раз пошла такая пьянка, надо резать последний огурец. О сделке Бейкер -- Шеварднадзе (за которой маячили силуэты президента Америки Буша-старшего и Горбачева с фужерами в руках) первыми узнали российские рыбаки, когда из родных морей их поперли со свистом матросы американских сторожевых кораблей. Но в международной политике, как на шахматных соревнованиях: перехаживать не дают. Законом от 26 апреля 90-го "Оразграничении..." кремлевская власть привела-таки в действие взрывное устройство невероятной разрушительной силы, которым погрозила стране еще год назад (чуть раньше я о нем уже говорил). Этот закон поднял статус автономных республик до статуса союзных, со всеми вытекающими последствиями.
       Республика Тува, например, с населением 300 тысяч человек становилась, по документу кремлевских мудрецов, "советским социалистическим государством -- субъектом Союза ССР". Наравне с Россией, Украиной, Казахстаном и т. д. А сосед Тувы Красноярский край с населением в три миллиона человек превращался в заштатную провинцию той же России, но урезанную по территории вдвое (минус Татария, Коми, Башкирия, Чувашия, Северный Кавказ и проч. и проч.).
       Марийское квазигосударство, где марийцев проживало меньше, чем русских, выныривало у границ Нижегородской и Кировской областей. Как им строить отношения с ускакавшим на другую статусную орбиту соседом? На более достойном финансовом уровне! Поскольку и Тува, и Марий Эл, и ряд других автономий были дотационными, русским областям предстояло подзатянуть пояса и отстегивать дополнительно на содержание новых армий чиновников. А если с подачи верхушки страны автономии успели бы оформить границы, российский люд при переездах из одной своей деревни в другую замучился бы толкаться на таможенных пунктах.
       5
       Мир в это время жил идеями интеграции: открывались границы, Европа сбивалась в единый союз. Да и в СССР как светском государстве худо-бедно шел до перестройки процесс сближения национальностей, выравнивания их в единую нацию огромной страны. Без чего целостность любой державы будет явлением временным. В начале 70-х я много ездил по Казахстану и Средней Азии. Местная интеллигенция уже считала анахронизмом марксистскую установку о праве наций на самоопределение. И в конституционном праве выхода союзных республик из состава СССР усматривала лукавое отношение русской бюрократии к окраинам. Дескать, есть в понятии этой бюрократии главный в семье -- Россия, а все остальные -- примкнувшие к ней: хотят -- живут вместе со старшим братом, не хотят-- пусть уматывают. А люди считали, что все давно уже переплавились в единую советскую нацию -- без коренного и пристяжных-- и даже предлагали провести всесоюзный референдум об отмене устаревшей статьи Конституции. При этом неприкосновенным оставалось право республик говорить на своем языке, жить своими обычаями и культурой. Партийным баям не по душе были такие идеи, но они обнадеживали народ: пока рано!
       И вдруг нас потянули в другую сторону-- к национальной обособленности и межеванию людей по этническим группам. Подталкивая тем самым людей к различным конфликтам и уходу в религиозные ниши. И между этими нишами принялись возводить перегородки из политического бетона. Под аккомпанемент сладких речей из Кремля об общем европейском доме.
    Вот говорят, что этот закон был местью Борису Ельцину. И попыткой ослабить его как лидера РСФСР. Но закон вышел за целый месяц до первого съезда народных депутатов России, где Ельцин с третьей попытки стал председателем Верховного Совета республики. А озвучили разрушительную идею "автономизации", как помните, за год до съезда, когда еще и выборов-то не было. Так что закон целил не в конкретного человека. И сделал свое дело.
       В неприятии политики Центра как стержня державы он объединил и сторонников и противников Ельцина. Не случайно за Декларацию о государственном суверенитете РСФСР проголосовало подавляющее большинство депутатов (907 -- за и только 13 -- против). А поскольку фундаментом этой державы была Россия, то противостояние между ней и Центром означало слом всей конструкции союзного государства.
       Но противостояние стало неизбежным. И оно началось. Чего, собственно, и добивались партийно-кэгэбистская мафия и все закулисье через взрывников в кремлевской власти. В помощники России это закулисье определило и Украину-- на ее территории создавалось отдельное Крымское социалистическое государство. И Узбекистан, из-под которого выдернули Каракалпакию. А Грузия с Прибалтикой считались уже отрезанными ломтями.
       Не набиралось объективных причин для распада страны -- СССР не был империей. В империях граждане колоний ущемлены во всех правах по сравнению с гражданами метрополий -- в политических, экономических, культурных. А кого ущемила Москва? В Политбюро, парламенте и правительстве СССР были представлены люди из всех республик. Национальная молодежь поступала вне конкуренции в свои институты и имела большие квоты в вузах Ленинграда и Москвы. Поступай -- не хочу! Это русские певчата и парни продирались через конкурсы здесь и там. А об экономическом выравнивании отсталых республик за счет России уже говорено-переговорено.
    Разнородность Советского Союза -- тоже не причина распада. Куда нам было до Китая, с его огромным населением, разделенным на представителей 60 национальностей. Тесно им жить на небольшой территории, да и цивилизации в одной стране разные, но монолитен Китай и поджимает в развитии США. Потому что не бегает государственная власть по тонкому национальному вопросу со взрывчаткой наперевес, а действует взвешенно. И в США многонациональное население, и в Индии, и в Канаде -- везде есть проблемы, везде их решают, но нигде не раздували межэтнические пожары так безответственно, как это делала кремлевская власть.
       На нашу беду угораздило историю собрать одновременно на советском пространстве всех политических карликов в роли вождей. Выведенные в кадровых инкубаторах ЦК КПСС, они облепили все ветви власти -- от Москвы до самых до окраин. А может, не надо грешить на историю? Может, это наше поколение так измельчало, что безликость стало принимать за близость человека к народу, цинизм и приспособленчество -- за прагматизм, ловкачество -- за тонкость ума. Мы аплодировали демократам и популистам, но цыкали на здравые высказывания. Интеллигенция, побитая конформизмом, как молью, толпилась за подачками у ног бесконтрольной власти. Генералитет и офицерство выродились в трусов и конъюнктурщиков. "Красные директора" принялись делить между собой народное добро. Всем было плевать на Отечество -- лишь бы еще одна звезда на погоны, еще одна ступенька вверх по карьерной лестнице, еще один кусок собственности. Политические божки в это время активно трудились над перекройкой карты страны. А чем равнодушнее общество, тем больше тротиловый эквивалент разрушительной власти.
       Любопытно было смотреть на участников заседания Подготовительного комитета по доработке нового Союзного договора, которые собрались 24 мая 91-го под Москвой. В марте прошел референдум -- подавляющее большинство граждан проголосовало за сохранение СССР. Воля народа -- закон для функционеров. Как же они думали исполнять эту волю?
    На таком важном заседании должны были присутствовать Руководители всех союзных республик. Михаил Сергеевич Горбачев проинформировал тех, кто прибыл в Ново-Огарево: "У нас Каримов (Узбекистан) отсутствует. Там народу надо помогать... Сейчас уехать ему -- просто не поймут. Гамсахурдиа (Грузия) прислал телеграмму-- приехать не может. Ландсбергис (Литва), Горбунов (Латвия), Рюйтель (Эстония) -- участие в заседаниях считают нецелесообразным. Снегур (Молдавия) не приехал. Тер-Петросян (Армения) -- во Франции. Будем работать? Да".
       Так подростки собираются на пикник. Вожак объявляет: "Ваську с Колькой из дома не отпустили, Володьку родители увезли на дачу. Кого позовем вместо них?" Здесь заранее нашли, кем заменить отсутствующую "семерку" (потом к "семерке" примкнут другие) -- руководителями семнадцати бывших автономий: Шаймиевым (Татария), Степановым (Карелия), Завгаевым (Чечено-Ингуше-ния), Спиридоновым (Коми), Леонтьевым (Чувашия), Батраковым (республика Крым) и т. д. Это были, в основном, главы новых "социалистических государств" на территории России. "Субъектов Союза" получалось больше, чём прежде, только сам Союз в результате таких манипуляций превращался бы в жалкое подобие СССР.
       У Михаила Сергеевича был неуверенный тон, будто функционеры делали ему одолжение: не хотите так именовать новое союзное объединение, давайте назовем эдак. Все тянули одеяло на себя, а он их ласково увещевал: "Надо договариваться и идти навстречу, товарищи, идти навстречу". Некоторые "вожди" автономий чувствовали себя по меньшей мере участниками Ялтинской конференции 45-го, разделившей Европу. Первый секретарь Чечено-Ингушского обкома и председатель ВС автономии Доку Завгаев чуть ли не голосом Сталина веско ронял: "надо четко высказаться, что же из себя будет представлять обновленная Российская Федерация. Мы должны быть республиками, образующими Российскую Федерацию". Он хотел оформить Россию вроде ООО (общества с ограниченной ответственностью): захотел -- образовал, не понравилось -- закрыл.
       Завгаев все время говорил от имени своего народа. "Не должно быть представителей первого и второго эшелона. Если мы пойдем по такому пути, наши люди выскажут недоумение". Горбачев, раззадоривший национализм своей политикой до оборзения, кротко восклицал на эти эскапады: "Да, Доку Гапурович. Отмечаю Вас, Доку Гапурович". А через три месяца после ново-огаревско-го заседания народ вышвырнет партократа Завгаева из начальственных кабинетов, и он сбежит в неизвестном направлении. По поручению Ельцина я найду его после долгого поиска, жалкого, в Надтеречном районе Чечни, отгороженного от "своего народа" мешками с песком и автоматами Калашникова (об этом я расскажу позже).
       Ельцин выдавливал из Горбачева согласие на дележ союзной собственности и бюджета. Безо всякого контроля общественности. И предлагал урезать властные функции Центра чуть ли не до нулевого уровня. Другие выступали за конфедерацию и превращение главы союзного государства в английскую королеву. Никакого намека на выполнение решения референдума не было.
    Грустный вывод напрашивался у наблюдателя: Президент СССР давно уже выпустил вожжи из своих рук. Или никогда не умел ими пользоваться. Нурсултан Назарбаев (Казахстан), притомившись от пустословия, не выдержал, наконец: "Нас бешеными считают. В Соединенных Штатах Америки 350 народностей и национальностей, но никто не пикает и живут в одном государстве. Вся Европа -- ну, это банально, хочу повторить -- убирает все границы сейчас, продвижению капитала дают путь, единые деньги -- экю -- устанавливают на всю Европу. Северная Америка вся объединилась. Канада, Соединенные Штаты и Мексика -- одни деньги, границы убирают. А мы, имея 75-процентную интеграцию, уходим от того, к чему все в мире идут. Ну, кто нас за умных людей считает?! Разберутся, разгонят нас, имейте в виду".
       Нурсултан Абишевич был в стороне от интриг московского закулисья и думал, что тут играют не краплеными картами. Разобрались уже, можно сказать, только не с кем-то, а со страной. А новый Союзный Договор с опорой на автономии РСФСР -- это проект совершенно другого государства: обмылка СССР с перспективой постоянных межэтнических войн на территории сегодняшней России. Балканизация земли русской, богатой ресурсами -- голубая мечта многих дельцов и лучший способ ловить капиталы в мутной воде.
       6
       Я помнил ту весну 85-го и ближнюю дачу Сталина в Волынском, где сборная наша команда под водительством Александра Николаевича Яковлева работала над перестроечными материалами для Горбачева. Когда рукописи сдавали машинисткам или когда готовые тексты везли на согласование "заказчику" (так между собой именовали Михаила Сергеевича), образовывались паузы -- можно было поговорить неофициально и откровенно. С Яковлевым да и с другими влиятельными фигурами у нас бывали интересные разговоры. Я смотрел тогда на Александра Николаевича с надеждой и относился к нему уважительно. Так же, как и ко многим иным в нашей команде.
    Все соглашались: стопроцентная госмонополия лишила нашу экономику изворотливости. Не научила оперативно реагировать на вызовы потребительского рынка. Инерционное планирование "от достигнутого" и пресловутый "вал" наворотили горы неликвидных изделий, а на товары первого спроса -- дефицит. Группа "Б" в структуре производства выглядывала мышкой из-под копны группы "А". Я спросил Яковлева, а помнит ли он первые послевоенные годы? Помнил, конечно -- вернулся раненый с фронта, проживал в Ярославле. И другие тоже помнили. Не надо далеко ходить -- к НЭПу, сразу после войны власть дала добро на частное предпринимательство.
    У нас в Усть-Каменогорске росли, как грибы, на моих глазах частные обувные и швейные мастерские, частные закусочные, чайные и кафе, частные пекарни, молокоперерабатывающие и рыбообделочные цеха. Пригородные колхозы (и не только они), заплатив государству натуральный налог и кое-что оставив себе, продавали частникам зерно, мясо, овощи и другие продукты. Торговали также овечьей шерстью, кожами и костями для варки мыла. А частники все это пускали в дело и насыщали рынок, опустошенный войной. И в Ярославле, как выяснилось из разговоров, да и повсеместно наблюдалась та же картина. Для семей погибших фронтовиков коммерческие цены кусались, но немало людей было с достатком.
       По малости лет я, понятно, не интересовался принципами отношений частника с государством. Да это было не так важно. Важно то, что за короткое время страну насытили продуктами питания и товарами. Несмотря на засуху 46-го, это позволило в декабре 47-го года отменить карточную систему. Из постановления Совмина СССР от 14.12.1947: "Продажа продовольственных и промышленных товаров будет производиться в порядке открытой торговли без карточек. Вводятся единые государственные розничные цены взамен существующих коммерческих и пайковых цен. Пайковые цены на хлеб снижаются в среднем на 12 %, на крупу-- на 10 %, а по сравнению с нынешними коммерческими ценами снижаются более, чем в два с половиной раза". Правда, после прихода к власти Хрущева частный сектор вырубили под корень. И опять потянулись длинные очереди.
       Мы говорили в Волынском, что перестройку начинать надо не с разговоров о глобальных проблемах, а с такого, вроде бы неприметного шага -- дать людям право открывать частное дело (не так, конечно, как маханула власть в 88-м с кооперативами при предприятиях). Для начала -- в сфере обслуживания, в производстве еды и всего того, на чем мы спим и сидим и что на себя надеваем. Чтобы не всполошить влиятельных талмудистов от партии. Лесов и пустующей земли в стране сотни миллионов гектаров: арендуйте -- обрабатывайте и перерабатывайте! Пусть рядом с государственными элеваторами появятся частные зернохранилища, рядом с государственными мебельными, обувными, швейными фабриками и мясокомбинатами -- начнут выпускать продукцию частные предприятия. Дальше -- больше.
       Конкуренция -- великая сила: года за два страну можно было избавить от дефицита. А сытый раскрепощенный народ горой будет стоять за "свою" власть. С этим народом проще двигаться дальше: подтягивать отрасли, где мы плелись у мира в хвосте, стимулировать новизну и главное-- наводить государственный порядок. (Эти предложения мы тоже передавали своему "заказчику"). Порядок не дешевыми гэбистскими приемами Андропова -- вытаскивать собаками людей из кинотеатров. А битьем по ушам чиновничьей вседозволенности и расширением пространства для инициативы производственников. И еще-- закручиванием гаек в госаппарате. Эти гайки -- эффективность планирования на основе потребностей общества и дисциплина поставок, особенно в межреспубликанских экономических связях. Здесь все было разбалансировано и расхлябано. Вместе с пряником -- расширением экономической самостоятельности союзных республик нужен был кнут-- ощутимые санкции за срывы договоров. Большие чиновники -- суверены часто вставляли друг другу палки в колеса. Причем безнаказанно. И это наполняло конкретными фактами демагогию националистов.
    -- Вам удобнее стало жить в нашей стране? Благосостояние выросло, порядок наводим -- что мешает еще? -- это следующие вопросы лидера нации к народу.
    В беседах мы приходили к общему мнению: на первое место выйдет тема партийного боярства. И его тормозящих движений по дороге к народовластию.
       Несуразное здание КПСС состояло из двух неравных по высоте этажей. Нижний огромный этаж для простолюдинов -- от членов "первичек" до секретарей райкомов-- горкомов (кроме мегаполисов). И узкая полоска вверху для бояр -- от первых секретарей обкомов до членов Политбюро. Нижний этаж работал вместе со всей страной, а верхний распределял и спускал указивки. Я был членом партии тридцать лет (вступил восемнадцатилетним бригадиром бетонщиков на строительстве Братской ГЭС), и знал ее жизнь не понаслышке. Не правы те, кто причисляет к ретроградам секретарей райкомов-горкомов-- это были рабочие лошадки, как правило, выдвиженцы директорских корпусов. Они стремились к переменам. Так же, как малочисленная группка реформаторов из ЦК.
    А вот партийных бояр, которые составляли костяк ЦК КПСС вполне устраивало их уютное положение: всем командовать и ни за что не отвечать. Особенно бояр из союзных республик, где они и боги и цари. Уж эти-то будут цепляться за старый порядок, за свое положение вплоть до сепаратистских угроз. Как их нейтрализовать? Знатоки кремлевской истории в Волынском смотрели на перспективу без оптимизма: даже грозный Иосиф Сталин, попытавшись через альтернативные выборы в Зб-м отодвинуть от власти заевшихся партбояр, вынужден был отступить. А к Михаилу Сергеевичу члены ЦК относились как к "своему парню", равному среди равных, и запросто могли взять за шкирку. Потом я посмотрел архивные материалы по упомянутому сталинскому действу и понял, откуда правая рука Горбачева Анатолий Иванович Лукьянов позаимствовал демократическую идею реформирования избирательной системы в стране.
       Весь долгий период внутрипартийных схваток Советский Союз жил по Конституции 24-го года. Система выборов в Верховный орган власти -- съезд Советов была многоступенчатой, усложненной, но последнее слово оставалось за группами выборщиков. А их составы утверждались крайкомами и обкомами партии. Простым поднятием рук выборщики голосовали за кандидатов, предложенных функционерами. Сталин называл это не выборами, а кооптацией. Тем более, что миллионы граждан, так называемые социально чуждые элементы, были лишены избирательных прав: священники, зажиточные крестьяне, кулаки, бывшие землевладельцы и генералы.
    В состав съезда входила разночинная бюрократия. Она и формировала для постоянной работы ЦИК и его Президиум исключительно из партийных бояр. И поскольку ЦИК являлся "высшим законодательным, исполнительным и распорядительным органом власти", образовался клан неприкасаемых беспредельщиков. В Москве как законодатели они принимали "под себя" антинародные декреты, а в своих удельных княжествах и ханствах уже как исполнители претворяли их в жизнь. Общество закипало от социального недовольства. И Сталин задумал лишить партию государственной власти с помощью новой Конституции.
       Создав для подготовки проекта Конституционную комиссию, он летом 35-го словами Авраама Линкольна обозначил перед ней принцип, на котором должен строиться Основной закон: "Власть народа, из народа и для народа". Менее чем через год проект был готов. В нем предусматривалось разделение властей -- на законодательную, исполнительную и судебную. Устанавливались равные для всех граждан права, включая бывших "лишенцев" (к этому времени кулакам разрешили вернуться из ссылок и лагерей). Гарантировались свободы: слова, печати, митингов. Глава одиннадцатая "Избирательная система", написанная Сталиным, определяла новый порядок выборов депутатов всех уровней: прямое тайное голосование. И статьей 141-й давала право выдвигать кандидатов объединениям трудовых коллективов, профсоюзам, кооперативам, молодежным и культурным обществам. Чего прежде в России не было никогда. Избиратели также получали возможность отзывать депутатов.
       Ударом под дых для партийных вельмож было предложение Сталина, озвученное на заседании ЦИК, сделать выборы альтернативными. Чтобы на одно место баллотировалось не меньше двух кандидатов. Так называемый партактив ощетинился: это его выметут избиратели в первую очередь -- за продразверстку, раскулачивание и красный террор. В декабре 36-го съезд Советов Конституцию принял, но утверждение избирательного закона и срока выборов бароны ЦИК взяли на себя. А именно до статуса избирательного закона опустили решение: быть или не быть выборам альтернативными.
       Тогда, как и в горбаческие времена, идеи реформ, тем более реформ политической системы, рассматривали предварительно на пленумах ЦК. А члены ЦК и через знак равенства члены ЦИК -- первые секретари обкомов, крайкомов и ЦК компартий союзных республик. Они и объединились в корпоративную оппозицию нововведению с альтернативными выборами. Их оценка ситуации была однозначной: через предложенный механизм голосования Сталин хочет выкинуть партию из власти, а заменить кулаками и попами-антисоветчиками.
       Хотя от троцкизма в стране не осталось и духа, и люди спокойно пахали и сеяли, секретари на июньском пленуме ЦК 37-го вдруг заговорили об угрозе контрреволюции: кругом одни враги, кулаки вернулись и мутят народ, а тут некоторые предлагают альтернативные выборы в верховную власть. Врагам еще и печать в руки дадут! Из-под слов функционеров о революционной бдительности торчало шилом требование: никакой политической конкуренции, а выборы отложить (их перенесли на конец года) и начать кровавую чистку. Настаивать на своем против такой оравы при минимуме поддержки означало угрозу подсунуть себя под нож как пособника контры. Тем более, что с помощью местных партийных функционеров Сталин отнимал у команды Троцкого власть.
    Корпус первых секретарей в двадцатые и тридцатые годы представлял из себя малообразованное скопище партократов. Тех, о ком говорят: из грязи да в князи. К людям они относились, как к мусору. Спецы трудились в хозяйственных и советских органах, а эти выполняли роль ревнадзирателей, вынюхивая повсюду измену. Закоперщиком или паханом у них всегда выступал Роберт Эйхе -- человек с двуклассным начальным училищем за плечами, но не только первый секретарь Западно-Сибирского крайкома и Новосибирского горкома партии, а еще и кандидат в члены Политбюро. Лучше всего он проявлял себя в карательных операциях против крестьян и "очищении" ВКП(б) от несогласных с его политикой "гадов" -- отдал на растерзание чекистам около 90 тысяч бывших коммунистов. И здесь "латышский стрелок" первым попросил у Политбюро дополнительных полномочий для разгрома антисоветской сволочи: создаст и возглавит тройку по вынесению внесудебных решений. За Эйхе потянулись другие члены ЦК.
       Представляю, как сжимал в кулаке свое самолюбие вождь, отступая под натиском первых секретарей. Им сказали: готовьте в короткие сроки свои предложения по составам троек и количеству врагов для репрессий. Тут это дело считалось привычным.
    До середины июля 37-го предложения поступили из всех регионов. Эйхе сообщал, что ему край как надо репрессировать на первых порах 17 тысяч человек, из них пять тысяч -- по первой категории (расстрелять), а остальных-- в лагеря (ГУЛаг). Первый секретарь Московского горкома и обкома Никита Хрущев в записке Сталину от 10 июля 37-го изъявил желание возглавить тройку и попросил разрешить ему репрессировать 41 305 человек, из них 8500 -- расстрелять. Первый секретарь Свердловского обкома просил позволить "его" тройке вынести смертные приговоры четырем тысячам человек. Характерно, что из русских областей шли размашистые запросы, а в национальных республиках руководители более или менее щадили своих людей. Из нищей Калининской области с совершенно аполитичным населением пришла просьба расстрелять больше тысячи человек, а секретарь ЦК КП Туркменистана, где еще не до конца потухли очаги басмачества, ограничился на всю республику цифрой -- 500.
       В НКВД все заявки обобщили, систематизировали, и уже 30 июля 37-го под грифом "совершенно секретно" вышел приказ наркома Ежова N 00 447 "Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских элементов". Тем же днем зам. Ежова Фриновский направил этот приказ и проект постановления по нему помощнику Сталина Поскребышеву-- получить согласие членов Политбюро. Согласие дали все. Начало операции назначили на пятое августа. В приказе местным органам НКВД спускались квоты на отстрел населения по запросам партийных бояр. Правда, не все предложения были приняты наверху.
    Снизили цифры сибирскому региону и областям Центральной России. Никите Хрущеву, например, разрешили расстрелять на три с половиной тысячи "врагов" меньше, чем он просил. Всего партийные функционеры получили добро на репрессирование "только" двухсот сорока пяти тысяч человек. Учитывая масштабы "расстрельного зуда" в боярской среде, Политбюро сочло нужным предупредить: "Какие бы то ни было самочинные увеличения цифр не допускаются".
       И очень кстати. Народу чекисты нахватали сверх всякой меры, а квоты сдерживали. Из регионов пошли просьбы-- добавьте! Подключали даже московских лоббистов. Так, из Иркутска поступила нетерпеливая шифровка:
    "ЦК ВКП(б) -- т. Сталину. Наркому внудел т. Ежову.
       27 октября выехал из Читы в Москву. В Улан-Удэ ко мне заходили секретарь обкома ВКП(б) Игнатьев и НКВД Бурято-Монгольской АССР Ткачев. В беседе они сообщили, что лимиты по приказу НКВД 00 447 они израсходовали, а в тюрьмах находится свыше 2000 арестованных... Просят дать лимит на 2500 человек.
    28. Х. N 672 Мехлис".
    Лев Мехлис был начальником Главполитупра Красной Армии, а когда-то работал личным секретарем Сталина. На его пробивную силу надеялись стахановцы расстрельного дела, но не обломилось.
       Со студенческих лет я считал, что 37-й -- это год расправы сталинистов с недовольной режимом интеллигенцией и верными ленинцами. Так въелась в мое сознание пропаганда материалов XX съезда КПСС. Да, репрессиям подверглись многие люди с громкими именами, потому-то пора эта и стала восприниматься нашим поколением как кремлевская кампания против организованного инакомыслия. Но вот я собрал воедино списки всех арестованных -- там сплошь безответный народ.
    У меня довольно редкая фамилия. Я взял только своих однофамильцев и только со своей родины -- двух небольших районов Восточного Казахстана. Это таежная глубинка, где несколько оторванных от мира поселков и заимок ютились у подножий гор. Ни кулаков вокруг, ни троцкистов, ни фанатов ленинского наследия. Вот кого вывозили из тайги под конвоем:
    1. Полторанин Родион Артемьевич, 1900 г.р., русский, образование начальное, работал старателем, село Солдатово.
    Осужден 19,11.1937, тройка при УНКВД по ВКО (Управление наркомата внутренних дел по Восточно-Казахстанской области. -- Авт.).
       Расстрел. Реабилитирован 19.03.1957.
    2. Полторанин Емельян Фирсанович, 1892 г.р., русский, неграмотный, работал лесорубом, село Бутаково.
    Осужден 25.10.1937, тройка при УНКВД по ВКО.
    Расстрел. Реабилитирован 01.10.1957.
    3. Полторанин Сергей Яковлевич, 1894 г.р., русский, неграмотный, пчеловод (пасечник), Большенарымский район.
    Осужден 29.12.1937, тройка при УНКВД по ВКО.
    Расстрел. Реабилитирован 06.09.1957.
    4. Полторанин Петр Михеевич, 1894 г.р., русский, образование начальное, работал сплавщиком леса, село Большенарым.
    Осужден 19.11.1937, тройка при УНКВД по ВКО.
    Расстрел. Реабилитирован 19.03.1957.
    5. Полторанин Гурьян Артемьевич, 1895 г.р., русский, образование начальное, работал старателем, село Солдатово.
    Осужден 06.11.1937, тройка при УНКВД по ВКО.
    Расстрел. Реабилитирован 06.09.1957.
    6. Полторанин Евстигней Артемьевич,1891 г.р., русский, образование начальное, работал возчиком, село Верхняя Хайрузовка.
    Осужден 29.12.1937, тройка при УНКВД по ВКО.
    Расстрел. Реабилитирован 06.09.1957.
       Нет смысла продолжать список, выше начального образования -- а это церковно-приходская школа -- не было ни у кого. Москва о таких и слыхом не слыхивала. Всего с наших районов в 37-м было расстреляно 28 Полтораниных, а 15 получили по десять лет. Там же было арестовано и расстреляно более ста неграмотных и полуграмотных Тютюньковых, Редькиных, Поляковых, Первушиных. За что? За то, что некому было за них постоять.
       И такая вакханалия шла по всем областям. Партийные секретари -- коллеги Роберта Эйхе вместе с чекистами прочесывали страну широкозахватным методом, уничтожая на пасеках и в старательских артелях "международные центры контрреволюции". В городах тоже брали беззащитных и тех, кто насолил местной знати.
       Вождь, наверное, сидел в Кремле и цинично посмеивался: "Порезвитесь, ребята! А потом я буду резвиться с вами и, может быть, вернусь к вопросу о Конституции". Не удалось или не захотелось вернуться-- теперь этого не узнаешь. А вот Роберту Эйхе (как и другим противникам-- членам ЦК) Сталин не простил проигрыша. В том же 37-м "латышского стрелка" выдернули из привычной среды и послали "на чердак" -- дали пост наркома земледелия СССР. С "чердака" легче спускать человека в подвал Лубянки. Вскоре инициатора "троек" арестовали, а после долгого следствия и суда в 40-м расстреляли. Хрущев на XX съезде КПСС выставлял партийных секретарей-палачей, в том числе и Роберта Эйхе, как безвинных жертв тирана. "Примером гнусной провокации, злостной фальсификации и преступных нарушений революционной законности. -- говорил с трибуны Никита Сергеевич, -- является дело бывшего кандидата в члены Политбюро ЦК, одного из видных деятелей партии и Советского государства товарища Эйхе". Хрущев произносил одно, а сам, наверное, думал другое: "Все мы там стоили друг друга!".
       Никита Сергеевич грешил безбожно, по-черному, но себя и своих подельщиков старался впихнуть в историю светлыми ангелами.
    Так что на очередную беду нашей страны идею с альтернативными выборами партийная власть закопала на полстолетие. Мы не знали в Волынском, решится ли Михаил Сергеевич со своими юристами откопать ее. Да и вообще было трудно предугадать, куда он повернет перестройку. Планы и советы консультантов одно, а возможности да и стратегия исполнителя -- другое. Но все же время в стране было иное, удобное для либеральных реформ, потому что мир стал иным. И партия раздулась количественно настолько, что стала меняться качественно, расслаиваясь на несопоставимые части. Верхний этаж желал диктаторствовать по-прежнему, но уже с сундуками наследственных капиталов. И подтягивал к себе снизу опору из беспринципных попутчиков, погрязших в вещизме. А две трети обитателей первого этажа хотели диктатуры закона и справедливого социального государства. По сути это были уже социал-демократы.
       7
    Когда генсек пошел на переделку политсистемы, у него так и не появилось полной свободы рук. Он не мог обратиться к нации с тем самым вопросом: "Вам удобнее стало жить... Что мешает еще?" Жить стало хуже, а мешало все. Вместо укрепления экономики, как предлагали советчики, власть разрушала ее. Государственная дисциплина окончательно расшаталась. Вожди национальных республик, обрадованные импотенцией центра, стали насиловать державу сепаратизмом. Сторонников генсека с нижнего этажа партии разочаровали его бесконечное маневрирование и боязнь порвать пуповину с кастой бояр. Авторитет Горбачева упал.
    Идею с альтернативным голосованием и правом общественных объединений иметь в парламенте своих представителей команда генсека внедрила, значительно обновив, но выборный процесс оставила под контролем партийного аппарата. По форме -- поклон демократии, а по существу -- уступка кремлевско-кэгэбистскому закулисью и баронам-сепаратистам в республиках. Да еще придумали для подстраховки "Красную сотню". Через заградительные кордоны партийного аппарата пробиться в Народные депутаты СССР державникам было трудно. Хотя десятка три совсем уж обнаглевших первых секретарей выборы проиграли, большинство съезда народных депутатов СССР составили номенклатура и ее послушники (84 процента). Они и сформировали "свой" Верховный Совет. Не рискнул генсек, подрастерявший авторитет, покуситься на власть функционеров. Обозначил свою позицию: по какую сторону баррикад он находится. А хотел бы иного, мог обратиться к нижнему этажу партии через голову Политбюро и сепаратистов, -- тогда у него еще оставались политические ресурсы. Но ставил ли он когда-нибудь цель перед собой, достойную личного риска? Или рассчитывал ехать на паллиативе до конца дней?
       У Михаила Сергеевича, наверно, было достаточно поводов вспомнить слова Руставели: каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны. Потому что много нелестных слов уже сказано о поведении вождей той поры. И здесь он вправе отмахнуться: "Из-за угла рассуждать легко. А я был на Голгофе, где слева и справа целили копьями между ребер". Пусть будет так. Только я ведь не вердикт составляю, а пытаюсь разобраться, как это наша власть, и мы вместе с ней, спускали великую державу в унитаз истории.
    Мне кажется, что объяснять все случайными промахами, даже глупостью Кремля, по меньшей мере, несерьезно. Наступление на страну велось планомерно, с подготовленных позиций и по широкому фронту. Мы думали, что Горбачев топтался целых два года, не отваживаясь на благотворные реформы, и только ездил по регионам, заговаривая публике зубы. А он работал! Выдергивал из состава ЦК и Политбюро личность за личностью, заменяя их "сподручными" функционерами. Удаленных с Олимпа державников нарекал консерваторами, а новый призыв флюгеров-карьеристов -- реформаторами. К началу 88-го года "своя в доску" команда в Политбюро была сформирована: сам Михаил Горбачев, Александр Яковлев, Эдуард Шеварднадзе, Николай Рыжков, Вадим Медведев и другие. Никто теперь не посмел встать во весь рост на виду у народа и потребовать от генсека снять маску с лица. Стой поры под видом реформ, как по строго разработанному графику -- кем и когда? -- начали стартовать разрушительные процессы: дезорганизовывалась экономика, обваливался уровень жизни, подстрекался сепаратизм.
       Разве о перспективах страны (а не о своем временном политическом уюте или о чем-то другом!) думал генсек, переводя многонациональную державу, с ее обострившимися противоречиями на парламентскую форму правления? Горбачев взял на вооружение мечту националистов -- концепцию сильных республик с рыхлой сердцевиной в Кремле. Номенклатура на съезде позволила ему за "прилежное" поведение стать сначала главой Верховного Совета, потом президентом. Судьба Михаила Сергеевича и Советского Союза теперь полностью зависела от нее. А ситуация требовала от Центра опережающих поправок Конституции СССР и опережающих действий.
    Уже в марте 89-го одновременно с депутатами страна могла и готова была выбрать Президента Советского Союза -- всенародным голосованием. Ничто этому не мешало. Нужны были только поправки в Закон и воля самого Горбачева. Но нации он стал доверять меньше, чем номенклатуре. А всенародно избранный президент -- это сильный Центр, это мощный конституционный рычаг для обуздания баронов-самостийщиков. Продолжали бы действовать при таком варианте центробежные силы? В некоторых регионах вполне возможно! Но тогда осенью того же года, а не в марте 91-го (с большим опозданием!) должен был состояться всесоюзный референдум с вопросом о сохранении СССР. Он не оставил бы сепаратистам никаких законных лазеек. А на противозаконные действия в государстве с сильным дееспособным Центром самостийщики не решаются. И наоборот, совершенно ни к чему была спешка с выборами весной 90-го народных депутатов союзных республик. Было же очевидно, что эти кампании партийно-кагэбистская мафия сполна использует в своих разрушительных целях. Так и произошло, подручные этой мафии "отстреливали" кандидатов-державников еще на дальних подступах. И обеспечивали в местных парламентах абсолютное сепаратистское большинство. А всенародно избранный Президент СССР мог использовать отсрочку выборов для обуздания националистической вакханалии.
       Кстати, такими идеями многие из нас, депутатов, делились тогда с Михаилом Сергеевичем. Он никак не реагировал на них И на наших глазах все время шушукался с лидерами прибалтийских делегаций. Уговаривал не порывать с Советским Союзом? Не знаю. Знаю только-что все продолжало катиться в тартарары. И в декабре 90-го, на Четвертом съезде народных депутатов СССР, был поставлен вопрос о недоверии Горбачеву. В результате поименного голосования вопрос не прошел -- за недоверие высказалось только 426 депутатов (1288 -- против и 183 -- воздержались).
       Я тоже голосовал за недоверие. Команда Михаила Сергеевича обозвала наши действия заговором реакционеров и противников страны. Но позвольте, противники единства страны -- вся партийно-кагэбистская мафия и ее послушное большинство на съезде -- как раз поддержали Горбачева, проголосовав за доверие. На какое-то время он был им еще нужен -- с ним проще довести до конца задуманное. А линия их действий просматривалась все отчетливее:
    -- развить атаку на цементирующую СССР нацию -- русских и Россию;
    -- подхлестнуть национализм, разогреть до высочайшего градуса процессы дезинтеграции и обеспечить им законодательную базу.
    И все, в основном. Бери народы тепленькими: они дезориентированы, в демагогах видят спасителей. Зови всех на митинги, пусть там чаще кричат: "Чем жить так, лучше разбежаться в разные стороны!", и люди, утомленные борьбой за существование, в конце концов согласятся. Тогда-то каждая группа бояр получит свой кусок Советского Союза -- для обогащения и установления феодальных порядков.
    Россия -- самый жирный кусок. За нее и пойдет основная борьба между номенклатурными группировками.
       Глава IV Донесение президента России президенту Америки
       1
       В начале мая 90-го по приглашению Союза журналистов Чехословакии я побывал в Праге. И там, на пресс-конференции мне задали вопрос: изберут ли Ельцина Председателем Верховного Совета РСФСР? Это было за неделю до первого съезда народных депутатов. Мы уже знали расклад сил на съезде: коммунисты получили 886 мест (86,4 процента), причем большинство из них номенклатурные работники -- партийные и хозяйственные. А в малочисленном блоке "Демократическая Россия" были как сторонники Бориса Николаевича, так и его противники. Все это я объяснил чехословацким журналистам.
    И высказал свое мнение, что в открытой, лобовой борьбе шансов у Ельцина маловато. Но если он пойдет на закулисные переговоры с номенклатурой, может и победить. Раньше Ельцин не пошел бы на них, но теперь этот человек стал другим -- ради власти готов на многое.
    Из Праги материалы пресс-конференции корреспонденты ТАСС передали в Москву. Борис Николаевич их прочитал и при встрече состроил на лице сердитую гримасу.
       -- Не верите вы в меня, -- сказал он недовольно и посмотрел испытующе в глаза. -- А какое закулисье вы имели ввиду?
    Сразу и не сообразишь, что его так насторожило. Я говорил о тайных переговорах с бюрократами, когда сторонников вербуют обещанием должностей. А Ельцин, видимо, подумал, что я знал больше, чем сказал.
    Дня за два до открытия съезда в Москву приехало несколько групп зарубежных политиков. Они прибыли "поболеть за Россию": встречались с депутатами и журналистами. Мне позвонил Егор Яковлев: прилетел из Варшавы Адам Михник и ждет нас в гостинице "Россия". Кто не знает этого боевого парня! Известная на весь мир четверка -- Лех Валенса, Адам Михник, Збигнев Буяк и Бронислав Геремек создали свободный профсоюз "Солидарность" и заставили польскую власть считаться с народом. Михник был идеологом "Солидарности", за что его гнобили в тюрьме почти шесть лет. Связи на Западе лидеры этого профсоюза имели отменные.
    Мы поговорили с Михником о многих проблемах, а когда речь зашла о предстоящих выборах, он сказал:
    -- Большая политика не делается на сцене -- она делается за сценой. А на сцену выходят с готовым результатом. Вокруг вашего Ельцина идет серьезная работа.
       Я еще пошутил: если у "Солидарности" такая хорошая разведка, может Адам назовет результаты будущих выборов. Но он уклонился от ответа, сказав лишь, что нам здесь только кажется, будто группа Горбачева потеряла над ситуацией контроль.
    В общем-то разговор, как разговор -- ничего особенного. Приятно было познакомиться с легендарным человеком, который и сегодня работает главным редактором польского издания "Газета Выборчей".
    А вспоминаю я эту встречу, как лыко в строку, зная многие, неизвестные ранее подробности той поры, сопоставляя документы и свидетельства участников событий мая -- июня 90-го.
    Неожиданно для нас Ельцин пристрастился к игре в теннис. Он увлек этим видом спорта своего верного заместителя по комитету Верховного Совета СССР, члена координационного совета МДГ Михаила Бочарова. Вдвоем они ездили в спорткомплекс на Фрунзенской набережной, где Михаил Александрович постукивал мячами. А Борис Николаевич еще успевал обзаводиться знакомствами.
    Уроки игры ему давала молодая женщина. Ее отец, в прошлом резидент советской разведки во влиятельной капстране, был важным чином в Комитете госбезопасности СССР. Тренер познакомила VIР-ученика со своим папашей, мужчины, что называется, сошлись. И Ельцин стал обрастать связями в КГБ.
       Прежде он общался с "посконцами" -- теми гэбистами, кто работал внутри страны и замыкался на "посконных" проблемах. Они считали, что решать российские дела должны ее бюрократы -- нынешние хозяева державных богатств. И никакие силы извне не могли участвовать в дележе отечественной собственности. Но гораздо интереснее иметь дело с "капиталистами". Это те, кто сам работал на Западе или обслуживал связи с Западом. Они многое знали о тайных операциях власти или даже участвовали в них.
    Ельцину "капиталисты" нравились за бульдожью хватку в денежных делах и ироничное отношение к русскому патриотизму. А их в Борисе Николаевиче привлекали его постоянно дрейфующие принципы. С таким понятливым парнем можно сделать из России хороший источник для пополнения зарубежных счетов.
       "Капиталисты" представляли из себя особую замкнутую касту. Выпускники МГИМО, Московского института востоковедения, финансово-экономических институтов, МГУ, других вузов работали, кто в Первом Главном управлении КГБ СССР (политическая разведка), кто в советских посольствах, кто представлял за рубежом Московский народный банк, Внешэкономбанк или Внешторгбанк. Но многих их объединяла общая крыша -- служба внешней разведки. У них, ее агентов, был свой мир, они адаптировались к жизни в другой политической системе, их дети заканчивали школы в Нью-Йорке, Лондоне, Париже, Брюсселе...
    С андроповских времен, но особенно с первых месяцев перестройки, СССР активно включился в спекулятивные операции золотом. На биржах. Кому их поручили осуществлять? "Капиталистам!" Им же доверили присматривать друг за другом: из Москвы контролировать -- что пошло в госбюджет, что в карман -- сложно.
       Как наши люди умеют сговариваться, рассказывать не надо. Тем более золото перевозили рейсовыми самолетами "Аэрофлота" -- в наспех сбитых деревянных ящиках, под пассажирскими сиденьями. Когда в Цюрихе или других городах исчезали партии ценного груза, списывали это, поскандалив для порядка, на несовершенство доставки. (Начальник "золотого" управления -- было такое на Кузнецком мосту в Москве -- Ульянов не с пустым рюкзачком в 90-х сбежал в США, создал свою крупную финансовую компанию). Обогатились все "капиталисты". А их были тысячи по столицам всего света.
    Создалась еще одна капиталистическая автономия в социалистической стране. И весьма влиятельная. Неуютно было бы "капиталистам" с их большими деньгами жить в коммунистической России, с ее уравнительными принципами. С ее отгороженностью от мира и всесильным ОБХСС. Ни виллу построить, ни детям открыто наследство отписать. Они, как и группа высших гэбистско-Цековских чиновников, были заинтересованы в разрушении общественной системы. И сначала присматривались к Ельцину, а затем пошли на близкие контакты.
       Кто из них в ком больше нуждался, сказать трудно. Они нужны были Ельцину, поскольку имели огромное влияние на некоторых членов Политбюро, на часть аппарата ЦК и через них могли вербовать ему сторонников на предстоящем съезде народных депутатов РСФСР. А Ельцин им подходил как политик с претензиями только на номинальную власть, а не управление Россией. Он без патриотических заморочек, без обостренного чувства справедливости. Одним словом, пофигист -- не будет ковыряться в грязном финансовом белье номенклатуры и устраивать охоту на ведьм. А такого "белья" набралось очень много. Возьму лишь одно направление.
    Это событие прошло тогда мимо внимания широкой общественности: в декабре 88-го в Москве состоялось официальное открытие ложи Всемирного Ордена Бнай Брит. На церемонии присутствовали чиновники из ЦК, Совмина и КГБ СССР. Прибыл из США руководитель этого Ордена. Он с удовлетворением сообщил, что кремлевская власть дала разрешение членам его организации из других стран беспрепятственно посещать Советский Союз. И даже поделился некоторыми планами: для 150 перспективных членов Бнай Брита в Ленинграде начинают давать уроки каратэ. (У нас во власти имеются каратисты из Петербурга?)
       Как мы теперь знаем, в это же время пошел массовый вывод за рубеж активов Советского Союза. Когда и сама кремлевская власть, и ведомственная номенклатура рассовывали по заграничным банкам богатства страны. Случайное совпадение? Навряд ли.
    А что такое Бнай Брит? Для лучшего понимания его роли использую сравнение с КПСС. Все региональные организации партии беспрекословно подчинялись единому центру в лице ЦК. В мире имеется множество национальных масонских лож. И над ними, как в КПСС, тоже властвует центральный орган -- Бнай Брит. Это иудейский международный финансовый интернационал, это ядро и мозг мирового масонства. Часто его называют не орденом, а Глобосистемой -- член Бнай Брита может быть масоном, а может и не быть, может быть евреем, а может -- русским, англичанином, латышом, узбеком, поляком, лишь бы он исповедовал иудаизм.
    Некоторые евреи, игнорируя факты истории, почитают Бнай Брит за священную корову. И замахи на него воспринимают, как нападки на свою нацию, как антисемитскую чесотку. Но неблагодарное дело ложиться за Бнай Брит грудью на амбразуру! Печали простых евреев заботят его членов в такой же степени, в какой проблемы кролика волнуют удава.
       Как некоторые мизантропы заточают себя в монастырь, отказываясь от мирского, так эти наживоманы, эти рыцари чистогана сбиваются в змеиный сгусток зла, чтобы ради барышей, а с их помощью ради тайной власти над народами отречься от всего человеческого, даже от кровного родства.
    Из многочисленных свидетельств упомяну лишь исследования американца Чарльза Хайэма, собранные им в книгу. Опираясь на документы, он показал, как американская корпорация видного члена Бнай Брита Джона Рокфеллера "Стандарт ойл" весь 1942 год -- разгар Второй мировой войны -- поставляла горючее фашистской Германии. Расчеты за горючее осуществлялись через рокфеллеровский же банк "Чейз нэшнл бэнк" (переименованный позже в "Чейз Манхэттен бэнк").
       Делами "Стандарт ойла" в Германии заправлял американец-бнайбритовец Карл Линдеманн, входивший в кружок друзей рейхсфюрера СС Гиммлера! А "Чейз нэшнл бэнк" представлял в Европе доверенное лицо Рокфеллера Джозеф Ларкин, который организовывал в течение всей войны бесперебойную работу отделения этого банка в Париже, занятом нацистами. Отделение финансировало деятельность фашистских ведомств.
       Еще Хайэм рассказал, как в мае 1944 года в Базеле состоялось собрание руководства Банка международных расчетов (БМР), подконтрольного нацистам. Возглавлял сходку бнайбритовских финансистов американский джентльмен, президент БМР Томас Маккитрик. В банк от фашистской Германии поступило на хранение 378 миллионов долларов золотом. Нацистские главари надеялись использовать золото после войны, и руководство БМР обсуждало, как обезопасить солидный вклад. А "золото, -- подитоживал Хайэм, -- частично было награблено в национальных банках Голландии, Бельгии и Чехословакии, а частично переплавлено из золотых коронок, оправ для очков, портсигаров, зажигалок и обручальных колец убитых в концлагерях евреев".
       Из любой человеческой крови вожди Бнай Брита стараются выпарить драгметаллы, на любой пожар они прибегают с веером.
    Бнай Брит (Сыновья Завета) был образован в Нью-Йорке выходцами из Германии. С десятилетиями он набирал силу, подминая под себя масонские ложи, и к концу двадцатого века превратился чуть ли не в мировое правительство с широкой сетью филиалов на планете.
    Никто не может стать сегодня главой капиталистического государства без согласования его кандидатуры с вождями Бнай Брита. Как говорят знающие люди, в кого ни ткни в администрации США или правительстве Великобритании, Канады, обязательно попадешь в члена Бнай Брита. Отсюда понятно, что деятельность исполнительных структур этой Глобосистемы -- Трехсторонней комиссии, Бильдербергского клуба и других -- тесно переплетена с работой западных разведок и прежде всего ЦРУ.
    Задача Бнай Брита -- наложить свою лапу на мировые стратегические ресурсы и искусственно создавать как можно больше зон нестабильности, откуда начнут "бежать" деньги. И все глобальные финансы прибрать к рукам. В том числе, от торговли наркотиками и оружием.
       При этом вожди Бнай Брита не могли не заботиться о стабильности у себя дома, в тех странах, где они живут со своими семьями, где их дети и внуки, где их поместья и виллы -- прежде всего в США, Великобритании, Франции, Германии, Канаде. Чтобы исключить революции и не давать поводов любителям погромов или красного петуха, здесь они установили высокие стандарты жизни, так называемое всеобщее благоденствие. Большие зарплаты и пенсии, щедрые пособия и льготы...
    Но для поддержания этих стандартов потенциала либерального капитализма оказалось недостаточно. Лошадиных сил маловато! Те же США давно потребляют намного больше, чем производят. А ВВП раздувают за счет биржевых пузырей. Американцы превратились в нацию сплошных халявщиков -- брокеров, банкиров, финансовых спекулянтов, риэлторов... Выручала придуманная Бнай Бритом первая фаза глобализации -- высасывание через транснациональные компании богатств из Африки, Латинской Америки и Юго-Восточной Азии. Для ослабления у стран-доноров государственного контроля за "суверенными" деньгами, началась глобализация финансовых рынков, позволившая капиталам свободно бегать по миру -- от регулирования и налогообложения.
    К началу 80-х вождям Бнай Брита однако и этого потенциала стало недоставать для одновременного набивания собственных кошельков и обеспечения халявой своих сограждан. В США и других странах "золотого миллиарда" начало расти напряжение. Требовалось дальше продвигать высасывающие насосы глобализации. Но куда?
       На планете осталась только одна не освоенная Бнай Бритом зона -- Советский Союз с его сферами влияния в Восточной Европе, Азии и на Ближнем Востоке. Значит, эту зону надо очистить, разодрав на части через своих агентов саму державу и надолго создав обстановку хаоса. Так можно продержаться еще несколько десятилетий. А там под видом войны с террористами придется трансформировать глоболиберализм в глобофашизм. И начать регулировать силой численность населения на Земле.
    Намерение спрута по имени Бнай Брит одно -- охватить своими щупальцами весь мировой рынок и управлять им. Эта экспансия происходит при сильном пропагандистском сопровождении. Его обеспечивает разветвленная структура Бнай Брита под замаскированным названием -- Лига по борьбе с диффамацией. Точнее было бы назвать ее -- Всемирная контора по выпечке диффамации.
    Дебилизация приговоренных к обкрадыванию народов через спецсистему образования и желто-голубоватые СМИ, фальсификация их истории, навязывание им чувства вины перед человечеством, стравливание этнических групп, подкуп жадных политиков и дескридитация противников Бнай Брита -- вот далеко не полный перечень методов работы Лиги. Скажем, через свою компанию "Гэллап Медиа" она диктует рейтинговым кнутом вещательную политику телевидения, заставляя его служить Мамоне. А наймиты ее многочисленных фондов, разбросанных по планете (типа фонда Карнеги, Холокост и других) за гранты готовят в штаб Лиги списки идейных врагов Глобосистемы для морального отстрела.
       И одновременно подыскивают ее верных друзей -- для дальнейшего их использования в целях этой системы. Бнай Брит давно занимается подбором и обучением нужных людей -- создал целую сеть центров по подготовке своих кадров. Эти кадры экономистов эксперты Глобосистемы внедряют в правительства богатых природными ресурсами стран с вполне определенными задачами.
    Кураторами кадровых центров называют бывшего госсекретаря США Генри Киссинджера, миллиардеров Джоржа Шварца (он же Сорос) и Шауля Айзенберга (после его ухода -- Дэвида Рубена). Предварительно "засланных казачков" обучают строить запутанные схемы движения финансовых потоков, чтобы сам черт не мог разобраться, куда ушли капиталы, и кому они принадлежат. Им дают хорошие навыки превращения индустриально развитой страны в сырьевую провинцию через разрушительные механизмы квазиприватизации, ГКО, финансовых пирамид и стерилизации бюджетных накоплений, в так называемых стабфондах.
       Среди таких центров наиболее известен в России Международный институт прикладного системного анализа (ИИАСА), разместившийся в Лаксенбургском замке под Веной. Одним из его учредителей (вместе с Великобританией, США, Канадой, Германией) значился даже Советский Союз: в свое время такое решение пролоббировал зампред Госкомитета по науке и технике Совмина СССР, зять премьера Алексея Косыгина Джермен Гвишиани (в постсоветские годы он был председателем комитета поддержки международных связей РСПП -- российского профсоюза олигархов). Но сколько-нибудь серьезных позиций в ИИАСА наша страна так и не заимела -- бал все круче правила Глобосистема.
       Правда, к контакте с институтом постоянно находились некоторые деятели КГБ \л шеварнадзенского МИДа СССР. Они подбирали и направляли в Вену на стажировку молодых экономистов, которые проповедовали космополитические взгляды. Создавали, так сказать, золотой фонд Бнай Брита. В КГБ отбором кандидатов занималось управление первого заместителя председателя Комитета генерала армии Филиппа Бобкова (Впоследствии Бобков возглавлял в группе "Мост" олигарха Гусинского аналитическую службу). На стажировке в Лаксенбургском замке побывали будущие министры Чубайс, Нечаев, Ясин, Шохин и еще целый ряд нынешних чиновников, оккупировавших кабинеты Кремля, Правительства и Центрального Банка России.
    Особое доверие было оказано дружку Егора Гайдара Пете Авену, глубоко презирающему, судя по его высказываниям, русскую чернь. В 89-м его сделали ведущим научным сотрудником ИИАСА, чтобы он натаскивал соотечественников приемам закладки под экономику тротиловых шашек ультралиберализма. И там, под крылышком хозяев планеты, Петр Олегович так осмелел, так рассупонился, что стал давать "указивки" руководству нашей страны.
    Вот как он рассказал об этом в одном из своих интервью:
       "Записку я написал еще летом 89-го, когда только попал в Австрию, для Шеварднадзе. Я передал через Шохина, который был тогда его помощником. Я написал двенадцать пунктов -- то, что надо делать в нашей экономике. Шеварднадзе передал ее для обсуждения в Политбюро. Для посольства это был шок. Какой-то молодой парень из ИИАСА пишет записки, которые попадают на стол Горбачева".
    Конечно, у нормальных людей должен быть шок от осознания того, что надвигается мрак шоковой терапии. И что в экономике наступит полный "стабилизец". Это была своего рода инструкция Бнай Брита для генсека и его соратников по Политбюро ЦК. Хотя Авен, который ходит в обнимку с сегодняшними хозяевами Кремля, большой распальцовщик, в данном случае он не привирает. Архивы это подтверждают.
       А дальше "учитель Политбюро" поделился еще одним секретом: "Был важный разговор в Париже (его и экономистов команды будущих "реформаторов". -- Авт.). Это была весна 91-го. Там мы впервые всерьез обсуждали формирование правительства -- прямо в этих терминах. Я впервые понял, что Гайдар, Шохин, Чубайс всерьез думают о правительстве". (Да как же не думать, не мечтать: того же Авена в феврале 92-го Ельцин назначил министром внешнеэкономических связей РФ, и по велению какой-то щуки он очень скоро стал олигархом).
    Обратите внимание на время -- весна 91-го. До декабрьского Беловежского соглашения почти год, а Мировая Закулиса со своими марионетками уже формируют правительство независимого российского государства и делят портфели. Опьяненные многолетним отсутствием возмездия, эти ребята в последнее время подразвязали свои языки и успели кое-что рассказать. Но не о них пока речь.
       2
       С самого начала Бнай Брит ставил своей целью взять под полный контроль все финансовые потоки планеты. И, можно сказать, с этим справился. Банки Америки и Европы, включая Швейцарию и офшорные зоны, принадлежат членам масонского Ордена. (За движением советских золотовалютных активов они следили с особой тщательностью). Стало быть, ЦРУ оперативно получает информацию о личных счетах и других активах нечистоплотных представителей власти всех стран. А по докладам ЦРУ уже руководители западных держав решают, с кем из них полезно поработать и как.
       С Китаем и его лидерами они на "вы", с небольшой Белоруссией и ее Батькой -- тоже (как раньше со Сталиным, Хрущевым и Брежневым). Потому что чистых на руку политиков в финансовых вопросах за горло не возьмешь и во внутренние дела их государств бесцеремонно не полезешь. А с нечистыми на руку "фигурантами" можно на "ты".
    Заокеанские руководители не грозят им шумно ядерным оружием. А при встречах жестко берут за мошонку и вкрадчиво говорят: "Вот, парень, документы на твои активы, которые ты слямзил У Доверчивого народа. Не хочешь, чтобы тебя дискредитировали и сделали невыездным? Если не дурак, будешь решать так, как мы тебе продиктуем". И "не дурак" под нажимом шантажа вынужден Делать то, от чего у его народа лезут глаза на лоб.
       Наверно, только в ЦРУ можно узнать истинные мотивы появления того Соглашения между Бейкером и Шеварднадзе, о котором я уже говорил -- Соглашения о разграничении между СССР и США морских пространств в Беринговом и Чукотском морях. По нему, если помните, наша страна ни за что, ни про что уступила американцам в двухсотмильной зоне район площадью 7,7 тысячи квадратных километров и часть континентального шельфа площадью 46,3 тысячи квадратных километров. Неужели за голубые глаза президента Америки делала этот подарок кремлевская власть?
       А с какой силой (и по каким таким поводам!) надо было взять наш Кремль за мошонку, чтобы заставить его взметнуть руки вверх и отказаться от самого грозного оружия Советского Союза -- Боевых железнодорожных ракетных комплексов (БЖРК) "Скальпель"! Не верьте пропагандистам Бнай Брит, вещающим сегодня с российских телеэкранов, будто СССР надорвался и оттого стал по ядерной мощи слабее США. Будто социальная модель общества не выдержала конкуренции с олигархическим капитализмом. Все было не так. Это было похоже на приказ полководца своей армии сдаться на милость не напирающему, а отступающему противнику.
    Шедевры наших конструкторов -- железнодорожные поезда, составленные как бы из рефрижераторов, курсировали по разным дорогам страны и могли преодолевать в сутки до тысячи километров. Вроде везли куда-то мясо, рыбу, овощи, фрукты. С американских спутников-шпионов БЖРК было трудно отличить от обычных составов.
       Но в момент "X" крыши рефрижераторов распахивались и с пусковых установок могли стартовать твердотопливные ракеты СС-24 "Скальпель" (по натовской классификации). В каждом поезде было по три установки, а общее число "Скальпелей"-- 60. Одна ракета СС-24 несла десять ядерных разделяющихся боеголовок мощностью по 500 килотонн, плюс помехи для системы ПРО и, преодолев все препятствия на расстоянии одиннадцать тысяч километров, попадала в цель с точностью до 200 метров.
    Труднопоражаемых БЖРК, принятых на вооружение в 87-м, американцы боялись, как черт ладана. (Жуткий страх они испытывали и перед суперракетами РС-20 -- к истории с их уничтожением вернемся в следующей главе). Знали, что ответная залповая атака "Скальпелей", помимо других городов, могла уничтожить Вашингтон, командные пункты США и главный центр управления запусками ракет в подземных бункерах горы Шайенн. Сами янки пытались создать подобие наших БЖРК с ракетами "Пискипер", но дело у них не пошло. Они чувствовали себя ущербными: кулаки-то постоянно чесались и так хотелось утвердить бнайбритскую гегемонию на планете, а кишка тонка -- могли нарваться на неприятности с летальным исходом. И вдруг кремлевская власть согласилась в 89-м начать переговоры о ликвидации БЖРК. Какие же аргументы должны были вынуть из рукава американцы, чтобы заставить московских бюрократов пойти на такой беспрецедентный шаг! Нельзя же относиться серьезно к официальному объяснению, будто иначе нам бы не дали кредиты (а где свои золотовалютные активы -- тю-тю?).
       Сначала по договору о сокращении стратегических наступательных вооружений БЖРК загнали на базы и поставили на "вечный прикол". Да еще услужливо смонтировали на ядерных поездах лазерные маячки, чтобы противнику было проще прицеливаться по "Скальпелям". А позже Ельцин и его престолонаследник завершили уничтожение оружия, смертельно опасного для США. (Кстати, не Гобрачев же с членами Политбюро лазили по вагонам и цепляли предательские маячки. Это делали высокие чины Советской Армии и КГБ, которые давали присягу на верность Родине. Я так и вижу, как генералы, кряхтя от натуги и густо потея, карабкались по металлическим лестницам, чтобы удостовериться в надежной работе сигнализации. А потом эти генералы, в качестве народных депутатов России, будут избирать председателя парламента и выдавать себя за истинных патриотов).
    Тротиловый эквивалент этого капитулянтского решения (а надо присовокупить сюда еще добровольное уничтожение военной инфраструктуры Варшавского блока за счет бюджета СССР, сдачу территорий под ракетные установки НАТО в двадцати шагах от Москвы и многое другое) измерить невозможно. Что называется, полный капут! Кем стал Советский Союз -- жертвой коррупции крупных чиновников, прижатых к стенке шантажистами из Бнай Брита? Заложником политики вождей-пацифистов? Так раздеваются догола или в припадке безумия или в порывах сильной любви.
       Михаил Сергеевич Горбачев, видимо, потерял голову от обожания США, считая их образцом миролюбия и бескорыстия. Такая мысль закралась у меня в начале 92-го, когда мы -- три вице-премьера российского правительства спустились по просьбе руководства Минобороны на Запасной Командный Пункт (ЗПК) под Москвой. Это сложнейшая система подземных сооружений для Верховного Главнокомандующего страны и его штаба на случай ядерной угрозы. Там автономные энергомощности, другие источники жизнеобеспечения и много-много всего остального. Даже прямое попадание мощного ядерного заряда не выведет из строя ЗПК. А вот грунтовые воды, подземные реки стали создавать серьезную угрозу -- советское правительство прекратило финансирование необходимых работ. Поэтому руководство Минобороны уже другой страны -- России попросило нас осмотреть объект и повлиять на Ельцина в плане срочного выделения средств. Что мы и сделали.
       Но вспоминаю я эпизод по другой причине. В ЗПК имелся журнал посещений: все, кто спускался туда (а это были единицы), обязаны расписаться и поставить дату. Я изучил журнал. В нем стояли подписи всех бывших Верховных Главнокомандующих -- Хрущева, Брежнева, Андропова и даже больного Черненко. А следов пребывания Михаила Сергеевича не было. За семь лет нахождения в должности Верховного Главнокомандующего СССР он не нашел времени познакомиться со своим рабочим местом в "кризисной ситуации". Какая вера в рыцарское благородство НАТО и его хозяев -- США и Мировой Закулисы!
    А вот свой народ такого доверия у кремлевской власти не заслужил. Не пожалело же времени Политбюро ЦК на рассмотрение и утверждение предложений КГБ СССР о создании дополнительных подразделений Группы "А" (Альфа) на территории Советского Союза. Для подавления недовольства населения (о чем я подробно рассказывал во второй главе).
       3
       Вернусь, однако, к обстановке накануне первого съезда нардепов. Тогда мне было многое непонятно: кто и с какими замыслами пришел в российский парламент. Сплошь незнакомые лица, все шумели о преданности идеям демократии и о спасении многострадального народа. Но со временем словесная шелуха опадала, достаточно четко проявлялись позиции каждого, оголялись истинные цели людей. В основном, конечно, шли "на ловлю счастья и чинов". Кто как понимал свое "счастье", тот и объединялся с себе подобными. Образовалось два влиятельных лагеря.
    Как вижу теперь, были немалые силы и внутри страны и за ее пределами, заинтересованные в "своем" удобном во всех отношениях кандидате на пост Председателя Верховного Совета РСФСР. Втом человеке, который не станет рыться в зарубежных счетах вороватой номенклатуры, не решится перекрыть отлаженные каналы утечки активов России за бугор и мешать Мировой Закулисе хозяйничать на наших богатых просторах (Мировая Закулиса требовала, чтобы после Горбачева все ходили по той же, указанной Западом, плашке и называла такой порядок, да и сейчас называет-- преемственность власти). Эти силы на съезде были представлены не очень большой группой депутатов. Назову ее условно бнайбритской. Она сделала ставку на "обновленного" Ельцина, готового ради власти на любые условия.
       А противостояла ей другая группа, прорусская, более многочисленная, но не столь монолитная. Она тоже отстаивала интересы номенклатуры -- партийной и хозяйственной. Но была категорически против режима внешнего управления Россией и считала, что национальные богатства, пусть и приватизированные, должны работать только на страну. Она поносила Горбачева за чрезмерные уступки Западу.
       Если вопрос не касался дележа власти, бюрократы из двух этих групп единодушно, как на партийных собраниях, "проталкивали" решение. Так, за Декларацию о суверенитете РСФСР, которая давала право приостановки того самого закона СССР об автономизации России, все проголосовали без звука. Мировой Закулисе выгоднее иметь дело не со сборищем мелких вождей, а с одним центром власти на нашей территории. Это же было в интересах прорусской бюрократии: невозможно создать сильное государство, гарантирующее безопасность личного бизнеса, где на каждом километре свой царь и бог.
    Всей кучей съезда навалились бюрократы и на Комитет народного контроля России -- дружненько упразднили его вместе с региональными подразделениями. А это был очень эффективный инструмент финансового воздействия на чиновников (я упоминал о нем в первой главе). И не только финансового. Сколько голов снесли с бюрократов контролеры за воровство и плохое исполнение обязанностей. В этой системе работали миллионы пенсионеров на общественных началах, которых называли народными мстителями. Их нельзя было купить взятками, запугать (пенсию не отнимут!) -- они лезли во все щели, стучались во все двери.
    И Ельцина, когда он работал на стройке, народный контроль не раз штрафовал за брак, и многих других депутатов-хозяйственников. Хватит его терпеть! Хватит ему пить кровь родной бюрократии! Тем более впереди была схватка за собственность, за природные богатства и финансы России. И тут обе группы слились в едином желании -- избавиться от ненавистного контроля. Будь их воля, они упразднили бы и прокуратуру и МВД. Так обе группы расчищали пространство для безмятежной жизни на случай своей победы.
    А кому она больше светила? Бнайбритской группе ловить было нечего, если бы не два обстоятельства. С группой этой, во-первых, объединились депутаты от блока "Демократическая Россия" и даже назвали Ельцина своим кандидатом. Среди них немало было политиков со взглядами Авена. Но в большинстве своем там собрались наивные романтики, подвижники, такие, как Белла Куркова, Олег Басилашвили, Сергей Юшенков, Виталий Уражцев, Глеб Якунин, Лев Пономарев и многие другие. Они помнили Ельцина по московским баталиям и по-прежнему видели в нем борца с бюрократическим произволом, принимали за чистую монету его слова о любви к народу и справедливости. Им казалось, что поддерживая Бориса Николаевича, они делают историю и двигают Россию к прогрессу. А о его закулисных маневрах и тайных договоренностях демократы станут догадываться позднее.
    И второе обстоятельство-- игра Кремля с Ельциным в поддавки. В прорусской группе были достаточно сильные и авторитетные депутаты, с удачным руководящим опытом за спиной, которые могли положить на лопатки демагогию Бориса Николаевича. Он ведь в дискуссиях удары держать не умел. Но Горбачев со своими товарищами из Политбюро двинул против харизматичного Ельцина, скажу помягче, не очень импозантного Ивана Кузьмича Полозкова, первого секретаря Краснодарского крайкома КПСС.
    Чтобы сдать матч, футбольному тренеру не обязательно заставлять нападающих забивать гол в свои ворота. Достаточно поставить на игру заведомо слабых игроков, и дело будет в шляпе. То же самое и в политике. Может быть Михаил Сергеевич считал Полозкова достойным соперником Ельцину и просто ошибся? Но вот свидетельство помощника Горбачева Анатолия Черняева. Его и Евгения Примакова шеф пригласил к себе на дачу поужинать. Там разговор зашел о Иване Кузьмиче. И Анатолий Черняев записал в своем дневнике такое высказывание Михаила Сергеевича: "Я же Полозкова знаю очень давно. Он честный, порядочный мужик, но глупый, необразованный".
       В Большом Кремлевском дворце, где проходил съезд, было много свободных мест. Нас, народных депутатов СССР, пускали туда беспрепятственно, и я несколько дней подряд наблюдал за выборными дебатами. Интересно было сравнивать тактику борьбы двух кандидатов-соперников-- Полозкова и Ельцина, представляющих два разных направления в развитии России.
    Бесхитростный Полозков, невысокий, кряжистый, пер против разорителей страны, как раненый кабан на охотников-- только трещали камыши. Он будто не знал, что депутаты-директора и депутаты-чиновники давно богатели за счет кооперативов при предприятиях, и предавал эти кооперативы анафеме, теряя сторонников. Когда он взметал по-ленински руку, бросалась в глаза наколка "Ваня", синеющая у основания большого пальца. Иван Кузьмич своей прямолинейностью, и видом урки, увел из прорусской группы немалое число участников съезда.
       А высокий, стройный Борис Николаевич извивался ужом. Он-то обещал всем защиту от обнищания: "Предложения союзного правительства, в которых предусмотрены рост цен и переход к рынку за счет народа -- это антинародная политика. Россия не должна ее принимать", то предлагал себя съезду, как уцененный товар: "В нынешней обстановке... нужно избирать Председателя Верховного Совета на два года". Это впечатляло: человек не намерен засиживаться во власти, он хочет вытащить Россию из трудностей и уйти. Да еще знает как безболезненно перейти на рыночные отношения. Ну какой ему Полозков конкурент!
    Странным было и поведение самого Михаила Сергеевича. На съезде он не пошел в президиум, а поднялся с Лукьяновым на балкон, нависший над залом, и громко бросал оттуда в адрес депутатов колючие реплики. Холод высокомерия струился с балкона. Горбачев всем своим видом показывал, что относится к съезду, как к балагану. Так смотрят с наблюдательной вышки за возней детворы в пионерлагере.
       А его выступление на съезде?! В привычной своей эмоциональной манере он поругал Ельцина, не подкрепив доводы аргументами, и пригрозил депутатам санкциями со стороны союзного правительства, если те все-таки надумают поддержать Бориса Николаевича. Мне представляется, что этот финт был рассчитан на психологию упрямого русского мужика: "Ах, так! Нас запугивают. Да мы из вредности проголосуем не за того, кого нам навязывают!"
       Два тура бодались Ельцин с Полозковым и шли почти ноздря в ноздрю, недобирая каждый до победы совсем немного голосов. А в третьем туре Политбюро вдруг сняло с дистанции Ивана Кузьмича и двинуло на трибуну взлохмоченного от неожиданности предсовмина России Александра Власова, как мне показалось, не совсем понимавшего, за что его, подобно Сергею Лазо, суют в топку съездовского паровоза.
       Три года генерал-полковник Власов был министром внутренних дел СССР, и клеймо мента ему очень мешало. Он, конечно, не ошарашивал публику, как Грызлов, политическим неологизмом: "Парламент -- не место для дискуссий!" (его вынесли бы на носилках из зала), но все же прошлое кандидата настораживало многих. Вдруг он попытается заставить вольнолюбивых депутатов ходить по команде "ать-два!" И это помогло Борису Николаевичу набрать для победы необходимое число голосов.
    Уже тогда в кулуарах съезда некоторые депутаты из прорусской группы роптали: что же происходит! Или Горбачев с Ельциным грызутся на людях для вида, а за спиной варят одну кашу? Или повлияли поездки Бориса Николаевича в США и другие осиные гнезда Бнай Брита, и влиятельные господа сказали вождю советских коммунистов: "Не мешай парень, Ельцину взять власть в России?" Иначе зачем Михаил Сергеевич со товарищи из Политбюро устраивал этот политический цирк!
       Через несколько часов после своей победы Ельцин позвал меня и попросил назвать кандидатуру на пост его первого заместителя. Он плохо знал российских депутатов. Я предложил председателя Ханты-Мансийского окружного Совета Валерия Чурилова -- выпускника МВТУ имени Баумана, кандидата технических наук. Человека с широким кругозором и стойких демократических взглядов. Мы с ним проехали по многим нефтепромыслам, и я отметил про себя, что это настоящий хозяин своей земли, которого рабочие глубоко уважали.
    Вскоре Борис Николаевич позвал меня еще раз и сказал, что кандидатура Чурилова не прошла (у кого она "не прошла" -- осталась загадкой) и что ему "навязали какого-то" Руслана Хасбулатова. Он его совсем не знал. И я тоже не знал. Жаль, конечно, что Чурилова бортанули -- был бы очень сильным, порядочным работником.
       Как бы спохватившись, Ельцин уже на бегу посоветовал не тянуть с подготовкой предложений о создании Министерства печати и информации России. Эту тему мы с ним обговорили заранее: принят Закон о печати СССР, и нужен государственный орган, который бы занялся демонополизацией СМИ, упразднением всех структур Главлита (цензуры), оказанием помощи в становлении независимых изданий. Я ответил, что набросать предложения не проблема, а кого он намечает на должность главы правительства?
    -- Бочарова, -- сказал твердо Борис Николаевич -- я с ним уже договорился. Он уважаемый человек, его съезд поддержит.
    Мне выбор Ельцина был тоже по душе. С Михаилом Александровичем Бочаровым мы были членами Координационного совета в Межрегиональной депутатской группе (МДГ), дружили и очень часто встречались. До избрания народным депутатом СССР он возглавлял крупнейший в стране Бутовский комбинат стройматериалов (концерн "Бутэк"), в который ездили за опытом со всей страны. "Бутэк" давно работал на полном хозрасчете, использовал самые прогрессивные методы организации труда.
    В Комитете Верховного Совета СССР по строительству и архитектуре Бочаров являлся правой рукой Ельцина и в последние дни был очень занят. Комитет вел парламентское расследование по фактам бесполезной траты в городе Елабуга 1,3 миллиарда долларов из бюджетных средств. Сумма для загибающейся экономики страны огромная.
       История поучительная и для сегодняшних чиновников-кавалеристов с шашками наперевес. В 85-м по решению союзного правительства в Елабуге началось строительство Камского тракторного завода для производства пропашных агрегатов. Три года возводили корпуса, потратили громадные деньги, а зачем -- так и не поняли. Современных образцов трактора, годного к массовому выпуску, ведомственные конструкторы дать не удосужились. Задумались: что дальше строить и для чего? (Это ж надо так планировать и хозяйствовать!).
       Новым росчерком пера союзного правительства в 88-м решили здесь все переделать под автомобильный завод по выпуску 900 тысяч малолитражек в год. Чтобы продавать их за валюту. Стали переделывать, как раз и потратили эти 1,3 миллиарда долларов. Но никакой серьезной экспертизы не проводилось. Оказалось, что на заводе такой мощности должно работать 600 тысяч человек, а все население Елабуги 50 тысяч. И инфраструктуры никакой. К тому же, "Ока" и старая фиатовская модель "Рапйа" за валюту никому не нужны. Опять остановились и стали чесать в затылках.
       За обедом в столовой Михаил Бочаров делился со мной некоторыми подробностями расследования. И однажды сказал, что все собранные материалы вывели комиссию на главного виновника -- зампреда Совмина СССР Ивана Силаева, курировавшего машиностроительный комплекс. Он самолично подписывал решения правительства, которые непонятно в каких целях готовили люди из его аппарат. И Комитет Верховного Совета оформляет "Елабужские страдания" для передачи в Генеральную прокуратуру СССР. Дело подсудное.
       Странно, как все перекликается в жизни! Мне тоже приходилось заниматься проблемами тракторостроения. И вставляли мне палки в колеса люди из команды Силаева. Это было в 86-м, когда я еще работал в "Правде", и ко мне пришел фронтовик-конструктор, если память не изменяет, из научного автотракторного института, который располагался недалеко от Белорусского вокзала-Он спросил: знаю ли я, что за последние годы их ведомство не выдало на-гора ничего нового. Тракторостроение приходит в полный упадок, как и весь машиностроительный комплекс.
    А между тем в головном институте страны молодые констРУкторы творят, предлагают интересные варианты машин, но проекты большие чиновники кладут под сукно. И занимаются имитацией деятельности. Разобрали по болтикам американский Катерпиллер, скопировали детали, потом долго отливали их в разных формочках. Но металл другой, тяжелый, к тому же для присвоения себе авторства изделия кое-что изменили -- когда собрали копию, трактор еле-еле тащил свой вес. Сколько ухлопали времени и средств на пустую работу! Кстати, именно этот институт толкал для выпуска в Елабуге модель позавчерашнего дня МТЗ-Т42, которую ведущий конструктор Дронг разрабатывал еще в 1961 году, но она его не удовлетворила. Такое впечатление, говорил конструктор, будто кто-то преднамеренно тянет отрасль назад, чтобы мы покупали за рубежом.
       Два дня я ходил пешочком в институт -- от редакции он недалеко. И спрашивал и смотрел рекомендованные конструктором бумаги* разговаривал с ведущими инженерами. А на третий день мне сказали, что они доложились по инстанции о характере моих интересов к отрасли, и что им позвонили из аппарата зампреда Совмина Ивана Степановича Силаева и впредь не велели давать документы -- они секретны. Мне же не полагается знать секреты! Я усмехнулся: Ну, "детвора!" И показал высшую форму допуска к секретам -- первую, так называемый, вездеход. Они растерялись, и началась долгая эпопея со звонками.
    А на следующий день меня вызвал к себе главный редактор "Правды" Виктор Афанасьев и спросил:
    -- Ты что там у тракторостроителей бузу поднимаешь?
       Я объяснил, в чем дело. Оказывается, Афанасьеву позвонил завотделом машиностроения ЦК КПСС Аркадий Вольский (с какой завидной оперативностью там подключались к защите друг друга!), и, ссылаясь на мнение генсека, порекомендовал газете не поднимать "тракторную" тему.
    Афанасьеву эти звонки были, как кость в горле.
    -- Они все прикрываются мнением Генерального, врут, конечно, -- как-то печально сказал главный редактор. -- Но не станешь же по каждому случаю звонить Горбачеву и переспрашивать. Не будем лезть на рожон -- займись другой темой.
    Я начал было возмущаться, но главный меня отбрил:
       -- Ты сам виноват. Когда идешь по крыше -- не греми сапогами. Тогда и шума не будет.
    А как не греметь, если люди видят, что корреспондент собирает материал не об успехах в соцсоревновании. И если сами хорошо понимают, что они вытворяют и где им за это полагается быть. Конечно, будут включать все предупредительные сирены!
    Сейчас мы уже привыкли быть на этом направлении позади планеты всей. И откатываться назад все дальше и дальше. Но Даже в самые сложные, голодные времена, наша страна умела кое-что делать. В 1930 году советское руководство обратилось к США за технической помощью в строительстве у нас первого тракторного завода. На Руси лапотной этим никогда не занимались. Но американцы заломили безумную цену. А кто из капиталистов захочет выращивать себе конкурентов!
       Тогда русские инженеры сами разработали генплан завода с учетом последних мировых достижений в тракторостроении. Успели провести экспертизу, все отмерить не семь, а семьдесят раз. В том же году в Челябинске началось строительство завода.
    Кремлевская власть опекала стройку, как дитя малое (с таким же рвением, с каким нынешняя власть опекает возведение дворцов и резиденций для себя родимых). Всячески поддерживала свежие идеи конструкторов, разжигала изобретательский бум. И уже через три года Челябинский тракторный завод (ЧТЗ) начал выпускать продукцию (к 1940 году с конвейера сошло сто тысяч тракторов). Какую продукцию? На этот вопрос в 1937 году ответила международная выставка техники в Париже: там наши тракторы С-60 и С-65 были признаны лучшими и удостоились высшей награды -- "Гран-при".
    Не будь всего этого, не было бы у Советского Союза лучшего танка Второй мировой войны -- Т-34. (Еще одну высшую награду "Гран-при" у нас получала "Волга-21". На международной Брюссельской выставке в 1958-м она была признана лучшим автомобилем года и получила название "Танк во фраке".)
       И тогда, когда мы были в технике на первых позициях, и в 80-х, когда страна скатилась в аутсайдеры, в Советском Союзе царствовала одна и та же политическая система. А какие разные результаты! Кстати, не только в этой отрасли. Так что дело не в форме общественного устройства.
       Сторонники тотальной приватизации все время жужжат в уши народу, будто национализированная тяжелая промышленность (и вся группа "А") -- это бегун на спринтерские дистанции. А на длинных расстояниях она соревнования с капиталистами не выдерживает. Вот и в Советском Союзе людей к первым большим Успехам двигал страх, а страха не стало -- победы закончились.
    Интересный аргумент. А разве не на страхе держатся все иные системы? И крупным капиталистом и мелким заводчиком тоже движет страх -- страх разорения. А что держит в рамках политиков Запада? Боязнь: как бы не потерять место и не получить волчий билет! И чиновник, не важно, какую общественную формацию он представляет, работает тогда хорошо, когда ощущает над собой домоклов меч страха -- страха быть вышвырнутым за некомпетентность, безделье или потерять свободу за взятки и откаты. Это вседозволенность, ставшая нормой жизни представителей власти, подкосила нашу экономику. Ведь российский чиновник без совести и страха -- это же не человек. Это горилла со связкой тротиловых шашек, да еще верхом на носороге. Раздолбайство власти, круговая порука в чиновничьей среде несут одни беды и современной капиталистической России.
       Я рассказал Бочарову о своей истории с научным институтом: не пригодится ли?
    -- Не знаю. По идее прокуратура должна рассматривать силаевский вопрос в комплексе, -- ответил Михаил Александрович. -- Что расследовать -- их дело. Через пару дней отвожу документы генпрокурору -- поручение нашей комиссии. И Ельцин дал добро.
    Через несколько дней мы встретились: как дела? Бочаров пожал плечами: "Какая-то игра там наверху".
    -- Меня пригласил к себе Рыжков и попросил не передавать дело в прокуратуру, -- сказал Михаил Александрович (Николай Иванович Рыжков в ту пору -- Председатель Правительства СССР. Видимо, они созвонились с Ельциным). -- Он отправляет Силаева досрочно на пенсию, пусть уйдет по-доброму. И Борис Николаевич занял ту же позицию. Так что обращаться в прокуратуру бесполезно.
    Еще через какое-то время я зашел в кабинет к Борису Николаевичу, там была группа шахтеров. Они просили помощи. Приоткрыв дверь, заглянул Бочаров, и Ельцин обрадованно показал рукой в его сторону, как на палочку-выручалочку:
    -- Вот будущий глава правительства, с ним решайте вопросы.
       До этого Борис Николаевич сказал Бочарову, чтобы он начал вести переговоры с кандидатами в члены правительства. И Михаил Александрович, не афишируя, занимался формированием команды. Например, бывшему председателю Госплана Татарстана депутату Юрию Воронину он предложил пост вице-премьера по экономике. Тот собрался советоваться с членами своей фракции в парламенте.
    Что было дальше, вспоминал сам Воронин: "Вечером меня и заместителя Председателя Верховного Совета РСФСР Бориса Исаева срочно вызвал со съезда народный депутат Мухаммат Сабиров, бывший в то время Председателем Совета Министров Татарской АССР. "Срочно идем к Силаеву, -- сказал он нам, -- Он только что позвонил. Завтра его будут представлять на должность Председателя Совета Министров РСФСР". "А как же Бочаров?" -- изумились мы. "Не знаю, -- ответил Сабиров, -- представлять будут двоих-троих, в том числе, возможно и Бочарова. Но Борис Николаевич будет поддерживать Силаева. Иван Степанович начал вести переговоры с фракциями и региональщиками, просил нас подъехать". Через день Силаев был утвержден Верховным Советом в должности предсовмина, а затем и съездом".
    Даже для политики трюк неожиданный!
       По депутатским фракциям передали призыв Ельцина: голосовать не за Бочарова (он тоже выдвигался), а за Силаева. Того самого Силаева, зама Рыжкова, которого его шеф с Ельциным намеревались прикрыть от прокуратуры отправкой на пенсию. А вознесли во-он куда!
    Так круто развернуть упрямого Председателя Верховного Совета России -- нужна большая политическая сила. У кого же она нашлась? У Михаила Сергеевича.
    Накануне состоялась "тихая" ночная встреча Ельцина с Горбачевым, куда Борис Николаевич пришел со своим мнением, а вышел, так сказать, с решением "высших инстанций". Что-то насторожило их там "наверху" в Бочарове: человек идеи, бескомпромиссный, держаться за должность не будет. Значит, управлять им невозможно.
    Помощник Михаила Сергеевича Анатолий Черняев записал в те дни в своем дневнике: "Силаев, премьер-министр России выступил за частную собственность (полная метаморфоза у технократа). Кстати, Бочарова взять в премьеры Ельцин побоялся, а взял Силаева, хотя это был человек Горбачева. Чудеса, да и только!"
       Наверно, Черняев тоже не все знал о взаимоотношениях Михаила Сергеевича с Борисом Николаевичем. А удивлялся не только он. Это потом я, случай за случаем, стал понимать: Ельцин уже не самостоятельная фигура. А тогда из его путанных объяснений выходило, что ему нужен премьер, которого чиновники Центра считают своим. Так, якобы, легче будет выпрашивать для России поставки товаров и материалов.
       Выпрашивать у кого? Ельцин, оправдываясь, словно забыл, что он сам "протолкнул" на съезде постановление, по которому Совет Министров РСФСР выводился из подчинения Союзного правительства, МВД республики переподчинялся Совету Министров РСФСР, учреждались российские банковская и таможенная системы, а новому правительству поручалось заключить прямые договоры с союзными республиками и иностранными государствами.
       Постановление имело силу закона. Это был официально оформленный уход России из семьи СССР, уход со всеми пожитками. И реакция кремлевской власти на него -- гробовое молчание. Создавалось впечатление, что там заранее знали о готовящемся сюрпризе Советскому Союзу.
    Я сказал Ельцину: поскольку дело с Бочаровым не выгорело, то и мне не стоит входить в правительство и создавать там министерство печати. Силаев совсем другой премьер.
       -- А какая вам разница, кого назначили премьером? -- удивился Борис Николаевич. -- Премьер сам по себе, он отвечает за экономику, а вы сами по себе -- у вас идеология. Идите, как договорились, в министры, будете чаще иметь дело со мной и Верховным Советом. Я Силаеву подскажу, чтобы он помогал нам активнее.
    Разница, конечно, большая: или работать с демократом-единомышленником или с заскорузлым бюрократом, засланным в российскую власть одной из кремлевских группировок. Но прав Ельцин: нам с премьером не детей крестить. У меня своя программа действий, с которой я шел в народные депутаты СССР, ее и надо выполнить в любых обстоятельствах. Тем более, что мои планы совпадали с позицией членов Верховного Совета РСФСР.
       4
       За несколько дней до этого разговора, когда еще продолжалась работа съезда, мы собрались в кабинете Бориса Николаевича -- он, Белла Алексеевна Куркова и я. Обсуждали, как создать в России свои телерадиокомпанию и информационное агентство. Республика тогда этого ничего не имела.
       Народный депутат Куркова -- основательница и главный редактор популярнейшей передачи из Ленинграда "Пятое колесо", была хорошим профессионалом. Ельцин любил эту передачу, а Беллу Алексеевну обожал за смелость и бескорыстие. И она в нем души не чаяла. Между ними были доверительные отношения. (Правда, через два года на одном из представительных совещаний Куркова, разобравшись, назовет Бориса Николаевича с трибуны попом Гапоном. Я сидел в президиуме рядом с Ельциным -- он был с бодуна, нервно катал рукой по столу карандаши и мычал: "Разлюбила! Разлюбила!" Хотел подняться и уйти, но я придержал его за руку).
    Зная телевизионную кухню, Куркова предложила забрать у Кремля Второй резервный телеканал и АПН, где имелось много современного телеоборудования. Тогда можно создать Всероссийскую государственную телерадиокомпанию (ВГТРК). Но как заставить кремлевскую власть пойти на такой шаг? Решением съезда народных депутатов РСФСР! Он теперь полный хозяин на территории России. Завтра же Белла Алексеевна должна выступить с этой идеей на съезде, а Ельцин убедит депутатов проголосовать. (За вечер мы набросали с Курковой и речь и проект постановления съезда).
       -- Я нажму кнопку в зале, -- заволновалась смелый автор "Пятого колеса", -- и окажусь в очереди на выступление какой-нибудь пятидесятой. Не дадут мне слова.
       -- Вы только нажмите, -- успокоил ее Борис Николаевич, -- а дальше мое дело. Первой выходить на трибуну не стоит, пойдете второй. Но вы должны и возглавить эту телекомпанию.
    -- Нет-- нет, -- запротестовала Куркова. И передразнила Сталина из известного фильма. -- Я Питер на Москву нэ меняю!
    На съезде все было разыграно, как по нотам. Депутаты выслушали Беллу Алексеевну и почти единогласно проголосовали за ее предложения: монополия кремлевских чиновников на первом канале и на всю информацию надоела людям до чертиков. Верховному Совету поручалось стать учредителем ВГТРК.
       А реализовывать постановление съезда предстояло только что созданному Мининформпечати, то есть мне, поскольку я был там пока в единственном числе. Меня утвердили министром в июле 90-го, я тут же сел составлять штатное расписание. И одновременно уламывал цэковские типографии: надо было срочно начать выпуск новых изданий, придумать им названия -- так появились "Российская газета" и "Российские вести". А не было ни полиграфической базы, ни помещений -- все принадлежало Управделами ЦК.
    Когда-то в Казахстане я заработал медаль "За освоение целинных и залежных земель". И какой-то опыт первопроходца имелся. Но здесь нетронутых просторов было многовато. Хорошо, что быстро формировалась команда -- из народных депутатов СССР, журналистов, юристов.
       В памяти российского населения глубокого следа правительство Силаева не оставило. Да и мы -- бывшие коллеги-министры увидим сейчас друг друга и, наверно, не всякого вспомним: кто это! Подбирал Силаев свой кабинет по принципу, неведомому для членов этого Кабинета. И за один стол вместе с такими известными профессионалами своего дела, как Юрий Скоков, Михаил Малей, Юрий Соломин и Николай Федоров сели люди, о которых никто ничего не знал.
       У Силаева в приемной сидели лохматые мальчики с опросниками в руках и прилюдно тестировали кандидатов в министры, как школьников. Мы -- руководители безденежных ведомств -- Мининформпечати, министерства культуры или юстиции -- их не интересовали. Они экзаменовали по заданию Ивана Степановича тех, кто сядет на распределение финансовых потоков или государственной собственности. Этот метод прощупывания по системе "свой-чужои" распространен, как я позже узнал, в кадровых центрах Бнай Брита. Им отсеивают ненадежные элементы. Кто посоветовал Ивану Степановичу использовать его, спросить никто не додумался.
    Из своей прежней конторы Силаев привел в Белый дом преданных ему аппаратчиков. Они заняли стратегические высотки, с которых удобно лоббировать частные интересы. И даже пропихивать их в форме правительственных решений. У Ивана Степановича была завсекретариатом Алла Захарова, на редкость энергичная женщина. Силаев частенько отсутствовал: получил новую квартиру, соответствующую высокой должности, и занимался ее облагораживанием. А Захарова вроде бы подменяла его -- собирала министров в своем кабинете и давала напутствия. Как можно аккуратнее -- все-таки женщина! -- мы пытались объяснить, что нельзя превращать демократическое правительство в театр абсурда.
       Она, да и другие близкие к Кремлю аппаратчики чувствовали себя полноправными хозяевами Белого дома. А министры? Ну что министры -- их дело одобрять на заседаниях правительства задумки аппарата. Задумок, прямо скажем, было немало. В приемных этих чиновников постоянно табунился пронырливый люд -- все хотели что-то получить. И получали. В обход и за спинами министерств. Я начинал понимать, почему силаевская прежняя контора так сильно пропоролась на Елабуге.
    Мне приходилось уже за хвост ловить и аннулировать с шумом, как бы инициированные нашим министерством решения правительства о выделении кому-то больших сумм. Хотя ведомство никакого отношения к подготовке этих решений не имело. Да и не слыхало про них.
    Чашу моего терпения переполнил случай с известным кинодеятелем, великим мастером отщипывать что-нибудь для себя от любой власти -- белой, красной или коричневой. Вдруг правительство решило выделить ему деньги на русское издание сочинений Пушкина за рубежом, чтобы потом привезти книги в Россию и сдать в торговую сеть. Какая-то замысловатая акция! Даже бессмысленная. У нас было достаточно свободных полиграфмашин для таких целей, классика печатали без правительственных финансовых вливаний, да еще зарабатывали на этом.
       А все дело было в сумме: кинодеятелю правительство выделяло десять миллионное долларов. Деньги по тем временам фантастические. Думали на имени Александра Сергеевича подкатить к кассе, как на удалой тройке. Я заблокировал постановление ("Да кто ты такой! -- рычал на меня кинодеятель) и пригрозил: если подобное повторится, вынужден буду выступить на съезде народных депутатов. Аппарат притих. Но стал строить мне мелкие козни: то загранпаспорт, сданный на оформление, потеряет, то забудет прислать документы к заседанию Кабинета, а то вообще не известит о каком-нибудь срочном сборе министров.
    После "разделительного" съезда народных депутатов РСФСР нашему правительству пришлось много времени тратить на демаркацию границ между собственностью остатков Советского Союза и собственностью России, между правами органов управления Центра и республики. Унылая работа. Очень похожа на дележ тряпок в распавшейся семье. Без лишних разговоров каждый делал свое дело. О чем говорить? Все уже сказал съезд своими решениями. А сказанное им подтвердил Кремль своим молчанием.
    Силаев тогда молился на Ельцина с Горбачевым, сравнивал их со Столыпиным. Думаю, Петр Аркадьевич слегка удивился бы, за что ему такая великая честь! Цитатами из Столыпина помощники Силаева густо замешивали тексты его речей, посвященных развитию фермерства. Страна вползала в тяжелый продовольственный кризис, и российская власть искала спасение в раскрепощении земледельцев.
       Законами Верховного Совета России нашему правительству поручалось заложить базу для многоукладной сельской экономики и создать условия для становления фермерства. А что нужно для этого? Не разрушая крепкие коллективные хозяйства, оказать крестьянам содействие в получении наделов для частного предпринимательства -- это раз! Помочь им финансами, техникой -- это два. И, наконец, позаботиться о создании конкурентной среды и запуске рыночных механизмов. Задачи, конечно, объемные. Но решать их в тех условиях никто не мешал. Были бы столыпинская мудрость, да чувство ответственности перед народом. И поскольку земельную реформу силаевское правительство считало Делом приоритетным, на ней и останавливаюсь подробнее. Что мы посеяли в 90-м, то продолжаем жать по сей день.
       На земельной реформе "сидел" финансово-экономический блок правительства. А мы, члены Кабинета -- гуманитарии, должны были составлять как бы группу поддержки. У Столыпина, которым бредил Силаев, реформа пошла, потому что все было продумано по-хозяйски, все работало на большую идею. Крестьянин получал не только надел и лесоматериалы для установки дома, а также подсобных построек, но и денежный кредит с семенным фондом, сельхозинвентарь. Безлошадных обеспечивали рабочим скотом.
    Особую роль в реформах сыграл Крестьянский государственный банк. Он был для фермеров заботливым, как мать, и строгим, как отец: давал дешевые долгосрочные кредиты под залог участков и забирал землю в банковский фонд, если она пустовала, скупал ее у нерадивых, продавал в рассрочку работающим хозяевам. Жесткий контроль за расходованием денег по назначению позволял добиваться поставленных целей.
       А нашим реформам первые оплеухи отвесила как раз бесконтрольность. Нерегулируемым вбросом бюджетных средств в деревню воспользовалась сельская бюрократия. Лжефермерами записались секретари райкомов КПСС, чиновники сельхозуправлений. Они получали "дешевые" деньги, предназначенные крестьянам, и путешествовали на них по миру, покупали себе легковые автомобили. А земледельцам доставались объедки с барских столов. Финансисты наши так и не удосужились поставить фильтры для защиты от мошенничества и крохоборства.
       Люди верили посулам правительства и раздирали даже крепкие хозяйства на доли -- подавались в фермеры. А что их там ждало? Кредиты в коммерческих банках резко подорожали, стройматериалов нет, заказать технику для обработки земли или уборки зерна негде. Полагалось бы срочно создать зональные машинно-тракторные сервисные центры (МТСЦ), но до них у власти и сегодня руки не дошли. На заседаниях правительства я, кстати, говорил об этом не раз. Потому что ездил по сельским районам и видел, как ютятся фермеры в коробках из фанеры и орудуют на полях лопатами. Да еще рэкет стал брать их в оборот.
    Больше 350 тысяч фермерских хозяйств выделилось в 90-м из колхозов и совхозов. Но в том же году их число сократилось на 70 тысяч. И дальше откат продолжался. Помучались многие, помучались да и послали все к чертовой матери. Бросили землю зарастать сорняками, а сами кто в город уехал прислуживать новым русским, а кто ударился в пьянство. Получилось, что и коллективные хозяйства в России порядком разрушили и фермеров не приобрели. Если к 90-му у нас засевалось 117 миллионов гектаров земли, то через несколько лет пашня уменьшилась на 47 миллионов гектаров. Сравните: вся сытая Франция имеет только 18 миллионов гектаров пахотной земли.
       Не раз премьеру задавали вопрос: ну почему мы тянем с созданием крестьянского банка на столыпинский манер (его в нашей стране нет до сих пор). Надо бы вместе с Верховным Советом ускорить решение важной проблемы. Через банк земля включится в цивилизованный рыночный оборот, не оставляя места для черного передела, а фермеры получат возможность материально окрепнуть и нарастить производство продукции. "Специалисты работают", -- успокаивал Иван Степанович. Какие специалисты?
    У самого доверенного из них был большой кабинет в Белом доме. На двери висела табличка: "Ходорковский Михаил Борисович". Он особо не светился, но мы знали, что это советник Силаева и что Ивану Степановичу его внедрил Горбачев. Ходорковский имел покровителей в Кремле. Вчерашний комсомольский функционер вдруг получил в подарок активы государственного Жилсоцбанка и создал сой коммерческий банк "Менатеп". В нем с разрешения Михаила Сергеевича Горбачева были открыты расчетные счета Фонда ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Контроля за деньгами никакого-- хочешь, посылай облученным районам, а не хочешь-- переводи в банки Швейцарии. Говорили, что Михаил Борисович -- специалист по конвертации средств для высшего эшелона власти.
    Технократу советской школы Силаеву, далекому от финансовых махинаций, нужен был "свой" поводырь в банковских делах. И Кремль его дал. Ходорковский делал то, что от него хотели. У его кабинета я сталкивался со многими будущими олигархами. Потом они толпились в приемной Ивана Степановича. И наверняка -- в приемной Ельцина. А потом появлялись решения и российской, и кремлевской власти (в этих вопросах противостояния не наблюдалось) о раздербанивании государственных банков со всеми отделениями и филиалами и передаче их активов определенной группе товарищей. За 90-й год в России было создано 1300 коммерческих банков. Кто-то входил в финансовый бизнес со своими накоплениями, но многие использовали присвоенный народный капитал.
       А для создания Крестьянского банка денег не нашлось.
    Все у нас освящалось именем демократических реформ: и разрушение сельской экономики, и растаскивание по карманам финансов. И ведь трудно было придраться. Нужны коммерческие банки? Очень нужны! Назрела земельная реформа? Давно! "Вот мы и делаем то, что нужно, отцепитесь от нас", -- отмахивались вожди от подозрений. Делали, но здесь немного не так, там немного не то -- чтобы в целом все получалось с точностью до наоборот. Вместо бензина заливали в двигатель воду, вместо воды плескали на пожары бензин. Только узкая группа высших чиновников знала истинный замысел нашей взбалмошной банковской реформы: в хаосе блатной коммерциализации госструктур проще и безопаснее переправлять народные деньги в качестве ясака кукловодам из Бнай Брита.
    По свидетельству бывшего председателя правления Промстройбанка СССР Михаила Зотова, до "большого разбоя" мы имели мощную банковскую систему. Активы одного Госбанка с филиалами превышали совокупные активы (подчеркну -- совокупные) таких монстров как Банк оф Америка, Сити Банк, Чейз Манхэттен Банк (США), Дойче Банк (Германия), Креди Лионе (Франция), Дайите Канге банк (Япония) и Барклайз Банк (Англия). То есть Госбанк был крупнейшим в мире. А еще действовали Стройбанк и Внешэкономбанк СССР, с активами чуть меньше, чем у Госбанка. Рабочий капитал нашей страны составлял тогда свыше 2,5 триллиона долларов. "Считаю, что разворовано и вывезено, -- подытожил Михаил Зотов, -- около полутора триллионов долларов".
       Скажу еще раз: а на Крестьянский банк и на другие нужды нашей сельской экономики деньжат не наскребли.
    С Силаевым у меня в связи с этим состоялся памятный разговор. Как-то после заседания правительства он поманил меня в свой кабинет для разговора с глазу на глаз, провел в комнату отдыха. Там мы присели в кресла, и Иван Степанович открыл кран в умывальнике, чтобы струя воды с шумом билась в раковину. Подобно Ельцину, он считал, что так можно защититься от прослушивания. Это было в начале лета девяносто первого, когда Борис Николаевич завершал предвыборную кампанию в президенты России, и его всюду сопровождал в поездках по областям первый зам Силаева Юрий Скоков -- очень сильная личность. Он выступал на митингах в поддержку Ельцина, действуя магически на толпу, и Борис Николаевич несколько раз прилюдно назвал его будущим премьером России (потом, правда, мелко "кинул", как и Михаила Бочарова. И, став президентом, вновь, с подачи Горбачева, назначил премьером Силаева).
       Иван Степанович ревниво отслеживал их поездки. Он переживал, нервничал, боясь потерять свой пост, и стал жаловаться мне на жизнь. Попросил передать Ельцину, что по-прежнему предан ему. Он почему-то считал, что мы с Борисом Николаевичем время от времени обсуждаем работу правительства, и хотел, чтобы я в разговоре отметил большие организаторские способности Ивана Степановича.
       Странно было слышать все это. И неприятно. Никогда мы с Ельциным не заводили речи об обстановке в правительстве или его эффективности. Бориса Николаевича такие вещи, по-моему, мало интересовали. А все, что мне нравилось или не нравилось в работе кабинета, я открыто лепил на его заседаниях, иногда вызывая сильное раздражение коллег. Ельцин же спрашивал о делах моего ведомства: тогда власть заигрывала с журналистами. Я сказал об этом Силаеву -- он, кажется, не поверил.
    И даже попенял мне: вот кабинет провернул такое великое дело, земельную реформу, а газетчики ковыряются в мелких недостатках.
    -- Будь сейчас самый суровый спрос, -- пафосно добавил Силаев, -- нам есть, что предъявить в свое оправдание.
    Я не выдержал и, стараясь придать словам форму шутки, стал говорить:
       -- Иван Степанович. Самый суровый спрос был в сталинские времена. Вы их хорошо помните. Вам ли будить лихо? А то, представьте, заходит сюда вождь народов и, попыхивая трубкой, говорит: "Ну что, товарищ Силаев, и ви тут, кстати, товарищ Полторанин. Как будем отвечать? Куда поедем срок отбывать? Не говорите, что ви обещали народу сделать, я вижу, что ваше правительство сделало. Ви поманили и обманули, теперь ни колхозов, ни фермеров. Земля зарастает. Россия останется без своего продовольствия -- пойдет по миру с протянутой рукой. Ответьте: Ви на какое государство работаете, товарищ Силаев с товарищем Полтораниным?"
    -- Хотя доля моей вины даже не двадцатая, а сотая, -- посмотрел я в глаза Силаева, -- мне было бы трудно отбиться. А Вы бы что ответили, Иван Степанович?
       Он удостоил меня недобрым взглядом и побледнел (дернул же меня черт так по-черному шутить с пожилым, издерганным ревностью человеком).
       -- Сталина, слава богу, нет и уже не будет, -- холодновато произнес на прощание Иван Степанович. -- А из Вас получается неплохой обличитель.
    Позже мне передали, что на очередной встрече с Горбачевым Силаев ему сказал: "Полторанин страшный человек!". Но ведь я только напомнил премьеру, каким бывает настоящий спрос с чиновников.
       А тогда, летом 90-го президиум Верховного Совета поторапливал меня: нужно быстрее создавать средства массовой информаЦии российской власти. Потому как депутаты без своих газет и телевидения, все равно, что дети без любимых игрушек. Всем хотелось популярности. Но если Кремль без особого сопротивления сдавал свои политические права и предприятия союзного подчинения, то за средства массовой информации сражался, как за Сталинград. Опасался лишиться монополии в пропагандистской обработке народа.
       5
       Думаю, читателям интересно вспомнить, в каких условиях рождались средства массовой информации России. Я попросил Ельцина пожестче поговорить с Горбачевым. Он позвонил при мне, и после долгих отнекиваний Михаил Сергеевич сказал, что поручает вести переговоры со мной члену Политбюро первому заместителю генсека ЦК КПСС Владимиру Ивашко и управляющему делами того же ЦК Николаю Кручине. Дает им все полномочия.
       В кабинете на Старой площади стоял длинный полированный стол: по одну его сторону расселись Ивашко с Кручиной и человек пять их консультантов, по другую-- я один, поскольку штатное расписание министерства еще не утвердили. Выглядело забавно. Они сидели угрюмые, и со стороны могло показаться, будто у них принимают акт о безоговорочной капитуляции. Но это было не так.
    Ивашко сказал, что решение российского съезда для Политбюро не указ и речь можно вести только о товарищеской помощи молодой власти с их стороны.
       -- Чем же вы можете помочь! -- обрадованно спросил я.
    -- А ничем! -- ответили они почти хором. И весело засмеялись. Видимо, Горбачев посоветовал им валять дурака -- испытанный метод заволокитить дело.
    У популярной тогда газеты "Советская Россия" было два учредителя -- ЦК КПСС и Верховный Совет РСФСР. Мы проводили департизацию госорганов, и совместное издание выглядело уже нонсенсом. Я попросил Ивашко отказаться от учредительства (у ЦК много других газет) и уступить "Советскую Россию" Верховному Совету РСФСР.
    -- Исключено, -- сказал первый зам Горбачева. -- Политбюро на это не пойдет.
       У меня в кармане был запасной вариант, обговоренный с Ельциным. Я его выложил:
    -- Тогда Верховный Совет готов отказаться от учредительства. Но в обмен на предоставление нам в Москве полиграфмощностей управделами ЦК для выпуска двух газет, которые мы откроем. И еще нужны мощности в семи областных центрах для издания еженедельников.
       Напомню, что все типографии принадлежали в то время партийным органам, без их разрешения не печатали даже таблицу умножения. (А в областных крупных центрах мы собирались выпускать -- и выпускали-таки! -- межрегиональные газеты, каждая на 5-6 субъектов федерации, Для противодействия реакционной пропаганде).
       Мое предложение было заманчивым: они получали влиятельную раскрученную газету, как бы готовые золотые яички, а у них просили только гнездо для посадки несуществующей курочки. Но даже здесь не обошлось без попытки нагреть нас.
    -- Такое предложение по "Советской России" нам подходит, -- сказал удовлетворенно Ивашко. -- Но столько мощностей дать не можем. Все забито заказами, свободных нет. Ведь так, Николай Ефимович? -- повернулся он к Кручине.
    -- Так, -- лениво отозвался управделами.
       -- Вы-то -- зачем туман нагоняете, -- упрекнул я по старой дружбе Кручину. Достал из папки гарантийные письма директора издательства "Московская правда" и директоров областных типографий (их по моей просьбе брали депутаты на местах) о готовности обеспечить выпуск наших газет при согласии управделами ЦК.
       -- Ну-ка, ну-ка, -- потянул бумаги к себе пойманный за руку Кручина. Почитал их, буркнул. -- Что же нас-то не предупредили.
    Они долго перешептывались с Ивашкой и консультантами, потом приняли решение: согласиться с моим предложением. Я попросил отметить это в протоколе. И с осени того же года стали выходить "Российская газета" и другие, задуманные нами издания.
    Примерно в том же ключе шел торг вокруг Агентства Печати "Новости". У Кремля оставалась мощная структура -- ТАСС. Зачем ему дублирующая контора? Я убеждал Ивашко, что содержать в новых условиях АПН как орудие пропаганды достижений социализма дорого и бессмысленно -- мир вздрагивает от того, что у нас происходит. А мы собирались реорганизовать АПН в компактное российское информационное агентство (РИА) для обеспечения новостями прежде всего читателей региональной прессы. Но зам. генсека не хотел вникать в существо, а пускал в ход поповскую логику: коли уже положили камень на дорогу-- пусть он там и лежит. Даже если сильно мешает.
       Михаил Сергеевич страшился авторитетного Владимира Щербицкого, которого Брежнев хотел видеть своим преемником.
    И на радость сепаратистам сместил его в 89-м с должности первого секретаря ЦК Компартии Украины. А поставил туда Владимира Антоновича Ивашко. Он выпустил из бутылки джинна незалежности, и западенники до того распоясались, что сам Ивашко вынужден был ретироваться в Москву. И вот как порученец Горбачева выполнял его установки: "Держаться! Не отступать!" Но отступить все же пришлось. Сначала, правда, мы сделали шаг назад: отказались от претензий на телеоборудование АПН. И Владимир Антонович сдал агентство России. РИА "Новости" сразу завоевало авторитет своей объективностью.
       По телевидению у Ивашко (Кручина уже больше молчал) была, как он говорил, непробиваемая позиция: российский съезд принял ошибочное решение. Потому что нет места еще для кого-то в Останкинских корпусах, нельзя что-то вычленить из Гостелерадио в другую компанию, не разрушив весь комплекс, подать сигнал новорожденному будет некуда и неоткуда. Словом, цена нашей затеи -- медный грош в базарный день. Чувствовалось, что в Кремле они даром времени не теряли: аргументы для "отлупа" готовили основательно.
       Тогда я слабовато разбирался в технических тонкостях этого дела (все-таки газетчик, полиграфист), но предполагал: будут ловить на неопытности. И предварительно обратился за консультациями к целому ряду московских специалистов. Ценнее всех были рекомендации первого заместителя Гостелерадио СССР Валентина Валентиновича Лазуткина -- профессионала высокой пробы. Другие вытягивали меня из своих кабинетов в сумерки коридора и, озираясь, полушепотом делились техническими знаниями, как будто выдавали страшную военную тайну. При этом напоминали, чтобы в случае успеха нашего дела мы не забывали об их услугах.
    А Лазуткин на глазах у своих коллег весело подбадривал меня:
    -- Для создания телевидения нужно две вещи: канал и финансы. Деньги у вас есть, канал вам дадут-- никуда не денутся. А в остальном мы поможем.
       Ему как журналисту импонировала идея появления конкурентной среды. Он действовал совершенно открыто, ("Мы живем в России и должны уважать решения российской власти!"). Приглашал для прояснения деталей некоторых технарей, и мы сообща в его кабинете прорисовывали очертания телекомпании. Это Валентин Валентинович предложил присмотреться к Шаболовке, просчитал маршруты для прокладки кабелей по подземным коммуникациям Москвы, варианты распространения сигнала по России и многое другое.
    Он сделал для рождения ВГТРК (наравне с Беллой Курковой) больше, чем кто-либо. Но при раздаче похвал "пионерам" российского телевидения всегда старался уйти в тень. Для него главное сделать дело, а пальцы веером пусть растопыривают пустобрехи.
    Не называя фамилий, я изложил Владимиру Ивашко мнение профессионалов. Показал вычерченные схемы закладки инфраструктуры ВГТРК без ущерба для Гостелерадио. Скрепя сердце он вынужден был признать: съезд, а по его следам и Верховный Совет РСФСР приняли обоснованное решение. Его надо выполнять. Попытался спорить по частным вопросам, но потом согласился, что специалист в этом деле он еще тот! И будет полезнее, если финальную стадию переговоров и принятия по ним конкретных мер Политбюро спустит на несколько этажей ниже -- поручит председателю Гостелерадио СССР Михаилу Ненашеву. Не царское это дело заниматься дележкой эфирных частот. Ивашко позвонил Горбачеву, а также члену Политбюро Александру Яковлеву, и те дали "добро" на такой вариант.
    После переговоров на Старой площади я зашел к Ельцину и доложился о результатах.
    -- Дожимайте их! -- сказал Борис Николаевич.
       Стоит напомнить, что в СССР тогда все республики имели свое телевидение -- госкомитеты при местных совминах. Вещали на русском и национальном языках. Одна Россия оставалась безлошадной. Сломать эту нелепую традицию и поручал нам, исполнителям, съезд народных депутатов РСФСР. Кого мне теперь дожимать -- Ненашева? Но он же коллега. Мне казалось, что поймет с полуслова.
    На рубеже 70-80-х годов Михаил Федорович Ненашев работал главным редактором "Советской России". Это была пора расцвета газеты, и репутация удачливого закрепилась за Ненашевым вполне заслуженно. Затем он возглавлял тихий Госкомиздат СССР, з в 89-м Горбачев поставил его как надежного пропагандиста на Гостелерадио. Сесть в такое время, да и на такую горячую сковороду -- врагу не пожелаешь.
       Михаилом Федоровичем я начал догадываться, что он получил от Горбачева задание пудрить российской власти мозги. ("Пудрить мозги" -- любимое выражение Михаила Сергеевича). Выдумывать причину за причиной, обещать, но не делать. Не очень-то умел это Ненашев. Поводив меня за нос, он краешком намекнул, что на нашу договоренность на Старой площади плюнули и растерли.
       А депутаты требовали: "Подать сюда председателя Гостелерадио!" Его вызвали на заседание Верховного Совета РСФСР -- он не стал прятаться за больничными листами и явился, долго оправдывался. Ему припомнили снятие с эфира выступления Председателя Верховного Совета РСФСР и пригрозили. Он ушел помятый: трудно выглядеть свеженьким, находясь между молотом и наковальней.
    Ну а что Же Михаил Сергеевич, опять отсиделся в сторонке? Нет, на сей раз он обозначился во весь рост. И к удивлению многих, громыхнул кулаком. Появился указ Президента СССР "О демократизации и развитии телевидения и радиовещания".
    Чувствовалось, что указ Горбачева готовили в спешке. В нем полно было тумана, но главная мысль припирала к стенке своей однозначностью: объявлялись "недействительными любые акты республиканских, краевых \л областных органов, принятые без согласования с Советом Министров СССР и направленные на изменение правового и имущественного положения действующих подразделений Государственного Комитета СССР по телевидению и радиовещанию."
       Указом, как видим, возводилась преграда на пути России к созданию собственной телерадиокомпании. Недействительны любые решения, если нет на то согласия Кремля -- и точка! Умел же Горбачев действовать круто, когда дело касалось контроля за массовой информацией. Оно и понятно: утрать этот контроль, это монопольное право дозволять или запрещать, и с экранов могут зазвучать убийственные факты о целенаправленном разрушении экономики. Или о поддержке Кремлем сепаратизма. Или о перекачке капиталов за рубеж. Или о тайном уничтожении наших самых грозных ядерных ракет СС-18 "Сатана" по воле США. Тут хочешь -- не хочешь, а ляжешь на амбразуру.
       Эх, если бы с таким упорством Михаил Сергеевич с товарищами из Политбюро отстаивал хотя бы целостность Советского Союза!
    Правда, увязать концы с концами в указе не удалось. Алогичность его положений выпирала наружу. С одной стороны, закреплялась монополия Гостелерадио СССР, с другой -- разрешалось создавать независимые студии "своим" работникам и организовывать вещание "путем аренды эфирного времени". Был откровенно провозглашен курс на коммерциализацию ЦТ, и в этом прогладывал тайный умысел: телевизионщики почувствуют вкус больших денег и будут активно союзничать с Кремлем в пресечении чьих-то посягательств на "плодородные" эфирные частоты.
       И наконец откровенным кукишем торчал пункт в документе, где предлагалось рассмотреть "необходимость строительства в гор. Москве аппаратно-студийного комплекса телерадио РСФСР". Дескать, вы там хоть из штанов выпрыгивайте, а мы еще будем думать годика два или три.
       Депутаты сразу узрели в указе демонстративный антироссийский демарш. На заседании Верховного Совета мне поручили подготовить доклад об информационной блокаде России. В нем я думал опереться на Декларацию о государственном суверенитете РСФСР, где прямо сказано: "действие актов Союза ССР, вступающих в противоречие с суверенными правами РСФСР приостанавливается". Указ Горбачева, таким образом, не должен иметь силы на территории России. Если же со стороны его команды последовали бы и дальше конфронтационные меры, я предлагал вынести вопрос на съезд, и попросить там виновных на трибуну для объяснений. Во главе с генсеком. Были и другие идеи.
       Выступать с докладом я не спешил, зная, что Ельцин проводит с Михаилом Сергеевичем негласные встречи. По словам Бориса Николаевича, Горбачев успокоил его: цель злополучного указа -- прибалтийские республики. Это там националисты хотели обособиться в своих телецентрах от Гостелерадио СССР. Разъяснение вызывало только усмешку (от указа ведь Русью пахло!), но если появлялся шанс обойтись без громких скандалов, почему бы им не воспользоваться. Годилась и прибалтийская версия.
    К тому же, Михаил Сергеевич внезапно снял с работы Ненашева. Ив ноябре назначил председателем Гостелерадио Леонида Кравченко. Мне дали понять, что Леонид Петрович получил от Кремля соответствующие указания. Какие -- стало ясно позднее. Теперь уже Кравченко был вынужден изворачиваться и врать. Через несколько лет он признался в интервью, что Горбачев и перед ним поставил задачу тянуть с переговорами бесконечно, а частоту России не отдавать. Цирк, да и только! Вот такого многоликого президента посылал Бог нашей стране -- Советскому Союзу!
       Что ж, пора было, как говорится, спускать собак. Через печать на Кравченко обрушила свой гнев московская и питерская интеллигенция. Она объявила бойкот первому каналу. На сессии Верховного Совета РСФСР я озвучил доклад об информационной блокаде России. Выступления депутатов не сулили интриганам ничего хорошего. Думаю, Кравченко, осознал, что в случае разборок на съезде Михаил Сергеевич сдаст его за милую душу. И в начале апреля 91-го подписал протокол о передаче России второго канала (после августа ВГТРК получила и весь комплекс на Шаболовке). Со стороны РСФСР протокол подписали назначенный председателем ВГТРК Олег Попцов и я.
    На переговоры с Кравченко мы ездили уже вместе с Олегом Максимовичем Попцовым. Попал он в председатели, сам того не ожидая. И в общем-то не особенно желая. А удружила ему Белла Алексеевна Куркова.
       Ельцин наседал на нас с ней:
    -- Мне уже все пороги обили -- ходят и предлагают себя в руководители Российского телевидения. Депутаты -- телевизионщики прямо за горло берут. Но я же не знаю никого. Давайте быстрее кандидатуру.
    -- Это не ко мне, -- отмахивалась от него Куркова. -- Разбирайтесь в своей Москве сами.
    У меня, конечно, было немало знакомых телевизионщиков. Но одних не позовешь -- у них приличные должности в Гостелерадио. Идти на голое место не согласятся. Другим недоставало опыта работы с людьми. После долгих раздумий я прицелился к Александру Николаевичу Тихомирову.
       Журналист он талантливый. Поднимался по ступенькам с городской, областной газет, проявил себя в "Комсомольской правде" и "Социалистической индустрии", больше трех лет собкорил от Центрального телевидения на Сахалине. Последние годы работал политическим обозревателем Гостелерадио и вел еженедельную программу "Семь дней". Зрителям нравился глубиной анализа.
    Как и полагается в таких случаях, стал аккуратно наводить справки о кандидате. Ох, это наше телевидение-- настоящий серпентарий, где змеиными клубками шипят друг на друга противоборствующие группировки. Едва провел я с коллегами пару конфиденциальных разговоров, как Останкино загудело от слухов. И ко мне потянулись делегации от конкурентов Александра Николаевича.
       Они винили его за антисемитские высказывания и намекали прозрачно: если мы сделаем ставку на Тихомирова с его группой единомышленников, то их хорошо организованная братия будет всячески мешать становлению российского телевидения. А если я начну упорствовать, они поработают с депутатами из блока "Демократическая Россия", чтобы Тихомирова при утверждении прокатили. До чего же хваткий народец! Хотелось брать в руки дрын и гонять этих телевизионных хорьков -- шантажистов по переулкам Москвы.
    Но часто обстоятельства бывают выше нас. В той сложной политической ситуации не хватало еще внести бациллу раздора в новое дело. На конфронтационном поле телекомпанию не построишь. Во главе ее нужна объединяющая фигура, нейтральный человек, далекий от внутриостанкинских интриг. Я сидел в кабинете и прикидывал варианты. Появилась Белла Куркова-- как всегда шумная, стремительная. Выслушав меня, сказала:
       -- Ну что ты голову ломаешь. Давай предложим Олега Попцова -- нашего питерца. Писатель. Демократ. Умеет ладить с людьми. Его телевизионщики не разведут -- он сам хитрее ста китайцев. А в замы пусть возьмет себе какого-нибудь профессионала.
    Это была интересная мысль: назначить на ВГТРК человека не из телевизионной среды, а со стороны. Я хорошо знал Олега -- был у него доверенным лицом на выборах в народные депутаты. Контактный, речистый. Когда-то работал секретарем Ленинградского обкома комсомола, потом сел на заштатный журнал "Сельская молодежь" и сделал его прогрессивным изданием. Фигура, подходящая во всех отношениях.
    Правда, было одно "но". Попцов недавно перешел в газету "Московские новости" первым замом главного редактора. А глав-ред Егор Яковлев страшно не любил, когда его раскулачивали. Надо было искать подходы. Мы тут же позвонили Олегу Максимовичу: "Приезжай. Есть серьезный разговор".
       Он приехал и на наше предложение долго выдыхал свое излюбленное: "Это же бред!". Но побрыкался-побрыкался и все-таки согласился. Как я выторговывал его у Егора Яковлева за бутылку виски, распространяться не буду. Об этом Попцов написал в своей книге "Хроника времен "царя Бориса". Ельцин одобрил наш выбор -- так Олег стал председателем ВГТРК.
    У меня самого была суетная пора: формирование министерства, создание газет и обустройство редакций, упразднение всей сети Главлита (от Москвы до самых до окраин) и посадка на его материальную базу инспекций по соблюдению Закона о печати и защите независимых изданий от произвола чиновников.
       Олег Попцов с первых же дней вцепился, как клещ: "Я не напрашивался -- вы сами меня позвали. Дайте здание! Дайте финансы. Дайте оборудование!" И это была правильная позиция. Не частную лавочку пригласили его создавать, а сложную государственную структуру. Если российская власть решила обзавестись своим телевидением, она и должна обеспечить проект материально-технической базой. А дело Олега-- устройство компании, вещательная концепция, кадры.
    Куратором проекта Ельцин определил первого зама премьера Юрия Скокова. Мне нравилась его манера ведения планерок: конкретность и жесткость. Чувствовалась школа прежнего руководства мощным объединением военно-промышленного комплекса.
    Мы собирались у него регулярно -- министры, Попцов с кем-то из своих замов. У министра финансов Бориса Федорова вдруг не оказалось валюты на оборудование? "Займите срочно у банкиров, у коммерсантов под гарантии правительства!" -- распоряжался Скоков. Срок такой-то, исполнение доложить тогда-то. И запись в протоколе для контроля. Министру связи и космоса Владимиру Булгаку: "Распространение телесигнала по России -- время первого этапа подготовки заканчивается. Как обстоят дела -- помощь нужна?" Булгак: "Нет, не нужна. Все идет по графику". И так по остальным проблемам: "нет возможности -- аргументируй. Будем искать другой вариант. Возможность есть -- выполняй точно и в срок".
    Это продолжалось не один месяц.
    Нам с Попцовым досталась вроде бы не самая сложная задача: присмотреть в Москве подходящие здания, желательно бесхозные. Пусть даже запущенные (ремонт можно сделать быстро) или недостроенные. А уже демократическая столичная власть в лице Гавриила Попова и Юрия Лужкова обещала разбиться в лепешку, но с помещениями помочь.
       б
       В ту пору как раз прошла волна ликвидации многих союзных министерств и ведомств. Закрылась целая сеть государственных контор калибром поменьше. Так что в Москве освободились десятки зданий -- столичная власть взяла их на свой баланс. Я осмотрел их визуально и с готовыми предложениями отправился к председателю Моссовета Гавриилу Попову (попутно надо было договориться о выделении помещений для нашего нового министерства).
       Попов не собирался засиживаться на Москве. Как однажды признался мне Ельцин, он подумывал взять Гавриила Харитоновича к себе в напарники на выборах Президента и вице-президента России. И посоветовал ему приблизить Юрия Лужкова, чтобы потом оставить на него столицу. Горбачев и Ельцин опасались восхождения на московский трон какого-нибудь несговорчивого, да еще совестливого человека.
       Но затея с вице-президентом почему-то не вышла -- у Ельцина всегда было семь пятниц на неделе. Опытный Попов лучше других понимал, куда понесет "нас рок событий". В кадровом центре Бнай Брита-- Международном институте прикладного системного анализа (ИИАСА) в Вене он прошел стажировку еще в 1977 году. И не мог не догадываться о конечных целях всех горбачевских реформ.
    По большому счету это была диверсионная операция продажной части номенклатуры против своего народа и государства. И оставаясь во главе Воруй-города, Попов был как бы заодно с этой номенклатурой. А ведь он ненавидел ее и боролся с ней всю жизнь. В нем проснулся генетический страх представителя вечно преследуемой нации. Все вроде бы шло лучше некуда, но все как-то зыбко: эйфория пройдет, и народ останется у разбитого корыта -- а ну, как начнет он брать за задницу тех, кто в суматохе присвоил власть и крупную собственность. Выкрутятся, как всегда, евреи и их прислужникирусские. А на греков опять могут навесить всех собак. Лучше уйти в недоступные глубины науки.
    И мудрый Гавриил Харитонович решил заблаговременно спрыгнуть с московского трона, куда тут же вскарабкался Юрий Лужков. Как человек не жадный, Попов довольствовался по нынешним меркам пустячными отступными -- кое-какой недвижимостью в Москве и подмосковном Заречье. Но это было чуть позже.
       А в тот день Гавриил Харитонович на мою просьбу о помещениях сказал:
    -- Конечно, надо помочь. Но все хозяйственные вопросы я передоверил Лужкову. Решай с ним.
    Он позвонил Юрию Михайловичу, и через несколько минут я был у того в кабинете.
    Тоже дружеский прием: чай, приказание секретарше пока ни с кем не соединять. Но разговор какой-то ватный, неопределенный:
    -- Да, московская власть обязана решать, но свободных площадей нет.
    Я назвал первый адрес: многоэтажное здание пустует, его только что освободило упраздненное министерство.
    -- Трудно, -- сказал Лужков, -- здание уже передано советско-американской группе "МОСТ".
    Назвал ему второй адрес -- там уже тоже "МОСТ". Назвал третий -- и снова "МОСТ".
       Было начало 91-го, и до встречи с Юрием Михайловичем я никогда не слышал об этой фирме. Гораздо позже ее название стало у всех на слуху, а владелец "МОСТа" Владимир Гусинский превратился в крупного олигарха и полухозяина Воруй-города. На "МОСТ" работала большая группа гэбистов во главе, как упоминалось раньше, с бывшим первым замом председателя КГБ СССР генералом армии Филиппом Бобковым. А тогда я спросил у Лужкова: что же это за всесильная структура, если из-за нее похериваются договоренности с российской властью. Кто-то печется о становлении государственности, а кто-то -- кому все происходящее "мать родная", уже распихивает по карманам табачок.
       Юрий Михайлович изобразил на лице глубочайшее сожаление и сказал, что он здесь ни при чем. Он был бы рад сделать для нас доброе дело, да его возможностей не хватает. А "МОСТ" вместе с Гусинским ему ни сват ни брат-- ничего общего у руководства столицы с ним нет.
       В душе я даже посочувствовал Лужкову: нашлась же зараза, которая так крепко повязала руки отзывчивого человека. А в ноябре того же года эта "зараза" выдала себя с головой: в Консульское управление МИДа России поступили две заявки от Владимира Гусинского на поездку в Великобританию большой группы консультантов "МОСТа".
    Приглашение было оформлено адвокатской конторой активно сотрудничавшей с "МОСТом". Сроки поездки совпадали с рождественскими праздниками в Лондоне. Но не в этом соль.
       Кого же за прилежную работу поощрил Гусинский такой командировкой? Вот состав выезжавших: Юрий Лужков с женой Еленой Батуриной, его зам. Владимир Ресин с женой Галиной Фроловой, председатель комитета по управлению имуществом Москвы Елена Котова с сыном Юрием, управделами правительства столицы Василий Шахновский и др. официальные лица. Железный принцип олигархов: "Покупай чиновников, а собственность придет тебе в руки сама!", оказывается, действовал еще до явления народу Чубайса!
    Тогда, помнится, с брезгливостью относились к политикам, ездившим за рубеж за счет коммерческих фирм. Их называли побирушками. Думаю, и Ресин с Лужковым вспоминают начальную пору освоения кладовых Воруй-города с усмешкой постаревшего дона Корлеоне. Сейчас, как предполагаю, у них вполне хватит личных средств, чтобы свозить бесплатно в Лондон все население Москвы. За его фантастическое долготерпение. За его всепрощенчество.
    А с Юрием Михайловичем у нас случился еще один разговор по поводу нежилых помещений. Скажу о нем сейчас, чтобы не возвращаться к скучной теме. Было это летом 92-го. Я ехал по центру города, и мне в машину позвонила моя секретарша. В приемной меня ожидала взволнованная делегация издательства "Музыка". "А что случилось?" Пришли в издательство люди с распоряжением Лужкова -- здание передается их коммерческой фирме. Выбросили на улицу столы и все вещи работников издательства, вставляют металлическую дверь. Какая-то невероятная ситуация! Дом издательства, которое обеспечивало страну музыкальной литературой, являлось федеральной собственностью. И московское правительство никакого отношения к нему не имело. Никто в наше министерство не обращался.
       Улица Неглинная, где находилась "Музыка", была как раз по пути. Подъехал к издательству: колченогие допотопные столы валялись на тротуаре, под дождем мокли ворохи детских книжек о музыке, самоучители игры на баяне. Мокли и растерянные работницы издательства -- пожилые женщины, отдавшие любимому делу всю жизнь. Новая металлическая дверь уже была заперта, никто изнутри не отзывался.
       Добравшись до министерства, я позвонил Лужкову -- он был недоступен. Тогда я попросил своего управделами Анатолия Курочкина съездить к издательству, разобраться пообстоятельнее. Курочкина я переманил в наше ведомство с должности заместителя председателя Краснопресненского райисполкома. Он дружил с председателем этого исполкома Александром Красновым-- автором нашумевшей тогда книги о команде Лужкова и нравах Воруй-города "Московские бандиты". Сам управделами в политику не лез -- был хорошим организатором и совестливым человеком.
    Он вернулся: да, это хулиганский захват федеральной государственной собственности. Там бесчинствовала не то дочка "МОСТа", не то другая коммерческая фирма -- разговаривать не желали, ссылаясь на распоряжение Лужкова, и завозили в помещения свою новую мебель.
    -- Такие бандитские вылазки надо пресекать на корню, иначе полезут дальше. У них карманы безразмерные, -- сказал расстроенный Курочкин. -- Разрешите?
    Мне было понятно, что он замышлял. Помчится к Краснову и возьмет у него группу ОМОНа. Затем поедет в издательство "Музыка" восстанавливать справедливость.
    Я подумал. Еще раз позвонил Лужкову-- не отвечает. И сказал:
    -- Разрешаю!
       К вечеру Курочкин доложил: с группой ОМОНа он выгнал захватчиков, вынес их мебель на мостовую. А вещи издательства "Музыка" водворил на место и врезал в металлическую дверь новые замки. Справедливость восторжествовала. (В 96-м мы направили Курочкина наводить порядок в хозяйстве ОРТ. Он регулярно рассказывал, как нагло ему угрожали за пресечение воровства. А в 97-м Анатолий был убит на автотрассе при загадочных обстоятельствах. Светлая ему память!).
       На следующее утро я сидел в кабинете Ельцина: обсуждали совсем другие проблемы. Заскрипев, на селекторном аппарате засветилась кнопка прямой связи: "Лужков". Ельцин снял трубку, стал слушать и многозначительно посмотрел на меня. Ухмыльнулся и переключил звук на полную громкость -- по кабинету поплыл возмущенный голос Юрия Михайловича. Он жаловался на меня, называя партизаном и самодуром. Действительно, отыскался же тип, который отважился перечить градоначальнику!
    Лужков не знал, что я нахожусь рядом с Борисом Николаевичем, и беззастенчиво врал, буДто наше министерство грабило чужое добро. Я перегнулся через стол и сказал в аппарат:
       -- Не надо врать президенту, Юрий Михайлович! Скажите лучше, -- по какому такому праву вы распоряжаетесь чужой собственностью в интересах коммерческих фирм? Вышвыриваете на улицу беззащитных старушек. Действуете из-за угла, втихаря...
    Лужков поперхнулся, но посчитал, что это божья роса, и вскоре пришел в себя. Мы еще какое-то время перепирались по громкой связи. Потом Ельцин сказал:
    -- Ну, хватит! Прошу вас не ссориться.
    Миротворец!
    На том конфликт посчитали исчерпанным. Больше Юрий Михайлович к нам не лез. И я, слава Богу, в дальнейшем никаких дел с ним не имел.
       К поиску здания для ВГТРК рассерженный Ельцин ("В Москве есть какой-то порядок?") подключил даже премьера и своего первого зама Руслана Хасбулатова. На носу были выборы Президента России, а до конца информационная блокада не прорвана. Со скандалом забирали дом на 5-й улице Ямского поля. Там располагался Минтяжстрой СССР, его только что ликвидировали, но московские чиновники быстренько организовали коммерческую структуру и здание присвоили. Когда их строго попросили оттуда, они выломали и увезли с собой все двери, все люстры, все выключатели, всю мебель. Втроем-- Силаев, Попцов и я-- прошлись по разгромленным этажам: впечатление было жуткое. Как будто Воруй-город был отдан на разграбление победителям. Премьер в тот же день распорядился о начале ремонта. А потом пошли правительственные деньги на мебель и технику, на обеспечение компании всем необходимым. В мае 91-го она начала вещание.
       В непростых условиях создавалась ВГТРК. И создавалась только и только усилиями российской власти. Как, собственно, и полагалось. Но вот читаю Медиа Атлас с эмблемой ВГТРК, а там написано: "Государственное телевидение и радио России состоялось только благодаря команде профессионалов-единомышленников, которые уверенно расстались с должностями на Центральном телевидении, в Иновещании и на радиостанции "Юность" ради веры в новое дело..." Это функционеры ВГТРК так "продают" себя публике.
    Телевизионщики вообще народ странноватый. Многие из них без тормозов и без комплексов. Особенно телевизионщики 90-х годов и нынешней генерации. Они отличаются от газетчиков. Чем? Отношением к собственной персоне. Мне пришлось долго работать и в печатных, и в электронных СМИ -- материала для наблюдения, да и для сравнения было достаточно.
    Журналист ведь тогда пишется с большой буквы, когда талант и масштабность мышления соседствуют в нем с уважением к человеку и скромностью. Мне на знакомства с такими везло.
       В молодости я подружился с блестящим журналистом -- работником казахстанской молодежной газеты Адрианом Розановым. Для молодежки он был уже староват, но его материалы составляли гордость издания. И Адриана не отпускали в другие газеты. Он был сыном создательницы детских театров, народной артистки СССР Натальи Ильиничны Сац и повидал в жизни много трудностей (не поехал, кстати, с ней после ссылки в Москву из Алма-Аты, а остался в республике).
    Адриан опекал меня, заставлял больше писать в центральные издания, а не лениться. Приезжая в наш город, останавливался не в гостинице, а у меня на квартире. И тогда мы вечерами успевали обсудить проблемы и темы. В честь него я собирался даже назвать своего старшего сына, но жена воспротивилась: "Подумают, что мы двинулись на итальянском певце. И ребенку создадим проблемы". Тогда на пик славы восходил как раз Адриано Челентано. Розанова боялись чиновники -- он замордовал их фельетонами. Фельетонами ироничными, вкусными, издевательскими. Зная хорошо производство, опираясь на точные факты, не давал малейших зацепок для опровержений. А в очерках Адриана о "маленьком человеке" всегда было много теплоты и сочувствия. При его популярности, он мог позволить себе кое-какое нахальство по отношению к окружающим. Но Адриан был удивительно застенчивым человеком, искренне радовался чужим успехам. А к своим материалам относился как к заурядным поделкам.
    -- Я тут надристал кое-что, посмотри на досуге, -- говорил он редактору, передавая рукопись. И в этом не было никакой рисовки, никакого притворства В этом был характер Розанова.
       Школа русской журналистики -- рыть глубоко и отважно, выпячивая в статьях больные проблемы, а не себя любимого -- давала нам много прекрасных публицистов. У меня лично самые приятные впечатления оставались от общения с такими мэтрами газетного дела, как Анатолий Аграновский, Вера Ткаченко, Юрий Черниченко, Василий Селюнин, Анатолий Стреляный... Помнит ли их теперь молодежь? А к ним за советами обращались и зубры-министры -- так хорошо они разбирались в том, о чем принимались писать. Их не останавливали цензурные загородки. Рискуя, они исхитрялись пробираться через них с правдой на газетные и журнальные полосы, как диверсанты. А в быту, с людьми держались подчеркнуто скромно. Не зря же говорили: чем крупнее журналист, тем меньше в нем амбиций. И наоборот.
       У телевизионщиков был другой, полутеатральный подход к творчеству. Они видели специфику ТВ в том, чтобы воздействовать не на разум, а на эмоции. Отсюда и превосходство формы над содержанием (вместо соответствия одного другому). А за обожествление формы приходится платить верхоглядством.
       В студиях Гостелерадио СССР тогда появилось много шустрых, но малосведущих работников. Свою некомпетентность они пытались прятать за маской надменности. А отсутствие твердой гражданской позиции, характерной для русской журналистики, выдавали за презрение к пропаганде. Хотя истинная публицистика стояла и стоит, вскрывая пороки, на пропаганде добра, самоотверженности, порядочности, человеколюбия и всего остального, чем держится мир.
    Создавая ВГТРК, мы хотели заложить в нее принципы русской журналистики и уберечь от родимых пятен Центрального телевидения -- пустозвонства и лакировки действительности. Новое телевидение должно было честно и прямо отвечать на вопросы: что происходит в стране, куда мы идем, что власть еще готовит народу?
    А для этого телевизионщикам надо было самим подняться на определенную высоту и не бояться зазывать на передачи неравнодушных умных людей с разными взглядами.
       Что получилось в итоге? Как ни старался Олег Попцов, а достойную команду сформировать не удалось. Были, конечно, работники с твердой гражданской позицией, но в основном пришли люди, чтобы просто мельтешить на экране (неважно с чем) и заниматься саморекламой. Они получили полную свободу творчества, однако тратили ее на погремушки и заказные сюжеты (джинсу), а использовать журналистский поиск ленились. Сам Олег Максимович много времени отдавал сбору материала для своей будущей книги "Хроника времен "Царя Бориса", а бесхозная его команда промышляла коммерцией. На одной из пресс-конференций Попцов посетовал: "Мы поставили на молодых: на их подвижность, дерзость, смелость. Но при этом получили и поверхностность. Основная проблема РТВ -- нехватка профессионализма".
       Эти "молодые" образовали потом костяк ВГТРК или разбрелись по федеральным каналам и разнесли с собой местечковость и фанфаронство. Теперь они повзрослели, но твердости под ногами так и не ощутили. И вот что мы сейчас наблюдаем: достаточно было на них прицыкнуть, и все доморощенные "звезды", все "академики" вытянули руки по швам, ходят на цыпочках по одной плашке, указанной властью. Таков удел всех, у кого паруса большие, а якорь слабоват. Куда дует чиновничий ветер, туда и несет.
    В выборную кампанию Президента России ВГТРК подключиться успела. Мы снабжали ее информационными лентами РИА "Новости". В отличие от диетических материалов ТАСС, которыми питалось Центральное телевидение, оно поставляло острую продукцию-- непривычную для зрителя. Чем и вызывало его интерес к телепередачам. Заставлял Попцов крутиться и своих, еще не вполне обустроенных журналистов.
       После победы Ельцина популистская трескотня во всех СМИ поутихла. Никто не собирался выполнять предвыборные обещания и ложиться на рельсы или урезать власть Москвы в пользу регионов. На поверхности политической жизни наблюдался вроде бы штиль, но заметна была возня под ковром: кто-то с кем-то договаривался.
    В стране создалась новая политическая ситуация. Многих интересовал вопрос: что будет дальше?
       7
       Идею президентства в России Ельцин привез из поездки в США, когда в 89-м встречался там с функционерами Бнай Брита. Они не знали, кто персонально может стать лидером республики, скрепляющей Советский Союз -- это было не так важно. Важен был сам принцип, когда рядом с полулегитимным Президентом СССР, назначенным группой депутатов, появлялся всенародно избранный Президент России. Возникала коллизия: кто "первее"? Тем самым между этими институтами власти закладывался конфликт, Его масштабы должны зависеть от амбиций политиков. А если Бнай Брит будет держать этих политиков под контролем, можно разруливать ситуацию как угодно.
       Другой потенциальный конфликт -- закладывался уже между российскими правителями -- из-за несоответствия президентской власти советской Конституции РСФСР. Глава о президенте впихивалась в старую Конституцию как инородное тело: ни узаконенных сдержек, ни противовесов. Все должно колыхаться как бы на честном слове. Формально безграничная власть оставалась у съезда народных депутатов, но главные ее инструменты -- силовые структуры переходили в подчинение Президенту. Когда еще в межфракционных схватках родится обновленная Конституция! А тут можно в любой момент (эаздуть пожар нестабильности и замутить воду.
    В этой схеме Ельцин сразу определил для себя подобающее место и двигался к цели с присущим ему упорством -- уговорил депутатов внести поправки в Конституцию, организовал референдум о введении в России президентского поста. Все прошло, как по маслу. Я не знал тогда многих деталей и думал, что под грузом свалившейся власти Борис Николаевич засуетится, не представляя, как быть дальше и какую дорогу выбирать для России. Но я был не прав, в чем вскоре убедился.
       Первый помощник президента Виктор Илюшин позвонил в конце июня и оповестил: Ельцин собирает на Клязьминском водохранилище близких людей, чтобы отметить победу на выборах по-семейному. Надо быть там в субботу в назначенный час. Я полагал, что это будет традиционная складчина: прихватил бутылку водки, а для жен бутылку сухого вина, супруга напекла корзинку беляшей.
    У причала нас посадили на катер и доставили к лесистому острову. Там за дощатым столом уже сидели на лавках Борис Николаевич, пьяненький Александр Руцкой, помощники президента Илюшин и Лев Суханов. Все с женами. У мангала орудовал шампурами замминистра внутренних дел РСФСР Андрей Дунаев.
       Видимо, он был здесь за хозяина -- распорядителя. Из Дагестана ему для этого пикника доставили батарею кизлярского коньяка, упаковки с черной икрой, вяленую осетрину, сыры, вороха зелени. Все было в беспорядке нагромождено на длинном столе и рассовано под лавками. А разделанный заранее кавказский барашек источал по острову аромат шашлыка. При виде такого изобилия моя жена стыдливо сунула корзину с беляшами под куст (потом ее обнаружили и, распробовав содержимое, растащили беляши по сумкам. Домой).
       Как полагается в подобных случаях, выпили по первой и по второй. За Россию! За победу! Я отошел покурить к мангалу, где в поте лица трудился Дунаев. Приняв на грудь, он возбудился своей высокой ролью придворного кашевара. И норовил исповедоваться. Ему, оказывается, противно вспоминать совместную работу с идейными коммунистами, которые корчили из себя заступников порядка. Вот, будучи начальником Вологодского областного управления милиции, он беспрекословно выполнял все личные поручения первого секретаря обкома партии Дрыгина. Неважно какие. А когда того не стало, эти идейные обвинили Дунаева в том, что он прислуживал первому секретарю, а не служил закону. И попросили из области.
       Он уехал в Калининград, устроился там начальником средней школы милиции. Возвел себе дачу -- размерами больше допустимых норм. Его стали тревожить проверками. И тогда он окончательно возненавидел ту общественную систему.
    Меня покоробили эти признания. Во многих генералах вместо гражданского трубного звука булькает мутный бульон меркантильности. Но чтобы с такой силой! Подумалось: сколько мусора сметут под знамена Ельцина ветра перемен...
    После шашлыков я предложил президенту вдвоем прогуляться на лодке. Он согласился и устроился на корме. Я сел за весла. Мы быстро пересекли открытое пространство водохранилища и углубились в заросли камыша. Там я грести перестал. Две лодки охраны -- на одной из них блестела лысина неутомимого Александра Коржакова -- деликатно держались поодаль.
    День был солнечный, теплый. На борта лодки садились стрекозы, рядом, сверкая чешуйчатым серебром, плескались мальки. Обстановка располагала к неспешному разговору. Другой, "кабинетной" возможности -- президента рвали на части звонки и просители-посетители -- не представлялось.
       Я начал издалека и сказал, что у России печальная судьба -- никогда наш народ не жил достойно. Не зря нас называют страной произвола, страной непуганого чиновничества. Это чиновничество, олицетворяющее собой государство, все время придумывает несуразные запреты: "Не дозволено! Не положено!" Цепкая рука государства держит за горло инициативу российского человека не один век. И потому интересы нашего государства не совпадали с интересами его граждан -- находились между собой в состоянии скрытой или даже явной конфронтации. А все оттого, что Россия никогда не жила при правителях -- ни в царское время, ни в годы советской власти, -- которых бы выбирал сам народ. Не выбирал, значит не мог спрашивать с правителей в полной мере.
    Теперь народ сам сделал свой выбор. Впервые за всю историю. И будет требовать, чтобы с него сняли путы, дали свободу выбора. Надо договориться с Горбачевым, с Кремлем -- пусть они серьезно оценят новизну ситуации и в дальнейшем не навязывают России большевистские стандарты. Можно сообща трансформировать Советский Союз в удобное для всех народов правовое государство. В системе СССР много ценностей, от которых нельзя отказываться -- наоборот, их надо, подчищая, развивать.
    Ельцин слушал, опустив руку за борт и подбрасывая ладонью воду. Капли искрились на солнце.
    -- Не стройте напрасных планов -- подождите немного, -- прервал он меня. -- Скоро ни с кем не надо будет договариваться. Мы будем сами себе хозяевами.
       Он произнес это будничным голосом, каким сообщают о погоде на завтра. Правда, на мой долгий и удивленный взгляд отреагировал так: молча прижал указательный палец к губам. Чок, чок -- зубы на крючок! Неужели где-то там, под ковром, наши вожди уже определились с будущим страны? Только время не приспело исполнить задуманное?
    У меня был конкретный повод для этой приватной беседы с президентом (почему я и начинал издалека) -- о позиции Ельцина, о его взгляде на предстоящую приватизацию. Говорили, что он колеблется в выборе пути. В России богатые недра, развитая промышленность, навалом плодородной земли. У нас передовые технологии, образованный трудолюбивый народ -- что еще надо для создания общества материального благополучия! Но все зависело от подхода, от концепции приватизации: или мы становились намного богаче, сильнее, или откатывались назад.
    Председателем Госкомимущества РСФСР был тогда Михаил Дмитриевич Малей -- профессионал высокого уровня, настоящий русский патриот. Он с командой единомышленников почти год работал над своей программой приватизации постепенного перевода государственного капитализма в народный капитализм. Или как его еще называют -- скандинавский социализм. Малеевская команда подготовила целый пакет подзаконных актов.
       Предполагалось безвозмездно передать государственное имущество по справедливости всему населению, наделить каждого гражданина его долей -- именным приватизационным чеком.
    Он стоил бы примерно в 600 раз дороже, чем чубайсовский ваучер. Вовлечение чеков в продажу не допускалось -- мера против олигархизации. На них можно было купить акции приватизируемых объектов и получать дивиденды. Отсекались дельцы, набившие мешки денег на махинациях в горбаческое безвременье.
       В первую очередь намечалось приватизировать не устойчиво работающую нефтегазовую отрасль или другие минерально-сырьевые сегменты экономики (как это произошло позднее), а пищевую и перерабатывающую промышленность, небольшие заводы, обувные и пошивочные фабрики, предприятия торговли и жилищный фонд. Именные чеки люди могли хранить у себя (они не обесценивались инфляцией), пока не приходила пора акционирования нужного им объекта. Для предотвращения частного монополизма и дикого роста цен предлагалось стимулировать создание параллельной сети частных предприятий (вместо одного мясокомбината -- десять, вместо двух пекарен -- сотня. И т. д.).
       Весь процесс приватизации занимал, по расчетам Малея, около 15 лет.
    Со стороны Михаил Дмитриевич казался хохмачом и балагуром. На заседания правительства он приходил всегда с широкой улыбкой и шутками. В то же время это был глубокий сосредоточенный человек. Экономическую концепцию он проработал так, чтобы она диктовала демократическую политику в государстве.
       Получив в свои руки некогда отчужденную властью собственность, российский народ не на словах, а на деле превращался в хозяина страны. Все становились акционерами, всем было выгодно эффективное управление на всех уровнях, чтобы получать высокие дивиденды. Значит хозяйственной и политической власти приходилось бы иметь дело не с равнодушными ко всему батраками, наемным быдлом, а с нацией заинтересованных собственников.
       Этим собственникам было бы что терять, и они не обожествляли бы чиновников даже высшего уровня, включая президента -- относились к ним как к нанятым менеджерам. Не справились с делом -- пошли вон! Изберут других. Украли -- идите в тюрьму! Для защиты своих интересов нация собственников создала бы сильные партии, независимые профдвижения и все остальное, без чего нет гражданского общества.
       При таком варианте Россию ждала судьба процветающих демократических государств.
    У концепции Малея было очень много противников. Наиболее коварными ему представлялись Сергей Красавченко и Петр Филиппов. Сергей Красавченко, выученик Гавриила Попова, был тогда председателем комитета Верховного Совета РСФСР по экономической реформе и собственности (позже работал первым заместителем руководителя администрации Президента РФ и советником Ельцина). А Филиппов, приятель Чубайса еще по ленинградскому клубу "Перестройка", подшефному КГБ, возглавлял в комитете Красавченко подкомитет по приватизации (потом тоже перешел в администрацию Ельцина).
       Оба депутата заявляли себя демократами и поддерживали с трибуны идею справедливой приватизации. Но вели при этом странную игру. Они были противниками передачи акционируемых предприятий их персоналу, выступали за кастрацию прав трудовых коллективов. Надо, дескать, выдернуть всю собственность из-под государства, но рабочему люду ее не давать. А кому? Да любому, у кого имеются большие деньги, лучше даже иностранцам. Особенно сырьевые отрасли. И чем быстрее, тем лучше, чтобы подстраховаться от коммунистического реванша. Смешно. Как будто ради этого партийно-гэбистская бюрократия доводила до хаоса экономику страны (жупелом несуществующего коммунистического реванша приватизаторы по рецептам Бнай Брита будут размахивать еще очень долго, оправдывая разгром целых отраслей и отказ от именных чеков).
       Эта концепция закладывала совсем иную политическую основу России -- основу олигархического полицейского государства.
    Оставленный без штанов народ будет враждебен чуждой ему власти и нуворишам, впадет на время в прострацию, но станет ждать своего часа. И чтобы этот час не настал, чиновничья-олигархическая верхушка начнет лихорадочно наращивать репрессивный аппарат и создавать систему узурпации власти, несменяемости своего режима -- через фальсификации выборов, их отмену, через ликвидацию гражданских свобод. А пропасть между народом и властью с ее прихлебателями будет постоянно расти. И час тот придет все равно: самовластное правление (самодержавие) -- царя, генсека, президента -- не дает России развиваться эволюционно, а заставляет ее прыгать через огонь, кровь и разруху от революции к революции.
       Можно было не придавать большого значения этой парочке радикалов. Но в их руках оказался опасный инструмент -- Верховный Совет РСФСР. Потому что комитет по экономической реформе и собственности давал для парламента экспертную оценку концепции Малея. Парламент не мог отмахнуться от оценок своего комитета. А в эксперты Красовченко с Филипповым мобилизовали экономистов ультралиберального толка -- стажеров ИИ-АСА, других русофобов от дебит-кредитной науки (они были и тогда и по сей день сплетены в тугой клубок, как дождевые черви в банке рыболова из Бнай Брита).
       Малея беспокоила возня вокруг документов Госкомимущества, представленных в комитет Красавченко. Он очень переживал за дело. И попросил меня при случае переговорить с Ельциным От позиции президента зависело тогда почти все.
    Как сторонник концепции Михаила Дмитриевича я стал с жаром упирать Борису Николаевичу на ее сильные стороны. На справедливый характер дележа общественного богатства. На ее не обвальные, а постепенные темпы разгосударствления по классическим схемам. А форсирование процессов могло сломать России хребет.
       Ельцин уже разморился на солнце, нетерпеливо потряхивал головой. Но дал мне договорить. А потом, оживившись, начал хриплым голосом объяснять. Он знал о наработках Госкомимущества -- ему докладывали. Знал о других планах. Идет борьба идей -- пусть борются. Но у него после поездок за рубеж, особенно в Америку и после консультаций там с видными экономистами уже сложилось свое видение приватизационной политики в России. Какое?
       -- Оставить в экономике значительную часть государственного сектора, да еще на много лет, как предлагаете вы с Малеем? Так не пойдет! -- сказал он в своей резкой манере. -- Не получится что-то у капиталистов, все начнут сравнивать и кричать: "Давай назад!" Да еще со всероссийскими забастовками. Это будет реальная угроза возврата к социализму.
    -- А чем вам не угодил социализм? И разве тотальный капитализм самоцель? -- вырвалось у меня. -- Создать всем равные условия, и пусть конкуренция выявляет, что больше подходит нашему обществу.
    -- Нет у нас времени на это. Совсем нет. Сковырнуть систему могут только решительные шаги, -- произнес Ельцин. -- Надо в массовом порядке и как можно скорее распродать все частникам. Провести, понимаешь, черту между нами и прошлым.
    -- Но это может привести к обрушению экономики, к обвалу рынка.
       -- На время приведет. Но под гарантии кое-каких наших уступок Запад готов организовать для России товарную интервенцию. Продержимся с полгода -- год, и все пойдет как надо.
    Мы помолчали. Ельцин давно не был со мной так откровенен.
    -- У нашего народа -- голодранца нет таких капиталов, чтобы выкупить все сразу, -- сказал я. -- Приватизационных чеков на это дело не хватит.
       -- Да что чеки -- бумажки, -- поморщился президент. -- Нужны деньги, большие деньги, чтобы обновлять производство. Продадим тем, у кого эти деньги имеются. Таких совсем немного. И это к лучшему. Когда меньше хозяев -- с ними работать удобнее. А все станут хозяевами -- начнут власти приказывать. Какой тогда угол искать?
    Самое время было углубиться в этот разговор, но Ельцин вдруг поднялся на корме во весь рост и сказал:
    -- Ну, хватит о работе. Надо искупаться. А то я совсем разомлею.
    Мы разделись догола и нырнули с лодки. Поплавали в теплой прозрачной воде. И вернулись на остров, к столу, где я получил нагоняй за похищение виновника торжества.
       В Москве после этого пикника я не раз вспоминал разговор на водохранилище. Позиция Бориса Николаевича была очевидной. На мой взгляд, ошибочная позиция. Но это на мой взгляд. А какой из меня теоретик приватизации, чтобы переубеждать упрямого президента? Опора на здравый смысл? Но этот аргумент в коридорах власти давно потерял всякую ценность.
    И Ельцину, и группе Красавченко подбирали фасон, похоже, в одной пошивочной. В других при разгосударствлении придерживались стандартных правил: "не навреди!", "не нарушай установленные экономические связи!", "не ослабляй национальную безопасность!", "делай не в чьих-то корыстных целях, а ради повышения эффективности производства!" По этому пути шли к успеху многие азиатские и европейские страны. Здесь же намечалось вершить все шиворот-навыворот.
       Мне стало понятно, что планы Малея обречены. Что сначала комитет Красавченко даст программе Михаила Дмитриевича негативную оценку. Так оно и произошло. Затем Ельцин заменит Малея -- президенту подсунут какого-нибудь гопника из подворотни, и тот по команде кукловодов начнет гасить топки российского локомотива, да при этом еще строить из себя благодетеля, врать и кочевряжиться.
       Осенью Борис Николаевич действительно выгнал из Госкомимущества Михаила Дмитриевича -- перспективного ученого, подарившего стране 80 изобретений, И посадил на его место Чубайса. А спустя несколько лет Малей скончался с расцвете сил. Люди идеи часто уходят вскоре после похорон своего детища. Между тем обстановка в России добра не сулила. К середине лета напряженность в обществе заметно усилилась. Народ роптал: жизнь становилась все хуже, а верхи погрязли в каких-то интригах. Я тогда много ездил по регионам -- трудно было разговаривать с рабочим людом.
       -- Центральная и российская власти плюют на конституционные права граждан, -- прижимали меня на собраниях. -- На мартовском референдуме большинство высказалось за сохранение СССР. Что делают Горбачев с Ельциным? Дурят нам голову никчемными проектами союзных договоров, а сами преднамеренно ведут страну к развалу и катастрофе.
    Слово "оборотни" в адрес вождей звучало на этих собраниях чаще всего.
       Только слепой не замечал, как росло в обществе подозрение: в Кремле ведется какая-то двойная игра.
    Очухались, наконец, и начали занимать боевые позиции партийные организации на местах. Июль 91-го стал месяцем повальных, причем беспрецедентных для КПСС мятежных пленумов, конференций, собраний. Их резолюции направлялись в Москву -- Горбачеву и членам ЦК. Позднее в архивах партии я насчитал более десяти тысяч грозных телеграмм за подписями секретарей. С учетом телеграмм из "первичек". Их содержание не обещало адресатам ничего хорошего. Вот отрывки из некоторых посланий:
    "Совместный пленум Оренбургского горкома КПСС, районных комитетов КПСС, контрольных комиссий требует обновления руководящих органов партии.
       Секретарь Ю. Гаранькин, 1.07.91 г."
    "Выражаем недоверие деятельности Политбюро ЦК КПСС и лично Генерального секретаря М.С. Горбачева.
    Контрольная комиссия Алтайского Края, 4.07.91 г."
    "Коммунисты шахтоуправления Краснодонецкое постановили: выразить недоверие М.С. Горбачеву, освободить его от обязанностей генерального секретаря ЦК КПСС и исключить из членов КПСС.
    Секретарь Н. Косихин, 26.07.91 г."
       "Красноярский горком партии постановил: коренным образом обновить руководящие органы КПСС. Бюро горкома. 8.07.91 г.""Партийное собрание управления строительства N 909 (г. Арзамас-16) требует освобождения Горбачева М.С. от должности генерального секретаря ЦК КПСС.
    Секретарь И. Красногорский, 11.07.91 г."
    "Совместный пленум Иркутского горкома и контрольной комиссии считает, что действующий состав Политбюро оказался неспособным руководить партией и требует срочного созыва съезда КПСС.
       Секретарь Н. Мельник. 2.07.91 г."
    "Шитровская парторганизация Курской области отмежевывается от ведущего в тупик курса руководства КПСС и требует срочного созыва съезда КПСС.
    Секретарь А. Михайлов, 24.07.91 г."
    "Объединенный пленум Якутского горкома партии считает, что руководство ЦК КПСС проводит политику, не отвечающую чаяниям трудящихся. Требуем срочного созыва съезда КПСС.
       Секретарь А. Алексеев, 10.07.91 г."
    Ну и так далее...
    Может показаться странным, что требования об освобождении Горбачева и смене состава ЦК направлялись самому Горбачеву и членам этого ЦК. Но таким самодержавным был принцип строения КПСС: без воли царя партии и его окружения -- ни-ни! Оставалось обращаться только к Богу, но он давно махнул рукой на КПСС. На многих телеграммах стояла нейтральная закорючка Михаила Сергеевича: мол, прочитал. И ничего более.
       Ряд посланий называл в ультимативной форме крайний срок созыва партийного съезда -- до ноября 91-го. Иначе, организуя массовые забастовки и акции гражданского неповиновения, коммунисты с мест проведут съезд явочным порядком и заставят Горбачева уйти не только с поста генсека, но и с должности президента СССР. На этих документах свои подписи члены Политбюро сопровождали жирными восклицательным и вопросительными знаками.
       В партийных комитетах регионов ксерокопировали и распространяли по рабочим коллективам секретную записку Горбачеву секретаря московского горкома Юрия Прокофьева, составленную еще 29-го января 91-го -- задолго до президентских выборов в России (кто приделал ноги этой записке -- оставалось загадкой). В ней Прокофьев предупреждал Горбачева (нашел кого предупреждать!), что активизируется работа по завершению развала страны и, в частности, предсказывал. Цитирую:
    "Наиболее вероятны следующие сценарии развития событий. Торпедируя новый Союзный договор, Верховный Совет РСФСР форсирует процесс заключения двусторонних соглашений между республиками и возьмет на себя инициативу создания Содружества суверенных государств".
    Записку сопровождал злой комментарий о шашнях Ельцина с Горбачевым, и она действовала на рабочих как призыв "к топору!".
    Наши вожди понимали, что они разбудили вулкан. Не трусливая и алчная номенклатура, а партийные низы, которым нечего терять, кроме своих цепей, решили взяться за дело.
       Они сами составляли мощную организованную армию, да еще могли привлечь к акциям протеста миллионы рабочих. Мало бы не показалось!овав всю партию. Так встал вопрос. Но если это делать с оглоблей на перевес, нарвешься на противодействие с непредсказуемыми последствиями. А поводов для мотивированного, хотя бы внешне обоснованного решения власти, которое бы ставило вне закона целую партию, не было. Значит, следовало сорганизовать этот повод. Желательно с изощренностью Сатаны.
       Нужна была масштабная провокация или, как говаривал Борис Николаевич, большая загогулина, чтобы скомпрометировать партию в глазах народа. Чтобы тяжело контузить ее, прихлопнуть и попутно выявить активных противников связки Горбачев -- Ельцин в Москве и на местах.
       Борис Николаевич как-то сказал мне, растрогавшись (он чихал и кашлял -- я занес ему вечером в кабинет пакет лекарственной сушеной травы, привезенной родственником с Алтая. А президент порылся в шкафу и отдарил меня цветастым фарфоровым стаканчиком из Кореи): события могут повернуться в неожиданную сторону. И надо бы, на всякий случай, продумать, как организовывать работу нашей прессы в чрезвычайных условиях. На мои вопросы: "что это за события?" и "когда и почему они могут наступить?" он неопределенно ответил:
       -- Я же говорю -- на всякий случай. У меня самого нет еще полного представления.
    В последнее время он много общался с Михаилом Сергеевичем -- по телефону или ездил к нему в Кремль, в резиденцию. О чем договаривались лидеры, нас, конечно, интересовало, но не так, чтобы лезть бестактно с расспросами. Сами они не распространялись о каких-либо договоренностях. А мы полагали: вроде бы шла притирка позиций Кремля и Белого дома на Краснопресненской набережной. Ну и слава тебе, Господи!
       Августовские события 91-го обросли такими гроздьями мифов, что иногда начинаешь плутать в истоках: как все было на самом деле. Плутать и удивляться неведомым событиям. Хотя я находился в их эпицентре с первых и до последних часов противоборства с ГКЧП. В организации путча, в поведении главных действующих лиц с одной и другой стороны мне тогда уже показалось много странного, подозрительного.
       Передаю опять-таки свои личные ощущения, никого не опровергая, не поправляя и никому ничего не навязывая.
    По-настоящему обеспокоенным в то раннее утро 19 августа выглядел только Руслан Хасбулатов. Мы заявились с ним на дачу Ельцина в Архангельском, и Хасбулатов, сокрушаясь, начал сочинять обращение "К гражданам России!" Я присоединился к нему: пробовали увесистость формулировок на слух, потом заносили их на бумагу. "Государственный переворот", "путч" -- такими камнями-обвинениями придавили гэкачепистов.
       Борис Николаевич сидел на разобранной постели полураздетый. Вид у него был не встревоженный и не растерянный, а на фоне случившегося даже очень спокойный. Все вокруг было как прежде, никакого подозрительного движения. Телефоны работали. Хасбулатов попросил Ельцина позвонить в Алма-Ату Нурсултану Назарбаеву (там разница во времени плюс три часа): пусть выскажет осуждение в адрес организаторов переворота -- членов ГКЧП.
       Президент откликнулся на просьбу с ленцой, и через какое-то время усиленная мембрана аппарата спецкоммутатора донесла до нас голос Назарбаева. Он, по его словам, с утра заработался у себя в кабинете над документами и даже не слышал о создании ГКЧП. Вот разберется немного, тогда и будет определяться. (Рядом с Назарбаевым сидел в тот момент мой старый приятель -- чиновник высокого ранга. Который позже признался, что они как раз слушали телевизионных дикторов, озвучивавших документы ГКЧП. Но президент Казахстана еще не сориентировался. "Восток -- дело тонкое!").
       Хасбулатов попросил позвонить Горбачеву в Форос -- сам президент никакой инициативы не проявлял. Ельцин поотнекивался, но снял трубку. По спецкоммутатору сказали: "Не отвечает или нет связи". Что значит "не отвечает"? Там же целый отряд прислуги.
    Начал съезжаться цвет новорусской бюрократии -- Собчак, Лужков, Силаев и другие. На наши расспросы они отвечали, что никаких препятствий в дороге им не чинили. Ельцин уже прибрался и привел себя в порядок -- стал отдавать распоряжения.
       Отпечатать на машинке обращение "К гражданам России!" мы попросили дочь Бориса Николаевича -- Татьяну. Она печатала неумело и медленно, будто давила клопов. Это раздражало. Пока вся троица была здесь -- Ельцин, Силаев, Хасбулатов, хотелось сразу заполучить их подписи под обращением и запустить его в дело. Я позвонил своему первому заму Сергею Родионову и поручил собрать в министерстве как можно больше журналистов -- наших и зарубежных. Мы должны были отксерокопировать Обращение, подписанное руководством России, и раздать его всем -- пусть гуляет по свету. Что и было сделано. Я был уверен, что наше мощное орудие -- информационное агентство РИА "Новости" со всей передающей аппаратурой блокировано, закрыто. И что придется рассовывать информацию, как говорили в старину, от полы да в полу.
       Еще я полагал (а точных сведений не было), что будет блокирован Белый дом, и Ельцину не дадут провести там пресс-конференцию. Так предписывали каноны государственных переворотов. Поэтому и предложил ему поехать сразу в наше министерство, где на клич Родионова сбегались журналисты целыми группами. В нашем зале он сможет провести пресс-конференцию. Ельцин согласился. Мы сели в его "Чайку" -- сзади Борис Николаевич в окружении Александра Коржакова и еще одного крепкого секьюрити, меня разместили на приставном сидении и через центральные ворота Архангельского направились в Москву. Моя "Волга" маячила позади вместе с машинами президентской охраны. За ними тянулась кавалькада других автомобилей.
       Вдоль дороги от Архангельского до Калужского шоссе сплошной лес, где можно разместить целую дивизию. Я обшаривал глазами кусты и деревья, но странное дело: кругом ни одной машины, ни одного человека. А ведь Архангельское -- местоположение источника "демократической заразы"-- здесь находились дачи "верхушки": Ельцина, Руцкого, руководителей Верховного Совета РСФСР, всего правительства. То есть тех, кто, по мнению гэкачепистов, вносил смуту в спокойную жизнь граждан. При серьезных намерениях (государственном перевороте) они были обязаны нас интернировать, вырубить связь, чтобы предупредить возникновение очага сопротивления. Но ничего этого не наблюдалось.
       Только на МКАДе мы догнали колонну танков и БТРов -- по обочине дороги она двигалась на Москву. Большая колонна, грозная. Ельцин неодобрительно поглядывал на нее и все сильнее углублялся в себя. Я набрался смелости и спросил Бориса Николаевича, не это ли он имел ввиду, когда предупреждал меня в своем кабинете о работе в чрезвычайных условиях. Ельцин не сразу вернулся из задумчивого состояния.
       -- Горбачев -- Горбачев, -- протянул он хрипло вместо ответа (скорее себе, а не мне). -- Что-то многовато подтекста в его поведении. Как бы не повернули они ситуацию в другую сторону.
    Какие-то сомнения растревожили президента. Что-то не совпадало с его ожиданиями. Видимо, он мысленно переиначивал Поэта:
    Политика хитрей расчета. Ты в ней чуть-чуть перетончи -- И на тебе самом чечетку Другие спляшут резвачи.
    В машину Ельцина пошли звонки -- они отвлекли его. В Белом доме, оказывается, уже собрались депутаты Верховного Совета, связь работала исправно, все подъезды свободны.
       Посредине Калининского (Новоарбатского) моста мы остановились -- Белый дом мирно красовался на солнце, по набережной прохаживались москвичи. Йдиллия. Ельцин решил свернуть к себе, в Белый дом. А я пересел в свою машину -- поехал в министерство организовывать автобусы, чтобы быстрее доставить собравшихся там журналистов на пресс-конференцию к президенту.
    Пока ждали эти автобусы, журналисты терзали меня. Они прочитали розданное им Обращение, и документ вызвал у них много вопросов. Особенно наседали дотошные иностранцы. Президент СССР не арестован? Не арестован. А если он заболел и его функции взял на себя вице-президент, то почему мы квалифицируем это как государственный переворот? Если же Горбачев не в больнице, а в Форосе, то что это за болезнь? И не имеет ли тут места замысловатая комбинация по свертыванию демократических процессов руками горбачевской команды? Ушлые западники угадывали какой-то подвох в истории с ГКЧП.
    В министерстве мне радостно сообщили, что российское информационное агентство не блокировано, а работает в обычном режиме. Это тоже удивило.
       Вместе с журналистами я поехал в Белый дом и там, лишь изредка отлучаясь, провел все трое суток, до полной, так сказать, виктории дела Ельцина -- Горбачева. Трое суток игры на нервах. Трое суток Большой Игры.
    Это потом вместе с другими, не посвященными в тайны дворцовых интриг, узнал я, что телефонной связи Горбачева никто не лишал. Он самоизолировался и, попивая чай на террасе, наблюдал за спектаклем, словно с режиссерского пульта. И что ГКЧП не спускало на места антиконституционные приказы, типа: "гнобить", "арестовывать". Из Москвы в 10 часов 50 минут 19 августа ушла только одна секретная шифротелеграмма N 215/ш первым секретарям ЦК компартий союзных республик, рескомов, крайкомов, обкомов партии. Ее направил секретариат ЦК КПСС:
    "В связи введение чрезвычайного положения примите меры по участию коммунистов в содействии ГКЧП в практической деятельности руководствоваться Конституцией СССР".
       Телеграмма вроде бы никчемная. После отмены 6-й статьи о руководящей роли КПСС содействовать ГКЧП в рамках Конституции значило не совать нос в государственные дела -- можно только потрепаться на собраниях. Зато главная цель послания достигнута -- засветить и подтвердить документально связь партии с путчистами.
    Непонятливые секретари, привыкшие заглядывать в рот Москве, ждали дальнейших конкретных указаний, а их не было, хотя наступил уже вечер 20 августа, и парткомы начали теребить ЦК шифропосланиями такого рода:
    "Обком не получил никакой информации о действиях ГКЧП для координации своей работы. У коммунистов вызывает много вопросов бездействие центральных органов КПСС. Секретарь Челябинского обкома КПСС А. Литовченко, 20 августа, 18 часов 20 минут".
    Они сами затягивали петлю на шее партии. Ее вожди, оставленные Горбачевым в Москве на хозяйстве, наверное мстительно усмехались: низы подняли мятеж против ЦК, пригрозили провести съезд в явочном порядке и вымести поганой метлой из начальственных кресел все руководство КПСС -- так пусть они теперь похлебают касторового супа. Асами вожди надеялись, в случае чего, перекочевать в беспартийную администрацию Президента СССР, под крыло Горбачева.
       Похоже, создание ГКЧП и планировалось как верхушечная акция, как попытка нагнать на общество страхи. Была, не исключаю, и задняя мысль у кремлевского режиссера: при благоприятном для него развитии событий придержать шаг Ельцина -- слишком широко расшагался! И под шумок прикрыть несколько не управляемых общественных групп и ерипенистых изданий, кусавших кремлевскую власть (тех, кто покается, можно потом простить).
       Борис Николаевич не хотел, чтобы на нем сплясали чечетку "другие резвачи". И обратился к население с призывом защитить Белый дом -- началось сооружение баррикад. Потом своими указами он принял на себя командование вооруженными силами, расположенными на территории РСФСР, и отменил распоряжения Язова и Крючкова.
       Кода мы спускались по каменной лестнице к танку, с которого Ельцин прочитал Обращение и другие документы, толпа сопровождения чуть не свалила меня с ног. Все стремились забраться на броню и запечатлеть себя рядом с президентом. Я до изжоги налазился по танкам за три года службы в армии, да и Позу не люблю. На снимках видел потом, как стою, наклонившись, под основание орудийного ствола, будто пытаюсь не дать тяжелой машине тронуться с места. А Борис Николаевич, попозировав, спустился при помощи Коржакова с башни и отправился в кабинет пить кофе.
       8
       Ельцину понравилась роль Вождя Сопротивления -- он быстро вжился в нее (и потом красочно описал вместе с Валентином Юмашевым в одной из своей книг). Хотя работу с военными Кантемировской и Таманской дивизий, да и переговоры с кремлевскими чиновниками вели, в основном народные депутаты и Александр Руцкой. К президенту устремились искатели больших должностей с небескорыстными побасенками: одним, якобы, приказали сбить самолет, на котором Вождь Сопротивления возвращался накануне из Алма-Аты, однако приказ проигнорировали, других просили арестовать Ельцина, но они в ущерб своей карьеры отказались, третьих заставляли обстрелять машину Бориса Николаевича из кустов около Архангельского, но они тоже плюнули на союзное начальство. В будущем Ельцин должен бы это учесть. И никто не мог подтвердить свои слова какими-либо письменными распоряжениями сверху: "Ну, это все делается на доверии, чтобы не оставлять следов на бумаге".
       По Белому дому распространяли длинные (и разные) расстрельные списки, в которых не было разве что банщиков из Сандунов. Тут же, взвинчивая людей, бродили жуткие слухи: вот-вот на крышу сядут вертолеты с десантниками, вот-вот начнется газовая атака. На первом этаже навалили кучи противогазов. Я приглядел новенький белый, четвертого размера, сунул его в портфель и занес президенту. Сели за маленький столик, нам принесли по чашке кофе и по рюмке коньяка. Я стал вытаскивать противогаз.
    -- Что это? -- заинтересовался Ельцин.
    -- Нас будут травить газом, -- сказал я. -- Вот принес вам для защиты.
    -- Он взял противогаз и брезгливо швырнул его подальше, к стене. Пробурчал:
    -- И вы туда же.
       В Белом доме меня усадили за подготовку проектов указов президента по СМИ -- сочинил целый пакет: что-то переподчинить или заново учредить, кого-то освободить, а кого-то назначить. Правда, Сергей Шахрай кромсал их безжалостной рукой юриста от Бога. С министерской печатью в кармане успел съездить в редакцию Егора Яковлева (никто меня не тормозил, не задерживал), чтобы обсудить с журналистами условия создания "Общей газеты" и тут же ее зарегистрировать на основании закона о печати. Потом свободно мотался по типографиям -- искал, где безопаснее печатать новое издание. Скандалил по телефону со сверхретивыми региональными баронами от власти, прикрывшими независимые газеты.
    А вечером 20 августа все стали бегать по коридорам, причитая: "Ночью будет штурм!". На улице шел проливной дождь, люди стоически держались на баррикадах -- мужчины, женщины, подростки. Премьер Иван Силаев сам втихомолку покинул здание правительства и распустил по домам весь свой аппарат. Шестой этаж погрузился в зловещую тишину. А новость о предстоящем штурме пошла гулять по Москве.
       В штабе гэкачепистов у нас были влиятельные и надежные информаторы. Они сообщали: Игра выходит из-под контроля Михаила Сергеевича. Некоторые путчисты, особенно с погонами на плечах, вошли в раж, и у них зазуделось желание по-настоящему разобраться с дерьмократами, замочить их всех разом. Они требуют от Янаева "добро" на атаку Белого дома. Захворавшей медвежьей болезнью Янаев переводит стрелки на председателя КГБ СССР Крючкова. Тот, якобы, в раздумье.
    Я спустился в кабинет Госсекретаря РСФСР Геннадия Бурбулиса. Он только что вернулся от Ельцина и по его поручению стал звонить Крючкову. Подмигнув, перевел аппарат на громкую связь. Никогда я не видел таким Генку-философа. Он крыл матом тогдашнего начальника Владимира Путина и обещал, что если Крючков решится на штурм, то Бурбулис самолично натянет его уши на его же поганую жопу.
       Крючков, не заводясь, отбрехивался устало и заверял, что все это провокационные слухи, никакого штурма не будет. И я подумал, что если бы он начался, Бурбулис не смог бы выполнить свое обещание. Скорее, наши с ним уши пришлось бы искать по углам этажа. Голос председателя КГБ выдавал в нем сломленного человека. Решимостью якобинца там даже не пахло.
    Те, кто активнее всех толкал людей к сопротивлению, потянулись со своими манатками в подвалы Белого дома! Туда охрана утащила и Ельцина -- перед лицом возможной реальной опасности он из глыбы Вождя Сопротивления мгновенно сдулся до Размерчиков ручной клади ФСО. Как вспоминал Коржаков, там их ждал накрытый стол, там же были Юрий Лужков с женой Еленой, Гавриил Попов и еще некоторые вдохновители сопротивления. Ели бутерброды, "запивая их... водкой с коньяком". Очень долго ждали сверху вестей о победе, почти до утра. Гавриила Попова, по словам Коржакова, пришлось выносить под белые ручки двум здоровенным охранникам, о других участниках застолья он умолчал.
    Это метода всех интендантов от политики: взбудоражить народ, заставить его лезть под пули, мокнуть под проливным дождем и мерзнуть на баррикадах, а самим в это время сидеть в теплом укрытии, "запивая бутерброды водкой с коньяком". А выстоял народ, победил, и они выползают из убежищ, как стая жадных клопов из щелей -- отталкивают локтями победителей в сторону и начинают распоряжаться их собственностью, а часто и жизнью.
       В распахнутом настежь кабинете премьера Силаева надрывались телефоны. Я зашел, включил свет -- видны были следы поспешного ухода хозяина этого рабочего места. Снял трубку одного телефона -- звонили с завода "ЗИЛ".
    -- Что у вас происходит? -- раздался сердитый голос. -- Никто не может дозвониться до руководства.
    -- Идет совещание, -- использовал я ложь во имя спасения авторитета российской власти. -- Меня вот определили за координатора.
    Где им дозвониться?! По руководящим кабинетам гулял ветер (кабинет Ельцина Коржаков предусмотрительно запер на ключ), только у Бурбулиса толкались люди -- журналисты, депутаты. Они даже просили у него шахматную доску, чтобы сгонять партию -- две назло гэкачепистам. Но Бурбулис, не очень-то поверивший Крючкову, приглушил в кабинете свет и предложил им спускаться вниз, на цокольный этаж -- желающим там раздавали пистолеты. Только представить, как люди с пукалками выходят против мощных стволов и бронежилетов "Альфы"!
       На "ЗИЛе", оказывается, собрали большую группу рабочих -- готовы двумя автобусами отправить ее на баррикады хоть сейчас. Какая будет команда из Белого дома? А что должен был ответить член правительства, не обронивший в панике совесть! Если бы штурм состоялся, эти люди могли погибнуть в ночной бойне, а если без штурма -- зачем им зря мерзнуть под дождем? И я сказал, что отряды рабочих здесь до утра не нужны, а утром ситуация покажет.
    Звонили с завода "Серп и молот" -- тот же вопрос и тот же ответ. Интересовались обстановкой шахтеры из Подмосковья, ельцинский Свердловск не давал покоя: где все, чем надо помочь?
       Так я сидел с перерывами, как диспетчер, до момента, когда рассвело, и за окнами силаевского кабинета экономные американцы потушили свет на постройках своего посольства. Телефоны стихли, штурм не состоялся. История с ГКЧП -- закончилась.
    А ближе к завтраку позвонил домой и услышал: не зная, чем помочь отцу в опасной ситуации (по Москве тоже шли слухи о штурме), оба моих сына -- Максим и Константин отправились поздно вечером к Белому дому и провели ночь на баррикадах. Моя жена не сумела их остановить. И не сомкнула глаз. А я-то думал, что вся моя семья спит без задних ног и не беспокоился за нее.
    Позднее Руслан Хасбулатов походя бросал в мой огород обвинения, будто я травил Ивана Степановича Силаева за его дезертирский поступок. Не было этого. Даже наоборот. Когда 21 августа в кабинете Ельцина обсуждали, кого вместе с Руцким послать в Форос за Горбачевым, Борис Николаевич многозначительно посмотрел на меня. И ждал согласного кивка моей головы. Но что-то противилось во мне этой поездке -- или психологическая усталость, или обычная лень.
    -- Горбачев с Силаевым одной крови, -- сказал я вместо ответа и предложил, -- Пусть наш премьер поедет и этим немного отмажется.
    -- Да, одной, -- нейтрально подтвердил президент. -- Поедет Иван Степанович.
       Сразу же после путча Горбачев назначил Силаева руководителем комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР (одновременно он остался председателем Совмина РСФСР). В качестве заместителей Михаил Сергеевич подпер его тоже своими людьми -- Аркадием Вольским и Юрием Лужковым. И тут, как говорится, Остапа понесло. Собственность упраздненных после августовских событий ведомств и министерств стали распихивать по коммерческим структурам. Я, например, еле успел спасти от растащиловки имущество министерства печати СССР.
       А вместо решения насущных проблем и эффективных действий за сохранение остатков Союза Силаев втягивал нас в организацию каких-то суррогатов экономических образований. Сам занимался Делом активно, затем направил в Алма-Ату своего посланника, и тот от имени России подписал документы о создании межгосударственного экономического сообщества. Можно было только аплодировать этому, если бы документы предусматривали механизмы сохранения прежних экономических связей и развития их.
    Но никаких обязательств перед Россией республики на себя не брали, даже оставляли за собой право вводить ограничения на вывоз продуктов питания для РСФСР. А вот Россия должна была обеспечивать всех энергоресурсами -- нефтью, прежде всего. И по каким ценам? Нет, не по мировым, а по тем, за которые проголосовало бы большинство из девяти республик. Собрались бы, скажем, Украина, Таджикистан, Киргизия, Белоруссия, Узбекистан и решили, что быть цене российской нефти за баррель -- 5 долларов. И мы обязаны были приставить руку к козырьку. Такая незатейливая попытка просунуть к нашим недрам кого-то через форточку.
       Вот тут я не выдержал. На заседании правительства мы дезавуировали подпись силаевского посланника. И я предложил отправить Ивана Степановича в отставку с поста предсовмина России -- пусть он сосредоточится на работе в привычной для себя горбачевской команде. Министры меня поддержали. Выступая на заседании правительства, я, естественно, припомнил и дезертирство премьера, и кое-что еще. По совокупности.
       Какая же это травля! Это рабочий момент нормальной политической жизни, когда начальника не прилизывают подхалимажем, а требуют от него выполнения служебного долга. Со временем российская власть отвыкла от деловых отношений и сейчас на подобный шаг министра приученный к раболепию подчиненных даже захудалый премьер отреагировал бы вызовом санитаров из "Кащенко".
       9
       Как и следовало ожидать, среди первых крупных решений Ельцина после путча была политическая казнь КПСС. Партия скомпрометировала себя связью с разгромленными мятежниками и находилась в полуобморочном состоянии. Теперь ее можно было брать голыми руками. Будут знать коммунисты, как восставать против своих вождей и учить их любви к Родине. Родина для вождей -- это то, что оттягивает карман. Все остальное -- плебейский патриотизм.
    Действо решили провести публично. С этой целью 23 августа Михаил Сергеевич приехал даже в Белый дом на заседание Верховного совета РСФСР. Я сидел в первом ряду напротив трибуны, когда Борис Николаевич зачитал указ о приостановке деятельности партии (в ноябре он запретит ее окончательно). Он поднял над трибуной ручку, чтобы подписать этот указ. Надолго и картинно задержал ее в воздухе, поглядывая на Горбачева. Тот встал с места, изобразил порыв протеста и притворно сказал:
    -- Не надо, Борис Николаевич.
       -- Надо! -- громко произнес Ельцин. Нож гильотины упал. Борис Николаевич повел Михаила Сергеевича к себе в кабинет.
    Тут же Горбачев отказался от поста генсека ЦК КПСС, призвал ЦК объявить о самороспуске, а всем коммунистам посоветовал разбежаться и создавать новые партии. Удивленная таким крутым поворотом, телекомпания Би-би-си спросила Михаила Сергеевича: как же так, еще вчера он обещал реформировать партию, а сегодня принял участие в ее разгроме.
    -- Я еще не имел информации о том, какую позицию заняли руководство партии и партийные комитеты, -- ответил Михаил Сергеевич. -- Потом в мое распоряжение поступила информация.
       Лукавил экс-генсек. Он лучше других знал настроения в партийных низах, готовые перейти критическую массу. И, как я уже говорил, боялся этого до смерти. А позицию руководства, подтвержденную документально, преподнесла на блюдечке спецоперация с ГКЧП.
       Через несколько дней я дал интервью одной из российских газет. И в нем изложил свой взгляд на августовский путч. Сказал по простоте душевной, что это сценарий Михаила Сергеевича, который хотел использовать ГКЧП для достижения определенных политических целей. Часть из них упомянута в этой главе.
       Вдень выхода интервью у меня в кабинете раздался телефонный звонок. Металлический голос операторши спецкоммутатора предупредил:
    -- С вами будет говорить президент Советского Союза Михаил Сергеевич Горбачев.
    Сначала тишина, щелчок в трубке, потом:
    -- Михаил, это Горбачев. Я прочитал твое интервью, это не так, -- ни привычное "здравствуй!", ни "привет!" -- это не так, -- повторил Михаил Сергеевич, -- Верь мне!
       И положил трубку. В его голосе было столько тревоги, перемешанной с испугом, что стало даже не по себе. И это, похожее на мольбу: "Верь мне!", обращенное к человеку, который не стоил по политическому весу и ногтя авторитета Президента СССР, тоже о многом сказало. Тогда раны общества от ГКЧП еще кровоточили, и Михаил Сергеевич опасался любой правды. Она могла опрокинуть его. А я взял и приоткрыл сдуру уголок этой правды. И не поверил его признанию, поскольку верил документам и всему увиденному своими глазами.
       Вспоминая эту историю, я и не думал придавать ей значение реквиема по КПСС. Не в эмоциях дело. Любая партия, сколоченная по вождистскому, фюрерскому принципу -- будь то КПСС, "Яблоко" или "Единая Россия" -- обречена на саморазрушение, на бесславную смерть. Вне зависимости от идеологии.
       Беда, когда такая партия приходит к власти, господствует монопольно долгое время -- она и общество корежит по своему принципу, создавая тоталитарное государство. Это КПСС с ее лидерами -- пыталась не выпускать нашу страну последние десятилетия из клетки большевистского догматизма и спровоцировала агрессию центробежных сил.
       Дело в другом. Когда низы партии покорно плелись за своими вождями, Горбачева сотоварищи это удовлетворяло. Но как только многомиллионная армия рядовых коммунистов заартачилась, и возникла угроза осуществлению планов Бнай Брита, тогда и был вынесен партии приговор. Вот так получается, сколько бы ни говорил экс-генсек, что "это не так!". И не осталось организованной силы, способной остановить крушение государства.
       А Ельцин? Борис Николаевич сполна удовлетворил чувство мести за унижение от партии на пленумах ЦК и Москвы. Это чувство свербило все годы. Он успел подзабыть, как сам был красной партийной гусеницей, у него отрасли крылья для самостоятельного полета, а чувство обиды не проходило. Теперь он в полном расчете со всей стаей партийных функционеров и Горбачева выдернул из этой стаи. Михаил Сергеевич остался один-одинешенек: без партии, без поддержки народа и по сути без страны. Он стал приживальщиком в России, где уже был свой хозяин -- крутой и сумасбродный.
    Ельцин сразу же перебрался в Кремль (мечта всей его жизни), и они с Михаилом Сергеевичем появлялись на публике подчеркнуто вместе, как Шерочка с Машерочкой. Вместе решали вопросы, даже те, что являлись прерогативой Президента СССР. Причем мнение Бориса Николаевича было часто решающим.
       Позвонил он мне как-то и сказал:
    -- Я звоню от Михаила Сергеевича. Мы с ним решаем кадровые вопросы. Кого вы хотите поставить вместо себя председателем телекомпании "Останкино"?
       В дни путча он издал указ о снятии с этого поста Леонида Кравченко, а временно назначил туда меня. Но острота момента прошла, и совмещение двух должностей -- министра и председателя -- выглядело противоестественно.
    -- Рекомендую Егора Яковлева, -- сказал я. -- Мы с вами уже говорили на эту тему.
    -- А Михаил Сергеевич настаивает на Эдуарде Сагалаеве, -- ответил Ельцин. Достойная кандидатура, профессионал, -- согласился я -- Хороший был бы тандем: Яковлев и Сагалаев. Но это не нам с вами решать, а президенту СССР.
    -- Почему не нам? Я поддерживаю ваш выбор, -- сказал Ельцин и положил трубку.
       Через пару дней вышел указ Президента Советского Союза о назначении Егора Яковлева председателем телекомпании "Останкино". Последнее слово осталось за Ельциным. Горбачев поговорил с Яковлевым о Сагалаеве, и тот сделал его своим первым замом.
    Вспомню в этой связи один побочный эпизод. Через несколько месяцев пришел ко мне Яковлев.
    -- Старичок, -- сказал он. Егор всегда так обращался, когда хотел добиться своего. -- Я не могу больше работать с Эдиком. Он тянет одеяло на себя и мешает. Разреши мне его уволить.
       -- Печально все это, -- ответил я Егору. -- Два хороших человека, а ужиться не можете. Поговори с ним еще раз. И здесь не нужно мое разрешение. Ты Эдика назначал, только ты вправе его уволить. Но лучше все-таки, когда вы вместе.
    Яковлев ушел. А потом мне рассказали, как он позвал к себе Сагалаева и с печалью в голосе произнес:
    -- Старичок! Ты знаешь, как я тебя уважаю и готов работать с тобой. Но Полторанин категорически против тебя и требует увольнения. Сделать я ничего не могу. Придется тебе уйти.
       Сагалаев не стал выяснять отношений -- ушел. В отместку его люди сказали Хасбулатову, что я запретил журналистам "Останкино" выпускать его в эфир. Чего, естественно, не могло быть даже по техническим причинам. А я гадал, с чего вдруг Руслан Имранович надулся на меня. О, сколько копошилось таких мелких интриг в подвалах политики! И занимались-то ими подчас достойные люди. Они свои поступки интригами, по-моему, не считали. В такой среде выросли.
       А Михаил Сергеевич с Борисом Николаевичем ставили между тем последние точки в демонтаже Советской державы -- сначала упразднили правительство страны, очистили Верховный Совет СССР от несогласных депутатов, а в него по списку Бурбулиса кооптировали русофобов со стороны. Затем с помощью созданного ими Госсовета подорвали мощным зарядом несущую конструкцию всей социально-экономической системы Советского Союза так называемую девятку. "Девятка" -- это детище главы правительства СССР Алексея Косыгина, созданное им в процессе реформы 1965 года. После известного "обрезания" Хрущевым советской армии в 61-м мы начали отставать от США в обороноспособности по многим параметрам. Американцы собрали все силы в единый кулак, а наши военные разработки были разбросаны по предприятиям множества ведомств. Что снижало результаты.
    И Косыгин тоже сгруппировал силы под один знаменатель. Было создано Министерство общего машиностроения -- в нем сосредоточились работы по ракетно-космической технике. В увязке с ним действовали министерства оборонной промышленности, авиационной промышленности, радиопромышленности, электронной промышленности, электротехнической промышленности и приборостроения, судостроительной промышленности, химической промышленности и среднего машиностроения. Они и составили "девятку" военно-промышленного комплекса.
       Страна достигла паритета с США и кое в чем опередила их. К тому же, с годами, предприятия "оборонки" стали локомотивом экономики Советского Союза -- там сосредоточились лучшие научно-технические разработки и кадры. До % всех НИОКР (научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ) производилось в сфере ВПК. Там же выпускалась качественная гражданская продукция: телевизоры, холодильники, пылесосы, электроплиты и проч.
    Хорошо это или плохо, когда даже товары ширпотреба выходили из цехов ВПК -- дело другое. Но так было: на "девятку" опирались и оборона страны и весь технический прогресс. Одномоментная ликвидация "девятки" означала полное уничтожение высокотехнологичной экономики.
       Но именно это и сделал Госсовет 14 ноября 91-го по команде Михаила Сергеевича и Бориса Николаевича он упразднил все перечисленные мной министерства, кроме Минсредмаша. Предприятиям "девятки", ее конструкторским бюро, институтам перекрыли финансирование еще раньше -- их попросту бросили на произвол судьбы. А там работала четвертая часть населения страны.
    И что в итоге? Ценное оборудование с заводов стали выламывать и сдавать в металлолом, а миллионы классных конструкторов, инженеров, технологов подались в челночники. Несколько тысяч специалистов вынудили уехать за рубеж.
    Среди них должен был оказаться и директор Института физико-технических проблем металлургии и машиностроения в Новосибирске Лев Николаевич Максимов. Он выдающийся изобретатель -- автор проекта подземных атомных электростанций с использованием тория вместо урана. Нефтегазовые месторождения истощаются, залежи урана остались в Узбекистане и Казахстане, а тория в России очень много. Но главное -- ториевые реакторы надежны и безопасны: в случае любого теракта, любой аварии исключают радиоактивное излучение и не образуют плутония в процессе использования. А значит, снимают проблему утилизации отработанного ядерного топлива. Немного урана, причем высокообогащенного оружейного нужно только в качестве запального элемента в ториевых реакторах.
    Максимов начал стучаться в двери московских инстанций, когда эпидемия ликвидаций катилась по всей стране. Никому до него не было дела. Зато однажды к нему пришли эмиссары Бнай Брита (представились "уполномоченными от особо влиятельных сил") и предложили уехать в одну из стран на выбор -- Америку, Израиль или Канаду. Там очень заинтересованы в его изобретении: он может спокойно продолжать работу, а на России пусть ставит крест. Максимов отказался ("никакими деньгами меня не купишь") и даже написал заявление в КГБ. Ноль внимания. Но после этого на него дважды нападали и дважды избивали до полусмерти: один раз приговаривая: "Уезжай из России. Не запалишь ты здесь свои реакторы -- урана не найдешь", а другой -- уже молча ударили кастетом по голове.
       -- Я сейчас имею основание говорить, -- сделал заключение Лев Николаевич, -- что многие уехали за рубеж не по доброй воле.
    Институт Максимова был ликвидирован, а все материалы по прорывным изобретениям, подготовленные к патентованию за рубежом, -- похищены. И фраза палачей: "Урана не найдешь" наполнилась смыслом, когда он узнал о договоренностях Ельцина с Клинтоном. По этой договоренности в феврале 93-го Черномырдин подписал документ о продаже США за копейки всех запасов российского высокообогащенного оружейного урана, извлеченного из ядерных боеголовок. Такого урана страна со времен Сталина накопила 500 тонн (а США, начиная с 1945 года, произвели 550 тонн). Ничего у нас теперь не осталось: нечем ракеты оснастить, нечем Максимову запалить Ториевые реакторы.
       Не нужны будут новым хозяевам недвижимости под названием Природные Богатства России ни ядерное оружие у нас, ни высокие технологии, ни изобретатели экстра-класса. Им нужен сырьевой придаток по типу нищих полуграмотных африканских стран. И Ельцин с Горбачевым спешили довести нашу страну до этой кондиции. В начале своих заметок я часто противопоставлял двух этих политиков. Потом все больше начал смещать их в один ряд. Это не прихоть автора. Это отражение реального психологического сдвига, когда оба лидера дрейфовали навстречу друг другу и сблизились окончательно.
    Конечно, они очень разные люди. Михаил Сергеевич широко образованный человек, не чужой в интеллигентской среде, способный доказать свою правоту в острых дискуссиях. Этим он импонировал многим, это же помогло ему подняться наверх. От него ждали ювелирной работы в политике.
       Бориса Николаевича к энциклопедистам не относили, а комиссарской манерой руководства он прославился еще в Свердловске. За это его вытащили в Москву, чтобы прищучить столичную мафию. Рабочий люд уважает крепкую руку, и Ельцин стал для народа на какое-то время своим.
       Он не обременял себя мыслями, как переустроить мир. Он просто очень хотел Большой Власти, причем не ее ответственности, а вызывающих зависть обывателя атрибутов -- огороженных охраной водоемов для спецрыбалки, охотничьих угодий, резиденций. Но Ельцин пока умело прятал это желание за словами о благополучии страны и призывами к борьбе с привилегиями других. И все активнее поддакивал Горбачеву в его спорах с "консерваторами".
       Начинал генсек реформы, как я уже говорил, с хитрого накопления сил, а продолжал не совсем понимая, куда его тащит чужая воля. Ему желалось и социализма с человеческим лицом и западного капитализма. Иногда был он не прочь натянуть на Советский Союз европейский костюм, а иногда -- милицейский мундир. В одно ухо ему дули гегемонисты, в другое -- их супротивники, и Михаил Сергеевич качался как пьяный, из стороны в сторону. Он не был генератором идей -- с комсомольских времен привык исполнять чью-то волю. А тут иногда самому приходилось решать, куда кантовать глыбы проблем. Куда именно -- это всегда зависит от тех, кто командует ситуацией. И Ельцин не был генератором идей. Это их сближало. Несмотря на то, что кредо Горбачева: "за власть не цепляйся!", а кредо Ельцина было: "Лишь бы власть в руках, да семья в собольках!" Сблизило их и другое. Они продвигались в политике, надувая свои паруса случайными порывами попутных ситуаций. И не имели перед собой Большой Благородной Цели, ради которой приходят к власти. Эта Цель открывается человеку, когда он любит свой народ, сострадает ему.
    А они народ не любили.
       Михаил Сергеевич нагородил своей политикой такой непроходимый лес проблем, что в конце концов сам заблудился в этой политике. Ему хотелось достойно, без серьезных потерь выкарабкаться из дебрей. Черт с ней с властью -- она уже уплывала из-под ног. Черт с ней, со страной. Она уже представляла из себя выжженное пространство. Так сказать, прошла предликвидационную подготовку. Надо только держаться везунчика Ельцина, не отталкивая от себя, а по-умному использовать его страстное желание окопаться единолично в Кремле. Пусть распускает там по-павлиньему хвост, управляя всего-то Российским протекторатом.
    С разных сторон, но одновременно они подошли к Беловежскому перекрестку.
       У меня на лестничной площадке была пожилая соседка, которая, заметив непорядок в подъезде, всплескивала руками: "Ох, тошно мне!" Так вот и мне тошно, когда я слышу притворные всхлипы одного: "Тайком от меня спрятались в Пуще и ломали Союз, как дрова" и гусарскую похвальбу другого: "Мы рисковали -- нас могли арестовать. Но мы делали верное дело".
    Ну какой там риск? Все было безопасно, как на любой царской охоте. В Беловежской пуще много утепленных вышек (сам видел!) с раздвижными окошками для стрельбы по кабанам и оленям. И ельцинскую поездку туда в тайне никто не держал. Бориса Николаевича проводил в дальний путь из своего кабинета лично Михаил Сергеевич.
       На сей счет много свидетельств. Приведу только одно из них -- свидетельство человека, незамеченного в антипатиях к Ельцину с Горбачевым. Это Иван Степанович Силаев. Его признания корреспонденту газеты "Коммерсантъ" дорогого стоят.
    Ельцин должен был принять Силаева в Кремле 6 декабря 91-го (а 7-го состоялась встреча в Беловежской пуще). Но позвонил Коржаков и предупредил, что Борис Николаевич просил подождать -- он пошел к Михаилу Сергеевичу.
       -- Я жду час-два. Звоню снова. Оказалось, еще не пришел, -- поведал Силаев. -- Принял он меня только в 18 часов и сказал примерно такие слова: "Долго сидели с Горбачевым, советовались. Сейчас я еду в Белоруссию. Это обычный политический визит. Хотим пригласить туда Кравчука, чтобы уговорить его отказаться от идеи выхода из состава СССР".
       Насчет "уговорить" это, конечно, привычный ельцинский туман, обычная "деза". Уговаривать Кравчука в Белоруссии? Для этого были Киев, Москва. Байка для легковерных! И второй очень важный момент -- зачем для обычного мужского разговора "у костра" Ельцин взял с собой в Беловежскую пущу спецкоманду: Геннадия Бурбулиса, Егора Гайдара, юриста по особо важным поручениям Сергея Шахрая и министра иностранных дел России Андрея Козырева. Понятно, что не для освежевывания трофеев. Команда ехала проводить операцию, обговоренную в Кремле.
       Еще одно свидетельство -- того самого Леонида Кравчука. Корреспонденту издания "Время новостей" он рассказал, как они (Ельцин, Шушкевич, Кравчук) подписывали документ о прекращении существования Советского Союза и как Борис Николаевич через своего министра -- переводчика Козырева бросился докладывать об этом событии Президенту США Бушу-старшему. А потом...
    -- Шушкевич дозвонился Горбачеву, -- рассказал далее Кравчук. -- Тот обиделся, что мы проинформировали Буша первым.
    Видите, как все было обыденно и спокойно. Михаил Сергеевич не затопал ногами, не поднял "в ружье" войсковые подразделения, не зарычал от ярости. А только тихо "обиделся" и почему?
       Он, видимо, сидел у себя в кабинете, как на иголках. Ждал сообщений от везунчика Ельцина, чтобы первым отрапортовать Бушу-старшему о глобальном свершении. Как я предполагаю, Михаил Сергеевич, даже текст набросал примерно такой:
    "Сэр! Имею честь донести и Вам, и всему влиятельному руководству Бнай Брита, что первая фаза спецоперации под кодовым названием "Триндец Советскому Союзу!" успешно завершена.
       В довесок к Нобелевской премии прошу занести мощность тротилового эквивалента моей власти в Книгу рекордов Гиннеса.
    Передаю дежурство, как и договаривались, нашему парню Борису Ельцину.
    Вторую фазу спецоперации под кодовым названием "Триндец России!" будет выполнять он и те, кого Борис назначит после себя. Если, конечно, народ к тому времени не пробудится и не даст всей нашей шобле крепкого пендаля".
    Какой политический капитал дополнительно можно было срубить за океаном этим рапортом! Но Ельцин подсуетился и высунулся с донесением первым. Будто он один заваривал кашу.
       Михаил Сергеевич не раз говорил: "Всей правды я вам не скажу никогда!" Ну, еще бы! Зачем идти на самоубийство, когда жизнь так прекрасна. Это страну можно раздеть донага. А себя нужно беречь -- самому надо всегда оставаться в смокинге. Для встреч в верхах. Для презентаций. Для получения зарубежных премий.
       Да и что он дразнит правдой-утайкой, будто шмотками под прилавком. Она наверху и очевидна. Правда в том, что очень медленно и трудно формируются государства. Через войны, через порванные жилы целых поколений. Но при безответственности выскочек от власти и деградации нации даже мощные сверхдержавы мгновенно сметаются с исторической сцены.
       И в завершение разговора о последних днях нашей страны -- показательная история с банкиром Георгием Гавриловичем Матюхиным.
    Этот сибиряк, родом с Алтая, служил раньше в политической разведке и был резидентом в Уругвае. Но там мидовская шпана его засветила -- он превратился в отработанный материал. Вернулся на родину, стал доктором экономических наук и ведущим сотрудником Института США и Канады Академии наук СССР.
       Людей на финансовые потоки бнайбритские эмиссары отбирали для России поштучно, своих. А тут недоглядели, и Матюхин стал с подачи Хасбулатова председателем Центрального Банка РСФСР. Председателем правления Госбанка СССР был в то время видный член ЦК КПСС Виктор Геращенко (как показывают архивные документы, перекачку средств за рубеж ЦК осуществлял с помощью Госбанка). Сразу после Беловежского соглашения Матюхин стал принимать дела у него и других банкиров.
    -- Когда мы начали в декабре 91-го работать с Внешэкономбанком, -- рассказал Георгий Гаврилович, -- то обнаружили пропажу 12 миллиардов долларов валютного резерва и 300 тонн золота.
       О поисках украденного Матюхин упоминал в корпоративном сборнике воспоминаний банкиров -- ездил в Базель, подключал к работе зарубежных коллег. Постепенно перед ним открылась такая картина: в октябре -- декабре 91-го на круизных теплоходах сначала по Волге, затем по Черному морю деньги и золото покинули пределы страны. И это в то время, когда сама страна сидела на бобах.
    Информация о рытье Матюхина в "грязном белье" дошла до Ельцина и кое-кого из экономического блока правительства. И это, как считает Георгий Гаврилович, стало одной из причин его быстрого освобождения от работы.
    Уколотый Геращенко отреагировал на утверждение Матюхина негативно: по его мнению, они требовали разъяснений. Но Георгий Гаврилович публичных разъяснений давать не стал. А при их приватной беседе я не присутствовал. Зато был свидетелем спешного снятия с работы Матюхина. В июне 92-го Ельцин собрал в Ново-Огарево Руслана Хасбулатова с заместителями и нас -- вице-премьеров правительства России. Речь шла о Центральном банке. По закону его председателей мог снимать и назначать Президиум Верховного совета, и потому почти весь состав его сидел за длинным столом резиденции. Егор Гайдар сказал, что нужно убрать Матюхина, а на его место он предложил "профессионала" Виктора Геращенко.
       Борис Николаевич посмотрел вопросительно на Хасбулатова ("Вы не против?"), тот не стал отстаивать Георгия Гавриловича. Другие члены Президиума тоже не возразили.
       -- Тогда решено, -- твердо сказал Ельцин. -- Матюхина снимаем, Геращенко назначаем.
    И поручил мне тут же связаться с ИТАР -- ТАССом, чтобы агентство распространило эту информацию в сверхсрочном порядке. Зачем такая спешка? "Надо", -- ответил Ельцин. Сказал так, будто кто-то стоял за Ново-Огаревским забором и с нетерпением ждал информации.
       "Профессионал" Геращенко благополучно довел Россию до "черного вторника" 11 декабря 94-го -- обвального падения курса рубля на биржевых торгах. И ушел. Многие тогда поживились на этом.
    Матюхин предположил, что украденными в 91-м средствами новая финансовая мафия откупалась от старой. Вполне возможно.
    Только мне ближе иное мнение. Это был -- первый? очередной? но далеко не последний -- транш из России в жадные закрома Бнай Брита.
       Глава V Воруй-страна, или Чеченизация России
       1
       В этих записках не могу не сказать о моих встречах с Джохаром Дудаевым. И о роли троицы -- Ельцин, Хасбулатов, Гайдар -- в выпестовывании враждебного России режима на Кавказе. Как получилось, что не вайнахский адат уступил в нашей стране место законам цивилизации, а страна взяла за правило жизни на всей территории самые дикие нормы адата? Но сначала поделюсь своими долгими наблюдениями за чеченцами -- их нравами, их отношением к морали и людям.
    Впервые я увидел чеченцев весной 1944 года. Мы жили в Восточно-Казахстанской области, куда и привезли несколько эшелонов депортированных вайнахов. Я был еще маленький, но в детскую память "чечены" (так их у нас называли) врезались своим необычным видом: все поголовно в галошах на толстые шерстяные носки, женщины закутаны в темные большие платки.
    За огородами, на склонах оврагов они семьями рвали молодую крапиву. На пригорках, где раньше всего сходил снег, мы тоже промышляли слизун или заячью капустку, а вот то, что можно есть и крапиву -- не знали. Вайнахи нас этому научили.
    Русские женщины -- сердобольный народ. Тянули детей без мужей, погибших на фронте, но делились с чеченцами кто одеждой, кто хлебом, кто молоком. Так было все время, пока те строили свои саманные чечен-городки, оформлялись на работу и получали по квитанциям крупный рогатый скот вместо изъятого у них на Кавказе.
       И в ту весну и несколько последующих лет нам с чеченцами выделяли за городом общие пашни для посадки картошки. Делились и картошкой. Мы резали каждый клубень на несколько частей с глазками для всхожести и аккуратно укладывали в лунки, чтобы эти росточки смотрели вверх. Мне, маленькому, почти не надо было сгибаться, зато у взрослых поясницы "отваливались". Никто не позволял себе такой роскоши -- бросать в лунку целую картофелину. Время было тяжелое.
       В олигархической российской печати сейчас полно публикаций, будто чеченцев в послевоенные годы специально морили голодом. Из мести. Вроде бы другие народы страны особо не бедствовали, а их обрекали на гибель. Эта своеобразная трактовка истории очень нравится горским сепаратистам. Они ее вдалбливают своей молодежи, объясняя кознями русских.
    Да, вайнахи прошли через голод в 1946 и 1947 годах. Но прошла через него и вся страна -- из-за засухи, из-за гибели миллионов земледельцев на фронтах. Старшее поколение это помнит, а тем, кто моложе, картина откроется в телеграммах послевоенной поры. Их в рассекреченных архивах тысячи.
    Телеграммы шли, в основном, на имя зампредов Совмина СССР Алексея Косыгина и Лаврентия Берии.
    "По неполным данным на 20 марта 1947 г., -- сообщал, например, председатель Костромского облсовета Куртов, -- насчитывается 10 000 больных дистрофией. В Полкинском районе имеется 76 смертных случаев, в Макарьевском районе 36 смертных случаев от истощения".
       "Начиная февраля 1947 года Ульяновской области регистрируются случаи дистрофии среди населения, -- телеграфировал председатель облсовета Семикин. -- На первое марта зарегистрировано дистрофиков 8213 человек".
    "Проведенным обследованием комиссией Читинского обл-здравотдела физического состояния шахтеров Букачач и некого рудоуправления установлено, -- писал министр Востокугля Оника, -- что из 2500 рабочих 36 % страдает упадком сил, 55 % цингой и часть рабочих дистрофией первой степени".
       А министр путей сообщения СССР Ковалев недоумевал: "До 1.Х.1946 года паровозно-поездные бригады получали на путь следования 300-350 грамм хлеба в сутки. В соответствии с постановлением Совета Министров от 27.1 Х.1946 г. выдача хлеба паровозно-поездным бригадам была прекращена".
       Председатель ВЦСПС Кузнецов февральскими телеграммами 47-го просил срочно выделить для голодающих детей 200 000 пайков и сообщал, кроме того, что "только на предприятиях текстильной промышленности выявлено свыше 50 000 остронуждающихся многодетных семей и семей военнослужащих, погибших на фронтах Отечественной войны. Все они живут впроголодь".
    Авторы телеграмм требовали неотложной помощи. Из резолюций на документах видно, как маневрировали нашими ресурсами в Совмине: там ужать, туда перебросить. А что перебрасывать в ограбленной войной стране?
       Что-то все-таки находили. И на наш класс выделили как-то две пары валенок. Попробуй их разделить справедливо, когда кругом одни голодранцы. С нами учились чеченцы. И педсовет (а это были русские женщины) передал валенки им. Как представителям обиженного народа. Никто не роптал. Мы все-таки дома, говорили нам взрослые, а их, бедолаг, сдернули с родных мест, загнали черт-те куда. Люди, повидавшие многое, умели жалеть.
    Но вот чеченцы обустроились. Обжились. Обвыкли на новом месте. И пошло и поехало.
       Тех, кто делился с ними куском хлеба, они стали грабить и насиловать.
    Нагло действовали вайнахи. Нападали по-волчьи, стаями, приставляли к горлу ножи и отбирали деньги, одежду. Молодых женщин тащили в кусты.
    По ночам они обшаривали чужие сараи и воровали коров. Знали, конечно, что наши отцы и старшие братья погибли на фронте, в домах одни вдовы с мелюзгой -- кого им бояться! Милиция? Она была малочисленна, к тому же собрали туда женщин и доходяг -- без опыта и мало-мальской подготовки. А поди и найди в лабиринтах чечен-городков грабителей и насильников, где сплошное укрывательство и как по команде тебе отвечают одно: "Моя твоя не понимает".
       Я хорошо помню то время: все разговоры взрослых были о чеченцах. Что это за народ, почему он здесь ведет себя так -- сводит счеты с беззащитными из-за обиды на власть? За что его выслали с Кавказа в спешном порядке?
    Люди много тогда не знали. Иначе не тратили бы столько времени на разгадку вайнахской души.
    Я тоже придерживаюсь мнения, что нет плохих народов. Есть плохие их представители. Но если таких представителей очень много, значит, этот народ нуждается в самоочищении. В ревизии старых обычаев и традиций на предмет соответствия их современным цивилизованным нормам. Иначе он всегда будет и клят и мят.
    Вот у нас, русских, невероятно много людей, лишенных чувства достоинства, не способных сопротивляться злу, зато готовых долго терпеть унижения и беззакония, поддакивать власти, раболепствовать перед всякой мразью, вознесенной случайно наверх. Они-то и делают погоду в политической жизни. И весь народ платит за них большую цену, находясь постоянно под гнетом какой-нибудь кучки оборзевших чиновников.
       Все вайнахи тоже в заложниках у большинства своих представителей -- башибузуков. А эти представители всегда промышляли разбоем и бандитизмом. Они делали массовые набеги на села Грузии, Дагестана, Северной Осетии и Ставропольского края. Приводили оттуда скот и рабов, которых неволили в отдаленных горных аулах.
       Даже в строгие времена Иосифа Сталина не прекращался разбойный промысел. В архивах сохранилось немало жалоб вождю всех народов от мини-вождей с Северного Кавказа. Типичную картину рисовал в письме Сталину от 17 августа 1937-го, например, первый секретарь Дагестанского обкома ВКП(б) Самурский: "В соседней Чечено-Ингушетии усиленно развивается бандитизм... Группа бандитов в 28 человек спустилась из Чечни на плоскость Хасав-Юртовского района с налетом, разгромила сельсовет и угнала скот".
    Не случайно в дни операции "Чечевица" (с 23 февраля 1944 года) выселять вайнахов в Казахстан добровольно помогали оперативникам и грузины, и дагестанцы. Они отлавливали в горах беглецов, сдавали НКВДэшникам. Так эти джигиты достали своих соседей.
       Вайнахи всегда умели пользоваться моментом. Если центральная власть демонстрировала силу, башибузуки поджимали хвосты и спускались с гор сдаваться -- "за прощением грехов". Амнистии тогда следовали за амнистиями (как и в наши времена). Легализовались бандиты тысячами. Правда оружие припрятывали в горах и, дождавшись благоприятной для себя ситуации, когда кулак неверных слабел, снова брались за разбойный промысел.
       Подарком Аллаха вайнахи посчитали нападение на нашу страну фашистской Германии. Теперь-то руководству СССР не до них. А не им ли, казалось бы, защищать Советскую власть? Они жили богаче, чем остальные в России: налогами их не давили, за спекуляцию не преследовали, скота разрешали держать сколько хочешь.
    Но воевать пришлось бы с хорошо вооруженным противником. А чеченцы и ингуши привыкли нападать на безоружных людей или на сторожей, оснащенных дробовиками.
       За первые три года войны около 63 тысяч вайнахов дезертировали из армии и уклонились от призыва, схоронившись в горах. Они по сути открыли второй фронт на Кавказе против нашей страны: принимали немецких диверсантов-парашютистов и помогали им, грабили тыловые обозы, стреляли из засад в спины красноармейцев (только очень малая часть вайнахов участвовала в боях против фашистов -- их семьи, как правило, не подлежали депортации).
       Горцы думали: если победят немцы, они оценят их заслуги перед вермахтом. А если победят русские, то по своей ротозейской привычке начнут опять всех амнистировать и уговаривать жить честным трудом. Вроде бы беспроигрышная позиция!
    Но, к их удивлению, команда Сталина, несмотря на тяжелые бои на фронтах, взялась за вайнахов основательно. На захваченной у гитлеровцев карте Чечено-Ингушской АССР на немецком языке были отмечены пункты, куда фашисты поставили своим союзникам-вайнахам крупные партии оружия. Для повстанческой деятельности. Пещеры с оружием нашли и разорили. Было уничтожено больше двухсот крупных банд.
       А когда Красная Армия оттеснила врага, тогда и была проведена внезапная операция "Чечевица" -- по выселению с Кавказа чеченцев и ингушей. Настолько внезапная, что горцы не успели распорядиться оставшимися у них стволами -- спрятать или пустить в дело. Было изъято больше 20 тысяч единиц огнестрельного оружия, в том числе около пяти тысяч винтовок, а также 479 пулеметов и автоматов. В Среднюю Азию башибузуки, откормленные на разбойных хлебах, ехали под конвоем полуголодных солдатиков. Ехали, вытряхивая из штанов свою смелость, и не чирикали.
       И вот в Восточном Казахстане вайнахи, что называется, оттягивались на вдовах и детворе.
    В конце 40-х годов в Усть-Каменогорске и Лениногорске развернулось большое строительство. Начали возводить гидростанцию на Иртыше, Ульбинский завод по обогащению урана, полиметаллические комбинаты. Кому работать, если война выбила всех мужиков. На Украине и в российских областях вербовали людей -- они тысячами ехали в Восточный Казахстан. Было много фронтовиков. "Вербованным" очень не понравился вайнахский террор. Запахло грозой.
       Летом 1950-го группа толстомордых чеченцев ворвалась в избушку вдовы фронтовика Паршуковой, работницы нижнего склада Лениногорского леспромхоза. Сама Паршукова была на работе, а дома находилась ее малолетняя дочь. В избушке ничего путного не нашли, но во дворе взяли корову и стали ее уводить. Сопротивляясь, девочка схватила за хвост корову, чтобы не отдать налетчикам кормилицу семьи. Они долго не могли ее отцепить, в конце концов убили и сбросили в речку Журавлиху. Кто-то из соседей видел эту сцену. По Лениногорску покатилось чудовищное известие.
       Детонатор сработал. Несколько сотен "вербованных" вооружились кто вилами, кто кусками арматуры, кто аммоналом с рудничных участков буро-взрывных работ и пошли громить чеченские поселения. Погром продолжался больше суток.
    Мою старшую сестру, восемнадцатилетнюю Раю, в числе прочих комсомольских активистов отрядили в помощь милиции увещевать нападавших. Но куда там! "Вербованные" все жгли и крушили на своем, пути. Молодых комсомолок очень удивило поведение многих вайнахов с кинжалами на поясах: они сбежали в окрестные пихтачи, бросив семьи на произвол судьбы. Было убито 36 чеченцев и больше ста ранено. Остановить погром помогла подоспевшая армейская часть.
    И опять проявилась сердечность русских женщин: они прятали чеченок с детьми у себя в погребах и на сеновалах, а некоторых даже в холодных утробах русских печек. Иначе жертв было бы значительно больше.
       Грабежи и разбои в Лениногорске прекратились.
    А в Усть-Каменогорске, что в сотне километров от него, все продолжалось по-прежнему. Искрой для разлитой, как бензин, ненависти послужил случай с израненным на фронте милиционером. Его обнаружили под деревянным мостом через Ульбу (в детстве мы с этого моста ныряли), подвешенным за ноги вниз головой, с перерезанным горлом. Так чеченцы свежуют баранов. Возможно, кто-то хитро сработал "под горцев".
       Это была середина апреля 1951 года. Только-только начался ледоход, Ульба, впадая в Иртыш, уже громоздила торосы. Они вставали на дыбы и рассыпались с грохотом, сталкиваясь. И в эту бурлящую кашу, в этот ад восставшие "вербованные" погнали всю чеченскую диаспору: мужчин, детей, стариков.
    Многие, спасаясь, смогли добраться до другого берега глубокой реки, а многие тонули подо льдинами. Сколько погибло людей, не известно. Документальных данных я не нашел, а то, что видел тогда своими глазами (мы жили на крутом берегу Ульбы, куда устремлялись гонимые), подсчетам не поддавалось.
    Недалеко от города стояла армейская часть, прокладывавшая железную дорогу на Зыряновск. Солдат срочно бросили на подавление бунта. Выстрелами поверх голов они остановили и рассеяли "вербованных".
    В Усть-Каменогорске тогда строился крупнейший в Советском Союзе свинцово-цинковый комбинат. По понедельникам в 12 часов местного времени (в 9 утра по Москве) селекторное совещание с руководителями стройки и министрами проводил лично Сталин. Сообщение о массовых беспорядках его вывело из себя. Такое развитие событий мешало планам Сталина, и он заподозрил в интригах казахские власти. Потребовал немедленно принять меры. И власти с перепугу стали проводить в ударном темпе облавы на "вербованных".
    Уже 3 мая 1951 года в докладной записке на имя первого секретаря ЦК КП(б) Казахстана Жумабая Шаяхметова обком партии рапортовал о принятых мерах:
       "Дело Мамонова и др. 38 человек деклассированных элементов, обвинявшихся в организации массовых беспорядков, рассмотрено в г. Лениногорске.
    Дело Цурикова и др. 11 человек деклассированных элементов, обвинявшихся также в организации массовых беспорядков, рассмотрено в
    г. Усть-Каменогорске.
       Все они осуждены по статье 59-2 и 59-7 УК..."
    Статья 59 Уголовного Кодекса, действовавшего в те годы, намечала кары за преступления против порядка управления, за погромы и предусматривала длительные сроки заключения или расстрел с конфискацией "всего имущества". Информация от Шаяхметова пошла по инстанции в Кремль.
    Каким планам Сталина могли мешать события в Усть-Каменогорске и почему вождь заподозрил казахскую власть в двойной игре?
       2
       Уместно напомнить, что это было тревожное время для советской державы. Мы израсходовали большие ресурсы в прошедшей войне, страна еще лежала в руинах, а за океаном взбухал на чужой крови Монстр под названием США -- с огромными запасами атомного оружия (и почти 80 процентами всего общемирового золотого запаса). Нам по ленд-лизу оружие поставлялось тоже за желтые слитки. Безоговорочное превосходство в ядерной мощи над остальным миром туманило рассудок авантюристов.
    К итогам раздела Европы на Ялтинской конференции, прошедшей под знаком блистательных побед Красной Армии, тогдашние вожди Бнай Брита относились с большой неприязнью. Зубную боль у них вызывала коммунизация части Старого Света, означавшая потерю пространства для выкачивания ресурсов.
       А тут еще спина к спине с Советским Союзом встал его новый идеологический брат -- Китайская Народная Республика. В будущем альянс двух граничащих друг с другом стран мог стать несокрушимым. Пример Китая повлиял на многих его соседей. Призрак коммунизма начал бродить по всему Тихоокеанскому региону..
       Бнай Брит боялся, что если продолжится такая тенденция, то все его интересы -- финансовые и политические -- задвинут на помойку. И сам Бнай Брит превратился в сходку маргиналов.
    А что делать? Надо остановить, решили супермасоны, и придушить Советский Союз, пока он не набрал обороты, пока у США подавляющее преимущество в силе. И генералы получили задание.
       Несколько вариантов внезапного нападения на СССР разработали в объединенных штабах. В 1949 году Сталин узнал от наших агентов (разведка тогда трудилась!), что президент США одобрил план "Дропшот" -- значительно позже этот документ американцами был рассекречен. По нему предусматривалось обрушить на города СССР 300 атомных и 250 тысяч тонн обычных бомб, а затем оккупировать нашу страну, разделив ее на четыре зоны между 23 американскими дивизиями и четырьмя воздушными армиями. Каждую зону предполагалось разделить на 22 самостоятельных подрайона, чтобы таким образом разодрать СССР на мелкие части. Ну прямо-таки горбачевская программа автономизации нашей страны. Только в сопровождении светомузыки от взрывов ядерного оружия. Лишь первая фаза атаки должна была привести к гибели семи миллионов советских людей, в основном из русских регионов.
    Озаботила заокеанских парней только противовоздушная оборона Советского Союза -- они не знали дислокации радарных установок и боевых способностей современных истребителей. А не зная броду, как сунешься в воду? Бомбардировщики с ядерными зарядами (каждый по 4-5 тонн) надо посылать по "чистому коридору", обработанному предварительными налетами. Между тем, у США не было и надежной картографической информации. Планирование ядерных ударов осуществлялось по германским картам 1941-1942 годов.
    Начались интенсивные разведывательные полеты над территорией СССР и расстановка провокационных силков. Наши пилоты не давали засекать радары и сбивали американских шпионов под Одессой, на Чукотке, в Средней Азии и Приморье.
       Больше всего суеты было вокруг "летающей крепости" -- бомбардировщика Б-29, который летел в апреле 1950 года с немецкой базы Висбаден в сторону Ленинграда. Над городом Лиепая старые истребители "Лавочкины" настигли его и приказали садиться. Но Б-29 повернул в сторону моря, открыв огонь по советским самолетам. Тогда наши летчики сбили его -- весь экипаж утонул.
    А не несла ли "летающая крепость" ядерный заряд на своем борту? Закралось это подозрение, когда целая стая американских самолетов прикрывала несколько дней место падения Б-29 и что-то искала там. Позже по приказу военно-морского министра СССР Юмашева наши пустили туда четыре тральщика, прошарили дно. Но бомбардировщика не обнаружили. Так и осталась эта история под завесой тайны.
       Мог Б-29 сбросить атомную бомбу на Ленинград? Мог. Начни СССР какие-то серьезные ответные действия, вот и повод для бомбардировки других городов. А нет, так инцидент можно списать на ошибку пилотов. Именно ошибкой пилотов объяснили американцы в том же году, скажем, атаку звена "фантомов" на военную базу Сухая Речка под Владивостоком. Было расстреляно на аэродроме девять наших самолетов. Но попытку поднять в воздух машины и дать отпор пресекла команда: "Терпеть." Не попадаться в силки.
    Но в апреле 1951 года (как раз в дни Усть-Каменогорских событий) янки все же познакомились с новыми советскими истребителями МИГ-15 и МИМ 7. Продолжалась гражданская война в Корее, и по мостам китайской реки Ялуцзян туда постоянно шли грузы и отряды добровольцев. 48 "летающих крепостей" Б-29 под прикрытием 80 реактивных истребителей вторглись в небо Китая -- союзника СССР для уничтожения гидростанции и переправ на этой реке (удайся операция, и северные корейцы остались бы без оружия, боеприпасов и подкрепления). Их встретили МИГи: сбили десять бомбардировщиков и еще столько же подбили, уничтожили два истребителя. При этом наши летчики не потеряли ни одного самолета. Армада рассыпалась и повернула назад, не выполнив задания.
    При повторном налете американцев на Ялуцзян советские пилоты завалили двенадцать Б-29 и четыре истребителя. Это был ледяной душ для верстальщиков плана "Дропшот". Как самолетам пробиться к городам Советского Союза при таких колоссальных потерях! А ведь на территории СССР противовоздушная оборона, очевидно, намного сильнее.
       Говорят, что до создания нашей страной в 1953 году термоядерного оружия и ракет большой дальности сдерживающим фактором служила и деза, впрыснутая агентами в начальственные кабинеты Вашингтона под видом утечки сверхсекретной информации.
    Сообщалось: в случае нападения США на СССР Сталин не начнет ввод танков в Западную Европу, как считали американские генералы, а даст старт операции "Каскад". С чукотских, камчатских и других аэродромов она якобы предусматривала заброс нескольких советских десантных дивизий сначала на Аляску, оттуда в Канаду, а оттуда в северные штаты США. Они должны были захватить по очереди все аэродромы, удерживать над ними контроль, чтобы обеспечить беспрепятственную доставку в Америку двух миллионов китайских диверсантов. Их цель -- взрывать дома и предприятия, убивать, сжигать все что горит. Словом, американцев собирались потопить в крови и ужасе.
       Янки знали, что от Мао со Сталиным можно ждать и не таких сюрпризов. План-то реализуемый, если не считаться с большими потерями нападавших. А когда с ними считались "русский с китайцем братья навек!". Американцы горазды сбрасывать бомбы с большой высоты или пулять по дальним целям с авианосцев, а драться в уличных боях -- не их профиль.
    Они с содроганием вспоминали операцию "Айсберг" -- сражение на острове Окинава. Со сравнительно небольшим гарнизоном японцев войска США при поддержке британцев возились 82 суток, до 23 июня 1945 года. Добро бы не хватало огневой мощи. Но Окинаву обложили 1600 военных кораблей, среди них было 40 авианосцев, 18 линкоров, 32 крейсера и 200 эсминцев. Они, как в тире, расстреливали остров из тяжелых орудий, бомбили с самолетов, угробив десятки тысяч мирных жителей. А направились с огнеметами зачищать пространство посуху и показали всем свою слабость.
       Американцы потеряли в боях на Окинаве около 50 тысяч человек. 14 тысяч военнослужащих были демобилизованы "из-за нервных срывов" (так у них называли медвежью болезнь).
    Как тут не задуматься, прослышав о плане "Каскад"? И они крепко задумались, хотя подготовка к нападению на СССР продолжалась (А Бнай Брит начал искать подходы к окружению кремлевского вождя с целью тихого физического устранения Сталина -- при помощи яда или подушки на лицо спящего. Из троицы триумфаторов-победителей Рузвельт ушел в мир иной, Черчилль превратился в "хромую утку", один Коба восседал на Олимпе. Он стал в мире знаменем антиимпериалистического движения, и нельзя было организовывать громкое, демонстративное убийство, чтобы это знамя не окрасилось в цвета святости).
    В планах нападения на СССР не последняя роль отводилась Турции.
       Вести воздушные налеты на южные регионы Советского Союза американцы рассчитывали с турецких аэродромов (в 1960 году с одного из таких аэродромов в Инджирлике стартовал хорошо известный теперь самолет-шпион Локхид 11-2, пилотируемый Фрэнсисом Пауэрсом и сбитый ракетой под Свердловском). Анкара же взамен получала право оккупировать территории на Кавказе, которые всегда считала сферой своих интересов.
       И это беспокоило Сталина. Турки сразу полезут захватывать нефтеносные районы -- Баку, Майкоп и Грозный, чтобы свести к нулю боеспособность Советской Армии. Потому что Бакинская и окрестная нефтяная промышленность давали в то время более 80 процентов высокосортного авиационного бензина, 90 процентов лигроина и керосина, 90 процентов автотракторных масел от их общего производства в СССР. Потеря всего этого в боевых условиях означала смерть для страны. Предстояло защищать регион до конца.
    Но, как показала Великая Отечественная война, депортированные с Северного Кавказа народы способны ударить своей армии в спину, объединившись с врагом. Особенно чеченцы и ингуши. Их Сталин вообще считал пятой колонной Турции в СССР.
    Он помнил, как в 1918 году, в тяжелые времена для России, вайнахи -- эта "опора Кавказа" подсуетились и создали свою Горскую республику, выйдя из состава РСФСР. Правительство республики возглавил чеченец -- толстосум Абдул-Межид Чермоев. Это правительство не только заключило с Турцией союз, но и призвало ее оккупировать кавказские территории. Чеченцы и ингуши участвовали вместе с турками в захвате Баку, Махачкалы, Дербента, Буйнакска. Лишь спустя год удалось вымести с Северного Кавказа и правительство, и турок.
    Сталин не забыл и того унижения, которому его подвергли во Владикавказе. Там в начале 1921 года собрался Горский учредительный съезд -- вайнахи опять решили создать Горскую республику, объединившую Чечню, Ингушетию, Кабарду, Карачай, Балкарию и даже Осетию. Как народного комиссара по делам национальностей Сталина командировали на съезд, чтобы он уговорил делегатов признать советскую власть и верховенство российских законов.
       Но тузы были в руках делегатов, а у будущего вождя всех народов -- сплошные шестерки. И ни одного козырного аргумента! В горах Ингушетии и Чечни хозяйничали протурецкие отряды Саид-Бека -- у Красной Армии не хватало пока на них сил. А в Москве готовились к подписанию "похабного" рижского мирного договора (подписан 18 марта 1921 года в Риге) между Польшей и РСФСР
    Авантюра "Красного Бонапарта" Тухачевского -- выдвиженца Троцкого дорого обошлась России. Он решил ускорить наступление мировой революции и возглавил в августе 1920 года поход на Варшаву. "На наших штыках мы принесем трудящемуся человечеству счастье и мир, -- писал в приказе войскам Тухачевский. -- На Запад!"
       Но, во-первых, воспротивились "трудящиеся Запада", а, во-вторых, "красному Бонапарту"-- любителю комфортных персональных поездов и бронированных лимузинов -- не хватило полководческих талантов. Его разгромили: он сдал полякам в плен 85 тысяч красноармейцев, а еще 45 тысяч были интернированы Германией, куда они устремились от преследования панов. Путь для поляков на восток был открыт. Остановили их наступление только согласием подписать унизительный для России Рижский договор.
    По нему Польше отходили принадлежавшие Российской Империи Западная Украина и Западная Белоруссия (Сталин вернет их в 1939 году). Кроме того, РСФСР обязалась уплатить Польше в течение года 30 миллионов золотых рублей и передать ей имущества на 18 миллионов золотых рублей (Варшава забрала оборудование 28 заводов, 300 паровозов, 435 пассажирских и 8100 товарных вагонов). Так что Польша оставила Россию без денег и армии.
       От турок горцы знали о неудачах правительства РСФСР, и слабость Москвы их воодушевляла. Президиум съезда сидел под портретом имама Шамиля и смеялся Сталину в лицо: "Сейчас мы хозяева положения, мы диктуем правила игры". Давить на них пустыми угрозами значило потерять еще и Северный Кавказ.
       После дебатов съезд согласился признать советскую власть только формально. Но при неприменных условиях: если жители казачьих станиц будут депортированы в глубинные районы России, а их земли передадут вайнахам и если центральное правительство не будет вмешиваться в дела республики, а ее основным законом Москва признает шариат и адат.
    Это был ультиматум с издевательским привкусом. Телеграф из Кремля отстукивал: уступать! И Сталин был вынужден принять условия съезда.
       Казачьи семьи вышвыривали безжалостно. Без компенсаций, которые вайнахи получали в Казахстане в 1944 году. Это было не трудно делать. А вот как совмещать в одном государстве цивилизованные нормы закона с адатами? Все равно, что в коммунальной квартире поселить богомольную девственницу с дебоширом-насильником.
       Как растут на планете реликтовые деревья, так сохранились на ней и реликтовые этносы. Живут с языческих времен по родовому традиционному праву. У одних племен до сих пор считается нормой потчевать желанного гостя теплой печенью свежеукокошенных пленников, у других -- бросать со скал жертвенных молодок -- красавиц. Но это, слава Богу, где-то там далеко, за морями да за джунглями.
    И вайнахи придерживаются древних обычаев предков, строго соблюдая неписанные законы -- адаты. У каждого клана, то есть тейпа свой адат. А на вопрос: сколько тейпов у вайнахов, остряки-чеченцы отвечают:
    -- Сколько в наших горах ущелий или долин, столько у нас и тейпов. У каждого клана своя гора, и чем выше она, тем знатнее тейп. Потому что на склонах высокой горы можно прилепить больше саклей.
    Адаты 170 тейпов (а столько их насчитали ученые) диктуют разные стандарты в отношениях с вайнахами соседних родов, в поведении с гостями, в расчетах за причиненный друг другу моральный и материальный ущерб.
       Если ты столкнул с вершины горы булыжник, вызвавший камнепад на аул, то по адату Одного Ущелья должен заплатить десять быков, а по адату Другого Ущелья -- двадцать. Если ты поджег дом горца из знатного рода, то по адату Третьего Ущелья выложишь намного больше, чем за такой же дом простолюдина. А если вор из знатного рода украл у тебя коня и, упав с него где-то, дал дуба, то по адату Четвертого Ущелья тебя как хозяина скакуна-бедоносца родственники погибшего обязаны тоже отправить на тот свет. Предварительно заплатив небольшой штраф за умыкнутое животное (у знатного рода больше силы). Что называется, полное торжество справедливости по-туземному. И таких "если" очень много. Даже процедуры кровной мести не всегда похожи друг на друга.
    И только к государству и инородцам (иноверцам, гяурам) у всех адатов одинаковый подход. Истинному чеченцу не пристало уважать чьи-либо интересы, кроме лично своих и интересов своего племени. Он должен презирать государство и всех инородцев, обворовывать их, грабить, заниматься разбоем. А если кто-то начнет мешать, того разрешается отправлять на тот свет. Адаты учат: "Государство -- это ничто, клан -- все", "Воровство -- доблесть", "Все иноверцы -- враги" и т. д.
       Вайнахам полагается с раннего возраста приучать своих детей к налетам и разбоям. В этой связи припоминаю одну историю.
    В послевоенные годы, когда я еще был юнцом, наша семья в Усть-Каменогорске подружилась с чеченской семьей дяди Хамида. Он был молчаливый спокойный кавказец, всегда думавший о чем-то своем. Я снабжал семью дяди Хамида свежей рыбой с Иртыша, а он шил для нашей семьи кирзовые тапки из голенищ старых сапог. С обувью тогда было чрезвычайно трудно. Детей Хамида привечали в нашей избушке, а меня -- в его саманухе.
       Потом вайнахи вернулись на Кавказ, я вырос, отучился, пожил еще в Казахстане, а затем перебрался в Москву работать в центральной газете. Друзья-чеченцы меня вычислили по публикациям. В конце 70-х годов они привезли постаревшего дядю Хамида в московскую глазную больницу, и он приказал им найти меня, чтобы я помог ему купить в столице мощный насос. Дом старика выше от речки по склону горы метров на триста -- коромыслом воду на огород не натаскаешься. А сильных насосов, да еще не на электричестве, а на бензине, в продаже не было.
       Когда мне передали его просьбу, я понял, что тут нужен промышленный агрегат. И пригорюнился: где же его доставать? Но не хотелось терять лицо перед стариком-горцем, и я разбился в лепешку -- через знакомого директора завода добыл списанный механизм. Его отреставрировали и подарили дяде Хамиду.
    Через год я приехал в Грозный по журналистским делам. По
    велению дяди Хамида друзья-чеченцы вытащили меня прямо из гостиницы и повезли в горы за Ведено посмотреть, как хорошо работает насос. Он действительно тарабанил усердно, проталкивая хрустальную воду к огородам и дяди Хамида, и его соседей. А потом меня привезли в глухое ущелье на шашлык из черного барана. Безлюдное ущелье, покрытое сплошным лесом -- на его дне проселочная дорога упиралась в водопад -- негласно считалось собственностью Хамидовского рода.
       Под шашлык-машлык, как выражались хозяева пикника, да под коньяк -- маньяк (чеченский коньяк "Илли" слегка отдавал керосином) пошли откровенные разговоры. Вайнахи признались, что это ущелье их учебный полигон. Здесь они тренировали подростков устраивать засады, совершая налеты на обозы и одиночный транспорт. Оттачивали технику нападения, чтобы не нарываться на ответные пули.
       Я спросил: неужели их тейп собирается промышлять набегами? Родственники дяди Хамида -- люд образованный, пообтерлись в столичных вузах. И старались объяснить своему гостю все как-то помягче. Аргументированнее. Натаскивают подростков на всякий случай, ответили мне, для соблюдения традиций. По своему адату они должны обучать детей разбойному ремеслу, иначе соседние кланы начнут относиться к их роду как к сборищу отступников от горских обычаев.
       В теснинах Кавказа, где все на виду друг у друга, пояснили мне хозяева, важнее даже не быть правоверным чеченцем, а в глазах сородичей и соседей -- казаться им. Вайнахи -- это нация показных, внешних эффектов, для них ритуал намного важнее самого существа дела. А Чечня -- Ярмарка Тщеславия. В ней любят демонстрировать друг перед другом, у кого выше забор, кто больше пленил рабов в набегах на Ставрополье, у кого богаче добыча на грабеже поездов. "Ты не можешь украсть даже барана!" -- эти слова бросают в лицо вайнаху, чтобы унизить его.
       Я подтвердил, что прошло много времени, но в Восточном Казахстане до сих пор вспоминают воровские набеги чеченцев, а их задиристость вошла в поговорки. Недавно я был в командировке в Лениногорске, сидел ранним утром у директора рудника на планерке. Ночью в подземной выработке случился обвал -- примчался директор, срочно стали искать начальника участка Борзенкова. Позвонили домой. "А он на работе, -- ответила полусонная жена Борзенкова. -- С вечера предупредил, что всю ночь будет на службе". Все ясно стало директору: начальник участка считался у них большим ходоком налево.
    "Ходок" явился как раз к планерке -- сидел усталый, но довольный. А директор был тоже усталый, но весьма недовольный.
    -- Борзенков... -- сказал он громким простуженным голосом. И помолчал с угрюмым видом. -- Ты до каких пор будешь бегать со своим х..., как чечен с кинжалом?
       И мы выпили в ущелье за несмываемые впечатления, которые вайнахи оставляют о себе в разных точках планеты.
    Образованные чеченцы-хозяева были решительно не согласны с расхожим грузинским мнением, будто Бог слепил их племя из этнического мусора. Но быть в заложниках у аморальных обычаев еще с языческих пор им претило. Надо как-то выкарабкиваться из тенет прошлого. Но как?! На пикнике мы ответа на этот вопрос не нашли.
       3
       Из всех кремлевских небожителей Сталин лучше, чем кто-либо знал законы адатов. И тогда, в 1921 году, после Горского съезда он как ярый государственник был встревожен мыслями о перспективах страны. Северный Кавказ официально превращался в зону воровства и разбоя. В рай для кучки потрошителей, именуемой знатью или элитой, и в ад для честных людей. Он становился территорией грызни между кланами за добычу. Черной дырой беспредела, бесправия, куда начнут исчезать материальные и людские ресурсы. Не останови этот процесс, и дыра начнет расширяться, поглощая все новые регионы.
    Вождю народов и во сне не могло присниться, что через несколько десятилетий, с приходом к власти Бориса Ельцина вся Россия превратится в Воруй-страну и начнет жить по законам вайнахских адатов.
       Самым главным на всем пространстве этой Воруй-страны станет клан "Семьи" из "Кремлевского ущелья". Сакли олигархов густо облепят его тейповую гору -- Кремль, и их обитатели составят свой адат, по которому они получат право быть кастой неприкасаемых. Клан "Московского Ущелья" начнет жить по своему комфортному для знати адату. Кое-какие различия будут между адатами "Питерского Ущелья", "Татарского Ущелья", "Башкирского Ущелья", "Кубанского Ущелья", "Приморского Ущелья" и т. д. и т. п. Но все адаты возведутся на одной идеологической базе: "Государство -- это ничто, клан -- все".
    Со временем приспичит искать замену старейшине касты неприкасаемых -- президенту России. И в режиме междусобойчика (по согласованию с вождями Бнай Брита) кланы начнут тянуть наверх человека, который стерег бы установленный ими разбойный порядок, презирал нормы христианской морали и активно участвовал в набегах на материальные ценности, созданные мозолистыми руками народа.
    Потом настанет черед еще одной смены старейшин, потом еще... И так год за годом Россия будет превращаться в "Правовое Ничто", в аморфное образование, где честному человеку станет "и жить невмоготу и вешаться сил не хватит". Сами же неприкасаемые станут рассматривать Воруй-страну как территорию для охоты за сверхприбылями, а эти сверхприбыли -- превращать в дворцы и виллы на взморьях Западной Европы.
       И вот получили вайнахи после Горского съезда казачьи земли на равнине -- много земли (было выселено около 70 тысяч терских казаков). Паши, сей, живи как живет остальной мир. Но далеко не все желали браться за плуг -- не привыкли работать. Куда проще было сбиваться в банды и устраивать набеги на сопредельные территории.
    Оперативные донесения в Москву сообщали: на базарах Шатоя, Ведено и Урус-Мартана длинными рядами открыто лежало оружие на продажу -- пулеметы "Льюис", "Маузеры", "Наганы", кавалерийские и пехотные винтовки. Кто и откуда его доставлял? Контрабандисты из Турции горными тропами (чеченская диаспора в Турции насчитывала десятки тысяч человек). С этим оружием вайнахи забирали скот у соседей, очищали магазины и склады, пускали под откос поезда и грабили их.
       Два десятилетия центральная власть пыталась утихомирить вайнахов. Хотя Горскую республику декретом Москвы разделили на автономные образования и в них создали советские администрации из национальной интеллигенции -- улучшения не последовало. Вайнахский бандитизм стал приобретать массовый характер: в походы за добычей пускались целыми аулами. Крупные вооруженные формирования чеченцев и ингушей безбоязненно совершали опустошительные рейды по районам Дагестана, Грузии, Ставрополья. Награбленным добром и русскими рабами тоже открыто торговали на базарах.
    Против бандгрупп силами чекистов было организовано несколько локальных карательных акций. Они ничего не дали. Тогда центральная власть решилась на крупномасштабную операцию -- ее провели в конце августа -- начале сентября 1925 года войска Северо-Кавказского военного округа (СКВО).
    В отчете штаба СКВО от 19.09.25 г. говорилось: "Операция была построена на стремительном разоружении крупными силами наиболее бандитски настроенных районов с применением максимума репрессий..." Солдаты окружали плотным кольцом такие аулы, как Дай, Ачхой, Нахчу-Келой и другие, требовали в двухчасовой срок сдать оружие и выдать главарей. Если ультиматум не выполнялся, по аулам открывали огонь из артиллерийских орудий.
       Нет смысла пересказывать документ, предоставлю слово самому отчету штаба СКВО. Вот отрывок из него:
    "Следует отметить также сопротивление Урус-Мартана, являющегося, в сущности, столицей Чечни. Ему предъявлено т. Королем (командиром части. -- Авт.) требование сдать 4000 винтовок и 800 револьверов, но фактически было сдано чуть более 1000 винтовок и около 400 револьверов. Требованию выдать шейхов Урус-Мартан хотя и пассивно, но долго (с 6-го по 9-е) сопротивлялся.
    Для убеждения Урус-Мартана потребовался артиллерийский обстрел из 900 снарядов и авиационная бомбежка, разрушившая 12 домов.
    Репрессии выразились в воздушной бомбардировке 16 аулов, ружейно-пулеметном артиллерийском обстреле 101 населенного пункта из общего количества 242 аула. Среди населения во время обстрела было убито 6 человек и ранено 30 (женщин и Детей из кольца окружения предварительно выводили. -- Авт.), убито 12 бандитов, взорвано 119 домов (уничтожали дома бандитских главарей. -- Авт.).
       Изъято более 300 человек бандэлемента, самыми видными из которых являются: Нажмудин Гоцинский, Атаби Шамилев, Эммин Ансалтинский (активные проводники политики Анкары. -- Авт.).
    За время операции изъято 25 298 винтовок, 4319 револьверов, 1 пулемет и около 80 тысяч патронов".
    Вайнахский край представлял из себя что-то вроде выгребной канализационной ямы в многосемейном доме. Только вычерпал, отдышался и опять завоняло, потекло через край. Весной 1930 года пришлось вновь проводить чекистско-войсковую операцию. Утечка информации (а куда без нее, если участвовали чекисты. -- Авт.) позволила горцам принять превентивные меры, и улов был не очень богатый. "За время операции в Чечне с 16 марта по 10 апреля, -- докладывал в Москву зам. начальника штаба СКВО С.П.Урицкий, -- изъято 1500 единиц огнестрельного и 280 единиц холодного оружия, 122 человека бандэлемента, из них руководителей повстанческого движения -- 9".
       Через два года еще одна операция -- подавление антирусского мятежа, начатого в Беное под предводительством имама Муцы Шамилева. Бандиты пытались уничтожить местные гарнизоны, нефтепромыслы Стерт-Кертча, разрушить станцию Гудермес и железнодорожные мосты. Как явствовало из записки Особого отдела СКВО, по наущению своих покровителей из Анкары вайнахи стали переключаться с бытового разбоя на диверсионные акции. Мятеж был подавлен.
    Потом операции проходили еще несколько раз, пока не началась Великая Отечественная война. А о том периоде я уже рассказал.
    Может быть, эта идея -- не возвращать депортированных вайнахов на их родину -- созрела у Сталина еще во время проведения операции "Чечевица". Но никаких документов на сей счет нет. А вот следы маневров власти вокруг вайнахской проблемы в начале 50-х годов в архивах остались.
       После принятия американцами чудовищного плана "ДРОП-ШОТ" и дрейфа Турции в ряды сателлитов США перед руководством СССР встал вопрос: как быть с Северным Кавказом -- топливной базой страны? Из-за его выгодного географического положения получить контроль над Кавказом всегда мечтали и Персия и Франция и Англия и, конечно, Турция. Сколько раз она, родимая, пыталась оттяпать у России этот кусок! Теперь Турция, науськиваемая американцами, будет лезть напролом. Когда решится на это? Не сегодня, так завтра -- как прикажут хозяева. Но ведь прикажут, если уже подготовили для сброса на Советский Союз 300 атомных бомб. Не зря столько их самолетов-разведчиков бродило над территорией СССР.
       Как легко раним на голове младенца родничок, так совершенно не защищен, уязвим для советской державы Северный Кавказ, заселенный вайнахами. И если родничок у младенца со временем закостенеет -- здесь же пульсирующей опасности не будет конца. Вайнахи -- это постоянная брешь в обороне страны на стратегическом направлении. Значит они не вправе возвращаться на свою родину, а на их землях должны расположиться навсегда казачьи станицы, русские поселки, аварские аулы. Это будет надежная опора державы на Северном Кавказе. А сам Северный Кавказ перестанет быть глубокой чувствительной занозой в заднице страны -- ни сесть, ни встать без резкой боли.
       Полагаю, что так думали политики в Кремле, обтачивая идею создания в Казахстане Чечено-Ингушской автономной области. Место для нее присмотрели на границе с братским Китаем -- надежным партнером по утихомириванию американо-турецких амбиций. Меньше 400 тысяч вайнахов проживало в Казахстане и Киргизии. Простора и гор там -- сколько душе угодно.
    Казахстанский плавильный котел уже работал на полную мощность -- этнографический продукт получался качественный. В республике преобладало русское население. Но сюда были сосланы немцы с Поволжья, корейцы с Дальнего Востока, турки-месхетинцы и греки из Грузии и Крыма, здесь же обосновались уйгуры, латыши и эстонцы. Они обогащали культуру и жизненный опыт друг друга. Места в этом интернациональном котле вполне хватало и вайнахам -- для постепенной выплавки из них законопослушной нации. Они ассимилируются, научатся у соседей работать и уважать иную веру, отвыкнут жить по адатам. Их страсть к набегам и грабежам? Отвадятся и от этого. Месхетинцы, немцы или уйгуры себя в обиду не дадут, а двигать за добычей в соседний Китай -- себе дороже! У Мао особо не забалуешь -- вернешься с отрубленными кистями рук. Да и оружие здесь не раздобудешь. А вайнахи без оружия -- это хромой волк с вырванными клыками.
       Казахи тоже придерживались родоплеменных отношений. Они делились на Старший, Средний и Младший жузы, а в самих жузах -- на уйсунов, оргынов, найманов, каракесеков и проч. Но степняки жили по общепринятым нормам, а свои обычаи применяли для, так сказать, внутреннего пользования.
       В 1950 году никого из спецпереселенцев, а только вайнахов освободили от обязательных поставок государству продуктов питания, стали выделять им льготную ссуду под строительство индивидуальных домов в Казахстане. Материальными поблажками московская власть давала понять, чтобы они укоренялись в республике. Группам чеченцев разрешили съездить на родину для разведки -- там все земли, аулы были заняты другими. И новые власти Грозного с подачи Кремля твердо сказали, чтобы вайнахи не мылились, бриться на Кавказе им не придется.
       Создавать Чечено-Ингушскую автономную область хотели как бы на добровольной основе -- "по просьбе трудящихся". Диаспора должна была сама изъявить желание остаться в Казахстане. Из ЦК ВКП(б) ушло в ЦК КП(б) Казахстана негласное указание провести собрания в чечен-городках. Они состоялись в Семипалатинской, Павлодарской, Карагандинской и Восточно-Казахстанской областях.
    Даже из протоколов этих сходок видна напряженная подковерная борьба вокруг создания Чечено-Ингушской АО в республике. Молодежь уже вкусила иную жизнь и выступала, не оглядываясь, за то, чтобы остаться: "Здесь когда тебя принимают на работу или начисляют зарплату, не смотрят, из какого ты тейпа. И почет не тому, кто из знатного клана, а тем, кто лучше работает -- в шахте, на стройке, в леспромхозе".
    В усть-каменогорских чечен-городках на Комострове и Бабкиной Мельнице уже проголосовали за постановление: остаться! Это молодежь делала погоду: "Здесь хорошо платят, дают деньги на строительство дома". Но и там, и тут местный партийный работник вводил к финалу собрания полуслепого старика -- устаза (устаз -- богоизбранный, святой человек, которому надо поклоняться. -- Авт.), и тот говорил:
       -- Наш дом там, где могилы предков. Нельзя менять родину на деньги. Одумайтесь!
    Все замолкали. И ход собраний менялся.
    В это же время ЦККП(б) Казахстана поручил местным партийным органам дать оценку морального состояния вайнахских диаспор. Видимо, для того, чтобы лучше представлять, с кем придется иметь дело в новом автономном образовании на своей территории. Характеристики пришли очень резкие. Например, зав отделом партийных, профсоюзных и комсомольских органов Восточно-Казахстанского обкома Н.Петров (почему-то эти отделы занимались национальными вопросами) 31 марта 51-го года сообщал заведующему такого же отдела ЦК КП(б) Зеленскому (вся переписка велась под грифом "строго секретно":
    "Среди чеченов (во всех документах называли их так. -- Авт.) имеют место феодально-родовые пережитки и элементы национальной вражды, разжигаемые по отношению к другим национальностям, приведшие к нежелательным последствиям, имевшим место в Усть-Каменогорске и Лениногорске (подразумевались локальные чеченские погромы в Усть-Каменогорске, предшествовавшие большому апрельскому 51 года. -- Авт.).
    Чечены плохо работают, спекулируют, совершают преступления".
       Видимо, из ЦК КП(б) Казахстана была дана тихая команда заматывать идею с созданием Чечено-Ингушской АО, настраивая вайнахов на отказ обустраиваться в республике. Казахов можно понять: зачем им беспокойные "квартиранты"? Зачем садиться за один достархан с потрошителями?
    Сталин, конечно, знал обстановку в республике. Не случайно за усть-каменогорским чеченским погромом он заподозрил провокацию местных властей. И выразил неудовольствие "Орлу Востока" -- так вождь уважительно называл первого секретаря ЦК КП(б) Казахстана Жумабая Шаяхметова.
    Но дело посчитал легко выправимым. Не в добровольном, так в добровольно-принудительном порядке решится вопрос с автономной областью. Время не торопило -- вайнахи удалены с Северного Кавказа, сидят себе в казахстанском садке. Совсем не мешают стране. Зачем большой шум вокруг маленькой промашки казахов. Пусть они вместе с вайнахами еще немного подумают над таким хорошим предложением Кремля.
       Что конкретно -- неприятные повороты на Корейской войне или спешная милитаризация Западной Европы -- отвлекло вождя от этой проблемы? Неизвестно. Больше он к ней не возвращался. А потом похоронили его самого.
    После смерти Сталина идею о создании Чечено-Ингушской АО в Казахстане или Киргизии (там руководство податливее) озвучил и начал пробивать выдвиженец и приятель Хрущева министр внутренних дел СССР Николай Дудоров. Но вдруг Никита Сергеевич скомандовал "Стоп!" и дал идее задний ход. Он раскручивал кампанию по разоблачению культа личности Сталина, и лыко о "незаконно депортированном народе" неплохо ложилось в строку.
       К вайнахам в Казахстане зачастили чиновники: надо писать жалобы в Москву на геноцид узурпатором невинных горцев. И письма пошли -- первый зампред Совмина СССР Микоян собирал их у себя в папки. В июле 1956 года Анастас Иванович решил принять делегацию вайнахов. Принял, погоревал с ними о их несчастной судьбе. Тут же со спецпереселенцев сняли все ограничения, а вскоре вышел указ Президиума Верховного Совета "О восстановлении Чечено-Ингушской АССР в составе РСФСР".
    Казахское руководство с радостью помогало вайнахам убираться из республики. Они потоками хлынули на свою родину и с криками: "Нам Хрущев разрешил!" стали вышвыривать из домов русские, осетинские и аварские семьи. Начались кровавые столкновения, которые продолжаются по сей день.
       У любого решения власти всегда имеются два результата -- на короткое время и на дальнюю перспективу. Иногда они совпадают, но чаще всего -- нет.
    Совпадают и работают на благо страны в долговременном плане, когда эти решения правителей опираются на государственную мудрость и провидение, когда у отдающих команды одна цель -- служить интересам народа. Это и характеризует таких правителей как Стратегов с большой буквы, а их странам обеспечивает подъем. Слова громковатые, но без них-то не обойтись. Измерять эти позитивные решения можно коэффициентом подъемной силы. Чем основательнее и стабильнее успехи, тем выше коэффициент.
    Не совпадают, да и просто не выдерживают проверку временем решения популистов и близоруких политиков, считающих себя Пупом Земли. А уж тем более тех, кем движет месть и другие корыстные мотивы: свои или отдельных групп. Отрукоплескала на первых порах какая-то часть общества громким вздрыгам власти, но проходят годы, и разрушительные последствия эмоциональных телодвижений этой власти становятся очевидны всем. Давно замечено: если вокруг какой-то затеи властей много пиара, значит надо ждать больших разрушительных последствий.
       Такие разрушительные решения власти измеряют мощностью тротилового эквивалента.
    Я уже сравнивал некоторые решения лидеров СССР и России по их разрушительной силе с колоссальными взрывами. Но прибегать к этим сравнениям придется еще и еще.
    У Никиты Хрущева свое место в истории -- с его позитивными мерами по части оздоровления общества. Но, выражаясь языком Ельцина, он навертел достаточно загогулин, заложив всюду мины замедленного действия. Два его решения, принятые только из вредности, только из мести Сталину по величине тротилового эквивалента считаю наиболее значительными. Эти решения -- по Северному Кавказу и Китаю. Коснусь того и другого.
    Приход к власти Мао в Китае стал в те годы подарком судьбы для СССР. Восточная страна без всяких раздумий заняла антиамериканские позиции, и Советский Союз получил надежного союзника с неисчислимыми людскими ресурсами. У Соединенных Штатов с их планами нападения на СССР возникли большие проблемы.
       Наши войска не могли участвовать открыто в Корейской гражданской войне -- иначе США с союзничками из Западной Европы имели бы право атаковать Советский Союз как агрессора по мандату ООН. (Воевали только летчики под вымышленными фамилиями типа Ким Ир Сен и с категорическим запретом попадать в плен). Но американцы, выручая своего подручного Ли Сын Мана, полезли туда сами, вытеснили, разгромили войска северных корейцев, прижав их к границе с СССР. Там, рядом с Владивостоком США собирались расположить свою крупную военно-морскую базу.
       Миллионы китайских добровольцев не дали этим планам осуществиться. Мы обеспечили китайцев оружием, и они со свистом погнали американцев на юг. При этом, по подсчетам КНР, сами потеряли убитыми миллион человек.
    Сталин очень дорожил братскими отношениями со страной Мао -- прочный союз двух великих держав гарантировал безопасность. Вождь мыслил стратегически: подписывая с Мао Цзэдуном в феврале 1950 года договор о взаимопомощи, он не поддался на уговоры своего окружения и все-таки включил в документ обязательство СССР отказаться от посягательств на Манчьжурию и вернуть Китаю в двухлетний срок Порт-Артур. Кроме того, мы предоставляли Китаю заем в 300 миллионов долларов. (И это при нашей послевоенной бедности!)
       Надо было показать соседнему братскому народу, что народ СССР дружит с ним не ради присвоения территорий, не мелочится и готов поделиться последними средствами. Не зря после этого пошли предложения из Китая объединиться с Советским Союзом в одну страну. Чего делать, конечно, не следовало. И сделано не было.
    Нам преподносили историки, что отношения с Китаем испортились у СССР после критики Хрущевым Сталина на 20-м съезде КПСС. Но китайцы не такие уж недоумки, чтобы из-за персональных разборок в соседней стране нарушать только что созданный геополитический баланс.
    Первый ощутимый удар по дружбе сразу же после своего прихода к власти Хрущев нанес требованием к китайцам заплатить за поставленное им оружие в Корейской войне. Диктатор, дескать, разбрасывался добром, а Никите Сергеевичу приходится его собирать. Хрущев мыслил уже другими масштабами -- мельче и жиже. Китайская элита была просто шокирована: ее страна потеряла миллион человек, отстаивая интересы СССР, в ответ -- циничное жлобство.
       Сталин, прежде чем принять Мао Цзэдуна, неделями выдерживал его на госдачах. По себе знал, что восточного человека нельзя баловать почестями: они кружат голову -- зазнается. И Мао не дергался, понимал -- это Сталин!
    Но когда Никита Сергеевич по простоте душевной попытался играть с Кормчим в ту же игру, китайский вождь по восточному оскорбился. Считал: куда конь с копытом, туда -- ни-ни раку с клешней. К тому же среди лидеров международного коммунистического движения упорно полз слух, что Сталина отравили и сделали это люди из его ближайшего окружения. А китайцы в таких случаях всегда искали виновного среди тех, кому это выгодно, кто занял место ушедшего.
    Трещина между нашими странами расползалась. А Никита Сергеевич только подливал масло в огонь. В своей грубой манере он выдвинул ультиматум: помощь Китаю Советский Союз по сталинскому договору оказывать будет, если председатель Мао согласится выполнять наши условия. Какие? Они разные и друг другу противоречили.
    Но одно выделялось.
       Мао обязан строить структуру своего многонационального государства на ленинских принципах (чувствуете, как пахнут хрущевским ботинком с "кузькиной мамой" поступки предводителей олигархической современной России по отношению к Белоруссии. Только там "ленинские", а у наших политплейбоев "ельцинские заветы"). Ленинские принципы -- это создание национальных республик с предоставлением им права на самоопределение, вплоть до отделения. Так большевики построили СССР, по этому же лекалу сшил Тито СФРЮ (Социалистическую Федеративную Республику Югославию).
    Но Мао был мудрее наших большевиков: не стал своими руками вить гнезда сепаратизма, а образовал 9 автономных районов и 50 национальных округов. Все они при унитарной форме правления равны перед единым законом и подчинены одному центру власти. Это позволяет Китаю сохранять многонациональное государство, наращивать потенциал, а мы кукуем на обломках своей страны. И по СФРЮ мир давно справил поминки.
       Шаг за шагом Хрущев доводил отношения с братской страной до разрыва, до военного противостояния. В одночасье мы превратились из друзей во врагов.
    В те годы я нес армейскую службу на Дальнем Востоке, и все наши части перебрасывали к границе строить ДОСы -- долговременные оборонительные сооружения. Укрепленные туннели с окнами амбразур в китайскую сторону протянулись на сотни километров. Миллионы кубометров бетона и миллионы тонн стали было закопано в землю. Эшелонами везли новое вооружение в Туркестанский, Среднеазиатский, а особенно в Дальневосточный и Забайкальский военные округа, на Тихоокеанский флот, удваивались силы Дивизии речных кораблей на Амуре и Уссури. Была даже создана Ставка военного командования на Дальнем Востоке для общего руководства войсками.
       Американцы рукоплескали Никите Сергеевичу. И вдруг он в такой обстановке, с голым тылом, как зад у макаки, полез с ракетами на Кубу. По планете ударило током Карибского кризиса -- мы тогда проиграли. А не наломай кремлевская власть во главе с Хрущевым таких дров с Китаем, не оттолкни его от себя -- и можно было спокойно ставить наши ракеты хоть во Флориде. Расчетливые жизнелюбы -- американцы, прикинув соотношения сил, тихо утерлись бы, не поднимая большого шума.
    Да и мир, возможно, был бы сегодня другим -- без Единого Идола в Вашингтоне, перед которым должен поклоняться и вставать на колени весь Земной шар. Правда Россия в таком случае могла лишиться счастья лицезреть Восьмое чудо света -- Питерских При Власти, которые по маковку погружены в чистоган и у кого под носом продают безнаказанно рабочие поселки вместе с людьми, а жулики-генералы поставляют в свои же воздушно-десантные части хлам под видом парашютов на сотни миллионов рублей. Когда доведенный до отчаяния русский народ предлагает погрузить на самолеты питерскую власть вместе с ее назначенцами -- олигархами и сбросить без парашютов, мне такой шаг кажется экстремистским. Надо обязательно с парашютами, но именно -- с этими.
    Может быть, Хрущев перечеркнул сталинскую идею создания Чечено-Ингушской АО в Казахстане отчасти потому, что враждебным становился Китай? А на его границах полумиллионное население вайнахов легко могло превратиться в пятую колонну Поднебесья -- со всеми вытекающими последствиями? Но Китай -- не Турция, у него на все случаи жизни своих штыков предостаточно.
    Так или иначе, а вайнахи вернулись на Северный Кавказ. Вернулись не как отбывавшие справедливое наказание за десятилетия грабежей, убийств, предательства Родины, пособничество ее врагам. Вернулись, с подачи Хрущева, как незаконно репрессированные центральной властью, как обиженные русским народом. Как жертвы, которым государство должно компенсировать их страдания в денежном эквиваленте.
       Само решение о возвращении вайнахов -- на первый взгляд, благоразумное -- на самом деле было чисто популистским шагом, пропагандистской акцией для поднятия авторитета Никиты Сергеевича в глазах либералов. Власть поставила крест на интересах десятков тысяч русских, аварских, осетинских, лакских семей, которые в 1944 году по ее же призыву переехали в Чечено-Ингушетию на постоянное место жительства. Но теперь были вынуждены уматывать в спешном порядке. А что в перспективе?
    Россия сама обрекла себя на вечную головную боль, вновь превращая вайнахскую территорию в очаг нестабильности, в бикфордов шнур. Эмиссары Турции и стран Ближнего Востока, подстрекаемые США, будут пытаться с помощью этого шнура запалить весь Кавказ, чтобы получить контроль над бассейном Каспийского моря. А точнее -- над его природными ресурсами.
    Подозреваю, что в такой трактовке проблемы кто-то может учуять запашок великодержавного шовинизма. Мол, а как же права многострадального вайнахского племени? В том-то и дело, что создание их автономной области было, на мой взгляд, в интересах и самих чеченцев и ингушей.
       Быть постоянно в эпицентре геополитических схлесток держав за важный регион для них оказалось непосильной ношей. И для других рядом с ними -- тоже. Русскоговорящее население Чечено-Ингушской АССР -- русские, украинцы, белорусы, евреи -- составляло в 1989 году 326,5 тысячи человек. А по переписи 2002 года -- осталось 48 тысяч, на 278,5 тысячи меньше. Где они -- убиты, бежали от произвола с котомками за плечами? Власть не дает ответа.
       Да и самих вайнахов погибло в девяностые годы около 40 тысяч человек. Давно начался их Исход из Чечни. По некоторым данным, республику уже покинуло около 600 тысяч вайнахов -- многие переехали жить в другие города России, подальше от Северного Кавказа. А многие вернулись в ставшие им родными Казахстан и Киргизию. Там сейчас такие большие диаспоры, что впору создавать автономную область.
       А кто остался в Чечне? Те, кому не по карману переезды и две внушительные по численности группы мужчин. Одна из них бегает с автоматами по горам, называясь боевиками, а другая гоняется за ними с удостоверениями властных структур.
    Потом они меняются местами.
    А русские регионы снабжают их всем, что необходимо для жизни -- прежде всего продуктами питания. Ну и деньгами, разумеется. Чтобы бегали веселее.
       Почему-то считается, что антирусская вакханалия в Чечне началась с приходом Дудаева. Нет, Дудаев и поднялся-то как раз на этой волне. Получив индульгенцию от хрущевской команды, горцы принялись за свое и стали выстраивать жизнь по антигуманным нормам адатов, от которых их отучил Казахстан. Антирусская пропаганда давно велась в Чечено-Ингушской АССР на официальном уровне.
    Я многократно бывал в этой республике и наблюдал, как сами чиновники упорно поднимали градус ненависти вайнахов ко всем инородцам.
    Жил там в 70-е годы мой хороший знакомый ингуш Осман Гадаборшев -- заведовал отделом в республиканской газете "Грозненский рабочий". Как-то писал он дома статью, а дочка, ученица третьего класса, готовясь к урокам, читала "Родную речь" на нахском языке.
    -- Папа, -- спросила она, -- а зачем надо убивать русских?
       -- С чего ты это взяла? -- возмутился отец. -- Что за гадость у тебя в голове?
    -- В "Родной речи" написано, -- ответила дочка и вслух прочитала: русские -- свиньи, они наши враги. Когда ты вырастешь, научись убивать их при всяком удобном случае.
    Гадаборшев не читал учебники на родном языке, а тут взял, полистал -- и схватился за голову. Сплошные антирусские сентенции. Москва не контролировала издания на национальных языках, чем и пользовались башибузуки от просвещения.
    Как правоверный коммунист Гадаборшев пошел с запиской в Чечено-Ингушский обком КПСС, где тогда, кстати, не последнюю должность занимал Доку Завгаев -- будущий глава республики. Но обком не отреагировал на записку. И Осман направил письмо в ЦК КПСС.
    Поднялся шум. В обкоме вослед Гадаборшеву зло бросали: "Стукач!" А однажды он поздно вечером возвращался с работы домой и как только открыл калитку, ему выстрелили в спину из пистолета. Метили в сердце, но чуть занизили -- пробили легкое.
    Его едва вытянули с того света. Отдел пропаганды ЦК пристроил Османа в "Правду" (где тогда работал и я) -- корреспондентом по Вологодской области. Подальше от Кавказа! Мы -- его коллеги ездили в Вологду, чтобы помочь южному человеку освоиться в северных краях.
       В 80-е годы чечено-ингушский официоз усилил героизацию личности абрека Зелимхана Гушмазукаева. Колхоз имени Зелимхана, улицы имени Зелимхана, фильмы и книги о нем -- что-то вроде "Жития святого Зелимхана". Молодежь должна была ему подражать и следовать примеру героя.
    Как гимн, звучала по утрам кантата Гешаева:
       Когда над горами сгущался туман И был камнепад небывалый, В Харачое родился абрек Зелимхан, Гроза всей России немалой...
    А чем он прославился, шастая по Кавказу еще в царское время? Вот некоторые его подвиги: застрелил начальника Грозненского округа Добровольского и начальника Веденского округа полковника Галаева, совершил налет на Грозненский вокзал, умыкнув из кассы 18 тысяч рублей, остановил со своей бандой пассажирский поезд и расстрелял 17 ехавших в нем русских офицеров с семьями. Особенно красочно расписывалось нападение отряда Зелимхана на Кизляр (позже Радуев повторит его "подвиг"), где он ограбил банк. Все это, естественно, выдавалось чеченскими пропагандистами за решительную борьбу с проклятым царизмом.
    Со стороны Чечено-Ингушетия тогда не выглядела мятежным регионом. Но внутри стояла предгрозовая духота -- русские семьи стали покидать республику.
    В один из приездов в Грозный я не нашел на прежнем месте памятник генералу Ермолову -- его задвинули в грязную нишу и обмотали колючей проволокой. Зато при въезде в ущелья стоял во всей красоте в гипсе и бронзе абрек Зелимхан -- в бурке, папахе, держа под уздцы вороного коня.
       А экономика автономной республики едва волочила ноги. Первым секретарем Чечено-Ингушского обкома КПСС прислали из Куйбышева Владимира Фотеева. Энергичный, умный человек, он был стреножен указанием центра: "Нам не важны показатели -- нам нужна тишина в республике".
    -- О какой эффективности вы говорите? -- морщился Фотеев от моих неуместных вопросов. -- Все тейпы требуют себе руководящие должности. Чтобы всех ублажить, приходится дробить совхозы и предприятия, создавать новые начальственные посты.
    В обкоме я встретил и Доку Завгаева -- он был тогда уже вторым секретарем обкома КПСС и отвечал как раз за идеологию. Прикидываясь несведущим, я спросил его:
    -- А что это у вас за джигит с конем у каждого въезда в ущелье?
    -- Ну, не у каждого, а кое-где стоит, -- уточнил Доку Гапурович. -- Это наш национальный герой Зелимхан.
    -- Тот, что промышлял грабежами?
       -- Да, тот. У каждого народа свои герои, -- философски произнес Завгаев.
    (Летом 1989 года, на волне горбачевской раздачи страны национальным баронам, "философ" станет первым секретарем этого обкома КПСС -- начнется бурное вытеснение с руководящих постов нечеченских кадров и насаждение примитивизированного ислама. Главный коммунист Вайнахии ковал, пока горячо: за два года -- до сентябрьских событий 91-го -- в республике вместо школ построили 200 мечетей, открыли исламские университеты в Курчалое и Назрани. Осенью 90-го Верховный Совет Чечено-Ингушетии под предводительством Завгаева принял Декларацию о ее государственном суверенитете и пригрозил подписать Союзный договор с другими республиками СССР, т. е. остаться в составе Советского Союза, только после "возврата отторгнутых территорий Ингушетии".
    Первый секретарь пытался усидеть на двух стульях -- коммунизме и вульгарном исламе. Но шмякнулся между ними. Позже, после провала Завгаевым всех чеченских миссий Ельцин назначит его Чрезвычайным и Полномочным послом России в Танзании, а Путин сделает замом министра иностранных дел РФ -- не по каким-нибудь второстепенным вопросам, а по финансовым. Бнай Брит не позволяет вассалам разбрасываться полезными для Суперордена кадрами).
       Кажется, перенасытил я себя удовольствием слушать по утрам кантату о Зелимхане. Теперь трудно спуститься с ее высокого слога. Так вот "когда над горами сгущался туман", тогда и готовилась почва под такое событие, как явление Дудаева Джохара народу.
    4
    В начале сентября 91-го архаровцы Дудаева захватили грозненский телецентр и Дом радио. Для нашего министерства печати это стало чрезвычайным событием. Из Грозного мне звонили журналисты -- их не пускают в рабочие кабинеты.
    Я пытался связаться с главой Чечено-Ингушской республики Доку Завгаевым, но в приемной ответили, что сами ищут его не первый день.
       Направить в Грозный кого-то из министерских чиновников? Но это выглядело бы не по-мужски. Положение такое, что надо отправляться самому.
    Я позвонил президенту Ельцину -- получить разрешение на поездку (так было положено). Он дал "добро" без особой охоты и сказал:
    -- Туда я направляю Бурбулиса с группой -- вы присоединитесь к нему.
    Потом добавил:
    -- Посмотрите там все своими глазами и мне доложите.
    В начальственных кабинетах Грозного гулял ветер -- был полный вакуум власти. Я взял в помощники двух влиятельных знакомых чеченцев и приехал в телецентр. После долгих препирательств вошли в здание, а там -- бедлам. По углам высокими кучами лежали буханки хлеба, на полу -- грязные тулупы, от которых тянуло прелой овчиной, на подоконниках стояли пулеметы Симонова со свисающими заправленными лентами.
       Какой-то молодой вайнах подскочил и попытался сорвать с лацкана моего пиджака знак народного депутата СССР.
    -- Брысь, салага! -- сказал я ему по-чеченски (этому меня научили вайнахские одноклассники еще в Восточном Казахстане) и ребром ладони резко ударил по бицепсу. Рука нападавшего обвисла а другой он потянул к себе автомат. Но бородач-боевик сказал ему что-то строгое, по-чеченски -- инцидент был исчерпан. Мы повели разговор.
    Приказ захватить телецентр был отдан Дудаевым, и уйдут они отсюда только по приказу Дудаева. Так объяснили мне ситуацию архаровцы генерала.
       Группа госсекретаря Геннадия Бурбулиса (в ней были начальники из МВД РСФСР) уже встречалась с Дудаевым, и я назавтра присоединился к ней. Захват телецентра был только частью возникших проблем.
    Джохар со своей командой располагался на окраине Грозного, в двухэтажной школе. Воды в здании давно не было, а в обесточенные туалеты люди ходили тоже давно -- это было видно по заросшим дерьмом унитазам и их окрестностям, а также слышно -- по вони, щипавшей ноздри даже в коридорах и комнатах. В одной из таких комнат мы проводили переговоры.
    Перед школой располагалась небольшая площадь -- на ней группа старых чеченцев кружила в своем ритуальном танце (в результате трехдневных наблюдений я взял себе на заметку: около семи часов вечера старики-чеченцы расходились по домам, площадь пустела, и дудаевская команда с десятком охранников оставалась одна. При желании ее можно было интернировать вертолетным десантом "без шума и пыли").
       Усы выдают характер мужчины. Хозяева пышных усов, как правило, открытые люди, без вождистских амбиций, в военном деле -- рубаки. А тонкая строчка под носом -- признак высокого самомнения, коварства их обладателя. Такие люди и в гражданской жизни, и в военном деле стремятся взобраться на высокие командные должности.
    У Джохара были тонкие усы, а большие глаза с поволокой секс-охотника только подчеркивали их узость.
    -- Вы меня оставите без моей гвардии, -- пошутил он при знакомстве со мной, имея в виду стычку с его архаровцем в телецентре. Ему доложили все обстоятельства моего посещения учреждения, и в голосе Дудаева я уловил нотки уважения.
    -- А зачем вам телевидение? -- неожиданно спросил он.
    Отвечать на детские вопросы всегда трудно.
       -- Народу хлеб нужен, а не телевидение, -- продолжал Джохар. -- Мы вырубили его (часть программ закрыли, оставили политагитки с лозунгами, типа: "Ичкерия -- субъект Аллаха". -- Авт.), и народ даже не заметил.
    Он говорил это в присутствии Зелимхана Яндарбиева, говорил подчеркнуто небрежно.
    Я обратил внимание: на переговорах, когда рядом был Яндарбиев, Дудаев вел себя жестко, несговорчиво, а без него менялся, становился благоразумным собеседником, как бы освобождался от пресса. Правда, от Зелимхана отрываться не удавалось: мы с Дудаевым выходили на улицу подышать -- он рядом, мы, перебрасываясь словами, останавливались на лестнице -- он тут же спешил к нам (после убийства Джохара Зелимхан сразу же станет президентом Ичкерии).
    Яндарбиева я знал раньше: он вращался в московских литературных кругах, занимался поэзией, издавал сборники своих стихов с такими милыми сердцу названиями, как "Сажайте, люди, деревца!". Он родился недалеко от Усть-Каменогорска, в таежном селе Выдриха на горной реке Уба. В ней водился крупный таймень с алыми плавниками и хариус. Об этом мы как земляки непременно вспоминали с Яндарбиевым, встречаясь в прежние годы.
       Потом Зелимхан увяз в сетях спецслужб Турции, Иордании и черт знает еще каких стран. Буквально на глазах переродился в непримиримого врага России и стал главным идеологом сепаратизма в Чечено-Ингушской АССР. Он со свирепым рвением исполнял возложенную на него заграничными шефами роль смотрящего за политиками Северного Кавказа. И распоряжался финансами, поступавшими "оттуда" для разогрева Вайнахии.
    Зелимхана опасались.
    Улучив момент, я взял его под локоток и тихо сказал:
    -- Земляк, зачем ты так усердно пасешь Джохара?
    -- Это не ваше дело, -- окрысился он, переходя на "вы", -- А ваш земляк я по несчастью. Моя родина Ичкерия и земляки -- чеченцы.
    И повернулся ко мне спиной. Не научила меня жизнь тонкостям дипломатии. Хотя из дикого волка в любом случае не получишь дрессированного Полкана, приносящего домашние тапочки.
       На переговорах Яндарбиев выбрал скандальный тон. Мы даже обращались к Дудаеву, чтобы тот утихомиривал соплеменника. Но Джохар не обращал внимания на наши протесты, а только поддакивал своему идеологу, сидевшему от него по правую руку.
    Архаровцы Дудаева разогнали журналистов и оккупировали телерадиокомитет, потому что его председатель вместе с главой республики Доку Завгаевым поддержал ГКЧП. Так наши партнеры по переговорам трактовали события. А кто они такие, чтобы распоряжаться собственностью и кадрами Министерства печати и информации РСФСР? Яндарбиев на это кричал: они здесь хозяева, и нечего Москве лезть в дела республики. Тем более -- выручать гэкэчепистов (прием демагогов: речь-то шла не о защите чести мундира какого-то человека, а об ответственности за самоуправство).
       Дудаев немного смягчал позицию бывшего учителя "сажать деревца": вот подберут кандидата на пост председателя, и телекомпания заработает в прежнем режиме. "Давайте подбирать вместе" -- предложил он. А почему Москва должна решать такой вопрос под дулом пистолетов каких-то башибузуков?! Вокруг этого и шли наши споры. В конце концов (не без помощи Хасбулатова) мы нашли общий язык: журналисты вернулись в студии, компания заработала. В разговорах о политическом положении в республике солировал Бурбулис. Много было вымыслов в прессе о его, якобы, сговоре с сепаратистами, но я должен сказать -- на переговорах он твердо отстаивал интересы России. Шумливому Яндарбиеву он бросал, чтобы тот и не мечтал о выходе из состава РСФСР. А всей команде Дудаева говорил в грубоватой форме: если они действительно патриоты Чечено-Ингушской республики, пусть помогают вводить ситуацию в конституционное русло, а если будут вилять и смутьянить -- Россия их разделает под орех.
    Конечно, это были только слова. Генералы МВД РСФСР, чьи службы должны бы уже и разблокировать телецентр, и поставить на место мятежников, тут же сидели молча, с равнодушием выслушивая эскапады политика.
       Когда страсти накалялись до предела, Бурбулис просил оставить его с Джохаром один на один. Они долго о чем-то беседовали (Яндарбиев шмыгал к ним в кабинет почти ежеминутно), после чего Дудаев осаживал свою группу.
    Все сходились на том, что выходу из кризиса мешает поведение Доку Завгаева: он числится при верховной власти, все еще глава Вайнахии, но находится в бегах, не делает никаких заявлений, и никто не может понять, что происходит. Правительство не функционирует. По улицам городов сновали машины с высунутыми из окон стволами автоматов. Кто эти вооруженные люди, чьи кланы они представляют?
       Для нормального государства ситуации возникла более чем нелепая. Хотя группа Дудаева и устроила погром в Верховном Совете (якобы за поддержку ГКЧП), но была еще ничем. Была далеко от власти, сидя в загаженном здании школы. А легитимная власть со зсеми силовыми структурами самоустранилась от выполнения своих функций, зарылась в норы, как выводок пауков перед ливнем. И хитрован Доку Завгаев -- закрутил своими интригами "вихри враждебные", теперь сидит где-то, как филин в дупле, наблюдая за расползанием по республике сепаратистского гноя.
    Я позвонил Ельцину и рассказал о первых впечатлениях об увиденном.
    -- Постарайтесь найти Завгаева и поговорить с ним, -- поручил Борис Николаевич.
       В Грозном у меня оказалось немало знакомых чеченцев. С кем-то мы провели детство в Восточном Казахстане, но по большей части это были люди, окончившие, как и я, Казахский государственный университет в Алма-Ате. Много чеченцев училось в КазГУ, почти все они занимались борьбой или тяжелой атлетикой, и я достаточно времени провел с ними на тренировках и спортивных сборах перед всесоюзными соревнованиями. Знакомые давно обустроились на престижных должностях в спецслужбах и аппарате правительства -- им был нужен покой в республике. А припадки сепаратистской эпилепсии тревожили их. Куда, как не к ним, надо было двигать за информацией о местоположении Завгаева, да и о закулисной стороне дудаевского мятежа?
    Друг про друга вайнахи знают все или почти все. Но поскольку они -- нация, как вещь в себе: закрытая, непрозрачная, вытащить из них сведения о внутренней жизни постороннему человеку непросто. Правда, если они "съели пуд соли" с тобой и тебе доверяют, то рассказывают про все без утайки.
       Как случилось, рассуждали друзья за скромным вечерним столом, что генерал Дудаев в свои сорок шесть лет бросил перспективную военную службу (был командиром дивизии дальней авиации в эстонском городе Тарту) и подался в Чечню? Раньше он не баловал Кавказ своими приездами -- жил и учился в Тамбове, служил в далеких от родины городах, заканчивал Военно-воздушную академию имени Гагарина, воевал в Афганистане.
       И отпуска с русской женой проводил где-нибудь на море. Чеченцы только слышали, что у них, как у ингушей Аушев, тоже есть свой боевой генерал, который управлял полком в Афганистане, подвергая ковровым бомбардировкам позиции и аулы моджахедов.
    -- Вай-вай, -- качали головой старики, -- как может вайнах сжигать родовые гнезда братьев-мусульман?
    Тогда "откуда у хлопца" чеченская грусть?
       В начале 90-го активизировалась на кавказском направлении работа посольств Турции и Иордании в СССР. Судьба Советского Союза, как мы знаем, была предрешена. Бнай Брит, словно лев, насытился и, чуть отодвинувшись в сторону, издавал утробные звуки отрыжки: пусть шакалы ковыряются в остатках добычи. У них со львом одно поле охоты.
       Службы посольств организовывали поездки в Грозный чеченских делегаций из своих стран. В тамошних вайнахских диаспорах антисоветский настрой был в порядке вещей, и в делегации подбирали людей соответствующих. Зелимхан Яндарбиев стелился перед гостями кошмой: возил их по городам и поселкам, устраивал встречи со старейшинами и молодежью.
    Никто не скрывал пропагандистских целей своих приездов. На всех встречах гости повторяли, как заученное: советская держава ослабла, дышит на ладан, и время пришло для национальной идеи вайнахов -- идеи реванша. Реванша за депортацию, за довоенные чистки аулов чекистами и даже за ермоловские операции в горах.
    Пожилые чеченцы встречали заезжих провокаторов настороженно. Но молодежи их слова нравились. Реванш -- это ведь автомат в руки, и пали по встречным-поперечным.
    А кураторы Яндарбиева под реваншем подразумевали нечто иное -- возрождение на Северном Кавказе независимого исламского государства -- верного союзника Турции и других ближневосточных сателлитов США. Вайнахия должна была играть роль собирателя соседних земель в Конфедерацию Горских республик, объединившую на первом этапе Чечено-Ингушетию с Дагестаном, а затем -- с Кабардино-Балкарией, Карачаево-Черкесией и даже с буддистской Калмыкией.
       Надо выдернуть из-под России стратегически важный регион с разветвленной нефтегазотранспортной системой и превратить его для русских в минное поле.
    Планы большие, а где взять для их исполнения нового имама Шамиля? Завгаев не годился -- вертляв, как флюгер. Среди дагестанских политиков влиятельных сепаратистов не было.
       Вспомнили о генерал-майоре Дудаеве -- кавалере ордена Боевого Красного Знамени. Он не запятнан межтейповыми разборками, решителен и смел. Приучен командовать вооруженными силами. Политические взгляды? Они у основной части вайнахов одни: брать для себя больше свободы за счет несвободы других. Правда, Джохар не знал чеченского языка. Не беда -- выучит.
    В Тарту съездил сначала один Яндарбиев. Потом свозил туда активистов только что созданной Вайнахской демократической партии, затем представителей диаспор из США и Турции. Генералу сказали: парень, хватит сидеть в стороне! Горбачев собрался дать автономиям статус союзных республик -- Чечено-Ингушетии потребуется авторитетный президент, чтобы кремлевская чиновничья мелкота выстраивалась перед ним во фрунт и чтобы он выбивал финансы из Центра (об идее создания Конфедерации горских республик пока умалчивали -- Дудаев сам должен дозреть до нее). Словом, пора Джохару уходить в отставку и перебираться в Вайнахию -- готовить народ к своему воцарению. Летом 90-го отставной генерал Дудаев прибыл в Грозный.
       Нахватался же он в Эстонии европейских заморочек: собрал в толстую папку компромат на местную власть и отправился по селам рассказывать людям -- с этой папкой Джохар поедет в Гаагу судить Международным трибуналом "клику Завгаевых". Власть достала народ взятками, и все соглашались, что ее надо судить. Только зачем для этого ехать за тридевять земель? "Бери власть, -- говорили ему, -- и суди взяточников здесь, принародно. Люди тебя поддержат".
    Такое мелкое дудаевское начало не нравилось инициаторам его переезда. Нужен не клерк с синей папкой, а гарцующий на коне джигит с шашкой наголо, призывающий очищать землю от всех неверных. Яндарбиеву указали на упущения в работе с подопечным, и Зелимхан написал Джохару воинственную речь -- долой колониальный диктат Москвы, да здравствует независимая Вайнахия, -- с которой в ноябре 90-го тот выступил на съезде чеченского народа. Там были представители диаспор из США, Иордании, Турции -- они предложили деньги на оружие и содержание боевых дружин. Процесс пошел.
       Как военный, давший Родине присягу, Дудаев ждал от Родины экзекуции за измену. Годы, проведенные в Советской Армии, научили его ответственности за свои слова и поступки. Но измена в Советском Союзе стала к тому времени нормой жизни -- на Джохара не обращали внимания.
       И уже через полгода Дудаев создал в Вайнахии параллельную Верховному Совету структуру власти -- исполком Общественного конгресса чеченского народа. Сам конгресс и его исполком представляли собой фантом, мыльный пузырь (и власть поплевывала на них свысока), зато реальными были слоняющиеся по улицам с автоматами гвардейцы Джохара. Эти архаровцы как раз захватили телецентр и брали штурмом здание Верховного Совета.
    За тем вечерним столом чеченцы сказали мне примечательную вещь: Дудаев жаловался своим близким, что его уже беспокоит эскалация беззакония в республике. Мутная вода межвластья привлекает "рыбаков": вайнахи достают из схронов оружие и бесконтрольными группами пиратствуют на дорогах. Горцам безбрежная воля всегда пьянит головы. Надо решать с властью: или-или!
    Утром следующего дня один из хозяев стола повез меня в Надтеречный район к Доку Завгаеву. Мы сели в потрепанные "Жигули", чтобы не привлекать внимания рыскавших по дорогам башибузуков, и меньше чем через пару часов были в родовом селе Доку Гапуровича.
       Подъезд к воротам его большого кирпичного дома был перегорожен стеной из нескольких десятков мешков с песком. Из бойниц на нас смотрели дула ручных пулеметов.
    -- Кто такие? -- спросил, видимо, старший по обороне. Хозяин "Жигулей" представил меня. Кто-то долго ходил докладывать Завгаеву о нежданных визитерах. Потом меня завели в дом.
    В гостях у Доку Гапуровича был его родственник -- они сидели за столом с початой бутылкой коньяка. Родственник вежливо удалился в соседнюю комнату, и мы с главой республики остались одни.
    -- Что происходит? -- спросил я у хозяина.
    -- А вы разве не видите? -- ответил он вопросом на вопрос.
       -- Вижу, конечно. Ельцин поручил мне посмотреть, поговорить с Вами. И вот я вижу полное безволие власти. У вас под руками правительство, прокуратура, милиция, КГБ, внутренние войска, а в Грозном хозяйничает какая-то группа вооруженных погромщиков. Почему мятежники бродят по улицам, а не сидят за решеткой?
    -- Мне запретили использовать силу, -- огорошил меня Завгаев. -- В конце августа к нам специально прилетал Асламбек Аслаханов и на экстренном заседании президиума Верховного Совета Чечено-Ингушской АССР предупредил о недопустимости применения силы с нашей стороны.
    Вайнах Аслаханов был тогда председателем Комитета Верховного Совета РСФСР по вопросам законности и правопорядка (позже работал советником президента Путина, сейчас -- член Совета Федерации РФ от Омской области), на первых порах, говорят, симпатизировал Дудаеву.
       Вот это уровень руководителя автономной республики: у его народа горит под ногами земля, а он послушно выполняет безответственные указивки постороннего человека -- не лить воду в огонь! Правда, Завгаев добавил, что и в силовых ведомствах полный раздрай: кто подчиняется Ельцину, а кто Горбачеву -- сплошной туман.
    -- Как раз Ельцин и поручил мне спросить, что вы собираетесь делать дальше? -- сказал я Доку Гапуровичу.
    -- Верните мне власть! -- произнес он задумчиво, как бы наделяя меня особыми полномочиями.
    -- Прямо сейчас нарисую золотую каемку на блюдце и преподнесу вам на нем власть, Доку Гапурович, -- не удержался я от ехидства. -- Власть в ваших руках. Выбирайтесь из своего убежища в Грозный и наводите порядок.
    -- Нет, так в Грозный я не вернусь. Передайте Ельцину, пусть он назначит меня министром сельского хозяйства России, и я уеду в Москву.
    (Когда я сообщил Борису Николаевичу по телефону пожелание главы автономии, тот долго в трубку чертыхался, хотя ругани в общем-то не терпел).
       Я предложил Доку Гапуровичу вариант: поскольку у вайнахов появилась аллергия на Завгаева лично, пусть он, набравшись мужества, вернется в Грозный, заявит там о своей отставке и предложит в преемники достойного, не запятнанного коррупцией человека. Это будет по-мужски, в рамках закона.
    -- Никаких заявлений я делать не намерен. Разбирайтесь тут сами, -- набычился глава автономии. -- Вы хотите, чтобы вместо меня стал Дудаев? -- почему-то заподозрил он во мне пособника мятежников. -- Намучаетесь вы с ним.
    Сказал так, будто правление самого Завгаева принесло Вайнахии процветание и стабильность. Было ясно, что дальнейший разговор с ним бесполезен -- политик довел ситуацию до полной анархии и не в состоянии оценить объективно происходящее.
    В Грозном я позвонил Ельцину и передал содержание разговора с Завгаевым, свои впечатления от встречи с ним.
    -- Я направляю в Чечено-Ингушетию Руслана Хасбулатова, -- сказал президент. -- Это его республика, ему легче договориться с чеченцами.
       Хасбулатов только что прилетел из Японии и, не задерживаясь в Москве, прямым ходом -- в Грозный. Мы жили в доме приемов обкома КПСС -- большой зал, а из него двери в отдельные комнаты -- спальни. Самую комфортабельную комнату вайнахи припасли для Руслана Имрановича. Сначала по залу в нее прошествовала обслуга Хасбулатова -- с чемоданами и упаковками баночного японского пива. Затем обозначился сам и.о. спикера парламента и тут же скрылся за дверями своей комнаты передохнуть с дороги.
    В гостинице нас донимали комары. Высокий потолок зала был ими усеян -- ночью они пили кровушку москвичей, теперь, днем, вкушали в дреме блаженство. Пока постояльцы были в отъезде, я снял с себя спортивные штаны и, скручивая их в тугой комок, начал с силой бросать этот комок в потолок -- по скопищам комаров. Других орудий в доме не оказалось -- ни швабры, ни палки. Шмякнувшись о потолок, комок давил комаров, тут же возвращал себе форму штанов и обратно летел плавно, покачиваясь, как сухой лист. В один из таких забросов штаны вильнули и зацепились за рожок большой люстры.
       С пола их не достать, забрался на стул -- тоже. На подоконнике зала лежал не первые сутки ручной пулемет -- зачем его там положили, одному Богу известно. Я взял его за приклад и, поднявшись на стул, начал цеплять свои штаны концом ствола.
    -- Зенитку бы сюда, у нее длиннее стволы, -- послышался насмешливый голос.
    Я посмотрел вниз -- там, улыбаясь, стоял Джохар Дудаев. Один -- в цивильном костюме, черной шляпе, с тонкими усиками.
    -- Вот справился без зенитки, -- ответил я тоже с улыбкой. -- Чечня хотела забрать у меня последние штаны -- приходится возвращать их с оружием в руках.
    -- У России много штанов -- не обеднеет, -- сказал в тон моей шутке Дудаев. -- А комаров с потолка лучше снимать пылесосом. Проверено.
       Но тут появился помощник Руслана Имрановича, дворня засуетилась -- Джохар приехал на встречу с Хасбулатовым.
    Они уединились в комнате и.о. спикера и очень долго вели разговор. О чем? Это стало ясно назавтра -- вечером Хасбулатов собрал последнюю сессию Верховного Совета Чечено-Ингушской АССР; она приняла решение об отставке Завгаева и своем самороспуске.
    Ни Завгаева, ни многих других депутатов не было -- в зале галдели посторонние люди. Но Руслан Имранович, краснея за столом ведущего от натуги, продавил это решение: власть на переходный период, до очередных парламентских выборов, передавалась Временному высшему совету (ВВС) Чечено-Ингушской республики из 32 депутатов прежнего Верховного Совета.
    Вот их кандидатуры, по всей вероятности, так долго обговаривали между собой в гостевом доме обкома Хасбулатов с Дудаевым. Как показало время, толку из этого ВВС не получилось -- он походил на крыловскую упряжку из лебедя, рака и щуки. Видимо, Руслан Имранович постарался засунуть туда своих людей, а Джохар -- своих.
       Возможно, Дудаев думал об этом давно, а возможно, и последний разговор с Хасбулатовым, и базар, именуемый сессией, подвели его к мысли о тайной встрече с кем-то из очень близких Ельцину людей. Для откровенной беседы о перспективах республики. Он рассчитывал изложить свои взгляды и предложения, чтобы их точно донесли до Президента России, не допуская какой-либо утечки информации.
    Доверенный человек Джохара сказал мне, что генерал хочет поговорить со мной тет-а-тет сегодня же, поздним вечером. Меня привезли на "Жигулях" в дощатый домик какого-то садового товарищества. Минут через двадцать тоже на "Жигулях" туда приехал Дудаев -- с бутылкой коньяка. На столе в домике лежали в эмалированных чашках помидоры и сливы. Разлили по рюмкам, пригубили.
    -- Мне сказали, что вы хотите передать кое-что на словах Ельцину. Без посторонних ушей, -- начал я разговор. -- Никто, кроме нас троих, не будет об этом знать.
       -- Я надеюсь, -- произнес спокойно Джохар. Он оперся ладонями на крышку стола и какое-то время внимательно смотрел на нее, будто там лежала оперативная карта.
    -- Мы ударили в стык между неприкрытыми флангами ельцинской и горбачевской позиций. Открылся оперативный простор, -- использовал генерал военную терминологию. -- Развивать или нет наступление, зависит от нас. И от Бориса Николаевича.
    В течение всего разговора он Ельцина называл уважительно Борисом Николаевичем, а Горбачева сухо -- Горбачевым. Тогда многие по незнанию противопоставляли двух этих лидеров.
       -- Народ у нас неоднородный, огородился в тейповых ячейках. Его трудно объединить, -- продолжал он. -- И большинство хочет жить с Россией. Но это пассивные люди. Они заняты своими делами -- им не до политики. Пока только малое меньшинство мечтает о суверенном государстве Ичкерия. Но это меньшинство -- молодые люди, более активные и более организованные. Они способны увлечь за собой пассивную часть вайнахов -- у многих из них большой зуб на Москву. Сейчас ситуацию можно качнуть в любую сторону: сбить волну абреческой самостоятельности, или раздуть огонь. Я хочу, чтобы об этом знал Борис Николаевич.
    Он еще раз пригубил коньяк и сказал:
       -- За последние месяцы я убедился, как легко на Северном Кавказе раскрутить маховик гражданской войны. И если меня попытаются припереть в угол, я готов к этому. Я способен на это. Хочу, чтобы это Борис Николаевич тоже знал.
    Его слова отдавали угрозой. Я напрягся, ожидая развития беспредметного разговора в конфронтационном ключе. Но, похоже, у Дудаева это вырвалось по митинговой привычке. Он совсем не следил за эффектом сказанного, а с равнодушным видом взял сливу со стола, повертел перед глазами -- помыта ли? -- и съел. Затем вторую, третью.
       -- Если бы не предательская политика Горбачева, я бы из Вооруженных Сил не уволился, -- признался он. -- Вместе со страной Горбачев развалил и армию В ней нечего делать. Но то, что приходится делать сейчас, мне тоже не нравится. Я вижу: меня хотят использовать в большой игре. И понимаю, что независимой Чечне, враждебной России, долго не жить -- вы нас раздавите. (Тогда он сильно переоценивал способности и волю российской власти. -- Авт.) Но я по рождению горец. У нас так: позорно, начав дело, по своей воле бросать его. Это слабохарактерность. Это конец. Должны быть очень веские причины, от тебя не зависящие. Передайте Борису Николаевичу, что я убедительно прошу встречи с ним. Встречи без всякого шума. У меня есть серьезные предложения.
    Мы долго говорили с Дудаевым. Поразительно, насколько он был откровенен. Настолько, что у меня закралось сомнение: а не усыпляет ли нашу бдительность Джохар? Не для того ли добивается встречи с президентом, чтобы спекулировать самим этим фактом? Но и экономическую перспективу суверенной Вайнахии он анализировал в издевательском тоне: их лозунг "Превратим Ичкерию в богатый Кувейт!", придуманный Яндарбиевым -- не больше, чем пропагандистская пустышка для полуграмотных пастухов.
    Какой Кувейт, когда запасы нефти истощились, а ее годовая добыча -- около четырех миллионов тонн! Грозненские НПЗ "сидели" на переработке транзитного сырья из нефтепроводов в Туапсе и Новороссийск. Перекрой Россия вентили, и все остановится.
    Без оптимизма Дудаев оценивал и качество людских ресурсов республики. Тяга к абречеству у вайнахов сильнее тяги к станку и плугу.
       Я сказал, что Ельцин не любит игр втемную. Ему надо конкретно докладывать, что хочет предложить Дудаев. Иначе он просто-напросто отмахнется. Подумав, Джохар изложил свой план в общих чертах. Говорил так, будто переступал через себя.
    Ельцин должен издать указ об особом порядке управления Чечено-Ингушетией и создать в ней администрацию, подотчетную непосредственно Президенту России. Никаких парламентов в республике на первых порах, никаких Временных высших советов. Главой администрации, а по сути генерал-губернатором согласен стать Дудаев. С генералом Аушевым их придется как-то развести.
    Указ Ельцина вайнахи воспримут как форс-мажор. Большинство вздохнет с облегчением. Джохар сохранит лицо и у него появится моральное право вести политику, не зависимую от радикалов-сепаратистов. Постепенно он выдавит их с политического поля, а самые непримиримые будут вынуждены отправиться в эмиграцию. Расформирует генерал-губернатор и свою гвардию, оставив несколько летучих групп для пресечения разбоев.
    Республика однозначно будет в составе России, но сидеть у нее на шее она не должна. Дудаев уже подбирает ключи к подъему экономики. Помимо топливного комплекта здесь хорошо пойдет производство стройматериалов и мебели. До сих пор ценнейшие породы -- бук, граб, ореховое дерево распиливают на тарную дощечку. А из дощечки сколачивают ящики, в которых перевозят бутылки. Варварство!
       Он увлекся и изложил экономическую программу в деталях. На этой хозяйственной ноте мы и закончили наш разговор.
    Дня два или три я не мог попасть к Ельцину. Потом он нашел время для продолжительной встречи. Не знаю, что и как ему докладывали Бурбулис с Хасбулатовым, но мой рассказ президент выслушал без своих привычных нетерпеливых вставок: "Об этом мне уже сообщали" или "Это я знаю".
       Я передал слова Джохара как можно точнее и заключил, что, с моей точки зрения, существует два подхода к решению чеченской проблемы: вероломный (если не верить ни одному слову генерала) и согласительный.
    Первый -- спецоперация на вертолетах по захвату Дудаева вместе с командой и изоляция его за пределами Северного Кавказа. Пока прыщ экстремизма не перерос в злокачественную опухоль. Последствия? Несколько дней немногочисленных антироссийских митингов, возможно, два-три очага вооруженного сопротивления, которые придется погасить силой. Вайнахи признают только силу, и решительность центральной власти остудит сепаратистов. Не зря же многие, особенно пожилые чеченцы до сих пор уважают Сталина, а близкие Джохару люди зовут его дядюшкой Джо.
       Второй подход -- согласиться с предложениями Дудаева. Придется помогать ему финансами для развития экономики. Последствия? Начнется межтейповая грызня за места в администрации, но она будет носить обыденный характер. Имеется риск, что генерал-губернатор нарушит договоренность и отважится на мятеж? Имеется: для вайнаха любого уровня обмануть инородцев -- доблесть. Но, согласившись возглавить республику по указу Президента России, Дудаев спустится с Олимпа народных вождей до уровня регионального чиновника. А к чиновникам от Москвы у горцев Иное отношение. И Ельцину проще: сегодня назначил, завтра может снять с должности. У расстриги уже другой авторитет.
       Я был, естественно, за второй вариант. Но президенту надо представлять весь расклад, в том числе, и сценарии, прописывающие жесткие, иногда коварные повороты. А он уже сам выберет то, что подходит лучше всего. Политика "сю-сю" с крайним национализмом, как показал опыт Горбачева, к добру не приводит.
       Было видно, чю Ельцина заинтересовала моя информация. Он даже расцеловал меня. И пообещал обдумать эту информацию. Дело я свое сделал -- всем нам оставалось ждать, что предпримет президент. Безусловно, на него выходили и с другими предложениями.
    Он все-таки не удержался и рассказал одному да второму о моей встрече с Дудаевым. Причем, не заботясь о конфиденциальности. И, наверное, так выхолащивал информацию, что у людей возникал вопрос: "А с какой стати Полторанин ходатайствует за выпрашивающего должность генерала? Что он смыслит в чеченских проблемах! Чтобы Борис Николаевич пачкал себя встречей с каким-то самозванцем -- ни за что. Да мы этого генерала размажем, как таракана". Мне это передали доброхоты из числа помощников президента.
    На самовлюбленного Ельцина такие доводы действовали. Он отказался встречаться с Джохаром, а слух, дискредитирующий генерала, пошел. Это сильно задело горца. К тому же, из Москвы стали распространять информацию, что центральная власть готовит ввод танков в республику. Это на том этапе не соответствовало действительности, поскольку Президент России выбрал странную тактику: ни мира, ни войны. На словах сепаратистов пугали разными карами, но на деле сдавали им позицию за позицией.
    Я не специализировался на национальной политике -- это так. Но у здравого смысла нет разделительных клеток. А здравый смысл подсказывал, как стоило поступать. В интересах России. Я сказал Ельцину: если его аники-воины могут размазать мятежников, почему же бездействуют и ждут, пока сепаратизм расползется по всей Вайнахии? Внятного ответа не последовало.
    А у Дудаева будто попала шлея под хвост. Он закусил удила и захватывал здания правительства, КГБ, оружейные склады. И уже разговаривал с московскими представителями через губу.
       И мы, наша власть, заслуживали такое к себе обращение. Потому что удивляли мятежников своей тупостью. В начале ноября для проведения операции в Грозный наконец-то забросили отряд десантников -- около 300 человек. Но без личного оружия: только с ложками и котелками. А оружие другим самолетом отправили в Моздок -- там оно и застряло.
    Безоружные десантники потолкались в аэропорту, постучали котелками -- тут им и пришел приказ из Москвы: возвратиться домой. Ребята беспризорной толпой побрели к самолетам под улюлюканье чеченской обслуги. Хорошо, что Дудаев не догадался всех их пленить.
       Может быть, за это "нечаянное благородство" министр Павел Грачев с согласия Ельцина передал позже Джохару тяжелое вооружение для нескольких мятежных полков -- сотни танков и бронетранспортеров, самолеты, вертолеты, артиллерию.
    Что было дальше -- всем известно.
       У каждого советчика, отговаривавшего Президента России от приручения Дудаева, был, по всей вероятности, свой мотив. В ком-то бурлила солдафонская самонадеянность, кто-то из выходцев с Кавказа боялся усиления тейпа Ялхорой, а кто-то хотел вайнахского нескончаемого беспредела, чтобы иметь "черную дыру" -- и для слива через нее капиталов за рубеж и для контрабандных операций. Эти поисковики криминальных каналов-щелей проявили себя уже в 92-м. У них оказались крепкие позиции и в Верховном Совете России, 14.в правительстве. В том правительстве, где экономическим блоком ведали "реформаторы от Бнай Брита".
    5
    В октябре 91-го Ельцин поручил мне подготовить проект структуры этого правительства реформ. Утверждение его персонального состава намечалось на ноябрь. Выполняя поручение, я провел консультации с большой группой производственников, и через несколько дней направил схему правительственной структуры и комментарии к ней в Кремль.
    Вскоре Ельцин позвонил и попросил подъехать: "Надо поговорить!"
       Когда он на тебя за что-то сердился, встречи проходили всухую. С подчеркнутой формальностью. Вопрос первый, вопрос второй -- и до свидания. А когда что-то хотел от тебя или просто был в хорошем расположении духа, обслуга заносила в кабинет на посеребренном блюде коньяк и чашки с кофе, расставляла на журнальном столике. И там мы располагались для разговора. В этот раз поднос появился, словно по расписанию.
    Обычная разминка: "Как Наина Иосифовна?" "А как Надежда Михайловна?" (это моя супруга). Потом президент вынул из папки несколько схем правительственной структуры, в том числе и мою, разложил их на столике. Кто готовил другие варианты, спрашивать я не стал.
       Роль государства в регулировании экономики должна быть сведена к нулю. С этого начал Ельцин. Никаких ограничителей -- только свободный рынок. Перед новым правительством будет поставлена задача перевести Россию в кратчайшие сроки на американскую модель либерального капитализма. Пусть стихия рынка оставляет на плаву только сильных, конкурентоспособных. Говоря это, президент вычеркивал из комментариев к структуре правительства контрольные функции, которыми я наделял Кабинет министров.
    -- Контролировать буду я через свою Администрацию, -- сказал Борис Николаевич, опрокидывая только что сказанное им же самим. Эдакий дуализм от избытка власти и неглубокой изученности проблемы.
    Затем он начал перебирать фамилии претендентов на пост главы правительства -- иногда это были люди противоположных политических взглядов. Тут же давал им характеристики и заключал: "Не пойдет", "Не потянет" или "Съезд не утвердит". Чувствовалось, что в нем шла внутренняя борьба, ему почти по-щедрински хотелось не то Конституции, не то севрюженки с хреном.
    -- Вы помните наш разговор в лодке? -- неожиданно спросил Ельцин.
    -- В какой лодке? -- не понял я.
       -- Летний разговор в лодке на водохранилище -- мы отмечали мою победу на выборах, -- уточнил Борис Николаевич.
    Как не помнить! Беседа примечательная -- я ее изложил в предыдущей главе. Мне, правда, казалось, что Борис Николаевич был не совсем в форме и забыл обо всем. Но вот он сам напомнил о том нашем споре. Споре о разных способах приватизации: обвальном и постепенном, народном. А по существу -- о разных путях развития России.
    -- Вы можете изменить свои взгляды на приватизацию? -- спросил Ельцин, хитро прищурившись. -- Я думаю и о вашей кандидатуре на правительство. Только избавьтесь от низкопоклонства перед народом. Молиться на народ и проводить радикальные реформы -- две несовместимые вещи. Нашему народу нужна хорошая встряска -- тогда он станет работать.
       Президент еще раз подержал перед глазами мою схему структуры правительства и продолжал:
    -- Во главе правительства нужна известная политическая фигура. У вас есть авторитет, есть кругозор. Вы в хороших отношениях с Хасбулатовым и народными депутатами России -- на съезде вас должны утвердить. А реформами непосредственно занималась бы группа экономистов -- их только поддерживать и прикрывать. Я делюсь с вами своими соображениями. И зная ваш упрямый характер, заранее обговариваю свои условия. Как вы смотрите на это?
    Накануне вечером я шел по дорожке между госдачами в Архангельском, у одной из них копался в своем огороде член Госсовета генерал армии Константин Кобец. Он игриво вытянулся по стойке смирно и гаркнул:
    -- Здравия желаю, товарищ премьер-министр!
    -- Тьфу на тебя! -- заворчал я на Константина Ивановича. -- Устраиваешь тут балаган.
    -- Не балаган, -- обиделся Кобец, -- я все знаю.
       Теперь стало понятно, что Ельцин обсуждал с кем-то мою персону, и слухи пошли. Кремль протекал, как дырявая бочка. Ельцину было удобно иметь под рукой верного человека, связанного многолетним товариществом. Не буду лукавить -- и мне внимание президента было небезразлично. Но сам он легко поменял свои убеждения на 180 градусов и верил, что за должность продается любая душа. Это удручало. Еще меня покоробила высокомерная фраза о низкопоклонстве перед народом (потом ее в зубах таскали чиновники из команды Гайдара -- не из одного ли звездно-полосатого цитатника?). Как быстро в людей из грязи въедаются царские замашки! И как легко они сами подвержены низкопоклонству, но только перед барышом и чистоганом!
    Да, у меня тогда были хорошие отношения и с Хасбулатовым, и большинством народных депутатов (они вконец испортились в 92-м). Можно было думать над предложением Ельцина, если бы он не собирался ломать через колено страну, чем увлекались и создатели ГУЛага. Но стать атаманом команды налетчиков на народное достояние -- это уж извините. Лучше оставаться на небольшом, но важном участке -- обеспечивать свободу слова и прессы.
       Помолчав, я сказал президенту:
    -- Борис Николаевич, у нас в деревне был мудрый дед Карпей. Он учил меня, молодого: "На чужих баб не заглядывайся, за чужое дело не берись!" Первый его завет я еще способен нарушить, а вот второй -- никогда! Ну какой из меня премьер -- зачем морочить голову себе и другим?
    -- У вас все шуточки-прибауточки, -- посуровел президент, -- а мне надо реформы запускать.
    -- Назначьте Гришу Явлинского, -- сказал я. -- Он сам хороший экономист и бредит реформами.
       Ельцин ничего не ответил, будто не расслышал моего предложения. Мы помолчали, и он сказал:
    -- Вот что. Все равно съездите в Архангельское -- там на даче экономисты готовят концепцию реформ. Мне эту команду порекомендовали друзья России. Посмотрите на ребят, поговорите с ними, а потом позвоните мне -- скажите свое мнение.
    Я полагал, что "друзья России" оторвали от сердца для Ельцина каких-нибудь творцов японского чуда с мировыми именами. А увидел на даче с разбросанными по столам бумагами группу незнакомых молодых людей. Верховодил там Егор Гайдар с Петром Авеном.
    Тимура -- отца Егора я хорошо знал по совместной работе в "Правде". Он ведал военным отделом и держался от всех чуть в стороне. Когда-то служил на флоте, там получил воинское звание и, работая позже корреспондентом "Правды" на Кубе, в Югославии и других местах, получал новые звездочки офицера запаса. Отдел он возглавлял уже в мундире с погонами капитана первого ранга.
    На одну из редакционных планерок Тимур пришел в новенькой форме контр-адмирала. Сел среди нас на стул в глубине зала. Планерка шла как обычно, а когда заканчивалась, кто-то громко сказал главному редактору "Правды" Афанасьеву:
    -- Виктор Григорьевич, а Гайдар у нас получил звание контрадмирала...
       -- Да? -- воскликнул Афанасьев и, оглядывая зал, увидел Гайдара. -- Встань, покажись народу, Тимур!
    Гайдар поднялся -- низенький, толстенький, лицо и лысина -- цвета буряка. Нашего коллегу, должно быть, постоянно мучило высокое давление.
    Афанасьев долго смотрел на него оценивающим взглядом, потом ехидно сказал:
    -- Да, Тимур, на контру ты, конечно, похож. А вот на адмирала -- нисколько!
       Внешне Егор походил на отца. Только манеры -- интеллигентные, утонченные. Он не знал о цели моего прихода и смотрел на меня как на праздношатающегося. Гайдар сидел над бумагами по части финансовой политики в период реформ.
    Это были предложения к законопроектам, добавляющим вольностей банкирам, а также об отмене любых налоговых льгот для производственников, об НДС и целый пакет других документов. Группа творила как бы по заданию Госсовета РСФСР, где секретарствовал Бурбулис, поэтому молва и приписала Геннадию Эдуардовичу грех в подсовывании Ельцину "мальчиков в розовых штанишках". А он их раньше знал столько же, сколько какую-нибудь Марьванновну из булочной в Магадане.
    Лицо Авена Господь словно скомбинировал из масок надменности и шнырливости. По-жириновски выпяченная нижняя губа, а глаза юрко шарили перед собой, как бы выискивая добычу. Таким предстал передо мной ведущий научный сотрудник кадрового центра Бнай Брита -- Международного Венского института прикладного системного анализа (ИИАСА) Петр Олегович. Он был на даче как бы комиссаром при Гайдаре.
    И сам Гайдар, и остальные присутствовавшие здесь разработчики концепции, прошедшие стажировку в ИИАСА -- Андрей Нечаев, Анатолий Чубайс, Александр Шохин, Евгений Ясин и проч.
       (все они -- будущие министры экономического блока правительства) несли Авену листки со своими заготовками.
    Не очень-то они желали распространяться о том, что задумали ("Деньги любят тишину, а подготовка к их косьбе -- скрытность!"). Хотя и от ответов на конкретные вопросы никак не уйдешь. Все-таки я был членом того самого Госсовета РСФСР. Концепция? "Вот она -- разгосударствление, ликвидация монополизма, отпуск цен". Это общее направление либерализации, известное по учебникам. А какую очередность шагов они намечают в России? Словом, что, где, когда и почем? Ведь дьявол кроется в деталях.
    В силаевском правительстве мы не успели провести инвентаризацию (реестр) имущества России, точно взвесить капиталоотдачу предприятий -- из-за споров за собственность между СССР и РСФСР. Намечается ли завершить эту работу до начала реформ? "Нет!" А тогда по каким параметрам будет устанавливаться очередность выставления на торги государственной собственности? "Это определим по ходу реформ!". Будет ли до старта реформ проводиться оценка рыночной стоимости приватизируемого имущества (эту акцию начинал прежний председатель Госкомимущества Михаил Малей, но его остановили)? "Нет!". А тогда как определить -- "что" и "почем"? "Реформы покажут!" Готова ли у нас основная правовая база для запуска той же приватизации? "Нет!" А как быть? "Подготовим по ходу дела!" И еще много вопросов и много таких же ответов.
       Время считалось тогда не простым (а когда оно было у нас простое?). Экономисты-академики, получившие звания за гимны развитому социализму, звали народ "к побегу из социализма". Все приготовились бежать -- но куда? Кругом болотистая тундра с гнусом и комарами, есть где-то через нее и тропинки к сухим местам, удобным для освоения. Но кто знает эти тропинки?
    В проводники набивались разные люди. Много разных людей -- с декларациями и обещаниями. Но разве за общими похожими словами программ увидишь истинные намерения: кто хочет вытащить Россию на столбовую дорогу, а кто поведет под пулеметы на сторожевых вышках Бнай Брита?
       Ватага Гайдара сама производила впечатление не знающих, куда и как выбираться. Что же, по ходу реформ -- так по ходу реформ! Если нет ясности и готовности к судьбоносным решениям, тогда и спешить ни к чему. Надо всем засучивать рукава -- депутатам, чиновникам от исполнителей власти -- и срочно создавать под реформы базу. А пока расчетливым открытием шлюзов можно стравливать давление проблем.
    Был конец октября. А Ельцин планировал запустить механизм радикальных реформ в январе, добиваясь поддержки депутатов. Я позвонил ему, как договаривались, сказал и свое мнение о команде экономистов и о своих опасениях. Он выслушал меня, не перебивая и проговорил так, словно простонал:
    -- Нет у нас времени!
    Затем сказал уже спокойнее:
    -- Начнем реформы, как я намечал. Депутаты на съезде не будут против -- с ними работают. А правовая база -- дело наживное. Когда будет надо, тогда она и будет...
       Он помолчал и хрипловатым голосом произнес:
    -- Теперь скажу главное. Я вот что... Я сам решил возглавить правительство. Не ожидали? Никто этого не ждет. А вас прошу помогать мне.
    Помогать? А что от меня зависело? Во всем ему вскоре помог Пятый съезд народных депутатов России. На нем при поддержке Ельцина полноправным председателем парламента стал Руслан Хасбулатов. В знак признательности он и благоприятствовал идеям Бориса Николаевича.
       Съезд провозгласил начало радикальных экономических реформ. И уступив часть своих прав (он был тогда высшей инстанцией власти) и прав Верховного Совета, наделил Президента России первого ноября дополнительными полномочиями сроком на год. Ельцин получал возможность самостоятельно реорганизовывать министерства и заполнять законодательный вакуум своими указами. (Уже в декабре Борис Николаевич состроил съезду большую козу: якобы для поддержки реформ образовал супермонстра -- Министерство безопасности и внутренних дел РСФСР, собрав в единый кулак и подтянув под себя все силовые структуры. О таком даже Берия не мечтал! Депутаты зачесали в затылках: решение очень радикальное, но какое отношение оно имеет к реформам?).
    В ноябре президент назначил новый состав правительства, которое сам и возглавил. За мной он сохранил пост министра печати и информации. Своим замом по экономике Борис Николаевич сделал Егора Гайдара.
       Егор Тимурович работал когда-то во Всесоюзном научно-исследовательском институте системных исследований (ВНИИСИ). А он считался московским филиалом того самого ИИАСА -- кадрового центра Брай Брита. Через ВНИИСИ -- эту "зону морального оскопления", прошла группы мальчиков из состоятельных семей, начиная с Петра Авена.
    Всех их с подачи Гайдара Ельцин рассадил по важным amp; стратегическом плане высотам. Авен, к примеру, стал министром внешнеэкономических связей, завлаб Виктор Данилов-Данильян -- министром природопользования (выдача лицензий на добычу нефти и других полезных ископаемых), Владимир Лопухин -- министром топлива и энергетики. Шохин с Чубайсом хоть и не числились во ВНИИСИ, но с Авеном и Гайдаром они, так сказать, обучались по одной венской программе.
       Чтобы не вызывать лишних вопросов, разбавили команду ВНИИСИ некоторыми бывшими сотрудниками Института экономики и прогнозирования научно-технического процесса. За этой конторой ходила такая же слава, как и за ВНИИСИ. Андрея Нечаева назначили сначала первым замом министра и тут же министром экономики, а Алексея Головкова -- руководителем аппарата правительства. Аппарат правительства -- это надсмотрщик за министрами и глушитель несанкционированных инициатив.
    Кого-то из ВНИИСИ отрядили во второй эшелон -- на передние рубежи они выдвинутся потом. Например, Александр Жуков станет при Путине вице-премьером правительства России, а Михаил Зурабов -- советником президента, "благодетелем" всех убогих и сирых.
    Гавриил Попов публично заявлял, что за назначение в правительство РФ Гайдара с его командой американцы обещали Ельцину 30 миллиардов долларов. На подъем России. У Попова -- одного из первых стажеров венского кадрового центра Бнай Брита информация, должно быть, из первых рук. Со мной этими сведениями Борис Николаевич никогда не делился. Но о 30-ти миллиардах долларов в правительстве поговаривали. Дескать, вот-вот они посыплются на нашу страну в виде гуманитарной помощи. Так россияне и стоят до сих пор в ожидании с протянутыми руками.
       б
       Тогда я не мог взять в толк, зачем Ельцину такая невероятная спешка. И как он додумался просить себе чрезвычайные полномочия на год? Ради чего, что можно сделать за такой срок? Бредни экономистов из ватаги Гайдара, будто Россия стояла на каком-то краю, опровергнуты самой жизнью.
       Сегодня большинство россиян под питерскими голубыми знаменами живет значительно хуже, чем в 91-м, а -- ничего! Правда, запасы советских времен подходят к концу. Но вроде бы нас всех подняли с колен, и теперь удобнее оглянуться по сторонам -- а не осталось ли что-то еще? Вожди безмятежны, не рвут жили в работе -- катаются бесцельно и безрезультатно по миру, рыбачат в служебное время, дразнят по телевизору доходяг своими загорелыми торсами.
    А зачем так гнал коней Борис Николаевич? Об этом я узнал спустя несколько лет.
    В Словении, у австрийской границы, есть местечко Рогашка -- там минеральные воды, богатые магнием. Ездят в Рогашку на собственных авто семьи из Вены -- дорога близкая, вода лечебная, цены в отелях с бассейнами вполне приемлемые. С одной такой супружеской парой я познакомился достаточно близко. Она и он -- были сотрудниками того самого кадрового центра Бнай Брита -- ИИАСА. Люди интеллигентные и, что меня удивило, откровенные. С ними я даже съездил в Лаксенбургский замок под Веной, где расположен ИИАСА.
       Разговор за разговором, и новые знакомые рассказали мне кое-что потайное о 91-м и о России, не считая теперь это большим секретом. Время-то утекло! Позднее я сопоставил их информацию с данными из других источников, и вот что прояснил для себя.
    В военную угрозу со стороны СССР штабисты Бнай Брита, как меня уверяли, не очень-то верили. А вот экономической экспансии Советского Союза сильно боялись. Плановая система и аскетизм общества поднимали экономику нашей державы: при всех издержках советского строя процент прироста валового национального продукта в СССР был в два раза выше, чем в западных странах! При огромных природных ресурсах достаточно было модернизировать производство, а также отделить овец от козлищ в материальном стимулировании, и Советский Союз согнал бы с мировых рынков всех своих конкурентов.
       Не согнал. Потому что с кремлевской помощью удалось ликвидировать сам Советский Союз. Но осталась Россия с ее мощной промышленной базой, способной и возродить державу, и выдвинуть ее в мировые лидеры. А страна-то должна стать всего-навсего сырьевым придатком Всепланетной Олигархии. И штабисты Бнай Брита продумали тогда стратегию деиндустриализации России, демонтаж российской экономики и предложили ее Ельцину под грифом "УТ" ("Управляемый Торнадо"). Они рекомендовали запустить смерч приватизации и дробления крупного производства, но с заданными параметрами движения. В первую очередь разрушать надо то, что может послужить базой "для возрождения коммунизма". А это прежде всего военно-промышленный комплекс с его "консервативными коллективами". Это электронная и радиопромышленность, это станкостроение, это гражданское авиа-и судостроение. Словом, все, что имело отношение к высокотехнологичным отраслям российской экономики.
       Большие производственные объединения (а там, как правило, организованный рабочий класс) предлагалось дробить на множество мелких заводиков, фирмочек, КБ и срочно отдавать их в частные руки. Пусть новые хозяева выпускают на них продукцию по своему усмотрению, скубутся между собой за собственность. А иногда -- и перегрызают друг другу горло. В разобщении нации -- сила ельцинского режима!
       Государственный топливно-энергетический комплекс надлежало довести до банкротства -- искусственным разрывом связей, неплатежами, блокированием выходов на рынки сбыта. (Этот метод приемлем и для других отраслей). И затем по дешевке передать в частные руки. Разумеется надежных людей. Пусть тоже грызутся между собой за доходы. Но за президента -- стоят плотной стеной.
    Рассчитывали ли штабисты тротиловый эквивалент своих директив, окажись они выполненными российской властью от "А" до "Я"? Наверное! Так же наверняка знали: даже часть из пакета рекомендаций, выполненная Ельциным (а он как прилежный ученик всегда старался не подвести учителей) способна отбросить Россию на несколько десятилетий назад. Хорошо понимал это и Борис Николаевич. По сути ему предлагали запалить собственный дом, да еще со всех четырех углов.
    Но дьявол мести точил его душу, как червь. Точил со времен кошмарного Московского пленума партии. Маниакальное стремление вчерашнего правоверного коммуниста, исхлестанного и отринутого номенклатурными коммунистами, обессмертить свое имя в качестве могильщика коммунизма пережгло в нем все внутренние предохранители. А другим способам идейной борьбы и завоевания всемирной славы, кроме способа Герострата, он не был обучен.
       Для выполнения директив Бнай Брита, для такого стремительного набега на Россию президенту нужна была амбициозная команда экономистов, обученных орудовать только клин-бабой. (Он тогда и подобрал ее. Это даже лучше, что члены команды видели производство только в кинокартинах -- будут душить его без всякой жалости. А как душить, создавая при этом иллюзию реанимационных манипуляций -- подскажут советники из США, которыми Ельцин наводнит ключевые правительственные структуры. Понятно, что советники сами должны поживиться при раскулачивании России и облагодетельствовать своих многочисленных родственников и друзей.
       Главным советником к Ельцину Бнай Брит приставит американского экономиста, профессора Гарвардского университета Джеффри Сакса. Он творец политики шоковой терапии и до нашей страны опробовал ее с мандатом МВФ на нефтегазовой Боливии, перераспределив все богатства в пользу узкой кучки транснациональных олигархов -- за чертой бедности оказалось около 70 процентов населения. С таким же мандатом бнайбритского МВФ Сакс будет неафишируемой правой рукой Ельцина с ноября 91-го по январь 94-го, директивные указания его группы забугорных инструкторов пойдут Гайдару, Чубайсу, Черномырдину и некоторым другим. Тем останется только переводить указивки с английского, оформляя их в виде постановлений правительства, проектов президентских указов или федеральных законов, и принимать к исполнению С Саксом в Россию прибудет еще десятка два американских советников.)
    Но проблемы были с правовой базой реформ. А она -- прерогатива неуступчивого парламента. Если ждать создания базы через Верховный Совет России, уйдет много времени. И депутаты едва ли пропустят законы, дающие "добро" на разворовывание страны. А если президент самовольно присвоит какие-либо права парламента, может нарваться на импичмент за убийство священной коровы демократии -- принципа разделения властей.
       Здесь-то штабисты Бнай Брита и подсказали Ельцину ход: нужно в привычной для него популистской манере уговорить не искушенных в глобальных аферах и ничего не подозревающих депутатов дать президенту дополнительные полномочия. Якобы для благого дела реформирования системы. Тогда все болели идеями возрождения через радикальные реформы. Будто радикализм -- это утренний лечебный рассол после затяжной попойки.
       И президент, как мы знаем, получил эти полномочия от съезда сроком на год. Программу Бнай Брита Ельцин мог теперь продавливать своими указами (если Верховный Совет не отменял их в течение семи дней, они вступали в силу).
    За год можно разобрать по кирпичику всю высокотехнологичную структуру России и придать разрушительным процессам необратимый характер. Когда депутаты спохватятся, у них и база поддержки уплывет из-под ног.
    Потому что Россия превратится в Воруй-страну, где все начнут драться за добычу друг с другом, как стая голодных шакалов, и всем будет плевать на Отечества. В этой вакханалии всероссийского абречества и сам Ельцин должен так обеспечить свою семью материальными благами, чтобы их хватило, "покуда вертится Земля". Что с присущей ему энергией он и не преминул сделать через разные загогулины. (Сколько там всего припасено и по каким кубышкам рассовано, можно узнать в службах Бнай Брита. У них полная база данных о накоплениях бывших и нынешних российских чиновников всех рангов).
       Но путы на ногах президента остались в виде тех семи дней, за которые любой его указ Верховный Совет мог похерить. Действуй парламент, как часы, и все планы Бнай Брита полетели бы вверх тормашками. Значит нужно дезорганизовать работу этого органа. Как?
       Прием испытанный -- заинтересовать ключевые фигуры в Верховном Совете: председателя, некоторых его заместителей, руководителей ведущих комитетов. Сделать каждого из них, как по восточной поговорке: и ворам товарищем, и каравану -- другом. Чтобы они не инициировали в установленные сроки вопрос об отмене "вредных" президентских указов. Чтобы заматывали неудобные для Ельцина законопроекты депутатов, топили их в бесконечных согласованиях, оттягивали сроки вступления в силу правовых актов.
    Кого-то можно соблазнить престижной должностью в Администрации президента -- они там потом работали. Кому-то пообещать министерские посты -- они их потом получили. А кому-то дать большие квартиры или открыть валютные счета (службы Бнай Брита будут, естественно, знать номера этих счетов и подсказывать их держателям, где и как вести себя дальше).
       Нужных парламентариев окучили без труда -- они и не упирались особо. Депутатский мандат скоротечен, а хорошо жить хотелось и дальше. Тогда стало в ходу среди обитателей Белого дома по-налимьи скользкое слово "перебежчик" -- о членах Верховного Совета, продавших душу Кремлевскому Дьяволу. (Один из таких перебежчиков второго наката Николай Рябов -- вчерашний зам. и верный адепт Хасбулатова -- строго пенял мне в кабинете руководителя Администрации президента Сергея Филатова, что пресса слабо гнобит Верховный Совет. "Подскажите, -- вырвалось у меня, -- где обучают искусству становиться за одни сутки святее Папы Римского?" В 96-м, будучи председателем Центризбиркома РФ, Рябов очень правильно вел подсчет голосов на выборах Президента России. Борис Николаевич по гроб жизни был ему благодарен).
       А в самом Верховном Совете возникали и ничем не кончались скандальчики вокруг взрывоопасных приватизационных указов Ельцина -- кто-то из председателей комитетов или замов спикера, зарегистрировав дату, специально таил их в сейфах, пока не истекал семидневный срок. А потом маши после драки депутатскими кулаками -- бесполезно. Указы принимали силу законов. Получалось, что собака лаяла, а караван продвигался. Вернее, не караван, а запланированный торнадо -- он набирал мощь армады бомбардировщиков. То, что не успели смести при Горбачеве, добивали при Ельцине. Преемственность бнайбритовской власти, понима-а-ашь!
    Я не собираюсь составлять в этих заметках реестр потерь России, понесенных в 90-е годы. Такие реестры в принципе уже существуют -- в обнародованных документах Счетной Палаты о результатах приватизации, в многочисленных выкладках экономистов. Потери огромные -- это секретом давно уж не является. Я ставлю перед собой, как уже говорил, цель попроще: рассказать читателям -- не что сделано, а как это делалось. Рассказать, может быть, и немногое, поскольку как руководитель гуманитарного министерства я был посвящен далеко не во все тайны экономического блока правительства.
       Из всех рифов, на которые мог налететь и получить гибельную пробоину бнайбритовский план, самым опасным был риф по имени Хасбулатов. Руслан Имранович -- человек умный и по-восточному хитрый, в экономических лабиринтах разбирался лучше гайдаровской братии. Я несколько раз работал с ним вместе над законопроектами -- он мыслил четко, формулировал точно, помахивая при этом курительной трубкой. Профессионализм добавлял ему сторонников в парламенте, и постепенно за ним формировалось большинство съезда.
       Уже на Шестом съезде -- в апреле 92-го -- он мог по полочкам разложить коллегам, в чем необольшевизм и ошибочность модели ельцинских реформ. Среди депутатов, как и сегодня, было много актеров, спортсменов и прочего, далекого от экономики люда. Они вслушивались в заученную гайдаровцами фразу: "Кошке лучше отрубать хвост сразу, а не по частям" и недоуменно хлопали глазами. Зачем измываться над бедным животным -- без хвоста это будет уже не кошка, а что-то вроде больного кролика. Реформаторы морочили публике головы мутно-научными терминами: "Мы -- не за градуализм, мы -- за гетеродоксальный вариант", и экономист с авторитетом Председателя Верховного Совета способен был аргументированно содрать с них "розовые штанишки", чтобы убедить коллег остановить своим решением растаскивание страны.
    Он был способен организовать и проведение внеочередного съезда, который, учитывая чрезвычайную ситуацию, мог отменить свое же решение о дополнительных полномочиях президенту. Со всеми вытекающими последствиями. Высший орган власти: вчера добавил компетенции, сегодня убавил -- его право.
       По той Конституции РСФСР президент не имел права роспуска или приостановления деятельности как съезда, так и Верховного Совета. А сшибать конституционные перегородки пинком и ударять по парламенту танками, как он сделал это осенью 93-го, друзья из Бнай Брита "пока" не рекомендовали. Еще не разрушена была промышленная инфраструктура, еще не дали бы перейти к самовластию мощные рабочие коллективы. Пару месяцев посуетилось бы чиновничье племя -- на том и завершился бы политический кризис.
    Чтобы Руслану Имрановичу, не дай Бог, не пришли в голову такие идеи, его нужно было тоже заинтересовать. Не высокими должностями -- куда уж выше! Его надо было подвесить на чеченский крючок. И, как мне представляется, это дело выгорело вполне.
    Где бы ни был чеченец, он всегда должен оставаться чеченцем. Иначе в него и во всех представителей его тейпа в горах полетят булыжниками упреки. А главный адат вайнахов, как мы помним: "Государство -- это ничто, клан -- все!". В кой-то веки раз попал чеченец на вершину российской власти и не будет помогать соплеменникам? Да тогда его самого надо пускать на шашлык вместе со всеми родственниками! При этом вайнаху, как говорится, без разницы, какие цели преследуют те, кому он обязан способствовать.
    Когда осенью 91-го (в разгар мятежа) вспыхнул скандал вокруг нескольких КамАЗов с наличными, отправленными из Москвы в Грозный, это постарались списать на простое недоразумение. Председателя Банка России Георгия Матюхина свирепые посланцы Дудаева встречали каждое утро у подъезда с угрозами и требовали выдать деньги Чечне. Матюхин вынужден был пробираться на работу через черные ходы, но на шантаж не поддавался. А едва уехал во Францию, и Хасбулатов надавил на его замов, чтобы деньги Джохару отправили. Срочно, в многотонных КАМАЗах-- миллиарды рублей. Что и было сделано. Как позже оправдывался Руслан Имранович: его команды не так поняли.
       Но, по-моему, поняли так, как надо. Банк России тогда подчинялся Верховному Совету -- Хасбулатов распоряжался в нем как хозяин. В то время, когда в Вайнахии грабили поезда, жгли русские дома вместе в людьми -- республику накачивали кредитами и прочей финансовой помощью, регулярно отправляли туда деньги на выплату пенсий и зарплаты бюджетникам (другие российские регионы сидели без средств). Хотя ни до пенсионеров, ни до бюджетников эти деньги не доходили, Дудаев использовал их для найма боевиков.
    Горцы бывают иногда как сама святая простота. Поймали его, только что прикончившего человека, поймали на месте преступления, с еще дымящимся оружием, а он на голубом глазу:
       -- Это не я. Это он сам. Я выстрелил в воздух, а он, негодяй, подпрыгнул и поймал пулю в грудь.
    Вот и Руслан Имранович в своих интервью или публикациях винит в укреплении режима Дудаева всех, кроме себя. Сам он, дескать, был непримиримым врагом генерала. Верховный Совет действительно принял несколько беззубых, как бы для видимости постановлений по Вайнахии. Но когда Ельцин издал в ноябре 91-го указ о введении на территории Чечено-Ингушской республики чрезвычайного положения, Верховный Совет отказался его утверждать. И поручил Правительству РСФСР решить вопросы путем мирных переговоров. Это тогда, когда Дудаев сорвался с катушек уже окончательно.
       Как бы для подтверждения алиби Хасбулатов с подчеркнутой брезгливостью описывал свою встречу с Дудаевым: "Он произвел на меня весьма жалкое впечатление... А когда он мгновенно подчинился всем моим требованиям, я понял, что он еще и труслив". Требование, якобы, было такое: Джохар должен немедленно прекратить безобразия. Но тут, по словам Руслана Имрановича, в Грозный нагрянули люди из окружения Ельцина и упросили Дудаева безобразничать дальше.
    Помните, как иногда звучали закадровые тексты в советских детективах: "Он думал, что свидетелей не осталось". И после этих слов на экране появлялись светлые лица носителей правды.
    Остались свидетели, не зажатые цензурой адатов, и в чеченском детективе.
       Например, последний председатель КГБ Чечено-Ингушской АССР генерал Игорь Кочубей (при нем все начиналось, он ежедневно направлял шифротелеграммы в Москву, но все, как в песок) в интервью газете "Известия"-- Волга-Каспий" так вспоминал о тех днях: "В значительной степени виной разразившегося конфликта была и позиция, занимаемая председателем Верховного Совета России Русланом Хасбулатовым и Асламбеком Аслахановым, который возглавлял комитет Верховного Совета по безопасности и правопорядку. У них были личные неприязненные отношения с председателем Верховного Совета республики Доку Завгаевым".
    Хотя слова генерал выбирал аккуратно ("конфликт" вместо "мятежа"), от фактов уходить не стал. "Позже, -- продолжал он, -- у меня появилась запись телефонного разговора Хасбулатова с Дудаевым. Хасбулатов сказал: "Чего вы медлите?! Пора убирать эту власть! В ответ ему был задан вопрос: "А не введет ли Россия чрезвычайное положение. Если мы предпримем такие шаги?"... "Действуйте смело, не введут". Все было инспирировано и оплачено".
       На прямой вопрос корреспондента: кто дал команду Дудаеву на штурм здания КГБ, во время которого погибло много русских сотрудников, Кочубей ответи/1:
    "Команду дал Хасбулатов!" И уже дальше продолжал: "Нам удалось вывезти значительную часть архива, и мы спасли агентуру. А вот оружие мы не успели вывезти... А это колоссальные запасы". Генерал говорил о так называемых мобилизационных запасах -- для оснащения всех чиновников и силовиков автоматами, пулеметами, гранатометами в случае восстания народа или войны. Это оружие досталось Дудаеву.
       Информация подобного рода поступала, естественно, к Ельцину. А умерить чью-то прыть, используя данные своих спецслужб -- это Борис Николаевич практиковал. Не мог он упустить такого случая и с Хасбулатовым. Проблемы Чечни его заботили меньше, чем позиция спикера по переводу плановой экономики -- на клановую. А превращение России в Воруй-страну на клановых подпорках стало для Ельцина почти смыслом жизни.
       Обращали на себя внимание и отношения Хасбулатова с Егором Гайдаром. Назвать их доверительными не решусь. Скорее, это были отношения людей, оказывающих услуги друг другу. Не по дружбе или любви, а по необходимости. Чтобы не ставить под угрозу интересы каждого. Так сказать, мирное сосуществование.
       Интерес Гайдара лежал на поверхности. По Конституции РСФСР съезд был правомочен рассматривать и решать "любой вопрос, относящийся к ведению Российской Федерации". Полное, абсолютное всевластие! Задумай он скинуть правительство, и никакой президент не поможет. Вот и надо было, чтобы спикер как предводитель депутатского корпуса сам Не трогал экономическую команду Гайдара, да еще гасил бы попытки своих коллег добиваться ее отставки. Егор Тимурович старался говорить о Хасбулатове в лестных эпитетах и постоянно просил нас, министров: "Не задирайте Руслана Имрановича!".
    И Хасбулатов отзывался о Гайдаре публично более чем уважительно. Хотя в кругу самых близких именовал его команду авантюристами. Интересы Руслана Имрановича тоже были видны невооруженным глазом. Это Чечня. Он как бы говорил Егору Тимуровичу: "Я поддерживаю тебя и твою ватагу, а ты поддерживаешь Дудаева". ("Государство -- это ничто, клан -- все" -- тут они с Ельциным были единомышленниками).
       Перехлест в предположениях? Как посмотреть. Ничем иным, кроме сговора между заинтересованными сторонами, не могу объяснить накачку Москвой режима Дудаева весь 92-й. Джохар объявил о выходе Чечни из состава России (налоги в Центр перечислять прекратили раньше), небывалый размах приняли в республике грабежи поездов, издевательства над русскими семьями. Около тысячи боевиков-головорезов обучались в Турции и Пакистане. А гайдаровская команда гнала в Грозный российскую нефть и давала Дудаеву квоты на ее экспорт. За год мы подарили Джохару около семи миллионов тонн нефти.
    На заседаниях правительства я не раз ставил вопрос о срочном прекращении поставок сырья в Вайнахию.
    -- Видите ли, -- мягким голосом втолковывал мне Егор Тимурович, -- в Грозном единственный на всю страну завод по выработке авиационных масел... Мы не можем его остановить.
       -- Но Чечня не снабжает этими маслами Россию, -- настаивал я на своих предложениях.
    -- Видите ли..., -- опять начинал Гайдар. Итак все время: "видите ли..." да "видите ли..."
    А не возвращал Дудаев нефтепродукты, потому что не должен был их возвращать. Продукцию на экспорт он гнал официально: в Прибалтику и Турцию, а вырученную валюту -- около миллиарда долларов тоже официально тратил на содержание бандформирований, закупку оружия и даже на премиальные боевикам (за убитого русского офицера платил от одной до пяти тысяч долларов). За год из Чечни было вывезено свыше четырех миллионов тонн дизельного топлива, полтора миллиона тонн бензина, 125 тысяч тонн осветительного керосина и 36 тысяч тонн масел.
       Квоты на экспорт нефтепродуктов Дудаев получал от Правительства РФ. Многие думают, что правительство -- это единая команда, где все решения принимаются коллективно. Такое, мне кажется, встречается редко. А наше правительство вообще напоминало экипаж пассажирского лайнера: пилоты -- экономический блок -- в кабине отдельно, а все остальные министры -- стюарды -- тоже отдельно. Планы пилотов старались утаивать от стюардов -- их обязанностью было придумывать для пассажиров успокоительные слова, когда сильно трясет или самолет собирается приземлиться не там, куда намечалось
    От имени правительства экспортными квотами занимались Ельцин, Гайдар, Авен и Лопухин (с мая 92-го топливно-энергетический комплекс положили под Черномырдина. Он кормил Дудаева нефтяной грудью России еще несколько лет и усиленно помогал Борису Николаевичу в чеченизации страны. Черномырдин переиначил главный вайнахский адат с учетом своих интересов. Звучало торжественно и современно: "Государство -- это ничто, "Газпром"-- все". Вернее, "Газпрому -- все-- льготы, особые привилегии, возможность обирать народ заоблачными тарифами, бесконтрольность в швырянии деньгами. Оградив концерн железным занавесом от общественности, Черномырдин превратил его в собственную кормушку).
    Причем выдавались квоты в режиме большой секретности. Мы узнавали о них или из посторонних источников, или значительно позже, когда информация просачивалась в прессу.
       О многих других решениях экономической команды правительства становилось известно тоже в последнюю очередь. Хотя заседания кабинета министров я, например, не пропускал. Все там у них решалось в режиме междусобойчика. Позвонят тебе из регионов о нелепых прыжках таможенных пошлин, а ты -- ни сном, ни духом.
       Или позвонил по старой дружбе президент Казахстана Нурсултан Назарбаев -- Ельцин был недоступен. Спросил: "Зачем вы принимаете самоубийственные решения?" Какие? Оказалось, что наше правительство (выходит, и я в том числе?!) запретило Магнитогорскому металлургическому комбинату принимать окатыши с Соколовско-Сарбайского горно-металлургического комбината. А других поставщиков у магнитагорцев не было. Чиновники Казахстана звонили нашим министрам экономического ядра: "Вы же Магнитку остановите!" Им отвечали: "Ну и что! Ваше-то какое дело!" (Только позже стало понятно, что это не глупость, а продуманная политика: задушить прибыльные стратегически важные госпредприятия -- отказом в сырье, финансах и фондах -- довести их до ручки, а потом продать за копейки нужным людям. И при этом бить себя в грудь на трибунах: "Госсобственность хуже чумы -- мы с трудом спасаем экономику от краха").
       Пришлось сказать Назарбаеву, что я опять -- ни сном ни духом. Все же связался с Ельциным, а он лениво: "Разбирайтесь с Гайдаром".
    На заседаниях кабинета Егор Тимурович говорил по этим поводам в своей привычной манере: "Видите ли..." При этом он всегда поглядывал на Авена (тот сидел от него по правую руку), словно спрашивал глазами: "Так ли я отбиваюсь?" "Так, так", -- выпячивая нижнюю губу, кивал головой Петр Олегович. Не могу утверждать, что Гайдар был марионеткой Авена. Но эти сценки запомнились.
       Они побаивались людей в окружении Ельцина, которые смыслили в экономике и могли повернуть импульсивного президента не в ту сторону своими советами. Продумывали варианты, под каким бы соусом турнуть их из Кремля "в деревню, к тетке, в глушь, в Саратов".
       Зашел ко мне однажды с бумагами как всегда расхлябанный вице-премьер Александр Шохин и сказал:
    -- Ты с Борисом Николаевичем накоротке, уговори его подписать эти документы -- в интересах реформ.
    И положил на стол кипу проектов указов и распоряжений президента. Документы касались нескольких человек, процитирую для примера предложения министров-экономистов по двум персонам:
    "Освободить Малея Михаила Дмитриевича от занимаемой должности Государственного советника Российской Федерации в связи с переходом на другую работу".
       "Назначить Малея Михаила Дмитриевича Чрезвычайным и полномочным Послом Российской Федерации в Республике Португалия".
    "Освободить Скокова Юрия Владимировича от занимаемой должности Государственного советника Российской Федерации в связи с переходом на другую работу".
       "Назначить Скокова Юрия Владимировича Чрезвычайным и полномочным Послом Российской Федерации в Королевстве Дания".
    В предыдущей главе я говорил об этих политиках, да о них и без популяризаторов помнит Россия. (Со Скоковым нас позже столкнула лбами одна непорядочная газета, но не об этом сейчас разговор). Олега Лобова Шохин со товарищи отправлял в Швейцарию, Юрия Петрова -- в Нидерланды.
       -- Эх, ребята, -- сказал я Шохину, -- вам надо просить у Ельцина пароход, чтобы вы, как большевики в двадцать втором, могли вывезти из страны хотя бы ближний круг несогласных.
    К президенту с бумагами я, естественно, не пошел, а положил их в свой архив.
    А одному из влиятельных несогласных -- Руслану Хасбулатову маневрировать с каждым днем становилось труднее. Интересы дудаевского режима, ради которых он прикидывался кроткой овечкой, входили в острое противоречие с устойчивостью его должностного положения.
       Депутаты на примерах своих округов увидели, что Ельцин, выпрашивая себе сверхполномочия, обещал делать одно, а делал совершенно другое. Поэтапной народной приватизацией он намечал разрушить монополизм и создать конкурентную среду, и только затем отпускать цены. В переходный период, как это практиковалось во всем мире, можно было пользоваться двумя уровнями цен -- государственными и коммерческими.
       Но его команда отпустила цены в свободное плавание, перемахнув через приватизационный этап. В потемках реформ людей как бы заставили прыгнуть в лодку, а лодку туда еще не подали. Народ оказался в ледяной воде бешенного роста цен и инфляции. К тому же, его успели раздеть догола -- не компенсировали ни сбережения, ни зарплату. Нищета поползла по России.
    Раздели, конечно, не всех. Своим -- льготы во внешнеэкономической деятельности, денежные накачки. Авторитетным директорам предприятий, способным поднять на протест коллективы, рты затыкали подачками. Не реформы, а наперсточная игра. Под видом стабилизации финансовой системы денежную массу урезали почти до нуля, преднамеренно обрывали хозяйственные связи, как у Магнитки -- сотни вполне благополучных до этого госпредприятий падали на бок одно за другим. Охотники за легкой добычей уже толпились с тяжелыми баулами в приемных Чубайса с подельниками.
       Все это напоминало утаптывание снега вокруг медвежьей берлоги. Хозяина тайги не взять без огромного риска, если с ходу атакуешь его в укрывище. Зверь свиреп и непредсказуем -- может броситься на стрелка. А в сугробе особо не увернешься. Утаптывание снега -- это подготовка мест для отскока за стволы толстых деревьев или небольшие скалы.
    Депутаты как бы услышали под заморскими сапогами команды Гайдара хруст снега вокруг России, уставшей после 91-го года. Они заподозрили масштабное жульничество в подготовке к ваучерной приватизации, которая покатится по Федерации с августа, узаконивая в ней правила Воруй-страны. Заподозрили и сердито забили копытами.
    С таким настроением они и приехали на свой Шестой съезд -- он начал работу в апреле.
    На нем с часовым докладом выступал Ельцин. Дня за два до этого Гайдар сказал, что написать доклад Борису Николаевичу правительство поручает мне. Экономика и я -- с какой стати? И с чем выходить к депутатам? Говорить, как стюард в самолете: "Господа пассажиры, мы брали курс на Сочи, но непонятными ветрами нас отнесло к Магадану. Не извольте тревожиться, в Магадане тоже жить можно". Но Ельцин -- не стюард. Он должен ответить с трибуны: для чего брал дополнительные полномочия и что конкретно успел сделать.
       Я сказал, что у меня нет аргументов для защиты экономической политики правительства -- пусть пишут те, у кого они имеются. "Напишем сами" -- сказал Гайдар. И написали.
    Аргумент, озвученный Ельциным, что обвальное падение уровня жизни -- результат последних шагов союзного правительства Рыжкова, затем Павлова, повеселил и еще больше разозлил депутатов. (Как у иудушки Троцкого: "Нас душит проклятое наследие царизма".) Выступления были одно другого уничижительнее.
       Редакционная комиссия подготовила проект постановления съезда: лишить президента дополнительных полномочий и освободить от обязанностей руководителя кабинета министров, модель реформ признать негодной. И еще написала пророческие слова: "Процесс развала бюджетных отраслей, особенно здравоохранения, науки, культуры, образования угрожает стать необратимым". Он действительно стал необратимым и продолжается до сей поры.
    В один из перерывов на съезде меня в Кремлевском дворце отловил полярник Артур Чилингаров и шепнул, что со мной хочет поговорить Хасбулатов. Артур долго вел меня по чугунным решетчатым лестницам, по лабиринтам цокольного этажа. У одной из дверей -- внушительная охрана. "Туда!" -- указал Чилингаров.
    Ковры, восточный низкий стол, уставленный фруктами и минеральной водой. За столом на коврах в одиночестве восседал озабоченный Руслан Имранович.
       -- Видите, что происходит на съезде, -- сказал он. -- Борис Николаевич не хочет многого понимать.
    Я был нужен Хасбулатову, как "Мерседесу" свежее сено -- это стало понятно сразу. Но через меня он хотел кое-что донести до сознания Ельцина. В комнате, свободной от всяких "прослушек", вождь депутатов мог говорить откровенно. И Руслан Имранович говорил.
       Он не может открыто противопоставлять себя съезду, не критикуя жестко правительство. Отмалчиваться -- значит терять большинство. И он выступит по полной программе. Эти высокомерные мальчики команды Гайдара заслуживают, чтобы их вышвырнули, как шелудивых котят. Они закрылись от всех -- к ним не могут попасть на прием даже главы регионов и народные депутаты. Но Хасбулатов готов с ними работать и дальше, если Ельцин будет настаивать.
    А вот съезд настроен агрессивно -- никаких компромиссов! Президент должен пойти на какие-то кадровые уступки. А как уговорить съезд -- не менять курс реформ и сохранить дополнительные полномочия, пусть думает сам Борис Николаевич со своими экономистами.
    Не только со мной, разумеется, говорил Хасбулатов. В приватных комнатах под залом заседаний съездов шуршали, как мыши, тихие голоса переговорщиков. Обсуждали ходы, повороты, цену вопросов.
       Все вроде бы утрясали через поправки в проект редакционной комиссии, сгладили и согласовали. А когда депутаты уже проголосовали за постановление съезда, в нем змеиным жалом для Ельцина с гайдаровской братией торчал пункт: "Президенту РФ представить до 20 мая 1992 года Верховному Совету РФ перечень мер, направленных... на обеспечение участия широких слоев населения в приватизации и многообразия ее форм с целью увеличения числа собственников".
    Это вам не бестелые формулировки типа: "ускорить" или "углубить". Определялась конкретная дата, к которой Ельцин должен был выкатить конкретный план смены модели капитализма. Не понравься план депутатам -- и тогда внеочередной съезд, тогда конец экономическим реформам по ельцински-авенски-гайдаровски (Чубайсу пока только дозволяли точить ножи для разделки Российской Туши). А снег-то уже утоптан, добытчики из Бнай Брита стояли с ружьями на изготовку.
    Приняв постановление, съезд продолжал работу, а за его кулисами пошел Большой Торг. Вожди депутатов обсуждали с экономистами из правительства, как и на каких условиях избежать смены курса реформ.
       Буквально через несколько часов Гайдар принес на заседание кабинета, по-моему, написанное Авеном заявление о коллективной самоотставке правительства. Выклинивался главный мотив неожиданного решения: постановление съезда означает приостановку процесса приватизации (по бнайбритски?), а это вызовет голод и хаос. Была и не менее примечательная фраза: постановление съезда приведет "к свертыванию поддержки со стороны мирового сообщества". У оторванных от жизни "розовых мальчиков" сложилось убеждение, что акулы мирового капитализма уже набили под мышками России мозоли, постоянно вытягивая страну из нищеты. (Олег Попцов в своей книге "Хроника времен "царя Бориса" писал, что я прилюдно называл тогда команду Гайдара шпаной. Это соответствовало действительности. Атак я стал ее называть после комедии с самоотставкой).
    Гайдар пустил заявление по кругу -- автографы членов его команды уже красовались. Министр юстиции Николай Федоров (нынешний президент Чувашии), с кем мы пробивали в Верховном Совете СССР закон о печати, ставить свою подпись отказался.
    -- Михаил Никифорович, -- неуверенно посмотрел на меня Егор Тимурович -- а вы подписывать будете?
       -- Буду, -- ответил я. -- Не важно, что написано в заявлении. Важно то, что нашему правительству действительно надо уйти.
    Не сразу я догадался, что трюк с заявлением -- театральная постановка. Неплохо продуманная, в том числе, и психологически. Еще два дня назад дешевый шантаж, попытка взять "на испуг" только подзадорили бы депутатов. Но съезд уже занимался другими вопросам -- заявление правительства о коллективной самоотставке застало его врасплох. Депутаты перекипели, всю злость свою выплеснули с трибуны.
       Теперь им сказали, что с жесткостью в постановлении перебрали, чем довели правительство до политического самоубийства. А сформировать в спешке хороший состав нового правительства -- не получится. Надо искать компромисс. И съезд проголосовал за подготовленную его вождями декларацию, позволившую правительству игнорировать ранее принятое постановление.
    Правительство и курс реформ были сохранены. Ельцин потирал руки.
    Я не забыл о том, что он просил ему помогать. И понимал -- помогать можно по-разному. Лучше всего было выбрать такую позицию, когда ты должен привлекать независимых толковых специалистов к выработке экономической политики. Возможно, их авторитетное мнение способно поколебать уверенность упрямого Ельцина в том, что он затевает. Тогда была недоступна и четверть нынешней информации -- оставалось смотреть на поведение президента некрасовскими глазами: "Мужик что бык: втемяшится в башку какая блажь..."Еще в декабре 91-го (в январе намечалась либерализация ЦБ) я упросил бригаду ученых -- Валерия Чурилова, соперничавшего на первом съезде с Хасбулатовым при выборе Ельциным себе главного зама, профессора Владимира Бакштановского и Юрия Медведева, с которым подружился в АПН -- провести деловую прогноз-игру. Игрой она только называлась, а в принципе -- это моделирование последствий тех или иных решений государственных органов. Прогнозированием бригада занималась не первый год, точность ее предсказаний была очень высокой.
       Сначала мы должны были достичь единства в понимании целей реформ -- для чего они необходимы обществу. Не для того же, чтобы обогащать одних за счет ограбления остальных. Тогда это не реформы, а бандитский налет на страну. Тогда "реформаторы" ставят себя вне закона.
    Единства достигли.
       Благотворные реформы -- это поиск и установка баланса в разбалансированном государстве. Это создание равновесия между интересами центра и интересами регионов, между интересами фирм, предприятий, акционерных компаний и интересами всей экономики, между интересами личности и интересами общества, государства. Перекосы в какую-то сторону, тем более, преднамеренные, из корыстных побуждений "балансеров" только способствуют негативным процессам.
    В студиях телекомплекса "Останкино" мы собрали больше сотни ученых, директоров, инженеров, экономистов, банкиров из разных регионов России. И поручили им смоделировать ситуации на конкретных примерах, если: отпустить цены до приватизации, провести обвальное или поэтапное разгосударствление собственности; государство полностью уйдет из экономики или останется по убывающей регулятором перестроечных процессов и т. д.
       Люди работали двое суток: анализировали, считали, прикидывали последствия для своих регионов, для страны в целом. И выдавали рекомендации. Большая группа телеоператоров снимала все это действо на пленку.
    После урезания длиннот и монтажа получился материал для просмотра на четыре часа. Предсказано было все, что потом обрушилось на Россию. Но главное, участники Игры предлагали пути -- как безболезненнее для народа сменить экономическую политику. Доброкачественные реформы -- это приобретения для большинства, а не потери. Если наоборот, тогда мы имеем дело с контрреволюцией.
    Кассеты я принес к Ельцину -- у него выпрашивал деньги на Игру. И предложил организовать в ближайший из вечеров коллективный просмотр материала правительством.
       -- А что они у вас там наговорили? -- поинтересовался президент.
    Я начал рассказывать. Он слушал минут десять, потом сказал:
    -- Сплошная чернота. Передайте кассеты Бурбулису -- пусть они определятся с Гайдаром.
    Бурбулис был первым вице-премьером и материалом заинтересовался. Но, переговорив с Егором Тимуровичем, остыл. И засунул пленки куда-то подальше. Больше я их не видел. Просмотра не было -- сколько ни напоминал.
    Равнодушное отношение к судьбе России -- теперь привычное состояние нашего общества. Ельцину с Путиным удалось-таки вынуть из нации стержень меньше чем за одно поколение. Не без огрома-а-адной помощи подручного московско-питерского бомонда.
    А тогда люди поверили в добрые намерения новой власти, еще не догадывались о ее истинных целях и активно несли в кабинеты чиновников свои предложения по обустройству России. Поскольку у "розовых мальчиков" ходоки получали от ворот поворот, они шли к тем, кто имел прямой выход на Ельцина.
       Мне пришлось даже зачислить в штаб министерства аналитика -- лауреата Ленинской премии. С ним мы отбирали, на наш взгляд, ценные предложения, обобщали их и выводы излагали в записках президенту. С записками я направлялся к Ельцину. Он читал, затем авторучкой выводил угловатым почерком поручение: "Е.Т. Гайдару. Прошу рассмотреть". Все записки исчезали бесследно, как самолеты в Бермудском треугольнике -- не попадали в струю.
       7
       Последней моей настырной попыткой помочь реформатору-президенту была поездка в Японию. Ее предложил мне сам Ельцин -- что-то таинственное для него крылось в той силе, которая подняла за короткое время бедную островную страну до уровня великих экономических держав. Все-таки оставалось в Борисе Николаевиче русская зависть к успехам соседей.
    Япония после 45-го года начинала с нуля. Американцы сожгли напалмом ее города, включая Токио (все они были деревянными), и отказались предоставить помощь по плану Маршалла. А у страны -- ни полезных ископаемых, кроме небольших запасов каменного угля, ни земли для сельхозобработки: 85 процентов территории занимают горы. В этих горах, вырыв себе миллионы нор-пещер, и ютилась вся нация после поражения в войне.
       Оставалось только собирать на склонах траву для еды, да и та после атомных ударов по Хиросиме и Нагасаки была заражена радиацией во многих местах. Выпуск промышленной продукции составлял всего 28 процентов от довоенного уровня.
    Не сравнить стартовые позиции ельцинской России с Японией -- у Федерации была фора лет в пятьдесят. Объединяли нас только гипертрофированная военная индустрия (разрушенная у самураев американскими бомбардировками) и оккупационная администрация. Там -- официально назначенная и признанная западным миром команда генерала Макартура, действовавшая на правах победителя, здесь -- замаскированная структура Бнай Брита под псевдонимом Международный валютный фонд, диктовавшая политику реформ через представителей -- аборигенов.
       Японцы часто используют понятие "ошибки рынка". Свободному рынку вообще сопутствуют серьезные кризисы. А в транзитной, переходной экономике, где регуляционные рычаги старой системы демонтируются, а прочная новая институциональная база не создана, -- образуется опасный провал, безвластье механизмов развития. И сразу снимать конвой государства с режима перестройки экономических процессов -- самоубийственный шаг.
       Предприниматели, как электрический ток, выбирают кратчайший путь к прибыли -- либеральные правила абсолютно свободного рынка это им позволяют. И деньги начинают роиться вокруг спекулятивных, посреднических и других сверхдоходных для рвачей, но пустоцветных для общества "купи-продай" операций. А капиталоемкие отрасли будут похерены окончательно. (Так и произошло в России).
       Как ни давила на японцев оккупационная администрация Макартура -- они не отказались от государственного регулирования. Его смягчали постепенно, доведя до минимума только через 35 лет, в 80-е годы.
    Была разработана система приоритетных производств. На первое место поставили новую отрасль для страны -- выпуск автомобилей. И она, по замыслам реформаторов, должна была потянуть за собой расцвет металлургии, машиностроения и электронной промышленности, нефтехимпереработки. Уже в 80-е годы пять гигантов автомобилестроения -- "Тойота", "Ниссан", "Хонда", "Мазда" и "Мицубиси" произвели машин в два раза больше, чем Германия и начали теснить США. А про электронику и говорить нечего.
    Удивительно, но со временем Япония стала экспортировать и сельхозпродукцию -- это при ее-то ничтожных размерах пашни! А дело в том, что землю там не расхватывали жены разных мэров без кепок и в кепках, не засовывали себе под задницу, чтобы выгодно перепродать. Государство распределило ее крестьянам, которых обеспечило семенами, техникой, удобрениями. Не больше одного гектара на душу -- и никаких латифундистов! А значит -- и никакого сговора монополистов.
       Принцип реформ был острый, как бритва: "Если компания не служит обществу, то она заслуживает ликвидации". Американцы хихикали над причудами самураев и полезли было к ним с инвестициями. За годы Второй мировой войны кошельки янки распухли -- в самый раз размещать капиталы в Стране восходящего солнца с ее дешевой в то время рабочей силой. Для вывоза прибылей в США.
    Но японцы на законодательном уровне запретили иностранные денежные инвестиции в свою страну. Самые передовые технологические линии -- пожалуйста, завозить можно. А кто отважится выращивать себе конкурентов собственными руками?
    Оккупационная администрация расписалась в бессилии. Говорят, что Макартур, накрученный капиталистами -- соотечественниками, бросил премьер-министру: "Не для этого мы вас побеждали". Ему ответили: "Побеждали не вы одни, а с союзниками. Вам же не следует забывать о Перл-Харборе и Окинаве".
       Где в таком случае находили японцы деньги для подъема разрушенной экономики? У себя дома! В этом, пожалуй, главная составляющая "японского чуда". Точнее, в особенностях денежно-кредитной политики.
    Под национальные инвестиционные проекты были созданы специальные фонды -- для автомобилестроения, электронной, нефтехимической и некоторых других капиталоемких отраслей. Аккумулировал эти фонды и распоряжался ими Банк Японии. Граждане отдавали туда свои сбережения под большие проценты. Причем, с сумм в каждом фонде, не превышавших по эквиваленту ста тысяч долларов, налоги не брали.
    Японец -- обладатель полумиллиона долларов мог разложить их по пяти разным корзинам, не потеряв ни йены. Самые высокие проценты начислялись за вклады в фонд автомобилестроения. Гарантии гражданам давал сам император. За недолгое время были очищены все кубышки..
       Не кредитная функция стала основной в деятельности Банка Японии, а инвестиционная. Он сам после анализа выбирал перспективные объекты и вкладывал в них деньги, превращаясь на какое-то время в Главного собственника. Это позволяло ему рассчитываться с клиентами -- по их желанию -- акциями промышленных гигантов. Постепенно почти все японское население стало акционерами. А поскольку прибыль постоянно росла и оставалась в стране, то и на дивиденды людям грех было жаловаться.
    Причем государство установило такой порядок, когда львиная доля доходов не могла оседать в карманах начальственной верхушки. На каждом предприятии был (и остается) защищенный законами свой профсоюз, и прибыли распределялись коллективными решением. Все были заинтересованы лучше работать, больше получать и вкладывать средства в развитие и модернизацию своего производства.
    Напомню, что из глубины разрухи Япония поднялась к началу XXI века до позиций второй после США экономической державы мира.
    Ее политики с изумлением смотрели и смотрят на лидеров соседней России -- будь то Ельцин, Путин или Медведев, которые, как побирушки, бродят по планете с протянутой рукой: "Подайте, ради Христа, инвестиции нашей стране". И это в то время, когда уже не сотни миллиардов, а триллионы долларов, добытых горбом своих граждан, осели и продолжают оседать в офшорах, на зарубежных счетах чиновников, в экономиках чужих государств.
       Японская модель развития показалась мне привлекательной -- с учетом нашей специфики вполне пригодной для России. Я встретился с премьер-министром страны Миядзавой, с руководителями фракций в парламенте, побывал в императорском дворце. И везде с разрешения Ельцина ставил вопрос: а нельзя ли уговорить оставшихся в живых творцов "японского чуда" поехать в Россию месяца натри и поучить уму-разуму наших реформаторов?
       Дозволяя мне заманивать к нам интеллектуалов из соседнего государства, Борис Николаевич рассчитывал, видимо, усилить напор гайдаровской команды на слом старой экономической системы. Он не ожидал, что существует разница между рецептами Бнай Брита и японской практикой. Для него, как и для многих функционеров, получивших начальное марксистско-ленинское образование, капитализм был на одно лицо. Только в странах, где народ ерепенистый, буржуи вынуждены платить наемной черни больше, а где нация податливая -- меньше.
       Творцов "японского чуда" нашли -- вполне еще крепких самураев (регулярно один раз в четыре года они летали обновлять свою кровь на Филлипины или в Таиланд). Четверо дали согласие поехать и прихватить с собой трех хороших учеников. Условия?
    Токио это будет считать шефской помощью дружественной России. Но самураи не имею права работать даром: мы должны платить им символическую цену -- по одному доллару в месяц, обеспечить жильем и питанием. Правительственная дача в Архангельском их устраивала вполне.
    Ельцин внимательно слушал мой рассказ о поездке. Уточнял, переспрашивал. А когда я сказал, что в Японии распространена система пожизненного найма, ограничивающая произвол работодателей, и что там бесплатные детсады и лагеря отдыха для подростков, он даже выдохнул:
    -- Это же коммунизм!
       Может быть, и коммунизм. Не казарменный, не такой, о каком нам зудели десятилетиями. А коммунизм от слов "община, самоуправление", добровольно построенный снизу.
    -- Я подумаю, -- сказал как-то неуверенно Борис Николаевич. -- Переговорю с Егором Тимуровичем. А организовать приезд к нам японских экономистов поручу, когда надо, МИДу.
    Это "надо" так и не наступило. Прошла неделя, вторая, третья -- мне позвонил посол Страны восходящего солнца: как ему информировать уже собравших чемоданы соотечественников?
       Я встретился с президентом, и он сказал:
    -- Дайте отбой. Гайдар и его люди категорически против приезда японцев. Они даже пригрозили отставкой. А сейчас это совсем некстати.
    Не знаю, грозили они действительно, или это Борис Николаевич выдумал сам, чтобы от него отвязались. Но к восточному вопросу мы больше не возвращались.
       В той поездке у меня было одно деликатное поручение Ельцина. Он собирался с визитом в Японию, а летать без подарков для принимающих стран не любил. Работники нашего МИДа вместе с Геннадием Бурбулисом готовили предложения, как добиться заключения с соседями мирного договора. Камнем преткновения были по-прежнему острова Курильской гряды, отвоеванные у Японии в 45-м году. До войны рыбаки соседнего государства вели там промысел лососевых.
    Все "спорные" острова разместились бы на третьей части Московской области -- с их вулканами вроде "Тяти" да каменистой почвой. И нужны они не столько Японии (для ловли рыбы Достаточно международных лицензий), сколько Соединенным Штатам Америки. Потому что с островов можно держать под контролем проход подводных лодок в Ледовитый океан и блокировать морские пути с Дальнего Востока к тихоокеанскому побережью Америки.
       В 45-м году, подписывая мирный договор в Сан-Франциско, самураи закрепили своей подписью положение, взятое из Ялтинского и Потсдамского соглашений: "Япония отказывается от всех прав, правооснований и претензий на Курильские острова и на ту часть острова Сахалин и прилегающих к ней островов, суверенитет над которыми Япония приобрела по Портсмутскому договору от 5 сентября 1905 года". (После поражения царской империи в русско-японской войне). Закрепили и успокоились. До смерти Сталина сидели тихо и американцы.
       А потом они стали подзуживать японцев, направляя им официальные бумаги Госдепа: "добивайтесь от СССР возвращения своих северных территорий. Выдвигайте это непременным условием для заключения двустороннего мирного договора с Советским Союзом". (В документе, подписанном в Сан-Франциско, автографа представителя нашей страны не было). В 56-м году госсекретарь США Даллес поставил перед самураями ультиматум: если они согласятся с потерей островов Итуруп и Кунашир -- важных в военно-стратегическом отношении, -- то янки навечно сохранят за собой Окинаву и весь архипелаг Рюкю. Небольшие острова Шикотан и Хабомаи, не представлявшие опасности для военно-морского флота США, интересовали американцев значительно меньше.
    Но как раз только эти, "неинтересные" для Америки острова, и соглашался отдать соседям в том же 56-м году Никита Хрущев в обмен на заключение мирного договора, плюс возвращение острова Окинава Японии и вывод всех иностранных войск с территории государства. США, естественно, были категорически против такой сделки.
       Новый дипломатический штурм Курильской гряды они предприняли при Горбачеве. На Михаила Сергеевича давил сам президент США Рональд Рейган и его верный помощник в СССР -- министр иностранных дел Эдуард Шеварднадзе, который сторговался продать все острова за 26-28 миллиардов долларов. Но под Горбачевым уже покачивалась земля: можно безнаказанно сдавать интересы страны в тайном режиме (пока там кто-то пронюхает!), а тут пришлось бы сразу объясняться с недовольным народом. И он не сунул голову в петлю.
       Теперь американцы подкатили к "другу Борису" -- Ельцину, а он поручил помощникам "найти варианты". И мидовцы с Бурбулисом предлагали на первых порах вернуться к обсуждению хрущевской трактовки, не затрагивая интересов США: передача соседям части "северных территорий" возможна, но при определенных условиях.
    Какие это условия -- никто пока не придумал. Да и стоило ли ворошить давно сопревшую проблему -- у России внутренних забот было по горло. Жили без двустороннего мирного договора с Японией почти полвека, можно жить и дальше -- хоть сотню лет.
    Но Ельцин попросил меня коснуться в Токио этой темы при встречах с журналистами -- ему хотелось спровоцировать общественную реакцию и посмотреть на нее.
       У меня позиция русского мужика: не отдадим ни пяди родной земли! И напрасно считали, будто Россия ослабла настолько, что пришла пора теребить ее с запада и востока. Об этом я сказал на пресс-конференции в Токио и напомнил формулировку из Сан-францисского мирного договора. А далее выплеснул в зал предложение: "...но если японским крестьянам не хватает для обработки земли, то не исключена возможность предоставления им площадей на малозаселенных островах Шикотан и Хабомаи. Предоставления в аренду, используя опыт Окинавы". Условия и сроки аренды земли -- предмет переговоров. Но это -- компетенция высшей власти России.
       На Окинаву я слетал заранее. Хотя американцы трубили, что в 72-м году вернули остров Японии, хозяйничали там они. В сорок седьмую префектуру под названием "Окинава" входил 161 остров архипелага Рюкю, и местные чиновники везде имели влияние, кроме главного острова и тех территорий, где располагались американские части. На главном острове делами управляли люди в погонах. Даже визу на остров -- непотопляемый авианосец мне оформляли через Госдеп США -- а это говорит само за себя. Окинава была напичкана военными базами янки -- японские крестьяне обрабатывали посевные участки и кормили солдат.
    На островах Хабомаи и Шикотан тоже располагались наши военные гарнизоны и рыболовецкие промысловые базы. Японские арендаторы могли обеспечивать их всем необходимым -- не надо завозить продукты с материка.
       Мне казалось, что я выполнил поручение Ельцина и в то же время не открыл никаких Америк. И действительно, японская пресса сдержанно отреагировала на мои предложения, а часть изданий -- с досадой. А в российских СМИ послышалось громкое ворчание: зачем пускать самураев на нашу территорию? Хотя лично меня пощипали в некоторых газетах, я посчитал это добрым знаком: общество еще не разбил паралич равнодушия. И это был предупредительный выстрел Ельцину -- не высовываться с проблемой "северных территорий". Большинство японцев уже свыклось с потерей, сколько бы их ни науськивали американцы, а наши -- затопчут. Даже Горбачев поостерегся.
       Мы поговорили с Борисом Николаевичем на эту тему. Взвесив все обстоятельства, он тогда отложил визит в Токио. Не царское это дело -- ездить в гости с пустыми руками. Позднее под всплески омуля на Байкале он в компании с другом "Рю" (премьер-министром Японии Рютаро Хасимото) вспомнил об островах и все норовил подарить их восточному гостю.
    Непомерную щедрость Ельцина в раздаче интересов России я объяснял длй себя его ревностью. Он очень ревновал мировую элиту к Михаилу Сергеевичу Горбачеву. Куда ни прилетит -- везде "Горби" да "Горби". А ему так хотелось, чтобы планета исступленно кричала, как Юрий Лужков с трибуны митинга на Васильевском спуске: "Ельцин! Ельцин!" Его же поначалу воспринимали чуть ли не антиподом генсека ЦК КПСС, содравшего шкуру с Советского Медведя -- СССР. Поэтому Борис Николаевич старался изо всех сил прыгнуть в обещаниях выше Михаила Сергеевича, пойти в уступках -- дальше его.
    Неожиданно Ельцин издал указ о назначении меня заместителем председателя Правительства России с сохранением поста министра печати и информации. Неожиданно, потому что я узнал о решении президента из сводок новостей.
    Мнительный Бурбулис схватил меня за руку в коридоре:
    -- Как тебе удалось уломать Бориса Николаевича?
       Я сказал, что никак -- даже предварительного разговора с ним не было.
    -- Так не бывает, -- процедил недоверчиво Бурбулис, видимо, подозревая какую-то игру за спиной.
    А именно так чаще всего и случалось в последующие годы: люди узнавали о своем назначении или освобождении от работы из прессы.
    У меня уже была трудоемкая общественная нагрузка, возложенная указом президента: председатель комиссии по рассекречиванию архивных документов. Теперь Ельцин обязал меня курировать министерство культуры и налаживать взаимодействие власти с религиозными конфессиями.
       -- Но в первую очередь, -- сказал он мне при встрече, -- я поручаю вам взять под свою опеку ремонт Большого театра и реконструкцию Третьяковской галереи.
    После этого стал проясняться замысел президента: загрузить меня основательно текучкой, чтобы не жужжал, как назойливая муха, над головами реформаторов -- экономистов. Возможно, я переоценивал внимание Бориса Николаевича к моей персоне, но так мне тогда казалось.
    С главным строителем Москвы Владимиром Ресиным мы, как прорабы, по утрам проводили планерки. Надо отметить, профессионал он высокого класса -- работали его подразделения четко и качественно. Первые три-четыре недели Ельцин регулярно спрашивал меня, как продвигается дело, а затем потерял к нему интерес.
       На заседаниях правительства между тем обострялся разговор о деньгах. Российскую экономику съедал рак взаимных неплатежей, без зарплаты сидели миллионы ученых, врачей, учителей, работников культуры. Кредитные линии под большие проценты открыли нам Международный валютный фонд (МВФ) и некоторые западные государства.
    У Бориса Николаевича был свой принцип распределения полученных средств: выделять тем, кто может устроить в стране крупную заварушку. Так, распоряжением N 85-р он разрешил чиновникам Военно-воздушных сил заниматься коммерцией и выделил им под непонятные цели девять миллиардов долларов (!). На коммерческую основу начали переходить другие войска нашей армии. Чистоган в Воруй-стране стал натягивать на себя военный мундир. Генералы сказали: "Теперь нам вместе с Ельциным будет что защищать от народа!"
       Но в основном деньги МВФ, выделенные Федерации, даже не пересекали границу -- ими оплачивали проценты за прежние кредиты Советскому Союзу. На оплату процентов уходила и большая часть зарабатываемой валюты. Брать по нарастающей новые кредиты, чтобы расплачиваться со старыми -- это сползание страны в долговую яму. И Россия под толчки МВФ -- финансового органа Бнай Брита заскользила вниз по крутому склону.
       8
       Что за долги припирали нас к стенке тогда и припирают сейчас? И были ли они на самом деле? О, это скрыто от землян так же надежно, как обратная сторона Луны.
    Работа с долгами Советского Союза была любимым занятием гайдаровской команды. К ним она припадала толпой, словно паломники к святому источнику. На вспашке зелено-долларовой нивы потели и сам Гайдар, и его братья по "чикагскому разуму" -- Петр Авен, Анатолий Чубайс, Александр Шохин, Михаил Касьянов, Андрей Вавилов и проч. и проч.
    На наши вопросы в дни заседаний правительства мы всегда получали туманные ответы. Все делалось тоже в глубокой тайне. Позже Гайдар обнародовал сумму внешней задолженности СССР в 110 миллиардов долларов. Касьянов-- 95 миллиардов, ЦРУ США насчитало -- 70,2 миллиарда, представители Счетной палаты РФ на основании документов подтвердили -- 37 миллиардов долларов. Близкую к этой цифре называл последний премьер СССР Павлов -- 35 миллиардов долларов. (ЦРУ США пояснило, что в его сумму вошли и коммерческие кредиты).
       В то же время Советскому Союзу 49 государств должны были свыше 120 миллиардов долларов. Такому положительному сальдо можно только завидовать.
    Как видим, между подтвержденными цифрами и выдуманными экономистами-финансистами разница ощутимая. Но деньги из страны отправляли не по ведомостям Счетной палаты, а по документам, составленным теми самыми экономистами-финансистами. Куда, на какие счета -- догадаться не трудно. А зарубежные дебиторы нам что-то платили? Не припомню, чтобы в бюджет страны поступали сколько-нибудь значительные суммы.
       Работа с долгами была превращена в сверхдоходную подпольную индустрию. Только слышались иногда крысиные взвизги -- это отпихивали друг дружку от корыта с зеленым кормом чиновники. На работе с внешними долгами, как лебеда на навозной куче, быстро выросли известные олигархи.
       Как же удалось так подьявольски запутать простой вопрос? Казалось бы, взяла страна в долг, и вот она запись в минфиновских кондуитах -- не вырубить топором. Дала -- тоже несмываемая отметина в документах. Все как на ладони.
    Но я рассказывал в предыдущей главе о кадровом центре Бнай Брита -- Международном Венском институте прикладного системного анализа (ИИАСА), где с финансами учат выделывать такие заячьи петли, чтобы сам черт не мог их распутать. А ученики из России у центра оказались прилежными.
       Это была компетенция и обязанность финансово-экономического блока правительства -- при объявлении правопреемства России подвести под активы и пассивы, доставшиеся в наследство, базу международного права. С участием МИДа, конечно. Работа трудоемкая, кропотливая -- вообще не просто из обломка державы вытачивать государство с совершенными формами. Но никто даже пальцем не пошевелил. Все заявления нашей власти о том, что долги Советскому Союзу -- свыше 120 миллиардов долларов -- дебиторы должны отдавать России, воспринимались в мире как пустая риторика.
       СССР ликвидирован -- возвращать кредиты некуда и некому. России? Но с какой стати? Требовать можно все что угодно, но где правовые основания? Россия должна была перезаключить международные договора и перевести финансовые активы Советского Союза на себя, что не сделала и делать не собиралась. С юридической точки зрения мы оказались в полном дерьме.
    Странная опрометчивость, не правда ли? Люди пришли в правительство не из деревни Секисовки, что прозябала в окрестностях Оймякона, и временем располагали, Гайдар был вместе с Ельциным на подписании Беловежских соглашений и при желании мог еще там подготовить нужные документы. Тем более рядом с ним находились опытный юрист вице-премьер Сергей Шахрай и министр иностранных дел Андрей Козырев. Мог, но не захотел.
       Зато потом его команда с завидной активность втаскивала Россию в Парижский клуб, который взялся решать судьбу тех самых долгов Советскому Союзу -- в 120 с лишним миллиардов долларов. Втащила и выдала это за свою большую победу.
    Ну еще бы! В Парижском клубе сделки ведут за закрытыми дверями, что называется, при погашенном свете -- как и полагается масонским ложам. Сколько десятков миллиардов ушло направо, а сколько -- налево, в том числе переговорщикам от России, посторонним знать не положено. Парижский клуб сразу же уполовинил обязательства других государств перед Советским Союзом (считай, перед Россией) -- со 120 до 60 миллиардов долларов. А потом стал потрошить оставшуюся сумму.
    Мы тоже могли плюнуть на своих кредиторов? Могли. Но тогда арестовали бы нашу собственность за рубежом и перед нами замуровали бы все ходы к внешним займам. А Россия, как финансовый диабетик, уже была не способна жить без импортного инсулина.
    В конце брежневского периода за Советским Союзом числился внешний долг -- в десять миллиардов долларов. Это зафиксировано в документах. А сколько заняла при Горбачеве сама центральная власть и сколько под гарантии Кремля набрали для самостийных союзных республик -- вопрос тоже для простой арифметики.
       Достаточно было посчитать и юридически оформить договора с каждой бывшей союзной республикой. Но и это не было сделано. И, как предполагаю, не без умысла. (Меморандум "О взаимопонимании относительно долга иностранным кредиторам СССР", подписанный двенадцатью республиками еще до прихода к власти гайдаровской братии -- в октябре 91-го, сплошь состоял из общих слов).
    Через официальные договора пришлось бы высветить реальные суммы долгов. А прозрачная бухгалтерия -- серьезная помеха для умыкания: парламент будет следить за каждой обозначенной в документах копейкой. Стало быть, надо основательно замутить бухгалтерию, как воду -- в ней проще ловить миллиарды. Даже книга долгов СССР и России находилась (если не находится до сих пор?!) в одной из германских фирм. (Вся правда о размерах и судьбе внешних долгов -- и тех времен, и последующих лет -- по-прежнему за семью замками. И "нынешний Авен" Алексей Кудрин называет сначала одну цифру, потом совершенно другую -- и обе заоблачные. "Преемственность власти, понима-ашь!"),
       Из такой бухгалтерской мути выплывали парадоксальные ситуации. В последние дни своей жизни Советский Союз купил в кредит за рубежом 37 миллионов тонн зерна. Кредит сразу повесили на шею РФ как правопреемницы СССР. А куда пошли поставки зерна -- в голодные регионы России? Какая-то часть -- да. Но миллионами тонн наполняли свои закрома бывшие союзные республики, в том числе пионеры независимости -- Эстония, Латвия и Литва, где уже сочиняли иски к нашей стране за сталинскую "оккупацию" их государств. За счет России продолжало поступать нашим соседям импортное оборудование для промышленных предприятий.
    А мы-то на заседаниях правительства все время искали деньги для затыкания дыр. Искали даже на стороне. Министры-просители средств у команды Гайдара видели резервный источник в возвращении партийных денег, выведенных за рубеж
    Тогда была мода надеяться на финансы, припрятанные функционерами КПСС, как будто они решили бы все проблемы. Генеральной прокуратуре РФ дали задание заняться поиском -- она готовила и рассылала международные поручения (правда, результаты ее работы до сих пор не известны).
       И тут руководитель аппарата правительства Головков радостно сообщил, что Авен с Гайдаром нашли американское агентство "Кролл Ассошиэйтс" -- с ним уже подписан конфиденциальный контракт. А Генпрокуратура? "У нее свое поле деятельности, у "Кролла" -- свое". Агентство, якобы, очень авторитетное, с большими связями -- уж оно-то вытянет украденное из всех тайников. (В разное время "Кролл" раскрыл номера зарубежных счетов филиппинского диктатора Маркоса и Саддама Хусейна). Сколько ему заплатили из бюджета -- этот вопрос меня не интересовал (хотя называли сумму в полтора миллиона долларов). Обычно сыщики брали проценты от найденных капиталов. Оплата по выработке долларовых кубометров -- справедливое дело. Так что в любом случае в добрый путь!
    Где и сколько денег нарыл "Кролл", большинство членов правительства так и не узнало. В бюджет России не вернулось ни цента, а отчет агентства бесследно исчез. Навсегда. Авен успокаивал, что в отчете ничего интересного не было -- так, данные из газетных публикаций. Неужели молодые революционеры Гайдар и Авен с чистыми душами, как дыхание перемен, напоролись на халтурщиков?
    Сыщикам в контракте прямо было поручено узнать: "о денежных Фондах и других активах, находящихся за рубежом и принадлежащих российским и бывшим советским предприятиям и физическим лицам". Задание, правда, немного странноватое -- искать не деньги КПСС, а составлять базу данных на состоятельных россиян и экспортную выручку предприятий. Для чего?
       Чуть позже я поинтересовался у ребят из Службы внешней разведки, что из себя представляет "Кролл"? Ребята поковырялись в памяти и бумагах -- информации набралось достаточно.
       "Кролл" не единственная сыскная фирма, рыскающая по планете. Все они созданы по инициативе деятелей Бнай Брита, а укомплектованы отставными агентами ЦРУ и британских спецслужб. По-прежнему работают на эти спецслужбы и заимствуют у них, когда надо, секретные данные. Отсюда та легкость, с которой они раскрыли зарубежные счета Маркоса и Хусейна -- оппонентов США, находившихся под лупой ЦРУ.
       Особый интерес сыскных фирм -- к странам, богатым энергоресурсами, и потребителям американского оружия. Там, в том числе и в России, они действуют без стеснения, зная, что супердержава их прикроет всегда. (В Бразилии были пойманы за руку и арестованы сразу пять агентов "Кролла" за незаконное прослушивание членов правительства этого государства. После окрика Госдепа Соединенных Штатов бразильцы дело замяли. В Афинах из помещений посольства США "фирмачи" записывали разговоры с сотовых телефонов премьер-министра Греции, министров обороны, госбезопасности, высокопоставленных военных, ведавших закупками вооружений. На невыгодных условиях греки ежегодно платят Америке за пушки и танки три с половиной миллиарда долларов. И янки должны знать, кто проявляет недовольство или предлагает сменить поставщиков. Этой афинской истории тоже хода не дали).
    Перед "Кроллом" и другими сыскными агентствами поставлена цель собирать материалы для шантажа или подкупа политиков, бизнесменов и обеспечивать нужной информацией золотой фонд Бнай Брита -- олигархов с провашингтонскими убеждениями. Но этот колющий инструмент Суперордена иногда попадает в кривые руки. Профессионализма сыщикам не хватает -- топорно работают. Видать, с кадрами разведчиков в США и Великобритании тоже не сладко.
       Уже в послеельцинскиегоды с просьбой найти управу на "Кролл" в полицию обратился председатель международного арбитражного суда в Цюрихе Бернард Майер-Хаузен. Агенты демонстративно преследовали его по пятам и запугивали, добиваясь решения в пользу клиента "Кролла"-- консорциума "Альфа-групп" по скандальному хозяйственному делу (продажа акций ОАО "Мегафон").
    Одновременно с Майер-Хаузеном попросил защиты у полиции глава инвестфонда 1РОС, датский юрист Джефри Гальмонд -- участник судебного разбирательства вокруг "Мегафона": с криком "Караул!" он примчался в Москву и на пресс-конференции рассказал, что "Кролл" третирует всех, подкупает свидетелей и за их лжепоказания "против членов российского правительства" -- в пользу "Альфа-групп" предлагает гонорар по миллиону фунтов стерлингов. Один из таких "свидетелей" попросил у Гальмонда два миллиона фунтов стерлингов -- тогда он откажется от сделки с "Альфа-групп".
       А в Таллине были задержаны два сотрудника сыскного агентства "Дилидженс" -- младшего брата "Кролла". В списке руководителей этой фирмы -- министр по чрезвычайным ситуациям при президенте США Джордже Буше Джо Олбау, а члены совещательного совета -- директор ФБР Уильям Вебстер, глава администрации президента Клинтона Томас Мак Ларти и министр внутренних дел Великобритании Майкл Говард. Все -- бывшие. Агенты обложили аппаратурой прослушивания и слежения прибывшего в Эстонию председателя правительства России Михаила Фрадкова. В прибалтийской республике премьер вел переговоры об условиях транзита нефти через ее территорию.
       Деталями переговоров, а также позицией и, возможно, личными интересами Фрадкова интересовалась офшорная компания (ошибка распознавания) аффилированная с "Альфа-групп". Поскольку занималась она перекачкой нефти. Пойманные агенты "Дилидженса" выдали эстонским полицейским заказчика операции-- эту компанию и того, кто послал их в Прибалтику -- "Кролл".
    Информированный читатель знает, что богатый "Альфа-банк", где президентствует олигарх Петр Авен, входит в консорциум "Альфа-групп", где наверху пирамиды другой олигарх -- Фридман. И что Авен (еще он -- член наблюдательного совета директоров "Альфа-групп") с Фридманом давние кореша.
       Еще в начале 90-х фирма Фридмана "Альфа-Эко" занималась крупными поставками из Индии сахара, ковров и чая. Поставки шли, в том числе, за счет долга Советскому Союзу. А подобные контракты были в компетенции авенского министерства внешнеэкономических связей.
    И с "Кроллом" Авен, как родные братья. Так сказать, одному богу молятся. Когда в начале 92-го несведущие члены российского правительства ожидали от "Кролла" обнадеживающих результатов, Гайдар с Авеном, наверное, тихо посмеивались. Не для того ли они выбрали для контракта "свое" агентство, чтобы получить на кого-то компрометирующие материалы и через шантаж использовать их для нечистой игры? Такое подозрение возникало у многих. (Кстати, после наших публичных обвинений "Кролла" в недееспособности, руководство этого агентства распространило по каналам ИТАР-ТАСС следующее заявление: "Мы можем заявить, что "Кролл ассошиэйтс" на самом деле проводило расследование по поручению российского правительства и что мы смогли добыть и передать значительный материал российским властям".).
       Все и всех завязывала в труднораспутываемые узлы политика Бнай Брита. Члены братства Мамоны должны зависеть друг от друга по-крупному, как в шайке мокрушников, чтобы разоблачение кого-то одного считалось угрозой остальным. Россия раньше не видывала таких масштабов коррупции (то-то еще ждало ее впереди!) -- ворье со всего мира слеталось в Кремль и на Старую площадь, словно на виноградный сироп.
       Нам было видно, как ультралибералы нервничали и не сегодня-завтра ожидали от съезда пинка под зад. Поэтому спешно строили для себя запасные аэродромы. (Впрочем, боялись напрасно: многие пересидели во власти и сам съезд, и всех недовольных депутатов).
    Анатолий Чубайс, получивший карт-бланш от Ельцина, бесцеремонно швырял в костер криминальной приватизации лучшие предприятия, не уведомляя об этом даже министров, в чьем подчинении они находились. (Однажды я сказал ему: "Толя, партизань, раз тебя президент заставляет, но если тронешь хоть одну структуру моего министерства, я тебе голову оторву!". Удивительно, но до моей отставки он не прикоснулся к собственности нашего ведомства. А этот разговор вспоминал при членах правительства не раз. Гайдар ему сказал обо мне: "Он непредсказуем". Хотя справки, что я не отвечаю за свои поступки, у меня, говоря между нами, не было).
    Насмерть схватывался с Гайдаром и Чубайсом на заседаниях правительства министр промышленности России Александр Титкин. Он был опытным инженером-конструктором: работал директором производства "Атоммаша", генеральным директором Балаховского машиностроительного завода, потом -- Тульского объединения "Тяжпродмаш". Поддался обаянию Ельцина и отказался от депутатского мандата, чтобы заняться реформами непосредственно. Как он страдал от осознания своей беспомощности! Мосты к возращению на другой берег сжег, на этом -- пьяная вседозволенность необольшевичков. Они с ним нисколько не цацкались: за его спиной пускали в продажу лучшие заводы, обеспечивавшие безопасность страны. Многие предприятия через подставные фирмы были куплены иностранцами -- и тут же по разным причинам закрыты.
       -- Вы действуете, как барсеточники, -- шумел Титкин на Гайдара с Чубайсом
    Он апеллировал к президенту. Те тоже жаловались: не понимает сути реформ. Перед Ельциным уже в который раз вставал выбор. И он снова сделал его: взял да и упразднил министерство промышленности.
    Но я о запасных аэродромах. Которые засветились позже теплыми огнями коммерческих банков, финансовых корпораций, институтов транзитной экономики и т. д. Если гайдаровская братия по-черному грабила собственность министерств во главе с чужаками, то до активов своих ведомств посторонних не подпускали -- берегла для раздела между собой. Особенно это касалось курицы, приносившей золотые яички -- Министерства внешнеэкономических связей (МВЭС).
       При той политической ситуации Авен вполне мог занять пост вице-премьера, отвечающего за стратегию реформ по-бнайбрит-ски. И Ельцин утвердил бы его без звука. Но должность "воздушного" вице-премьера (без права направлять финансово-имущественные потоки), хоть и почетна, а дивидендов -- никаких. И Авен выбрал для себя тихое, но очень доходное место -- главы МВЭС.
    Старые друзья порекомендовали Петру Олеговичу присмотреться к Михаилу Ефимовичу Фрадкову, представлявшему Россию при ГАТТ (теперь -- Всемирная торговая организация -- ВТО). Это потом Фрадков станет чуть-чуть набираться вальяжности на должностях министра и премьера правительства, а в 92-м он выглядел чиновничком тридцать второго разряда. Такие как раз умеют и торговать и приторговывать. Авен присмотрелся и взял его к себе замом министра. Вместе они начали составлять план приватизации активов МВЭС.
       Когда Пятый съезд депутатов дал президенту дополнительные полномочия, Титкин и я предложили Ельцину ввести временно госмонополию на внешнюю торговлю нефтепродуктами и зерном. Временно -- пока не уляжется пыль хозяйственной неразберихи и не появится институциональная база, способная действовать кнутом и пряником тарифной политики.
    Горбачевские реформы загнали половину российской экономики в тень, прекратились экспортные поставки машин, оборудования, наукоемкой и другой промышленной продукции. Коммерсанты гнали за рубеж лишь нефть и зерно, присваивая выручку и оставляя голодной стране только крохи в виде обязательных валютных отчислений.
       Еще в 88-м году, до обрушения экономики от горбачевско-рыжковского атомного налета государственное внешнеторговое объединение "Союзнефтеэкспорт" поставило на мировые рынки 125,8 миллиона тонн нефти и 57,5 миллиона тонн нефтепродуктов, значительно пополнив казну. А на момент нашего разговора с Ельциным в России уже орудовало 150 фирм-экспортеров горючего сырья, которые до предела сбили на него цену в отчаянной борьбе за покупателя. Ни одна нефтедобывающая страна не позволяла себе такой глупости. И вообще все нормальные государства, включая Швецию, Японию, Италию, Норвегию, Германию, Бразилию, Индию и т. д., старались жестко регулировать внешнеэкономическую деятельность в интересах своих народов.
       Ельцин на наше с Титкиным предложение пожевал губами, помолчал и перевел разговор на другую тему. Это было на заседании правительства, президент -- глава кабинета министров должен был ставить вопрос на голосование, но он проигнорировал его.
    А Гайдар с Авеном приготовили для Ельцина проект указа "О либерализации внешнеэкономической деятельности на территории РСФСР". И Борис Николаевич подписал его 15 ноября 91-го года.
       Где он подмахнул документ, не знаю. Но знаю, как он иногда это делал. Приедешь в рабочее время к нему на дачу по какому-то делу, Наина Иосифовна покажет рукой в дальний угол царских угодий, где старица Москвы-реки отгорожена от основного русла земляной дамбой: "Там он!" Спустишься по мощеной дорожке, и вот он Хозяин Земли Русской, восседавший на берегу в походном кресле с двумя удочками. Рядом -- подкормка, банки с дождевыми червями и тесто формы теннисного мяча. А в сторонке автофургон с правительственной связью и дремлющей охраной. "Борис Николаевич работает с документами".
    -- Что-то надо подписать? -- спросит нетерпеливо президент, искоса поглядывая на поплавки. Рыбаки не любят, когда возле них толкутся посторонние люди. Кому надо пропихнуть что-то свое -- подписывали.
       Указ давал полную волю торговцам нефтью. А шестой его пункт гласил: "Отменить на территории РСФСР все виды обязательных валютных отчислений, а также налоги на экспорт и импорт товаров (работ и услуг), установленные Президентом СССР и органами Союза ССР". Крохотные фирмы-экспортеры росли, как на дрожжах. Ребята в малиновых пиджаках заполонили Европу, предлагая нефть по бросовые ценам.
       Я помню круглые глаза Ельцина, когда мы стали подбивать итоги первого квартала 92-го. Еще вчера Россия имела положительное внешнеторговое сальдо -- плюс полтора миллиарда долларов, а тут сразу получила минус 2,5 миллиарда. Валютные резервы на нуле -- надо срочно бежать в МВФ за кредитами. Все доходы от внешнеэкономической деятельности сократились за квартал в семь раз. Ельцин не горюнился бы из-за таких пустяков. Да вот беда -- по стране катился ропот недовольства, а любая угроза личной власти беспокоила его больше всего.
       Он стал спускать на Авена собак, а тот вместе с Гайдаром начал вводить институт спецэкспортеров -- рассадник коррупции. За взятки чиновникам Петра Олеговича спецэкспортером мог стать даже полотер из клуба филателистов.
    Со временем я только укреплялся во мнении, что надо было вводить госмонополию на внешнюю торговлю нефтью, да не на месяцы -- на годы. И ужесточать народный контроль за использованием прибылей. Тогда вместо яхт, королевских замков и футбольных клубов наперсточников -- Абрамовичей были бы у России новые детсады, школы, больницы. А если невтерпеж было шустрякам-абрамовичам торговать -- шили бы, к примеру, сапожки для дам, изобретали и производили машины и гнали бы за рубеж, оставляя в стране налоги. Правда для этого кроме пещерной жадности надо еще светлые головы иметь на плечах.
       Понятно, что Авен с Гайдаром вредительствовали не от нечего делать. Поспешный указ был нужен для выключения из процесса государственных внешнеэкономических предприятий. Они становились ненужными -- можно смело приватизировать их зарубежную собственность. Аудиторы ведомства Авена уже прикидывали, сколько взять со своих чиновничков, чтобы не рассердить их, за тот или иной объект. Зарубежную собственность "Союзнефтеэкспорта" оценивали в две тысячи долларов, хотя она стоила около миллиарда зеленых. Здания и имущество этого объединения находились в Великобритании, Франции, Дании и Финляндии. А еще была собственность за кордоном у объединений "Новоэкспорт", "Техмашимпорт", "Тяжпромэкспорт", "Продинторг", "Технопромимпорт", "Технопромэкспорт"...
       Вспугнуло охотников за общеевропейскими ценностями рычание Ельцина -- его недовольство работой Авена нарастало с каждым месяцем. (Говорили, что служба федеральной безопасности Виктора Баранникова застукала Авена на тесных контактах с агентами израильского "Моссада". Но в таком случае Борис Николаевич должен был шпынять каждого третьего в своем окружении. Он, видимо, не думал, что все покатится к обрыву с такой чудовищной скоростью -- эх, чуть помедленнее бы кони несли! И понимал: определяли эту скорость не Авен с Гайдаром -- они такие же марионетки, как и сам президент. Диктовали экономическую политику правая рука Ельцина, "комиссар", приставленный к нему Международным валютным фондом -- Джеффри Сакс со своей группой советников. Но Сакс -- личность неприкосновенная, и Борис Николаевич оттягивался на Авене, зная о его дружбе с западными засланцами. Из некоторых задушевных бесед с Ельциным я открыл для себя: уральское мужицкое начало в нем противилось близкому соседству с такими людьми, подыгрывать им. Но обязательства перед некоей влиятельной силой вынуждали президента терпеть рядом с собой хамоватую публику, покровительствовать ей и даже прислушиваться к ее рекомендациям. Эта изнуряющая внутренняя борьба и гнала Ельцина на время прочь из Кремля -- к удочкам и бутылке).
       Потом Авен откочевал из правительства на запасной аэродром, построенный в стахановском темпе. Но дело ультралиберального костыля Гайдара и разоблачителя тупоголовой сущности русского лузера продолжили Фрадков с новым министром Давыдовым. При приватизации "Союзнефтеэкспорта", переименованного в "Нафта-Москва", получили за необременительную сумму: юридические лица -- 79,24 процента и физические лица -- 15,76 процента акций. А хозяевам государственной собственности на миллиард долларов досталось: Министерству имущественных отношений -- 0,0001 процента, Российскому фонду федерального имущества -- 5 процентов акций. Кто эти физические и юридические лица, нам с вами, читатель, открывать не хотят.
    Без потерь для карманов активистов Бнай Брита были приватизированы другие внешнеэкономические предприятия. И после всего этого Авен еще сомневался в верности своего бывшего зама Михаила Ефимовича! Зачем друганы "Альфы" из "Кролла" учиняли за Фрадковым слежку в Эстонии -- для профилактики, что ли? Или в этой среде все живут по законам кидал?
       9
       Российские журналисты выдвигают разные версии по поводу капиталов Петра Олеговича и консорциума "Альфа-групп". Одни пишут, что Авену через его старшего брата -- преуспевающего израильского бизнесмена дает деньги "Моссад". Другие ссылаются на подпитку от международных финансовых групп и, в частности, олигархического сообщества США. Не хочу вместе с газетчиками ударяться в догадки. Пустое. Лишь напомню коллегам: деньги шли и идут не в Россию, а исключительно из России. В мире нет дураков, которые отрывали бы что-то от себя на благо русского населения. Альтруисты на Западе вымерли раньше мамонтов. Только мы, бесштанный народ, умудрились слепить и терпим систему, когда наши богатства достаются кому угодно, кроме отчего дома.
       Очень старались "чикагские мальчики" внедрить побольше агентов "на вырост" в государственные органы. Получилось -- да и не могло иначе при беспринципной позиции Ельцина. Сегодня людьми Гайдара, Чубайса и Авена заражены, как сифилисом, все сколь-нибудь значимые структуры: администрация президента, правительство, министерские аппараты, Центробанк и даже правоохранительные службы. Эти люди теперь продвигают криминальные интересы своих бывших патронов, окопавшихся в бизнесе (правда, прослушивают телефоны друг друга -- не кинули ли при разделе добычи), прикрывают их от уголовных преследований.
    Классический пример "групповухи" продемонстрирован был при захвате консорциумом "Альфа-групп" богатейшей Тюменской нефтяной компании (ТНК). Выдвиженец Чубайса из Питера Алик Кох (так его называет сам Толик), будучи уже вице-премьером российского правительства, отвечал за проведение аукциона по ТНК. И так закрутил многоходовую комбинацию, что компания легко досталась Авену с Фридманом (консорциуму "Альфа-групп"), а государство потеряло при этом около миллиарда долларов.
    Наша неприметная, как российская пенсия, Счетная палата попросила Генпрокуратуру покарать мошенников. Та волокитила-волокитила, но уголовное дело-таки завела. А победители конкурса сунули кукиш в лицо России с ее следственными органами и, объединив тюменские активы с активами англо-американской "Бритиш Петролиум", создали международную компанию "ТНК-ВР".
    Попробуй теперь русские дернуться с проверками -- получат от ворот поворот. Тюменская собственность-то отныне принадлежала, в основном, подданным ее величества королевы Великобритании. Аза спиной Великобритании -- Америка. А у Америки много авианосцев и морских пехотинцев. Да вдобавок -- контроль за зарубежными банковскими счетами российского истеблишмента. (Попутно скажу: многострадальная наша Родина как занимала на карте мира большое пространство, так вроде бы и остается в тех же границах. Это так -- если смотреть глазами аллилуйщиков власти. Но, по данным экономистов-аналитиков, не состоящих на службе Бнай Брита, уже процентов восемьдесят России не принадлежит ее народу.)
       Следователи ждали: как отнесется к этой наглой выходке Кремль? И вскоре увидели реакцию по телевизору. В Лондон самолично прибыл президент России Владимир Путин и вместе с премьер-министром Великобритании Тони Блэром присутствовал при оформлении сделки между "Альфой" и ВР. Стоял холодный март 2003 года, но атмосфера в зале была такой торжественной и теплой, что слеза наворачивалась от гордости за руководство нашей страны.
       На официальных мероприятиях, посвященных "Альфе", засветиться перед телекамерами всегда лезет -- грудь навыкат -- Михаил Фридман. Авен обычно в стороне -- за шторкой, за спинами приглашенных, нетерпеливо поглядывающих на банкетные столики. Поэтому крестным отцом альфовской группировки наблюдатели часто называют Фридмана.
       Но даже в России человек из ниоткуда, без связей в Кремле и правительстве, не может рассчитывать на громкий успех. Фридман приехал в Москву голодранцем с западной Украины -- его и в консорциуме за глаза называют "Мойшей с-пид Львива", то есть, из-подо Львова. Авен помог ему поднабрать капиталов, усовершенствовал его технику надувательства и пустил впереди себя -- всего на полшага вскрывать отмычкой сундуки с госдобром. А сам взял на себя умасливание знакомых сторожей этих сундуков.
    Такую, примерно, тактику использовал Авен с Гайдаром. Всего за полгода до прихода в правительство, работая в моей родной "Правде", Егор Тимурович слова "вхождение в рынок" понимал чуть ли не как поход за закуской на Бутырский базар, что недалеко от редакции, возле Савеловского вокзала. Но под воздействием Джеффри Сакса и натасканного в спецшколах Авена стал ультрарадикалом.
       Авен знает, что на передних рубежах, в первых окопах бойцы, как правило, не выживают. Поэтому и не хотел, чтобы за реформами 90-х закрепилось его имя. Пусть в обществе устоится понятие: "реформы Гайдара". И пусть в "Альфа-групп" на царском троне восседает тоже кто-то другой.
       Ненависти в людях всегда больше к тем, кто на слуху, кто мелькает на телеэкранах. А удовольствие от популярности -- ничто, по сравнению с удовольствием от нового миллиона в кармане, добытого в тишине, за спиной лидера. (Ельцин своим мужицким чутьем, видимо, унюхал это нутро Авена и в отместку за необходимость сидеть за одним с ним столом выливал на него раздражение. Хотя Борис Николаевич и хвастался перед нами, что начал читать Пушкина, но, видимо, еще не добрался до его строк: "Что слава? -- яркая заплата на ветхом рубище певца").
       Распихивая толпу других прихваткапиталистов, Авен с Фридманом при помощи своих лоббистов при власти прибирают к рукам энергоресурсы России. Сейчас львиная доля прибылей "Альфа-групп" -- от нефти. А что вкладывает консорциум в модернизацию и развитие этого сектора экономики? Наивный вопрос -- не для этого работали ребята до устали локтями. Обычным делом стали аварии на изношенных технологических трубопроводах объектов "Альфа-групп". Данные космических съемок Саматлорского и других месторождений говорят о настоящей экологической катастрофе -- вокруг заболоченная нефтяная топь. Полагалось бы срочно лишить браконьеров лицензий, да -- за решетку. А кому это делать, если все в доле.
       Под залог собственности России консорциум брал большие кредиты за рубежом. Якобы для модернизации нефтяного сектора в Сибири. Только Сибирь -- это не цветник, который надо поливать инвестициями. Обойдется. Сибирь -- это бассейн с жидким золотом. И вычерпать его надо быстрее, не теряя времени на пустяки вроде технического обновления производства.
    Поэтому "Альфа-групп" и решила вложить миллиардные суммы в акции нефтеперерабатывающих заводов в четырех городах Германии -- Ингольштадте, Карлсуэ, Шведте и Гельзенкирхене. По гордости советской эпохи -- трубопроводу "Дружба" консорциум готов прокачивать на немецкие заводы по 12 миллионов тонн российской нефти ежегодно. (Из-за нехватки перерабатывающих мощностей в нашей стране, некоторые регионы уже покупают горючее за рубежом. А чем будем заправлять военную технику, если наступит час Икс? Станем просить: "Дайте нам немножко керосина, а то нечем сбивать ваши бомбардировщики"?). Переговоры, по-моему, еще продолжаются.
       Активы подразделений "Альфа-групп", как известно, аккуратно рассованы по офшорам. Если сделка с покупкой немецких заводов удастся, не видать России доходов и оттуда. А вот с заложенной собственностью нашу страну ждет очередное обострение геморроя. Не для того ребята делают заячьи петли, чтобы долги возвращать. Вернет их щедрая Россия или рассчитается с иностранцами заложенной собственностью. А должники в один прекрасный момент, не исключаю, слиняют на постоянное место жительства куда-нибудь в Вену или в тень Французской Ривьеры.
       Эти ребята всеядны и прожорливы, как тигровые акулы. Они примечают наиболее ликвидные предприятия и начинают преследовать их, подобно акулам, расчетливо и неустанно. Через своих людей в государственных и финансовых органах. Вот работал прекрасно Камский ЦБК (сто процентов акций было у государства) -- газетная бумага и целлюлоза на мировом рынке товар ходовой. И вдруг на предприятие посыпались неприятности -- с блокированием счетов, с отгрузкой продукции, с таможенными препятствиями. Тут как тут чиновники Федеральной службы России по финансовому оздоровлению, которые инициировали процедуру банкротства комбината.
    И вот Камский ЦБК -- у ног "Альфа-групп". А незадолго до этого консорциум приобрел крупнейший в России Балахнинский бумкомбинат с новым оборудованием. Придет время -- ликвидные предприятия можно будет выгодно продать иностранцам, переведя деньги в офшоры. В России с нынешней властью сделать это -- пара пустяков.
    Попался корпорации на пути торговый бизнес -- проглотила. Попался страховой -- проглотила. Попался аэропорт "Шереметьево" -- проглотила.
       Представляю, с каким интересом смотрели австралийские рыбаки на автомобильный номерной знак, выпавший из вспоротого брюха тигровой акулы. Так вот с еще большим изумлением встретили старатели артели "Амур" из Хабаровского края известие, что их начала заглатывать "Альфа-групп". Артель добывает в год до Десяти тонн золота и платины -- ее и решил взять под свое управление консорциум. Он любит управлять тем, что никогда не создавал, но что дает хорошие прибыли. То есть распоряжаться этими прибылями. Пока с "Амуром" не получилось. Нет в мире таких преград, которые не преодолели бы необольшевички.
    Я утомил вас, читатель, балладой о находчивом генерал-провиантмейстере прихваткапитализма? Мне и самому не доставляет удовольствия отвлекаться от событий 92-го и делать такое длинное отступление ради одной, не очень симпатичной фигуры. Тем более, что принцип: "После нас хоть потоп" исповедует не только Авен. Эти люди хозяева сегодняшней России. Они воспользовались временным нежеланием русского народа "браться за топоры", обогатились за счет русского народа, а теперь презирают русский народ и боятся его.
       Вон какие частоколы охраны вокруг каждого шпендика-толстосума! Или вон какие дрессированные у них депутаты, постоянно дивившие нас людоедскими законами! И, как ватой, обложили себя хозяева собственными газетами, журналами, радиостанциями, телекомпаниями -- купаются в елее панегириков в свою честь. А на тех, кто пока еще не окучен их деньгами и пытается в печати приоткрыть хотя бы уголок правды, они спускают с цепи своры юристов -- терроризировать смельчаков в судах и прокуратурах.
    У кого нет достоинства и чести, всегда стараются показать, будто и эти дефицитные ценности у них наличествуют.
    Иногда я представляю, как "рядовой" олигарх или мэр-олигарх, или олигарх-губернатор после какой-нибудь недоброжелательной публикации приглашает на чашку чая судью и говорит: "Бесхозные газетные шавки осмелились поднять на меня руку. Вот миллион баксов -- защити мои честь и достоинство". "Что вы, -- отвечает судья, -- ваши честь и достоинство стоят гораздо дороже". "Торговаться не будем, -- соглашается олигарх, -- вот еще миллион, но покарай наглецов построже". Взывать к благоразумию таких людей -- пустое занятие. Авена тоже уже не изменишь.
       И выделять его среди остальных должников России, казалось бы, не следовало.
    Но я выделяю. Потому что есть люди с обычным восприятием их в обществе, пусть они даже самые состоятельные. А есть люди-признаки.
    Так вот, Петр Олегович Авен -- человек-признак. Человек-показатель. Человек-примета. Человек-сигнал. По его местоположению, по его наличию где-то можно судить о процессах на этом политическом участке, невидимых простым глазом. В том числе и о процессах в кремлевской власти.
       Так рыхлая выпуклость неброской на вид серой плесени, появившаяся на нижнем, опорном венце деревянного дома -- это признак, это сигнал, знак беды. Нормальному хозяину становится ясно: дом надо спасать -- изнутри его съедает грибок. В российской политике опорный венец -- президент.
    Человек-признак в последние годы стал завсегдатаем самых высоких кремлевских кабинетов.
    Когда Владимир Путин воцарился в Кремле, мои знакомые, и я в том числе, стали прикидывать по разным признакам существо его будущей политики. Смачный плевок нового президента в Конституцию первым указом о гарантиях Ельцину с домочадцами можно было списать на необходимость платить "семье" по счетам за статус наследника.
       Многие последующие шаги, шокировавшие Россию, по разным признакам тоже объясняли заложничеством Путина. Тем, что прочными оказались крючки, на которые его подвесила "семья". Вот утвердится человек с приличной новой командой и, может быть, развернет паруса в нужном направлении.
       Не мог же Ельцин обязывать своего назначенца садиться на одном гектаре с людьми, которые окончательно скомпрометировали себя в глазах общества и от которых тошнило самого Бориса Николаевича, не очень-то, кстати, брезгливого. И если Владимир Владимирович привечает таких людей, демонстративно засвечивается с ними на телеэкранах, значит это его личный выбор.
    Никто не вправе указывать президенту, как и главе правительства, с кем водить дружбу, кому дарить из своего кармана -- это его дело. Но если он продавливает интересы кого-то именем государства и благодетельствует ему за счет государства -- это дело уже не столько его, сколько наше. И мы свободны в возможности все примечать и приходить к своим заключениям.
    Во время обострения кризиса 2008-2009 годов, уже будучи главой правительства, Путин способствовал в выделении "Альфа-банку" государственной помощи: сначала в размере 10,2 миллиарда, затем-- 29,1 миллиарда рублей. Помощь оформили через субординированный кредит Внешэкономбанка под небольшой процент, со сроком погашения в 2020 году. По условиям сделок, кредитор не имеет права влезать в менеджмент заемщика и востребовать деньги досрочно -- они приращиваются к собственному капиталу банка.
    Это значит, что совокупный капитал частного банка Авена вырос неимоверно. И еще это значит, что, почуяв запахи социальной гари, Петр Олегович продаст свою подорожавшую почти на 40 миллиардов игрушку за очень хорошие деньги (в других, приятных его душе государствах запасные прибежища капиталам, возможно, уже приготовлены).
       А как же тогда с возвратом занятых у России финансов? На то он и субординированный кредит, что оставляет много лазеек для обмана страны. А если со временем еще реорганизовать Внешэкономбанк, так вообще следов не найдешь.
    Примечательны два высказывания по поводу господдержки поношенных штанов Петра Авена. Один из его подчиненных предупредил: "Улучшать кредитование экономики с помощью этих денег руководство банка не обещает". Тут все понятно -- а разве кто-то надеялся? Отпали вопросы и после заявления главы Минэкономразвития Набиуллиной: деньги Авену выданы из средств Фонда национального благосостояния. У нас народ, особенно старшее поколение, тонет в богатстве, и надо принимать срочные меры, чтобы не полилось через край. Тут тоже полная ясность.
       Во время очередной своей увеселительной поездки по матушке Руси -- был опять-таки разгар кризиса -- Путин заглянул в Новосибирск. Город напичкан "оборонкой" и другими предприятиями, важными в стратегическом отношении. У всех кучи проблем. Обычно глава правительства выбирает для посещения что-то знаковое. И Путин выбрал. С полчищем телеоператоров он посетил региональное отделение "Альфа-банка". Весь день телеканалы показывали, где Путин с Авеном рассуждали о перспективах бизнеса олигарха.
       В незабываемую эпоху президентства Владимира Владимировича Петр Олегович маячил рядом с ним постоянно. Авен с Путиным в Америке. Авен с Путиным в Нидерландах. Авен с Путиным в Турции. Авен с Путиным во Вьетнаме. И это -- обязательно в теленовостях, напоказ.
    Напоказ, не стесняясь нашей и зарубежной общественности, открыто лоббировал президент России интересы Петра Авена. Во время официального визита 2005 года в Турцию Путин уминал ее премьер-министра Эрдогана, чтобы тот дал политические гарантии частной компании Авена, которая решила инвестировать в экономику этой страны более трех миллиардов долларов. Умял -- "Альфа-групп" вложила в развитие отрасли связи соседнего государства 3,2 миллиарда долларов.
       Телекоммуникационный бизнес рентабельнее нефтяного и газового. Кроме того, он дает возможность владеть и распоряжаться информацией в глобальных масштабах. Акулы капитализма дерутся из-за него -- всем хочется получать большие прибыли и владеть миром. А для "Альфы-групп" это еще и санкционированный Кремлем вывоз за рубеж солидных капиталов.
    На открытых международных аукционах -- во время суматошных торгов конкуренты предлагают высокие цены хозяевам товара. А Петру Авену со товарищи хотелось покупать золотоносных куриц подешевле. Вот и приходилось напрягать постоянно президента Владимира Владимировича. И он был вынужден вкалывать, как раб на галерах.
       В поездке по Вьетнаму в 2006 году Путин при встрече с президентом Нгуен Минь Чистом убеждал его, насколько прохладнее будет светить солнце над их жаркой страной, если на ее телекоммуникационный и банковский рынки придет с инвестициями Авен. С большими инвестициями. Надо только, чтобы для "Аль-фы-групп" был создан благоприятный режим. В Ханое открыли представительство консорциума -- экспансия в Юго-Восточную Азию началась.
       Вскоре после этого в Москву с визитом прибыл президент Индонезии Сусило Бамбанг Юдойоно. Кремлевская администрация устроила ему встречу с Авеном. Гость, безусловно, знал, что путинский протеже рассовывает капиталы по удобным щелям на планете. Петр Олегович выразил готовность инвестировать в рынок телекоммуникаций Индонезии около двух миллиардов долларов. Юдойоно "приветствовал эту инициативу". Но политической поддержки, судя по всему, не пообещал. И молча уехал.
    Стало ясно, что в дальний путь на переговоры с Юдойоно надо собираться Владимиру Путину. Тяжела же ты доля раба на галерах. И этот визит российской публике тоже представят как исторический. Соотечественники уже свыклись с бесполезностью для государства зарубежных вояжей своих вождей. И даже вывели закономерность: чем больше поездок Путина, тем меньше У России остается друзей. Но это не помешает очередному великодержавному толкованию в СМИ, по сути, частной поездки. Придворные тележурналисты, сглатывая слюну, будут передавать по Центральным каналам, какие блюда выставляли перед российским президентом учтивые хозяева: козленок под клюквенным соусом, трюфели, томленные в сухом вине наполеоновского разлива и лобстеры с гарниром из ласт морских черепах. Надо же заполнять чем-то пустоту кремлевской политики.
       Путин полетел через океан -- с ним, естественно, Авен. В Индонезии Петр Олегович застолбил для себя 41 процент акций сотового оператора *** и подписал соглашение о внедрении "Альфа-банка" в эту страну. Какими дипломатическими тонкостями Удалось Путину уговорить коллегу Юдойоно поспособствовать бизнесу Авена? Стенограмма беседы -- тайна протокола. Да и без нее все понятно: Индонезия получила от России из рук Путина 15-летний кредит в один миллиард долларов.
    По окончании визита гостя из холодной страны Юдойоно заявил, что этот выгодный миллиардный кредит Индонезия потратит на модернизацию своих вооруженных сил -- сухопутных, морских и воздушных. И приобретать военный товар она собирается у нашего государства. Азиаты завидовали: российская армия, руководимая Путиным, наверно сильна настолько, что самой ей уже не нужны деньги на переоснащение.
       Трудно найти другую страну, где президент тащил бы не в дом, а из дома. Уникальность наша и в этом. Уж как благополучно сегодня с экономикой в Индии, а и то ее руководство дрожит над каждым рупием, старается выдавить из зарубежных партнеров побольше уступок. Со всеми рассчитывается Индия за кредиты, должна она, причем давно и России -- больше двух с половиной Миллиардов долларов. Почему не отдает? А с нами можно пободаться -- ни профессионализма у финансистов, ни желания у политиков в отстаивании интересов своего государства. Дилетантство и продажность российских чиновников стали уже притчей во языцех во всем мире.
       Президент Путин прилетел в Дели и согласился на вариант: "долг в обмен на инвестиции". Что это означало? Формально индусы деньги нам вроде бы отдавали, +ю они должны инвестироваться в совместные предприятия на их территории. И Россия не может вывозить капиталы в течение 15 лет. Условия издевательские, но индусы знали, с кем дело имели. Наши олигархи уже приготовились поуправлять государственными средствами вдали от родной земли. Кремль подобрал для них выгодные объекты, среди которых, конечно же, любимый конек Петра Авена -- телекоммуникационный сектор.
       Зарубежные журналисты обычно лучше, чем мы осведомлены о закулисных событиях и смотрят на кремлевских небожителей не снизу вверх, а со стороны. Поэтому характеризуют их намного точнее. Во время визита в Индию нашего президента политический обозреватель газеты "Хиндустан Тайме" Авирок Сен писал с издевкой: "Путин -- тот человек, с которым можно делать бизнес. Он выложил на стол переговоров два очень существенных факта. Первое -- Россия обладает 50 процентов запасов всех мировых ресурсов. И второе -- что он там хозяин".
       А какие могут быть сомнения у россиян по поводу действий хозяина? Хозяин -- барин. Вот наградил президент Путин Авена указом N 416 орденом Почета -- "за достигнутые трудовые успехи". И не возразишь. Даже из того, что я успел рассказать, действительно видно, как упорно трудился Петр Олегович. Наблюдательный глаз мог заметить: невдалеке от него постоянно клубился табачный дым. Это нервно курил за углом папироску за папироской Остап Бендер -- от зависти.
       Наверное, не у меня одного возникает вопрос: что бы это все значило? Как может оглядчивый бывший гэбист с такой неосторожностью таскать по миру, словно в люльке, человека, кого из-за агрессивного его поведения сторонится даже бизнес-сообщество? В чем-чем, а в безрассудстве Владимира Владимировича не укоришь. И в альтруизме -- тоже.
    Может быть, дело в самом Авене как человеке-признаке? Вот используют приборы опознавания принадлежности самолетов "свой-чужой". Метод старый, испытанный. Уйдет с дежурной командной точки в небо сигнал, и электронный ответчик на самолете отражает его: "Я свой -- я свой!"
       Антиглобалистские настроения в мире все чаще поднимают наверх лидеров, неугодных Америке и Бнай Бриту. Ревностно следят установители власти Всепланетной Олигархии за состоянием ума и духа на высоких орбитах политики. Чуть что -- сразу бархатная или какая-нибудь оранжевая революция. Словом, если засомневаются в том, что ты "свой" -- собьют.
    Они подозревают в отступничестве каждого. В российских престолонаследников хотели бы верить даже больше, чем в Ельцина. Возможно, Путин знает это лучше других и держит при себе, помимо всего прочего, и Авена-признака в качестве прибора опознавания своей позиции. Разве в большой политике приемлемы словесные откровения: "Я свой! Не берите в голову мои воинственные речи -- лучше посмотрите на результаты наших реформ в российской армии?" Нет, конечно.
    В международной политике принято общаться при помощи особых сигналов. Навряд ли найдешь сигнал-ответчик надежнее, чем процветание "их парня" Авена. На его примере "там" видят: успехи Ельцина в обескровливании России и развитии прихваткапитализма не только закрепляются, но и приумножаются.
    Это одна версия. Другая -- более приземленная.
    10
    Даже со стороны видно, что в Путине-политике изнывает без дела коммерсант. На многие большие государственные и межгосударственные проблемы он смотрит через узкую щелочку бизнеса. Отсюда -- отношение к России на постсоветском пространстве, как к крохоборке. Отсюда -- и громадные общие потери в ее экономике ради кратковременных сверхприбылей в каком-то одном секторе.
       Ничего не поделаешь, такая петербургская школа была за плечами Владимира Владимировича: обменивать что-то на что-то, искать выгоду в мелких сделках, распоряжаться лицензиями на торговые операции. Эдакой вот рутиной приходилось заниматься председателю комитета мэрии по внешним связям -- а Путин, как известно, проработал на этой должности пять лет.
    В советские времена самыми уважаемыми чиновниками были те, что "сидели на фондах". Мелкие клерки в истертых сатиновых нарукавниках и дряхлых очечках, с соплей на кончике носа, а заискивали перед ними сильнее, чем перед генералами -- они распоряжались раздачей государственных фондов на поставки сырья, оборудования, материалов, Тогда еще не знали понятия "откат" -- чиновников благодарили по мелочам: кто рыбой с севера, кто виноградом с юга.
       А в ельцинскую эпоху "фондовиков" заменили служащие ведомств по внешнеэкономическим связям. Туда устремились гэбисты-международники -- парни холеные, нахрапистые. Они выдавали лицензии на вывоз ценного товара за рубеж и регистрировали совместные российско-иностранные компании. В обиход сразу вошли слова: "лицензия за проценты от прибыли" или "регистрация международной фирмы за включение в число ее совладельцев моих людей". Было множество и других условий -- чиновничья голь начальной стадии капитализма стала на выдумки хитра.
       Окно в Европу -- Петербург тянул к себе искателей богатств, подобно Клондайку, отовсюду. Свои услуги наперебой предлагали фирмы-призраки, оформленные в офшорах. В коммерцию ударилась вся чиновничья шушера -- быстрее насытиться, будто только что проррали кольцо блокады вокруг Ленинграда.
       Любопытные журналисты (пока встречаются такие!) все еще ищут тот золотой сосуд, откуда Путин черпал интеллектуальные сливки российского общества -- свою нынешнюю команду. Даже мышь оставляет следы на снегу. И документы, если они связаны с международными сделками, тоже хранят отпечатки. Их не сотрешь -- документы продублированы за рубежом. Эти следы вывели некоторых терпеливых искателей к цели. Вот что рассказали, например, авторы журнала (ошибка распознавания) (20.10.2008 г.): "Возглавляемый Владимиром Путиным комитет зарегистрировал около 9 тысяч совместных компаний. Среди совладельцев или топ-менеджеров этих компаний можно было найти весьма известных сегодня людей, как то: Дмитрий Медведев, Виктор Иванов, Борис Грызлов, Сергей Миронов, Дмитрий Козак, Владимир Кожин с супругой, супруга Николая Патрушева, Геннадий Тимченко, Владимир Якунин, братья Андрей и Сергей Фурсенко, Леонид Рейман..."
       Читателям не надо представлять этих людей -- они все на слуху сегодня. Другие источники приплюсовывают к этому списку остальных нынешних коллег Путина по власти и бизнесу.
       На беду питерских чиновников и совладельцев совместных компаний там было в ту пору ершистое управление по борьбе с экономической преступностью (УБЭП), которое никак не хотело вставать перед командой Анатолия Собчака по стойке "смирно". УБОПовцы изматывали своей активностью новоявленных капиталистов.
    Вот утрясли владельцы питерско-офшорной фирмы с путинским комитетом сделку о вывозе в Голландию партии дешевого металла. И теплоход "Балтийский-29" уже отвалил от причала в сторону Амстердама. А оперативники УБОПа тут как тут: задержали судно -- в его трюмах обнаружили более тысячи тонн ценнейшего никеля. Нет, это была не контрабанда: имелась лицензия комитета на никель, только цена за него определялась примерно, как за чугун.
       Ясно, куда бы пошел навар от продажи товара. Вооруженный отряд фирмы попытался оказать сопротивление. Но УБОП заставил выгрузить никель и реализовать его на открытом аукционе -- бюджет города получил 24,7 миллиарда рублей.
    Итак -- скандал за скандалом. У сотрудников питерского УБОПа уже недоставало сил сопротивляться наседающей коррупции -- попросили помощи у Москвы. Появилось совместное распоряжение главы ФСБ, министра внутренних дел и генпрокурора России "О создании межведомственной оперативно-следственной группы для расследования фактов получения взяток должностными лицами мэрии Санкт-Петербурга". Чиновники с берегов Невы тут же стали жаловаться мировому сообществу, что в страну возвращается Сталин, поскольку затевается новое "ленинградское дело". И какие деньги еще не успели припрятать -- начали спешно переводить за рубеж. В офшоры, в офшоры! Там путем разных манипуляций замаскировывали капиталы в банках так, что не разберешь, чьи они. (Бригада московских следователей завела на чиновников северной столицы уголовное дело N 18/238278-95, но с середины 96-го года Ельциным стал управлять представитель питерского клана Чубайс с олигархами -- разбирательство остановили. Перед операцией "Наследник", как мне говорили, группа руководящих работников МВД прочистила в Питере уголовные дела, чтобы не осталось компромата на будущего Владыку России и его близких).
       В "Альфа-банке", как и во всем консорциуме, очень запутанная, специально усложненная система управления. Кто чем владеет -- узнать можно, лишь прошерстив горы документов в разных странах. Система выстроена по канонам тайного общества: выставлять для преследователей и проверяющих ложные цели, припрятывать капиталы в глухих углах, подальше от мировых финансовых центров. Не зря же Авен внедряется со своим банковским бизнесом в самый что ни на есть бурелом, в джунгли планеты -- Юго-Восточную Азию.
    Это умение Авена просчитывать и строить многоходовые комбинации, работать без шума и пыли, возможно, и привлекло к нему внимание Путина-президента. Кремль открывал широчайшие возможности для бизнеса. В партнеры нужны были дельцы международных масштабов, генераторы идей, способные в критических ситуациях на самостоятельные решения. Но в то же время -- не способные "кинуть".
       Питерские сподвижники? Они надежны по-заговорщически -- с кем-то из них надо идти дальше. Но в основном это интеллектуальные иждивенцы с местечковыми замашками, привыкшие получать импульсы к своим поступкам от лидера.
    В Путине не заживала душевная рана от двух ощутимых, как клинком шпаги, уколов судьбы. Первый удар он получил зимой 95-го года, когда возглавлял избирательную кампанию партии "Наш дом -- Россия" в Госдуму РФ. Выборы в Питере партия проиграла по-крупному. В штабе грешили: наверно переборщили с портретами Черномырдина, заполонившими город. Но эксперты считали, что дело не в этом. Люди своим голосованием высказали презрение к тем, с кем ассоциировалась в Питере партия "Наш дом -- Россия" -- Путину с его командой и их гэбистским агрессивным методом ведения политической кампании.
    Второй удар Владимиру Владимировичу нанесло поражение Собчака в 96-м на выборах мэра Санкт-Петербурга. Вместе с нынешним министром финансов России Кудриным возглавлял избирательную кампанию шефа Путин. Все для победы было от пуза -- административные, информационные, денежные ресурсы. Не было прежнего электората.
    Собчак -- что? Он сибарит, не опускался до повседневной мэрской работы -- перепоручал ее своим замам и помам. А сам в роли златоуста присутствовал на открытиях и закрытиях. Но электорату надоели слова, он хотел полезного дела.
    Его и не было по большому счету: только замы и помы набивали свои утробы, чавкая на весь город. И горожан мутило от этого чавканья. Смени Собчак команду, питерцы, наверное, и согласились бы потерпеть его как яркую личность еще один срок. Но он опять взял в лоцманы Путина, а тот вновь собрал свою команду. Избиратели отторгли их всех. (Некомпетентность окружения вынудила Собчака в 93-м взять себе в замы Владимира Яковлева -- знатока городского хозяйства. Тот поработал, осмотрелся и публично дистанцировался от команды Анатолия Александровича. Этого ему оказалось достаточно, чтобы опрокинуть на выборах Собчака вместе с его клевретами).
       После двух этих крупных проигрышей подряд Путин, видимо, сделал для себя вывод, что ему не суждено побеждать на демократическом поле -- в открытой, конкурентной борьбе. В честной борьбе. Страна-то богата на достойных бойцов с патриотическими взглядами. На посту президента России под демагогию об укреплении государства он начал зачищать, выжигать политическое пространство. И убирать, как раз то, что давало силу государству. Все к ногтю -- независимые парламент, партии, профсоюзы, средства массовой информации. Все яркое, незаурядное -- на обочину, будто по предсказанию Евгения Евтушенко:
    Как в лотке для промыва, серость души отсеивает. Самородки -- с обрыва! Наше золото -- серость! И в стране, как товары, потерявшие ценность, Свозят в склады таланты. Спрос на серость, на серость! Оглянись, населенье, как вольготно расселась И врастает в сиденья креслозадая серость!
       Вся политика -- под ковер: ни референдумов, ни выборов по мажоритарной системе, ни дискуссий. Над Россией должен повиснуть страх. А в атмосфере страха и полного отсутствия общественного контроля за Кремлем безопасно делать бизнес в масштабах более значительных, чем питерский.
    Авен в качестве партнера подходил, как предполагаю, по всем параметрам: хитрован, не любит засвечиваться и фигура-признак для Всепланетной Олигархии. Если они действительно слили свои бизнесы в один флакон, тротиловый эквивалент этой разрушительной смеси весьма значительный.
       По косвенным данным можно только подозревать, где и какие активы сокрыты за рубежом у высших чиновников России. Точную информацию узнать становится с каждым годом труднее. Из "Кролла" и других сыскных контор Бнай Брита клещами не вытянешь данные -- своих там не выдают. А российских агентов, "кротов" в спецслужбах США и Великобритании, можно сказать, не осталось. Выводили "кротов" всеми методами.
       Как-то совпало, что горели наши агенты за рубежом, когда Службу внешней разведки России возглавлял Евгений Максимович Примаков. Теперь в этой службе верховодит Михаил Ефимович Фрадков, бывший зам. Авена и председатель правительства при Путине-президенте. К нему обращаться некорректно -- нельзя сеять недоверие между начальниками и подчиненными.
    Попутно замечу: не случайно чиновничье ворье России со злобой поминает догорбачевские времена. И врет молодежи, будто это была беспросветная эпоха. Да, ворью приходилось туговато. Невозможно было кому-то тайно припрятать за рубежом капиталы -- внешняя разведка СССР повсюду имела глаза и уши. Ее агенты могли застукать, доложить, и владелец украденных капиталов отправлялся добывать золотишко на Колыму. Как видно из архивных документов, на нашу страну за определенное вознаграждение работали банкиры, журналисты, влиятельные сенаторы США, члены палаты лордов Великобритании, даже главы правительств некоторых европейских и азиатских государств.
       Скажем, эффективными были незначительные инвестиции в президента соседней Финляндии Урхо Калева Кекконена. Он не повел свою страну вместе с Норвегией за Соединенными Штатами, повернул ее лицом к СССР. И выступил с антиамериканской инициативой превращения Северной Европы (Скандинавии) в безатомную зону мира.
    И на Индию зубры из ЦРУ потратили уйму времени, средств, но так и не смогли положить эту страну к ногам Соединенных Штатов. Наши разведчики переиграли их. И вот уже премьер-министр великой страны на коротком поводке у советской спецслужбы.
    Процитирую выписки из трех коротких документов:
    1. "Совершенно секретно. Особой важности, Особая папка. N П158/49-ОП Выписка из протокола N 158 заседания Политбюро ЦК КПСС от 22 ноября 1974 года. Вопрос Комитета государственной безопасности...
       Одобрить проект распоряжения Совета Министров СССР по данному вопросу (прилагается):
    Правлению Госбанка СССР выделить Комитету государственной безопасности... 55 млн. индийских рупий (5 192 000 инвалютных рублей) на проведение спецмероприятий за счет резервного фонда Совета Министров СССР.
    Председатель Совета Министров СССР А. Косыгин".
       2. "Особой важности. ЦК КПСС. Об оказании финансовой помощи И.Ганди. 3 января 1975 года.
    В конце декабря 1974 года премьер-министр Индии И.Ганди через доверенное лицо (фамилию опускаю -- Авт.) просила передать советским руководителям свою искреннюю благодарность за готовность оказать ей финансовую помощь...
    ... Независимо от сроков внеочередных выборов И.Ганди просит передать ей по возможности до конца января 1975 года 10 млн. индийских рупий для проведения некоторых закрытых подготовительных мероприятий к выборам.
    Комитет госбезопасности планирует передать И.Ганди в конце января 1975 года указанную сумму. Остальные суммы из выделенных ей (55 млн. индийских рупий -- Авт.) средств (решение N 158/уд-ОП от 22 ноября 1974 года) будут передаваться в соответствии с просьбами И.Ганди.
    Председатель КГБ Андропов".
       3. Решение Политбюро ЦК КПСС: "Согласиться".
    В лице Индиры Ганди Советский Союз имел надежного друга, а Индия отстаивала в регионе стратегические интересы нашей страны. Грош цена такой дружбе, скажет брезгливый читатель, которая основана на взятках. Но мир -- это грязный рынок, где лидеры государств -- дефицитный товар: не купишь ты, оторвут с Руками твои конкуренты. А тебе придется платить в стократных размерах. Примеры рядом -- Украина, Грузия, Молдова, страны Прибалтики, Азербайджан и т. д.
       Либерализация ответственности в нашей стране обрушила моральный и профессиональный уровень кадров во всех сферах. В том числе и во внешней разведке. Все занимаются личным бизнесом. В мире это видят, делают свои выводы. И когда президент берет с собой в поездки по Индии или другим государствам ватагу из авенов, Дерипасок, абрамовичей, миллеров, Чубайсов, Шохиных, то хозяева воспринимают их как стадо голодных хищников, чьи интересы очень Далеки от интересов страны, которую они вроде бы представляют. И принимают их соответственно.
       Существует, впрочем, и третья версия подоплеки союза Путина с Авеном: Владимир Владимирович платит долги Петру Олеговичу за 92-й год. Эта версия самая распространенная. Но я не думаю, что за одну, даже очень большую услугу, такой несентиментальный человек, как Путин, будет расплачиваться почти два десятилетия. Да и Авен, не исключаю, успел вернуть свои затраты на поддержку питерского чиновника тогда же, в 92-м.
       История достаточно известная и тривиальная. Коснусь ее вскользь, поясняя некоторые детали.
    Комитет питерской мэрии, возглавляемый Путиным, с осени 91-го самовольно выдавал лицензии фирмам-посредникам на вывоз за рубеж нефтепродуктов, металла, цемента, лесоматериалов. Причем, государство и город от этого почти ничего не имели. В Москве тогда шла драка за дележ полномочий между союзными и республиканскими структурами управления, и жучки-чиновники некоторых регионов торопились использовать момент межвластья в своих целях. За кордон тащили все, что под руку попадет.
       В декабре, сразу же после Беловежского соглашения мы в спешном порядке приняли под председательством Ельцина постановление российского правительства, где категорически запретили регионалам партизанить, а право выдачи экспортных лицензий предоставили только республиканскому комитету внешнеэкономических связей (руководил им Авен, вскоре комитет преобразовали в министерство). Поскольку в Питере стало туго с продуктами питания, мы выделили ему квоты на ресурсы общей стоимостью около миллиарда долларов: для бартерных сделок с зарубежными партнерами -- сырье в обмен на продукты.
    Авену поручили заняться этими операциями и проследить, чтобы деньги не прилипли к рукам мошенников. За выделенные ресурсы можно было обеспечить город всем необходимым.
       Но обстановка там с каждой неделей становилась все хуже -- с прилавков исчезли последние продукты, даже табак. Начались бунты. Петросовет был вынужден ввести в городе карточную систему.
       Он же озадачился вопросом: а куда подевались выделенные российским правительством для спасения Санкт-Петербурга ресурсы -- 150 тысяч тонн нефтепродуктов, 750 тысяч кубометров пиломатериалов, 30 тысяч тонн цветного металла, тысячи тонн особо чистого алюминия (марки А-5), тантала, ниобия, церия, циркония, скандия, иттрия, гадолиния, а также остальных редкоземельных металлов и многое другое?
    Для расследования обстоятельств была создана горсоветом рабочая группа под руководством депутата Петросовета и народного депутата России Марины Салье, которая обвиняла Путина и его комитет по внешним связям (там работали тогда будущий президент Дмитрий Анатольевич Медведев, будущий глава "Газпрома" Александр Борисович Миллер, будущий председатель правительства РФ Виктор Алексеевич Зубков) в мошенничестве и рекомендовала Собчаку уволить Владимира Владимировича с "волчьим билетом" (отчет рабочей группы висит на сайтах Интернета -- не буду вдаваться в подробности).
       Надо сделать скидки на противостояние между мэрией и Петросоветом и на то, что депутаты жаждали крови всех заевшихся чиновников из окружения Собчака. Но я хорошо знал доктора геолого-минералогических наук Марину Евгеньевну Салье -- участницу сложных экспедиций в Среднюю Азию, Якутию, Северное Прибайкалье и Дальний Восток. Она не занималась интригами, но как блокадница видела, что в Ленинград возвращаются блокадные нормы.
       Салье привыкла в геологических экспедициях копать глубоко и раскопала со своей депутатской группой, что путинский комитет, во-первых, присвоил полномочия правительства РФ по выдаче экспортных лицензий, а, во-вторых, преднамеренно составлял со "своими" фирмами такие нелепые контракты, что юридически они были ничтожными. Ничего нельзя было вернуть даже через суд. Сырье уходило, а деньги за него оседали на чьих-то счетах за рубежом. Не могли юрист Путин с юристом Медведевым делать это по недомыслию.
    Ее, видавшую виды женщину, уважаемую в Санкт-Петербурге, поразило хамство молодого гэбиста Путина -- он выкручивался, не хотел показывать депутатской группе требуемые документы и ссылался на какую-то коммерческую тайну. Словно контролеры посягали на его личный бизнес. (Позже Владимир Владимирович возведет эти приемы в государственную политику).
    И еще ее удивила позиция Петра Авена, к которому она обратилась. Он не только отказался направлять представление в
    Генпрокуратуру и не стал опротестовывать лицензии, выданные питерской группировкой Путина, но, спасая этого человека от уголовного преследования, распоряжением N 172 наделил его компетенцией правительства РФ. Хотя не имел на это никакого права и сам должен был попасть под статью. Он активно прикрывал Путина (цену вопроса рабочая группа рассмотреть не успела), а Гайдар, к кому обращалась Салье, всячески прикрывал Авена.
       Как же так получилось, что благополучный Ленинград, западная витрина нашей страны вдруг оказался на грани голода? Питерцы стали ездить отовариваться в Псков, Новгород, Тверь, хотя прежде автобусы с мешочниками в город на Неве устремлялись Оттуда. Обрушение порядка, сложившегося десятилетиями, происходило стремительно.
       11
       В очередной раз приходится соглашаться с Вождем народов: кадры решают все. Если во главе городов, регионов или страны восседают гоголевские Поприщины, то при любом общественно-политическом строе от них у народа будет лишь головная боль.
    Главным кадром в тогдашнем Санкт-Петербурге был Анатолий Александрович Собчак. Со стороны он казался этаким несгибаемым Робеспьером, но в действительности был уговариваемым, податливым человеком. В этом я убеждался не раз.
    В апреле 89-го только что созданная московская группа народных депутатов СССР направила несколько своих представителей в поездки по регионам страны. Мне достались Казахстан, Украина и Ленинград. Мы должны были установить тесные контакты с другими народными депутатами СССР демократической направленности, чтобы выработать общую стратегию и тактику поведения на предстоящем в мае первом съезде.
       Мои ленинградские коллеги собрали в Домжуре на Невском новоиспеченных депутатов, и я выступил перед ними. Сказал о цели приезда, о замыслах московской группы. Посыпались уточняющие вопросы и встречные предложения. Обстановка была доброжелательной.
       Тут вдруг поднялся лощеный господин и хорошо поставленным голосом начал меня отчитывать. Суть его монолога была следующая. Мы, москвичи, надоели всем своими притязаниями на власть, на верховенство. И в данном случае решили подсуетиться, чтобы возглавить демократический процесс. А во главе этого процесса уже есть уважаемый человек -- Михаил Сергеевич Горбачев, так что без сопливых дело обойдется. Мы же хотим вставлять ему палки в колеса. Не надо создавать провокационные объединения депутатов, каждый депутат должен быть сам по себе и помогать лидеру перестройки.
    В зале поднялся шум. Я тихо спросил ленинградского собкора "Известий" Анатолия Ежелова, тоже избранного народным депутатом СССР: "Кто это?"
    -- Это Собчак, преподаватель университета, -- ответил Ежелов.
       Я вновь взял слово и постарался успокоить разгоряченного Анатолия Александровича. Мы предлагаем объединить усилия не ради дележа власти, не с целью подчинения кого-то кому-то. Каждый депутат должен оставаться сувереном. Но по одиночке мы ни на йоту не продвинемся в выполнении обещаний своим избирателям. Дело не в том, нравится нам или не нравится Горбачев. Он заложник аппарата ЦК. Я был на двух последних съездах КПСС и видел, как там нагло командуют чиновники этого аппарата Они и съезд народных депутатов СССР намерены превратить в подобие съезда КПСС, чтобы мы только одобряли составленные ими в пользу номенклатуры проекты решений. А мы должны сами определять повестку дня работы съезда и предлагать свои решения.
    Около двух часов шла дискуссия в Домжуре на Невском. Ленинградские депутаты поддержали идею объединения, и Собчак в конце концов изменил свое мнение на 180 градусов. Позже мы вместе с ним стали членами Координационного Совета Межрегиональной депутатской группы (МДГ).
       После окончания университета Анатолий Александрович три года работал адвокатом в родном для Горбачева Ставропольском крае. С тех пор любил Михаила Сергеевича как родного отца, а адвокатская практика научила его гибкости поведения и легкости в отречении от своих прежних суждений.
    В июне 90-го я еще работал в АПН, и союз журналистов Испании (там регулярно печатались мои статьи) пригласил меня на десять дней выступить перед студентами университетов Барселоны, Валенсии и Мадрида. Все расходы брала на себя принимающая сторона, а кроме того мне сказали, что я могу взять с собой еще одного интересного человека -- на свое усмотрение. Его поездка будет тоже оплачена и плюс гонорар за выступления.
       Кого позвать? С Анатолием Александровичем у нас уже сложились добрые отношения, вместе провели не один вечер на заседаниях МДГ. Он успел поучаствовать в местных выборах и стал председателем Ленсовета. Я позвонил ему и предложил поехать вместе со мной, правда, не очень-то рассчитывая на согласие. Все-таки ответственная должность, много работы. Но он согласился.
    Интерес к нашей стране тогда был очень большой. Мы с Собчаком собирали полные залы. Поднимались вдвоем на сцену и в режиме диалога обсуждали проблемы геополитики. Анатолий Александрович отстаивал свою точку зрения, я свою. При этом каждый из нас иногда обращался за поддержкой к залу, втягивая его в дискуссию.
       В студенческой среде ощущались сильные левацкие и антиамериканск
    ие настроения. На первых двух лекциях Собчак оценивал встречу Горбачева с Бушем на Мальте как большой шаг к разрядке, как благо для мира. Во время этой встречи я был на Мальте с группой журналистов и знал подноготную закулисных переговоров. Мое мнение было противоположным: ревизия ялтинских соглашений дорого обойдется планете. Горбачев сдал американцам Кубу, Никарагуа, всю Восточную Европу и вообще вывел СССР из игры. Он даже Позволил янки хозяйничать в нашей Прибалтике, подталкивая процесс развала Советского Союза. Теперь Соединенные Штаты превратятся в Самодержца Всея Земли. Они будут безбоязненно использовать вооруженные силы для поддержки своих капиталистов. Испания скоро затоскует по многополярному миру.
       Чья позиция была ближе студентам? Мы просили голосовать. Подавляющим большинством они отвергли позицию Собчака. Да еще выражали удивление его проамериканским взглядам. И уже в следующих аудиториях Анатолий Александрович высказывал совершенно иное мнение. Превращаться из Павла в Савла для него не составляло труда.
    Там он сказал в интервью солидной газете, что в Ленинграде будет введена должность мэра и у него стопроцентные шансы занять этот пост. Им сразу же заинтересовались промышленники.
       В Валенсии нас долго водили по заводу сантехоборудования. Автоматические линии, идеальная чистота, перламутровый блеск душевых, умывальников, унитазов. Испанцы готовы быстро построить и пустить такие же заводы в Ленинграде. Собчак сказал, что не возражает. В административном здании завода мы сидели часа полтора: Анатолию Александровичу рассказывали о технических параметрах производства и собирали в папку разные пояснительные документы. Эту папку ему вручили для передачи на анализ ленинградским экспертам.
       А потом мы поехали ужинать в ресторан. Не очень солидная желтая папка занимала место на нашем столике. Когда принесли большую сковороду с паэльей из риса и каракатиц, Собчак убрал папку и сунул ее за цветочный горшок на окне. Ужин удался -- с интересными разговорами и виртуозной игрой гитаристов.
    -- А папку-то забыли, -- спохватился я, едва мы отъехали от ресторана.
    -- Вернемся, принесу, -- с готовностью предложил сопровождавший нас валенсиец.
    -- Нет, едем дальше. Возвращаться плохая примета, -- сказал Анатолий Александрович. И равнодушно продолжил. -- Если им надо, они найдут, как переправить бумаги в Ленинград.
       Не зная Собчака, можно было подумать, что он суеверный человек. Но я уже имел возможность убедиться в обратном. Несколько дней назад в Барселоне мы столкнулись с большой группой грузинских туристов. Они кинулись приветствовать Анатолия Александровича, как Иисуса Христа, сошедшего с небес -- Собчак возглавлял парламентскую комиссию по расследованию тбилисских событий 89-го и выступил на съезде народных депутатов СССР в поддержку мятежников, обвинив в преступлениях Советскую Армию.
    Кто-то из туристов сбегал в свой номер и принес нам две авоськи -- в каждой по три бутылки красного грузинского вина. Мне презент достался, поскольку я оказался рядом с Собчаком.
    Когда мы собрались лететь в Валенсию и спустились из отеля к машине, Анатолий Александрович спросил, бросив взгляд на мой хилый багаж:
       -- А где у вас грузинское вино?
    Мы с ним так и не перешли на "ты". Я сказал, что презент оставил в номере -- смешно таскаться по солнечной Испании с грузинским вином.
    -- Ну нет, зачем добру пропадать, -- сказал Собчак. -- Раз вам вино не нужно, я вернусь и возьму его себе.
    Он попросил на рецепшене ключ от моего номера, поднялся на восьмой этаж и спустился оттуда довольный, позвякивая бутылками в совковой авоське.
    Это вино Анатолий Александрович увез в Ленинград.
       В Мадриде мэр столицы устроил нам в своей загородной вилле встречу с крупными испанскими предпринимателями. Всех их интересовали деловые контакты со вторым городом России. Собчак рассказал, что на берегах Финского залива валяются и ржавеют сотни судов, давно отслуживших свой срок. Испанцы выразили готовность своими силами расчленить корпуса на металлолом и вывезти в свою страну. Чем расплачиваться с Ленинградом -- пусть решает руководство города на Неве: продуктами, так продуктами.
    Серьезные предложения сыпались на Анатолия Александровича одно за другим. Испанцы, к примеру, хотели бы разместить заказы на ленинградских судоверфях и покупать в больших объемах алмазные инструменты завода "Ильич". Кроме того, им очень нужны сверхпроводящий кабель и устройства с числовым программным управлением для металлорежущих станков -- все это производили питерцы, причем на уровне высших мировых стандартов.
       У любого хозяина захватило бы дух от таких перспектив: можно во время всеобщей разрухи сохранить рабочие места, а городу дать заработать. И Собчак заявлял, что очень рад этим предложениям и приглашал своих собеседников приехать в Ленинград для заключения сделок. Вот он станет мэром и будет ждать их у себя в кабинете.
    В отличие от нас испанцы верят словам. Когда Собчака избрали мэром, некоторые предприниматели действительно прикатили к нему. Но градоначальник отказался их принимать. Они явились ко мне в министерство: как же так, ведь у них очень выгодные предложения. Я связался с Анатолием Александровичем по телефону и понял, что он не помнил разговора на вилле мэра Мадрида. Человек в последнее время много ездил по заграницам, везде наверное давал кому-то обещания, разве удержишь все в памяти.
    -- Я не занимаюсь этими вопросами, -- сказал мне Собчак на предложение сохранить лицо и принять испанцев. -- Пусть они обратятся к моим экономистам.
       Но испанцы, насколько я знаю, больше в Питере не появились.
    На отстраненность Собчака от серьезных дел в городе обратили внимание даже депутаты -- сторонники Анатолия Александровича. Они приезжали в министерство печати и просили поговорить с ним как с коллегой по Координационному совету МДГ. По их словам, с кадрами в мэрии была беда. Градоначальник собрал вокруг себя "мутную" команду и не управляет ею, а команда управляет им. Причем работает не в интересах города. От депутатов-питерцев я часто слышал фамилию Путин в весьма нелестном обрамлении. Самого его ни разу не видел, хотя в мэрию к Собчаку заходил не однажды.
       У меня был обычай приезжать в министерство к восьми утра. До заседательской суеты успевал посмотреть почту и свежие газеты. Тогда была эпидемия игры в теннис. Высшие чиновники, выслуживаясь перед Ельциным, по утрам истязали себя на кортах и появлялись на рабочих местах с большим опозданием. Исполнительная власть полностью оживала только часам к одиннадцати.
    Примерно раз в две недели наведывался в Москву Собчак -- выбивать из федералов деньги для города или решать другие проблемы. Поезд из Питера приходил ранним утром -- Анатолий Александрович навадился коротать тягучие паузы у меня в министерстве. Пили кофе и чай, обменивались новостями. За стеной моего кабинета была большая комната с длинными столами. На них раскладывались контрольные экземпляры всех книг, которые выпускали издательства России за последние недели. Таков был порядок: все, что издавалось в стране, поступало на учет в наше ведомство.
       Завзятый книголюб Анатолий Александрович очень любил эту комнату: отрешенно бродил между столами, листал еще пахнущие типографской краской страницы. Часто издатели присылали по нескольку экземпляров одной и той же новинки -- кое-что доставалось Собчаку. Однажды я подарил ему многотомное собрание сочинений Уинстона Черчилля, за которые тот получил Нобелевскую премию. От удовольствия мэр размяк, ударился в воспоминания.
       Прежде я не лез к нему с вопросами о людях его команды. Но тут, памятуя о просьбах питерских депутатов, спросил:
    -- А что из себя представляет Путин? Что он за человек?
    -- Человек как человек, -- пожал плечами Собчак, -- неплохой исполнитель...
    И, подумав, добавил:
    -- Правда, перспективы не видит. А почему вы о нем спросили?
    -- Много претензий к нему. Он же из КГБ.
       -- Ну и что? -- удивился Собчак.
    Я сказал, что мы оба с Анатолием Александровичем учились в университетах и видели, кого из студентов окучивали гэбисты. Вербовали в осведомители тех, кто переполнен амбициями, но ощущал свою несостоятельность на профессиональном поприще. Успех им на этом поприще не светил -- в силу интеллектуальной ограниченности. А вознестись над людьми хотелось любыми способами.
    Таким поручали стучать на товарищей, потом давали задания еще грязнее. И когда видели, что у человека отсутствуют моральные тормоза, что он легко переступал через последнюю нравственную черту, его зачисляли в ряды КГБ. Причем не заниматься серьезной аналитической работой или быть нелегалом. Для этого кадры черпали из других колодцев -- с водой почище. Их примечали еще в суворовских и нахимовских училищах, затем готовили специально. А этому человеку давали работу попроще: пасти инакомыслящих или прикомандировывали к советским коллективам за рубежом подглядывать за политической линией. Сексоты из студенческой среды нигде надежными не считались.
    -- Вы обобщаете, но мы же говорим о конкретном человеке. Путин мне кажется надежным, -- не соглашался со мной Собчак. -- Я полжизни проторчал на кафедрах университетов и плохо знаю людей в городе. Мне нужен человек, который процеживал бы кадровый поток. У Путина большой объем информации.
       В конце концов, не мне же работать с гэбистом: нужен он Собчаку -- его дело. Хозяин -- барин.
    Не знаю, один Путин отцеживал кадры для питерской власти или вместе с приятелями из КГБ. Но команда подобралась довольно пестрая: профессорские отпрыски, соискатели кандидатских дипломов, завсегдатаи дискуссионных клубов. Почти никто из них не нюхал пороха конкретного дела. Вышла тесная компания дилетантов.
       Это те, кто, так сказать, с позволения Бнай Брита правит Россией сегодня: сам Владимир Путин, следом шли Анатолий Чубайс, Дмитрий Медведев Алексей Кудрин, Виктор Зубков, Игорь Сечин, Алексей Миллер, Владимир Чуров и проч. и проч. Всех их, по наблюдениям питерских интеллигентов, объединяло одно качество, схожее с качеством Анатолия Александровича -- эгоцентризм.
    На вечерних тусовках в советское время, с бокалами шампанского в руках и бутербродами с осетриной или красной икрой, они соревновались в остротах по поводу никчемности тогдашнего руководства города и полагали: все, что у них на столах, в холодильниках; все, что на прилавках магазинов и на складах Ленинграда, появлялось само собой, поступало по распоряжению откуда-то свыше. И не догадывались, что манна с неба не валится и насколько трудна работа чиновников мегаполиса: ездить по регионам, заключать договора на поставку зерна, мяса, молока, фруктов, овощей и всего остального.
    А уже в 91-м году, когда затрещали прежние хозяйственные связи, команда Собчака обязана была мотаться так, чтобы пар валил из ноздрей. Казахстан, например, предлагал Ленинграду хлеб и мясо за продукцию Кировского завода, Узбекистан с Киргизией -- фрукты и овощи, было что взять у хозяйств прилегающих областей. Но снимать галстуки-бабочки и заниматься такой мелочевкой новая власть Ленинграда не собиралась. Она вела сверхзатратную кампанию по срочному переименованию города (как будто нельзя было повременить), грызлась между собой за собственность и финансы. При этом надеялась: никуда не денется федеральный центр, обеспечит всем необходимым. Это новое поколение управителей с такой внутренней установкой карабкалось к должностям: "Взять власть значит все в свой карман класть".
       И уже в январе 92-го над Петербургом, как отмечалось, нависла угроза голода. Горе-хозяевам потребовалось совсем немного времени, чтобы довести мегаполис до коллапса.
       Я хорошо помню ту нелепейшую ситуацию. Собчак не вылезал из приемной Ельцина, и президент дал разрешение разблокировать для города на Неве стратегические запасы продовольствия на военных и других складах.
    Когда Путин говорит теперь, что в 90-е годы Россия стояла на пороге развала, он подразумевает, возможно, и тот демарш самостийности, который устроила питерская команда во главе с Анатолием Александровичем. Команда профукала возможности обеспечить продовольствием город, и вдруг Собчак лично обратился к президенту США Бушу-старшему и канцлеру ФРГ Гельмуту Колю с просьбой спасти Санкт-Петербург от голода. Словно мегаполис уже вышел из состава России, которая не в состоянии контролировать положение дел в своих регионах.
       Понятно, что Бушу с Колем составило немалое удовольствие утереть сопли Кремлю и откликнуться на 505 великих управленцев с Невы. Чем черт не шутит, вдруг эти отвязные парни станут последователями Джохара Дудаева, а их регион -- последняя незапертая калитка России к Балтийскому морю. Десятки тысяч тонн продовольствия пошли в город со складов американских войск, расположенных в Западной Германии.
       (Россия не Санкт-Петербург -- простора побольше, и Бог кое-что дал из ресурсов. Надо много усилий, чтобы пустить по миру такую махину. Но видно, как питерская команда старается и здесь. Сколько лет потребуется необольшевикам с Невы, чтобы взять очередную крепость?!)
    12
    Тогда членам российского правительства приходилось часто бывать в Ленинградской области. В очередной свой приезд в северо-западный регион я стал интересоваться, как обустроились офицеры соединений военно-морского флота, передислоцированных сюда из Прибалтики. База подводных лодок из Клайпеды эвакуировалась в Кронштадт. Город оказался не готов к такому наплыву моряков -- семьи офицеров ютились в подводных лодках.
       К Ломоносову и другим базам Ленинградской области приходили из Латвии отряды боевых кораблей, в частности крейсеры, нагруженные домашним скарбом. Латышское правительство выпихивало наших моряков из страны, ссылаясь на договоренность с Горбачевым, и призывало своих горожан не покупать у российских офицеров дома: оккупанты уберутся -- жилье достанется латышам бесплатно. Поэтому обобранные моряки загрузили что возможно на корабли и теперь прозябали со своими семьями на стальных посудинах. Здесь они тоже оказались никому не нужны -- холодные и самые голодные в голодном крае.
    Бесчестно обвинять в издевательствах над военными только местные власти: толпы бездомных офицеров свалились на них как снег на голову. Хотя чиновники могли сделать многое для людей, но тоже не шевелились. Основная вина лежала на нас, российском правительстве.
       Под ласковые уговоры Запада Горбачев согласился вывести наши войска всего за четыре года из Восточной Европы и Прибалтики. Только в Германии советская группировка насчитывала полмиллиона человек, а располагались наши дивизии и бригады, еще в Польше, Чехословакии, Венгрии, прибалтийских республиках. Там Советский Союз построил для военных жилые городки по европейским стандартам, создал богатую и надежную инфраструктуру -- все это оценивалось примерно в 100 миллиардов долларов. Подарить такую собственность хозяевам и перебросить наш контингент на неподготовленную территорию России, означало получить около 300 тысяч бездомных офицеров и прапорщиков.
       Даже Горбачев понимал, что это безумный шаг: хоть и слабо, но до развала СССР торговался об условиях вывода наших войск. В качестве компенсации нам обязались сначала выделить 25 миллиардов немецких марок, построить на территории России военные городки. Но вот началась при Ельцине эвакуация нашего воинского контингента, и со стороны немцев, поляков и других пошло жульничество.
       Немцы убавили сумму компенсации до 12 миллиардов марок, да еще стали вычитать из нее в диких объемах затраты на подвижной состав и "экологический ущерб". Поляки потребовали от России огромный выкуп за прохождение наших воинских эшелонов через их территорию. Латыши предъявили счет за предполагаемые затраты по ликвидации советских спецобъектов. Американцы тоже отказались выполнять свои финансовые обязательства -- вносить деньги за "демилитаризацию Прибалтики". Больше того, у них в Германии находилась военная группировка численностью 60 тысяч человек -- они должны были выводить ее одновременно с нами. Но с их эвакуацией США не спешат.
       Над нами попросту измывались: и над никчемностью горбачевской команды, и над ничтожностью ельцинского правительства. Измывались над Россией -- правоприемницей СССР. А она, как ни в чем ни бывало, продолжала "бежать из Европы".
    Между тем семьи российских военнослужащих с малыми детьми безропотно возвращались на родину -- в палатки с печками-буржуйками в голые степи и дебри Сибири. (Тогда я подумал: все-таки нет у нас полноценного офицерского корпуса, способного постоять за себя и Отечество. С такой безвольной и трусливой отарой золотопогонников любой политик-авантюрист может делать со страной все, что ему заблагорассудится.).
       А нашему правительству как полагалось вести себя в такой ситуации? Я считал, что мы должны были поступать адекватно с действиями Той Стороны. После поездки к морякам в Ленинградскую область и консультаций с военными специалистами, я вынес вопрос о проблемах с выводом наших войск на заседание правительства.
    Заседания в ту пору зачастую начинались поздно вечером. К самому концу рабочего дня взмыленные курьеры привозили многокилограммовые вороха проектов решений правительства, подготовленные группой Гайдара, и тут же надо было ехать на их обсуждение. Времени на чтение документов почти не оставалось. Министры острили: пока люди Гайдара переводили проекты с английского языка, пока исправляли в них ляпы в российской терминологии, допущенные сочинителями-кураторами из США, пока перепечатывали бумаги -- вот и ночь наступала.
       Обсудили все экономические вопросы, предусмотренные повесткой дня, и ведущий заседание Ельцин спросил: "Что у нас еще?" Я поднялся, изложил суть проблемы с выводом войск: вызывающее поведение тех стран, кому мы делаем колоссальное одолжение, не может быть терпимым. То, что члены кабинета услышали от меня, для многих новостью не было. Неожиданно прозвучало мое предложение: заморозить соглашение Горбачева с Западом о выводе наших войск на 7-8 лет (Россия не может быть заложницей губительных для нее договоров, которые подмахивало прежнее руководство СССР). И объявить, что разморозим мы их в том случае, когда заинтересованные страны -- США, Германия, Чехословакия, Польша, Литва, Латвия, Эстония и другие совместными усилиями построят за этот срок в России необходимое количество жилых городков и создадут рабочие места для сотен тысяч эвакуированных из Европы и демобилизованных наших воинов, введут предприятия по переработке леса, сельхозпродуктов и производству стройматериалов. Быстрее справится Та Сторона с поставленными задачами -- скорее возобновится вывод российских войск.
    Как аргументировать наше решение? Заявить, что в армии якобы набирается критическая масса недовольства -- вот-вот рванет. А у военных в руках ядерное оружие. Нависает угроза не только ельцинскому режиму, но и стабильности в мире. Американцы почешут репу! Если российская власть с первых дней не покажет характер, а продолжит беззубую практику Горбачева, о нас будут вытирать ноги все кому не лень.
       Я ждал отповеди от министра иностранных дел Андрея Козырева. Он умный человек, но считал администрацию США эталоном порядочности. И Козырев заговорил, правда, без всякой злости, что так мыслить, а тем более действовать нельзя. Любой шантаж должен быть навсегда исключен из политического арсенала новой России. Только так, теряя в одном месте, страна может приобрести где-то в другом. Министр иностранных дел высказался категорически против моего предложения.
    Мне тоже не по душе блеф и шантаж. Но в международной политике нелегко провести грань, разделяющую эти понятия с целесообразной жесткостью. В данном случае речь как раз шла о жесткости российской позиции, без которой никогда не защитить стратегические интересы страны. По крайней мере, мне так казалось. В ответ, если брать худший вариант развития ситуации, нам могли урезать потоки внешних заимствований. Но деньги все равно утекали в песок, а так правительство, чтобы не потерять власть, было бы вынуждено подхлестывать развитие своей экономики.
       Кто-то из министров поддержал меня, кто-то Козырева. А Ельцин? Его позиция меня волновала больше всего -- ведь все зависело от мнения Бориса Николаевича. Я давил на его воспаленное самолюбие: клянутся западные партнеры в дружбе Президенту России, а сами все время пытаются "развести", как цыгане простодушного мужика на блошином рынке.
    При обсуждении Борис Николаевич сидел с непроницаемым лицом, бросая хриплым голосом: "Кто еще хочет сказать?" Время было позднее, и мы сделали перерыв на завтра. Большинство членов кабинета, предлагая свои сроки консервации соглашения, выступили за ужесточение нашей позиции. Мне показалось, что в Ельцине боролись два человека -- патриот со своим антиподом, -- и он ушел в глубоких раздумьях. Но это только показалось.
       Назавтра президент заявил, словно не было вчерашнего обсуждения: хватит ворошить этот вопрос. Мы должны оставаться верными соглашениям Горбачева, несмотря на отказ Той Стороны выполнять свои обязательства. А еще через какое-то время Ельцин принял решение сократить первоначальные сроки вывода наших войск (4 года) на целых четыре месяца. Да еще согласился на очередные сокращения компенсаций нашей стране. И Россия брала кредиты за рубежом, чтобы оплачивать ими стремительное бегство своих воинских соединений по воле вождей.
       Тогда у избирателей Ельцина его положение могло вызвать даже сочувствие: президент не уставал повторять о необходимости сохранения страны и коварных происках ее врагов, но в силу каких-то непреодолимых препятствий был вынужден продолжать линию Горбачева, а во многом идти дальше Михаила Сергеевича. Ему верили. Долго прятал Борис Николаевич от народа свое истинное политическое лицо. А в 2006 году, будучи на пенсии, приоткрыл его.
       За вклад в досрочный вывод наших войск из стран Балтии и за срыв экономических санкций против Латвии верхушка этой страны еще в 2000 году наградила Ельцина высшим Орденом Трех звезд 1-й степени. Борис Николаевич не особо любил всякие цацки, к тому же разгул национал-фашизма в прибалтийской республике приравнял бы тогда рижский вояж экс-президента к демонстративному плевку в лицо русскому народу.
       Только через шесть лет после награждения Ельцин отправился за трофеем в Ригу. Возможно, посчитал, что все СМИ России теперь в надежных руках его верных наследников -- никто о сомнительной поездке даже пикнуть не смеет. А может быть, любимая дочь Татьяна зудила отцу, ошибочно полагая, будто высший орден инкрустирован драгоценными камнями -- зачем добру пропадать!
    При вручении награды президент Латвии Вайра Вике-Фрейнберга сказала, что последнюю декаду XX века огромный великан на глиняных ногах -- Советский Союз -- уже был готов к собственному распаду. Существенным было, кто в тот момент победит в России. На радость всем, у кого СССР стоял поперек горла, победил Ельцин. Низкий поклон ему от латышских националистов!
    Польщенный такой похвалой, Борис Николаевич в ответной речи разоткровенничался.
       -- Все началось с конца 1980-х годов, -- уточнил он, -- когда все стали понимать, что империй в мире больше не существует, кроме одной -- Советского Союза, и этой империи больше не должно быть... Латвия и другие республики Прибалтики стали четко ставить вопрос о своей независимости. И первый, кто их поддержал на трибуне, был я.
       Хоть и хватил лишку Борис Николаевич с последней империей в его понимании (разом похоронил и Китай, США, Индию и др.), но главное все же сказал. А то перед российскими избирателями, как в давыдовской Песне старого гусара, все: "Жомени да Жомени, а об водке ни полслова!" Там он и Советский Союз очень хотел сохранить, и за интересы России болел душой.
    Теперь припудриваться перед электоратом не надо, пора было выставлять напоказ шрамы, полученные в боях против своей страны.
    Через несколько дней после того заседания правительства мне стали названивать из посольства США в России -- посол (кажется, это был Роберт Страус) желал со мной встретиться. Я долго отнекивался. Затем позвонил сам посол и прислал с курьером официальное приглашение. В назначенный день и час посол США с супругой ждал меня с супругой в "Спасо-Хаусе" на обед. Я обмолвился о приглашении Ельцину.
    -- Что он хочет от вас? -- спросил президент без особого интереса.
    -- А кто его знает?
       -- Надо общаться, -- посоветовал Борис Николаевич. -- Это же посол США.
    Официальные обеды мне как серпом по одному месту. Я их не переваривал. Эту чопорность не переносил, томился от скованности за столом. Не знаешь, заталкивать в рот телятину или делать дурацкий вид благодарного слушателя. Многолетняя газетная работа приучила перехватывать на скорую руку или основательно заправляться в общепитовских точках, безо всяких условностей. А еще лучше -- с коллегами где-нибудь на природе.
       В Казахстане мы, "вольные казаки", собственные корреспонденты центральных газет -- "Правды", "Известий", "Труда", "Социалистической индустрии", "Комсомолки", "Сельской жизни" и других -- изредка выезжали вместе за город, подальше от прослушек -- в лесок, на берег реки, чтобы выработать солидарные позиции по развенчиванию в печати зарвавшейся местной знати. Ставили машины веером, носами к центру полукруга и расстилали на капотах газеты. А на газеты выкладывали съестное, прихваченное с собой. Отломить с хрустом кусок полтавской колбасы да с краюхой ноздреватого пшеничного хлеба, да под полновесную стопку водки -- это же удовольствие! А тут...
    В помещении "Спасо-Хауса" все было расположено подчеркнуто рационально, до скуки, как и в самой Америке, Супруга посла увлекла мою жену к модернистским картинам, развешанным в зале, а мы с хозяином подались ближе к столовой. Там был накрыт стол на четыре персоны.
    За обедом посол интересовался, откуда я родом (будто не листал досье!), спросил, где и как мы познакомились с Ельциным. Поговорили о Чечне.
       -- Осенью 91 -- го года вы летали в Вашингтон, -- напомнил посол, -- и выступили перед группой наших конгрессменов. Моим знакомым ваше выступление показалось агрессивным.
    -- Выступал, -- подтвердил я, -- Только слово "выступал" не совсем точное. Мы просто обменивались мнениями. И никакой агрессии не было. Я говорил, что каждый должен заниматься своей страной: Америкой -- американцы, Россией -- русские. И не лезть друг к другу с подстрекательскими целями, как это делал ваш госсекретарь Бейкер. Зачем он летом 91-го собирал тайно в американском посольстве руководителей республик СССР и проводил с ними инструктаж? Показать, кто хозяин в Москве? Еще я обращал внимание конгрессменов, что американцы недооценивали спасительную для себя роль Советского Союза. Будет жить Советский Союз -- у США будет меньше проблем с исламом, не будет -- Америку ждут смутные времена. Это не агрессия, это предостережение.
    -- Что вы имеете в виду? -- поинтересовался посол.
       -- С уходом со сцены Советского государства ислам в противостоянии с христианской цивилизацией начнет получать мощное подкрепление. Не тотчас, конечно, а со временем, -- конкретизировал я свою мысль. И пояснил, что Советский Союз объединил много наций и народностей, очень разных по уровню развития и культуры. Семь десятилетий Советское государство перемешивало нации, обогащая отсталые ценностями передовых -- через невиданные по колоссальности миграционные процессы и модернизационные прорывы в мусульманских республиках. Это позволило большинству из них перепрыгнуть через столетия и очутиться сразу в XX веке.
    Выравниванию наций и подавлению исламской воинственности способствовали строгие запреты на агрессивные поведенческие нормативы у тех или иных народов. Не просто было поднимать пороги, через которые им разрешали переступать досоветские традиции. Но даже за короткий по историческим меркам срок, кое-что удалось. Сначала государство под страхом наказания не давало враждовать с иноверцами, потом у нас стало входить в привычку не враждовать. Образовалась советская общность, ориентированная на христианские ценности.
       Во всех мусульманских республиках -- Казахстане, Узбекистане, Киргизии, Таджикистане, Азербайджане, даже в пустынной Туркмении почти утвердились европейские стандарты поведения. А не войди эти республики в состав СССР, они давно были бы в лагере исламских государств, склонив баланс сил на Земле в их пользу. Если принять во внимание, что по соседству ждали и ждут удобного момента для образования новых исламских государств 60 миллионов мусульман Китая и 120 миллионов -- Индии, то резонно предположить: политическая карта мира сегодня могла быть иной.
       -- Вы излагаете любопытные, хотя и небесспорные вещи, -- сказал посол. -- Но какое отношение это имеет к моей стране?
    Он мало говорил за обедом, как и полагается матерому дипломату, а больше слушал и задавал наводящие вопросы. Чувствовалось, что посла не очень трогала эта тема -- не для ее обсуждения пригласили меня в "Спасо-Хаус". Но хозяин сам ее зацепил, и хотелось до конца высказать ему свои мысли -- какими бы эсктравагантными они ни казались полномочному представителю зазнавшейся сверхдержавы.
       -- Пока никакого, -- ответил я, -- только -- пока. Меньше чем через два поколения дух христианской цивилизации в этих республиках, ставших суверенными государствами, выветрится окончательно. Уже сейчас там власти начинают активно насаждать ислам -- завтра мы увидим его триумфальное шествие. Причем авральные методы отката к прошлым обычаям поднимут на командные высоты фундаменталистов, догматиков. И мировой экстремизм от ислама получит внушительное подкрепление для экспансии своих порядков. Шииты с суннитами договорятся между собой.
       Вот тут подходит очередь и Америки, сказал я послу. Аллах обязал правоверных до самого Судного дня вести омусульманивание планеты. Распоряжение непререкаемое. США со своей военной мощью мешают достижению этой цели, значит надо омусульманить сначала сами США. И потом идти дальше. В Соединенных Штатах сейчас около 40 миллионов темнокожих -- у них повальная мода переходить в ислам. Через четыре десятилетия их станет значительно больше -- они, получая поддержку извне, начнут требовать своей государственности и устанавливать исламские порядки (Кстати, всего через четырнадцать лет после нашей беседы, впервые в истории США конгрессмен из Миннесоты афроамериканец Кейт Эллисон принес на Капитолийском холме присягу на Коране. Процесс пошел).
       -- Латиносы с удовольствием помогут исламистам, -- заметил я послу. -- Ваши корпорации выкачали ресурсы из стран Латинской Америки, и миллионы иммигрантов бегут от нищеты в США. К середине XXI века латиносы начнут составлять большинство вашего населения и тоже будут стремиться к созданию своего государства, объединяясь для развала страны с мусульманами. Приоритеты сиюминутной выгоды олигархов над долгосрочными интересами нации толкают ваших политиков с фомками и к нам в Россию. Разве не так?
    -- Не так, -- сказал после некоторой паузы посол. Его, возможно, обескуражила прямолинейность моих суждений. -- Не так, -- повторил он. -- Моя страна желает вам добра. Вы же сами выступаете за открытое общество, и мы вас в этом поддерживаем. Мы хотим партнерских отношений. Россия должна только приветствовать, если мои соотечественники пойдут к вам со своими капиталами. Чем это плохо?
       -- Милости просим к нам с инвестициями, -- придал я своему голосу примирительный тон. -- Только американцы хотят скупать по дешевке природные ресурсы и наши самые конкурентноспособные и высокотехнологичные предприятия. А тратиться на что-то другое не желают. Вот я приеду сейчас в США и скажу: "Продайте мне концерн "Боинг". Даже не по бросовой цене, а за полную стоимость. Или позвольте разрабатывать нефтяные месторождения в Техасе. Тут же возникнут чиновники Комитета по иностранным инвестициям, созданного для защиты стратегических интересов США, и скажут: "Парень, даже близко не подходи к таким объектам. У нас не хватает обувных фабрик и мощностей по обработке разных деревяшек -- туда и вкладывай деньги". И это хозяйский подход. Но когда мы говорим то же самое американским инвесторам, нас начинают пугать разными санкциями. Так понимается партнерство вашей страной?
       -- Проблемы в отношениях между государствами -- дело привычное. Не надо искать во всем злой умысел, -- наставительно сказал посол. -- В этом смысле ваш президент господин Ельцин очень зрелый политик. Он не растрачивает добрые отношения между нашими государствами на спонтанные конфликты по мелочам. Хотя люди из его команды постоянно толкают президента на это.
    Я ответил, что Ельцина вообще не столкнешь, пока не понимая, куда поворачивал беседу посол.
       -- Ваш МИД обеспечивает нас информацией о ходе выполнения совместных договоренностей, -- сказал он. -- И нам известно, что с выводом российских войск у вас нет проблем. Нет эксцессов, нет недовольства в частях. И при этой нормальной ситуации замораживание соглашения о выводе войск воспринималось бы нашей администрацией как недружественный шаг российского правительства. Мне известна ваша личная позиция и хочу по-дружески заметить, что она не служит сближению наших стран.
    Вот в чем дело: посол пригласил меня с супругой, чтобы за бокалом сухого вина провести небольшой сеанс воспитательной работы. Причем так откровенно. Интересно, многих он таскал сюда с этой целью? Стало понятно, что после того заседания правительства, кто-то из членов нашего кабинета доложил обо всем послу, а тот решил прощупать меня и на правах полномочного представителя Главных Хозяев предостеречь от неверных шагов. А я-то перед ним распинался...
       -- Видите ли какое дело, -- постарался я говорить как можно спокойнее, -- Соединенные Штаты привыкли строить отношения по принципу улицы с односторонним движением. Наша страна должна перед вами разоружиться почти догола, отказываться от высоких технологий, везде действовать в ущерб своим национальным интересам, а США при этом сосредотачивают силы вокруг российских границ, спокойно позволяют себе не выполнять принятые обязательства, да и вообще, ни в грош не ставить партнера. Я не люблю, когда мою страну принимают за дурочку. Вас приучил к этому ставропольский комбайнер. Но так же продолжаться не может.
    -- Какой комбайнер? -- уставился на меня удивленно посол.
    -- Михаил Сергеевич Горбачев. Он же работал комбайнером, часто ностальгически вспоминает об этом, по-моему, сожалея, что бросил любимое занятие и взялся не за свое дело -- политику.
       -- У нас о президентах, в том числе бывших, принято отзываться уважительно, -- заступился посол за Михаила Сергеевича.
    -- В России другие традиции. Горбачев как человек добрый мог положить им конец, но все испортила его слепая, ни чем не обоснованная вера в порядочность Америки.
    На прощание мы перебросились с посольской четой несколькими фразами, поблагодарили друг друга за совместный обед и разошлись. Навсегда.
       Мне, как и другим российским чиновникам, довольно часто приходилось вести откровенные беседы с послами разных стран р Москве. Обычно они допытывались о перспективах развития у нас демократии или взаимоотношениях между ветвями власти. Кто-то, чувствовалось, пытался лоббировать интересы фирм своих соотечественников. Никто из них не лез с поучениями. Это позволяли себе только дипломаты США. Да еще -- что особенно умиляло -- представители Северной Кореи. Как будто у них была одна школа.
    Месяца через два после обеда с посольской четой я зашел к Ельцину с проектом очередного указа. Он накидал замечания, потом с подчеркнутой строгостью долго смотрел на меня.
    -- Что вы там наговорили американскому послу? -- недовольно спросил президент.
    Я даже растерялся от неожиданного вопроса, с трудом стал вспоминать беседу в "Спасо-Хаусе".
    -- Президент Буш назвал вас ненавистником сближения наших стран и по-дружески посоветовал убрать куда-нибудь из моей команды, -- продолжал Борис Николаевич холодным тоном. -- Вот до чего дошло. Вас почему-то считают моим другом, а вы своими заявлениями бросаете на меня тень. Черт знает что!
       На слове "почему-то" Ельцин сделал особое ударение, как бы намекая на мое самозванство. Пресса действительно приписывала нам тесную дружбу с Борисом Николаевичем, хотя я всегда отмечал: наши отношения с ним -- это отношения начальника с подчиненным. Что соответствовало действительности. Я никогда не парился с Ельциным в бане, не выпивал с ним на пару, а только в компаниях -- по случаю каких-то событий. Даже в гостях он у меня не бывал. Поддерживал его с первых же дней знакомства, в словесных драках защищал от нападок, иногда подставляя себя, это -- да! Но так предусмотрено всеми артельными правилами у сибиряков.
    Я сказал президенту, что в своей работе и своем поведении не собираюсь оглядываться на оценки американской администрации. У меня есть свое руководство, которое считаю самостоятельным и обладающим правом решать кадровые вопросы по своей воле. Не угоден ему -- уйду без скрипа. Ельцин махнул рукой протестующее, поворчал и велел все же не зарываться с Америкой.
    И я сразу же вспомнил разговор с министром иностранных Дел России Андреем Козыревым.
    Задолго до этого Андрей пригласил меня в гостевую усадьбу своего ведомства на Пахре, бывшую дачу Всесоюзного старосты Михаила Калинина -- там сауна, бильярд, по огороженной чаще бродили олени. Вдвоем мы прогуливались по длинным аллеям, и Козырев поделился большим секретом: Ельцин договорился с президентом Соединенных Штатов о прикрытии некоторых членов своей команды, выдвинутых на передние рубежи.
       Ситуация в России могла качнуться в любую сторону -- вполне возможен был прорыв к власти крутых националистов. В таком случае, как видимо, подозревали президенты, творцов реформ по рецептам западных наставителей ожидала бы суровая расправа.
    Чтобы реформаторы могли орудовать смелее, не опасаясь последствий, решено было обеспечить их с семьями потенциальным гражданством США. Все должно было делаться в глубокой тайне, но как только возникала угроза свободе этих людей, на свет появились бы американские паспорта. И США всеми силами начали бы защищать своих граждан, добиваясь от властей России отправки реформаторов за океан на постоянное место жительства. А в умении поднимать бомбардировщики для достижения своих целей американцам не откажешь.
       Андрей любитель розыгрышей, здесь же, как я понял, шутить не думал. Он сам был не в восторге от этой идеи, но должен выполнять поручение. "Наверху" был согласован предварительный список из восьми человек, туда вроде бы включили и меня. Кто остальные, спрашивать не стоило: Козырев не имел права разглашать их имена.
    Дело, в общем-то, добровольное: соглашаюсь -- оставляют в списке, отказываюсь -- вычеркивают. Для ответа на гамлетовский вопрос "быть или не быть?" меня и вытянули на природу, где не было посторонних ушей.
    В такой громадной и многонациональной стране, как Россия, реформы трудно проводить без ошибок. Провозгласить переход от командной системы к рыночной пустячное дело. Главное начинается потом: как и когда запускать механизмы саморегулирования, где проводить черту государственного вмешательства в экономику, какую устанавливать очередность при создании рыночных институтов и т. д. Будешь делать что-то не так, начнешь вымащивать ад своими благими намерениями, возвышать и обогащать одних за счет унижения и обнищания других.
       Даже мы в нашем ведомстве, далеком от глобальных экономических переделок, при подготовке законопроектов или правительственных распоряжений, всегда мучались над проблемой "золотой середины". Дать печатной и электронной прессе безбрежную волю -- получишь информационный террор, ограничить лишними рамками -- расстанешься со свободой слова. Ошибались. И в том, что одновременно с невиданным доселе расширением прав журналистов не закладывали нормы ответственности за диффамацию, чем, пусть даже косвенно, способствовали нарастанию грязного потока "заказухи" -- это подорвало доверие общественности к СМИ. И в том, что на первых порах легко попадались на удочки дельцов от демократии, обещавших открыть и раскрутить "нужные" издания: скребли им деньги по сусекам, а деляги бежали с ними проворачивать операции "купи -- продай". Хотя в этих средствах по-настоящему нуждались порядочные журналисты -- не охотники обивать пороги. По ходу дела мы, естественно, корректировали свою политику.
    Ошибались многие. И когда люди видели, что из-за ошибки чиновника не выглядывала преднамеренность, а сконфуженно смотрели неопытность или спешка в стремлении исправлять положение к лучшему, то ворчали, конечно, но в целом относились благожелательно. "Промашки случаются даже у быка на корове Машке".
       Но тут совсем иное дело. Целенаправленно работать против своей страны, по-воровски запасая пути отхода -- это же смертный грех, не заслуживающий снисхождения у любого народа. Совсем выпрягся из пристойности Борис Николаевич! Я сказал Андрею, что однозначно не хотел быть в таком списке: ничего поганого вершить не собирался, бился за свободу слова в СССР и России, наживая врагов -- так не мне, а всему обществу крайне необходима эта свобода. Опасался не гнева людей, опасаться надо усиления во власти чиновничьего жулья, кому независимые СМИ, будто кость в горле.
       Ради того, чтобы иметь возможность защищать свободу слова, я унижался до нахождения в одной команде с некоторыми из них. Не хватало еще оказаться с ними в одном списке наемников.
    Козырев, чувствовалось, не ожидал другого ответа. Договорились с ним эту тему закрыть. Мы не обременили друг друга погружением в липкую тайну и пошли гонять бильярдные шары как вольные люди.
       (Предполагаю, что среди первых в этом списке был и остался, например, тот же Анатолий Чубайс. При мне он пришел в правительство трусоватым и скрытным парнем, и на моих глазах с ним скоротечно происходила метаморфоза. Сначала Чубайс -- вы не поверите! -- даже краснел, когда его ловили на лжи, но час от часу наглел, пер напролом, словно его прикрыли защитной броней, и все больше походил на марсианина из романа Герберта Уэллса "Война миров" -- существо бездуховное, меркантильное, наловчившееся размножаться почкованием.
       За последующие годы от оплодотворенного вседозволенностью Анатолия Борисовича отпочковались тысячи чубайсиков. Они, подобно личинкам саранчи, расползались в разные стороны и окрылились в кабинетах Кремля, правительства, банковского сектора, многочисленных комитетов имущественных отношений, предприятий электро и атомной энергетики, структур нанотехнологий. И всюду за. Чубайсом с чубайсиками остается ландшафт, напоминающий искореженный машинный зал Саяно-Шушенской ГЭС после аварии. Для каждого очередного российского вождя постельцинской эпохи Анатолий Борисович, как Петр Авен и еще два-три деятеля, видимо, является человеком-признаком, человеком-сигналом, прибором опознавания. Если Чубайс по-прежнему свой в Кремле, значит, и с ответчика президента летит в центр Всемирной Олигархии: "Я свой -- я свой").
       После устроенной мне выволочки Ельцин как бы провел между нами черту. Он перестал пускаться со мной в откровенные разговоры, при встречах, особенно на людях, держался подчеркнуто холодно. И начал цепляться по поводам и без поводов.
    Я несколько раз заявил, что представляю в правительстве журналистский цех. Борис Николаевич однажды прилюдно меня оборвал:
    -- Это совершенно неправильная позиция. Вы должны отстаивать интересы правительства среди журналистов, а не наоборот.
    У правительства какие-то свои интересы -- особые, отдельные от народа? Я не выдержал и вступил в препирательство. Сказал, что у нас с Ельциным концептуальное несовпадение взглядов на место правительства в обществе. Демократическое правительство в моем понимании -- это сборная команда делегатов от всех слоев населения: кто-то отстаивает интересы крестьян, кто-то -- промышленных коллективов, кто-то -- бизнесменов, кто-то -- творческой интеллигенции, кто-то -- молодежи и т. д. Команда согласовывает интересы между собой, увязывает в единую политику. Тогда это кабинет министров для народа.
       А Ельцин во главу угла ставит интересы правительства, то есть обособленной группки чиновников, и вменяет мне в обязанность отстаивать их перед страной. Это уже не кабинет министров для народа, это уже попахивает хунтой.
    В другой раз Борис Николаевич стал при всех выговаривать мне с издевкой, что я набрал в свое ведомство кучу работников ЦК КПСС. Это был совершенно необоснованный выпад: Ельцин переворачивал факты с ног на голову.
    До конца 91-го все значительные полиграфические комплексы страны и заводы по выпуску типографского оборудования принадлежали управлению делами ЦК КПСС Профессионалы -- полиграфисты были прописаны там. После национализации партийного имущества всю печатную базу пришлось брать на баланс нашего министерства.
       А как ее брать без кадров? Без хорошей команды специалистов не организуешь работы полиграфической индустрии в новых огромных масштабах. Пришлось расширить техническую службу министерства и принять туда несколько толковых инженеров из бывшего партийного ведомства. С Ельциным я этот вопрос обговаривал, причем он сам тогда сказал, что полиграфисты еще меньше причастны к деятельности ЦК, чем повара и парикмахеры, обслуживающие номенклатуру. И вот теперь решил почему-то ужалить, намекая на создание мною "пятой колонны" ЦК КПСС. Да еще с победоносным видом оглядел присутствовавших.
    Я опять не выдержал и ляпнул, что "пятая колонна" формируется не у меня. И что у президента двойной подход к бывшим партийным функционерам: на публике он костерит их, а сам, как никто другой, им покровительствует. Первый помощник Ельцина -- бывший инструктор идеологического отдела ЦК КПСС Виктор Илюшин, вдвоем они позвали в правительство бывшего члена ЦК КПСС Виктора Черномырдина, тот позвал бывшего члена ЦК КПСС, заведующего отделом партстроительства и кадровой работы ЦК Владимира Бабичева, тот позвал других товарищей.
       Получается, как в сказке про репку: мышка за кошку, кошка за Жучку, Жучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, тянут -- потянут-- вот и вытянут власть обратно из рук народа. Не для краснознаменной партии, а для себя, перекрашенных в другие цвета. Должна же быть какая-то последовательность в действиях Бориса Николаевича.
    Он прикусил нижнюю губу и замолчал. Президент в таких случаях всегда прикусывал губу и умолкал, видимо, гася в себе ярость.
    Я понимал, что негоже дерзить президенту. И не потому, что это будет себе дороже -- просто есть устоявшиеся правила взаимоотношений между вождями и членами их команд. Особенно в чинопочитающей России, где даже ограбление государства считается менее тяжким преступлением, чем любая попытка перечить начальству. И где вступившего в спор с вельможей сопровождает шипение подхалимов: "Зарвался, гад!" Но постоянные ужимки Бориса Николаевича, его все более заметное лицемерие накапливали во мне раздражение. И временами оно выплескивалось помимо моей воли.
       Несдержанность в ситуациях когда руководители клевали меня несправедливо, желание ответить уколом на укол частенько выходили мне боком. Но что поделать, воспитывался я в послевоенной безотцовской среде, где у сибирской обездоленной пацанвы считался главным девиз: "Хоть уср... ться, а не сдаться!", то, что вливали в тебя ранние годы, трудно вычерпать за всю жизнь.
    Потерю расположения ко мне президента чутко уловила гайдаровская команда в правительстве. А от ее воли зависело финансирование министерских проектов. Раньше она не решалась вставлять палки в колеса, но тут начала отыгрываться.
    Уже шел, к примеру, монтаж многокрасочных печатных машин фирмы "Вифаг" для производства школьных учебников, оставался завершающий этап. Й вдруг финансирование прекратилось, хотя деньги требовались совсем небольшие. Никто не хотел что-либо объяснять. Я не стал обращаться к Ельцину, а пошел в Верховный Совет России: страну вынуждали опять заказывать изготовление своих школьных учебников за рубежом -- на это надо выкладывать десятки миллионов бюджетных долларов. Окрик Верховного Совета подействовал, мы успели завершить монтаж.
       В 92-м, после либерализации цен, ушлые хозяйчики бросились всеми способами разорять отечественного потребителя. Особенно старались руководители целлюлозно-бумажных комбинатов. Они сговорились между собой и начали создавать искусственный дефицит своей продукции, останавливая бумагоделательные машины и резко сокращая производство. Если еще в 89 м выпуск бумаги и картона в России составил 10,5 миллиона тонн, то в 92 м сократился до 5,7 миллиона. А отправка продукций на экспорт наоборот значительно увеличилась -- за рубежом наши дельцы соревновались в демпинге.
    России доставались крохи, а число независимых изданий стремительно росло. Цены на бумагу взвились до небес. Получалось так, что законом о средствах массовой информации власть способствовала развитию вольной прессы, но своей экономической политикой давила ее.
       Мининформпечати подготовило проект постановления правительства о регулировании цен на бумажную продукцию. Заложили в него не административные меры, а экономические: стимулирование роста объемов производства, снижение экспортных пошлин для тех, кто обеспечил необходимой товарной массой внутренний рынок и повышение -- для рвачей. Использовали пряник и кнут. Предлагаемые меры побуждали целлюлозно -- бумажные комбинаты к задействованию всех мощностей и их наращиванию.
    На заседании правительства атаку на наш проект постановления возглавил министр внешэкономсвязей Петр Авен. "Это антирыночный документ, -- шумел он по своему обыкновению. -- предлагаю его похерить". Его коллеги по гайдаровскому призыву навалились на меня с той же претензией: нельзя государству вмешиваться в дела предпринимателей.
    Предварительно я заручился поддержкой авторитетных экономистов -- рыночников, членов Верховного Совета России, и упросил их поприсутствовать на заседании правительства. Они пришли, опрокинули аргументы необольшевичков и приняли мою сторону. "Розовые мальчики" побаивались влиятельных депутатов: осерчают и могут поднять вопрос об отставке реформаторов. С большим скрипом, но все же правительство одобрило наш проект. Постановление приняли. Я чувствовал себя именинником. Но, как говорится, рано пташечка запела.
    Клерки из правительственного аппарата постарались замотать это постановление, превратить в документ -- невидимку (не по собственной же инициативе!).
       Да, оно вроде было, но в то же время его для исполнения не существовало -- ни для министерства экономики, ни для таможенной службы, ни для других структур. Его, как и предлагал Авен, действительно похерили. Так в бюрократическом болоте топили неугодные кому-то решения.
       Зато вскоре гайдаровская команд протащила свое, "рыночное" правительственное постановление N 495 об экономической защите периодической печати и книгоиздания. Под претенциозным названием шла сплошная беллетристика, не сразу бросался в глаза ключевой пункт: министерству Авена (для маскировки к нему пристегнули два побочных ведомства) поручалось привлечь коммерческие кредиты "под гарантию Правительства Российской Федерации на сумму до 150 млн. американских долларов для закупки печатных сортов бумаги и картона".
       Уж это-то постановление за подписью Гайдара не пошло, а прямо-таки поскакало вприпрыжку по всем инстанциям. Плевать на стимулирование роста производства, вот он истинный стимул -- живые деньги. Они, как бодрящий поток, с откатами и перекатами.
    Наши либералы получили свое название отнюдь не из-за приверженности к свободе выбора, как это принято в иных странах.
    Они так кличут друг друга за свое поклонение Либеру -- древнему богу распущенности и опьянения. В праздники Либералии в старые-престарые времена обожатели этого бога распоясывались до крайности, устраивая шабаши. И очень любили приносить в жертву козлов. В обстановке разнузданности свершались пьяные зачатия.
    Праздник Либералии для наших современных грехопоклонников -- это долгоиграющие реформы по рецептам Бнай Брита. Гуляния почти два десятилетия сопровождаются массовым приношением в жертву козлов. А козлами или быдлом либералы-аморалы считают беззащитное российское население.
       Плоды угарно-пьяного зачатия в постсоветской экономике видны теперь на каждом шагу. Сказывается это и на состоянии целлюлозно-бумажной отрасли, которая производит сегодня продукции в два раза меньше, чем в 89-м году. Россия обладает четвертью лесных ресурсов планеты -- 82 миллиардами кубометров. США имеют всего 23 миллиарда. Мы экспортируем за год целлюлозно-бумажной продукции на полтора миллиарда долларов (в основном дешевую целлюлозу), а США -- на 16 миллиардов. Швеция, где леса в 30 раз меньше, чем у нас, ежегодно зарабатывает на экспорте целлюлозно-бумажной продукции около 11 миллиардов долларов. Даже безземельная Япония оставила нашу страну далеко-далеко позади.
    Смешно сказать, но бумаги и картона Россия покупает за рубежом больше, чем экспортирует, ежегодно затрачивая на это около 2 миллиардов долларов.
       Весь мир укрупняет предприятия лесопромышленного комплекса, чтобы поднять уровень переработки древесины, а наша страна и здесь не сворачивает с курса Бнай Брита на дробление экономики. Опасны для власти олигархов большие рабочие коллективы, которые всегда могут дать ей по сопатке. Частные компашки добивают оборудование, смонтированное еще в догорбачевские времена, и гонят за границу кругляк. Зато с карликов российским чиновникам проще дань собирать. Это отрасль близка нам, кто делает газеты, журналы и книги. Потому и остановился на ней подробнее. С помощью Ельцина гайдаровская команда все плотнее брала правительство под контроль. Стычки с ней участились -- не буду занимать ими время читателей. Скажу только, что стало тошно ходить на заседания кабинета министров, и в Кремль обращаться с отстаиванием каких-либо идей с каждым разом становилось все бесполезнее. Президент завел машину бнайбритских реформ и, сидя где-нибудь в стороне с удочкой иди ружьишком, только прислушивался к шуму мотора: нет ли перебоев?
       Впрочем, создание правового и даже экономического фундамента вольных средств массовой информации тогда больше зависело от Верховного Совета, чем от правительства и даже Кремля. Так распоряжалась властью старая конституция. Мининформпечати это учитывало. Сначала у меня были славные отношения с большинством членов парламента и самим Хасбулатовым.
    Портились они помимо моей воли -- на меня падали и тень соратничества с Ельциным, которого все больше ненавидели депутаты, и беспочвенные подозрения в причастности к выработке экономической политики Кремля. (Не мог же я кричать вместе с ампиловцами: "Банду Ельцина под суд!", находясь в этой "банде", хотя бы для выполнения задач, поставленных журналистской профессией). Больше всего ссорили нас со спикером и его командой телевизионщики да газетчики, порой сами того не желая.
    Я прервал разговор о Хасбулатове, чтобы сделать крайне важные отступления. И увлекся. А между тем позиция Руслана Имрановича со товарищи сыграла большую роль в определении места средств массовой информации в зарождающемся государстве Россия. Вспомнить об этом для завершения разговора о нервозной поре, мне кажется, будет полезно.
       13
       В декабре 91-го наше министерство представило на утверждение Верховного Совета свой проект закона о средствах массовой информации. Возглавлял группу разработчиков проекта мой заместитель, юрист Михаил Федотов. Подготовленный документ, на первый взгляд, мало чем отличался от Закона СССР о печати. Но дьявол всегда таится в деталях. Парламент Советского Союза, где верховодили партократы, вымарал из того закона многие детали -- статьи, предоставляющие широкие права журналистам. Мы вернули дьявола на место -- проект получился более радикальный, учитывал новую политическую ситуацию.
    Представлять изделие Мининформпечати в Верховном Совете было поручено Михаилу Федотову как квалифицированному юристу, способному укачать правоведческой демагогией супротивников-верхоглядов. Он храбро сражался, но в шуме и гаме не сумел торпедировать ряд вредных поправок. Генеральный прокурор России Степанков, например, продавил в закон норму, позволявшую его и остальным репрессивным службам требовать от журналистов безо всякого суда раскрывать конфиденциальные данные об источниках информации. ("Кто слил вам сведения? Подайте нам этого сукина сына на растерзание -- иначе начнем проводить в редакции обыски"). Другая поправка устанавливала запрет на использование журналистами скрытой аудио-и видеозаписи, кино-и фотосъемки. Нельзя было, не нарушая закон со всеми вытекающими последствиями, снимать и показывать митинги, бесчинства ОМОНа. А пожелаешь зафиксировать на камеру взяточника в момент получения денег, сначала испроси у него дозволения.
    Были еще поправки. Закон приняли со всеми этими запретиловками.
       У председателя комитета по средствам массовой информации, члена Президиума Верховного Совета России Вячеслава Брагина мы собрались обсудить провальную ситуацию. Брагин успел побывать замредактора районной газеты, долго служил первым секретарем Бежецкого горкома и Центрального райкома КПСС города Калинина. По биографии вроде партократ, а на деле оказался человеком самых твердых демократических убеждений. Вместе со своим комитетом он активно боролся за министерскую редакцию закона.
    -- Пойдем к Руслану Имрановичу, -- сказал мне Брагин. -- Посоветуемся, как исправлять положение. Он, мне кажется, политик с прогрессивными взглядами.
       Хасбулатов поворчал на нас за то, что мы обленились и не поработали предварительно со всеми парламентскими фракциями -- теперь вешаем проблему на него. А ему и без нас есть чем заняться. Но посоветовал: надо погнать в прессе волну недовольства, а я должен уговорить Ельцина отказаться подписывать закон о "СМИ с "вредными" поправками, утвержденными Верховным Советом. Тогда закон придется вернуть на переутверждение. Здесь его постараются принять заново без поправок. Тогда формалистикой власть еще не болела.
       Погнать волну особого труда не составило. И с Ельциным у меня получился удачный разговор. Правда Борис Николаевич посомневался: вето он наложит, а депутаты возьмут да и преодолеют его. Президент не желал ссориться с Верховным Советом из-за каких-то, как ему казалось, пустячных поправок. Я сказал ему, что в парламенте найдут возможность безо всяких дискуссий проголосовать за первоначальный вариант закона. Он согласился.
    И действительно в последний день предновогодней сессии, 27 декабря вопрос об отмене "вредных" поправок вынесли на голосование. Шел уже десятый час вечера -- все одной ногой были в аэропортах, предвкушая встречи с родными. Никто не рискнул вылезти с предложением начать обсуждение -- его бы ошикали, засыпали язвительными словами. Депутаты за пару минут отменили свои же поправки. Закон пошел к президенту, тот его подписал.
       Все-таки славные времена были для журналистов. Два центра власти с России -- Кремль и Белый дом, и каждый хотел расположить к себе пишущую братию. Понимали, что идиллические отношения между этими центрами скоротечны, все старались расширить для себя базу поддержки. А без симпатий прессы добиться этого сложно. Грех было не использовать эту ситуацию.
    С комитетом Вячеслава Брагина Мининформпечати тогда действовало рука об руку. Мы не раз обсуждали, как в нашей совместной политике сообразовываться с обстоятельствами. И как обеспечить самостоятельные позиции средствам массовой информации в новом российском государстве.
    В социалистическом обществе указаниями Ленина и его учеников всякому сверчку был определен свой шесток: профсоюзы -- это приводной ремень партии, журналисты -- подручные партии, а в целом печать -- коллективный пропагандист установок и "великих деяний" КПСС.
       Немытая "демократическая" толпа, ворвавшаяся во власть, принялась все старое выкорчевывать, рушить, а вот прикладную роль СМИ очень желала оставить. Из подручных КПСС журналисты должны были тут же превратиться в подручных новоявленных вельмож.
    (Почти каждое заседание кабинета министров начиналось визгом каких-нибудь членов правительства из гайдаровского призыва о "распоясавшейся прессе". Они, видите ли, Бога за бороду взяли, а шавки от СМИ бесстыдно их критикуют. И почему я, министр печати, не ставлю этих шавок на место? Трудно было втолковывать вчерашним завлабам прописные истины демократии. Для себя люди хотели воли без берегов, а всем остальным надлежало жить по установкам этих необольшевиков. Только из-за наличия второго центра власти в России ненависть "реформаторов" к свободе слова не простиралась дальше раздраженных словесных выплесков).
    Пусть это прозвучит громко, но мы имели исторический шанс застолбить за средствами массовой информации надлежащее место в обществе. Старая чиновничья армия была рассеяна, меняла трясущимися руками свои политические маски, а новая -- еще не Успела разбухнуть, сплотиться во всепожирающий левиафан, озабоченная внутренней борьбой за лидерство в первоначальном накоплении капитала.
       Между ними для свободного слова образовался неприкрытый проход к выгодным прочным позициям. В прессе мы запустили тогда термин "четвертая власть" и как для самостоятельной ветви принялись закладывать под нее фундамент, наравне с представительной, исполнительной и судебной властями. Ведь демократия может держаться только на этих четырех равноудаленных опорах: сместишь одну да другую -- сооружение накренится и сползет во тьму беззакония.
       За ельцинской концепцией строительства капитализма в Рос-си уже тогда просматривались некоторые контуры будущей страны. Небольшая прослойка людей, озолоченная украденным добром, станет опорой власти. Между этой смычкой и остальным населением будет все время подниматься градус враждебности. Чтобы обезопасить себя и сохранять конструкцию такого государства, власти придется наращивать репрессивный аппарат постоянно и не гнушаться в борьбе со своим народом жестокими методами оккупантов.
    Возможно, сам Ельцин глубоко не задумывался об этом. Скорее всего, так и было. Тогда ему казалось, что доверием народа он обеспечен навечно.
       Но его подсказчики логику развития знали и смотрели на несколько десятилетий вперед. Насильственное изничтожение нашей индустрии, ее дробление ставили целью не только выдворение России с мировых рынков как сильного конкурента. Попутно сокращалась база для создания и подпитки мощных оппозиционных движений. Сколько бы ни тужились разные группы недовольных, желающие России добра, а без этой базы трудно слепить политические партии, которые говорили бы с режимом на равных. Или несли бы ему угрозу.
       (Бнай Брит это хорошо понимает. Его структура -- Европейский Союз "ЕС" вытравливает в Старом Свете всю почву, где могут вызреть опасные для Всепланетной Олигархии гроздья гнева. В Польше, например, рассадником революционной заразы, давшем миру движение "Солидарность", считались судостроительные верфи Гданьска, Гдыни и Шецина. ЕС долго выкручивал руки властям этой страны и таки выкрутил, пригрозив финансовыми блокадами: верфи в Гдыне и Шецине закрыли, а в Гданьске оставили только один стапель. Многие тысячи докеров были выброшены на улицу и рассованы по ларькам -- торговать пивом и сигаретами.)
    И для средств массовой информации в таком обществе уготована судьба не сторожевых псов демократии, а пособников режима с его олигархическими подпорками. Без финансовой независимости не может быть независимости и политической.
       Мы это осознавали. Закон о СМИ, как бы он не грел наши души, был только первым шагом вперед. Нужен второй, более сложный шаг -- к материальной самостоятельности журналистского цеха. Надеяться на спонсорство таких патриотов-капиталистов, каким был незабвенный Савва Тимофеевич Морозов? Но откуда им будет взяться при ельцинской концепции общественного устройства.
    Идея моя отдавала немного маниловщиной, но я засел за подготовку законопроекта о Национальном Фонде развития средств массовой информации. С четырьмя представителями в Наблюдательном совете от разных ветвей власти и большинством в руководстве посланцев от Союза журналистов России Фонд действовал бы в автономном режиме самоуправления. Государство, по проекту, передавало ему в собственность газетно-журнальные комплексы, некоторые бумажные комбинаты, заводы по производству полиграфической и аудиовизуальной техники. А еще Фонд получал право распоряжаться теле-и радио частотами: давать журналистам лицензии на их аренду (именная аренда исключала бы нынешние спекуляции частотами). Фонд мог иметь сеть своих коммерческих банков -- снабжать редакции дешевым кредитом и вкладывать деньги в развитие материальной базы СМИ. Лишал его законопроект только одного права -- вмешиваться в редакционную политику СМИ.
       Я не садился бы за этот закон, если бы в Кремле и Белом доме не провел предварительную разведку. В приватных беседах ключевые фигуры парламента обещали содействие в создании Фонда. Тем более, что Фонд -- не частная лавочка, а будет под контролем общественности и что в составе его руководства предусмотрено место для члена Верховного Совета. Большинство депутатов тогда искренне желало независимости СМИ. Возникал только вопрос: а как на это посмотрит президент?
    С Ельциным в ту пору мы ходили еще, что называется, в обнимку. Завел с ним разговор о создании Фонда. Сказал, что это не только моя идея, а инициатива журналистских коллективов России. И что они, как и прежде, рассчитывали на помощь своего президента. Упоминания о вере пишущей братии в доброту Ельцина всегда нравились Борису Николаевичу. Как этим не воспользоваться! Для укрепления личной власти ему еще нужны были симпатии прессы.
    В детали проекта он не вдавался, но суть уловил сразу.
    -- Четвертая власть? -- раздумчиво произнес президент. -- Вы хотите создать государство в государстве. А кому оно будет подчиняться?
       -- Закону, -- ответил я. -- Только закону. Как и другие ветви власти. А чтобы журналисты не злоупотребляли свободой, им тоже необходима система сдержек. Вот за этим-то у депутатов дело не станет.
    -- Особенно у коммунистов, -- вскочил на своего любимого конька президент. И разрешил: -- Ладно, работайте над законом, но не спешите -- тут надо много согласовывать. А журналистам скажите, что я их поддерживаю.
    И я работал, согласовывал с другими министрами перечень объектов для передачи в собственность Фонда. Чтобы ублажить депутатов -- недругов журналистского цеха, в стахановском темпе передал в парламент для обсуждения законопроект о недопустимости вмешательства СМИ в частную жизнь граждан России. Но руки до него у Верховного Совета так и не дошли.
    А Руслан Хасбулатов, на которого мы с Брагиным лелеяли большие надежды, вдруг начал бронзоветь от свалившейся на него власти. Появилась манера обрывать на сессиях выступления депутатов, отпускать по поводу и без повода ядовитые реплики. Даже походка у него изменилась: из энергичной -- в вальяжную поступь Хозяина.
       Я давно заметил, что многие мужики небольшого росточка, взлетев на высокий пост, начинают комплексовать и пытаются как бы исправлять в себе недоделки природы. Одни, чтобы выше казаться, постоянно вытягивают шею, другие приподнимают плечи, а третьи, вручая ордена, привстают на цыпочки.
       Хасбулатову недодало роста голодное послевоенное детство. Сначала он не обращал на это внимания, но постепенно вжился в роль вице-вождя России и стал ходить на заседания в туфлях на высоких каблуках.
    Журналисты это сразу приметили.
    И когда Руслан Имранович начал все чаще одергивать окриком своих оппонентов, пускаться в хлестаковщину, -- камеры в телерепортажах на федеральных каналах стали скользить с самодовольного лица спикера на его обувь. Как бы подчеркивая этим несоответствие высоких каблуков приземленности мыслей.
       Хасбулатов приходил в ярость. Кавказский темперамент не позволял ему спокойно воспринимать даже путную, без ерничества критику парламента. Руслану Имрановичу чудилось, будто неблагодарное журналистское сообщество объявило войну Верховному Совету и лично его председателю.
    Я чувствовал, что Мининформпечати теряет союзника своим законопроектам. Но если прессе сказали бы даже "Стоп!", никто бы не среагировал на эту команду.
       СМИ тогда не раболепствовали перед властью, не церемонились с ней. На вранье ловили и Президента России, министров и депутатов. Отслеживали, как расходовали деньги налогоплательщиков. И полоскали имена расхитителей. В общем, называли вещи своими именами. Многие чиновники скрипели зубами, но замахиваться на журналистское сообщество, как на осиный рой, боялись.
    Нынешняя публика -- вещающая и пишущая -- как-то быстро встроилась в фальшивый хор бездарей-"единоросов" со своими подпевками о маразме начала 90-х. Не надо! Маразм вполз в Россию потом и продолжает крепчать по сей день. В том числе, с помощью крепостных средств массовой информации. Будто на большинство сегодняшних журналистов посмотрел глазами свободного волка на его сородичей Владимир Солоухин:
    Вы серыми были, Вы смелыми были вначале. Но вас прикормили, И вы в сторожей измельчали. И льстить и служить Вы за хлебную корочку рады, Но цепь и ошейник Достойная ваша награда...
       Вижу, как журналисты кремлевского пула (и не только они!) испытывают что-то вроде оргазма от прикосновения к своему плечу липких рук титулованных чиновников. Зрелище такое, будто таракан ползет по твоей тарелке с борщом.
    Журналистов раззадоривала вспыльчивость Хасбулатова -- его шпыняли со всех сторон, теряя иногда чувство меры. Отношение между ним и пишущей братией накалялись. Руслан Имранович тормошил меня и требовал повлиять на журналистов. Еще были надежды хотя бы притушить накал противостояния и затем попытаться провести-таки через Верховный Совет закон о Национальном Фонде и другие акты для становления Четвертой власти.
       С Вячеславом Брагиным мы, как миротворцы, устроили дружескую встречу спикера с главными редакторами газет. Дружбы не получилось: редакторы -- зубры не хотели слышать о компромиссах даже из тактических соображений. Они полагали, что свобода слова дана им навеки вечные демократической сутью нового государства, и не надо сохранять да и отстаивать это право гарантирующими законами, иногда обнимаясь с теми, с кем не хотелось, и маневрируя.
       Я внес в Верховный Совет проект закона об ответственности за диффамацию. Чуть-чуть успокоенный Хасбулатов сказал с трибуны: "Оружие свободы пресса пустила в ход против парламента, который их благословил на свободу... Сегодня надо бы принять тот закон, который предложил министр печати Полторанин. Необходима взаимная ответственность". Но в суматохе закон провалили. Причем заблокировали его сторонники гайдаровской команды. Не поняли? А может быть, хотели более радикальных мер!
    И действительно, на обсуждение Верховного Совета депутаты представили Постановление о создании в телерадиокомпаниях наблюдательных советов из чиновников с неисчерпаемыми кадровыми полномочиями ("Всех несогласных уволить, все острые передачи закрыть!") и поправку в Уголовный Кодекс России о применении уголовного наказания за критику высших должностных лиц.
    Тут уж журналисты поднялись из окопов все как один. Вокруг постановления и поправки депутаты подискутировали на сессии, но утверждать их не стали.
       Ситуация высвечивалась более-менее четко: редакторы, надеясь на поддержку влиятельного тогда Министерства печати, блефовали, а парламент пытался брать их на испуг. Супервлиятельность нашего министерства -- не моя выдумка. Это депутаты Верховного Совета требовали от президента приравнять его за политический вес к силовым ведомствам, чтобы нельзя было назначить министра без согласия ВС.
       Чувствительней других кусала ключевых членов парламента газета "Известия". Коллектив там подобрался способный, не юлил, а открыто поддерживал либералов. Это было право независимого издания ("вольную" "Известия" получили после инсценировки с ГКЧП): можно уважать или презирать журналистов за такую позицию, но никто не смел мешать им высказывать свои убеждения. Газета регулярно показывала темные пятна на белых одеждах парламента и делала это квалифицированно. Чем умножала злость депутатов.
    Однажды поздним вечером я ехал из Кремля домой, и мне в машину позвонил Хасбулатов. После недолгих прелюдий он сказал:
    -- Президиум Верховного Совета просит вас закрыть газету "Известия".
    -- Как закрыть? На каком основании? -- опешил я. -- Закона они не нарушили ни разу.
       -- Нарушили -- не нарушили, какая разница, -- начал заводиться Руслан Имранович. -- у них юристы сверяют каждую запятую, а вы найдите повод -- вы же министр печати. Группа дельцов прикарманила массовое издание и третирует неугодный ей Верховный Совет. Чей заказ они там выполняют, не знаю.
       Я сказал, что идея Президиума Верховного Совета очень плохая -- это рудимент сусловщины. Одной рукой парламент давал свободе слова дорогу, а другой -- хотел затыкать критике рот. "Ты берешься за молнию вместо ответа, -- значит ты, Зевс, не прав!" У Верховного Совета свое издание -- "Российская газета", своя телекомпания -- ВГТРК, где председатель Олег Попцов дружен с Хасбулатовым, сеть своих средств массовой информации в регионах... Сколько возможностей размазать "Известия", если они не правы, но размазывать надо в дискуссиях, а не запретительным катком.
       Мы разговаривали долго, Руслан Имранович трамбовал меня безуспешно, а в конце сказал:
    -- Вы так рьяно защищаете "Известия", но попомните меня: они и вас продадут за копейку.
    (И в этом оказался прав Хасбулатов. В 95-м, когда олигархи с подачи Кремля рассовывали по карманам прессу России, я был председателем Комитета Госдумы РФ по информационной политике. И пытаясь спасти остатки независимости журналистов, пробивал закон о государственной поддержке СМИ. Помимо налоговых и других льгот для вольных редакций включил в закон раздел о создании того самого Национального Фонда -- разозленный хасбулатовский Верховный Совет больше не захотел помогать прессе.
    Закон позволял редакциям вести независимую экономическую политику, а не сдаваться в рабство денежным мешкам. И против него, сомкнувшись, активно выступали нувориши и Кремль. Под их дуду запела подкупленная братия ряда изданий. Журналисты "Известий", уже продавшие к тому времени душу дьяволу -- олигарху оказались в первых рядах атакующих спасительный документ.
    Потом известинцы перегрызлись из-за денег друг с другом. Кто-то из них остался на месте, а кто-то побежал создавать другую газету под другого хозяина. Затем под третьего. Так и бегают, запыхавшись. Выбор между свободой и деньгами -- тяжелое моральное испытание. Не многие могут подняться до правильного решения.)
       Если булгаковских москвичей испортил квартирный вопрос, то смертельную дозу яда в нормальные отношения между вождями Верховного Совета и Мининформпечати внесла последующая история с "Известиями". В этой истории столкнулись два принципа. Депутатов даже не сама газета интересовала, им важно было преподать урок обществу: если высшей власти новой России -- Верховному Совету возжелалось высечь строптивых, то она это сделает непременно.
       Я тоже не питал нежных чувств к журналистам "Известий", но мне хотелось показать вместе с ними, что и высшей власти в демократическом государстве должно быть не все дозволено. Нельзя было допустить создание прецедента.
    Вскоре руководители Верховного Совета задумали лишить "Известия" независимости и сделать их официальным изданием парламента как в старые времена, когда они считались органом Верховного Совета СССР. Но разбить топором опасались, предугадывая свирепое нападение даже не осиного, а шершневого роя средств массовой информации. Решили пустить в ход шантаж, чтобы принудить коллектив добровольно согласиться на изменение статуса газеты.
       Мне позвонил главный редактор "Известий" Игорь Голембиовский и попросил подойти (министерство находилось в пяти шагах от газетного комплекса), и поддержать. К ним приехал зам Хасбулатова Николай Рябов (тот самый, что был потом председателем ЦИКа) и нагонял на журналистов разные страхи.
       Я пришел, собрание было в разгаре. Вспотевший от напряжения Рябов зачитывал ультиматум: если редакция откажется от почетной сдачи на милость Верховного Совета, то здание у нее отберут, из помещений всех выселят, распространение газеты прекратят, доступ к полиграфическим мощностям перекроют. Ошалевшие от таких перспектив журналисты перешептывались и пожимали плечами.
    Захотели послушать мою точку зрения. Я сказал, что это выбор самих журналистов: пастись на вольном лугу или хрумтеть сеном в стойле государственной структуры. Пусть сами думают. Но мы не для того пробивали закон о средствах массовой информации, чтобы запускать процесс вспять. А что касается рябовских угроз, то на каждое действие есть противодействие. Коли на то пошло, наше министерство увеличит независимым "Известиям" сумму дотации, обеспечит печатание и распространение газеты.
    И о помещениях для редакции позаботится. (На следующий день я пришел к Ельцину, рассказал ему обо всем, и он поручил правительству срочно передать редакционное здание "Известий" в собственность коллективу. В то время Борис Николаевич еще нередко выступал как ситуативный союзник свободы слова. Как, впрочем, и Руслан Имранович -- только с другого фланга). Рябов уехал ни с чем.
       Не знаю, что он докладывал в Белом Доме, но Хасбулатов сказал на заседании президиума:
    -- Это Полторанин подговаривает журналистов выступать против Верховного Совета. Теперь понятна их наглость.
    На сей раз он ошибался. Не до интриг, когда пробираешься к главной цели -- созданию Четвертой власти (а разгром "Известий" этому только противодействовал. Вслед за российским парламентом начали бы прибирать газеты к рукам краевые, областные и городские власти).
       Хотя Ельцин наставлял меня: "Не отдавайте им печать!" -- им, значит Верховному Совету, но и под контролем президента она не должна оставаться: наденет розовые очки, разучится называть вещи своими именами. Одно спасение -- независимость всех средств массовой информации на всех уровнях. Но союзники в парламенте превращались в недругов независимой прессы и стали отмахиваться от идей нашего министерства, как от надоедливых мух. Ситуация вошла в ступор.
    И тут я совершил большую ошибку. Не выдержал. Горячность подвела. Случилось это так.
    Еще несколько недель толклись депутаты вокруг проблемы "Известий". В сторону были отложены важные экономические вопросы, тянул Хасбулатов и с принятием уже готового закона "О Совете Министров -- Правительстве Российской Федерации". Хотя этот закон урезал самодержавные полномочия президента, а самому Верховному Совету давал право отправлять в отставку правительство и контролировать работу Кабинета министров.
       Наконец вопрос о судьбе "Известий" Хасбулатов вынес на обсуждение сессии Верховного Совета. Мне предложили выступить перед депутатами.
    У меня было компромиссное предложение, которое мы обговаривали заранее: "Известия" остаются независимыми, но какое-то время используются как носитель для вкладыша -- издания парламента. Для этого Верховный Совет должен создать свою редакцию -- она будет готовить еженедельные четырехполосные вкладыши. И за определенную плату известинцы начнут их доставлять подписчикам вместе со своей газетой.
       Членов редколлегии "Известий" тоже вытащили на заседание: они молча ожидали своей участи, пристроившись в правом углу зала. А депутаты, будто с цепи сорвались. Журналистов и оскорбляли и ругали за материалы. Кто-то кричал, что газета совсем потеряла совесть: отказалась печатать размышления о жизни его, члена Верховного Совета. Тогда многие депутаты стремились напомнить о себе избирателям через средства массовой информации.
       Руслан Имранович предоставил мне слово. Я молчал на трибуне минуту-другую -- ждал, когда утихнет шум. Но он не прекращался. Вот тут-то совсем некстати во мне проснулся бес.
    -- Послушайте, -- сказал я депутатам, -- ну как вам не стыдно. У вас дел невпроворот, а вы целый месяц мстительно топчитесь на "Известиях". Оставьте в покое редакцию и газету, займитесь страной...
    Поднялась буря возмущения -- к такому тону здесь еще не привыкли.
    Хасбулатов прогнал меня с трибуны.
       -- Он пришел нас учить, -- бросил мне в спину Руслан Имранович. -- Учитель нашелся...
    Компромиссное предложение озвучить я не успел. И стал врагом не только Хасбулатова, но и значительной части членов Верховного Совета. О совместной работе над созданием Четвертой власти теперь не могло быть и речи. Даже законопроект нашего министерства о равных финансовых и налоговых льготах для газет как оппозиционной, так и проправительственной ориентации руководство парламента отмело с порога. Мы были вынуждены продолжать выделение дотаций по заявкам редакций, а в этом случае добиваться объективности крайне трудно.
    Пусть не клянут меня свободолюбивые журналисты за срыв: что было, то было. Я готов ради дела посыпать голову пеплом, только подайте результат. Но в настроениях самого Верховного Совета уже чувствовались негативные перемены: многие депутаты как бы устали от демократии, от газетного прессинга и хотели прежних порядков.
    Хасбулатов уговорил членов парламента, и они проголосовали за постановление, которым подчинили независимые "Известия" Верховному Совету. Спикер торжествовал. Стал подбирать кандидатов на посты главреда своей газеты и его замов. Засуетились по коридорам Белого дома различные претенденты.
       Но не дремли и сторонники свободной печати. Мои друзья юристы Сергей Шахрай и Александр Котенков вместе с Игорем Голембиовским направили жалобу в Конституционный Суд
    Российской Федерации, и тот признал Постановление Верховного Совета "О газете "Известия" не соответствующим Основному закону страны. Суд "потребовал привести все правоотношения, оформившиеся на основании неконституционного акта, к состоянию существовавшему до применения этого постановления Верховного Совета РФ". Издание осталось независимым.
    Руслан Имранович переживал свое поражение болезненно. Поначалу мы обменивались с ним легкими колкостями в печати, затем во взаимных высказываниях стала просачиваться агрессивность, а потом Хасбулатов принялся называть меня Геббельсом. В одном из интервью он зло сказал: "Мы должны не только снять с работы Полторанина, но и посадить его". "За что?" -- спросил журналист. Найдем за что, ответил сердитый спикер.
       Удивляюсь способности многих наших политиков уживаться со всеми и при любых поворотах событий. Наблюдаешь за ними и видишь: позавчера они были с красными, вчера -- с белыми, сегодня -- с голубыми или малиновыми. И всюду они свои, всюду провозглашают искренне то, что принято говорить и делать в очередной их кампании. Такими эластичными вырастают, наверно, с пеленок. Все они долгожители в российской политике.
       Мне не позволяли быть со всеми "своим" рабоче-крестьянская прямота и болезненное чувство правды и справедливости (в детстве я даже мечтал быть судьей, чтобы защищать бедных, поскольку насмотрелся на унижения "маленького человека"). И высокие связи не боялся рвать.
    Вот были мы на короткой ноге с вице-президентом России Александром Руцким. Дарили по случаю друг другу подарки: "Саша" -- "Миша". Я даже придумал Межведомственную комиссию по борьбе с коррупцией и предложил Ельцину поставить Руцкого во главе этой структуры. А то боевой генерал зачах от безделья, сидел в Кремле, перебирая проекты коровников. Затащит к себе в кабинет, разложит листы: "Смотри, и этот коровник можно сварганить?" Ну какой из летчика животновод! Ему коррупцию надо бомбить. Ельцин согласился.
       Однажды Руцкой позвонил мне и попросил подъехать к зданию книгохранилища на Профсоюзной улице: "Есть предложение". Многоэтажное книгохранилище, площадью около 50 тысяч квадратных метров, стояло недостроенное -- кончилось финансирование. Объект принадлежал нашему министерству, и мы всюду искали средства на его завершение. Неужели вице-президент решил нам помочь?
    Подъехал. Возле хранилища уже стояло несколько лимузинов, а Руцкой в сопровождении группы молодых людей кавказской наружности энергично двигался по коридорам и лестничным пролетам пустого здания. "Твоих пристроим сюда, -- говорил он одному, решительно выбрасывая вперед левую руку, -- а твоих сюда", -- и швырял в сторону правую руку. Вице-президент походил на полководца, бросавшего в сражение армейские соединения. Трудно было что-либо понять из их разговора.
    -- Езжай за нами, там все обсудим, -- сказал мне Руцкой, и мы колонной двинулись к Рублевскому шоссе.
    Половина первого этажа жилого дома -- офис за системой стальных дверей. Стол с коньяком и закусками, кресла, диваны. Руцкой развалился в одном из кресел и стал говорить, что на достройку книгохранилища министерство денег все равно не найдет и надо отдать здание его компаньонам. Проблема с переоформлением документов пусть не беспокоит меня. Компаньоны вице-президента согласно покивали головами и добавили: за это в мою личную собственность перейдет новый трехэтажный особняк в Серебряном бору, на берегу Москвы-реки.
       Напор был прямо-таки гусарский. У Александра Владимировича усы топорщились от возбуждения. Я ответил, что это пустой разговор, министерство здание никому не отдаст и попросил Руцкого вьнйти со мной в коридор.
    -- Саша, не лезь в дерьмо, -- сказал я ему там. -- Возле тебя стало крутиться много всяких ханыг. Ты компрометируешь президента.
    Сел в машину и уехал.
    После этого, завидев меня, Александр Владимирович делал свирепые глаза, а я перестал заходить к нему в кабинет. Между нами образовался провал.
    Уже тогда, многократно обиженный Ельциным, Руцкой за спиной президента тайно братался с Хасбулатовым. И вместе они открыли охоту на недругов Руслана Имрановича.
       Позвонили мне из транспортной службы: пришли люди от Руцкого и Хасбулатова, учинили допрос -- какими спецрейсами я летал в командировки и во что это обошлось государству. А я как рядовой гражданин всегда добирался только рейсовыми самолетами, через стойки многолюдных аэропортов. Не поверили. Перетряхнули все бумаги. Ушли ни с чем.
    Заинтересовались моим жильем. Хасбулатов к тому времени уже занял квартиру генсека Брежнева, ненамного отстал от него Руцкой, неужели я не воспользовался моментом? Не воспользовался. Жил в старой квартире, полученной по строгим жилищным нормам еще в советские времена.
    А мои сыновья -- они-то должны были получить что-то от отцовского положения? Тоже облом. Старший сын оттрубил два года в спецбригаде ВДВ -- в забайкальской Могоче ("Бог создал Сочи, а черт -- Могочу"), работал литературным сотрудником частного издательства, а младший служил на глухом объекте в космических войсках. И жена, как назло, оставалась врачом-инфекционистом в обычной городской больнице.
       Что-то найти в министерстве? Но у нас люди еще не оправились от испуга. Мы бесплатно распределяли типографскую бумагу для независимых изданий -- соблазнов у чиновников хоть отбавляй. Я собрал предварительно коллектив управления и предупредил: получу информацию о вымогательствах, отвечать будут один за всех и все за одного. Но сначала первый редактор, потом второй пожаловались мне, что работники управления потребовали с них мзду. Кто конкретно?
    Редакторы мялись -- мялись, но фамилии назвать отказались, побаиваясь навлечь на себя гнев распределителей. Но вычислить их не составило труда.
       Я вызвал к себе начальника управления, бывшего народного депутата СССР и, кстати, члена Межрегиональной депутатской группы, потребовал выдать на расправу мздоимцев -- иначе солидарную ответственность понесет все управление. Не знаю, чем думал бывший народный депутат со товарищи, но вымогателей они выдавать не стали. И тогда я ликвидировал управление, уволив всех 16 сотрудников.
       Пользуясь старым знакомством с Ельциным, бывший мой коллега по МГД пришел к нему с жалобой. Борис Николаевич мне позвонил. Я подробно объяснил ситуацию.
    -- Жестоко, -- резюмировал президент. -- Но, может быть так и надо делать везде.
    В министерстве после этого начали дуть на воду.
    Полагаю, что демократия в обществе невозможна без диктатуры порядка в госаппарате. Прежде всего -- в исполнительной власти. Если происходит либерализация госаппарата, то в стране устанавливается диктатура хаоса и вседозволенности.
    Я посмеивался над бесплодными попытками Руцкого с Хасбулатовым прищучить меня. И над вербовкой ими для этого дела некоторых ребят из гайдаровской братии. Но все-таки повод потоптаться на мне у них нашелся. Я сам его дал по старой журналистской привычке соваться во все дела.
       Бывший корреспондент "Правды" по Восточной Германии Сергей Байгаров выпускал при Мининформпечати многотиражную газету для съездов народных депутатов России. Тогда зарубежные корреспонденты центрального органа партии были сотрудниками КГБ -- возможно, и он имел какой-нибудь чин. Да только времена изменились. Все начинали с чистого листа.
    Однажды Байгаров пришел ко мне с замом Чубайса по Госкомимуществу Петром Мостовым и принес справку спецслужб о положении с Берлинским домом науки и культуры. Дом, как и ряд других наших зарубежных объектов, не был переведен на баланс. России, а числился в собственности уже не существующего государства СССР. МИД РФ не предпринимал никаких шагов, и свои права на этот Дом заявили Украина и Казахстан.
       А пока в нем окопались дельцы из структуры вице-премьера Александра Шохина и использовали его как собственный коммерческий центр для переправки на продажу автомобилей из Германии в нашу страну. Барыши они там имели немалые, но при этом Россия постоянно выделяла средства и на их содержание, и на арендную плату. А московские покровители получали в ответ из Берлина автомашины.
       В этой главе я рассказывал о чиновничьих комбинациях с заграничной собственностью, и справка по Берлину меня в общем-то не удивила (поэтому и не переводили дома в собственность России -- а таких по миру было больше сорока, чтобы они оставались бесхозными). Но Байгаров с напарником пришли не просто так, а с идеей. И она была привлекательной.
    Везде в большом ходу личные связи. С их помощью здание через Земельный суд Берлина предлагалось перевести в собственность РФ и сделать Российским Домом Прессы (РДП) -- для издания в нем на европейских языках газет и журналов, отстаивающих интересы нашего государства. Из Москвы в такую даль возить тиражи не надо, как их возило Агентство печати "Новости" -- все страны здесь под боком.
       Дом, правда, из-за скверной эксплуатации сильно обветшал, ему требовался большой ремонт. Владелец немецкой фирмы, который брал на себя переговоры с Земельным судом, соглашался сделать этот ремонт, да еще поставить за свой счет новые полиграфические машины, оборудовать залы для пресс-конференций и в дальнейшем взять на себя обслуживание РДП. Но выставлял условие: за это его фирма должна иметь долю прибылей в совместном российско-германском обществе "РДП" и на правах компаньона получить в отремонтированном здании площади под несколько своих магазинов, офисов и ресторан. А полноправным хозяином Дома становилось Российское государство. Но какому ведомству дозволено управлять этой собственностью, а значит и РДП?
    Должен признаться, что Мининформпечати к Берлинскому дому никакого отношения не имело. Хоть он и был бесхозным, но все равно как бы находился в компетенции чубайсовского Госкомимущества. А Госкомимущество-то как раз и предложило поделить долю управления фифти-фифти -- между их ведомством и нашим министерством.
       Перспектива вырвать Дом из рук дельцов, перевести его под юрисдикцию нашего государства, отклонив претензии Украины с Казахстаном, да еще создать там пропагандистский центр для промывания европейских мозгов русской правдой не могла оставить равнодушным меня, бывшего журналиста. Байгаров, при условии, что мы назначим его одним из руководителей РДП, брался вместе с владельцем немецкой фирмы за перевод Дома в собственность России. Я отправил его к своим юристам сочинять совместное с Госкомимуществом распоряжение о наделении этой пары полномочиями для ведения дел в Земельном суде Берлина.
    Все было готово, когда мне сообщили, что Госкомимущество вдруг отказалось от участия в этом проекте. Почему? Не его профиль связываться с Домами прессы. Пусть, дескать, Мининформпечати полностью берет на себя управление.
    Пусть так пусть! И тем не менее, мне бы насторожиться и плюнуть на ими же придуманную затею. Баба с возу -- кобыле легче: забот у меня хватало и без РДП. Но, честно говоря, мы с нашими юристами не почувствовали никакого подвоха: какая разница -- между двумя государственными ведомствами распределять управление Домом или оно достанется одному. Я только поручил своим работникам добиться на распоряжении визы Чубайса (ее тут же получили) и выдал документ за своей подписью.
       Зачем столько подробностей? Детально останавливаюсь на берлинском эпизоде, поскольку в прессе вокруг него было много неясности и предположений. Акция-то затевалась неординарная: разобраться в частностях со стороны было не просто, а растолковывать публично суть задуманного не имело резона, чтобы не спровоцировать активное противодействие соседей по СНГ. И потому некоторые издания освещали эту историю по принципу: слышали звон, да не знали, где он.
    А сухой остаток от нее таков: Берлинский дом науки и культуры с 1992 года является собственностью Российской Федерации (по решению Земельного суда) и принадлежит сейчас управлению делами Президента России.
       Перевод здания под юрисдикцию нашего государства прошел без лишней огласки, а когда мне доставили выписку из Поземельной книги Берлинского суда (официально подтверждающий факт передачи), я направил в Германию группу министерских специалистов во главе с заведующим секретариата Владимиром Володиным. Они должны были посмотреть, кто и на каком основании занимается автобизнесом в Доме (сам я там не бывал ни разу), провести ревизию и дать конкретные предложения по созданию РДП.
       Тут и поднялся шум. Московские крышеватели автоспекулянтов из Берлина кинулись к Руцкому с Хасбулатовым. А те, мстительно потирая руки, зазвенели на всю Россию: попался, голубчик -- на партизанщине. И поручили Генеральной прокуратуре потрясти меня основательно, как боксерскую грушу.
       Интересными были беседы со следователями этого органа по спецзаданиям. Они предъявили мне обвинение в превышении полномочий и сами не знали, как выкрутиться из нелепого положения. Мы сидели с ними в тесной комнате допросов, пили чай с бутербродами и прощупывали друг друга. Я спрашивал, нашли ли они в моих действиях корыстные интересы? Нет, не нашли. Нанес ли я государству материальные ущерб? Нет, не нанес, наоборот, перевел Дом под юрисдикцию России. А в чем тогда превышение полномочий? "Но у вас же не было полномочий решать судьбу зарубежной собственности, -- твердили следователи. -- Вы их присвоили, залезли в чужой огород". "Залез, чтобы защищать интересы государства". "А это не имеет значения -- закон беспристрастен; ему все равно". И дальше шли в ход другие приемы казуистики.
       (Еще до встреч со следователями, когда поднялась шумиха, я аннулировал свои распоряжения по созданию РДП ("Плетью обуха коррупции не перешибешь") -- пусть ведомственную подчиненность новой российской собственности определяет правительство. И в конце концов с меня сняли обвинение "за отсутствием состава преступления". Гораздо позже, успев позабыть о берлинской истории, я узнал, что избавленные от всякого контроля чиновники затевали в Земельном суде дело о возврате Дома под юрисдикцию несуществующего СССР, добиваясь его бесхозного статуса. И что немецкие дельцы пробовали воспользоваться этой циничной возней московских чиновников и прибрать к рукам нашу собственность. Не вышло. Дом, как уже говорилось, навсегда остался за Россией.)
    Я спросил следователей, зачем они квалифицированные юристы, потея от услужливости, выполняют политический заказ? И услышал в ответ: "Мы народ подневольный, приказали -- делаем". Других вопросов к ним быть не могло.
    Нам, романтикам от политики первой волны, долго чудилось, что достаточно установить в России режим демократии, и люди перестанут ощущать себя бездумными шестеренками Системы, "подневольным народом". Мы объясняли наивно: это тоталитарная система подминала порядочность, это она насаждала повсюду рабскую психологию. И не всегда задавали себе вопрос: а откуда растут ноги авторитарной, тоталитарной системы.
       Пример современной России наглядно показывает: не общественный строй делает людей шестеренками, а бездумные шестеренки даже нормальную Систему без труда превращают в Репрессивную. И дают дорогу бесчинству самовластья. Не может ничтожная кремлевская группировка, вцепившаяся намертво в царские кресла, за годом год выкорчевывать в стране демократию, отнимать у населения его законные права и свободы, если ей не способствует бессчетное количество бездумных шестеренок -- губернаторы, мэры, депутаты, судьи, прокуроры, милиционеры, журналисты, режиссеры и проч. и проч. Каждый из них преследует свои низменные цели, а все вместе они -- навоз для подкормки всходов диктатуры. Так было всегда.
    В России выгодно и безопасно быть бездумной шестеренкой. Во всем придерживаться Основного закона -- такая позиция иногда требует мужества, напряжения мысли. Гораздо проще сгибаться в позу "чего изволите?" и действовать по команде сверху, по указующему звонку. Потом можно прикинуться овечкой и свалить свои грехи на вождей: виноваты Сталин, Брежнев или Ельцин, но не бездумная шестеренка.
       И общество удовлетворяется этими оправданиями. Вот и в будущем пронырливые функционеры "Единой России" начнут вытирать ноги о Медведева с Путиным, жалуясь на свое, якобы, подневольное положение.
    У нас можно сделать еще хоть десять прыжков в демократию, но все попытки укоренения народовластия будут заканчиваться воцарением на троне изворотливых узурпаторов. Пока не замаячит над бездумными шестеренками неотвратимость наказания за их личную сволочную позицию.
       После смерти Сталина его пособники по мокрым делам процветали. После смерти Брежнева врачи, томившие несогласных в психушках, становились академиками, а свирепые тюремщики получали генеральские звания. После Горбачева его подельники по подготовке страны к сдаче в загребущие руки Всепланетной Олигархии восседали в Совете Федерации и во главе российского правительства. "Мы народ подневольный", -- лепетали они, если им о чем-то напоминали.
       Я не веду речь о люстрации: она, как правило, выливается в войну новых властей с политическими противниками. Разговор всего лишь о соскабливании беспринципных "липучек". Но за все десятилетия общество не провело ни одной акции по десволочизации государственного аппарата, правоохранительной, масс-медиа и иных систем. Не очищало обслуживающие себя структуры от фарисейской накипи, а всепрощенчеством только поощряло мразь с рабским нутром. Поэтому с каждым новым поколением ее становилось все больше. Теперь возникла реальная угроза самодостаточности нации.
    Хотим мы вскочить хотя бы в последний вагон? Тогда пора браться за поименные списки пособников нынешней аракчеевщины и начинать подготовку к первому процессу десволочизации Системы. Из чувства самосохранения.
    14
    Когда Ельцин почувствовал, что почва уходит из-под его ног? Точно дату назвать никто не решится. По моим наблюдениям, это был декабрь 92-го.
    Целенаправленное уничтожение президентом экономики России и присвоение народной собственности кучкой нуворишей оттолкнула от Бориса Николаевича массу людей. Даже многие его сторонники из числа народных депутатов, как они признавались, расшифровали Ельцина и готовы были голосовать за отрешение президента от власти.
       Асам хозяин Кремля не чувствовал резких перемен в настроениях. Гайдаровские ребята все время пели ему осанну, выдумывали подхалимские показатели роста благосостояния, и он, оторванный от жизни охотой с рыбалкой, по-прежнему считал себя неуязвимым.
    Волна резкой критики на Седьмом съезде в декабре 92-го ошеломила его. От почтительности депутатов не осталось и следа: все требовали объяснить, куда он на самом деле рулит и пока что только завалили предложенную Борисом Николаевичем кандидатуру Гайдара на пост премьер-министра. Ельцин решил наказать брыкливых депутатов: вот он поднимется, сам хлопнет дверью и призовет своих сторонников -- а их, по его подсчетам, больше половины -- покинуть съезд. Останется меньшинство, кворума не будет -- к президенту приползут с извинениями и белым флагом.
    Поднялся, призвал, но съезд покинули только единицы. Съезд как ни в чем не бывало продолжал работу, а выход пришлось искать самому Борису Николаевичу.
       Еще в ноябре он вызвал меня и сказал, что Гайдар договорился с Хасбулатовым: если президент отправит в отставку меня, то предстоящий съезд оставит Егора Тимуровича с его людьми во главе правительства. Так я опостылел руководству Верховного Совета своей строптивостью. Ельцин не давил на меня, а как бы объяснял досадливо ситуацию, но было видно, что ему очень хотелось иметь Гайдара во главе Кабинета министров. Я все понял. Тут же написал заявление о добровольной отставке, но сказал: бесполезно хвататься за соломинку, надо готовиться к замене Гайдара достойным человеком.
    Тогда же Ельцин создал недосягаемый для Верховного Совета Федеральный информационный центр (ФИЦ) и назначил меня его руководителем в ранге первого вице-премьера российского правительства. Щелкнул тем самым по носу Хасбулатова. (Ну как без этого!).
       И вот теперь в декабре, после неудачного демарша на съезде он собрал нас, несколько человек: как быть дальше? Борис Николаевич был подавлен. Он наконец почувствовал, что больше не является хозяином положения, что с новой расстановкой сил на съезде фактическая власть перешла в другие руки. И без наших советов Ельцину было понятно: надо искать компромисс, договариваться.
    Правда, кандидатуру Юрия Скокова, получившего большинство на съезде при рейтинговом голосовании, выдвигать в премьеры Борис Николаевич поостерегся. Человек он самодостаточный, с принципами, к тому же бессребреник. Хоть и уважал нестандартность Ельцина, но разобравшись в его бнайбритских планах, мог взбрыкнуть и встать на сторону оппозиции. Нужен карьерист без комплексов, с пластилиновыми моральными устоями, готовый идти с президентом на все прегрешения. Кандидатура Виктора Черномырдина подходила по всем параметрам.
       Депутаты утвердили его: они готовы были голосовать хоть за телеграфный столб, только не за Гайдара.
    "Съезд звереет" -- ругался в бессилии Ельцин. Он понимал, что это только начало смещения его на второстепенную роль. И что продолжать свою линию при таком настроении съезда опасно: нарастала угроза импичмента, пересмотра итогов и методов приватизации да и всей экономической политики. Борис Николаевич крепко задумался.
    Можно толковать его опасения, перейдя на высокий слог. Так примерно: вот закончился бархатный сезон в отношениях между двумя центрами власти России, вот консолидировал Хасбулатов депутатские силы, и в стране шаг за шагом начнет утверждаться парламентская форма правления. У народа нашего артельная психология: он легко согласится, что президентская республика не для России, поскольку самодержавие хозяина Кремля всегда выливается в деспотизм и разгул чиновничьей бесконтрольности. Но приемлема ли для многонациональной страны парламентская форма правления, способна ли она обеспечить территориальную целостность России?
       Те, кто близко знал Ельцина не по совместным застольям, а по откровенным обменам мнениями в рутинной работе, согласятся, что Борис Николаевич не мыслил в таких категориях. Мне он напоминал жильца коммунальной квартиры, обозленного на соседей и всегда готового плеснуть в их кастрюли на общей кухне порцию керосинчика. Можно было мирно сосуществовать на одном политическом поле, взаимодействовать плодотворно -- президенту с парламентом, сдерживая друг друга системой противовесов. Как и полагается добропорядочным людям. Но тогда президенты должны приходить к власти, чтобы работать на свой народ, быть ответственным перед своим народом.
       А Борис Николаевич этого не хотел. Он желал только царствования -- бесконтрольного, не ограниченного никакими рамками. Но наличие съезда народных депутатов хоронило эти планы. И тогда, в конце декабря, у Ельцина и вызрела окончательно идея: убрать съезд с политической сцены, узурпировать власть.
       У хозяина Кремля сразу установились доверительные отношения с Биллом Клинтоном -- даже в телефонных разговорах. Билл стал членом Бильдербергского клуба, будучи еще губернатором Арканзаса, и этот клуб, присмотревшись к "своему парню", продвинул его в ноябре 92-го в президенты Соединенных Штатов Америки. Он стал чем-то вроде дуайена в президентском корпусе планеты, представлявшем интересы Брай Брита. Ельцин рассказал ему о потайных замыслах. Тот вначале их не одобрил.
    -- Надо работать с парламентом, -- остудил он своего друга. -- Мне же придется работать с конгрессом, хотя там еще та публика.
    -- Не сравнивай, -- сказал Борис Николаевич, -- наша политика встретила большое противодействие депутатов. Я полностью утрачиваю контроль и поддержку. Еще полгода, от силы год, и меня прокатят на вороных. Вы потеряете Россию.
       Общественное мнение Запада, посетовал Клинтон, проглотит, не поперхнувшись, многие фортели политиков, но вокруг конституционного переворота поднимет вселенский шум. Ельцин успел многое сделать для ослабления своего государства. Но власти дружественных ему стран тем не менее под давлением плебса -- электората будут вынуждены объявить президента России изгоем, невыездным и поставить в один ряд с Саддамом Хусейном.
       Они поговорили еще. И Клинтон сказал, что он сможет обеспечить поддержку затей Бориса Николаевича лидерами Большой Семерки, а также ее сателлитами. И Бнай Брит спустит средствам массовой информации команду освещать ситуацию как схватку демократа с русскими фашистами, но для этого Ельцину надлежит прыгнуть выше головы и обеспечить президента США неубивае-мым козырем. Каким?
       Борис Николаевич должен согласиться на передачу Америке (за символическую цену) стратегических запасов оружейного урана России, чтобы у русских осталось менее десяти процентов от арсенала США. Для этого надо в одностороннем порядке демонтировать более 20 тысяч ядерных боеголовок и поэтапно отгружать их начинку за океан. Поскольку крупные урановые месторождения Советского Союза отошли Казахстану с Узбекистаном, Россию через несколько лет можно будет со спокойной душой вычеркнуть из состава ядерных держав. Конфиденциальные переговоры с доверенными людьми Ельцина ведутся -- нужна только его воля.
    У Клинтона на руках должно появиться секретное соглашение о такой сделке между РФ и США: он потрясет им перед носами лидеров западных стран и заставит их поддержать любые антиконституционные вылазки Ельцина, чтобы сохранить его у власти.
    Будь Ельцин на публике, он зашумел бы, грохнув кулаком: "Шта-а-а ты мне предлагаешь!" Но на людях и без них Борис Николаевич был очень разным. Это заметил даже друг и одногрупп-ник Клинтона по Оксфорду, первый заместитель Госсекретаря США Строуб Тэлботт. В своих мемуарах "Рука России" (2002 г.) он довольно мягко вспоминал: "На пленарных заседаниях с большим числом присутствующих по обе стороны стола Ельцин играл решительного, даже властного лидера, который знает, чего он хочет, и настаивает на получении этого. Во время закрытых встреч он становился восприимчив к уговорам и увещеваниям Клинтона. Затем во время заключительных пресс-конференций Ельцин из кожи вон лез, чтобы скрыть, как уступчив он был за закрытыми дверями".
    Что там Россия, с ее церковными куполами, с ее кудрявыми рябинами, с ее Иванами да Марьями, когда на кону личная Власть. И Ельцин охотно согласился.
       Уже 18 февраля 93-го года было подписано "Соглашение между правительством Российской Федерации и правительством Соединенных Штатов Америки об использовании высокообогащенного урана, извлеченного из ядерного оружия". По нему наша страна обязалась за мизерные деньги (при стоимости всей массы зарядов в 8 триллионов долларов ее уступили за 11,9 миллиарда) передать американцам 500 тонн боевого урана с обогащением в 90 и более процентов.
       Много это или мало? Давайте сравним: за более чем полвека, начиная с 1945 года, в США при их-то мощи было произведено всего 550 тонн оружейного урана. Примерно тем же порядком цифр исчислялся и ядерный арсенал Советского Союза. Вот и прикидывайте, сколько чего осталось для обороны у нас.
       Для страховки от возможного обвинения Бориса Николаевича в измене Родине Соглашением обговаривалось, что все 500 тонн высокообогащенного урана (ВОУ) будут разубожены в низкообогащенный уран (НОУ) для АЭС США. Солить они, что ли, собрались это топливо! При закрытости нашей коррумпированной власти и при полном отсутствии общественного контроля никто не узнает, НОУ отправляли за океан или все-таки ВОУ. Да хоть бы только НОУ -- с какой стати!
       Обратило на себя внимание и еще одно обстоятельство. Пункт 9-й Соглашения сформулирован так: "В случае отсутствия средств у правительства Соединенный Штатов Америки для осуществления настоящего Соглашения Российская Сторона оставляет за собой возможность получить средства для выполнения настоящего Соглашения от любой частной фирмы Соединенных Штатов Америки".
    Слезу выжимали слова "отсутствие средств у правительства" -- хоть мчись в процветающую державу, например, в Таджикистан и проси ее выделить льготный кредит нищему государству янки. Неужели бюджет США так оскудел, что существовала опасность не наскрести грошей на сделку, о которой в администрации Клинтона говорили: "Америке неслыхано, фантастически повезло"?
    Знакомый специалист в этих вопросах успокоил меня: США не обанкротились -- это всего лишь лазейка. Соединенные Штаты как государство повязано Договором о нераспространении ядерного оружия, а через частные фирмы могут снабжать боевым ураном своих союзников -- к примеру, Израиль. Все шито-крыто.
       Ельцин не стал подписывать Соглашение сам. И хотя ему это было не по чину, документ с российской стороны подмахнул Черномырдин. Борис Николаевич любил цеплять свое ближнее окружение на крючки, с которых трудно сорваться. Виктор Степанович потом еще много чего наподписывал. Поэтом смертельно боялся радикальной смены власти и безоглядно поддерживал все загогулины президента.
    Помолвка с Клинтоном состоялась, и Ельцин стал ходить гоголем. Он начал задирать депутатов, что не присягал Конституции с их поправками, хотя раньше не говорил об этом ни слова.
       А вечером 20 марта 93-го года вдруг обратился с телеобращением к российским гражданам и назвал свои разногласия со съездом конфликтом "между народом и античеловечной большевистской системой". Под народом он подразумевал себя, только что лишившего этот народ ядерной защиты. А под "античеловечной большевистской системой" -- молодую демократию, которая его, цэковского расстригу, вознесла сначала в члены Верховного Совета СССР, потом в председатели Верховного Совета и президенты России.
    Так круто в конфронтации Борис Николаевич еще не взмывал. Он сообщил, что подписал указ об особом порядке управления страной (ОПУС) и до референдума распускает Съезд и Верховный Совет, а правительство берет под управление Кремля.
    Выступление Ельцина транслировала и американская телекомпания СМ, вскоре она же передала заявление администрации США о ее полной солидарности с действиями президента России: "Мы поддерживаем демократию и реформы, и Ельцин -- лидер движения реформ". Мгновенная реакция -- такая без предварительной информации не бывает.
       (О другом указе Бориса Николаевича-- N 1400, объявлявшем смертный приговор съезду народных депутатов РФ и Верховному Совету, лидеры Запада узнали задолго до ельцинского выступления по телевидению перед своим народом 21 сентября 93-го. По признанию тогдашнего Госсекретаря США Уоррена Кристофера, документ был заблаговременно доставлен послу Америки в Москве Томасу Пикерингу и послам Великобритании, Франции, Германии, Италии, Японии и Канады. Так сказать, на согласование верхним инстанциям.
    Российские граждане вслушивались в надтреснутый, хрипловатый голос своего президента и думали: это от недосыпа, от сильных переживании за судьбы русского народа. Клинтон тоже смотрел выступление Ельцина по каналу СМ, а угловым зрением наблюдал по другому монитору за игрой футбольной команды "Питтсбург Стилеррз". Знакомый форвард раскидывал на поле соперников.
    -- Хорошо играет, стервец! -- сказал удовлетворенно Клинтон. И непонятно было, кому направлена эта похвала: то ли нападающему, то ли другу Борису.
       Уже через 40 минут после телевизионного выступления президента РФ Клинтон заявил журналистам: "Президент Ельцин сделал свой выбор, и я его поддерживаю полностью". Вслед за Хозяином планеты поклоны Борису Николаевичу отвесили другие зарубежные лидеры.
    Впрочем, администрация США поддерживала Бориса Николаевича не только на словах. Осязаемые результаты давала работа "неизвестных людей" из американского посольства в Москве. Спецкомиссия Госдумы РФ подбирала в 98-м году материалы для отрешения президента от власти -- за геноцид русского народа, развал армии, развязывание войны в Чечне -- и опрашивала многих свидетелей. Был среди них замкомандующего Воздушно-десантными войсками генерал Виктор Сорокин, который утром 4 октября 93-го выдвигал полк по приказу к осажденному Белому дому. "Во время выдвижения подразделения, -- сообщил депутатам Сорокин, -- в полку погибло пять человек и 18 были ранены. Расстреливали сзади. Я сам лично это наблюдал. Стрельба велась со здания американского посольства, с крыши... Все погибшие и раненые были расстреляны сзади. По посольству стрелять я категорически запретил".
    Без ведома посла никто не мог попасть на суверенную территорию США в Москве, тем более с оружием. Это чужая страна. И эта страна вела прицельный огонь в спину независимости России. Разве янки решились бы на такую акцию без договоренностей с хозяином Кремля? Замысел стрелков понятен: убей несколько солдат на виду у других, и десантники озвереют, бросятся очертя голову на штурм Белого дома).
       Ельцин выступил вечером со своим ОПУСом -- в Москве повисла оглушительная тишина. Для меня эскапада Бориса Николаевича была полной неожиданностью. Начал перезваниваться со знакомыми политиками: мы не знали всей поднаготной и заключили, что президент сорвался, пойдя на самоубийственный шаг. Он не озвучил указ, а только погрозил им, но взрывную мощь его представить было нетрудно. Я решил до утра остаться в своем кабинете.
    Поздно ночью мне позвонил Ельцин. Голос у него был трезвый, но какой-то потухший.
    -- В "Останкино" поехали Руцкой с Зорькиным и Степанковым выступать против меня, -- сказал Борис Николаевич. -- Распорядитесь, чтобы их не впускали и не давали им эфир.
       Александр Руцкой -- вице-президент России, Валерий Зорькин -- председатель Конституционного суда, Валентин Степанков -- генеральный прокурор. Все -- представители высшего эшелона власти. Их внезапная спайка, чувствовалось, встревожила президента. Но он забыл, что я не министр внутренних дел с отмороженным ОМОНом, а руководитель ФИЦа без силовых полномочий, созданного для материального обеспечения гостелекомпаний, и что названные им люди имели по своему рангу такое же право обратиться к телезрителям, как Ельцин. Тем более, в защиту Конституции. (В ту бурную пору нашу страну еще не подогнали с помощью дубинок ОМОНа к воротам нынешней кладбищенской демократии, где все политики обязаны помалкивать в тряпочку -- только наследнику друга Билла будет позволено регулярно устраивать по телевидению четырехчасовые моноспектакли и потешать публику сентенциями типа: хорошо жить хорошо и плохо делать плохо).
    -- Это невозможно, -- сказал я Борису Николаевичу. -- Я не вправе давать команды, там свое руководство. А кто вас толкнул на эту авантюру?
    -- Что вы разглагольствуете: свое -- не свое, -- загудел в трубку президент. -- Я даю вам поручение -- выполняйте.
    -- Это невозможно, -- повторил я. -- Такое вытворяют только при государственных переворотах.
    -- Все вы так, -- проворчал рассерженный Ельцин. -- Числитесь в команде президента, а чуть что -- сразу в кусты.
    И бросил трубку. (Утром мой прямой телефон с ним отключили.)
       Видимо, у него были безрезультатные разговоры с другими подчиненными, если он так обобщал. Что-то не увязывались у президента концы с концами, не ожидал он активного противостояния на всех направлениях. Вот и Верховный Совет мгновенно собрался, назначил дату проведения 9-го внеочередного Съезда. И Руцкой открыто дистанцировался от него, и судебная система не с ним, и армия, и местные советы...
       Надо схитрить, отступить на какое-то время. И в печать обещанный грозный указ Ельцин направил в совершенно другом, примирительном виде: там не было даже упоминания об ОПУСе, а речь шла только о проведении референдума.
    Да и на трибуне 9-го съезда Борис Николаевич вначале старался выглядеть паинькой: ошибался вместе со своими экономистами, довел страну до кризиса, потому что возлагал "чрезмерные надежды на внешнюю помощь". И пообещал сделать некоторые корректировки. (Да, где-то в его расчетах действительно вышел серьезный облом, если он вернулся к своей излюбленной тактике: грешим и каемся).
       А съезд был настроен решительно. Наконец-то с его трибуны прозвучал точный диагноз экономических реформ: их надо не корректировать, а пересматривать в корне, потому что производятся они "в интересах меньшинства, нагло грабящего народ". Это сказал не экономист Хасбулатов -- обременение Чечней по-прежнему держало его язык взаперти. Это сказал напарник Ельцина по полету в президентские высоты -- вице-президент России Александр Руцкой. Произносил слова громко и четко, словно зачитывал приговор.
       Несмотря на то, что он делал мне пакости, я даже снова зауважал Александра Владимировича. И подумал: а хватило бы у меня духу лечь на амбразуру вот так, на виду у всего съезда? Нет, не хватило бы. Я не боялся лепить правду в глаза президенту, членам правительства, депутатам. Но все это как бы в камерной обстановке -- на заседаниях кабинета министров или перед членами Верховного Совета. А вот трибун из меня никудышний: перед огромными залами, заполненными людьми, я робел, ронял из памяти нужные мысли. Мне чудилось, что слушатели зевают от скуки. И вместо львиного рыка я начинал издавать какое-то невнятное мычание. Поэтому и старался цицеронить публично как можно реже.
       А по прошествии лет я утвердился во мнении: всех, кто стоял на иерархической лестнице ниже него, Ельцин относил к существам одного калибра. И с авторитарными целями самонадеянно набивал ими обойму своего кадрового оружия. Какие-то патроны не подходили чуть-чуть: он их с силой продавливал. Какие-то давали осечку: он их выбрасывал, не задумываясь. Руцкой оказался большого, совсем не подходящего калибра для ельцинского оружия, и заклинил ствол в самый неприятный для президента момент.
    На Съезде Борис Николаевич помахивал пальмовой ветвью, чтобы не вставал вопрос об импичменте. Но маневр не удался. Перед голосованием доброжелатель из барсуковской службы безопасности слил сверхсекретную информацию, что в случае отрицательного для себя результата Ельцин собрался травить депутатов газом. Кое-кто посчитал это блефом, а кто-то поверил ("Хозяин Кремля полстраны укокошит за власть") и решил не играть с огнем. Всего несколько десятков голосов не хватило для отрешения Ельцина от должности.
       Александр Коржаков, как известно, подтвердил этот слух в своих мемуарах. Борис Николаевич планировал арестовать весь состав Съезда. Чтобы депутаты не вздумали забаррикадироваться в Кремлевском Дворце и там отсидеться, на балконах расставили канистры с химическим веществом аэрозольного действия -- хлорпикрином. "Каждый офицер, принимавший участие в операции, -- свидетельствовал Коржаков, -- знал заранее, с какого места и какого депутата он возьмет под руки и вынесет из зала".
    Эти признания о грязной исподней ельцинской демо
    кратии цитировались не раз. Но их надо вновь и вновь повторять, чтобы хлорпикрин разъедал глаза бнайбритских сочинителей мифов о величайшем вкладе Бориса Николаевича в становление на просторах России подлинного народовластия.
    Эта мартовская операция, по-моему, могла закончиться только гражданской войной, Причем не в пользу Ельцина -- хотя он, возможно, и не боялся такого исхода, рассчитывая на комфортабельное убежище у друга Билла. Тогда еще не так озверела милиция от постоянных задержек зарплаты, оставались на руководящих должностях армейские офицеры старой закалки, не успели скупить большими подачками всех влиятельных людей на местах. Да и Съезд с Верховным Советом не поднадоели своей пустопорожностью.
    Еще полгода противоборствовавшие ветви власти будут доводить страну до кондиции, когда главным желанием нашего народа станет: чума на оба ваших дома.
       15
       А мы тем временем спешили покрыть Россию широкой сетью независимых телерадиокомпаний. Частоты с советской поры были зарезервированы для военного использования -- коммерческому телевидению оставались крохи. Со специалистами Минобороны я долго рылся в их частотных запасниках: оказалось, что ведомство сидело, как собака на сене -- во многих заначках отпала необходимость. Эти заначки мы и раскулачили.
       Ко мне выстроилась очередь журналистов из регионов, и я бесплатно выписывал им лицензии. Право вещать получили владельцы лицензий из нескольких сотен городов.
    И тогда было много разговоров о необходимости строить в России гражданское общество. Причем по русской привычке надеяться на кого-то рассуждения чаще всего сводились к тому, что этим должна заниматься власть. Но с какой стати Кремль сам будет подпиливать сук, на котором сидит? Гражданское общество -- это хлыст для власти, это придирчивый глаз народа за работой чиновников. А голубая мечта чиновничества -- безнаказанность и бесконтрольность. Так что власть при любой демократической -- раздемократической Конституции будет мешать расчистке пространства для оппозиционной среды. Никто, кроме самих граждан, не станет потеть над созданием такого общества. ("Никто не даст нам избавленья...").
       Об этом я говорил с журналистами, вручая лицензии на телерадиовещание. И не только по данному поводу. Бизнес бизнесом, но независимые региональные телекомпании могли стать ячейками гражданского общества, привлекая к сотрудничеству и сплачивая неравнодушных к судьбе России людей. Объединить их во влиятельную силу в масштабах нашей страны, сделать стражами Четвертой власти от посягательств чиновничества -- тоже было в силах журналистов. Как они использовали шанс, другой вопрос.
    Тогда остро встала проблема с технической базой независимых компаний. Я был членом всемирной Комиссии по телерадиовещанию. И по наивности подкатил с просьбой к ее сопредседателю, экс-президенту США Джимми Картеру: не согласится ли он повлиять на западных предпринимателей, чтобы они оказали нашим независимым телекомпаниям безвозмездную помощь -- камерами, штативами, кассетами, монтажными установками? Самое дорогое оборудование, вроде компьютеров или передатчиков, можно было оформить в лизинг.
       Российские журналисты -- народ малообеспеченный: если их материально не поддержать, они будут вынуждены уйти со своими частотами под власть или под нуворишей. Американцы много говорили о поддержке демократических процессов в России -- вот появилась возможность перейти от слов к делу. Демократия без независимых СМИ, как автомобиль без колес.
    Все это я сказал Джимми Картеру. Его реакция меня удивила. Он мгновенно, словно думал над моей просьбой не одну ночь, ответил: "Нет!" И тут же уточнил: лишь с кассетами не будет проблем -- их могут бесплатно доставить в Россию сколько угодно. Только не пустые кассеты, а с записанными на них программами о преимуществах американского образа жизни и трактовке мировой истории с позиций янки. (Ну все вы знаете, как, например, они одни, без Красной Армии освобождали от фашизма Европу). Причем американцы должны были контролировать, чтобы их кассеты использовались именно с этими передачами, а не другими, после удаления с пленок заморских сюжетов.
       Великолепный пропагандист Джимми Картер -- сам Суслов позавидовал бы! Его искусственная улыбка стоит у меня перед глазами до сих пор. Я сказал "спасибо!", но таких подарков от Америки нам уже не надо -- здесь вполне хватает колорадских жуков. (Каким-то компаниям мы смогли оказать господдержку, каким-то -- нет: они оказались под контролем местных олигархов).
    Иностранцы тучами кружили над Россией, как грифы над умирающим слоном. Если можно скушать по дешевке крупные заводы, считали они, почему нельзя прибрать к рукам русское телевидение? Наиболее влиятельные из них направлялись прямиком к Ельцину.
    Как-то он позвонил мне и сказал: к нему приехал друг Сильвио Берлускони (нынешний премьер-министр Италии, а в то время -- владелец медиагруппы и издательского дома), они пообщались вечерком, у них созрела хорошая идея. Какая? Об этом сообщит мне сам Сильвио -- я должен выслушать его и сделать все, как он скажет, чтобы не выставлять Бориса Николаевича пустословом.
    Появился не Берлускони, а его финансовый представитель, такой же лучезарный и белозубый, с пышной переводчицей. Изрек: как повезло России с лидером, и будто между делом заметил, что они с Сильвио уже купили телеканалы в Испании, Франции и Германии, теперь очередь дошла до нашей страны. О чем Берлускони договорился с Ельциным? Мы должны продать итальянцу по дружеской цене Первый федеральный канал со всей инфраструктурой -- Останкинским корпусом, сетями, оборудованием и т. д. Я спросил: так ли Сильвио понял Бориса Николаевича? "Так, и не иначе. Мы сделаем коммерческий, развлекательный канал". Это о нашем-то главном, который только один тогда покрывал всю Россию. Вот уж действительно, отдай жену дяде...
       Мне пришлось сказать, что Ельцин любит шутить, и здесь он пошутил -- не иначе. Итальянец ушел недовольный. Его шеф, видимо, пожаловался Борису Николаевичу, и тот по телефону стал сердито мне выговаривать. Я начал ему возражать, что не может быть суверенитета страны без информационного суверенитета и что Венгрия, например, продала сдуру три свои ведущие телекомпании Паоло Берлускони -- брату Сильвио, и вот парламент мадьяров ищет виновных и бьется за возвращение контроля над информацией.
    -- Запад поддерживает наши реформы, нечего его опасаться, -- ворчал Борис Николаевич. Но смягчил тон, поняв, что хватил с обещанием лишку. -- Предложите Берлускони что-то взамен.
    Но ни сам итальянский медиамагнат, ни его представители больше не появлялись.
       Уровень поддержки телевизионным начальством реформ по Бнай Бриту все заметнее становился критерием ельцинской оценки работы российских телекомпаний. Раньше Борис Николаевич не вмешивался в программную политику: если что-то ему не нравилось, просил обратить на это внимание. Но к концу 92-го, подстрекаемый экономистами из правительства, стал регулярно высказывать мне недовольство позицией председателей "Останкино" и ВГТРК Егора Яковлева и Олега Попцова.
       Гайдаровская братия хотела, чтобы телекомпании различными РВ-акциями доказывали населению правоту только ее действий и оголтело поддерживали раздербанивание России под видом приватизации. Попцов с Яковлевым уважали Егора Тимуровича за интеллигентность и журналистское прошлое, но не воспринимали идеологию его команды как истину в последней инстанции. Истина, считали они, спускается сверху в виде директив лишь при диктаторских режимах, а в демократических государствах рождается в спорах, в столкновениях мнений. И давали в эфир разные точки зрения.
       Им и самим хотелось продраться через постоянное вранье Чубайса и вникнуть в замыслы младореформаторов. (Не почитать же за достижение необходимый, но стартовавший несвоевременно отпуск цен при монополизированной экономике и пустом рынке, что привело к жуткой гиперинфляции, когда хлеб подорожал в 20 раз, а мясо и молоко -- в 30 раз). Но плотно была прикрыта настоящая цель дымовой завесой. Не побоялся позднее выложить карты на стол, выдернутый на федеральный уровень из все той же питерской помойки друг и моральный двойник Чубайса по кличке "приватизатор-2" Альфред Кох (поднятый впоследствии до зама премьера Черномырдина). Причем выложил карты не перед московской прессой, а в интервью американской радиостанции ММВ. (Проблемами и ложью гайдаровская братия кормила Россию, но деньги и искренность вывозила на Запад). "Новая газета" (03.11.98) любезно познакомила наших сограждан с текстом этого интервью.
       Вот только два признания Коха. Вопросу: не был ли ограблен приватизацией народ, он даже удивился. "Ну, народ ограблен не был, поскольку ему это не принадлежало. Как можно ограбить того, кому это не принадлежит?" Двойнику Чубайса и в голову не приходило, что хозяином российского имущества может быть народ, который накапливал его своим трудом. Его же инструктировали иначе: хозяевами страны должны быть только они, кого Ельцин поставил с черпаком на раздаче. А на вопрос, что будет представлять из себя Россия после их реформ, Кох с присущей питерским чинушам цинизмом ответил: "Сырьевой придаток. Безусловная эмиграция всех людей, которые могут думать... Далее -- развал, превращение в десяток маленьких государств".
    Помню, в давнишние годы при редакции нашей газеты был литературный кружок: со своими стихами туда регулярно приходил немного чудаковатый шофер. Через все его вирши рефреном шли две строчки:
    В одном пиджаке всю жизнь запиджачиваем.
    Куда мы идем, куда заворачиваем?
       Так вот телевизионщики и до словесных стриптизов Коха видели, что мы заворачиваем вроде бы совсем не туда.
    Экономисты гайдаровской команды с подхалимским усердием стали лепить миф о Ельцине как о предтече российской демократии. У этого подхалимства была корыстная подоплека: мол, Борис Николаевич спасет страну от реванша антидемократических сил, а они рядом с ним -- от голода и холода. И Олег Попцов, и Егор Яковлев старались вычищать с телеканалов тухлую чубайсятину, то есть запредельное вранье. Они считали Ельцина не предтечей, а порождением демократии, которую до него втаскивали на своем горбу публицисты, дальновидные политики, передовая интеллигенция. Просто Борис Николаевич успел вскочить на белого коня, оседланного другими. И августовскую революцию 91-го, о чем я уже говорил, Ельцин делал в подвале Белого дома, где они с Юрием Лужковым "жевали бутерброды, запивая водкой с коньяком". В то время, когда люди чести мерзли на баррикадах под дождем в ожидании кровавого штурма.
       Да и младореформаторы вылезли из своих теплых норок на готовую демократию, почуяв запах денег и чинов. И начали крикливо именовать себя истинными защитниками интересов народа, чем компрометировали саму идею.
    Многие демократы с "дореволюционным" стажем, помогавшие Ельцину взобраться на трон, относились к нему безо всякого раболепия, как к соратнику по общему делу: отмечали в президенте достоинства и открыто порицали волюнтаристские замашки. Не составляли исключения и Олег Попцов с Егором Яковлевым. Они не были готовы, задрав штаны, бежать за Борисом Николаевичем в авантюрную мглу.
       А Ельцин, настраиваясь на решительные действия, хотел повсюду иметь под руками безликих, беспрекословных исполнителей. Он видел: чистоплюи-демократы пока верили его словам о приверженности цивилизованным нормам, не догадываясь, что это всего лишь обманка для бесхитростного электората. И если только от одних слов "мочить депутатов" или "разгонять съезд" они корчатся в судорожном припадке, то как идти с ними на само дело? И зачем Бог создает таких голодранцев, преданных не вождю, а идеям! Заартачатся... Начнут вставлять палки в колеса.
       Было время союза со стойкими демократами, желавшими блага России -- прошло: Борис Николаевич достиг своих промежуточных целей. Теперь надо опираться на нуворишей и их шустряков -- представителей-- им будет что терять. И СМИ, прежде всего электронные, пора отдавать под их контроль.
       Ельцин недолюбливал Олега Попцова. Говорил мне: "Что он все время пытается учить президента: это ему не так, то не так". При встречах Олег Максимович действительно задирал Бориса Николаевича, критикуя работу его служб и правительства. И все же Ельцин считал Попцова членом своей команды, так сказать, доморощенным руководителем, к тому же неподвластной Кремлю номенклатурой Верховного Совета.
       А Яковлеву он просто не доверял. За Егором Владимировичем тянулись шлейф дружбы с членами Политбюро ЦК КПСС и слава неподкупного заступника демократических принципов, за которые он загрызет кого угодно. Когда мы втроем собирались у Ельцина, Егор Владимирович больше молчал, посматривая пристально на хозяина кабинета. В этом взгляде не было любопытства или приветливости, и Борис Николаевич чувствовал себя неуютно: что там у человека на уме?
    Он несколько раз предлагал мне: "Давайте передвинем куда-нибудь Яковлева". И хотя я ворчал на Егора Владимировича за частые отлучки за рубеж ("Кот на крышу -- мыши в пляс"), за падение качества программ, мне удавалось отстоять его. Было ясно, что Ельцин намерен сменить руководителя "Останкино"-- нужен только повод. И президент, как ему показалось, нашел его -- в очередное отсутствие председателя появился некорректный телесюжет на больную национальную тему -- о взаимоотношениях между ингушами и осетинами.
    Это произошло за несколько дней до моей отставки с поста вице-премьера. Ельцин позвонил мне и попросил приехать.
    -- Все, -- буркнул он, -- я подписал распоряжение о снятии Яковлева с работы. Объясняться с ним не хочу, сами съездите и поговорите.
       Я сказал, что не согласен с таким решением.
    -- Этот вопрос не обсуждается, -- ответил президент. -- Распоряжение на выходе в канцелярии. А на место Яковлева я назначаю Игоря Малашенко, мне его рекомендует Илюшин (Виктор Илюшин, первый помощник президента. -- Авт.). Они вместе работали в международном отделе ЦК КПСС. Человек привык к партийной дисциплине: приказали -- выполнил. Без интеллигентских шатаний. И в Америке он свой -- два года стажировался в Вашингтоне.
    Ельцин увидел, что я скривил лицо и спросил:
    -- Почему вы так реагируете?
       Когда я был председателем Комиссии по рассекречиванию архивов, то ворошил уцелевшие документы о перекачке партийных денег за рубеж. Составил для себя перечень стран, где создавались совместные фирмы с управделами ЦК или куда переправлялся капитал под видом финансовой помощи левым движениям. И обратил внимание, что в те же страны и в то же время ездила одна и та же группа работников международного отдела. Среди них был Игорь Малашенко. Внимание-то обратил, но дальше в разбирательстве не пошел -- такая задача передо мной не стояла. Возможно, это были случайные совпадения. Теперь я сказал об этом Борису Николаевичу.
    Упоминания о кознях управделами ЦК всегда действовали на Ельцина, будто на быка красная тряпка. Он не забыл, как, подстрекаемое Лигачевым, это управление обделяло канцтоварами возглавляемый им московский горком, на что Борис Николаевич жаловался самому Горбачеву. И люди, снюхавшиеся с управделами, тоже вызывали у него изжогу.
    Президент взял со стола листок с биографией Малашенко, демонстративно порвал его на три части и швырнул с картинной брезгливостью в корзину для мусора.
    А кого ставить на "Останкино"?
       Жаль было оголять бойца за Четвертую власть -- комитет Верховного Совета по СМИ, но я предложил его председателя Вячеслава Ивановича Брагина. Он не раз выступал перед депутатами в поддержку Бориса Николаевича. Ельцин это помнил. Еще он вспомнил, что Вячеслав Иванович, в отличие от кудлатых и небритых правозащитников, одевался с партийной строгостью и не горланил по пустякам, а говорил о серьезных вещах, с нужной долей почтительности к старшим по чину. Такого приласкаешь -- будет лично предан до гроба, к тому же своей статностью украсит команду. И президент согласился.
    (Ельцин ошибся. За внешней приглаженностью и уступчивостью в Брагине скрывался русский патриот с сильной волей. И не записной, как уже говорил, а истинный демократ. Еще со времен Михаила Ненашева в "Останкино" образовалось влиятельное прозападное лобби. Оно диктовало программную политику и на всякий нажим грозило ответить забастовкой телекомпании.
    Несмотря на шантаж -- да куда они денутся, эти трусливые политические официанты! -- Брагин начал круто менять ситуацию: снимать с эфира низкопробные пошлости, вместо американского мусора ставить отечественные фильмы, дал зеленый свет патриотическим программам "Русский мир", о провинции, материально поддержал гибнущий Большой симфонический оркестр Владимира Федосеева и пустил его на телеэкран, отодвинув проплаченные нуворишами сюжеты-панегирики о своих безголосых отпрысках.
    Финансы на "Останкино" крутились большие, да все, так сказать, мимо кассы, и Брагин стал прищемлять хвосты жуликоватым "мэтрам экрана". Это была неслыханная дерзость! Я начал бояться, что "мэтры" могли организовать физическое устранение Вячеслава Ивановича. И попросил его быть предельно бдительным. Но "мэтры" выбрали другой путь: они бегали жаловаться целыми делегациями к помощнику президента Илюшину, и тот жужжал Ельцину в уши об "оплошном выборе". Борис Николаевич считал это бурей в стакане воды и не реагировал: угрозой его власти пока даже не пахло. К тому же было заметно, что Брагин оберегал личный авторитет президента.
       После октябрьских событий 93-го, когда началась избирательная кампания в Госдуму РФ, я приехал к Брагину в "Останкино", и мы поговорили о сложившейся ситуации. На политическом поле не осталось сколько-нибудь значимых противодействующих сил Ельцину: Кремль и Белый дом с правительством Черномырдина -- Чубайса -- Гайдара полностью в его руках, правоохранительная и судебная система -- тоже. Если еще и в Думе партия "Демвыбор" Гайдара получит большинство, то образуется монолитная глыба, которая сразу придавит Россию.
       Я сказал Брагину, что хотя и меня включили кандидатом от "Демвыбора", надо этому мешать всеми доступными способами. Он, на многое уже наглядевшись в команде Бориса Николаевича, согласился со мной. И при мне собрал у себя в кабинете руководителей общественно-политических программ, поделился с ними нашими опасениями. В интересах демократии нужно жестко, без приукрашиваний анализировать политику реформаторов, больше давать эфирного времени для знакомства избирателей с точкой зрения оппонентов. Телевизионщики поддержали идеи Брагина -- им тоже осточертело тесниться на улице с односторонним движением. Но кто-то донес -- как же без этого -- в Кремль и правительство.
       И закружилось: "Как начали все эти гады бегать, на вицмундиры осыпая перхоть, в носы табак спасительный суя". "Провокация!", "Подрывная работа!". И Ельцин выразил нам недовольство в достаточно резкой форме: волна могла подняться до подножия его власти. Он еще посмотрит, как "Останкино" проведет выборную кампанию! "Да так и проведем, как договорились", -- проронил мне Брагин.
    Я ему посоветовал тоже выставить свою кандидатуру для избрания в Госдуму: Ельцин окончательно стер со своего лица демократические белила, его власть будет опираться на грубую полицейскую силу и воров-олигархов. Вячеслав Иванович со своими принципами станет чужим на этом празднике сатанистов -- его в любом случае уберут. Но он не поверил. Или не захотел верить. Решил остаться в телекомпании. И сразу же после выборов, на котором гайдаровская партия власти проиграла, Ельцин снял Брагина с работы.
       А "Останкино" передал в руки Бориса Березовского. Хватит играть на выборах в демократию. Хватит рисковать, доверяя такое важное дело бескорыстным, а значит, неуправляемым людям. Вот олигархи, чтобы не быть раскулаченными, всегда обеспечат для власти нужные результаты.)
    И судьбу четвертого метрового канала президент решал с тех же позиций. Этот общеобразовательный канал принадлежал телекомпании "Останкино" -- на нем шли просветительные программы. Для детей и молодежи. Мы с Брагиным нашли средства, чтобы оснастить канал новыми интересными передачами по истории России, культуре, литературе, экологическим проблемам. Но за "четверку" в 93-м развернулась борьба между кланами.
       Александр Коржаков с Шамилем Тарпищевым вручили президенту записку с просьбой отдать канал им. Обещали показывать любимый Кремлем теннис и кое-что о спорте еще. На записке Ельцин начертал мне поручение (ФИЦ распоряжался частотами): отобрать у "Останкино" и передать просителям. Я приехал к нему в кабинет и сказал, что поручение выполнять отказываюсь. Зачем пускать под нож просветительские программы, если для качественных спортивных передач у нас достаточно времени на других каналах. Я уважал Александра Васильевича, но видел, что частота ему была нужна, как паровозу балалайка. И подозревал: кто-то из нуворишей хотел использовать близость Коржакова к Борису Николаевичу и получить метровый канал с хорошей сетью в свои олигархические лапищи.
    Ельцина мой отказ не просто разозлил, а привел в ярость. Выходит, грош цена его клятве на крови с Коржаковым, если он не в состоянии подарить ему такой пустячок.
       -- Вы все время провоцируете меня, чтобы я вас уволил, -- шумел он.
    -- Меня пугать бесполезно -- вы это знаете. А действую я и в ваших интересах, -- втолковывал я ему, -- что будут говорить о президенте, который отдает телевидение своей охране?
    Он вырвал из моих рук записку со своим поручением и сунул в ящик стола.
    Все, аудиенция закончена.
    А на "четверку" уже нацелился лужковский клан.
    Он контролировал "третью кнопку", и в 92-м мы выдали лицензию на шестой метровый канал Московской независимой вещательной корпорации (МНВК) -- в числе ее акционеров было столичное правительство. (Сожалею, что отказал в этой лицензии журналистам самой массовой газеты "Аргументы и факты", объясняя нежелательностью монополизации СМИ). А Лужкову с его приближенными олигархами все было мало. Они подминали под себя газеты, журналы, радиостанции.
    Московскую власть этот клан конвертировал в деньги, и теперь деньги надо было конвертировать в инструменты для размыкания дверей в федеральную власть.
    Ельцин считал, что высшая цель лужковской камарильи -- деньги, деньги и еще раз деньги, а о кремлевском троне столичная команда не помышляла (помышляла, да еще как!). Он спокойно отдал ей на прокорм Москву с ее золотоносной недвижимостью и даже не позволял контрольному управлению администрации президента России проводить ревизию деятельности мэрии. Пусть ребята погреют как следует руки -- будут горой стоять за Бориса Николаевича.
       Ему, любителю внешних эффектов, легла на душу придумка Ресина -- Лужкова погонять во время трудного для президента Седьмого съезда нардепов колонну бибикающих самосвалов вокруг Кремля. Для психологического давления на оппозицию. Или, проще говоря, для понта. Так понтуют в тюремных камерах уркаганы, отбивая себе место подальше от параши.
    Москва, наравне с Петербургом, была пионером в сращивании власти с нуворишами. Границ между их интересами не существовало. Поэтому притязание на четвертый канал тогдашнего друга Лужкова -- Владимира Гусинского Ельцин воспринял как поступательный шаг мэра к укреплению его власти, а, стало быть, и личной власти президента России.
    Помощники Бориса Николаевича без промедления составили проект указа о передаче на четвертом канале в собственность телекомпании Гусинского -- НТВ вечернего времени, так называемого прайм-тайма. Общеобразовательные программы выдворялись в предбанник.
    В это время у Ельцина уже лежало мое второе прошение о добровольной отставке. Первое, в начале июля, он порвал перед моим носом, но я вышел в приемную и написал второе. На нем Борис Николаевич поставил перед руководителем своей администрации Сергеем Филатовым жирный вопрос: "Что будем делать?" Филатов ответил: "Не отпускать!" Так я висел между землей и небом до января 94-го, когда ушел в депутаты Госдумы. И все же президент не стал подписывать указ, а отправил его ко мне, полууволенному, на визу.
       Я отказался визировать документ, не желая гробить общеобразовательный канал. Тогда Ельцин направил проект премьеру Виктору Черномырдину. Тот подмахнул его, не задумываясь. Указ вышел (а через какое-то время президент передал Гусинскому для НТВ весь четвертый канал).
       Помощник окололужковского олигарха Сергей Зверев, ставший позднее замом руководителя ельцинской администрации, не поленился и примчался ко мне в кабинет, чтобы похвастать визой Черномырдина.
    -- Вот так-то, -- сказал он победным тоном. -- А вас мы будем мочить!
    Пометим эту феню -- "мочить". Вернемся к ней чуть позже.
       16
       Вообще, 93-й можно безо всяких натяжек считать временем заката демократии, бешеным годом. Много их было в России, бешеных лет, но этот отдавал в поведении большой части творческой интеллигенции едкой смесью мазохизма с вертухайством.
    От Запада Ельцин получил карт-бланш на антиконституционный разгром патриотически* сил, оставалось поискать "одобрителен" своего политического разбоя среди известных людей страны. Для видимости народной поддержки. И они нашлись. Понятно, когда аплодировать жестокости хозяев Кремля кого-то принуждали под страхом ареста или заточения в психбольницу. Но в 93-м литераторы сами, по собственной воле запросились из демократического раздолья в овечий загон мафиозного режима.
    Сначала в печати появилось обращение 36-ти, затем письмо 42-х, в которых авторы требовали от президента "раздавить гадину", то есть поставить вне закона Съезд народных депутатов, Верховный Совет, Конституционный суд, закрыть оппозиционные газеты и телепрограммы, распустить неугодные Ельцину партии и проч. и проч. Были среди подписантов затесавшиеся в литераторы НКВДэшники бериевской поры и пошлые охотники за чинами. Какой с них спрос! Но были и такие уважаемые люди, как публицист Юрий Дмитриевич Черниченко, кого не упрекнешь в заискивании перед властью.
       Я упоминал о нем: его талант приметил еще великий Александр Трифонович Твардовский и с удовольствием печатал проблемные очерки Черниченко в лучшем журнале тех лет "Новый мир". Журналы "Знамя", "Наш современник", книжные издательства и газеты тоже были к услугам известного публициста. В 89-м Юрий Дмитриевич легко и свободно избрался в народные депутаты СССР, а в августе 91-го мерз на баррикадах вместе с другими защитниками Белого дома. Ораторствовал на митингах.
    Утомила человека шумная разноголосая демократия, захотелось немного ельцинского единоначалия. Получил его сполна после октября 93-го.
       В ноябре шла избирательная кампания в Совет Федерации, и влиятельный кандидат мэр Москвы Юрий Лужков вдруг отказался баллотироваться в верхнюю палату. Друзья предложили Черниченко пойти по этому округу. Времени оставалось в обрез, а надо было собрать уйму подписей избирателей. Без обращения к ним через газету не обойтись. А в обращении-то всего пять-шесть строк: поддержите, любезные, бескорыстного борца за народное счастье!
    По старой демократической привычке смело толкнулся в "Московский комсомолец" -- никакая газета никогда не отказывала ему, трибуну, авторитетному в стране человеку. Но тут публицисту сказали: "Стоп! Наступила иная эпоха. Идите за разрешением к Гусинскому".
       Далее привожу слова самого Черниченко -- они в корпоративном сборнике "Журналисты XX века: люди и судьбы" (Москва, Олма-Пресс, 2003 г.):
    "Гусинский -- это "Мост-банк"? Шли слухи про тесные связи с Лужковым. Что ж, отправился... Иду в прежний СЭВ, подправленный после октябрьского погрома дом в виде книги. Один из верхних этажей -- офис "Мост-банка". Доложили -- и я в большой, непривычно богатой комнате... Хозяин... был как бы в ползучем потоке из звонков, отвлечений, секретарш, мобильных (редких тогда) черных оладушков, он словно выныривал из этой лавины на момент и выяснял: кто, что, -- зачем?
    Прошу позволения напечатать в "МК" пять строк... Просьба, мне самому диковатая, хозяина не удивила, но он не мог понять одного:
    -- Но ведь Лужков же выдвинул кого-то вместо себя?
       -- Наверно. Но... пойду я.
    -- Нет, но всех остальных мы будем мочить по площадям! -- воскликнул он и рассмеялся формуле братанов. -- По площадям, ха-ха-ха...
    -- Дело ваше, мне бы команду насчет пяти срок.
       Но Гусинский вновь утонул в горном оползне. Вынырнув из лавины, он тотчас меня узнал и предложил:
    -- Знаете, я нашел компромисс. Мы вас устроим в Думу. А тут -- как решит мэр. И мочить по площадям!"
    Разговор-то всего о пяти строчках, а какой казармой повеяло на читателя! Вот так, Юрий Дмитриевич, это не разгульные выборы 89-го, 90-го и 91-го. "Где стол был яств, там гроб стоит". За безрассудство в критические моменты, за потакание беззаконию надо платить большую цену. Добровольным строем шли литераторы в подписанты -- под конвоем придется голосовать за тех, кого назначит олигархат.
       Прекраснодушному публицисту, мокнувшему на баррикадах, дали четко понять: диктовать всем условия отныне будет Лужков с нуворишами, который вместе с Ельциным трусливо отсиживался в подвале Белого дома, где они "жевали бутерброды, запивая водкой с коньяком". А в других регионах совьют мафиозные гнезда свои Лужковы. И будут они все вместе стоять насмерть за несменяемость режима и преемственность ельцинской политики.
       Многие высказывания нынешних российских вождей бьют, как лопатой, по тонкому слуху. Люди недоумевают: откуда взялась в Кремле эта паханская феня, которая становится чуть ли не государственным языком? Да все оттуда, из 90-х, от ватаги нуворишей, густо облепивших испачканный кровью трон Ельцина. Просто в ту пору Кремль еще по инерции изъяснялся другими словами, дистанцируясь хотя бы на публике от криминального сленга. Но уголовной субкультурой народ теперь обработан, а олигархи сами взгромоздились на троны -- им не нужны маски благочестивости.
    Такая вот штука: когда караван неожиданно, да еще неумело разворачивают на 180 градусов, все умные вожаки и надежные работяги остаются в хвосте. А впереди оказываются хромые верблюды, недоношенные и шелудивые. Они и начинают устанавливать свой ритм движения. Так и в обществе, опрокинутом усилиями преданных слуг Бнай Брита.
       Ельцинские реформы выгребли из социальных подворотен весь человеческий мусор и подсунули в поводыри обществу -- мошенников, фарцовщиков, спекулянтов театральными билетами, проныр по части "купи-продай", базарных шулеров и наперсточников. Этому отребью позволили безнаказанно мародерствовать на российской земле, пинками открывать любые чиновничьи двери.
    И отребье в одночасье возомнило себя господствующей кастой. Оно взялось навязывать стране свою волю, свой образ мыслей, свою гнилую мораль и воровским жаргоном выталкивать из обихода сакраментальный русский язык. И для этого принялось спешно прибирать к рукам средства массовой информации. Нуворишам важно было поставить на поток сеансы дебилизации населения, чтобы убить в нем гены сопротивления.
       Мое нежелание отдавать Гусинскому четвертый канал нукеры олигарха подавали в прессе как сатрапство и подрезание крыльев вольному слову. Это меня-то обвинять в зажиме свободы СМИ. Я за широкий размах крыльев, правда, не всех. Потому что крылья крыльям рознь.
       Есть, например, крылья неясытей, которые охотятся в сумерках на грызунов. Есть крылья скворцов, очищающих сады от вредителей -- насекомых. Есть, наконец, крылья болтливой сороки, надоедливо снующей туда-сюда. Всем им желаю простора и попутного ветра!
    Но есть, кроме того, крылья летучей гиены. Этой опасной разносчицы заразы, ловко разрывающей могилы. По Талмуду, все самцы гиены принимают обличье летучей мыши -- вампира. Вампиры убаюкивают доверчивых людей взмахами крыльев, погружая в глубокий сон, и легкими укусами вносят им вирус бешенства. От неограниченной свободы этих крыльев -- ничего, кроме вреда.
    Такого носителя вируса и разворошителя русских погостов в поисках пропагандистской добычи -- НТВ как раз создавал Гусинский. И главных исполнителей подобрал вполне подходящих -- Игоря Малашенко, Олега Добродеева и Евгения Киселева. (Первый сегодня по-прежнему прислуживает Гусинскому в Нью-Йорке, второй -- Путину с Медведевым в Москве, а третьего, как перекати-поле, гонят денежные ветры от олигарха к олигарху.)
       Телекомпания быстро набрала вес, потому что была очень богата: не скупилась на закупку блокбастеров и завлекательных программ, переманивала невиданными зарплатами бойких репортеров с других каналов. А в новостных программах облизывала Ельцина с Чубайсом, приплясывая на костях их оппонентов. Иногда для придания в глазах западных наблюдателей себе имиджа либеральных журналистов люди Гусинского приглашали на передачи неприятелей ельцинского режима, но не для того, чтобы позволить им разгуляться, а чтобы надавать по ушам. Если оппоненты уходили недостаточно оплеванными борзыми ведущими, начинались разборки. (Помню, позвал меня в заштатную программу "Старый телевизор" Дмитрий Дибров, и как истинный интеллигент не стал затыкать рот моей резкой критики Бориса Николаевича. Программа вышла поздно вечером, а ранним утром эн-тэвэшное начальство, оставляя на полу следы горячего кипятка, устроило трамтарарам: кто додумался позвать, почему не сумели дать по мозгам?).
    Изо дня в день НТВ проповедовала отвращение к порядку, к стране, выставляла варварами сторонников целостности государства. Исследования Генштаба России, например, показали, что в первую войну на Кавказе до 80 процентов всех видеосъемок боевых действий, выданных компанией в эфир, велось со стороны чеченских боевиков. А остальные сюжеты -- жалобы упитанных вайнахов на бесчинства "русских агрессоров". Передачи как бы звали другие народы Северного Кавказа помочь чеченским братьям, провоцируя расширение масштабов гражданской войны. Чего, собственно, и добиваются стратеги Бнай Брита.
       Перелицовка истории в угоду Всепланетной Олигархии, осмеяние святого для русского человека -- все это было поставлено на поток. И -- безудержная пропаганда роскоши на фоне страдающей от нищеты России. Ну как тут удержаться самим подручным Гусинского и не подразнить телезрителей распальцовкой в манере братанов! И вот уже НТВ показывает на страну своего гендиректора Евгения Киселева в его собственном винном подвале -- с батареями драгоценных бутылок, с устройствами для автоматической установки нужной температуры и влажности. А на сияющем лице гендиректора выражение: "Учитесь, пацаны! Будете служить не правде, а мамоне -- станете купаться в благополучии, как я".
       17
       Гусинского я знал хорошо -- он не был похож на транжиру. Наоборот, тянул в свой карман все, что попадалось под руку. Тогда чьи деньги сорил этот прижимистый человек на дорогую игрушку -- НТВ? Да наши с вами!
    По указанию Ельцина главным кредитором НТВ был "Газпром", который вложил в телекомпанию сотни миллионов долларов. Концерн понимал, что Гусинский никогда не вернет ему неподъемные долги и, закрывая дыры в бюджете, взвинчивал для населения тарифы на газ. Так что все драгоценные бутылки вина в хранилище Киселева тоже были оплачены бедными пенсионерами и другими пользователями природного дара. И виллы "подгусников" в Чигасово, и все прочие активы -- из тех же источников.
    Чем активнее восхваляла компания маразм кремлевской власти и поднимала на щит беззаконие, тем больше предоставлял ей президент различных преференций -- налоговые поблажки, льготные тарифы за доставку телесигнала. А когда Гусинский запустил с американского космодрома собственный спутник "Бонум-1" (на деньги банков США), премьер Черномырдин с подачи Ельцина распоряжениями N 813-р и N 814-р обязался оплатить расходы в размере 140 миллионов долларов из бюджета России, если олигарх откажется расплачиваться сам. А олигарх и не думал тратить такие деньжищи: президент, как война, все спишет -- он Привык без счета и без контроля швырять миллиарды налево-направо.
       Складывалась потешная ситуация: телекомпания работала против страны и народа на средства этого народа. Так устроила дела власть олигархата, пользуясь неисцелимым пофигизмом населения. Нувориши ведь, как дети: делают то, что мы, нация, им позволяем. И сейчас НТВ по своей гражданской позиции не очень отличается от прежней компании -- только более серая и унылая, напоминает в медиастрою оловянного солдатика, подаренного отцом-шутником недорослю-бездельнику. И сегодня был бы Гусинский богатым хозяином НТВ -- времена-то не изменились! -- да вот заигрался в политиканство, переоценил свои способности безошибочно двигать фигуры на шахматной доске, поставил не на того. Получилось по классику:
       При переменах не теряясь, угреподобный лицемер, он даже стал бы вольтерьянцем, когда б на троне был Вольтер. Но в собственную паутину вконец запутывался он, и присягнул он Константину, а Николай взошел на трон.
    Гусинский с командой всегда считал НТВ не средством массовой информации, а политическим инструментом в межклановой борьбе за доступ к федеральным финансам. В предвыборных баталиях он, потирая руки в предчувствии победы, сделал ставку на своего давнего кореша Лужкова, но распределители всех российских, в том числе, и газпромовских денег решили, что Юрий Михайлович и без того обеспечен неплохо -- надо другим дать порыться в закромах Родины. Карта легла на Путина, он и "взошел на трон".
    Вот тут-то совсем неожиданно -- можно сказать, случайно -- вспомнили, что за Гусинским числился мелкий должок (по данным "Газпрома" -- 941 миллион долларов), а у того в кармане вошь на аркане. Он предусмотрительно перевел все активы в Гибралтарский и другие офшоры. Не тащить же такой объемный груз назад в Москву! Друзья олигарха по Всемирному еврейскому конгрессу предложили Кремлю, объявив Гусинскому финансовую амнистию, простить ему этот кредит, иначе они поднимут вселенский шум и будут "мочить" Россию за обрезку вольных крыльев летучей гиены -- НТВ.
       Читатель помнит, как дальше события развивались -- нет надобности распространяться. Гусинский укатил за рубеж с огромными деньгами (недавно попросился назад -- поиздержался, что ли?), ДОЛГИ ЕГО НАЧАЛ ГАСИТЬ "Газпром". Полный хэппи энд! Пришлось, правда, еще несколько раз взвинтить тарифы на газ, а с ними -- и на электричество: терпеливое население и не такое выдерживало. А кто окажется совсем не в состоянии платить за коммунальные услуги -- выкинут из хрущевских конур на улицу, для пополнения растущей армии бомжей. Как говорится, щедра матушка Русь, но только не для Вань да Марусь.
    Кстати, и Первый канал Ельцин превратил из респектабельного и уравновешенного создания в склочного делягу, в инструмент для наживы разных жучков. После Вячеслава Брагина он назначил на какое-то время председателем "Останкино" бывшего члена Политбюро ЦК КПСС Александра Николаевича Яковлева. Я был тогда председателем комитета по информационной политике Государственной Думы, и наш комитет занимался финансовым обеспечением телекомпании.
       У меня сложилось стойкое убеждение, что Яковлев пришел с заданием довести "Останкино" до ручки. Но зачем? Сам он не вылезал из зарубежных поездок, а его подчиненные орудовали кто во что горазд: шли в эфир проплаченные кем-то скандальные "заказухи", компанию облепили брокерские фирмы -- огромные доходы от рекламы (до 30 тысяч долларов за минуту в прайм-тайм) уходили им и налево. А журналисты шли в Думу: дайте денег!
       Мы верстали "отдельной строкой" бюджет для "Останкино" и попросили Александра Николаевича дать заявку на финансовые потребности компании. Он прислал куцый листок с какой-то астрономической цифрой, взятой не иначе как с потолка. Я позвонил ему и попросил приехать с экономистами для защиты названной суммы. "Еще чего, не хочу этим заниматься", -- сказал Яковлев и надолго отбыл за рубеж. И никому в "Останкино" не поручил заниматься бюджетом. Нам пришлось считать, сколько компания сама может заработать на рекламе, сколько ей надо для собственного бесперебойного функционирования и для оплаты услуг связистов. Посчитали и выделили "Останкино" из госбюджета 148 миллиардов рублей, плюс десять миллионов долларов.
    И тут из-под бесшумных кремлевских ковров выполз указ Ельцина о приватизации "Останкино" и создании вместо него акционерного общества ОРТ.
       Это подсуетился Борис Березовский. Президент распорядился передать ему с группой олигархов 49 процентов акций. Уставные документы были составлены так, что контрольный пакет являлся фикцией и не обеспечивал защиту интересов государства. Так что группа нуворишей получала полный контроль над главным каналом страны -- запускалась пропагандистская машина для монопольного обслуживания Бориса Николаевича с Олигархатом на предстоящих выборах президента. Все это выглядело как вызов обществу.
    Председателем совета директоров стал сам Березовский, а членом совета -- дочь Ельцина Татьяна Дьяченко: куда же Борис Абрамович без "фомки" для проникновения в кабинет президента!
       Я позвонил Ельцину. Он долго говорил, что компания осталась без средств -- кто-то же наплел ему! -- и что предприниматели будут сами финансировать и оснащать новой техникой ОРТ. Для этих целей Ельцин поручил передать Березовскому с Абрамовичем "Сибнефть" -- оттуда они будут брать для телекомпании деньги. Чувствовалось, что Борис Николаевич был хорошо обработан, мне даже чудился через телефонную трубку шелест подсохшей лапши на его ушах. А может, наоборот, он вешал мучные изделия на мои части тела? В этом деле Ельцину равных не было.
       Через несколько дней к нам в Думу пришел Березовский -- за дополнительными бюджетными деньгами для ОРТ. Я объяснил ему, что стоимость "Останкино" со всей российской инфраструктурой и зарубежными корпунктами специалисты определили в 700 миллиардов долларов. Березовский со товарищи получил почти половину этого капитала, не вложив в акционерное общество ни копейки. Теперь он не должен ходить за бюджетными деньгами до скончания даже не двадцатого, а двадцать первого века, и все это время рассчитываться за полученную от Ельцина долю, полностью финансируя телекомпанию.
    Я налил ему полстакана коньяка, чтобы он не умер от стресса в моем кабинете. Борис Абрамович опрокинул стакан, на глазах захмелел и тихо удалился строить новые комбинации.
       Наивный я был, полагая, что вразумил Березовского. Он, разозленный, очевидно, не без помощи "фомки" проник в кабинет президента. Оттуда -- рык в Дом правительства, и Черномырдин через хитрые кредитные схемы отвалил Березовскому на ОРТ около 100 миллионов долларов. Потом еще и еще. "Сибнефть", которую Ельцин подарил Березовскому с Абрамовичем, якобы, для финансирования телекомпании, продолжала исправно нести золотые яички, но складывала их в другие корзины.
    А в ОРТ повесили покрывало секретности над финансовыми потоками. Нашему комитету удалось провести через Думу поручение Счетной палате: срочно проверить эффективность расходования бюджетных средств в телекомпании.
    И палата выяснила, что ОРТ -- это транзитный пункт для перевалки государственных денег в сеть частных фирм типа "Рога и копыта", созданных за рубежом командой Березовского -- Дьяченко: степень личной заинтересованности данной пары в аферах ревизоры исследовать не решились, полагая, что это дело прокуратуры.
    Одной фирме, угнездившейся на территории США, без каких-либо обоснований было, к примеру, перечислено 350 тысяч, а другой -- 800 тысяч долларов. В Лондон якобы за полученные оттуда художественные фильмы переправили 11,2 миллиона долларов, хотя фильмы эти были отечественные.
       Территорию России не покидали, и английская фирма никакого отношения к ним не имела. Ну и все такое прочее. Так по кусочкам -- по малым и большим -- растаскивали деньги ОРТ "спасатели Первого канала". Мало им дармовой российской нефти, хотелось выскрести и остальные сусеки.
    Дума направила акт Счетной палаты в Генпрокуратуру. Ну, а мундиры голубые тогда отмашку из Кремля, естественно, получить не могли. Без нее они неподвижны, как истуканы на острове Пасхи, и незрячи, как слепые котята -- не смогли позднее найти даже стоявшего перед носом хозяина денег, которые активисты ельцинского предвыборного штаба тащили из Дома правительства в коробке из-под ксерокса.
       Выходка Бориса Николаевича с Первым каналом настолько возмутила членов Федерального Собрания, что за внесенный нами закон "Об особом порядке приватизации организаций государственного телевидения и радиовещания" проголосовало более двух третей депутатов Госдумы и абсолютное большинство в Совете Федерации. Закон устанавливал обязательные принципы денационализации: если учитываются интересы всего многообразного общества, а не отдельных групп и политических тенденций, если обеспечивается равный доступ к СМИ граждан, общественных организаций и объединений, если... Немало было других условий.
    Но главную пулю отлили для президента в конце документа: Ельцину предложили отменить свое решение о передаче Первого канала олигархам и привести указ о создании ОРТ в соответствие с новым законом. То есть отнять драгоценную игрушку у своей дочери с ее пройдохами -- учителями по части сколачивания личного капитала. Все было прописано в рамках полномочий Госдумы.
    Закон был оселком -- им депутаты проверяли готовность Ельцина следовать послеоктябрьской Конституции, которой президент обложил свою власть, как перинами. Старая Конституция упирала Борису Николаевичу в бока углами -- он ее расстрелял из танков. А по новой обещал жить в полном согласии с урезанным в правах парламентом.
       И этот закон, никоим образом не угрожавший самодержавным порядкам, он должен был либо подписать в установленные Конституцией сроки, либо наложить на него вето. Но подписывать не хотел, а вето накладывать не решался -- его преодолели бы обе палаты Федерального Собрания. Об этом говорили итоги голосовании за документ. И Ельцин просто заволокитил закон ("что хочу -- то и ворочу"): затеял с председателем Госдумы нелепую переписку, придираясь к процедуре рассылки бумаг. Закон так и не увидел света -- лег под сукно. Не обязательно всякий раз воевать с парламентом, проще делать вид, что его не существует. Не пошлешь же в кабинет президента ОМОН следить за продвижением документов.
    Нет, черного кобеля любая Конституция не отмоет добела.
       В те же дни президент собрал для разговора в Кремле председателей ведущих комитетов Госдумы. Пригласили и меня, Я спросил Ельцина: почему он нарушает Конституцию и не определяет судьбу закона?
    -- Это не закон, а анти-закон, -- сильно возбудился Борис Николаевич. -- Я не хочу о нем говорить.
    Вот такая краткая аргументация. Но другой его оценки нашего документа мы, понятно, не ожидали. А рассчитывали только -- и в очередной раз напрасно -- на выполнение Ельциным своих конституционных обязанностей.
    Олигархи -- существа мстительные, как одногорбые верблюды. Те гоняются за обидчиками, пока не заплюют, не затопчут. Непрестанно "мочили" меня за противостояние с их хозяевами щелкоперы ОРТ и особенно НТВ. Редкая еженедельная программа "Итоги" обходилась без словесных плясок вокруг моего имени.
       Я дал большое -- на полосу -- интервью газете "Российские вести", где назвал стратегические просчеты Ельцина и обозначил некоторые пути выхода из глубочайшего кризиса. В основном, это интервью и полоскали в эфире. Подавалось так, будто я, многолетний соратник Бориса Николаевича, отвернулся от него и затеял свою игру. Какую? Решил сам идти в президенты, о чем свидетельствовала газетная публикация. Мол, всеохватное интервью -- это моя президентская программа.
    Олигархи полагали, что я мог вернуться в правительство, а лишний геморрой им был ни к чему. Раскрытием "тайных" планов "коварного сподвижника" они рассчитывали вбить клин между Ельциным и мной, потому что не было у Бориса Николаевича врагов смертельнее, чем те, кто хотел занять его место.
       Бог оберегал меня от дурацких мыслей о посягательствах на царские покои. И возвращение в правительство однозначно не могло состояться. Олигархи ошибались, связывая нас по-прежнему с Ельциным -- мы ведь о своих взаимоотношениях не распространялись. Я сам вбивал клин за клином между президентом и собой -- о некоторых моментах рассказал в этой главе.
    Как терпят друг друга какое-то время несовместимые семейные пары -- до окончательного разрыва, -- так могут идти рядом политики с несхожими взглядами. До поры, когда между ними начнет пробиваться уже не искра, а пламя. Тем более, если политики находятся на разных орбитах.
    За семь лет совместной работы, начиная с МГК КПСС, я видел, как удалялся от себя, первоначального, Борис Николаевич -- все дальше и дальше. Так мне казалось тогда.
       Теперь я думаю, что все было наоборот. Полицедействовав, не раз поменяв свое обличье ради достижения или сохранения власти, он в конце концов вернулся к себе, первоначальному, к своей сути, заложенной в него еще при родах.
    У нас с ним не был брак по любви -- из себя мне не пришлось выдавливать Ельцина по капле. Я ему нужен был для создания его светлого образа (каюсь, порой старался больше, чем надо). А также -- в других косметических целях, поскольку влияние на журналистов имел и мог уговорить их не показывать Бориса Николаевича в невыгодном ракурсе. (В Киргизии, например, во время саммита глав СНГ в 92-м он пришел на открытие Российского университета, назюзюкавшись в стельку: охранники с Бурбулисом подпирали его со спины и боков. И камеры всех мировых телекомпаний долго любовались экзотической для них сценой. Я попросил журналистов пощадить даже не Ельцина, а Россию -- вымарать позорные кадры: лидера скосило восточное гостеприимство. Все вошли в положение -- ни одна телекомпания не показала пьяного Бориса Николаевича в Бишкеке. Он это ценил).
       А я, уже будучи в правительстве, стал воспринимать его как данность, от которой некуда деться: если зима, то неизбежны морозы, метели, и надо все равно делать свою работу с учетом погоды. От теплого нашего товарищества начальной поры не осталось следа. Мы расходились в разные стороны. Для всех российских вождей полезно отвлекаться от лицезрения своего отретушированного облика на подвластных телеканалах и почаще заглядывать внутрь себя. Понятно, что эстетического удовольствия от этого мало, но для того и нужны санитарные дни -- освободиться от самолюбования и самодовольства, от эгоцентризма, от властолюбия, от чесоточного зуда вседозволенности.
       Словом, прибраться в себе. Работа полезная для вождей, чтобы в них долго потом не рылись другие.
    И Ельцину это было крайне полезно. Последний раз, мне кажется, он заглянул в себя в конце 92-го. И ужаснулся: там чернота и наслоения нечистых помыслов. Почти через край. Может, оттого он и решился на суицид, заперевшись в жарко натопленной бане, и Коржаков пинком вышибал дверь. Отошел. Опомнился. Закрыл себя на все замки, на все засовы, а ключи выбросил прочь. С таким грузом в душе и восседал он в Кремле до самых последних дней.
       "Оттуда", по всей вероятности, его подталкивали к форсированному выполнению планов Бнай Брита, а полномочий уже не хватало (закончились дополнительные) -- по Конституции РСФСР прерогатива оставалась за Съездом. Ельцин требовал от депутатов поправками в Основной закон перераспределить права Съезда в пользу Кремля, но те, наевшись досыта самоуправства президента, усекали его компетенции. Политический кризис подбирался к вершине: уступать одни не хотели, другой по "тайным" причинам -- не мог.
    Ельцин выходил из себя. По словам его близких помощников, он кричал: "Я пущу себе пулю в лоб!"
       Итоги референдума 93-го не имели юридического значения -- так накануне плебисцита решил Конституционный суд России. Поэтому ответы на два главных из четырех вопроса -- вы за досрочные выборы президента? И вы за досрочные выборы народных депутатов? -- были равнозначны по силе кивкам младенца на приставание глупых родителей: "Кого ты больше любишь -- маму или папу?" Но мятущийся Ельцин придавал референдуму невероятно большое значение, рассчитывая на безусловную поддержку россиян. Помощники убедили его: надо вбросить слоган "четыре "да", а высочайший авторитет Бориса Николаевича сделает свое дело -- люди проголосуют за несменяемость шефа, поставив в бюллетенях напротив вопроса "вы за досрочные выборы президента?" заветное слово -- "нет!". Этот слоган стали рекомендовать для использования в рекламных роликах.
       С моим заместителем Сергеем Юшенковым мы сидели у меня в кабинете и обсуждали творческую несостоятельность предложенной идеи.
    Позвонил Ельцин. Согласиться-то он с помощниками согласился, но сомнения его беспокоили. Я их усилил. Сказал, что отношение народа к нему, по сравнению в 91-м годом, радикально изменилось, излишняя самоуверенность Кремля может закончиться для Бориса Николаевича крупным поражением. Ответь "да" за досрочные выборы президента 65-70 процентов участников референдума, и Ельцин потеряет право ссылаться на поддержку народа. Окажется, что под ним -- ни доверия населения, ни согласия с парламентом. Пустота. Хасбулатов с командой не преминут этим воспользоваться.
       А запустить в народ надо певучую формулу: "да-да-нет! -- да". Разукрасить ее музыкально и сладкими женскими голосами зомбировать по радио активную часть электората -- пенсионеров. Для них радио -- основной источник информации.
    Ельцину это понравилось. Он попросил меня взять в свои руки организацию дела в тандеме с руководителем кремлевской администрации Сергеем Филатовым. И вся пропагандистская машина ФИЦ закрутилась в работе. На избирательных участках я сам слышал, как многие бабули, направляясь к кабинам, напевали: "Да-да-нет! -- да".
    За досрочные выборы президента проголосовали 49,5 процента участников референдума. В общем-то немало. Но думаю, что без зомбирования, без других наших фокусов могло быть больше процентов на 15-20.
    То была моя последняя кампания в поддержку Ельцина.
       На заседании Верховного Совета Руслан Хасбулатов сказал: "Это победа не президента, это победа полторанинско-геббельсовской пропаганды". Ему виднее. Но сейчас не об этом, а моем стыдном вкладе в сохранение политического лица Ельцина. Опять каюсь: хотел насолить Хасбулатову со товарищи, но получилось, что подкузьмил демократию.
    Трудно удержаться в политике от близоруких шагов, продиктованных эмоциями. А надо! Часто понимаешь это потом, когда поезд ушел.
    Президент воспринял итоги опроса как свой личный успех. Он уже раздумал стреляться и начал откровенно провоцировать хаос в России.
       Летом прошли выборы глав регионов. Ельцинские назначенцы, подобранные Бурбулисом с Гайдаром и развалившие экономику в своих областях, по-крупному проиграли -- должны были уступить места новым главам администраций, как правило, патриотических взглядов.
    Но из Кремля назначенцам скомандовали: власть не отдавать! Каким образом? Самым наглым: продолжать сидеть в своих креслах и делать вид, что выборов не было. Цирки всего мира после этого попросились на отдых.
    Как развивались события, покажу на примере Челябинской области.
       На выборах победил бывший председатель облсовета Петр Сумин, а назначенный Ельциным главой региона в конце 91-го либерал Вадим Соловьев отказался признать волю народа. Вокруг здания администрации выставил усиленную охрану, которая гнала взашей победителя. Ельцин одобрил поведение своего назначенца.
       За поддержкой Сумин обратился в Верховный Совет России -- тот потребовал от Соловьева выполнять законы страны. В ответ подзуживаемый гарантом-президентом захватчик власти только увеличил ряды охранников.
    Победитель пошел в Конституционный суд РФ. Суд признал его законным главой региона, а Соловьеву предложил убраться с чужой повозки. В ответ ельцинский назначенец еще усилил охрану.
    Один действовал с папкой правовых актов в руках, другой -- с бейсбольной битой. По образцу и подобию своего наставителя.
    В области разгорался междоусобный костер. Местное казачество и рабочие коллективы заявили о подчинении Сумину как главе администрации, а новые русские со своими клевретами кричали: наш князь -- Соловьев!
    Победитель собрал в августе руководителей городов и районов области, предложил присягнуть ему. В тот же день этих руководителей собрал Соловьев и велел не присягать Сумину.
    Сторонники одного созывали свои митинги, сторонники другого -- свои. Производство лихорадило, только треск стоял от дележа собственности.
       Так было во многих регионах. Ельцин будто ждал, когда взорвется Россия, чтобы ввести чрезвычайное положение.
    Люди из последних сил сохраняли порядок и причитали: "Господи, когда же все это кончится..."
    Не кончилось. А в сентябре после ельцинского указа N 1400 по-настоящему все только началось. (Того указа, с которым задолго до российского народа, как вы знаете, через МИД РФ ознакомил послов США и других западных стран. А они -- глав своих государств).
    После расстрела парламента стали доступны стенограммы заседаний Верховного Совета и Съезда в осажденном Белом доме. Из них видно, что руководители ВС пребывали в блаженном неведении и не рл ад ел и никакой информацией. Они клеймили непричастных за якобы подталкивание президента к перевороту и предлагали обращаться за помощью к тем, кто на самом деле играл в мятеже ключевую роль.
       Они не чувствовали угарный запах ситуации и не держали депутатов в мобилизационном состоянии. Не работали с силовиками и не готовили на всякий случай запасных вариантов. А демократия требовала защиты не на словах -- на деле, тем более под нарастающей угрозой превращения ее в престолонаследный режим.
       Общество выстрадало эту демократию -- не Ельцин ее нам подарил, не Хасбулатов -- и поручило избранному президенту с избранными членами парламента оберегать новый порядок от чьих-либо диктаторских посягательств. Если кому-то, не дай Бог, могла ударить моча в голову, другие были обязаны мгновенно приводить его в чувство.
       Не для того же избирали депутатов, чтобы они только констатировали наползание беспредела и беспомощно взирали на лиходейство кремлевского властолюбца. Депутаты должны были огородить демократию реальными гарантиями от наезда на нее с любой стороны -- через разумное переподчинение правоохранительных органов, через механизмы автоматического лишения полномочий главы правительства, поддержавшего антидемократический переворот и т. д. Должны были, но не сделали. И ждали у моря погоды.
    А даже до меня, полууволенного, переставшего наведываться в Кремль, доходили сведения о подготовке Ельциным узурпаторской акции. И другие об этом знали. Кто-то из окружения президента специально протекал с информацией, чтобы предупредить общество. Когда в Белом доме начались депутатские посиделки, не руководство Верховного Совета, а посторонние люди бросились искать компромиссные варианты. (Самонадеянный Хасбулатов, предвкушая падение Ельцина, поручал в это время Руцкому запиской издать указ о превращении Завидово в резиденцию Верховного Совета).
       Председатель Моссовета Николай Гончар потолкался в Белом доме, увидел, что дело клонится к гражданской войне, приехал ко мне: "Давай уговорим Бориса Николаевича избежать бойни и пойти на одновременные выборы -- президента и депутатов". Когда я был главредом "Московской правды", Гончар работал секретарем Бауманского райкома партии. Ельцин -- первый секретарь МГК -- его хорошо знал и уважал.
       Я позвонил президенту. Сказал о впечатлениях Николая Николаевича от посещения Белого дома и о предложении, которое тоже поддерживаю. Ельцин, видимо, чувствовал, что шансов переизбраться у него -- никаких.
    -- Еще какой-то Гончар меня будет учить, -- грубо сказал он, будто речь шла о плохо знакомом ему человеке. -- Я подписал указ -- и точка.
    Через какое-то время мы пообщались с председателем Конституционного суда Валерием Зорькиным. Напряжение нарастало, и Валерия Дмитриевича это тревожило. Он предлагал нулевой вариант: Ельцин отменяет свой указ, депутаты -- все свои антипрезидентские акты. И тогда противоборствующие стороны садятся за стол переговоров. Зорькин попросил использовать мое, как ему казалось, немалое влияние на Бориса Николаевича и порекомендовать пойти на этот шаг.
       Я не забыл желчную реакцию президента на предыдущий звонок. Но все же пересилил себя, набрал номер ельцинского кабинета. Сказал Борису Николаевичу, что вариант Зорькина диктует сама жизнь: только безответственные политики могут доводить ситуацию до рубежа -- кто кого поднимет на вилы?
       -- А кто вас уполномочил на переговоры? -- раздраженно загремел президент. -- Что вы там со всякой швалью возитесь?
    По его голосу я понял, что он сам не уверен в успехе своего безумного предприятия и находится на грани срыва. (Поздно вечером третьего октября по просьбе Филатова я приехал в Кремль. Спасские ворота были закрыты, кругом автоматчики, теснившие толпу искавших убежище за зубчатыми стенами. А в темноте на Ивановской площади стояли наготове два вертолета. Не для меня же, конечно, не для народа у закрытых ворот -- для Ельцина. На случай, если побеждала бы противоборствующая сторона. Таким он был всегда, Борис Николаевич: замутить людей на братоубийство, а самому потом нырнуть в уютный подвал "жевать бутерброды" или воспарить над Москвой в вертолете и отбыть под крылышко друзей "оттуда".
       В этом телефонном разговоре со мной Ельцин запальчиво назвал упрямых сидельцев Белого дома фашистами. И чиновники кремлевской администрации костерили фашистами депутатов, проголосовавших за отрешение президента от должности. Но не всех.
    Проголосовал, например "верный хасбулатовец" Починок Александр за импичмент, но поозирался, увидел, что Ельцин сдаваться не собирается да еще обкладывает Белый дом ментовскими силами -- и стал перекрашиваться срочно в другой цвет. Побежал в Кремль с покаянием -- его сделали распорядителем имущества Верховного Совета (позднее назначили министром).
       Таких Починков -- посредственных конъюнктурщиков, флюгеров было немало. Они для Кремля перестали быть фашистами, поскольку ради доступа к деньгам и собственности легко отреклись от Конституции и демократии. С Ельциным они были одной крови. А вот, скажем, гордость нации дважды Герой Советского Союза летчик-космонавт СССР Виталий Севастьянов или яркий политик демократических взглядов, декан юридического факультета сибирского университета Сергей Бабурин отказались торговать принципами и не ушли из Белого дома. Они для Кремля остались фашистами.
       Не надо больше притворяться: всем подан ясный сигнал, что отныне приспособленцы, беспринципные существа -- желанные попутчики Ельцина, а люди с твердыми пророссийскими убеждениями -- его враги.
       В те дни, опираясь на эти воззрения, ранее тщательно маскируемые, Борис Николаевич создавал философию исполнительной власти на будущее: меркантильность верхом на бесстыдстве! Все последующие годы он много делал, чтобы для России это было вечно живое учение -- через подготовку условий для преемничества кремлевского трона, через сплетение тугих коррупционных тенет. И сейчас, глядя на нашу власть, на ее дела, на ее планы, мы можем смело, без всяких натяжек провозглашать, как еще недавно говорили о вожде мирового пролетариата: "Ельцин жил! Ельцин жив! Ельцин будет жить!" И пока он "будет жить", владычество нуворишей над страной не прекратится.
    В те же октябрьские дни состоялся переход Кремля с силовыми структурами через запретительную черту, за которой нацарапано кровью: "Все дозволено!" Годы горбачевской демократии наклонили власть перед законом, заставили ее с опаской оглядываться на общественное мнение, и она навряд ли решилась бы на беспредел даже с благословения Бнай Брита.
       Но ракалии, именующие себя либеральной интеллигенцией и показавшие свое ничтожество при конкуренции мысли, кричали: "Нельзя сделать яичницу, не разбив яйца. Распни их, Борис Николаевич, этих заступников Основного закона!" И подталкивали колеблющееся ментовское начальство к наглому попранию Конституции. Они рассчитывали на подачки от самодержавной власти, на ее особое расположение к себе. Но в действительности делали прививку Кремлю от боязни топтать Закон, а силовикам -- от страха хлестать дубинками по правам человека. Какие-то объедки со своего сгола Олигархат швырнул в жадные рты либеральной интеллигенции и задвинул ее сапогом в закуток для лакеев.
       Потерявши голову, что теперь плакать по волосам! Сейчас ракалии кучкуются на площадях, митингуют, предавая анафеме путинизм. Посеяли ветер разбоя, пожинайте бурю тотального произвола. Беззаконие путинизма (а за ним -- медведизма) -- логическое продолжение беззакония ельцинизма. Отшлифованное. Приперченное гэбэшным садизмом.
       Да и обвинять в пассивности свой народ -- как это вошло в моду -- теперь по меньшей мере нечестно. Он был сверхэнергичным на рубеже 80-х и 90-х -- тащил на горбу во власть, как ему казалось, порядочных людей. А надлом в общественной психологии -- и очень серьезный надлом -- произошел тогда же -- осенью 93-го.
       Люди верили Ельцину -- он их попросту кинул. Надеялись на депутатов -- а там шкурные интересы многих господствовали над государственными. Что делать народу? Строить баррикады, чтобы одних негодяев менять на других? Бессмысленно. Вот и думает он до сих пор -- за бутылкой водки или толкаясь в приемных растущей армады чиновников.
       Об этом народе той осенью в Кремле, конечно же, вспомнили. Как не вспомнить, если припекло: обстановка начала складываться в пользу сидельцев Белого дома. Их сторонники приступили к решительным действиям (в калошу они сели из-за слабонервных погромщиков). Жуткая паника охватила тех адептов ельцинской диктатуры, кто сверхрьяно, по-инквизиторски выполнял инструкции бнайбритского МВФ. Они знали, что жизнь всегда спрашивает с человека по поговорке: как накрошишь, так и расхлебаешь.
    В начале октября пополз слух по Кремлю, будто к Москве на помощь демократии подтягиваются из провинции отряды добровольцев на автомашинах. Премьер Черномырдин на заседании чрезвычайной комиссии (по вызову из правительства я там присутствовал) взвинчено кричал министру транспорта Виталию Ефимову:
       -- Почему все дороги в Москву канавами не перерыл? Я тебе приказываю...
    Министр недоуменно смотрел на премьера: при чем здесь транспортное ведомство? Струхнувший Черномырдин, наверное, представлял: вот собрал Ефимов по столичным дворам десятки тысяч ополченцев и повел их с лопатами и ломами рыть окопы вокруг Москвы, как в октябре 41-го года. Только теперь -- для защиты штаба Олигархата от собственного народа. Простота всегда была отличительным качеством Виктора Степановича, потому и держал его при себе президент.
       А Чубайс через электронную сеть Госкомимущества разослал своим ставленникам в местные комитеты -- во все города и районные центры -- телеграмму с указанием "максимально содействовать в организации демонстраций в поддержку" антиконституционных действий Ельцина. В регионах шли митинги в защиту демократии, против узурпации власти Кремлем, и Анатолию Борисовичу, возможно, хотелось, чтобы топы антагонистов столкнулись лбами на площадях -- до хруста костей, до высечения пламени. Интересно же смотреть на жаркий огонь междоусобицы.
       Вот как Чубайс испуганным голосом описывал корреспонденту свое тогдашнее душевное состояние: "К шести вечера 3 октября, когда ситуация была слишком непредсказуема, я изложил Гайдару свой прогноз событий: утром 4 октября (они точно знали время начала штурма -- Авт.) количество погибших будет измеряться не единицами, а сотнями. Белый дом либо будет разгромлен военной силой, а "белодомовцы" арестованы, или уничтожены, либо, во втором варианте, нас с тобой здесь уже не будет... Мы посчитали, что даже если к утру нас не будет, но дальше останется Россия". ("Москва, осень-93. Хроника противостояния").
       Эк закрутил Анатолий Борисович: либо-либо! Чтобы он "здесь" остался, надо непременно укокошить несколько сотен людей. И никак иначе. Какая же Россия без Чубайса? Во всех смыслах "недо" -- недоразворованная, недобитая, не доведенная до банкротства.
    Страху на Чубайса нагнал, очевидно/указ Руцкого от 3 октября о задержании и препровождении в Белый дом "группы товарищей" для привлечения к ответственности за причастность к свержению законной власти -- список этих "товарищей" составлен рукой Хасбулатова. В него он по старой "дружбе" мстительно внес и некоторых противников указа 1400, в том числе, и меня.
    За мной по списку шел ярый сторонник расстрела парламента Чубайс, а вот Гайдара там не было. По-моему, Руслан Имранович собирался с ним и дальше обеспечивать дудаевскую Чечню бесплатной российской нефтью.
       Оказаться в "расстрельном" списке -- приятного мало. Но в самосуд заступников Конституции я не верил (не один же Хасбулатов был в Белом доме) -- вины за собой не чувствовал. А Чубайс от других ждал того же, что сделали бы с идейными противниками в подобном случае ультралибералы: в подвал -- и к стенке! Правда, случись такое с нами, не хотел бы я лежать в одной яме с Анатолием Борисовичем -- он и здесь достал меня до печенок своим занудным враньем.
       Последующая брехня Анатолия Борисовича, будто Ельцин с пособниками спасли тогда страну от гражданской войны, ну никак не вяжется с фактами. Самого Чубайса президент, понятно, избавил от необходимости удирать за кордон. А вот Россия по вине Ельцина стояла уже в сантиметре от большой гражданской войны, и только так называемый дофенизм основной массы мятого-перемятого народа ("Да подавитесь вы своей властью!"), как отсыревший порох, не дал перекинуться огню в регионы. В руки Бориса Николаевича наконец-то свалилась вожделенная самодержавная власть.
       Что дальше?
    Победитель взялся переводить страну из недолгой посткоммунистической демократии в удобное для себя положение, чтобы легко было управлять в ручном режиме из Кремля и штаба заокеанских кураторов. Естественно, через своих барских приказчиков.
    На былых заседаниях нашей "межрегионалки", подражая начитанному Гавриилу Попову, Ельцин клял административно-командную систему социализма и обещал -- в случае прихода к власти -- не оставить от нее даже тени. Но теперь, наоборот, повел все к тому, чтобы диктат и влияние аппарата чиновников увеличивались.
       Ас таким режимом несовместим конвергентный, смягченный большим набором социальной ответственности капитализм, с его всепроникающей конкуренцией, с его свободами, неприкосновенностью прав человека и собственности. И из президентской кухни россиянам стали порциями выдавать (и сейчас по-прежнему выдают) политическую систему-винегрет, где перемешаны элементы военного коммунизма, дикого капитализма, феодализма и даже рабовладельческого строя.
    Все это прикрыто, как мусорная свалка высоким цветастым забором, декоративным парламентом и декоративными выборами, результаты которых должны всегда услаждать слух Кремля.
       Конкуренция осталась только внутри царского двора -- между нуворишами: кто первый пробьется к Хозяину, чтобы получить доступ к большим деньгам и ресурсам. Люди из окружения президента, не пораженные алчностью, постепенно отдалялись от Ельцина -- проходимцы заполняли пространство в Кремле.
       18
       Борис Николаевич хоть и обрюзг волей без борьбы, привечал и одаривал разных мазуриков, но особой симпатии к ним не питал. Кто они -- подлокотники для удобного сидения в царском кресле, ненасытные овчарки у подножия трона? Преданно смотрели в глаза, ластились, лишь бы им достался кусок пожирнее. Но сменись хозяин -- бросятся лизать другие башмаки, погавкивая на прежнего благодетеля.
       Так, думаю, смотрел на них Ельцин.
    А пока он, не свыкнувшись до конца с положением мумии, все еще походил на курильщика, только что порвавшего с табаком -- ему хотелось иногда затянуться втайне от эскулапов. Он, видимо, заскучал без споров, без чьих-то откровенных мнений, не подкрашенных корыстными интересами.
       Осенью 95-го я был в Омске по депутатским делам. Туда прилетел решать проблемы оборонных заводов первый вице-премьер правительства РФ Олег Сосковец -- в то время особо доверенный человек президента. В конце наших командировок губернатор области Леонид Полежаев позвал на дачу поужинать втроем по-землячески -- с вареной картошкой и соленой рыбой из Иртыша.
    С Леонидом Константиновичем мы подружились еще в 76-м году, когда я собкорил в Казахстане от "Правды". Полежаев был в республике звездой первой величины: возглавлял империю-управление "Иртышканалстрой", которое прокладывало водную трассу от Павлодара до шахтерской Караганды и богатого рудой Жайрема, сооружало в степи озера-гидроузлы и рабочие городки. Мы налетали с Леонидом Константиновичем на вертолетах по его объектам не одну сотню километров.
    Шла иртышская вода по каналу и к гиганту отрасли -- Карагандинскому металлургическому комбинату. Там я и познакомился с Олегом Николаевичем Сосковцом: он прошел на этом предприятии путь от вальцовщика, мастера, начальника листопрокатного цеха до генерального директора. Потом, до развала страны, работал министром металлургии СССР.
    Пока варилась картошка, Олег Николаевич отвел меня в сторону и начал попрекать за то, что я рассобачился с Ельциным.
    -- Найди повод и позвони Борису Николаевичу, -- сказал Сосковец. -- Мы с ним говорили о тебе, он хочет, чтобы ты позвонил. Он чувствует себя одиноко среди лавочников.
       Зачем ступать в непролазную топь, из которой только что с трудом вытащил ноги! Ельцин по доброй воле создавал панаму вокруг себя, пусть сидит теперь в этом раю и вкушает тяжелый дух гнили кремлевской власти.
    Я подумал и звонить отказался. А через полгода науськанный жучками-интриганами президент прогнал из власти и самого Сосковца -- он мешал Чубайсам с чубайсятами вольно распоряжаться государственной, а точнее, народной собственностью.
    (До Сосковца Ельцин уволил в авральном порядке председателя Госкомимущества, вице-премьера правительства Владимира Поливанова. Он пришел на место Чубайса с должности главы администрации Амурской области и с изумлением обнаружил, что Госкомимущество РФ -- это филиал администрации США (или ее ЦРУ?) по расхищению России, где хозяйничали больше сорока американских советников. Янки притащили в нашу страну своих жен с другими родственниками и за бесценок скупали крупнейшие производства, в том числе, уникальные предприятия военно-промышленного комплекса. Чтобы остановить выпуск высокотехнологичной продукции.
       А трескучий Чубайс, с павлиньим хвостом высочайшей самооценки, бегал у них в шестерках.
    Поливанов сгоряча отобрал у хозяев Российского протектората пропуска в свое учреждение. На Ельцина из Вашингтона тут же прицыкнули. И проработавший всего-то два месяца вице-премьер получил от президента волчий билет. Американцам вернули пропуска с извинениями).
       Мракобесие в Кремле становилось притчей во языцех. Секретом не было, что волю президента давно уже формулируют "оттуда", но и местечковые олигархи хотели активнее участвовать в этом процессе. Для проталкивания выгодных им экономических и политических решений. А Ельцин, зная подленькую суть олигархов, иногда подозревал в идеях подвох устоям своей власти и давал от ворот поворот.
       Как заставить президента верить всякому бреду нуворишей безоговорочно? О, вспомнили они, имеется золотой ключик даже к самым жестоким диктаторским сердцам -- Чадолюбие. Не зря о Чадолюбии слагают поэмы.
       У Ельцина есть дочь Татьяна Дьяченко, он в ней души не чает: в общем-то пичужка свердловская, неприметная трясогузка, но с большими претензиями орлицы -- вся в папашу. Ее можно играючи развести на что угодно, и она пойдет к отцу с твоим мнением как со своим, будет ласково уговаривать его: "Ну, папа!", и президент на глазах начнет таять.
    Этим самым, как я уже говорил, олигархи вооружались надежной "фомкой" к главным кремлевским дверям, отмычкой к воле Бориса Николаевича.
       Из всех их совместных набегов на царские сундуки возьму для примера один -- президентские выборы 96-го года.
    Экономическое положение большинства населения было хуже некуда: люди сидели без пенсий и зарплат, страна все время лезла во внешние долги, а деньги расхищали нувориши. Росли преступность и отряды бездомных детей. Ко всему прочему шла неудачная война в Чечне. (Перед нападением российских военных на Грозный Александр Коржаков застал в кабинете Ельцина Олега Сосковца, упавшего перед президентом на колени: "Борис Николаевич, умоляю, не надо с Чечней воевать". Бывший металлург с мировым именем, бывший ключевой министр Советского Союза унижался перед бывшим партийным секретарем-неудачником -- вот как поворачивается судьба! -- ради престижа России, но олигархи уже сагитировали хозяина Кремля начать кровавую заварушку: чем больше мутной воды, тем проще ловить рыбку.)
       Ельцин прятался от народа в Горках, а после инцидента в ирландском аэропорту Шеннон россияне на всех углах говорили, чем занимается президент на даче. По разным данным, рейтинг Бориса Николаевича составлял от четырех до шести процентов.
    С таким авторитетом он получил бы на демократических честных выборах примерно столько же, сколько позволили избиратели в январе 2010 года откусить проамериканскому президенту Украины Виктору Ющенко -- около пяти процентов. Стартовали-то они с одной позиции. Но тогда в России уже начинало действовать лравило: не важно, как голосуют, важно, как считают.
    В избирательные комиссии людей подбирали тщательнее, чем в отряд космонавтов. В руках президента были мощные информационный и административный ресурсы.
       Многие главы субъектов федерации устали от сумасбродства Бориса Николаевича -- я часто ездил по стране и постоянно слышал об этом. Они знали, что в Зюганове гораздо больше демократии, чем ее было в Ельцине -- особенно в последние годы. (Демократия в понимании Ельцина с прилипалами -- это возможность грести все под себя бесконтрольно и безнаказанно, а для социал-демократа Зюганова -- по традициям правопреемства именующего себя коммунистом, -- это равенство всех перед законом, право абсолютного большинства населения на лучшую жизнь, в том числе, за счет института частной собственности).
    Знали, но собирались мобилизовывать свой электорат на поддержку президента, потому что сами успели запачкать руки при мародерстве по наущению Чубайса с заокеанскими господами. А Зюганов собирался брать мародеров за штаны (другие кандидаты -- соперники Бориса Николаевича -- хотели того же).
       Но козырным тузом среди всех ресурсов, своеобразной охранной грамотой была похвала стараний Ельцина вождями Бнай Брита. На сей счет имеется немало свидетельств.
       Бывший генерал ФСБ слил журналистам одно из них, добытое, как он сказал, его коллегами. (Хотя циничные руководящие янки не ставят на такие бумаги гриф "секретно", иногда специально просачивая своему электорату подобное: "Смотрите, какие мы крутые у вас". И любят прихвастнуть. Но внимательный читатель сам определяет достоверность вбросов, сопоставляя разную информацию. Правдивость данных генеральского "слива" подтверждалась другими источниками).
       Это текст выступления президента США Клинтона на совещании Объединенного комитета начальников штабов в октябре 95-го, то есть когда Россия начинала готовиться к выборам. "Друг Билл" поздравил своих военных с тем, что в лице России "мы получили сырьевой придаток, не разрушенное атомом государство, которое было бы нелегко создавать".
    И отметил огромные заслуги Ельцина перед отечеством, то бишь перед Соединенными Штатами, со дня прихода его к власти в медвежьей стране: "За четыре года мы и наши союзники получили различного стратегического сырья на 15 млр. долларов, сотни тонн золота, драгоценных камней и т. д. Под несуществующие проекты нам проданы за ничтожно малые суммы свыше 20 тыс. тонн меди, почти 50 тыс. тонн алюминия, 2 тыс. тонн цезия, бериллия, стронция и т. д."
       По небольшому залу с многозвездными генералами прошел легкий шорох удовлетворения. Но Клинтон всем своим видом показал, что это только начало, что главные потоки богатств из России еще впереди, и доложил, чем администрация США совместно с Кремлем будет заниматься дальше: "Всячески стараться не допускать к власти коммунистов. При помощи наших друзей создать такие предпосылки, чтобы в парламентской гонке были поставлены все мыслимые и немыслимые препоны для левых партий. Особое внимание уделить президентским выборам. Нынешнее руководство страны нас устраивает во всех отношениях... Обеспечив занятие Ельциным поста президента на второй срок, мы тем самым создадим полигон, с которого уже никогда не уйдем".
    Подобную оценку хозяина Кремля сохранили другие западные документы.
       Действительно, разве Всепланетная Олигархия могла позволить кому-то сместить с российского престола такого прилежного добровольца -- вассала, каким был Борис Николаевич? Нет и нет! Ему дали понять, что Запад одобрит любое его лиходейство в целях удержания личной власти.
       В эйфории Ельцин чуть было не допустил фальстарт. То засобирался отменить выборы, а то в середине апреля 96-го, когда левые депутаты замыслили ревизовать Беловежское соглашение, решил запретить компартию, разогнать Госдуму.
    Но ему сказали: не следует греметь по-топорному, а надо спокойно провести как бы выборы и обеспечить на них себе как бы победу. У Бориса Николаевича неограниченный административный ресурс, много мастеров подтасовки. Не учить же его такому простому делу! А Запад все эти "как бы" вычеркнет и выдаст за торжество политики МВФ, которую не щадя живота своего проводил Ельцин.
       А законно ли в 96-м присудили победу Борису Николаевичу? Этот вопрос до сих пор висит над Россией. Отвечать на него так же непросто, как искать следы Атлантиды: все концы в воде. Бюллетени для голосования были вскоре уничтожены, и оппоненты Ельцина резонно считают: следы побед с такой поспешностью не смывают.
    Когда журналисты припоминают сегодня команде Зюганова тот период, упрекая ее в трусливом отказе от выигранной власти, и сам Геннадий Андреевич, и его товарищи начинают яриться и бормотать что-то в свое оправдание. Вместо того, чтобы прямо спросить журналистов: а сами-то они готовы были защищать Конституцию на баррикадах?
    Представим невероятное: в отлаженной Кремлем выборной машине произошел сбой, и Центризбирком объявил о поражении Ельцина. Какова на это реакция деспотичного Бориса Николаевича с его друзьями "оттуда"?Не исключаю, что всех членов ЦК КПРФ замели бы в одночасье, погрузили на самолет и по договоренности с Клинтоном отправили в американский Освенцим -- тюрьму Гуантанамо. Оппозиционные партии ожидал бы кирдык.
       Мировые СМИ Всепланетной Олигархии, в том числе, телевидение отечественных нуворишей, начали бы обвинять победивших коммунистов в подготовке террористических актов и государственного переворота, в поедании младенцев -- да в чем угодно. Западные лидеры выступили бы гуртом в поддержку единственно правильного решения светоча демократии Ельцина.
    А Россия зевала бы спросонок и равнодушно почесывала пустое брюхо. Что сделали бы с итогами голосования? Их аннулировали бы, а новые выборы перенесли на неопределенный срок.
       Не мог Ельцин проиграть. Не имел такой возможности.
    Это понимал руководитель его предвыборного штаба первый вице-премьер правительства Олег Сосковец. Он разворачивал кампанию в привычной для России манере: поездки президента по регионам, встречи на предприятиях и улицах, выступления в домах культуры и концерты популярных артистов.
       Это понимали и олигархи во главе со своим коноводом Чубайсом. Но они также знали, что для ельцинского штаба собраны многомиллиардные суммы: бюджетные заначки, деньги из США, Великобритании, Италии, Германии... Для чего? А чтобы в поездках Ельцин мог прикупать электорат кое-какими подачками, затыкать рот кричащим локальным проблемам.
    Вот эти-то деньги сводили с ума алчных интриганов, эксплуатировавших чадолюбие иррационального президента. Как можно пропускать мимо своих карманов такое богатство! Старомодный Сосковец по своей совковой привычке пустит его на детсады или обогрев замерзающих школ, но зачем Ельцину благодетельствовать, когда правдами или неправдами его победа будет все равно обеспечена.
       Они решили оттеснить Сосковца от финансов -- Чубайс, Березовский, Гусинский, Ходорковский и другие. Пообещали даже собрать с олигархов еще кое-какие деньжата в копилки Бориса Николаевича (рубль даем -- миллиард забираем), если тот отпихнет от дел первого вице-премьера и отдаст нуворишам -- космополитам в безвозмездное пользование Россию вместе с ее народом. Употребить "фомку" поручили своему коноводу Чубайсу. Что он плел легковерной принцессе -- говорить не берусь. Наверняка что-то фирменное чубайсовское: мол, Сосковец тайный гэкэчепист, за спиной шефа работает на супротивников, представляет угрозу "семье" и все такое прочее. Потому что принцесса, будто глотнувшая хлорофоса, помчалась к своему папаше с криком: "Отечество в опасности!" Правда успела пояснить, что на сей раз под "отечеством" подразумевала всего-навсего Россию, чем успокоила отца, а так бы могла довести его до нервного срыва.
       Сосковца отодвинули -- олигархи сели делить между собой остатки прибыльной экономики. Президент создал неформальный штаб, так называемую аналитическую группу, и во главе ее поставил Чубайса. По словам Сергея Филатова, Ельцин "был уверен в победе с первого дня". А штаб при предсказуемом результате -- это всего лишь игрушка, и пусть любимая дочь забавляется тем, что ей нравится.
    Водном из своих интервью (журнал "Медведь", 12,09 г.) Татьяна Дьяченко вспомнила, как поразили ее тогда выдающиеся таланты собранных в эту группу Чубайсом людей -- Игоря Малашенко, Аркадия Евстафьева, Сергея Лисовского, Михаила Лесина, Сергея Зверева, Юрия Заполя, Василия Шахновского, Александра Ослона. Не упомянула принцесса еще кучу американских советников ("янки при дворе царя Бориса"). Она робела перед их волчьей хваткой, и Анатолий Борисович со своими архаровцами плотно набивали ее, как контейнер, выгодными для себя аргументами, затем отправляли склонять чадолюбивого президента к нужным решениям. "А я, -- признавалась Дьяченко, -- рассказывала ему каждый день, чаще всего утром, за завтраком, как проходили наши заседания, почему мы пришли к такому предложению".
       Не все, подобно Татьяне Борисовне, впадали в экзальтации при знакомстве с названными ею людьми. Многие если не в результате личного общения, так из печати знали их, как больших любителей бабла. Здесь же перед Чубайсом со товарищи открывался еще один оперативный простор. И они не упустили возможности развить свой успех на этом золототельцовом участке.
    Та единственная осечка с 538-ю тысячами долларов в коробке из-под ксерокса, которую тащили из дома правительства в ночной темноте Евстафьев с Лисовским, а их задержали -- это результат недомыслия службы охраны. Передала Татьяна отцу указание Чубайса снять за прокол Александра Коржакова, он выполнил его, и дальше все пошло без сучка и задоринки. "Десятки раз, -- с оголенной простоватостью девчушки из таежной заимки рассказывает теперь Дьяченко, получали деньги -- в коробках из-под ксерокса, в коробках из-под писчей бумаги, в других коробках, в кейсах, в том, в чем было удобно деньги нести".
    Ничего не скажешь, славно пахало братство под атаманством Чубайса.
       Правда, по части творческих талантов в группе ощущался большой дефицит -- природа редко совмещает в людях способности пилить по-стахановски халявные бабки с умением рождать светлые мысли. Нужен был политико-психологический стержень избирательной кампании Ельцина, а идей никаких. По результатам всех грандиозных трудов Бориса Николаевича сам собой напрашивался только покаянный слоган: "Прости, обжуленный народ!" Но под него много денег не спишешь, стало быть в офшоры не переведешь. Пришлось заняться плагиатом, что в среде квазилиберальных ремесленников считается в порядке вещей.
       Покопались в мусорном ящике американцев. Нашли. В 92-м Билл Клинтон баллотировался в президенты США, и его предвыборный штаб проводил акцию "(ошибка распознавания)" (Голосуй, или проиграешь). Акция проходила шумно, цветисто -- собирали молодежь, устраивали фейерверки. Билл выходил на сцену со своим саксофоном -- играл, танцевал с Хиллари. Красивая энергичная пара: хоть сейчас на конкурс исполнителей. (Заелись избиратели США: их волновало, кто из кандидатов лучше приплясывал. Им бы хоть пару месяцев не выдать зарплату или, напротив, выдать пенсию российских размеров. Вот были бы фейерверки!).
    Группа Чубайса скопировала у американцев и сам лозунг "Голосуй, или проиграешь!" и многое из сценария акции. Ельцина возили, как цыгане ручного медведя, по разным подмосткам и заставляли, подобно Клинтону, развлекать публику.
    Вот уж действительно, где кобылке брод, там курице потоп: печальное было зрелище. В Новосибирске я оказался зрителем такого действа. Друзья притащили меня на стадион "Спартак", где проходила встреча с Борисом Николаевичем. Он несуразно пританцовывал под гремучую музыку, затем потянул в пляс испуганную жену Наину Иосифовну и от немощности едва ее не повалил. Сидевшая рядом со мной пожилая женщина в староверческом платочке перекрестилась, сказала: "Какой ужас! Зачем же так изгаляться над изношенным человеком. Дайте ему, ради Христа, сколько-нибудь голосов на выборах".
       Кстати, там, где Ельцин плясал, он проиграл даже официально -- кроме регионов с вечно предсказуемыми результатами. Околочубайсовские социологи, естественно, фиксировали отменные результаты работы штаба. При этом штабе трудился руководитель фонда "Общественное мнение" Александр Ослон -- уж он-то знал, какая цифирь нужна Анатолию Борисовичу. Я представляю, как шествовал Чубайс с бумагами социологов к Ельцину: "Борис Николаевич, ваш рейтинг растет не по дням -- по часам. Но нужны еще деньжата, чтобы сильнее горел огонь народной любви". И Ельцин в очередной раз брел к сундукам.
       В разгар кампании ельцинский штаб организовал публикацию беспрецедентного по своей наглости обращения-ультиматума нуворишей Бориса Березовского, Владимира Гусинского, Михаила Фридмана, Александра Смоленского, Михаила Ходорковского, Леонида Невзлина и других к оппонентам Бориса Николаевича на выборах. Любители мутной воды пригрозили, что они "обладают необходимыми ресурсами и волей для воздействия... на слишком бескомпромиссных политиков". Вон куда занесло бывших комсомолят, оставленных Родиной без присмотра! Какие еще ресурсы у этих джентльменов удачи кроме украденных у страны миллиардов да безоговорочной поддержки кремлевской власти, погрязшей в компромиссах с ворьем? Киллеры?
       Многие расценили непристойную публикацию как предупреждение: будете бороться с Ельциным за власть, можете очутиться на том свете. Агитаторов с доверенными лицами Зюганова стали запугивать, не стесняясь. Прокуратура бездействовала. А гарант Конституции все ездил и плясал под дудку Чубайса с чубайсятами. Он окончательно свыкался с ролью быть на подтанцовке у олигархов. Он планировал опереть свое самодержавие о них, а нувориши, напротив, ему уготовили место куклы.
    Но вершиной творений штабистов-гениев была все-таки цветная еженедельная газета "Не дай Бог!" -- выходила тиражом 10 миллионов экземпляров и рассовывалась в почтовые ящики бесплатно. По циничности, по тупости, по развязности, по уровню подлости у нее, пожалуй, не было аналогов в мире. Даже когда Советская Армия приближалась к бункеру фюрера, фашистские пропагандисты запугивали свое население не таким кровавым языком.
       Газету выпускали без выходных данных, анонимно, что само по себе являлось нарушением закона и требовало закрытия издания. И по закону же за такое ведение предвыборной кампании Бориса Николаевича (по совокупности) были обязаны снять с дистанции. Но что закон для бесцеремонного ельцинизма! Газета, наслаивая ложь на брехню, оплевывала все, чем жила наша страна до прихода Ельцина к власти, и, конечно же, поносила Зюганова (говорят, что идею пещерной антисоветчины подбросили американцы). Оскорбляла грязно по-черному: сравнивала его с Гитлером и ерничала -- "Зюг Хайль!" В случае победы Зюганова население пугали массовыми расстрелами, арестами, голодом, пожарами и гражданской войной. Этот бред сумасшедших оплачивался по высочайшим ставкам из кармана налогоплательщика.
    На всех номерах газеты "Не дай Бог!" проступали отпечатки чубайсовского интеллекта. Хозяин скомандовал "Фас", и братство бесчинствовало без передыху.
       Никогда не знали они российский народ, считая его легко-управляемой массой. А народ наш -- дитя порыва, настроения. Панегиристы разбоя и мерзости переусердствовали. Люди просто отвечали на информационный террор: не читая, выбрасывали из ящиков газеты на пол. Все подъезды были усыпаны поделками соловьев олигархата -- о них вытирали ноги. Значит так и голосовал электорат?!
    В 93-м году, как заметил осведомленный Геннадий Бурбулис, Ельцин протащил Конституцию через задницу. Что же тогда говорить о 96-м? А в 96-м через задницу в Кремль протащили самого Ельцина.
       "Мы принесли ему победу", -- фанфаронились американские политтехнологи. И режиссер Роджер Споттисвуд даже выпустил по этому поводу фильм "Раскрутка Бориса".
       "Нет, это мы оставили на троне Бориса Николаевича. Это мы придумали трюк с простодырым Александром Лебедем" -- не желая уступать, твердил чубайсовский табор и бренчал наградами из Кремля, будто избиратели-державники пешки и по команде вероломно предавшего их Александра Ивановича ринулись в объятья ненавистного Бориса Николаевича.
    Помалкивали только чиновники, чихавшие на закон и электорат, будто он здесь совсем ни при чем.
       У россиян после выборов возникло немало вопросов. Не появились они лишь там, где результат программировался. Вспомните слова Клинтона: "Обеспечив занятие Ельциным поста президента на второй срок, мы тем самым создадим полигон, с которого уже никогда не уйдем". Как обеспечить? Использовать внутренние резервы ельцинского режима или, в крайнем случае (по сигналу 505 от "друга Бориса"), включить внешний фактор -- этот вопрос не был для Билла первостепенным. Принципиальным было иное: в Кремле при любом стечении обстоятельств должен остаться "наш парень", удобный для администрации США во всех отношениях.
    Близкий друг Клинтона дипломат Строуб Тэлботт (о нем я упоминал) писал в своих мемуарах: Билл использовал страсть приятеля Бориса к спиртному и, доводя его до пьяного состояния, получал согласие на расширение НАТО, сдачу наших позиций в Прибалтике, участие России в операции на Балканах и т. д. Видимо, под банкой хозяин Кремля делился с президентом США сокровенными мыслями.
    Тэлботт проболтнул самое-самое, что Борис Николаевич всегда старательно прятал от русского народа: "Клинтон видел в Ельцине политического лидера, полностью сосредоточенного на одной крупной задаче -- вогнать кол в сердце старой советской системы". А сам Тэлботт уподоблял Бориса Николаевича металлическому ядру, которым разрушали здание российской державы.
    Американцы считали: это они, прикрывая Ельцина зонтиком, вынянчили Титана Разрухи N 2. С неимоверной мощностью в тротиловом эквиваленте. Энергия Титана Разрухи N 1 Михаила Сергеевича Горбачева, развалившего мировой социалистический блок, принесла Западу выгоду, по оценкам специалистов, в сумме более триллиона долларов. А Борис Николаевич "вгоняя кол", должен бы навсегда обеспечить исключительные условия Всепланетной Олигархии и под метелку очистить для США с союзниками поле от конкурентов -- в экспорте продукции ВПК (в 89-м году наша страна продала ее на 15 миллиардов долларов), авиастроения, приборостроения, станкостроения, и другого наукоемкого производства.
       Россия жила только наследством советской системы. Что-то новое, позитивное Ельцин не хотел, да и не умел создавать. Стало быть, кол он вбивал и собирался дальше вбивать в сердце своей страны.
       19
       То, что не удалось разорить за годы первого президентского срока, Ельцин с лихвой наверстывал после 96-го. На пару с братом по орудию Виктором Черномырдиным он первым делом пускал под нож хребет державы "оборонку". (А на нее были завязаны 74 % промышленных предприятий России. Нарушилась кооперация -- остановилось все производство. Вместе с иностранцами контроль над заводами ВПК получили "свои" олигархи, которые резво высосали из них прибыли, а инженерно-технический персонал вытолкнули в "челноки"). Вдвоем с Черномырдиным Ельцин переводил Россию на африканские стандарты жизни, сажал ее, как наркомана, на нефтегазовую иглу, и, разрушая экономику, толкал страну к банкротству. Россия оказалась отброшенной на несколько десятилетий назад.
       Была держава -- стала заурядным сырьевым придатком Запада. Россия окончательно деградировала в Воруй -- страну с чудовищными масштабами коррупции, с незатухающими вооруженными стычками, с пылающим Северным Кавказом, с захватом бандитами в заложники целых городов. Она выродилась в опасную зону для проживания, не защищенную цивилизованными законами, где государственный аппарат превратился во врага нации, а трудовой люд -- в бесправных рабов олигархов.
    Итоги правления Ельцина в цифрах известны. Напомню некоторые из них:
    -- бюджет страны сократился в 13 раз;
    -- население уменьшилось на 10 миллионов человек;
    -- по уровню жизни Россия переместилась с 25-го на 68-е место;
    -- в 20 раз увеличилось количество бедных;
    -- в 48 раз выросла детская смертность от наркотиков;
    -- в 2,5 раза выросла смертность младенцев;
    -- примерно в два раза сократилось производство сельхозпродукции;
    -- в 2,3 раза упал выпуск машиностроительной продукции;
    -- В 5 раз сократился объем капиталовложений;
    и проч. и проч.
       Всякое видывала Россия: тяжелые войны обирали страну до нитки, враги сотнями жгли наши города. Казалось, не найдется сил у русского народа, чтобы подняться самому и возродить Отечество, но каждый раз, как птица Феникс, Россия восставала из пепла. Народ затягивал пояса, напрягался и опять выводил страну на передние рубежи. Скажем, после Второй мировой войны к началу перестройки -- на выжженном месте, без посторонней помощи, при неутихающих ядерных угрозах со стороны США -- мы сумели увеличить по сравнению с довоенным годом производство продукции электроэнергетики в 41 раз, химической и нефтехимической промышленности -- в 79 раз, машиностроения и металлообработки в 105 раз, электронной промышленности и приборостроения -- в сотни раз.
    Для защиты своего народа, своей территории и недр, на которые всегда зарились иноземные авантюристы, стране приходилось отрывать средства от устройства быта и бросать их на создание ядерного заслона.
       Без него Россия в современных условиях -- легкая добыча для международных налетчиков. Без него России попросту не быть. (Американцы большие мастера бомбить тех, кто не может дать сдачи -- Югославия, Ирак и далее по глобусу. А на наши природные ресурсы у них давно зуб горит. И беззащитная Россия, у которой суммарная стоимость разведанной минерально-сырьевой базы составляет 30 триллионов, а оценочной -- 60 триллионов долларов -- это как бесхозный тугой кошелек на дороге: наклонись и бери.)
    Вожди Суперордена знали прекрасно способность нашей страны возрождаться и идти на прорыв после любых катастроф. Но в результате ельцинского правления, строили планы владыки мира, она как держава и как суверенное государство должна наконец-то исчезнуть с политической карты. Исчезнуть окончательно, навсегда. Место постельцинской России -- в ряду подвластных Бнай Бриту протекторатов, где командуют утвержденные Вашингтоном марионетки и откуда финансовые потоки направлены в общаг Всепланетной Олигархии.
       Такая перспектива неприемлема для воинственного русского народа, способного объединяться с оружием в тяжелые времена. Народа этого пока еще намного больше, чем требуется для нужд сырьевой провинции. Он будет пытаться свергнуть кампрадорский режим и отвоевать национальную независимость.
       Чем? Надо принудить патриотов России, чтобы в ответ на этот вопрос они беспомощно разводили руками.
    У русских не должно остаться эффективной защиты своей территории и возможности парировать ядерные атаки. Значит, все ядерные зубы России надлежит вырвать с корнем. Тогда с ней проще будет говорить на грубом языке шантажа, диктовать свои условия, удерживая ее в положении покорной служанки и гарантируя несменяемость марионеточного режима.
    На роль стоматолога, зубодера согласился Борис Николаевич.
       Он много врал (про десять мешков картошки, про непокрытую бедность семьи) и редко согласовывал свое поведение с нормами права. При вступлении в должность президента клялся охранять свободы граждан на общепризнанных принципах, защищать Конституцию, а в мемуарах бесстыдно хвастался, как собирался откладывать выборы, безо всяких причин распускать оппозиционную партию или разгонять Госдуму. Он уже не отличал черное от белого и не понимал, что вся его сброшюрованная самореклама -- сплошные признания в клятвоотступничестве.
       Но даже не это характеризовало моральное содержание Ельцина. Мне кажется, в борьбе за удержание высшей власти он выронил из себя что-то очень существенное. Что-то такое, что не позволяет человеку предавать мать и отца, наслаждаться несчастьем своей страны.
       Я подробно говорил о передаче американцам высокообогащенного оружейного урана -- повторяться не буду. Тем более, что это хоть и жирный, но только один штрих богатой "пацифистской" деятельности Бориса Николаевича.
    В восьмидесятых годах США окончательно лишились превосходства над нами в наступательных ядерных силах. С тех пор американцы стали настойчивее охмурять кремлевских чиновников высшего уровня -- подачками, обещаниями помощи в устранении политических конкурентов или угрозами арестов счетов в зарубежных банках, -- чтобы они вынимали и уничтожали стержень обороноспособности -- сверхтяжелые межконтинентальные баллистические ракеты (МБР). Эти ракеты ломали все планы гегемонистов.
    Та система, в чье сердце вгонял свой сучковатый кол Ельцин, и о которой с каким-то пацанским высокомерием отзываются его наследники, действительно создала надежную базу для сдерживания проводников идеи господства над миром от нападения на нашу страну. МБР разных классификаций стояли на страже России. Но приступы медвежьей болезни вызывали у гегемонистов упоминания о суперракетах РС-20 (55-18 "Сатана").
       Академики Михаил Янгель и Владимир Уткин со своим КБ "Южное" сконструировали несколько модификаций РС-20 с десятью разделяющимися ядерными боеголовками индивидуального наведения, каждая мощностью 750 килотонн. Удар одной такой ракеты был равен по силе тысячи двумстам бомбам, сброшенным американцами на Хиросиму.
       Сотня РС-20 выводила на орбиту тысячу боеголовок, направленных на все стратегические объекты атакующей страны, и рассеивала по пути для околпачивания ПРО сто тонн муляжей и других ложных целей, полностью дезориентирующих противника. Даже наличие рейгановской СОИ не спасло бы США от превращения их в пустыню.
       Эти двухсотдесятитонные ракеты должны быть и сами неуязвимы на земле. Здесь тоже обошли американцев на повороте. Конструкторы Евгений Рудяк и Владимир Степанов создали для РС-20 защищенные от ядерного удара шахты сорокаметровой глубины с пусковыми установками "холодного" минометного старта.
       Отстреливались стосорокатонные крышки, ракеты вылетали из контейнеров от "пинка" снизу, как пробки из бутылки с шампанским, и их маршевые двигатели запускались уже в полете. Используя инерцию "пинка", МБР, не зависая, устремлялись молнией в космос. У противника не было времени, чтобы засечь со спутников разогрев агрегатов и поразить суперракеты на старте.
    Все-таки сколько гениальности вложило в державу то поколение, чьи недобитые ельцинизмом остатки пока еще бродят по лабиринтам бессчетных инстанций, выпрашивая у чиновников-нуворишей копеечные прибавки к унизительным пенсиям!
    Уговорчивый Горбачев летом 91-го, перед августовскими событиями, спешил закруглиться со своими делами: подписал советско-американское соглашение СНВ-1, по которому преподнес целый ряд беспрецедентных уступок "друзьям из Вашингтона". Он, в частности, как я уже рассказывал в предыдущей главе, распорядился поставить на прикол боевые железнодорожные комплексы со "Скальпелями" -- еще одним кошмаром для янки. И маршруты грунтовых мобильных пусковых установок (ГМЛУ) с МБР Михаил Сергеевич согласился ограничить крохотными, открытыми для спутникового контроля, площадками, указанными специалистами Пентагона. По "Договору СНВ-1" американцы и сами обязались поступить со своими ГМПУ точно так же (якобы на условиях взаимности). Такая готовность янки к ядерному стриптизу объяснялась просто: у США не было и нет грунтовых мобильных ПУ с МБР. Они всюду гнали туфту, придумывая Горбачеву аргументы для раздевания нашей страны. А Михаил Сергеевич и не думал опускаться до поиска аргументов: ни с того ни с сего "в знак доброй воли" согласился в одностороннем порядке вдвое сократить количество тяжелых МБР и дал американцам право постоянно и беспрепятственно инспектировать Воткинский машзавод -- производитель ракет. США не подпускали российских специалистов к своим ракетам на пушечный выстрел.
       Но тем не менее у нас на боевом дежурстве стояло около 300 РС-20, 320 РС-18 и кое-что еще -- всего примерно 1400 ракет наземного базирования. Они считались ядром, основой российских стратегических сил. Их надо было только поддерживать в рабочем состоянии, заменяя то, что отслужило свой срок.
       Слабым местом нашей ядерной триады были авиационные и особенно морские стратегические силы. В мировом океане традиционно хозяйничали американцы -- с авианосцами и большой группировкой подводных ракетоносцев. Наши редкие субмарины были под постоянным прицелом. Да и базы США вокруг российских границ давали американским бомбардировщикам огромные преимущества. Пока наши самолеты доскребутся до территории янки, их встретит не один заградительный вал. К тому же и с авиапарком у нас возникли большие проблемы. После развала СССР за пределами России оказалось 20 стратегических бомбардировщиков Ту-160 (91 процент от имевшихся в Советском Союзе) и 34 ракетоносца Ту-95 МС-16 (61 процент).
       В Беловежской пуще Ельцину было не до таких мелочей, когда на горизонте маячила большая власть. Когда сбывалась мечта всей жизни -- стать бесконтрольным Хозяином Кремля.
    Если Горбачев делал один шаг, то Борис Николаевич обязательно должен был сделать два или три -- он во всем хотел переплюнуть Голубя мира. Ушлые лидеры США знали характер своего друга в Кремле: его сумасбродство, его способность бездумно рвать на груди рубаху, его начихательство к президентской присяге. И прикинули: России надо оставить две эти слабые составляющие триады -- пусть она по-прежнему тешит себя мыслью о принадлежности к ядерным державам. Малое число подлодок и старых бомбардировщиков у Москвы -- не проблема для ПРО.
       А чем русские действительно могут дать сдачи -- тяжелые межконтинентальные баллистические ракеты с многоцелевыми разделяющимися головками, -- следует руками Ельцина с его паркетными генералами пустить под нож.
    Эта концепция была заложена в "Договоре СНВ-2", который с нетерпением ждал на подпись Борис Николаевич. Российские чиновники, работавшие с американцами над текстом соглашения, говорили, что оно необходимо нашей стране. Что, во-первых, ядерные силы в прежнем количестве не на что содержать, а во-вторых, сокращение стратегических наступательных вооружений -- путь к стабильности на планете. А разве кто против ограничения запасов оружия массового поражения? Но только сокращения на взаимных, равных условиях.
       Здесь же наши коллаборационисты преднамеренно выбрали по отношению к России капитулянтскую позицию.
    Ельцин подписал "Договор СНВ-2" в начале 93-го года. Хозяин Кремля гарантировал выполнение всех антироссийских условий горбачевского соглашения СНВ-1. И обязался к концу своего второго президентского срока (а точнее -- к 2003 году) полностью ликвидировать наши тяжелые межконтинентальные баллистические ракеты с разделяющимися ядерными боеголовками (МБР с подобными боезарядами на американских подлодках оставались).
       Не потому ли Борис Николаевич с господами-наставниками так отчаянно сражался за второй срок, что впереди был огромный объем работы? И не договор ли СНВ-2, в том числе, имел ввиду Билл Клинтон, говоря своим начальникам штабов: "Обеспечив занятие Ельциным поста президента на второй срок, мы, тем самым, создадим полигон, с которого уже никогда не уйдем".
    Министр обороны России Павел Грачев докладывал в послании министру обороны США Ричарду Чейни, как он будет ликвидировать тяжелые ракеты, а также их производство и заливать глубокие шахты бетоном, заменяя ненавистную "Сатану" небольшим числом открытых для обстрела моноблочных пукалок -- "Тополей", не способных прорваться к берегам США. ("Тополя" с их настильной траекторией полета -- легкая добыча для зенитных управляемых ракет с американских крейсеров и эсминцев, оснащенных радиолокационной системой "Иджис". К тому же, одна "Сатана" по суммарному ядерному заряду и возможности преодоления ПРО приравнивается к 100-120 "Тополям-М").
       В ответном письме Чейни похлопал Грачева за старания по плечу: "Я не могу не признать ту центральную роль, которую сыграли Вы лично в достижении исторического соглашения о СНВ-2. Примите мои личные поздравления в связи с этим".
    И Джохар Дудаев со своими башибузуками тоже очень хвалил Грачева. За пацифизм, за нежелание использовать оружие в интересах России. Для борьбы с русским народом Павел Сергеевич по согласованию с Ельциным передал чеченским мятежникам две установки тактических ракет "Луна", десять зенитных комплексов "Стрела-10", 108 единиц бронетехники, включая 42 танка, 153 единицы артиллерии и минометов, включая 42 реактивные установки БМ-21 "Град", 590 единиц современных противотанковых средств и еще много кое-чего другого.
       Борис Николаевич очень ценил в Грачеве непротивление злу насилием и называл его "лучшим министром обороны всех времен". Чудненьких полководцев послал нам Бог -- при посредстве президента. Не генералы, а прямо-таки Адвентисты Седьмого Дня, коим вера не позволяет брать в руки оружие. Правда, только при угрозе стране. А вот если опасность нависает над Хозяином Кремля, тут они из непротивленцев мгновенно превращаются в башибузуков и начинают шмалять по своим из танков.
    Коллаборационисты -- ив Кремле и в Минобороны -- прекрасно знали, почему наша страна спешила с созданием и развертыванием тяжелых МБР с разделяющимися боеголовками. Суперракет дорогих, обременительных для бюджета. Не ради же бесполезной гонки вооружений. Нас к этому подтолкнули США.
       Советский Союз в конкурентной борьбе экономик начинал, как уже говорилось, наступать Западу на пятки. (Вторая мировая война обогатила США, а нашу страну разорила. Но мы оправились, раскачались, набрали высокие темпы развития). С его мощной сырьевой базой, с четкой моделью стратегического планирования СССР не сегодня-завтра мог положить на лопатки сумбурный либерализм "свободного мира", терявший подъемную силу. Надо было останавливать Советский Союз пока не поздно. Америка считала: у нее с партнерами по НАТО достаточно ядерной мощи для упреждающего удара, не получив в ответ полновесную Немезиду -- возмездие. (По договору 72-го года по ПРО ни мы, не американцы не должны были строить у себя защитные системы, чтобы опасность взаимного уничтожения сдерживала страны от авантюризма. Но теперь у Запада наклевывались возможности ударить с гитлеровским вероломством по всем военным целям СССР.)
       В январе 79-го года президент США Джимми Картер провел тусовку с британским премьером Каллагэном, французским Жискаром дЭстеном и канцлером ФРГ Шмидтом: они решили нанести объединенными усилиями "неприемлемый ущерб" Советскому Союзу. В Западной Европе началось развертывание американских ракет средней дальности с ядерными боеголовками -- "Першинг-2". Время их подлета до целей на европейской территории нашей страны составляло 5-7 минут.
       А уже в марте 80-го Джимми Картер утвердил план СИ0П-5Д. В плане, как во всех замыслах вождей Бнай Брита, гуманность не ночевала. Соединенные Штаты собирались спровоцировать конфликт между Северной и Южной Кореей или между ФРГ и ГДР, чтобы заставить СССР жестко отреагировать в защиту своих союзников. Голову над другими, более вескими поводами, они ломать не стали.
    Объявив Советский Союз сукиным сыном, американцы совместно с натовцами собирались нанести по нашей стране превентивный ядерный удар, поразив 70 тысяч целей: 900 городов с населением свыше 250 тысяч человек, 15 тысяч промышленных и 3,5 тысячи военных объектов. В результате этой атаки в СССР должны были погибнуть до 28 миллионов человек.
       Нас в очередной раз поставили перед выбором: быть или не быть? Они не ожидали от русских колоссального интеллектуального рывка: пока спецы Пентагона прикидывали варианты провокаций, от "кротов" из Москвы поступила информация об успешных испытаниях Советским Союзом неуязвимого оружия чудовищной силы. И в 80-м году первые ракетные полки с МБР РС-20 (55-18 "Сатана"), модификации Р-36МУ (с "холодным" минометным стартом) были развернуты недалеко от казахстанского поселения Жангизтобе и около российских городов Домбаровский и Ужур.
       Волк лязгнул зубами, а добыча-то ускользнула: не получалось у гегемонистов мерзопакостность безнаказанной. План СИОП-5Д был похоронен, а с ним -- все дальнейшие замыслы сломать хребет Советского Союза военным кулаком.
    Тогда и было решено переключить усилия на уничтожение СССР мирным путем -- изнутри, усилиями Пятой колонны. От идейных диссидентов толку никакого -- они горазды лишь скандалить на площадях. К тому же безупречны морально: честь для них превыше всего. Нужна вербовка высокопоставленных советских чиновников -- двоедушных, обладающих властью. "Это утопия", -- сомневались галльские петухи. "Нет ничего невозможного", -- отвечала им большой недруг нашей страны Маргарет Тэтчер, сменившая Каллагэна. Эта наставница раннего Михаила Сергеевича Горбачева любила повторять высказывание Наполеона: есть два рычага, которыми можно двигать людей -- страх и личный интерес.
       Они и двигали. У кого-то был страх за судьбу зарубежных активов, кто-то очень хотел как можно дольше держаться на вершине власти, а в ком-то было и то и другое. Возможно, отказ от плана СИОП-5Д и переход Советского Союза на "самообслуживание" подразумевал Клинтон, когда говорил в 95-м своим начальникам объединенных штабов: "Мы получили сырьевой придаток, не разрушенное атомом государство, которое было бы нелегко создавать".
       Уничтожение по "Договору СНВ-2" российского щита из сверхтяжелых ракет, как оказалось, требовало громадных денег. Но Ельцин со своими купеческими ухватками жадничать не любил. Американцы знали это и долдонили: "Надо любой ценой вылезать из окопов холодной войны, мы с вами теперь идеологические кореша".
       Правда, сами "кореша" не собирались даже высовываться из окопов. Установив для России строгий лимит на боеголовки и их носители, американцы оставили за рамками Договора о сокращении около 100 своих тяжелых бомбардировщиков и несколько тысяч крылатых ракет "Томагавк" с ядерными боеголовками и дальностью полета 2500 километров -- ими оснащен американский морской флот, ядерные средства передового базирования. Далее: положения Договора обязали нашу страну под строгим контролем инспекторов из Пентагона уничтожить навеки МБР с разделяющимися головными частями (распилить! взорвать! приготовить высокообогащенный оружейный уран для отправки за океан!), а Америке дали право складировать ядерные боезаряды, создавая, так называемый, "возвратный потенциал" из четырех тысяч (!) мощных боеголовок. (Доставай, цепляй на носители и посылай горячие приветы "корешам". Наших инспекторов янки к своим объектам близко не подпускали).
       И, наконец, Договор вообще не касался стратегических ядерных сил союзников США по НАТО -- Великобритании и Франции, как будто там кроме пищалей ничего нет. А между тем французы располагают сильной бомбардировочной авиацией с ядерными зарядами и подводными лодками, оснащенными трехступенчатыми твердотопливными ракетами М 51 с двенадцатью разделяющимися боеголовками каждая. И британские подводные крейсеры "Вэнгард", "Викториес", "Виджилент", "Вендженс" и другие с МБР "Трайдент-1 1(Д5) готовы по первому свистку Пентагона развесить атомные грибы над российским городами. А у "Трайдента-11" восемь -- иногда и 14 боеголовок, каждая из которых по эквиваленту больше тридцати "Хиросим".
       Словом, не без основания многие специалисты назвали "Договор СНВ-2" актом национального предательства.
    Этим Договором, помимо всего прочего, Ельцин с Грачевым согласились на радикальную ломку привычной структуры стратегических ядерных сил России. Американцы обязали нас уйти с тяжелыми ракетами из неуязвимых наземных шахт в открытое море: вместо уничтоженного арсенала сухопутных МБР -- оснастить ими по определенному лимиту подводный флот (всего с моноблочными легковесами -- "Тополями" -- до 3500 зарядов).
       Предписание, надо сказать, издевательское. Боеспособных подводных лодок у России, как известно, кот наплакал. А инфраструктура ВМФ? Она развалена, деградировали силы поддержки и защиты стратегических подводных лодок.
    А у США две крупные эскадры подводных ракетоносцев (17-я и 20-я) в составе Тихоокеанского и Атлантического флотов ВМС. Сами лодки оснащены многоголовыми МБР "Трайдент-1" и "Трайдент-1 I" и действуют под надежным прикрытием группировок надводных кораблей и противолодочной авиации.
    Преимущество льва над козленком.
       Разрушая накопленное десятилетиями, мы по Договору собирались заново отстраивать ядерный щит на уже занятых и пристрелянных натовцами океанских просторах. Ельцин знал, что обескровленная его реформами Россия никогда не будет способна на это: задача-то не плечу. И, видимо, лукаво перемигивался с Грачевым, подписывая Договор.
    Но несмотря на увещевания президента, чиновников МИДа и генералов Минобороны в 93-м году хасбулатовский Верховный Совет отказался ратифицировать документ. После расстрела Белого дома вместе с несговорчивыми депутатами Ельцин внес соглашение по СНВ-2 на утверждение в созданную им Госдуму РФ.
       В 95-м на парламентских слушаниях по Договору в Госдуме -- я был тогда депутатом -- мы спросили содокладчика -- первого зама начальника Генштаба генерал-полковника Владимира Журбенко: сколько средств потребуется на ломку ядерной триады по условиям соглашения? Он ответил: 5-6 триллионов рублей ежегодно, не считая больших денег на утилизацию запрещенного американцами вооружения и строительство моноблочных ядерных систем. Стало быть, надо приплюсовать еще почти такую же сумму, которую озвучил генерал. Совершенно неподъемные для России затраты.
    Масштабы ельцинского блефа вырисовывались постепенно.
       На слушания был приглашен главный конструктор "Сатаны", "Скальпеля" и другого ядерного оружия шахтного и железнодорожного базирования, не имевшего аналогов в мире, академик Владимир Федорович Уткин. О нем генерал, астронавт США Стаффорд сказал как-то: "Он мог уничтожить Америку, но мы глубоко уважаем его как патриота России и считаем чудом планеты".
    Дважды Герой Соцтруда, лауреат Ленинской и Государственной премий Владимир Федорович на фоне щеголеватой депутатской публики гляделся по-провинциальному скромно. Мне показалось, что он смотрел на все происходящее с обвальным разоружением страны, как на пляску сумасшедших.
       Его спросили: во сколько обходится ежегодное содержание ракет "Сатана" и "Скальпель". Он засмущался и ответил: "Так само получилось, что за ними практически вообще не нужно ухаживать, только смазывать в нескольких местах".
    На слушаниях выяснилось: производство уткинских ракет (в том числе, усовершенствованных), которые прежде выпускались в Днепропетровске, можно за пять лет наладить в России -- есть чертежи, команда инженеров-конструкторов и золотые руки сборщиков. На эту работу и на содержание ядерного щита с тяжелыми и неуязвимыми МБР -- кошмаром для гегемонистов наша страна тратила бы в пять-шесть раз меньше средств, чем на выполнение капитулянтского Договора СНВ-2.
       Госдума тогда, как и хасбулатовский Верховный Совет, тоже отказалась ратифицировать этот документ.
    Борис Николаевич не раз еще торкался в двери парламента со своим соглашением, но все безрезультатно. И только к двухтысячному году в Госдуме собрался, наконец, понятливый народец -- чиновник на чиновнике и чиновником погонял: фракция "Отечество -- Вся Россия" Евгения Примакова, фракция "Единство" Бориса Грызлова, фракция Сергея Кириенко, группа Олега Морозова и т. д. Эти образования катались по неровному политическому столу, как ртутные шарики, пока не слились впоследствии в опасную ядовитыми испарениями подрагивающую массу под названием "Единая Россия".
       Правда, к двухтысячному году Борис Николаевич, сфинтив, посадил в свое кресло испытанного на верность Владимира Путина. И тот сначала выпустил оскорбительно-дерзкий указ о гарантиях Ельцину и членам его семьи, а потом еще в качестве и.о. президента поехал в Госдуму проталкивать ратификацию Договора СНВ-2. Выступил. Проблем с "агрессивно-послушным большинством" депутатов не было: голосов фракций Примакова, Грызлова, Кириенко, Морозова, Жириновского и проч. для одобрения Договора вполне хватило.
    -- Российская сторона, ратифицировав Договор, перебросила шайбу на сторону американцев, -- заявил, выйдя из зала заседаний Госдумы, гарант ельцинской безнаказанности. -- Теперь мы ждем ответа.
       Владимир Владимирович немного спутал: он шайбу не перебросил, а заботливо положил ее на клюшку президенту США. И долго ответа ждать не пришлось. Джордж Буш-младший влепил эту шайбу в девятку российских ворот: вскоре он принял решение о выходе Америки в одностороннем порядке из договора 72-го года по ПРО. Негоже ядерному Слону бояться Моськи: от паритета остались только следы. Любая система противоракетной обороны бессмысленна при способности России на ответную массированную атаку многоголовых МБР. Поэтому для сохранения своей страны, своей нации лучше не лезть на рожон. А когда ты знаешь: в ответ на твое нападение прилетит какая-нибудь пара маломощных ракет, тут ПРО -- в самый раз.
       Кстати, коллегам академика Владимира Федоровича Уткина показалось странным, что он, полный бодрости и сил, поехав на отдых в Барвиху, внезапно, при загадочных обстоятельствах, скончался там за пару месяцев до ратификации Договора СНВ-2).
    Причин смотреть на Россию с позиций победителя у Буша было более чем достаточно. Отказ Верховного Совета и прежних составов Госдумы одобрить соглашение не мешали Ельцину выполнять американские предписания. Плевать хотел он, самодержец всего Олигархата, на конституционные нормы: работа по уничтожению ядерного щита кипела вовсю. Распиливались ракеты, заливались бетоном шахтные пусковые установки, разрушалось производство вооружений для стратегических ядерных сил. (По признанию бывшего директора МИТа и генерального конструктора ракетных комплексов Юрия Соломонова, "российским ВПК уже утрачено более 200 стратегических оборонных технологий. При изготовлении отдельных компонентов ракет сырье для них уже не производится в России").
       Военные помнят, сколько ®спецов Пентагона зашныряло по нашей стране после расстрела Ельциным Белого дома -- они лезли во все щели. С ведома Кремля и Минобороны ("Долой закрытость общества и державные предрассудки!"). Американцы хотели узнать слабые места нашей обороны, чтобы использовать их в будущем, и сильные стороны, чтобы найти ключи к нейтрализации. Все это им кремлевская власть, используя мозги российских ученых, выложила на блюдечке с золотой каемочкой.
    Так, по проекту "Рамос", учрежденному Биллом Клинтоном и Борисом Ельциным, Пентагон у северных российских границ создал комплексную мониторинговую систему с элементами космического базирования -- для сбора полной информации о поведении российских МБР на всей траектории полета от Плесецка и Татищево (Саратовская область) до целей. Американцы записывали, будто прилежные школьники, а нашим мэтрам-специалистам было приказано разъяснять им, как и где маневрируют платформы разведения головных частей, как происходит само разделение этих частей индивидуального наведения, как среди облаков помех и ложных целей русских МБР легче нащупывать ядерные боеголовки. Выходило, что противоракетный космический зонтик корешам-американцам целесообразнее повесить у северных российских границ, чтобы проще было сбивать наши ракеты на начальных участках полета.
    Поскольку Ельцин обязался заменить "Сатану" "Тополями-М", спецы Пентагона затребовали особо секретные технические характеристики этих ракетных комплексов. Им выложили: уязвимое место у подвижных грунтовых "Тополей"-- тонкие стенки транспортно-пусковых контейнеров. Их толщина не превышает 70 миллиметров. Высокоточная авиационная бомба с лазерным неведением ухайдокает ракету за милую душу.
       А броневая плита, закрывающая ракетную шахту, сказали американцам, многослойная, как торт "Наполеон": между листами стали -- ряды урановой керамики. Для вывода ее из боевого состояния необходимо кинетическое воздействие такое-то, а кумулятивное -- такое-то. Чтобы заклинить крышки и тем самым запереть "Тополя" в шахтах, нужны крылатые ракеты с обычными боеголовками. А для поражения самих ракетных комплексов в укрытии придется использовать "крылатки" с ядерными зарядами такой-то мощности.
    Минобороны США не складывало полученную информацию под сукно, а использовало ее для принятия оперативных решений. Была, в частности, скорректирована и расширена программа по производству высокоточного оружия и по развертыванию крылатых ракет -- до ста тысяч. Чтобы ни одна оборонительная точка на территории "корешей" не осталась без внимания американских боезарядов.
    Замыслы у янки прозрачнее некуда: исключить способность России рыпнуться, если ее решат наказать "воспитательными ударами", поскольку у нашей страны после превентивной по ней атаке не должны сохраниться ядерные носители.
    Сколько средств потратили прежде западные разведки, а все напрасно: не получалось у них выведать особо охраняемые секреты противоракет "Газель". Знали за океаном, что накануне прихода к власти Горбачева Советский Союз оснастил воздушную оборону Москвы каким-то невероятным оружием. Преодолима ли она -- чем и какими силами? Ответов на эти вопросы не было.
    Не было, пока Борис Николаевич не искоренил в царском дворе дурацкий советский обычай скрывать что-то от своих доброжелательных друзей. С санкции оборонного ведомства и в целом кремлевской власти спецы Пентагона дали задание ученым наших секретных НИИ подготовить для США детальное исследование: "Система противоракетной обороны Москвы и ее возможности". И даже оплатили работу по ставкам таджикских гастарбайтеров.
       Американцы пришли в ужас: заслон из "Газелей" -- это что-то невероятное. До такого в мире никто не додумался (у Америки была система ближнего перехвата "Спринт", но она в подметки не годилась советской). Десятитонная противоракета "Газель" всего за пять секунд (!) взмывала на высоту 30 километров (тяга Двигателей развивалась не сжиганием топлива, а управляемым взрывом) и обезвреживала ядерную боеголовку врага на удалении 100 километров. Система способна поражать даже низковысотные спутники. Не было шансов у ракет США проскользнуть мимо "Газелей" и шарахнуть по матушке Москве.
    Это раньше не было. Трактат российских оборонных НИИ давал рекомендации, как обойти препятствия, раскладывая по полочкам режимы работы противоракет и обслуживающих их систем.
       Всего за 34,5 тысячи долларов получил Пентагон технические расчеты наших оборонщиков на предмет уничтожения Московского метрополитена. Американское управление по специальным видам вооружений заказало российской стороне многовариантное моделирование с помощью ЭВМ последствий взрывов над разными участками метро зарядов мощностью в один, десять и пятьдесят килотонн тротилового эквивалента. Интересовали, конечно, подъездные сети подземки к резервным командным пунктам, оборудованным на случай войны -- а исполнители использовали секретные данные о "болевых точках" метро. Цена всем стараниям -- те самые 34,5 тысячи долларов. Плюс зарплата из российского бюджета и похвала отцов Олигархата.
    Американцы получили все, что хотели: какие линии и станции подземки не выдержат нажима взрывных устройств обозначенных мощностей. Хочешь, используй крылатые ракеты, а хочешь -- закладывай боеприпасы ранцевых типов.
    Где напрямую через чиновников разных уровней, а где зигзагами -- через братство неправительственных организаций, подкармливаемых грантами, заокеанские наставники "царя Бориса" выведали строжайшие тайны нашей страны. Им раскрыли организационную структуру группировки ракетных войск стратегического -- назначения, местоположение хранилищ ядерных запасов, рассчитали эффективность высотных атомных взрывов на новые телекоммуникационные сети и проч. и проч.
       Россию, укутанную прежде секретами -- от Америки всегда веяло холодом -- раздели донага и просветили рентгеновскими лучами.
    Все в конечном итоге свелось к поговорке: обещал жениться Мартын, да взял и спрятался за тын. Ничего не таила от дяди Сэма доверчивая Россия, осталась голенькой ради него, а он, прохиндей, получив свое, вышел из договора по ПРО, взялся за модернизацию вооружений. Взялся с учетом новых обстоятельств, когда гегемонизм Бнай Брита становится основой миропорядка.
    (Иногда нас выручает российское раздолбайство, да огромная прослойка жадных чиновников между исторгателем приказов -- Кремлем и конкретными исполнителями. В 2003 году, по велению Ельцина, из ядерных арсеналов России должны были исчезнуть МБР "Воевода" -- "Сатана". Но где-то деньги на их уничтожение зажали, где-то расхитили, где-то пустили не по тому назначению. В итоге у нас остались целехонькими несколько десятков РС-20 Р-36-М. Им продлили срок службы. Но еще не вечер. Наследники Бориса Николаевича верны его заветам: демонтаж тяжелых ракетных комплексов завершается).
       Обезопасив себя, американцы начали разрабатывать оружие "политического принуждения". Это ядерные заряды с ограниченными возможностями площади радиоактивного поражения. Спрашивается, зачем невероятным возможностям ставить пределы? А вот зачем. Скажем, в каких-то регионах подняли мятеж против сверхдружественного Соединенным Штатам кремлевского режима, и появилась реальная угроза прихода к власти патриотических сил. Тут и может возникнуть необходимость нанести ядерные удары "политического принуждения" по штабам, по скоплениям мятежников, но чтобы при этом не отравить радиацией экосферу и то сырье, которое пойдет из России на Запад. (Идеи людоедские, а разве у Пентагона было когда-нибудь что-то святое!)
       В наших качественных СМИ крайне редко найдешь публикации о глубине пропасти, куда сталкивали и сталкивают вожди национальную безопасность страны. Журналистика не хочет прикасаться к гнойным язвам России -- с бокалом шампанского в холеной руке она фланирует по глянцевым дорожкам кремлевского официоза. Поднимают голос тревоги лишь некоторые специфические издания. Одно из них "Национальная оборона" -- для контрразведчиков и с документальными материалами контрразведчиков -- вернулось к ельцинским временам и, в частности, припомнило рассказанную здесь историю с Московским метрополитеном ("НО", 1, 10). Издание отмечало, что лишь министр обороны России Игорь Родионов пытался обуздать американскую вседозволенность при дворе "царя Бориса".
    Это действительно так. После первого тура президентских выборов 96-го занявший третье место Александр Лебедь согласился войти в ближайший круг Ельцина, но при условии, что тот отправит в отставку Павла Грачева. Борис Николаевич ультиматум принял. Министром обороны с подачи Лебедя в июне того же года назначил Игоря Родионова. А уже в мае 97-го (всего через десять месяцев) громко отправил его в отставку -- за развал армии и флота. Да, в изуверстве Ельцину отказать было трудно.
    А подноготная спешного увольнения Игоря Николаевича простая: в кресле министра он содрогнулся от масштабов предательства и начал наводить элементарный порядок. Наставникам Бориса Николаевича это, естественно, не понравилось.
       В оргкомитет протестного движения генерала Льва Рохлина ДПА Родионов вошел, не задумываясь. Там мы с ним и познакомились. Там вырабатывали план действий Движения. Родионов владел большим объемом информации, знал все болевые точки Российской Армии и помогал команде Льва Яковлевича вылавливать основное из потока проблем. (Подробнее о замыслах Рохлина и охоте за ним -- в следующей, заключительной главе).
       Я понимаю: вроде бы не мое это дело -- военная тема. Гражданский глаз всегда видит иначе, чем зоркое око специалиста. И все же я решился, как убедился читатель, вторгнуться в оборонную сферу: нельзя без нее представить трагизм последствий ельцинизма в полном объеме.
    Многие военные несли в рохлинский комитет Госдумы по обороне убийственные документы, раскрывавшие антироссийскую суть верховной власти. Показывал мне и комментировал кое-что Лев Яковлевич, а сам от ярости сжимал кулаки. Он собрал очень большое досье, прятал его частями в разных надежных местах: готовился озвучить тяжелые обвинения в нужный час. Но пуля-убийца сорвала планы генерала.
       (Когда на первых минутах своего обустройства в Кремле Путин издал указ о гарантиях Ельцину и льготах его семье, знакомые по рохлинскому движению офицеры говорили мне: парень вернул должок старику за теплое место. Рассчитался с барским размахом, но все по-мужски. Теперь он крестному отцу ничем не обязан и начнет круто менять политику -- военную, в частности. Был неприятный запашок от хитрой отставки Ельцина, но молодого человека втянули в игру: он офицер, должен выйти из нее с достоинством.
    Наших людей вообще медом не корми -- дай только понадеяться на добрые перемены вверху, а здесь вместо христианской возникла прямо-таки путинская вера: ведь в Кремле заговорили о патриотизме, о вставании России с колен. Но вот Владимир Владимирович отверг все требования посмотреть, на какие шиши куплены яхты Абрамовичей и как из грязи, не шевельнув пальцем, вылезли в князи -- миллиардеры друзья "семьи", зато взялся в авральном порядке пробивать ратификацию "Договора СНВ-2". Офицеры задумались. Начали сопоставлять его риторику с делами.
    Нет точнее мерила полезности власти, чем соотнесение ее слов, обещаний к результатам работы. Тут мои знакомые стали почесывать в затылках.
       После своей второй победы на выборах в 96-м Ельцин окончательно зажал финансирование Армии: нищим военнослужащим перестали платить даже, так называемые, пайковые. Здоровых мужиков принуждали бросать службу Отечеству и идти в холуи к олигархам, поскольку другой работы на развалинах экономики не было.
       Деньги имелись! Но и Путин не торопился возвращать своим гражданам положенное по закону: огромные суммы отправлялись за рубеж на досрочное погашение кредитов, другие средства шли на укрепление чиновничьего корпуса. Владимир Владимирович как раз создавал новые синекуры -- полномочных представителей президента в федеральных округах с мощным аппаратом бездельников.
    Ельцин успел превратить Россию в проходной двор для западных спецслужб. А вот сделать из нее еще и мировую ядерную помойку у него времени не хватило. В законе "Об охране окружающей природной среды", принятом расстрелянным Верховным Советом, суровая пятидесятая статья гласила: "Ввоз в целях хранения или захоронения радиоактивных отходов и материалов из других государств...запрещается".
       Борис Николаевич, как известно, с необычайной легкостью перешагивал через любые нормы, но этот запрет хотел убрать демократической процедурой -- руками Госдумы РФ. Так просили западные друзья: их компании-поставщики отходов боялись судебных исков Гринпис. Однако депутаты голосовать за поправку отказывались.
    Через новый состав грызловско-примаковско-морозовской Думы, подконтрольной ему, Путин изъял из закона зловредную формулу. Ведь другие проблемы не подступали ножом к горлу кремлевской власти, все было хорошо -- страна лоснилась от процветания, и только за ядерные отходы западных государств оставалось болеть голове российского президента.
       Да и как ей не болеть, если у Великобритании с Францией, надзирающими за нашей страной баллистическими ракетами с атомными боеголовками, а также в Германии скопились сотни тысяч тонн побочного продукта обогащения природного урана, то есть опасных радиоактивных отходов -- отвального гексафторида урана (ОГФУ). И никуда, кроме России, их сплавить не удавалось.
    Эти "хвосты" ядерного производства соединяются даже с атмосферной влагой, разъедают пластик, металл и чрезвычайно токсичны. Уже при температуре плюс 20 градусов по Цельсию они выделяют едкий газ, поражающий легкие. Британская атомная компания ЕМРЬ предостерегала своих соотечественников: "Внезапный выброс большого количества гексафторида урана, если он будет подхвачен ветром, может привести к большому количеству жертв... При определенных погодных условиях смертельные концентрации могут установиться в радиусе 20 миль (32 км) от места выброса".
       ОГФУ не имеет коммерческой ценности: из него при дообогащении и при неимоверных затратах можно "выжать" до десяти процентов урана, который мы должны вернуть поставщикам "хвостов". Держать у себя отвалы голубокровным европейцам опасно, к тому же утилизация ОГФУ влетает в копеечку -- 22 доллара за килограмм. Вот пусть Россия и раскошелится. Двадцать два доллара помножить на 100-125 миллионов килограммов -- а столько нам подсудобливают на первых порах, -- получается ощутимая экономия для бюджетов Великобритании с Францией и Германией. А российская власть заботы об экологической безопасности населения считает пережитком проклятого советского прошлого, и деньги считать не привыкла: она перед народом за них не отчитывается.
    При Ельцине ОГФУ начал медленно вползать в нашу страну в обход закона, контрабандными тропами, а Путин легализовал интервенцию радиоактивных отходов на просторы РФ.
       По морю до Санкт-Петербурга, а дальше через полстраны в железнодорожных вагонах везут смертоносный груз на открытые площадки предприятий Росатома -- Свердловска-44, Томска-7, Ангарска, Красноярска-45. Прижимистые европейцы заставляют нас при этом платить за свое высокотоксичное дерьмо по 60 центов за килограмм. Сейчас, по сведениям Гринпис, в России скопилось больше 800 тысяч тонн урановых "хвостов", правда, значительная их часть -- доморощенная.
       Авторитетные ученые-атомщики Соединенных Штатов безо всяких сомнений относят ОГФУ к ядерным отходам и проводят их захоронение. А нынешний руководитель Росатома Сергей Кириенко, известный миру лишь как творец опустошительного дефолта, уверяет общество в огромной ценности "хвостов" и призывает свозить их со всей планеты на русскую землю по 60 центов за килограмм. Дескать, лет через 10-20 из этого сырья можно научиться получать оксид для АЭС с реакторами на быстрых нейтронах.
    Кириенко -- один из опричников путинского режима и тоже горазд наводить тень на плетень. В России нет технологий переработки ОГФУ, что-то не очень совершенное предложили за громадные деньги французы. К тому же, себестоимость электроэнергии АЭС с реакторами на быстрых нейтронах непомерно высокая -- недаром в мире таких станций раз-два -- и обчелся. А сотни тысяч тонн смертельной заразы вечным грузом будут лежать под дождями в ржавых контейнерах, чадить и просачиваться в речки, отравляя страну.
       Даже в этом кто-то найдет утешение: на сибирские территории, загаженные отвальным гексафторидом урана, не будет зариться Китай. А что до судьбы обитающего там русского народа, так его, как заявляют вожди Бнай Брита, накопилось больше, чем надо.
    Объемы затрат России на экологическую помощь Западу Кремль старается держать в секрете. Но знакомые мне военные информацию от друзей получали полную. На свою Армию денег нет, а их швыряют под ноги натовцам. Разве не видит этого Путин? Они пока еще отделяли его от ельцинского Двора, от генеральной линии бывшего Кормчего.
       20
       Но дальнейшие шаги Владимира Владимировича окончательно развеяли их иллюзии. Военных, конечно, встревожило, что ельцинский протеже не начал выгребать справедливость из пепла, а принялся спешно свое владычество укреплять и накачивать могуществом придворную камарилью. Кое-какие преграды еще оставались на пути к узурпации власти -- федерализм, самодовлеющий Совет Федерации, многопартийная система, не управляемая вожжами из Кремля. Различными кройками-перекройками все эти преграды сводились на нет. Разбухал репрессивный аппарат.
    Но знакомых моих как военных интересовали в первую голову перспективы Вооруженных сил.
       Играл желваками молодой президент, давая кому-то острастку с телеэкранов за развертывание натовских баз у самых российских границ. Западным генералам оставалось вытряхивать кое-что из штанов и втыкать штыки в землю. Не втыкали. Знали: это были слова. А на деле Путин продолжал политику Ельцина и добивал Армию.
    Дружное трио -- президент, ручная Госдума и беззаботный премьер Михаил Касьянов -- повело тотальное наступление на социальные права военнослужащих.
       Наперсточник никогда не признается, что собирается вас облопошить. Будет обещать только выигрыш. Плутовство с правдой не уживаются. И это благородное трио начало отбирать у нищих военных последнее, тоже "в целях повышения их материального благосостояния". Им чуть-чуть приподняли зарплату, тут же съеденную инфляцией. Зато выскребли многочисленными поправками из федеральных законов все преференции военных.
    Олигархам снизили подоходный налог (с 35 до 13 процентов), а им ввели. Заставили раскошеливаться на земельные участки, где жены армейцев выхаживали петрушку с укропом. Отменили льготы по 50-процентной оплате жилья, коммунальных услуг и пользования телефоном. Лишили права на бесплатный проезд в общественном транспорте и так далее и так далее. Военных выставляли на паперть.
    Этот крутой накат, как бы венчал разгром и деградацию вооружений.
    Люди из последних сил держались в частях, уповая на здравый смысл новой кремлевской власти. Надежды рухнули. Начался Великий Исход офицеров из Армии. За 2000-2002 годы из Вооруженных сил России уволилось 44 процента лейтенантов и старших лейтенантов, 33 процента капитанов, 30 процентов майоров. Половина выпускников военных училищ отказались от службы. Оставались ветераны, кому надо было продержаться до пенсии.
       Перспективы Российской Армии, а с ней и безопасности нашей страны стали ясны даже ребенку.
    Мои знакомые больше не терзали себя разгадками истинного лица Путина. А только повторяли, насколько верна поговорка: "Кто от кого, тот и в того".
    И когда в конце 2001 года Путин наградил Ельцина орденом "За заслуги перед Отечеством I степени", они уже без тени уважения к дарителю, с подначкой спрашивали меня: не знаю ли я, какое отечество имел ввиду наследник "царя Бориса".
    Ну откуда мне это знать!
       Я только улыбался, читая рождественские сказки Бориса Николаевича и членов его семейки, как он среди мелких чиновников выискивал продолжателя своего бессмертного дела. В большом табуне замов руководителя администрации, менявшемся постоянно, приметил башковитого парня, готового лечь за Россию на амбразуру, и положил на него глаз. (Интересно, Путин здоровался с ним в коридоре, вынимая текст из кармана, или тогда он мог что-то говорить без бумажки?))
    Годы тесного общения с Ельциным не позволяют мне верить розовым байкам. Партийно-вельможная выучка расходовать свое внимание на людей, в зависимости от их статуса, укоренилась в нем прочно. "Царь Борис" никогда не опускал взгляда на кадры ниже определенной планки, а должность зама руководителя Администрации была где-то там, в полуподвале. Она приобрела вес при политических недорослях, которые вообще не в состоянии обходиться без помочей.
    У Ельцина был первый помощник Виктор Илюшин -- его Борис Николаевич привез с собой в Москву из Свердловска и ставил намного выше всех из своей челяди. Так даже ему он отводил место только в своей передней. Однажды мы сидели с Ельциным вдвоем в его кабинете: пили чай за журнальным столиком и вели долгий разговор. У Илюшина, видимо, подпирало время, он тихо зашел и стал совать Борису Николаевичу какие-то бумаги. Ельцин, увлеченный беседой, отодвинул бумаги локтем, помощник опять подсунул их к нему. Дело есть дело.
    -- Вон отсюда! -- сверкнул глазами Борис Николаевич.
       Илюшин вздрогнул, повернулся и чуть слышными шагами удалился из кабинета.
    Я начал выговаривать Ельцину: зачем же он так со своим давним соратником. Борис Николаевич меня остановил.
    -- Мы с вами политики, -- сказал он и ткнул рукой в сторону двери, за которой только что скрылся Илюшин. -- А они -- прис-с-слуга!
    Ельцин мало верил в бескорыстную преданность людей и старался подвесить свое окружение на прочные крючки. Совместные с охранником глубокие порезы на руках и смешение крови -- не пьяная блажь Бориса Николаевича. Он считал, что этот гангстерский ритуал -- клятва на крови -- соединяет верность подельников намертво. И спокойно поручал им "особые миссии".
    В неопровергнутом Кремлем интервью столичной газете ("МК", 03,11,99 г.) Александр Коржаков рассказал, как Борис Николаевич дал ему указание "замочить" Юрия Михайловича Лужкова. Но он его не выполнил. На вопрос корреспондента: кого еще приказывал ему "замочить" Ельцин, Коржаков ответил: "Хасбулатова и Руцкого в 93-м году". Тоже не выполнил. И как бы в оправдание своей недисциплинированности побратим "царя Бориса" на крови пояснил: "Убить легко. Но потом надо убить того человека, который убил. Потом -- через несколько минут -- убить того человека, который убил того человека, который убил... Итак целую цепочку, чтобы потом, хотя бы на 90 процентов быть уверенным, что это не всплывет". Чуть-чуть раздражало обитателей Кремля, когда что-то подобное всплывало.
       Материальными приманками или "тошными" поручениями Ельцин повязывал людей по рукам и ногам, чтобы не дать им возможность впоследствии отступить. Те, кто не хотел клевать на наживку -- уходили. Те, кто соглашался -- были в фаворе, быстро поднимались вверх по служебной лестнице.
       Но каждого из таких, по правилам тайных братств, сначала подбирали и на чем-то испытывали очень близкие Ельцину люди. Затем уверенно рекомендовали вождю: "Вот тот человек, который готов выполнять любые дьявольские задания".
    Невозможно было при позднем Ельцине, как говорится, за голубые глаза вспорхнуть из третьего ряда прислуги в первые ряды властителей.
       И еще, в качестве допущения. Если "царь Борис" запросто поручал "замочить" преданного Лужкова, почему бы ему не дать кому-то задание организовать убийство готовившего его свержение Льва Рохлина? Представителям системной и внесистемной оппозиции это не по плечу, а вот НАДсистемная оппозиция, думаю, проверит, у кого, после ухода Коржакова, появился шрамик на руке от пореза и смешения крови с кровью хозяина Кремля. Тут не важно, кто нажимал на курок и кого обвинило наше левосудие. При умелой организации дела можно подвести под монастырь святую Деву Марию. Важно посмотреть, у кого с июля 98-го года бурно пошла в рост карьера и чьи доверенные люди после этого сами отправились на погост. От прямых свидетельств избавиться можно, а косвенные всегда выпирают острым углом
       21
       Борис Николаевич любил власть до беспамятства, не представлял своего существования без нее. Так, как акула не может жить без движения. И по доброй воле никогда не уступил бы трон кому-то другому. Он не надрывался на работе, чтобы устать. Нельзя быть президентом больше двух сроков подряд? Крючкотворство! Всегда найдутся поводы, чтобы перехитрить Конституцию.
    Но здоровье Ельцина тревожило тех, кто не хотел выпускать Россию из своих лап. Пять инфарктов, забитые бляшками сосуды, аортокоронарное шунтирование -- слишком много навалилось на Бориса Николаевича, чтобы безучастно надеяться на авось. Внезапная смерть президента могла привести к опасному вакууму власти и следом -- к отвоеванию Кремля представителями патриотических сил.
    Я тоже побывал на операционном столе в Кардиологическим центре Евгения Ивановича Чазова и из откровенных разговоров с врачами понял: после операции на сердце ты можешь тянуть еще долго, а можешь сковырнуться из-за рестеноза за первым поворотом. Все зависит от Бога и немного -- от соблюдения тобой птичьей диеты (по-моему, на ее основе власть составляла "продовольственную корзину" для россиян).
       Ельцин знал это. Возможно, ему подсказали: судьба проектов Всепланетной Олигархии важнее его любви к власти. Нельзя рисковать, необходимо подстраховаться и заблаговременно готовить операцию "Преемник". Надо двигать в продолжатели дела какого-нибудь надежного циника из молодой поросли, проверенного основательно, чтобы тот со своими компаньонами взял Россию за шкирку и лет 15-20 тряс ее, как грушу, не отпуская. До последнего плода. А потом отчалил с капитальцем в загодя подготовленные имения на европейских теплых берегах.
       Готовя операцию, Борис Николаевич с удочкой на прикормленном месте или на вышке с карабином у оленьей привадки предавался итоговым размышлениям. Все ли он сделал из запланированного? Ему казалось, что почти все.
    Он жил по внутренней установке: если ты задумал до корешков разрушить прежние устои отцов, нащупай точки невозврата и смело их проходи -- через страдания людей, через пожарища, через кровь. Чтобы процессы, зачатые тобой, стали необратимыми. Это принцип всех революционеров-сатанистов.
       Еще Достоевский вывернул в "Бесах" их суть наизнанку ("разделение человечества на две неравные части. Одна десятая доля получает свободу личности и безграничное право над остальными девятью десятыми"). Первые революционеры-сатанисты в Кремле, духовные родители Бориса Николаевича -- Ленин, Троцкий, Свердлов -- питали ненависть к писателю, ибо видели в "Бесах", как в зеркале, свое отражение. Они казнили царскую семью, чтобы, по словам Троцкого, "встряхнуть собственные ряды, показать, что отступать некуда". Они провели страну через точку невозврата.
    В общежитии Академии общественных наук при ЦК КПСС, где рядовой секретарь обкома Ельцин был на партийных курсах, он взял со стола товарища "Бесы", вчитался в них и отшвырнул. Провинциальный функционер, еще близкий тогда к народу, он сам не понял, почему. Но ему стало не по себе: этот эпилептик словно залез в потаенные уголки души Бориса Николаевича. И дома, бывало, в душе булькала муть.
       Проезжая не раз мимо Ипатьевского дома в Свердловске, Ельцин думал о судьбе Николая Второго. Царь втянул Россию в Первую мировую войну, довел страну до революции и гражданской войны, то есть набрал грехов выше макушки, но почему-то не подстраховался и не перебил немногочисленных врагов -- отдал судьбу своей семьи на их усмотрение. Недальновидный либерал!
    Во всем надо доходить до конца: не ты, так -- тебя. В Ельцине иногда проявлялся дар предвидения: он мысленно ощущал себя на вершине власти и наблюдал, как другие революционеры хотели отнять эту власть и расправиться с его семьей. Но Борис Николаевич и в мыслях не собирался либеральничать с кем-то: не ты, так -- тебя!
       Ипатьевский дом как символ заложничества семьи высокой властью отца мозолил глаза не ему одному: вызывал недобрые ассоциации. В 75-м году бывший комсомольский вождь Карелии, председатель КГБ СССР Юрий Андропов вышел с предложением в Политбюро ЦК КПСС о сносе особняка в Свердловске. Второй человек в партии Михаил Суслов его поддержал.
    Но упрямый сибиряк Яков Рябов, первый секретарь Свердловского обкома, заартачился. Через своего приятеля и друга Брежнева председателя Совмина России Михаила Соломенцева вышел на генсека: тот сказал, что не дело Политбюро заниматься судьбой старых построек в провинции. Рябов поднялся в секретари ЦК КПСС, но постепенно в результате кремлевских интриг стал терять вес. И сидевший в засаде Андропов позвонил в 77-м году новому свердловскому хозяину Ельцину: пора разрушать Ипатьевский дом. Тот взял под козырек и выполнил задание безо всяких задержек.
    Решительность Бориса Николаевича понравилась сверхжесткому Андропову, ставшему генсеком. Он поручил секретарю ЦК КПСС Егору Лигачеву съездить в Свердловск и "посмотреть" Ельцина на предмет его перевода в Москву. Перевод состоялся уже при Горбачеве.
    Борис Николаевич всегда поминал добрым словом Андропова. И теперь, предаваясь итоговым размышлениям, думал, что бывший генсек -- сам большой мастер находить приключения на голову страны в Венгрии и Афганистане -- верно приметил в нем авантюрную черту и готовность щелкать каблуками без размышлений.
       Ему нравилось, не обращая внимания на вопли интеллигентов, сносить память в Свердловске об акции революционеров-сатанистов. Он гордился, что переплюнул их всех, этих горе-революционеров, и за короткое время разделил общество, как у Достоевского, "На две неравные части. Одна десятая доля получает свободу личности и безграничное право над остальными девятью десятыми". Одна десятая -- это он с Семьей и его опора -- олигархи.
    И в самой стране он дал полный ход необратимым процессам. Пусть кто-то попытается сковырнуть ельцинизм. И пусть попробует остановить эти процессы и повернуть вспять. Надорвется!
       Пройдены точки невозврата в разрушении наукоемкого, высокотехнологичного производства. Нет дороги назад хотя бы к частичному восстановлению ВПК, Армии, Военно-морского флота. А промышленное оборудование, установленное еще в догорбачевские времена, отрабатывает последние сроки. Прошелся беспощадный каток и по селу: 29 тысяч русских деревень уже вымерли.
    Вожди Всемирной Олигархии предупреждали Бориса Николаевича, чтобы он не давал в России широкий простор конкуренции и частной собственности. Это поднимет страну и позволит ей встроиться в мировую систему разделения труда. Он и не давал. К частной собственности причислили, в основном, имущество, экспроприированное у народа группой людей -- они только высасывали прибыли для себя да чиновников -- распорядителей и сплавляли за рубеж. Удалось похерить все стимулы для производительного труда, зато как нигде была открыта дорога спекуляции и паразитированию. Воруй-страна получилась на сто процентов.
    Еще Ельцину советовали отдать в заложники Соединенным Штатам активы России в виде какого-нибудь Стабилизационного Фонда. Для гарантий. Если запахнет жареным и кремлевский режим закачается, можно заморозить эти активы, как поступили когда-то с Японией, и оставить страну на бобах. Это охладит претендентов на власть.
       Свободных денег было немного, к тому же Борис Николаевич не нуждался в лишних подпорках. А вот преемнику надо бы подсказать. Надежное дело. Вдруг у него не хватит сил удержать в руках власть. Американцы летом 41-го года, под шумок войны в Европе, начали захват территорий в тихоокеанском регионе. Японцы, их друзья, стали активно противодействовать. И тогда США вместе с Великобританией заморозили в своих банках все авуары Страны восходящего солнца. И наложили эмбарго на экспорт в нее чугуна, стали, нефти, других стратегических материалов. На все требования разморозить авуары янки отвечали отказом. И тогда император Хирохито принял решение атаковать базу в Перл-Харборе.
       У японцев были мощный флот и авиация, думал Борис Николаевич, но все равно они плохо кончили. А Россия в случае чего даже дернуться не сможет -- нечем. Эмбарго на поставки всего -- от утюгов до продуктов питания -- погрузит страну в голод и каменный век. Для нации, бросившей плодородные земли на произвол сорняков, продовольственная блокада -- не шутка.
    Сложнее довести к точке невозврата души людей. Но очень старался на этом поприще Ельцин. На старшее поколение воздействовать бесполезно, его только могила исправит -- туда и сводит людей мизерная пенсия. А вот влиянием на будущее России -- на молодежь и детей -- пришлось заниматься вплотную. Через внутреннее опустошение их поколений можно подавить Волю и Дух русского народа. И тогда некому будет останавливать падение и отыгрывать назад.
       Ельцин отдал СМИ в руки Олигархата -- ему готовить себе из народа рабочий скот. И телевидение занимается этим активно ("одно или два поколения разврата теперь необходимо: разврата неслыханного, подленького, когда человек обращается в гадкую, трусливую, жестокую, себялюбивую мразь -- вот чего надо!" -- "Бесы"). Дети-убийцы, дети-наркоманы, дети-сифилитики, дети-бродяги становятся привычным явлением для России.
       Так расцвела преступность -- организованные группировки, банды, перестрелки, что чеченизацию страны можно считать завершенной. Русский человек, обычный трудяга, опасается выйти на улицу, ему нечем стало кормить, не на что лечить и учить детей -- неграмотных уже два миллиона подростков. Борис Николаевич знал, что его обвинили в геноциде народа. Значит следили за работой своего президента, оценивали ее плоды. Он основательно порушил здравоохранение, но медики докладывали, что практически здоровых детей осталось целых десять процентов. До физического и морального умерщвления нации -- еще пахать да пахать.
    Как большинство советских людей его поколения Ельцин был атеистом. И навряд ли задавался вопросом: существует Создатель или не существует. Но в погоне за голосами избирателей начал появляться под телекамеры на богослужениях. Он и в храм нес заразу: плодил олигархов от церкви, разрешая высшим чинам Патриархии беспошлинный ввоз табака и спиртного для перепродажи пастве в России. Те, возможно, дурачили его обещанием добыть по блату пропуск в рай.
    Если бы Бог спросил Ельцина, зачем ему, русскому человеку, надо было глумиться над страной с таким хладнокровием, то Борис Николаевич, наверное, не смог бы ответить. Как не может объяснить серийный насильник-маньяк природу своих поступков. В его сердце однажды побеждает маленький дьявол, выталкивает все светлое, как кукушонок других птенцов из гнезда, вырастает, распирая мерзостью грудь, набирается сил и начинает определять поведение человека.
       Говорят, упоение полновластьем засасывает. Над одной безответной личностью или над беспомощной толпой -- все равно. Чья-то приниженность, слабая воля пьянит человека с дьяволом в сердце, разливает по организму приятную сладость. (Рык Ельцина на тусовке чиновников: "Не так сели!", и все повскакивали, затряслись, начали суетиться. А ему приятно видеть их ничтожество. Или паханский рык Бориса Николаевича: "Мы сметем этих Рохлиных!" И никто не сказал хозяину Кремля, что это язык уголовного авторитета, не спросил, кому он давал таким заявлением команду-отмашку, а телевидение радостно распускало голубые слюни: какой у нас решительный президент).
    Все мы своей податливостью, своим дофенизмом, своим долготерпением подпитывали дьявола в сердце "царя Бориса".
    Президент по нотам провел операцию "Преемник". Наследник, как трамвай, поставлен на рельсы ельцинизма -- ни вправо, ни влево с них не сойдет. Сам Ельцин получил железные гарантии для себя и членов семьи. Все они упакованы под завязку. Что еще? Возможно, он, как и Горбачев, о чем я говорил в конце предыдущей главы, долго думал всем семейством над текстом рапорта начальнику штаба Всемирной Олигархии. Изложить предстояло самую суть. Текст, как предполагаю, мог быть таким:
       "Сэр! Имею честь донести и Вам и всему влиятельному руководству Бнай Брита, что вторая фаза спецоперации под кодовым названием "Триндец России как державе и как суверенному государству" тоже завершена успешно.
    Напрасно ответственный за первую фазу операции "Триндец Советскому Союзу" любимец Запада Горби опасался пробуждения народа. Народ в прострации. А кто и просыпался, то "иных уж нет, а те далече".
       Предлагаю усилить в мировой прессе апологию итогов моей президентской деятельности. И прошу приравнять мощность тротилового эквивалента моей власти к эквиваленту власти г-на Горбачева.
       Дежурство передаю надежному парню Владимиру Путину, обученному разводить простаков еще советской школой КГБ. Я направлял в Вашингтон руководителя своей Администрации г-на Волошина. Он подробно информировал ваших замов по кадрам: почему Путин, и какие грузила будут удерживать его в заданной плоскости. Ваши замы согласились: только представитель теневой политики в Кремле -- гарантия преемственности власти.
    Я благословил своего наследника: "Ученик, превзойди учителя!" Впереди завершающая фаза спецоперации под кодовым названием "Триндец русскому народу".
       База мной для этого заложена основательная. Энергичный наследник разовьет успех.
    Да помогут нам трусость и жадность людей!"
    С чувством исполненного долга Ельцин стал перебирать скопившиеся документы: какие для истории, а какие -- в огонь: Особых перемен в его жизни не будет: то же царское поместье под скромным псевдонимом "госдача", охрана, почетный эскорт, повара и виночерпии, прислуга, охотничьи угодья, президентский самолет для поездок на дружеские пикники. Без кабинета в Кремле? Так он как раз для того, чтобы иметь все вышеперечисленное. И телевидения Ельцин наелся досыта. Пусть к нему привыкает наследник -- прежде Путин сторонился публичности. Но власть засосет -- за уши не оттянешь от телекамер.
    Знал экс-президент: его имя будет кому защищать от плевков. Он повсюду ронял капли дьявола из своего сердца: создал надежный пласт паразитов -- захватчиков чужого добра, ростовщиков, посредников, крышевателей... Сублимация проходимцев во власть тоже пополнила ряды его почитателей. И человеческий мусор, возведенный в элиту общества, будет воздыхателем Бориса Николаевича.
    Все, в ком говорит не совесть, а бурчит лишь ненасытная утроба, -- станут адвокатами ельцинизма. Им не нужны натовские экспедиционные корпуса с напалмовыми баллонами. Они сами способны выжечь будущее русского народа дотла.
    ... Борис Николаевич подумал: нет, не напрасно он жил. Сколько ему осталось еще? Но это теперь интереса для Бнай Брита не представляло: мавр-марионетка сделал свое дело...
       Глава VI Лев Рохлин, или Открой, стучится Сталин!
       1
       С генералом Рохлиным я раньше не был знаком. Знал из прессы, что это успешный и авторитетный командир Восьмого гвардейского корпуса, лучше других проявивший себя в Чеченской войне. Ельцин награждал его Золотой Звездой Героя, но он отказался: за гражданскую бойню стыдно получать ордена.
       Интеллектуальные инвалиды от власти всегда подсовывали себе под мышки костыли из ярких личностей. Вот и Виктор Черномырдин, "паровоз" блока "Наш дом -- Россия" (НДР), включил Льва Яковлевича в 95-м на парламентских выборах в тройку лидеров федерального списка. У самого "паровоза" пару не было отродясь, и генералу пришлось тащить на себе в Госдуму весь состав с порожняком. Кое-как доволок.
    Когда мы с Рохлиным сдружились, я узнал, что он тоже родом из Казахстана: только не с Восточного, а Западного -- с Аральска. По журналистским делам мне не раз приходилось бывать в том краю. Более безотрадного места я не видел. Пески, такыры, солончаки. Летом за 40 градусов жары, а зимой под 40 -- мороза: и непрестанные пыльные бури. Мелкий и соленый песок забивает рот, уши, глаза. Даже выносливые казахи стараются не селиться на берегах пустынного моря.
    Какой бедой занесло сюда после войны еврея, отца Льва Яковлевича, генерал сам не знал. Только все-таки появился, подарил русской женщине Ксении Гончаровой двоих детей, потом заделал на прощание сына и тут же исчез навсегда. Мы еще пошутили на сей счет с генералом: есть на Арале местечко Барса-Кельмес, что в переводе с казахского, "пойдешь -- не вернешься". Там, якобы, издавна хозяйничают НЛО. Не иначе, это придумали неверные мужики.
    К чести Льва Яковлевича, он не отказался ни от фамилии, ни от принадлежности к отцовскому племени, что иногда пытались использовать его недруги-шовинисты. А он был начисто лишен каких-либо национальных предрассудков, осуждал деление человечества по расовым признакам, чем покорял нормальных людей.
    Познакомились мы с генералом летом 97-го года. Я давно ушел из власти и создавал независимую телекомпанию ТВ-3, испытывая на себе чиновничьи ухищрения в выколачивании подачек. Однажды зазвонил телефон.
    -- Михаил Никифорович? -- спросил голос. -- Это Рохлин Лев Яковлевич, председатель комитета Госдумы. Отношусь к вам с глубоким почтением и хочу встретиться.
    К вечеру он подъехал в мой офис в Доме на Набережной, с небольшой кожаной папкой. У него было усталое озабоченное лицо, а во взгляде чувствовалось добросердечие. Спросил, почему я ушел из политики, и выслушав, сказал: а вот его угораздило в нее влезть, теперь столько узнал потайного -- душа за Россию болит. Высокие слова у Льва Яковлевича не звучали напыщенно.
    Он был откровенен, мне показалось, до дна. И верил, что я этой откровенностью не воспользуюсь в дурных целях. Очевидно, получил гарантии от кого-то из наших общих знакомых.
    Генерал не собирался в политику: военный должен заниматься своим делом. Но премьер Черномырдин, возглавивший НДР, уламывал: надо подпереть крепким плечом партию власти. Конечно же, в интересах России -- своих интересов Виктор Степанович никогда не держал даже в мыслях. Премьер сказал, что это не за так: они с Ельциным сделают для Рохлина все, что тот захочет. Возможно, подразумевались вилла на деньги "Газпрома", машины, квартиры. А генерал попросил помочь в перевооружении своего гвардейского корпуса и обеспечить его офицеров жильем. К тому же, ни нормальных бань у солдат, ни столовых.
    Это мелочи для правительства, сказал ему премьер-вербовщик. Все будет сделано, как только закончатся выборы. Пусть Рохлин находится постоянно на связи и контролирует выполнение.
    Выборы прошли, и сколько ни пытался победивший Лев Яковлевич пробиться на прием к Черномырдину -- все впустую. По телефону его с премьером тоже не соединяли. О своих обещаниях Виктор Степанович тут же забыл. Ему было все равно, кому крутить шарики -- пенсионерам, шахтерам или товарищу по предвыборному блоку. Во вранье он не уступал даже маэстро Ельцину.
    Ну обманули, так обманули -- генерал уж ни на что не надеялся. А встречи с премьером добивался как председатель парламентского комитета по обороне. У Льва Яковлевича накопилось к Черномырдину много вопросов. И не только к нему.
    Ельцин с Грачевым до зубов вооружили бородачей Дудаева и бросили против них молоденьких необученных русских ребят без нормальной огневой поддержки. (Помните, как грачевские штурмовики бомбили в Грозном здание банка, скрывая чьи-то следы, а не оборонительные рубежи сепаратистов). Полноценную артподготовку проводить было нечем -- каждый снаряд на счету, как у Красной Армии в 41-м году. Проблемы с патронами, с транспортом для переброски боеприпасов и подкреплений.
    За два дня (с 31-го декабря по 1 января 95-го) в бездарной грозненской операции погибло полторы тысячи наших солдат и офицеров, ранения получили две с половиной тысячи. В Афганистане, где воевал Лев Яковлевич, даже за год таких потерь не несли. Ребята генерала брали дворец Дудаева тоже "на пупке", но хитростью, вопреки дуроломным приказам из Москвы -- потому и убитых были единицы.
    Рохлин думал тогда, что наша Армия еще с горбаческой поры окончательно обнищала, если русскому солдату вместо патронов в бою приходилось использовать саперную лопату и штык. Но в Госдуме, затребовав у Минобороны документы и получив их, он сделал для себя безрадостное открытие.
    Бородатые ваххабиты были вооружены для ближнего боя новейшими огнеметами "Шмель", ПТУРами, "подствольниками", а наши пацаны с цыплячьими шеями экономили каждый патрон. И в то время, когда они истекали кровью, не дождавшись подмоги (поддатый Грачев сказал за рюмкой коньяка поддатому Ельцину: "Мальчики умирали с улыбкой на устах"), со складов войсковой части 30 184 в Моздоке отправляли самолетами Ил-76 и Ан-12 (68 рейсов!) 1300 тонн боеприпасов.
    Из Генштаба Рохлину отписали, что эта секретная операция проводилась с ведома Президента РФ и "во исполнение решения Правительства Российской Федерации". По указаниям свыше Минобороны переправил в Армению также 50 новых танков Т-72, только что прибывших из Омска, 36 гаубиц Д-30, 18 гаубиц Д-20, 18 гаубиц Д-1, 18 систем залпового огня "Град", 40 зенитных ракетных комплексов "Игла", 200 ракет к ним, 12 600 артиллерийских снарядов и многое другое.
    Передача вооружений Россией Армении -- по версии властей, безвозмездная -- проходила тайно, без заключения межгосударственных договоров, а командовала всем коммерческая фирма "РРР", близкая к окружению Ельцина. Как это повлияло на масштабы гибели русских солдат в Чеченской войне, точно не посчитать. А вот финансовые потери страны генерал определил -- более миллиарда долларов. Эти деньги достались околокремлевской мафии. На них, сказал мне Лев Яковлевич, можно было построить 30 тысяч квартир для военнослужащих.
    На закрытом заседании Госдумы он озвучил эту информацию. Из Минобороны, из других закрытых ведомств к нему потянулись честные люди с новыми разоблачительными документами (некоторые данные он позднее передал мне -- часть из них я использовал в предыдущей главе). Генерал занялся расследованием урановой сделки Гор -- Черномырдин и тайного вывоза в США золота, редкоземельных металлов, другого стратегического сырья. Оказалось, многие хранители дворцовых секретов, ошарашенные размахами грабежа народа, собирали по-тихому компру на "беспредельщика" Ельцина и ждали появления не болтуна-хитрована, а волевой порядочной личности, чтобы слить ей накопленное.
    Рохлин еще рассчитывал на мужской разговор с президентом, долго добивался с ним встречи. А кто он такой -- ни олигарх с чемоданом "откатов", ни посланец начальствующего Бнай Брита, ни даже поп-звезда напрокат, чтобы тратить на него время. Разговаривать с ним не собирались. Наоборот, генерала начали прижимать и травить в подневольной прессе. Он распространил обращение к Ельцину: "Вы обманули народ... Вы сдали свою армию..." В Кремле напряглись: это говорил не безвредный пушистый Зюганов, а боевой авторитетный в стране генерал. За Ельциным стояли трусливые олигархи, готовые слинять за рубеж при первых раскатах выстрелов, и чинуши из Минобороны с большими карманами, набитыми "зеленью", за Рохлиным -- патриоты и все те, кто научился не бояться смерти в чеченской "зеленке".
    Зачем Лев Яковлевич пришел ко мне? Он поездил по регионам, побывал во многих гарнизонах: люди уже созрели для решительных действий, только ждали своего закоперщика. Безграничная наглость "семьи", бесстыдство и жадность ее прихлебателей, растущие селевые потоки коррупции и бесправия достали народ. Рохлин задумал создать протестное "Движение в поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки" (ДПА) -- искал сподвижников среди известных политиков -- государственников. В его кожаной папке лежали черновые наброски Декларации ДПА, воззваний, уставных документов. Он хотел, чтобы я вчитался в них повнимательнее и привел в надлежащий вид. И еще он хотел, чтобы я стал членом ДПА.
    Прямота Льва Яковлевича мне понравилась -- не терплю криводушия в людях. Откровенность за откровенность: к тому времени я тоже окончательно понял, что продолжение ельцинского правления -- катастрофа для страны. Но выковырнуть Бориса Николаевича из трона какими-то процедурными рычагами не получится. Во-первых, все рычаги Ельцин с Олигархатом прибрали к своим рукам, а во-вторых, он плевал и всегда будет плевать на Конституцию: чуть что не так -- разогнать, травануть газом. Расстрелять!
    Рохлину я сказал:
    -- Я офицер запаса, командир артиллерийской батареи, но официально вступать в ДПА не намерен. Это нецелесообразно, это может повредить делу. Потому что многие помнят меня как человека из команды Ельцина и начнут подозревать ДПА в связях с Кремлем. Они же не знают наших отношений с президентом. Но я за ДПА и буду помогать вам всем, чем смогу. Я к вашим услугам!
    Он оставил документы, над которыми мне пришлось основательно поработать. Потом мы встречались еще, еще и еще -- думаю, ФСБ вело подсчет нашим постоянным контактам в течение нескольких месяцев. Он приводил ко мне для обсуждения перспектив ДПА ученых, полковников, генералов -- в Госдуме за Львом Яковлевичем и его гостями уже присматривали вовсю.
    Самым доверенным человеком у Рохлина был зять Сергей Виленович Абакумов -- умница -- успешный бизнесмен. Все свои деньги он вкладывал в дело тестя. (После убийства генерала его строительный бизнес разорили и не давали вздохнуть).
    Втроем мы прикидывали разные варианты. Готов ли Рохлин использовать ДПА как трамплин для избрания в президенты России -- сторонников у него набралось бы достаточно? Страна нуждалась в своем де Голле. "Ни при каких обстоятельствах, ради такого не стоило разводить бодягу с Движением" -- это была твердая позиция генерала. (Да и кто бы дал ему возможность хотя бы зарегистрироваться кандидатом!) После убийства Льва Яковлевича борзописцы от Олигархата врали обществу: он задумывал военный мятеж, чтобы самому занять кремлевский трон и стать диктатором. Говорю как на духу: это совсем не так. Рохлин вообще не помышлял о политической карьере (прикипел к армии) и деспотическими замашками не отличался -- диктаторы не берегут так жизнь своих солдат, как это делал генерал на Чеченской войне.
    Хотя именно такой человек, как Рохлин, лучше других подходил к роли диктатора, конечно, в хорошем понимании этого слова, к роли объединителя и спасителя нации. Он прошел все войны, нанюхался горькой правды в окопах, поднимал ребят и ходил вместе с ними в атаку под пулями. Как ел в молодости щи из солдатского котелка, так и в звании генерал-лейтенанта, в должностях комкора и председателя думского комитета не нажил себе никаких капиталов. Альтруист, готовый лечь костьми за интересы народа. И люди были готовы идти за ним. Как раз такие диктаторы выводили свои страны из разрухи в процветающие державы -- через мобилизацию нации, через индустриализацию, через беспощадное отношение к воровству и коррупции.
    Да, он горел желанием и ставил своей целью отстранить "семью" от власти, чтобы предотвратить окончательное крушение России. Отстранить, принять участие в формировании Комитета Национального Спасения (КНС) -- и отойти в сторону. А уже КНС должен был по Конституции провести демократические выборы президента, за которыми вчерашние хозяева страны -- нувориши с шакальей завистью следили бы из тюрем или из зарубежного далека. Чубайсам с чубайсятами наверно страшно подумать, что ельцинский помазанник на царство мог пролететь мимо трона как продовольственные деньги над Петербургом, доверенные Путину для спасения горожан в 91-м.
    Рохлин согласился, что члены ДПА должны располагаться на двух уровнях. На первом -- это открытое политическое движение, где собраны офицеры запаса, родители солдат срочной службы, казачество, интеллигенция, рабочие, шахтеры, моряки... Они участвуют в демонстрациях и других уличных акциях, не опасаясь "топтунов". А на втором, как бы подпольном уровне -- это тайная группа верных соратников из действующих генералов Минобороны, МВД, ФСБ и действующих командиров войсковых подразделений. Им нельзя засвечиваться на публике, чтобы сразу не угодить под ельцинский нож. Они должны контактировать только с лидером ДПА и готовить к общей операции свои участки.
    К моему удивлению, среди действующих генералов и командиров войсковых частей нашлось немало решительных патриотов, готовых постоять за страну. Они поверили в искренность и способности Рохлина. ("Топтуны" президента работали спустя рукава, не обеспечивали хозяина Кремля точной информацией. После убийства Льва Яковлевича перепуганный Ельцин был вынужден провести массовую чистку командного состава "по площадям": под нож попали причастные и непричастные).
    "Семью" ненавидели -- что естественно! -- те, у кого высасывал кровь этот спрут. Но даже некоторые попутчики Кремля не прочь были помочь генералу положить конец затянувшемуся "царству троглодита". С одним знакомым банкиром я договорился о выделении для нужд ДПА крупной суммы. Поехали с Рохлиным в банк.
    -- Лев Яковлевич, -- сказал я ему по дороге, -- не раскрывайте полностью карты. Черт знает этих банкиров, вдруг в Кремль настучит. Скажите, что деньги нужны на газеты, боевые листки -- на пропаганду идей ДПА.
    Кофе, французский коньяк, полутемная комната, обнюханная секьюрити -- все по западному стандарту. И приветливый хозяин, российский Ротшильд, без всякой фанаберии, с интересом взиравший на мятежного генерала. Рохлин изложил ему версию с пропагандой идей, которую мы обговорили в машине.
    -- Что вы мне голову морочите -- боевые листки, газеты, -- завелся банкир. -- Не для этого генералы объединяются. "Семья" всех подняла против себя -- какие еще призывы нужны? Я коммунистам устал давать деньги на их пропаганду -- а толку? Где действия? Вы мне прямо скажите, сколько вам надо средств на гранатометы, на снайперские винтовки, на автоматы, на взрывчатку, чтобы поднять до неба кортеж. Я дам.
    -- Мы не террористы, -- сказал ему Рохлин, -- у нас легальная зарегистрированная организация. Мы пользуемся другими методами.
    Они стали обсуждать детали финансовой помощи. Я их оставил, чтобы не мешать.
    Что за манера у новых русских: чуть что, так сразу -- взрывчатка. У генерала не было этих мыслей. Он опирался на признанное ООН право любого народа восставать против тиранической системы. Если хунта, узурпировавшая власть, перекрыла все демократические пути к смене режима, у нации не остается иного выбора, кроме как массовыми выступлениями, акциями неповиновения, всеобщими стачками прогнать поработителей.
    Через дарительные ельцинские указы, через залоговые аукционы, через финансовые аферы олигархи рассовывали по карманам все, что еще не было разворовано. А рабочий люд, в том числе военнослужащие, месяцами сидел без зарплаты. Страна кипела. 23 февраля 98-го ДПА вывело на Лубянскую площадь больше двухсот тысяч человек. Рохлин сказал с трибуны, что Ельцина больше нельзя оставлять у власти. Кремль не решился посылать омоновцев разгонять митингующих. Но к следующему разу дубинки готовились (и Рохлин эту информацию имел).
    А в следующий раз -- в конце лета -- генерал с командой намеревались вывести на улицы еще больше людей -- приезжие шахтеры должны были занять места на Горбатом мосту и вокруг Белого дома. Требование: отставка президента и правительства.
    И как только омоновцы с дубинками начинали выдвигаться на позиции для атаки, в Москву вводились войсковые части.
    Министр обороны с другими ельцинистами отсекались от управления, командующие округов симпатизировали замыслам ДПА. А войска вводились для защиты народа от произвола властей и беспредела ментов. Читатель может легко представить себе поведение наших доблестных омоновцев в такой ситуации, привыкших охаживать дубинками только безоружных людей, Руки вверх и возгласы: "Мы больше не будем, мы вместе с народом!" -- вот их предсказуемая реакция.
    По понятным причинам, я не любопытствовал сокровенными планами генерала: знал только то, чем он считал возможным делиться со мной. У них в армейской группе прошли дискуссии, какими должны быть конкретные действия. Ельцина решено было блокировать на даче -- вырубить связь, электроэнергию, забить помехами сотовые телефоны, обесточить ядерный чемоданчик -- и принудить уйти добровольно в отставку, передав по Конституции полномочия премьеру.
    А уже премьер с согласия спикеров верхней и нижней палат парламента, и выполняя волю народа, поручал ДПА совместно с другими политическими движениями сформировать временно, до новых выборов, Комитет Национального Спасения, а сам уходил в отставку. Армия не с ними, народ не с ними, на Абрамовичей где сядешь, там и сползешь, обмазав власть в дерьме окончательно -- другого выхода у них не было. ("Власть валялась на дороге".)
    В процессе дискуссий вставал вопрос: а вдруг Ельцин попросит военной помощи у Запада, и НАТО отправит ему на выручку десантные части. Президенту спровоцировать бои в столице России -- раз плюнуть. Кто-то предложил: на первом же этапе операции предупредить Бориса Николаевича, что если натовцы засуетятся со спасительными мерами, по ельцинской даче наши военные летчики отбомбятся по полной программе. Ельцин любил бомбить свои города, обстреливать свой парламент, но превыше всего ставил личную безопасность и безопасность драгоценной семьи. (К нему приходил во сне по ночам Ипатьевский дом в Свердловске).
    После принятия отставки от Бориса Николаевича ему с домочадцами давали возможность отбыть за рубеж, в жаркие объятия кураторов (естественно, без сундуков). На всякий случай военные продумывали, как перекрыть взлетные полосы московских аэродромов и вокзалы. Баловни режима Шаймиевы и Рахимовы (как это было в 93-м) могли попытаться послать "царю Борису" подкрепление. Все охранные структуры олигархов предстояло разоружить, распустить. Их провокации должны были безжалостно пресекаться. Словом, обсасывались мельчайшие детали.
    Рохлина пасли все плотнее и бесцеремоннее. Он приезжал ко мне в офис -- один или с кем-то, и в колодце двора Дома на Набережной, напротив наших окон, сразу появлялись серенькие "Жигули". Однажды мы проверили топтунов. Я попросил ребят позвонить мне с неподконтрольного телефона. Они позвонили:
    -- Генерал у тебя?
    -- У меня.
    -- Мы давно собрались и ждем вас, -- соврали ребята.
    -- Все, прямо сейчас выходим и будем у вас минут через 15-20, -- тоже соврал я серьезным голосом. Водить за нос "хвосты" меня научила еще собкоровская работа в "Правде" по Казахстану, когда республиканские власти донимали слежкой журналистов центральных газет.
    Мы приникли к щелкам закрытых жалюзей и увидели, как "Жигули" тут же сорвались с места и переместились к парадному подъезду, чтобы "сопровождать" нашу машину.
    К стене дома, рядом с моими окнами, топтуны прикрепили монтажную люльку. Она висела без дела, но как только приезжал генерал, в люльке появлялись двое "рабочих" со швабрами и, поднявшись до уровня моих окон, начинали лениво водить ими по стене. Что называется, откровеннее некуда.
    Как-то я привез к себе на дачу надежных губернаторов, подъехал Рохлин -- они стали обсуждать возможный состав КНС. Пока жена накрывала стол, я вышел на крыльцо: с левой стороны от дома и с правой, в переулках, уже стояли на часах две серенькие "усатые машины" "Жигули". (От рассмотрения персоналий в состав КНС я всегда старался держаться подальше. Возвращаться во власть отказался при первых же встречах с генералом. И считал, что в ней нечего делать всем, кто был в правительствах Ельцина-Гайдара-Черномырдина. Для ДПА я выступал в роли бескорыстного "сводника").
    От моей дачи до дачи Рохлина в Клоково, если добираться прямиком по берегу Десны, около двух километров. Дачей Рохлина она только называлась: ее строил из дешевых силикатных блоков зять Льва Яковлевича Сергей Абакумов. И обстановка в доме была спартанская: старые, когда-то, где-то списанные кровати и диваны -- все деньги шли на "дело революции".
    По предварительной договоренности с генералом, без телефона, я уходил в лес, и там меня, как бы проезжая мимо, подбирала "Нива" с зашторенными окнами, завозила в гараж рохлинской дачи, из которого внутренняя дверь вела на цокольный этаж. Там располагалась просторная комната, обшитая вагонкой, со столом и деревянными лавками -- за этим столом мы и работали.
    На единственном небольшом окошке комнаты помощники Льва Яковлевича развесили алюминиевую фольгу -- от прослушивания. Потому что напротив, через поляну, начинался лесок, и на двух крайних елях топтуны соорудили что-то вроде лабаза: посменно следили оттуда, не хоронясь, за домом. Когда меня подвозила "Нива", я припадал на минутку к дыркам в фольге. На лабазе наблюдалось шевеление: топтуны тщетно пялились биноклями в сторону дома -- кого же там черт притащил.
    Однажды военный вертолет, доставивший к Рохлину генералов, завис для острастки над краем леса и коснулся колесами верхушек деревьев, обжитых сексотами. Топтуны посыпались с лабаза, как горох. А генералы, выйдя из вертолета, смотрели с поляны на них и похохатывали.
    -- Неаккуратно работаете, -- сказал я Льву Яковлевичу словами Васькоза из "А зори здесь тихие...", -- Ох, неаккуратно.
    Для своей затеи Рохлин был опасно доверчивым, даже беспечным. Скажем, приводил он ко мне пару раз генерала, а потом этот генерал выветрился из его окружения. Спрашиваю: "Где он?" "Отказался дальше идти -- семья, дети. Я ему верю, он порядочный". Хорошо, что порядочный, только надо заранее определяться с психологическими возможностями соратников.
    Или предложил один из губернаторов отвезти к себе в регион и спрятать на время в укромном месте жену и сына Льва Яковлевича -- Тамару Павловну и Игоря. Ни в какую! Рохлин почему-то предполагал, что если Кремль решит его ликвидировать, то постарается чужими руками организовать бытовуху, скорее всего пьяную драку. "А я же теперь пить не могу", -- смеялся наивный Лев Яковлевич, весь израненный и заштопанный эскулапами. Сколько раз я сидел с ним в компаниях, он действительно плескал на донышко несколько капель водки, заполнял остальную часть рюмки минеральной водой и пригублял содержимое.
    Ему посоветовали сделать своим первым замом по ДПА влиятельного думского депутата от КПРФ Виктора Илюхина. Сделал. На вопрос близких друзей -- почему? -- отвечал, что Илюхин на вершине айсберга и в глубинные замыслы Движения не посвящен. Зато способен привести за собой часть улицы. Какая там улица! Илюхин давно прикипел задом к теплому депутатскому креслу, воспринимался решительными людьми как заскорузлый чиновник.
    Прозрел с большим опозданием и сетовал, что думские коммунисты во главе с Зюгановым не только не помогают, а наоборот вставляют палки в колеса. А что он хотел? Верхушка КПРФ не бойцы с баррикад -- это покорная оппозиция, которая все время боялась запрещения Ельциным партии. Запрети ее этот сатрап, пришлось бы не имитировать борьбу с компрадорским режимом в уютных аудиториях, а вставать вместе с народом под холодные ветры лишений. Потому-то сытая головка КПРФ сама старалась не гневить Кремль и своих товарищей попридерживала.
    Помню, в 95-м мы, большая группа депутатов Госдумы, инициировали голосование за отставку правительства Черномырдина. Уговорили фракцию Зюганова -- она нас поддержала, и решение прошло. Черномырдин с компашкой начал было собирать манатки. Но Ельцин зарычал, и Госдуму заставили голосовать повторно.
    -- Мы стоим до конца, -- сказал я Геннадию Андреевичу Зюганову от имени группы. -- А вы держитесь?
    -- Держимся. Хватит им страну раздевать, -- уверенно заявил он.
    Разговор был вечером. А утром вся фракция КПРФ, включая Зюганова с Илюхиным, проголосовала за доверие правительству Черномырдина. Нам для его низложения голосов не хватило. Видимо ночью с комверхушкой поговорили. Комфорт дороже принципов.
    И Рохлину зюгановская фракция ударила в спину в самый напряженный момент. По требованию Кремля в конце мая 98-го коммунисты вместе с ельцинистами проголосовали за снятие Льва Яковлевича с поста председателя комитета по обороне. Это для того, чтобы у генерала стало меньше возможностей готовить задуманное. Голосовал за снятие Рохлина и Виктор Илюхин. (А после убийства Льва Яковлевича он провозгласил себя его преемником и потихоньку слил ДПА в канализационную трубу).
    Все это, впрочем, не мешало харизматичному генералу двигаться к цели. Готовились к массовым выступлениям шахтеры, казаки, бюджетники. На середину июля были запланированы крупномасштабные военные учения в примосковской зоне. А противодействие недругов и "подставы" товарищей были Рохлину, как взрывы-сигналы петард на рельсах для машиниста тяжелого поезда: впереди опасный участок, нужна предельная внимательность. Генерал стал отходить понемногу в тень.
    В предпоследнюю нашу встречу мы с ним не нашли общего языка. Он сообщил, что ему звонил по поручению Ельцина глава президентской администрации Валентин Юмашев, предлагал на выбор несколько высоких должностей, только бы Лев Яковлевич "завязал" с ДПА. Рохлин отослал его вместе с Борисом Николаевичем в знакомые всем места. Но не поэтому поводу мы разошлись с генералом. Я спросил его, кого они в "генштабе" Движения наметили порекомендовать главой КНС на переходный период? И услышал неожиданный ответ: Юрия Лужкова. Мы пили чай за журнальным столиком, так я чуть чашку не уронил. Стоило ли огород городить: хрен редьки не слаще.
    -- Это же временно, -- вскинул брови Лев Яковлевич. -- Без использования инфраструктуры и поддержки столичных служб нам не обойтись.
    Я пытался объяснить генералу, что московскому клану очень рискованно класть палец в рот. Лужковская группировка, основательно прополов столицу, давно рвется на российский оперативный простор. Как клещ во власть вцепится -- не отдерешь. Но слова мои на Льва Яковлевича не действовали. Может потому, что он знал гораздо больше меня. И дальше смотрел.
    Мы не встречались долгое бремя.
    Как-то мне позвонили поздним-препоздним вечером. Мужской суховатый голос дважды переспросил: я это или не я?
    -- Да я это, я, что вы хотели?
    Он, не называя себя, представился знакомым Василия (этим именем для конспирации генерал называл своих агентов в службе безопасности президента) и без всяких предисловий проговорил:
    -- Вас заказали. Отодвиньтесь от Рохлина.
    Я сразу не врубился и спросил: как это понимать?
    -- Отодвиньтесь от Рохлина, пока не поздно. Больше говорить не могу, -- ив трубке -- короткие гудки.
    Он так и произносил "отодвиньтесь!", будто я у стенки стоял.
    Предупреждение доброжелателя из старой коржаковской команды? Попытка нагнать страху? Не поймешь. Или меня оберегали от Рохлина или Рохлина от меня? Задали нам задачку.
    Созвонился на всякий случай с генералом -- мы встретились на открытом поле совхоза "Птичное", мимо которого пролегал путь Льва Яковлевича на дачу, в Клоково. Как оказалось, это была наша последняя встреча. Внешне он был спокоен, но внутреннее напряжение чувствовалось. Я сказал ему о звонке. Он попросил меня быть острожным и прекратить с ним временно все контакты.
    Я буду передавать сейчас то -- конечно, не слово в слово, -- что говорил Рохлин дальше. Этим же, насколько мне известно, он делился со своим зятем Сергеем Абакумовым, а, может быть, еще с кем-то. Не могу ручаться за достоверность фактов: за что, как говорится, купил, за то и продаю. Но утаивать последний разговор с генералом не имею морального права. Пусть он даже воспринимается как предположение.
    Лев Яковлевич сказал, что по информации его агентов из службы безопасности "семьи", четверка в составе Бориса Ельцина, дочери-имиджмейкера Татьяны Дьяченко, руководителя администрации Валентина Юмашева и зама руководителя Александра Волошина обсуждали варианты устранения лидера ДПА. Любые решения -- автокатастрофа или пуля снайпера в людном месте, -- посчитали неприемлемым, опасным для власти. Нужно организовать хитрую бытовую загогулину, чтоб была с "изюминкой".
    Кому поручить?
    Рассматривали кандидатуру зама руководителя администрации Евгения Савостьянова. В свое время он был начальником управления КГБ по Москве и Московской области. Вертели так и эдак -- отклонили. Психологически не готов. Набрался правозащитного мусора, работая с Андреем Дмитриевичем Сахаровым и Гавриилом Поповым, а в КГБ его занесло случайным порывом ветра. Демократ и чистоплюй. А нужен гэбист бериевской школы.
    Татьяна Дьяченко с Юмашевым сказали Ельцину, что есть подходящий человек с хорошей выучкой -- Тихий. Таким псевдонимом (Рохлин до разговора со мной не вычислил его) они нарекли другого кремлевского чиновника. "У него холодные глаза и холодный рассудок". Работайте, сказал им Ельцин, сделает -- рассчитаемся. Если надо, пусть подключит грушников.
    -- Я не остановлюсь, успеть бы, -- сказал генерал. На том мы с ним расстались
    Не знаю, работала ли кремлевская чета, когда и с кем? Но как-то так получилось, что в те же сроки убить Льва Яковлевича решилась его жена -- Тамара Павловна. Мыкалась с ним годами по гарнизонам, стала генеральшей, супругой любимого публикой депутата -- пожить бы в свое удовольствие, пошиковать, потусоваться на элитных приемах. А муж по-прежнему довольствовался только зарплатой, не балуя семью, ввязался в борьбу с властью. Невыносимо! Вот, с точки зрения церберов Олигархата, и мотив для убийства. Но это мотив для человека с холодными глазами и пустой душой, привыкшего к роскошеству, а не для женщины с больным ребенком, у которой кроме жалованья главы семьи -- никаких источников существования.
    Правда, граждан малоимущих в современной России на всех ярусах власти встречают лишь холодные глаза. Нарофоминский судья, впаявший срок жене покойного генерала, прямо так и подводил ее к тюремной камере в обвинительном приговоре:" В связи с тем, что Рохлин активно занимался политической деятельностью, а Тамара Павловна Рохлина в этом видела угрозу безопасности семьи, поэтому она его убила". Помри, жрец ельцинской Фемиды, лучше не напишешь!
    Как была история темной для современников, так и останется темной для наших потомков? Рука какого дьявола с холодными рыбьими глазами закручивала сценарий?
    Об этом убийстве много писали, и время кое-что расставило по местам. Вдаваться в детали не буду, тем более Тамара Павловна на свободе. Напомню только, что ранним утром 3 июля 98-го жену генерала запугиванием и психотропными препаратами вынудили пойти на самооговор. ("Три киллера в масках внезапно возникли под утро на кухне, заткнули ей рот, затащили на второй этаж. Там, прячась за ее спиной, подвели к кровати и в упор выстрелили из пистолета с глушителем в висок спящего генерала". Провели манипуляции с наградным оружием -- для отпечатков пальцев вдовы. Могли ее рукой нажать на курок, чтобы сломать окончательно психику. Потом избили Тамару Павловну -- экспертиза зафиксировала "телесные повреждения, нанесенные 20 различными травмирующими предметами: носками ботинок и кулаками" -- и удалились. Она в шесть утра позвонила врачу сына Игоря: "Эти суки приказали взять вину на себя. Если не возьму, они расправятся с сыном и дочерью. Я все беру на себя". Взяла. Вскоре пришла в себя и одумалась).
    Власть торжествовала. Это чувствовалось по реакции "семьи" и ее покоехранителей, по злорадству телекомпаний, подконтрольных Олигархату. Гладко получилось. Они не стали делать даже приличествующею паузу -- мол, следствие идет, разберемся. В то же утро Емельянов, помощник "человека, похожего на генпрокурора Скуратова", ткнул пальцем для журналистов во вдову: вот убийца!
    Шеф ФСБ Ковалев и шеф МВД Степашин, будто только что развеявшие по Галактике чеченских боевиков и сиявшие, как медаль "За победу...", причалили на автокаравеллах к невзрачной рабоче-крестьянской даче Рохлина, брезгливо повертели носами -- и к микрофонам: все ясно, генерала убила его жена. И никакой политической подоплеки.
    Правда налетевшие с ними ищейки тщетно рылись в чемоданах и ящиках. Дочь Льва Яковлевича Елена вспоминала, как раздавались в доме разочарованно-раздраженные голоса: "Говорили, что у Рохлина горы компромата, а тут ничего нет". В думском кабинете генерала тоже прощупали сейф. С трофеями ребятам не повезло. Нашли дурака-охотника, чтобы он порох держал в сырых местах!
    Наверно и впрямь вдова Рохлина была недовольна бузотерством супруга. Наверно говорила ему, как говорят в сердцах иногда жены полушутя-полусерьезно любимым мужьям: "Я тебя когда-нибудь кокну". Без всякого "наверно" ей хотелось пожить спокойно и хорошо. Но как жить в государстве с такой изуродованной властью? Моральную ряху этой власти она разглядела -- до морщин, до волосатых бородавок -- в прокурорских кабинетах Емельянова и Соловьева, где допрашивали ее. Не кабинеты, а притоны для развратников -- на стенах что-то вроде плакатов: "Кончил дело -- вымой тело", "Ловись, девка, большая, ловись девка маленькая", "Счастливые трусов не надевают", "Долг нагишом платят"...
    И на фоне этих изящных правоохранительных афоризмов довольные и сальные физиономии отрыгающих сытостью следователей: "Признавайся в убийстве, а не то посадим еще дочь и зятя". Они, голубые мундиры -- верные слуги Олигархата и очень гордились этим, чувствовали свою безнаказанность. (Потом они, по заявлениям адвокатов, многократно нарушали закон, специально искажали смысл показаний в протоколах допросов). В этих кабинетах Тамару Павловну впервые пронзила мысль, что тысячу раз был прав Лев Яковлевич, задумавший избавить Россию от ельцинского режима.
    В минувшее десятилетие общественная мысль нашей страны находилась в состоянии полудремы. Высокие цены на энергоносители прикрывали нарастающие проблемы, как свежий пушистый снег, непривлекательную помойку. Из клювов олигархов, таскавших журавлиными клиньями капиталы туда, за бугор, выпадало кое-что на родную землю. Интеллигенция, ползая на карачках, выискивала эти крошки в пожухлой траве и особо не возникала. Капали, как скупая слеза, добавки к пенсиям и зарплатам, которые, правда, тут же съедали инфляция и неуклонно растущие тарифы тех же олигархов-монополистов. Трубадуры режима убаюкивали страну: "Россия встает с колен".
    Но вот снег подтаял, и население обнаружило, что помойка-то не уменьшилась, а разрослась, стала принимать угрожающие размеры. Кремлевская власть пустила коту под хвост целое десятилетие.
    И вопрос, откуда взялась такая невежественная власть, потерявший было первоначальную остроту, вновь приобрел актуальность. Почему недоверчивый, мнительный Ельцин открыл табакерку для того, а не для иного наследника? На каких тайных опорах держится преемственность власти Семьи и в целом Олигархата? Началось сопоставление давних, фактов, восстановление хронологий событий. Словом, пошел процесс возвращения к анализу косвенных признаков. И в этом анализе журналистов все чаще стала всплывать история с убийством 1Льва Рохлина.
    Вспомните рассказ Коржакова, как Ельцин заказывал ему уничтожение Хасбулатова, Руцкого и Лужкова. Александр Васильевич поручение не выполнил и объяснял корреспонденту "МК": "Убить легко. Но потом надо убить того человека, который убил. Потом... убить того человека, который убил того человека, который убил..." У них там в КГБ (затем -- в ФСБ) устанавливали четкий порядок и очередность изготовления жмуриков.
    Три киллера в масках, выполнившие 3 июля чей-то заказ в доме Рохлина, удалились под утро. А днем в окрестном леске были обнаружены три сильно обгоревших трупа, со следами ранений от пуль. Медэксперты установили, что это мужчины крепкого телосложения от 25 до 30 лет. Следователи (у которых в кабинете висели плакаты "Долг нагишом платят") запаслись милицейской справкой, что трупы там лежали давно. Это в небольшом-то лесочке, куда гастарбайтеры-строители дач бегали справлять нужду постоянно? Они и наткнулись на тела, по их словам, еще дымящиеся. Я осматривал тем днем этот лесок и говорил с напуганными рабочими с Украины. Теперь-то ни для кого не секрет, как наша доблестная милиция умеет подтасовывать факты в угоду властям.
    Что-то, а криминальные правила современная жизнь нас заставила выучить. Помня слова генерала на поле совхоза "Птичное", я стал ждать, когда подойдет очередь следующего трупа, возможно, координатора операции. И в какую сторону, как стрелка компаса, укажут его связи прижизненные. Труп мог появиться вскоре, если человеку не вполне доверяли. А мог "подождать" какое-то время. Но даже самый надежный, доверенный человек не имел права очень долго оставаться в живых. Береженого у заплечных дел мастеров черт бережет.
    Вместе с другими я обратил внимание на внезапную смерть 42-летнего здоровяка Романа Цепова. Как оказалось, его отравили большой дозой лекарственного препарата, и он скончался от поражения спинного мозга (уголовное дело возбуждалось по статье 105 УК РФ -- умышленное убийство, но, насколько известно, результатов не дало).
    Цепов фигура неоднозначная. Окончил училище внутренних войск МВД, имел тесные контакты с оргпреступными группировками. Создал охранную фирму "Балтик Эскорт", которая охраняла в Питере жену Анатолия Собчака Людмилу Нарусову, дочь-тусовщицу Ксению и, говорят, Владимира Путина. Роману приписывали прочные связи с министром Рашидом Нургалиевым и Игорем Семиным. Похоронили Цепова под автоматные салюты на мемориальном кладбище, рядом с могилами погибших моряков "Курска". На похоронах присутствовал нынешний начальник путинской охраны Виктор Золотов (угрюмая острота рохлинцев: "Чтоб удостовериться").
    Совпадение?
    Именно с июля 98-го начался стремительный карьерный взлет Владимира Путина, в общем-то, заштатного чиновника Кремля. Причем июльское назначение Владимира Владимировича на пост директора ФСБ происходило в какой-то странной горячке.
    Вот как рассказал об этом эпизоде журналистам "Версии" предшественник Путина Николай Ковалев, во всем и всегда верный "семье": "Кириенко (только что назначенный премьером для проведения дефолта. -- Авт.) спешно улетел в Шуйскую Чупу, где отдыхал президент. И к вечеру вернулся с подписанным указом. Я потом сказал ему: "Сергей Владиленович, вы, по моим подсчетам, спалили тонн семь керосина, чтобы подписать один этот указ". Зачем такая спешка? Ведь это была суббота, а в понедельник президент вернулся в Москву. Все происходило в чрезвычайной спешке. Ночью, в субботу Кириенко огласил указ. И ночью же, в субботу я передавал дела Владимиру Путину. Всего за 20 минут я передал Федеральную службу безопасности страны новому директору. Такого еще не было..."
    Чтобы ради тебя такой шухер -- "ночью", "за 20 минут"? Да еще когда дело касалось огромной секретной службы... Это надо было чем-то сильно угодить опасливому президенту.
    И дальше безостановочный марш-бросок к главному российскому трону. Марш-бросок человека, лишь шапочно знакомого Ельцину, не проверенного им на умение разбираться в острых управленческих ситуациях -- к тому же с длинным хвостом провальной работы в Питере, без знания экономики.
    Совпадение?
    Их, совпадений, набралось многовато. Над ними, оценивая итоги работы и поведение Путина, все глубже задумываются вменяемые граждане.
    В "семье", в правящих кабинетах Олигархата это почувствовали. Как будто у них стало где-то чуть-чуть протекать. Там интервью очевидцев, здесь признания свидетелей. Забеспокоились. Вот с сантехническим инструментом ("где тут течь?") появилась на интернете из небытия Татьяна Дьяченко и принялась уточнять в своих блогах, почему "папа" выбрал все-таки Путина. Оказывается, "папе" нравилась "Володина улыбка". \походка? Ну зачем же родного отца выставлять помимо всего еще и гомиком. Или совсем уже невероятный довод: Путин отказался подслушивать Гришу Явлинского. И "папа" очень одобрил этот поступок. Интересно, когда же матерый хищник успел превратиться в вегетарианца? Говорили же Тане: не сходись близко с Чубайсом, заразишься тяжелой формой вранья -- до смерти не вылечишься.
    О чем теперь рассуждать? Мы заимели то, что видим. И пожинаем то, что посеяли. Нет Рохлина, нет и Ельцина. Они лежат в одной московской земле: генерал на простом Троекуровском, а экс-президент на VIР-Новодевечьем кладбище.
    Могилу Бориса Николаевича запеленали в прочное покрывало из цемента и мраморных плиток -- в виде российского флага. "Семья", наверно, побаивалась мести вандалов и придумала этот странный ход. А получился символ. Получилось подобие саркофага, какие возводят над разрушенными ядерными реакторами (так упаковывали в бетон четвертый блок Чернобыльской АЭС). Чтобы обезопасить окружающих от вредного излучения. Чтобы уменьшить в России площади поражения изотопами ельцинизма.
    А могила Льва Яковлевича, возле которой всегда видишь молодых суровых людей, тоже символ. Она ухожена, не выделяется изысками -- доступна всегда и для всех. Вокруг нее распространяется какая-то особая аура. Как будто происходит зарядка прохожих волей к борьбе, начатой генералом.
    Два поля излучения с разных точек Москвы, с разных погостов сталкиваются в крутой сшибке где-то над нами и в нас. Как сталкивались несовместимые взгляды на будущее России при жизни этих людей. Только здесь победу уже не купишь раздачами должностей и наймом киллеров. Здесь в равной борьбе за сознание передюжит лишь то, в чем больше созидательной силы.
    2
    Сделаю небольшую прогулку по черновым заготовкам литературного классика.
    Путешественник Гулливер у Джонатана Свифта посетил интересное государство под названием Лапута и поделился увиденным. Большая страна в стадии переходного периода реформирования, с губернаторами, с вертикалью власти. На верху этой вертикали удобная площадка -- укрывище для ареопага (летучий остров) с зубчатыми стенами, куда стекаются налоги от подданных и откуда безопаснее грозить этим подданным кулаком.
    Управляют Лапутой сиамские близнецы, именуемые в народе тандемом. Управляют по очереди. Какой-то срок одна голова сросшихся двойняшек называет себя президентом, другая -- премьер-министром. А потом -- наоборот. Иногда верноподданные сбиваются с толку, путают, какой голове отвешивать низкий поклон, а какой -- еще ниже.
    Это особый вид двойняшек. Миру хорошо известны случаи срастания братских тел у грудной клетки, у ягодиц, срастание боками и так далее. А тут Природа прямо-таки удивила: сиамские близнецы накрепко срослись карманами. У одного брата -- он считается старшим, поскольку появился на свет несколькими историческими секундами раньше -- карман очень большой, у другого, естественно, поменьше. С годами у двойняшек даже образовалась общая кровеносная система. Одна -- младшая голова это постоянно подчеркивает: "Мы одной крови". На что другая, старшая, вносит поправку: но с разными карманами. Это чтобы чиновники -- лапутяне, припадая к близнецам с подношениями, соображали что к чему.
    Страна сиамским близнецам досталась порядком разграбленной. До них на верхней точке вертикали власти сидел глава многодетной семьи -- его дуботрясы любили пошиковать. Но все равно в подземных хранилищах остается еще много добра. Двойняшки не жалуются: на их век хватит, а страна пусть плывет себе без руля и ветрил.
    Они попали на вершину ареопага по воле случая. Жили в приморском городе, который враги когда-то долго держали в осаде и нещадно томили голодом. Осада забылась, большинство горожан отошло, стало относиться к еде, как все нормальные люди. Но к некоторым перешла с генами болезненная страсть к поглощению. Среди них -- и сиамские близнецы. Прежний глава ареопага, тоже известный чревоугодник, это заметил и приблизил к себе двойняшек для сохранения преемственности власти.
    За собой близнецы притянули из приморского города кучу друзей, подверженных той же страсти. Другими, к примеру, мыслительными способностями Бог приморских артельщиков незаслуженно обделил. Лапутяне определяют их по такому признаку: брюхо сытое, уже не лезет, а глаза все равно голодные и холодные.
    Своих подданных тандем любит и презирает. Говорит им ласковые слова (вроде бы любит), а делает только пакости (нет, не уважает). Постоянно спускает на землю плотные клубы тумана, которые прозвали реформами, а когда эти клубы рассеиваются, граждане обнаруживают себя без порток и сандалий. Деньги, собранные с лапутян якобы для улучшения их жизни, а также, откаты сиамские близнецы прячут в карманах и затем тайно отправляют за пределы страны -- туда, где в будущем намереваются провести остаток счастливых лет, подальше от босяков-соотечественников. Там доверенный человек тандема, один из казначеев президента -- предшественника, уже строит каменные жилища с бассейнами, пляжами и садами.
    Имеется в Лапуте даже парламент, правда, в правилах строго оговорено: он -- не место для дискуссий. Депутаты прислуживают только тандему с его друзьями, а у рядовых граждан своими законами отнимают последнее. Каждое заседание парламента открывается и закрывается гимном:
    Замочим в сортире любых подлецов,
    Кто косо посмотрит на Близнецов!
    Кстати, под этот же гимн вооруженные дубинками отряды особого назначения ходят по площадям и высматривают подозрительных граждан, в чьих глазах не светится радость от созерцания развешанных всюду портретов тандема. Таких людей воспитывают сначала дубинками, затем ведут в суд для порки большими штрафами. Шалят по большим и малым дорогам разбойники, но на них уже сил не хватает: все заняты поисками недовольных и охраной ареопага от народа.
    Близнецы регулируют, чтобы квалифицированное большинство в парламенте непременно было у ТТРЧ -- Товарищество Тайно Разбогатевших Чиновников под легальным названием "Единая Лапута". На вопрос Гулливера, чем занимается ТТРЧ, его члены полушепотом отвечают: "Воруем с позволения Близнецов. И об их карманах не забываем. Так и живем в Единстве". Губернаторы и мэры сами приписаны к товариществу, а кроме того получают задания с летучего острова: сколько процентов голосов они должны отписать "Единой Лапуте". Выборы, конечно, проходят, но только для вида, для потехи тандема. Другие затеи ему приелись давно. Как голосуют граждане и какой получается результат -- разница между вином и мочой.
    Чиновники в губерниях строго выполняют задания ареопага, иначе их погонят по одному месту метелкой. А это большие потери. Каждый мэр или губернатор заплатил за свою должность серьезные деньги обитателям летучего острова, и отбить их намерен стократно.
    Была у чиновников очень грамотная идея, чтобы "Единая Лапута" получала на каждых выборах 120 процентов голосов. Она трансформирует в законы желания и замыслы сиамских близнецов, тем самым подтверждалась бы всякий раз сверхгениальность тандема. Но ареопаг заморского пиратского государства, которому предшественник близнецов подчинил добровольно свою страну и с которым сами братья, сросшиеся карманами, согласовывают каждый свой шаг, запретил. Пираты любят играть в демократию, даже грабят и убивают с веселыми криками: "Мы несем вам свободу!" Они сказали, что для приличия парламент надо разбавлять небольшой группкой беззубых фрондеров. Погоды там фрондеры не делают, зато всюду говорят, не переставая, о равных возможностях всех разнообразных товариществ. И даже оппозиции.
    Оппозицию сиамские близнецы делят на системную и внесистемную. Внесистемная -- это известные лапутяне с острыми зубами. Их держат в холодных загонах вместе с плебсом. А те, кто выдрал себе зубы по собственной воле и подпилил язык, становятся системной оппозицией. Их иногда подпускают к системе. Системой здесь зовут корыто с добротной пищей, которую делят между активными восхвалителями близнецов.
    Обустройством страны в Лапуте не занимаются с давних пор. Все ветшает, всюду трущобы. За эти трущобы тандем с друзьями приморского города заставляет граждан платить с каждым месяцем больше и больше -- нужны деньги на строительство себе новых дворцов, на прислугу, на многочисленную охрану, на ненасытных любовниц.
    И губернаторы с мэрами за ними тянутся изо всех сил. Тоже дворцы, прислуга... Тоже ключи от подземных хранилищ, до коих не дошли пока руки тандема. Тоже реформы хоть и на местном уровне, но с плотным туманом. Поскольку заниматься своей работой, то есть обслуживать лапутян, у чиновников стало считаться дурным тоном, а свободного времени навалом, градоначальники с губернаторами ударились в изобретательство. За это их называют учеными, академиками. И даже к названию страны предлагают добавить новое имя: Лапута-Большая Академия. Одни губернаторы -- академики придумывают, как загрязнять воду отходами жизнедеятельности ареопага, другие -- как очищать ее при помощи верхнего белья спикера нижней палаты парламента.
    Наиболее плодовитым среди изобретателей-академиков считается мэр столичного города. Он ходит в кожаной кепке, в которую встроено что-то вроде антенны для ловли идей. Как только чья-то идея коснулась антенны, он торопится r себе в кабинет составлять заявку на изобретение. Правда, это связано с немалым риском для здоровья. Потому что бежать приходится по улицам, которые постоянно проваливаются, и по руинам домов.
    Одни считают самым удачным изобретением академика-мэра улей с новой формой летка-отверстия, куда пчелы должны заползать не передом, а задом. Очень эстетично: так удаляются в глубинку сцены артисты от благодарной публики. Другие отдают предпочтение революционному открытию мэра при выпечке расстегаев и пирожков. У пирожка-ретрограда "всего шесть защипов", а изобретатель увеличил их "до восьми".
    А еще...
    Извините, читатель, я немного увлекся. Эту часть рассказа Гулливера Свифт, по всей видимости, сократил в романе при его редактировании. ("Эта книга вышла бы, по крайне мере, в два раза объемистее, если б я не взял на себя смелость выкинуть бесчисленное множество страниц". -- Дж. Свифт "Путешествия Гулливера"). Нетерпеливая публика всегда хочет добраться до финала скорее, а переходный период реформ интересует ее меньше всего. И чтобы не занимать у массового читателя драгоценное время, опытный романист переместил своего героя в Лапуту уже реформированную сиамскими близнецами. Где Гулливер после долгого перерыва пообщался с изобретателями Большой Академии.
    Результаты диковинного устройства власти и проведенных ею уникальных реформ определили, а точнее продиктовали тематику исследовательских работ.
    Первый посттандемский изобретатель, с которым встретился герой Свифта, "восемь лет разрабатывал проект извлечения из огурцов солнечных лучей". Для обогрева помещений. Гулливер правда не сказал, что Лапута была вынуждена этим заняться после радикальной реформы единой энергетической системы. Но внимательному читателю все понятно без лишних слов. Зато Гулливер уточнил, что огурцы "были очень дороги". За годы правления сиамских близнецов импортировать стали даже капусту и огурцы. Потому что в стране успешно осуществлялся "один из двух великих замыслов -- обсеменение полей мякиной".
    Рассказчик поведал нам, как обстановка вынудила лапутян начать "пахать землю свиньями" и выводить "породу голых овец" -- из-за отсутствия металла на плуги и ножницы. И, наконец, путешественнику представили самого авторитетного изобретателя (не бывшего ли мэра столичного города?): "он занимался превращением человеческих экскрементов в те питательные вещества, из которых они образовались". (Все цитаты из романа Дж. Свифта "Путешествия Гулливера"). Голод не тетка: куда толкали народ реформами-растащиловками, там оказались и сами.
    3
    Владимир Путин в кабине военного самолета. Владимир Путин в подводной лодке. Владимир Путин на палубе крейсера -- в тельняшке и морской пилотке. Указывает, как надо расправляться с врагом. Крутой мачо, надежный защитник отечества. Эти кадры центральное телевидение без устали крутило днями и вечерами. Образ смелого заступника нации должен был впечататься в сознание каждого, особенно людям с погонами. Впечатался? Считают ли армейцы своего главноначальника примером для подражания?
    О всех судить не берусь, сошлюсь на тех, с кем много приходилось общаться. За Путиным, признавались мне знакомые командиры, в офицерских кругах стойко закрепилась кличка "Маршал Петен". Я-то вначале подумал, что родилось это из-за созвучия фамилий столь, казалось бы, непохожих политиков. Но ребята хорошо образованные, учились еще в советское время, сказали: нет, в кличке не схожесть фамилий, а историческая параллель. Пусть и не стопроцентно точная.
    Напомню, в июле 40-го года Анри Петен согласился стать марионеткой фашистских оккупантов, был ими провозглашен "главой Французского государства" и наделен диктаторскими полномочиями. Он призвал нацию сотрудничать с Гитлером, пресекал любые попытки сопротивления, разоружая отряды. Вдвоем с премьером-напарником Пьером Ловалем маршал Петен организовывал облавы и обеспечил принудительную отправку в Германию 750 тысяч французских рабочих. В 45-м Верховный суд приговорил Петена к расстрелу, но генерал де Голль учел заслуги маршала в Первую мировую войну (победа над немцами под Верденом) и заменил расстрел на пожизненное заключение. Напарник по тандему Пьер Ловаль скрывался от гнева народа в Испании, затем в Австрии, однако был пойман, осужден и расстрелян.
    Сравнение казалось натянутым: не маловато ли правды заложено под него? Но это точка зрения постороннего, неинформированного человека. А у военных, поживших в окопах и познавших предательство Кремля, полный охват проблемы, свои резоны. Нам, гражданским, полезно прислушиваться к этим резонам и чаще задаваться вопросом: а делает ли что-то нынешняя власть для укрепления безопасности страны от внешних угроз или настырно продолжает вести "вышистскую" капитулянтскую политику Ельцина. Потому что когда начнет звонить колокол, то есть падать бомбы на голову неприкрытой России, он будет звонить по нам с вами, по нашим братьям, сестрам и детям.
    Подстегивание ратификации Договора СНВ-2 и провоцирование Великого Исхода из Армии офицеров, о чем уже говорилось, не было спонтанным движением Путина. Как показало время, это явилось только началом продуманных многоходовок, большой двойной игры со своей страной. Каждый новый шаг Владимира Владимировича все больше высвечивает его политическое лицо.
    Большой удачей советской внешней политики считалась закладка на Кубе разведцентра Лурдес, под Гаваной. Через него наша страна получала до 70 процентов стратегической развединформации о США -- там былр установлено новейшее электронное оборудование и работало около тысячи профессионалов 6-го управления ГРУ. Круглосуточный перехват радио-и телефонных переговоров на территории Соединенных Штатов, запись и анализ информации с американских спутников связи, слежка за стратегическими ядерными силами и своевременное обнаружение превентивной атаки межконтинентальных баллистических ракет по их стартовым факелам -- вот неполный перечень занятий разведцентра.
    Американцы обложили нас новейшими РЛС -- на Аляске, в Гренландии, Англии, Литве, Эстонии, Латвии. А мы свою станцию под Красноярском взорвали, другие отдали Украине, Азербайджану, Казахстану, Прибалтике. Стали глухими тетерями и слепыми котятами. Единственной "замочной скважиной", через которую можно было подсмотреть за тем, что замышляют ковбои -- оставался Лурдес. Даже пофигист Ельцин не поддался давлению США и не ликвидировал разведцентр, а выделил 100 миллионов долларов на модернизацию оборудования.
    В декабре двухтысячного только что отинаугурированный Владимир Владимирович прибыл на Кубу. Заглянул в разведцентр. Под аплодисменты грушников погрозил в своей манере: да я им, да мы их! И заверил, что из Лурдеса Россия не уйдет.
    Он привез с собой на Кубу олигархов, обшаривших к тому времени все сусеки в своей стране. Они знали, что Фидель Кастро должен нам около 20 миллиардов долларов и желали бы примазаться к этим деньгам. Путина олигархи держали за лоббиста. Глава "ИНТЕРРОСА" Владимир Потанин хотел стать владельцем никилевого комбината. Но все никилевые и медные рудники с заводами, созданными, между прочим, при помощи СССР, Кастро уже отдал в долгосрочную концессию Китаю. Нефтяные олигархи нацелились на месторождения в Мексиканском заливе, однако там уже обосновались испанцы. Непруха, одним словом. А зачем Куба российскому Олигархату, если с нее не соберешь приличного урожая баксов!
    Летом 2001 года гостивший в Словении президент Всея Мира Джорж Буш пригласил Владимира Владимировича прошвырнуться в Любляну: говорил о Лурдесе. Выразил недовольство затяжкой с ликвидацией шпионского пункта. А для бывшего службиста из КГБ достаточно даже намека начальства. И разведцентр в Лурдесе был закрыт -- Буш публично хвалил Путина за дружеское решение.
    Правда, эти сюжеты наше телевидение не показывало. Кремль шепотом объяснил, что платить ежегодно по 200 миллионов долларов за аренду Лурдеса страна не намерена: надо беречь народные деньги. Надо! А разве нельзя было увязать судьбу разведцентра хотя бы с частью кубинских долгов России? Вот и коллекционеру яхт и зарубежных футбольных клубов Роману Абрамовичу Кремль деньги нашел -- выкупил у него через "Газпром" за 13 миллиардов долларов "Сибнефть", задарма отданную олигарху Борисом Ельциным.
    Да и не такой уж и скряга вождь единороссов, чтобы дрожать над каждой копейкой налогоплательщиков. Он напрощал долгов различным государствам, где властвуют проводники американской политики, на целых 40 миллиардов, в том числе Ирану 8 и Афганистану-- 11 миллиардов. Соединенные Штаты бомбят города не согласных становиться марионетками и отдавать нефть, мы должны оплачивать их восстановление. Средств на это янки тратить не желают. Директор Всемирного банка по России Кристалина Георгиева так и объяснила нашей озадаченной публике: "если иракская проблема не будет быстро решена, это отразится на экономике США, а проблемы США станут проблемами всей глобальной экономики". Сказано откровенно, без кремлевских ужимок.
    Мы остались без глаз и ушей. Но до сохранения ли Лурдеса президенту России, когда надо срочно выручать погрязшие в милитаризме Соединенные Штаты, а с ними Всепланетную Олигархию. Путин с первых минут своего президентства перенял диктаторские замашки Ельцина распоряжаться капиталами России с редким самоуправством. Нам пора уже браться за составление реестра потерь от деятельности чиновников высшего уровня и готовить им счета к оплате. Личных денег для возмещения потерь у них, по разным источникам, вполне достаточно.
    Раздражало американских гегемонистов и наличие у России удобного стратегического объекта -- военно-морской базы Камрань. По эффективности это, наверно, не Лурдес, но российская группировка, надежно укрытая в Южном Вьетнаме, подрывала на Тихоокеанском театре монополию США с их базами на Филиппинах и Окинаве.
    В шестидесятых Камрань занимали американцы, оттуда вели бомбардировочные налеты на мирные города, потом, в 75-м, под напором вьетнамцев и оружия СССР убрались восвояси. Восток любит торг, у него нет друзей, а есть только выгода. Ханой маневрировал между Москвой и Пекином -- кто больше отвалит за Камрань, пока в 79-м Китай не начал против Вьетнама полномасштабную войну. СССР опять помогал "героическому народу", за что получил Камрань в бесплатную аренду на 25 лет -- до 2004 года. А дальше? Дальше, как принято всюду -- новый переговорный процесс.
    В Камрань Советский Союз вложил немалые средства. На века. Построил семь причалов для 15-й эскадры Тихоокеанского флота, два аэродрома для стратегических бомбардировщиков-ракетоносцев с крылатыми ракетами (Ту-95) и противолодочных самолетов (Ту-142), станцию электронного слежения за окрестными морями, разместил эскадрилью МиГ-25, заложил ремонтные и заправочные базы -- ну и многое другое. Группировка плотно контролировала Юго-Восточную Азию и стратегические проходы из Тихого океана в Индийский -- в Персидский залив.
    За ельцинское десятилетие техническая база Камрани пообветшала, как обветшал весь наш флот. А обстановка в мире вновь поднимала значение военного кулака в глубоководном заливе Кэм Ран Бэй. США, поматросив и бросив Россию, стали показывать волчьи клыки: вышли из договора по ПРО, наращивали силы в Европе и Азии.
    Вьетнамское руководство считало, что для России в этом регионе опять наступал момент истины, и к первому приезду Путина в Ханой в 2001 году готовило предложения по будущей судьбе Камрани. Восток действительно любит торг: хозяева намекали, что янки предложили им за базу большие деньги, но пусть даже за меньшую сумму в стране остаются и дальше -- с 2005 года российские моряки. Были у Ханоя и другие домашние заготовки: в оплату за базу русские отдадут Вьетнаму два-три причала под гражданские корабли или создадут еще одно совместное предприятие, подобное "Вьетсовпетро".
    В первый приезд Путина во Вьетнам его встречали по одежке как лидера большой страны, а уже во время второго смотрели на Владимира Владимировича, по восточным понятиям, как на заурядного предпринимателя. Умный Восток отличать научился: какой кормчий личность, а какой -- только функция. В данном случае функция Олигархата.
    Путин таскал за собой целый кагал -- олигархов, чиновников, прочих бездельников. Свите хотелось взглянуть на живого динозавра российской экономики -- совместное предприятие "Вьетсовпетро". Взглянуть и умертвить.
    На это чудо из далекого прошлого желал посмотреть и сам президент. Что он и сделал.
    "Вьетсовпетро" как акционерное СП на паритетных началах было создано в 1981 году госструктурами СССР и Вьетнама. И продолжало добывать небольшое количество нефти на шельфе по законам китайского социализма юго-восточной страны. Вьетнамцы не дали Чубайсу забраться приватизационными сапогами в преуспевающее СП: есть межправительственное соглашение до декабря 2010 года, есть утвержденные правила -- по ним и работаем. Срок истечет -- тогда приходите с новыми предложениями.
    Социализм, говорил Ленин, это учет и контроль. Ельцинизм -- ни учета, ни контроля: сплошное бесчинство власти. Две системы с помощью "Вьетсовпетро" наглядно демонстрировали народу свои качества. Маленькое российско-вьетнамское предприятие давало в бюджет нашей страны дохода с прибылей больше, чем вся остальная федеральная собственность вместе взятая, включая такие гиганты, как "Газпром", "Роснефть", РАО "ЕЭС России", Сбербанк, Аэрофлот и Международные авиалинии.
    За счет одной такой СП-невелички можно было арендовать по новым условиям две Камрани. А все потому, что воровать социалисты не позволяли. "Вьетсовпетро" высветило масштабы присвоения прибылей российскими чиновниками -- олигархами -- десятки миллиардов долларов. Для нуворишей в Кремле и правительстве организационно-правовая форма СП была разоблачительной. Они боролись за ее изменение. И удача не обошла их: после истечения срока договора СП "Вьетсовпетро" превратится в закрытое от глаз контролеров Общество с ограниченной ответственностью.
    Во вторую поездку в Ханой Путин захватил своего старого приятеля Петра Авена. Президент Альфа-банка решил приватизировать вьетнамскую собственность в телекоммуникационной сфере и опутать юго-восточную Азию сетью своих ростовщических пунктов. Толкачем, как я рассказывал в предыдущей главе, выступал Владимир Владимирович: вопрос российская сторона включила даже в повестку переговоров руководителей государств.
    Проталкивая бизнес Авена, приходилось, видимо, делать уступки на других направлениях? Каких? Об этом можно судить по результатам двух визитов. Довольный Авен сообщал журналистам, что его участие м поездке с президентом было продиктовано интересами "Альфы" к банковскому и телекоммуникационному рынкам Вьетнама. Деловой человек. А чьими интересами были продиктованы поездки самого Путина? Здесь Кремлю не отмахнуться привычными пиаровскими "ля-ля, тополя". Как говорится, выкладывайте, господа переговорщики, сухой остаток на стол! А он такой: в 2002 году Россия досрочно ушла из Камрани и Путин простил богатеющему Вьетнаму долг в 9 миллиардов долларов.
    По закону сохранения бабок, если у государства убыло, значит в чьих-то карманах прибыло. Будущим розыскникам исчезнувших капиталов страны надлежит взять юго-восточную Азию на заметку.
    А какие мотивы или чья воля двигали Путиным, когда он отдавал распоряжение о снятии с боевого дежурства последнюю дивизию БЖРК с грозными ракетами "Скальпель"? Прошло больше года, как США демонстративно вышли из договора ПРО-72, как, не торопясь, начали перебрасывать половину семидесятитысячной группировки из Германии на базы НАТО по периметру западных российских границ, оснащать их крылатыми ракетами, увеличили производство высокоточного оружия нападения, а президент РФ как ни в чем не бывало убирает важный элемент безопасности своей страны, сдерживающий агрессора. Снова "дружеское решение" в пользу ненасытных гегемонистов?
    4
    Как ни крути, а бывшие азиатские республики СССР оглядывались по старой привычке на Москву. Им недоставало финансов, американцы лезли с предложениями за небольшие деньги обосноваться на их территориях со своими базами, но местные власти ждали, как поведет себя Кремль. Со времен прапрадедов это зона жизненных интересов России, куда она вложила сотни миллиардов долларов. А дай американцам палец -- откусят по локоть. И начнут с удобных плацдармов давить на Россию. Не сбрендили же в Кремле окончательно, чтобы не понимать этого.
    И вдруг после 11 сентября 2001 года Путин стал лично обзванивать глав центральноазиатских государств и рекомендовать им размещать базы НАТО на своих территориях (об этом признался тогдашний министр обороны Сергей Иванов в ходе поездки по США -- "Независимая газета", 09.04.04 г.). Не иначе, как по указанию начальства из Вашингтона? От себя Иванов заявил: временное размещение американских и натовских баз на пространствах Содружества отвечает интересам России. Любят питерские в Кремле и около Кремля подавать свои интересы как интересы страны. И пускать пыль в глаза тоже любят: слышали же хоть, краем уха, что понятие "временное" американцы воспринимают как "вечное"-- это могут подтвердить жители Окинавы, Филиппин, многих латиноамериканских и европейских государств, где и сегодня расположены базы США, размещенные "временно" в 1945 году.
    По стратегии своей национальной безопасности на XXI век, утвержденной еще в 1998 году, американцы оставляют за собой право применять военную силу против стран, развитие которых не будет удовлетворять Соединенные Штаты. И с этой целью Америка создает эффективные рычаги воздействия (читай, широкую сеть военных баз) на государства и группы государств, потенциально способных бросить вызов США. Две "особенно неприятных" страны по замыслам янки, должны быть крепко опутаны военными базами -- Китай и Иран. Для запугивания слабонервного Запада был придуман жуткий Бармалей -- мифическая Аль-Каи-да и дело пошло.
    Оккупация Ирака и Афганистана -- в рамках этой стратегии. И звонки Путина руководителям центральноазиатских государств -- тоже. После откровенного лоббирования российским президентом интересов НАТО военные базы США появились в таджикских Душанбе и Кулябе, узбекских -- Ханабаде и Кокайды, киргизском -- Манасе и других местах. В Казахстане американцы построили казармы для военного контингента в Атырау и намечают развернуть базы в Шимкенте и Алматы. Военные США размещены в Азербайджане, на очереди Туркмения.
    Элита "южного подбрюшья" России стала воспринимать некогда сильного и щедрого северного соседа как мальчика на побегушках у США. И начала переводить свои страны на двусторонний формат отношений с НАТО, в обход региональных структур, вымученных Кремлем -- ОДКБ и ШОС. Зачем возиться с прислужником, когда лучше иметь дело с самим хозяином. И вот уже замаячила антимосковская суть такого сотрудничества. В бывшей союзной республике, например, где треть населения -- русские, теперь "основным геополитическим основанием партнерства Казахстана и НАТО является противовес попыткам геополитического (потенциально военного) давления со стороны России и Китая".
    Припадки неврастении Америки вокруг иранской угрозы миру такая же бодяга, как давние страшилки Вашингтона про ядерное оружие Ирака, которого, естественно, не оказалось. Зато был притянут за уши повод для вторжения в богатую нефтью страну.
    Янки не могут не блефовать, потому что по той же их стратегии на XXI век Каспийский регион уже объявлен зоной жизненно важных интересов США и включен в боевые планы и пространства оперативной ответственности американских вооруженных сил.
    У Вашингтона губа не дура. По оценкам экспертов ОПЕК, потенциальные ресурсы нефти в прикаспийской зоне составляют 23 миллиарда тонн, а газа -- около 7 триллионов кубометров. Расшвырять всех и стать полновластными хозяевами этого региона -- вот цель США. Они уже начали милитаризацию бассейна, организовав патрулирование моря в рамках программы "Инициатива по охране Каспия", их компания "Шеврон" получила на 40 лет одно из крупнейших месторождений, а геологи НАТО, как у себя дома, ковыряют землю на предмет новых находок.
    Россия не дергается. Она, считают янки, у них давно в кармане: кремлевское руководство плевало на будущее своей страны -- его личное будущее не связано с ее интересами. А уж коли ядерная Россия носится с белым флагом, что остается делать слабым в военном отношении Казахстану, Азербайджану и Туркмении. Они вынуждены пристраиваться к наглым, но сильным гегемонистам.
    И только Иран с 67-ми миллионным населением не намерен склонять знамена перед Америкой -- готов постоять за Каспий, который иногда называют вторым Персидским заливом. Со времен Туркманчайского мирного договора (1828 г.) море принадлежало только России и Ирану, причем "кроме Российской державы, никакая другая держава не может иметь на Каспийском море военного флага (статья VIII)". Всегда было спокойствие в этом регионе, и Тегеран стремится, чтобы оно сохранялось и дальше; чтобы заокеанские провокаторы не лезли сюда со своими запалами для поджога межэтнических конфликтов. Поэтому Ирану гегемонисты вынесли приговор: сначала окружить его, как удавкой, кольцом военных баз, затем попытаться нанести смертельный удар. Иран -- крупнейший поставщик нефти в Китай, и попутно намечается лишить набирающую мощь Поднебесную надежного источника сырья. Тегеран крайне удивлен и встревожен тем обстоятельством, что сумасшедшей Америке помогает в прошлом дружественный ему Кремль.
    Взрывы в московском метро, закладки взрывчатки в питерские экспрессы и все остальное -- откуда это идет? Гадаем, где центр, посылающий смерть в российские города. А может, как раз оттуда растут ноги террористических акций -- финансовые, организационные? Может, отчаявшись достучаться до здравого смысла в Кремле, исламисты -- противники гегемонии США провоцируют актами россиян, стараются переполнить нашу чашу терпения, чтобы народ вымел беспомощный проамериканский режим поганой метлой. Непосредственных организаторов и исполнителей терактов найти не составляет труда -- ненавистников сегодняшней власти в России хоть пруд пруди.
    Еще недальновиднее ведет себя Кремль, дергая за хвост китайского дракона. Не надо забывать предостерегающие слова Наполеона Бонапарта о Китае: "Пусть спит! Когда он проснется, он потрясет мир". Бнай Брит видит в Поднебесной угрозу своему царствованию на планете, не военную -- экономическую. Как видел ее когда-то в СССР. От стремительного восхождения Китая к Олимпу у американцев бегут мурашки по коже: пройдет какое-то время, и лопнет пузырь США, набитый пустыми долларами. А это катастрофа. И потому китайцев нужно остановить любыми способами. Повсюду янки ищут подельников.
    Пролоббированные Кремлем натовские военные базы в Центральной Азии заставили Пекин сильно насторожиться. Американцы с помощью России готовят удавку Китаю? С базы в Бишкеке, например, для авиации США стали досягаемы западные районы Поднебесной. Таких вещей китайцы не прощают. Не зря же против двух российских бригад за Уралом появилась 300-тысячная группировка НОАК.
    Путин понял, что переступил через опасную черту. Убоялся и как бы откупился от Китая, подарив ему два острова на Амуре, площадью 337 квадратных километров -- Тарабарова и Большой Уссурийский (захотел -- простил кому-то многомиллиардные долги, захотел -- отдал территории, словом, повелитель Всея Руси). А дальше-то что? Неужели американцы намерены продолжать Большую игру против Китая без пособничества Кремля? Навряд ли: назвался груздем -- полезай в кузов. И вот генсек НАТО Андерс Фог Рассмуссен уже озвучивает команду гегемонистов российским властям: "необходимо создать единую систему противоракетной обороны от Ванкувера до Владивостока". Кого и от кого прикрывать на этом пространстве? США от Китая. Если американцы нанесут превентивный удар по Поднебесной, Китай ответит -- у него примерно 500 ядерных зарядов. А траектория полета межконтинентальных баллистических ракет к Нью-Йорку и Вашингтону как раз должна пролегать над восточной частью России и Канадой. Вот тут-то нам и рекомендуют строить высокий забор против китайских ракет, чтобы уберечь драгоценную Америку от возмездия.
    В таком случае Китай будет просто вынужден нанести первые ядерные удары по России и поломать этот забор.
    Гадать не берусь, как Кремль отнесется к инициативе натовского начальства. Хотелось бы, чтобы послал его вместе с генштабом Бнай Брита ко всем чертям. Но что-то гложет сомнение. Ведь поведение наших крупных чиновников часто диктуют не интересы страны, а счета в западных банках. Эти заразы, контролеры Бнай Брита, все про всех знают, отслеживают движение капиталов. И всегда могут конфисковать у ослушников в загранбанках трудами праведными заработанные копейки. Так что выбор у чиновников очень тяжелый -- не позавидуешь.
    Вон как крутилась путинская команда при ратификации соглашения в конце мая 2007 года о статусе натовских Сил на просторах России: и хотелось и кололось и мама-Родина не велела. Но Владимир Владимирович в начале июня собирался на встречу Большой восьмерки, где ему предстояло пообниматься с веселым дружком Берлускони и вести разговор с суровым распорядителем планеты Земля -- президентом Соединенных Штатов. А распорядитель -- хозяин требовал ни много ни мало -- оформить юридически право войск НАТО свободно передвигаться по России. И узаконить их пребывание на русской земле.
    Документы о "Статусе Сил" Бнай Брита в нашей стране составляли еще при Ельцине, но они были опаснее гремучей змеи и таскать их по инстанциям дрейфили. По сути это копии с небольшими поправками лондонского соглашения 1951 года "НАТО СОФРА" ("между сторонами Североатлантического договора о статусе их Сил"), которым закреплялось право американских войск на длительное размещение в странах Европы. Согласно тому договору, "выражение "Силы" означает личный состав сухопутных, военнотморских или военно-воздушных сил одной Договаривающейся Стороны во время его пребывания на территории другой Договаривающейся Стороны".
    В той же Франции, Бельгии, Италии, Дании эти "Силы" нужны были янки в революционные 50-е годы для подстраховки от сдвига Европы к левизне. Сейчас американцы подкрадываются к своим жертвам под ласковой тенью программы "Партнерство ради мира". Агрессоры всегда болтают о мире больше других.
    А почему они насильничали с Кремлем? Он и так давно расслабился перед Вашингтоном и, по слухам, получает немалое удовольствие. А потому, в первую очередь, что с размещением баз в странах Содружества Россия стала позарез нужна США для транзита по ее территории вооружений к границам Ирана и Китая.     (Вот отбомбятся те по нашим коммуникациям в случае военного столкновения с Америкой как по натовским союзничкам). США все и всегда делают "на взаимной основе": они, якобы, тоже могут пустить наши войска на свою территорию. Кто-нибудь может в это поверить?
    И второе не менее важное обстоятельство юридического оформления расквартирования у нас натовских частей -- возможность Бнай Брита на законных правах прийти в тяжелый момент на помощь Олигархату под видом защиты стратегических ядерных объектов или спасения экосистем. Такую власть в Кремле Вашингтон обязан беречь как зеницу ока.
    Путин внес соглашение "О статусе Сил" на ратификацию в Думу. А там уж постарались не подкачать. В грызловской Думе подолгу лежат нетронутыми необходимые стране законопроекты, но она готова разбиться в лепешку, чтобы любая вредоносная инициатива Владимира Владимировича влетала, как пуля, в повестку дня. В авральном режиме, с нарушением регламентных норм соглашение было ратифицировано. Как раз к поездке Путина на саммит Большой восьмерки: дорого яичко к веселой гулянке на затратной для страны свиданке.
    Машина НАТО вползла в Россию. Перед ней учтиво распахнула ворота кремлевская камарилья.
    Можно было подумать, что грызловское племя едроссов спешило с ратификацией от избытка патриотических чувств. Ведь эпоха ельцинско-путинского правления сотворила такую стихию в России (как раз для заклятых врагов), что натовцы должны были переломать ноги на наших дорогах, передохнуть от поддельных лекарств и продуктов, перемерзнуть в трущобах из-за зверских тарифов на газ и электроэнергию, не заводить моторы из-за бешеных цен на горючее.
    Но нет, депутаты услужливо оградили гостей-хозяев от испытаний, ниспосланных нашим гражданам властью, и, например, записали в законе о ратификации, что допускается "ввоз на таможенную территорию Российской Федерации нефтепродуктов, предназначенных для использования в процессе эксплуатации служебных транспортных средств, летательных аппаратов и судов, принадлежащих Силам или гражданскому компоненту, с освобождением от уплаты таможенных пошлин и налогов".
    Военнослужащих НАТО "Соглашение" освободило также от паспортно-визового контроля при въезде и выезде через границу РФ и от таможенных проверок. А янки еще те контрабандисты и торгаши! Известно, что участники "контртеррористической операции" в Афганистане вовсю крышуют производителей героина. За определенные доли. С приходом американцев в эту страну его ежегодное производство выросло в 40 раз -- до 17 тысяч тонн. (Ежегодно же, по данным ООН, от афганского героина умирает 100 тысяч человек). Без таможенного контроля через Таджикистан военные НАТО наладили каналы поставок героина и в Россию. А у нас и без того уже пять миллионов наркоманов. На окраинах городов центральных областей появились так называемые молодежные кладбища. Даже в Сибири имеются села, где сто процентов молодежи -- наркоманы.
    Прямо-таки стелется кремлевская власть перед натовским солдафоном: и под божницу его сажает в красном углу, и рассоль-чик подает на похмелье утрами в постельку. Но хам-солдафон не ведает благодарности: больше тридцати лет не хочет отменить дискриминационную торговую поправку Джексона-Вэника, а когда Израиль решил продать Москве пять систем беспилотной авиации (ошибка распознавания), так Пентагон врезал ему по рукам: не сметь оснащать современной техникой кремлевских туземцев! Становится даже обидно за нецарское отношение к нашим уступчивым вождям со стороны сиволапых ковбоев. И стыдно за себя, соотечественника этих вождей.
    5
    Такое впечатление, будто нация махнула рукой на свою страну. Каждый год в России пропадает без вести до 50 тысяч человек -- а нам до лампочки. Истребляются леса, олигархи травят ядами реки, вырубаются заповедные реликтовые рощи под дворцы нуворишей -- а нам до фени. Вновь по приказу путинского правительства потекло в Байкал дерьмо с ЦБК -- а нам плевать. В стране, щедрой ресурсами, минимальный размер оплаты труда в 15 раз меньше, чем в таких небогатых государствах, как Бельгия и Ирландия -- не задевает, перебьемся. В России полтора миллиона чиновников -- втрое больше, чем в СССР, они не служат людям, а давят их откатами, поборами, взятками -- но нас не колышет...
    Кто-то там наверху колобродит, хапает, выпускает кровь из России, сдает ее супостатам за тридцать сребреников, а народ сопит тихо в две дырки, словно не ему здесь жить, плодить детей и внуков, ухаживать за могилами предков. Кремлевскую власть это лишь раззадоривает, она заходит все дальше и дальше.
    Цугом тянут Россию к обрыву-- президент Медведев, премьер Путин, парламент. Дмитрий Анатольевич старательно тянет с новыми силами, но опытные ветераны в упряжке все же наступают ему на пятки.
    Кремль с компаньонами отказался использовать благоприятную мировую конъюнктуру и диверсифицировать экономику. Не в его это планах. Народный капитал он отправляет заложником в США, как русские князья в X111 веке, утвержденные Великим ханом Золотой орды, отдавали ему сыновей в качестве гарантии своей вассальной верности. Продолжается социальная деградация и примитивизация экономики, ее нефтегазовый крен растет угрожающе. В период кризиса 2009 года финансовую помощь государства получали, в основном, ростовщики и олигархи, ориентированные на Запад.
    Уничтожается все, что хоть как-то обеспечивало независимость нашей страны.
    Помнится, еще при Гайдаре на заседании президиума правительства один из ультралибералов -- министров предложил приватизировать Боткинский завод. Мол, ракет у нас предостаточно и надо освобождать уникальные мощности. Вел заседание Ельцин, еще тот, наполовину советский. Он, сморщившись, посмотрел на министра, как на мокрицу, и произнес:
    -- Да нас расстреляют за это. И правильно сделают.
    Тогда у него это вырвалось непроизвольно, как отрыжка здравого смысла -- потом-то он прошелся по ВПК огнем и мечом. Но даже Борис Николаевич кое-чего сторонился, понимал, что есть у государства такие точки опоры, сдвигать которые категорически запрещено -- придавит тебя самого. На них надо бы нарисовать для недорослей-политиков черепа с костями крест-накрест, как на трансформаторных будках, и написать: "Не трогай. Убьет!".
    Но дотянулись-таки до них руки Медведева с Путиным. Указом N 526 от 11 мая 2009 года президент исключил из перечня стратегических девять предприятий: среди них Московский институт теплотехники, где разрабатывалось ядерное оружие, а также Воткинский завод (Удмуртия) и объединение "Баррикады" (Волгоград), которые это оружие производили.
    Не успела страна ахнуть, как в середине июня распоряжением 824-р за подписью Путина все девять стратегических объектов пустили в приватизацию. Какая удивительная синхронность у нашего тандема!
    Что ждет Боткинский завод, догадаться можно по уже определившейся судьбе объединения "Баррикады". Два эти предприятия были связаны: если пусковую установку ракеты "Тачка У" проектировали и производили в Волгограде, то саму ракету -- в Удмуртии. На неповторимом оборудовании Боткинский завод выпускал "Сатану" й "Булаву". На "Баррикадах" тоже уникальное оборудование -- на нем делали ракеты "Искандер-М", "Тополь-М", "Пионер", "Ока", корабельно-зенитные ракетные комплексы. И вот это оборудование вместе с цехами и остальными зданиями пустили с молотка.
    Операция проводилась по тысячу раз проверенной схеме: у государственного стратегического предприятия, выполнявшего заказы правительства, почему-то не нашлось денег в кризисную пору на уплату налога (своему приятелю банкиру Петру Авену Путин миллиарды наскреб из бюджета, а "Баррикадам", естественно, ничего не досталось), и его посчитали банкротом. Купило завод со всеми потрохами за мизерные 978 миллионов рублей ЗАО "Русспецсталь" с уставным капиталом три миллиона рублей. А ЗАО слито с фирмой "Промимпекс". А фирма записана за "Рособоронэкспортом". А "Рособоронэкспорт" принадлежит "Ростехнологиям". А "Ростехнологиями" командует другой приятель Путина, знакомый еще по совместным походам в пивные Дрездена, Сергей Чемезов. Тоже прикомандирован к "Единой России" в качестве довеска к вождю. Надо быть опытным следопытом, чтобы распутывать выкрутасы таких мастеров камуфляжа, занесенных во власть с андроповских закоулков.
    Новые хозяева "Баррикад" уже прикидывают: эти толстые стальйые листы, предназначенные для ракет, пойдут на нефтехранилища, эти -- на трубы, а на оборудовании можно что-то лепить для "Газпрома". Все для сырьевого фронта! Все для победы нефтегазовой олигархии!
    Нефтепроводы, газопроводы -- в Европу, Японию, на Балканы. Вместо перерабатывающих заводом с каждым годом новые трассы: без анализа их целесообразности, эффективности. "Вождям так желается", -- вот аргумент. Скорее опустошить ресурсы страны, а деньги за них отправить в Америку! Половина России топит печи углем, кизяком и дровами, а кому газ достался, готовы от него отказаться, потому что тарифы на внутреннем рынке только с 2000 по 2010 год правительство тандема взвинтило в восемь с лишним раз, подгоняя их к мировым ценам. И это в добывающей стране, где 60 процентов территории -- вечная мерзлота, а большинство населения -- нищие. О запредельной стоимости горючего много сказано и без меня. А что еще остается ждать от безответственной власти, если она не подотчетна народу.
    (Кстати, мне приходилось встречаться с геологами -- коллегами ушедшего из жизни первооткрывателя сибирской нефти и моего друга Фармана Салманова, о котором я уже говорил. Они вместе с ним исходили тайгу и тундру, превосходно знают положение дел. При тех ничтожных объемах поисково-разведочного бурения, что мы наблюдаем сегодня, и при том хищническом использовании месторождений олигархатом, когда коэффициент извлечения нефти всего 30 процентов -- вместо принятых 60-65 -- запасы сырья в основных наших регионах -- Волго-Уральском и Западно-Сибирском истощаются на глазах. По категориям А(Ц-1) и В (Ц-2) -- разведанные месторождения и требующие доразведки -- нефти там осталось на 9-10 лет. Все побасенки о неисчерпаемости этих главных провинций -- блеф. Может быть, потому у Путина с "Единой Россией" программы-манилки для электората заканчиваются 2020-м годом? Посидеть еще десять лет на трубе, пока она теплая от пульсирующего сока земли, а там придется спрыгнуть в какую-нибудь дальнюю сторону.
    Не поднимая особого шума, тандем собирается бросить 400 миллиардов рублей на поиски нефти в Восточно-Сибирской провинции. Геологи не сомневаются: бросит! И, наверное, найдет кое-что еще. Почему "еще"? Да потому что эти геологи со своими коллегами в советское время облазили Восточную Сибирь, оконтурили перспективные участки скважинами и посчитали запасы наиболее крупных групп месторождений -- Талаконского, Ванкорского, Чаядинского. Найденное один из первооткрывателей охарактеризовал как "детишкам на молочишко".
    Вдобавок там такие тяжелые геологические условия, что дешевле будет покупать нефть, чем тащить ее с большой глубины из-под гранитной платформы: добыча окажется рентабельной только при условии, что мировые цены за барелль не опустятся ниже 140-150 долларов. Строить при таких обстоятельствах разорительный нефтепровод Восточная Сибирь -- Тихий океан -- авантюра чистейшей воды. Если, конечно, этот проект не затеян специально для распилки бюджетных миллиардов.
    Разинуть бы рот на каспийскую нефть, да пустят ли туда завтра сегодняшние грехи нашей власти? Поддакивая во всем Америке, она словно бы согласилась уже с ее претензиями на регион, и с тем, что Каспий, как объявили янки, является зоной жизненно важных интересов США и включен в боевые планы и пространства оперативной ответственности их вооруженных сил.
    Правители, легко пускающие в распыл такие заводы, как Боткинский и "Баррикады", способны ли сказать когда-нибудь Вашингтону "нет"? Для меня ответ очевиден.
    Не зря шустрят олигархи со стыренными у нации капиталами вокруг месторождений в Латинской Америке и Юго-Восточной Азии. Слиняют туда, будут с яхт любоваться лазурной гладью морей, а России оставят загаженные земли и пустые чумазые трубы как памятник начхательства русских людей на свою судьбу и их тупого преклонения перед выскочками от власти).
    А политики США не имеют таких широких просторов для самоуправства. Шаг влево или шаг вправо от интересов страны, и прощай карьера -- здравствуй, независимый Прокурор! Республиканец ты или демократ, народу плевать на твои партийные взгляды, следуй общей цели -- стратегии национальной безопасности на XXI век. По ней у нации с бизоньими чугунными лбами нет на планете друзей, а есть только объекты для экспансии военного кулака.
    Лидеры США, республиканцы или демократы -- без разницы -- к очередным саммитам "восьмерки" напяливают на себя одну и ту же маску доброжелательности (приглядитесь, она засалилась), похлопывают с улыбкой по плечу наших вождей. И тем, вчерашним помощникам у помощников, посредственным ученикам негодных учителей, грудь распирает самодовольство: "Вон главы хваленого Китая в тени, а мы на одной доске с хозяином вашингтонского Белого дома. Значит, мы равные, мы великие". "Пусть ребята потешат свое самолюбие, пусть поиграют во взрослых -- не долго осталось", -- думают янки и знай себе готовятся к броску на восток. Мудрые лидеры Поднебесной не лезут лобызаться с фарисейством Америки, а без лишнего шума укрепляют свою страну.
    И реформы армии США -- под эти цели: ограждение страны частоколом ПРО, массовое производство высокоточного оружия, в том числе, на деньги России. На солдат США навесили средств индивидуальной защиты, как на мулов -- приборы ночного видения, спутниковая связь, другая аппаратура. И среди них бронежилеты надежно предохраняют от поражения пулями автомата Калашникова. После "точечных ударов" по объектам противника американцам предстоит зачищать районы боевых действий от живой силы, вооруженной "калашами". На неподконтрольных США территориях это оружие у Китая и у нас.
    Реформы российской армии многим кажутся бесцельными, бестолковыми, ради процесса. Только это не так. Процесс, надо сказать, хорошо управляем, с запланированным финалом: свести на нет обороноспособность страны. Излишне нагружать читателя фактами, я и без того привел их достаточно.
    Для чиновников, у которых Россия -- только место охоты, а добычу они отвозят и складывают в иных широтах, считается святотатством перечить Западу. Нельзя подрубать сук, куда думаешь примоститься с уютом после удачного промысла.
    Враг не там -- там друзья и партнеры по бизнесу. Враг здесь: это те, кто не согласен вымирать без сопротивления. Кто возмущается беспределом, кто пытается помешать превращению России в покорную колонию Бнай Брита.
    Если имеется стратегия национальной безопасности у Вашингтона, почему бы не утвердить подобную Москве. Только должна она соответствовать политике Кремля и называться "стратегией безопасности олигархии".
    Ее формула проста: "Разоружаясь на внешнем фронте, основательно вооружаемся на внутреннем!" И средств для этого не жалеть.
    В то время, когда голодранцы-солдаты ужатой Российской армии перед современной технической упакованностью противника беззащитны, что наглядно показала грузинская военная кампания, вооруженные силы для войны с народом -- ОМОН, ОДОН, СОБР, Спецназ и другие экипированы по последним стандартам и под завязку.
    У Внутренних войск МВД собственные авиационные, танковые, артиллерийские, морские части. Даже создано Разведывательное Управление ВВ МВД, которое берет на карандаш "анти-тандемовских элементов". Правда, теракты предупреждать там, видимо, не учат.
    Отдельная дивизия оперативного назначения (ОДОН), насчитывающая десять тысяч человек и нацеленная на подавление протестных выступлений в Москве, оснащена сотнями единиц бронетехники, вертолетами, артиллерией. О таких мелочах в арсеналах милицейских подразделений, как американский распылитель газов ХМ 37 или израильский суперброневик-водомет "Мактаз", прозванные поставщиками "усмирителями русских", даже говорить неудобно.
    Напрасно клевещут на кремлевскую власть оппозиционеры, будто она совсем не думает о развитии отечественного производства, а посадила страну на импорт. Вот на этом фронте "импорто-замещение и модернизация" идут полным ходом. Заказы в российские города из Москвы на спецтехнику против несогласных с режимом растут.
    Например, почти давший дуба завод противопожарного оборудования в Варгашах Курганской области стал захлебываться от финансового потока -- ему тандемократия поручила делать большую партию водометных броневиков. На базе автомобиля "Урал" для разгона массовых демонстраций приспосабливают цистерну, емкостью девять тысяч литров. Для демонстраций менее массовых ставят цистерны на КАМазы. И для совсем никудышных акций водометы и краскометы приноравливают к "Газелям".
    А сколько у нас других, кроме эмвэдэшных, вооруженных подразделений, предназначенных для защиты Олигархата от населения -- с вертолетами, бронемашинами, пулеметами, гранатометами, автоматами, пистолетами! Официальная статистика в стране сродни представлениям иллюзионистов на цирковой арене. Лукавый Госкомстат, насчитывающий, между прочим, 30 тысяч штыков, подчинен правительству РФ и выполняет функции прачечной для отбеливания его нечистой политики. С помощью путинских методик -- кривых зеркал он из мухи-успеха лепит слона, а убийственные результаты крупных волюнтаристских просчетов тандема отражает, уменьшая до размеров блохи.
    Но и к нейтральной цифири бывает трудно пробиться: административная реформа все так переломала, запутала в ведомствах, что точно никто не знает -- сколько чего и где. Приходится этим заниматься профессионалам из независимых структур. Так вот в целом, как подсчитало агентство Риф, по России сегодня такая картина с заслонами от покушений на кремлевский режим:
    -- Личный состав ФСБ, ФСО, ФПС, ФАПСИ, СВР насчитывает 2 140 000 человек;
    -- штатные сотрудники МВД, ФСИН, МЧС, ФМС, Минюста и прокуратуры составляют 2 539 000 человек;
    -- персонал частных охранных структур, секъюрити и т. п. -- 1 975 000 человек.
    Итого получается шесть миллионов шестьсот пятьдесят четыре тысячи качков. Какая силища! Она существует, по официальной версии, вроде бы для борьбы с криминалом, во благо рядовых граждан России. Правда, криминал об этом не предупредили, и он гуляет вовсю: страна завалена трупами. Как заявил на международной конференции "Современные технологии безопасности в России" знаток гэбистских секретов депутат Госдумы Геннадий Гудков: "Мы в год теряем больше людей, чем потерял СССР за десять лет боевых действий в Афганистане".
    Между тем в Афганистане погибло 15 тысяч советских военнослужащих. А в современной России ежегодно фиксируется до 140 тысяч криминальных смертей -- считай, девять афганистанов.
    Значительная часть качков, оплачиваемая народом, не борется с криминалом, а прислуживает ему и сама по уши в криминальной грязи.
    К шести с половиной миллионам силовиков надо добавить еще два миллиона "полусиловиков": чиновников таможен, налоговых, санитарных инспекций, а также лицензирующих, контролирующих, регистрационных и прочих органов. Они тоже заточены Системой на репрессивные функции: и по командам власти, и по собственной инициативе.
    Нелояльных к режиму они разоряют надуманными запретами и различными санкциями, а остальных бесправных давят взятками и поборами. Считается, что на взятки и подкуп должностных лиц население вынуждено тратить ежегодно около 33 миллиардов долларов.
    Обществу все время обещают решительную борьбу с коррупцией: сначала Путин, затем Медведев. Но ее не будет, ее не может быть сейчас в принципе. Коррупция -- не недостаток режима тандема. Она -- его суть. Тандем вышел из пеленок ельцинского беззакония, вскормлен молоком коррупции и не способен жить в другой среде. Как не могут приспособиться к проточной воде существа, выросшие в болотной тине.
    б
    Все годы режим с корнем вырывал в системе управления необходимые стране, но неудобные для себя рычаги -- общественный контроль за чиновниками, ответственность перед народом за результаты работы, приоритет высокого профессионализма при назначениях над кумовством и землячеством -- и низводил государственные отношения до торгашеской одноклеточной философии "ты мне -- я тебе". Подрубишь две-три опоры тандема -- расползутся тенета, обрушится вся конструкция нынешней власти. Какой может быть разговор о борьбе с коррупцией!
    Антисфен из Афин предупреждал: "Государства погибают тогда, когда перестают отличать дурных от хороших". Простая формула, но глубокая по значению. Россия уже прошла этот путь и двинулась дальше: хорошие для сегодняшней власти те, кто сумел обокрасть других и поделиться с чиновниками. А люди, на грабеж не готовые, люди с христианской моралью в душе, не способные паразитировать на чужом труде и несчастье -- лузеры, неудачники и заслуживают презрения. Их слишком много, их пока большинство -- Системе приходится без устали крутить жернова для перемалывания в пыль этого племени.
    Стало модным корить русскую нацию за индифферентность и долготерпение. И толковать ее самоубийственную нынешнюю покорность как результат родового проклятия. Мы, дескать, тавром клейменные, другими быть не можем.
    При этом за скобками остается, что русский народ не однажды вставал насмерть против захватчиков и многих потерял в нескончаемой череде революций. Нет, мы такие же, как остальные народы Европы: в чем-то лучше, в чем-то хуже. (Как и вся Европа, мы во всем отличались только от американской нации. Она формировалась из эмигрантов, отторгнутых Старым Светом -- авантюристов, искателей легкой наживы, преступников и прочих отморозков. И с первых дней возвела в главную норму бытия право силы и денег. Французский историк Алексис де Токвиль, проехавший по США в 30-х годах XIX века, с ужасом писал в книге "О демократии в Америке": "Страсть американцев к приобретению богатств превзошла обыкновенные пределы человеческой алчности". У нас русская общинность всегда придерживала стремление ненасытных к личному обогащению. Теперь Всепланетная Олигархия внедряет в России американскую мораль, ломая руками Кремля наши вековые устои. Американская мораль -- агрессивное невежество и бездуховность. Это точно подметил в одной из своих статей русский философ Василий Розанов: "Суть "янки" и состоит в том, что, торжественно поставив огромный сапог из американского бизона на академический стол, он увенчал его лаврами, снятыми с голов Гомера, Данта, Шекспира, Мильтона").
    Фокус в том, что ни одна нация, даже с устоявшимися цивилизованными традициями, не застрахована от пагубных эпидемий, поражающих нравственность, если разносчиком заразы становится бесстыдная верхушка авантюристов. При определенных исторических обстоятельствах народ теряет бдительность, рас-слюнявливается и попадает в хитрые сети демагогов-проходимцев. Спохватывается, да поздно: вместо обещанного рая -- кромешный ад. А сдать назад не получается: авантюристы уже обезопасили свою власть, окружив частоколом из миллионов штыков, и начали превращать людей в безмозглых скотов.
    Культурную немецкую нацию, давшую миру Канта, Гегеля, Шиллера, Гете и еще целую плеяду гениев, гитлеризм всего за несколько лет превратил в скопище варваров. Не фюрер с больной рукой, не хромой Геббельс, а миллионы немцев-здоровяков вешали и расстреливали людей, уничтожали в газовых камерах, сжигали или закапывали живьем. И при этом охотно фотографировались с победной улыбкой на фоне трупов стариков и детей.
    Великая Италия Леонардо да Винчи, Рафаэля и Микеланджело под фашистским сапогом Муссолини скатилась до уровня подручной палачей из вермахта. А благородную Испанию Эль Греко, Веласкеса, Гойи, Сервантеса франкизм сделал страной доносчиков, стукачей и братоубийц.
    Каждый из этих народов выбирался из кошмара по-своему, но все с колоссальными потерями и серьезными последствиями для будущих поколений. Многое в итоге зависело от внутренней энергии, сохранившейся в нации после крушения.
    Везде -- в Германии, Италии, Испании -- перевод граждан из человеческого состояния в состояние животного осуществлялся по одной схеме: через унижение бедностью и произволом. И в России ельцинизм-путинизм использует те же рецепты. Они, такие рецепты, для всех народов и во все времена.
    Это неправда, как некоторые считают, что Путин с Медведевым не понимают, какая политика ведется ими в отношении русской нации. (В понятие "русская нация" включаю не один русский этнос, а и другие народы, составляющие Российское государство -- нет теперь в документах графы "национальность"). Дескать, ребята думают прежде всего о шкурных своих интересах, о благополучии корешей и не догадываются, чем это кончится. Думаю, все они понимают.
    На это указывают их последовательные, просчитанные шаги по обездоливанию населения, сопровождаемые постоянным циничным враньем для прикрытия истинных целей. На это же указывает бессменность команды тандема, состоящей из весьма специфических чиновников, типа Чубайсов, Кудриных, Кириенков, Христенков, Грызловых, Зурабовых и прочих Сурковых с Дворковичами. (Кстати, Сурков выходец из "Альфа-банка" Петра Авена -- путинского фаворита, Дворковича же управляться с русским народом натаскивали янки в университете Дьюка, что в Северной Каролине.)
    А политика в общем-то прозрачная. Богатства России -- наследство Советского Союза догрызает кремлевская мафия с близкими олигархами, капиталы текут за рубеж, а страна должна оставаться бедной и не выползать из режима тяжелого выживания, куда ее спихнул ельцинизм. Открыть человеку свое конкурентноспособное производство в России -- дело почти безнадежное: целенаправленно высокие налоги, целенаправленно высокие тарифы, целенаправленно высокие арендные ставки, а также поощряемые властью рэкет, поборы. Опять-таки целенаправленно режим стимулирует плутовство ростовщиков, почему-то именуемых у нас коммерческими банками и паразитирующих на марже с дешевых западных кредитов -- для них вложение капиталов в развитие производства, что зайцу курево. Нуворишам-работодателям тандем с карманным парламентом целенаправленно дозволяют оплачивать наемный труд в ничтожных размерах -- людей принуждают идти на помойку, в бомжи, спиваться от безысходности. Или -- грабить других.
    Все население выстраивают в очередь за милостью к власти: рядом с просьбами позволить выжить (по уровню жизни Россия занимает 71-е место в мире) -- просьбы не отнимать полученное честным трудом. И все, не встроенные в коррумпированные схемы "ты мне -- я тебе" и оттого уже определившиеся или потенциальные недруги режима -- интеллигенты, военные, ученые, производители товаров, рабочие, крестьяне -- обязаны свыкнуться с ролью маленьких ничтожных человечков.
    Они составляют ядро нации, поэтому должны быть морально раздавлены. Ломка личностей -- обязанность тех самых шести с половиной миллионов силовиков, плюс двух миллионов "подсиловиков", а коли надо, то и других отрядов чиновников.
    Унижением бедностью и произволом проводится естественный отбор в нации. По одну сторону "холуйствующее бездумье" -- это "наши" для тандема. За прогорклую корку хлеба они готовы льститься к любым проходимцам от власти. По другую сторону -- здравомыслие, люди с гражданским достоинством. Это "не наши". Они носятся с высокими целями спасения Родины, возрождения социального государства, потому не хотят становиться бессловесными винтиками чуждого им режима.
    В стране-паразите, живущей продажей сырья и пошлинами от всеохватывающего импорта, Системе не нужны люди с созидательными началами, тем более ершистые, неуступчивые. Они "не наши". Они -- избыточное население России, поскольку нет им места в спекулятивно-сырьевой экономике.
    Почему с каждым годом тандем делает медицинскую помощь в России все более недоступной? Почему, разрывая в телеобещаниях тельняшку на загорелой груди, тем не менее не сдерживает скачкообразный рост цен на лекарства и опасные потоки снадобий-подделок? Да потому что здоровье должно быть не по карману "избыточному населению". От невостребованности и ее социальных и медицинских последствий оно убывает со скоростью, заданной механиками Бнай Брита. Если убойной силы поддельных лекарств недостаточно, им помогут косить "лишний народ" фальсифицированные продукты питания в магазинах. С февраля 2010 года тандем отменил обязательную сертификацию пищевой продукции.
    Для активных "не наших" -- вдвойне-втройне невыносимые условия. Разорение бизнеса, ограничения при устройстве на высокооплачиваемую работу -- набор подлых средств у режима большой. Им нельзя давать объединяться -- этой команде следует любой регистрирующий орган, -- наиболее авторитетных из них убирают с дороги, не церемонясь.
    "Наши" быстро приспосабливаются к новым условиям. Правда, каждый из них подозревает, что другой приспособился лучше его и за это ненавидит другого. Зависть и взаимное недоверие, страх и сплошное мошенничество становятся нормой жизни. И все это в одном флаконе с озверением общества.
    Приспособиться, выжить -- не цели для нации. Других задач с этим режимом русский народ перед собой поставить не может. А без цели политическая нация деградирует, исчезает (советская нация ставила целью устранить национальную рознь, создать бесклассовое, высоко образованное культурное общество, в чем преуспело и чем, в частности, вызвала решительные действия Всепланетной Олигархии против страны).
    Пережидая ненастье в безветренных закутках, мы тихо умираем как великая нация. Это тоже цель, но не наша. Это установка современной Золотой Орды -- Бнай Брита, выполняемая его вассалами.
    В результате их политики, с помощью "наших", русские должны пройти через очередной шок и в конце концов осознать себя малым народом. Нас приучают стыдиться того, что Россия "захапала" для себя громадные территории, напичканные ресурсами. Надо восстановить справедливость -- поделиться с ханствами Золотой Орды. Русских, с одобрения прозападных толкователей истории из Кремля, принуждают постоянно каяться в чужих грехах и брать на себя вину за все войны, катастрофы, расстрелы и чуть ли не за Всемирный потоп и гибель динозавров на планете.
    Никогда раньше не тратила Россия на пропагандистскую машину такие колоссальные средства -- больше двух миллиардов ежегодно. Нет денег на детсады, больницы, рушатся ветхие школы, но все есть для пропагандистского мастодонта -- его режим кормит от пуза.
    В телекомпаниях сидят только "наши", в печатных СМИ, подконтрольных Олигархату -- тоже: своими болезнетворными программами и публикациями они помогают власти лепить из подрастающего поколения "холопствующее бездумье". Воспевание насилия и моральной развязности, возведение в кумиры бездарей с мохнатыми лапами или богачей, обокравших народ, и ерничание над бескорыстием патриотов -- все это подсказки для дезориентированной молодежи "делать жизнь с кого". А параллельно тяжелый каток путинизма ползет на школу -- идет ее коммерциализация, обрушается качество среднего образования. Цель школьных реформ тоже просвечивает: убить в подростке творческие начала и превратить его в механическую куклу.
    Все указывает на продуманность Кремлем комплексных мер по подготовке живых роботов для обслуживания сырьевого придатка Всепланетной Олигархии.
    Чем дальше в лес, тем больше народ понимает, что нацию эти вожди ведут, кажись, в непролазную топь.
    Даже среди стран СНГ Россия сегодня в числе худших по экономическим показателям. Три триллиона рублей, выделенных из бюджета на антикризисные меры, Путин с Медведевым рассовали по дружкам-приятелям (средства тут же уползли за рубеж), раздарили ростовщикам, а недобитые Ельциным обрабатывающая промышленность, электронная и другие, где средоточие инноваций, остались без помощи государства и рухнули основательно. Их додушит повышение Единого социального налога, замысленное правительством. Ученые, изобретатели для режима тоже "не наши". Им отведены маргинальные зоны. По сравнению с советским временем поток инноваций упал в 15 раз. Сегодня только одна фирма "Панасоник" регистрирует патентов на изобретения в четыре раза больше, чем вся Россия. По объему производства комбайнов наша страна вернулась в 1933-й год, тракторов -- в 1931-й, вагонов -- в 1910-й, тканей и обуви в 1900-й год...
    Вопросы к тандему толпятся обманутыми дольщиками у закрытых дверей прощелыги-застройщика.
    Поэтому пропагандистский мастодонт должен устраивать нарастающий победный грохот и заглушать голоса сомнения в правильности курса Кремля. Российское телевидение неустанно громоздит светлый образ тандема, возвеличивая каждый его шаг. С телеэкранов от любого телодвижения или слова Путина и Медведева должно веять мудростью, заботой о благе народа, да что там преуменьшать -- даже святостью.
    Опять-таки никогда еще на моей памяти (за полвека наблюдений!) не пиарились первые лица государства так навязчиво и так показушно, как это делают Дмитрий Анатольевич с Владимиром Владимировичем. Премьер вызывает к себе министра -- обычный рабочий момент. Для этого и существует глава правительства, чтобы постоянно общаться с его членами и разбираться в общем хозяйстве: без рекламы и глазеющей публики. Но нет, тащат на рандеву телекамеры -- сюжет-побрякушка идет в эфир. Событие! Народ должен видеть: вождь едросов работает, пашет, как раб на галерах. Народ и видит: была это не деловая встреча, а мелкотравчатая пиаракция. Значит общение премьера с членами кабинета -- явление чрезвычайно редкое.
    Или губернатор попал на прием к президенту. Снова камеры, снова имиджмейкеры рассовывают сюжет-пустышку по всем каналам. Событие! И снова у телезрителя вопрос: связь у хозяина Кремля с регионами -- тоже сродни происшествию?
    Догорбачевские генсеки в Советском Союзе ежедневно обзванивали обкомы поочередно, справлялись у секретарей: как обстоят дела, нужна ли помощь Москвы. И, приезжая в столицу, секретари свободно шли к руководителю государства решать проблемы своих регионов.
    Все проходило без помпы, без телевизионной толчеи. Народу дела нет до того, какие приятные слова кто кому говорит в Кремле -- интересуют его результаты. Руководители СССР это знали и не устраивали шапито из своих кабинетов. Но если результаты не получаются, остается бросать всю мощь вертикали на пиаракции.
    Физиономия режима Кремля вроде та же, авторитарная по существу, а вот манеры его властвования и цели совершенно разные -- противоположные. Продуктивная созидательная работа любит тишину. Видимость этой работы, балабонство, а тем более надувательство не могут обходиться без пиара и балагана.
    При той власти, например, в начале 80-х безо всякого ажиотажа был создан многоцелевой истребитель Су-27 для своих ВВС. Его модифицировали, увеличив дальность полета, добавив также электроники, и назвали Су-35. По наследству он достался новой власти, в единичных экземплярах. А что наш режим делает со всем наследством, думаю, рассказывать не надо: крадучись выносит из дома и продает. Так спускает добро мот-вертопрах, оставленное ему дедушкой с бабушкой.
    Су-35 еще при Ельцине выставили на тендер в Дубае. Объединенным Арабским Эмиратам машина очень понравилась (все-таки сделано в СССР) -- маневренная, скоростная, находчивая в бою. Но арабы предпочли французский "Мираж", хотя Су-35 лучше и дешевле.
    Потом с этим самолетом бродила по планете команда Путина. В течение десятилетия, отвлекаясь на время от распилки ракет, разгрома офицерского корпуса и братания с НАТОвцами, выставляла его на тендерах в Малайзии, Южной Корее, Бразилии... Хотела толкнуть Су-35 хоть черту лысому, но никто не брал. Почему? Объяснили: покупатель предпочитает те самолеты, которые приняты на вооружение в стране-продавце. Как говорится, что ем сам, тем и угощаю -- не опасайтесь! А ВВС России такими самолетами не располагал: основной парк -- Су-24, выпуска середины 70-х годов.
    И вот в конце февраля 2008 года, накануне президентских выборов, в подмосковный Жуковский приезжают хозяин Кремля Владимир Путин и кандидат на его место Дмитрий Медведев. С ними, естественно, армия "наших" создателей светлого образа питерской спарки, телекамеры, микрофоны. Президент с кандидатом ходят вокруг других машин и особо тщательно осматривают старичка Су-35. Разговоры на камеры: это суперсамолет будущего, неосуществимая мечта конкурентов, оснастим двумя десятками таких вооруженные силы России. И вообще развитие авиации надо считать общенациональной задачей.
    Понятно, что это только слова. Надо-то надо, однако за время правления Путина при золотом дожде нефтедолларов из 1200 самолетов на всю страну осталось 650. Третья часть из них не может подняться в воздух. А у тех, что поднимаются, от старости и усталости металла случаются в небе разрушения киля и других узлов. Ясно, что тогда происходит с пилотами.
    Не для покаяния же приехала пара весельчаков на летное поле в сопровождении табора "наших". Через телевидение подается сигнал потенциальным покупателям Су-35: самолет будет принят на вооружение. А тупеющему электорату тоже разводка-сигнал: Медведев еще не стал президентом, а печется о безопасности Родины. Блин, какая находка для страны!
    Я смотрел сюжеты об этом представлении и вспомнил казахскую поговорку:
    Гонят одну овцу, а свистят на всю степь.
    Вообще, богатое наследство Советского Союза выступает как ангел-хранитель режима Олигархата. Не будь его, кремлевскую камарилью давно бы ждал крах со всеми вытекающими последствиями. Но задел, созданный предыдущими поколениями (разведанные ресурсы, нефте-и газопроводы, запасы урана, вооружений, инфраструктура, заводы, электростанции, сданные "под ключ" научные разработки и т. д.) настолько велик, что до сих пор позволяет власти держаться на плаву, имитировать, паразитируя, бурную деятельность и даже возвещать о якобы своих успехах.
    Тут тандем просто караулит моменты, стараясь использовать любое лыко в строку и всласть попиариться. Касается ли это запуска почти завершенных когда-то крупных проектов или удачной мировой конъюнктуры цен на припасенное укокошенной державой добро для потомков -- все на саморекламу. Муха на спине взмыленного вола: "Мы пахали!" Даже в демографическую трагедию тандем умудряется подмешивать пиаровскую бурду.
    7
    Людоедская Великая Отечественная заставила страну жить по демографическим циклам. Послевоенный взлет рождаемости дал массу новых рожениц только через два десятилетия. А те увеличили ресурс для восполнения населения еще через двадцать лет. Правда, к середине 80-х демографическая волна начала затухать, и Советское правительство приняло комплекс мер для стимулирования рождаемости. Был увеличен с полутора до трех лет отпуск по уходу за ребенком, значительно повысились пособия для детей, для многодетных семей выделяли вне очереди квартиры, бесплатные путевки в дома отдыха и многое другое.
    И это подхлестнуло процесс: число будущих рожениц заметно выросло. Время пришло исполнять им свои детородные функции как раз в период путинско-медведевского дежурства по России. Докатилось-таки до нас эхо 80-х, добралась волна до пустынного берега.
    Сейчас трудно назвать точное число жителей в нашей стране. Перепись населения в 2002 году проводилась без общественного контроля, под диктовку чиновников. И очень формально (например, ни в мою семью, ни к моим друзьям и соседям никто тогда даже не заглянул). Власть везде научилась считать нас без нас, выдавая на-гора нужные себе цифры.
    В благополучных центрах "убыль" населения была зафиксирована, а в регионах с худшими условиями жизни, откуда люд валил в поисках лучшей доли, народу, по сравнению с 1989 годом, даже прибавилось. Специалистам это указывает на серьезные искажения в данных переписи: от численности населения в регионах зависит величина дотационных отчислений им из Москвы, к тому же с миллионами "мертвых душ" легко фальсифицировать результаты выборных кампаний.
    В зону сплошных надувательств мы превратили Россию, где куда бы ни повернулся, одни только "псевдо": псевдостатистика, псевдоуспехи, псевдоповышение пенсий, псевдорост производства, псевдовыборы, псевдоотчеты правительства перед псевдопарламентом, псевдоборьба с ворьем и псевдозабота о людях!..
    Официальные статистики говорят, что мы потеряли за ельцинско-путинско-медведевское правление всего семь миллионов человек, и осталось нас еще почти 142 миллиона. Откуда они берут цифры, если даже перепись не внесла ясности, одному тандему известно. По трагедиям в школе Беслана и на подлодке "Курск" люди поняли, что власть не очень-то интересуется точными данными, заменяя подсчеты враньем. И здесь ей не может быть веры.
    Независимые исследователи полагают, что реформы Бнай Брита "съели" 15 миллионов россиян (называю самую щадящую цифру), и нас всего осталось 134 миллиона. И это только первая ударная демографическая волна. Темпы депопуляции увеличатся, поскольку впереди одна репродуктивная яма за другой. Даже путинский санчо пансо министр образования Андрей Фурсенко признался "Эху Москвы", что через три-четыре года в стране будет вдвое меньше студентов, чем сейчас и в школах некому станет учиться.
    Все проекты, заявленные кремлевской властью как бы в пользу народа, проваливаются. А "Гарвардский проект" Бнай Брита тихим сапом продвигается вперед: по нему "достаточный уровень населения" для России -- 35 миллионов человек. Крайний срок выполнения задачи -- 2050 год.
    Казалось бы, ни в жизнь не придумать изворотливому Кремлю на этом фронте повода для привычного бахвальства. Но тут докатилось то самое эхо 80-х, подползла цикличная волна временного всплеска рождаемости. Опять ангел-хранитель залетел с теплым коммунистическим приветом из раскулаченного нуворишами Отечества.
    На ловца и зверь бежит. И вот уже Путин с победным видом топчется на демографической теме. За ним -- Медведев. Ответы на "неожиданные" вопросы по телевидению, трансляции с разных трескучих заседаний. Оказывается, в роддомах оживление "благодаря реализации национальных проектов", курируемых тандемом. И только. А дальше: "Зафиксирована устойчивая тенденция", "усилия дают положительный результат" и все в том же духе.
    Какие усилия власти, какое участие приняла она пусть даже во временном росте рождаемости? То, что отдала детсады под торговые фирмы, магазины и рестораны? Или то, что все меньше больниц для безопасных нормальных родов, а ребенка обычной семье почти невозможно поднять из-за бешеных цен на детскую одежду, продукты и медицинскую помощь? (Цинизм власти настолько чудовищен, что, запрещая ввоз молока в Россию из Белоруссии, Путин без стеснения мотивировал это дешевизной продукции братской страны. Там батька Лукашенко поддерживает село. Мол, нашим торгашам-нуворишам придется снижать цены для населения, подстраиваясь под белорусов. А нувориши -- опора путинизма, их интересы священны). А нищенская подачка под видом материнского капитала -- натужный пиар Кремля.
    Ведь все подогнано властью так -- препона к препоне, как гробовая доска к другой гробовой доске, -- чтобы люди не рожали, чтобы население убывало с нарастающей скоростью. Нищета и бесправие -- главные преграды росту рождаемости.
    Даже в семье, где благополучный муж имеет работу, завтрашнего дня боятся. Потому что все может рухнуть в один момент из-за несчастного случая: 200 тысяч человек ежегодно получают травмы на производстве, 14 тысяч становятся инвалидами, тысячи гибнут. В погоне за легкой наживой олигархи перестали обеспечивать безопасность рабочих мест, зато через псевдопарламент пролоббировали такие законы, что семьи погибших и инвалидов остаются без средств к существованию. Откуда у нас два миллиона сирот? Частично -- из этих семей.
    Женщины наблюдательны -- их не обманешь. Рожать? В такой стране, без будущего, ни в коем случае! И отправляются делать аборты: ежегодно число их увеличилось до полутора миллионов. Это столько же женщин, сколько отваживаются рожать.
    Министр Татьяна Голикова предлагает бороться с абортами просто: разъяснительной работой, то есть пиаром. Наверно, что-то получится, если она возьмется пропагандировать личный опыт. Мол, если у людей нет денег и жилья, пусть поступают, как Голикова с мужем, тоже министром Виктором Христенко. В центре Москвы, в особо охраняемом природном парке, где намечали разместить спортивные площадки для детворы, группа нуворишей возвела себе элитный поселок "Остров фантазий". На скромные чиновничьи зарплаты там заимела квартиру площадью 218,6 м2 и семья Христенко-Голиковой. Эксперты оценили "конуру" в 2,5 миллиона долларов.
    Кто-нибудь в таком случае подбросит Голиковой вопросик: где чиновники наскребли столько денег? И зря будет стараться. Ответ на него звучал многократно из кремлевских кабинетов: знать это -- не дело общественности, без сопливых разберемся. Режим тандема дал безграничную свободу коррупции, воровству -- пользуйтесь!
    Дать-то дал, но только Уголовный Кодекс применяет избирательно, считают потенциальные роженицы: "Себе и близким "нашим" все, "не нашим" -- закон!" Лучше не связываться. И отказываются продолжать род. Страшно давать жизнь ребенку в стране, где дети сотнями гибнут от произвола милиции и педофилов, а полтора миллиона российских девушек, не надеясь дома на биржу труда, зарабатывают проституцией в странах Европы и Азии. Вместо машин и электроники некогда великая Россия под управлением тандема торгует женщинами и детьми.
    И на этом фоне Путин с Медведевым трезвонят о своих достижениях. Ну что тут поделаешь, уже некого больше гнать, последняя овца сдохла, а они все свистят на всю степь.
    7
    "Блаженны в единовластных правлениях вельможи. Блаженны украшенные чинами и лентами" (Александр Радищев "Путешествие из Петербурга в Москву"}. Может, блаженны они оттого, что испытывают чувства глубокой радости от больших дел на пользу российскому государству? А мы и я, в частности, не видим, не понимаем этого в силу своей ограниченности.
    Мне хотелось бы избежать любой однобокости в толковании характера нынешней власти. И я готов добавить светлых тонов в свое описание -- с лупой ищу положительные черты в солидарном царствовании тандема. Медведев -- тень Путина. А что зрение тратить на тень! Поэтому смотреть надо на политические телодвижения Владимира Владимировича.
    Утверждение первое обожателей Путина: он поднял экономику, больше денег появилось в стране. По выражению едросов, мы встали с колен.
    Если брать отвлеченные цифры, все это так -- валовой продукт вырос, пополнился бюджет. Правда и мир не стоял эти годы на месте: показатели многих соседних стран были выше российских. Но за фасад приятной цифири для нашего государства заглянуть все-таки стоит.
    Это был сиюминутный успех, который завтра, скорее всего, обернется окончательным экономическим разгромом России. Мне ситуация напоминает первые дни похода Тухачевского на Варшаву: поляки как бы лениво сопротивлялись, расступаясь перед ним, вытягивали его подальше от баз, питавших вооружениями и провиантом, затем сжали клещами и уничтожили армию. Капитуляция.
    Нас тоже втаскивали в ловушку -- внезапным ростом цен на энергоносители. Сырая нефть дорожала стабильно, Путин потирал руки: только вперед с трубопроводами и танкерами -- все обозы с обрабатывающими, наукоемкими отраслями, даже сельским хозяйством и фармацевтикой уже не нужны. Как я упоминал, сколько сил набралось, бросили на добычу и экспорт сырья.
    Закрылись 70 тысяч заводов и фабрик, даже трусы начали везти из-за бугра. "А что вы будете есть, во что одеваться, чем сеять, пахать и лечиться?" -- спросил Булат-Здравый Смысл. "Все куплю", -- сказало Злато-Кремлевское беспутство. -- Мы энергетическая держава, всех задавим". "Давите, давите", -- поддакивали нам с Запада и, ухмыляясь, заманивали поглубже в ловушку очередными скачками цен.
    Не мог Путин не знать, что это элемент Большой Игры: полный военный контроль над Россией должен подкрепиться полным экономическим контролем, стало быть, и демографическим. Не будешь же выжигать русское население демонстративно напалмом с натовских штурмовиков, надо, чтобы оно массово вымирало "добровольно", в результате неблагоприятных внутренних обстоятельств. Полный внешний контроль легко их создает -- блокадой.
    Костью в горле Всепланетной Олигархии стоял прежде ОПЕК. Он контролировал цены на нефть, устанавливая их по соотношению реального спроса в мире и предложения. Сложной системой финансовых комбинаций у ОПЕК этот контроль отобрали -- он перешел на Уолл-стрит. А Уолл-стрит сделал его инструментом в Большой Игре Бнай Брита.
    Торги фьючерсами на биржах Нью-Йорка и Лондона запустили в продажу огромные потоки "нефти на бумаге". Экономика давно переела, а спекулятивная система продолжала и продолжает надувать контрактами пузырь. Уолл-стрит может в любой момент поднять цены еще выше, а может обрушить их ниже плинтуса -- зависит от целей. Хотя финальная цель у гегемонистов одна, применимая ко всем богатым недрами государствам: сначала посадить их на сырьевую иглу, затем обвалами цен спихнуть в долговую яму. А там, с переходом на глобофашизм решать -- с кем и как поступать.
    Правители других стран-экспортеров нефти заметили мышеловку и постарались провести экономику стороной, а Путин толкнул Россию к "бесплатному сыру". (Больше всех потерь из-за первой серии падения цен на нефть уже сегодня понесла наша страна). Но это был только пробный запуск сложного финансового механизма, сконструированного в Нью-Йорке.
    Не надо к бабке ходить, чтобы узнать: нас ждут вторая и третья, намного превосходящие первую, ударные волны кризиса, организованные Уолл-стрит. Наставники Кремля дождутся 2012 года, помогут тандему симитировать выборы, застраховать их власть от случайностей новым частоколом штыков, а затем весело пустят с горки цены на нефть.
    В мире полно месторождений, где себестоимость добычи энергоносителей намного меньше, чем в морозной России. По нижним планкам и будут выстраивать цены на нефть. А нам придется закрутить вентили на трубопроводах -- не будешь же тратить рубль, чтобы вернуть копейку. Вот и "взял" Тухачевский -- Путин Варшаву -- капитуляция. Обозы уничтожены или разграблены мародерами. Мор. "Какая вам помощь? -- с консолидированным высокомерием буркнет Запад. -- У вас такие просторы, подыхайте, если ума не хватает нормально жить. Пусть эти территории осваивают другие".
    Утверждение второе сторонников Путина: он повысил жизнеспособность государства, погасив в регионах очаги самостийности. В подтверждение этих выводов приводят успокоение Чечни и смиренность местных чиновников во главе с губернаторами.
    Да, информацию из мятежной республики нам сцеживают вполне благоприятную. Теперь там, судя по телесюжетам, строят, гуляют на праздниках -- душа действительно радуется. Путин нашел ключи к решению горской проблемы! Надолго ли и, главное, на каких условиях? На этот вопрос самый точный ответ дает лозунг, распространенный сегодня в Чечне: "Аллах над нами, Россия под нами!"
    Я рассказывал в предыдущей главе, как в 1921-м, тяжелом году для страны, вайнахи собрали учредительный съезд и создали Горскую республику, объединившую Чечню, Ингушетию, Кабарду, Карачай и Балкарию. Последователи имама Шамиля -- вожди республики согласились оставить свое новообразование в составе РСФСР, но только формально и при двух непременных условиях: во-первых, горцы не станут признавать законы Москвы, а будут жить по адатам ("Государство -- это ничто, клан -- все"), а во-вторых, русские должны убраться из Вайнахии, освободив земли джигитам.
    Тогда центральная власть озадачилась: невозможно же совмещать в одном государстве цивилизованные нормы со средневековыми обычаями. Это первопричина вооруженных конфликтов -- не сегодня, так завтра.
    Владимира Владимировича, похоже, такие вопросы не занимают. Он согласился на оба условия и как широкий человек еще добавил третье: федеральный центр за счет русских регионов будет обеспечивать бесконтрольную кастовую систему Чечни большими финансами (до 30 миллиардов рублей ежегодно).
    У Рамзана Кадырова два идеала: Шамиль Басаев и Владимир Путин (Басаев научил его бесшабашности, а Путин -- изворотливости, умению говорить одно, а делать другое). Он не приемлет светских правил и не скрывает, что воссоздает исламскую Чечню -- кланово-родовую систему, с адатами, с доисторическими законами гор.
    Пока у матери-России есть деньги, пока она выкармливает детище Кадырова, исламской Чечне с ней по пути. А что будет завтра? Об этом можно судить по парусам -- под какие ветры настраивает их тейп беной.
    Тех вайнахов, кто воевал с сепаратистами на стороне центра или настроен пророссийски, называют "федеральными чеченцами". Участь их незавидная. Кого-то при загадочных обстоятельствах расстреливают в Москве, кого-то выдавливают из власти. И заменяют "нужными людьми". К примеру, вместо одного из последних "федеральных чеченцев" в госструктурах -- сенатора Мусы Умарова по рекомендации руководства "Единой России" в Совет Федерации от Чечни кооптировали Зияда Сабсаби. Он араб, родился в Сирии, там закончил Дамасский университет. Приехал на Кавказ в смутные времена и был советником у муфтия Ахмада Кадырова, когда тот объявил России "священный джихад". Теперь обслуживает его сына.
    Без лишнего шума остатки русских выталкивают из республики. Угрозами, экономическим давлением. Сейчас русское гражданское население в Чечне составляет уже меньше одного процента.
    Зря изощряется оппозиция, навешивая на Путина разные клички: нет, на карцевского доцента он не похож. По тому, как закручивает Владимир Владимирович комбинации-многоходовки, видно: умеет человек заглядывать в завтра. Только одним ли содержанием наполнено это "завтра" для него лично и для всей страны? Государство не имеет права не заботиться о своих дальних перспективах. А политик может. Если ставит целью не служение этому государству, а использование его на какое-то время. А там -- хоть трава не расти. Главное, чтобы зеленели газоны, скажем, в Сардинии.
    По примеру Чечни, выдаваемой Путиным за эталон отношений с Москвой, диким феодализмом заражаются республики Северного Кавказа, даже те, где всегда практиковался внутриобще-ственный диалог и был какой-то порядок.
    Рамзан Кадыров словно бы говорит другим горцам-руководителям: "Делайте, как я, и вы будете купаться в золоте". И они делают. Кремль покупает верхушку республик бесконтрольными дотационными средствами, не особо заботясь о развитии производства (но доноры -- русские регионы скоро сами останутся без штанов). Идет жуткое расслоение общества. Правящие кланы-режимы держатся на штыках, но могут чебурахнуться в одночасье, поскольку не имеют другой опоры. Там, где русский тянется от беспредела к бутылке водки, горец -- к оружию.
    Так что кавказский котел закипает. Экстремизм набирает силу: снова бродит по Кавказу призрак Горской республики, независимой от России. Независимой от неуклюжей политики Кремля, с его неприемлемой для Мусальман современной антикультурой и развратным телевидением. На что будут жить? Добычей от привычных набегов на слабых соседей и наркотрафиком -- каналы транспортировки героина из Афганистана в Россию и Европу уже налаживаются.
    Температуру сепаратистских опасностей всегда можно определить по отношению к русским. Их гонят с насиженных мест. А те, что остались? Как показывают социологические опросы, открыто говорят об ограничении своих прав и собираются куда-нибудь уехать 57 процентов русских в Ингушетии, 40 процентов -- в Чечне, 29 процентов -- в Кабардино-Балкарии, 25 процентов -- в Карачаево-Черкесии и 17 процентов -- в Дагестане.
    Так выглядит умиротворение Чечни по-путински: перевел на "потом" стрелки часового механизма фугаса и прикрыл его для маскировки словесным тряпьем.
    И другие регионы России Кремль вроде бы привязал к себе лояльностью чиновников. За эту лояльность дал право на вседозволенность, возведя в норму круговую поруку. Но опыт показывает, в том числе и опыт Советского Союза, что из чиновников получаются ненадежные скрепы.
    Они и сами это хорошо понимают. Не случайно же вместе с федеральными бюрократами сейчас активно готовят себе запасные аэродромы, скупая собственность в странах Европы, и региональные чинуши. Крысы заранее чувствуют, когда корабль пойдет ко дну. По данным независимых исследователей, за годы правления Путина -- Медведева нувориши от власти на покупку недвижимости в Англии, Испании, Италии, Франции, Хорватии, Греции и других государствах потратили около ста миллиардов долларов.
    Не случайно и другое: усиливается охрана губернаторов с мэрами крупных городов, и не только. Они чувствуют себя, как на чужой земле, будто гауляйтеры на оккупированной территории: быстрее мимо народа в свою берлогу или на чиновничью сходку -- в кортежах, за бронированными стеклами.
    На всех уровнях -- от Кремля до Тьмутараканска власть самоизолировалась от общества, превратилась в улицу с односторонним движением. И борзеет на глазах. А что же народ, который ее породил и над которым она глумится? Его путинизм шаг за шагом отодвигал от управления страной -- отменой референдумов, упразднением выборного Совета Федерации и одномандатных округов, низведением всего парламента до уровня полового Олигархата, запретом митингов, забастовок, полицейскими акциями против создания гражданского общества и многим другим.
    Даже таракан, когда бежит по столу, останавливается у края. Эта власть края не знает. Она постаралась вырвать из рук народа все правовые инструменты контроля над собой. И вырвала. Но народ стал вспоминать, что под лавкой у него всегда что-то припасено. Не впервой попадать в капкан узурпации. В нем начал пробуждаться Емелька Пугачев. Пока еще, зевая спросонок, но уже разминаясь для предстоящего дела. Потому-то чинуши собираются смазывать пятки, чувствуя временность своего положения.
    8
    Ельцин начинал, Путин завершил создание модели государства в виде перевернутой пирамиды. Вершина пирамиды -- его личная власть, на ней держится вся конструкция. И эту неустойчивую постройку едросы выдают за образец высокой жизнеспособности страны. Хотя обреченность такой модели заложена законом природы.
    Пока на основание пирамиды не жали большие проблемы, пока ее вершина -- власть Путина опиралась на прочное наследство СССР, хлипкая конструкция, шатаясь, держалась. Но опора подтаяла, сверху начали давить тяжелые социальные неурядицы, как глыбы льда на хрупкую крышку -- конструкция стала заваливаться. Крен еще особо в глаза не бросается, но процесс, что называется, пошел.
    Щели, откуда может сквозить персональная опасность Путину, хорошо зашпаклеваны, все подмято под нахальный абсолютизм. Казалось, бояться нечего: тандем с близким окружением "наших" сам сочиняет удобные для себя законы, сам их принимает, сам решает, сколько отнимать денег у регионов, сам распоряжается собственностью страны, сам судит и сажает людей в тюрьму, сам щедро вознаграждается и также щедро восхваляет себя в собственных средствах массовой информации. Беспрецедентное объединение властей в одних руках!
    Но эта Система, как черная дыра, очень прожорлива. Она способна выживать разве что на базе сильной, захлебывающейся в деньгах экономики. А ее нет, она вообще загибается из-за этой Системы. И поскольку основная часть ничтожных российских доходов течет за рубеж и разворовывается "нашими", приходится выдавливать последнее из стабильных регионов, превращая их в нестабильные.
    Оттуда и начинает сквозить опасность для путинской постройки барачного типа.
    Гауляйтерам с шатией-братией и самим надо кормиться на своих территориях. А еще нужна доля громадному аппарату присмотра за гауляйтерами: не утаили ли они часть барышей от московских назначителей, не оставили ли каких-нибудь ниток на обобранном населении? Для пригляда за назначенными Кремлем гауляйтерами-губернаторами вождь едросов назначил еще восемь рейхсляйтеров-полпредов президента, возглавивших федеральные округа. (Подозревают, что по границам этих округов Бнай Брит планирует расчленять Россию югославским методом).
    В ненасытное чрево своей Системы, для ее поддержания Путин с Тенью засовывают последнее: отобранные у науки финансы, а у населения льготы, бесплатную медицину, бесплатное образование -- все, на чем держалось уважение к государству. А в регионах, чтобы избежать коллапса после проходов федеральных Мамаев, вынуждены повышать постоянно налоги на жилье и земельные участки, плату за проезд и коммунальные услуги, стоимость аренды помещений, торговых мест, билетов в бани, кинотеатры и проч.
    Все издержки Системы, а точнее, тяжелые последствия тупикового путинского владычества, сваливают на плечи народа. Жизненный уровень падает. Тандем понимает, что предел терпения у нации наступил и еще сильнее свистит на всю степь, перемежая тошнотворный пиар с угрозами "экстремистам" и ужесточением полицейских мер. Не очень-то пугают людей бледные от праздности кулачки питерской парочки: почти половина опрошенных в регионах уже готова выйти на баррикады.
    "Не нужна Москва нашей области, -- все чаще слышу в поездках, -- она стала враждебна России, надо отчаливать от нее". И бизнес и власть на местах не являют собой монолит. Федеральные назначенцы и представители, так называемого, большого бизнеса держатся за Москву. Но их мало. Зато остальные, зажатые двойным гнетом, идею разрыва с кремлевской властью приветствуют: не способна она выполнять свои функции, кроме фискальных. Не скажу, что центробежные силы выпряглись окончательно. Однако настроения в народе такие: найдись талантливые демагоги-сепаратисты, и он за ними пойдет. А головастая, но очень злая от безнадеги молодежь подрастает.
    Хотя в Кремле, возможно, спокойно воспримут и такое развитие событий. Пожмут плечами на известие об эксцессах в регионах: "Пусть пока хоть формально, по примеру Чечни, числят себя субъектами России". Для сбора налогов при этом переадресуют из самостийных территорий штаб-квартиры доноров-корпораций, доноров-холдингов, доноров-компаний в Питер и Москву. Не в единстве страны счастье творцов Системы, а в деньгах!
    Путина считают сторонником жесткого централизма. Каждый державник, и я том числе, тоже за централизм власти в России. Так что стоим мы вроде бы на одной платформе. Исторический опыт помог выбрать позицию. Правда, вкладываем мы в это понятие разное содержание.
    Дважды наша страна отказывалась от централизма и дважды летела в пропасть.
    Один раз при Керенском -- Ленине, вынув скрепляющий стержень самодержавия и передав всю власть Советам -- империя посыпалась, на ее территории образовалась масса незалежных республик. Другой стержень -- партийный аппарат, выстроенный Сталиным, удержал и скрепил страну.
    Второй раз беда подкралась при Горбачеве, о чем я упоминал, когда он удалил цементирующую сердцевину -- КПСС, не заменил ее прямыми выборами президента СССР, а перевел многонациональный Советский Союз на парламентский путь. Это добило страну. Парламентаризм не для нас.
    Но и в централизме бывает больше разрушительных сил, чем созидательных. В зависимости от того, в какую сторону наклонит нация свое государство с лезвия бритвы. Представим наивно, что, принимая от Ельцина скипетр, Путин стоял перед выбором: кем войти в историю -- крупной государственной личностью масштаба Столыпина или заурядным политиком с несмываемой печатью Семьи. Однако не пойдем за простодушным мнением, будто он сходу мог круто менять курс первого президента РФ. Но по прошествии какого-то времени, когда теряли остроту -- что не исключено -- заложенные Семьей в тайниках материалы-разоблачители, возможность для выбора все-таки открывалась.
    Он состоял в следующем: или упрочивать разрушительный паханский централизм (Паханат), заложенный Ельциным, или постепенно выруливать на демократический централизм с его мощной подъемной силой. Все зависело от духовных качеств самого Путина. Любые модели паханского централизма -- белого, голубого, коричневого -- основаны, как известно, на правовом беспределе и грубом волюнтаризме, а демократический -- на воле народа (не путать с организационным строением КПСС). У Паханата отсутствуют критерии во всех сферах, не знает он меры в отношениях центра с регионами -- перекручивает гайки и срывает резьбу.
    Переход к демократическому централизму предусматривал в первую очередь обновление некоторых глав российской Конституции. Тех глав, которые не выдержали испытания временем и не работали на стабильность государства. Как член Конституционного совещания, созданного указом Ельцина летом 93-го, я помню ту авральную обстановку при подготовке проекта Основного закона.
    Это был базар. Нас собралось более 800 человек, разбитых на группы, в которые начальниками президент назначил таких "великих демократов", как Виктор Черномырдин и Анатолий Собчак. Один из них на дух не переносил малейшего контроля над правительством, другой, став мэром, по-диктаторски игнорировал решения депутатов Петросовета. Мы несли им свои предложения, они их фильтровали по своему "самовластному" вкусу и что-то передавали "наверх".
    А там, как я понял из разговоров с Ельциным, варился настоящий проект документа с использованием выгодных для Кремля компонентов из основных законов США и Франции. Мы были только массовкой, кардебалетом -- сольную партию, правда, за кулисами исполнял с помощниками придворный юрист Сергей Шахрай (У нас даже примета была: если Борис Николаевич выделял Шахрае охрану, значит Кремль задумал большую пакость -- или ОПУС выползет из норы, или указ N 1400). На все критические замечания членов Конституционного совещания Ельцин успокоительно говорил: "Это переходный документ, чтобы стабилизировать власть. Поживем какое-то время и начнем корректировать статьи". Он как всегда лукавил и стягивал на себя полномочия отнюдь не для стабилизации обстановки. Почему и спешил, по выражению Бурбулиса, протащить Конституцию через задницу.
    Путин мог предложить изменения в Конституцию для усиления сдержек и противовесов. Здравый смысл требовал чаще и шире выносить вопросы на всенародное обсуждение. Италия, к примеру, наевшись досыта паханского буйства Муссолини, сразу после войны внесла в Конституцию такие нормы, как "народное вето" (по требованию 500 тысяч избирателей проводились референдумы для отмены ущемляющих интересы населения законов и приравненных к ним актов высшей власти) и "народная инициатива" (не мене 50 тысяч избирателей имели право вносить свои проекты законов, с обязательным их рассмотрением двумя палатами парламента).
    Тот же здравый смысл диктовал необходимость ограничить полномочия президента определенными рамками, за которыми уже начинался маразм, и упростить механизм отрешения от власти главы государства в качестве профилактической меры против злоупотребления должностью. А обе палаты Федерального собрания должны были формироваться только по мажоритарной системе (пусть партии идут в народ, а не народ -- в услужение к партиям) и получить широкие права контроля за деятельностью исполнительной власти -- через парламентские расследования, через выражение недоверия плутоватым членам правительства, с обязательным их отстранение и т. д.
    Такой порядок -- действенное средство от коррупции. Он очистил бы обе ветви власти от проходимцев и непрофессионалов, купивших доходные места. И это ставило бы заслоны против укоренения кастовости в обществе -- опаснейшего врага гражданского мира, когда одна, не лучшая часть нации бессменно властвует, а другая, более одаренная, вынуждена прозябать в несправедливости и копить силы на революцию. Конституция должна закладывать четкие механизмы вертикальной и горизонтальной социальной мобильности, задействовать все социальные лифты для беспрепятственного перемещения активных групп населения из одного сословия в другое, чтобы не оставлять лазеек для вырождения демократического централизма в паханский.
    В иерархии властей иную ступеньку определяет здравый смысл для судебной власти. Глава о ней -- седьмая расположена в хвосте ельцинской Конституции -- туда и в жизни загнал ее Олигархат, сделав придатком и даже цербером политической системы.
    Закрытый порядок наделения полномочиями через Кремль делает судей, с одной стороны, инопланетянами для народа, недоступной кастой, а с другой -- понуждает их прислуживать работодателю. Судебную власть ельцинская Конституция поставила лишь в независимость от общества, но положила под бюрократию, которая вся плотно соединена пуповиной с Кремлем. Для Паханата это естественно, выгодно, а для демократического государства недопустимо, поскольку ставит над законом часть нации.
    Выборы судей на альтернативной основе (они практикуются в Швейцарии и 30 штатах Америки) снижает их зависимость от властей, от чиновничества и заставляет честнее служить закону. Хотя бы из-за боязни быть забаллотированными на новых выборах (через два или четыре года). Выборные народные судьи в Советском Союзе -- помню это прекрасно -- гораздо меньше лебезили перед чиновничеством, чем нынешние. И часто находились с ними даже в состоянии холодной войны. Газеты той поры нередко писали, о конфликтах между судьями и партийными функционерами, обычно принимая сторону служителей Фемиды.
    Заинтересованный в сохранении и укреплении государства политик должен понимать, что Россия -- это, к примеру, не Великобритания, где вообще нет Основного закона страны как такового. Там устойчивые вековые традиции, и вся жизнь строится на совокупности давних законов и прецедентов. Скажем, Билль о правах, гарантирующий британцам свободы, принят еще в 1689 году. Им вполне хватает общих деклараций, пригодных на все столетия.
    Россия -- страна коловратных традиций. После каждого переворота -- верхушечного или иного -- флаги меняют цвета: то, что вчера считалось доблестью и геройством, сегодня преследуется, и наоборот. Даже одному поколению приходилось несколько раз начинать свои отношения с государством "с чистого листа".
    Нация выросла на пренебрежении к правовым актам, а чиновники наловчились любую недоговоренность документов трактовать на свой лад. Если напишешь "дважды два" и через знак равенства не поставишь "четыре", то они обязательно начнут приспосабливать в конце свои цифры: один результатом обозначит "три", другой -- "пять", третий -- "десять". Поэтому традиционные голые декларации о свободах, кочующих по конституциям цивилизованных стран и эффективно там работающих, в России часто оказываются пустым звуком.
    Для обуздания бюрократической самочинности в выполнении норм Конституции, в ней самой должно быть больше однозначности и конкретики (юристы-теоретики схватятся за голову!). Это практикуют государства, где распространен правовой нигилизм. То есть, наши родные браться. Если статья конституции дает право проводить мирные митинги и собрания без предварительного разрешения, то дальше должно следовать положение о неотвратимости уголовного наказания чиновников за воспрепятствование этим мероприятиям. Похожая ситуация со свободой слова и правом граждан на получение достоверной информации. Это пустые декларации Основного закона, если в нем не прописан пункт о недопустимости монополизации средств массовой информации государственными органами, физическими, юридическими лицами и не обозначена неминуемость уголовного наказания загребущим рукам. Прямое нарушение Конституции даже Хозяином Кремля чревато импичментом.
    Диктаторские полномочия президента в ельцинской Конституции расписаны с любовью, густо, подробно, но в наделении граждан правами она -- документ намеков. Сплошные отсылки. Намекнула на права и отослала за ними или в исполнительную власть или в парламент. А там будут думать еще долго-предолго, сколько отщипнуть от своей вольницы и сунуть в открытый рот граждан.
    Вот, например, положения первой и второй глав никто не волен пересмотреть (даже Бог!), кроме Конституционного Собрания. Порядок его формирования и созыва должен установить федеральный закон. Конституция живет уже 17 лет, а закон принимать не спешат. На обсуждение проблем с пчелами и презервативами у парламента времени хоть завались, а тут что-то не выгорает. Случайность? Едва ли. Ведь именно в этих главах фишки ельцинской Конституции -- право власти передавать природные ресурсы в частные руки. Собственники -- а это Абрамовичи, Дерипаски, Потанины, Усмановы, Алекперовы и другие могут свободно, по своему усмотрению пользоваться всеми недрами России.
    Да, очень старался Борис Николаевич спрятать от нации кончик иглы со смертью сырьевой олигархии страны.
    Я прошелся только по Конституции, не открывая Америк. А Паханат заложил вокруг столько противодемократических мин, что на их обезвреживание новому лидеру требовались силы и воля.
    Гипотетически, повторяюсь, перед Путиным открывались многообещающие дороги, куда он должен был повернуть государство с курса опустошительного. Но, как видим, не повернул, а все годы доводил до готовности ельцинские незавершенки, дополняя ельцинизм от себя усилением волюнтаризма, безграничным бесстыдством власти, ее дремучей некомпетентностью и жестокостью. Он и не мог повернуть -- откуда у людей эти надежды? -- потому что Природа вложила в него иное качество безусловных рефлексов. Родоначальник знаменитой цирковой династии Владимир Леонидович Дуров увлекался экспериментами. Рассказывают, как он долго наблюдал за воробьями -- птицы всегда прыгают одновременно на двух лапках. Такими их слепила природа. Циркач задумал научить воробья ходить, переставляя лапки попеременно, как это делают те же скворцы. Целых два года бился экспериментатор над перевоспитанием упрямой твари. Безрезультатно. И заключил: воробьи дрессировке не поддаются.
    Каждому свое -- это о всем живом на планете, в том числе и о человеке. Сколько бы ни учили иных, попавших в большую политику, не прыгать, как воробей, от добычи к добыче, а размеренно переступать с ноги на ногу, склевывая вредителей урожаев -- бесполезно. Жаль, некому передавать нашему электорату умение отличать кандидатов на президентских выборах не по словам -- по рефлексам.
    Врожденные рефлексы Путина, о чем говорилось, проявились давно. К ним добавлялись рефлексы условные: от пронырливых гэбистов он набрался лукавства и алчности, от Собчака -- нарциссизма и хлестаковщины, от Ельцина -- угрюмого презрения к судьбе нации. Все эти качества в бесконтрольной обстановке Кремля развивались, а после внутреннего брожения и смешивания выдали диффузный продукт на-гора большой разрушительной силы.
    И кадры вождь едросов подбирал по своему образу и подобию. Говоря без обиняков, мы имеем сегодня у власти самую беспомощную и в то же время наиболее опасную для страны команду. За все советские и послесоветские годы.
    Тандем пытается управлять государством как единой табачной фабрикой. Эта система вошла в острое противоречие с экономической реальностью, которая уже не приемлет единообразия и тупого распорядительства. Стараясь управлять всем и вся, Кремль вынужден постоянно усложнять структуру исполнительной власти, разрыхляя "вертикаль" и сажая на одну и ту же функцию множество нахлебников. Всюду параллелизм, сутолока, бестолковщина. Суть дела тонет в бумагах, из которых лишь изредка выглядывает объективная информация. Власть погрязла в пустопорожности, отдаляясь от реальности дальше и дальше. Она исчерпала свои управленческие ресурсы и выронила поводья.
    Природа не терпит пустоты. Там, откуда путинизм по своей недееспособности окончательно вытеснил государство, стали царствовать пещерные порядки временщиков-олигархов. Власть попала в унизительную зависимость от кучки толстосумов. А Путин-то, по заявлениям едросовских аллилуйщиков, вроде бы прижучил олигархов. Надо же такое придумать! Тройку нуворишей вождь "наших" и вправду загнал за Можай, да только не по причине тяги к порядку -- те ребята хотели быть круче его и сразу начали щелкать по носу путинской спеси. А потерпели бы, как остальные, спрятав на время свою гордыню в штаны, нашли бы общие интересы с новым хозяином Кремля и теперь безо всякого спроса вывозили бы за бугор остатки России подальше от трупного запаха власти.
    В конце путинского президентского срока оборонщики страны вдруг снова подняли большую тревогу: тихим сапом Владимир Потанин заключал с американцами невероятный контракт. По нему "Норильский никель" обязался оптом, на долгие годы вперед, продать компании "ОМ Огоир" весь производимый в России кобальт -- несколько тысяч тонн. За эту услугу Потанину с приятелями переходили от американцев в собственность крупные заводы в Финляндии и Австралии -- дочки "ОМ Сгоир".
    Кобальт -- ценнейший стратегический металл, его мировой рынок всего 60 тысяч тонн в год. Он используется в сфере высоких технологий, в производстве специальных и сверхпрочных сплавов для авиа-и ракетных двигателей. На его основе разработана ториево-кобальтовая бомба "поганка-вонючка" -- та самая нейтронная, которая не вызывает при взрыве ударной волны, оставляя нетронутыми дома, но сильно заражает местность, убивая все живое. Весьма сподручное Бнай Бриту средство для искусственного регулирования численности населения на планете.
    В результате контракта "ОМ Сгоир" становился монополистом на рынке кобальта во всем мире. Предприятиям оборонной и других высокотехнологичных отраслей предстояло теперь идти за российским металлом с поклоном к американцам -- продадут или не продадут? А компания "ОМ Огоир" еще на стадии подготовки контракта увеличила цену на кобальт на 50 процентов, а позже на столько же. Монополист -- что хочет, то и диктует.
    Оборонщики кинулись к министру промышленности и торговли Виктору Христенко: надо сорвать антироссийскую сделку Потанина! Там никакой реакции, только беспомощное мычание. И в Минобороны, в ФСБ, где обожают лепить перед телекамерами шпионов из беззащитных бедолаг, тоже разводили руками. И кое-кто, устремляя взгляд к потолку, строил догадки: видать большой человек вошел в долю с олигархом. В условиях цепной коррупции это давно считается нормой.
    Федеральная антимонопольная служба (ФАС) все же направила в ОАО "Норильский никель" запрос с требованием предоставить информацию по сделке. Потанин с командой даже не ответили. Да кто она для них такая -- эта ФАС: слабый писк представителя власти, купленной олигархами с потрохами и потому зависимой-перезависимой. Словом, некому было помешать сделке.
    "Да кто она такая -- эта Россия, чтобы с ней считаться", -- может сказать Потанин о стране в целом. Потому что его фирмы, через которые он вместе с Олегом Дерипаской и Алишером Усмановым полностью контролируют "Норильский никель", зарегистрированы в кипрских и других офшорах. А компании Дерипаски -- на островах Джерси и Британских Виргинских. А компании Усманова -- рядом с фирмами владельца "Северстали", для которого наше Отечество тоже лишь место для сафари.
    Житель Лондона Роман Абрамович, основной владелец холдинга "Евраз Групп" давно уже де-юре отчалил от России. Центральный офис холдинга находится в герцогстве Люксембург, там же зарегистрирована сама компания. До нее наши законы дотянуться не могут, по этой причине акциями "Евраз Групп" торгуют только на Лондонской фондовой бирже и в России в оборот не пускают. Словом, абсолютно чужая для нас структура, как десятки английских или американских компаний. Зачем тогда о ней говорить? А затем, что де-факто владелец самых длинных яхт в мире отрываться от кормилицы-России не собирался.
    В собственности холдинга Абрамовича Нижнетагильский, Западно-Сибирский, Новокузнецкий и прочие крупнейшие металлургические комбинаты, шахты Кузбасса, в том числе "Распадская"-- могильщик горняков, Находкинский морской порт и многое другое. Предприятия тужатся из последних советских сил, а прибыли -- до 90 процентов олигарх со товарищи переводит себе в дивиденды и отправляет за рубеж. Эти прибыли немалые -- исчисляются миллиардами долларов, потому что работягам хозяева платят копейки, на обновление производства и меры безопасности труда не тратятся.
    По такой же схеме выкачивает активы России остальная олигархическая братия -- сотни миллиардов долларов. Затем с микроскопической долей увезенного заявляются -- пинком в дверь -- в распорядительные органы нашей страны для скупки по дешевке новых порций собственности. И Кремль развешивает с телеэкранов лапшу: в Россию прут иностранные инвестиции -- какой благоприятный климат создали едросы под мудрым руководством вождя!
    Произошла интересная эволюция, не замеченная Дарвиным: превращение "новых русских" в "новых иностранцев". Покровитель этих "новых" Владимир Путин по-мичурински выпестовывает экзотический для России сорт фрукта -- "человекоподобный": налог на дивиденды установил сиротский -- от девяти до нуля процентов. А в кризисных 2008-2009 годах, когда "новые иностранцы" стали хлопать себя ладонями по якобы совсем пустым карманам и грозить невыплатой зарплаты рабочему люду, тандем вывалил им в качестве помощи бюджетные миллиарды. То есть те средства, которые собрал с того самого рабочего люда в виде налогов, пошлин, штрафов и других выдумок власти.
    Иначе нельзя: "новые иностранцы" переросли из хозяев градообразующей собственности в государствообразующую и государствоуправляющую корпорацию. Эти деньги, естественно, тоже побежали в офшоры. От спячки экономики страна зарастает крапивой и лопухами, зато движение капитала, как видим, налажено четко. И лишь в одну сторону.
    Через офшоры из России вывезли за рубеж и превратили в собственность иностранцев энергетические ресурсы, прибыльные заводы, золотодобывающие предприятия Восточной Сибири и Дальнего Востока. Некоторые называют это скрытой концессией. Но концессия -- аренда, а тут полномочные чинуши просто-напросто раздаривают страну. На каких условиях?
    По оценкам экспертов, до 70 процентов экономики уже не принадлежит России. Как были, так и остаются на месте построенные в советское время комбинаты, заводы, горно-рудные предприятия, трубопроводы. Но все это де-юре не наше. Наши грязь и гарь от них, залежи вредных отходов, тысячи трупов русских людей после аварий и взрывов. И территория тоже не наша, она поделена между новыми и старыми иностранцами: на какой-то части устроил свой концлагерь для населения один олигарх, еще на какой-то -- другой. Там соревнуются между собой садистские порядки помещицы Салтычихи и пушкинского крепостника Троекурова.
    Сами олигархи могут обретаться в Лондонах, Парижах, на виллах средиземноморского побережья. Здесь их представляет менеджмент -- наемники из числа наших соотечественников. Об их бесчеловечности ходят легенды. Еще во время фашистской оккупации было замечено, что наибольшей жестокостью отличались полицаи из наших. Даже немцы удивлялись. Хотя чему тут удивляться: наемники старались и сегодня стараются выслужиться перед хозяевами чрезмерной свирепостью, чтобы на ограблении и втаптывании в дерьмо подневольных заработать себе пайку побольше.
    Вседозволенность паразитов и бесправие рабочего люда нарастают. Верховная власть купается в самолюбовании, чиновничество бездельничает, подстегиваемое только взятками, общество в тревоге чего-то ждет. А деградация морали, культуры, науки, всего остального идет полным ходом.
    Россия шаг за шагом опускается в ад. Уже тошнит людей от серного запаха преисподней.
    Не только у меня -- у многих от наблюдения за современной жизнью ощущение дежавю. Все это уже было с нашей страной. Было с нашим народом. Когда? А попробуем вспомнить.
    9
    В нашей стране с "непредсказуемым прошлым" с каждой сменой властей предшествующие события в угоду новых вождей или политической конъюнктуре искажались и искажаются пропагандой до неузнаваемости. Умышленный субъективизм в оценках личностей, подлитый в речи и публикации, всегда ставил своей целью оправдать действующий на данный момент режим. Режимы менялись, сдвигались акценты в оценках, но что-то приблизительное в сознании поколений откладывалось. На этом строятся упрощенные выводы обывателей, далеких от политических хитростей, о том или ином историческом деятеле.
    Вот и о появлении Сталина как вождя, о взятии им под контроль страны гуляет искривленным зеркалом миф: Ленин оставил после себя на хозяйстве Иосифа Джугашвили (Кобу), а он, пользуясь властью, растолкал локтями интеллигентных соратников, пересажал их и установил личную диктатуру. Это мнение закладывалось на песке либерально-антидержавной пропаганды, без какого-либо учета реалий тех трагических лет.
    Сталин был инородным телом в команде Ленина. Предлагая на Шестой Пражской конференции РСДРП заочно кооптировать его в состав ЦК, Владимир Ильич даже не помнил фамилии выдвиженца ("Надо того грузина"), а приближал будущего вождя в знак благодарности за деньги, добытые тем для большевиков "Тифлисской экспроприацией".
    Коба слыл патриотом своего государства, Ленин же презирал русских и все русское. Своему другу Георгию Соломону он говорил: "Дело не в России, на нее, господа хорошие, мне наплевать, это только этап, через который мы приходим к мировой революции" (Г. Соломон "Ленин и его семья (Ульяновы)", Париж, изд-во "Мишель", 1929-1931). Более радикального мнения о стране и ее населении придерживался Лев Троцкий: это хворост в топку мировой революции.
    Он и стал после октябрьского переворота вторым, а может быть, первым в большевистской команде ("Вот пришла великая революция, -- вещал трудящимся председатель Петроградского ЧК Моисей Урицкий, -- и чувствуется, что как ни умен Ленин, а начинает тускнеть рядом с гением Троцкого"). Ему вторил Анатолий Луначарский: "Троцкий бесспорно превосходит его (Ленина): он более блестящ, он более ярок, он более подвижен"). При Ленине, отодвинутом в сторону, насаждался культ личности Льва Давидовича: пресса называла его "сверхчеловеком", "главным архитектором революции", в Троцк были переименованы город Гатчина под Петроградом и несколько других населенных пунктов. Было издано 17 томов сочинений и речей Льва Давидовича. И еще больше -- о нем самом. Как нарком по военным и морским делам и председатель Реввоенсовета Троцкий при Ленине и после него фактически управлял страной, расставив на ключевые посты своих людей.
    А что Сталин? Заштатный нарком по национальным делам, потом, в апреле 1922 года, ему всучили, как им казалось, тоже побочную должность -- генсек ЦК РКП(б). На заседании Политбюро стать генсеком предложили сначала Троцкому. Он отказался: намечалось-то наводить канцелярский порядок в работе Секретариата. Отказались и другие. Но Сталин Ленину отказать не мог.
    В его подчинении насчитывалось всего-то 325 сотрудников партаппарата, а вся работа была "бумажная": протоколы собраний, пленумов, съездов. Троцкий с командой делали жизнь, ворошили страну, а Кобе предстояло в бухгалтерских нарукавниках перебирать учетные карточки. Его с издевкой называли "товарищ Картотеков".
    Не вырастают крупные протестные фигуры на ровном месте. Для этого общество должно попасть в турбулентную зону социально-политических кризисов, устать от бесчинства и безответственности властей, возненавидеть их. Антироссийская команда Троцкого все это обеспечила лихо и в короткие сроки. Страна созрела для появления диктатора-защитника национальных интересов.
    Это уловил Феликс Дзержинский. В письме председателю ВСНХ Куйбышеву от 3 июля 1926 года он предсказывал: "Дорогой Валериан! Мы из этого паралича не выберемся без хирургии, без смелости, без молнии. Все ждут этой хирургии... Сейчас мы в болоте. Недовольства и ожиданий кругом, всюду. У нас сейчас нет единой линии и твердой власти... Если не найдем этой линии и темпа -- оппозиция наша будет расти и страна тогда найдет своего диктатора".
    Сталин -- явление вызревал из ситуации. Она его выносила, как мать вынашивает свой плод, вскормила молоком ненависти к ворюгам, лицемерам, губителям Отечества и дала стране крутого вождя, не знавшего пощады. Как эта ситуация возникла? Вернусь ко времени приготовления большевистского переворота.
    Покинув в 1916 году Европу, интернациональный революционер Троцкий с семьей жил в Нью-Йорке. Его дядя банкир Абрам Животовский ввел племянника в круг молодого тогда Бнай Брита, который уже пропихнул в президенты США своего человека -- Вудро Вильсона. Льва Давидовича окружили заботой. "Его власть была столь большой, -- вспоминал полковник Маклин, -- что поступали приказы оказывать ему всяческое содействие". (Энтони Саттон "Уолл -- стрит и большевистская революция", Арлиггтон Хаус, 974).
    После февральской революции в нашей стране Бнай Брит собрал большую команду во главе с Троцким, посадил на пароход и, снабдив крупной суммой, отправил в Россию: "Власть там валяется на земле, надо ее подбирать". И сосредоточить в руках американских ставленников.
    Льву Давидовичу как сильно нашкодившему гражданину России въезд к нам был заказан. Но не срывать же дело из-за такой мелочи. Президент США Вудро Вильсон сам выдал Троцкому американский паспорт, к нему прилагались виза для въезда в Россию и британская транзитная виза. В одночасье Лев Давидович, не меняя фамилии, стал янки с паспортом -- вездеходом. С приключениями десант Бнай Брита во главе с Троцким добрался до России. Правительство Керенского распадалось, власть действительно валялась в пыли.
    В сентябре Госдеп США получил от своего посла из Петербурга Фрэнсиса, связанного с Троцким, телеграмму о подготовке к большевистскому перевороту и сроках его проведения. И Госдеп и британское правительство предупредили своих граждан в России о необходимости отъезда из страны "по крайней мере за шесть недель до начала большевистской фазы революции". (Э.Саттон. Там же). И переворот свершился. Им непосредственно руководили, в основном, Троцкий с Урицким, тоже прибывшим на пароходе из США и тоже с американским паспортом.
    Американцы спешили с забросом группы Льва Давидовича, потому что имели информацию от своих послов из Европы: Германия готовит большевистский десант в Россию во главе с Лениным. Владимир Ильич узнал о февральской революции, проживая в Швейцарии, там его и еще 35 человек погрузили в вагон и через немецкую территорию повезли в нашу страну. Немцы, наверное, тоже сказали: хватит революционерам просиживать в пивнушках штаны, власть валяется в пыли -- пусть делом займутся под контролем Берлина.
    Тогда западный мир еще не был консолидирован в волчью стаю, тем более шла война, и каждое государство боролось за овладение Россией порознь.
    Так недруги Ленин и Троцкий оказались в одно время в одном месте, с одной задачей, но нацеленные на разные результаты.
    Лев Давидович не был большевиком (присоединился к ним со своими товарищами только по приезде из США, летом 1917-го, ради объединения сил для переворота). Он вообще не отягощал себя принципами -- причаливал к тем берегам, где звенела монета. Ленин еще в 1911 году в заметке "О краске стыда у иудушки Троцкого" писал: "Иудушка Троцкий распинался на пленуме против ликвидаторства и отзовизма. Клялся и божился, что он партиен. Получал субсидию. После пленума ослабел ЦК, укрепились впередовцы -- обзавелись деньгами". И Лев Давидович переметнулся к ним.
    Троцкий мог смело говорить о себе словами Петра Верховен-ского из достоевских "Бесов": "Я мошенник, а не социалист". Ленин вынужденно вошел с ним в альянс, потому что за спиной "иудушки" стояли большие деньги Америки.
    В отличие от российских большевиков Троцкий в понятие "мировая революция" вкладывал создание Соединенных Штатов Мира -- в нынешней терминологии Всепланетной Олигархии, где нашей стране отводилось место поставщика ресурсов и рабской силы.
    Заказчики октябрьского переворота из Америки строго контролировали своего агента. В декабре 1917-го в Госдеп поступил отчет посла в России Фрэнсиса, где говорилось, что генерал Уильям В. Джудсон нанес несогласованный визит Троцкому и обнаружил в Смольном немцев. Разгильдяйство, выходило, что "надежда" денежных мешков Америки не способен выполнить поручение. Уже в 1918-м рассерженный президент США Вудро Вильсон в записке госсекретарю Роберту Ленсингу предложил подумать "о расчленении России по крайней мере на пять частей -- Финляндию, Балтийские провинции, Европейскую Россию, Сибирь и Украину".
    С Троцким, видимо, поработали -- он резко активизировался. Ленин разгребал кучи крупных проблем выживания государства, а Лев Давидович подминал под себя реальную власть, упрочивал свои позиции. Армия и флот в его руках, многие руководители ЧК и депутатских Советов -- тоже. Повсюду Троцкий назначил людей, приехавших с ним из США или рекомендованных близкими: замы наркома армии и флота -- Склянский и Гиршфельд, члены Военного совета -- Петч и Шородак, руководители Военного комитета Москвы -- Думнис и Штейнгард, военный комендант Петрограда -- Цейгер, командующий Московским военным округом -- Буткус, комиссары этого округа -- Медкас и Губельман, комиссар Петроградского военного округа -- Гутпис, главный комиссар по реквизициям -- Зусманович, комиссары армий и фронтов -- Шульман, Бруно, Спиро и многие другие.
    На организованных комиссарами митингах таскали портреты Троцкого и превозносили его заслуги. (А через несколько лет, уже без комиссаров-затейников, толпы стояли темными вечерами на площадях с теми же портретами, перечеркнутыми крест накрест и, двигая факелами вверх-вниз, зловеще скандировали: "Смерть! Смерть! Смерть!"). Троцкий считал, что Ленин занимал его место на высшей ступени иерархии власти, и это у него сидело в печенках. После выстрела Фанни Каплан, бросив дела, Лев Давидович мгновенно примчался в Москву с намерением возглавить страну в случае смерти вождя. Это и скоропалительная ликвидация Фанни Каплан, спрятавшая концы в воду, вызвало подозрения в причастности подручных Троцкого к покушению. Ленин, а с ним и другие члены "его гвардии" стали всерьез опасаться "Нового Наполеона". Роптали, но у того шустряка все уже было схвачено.
    В свою команду он умудрился втащить и белых генералов, наиболее отличившихся в зверствах во время Гражданской войны. В Военную Академию Генштаба, к примеру, назначил преподавателем генерала Слащева -- командующего войсками в Крыме у Врангеля. Яков Александрович велел курсантам называть себя "Слащев-Крымский" и не стеснялся рассказывать, как предал своего прежнего патрона, сбежав из Константинополя и прихватив кучу ценных документов -- для архивов Троцкого. А курсанты именовали его вешателем: на станции Джанкой Слащев приказал повесить на фонарных столбах всех комсомольцев -- рабочих, студентов, парней и девушек. И в академии не скрывал своего подвига. Этого палача Михаил Булгаков вывел в образе генерала Хлудова. В конце концов один из слушателей Слащева не вытерпел и пристрелил его из пистолета.
    Глубоко втиснулся Троцкий даже в сферу финансов. С его подачи был образован коммерческий банк для внешней торговли "Роскомбанк" во главе с комбинатором Ашбергом. С ним Троцкий сблизился в Нью-Йорке. Через банк шли крупные платежи за товары, заказанные Советской Россией за рубежом. Через несколько лет от услуг Ашберга пришлось отказаться: выяснилось, что значительную часть средств он переводил на свои личные счета и счета покровителей.
    Многое передал через поколения нынешним российским вождям посланник молодого Бнай Брита. Мода вести себя как на захваченной территории и вызывающе шиковать на виду у бедной страны -- тоже оттуда.
    Троцкий любил жить на широкую ногу. В историю вошла его передвижная крепость под названием "Поезд Предреввоенсовета". О "поезде" писал впоследствии сам Лев Давидович, опуская шокирующие подробности.
    Оборудование для крепости изготовили в США и в Россию доставили пароходами. "Поездом" назывались два больших состава с бронированными паровозами и бронированными салон-вагонами, где "руководил революцией", отдыхал или обедал, мылся в бане или связывался по радио с тринадцатью станциями западного мира "полководец". США предоставили ему самую мощную на тот момент мобильную радиостанцию. С ее помощью он получал из разведцентров данные о дислокации, численности, вооружении "русских националистических формирований" -- так Бнай Брит называл отряды сопротивления засланным комиссарам, в том числе отряд восставших крестьян Ярославской губернии.
    А в разведцентры точную информацию передавали внедренные в эти отряды западные советники. В "поезде" были электростанция, гаражи с двумя локомобилями, тремя "паккардами", шестью легковыми и грузовыми "фиатами", "лянчами", "непирами", а также цистерна с бензином, телеграф, типография, вагон с оружием и склад с подарками для приманки крестьян (часы, золотые и серебряные украшения, портсигары -- все конфисковано у граждан или снято с убитых). Большой штат стенографисток, секретарей, команда музыкантов из 30 человек.
    Но этим "полководец", не служивший в армии ни одного дня, не удовлетворился: послал секретаря по особым поручениям Барычкина организовать еще один состав. Тот доложился в Московский военный округ: "Довожу до вашего сведения, что мною сформирован экстренный поезд т. Троцкому. В состав поезда вошли следующие части: два самолета с авиаторами и механиками, при авиационном отряде имеется один полуторатонный грузовой автомобиль; шесть самокатов; три шофера -- мотоциклиста; одна цистерна бензина; два грузовых автомобиля. Поезд отправлен 10-го августа в 23 часа в сопровождении команды охраны". Видимо, не везде помогали краденые часы, и самолеты предусмотрительно заготовили, если срочно придется смываться с членом реввоенсовета Смидовичем.
    Главным содержанием "поезда" был отряд из тысячи бойцов-карателей в черных кожаных куртках -- с маузерами и пулеметами. Основной состав карателей -- латыши. Им хорошо платили.
    Начальники составов Петерсон и Чикколини приравнивались к командирам дивизии, коменданты -- к командирам полка, бойцы тоже получали на уровне военных начальников. В стране гуляли тиф и голод -- от "поезда", от карателей веяло сытостью.
    Троцкий оставлял в наркомате своего верного зама, молоденького врача Ероима Склянского (поднимать тревогу, если что-то не так!) и отправлялся в "поезде" наводить порядки в России. Нургалиевских ОМОНовцев у него под руками быть не могло, транспортных самолетов для их переброски в неспокойные регионы -- тоже. Приходилось самому возить латышей, чтобы они принуждали русских идти брат на брата.
    Крестьяне не хотели воевать против своих, но заявлялся "полководец", латыши устраивали облавы и сгоняли мужиков к "поезду". Так велась мобилизация народа на защиту власти посланцев Бнай Брита. Играл оркестр, со специальной платформы Троцкий бросал в толпу зажигательные речи: "Вы должны знать, что впереди вас может ждать смерть с почетом, а сзади -- неизбежная смерть с позором!" Он напирал на необходимость жертв ради мировой революции, ради создания Соединенных Штатов Мира (стенографистки фиксировали каждое слово, машинистки печатали в трех экземплярах -- один для архива, для истории). Необученных крестьян толкали в бой против таких же крестьян, а сзади латыши устраивали заградотряды с пулеметами.
    Многие, побросав оружие, убегали еще до сражений. Тогда из их деревень брали заложников и помещали в концлагеря. Через определенное время расстреливали. Концлагерь -- черное детище Троцкого. В сколоченных наспех полках, не выполнивших задание, выдергивали из строя каждого десятого и тоже расстреливали. Уничтожение русских было поставлено на поток. Можно представить, что стало бы со страной, окажись на вершине власти бнайбритовец Троцкий с командой.
    НЭПу с его оценками в нашей стране повезло. Десятилетиями шли мы под знаменем Ленина и НЭП должны были превозносить как гениальное изобретение вождя. Потом Кремль заговорил о рыночной панацее, и НЭП подвернулся под руку в качестве положительного примера. К тому же был неплохой повод попинать память Сталина за его нежелание дать людям экономическую свободу.
    Сейчас не имеет значения, что, по признаниям некоторых большевиков, не сам железный марксист Ленин придумал эту политику -- ему ее порекомендовали банкиры, кружившие вокруг Троцкого. Она могла дать хороший эффект, не заложи в нее кто-то второе дно. Ильич как хозяин Кремля вынужден был защищать вроде бы инициативу Политбюро. Дело в другом. Золотой червонец, прибавка необходимых продуктов на рынках -- все это так. Вопрос возникает: а сколько частники добавили этих продуктов? Через два года после введения НЭПа-- в 1923-м -- провели перепись всех предприятий. И выяснилось, что государственный сектор давал 92,4 процента продукции, частный -- 4,9 и кооперативы -- 2,7 процента. Откуда тогда в магазинах той же Москвы появились продукты, правда, лишь по карману очень немногим. (Недоступность цен всегда создает иллюзию насыщения рынка).
    Не буду злоупотреблять цифрами -- современному читателю они ничего не дают. Приведу свидетельство проводника нэпа Александра Бармина, обожателя Троцкого, активного участника событий тех лет, сбежавшего позже за рубеж. Он сам наблюдал, как нэпманы "доводили предприятия до злонамеренного банкротства", чтобы приобрести их за взятку чиновникам по бросовым ценам.
    Бармин, в частности, рассказал: "Продукция социалистического сектора, как правило, не шла напрямую к потребителям, а попадала в руки НЭПманов, которые продавали ее с наценкой в несколько сотен процентов. В результате таких спекуляций и расширения черного рынка, подрыва национализированных отраслей экономики в стране появились крупные частные капиталы (выделено мной. -- Авт.). Рабочие уже были не в состоянии платить высокую квартирную плату за хорошие квартиры, в которые их переселили после революции, и постепенно возвращались в трущобы" (А.Бармин. "Соколы Троцкого").
    Примерно в то же время сторонники Троцкого Каменев и Зиновьев пробивали идею "открытых границ". Социализм, утверждали они, по своей природе интернационален и предполагает ликвидацию границ, по крайней мере, между основными индустриальными странами. С бесконтрольным движением капиталов через систему коммерческих банков и прочими атрибутами.
    Вы здесь не видите сходства с тем, как все начиналось при Горбачеве -- Ельцине? Сначала экономические реформы 88-го -- перекачка госресурсов в карманы частников, позволившая дельцам обзавестись крупными капиталами. Затем безбрежная либерализация внешнеэкономического и банковского сектора. А потом уже раздача собственности "своим", то есть приватизация по-ельцински и по-путински с беспрепятственным выводом активов из нашей страны.
    О приватизации тогдашняя команда Бнай Брита, естественно, не заикалась. Но логика ее действий к этому вела. А превращение троцкистов из коммунистов в капиталистов произошло бы моментально. Так это случилось со многими партийными бюрократами 90-х.
    Удивительное дело, пролетело почти три четверти века, а рецепты у Бнай Брита не изменились.
    Система государственного снабжения предприятий, как и в горбачевско-ельцинские времена, разрушалась на глазах -- сырье и материалы уходили налево через кооперативы и частные фирмы. Масштабы, конечно, еще были не те -- страна не прошла через индустриализацию. Но все же. К примеру, в Сибкрайсоюз правительство направило большое количество закупленных в Англии пил для лесодобывающих предприятий, однако до лесорубов они не дошли -- через частную фирму "Баканов, Лисицын, Вагин и Казаков" их переправили обратно в Москву, где продали на рынках. Из Иркутской губернии, Ойротской и других областей перестало поступать на переработку заводам золото -- его у добытчиков активно скупали валютчики.
    Нэп разрешил частное производство и продажу спиртного. До десяти процентов крестьянских хозяйств переключились на сверхприбыльное дело. В год на производство спиртного зелья переводилось до 100 миллионов пудов хлеба. Россию погружали в пьяное состояние.
    В Москве открывались казино, стаями бродили проститутки. В ресторанах нэпманы гуляли вместе с чиновниками. Коррупция стала набирать обороты. В судах слушались одни и те же дела: взятки, взятки, взятки.
    Без взятки нельзя было получить в аренду землю, фабрику, магазин. Особенно это явление распространилось в Ленинграде -- сегодняшнем поставщике руководящих кадров России. Число распорядительных и контролирующих учреждений выросло там до 3115, в которых скопилось 171 тысяча чиновников. Даже рабочих в городе было меньше. Чиновникам хотелось жить лучше других -- в вымогательствах у населения они не стеснялись. Их кто-то ловил? Конечно. Правда следователи и судьи Ленинграда тоже любили взятки -- пойманных отпускали. Только одна выездная сессия Верховного суда РСФСР в 1924 году рассмотрела в городе на Неве сразу 42 уголовных дела ответственных судебно-следственных работников. Всех осудили, 17 человек приговорили к расстрелу.
    Вседозволенность спекулянтов и жуликов вызывала зубную боль у народа. Крепла оппозиция политике власти.
    Троцкий все время настаивал на заманивании иностранцев в Россию: цивилизация, деньги. Даже сам взялся руководить Главным концессионным комитетом. По заявкам концессионеров им были выделены для вырубки миллионы гектаров леса (один "Японский лесной синдикат" получил 1 100 000 гектаров в районах Амура, Охотска и Усть-Камчатска) и лучшие месторождения полезных ископаемых. В России Обосновались 123 компании из США, Англии, Германии, Франции.
    Деньги? Никто из западных капиталистов не собирался тратить их на развитие нашей промышленности. Зачем выращивать конкурентов! Им нужны были древесина, меха, лен и, естественно, полезные ископаемые. К 1928 году на долю концессионеров приходилось 0,75 процента от всех капвложений в развитие промышленности. Зато свинца для вывоза они добывали 62 процента, марганца -- 40, золота -- 35, меди -- 12 процентов.
    Чем помогали они нашей экономике, можно увидеть на типичном примере деятельности акционерной компании "Лена Голдфис Лимитед". Хотя она и считалась английской, но основная часть ее акций принадлежала выходцу из России родственнику Троцкого нью-йоркскому банкиру Григорию Бененсону. Он обещал большевикам конвертировать большую рублевую сумму в фунты стерлингов, но слова, что в таких случаях часто бывает, не сдержал. Однако власть интернационалистов благоговела перед ним, как и перед всей иностранщиной.
    "Лена Голдфис" получила в свое распоряжение территорию от Уральского хребта до Якутска -- для добычи и переработки минерально-сырьевых ресурсов. Только на Среднем Урале ей были переданы Ревдинский, Биссертский и Северский металлургические заводы (выходит, и до Абрамовича на Западе водились "великие металлурги", зачатые брошенной Родиной), Дегтярское и Зюзенское месторождения меди, Ревдинские железные рудники, Егоршинские угольные копи.
    Компанию заставили взять на себя обязательства руководствоваться советским трудовым законодательством и вкладывать средства в модернизацию производства. Она взяла. Но куда там! С предприятий высасывали последние соки, рабочих эксплуатировали по-черному. И то и дело переставали платить зарплату. А когда профсоюзы начинали готовиться к забастовкам, бежали в правительство за финансовой помощью. Правительство, боясь всероссийских стачек, раскошеливалось. (Совсем как во времена Путина). Ничего, кроме вреда "Лена Голдфис" стране не принесла, зато сама поживилась на славу. В 1930 году Сталин приказал расторгнуть с ней договор. С другими концессионерами -- тоже.
    Их оторвали от корыта, и они еще долго преследовали Советский Союз. В 1959 году западная пресса много шумела о "деле Вейламан" -- уроженке России и гражданке США. У нас об этом "деле" мало кто слышал. Вейламан была когда-то акционеркой "Лена Голдфис" и почти через тридцать лет после ликвидации компании обратилась в Нью-Йоркский международный суд с иском к СССР: ей не выплачивают дивиденды по акциям, Советский Союз отказался их выкупать.
    Абсурд чистейшей воды, но иску дали ход. Нас всегда шпыняли и будут шпынять "западные друзья". В трех нью-йоркских банках были заблокированы счета Госбанка СССР, хотя сумма иска составляла 55 тысяч долларов. Пришлось мобилизовать дипломатов, финансистов, юристов. Потратили много времени, пока не сторговались с нью-йоркским "(ошибка распознавания)": советские деньги, требуемые истицей, он перевел к себе -- перемещение средств между американскими банками разрешалось. Наши активы освободили от "заморозки", а госпожа Вейламан была вынуждена обращаться с иском уже к США. Там ей, естественно, показали кукиш.
    Легко влезть в петлю, трудно из нее выбираться. А Бнай Брит петли ставить умеет. Да так, чтобы за них цеплялось не одно поколение.
    Ну а насчет пользы от экспорта западной цивилизации в нашу страну лучше было бы помалкивать Троцкому. Многие граждане уже наелись этой "цивилизации" досыта.
    По России шли жуткие слухи о концентрационных лагерях на севере европейской части страны, созданных американцами, англичанами и французами. Эти господа без спроса забрались в нашу страну и стали заводить фашистские порядки. В лагеря были помещены 52 тысяч человек для заготовки и отправки на Запад леса. Работать заставляли с 5 часов утра до 11 часов ночи, выдавая каждому в сутки по 200 граммов галет, 175 граммов консервов, 42 грамма риса и 10 граммов соли. Самую мрачную известность приобрел Мудьюгский концлагерь в Белом море, где каторжным трудом и издевательствами "цивилизованные работодатели" доводили русских людей до смерти (температура в бараках была не выше минус 8 градусов). К 1920 году в Мудьюгском концлагере появилось около ста братских могил.
    Из Приморья и Приамурья американцы вывозили лес, пушнину, золото и тоже бесчинствовали вовсю. Они сожгли 25 деревень и сел, а жителей сгоняли для работы в концлагерь.
    Россия понимала, что ее, вчерашнюю передовую империю, раздирают на части, ведут к самоуничтожению. Демагогия Троцкого с компанией о завтрашнем благоденствии под властью Мирового правительства при наложении на реальность выглядела циничным издевательством. Власть скомпрометировала себя окончательно. В стране то и дело вспыхивали бунты -- в Архангельской области, в Сибири, на Дальнем Востоке. Соколы Троцкого жестоко подавляли их военной силой.
    Один из таких соколов, Михаил Тухачевский, прошелся на Тамбовщине огнем артиллерии по многим недовольным деревням и селам -- сжег их. А леса, где прятались крестьяне с семьями, обработал химическими снарядами с отравляющими веществами. Шли массовые расстрелы заложников и всех, кого удалось схватить на улицах. (Из приказа Полномочной комиссии ВЦИКN 171 от 11.06.21 г.: "Граждан, отказывающихся называть свое имя, расстреливать на месте без суда; в случае нахождения спрятанного оружия расстреливать на месте без суда старшего работника в семье"). Эти ребята ради удержания своей власти готовы были идти на полное истребление русской нации.
    Но ведь сама власть в их руках генерировала нескончаемую гражданскую войну -- и горячую и холодную. Говоря "мы из этого паралича не выберемся без хирургии", Дзержинский, очевидно, подразумевал наведение порядка в команде. Сталин тоже был за хирургию. Но подразумевал под этим полную смену команды и смену курса России: от обеспечения интересов Бнай Брита -- к ее национальным интересам.
    Во время агонии Ленина и сразу после его смерти в Кремле между вождями шла грызня за верховенство. Они топили друг друга взаимными обвинениями. "Товарищ Картотеков" был, что называется, на десятых ролях и в борьбу не ввязывался. Нельзя рвать зеленый виноград -- набьешь оскомину. Ему, генсеку умирающей партии, казалось, ничего не светило. Тех, кто находился ближе к рычагам управления, уже мало интересовала РКП(б) -- это всего лишь ступенька для восхождения к власти, а дальше совсем другие цели, далекие от социализма. Даже финансирование парткомов "товарищу Картотекову" надо было всегда выцарапывать.
    И в народе настроения изменились. НЭП и засилье иностранцев с замашками палачей нанесли по ленинской партии ощутимый удар. Из нее бежали: идейные -- из-за несогласия с политикой ЦК, приспособленцы -- из-за возможности разбогатеть в другом месте. Уход в нэпманы, в спекулянты позволял сколотить капиталы, тогда как нищета партработников той поры была притчей во языцех. Смеет поступали данные о численном составе РКП(б) (общие сведения разные, по одним из них -- около 390 тысяч человек), но Сталин догадывался, что в этой цифре до трети "мертвых душ". Люди покидали партию, а функционеры -- секретари приукрашивали отчеты.
    Он ездил по регионам, знакомился с людьми, приглядывался к ним. В свою особую картотеку заносил фамилии понравившихся твердых мужиков -- потом выдвигал их на ключевые посты, проводил в состав ЦК. Говорил: "Пусть бегут из партии карьеристы, на их место зовите болеющих за страну".
    На этих же принципах организовал, так называемый ленинский призыв в РКП(б). Численность партии выросла вдове, ее состав стал другим: преобладали коммунисты из регионов, крепче привязанные к интересам России. Это была уже не ленинская партия, а сталинская.
    Генсеку удалось расширить численный состав ЦК и провести туда многих своих людей. Самоуверенный Троцкий с товарищами свысока наблюдали за возней, как они называли "серого пятна партии". И не заметили, как стали составлять в ЦК меньшинство. Коба их обыграл.
    Нет нужды углубляться в подробности той борьбы -- о ней писано-переписано. Итог: Троцкий и все его ставленники были отстранены от рычагов управления -- страна начала восстанавливать свой суверенитет. Тяжелым путем индустриализации, создания научной базы и наведения порядка она стала выбираться из разрухи, превратившись со временем в сверхдержаву.
    Дойную корову -- Россию Сталин вырвал из клещей Запада, и наше государство пытались тут же задушить блокадами. Запретили фирмам покупать у Советского Союза пушнину, золото, минеральное сырье. Даже на поставки леса, этого сверхликвидного товара, ввели эмбарго. А валюта на индустриализацию стране была очень нужна. Запад соглашался брать у нас только пшеницу, рассчитывая вызвать продовольственный кризис. А позже Запад усиленно науськивал Гитлера на СССР.
    Такое оно лицо "цивилизованного" мира, под который нас все время хотят подстелить.
    Посланцы Бнай Брита в России -- мастера демагогии и заразили тогда демагогией партию. Выметать их из власти Сталин мог, лишь используя демагогию. В речах он постоянно опирался на постулаты марксизма, на авторитет Ленина. Не переходя на личности, говорил о явном несоответствии дел учению.
    Это обезоруживало противников и впечатляло аудиторию. Потом Сталина начнут обвинять, будто он отошел от ленинских принципов. Это не так. Основной принцип Ленина, Троцкого и всей команды -- террор. Коба не отступил от него. Только у тех террор был направлен против русской нации, а Сталин придал ему интернациональный характер, направляя острие топора в первую очередь против самих зачинщиков антирусского террора (о репрессиях 37-го года разговор особый -- я сказал об этом в главе III). Поэтому так ненавидят Сталина потомки этих зачинщиков -- прямые и идейные.
    Наглядный пример с женским концлагерем в Московском Новоспасском монастыре. Туда в 1920 году заключили и дочь Льва Николаевича Толстого -- Александру, где она сидела вместе с русскими графинями, княгинями, женами офицеров. Над ними издевались молодые стриженые особы в кожаных куртках, которых позже назвали "Швондерами женского пола". Как им нравилось изгаляться над цветом нации! А с падением власти посланцев Запада монастырь стал местом заключения "Швондеров женского пола".
    А коррумпированные чиновники со спекулянтами-паразитами пошли по этапу. У их потомков тоже зубной скрежет при упоминании Кобы.
    Хочу ли я дать этим рассказом оценку личности Сталина? Нет, делать какие-то свои заключения в данном случае не собираюсь. Пусть события сами говорят за себя. Все сегодняшние высказывания о генсеке, звучат ли они из уст тракториста или президента изнасилованной России, субъективное, личное мнение -- не больше. Это дело вкуса каждого: одному в людях нравится воля, другому -- дорогие часы на руке.
    Объективную оценку ушедшему главе государства дает только состояние государства, которое он после себя оставляет. Посмотреть на состояние государства после Михаила Сергеевича Горбачева -- вот и оценка ему. Посмотреть на состояние страны после Ельцина -- тоже оценка, справедливее не придумать. И к Путину, и к Медведеву подойдут с тем же критерием.
    Все эти фонды и премии имени президентов -- кормушки для жучков, не догрызших казну в свое время. И пропагандистская сивуха с этикетками "Горбачев", "Ельцин", "Путин", которой старательно спаивают народ, не способна делать из него дальтоника -- путать белое с серым. У обмана тоже есть пределы возможного. Сквозь пыль заказной похвальбы или конъюнктурного шельмования люди думающие различают силуэты величия лидеров нации: кто из них действительно большая фигура, а кто так себе -- нравственной карлик.
    После обработки моих мозгов хрущевским двадцатым съездом КПСС я не любил "деспота Сталина". И не хотел о нем никогда говорить. Но вот архивные тайники Кремля мне сказали: "Не ходи, парень, слепо за чужим мнением, попробуй-ка сам разобраться во всем". Я попробовал и делюсь некоторыми впечатлениями. Как неравнодушному гражданину страны мне больше импонирует, когда глава моего государства сидит на равных с руководителями других великих держав (так, например, было в Ялте). И мне совсем не по душе, если вижу президента моей страны как бы на приставном стульчике возле кресел западных лидеров. Ты понимаешь, что этот стульчик держат до тех пор, пока у России что-то еще остается от мощи СССР.
    Личности такого масштаба, как Сталин, однозначными быть не могут. А он неоднозначен вдвойне, втройне, если не учитывать ту обстановку, которая была на планете.
    Природа везде закладывает последовательность. В растительном мире цветение сада сменяется жухлыми листьями. У человеческого дыхания свой ритм: вдох -- выдох, вдох -- выдох. И в политике всех государств одно сменяется через цикл другим: вслед за либерализацией общественных отношений идет ужесточение нравов, усиление экстремизма. Явление это всеохватно.
    Эпоха Сталина попала в зону ужесточения, экстремизма. Террор катился по Европе и Азии -- диктаторские режимы, концлагеря. Фашизм, именуемый мягко расизмом, поразил Соединенные Штаты. В 1922 году "самый демократичный суд" в мире -- Верховный суд США принял постановление, согласно которому иммигрантам монголоидной расы запрещалось давать американское гражданство. А в 1941 году янки соорудили у себя десять концлагерей для японцев, проживающих на территории страны и являющихся ее гражданами. В лагеря поместили 120 тысяч человек -- депортация по-американски. И никто в западном мире не вякнул о жестокостях режима США. А затем по Америке разгуливал маккартизм -- охота на тех, кто не солидарен с Бнай Бритом.
    Даже в совестливой Канаде разделение людей по этническим признакам было возведено в государственную политику. В 1938 году Германия захватила Судеты, и оттуда побежали враги Гитлера. Канада согласилась принять три тысячи немцев, но только шесть еврейских семей. На журналистский вопрос "почему?" госсекретарь этой страны Блэйр ответил: "Даже один еврей -- это слишком много!" Сталин тогда дал "добро" на въезд в СССР отвергнутых Западом беженцев.
    Как интернационалист и радетель о благе Отечества он принимал всех невзирая на национальности и сажал воров невзирая на ранги. Правда пользовался методами, какими пользовался мир того времени. Просто Бнай Брит выделил именно его для злобной атаки, потому что не может простить своего поражения и будет дальше мстить через своих подпевал в Кремле. У Сталина, как любого другого вождя, была собственная система координат, но она не могла радикально отличаться от общей системы. Так на одной грядке из одних и тех же семян не растут разные овощи.
    10
    Точного совпадения параллелей в политике не бывает. Но аналогии настоящего с прошлым России просматриваются по сути. Мы поднялись по спирали и вышли на прежний круг. В финале и там разруха в результате гражданской войны режима с народом, и здесь разруха -- как продукт усилий Кремля по деиндустриализации страны и демонтажу всего того, на чем держался ее суверенитет.
    Нынешняя власть погрузилась всецело в заботы о своем личном обогащении и прислужничество западным покровителям, при чем даже не старается это скрывать. Контроль над сырьевыми источниками России утрачен, а все виды ресурсов перекачиваются за рубеж. По прикидкам экономистов, вывод ельцинистами капиталов -- легальных и нелегальных составил примерно два триллиона долларов.
    Усиливая эксплуатацию и чиновничий произвол, власть беспрестанно придумывает новые меры, которые толкают вверх уровень бедности. Нацию загоняют в угол.
    К роскошествам наш люд не привык и терпел бы лишения, будь они вызваны общей бедой -- либо войной, либо необходимостью залечивать раны после нашествия западных варваров. Правда терпеть готов вместе со всеми. Но войны нет, в стране ресурсов больше чем надо, а жизнь все хуже и хуже. Причем, чем хуже живется простому народу, тем богаче делаются чиновничество и всякие шаромыжники, облепившие власть.
    Русскую натуру, у которой справедливость на первом месте, это приводит в негодование.
    А негодование вызрело в ярость, когда вся эта мразь стала кичиться своей вседозволенностью, выставляя напоказ украденные богатства. Потешаясь при этом с экранов ТВ над теми, кого она облапошила. Долой стыд, пусть торжествует презрение к "маленькому" человеку!
    "Поезда Троцкого", -- кортежи с мигалками безнаказанно калечат и убивают бесправных людей, "латыши Троцкого" -- менты ломятся в двери с облавами, "проститутки Троцкого" -- попса ложится под грязные деньги на виду у детей. И повсюду, что называется, "мертвые с косами стоят", т. е. катится вал беззакония под лозунгом ельцинизма: "Мир дворцам нуворишей -- война хижинам плебеев!" Не нравится? Тогда вот вам репрессии. Сочлененные в мафию представители власти с выгребателями недр, ростовщиками, спекулянтами и рэкетирами ведут себя, как пьяная солдатня вражеской армии на оккупированной территории.
    Все это наслаивается в сознании людей и нестерпимо давит на чувство достоинства, заставляя включать генетическую память. Без хозяина -- страна сирота. А кто был твердым хозяином, который не хапал сам и бросал гнить в тюрьмах высокопоставленное жулье? Сталин! Своей семье после смерти вождь оставил "пять курительных трубок, два кителя белого цвета, два кителя серого цвета..., коробку нижнего белья" (из описи имущества), а для общества -- мощную ядерную державу. К его призраку обращается теперь мысль втоптанных в унижение: "Вернись!"
    Сталин все настойчивее стучится в двери России. Неслучайно вокруг его имени разгорается нешуточный спор. Опросы населения фиксируют рост доверия к вождю. А реакция на это Кремля, "наших" и олигархического телевидения однозначная: скрежет зубовный. Для них только от имени генералиссимуса уже веет холодными ветрами Колымы.
    Генетическая память народа поднимает из временных глубин не Сталина -- человека, не усатого рябого грузина, с его слабостями, восточной хитростью и сверхподозрительностью. Эти "мелкие" детали давно забылись. В общественном мнении востребован и утверждается Сталин -- символ, Сталин -- мечта о справедливом порядке, Сталин -- укротитель антирусской разнузданности. Мода на "Сталина -- бескорыстного", готового идти на все ради блага Отечества, при нынешнем уровне развязности Паханата, видимо, приобретет размах эпидемии.
    Общество созревает до готовности встретить аплодисментами диктатора новой формации, и Кремль сам ведет его к этому, потеряв чувство самосохранения. Общество, наученное горьким опытом СССР, на сей раз, возможно, не станет терзаться в сомнениях, а сразу выберет определенную позицию перед чертой "или -- или": или летальный исход для страны, или "хирургия" в понимании Сталина.
    Мне как демократу первой волны -- нас называют наивными идеалистами -- хотелось жить в государстве, где все сбалансировано и направлено на благо людей: ответственный президент, полноценный парламент, независимые суды и средства массовой информации. Никто не мог бы забраться за правами в огород другой власти или злоупотреблять положением в корыстных целях, потому что взаимоконтроль и система сдержек не позволяли этого сделать. Они не позволяли бы также ущемлять как политические, так и экономические свободы и утверждать неравенство граждан перед законом. Мы по наказам народа начинали этот процесс.
    Не получилось.
    Мы, и я в том числе, помогли прийти к власти Ельцину, проигнорировав по недомыслию евангельскую заповедь: "Остерегайтесь лжепророков. Они приходят к вам в овечьем обличии, на самом же деле они -- волки свирепые. По плодам деяний вы узнаете их" (Новый завет, от Матфея). Один он не в силах был развернуть в противоположенную сторону начатый в России процесс. Многие способствовали ему: съезд народных депутатов РСФСР оттачивал волку зубы пока он не загрыз съезд, интеллигенция науськивала, чтобы он рвал этими зубами законы, а мы, журналисты, выдавали людям звериный рык за овечье блеянье. Да и толпы доверчивых граждан митинговали в поддержку Бориса Николаевича.
    И воцарился ельцинизм на долгие годы: тарантул нарыл глубокие норы и наплодил себе на смену тарантулят, которые, подрастая, поражают ядом того же вида.
    История давала нам шанс обустроиться на демократических принципах. Но истинная демократия оказалась обществу в тягость. Нас все время водили поводыри. Как бы не заблудиться без них! Проще свалить все полномочия в один сундук и соорудить из него для вождя подобие трона. Самодержавная психология. Пусть думает за всех и о всех заботится. Но "волки в овечьем обличии" о всех заботиться не хотят -- только о себе. И умыслы у них совсем другие. А попроси скомпрометировавших себя квазицарей освободить трон -- не получится: приросли к нему задницами. Если приспичит, без "хирургии" не обойтись.
    Радикальные либералы, недовольные темпами сдачи интересов России, стали называть политику Путина неосталинизмом. Но это по недоразумению. Во-первых, все уже сдано. А во-вторых, зачем смешить народ -- какой из Путина Сталин. Это антипод генералиссимуса. Из Путина Сталин, как из чайника паровоз.
    Все, кажется, делает Кремль, чтобы сохранить в незыблемости свою диктатуру. Чтобы не дать личности заявить о себе народу. Во властные структуры кадры подбираются через процедуры моральной и интеллектуальной стерилизации. Политические евнухи произвести диктатора, тем более со знаком плюс не способны. В разрешенных режимом партиях и движениях будущим Сталиным тоже не место.
    Но современные народные вожди рождаются не в тиши кабинетов, а на улицах, в цехах, на судоверфях, как это было с Лехом Валенсой. Их выносит наверх девятый вал недовольства.
    Режим может надежно спрятаться от опасности -- за крепостными стенами, за бронетехникой внутренних войск, за щитами ОМОНа. Но при этом невзначай поскользнется на арбузной корке и расшибет себе голову. А арбузных корок под ногами власти сегодня хоть отбавляй.
    Одна из них -- запредельная изношенность основных систем жизнеобеспечения: инженерного оборудования ЖКХ, газо-электро-тепло и водосетей. За® туманом кремлевской говорильни о какой-то фантомной модернизации скрывается повсеместная деградация инфраструктуры -- в тысячи населенных пунктов не могут из-за бездорожья проехать ни пожарные команды, ни скорая помощь, от Москвы до Владивостока нет до сих пор непрерывной автострады.
    С бездорожьем народ как-то свыкся. В вот прижмет мороз, увеличится в городах нагрузка на дряхлые сети -- и начнется их массовый выход из строя. Потому что к каждой трубе, каждому трансформатору присосались десятками коммунальные фирмы -- паразиты: они вместе с властью обирают население, а прокладкой новых сетей и капитальным ремонтом старых никто не занимается. Все держится на честном слове.
    Для сухой травы социального напряжения достаточно одной искры, а массовый выход из строя систем жизнеобеспечения выдаст их снопами. Без воды, без тепла, без света, с забитой отходами канализацией -- тут миллионы выйдут на улицы. Даже европейцы предупреждают: "не шутите с инфраструктурой, хоть немного вкладывайте в нее, не разворовывайте все до копейки. Опасно". А как пьяный от вседозволенности режим может не воровать! Такие масштабные акции всегда меняют расстановку сил в государственной власти.
    Энергия протеста выплеснет наверх целую группу организаторов -- патриотов, уже из ее среды выдвинется тот лидер, которому сначала предстоит разобраться с самим Паханатом и его дармоедами, затем вместе с нищим народом приняться за реиндустриализацию страны, за создание принципиально новой промышленной системы и восстановление тесных связей с СНГ, поскольку в глобальном мире из-за тяжелых климатических условий не вся наша продукция способна быть конкурентноспособной.
    Еще одна арбузная корка -- до предела изношенное производство в моногородах, где проживает 14 миллионов человек. А рядом -- армия, поставленная на уши "табуреточником", за ней -- балансирующие на канате между жизнью и смертью шахтеры, металлурги...
    Победный запах массовых протестов опять привлечет немало прохвостов с известными именами: они будут отсиживаться в уютных подвалах, "жевать бутерброды, запивая их водкой с коньяком", а в финале полезут на танковую броню и трибуны, предлагая себя в вожди. "Остерегайтесь лжепророков".
    Многие эксперты считают, что время пошло. Россия с Бнай Бритом выходят на позицию друг против друга, как ковбои из вестернов: кто сумеет первым выхватить пистолет и сделать выстрел на поражение. Или Всепланетной Олигархии все-таки удастся довести численность русского народа до 35 миллионов или народ протрет глаза и у края обрыва сбросит с себя ярмо.
    Пессимистов на сей счет много. Себя отношу к оптимистам (неисправимы наивные идеалисты?). Коли без диктатуры не получается, так пусть она будет на благо Отечества и народа.
    Другая эпоха? Другая расстановка сил на планете? Да, все другое. И все то же самое.
    Накачал мышцы мировой жандарм -- США. Они вцепились в горло России, кажется, не вырвешься и даже шага не сделаешь без их воли -- так обложил гарантиями свою власть Паханат. Да только надорвалась уже Америка в трудах по управлению миром, и время стало работать против нее.
    Гегемонистов подвела страсть к езде на чужом горбу. Они захотели жить без заводского дыма, имея при этом дешевую и качественную продукцию и вывели свою промышленность в Азиатско-Тихоокеанский регион. За США потянулись Франция и Германия (немцы в результате этого уже потеряли два с половиной миллиона рабочих мест). Товары Китая, Таиланда, Малайзии и других стран заполонили западный мир и выкачивают из него деньги. Партнеры США по разным агрессиям уже столкнулись с дефицитом системы пенсионного обеспечения, у американцев он на пороге.
    Запад разучился работать, играя в финансовые бирюльки, и расплачивается за это перемещением центра мировой экономики в зону китайского влияния. Юань готовится стать главной валютой. Азиаты скупают в Америке пакеты акций высокотехнологичных предприятий, многочисленных банков и берут под контроль трубопроводные сети. Степень деградации государства проще всего определить по уровню изношенности национальной инфраструктуры. В России, как уже говорилось, он запредельный. Думалось, что США, выкачивая ресурсы из стран -- сателлитов, тащат их к себе для создания гражданам всех удобств. Ан нет!
    Бнай Брит даже в собственном доме умудряется замутить финансовые потоки. Вдруг остро встал вопрос: куда испарялись деньги, выделяемые на инфраструктуру? Почти тридцать лет в нее вкладывались мизерные средства, как-то разом начала давать о себе знать неисправность тысяч мостов, дамб, плотин и шлюзов, энергосистем и водопроводов. Строители подсчитали, что в ближайшие пять лет на ремонт систем жизнеобеспечения потребуется 1,6 триллиона долларов.
    У США, наверно, голова пошла кругом от напирающих проблем. Как остановить процесс экономической деградации, как сдержать наступление Китая с его соседями и не дать рухнуть доллару, что предпринять против распространения ислама в стране? Да и Запад, согнанный американцами в стойло "постиндустриального неолиберализма", нажил себе грыжу и вот-вот начнет разбегаться в разные стороны. Он вспомнил о классических трудах Маркса.
    Последовательность, заложенная природой: выдох-вдох, либерализация порядков -- их ужесточение для восстановления растраченных сил... К новой эпохе топает человечество?
    Может статься, что Америке скоро будет не до России. А Китай, наоборот, прибавит в интересе к нашей стране. В экономическом и другом противостоянии с США ему будет выгодно иметь по соседству суверенное государство с независимой политикой, а не клеврета опасного конкурента.
    У меня есть давний приятель из военно-космической отрасли, назову его Сергеем Сергеевичем. Авторитетный в своих кругах человек и хороший прорицатель. О многих больших событиях он говорил мне, что дело кончится тем, а не этим, и редко когда ошибался. Сергей Сергеевич давно предсказал разрастание конфликта на Северном Кавказе и крах идеи с образованием российско-белорусского государства: Путин никогда не решится перечить американцам, не желающим объединения славян.
    Встречаясь, мы иногда обсуждали с приятелем и тему будущего России. В этот раз тоже завели о ней разговор. Он уверен, что кремлевский режим себя исчерпал, находится в полной изоляции от народа и все остальное -- дело времени. Я рассказал Сергею Сергеевичу притчу, услышанную от моего любимого учителя. Им был декан факультета журналистики нашего университета Михаил Иванович Дмитровский. Этот мудрый и храбрый человек прошел войну с первых и до последних дней, многого там навидался -- нам, студентам, рассказывал некоторые истории, облекая их в притчи.
    Под Смоленском, в 41-м взвод лейтенанта Дмитровского отражал атаку вражеской пехоты и танков. Жара, пыль, грохот и гарь, немцы перли нагло, обрабатывая позиции русских пулями и снарядами. В момент, когда рвутся у слабых нервы, красноармеец плюхнулся на дно окопа лицом вниз, зажал уши руками и начал причитать: "Они не должны нас победить, они не должны нас победить..." Дмитровский дал красноармейцу хорошего пинка в зад и закричал:
    -- Встань, мать твою за ногу. Чтобы нас не победили, надо подниматься под пули и самим побеждать...
    Красноармеец поднялся, стрелял, да еще как. И, наверное, многие так преодолели в себе трусость -- потому мы и победили врага.
    Нами, студентами, этот рассказ воспринимался как наставление: не ходи в журналистику, если хочешь отлеживаться на дне окопа. Борьба за справедливость и против коррупции всегда требует мужества.
    Я спросил Сергея Сергеевича: на что он надеется? Вся сегодняшняя, так называемая, элита примостилась на дне окопа и от страха мочится под себя.
    -- Какую элиту ты имеешь в виду? -- взорвался мой приятель. -- Попса -- это элита? Нынешние писатели с безликими актеришками -- это элита? Политологи, чиновники от разрешенных движений и партий -- это элита? VIР-попы, лебезящие перед нуворишами -- тоже элита? Нет, все это отравленный продукт Олигархата. На раздачу портфелей они, конечно, прибегут первыми. Но элита -- не они. Будущая элита пока не открывает своего лица, не маячит на телеэкранах. Власть о ней знает и потому вместе с олигархами пакует чемоданы.
    -- Жаль, что эти чемоданы очень объемистые -- все вывезут, -- пошутил я.
    -- Пусть вывозят, -- серьезно ответил Сергей Сергеевич, -- заработаем. А им эти чемоданы все равно не пригодятся.
    -- Почему?
    -- Вот смотри, -- тихо сказал Сергей Сергеевич и достал из портфеля бумаги: схемы, комментарии к ним. И мы углубились в чтение.
    Вокруг Земли по широтной, полярной орбите -- от полюса к полюсу -- летают группами низковысотные спутники -- американские, китайские, наши. Планета вращается в меридиальном направлении, и благодаря двум различным вращательным траекториям каждый искусственный спутник Земли (ИСЗ) оказывается на какое-то время над нужной ему территорией. Это спутники-шпионы: они следят за нами, мы -- по старой привычке, за странами НАТО.
    Для удержания ИСЗ на нужной орбитальной высоте -- примерно 270 километров -- на них ставят двигатели. Энергию двигателям наших спутников дают ядерные установки "Бук" (на быстрых нейтронах) и "Топаз". Топливо -- плутоний-238. Он настолько опасен, что по окончании срока службы ИСЗ реакторы боятся возвращать на Землю, а отделяют от аппаратов и выводят на высокую "орбиту захоронения"-- около тысячи километров от поверхности планеты (так "консервируют" на 200 лет).
    Это американцы посчитали, что радиоактивных выбросов 450 граммов плутония-238 при его равномерном распределении достаточно, чтобы вызвать рак у всех людей, населяющих Землю. А гуманисты-гегемонисты из пальца данные не высасывают. В 40-70-х годах США провели радиационные эксперименты над своими людьми -- заражению подверглись более 23 тысяч человек, часто не подозревающих об этом. В том числе, около ста школьников из штата Массачусетс. Когда министр энергетики США прознала об этом в 90-х, то подняла шум и заявила: "Я могу сравнить это только с нацистской Германией".
    Американцы стали играть с плутонием-238, как с огнем. В 2008 году, отрабатывая систему ПРО, они сбили ракетой свой спутник-шпион 115А-193 с ядерно-изотопным устройством, где было около килограмма плутония-238. Радиоактивные выбросы рассеялись над Тихим океаном. (Китайцы в ответ сбили свой спутник "Фэнъюнь", показывая, что не думают уступать янки). А еще раньше американцы снарядили космический зонд "Кассини" радиоизотопным генератором с 32,7 килограммами плутония-238 и отправили его гулять по Галактике. В 1999 году он вынырнул из мглы и пролетел всего в пятистах километрах от Земли. Если бы "Кассини" вошел в атмосферу, то, по оценке НАСА, от рака могли погибнуть до пяти миллиардов человек.
    -- А теперь к сути, -- сказал Сергей Сергеевич, когда закончил знакомить меня с общим рассказом. -- Знаешь, сколько российских ворюг уже купили себе жилье в Британии? Больше двухсот тысяч человек. Пойдешь по Лондону, и будешь спотыкаться о наших чиновников. А знаешь, сколько недвижимости они приготовили для своей построссийской жизни во Франции или на островах Италии? В наших реестрах собраны все данные.
    -- Ну и что, -- ответил я, -- уедут и будут там в свое удовольствие, как Абрамович, кататься на яхтах, а твои реестры повесят на гвоздике в туалете.
    -- Э, нет, -- твердо сказал Сергей Сергеевич. -- Я для чего тебе принес материалы по спутниковым ядерным установкам "Бук" и "Топаз"? Реестры -- это цели для них. Устроим аварию спутника над тем же Лондоном, распылим изотопы плутония-238, и все двести тысяч воров скорчатся, подыхая от рака -- с любовницами, прислугой, домочадцами. Потом извинимся по примеру американцев: они бомбят и извиняются, бомбят и извиняются. Никто не прекословит.
    Похоже, он не шутил. И на мой вопрос, а как же остальные британцы -- там их миллионы, ответил:
    -- Их ставленники миллионами русских изводят -- это тебе нормально? У британцев есть время подумать над выбором. У тебя остались связи с журналистами, попроси, чтобы предупредили и англичан, и итальянцев, и французов: пусть гонят к чертовой матери со своей территории все российское ворье и разрывают с ними сделки на продажу недвижимости. Хотя они плевали на судьбу русских людей, у нас сердце отходчивое.
    Я не мог поверить в серьезность таких намерений, поскольку слышал где-то, что проект с использованием "Топаза" и "Бука" закрыт. И напомнил об этом Сергею Сергеевичу.
    -- Для кого закрыт, -- сказал он, -- а для кого-то открыт или откроют по первой команде. Все "бронепоезда" стоят на запасном пути. Думаешь, руководители -- дилетанты, пристроенные Путиными -- Медведевыми, что-нибудь понимают в своих хозяйствах? Полное невежество! И это хорошо для сохранения военного потенциала. Грамотные мерзавцы давно бы все раскурочили, а так пилят себе бабло и пусть пока пилят. Убегут -- будет чем догонять.
    Я сказал приятелю, что не могу признать в нем прежнего Сергея Сергеевича -- ровного и даже застенчивого. А тут вижу неистового Емельку Пугачева с оголенной ядерной саблей.
    -- Достали, -- просто ответил Сергей Сергеевич. -- Всех они нас достали. Ниже пригибать голову -- шея сломается. Пора выпрямляться.
    ...Теперь я стал видеть сны реже. В молодые годы, бывало, припал к подушке и получай -- то грезы, то кошмары. В зависимости от душевного состояния. А сейчас натопчешься за день с садом-огородом, выльешь все эмоции и спишь без задних ног. Зато я стал видеть цветные сны. Редко -- но видеть. Они запоминаются. Одно такое видение явилось мне недавно. Может быть, под впечатлением рассказа Сергея Сергеевича? Возможно.
    Вижу зал в голубом интерьере: ковры, гобелены. За высокими окнами бассейн, ухоженные лужайки. По всем признакам -- вилла. А по залу осторожно ступает человек в желтом радиационно-защитном костюме, в противогазе, с дозиметром.
    Подходит к столу, на который безжизненно упала голова хозяина. Кто это -- сзади не определишь. Хорошо видна только распростертая на столе правая рука с зажатым посиневшими пальцами "паркером". На руке Вгедие Маппе. Кто-нибудь понимает что-то в часах?
    Человек в желтом костюме медленным движением черной перчатки вытягивает из-под руки хозяина недописанный лист бумаги и долго держит его перед собой. Мне удалось запомнить часть текста:
    "Сэр! С прискорбием доношу Вам и всему влиятельному руководству Бнай Брита, что третья, завершающая фаза спецоперации под кодовым названием "Триндец русскому народу" провалилась. У меня до сих пор болит зад от крепкого пендаля. Опять не дооценили мы духа..."
    Дальше слова запрыгали, и по бумаге потянулась кривая угасающая линия.
    Странный сон. Черт знает что, наслушаешься друзей -- хоть спать не ложись. Сейчас припомню, когда он привиделся. Да, это было в ночь со среды на четверг. Именно так. Хотя мне совсем не хочется такого финала. Пусть пендаль будет, а остального не надо.
       Май 2010
       No 2014 Самая большая электронная читалка рунета www.bookre.org
       Михаил Полторанин
       Бывший вице-премьер правительства России Михаил Полторанин рассказывает о своей книге, о золоте партии, состоянии демократии в России и многом другом.
       http://blogarmdavo.wordpress.com/2014/01/29/%D0%BC%D0%B8%D1%85%D0%B0%D0%B8%D0%BB-%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%BD-%D0%B2%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C-%D0%B2-%D1%82%D1%80%D0%BE%D1%82%D0%B8%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%BE/
       сайт переехал http://yeghiazaryan.info/
       Александр Литвиненко - Лубянская преступная группировкаIn "Россия / Russia"
       Православный священник проклял участников ЕвромайданаIn "Украина / Ukraine"
       Опубликовал David Yeghiazaryan на Январь 29, 2014 в Россия / Russia
        
       Метки: Михаил Полторанин: Власть в тротиловом эквиваленте. Наследие царя Бориса
       1 А. И. Воеводин.Стратагемы -- стратегии войны, манипуляции, обмана.
       2 Андрей Пионтковский Третий путь к рабству
       Евреи готовятся к переселению в Россию и Украину YouTube
      
       Код Библии взломан 1 (1)YouTube
       Код Библии взломан 1 (2)YouTube
       Код Библии взломан 1 (3)YouTube
       Код Библии взломан 1 (4)YouTube
       Код Библии взломан 1 (5)YouTube
      
       YouTube - тайны еврейской революции_ часть 1 из 9
       YouTube - тайны еврейской революции_ часть 2 из 9
       YouTube - тайны еврейской революции_ часть 3 из 9
       YouTube - тайны еврейской революции_ часть 4 из 9
       YouTube - тайны еврейской революции_ часть 5 из 9
       YouTube - тайны еврейской революции_ часть 6 из 9
       YouTube - тайны еврейской революции_ часть 7 из 9
       YouTube - тайны еврейской революции_ часть 8 из 9
       YouTube - тайны еврейской революции_ часть 9 из 9
      
       Час Кучера - Будет ли революция в России 1-4.avi?? - YouTube
       Час Кучера - Будет ли революция в России 2-4.avi?? - YouTube
       Час Кучера - Будет ли революция в России 3-4.avi?? - YouTube
       Час Кучера - Будет ли революция в России 4-4.avi?? - YouTube
      
       3 Владимир Пастухов http://proza.ru/2014/03/20/1150 "Война неизбежна, и воевать придется с собственными националистами." - Генерал-майор Владимиров
      
       4 Юрий Ильич Скуратов. Кремлёвские подряды "Мабетекса"
       Оглавление
       Вместо предисловия 2
       Глава 1. В ЦКБ у Ельцина 4
       Глава 2. "Мабетекс": как все начиналось 7
       Конверт из Швейцарии 7
       Деликатное дело 9
       Главный свидетель обвинения 12
       Архив Туровера 15
       Глава 3. Скелеты из кремлёвских шкафов 18
       На стройке века 18
       Подрядчики по Кремлю 20
       Три источника коррупции 23
       Как отмываются "комиссионные" 27
       Самолет президента 30
       Глава 4. Критическая масса 31
       Кремль недоволен 31
       Продажные выборы 1996 года 31
       Коробка из под ксерокса 34
       Игры с деньгами 38
       Как ограбить "Аэрофлот" 42
       Глава 5. Семья показывает зубы 46
       Тучи сгущаются 46
       Кремлёвский шантаж 49
       Атака компроматов 51
       Квартирный вопрос 54
       Размышления о плёнке. Бордюжа 55
       Президентские карточки 57
       Глава 6. Порочный круг 60
       "Семья" 60
       Заложник власти 66
       Царевна 70
       "Разводила" 75
       Непотопляемый Стальевич 77
       Великий махинатор 82
       "Серый кардинал" прокуратуры 85
       Питерский след 88
       Глава 7. Не "Мабетексом" единым... 91
       "Рашенгейт" 91
       Исчезновение кредита МВФ 93
       "Bank of New York" 99
       "Семейная" "Сибнефть" 103
       Дело фирмы "Noga" 105
       Глава 8. Кремлёвский психоз 109
       Напряжённый "тайм аут" 109
       "Железная" Карла 111
       Тактика выламывания рук 114
       Двойное поражение Кремля 116
       Сомнительные счета 120
       Швейцарцы не согласны 122
       Самый надёжный тыл 126
       Мысли вслух 128
       Удавка для Туровера 130
       Секретные переговоры 132
       Глава 9. Два взгляда на дело "Мабетекса" 135
       Следственная тактика и следователи 135
       Конец опасного дела 138
       Неоднозначная фигура 141
       Бруклинский узник 144
       Свободен, но не оправдан 151
       Жертва системы? 153
       Мартиролог "Мабетекса" 155
       Глава 10. Два следствия -- одно дело 157
       "В отставку я не уйду" 157
       Противостояние 159
       Защищаться надо атакуя 164
       Официально потерпевший 168
       Четырнадцать костюмов лжи 171
       Обыски 173
       Если бы следствие было объективным... 175
       Закономерный финал 176
       Глава 11. "Анти Ельцин" 179
       Без грима 179
       Выборы и болезнь 179
       Ельцин и другие 180
       Кое-что о политике 180
       Без ретуши 181
       Прокурор и президент 181
       Наследник 185
       Момент выбора 189
       Глава 12. Борьба продолжается 191
       Как я не стал президентом 191
       Сенатор от Бурятии 195
       Псевдо юридическая казуистика торжествует 203
       Дни современные 209
       Прощание с Генпрокуратурой 212
       Вариант 1 й -- непроизнесённый 212
       Вариант 2 й -- прочитанный 214
      
       5 Сергей Георгиевич Кара Мурза. Столыпин - отец русской революции
       6 А. Авторханов происхождение партократии
      
       7 И. Острецов Введение в философию ненасильственного
       развития: Монография.-Ростов на Дону, Комплекс, 2002. - 231 стр.
       Оглавление
       Аннотация 1
       Письмо Патриарха 2
       Мы с Павелецкой 3
       К читателю 5
       Думайте, люди! 7
       Предисловие 12
       Вифлеемская Звезда 15
       Вместо введения. Демократия и марксизм 18
       Глава 1. Философия 25
       1.1. О методе 25
       1.2. Материалистическая аксиоматика.......................35
       1.3 Теорема Гёделя и следствия из неё 42
       1.4. Триединая аксиоматика 47
       1.5. Детерминизм в естествознании 54
       1.6. Фундаментальная аксиоматика Иисуса Христа.60
       1.7. Детерминизм в социологии и мире 62
       1.8. Бог Отец 68
       1.9. Наука 74
       Глава 2. Разум и его развитие 83
       2.1. Истоки разума 83
       2.2. Развитие разума 87
       Глава 3. Социология 96
       3.1. Аксиоматика в социологии 96
       3.2. Человек 101
       3.3. Интеллигентность 105
       3.4. Коллективизм 111
       3.5. Формы социальной организации людей 115
       3.6. Понятия насилия и свободы 117
       3.7. Материалистическое и христианское развитие.123
       Глава 4. Экономика 126
       4.1. Основной вопрос современной экономики 126
       4.2. Необходимое условие существования рынка 133
       4.3. Необходимое и достаточное условие
       рентабельности рынка 138
       4.4. Технологическое развитие и его пределы 143
      
       Глава 5. Основные социально-экономические формы. 153
       5.1. Тирании 153
       5.2. Фашизм 156
       5.3. Демократии 158
       5.4. "Гадкий утёнок двадцатого века" или
       "Что такое русский социализм?" 165
       5.5. Адекватная социальная организация 176
       5.6. Элитарность 184
       Глава 6. История 187
       6.1. Задачи истории, как науки 187
       6.2. Терроризм 191
       6.3. Основной сценарий развития
       в начале XXI века 197
       6.4. Возможности ракетно-космической техники 206
       6.5. Ядерное противостояние 210
       6.6. Основные характеристики
       систем ПРО и СОИ 212
       6.7. Комплексные средства преодоления ПРО 217
       6.8. Радионевидимые крылатые ракеты 222
       6.9. Перспективы развития атомной энергетики 228
       6.10. Эксперимент в Протвино 234
       Заключение. Последняя социальная революция 237
       Послесловие 239
       Приложение. Понятийный аппарат философии
       ненасильственного развития.................................242
       Оглавление ......................................................245
      
      
      
      
      
       А. И. Воеводин.
       Стратагемы -- стратегии войны, манипуляции, обмана.
       Оглавление
       История создания работы. 3
       Китайские стратагемы. 5
       1. Обмануть императора, чтобы он переплыл море 5
       2. Осадить Вэй, чтобы спасти Чжао. 8
       3. Убить чужим ножом 10
       4. В покое ожидать утомленного врага 15
       5. Грабить во время пожара 16
       6. На востоке поднимать шум, на западе наступать 18
       7. Извлечь нечто из ничего 19
       8. Для вида чинить мостки, втайне выступить в Ченьцань 21
       9. Наблюдать за огнем с противоположного берега (сидя на горе, наблюдать за борьбой тигров) 23
       10. Скрывать за улыбкой кинжал 23
       11. Сливовое дерево засыхает вместо персикового 25
       12. Увести овцу легкой рукой 28
       13. Бить по траве, чтобы вспугнуть змею 29
       14. Позаимствовать труп, чтобы вернуть душу 30
       15. Сманить тигра с горы на равнину 32
       16. Если хочешь что-нибудь поймать, сначала отпусти (хочешь получить -- вначале дай) 33
       17. Бросить кирпич, чтобы получить яшму 34
       18. Чтобы обезвредить разбойничью шайку, надо сначала поймать главаря 35
       19. Тайно подкладывать хворост под котел другого 37
       20. Ловить рыбу в мутной воде 38
       21. Цикада сбрасывает свою золотую кожицу 39
       22. Закрыть дверь и поймать вора 40
       23. Объединиться с дальним врагом, чтобы побить ближнего 41
       24. Объявить, что только собираешься пройти сквозь государство Го, и захватить его 42
       25. Украсть блоки и заменить их кривыми подпорками 44
       26. Скрыть акацию и указать на тутовое дерево 45
       27. Делать безумные жесты, не теряя равновесия 46
       28. Заманить на крышу и убрать лестницу 48
       29. Украсить сухие деревья искусственными цветами 49
       30. Превратить роль гостя в роль хозяина 51
       31. Стратагема красотки 52
       32. Стратагема открытых городских ворот 53
       33. Стратагема сеяния раздора 55
       34. Стратагема самострела 58
       35. Стратагема цепи 59
       36. Бегство (при безнадежной ситуации) -- лучшая стратагема 60
       Дополнительные стратагемы 60
       37. Стратагема достаточной враждебности 60
       38. Заставить противника играть по твоим правилам 62
       39. Стратагема двойных стандартов 69
       40. Общие грехи 72
       41. Игра без правил 74
       42. Стратагема точечного воздействия 77
       43. Стратагема случайного результата 78
       44. Просить А, когда хочешь Б 80
       45. Плыть по течению (ждать пока плод сам созреет) 82
       46. Подать руку врагу 84
       47. Красить забор 85
       48. Стратагема непрерывного штурма 86
       49. Обсуждение частностей при недоказанной истине 88
       50. Стратагема неопределенной угрозы 89
       51. Решение уже принято 89
       52. Хороший -- плохой 90
       53. Волшебная дудочка 90
       54. Стратагема косвенных признаков 91
       55. Эффект собственной исключительности. 93
       56. Требования кредитора -- общий тупик. 93
       Антистратагемы. 94
       1. Вырастить врага и бороться с ним. 94
       2. Гнилой фундамент 95
       3. Дразнить собаку 96
       4. Бисер перед свиньями 97
       5. Буриданов осел 97
       6. Жестко придерживаться стандарта 98
       7. Искать совершенство 99
       8. Надеть на мир свои очки 99
       Сунь-Цзы. "Искусство войны"(извлечения) 100
       Литература. 102
       Воеводин А. И. 1998 -- 2000 г.
       Отпечатано Обществом "КЛАРЕТИАНУМ"
       Полиграфическая лицензия ПЛД No 48-65 от 22.02.99 660049, г. Красноярск, ул. Парижской Коммуны, 33, оф. 800 Телефоны: (3912) 27-94-00, 27-88-48
       Рецензенты:
       Доктор социологических наук, профессор Немировский Валентин Геннадьевич.
       Доктор философских наук Григорьева Людмила Ильинична.
       Полковник Данищенко Александр Николаевич.
       Полковник Осипов Николай Григорьевич.
       Книга, находящаяся в Ваших руках, содержит множество занимательных и поучительных историй, раскрывающих традиционные способы обмана и манипуляций, применяемых в быту, политике, на войне, в криминальной жизни.
       Кроме того, в книге содержится семьдесят пять чудесных картинок, иллюстрирующих применение конкретных стратагем на практике.
       Даже если Вы, дорогой читатель, не умеете читать, рассматривание замечательных иллюстраций доставит Вам много радости и удовольствия.
       Книга рассчитана на людей честных, не очень честных и просто обманщиков. Первые могут получить возможность эффективно бороться со вторыми и третьими, а те, в свою очередь, усовершенствовать собственное искусство.
       Книга не рассчитана на дураков, более того, она им противопоказана. Данный вывод подтвержден экспериментальным путем и имеет весьма высокую достоверность.
       Автор считает необходимым выразить свою глубокую благодарность тем людям, без поддержки и личного участия которых эта работа не могла бы быть написана.
       Вот имена этих людей: Воеводина Марина Николаевна, Воротников Валерий Павлович, Сторожев Юрий Васильевич, Чиханчин Юрий Анатольевич, Ковригин Анатолий Алексеевич, Калиниченко Дмитрий Геннадьевич, Теричев Артемий Васильевич, Алференко Геннадий Петрович, Гордеев Степан Васильевич, Дюндик Кирилл Витальевич, Велев Дмитрий Дмитриевич, Тимофеев Валерий Иванович.
       История создания работы.
       В рамках работы по поведению человека в течение некоторого времени были систематизированы наиболее эффективные стратегии поведения и воздействия на людей в различных областях человеческой деятельности.
       Благодаря появлению современных информационных систем, в частности Интернета, развитию контактов Запада и Востока, автор узнал о том, что в Древнем Китае несколько тысяч лет назад были систематизированы стратегии, применяемые в политике и военном искусстве. Такие стратегии в русском языке получили название "стратагемы".
       Термин "стратагема" имеет европейское происхождение, его возникновение связывают с древнегреческим словом strategema, служащим для обозначения военного дела и военных хитростей.
       В настоящее время термин "стратагема" может быть использован в нескольких значениях. В непосредственно прикладном варианте он обозначает военную хитрость или хитрость, уловку в политической, экономической, преступной деятельности, частной жизни.
       В данной работе этот термин используется в гораздо более широком смысле.
       Китайские стратагемы не просто дают рецепты возможных действий.
       Они определяют то поле, на котором ты находишься, те моральные и социальные нормы, которым ты следуешь или которыми ты пренебрегаешь во имя достижения цели.
       Китайские стратагемы признают единственный критерий истинности -- эффективность твоих действий в борьбе за власть и ресурсы. Для них не существует понятий нравственности, духовности, морали как необходимых элементов твоей личности или деятельности.
       Существует единственный критерий -- эффективность.
       Нет друзей и союзников, все -- враги.
       Некоторые враги -- явные, некоторые -- тайные или потенциальные.
       Нравственность и прочие духовные атрибуты рассматриваются как инструменты, которыми ты должен пользоваться в своих целях, но отнюдь не как нормы, которым ты обязан следовать.
       Общий принцип китайских стратагем -- "Цель оправдывает средства".
       Подобная практика была выработана в условиях бесконечных войн, когда вопросы нравственности и морали стояли далеко не на первом месте. На первом месте стоял вопрос о выживании. Выжить можно было, экономя и приумножая собственные ресурсы, заключая выгодные союзы, покоряя более слабых, избегая войн с более сильными.
       В классическом китайском варианте стратагем оказалось 36.
       Но с момента создания китайских стратагем мир изменился. Появились новые стратегии поведения, многие из них не вписываются в практику древнего Китая.
       Мир стал другим, более гибким и стабильным.
       Явная или скрытая агрессия не является обязательным элементом ежедневной практики простого человека, политика или бизнесмена.
       Количество известных миру и автору стратагем значительно больше тридцати шести.
       Стратагемы не представляют собой явление исключительно китайское.
       Опосредованные способы воздействия, неявное манипулирование чужим поведением применялись политиками и правителями независимо друг от друга во все времена и у всех народов. Не остались в стороне от этого процесса и славяне, в том числе и русские.
       Проблема масштабного использования стратегий лежит не только в том, чтобы знать об их существовании и иметь возможность планировать соответствующие действия.
       Для реализации необходимо иметь инструмент -- централизованную власть во главе с дееспособным лидером.
       Наличие стратагем не спасло Китай от нашествия кочевых племен, татаро- монгольского ига и долгих лет полуколониального существования.
       В России в 1917 году Николай II располагал всем необходимым для удержания стабильного положения внутри страны: человеческими и материальными ресурсами, кадровой армией и подготовленным офицерским корпусом. Его офицеры и штабы не уступали противнику в знании своего предмета, в частности, применении стратагем в военном деле. Но личная неготовность царя к решению сложных задач, его психологическая неустойчивость привели к тому, что Россия оказалась в глубочайшем кризисе, который закончился двумя революциями.
       Похожая ситуация сложилась в 1991 году. Первый президент СССР располагал всем необходимым для дальнейшего планомерного проведения реформ. В его распоряжении были необходимые дееспособная промышленность и наука, кадры экономистов, ученых, офицеров. Они могли и спланировать, и обеспечить движение страны по направлению, обеспечивающему стабильность и прогресс. Все условия для этого существовали.
       В 1976 году Китай начал политику экономических реформ, имея несравненно худшие стартовые условия, но гораздо более разумного лидера.
       В конце девяностых годов автор, проживая в Москве, имел счастливую возможность работать вместе с одним из людей, входящих в элиту советских спецслужб.
       Таким человеком был генерал-лейтенант КГБ Сторожев Юрий Васильевич, в недалеком прошлом начальник одного из Главных управлений КГБ СССР.
       Формально Юрий Васильевич являлся моим заместителем, реально он был учителем и наставником. Кроме того, автор имел возможность общаться с коллегой Сторожева, также, как и он в прошлом, начальником одного из Главков КГБ СССР, -- Воротниковым Валерием Павловичем. Вероятно, они оба ничего не знали о существовании тридцати шести китайских стратагем, но успешно использовали в своей деятельности аналогичные стратегии и являлись не только эффективными организаторами и практиками, но и аналитиками. Многие варианты стратегических решений, приведенные в данной работе, стали известны автору благодаря именно Сторожеву Ю. В. и Воротникову В. П.
       Поколение офицеров девяностых годов в некотором смысле повторило судьбу последних офицеров царской России. Они видели надвигающуюся угрозу, видели до деталей планы по ослаблению собственной страны, но ничего не могли сделать. Вместо того чтобы использовать их организацию в соответствии с прямым назначением -- для защиты национальных интересов -- их, в лучшем случае, игнорировали, зачастую шельмовали, сокращали, отправляли в отставку. Сама организация очень скоро потеряла свои возможности и лучшие кадры.
       В чем состояла проблема? Люди, которые работали в КГБ, проходили тщательный отбор и отсев. За годы службы их способности целенаправленно развивались, те, кто не соответствовал требованиям, -- уходили. В высшем офицерском звене работали очень умные люди. Дураки туда просто не могли попасть. Это было обеспечено существующей технологией.
       В партийных органах дела обстояли иначе. Сильно умных там боялись как возможных конкурентов.
       На первом месте стояли не интеллектуальные возможности, а преданность, принадлежность к клану.
       И получалось, что партийный чиновник, победивший в дворцовой схватке под ковром, оказывался начальником гораздо более подготовленных специалистов, готовых к реальной борьбе с реальным противником, а не к дворцовым интригам.
       Специалисты имели представление о стратегиях, стратагемах и прочем. Но их партийные вожди просто не понимали, о чем идет речь.
       Где теперь Горбачев? -- Снимается в американских роликах, рекламирующих пиццу.
       А где Россия? Наличие в арсенале специалиста или организации стратагем -- не есть гарантия успеха и даже возможности их применения.
       Стратегии -- эффективный инструмент, но их применение всегда может быть нейтрализовано некомпетентностью собственных правителей.
       В рамках данной работы встал вопрос: как соотнести китайские и прочие стратагемы.
       Можно было создать собственную классификацию либо опереться на существующую. Автор посчитал более правильным второе решение: принять за основу существующую китайскую классификацию стратегий, а те варианты стратегий, которые, по мнению автора, выходят за их рамки, -- изложить в виде дополнительных стратагем.
       В работе изложено субъективное мнение о том, как можно трактовать сущность и содержание классических китайских стратагем, приведены дополнительные стратагемы и антистратагемы.
       "Антистратагема" -- термин, который автор ввел и использует для обозначения заведомо проигрышных стратегий.
       Под антистратагемами подразумеваются такие типичные стратегии поведения, которые закономерно ведут к неудачам, создают дополнительные проблемы и неудобства для тех лиц, которые им следуют.
       Автор привел далеко не все известные ему стратагемы.
       Некоторые стратагемы являются слишком эффективным оружием для того, чтобы делать их доступными широкому кругу лиц, некоторые раскрывают формы и методы оперативной работы, и, соответственно, их описание недопустимо.
       Автор не претендует на исключительное право трактовки китайских стратагем.
       Вполне вероятно, что некоторые дополнительные стратагемы могут быть истолкованы в рамках существующих тридцати шести.
       Вполне вероятно, что, по мнению других авторов, более образованных и компетентных в отношении истории Востока, его философии, боевых искусств, знакомых с большим кругом источников, наконец, просто более умных, некоторые приведенные толкования и комментарии будут расценены как ошибочные или неполные.
       Вполне вероятно, что такие авторы будут правы.
       Не составляет особого труда давать оценку и толкование тем событиям, которые уже состоялись. Можно бесконечно долго сидя в кабинетах рассуждать об ошибках полководцев и политических деятелей. Гораздо сложнее оценивать значение противоречивой информации, находясь в центре событий. Еще сложнее принимать ответственные решения.
       Одна из наших задач -- помочь научиться распознавать в действиях других людей скрытые мотивы, видеть истинные, а не декларируемые цели.
       В данной работе автор стремился, в первую очередь, дать возможность использовать на практике те возможности, которые вытекают из имеющейся у него информации, взглядов и знаний, а не вступать в научные дискуссии или претендовать на истину в конечной инстанции.
       Китайские стратагемы.
       1. Обмануть императора, чтобы он переплыл море.
       Сущность стратагемы.
       Открыто проводятся действия, маскирующие действительную цель.
       Противнику навязывается шаблон восприятия либо используется существующий шаблон. Противник становится зависимым от шаблона, теряет бдительность и адекватное восприятие ситуации.
       Легенда.
       Император и его штаб спланировали наступательную операцию. Первый этап операции предполагал массовую переброску войск морским путем.
       Войска были мобилизованы, необходимый флот построен.
       Но сразу после отплытия флота разыгралась буря, и флот был возвращен.
       Император был напуган и после первой неудачной попытки всячески задерживал новое отплытие, поскольку боялся возможной непогоды. Время шло, необходимо было что-то предпринимать.
       Штаб решил заманить императора на корабль обманным путем. Был построен корабль, замаскированный под обычный дом.
       Император, ничего не подозревая, вошел в дом, где начался небольшой банкет, и обнаружил, что находится на корабле, когда он сам и его войско находились уже в пути (интересно -- что он сказал своим подчиненным, обнаружив это?).
       Император видел привычную картину -- обычный дом, в котором его ждали обычные события. Шаблон восприятия обычного дома никак не связан с морскими путешествиями.
       В действительности вместо дома оказался корабль, более того, одно временно с отплытием дома-корабля в путь тронулось все его войско.
       Примеры использования.
       * * *
       Из осажденного города требуется направить гонца. Враг наготове. Тогда происходит следующее: из города ежедневно выезжают три всадника и около городских ворот начинают упражняться в стрельбе по мишеням.
       В первый день выезд всадников из городских ворот произвел переполох.
       Во второй день на него прореагировали только некоторые.
       Через три дня на всадников уже никто не реагирует.
       Шаблон восприятия всадников был создан.
       Тогда на следующий день один из воинов вместо привычной стрельбы делает стремительный рывок и уходит от возможных преследователей.
       * * *
       Перед возможной войной войска противника регулярно проводят передвижения и маневры. К ним привыкают. Возникает шаблон восприятия на передвижения и маневры. Выход на исходные позиции для настоящей атаки не рассматривается как агрессивные действия. К этому привыкли.
       Атака не встречает сопротивления.
       * * *
       Применение стратагемы в бизнесе.
       Крупная компания объединяется с основным конкурентом в разработке совместной операционной системы, которая должна стать новым компьютерным стандартом. Незадолго до завершения проекта выясняется, что параллельно компания вела собственный альтернативный проект, и он закончен раньше совместного. Операционная система создана. Совместная программа, конечно, будет выполнена. Но она уже не столь актуальна.
       Конкурент, полагая, что ему известны истинные замыслы соперника, не просчитал этого варианта и понес значительные потери.
       * * *
       Использование стратагемы в криминальном мире.
       Варлам Шаламов. "Колымские рассказы".
       История вооруженного восстания на Колыме.
       Первоначально в колымские лагеря поступала сугубо мирная гражданская публика. Но после войны в лагеря стали попадать люди иного сорта, люди, прошедшие фронт: летчики, разведчики, десантники. Те, кто был в лагерях до них, шли на смерть обреченно, как овцы. К этому все привыкли -- и заключенные, и администрация.
       У администрации и охраны лагеря создан шаблон восприятия заключенных как безликого покорного стада.
       Но в очередном этапе оказались люди, которые не захотели медленно умирать, а предпочли или совершить побег, или умереть. Для совершения побега необходимы оружие и захват самолета. Другим путем выбраться невозможно.
       Необходимо восстание, и группа заключенных из двенадцати фронтовиков принимает решение его совершить.
       В течение нескольких месяцев идет подготовка. Изучается режим работы охраны, порядок и время смены постов. За этот срок охрана привыкает и к оружейнику, который обслуживает оружие и знает, как и где оно хранится, к повару, который свободно входит на вахту за ключами. А к тому, что в нарушение существующего порядка заключенные получают возможность непосредственного контакта с вооруженной охраной, -- успели привыкнуть за долгие годы.
       Успех восстания -- получение оружия. Он может быть обеспечен только в том случае, когда охрана не проявляет бдительности.
       В администрации лагеря есть специальные люди, которые отвечают за работу с агентурой. Но и они спокойны. В составе заговорщиков есть профессионалы, и они используют агентурную работу в свою пользу.
       Операция начинается в пять часов утра. В нарушение действующих правил дежурный пропускает в помещение вахты повара, который пришел за ключом от кухни.
       Дежурный не должен этого делать, но повар "свой". Он заискивал перед охранником, оказывал мелкие услуги, его "видят" насквозь и не воспринимают как источник возможной опасности.
       Следом врывается второй заключенный. Охранник убит. На вахте засада, необходимо ликвидировать второго охранника, который где- то ходит.
       Охранник возвращается, его убивают. В распоряжении заговорщиков появляется два комплекта обмундирования и наганы. На вахту заходит конвоир, сопровождающий группу заключенных. Появляется винтовка и третий комплект формы.
       Но лагерь простреливается с вышек, в караульном помещении находятся 60 человек и оружейная пирамида.
       Два нагана и винтовка -- слишком мало.
       С вышки видят, как группа заключенных, конвоируемая тремя охранниками, открыто проходит мимо караульного помещения. Раз идут открыто -- значит, так надо.
       Следующий шаг -- захват оружия, нейтрализация охраны.
       Караульное помещение должно быть закрыто изнутри, но оно не заперто.
       А кого бояться? Дежурный должен нести охрану, но он дремлет, у него есть оружие, но он не готов им воспользоваться. Дежурный застрелен. Группа врывается в казарму, захватывает пирамиду с оружием. Автоматная очередь в потолок и охранники безропотно сдаются. Лагерь оказывается в руках восставших. Следующий шаг -- захват автомашины и рывок к ближайшему аэродрому.
       Восставшим не повезло. Они не смогли захватить самолет. Группа погибла в бою. Один заключенный, повар Солдатов, получивший тяжелые ранения, захвачен живым, вылечен и осужден на двадцать пять лет. Но восстание удалось.
       * * *
       Другой, удавшийся случай побега с Колымы.
       В химическую лабораторию Аргалинского угольного района был доставлен некий Кривошей, инженер-химик, осужденный на десять лет за мошенничество.
       Через некоторое время он бежал. Побега никто не ожидал, Кривошей был на хорошем счету у начальства, и его поимка стала делом чести для колымских розыскных служб.
       Розыскники, люди опытные, провели оперативные мероприятия, проверяя возможные связи в Магадане, отработали все вероятные пути побега. Под особый контроль были поставлены возможные места посадки на самолеты и пароходы в Магадане.
       Но все попытки поймать Кривошея оказались безуспешными.
       Кривошей знал, где и как его будут ловить.
       Ему был понятен розыскной шаблон. Он не стал прорываться к аэропортам и пароходам. Он не стал бегать по тайге, скрываясь от посторонних глаз.
       Он все сделал наоборот.
       Путь Кривошея лежал в глубь материка -- в сторону Якутска.
       Он ни от кого не прятался. Ему не нужны были хитроумные приспособления.
       Достаточно было денег и имеющегося имущества: брезентового плаща, геологического молотка и коллекции образцов.
       В ближайшем якутском поселке были наняты рабочие, которые копали шурфы, отбирали образцы, проводили другую, знакомую им геологическую работу.
       Геологический отряд медленно, но неуклонно продвигался к Якутску.
       Местный колхоз выделил якутов, которые, помогая в выполнении правительственного задания, транспортировали собранные геологические образцы. Совершенно открыто геологическая партия Кривошея достигла Якутска.
       В Якутске Кривошей заявился к высокому начальству, был соответственно принят, прочитал две лекции для местных специалистов и студентов, а затем на средства якутских научных организаций доставлен в Иркутск.
       Образцы с помощью местных иркутских вождей были отправлены в Академию наук, а сам Кривошей отбыл в сторону Москвы в железнодорожном вагоне высшего класса.
       За все время путешествия у Кривошея ни разу не проверили документов, хотя он был к этому готов.
       При организации побега липовый геолог успешно использовал известные ему шаблоны восприятия оперативных работников, председателей якутских колхозов, представителей местной партийной и хозяйственной элиты.
       * * *
       В спорте стратагема используется в различных вариантах.
       В индивидуальных единоборствах существует такая хитрость. В ходе поединка несколько раз применяется одна и та же последовательность действий. Например, связка из двух ударов и отход. После того, как у противника вырабатывается шаблонная реакция, в очередной атаке вновь следуют два удара, но, когда противник переходит в контратаку, ему наносится третий, сокрушительный, неожиданный для него удар.
       Возможны другие варианты.
       В ходе поединка постоянно проводятся атаки в голову.
       В последнем раунде, после того как противник сосредоточил свое внимание на защите верхнего уровня, вместо завершающего удара в голову наносится акцентированный удар по корпусу. Если этот удар нанесен, например, в область печени, он может стать решающим.
       * * *
       Существуют определенные стандарты или обычаи ведения боя. Например, по общему правилу, в первом раунде производится разведка. Противники приспосабливаются друг к другу, изучают слабые места, планируют атаки.
       Но в некоторых случаях спортсмены очень удачно используют то обстоятельство, что их противники в самом начале боя не ждут решительных и агрессивных действий.
       Известны многочисленные случаи, когда поединки завершались в течение нескольких секунд. Сразу после сигнала к началу схватки один из противников совершал взрывную, акцентированную атаку, нокаутировал своего противника, и поединок заканчивался. Успех был обеспечен не столько преимуществом в технике, сколько неожиданностью. Поверженный соперник следовал общепринятому шаблону, он ждал постепенного обострения ситуации и был настроен на длительную упорную борьбу.
       * * *
       В командных видах спорта каждая команда придерживается определенной тактики игры. Ее противники, готовясь к встрече, заранее пытаются определить, какие тактические приемы для их противника являются характерными. До игры противник формирует определенный шаблон восприятия, в соответствии с которым строит собственные стратегии и тактику игры.
       Если команда имеет несколько вариантов построения игры или готова предложить новый, ранее не использовавшийся вариант, то она может получить значительные преимущества. Поскольку ее противник, находясь в плену собственного шаблона, может оказаться совершенно не готовым к эффективной борьбе.
       * * *
       Стратагема может быть применена неосознанно, во вред себе.
       Ваня и волки.
       Пастушонок Ваня два раза кричит, что на стадо напали волки.
       Мужчины бегут защищать скот. Оказывается -- шутка.
       Шаблон восприятия на крики о помощи создан.
       В третий раз волки действительно нападают.
       Но на крики пастушонка никто не реагирует.
       2. Осадить Вэй, чтобы спасти Чжао.
       Легенда.
       Войска противника напали на город Чжао.
       Как его спасти? Можно прийти на помощь осажденному городу. Но можно напасть на столицу врага, где нет войск, так как все они в походе. Выбираем второй путь. Противник снимает осаду с города и идет на помощь собственной столице. Либо продолжает осаду, теряет свою столицу, не захватив город противника, и терпит поражение.
       Сущность стратагемы.
       Атака в лоб не всегда эффективна. Концентрация противника на одном направлении истощает его ресурсы на другом.
       Возможно найти слабое место в системе врага, ударить по нему, заставив отказаться от агрессивных замыслов, изменить направление агрессии.
       Для того чтобы решить проблему в одном месте, можно поставить противника перед фактом наличия у него собственной проблемы в другом месте, с тем чтобы он был вынужден перегруппировать силы и ослабил или снял давление на том направлении, где Вам это выгодно.
       Можно не ждать начала атаки противника, зная ее вероятное направление.
       Можно создать проблемы, при которых он изначально не сможет сконцентрировать свои силы на опасном для Вас участке.
       Более того, можно так запрограммировать обстоятельства, что они склонят Вашего возможного противника к союзу с Вами для решения тех проблем, в которых Вы в действительности виновны.
       * * *
       Как защититься от атаки танковой армии? Можно усилить собственные войска противотанковыми средствами, поставить минные поля, создать глубоко эшелонированную оборону.
       Но есть и другие варианты.
       Можно силами диверсионных групп уничтожить запасы топлива, без которого танки просто не смогут двигаться.
       Можно разрушить мосты и сорвать своевременную поставку боеприпасов и топлива, без которых наступление невозможно.
       Имея агентуру на предприятиях противника, можно добавить в машинные масла такие компоненты, из-за которых танковые двигатели придут в негодность.
       Можно спровоцировать конфликт с третьей стороной и направить агрессию хозяев танков в ее сторону.
       Можно поддержать на выборах партию пацифистов, помочь ей стать реальной политической силой в государстве противника и за счет нее направить государственные средства не на танковые заводы, а на проведение конверсии (выдачу ссуд сельскому хозяйству, поддержку малому бизнесу, возрождение духовности и пр.).
       * * *
       Применение стратагемы в политике.
       Политикам необходим враг. Чем больше бардака в государстве, тем больше потребность во врагах. Народное недовольство и гнев направляются не на истинного виновника бедствий (неэффективного руководителя), а на внешних или внутренних (истинных или мнимых) врагов.
       Например, на американский империализм или советскую угрозу.
       Вторая сторона (враги) -- также довольна. У каждой стороны, таким образом, имеется собственный враг, в сторону которого можно направить гнев избирателей.
       * * *
       Стратагема используется неэффективными администраторами и чиновниками. Принимаются совершенно неразумные решения (например, запрет продаж в России иномарок с "правым" рулем, запрет на торговлю водкой в павильонах, необходимость присутствия на многочасовых планерках, составление многостраничных отчетов и пр.).
       Борьба из области повышения эффективности системы перетекает в область борьбы с абсурдом. Любые решения руководства, явно не содержащие печать кретинизма, начинают восприниматься, как проявление гениальности.
       Реальная угроза ответственности за действительно имеющие место злоупотребления исчезает.
       * * *
       Применение стратагемы в криминальном мире.
       Лагерная администрация должна поддерживать на зоне порядок.
       Все заключенные должны трудиться и перевоспитываться. Но уголовные элементы работать не хотят. Как только на авторитетных жуликов начинается давление, в лагере начинаются беспорядки. В конце концов уголовники отстаивают за собой право следить за порядком. Это устраивает и их, и администрацию.
       Таким образом, преступники, защищая свои уголовные права, не вступают в непосредственный личный конфликт с властью, а создают реальную угрозу на другом направлении, тем самым заставляя администрацию опираться на себя в борьбе за дисциплину, законность и порядок.
       Союз уголовников и администрации может на этом не заканчиваться.
       В России зоны делятся на "красные", где реальная власть принадлежит администрации, и "хозяйские", где власть внутри зоны принадлежит уголовным авторитетам. Реальное различие красных и хозяйских зон состоит в том, насколько их персонал и руководство "куплены" представителями преступного мира.
       * * *
       В тридцатые годы в США одним из самых известных мафиози являлся Альфонс Капоне.
       Аль Капоне двенадцать раз подвергался арестам со стороны полиции.
       Причинами арестов были: телесные повреждения, контрабанда алкогольных напитков, сводничество, азартные игры, убийства, хулиганские действия, махинации при проведении выборов, отказ от дачи свидетельских показаний, незаконное хранение оружия, неявка в суд.
       Аль Капоне стоял во главе преступной империи, которая работала четко и слаженно, у него не было причин лично совершать преступления, и он был уверен в собственной неуязвимости.
       Проблемы возникли совсем не там, где их ждали.
       После того, как стало очевидным, что в местах ожидаемых атак органов власти создана эшелонированная оборона, было выбрано другое направление для нападения.
       Сначала совершенно неожиданно для гангстера его арестовали в Филадельфии. Причина ареста -- наличие пистолета. Преступник не стал отрицать, что это его оружие, поскольку имел разрешение на его ношение, выданное в Чикаго.
       Но оказалось, что данное разрешение в Филадельфии не действует.
       В результате максимальное наказание один год тюрьмы.
       Пока Капоне находился в тюрьме, им плотно занялось американское налоговое ведомство.
       Аль Капоне имел виллы, яхты, самые дорогие автомобили. Налоговое управление очень внимательно изучило его налоговые декларации и нашло значительную разницу между легально приобретенным имуществом и задекларированными доходами.
       16 июня 1931 года Аль Капоне, его брат Рудольф и еще 68 мафиози предстали перед судом присяжных по обвинению в уклонении от уплаты подоходного налога.
       Аль Капоне признал 5000 случаев уклонения от уплаты налогов. По американским законам он мог получить 25 000 лет тюремного заключения.
       Суд вынес более мягкий приговор. За сокрытие доходов в период с 1925 по 1929 год мафиози получил одиннадцать лет тюрьмы, 50 000 долларов штрафа, оплатил 30 000 долларов судебных издержек.
       Еще до суда, в добровольном порядке, Аль Капоне в качестве компенсации за неуплату налогов выплатил государству пять миллионов долларов.
       Из одиннадцати лет лишения свободы Аль Капоне отсидел восемь.
       Но за это время его империя потеряла былую мощность и возможности.
       После выхода на свободу Аль Капоне прожил еще восемь лет и умер в Майами в возрасте сорока восьми лет.
       3. Убить чужим ножом.
       Суть стратагемы.
       Уничтожить или ослабить противника чужими руками. При этом сам организатор процесса может выглядеть лицом, совершенно не имеющим отношения к данной проблеме, миротворцем или судьей, стоящим над схваткой.
       В борьбе с противником или для решения собственных задач воспользоваться третьей силой. Третья сила не понимает и не подозревает, что она -- оружие в чужих руках, либо понимает, но все равно является Вашим оружием.
       Легенда.
       Князь Хуань готовил нападение на соседнее государство. По его приказу был составлен список наиболее искусных чиновников и военачальников вражеского государства. Затем Хуань подписал одностороннее обязательство в отношении выявленных лиц -- после захвата страны сохранить за ними их высокие посты. Подписание бумаги подкрепилось постройкой алтаря и жертвоприношением. Князь вражеского государства посчитал своих руководителей предателями и казнил их. Цель была достигнута. Без военных и административных лидеров невозможно оказать организованное сопротивление. Князь Хуань выиграл войну.
       * * *
       Применение.
       Одна из наиболее востребованных стратагем. Согласно данной стратагеме действовал советский разведчик Рихард Зорге, когда способствовал направлению японской агрессии в сторону США, а не Советского Союза.
       Данная стратагема может предполагать создание такого алгоритма, при котором развитие конфликта выглядит как процесс, вызванный объективными обстоятельствами, хотя в действительности причина конфликта -- воля третьей стороны, которая в нем заинтересована.
       "Чужим ножом" может выступать не только третья независимая сторона. В качестве ножа может быть использована подконтрольная правоохранительная структура. Сначала на противника собирается или фабрикуется компромат, затем в действие вступает независимый следователь, независимый прокурор и независимый судья.
       Личность, заинтересованная в дискредитации (уничтожении) политического или экономического противника и организовавшая его преследование, остается в стороне от данного процесса. Таким образом действовал Сталин.
       Его опыт не остался невостребованным.
       В современной политике стратагема широко используется в политической борьбе.
       * * *
       В преступном мире данная стратагема используется достаточно часто.
       Существовала практика, при которой исполнитель преступления, например, убийства, определялся в результате "случайного" карточного проигрыша.
       Стандартной является ситуация, когда преступная группировка, стремясь взять под свой контроль фирму, предлагает ей защиту и покровительство. В случае отказа на фирму совершается дерзкий и грубый "наезд" неизвестных преступников. Испуганный директор фирмы, не понимая, что защитники и нападавшие состоят в одной команде, соглашается на условия знакомых добрых бандитов. В данном случае используется "фальшивый" чужой нож.
       * * *
       Американская мафия очень эффективно использует стратагему чужого ножа.
       В 1929 году на встрече в Атлантик-Сити главари преступных групп Америки заключили соглашение, которое соблюдается до настоящего времени.
       Были определены зоны влияния каждого клана, установлены правила, согласно которым каждая семья по своему усмотрению решала свои внутренние вопросы.
       Но одновременно было определено, что убивать по своему усмотрению можно только в ограниченном числе случаев. Только тогда, когда это касалось жизни своих людей или мелких сошек, проживающих на контролируемой территории.
       Все другие случаи вынесения смертных приговоров должны были утверждаться советом преступного синдиката. Было решено, что для приведения в исполнение смертных приговоров будет создан специальный орган, который в дальнейшем с легкой руки журналистов получил название "Корпорация убийц".
       С 1934 года деятельность Корпорации убийц приобрела национальный масштаб.
       В корпорации существовало несколько слоев. На нижнем уровне находились "одноразовые" курки. Они вербовались из закоренелых картежников, мелких хулиганов и прочего сброда, отирающегося около притонов, принадлежащих мафии.
       Способ вербовки оригинальностью не отличался. Игрокам или пропойцам давались деньги в долг. Затем их ставили на счетчик.
       В конце концов должнику делали предложение принять участие в мокром деле, погасить долг и заработать денег или немедленно расплатиться.
       Тех, кто отказывался, а таких было меньшинство, убивали сразу.
       Тех, кто соглашался, убивали после первого, второго или третьего убийства.
       Исполнитель, не выполнивший отданного приказа, превышающий полномочия или любопытный в очень короткие сроки сам становился жертвой. Та же участь грозила тем, кто был болтлив, жаден или часто напивался.
       В любом случае жизнь киллера была короткой.
       Те исполнители, которые в силу особых талантов проявляли себя с лучшей стороны, могли стать постоянными работниками Корпорации. Но и их век был не долог, они были живы до тех пор, пока знали достаточно мало или не участвовали в ликвидации слишком заметных фигур.
       Убийцы использовали самое разнообразное оружие: ножи, пистолеты, автоматы Томпсона, помповые ружья, взрывные устройства, биты для бейсбола, струны от пианино. Долгое время их любимым оружием являлся ледоруб.
       Цена заказа на выполнение работ могла составлять от пятидесяти до нескольких тысяч долларов. Но чем выше был обещанный заработок, тем меньше шансов у исполнителя было его получить.
       Всегда было целесообразнее убрать исполнителя, чем выплачивать ему причитающийся крупный гонорар.
       Процедура ликвидации неугодных была строго регламентирована.
       Приговор (заказ) утверждался председателем совета преступного синдиката Чарльзом (Лаки) Лучано.
       Утвержденный заказ поступал к главе Корпорации Лепке Бухалтеру.
       Непосредственную разнарядку до руководителей банд доводили Багси Сигал или Альберт Анастасия. Руководители банд выбирали исполнителя из числа действующих или вновь привлеченных стрелков.
       Принцип "чужого ножа" использовался очень жестко. Проследить цепочку от заказчика до жертвы было крайне затруднительно. Десять лет Корпорация работала очень эффективно и надежно. Сгубило Бухалтера то обстоятельство, что он однажды пренебрег установленным порядком и позволил участвовать в убийстве своим непосредственным работникам.
       * * *
       Данная стратагема широко используется спецслужбами большинства стран для того, чтобы спровоцировать междоусобные войны между преступными группировками.
       Правда, неизвестно, какой реальный результат от этого получается, поскольку в таких случаях спецслужбы невольно способствуют селекции в рядах преступников, разрастанию и усилению победившего клана.
       * * *
       Но существуют примеры очень успешного взаимодействия спецслужб и мафии.
       В 1942 году начались совместные действия военно-морской разведки США, которую представлял Чарльз Редклифф Хаффенден, органами американской юстиции в лице прокурора Френка Хоугана и американскими мафиози.
       Этого требовали национальные интересы США.
       Шла Вторая мировая война, следовало защитить собственное побережье и доки.
       Пример Перл-Харбора был достаточно свеж в памяти. Доки и побережье контролировала мафия. Кроме того, в ближайшее время американским войскам предстояло высадить десанты на Сицилии и затем освободить всю Италию.
       Проблем в Италии было две. Первая -- фашистский режим Муссолини, вторая -- коммунистическая угроза.
       Первую можно было решить военным путем. Вторую с помощью войск решить невозможно, коммунистическая партия Италии после падения режима Муссолини становилась одной из самых влиятельных политических сил.
       В качестве "чужого ножа" было решено использовать мафию и ее влияние в США, Италии и на Сицилии.
       Первый контакт военно-морской разведки был установлен с известным гангстером Джозефом Ланцей.
       Но Ланца решал не все проблемы.
       Все проблемы решал известный гангстер Лаки Лучано, случайно находившийся в это время в тюрьме.
       С помощью Лучано к работе с военно-морской контрразведкой был привлечен Альберт Анастасия, контролировавший доки, ловлю и продажу рыбы.
       На первом этапе совместной операции под контроль были взяты доки и побережье, а на рыболовецкие суда внедрены агенты, которые обнаруживали немецкие подводные лодки и сообщали о них в подразделения военно- морской контрразведки.
       Борьба с немецкими подводными лодками стала значительно более эффективной, а случаев диверсий и саботажа в доках не наблюдалось.
       Второй этап сотрудничества обеспечил непосредственно Лучано, он касался взаимодействия американских войск и мафии при высадке на Сицилию и Италию.
       Итальянская мафия имела свои собственные счеты с режимом Муссолини.
       Первоначально ставленники мафии передали армии США необходимые сведения о Сицилии: топографические данны е, данные о портах, мостах, реках, горах, источниках, коммуникациях, противнике.
       Затем была тщательно согласована и спланирована совместная операция.
       Главой мафии на Сицилии в это время являлся Калоджеро Виццини, или дон Кало, проживающий в тихом городке Виллальба.
       10 июля 1943 года американская армия под командованием генерала Джорджа Паттона высадилась в Джале и Ликате, а восьмая английская армия под командованием фельдмаршала Монтгомери -- в Сиракузах и Пакино.
       Сицилийский поход англо-канадских войск затянулся на пять недель.
       Сопротивление фашистов им удалось сломить лишь в кровопролитной борьбе, стоившей нескольких тысяч жизней.
       Генерал Паттон со своими войсками двигался по труднопроходимой местности и, по мнению союзников, должен был решить более сложную задачу.
       Его войскам предстояло оккупировать гористую центральную и западную часть острова со столицей Палермо.
       Особенно крепким орешком на пути американской армии считалась крепость Монте-Камарата, расположенная недалеко от Виллальбы и Муссомели.
       Но, к великому удивлению, американские войска за семь дней сумели продвинуться до Палермо, не вступая ни в какие крупные сражения, без заметных потерь.
       Причины, по которым американские войска не встречали организованного сопротивления, были вызваны действиями местной мафии.
       Дон Кало применил свое влияние для организации массового дезертирства из фашистских войск, расположенных на его территории.
       Крепость Каммарата охранялась сильным гарнизоном под командованием полковника Салеми, фанатично преданного идеям фашизма. Крепость располагала не мецкими танками, зенитными и противотанковыми орудиями.
       20 июля 1943 года полковник Салеми обнаружил, что две трети его солдат отсутствуют. Мафиози угрозами и обещаниями не только склонили его солдат к дезертирству, но снабдили их гражданской одеждой и помогли оказаться возможно дальше от крепости.
       Вне себя от ярости Салеми сел в машину и направился в штаб армии, расположенный в Муссомели.
       Сделал он это напрасно.
       Со штабом поработали отдельно, а в пути машину Салеми ждала засада.
       Люди дона Кало захватили Салеми в плен, вмести с ним вернулись в крепость, собрали остаток гарнизона, разоружили его и отправили по домам.
       Путь для американцев был свободен.
       Американские войска вступили в Муссомели под колокольный звон.
       Немногочисленные выстрелы раздались только ночью -- мафия сводила счеты с теми из врагов, которые ранее находились под защитой режима Муссолини.
       Затем дон Кало сопроводил американскую танковую колонну на пути в Палермо.
       Города захватывались без боя, Палермо был взят почти без потерь.
       Дон Кало оказался незаменимым человеком для военной администрации.
       По рекомендации дона Кало в значительной части городов Сицилии на должности мэров были назначены лица, подконтрольные мафии.
       В дальнейшем влияние и возможности мафии с большой эффективностью использовались для подавления "красных".
       За свои заслуги дон Кало стал почетным полковником американской армии и был назначен мэром Виллальбы.
       В 1945 году американский апелляционный суд принял решение освободить Чарльза Лучано от оставшихся сорока лет тюрьмы и депортировать его в Италию.
       Для поддержки местного демократического процесса.
       Вероятно, многие сегодняшние проблемы, связанные с преступностью и коррупцией государственного аппарата Италии, имеют корни, возникшие в момент оккупации страны союзными войсками.
       Интересно подсчитать, в каком соотношении находятся число спасенных жизней американских солдат и последующих жертв мафии, погибших в Италии за все послевоенные годы.
       Одно совершенно очевидно, -- США очень разумно и эффективно используют любые возможности для решения собственных проблем и сохранения жизней своих солдат.
       * * *
       Другая интересная тема -- использование Соединенными Штатами Америки третьих сил и инициируемых ими процессов для ослабления сначала СССР, а затем России.
       Яркий пример -- конфликт в Афганистане.
       США поддерживают мусульман в войне против Советской Армии, усиливают свое влияние на Ближнем Востоке, очень разумно тратят собственные средства.
       Советский Союз получает экономически разрушительный военный конфликт, теряет тысячи собственных солдат, утрачивает политический вес в мусульманском мире.
       После вывода советских войск из Афганистана, интерес США к данной территории значительно утрачивается.
       В дальнейшем стратегия США по ослаблению "Империи Зла" -- Советского Союза -- ведется менее явно, но не менее эффективно.
       Не нужны вредители, диверсанты и террористы.
       Не нужны громкие скандалы, угрозы и ультиматумы.
       Необходимо проведение скоординированных политических, экономических и специальных мероприятий, поддержанных твердой государственной властью и мощной национальной экономикой.
       В результате скоординированной кабинетной беловоротничковой агрессии у России "вдруг" возникают экономические, политические и прочие проблемы.
       Ее друзья неожиданно становятся противниками, демократические преобразования приводят к экономическому и общему кризису государственной власти, развалу экономики, финансовой системы и армии.
       С точки зрения американцев, их страна, безусловно, ведет в отношении России мудрую политику, отвечающую критериям нравственности, гуманизма и демократии, соответствующую задачам защиты идеалов Демократии во всем мире.
       * * *
       Применение стратегии "чужого ножа" не обязательно должно быть связано с непосредственным применением насилия или угроз.
       Применение силовых вариантов решения проблем не всегда оправдано и целесообразно.
       В Палермо под контролем мафии находилось три похоронных конторы.
       Один предприниматель, верящий в свободную конкуренцию и демократические свободы, решил составить им конкуренцию. Он установил пониженные расценки на услуги, покусившись таким образо м на существующую монополию.
       Вероятно, его можно было запугать или убить, но с ним поступили более изящно.
       Ему позволили принять первый заказ и начать его реализацию.
       Проблемы начались после того, как в назначенное время не явились носильщики.
       Когда замена носильщиков была произведена, и процессия торжественно двинулась в последний путь, носилки развалились и, к всеобщему ужасу, гроб упал на землю.
       В церкви не оказалось священника для отпевания.
       После церкви по пути на кладбище раздался взрыв петарды, и лошадь понесла вместе с катафалком.
       По прибытию на кладбище оказалось, что предполагаемая могила уже занята.
       Первые похороны оказались последними.
       Естественно, что никакой причинной связи между мафией, контролируемыми ею похоронными агентствами и неудачными похоронами не усматривалось.
       Все было организовано и совершено чужими руками.
       4. В покое ожидать утомленного врага.
       Стратагема изматывания противника, истощения его ресурсов, накопления усталости и напряженности.
       Исторический пример. В 1410 году близ Грюнвальда состоялась битва объединенных славянских сил под предводительством польского короля Ягайло и рыцарей Тевтонского ордена. Войска вышли на исходные позиции рано утром. Но славяне не хотели драться в открытом поле, где они были заведомо слабее тяжеловооруженных рыцарей. Рыцари не хотели атаковать позиции славян, находящихся под защитой леса. Так они и стояли. Дело было 15 июля. Солнце припекало. Доспехи на рыцарях нагревались. И рыцари, и их лошади простояли под палящим солнцем много часов.
       У славян под деревьями таких проблем не было.
       Когда в конце концов началась битва, славянские воины имели гораздо более хорошую физическую форму. Тевтонский орден получил сокрушительное поражение.
       * * *
       "Утомленность" противника может возникать не только от передвижений и походов.
       В спорте для того чтобы получить к решающей игре "утомленную" команду противника и таким образом предрешить результат матча, спортивные мафиози имеют отработанный арсенал средств. От составления таких графиков встреч, когда одна команда изначально ставится в более выгодное положение, до запрограммированного отсутствия нормальных бытовых удобств неугодной команде.
       Но подобную тактику могут использовать и в честной борьбе. В свое время чехословацкая сборная по хоккею эффективно использовала против советской команды стратегию, при которой замены ее игроков производились на одну-полторы минуты раньше замены советских хоккеистов. Получалось, что в эти промежутки времени уже уставшие советские спортсмены играли со свежими игроками ЧССР.
       * * *
       В конкурентной и политической борьбе эффект усталости команды конкурентов может достигаться различными методами. В том числе отвлечением сил команды противника для разбора жалоб, ответов на абсурдные обвинения, проведением проверок налоговых и прочих органов.
       * * *
       Операция американских правоохранительных органов против Аль Капоне завершилась успехом в силу тех обстоятельств, что была подготовлена в течение одного года, того срока, который Аль Капоне провел в тюрьме за незаконное ношение оружия.
       Пока Капоне выдавал другим заключенным книги в тюрьме Хольмсбург, правоохранительными органами США были выявлены пивоварни и склады мафии. Затем проведена операция, в результате которой более тридцати нелегальных заводов по производству виски попали в руки полиции, захваченными оказались склады с готовой продукцией, конфисковано оборудование стоимостью в несколько миллионов долларов и более пятидесяти грузовиков.
       Экономическое могущество клана было весьма сильно подорвано.
       Но использовались и другие способы для разложения и ослабления семьи Капоне.
       В среде гангстеров распространялись слухи, которые должны были посеять недоверие к Капоне, проводились демонстрационные акции.
       Непосредственно после освобождения Капоне из тюрьмы в его резиденции раздался телефонный звонок. Неизвестный сообщил, что в 11 часов перед отелем, в котором находился офис Капоне, произойдет что-то интересное.
       Действительно, в 11 часов мимо отеля медленно проехала колонна грузовиков, ранее принадлежащих мафии. На грузовиках находились до зубов вооруженные полицейские.
       Эту картину наблюдал и сам Капоне, и его ближайшее окружение.
       Но, как оказалось, реальная опасность была в другом.
       Летальные проблемы возникли с налоговым, а не полицейским ведомством.
       Для решения проблем с налоговыми службами административных, управленческих и финансовых ресурсов у Капоне оказалось уже недостаточно.
       * * *
       Стратагема широко используется в политике.
       В годы холодной войны США целенаправленно способствовали втягиванию Советского Союза в гонку вооружений, участию в локальных войнах и политических авантюрах.
       Затраты СССР на военные конфликты, братскую помощь развивающимся странам и антиамериканским режимам значительно истощили и подорвали экономику Советского Союза.
       Советский Союз, решая глобальные проблемы борьбы за мир во всем мире и организации единого антиимпериалистического фронта, не мог инвестировать достаточное количество средств в модернизацию собственной экономики.
       Предприятия в СССР являлись собственностью государства и, соответственно, не могли иметь иных источников инвестирования, кроме государственных.
       Экономика оказалась зависимой от идеологических целей и политических амбиций.
       Это ее в значительной мере и сгубило.
       Средства, на которые можно было развивать высокие технологии, разошлись по сомнительным программам оказания помощи непонятным режимам Азии, Африки, Латинской Америки.
       В США гонка вооружений не легла на экономику тяжким бременем.
       Был определен оптимальный вариант расходов на оборонные нужды, который стимулировал, а не разрушал собственное производство. Частные оборонные фирмы получали госзаказы, успешно развивались наукоемкие производства, если кому-то США и оказывали "безвозмездную" помощь, то это компенсировалось вполне реальными политическими или экономическими выгодами.
       США четко знали, чего хотят, -- усиления реального политического и экономического могущества.
       А вот чего хотел СССР, не знал никто, включая руководство страны.
       Страна двигалась по инерции.
       По инерции принимались решения.
       Пока экономика работала, инерция продолжалась.
       С приходом перестройки и демократизации внутренние проблемы закономерно возникли, обострились и приобрели катастрофический характер.
       России стало не до борьбы за мировое лидерство.
       Закономерным итогом стало то, что на международной арене Россия почти полностью потеряла свои недавние возможности, авторитет и вес.
       5. Грабить во время пожара.
       Данная стратагема предусматривает необходимость активных действий, когда противник (конкурент), по каким либо причинам оказался в затруднительном положении.
       "Когда враг повержен в хаос -- пришло время торжествовать над ним" -- "Искусство войны" Сунь Цзы.
       Вместо пожара может быть демократизация всей страны. Тогда общим врагом становится отечественная экономика.
       Банковские работники вместе с преступниками воруют деньги.
       Военные бесконтрольно продают армейское имущество.
       Все вместе растаскивают по частям промышленные комплексы. Если пожара нет, его можно организовать. Вместо пожара могут быть эпидемии, неурожай, наводнение, народные восстания, экономические и политические события.
       Хочешь получить контроль над алюминиевой промышленностью -- увеличь цену на электроэнергию, сделай производство алюминия нерентабельным.
       Последует экономический кризис, забастовки, банкротство и смена собственников. После этого можно тарифы уменьшить и предприятие с новыми хозяевами вновь станет прибыльным. Тарифы можно и не уменьшать, поскольку электроэнергия продается за рубли, а алюминий за доллары. К моменту смены собственников реальная цена электроэнергии упадет в результате инфляции.
       * * *
       Стратагема используется в политической борьбе.
       Если руководитель областной (городской, районной) администрации не желает дружить с вышестоящей администрацией, всегда есть возможности сократить бюджетное финансирование его области, города, района. Что вызовет справедливый гнев трудящихся, вызовет социальную напряженность и резко понизит шансы строптивого лидера на переизбрание.
       * * *
       В преступном мире конкуренция и борьба за рынки превосходит по напряженности аналогичные процессы в мире легального бизнеса.
       Внутри семей и между ними борьба за лидерство носит ожесточенный характер. Как только лидер или клан попадает в затруднительное положение и утрачивает могущество, его позиции завоевываются другими. "Грабить во время пожара" является типичной стратегией действий мафии в первую очередь по отношению к собственным коллегам и конкурентам.
       * * *
       Применение стратагемы в бизнесе имеет очень долгую историю. Во все времена случались ситуации, когда люди попадали в тяжелое материальное положение. Причин может быть масса: неурожай, пожар, болезнь, несчастный случай. В таких ситуациях могут срочно потребоваться деньги. Дать которые может ростовщик. Под высокие проценты. В настоящее время ростовщиков нет, но есть ломбарды.
       Традиционным приемом является скупка по дешевке недвижимости, предприятий, ценных бумаг при экономических и финансовых кризисах.
       * * *
       Кстати, свод древнерусского права "Русская правда" (XIII век) предписывал бросать в огонь тех, кто грабит на пожаре.
       * * *
       Применение стратагемы широко используется в войнах. Ослабленное войско или государство всегда было заманчивой целью для противника.
       Но в некоторых случаях неправильная оценка истинного положения врага может стать катастрофичной для наступающей стороны.
       В сентябре 1944 года началась одна их самых крупных воздушно-десантных операций Второй мировой войны, получившая название Арнемской. Войска союзников подошли к Нидерландам. Перед ними встала та же проблема, что и перед немцами в 1940 году, -- значительное количество водных препятствий, ограниченное количество дорог, по которым можно было вести наступление.
       Атака в лоб не позволяла эффективно использовать преимущества в живой силе и технике.
       Идея крупной воздушно-десантной операции возникла в августе.
       Ее предпосылками стала утвердившаяся в союзных штабах идея о том, что Вермахт в течение летней компании 1944 года практически уничтожен.
       Основываясь на этой идее, разведотдел штаба союзных войск в Париже докладывал главнокомандующему экспедиционными силами: "Совершенно немыслимо продолжение организованного сопротивления под контролем германского главного командования после первого декабря, возможно его прекращение и в более короткие сроки".
       Разведка и штаб союзников решили, что пожар в лагере врага полыхает в полную мощь, и наступило самое удачное время грабить.
       Воздушный десант должен был высадиться узкой ковровой дорожкой в юго- восточной части Нидерландов. Главная цель операции состояла в захвате мостов через реки Доммел, Аа, Маас, канал Вильгельмины, канал Маас-Ваал.
       Десантная операция началась 17 сентября 1944 года.
       Высадке десанта предшествовало нанесение массированных воздушных ударов по средствам немецкой противовоздушной обороны. На немецкие аэродромы было сброшено 890 тонн авиабомб, более трех тысяч тон авиабомб было обрушено на немецкие береговые батареи и позиции зенитной артиллерии в районах предполагаемых трасс пролета десанта.
       Всего в ходе воздушно-десантной операции в тылу противника союзники высадили 24876 человек, 568 орудий, 1926 единиц транспортных средств.
       Одновременно наземные войска силами бронетанковой и двух пехотных дивизий начали наступательную операцию.
       Союзники не ожидали серьезного сопротивления немцев.
       Но события развивались не по плану союзников.
       Наступление велось по единственному шоссе, местность по краям которого была непроходима для танков. Уничтожение переднего танка влекло за собой образование пробки и невозможность для движения всей колонны. В первый день операции танковая колонна продвинулась на 8 километров. В следующие дни темпы наступления увеличены быть не могли. В конце концов наступление захлебнулось.
       Немцы, несколько растерявшиеся в первый день операции, сконцентрировали имеющиеся у них силы и организовали жесткий отпор.
       Вторая волна десанта 18 сентября была встречена плотным огнем ПВО.
       По неуклюжим планерам стреляли из всех видов оружия, в том числе из пистолетов. Десант второй волны был быстро расчленен и окружен.
       Против десанта союзников немецкое командование сосредоточило все имеющиеся в наличии войска, в том числе основные силы Первой парашютной армии, усиленной танками, Второй танковый корпус СС в составе двух танковых дивизий: "Hohenstaufen" и "Frundsberg".
       26 сентября десантная операция закончилась, только часть десантников сумела прорваться в расположение своих войск.
       На немецкой территории оставался английский полевой госпиталь. Генерал английских десантников Эркъюарт договорился с командиром Второго танкового корпуса СС Вильгельмом Биттрихом о том, что раненым английским и американским десантникам будет гарантирована безопасность.
       Но после захвата госпиталя раненых солдат перестреляли местные нацистские чиновники, сославшись на приказы Гитлера о проведении тотальной войны. Эсэсовцы, как показало развитие событий, особенно спорить с чиновниками не стали.
       Общие потери союзных войск в десантной операции достигли пятнадцати тысяч человек, было утрачено все тяжелое вооружение десанта.
       Потери Вермахта составили 3300 человек, треть из них убитыми.
       6. На востоке поднимать шум, на западе наступать.
       Скрыть истинное направление агрессии, место нанесения удара.
       7 декабря 1941 года, 7 часов утра, Перл-Харбор, Военно-морская база США.
       На базе находятся основные силы Тихоокеанского флота Соединенных Штатов Америки: 7 линкоров, более 80 крейсеров, миноносцев, тральщиков и других кораблей.
       В 7 часов две минуты на радиолокационной станции базы молодые солдаты замечают сигналы радара, свидетельствующие о том, что к базе с большой скоростью приближается группа самолетов, расстояние до нее 200 километров.
       Сообщение передается в информационный центр. Центр долго не отвечает, затем сообщает, что беспокоиться не стоит, самолеты, вероятно, американские.
       До этого, в 6 часов 45 минут американский миноносец "Уорд" заметил и обстрелял в районе Перл-Харбора японскую подводную лодку. Сообщение об этом также направлялось на базу.
       Реакции со стороны базы не последовало.
       Японского нападения никто не ожидал.
       Япония демонстрировала наращивание агрессии в направлении континентальной Азии. Противоречия с США не выглядели неразрешимыми.
       В это время в Соединенных Штатах Америки велись переговоры между японскими представителями и государственным секретарем США.
       Все должно решится мирным путем. Или, по крайней мере, обострение должно было наступить после завершения переговоров.
       В 8 часов утра группа японских самолетов в составе 21 торпедоносца, 15 обычных и 30 пикирующих бомбардировщиков достигают Перл-Харбора.
       Основные цели японских самолетов -- американская авиация и военные корабли.
       Сначала подавляется американская авиация. Американские самолеты повреждены или не могут взлететь из-за разрушенной взлетной полосы. Все же тридцать восемь самолетов взлетают и присоединяются к семи, патрулирующим в воздухе. Но это уже ничего не решает.
       Японская авиация совершает несколько заходов на американские корабли.
       Весь налет продолжается 1 час 45 минут.
       В результате налета с американской стороны погибло около двух с половиной тысяч человек, около тысячи пропало без вести, около полутора тысяч ранено, все линейные корабли и основная масса других выведены из строя.
       * * *
       22 июня 1941 года. Германия нападает на Советский Союз.
       Советское руководство знало о передвижении немецких войск, неоднократно предупреждалось собственными спецслужбами и перебежчиками, но оказалось обманутым.
       Германия уже воевала с Англией, ее подводные лодки бороздили все океаны, а танки стреляли в Африке. Только что закончилась кровопролитная операция за Крит, в которой Германия потеряла половину своих парашютистов.
       Всем известно, это классика, что Германия не может воевать на два фронта одновременно.
       Кроме того, с ней заключен договор о ненападении.
       Кроме того, известно о планах скорого десанта в Англию.
       Кроме того, Вермахт не имеет зимнего обмундирования, его боевая техника не готова к войне в зимних условиях, а запасы топлива и боеприпасов недостаточны для проведения затяжной войны на Востоке.
       Для руководства СССР начало войны является полной неожиданностью. В первые часы войны захватывается боевая техника, боеприпасы, транспорт, на аэродромах уничтожается значительное количество советских самолетов.
       Немецкая авиация безнаказанно бомбит беззащитные города. Инициатива в ведении боевых действий полностью переходит на сторону Вермахта.
       * * *
       В ноябре 1942 года Красная Армия начала наступательную операцию в районе Ржева. Немецкое командование заранее знало о ней и сосредоточило значительные силы на этом участке, сняв их с других направлений. Но операция под Ржевом носила отвлекающий характер, именно благодаря этой операции стало возможным успешное окружение и разгром немецкой группировки в Сталинграде.
       7. Извлечь нечто из ничего.
       Стратегия обмана, мистификации, блефа, моделирования реальности, которой нет в действительности.
       Стратагема очень широко использовалась и используется представителями криминального мира.
       Советское время. Аэропорт. Очередь за билетами. Билетов нет. Появляется добрый дядя, который за десять рублей готов купить билеты на любой рейс.
       Сначала дядя делает билет подставной тете.
       Тетя просто счастлива.
       Процесс пошел. Желающие улететь в условиях конкуренции вручают дяде деньги за билеты, паспорта и его гонорар. Дядя проходит в служебную дверь и исчезает. Паспорта обнаруживают в мусорном ведре. Денег в них, естественно, нет.
       * * *
       Несколько измененный вариант. Дядя в магазине собирает деньги на кроссовки (колбасу, шампанское, джинсы и прочий дефицит), проходит за прилавок, следует в направлении подсобок и уходит из магазина по служебному выходу. Доверчивые покупатели ждут.
       До сих пор.
       * * *
       В Ленинграде жил хитрый дедок. Он якобы договаривался с приемными комиссиями и "помогал" детям поступать в ВУЗы.
       Условия: оплата работы авансом. Но если поступление не состоялось, -- деньги полностью возвращались. Естественно, что никакой работы дедушка не проводил, никого в приемных комиссиях не беспокоил. Дети поступали сами, но каждое удачное поступление приносило доход, поскольку фиктивную "взятку председателю приемной комиссии" можно было оставить себе. За сообразительность.
       * * *
       В том же Ленинграде достаточно долгое время существовала фирма, которая за плату бралась определить пол будущего ребенка. УЗИ тогда еще не было, а знать, кто родится, -- мальчик или девочка хотели многие.
       После несложных процедур наугад по телефону сообщался пол ребенка. Но в регистрационный журнал вносились прямо противоположные сведения. Если предсказание сбывалось, -- вопросов у клиентов не возникало. Если происходила ошибка и клиент приезжал скандалить, из сейфа извлекался журнал, отыскивалась фамилия и результаты прогноза. Естественно, что они были правильными. Если клиенту первоначально говорили, что у него родится девочка, в журнал писали -- "мальчик" и наоборот. Таким образом, один из двух возможных ответов -- устный или письменный всегда был верным. А деньги за ошибку нерадивой секретарши можно клиенту и вернуть.
       С трогательными и искренними извинениями. Все равно с секретарши за ее невнимательность будет лично взыскано.
       Просто и элегантно. Согласно Закону больших чисел около 50% предсказаний всегда будут истинными.
       * * *
       Подобный прием широко используется в практике "теневых" адвокатов.
       Некое лицо, имеющее или когда-то имевшее отношение к правоохранительным органам обещает похлопотать о судьбе подсудимого.
       Оплата -- авансом. Повезло подсудимому -- маленький срок, деньги присваиваются. Не повезло -- извините, поздно заплатили. Я предупреждал.
       Заберите назад свои деньги, за вычетом фактических расходов. Как заранее договаривались.
       По большинству уголовных дел размер наказания может быть установлен в некоторых рамках, например, от трех до десяти лет лишения свободы. Если такой теневой адвокат имеет информацию от судьи о перспективах дела, он мог сделать вид, что договорился на конкретный срок, например, четыре года вместо десяти. Иллюзия реального участия при этом может быть очень похожа на правду.
       Вместо судьи в комбинации может использоваться следователь или дознаватель и перспективы закрытия дела.
       Кстати, фиктивное посредничество в даче взятки наказывается точно так же, как посредничество истинное.
       * * *
       Стратагема может использоваться в военных операциях.
       В ходе Второй мировой войны, после нападения Германии на Францию, со стороны немецких войск были применены достаточно неожиданные, но эффективные меры для создания условий, при которых стала невозможна переброска и передислокация французских войск.
       Среди мирного населения распространялась листовка с пророчествами Богоматери. Листовка содержала правдоподобную информацию, в том числе о том, что появятся ужасные разрушения от летающих огненных машин. Но самое главное, Богоматерь указывала безопасное место -- юго-восточную часть Франции. Кроме листовок велись передачи немецкого радио на французском языке, которые воспринимались населением, как передачи собственной правительственной радиостанции.
       Эффект был неожиданно потрясающим. Несмотря на все попытки гражданских и военных властей Франции остановить толпы беженцев, огромные людские массы пришли в движение. Все дороги оказались блокированными.
       Армия просто не смогла передвигаться по дорогам, забитым людьми, повозками, автомашинами.
       * * *
       Стратагема используется в политике и предвыборной борьбе.
       После того как Примаков Е. М. возглавил Блок "Отечество -- Вся Россия" на выборах в Государственную Думу в 1999 году, его политические противники попытались найти на него компромат. Но Примаков, являвшийся до того министром иностранных дел России, руководителем внешней разведки оказался то ли личностью безгрешной, то ли его грехи были так глубоко запрятаны, что добраться до них не было никакой возможности.
       В данном случае "безгрешность" входила в одну из составляющих того набора качеств, которые составляют основу профессионализма людей типа Примакова.
       Но -- нет грехов, значит надо придумать, ведь заказ необходимо отрабатывать.
       Придумали. Примаков был обвинен в организации покушения на Эдуарда Шеварднадзе, получении взяток от лидеров арабских стран.
       Абсурдно. А что делать? Выборы закончились, но память о них осталась. Появился анекдот.
       В стиле этой же стратагемы.
       Один человек имел не совсем благозвучную фамилию -- Пидоренко.
       Как-то раз пришел он в милицию и попросил фамилию его заменить. Это очень сложно, -- ответили в милиции. Может быть, мы просто уберем две первые буквы? Нет, не подходит! Чем Доренко, так лучше быть Пидоренко, -- ответил неудачливый гражданин.
       8. Для вида чинить мостки, втайне выступить в Ченьцань.
       Убедить врага в том, что он правильно оценивает твои планы и неожиданным, нестандартным маневром победить его.
       Для данной стратагемы характерно применение принципа использования "обычного" и "необычного", "стандартного" и "нестандартного".
       Враг должен воспринимать твои действия, как обычные, стандартные, то есть логически вытекающие из той ситуации, в которой ты находишься. Но ты должен найти необычный путь, который неочевиден для твоего противника, и победить его.
       В 1669 году английские пираты под предводительством Моргана попали в безвыходное положение.
       Пираты оказались запертыми в Маракайбском озере.
       Для того, чтобы вернуться из озера в океан, было необходимо пройти мимо крепости, на стенах которой установлены орудия, развернутые в сторону прохода.
       Кроме того, напротив крепости находились три испанских корабля, вооруженные соответственно 48, 32 и 24 орудиями.
       В распоряжении Моргана находилось восемь судов, самое большое их которых располагало 14 небольшими пушками.
       Пройти невозможно, пиратские суда будут уничтожены.
       Испанский генерал дал флибустьерам два дня для принятия условий капитуляции.
       Пираты сделали вид, что согласились на условия испанцев и двинули корабли в сторону испанского флота. Первый корабль, на палубе которого были установлены чучела людей, был воспринят как корабль с пленниками, ему дали возможность беспрепятственно подойти. В действительности этот корабль оказался брандером -- судном набитым порохом, смолой и другими горючими материалами.
       Когда ошибка выяснилась -- было уже поздно. Главный корабль испанцев загорелся и начал тонуть. Второй корабль был успешно взят на абордаж.
       Третий корабль испанцы утопили сами.
       Но оставалась крепость, усиленная экипажами утраченных кораблей.
       Пираты начинают подготовку штурма крепости с суши.
       На глазах у противника от кораблей отходят лодки, наполненные вооруженными людьми. Назад лодки возвращаются пустыми. Выгрузка десанта идет весь день. По количеству рейсов противник подсчитывает силы атакующих, они впечатляют.
       Все орудия в спешном порядке перетаскиваются на противоположную часть крепости для защиты от скорого штурма.
       Ночью, не поднимая парусов, двигаясь за счет попутного течения корабли пиратов безнаказанно проходят мимо крепости. Выстрелов из крепости нет.
       Пушки на других направлениях.
       Массовой высадки десанта не было. При движении лодок в сторону земли пассажиры сидели на скамейках, высаживались, строем двигались вглубь острова, затем подползали к лодкам. При возвращении на корабли пираты лежали на дне лодок.
       Одни и те же люди несколько раз совершили путешествие между кораблем и берегом для создания иллюзии массовой высадки.
       * * *
       Операция Советских войск на реке Халхин-Гол была совершенно неожиданной для японских войск. В августе 1939 года все имеющиеся разведданные императорской армии свидетельствовали о том, что Красная Армия готовится зимовать на своих позициях и укрепляет оборону.
       Действительно прибывали эшелоны со строительными материалами и техникой, в эфире велись переговоры, отражающие порядок строительства оборонительных укреплений.
       Наступление Красной Армии началось в ночь на воскресенье 20 августа 1939 годв в 6 часов 15 минут. 26 августа Шестая японская армия была полностью окружена, 31 августа подавлены последние очаги сопротивления.
       Командовал операцией комкор Жуков. Наступление Красной Армии было полностью неожиданным и успешным.
       Точно таким же, как нападение Германии на СССР два года спустя.
       * * *
       В 1969 году Израиль разместил во Франции заказ на изготовление нескольких ракетных катеров. Заказ был оплачен и успешно выполнен. Но под воздействием арабских стран Франция объявила эмбарго на поставки вооружений для Израиля. После того, как три первых катера самовольно покинули порт Шербур, разразился первый политический скандал.
       Оставшиеся в Шербуре пять катеров были взяты под контроль. Тогда в игру вступили израильские спецслужбы. Катера были проданы некой норвежской фирме для нефтеразработок в районе Аляски.
       В Шербур прибыли норвежцы -- представители заказчика и начали по ночам обкатку моторов. Скоро к этим звукам все привыкли. Экипажи из Израиля никуда пока не собирались. Приближалось Рождество, многие из них приобрели туристические путевки по Франции, основная часть экипажа заказала столики для встречи Рождества в местном ресторане.
       В рождественскую ночь под звуки сирен всех кораблей, стоявших в гавани, ракетные катера вышли в море. Причем вышли по редко используемому фарватеру, значительная часть которого не контролировалась радарами.
       Второй скандал разразился через два дня. Но катера были уже далеко от Франции, ни французы, ни арабы не смогли перехватить их в пути.
       По легенде израильских спецслужб, заказанные, но неиспользованные в рождественскую ночь столики были в дальнейшем оплачены.
       * * *
       Существуют примеры очень неудачного использования данной стратагемы.
       В годы холодной войны спецслужбы США организовали утечку информации о имеющихся якобы планах строительства в американских пустынях подземных ракетных тоннелей. По тоннелям будут перемещаться ракетные поезда. Шахт для пуска очень много, тоннели -- длинные. Откуда полетят ракеты -- непонятно. Уничтожить систему -- невозможно.
       В СССР действительно поверили в возможность подобного решения и сделали ответный ход.
       Только тоннели строить не стали.
       Построили советские ракетные поезда. Каждый поезд внешне совсем не отличался от стандартного пассажирского состава. Только вместо пассажиров перевозил пусковые ракетные установки. Запуск ракет, достигающих США, мог (и может в настоящее время) быть осуществлен из любой точки России.
       В результате США получили результат прямо противоположный ожидаемому.
       Ракетные поезда встали на боевое дежурство, то есть начали перемещаться по железнодорожным путям СССР.
       Длинна железной дороги от Москвы до Находки (город на побережье Тихого океана) составляет 9438 километров.
       Это, не считая других многочисленных железнодорожных магистралей.
       Где и когда будет находиться передвижная ракетная установка -- непонятно.
       И с земли, и из космоса ракетные поезда не отличимы от пассажирских.
       Но и при установлении координат проблема не снимается, поскольку даже при известном месте нахождения поезда и пуске ракеты с территории США в указанную точку, поезд имеет возможность сменить место своего нахождения.
       Подлетное время стратегических ракет с территории США составляет 15 -- 25 минут.
       Этого достаточно, чтобы увести состав на несколько километров, произведя по дороге собственные пуски по объектам, расположенным в США.
       9. Наблюдать за огнем с противоположного берега (сидя на горе, наблюдать за борьбой тигров).
       Существуют ситуации, при которых твой противник попадает в трудное положение, но использование стратагемы No 5 (Грабить во время пожара) нецелесообразно.
       Например, в лагере противника раздоры, разброд и шатание. Можно напасть, поскольку противник ослаблен. Но нападение сплотит его ряды и, не достигнув молниеносной победы, Вы невольно способствуете укреплению Вашего врага.
       Лучше подождать до тех пор, пока вражеская армия разложится окончательно.
       Два врага вступили в конфликт, каждый зовет Вас в союзники. Можно вступить в союз с одной стороной, но это повлечет потери в войне с другой стороной. Рациональнее подождать, пока обе стороны истощат друг друга во взаимной борьбе и только после этого вступить в игру.
       В годы холодной войны данная стратагема использовалась китайским руководством в политике по отношению к США и СССР. Судя по сегодняшним результатам, она оказалась достаточно эффективной.
       * * *
       Данная стратагема очень удачно была использована исполнительной властью России по время октябрьских событий в Москве в 1993 году.
       Сначала был спровоцирован затяжной скандал с законодательной властью.
       Затем противостояние из области словесных перепалок и взаимных обвинений превратилось в вооруженный конфликт со стрельбой, штурмом Телецентра в Останкино и мэрии.
       Можно было погасить конфликт в самом начале. Но задача была иной -- необходимы были веские причины для полного и окончательного разгрома оппозиции.
       Поэтому конфликту сначала дали разгореться в полную силу.
       Все увидели -- идет непримиримая война между ортодоксальными сторонниками законодательной власти и Российской Демократией.
       Демократическое Отечество в опасности! Почему президент проявляет нерешительность?! После того, как заговорщики "показали свое истинное лицо" широким массам российских граждан, с ними расправились достаточно жестко и быстро при моральной поддержке подавляющего числа жителей России.
       Без предварительного "сидения на горе" и наблюдения за битвой сторонников Верховного Совета с Демократией, можно было подавить беспорядки, но нельзя было получить широкую поддержку масс и понимания Запада.
       Есть мнения, что, и сам вооруженный конфликт был организован не без активного участия исполнительной власти.
       10. Скрывать за улыбкой кинжал.
       Скрывать за внешними дружескими проявлениями враждебность, неприязнь, агрессивные планы.
       Демонстрировать всеобщие человеколюбие и гуманизм, но преследовать конкретные политические, экономические или иные цели.
       СССР и фашистская Германия готовились к войне друг против друга. Но в Германию поставлялись стратегические материалы, подписывались совместные заявления, заключались договоры, в Советском Союзе проходили подготовку немецкие летчики и танкисты, проводились совместные воинские парады.
       Обманывали обе стороны.
       Плоды обмана получила Германия.
       * * *
       Может быть, внешняя политика не явный типичный пример.
       Посмотрите на нашу музыкально-телевизионную тусовку.
       Можно долго умиляться, наблюдая совместный энтузиазм и взаимную любовь, демонстрируемые при съемках новогодних и других программ, требующих совместного участи поп-звезд.
       Те, кто знает истинные отношения, царящие за кулисами российской эстрады, не могут быть обманутыми официальной версией происходящего.
       В реальном мире российской эстрады очень жесткая конкуренция и суровые правила игры. Кроме таланта и способностей необходимо иметь поддержку авторитетного клана, основанную на связях, взаимных интересах и деньгах.
       Хорошие отношения и гуманизм -- удел немногих, действительно великих артистов. Значительная часть из числа среднего и нижнего эшелона музыкальной тусовки ненавидит молодых за их перспективы, старых за то, что они чего-то добились, и тех и других -- за их талант и работоспособность.
       Но внешне все торжественно, красиво и благочестиво.
       * * *
       Стратагема традиционно применяется разведками всех стран мира.
       В 1927 году в Англию в качестве представителя швейцарской фирмы часовщиков и ювелиров прибыл голландский подданный Иохим ван Шулерман. Сначала Шулерман открыл свое дело в Северной Шотландии, а через год переехал в Керкуолл на Оркнейских островах и стал там часовщиком. Конкурентов у него не было. В 1932 году часовщик обратился к властям с просьбой о натурализации, и она была удовлетворена. Шулерман быстро завел себе широкий круг друзей, этому способствовали его открытый общительный характер, природная доброта и обширные знания о голландских способах рыбной ловли.
       Клиентами и друзьями Шулермана стали не только местные рыбаки.
       Недалеко от Керкуолла находилась английская морская база Скапа-Флоу.
       14 октября 1939 года часовщик Шулерман сел в небольшую шлюпку и мимо береговой охраны пробрался к немецкой подводной лодке, которая ждала его в шести милях к востоку от Скапа-Флоу. Шулерман провел подводную лодку через минные поля и системы заграждений на английскую базу, где в результате проведения неожиданной и успешной атаки был потоплен линейный корабль "Ройял Оук", погибли 834 моряка из 1280, составляющих команду линкора.
       Лодка без потерь вернулась на базу.
       Голландский часовщик ждал своего часа двенадцать лет.
       Его настоящее имя Курт фон Мюллер, немецкий морской офицер, активный участник первой мировой войны, награжденный кайзером "Железным крестом" и орденом "За военные заслуги".
       * * *
       В политике и бизнесе применение данной стратагемы может быть очень эффективным. Если первые лица государства, политической партии и компании имеют собственные эмоционально окрашенные приоритеты, это может значительно повлиять на положение тех организаций или структур, которые они представляют.
       История знает громадное количество случаев, когда лидеры государств строили межгосударственные отношения в соответствии с теми стереотипами отношений, которые сложились у них в ходе личного общения с коллегами или их представителями из противоположного лагеря.
       Негативное отношение к конкретному лидеру может спровоцировать неадекватную реакцию и эскалацию конфликта.
       Но если правитель уверен в добрых личных отношениях с главой чужого государства и ориентируется на них при оценке информации и принятии политических решений, -- это может стать причиной катастрофы национального масштаба.
       "Верил" Сталин Гитлеру -- получил 22 июня 1941 года.
       "Верил" Горбачев в демократию, гуманизм и бескорыстность Запада -- сначала отдал Восточную Германию, затем сдал просоветские режимы в Восточной Европе.
       Россия не только утратила влияние в Европе и приобрела новых противников в странах бывшего Варшавского договора, она умудрилась поссориться с теми государствами, которые образовались из числа союзных республик бывшего СССР.
       Результат.
       Один человек во имя абстрактной демократии, веря в капитализм "с человеческим лицом", пожертвовал интересами своей страны и запустил такие механизмы, которые привели к нанесению ущерба национальным интересам в глобальном масштабе.
       НАТО усиливается и расширяется, приближаясь к Российским границам.
       Русскоязычное население в ближнем зарубежье повсеместно превращается в национальное меньшинство. У негров в США реальных прав значительно больше, чем у русских в Латвии (и не только в Латвии).
       Запад, имея на то все основания, относится к России, как к побежденной державе, пытаясь диктовать правила поведения в ее внешней и внутренней политике.
       Хочет -- бомбит Югославию, хочет -- учит Россию соблюдению прав человека на ее территории. Не так давно глава немецкой службы безопасности лично побывал на Северном Кавказе, полагая, что Кавказ, это та территория, которая не может не находиться вне зоны его профессиональных интересов.
       * * *
       Стратагема сохраняет свою значимость и при первобытнообщинном строе, и при феодализме, и при переходе общества к демократическим режимам.
       Хочешь иметь высокий рейтинг партии или государства -- обеспечь высокий рейтинг и любовь масс к ее лидеру. Не можешь этого сделать -- проиграешь.
       * * *
       Примеры из нынешней политической жизни России.
       Кинжалы в сегодняшней российской политике имеют многие, а вот обаятельно улыбаться, -- как-то не все научились. Наблюдается явный перекос.
       Есть сильная и организованная Коммунистическая партия. Но ее лидер не у всех российских граждан вызывает положительные чувства. Одна из причин -- его внешний вид и манера общения. Он -- витрина, визитная карточка своей партии, но он несимпатичен и мало обаятелен.
       Коммунистическая партия будет получать очки в тех случаях, когда выступает как абстрактная политическая сила, например, на выборах законодательной власти, но будет проигрывать в тех случаях, когда ассоциируется со своим действующим Лидером.
       Прямо противоположный пример -- Сергей Кириенко.
       Казалось бы, все -- против его политической карьеры.
       Именно он, возникнув из небытия, возглавляя Правительство РФ, допустил обвал рубля и мощнейший кризис, он, по мнению многих, непосредственный виновник разорения русского среднего класса.
       Но его обаяние, четко поставленная речь, просто добрая улыбка делают его политиком, популярным у широких слоев избирателей.
       Его избирателям совершенно неважно, правда ли то, что Кириенко получал патент за изобретение лохотрона, имел израильское гражданство, принимал плохие решения в Правительстве РФ.
       Они видят Кириенко на экранах телевизоров.
       Он им нравится. Они будут голосовать за него и его партию.
       До тех пор, пока у КПРФ не появится лидер подобного типа, коммунисты будут гарантами, а не оппозицией партии власти.
       11. Сливовое дерево засыхает вместо персикового.
       Стратагема принесения в жертву.
       Легенда.
       Рядом растут два дерева. Персиковое и сливовое.
       Пришли насекомые и грызут корни персикового дерева.
       Сливовое дерево жертвует собой, отдает свои корни и засыхает.
       (Наши сомнения. Может быть, у персикового дерева просто корни невкусные?) В классических описаниях обычно в жертву добровольно приносит себя друг, брат или отец. В жизни чаще правитель жертвует подчиненными или ресурсами для достижения стратегического или тактического успеха.
       Самый простой пример -- шашки. Отдаешь одну свою, рубишь три шашки противника и выходишь в дамки. Проблема -- не все люди пешки.
       * * *
       Уголовники успешно применяют данную стратагему в том случае, когда арестована преступная группа, преступления раскрыты, и кто-то один должен взять на себя вину с тем, чтобы выгородить других. Взять на себя всю вину называется "пойти за паровоза". Тот, кто "идет за паровоза", признается в совершении всех преступлений, остальные участники шайки от наказания освобождаются.
       * * *
       Стандартный военный приeм -- разведка боем.
       Проводится показательная атака на позиции противника.
       Цель -- раскрыть и зафиксировать расположение огневых средств врага.
       Сразу известно, что атака успехом не увенчается, значительное число атакующих будет убито или ранено. Но за счет разведки боем выявляются огневые точки врага. Перед настоящей атакой они будут подавлены артиллерией или авиацией.
       Подобный пример -- десанты на штабы или стратегические объекты противника. Шансов выжить после выполнения задания -- ничтожно мало.
       Вернуться, не выполнив задание, тоже нельзя. Если диверсант возвращается, не выполнив задания, его расстреливают. Это обычная практика, закрепленная соответствующими нормативными документами и приказами.
       * * *
       Фронтовой госпиталь. Массовое поступление раненых во время наступления.
       Первый этап -- сортировка. В палату (на поляну) для умирающих направляются те раненые, оперировать которых в данных условиях нецелесообразно. Возможно, они имели бы шансы на операцию и жизнь, если бы были свободные хирурги. Но хирургов не хватает. Поэтому кто-то должен взять на себя ответственность и отказать раненому в шансе на жизнь.
       Примечание. Если раненый -- высокопоставленный офицер, его, вероятно, будут оперировать в любом случае.
       * * *
       Англия. Вторая мировая война. Англичане получили ключ к секретным немецким шифрам. Эта возможность дает значительные стратегические преимущества. Но из одной шифровки становится известно о предстоящей бомбардировке английского населенного пункта. Что делать? Если принять меры к отражению налета, станет ясно, что англичане имеют доступ к зашифрованной немецкой переписке и коды будут сменены, если ничего не предпринимать -- погибнут люди.
       Решения принято -- ничего не предпринимать для сохранения канала поступления информации.
       * * *
       Весной 1941 года немецкое командование столкнулось с проблемой оккупации острова Крит. Без взятия Крита было невозможно установление контроля над восточным Средиземноморьем. На острове могли быть размещены бомбардировщики союзников, что делало досягаемым румынские нефтеперерабатывающие комплексы в Плоешти, которые являлись основными производителями горючего для немецкой армии.
       Высадка морского десанта была невозможной, на море господствовал английский флот. Вблизи острова находились четыре линкора, девять крейсеров, более двадцати эсминцев, другие корабли.
       На Крите находилось тридцать две тысячи англичан и австралийцев, одиннадцать тысяч греков, артиллерия, несколько легких танков.
       Выброска десанта в таких условиях казалось самоубийственной.
       Обе стороны реально представляли себе, во что обойдутся потери стороны, решившейся на выброску воздушного десанта.
       Но захват Крита являлся стратегической задачей, и Гитлер решил пожертвовать ради нее своими элитными подразделениями.
       Союзное командование знало о начале подготовки воздушно-десантной операции.
       25 апреля 1945 года приказ о начале операции по захвату Крита был отдан.
       20 мая, после нанесения интенсивного удара по местам предстоящей высадки, на Крит было сброшено около десяти тысяч немецких парашютистов.
       В течение первых суток положение десанта стало критическим, около трех тысяч человек оказались убитыми в первый же день. Многие были расстреляны еще в воздухе или погибали до того, как могли пробиться к контейнерам с оружием. Некоторые подразделения были уничтожены почти полностью. Первый парашютный полк десантировался в районе аэродрома Гераликон. Две роты, высадившиеся на западной окраине аэродрома, были истреблены практически целиком, в живых остались пять человек, которые бросились в море и ушли вплавь для соединения с действующими группами.
       После первого дня боев у нападавших были на исходе боеприпасы, многие подразделения были рассеяны и действовали мелкими группами. Английское командование в ночь на 21 мая могло полностью уничтожить немецкий десант. Но ничего не сделало.
       Для немцев оставался единственный вариант -- обеспечить возможность доставки подкрепления путем захвата посадочных полос.
       Главные бои разгорелись вокруг аэродрома в Малеме.
       В бой был введен последний резерв из 550 парашютистов, который стремительно высадился в районе аэродрома.
       Взлетную полосу удалось захватить, но она полностью простреливалась войсками союзников.
       У немцев оставалась одна самоубийственная возможность -- сажать свои самолеты на обстреливаемую взлетную полосу.
       Вскоре парашютисты, ведущие бой по периметру аэродрома, увидели первые группы подлетающих Юнкерсов-53 с горными стрелками. Получив множество попаданий еще в воздухе, самолеты падали, не долетев до взлетной полосы, врезались в горящие самолеты. Многие находившиеся в самолетах стрелки расстреливались защитниками еще в салонах или не успевали выпрыгнуть из горящих машин.
       В несколько секунд аэродром был превращен в кладбище летательных аппаратов.
       Но прибывшее подкрепление решило исход всей операции. Вскоре немцы захватили бухту Суда, которую стали использовать для приема транспортных гидропланов.
       23 мая английский флот, потеряв с начала операции более тридцати судов, ушел в Александрию. В этот же день на Крит успешно высадился шеститысячный морской десант итальянских войск.
       28 мая началась эвакуация измотанных и деморализованных войск союзников в Египет. Союзники эвакуировались, оставив на острове более восемнадцати тысяч убитых, раненых и пленных.
       Цена, которую немецкое командование заплатило за захват Крита, -- около четырех тысяч элитных военнослужащих было убито, из оставшихся в живых более 40% ранено.
       Из 500 военно-транспортных самолетов, принимавших участие в операции, в строю осталось 185, утрачено 80 юнкерсов.
       Потери оказались столь тяжелыми, что Гитлер запретил в дальнейшем проведение крупномасштабных десантных операций.
       * * *
       Дальше всех в реализации данной стратагемы при проведении боевых действий продвинулась Япония.
       В составе ее вооруженных сил официально действовали отряды смертников- камикадзе.
       "Камикадзе" -- название священного ветра, который Богиня Аматэрасу послала на монголо-татарский флот, когда, в тринадцатом веке, он приближался к Японии.
       Священный ветер вызвал бурю.
       Флот по большей части утонул, находящиеся на нем татаро-монгольские воины и китайские копейщики погибли.
       Применение камикадзе вытекало из национальных японских традиций.
       Самолеты для камикадзе не требовали особых полетных качеств, значительного моторесурса и надежности. Использовались устаревшие модели или строились минимально затратные летательные аппараты, не рассчитанные на долгую эксплуатацию.
       Будущий летчик -смертник проходил ускоренные курсы, в ходе которых отрабатывал взлет и управление самолетом. Отрабатывать посадку ему не требовалось, поскольку самолет являлся управляемым снарядом, который должен был врезаться во вражеский корабль и нанести ему повреждения.
       В ходе второй мировой войны летчики-смертники камикадзе утопили 45 и повредили около 300 кораблей Военно-морского флота США.
       * * *
       Данная стратагема находилась на вооружении Советской Армии в ходе холодной войны. При оценке возможности нанесения удара с воздуха по удаленным объектам, предельная дальность действия авиации высчитывается исходя из того расстояния, который самолет должен пролететь как в сторону цели, так и обратного пути.
       Но советские летчики должны были наносить удары, в том числе по стратегическим объектам вероятного противника, находящимся за пределами официально учитываемой дальности действия их самолетов. То есть самолет имел такой запас дальности полета, при котором после нанесения удара по объекту противника в его глубоком тылу на обратный путь у самолета заведомо не хватало горючего. По существу, радиус действия самолета увеличивался в два раза, а то и больше (при дозаправке в воздухе или использовании дополнительных топливных баков), но летчик был обречен на гибель.
       В некоторых случаях поражение вражеского объекта было гораздо приоритетнее потери самолета, а в ВВС СССР служили русские летчики, не уступающие по своему национальному и боевому духу японским камикадзе.
       Только отношение к своим героям у Японии и России совершенно разное.
       * * *
       Существуют более банальные варианты использования стратагемы.
       Достаточно широко известны случаи, когда заинтересованные лица во имя корысти, карьеры или из-за страха "сдают" (приносят в жертву) своих старых друзей, соратников, коллег.
       12. Увести овцу легкой рукой.
       Стратагема использования для получения ресурсов, обретения превосходства любых, возможно случайных, незапланированных ситуаций и обстоятельств.
       В русском варианте "Взять, что плохо лежит".
       Стратагема очень широко использовалась в России времен приватизации.
       Значительная часть общенародного состояния вдруг оказалась совершенно не защищенной государством. Некоторое время действовал страх, оставшийся со времен тоталитарного режима. Но практика показала, что все страхи напрасны. Расхищать можно все.
       Безнаказанность порождает вседозволенность, и в стране растащили почти все, что было можно.
       Главная проблема оказалась не в том, что кто-то незаконно обогатился, а в том, что в результате неразумной политики были разделены составляющие части сложных экономических механизмов, разрушены технологические и финансовые потоки.
       Механизм не может работать, не имея какой-то одной детали и органа управления. Если на конвейерном производстве прекращается одна операция -- останавливается весь конвейер. Именно так в России и произошло.
       Часть имущества растащили в натуральном виде.
       Предприятия растаскивали несколько более изощренным образом. Для этого, например, использовался следующий прием. Директор завода создавал подставную фирму, отдавал ей продукцию или деньги завода. Затем за счет отданных ресурсов выкупал акции своего предприятия, брал его под полный "законный" контроль и аннулировал обязательства предприятия перед собственной подставной фирмой.
       В несколько измененном варианте, внешне более благопристойном, государство отдало финансовым группировкам нефтедобывающую и нефтеперерабатывающую промышленность. Банковские группы по дешевке скупили акции компаний, составляющих основу топливно-энергетического комплекса страны.
       К середине девяностых годов в России был создан такой правовой климат, когда хищения и коррупция стали всеобъемлющими и всепроникающими явлениями.
       Из страны тащили государственные алмазы, современные истребители, космические технологии.
       Внутри страны безнаказанно в виде кредитов растаскивались бюджетные средства.
       Спортсмены, церковь и афганцы получали таможенные и прочие льготы.
       Русская православная церковь стала одним из ведущих импортеров табака, афганцы и спортсмены погрязли во внутренних конфликтах, начались стрельба и взрывы, а государство теряло миллиарды долларов дохода.
       Российское государство само распустило овец, а взять их -- легкой рукой -- искать желающих особенно не пришлось.
       Пример этот, вероятно, в истории уникальный.
       * * *
       Данная стратагема может быть использована во внешней политике.
       Европейские страны в течение нескольких веков с минимальными затратами захватывали заморские колонии. Россия распространила свои владения сначала до Тихого океана, а затем прибрала Аляску.
       Соединенные Штаты Америки целенаправленно отнимали земли у коренных жителей американского материка, поскольку те не могли оказать им какого- либо серьезного противодействия. Овцы закончились к концу девятнадцатого столетия.
       Но в отдельных случаях реализация стратагемы оказалось возможной и в середине двадцатого века.
       Так, например, к СССР была присоединена Тува. Это произошло в ноябре 1944 года, совершенно незаметно для мирового сообщества, которое интересовали события Второй мировой войны, а не судьбы сибирских народов.
       13. Бить по траве, чтобы вспугнуть змею.
       Провести демонстративное действие, рассчитывая на присутствующего или отсутствующего зрителя.
       Демонстрация может быть как явной, при которой объект воздействия понимает, что демонстрация подготовлена специально для воздействия на него, так и не явной, при которой объект воспринимает демонстрацию как явление или процесс, не связанный непосредственно с ним.
       За счет одного процесса вызвать другой.
       Вдохновить, запугать, успокоить.
       Спровоцировать проявление истинных намерений, сорвать маску, заставить выдать тайные планы.
       Заставить добровольно следовать по задуманному тобой пути, сорвать выполнение чужих планов. Классический вариант. Использование публичных казней для сдерживания уровня преступности или запугивания политических и прочих врагов и соперников.
       Те, кто присутствуют на публичной казни, получают значительное эмоциональное воздействие, которое в дальнейшем заставляет их задуматься, прежде чем совершить противоправный поступок.
       Стратагема запугивания человека, когда агрессивные намерения реализуются не в отношении непосредственно его личности, но опасность и угроза воспринимается как личная.
       * * *
       Пример из "Крестного отца" Марио Пьюзо.
       Шеф крупной кинокомпании -- Вольц -- не желает уступать главную роль в фильме ставленнику мафии.
       Уговаривать и убеждать -- бесполезно.
       Развязка.
       "В этот четверг он почему-то проснулся рано. Светало, но над огромной спальней, словно туман над лугом, еще стлался сумрак. Далеко, в ногах необъятной кровати, виднелся какой-то предмет знакомых очертаний, и Вольц грузно приподнялся на локтях, чтобы получше разглядеть его.
       По форме предмет напоминал лошадиную голову. Еще не проснувшись, спросонья, Вольц потянулся и зажег свет на ночном столике.
       То, что он увидел, сокрушило его, словно приступ внезапного недуга. Словно его ударили в грудь тяжелой кувалдой.
       Сердце остановилось, потом бешено заскакало.
       На спинке кровати, в лепешке запекшейся крови, была укреплена вороная, шелковистая голова знаменитого жеребца Хартума. Белыми нитками торчали сухожилия.
       На морде лежала пена; крупные, как яблоки, с золотым отблеском глаза налились тусклой, мертвой кровью.
       Вольца обуял животный ужас.
       Он был глубоко потрясен. Кем же надо быть, чтобы обезглавить коня ценой в шестьсот тысяч долларов? Без всяких предупреждений.
       Без единой попытки сторговаться и избежать этих крайностей.
       Полная беспощадность, полное пренебрежение ко всем и всяческим ценностям выдавали человека, который не чтит иных законов, кроме собственной воли, -- иных богов, кроме себя самого. И обладает при этом такой силой и изобретательностью, что никакая охрана ему не препятствие.
       Вольц был человек не глупый, только в высшей степени самоуверенный.
       Он заблуждался, полагая, что превосходит силой дона Корлеоне.
       Больше всего его ошеломило, с какой небрежной легкостью этот Корлеоне погубил коня, прославленного на весь мир, стоящего шестьсот тысяч долларов. А ведь это только первый шаг.
       Вольц содрогнулся.
       Он подумал о той жизни, которую себе создал. Он богат. К его услугам самые обворожительные женщины в мире, стоит лишь поманить их пальцем и пообещать контракт.
       Его приглашают на свои приемы короли и королевы.
       У него есть все, чем власть и деньги способны украсить человеческое существование.
       Надо сойти с ума, чтобы поставить такую жизнь на карту ради пустой прихоти.
       Через шесть часов приглашение на главную роль ставленника дона Корлеоне состоялось".
       * * *
       Другие возможные варианты использования стратагемы.
       Необходимо выявить состав и связи преступной группировки. Под негласный контроль берутся каналы связи и лидер. Затем лидер получает такую информацию, которая заставляет его срочно провести консультацию со своими покровителями и мобилизацию сообщников. Контакты фиксируются.
       * * *
       Стратагема может использоваться как средство вдохновения и мобилизации сил. Для этого объект (спортсмен, разведчик, киллер и пр.) перед операцией получает информацию о том, насколько важна для нации (спецслужбы, преступной группировки) его победа, проводятся встречи с высокопоставленными чиновниками (партократами, генералами, авторитетами), которые объяснят всю важность и исключительность выполнения поставленных задач.
       Достигаемый эффект -- максимальная собранность, самоотдача, эффективность.
       * * *
       Стратагема рекомендуется к использованию во время общения с источником, содержащим ценную информацию. В ходе разговора партнер вызывается на откровенность, либо втягивается в спор и в качестве аргументов для защиты своих утверждений или поддержания собственного авторитета приводит интересующую Вас информацию либо раскрывает планы в виде высказывания угроз, раскрывает намерения и истинное отношения к Вам других людей.
       * * *
       Стратагема используется в политике.
       Конфликт с Чеченской республикой имеет несколько значимых сторон и последствий. В том числе эффект предупрежденной змеи в отношении политических или этнических группировок, имеющих тенденцию к эскалации сепаратистских устремлений.
       Некоторые конкретные политики были вынуждены заранее поставить перед собой вопрос: "Что лучше -- быть удельным князем, формально зависимым от Москвы, но сидящем в своем княжестве, или независимым национальным лидером, но бегающим по горам от преследующего тебя спецназа"? Особенно желающих бегать по горам в последнее время все меньше. А разговоров о необходимости единой и неделимой державы -- все больше.
       14. Позаимствовать труп, чтобы вернуть душу.
       Использовать для решения новых проблем известные ранее способы, идеи, средства, лидеров.
       Практически использовать принцип "Новое, -- это хорошо забытое старое".
       Создавать свой авторитет и получать поддержку не за счет (не только за счет) собственных идей, а за счет создания ореола борца за "вечные", "изначальные" ценности, которые в настоящее время "забыты" или "поруганы". Выдвигать собственные новые идеи или заимствовать чужие, придавать им ореол стратегии, проверенной временем, другими людьми или группами.
       * * *
       На данной стратагеме основаны многие новые религии. За основу берется существующее религиозное учение. Делается вывод о том, что его сегодняшняя практика находится в противоречии с корнями и основными идеями источника вероучения. Следует призыв вернуться к основам (истине, духовности, моральной чистоте, бедности, пр.).
       * * *
       Стратагема широко используется в коммерческой рекламе. Для придания веса торговой марке приводятся сведения о многовековом опыте создания продукта (пива, шоколада, часов, трусов), многолетней истории фирмы, ее устоявшейся репутации, известности, традициях.
       * * *
       Во время второй мировой войны по приказу Сталина был снят фильм "Александр Невский", в котором русское войско разгромило немецких псов- рыцарей на Чудском озере.
       Использование стратагемы No 14 проявилось и в других решениях Сталина.
       С 1943 года в армии вновь были введены погоны. До этого времени знаки различия в Красной Армии находились на петлицах, а сами погоны считались отличительным признаком белогвардейской сволочи. В ходе Великой Отечественной войны Русская православная церковь, почти под корень уничтоженная Коммунистической партией Советского Союза в двадцатые -- тридцатые годы, вновь начинает играть некоторую роль в жизни страны.
       * * *
       Стратагема используется в криминальном мире. Периодично, с разрывом в 15 -- 20 лет по стране прокатываются волны игр типа "лохотрона". Сначала это были игры в "три карты", затем в наперсток. Последнее достижение -- мошенничество с помощью компьютера. Волна мошеннических игр набегает, играют на каждом углу, люди ловятся, затем общественное мнение приходит в возбужденное состояние, и волна гаснет.
       Через несколько лет, когда подрастает новое поколение, а старое все забыло, -- история в новой форме возрождается снова.
       * * *
       Стратагема может использоваться в политике.
       Во внутренней политике пальму первенства в использовании стратагемы "Позаимствовать труп, чтобы вернуть душу" держит Коммунистическая партия Российской Федерации.
       Совершенно непонятно, почему она (партия) так называется.
       Если сравнить основополагающие, программные документы коммунистов, например, "Манифест Коммунистической партии" и сегодняшние программы КПРФ, то становится совершенно ясно, что название партии используется исключительно для привлечения избирателей, поскольку от коммунистических основ и идей осталось, по существу, единственное -- вывеска в виде названия.
       Не будем вдаваться в теоретические дебри.
       Достаточно одного аргумента. Основа коммунизма -- неприятие частной собственности на средства производства.
       Признание частной собственности в качестве легитимного экономического инструмента для коммунистов то же самое, что употребление свиного сала для правоверных мусульман или поклонение сатане у христиан. То есть явление не просто недопустимое, но находящееся в резком противоречии с основами веры и идеологии, вызывающее отвращение.Признание частной собственности -- просто издевательство над коммунистической идеей.
       А Китай нам в этом вопросе -- не указ. Там в свое время использовалась та же вывеска для получения от Советского Союза конкретной военной и экономической поддержки. И использовалась эта вывеска очень эффективно, судя по сегодняшним результатам.
       * * *
       Во внешнеполитических процессах стратагема используется для решения различных прикладных задач. Иногда прямо противоположных. Хочешь подтвердить традиционно положительные исторические корни российско- французских отношений -- вспоминай о дивизии "Нормандия-Неман", о том, что русские дворяне говорили сплошь на французском языке, и все русские очень любят шампанское, которое первоначально делали в Шампани. Надо Францию наругать, вспомним про поход Наполеона, сгоревшую Москву и французских мародеров. То же самое про Монголию -- поставки мяса и тулупов во время Великой Отечественной войны с одной стороны, походы потомков Чингисхана, татаро-монгольское иго -- с другой.
       15. Сманить тигра с горы на равнину.
       Предпринять такие действия, в результате которых противник утратит некоторые свои преимущества: преимущество своего положения, выгодную местность, базы, статус, помощников, ресурсы.
       Татаро-монголы, скифы, другие степные кочевые племена успешно применяли тактику, основанную на данной стратагеме. Значительную часть их войска составляли легковооруженные воины, которые не могли быть эффективно использованы в рукопашных схватках с тяжеловооруженным противником. Поэтому их тактика заключалась в следующем. Превосходящие силы противника заманивались в глубь территории. Для битвы выбирались большие ровные пространства, на которых возможны маневры конными воинами. На войско противника накатывались волны всадников, вооруженные луками. В ряды противника летели стрелы, в первую очередь поражались лошади. В непосредственный бой лучники не вступали, а догнать их было очень трудно. Широко применялось ложное бегство и нападение из засад. Если силы противника были в значительной мере рассеяны и уничтожены, в бой вступали тяжеловооруженные воины. Если противник оставался силен, бой продолжался на следующий день.
       Противостоять такой тактике было чрезвычайно сложно.
       Персидский царь Дарий, попытавшийся воевать против скифов, с большим трудом избежал поражения и с большим трудом смог возвратить свое войско из скифских степей.
       * * *
       Успех русских войск при проведении Куликовской битвы в 1380 году, когда воины Дмитрия Донского разбили войска Мамая, во многом был определен правильным (с точки зрения русских) местом проведения битвы.
       * * *
       Данная стратагема широко используется в настоящее время при проведении партизанских действий. Хорошо подготовленные и вооруженные для проведения фронтовых операций воинские соединения зачастую оказываются совершенно неэффективными при проведении борьбы с партизанскими формированиями. Чеченские боевики достаточно эффективно используют такой вид боевых действий, как выдвижение одиночных снайперов к местам дислокации федеральных войск. Снайперы, произведя несколько прицельных выстрелов, покидают позиции, оставаясь недосягаемыми для артиллерии, танков или другого мощного, но неэффективного в данном случае оружия.
       Навязывание партизанами выгодной им тактики войны сводит на нет видимые преимущества армейских частей и тяжелых вооружений.
       * * *
       В средневековой Европе иногда практиковался "Божий суд".
       Когда истину по делу установить было невозможно, стороны могли решить исход дела путем проведения судебного поединка.
       Проигравший считался виновным. С одной стороны, у правой, но менее социально защищенной стороны, появлялся шанс доказать свои права, независимо от более высокого положения обидчика. С другой стороны, более высокопоставленный обидчик мог выставить вместо себя профессионального бойца, не участвуя в схватке лично. Таким образом, попытка сманить тигра с горы (получить возможность на равных условиях отстаивать свои права) могла окончиться успехом, но могла привести и к новым проблемам -- новому тигру на горе в виде поединка с профессиональным бойцом.
       Подобные правила существовали в некоторых странах и при проведении дуэлей.
       * * *
       В спорте хорошо известен эффект "своего" стадиона. Имея поддержку собственных болельщиков, проводя матч у себя дома, команда имеет гораздо большие шансы на победу, чем в случае игры на чужом поле. Именно эффект "своего" стадиона помог французской сборной по футболу стать чемпионом на проходившем во Франции в 1998 году чемпионате мира.
       * * *
       В полемике. Противника уводят в ту область знаний, где он заведомо некомпетентен и компрометируют его, делая его некомпетентность явной.
       * * *
       В качестве наказания широко используется лишение званий, наград, прав ношения формы. Человек, подвергнутый подобному наказанию, утрачивает социальный статус, вместе с ним социальные контакты, перспективы, уверенность в себе.
       Человек, лишенный статуса, это даже меньше, чем тигр без горы.
       Одним из наиболее серьезных наказаний считалось отлучение от церкви. В начале века это наказание было применено в России в отношении писателя Льва Толстого. Правда, неизвестно, чей авторитет пострадал от этого больше -- Льва Толстого или Русской православной церкви.
       16. Если хочешь что-нибудь поймать, сначала отпусти (хочешь получить -- вначале дай).
       Стратагема, при которой во имя стратегической цели временно идут на уступки, проявляют заботу, показывают мнимую несостоятельность, незаинтересованность, нейтральность.
       Классический пример.
       Первые декреты Советской власти. Декреты о Мире и Земле.
       Результат.
       Гражданская война.
       Объявление земли собственностью государства.
       Коллективизация.
       Разгром крестьянства.
       * * *
       Древние греки во время войн следовали такому обычаю. Если город противника оказывал сопротивление, то после его взятия все мужчины уничтожались, а женщины и дети превращались в рабов. Тем не менее, войны случались часто. Рим со времен Ромула использовал другую стратегию.
       Жители покоренного города не обращались в рабство. Побежденным предоставлялась свобода. Часть жителей насильно переселялась в Рим, но и из Рима в покоренный город на постоянное жительство перемещались римские граждане. Достаточно быстро вновь обретенная территория начинала жить по римским законам и обычаям. За счет такой политики границы римской империи постоянно расширялись. Невозможно получить стабильность, насильно навязывая условия, но можно создать систему, когда партнер получает возможность играть по выгодным для него правилам.
       Стратагема, которая стандартно используется картежными шулерами.
       Сначала новичку дают возможность немного выиграть, затем полностью очищают его кошелек.
       * * *
       Сталин и Гитлер проявляли большую политическую дальновидность. После того, как ими был взят под контроль государственный аппарат, они оба осознали необходимость закрепления личной власти и создания гарантий безопасности и стабильности. В ходе борьбы за власть им помогали различные силы. Соратники по борьбе уже получили толику власти, но теперь они были готовы потребовать свое право на всю власть. Для многих именно перспективы власти были основным мотивом помощи этим лидерам. В свое время перспективы были отданы в обмен на поддержку. Невыполнение обещаний грозило войной со своими недавними соратниками. Сталин и Гитлер не питали иллюзий в отношении своего окружения. Сначала партайгеноссе дали возможность приобщиться к лаврам победы, а потом их лишили всего, в том числе жизни или свободы. В России прошла широкомасштабная чистка партии, НКВД, армии и всего государственного аппарата, в Германии состоялась ночь длинных ножей.
       * * *
       Стратагема широко используется в бизнесе. Первоначально на товар делается значительная скидка. Прибыль получается за счет больших объемов продаж, постоянной поставки расходных материалов, запасных частей. Стандартный вариант использования в экономике -- кредитование. Предприятие или организация кредитуется, затем возвращаются как выданные средства, так и проценты за пользование кредитом.
       * * *
       В современной политической жизни данной стратагемой пользовался первый российский президент -- Ельцин Борис Николаевич.
       Сначала в обмен на поддержку со стороны территориальных лидеров им было предложено взять столько суверенитета, сколько они хотят, затем, после того, как Ельцин встал у руля страны, оказалось, что все мыслимые полномочия Кремлем монополизированы, деньги находятся в центре, права на ресурсы -- также.
       Суверенитет, вроде, остался на местах, только что с ним делать?
       17. Бросить кирпич, чтобы получить яшму.
       Стратагема неравноценного обмена, приманки, сыра в мышеловке.
       Широко используется преступниками.
       Рэкет -- за весьма неопределенные обязательства защищать фирму от преступных посягательств со стороны жулики получают вполне конкретные деньги.
       * * *
       Классический пример -- басня Крылова про сыр, Ворону и Лисицу.
       Современный вариант басни. Март 2000 года. Сидит на ветке ворона, держит сыр. Подходит лиса. Что, ворона, будешь голосовать за и. о. президента? Да!!! Сыр выпал. Прилетела вторая ворона и спрашивает -- зачем же ты, глупая, сказала "Да"? А какая разница, хоть "да", хоть "нет", сыр все равно улетит...
       * * *
       Предвыборная борьба -- сплошное бросание кирпичей в виде обещаний за яшму -- голоса избирателей.
       * * *
       В бизнесе может использоваться для финансовых махинаций, обмана партнеров и клиентов.
       Бухгалтерский учет учитывает ценные бумаги (акции, векселя и пр.) по их номинальной стоимости. При этом реальная цена акции или векселя может значительно колебаться как в сторону уменьшения, так и в сторону увеличения от номинала.
       Например, векселя энергетических компаний могут иметь реальную цену, составляющую 20 -- 30 % от номинала. Это значит, что имея на руках вексель какого-нибудь Тьмутаракань-энерго на 100 рублей, Вы можете оплатить им свои затраты по электроэнергии, исходя из номинала вескеля, -- рубль в рубль, или продать его. Но в случае продажи реальная цена векселя на рынке будет на 70 -- 80 % ниже его номинальной цены. То есть Вы получите не 100, а рублей 20 -- 30. Но если у Вас есть знакомый директор предприятия, лучше государственного, он может купить у Вас вексель и за 100%, если Вы ему дадите взятку. Государственное предприятие в накладе не останется. По бухгалтерии все сходится. Купили вексель за 100 рублей, на эту же сумму закрыли долги по электроэнергии. То, что на рынке этот вексель стоит значительно дешевле, -- бухгалтерию не интересует.
       * * *
       Можно векселя не покупать и продавать, а менять. С выгодой для себя.
       В начале девяностых годов в Москве действовала некая компания, которая проводила операции с векселями. Схема была такой. Утверждалось, что существует программа Всемирного банка по кредитованию предприятий России. Руководителю предприятия предлагалось обменяться векселями с данной компанией. Утверждалось, что предприятие ничем не рискует.
       Утверждалось, что в том случае, если вексель будет предъявлен к оплате, предприятие вернет вексель компании. Но за векселем предприятия стояли реальные ценности, за векселем компании не стояло ничего. Некоторые руководители пошли на подобные сделки. Обратиться за консультациями к своим юристам они не могли -- сделка учитывала их личную выгоду. О том, что их вексель может быть без их согласия передан третьему лицу, они не догадывались. Компания получила векселя нескольких крупных предприятий, в том числе золотых приисков. Векселя были использованы как залог для получения кредитов в иностранных банках. В результате иностранные банки потеряли несколько миллионов долларов.
       * * *
       Стратагема широко используется при строительстве финансовых пирамид. В обмен на обещание сверхприбыли (кирпич) доверчивые вкладчики отдают свои деньги (яшму). Вместо сверхприбыли могут быть использованы товары.
       Так, фирма "Властелина" продавала дешевые автомобили. Первые покупатели действительно их получили, остальные, как того и следовало ожидать, просто потеряли свои деньги.
       * * *
       В нашей стране бесспорным лидером по использованию данной стратагемы является само государство.
       СССР и Российская Федерация регулярно в лучших традициях семнадцатой стратагемы облегчают кошельки своих граждан. В советское время в добровольно -- принудительном порядке распространялись акции государственных займов, затем продавались талоны на дефицитные товары: холодильники, телевизоры, автомобили. Акции до конца не оплачены, автомобили частично не выданы.
       Крайних -- нет.
       * * *
       Стратагема широко используется при совершении операций с государственными организациями.
       В девяностых годах Сбербанк России обменялся очень большим пакетом собственных акций с банком "Национальный кредит".
       С таким же успехом можно было поменять акции Сбербанка на керенки, прошлогодние календари или туалетную бумагу.
       * * *
       Также стратагема была использована при реализации ГКО (государственных краткосрочных обязательств). В августе 1998 года государство отказалось их оплачивать.
       Самые эффективные действия против собственных граждан были связаны с более масштабными действиями -- финансовым обвалом начала девяностых годов, когда были практически аннулированы средства вкладчиков в Сбербанке -- государственном банке России, и августе 1998 года, когда в результате обвала рубля в России был уничтожен только что появившийся средний класс.
       18. Чтобы обезвредить разбойничью шайку, надо сначала поймать главаря.
       Для того чтобы победить врага с меньшими потерями , надо уничтожить его лидера или штаб.
       Человеческое сообщество организовано по иерархическому принципу. Чем более сложная система, тем более специализированы ее отдельные части.
       Только ограниченный круг людей может охватить в целом процессы, которые организует или контролирует система.
       Для того чтобы эффективно бороться с каким либо противником, не всегда надо добиваться преимущества с ним в открытых столкновениях, достаточно сделать его систему неуправляемой или неэффективной. Это может быть достигнуто за счет нейтрализации лидера или тех частей системы, с помощью которых он принимает решения и осуществляет руководство (связь, разведка, штаб).
       Временная изоляция лидера или разрушение системы управления не всегда могут быть эффективными.
       Поскольку лидер противника может заменить звено цепи, вышедшее из строя, в некоторых случаях оптимальный вариант -- ликвидация самого лидера.
       * * *
       Как уже указывалось выше, в начале тридцатых годов мафия в США захотела избавиться от грязной работы.
       Чарльз Лучано и его товарищи по Совету синдиката посчитали, что бизнес мафии не должен быть обременен убийствами.
       Появилась потребность в создании специализированной фирмы по совершению мокрых дел.
       И такая организация, специализирующаяся на истреблении людей, -- "Мердер инкорпорейтед" -- "Корпорация убийц" -- была создана.
       Главная задача, стоящая перед корпорацией, заключалась, как это ни парадоксально, в предотвращении гангстерских войн. Как только на контролируемой преступным сообществом территории возникала очередная неподконтрольная преступная группа, ей предлагалось работать под началом местного официального представителя преступного сообщества. В случае отказа руководитель группы безжалостно уничтожался, его бригада рассевалась или бралась под контроль. Аналогичные меры воздействия применялись в отношении экономических и политических лидеров.
       Но и сами лидеры семей знали, что в случае выхода их действий за рамки написанных законов, они могут превратиться в клиентов корпорации.
       За десять лет работы корпорации ее служащие совершили около тысячи убийств.
       Но и ликвидировали корпорацию, используя данную стратагему, нанеся удар непосредственно по ее руководству.
       * * *
       Нейтрализация первого лица может не только создать проблему по управлению ресурсами противника, но породить междоусобицу и конфликт в его команде.
       * * *
       В некоторых случаях непродуманное применение стратагемы может вызвать обратный эффект -- если первоначально лидером является слабый и нерешительный человек, а на смену приходит более решительная и опасная личность.
       * * *
       Стандартный ход при планировании наступательных операций -- в перечень объектов для нанесения первых ударов включаются штабы противника и узлы связи.
       * * *
       Данная стратагема используется человечеством с начала его истории.
       Роль лидера признавалась всеми культурами и цивилизациями.
       Несколько в стороне оказался марксизм-ленинизм со своей трактовкой роли личности в истории. Но советские вожди со времен Сталина всегда уделяли достаточно сил и средств для обеспечения собственной безопасности.
       * * *
       Вопросы физического уничтожения лидеров оппозиции всегда занимали важное место в работе органов ЧК -- НКВД -- КГБ.
       После того как внутренняя оппозиция в СССР была подавлена, взоры советских чекистов обратились в сторону Востока, Юга и Запада.
       Чекистов не смущало наличие государственных границ.
       В 1926 году в Синцзяне советским агентом уничтожен один из лидеров белого движения оренбургский атаман Александр Дутов.
       В 1934 году в Синцзяне захвачен и вывезен в СССР лидер мусульманских сепаратистов Ма-Чжуин, который пытался помешать приходу к власти в северо-западном Китае ставленника Советского Союза Шен-Шицая.
       В тридцатых годах в Афганистане была развернута настоящая охота на руководителей басмаческой эмиграции Ибрагим-бека и Куршир-Амата и их ближайшее окружение.
       На Кавказе была проведена успешная операция по захвату мятежных чеченских лидеров Нажмудина Гоцинского и Эмина Ансалтинского.
       Не осталась без внимания и Европа.
       В 1930 году в Париже чекистами похищен глава Русского Общевоинского Союза (РОВС), непримиримый противник советской власти генерал А лександр Кутепов.
       Затем при невыясненных обстоятельствах исчез бывший руководитель русской разведки генерал Николай Монкевиц.
       В 1937 году похищен и тайно вывезен в Советский Союз преемник Кутепова на посту председателя РОВСа -- генерал Евгений Миллер.
       В 1937 году ликвидирован руководитель троцкистского движения в Испании Андре Нин.
       В 1938 году в Париже странной смертью после операции по поводу аппендицита умирает Лев Седов, сын Льва Троцкого.
       В 1938 году в Голландии уничтожен лидер украинских националистов Евгений Коновалец. Операцию по уничтожению Коновальца провел лично Павел Судоплатов, возглавивший в дальнейшем всю диверсионную работу за рубежом.
       В 1940 году в Мексике после нескольких неудачных покушений убит Лев Троцкий.
       В годы Великой Отечественной войны лидеры врага уничтожались в значительных количествах, но и после окончания войны, советские спецслужбы вели персональную охоту за своими противниками.
       В 1954 году в Германии советским агентом Богданом Сташинским убит украинский лидер Стефан Бандера.
       Охота за вражескими лидерами продолжалась и в Афганистане, продолжается в Чеченской войне -- убит Джохар Дудаев, захвачен в плен Салман Радуев.
       * * *
       Физическое уничтожение не всегда является необходимым приемом для борьбы с противником. Если ты имеешь рычаги воздействия на государственный аппарат, а тебе мешает непонятливый прокурорский или милицейский чин, достаточно просто уволить его.
       Ведь опасность он представляет до тех пор, пока в его распоряжении есть аппарат и полномочия, соответствующие его служебному положению. Без них он не опасен.
       С увольнением некоторых возникают проблемы.
       Достаточно трудно уволить Прокурора России. Но, как оказывается, достаточно просто его нейтрализовать.
       Для этого нужно иметь двух отрывных девиц, скрытую камеру и возможность манипулировать главным государственным телевизионным каналом.
       19. Тайно подкладывать хворост под котел другого.
       Суть стратагемы: не противодействуй открыто силе врага, но ослабляй постепенно его опору.
       * * *
       С помощь именно этой стратагемы было разрушено могущество греческого государства Спарта.
       Примерно в 800 году до нашей эры в греческом государстве Спарта дядя и опекун царя по имени Ликург провел государственную реформу. Было ликвидировано социальное неравенство, каждая спартанская семья (то есть семья, состоящая из потомков дорийских завоевателей) наделялась земельным участком. Землю нельзя было продавать, она передавалась по наследству. Ни один спартанец не имел права есть у себя дома, все пользовались общим столом в так называемых фидитиях. Более обеспеченные спартанцы оплачивали свое питание, менее обеспеченные питались даром. Но все питались одинаково. Роскошь в жилищах и одежде была запрещена. В быту носилась самая скромная одежда. Но павшие на поле боя воины погребались увенчанные лавровыми венками. Еще более почетным считалось погребение в багряной одежде. Имена указывались только на могилах убитых в сражении. Воспитание детей было государственным делом. Вся система была направлена на то, чтобы мужчины вырастали воинами. Города спартанцев было запрещено обносить стенами и укреплениями и искать в них убежища.
       Государство Спарта просуществовало по законам Ликурга около четырехсот лет, в 404 году до нашей эры утвердив свою гегемонию над всей Грецией.
       Затем могущество Спарты исчезло. По легенде это произошло после того, как в очередной войне воины Спарты разбили персидского царя и захватили большое количество сокровищ. Что с ними делать? А вы разделите их между собой, посоветовали разбитые персы. Разделили. Тутто все и началось. В смысле -- кончилось.
       Может быть, все в действительности происходило более медленно, но после того, как были подточены принципы, на которых было основано могущество Спарты, она перестала существовать как сильное государство и к началу нашей эры вошла в состав Римской империи.
       * * *
       Возможны различные варианты применения данной стратагемы.
       Она может быть направлена на уничтожение стабильности в лагере противника, для этих целей в большинстве современных армий созданы подразделения для проведения психологической войны.
       С этой целью в государствах противника создаются и поддерживаются оппозиционные партии и пресса, разжигаются националистические противоречия.
       США в годы холодной войны имели программы по "размытию" социализма.
       СССР в свою очередь финансировал коммунистическое движение в Соединенных Штатах Америки.
       * * *
       Вернемся в Россию.
       Как должны выглядеть "нормальные" отношения между преступниками и правоохранительными органами? Странный вопрос.
       Преступники совершают преступления, органы ловят преступников.
       В действительности не все совсем так. Продвинутые организованные преступники имеют контакты с органами, и те их не только не ловят, но и защищают.
       Почему работники милиции могут иметь деловые отношения с представителями преступного мира? Может быть, их шантажировали или запугали? Нет. Просто их моральные качества были постепенно размыты.
       Сделав первый незначительный шаг и незначительно преступив закон и служебный долг, они затем делали второй, третий и так далее, пошло, поехало.
       Преступники, находящиеся в местах лишения свободы, имеют многократно проверенные методики нахождения общего языка с администрацией лагерей.
       Что эффективнее -- брать штурмом районный отдел милиции или подарить его начальнику на день рождения легковой автомобиль?
       20. Ловить рыбу в мутной воде.
       Воспользоваться противоречиями в лагере врага, извлечь преимущества из его слабости и отсутствия постоянства.
       Для того чтобы ослабить войско врага, надо лишить его единства, сплоченности, управляемости. Эта задача может быть решена с помощью различных инструментов. С древнейших времен противники использовали приемы психологической войны.
       В войске неприятеля распространялись панические слухи, слухи, компрометирующие руководство или их способы ведения войны.
       Широкое распространение имели разного рода подметные грамоты, лжепророчества, ссылки на потусторонние силы.
       Стандартным инструментом является разжигание противоречий между кланами, группировками, национальными группами.
       * * *
       Соединенные Штаты Америки, Гражданская война Севера и Юга 1861 -- 1865 годов. Экономика юга во многом основана на рабском труде негров.
       Президент США Авраам Линкольн принимает закон, согласно которому рабство в США отменяется с 1 января 1863 года.
       Негры подымают голову, южане получают дополнительные проблемы, кроме войны с северянами надо усмирять собственных рабов.
       * * *
       В политике разжигание разногласий между политическими группировками и их лидерами широко используется для распыления сил противника.
       Невозможность иметь одного кандидата, объединить усилия нескольких политических сил в одном направлении становится губительным как для декларируемых целей, так и для самих политических сил.
       * * *
       Стратагема часто используется неэффективно, либо вызывает обратный эффект. Это происходит в тех случаях, когда заинтересованная сторона пытается грубыми прямолинейными способами компрометировать лидера, пользующегося авторитетом.
       Именно так произошло в ходе борьбы руководства СССР против опального коммунистического лидера Бориса Николаевича Ельцина.
       Была поставлена задача -- лишить Ельцина поддержки команды, возможных союзников и широких масс. Предпосылки для успешного проведения такой работы были. Ельцин -- представитель партийной номенклатуры, на нем лежит общий грех партии за ошибки, он неравнодушен к спиртному. Все неуклюжие и прямолинейные попытки скомпрометировать Ельцина только повышали его рейтинг.
       А ведь были проверенные варианты усмирения.
       Например, сделать Ельцина министром сельского хозяйства. Или привлечь профессионалов из советских спецслужб. Но получилось все наоборот.
       Именно Ельцин вышел победителем из конфликта, воспользовавшись непостоянством и неразберихой в аппарате Горбачева, а главное отсутствием у Горбачева достаточных бойцовских качеств.
       21. Цикада сбрасывает свою золотую кожицу.
       Каждое сообщество людей (семья, племя, полк, фирма, государство, нация) имеет вождей, идеи и символы.
       До тех пор, пока жива высокая Идея, лучшие представители общества будут приносить себя ей в жертву.
       Именно лидер является главным выразителем Идеи, ее живым подтверждением.
       До тех пор, пока вожди способны вести группу вперед, пока не утрачены символы, группа представляет собой единое целое, которое может жить и бороться.
       Руководитель, лидер обязан всегда иметь бодрый, уверенный вид. Именно он придает стабильность всей команде, связывает людей в организацию, а отдельные процессы в систему.
       Если руководитель потерял веру в собственные силы, впал в депрессию или в панику, его состояние незамедлительно будет передано его окружению, что может вызвать катастрофические последствия.
       Независимо от истинного положения руководитель обязан всегда своим видом, интонациями, поведением внушать подчиненным чувство уверенности и веры в победу.
       * * *
       Сунь Цзы: "Непобедимость заключена в самом себе; возможность победы зависит от врага".
       * * *
       Москва, Красная площадь, 7 ноября 1941 года. Традиционный парад, посвященный 24 годовщине Октябрьской революции. Немецкие войска стоят в нескольких километрах от столицы, существует реальная опасность налета немецкой авиации, но парад все равно состоялся.
       Но и противник Советского Союза -- фашистская Германия -- билась до последних возможностей. Когда обычные способы ведения войны были исчерпаны, возникла доктрина тотальной войны. Несмотря на обреченность, гарнизон Берлина оказывал Советской Армии жесткое и упорное сопротивление.
       В обоих случаях не последнюю роль сыграли фигуры национальных лидеров.
       В ходе Сталинградской битвы массовая сдача в плен военнослужащих Шестой немецкой армии началась после того, как фельдмаршал Паулюс попал в плен и отдал своим войскам соответствующий приказ.
       Всего в плен попало сто тринадцать тысяч солдат.
       Большая часть из них погибла в плену, на родину вернулось около пяти тысяч человек.
       Именно Шестая армия провела в 1941 году операцию по окружению советских войск в районе Киева, когда в немецкий плен попало более полумиллиона (по немецким источникам -- до двух миллионов) красноармейцев . Поражение в Сталинградской битве оказалось для Германии роковыми.
       * * *
       Добровольная сдача в плен солдат японской армии стала возможной только после капитуляции Японии и соответствующего приказа собственных лидеров. Но на некоторых островах японские войска не имели связи со своим командованием и продолжали оказывать яростное сопротивление, не веря в капитуляцию своей страны.
       * * *
       Февральская, а затем Октябрьская революции в России стали возможными как раз в результате того, что конкретные лица из дома Романовых не нашли в себе сил продолжать борьбу и практически капитулировали лично.
       Их личная капитуляция стала причиной трагедии национального масштаба.
       * * *
       Данная стратагема может использоваться в нескольких плоскостях -- как необходимость поддержания лидером собственного лица, так и как возможность воздействия на враждебную группировку путем морального давления на ее вождя, верхушку, дискредитацию и компрометацию идей, составляющих основу сплоченности группы.
       22. Закрыть дверь и поймать вора.
       Если к тебе в дом залез вор -- запри все двери и поймай его.
       Лиши вора путей отхода, имея выход, вор не сдастся, а будет биться до смерти.
       Если есть возможность превосходящими силами полностью уничтожить противника, сделай это быстро и решительно.
       Окружи противника, лиши его надежд на спасение и иллюзий, создай безысходное положение.
       Если на месте противника не враг, а твой должник, и он готов начать расплачиваться -- не надо ждать, когда он соберет всю сумму, бери то, что у него есть сейчас.
       Если твой оппонент сдался и готов подписать необходимые тебе бумаги, отдать документы или ценности, сделай это немедленно.
       Не надо требовать, чтобы документы были аккуратно переплетены, а на подписании акта капитуляции присутствовали пресса и телевидение.
       * * *
       20 мая 1941 года началась немецкая воздушно-десантная операция по захвату Крита.
       В первый день немцы десантировали на остров около десяти тысяч человек.
       К вечеру в живых осталось 70 процентов парашютистов.
       У нападавших были на исходе боеприпасы, значительное их число было ранено.
       Если бы командование союзников в соответствии с настоящей стратагемой в ночь на 21 мая провело наступательные действия, десант был бы уничтожен полностью. Для интенсивного боя у него просто не оставалось патронов, новые поступления могли быть доставлены только по воздуху на следующее утро.
       Но командование союзных войск проявило нерешительность, имея шестикратное превосходство в живой силе и подавляющее превосходство по видам вооружения.
       На другой день яростные атаки немцев, получивших подкрепление и боеприпасы, были возобновлены.
       Через неделю с небольшим Крит был взят под контроль немецкими и итальянскими войсками, общие потери союзников составили около восемнадцати тысяч человек.
       * * *
       Во Вьетнаме стратагема "Закрыть дверь и поймать вора" использовалась с успехом неоднократно.
       20 ноября 1953 года французские парашютисты захватили старый японский аэродром расположенный в долине Дьен Бьен Фу (Глиняных кувшинов).
       В центре вражеской территории был создан укрепленный лагерь, состоящий из нескольких укрепленных фортов. Французы собирались устроить здесь свою опорную базу, полагая, что противник не сможет эффективно бороться с укрепленными позициями, не имея тяжелого вооружения. Но они недооценили вьетнамцев. К весне многотысячная масса носильщиков на своих плечах сквозь джунгли доставила к базе двести орудий, командующий вьетнамскими войсками генерал Во Нгуен Зиапа привел для участия в штурме четыре регулярные дивизии.
       13 ноября 1954 года вьетнамцы открыли огонь и восемь недель вели его непрерывно. Было разрушено летное поле, что сделало невозможным посадку и взлет самолетов. Почти половина имеющейся у французов авиации -- 169 самолетов -- были сбиты или повреждены вьетнамской зенитной артиллерией. Становилось ясно, что база и ее защитники обречены. Но французское командование упорствовало. Бои продолжались, в лагерь высадился дополнительный батальон парашютистов.
       7 мая массированные атаки сломили сопротивление защитников.
       Из пятнадцатитысячного гарнизона четыре тысячи были убиты в ходе обстрелов и штурма, одиннадцать тысяч попали в плен.
       Вьетнамцы расстреляли всех попавших в плен соотечественников.
       Французские пленные сотнями умирали от ран, болезней, голода. Остались в живых и вернулись во Францию около четырех тысяч человек.
       В заключение подчеркнем, что базу защищали элитные войска.
       23. Объединиться с дальним врагом, чтобы побить ближнего.
       Данная стратагема очень ярко отражает идеологическую основу всех тридцати шести китайских стратагем.
       Основная идея такова: "Все -- враги".
       Некоторые враги -- явные.
       Это те, с кем ты будешь воевать в ближайшее время. Воевать надо разумно, с помощью союзников, экономя собственные силы.
       Некоторые враги -- тайные. Это те, которые в ближайшее время не будут вести с тобой открытую борьбу.
       Их надо по возможности привлекать в союзники для борьбы с явными врагами. При этом необходимо как можно больше истощить их ресурсы и ослабить их, чтобы в дальнейшем, когда они станут ослабленными, взять их под свой контроль.
       Есть нейтральные государства, группы, люди. Но и они должны рассматриваться, как потенциальные "явные" враги или союзники, то есть "тайные" враги.
       Данная стратагема учит тому как правильно повести себя в отношении заключения временных союзов для организации стратегического превосходства.
       Согласно стратагеме, наиболее опасен для тебя тот враг, с которым ты непосредственно соприкасаешься и имеешь общую границу.
       Он является для тебя источником постоянной повышенной опасности.
       Ближайший партнер знает твои слабые места и может внезапным ударом покрыть то небольшое расстояние, которое вас разделяет. Но его враги, которые находятся вдали от тебя, являются твоими естественными союзниками, по крайней мере, до тех пор, пока ты не начинаешь иметь с ними общую границу.
       * * *
       Согласно этой стратагеме действовали Германия и СССР при завоевании европейских государств. Пока они не имели соприкосновения, их можно было считать естественными союзниками. Но после того, как у них появилась общая граница, война стала неизбежной. Вопрос стоял лишь один -- кто и когда ее начнет.
       Примеры из истории.
       "Естественный" союз Германии и Японии во Второй мировой войне.
       Куба вступает в конфликт с США. Естественный союзник Кубы -- СССР.
       СССР начинает войну в Афганистане. Афганистан поддерживают Соединенные Штаты Америки.
       Китай нападает на Вьетнам. На стороне Вьетнама -- Советский Союз.
       Если следовать этой логике, то для Чечни естественными союзниками могут являться Турция и Прибалтика, но никак не Грузия.
       * * *
       История дает примеры самых неожиданных военных союзов удаленных противников.
       В тринадцатом веке объединенные силы европейских крестоносцев и татаро- монгол сделали попытку захватить Египет, где в это время правили мамлюкские султаны.
       Но в двух битвах союзники потерпели сокрушительное поражение.
       А что было бы в случае победы? Вероятно война друг против друга за совместно захваченный Египет.
       Ближним врагом является не только тот, кто имеет с тобой географическую границу, но и тот, кто в данный момент времени конкурирует с тобой по наиболее важным вопросам.
       * * *
       В экономике это борьба фирм с теми конкурентами, которые работают на одном с ними секторе рынка.
       * * *
       В политике -- борьба политических партий за власть и голоса избирателей.
       Наиболее враждебные и неприязненные отношения возникают не у партий- антиподов, а у партий, работающих на сходном идеологическом поле, рассчитывающих на одни и те же группы электората. Поскольку именно они являются "ближними" врагами.
       * * *
       Во все времена и у всех народов у тронов правителей шла постоянная борьба различных фаворитов и групп влияния за возможность доступа к правителю.
       Проигравшие могли потерять имущество, свободу, жизнь. Но эти игры продолжаются по сей день и отличаются изощренным коварством, жестокостью, упорством.
       * * *
       В процессе объединения с дальним врагом неизбежно возникает вопрос о взятии на себя и дальнейшем выполнении некоторых обязательств.
       Как быть? Никколо Макиавелли дает по этому поводу конкретные рекомендации.
       "Разумный правитель не может и не должен оставаться верным своему обещанию, если это вредит его интересам и если отпали причины, побудившие его дать обещание.
       Такой совет был бы недостойным, если бы люди честно держали слово, но люди, будучи дурны, слова не держат, поэтому и ты должен поступать с ними так же.
       А благовидный предлог нарушить обещание всегда найдется.
       ...Всегда в выигрыше остается тот, кто имеет лисью натуру.
       Однако натуру эту надо еще уметь прикрыть, надо быть изрядным обманщиком и лицемером, люди же так простодушны и так поглощены ближайшими нуждами, что обманывающий всегда найдет того, кто даст себя одурачить.
       ...В наше время великие дела удавались лишь тем, кто не старался сдержать данное слово и умел, кого нужно обвести вокруг пальца. Такие государи, в конечном счете, преуспели куда больше, чем те, кто поставил на честность.
       ... Надо являться в глазах людей сострадательными, верными слову, милостивыми, искренними, благочестивыми -- и быть таковым в самом деле, но внутренне надо сохранять готовность проявить и противоположные качества, если это окажется необходимо".
       24. Объявить, что только собираешься пройти сквозь государство Го, и захватить его.
       Сущность стратагемы. Получить согласие на полномочия в отношении одних действий, но воспользоваться ими для совершения других, выгодных только тебе действий.
       Когда слабый противник оказывается зажат между двумя сильными, необходимо, чтобы он заключил свой союз именно с тобой.
       Если сосед упорствует, необходимо создать угрозу ведения войны на два фронта.
       Заключение союза должно привести к тому, чтобы ты смог ввести на его территорию свои войска, под предлогом защиты соседа от второй стороны.
       Таким образом, ты фактически овладеешь чужим государством без проведения военных действий, без потерь со стороны своих войск.
       Следуя стратагеме, Советский Союз в ходе второй мировой войны получил под свой контроль страны восточной Европы.
       Сначала эти страны были освобождены, затем в них пришли к власти подконтрольные СССР правительства. Затем эти правительства вступили в военный союз под названием "Варшавский договор", что предполагало постоянное нахождение на их территории советских войск.
       * * *
       Подобная практика была неудачно продолжена в отношении Афганистана.
       После того, как было решено сместить правительство Хафизуллы Амина и поставить у власти подконтрольного Москве Бабрака Кармаля, казалось, что проблема упирается только в захват власти и смену правителя.
       В спешном порядке был сформирован "мусульманский" батальон численностью в 700 человек. В него набирали бойцов спецназа азиатского происхождения или просто похожих на южных людей. Солдаты батальона носили форму армии Афганистана, их задачей считалась охрана резиденции Амина.
       Переворот начался 27 декабря 1979 года в 19.30 по местному времени силами "исламского" батальона, штурмовой группой в количестве 50 человек, укомплектованной офицерами спецназа, внешней разведки КГБ СССР и прибывшими на аэродром Баграма бойцами Псковской и Витебской дивизии ВДВ.
       Мусульманский батальон должен захватить генеральный штаб, Министерство внутренних дел, тюрьму Пули-Чархи, радиостанцию, узлы связи.
       Перед штурмовой группой спецназа КГБ поставлена задача физического уничтожения Амина. Для этого необходимо взять штурмом дворец Тадж-Бек в западной части Кабула.
       Дворец стоит на господствующей высоте, в нем находятся двести гвардейцев, имеющих на вооружении автоматы, пулеметы, ручные гранаты. Перед дворцом расположены три закопанных в землю танка. На расстоянии километра от дворца размещены два батальона охраны, имеющие четыре танка. Дорога ко дворцу идет серпантином и почти полностью простреливается. Сам дворец построен из массивных каменных плит, которые неуязвимы для оружия, имеющегося у наступающих.
       Силы нападающих состоят из пятидесяти человек, шести боевых машин пехоты и четырех бронетранспортеров.
       По легенде, непосредственно перед штурмом офицеров КГБ построили и зачитали телеграмму Андропова, состоящую из двух слов "Умрите достойно".
       Штурм начался.
       Первые два БМП подъезжают к воротам, высадившиеся четыре человека взрывают их, но попадают под огонь охраны. Один человек убит, трое ранены. Из второго БМП высаживаются пять человек и вместе с ранеными врываются во дворец. Затем в бой вступают основные силы штурмовой группы. Бой идет в здании дворца, захватываются одно помещение за другим.
       Амин найден и застрелен.
       Весь штурм длится 40 минут.
       В первые минуты более половины от числа участников штурма получает ранения, но большинство из раненых продолжают рваться вперед. Потери убитыми составили четыре человека.
       Офицеры КГБ, участвующие в захвате дворца, первоначально играли роль гостей. Именно они должны были обеспечивать личную безопасность главы Афганистана. По этой причине они знали о дворце все необходимое и имели возможность заблаговременно на месте изучить объект последующего штурма.
       Но то, что стало возможно в масштабах дворца, оказалось невозможно в масштабах государства.
       Удачный старт оказался началом затяжной бесперспективной войны.
       Через Афганистан прошло более 500 000 советских солдат, на прямые военные нужды советское правительство израсходовало около 70 миллиардов долларов.
       В 1989 году советские войска вернулись на свою территорию.
       * * *
       Стратагема успешно применяется в бизнесе.
       Майкрософт создала по заказу крупнейшего производителя персональных компьютеров -- фирмы IBM -- операционную систему. Как оказалась в дальнейшем, сама IBM выиграла от этого не так уж и много, поскольку все права на систему остались у разработчика.
       По сути дела IBM оплатила разработку операционной системы не только для себя, но и для всех своих конкурентов по выпуску персональных компьютеров. Сменить операционную систему оказалось невозможно, поскольку она стала общепринятым стандартом.
       * * *
       В криминальном мире используется достаточно часто для совершения махинаций с недвижимостью. Разыскивается одинокий владелец квартиры.
       Некоторые организованные группы создавали для этого благотворительные организации, давали объявления о бескорыстной помощи пенсионерам, и пенсионеры находились сами. Другие покупали информацию в ЖКО. Но путь был одинаков. Сначала пенсионеру оказывалась помощь в приватизации квартиры. Затем под разными предлогами (сдачи в аренду, обмена на другое жилье и пр.) у владельца бралась доверенность, позволяющая квартиру продать. В лучшем случае владелец просто терял квартиру, в худшем, вместе с квартирой он терял жизнь.
       * * *
       Есть другие варианты. Только что освободившийся зэк приходит на биржу труда, находит похожего на себя безработного и предлагает ему на другой день выгодно поработать. Безработному выдается аванс, в обмен получается паспорт. Затем с помощью объявления находятся желающие сдать квартиру в аренду. Квартира снимается в аренду, при этом используется похищенный паспорт. Затем дается собственное объявление о сдаче квартиры сроком на полгода по выгодной цене. Срок сдачи квартиры -- через месяц, но подписать договор и выплатить деньги нужно сразу.
       В течение месяца у максимально возможного числа граждан изымаются деньги, затем махинатор покидает город.
       25. Украсть блоки и заменить их кривыми подпорками.
       Стратагема использования чужих войск, сил, потенциала, ресурсов.
       Построение войск подобно дому, который опирается на свой фундамент.
       Если ты ведешь битву, имея войска союзников, то их надо расположить так, чтобы на них была направлена основная тяжесть. Таким образом, ты сможешь победить противника, сохранить свои войска и ослабить союзника.
       В упоминавшейся выше Грюнвальдской битве на стороне славянской группировки сражались русские полки из Смоленска.
       В советской исторической литературе участие русских войск в битве рассматривалось как пример некого "интернационализма": перед лицом общей опасности на призыв о помощи к польскому королю Ягайло прибыли русские смоленские войска.
       В действительности все было не совсем так.
       Русский город Смоленск с 1404 по 1514 год входил в состав Великого княжества Литовского, попросту говоря, он был завоеван Великим княжеством. Соответственно в 1410 году, всего через шесть лет после своего завоевания, Смоленск не мог внушать новым хозяевам особого доверия.
       А Ягайло -- это тот самый польский король союзных войск, которого так и не дождались татаро-монголы на Куликовом поле в сентябре 1380 года.
       Ягайло был не другом, а традиционным врагом русского государства, союзником Золотой Орды.
       Поляки поступили мудро, на острие удара немецких рыцарей были поставлены смоленские полки. Они и приняли на себя основной удар. В результате чего были практически полностью уничтожены.
       Таким образом, за счет эффективного использования данной стратагемы поляки решили свои проблемы не только на западе, но и на востоке, -- в Смоленске, где русские затем более ста лет не могли набрать сил для борьбы с Литовским княжеством.
       * * *
       Данная стратагема может быть использована не только как стратегия по отношению к чужим войскам. Она может рассматриваться, как алгоритм использования чужих ресурсов в свою пользу.
       Если эти ресурсы принадлежат частной компании, их использование может быть проблематичным, но если это ресурсы государственные, а ты имеешь к ним доступ, проблем особенно не возникает.
       Вот некоторые типовые схемы получения теневых средств за счет государственных ресурсов.
       Операции по взаимозачетам (уплата долгов за электроэнергию, уголь, нефтепродукты и прочее).
       Уполномоченный оператор покупает на рынке вексель за 20-30% его номинальной стоимости, закрывает задолженность векселем по его нарицательной стоимости, т.е. за 100 %.
       Пример: оператор за 20 тысяч купил энергетический вексель, закрыл им долги нескольких колхозов на 100 тысяч (номинальная цена векселя), получил с колхозов продукции на 100 тысяч, продал ее на черном рынке за 60 тысяч. Вернул расходы на приобретение векселя, а прибыль (разницу) оставил себе.
       Операции по уплате местных и федеральных налогов.
       Уполномоченный оператор получает с должника продукции на 100 тысяч рублей, передает по завышенной цене половину продукции потребителю местного и федерального бюджета, закрывает таким образом задолженность должника по налогам, оставшуюся часть продукции забирает себе. В жизни это выглядит так. Работники муниципального предприятия северного, шахтерского, или рыбацкого, не получающие зарплату шесть месяцев, перед Новым годом (7 ноября или в любой другой день) получают предложение -- получить задолженность продуктами. Цена на продукты в два раза выше, чем на оптовой базе. Но иначе вообще ничего не получишь. Создается ажиотаж.
       Берут все и по любой цене.
       Оператор, получив с должника бюджета тысячу тонн муки по цене один рубль за килограмм, пятьсот килограммов отдал бюджетникам, но по цене в два раза выше первоначальной, а оставшуюся муку продал.
       Основной вопрос -- кто может проводить данные операции? Решения по доступу определяют местные администрации.
       Для эффективного использования круг операторов должен быть очень узким.
       Северный завоз.
       Уполномоченный оператор получает деньги, покупает продукцию, передает по завышенной цене оператору местной власти. Разницу в цене забирает себе.
       Возможна более сложная схема для придания процессу видимости приличия.
       Денег якобы нет. Навигация срывается. Под гарантии администрации берется кредит. На него все закупается и отдается. Высокие цены оправдываются условиями кредитного договора. В день отправки деньги вдруг появляются.
       Кредит гасится.
       Банковский вариант. "Свой" банк предоставляет администрации кредит под северный завоз еще весной. Осенью деньги возвращаются с процентами.
       Вполне возможно, что данный банк обслуживает государственные финансовые потоки. Таким образом, государство может брать в долг свои же деньги.
       Решения по данным операциям принимаются областными администрациями.
       Монопольные права на что-либо.
       Монополизировать можно все, что хочешь.
       Жесткий вариант -- полная монополизация, более гибкий вариант -- введение лицензирования некоторых видов деятельности.
       В России успешно опробованы монополизация продаж сахара, водки, лекарств, машин, прием лома цветных металлов и многое другое.
       Прибыль получается за счет того, что после устранения конкурентов под контроль берется звено "оптовый -- розничный рынок", при лицензировании появляются возможности получения значительных теневых средств за оформление, выдачу, продление лицензий.
       И для своих выгодно (очень), и для бюджета полезно.
       26. Скрыть акацию и указать на тутовое дерево.
       Стратагема стрелочника.
       Скрыть истинных виновников, истинные причины событий, указав на подставных или вымышленных лиц.
       Типичные варианты реализации стратагемы: Почему проиграли войну -- виноваты предатели.
       Почему плохо живем -- виноваты евреи и жидо-масонский заговор.
       Почему все в стране плохо -- виноваты олигархи (демократы, красно- коричневые).
       Стрелочники могут быть случайными, традиционными и специально подготовленными.
       * * *
       22 ноября 1963 года. Президент Соединенных Штатов Америки Джон Фицджеральд Кеннеди в ходе предвыборного турне посещает город Даллас в штате Техас.
       В 12 часов 30 минут по местному времени, когда машина с президентом следует через город, внезапно раздаются выстрелы. Стреляют из семиэтажного кирпичного здания, в котором расположен книжный склад.
       Очевидцы утверждают, что выстрелы также раздавались и с другой стороны, со стороны железнодорожного виадука, но эту версию следствие отвергает.
       Президент США получает смертельные раны в шею и голову и через час умирает.
       Новый президент США Джонсон создает специальную комиссию для расследования обстоятельств убийства президента Кеннеди. Комиссию возглавляет председатель Верховного суда США Эрл Уоррен.
       Через десять месяцев, изучив обстоятельства дела и допросив 552 свидетелей комиссия пришла к выводу о том, что президент Кеннеди был убит выстрелами из винтовки, которые произвел Ли Харви Освальд.
       Комиссия установила, что Ли Харви Освальд действовал как преступник- одиночка, убийство не является результатом заговора.
       Освальд не смог прокомментировать заключения комиссии, поскольку непосредственно вслед за смертью Кеннеди был застрелен владельцем ночного кабаре Джеком Руби.
       Сам Джек Руби некоторое время спустя умер в тюремном госпитале.
       Существовало много версий убийства Джона Кеннеди.
       Официальная власть твердо стояла на выводе комиссии Уоррена.
       Причина смерти -- выстрел одиночки.
       То, что Ли Харви Освальд -- стрелочник, с самого начала было понятно всему миру. Кроме Эрла Уоррена и его комиссии.
       Трогательная наивность...
       Кстати, в 2000 году в Минске, прошел турнир Ли Харви Освальда по стрельбе, организованный оппозицией президента Белоруссии Лукашенко.
       Ли Харви Освальд одно время жил в Минске, здесь он нашел свою супругу, с которой и возвратился затем в США.
       * * *
       Никколо Макиавелли рекомендовал государям для укрепления власти, поддержки имиджа и авторитета иметь как разовых, так и постоянных стрелочников.
       Пример использования разового стрелочника.
       "Завоевав Романью, герцог решил отдать ее в надежные руки, дабы умиротворить и подчинить верховной власти, и с тем вручил всю полноту власти мессиру Рамиру де Ороко, человеку нрава резкого и крутого. Тот в короткое время умиротворил Романью, пресек распри и навел трепет на всю округу.
       Тогда герцог рассудил, что чрезмерное сосредоточение власти больше не нужно, ибо может озлобить подданных.
       И вот однажды на площади в Чезене по его приказу положили разрубленное тело мессира Рамиро де Ороко рядом с колодой и окровавленным мечом.
       Свирепость этого зрелища одновременно удовлетворила и ошеломила народ".
       * * *
       Рекомендации по использованию постоянных стрелочников от Макиавелли: "Мудрые государи принимали все меры к тому, чтобы не ожесточить знать и быть угодными народу, ибо это принадлежит к числу важнейших забот тех, кто правит.
       ...Отсюда можно извлечь еще одно полезное правило, а именно: что дела, неугодные подданным, государи должны возлагать на других, а угодные -- исполнять сами".
       27. Делать безумные жесты, не теряя равновесия.
       Заставить противника недооценить твои возможности, способности, интеллект, осведомленность.
       Заставить противника поверить в собственное превосходство и этим ослабить его. Сделать вид, что ты не видишь расставленные врагом капканы, и извлечь из этого выгоду.
       Хань Фэй-цзы: речи советников я слушаю, словно во хмелю. Мои губы, мои зубы -- не разжимайтесь. Я никогда не говорю первым. Мои зубы, мои губы словно запечатаны воском. Тот, кто заговорит со мной, выдаст себя, и я узнаю его сокровенные намерения.
       * * *
       Одна из русских интерпретаций стратагемы -- "Косить под дурака".
       * * *
       Сказка. Братец Лис поймал Братца Кролика и планирует его казнить. Есть разные варианты, можно Кролика повесить, сжечь, утопить. Кролик согласен на все. Но он умоляет не делать только одного -- не бросать его в терновый куст.
       Лис видит, что Кролик схвачен, деморализован, но к тому же еще и глуп -- добровольно выдал самый страшный вид казни -- бросание в терновый куст.
       Именно так Лис, уверенный в своем интеллектуальном превосходстве в конце концов и поступает.
       * * *
       Кир Великий завоевал Мидию, Лидию, Вавилон и Месопотамию, в 530 году до нашей эры начал войну против массагетов -- племен, кочевавших по обеим сторонам Каспийского моря.
       Первая битва была Киром выиграна за счет хитрости. Он знал о предстоящей на его лагерь атаке, оставил в нем немного воинов, много вина и жареного мяса.
       Массагеты, легко победив персов, решив, что в лагере находилась вся армия Кира, почувствовали собственное бесспорное превосходство, потеряли осторожность, набросились на мясо и вино.
       Вино их и погубило. Когда Кир с войском вернулся в свой лагерь, он увидел не боеготовое войско противника, а стадо пьяных солдат. Массагеты потеряли значительную часть своего войска, но это не спасло Кира от полного поражения в следующей битве.
       * * *
       27 июня 1976 года семь террористов из Народного фронта освобождения Палестины и западногерманской террористической организации "Баадер- Майнхоф" захватили самолет "А-300", взлетевший из Тель-Авива. По требованию террористов самолет совершил перелет в Уганду, поскольку именно диктатор Уганды Иди Амин согласился принять самолет с террористами.
       Террористы потребовали в обмен на 103 заложников освободить 53 палестинца, находившихся в израильских тюрьмах, и заплатить выкуп.
       Уганда находится на значительном расстоянии от Израиля.
       Диктатор Уганды на словах осуждая терроризм, на деле оказал террористам поддержку. Казалось, что власти Израиля поставлены в безвыходное положение и будут вынуждены пойти на уступки.
       На стороне Израиля было только одно реальное преимущество -- полная неготовность террористов и армии Уганды к противодействию возможной специальной операции.
       Террористы мнили, что находятся в беспроигрышном положении, власти Уганды считали, что их действительно считают миротворцами, а не пособниками террористической акции.
       И те, и другие были полностью уверены в собственном превосходстве и безопасности.
       Министерство иностранных дел Израиля вступило в переговоры с террористами, это еще больше убедило их в своей состоявшейся победе.
       В кратчайшие сроки спецслужбы Израиля подготовили и провели операцию по освобождению заложников.
       3 июля 1976 года с территории Израиля взлетело шесть самолетов: четыре "Геркулеса С-130" и два "Боинга-707". В одном боинге находился штаб и центр связи, во втором -- летающий госпиталь, Геркулесы транспортировали израильских коммандос и их автомашины.
       Непосредственно перед посадкой в аэропорт было передано сообщение о подлете израильского самолета с освобожденными палестинцами.
       Сразу же после приземления из грузовых люков самолетов начали выезжать джипы с коммандос. Кроме того, была предпринята еще одна хитрость. Кроме джипов из самолета выехал черный лимузин, как две капли воды похожий на лимузин Иди Амина.
       Охрана аэропорта пришла в замешательство.
       Если бы охрана аэропорта или террористы могли предполагать, что Израиль отважится на подобные действия, положение коммандос стало бы катастрофическими.
       Для этого было достаточно поднять в воздух хотя бы один из имеющихся истребителей или произвести обстрел прилетевших транспортных самолетов из стрелкового оружия или гранатометов. Проблему мог решить один солдат, вооруженный небольшим минометом, пулеметом или базукой.
       Не имея возможности вылета из-за повреждения собственных самолетов, миссия коммандос была бы провалена.
       Но события развивались по израильскому сценарию.
       Одна группа израильтян врывается в здание аэровокзала и освобождает заложников, вторая уничтожает охрану аэропорта.
       Два прибывших бронетранспортера прикрывают аэропорт со стороны дороги в Кампалу на случай подхода подкрепления.
       Штурмовая группа с боем захватывает башню управления полетами и радиостанцию, другая группа расстреливает из гранатометов находящиеся на взлетных полосах МИГи, поскольку истребители могут догнать и уничтожить силы израильтян при отходе.
       Через 40 минут аэропорт полностью находится под контролем коммандос, начинается эвакуация заложников.
       Вся операция продлилась 58 минут. Были уничтожены все террористы, погибло около 30 и ранено более 100 угандийских солдат. Уганда потеряла 11 истребителей.
       Потери израильской стороны составили два заложника и два военнослужащих.
       28. Заманить на крышу и убрать лестницу.
       Сущность стратагемы: втянуть кого-то в выгодный тебе процесс таким образом, чтобы он не мог из него выйти.
       Сунь-Цзы рекомендовал заставлять свои войска драться на смертельной местности, то есть в таком месте, где они не могут спастись бегством и будут драться насмерть.
       Юлий Цезарь некоторое время не решался перейти небольшую речку Рубикон, при своем походе из Галлии на Рим, поскольку именно по Рубикону проходила граница Италии. Переход Рубикона с войсками означал начало гражданской войны, и Цезарь осознавал, что подобное решение заставит его полностью взять под свой контроль Римскую империю либо погибнуть.
       * * *
       В преступном мире на данной стратагеме построены различные махинации с применением лохотрона.
       Случайный прохожий видит группу людей около столика с барабаном, ему, как человеку незаинтересованному, предлагают бросить кубики. Тут же один из участников получает крупный выигрыш и в качестве благодарности передает прохожему оставшуюся у него карточку. Следующий бросок костей делает прохожего обладателем небольшого приза. Но оказывается, что еще один участник имеет карточку с таким же номером. Надо добавить немного денег и сыграть еще раз. Но, оказывается, можно не играть. Выигрыш получит тот, кто сделает большую ставку. Ставки начинают повышаться.
       Прохожий не понимает, что играет против организованной группы. Часто его "противник" незаметно получает и ставит на кон те деньги, которые прохожий (он же -- Лох) отдает организатору лохотрона. В конце концов Лох, проигрывает все. Вариантов проигрыша два. При первом у прохожего не хватает денег, при втором, после того как на конустоят очень крупные суммы, кидаются игральные кости. Но карточки, находящиеся у Лоха, всегда будут проигрывать, поскольку в них включены такие сочетания цифр, которые не могут выпасть.
       Главное в лохотроне -- втянуть прохожего в игру.
       Главный секрет лохотрона -- Лох никогда не выигрывает.
       В московском аэропорту "Внуково" долгое время существовала, а может быть существует и сейчас, компьютерная версия лохотрона. Вместо банальных карточек и барабана установлен красочный стенд с беговыми лошадями.
       Оператор на глаз определяет наиболее перспективного из числа игроков, именно ему и отдается выигрыш. Но и тут, либо выигравших оказывается двое, либо "счастливчик" втягивается в следующую игру и вновь проигрывается знакомый сюжет -- бесконечное увеличение ставок.
       Участников в игре двое, а лошадей -- пять. Можно отказаться и выйти из игры, но тогда потеряешь уже сделанные ставки. После проигрыша особенно не поспоришь. Все решал компьютер, а тебе надо улетать, ведь ты -- в аэропорту.
       На все это безобразие каждый день смотрит местная транспортная милиция, естественно, ничего не предпринимая. Милиция во Внуково любит лошадей.
       * * *
       Для расширения рынка сбыта наркотиков необходимы новые жертвы.
       Наркоторговцы применяют стратегии, при которых их постоянные клиенты получают значительные скидки, если увеличивают объем продаж за счет привлечения новой клиентуры. Одного раза употребления героина, по общему правилу, достаточно для того, чтобы возникла стойкая наркотическая зависимость.
       Скидки при продажах не обязательны. Типичными являются случаи, когда наркоманы втягивают в наркоманию своих друзей и знакомых только для того, чтобы стать посредниками между ними и известными им торговцами.
       Особенно эффективным подобное решение может быть, когда в наркоманию втягиваются девушки. Поскольку именно девушки могут иметь стабильный ежедневный заработок, работая на панели. По данным проводившихся в России исследований -- подавляющая доля молодых проституток оказалась втянутой в проституцию именно по причинам, связанным с употреблением наркотиков.
       Наркоманы являются не только потребителями, экономически поддерживающими торговлю наркотиками, они активные участники процесса по расширению рынка продаж наркотиков. По статистике каждый наркоман втягивает в наркоманию до 2-3 человек в год. Живут наркоманы, как правило, 8 -- 10 лет. Поэтому всякие акции типа рок-фестивалей, телевизионная пропаганда, распространение просветительной литературы -- не могут быть эффективными.
       Наркомания, -- активный, постоянно воспроизводящий себя процесс.
       Количество наркоманов растет в прогрессии, близкой к геометрической.
       Это напоминает процессы формирования финансовых пирамид.
       Только теряются не денежные вклады, а молодые жизни.
       Во что это обходится и еще обойдется России в ближайшие годы, не трудно подсчитать.
       29. Украсить сухие деревья искусственными цветами.
       Воспользоваться чужим лицом, именем, авторитетом, возможностями, торговым знаком.
       Выдавать себя за лицо, приближенное к авторитету либо организации, либо вхожее в круг влиятельных людей.
       Сделать вид, что ты действуешь не от своего имени, а в интересах мощной группировки, представляешь политические силы и широкие народные массы, облечен явными или тайными полномочиями, которые тебе в действительности никто не передавал.
       Стратагема используется в бизнесе. Многие предприниматели при создании коммерческого проекта пытаются номинально включить в состав команды (учредителями, почетными председателями и пр.) известных лиц или организации. Для того, чтобы за счет их авторитета получить имидж, другие дополнительные возможности, не дав им ни реальной возможности участвовать в управлении, контроле над производственными процессами, финансовыми операциями, не вознаграждая материально за оказанную услугу.
       * * *
       Для большинства фирм, работающих на рынке потребительских товаров, настоящим бедствием стали массовые случаи подделки их товарных знаков.
       Подделывают все подряд: часы, электронные изделия, косметику, одежду, спиртные напитки.
       В девяностых годах двадцатого века рост объемов торговли поддельными товарами в три раза превышал темпы роста товарооборота оригинальными товарами.
       Первенство в производстве подделок, предназначенных для европейского рынка, завоевала Турция, следом за ней идут Китай, Таиланд, Италия и Колумбия. Объем товаров с поддельными торговыми марками составляет 5- 7% от общего объема мировой торговли и превышает ежегодно триста миллиардов долларов.
       * * *
       Менее жесткий вариант. Товарный знак не похищается. Копируется оригинальное фирменное изделие. На нем официально ставится собственное наименование, очень похожее на наименование настоящей фирмы, но отличающееся от него написанием одной-двух букв. Такие "подделки" могут продаваться совершенно открыто, и Вы с большим трудом сможете их вернуть продавцу.
       * * *
       Стратагема широко используется в криминальном мире.
       Варианты. Использование форменной одежды работников милиции для совершения грабежей и разбоев. Вымогательство взяток под видом работников контрольных и налоговых органов. Использование чужих наград, званий, должностей для вхождения в доверие и последующего ограбления или мошенничества.
       В начале восьмидесятых годов известный вор в законе Иваньков, более известный как Япончик, вместе с Балдой, Сливой и Асафом под видом сотрудников правоохранительных органов проводил обыски и реквизиции у теневиков-миллионеров.
       Операции проводились по всей стране. Наводки давали проститутки, валютчики, фарцовщики и сами жертвы.
       Жертвами Иванькова стали деловые люди, спекулянты, антиквары в Москве, Риге, Казани и других городах.
       В Свердловске дочь крупного уральского цеховика Тарланова добровольно отдала "представителям закона" все находящиеся в доме ценности после того, как Иваньков, представившись работником милиции, предложил добровольно выдать все незаконно нажитые ценности для облегчения участи ее отца.
       * * *
       Российские преступники не являются изобретателями в области использования форменной одежды для совершения преступлений.
       14 февраля 1929 года в Чикаго несколько людей наблюдали, как к гаражу на Норт-Кларк-стрит подъехал черный кадиллак с сиреной на крыше, из которого вышли двое в полицейской форме. Вслед за ними в гараж вошли трое в штатском. Вскоре невольные свидетели услышали нечто напоминающее барабанную дробь и два сильных удара.
       Свидетели решили, что проводится очередная полицейская облава. Это предположение было подтверждено дальнейшим развитием событий. Вскоре из гаража вышли вооруженные полицейские, конвоирующие трех человек, все они сели в машину, которая, не спеша, отъехала от гаража.
       Только после этого из гаража раздались душераздирающие предсмертные крики, затем все стихло. Перед прибывшими на место происшествия полицейскими предстала такая картина. Задняя стена гаража была изрешечена пулями. На бетонном полу лежало пять трупов и один тяжелораненый, но еще живой человек. В воздухе стоял запах порохового дыма.
       Расстрел в гараже был одним из этапов гангстерской войны в Чикаго 1929 года. Банда Джека Макгорна жаждала расправиться с конкурентом Багси Мораном.
       В результате сложной комбинации Багси заманили в гараж для приемки партии контрабандного виски. В действительности в гараже планировалось убить Багси и его подельников.
       Багси повезло. Он задержался в офисе и опоздал на встречу. Уже на подходе к гаражу, заметив полицейскую машину он понял, что проводится облава и изменил направления движения. Это его и спасло.
       Остальным повезло меньше. Они оказались людьми пунктуальными и попали в ловушку.
       Первыми в гараж вошли два гангстера в полицейской форме. По их требованию присутствующие встали лицом к стене. Сопротивления, естественно, никто не оказал. После этого в гараж неслышно вошли еще трое и неожиданно открыли огонь из автоматов Томпсона и помповых ружей двенадцатого калибра.
       После окончания стрельбы люди в штатском положили руки на голову, конвоируемые "полицейскими" сели в машину и уехали.
       Это был далеко не единственный случай удачного использования полицейской формы.
       * * *
       США является оплотом демократии во всем мире. Соответственно, их граждане воспитаны на идеях демократии с детства. Но иногда и среди них попадаются авторитарные личности, которые пытаются проявлять диктаторские замашки.
       Одним таким недемократичным американцем был Сальваторе Маранзано, который попытался стать главой всего американского преступного мира.
       Но, провозгласив себя Капо дей тутти капи, Маранзано сам себе подписал смертный приговор.
       А как еще могло быть в самой свободной и демократичной стране мира? Первым защитником демократических основ построения гангстерского сообщества и организатором крестового похода против деспота выступил Лаки Лучано. Его поддержало большинство семей. Осталось технично ликвидировать отщепенца.
       Сделано это было так.
       10 сентября 1931 года в 13 часов 45 минут в контору Маранзано в Нью-Йорке ворвались четыре человека с пистолетами и полицейскими значками.
       -- Агенты федеральной полиции... Финансовый контроль. Всем оставаться на местах.
       "Агенты" разоружили охрану и выстроили ее у стены. Один человек остался с телохранителями, трое (Рильз, Левин, Сигел) провели Маранзано в его собственный кабинет. Сначала Маранзано получил несколько ударов ножами, затем две пули в голову и две пули в сердце.
       Телохранителей отпустили живыми. В следующую ночь, получив шую название "сицилийской вечери" был уничтожен верхний слой управленческого аппарата Маранзано -- около сорока человек. Переодеваться полицейскими для этого не потребовалось.
       * * *
       Стратагема используется для усиления собственного авторитета и борьбы с конкурентами в бюрократических структурах.
       Если крупный государственный начальник начинал предполагать, что кто-то из его замов замышляет переворот в его структуре, он мог поступить следующим образом.
       Из числа самых надежных друзей подбирался помощник, который разучивал предстоящую роль (роль министра).
       Затем выбирался день, когда в кабинете начальника собирались его заместители, например, на совещание или планерку.
       В самый разгар совещания в приемной звенел звонок, и секретарша предлагала начальнику срочно переговорить с "министром".
       Разговор, естественно, проходил в присутствии подчиненных.
       Начинался такой разговор с официального приветствия, в подчеркнуто уважительно -- формальном тоне.
       Но постепенно начальник переходил на "ты", отчество забывалось, обсуждались вопросы личного, а не служебного характера. Особо "звучала" тема о том, что какой-то козел, все пишет жалобы на начальника, и министр предлагает этого козла воспитать.
       У присутствующих создавалось полное впечатление того, что министр и их начальник являются близкими друзьями. Жаловаться на начальника бесполезно, искать правды -- себе дороже.
       Таким способом, при известном артистизме, можно было укротить самых злобных претендентов на твое кресло.
       * * *
       В политике применение стратагемы в некоторых случаях позволяет добиться значительных успехов. Очень ярко это было продемонстрировано на выборах в Государственную Думу 1999 года.
       Вновь созданное движение "Медведь" включило в свои ряды достаточно большое количество людей, ранее в политических процессах не участвовавших и широкой публике не известных. В случае их самостоятельного вхождения в политику и независимого участия в выборах, шансы большинства из них оказались бы невелики.
       Но именно принадлежность к "Медведю" оказалась решающим фактором их победы.
       30. Превратить роль гостя в роль хозяина.
       Русская народная сказка про зайца и лисицу.
       Была у зайца избушка лубяная, а у лисы -- ледяная. Наступила весна.
       Избушка у лисицы растаяла и попросилась лиса к зайцу жить.
       Пустил косой. Напрасно. Скоро его лисица и выгнала.
       * * *
       Стратагема может быть использована для подготовки и проведения государственного переворота.
       Сначала всеми силами и средствами в обществе усиливается кризис, появляются требования о необходимости "твердой" руки, затем к власти приходит тоталитарный режим.
       Именно так большевиками 25 октября 1917 года в России была совершена Великая Октябрьская Социалистическая революция.
       Кстати, о том, что она Революция и Великая стало известно спустя несколько лет. Первоначально захват власти большевиками назывался более реалистично -- Октябрьский переворот. Именно так это называлось в официальных партийных и государственных документах.
       Предлогом совершения переворота являлось то обстоятельство, что Временное правительство неоправданно долго, по мнению большевиков, созывало Учредительное собрание.
       Большевики заявили, что власть им нужна только для того, чтобы в самое ближайшее время провести выборы в Учредительное собрание.
       После выборов "временная" власть большевиков будет заменена на постоянную, в соответствии с волей всего народа России! Большевики действительно в дальнейшем провели выборы, но проиграли их.
       Учредительное собрание собралось один раз. Затем матрос Железняк произнес историческую фразу "Караул устал", и собрание было разогнано. В последующие годы большинство избранных депутатов было физически уничтожено.
       Из временщиков и гостей большевики стали хозяевами страны, правда, для этого пришлось всю страну залить кровью.
       Но борцов за светлое будущее всего человечества это нисколько не смущало.
       Следующий раз поиграть в демократию коммунисты решили только через восемьдесят лет.
       До сих пор об этом жалеют.
       * * *
       Стратагема стандартно используется в криминальном мире.
       Фирма обращается за помощью к криминальной структуре с просьбой о помощи. Например, получить долг, защитить себя от другой криминальной структуры, решить вопрос с органами власти. После того, как проблема решена, криминальная структура стремится максимально интегрировать себя в дела фирмы, использовать ее возможности. Постепенно глава фирмы попадает в полную зависимость от криминала.
       31. Стратагема красотки.
       Если в открытом бою одержать победу над войском противника затруднительно, ослабь или нейтрализуй его командира.
       Если у командира крепкий разум и сильная воля, воздействуй на его чувства.
       Один из возможных вариантов -- направь к нему красивую женщину.
       Или используй женщину, которая имеет влияние на командира.
       Женщина традиционно используется как ключ к получению информации от секретоносителей противника.
       В истории много раз бывали ситуации, когда мужчины совершенно теряли голову из-за женщин и этим губили себя и свое войско.
       * * *
       Примеры таких случаев приведены в Библии.
       У израильтян, которые в тот момент находились под властью филистимлян, родился Самсон. Он был "охраняемым Богом" и обладал неимоверной силой.
       За свою жизнь Самсон совершил немало подвигов. Он голыми руками разорвал льва, в одиночку сражался с целым войском противника, используя в качестве оружия ослиную челюсть, и сделал много другого, заставив врагов бояться себя.
       Филистимляне были крайне заинтересованы в нейтрализации Самсона, но они понимали, что обычные методы для этого не годятся.
       Тогда они стали отрабатывать связи Самсона и на этом пути их ждала удача.
       Самсон имел роман с некой Далилой. Именно Далила по заданию филистимлян выяснила, что сила Самсона находится в его волосах. Она же и обстригла Самсона, когда он доверчиво уснул на ее коленях. После этого Самсон был схвачен и ослеплен.
       Финал этой истории таков. Решили филистимляне покуражится и выставили Самсона на всеобщее глумление. Происходило это в большом здании.
       Но у Самсона постепенно отрастали волосы и возвращалась сила. Собрался Самсон с силами, разорвал цепи и обрушил колонны, на которых держалось здание.
       Погиб и Самсон, и все присутствующие.
       * * *
       Другая библейская история.
       Ассирийский военачальник Олоферн взял в осаду израильский город.
       Из города в стан царя была направлена прекрасная женщина по имени Юдифь, которая получила непосредственный доступ к Олоферну.
       Через несколько дней, ночью, после пира, Юдифь отрубила Олоферну голову в его же шатре, его же мечом.
       Поскольку по распоряжению Олоферна Юдифь имела возможность беспрепятственно передвигаться по лагерю и уходить для молитвы за его пределы, она без проблем покинула лагерь, унося с собой голову полководца.
       Утром израильтяне, вдохновленные головой ассирийского военачальника, совершили вылазку и напали на лагерь неприятеля. Ассирийцы побежали в шатер к Олоферну, нашли его обезглавленным, впали в панику и были разбиты.
       * * *
       Можно не подсылать новую женщину, а использовать имеющуюся.
       Именно так и поступил старец Распутин. Влияние на женскую часть семьи императора России позволило ему в значительной мере контролировать все царское семейство и оказывать значительное влияние на исполнительную власть в целом.
       32. Стратагема открытых городских ворот.
       Сущность стратагемы: представить ложное настоящим, а настоящее ложным.
       Заставить противника увидеть ловушку там, где ее в действительности нет.
       Легенда.
       Однажды знаменитый китайский полководец Чжугэ Лян оказался в затруднительном положении. Он находился в городе с небольшим гарнизоном, когда получил известие, что к городу двигаются значительно превосходящие его силы противника.
       Отбить штурм и удержать город никакой возможности не было.
       Тогда Чжугэ Лян решил применить хитрость.
       Он приказал открыть настежь все городские ворота, поставил около них несколько солдат, одетых в гражданскую одежду и приказал им подметать землю, а сам уселся на городской стене с цитрой (музыкальным инструментом) в руках.
       Его противники знали, что Чжугэ Лян великий полководец. Видя городские ворота открытыми, они заподозрили ловушку и обман. Не доходя до городских ворот войско развернулось и спешно удалилось.
       * * *
       Реальный случай.
       Дьявол предлагает адвокату сделку. Адвокат продает дьяволу душу, но в обмен получает возможность выигрывать все свои дела. Мне надо подумать, -- говорит адвокат. Думай, -- отвечает Дьявол.
       Проходит час, второй, третий. Ну, так ты согласен или нет, -- спрашивает уставший ждать Дьявол. Конечно, согласен.
       Тогда в чем же дело? Да я никак не могу понять, в чем заключается твоя выгода от этой сделки, -- отвечает адвокат.
       Комментарий. С точки зрения данного адвоката, его душа давным-давно принадлежит Сатане (в силу специфики специальности).
       * * *
       Одной из самых удачных и значимых специальных операций Второй мировой войны была операция Управления разведки английского Адмиралтейства, которой было присвоено кодовое название "Минсмит" (в буквальном переводе -- "начинка").
       Именно в этой операции был реализован принцип данной стратагемы: "сделать ложное настоящим, а настоящее ложным".
       Союзным войскам требовалось захватить Сицилию.
       Пока Сицилия находилась в руках немцев, они контролировали все Средиземное море, без захвата Сицилии невозможно начинать боевые действия в Италии.
       Как добиться того, чтобы немцы посчитали, что не Сицилия, а другой объект станет первой целью операции союзных войск? Было решено дезинформировать противника. Для этого предполагалось сделать так, чтобы в руки противника попали документы, раскрывающее планы союзников.
       Должна быть создана следующая картина: в море находят труп штабного офицера и содержащееся при нем письмо.
       Офицер летел на самолете из Англии в Африку, самолет был сбит. Офицер попал в море в спасательном жилете и умер. Из письма, находящегося при офицере следует, что подготовка наступления на Сицилию является отвлекающим маневром.
       Была проведена колоссальная подготовительная работа.
       У патологоанатома было выяснено, каким типичным признакам должен отвечать труп человека, погибшего при авиакатастрофе и попавший в море.
       Естественно, предполагалось, что труп будет тщательно исследован врачами противника.
       Затем стал вопрос о конкретном теле. Тело было найдено.
       Но без согласия родственников, учитывая английскую щепетильность, использовать его было невозможно. Решили проблемы с родственниками. Из трех возможных вариантов транспортировки тела: корабль, гидросамолет и подводная лодка, выбор был сделан в пользу подводной лодки.
       Одна из главных задач -- составление письма.
       Было решено, что письмо напишет генерал Арчибальд Най, заместитель начальника генерального штаба, командующему армией в Тунисе генералу Александеру.
       Арчибальд Най писал письмо лично.
       Из письма следовало, что комитет штабов одобрил вопрос об использовании Сицилии в качестве отвлекающего объекта в ходе операции "Бримстен" (название ложной операции против немецкой армии в Южной Франции).
       Действительный удар будет нанесен в Сардинии и в восточной части Средиземного моря с высадкой войск в Греции.
       Для погибшего офицера составили легенду. Для этого подняли реальные списки офицеров военно-морских сил, нашли распространенную фамилию Мартин, добавили к ней распространенное имя Уильям. Затем майор Мартин Уильям задним числом был зачислен на службу в штаб морских десантных операций. Для Мартина была подобрана бывшая в употреблении военная форма, с нее срезаны разные бирки прачечных, затем в одной прачечной вновь пришиты бирки, но теперь все одинаковые.
       В карманы майора Мартина были положены: удостоверение, частные письма, приглашение в ночной офицерский клуб Лондона, корешки двух театральных билетов. Кроме того, два письма от его возлюбленной и ее фотография, подлинный счет за обручальное кольцо, письмо из банка о том, что счет не может быть оплачен, поскольку кредит майора в банке оказался исчерпан.
       Все это время тело майора находилось в холодильнике.
       19 апреля 1943 года подводная лодка "Сераф" с телом майора вышла в море.
       Только через десять дней, пройдя весь маршрут в подводном положении, субмарина вышла в заданную точку. Портфель на металлической цепочке был пристегнут к поясу, на тело надет спасательный жилет, и операция вступила в решающую фазу.
       После войны из архивов немецкой разведки было выяснено, что тело своевременно обнаружили, осмотрели и передали немецкой разведке.
       Немецкая разведка подтвердила подлинность документов, найденных при майоре.
       Главный штаб согласился с выводами разведки.
       Когда Дениц вернулся из Италии и сообщил Гитлеру, что, по мнению Муссолини, союзники нанесут удар по Сицилии, Гитлер не согласился. По мнению Гитлера все, в том числе обнаруженные в море документы, свидетельствовало о том, что противник нанесет удар по Сардинии и Пелопоннесу.
       Даже через две недели после высадки союзных войск на Сицилии Гитлер верил в то, что это ложный удар и направил генерала Роммеля командовать войсками, сосредоточенными в Греции. Откуда его затем отозвали и поставили во главе Итальянской войсковой группировки.
       В результате проведения операции Минсмит немцы сосредоточили свои войска в Греции, провели работы по укреплению побережья, поставили минные заграждения, развернули береговые батареи. Перебросили в Грецию танковую дивизию.
       Значительные средства из Сицилии были переброшены на Сардинию и Корсику.
       Когда стало очевидным, что именно Сицилия является основным объектом нанесения удара, исправить ошибку было невозможно.
       * * *
       Стратагема открытых ворот иногда применяется неосознанно, во вред себе.
       Существует закономерность, согласно которой непонятное часто воспринимается с подозрением, ассоциируется с опасностью или ненадежностью.
       Торговцы фруктами решили увеличить свою прибыль за счет повышения скорости оборота продукции и снизили цены на яблоки. Яблоки перестали покупать почти совсем. Покупатель, не искушенный в тонкостях торговли, видел, что на одних прилавках цена яблок 30 рублей, на других -- 25.
       Почему? Непонятно. Вероятно, более дешевые яблоки -- менее качественные. Низкая цена -- ловушка. А кому нужны некачественные товары? Тогда при прежней низкой цене, на прилавке появились поясняющие надписи. "Предпраздничная скидка -- 20%". Покупателям, которые выясняли причину скидки, объясняли, что хозяин прилавка ветеран войны, пользуется налоговыми льготами и может продавать дешевле. После того, как причины снижения цены стали ясны, за яблоками встала очередь.
       * * *
       Те же причины могут вызвать уменьшение спроса при продажах сложно технических изделий. Снижение цены может возбудить подозрение потенциальных покупателей в том, что новая модель менее надежна, менее технологична, либо содержит другие скрытые недостатки. Поэтому необходимо заранее проработать все варианты подачи информации таким образом, чтобы у покупателя создалось впечатление, что он покупает дорогую модель, но имеет персональные скидки, либо утверждалось, что скидки носят временный характер.
       * * *
       Существует еще одна значимая причина. Высокая цена товара может ассоциироваться с высоким социальным статусом покупателя и владельца. В этом случае следует еще более осторожно подходить к вопросу формирования ценовой политики.
       33. Стратагема сеяния раздора.
       Англичане четко сформулировали суть стратагемы: "Разделяй и властвуй!" Для того, чтобы эффективно править в чужом государстве, надо внести противоречия между различными слоями, лидерами, группировками.
       Поддержав одного в борьбе против другого, ты делаешь его зависимым от себя.
       Если надо вступить в борьбу с какими-то силами, то вначале эти силы надо расколоть, с тем чтобы было невозможно создать против тебя единый объединенный фронт.
       * * *
       Стратагема широко используется правоохранительными органами.
       Когда необходимо получить источник информации, близкий к лидеру преступной группировки, в окружении лидера разыскивается человек, конкурирующий с лидером, обиженный на лидера за какое- либо несправедливое отношение к нему, либо считающий, что его недостаточно ценят и уважают.
       После того, как такой человек найден и завербован, он может функционировать не только, как источник информации, но и как агент влияния.
       * * *
       Однажды перед правоохранительными органами стояла задача разоблачить одну преступную группу, организованную по этническому признаку. Группа была очень сплоченной, и никакой информации о ее деятельности долгое время получить не удавалось. Тогда была предпринята следующая стратегия.
       Следователь повесткой вызвал одного из участников группы. Продержал его в коридоре более часа и, сославшись на занятость, отпустил. Глава преступного сообщества, естественно, спросил своего подчиненного о целях вызова и вопросах следователя. Никакого вразумительного ответа тот дать не мог. Последовали новые вызовы, но вновь допрос не состоялся. Глава группы заподозрил, что его обманывают и начал преследовать вызываемого на допросы.
       Цель была реализована -- внутри группы начались раздоры. Преступник, обиженный несправедливым отношением, стал тем источником, благодаря которому группа была обезврежена.
       * * *
       Когда задержаны несколько участников совместных преступлений, следственные органы проводят целенаправленную работу по дискредитации одних участников преступной группы перед другими. Разногласия изыскиваются, подчеркиваются и усиливаются. Арестованному участнику преступной группы дают возможность ознакомиться с теми показаниями, которые против него дает его подельник.
       В некоторых случаях показания фабрикуют.
       В США гораздо проще. Один из преступников может заключить договор с представителями государства, сдать других участников преступления, избежать наказания, легализировать полученные незаконным путем доходы и попасть под охрану программы по защите свидетелей. Именно так поступил один из бывших друзей вора в законе Япончика.
       * * *
       30 ноября 1941 года американский суд приговорил к смертной казни лидеров "Корпорации убийц" -- Лепке Бухалтера, Мэнди Вэйса и Луиса Капоне (не путать с Аль Капоне).
       Альберту Анастасия повезло больше -- он успел скрыться.
       Основными свидетелями на состоявшемся суде выступили Макс Рубин, Шолом Бернштейн и Поль Бергер. Все они имели непосредственное отношение к Корпорации убийц и участвовали в ее деятельности.
       В марте 1944 года в тюрьме Синг-Синг приговор был приведен в исполнение.
       Корпорация убийц стала уязвимой после того, как в ее рядах начался раздор.
       А все началось с того, что 25 января 1940 года на стол окружного атторнея О-Двайера попало письмо, отправленное из тюрьмы в Рикер-Айленде.
       Отправил письмо некий Гарри Рудольф, он же Мок (Шутник), мелкий жулик, отбывающий наказание за какой -то проступок. Гарри хотел дать показания по поводу одного убийства.
       О'Двайер принял решение выслушать Гарри.
       Гарри заявил, что банда из Браунсвилла, пригорода Бруклина, шесть лет назад убила его друга Рэда Халперта. Были названы имена убийц -- Эйби Рильза и Багси Голдштейна и Дюки Маффетора.
       Вечером того же дня капитан Бил Салливан, шеф двенадцатого полицейского округа, совершив рейд по питейным заведениям, попросил, чтобы подозреваемым, названным Гарри, передали его приглашение на другое утро явиться в полицию.
       На следующее утро Рильз и Голдштейн явились в участок, Маффетор был задержан после обеда.
       Расследование было начато с того, что всех троих посадили в разные тюрьмы.
       Первое время все трое молчали.
       Но Маффетора удалось разговорить. Он начал давать показания после того, как ему сообщили, что в его отсутствие его жену и малыша выбросили на улицу, в то время как жены подельников продолжают жить в роскоши.
       Сначала Маффетор признался, что имел причастность к убийству Халпера, но только как водитель.
       Затем дал показания против еще нескольких человек, сообщив о дополнительных эпизодах дополнительных убийств.
       На основании его показаний были арестованы и допрошены не сколько человек, в том числе профессиональный убийца -- Сэм Левин.
       Левин был умным и упрямым человеком, долгое время он все отрицал. Тогда ему устроили очную ставку с женой и маленьким ребенком. Жене предварительно объяснили, что единственное спасение ее мужа -- говорить следствию правду. Жена устроила на допросе истерику, маленькая дочь также принялась рыдать.
       Левин потерял самообладание и признал одно преступление, которое касалось только его лично, -- угон автомобиля.
       Тогда О'Двайер заявил, что, поскольку признание Левина сделано при его жене, то жена является свидетелем обвинения, ее жизнь подвергается опасности, и она будет содержаться в тюрьме. Это сломило Левина окончательно, и он рассказал все правду об убийстве Рэда Халпера.
       Начав говорить, Левин уже не смог остановиться и в дальнейшем признался в дюжине преступлений, в которых он принимал непосредственное участие.
       Следствие получило показания против Рильза, Голдштейна, Страуса, Майона, Абандано. Но, самое главное, в его показаниях впервые оказалась упомянутой таинственная организация убийц.
       Для Рильза и Голдштейна показания Левина и Маффетора означали катастрофу.
       Они оба получили реальную перспективу оказаться на электрическом стуле.
       Первым сломался Рильз.
       Он не являлся рядовым членом мафии, он был главарем банды, которая проводила основную работу по подготовке и проведению убийств. Рильз знал себе цену.
       После долгих переговоров между ним и представителем обвинения О'Двайером было заключено соглашение, в соответствии с которым Рильзу не могут быть вменены в вину его собственные свидетельские показания, не будут предъявлены обвинения в тех убийствах, о которых он сообщит и которые будут раскрыты, благодаря предоставленной им информации. Он будет нести ответственность только в определенных пределах, за те преступления, о которых не будет свидетельствовать и, естественно, только на основании убедительных вещественных доказательств.
       Данное соглашение соответствовало американскому законодательству.
       Первое, что сообщил Рильз, причины убийства знаменитого гангстера Датча Шульца. Считалось, что причинами его смерти были обыкновенные бандитские разборки. В действительности Шульц был убит по решению главарей преступного синдиката за то, что вопреки их запрету, упорствовал в своем намерении убить Томаса Дьюи -- генерального атторнея США (представителя Правительства США в американском Верховном суде).
       Затем в течение двенадцати дней Рильз непрерывно давал показания, на него работало несколько стенографистов, для записи использовались двадцать пять книг большого формата.
       У Рильза была прекрасная память. Он помнил все: даты, участников, приметы, свидетелей.
       Показания Рильза пролили свет на восемьдесят три убийства в Нью-Йорке и около двухсот по стране. Но это были только те преступления, к которым Рильз имел непосредственное отношение.
       Начались аресты. Вскоре еще один информированный гангстер Алли Танненбаум, заключив с О'Двайером аналогичный договор, стал давать показания против своих коллег по преступному бизнесу.
       Одним из первых был арестован непосредственный компаньон Рильза -- Хэппи Майон. Показания Рильза были для него губительны, и он не придумал ничего лучшего, как ликвидировать всех находящихся на свободе сообщников, которые могли бы подтвердить показания Рильза. Приказ о ликвидации был отдан из тюрьмы.
       Начался массовый отстрел "курков". Наемные убийцы пытались бежать, но их отстреливали на всей территории США. Один из киллеров, Шолом Берштейн, убедившись в том, что он обречен, сам пришел и сдался полиции.
       Появился еще один свидетель.
       Число арестов и обвинений продолжало расти. Аресту подвергались не только преступники, но и свидетели обвинения.
       В условиях надвигающейся опасности высший совет синдиката провел совещание и создал кризисный комитет.
       Был разработан и принят к исполнению план контрмер, который включал в себя три основных направления.
       Предполагалось оказание массированного воздействия на прессу для того, чтобы доказать, что стражи закона стремятся добиться популярности, выдумывая несуществующие преступные организации и связывая преступления, не имеющие отношения друг к другу.
       Был создан финансовый фонд для защиты и контрнаступления. Фонд должен был наполняться за счет чрезвычайных взносов не только от банд, но и от всех предприятий, рэкетируемых ими.
       Высший совет объявил беспощадную войну на всей территории США не только против свидетелей, но и всех членов Корпорации убийц, находящихся на свободе, которые в случае ареста могли давать показания, компрометирующие мафию.
       По США покатилась война массовых убийств. В короткие сроки был выкошен весь цвет корпорации. Некоторым арестованным помогали бежать с единственной целью -- их дальнейшего уничтожения.
       Эффект от преследования киллеров оказался обратным ожидаемому. Многие авторитетные преступники, убедившись в том, что они обречены, пошли на союз с правоохранительными органами.
       О'Двайер получил двадцать два свидетеля обвинения.
       Но после того, как главного свидетеля обвинения, -- Рильза -- мафии удалось ликвидировать, дело встало.
       Танненбаум предпочел сидеть в тюрьме, а не давать свидетельские показания, у других свидетелей обвинения начались провалы в памяти. Прошло еще несколько судов, но никто из убийц больше не был приговорен к смертной казни, все отделались тюремным заключением. Многие из осужденных были затем освобождены досрочно.
       Некоторый успех американского правосудия был бы невозможен без внесения раскола в ряды профессиональных преступников, игры на противоречиях, разжигания личных неприязненных отношений, ненависти и страха.
       Нас в этой истории потрясло совершенно не выдерживающее критики качество работы американской правоохранительной системы. В течение десяти лет в США существовала организация, поставившая убийства на конвейер. Об этой организации не было известно ничего.
       Когда появились факты о совершении массовых убийств, закономерно должен был встать вопрос о массовых заказчиках, которые являются соучастниками преступления.
       Наконец, совершенно в стороне остался вопрос о главе совета преступного синдиката -- Лучано, а ведь именно он утверждал смертные приговоры.
       Альберт Анастасия и Багси Сигал, которые являлись в Корпорации убийц фигурами не меньшими, чем Лепке Бухалтер, отделались легким испугом.
       Анастасия не просто оказался не у дел, в скором времени государственные органы вступили с ним в партнерские отношения.
       Сам О'Двайер получил на скандале с мафией политические дивиденды, и в 1945 году при поддержке Фрэнка Костелло (входившего, как и Лучано, в высший совет преступного синдиката) стал мэром Нью-Йорка.
       34. Стратагема самострела.
       Продемонстрировать наличие противоречий в собственном лагере.
       Сделать вид, что в твоем руководстве или окружении есть люди, на которых противник может опереться.
       Заставить противника опереться на таких людей и посредством их "предательства" навязать врагу необходимый тебе образ действия, оценки, прогнозы.
       Стратагема широко используется спецслужбами. В СССР неоднократно создавались мифические антисоветчики, антисоветские организации, на контакты с которыми выходили представители противника.
       * * *
       В тридцатые годы НКВД подбирал таких людей, биографии которых давали основания считать их противниками советской власти.
       Один из них Александр Демьянов принадлежал к известному в России роду.
       Его прадед был первым атаманом кубанского казачества, отец, офицер царской армии, пал смертью храбрых в 1915 году.
       Дядя Демьянова был начальником контрразведки белогвардейцев на северном Кавказе, мать была лично знакома с лидерами белой эмиграции.
       Демьянов был устроен инженером на Мосфильм, получил возможность пользоваться услугами манежа, завел "собственную" лошадь. Круг его общения среди московской богемы позволял завязывать и расширять контакты, в том числе с представителями иностранных государств.
       Около десяти лет его возможности не использовались. За это время он сумел попасть в поле зрения представителей Абвера как объект для возможной вербовки.
       В декабре 1941 года Демьянов на лыжах переходит линию фронта.
       К немцам Демьянов направлялся как представитель несуществующей антисоветской организации "Престол".
       В этом деле не обошлось без русского разгильдяйства.
       Переход через линию фронта состоялся по минному полю. Сначала немцы Демьянову не поверили, но затем, подняв довоенные материалы, поняли, что в их руки попал очень ценный кадр.
       После подготовки Демьянов был заброшен на территорию СССР.
       Затем в помощь новоиспеченному агенту Абвер прислал в общей сложности более пятидесяти человек. Все они были перевербованы или уничтожены.
       Но самым большим эффектом оказалось то обстоятельство, что Демьянов стал каналом для дезинформации противника.
       Одним из главных результатов такой дезинформации стал успех Сталинградской битвы, когда Абвер, именно от Демьянова получил сведения о том, что в районе Ржева Советской Армией будет проведено наступление. В месте нанесения "главного удара" немецкое командование сосредоточило крупные силы и оказалось совершенно не готовым к наступлению советских войск в районе Сталинграда.
       35. Стратагема цепи.
       Поставить противника в такие условия или спровоцировать на такие действия, которые свяжут его, ограничат в совершении каких-либо действий или сделают уязвимым в отношении твоего нападения.
       Классические примеры.
       В ходе войны агент влияния вражеской стороны советует своему царю использовать корабли в качестве моста для переброски войск через пролив.
       Корабли скрепляются цепями. Противник неожиданно поджигает корабли.
       Поскольку они скованы и быстро расцепить их невозможно, гибнет весь флот.
       * * *
       У императора появляется молодая наложница. Ее влияние стремительно растет.
       Это начинает беспокоить жену императора, но она, прикинувшись другом, помогает наложнице освоиться во дворце. Однажды в ходе дружеской беседы императрица сообщает, что ее мужу очень не нравится нос наложницы и рекомендует каким-то образом спрятать его от глаз императора. На следующий день наложница появляется с покрывалом, закрывающим часть лица. В чем дело? -- спрашивает удивленный император свою супругу.
       Как в чем? -- удивляется императрица, -- эта девица каждый день твердит мне, что ей не нравится исходящий от тебя запах.
       Тогда отрежьте ей нос, -- приказывает оскорбленный в лучших чувствах император. Проблема решена.
       * * *
       В 481 году до нашей эры в Грецию вторгся персидский царь Ксеркс.
       Персидские войска совершили несколько удачных политических и военных операций, над греками назрела опасность полного разгрома. Основные силы греков были сосредоточены на море. Жители Афин полностью покинули свой город, перейдя на суда. Эскадра греков находились в узком проливе между материком и островом Саламин. Главную опасность для греков представляли не враги, а раздоры в собственном войске. Часть военачальников хотела отступить. Силы могли быть раздроблены. Один из предводителей греков -- Фемистокл -- направил к Ксерксу своего слугу Сицинна с сообщением о том, что греки решили ускользнуть от него. Ксеркс побоялся упустить греческий флот и отдал необходимые распоряжения. Персидский флот расположился недалеко от Саламина и блокировал греческие суда. Цель Фемистокла была достигнута. Греки перестали спорить и приготовились к битве, а персы потеряли свои преимущества, поскольку решили сражаться в узком, не знакомом им проливе. Сражение кончилось полной победой греков.
       * * *
       В политике неугодные лидеры часто провоцируются на такие действия или высказывания, которые в дальнейшем компрометируют их перед избирателями.
       36. Бегство (при безнадежной ситуации) -- лучшая стратагема.
       В тех случаях, когда ты имеешь все шансы на успех, но отказываешься от битвы в выгодных для тебя условиях, твой шаг -- проявление страха и малодушия.
       В тех случаях, когда твой противник имеет подавляющее превосходство, а прямое столкновение с ним грозит тебе гибелью, разумнее избежать губительной для тебя ситуации и предотвратить поражение.
       Избегнув поражения, ты сможешь перегруппировать свои оставшиеся силы, дождаться более благоприятной ситуации, получить новых союзников.
       * * *
       В 1941 году немецкие войска, входившие в состав группы армий "Юг", создали реальную угрозу окружения войск Юго-Западного фронта.
       Исходя из сложившейся ситуации, Начальник Генерального штаба Константин Георгиевич Жуков потребовал сдачи Киева.
       Это решение отдавало город, но сохраняло войска.
       Сталин был категорически против, его решение было продиктовано политическими, а не военными мотивами.
       Жуков был снят со своей должности.
       В сентябре 1941 года немецкие войска прорвали фронт северо-восточнее и юго-западнее Киева. В окружение попали четыре армии Юго-Западного фронта. Пробиться на восток удалось небольшому количеству окруженных войск.
       В результате окружения под Киевом в кольце, по версии советских исторических источников, оказалось более 450 тысяч советских солдат. Если верить немецким источникам, в результате киевской операции вермахт взял в плен от 600 тысяч до двух миллионов красноармейцев.
       Дополнительные стратагемы.
       37. Стратагема достаточной враждебности.
       Каждое общество имеет своих врагов.
       Внешних и внутренних.
       Наличие врагов вызывает последствия, по крайней мере, двух свойств: -- с врагами вступают в борьбу; -- для борьбы с врагом общество может изменяться, менять ранее выбранный путь развития, изменять свою структуру.
       То есть в зависимости от того, как устроен враг и какие вредные последствия могут от него проистекать, общество может наращивать производство пулеметов (каменных топоров, мечей, спутников-шпионов), приносить жертвы своим богам (вводить дополнительные налоги, внедрять однопартийную систему, объявлять всеобщую воинскую повинность), совершенствовать институты государственной власти и управленческий аппарат. Если меры оказываются своевременными и адекватными опасности, а имеющихся ресурсов достаточно, общество может успешно противостоять своим врагам.
       Если меры несвоевременны, опасность недооценена, руководство не подготовлено -- внутренняя или внешняя агрессия имеет все шансы быть успешной.
       Но есть одна проблема, которая не может быть решена только разумностью и компетентностью руководителей. Она заключается в том, что правитель не всемогущ, он может направить и усилить существующие в обществе тенденции, но если их в обществе нет, то он бессилен.
       Тенденция, которая используется для усиления мер по отражению врагов, может существовать только тогда, когда общество осознает существующую или надвигающуюся опасность. Причем общество должно осознавать эту опасность своевременно, поскольку многие процессы требуют значительного времени. Невозможно за несколько месяцев наладить производство вооружения, обучить необходимое количество солдат и офицеров, создать стратегические запасы.
       История знает много примеров, когда молодое государство в окружении врагов вело очень успешные войны, покоряло громадные территории. Но большинство из них сталкивалось с одними и теми же проблемами. После того как все возможные враги были покорены, а угроза новых войн казалась нереальной, в течение нескольких поколений воинственность исчезала.
       Бывшие воины превращались в вельмож, им на смену приходили чиновники от армии. Золото становилось более ценным металлом, чем сталь, на смену воинской доблести приходило пресыщение.
       В конце концов, находился враг, который нападал на зажравшуюся великую империю. Империя оказывалась великой только по названию.
       * * *
       В течение нескольких веков на территории Китая существовали отдельные государства, между которыми велись бесконечные войны. В этот период были созданы наиболее известные военные трактаты, воинское искусство ценилось правителями, а армии были мобильны и боеготовны. Наконец, в шестом веке страна была полностью объединена под властью династии Сунь.
       Некоторое время все шло по-прежнему, но затем отсутствие реальных врагов начало давать свои последствия. Армия не может быть боеготовной, не участвуя в конфликтах, и она из боевой единицы постепенно стала превращаться в подобие чиновничьего ведомства.
       В двенадцатом веке Северный Китай захватили племена кочевников- чжурчжэней.
       В тринадцатом веке весь Китай был завоеван татаро-монголами.
       В ходе вторжений в Китай в двенадцатом и тринадцатом веках татаро- монголы истребили около тридцати пяти миллионов человек.
       В 1368 году татаро-монгольское иго было свергнуто, что явилось закономерным следствием. У китайцев появился враг, а татаро-монголы начали почивать на лаврах.
       * * *
       Подобные процессы происходили в истории Римской империи. Пока существовали сильные внешние враги, структура государства, дух его народа позволяли в любой момент мобилизовать необходимые силы и средства.
       Затем, когда империя разрослась до неимоверных размеров, а воевать стало особенно не с кем, наступил распад и загнивание. В 395 году Римская империя разделилась на Восточную и Западную. В 476 году германским вождем Одоакром был низложен последний император Западной Римской империи Ромул Август.
       * * *
       Нет стимула -- нет движения, нет опасности -- нет предпосылок для консолидации общества. Существует закономерность -- для сплочения общества необходимы враги. Тот, кто отождествляется с лидером, способным победить врагов и устранить угрозу, имеет все шансы на поддержку своих сограждан. Данная закономерность давно известна правителям и политикам.
       Она успешно используется ими для пользы своего государства или в собственных корыстных целях, которые к благу государства и народа никакого отношения не имеют.
       Каждый современный политик или руководитель может использовать известный набор врагов. Врагами могут быть группы, объединенные по различным признакам: национальному (евреи, арабы, немцы, русские, чеченцы и пр.), религиозному (мусульмане, христиане, иудеи, сектанты, еретики и пр.), политическому (коммунисты, анархисты, фашисты, сионисты, монархисты и пр.) и другим.
       * * *
       Технология использования врагов в своих целях включает в себя несколько этапов. Первоначально лидер (партия, семья) объявляет себя защитником общества (государства, нации, класса) от того врага, который представляется ему оптимальным.
       Затем, после победы, необходимость во врагах не уменьшается, именно они могут сделать правление стабильным и многолетним. Но для этого надо провести некоторую селекцию среди врагов. Те, доступные враги, которые реально угрожают правлению, безжалостно уничтожаются всеми доступными средствами. Те, которые нужны для соблюдения технологии, доводятся до такого уровня, при котором они могут громко кричать, протестовать, угрожать, но не имеют шансов стать реальными конкурентами.
       Создается закрытый политический клуб. Ограниченное число партий и ограниченное число реальных претендентов на власть. На всех лидеров накапливается эффективный компромат. Без наличия компромата вход в клуб невозможен или нежелателен.
       Жестко контролируются средства массовой информации, финансовые потоки, ключевые структуры, имеющие отношение к контрольным и карательным функциям.
       * * *
       Ельцин имел крайне низкий рентинг перед выборами 1996 года. Но у него был беспроигрышный козырь -- коммунистическая партия России и, соответственно, коммунистическая угроза.
       Других альтернатив не существовало. Естественно, выиграл Ельцин.
       * * *
       Почему в России существуют фашисты? Вопрос поставлен некорректно. Фашисты существуют не "почему", а "для чего". А существуют они для того, чтобы у действующей власти был удобный враг. Пока около Кремля, в центре Москвы продается фашистская литература, а фашистские лидеры пытаются участвовать в парламентских и президентских выборах, можно очень удачно снимать с этого политические сливки, укреплять силовые структуры и подчеркивать демократичность режима, а в нужный момент проводить дозированные решительные действия.
       Поднимите имеющиеся оперативные данные и дайте приказ специалистам, прошедшим горячие точки, решить проблему российского фашизма.
       Проблема будет решена за очень короткий срок. Навсегда. Участие судов, прокуратуры, принятие новых законов просто не потребуется.
       Но пропадет политический козырь. Обидно.
       * * *
       У Антуана де Сент-Экзюпери в "Маленьком принце" описывается планета, на которой жили монарх, крыса и судья. Время от времени крысу приговаривали к смертной казни. Но монарх всегда ее миловал. А что ему оставалось делать? Кого судить и миловать, когда единственной крысы не станет? Наоборот, крысу надо беречь, поскольку только она дает возможность проявлять царское величие и наглядно демонстрировать реализацию принципов правового государства.
       * * *
       Можно не искать враждебную группу. Можно весь мир объявить враждебной территорией, а всех людей -- врагами. За счет этого достигнуть полного контроля над своей группой. Такой способ активно применяется в тоталитарных сектах.
       * * *
       Данная стратагема находит применение во внешней политике.
       В 1976 году в Китае умер Мао Цзэдун. Новое руководство Китая провозгласило политику реформ.
       Но без поддержки Запада невозможны ни инвестиции, ни современные технологии, ни реформы в целом. А как помогать Китаю, когда в нем правит коммунистическая партия? Руководство Китая нашло успешный выход. В 1979 году начался прямой вооруженный конфликт между Китаем и Вьетнамом. На стороне Вьетнама выступил Советский Союз. По сути две страны получили прямое военное столкновение.
       Зачем Китаю был нужен этот конфликт? Только затем, чтобы Запад увидел, что у него и Китая общий враг -- СССР.
       Запад поверил Китаю и начал оказывать ему всестороннюю поддержку.
       В то время как Советский Союз участвовал в гонке вооружений и укреплял псевдонародные режимы, Китай динамично развивался и к концу восьмидесятых годов удвоил внутренний валовой продукт, снял проблему обеспечения собственного населения продуктами питания.
       Кто и когда станет его следующем реальным врагом?
       38. Заставить противника играть по твоим правилам.
       Противнику навязывается такой вариант поведения, такие правила игры, при которых ему приходится следовать в русле, выгодном сопернику.
       Если Вам приходилось вступать в дискуссии с попами или авторитетами преступного мира, то Вы наверняка, могли заметить их сходную тактику, применяемую при отстаивании своих взглядов и интересов.
       И те, и другие изначально выбивают почву из-под ног оппонентов одним и тем же способом -- дискуссия не ведется по светским правилам.
       Священнослужители апеллируют к Священному писанию, жулики -- к понятиям.
       И те, и другие изначально высшим мерилом истины делают заключения, опирающиеся на специфические религиозные или уголовные правила и ценности.
       При любом раскладе они окажутся правы, поскольку Вы не сможете на равных играть с ними на их поле, по их правилам.
       * * *
       Подобные приемы широко используются в политике.
       Пример из практики выборов в Думу 1999 года, президентских выборов 2000 года.
       Почти все российские политические партии и лидеры оказались в положении, когда им фактически пришлось поддержать и. о. президента, дав оценку его политике по отношению к Чечне.
       Вариантов оценки было два.
       Или поддержать военную акцию, тем самым активно помочь партии власти, еще более усилить ее популярность и предвыборный рейтинг, или осудить.
       Первый вариант рекламировал конкурентов и повышал их популярность.
       Второй вариант отнимал те голоса избирателей, на которые еще можно было рассчитывать.
       Когда некоторые политики попытались обойти молчанием тему чеченского конфликта или недостаточно активно хвалили способ ее решения, в СМИ против них была развернута безжалостная кампания.
       Сначала они были представлены, как не патриоты, что вызвало оправдания и опровержения.
       Но все знают -- раз оправдываешься, значит виноват.
       Затем они были представлены в качестве лиц, кающихся в несовершенных грехах и признающих мудрость и авторитет действующей власти.
       Главное было правильно сформулировать и поставить вопрос перед своими политическими конкурентами.
       * * *
       Подобную тактику эффективно использовал Карлсон, который живет на крыше.
       Процитируем первоисточник.
       "Фрекен Бок прервала Малыша жестким окриком: -- Я сказала, отвечай, отвечай -- да или нет! На простой вопрос всегда можно ответить "да" или "нет", по-моему, это не трудно.
       -- Представь себе, -- трудно, -- вмешался Карлсон. -- Я сейчас задам тебе простой вопрос, и ты сама в этом убедишься. Вот слушай! Ты перестала пить коньяк по утрам, отвечай, да или нет? -- У фрекен Бок перехватило дыхание, казалось, вот-вот упадет без чувств.
       Она хотела что-то сказать, но не могла вымолвить ни слова.
       -- Ну вот вам, -- сказал Карлсон с торжеством -- Повторяю вопрос: ты перестала пить коньяк по утрам?
       -- Да, да, конечно -- убежденно заверил Малыш, которому так хотелось помочь фрекен Бок.
       Но тут она совсем озверела.
       -- Нет! закричала она, совсем потеряв голову.
       Малыш покраснел и подхватил, чтобы ее поддержать.
       -- Нет, нет, не перестала! -- Жаль, жаль, -- сказал Карлсон. -- Пьянство к добру не приводит.
       Силы окончательно покинули фрекен Бок, и она в изнеможении опустилась на стул".
       Завершающая фраза Карлсона: Глупая ты, теперь сама убедилась, что не всегда можно ответить "да" или "нет"... Дай мне блинка!
       * * *
       Подобные приемы использовались задолго до Карлсона.
       Один из таких случаев описан в Библии.
       Фарисеями был задан провокационный вопрос Иисусу Христу о том, как считает его Бог -- надо ли подчиняться и отдавать деньги (платить подати) представителям оккупационного римского режима.
       Отрицательный ответ был бы расценен, как выступление против власти Рима, то есть государственное преступление. Положительный ответ компрометировал Иисуса как союзника римлян.
       Тем не менее, ответ был найден: Отдайте Богу богово, а кесарю (римскому императору) кесарево (на монетах изображался кесарь).
       * * *
       С недавнего времени стратагему начали применять правоохранительные органы.
       Способ такой. В отношении крупного предприятия возбуждается уголовное дело. Затем к руководству является высокий чин (но не первое лицо) и просит выделить значительную сумму на оказание материальной помощи нищим органам.
       Игра идет на поле правоохранительных органов.
       У руководства проблема стоит остро, ведь по любому уголовному делу ответственность всегда несут конкретные люди.
       В данном случае вероятный подозреваемый и обвиняемый -- генеральный директор.
       Наиболее частый выход -- решение откупиться и дать задание собственной службе безопасности отработать просителя.
       Если проситель честный, то он действительно получает помощь для органов.
       Но всегда есть возможность получить комиссионные с той фирмы, чьи счета оплатило предприятие. Для себя лично. Это понятно всем.
       Поэтому, переводя отношения с предприятием в русло уголовно- осударственных разборок, действуя, вроде, с государственных позиций, проситель (он же шантажист) попадает на скользкую дорожку. Как только будет установлена какая-то его личная заинтересованность, он попадает на крючок сам. Не надо больше платить государству и органам. Надо взять на содержание небольшого чиновника. Это выгодно всем, кроме самого государства.
       Подобная практика получила гораздо большее распространение, чем это может показаться. И она будет расширяться до тех пор, пока государство однозначно не запретит пользоваться своим органам любыми средствами, кроме бюджетных.
       "Кто девушку угощает, тот ее и танцует".
       Это очевидно.
       * * *
       "Правила игры" как стратегия могут быть рассмотрены в гораздо более широком толковании.
       Например, так, как это делают братья Стругацкие в романе "Град обреченный".
       События происходят в фантастическом городе, собравшем людей разных эпох и наций. Главный герой -- Андрей Воронин -- расследует непонятное явление, связанное с периодическим появлением в городе Красного Здания: "Впереди показалась смутная желтоватая громада синагоги, и Андрей увидел Здание.
       Оно стояло прочно и уверенно, будто всегда, многие десятилетия, занимало это пространство между стеной синагоги, изрисованной свастиками, и задрипанным кинотеатриком, оштрафованным на прошлой неделе за показ порнографических фильмов в ночное время.
       Оно было действительно красное, кирпичное, четырехэтажное, и окна нижнего этажа были забраны ставнями, и несколько окон на втором и третьем этаже светились желтым и розовым, а крыша была крыта оцинкованной жестью, и рядом с единственной трубой укреплена была странная, с несколькими поперечинами антенна.
       К двери действительно вело крыльцо из четырех каменных ступенек, блестела медная ручка, и чем дольше Андрей смотрел на это Здание, тем явственнее раздавалась у него в ушах какая-то торжественная и мрачная мелодия, и мельком он вспомнил, что многие из свидетелей показывали, будто в Здании играет музыка...
       Музыка у Андрея в ушах ревела с трагической силой.
       Происходили какие-то огромные похороны, тысячи и тысячи людей плакали, провожая своих близких и любимых, и ревущая музыка не давала им успокоиться, забыться, отключить себя...
       Андрей посмотрел направо вдоль Главной улицы в туманную мглу, налево вдоль Главной улицы в туманную мглу, простился со всем этим на всякий случай и положил руку в перчатке на вычурно-резную блестящую медь.
       За дверью оказалась небольшая спокойная прихожая, неярко освещенная желтоватым светом, гроздья шинелей, пальто и плащей свисали с разлапистой, как пальма, вешалки.
       Кто-то почтительно отобрал у Андрея папку и шепнул: "Наверх, пожалуйста...".
       На середине лестницы он подумал, что надо было бы сдать фуражку в гардероб этому раззолоченному типу в галунах и с бакенбардами до пояса, но теперь было уже поздно, а здесь все было устроено так, что все надо было делать вовремя или не делать совсем, и каждый ход свой, каждое свое действие возвращать назад было уже нельзя.
       И он со вздохом облегчения шагнул через последнюю ступеньку и снял фуражку. Как только он появился в дверях, все встали, но он ни на кого не глядел. Он видел только своего партнера, невысокого пожилого мужчину в костюме полувоенного образца, в блестящих хромовых сапожках, мучительно на кого-то похожего и в то же время совершенно незнакомого.
       Все неподвижно стояли вдоль стен, белых мраморных стен, украшенных золотом и пурпуром, задрапированных яркими разноцветными знаменами...
       нет, не разноцветными, все было красное с золотом, и с бесконечно далекого потолка свисали огромные пурпурно-золотые полотнища, словно материализовавшиеся ленты какого-то невероятного северного сияния, все стояли вдоль стен с высокими полукруглыми нишами, а в нишах прятались в сумраке горделиво-скромные бюсты, мраморные, гипсовые, бронзовые, золотые, малахитовые, нержавеющей стали...
       Холодом могил веяло из этих ниш, все мерзли, все украдкой потирали руки и ежились, но все стояли навытяжку, глядя прямо перед собой, и только пожилой человек в полувоенной форме, партнер, противник, медленно, неслышными шагами расхаживал в пустом пространстве посередине зала, слегка наклонив массивную седеющую голову, заложив руки за спину, сжимая левой рукой кисть правой.
       И когда Андрей вошел, и когда все встали и уже стояли некоторое время, и когда под сводами зала уже затих, запутавшись в пурпуре и золоте, едва слышный вздох как бы облегчения, человек этот еще продолжал прохаживаться, а потом вдруг, на полушаге, остановился и очень внимательно, без улыбки поглядел на Андрея, и Андрей увидел, что волосы у него на большом черепе редкие и седые, лоб низкий, пышные усы -- тоже редкие и аккуратно подстриженные, а равнодушное лицо -- желтоватое, с неровной, как бы изрытой кожей.
       В представлениях не было нужды, и не было нужды в приветственных речах.
       Они сели за инкрустированный столик, у Андрея оказались черные, а у пожилого партнера -- белые, не белые, собственно, а желтоватые, и человек с изрытым лицом протянул маленькую безволосую руку, взял двумя пальцами пешку и сделал первый ход. Андрей сейчас же двинул навстречу свою пешку, тихого надежного Вана, который всегда хотел только одного -- чтобы его оставили в покое -- и здесь ему будет обеспечен некоторый, впрочем, весьма сомнительный и относительный, покой, здесь, в самом центре событий, которые развернутся, конечно, которые неизбежны, и Вану придется туго, но именно здесь его можно будет подпирать, прикрывать, защищать -- долго, а при желании -- бесконечно долго.
       Две пешки стояли друг напротив друга, лоб в лоб, они могли коснуться друг друга, могли обменяться ничего не значащими словами, могли просто тихо гордиться собой, гордиться тем, что вот они, простые пешки, обозначили собою ту главную ось, вокруг которой будет теперь разворачиваться вся игра.
       Но они ничего не могли сделать друг другу, они были нейтральны друг к другу, они были в разных боевых измерениях -- маленький желтый бесформенный Ван с головой, привычно втянутой в плечи, и плотный, по- кавалерийски кривоногий мужичок в бурке и в папахе, с чудовищными пушистыми усами, со скуластым лицом и жесткими, слегка раскосыми глазами.
       Снова на доске было равновесие, и это равновесие, должно было продлиться довольно долго, потому что Андрей знал, что партнер его -- человек гениальной осторожности, всегда полагавший, что самое ценное -- это люди, а значит, Вану в ближайшее время ничто не может угрожать, и Андрей отыскал в рядах Вана и чуть-чуть улыбнулся ему, но сейчас же отвел глаза, потому что встретился с внимательным и печальным взглядом Дональда.
       Партнер думал, неторопливо постукивая мундштуком длинной папиросы по инкрустированной перламутром поверхности столика, и Андрей снова покосился на замершие ряды вдоль стен, но теперь он уже смотрел не на своих, а на тех, кем распоряжался его соперник. Там почти не было знакомых лиц: какие-то неожиданно интеллигентного вида люди в штатском, с бородами, в пенсне, в старомодных галстуках и жилетах, какие-то военные в непривычной форме, с многочисленными ромбами в петлицах, при орденах, привинченных на муаровые подкладки... Откуда он набрал таких, с некоторым удивлением подумал Андрей и снова посмотрел на выдвинутую вперед белую пешку. Эта пешка была ему, по крайней мере, хорошо знакома -- человек легендарной некогда славы, который, как шептались взрослые, не оправдал возлагавшихся на него надежд и теперь, можно сказать, сошел со сцены. Он, видно, и сам знал это, но не особенно горевал -- стоял, крепко вцепившись в паркет кривыми ногами, крутил гигантские свои усы, исподлобья поглядывал по сторонам, и от него остро несло водкой и конским потом.
       Партнер поднял над доскою руку и переставил вторую пешку. Андрей закрыл глаза. Этого он никак не ожидал. Как же это так -- прямо сразу? Кто это? Красивое бледное лицо, вдохновенное и в то же время отталкивающее каким- то высокомерием, голубоватое пенсне, изящная вьющаяся бородка, черная копна волос над светлым лбом -- Андрей никогда раньше не видел этого человека и не мог сказать, кто он, но был он, по-видимому, важной персоной, потому что властно и кратко разговаривал с кривоногим мужичком в бурке, а тот только шевелил усами, шевелил желваками на скулах и все отводил в сторону слегка раскосые глаза, словно огромная дикая кошка перед уверенным укротителем.
       Но Андрею не было дела до их отношений -- решалась судьба Вана, судьба маленького, всю свою жизнь мучившегося Вана. Совсем уже втянувшего голову в плечи, уже готового к самому худшему и безнадежно покорного в своей готовности, и тут могло быть только одно из трех: либо Вана, либо Ван, либо все оставить так, как есть, подвесить жизни этих двоих в неопределенности -- на высоком языке стратегии это называлось бы "непринятый ферзевый гамбит", -- и такое продолжение было известно Андрею, и он знал, что оно рекомендуется в учебниках, знал, что это азбука, но он не мог вынести и мысли о том, что Ван еще в течение долгих часов игры будет висеть на волоске, покрываясь холодным потом предсмертного ужаса, а давление на него будет все наращиваться и наращиваться, пока наконец чудовищное напряжение в этом пункте не сделается совершенно невыносимым, гигантский кровавый нарыв прорвется, и от Вана не останется и следа.
       Я этого не выдержу, подумал Андрей. И, в конце концов, я совсем не знаю этого человека в пенсне, какое мне до него дело, почему это я должен жалеть его, если даже мой гениальный партнер думал всего несколько минут, прежде чем решился предложить эту жертву...
       И Андрей снял с доски белую пешку и поставил на ее место свою, черную, и в то же мгновение увидел, как дикая кошка в бурке вдруг впервые в жизни взглянула укротителю прямо в глаза и оскалила в плотоядной ухмылке желтые прокуренные клыки. И сейчас-же какой-то смуглый, оливково- смуглый, не по-русски, не по-европейски даже выглядящий человек скользнул между рядами к голубому пенсне, взмахнул огромной ржавой лопатой, и пенсне голубой молнией брызнуло в сторону, а человек с бледным лицом великого трибуна и несостоявшегося тирана слабо ахнул, ноги его подломились, и небольшое ладное тело покатилось по выщербленным древним ступеням, раскаленным от тропического солнца, пачкаясь в белой пыли и ярко-красной липкой крови... Андрей перевел дыхание, проглотил мешающий комок в горле и снова посмотрел на доску.
       А там уже две белые пешки стояли рядом, и центр был прочно захвачен стратегическим гением, и кроме того, из глубины прямо в грудь Вану нацелился зияющий зрачок неминуемой гибели -- тут нельзя было долго размышлять, тут дело было уже не только в Ване: одно-единственное промедление, и белый слон вырвется на оперативный простор -- он давно уже мечтает вырваться на оперативный простор, этот высокий статный красавец, украшенный созвездиями орденов, значков, ромбов, нашивок, гордый красавец с ледяными глазами и пухлыми, как у юноши губами, гордость молодой армии, гордость молодой страны, преуспевающий соперник таких же высокомерных, усыпанных орденами, значками, нашивками гордецов западной военной науки. Что ему Ван? Десятки таких Ванов он зарубил собственной рукой, тысячи таких Ванов, грязных, вшивых, голодных, слепо уверовавших в него, по одному его слову, яростно матерясь, в рост шли на танки и пулеметы, и те из них, которые чудом остались в живых, теперь уже холеные и отъевшиеся, готовы были идти и сейчас, готовы были повторить все сначала...
       Нет, этому человеку нельзя было отдавать ни Вана, ни центра. И Андрей быстро двинул вперед пешку, стоявшую на подхвате, не глядя, кто это, и думая только об одном: прикрыть, подпереть Вана, защитить его хотя бы со спины, показать великому танкисту, что Ван, конечно, в его власти, но дальше Вана ему не пройти. И великий танкист понял это, и заблестевшие было глаза его снова сонно прикрылись красивыми тяжелыми веками, но он забыл, видимо, как точно так же забыл и вдруг каким-то страшным внутренним озарением понял Андрей, что здесь все решают не они -- не пешки и слоны, и даже не ладьи и ферзи. И чуть только маленькая безволосая рука медленно поднялась над доской, как Андрей, уже понявший, что сейчас произойдет, сипло каркнул: "Поправляю..." -- в соответствии с благородным кодексом игры и так поспешно, что даже пальцы свело судорогой, поменял местами Вана и того, кто его подпирал. Удача бледно улыбнулась ему: подпирал Вана, а теперь заменил Вана Валька Сойфертис, с которым Андрей шесть лет просидел на одной парте и который все равно уже умер в сорок девятом году во время операции по поводу язвы желудка.
       Брови гениального партнера медленно приподнялись, коричневатые с крапинками глаза удивленно-насмешливо прищурились. Конечно, ему был смешон и непонятен такой бессмысленный как с тактической, так тем более и со стратегической точки зрения поступок. Продолжая движение маленькой слабой руки, он остановил ее над слоном, помедлил еще несколько секунд, размышляя, затем пальцы его уверенно сомкнулись на лакированной головке фигуры, слон устремился вперед, тихонько стукнул о черную пешку, сдвинул ее и утвердился на ее месте. Гениальный стратег еще медленно выносил битую пешку за пределы поля, а кучка людей в белых халатах, деловых и сосредоточенных, уже окружила хирургическую каталку, на которой лежал Валька Сойфертис, -- в последний раз мелькнул перед глазами Андрея темный, изглоданный болезнью профиль, и каталка исчезла в дверях операционной...
       Андрей взглянул на великого танкиста и увидел в его серых прозрачных глазах тот же ужас и тягостное недоумение, которые ощущал и сам. Танкист, часто мигая, смотрел на гениального стратега и ничего не понимал. Он привык мыслить в категориях передвижений в пространстве огромных машинных и человеческих масс, он в своей наивности и простодушии, привык считать, что все и навсегда решат его бронированные армады, уверенно прущие через чужие земли, и многомоторные, набитые бомбами и парашютистами летающие крепости, плывущие в облаках над чужими землями, он сделал все возможное для того, чтобы эта ясная мечта могла быть реализована в любой необходимый момент... Конечно, он позволял себе иногда известные сомнения в том, что гениальный стратег так уж гениален и сумеет однозначно определить этот необходимый момент и необходимые направления бронированных ударов, и все же он ни в какую не понимал (и так и не успел понять), как можно было приносить в жертву именно его, такого талантливого, такого неутомимого и неповторимого, как можно было принести в жертву все то, что было создано такими трудами и усилиями...
       Андрей быстро снял его с доски, с глаз долой, и поставил на его место Вана.
       Люди в голубых фуражках протиснулись между рядами, грубо схватили великого танкиста за плечи и за руки, отобрали оружие, с хрустом ударили но красивому породистому лицу и поволокли в каменный мешок, а гениальный стратег откинулся на спинку стула, сыто зажмурился и, сложив руки на животе, покрутил большими пальцами. Он был доволен. Он отдал слона за пешку и был очень доволен. И тогда Андрей вдруг понял, что в его, стратега, глазах все это выглядит совсем иначе: он ловко и неожиданно убрал мешающего ему слона да еще получил пешку в придачу -- вот как это выглядело на самом деле...
       Великий стратег был более чем стратегом. Стратег всегда крутится в рамках своей стратегии. Великий стратег отказался от всяких рамок. Стратегия была лишь ничтожным элементом его игры, она была для него так же случайна, как для Андрея -- какой-нибудь случайный, по прихоти сделанный ход. Великий стратег стал великим именно потому, что понял (а может быть, знал от рождения): выигрывает вовсе не тот, кто умеет играть по всем правилам: выигрывает тот, кто умеет отказаться в нужный момент от всех правил, навязать игре свои правила, не известные противнику, а когда понадобится -- отказаться и от них.
       Кто сказал, что свои фигуры менее опасны, чем фигуры противника? Вздор, свои фигуры гораздо более опасны, чем фигуры противника. Кто сказал, что короля надо беречь и уводить из-под шаха? Вздор, нет таких королей, которых нельзя было бы при необходимости заменить каким-нибудь конем или даже пешкой. Кто сказал, что пешка, прорвавшаяся на последнюю горизонталь, обязательно становится фигурой? Ерунда, иногда бывает гораздо полезнее оставить ее пешкой -- пусть постоит на краю пропасти в назидание другим пешкам...
       А игра тем временем шла. Андрей судорожно защищался, отступал, маневрировал, и ему пока удавалось сделать так, что гибли только и без того уже мертвые. Вот унесли Дональда с простреленным сердцем и положили на столик рядом с бокалом его пистолет и посмертную записку: "Приходя -- не радуйся, уходя -- не грусти. Пистолет отдайте Воронину. Когда-нибудь пригодится"... Вот уже брат с отцом снесли по обледенелой лестнице и сложили в штабель трупов во дворе тело бабушки, Евгении Романовны, зашитое в старые простыни... Вот и отца похоронили в братской могиле где- то на Пискаревке, и угрюмый водитель, пряча небритое лицо от режущего ветра, прошелся асфальтовым катком взад и вперед по окоченевшим трупам, утрамбовывая их, чтобы в одну могилу поместилось побольше... А великий стратег щедро, весело и злорадно расправлялся со своими и чужими, и все его холеные люди в бородках и орденах стреляли себе в виски, выбрасывались из окон, умирали от чудовищных пыток, проходили, перешагивая друг через друга, в ферзи и оставались пешками...
       И Андрей все мучительно пытался понять, что же это за игра, в которую он играет, какая цель ее, каковы правила и зачем все это происходит, и до самых глубин души продирал его вопрос: как же это он попал в противники великого стратега, он, верный солдат его армии, готовый в любую минуту умереть за него, готовый убивать за него, не знающий никаких иных целей, кроме его целей, не верящий ни в какие средства, кроме указанных им средств, не отличающий замыслов великого стратега от замыслов Вселенной.
       Он жадно, не ощутивши никакого вкуса, вылакал шампанское, и тогда вдруг ослепительное озарение обрушилось на него. Ну, конечно же, он никакой не противник великого стратега! Ну, конечно же, вот в чем дело! Он его союзник, верный его помощник, вот оно -- главное правило этой игры! Играют не соперники, играют именно партнеры, союзники, игра идет в одни- единственные ворота, никто не проигрывает, все только выигрывают... Кроме тех, конечно, кто не доживет до победы...
       Кто-то коснулся его ноги и проговорил под столом: "Будьте любезны, передвиньте ножку..." Андрей посмотрел под ноги. Там темнела блестящая лужа, и около нее возился на карачках лысенький карлик с большой высохшей тряпкой, покрытой темными пятнами. Андрея замутило, и он снова стал смотреть на доску. Он уже пожертвовал всеми мертвыми, теперь у него оставались только живые. Великий стратег по ту сторону столика с любопытством следил за ним и даже, кажется, кивал одобрительно, обнажая в вежливой улыбке маленькие редкие зубы, и тут Андрей почувствовал, что он больше не может. Великая игра, благороднейшая из игр, игра во имя величайших целей, которые когда-либо ставило перед собою человечество, но играть в нее дальше Андрей не мог.
       -- Выйти... -- сказал он хрипло. -- На минутку.
       Это получилось у него так тихо, что он сам едва расслышал себя, но все сразу посмотрели на него. Снова в зале наступила тишина, и козырек фуражки почему-то больше не мешал ему, и он мог теперь ясно, глаза в глаза, увидеть всех своих, всех, кто пока еще оставался в живых.
       Мрачно глядел на него, потрескивая цигаркой, огромный дядя Юра в своей распахнутой настежь выцветшей гимнастерочке; пьяно улыбалась Сельма, развалившаяся в кресле с ногами, задранными так, что видна была попка в кружевных розовых трусиках; серьезно и понимающе смотрел Кэнси, а рядом с ним -- взлохмаченный, как всегда зверски небритый, с отсутствующим взглядом Володька Дмитриев -- все были здесь, все самые близкие, самые дорогие, и все смотрели на него, и все по-разному, и в то же время было в их взглядах и что-то общее, какое-то их к нему отношение: сочувствие? доверие? жалость? -- нет, не это, и он так и не понял, что именно, потому что вдруг увидел среди хорошо знакомых и привычных лиц какого-то совсем незнакомого человека, какого-то азиата с желтоватым лицом и раскосыми глазами, нет, не Вана, какого-то изысканного, даже элегантного азиата, и еще ему показалось, что за спиной этого незнакомца прячется кто-то совсем маленький, грязный, оборванный, наверное, беспризорный ребенок...
       И он встал, резко, со скрипом отодвинув от себя стул, и отвернулся от них всех, и, сделав какой-то неопределенный жест в сторону великого стратега, поспешно пошел вон из зала, протискиваясь между чьими-то плечами и животами, отстраняя кого-то с дороги, и, словно чтобы успокоить его, кто-то пробубнил неподалеку: "Ну что ж, это правилами допускается, пусть подумает, поразмыслит... Нужно только остановить часы..." Совершенно обессиленный, мокрый от пота, он выбрался на лестничную площадку и сел прямо на ковер, недалеко от жарко полыхающего камина.
       Фуражка снова сползла ему на глаза, так что он даже и не пытался разглядеть, что там за камином и что за люди сидят около камина, он только чувствовал свои мокрым и словно бы избитым телом мягкий сухой жар, и видел, подсохшие, но все еще липкие пятна на своих ботинках, и слышал сквозь уютное потрескивание пылающих поленьев, как кто-то неторопливо, со вкусом, прислушиваясь к собственному бархатному голосу, рассказывает: -- ...Представьте себе, красавец, в плечах косая сажень, кавалер трех орденов Славы, а полный бант этих орденов, надо вам сказать, давали не всякому, таких было меньше, чем Героев Советского Союза. Прекрасный был товарищ, учился отлично и все такое. Впрочем , он, вскоре куда-то исчез. Тогда многие у нас вот исчезали: приказ командования, а в армии не спрашивают куда и зачем... Больше я его не видел...
       И я, подумал Андрей. И я его больше не видел. Было два письма -- одно маме, одно мне. И было извещение маме: Ваш сын, Сергей Михайлович Воронин, погиб с честью при выполнении боевого задания командования". В Корее это было. Под розовым акварельным небом Кореи, где впервые великий стратег попробовал свои силы в схватке с американским империализмом.
       Он вел там свою великую игру, а Сережа там остался со своим полным набором орденов Славы...
       Не хочу, подумал Андрей. Не хочу я этой игры. Может быть, так все и должно быть, может, без этой игры и нельзя. Может быть. Даже наверняка.
       Но я не могу... Не умею. И учиться даже не хочу... Ну что же, подумал он с горечью. Значит, я просто плохой солдат. Вернее сказать, я просто солдат.
       Всего-навсего солдат. Тот самый, который размышлять не умеет и потому должен повиноваться слепо. И я никакой не партнер, не союзник великого стратега, а крошечный винтик в его колоссальной машине, и место мое не за столом в его непостижимой игре, а рядом с Ваном, с дядей Юрой, с Сельмой... Я маленький звездный астроном средних способностей, и если бы мне удалось доказать, что существует какая-то связь между широкими парами и потоками Схилта, это было бы для меня уже очень и очень много. А что касается великих решений и великих свершений...
       И тут он вспомнил, что он уже не звездный астроном, что он -- следователь прокуратуры, что ему удалось добиться немалого успеха: с помощью специально подготовленной агентуры, особой сыскной методики засечь это таинственное Красное Здание и проникнуть в него, раскрыть его зловещие тайны, создать все предпосылки для успешного уничтожения этого злокачественного явления нашей жизни...
       Приподнявшись на руках, он сполз ступенькой ниже. Если я сейчас вернусь к столу, из Здания мне уже не вырваться. Оно меня поглотит. Это же ясно: оно уже многих поглотило, на то есть свидетельские показания. Но дело не только в этом. Дело в том, что я должен вернуться в свой кабинет и распутать этот клубок. Вот мой долг. Вот что я сейчас обязан сделать. Все остальное -- мираж...
       Он сполз еще на две ступеньки. Надо освободиться от миража и вернуться к делу. Здесь все не случайно. Здесь все отлично продумано. Это чудовищный иллюзион, сооруженный провокаторами, которые стремятся разрушить веру в конечную победу, растлить понятия морали и долга. И не случайно, что по одну сторону Здания этот грязный кинотеатрик под названием "Новый иллюзион". Новый! В порнографии ничего нового нет, а он -- новый! Все понятно! А по другую сторону что? Синагога...
       Он быстро-быстро пополз по ступенькам вниз и добрался до двери, на которой было написано "Выход". Уже взявшись за дверную ручку, уже навалившись, уже преодолевая сопротивление скрипящей пружины, он вдруг понял, что общего было в выражении глаз, устремленных на него там, наверху.
       Упрек.
       Они знали, что он не вернется. Он сам еще об этом и не догадывался, а они уже знали точно...
       Он вывалился на улицу, жадно хватил огромный глоток сырого туманного воздуха и с замирающим от счастья сердцем увидел, что здесь все по- прежнему: туманная мгла направо вдоль Главной улицы, туманная мгла налево вдоль Главной улицы, а напротив, на той стороне, рукой подать -- мотоцикл с коляской.
       И тут голос внутри него вдруг громко произнес: "Время!" -- и Андрей застонал, заплакал от отчаяния, только сейчас вспомнив главное, самое страшное правило игры.
       Правило, придуманное специально против таких вот интеллигентных хлюпиков и чистоплюев: тот, кто прервал партию, тот сдался; тот, кто сдался, теряет все свои фигуры.
       С воплем "Не надо!" Андрей повернулся к медной ручке.
       Но было уже поздно. Дом уходил.
       Он медленно пятился задом в непроглядную тьму мрачных задворков синагоги и "Нового иллюзиона". Он уползал с явственным шорохом, скрежетом, скрипом, дребезжа стеклами, покряхтывая балками перекрытий".
       39. Стратагема двойных стандартов.
       Каждое развитое общество декларирует свои ценности.
       Декларируемые ценности носят абсолютный характер.
       Если речь идет о демократии и свободе, представляется, что они везде одинаково важны, и в Европе, и в Америке, и в Африке.
       Если речь заходит о правах человека, то подразумеваются одинаковые права всех без исключения людей.
       Для всех людей устанавливаются одинаковые законы, все равны перед судом и должны одинаково нести установленную законом ответственность за совершенные нарушения. Для всех людей действуют одинаковые моральные и нравственные нормы.
       Но на практике все не совсем так.
       В действительности правом толковать нормы и правила обладает более сильный. Чем на более ранней ступени стоит общество, тем более ярко выраженным является это правило.
       Право сильного может проявляться в личных отношениях, отношениях между группами, государствами, нациями.
       * * *
       Открытие в 1492 году Америки стало самой большой трагедией для ее жителей. Завоеватели были добрыми христианами, но именно они истребили значительную часть коренного населения Нового света.
       Отношение к индейцам испанских переселенцев было открыто изуверским.
       Как писал современник "испанцы расхищали их богатства, на их же глазах насиловали жен и дочерей и самым жестоким образом изувечивали их, находили удовольствие отрубать им руки, ноги, уши, вырывать глаза и язык, вешать, сжигать, раздавливать на земле их детей и отдавать их на съедение собакам".
       На острове Эспаньонла до Колумба жило несколько сотен тысяч человек, в 1508 году осталось шестьдесят тысяч, в 1512 году -- двадцать тысяч, в 1548 году -- двести человек коренного населения.
       Испанцы захватили вождя кубинских индейцев Гатуэи и приговорили его к смерти. Перед казнью к Гатуэи подошел священник и стал уговаривать его стать христианином, ибо тогда он, Гатуэи, попадет в рай. Вождь задумался и спросил священника: "А что это такое -- рай"? Монах наскоро рассказал о рае и аде. "А белые тоже будут в раю?" -- спросил Гатуэи. "Конечно", -- ответил удивленный священник. "Я отдаю свою жизнь войне с белыми, -- сказал вождь, -- и если белые будут в раю, то я хочу в ад. Отойди, назойливый человек, и не мешай мне умирать".
       На острове Куба индейцы были поголовно истреблены к 1548, на Ямайке к 1558 году.
       * * *
       От испанцев не отставали англичане и французы.
       К моменту высадки европейцев в Северной Америке в ней проживало около 400 индейских племен, численность которых оценивается в 1-2 миллиона человек. Истребление североамериканских индейцев шло повсеместно, планомерно и неотвратимо.
       К началу двадцатого века на территории США проживало около 200 тысяч индейцев.
       В 1703 году в Новой Англии за каждый индейский скальп выдавалась премия в 40 фунтов стерлингов, в 1744 году платили: за мужской скальп 100 фунтов, за женский или детский -- 50 фунтов стерлингов.
       После истребления значительной части индейцев в Америку начался массовый завоз невольников из Африки.
       С 1698 года к работорговле приобщились жители Новой Англии.
       Уже к 1715 году одну треть населения Виргинии составляли негры. К 1760 году в Южной Каролине негры численностью превышали белых. А к 1776 году на три с половиной миллиона населения североамериканских колоний приходилось около пятисот тысяч негров. Рабство в США было отменено только в 1863 году.
       Страна, считающая себя оплотом демократии и свободы, истребила коренное население материка, загнала оставшихся в живых в резервации и более полутора веков эксплуатировала рабский труд.
       Негров и индейцев просто не считали за людей.
       Равные права с белыми были вырваны черным населением США только во второй половине двадцатого века.
       * * *
       Реальная практика такова, что каждое общество пытается по-своему и в своих интересах толковать понятие справедливости, равенства, должного порядка.
       * * *
       В России, как и в СССР, существовали и существуют многочисленные группы людей, которые практически лишены возможности реализовать свои права, декларируемые законом и государством. Равенство граждан перед законом разбивается о реальную практику двойного стандарта.
       К данной группе относятся военнослужащие срочной службы.
       В советское время в Советской Армии была повсеместно распространена дедовщина. Каждый солдат первый год службы в большей или меньшей степени подвергался издевательствам и притеснению со стороны старших призывов. Жаловаться было бесполезно и себе дороже. Затем сам превращался в притеснителя. В некоторых частях воины группировались по национальному признаку, а не по времени призыва. Тогда наиболее многочисленная или более сплоченная и агрессивная группировка притесняла более слабых. Через эту школу жизни прошло больше половины мужского населения страны.
       Другая группа, не имеющая возможности осуществлять свои декларируемые права, -- осужденные и находящиеся в следственных изоляторах.
       Новая для России группа, не имеющая никаких прав, -- гражданское население в местах проведения боевых действий.
       Но российские проблемы никогда не смогут быть решены посредством давления Запада.
       * * *
       Любимая тема Запада во внешней политике конца двадцатого века -- тема прав человека, в действительности применяется для политических торгов и давления, а не для реальных действий в отношении конкретных людей.
       Тем не менее, политика двойных стандартов широко применяется во внешней и внутренней политике.
       Спросите русского человека -- что будет, если в Москве на один час ночью отключить подачу электроэнергии? Ответ простой -- будут устранять поломку на электростанции.
       Что еще будет? Ну, наверное, будут зажигать свечи те, у кого они есть...
       А что будет в Нью-Йорке, если в нем на 52 минуты в темное время суток прекратится подача электроэнергии? Ответ есть. И не из области предположений.
       13 июля 1977 года в Нью-Йорке на 52 минуты была отключена электроэнергия. На улицы одного из главных городов государства, считающего себя оплотом свободы, вышли толпы демократических граждан.
       Начались беспорядки, сопровождаемые массовыми ограблениями магазинов.
       Общий ущерб от последствий отсутствия электричества составил около одного миллиарда долларов.
       А чему равен годовой доход американской мафии, состоящий из денег, добываемых в сфере азартных игр, рэкета, незаконной торговли наркотиками, алкоголем, табаком, проституции? Ответ: около 75 миллиардов долларов.
       Это не красная пропаганда.
       Это данные за 1986 год из Книги рекордов Гиннесса.
       Как-то странно получается.
       В своей стране американцы навести порядок не могут (или не хотят?), но весь мир учат правильной жизни, считая американскую жизнь близкой к идеалу.
       * * *
       В преступном мире политика двойных стандартов применяется давно и эффективно. По "понятиям" все граждане делятся на "людей" (бродяг, пацанов) и лохов. То есть на тех, кто принадлежит, и на тех, кто не принадлежит к воровской касте.
       Все обычные люди -- лохи.
       Несколько отдельно стоят менты. Но и менты могут быть лохами.
       Лохов следует использовать, обманывать, эксплуатировать.
       За некоторые категории лохов нельзя было заступаться. До перестройки это правило очень четко действовало в отношении спекулянтов, таксистов и проституток. Они считались "законной" добычей, и никто из людей не должен был брать их под свою защиту.
       * * *
       В спорте стратагема двойных стандартов применяется тогда, когда какой-то команде или спортсмену необходимо дать дополнительное преимущество во время командной встречи или индивидуального поединка. Тогда судейство матча устраивают таким образом, что все ошибки чужого участника максимально наказываются, нарушения правил собственным спортсменом упорно не замечаются. Предвзятое судейство распространяется на все возможные сферы борьбы, противник начинает нервничать, терять самообладание и еще более увеличивать собственные шансы на проигрыш.
       * * *
       В 1996 году группа красноярских альпинистов поднялась на Эверест по северо-восточному склону, открыв новый маршрут. На вершину поднялись Коханов, Кузнецов, Семиколенов. В мире альпинизма это было достаточно значимым событием. Но зарубежный мир восхождение не особенно интересовало, поскольку достижение было российским. В России экспедиция не привлекла внимание властей или прессы, поскольку спортсмены были из Сибири. До и после того российские экспедиции на Эверест с участием московских спортсменов достаточно широко поддерживались центральными средствами массовой информации, но сибиряками никто особенно не интересовался.
       Дальше всех пошла Красноярская краевая администрация. Она устроила чествование своих героев. Сделано это было очень оригинально. Альпинистов пригласили в администрацию, поздравили и выдали подарки. Альпинист, специалист МЧС Валерий Коханов получил картоночку с надписью "квартира". И обещание в предоставлении жилплощади. Жилье не предоставили, но и картонку не отобрали.
       В 1998 году Валерий Коханов в составе группы из четырех человек прошел пешком через Северный полюс от Новой Земли до побережья Канады. Все необходимое группа тащила на санях. В Канаде радовались успешному завершению экспедиции больше, чем в России, где этого просто не заметили.
       В настоящее время (2000 год) Коханов пытается найти спонсоров для повторения перехода уже в Антарктиде. Единственная его проблема (с точки зрения автора), что родился он в России, а не в Европе или США, где к своим героям отношение достойное.
       Так и живем. Одни русские парни подымаются на высочайшие вершины мира и проходят пешком через Северный полюс, другие отдают за свою страну жизни в различных войнах. Те, кто должен подрасти и прийти им на смену, смотрят сериалы про американских суперменов, крутых бандитов и шикарных проституток.
       А власть тщетно ищет национальную идею.
       40. Общие грехи.
       Стратагема круговой поруки. Причем эффект круговой поруки может оказаться совершенно неожиданным для некоторых участников.
       Если наказать одного -- пострадают все. Наказание или возмещение ущерба с виновной стороны может оказаться более крупной проблемой, чем непосредственная причина претензий. Стратагема не обязательно используется сильным в отношении слабого, возможны самые различные варианты, в пользу старшего, младшего или равноправного партнера.
       В крупной фирме чиновник совершил растрату.
       В некоторых случаях его прощают, поскольку возможный скандал может нанести фирме вред больший, чем само хищение.
       * * *
       Попы (парторги, генералы) совершают аморальные действия, возникает скандал, но церковь (ЦК КПСС, Генштаб) защищает их для того, чтобы ее авторитет не пострадал.
       Русская православная церковь со времен Петра Первого являлась частью государственного аппарата. В 1721 году он отменил выборы патриарха, установив, что высшим органом Православной церкви является Святейший синод, возглавляет который обер-прокурор, назначаемый царем.
       Такое положение вещей сохранялось до 1917 года, когда Временное правительство вновь разрешило православной церкви выбирать себе главу самостоятельно.
       Патриархом стал Тихон.
       После его смерти в 1925 году новые выборы не проводились до 1943 года.
       Все время существования советской власти деятельность церкви и ее кадры жестко контролировались государственными органами. Все свободные денежные средства "добровольно" сдавались в Фонд мира. Наконец, с начала девяностых годов, впервые за много лет православные священнослужители оказались предоставленные сами себе. И никакого государственного контроля! Что тут началось! А начаться было с чего. Все прошедшие десятилетия кадровые перемещения в православной церкви контролировал Комитет государственной безопасности. Наиболее управляемыми были те, кого можно было без проблем взять на крючок. К наиболее податливым кадрам относились пьяницы, любители нетрадиционных сексуальных забав, расхитители. Очень многие из этих людей дошли до самых высоких вершин.
       В последние годы скандалы, связанные с аморальным поведением наиболее зарвавшихся батюшек, выплеснулись на страницы центральной прессы.
       Но наказания либо не последовали, либо были явно не соответствующими проступкам. Церковь всеми силами старалась и старается скрыть грехи своих кадров.
       * * *
       Автор имел личный опыт в общении с неким епископом Антонием, когда в 1991 году в течение нескольких месяцев не мог определить порядок передачи в дар кафедральному православному собору звонницы из шести колоколов.
       Колокола изготовили за четыре месяца, такой же срок потребовался для их передачи. Антоний, то опаздывал на назначенные встречи, то не являлся.
       Наконец встреча почти состоялась.
       Почти, потому что Антоний приехал на черном мерседесе в указанное им самим место и время, но, по словам служек, оказался пьяным в дым и не пожелал в таком виде вести беседу.
       Время указанной встречи было десять часов утра.
       В конце концов колокола все-таки подарили, и они несколько лет звонят, как им и положено.
       Новая Россия пытается возродить православие в качестве национальной религии, но до тех пор, пока пьянство, случаи содомии и педофилии среди священников будут обычной практикой, эта задача не имеет решения.
       Хотите иметь государственную религию -- возьмите под соответствующий контроль порядок в государственной церкви. Все средства и возможности для этого есть.
       Не хотите -- будете целовать руки и принимать благословения от представителей сексуальных меньшинств. Сама церковь по своей инициативе не сможет пройти процедуру самоочищения, поскольку значительную часть ее сегодняшнего кадрового аппарата составляют те, у кого рыльца в пушку и кто будет всяческими силами сопротивляться выносу сора из избы.
       * * *
       Преступники в некоторые свои операции втягивают милицейских начальников или их родственников. Начальники вынуждены покрывать преступников. Преступникам не надо об этом напоминать. Начальники сами знают, во что могут вылиться общие грехи, если они будут обнаружены.
       У русских классических уголовников существует такой термин -- "расписаться". После того, как на воровской сходке кто-то из провинившихся приговаривался к смерти, все присутствующие были обязаны ударить его ножом (пером) и таким образом приобщиться к преступлению. Неважно, был ли в момент удара провинившийся еще жив, важен был сам факт участия.
       Отказаться невозможно, в случае отказа ты становился следующей жертвой.
       Преступление становилось общим, между его участниками возникала круговая порука. Однажды расписавшись, человек никогда больше не мог выйти из воровского клана и начать обычную жизнь.
       * * *
       Не всегда общие грехи гарантируют жизнь без проблем. Иногда именно они становятся причиной неприятностей.
       В данной работе несколько раз упоминался Альберт Анастасия, один из основателей и ветеранов Корпорации убийц.
       До определенного момента все в его жизни складывалось удачно.
       Анастасия прибыл в США в 1917 году в пятнадцатилетнем возрасте и очень скоро стал известен в нью-йоркской мафии как квалифицированный киллер.
       В 1921 году за совершенное убийство он был приговорен к смертной казни, но адвокат нашел формальный повод и добился отмены приговора суда. К следующему суду оказалось, что все свидетели обвинения внезапно умерли.
       Анастасия из-за недостатка доказательств был освобожден.
       После того как деятельность Корпорация убийц была приостановлена, Анастасия не понес никакого наказания. Более того, он оказал неоценимые услуги своему государству и считал себя в полной безопасности.
       Закончил свою жизнь Альберт Анастасия 25 октября 1957 года.
       В этот день он, как обычно в утренний час, вошел в парикмахерскую отеля "Парк Шаратон" в Нью-Йорке.
       Через несколько минут в парикмахерскую вошли двое мужчин с пистолетами, в черных очках и шарфах, закрывающих лица. Они спокойно подошли к креслу, в котором, закрыв глаза, блаженствовал Анастасия и разрядили обоймы. Затем вышли из парикмахерской, сняли шарфы, спрятали пистолеты и скрылись в метро. Полиция обнаружила на трупе десять входных пулевых отверстий.
       По официальной версии выходило так, что наказан Анастасия был за то, что попытался наладить профсоюзный рэкет в кубинских отелях, принадлежавших его же коллегам по мафии. Объяснять зарвавшемуся мафиози, что он не прав, никто не стал.
       С ним поступили в его же стиле: нет лидера -- нет проблемы.
       Но у нас есть предположения, что за выстрелами в парикмахерской отеля "Парк Шаратон" стояли другие силы и причины.
       А именно -- наличие общих грехов с американскими государственными органами.
       С окончания войны прошло двенадцать лет, то, что было оправдано в ходе проведения боевых операций, в частности, использование связей мафии для защиты побережья США, оккупации Сицилии и подавления коммунистического движения в Италии, стало неудобным как для военных, так и для представителей американской юстиции.
       Все помнили, кто был друзьями Альберта -- Лепке Бухалтер, Мэнди Вэйс и Луис Капоне, которые еще в 1944 году оказались на электрическом стуле.
       Во время войны "государственные" интересы заставили американскую Фемиду закрыть глаза на шалости Анастасии. Но времена изменились.
       Анастасия продолжал проживать в США и в любой момент мог стать причиной крупного политического скандала.
       41. Игра без правил.
       Избегайте войн и конфликтов.
       Но если война возникла, необходимо действовать адекватно.
       Если начался поединок со смертельным противником, будь готов к тому, что против тебя будут применены любые эффективные средства и методы.
       Не играй с противником в благородство, создавая "равные" условия поединка, раскланиваясь и предупреждая о месте и времени нанесения удара.
       "Война -- путь обмана". -- Сунь Цзы.
       Проявление благородства в отношении коварного врага -- глупость и проявление незрелости, спеси, гордыни или чванства.
       Не давай втянуть себя в бессмысленные переговоры, не допускай задержек при его капитуляции, время работает против тебя.
       * * *
       Особенно опасен враг, попавший в безвыходное положение, враг, который на следующем ходу проигрывает партию и теряет все свое состояние. Особенно, если это состояние он украл у тебя.
       Крыса, когда она попала в безвыходное положение, делает последний бросок.
       При этом она пытается укусить противника в лицо.
       Будь к этому готов. Действия противника, зажатого в угол, могут быть не подготовкой к выполнению условий капитуляции, а приготовлением последнего рывка.
       Во время войн было немало случаев, когда пленные во время допросов в штабах противника выхватывали чужое оружие, убивали присутствующих и благополучно скрывались.
       * * *
       Не все готовы к игре без правил. До сих пор в государственных органах и правоохранительной системе возникает большое количество случаев, когда не только молодые сотрудники, но и ветераны неадекватно реагируют на реально существующую ситуацию.
       Можно в ыделить, по крайней мере, два типичных варианта проявления такой неадекватности.
       Мы обозначим их, как "Синдром охотника" и "Синдром рыцаря".
       * * *
       "Синдром охотника".
       Значительное число ветеранов российских спецслужб и высокопоставленных работников органов государственной власти имеют стандартные подходы к участию в конфликтах. Они -- представители власти, за ними стоит государство, они -- конечная инстанция по определению критериев справедливости, добра и зла.
       Но самое главное -- именно они от лица государства преследуют его врагов.
       Они охотники, имеющие государственные лицензии на отстрел противников.
       Враги хитрят, прячутся, но не охотятся на своих преследователей.
       Когда их (представителей государства) начали ловить, шантажировать, убивать, то для многих это оказалось совершенно не прогнозируемым вариантом развития событий.
       * * *
       "Синдром рыцаря".
       Большинство людей, имеющих хорошее воспитание и образование, привыкших иметь дело с "благородными" партнерами, оказываются совершенно неготовыми к конфликтам с применением нетрадиционных методов.
       Когда ты один, ты совершенно свободен в выборе способов и средств борьбы.
       Ты можешь делить методы борьбы на грязные и чистые, благородные, подлые, нечистоплотные. Но противник, который использует всего два критерия -- "эффективные и неэффективные методы борьбы" -- в большинстве случаев будет успешнее тебя.
       Эффективность политических, военных или специальных действий зависит не только от того, насколько его участники подготовлены по специальным дисциплинам.
       Если у них сохранен в качестве рабочего инструмента эмоциональный блок, окрашивающий рациональные действия в эмоционально окрашенные формы, то они всегда будут проигрывать менее подготовленному, но более циничному и рациональному противнику.
       Эффективность проводимых действий, в том числе, определяется наличием информации, ее анализом, прогнозом и соответствующими собственными действиями.
       Но в основе всего этого лежит определенная эмоционально окрашенная идеология, от которой зависит весь пакет действий: оценка, анализ, прогноз, планирование, реализация.
       Донкихотство хорошо у Сервантеса, но неприемлемо в политике и войне.
       Реальные противники по отношению к своим врагам действуют так, как принято действовать доминирующей команде. Как европейские рыцари-- конквистадоры в отношении инков, как белые поселенцы в отношении североамериканских индейцев, как добрые христиане-инквизиторы в отношении еретиков, как самураи в отношении простолюдинов (законное право на опробование собственного меча, -- захотел законно убил любого крестьянина).
       Претендовать на благородные правила (и вообще на правила) -- мягко говоря, неразумно.
       Применение в данной области инструментов и методик, основанных или включающих в себя эмоционально окрашенные термины, ссылки на нравственно значимые принципы и возвышенные мотивы -- есть проявление бестолковости, непрофессионализма, некоторого рода инфантилизма. Общие рекомендации: если ты вступил в войну, относись к противнику и ситуации адекватно.
       Хочется благородно погибнуть -- сделай себе харакири, но не обрекай на неудачу свою команду из-за пристрастия к бойскаутским моральным ценностям.
       * * *
       Обратимся к классикам.
       Никколо Макиавелли, "О действиях всех людей заключают по результату, поэтому пусть государи стараются сохранить власть и одержать победу. Какие бы средства для этого не употребить, их всегда сочтут достойными и одобрят, ибо чернь прельщается видимостью и успехом, в мире же нет ничего, кроме черни, и меньшинству в нем не остается места, когда за большинством стоит государство".
       * * *
       Если Никколо Макиавелли Вас не вдохновляет: "Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтоб они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас" -- Евангелие от Матфея, гл. 7, ст. 6.
       * * *
       Стратагема широко применяется в спорте. Там, где за результатом стоят большие интересы и большие деньги, для достижения цели используются любые средства.
       Некоторые способы применяются не часто. Действительно, не каждый день увидишь, как футболисты забивают мячи руками, боксеры откусывают на ринге чужие уши, а хоккеисты дерутся клюшками. Но существуют "общепринятые" нарушения. В борьбе, например, борец может, пока этого не видит судья, ломать пальцы соперника, запускать собственные пальцы под ребра, бить головой в солнечное сплетение, наносить удары по сонной артерии, имитируя срыв руки с воротника кимоно, и делать многое другое.
       * * *
       Стратагема широко используется в предвыборной борьбе.
       Выборы последних лет в местные и федеральные органы исполнительной и законодательной власти показали, что произошли значительные изменения тактики и стратегии предвыборной борьбы. В первую очередь, это касается резкого увеличения ее агрессивности, жестокости и цинизма.
       * * *
       Примеры некоторых действий, имевших место при проведении выборов различных уровней: -- Прямые фальсификации и клевета. Компромат на лидеров не только изыскивался, но и фальсифицировался. То есть кандидатов обвиняли в том, к чему они были совершенно не причастны.
       -- Использование тактики стравливания двух политических противников в пользу интересов третьего. Имело очень большое распространение. Способы -- статьи в прессе, в том числе в виде аналитических обзоров или независимых информационных сообщений. Хит сезона -- выпуск листовок, грубо оскорбляющих кандидата, от будто бы его противника, что зачастую вызывало конфликтную ситуацию и ответные аналогичные действия.
       Конфликт возникал и разгорался.
       -- Перекупка тиражей печатных материалов. Получила очень большое распространение. В штаб противника направлялись свои люди, которые получали печатные материалы якобы для распространения. Затем все полученное аккуратно складировалось. Выявлялись расклейщики листовок конкурентов, в дальнейшем листовки у них скупались полностью. У некоторых штабов до 50 -- 70 % печатной продукции не доходило до избирателей.
       -- Оперативные действия. Ночью предвыборный штаб оклеивается листовками конкурентов. Утром весь состав штаба вместо того, чтобы заниматься плановой работой сдирает листовки. Результат явный -- день потерян. Результат истинный был открыт после выборов. Листовки расклеивал не тот, кто на них был изображен, а третий кандидат, который вызвал конфликт и от этого выиграл.
       -- Выпуск листовок или сообщений от имени конкурирующего кандидата.
       Текст, прямо компрометирующий кандидата или используемый в дальнейшем для понижения его рейтинга.
       -- Направление на митинги и встречи конкурирующего кандидата своей заранее подготовленной команды. Цель -- срыв митинга или встречи. Дает особенный эффект, когда телевидение показывает неудавшуюся встречу.
       Главный эффект -- персональное ослабление кандидата. Коммунисты в случаях попыток срыва встречи поступали очень просто -- после первых некорректных действий следовала команда из президиума в зал -- "Удалите чужих!" Чужих удаляли.
       С провокациями на митингах -- сложнее. Конкурирующий штаб может располагать 2-3 автобусами подготовленных людей с соответствующими ролевыми установками, плакатами, мегафонами и пр. Эффективным противодействием такого рода действиям может быть следующие.
       Необходимо изначально быть готовыми к событиями подобного рода и иметь возможность создания профессиональными тележурналистами репортажей, демонстрирующих оскорбительное поведение оппонентов. В таком случае провокации будут иметь обратный эффект -- компрометировать штабы противников и консолидировать собственных сторонников. Видеосъемка провокаций может оказаться эффективной и в силу того, что количество провокаторов ограничено, если они будут выявлены, эффективность их работы будет значительно снижена.
       Используйте постоянных телевизионных операторов.
       Очень скоро он будет знать провокаторов в лицо и делать упор на их сольных выступлениях.
       Необходимы меры, защищающие операторов, журналистов во время репортажей и не только.
       Внедрение агентуры в штабы противника, вербовка технического персонала, разовое приобретение информации.
       Цели:
       -- Влияние на стратегию и тактику штаба, принятие решений, выгодных конкурентам.
       -- Доступ к спискам актива -- актив перекупается.
       -- Срыв заказов на печатные издания, если известны места заказа и сроки.
       -- Получение графиков встреч с избирателями -- срыв встреч.
       -- Доступ к планам работы штаба -- срыв плановой работы.
       -- Получение тезисов предвыборной борьбы -- соответствующие антитезисы и корректировка собственной линии.
       -- Доступ к информации о спонсорах -- воздействие на спонсоров, в том числе с использованием налоговых и других государственных органов.
       -- Персональное воздействие на кандидата и его актив. Через СМИ, листовки, другие каналы распространяется различного рода клевета и измышления, касающиеся якобы имеющих место компрометирующих обстоятельствах -- гомосексуализме, коррумпированности, пьянстве, непрофессионализме в работе и прочем. Главная цель -- психологическое воздействие на самого кандидата и его команду.
       42. Стратагема точечного воздействия.
       С развитием общества его структура все время усложняется. Системы получения информации, ее анализа и хранения постоянно модернизируются и изменяются, системы управления становятся многозвенными и специализированными.
       Просто обладание преимуществом в ресурсах давно уже не является гарантией превосходства и победы. На первое место выдвигаются проблемы по оптимизации использования имеющегося потенциала, распределения стратегических сил, оптимизация системы анализа и управления.
       Очень часто для получения эффективного результата не надо разрушать всю систему противника. Достаточно выявить одну слабую точку, оказать на нее акцентированное воздействие, нанести точечный удар или взять ее под свой контроль.
       Аналогичные действия могут быть совершены для увеличения эффективности операций по получению стратегической информации. Вместо того чтобы собирать разрозненные фрагменты, проводить их анализ, можно попытаться сразу получить готовое обобщение, сделанное противником.
       * * *
       Если Вы хотите вывести из строя компьютер своего недруга, то у Вас есть несколько вариантов действий. Компьютер можно разбить кирпичом.
       Компьютер можно украсть. В компьютер можно запустить вирус. Но можно испортить маленький вентилятор, стоимостью один доллар, который охлаждает главную деталь компьютера -- его процессор. Процессор перегреется и перегорит, компьютер выйдет из строя, одновременно может быть утрачена вся информация на его жестком диске. В таком случае поломка может выглядеть естественно при радикальном решении проблемы.
       * * *
       Если Вы хотите выявить агентуру противника, действующую в Вашем государстве, способствуйте тому, чтобы главой шпионского ведомства Вашего противника стал романтичный дилетант, верящий в то, что с его приходом наступила эра милосердия, а шпионские страсти целиком стали уделом кинематографа. Такой романтик, неся на себе лично тяжелый моральный груз ответственности за темное прошлое своей организации, в рамках жеста доброй воли способен отдать Вам списки Ваших тайных врагов или ключи к таким спискам.
       Не получается с романтичным дилетантом -- завербуйте секретаршу, шифровальщика, переводчика или высокопоставленного офицера в разведке противника.
       * * *
       С 1985 по 1994 год на КГБ работал офицер ЦРУ Олдрич Эймс. В день своего ареста он занимал должность начальника советского отделения в отделе контрразведки ЦРУ. Эймс раскрыл советским органам сотни операций Центрального разведывательного управления США, выдал десятки агентов.
       Среди американских агентов, которых сдал Эймс, в частности были: Адольф Толкачев, ведущий специалист в области создания самолетов- невидимок.
       Сергей Моторин, сотрудник КГБ, официально являвшийся третьим секретарем посольства СССР в Вашингтоне. Именно Моторин передал американцам списки всех сотрудников КГБ, работавших в советском посольстве Вашингтона.
       Валерий Мартынов, подполковник КГБ, сменивший в Вашингтоне Сергея Моторина.
       Владимир Поташов, специалист в области проблем разоружения, работающий в Москве в Институте США и Канады.
       Борис Южин, офицер КГБ, работавший в Сан-Франциско под прикрытием должности корреспондента ТАСС. Именно Южин сообщил американцам о наличии специальной группы КГБ "Север", специализировавшейся на вербовке американских граждан по всему миру.
       Дмитрий Поляков -- наиболее важный источник, выданный Эймсом.
       Поляков -- генерал советской армейской разведки, легендарный Цилиндр. В течение многих лет он передавал в ЦРУ данные о стратегических ракетах, противотанковых средствах, ядерной стратегии, химическом и бактериологическом оружии.
       * * *
       Стратагема используется при проведении военных действий.
       Во время Второй мировой войны в вооруженных силах союзников существовала особая группа во главе с Сэмом Попским. Настоящее имя Сэма -- Владимир Пеняков, он был бельгийцем русского происхождения.
       Группа Попского (фамилия "Пеняков" оказалось слишком сложной для английских военных) в составе нескольких десятков человек действовала в Северной Африке.
       Группа передвигалась по пустыне на джипах, была вооружена автоматами Томпсона, пистолетами "кольт" и ножами. На джипах были установлены пулеметы "Браунинг" (7, 62 мм и 12, 7 мм).
       Самое известное африканское дело Пенякова-Попского -- атака на немецкий аэродром вблизи Тобрука. В операции участвовало одиннадцать человек.
       Вместо привычного джипа был использован грузовик.
       За пять дней, преодолев около 700 километров по пустыне, грузовик оказался в районе Тобрука. Здесь он затесался в немецкий конвой и в составе колонны грузовых машин открыто въехал на территорию аэродрома.
       Итоги операции: взорваны 20 самолетов, уничтожены склады горючего, авиабомб и запасных частей. Потери группы -- три человека. Остальные благополучно вернулись в расположение войск союзников.
       После окончания военных действий в Африке группа Пенякова переведена в Италию. Здесь, выдав себя за сержанта-интенданта итальянского штаба, Пеняков по телефону договорился о встрече для дегустации отборного коньяка с высокопоставленным немецким офицером, занимавшимся продовольственным обеспечением армии. Благодаря протекции офицера, "трофейный" джип итальянского сержанта Пенякова беспрепятственно прошел все посты и патрули. У офицера были обнаружены документы, по которым не составило труда определить численность и дислокацию немецких войск. Зачем делать налет на штаб противника, когда вся информация есть у интендантов?
       43. Стратагема случайного результата.
       Для того, чтобы добиться заданной цели, события выстраиваются таким образом, что необходимое событие (встреча, получение информации) выглядит как случайность.
       Может быть совершено несколько попыток. Для организаторов процесса и того, против кого направлены действия, очевидно, что положительный эффект каждой попытки маловероятен.
       Но противник не знает, что против него ведется работа.
       Неуспех очередной попытки и само ее проведение для него неочевидны.
       За счет того, что попыток много и они незаметны и "бессистемны", в конце концов, стратагема срабатывает.
       Во время войны в соответствии с этим принципом устраиваются засады.
       Известно, что есть дорога, по которой возможно движение противника.
       Вероятность успеха может быть достаточно небольшой, но рано или поздно засада окажется эффективной.
       * * *
       Стратагема используется в оперативной работе.
       Например, необходимо в оперативных целях познакомить объект с девушкой (естественно, девушка должна быть такой, чтобы любой мужчина захотел с ней познакомиться).
       Девушка выходит на путь ожидаемого маршрута следования машины объекта и голосует. Вероятность того, что объект остановится, -- достаточно мала.
       Совершается несколько попыток. Затем девушка выставляется на другом типичном для объекта маршруте, но уже пешем. Первый контакт -- короткая встреча и диалог.
       Девушка отвергает все попытки для продолжения знакомства.
       Вторая "случайная" встреча служит для развития контакта.
       Изначально объект уверен в том, что он инициатор знакомства, а девушка и все, что ей сопутствует -- дело случая.
       * * *
       Когда в начале тридцатых годов у Сталина встала задача убрать Сергея Мироновича Кирова (Кострикова), то оказалось, что данная задача упирается в проблему исполнителя. Киров являлся одним из самых популярных лидеров молодого советского государства, и было крайне затруднительным найти сотрудника советской спецслужбы, который осмелился бы лично поднять на него руку.
       В сентябре 1934 года Киров по заданию Сталина отправляется в Казахстан для контроля за уборкой урожая и выполнением плана хлебопоставок. В его отсутствие по приказу Сталина нарком внутренних дел Ягода совершает в Ленинградском НКВД кадровые перестановки. Вместо Федора Медведя начальником Ленинградского НКВД назначается Иван Запорожец. Киров, узнав о замене, звонит Сталину и добивается отмены решения. Но Медведь остается заместителем начальника Ленинградского НКВД.
       Разработка Кирова начинается. Киров был весьма неравнодушен к прекрасному полу. Одним из его увлечений была Мильда Драуле. Мильда переведена Кировым на работу в сектор кадров Наркомлегпрома, который находился в Смольном, то есть в том же здании, где размещался кабинет Кирова. У Мильды был очень ревнивый муж -- Леонид Николаев. На Николаева обрушились различные невзгоды, его увольняли с работы, исключают (затем восстанавливают) из партии. Трагедия в личной жизни очень удачно дополняла набор неудачника. На имя Николаева периодически приходят письма, в которых детально описываются подробности общения Кирова и Драуле. Николаев начинает искать личных встреч и разборок с Кировым. Первый раз ему дают подойти к Кирову на улице 15 октября, но ничего кроме слов не происходит. Николаева, вооруженного пистолетом, задерживают. Но по распоряжению Запорожца отпускают.
       Давление на психику рогатого супруга усиливают. Николаев начинает выслеживать Кирова второй раз. При этом он уже знает, что говорить с ним ему не дадут.
       Да он этого уже и не хочет.
       Охрану Кирова осуществляет пятнадцать человек. Они готовы к отражению нападения по стандартному сценарию: во время следования автомобиля по привычному маршруту, от выстрелов на митинге или собрании. Но их противник не имеет системы и логичного плана.
       К тому же он коммунист. В тот роковой день, когда прозвучали выстрелы, Николаев беспрепятственно, предъявив партийный билет, вошел в Смольный.
       Кирова там не должно было быть. В этот день он собирался в Таврический дворец. Зачем в последний момент Киров заехал в Смольный -- никто не знает. Но именно там, в Смольном, он столкнулся с Николаевым, который выстрелил ему в затылок.
       Николаев, его жена и все родственники арестовываются и расстреливаются.
       Телохранитель Кирова -- Борисов гибнет в странной аварии, когда его конвоирует охрана НКВД. В стране начинаются широкомасштабные чистки.
       Операция, вероятнее всего, была проведена так.
       Был найден возможный убийца.
       Его максимально распалили ревностью и дали возможность по своему разумению выслеживать Кирова.
       Возможно, параллельно отрабатывалось несколько вариантов проведения операции.
       В день убийства кто-то срочно вызвал Кирова в Смольный, где уже "ненароком" находился Николаев. Вероятно, они оба -- и Киров, и Николаев посчитали свою последнюю встречу случайной. Возможно, что и до того делались попытки перекрестить их пути.
       Ягода и все лица, которые могли иметь отношение к убийству Кирова, были уничтожены. Одни -- чуть раньше, другие -- чуть позже.
       У Лепке Бухалтера были одноразовые "курки", у Сталина, были разовые чекисты...
       На смену Ягоде пришел Ежов, но и он не оказался долгожителем.
       * * *
       Современные информационные технологии, позволяют очень эффективно использовать данную стратагему.
       Если у твоего противника есть враги, ты можешь совершенно безнаказанно вооружать их информацией, которую они будут использовать в своих враждебных целях.
       Для этого такая информация может быть размещена в Интернете. Но кроме изготовления и размещения появляется другая проблема: как сделать такую информацию доступной для широкого круга пользователей. В Интернете тысячи сайтов, просто размещение информации без дальнейшей рекламы неэффективно. Но если ты рекламируешь информацию, компрометирующую другого, то ты засвечиваешься как его противник.
       Выход найден.
       Создается информационный сайт, который помещает ссылки на все (или почти все) жареные факты (псевдофакты) из печатных средств массовой информации и Интернета. Сам он, якобы, независимый, время от времени на него совершаются наезды, его пытаются закрыть. За него заступаются журналисты.
       Создается полная иллюзия независимости, незаинтересованности и объективности.
       В нужный момент где-то за пределами России начинается кампания по компрометации кого-либо. Независимый сайт начинает случайно давать об этом анонсы и указывать электронный адрес нахождения компромата. Когда компания прекращается, сайт переходит в дежурный режим.
       Непосредственная аудитория Интернета в России насчитывает несколько миллионов человек.
       Интернет стал одним из основных источников информации для перепечаток и публикаций, которым пользуется региональная пресса. Сегодня практически все районные газеты имеют доступ в компьютерную сеть.
       Интернет оказался не только крупнейшим источником информации, но и основным каналом сбрасывания компромата.
       * * *
       Аналитики собирают в Интернете информацию и нередко делают выводы, которые запланированы для них другими. Для этого надо знать, что, где и как будет искать аналитик. Зная место вероятных поисков или ключевые слова, используемые для ввода в поисковые системы, можно очень эффективно помогать аналитику "случайно" находить интересующую его "объективную" информацию.
       Можно не подтасовывать факты. Можно предложить красивую оригинальную идею, оценку фактов, выявление тенденции. После того как ее первый раз используют и она понравится, в дальнейшем от нее вряд ли откажутся.
       А то, что ими манипулируют и используют, аналитики никогда не признают.
       44. Просить А, когда хочешь Б.
       Стратагема применяется следующим образом: одна сторона предлагает другой совместный проект, имеющий общую конечную цель. Для реализации конечной цели надо совершить несколько действий или пройти ряд этапов. В действительности один из предварительных этапов и является настоящей целью первой стороны.
       Возможен вариант, при котором стороны просто договариваются о совместных действиях или цели, но при этом одна из сторон знает о том, что необходимые ей события обязательно наступят. Эти события не очевидны второй стороне, но именно они и являются причиной всего процесса.
       Либо общая грандиозная цель затмевает собой все обозримое пространство и маленькая (но истинная причина) остается незамеченной.
       * * *
       В начале двадцатого века одна японская фирма сделала в Европе заказ на изготовление корабля. После того, как была разработана и передана заказчику техническая документация, японская фирма, сославшись на какие-то детали, попросила размеры судна увеличить, а конструкцию изменить. Изменили.
       После повторного рассмотрения документации, вновь возникли дополнения.
       Появился очередной, уже третий проект. Всю проектную документацию европейцы делали за свой счет, рассчитывая получить прибыль от постройки судов. После принятия третьего заказа один из инженеров-проектировщиков был в Японии и случайно увидел судно точь-в-точь соответствующее первому варианту документации. Стало ясно, что японцев интересует не заказ, а проектная документация. Тем не менее, третий вариант был сделан и передан заказчику. Это было очень большое судно. Больше заказов не поступало.
       Через некоторое время в Японии состоялся торжественный спуск на воду большого океанского корабля. О нос корабля разбили бутылку шампанского, он плавно сошел в море.
       И перевернулся. Так закончилась эта история.
       * * *
       1991 год, в Москве одному человеку в воскресный день срочно потребовалось отправить факс за рубеж. Для этого надо его отпечатать. Печатной машинки с английским шрифтом в Москве не найти. Все организации по выходным отдыхают. Но на ВДНХ работала фирма "Инициатива", торгующая компьютерами. Товарищ был скромным и попросил знакомую москвичку по телефону договориться с работниками фирмы о возможности набрать несколько предложений английским шрифтом. На любых условиях. В фирме в резкой форме отказали. Пришлось ехать на ВДНХ самому.
       В павильоне сотруднику фирмы была предъявлена спецификация на компьютерную сеть из десяти машин, предложено посчитать стоимость заказа и отпечатать проект контракта. Первое, что сделал менеджер Инициативы, -- предложил провести заказ через другую, более дешевую организацию.
       -- Хорошо, только быстро общую цену контракта. А мне пока нужен международный факс, компьютер, принтер и кофе с коньяком! Факса, кофе и коньяка нет? Это не уровень. За кофе кого-нибудь пошли, вот деньги, а меня срочно посадите за компьютер.
       Пока считали спецификацию, бегали за кофе, текст был набран и отпечатан.
       Кофе так и не попили, но факс в срок отправили.
       Контракт на поставку сети, естественно, изначально был не нужен. Нужен был доступ к компьютеру с принтером.
       В качестве моральной компенсации фирма "Инициатива" получила банку кофе.
       * * *
       Стратагема используется в криминальном мире.
       Девушка в ресторане знакомится с богатым ухажером, желательно иногородним, и просит проводить ее домой. На подходе к дому ухажера встречают в темном переулке. Интересовал не ухажер, а его кошелек.
       * * *
       Другой вариант. Случайная встреча с состоятельным мужчиной.
       Романтическое знакомство. Совместный ужин в квартире мужчины.
       Незаметно в рюмку героя героиня добавляет клафелин. В лучшем случае герой засыпает. В худшем может умереть от передозировки. После пробуждения оказывается, что в квартире отсутствуют ценные вещи, деньги, драгоценности. Девушку интересовал не мужчина и не романтический ужин.
       Интересовало имущество и деньги.
       * * *
       Девушка неожиданно встречает свою любовь и судьбу. Срочно заключается брак. Медовый месяц решено провести в Крыму.
       Девушка (теперь -- жена) с мужем из Москвы отправляются на юг.
       Мама мужа берется устроить одну небольшую проблему жены -- сдать в аренду на шесть месяцев ее квартиру приличным людям. Жена выписывает и нотариально заверяет доверенность, дающую права на заключение договора аренды.
       После возвращения с юга отношения с мужем резко портятся, семейная жизнь прекращается. С трудом отысканная свекровь отдает заключенный ею договор аренды. Договор заключен сроком на девяносто лет. Доверенность не ограничивала права аренды по сроку. Стало быть, все правильно.
       Брак и медовый месяц оказались не самоцелью. Целью оказалась большая квартира в центре Москвы. Девушке повезло в одном. Суд признал сделку притворной, а договор недействительным.
       * * *
       Республика бывшего СССР попыталась получить у России документацию для организации совместного производства одного из современных видов вооружений. Но было выяснено, что никакого производства реально не намечалось, документацию была готова купить за приличные деньги одна из западных стран.
       * * *
       Стратагема широко используется в бюрократических системах в момент планирования расходной части сметы. Зная, что смета будет сокращена, опытные бюрократы предоставляют завышенные потребности, зная, что любые требования будут приняты в сокращенном виде.
       В конце концов, получив меньше половины от затребованного, помотав нервы финансистам и кадровикам, опытные бюрократы с обиженным видом получают именно то, на что рассчитывали изначально. Возможно, гораздо больше реально запланированного.
       * * *
       Стратагема может быть использована в бизнесе в различных вариантах.
       Заместителю директора государственной организации поручено с наименьшими потерями выйти из конфликтной ситуации с банком. Три года назад в банке неизвестно почему был взят кредит размером в один миллиард рублей. На этот же кредит в этом же банке приобретен вексель энергетической компании номинальной стоимостью тоже один миллиард рублей. Реальная цена векселя в момент приобретения и в момент возврата кредита составляет около 20% от его номинальной стоимости.
       Кредит первоначально оформлен как беспроцентный, но по условиям договора, банк мог в любое время установить процент за его пользование в пределах ставки Центробанка. Этим правом банк воспользовался через несколько месяцев после передачи векселя. В момент описываемых событий к оплате был предъявлен долг в один миллиард и проценты за кредит в размере полутора миллиардов рублей (то есть только за проценты следовало уплатить около 250 тысяч долларов).
       Возникло предположение, что банк мог ненадлежащим образом сообщить о своем решении по установлению процентной ставки. По закону банк должен был отправить заказное письмо или получить на копию своего письма роспись секретаря и входящий номер журнала регистрации. Официальный запрос в банк ничего не решал. Сделать задним числом почтовую квитанцию -- не сложно. Встала задача -- как получить доступ к кредитному делу в банке. По правилам, действующим в банках, этого сделать нельзя. Было решено скрыть истинную причину заинтересованности, придумав правдоподобный повод.
       Были установлены личные дружественные контакты с работниками кредитного отдела, в него несколько раз приходили, дожидаясь отсутствия его начальника. Наконец, в подходящий момент, к рядовому работнику кредитного отдела была обращена личная просьба -- уточнить дату подписи на акте передачи векселей. Работнику было лень искать акт в пухлой папке, и он передал в руки заместителя директора организации -должника всю папку с кредитными документами. Действительно, в папке отсутствовала и почтовая квитанция, и копия письма с отметкой о вручении решения о начале выплаты процентов за кредит. То есть получалось, что банк не может доказать того, что он в надлежащем порядке установил для организации проценты за пользование кредитом. В кредитный отдел срочно были вызваны начальник юридической службы и заместитель директора банка. Им предъявили имеющиеся документы и предупредили о том, что в случае возможной фальсификации ответственность будут нести конкретные люди в уголовном порядке. Банк потерял возможность требовать проценты за кредит. Потом были успешно решены и остальные кредитные проблемы.
       45. Плыть по течению (ждать пока плод сам созреет).
       Стратагема может быть использована и в тех случаях, когда, зная закономерности развития некоторых процессов, вы заранее совершаете определенные действия, зная о том, что через определенный срок обязательно возникнут известные Вам последствия.
       Не предпринимать явных активных наступательных действий. Моделировать ситуацию таким образом, что Вы или люди, в которых Вы заинтересованы, находясь в определенном слое или процессе, продвигаетесь вперед естественным путем. Продвижение может быть ускорено за счет того, что стоящие впереди лидеры скомпрометированы, перессорились между собой, ушли на повышение. Вы или Ваш человек продвигаетесь вперед потому, что считаетесь компромиссной фигурой, которая в действительности не претендует на власть, будет марионеткой и не опасна.
       * * *
       Применение в оперативных целях.
       Заранее определяются перспективные лица, которые могут в дальнейшем занять высокие посты в государственных или политических организациях.
       Такие люди вербуются в молодости, на них заранее собирается компромат. В дальнейшем им оказывается действительная или мнимая поддержка. Рост таких людей зачастую происходит без активного участия спецслужб.
       * * *
       Органы НКВД до войны определили наиболее вероятные кандидатуры для вербовки немецкой разведкой. Под контроль были взяты все оставшиеся на свободе представители русской аристократии. Абверу просто стало не из чего выбирать.
       * * *
       Группа южных торговцев постоянно арендует один и тот же дом, удачно расположенный около базара.
       Для того чтобы не иметь проблем с арендной платой, хозяйка дома приучается к наркотикам.
       Стадии наркотической зависимости -- известны.
       Срок, по истечении которого, за помещение можно будет платить не деньгами, а наркотиками, просчитывается достаточно просто.
       Главное -- запустить процесс, остальное придет само.
       * * *
       Стратагема используется в предвыборной и политической борьбе.
       Заранее просчитывается круг возможных конкурентов на выборах в органы исполнительной или законодательной власти, определяется круг лиц, которые могут стать крупными политическими фигурами. Работа начинается задолго (несколько месяцев или лет) до того, как выявленные потенциальные лидеры набрали вес или наступило время предвыборной гонки.
       Интересующие лидеры берутся под оперативный контроль, с ними и их окружением устанавливаются партнерские либо иные отношения, позволяющие оказывать влияние и получать информацию.
       Те лидеры, которые представляют значительную угрозу, компрометируются еще на старте, до того, как они стали значимыми фигурами. К руководству оппозиционными силами приводятся угодные фигуры. Для этого не надо их активно лоббировать. Достаточно изначально убрать их опасных конкурентов, и они будут легитимно избраны своими партиями.
       После того как неявные, но эффективные действия проведены, а процессы направлены по заданному руслу, ситуация естественным образом будет самостоятельно развиваться многие годы.
       * * *
       В отношении тех политических лидеров, влияние на которых проблематично, используется другая методика.
       В психологии существует такой термин -- "запечатление". Незнакомый объект при первом столкновении с ним проявляет некие качества. Первое восприятие качеств объекта "запечатляются" как его норма.
       Чем более эмоционально окрашены признаки, тем сильнее происходит запечатление.
       Если Вам стало известно, что секретарша партнера подрабатывает или подрабатывала проституцией, то ее восприятие Вами всегда будет связано с этой информацией. Маловероятно, что Вы захотите видеть ее своим политическим вождем или собственной супругой. Секретарша запечатлена как девица легкого поведения.
       Точно также может быть запечатлен потенциальный политический противник.
       Если компрометирующая информация подается во время активной избирательной борьбы, она воспринимается критично. Мало кто в нее поверит. Но если выявленный потенциальный лидер за несколько месяцев до выборов подвергается информационной атаке, эффект совершенно иной.
       Информация не выглядит тенденциозно. Широкие массы просто не видят причин для клеветы и склонны доверять хорошо сфабрикованной фальшивке.
       После того, как объект запечатлен для широких масс в заданной роли, вся информация о нем будет восприниматься в соответствии с созданным шаблоном. Желание показать себя с хорошей стороны будет восприниматься, как попытка оправдаться.
       А раз оправдываешься -- значит виноват.
       Успешно проведенное запечатление, проведенное в период отсутствия активных политических войн, моделирует дальнейшее развитие событий таким образом, что конкурирующий лидер закономерно не может набрать необходимого количества политических очков.
       Кроме того, он теряет поддержку спонсоров, партии, своей команды.
       Ослабление лидера ведет к обострению внутрипартийной борьбы и расколу.
       * * *
       Стратагема позволяет использовать в собственных интересах средства и действия политических конкурентов. Если политик сумел создать имидж борца за народное счастье, то все прямолинейные попытки действующей власти по его компрометации будут давать обратный эффект. Грамотные действия Ельцина и бестолковые лобовые атаки партийных чиновников КПСС вознесли бывшего секретаря Московского городского комитета партии к вершинам власти.
       46. Подать руку врагу.
       Большинство людей не являются руководителями государств, вынашивающих агрессивные планы или защищающих свои империи.
       Большинство конфликтов возникает на более банальной основе, чем государственные или национальные интересы.
       Большинство врагов в жизни среднестатистического человека появляются в результате бытовых или производственных конфликтов. Развитие конфликтных ситуаций имеет свои закономерности. Конфликты, по общему правилу, носят личностный характер и начинаются с того, что один субъект проявил агрессивное поведение в отношении другого. Агрессия может быть вызвана причинами и предлогами, которые действительно имели место, или только предполагаются, были спровоцированы третьими лицами, или являются следствием недоразумения.
       Типичная реакция человека на агрессивное проявление в отношении него заключается в ответной агрессии.
       Но этот путь ведет к эскалации, усилению неприязни и вражды.
       Поэтому некоторые мудрые люди строят свои отношения по иному принципу.
       Если они узнают, что кто-то предпринял в отношении них враждебные действия, то они, не допуская собственной враждебной реакции, идут к обидчику и выясняют причину конфликта. Причина конфликта и личные отношения разделяются. Если обидчик раскаивается -- проблема снята. Если обидчик не желает признать себя виновным или не хочет идти на конструктивный разговор, -- берется пауза. Но никаких действий, способных спровоцировать усиление конфликта не принимается.
       В конце концов, как правило, конфликт гаснет сам, не успев разгореться.
       Абсолютное большинство людей разумны, а причинами очень многих конфликтов являются недоразумения, поэтому данная стратагема может быть очень эффективной. Если Вы обладаете необходимыми дипломатическими навыками.
       * * *
       Один хороший человек, мастер спорта, неоднократно в составе команды становившийся чемпионом страны по альпинизму, зовут которого Александр Кузнецов, однажды увидел в своем городе множество больших рекламных щитов, на которых был использован фрагмент одной из его фоторабот.
       Дело в том, что в свободное от хождения по горам время Кузнецов работает фотокорреспондентом в известной газете, а иногда выпускает авторские фотоальбомы и устраивает персональные выставки в России и за ее пределами (очередная выставка предполагается в Гарвардском университете).
       Поэтому незаконное использование фотографии не могло радовать фотографа.
       Щиты рекламировали продукцию известной фирмы, которая, вероятно, не знала о том, что незаконно использует снимки, отсканированные рекламным агентством из фотоальбома Кузнецова.
       Стандартный путь -- исковое заявление, судебный процесс, взыскание средств, уничтожение рекламных объектов.
       Фирма была готова к разборкам и приготовилась к агрессивной защите. Но Кузнецов, который по своей натуре чужд всяческим скандалам, проявил добрую волю. И директор фирмы оказался человеком в высшей степени разумным. В результате иски не подавались, обвинения не выдвигались, стороны оказались полезными друг другу. Более того, в дальнейшем фирма по своей инициативе выступила спонсором восхождения на Эверест.
       * * *
       Это стратагема, которую эффективно использовал в борьбе за власть Юлий Цезарь.
       В ходе гражданской войны в Римской империи Юлий Цезарь широко применял такой способ борьбы: он объявлял, что воины его недругов и их союзники не являются его личными врагами. Захваченные в плен солдаты и военачальники отпускались домой. В результате воины врага получили удобный способ для дезертирства, союзники стали тяготеть к двурушничеству, а лидеры -- противники Юлия Цезаря -- в каждом воине и чиновнике стали подозревать (небезосновательно) возможного предателя.
       * * *
       Это стратагема, которая погубила Юлия Цезаря.
       В конце концов, его убийцами стали как раз те люди, которых он из тактических соображений в ходе борьбы за власть приблизил к себе. Брут, другие тайные враги Юлия Цезаря, используя стратагему No 10 "Скрывать за улыбкой кинжал", оказались в его ближайшем окружении. Именно от них он и принял смерть.
       47. Красить забор.
       Стратагема описана в произведении Марка Твена. Главный герой Том Сойер наказан. В качестве наказания -- обязанность побелить забор.
       Соседские дети пришли посмеяться.
       Том делает вид, что красить забор -- его любимое занятие.
       Он никому не может это право уступить.
       Ну, разве что близким друзьям и за небольшую плату. В результате право красить забор покупается в условиях жесткой конкуренции. Соседские дети не смеются над Томом, а платят ему за право поработать кистью.
       Стратагема успешно применяется женщинами. Один из вариантов завязки -- заставить несколько мужчин конкурировать за тебя между собой. Подобная тактика была применена Российской товарно-сырьевой биржей в 1992 году.
       Первоначально акция биржи стоила триста тысяч рублей, а брокерское место -- сто тысяч. Особых охотников покупать не было. Тогда руководство биржи провело следующие действия. Были организованы еженедельные аукционы по продаже брокерских мест. На первых аукционах присутствовали только свои покупатели, которые в интересах биржи взвинтили стоимость брокерского места до девяти миллионов рублей, затем опустили до четырех.
       О бирже сразу заговорили, число ее клиентов увеличилось, а желающих вложить деньги в спекуляцию брокерскими местами стало просто немерено.
       Актив биржи знал о готовящейся акции и заранее по низким ценам скупил брокерские места, многие это сделали в рассрочку.
       Теперь главным стало удержать цены. При бирже был создан банк. Любой желающий мог прийти на биржу, внести часть суммы, а остальные недостающие деньги получить в качестве кредита в банке. Банк выдавал целевой кредит. То есть покупатель подписывал документы, по которым в счет оплаты за брокерское место деньги переводились на счета биржи.
       Каждый месяц покупатель брокерского места был обязан платить проценты.
       После выплаты кредита место становилось его собственностью. Но если платежи прекращались -- терялось и место, и деньги, выплаченные за проценты.
       Плата за проценты, по такому варианту приобретения брокерского места ежемесячно составляла около пятидесяти тысяч рублей. Для сравнения -- новый легковой автомобиль в это время стоил около ста тысяч рублей. Затем было введено правило, согласно которому владельцы брокерских мест, не участвующие в торгах, могли понести значительные финансовые потери.
       В короткие сроки биржа, продавая по сути воздух, получила дополнительные средства для собственного развития, обогатило свой актив, значительно расширила число брокеров и стала лидером в России.
       Затем была проведена следующая операция. Было объявлено, что создается Биржевой торговый дом, который займется продажей небиржевых товаров.
       Его акции можно будет купить по предварительной записи, не более, чем по одной штуке в одни руки. Началась вторая волна ажиотажа. За акциями ломились. Люди занимали деньги в долг у знакомых, брали кредиты, продавали машины. Размер эмиссии (продажи акций) превзошел все ожидания. Но цена на акции, почему-то расти не стала. Торговый дом вяло приступил к торговле. Деньги, вложенные в его акции, оказались потерянными.
       * * *
       Фирма "Властелина" эффективно использовала фактор ажиотажа. Чтобы отдать в фирму деньги, надо было отстоять многочасовую очередь. И люди стояли. Чтобы расстаться со своими деньгами навсегда.
       * * *
       В бизнесе использование стратагемы позволяет интерпретировать ситуацию таким образом, что равные интересы в сделке, либо каком-то процессе становятся для одной стороны более важными. Достижение цели становится самостоятельным фактором, оторванным от первоначальных мотивов. Цель должна быть достигнута любой ценой. Для того, чтобы данная стратагема сработала, необходимы два фактора -- ажиотаж и видимость дефицита. И то, и другое может быть успешно реализовано в ходе проведения аукционов.
       48. Стратагема непрерывного штурма.
       На противника обрушиваются все возможные виды воздействия, времени на отдых, обдумывание действий не дается. Либо поставленная цель не отменяется, независимо от сроков начала операции, меры по ее достижению наращиваются, ведется постоянная активная целенаправленная работа.
       Непрерывный штурм использовали татаро-монголы при осаде некоторых городов.
       Атаки проводились круглосуточно. Нападавшие посылали одну волну за другой. Без перерыва.
       Через двое-трое суток защитники просто засыпали на ходу.
       * * *
       Стратагема находится на вооружении спецслужб.
       Советские спецслужбы никогда не оставляли безнаказанными собственных предателей, в случае неудачной попытки, готовилось и совершалось очередное покушение. И так повторялось до успешного результата.
       Независимо от собственных потерь и затрат.
       * * *
       Стратагема может использоваться в оперативной деятельности. Один иностранный офицер, действующий под дипломатическим прикрытием в Москве, начал создавать своими действиями большие проблемы. Было решено оказать на него массированное психологическое воздействие. За дипломатом был закреплен сотрудник контрразведки, который постоянно и неотступно следовал за ним. Он был везде, в ресторанах, туалетах, пляжах и бассейнах. Так продолжалось несколько недель. Вдруг преследование прекратилось. Через день после этого дипломат пришел на спектакль в Большой театр и там обнаружил, что место рядом с ним не занято. Неужели это Его место? Действительно, после третьего звонка в зал на костылях ввалился хорошо известный дипломату мужчина. У него была нога в гипсе.
       Дипломат соскочил со своего места и направился к выходу.
       Товарищ на костылях, естественно, за ним.
       Скоро дипломат из Москвы уехал.
       Не выдержал...
       * * *
       Аналогично -- до полного уничтожения -- действовали израильские и французские спе цслужбы, первые в отношении террористов, напавших на израильских спортсменов на Олимпиаде в Мюнхене, вторые в отношении заговорщиков, пытавшихся убить генерала де Голля во Франции. Место ликвидации, сроки со времени проведения инцидента, не имели значения.
       Также многие годы после окончания войны КГБ разыскивал предателей на территории СССР, а Моссад -- нацистов по всему миру.
       * * *
       Одно из наиболее известных дел Моссада -- Адольфа Эйхмана, одного из организаторов и активных участников массового уничтожения евреев.
       После войны Эйхман скрывался в Аргентине, место его нахождения стало известно Моссаду в 1957 году, но, почувствовав слежку, Эйхман сменил имя и адрес.
       Вновь его обнаружили в 1959 году. Было решено выкрасть Эйхмана и тайно доставить в Израиль для дальнейшего суда. В операции участвовало тридцать человек. Для того, чтобы упростить оформление до кументов и решение других организационных вопросов, в Европе было создано туристическое агентство. Вывести Эйхмана было решено спецрейсом на самолете израильской компании "Эл Ал". Спецрейс был организован для доставки израильской официальной делегации на празднование 150-летней годовщины независимости Аргентины.
       Эйхман был похищен на подходе к собственному дому, связан и доставлен на конспиративную квартиру. В квартире он находился девять дней. Группа, осуществляющая охрану, имела приказ на физическую ликвидацию, при возникновении вероятности вмешательства властей и освобождения Эйхмана.
       Родственники Эйхмана не стали обращаться в полицию, они обратились к друзьям эсэсовца (Вот тут Моссад мог бы, взяв под контроль телефон Эйхмана, выявить по телефонным звонкам остальных немецких военных преступников. Возможно, что он так и сделал). Друзья Эйхмана решили, что на них началась массовая охота, и в спешном порядке начали покидать Аргентину.
       Эйхман был живым доставлен в Израиль.
       * * *
       Стратагема непрерывного штурма активно применяется при проведении предвыборной борьбы в отношении самого конкурирующего кандидата, его окружения и штаба. Проблемы возникают из всех мыслимых и немыслимых ситуаций и возможностей.
       Если у кандидата слабые нервы, он ломается очень быстро.
       * * *
       Стратагема непрерывного штурма может быть использована отдельными гражданами для достижения невозможных целей.
       Один такой очень упорный товарищ по имени Анатолий Щелканов в 1986 году решил, что в его родном городе должен быть установлен памятник воинам-интернационалистам. Сам Щелканов в Афганистане не воевал, но смог побывать там с делегацией ЦК комсомола, а до того добился своего включения в интернациональный отряд, который собирал в Никарагуа кофе.
       Есть предположение, что он не столько собирал кофе, сколько бегал по джунглям с автоматом за контрас.
       Но это только предположение.
       В 1986 году стараниями Щелканова был объявлен конкурс на создание памятника.
       Один из скульпторов, чей проект в дальнейшем оказался утвержденным, обратился к Щелканову за помощью. Он предполагал изваять фигуру молодого воина, держащего в руках автомат Калашникова. Но вот как выглядит автомат -- скульптор знал весьма приблизительно.
       Что делать? Щелканов пошел в военкомат, под честное слово взял на сутки автомат и направился к скульптору.
       Шел очередной год перестройки.
       Народ к автоматам еще не привык.
       Все такси проезжали мимо.
       В автобусе решено было не ехать.
       Пришлось идти пешком.
       В костюме, с галстуком и автоматом на плече. Через несколько часов вся милиция города получила соответствующую ориентировку и начала искать человека с автоматом. Это правда. Автор держал в руках эту ориентировку.
       Конкурс на памятник растянулся на три этапа и закончился только к весне 1989 года.
       Встал вопрос об изготовлении бронзовой скульптуры. Это мог сделать единственный завод в Подмосковье. Очередь на изготовление скульптур занимала несколько лет. Кроме того, оказалось, что у государственной власти нет денег на оплату памятника.
       Щелканов поехал на завод и решил вопрос. Памятник сделали за три месяца за ящик трехзвездочного коньяка и две дубленки. Дубленки так и не отдали.
       Ненарочно. Просто не было денег.
       Встал вопрос о вывозе. Председатель краевой организации воинов- интернационалистов Константин Козлов помог с транспортом и в Москву направился КАМАЗ с афганцами. Вопрос с погрузкой решили без проблем.
       Встала задача -- как вывезти фигуру за пределы территории предприятия. По сути, дело шло о хищении. Ведь за памятник никто так и не заплатил. На вахте завода оказалась бдительная бабка-вахтер. Коньяк ее не интересовал, просьбы и мольбы на нее не действовали. Скандал не помог, бабка вызвала наряд милиции. Во главе наряда оказался офицер-афганец. Когда ему разъяснили суть вопроса, бабку чуть не застрелили. КАМАЗ с ворованной скульптурой тронулся в путь.
       Наступил новый этап мытарств. Для установки памятника надо было провести дорогостоящие земляные работы и перенести высоковольтную линию электропередач.
       Процесс вновь затянулся на пять лет. Памятник перевозили с места на место, у него откололась рука. Потом ее дважды приваривали. В конце концов в местную краевую администрацию пришел на работу Сергей Щипов и дело сдвинулось. Бюрократов додавили. В 1994 году памятник торжественно установили и открыли.
       Открывал его губернатор, было много другого важного люда. Про Анатолия Щелканова, естественно, и не вспомнили.
       Да он и не настаивал.
       Процесс непрерывного штурма проблемы длился восемь лет.
       Дело это, кстати, происходило в Красноярске.
       49. Обсуждение частностей при недоказанной истине.
       Делается ссылка на весьма спорное или ложное событие (утверждение, факт), при этом способ подачи информации строится так, что событие рассматривается, как достоверное, общеизвестное, истинное, при этом обсуждаются или вскользь упоминаются его, якобы имеющие место конкретные детали (особенности, пикантности).
       Один из вариантов -- для компрометации лица информация поставляется таким образом, что сам факт наличия компрометирующих обстоятельств не обсуждается, ненавязчиво обсуждаются частности.
       Например, надо скомпрометировать невинную девушку.
       Можно сказать кому-то прямо: твоя знакомая Маша Иванова -- проститутка.
       Но это будет малоэффективно.
       Более эффективно сработает вариант, когда объект случайно услышит разговор, из которого будет следовать, что его знакомый вчера был в бане, а потом вызвали девочек из эскорт-услуг.
       Опять пришла эта самая проститутка Маша Иванова с родинкой под левой грудью.
       Да, да, та самая, которая в прошлый раз перебрала водки и чуть не утонула в бассейне.
       * * *
       Стратагема активно используется в политике и воспитании.
       Можно вспомнить, как советские дети писали сочинения не тему типа: "Почему в Стране Советов живут самые счастливые в мире дети?", "За что я люблю дедушку Ленина?", "Почему капиталисты притесняют своих рабочих и ненавидят Родину Октября?", "Какие качества коммунистов больше всего любят в народе?".
       * * *
       Если нужно скомпрометировать политического лидера, в СМИ даются ссылки на сообщения или слухи о том, что политик получил, например, гражданство Израиля.
       Затем описывается сколько это стоит, зачем это надо, кто из преступников поступил точно также. Выдвигаются версии -- откуда столько денег, чего боится политик и почему все евреи хотят вернуться на историческую родину.
       У читателя возникает полная уверенность в том, что политик -- еврей, наваривший денег на несчастьях России, стремящийся получить запасной аэродром, а его попытки прийти во власть связаны с депутатской неприкосновенностью и желанием еще больше запустить грязную лапу в государственный кошелек.
       * * *
       Возможен другой вариант использования частностей.
       Для выяснения неизвестной или секретной информации делается вид, что она известна. Ненавязчиво обсуждаются некоторые детали, частности, особенности.
       * * *
       Пример из романа братьев Вайнеров "Место встречи изменить нельзя".
       "-- Скажи-ка, Сапрыкин, ты как думаешь, -- Фокс в законе или приблатненный? -- спросил Жеглов так, будто после десяти встреч с Фоксом вопрос этот для себя решить не мог и вот теперь надумал посоветоваться с таким опытным человеком, как Кирпич.
       -- Даже не знаю, как тебе сказать. По замашкам он вроде фрайера, но он не фрайер, это я точно знаю. Ему человека подколоть -- как тебе высморкаться.
       Нет, он у нас в авторитете, -- покачал длинной квадратной головой Сапрыкин.
       -- А не мог Фокс окраску сменить, -- задумчиво предположил Жеглов.
       -- Да у нас, по-моему, никто и не знает, чем он занимается. Сроду я не упомню такого разговора.
       Он на хазах почти не бывает -- в одиночку, как хороший матерый волчище работает. Появится иногда, товар сбросит -- только его и видели..."
       50. Стратагема неопределенной угрозы.
       Высказывание прямых угроз по общему правилу является неэффективным приемом. Предупрежден -- значит вооружен.
       Но бывают ситуации, в которых угроза эффективна.
       Для этого она должна отвечать некоторым признакам.
       Первые ссылки на такие признаки можно найти в мрачном литературном произведении средневековья -- "Молот ведьм".
       Угроза должна отвечать требованиям неопределенности и предрешенности.
       Если ведьма хотела кого-то погубить, она не должна была сообщать срок и конкретный характер будущих проблем или невзгод.
       "Ты заболеешь и умрешь через три дня!" -- такая угроза сделана технологически неверно. Человек будет бояться три дня, но когда ничего не произойдет, авторитет ведьмы упадет, и ее никто уже не будет бояться.
       Правильно было построить следующую конструкцию: "Ты зря пытаешься отсудить у меня землю. Ведь тебе осталось быть здоровым не так уж и долго".
       Первая фраза содержит спорный момент. Вторая фраза построена, как констатация факта. Человек понимает, что он скоро заболеет, возможно, умрет. Ведь ведьма все знает. В душе поселяется страх. Каждое недомогание воспринимается, как признак наступающей болезни. Страх и тревожность все время растут. В конце концов, что-то обязательно случается. Если только до того человек не получает от ведьмы лекарства и прощения.
       * * *
       Аналогичным путем может быть построена угроза в ходе конфликта между обычными людьми или организациями.
       Если в запальчивости произнесены конкретные обязательства по нанесению конкретного ущерба, и они не выполнены -- авторитет падает.
       Если угроза ожидается с неизвестного направления и заставляет соперника постоянно находиться в состоянии изматывающей готовности, предпринимать судорожные меры безопасности, и истощает его нервы и ресурсы, -- она эффективна.
       51. Решение уже принято.
       Стратагема использует ложную ссылку на то, что решение вопроса, оценка ситуации или ожидаемые события уже состоялись. Результат подтвержден неоспоримыми фактами или оценками авторитетных источников.
       Стратагема может быть использована при наличии нескольких участников совместного процесса. Надо принять выгодное тебе одному решение. Для этого под проектом совместного документа необходимо собрать подпись всех сторон. Ситуация строится таким образом, что каждый думает, что все остальные выработали коллективное решение, к которому он -- единственный -- присоединяется. В самом деле, ими манипулирует тот, кто осуществляет контакты и готовит проекты решений.
       * * *
       Подобное может происходить при создании общественных организаций или политических партий. Тот, кто контролирует подготовку проектов, может значительно влиять на содержание документов, характер принимаемых решений, состав органов управления и контроля.
       * * *
       Стратагема активно используется как первый шаг в ситуациях, когда необходима экспертная оценка или документ, подтверждающий финансовую или иную состоятельность каких- либо проектов.
       * * *
       Стратагема может использоваться в тех случаях, когда надо доказать, что путь (процесс, цель) ложен или бесперспективен.
       Совершен грабеж. Собака по следу привела к квартире. В квартире говорят -- дверь не откроем, милиция уже была. Только что. Сколько можно по ночам будить людей? Милиция уходит. Когда соображает, что ее обманули, уже поздно.
       Данный пример -- это реальный случай из практики.
       52. Хороший -- плохой.
       Стратагема хорошего и плохого следователя, доброго и злого бандита.
       Человек ставится в такое положение, когда из всех возможных вариантов поведения ему навязывают два. Один вариант -- очень плохой, его предлагает свирепый бандит или злой следователь, другой вариант -- менее плохой, его предлагают добрые бандиты или душевные следователи. Третьего варианта нет. Сломленный морально подследственный тянется к доброму следователю и руководствуется его указаниями, запуганный коммерсант сам бежит под более гуманную бандитскую крышу.
       * * *
       В качестве примера использования данной стратагемы воспользуемся фрагментом книги Андрея Константинова и Малькольма Дикселиуса "Бандитская Россия": "В сентябре 1992 года в ОРБ Петербурга поступила информация о том, что личная группировка Малышева удерживает под охраной коммерсанта Дадонова для того, чтобы получить от него права на распоряжение несколькими сотнями тысяч долларов США, предназначенными для закупки большой партии пива для последующей поставки его в Россию. По словам Дадонова, на него наехали "дагестанцы" с требованием поставлять пиво именно их продавцам и именно в их киоски. Сам Дадонов окольными путями выяснил, что единственный, кто может защитить его от страшных и ужасных "дагестанцев", -- это господин Малышев. Малышев якобы взялся "помочь" -- за процент от сделок с продажи пива. Далее начинается классическая разводка: "дагестанцы" наезжают на Дадонова за "предательство". Горцы выкрадывают Дадонова, вывозят его в тихое уютное кафе, где нагоняют на него ужас обещаниями выколоть глаза и активными намерениями засунуть ему в задницу раскаленные щипцы для завивки волос. Однако в разгар страстей появляется некто Владислав Кирпичев -- дядя Слава, уголовный авторитет, приближенный к Малышеву. "Благородный" Кирпич вызволяет Дадонова из лап озверевших горцев, после чего Дадонову предлагается тихо и безбоязненно работать в конторе питерского бизнесмена Андрея Берлина (ему в 1974 году предъявили обвинение в краже со взломом, но тот весьма талантливо разыграл шизофрению, и вместо зоны был направлен в специальную больницу, где находился более 13 лет и где познакомился с "косившим" там же Кирпичевым). Дадонов на все условия согласился, но позже у него потребовали доверенности на все деньги для пивного контракта, вот тут Дадонов и смекнул, что позже он будет более удобен новым "друзьям" в мертвом виде, нежели в живом. Именно это обстоятельство заставило Дадонова обратиться все-таки в милицию..."
       53. Волшебная дудочка.
       Используется готовая или разрабатывается новая идея, которая может овладеть отдельными людьми, группами, массами и стать реальной силой.
       Эффект феномена волшебной дудочки заключается в том, что некое явление и все, что с ним связано, наделяется особыми чертами или свойствами.
       Эффект способен совершенно переставить существующие акценты в восприятии окружающего мира. Все, что подтверждает феномен, -- доминирует в восприятии мира. Все, что не соответствует явлению и связанным с ним идеям, -- отвергается, любые нейтральные факты или события воспринимаются, как доказательства явления. Так Нильс (который путешествовал с дикими гусями), играя на волшебной дудочке, собрал всех городских крыс и увлек их за собой. Крысы ничего не слышали кроме дудочки и слепо двигались за музыкантом. Нильс сел в лодку и не переставая играть поплыл от берега в море. Все крысы устремились вслед за ним и утонули.
       * * *
       Для реализации стратагемы используются религиозные учения, политические программы, социальные проекты, коммерческая и политическая реклама.
       * * *
       Примеры использования стратагемы: Крестовые походы, поиски Эльдорадо, Беловодья, Шамбалы, Церковь последнего завета Минусинского Виссариона, Программа построения коммунизма, Жилищная программа -- 2000 и прочие.
       * * *
       В бизнесе стратагема используется в тех случаях, когда надо каким-то образом объяснить, почему именно эти товары (лекарства, косметику, ценные бумаги) имеют почти волшебные свойства, исключительные перспективы и их надо покупать.
       Для того, чтобы обосновать чудодейственные свойства или исключительно высокую эффективность предлагаемых средств, широко применяется использование специальных научных и псевдонаучных терминов, ссылки на новые методики, разработанные ведущими научными учреждениями лучших стран мира, и уже достигнутый другими удивительный положительный эффект.
       Стратагему активно используют торговые сети, основанные на коммивояжерах, построенные по типу пирамид. В нашей стране подобный вид бизнеса получил название сетевого маркетинга. Коммивояжеры проходят специальные курсы, где их учат методикам продаж, основанных на стратагеме Волшебной дудочки. Некоторые торговцы понимают, что обеспечивают объемы продаж с помощью трюков, но многие искренне верят в исключительные свойства предлагаемых ими товаров.
       Первооткрывателем рынка сетевого маркетинга в России были фирмы, распространявшие пищевую добавку -- гербалайф.
       54. Стратагема косвенных признаков.
       Для того чтобы выявить наличие какого-то процесса, не обязательно иметь прямые доказательства его существования. Процесс может быть установлен по ряду косвенных признаков.
       Можно долго высчитывать, какова вероятность твоего выигрыша при игре в азартные игры в казино. Можно сделать по-другому -- встать ночью на перекрестке улиц в городе Лахо Тахое на границе штатов Невада и Калифорния. Граница проходит по одной из улиц города. Если посмотреть в сторону Калифорнии, где законом запрещены азартные игры, увидишь обычный американский пейзаж -- одноэтажные дома, обычная темная улица.
       Но если посмотреть в сторону Невады, то увидишь, что от самого первого здания до горизонта стоят ярко освещенные высотные дома.
       Везде свет, музыка, игровые залы.
       Спрашивается, а на какие деньги это все построено? Ответ несомненен -- на деньги тех, кто приехал сюда поискать счастья за игровым столом.
       Когда видишь эти небоскребы -- эффективность выкачивания денег из кармана простого американца становится пронзительно-очевидной. Не надо высчитывать вероятность выигрыша -- достаточно посмотреть на целый город, построенный только на деньги проигравшихся клиентов казино.
       * * *
       В одном городе в 1993 году начался непонятный процесс.
       В течение нескольких месяцев при различных обстоятельствах были физически истреблены лидеры нескольких местных группировок. Кому конкретно помешал тот или иной человек было совершенно не ясно.
       Выдвигались различные версии происходящего, но смерти продолжались.
       Большинство из числа потенциальных жертв пыталось искать логику в совершенных убийствах, просчитывать возможного организатора и причины отстрела.
       Но было два человека, звали которых Вячеслав Николаевич и Виктор Львович, которые на основании косвенных данных п ришли к выводу, что происходящее не является ни местью, ни разборками с конкретными лидерами. Вероятнее всего кто-то поставил задачу полностью истребить местных авторитетов и планомерно ее выполняет.
       Был выбран следующий алгоритм действий.
       В один день оба человека: Виктор и Вячеслав исчезли из города.
       О том, где они находятся, как и о самом факте запланированного исчезновения, знал очень ограниченный круг лиц. Об этом не знали ни партнеры, ни коллеги. Все незавершенные сделки остались висящими в воздухе, намеченные встречи были сорваны, планы разрушены. Рядовые члены команд стали по-настоящему разыскивать своих "пропавших" друзей.
       Через несколько недель все знали, что оба исчезнувших человека погибли в результате криминальных разборок. Соответствующее сообщение прошло по линии УВД.
       В дальнейшее "воскрешение" Виктора и Вячеслава многие долго не верили.
       По прошествии лет оказалось, что те люди, которые должны были отработать заказ по Виктору и Вячеславу, изучив обстоятельства их исчезновения, на основании косвенных свидетельств поверили в "смерть" и отказались от дальнейшей охоты.
       Остальные авторитетные люди города не верили в косвенные признаки, они хотели выяснения конкретных вещей: кто, зачем и почему организовал убийства. Абсолютному большинству из них это стоило жизни.
       * * *
       Русский агент в ЦРУ Олдрич Эймс не был пойман на контакте с представителем разведки противника. Его встречи с сотрудниками КГБ носили открытый характер, поскольку по долгу службы Эймс должен был иметь контакты с сотрудниками советских организаций для возможной вербовки.
       Но в России исчезали американские агенты, и становилось очевидным наличие в ЦРУ крота -- высокопоставленного офицера, работающего на разведку противника.
       Был определен круг лиц, имевших доступ к сведениям о разоблаченной агентуре, и начата проверка их финансового состояния.
       Скоро было выяснено, что Эймс, имея среднегодовой заработок в размере пятидесяти тысяч долларов, ежемесячно тратит около тридцати тысяч.
       На его счетах в банках находится около полутора миллиона долларов. Был сделан анализ поступления денег на счета, оказалось, что выплаты всегда следовали непосредственно после встреч Эймса с руководителями советских ведомств.
       Те не менее взять Эймса с поличным не смогли.
       А для того, чтобы выявить его несоразмерно большие доходы, не надо было проводить анализ банковских счетов.
       За последние пять лет своей работы Эймс сменил три ягуара. В США общеизвестна стоимость автомобиля ягуар -- она превышает размер годового жалования руководителя ранга Эймса.
       Эймс постоянно ездил на своем ягуаре на работу и ставил его на стоянке ЦРУ.
       * * *
       Если скромный российский государственный служащий имеет коттедж и ездит на мерседесе, не имея тестя-миллионера, то всем очевидно, что он -- взяточник.
       Оказывается -- не всем.
       В действительности российские чиновники нисколько не сообразительнее своих американских коллег.
       Им тоже невдомек, что иметь шикарные машины, квартиры и коттеджи при заработной плате государственного чиновника -- признак нечестной жизни.
       Поэтому пока по высшему повелению не прозвучит команда сверить доходы и расходы государственных служащих -- все будет оставаться на своих местах.
       И коттеджи, и мерседесы, и чиновники.
       А даже если и прозвучит -- неизвестно, что будет.
       Поскольку и сами проверяющие живут неплохо и личные блага терять не собираются.
       55. Эффект собственной исключительности.
       Стратагема, в соответствии с которой у определенного лица (группы лиц) формируется устойчивое представление о том, что оно относится к особо привилегированной группе, имеет особые личные гарантии своего положения и безопасности, другие признаки, связанные с особым личным статусом.
       * * *
       Десять лет в США действовала Корпорация убийц. Ее рядовые члены участвовали в акциях по устранению и чужих, и своих кадров. В том числе точно таких же курков, как они сами. Но большинство исполнителей было свято уверено в том, что вот именно они за свои великие заслуги перед корпорацией никогда не будут поставлены на общий конвейер.
       * * *
       В СССР в тридцатые годы были уничтожены старые партийные кадры, а затем несколько поколений следователей и оперативных работников НКВД.
       Казалось бы, именно эти люди, имея непосредственное отношение к массовым репрессиям, а затем к уничтожению своих коллег по партии и органам, зная о том, что большинство дел о врагах народа и многочисленных иностранных шпионах -- липа, должны были бы примерить на себя судьбу своих предшественников. Но в большинстве случаев этого не происходило.
       Коммунисты и чекисты умирали с криками "Да здравствует товарищ Сталин!", отказываясь понимать, что их смерть является не следствием ошибки, а частью спланированной государственной политики.
       * * *
       Стратагема успешно используется в тех случаях, когда необходимо с наименьшими затратами заставить людей отказаться от своих естественных прав, например, права на жизнь. Формируются подразделения смертников (десантников, диверсантов, террористов). Смерть объявляется делом чести и высшим проявлением патриотизма. Каждый воин-смертник уверен в своем особом статусе, он гордится им. В лучшем случае ему дается возможность погибнуть, нанеся существенный вред врагу, в худшем -- его кидают под гусеницы танков, затыкая дыры в прорванной обороне и собственной бездарности.
       56. Требования кредитора -- общий тупик.
       Составить такое положение дел, когда невыполнение твоих требований или выполнение чужих требований в отношении тебя ведет к общей катастрофе.
       Главный организатор комбинации должен выглядеть как лицо, непричастное к создавшейся ситуации.
       Объективные факты должны привести к тому, чтобы партнеры сами пришли к твоему варианту, поскольку он, хоть и в усеченном виде, но решает общие проблемы.
       * * *
       В 1992 году одна организация на кредит Сбербанка приобрела партию легковых автомашин. Было решено часть машин обменять на лесоматериалы, лесоматериалы продать и возвратить кредит банку. Автомашины без документов были отданы представителю заказчика. Через три месяца на складах лежал лес. Но в результате недостаточно хорошей работы организации лес оказался в срок не вывезенным. Через некоторое время влажность пиломатериалов поменялась, и их стало просто невозможно продать по хорошей цене. Поставщик отдал лес на опилки. Возник конфликт, в результате которого организация в качестве штрафа отдала еще одну машину, а сроки поставки леса были отложены на несколько месяцев.
       К следующему сроку поставки произошли значительные изменения цен.
       Машины резко подорожали, лес подешевел, железнодорожные тарифы выросли в несколько раз. Сделка стала невыгодна владельцам автотранспорта. Поставщики леса могли продать две из полученных ими 15 машин и на эту сумму купить необходимый лес. Но машины были распределены между конкретными людьми, и никто из них не хотел отдавать своего.
       Организация воспользовалась этим обстоятельством. Дождавшись, когда срок поставки леса был сорван, она потребовала разрыва договора и возврата всех автомобилей.
       Это выглядело как издевательство. Машины были в руках авторитетных людей, их уже считали своей собственностью, когда сама организация первоначально не выполнила условий, ей пошли на уступки.
       В чем дело? Начались разборки. В конце- концов перед криминальными представителями лесной стороны была представлена следующая картина. Автомобили приобретены на кредит Сбербанка. Кредит не возвращен. Сбербанк -- государственное учреждение, его защищают государственные органы. В случае невозврата будет арестовано все имущество фирмы, в том числе и автомобили. Тем более машины не имеют никаких документов, кроме справок-счетов. Ситуация тупиковая. В любом случае автомобили придется вернуть. Других вариантов нет. Затем была сделана очень небольшая уступка, и автомобили вернули. Это потрясло криминальную общественность города.
       Антистратагемы.
       1. Вырастить врага и бороться с ним.
       Изначально организовать (пустить на самотек) процесс таким образом, что его развитие создаст тебе большие или очень большие проблемы.
       * * *
       23 июля 1968 года группа из трех членов Народного фронта освобождения Палестины захватила на аэродроме в Афинах Боинг-707 компании Эл Ал и заставила перелететь его в Алжир.
       По требованию террористов в обмен на заложников были освобождены арабские заключенные в израильских тюрьмах.
       Правительство Израиля сделало первую уступку. Стало очевидным, что с помощью силовых акций возможно решать проблемы.
       Террористические организации, получив положительный пример и не встречая особого противодействия со стороны спецслужб своих стран, не только получили толчок к росту, но и объединили свои усилия в террористической деятельности.
       Западногерманские "Баадер-Майнхоф" и "Фракция Красной Армии", итальянские "Красные бригады", французская "Аксьен Дарект", испанская "ЭТА", ирландская "ИРА", палестинская "Аль Фатах" начали тесно сотрудничать и создавать систему "контратакующих" акций.
       Из всех европейских государств только Израиль смог оперативно прореагировать на появление международного терроризма и его рост.
       Остальные государства в течение достаточно долгого срока пытались не замечать проблему либо решать ее мирным путем.
       Именно в это время террористические организации смогли максимально организационно и финансово укрепиться, стать чужим инструментом для решения конкретных политических проблем.
       * * *
       В бизнесе существует типичная ошибка, когда слишком занятый генеральный директор передает свои функции заместителю и позволяет ему принимать самостоятельные решения.
       Очень скоро, получив фактический контроль над организацией и почувствовав себя ее реальной главой, заместитель предпринимает действия по замене директора. Или создает дубликат фирмы, перенеся туда партнеров, технологии, поставщиков и покупателей. Точно такая же ошибка возникает в тех случаях, когда генеральный директор создает зависимые от себя предприятия, полагая, что он становится главой холдинга.
       В российских реалиях подобные конструкции очень редко оказываются эффективными. Наиболее распространенный финал такой: зависимая компания превращается в самостоятельную единицу и мирно расходится со своим хозяином. Или ведет войну, но все равно уходит.
       Вопросы, которые директор должен лично контролировать: право подписи платежных документов и договоров, окончательное решение финансовых вопросов, движение финансовых и товарных потоков, размеры заработной платы и выплата премий, кадровые перестановки, окончательное решение о приеме на работу управленческих кадров, осуществление контактов с правоохранительными органами и представителями криминального мира, работа со стратегическими партнерами.
       Ключевые фигуры, которые должны пользоваться полным доверием, -- главный бухгалтер и руководитель службы безопасности.
       * * *
       Другой ошибкой, встречающейся в практике руководителей, является ситуация, когда работник, совершивший нечестный поступок по отношению к организации, жестко наказывается, но остается в ее рядах. Такой работник опасен не только тем, что он может вновь навредить. Опасность состоит в другом -- жесткое наказание часто создает скрытого врага внутри организации. Именно такие люди будут добровольно поставлять на тебя компрометирующую информацию, сдадут тебя бандитам или будут тайно вредить другим образом.
       Неудовлетворенное тщеславие и жажда мести -- гораздо опаснее жадности или глупости.
       2. Гнилой фундамент.
       Значимые процессы или системообразующие элементы изначально не берутся под жесткий контроль. В дальнейшем появляется источник хронических проблем, заменить который затруднительно, поскольку он уже интегрирован в систему.
       Когда создается сложная организационная структура или иная система, имеющая несколько звеньев, ее надежность зависит от качества каждой части механизма. Если весь механизм работает четко, но одно звено не работает или работает плохо -- общий результат всегда будет неудовлетворительным.
       Можно иметь мощную организацию, но допустить слабину в одном вопросе -- мощность и надежность будут значительно подорваны.
       * * *
       В годы застоя в КГБ поступали люди двух типов. С одной стороны, те, кто был выбран на конкурсной основе из большого числа претендентов. С другой стороны -- представители золотой молодежи -- дети высокопоставленных партийных и государственных чиновников.
       Именно вторая категория создавала организации проблемы. Когда знакомишься с историями вербовки офицеров КГБ западными службами, то понимаешь, что в действительности никакой особой хитрости в этом деле не требовалось. Требовалось одно -- выявить тех, кто сам до этого созрел.
       Дальше проблема у вербовавшихся чекистов была в одном -- как сделать так, чтобы в них поверили. Сама процедура вербовки затягивалась именно по этим причинам -- создать максимально правдоподобную видимость собственного падения.
       В объятие спецслужбы противника.
       * * *
       Ошибки по типу данной стратагемы могут совершаться в различных сферах.
       Вот некоторые из них.
       Экономия на зарплате высшему управляющему звену. Системообразующие работники или уходят, или работают в нескольких организациях одновременно.
       Расстановка кадров: на ключевые позиции ставятся люди, не способные принимать решения или квалифицированно выполнять возложенные на них функции. Либо кадровый набор осуществляется по семейному, клановому признаку, протекциям.
       Планирование. К исполнению принимаются проекты, не имеющие защищенного бизнес-плана, не подкрепленные необходимым финансированием, организационными и кадровыми ресурсами.
       В политике -- привлечение в свою команду кандидатов -- вечных неудачников, использование избитых лозунгов, привлечение некомпетентных имиджмейкеров, ставка на случайных союзников.
       * * *
       Пример от Никколо Макиавелли по поводу военного строительства в Италии:"Италия почти целиком оказалась под властью папы и нескольких республик. Однако вставшие у власти прелаты и граждане не привыкли иметь дело с оружием, поэтому они стали приглашать на службу наемников.
       Альбериго да Конио, уроженец Романьи, первым создал славу наемному оружию. Его выученики Браччо и Сфорца в свое время держали в руках всю Италию. За ними пошли все те, под чьим началом наемные войска состоят по сей день. Доблесть их привела к тому, что Италию из конца в конец прошел Карл, разорил Людовик, попрал Фердинанд и предали поруганию швейцарцы.
       Начали они с того, что, возвышая себя, повсеместно унизили пехоту. Это нужно было им затем, что, живя ремеслом и не имея владений, они не могли бы прокормить большого пешего войска, а малое не создало бы им славы.
       Тогда как, ограничившись кавалерией, они при небольшой численности обеспечили себе и сытость, и почет. Дошло до того, что в двадцатитысячном войске не насчитывалось и двух тысяч пехоты. В дальнейшем они проявили необычайную изворотливость для того, чтобы избавить себя и солдат от опасностей и тягот военной жизни: в стычках они не убивают друг друга, а берут в плен и не требуют выкупа, при осаде ночью не идут на приступ; обороняя город, не делают вылазок к палаткам; не окружают лагерь частоколом и рвом, не ведут кампаний в зимнее время. И все это дозволяется их военным уставом и придумано ими нарочно для того, чтобы, как сказано, избежать опасностей и тягот военной жизни: так они довели Италию до позора и рабства".
       Таким образом важнейшая функция государства -- оборона, была бесконтрольно отдана в руки наемников. Наемники, естественно, использовали появившиеся у них возможности в свои пользу, а не в пользу своих "хозяев".
       Существование наемной армии не только сделало Италию беззащитной, оно не дало возможности приступить к созданию альтернативных вооруженных сил, поскольку наемники стали самостоятельной политической силой и могли в дальнейшем навязывать свои привила игры.
       3. Дразнить собаку.
       Стратагема неумного проведения конфликта.
       Конфликты могут способствовать укреплению собственных структур, но могут и разрушающее действовать на стороны, которые в них участвуют.
       Общие правила проведения конфликтов таковы: необходимо всеми возможными способами уходить от прямого столкновения. Но если столкновение неизбежно, надо его спланировать и осуществить таким образом, чтобы в короткий срок врагу был нанесен сокрушительный удар, после которого конфликт окажется законченным.
       * * *
       Универсальный принцип успешного нападения: концентрация средств и внезапность.
       * * *
       Если на тебя лает собака, не надо вступать с ней в перегавкивание и драку. Ты сможешь пару раз дать ей по морде, но она порвет твои брюки. А кому нужны порванные брюки? Лучше в ответ на лай брось ей кусок колбасы или просто делай вид, что не замечаешь лая. Если тебе надо собаку нейтрализовать -- просто убей ее. (а может проще -- убить ее хозяина?) Не можешь убить -- оставь ее в покое. А драться с ней не надо -- это ошибка. В конце концов, и собака исполняет свой долг.
       Но очень многие люди вступают в конфликты, которые в принципе не могут принести им победы или иного конструктивного результата.
       В этом случае они уподобляются глупой собаке, которая ничего другого, кроме как лаять, делать не умеет.
       * * *
       Конфликт может оказаться спровоцированным твоим противником с единственной целью -- выявить твоих союзников и твой потенциал. Для этого предпринимаются демонстративные, эмоционально -яркие, лично оскорбляющие агрессивные действия. После этого, когда ты бросаешься очертя голову в бой, фиксируются твои контакты, выявляются союзники во власти, дружественные средства массовой информации, источники влияния и финансирования. После твоей активизации все выявленные контакты фиксируются и в скрытном режиме отрабатываются. К следующему, уже реальному конфликту, ты рискуешь недосчитаться многих своих сторонников.
       * * *
       Другой распространенной ошибкой является ситуация, при которой для достижения результата необходимо проведение единых согласованных действий. Успех может быть достигнут только при системном решении проблемы. Но этого не происходит.
       Например, проводится операция по прорыву фронта.
       Объявляется общее наступление. На позиции противника летят снаряды, в бой вводятся танки и пехота. С большими потерями фронт прорван. Но дальше ничего не происходит. Для танков не подвезли горючее. Или запил командир, а заменить его некем.
       Результат. Противник восстанавливает оборону. Твои огневые позиции засечены и в рабочем порядке будут уничтожены. Снаряды и солдатские жизни потрачены напрасно. Сам по себе прорыв фронта ничего не дает.
       Необходимо развитие наступления и достижение конкретных результатов в виде захваченных населенных пунктов, стратегических объектов, окруженных и уничтоженных группировок противника.
       Подобные случаи нередко бывают в крупномасштабных предвыборных акциях. Готовится наступление по нескольким линиям. Ведется планомерная кампания, затем оказывается, что в нужный момент невозможно сделать завершающий шаг. По причине внутреннего раздора, истощения ресурсов или плохого настроения кандидата.
       4. Бисер перед свиньями.
       Людей можно разделить на две большие группы. Одни в ответ на добро отвечают добром. Другие проявление добра воспринимают как проявление слабости и будут пытаться сесть тебе на шею.
       * * *
       Критерии добра и зла формируются в детстве. Взрослого человека перевоспитать нереально. Если твой партнер, знакомый, коллега воспитан по типу кухаркиного сына, и тупо стремится получить все, ничего не давая в ответ, а ты пытаешься воздействовать на него собственным гуманизмом и идешь на уступки -- твоя доброта ни к чему не приведет. Он еще больше обнаглеет, уверовав в верность своего пути и правильность собственной тактики.
       Добро можно делать в отношении друзей, детей, просто незнакомых людей.
       Но перевоспитывать добром недостойных -- значит плодить проблемы для других людей.
       Однако очень многие годами следуют практике воспитания молодых свиней, надеясь, что из них, в конце концов, вырастут прекрасные благородные львы.
       Или орлы. Этого никогда не происходит.
       Зачастую через несколько лет рядом обнаруживается толстая зажравшаяся свинья, уверовавшая в свою гениальность и исключительность.
       5. Буриданов осел.
       Жил мудрец Буридан.
       У него был очень умный осел, который очень любил рассуждать.
       Однажды осел оказался между двумя одинаковыми стогами сена и не смог определить, к которому следует идти.
       А без ясного ответа на собственные вопросы он не привык двигаться. Так он, голодный, стоял и рассуждал.
       Пока не сдох от голода.
       Существует некая норма достаточности достоверности.
       В некоторых случаях невозможна точная оценка ситуации, и решение должно быть принято на основании имеющихся данных, оценки тенденции или интуиции. Поскольку промедление может автоматически означать проигрыш.
       Тем не менее, существует достаточно много случаев, когда решения не принимаются, поскольку ответственному лицу кажется, что еще не все признаки свидетельствуют о наличии явления.
       * * *
       Штаб американской базы Перл-Харбор не мог себе позволить идентифицировать засеченные радаром самолеты как японские. Поскольку с точки зрения его работников явных свидетельств тому не было.
       * * *
       Типичное применение данной антистратагемы основывается на том, что лицо выработало у себя собственный стандарт восприятия и оценивает действительность с точки зрения собственных критериев, требуя игры по собственным формальным правилам, а не по тем законам, которые должны отвечать реальности и действующей обстановке.
       * * *
       Анекдот.
       -- Мужчина поднимает над забором сына и спрашивает: что ты видишь? -- Я вижу окошко нашего дома.
       -- А что там? -- Там наша мама и чужой голый дядя. Дядя раздевает нашу маму! -- А что дальше? -- Ничего не вижу. Дядя выключил свет.
       -- Да ты приглядись! -- Нет, все равно, ничего не видно.
       Мужчина хватается за голову и начинает метаться вдоль забора, горестно восклицая: Проклятая неизвестность! Проклятая неизвестность!* * *
       Другой типичной ошибкой является попытка выбрать вариант решения не из реально существующего набора возможностей, а из собственных представлений о том, как это должно быть.
       * * *
       Никколо Макиавелли: "Не стоит лишь надеяться на то, что можно принять безошибочное решение, наоборот, следует заранее примириться с тем, что всякое решение сомнительно, ибо это в порядке вещей, что, избегнув одной неприятности, попадаешь в другую.
       Однако в том и состоит мудрость, чтобы, взвесив все возможные неприятности, наименьшее зло почесть за благо".
       6. Жестко придерживаться стандарта.
       Попытка слишком хорошо и досконально исполнять чужую роль позволяет выявить ее фальшивость.
       Попытка следовать теоретически созданному идеальному образу зачастую заканчивается разоблачением.
       * * *
       21 мая 1945 года по дороге из Гамбурга в Бремен была замечена небольшая группа мужчин. Она остановилась перед английским контрольно-пропускным пунктом. К проходу подошел человек, протянувший военному чиновнику документы на имя Генриха Хитцингера. Его левый глаз был закрыт повязкой. Сильно поношенная одежда никак не выделяла его среди прочих беженцев. Однако неуверенность и наличие документов (постовые привыкли, что обычно люди шли без всяких бумаг) привлекли внимание. Этого гражданина вывели из толпы и завели в караулку. До решения его судьбы подозрительный субъект был помещен в тюремную камеру находившегося неподалеку лагеря.
       Субъектом оказался не кто иной, как Генрих Гиммлер, один из самых опасных военных преступников фашистской Германии.
       Как же получилось, что глава СС так опростоволосился? Ничего странного в этом нет. Излишняя предусмотрительность, перестраховка была общей слабой стороной агентов и сотрудников немецких секретных ведомств.
       * * *
       Процитируем строки из книги Е. Х. Кукриджа "Тайны английской секретной службы": "В ходе войны сложились такие условия, что само совершенство немецкой системы обучения явилось одной из причин ее провала. Немецких агентов разоблачали очень быстро. Их действия были слишком уж невинны. С ними случалось то, что обычно происходит с молодым, неопытным сыщиком, одетым в простую одежду, которого замечают именно потому, что он явно не в своей одежде.
       Под перекрестным допросом каждый агент из шпионских школ следовал раз навсегда установленным правилам. Там, где настоящий эмигрант волновался и давал подозрительно неточные ответы, агент, игравший роль эмигранта, выпаливал свои показания без запинки. Он вел себя так же, как десятки его предшественников. Как только попадался один -- другой, допрос шел по проторенной дорожке: ответы допрашиваемых можно было предсказать заранее.
       Нацистская тактика террора оказала агентам плохую услугу. Их учили, как переносить пытки, но искусно применяемые следователями союзников психологические методы допроса обычно смущали их и сбивали с толку.
       Только к этому не готовили своих агентов нацистские главари".
       * * *
       Если Вы решили играть чью-то роль, не пытайтесь заранее отработать все возможные варианты реакций. Для типичных ролей существуют типичные ошибки, типичные колебания и типичные проблемы, связанные с типичными человеческими слабостями.
       * * *
       Но если случилось так, что в действительности Вы, человек лишенный большинства видимых недостатков, но хотите, чтобы люди относились к Вам без предвзятости -- совершайте иногда взбалмошные поступки.
       Так Вы будете понятны большинству тех, кто Вас окружает. И это пойдет только Вам на пользу.
       7. Искать совершенство.
       Каждый процесс имеет собственные закономерности и качественные характеристики. Если Вы купили скромный подержанный компьютер -- неразумно ожидать, что он сможет эффективно работать с последними версиями программных продуктов. И это скоро выяснится.
       С людьми сложнее, поскольку они склонны завышать свои достоинства и способности и скрывать недостатки.
       Если вы набрали в России на работу команду официантов, естественно предполагать, что они будут пытаться получать чаевые, а большинство будут обсчитывать Ваших клиентов и Вас.
       Если у Вас магазин самообслуживания, естественно, что в нем будут происходить кражи и недостачи.
       Если у Вас в аппарате работают офицеры, естественным образом предполагать, что они будут время о времени пить водку и иногда напиваться.
       Зачастую люди знают о наличии подобных закономерностей и готовы к тому, что эти неприятные процессы существуют. Их задачей является попытка привести их в разумные рамки и каким-то образом регулировать.
       * * *
       Достаточно часто встречаются люди, которые считают, что мир можно изменить. Они без конца меняют персонал, пытаясь в очередной раз найти идеальный вариант.
       Выгоняют очередных продавцов и управляющих, вновь обучают новый персонал, затрачивая значительные средства на подготовку. Затем все повторяется вновь. Персонал ловится в типичной ситуации, на типичном грехе и типичным образом увольняется.
       И так до бесконечности.
       8. Надеть на мир свои очки.
       Считать свою систему оценок и критериев тождественной аналогичным системам противника Использовать собственные критерии, свое видение проблем и процессов при прогнозировании действий со стороны противника.
       Различные люди могут совершенно по-разному оценивать одни и те же действия, факты, явления.
       На одинаковые события возможны различные эмоциональные и поведенческие реакции.
       Одни и те же слова и термины в различных контекстах, у различных людей могут иметь совершенно не совпадающие значения.
       Но громадное число людей принимает свою внутреннюю систему терминов, оценок, установок, эмоциональных реакций как универсальную и идентичную для всех остальных представителей человеческого рода.
       В личных отношениях это приводит к массовым недоразумениям и конфликтам.
       В области государственных, военных отношений ошибки в этой сфере могут иметь значительно более разрушительный эффект.
       Очень показательный пример -- неожиданное нападение Германии на Советский Союз 22 июня 1941 года.
       Вопрос. Почему нападение было неожиданным? Ответов очень много. Наиболее убедительные. Германия не могла позволить себе войны на два фронта. Германия не была готова к затяжной войне на востоке. Ее техника не могла успешно воевать в условиях зимы, войска не имели зимнего обмундирования.
       Что видел Сталин и его генеральный штаб? Собственную военную мощь и мощь вермахта. Соотношение сил было не в пользу Германии. Ни о каком блицкриге речи идти не могло. Это было совершенно ясно. Сигналом к началу войны должны были служить признаки готовности вермахта к зимней кампании или хотя бы к затяжной войне.
       Что видел Гитлер и его генеральный штаб? Собственный вермахт. Захваченную Европу. Колосса на глиняных ногах -- Советский Союз. Оценка военной мощи СССР была сделана весьма приблизительно. Экономический потенциал -- непонятен. Количество существующих советских дивизий -- неизвестно.
       Известно другое -- основной промышленный потенциал находится в европейской части страны. Офицерские кадры значительно уничтожены в результате чисток 1937 года. Опыта в проведении крупномасштабных боевых операций в современной войне Красная Армия не имела. Реальные возможности Красной Армии были продемонстрированы во время финской войны. Возможности оказались очень ограниченными.
       Какие проблемы? Проблемы -- обеспечить себе тылы на время завоевании Англии.
       При чем тут зимние масла для танков и тулупы для солдат? Отсутствие в ставке Гитлера информации о реальном положении дел в России привело к парадоксальному результату. Сталин перехитрил самого себя.
       Созданный им железный занавес и информационная блокада привели к тому, что противник оказался обманутым, но это в конечном итоге сыграло против Советского Союза.
       Если бы Сталин и его окружение в дополнение к колоссальной работе по подготовке войны сумели бы смоделировать восприятие реальности в штабах Германии и исходили из "виртуальной" германской версии происходящего, а не из реального соотношения сил, -- неизвестно как развивались бы события Второй мировой войны.
       Сунь-Цзы. "Искусство войны"(извлечения).
       Война -- это великое дело государства, основа жизни и смерти, Путь к выживанию или гибели.
       Это нужно тщательно взвесить и обдумать.
       * * *
       Война -- это путь обмана.
       Поэтому, даже если ты способен, показывай противнику свою неспособность.
       Когда должен ввести в бой свои силы, притворись бездеятельным. Когда цель близка, показывай, будто она далеко; когда же она действительно далеко, создавай впечатление, что она близко.
       * * *
       Изобрази выгоду, чтобы завлечь его. Сотвори беспорядок в его силах и возьми его.
       Если он полон, приготовься; если он силен, избегай его.
       Если он в гневе, беспокой его; будь почтителен, чтобы он возомнил о себе.
       Если враг отдохнувший, заставь его напрячь силы.
       Если он объединен, разъедини его.
       Нападай там, где он не приготовился.
       Иди вперед там, где он не ожидает.
       Таковы пути, которыми военные стратеги побеждают. Но о них нельзя говорить наперед.
       Когда оружие притупилось, а дух -- угнетен, когда наши силы истощены, а запасы -- израсходованы, тогда удельные князья воспользуются нашей слабостью и поднимутся. Даже если у тебя есть мудрые полководцы, они не смогут ничего достичь.
       Поэтому я слышал об успехе быстрых военных походов и не слышал об успехе затяжных. Ни одно государство не извлекло выгоды из длительной войны.
       Те, кто недостаточно понимают опасности войны, не могут понять и выгоду от войны.
       * * *
       Тот, кто преуспел в использовании армии, не набирает людей дважды и не перевозит провиант трижды. Если получаешь снаряжение из своего государства и опираешься на захват провианта у врага, то запасов будет достаточно.
       Метод использования войск следующий: наилучшее -- сохранить столицу государства врага, на втором месте -- разрушить его столицу. Наилучшее -- сохранить его армию, на втором месте -- разбить ее.
       Наилучшее -- сохранить соединения врага, на втором месте -- уничтожить их. Наилучшее -- сохранить подразделения врага, на втором месте -- уничтожить их.
       Наилучшее -- сохранить "пятерки" врага, на втором месте -- уничтожить их.
       Поэтому одержать сто побед в ста сражениях -- это не вершина превосходства.
       Подчинить армию врага, не сражаясь, -- вот подлинная вершина превосходства.
       * * *
       Поэтому высшее пресуществление войны -- разрушить планы врага; затем -- разрушить его союзы; затем -- напасть на его армию; и самое последнее -- напасть на его укрепленные города.
       Поэтому тот, кто преуспел в военном деле, подчиняет чужие армии, не вступая в битву, захватывает чужие города, не осаждая их, и разрушает чужие государства без продолжительного сражения. Он должен сражаться под Небом с высшей целью "сохранения". Тогда его оружие не притупится и плоды победы можно будет удержать. В этом стратегия наступления.
       * * *
       Стратегия ведения войны такова: если сил в десять раз больше, чем у врага, окружи его; если в пять раз больше, атакуй его; если в два раза больше, раздели свои силы. Если силы равны, можешь с ним сразиться. Если сил меньше, перехитри его. Если тебя превосходят, избегай его. Поэтому упорствующий с малым, станет пленником большого.
       * * *
       Вот пять признаков, из которых можно узнать о победе: Тот, кто знает, когда можно сражаться, а когда нельзя, одержит победу.
       Тот, кто понимает, как использовать большие и малые силы, одержит победу.
       Тот, у кого верхи и низы горят одним и тем же желанием, одержит победу.
       Тот, кто, будучи полностью готов, ждет неподготовленного, одержит победу.
       Тот, у кого полководец способный, а правитель не мешает ему, одержит победу.
       Таковы пять путей узнать победу.
       * * *
       Поэтому сказано, что тот, кто знает врага и знает себя, не окажется в опасности и в ста сражениях. Тот, кто не знает врага, но знает себя, будет то побеждать, то проигрывать. Тот, кто не знает ни врага, ни себя, неизбежно будет разбит в каждом сражении.
       В древности те, кто преуспел в войне, прежде всего делали непобедимыми себя, чтобы ждать момента, когда можно покорить врага.
       Непобедимость заключена в самом себе; возможность победы зависит от врага.
       Поэтому тот, кто преуспел в войне, может сделать непобедимым себя, но не обязательно может заставить врага покориться.
       Поэтому сказано, что стратегию победы над врагом можно познать, но не всегда можно применить.
       * * *
       Поэтому победоносная армия сначала осознает условия победы, а затем ищет битвы; проигравшая армия сначала сражается, а затем ищет победу.
       * * *
       Тот, кто преуспевает в войне, ищет опоры в стратегической мощи, а не в людях. Поэтому он может выбирать воинов и использовать их стратегическую мощь.
       * * *
       Когда грабишь какую-либо местность, раздели добычу с войсками. Когда расширяешь свою территорию, раздели выгоду. Держи под контролем стратегическое равновесие сил и продвигайся. Тот, кто первым поймет тактику обходного и прямого, одержит победу. Такова стратегия боевого сражения.
       * * *
       Пребывая в порядке, ожидай беспорядка; в спокойствии ожидай шумного. В этом путь управления разумом.
       * * *
       Стратегия ведения войны такова: не приближайся к высоким горам; не сталкивайся с теми, позади которых холмы. Не преследуй мнимо отступающих. Не нападай на воодушевленные войска. Не заставляй армию быть приманкой. Не препятствуй армии, идущей домой. Если окружаешь армию, должен оставаться выход. Не дави на изнуренного врага. Такова стратегия ведения войны.
       Тот, кто говорит почтительно, но усиливает приготовления, будет наступать.
       Тот, кто говорит воинственно и продвигается поспешно, отступит.
       Тот, чьи легкие колесницы первыми развертываются веером в стороны, готовится к битве .
       Тот, кто ищет мира, не ставя никаких предварительных условий, следует стратагеме.
       Тот, чьи войска мечутся, но кто располагает свою армию в боевой порядок, выполняет заранее намеченное.
       Тот, чьи войска то наступают, то отходят, заманивает.
       * * *
       Тот, у кого воины постоянно собираются малыми группами то здесь, то там, перешептываясь между собой, утратил власть над армией.
       Тот, кто часто раздает награды, находится в глубоком затруднении.
       Кто часто накладывает наказания, находится в сложном положении.
       Тот, кто вначале жесток, а потом боится людей, являет собой образец глупости.
       * * *
       Тот, кто направляет посланников с предложениями, хочет передышки.
       * * *
       Если накладываешь наказания на войска до того, как они стали преданы тебе, они не будут подчиняться.
       Если они не подчиняются, их будет трудно использовать.
       Если не накладываешь наказания после того, как войска стали преданы тебе, их нельзя использовать.
       * * *
       Упреждающее знание нельзя получить от демонов и духов, нельзя получить из явлений или небесных знамений; оно должно быть получено от людей, ибо есть знание подлинного положения противника.
       * * *
       Существует пять видов использования шпионов: местные шпионы, внутренние шпионы, обращенные двойные шпионы, мертвые невозвратимые шпионы и возвратимые шпионы. Когда использованы все пять видов и никто не знает их пути, это называется "таинственным методом". Они -- сокровище для правителя.
       * * *
       Если еще до начала миссии она была раскрыта, шпион и те, кому он передал сведения, должны быть казнены.
       Литература.
       Харро фон Зенгер. Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. Москва, 1995.
       Айзенберг Д., Дан У., Ландау Э. Моссад. Москва. "Международные отношения" -- МП "Улисс", 1993.
       Амброуз С. Эйзенхауэр -- солдат и президент. Москва. "Книга, лтд.", 1993.
       Архенгольц Ф. История морских разбойников Средиземного моря и океана. С.-Петербург, 1848-1851.
       Баграмян И. X. Так шли мы к победе. Москва. Воениздат, 1988.
       Бекер К. Ф. Мифы древнего мира. Ростов-на-Дону. "Феникс", 1997.
       Большой энциклопедический словарь. Москва. "Большая российская энциклопедия", 1998.
       Вайнеры Аркадий и Георгий. Место встречи изменить нельзя. Москва. "Сигма-пресс", 1997.
       Гальдер Ф. Военный дневник (Ежедневные записки начальника Генерального штаба сухопутных войск, 1939 -- 1945 гг.). Москва. Воениздат, 1969.
       Гейвин Д. М. Воздушно-десантная война. Москва. Воениздат, 1957.
       Гелен Р. Война разведок. Москва. Центрополиграф, 1999.
       Геноцид. Москва, "Прогресс", 1985.
       Гове А. Внимание, парашютисты! Москва. Воениздат, 1957.
       Грановский Е. Воздушное наступление против Мальты. "Авиационное обозрение", N 2, 1994.
       Грановский Е. Крит, 1941. Вторжение с воздуха. "Мир авиации", N2 (3), 1993.
       Грант Н. Конфликты XX века. Москва. Физкультура и спорт, 1995.
       Громыко А. Даллаская трагедия. Покушение, или убийство по политическим мотивам. Минск. "Беларусь", 1993.
       Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. Москва. АПН, 1986.
       Зеигер-унд-Эттерлин. Танки и танковые войска. 1943 -- 1953 Москва. Воениздат, 1955.
       Книга рекордов Гиннесса. Guinness Publishing Ltd. Назрань. Издательство "АСТ", 1997.
       Книга рекордов Гиннесса. Москва -- Лондон. Издательство "Тройка", 1983.
       Константинов А. Дикселиус М. Бандитская Россия. Москва. "Олма-Пресс", 1997.
       Корниенко В. В. Оружие вермахта. Новосибирск "Инесс", 1992.
       Крюгер В. От Австралии до Японии (История 6-й американской армии во Второй мировой войне). Москва. Воениздат, 1958.
       Кукридж Е. Х "Тайны английской секретной службы". Москва, Военное издательство Министерства обороны СССР, 1959.
       Кулиш В. М. История второго фронта. Москва, 1971.
       Лейко О. Ю. Камикадзе. Москва. Издательство ВСЗПИ, 1989.
       Лингрем А. Малыш и Карлсон. Красноярск. "Гротеск", 1992.
       Макиавелли Н. Государь. Москва. "Эксмо-Пресс", 1998.
       Маллентин Ф. Танковые сражения 1939-1945. Москва, "АСТ", 1998.
       Малявин В. В. Тридцать шесть стратагем. Москва. "Белые альвы", 2000.
       Митчем С. Дж., Мюллер Дж. Командиры третьего рейха. Смоленск: Русич, 1995.
       Модестов Н. Москва бандитская. Москва. "Центрополиграф", 1996.
       Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии. 1933 -- 1945 гг. Москва. Воениздат, 1976.
       Ненахов Ю. Ю. Воздушно-десантные войска во Второй мировой войне. Минск, "Литература", 1998.
       Полькен К., Сцепоник Х. Кто не молчит, тот должен умереть. Москва. "Мысль", 1982.
       Пьюзо Марио. Крестный отец. Москва. "Эксмо-Пресс", 1999.
       Раззаков Ф. И. Век террора. Москва. "Эксмо", 1997.
       Ронин Р. Своя разведка. Минск, "Харвест", 1998.
       Софронов Г. П. Воздушные десанты во Второй мировой войне. Москва. Воениздат, 1962.
       Стругацкие Аркадий и Борис. Град обреченный. Москва. "Текст", 1992.
       Суворов В. Аквариум. Ледокол. Очищение. Москва. "АСТ", 1994- 1998.
       Судоплатов П. А. Разведка и Кремль. Москва. "Гея", 1996.
       Судоплатов П. А. Спецоперации. Москва, "Олма-Пресс", 1997.
       Тарас Анатолий. Коммандос. Минск. "Харвест", 1998.
       Типпельскирх К. "История Второй мировой войны. Москва. "Полигон", "АСТ", 1998.
       Травинский В. М. Как погибли миллионы негров. Москва, Соцэкгиз, 1963.
       Цендровский В. Публицистические экспромты. Киев. "Технiка", 1997.
       Шаламов В. Колымские рассказы. Москва. "Наше наследие", 1992.
       Шарлье Ж.-М., Марсилли Ж. Преступный синдикат. Москва, "Прогресс", 1983.
       Шпеер А. Воспоминания. Смоленск: Русич, 1997.
       Штеменко С. М. Генеральный штаб в годы войны. Москва. Воениздат, 1974.
       CabaIlero-Jurado Carlos. Resistance warfare. 1940 -- 1945. London. Osprey, 1985.
       Groehler Olaf. Kampf urn die Luftherrschaft. Berlin.Militarverlag, 1988.
       Groehler Olaf. Geschichte des Luftkriegs. 1910 bis 1980. Berlin. Militarverlag, 1981.
       Hartung Lothar. Auszeichnungen des 3. Reiches. Spezialkatalog 1989/90.
       Koch Tomasz, Zaiewski Wojciech. El Alamein. Warszawa.Аltair. 1993.
       Kopenhagen Wilfried, Neustadt Rolf. Das Grosse Flugzeugtypenbuch. Berlin. Transpress, 1982.
       Kosiarz Edmund. Wojna na morzach i oceanach. 1939 -1945. Gdansk. Wydawnictwo Morskie, 1988.
       Kuberskt Hubert J. Sojusznicy Hitlera. 1941 -- 1945. Warszawa. Militaria, 1993.
       Mollo Andrew. The Armed Forces of Second World War. London. Orbis publishing, 1982.
       Nemecek Vaclav. Vojenska letadla. Praha. Nase vojsko, 1990.
       Quarrie Bruce. German Airborne Troops 1939 -- 1945. London. Osprey, 1983.
       Rosentreter Robert. Unternehmen "Merkur". Berlin.Militarverlag, 1983.
      
       Андрей Пионтковский Третий путь к рабству
      
       Андрей Пионтковский
       Родился в Москве в 1940 г. Окончил Механико-матемаќтический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова. Кандиќдат физико-математических наук. Член Американского Математического Общества. Автор более 100 статей и монографий по теории управления, глобальному моќделированию, ядерной стратегии. Ведущий научный соќтрудник Института системного анализа РАН. С 1998 г. -- в политической журналистике, опубликовал несколько сотен статей в российских и зарубежных СМИ. Лауреат премии "Золотой гонг-2001" в области международной журналистики. Член международного Пен-клуба.
       Китайские лидеры должны прекрасќно понимать, что в случае смены власти в России любое правиќтельство, которое придет на смену нынешнему, будь оно либеќральным, коммунистическим, националистическим, красным, белым, зеленым или серо-буро-малиновым в крапинку, немедќленно поставит вопрос о пересмотре условий "сотрудничества".
       "Для меня Андрей Пионтковский -- не только блестящий аналитик, необыкќновенно четко выворачивающий на всеобщее обозрение не всегда сразу заќметные, а порой тщательно скрываемые пружины происходящего, не только выдающийся сатирик. Он -- глубокий мыслитель, чьи определения и разъќяснения событий нашей жизни -- совершенно естественно вошли в классику отечественной политической мысли".
       Андрей Илларионов
       "Послуживший причиной цепи провалов дефицит обратной связи у нашей впавшей в кризис власти -- следствие, в частности, подавления ею СМИ. От информационной и аналитической асфиксии "мыслящий тростник" спаќсают очень не многие из выживших СМИ. А там, где мы еще читаем или слыќшим блестящего и беспощадного аналитика Андрея Пионтковского, нам пеќрепадает глоток "кислорода" и, на какое-то время, возвращается надежда, что придет осознание -- больше так страна жить не может".
       Юрий Рыжов
       "Ироничный, бескомпромиссный, блестящий полемист Андрей Пионтковќский -- явление в российской публицистике. Он не боится говорить правду. Он позволяет себе издеваться над оруэлловским Большим Братом. Ему нет равных в беспощадном препарировании российской власти. Все остальное кажется пресным, после того, как прочтешь А. Пионтковского. Откройте эту книгу и убедитесь сами".
       Лилия Шевцова
      
       укрочусь http://censor.net.ua/news/280670/kommunisty_sami_podojgli_svoyi_ofis_tyagnibok
       Читайте Солоухина. Документы опубликовывались еще в 20-е. Ленин подписывал расстрельные списки 12-летних детей! И этой падле стоят памятники!?
      
      
       Андрей Пионтковский
       ЕТИЙ ПУТЬ
      
      
      
      
      
       Андрей Пионтковский
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       ТРЕТИЙ ПУТЬ
      
       ...н РАБСТВУ
      
       Андрей Пионтковский
       Третий путь ...крабству
      
      
       Copyright No 2011, А. Пионтковский
      
       Все права защищены. Воспроизведение, перепечатка или иное издание книги в целом и/или ее фрагментов без письменного разрешения владельца авторских прав не разрешена и преследуется по закону.
      
      
      
       Обложка: П. Крайтман No 2011 Компьютерная верстка: М. Минаев
       Андрей Пионтковский -- пожалуй, самый яркий пубќлицист и наиболее востребованный аналитик совреќменной России. Его публикаций ждут с нетерпением политики и бизнесмены, он интересен интеллектуалам самых разных убеждений. Для всего этого, разумеется, надо быть умным, образованным, осведомленным. Таќких немного, но они все-таки есть. Чтобы выделяться и среди них, надо обладать чем-то еще. Пионтковский не верит общепринятому -- что каковы обстоятельства, таковы и люди. Читая таких как Пионтковский, еще раз убеждаешься -- Сократа убили за дело!
       Юрий Афанасьев
      
      
       Как прекрасно, что существует по-настоящему незавиќсимый и по-настоящему высокопрофессиональный поќлитолог Андрей Пионтковский. Мой многолетний опыт слушателя и читателя показывает, что его прогнозы чаще всего оказываются верными и точными. Андрей Пионтковский постоянно стремится к выражению истиќны и именно поэтому должен вызывать неприязнь влаќстей. Думаю, что политологи подобного масштаба (а их, к сожалению, немного) руководствуются крылатой фраќзой И. Бродского: "В настоящей трагедии гибнет не геќрой, гибнет хор".
       Гия Канчели
      
      
       Собранные вместе статьи Андрея Пионтковского мужеќственно и нелицеприятно взывают нас к другой России -- свободной и честной. Это и есть патриотизм в действии, тот самый, настоящий патриотизм, в котором сегодня так нуждается наше запутавшееся в политиканстве, изќнасилованное постоянным враньем общество.
       Марк Розовский
      
      
      
       СОДЕРЖАНИЕ
      
      
      
      
       Гарри Каспаров Пророк Апокалипсиса 11
      
       Россия в составе Чечни 15
       Кто потерял Белоруссию? 18
       Удержит ли Россия Северный Кавказ? 20
       Так не планируют войну.
       Так планируют кровавую бойню 22
       Град обреченный 23
       Пиар на крови 26
       Шесть километров ада 29
       Путинизм как высшая и заключительная стадия
       бандитского капитализма в России 31
       Шпион, который пришел в холод 35
       Жизнь с идиотом 37
       Апокалипсис сегодня 39
       Первый день второго президента 41
       Русский пациент 43
       Трупный запах становится все сильней 45
       Полковник, который ошибся веком 47
       Выть хочется 49
       Скамейка для г-на президента 51
       King and the President 54
       Французский генерал и русский полковник 56
       Наше Всё 59
       В ожидании ого-го 62
       Последний русский миф 64
       Россия проиграла войну в Чечне 67
       Красное колесо-2 70
       Русская элита на rendez-vous (к некоторым
       итогам визита товарища Цзян Цземина) 71
       Когда распалась Российская Федерация?
       (воспоминание о будущем) 76
       Третье геополитическое исступление 79
       Год великого перелома 84
       Пространство, пожирающее время 89
       Президент и Олигарх 92
       Бурные, продолжительные аплодисменты
       Все встают. Чтобы не сесть 95
       Полковнику никто не пишет 98
       Путин навсегда 101
       Российская киллерита 104
       Путинская шинель 107
       Четвертая мировая война и Россия 109
       Три портрета 2004 года 120
       Контрольный выстрел 125
       Нелюбимая страна 128
       Западня 131
       Дорога к рабству 134
       Курс ост-вест 137
       Наши победасты 140
       Незаданный вопрос 142
       Ошибка инженера Ходорковского 146
       Подайте на пару боеголовок 148
       Из Большой Восьмерки в Большую Бригаду 151
       Муха в котлете или герой-любовник? 153
       Великий энергетический хоспис 156
       Сталин и Троцкий нашего времени 158
       Да здравствует Сатана номер один! 161
       Опаснее врага 164
       Пакт Лаврова-Машаля 167
       У окна в Европу 170
       Отходный промысел 176
       Суверенный рогоносец 178
       Мюнхен-2006 180
       Москва 2006 184
       Грязь в шелковых чулках 187
       Анна и Президент 190
       Анна 192
       Письмо польскому другу 194
       Слепящая тьма 197
       По законам Чудика 201
       Бригада без холуёвых не бригада 203
       Девятый вал 205
       Луговой -- наш президент 208
       Корни гнева 210
       Мой "Спартак" 213
       Семантика войны 216
       Пожизненный Путиндент 219
       Певец в стае чекистских воинов 221
       Наша ниша 223
       Уходить нельзя остаться 225
       Клеветникам России 227
       В г.. .не брода нет 231
       Будет ли оттепель? 234
       К восшествию на престол 237
       Первомайские тезисы 239
       Бабочка Чжуан Чжоу 243
       ЭКСПЕРТиза 248
       Народ для разврата собрался 251
       Просуществует ли РФ до 2014 года? 254
       Либеральный кукиш 258
       План Пугина 262
       Вечный Пиндос 265
       Два процесса 268
       Хуан-Карлос и его правительство 271
       На либеральных Луях 275
       Дай триллион 278
       Любимый портрет 281
       Великое переселение народов 284
       Трагедия и фарс 286
       Элементарно, Байден 289
       Жизнь после смерти 291
       Обрезанный президент 293
       Свидетель Гольдфарб 296
       Симулякр не вынесет двоих 299
       Высокая болезнь 302
       Гюльчахра Ягуарьевна и другие 305
       Дети адвоката Шмидта 307
       В петле времени 311
       Тупики "модернизации" 314
      
       Остров Сибирь 318
       Остров Сибирь-II 329
       Трон тронулся 340
       Шепелявая Россия 343
       Гроза 12 года 347
       Вот они наши диспуты-то каковы! 350
       Приговорщики 351
       Национальный зомби 353
       Чем кончается Родина 357
       Воровской пароход 360
       Клоуны и кол 364
       Эндшпиль партии крови 367
       Чуть помедленнее Кони 369
       Замазанники 374
       Полдень в бункере 377
       Путин и его жены 380
       Мужская катастрофа 382
       Революция тошноты 384
       Гол стареющего де Голля 385
       День Цапка 388
       Апология Чубайса 391
       Груз 2011 395
       Ампутинация или гангрена 398
       Аэропорт имени Путина 402
       На оба ваши, Дима 404
       Дно 407
       Смирись Кавказ, идет Медведев 410
       Сын народа 414
       Пу-Ме 8:0. Какая боль! 418
       Мертвый круг власти 421
      
       Пророк АПОКАЛИПСИСА
      
      
      
      
       Перед вами новая книга Андрея Пионтковского -- блестящего политического аналитика, одного из самых ярких и прозорлиќвых публицистов современной России.
       Еще в январе 2000 года, когда президент Борис Ельцин ушел в отставку и назначил Владимира Путина своим преемником, Пионтковский выступил с резкой статьей "Путинизм как высшая и заключительная стадия бандитского капитализма в России", предсказав грядущее удушение демократических свобод и прав человека, информационное зомбирование, изоляцию от внешнеќго мира и дальнейшую экономическую деградацию страны.
       "Реформаторы как Франкенштейн создали монстра реформ, который, почувствовав вкус сказочного обогащения, уже, как наркоман, никогда не слезет с иглы бюджетных денег", -- утверждал автор, приходя к страшному выводу:
      
       "Путинизм -- это (воспользуемся излюбленной лексикой г-на и. о. президента) контрольный выстрел в голову Росќсии. Вот такое вот наследство оставил нам Борис Никоќлаевич Гинденбург".
      
       В то время неизбежность подобного развития событий была еще далеко не очевидной и многие по инерции продолжали веќрить в то, что Россия все-таки не отступит от демократического выбора, сделанного в 1991 году. Разнообразная критика ельцинќского капитализма доносилась со всех флангов -- и с коммуниќстического, и с национал-патриотического, и (более осторожная) с либерального. Но Андрей Андреевич Пионтковский стал, пожаќлуй, первым человеком в России, кто сумел разглядеть главный вектор движения страны и четко, с последовательностью матемаќтика, сформулировал возникшие перед ней тяжелые проблемы.
       Огромной заслугой Пионтковского является разоблачение негативной роли "партии бабла" -- той самой величавшей себя реформаторской части правящего режима, с которой у многих
      
       по инерции связывались надежды на трансформацию России в развитое демократическое общество. Именно при активном соќучастии сообщества системных либералов (или, проще, либера-лов-с), расцвели пышным цветом ядовитые плоды путинизма.
       Сегодня, спустя десять лет после "контрольного выстрела", Пионтковский язвительно подмечает "три источника, три соќставные части зрелого путинизма: декоративность политичеќских институтов (Б. Грызлов: "Дума не место для дискуссий"); феодальная обусловленность частной собственности лояльноќстью сюзерену (О. Дерипаска: "Я готов в любой момент отдать все свое состояние по первому требованию Владимира Путина"); пожизненная несменяемость верховного правителя" (В. Чуров: "Владимир Путин всегда прав").
       Анализ нынешнего состояния российской власти -- точнее, того, что осталось от государственного механизма, -- дает чудоќвищную, почти безнадежную картину.
      
       Работы Пионтковского вот уже много лет выражают чаяния российской леволиберальной интеллигенции, ратующей за "каќпитализм с человеческим лицом". Недаром Андрей Андреевич состоял в партии "Яблоко", которая еще с начала 90-х годов жестќко оппонировала так называемым радикальным реформам Гайќдара-Чубайса. Смысл этих "реформ", как стало очевидно, был вовсе не в создании свободного демократического общества, а в построении олигархического капитализма, где частная собќственность носит достаточно условный характер, имея отчетќливый вассальный привкус, а все демократические институты, как и Конституция, игнорируются властями так же, как это было при советской власти.
       Пионтковский был и остается истинным "яблочником", и вполне закономерно, что в конце концов его исключили из парќтии, скатившейся на рельсы конформизма. Стоит ли удивляться, что видному публицисту, суть работ которого -- беспощадный системный анализ происходящего во власти, -- не нашлось меќста в рядах системной оппозиции.
       Название книги -- "Третий путь к рабству", напоминающее о Фридрихе фон Хайеке, описавшем две дороги к рабству -- фаќшизм и коммунизм, указывает и на давно уже ставший притќчей во языцех мифический особый путь России. Увы, и раньше под предлогом его поиска создавались отвратительные формы правления, отличавшиеся крайней жестокостью и коррумпиќрованностью. Но сейчас это впервые происходит под лживыми
      
       лозунгами "либерализма" и "возвращения России в лоно мироќвой цивилизации". Как показано в книге, "интегрироваться" в мировое сообщество удалось лишь "элите", рассматриваюќщей Россию как источник бесконечного личного обогащения. К тому же оно неизбежно отторгнет от себя потерявших политиќческую власть владельцев наворованных капиталов, как это уже случалось с диктаторами типа Х. Мубарака.
       Только тщательно разобравшись в причинах, которые привеќли нашу страну из застойного советского прошлого в катастроќфическое настоящее, и честно оценив роль системных либералов в создании путинского режима, можно понять, как нам выбраться из нынешнего тупика и вернуть надежду на достойное будущее.
      
       Гарри Каспаров
      
      
      
       Россия в СОСТАВЕ ЧЕЧНИ
       6 января 1999 года
      
      
      
       Из всех моих коллег-колумнистов различных изданий меньше всего мне хотелось бы спорить с блистательной Юлией Калиниќной, публикующей свои заметки каждую субботу на страницах "Московского Комсомольца". Она умна, талантлива, саркастична и обладает безупречным нравственным вкусом.
       Ее реакция на зверское убийство в Чечне трех британцев и одќного новозеландца -- естественная реакция потрясенного преќступлением порядочного русского человека: "Я не хочу жить вмеќсте с теми, у кого норма -- отрезать людям головы. Пускай они деќлают это, если им нравится, но пусть они живут не с нами. Пускай живут в своем заповеднике для нелюдей. Я не хочу, чтобы весь мир думал о моей стране: это та самая Россия, где иностранцам отрезают головы".
       Полностью подписываюсь под каждым словом Ю. Калининой. Но... Но я не могу забыть, что я живу в той самой России, которая в течение двух лет бомбила с воздуха и бомбардировала из орудий массового поражения "Град" чеченские села и города. Десятки тысяч граждан России -- русских и чеченцев, мужчин, женщин, стариков и детей -- были убиты. И смерть детей, разорванных авиабомбой на рынке в Шали или гранатой в подвале во время "зачистки" Самашек, не менее ужасна, чем смерь британцев и одќного новозеландца.
       Это не упрек Ю. Калининой. Во время войны она была одной из самых отважных журналисток, боровшейся против позорной и кровавой авантюры. Это упрек самому себе и всем нам. Мы хоќтим вытеснить из нашей коллективной памяти неприятное чувќство вины. Нам так хочется демонизировать целый народ, чтобы забыть о том колоссальном зле, которое мы принесли на его земќлю и 150 лет, и 54, и 4 года назад.
       "Клавдии Максимовне 69 лет. В январе девяносто пятого убило осколком ее дочку, которая зарыта без гроба в саду перед грозненќской многоэтажкой. Через несколько дней погиб зять. Свидетели
      
       рассказывали, как солдаты строили попавшихся им на улице в две шеренги: русские -- налево, чеченцы -- направо. Русский зять встал к чеченцам: "Я с ними работал всю жизнь на одном заводе, что вы нас делите, как фашисты?" -- с тех пор его никто не видел". (Е. Деева, "МК", 22 октября 1996 г.).
       Два года продолжалась бойня в Чечне, унесшая жизни десятков тысяч людей -- русских и чеченцев. Их смерть была результатом не стихийного бедствия, а сознательных поступков конкретных исполнителей, развязавших войну, отдававших приказы о бомќбардировках городов и селений, убивавших и пытавших узников в фильтрационных лагерях, наживавшихся на войне, разжигавќших ненависть в душах людей.
       Чтобы так долго и безнаказанно убивать, надо было дегума-низировать противника. "Чеченец -- либо убийца, либо бандит, либо вор!" -- публично заявил один из высших сановников госуќдарства, он же близкий друг президента Б. Ельцина (М. Барсуков).
       Масса подобострастных интеллектуалов бросилась и продолќжают развивать и углублять тезис, идеологически оправдываюќщий любые расправы. Конечно, образованность и утонченность не позволяет высоколобым впрямую использовать формулу тупоќго солдафона. Интеллектуалы внедряют ту же преступную мысль в сознание общества гораздо более изощренным способом. Они пишут об "ордах варваров на периферии Третьего Рима", о "вечќной борьбе Руси со степью", об "этносе, изначально враждебном России", своего рода "малом народе" кавказской национальности и т. д. Редактор влиятельной газеты глубокомысленно отмечал: "Криминальная составляющая чеченского режима не оставляет сомнений". Можно подумать, что у кого-то, а тем более у этого редактора, еще вызывает сомнения криминальная составляющая российского режима.
       Усиленная деятельность российских интеллектуалов приноќсила свои плоды. Никогда еще русские воины не возвращались из походов с отрезанными ушами своих противников. В конце XX века нашлась группа академиков и профессоров (Б. Березовќский, К. Эрнст), которые решили восполнить этот пробел. С горќдостью демонстрируя отрезанные уши чеченцев по 1-ому каналу телевидения, его ученые хозяева преподавали русским солдатам новые образцы патриотического поведения. Почему-то интелќлигенты, угодничающие перед начальством, опускаются всегда до больших мерзостей, чем сами властители.
       Бродячий проповедник в Иерусалиме учил, что нет эллина и нет иудея. Прошло двадцать веков, и оказалось, что эту истиќ
      
       ну все еще нужно доказывать и, более того, за нее все еще надо умирать.
       Русский рабочий в Грозном сказал, что нет русского и нет чеќченца, и шагнул на ту сторону улицы со своими товарищами по заќводу, как когда-то Януш Корчак шагнул в печь Освенцима со своќими учениками.
       Он сделал это не для чеченцев. Им он уже ничем не мог помочь, да и не нуждались они в его помощи. Он сделал это ради себя, ради русских и ради рода человеческого.
       Зять Клавдии Максимовны сделал свой экзистенциальный выќбор перед лицом смерти. Своим поступком он спас идею достоинќства человека и, что особенно важно для нас, идею достоинства русского человека. Может быть, это и зачтется нам когда-то на веќсах Судеб.
       Мы навсегда связаны с Чечней тем, что мы там совершили. И во всем том, что там происходит, всегда будет и наша доля вины. Мы все живем в той самой Чечне и в той самой России, где иноќстранцам отрезают головы.
      
       Кто ПОТЕРЯЛ БЕЛОРУССИЮ?
       11 января 1999 года
      
      
      
       В последние годы каждая политическая весна в России прохоќдит под знаком эйфории российско-белорусского воссоединения. Политики всех направлений произносят массу красивых слов о братской дружбе, славянском единстве, интеграции на постсоќветском пространстве и т. д. Под бой лихо разбитых г-ном А. Лукаќшенко бокалов, звон колоколов и благословения отцов православќной церкви появляются подписи под новыми и новыми "историќческими" уставами и договорами.
       Давно уже пора убрать разбитую посуду и попытаться подвести некоторые итоги. Берусь предсказать, что и нынешний, начавќшийся необычно рано в конце декабря -- ежегодный пароксизм российско-белорусской страсти еще раз наглядно продемонстриќрует то, что наиболее проницательным наблюдателями было очеќвидно значительно раньше -- объединения России и Белоруссии в единое государство не будет никогда.
       На всем пространстве СНГ только в одном случае с Белорусќсией действительно существовал серьезный шанс реинтеграции без "принуждения к дружбе". Но российские политики разрушили его собственными руками.
       Большинство диктаторов XX века были малообразованными людьми, но блестящими стихийными психоаналитиками. Видиќмо, это необходимое качество в их нелегкой профессии. Таков и "великий славянин" Александр Лукашенко. Он прекрасно чувќствует, какими сладкими интеграционисткими речами надо приќятно возбуждать эрогенные зоны коллективного бессознательноќго российского политического класса.
       Российская политическая "элита" страдает глубоким комплекќсом неполноценности, фантомными приступами державного веќличия и навязчивыми идеями "осей", "стратегических треугольќников" и прочих объединительных конструкций. Назойливо предлагая себя то направо, то налево в стратегические партнеры, она нигде не находит взаимности.
      
       Естественно, она так легко была соблазнена искусным минќским обольстителем. Да и сам президент Б. Ельцин мучительно желал исторгнуть "комплекс беловежья" и войти в будущие учебќники истории не как разрушитель, а как объединитель великой державы.
       Великому славянину списали все долги, убрали таможню, чеќрез которую немедленно хлынул вал контрабанды, и раскрыли руки для дальнейших матримониальных объятий.
       Но при этом Москва упустила из виду одно чрезвычайно важќное обстоятельство. Опираясь на предоставленные Москвой полиќтические и экономические дивиденды от своей объединительной риторики, А. Лукашенко стал стремительно создавать авторитарќный режим и необходимый для его поддержания новый класс -- обязанных исключительно лично ему бояр, опричников, интелќлектуальную обслугу, быстро привыкших к вкусу власти в небольќшом европейском независимом государстве. Власть открывала бывшим серым аппаратным мышкам не только возможность наќзываться их превосходительствами, но и путь к обогащению через всевозможные "Фонды М. Эсамбаева", созданные президентской администрацией
       Поэтому каждую весну А. Лукашенко будет предлагать новые все более грандиозные и нелепые конструкции: "союзное госуќдарство", "переводная валюта", "единые органы". Но этот велиќкий интегратор никогда не согласится на самую простую вещь -- включение Белоруссии в Российскую Федерацию в качестве одноќго или нескольких субъектов Федерации. Диктаторы не становятќся провинциальными секретарями обкомов.
       Движимая не разумом, а иррациональными комплексами Моќсква может согласится на любые разорительные глупости. Единќственная надежда на мудрого циника Виктора Геращенко, котоќрый, надо полагать, все же не пойдет на создание единой валюты с двумя эмиссионными центрами. Иначе не только белорусский народ, как ему уже пообещал А. Лукашенко, но и русский "будет жить бедно, но недолго".
      
       УДЕРЖИТ ЛИ РОССИЯ СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ?
      
      
       17 августа 1999 года
      
      
      
       В разных городах России снова хоронят молодых мужчин под звуки военных оркестров. Еще два месяца назад начальник Геќнерального штаба генерал армии А. Квашнин планировал марш-бросок десантников в Косово, облет стратегическими бомбардиќровщиками берегов Исландии, руководил учениями, в которых российские войска, применив ядерное оружие, отразили вторжеќние натовских орд и перешли в успешное контрнаступление. А две недели назад его вертолет был взорван в забытом богом горном ущелье в Дагестане и сам он чудом остался жив.
      
       На юге России идет война. И мы должны понять, что мы не "зайќцев гоняем от аула к аулу" и "зачистим их окончательно через две недели", а вовлечены в две затяжные и изнурительные войны на Кавказе, одну из которых уже проиграли, а вторую еще имеем шансы выиграть.
       Первая -- это война между Россией и Чечней за "независимость Чечни" или за "территориальную целостность России". Таких войн во второй половине XX века велось на планете несколько десятќков. И весь их опыт показывает, что они выигрываются или проќигрываются метрополией прежде всего в умах и сердцах людей, живущих на той территории, "целостность" которой она хочет отќстоять. Когда в результате ошибок или преступлений метрополии идея отделения овладевает сознанием абсолютного большинства, когда ненависть к Центру достигает критического предела, "терќриториальную целостность" невозможно сохранить никакими другими средствами, кроме геноцида этнической группы.
       Именно в этот трагический тупик зашла ситуация в Чечне в реќзультате действий федерального Центра, повлекших гибель десятќков тысяч мирных жителей.
      
       Война в Дагестане носит совершенно другой характер. Это типичный почти для всего современного мусульманского мира конфликт между исламистскими радикалами, прибегающими к методам террора, и светскими властями. Пока еще исламистов поддерживает в Дагестане незначительное меньшинство. Но мы не должны забывать, как быстро может распространяться пожар исламского радикализма, особенно там, где светские власти корќрумпированы и где царят безработица и нищета. Корни исламќского радикализма нельзя вырвать, снеся с лица земли несколько горных аулов. Это долгосрочная социальная проблема, решение которой потребует и громадных расходов, и огромных конструкќтивных усилий Центра. А пока тлеющий очаг войны в Дагестане, готовый вспыхнуть в любой момент, поддерживается энергией извне, и прежде всего, энергией враждебности Чечни к России. Одна война питает другую.
       Если мы хотим остаться на Кавказе, мы должны разорвать эту связь и закончить нашу войну с Чечней, признав, что ее жители никогда не будут гражданами России. В войне за сохранение Чечќни в составе России есть только одно определение победы -- униќчтожить все мужское население Чечни старше 12 лет. К счастью, наше общество к такой победе не готово. К несчастью, оно не гоќтово сделать из этого неизбежные выводы.
       Мы сможем удержать Дагестан только осознав, что мы окончаќтельно потеряли Чечню. Все вопросы с Чечней, в том числе и подќдержка, которую получают с ее территории исламисты в Дагестаќне, если таковая будет продолжена, следует решать так, как мы реќшали бы их с любым другим независимым государством. Народы Северного Кавказа должны убедиться, что мы боремся не за нашу "территориальную целостность", а за их человеческую целостќность, что мы не покоряем Кавказ, а защищаем тех, кто нуждаетќся в нашей помощи и защите. Только тогда мы сможем выиграть нашу последнюю Кавказскую войну.
      
       ТАК НЕ ПЛАНИРУЮТ ВОЙНУ. ТАК ПЛАНИРУЮТ КРОВАВУЮ БОЙНЮ
       20 сентября 1999 года
      
      
      
      
       Я не знаю, кто организовал взрывы в Москве -- Басаев, его куќраторы времен абхазской войны, или и те и другие вместе. Поќсле "учений" в Рязани уже никто не может сказать, где грань меќжду учениями и провокацией, между провокацией и терактом. Но очевидно, что взрывы достигли поставленных их авторами целей. Со страниц газет и экранов телеканалов несется единодушќный вопль -- расстрелять как бешеных псов! Правозащитники и либералы соревнуются в жесткости и беспощадности своих комќментариев. Узник Соловков, совесть русской интеллигенции акаќдемик Дмитрий Лихачев публично защищал применение смертќной казни.
       Подполковник КГБ с блатной лексикой, чудом оказавшийся во главе великой страны, спешит воспользоваться произведенќным эффектом. Любой военачальник или политик, планирующий военную операцию, всегда стремится уменьшить количество своќих врагов и увеличить количество своих союзников. Путин сознаќтельно бомбит Грозный, чтобы сделать невозможными переговоќры с Масхадовым, чтобы сделать врагами России всех чеченцев поголовно.
       Так не планируют войну, так планирую кровавую бойню. Бойќню, в которой можно похоронить все предыдущие преступления режима.
      
       ГРАД ОБРЕЧЕННЫЙ
       15 октября 1999 года
      
      
      
       За четыре года до своей смерти в 1932 году великий русский физиолог Иван Павлов написал: "Должен высказать свой печальќный взгляд на русского человека -- он имеет такую слабую мозќговую систему, что не способен воспринимать действительность как таковую. Для него существуют только слова. Его условные реќфлексы координированы не с действиями, а со словами".
       И. Павлов знал, о чем он писал в 1932 году. Даже Сталин не смог бы открыто заявить о необходимости уничтожения русќского крестьянства, и даже его самые бесстыдные пропаганќдисты не осмелились бы воспевать такую программу. Но слово крестьянин было заменено кличкой "кулак". И беспощадное уничтожение миллионов кулаков приветствовалось лучшими представителями советской интеллигенции -- от М. Горького до М. Шолохова. Прошло еще несколько лет, и условные рефлекќсы, координированные со словосочетанием "враг народа", заќставляли людей доносить на своих соседей и требовать расстрела своих друзей.
       Месяц прошел после взрывов домов в Москве. Преступление не раскрыто, и следствие не представило ни малейших доказаќтельств вины какого-либо конкретного лица или лиц чеченской национальности. Но в общественном сознании слово "чеченец" уже стало синонимом слова "террорист" и намертво встало рядом с глаголом "уничтожить". А когда кто-нибудь из нас проявит миќнутную слабость и робко спросит, например, о школах, разрушенќных во время бомбардировок, и погибших детях, на телевизионќном экране в своей ежедневной передаче в прайм-тайм появится придворный карлик -- звезда канала ОРТ. Устало и терпеливо он объяснит заблуждающимся, что никаких, собственно, школ в обќщепринятом понимании этого слова в Чечне нет, а что с раннеќго возраста там обучаются будущие террористы и наркодилеры, а потому их уничтожение не только морально оправдано, но и абќсолютно необходимо.
      
       Одной из самых удивительных публикаций, появившихся на прошлой неделе, была большая статья редактора "Независиќмой газеты" В. Третьякова ("НГ", 12 октября 1999 г.). Она говоќрит о природе новейшей чеченской войны и о состоянии российќской "политической элиты" больше, чем все, что было сказано или написано по этому поводу до сих пор. Вернее, не столько гоќворит, сколько проговаривается. Ведь статья не посвящена проќблеме Чечни. В ней очень длинно и скучно разбираются последќние информационные битвы олигархов. Весь ее пафос направлен на то, чтобы доказать, что на белоснежном фраке духовно близќкого г-ну В. Третьякову олигарха Б значительно меньше дерьма, чем на одеяниях его конкурентов. Увлеченный этой сверхценной идеей, автор касается темы Чечни лишь мельком в одном абзаце, там, где это ему понадобилось для развития основного тезиса. Но этот абзац стоит того, чтобы его привести целиком:
      
       "Совершенно очевидно, что чеченцев в Дагестан заманиќли, дали им вляпаться в это дело, чтобы получить заќконный повод для восстановления федеральной власти в республике и начала активной фазы борьбы против соќбравшихся в Чечне террористов. Ясно -- это была операќция российских спецслужб (не путать ее со взрывами доќмов), причем политически санкционированная на самом верху".
      
       Давайте внимательно перечитаем этот текст, бесценный для исќторика, психиатра, юриста, приоткрывающий окошко в больное сознание русского пациента: "российской политической элиты". В нем автор не выдвигает оригинальной журналисткой версии. Об операции российских спецслужб по организации похода Басаеќва в Дагестан он говорит как о бесспорном факте, как об аксиоќме, совершенно очевидной для своих хорошо информированных читателей. Версия появляется ниже (ради нее и написана статья В. Третьякова) и заключается в том, что патриотически настроенќный олигарх Б также внес свой посильный вклад в эту блестящую операцию.
       Итак, "российской политической элитой" принимается как бесќспорное и как должное, что басаевский поход в Дагестан, повлекќший гибель сотен русских солдат и сотен мирных дагестанцев, разрушение десятков деревень, был организован российскими спецслужбами и был "политически санкционирован на самом верху". С единственной целью: "дать Москве законный повод"
      
       для развязывания крупномасштабной бойни, в которой также как в 1994-1996 годах, погибнут тысячи русских солдат и десятки тысяч мирных жителей.
       Но в таком случае, чем "санкционировавшие операцию на саќмом верху" президент и премьер-министр, активно в ней участвоќвавший олигарх и гордо повествующий о ней редактор отличаютќся от международных террористов и убийц -- Басаева и Хаттаба?
       Впрочем, редактор, увлеченный отмыванием любимого олиќгарха, все-таки краешком сознания понимает, что выбалтывает что-то лишнее, и на всякий случай огораживается скобочкой -- (не путать ее со взрывами домов).
       А почему, собственно, не путать? И рейд Басаева в Дагестан, и взрывы в Москве служили закреплению в общественном сознаќнии одной и той же простенькой цепочки условных рефлексов: "чеченец -- террорист -- уничтожить".
       Именно взрывы в Москве окончательно закрепили эту триаду. И если президенты, олигархи и редактора ради торжества таких абсолютных ценностей, как "геополитические интересы на Кавќказе", "консолидация политической элиты" или "величие России" могут недрогнувшей рукой пожертвовать сотнями жизней в Даќгестане, то что остановит их от такой же искупительной жертвы в Москве?
       Град с такими властителями, и особенно с такими властителяќми дум -- это Град обреченный.
      
       ПИАР НА КРОВИ
       29 ноября 1999 года
      
      
       "За Родину! За Абрамовича! Огонь!" Путин В. В. (В программе "Куклы")
      
       Уже самим гебельлесиным надоело скучно лгать про точечные удары и отсутствие жертв среди мирных жителей. Да и не нужна эта успокоительная ложь нашему разогретому электорату. Его завораживает захватывающее зрелище массированных ударов "Градов" и "Ураганов" по Грозному, украшающее все новостные программы. "Точка" поражения залпом "Града" имеет площадь 6 га, "Урагана" -- 16 га. Если это не массовое убийство, то объясниќте мне, что это?
       Homo Electoratus, сидя в уютном кресле перед телеэкраном, ощущает себя зрителем увлекательного блокбастера, римейка "Падения Берлина" с дополнительным эффектом виртуального присутствия и личной сопричастности к фаллической мощи росќсийских орудий.
       И черт с ними, чеченцами, в конце концов, мирными или неќмирными. Ведь объяснил же А. Чубайс (в интервью "Коммерќсанту"), что "не в Чечне дело, что в Чечне решается вопрос несоќпоставимо более значимый, чем судьба Чечни, а именно -- возќрождение российской армии". Российская армия возрождается там последние лет 180, как минимум. Но у Чубайса, агрессивно предлагающего себя в руководители предвыборного штаба В. Пуќтина, другая шкала исторического времени -- 8, а может быть, и 3 месяца, отделяющих нас от ритуальной продажи оболваненному избирателю державно-патриотической куклы -- Мачо, мочащего в сортирах врагов России.
       Три месяца -- срок гораздо более предпочтительный, поэтому неслучайны упорные слухи о скорой отставке Б. Ельцина по соќстоянию здоровья. В течение трех месяцев гораздо легче удержиќвать на экране картинку успеха и победы.
       Самое трудное для России начнется потом -- долгие годы конќтроля над территорией с враждебным населением. А после такого
      
       количества жертв оно неизбежно будет враждебным. Никакое коќличество газа и электричества, поставленных в Чечню, не сделает другом России отца ребенка, у которого бомбой оторвало ноги. Когда-то он выстрелит в русского солдата или взорвет русский дом.
       Между тем у власти были все возможности реально уничтоќжить терроризм и работорговлю на территории Чечни, опираясь на поддержку большинства населения, активно используя не тольќко силу, но и политические средства и, прежде всего, переговоры с президентом Масхадовым. Люди ненавидели работорговцев, "ваххабитов", Басаева, который еще три года назад в глазах чеќченцев был чуть ли не национальным героем.
       Но власть даже не пожелала задуматься над такой возможќностью. Она обрушила бомбы и снаряды на всех своих граждан в Чечне, на долгие годы снова объединив их во враждебности к России. Так же как в конце 1994 года, когда только российское вторжение спасло агонизировавший режим Дудаева. Но если войќна 1994-1996 годов была, по всеобщему признанию, коммерчеќской войной, то новая чеченская война -- это война прежде всего политическая. Война идет не за Кавказ, а за Кремль.
       Война все более становится средством для достижения этой цели, всего лишь инструментом в громадной PR-кампании по изќбранию угодного Семье кандидата. Ведут компанию те же самые люди, что четыре года назад "избрали" уже крайне непопулярного Б. Ельцина, запугивая страну угрозой коммунистического реванќша. "Передо мной был выбор, -- вспоминал А. Чубайс, -- бандитќский капитализм или возвращение коммунистов к власти. Я выќбрал бандитский капитализм". С тех пор российский капитализм не стал менее бандитским, а карту антикоммунизма невозможно разыграть второй раз подряд. И тогда режим клептократии, доќведший до разорения и унижения великую страну, нашел самый подлый способ удержаться у власти -- сыграть на патриотических чувствах российских граждан. Вот уж для кого формула о "патриоќтизме, как последнем прибежище негодяев", справедлива на все сто процентов.
       Около месяца назад Ю. Лужков в интервью "Московскому Комќсомольцу" высказал ряд совершенно справедливых и бесспорных замечаний о политике правительства в Чечне. В частности, он гоќворил о недопустимости бомбардировок по площадям. В более обќщей и осторожной форме нечто подобное говорил и Е. Примаков.
       Этого оказалось достаточным, чтобы ведущие средства масќсовой информации, контролируемые Кремлем, обвинили их в
      
       сговоре с иностранными державами с целью свергнуть патриотиќческое правительство Владимира Путина и лишить нашу армию блистательной победы на Кавказе. То есть Ю. Лужков и Е. Примаќков были официально назначены Г. Зиновьевым и Л. Каменевым нашего времени. Самое печальное во всей этой истории то, что, будучи назначенными Зиновьевым и Каменевым, они и повели себя, как Зиновьев и Каменев. На немедленно созванных пресс-конференциях и они сами, и их помощники утверждали, что у них нет абсолютно никаких разногласий с политикой правительства в Чечне, и заверяли дорогого Владимира Владимировича в своей полной поддержке.
       Генетическая память 1937 года легко актуализируется в нашей общественной жизни. Сколько раз задавался вопрос, как могли известные люди в 30-х годах подписывать коллективные доносы, требовать "расстрелять как бешеных псов" и т. д. А вот так и могли, как смог в 1999 году один из лидеров "демократического движеќния" А. Чубайс, публично донесший на Г. Явлинского как на "преќдателя". Характер обвинений, с такой легкостью бросаемых поќлитическим противникам, показывает, что кремлевская группа пойдет на все, чтобы удержаться у власти.
       Полгода назад внушительное большинство парламента (не хваќтило нескольких голосов до 2/3) признало преступными действия Б. Ельцина, приведшие к гибели десятков тысяч российских граќждан в Чечне. Б. Ельцин ничего не понял и ничему не научился. Он снова бросил страну в катастрофу, чтобы, уходя, оставить нам в неприкосновенности свое творческое наследие -- Его Препохаќбие российский капитализм с человеческими лицами Путина, Беќрезовского, Чубайса, Абрамовича.
      
       ШЕСТЬ КИЛОМЕТРОВ АДА
       10 января 2000 года
      
      
      
       Презираемый и ненавидимый всей страной мошенник, близќкий к крайне непопулярной президентской семье, разъезжал по стране и уговаривал губернаторов объединиться за несколько месяцев до выборов в новую прокремлевскую партию. Уговорить удалось трех-четырех, наиболее увязших в коррупционных сканќдалах, и одного, непосредственно замешанного в убийстве оппоќзиционной журналистки.
       Через пару месяцев эта "партия" блистательно выиграла парќламентские выборы. Что должно было произойти в течение этих месяцев и почему так прозорлив оказался знаменитый мошенник, вкладывавший деньги в казалось бы безнадежное предприятие?
       Да ничего особенного. Всего лишь рейд Басаева в Дагестан (сотни убитых русских солдат и сотни убитых дагестанцев), взрыќвы в Москве и Волгодонске (около тысячи погибших), массироќванные бомбардировки и полномасштабная война в Чечне (снова сотни убитых солдат, никому не известное, но очень большое чисќло погибших мирных жителей), еще очень много крови и смертей впереди.
       Зато на экранах всех телеканалов решительный мачо, появќляющийся то как принц Уэльский в мундирах всех родов войск, то как средневековый сегун -- в кимоно с черным поясом, ведет нас от победы к победе. Авиация "работает" по Бамуту, спецназ проводит вторичную "зачистку" Шали. Сколько еще таких назваќний, сошедших со страниц Лермонтова и Толстого, осталось на 3 с половиной месяца президентской кампании?
       Три партии, три источника, три составных части путинизма образовали правительственное большинство в Думе. Губернатоќры-коррупционеры, Жириновский и властители дум российской интеллигенции -- пропутинские либералы. Последние реализоваќли, наконец, свою мечту о российском Пиночете, который железќной рукой введет в России "либеральные реформы", единомысќлие и благоденствие. Ну, будут убиты на пути к этому светлому
      
       будущему тысячи, а скорее всего десятки тысяч людей. Но скаќзал же в свое время мошенник, стоявший у истоков новой партии власти: "Ну убивают немножко друг друга. Но ведь всегда где-ниќбудь люди убивают друг друга".
       Есть плохие чеченцы. Они взорвали наши дома. Власти нам это так часто повторяют, что, похоже, они уговаривают сами себя.
       Есть хорошие чеченцы, которых мы освобождаем от бандитов. Самый хороший, самый пророссийский и самый законный чечеќнец -- Малик Сайдуллаев. Он -- председатель Госсовета Чечни, избранный на эту должность законным завгаевским Верховным Советом образца 1996 года.
       Малик Сайдуллаев рассказывает, что случилось в его родном селе после освобождения от бандитов: "Солдаты выгнали из подќвалов укрывавшихся там людей. Некоторые из них держали на руќках детей 4-5 лет. Их построили и заставили бежать 6 км до соседќнего села. Всем, кто добежит, обещали сохранить жизнь. Вслед им стреляли танки".
       В том, что Ад есть на Земле, мы уже не можем сомневаться. Мы ежедневно творим его своими высокоточными "Градами" и "Ураќганами". Если Ад есть на Небе, то в одном из его закоулков обяќзательно будет шестикилометровое поле, разрытое снарядами. По нему вечно будут бежать Чубайс со товарищи.
       Они, а не герой России генерал Шаманов. Для одноклеточных не бывает Ада. Шамановы невинны, ибо не ведают, что творят.
       Среди всех тех, кто воспевает позорную и преступную бойню как Возрождение Армии и России, Чубайс и его друзья умнее всех, образованнее всех, ярче всех, талантливее всех. А значит, и подќлее всех.
      
       ПУТИНИЗМ КАК ВЫСШАЯ И ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ СТАДИЯ БАНДИТСКОГО КАПИТАЛИЗМА В РОССИИ
       15 января 2000 года
      
      
       Характер социально-экономической реальности, сложившейся в России за последние 10 лет, не является предметом дискуссии. Все наблюдатели от Анпилова до Чубайса в России и от Сороса до Саммерса за рубежом описывают ее приблизительно в одинаќковых терминах -- приятельский капитализм, семейный капитаќлизм, олигархический капитализм, бандитский капитализм. Выќбор того или иного эпитета является вопросом лингвистического вкуса. Сути это не меняет. Суть системы заключается в полном слиянии денег и власти на персональном уровне, когда слово "коррупция" становится уже неадекватным для описания происќходящих явлений. Классическая коррупция требует наличия двух контрагентов -- бизнесмена и правительственного чиновника, которому бизнесмен дает взятки. Но российским олигархам (потаќниным, березовским, абрамовичам) не надо было тратить время и деньги на государственных чиновников. Они сами стали либо высшими государственными деятелями, либо теневыми фигураќми в президентском окружении, обладающими распорядительныќми государственными функциями, о чем откровенно и громогласќно объявили городу и миру в знаменитом интервью Б. Березовќского "Financial Times" в октябре 1996 года. Так бесстыдное соитие власти и денег достигло своего логического завершения.
       Система, окончательно сложившаяся после президентских выборов в 1996 году, оказалась к ужасу даже некоторых ее собќственных творцов удивительно устойчивой ко всем попыткам деќприватизации государства. Одним из ключевых ее создателей был Анатолий Чубайс. Напомню еще раз, что он говорил после своей отставки из правительства: "В 1996 году у меня был выбор между приходом коммунистов к власти и бандитским капитализмом. Я выбрал бандитский капитализм".
      
       Чубайс, как и многие другие реформаторы, полагал, что не важќно, как распределить собственность, а важно создать собственниќка, который, "устав" воровать, начнет эффективно развивать проќизводство. Не начнет. В России произошла не столько приватизаќция собственности, сколько приватизация контроля над финансоќвыми потоками, и прежде всего, потоками бюджетных средств. В такой системе эффективный собственник не может возникнуть в принципе.
       Реформаторы, как Франкенштейн, создали монстра реформ, который, почувствовав вкус сказочного обогащения, уже, как нарќкоман, никогда не слезет с иглы даровых ресурсов и бюджетных денег.
       Лично назначив сверхбогатых, А. Чубайс наивно надеялся, что начиная с какого-то момента, он сможет ввести новую сиќстему честных и транспарентных правил игры. Месть олигарќхов была мгновенной и беспощадной. Все принадлежавшие им средства массовой информации обрушились на Чубайса с целью его морального уничтожения. К сожалению для А. Чубайса, им без труда удалось обнародовать ряд эпизодов его биографии, деќлающих его уязвимым для обвинений по меньшей мере в "конќфликте интересов".
       Так же решительно пресекались и робкие и непоследовательќные попытки правительства Е. Примакова ограничить роль олиќгархов, оттащить их от бюджетной кормушки и от процесса приќнятия государственных решений. Мог меняться персональный состав высшей олигархии, приближенной к трону: теряли влияќние одни (Смоленский и Виноградов), возвышались другие (Абќрамович и Аксененко). Но суть системы оставалась неизменной. Единственной ее заботой оставалась не мнимая компьютерная, а реальная политическая проблема 2000 -- необходимость пройќти через демократическую формальность всенародного избрания президента.
       Надежно приватизированный Б. Ельцин не мог баллотироватьќся в третий раз по ряду конституционных и физиологических обќстоятельств. Кроме того, исчерпанной оказалась и модель кампаќнии 1996 года -- запугивание угрозой коммунизма. Сколько же можно сталинскими концлагерями прикрывать собственное воќровство. Требовалась свежая дебютная идея. Интеллектуальная обслуга нашла ее.
       Широко распространенные в обществе настроения разочаќрования, раздражения неудач, униженности, как от своего личќного положения, так и от очевидного упадка России работали, казалось бы, против партии власти. Находка технологов режима заключалась в том, чтобы всю эту коллективную фрустрационную энергетику канализировать в выигрышном для себя направлеќнии. Был указан враг и был предложен простой путь Возрождения России. На этот раз была украдена и "приватизирована" патриоќтическая идея.
       Даже самые ярые сторонники продолжения кровавой бойни в Чечне признают, что эта война за Кремль, а не за Кавказ, что реќшает она, прежде всего проблему наследования власти назначенќным ельцинским кланом преемником.
       Где бы был сегодня кандидат в президенты В. Путин с его рейќтингом, если бы не война в Чечне? И откуда бы взялась массовая поддержка войны, а с ней и главного сортирного мочильщика, если бы не загадочные взрывы, случившиеся в Москве как раз в тот момент, когда власти надо было разжечь античеченскую истерию?
       Война -- это основной инструмент путинского пиара и этому инструменту было подчинено все, включая отставку Б. Ельцина.
       Если кукловоды в целях облегчения избрания Путина пошли на такой шаг, как досрочное отстранение Ельцина от власти, они должны быть абсолютно уверены в его будущей лояльности. Такая уверенность может гарантироваться только глубоким знанием биографии претендента и обстоятельств его карьеры.
       Наивно ожидать от Путина попыток демонтировать систему бандитского капитализма, основанного на полном слиянии влаќсти и собственности, когда знаковые символические фигуры этой системы являются ключевыми теневыми игроками путинского проекта.
       Экономические взгляды Путина весьма смутны, но зато он бесќпрерывно и с большим эмоциональным подъемом говорит о неќобходимости усиления роли государства. Как человек, всю жизнь проработавший в полицейских структурах, он, видимо, искренне верит в это как в панацею для решения всех экономических проќблем. Такой подход неверен в принципе. А в условиях, когда госуќдарство приватизировано властесобственниками, усиление роли такого государства просто катастрофично. Но довольно о Путине. В конце концов, это достаточно случайная фигура. Не было бы Путина, нашелся бы Пупкин. Важен путинизм, то есть тот набор средств, который использует власть для своего воспроизводства.
       Путинизм -- это высшая и заключительная стадия бандитского капитализма в России. Та стадия, на которой, как говаривал один полузабытый классик, буржуазия выбрасывает за борт знамя деќмократических свобод и прав человека.
      
       Путинизм -- это война, это "консолидация" нации на почќве ненависти к какой-то этнической группе, это -- наступление на свободу слова и информационное зомбирование, это изоляция от внешнего мира и дальнейшая экономическая деградация.
       Путинизм -- это (воспользуемся излюбленной лексикой г-на и. о. президента) контрольный выстрел в голову России.
       Вот такое вот наследство оставил нам Борис Николаевич Гин-
       денбург.
      
       Шпион, который ПРИШЕЛ в холод
       20 января 2000 года
      
      
      
       В начале января 2000-го где-то в центре Чечни стоит пожиќлой человек с простым русским крестьянским лицом, скорее добќродушным, чем жестоким. С таким, наверно, приятно выпить по кружке пива. Или, сидя на трибуне, поболеть вместе за "Спарќтак". Или за ЦСКА. Это самый главный русский генерал на Кавкаќзе (Казанцев -- Ред.). Послушаем, что он говорит: "Теперь мы буќдем считать мирными жителями только женщин, детей до 10 лет и стариков старше 60-и. Со всеми остальными мы будем разбиќраться самым жестким образом".
       Товарищ Сталин сажал крестьянских детей за колоски с двенаќдцати. Товарищ Путин будет пытать чеченских детей в фильтрациќонных лагерях с десяти. И не за колоски. А поголовно ВСЕХ.
       В сложившихся условиях -- мера абсолютно оправданная и даже необходимая с военной точки зрения. И тем самым -- приќводящая к абсурду военную точку зрения. На пороге XXI века мы громко заявляем urbi et orbi: мы воюем с враждебным нам и преќступным этносом, с уберменшами кавказской национальности. Нашему Великому Рейху нужен этот клочок земли, свободный от чеченцев мужского пола старше 10 лет.
       "Почему не было проведено эффективной зачистки?" -- с граќжданским негодованием в голосе вопрошает хор комментаторов ведущих телеканалов. "Зачистка, зачистка, зачистка, когда же будет настоящая зачистка?" -- повторяют миллионы прилипших к телеэкранам обывателей.
       Да она давно уже проведена -- зачистка. Зачистка ваших поќследних мозгов, "встающие с колен" сограждане возрождающейќся России.
       Символом нашего Возрождения называют невысокого полќковника, который всегда был универсальным солдатом партии, КГБ, санкт-петербургской мэрии, администрации президента. Он блестяще справлялся со всеми заданиями своих начальников -- добывал "натовские секреты" для Родины в дрезденском доме
      
       культуры, контролировал финансовые джунгли Санкт-Петербурќга, удостоверял аутентичность гениталий опального генеральноќго прокурора, мочил в сортире Лужкова и Примакова.
       Но сегодня он впервые оказался на той холодной вершине влаќсти, где никто уже не отдает ему приказов, где нет уже никаких начальников. Он чувствует себя неуютно, как разведчик, утерявќший связь с Центром.
       Всегда, и в университете, и в Высшей школе КГБ, сдававший на отлично экзамены по научному атеизму, он вдруг становится набожным, пытается публично рассуждать на богословские темы, разъяснять нам "зачем Спаситель пришел в мир". Он старается чаще встречаться с иерархами церкви, наверное, подсознательно надеясь через них восстановить утерянную связь с Центром.
       Но иерархи ничем не могут ему помочь. Они испытывают геќнетический страх перед ним. Слишком он узнаваем. Именно такие -- безукоризненно вежливые, корректные, с холодными и жесткими глазами майоры и подполковники "курировали" этих арамисов с первых шагов их церковной карьеры.
       Он возвращается в Кремль и читает сводки о потерях. Реальные сводки, недоступные нам. Он вспоминает Макбета:
      
       "По мне все средства хороши отныне, Я так уже увяз в кровавой тине, Что легче будет мне вперед шагать, Чем по трясине возвращаться вспять".
      
       Жизнь с идиотом
       21 марта 2000 года
      
      
      
       В исследованиях биографии второго президента Российской Федерации решающие значение обычно придается периоду его службы в КГБ. Но берусь утверждать, что "чекист Путин" -- это не самый подлинный и глубинный Путин. Путин в большей стеќпени становится самим собой как раз тогда, когда сквозь маску образцового чекиста прорывается что-то совсем другое, очень личное и эмоциональное.
       Хорошо известно, что "феня" -- арго криминального мира -- все больше становится почти официальным языком общения росќсийской политической элиты. Но ни у кого другого приблатнен-ный языковый пласт не представлен столь обильно и столь оргаќнично, как у г-на президента. "Мочить в сортире", "контрольный выстрел в голову", "кто нас обидит, трех дней не проживет" -- все это явно не заготовки имиджмейкеров, а что-то очень личное и выстраданное. Кстати, такая лексика совершенно не характерќна для комитетчиков и тем более для сотрудников внешней разќведки, всегда отличавшихся светским воспитанием и лощеными манерами.
       Питерский двор, в котором мальчик из бедной семьи, живущей в коммунальной квартире, проводил все свое время -- вот его наќстоящая школа жизни. Обычный двор 50-х, 60-х с жестокими драќками, властью уголовной шпаны и культом силы. Чтобы выжить в этой среде, слабенький Вовочка должен был стать изворотливым и жестоким, уметь подстроиться под сильного и никогда не испыќтывать нравственных сомнений и страданий.
       Дворовый волчонок вырос в сильного и беспощадного волка, который навсегда запоминал удары и всегда страстно хотел прыгќнуть выше, чтобы преодолеть ту унизительную стену неравенства, с которой он столкнулся с самого детства.
       Когда британский премьер-министр Тони Блэр, приехавший в Санкт-Петербург заранее выразить свое почтение будущему властителю России, робко пожурил В. Путина за уничтожение
      
       Грозного, тот ответил ему очень искренне и убежденно. У него даже губы дрожали от возмущения. Оказывается, ему показалось, что кто-то из боевиков назвал его "козлом". Такие оскорбления никогда не прощались в питерском дворе его детства. За "козла" превратить Грозный в Дрезден или Хиросиму -- по путинским понятиям вполне адекватный ответ. Британский премьер так никогда не поймет, что ему хотел сказать президент России. Это не проблема перевода. Просто Т. Блэр не имеет опыта существоќвания в тех мирах, в которых формировался юный В. Путин.
       Очень органичен и естественен г-н президент и в своей книќге "Разговоры с Путиным". Это явно не "Беседы с Сократом". Вот как, например, христианин В. Путин с болтающимся у него на шее крестиком, "освященным на Гробе Господнем", объясняет, почему он все-таки не убил А. Бабицкого: "Во-первых, это запрещено внуќтренним распорядком, во-вторых расстреливать бессмысленно, а вот получить за этого... пятерых наших солдат -- мне кажется, что это вполне приемлемо".
       "Внутренний распорядок" спецслужб -- вот путинская Нагорќная проповедь, и на ней он будет основывать свою "диктатуру заќкона". Решит, что политически целесообразно освободить А. Баќбицкого -- распорядится освободить, и министр внутренних дел пошлет за А. Бабицким свой личный самолет. А решит, что целеќсообразно забить его насмерть палками -- и с удовольствием заќбьют. Может быть, даже лично министр внутренних дел.
       В психиатрии есть такой диагноз: "нравственный идиотизм". Каждым своим публичным выступлением г-н президент стаќвит его себе. Вы хотите узнать, какой будет жизнь России в блиќжайшие 8, а может быть, 14 лет? Сходите в театр В. Покровскоќго на оперу Альфреда Шнитке "Жизнь с идиотом". Гении умеют предсказывать будущее, даже не подозревая об этом.
      
       АПОКАЛИПСИС СЕГОДНЯ
       17 апреля 2000 года
      
      
      
       Сначала цитата из "Независимой газеты", последовательќно и горячо поддерживающей и Путина, и военную операцию в Чечне:
      
       "Бойня в Комсомольском продолжалась три недели. По селу наносились удары мыслимым и немыслимым оруќжием. Работала артиллерия всех калибров, танковые пушки и системы залпового огня не знали передышки, исќпользовались ракеты "земля-земля", вертолеты и бомќбардировщики сбрасывали свой смертельный груз кругќлые сутки...
       В отдельных подвалах было сплошное месиво из чеќловеческих тел. Иногда приходилось собирать трупы по частям. У многих отрезаны уши.
       Над кладбищем стоит смрад. Со всей республики приќезжают родители, жены, близкие в поисках пропавших без вести. Мать, узнавшая своего сына по родимому пятќну на плече, обнимает труп, у которого вместо лица одно месиво. Как ни странно, плача на кладбище нет. Стоит какая-то гнетущая тишина, хотя здесь постоќянно находятся несколько сотен человек. Уже четыре ряда могил вытянулись метров на сто..." ("Независиќмая газета", 13 апреля 2000 г.).
      
       Как ни странно, плача на кладбище нет. Запомним эти слова. О чем-то подобном уже писал русский офицер после очередной "зачистки", может быть, того же села (только оно тогда не назыќвалось Комсомольское) лет 150 назад:
      
       "Старики хозяева собрались на площади и, сидя на корќточках, обсуждали свое положение. О ненависти к русќским никто и не говорил. Чувство, которое испытывали
      
       все чеченцы от мала до велика, было сильнее ненависти. Это была не ненависть, а непризнание этих русских собак людьми и такое отвращение, гадливость и недоумение перед нелепой жестокостью этих существ, что желание истребления их, как желание истребления крыс, ядови-тъих пауков и волков, было таким же естественным чувќством, как чувство самосохранения" (Лев Толстой. "Хаќджи-Мурат", 17 глава).
      
       "О НЕНАВИСТИ К РУССКИМ НИКТО И НЕ ГОВОРИЛ" -- в этой коќроткой фразе были предсказаны все русско-чеченские войны на 150 лет вперед. Мы не услышали.
       "ПЛАЧА НА КЛАДБИЩЕ НЕТ. СТОИТ КАКАЯ-ТО ГНЕТУЩАЯ ТИШИќНА". Мы снова не слышим этой тишины. Мы никогда не покорим народ, чьи женщины не плачут на таких кладбищах. Даже если мы убедили себя, что это очень плохой народ. Мы сможем только убить всех "лиц мужского пола чеченской национальности старќше 10 лет".
       Нам говорят, что дело вовсе не в Чечне, а в том, что благодаря чеченской операции, Россия встает с колен, изживает веймарќский синдром, возрождает свое величие и ставит, наконец, перед собой новые гордые и дерзкие цели -- догнать через 15 лет Порќтугалию.
       Мы всегда строили все свои Города Солнца -- и Петербург, и Беќломорканал -- на месиве человеческих тел. Своих. И после каждоќго такого "модернизационного проекта" Россия все глубже погруќжалась в трясину Истории.
       На этот раз мы решили заложить наш лучезарный либеральќный Лиссабон на более прочном основании. На месиве из чужих тел в подвалах Комсомольского, Грозного и десятков других чеќченских городов и сел. Видимо, в этом и заключается концепция "просвещенного патриотизма", о которой так любят сейчас рассуќждать яйцеголовые холопы власти.
       Португалия может спать спокойно. Так не встают с колен. Так теряют способность к прямохождению. На этот раз навсегда.
      
       ПЕРВЫЙ ДЕНЬ второго ПРЕЗИДЕНТА
       4 мая 2000 года
      
      
      
       Вы раскрываете газету, уважаемый читатель, в утро торжеќства молодой российской демократии. Окончательно завершился процесс перехода власти от первого демократически избранного президента России ко второму демократически избранному преќзиденту.
       Правда для того, чтобы избрать именно этого второго презиќдента, окружению дряхлеющего первого президента пришлось развязать войну, унесшую жизни тысяч русских солдат и десятков тысяч мирных жителей и превратившую Чеченскую Республику в выжженную пустыню. Цена демократии оказалась очень высоќкой. И выплачена ли она до конца?
       Достаточно популярна теория о том, что, эффективно испольќзовав войну как инструмент своей избирательной кампании, Пуќтин, став президентом, сможет, как трезвый прагматик, обратитьќся теперь к политическому решению, начав переговоры с протиќвостоящей нам стороной. Действительно, конфликт вступил в абќсолютно бесперспективную стадию партизанской войны, которая будет длиться годами, не принося власти никаких дивидендов и истощая человеческие, экономические и нравственные ресурсы общества. Чеченцы ненавидели, ненавидят и, тем более, будут неќнавидеть нас всегда, и рано или поздно с ними придется вступить в переговоры. Лучше раньше, чем позже, если мы, конечно, не соќбираемся убить их всех.
       Но, к сожалению, В. Путин вовсе не тот абсолютно циничный и прагматичный политик, холодный и расчетливый оператор спецслужб, каким его часто изображают. В том, что касается Чечни, В. Путин -- человек страстей. Посмотрите, как он преобќражается, как загораются его глаза, играют желваки, выламываќется сквозь дипломатический этикет эмоционально заряженная блатная феня, когда, оторвавшись от скучных экономических сентенций, он обращается к любимой теме. И в этом он глубоко народен.
      
       Прав был, даже не подозревая насколько, кто-то из путинских холуев, воскликнувший подобострастно: "Путин -- это Россия! Путин -- это мы!". Отношение российского общества к чеченской войне крайне иррационально. Война как телевизионный продукт потому и оказалась таким выигрышным пиарным ходом, что заќтронула болезненно чувствительные глубинные пласты российќского коллективного подсознания.
       Убивая чеченцев, мы мстим им, а прежде всего самим себе, за проигранное XX столетие, которое обещало стать веком Росќсии, за потерю разбежавшихся от нас при первой возможности колоний и сателлитов, за рухнувшую сверхдержаву и за построенќный нами на ее обломках бандитский капитализм, в реалиях коќторого одинаково неуютно чувствуют себя и олигархи, и бывшие диссиденты, и бывшие следователи КГБ.
       Да, конечно, в Чечне происходили страшные вещи -- взятие заложников, работорговля, нападение на Дагестан. Но разве это не наш Березовский суетливо семенил по трапам самолетов с кейќсами с миллионами долларов, но разве не было случаев, когда наши офицеры и старослужащие продавали своих солдат в рабќство, и разве это не наш Третьяков восхищался в своей газете "блестящей операцией наших спецслужб, заманивших Басаева и Хаттаба в Дагестан", и разве это не наш Патрушев проводил учеќния в Рязани.
       Чечня -- это наш коллективный невроз, наш коллективный диаќгноз. Наш "безумный" полковник, задушивший 18-летнюю "снай-першу" -- это психоаналитический символ чеченской войны.
       Чечня -- это наша последняя катастрофа XX века, к которой мы идем, крепко взявшись за руки, подбадривая себя громкими криќками о том, что мы никому не позволим остановить себя.
       Владимир Владимирович -- просто один из нас.
      
       РУССКИЙ ПАЦИЕНТ
       15 мая 2000 года
      
      
       Отношение российского политического класса к Европе, к Заќпаду в течение последних трех столетий всегда было противореќчивым, болезненным и чрезвычайно эмоционально насыщенным. Лучшим русским политическим текстом и сегодня остается поэќма А. Блока "Скифы", написанная в 1918 году с ее знаменитыми строчками о России: "Она глядит, глядит в тебя и с ненавистью, и с любовью".
       Как и триста лет назад, и двести, и двадцать, мы понимаќем, что нам не обойтись без западных технологий, инвестиций, что автаркия, железный занавес будут означать экономическую и геополитическую катастрофу России. Мы понимаем, что русќская культура является составной частью европейской.
       Но тем не менее, похоже, что Запад раздражает нас самим факќтом своего существования. Мы воспринимаем его как экономичеќский, информационный, духовный вызов. Мы постоянно убеждаќем себя в имманентной враждебности и злонамеренности Запада к России, потому что это льстит нашему самолюбию и легче объќясняет наши неудачи и провалы.
       Официальные лица говорят о европейских ценностях, партнерќстве, неутомимо реструктурируют старые долги и выбивают ноќвые. Но возьмите какое-нибудь респектабельное издание и проќчтите последние сто статей на внешнеполитические темы. Девяќносто восемь из них будут полны обид, претензий, раздражения, яда, враждебности, адресованных Западу. При этом, однако, больќшинство их авторов предпочитают проводить как можно больше времени в западных столицах и на западных курортах, хранить деньги в западных банках и посылать детей учиться в западные школы и университеты.
       Чеченская война внесла новые краски в наши шизофреничеќские отношения с Западом. Те довольно робкие упреки, которые решается нам высказать европейская общественность по поводу масштаба жертв в Чечне, мы с негодованием отвергаем как антиќроссийский заговор.
      
       Кроме того, кому-то из кремлевских пропагандистов пришла в голову удачная, как им показалась, PR-идея предложить Запаќду образ России как щита, защищающего цивилизованный Запад от "варварского исламского экстремизма".
       Снова знакомый блоковский мотив из "Скифов": "Мы как поќслушные холопы веками держим щит меж двух послушных рас -- монголов и Европы".
       "Мы видим, что европейские страны и их лидеры не способны поддержать нашу борьбу, потому что они опасаются реакции своќего мусульманского населения" -- заявил С. Иванов зарубежным журналистам. Он призвал европейцев пробудиться и осознать угрозу фундаментального экстремизма на их границах. "Исламќские радикалы, -- предупреждал он, -- набирают силу в Средней Азии, на Кавказе, в Европе. Но пока Россия сражается в одиночку".
       Таким образом, шизофрения российского политического класќса достигла высшего абсурда. Мало того, что мы стоим с протянуќтой к Западу рукой и в то же время осыпаем его проклятиями. Теќперь мы еще, начитавшись С. Хантингтона, предлагаем себя Запаќду в качестве щита, защищающего его от "варваров", да еще упреќкаем его за то, что он не присоединяется к нашему крестовому походу в защиту европейской цивилизации.
      
       Трупный ЗАПАХ СТАНОВИТСЯ ВСЕ СИЛЬНЕЙ
       10 июля 2000 года
      
      
      
      
       Получившие от своего Верховного Главнокомандующего пубќличную порку за недостаточную эффективность своих действий, российские генералы, кажется, в душе не были согласны со столь резкой и нелицеприятной оценкой полковника ФСБ В. Путина.
       Во всяком случае, публичные комментарии по телевидению на следующий день командующего объединенной группировкой российских войск генерал-полковника Г. Трошева выглядели своќего рода скрытой полемикой с Главнокомандующим. Он докладыќвал о постоянных артиллерийских и авиационных обстрелах горќных районов Чечни, где, предположительно, скрываются остатки рассеянных банд боевиков. В качестве доказательства эффективќности избранной им стратегии он сослался на свидетельства местќных жителей: "Трупный запах становится все сильней".
       Вспоминается сразу известная присказка об одном генерале: он был настолько глуп, что это заметили даже другие генералы.
       Но в данном случае гораздо важнее другое -- простодушный и словоохотливый генерал очень точно и емко выразил трагичеќскую сущность военной, политической и нравственной ситуации в Чечне и в России.
       Вот и высоколобый военный аналитик газеты для интеллекќтуалов недоумевает: "Складывается впечатление, что силовые структуры не заинтересованы предпринять какие-либо активные действия, чтобы кардинально изменить оперативную обстановку в Чечне. Давно пройдены все контрольные сроки завершения воќенных действий в Чечне, истреблены десятки тысяч террористов, но гром оглушительных взрывов продолжает время от времени соќтрясать политическую ситуацию в Чечне".
       Истреблены десятки тысяч террористов, следовательно, исќтреблено еще раз в десять больше мирных жителей. Именно таќково классическое соотношение военных и гражданских потерь
      
       в подобных конфликтах. Какие чувства испытывают к нам сотни тысяч их родственников, когда трупный запах их близких станоќвится все сильней? Почему-то над этим не задумывается аналиќтик-интеллектуал, призывающий к более активным действиям.
       Популярный телеведущий доводит трупную логику до ее естеќственного и неизбежного продолжения: "Пора понять, что в Чечќне нет мирных жителей. Все лица мужского пола старше 10 лет должны рассматриваться как бандиты. Тогда войну можно будет закончить через 2 недели".
       "Жены бандитов -- тоже бандиты", -- уточняет генерал В. Шаќманов.
       А вот как шутит самый массовый таблоид, публикующий анекќдот дня:
       "У российского пилота спрашивают:
       -- Как вы отличаете в Чечне мирные объекты от военных?
       -- Очень просто: заходишь на аул -- пускаешь ракету по самоќму большому сараю. Если выскакивают бородатые мужики -- объќект военный; если женщины и дети -- объект мирный.
       -- А если безбородые мужики?.
       -- Значит, самолет сбился с курса!"
       Подразумевается, что в этом месте миллионы читателей начиќнают гоготать. Августейшее -- "мочить в сортире" -- дало нации право на безмыслие, бесчувственность, бесчестие.
       Массовый нравственный идиотизм плавно перетекает в умќственный, и наоборот.
       Трупный запах становится все сильней.
      
       ПОЛКОВНИК, КОТОРЫЙ ОШИБСЯ ВЕКОМ
       18 июля 2000 года
      
      
      
       Политическое сознание второго Президента РФ разорвано и противоречиво, и в то же время обладает своеобразной абсурдќной логикой и цельностью. Хороший материал для анализа взгляќдов Путина представляет его послание Федеральному Собранию. Обращает на себя внимание, что впервые до того почтительный наследник обрушился с сокрушительной критикой на своего предќшественника, не называя его, правда, по имени.
       Пассажи о демографической катастрофе, о вымирании русскоќго народа выглядели, как выдержки из традиционных для комќмунистической оппозиции обвинений оккупационного режима Б. Ельцина в геноциде русского народа.
       Экономический же раздел послания, написанный ультралибеќральными советниками, клеймил преступный режим Б. Ельцина с противоположных позиций. Оказывается, предыдущая власть была лживой и популистской. Она пыталась поддерживать шиќрокие социальные программы, но не справлялась с этим. Однако эти ложно гуманистические попытки сдерживали экономический рост России.
       Если бы В. Путин обладал большей способностью к синтезу разќличных идей своих сотрудников, он смог бы сформулировать свой судьбоносный месседж избравшему его электорату более комќпактно:
       "Оккупационный режим Б. Ельцина привел к вашему вымираќнию, но он был лживым и популистским, поэтому вы вымирали недостаточно быстро. Наша новая патриотическая власть будет честной и принципиальной, она отменит все социальные гаранќтии, и вы будете вымирать гораздо быстрей. Зато грядущие покоќления будут жить в Великой и Сильной России".
       В этом путинском абсурде есть и своя железная логика, и своя страстная и искренняя идея. Это идея экономического рывка, осуќществляемого жестким полицейским государством, рывка необхоќдимого для возвращения России на уровень ведущих держав мира.
      
       Идея си льного полицейского режима родилась не в голове скромного полковника. Она просто пришлась ему по душе, коќгда в силу стечения невероятных обстоятельств он оказался на посту президента России. Идея вызревала лет десять в умах "интеллектуалов", мечтавших о российском Пиночете, который железной рукой поведет Россию к светлому будущему рыночной экономики.
      
       Путинское послание разъясняет -- жесткий полицейский реќжим необходим для проведения "реформ" в условиях отсутствия социальных гарантий и возможности для недовольных выразить свой протест.
       Такой проект имел бы шанс на успех, если бы суть реформ заќключалась в том, чтобы заставить обездоленное население рыть как можно больше каналов, котлованов и воздвигать "гиганты индустрии". Так проходила индустриальная революция XIX века на Западе, так проводил модернизацию России сталинский режим в первой половине XX века, похожими методами осуществляли свой рывок страны Юго-Восточной Азии во второй половине ХХ века.
       В XXI веке путинский проект обречен на провал. Экономика знаний XXI века -- это экономика свободных творческих людей, имеющих неограниченный доступ к информации. Маленький полковник трагически ошибся веком.
      
       Выть ХОЧЕТСЯ
       28 августа 2000 года
      
      
      
       Борис Березовский сказал как-то, что при желании он мог бы избрать обезьяну президентом Российской Федерации. Денег и пиар-технологий у него на это хватит. Не знаю. Ему виднее. Поќсмотрим, кого все же избрали своими деньгами и технологиями березовские, абрамовичи, волошины, юмашевы и дьяченки 26 марта 2000 года.
       Трагическая гибель "Курска" открыла глаза многим из тех, кто был оболванен пропагандистской машиной Кремля, лепивќшей из отставного подполковника Отца Нации и Спасителя Отеќчества. Именно в этих качествах -- Отца и Спасителя -- презиќдент проявил себя наиболее полно в дни катастрофы. "Если бы он пришел к нам без охраны, мы бы разорвали его на части" -- криќчали в камеру матери и вдовы погибших. Напрасно. Им бы приќслали другого, так же всенародно избранного. Владимир Путин не герой и не злодей, он обыкновенная бюрократическая посредќственность, страдающая родовым наследственным пороком росќсийской власти -- нравственным идиотизмом. И от этого не могут излечить никакие болтающиеся на шее крестики, "освященные в Палестине".
       "Власть отвратительна, как руки брадобрея". Давно она не была так отвратительна, как в эти дни. На четвертый день после катаќстрофы, когда уже умолкли последние стуки выживших, десятка два важных мужчин в рубашонках с коротенькими рукавчиками рыгали довольными улыбками после сытного обеда на черноморќском курорте и толкались перед камерами, чтобы оказаться поќближе к телу Самого. Сам важно вещал, как эффективно ведутся спасательные работы и какими самыми современными в мире спасательными средствами обладает вверенный его командоваќнию флот. Скорее всего, он уже знал к тому времени, что все моќряки погибли.
       Это уже потом, после неожиданного для них взрыва всенародќного возмущения, зажравшиеся мордоделы и политтехнологи
      
       запоздало обнаружили, что что-то не так с драгоценным имиджем августейшего клиента. И они внезапно перестали с умиленным холуйством восторгаться спортивными достоинствами верховноќго главнокомандующего: "Два дня Путин активно осваивал новые виды спорта: водные лыжи и водный мотоцикл. Он трогался с меќста с "третьей скорости", пугая черноморских рыб и вынуждая охрану мчаться за ним".
       Вместо этого, они натянули на себя и на клиента скорбные маќски, притащили к нему попов с иконами, вспомнили ни к селу, ни к городу олигархов с их виллами на Средиземноморье. (Тех саќмых олигархов, между прочим, которые на тех самых виллах и доќговаривались прошлым летом привести Путина к власти.)
       Но было уже поздно. Царствование Николая II погубила не Хоќдынка. Его погубил бал, не отмененный вечером после Ходынки.
       Кто-то из павловских гордится, наверное, удачной репризой вложенной в уста президента и произнесенной последним с хороќшо отрепетированным выражением: "Выть хочется".
       Что же он не выл, лихо распугивая своей мотоциклеткой черноќморских рыб, когда подводники умирали от удушья.
       Что же он не выл, когда под залпами "Градов" и "Ураганов", под падающими с неба "Буратино" и "Змеями-Горынычами" гибќли тысячи мирных жителей -- чеченцев и русских, стариков, женќщин, детей.
       Что же он не воет, когда каждую неделю теряет убитыми и раќненными сотню своих солдат на войне, затеянной ради его избраќния.
       Или ему действительно захотелось выть, когда он впервые поќчувствовал угрозу своему рейтингу и обрушился с грубыми и неќпристойными нападками на прессу, обнажив свои профессиоќнальные инстинкты.
       Выть хочется, осознавая безнадежную беспомощность общеќства перед властью жестокой и бесчеловечной, лживой и труслиќвой, алчной и бездарной, ведущей Россию от катастрофы к катаќстрофе.
      
       СКАМЕЙКА ДЛЯ Г-НА ПРЕЗИДЕНТА
       4 сентября 2000 года
      
      
       Встреча Президента РФ Владимира Путина с родственниками экипажа подводной лодки "Курск" 22 августа была сверхнапряќженной и драматичной. Что вполне понятно. Но настоящую истеќрику позволил себе только один человек.
       "Теперь, что касается иностранной помощи, -- терпеливо и неќсколько скучающе пытался объяснить президент. -- Сразу же, как только иностранная помощь была предложена -- это было 15-го числа, -- так сразу же с ней Куроедов согласился. Посчитаќем". Здесь в стенограмме встречи следует ремарка -- "Шум в зале, крики". Что не удивительно. Все мы прекрасно помним постыдќную сцену в Сочи 16 августа. Президент со свитой, все загорелые, довольные, в курортных костюмчиках. Стоящий рядом с В. Пуќтиным вице-премьер И. Клебанов (руководящий в этот момент из Сочи операцией по спасению подводников) снисходительно объясняет, что вверенные ему структуры обладают всеми необхоќдимыми, лучшими в мире средствами спасения и ни в чьей дополќнительной помощи не нуждаются.
       В. Путин тоже все прекрасно помнит и по всем законам псиќхоанализа у него нет никакого другого средства стереть это муќчительное воспоминание, кроме истерики: "Это правда, правда! Телевидение? Значит врет! Значит врет! Значит врет! Там есть на телевидении люди, которые сегодня орут больше всех и котоќрые в течение 10 лет разрушали ту самую армию и флот, на котоќрых сегодня гибнут люди. Вот сегодня они в первых рядах защитќников этой армии. Тоже с целью дискредитации и окончательного развала армии и флота! За несколько лет они денег наворовали и теперь покупают всех и вся! Законы такие сделали! В стране нет ни шиша! Вот и все! Потому что вот так...".
       Так все-таки все есть, как было 16 августа, или нет ни шиша, как стало 22 августа? Троекратным "Значит врет!" в адрес телевиќдения президент отчаянно пытается смыть многократную и проќдолжающуюся ложь власти. Юпитер сердится, и Юпитер явно не прав.
      
       Но найденная в столь драматический момент, как спасительќная соломинка, мысль о врагах, которые "обворовывают страну, армию, флот", показалась кремлевским технологам настолько удачной, что они ее со вкусом развернули на следующий день в гораздо более комфортной атмосфере официального интервью придворному корреспонденту. Враги были персонифицированы, и справедливый народный гнев направлен на узнаваемые и дейќствительно крайне непопулярные в обществе фигуры: "Лучќше бы эти люди продали свои виллы на Средиземном побережье Франции. Только тогда им пришлось бы объяснить, почему вся эта недвижимость оформлена на подставные фамилии и на юриќдические фирмы. А мы бы, наверное, задали вопрос -- откуда деньги?".
       Интересно, почему "мы" не задавали подобных вопросов самоќму известному отечественному владельцу вилл на Средиземномоќрье, когда он на эти самые деньги создавал под Путина ручную партию "Единство". А когда один из предыдущих премьеров пыќтался задать те же вопросы, тогдашний директор ФСБ полковник В. Путин демонстративно явился без приглашения на семейный праздник олигарха, чтобы лично засвидетельствовать ему свое почтение и лояльность. А слишком любопытный премьер Е. Приќмаков, как известно, вскоре потерял свой пост и затем был разќдавлен информационной машиной олигарха, проложившей путь к власти почтительному полковнику.
       "За те 100 дней, которые я являюсь президентом, я готов отвеќтить. А за все предыдущие 15 лет я готов сесть с вами на одну скаќмейку и задавать эти вопросы другим", -- заявил родственникам погибших президент В. Путин.
       "Другие" -- это, по всей видимости, те самые политики и олиќгархи, которые реально обладали высшей властью в стране до ста дней президентства В. Путина, и, по его глубокому убеждению, "разворовывали страну, армию и флот". А чем же занимался делавший при этом режиме клептократов блестящую карьеру скромный полковник В. Путин?
       Бывший Генеральный прокурор РФ Ю. Скуратов -- не образец семейной добродетели. Но уничтожен он был не за свои маленькие эротические шалости, а за то, что опасно близко подошел в своем расследовании к делам именно тех "других", которым сейчас г-н президент собирается задавать вопросы. Но в тот драматический час нация увидела на экранах подтянутого полковника, который четко по-военному доложил, что проведенная его ведомством экспертиза подтвердила аутентичность гениталий несчастного
      
       прокурора на скандальной пленке. Сидевший рядом министр внуќтренних дел С. Степашин молчал, покрывшись краской и не подќнимая глаз. Вот тогда-то С. Степашин и не прошел решающий тест на преемника. "Смотрите-ка, как этот бьет копытом, -- подумали в Кремле, -- этому еще не надоели наши игрища. Этот такого наќворотит. Вот и хорошо!"
       Не очень убедительно пристраивается г-н президент сбоку на скамеечку с вдовами, собираясь задавать вопросы тем самым "другим", которые и назначили его преемником. Гораздо оргаќничнее смотрелся бы он на другой скамье -- вместе с Валей и с Таќней, вместе с Ромой и с Борисом Абрамовичем.
      
       KING AND THE PRESIDENT
       14 сентября 2000 года
      
      
       Ремесло, которым занимается Ларри Кинг, сродни искусќству вербовки и активных мероприятий. Так что можно сказать, что это была встреча двух профессионалов.
       Встреча, в которой подполковник внешней разведки КГБ Влаќдимир Путин продемонстрировал гораздо более высокий професќсиональный уровень.
       Владимир Ильич Ленин, у которого в обслуге не то поваром, не то лакеем служил дедушка В. Путина, любил повторять: "Товаќрищи, нам нужны полезные буржуазные идиоты". Так вот, велиќкий и ужасный Л. Кинг на наших глазах был укрощен, перевербоќван и превращен в полезного буржуазного идиота.
       Вершиной оперативного искусства В. Путина было внедрение версии о столкновении "Курска" с американской подлодкой. Он справился с этой задачей ненавязчиво, несколькими точными мазками в духе знаменитого приема 25-го кадра, направленного непосредственно в подсознание зрителя.
       При этом он совершенно не связал себя лично с заведомо лжиќвой версией: "Было 19 случаев столкновений наших подлодок. Ничего в этом сверхординарного. Надо вырабатывать общие праќвила поведения на море. Я обсуждал это со своим коллегой презиќдентом Клинтоном".
       Что касается ожидавшегося вопроса о зарубежной помощи, то и он, естественно, не вызвал никаких затруднений. Была озвуќчена легенда, подготовленная еще для встречи с родственниками погибших, -- помощь была предложена только 15 августа и неќмедленно принята. Но откуда Л. Кингу, с трудом выговаривающеќму имена Бээрэзовский и Гуузинский, знать о каком-то Куулэба-нове, стоявшем рядом с президентом в Сочи 16 августа и объясќнявшем, что ни в какой зарубежной помощи он как председатель чрезвычайной комиссии по спасению экипажа подлодки "Курск" не нуждается.
       Не менее искусно, выбирая аргументы в рамках западной ценностной системы координат, отвечал В. Путин и на вопросы
      
       о якобы нарушениях прав человека в Чечне и о якобы наступлеќнии на свободу средств массовой информации.
       Мирные жители восторженно приветствуют армию-освободиќтельницу и уже избрали своего депутата в российский парламент. Но зрители Ларри Кинга никогда не узнают, что только что изќбранный депутат А. Асланбеков вернулся из поездки в Чечню, потрясенный массовыми ежедневными рутинными надругательќствами над правами человека, -- произвольными арестами, убийќствами, пытками и вымогательствами.
       Они не узнают, что командующий вооруженными силами на Северном Кавказе заявил как-то, что он рассматривает всех "чеќченцев мужского пола старше 10 лет и моложе 60" как боевиков.
       А другой генерал, Герой России, поправил своего коллегу-гуќманиста, уточнив, что жен и детей террористов тоже необходимо считать террористами.
       Очень к месту оказалась традиционная домашняя заготовка о крестике. Российский зритель иронически воспринял бы расќсказываемую в десятый раз (в разных вариациях) душещипательќную историю о крестике, найденном на пепелище сгоревшей пуќтинской дачи и освященном на Гробе Господнем в Иерусалиме. Для американского обывателя, дисциплинированно посещающеќго по воскресеньям общинную церковь, -- это очень важный знак, формирующий образ "самого человечного изо всех прошедших по земле людей".
       За целый час наш профессионал допустил, на мой взгляд, тольќко один маленький, едва заметный прокол -- несколько наивно и бестактно похвастался своим исключительным личным мужестќвом, проявившимся в героическом плавании на подлодке.
       Да еще, пожалуй, очень странной показалась его самодовольќная улыбка -- "Она утонула". (О подлодке.)
       Интервью с Л. Кингом помогает понять, почему В. Путиным так очарованы западные лидеры. Выездная модель В. Путина раќзительно отличается от его игры на своем поле. Там он не угрожаќет никого "замочить в сортире", не срывается в саморазоблачиќтельной истерике -- "Телевидение лжет! Телевидение лжет! Телеќвидение лжет!". А разговаривая с дамами, не употребляет глагол "подмандеть" (цитируется по стенограмме встречи президента РФ Владимира Путина с родственниками экипажа подводной лодќки "Курск" 22 августа 2000 года). Такое поведение он может поќзволить себе только дома с собственными холопами.
       Тем более что холопам это очень нравится.
      
       ФРАНЦУЗСКИЙ ГЕНЕРАЛ
       и русский полковник
       27 ноября 2000 года
      
      
      
      
       К лету 1958 года Четвертая французская республика была охваќчена глубоким кризисом. Гордая и самолюбивая французская элита чрезвычайно болезненно переживала потерю империи и статуса глобальной державы, военное поражение во Вьетнаме, растущую зависимость от США. Париж сотрясали политические и финансовые скандалы. Коммунисты получали на выборах больќше 30% голосов и имели самую крупную фракцию в Национальќном Собрании.
       В довершение всего, не где-то там в Индокитае, а в исконно французских департаментах -- в Алжире -- активизировались бандитские сепаратистские формирования. Последнее, впрочем, оказалось как нельзя кстати. Именно брошенный популярным геќнералом лозунг "Algerie Francais!" позволил сплотить нацию и выќвести ее из кризиса. Генерал во второй раз в своей жизни триумќфально вошел в Париж и получил на всенародном референдуме оглушительную поддержку более 80% избирателей. За него голоќсовали и бывшие коммунисты, и бывшие националисты, и бывќшие либералы.
       Либералы, как обычно, были наиболее красноречивы. Да, писаќли они в своих газетах, возможно, бравые парашютисты полковќника Массю несколько переусердствовали в зачистках арабских поселений, изнасилование г-жи Джамилы Бухиред бутылкой было неприятным инцидентом, но главное, что в Алжире возрождается французская армия, возрождается Франция и только предателям отечества безразличны судьбоносные геополитические интересы Франции в регионе Средиземноморья.
       Шел год, второй, третий, "запах трупов становится все сильќней" -- с гордостью докладывал в Париж командующий операќцией о достигнутых результатах. Но удивительным образом поќсле каждой карательной акции число бандитов возрастало. "Мы
      
       должны рассматривать каждого алжирца мужского пола от 10 до 60 лет как бандита", -- заявил один кавалер ордена Почетного Легиона. "Нет, жены и дети бандитов -- тоже бандиты", -- уточќнил другой кавалер.
       Генерал понял, что страна вползает все глубже в кровавое боќлото, и чтобы спасти ее, ему придется принять самое мучительќное решение в своей жизни, гораздо более тяжелое, чем тогда, в июне 1940 года. Он знал, что с ним не согласятся многие боеќвые генералы и блестящие публицисты, что в него будут стрелять оасовцы. Но он заявил, что Франция хочет заключить "мир храбќрецов", и начал переговоры с теми, в кого стреляли его солдаты и кто стрелял в них.
       Прошло 40 лет. В заснеженной Москве русский полковник, пришедший к власти при сходных обстоятельствах и сплотивший терявшую в себе уверенность нацию бессмертным "мочить в сорќтире!", обращался к свои военачальникам. Среди традиционного потока банальностей -- "уничтожить", "добить в логове", "заверќшить операцию" -- блеснула вдруг мысль, поразившая на этом фоне своей ясностью и прагматизмом, чеканная формула полиќтического урегулирования: "Для нас с вами не так уж и важен формальный статус Чеченской Республики. Для нас важно другое, чтоб эта территория никогда и никем не использовалась в качеќстве плацдарма для нападения на Россию".
       И в другом месте: "Мы никому не позволим втянуть страну в кровавое болото межнациональных и межэтнических конфликќтов". А это уже не только о Чечне, а и о Центральной Азии, куда к походу для борьбы с талибами призывают ближайшие советниќки президента.
       Похоже, все-таки, что эти мысли еще не выстраданы автором самостоятельно, а скорее вписаны в текст речи каким-то чуќдом уцелевшим в ходе идеологических зачисток спичрайтером. Но произносились они с правильными логическими ударениями и явно пробивались на поверхность сознания высшего руководќства страны.
       Реакция российских оасовцев была немедленной. В тот же вечер телевизионный карлик-людоед, прославившийся своими призывами сжигать чеченские города и села, и особенно, школы, которые не школы, собственно, а рассадники, где растут будущие террористы и наркодилеры, дал гневную отповедь безответственќным разглагольствованиям о якобы "неважности формального статуса Чеченской Республики". Для субъекта, еще вчера готоќвого вылизывать задницу пуделя г-на президента, это был своего
      
       рода гражданский поступок. Вот из таких истинных арийцев, бесќпощадных к врагам рейха, и надо формировать добровольческие роты в Чечне и Центральной Азии.
       Отчаянная дерзость карлика была замечена и принесла свои плоды. На следующий день пресс-секретарь президента путано и сбивчиво оправдывался за своего шефа, уверяя, что не может быть и речи о каком-то изменении официального взгляда на стаќтус Чечни.
       Русский полковник сделал только первый, осторожный и не очень уверенный шаг по тому пути прозрения, который проќшел 40 лет назад один из его политических кумиров, великий французский генерал. Ему и всем нам все равно придется пройти этот путь до конца.
      
       НАШЕ Всё
       30 ноября 2000 года
      
      
      
       На внешне безмятежном фоне полнейшей социальной апатии населения, абсолютного отсутствия артикулированной политиќческой оппозиции, сервильности и самоцензуры СМИ в "элитах" происходят серьезные конфликты. В нашей "контрреволюционќной ситуации" низам уже давно все до лампочки, а верхам все еще неймется и много чего хочется. Три источника, три составќные части путинизма -- семейные, лубянские и чубайсовские -- вступили в жестскую схватку, вырывая друг у друга жирные куски властесобственности.
       Еще башмаков износить не успели, в которых на инагурации Путина вместе шли, а как уже незавидна участь проигравших. Здесь нет места сантиментам и благодарности за оказанные услуќги. "Да, воровал я, воровал деньги "Аэрофлота", но ведь тратил их на избирательную кампанию Путина", -- отчаянно и обнаженќно искренне кричит из швейцарского далека новоиспеченный поќлитэмигрант, тираноборец и правозащитник Борис Березовский, остро ощущая занесенную над ним дубину-ледоруб, ту самую, коќторая, по меткому замечанию г-на президента, "бьет только один раз, но по голове".
       Конфликт трех группировок, объединившихся кровавой осеќнью 1999 года в проекте "Наследник", был неизбежен. Слишком разные цели преследовали в совместной операции эти тактичеќские союзники. Семье нужно было любой ценой остановить каќзавшийся неизбежным приход к власти конкурирующего клана Примакова-Лужкова, грозивший им потерей не только собственќности, но и личной свободы. Чекисты грезили о реванше спецќслужб, а "либералы" -- о железной руке, которая поведет, накоќнец, Россию по пути рыночных реформ.
       Путин не принадлежал к ядру ни одного из этих кланов, наќходясь в разные периоды своей карьеры на периферии каждоќго из них. Подполковник КГБ, чиновник второго плана сначала в мэрии Собчака, затем в администрации президента Ельцина,
      
       В. Путин не мог стать ни лидером, ни идеологом ни одной из этих групп. Зато как хорошо, что у нас есть президент, который всей своей трудовой биографией органично сочетает и синтезирует все три ветви бандитского капитализма в России. Воистину Пуќтин -- это Наше Всё.
       В этом государственнообразующем синтезе доминирующей ветвью станут, конечно, чекисты. Во-первых, им больше свойќственно чувство корпоративной солидарности и целеустремленќности. Во-вторых, они не были так широко представлены во властќных структурах в ельцинский период и потому меньше замараны в приватизационных и коррупционных скандалах, чем их конкуќренты. В-третьих, они-то как раз обладают громадной базой опеќративных данных в этой области и контролируют правоохраниќтельные органы, способные эту базу активизировать.
       Для иллюстрации приведем пример из политической жизни конца 90-х годов. Генеральный прокурор того времени неостоќрожно прикоснулся к расследованию дел, связанных с махинаќциями олигархов, близких к так называемой Семье. Несчастного прокурора немедленно замочили. Но не в сортире, а в постели с vip-проститутками. Какая прекрасная политическая смерть, скажете вы.
       Но чтобы общество окончательно в ней удостоверилось, гоќсударственное телевидение сначала продемонстрировало сканќдальную пленку с голым прокурором, а затем на экранах появиќлись два высших правоохранителя страны. Назовем их условно правоохранитель С и правоохранитель П. Задачей их было ноќтариально заверить мелькнувшие на экране гениталии несчастќного прокурора. Правоохранитель С сидел красный как рак и, опустив голову, молча смотрел в пол. Правоохранитель П бодќро и энергично докладывал о проведенной им совместно с веќдомством С экспертизе, установившей аутентичность пленки и изображенных на ней лиц и их органов. "Как этот бьет копыќтом, -- подумалось мне цитатой из "17-ти мгновений", -- этоќму еще не надоели наши олигархические игрища. Этот далеко пойдет". Как выяснилось немного позднее, это и был решающий кастинг, проведенный первым президентом Российской Федераќции среди кандидатов на роль второго президента Российской Федерации.
      
       Власть спецслужб, хорошее немецкое пиво для всех и Португаќлия эдак лет через пятнадцать -- таков, видимо, нехитрый путинќский идеал обустройства России, который он долгими зимними
      
       вечерами обсуждает с троице-лыковским отшельником под портќретами Колчака и Столыпина, предварительно вежливо уточнив, кто из них Колчак, а кто Столыпин.
       Что ж, на исходе "века-волкодава", может быть, это и покажетќся самым гуманным идеалом, который когда-либо предлагали правители России своему народу.
      
       В ОЖИДАНИИ ого-го
       11 января 2001 года
      
      
       Начнем с двух внешнеполитических тирад, появившихся незаќвисимо друг от друга в один и тот же день в двух солидных московќских газетах.
       "Последние события в мире свидетельствуют о том, что Российќская Федерация продолжает укреплять свои позиции на междунаќродной арене. Хвастливая американская концепция однополюсќного мира трещит по всем швам. Успехи внешнеполитического курса России и рост ее авторитета на международной арене вызыќвают нескрываемое раздражение за океаном. Попирая все междуќнародные нормы, Вашингтон требует от России отказаться от соќтрудничества с Ираном. Заокеанские стратеги пытаются предќставить дело так, будто крепнущая дружба российского и иранќского народов угрожает международной безопасности. Но мы никому не позволим учить нас, как защищать свою безопасность и с кем дружить".
       "Россия в последнее время все активнее проявляет себя в качеќстве игрока на международной арене. Не случайно активизация российской дипломатии на Балканах, Ближнем Востоке и в Ценќтральной Азии все больше раздражает внешнеполитическое руќководство США. Мощным ударом по американской дипломатии стало решение Москвы из-за разглашения закулисной договоренќности Гор -- Черномырдин возобновить полномасштабное соќтрудничество с Ираном. И то ли еще будет".
       Первая из них под заголовком "Мир говорит "Нет" американќскому глобализму" появилась на пародийной страничке-ретро газеты "Коммерсант", где соседствует с ностальгическими рубќриками "Дорогой созидания", "Так держать, товарищ президент", "Их нравы" и т. д.
       Вторая -- во вполне серьезном "Дипкурьере -- НГ". Их можќно было бы переставить местами, если бы не задорно-дебильное "и то ли еще будет, ого-го", несколько выпадающее из Большого Сталинского Стиля и выдающее оригинальное авторство совреќменного политического мыслителя.
      
       То, что реальность и пародия в нашей внешнеполитической публицистике, а следовательно, и в нашем внешнеполитическом мышлении уже практически неразличимы -- это одновременно и плохая, и хорошая новость.
       Плохая потому, что показывает, как быстро прогрессирует Русќский пациент, получивший, наконец, из заботливых рук творчеќской интеллигенции идеального национального героя и нациоќнальную идею в придачу -- Данилу-киллера с его духоподъемным "кердык твоей Америке". Эта штучка по своему воздействию на массовое сознание оказалась посильнее не только гетевского "Фауста", но даже и путинского "мочить в сортире".
       Что неудивительно, потому что мифология "Брата-2", крепко сбитая выверенной рукой мастера, затрагивает более глубокие, чем агрессия, и самые чувствительные эрогенные пласты колќлективного бессознательного. Лысая проститутка, современная Сонечка Мармеладова -- это доверчивая святая Русь, поруганная бездуховным чужеземцем, а Данила-киллер -- это Георгий-Поќбедоносец с топором, лущащий старушку-процентщицу Америку и не задающий себе дурацких вопросов, тварь ли он дрожащая или право имеет.
       А хорошая новость, потому, что пишут пародии. Пока фигляр пародией бесчестит национальную идею-фикс, пациент еще не соќвсем безнадежен. Когда-нибудь он, может быть, осознает, что заќдачей внешней политики государства Российская Федерация явќляется отстаивание его собственных интересов, а не нанесение максимально возможного вреда государству США. Как ни странќно, это не всегда одно и то же.
       Почти полвека мы уже наносили "мощные удары по американќской дипломатии" и подкладывали американцам "ежа в штаны" по всему миру. Пока сами не остались без штанов.
       Последнее, впрочем, не относится к возглавлявшей нас и проќдолжающей благополучно возглавлять непотопляемой политичеќской элите, которая вышла из поражения в холодной войне упаќкованной как никогда прежде. Но обеспечив себя севрюжиной с хреном на несколько поколений вперед, она вновь возжелала не конституции, а азиопского величия.
       Говорят, что человечество, смеясь, расстается со своим проќшлым. Наверно, это справедливо для какого-то другого благопоќлучного человечества. Здесь, в России, мы словно ходим по кругу бесконечной заснеженной равнины нашей истории, неизбежно возвращаясь в свое прошлое. Нам остается только смеясь расстаќваться со своим будущим.
      
       ПОСЛЕДНИЙ русский МИФ
       26 января 2001 года
      
      
      
       Два взлета популярности политиков было зафиксировано в Росќсии за последние годы -- Е. Примакова и В. Путина. Это очень разные фигуры, различны истоки их популярности. Но объедиќняет оба случая одно обстоятельство -- ни реальные достижения этих политиков, ни масштаб их личности явно не соответствуют тем связанным с ними ожиданиям, которые отражались опросаќми общественного мнения. Это означает, что им удалось каждому по-своему затронуть какие-то глубинные иррациональные пласты российского политического подсознания.
       Счастливое свойство Е. Примакова напоминать Л. Брежнева как внешне, так и сутью своей политики принесли ему возраќставшую до последнего времени популярность в уставшем и дезќориентированном обществе. Его рейтинг удивительным образом корреспондировался с результатами опроса на тему -- кто был саќмым выдающимся политическим деятелем России XX века. В этом опросе с большим преимуществом лидировал не Сталин, не Леќнин, не Горбачев, не Сахаров, а Брежнев Леонид Ильич. В нем и в его примаковской инкарнации актуализировался для российќского обывателя постсоветский миф о золотом веке.
       Конечно, российский избиратель не настолько наивен, чтоќбы предполагать, что новый Брежнев может как-то существенно улучшить его жизнь. Но ведь образ Брежнева-Примакова аппели-ровал не к сознанию россиянин, а к подсознательному комплексу идей покоя, стабильности, отрешенности. Одна из самых популярќных русских народных песен -- это песня о ямщике, засыпающем в пургу. Избирая президентом "доброго дедушку Е. Примакова", Россия бессознательно выбирает судьбу путника, сладко засыќпающего в метель в теплом сугробе. Идея президентства Примаќкова, почти было захватившая широкие народные массы, -- это идея хосписа.
       Но вот на сцене неожиданно появился другой персонаж, ап-пелирующий к другим пластам народной психики. Молодой
      
       энергичный офицер спецслужб, отдающий резкие и четкие команќды, посылающий российские полки в глубь Кавказа, несущий ужас и смерть террористам и врагам России. И женская душа России, истосковавшаяся по властному повелителю, потянулась от солидќного Евгения Максимовича к молодому герою-любовнику.
       Как поется в другой почти народной песне -- "какому хочешь чародею отдашь разбойную красу".
       Лично господа Е. Примаков и В. Путин с их скромными достоќинствами и недостатками имеют весьма косвенное отношение к этим поискам мятущейся русской души. Им просто выпал слуќчай в избирательной кампании на рубеже веков обозначать два архетипа русской идеи Власти -- главврача Хосписа и брутальноќго лже-Героя.
       Так называемая безальтернативность сегодняшнего Путиќна -- это вещь чрезвычайно опасная и для власти, и для общества в целом. Мифу невозможно предложить в качестве альтернативы политика. Предложить можно только другой миф. А мифологичеќское поле оказалось исчерпанным. Запас архетипов национальноќго подсознания совсем невелик.
       Придя к власти, как казалось, разрушителем мифа Примакова, Путин на самом деле поглотил этот миф и подчинил его собственќным задачам. Нельзя же неопределенно долго держать подданных в состоянии бури и натиска, когда их все-таки тянет в обволакиќвающий сугроб.
       Только теперь это будет современный, модернизированный сугроб, в котором время от времени по внутренней селекторной связи будут раздаваться энергичные ободряющие команды: "Встаќем с колен", "Наметился решительный подъем в экономике", "Укрепляется административная вертикаль", "Наносятся мощные удары по американской дипломатии", "Боевики загнаны в горы и будут добиты в ближайшее время".
       Два мифа слились в одном обобщенном -- Главврач и Герой в одном флаконе. Пространство захлопнулось, и время останоќвилось, фукуямовский конец истории наступил в одной отдельно взятой стране.
       Только один раз, в дни трагедии "Курска", у людей, потрясенќных бесчувственностью власти во всех ее инкарнациях (помните хихикающего Примакова за спиной Путина в Сочи или улыбку Пуќтина-Джоконды у Ларри Кинга), мелькнуло сомнение в ее мифоќлогической благодати. Но люди сами же отшатнулись от этой коќщунственной богоборческой мысли. Вся политическая конструкќция современной России оказалась подвешенной на тоненькой
      
       ниточке путинского мифа. Людей столько раз уже обманывали, что для них просто невыносимо обмануться еще один раз.
       И теперь гибнущие в Чечне, замерзающие без отопления на Дальнем Востоке, спивающиеся в Центральной России будут из последних сил, казалось бы, вопреки всякому здравому смысќлу, поддерживать путинский миф и путинский рейтинг. И в этом смысле Путин -- это Наше всё. Это последний русский миф, бесќсмысленный и беспощадный.
       Все вышесказанное имеет только косвенное отношение к наќшему реальному современнику, которого зовут Владимир Владиќмирович Путин. Для творцов мифа он такая же деталь конструкќции, как "административная вертикаль", "Идущие вместе", две-надцатиголовый календарь, четвертая от окна кроватка в роддоќме Снегиревки, где воссияло над Россией наше дважды Красное Солнышко, и прочая атрибутика.
       Чавкающую бюрократию, удобно рассевшуюся в тени созданќного ею путинского мифа, настолько обнадеживает реакция наќшего доброго и терпеливого народа, что она мечтает продлить эту мизансцену истории на 7, на 17 лет, на 21 год.
       Пока так называемая борьба с олигархами свелась к замене нескольких по тем или иным причинам политически неугодных олигархов на абсолютно лояльных к власти и лично президенту. Этот список Путина включает не только легендарных Абрамовича и Мамута, но и ряд ключевых членов правительства, министров-капиталистов, чей частный бизнес, оформленный на родственниќков или подставных лиц, процветает исключительно благодаря их служебному положению.
       И никакие питерские чекисты -- в любом количестве, в коќжаных тужурках или костюмах от Кардена, взлетевшие на верќшину власти на тачанках или "Мерседесах", -- ничего не смогут с этим поделать. Максимум -- потеснить у бюджетного корыта кого-нибудь из самых зарвавшихся, чтобы занять их место. И все это знают.
       Нищая, технологически отсталая страна, на вершине котоќрой сменяющиеся группы фаворитов будут бороться за контроль над сырьевыми потоками и таможней, не сможет стать ничьим серьезным и уважаемым союзником, и обречена на маргиналиќзацию.
      
       Россия ПРОИГРАЛА войну в ЧЕЧНЕ
       15 февраля 2001 года
      
      
      
       Она проиграла ее в очередной раз. Как в девятнадцатом веке, как в 1994-1996 годах. Если это война за территориальную цеќлостность России, то, наверно, все-таки не за целостность клочка выжженной земли, а за целостность многонационального росќсийского народа, за то, чтобы чеченцы ощущали себя гражданаќми России и пользовались всеми правами граждан России. Такую войну можно выиграть только в умах и сердцах людей.
       И может быть, впервые за последние полтора века у России был шанс одержать такую победу в сентябре-октябре 1999 года. Беженцы из Чечни, проклинали тогда Басаева, Хаттаба, похититеќлей людей. Многие военные и гражданские эксперты предлагали политическую стратегию, направленную на долгосрочное решеќние конфликта в пользу России, -- остановить войска на Тереке, налаживать жизнь на Севере Чечни и вести с позиции силы и моќрального превосходства, которым тогда обладала Россия, перегоќворы с президентом А. Масхадовым, изолируя в глазах чеченского общества силы, наиболее враждебные России.
       Однако законы избирательной кампании, центральным элеќментом которой несомненно стала война, логика операции "Наќследник", требовали не долгосрочной стратегии, а краткосрочќных драматических эффектов. Нужна была телевизионная карќтинка разрушенного Грозного, ярких побед, российского флага, поднятого в каждой горной деревушке, безумного православного полковника Буданова, палившего из пушек по чеченцам с пожелаќнием счастливого Рождества.
       Этого духоподъемного видеоряда для встающих с колен дороќгих россиян с лихвой хватило как раз до триумфального завершеќния операции "Наследник".
       С тех пор прошел год. "Представить себе ситуацию, при котоќрой, скажем, офицер вышел на улицу Грозного прогуляться, соверќшенно невозможно. Через несколько минут он будет или подстреќлен снайпером, или взят в заложники. А поэтому военная власть
      
       живет в Ханкале. В Грозном практически никто не бывает", -- пиќсал на днях один из ведущих военных обозревателей "Независиќмой Газеты" М. Ходаренок.
       Неудовлетворенный сложившейся ситуацией автор ратует за более жесткие методы, за внесудебные расправы, за полное разоружение "пророссийской" чеченской милиции и т. д. Но вот о чем он меланхолично свидетельствует: "Президент Чечни Аслан Масхадов указом установил бандитскому войску твердые расценќки. Стоимость некоторых генералов может доходить даже до сороќка и более быков. Есть и российские расценки. В частности, скольќко чеченцам надо заплатить, чтобы выкупить своего родственќника из ямы. Цена колеблется в зависимости от возраста узника зиндана -- до 20 лет, до 40 лет, старше 40".
       Российские расценки, бандитское войско -- насколько руќтинной должна быть эта практика, что автор даже не замечает убийственности сопоставления этих понятий в одном абзаце. Мы пришли в Чечню, чтобы покончить с работорговлей или чтобы заќняться этим промыслом самим? И чем тогда российское войско отличается от бандитского?
       Россия проиграла войну в Чечне и проиграла ее навсегда, потоќму что после массированных бомбардировок городов и артиллеќрийских обстрелов сел, после зачисток и "российских расценок" в зинданах и на блокпостах подавляющее большинство чеченцев, включая тех, кто будет с нами сотрудничать, ненавидит нас или, как писал один русский офицер, участник этой вечной кавказќской войны, "испытывает к русским чувство, гораздо большее, чем просто ненависть".
       Россия проиграла войну в Чечне, потому что наделенная не свойственной ее природе задачей армия разлагается на глазах, все больше вовлекаясь в коммерцию с бензином, трансфертами на "восстановление Чечни" и заложниками.
       Россия проиграла войну в Чечне, потому что эта война стала школой ненависти и жестокости для десятков тысяч молодых люќдей, и эта волна еще хлынет валом преступности на улицы росќсийских городов, так же как после афганской и первой чеченской.
       За какую целостность мы все еще воюем в горах Чечни? Мы давно уже не считаем чеченцев частью России. Мы не способны даже задуматься над тем, каким бесконечным адом были последќние часы жизни на этой земле 18-летней гражданки России Эльзы Кунгаевой, и испытать хотя бы мимолетное чувство сострадания к ней. Мы не считаем ее гражданкой России, мы даже человеком ее не считаем.
      
       Мы забрасываем цветами и объявляем национальным героем ее мучителя, который сам является такой же жертвой этой войны. То, что он безумен, было ясно уже в тот рождественский вечер. Где были те пастыри православия, которые должны были врачевать его душу и объяснить ему кощунственный смысл его слов? Пастыќри пиара крутили постыдную пленку десятки раз, "консолидируя патриотически ориентированный электорат".
       На каждой войне есть свои военные преступники. Их достаќточно с чеченской стороны. Но мы должны прежде всего помнить о своих собственных мерзавцах. О банкирах, финансировавших Басаева. О политтехнологах, рассчитывавших электоральную эффективность взятия Грозного. О публицистах, восхищавшихся "блестящей операцией наших спецслужб, заманивших Басаева и Хаттаба в Дагестан, чтобы получить повод для полномасштабќной военной операции". О "либералах", кричавших, что "армия возрождается в Чечне" и объявивших предателями всех несогласќных. О бизнесменах в мундирах и в штатском, продолжающих наќживаться на войне и заинтересованных в ее продолжении.
       Это благодаря им Россия проиграла войну в Чечне и потеряет Кавказ.
      
       КРАСНОЕ КОЛЕСО-2
       10 мая 2001 года
      
      
      
       Узел I. Январь 1949
      
       Абакумов:
       -- Иосиф Виссарионович, верните нам смертную казнь!!
       -- Знаю, -- тихо, понимающе сказал ОН. -- Думал. -- На днях вэрну вам смертную казнь, -- задумчиво говорил ОН, глядя глубоќко вперед, как бы в годы и годы. -- Эт-то будет харошая воспитаќтельная мера.
       Солженицын А. И. "В круге первом". Глава 21.
      
      
       Узел II. Апрель 2001
      
       Солженицын:
       -- Владимир Владимирович, верните нам смертную казнь!!
       -- Знаю, -- тихо, понимающе сказал ОН. -- Думал...
      
       РУССКАЯ ЭЛИТА НА RENDEZ-VOUS
       (К НЕКОТОРЫМ ИТОГАМ ВИЗИТА ТОВАРИЩА Цзян ЦЗЕМИНА)
       8 августа 2001 года
      
      
      
       Смена тысячелетия дала повод к многочисленным дискуссиќям на тему "Россия на перекрестке истории". Впрочем, тема эта в России, как ни в какой другой стране, актуальна почти в любой момент отечественной истории, по крайней мере, последних трех столетий. По существу мы имеем дело с затянувшимся непрерывќным "перекрестком", на котором вечный подросток Россия мучиќтельно решает вопрос своей географической, исторической и меќтафизической самоидентификации -- является ли Россия частью Европы или нет?
       Этот подростковый комплекс притяжения и обиды, являющийќся архетипом русского политического сознания, вновь проявил себя в последние годы в десятках публикаций нашего внешнепоќлитического сообщества по проблеме Россия и НАТО, Россия и Заќпад.
       "Мы часть Европы, а нас вытесняют из Европы"; "Мы хотели бы стратегического партнерства с Западом, а нас отталкивают"; "Наќшему порыву к миру и дружбе не поверили, нашу добрую волю восприняли как слабость" и т. д. -- подобные пассажи в различных вариантах унылой прозы пересказывали основные мотивы класќсической поэмы, написанной более 80 лет назад.
      
       Мы широко по дебрям и лесам Перед Европою пригожей Расступимся! Мы обернемся к вам Своею азиатской рожей!
      
       Практических рекомендаций "обернуться к Европе своею азиќатской рожей" или чем-нибудь еще похуже было больше чем доќстаточно -- и стратегическое партнерство с Китаем, и "возвраще-
      
       ние в войска тактического ядерного оружия", и предоставление "антиимпериалистическим режимам" технологий ядерного оруќжия и средств его доставки.
       Сверхэмоциональная реакция российского политического класса на перспективу расширения НАТО, громкое, единодушное и бессмысленное "нет", раздающееся из Москвы, объясняются отќнюдь не степенью тех или иных угроз безопасности России, дейќствительных или мнимых.
       Расширение НАТО на Восток, а точнее, бегство стран Восточќной и Центральной Европы на Запад, затронуло глубинные плаќсты нашего политического сознания. Оно актуализировало ниќкогда не прекращавшийся внутри нашей культуры спор о том, является ли Россия частью Европы, напомнив нам, что во многих аспектах нет, не является. И не потому, что нас кто-то выталкиќвает из Европы. А потому, что мы в силу определенных особенноќстей своей истории, географии, национальной психологии сами еще не решили для себя этот мучительный вопрос.
       Ведь центральноевропейские Чаадаевы, Соловьевы, Ильины никогда не задавались вопросом, принадлежат ли их государства и этносы Европе. Ответ на него был для них самоочевиден. Неудиќвительно поэтому, что эти страны так стремятся воспользоватьќся представившейся им, наконец, возможностью закрепить свой геополитический выбор и зафиксировать свое членство в элитќных европейских структурах, если не в ЕС, то в НАТО.
       У нас же в России этот явно затянувшийся спор продолжается с прежней остротой. Вопросы внутренней и внешней политики в нем неразделимы. Обсуждается ли судьба демократических инќститутов внутри страны или отношения России с внешним миром, и прежде всего с Западом, речь идет в обоих случаях об одном и том же -- о фундаментальных ценностях российского общества. "Обернувшись своею азиатской рожей" к Западу, власть неизбежќно сделает то же самое и по отношению к своему собственному
       народу.
      
       Вековая борьба "западников" и "евразийцев", отягощенная на этот раз болезненным комплексом поражения в глобальной хоќлодной войне с Западом, продолжается внутри русской культуры. С приходом к власти нового президента маятник, казалось, снова качнулся в сторону евразийства. Не следует полагать это его личќной заслугой. Скорее, приход к власти человека с такой биограќфией и ментальностью объективно отражает настроения, господќствующие внутри российской "политической элиты".
       Однако на этот раз евразийский взмах маятника может окаќзаться роковым. Фантомная конфронтация с Западом и курс на "стратегическое партнерство" и фактическую военную коаќлицию с Китаем приведут не только к маргинализации России, но и к подчинению ее стратегическим интересам Китая, а в перќспективе и к потере контроля над Дальним Востоком и Сибирью сначала de facto, а затем и de jure.
       Один из наших видных азиопов, влюбленный в эстетику СС и окормляющий своими советами высших сановников государќства, с гордостью за отечественную историю заявил недавно в своем судьбоносном манифесте "Евразия Uber Alles": "В XVI веке Москва приняла эстафету евразийского имперостроительства от татар".
       Что ж, азиопы Московии старательно пронесли эту эстафеќту через миры и века. Но если они, честные и последовательќные азиопы, действительно полагают, что Евразия -- Uber Alles, то они должны понимать, что эстафету имперостроительства не только принимают, но и передают, что пять веков -- это вполќне приличный срок, и что в XXI веке ее пора передавать историќчески более перспективному имперостроителю -- Срединной Империи. Что наиболее последовательные из них и хотели бы сделать.
       Возбужденное состояние российской политической "элиты", жаждущей величия или, на худой конец, причастности к какоќму-нибудь, желательно антиамериканскому, величию, делает таќкой сценарий весьма вероятным. Я помню, как один из далеко не самых безнадежных "элитариев" запальчиво бросил своему американскому коллеге: "Вы еще встретите наши корабли под киќтайским флагом в Тайванском проливе". Так хочется, хоть из киќтайского обоза, погрозить сухоньким кулачком Америке.
       Мало того, наша внешняя политика в первый год президентства Путина приобрела ярко выраженный антиамериканский харакќтер. Создавалось впечатление, что основной целью нашей внешќней политики было противодействие США по всем азимутам. Доќстаточно вспомнить нарочито оскорбительное заявление по торќговле оружием с Ираном, демонстративное посещение Кубы, поќпытки создания антиамериканской коалиции с Китаем и Индией, муссирование заведомо лживой версии о столкновении "Курска" с американской подлодкой и т. п., не говоря уже об оголтелом тоне нашей внешнеполитической публицистики.
       Почти вся она глубоко, эмоционально, страстно антиамериканќская. Любые военные или экономические, реальные или мнимые неудачи нашего "союзника" радостно смакуются, его коварные замыслы неустанно разоблачаются. Амбициозные российские ахиллесы, отчаявшись когда-либо догнать "португальскую череќпаху", с вожделением ждут со дня на день падения доллара и краха американской экономики, как их деды ждали любушку мировую революцию, а отцы -- победу в мировом соревновании с капитаќлизмом.
       Естественной перспективой и кульминацией этого курса виќделся отечественным евразийцам визит Цзян Цземина в Москву с заключением судьбоносного Договора о стратегическом партќнерстве. И визит состоялся, и договор был заключен, и слова там вписаны громкие и судьбоносные, и даже СУ-30 мы впервые согласились продавать КНР. Но что-то надломилось в едином евќразийском порыве нашей "элиты". Ясно, что визит стал не стольќко апофеозом евразийского взмаха маятника, сколько началом его отката.
       Видимо, какие-то вещи за последние год-два виртуальной конќфронтации с Западом стали очевидны даже наиболее фанатичќным азиопам и наиболее ушибленным антизападникам.
       Во-первых, Китай -- это кошка, которая гуляет сама по себе вот уже несколько тысячелетий, самодостаточная держава, никакиќми комплексами, в отличие от российской политической элиты, не страдающая, и ни в каком стратегическом партнерстве с Росќсией, тем более на антиамериканской основе, не нуждающаяся.
       Если эти бледнолицые северные варвары, в свое время навяќзавшие Срединной Империи несправедливые договоры, почеќму-то придают такое значение бумажонкам о стратегическом партнерстве и многополярности, то ради бесперебойных поставок самого современного оружия можно эти бумажки и подписать.
       Но отношения с США -- со своим основным экономическим партнером и политическим соперником -- для сверхдержавы XXI века КНР гораздо важнее, чем отношения с Россией, и выќстраивая их, китайское руководство будет руководствоваться чем угодно, но только не комплексами российских политиков.
       Впрочем, и для России отношения с США, с "большой семерќкой", с Западом, может быть, даже еще в большей степени важнее, чем отношения с Китаем. Вообще, все российское евразийство исќторически вторично, является функцией обиды на Запад и выполќняет для российской "элиты" роль не более чем психологической прокладки в критические дни ее отношений с Западом.
       Все эти мотивы великолепно артикулированы в знаменитой блоковской поэме. Страстное объяснение в любви к Европе при маќ
      
       лейшем сомнении во взаимности сменяется угрожающим -- "а если нет, нам нечего терять и нам доступно вероломство".
       При чем тут Китай, Индия, сербские братушки, иракский дикќтатор или северокорейский говнюк? Все это не более чем сиюмиќнутные поводы, необходимые страдающей маниакально-депресќсивным синдромом российской элите для выяснения ее отношеќний с вечно ненавидимым и вечно любимым Западом. Не к слуќчайному собутыльнику, а к небесам Запада обращен экзистенциќальный русский вопрос -- "А ты меня уважаешь?" Кто-то оттуда должен заглянуть нашей политической элите в душу и подивиться ее самобытному богатству.
       Китайцы, кстати, все это прекрасно понимают и поэтому отќносятся к российским спорадическим заигрываниям скептичеќски и с неизбежной дозой снисходительного и высокомерного презрения.
      
       КОГДА РАСПАЛАСЬ РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ?
       (ВОСПОМИНАНИЕ О БУДУЩЕМ)
       25 марта 2002 года
      
      
      
       Есть разные точки зрения по вопросу, когда именно распался СССР -- 19 августа, 8 декабря, 25 декабря 1991 г.
       Для меня всегда было очевидно, что как многонациональное государство, способное выполнять элементарные обязанности пеќред своими гражданами, он распался уже летом 1989 года.
       Толпы погромщиков в одной из республик Советского Союќза зверски пытали и убивали людей только за то, что по нациоќнальности они были турки-месхетинцы, и требовали немедленќного выселения их с территории республики. Турки-месхетинцы, как известно, оказались там не по своей воле, а в результате деќпортации их с исторической родины правительством Советского Союза в 1940-е годы.
       Правительство Советского Союза в 1989 году удовлетворило все требования убийц и погромщиков. Никто из них не был накаќзан. Целый народ был второй раз за последние полвека депортиќрован. В 1961 году в одном из маленьких городков Алабамы толпы расистов пытались не позволить четырем чернокожим девочкам посещать местную школу. Президент Джон Кеннеди послал туда национальную гвардию, которая в течение нескольких месяцев сопровождала окруженных беснующейся толпой девочек в шкоќлу. Он продемонстрировал, что такое федеральная власть США и что такое права граждан США.
       Соединенные Штаты Америки -- то, что они есть сегодня, а СССР -- там, где он сегодня, в том числе и потому, что президент Дж. Кеннеди послал национальную гвардию защищать четырех чернокожих школьниц, а президент М. Горбачев послал самолеты, чтобы депортировать турок-месхетинцев во второй раз.
       Когда СССР окончательно распался юридически, большая часть дважды изгоев Советского Союза турок-месхетинцев оказалась
      
       на территории Российской Федерации -- в Краснодарском крае, куда они были вывезены в 1989 году. На момент распада СССР все они имели советские паспорта и по законодательству Российской Федерации имели право на российское гражданство и, следоваќтельно, на проживание в любом месте РФ. Тем более, что в отќличие от русских в Эстонии и Латвии, за права которых мы так активно, громко и справедливо боремся, у них не было никакой альтернативы.
       Однако то, что происходит сейчас в Краснодарском крае, являќется заключительной стадией, растянутой на десятилетие третьќей депортации турок-месхетинцев, осуществляемой на этот раз правопреемницей СССР Российской Федерацией. Сначала людям под разными предлогами отказывали в праве на российское граќжданство. Теперь же, ссылаясь на отсутствие этого гражданства, фундаментальный вопрос прав человека и гражданина лицемерќно переводится в плоскость спора двух субъектов -- государства и незаконного мигранта.
       Впрочем, откровенно фашистский ролик, продемонстрироќванный губернатором Краснодарского края Ткачевым в програмќме НТВ "Свобода Слова", не отягощен даже этими фальшивыми ссылками. Турки-месхетинцы, а заодно и курды, и прочие армяќне идеологически "зачищаются" в нем не по административным мотивам, а как носители "иной веры, иных обычаев и природной агрессивности".
       Показателен не столько сам фильм, сколько последовавшая дискуссия и реакция массовки -- москвичей и гостей столицы. Саќмой горячей поддержкой аудитории пользовались самые одиозќные расистские высказывания, а самым большим неодобрением встречались редкие попытки воззвать к разуму и совести собравќшихся.
       Какой-то сытый господин, напомнив туркам-месхетинцам, что их депортируют уже в третий раз, посоветовал им "задуматься над собственным поведением". Наверное, этот господин убежден и в том, что жертвы Освенцима и Бабьего Яра сами виновны в своќей участи.
       Впрочем, в эпоху массовых этнических зачисток жертвы, как известно, сами могут становиться палачами. Представиќтель одного из народов, включенных в "список Ткачева", горяќчо доказывал, что его соплеменники попали туда по ошибке и что в отличие от двух других наций-изгоев они "коренной", или как сказали бы в аналогичной ситуации лет 70 назад, "арийќский" народ.
      
       Только два русских человека в этот вечер нашли в себе мужеќство противостоять шабашу "Свободы слова" и осудить фильм как расистский и разжигающий национальную вражду.
       Один -- в прошлом офицер КГБ, ныне депутат Государственной Думы Михаил Гришенков, другая -- в прошлом узница КГБ и неќпримиримый борец с советским режимом Валерия Новодворская. Очень разные люди, которых объединяло и отличало от более моќлодой аудитории только одно -- они выросли в советское время, когда такая пропаганда на официальном уровне была еще невозќможна и немыслима.
       Это заставляет нас еще раз задуматься над тем, что за прошедќшие 10 лет либеральных реформ мы продвинулись не по пути приќобщения к европейским ценностям, а скорее по пути нравственќного одичания.
       Этот путь ведет нас в никуда. Многонациональная Российская Федерация не может существовать как моноэтническое государќство. А кроме того, демографическая ситуация такова, что Росќсия не сможет удержать свои огромные пространства и ресурсы без миграции, в том числе и людей "иной веры, культуры и обычаќев", для которых Россия стала бы единственной Родиной.
       Будущие историки будут тоже, наверное, спорить о точной дате распада Российской Федерации. Я бы предложил в качестве одной из вех 21 марта 2002 года -- день триумфального выступления краснодарского фюрера в программе Савика Шустера "Свобода слова".
      
       ТРЕТЬЕ ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЕ ИССТУПЛЕНИЕ
       8 апреля 2002 года
      
      
      
       Я всегда люблю читать Андроника Миграняна, хотя почти всеќгда с ним не согласен. Во-первых, этот автор обладает индивидуќальным стилем, что само по себе редкость в нашей политической публицистике, во-вторых, и это еще большая редкость, он обладаќет политическим мужеством и научной честностью не просто проќвозглашать свои взгляды, которые принято определять как дерќжавно-патриотические, но и логически продумывать их до стадии возможной практической реализации, т. е. доводить до абсурда.
       Его статья в новом глянцевом журнале МЭП, обложка пилотќного номера которого почему-то украшена огромным портретом рейхсканцлера А. Гитлера, носит программный характер. Портрет фюрера -- не единственный курьез номера. Вторым стала путаќница с заголовком статьи А. Миграняна. На стр. 3 она представќлена как "Центральноазиатский плацдарм, или Третье геополитиќческое наступление России". Но на стр. 18 уже появляется текст "Центральноазиатский плацдарм, или Третье геополитическое отступление России". Видимо, это как раз тот случай, когда пораќжения от победы редакция журнала так и не сумела отличить.
       Центральным утверждением в статье А. Миграняна является следующий тезис:
      
       "Очевидно, что демографическая и экономическая ситуаќция не позволит России удержать более чем на несколько десятилетий свои огромные пространства и ресурсы".
      
       Эти слова, безусловно, должны были быть кем-то сказаны и именно в такой беспощадной форме. Но все же я полагаю, что хотя грамматически и риторически тезис А. Миграняна звучит как фатальный прогноз, автор предлагает его нам скорее как преќдупреждение об очень серьезной угрозе, которую он хочет предќотвратить.
      
       Если это так, то я не могу с ним не согласиться, тем более что автор не только определяет центральную угрозу самому сущеќствованию России, но и правильно вскрывает основные ее причиќны -- экономическая и демографическая ситуация внутри России.
       Наши разногласия с А. Миграняном начинаются буквально со следующего его абзаца:
      
       "Расчленение России и перераспределение ее ресурсов, включая природные, станут главной целью внешней поќлитики США и других стран Запада. По всей видимости, берет верх линия не на укрепление России как субъекта международных отношений и фактора сдерживания Киќтая и исламского мира, а на ликвидацию России в нынешќних границах).
      
       Разумеется, исследователь может выдвигать любые рабочие гипотезы. Но они должны подтверждаться какими-то фактами. Не может Запад в здравом уме и сознании ставить главной целью своей внешней политики создание черной дыры на месте ядерной супердержавы.
       В Европе ни один политик и ни один автор никогда не ставил такую безумную цель. Что касается США, то, конечно, в период холодной войны они делали все для ослабления своего основного идеологического противника. Но распад Советского Союза, выќзванный внутренними объективными и субъективными причинаќми, стал для них шоком и неожиданностью. Вспомним, как в авќгусте 1991 года президент Д. Буш-старший был освистан в украќинском парламенте, когда он пытался объяснить его депутатам необходимость сохранения единого Советского Союза.
       Впрочем, лучшей аргументацией против тезиса о заговоре Заќпада, направленном на расчленение России, служит весь дальнейќший текст самого А. Миграняна. Похоже, что, несмотря на всю свою традиционную антизападную риторику, он понимает, что в деле "удержания своих огромных пространств" объективно единственным возможным геополитическим и геоэкономичеќским союзником России является как раз Запад.
       Иначе автор не ставил бы задачу "интеграции России в западќный мир", "интеграции России в цивилизованный мир", "сотрудќничества в борьбе против терроризма именно с Западом". И, наќконец, он не посвящал бы свою работу "определению тех задач, которые Россия должна решить, если она хочет сохранить свою целостность и интегрироваться в цивилизованный мир".
       Конечно, прыжок сознания от обличения западных планов ликќвидации России до призывов интегрироваться в западный мир может несколько смутить неподготовленного читателя. Однако я мог бы процитировать массу статей, начинающихся ритуальными проклятиями в адрес Запада и особенно США и заканчивающихся констатацией необходимости союза с Западом и интеграции в заќпадные структуры. Видимо, обязательная вводная часть выполняет у всех авторов какие-то психокомпенсаторные функции, облегчаюќщие примирение кипящего коллективного разума российского поќлитического класса с сегодняшними геополитическими реалиями.
       Но А. Мигранян не был бы А. Миграняном, если бы он ограќничился этими психотерапевтическими упражнениями и не поќпытался заполнить пропасть между проклятиями и объятиями некоей программой конкретных внешнеполитических действий. Он выдвигает любопытнейшую концепцию "создания угроз интеќресам США и Запада с целью их дальнейшей продажи Западу в обќмен на интеграцию России в западный мир". Как следует из конќтекста статьи, угрозы эти предполагается создавать в основном на постсоветском пространстве.
       Какова же возможность создания этих угроз? "США, -- отмеќчает А. Мигранян, -- активизировали усилия по нормализации отношений между Турцией и Арменией, Арменией и Азербайќджаном. Если США удастся добиться успеха в этом, то тогда Росќсии придется уйти не только из Центральной Азии, но и из Заќкавказья".
       Итак, единственной возможностью присутствия, влияния, соќздания кому-либо угроз на Кавказе для России является, по А. Ми-граняну, поддержание напряженности и военных конфликтов в этом регионе. Еще в 1997 году подобные рецепты для всего постќсоветского пространства были прописаны в печально известном докладе "СНГ: начало или конец Истории". ("Независимая газеќта", 26 марта 1997 г.). С тех пор его рекомендации красной нитью проходят через бесконечные многолетние публикации "экспертов по ближнему зарубежью" :
       "Принуждение Украины к дружбе, в противном случае поќстепенное установление экономической блокады Украиќны по образцу блокады Кубы США";
       "Только угроза серьезной дестабилизации Грузии и Азерќбайджана, подкрепленная демонстрацией решимости России идти до конца по этому пути, может предотвраќтить окончательное вытеснение России из Закавказья";
       "Мы исходим из необходимости и естественности домиќнантной роли России в наднациональных органах СНГ. Иначе, зачем России настаивать на их создании?".
      
       "Мы хотим видеть Россию сильной" -- уверяют нас авторы доќклада, в том числе и А.Мигранян.
       Нет, коллеги, вы не хотите видеть Россию сильной. Вы хотиќте загнать Россию в гетто враждебности ее ближайших соседей. "Принуждение к дружбе", этот великолепный оруэлловский окќсюморон -- беспощадный самодиагноз психического состояния российского политического класса.
       Принуждение к любви во всех правовых системах рассматриќвается как исключительно тяжкое деяние, влекущее за собой серьќезную ответственность. В обыденных человеческих отношениях принуждение к дружбе гарантировано оказывается приглашениќем к ненависти. Почему же столь очевидная глупость выдается за образец государственной мудрости, когда речь идет не об отношеќниях между людьми, а об отношениях между народами.
       Мы упрямо пытаемся навязать нашим соседям выбор -- или Россия или Запад. Это абсолютно неконструктивная и бесперќспективная постановка вопроса. Страны СНГ убедились в неспоќсобности и, более того, нежелании России способствовать решеќнию стоящих перед ними проблем. Стоит ли удивляться, что все они стремятся максимально расширять свое взаимодействие с Заќпадом. Кому нужна страна, которая не может ничего предложить своим соседям, кроме угрозы "дестабилизировать ситуацию на Кавказе и в Центральной Азии с активным вовлечением в этот процесс русского и русскоязычного населения".
       Ну, может быть, нашлись бы на постсоветском пространстве какие-нибудь социально близкие братья по разуму, если бы хриќпящая от ненависти к Западу российская элита предложила бы им последовательный Большой Антизападный Идеологический Проект. Но ведь вся эта возня затевается, оказывается, только "для усиления своих позиций в политической торговле с США и Западом за интеграцию России в цивилизованный мир".
       Так какого же тогда черта Москва так отчаянно и так бездарно и безнадежно пытается воспрепятствовать естественному и неизќбежному движению своих соседей в направлении того же самого "цивилизованного мира"?
       Не забыто в миграняновской стратегии и дальнее зарубежье. В деле создания угроз и дальнейшей "продажи" их Западу "трудно переоценить военно-политическое сотрудничество России с Киќтаем, Индией, Ираном, другими региональными державами". Что ж, этот пассаж убедительно подтверждает диагноз, поставленќный нами российской политической элите в статье "Русская элита на rendez-vous":
       "При чем тут Китай, Ирак, сербские братушки? Все это не более чем сиюминутные поводы, необходимые страќдающей маниакально-депрессивным синдромом российќской элите для выяснения ее отношений с вечно ненавиќдимым и вечно любимым Западом".
       Статья А. Миграняна интересна и важна тем, что она отражает умонастроения, достаточно характерные для российской полиќтической "элиты", но автор артикулирует их гораздо более ярко и откровенно, чем большинство его коллег.
       Удивительна неспособность нарциссирующей в своих мегало-манических фантазиях и вселенских обидах "элиты" взглянуть на себя со стороны глазами либо тех своих соседей, кого она соќбирается использовать как пешек для "продажи", либо тех своих будущих партнеров по "цивилизованному миру", кого она собираќется шантажировать "угрозами".
       Я не знаю, в каком доме живет в Москве А. Мигранян. Но полаќгаю, что такой заслуженный человек, скорее всего, живет в элитном доме с хорошим евроремонтом и чистым подъездом. Интересно, как уважаемый автор и его соседи отнеслись бы к субъекту, который регулярно появлялся бы и гадил в подъезде, обличая и оскорбляя обитателей дома, а затем обещал им прекратить делать ЭТО, если ему предоставят в том же доме квартиру улучшенной планировки.
       Достойное место в европейском доме достигается не угрозами его обитателям.
       Путь в Европу -- это на 90 процентов проблема внутренняя. Это создание современной рыночной экономики, а не общака олигарќхов, бюрократов и питерских чекистов; построение гражданского общества, а не ублюдочной "управляемой демократии", миграция в Россию миллионов русских и людей других национальностей, которые готовы будут увидеть ее своей единственной родиной, и работать на ее благо и процветание. Это трудный путь. Но если его не пройти, пророчество А. Миграняна сбудется с математичеќской точностью. Десятилетия полтора, не больше, осталось спесиќвой российской "элите", бездарно проедающей сырьевые ресурсы страны, болтаться в проруби своих фантомных амбиций и антизаќпадных комплексов.
      
       ГОД ВЕЛИКОГО ПЕРЕЛОМА
       20 января 2003 года
      
      
      
       В ряде своих публичных выступлений в последнее время Е. Гайќдар обращал внимание аудитории на интересную аналогию меќжду двумя периодами экономической истории России -- началом 20-х годов прошлого века (НЭП) и первым периодом экономичеќского роста в постсоветской России (1999-2002 годы).
       Общим для обоих этих случаев был чисто восстановительный характер экономического роста в условиях наступившей относиќтельной политической стабильности. В период НЭПа восстанавќливались производственные мощности, разрушенные Гражданќской войной (включая обезлюдевшие крестьянские хозяйства). Во втором случае постепенно находили себе новое применение мощности, задействованные в условиях плановой экономики на решение внеэкономических задач и оказавшиеся невостребоќванными в начале 90-х.
       Однако ни в том ни в другом случае не возникало структурных механизмов и институтов, необходимых для устойчивого эконоќмического роста, и поэтому ресурсы его скоро оказались исчерќпанными. Несколько первых лет впечатляющего роста (в проценќтах ВВП) сменилось падением его темпов и откровенным застоќем. В обоих случаях первоначальный оптимизм политического руководства сменился нескрываемым раздражением. Так, уже в 1926 году политбюро ЦК ВПК (б) высказало председателю Совќнаркома А. И. Рыкову неудовольствие по поводу недостаточной амбициозности планов его правительства.
       Естественно напрашивается продолжение аналогии, предлоќженной Е. Гайдаром. Если на шкале исторического времени ряд (1923-1926 гг.) гомологичен ряду (1999-2002 гг.), то какой год в нашем недалеком будущем или, может быть, уже творящемся настоящем соответствует 1929-му, вошедшему в нашу историю как год Великого Перелома. Именно в этом году нашли свое драќматическое, а для миллионов людей трагическое разрешение проќтиворечия, ставшие очевидными уже в 1926-м.
      
       И если история не знает сослагательного наклонения, и 1929 год состоялся так, как он состоялся, то на какой развилке истории мы находимся сегодня и каковы альтернативы разрешеќния переживаемого нами экономического и политического криќзиса?
       Вопросы не праздные, потому что еще один Великий Перелом может окончательно переломить хребет российского государства.
       Но прежде, чем попытаться ответить на эти вопросы, хотеќлось бы заметить, что в своей скептической оценке сегодняшней экономической ситуации Е. Гайдар далеко не одинок. Его анализ следует рассматривать в контексте широкого спектра высказываќний известных экономистов и политиков на ту же тему.
       Видимо, настало в России время для концептуального осмыслеќния и понятийного анализа той социально-экономической и поќлитической системы, которая сформировалась в годы правления Б. Ельцина и закрепилась, и институционализировалась во время президентства В. Путина.
       Почти одновременно появились работа Г. Явлинского "Демо-дернизация. Современная Россия: экономические оценки и поќлитические выводы", статьи и доклады С. Глазьева, М. Делягина, А. Илларионова, Е. Ясина, из зарубежных авторов -- Дж. Штиглиќца и других.
       Это очень разные люди, не согласные друг с другом почти во всем, и прежде всего в своих ответах на традиционные русские вопросы -- кто виноват и что делать. Но все они, включая теперь и Е. Гайдара, сходятся в одном -- сложившаяся в России эконоќмическая система не способна обеспечить ни устойчивых темпов экономического роста, ни перехода России к постиндустриальноќму обществу. Она обрекает страну на застой и маргинализацию. В то же время она обладает определенной локальной устойчивоќстью и не чревата немедленным взрывом (образца 1998 года), что делает ее еще только более опасной. Общество напоминает путника, мирно засыпающего в пургу в сугробе.
       Г. Явлинский прав, когда он говорит о трудностях определеќния современной российской социально-экономической системы в традиционных политэкономических терминах и рассматривает всю свою работу "Демодернизация" как развернутую попытку таќкой дефиниции.
       За последние 10-15 лет мы создали мутанта -- ни социализм, ни капитализм, а неведому зверюшку. Его родовыми чертами явќляются: слияние денег и власти, криминализация власти, инсти-туционализация коррупции, доминирование в экономике крупќных, главным образом сырьевых корпораций, процветающих за счет приватизированного ими административного ресурса. Капитализм в России начинается с челноков и заканчивается бизќнесменами типа Д. Якобашвили и А. Карачинского.
       Абрамовичи и дерипаски уже не капиталисты и никогда ими не были. По своей ролевой макроэкономической функции, по хаќрактеру своей деятельности они крупные государственные чиќновники, контролирующие бюджетные потоки и распределяюќщие сырьевую ренту. Весь секрет функционирования мутанта заключается в том, что его создатели формально назначали себя, или как модно сейчас говорить, позиционировали себя бизнесќменами. Незаслуженно присвоив себе этот почетный статус, эти фактические чиновники и виртуальные бизнесмены получили возможность совершенно легально присваивать себе огромную долю национального богатства.
       Когда А. Илларионов настойчиво повторяет, что беда российќской экономики заключается в том, что государственные расходы поглощают слишком высокую долю ВВП, он прав еще и потому, что доля ВВП, отчуждаемая властесобственниками, -- это в содерќжательном экономическом смысле тоже государственные расхоќды, расходы на содержание своего уродливого аппарата.
       Все вышесказанное относится не только к олигархам, назнаќченным на свои посты благодаря близости к ельцинскому трону и составляющим пресловутую Семью. И более близкие к новой власти православные банкиры, разворовывающие госбюджет, и державные чекисты, крышующие мебельные магазины, -- таќкие же чиновники, извлекающие прибыль из эксплуатации приќватизированного ими административного ресурса -- маленьќкого или не очень маленького кусочка государства. Важны не те или иные персонажи, а наличная суть функционирующей систеќмы. Изгнание Б. Березовского и В. Гусинского ничего не изменило в системе российского капитализма, так же как ликвидация мноќгих виднейших представителей коммунистической номенклатуќры в 1937 году оставила неизменной власть этой номенклатуры как корпоративного сообщества.
       Три года путинского президентства окончательно развеяли (в том числе, видимо, и у самого президента) иллюзии о том, что ельцинский мутант как-то сам собой рассосется и уступит место динамичной транспарентной рыночной экономике, если только принять в Думе несколько либеральных законопроектов и заменить несколько нехороших иудейских олигархов на хоќроших православных с окладистыми бородами. Не рассосался, и по-прежнему блокирует модернизацию страны и прорыв ее в постиндустриальную стадию.
       В начале 20-х годов стоявший на рахитичных ножках НЭП при всех своих достижениях не мог обеспечить переход страны от аграрной экономики к индустриальной. У власти большевиков было два возможных выхода из этого кризиса. Первый -- эконоќмическая либерализация и углубление НЭПа, решение задач инќдустриализации авторитарным, но относительно мягким, особенќно в экономической сфере, режимом, как это происходило полвеќка спустя в ряде стран Юго-Восточной Азии.
       Молодой, агрессивный и еще убежденный в своей историчеќской правоте коммунистический режим избрал другой путь, больќше отвечавший как его идеологическим догмам, так и традициям российской власти -- мобилизационная экономика с предельной концентрацией ресурсов государством, политический террор против целых сословий населения и прежде всего против крестьќянства. Год Великого Перелома закрыл окончательно страницу НЭПа и обозначил именно этот курс. Варварскими средствами, ценой огромных, возможно, необратимых потерь, стоявшая перед страной задача индустриальной модернизации была решена.
       Как и 75 лет назад, при полном отсутствии в стране гражданќского общества проблема выхода из неозастоя начала XXI века буќдет решаться властью. По большому счету, у нее три различных варианта поведения.
       Первый и самый соблазнительный -- ничего не предприниќмать. Да, будут накапливаться проблемы, нарастать социальное недовольство. Но по крайней мере в краткосрочной перспективе власти правящей "элиты" ничего не угрожает. Потенциал политиќческой энергии общества, похоже, был исчерпан на рубежах 90-х и сменился апатией и глубоким разочарованием в любых формах политической активности. Впечатляющий рейтинг президента часто называют рейтингом надежды. По-моему, наоборот. Это рейтинг безнадежности и безразличия.
       Может быть, сценарий "оставить все как есть" не только самый удобный для власти, но и самый гуманный. Если метастазы зашли слишком далеко и больной неоперабелен, не лучше ли поместить его в хоспис и прописать анестезирующие старые песни о главќном -- гимн, звезду, ласковые беседы президента с народом.
       Второй вариант, к которому все громче призывают уже не тольќко из левого лагеря и который безусловно обеспечил бы краткоќвременную вспышку общественного энтузиазма, до боли напоќминает Великий Перелом 1929 года, и его реализация придала бы
      
       завершенность аналогии Е. Гайдара: "возвращение награбленќного народу", концентрация ресурсов в руках государственной бюрократии, укомплектованной под завязку "патриотическими офицерами спецслужб", "мобилизационная экономика", призванќная обеспечить цивилизационный рывок России и возвращение ее в ряд ведущих держав, а еще лучше -- на принадлежащее ей по праву место супердержавы.
       Трагедия 1929-го года повторится, как фарс 200... -- го, рывок в будущее обернется падением в черную дыру прошлого. Задачи перехода к постиндустриальному обществу принципиально не реќшаются подобными средствами. Их решение требует максимальќной экономической и политической свободы. А, кроме того, где они, эти рыцари без страха и упрека, с чистыми руками, горящиќми сердцами и холодными головами, которые возглавят "мобилиќзационную экономику" и поведут нас за собой в цивилизацион-ный прорыв? За три года максимального благоприятствования им в джунглях российского бизнеса они продемонстрировали, что, если что-то отличает их от предыдущей "семейной" генерации российской "элиты", то только еще большая жадность и меньшая компетентность.
       Третий вариант поведения власти -- наиболее для нее сложќный и поэтому наименее вероятный. Он требует такого уровня гражданской ответственности и морального ригоризма, который трудно предположить в современной российской политической элите. Ей необходимо будет радикально изменить правила игры, на которые так или иначе завязаны ее собственные корыстные интересы и которые собственно и сделали ее элитой, -- раздеќлить деньги и власть, перераспределить в общественных интереќсах сырьевую ренту, вывести из тени корпоративное управление, обеспечить независимость суда, сформировать правительство из людей, не связанных с олигархическими кланами и не увлеќченных своим собственным бизнесом, создавать шаг за шагом гражданское общество, которое должно стать эффективным меќханизмом контроля над поведением элиты.
       Конструкция современной российской политической системы такова, что на 90% это будет выбор, сделанный одним человеком. И вы знаете этого человека.
      
       ПРОСТРАНСТВО, ПОЖИРАЮЩЕЕ ВРЕМЯ
       27 мая 2003 года
      
      
      
       После падения Франции Англия осталась одна против нацистќской Германии. "Я могу обещать вам только лишения, кровь, пот и слезы" -- с этими словами только что назначенный премьер-миќнистром Великобритании Уинстон Черчилль обратился к английќскому народу.
       Возможно именно эти слова из знаменитой речи Черчилля и всплыли в сознании анонимного путинского спичрайтера, когда он лудил следующий пассаж президентского послания: "На всем протяжении нашей истории Россия и ее граждане совершали и соќвершают поистине исторический подвиг. Удержание государства на обширном пространстве, сохранение уникального сообщества народов при сильных позициях страны в мире -- это не только огќромный труд. Это еще и огромные жертвы, лишения нашего нароќда. Именно таков тысячелетний исторический путь России. Таков способ воспроизводства ее как сильной страны. И мы не имеем права забывать об этом".
       Очень многих наших профессиональных "державников", как, например, Александра Дугина, этот действительно очень важный абзац послания настолько воодушевил, что они услышали в нем судьбоносный глас державнической трубы, некий тайный знак заќгадочного Путина-Штирлица своим сторонникам, которых он поќведет во главе "нашей революции, Консервативной революции, Национальной революции" к "возрождению имперского мировоќго величия Отечества".
       Если У. Черчилль обещал своему народу в тяжелейший час его истории кровь, пот и слезы на годы войны с Германией, то В. Пуќтин или его спичрайтер обещают русскому народу "огромные жертвы и лишения" на все времена -- тысячелетие назад и тысяќчелетие вперед. Более того, согласно этой абсурдной философии исторического мазохизма вся русская история погружается в неќкий вечный замкнутый порочный круг. Народ совершает подвиќги, несет огромные жертвы и лишения для того, чтобы сохранить
      
       пространство, поддержание которого требует новых подвигов, жертв и лишений. Пространство, пожирающее историческое вреќмя. Новая концепция четырехмерного пространства-времени. Пуќтин как Эйнштейн сегодня.
       Впрочем, эта сказочка о народе-богоносце, единственное предќназначение которого совершать подвиги и нести огромные жертќвы и лишения, вовсе не оригинальна. Это вечная песня российќской элиты, обращенная к русскому народу, -- вы там совершайте подвиги, приносите огромные жертвы и терпите лишения, а мы здесь будем руководить великой державой и "обширным проќстранством".
       Так сладко было рассуждать об особом русском пути с огромќными жертвами и лишениями, а еще о соборности и духовности и в уютных дворянских усадьбах, и в цековских санаториях, и в сеќгодняшних дворцах на Рублевском и Успенском.
       Это отношение к своему народу как к богоносному быдлу, как к колониальному народу, как к сырью для державных экзерсиќсов элиты привело и к катастрофе 1917-го, и к катастрофе 1991-го. Приведет и к третьей, если как никогда сытая и безответственная элита не откажется от своей многовековой установки на жертвы и лишения призванного совершать подвиги народа.
       Слишком долго в рамках этой модели Русское Пространство пожирало Русское Время, сохраняя себя. Но, видимо, исчерпались какие-то отпущенные ресурсы, и наступает стадия исторического коллапса -- пространство начинает пожирать самое себя, схло-пываясь в черную дыру. Русские правители, порхающие из одной отстроенной резиденции с джакузи в другую и продолжающие призывать к жертвам и лишениям, похоже, не заметили этого фаќзового перехода.
       Двенадцать лет назад мы потеряли половину пространства во многом именно из-за семидесятилетней установки на подвиги, жертвы и лишения, которая уже никого не привлекала и никого больше не обманывала. Скорее всего, мы в ближайшие 10-15 лет потеряем Дальний Восток и Сибирь в результате ползучей китайќской демографической экспансии, и никакие жертвы, лишения и подвиги этого не остановят. Как раз наоборот. Именно благодаря этим навязанным им жертвам и лишениям люди оттуда уезжают, оставляя эти территории, или просто умирают раньше времени. И новых бабы уже не нарожают. Удержать Русское Пространство в наше время можно только одним способом -- позаботившись о человеческих комфортных условиях жизни там как можно больќшего количества русских людей.
      
       Будем надеяться, что пассаж о подвигах и жертвах, вызвавший такой энтузиазм у части нашей "элиты", всего лишь неудачный риторический ход неизвестного спичрайтера, не к месту вспоќмнившего речь Черчилля. А если это сознательная политическая мировоззренческая позиция президента, то ему суждено предсеќдательствовать при заключительной стадии распада Российского Государства.
      
       ПРЕЗИДЕНТ И ОЛИГАРХ
       29 октября 2003 года
       -- Господин Президент, Ваши чиновники -- взяточники и воры.
       -- Господин Олигарх, Вы хотите, чтобы я напомнил Вам, как Вы приобрели свое состояние?
      
       Таков был исторический обмен репликами двух наших выдаюќщихся современников на февральской встрече Президента РФ с ведущими бизнесменами.
       Драма ситуации в том, что оба были правы. Чиновники действиќтельно взяточники и воры. И М. Ходорковский привел несколько убедительных примеров, подтверждающих этот тезис. Но тот же М. Ходорковский был одним из тех, кто в бурные годы первонаќчального накопления российского капитала был назначен сверхќбогатым российской бюрократией. Об этом с обезоруживающей откровенностью и даже простодушием рассказал в своем письме издалека в редакцию газеты "Коммерсант" Борис Березовский: "В те годы каждый, кто не сидел на печи, за небольшие взятки чиќновникам получил громадные куски госсобственности".
       Олигарх -- это не просто очень богатый человек. Билл Гейтс -- самый богатый человек в мире, но никто не называет его олиќгархом. Олигархия -- это бинарное отношение между бизнесом и властью. Олигархический капитализм в его русском исполнеќнии -- это такая его модель, в которой крупнейшие бизнесмены могут функционировать и умножать свои состояния только благоќдаря административному ресурсу, т. е. своим связям в коридорах власти, а бюрократия процветает и обогащается, обкладывая даќнью бизнесменов. Иногда это слияние денег и власти доводилось до своего логического завершения -- В. Потанин назначался виќце-премьером правительства, а Б. Березовский -- заместителем секретаря Совета безопасности.
       Миллиардер М. Ходорковский, так же как и остальные российќские олигархи, вырос из этого кровосмесительного союза денег и власти. Во второй половине 90-х годов у него была довольно
      
       негативная репутация на Западе. Против него открывались суќдебные процессы, инициированные западными миноритарными акционерами, которых он вытеснял из своих компаний, грубо исќпользуя административный ресурс.
       Но на каком-то этапе развития своего бизнеса он первым из российских олигархов осознал, что стать компанией, принятой на равных элитой мирового бизнес-сообщества, "ЮКОС" сможет только принципиально изменив наработанные им в джунглях росќсийского бандитского капитализма модели поведения.
       Он сделал свою компанию транспарентной, внедрил западную систему отчетности и корпоративного управления, открыто покаќзал свои доходы, стал тратить большие суммы на социальные и обќразовательные проекты. Выход из тени сделал для него ненужной зависимость от бюрократии и власти. Бывший олигарх превратилќся в современного бизнесмена, играющего по правилам отрытой экономики XXI века. За десять лет он прошел путь, который у амеќриканских "баронов-грабителей" занял три поколения. Но именно в этой стремительности и таились для него серьезные опасности.
       На февральскую встречу М. Ходорковский пришел убежденќный в своей роли лидера в преобразовании системы российского бизнеса. "Ваши бюрократы -- взяточники и воры, господин преќзидент" -- не было тривиальной российской жалобой батюшке-царю на его нерадивых и плутоватых слуг, снова укравших каќкую-то нефтяную компанию.
       Послание М. Ходорковского было гораздо серьезней: я хочу играть по новым правилам открытого, конкурентного, законоќпослушного, независимого от бюрократии бизнеса. Многие мои коллеги готовы последовать моему примеру. Только так мы смоќжем вывести экономику из сложившейся при нашем участии сиќстемы бандитского капитализма, обрекающей страну на застой и маргинализацию. Но мы одни не можем разорвать эту порочќную связь денег и власти. К этой операции должна быть готова и сама власть, и ее бюрократия. И в этом Ваша историческая отќветственность, господин президент.
       Президент не услышал или не захотел услышать этого смысла. Его личная реакция на слова М. Ходорковского понятна и естестќвенна. Он обиделся за свою любимую административную вертиќкаль, за свою бюрократию, за своих приятелей-силовиков.
       Но президенты не имеют право на личные реакции. Историчеќски М. Ходорковский был прав. То, что он предлагал и то, что он делал в последние годы, было направлено на выход страны из лоќвушки олигархического капитализма.
      
       Выход, который совершенно не устраивает бюрократию и ее вооруженный отряд -- силовые структуры. Именно поэтому они с таким сладостным остервенением набросились на свою жертву, почувствовав команду "фас". Путь М. Ходорковского, путь раздеќления бизнеса и власти лишал их в перспективе привычной сладќкой роли -- крышевания всей российской экономики от нефтяќных компаний до мебельных магазинов и продуктовых ларьков.
       Наступление силовиков на бизнес -- это не великий поход за восстановление социальной справедливости, это бунт доллароќвых миллионеров против долларовых миллиардеров, это не борьќба против порочной системы криминального капитализма, это борьба за перераспределение власти и собственности внутри этой системы.
       Два собеседника, которые, к сожалению, не поняли друг друга в феврале, смогли бы много сделать вместе для модернизации Росќсии. Но оба они оказались заложниками старой системы. Один -- в камере СИЗО N 4 "Матросская Тишина". Другой -- в Кремле.
      
       БУРНЫЕ, ПРОДОЛЖИТЕЛЬНЫЕ
       АПЛОДИСМЕНТЫ. ВСЕ ВСТАЮТ. ЧТОБЫ НЕ СЕСТЬ
       20 ноября 2003 года
      
      
      
       Лакейская овация, устроенная В. В. Путину делегатами XIII съезда РСПП, по своей продолжительности и холуйской восторќженности может соперничать только с овацией И. В. Сталину деќлегатами XVII съезда ВКП (б).
       И те и другие имели все основания недолюбливать невысокоќго сурового человека, которому они так бешено аплодировали, и серьезно опасаться его.
       И те и другие решились на маленькую фигу в кармане, последќнюю в их политической жизни. Делегаты съезда победителей наќбросали несколько десятков черных шаров при избрании генеќрального секретаря. Делегаты съезда побежденных переизбрали в состав правления РСПП М. Ходорковского.
       Оба съезда сами по себе были бессмысленны и бессодержаќтельны, но оба обозначили символический рубеж смены постќреволюционных элит. В 1934 году -- ленинской на сталинскую, а в 2003-м -- ельцинской на путинскую.
       Оговорюсь сразу, в начале XXI века смена элит, скорее всего, произойдет гораздо менее кровожадным способом, чем в первой половине XX века. Сгниют в тюрьме или таинственно исчезнут единицы. Желающим дадут возможность эмигрировать. Разоруќжившимся перед партией и принесшим клятву личной верности потаниным-кудриным сохранят кое-какой капиталец, часть неќдвижимости, наложниц, что-нибудь еще по мелочи. Но в целом ельцинская элита (олигархи первого ряда, "либеральные рефорќматоры", идеологическая обслуга режима) уйдет с авансцены. Причем уйдет безропотно и покорно.
       Напрасно Б. Березовский, В. Гусинский и И. Малашенко приќзывают ельцинскую гвардию к сопротивлению и даже предлагают ей вождя сопротивления -- Анатолия Чубайса.
      
       Масса исследований была посвящена вопросу, почему ленинќская гвардия так покорно пошла под нож сталинских репрессий и даже поставленные к стенке продолжали восклицать: "Да здравќствует Иосиф Виссарионович!"? Ведь среди них были и люди неќдюжинной смелости, проявленной в ходе Гражданской войны, и недюжинного ума, которые не могли не понимать, куда влечет их ход событий.
       Разгадка лежит на поверхности. Коммунистическая номенклаќтура не могла выступить против сталинской диктатуры потому, что она сама шаг за шагом создавала ее, была к ней абсолютно лояльна, чувствовала в ней себя абсолютно комфортно, совершиќла вместе с ней все преступления, включая уничтожение миллиоќнов русских крестьян в годы коллективизации. Страстно желая остаться внутри этой системы, они аплодировали любым репресќсиям, включая расстрелы собственных жен и братьев. Сталинизм не был для них отрицанием ленинизма. Он стал его логичным и естественным продолжением.
       Таков же и механизм поведения ельцинской элиты. Совершив приватизацию, которая в глазах подавляющего большинства наќселения всегда останется несправедливой, она потеряла возможќность удерживать власть и собственность демократическим пуќтем. Ей понадобился русский Пиночет, который "железной рукой поведет Россию по пути либеральных реформ".
       Так возник проект "Наследник" 1999 года. Основным инструќментом реализации проекта стала чеченская война, и ведущие "либералы" убеждали всех, что в Чечне "возрождается российская армия", и с энтузиазмом составляли списки несогласных предатеќлей. Интеллектуалы услужливо разрабатывали концепции "управќляемой демократии", "авторитарной модернизации ", "администќративной вертикали", "диктатуры закона". Когда потребовалось заткнуть рот последнему оппозиционному коллективу на телевиќдении, либералы поручили "раздавить гадину" любимцу партии СПС Альфреду Коху.
       Однако, как это и неизбежно должно было случиться, путинќский проект зажил своей собственной жизнью, породив и новую элиту, и новый стиль -- православных банкиров с окладистыми бородами, генералов спецслужб, крышующих мебельные магазиќны и нефтяные компании.
       Даже сейчас, когда рогозины уже пришли за Чубайсом и делоќвито интересуются, арестовали ли его, либералы все еще отчаќянно пытаются вписаться в новый державно-имперский стиль. Его же волокут к либеральной параше, а он кричит о либеральной
      
       империи. Как и в 1999 году, ему хочется громче всех прозвенеть державно-патриотическими м... и убедить власть, что он свой, что они вместе с Кохом будут во славу Империи скупать собственќность на Украине.
       Как и в случае с "ленинской гвардией", срабатывает тот же меќханизм, который заставит их до конца кричать: "Да здравствует Империя! Да здравствует Владимир Владимирович!".
      
       ПОЛКОВНИКУ НИКТО НЕ ПИШЕТ
       24 февраля 2004 года
      
      
       В реакции российского политического бомонда и власти на каждый новый террористический акт в наших городах обращаќют на себя внимание два одинаково повторяющихся каждый раз обстоятельства. В первые один-два дня -- громадное количество громких "патриотических" заявлений, свидетельствующих о неќадекватности, переходящей в безумие, их авторов. И затем на слеќдующий день -- полное молчание и желание забыть о проблеме до следующего теракта, когда те же рефлекторные реакции тех же политиков проявятся вновь.
       И то и другое -- и истеричные крики, и оглушительное молчаќние -- свидетельствует об одном -- о полном осознании всеми, в том числе и ее творцами, абсолютной бесперспективности наќшей кавказской политики.
       Вот и после следующего теракта мы снова услышим о введении смертной казни для смертников, призывы "выжечь каленым жеќлезом" и "пойти до конца", требования коллективной ответственќности этнических общин, что для массового сознания будет ознаќчать "бей хачей и черных". Тем более, что на первую полосу самой массовой газеты будут вынесены слова отца, потерявшего в этой трагедии сына, который скажет: "Я теперь буду убивать Их всех везде, где только Их встречу". Мы справедливо будем сочувствоќвать этому несчастному человеку.
       Криками "смертная казнь", "каленым железом" и "дойдем до конца" мы снова будем стараться заглушить в себе понимание того, что до всех "концов" мы уже дошли по несколько раз, и "каќленым железом" выжгли все, что можно, и главным образом все, что ни в коем случае нельзя было выжигать, и смертную казнь уже применили, видимо превентивно, к десяткам тысячам мирќных жителей, своих сограждан. И, наверное, на той стороне есть очень много людей, которые про нас скажут: "Я теперь буду убиќвать ИХ всех везде, где только ИХ встречу". Без понимания этих реалий невозможно осознать природу противостоящего нам терќроризма и попытаться как-то адекватно противостоять ему.
      
       Терроризм, характерный для XX века, был, как правило, средќством, инструментом для достижения конкретных политических целей. В мире происходили и продолжают происходить десятки вооруженных конфликтов, в которых сепаратисты используют, в том числе и террор против центра и метрополии, добиваясь независимости, автономии либо каких-то других политических целей (ИРА -- в Северной Ирландии, баски, тамилы, различные группы -- в Индонезии и на Филиппинах и т. д.).
       Но в XXI веке мир столкнулся с новым явлением, которое я бы определил условно как "метафизический терроризм". Этот терќроризм, практикуемый прежде всего исламскими радикалами, "Аль-Каидой" и близкими ей идейно группами, не выдвигает каќких-либо требований -- выпустите того-то, дайте независимость тем-то. Он просто в принципе отрицает право западной цивилизаќции на существование и жаждет ее полного уничтожения.
       Это различие очень важно для нас, потому что мы долго имеќли дело с чеченским сепаратизмом, который использовал в опреќделенных ситуациях в качестве инструмента террор. Но вызов, с которым мы сталкиваемся сегодня, -- это уже проявление того нового явления, которое я называю метафизическим терроризќмом. Во многом мы этого добились сами. Мы все время повторяќли, что мы сражаемся не с чеченскими сепаратистами, а с междуќнародным терроризмом, и, в конце концов, это стало самосбыќвающимся прогнозом. Благодаря методам, которыми мы вели эту войну, мы сделали своими врагами практически все население Чечни, создали для глобального метафизического терроризма громадный резервуар живых бомб -- отчаявшихся людей, котоќрые готовы реализовывать планы террористов.
       Произошло чрезвычайно опасное для нас явление -- интернаќционализация конфликта в Чечне силами глобального терроризќма. Туда пришли люди с идеологией, с технологией глобального террора, и там они нашли благодатную почву для реализации своќих целей.
       Проанализируем в связи с этим одно высказывание главы гоќсударства, последовавшее как его немедленная реакция на взрыв в метро. Он сказал, что Россия не разговаривает с террористами, Россия их уничтожает. Мне кажется, что в этом высказывании прозвучало как раз непонимание того типа террора, с которым мы сталкиваемся. Оно было бы вполне содержательным (хотя и спорным), если бы после каждого взрыва в метро нам звонил бы какой-нибудь "Фронт освобождения" и говорил: "Мы взорваќли метро. Если через две недели вы не выполните те или другие требования, мы произведем еще один взрыв. Предлагаем перегоќворы". При наших же обстоятельствах это высказывание просто лишено смысла, потому что нет такого послания -- полковнику давно никто не пишет.
       Ответом на слова "Россия не разговаривает с террористами, Россия уничтожает их" является молчание, которое означает: "Мы не разговариваем с русскими, мы взрываем их в метро".
       Что же можно в этой ситуации сделать? Да уже почти ничего, потому что в каждой ситуации выбора мы всегда выбирали самый худший вариант. Тем не менее, я выскажу одну, может быть, параќдоксальную мысль. Наш классический противник, с которым мы боролись -- чеченские сепаратисты в лице Масхадова, Закаева, близких к ним лидеров, сочувствующего им чеченского населеќния, -- объективно является для нас сейчас союзником в борьбе с глобальным терроризмом, потому что этот глобальный терроќризм уничтожает прежде всего Чечню. Единственное, что мы еще можем попытаться сделать, это отделить чеченский сепаќратизм от глобального терроризма. Тем более, что политически это не является для нас неразрешимой задачей. Никто в Чечне, включая Масхадова, Ахмадова, Закаева, всех, кто выдвигает каќкие-то планы, не ставит вопрос о полной независимости Чечни. Вообще, слова "независимость" и "территориальная целостность" потеряли всякий смысл на фоне той трагедии чеченского и русскоќго народов, которая сейчас разворачивается. Смысл может иметь только кардинальное изменение отношения власти к чеченскому населению, прекращение бесчинств федеральных войск и готовќность разговаривать с каждым, кто не планирует и не осуществляќет террор против мирного населения.
       Я уже писал об этом, но приходится повторяться, потому что те же старые грабли впиваются в подошвы ног наших властиќтелей, упрямо не замечающих их на своей дороге.
       Есть еще один разрушительный аспект этой проблемы. Все эти бесконечные крики -- "каленым железом" -- включают в дейќствие громадный, далеко выходящий за пределы Чечни, самоќразвертывающийся цикл насилия и террора. Мы начали борьбу за Чечню в составе России, а теперь мы превращаемся в Россию в составе Чечни.
       Сегодня, когда стены наших домов украшены лозунгами "Бей хачей и черных", мы гораздо ближе к распаду России, чем 4 года назад.
      
       ПУТИН НАВСЕГДА
       31 марта 2004 года
      
      
      
       То, что русского правителя сегодня зовут Путин Владимир Влаќдимирович, -- обстоятельство довольно случайное. Если бы не беќшеная энергия Б. Березовского, его вполне могли бы звать, наприќмер, Юрий Михайлович или Евгений Максимович.
       Гораздо важнее, что он воспринимает себя носителем важнейќшей исторической миссии -- модернизации России, которая поќзволит нашей стране стать вровень с передовыми государствами и догнать не только Португалию, но, может быть, чем черт не шуќтит, даже и гораздо более благополучный Люксембург.
       Вот уже несколько столетий в русской истории, как в дурной бесконечности, повторяется один и тот же сюжет. Вновь и вновь появляется царь-модернизатор, который заявляет urbi et orbi: "Мы отстали от передовых стран Запада на 50 лет, если мы не пройќдем этот путь лет за 10-15, нас сомнут". Неважно, кому принадлеќжат именно эти слова -- может быть, Петру Алексеевичу, а может быть, Иосифу Виссарионовичу.
       Поднимая всю страну на дыбы, а всех сомневающихся в его мудрости на дыбу, модернизатор бросается в мобилизационный прорыв и, как правило, решает поставленную задачу. Ценой огќромных жертв он догоняет вечно притягательный и вечно неќнавидимый нами Запад то по количеству пушек и фрегатов, то по чугуну и стали на душу населения в стране. Что позволяет нам победить шведов под Полтавой, войти в Париж и несколько раз в Берлин и первыми выйти в космос.
       Но почему-то каждый раз после очередного мобилизационноќго триумфа очередного модернизатора Россия снова оказывается у разбитого корыта. Появляется новый правитель, который выќнужден снова повторять ту же жвачку: "Мы отстали, мы должны, Португалия, удвоить, иначе нас. и т. д.".
       Это означает, что системная ошибка закралась в дерзкие проќекты наших модернизационных рывков. Что-то в природе Запада, ускользающее от понимания наших модернизаторов, позволяет
      
       ему снова оставлять нас позади с горами чугуна, стали, гниющих ракет и подлодок и грезами о Третьем Риме и особом пути, секретќный план которого хранится в особом отделе.
       Когда молодой император Петр Алексеевич оказался в Амќстердаме, он был покорен и очарован Европой. Ему нравилось все -- великолепные верфи, чистые мостовые, восхитительные шоколадницы. Естественно, императору-реформатору захотелось все это немедленно перенести в Россию. Но так, чтобы и головы стрельцам продолжать лично рубить, и отвлекаясь от государќственных дел, спускаться в подвал немножко размяться, попытав на той же дыбе наследника на предмет несанкционированных связей с иностранцами.
       Прошло еще триста лет, и в Дрезден приехал молодой советќский офицер КГБ, преданный и убежденный солдат партии и ее вооруженного отряда. Дрезден, правда, к тому времени благодаќря успехам российских модернизаторов был уже не совсем Запаќдом, но все еще достаточно Западом, чтобы стать футурошоком для шпиона, который пришел с Востока.
       Если Петра, с детства увлекавшегося флотом, более всего пораќзили верфи, то Владимира перепахало немецкое пиво, которому посвящены единственные яркие и эмоционально насыщенные страницы довольно скучного повествования "Разговоры с Владиќмиром Путиным". Видимо, потягивая это искусительный неистреќбимо буржуазный напиток, молодой офицер пришел к важным мировоззренческим выводам об экономической обреченности советской коммунистической системы.
       Поэтому ставший президентом В. Путин совершенно искренќне хочет построить в России процветающее рыночное общество, "как у них на Западе".
       Но так, чтобы были и управляемая В. Сурковым "демократия", и заточенная И. Сечиным "административная вертикаль", и "дикќтатура закона" с человеческими лицами В. Устинова и В. Колесниќкова. И чтобы несогласных олигархов в подвалы сажать, откуда они покаянные письма будут писать -- "Коба, зачем тебе нужна моя смерть", -- а согласные будут яйца десятками носить, а лиќберальные министры вставать на вытяжку и изображать шутов гороховых на потеху телевизионной публике, а губернаторы позиќционировать себя верными домашними животными.
       С губернаторами это уже не back in USSR. Это уже back in 1580. "Пес я твой смердящий, государь" -- вот новомодная политическая философия современной российской "элиты" от Чуба до Чубайса.
      
       Вот в этом, видимо, и заключается системная ошибка наших августейших модернизаторов, которая повторяется из столетия в столетие. Очарованные плодами Запада и жадно желающие ими овладеть, наши скифские правители с высокомерным презрением отвергают корни западной цивилизации, ее воздух, ненавистный им воздух Свободы и Человеческого Достоинства. Поэтому и буќдет у нас Путин навсегда, какую бы фамилию он не носил в слеќдующей каденции.
      
       РОССИЙСКАЯ КИЛЛЕРИТА
       13 июля 2004 года
      
      
      
       10 июля в Москве выстрелом киллера в упор был убит главный редактор русского издания журнала "Форбс" Пол Хлебников. Почќти ровно год назад, 3 июля в Москве погиб депутат Государственќной Думы, заместитель редактора "Новой газеты" Юрий Щекочи-хин. Масса косвенных улик указывает на то, что его смерть была результатом отравления, выполненного с использованием самых совершенных и доступных только спецлабораториям химических средств.
       Однако власти отказались открыть расследование и официальќно засекретили все материалы, связанные с его гибелью. Как пиќсала "Новая газета" (N 46, 2004): "Всю свою жизнь Юрий Щекочи-хин раскрывал важные для общества секреты российской власти, и она сделала тайну из его смерти". В последний год своей жизни Ю. Щекочихин опасно приблизился к расследованию вокруг сети мебельных магазинов "Три кита", контролируемой могущественќным кланом чекистов. Высокопоставленные генералы ФСБ отмыќвали там десятки миллионов долларов, в том числе и с участием скандально известного "Bank of New York". Смерть Щекочихина была далеко не первой в ряду таинственных смертей и убийств, связанных с аферой "Три кита". Никаких расследований не поќследовало. Единственной реакцией было перемещение крестного отца мебельной мафии генерала Заостровцева с поста заместитеќля ФСБ по экономической безопасности (!) на пост заместителя Внешэкономбанка.
       Через год пришла очередь Пола Хлебникова. Последние годы он занимался исследованием природы российского олигархичеќского капитализма и биографий его наиболее выдающихся предќставителей. Монография П. Хлебникова "Крестный отец Кремля", основным персонажем которой является Борис Березовский, -- одно из самых ярких описаний генезиса российского бандитского капитализма в годы правления Б. Ельцина. П. Хлебников убедиќтельно показал в ней, что сутью российской модели капитализма
      
       является полное слияние денег и власти, что сверхбогатые люди достигли своего положения не благодаря своему предпринимаќтельскому искусству, а были по существу назначены миллиардеќрами правящей бюрократией. То, что произошло в России в конце 80-х, начале 90-х годов, не было, в отличие от Восточной Евроќпы, демократической революцией. Это была сознательная конќвертация коммунистической номенклатурой своей абсолютной коллективной политической власти в громадную персональную финансовую власть ее индивидуальных членов или назначенцев. Я бы предварил книгу П. Хлебникова эпиграфом, перефразируюќщим знаменитые слова У. Черчилля: "Never in the history of human conflicts so many have been robbed of so much by so few".
       П. Хлебников открыл российскую версию "Форбса" сенсациќонным номером о ста самых богатых людях России. Это было доќстаточно сухое изложений биографий владельцев России. Но оно наносило сокрушительный удар по широко распространенному и в России, и на Западе мифу о том, что годы путинского правлеќния ознаменовались борьбой с олигархической системой капитаќлизма в России.
       То, что выдается за борьбу с олигархией, -- это борьба с двумя-тремя личными политическими противниками В. Путина, а в боќлее широком плане, это замена олигархов ельцинского призыва на лично лояльных новому режиму выходцев из спецслужб. Униќчтожение И. Сталиным в 1937 году таких видных представителей коммунистической номенклатуры, как Г. Зиновьев и Л. Каменев не изменило сути власти номенклатуры как класса. Так же и изќгнание В. Путиным в 2000-м году Б. Березовского и В. Гусинского не изменило сути власти олигархии. Место изгнанных заняли ноќвые назначенцы и, прежде всего, коллективный олигарх -- росќсийская бюрократия и ее вооруженный отряд, силовые структуќры. А то, что выдается за борьбу с олигархией, -- это естественная борьба ее кланов и группировок.
       Кто же из них мог так ненавидеть Пола, чтобы заказать его убийство? Да любой из знаменитого списка П. Хлебникова. Те из этих ста джентльменов, которые вознеслись на вершину влаќсти и богатства при Е. Ельцине, -- так называемые "семейные" -- еще вчера гордились бы своим присутствием в списке. Но сегодня, запуганные "чекистскими", они прекрасно понимают, что знамеќнитый номер русского издания "Форбс" лежит на столе в каждом служебном кабинете Прокуратуры РФ.
       Миллиардеры, близкие к "силовикам", не могли проќстить П. Хлебникову разоблачения мифа о бессребрениках --
      
       государственниках с чистыми руками, горячими сердцами и хоќлодными головами, стремящихся вернуть народу украденные у него богатства.
       Список ста и судьба его составителя подтверждают, что пути-низм -- это высшая и заключительная стадия бандитского капитаќлизма в России, когда правящая бюрократия выбрасывает за борт остатки демократических свобод, перестает даже притворяться, что она озабочена социальными проблемами громадного больќшинства народа и беспощадно уничтожает тех, кто приближается к тайнам ее власти.
       Юрия Щекочихина и Пола Хлебникова убила российская "элиќта". Каждый, кто говорит о ее преступлениях, будь то русский или американец, понимает, что следующей может быть его очеќредь.
      
       ПУТИНСКАЯ ШИНЕЛЬ
       14 сентября 2004 года
      
      
      
       Выступление Президента России Владимира Путина на расшиќренном заседании правительства с участием глав субъектов РФ 13 сентября 2004 года было:
       В нравственном отношении -- кощунственным. Мелкотравќчатые жириновско-путинские наработки по превращению Федеќрации в унитарное государство и усилению режима личной влаќсти давно пылились в столах чиновников. Путин воспользовался национальной трагедией, чтобы подверстать их к "комплексу мер по борьбе с терроризмом" и навязать оглушенному обществу.
       В юридическом отношении -- безграмотным. Предложенќная им процедура избрания губернаторов противоречит целому ряду статей Конституции РФ и решений Конституционного суда. В Конституции есть, например, глава, называющаяся "Президент Российской Федерации". В ней скрупулезно перечислены все конќституционные полномочия лица, занимающего пост Президенќта России: представляет в Государственную Думу кандидатуру председателя правительства, представляет в Совет Федерации кандидатуру генерального прокурора... Список на самом деле огромен. Такова уж ельцинская суперпрезидентская Конституќция. Но там нет пункта "представляет в законодательные собраќния субъектов РФ кандидатуры губернаторов". Если Путин расќширит свой круг полномочий, как он это и собирается сделать, без соответствующего изменения Конституции РФ, то это будет государственным переворотом.
       Конечно, в уже заточенной вертикали власти нет никаких проќблем и с изменением Конституции. Но спрашивается: где учиќлись все эти Козаки, Медведевы, Путины -- выпускники юрфака Санкт-Петербургского университета, птенцы гнезда Собчакова? Или тогда уже работали "студентами прикрытия"?
       В политическом отношении -- разрушительным. Шаги по превращению Федерации в унитарное государство самоубийќственны в многонациональной стране. Советский Союз начал
      
       свой путь к распаду, когда кремлевской бюрократии показалось, что уже "возникла новая историческая общность -- советский наќрод". Вот и господам чекистам, видимо, показалось, что уже "возќникла новая историческая общность -- путинский народ". Вообще у президента Путина довольно странное, несколько пренебрежиќтельное отношение к возглавляемой им стране -- "И назвали ее мы Российской Федерацией". Действительно, а почему бы не наќзвать ее, например, Путинятия? Многие, если не все, путинские законодательные новации и его филологические изыски говорят, что психологически он полностью там, в золотом веке СССР. Так сладко было, закутавшись в теплую и мягкую шинель Феликса Дзержинского, попивать чудесное немецкое пиво в необремениќтельной дрезденской резидентуре, ощущая себя важным и необќходимым винтиком Великой Империи.
       Сегодняшний Владимир Путин -- это чекистский Акакий Акаќкиевич, у которого злые люди отняли шинель и усадили на трон в незнакомой и неуютной стране, почему-то названной Российќская Федерация.
      
       ЧЕТВЕРТАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА И Россия
       29 ноября 2004 года
      
      
      
       Пятнадцать лет назад падением Берлинской стены завершиќлась Третья мировая холодная война. Геополитические итоги ее известны.
       Ничто не предвещало новых глобальных тектонических сдвигов в начале 90-х. Да, чудовищная по своей жестокости гражданская война продолжалась в Югославии; где-то в центральной Африке около миллиона высоких стройных людей было вырезано их сосеќдями, маленькими и коренастыми. Однако в целом процесс расќпада биполярной структуры мира казался управляемым. Настуќпала эра "конца истории" и "устойчивого глобального развития". Но постепенно из-под обломков биполярной системы стали выќползать порожденные ею призраки, категорически несогласные на конец истории. Почти полвека сначала КГБ, а затем ЦРУ беќрежно вскармливали, обучали и вооружали, направляя друг проќтив друга арабских и не только арабских боевиков, выступавших под различного рода радикальными исламистскими знаменами. Оставшиеся без миссии и без хозяев честолюбивые воины аллаха быстро наши себе новое и гораздо более амбициозное призвание.
      
       МЕТАФИЗИЧЕСКИЙ БУНТ
       Они оказались в нужном месте в нужный час. Мусульманский мир, и прежде всего страны Ближнего Востока, переживали тяќжелый цивилизационный кризис. Демографический взрыв, масќсовая безработица молодежи, абсолютная коррумпированность и неэффективность правящих режимов -- все ингредиенты соќциального взрыва и исламской революции были налицо. Отказ элит, купающихся в нефтедолларах, лишиться хотя бы части своих сверхдоходов, изменить архаичную социальную структуру общеќства и повести свои страны по тернистому пути модернизации оставлял им только один путь -- канализации агрессивной энерќгии исламских радикалов против "внешнего врага" -- Запада, и прежде всего США.
      
       Тем более что сами элиты при всей своем неравнодушии к поќтребительским благам западной цивилизации так же страстно ненавидели Запад, как и радикалы, большей частью вышедшие из тех же привилегированных семей.
       Вообще, антиамериканизм во всем мире -- это вовсе не соќциальный бунт обездоленных, это, если хотите, метафизический бунт очень даже привилегированных, но глубоко уязвленных и страдающих от самоощущения вторичности и тем самым ущербќности своего статуса. (В той же России антизападные и антиамеќриканские комплексы и страсти бушуют наиболее грозно как раз в тех верхних разреженных слоях "элиты", в которых принято поќсылать жен рожать в американские клиники, а детей -- обучаться в американские университеты.)
       Так или иначе, единодушная ненависть элит к Западу, и прежде всего к США, благодаря достижениям западных технологий через все электронные СМИ транслировалась мусульманской улице. В результате бойцы джихада были сильны и "мнением народным", и избытком рекрутов из самых разных слоев общества -- от милќлионеров до нищих, и эффективностью своей горизонтальной сетевой структуры, независимые ячейки которой возникали в саќмых разных уголках мира и наносили болезненные удары по амеќриканским интересам. Однако до 11 сентября 2001 года их все еще не принимали всерьез.
       11 сентября обозначило определенный рубеж, после котороќго действительно можно говорить о четвертой мировой войне, объявленной радикальными исламистами Западу. Именно радиќкальными исламистами, а не неким безликим "международным терроризмом".
       "Международный терроризм" -- термин бессмысленный, так как терроризм -- это не какое-то политическое движение, а один из методов ведения военных действий, в той или иной степени используемый в любом военном конфликте. Очень широко исќпользуют, например, террористов-самоубийц тамильские тигры в своей борьбе против центрального правительства Шри-Ланки. Но ясно же, что никто из тех, кто говорит о "международном терќроризме", не имеет в виду тамильских тигров или сикхов, наприќмер. Поэтому давайте называть вещи своими именами и говорить о разветвленной горизонтальной сетевой структуре радикального ислама ("Аль-Каида" -- это лишь одна из ее ячеек), объявившего войну Западу и использующего в качестве основного средства веќдения войны террор, т. е. сознательное массовое убийство мирных жителей. Сетевая структура объединяет некой общей идеологией группы, которые могут независимо возникать в различных региоќнах, эксплуатируя локальные проблемы и конфликты. Вместо разќгромленных ячеек появляются новые, тем более что недостатка в молодых энтузиастах, так же как и в финансовых ресурсах, двиќжение не испытывает. Весь мир видел на телевизионных экранах ликующие толпы на арабской улице, празднующие смерть тысяч американцев 11 сентября.
       Все эти обстоятельства делают вызов, брошенный радикальќным исламом Западу, чрезвычайно серьезным и опасным. Тем боќлее что по своим целям и идеологическим установкам этот вызов носит тотальный характер. Традиционный терроризм был и остаќется "прикладным" ремеслом. Субъекты, использовавшие его, доќбивались конкретно очерченных практических целей -- незавиќсимости какой-то территории, освобождения каких-то преступќников, выкупа и т. д.
       Терроризм исламистов -- это метафизический терроризм, добиќвающийся Абсолюта, уничтожения безбожного Запада, установлеќния Царства Божьего на земле в форме Всемирного Халифата. Цели абсурдные и нереальные, но пока привлекательные для тысяч, а, может быть, и миллионов готовых на все фанатиков. Не читки он требует от акторов мировой политики, а полной гибели всерьез.
      
       ДА, СКИФЫ МЫ
       А где же при всем этом Россия? Своей афганской авантюрой Россия (в ее советской ипостаси), казалась бы, сделала все, чтобы направить на себя растущую пассионарную энергию исламистских революционеров. Но удивительным образом пронесло. Аятолла Хо-мейни определил, правда, СССР как Сатану-2. Но то ли распад СССР снял с повестки дня исламистских радикалов проблему Сатаны-2, то ли каким-то звериным чутьем они чувствовали свою социальќную близость к российской элите, которая в массе своей не менее страстно ненавидела сытый и преуспевающий Запад. Так или инаќче, все 90-е годы нарастающие атаки исламистов были направлены в основном против Запада. Частично против Индии и Китая в силу локальных проблем, но ни в коем случае не против России. Ничего не изменила в этом раскладе и первая чеченская война. Это был классический конфликт центра с сепаратистами (каких около сотќни в мире), не нагруженный никаким религиозно-идеологическим содержанием. Его официальное пиар-сопровождение шло под рубќрикой "восстановление конституционного порядка".
       Вторая война начиналась как важнейший инструмент изќбирательной кампании в России, как стержень задуманной ельцинским окружением операции "Наследник". Духоподъемное "мочить в сортире" сплотило "встающую с колен" нацию и преќвратило малоизвестного чиновника не только в президента страќны, но и в национального героя. Но выборы прошли, а война остаќлась, и очень надолго.
       Здесь я позволю себе привести обширную цитату из моей стаќтьи в "Общей Газете" в ноябре 2000 года:
      
       "Чечня уже не приносит и никогда больше не принесет никаких политических и психологических дивидендов. Все они были по полной программе отыграны во время изќбирательной кампании. Глубоко ощущая свою позорную несостоятельность, политическая "элита" нуждается для своей духоподъемности в новых более сильных возбуќждающих средствах.
       И на наших глазах рождается новый более масштабќный миф. Оказывается, мы сражаемся в Чечне не с бывќшими трактористами, секретарями райкомов ВЛКСМ и, в лучшем случае, с советскими полковниками. Мы сражаќемся с Международным Исламистским Интернационаќлом, раскинувшимся от Филиппин до Косово.
       Да, господа, скифы-с мы. Азиаты мы, с раскосыми и жадными глазами. И как послушные холопы веками дерќжим щит меж двух враждебным рас -- монголов и Евроќпы. О чем просвещенной Европе даже с некоторой обидой в голосе и докладываем:
      
       "Российские солдаты сегодня находятся на переднем крае борьбы с исламским экстремизмом. К сожалению, это мало кто замечает. Сегодня мы являемся свидетеќлями создания некоего экстремистского интернациоќнала по так называемой дуге нестабильности, начиная от Филиппин и кончая Косово. Это очень опасно для Евќропы, в первую очередь, потому что там большое колиќчество мусульманского населения. Это действительно международный террористический интернационал. И в этом смысле Россия стоит на переднем крае борьбы с этим международным терроризмом. И по большому счету, Европа нам должна быть за это благодарна и поќклониться в ноги за то, что мы боремся с ним, пока, к соќжалению, в одиночку" (Из выступления В. Путина в Лонќдоне в октябре 2000 г.).
       Ну что ж, психологически конечно комфортней восќпринимать чеченскую бойню не как продолжающуюся уже, как минимум, два столетия войну с мятежной колоќнией, а как крестовый поход против мирового исламского терроризма. Кому-то это могло показаться и удачнъм пропагандистским ходом для представления войны заќпадному общественному мнению".
      
       С тех пор прошло 4 года. Мы так часто повторяли, что боремся на Кавказе с международным терроризмом, что это стало самоќсбывающимся прогнозом. Международный терроризм заказываќли, и он пришел. Действительно, за последние годы характер поќведения и мировоззрения чеченских боевиков и сочувствующей им значительной части населения, особенно молодежи, стремиќтельно меняется. На смену полевым командирам, преследовавќшим чисто сепаратистские цели, приходят люди идеологически воспринимающие себя частью мирового исламского джихада.
       И дело не в том, что они получают с Ближнего Востока финанќсовую и кадровую помощь. Она не столь значительна и не носит определяющий характер. Гораздо важнее и гораздо опаснее эвоќлюция самовосприятия сражающихся против нас боевиков, тех целей, которые они перед собой ставят. Не случайно, что эти банќды становятся по своему составу все более интернациональными и, в первую очередь, за счет представителей различных северокавќказских этносов. Исламским "интернационалистам", в том числе и чеченским, безразличны статус Чечни, да и вообще судьба ее народа. Они рассматривают ее как плацдарм для всемирной исќламской революции, для джихада против России.
       Социально-политическая обстановка сегодня на Северном Кавќказе -- это тот же классический питательный бульон для вирусов исламистской революции: бедность, тотальная коррупция светќских властей, демографический взрыв, массовая безработица среди молодежи. Своим упорным отказом вести переговоры с сепаратиќстами в Чечне, не разделяющими идеологии джихада, бесчинстваќми федеральных структур против мирного населения, и не только в Чечне, мы поджигаем запал этой революции, шаг за шагом меќтодично создаем уже на всем Северном Кавказе фронт исламистќского джихада, направленного исключительно против России. Так, больше года федеральные власти игнорировали все жалобы житеќлей Ингушетии о массовых похищениях людей, осуществлявшихся местным руководством ФСБ, пока, наконец, ни грянули события в Назрани. Но и после них не было сделано никаких выводов.
       Мы уже говорили о том, что исламистский джихад -- это гориќзонтальная сетевая структура, объединенная общей и очень зараќзительной и убедительный для миллионов идеологией, локальные ячейки которой достаточно автономны и, как раковые клетки, моќгут распространяться, поражая все новые участки. Своей собственќной политикой мы создаем базу исламистского джихада на Северќном Кавказе, толкая в его лагерь все большее количество рекрутов.
       Чтобы переломить эту тенденцию, нужны простые, но, как выќясняется, очень сложные для нас вещи.
       Первое и самое главное -- прекращение бесчинств федеральќных войск против мирного населения.
       Второе -- готовность вести переговоры с каждым, кто сражаетќся с нами с оружием в руках за свои сепаратистские цели, но пониќмает, что исламский радикальный экстремизм угрожает, прежде всего, самой Чечне (как мы когда-то стали разговаривать с А. Каќдыровым). Объективно эти люди сегодня уже наши союзники.
       Третье -- прекращение такого отношения к кавказцам на терќритории России, которое показывает, что мы их считаем врагами, а не согражданами.
       Четвертое -- система мер (стимулирование частного бизнеса, использование части стабилизационного фонда), направленных на развитие социальной инфраструктуры и создание рабочих мест на Северном Кавказе.
       Но для такого радикального изменения нашей политики на Кавказе нужна прежде всего политическая воля высшего рукоќводства.
      
       РЕЗЕРВУАРЫ ИСЛАМИЗМА
       Вернемся теперь на главный фронт четвертой мировой войќны -- в Ирак. Как бы ни развивалась далее военная операция в Ираке, США уже потерпели серьезную политическую неудачу. Они совершили множество ошибок, главным образом после оконќчания чисто военной стадии операции. Достаточно напомнить, что в конце 2003 года только 20% населения Ирака, согласно опросам общественного мнения, рассматривали войска коалиции как оккупантов, а сейчас такого мнения придерживаются 80% наќселения. Вопрос о том, была ли военная акция против Саддама Хуќсейна оправданной с самого начала, на фоне реальных проблем, стоящих перед коалицией в Ираке, является сегодня чисто акадеќмическим.
       Д. Керри потому и проиграл выборы, что он был достаточно убеќдителен в критике ошибок Дж. Буша в 2003 году, но совершенно беспомощен в ответе на вопрос, а что же делать сейчас в Ираке. "Я привлеку европейских союзников, я привлеку ООН" -- поќвторял он. И Дж. Буш с удовольствием привлек бы и союзников, и ООН. Но дело в том, что европейские союзники США не поќшлют ни одного солдата даже для охраны миссии ООН в Багдаде. В "старой" Европе образовался широчайший антиамериканский фронт -- от левых интеллектуалов до правых националистов. Первые традиционно ненавидят США как оплот империализма, осквернившего своей победой в холодной войне их светлые комќмунистические или социалистические идеалы. Вторые устали за десятилетия той же войны от роли ведомых в атлантическом сообществе и накопили очень много гроздьев гнева против старќшего брата. Что касается Франции, то ее США спасали в трех миќровых войнах, включая холодную. Такое вообще никогда не проќщается. О настроениях мусульманской улицы я уже не говорю.
       Все прогрессивное человечество, вдохновляемое электронныќми средствами массовой информации от ВВС до Аль-Джазиры, жаждет унижения и поражения Америки. Трагикомически нелеќпым отрядом в этом мировом идеологическом джихаде выглядит российская политическая элита. Выше уже говорилось, как много усилий мы потратили, чтобы доказать всему миру, что боремся с "международным терроризмом". Но с каким торжествующим злорадством встречается нами каждый удар, наносимый тем же международным терроризмом по нашему "партнеру по контртерќрористической коалиции" США. Видеоряд наших государственќных телевизионных каналов летом 2004 года представлял собой клиническое зрелище. Скорбные сцены взрывов в Москве и останќков пассажиров сбитых российских самолетов перемежались лиќкующими репортажами наших корреспондентов о взрывах в Багќдаде, Фаллудже, Неджефе. Такие же мерзавцы, что и террористы в России, взрывали машины, убивали детей, но теперь они уже назывались повстанцами, партизанами, иракскими патриотами, борющимися против американской военщины.
       Так глубоко и так страстно ненавидеть своего официального "стратегического партнера по борьбе с международным терроќризмом"? Такая сшибка сознания напрягает даже привыкшую к шизофреническому взгляду на мир российскую политическую "элиту".
       Поэтому с таким облегчением политический бомонд восприќнял данное, наконец, Президентом РФ в его обращении к народу 4 сентября 2004 года разъяснение. Это очень серьезный текст. По замыслу его составителей, стилистически это было путинское
       3 июля 1941 года. Братья и сестры, к вам обращаюсь я, друзья мои, и объясняю вам, кто есть наши враги:
       "Одни хотят оторвать от нас кусок пожирнее, другие им поќмогают. Помогают, полагая, что Россия как одна из крупнейших ядерных держав мира еще представляет для кого-то угрозу. Поэтоќму эту угрозу надо устранить. И терроризм -- это, конечно, только инструмент для достижения этих целей".
       Вот теперь, после разъяснений отца нации, все как-то сразу стаќло на свои места. За спиной международного терроризма стоит гораздо более страшный и опасный, но зато насколько более приќвычный враг. Президент как оперативник по основной специальќности назвал его несколько отвлеченно -- "другие", "кто-то".
       Но для совсем уже несообразительных в прайм-тайм на государќственных каналах были немедленно спущены две самые откормќленные презренными баксами телевизионные овчарки, которые доходчиво артикулировали, что "другие", "кто-то" и "кое-кто" --
       это Запад, НАТО, США.
       Картина мира в глазах российского обывателя приобрела теќперь кристальную ясность и законченность. Россия, в едином порыве сплотившаяся вокруг любимого руководителя, сражается со всем окружающим миром -- глобальным терроризмом и стояќщими за ними Западом, прежде всего США. И как предупредил президент, эта война будет продолжаться долго, очень долго.
       Через несколько дней власть, правда, удивила мир новой сенќтенцией о том, что основной целью исламских террористов являетќся поражение на выборах президента Дж. Буша, стоящего, как нам уже до этого доходчиво объяснили, за их спиной. Как столь проќтиворечивые идеи мирно уживаются в голове носителя высшей власти, вопрос интересный, но довольно частный. Гораздо важнее проанализировать, каковы будут последствия ухода американцев из Ирака, о котором так страстно мечтает российская политичеќская элита и ее европейские братья по разуму. К какому кардиќнальному повороту в ходе четвертой мировой войны он приведет?
       Казалось бы, после победы Дж. Буша на выборах этот сценарий можно было бы исключить. Но это далеко не так. Американцы сталкиваются, и еще долго будут сталкиваться в Ираке с серьезќнейшими проблемами. По существу, перед ними стоит та же страќтегическая задача, что и перед Россией на Северном Кавказе -- заќвоевать доверие населения. Исламские радикалы и их спонсоры прекрасно понимают, что Ирак -- это решающая схватка, и броќсают туда все свои резервы, стремясь вызвать в стране обстановку хаоса и всеобщего негодования.
       Американцам приходится нести потери, преодолевать неудачи, неизбежные на любой войне, не только в обстановке ненависти большинства третьего мира, но и под улюлюканье своих ближайќших традиционных союзников, неожиданно обнаруживших в себе громадный запас накопившейся гнойной неприязни к своему старшему партнеру. В конце концов, они могут и не выдержать.
       В случае бесславного ухода коалиции из Ирака уход западных войск из Афганистана станет вопросом нескольких месяцев, если не нескольких недель. Трудно даже представить себе тот колосќсальный торжествующий энтузиазм, который охватит миллиоќны людей в мусульманском мире. Включая даже тот тонкий слой светской элиты, которая прекрасно будет понимать, что она будет сметена исламской революцией.
       "Мы сокрушили в Афганистане одну супердержаву, и теперь в Ираке вторую" -- этот нехитрый тезис приведет в лагерь исламќских радикалов десятки тысяч новых молодых бен ладенов.
       Весь громадный регион от Ближнего Востока до Пакистана станет резервуаром исламского экстремизма. В Афганистане все вернется к ситуации 2001 года, и радикалы начнут продвигаться в Центральную Азию. Их сторонники поднимут восстание в Ферќганской долине и других горячих точках, где ситуация сегодня уже более взрывоопасна, чем на Северном Кавказе.
       В целом вся эта пассионарная энергетика торжествующего исќламизма будет самым логичным и неизбежным образом направлеќна против России через Среднюю Азию и Кавказ. Даже не потому, что Россия будет восприниматься ими так уж враждебно, а просто в силу естественной склонности к расширению ареала влияния через регионы, уже взрыхленные для исламской революции.
       Это продвижение будет остановлено в Казахстане. Китай не моќжет допустить и никогда не допустит поглощения исламистами Казахстана, в перспективе основного источника своих энергеќтических ресурсов, и, конечно, установит военно-политический протекторат над этой сферой. После чего геополитическая судьба Сибири и Дальнего Востока становится очевидной.
      
       БЖЕЗИНСКИЙ БЫЛ ПРАВ?
       А что же США после ухода из Ирака? Осознав, что они нескольќко переоценили свои возможности, США вернутся к достаточно традиционной концепции "Крепость Америка". Кстати, это у них неплохо получается. После 2001 года там не было ни одного терќакта. Со все большей ностальгией в США будут вспоминать биќполярную модель сосуществования с СССР, которая в последние десятилетия холодной войны была парадигмой уже не столько конфронтации, сколько совместной ответственности за стабильќность глобальной системы. И, соответственно, все большей поќпулярностью будет пользоваться по существу та же биполярная модель, которую З. Бжезинский предложил еще 10 лет назад в своќей знаменитой книге "Великая шахматная доска", которая покаќзалась тогда экзотической и маргинальной. Это модель кондомиќниума США и Большого Китая, которые будут вместе определять геополитическую структуру XXI века.
       Когда США были на вершине своего могущества, не было осноќваний делать китайцам фантастические стратегические презенќты -- включение в сферу их влияния Японии, Тайваня, Центральќной Азии, Сибири. После фиаско в Ираке концепция З. Бжезин-ского покажется в Вашингтоне спасительным выходом, особенно, когда Китай проявит себя единственной силой, способной ограќничить исламскую экспансию. Американо-китайская ось может оказаться более устойчивой и долговечной, чем американо-советќская еще и потому, что она будет наполнена серьезным экономиќческим содержанием.
       В каждой революции наступает свой термидор. (Собственно мы давно уже это видим на примере Ирана, опередившего в своем революционном и, соответственно, постреволюционном развиќтии остальные страны региона примерно лет на двадцать пять.) Бывшие радикалы, свергнув прежние элиты, сами начнут торгоќвать нефтью. Перебесившись и немного перекроив политическую карту мира в основном за счет бывших советских республик, вклюќчая Россию, исламский мир войдет в берега. Революционная фраќзеология будет использоваться еще долго, но ни вожди, ни массы не будут уже мечтать ни о Всемирном Халифате, ни об окончаќтельной победе над неверными. Исламский мир займется, накоќнец, всерьез модернизацией, ощущая себя наряду с США и Китаем одним из полюсов силы и влияния.
       Многополярность, о необходимости которой так долго говоќрили российские политические мыслители, наконец, воссияет. В этом собственно и будет заключаться основной итог четверќтой мировой войны. Единственным недостатком этого нового прекрасного мира станет отсутствие в нем какого-либо внятного места для России. Две-три русских республики к востоку от Урала мягко и деликатно будут поглощаться экономически и демограќфически Китаем в течение ближайших десятилетий. Для евроќпейских русских земель, оставшихся после исламизации Северќного Кавказа и Поволжья исторически перспективным может
      
       показаться возвращение в Киевскую Русь. Двуязычное славянское государство со столицей в Киеве при благоприятных обстоятельќствах сможет лет через 10-15 претендовать на вступление в Евроќпейский Союз.
       Европа останется сравнительно комфортным и привлекательќным континентом. Однако в силу демографических и политичеќских факторов неуклонно будет усиливаться его исламская соќставляющая. В официальную церемонию инаугурации или, скоќрее, инициации французского президента будет включена обязаќтельная процедура обрезания в прямом эфире в главной мечети Парижа. Бессменный правитель Московии, седовласый харизмаќтический гарант безопасности кремлевских сортиров пришлет своему старому другу давно обещанных специалистов.
      
       ТРИ ПОРТРЕТА 2004 ГОДА
       13 декабря 2004 года
      
      
       Трижды в 2004 году, в феврале, июле и октябре Дмитрий Волќчек, известный русский поэт и ведущий еженедельной итоговой программы радио "Свобода", обращался ко мне с просьбой подгоќтовить ему рубрику "Человек недели". Надо сказать, Митя не бесќпокоил меня по мелочам.
       Фигуры, которые болтались на поверхности путинской политиќческой проруби, каждый раз были по-своему занятными.
      
       Дмитрий Волчек: Человек недели "радио Свобода" -- новый премьер-министр России Михаил Фрадков.
       Михаил Фрадков родился 1 сентября 1950 г. В 1972 г. окончил Московский станко-инструментальный институт. В 1973-1975 гг. работал в посольстве СССР в Индии. С 1975 г. -- на различных руќководящих должностях в системе ГКЭС, МВЭС СССР. С 1972 г. -- заместитель министра, c 1997 г. -- министр внешних экономичеќских связей и торговли РФ. С мая 2001 г. -- директор Федеральќной службы налоговой полиции Российской Федерации. С мая 2003 г. -- постоянный представитель Российской Федерации при Европейских сообществах в Брюсселе. 5 марта 2004 г. назнаќчен Председателем Правительства Российской Федерации.
       Годовой пробел в биографии после окончания вуза и перед назначением в Индию ряд экспертов объясняет специальной подготовкой в системе КГБ, но документальных подтверждений этому нет.
      
       Человека недели представляет Андрей Пионтковский.
       Андрей Пионтковский: После увольнения Михаила Касьянова целую неделю кремлевские политтехнологи, да и сам глава госуќдарства готовили нас к появлению яркой харизматической личноќсти -- Соратника с большой буквы, рука об руку с которым презиќдент поведет Россию в цивилизационный прорыв.
       Весть о Фрадкове Михаиле Ефимовиче вызвала немую сцену. Так случилось, что в тот же день, 1 марта, "Независимая газета"
      
       опубликовала свой традиционный список ста ведущих политиков страны. Не было там никакого Фрадкова. Не было бы и в списке двухсот политиков.
       Эксперты бросились в интернетовские архивы. С фотографии смотрело добродушное хитроватое лицо человека с внешностью заведующего меховым отделом провинциального комиссионного магазина.
       Биография могла бы послужить сценарием римейка фильќма "Член правительства". Родившийся в 1950 году в самарской деревушке мальчик Миша закончил в 1972 году отнюдь не преќстижный московский технический вуз. Но уже через год оказался в загадочной и манящей Индии в аппарате советского торгового представительства. Видимо, юноша, обдумывавший житье, восќпользовался советом великого пролетарского поэта -- "жизнь деќлать с товарища Дзержинского". Так и мотала его дальше нелегкая доля внешторгового работника в штатском между Москвой, Дели, Женевой, Брюсселем, аккуратно перекладывая с одной карьерной полочки на другую.
       Везде его отличали умеренность и аккуратность. Как отмечают его коллеги, "Михаил Ефимович ставил свою визу на документе или отдавал распоряжение лишь после того, как имел возможќность посоветоваться с кем-нибудь из старших товарищей". Люќбопытная деталь -- три ведомства, которые он последовательно возглавлял, были расформированы. Но старшие по званию товаќрищи всегда бережно переводили его на следующую должность. Как универсальный солдатик, Михаил Ефимович был правоверќным коммунистом, затем демократом-реформатором. Пришли другие времена -- стал твердым путинистом. Если Путин -- это господин Наше всё, то соратником у него, конечно, может быть только господин Никто. 14 марта дорогие россияне в едином поќрыве проголосуют за нерушимый блок Владимира Путина и Миќхаила Фрадкова.
      
       Дмитрий Волчек: Человек недели "радио Свобода" -- новый глава компании "Роснефть", заместитель главы администрации президента России Игорь Сечин.
       Игорь Сечин родился в 1960 г. в Ленинграде. Окончил ЛГУ, специальность -- филолог-романист, преподаватель португальќского и французского языков. Работал переводчиком в Мозамќбике. С 1991-го по 1996-ой трудился вместе с Владимиром Путиќным в мэрии Петербурга. С 1997-го -- на различных должностях в аппарате президента и правительства. С 2000 г. заместитель главы администрации президента Игорь Сечин -- единственќный государственный чиновник, которого Путин брал с собой на каждое новое место работы. По утверждению еженедельника "Коммерсант-Власть", Сечин считается неформальным лидером питерской или чекистской властной группировки. В декабре прошлого года журнал "Власть" опубликовал сведения о том, что Сечин был сотрудником КГБ, но документальных подтверќждений этому нет.
      
       Человека недели представляет Андрей Пионтковский.
       Андрей Пионтковский: Чекист в России больше, чем чекист, особенно если этому чекисту посчастливилось не проявлять изќлишнего служебного рвения и всю жизнь оставаться тенью незаќметного майора, отправленного где-то в конце 80-х в резерв в зваќнии подполковника запаса по причине полной бесперспективноќсти. Такому чекисту можно доверить задачи любого государственќного масштаба, в том числе и исключительно деликатные.
       Тревожная весна 1999 года. Страна еще не оправилась от тяжеќлейшего дефолта. Натовские бомбардировщики утюжат небо братќской Югославии. Допоздна не гаснут огни в служебных кабинетах Лубянки. Молодой человек с мрачным государственно-озабоченќным лицом нервно меряет шагами тротуар перед входом в элитный японский ресторан. Наконец появляется Она. Как всегда легкомысќленная и как всегда обольстительная Трегубова. Боец невидимого фронта услужливой тенью почтительно склоняется к ней: "Владиќмир Владимирович уже в отдельном кабинете-с. Ждут-с".
       В одной из его предыдущих инкарнаций, в эпоху незабвенного Лаврентия Павловича нашего героя звали, наверное, полковник Саркисов.
       "Ты тень теней, тебя не назову, твое лицо холодное и злое". Анќдрей Белый думал, что пишет лирическое стихотворение, а на саќмом деле он набросал усредненный портрет высшего сановника России XXI века, одного из птенцов путинского гнезда.
       Такой-то, такого-то года рождения, вступил в КПСС в таком-то, в органах с такого-то. Православный с 1991 года. Отличный спортќсмен. Беспощаден к экономическим врагам рейха. Такому споќдвижнику можно не то, что Трегубову, но и "Роснефть" доверить вместе с ошметками "ЮКОСа" в придачу. И вообще давно уже пора правильным, государственно-ориентированным пацанам завязывать с крышеванием мебельных магазинов и, типа, овладеќвать командными высотами российской экономики. Кто их обиќдит -- трех дней не проживет. Как справедливо заметил совсем другой поэт: "Гвозди бы делать из этих людей, не было бы в мире крепче гвоздей".
      
       Дмитрий Волчек: Человек недели "радио Свобода" -- замеќститель главы Администрации Президента России Владислав Сурќков, интервью которого в газете "Комсомольская правда" вызвало на этой неделе бурную дискуссию.
       21 сентября Владиславу Суркову исполнилось 40 лет. Он роќдился в Липецкой области, учился в Московском институте стали и сплавов и Московском институте культуры. Занимал руководяќщие должности в различных компаниях и банках, в частности, в банке "Менатеп", ЗАО "Роспром" и "Альфа-банке". С августа 1999 года -- заместитель руководителя администрации президенќта. В 2004 году стал членом совета директоров компании "Трансќнефть". Сочиняет музыку, пишет прозу и стихи, любит играть на гитаре.
      
       Человека недели представляет Андрей Пионтковский.
       Андрей Пионтковский: Позволю себе продолжить традицию поэтического представления крупнейших российских вельмож начала XXI века. Взгляд медузы Игоря Ивановича Сечина вызывал в памяти сточку Андрея Белого: "Ты тень теней, тебя не назову". Ну, а обаятельный щеголь с незаконченным заочным образованиќем массовика-затейника в своем обращении к нации 29 сентября сам заговорил словами героя знаменитого стихотворения Алекќсея Апухтина:
      
       "Я целый день пишу законы для блага подданным и очень устаю".
      
       Сколько же всего надо успеть: и переназначить губернаторов, и перекоммутировать зачищенную Думу, и срубить ядовитые ли-монно-яблочные ветви на цветущем древе российской государќственности.
       "А эти подданные?! Они просто недостойны меня. Вчера сноќва прослушал свой диск. Божественная музыка. А какие текќсты! Хочется гладить людей по головкам. Но их надо бить, бить и бить по этим самым головкам. Быдло, совки, несуны, болтуны, стукачи, взяточники, очковтиратели. А враг уже у ворот. Фронт проходит через каждый город, каждую улицу, каждый дом, кажќдый сортир. Они здесь, в кремлевских палатах. Им помогают те, кто все еще воспринимают ядерную Россию как угрозу, и хотят
      
       меня уничтожить. Они хотят оторвать у меня куски пожирнее -- "Транснефть", "Нефтепродукты" и те, которые достались мне еще на службе у Фридмана. Они уже в моем андроповском кабиќнете. Пятая колонна левых и правых, радикальных зеленых челоќвечков. Они мучают меня, они льют мне на голову холодную воду. Что же вы молчите? Кричите: Да здравствует царь Владислав Юрьќевич! -- Не слышу!".
      
       КОНТРОЛЬНЫЙ ВЫСТРЕЛ
       17 мая 2005 года
      
      
      
       Прошло более двух месяцев после убийства Аслана Масхадова. Оно было встречено в официальной Москве взрывом торжества, в котором явно выделялась одна ликующая нота облегчения -- ну вот теперь никто ни в России, ни на Западе не будет приставать к нам с призывом вести переговоры, переговариваться больше не с кем.
       Да, жизнь российских чиновников (от президента до рядовых пропагандистов) на международных форумах заметно облегќчилась. О Чечне никто не вспоминал ни на саммите ЕС-Россия, ни на торжествах 60-летия Победы. Но война, которую ведет Росќсия на Кавказе последние десять с лишним лет, станет еще сложќнее и бесперспективней. Именно потому, что переговариваться теперь будет больше не с кем.
       Ликвидация Масхадова поставила символическую точку, обоќзначила окончательное завершение одной стадии войны и переќход ее в новую, еще более опасную фазу.
       Война начиналась как классический сепаратистский конфликт между центром и мятежной провинцией. В нем не было никакой идеологической или религиозной нагруженности. Военными дейќствиями с обеих сторон руководили выпускники одних и тех же советских военных академий, прекрасно понимавших психолоќгию и образ мысли друг друга. Время от времени им удавалось доќговариваться о приостановлении военных действий.
       В период между первой и второй чеченской войнами при акќтивном содействии таких фигур, как Мовлади Удугов и Шамиль Басаев, в Чечню под флагом ваххабизма проникла идеология исќламского радикализма. Речь идет не только и не столько о терро-ристах-"интернационалистах", прибывших из Ближнего Востока с философией и технологией глобального терроризма. Их роль никогда не была значительной. Гораздо опасней то, что чем дольќше продолжалась война, тем больше людей в Чечне, особенно моќлодежи, не видевшей с раннего детства ничего кроме войны, ее
      
       жестокостей и зверств, гибели своих близких, заражались и заќряжались этой идеологией. Они уже стали воспринимать себя частью международного джихада, ведущего священную борьбу за уничтожение безбожного Запада и России как его наиболее уязвимой части и установление Всемирного Халифата.
       Приходит новое поколение полевых командиров, у которых за плечами два месяца школ медресе, обучающих ненависти, фаќнатизму и подрывному делу. Эта идеология и практика распроќстраняются по всему Северному Кавказу.
       Показательно, как интернациональны были все последние громкие террористические акции. Среди их участников не было арабов или "негров", но были выходцы почти из всех республик Северного Кавказа.
       Исламским "интернационалистам", в том числе и чеченским, совершенно безразлична судьба Чечни и ее народа. Они рассмаќтривают Чечню исключительно как плацдарм для Всемирной Исќламской Революции, для следующего ее прыжка на Россию. Так же как для "интернационалистов", наводнивших в 1917 году Россию, она была лишь хворостом для разжигания Мировой Коммунистиќческой Революции. Исламистские радикалы ни о чем не собираќются разговаривать с Москвой.
       Встала задача, которую обязаны были совместно решать росќсийские и чеченские политики, -- прекращение войны, которая непрерывно порождает расползание исламского радикализма по Северному Кавказу. В решении этой задачи Москва, чеченцы, сражающиеся на ее стороне, и сепаратисты, ориентировавшиеся на Масхадова и его правительство, объективно являлись союзќниками, потому что исламский радикальный терроризм, симвоќлизируемый такими фигурами, как Басаев, уничтожает прежде всего саму Чечню.
       Как правильно заметил еще в 2000 году президент Путин: "В конќце концов, для нас не так уж важен формальный статус Чечни. Важќно, чтобы с этой территории никогда не исходила угроза России". Это та блестящая формула урегулирования, под которой с готовноќстью подписались бы все стороны конфликта, осознающие громадќную опасность глобального исламского радикализма, избравшего Чечню и Россию объектом своей идеологической экспансии.
       Исламистский терроризм невозможно победить чисто военныќми средствами. Ни в Чечне, ни в Ираке, ни в Палестине. Только изолировав его от массовой социальной базы, только дав перспекќтиву мира и безопасности тысячам отчаявшихся, мы смогли бы победить это зло и изгнать его с российской земли.
      
       Не надо было вопрошать, сколько вооруженных отрядов конќтролировал Масхадов. Давайте лучше спросим себя, сколько чеќченцев поддержали бы совместное заявление сторон о прекраќщения огня и начале переговоров о мирном урегулировании конфликта на основе формулы Путина. Сколько молодых людей было бы спасено от яда исламистской пропаганды? Сколько терќрористических актов было бы предотвращено? Сколько человечеќских жизней было бы спасено и в Чечне, и в России?
       Москва сознательно избрала другой путь. Прозвучал контрольќный выстрел в голову идее переговоров и мира в Чечне и на Кавќказе. Президент отрезал все пути к политическому урегулироваќнию на Кавказе не только себе, но и своему преемнику, кем бы он ни был.
      
       НЕЛЮБИМАЯ СТРАНА
       24 мая 2005 года
      
      
      
       Владимиру Путину определенно не нравится та страна, в котоќрой Борис Абрамович Березовский поставил его смотрящим, сам удрав в Лондон. С великим трудом тянет он лямку верного супруќга нелюбимой жены. Многие, если не все политические новации и филологические изыски березовопомазанника говорят, что псиќхологически он полностью там -- в золотом веке СССР. Как В. Леќнин не любил Россию за то, что она не Германия и в ней трудно строить социализм, так и В. Путин не любит Россию за то, что она уже не империя.
       Совсем плох стал гарант безопасности кремлевских сортиров. То у него ющенковские сионисты кровавые в глазах, то французиќку грозится что-то отрезать, да так, чтобы больше ничего не выќросло; то эстонку вдруг, изгаляясь, передразнивает. Все чаще срыќваясь, все больше начинает походить на городского сумасшедшеќго Европы.
       Опостылело ему все, но опричники питерские, совсем ошалевќшие от крышевания мебельных магазинов и распиливания нефќтяных компаний, отпускать не хотят. Политтехнолог одесский, в Киеве облажавшийся, все расстреливать призывает и политичеќскую доску перетряхивать. Пустое все это. Поздно.
       Крупнейшая геополитическая катастрофа века уже состояќлась -- дрезденская резидентура закрылась. А как сладко было, занимаясь там делами огромной государственной важности, ощуќщать себя заточенным универсальным солдатиком Великой Имќперии! Ну и что из того, что наградили только медалькой штази 3-й степени. Зато вечерами в уютной дрезденской квартирке так приятно было потягивать искусительное немецкое пиво, пережиќвая не только сопричастность к сакральным тайным мировой геоќполитики, но и волнующую приобщенность к атрибутам скромноќго обаяния мировой буржуазии.
       Он был рожден неудачником -- троечник из бедной пролетарќской семьи, выросший в коммунальной квартире. Две истории
      
       любит рассказывать президент РФ своим коллегам и иностранќным журналистам.
       Одна о крестике -- ну это так, заученная для вербовки полезќных буржуазных идиотов легенда. Вторая намного серьезней, там Фрейд с Юнгом отдыхают. Это история о загнанной маленьќким Вовочкой в угол крысе, которая бросилась на него. С этой крысой, судя по частоте возвращения к теме, навсегда, видимо, сохранилась какая-то глубинная нелокальная квантово-механи-ческая связь, оказавшая решающее влияние на мировоззрение будущего политика.
       Но до политики тогда было еще очень далеко. "Я был настояќщей питерской шпаной", -- сказал как-то В. Путин. (Вот в это охотно верится.) Но какая-то невидимая сила выдрала его из этоќго мутного слоя и, не обещая лондонских и сингапурских карьер (туда отбирались люди совсем другого социального происхождеќния), довела его сначала до юрфака ЛГУ, а потом и до дрезденской квартирки.
       И никакие чудом обрушившиеся на него через 15 лет дворцы, резиденции, виллы друга Сильвио, "Патек Филиппы", "Юганск-нефтегазы", распиленные вместе с "хорошо ему известными фиќзическими лицами, давно работающими в области энергетики", никогда не заменят ему того ощущения могущества, блеска, полќноты бытия, служения высокой идее, которое он испытывал, верќбуя дрезденских гомосексуалистов и наркоманов. У него была Веќликая Эпоха.
       Закрытие дрезденской резидентуры стало и личной трагедией чекистского Акакия Акакиевича. Злые люди отняли у него мягкую и теплую шинель покроя Феликса Дзержинского. А потом еще заќчем-то усадили на трон в чужой, незнакомой и неустроенной (ниќкакого Ordnung'a, никакой вертикали, никакого имперского веќличия) стране. Ему зябко и неуютно на колченогом троне. Ужасно хочется уйти, а у кого отпроситься, не знает.
       Связь с центром давно утеряна. Он пытался ее восстановить на другом уровне. Бил поклоны, ставил свечки, окружал себя номенклатурными попами. Но попы побаиваются его. Слишком узнаваем этот прищур холодных рыбьих глаз. Слишком хорошо все эти арамисы и аметисты помнят своих первых кураторов.
       Президент не любит Россию. И главное, не верит в нее. В поќследнее время все чаще он открыто и демонстративно изменяет ей с трупом Советского Союза. Может быть, она, убогая, и удвоќит ВВП и даже когда-нибудь приблизится к уровню Португалии. Но у нее никогда уже не будет дрезденской резидентуры -- этого
      
       Эдема путинской юности, несокрушимого форпоста Великой Имќперии. А любить отчизну странной лермонтовской любовью таќкие не умеют.
       Не получится у него ничего с Россией. И не полюбит ее он никоќгда. И трахнуть ее по-настоящему не сможет.
       Слезали бы вы с нее, Владимир Владимирович. И чем скорее, тем лучше.
      
       ЗАПАДНЯ
       8 июня 2005 года
      
      
      
       Содержательность любого текста определяется теми порождаеќмыми им смыслами, которые автор и не задумывался в него вклаќдывать. Таковы все гениальные произведения. Но иногда неожиќданную ауру смыслов удается создать и нам, простым смертным.
       По 3-му каналу ТВ идет публицистический сериал с длинным и несколько претенциозным названием -- "Честь имею. Откроќвенный диалог Олега Попцова и Сергея Степашина о судьбе Росќсии". В безвкусно-помпезных интерьерах один из героев играет роль Честного Малого, Служаки; другой -- Совести Русской Демоќкратии. Степашин выглядит органичней.
       На прошлой неделе, щелкая по каналам, я наткнулся на часть 2-ю -- "Западня" -- и уже не мог оторваться.
       Речь шла о недолгом счастливом премьерстве Степашина и о политической смерти чиновника 9 августа 1999 года. Эти соќбытия и оказались, по мысли авторов, "западней" в карьерной судьбе сегодняшнего руководителя Счетной палаты.
       Сознавали ли авторы, что на самом деле речь идет о гораздо боќлее страшной западне? Той, в которую попала Россия трагическим летом 1999 года, из которой она еще не вырвалась и из которой ей вообще, может быть, не суждено вырваться. И да и нет.
       Нет, не сознавали. Потому что Степашин все время увлеченно говорил о каких-то пустяках -- своих поездках в США и на саммит "Большой восьмерки" в Кельн, об интригах Николая Аксененко, предательстве Александра Волошина и Валентина Юмашева. Он все еще переживает свою отставку, голос его дрожит, об Аксененќко он говорит с нескрываемой ненавистью, с наслаждением вспоќминая все колкости и резкости, которые ему удалось тому бросить в лицо 6 лет назад. (Есть, однако, пределы его благородному негоќдованию по поводу несправедливой отставки. Перед, казалось бы, главным обидчиком -- сменившим его на посту премьера неким В. Путиным -- он в своих воспоминаниях на всякий случай почтиќтельно расшаркивается.)
      
       И все же -- да, на некоем глубинном уровне сознавали. Потому что в унылый поток сведения каких-то мелких счетов и обид -- Аксененко, Газпром, НТВ, снова Аксененко -- вдруг неожиданно врываются ключевые слова -- Ботлих, Дагестан. "Войска были выќведены из Ботлиха еще месяц назад, открыв Басаеву дорогу в Даќгестан. Этим должна была заниматься военная прокуратура". Вот она, настоящая Западня -- та, в которой мы бьемся до сих пор, все глубже погружаясь в хаос на Северном Кавказе.
       Но, неосторожно прикоснувшись к этой раскаленной теме, и Честный Малый и Совесть Нации мгновенно отшатываются от нее, увлеченно обсуждая, на каком крыльце какой резиденции встречал Ельцин Степашина в день отставки.
       Что же, люди, затеявшие "откровенный разговор о судьбе Росќсии", лицемерят, сознательно недоговаривают? Мне кажется, все намного сложнее. Истинную подоплеку событий лета-осени 1999 года, звеном которых стала отставка Степашина и назначеќние Путина, понимают, или, во всяком случае, о ней догадываќются, и наши собеседники, и вместе с ними десятки миллионов людей в России. Но эта правда слишком страшна, чтобы нам всем признаться в ней даже самим себе.
       Ботлих, поход Басаева, взрывы в Москве нужны были для того, чтобы сделать в обществе популярной идею новой войны на Кавќказе. Войны не за Кавказ, а за Кремль. Только в обстановке среќжиссированной патриотической истерии и страха назначенный Семьей мало кому известный наследник мог стать национальным героем и предотвратить казавшийся в августе неминуемым приќход к власти клана Примакова-Лужкова. А чем это грозило Ельќцину, доходчиво объяснил тогда руководитель лужковского штаба Георгий Боос: "Ельцинская семья будет завидовать судьбе семьи Чаушеску".
       Так мы и идем с тех пор по заданной траектории укрепления кремлевской административной вертикали: Дагестан -- Москќва -- Волгодонск -- "Норд-Ост" -- Беслан...
       И нам уже не вырваться из этой Западни, устроенной Ельциќным, Волошиным, Юмашевым, Березовским и примкнувшим к ним политтехнологическим жульем.
       Многолетняя война Чечни за независимость от России законќчена. Забудьте. В ней победил разгуливающий по Кремлю в подќштанниках Рамзан Кадыров. На Кавказе сегодня идет совсем друќгая война. Там нет людей, сражающихся за отделение от России. Но все больше становится тех, кто сражается за светлые идеалы всемирной исламской революции.
      
       Когда 6 лет назад в процессе осуществления операции "Наќследник" группой кремлевских мерзавцев был дан проход Басаеќву в Дагестан, подавляющее большинство дагестанцев с оружием в руках выступили против этой первой пробы пера исламистов на российской земле.
       Сравните ситуацию в Дагестане и на Кавказе в целом с сеќгодняшней и почувствуйте разницу. По меткому выражению г-на Суркова, "там распространяется подземный пожар, и мы не знаем, что с этим делать". Потеря Кавказа -- вот в чем заклюќчается главный итог и операции "Наследник", и всего путинского правления-западни.
      
       ДОРОГА К РАБСТВУ
       17 июня 2005 года
      
      
       Наш замечательный соотечественник Петр Чаадаев почти 200 лет назад высказал мысль, что России, видимо, суждена истоќрическая роль быть неким уроком для других народов, показывая, чего не надо делать ни в коем случае. Похоже, что эту роль мы с мазохистским рвением все эти 200 лет и продолжаем выполнять. Другой выдающийся мыслитель, австрийский экономист Фридќрих фон Хайек, когда писал свою знаменитую "Дорогу к рабству", конечно, не мог себе представить, что кроме описанных им двух дорог к рабству -- фашизма и коммунизма -- может существовать еще одна, по которой поведут под знаменами фон Хайека и с его именем на устах.
       В одном из рабочих кабинетов Владимира Владимировича Пуќтина стоит бюстик фон Хайека. Это не только для вербовки иноќстранных инвесторов, которые иногда этот кабинет посещают. Владимир Владимирович себя достаточно искренне ощущает эдаќким либеральным реформатором. Ему об этом постоянно говорят многие его советники. Вообще в его экономическом мировоззреќнии причудливо, но органично сочетаются элементы чубайсизма и чекизма, что позволяет мне называть исповедуемую и практиќкуемую им философию моделью ЧуЧе.
       Один из популярных политических мифов сегодня -- борьба двух идеологических течений в окружении Путина -- так назыќваемых либералов и силовиков. Нет там никакого мировоззренчеќского противостояния! В высшей российской элите царит полное морально-политическое единство. Что не исключает, конечно, персональных и клановых схваток за контроль над финансовыми потоками.
       Кто такие силовики или чекисты? Они что, выступают против священного принципа частной собственности? Ни в коем случае. Может быть, только против чужой частной собственности. Это очень обеспеченные люди, и все их трения последнего времени с классическими ельцинскими олигархами -- это просто бунт долќларовых миллионеров против долларовых миллиардеров.
      
       А кто такие либералы? Это те же Кудрин, Греф, Чубайс, люди, которые всегда мечтали о доморощенном Пиночете, который поќведет Россию железной рукой к "либеральным" реформам, и котоќрые вполне удовлетворены авторитарным характером российской власти.
       А вы, кстати, за каких олигархов: за ельцинских или за путинќских? Ельцинские вроде бы накапитализдили больше, но у путинќских все еще впереди. Только вот при этих патриотически ориќентированных как-то быстро стали исчезать люди. Уже погибли около десятка человек, так или иначе прикоснувшихся к тайнам "Трех китов". Ключевой свидетель был расстрелян в тщательной охраняемой палате элитного госпиталя Министерства обороны. Юрий Щекочихин умер от таинственного отравления в ЦКБ.
       Трудный выбор. Хорошо, что у нас есть президент, всей своей трудовой биографией так органично сочетающий и синтезируюќщий два источника, две составные части российского капитализќма. Воистину Путин это Наше Всё.
       В целом ЧуЧе реализует золотой проект советской партий-но-гебистской номенклатуры, которая и задумала перестройку в середине 1980-х годов. Чего она достигла в результате 20-летќнего цикла? Полной концентрации политической власти, таќкой же, как и раньше, громадных личных состояний, которые тогда им были недоступны, и совершенно другого стиля жизни (кто в Куршевеле, кто на Сардинии). И самое главное -- они изќбавились от какой-либо социальной ответственности. Теперь им уже не нужно повторять "цель нашей жизни -- счастье простых людей". Их уже тогда тошнило от этого лицемерия. Теперь они буќдут говорить, что цель их жизни -- это "продолжение рыночных реформ". И проводить эти "реформы" с абсолютной социальной беспощадностью.
       Давняя мечта наших "либеральных" экономистов о российќском Пиночете все время подогревалась примерами целого ряда стран, где этот проект был якобы успешно осуществлен: Чили, неќкоторые государства Восточной и Юго-Восточной Азии.
       Но дело в том, что во всех этих странах речь шла о решении авторитарными методами задачи перехода от аграрного общества к индустриальному. А эта задача была решена достаточно эффекќтивно и беспощадно Сталиным 60-70 лет назад. И тоже не самыќми гуманными методами решалась эта задача в Европе в XVIII-XIX столетиях.
       Проблема, перед которой стоит Россия сегодня, -- прорыв в постиндустриальное общество -- этими методами в принципе
      
       не решается, что, кстати, показывает и опыт тех же азиатских "тигров" и "драконов", на который ссылаются наши либерал-авќторитаристы. В Южной Корее, например, эта модель была исчерќпана уже в конце 1990-х годов. (Кстати, многие руководители таќмошних финансово-промышленных групп -- чеболей, как и два бывших президента страны, провели длительные сроки в тюрьќме.) Для решения задач постиндустриального этапа общественноќго развития эта модель никак не годится.
       А у нас есть еще и дополнительное и очень серьезное отягоќщающее обстоятельство: мы богаты сырьевыми и энергетическиќми ресурсами. Такая комбинация -- авторитарная бюрократичеќская власть плюс ресурсное изобилие -- абсолютно убийственна для развития, потому что она лишает бюрократию любой обратќной связи с реальностью, разлагая и коррумпируя ее полностью. Что и происходит на наших глазах. Это классическая комбинация снотворного и слабительного. Снотворным у нас служат нефтяќные цены -- 50 долларов и более за баррель, а слабительным -- вся эта питерская бригада оборотней-силовиков.
       Поэтому результат вполне естественен. Я только не понимаю, почему Андрей Илларионов называет это венесуэльской болезнью. Это классическая российская традиция -- вотчинное государство, воеводы на кормлении. Но если раньше суверен и его бюрократия были единственным источником собственности на землю и обраќбатывающих ее людишек, то сейчас у нас на глазах интенсивно растет стремление суверена и его бюрократии стать абсолютным собственником критического ресурса XXI века -- нефти и качаюќщих ее людишек. А остальных людишек можно монетизировать под корень.
       Дорога, которой мы идем, -- это третья дорога к рабству, а четќвертой не бывать. Потому что либо эта система разрушит страну, либо все-таки мы найдем в себе мужество с этой дороги сойти, и тогда весь этот путинский период останется в нашей историчеќской памяти как некая последняя прививка против философии рабства.
      
       КУРС ОСТ-ВЕСТ
       20 июля 2005 года
      
      
      
       Глубокая и страстная ненависть В. Путина к Западу выходит наќружу каждый раз, когда он (а в последнее время это происходит все чаще и чаще), теряя самоконтроль, изливает на своей плебейќской фене все, что он действительно думает о всех этих друзьях джорджах, тони и прочих жаках.
       В. Путин не одинок и не оригинален в своих чувствах. Он всеќго лишь самая выдающаяся посредственность нашего правящего класса -- корпорации российских силовиков, лавочников, ставќших долларовыми миллионерами и миллиардерами и остро ощуќщающих при этом свою неполноценность, вторичность и никчемќность как субъектов мировой экономической и политической сцены.
       Деды их ждали со дня на день любушку -- мировую революцию, отцы -- победу в мирном соревновании с капитализмом, а они, теперешние, -- краха доллара, бегства американцев из Ирака, развала Европейского союза, мирового господства Китая, чего угодно, что позволило бы им в своем распаленном воображении сладострастно втоптать в грязь этот вечно притягательный и вечќно ненавидимый ими Запад. Не Запад как таковой заставляет киќпеть их разум возмущенный, а низкий собственный статус в его иерархии, несмотря на все добытые непосильным трудом нефтеќгазовые активы.
       Сходные чувства двигали и саудовскими миллионерами и милќлиардерами, готовившими и проводившими операцию 11 сентябќря. На такое идут не из сочувствия к обездоленным арабским масќсам, а по глубоко личным мотивам.
       Однако эмоции эмоциями, а корпорации и ее передовому воќоруженному отряду -- питерской бригаде -- надо решать пракќтическую задачу: остаться во Власти и продолжать распиливать страну и после 2008 года.
       Какую бы конкретную организационную форму ни приняла операция-2008 (третий срок, преемник, чрезвычайное положение
      
       и отмена выборов), ее идеологическое обеспечение уже опредеќлилось. В последние годы политтехнологи власти перед выборами всякий раз апеллировали к каким-то основным инстинктам: 96-й год -- искусно нагнетаемый страх перед возвращением коммуќнистов; 99-й -- страх перед терроризмом и бессмертное "мочить в сортире"; 2003-й -- олигархи определенной национальности, ограбившие народ. Каждая из этих мифологем была насквозь фальшива и представляла собой идеологический инструмент одќноразового пользования. Так же, как и построенная под нее соќответственно одноразовая партия власти. Поэтому и приходится каждый раз повышать ставки.
       Теперь нам угрожают уже не просто чеченские террористы и иудейские олигархи, а стоящий за их спиной Запад -- США, миќровая закулиса, стремящиеся лишить Россию суверенитета, расќчленить ее и уничтожить. Фронт проходит через каждую улицу, каждый дом, каждый сортир. Страна -- это осажденная крепость, и в ней орудует пятая колонна, в которую автоматически зачисляќются все противники В. Путина и тем самым враги России.
       Все это прямые цитаты из путиных, сурковых, медведевых и всяких прочих гельмопавловских. Именно так, в риторике миќфологемы "вставания с колен" и будут решать они проблему восќпроизводства себя во Власти.
       "Не позволим лишить Россию суверенитета" на фене питерќской бригады означает "не позволим оттащить нас от кормушки властесобственности".
       Но это все тексты для внутреннего употребления. Когда же пуќтины-сурковы, утомившись от кремлевских забот, отрываются на встречу с "более опасными, более могущественными традициќонными врагами России" где-нибудь на саммите "большой восьќмерки" или делятся мыслями с читателями буржуазного журнала "Шпигель", звучат совсем другие речи.
       Безукоризненно владея ножом, вилкой и даже специальной виќлочкой для устриц, гости из России мягко и терпеливо объясняют своим собеседникам, что им приходится править в отсталой страќне, в которой никогда не было демократии в западном понимании этого слова.
       "Вы должны понять, господа, что определенное своеобразие, самобытность российской демократии, наши манипуляционные технологии совершенно необходимы. Иначе в этой несчастной стране к власти давно уже пришли бы ужасные зюгановы и рагоќзины. Мы, питерские прогрессоры, -- единственная сила, которая может постепенно, в долгосрочной перспективе привести Россию
      
       в лоно западной цивилизации. Этим глупым совкам мы вынуждеќны говорить, что распад СССР был величайшей геополитической катастрофой века. Но на самом деле мы прекрасно помним наши собственные ощущения того времени. Поверьте, господа, мы вмеќсте с вами испытали тогда огромное облегчение, как будто удаќлось сбросить со спины огромного паразита".
       Бессмертная финальная сцена "Animal Farm" повторяется вновь и вновь. А как же иначе? Питерской бригаде, так же, как до нее ельцинской семье, очень хочется грабить здесь, а тратить награбќленное там. Отсюда и некоторая раздвоенность политического соќзнания, и, как следствие, глубинные психологические комплексы.
       Коллективному путину хочется когда-нибудь, завершив в конќце концов свою нелегкую миссию прогрессора, пройтись, небрежќно помахивая тросточкой по каннской набережной с коллективќным лабрадором Кони, вежливо отвечая на поклоны знакомых и не опасаясь ареста. А встретив старого приятеля, небрежно броќсить ему: "Ну что, брат Никита, опять не дали "Золотую ветвь" руќсофобы, козлы позорные? Не горюй, братан. Кто нас обидит, трех дней не проживет!".
      
       НАШИ ПОБЕДАСТЫ
       10 августа 2005 года
      
      
       Чекисты в окружении Путина вызывают у меня гораздо меньќшую неприязнь, чем так называемые "либералы". Соглашаясь с полузабытым классиком, я бы сказал, что сурковы и павловќские -- это не мозг администрации президента (мозг там давно уже ампутирован), а совсем другая ее субстанция.
       Не чекисты, а "либеральные" советники и пиарщики разќвязали две кровавые политтехнологические чеченские бойни для повышения рейтингов своих клиентов и оба раза повторяли, что при этом возрождается российская армия, а каждый, кто дуќмает иначе, предатель. Не чекисты, а зондеркоманда суперлибеќральных мародеров из СПС осуществила зачистку НТВ.
       И не чекисты, а "либеральный мыслитель" Павловский публичќно озвучивал наиболее нелепые и гнусные обвинения по адресу Михаила Ходорковского, утверждая, что он "договаривался с Конќдолизой Райс о продаже ядерного щита Родины".
       Те же самые "мыслители" и выродили убогую идейку "суверенќной демократии", как будто еще 50 лет назад не было стран "наќродной демократии" и "социалистической демократии".
       Каждую избирательную кампанию кремлевские "интеллектуаќлы" -- провокаторы строили на какой-нибудь большой лжи, апелќлируя к фобиям как властителя, так и управляемых масс, спекулиќруя на них в своих собственных интересах.
       Когда опозорившихся на Украине политтехнологов должны были пинками под зад выкинуть из Кремля (и на этом, видимо, вполне резонно настаивали господа чекисты), остаться у кремќлевского корыта "либералы" смогли только одним способом. Они хором стали кричать об осажденной крепости, пятой колонне, оранжевой чуме, планах Запада по расчленению России, запугиќвая до чертиков своего работодателя и одновременно выбивая себе новые многомиллионные контракты как его единственным спасителям.
       Ни армия, ни внутренние войска, ни многочисленные спецќслужбы не могут, оказывается, спасти государя, когда измена
      
       гнездится в сердце отчизны, когда фронт проходит через каждую улицу, каждый дом, каждый сортир, а окружающая государя элита сплошь состоит из пораженцев.
       Пораженцев должны сменить победасты. Пока их только трое: Сурков, Павловский и Якеменко. Но в мае они уже вывели на Леќнинский проспект 60 тысяч юных победастиков, а завтра (при соќответствующем финансировании, разумеется) обещают вывести миллионы.
       Что-то подобное, припоминаю, ушлые политтехнологи начаќла прошлого столетия предлагали государю Николаю Александќровичу. Только тогда победасты называли себя черносотенцами. В последующих инкарнациях их звали по-разному: гитлерюгенд, хунвэйбины, стражи исламской революции.
       Из практики подготовки последних заимствована технология промывания мозгов в новых общественно-политических медреќсе. В роли верховных аятолл-победастов выступают сами Сурков и Павловский. В своих лекциях-проповедях они внушают юным провинциальным победастикам ненависть к безбожному и поќрочному Западу, безграничную любовь к нашему православному государю, готовность физически сокрушать всех его врагов и в наќграду радостно обрести в раю 72 девственницы.
       Заказчику все это настолько понравилось, что он лично принял в Завидове депутацию наиболее отличившихся стражей суверенќной революции. Вместо обещанных девственниц федеральным комиссарам предложили одного Путина. Не знаю уж, насколько равноценной показалась им эта замена.
       Я спросил у одного из "либеральных имамов" второго плана, неплохо заработавшего за летний сезон в кремлевском медресе, зачем они сознательно обманывают несчастного человека, заќпугивая его заговорами, в существование которых сами не веќрят. Ответ был довольно любопытен. "Мы вынуждены говорить на том языке, который Он понимает и хочет услышать. Иначе нас давно бы выкинули из Кремля". Имам задумался на секунду, важќно надулся и значительно добавил: "А мы должны там оставаться, чтобы даже в этих тяжелейших условиях продолжать дело либеќральных реформ и смягчать возможные крайности режима, котоќрые стали бы неизбежными без нас".
       Несчастна страна, в которой отцом нации работает Путин, мозгом нации -- Павловский на пару с Сурковым, а совестью наќции -- Хинштейн.
      
       НЕЗАДАННЫЙ ВОПРОС
       9 сентября 2005 года
      
      
      
       Есть вопросы, которые нации из чувства самосохранения избеќгают задавать себе именно потому, что подсознательно знают отќвет. Например, кто убил президента Джона Кеннеди или кто взоќрвал дома в Москве и Волгодонске. Ясно артикулированный ответ мог бы стать разрушительным для государства, и поэтому мы ниќкогда его не услышим. И это, может быть, правильно.
       Вопрос, который я собираюсь проанализировать сегодня, не совсем из этой категории, но всё же достаточно тяжелый. Наќстолько тяжелый, что он ни разу не был прямо сформулирован на прошлой неделе, когда все говорили о Беслане, даже на встреќче бесланских матерей с Владимиром Путиным. Он растворялся в массе других вопросов -- о числе заложников и террористов, об огнеметах и танках, об обстоятельствах первого взрыва, неразќберихе в штабе и т. д.
       Вопрос следующий: почему не был доведен до конца сценарий приглашения Аслана Масхадова (Ахмеда Закаева) с требованием (просьбой) добиться освобождения заложников, а был реализоќван сценарий штурма?
       Вопрос этот впервые возник ещё в момент трагедии "Норд-Оста". Напомню -- и это принципиально важно: ни в "Норд-Осќте", ни в Беслане приглашение Масхадова или его представитеќлей не было требованием террористов -- оно было инициативой власти.
       Требования террористов в обоих случаях были глобально-неќопределенны и потому заведомо невыполнимы. Власть вновь окаќзалась перед мучительной дилеммой: что важнее -- спасение заќложников или уничтожение террористов.
       Идея пригласить Масхадова и дать ему -- военному противниќку, врагу -- шанс спасти наших заложников означала экзистенќциальный прорыв из замкнутого круга, обрекавшего на смерть сотни людей, и переводила проблему в совершенно другое измеќрение.
      
       Во времена "Норд-Оста" она вообще не влекла за собой никаќких воображаемых репутационных потерь для власти. На тот моќмент существовала официальная переговорная структура "Викќтор Казанцев -- Ахмед Закаев", в рамках которой мог быть решен вопрос о приезде Масхадова. Казанцев и Закаев неоднократно встречались, в том числе и в Москве.
       Идея самым серьезным образом обсуждалась параллельно с другими вариантами действий на самом высоком уровне неќсколько часов. С ее возможной реализацией был связан и намеќченный на утро приезд в Москву Виктора Казанцева. Ночью, однаќко, возобладал другой подход. Видимо, силовикам удалось убедить Путина, что их газовая атака не приведет к гибели заложников. А если бы заложников спас Масхадов, это, конечно, привело бы к его определённой легитимизации, что одинаково не устраивало ни силовиков, ни связавшего себя знаменитым "мочить в сортиќре" и ставшего в значительной степени заложником своей ритоќрики президента.
       Ситуация в Беслане повторилась. Ахмед Закаев, до "Норд-Осќта" легитимный партнер по переговорам, был к тому времени уже объявлен преступником, выдачи которого Москва добивалась. Но именно к нему власть обратилась с той же просьбой -- помочь освободить заложников.
       В 12.003 сентября Закаев позвонил в штаб по освобождению заложников и подтвердил готовность Аслана Масхадова прибыть в Беслан при предоставлении ему гарантий безопасности. Детали договорились согласовать в 14.00. В 13.05 произошло то, что проќизошло.
       Мне кажется, что в бесланском кризисе власть была ближе к ваќрианту с использованием Масхадова. Он обсуждался в течение неќсколько дней. Вечером 2 сентября Путин публично на камеру сдеќлал удивительное для него всеми почему-то сегодня забытое заявќление, в котором очень твердо подчеркнул, что безусловным приоќритетом в разрешении бесланского кризиса является спасение жизни детей. Ничем иным кроме как подготовкой общественного мнения к единственному спасительному шагу оно быть не могло.
       Когда он уверял зарубежных корреспондентов, что ни один из заложников "Норд-Оста" не пострадал от применения газа, он не обманывал их. Он пытался обмануть самого себя. Тогда он тоже если чего-то и не знал, то уже догадывался, что его обманули. Он не хотел повторения того же исхода в Беслане.
       Отдать приказ о штурме было невозможно. И он не отдал его. Без его санкции никто бы не отважился звонить Закаеву. Но его подчиненные нашли спасительный для себя и, как им казалось, для него вариант.
       Необъявленный штурм, случайный штурм, вынужденный штурм. И никаких Масхадовых. И никаких заложников. Слишком многих это устраивало. В том числе и негодяя, организовавшего Беслан, -- Шамиля Басаева. Тому совершенно не нужен был спасќший заложников и тем самым легимитизировавший себя в знаќчительной степени и в Чечне, и в России Аслан Масхадов. Ему нужен был осетино-ингушский конфликт, который окончательно взорвал бы Кавказ. Террористы приглашали к себе, как известно, совсем других людей.
       Через несколько дней после трагедии одновременно появились статьи двух, на мой взгляд, самых ярких и талантливых российќских публицистов -- Александра Проханова и Леонида Радзихов-ского. Они принадлежат к противоположным краям политичеќского спектра и на моей памяти никогда и ни в чем друг с другом не соглашались. Но те две статьи, казалось, были написаны одной рукой в состоянии торжества, эйфории, в ликующем, несущем обќлегчение государственническом оргазме.
       Свершилось! Каким-то чудом Российской Государственности удалось избежать Катастрофы. Масхадову не позволили спасти детей и тем самым унизить Государство. Твердыни Третьего Рима устояли.
       Это говорили и писали совершенно искренне, по указке своќего сердца талантливейшие политические поэты нашей эпохи, а за ними и сонмы соколовых, леонтьевых, павловских. Это была консолидированная позиция большинства российского политиќческого класса, да, наверное, и большинства населения. Она дает представление о том, какое огромное сопротивление и в своем окружении, и в самом себе приходилось преодолевать сыну своего класса и своего народа Владимиру Путину в его робкой и непоќследовательной попытке прорыва к элементарной человечности. Он оказался слабым человеком в трагических обстоятельствах. Судьба дважды давала ему шанс подняться ради спасения людей над массовым государственническим бредом и проявить величие духа и силу характера.
       И пожертвовать ведь надо было не "территориальной целостќностью", не "величием России", не "геополитическими интересаќми на Кавказе". А так, всего лишь пшиком чиновных амбиций -- вернуть в политическое поле бывшего советского артиллерийќского офицера Аслана Масхадова. А чем он был хуже потомственќного боевика Рамзана Кадырова? По-моему, как потенциальный партнер Москвы и проводник ее интересов на Кавказе он мог быть намного лучше. Это, впрочем, дело вкуса. Но разве стоили эти вкусовые различия жизней сотен детей?
       Владимир Путин был взвешен и найден очень легким.
       А вот Виктора Степановича Черномырдина не зря называли тяќжеловесом. Он спас сотни жизней в Буденновске. Сколько грязи было вылито на него с тех пор. Как же! Он упустил Басаева, коќторый потом загубил столько жизней. Но обязанностью премьер-министра России было спасение российских граждан. И он с ней в меру своих возможностей справился, за что ему на самом главќном Суде многое простится. А уничтожение бандита Басаева было задачей совсем других людей. И у них, между прочим, было уже десять лет на ее выполнение.
       Вот Масхадова убили вскоре после Беслана, чтобы закрыть его проблему, а Басаева судьба пока бережет. У замечательного чеченќца, кажется, столько жизней, сколько служб он сослужил Москве. Он и Сухум брал, и в Дагестан по открытому для него коридору ходил, и после каждого его теракта административная вертикаль укреплялась, а теперь Кремль его еще и лидером российской опќпозиции назначил.
       И последнее. О русском народе, к которому я имею честь и неќсчастье принадлежать. Реакция русских на "Норд-Ост" и осеќтин на Беслан была показательно различной. Россия забыла про "Норд-Ост" и давно уже не задает власти никаких вопросов. Осетия не забудет никогда и никогда не перестанет задавать росќсийской власти вопросы. Даже назначенный Путиным президент Северной Осетии задает очень непростые вопросы и говорит, что "уже не сможет быть таким, как до Беслана".
       В России нет гражданского общества, и отдельный человек осќтается совершенно беззащитным, прежде всего, ментально, перед фаллической вертикалью власти. Он знает, что он никто и звать его никак. На Кавказе, как и вообще на Востоке, также нет граќжданского общества в западном понимании этого института, но его функции выполняют традиционные клановые структуры. Человек ощущает себя звеном во временной цепи поколений и пространственной сети сородичей. Массовая трагическая гиќбель людей затрагивает все общество.
       Мы же, русские, похоже, навсегда провалились в какую-то кульќтурологическую черную дыру между Западом и Востоком. Нет боќлее атомизированного социума, чем русский. Мы пыль на ветру. И Путин наш президент.
      
       ОШИБКА ИНЖЕНЕРА ХОДОРКОВСКОГО
       21 октября 2005 года
      
      
      
       Патологическая мелочная злоба власти, проступающая в кажќдом ее деянии в отношении Михаила Ходорковского, не может быть порождением холодной бездушной бюрократической машиќны.
       Страсть не бывает безличной. У нее должен быть пассионарќный носитель. И вы знаете этого носителя, и мы наблюдаем его незатухающую страсть.
       Даже телевизионный державный карлик, обычно готоќвый порвать пасть и забрызгать бешеной слюной любого хоть в чем-то несогласного с обожаемым государем, недоуменно разќводит ручками.
       Столь неадекватная ненависть не может быть реакцией на баќнальную неуплату налогов или даже на злодейское убийство неќскольких конкурентов. Тут нужно какое-то чудовищное преступќление, совершенное либо лично против богопомазанника, либо против Отечества. И такие версии предлагались кремлевскими служками -- пришел на встречу без галстука, готовил государќственный переворот, продавал Кондолизе Райс ракетно-ядерный щит Родины. Однако обилие леденящих душу объяснений скрываќло, как всегда в таких случаях, одну подлинную причину неравноќдушного отношения президента к олигарху.
       Очевидной она стала лишь совсем недавно, через два с половиќной года после рокового события. Да, все произошло на той самой встрече, куда Ходорковский пришел без галстука. Но эту дерзость ему бы с трудом, но все-таки простили, так же, как и продажу раќкетно-ядерного щита. Хуже было другое.
       "Господин президент, -- сказал Ходорковский, -- ваши чиновќники -- взяточники и воры". И привел чисто конкретный приќмер, как некий господин Богданчиков (государственный чиновќник) купил от имени государства у некоего господина Вавилова (бывшего государственного чиновника) принадлежавшую поќследнему нефтяную компанию за 600 миллионов долларов. Все
      
       присутствующие в зале, включая, разумеется, председательствуюќщего, прекрасно понимали, что господа Богданчиков и Вавилов эти несчастные 600 миллионов распилили.
       Тем не менее реакция президента была чрезвычайно эмоциоќнальной, даже яростной, и все, что произошло и еще долго будет происходить с Михаилом Борисовичем, -- это долгое мстительное эхо того высочайшего гнева. Но до последнего времени именно эта длинная месть и казалась неадекватной. Ну кто такие, в конце концов, мелкие жулики Вавилов и Богданчиков, чтобы за них так обиделся президент?
       Сделка "Путин-Абрамович" все поставила на свое место. Она стала классическим римейком операции "Вавилов-Богданчиков" с заменой 600 миллионов на 13.7 миллиардов долларов. Сам того не подозревая, Ходорковский ударил в самое больное место, расќкрыл самую сокровенную тайну режима. Питерская бригада, виќдимо, уже несколько лет назад разработала схему обналичивания активов "правильных" олигархов и личного фантастического обоќгащения. Афера с "Северным сиянием" стала первой пробой пера.
       И не за шестерку Богданчикова, а за себя и за свои с Ромой кровные 13.7 миллиардов добивает ногами полковник Путин заќключенного Ходорковского.
       Инженер Ходорковский дорого заплатил за свою ошибку. Полќковник Путин заплатит за свою еще дороже -- любовию народќной. Добрый наш, доверчивый русский народ, полюбивший при-блатненного полковника и за то, как он превратил весь Кавказ в грандиозный сортир, в котором он мочит террористов, и за его беспощадную борьбу с ограбившими Россию иудейскими олигарќхами, не поймет сделку своего любимца с Абрамовичем. В глазах своих прежних почитателей он станет таким же вором, как и сам Абрамович. А назначенный им наследник -- ворёнком.
      
       ПОДАЙТЕ НА ПАРУ БОЕГОЛОВОК
       14 ноября 2005 года
      
      
      
       Противоракетной системы обороны, способной защитить терќриторию Соединенных Штатов Америки от удара российских раќкет, нет и никогда не будет. Как, впрочем, никогда не будет и этого удара. Это хорошо известно каждому американскому и российќскому специалисту.
       Тем не менее, после каждого рутинного испытания межконтиќнентальной ракеты в России наш верховный главнокомандующий выступает с торжественным заявлением о "новой чудо-боеголовќке, способной преодолевать любую противоракетную оборону", то есть буквально ломится со своей боеголовкой в открытую амеќриканскую дверь.
       Да, Россия и США могут уничтожить друг друга. Это медицинќский факт, такой же, как и то, что Англия и Франция могут стереть с лица земли Париж и Лондон. Но почему-то премьер-министр Англии и президент Франции не напоминают об этом друг другу каждый божий день.
       У нас же мысль о том, что США стремятся лишить Россию ее ракетно-ядерного потенциала, стала составной частью параноиќдального общественного внешнеполитического сознания. От ее бесконечного повторения в нее, видимо, поверили уже и те, кто сознательно внедрял ее в пропагандистских целях.
       Напомним еще раз всем, еще сохранившим способность логиќчески мыслить, что США не могут стремиться к лишению России потенциала сдерживания. Во-первых, потому что это технически невозможно. Во-вторых, потому что это противоречит интереќсам национальной безопасности США. (См. подробнее: А. Пионтќковский, В. Цигичко. Вызовы национальной безопасности России на пороге XXI века. "Военная мысль", 2000, N 1, 6.)
       Парадоксально, но американцы сами способствуют укреплеќнию в сознании российского обывателя параноидального комќплекса ядерной кастрации -- посредством утратившей всякий смысл программы финансовой помощи России в обеспечении
      
       безопасности объектов ядерного комплекса (складов хранения радиоактивных материалов, маршрутов их транспортировки и т. д.). Программа эта (Cooperative Threat Reduction) была целеќсообразна в середине 90-х годов, когда Россия находилась в соќстоянии перманентного финансового кризиса, Министерство обороны недофинансировалось и действительно была серьезная угроза хищения ядерных материалов террористами любого сорќта -- от северокавказских до арабских.
       Но сегодня, когда лучшие финансовые умы страны ищут, на что бы потратить десятки миллиардов долларов стабилизаќционного фонда, ситуация с "сотрудничеством в области ядерќной безопасности" становится кафкианским абсурдом для обеих стран.
       Президент России время от времени, приняв горделивую позу, сообщает братьям и сестрам, друзьям своим, какую новую униќкальную ракету, способную раз и навсегда уничтожить Америку, создали наши замечательные ученые и конструкторы. (Видимо, затратив на это очень большие средства.) А затем стыдливо проќтягивает тем же американцам ручонку за очередной подачкой на содержание российского ракетно-ядерного комплекса.
       Не менее нелепо выглядит и поведение американцев. Какие цели они ставят, выделяя значительные финансовые средства Росќсии (в случае реализации решений канадского саммита "большой восьмерки" речь пойдет о 10 млрд долларов)?
       Чтобы террористы не похитили компоненты ядерного оружия с российских объектов? Так Россия не меньше, чем США, в этом заинтересована и имеет сегодня, слава богу, все финансовые и инќтеллектуальные возможности не допустить этого без всякой амеќриканской помощи, если уж ее ученые клепают такие замечательќные ракеты.
       Предотвратить санкционированную передачу каких-нибудь двойных технологий каким-нибудь "борцам с однополярным миќром"? Так Москва всегда это сделает, если захочет, независимо от того, получает она от американцев деньги или нет.
       Ситуация обостряется систематическим воровством выделяеќмых средств высшими российскими чиновниками. Томящийся в швейцарских застенках узник готов с восторгом и благоговениќем отдаться в руки родной российской прокуратуры и тонко наќмекает при этом, что в случае чего не выдержит пыток и выдаст американцам ядерные секреты Родины. Последние такие секреты пытались передать Советскому Союзу несчастные супруги Розен-берг, за что их казнили на электрическом стуле более полувека
      
       назад. Выдать Адамов может только счета своих высокопоставќленных подельников.
       Робкие попытки американцев проверить, на что же российские адамовы потратили денежки их налогоплательщиков, вызвали волну всенародного патриотического гнева -- мол, этак завтра ихние морские пехотинцы захватят весь наш ядерный комплекс. Почему-то патриотически пришибленным гражданам не прихоќдит в голову простая мысль: давайте перестанем брать с америќканцев эти несчастные бабки -- и отстанут они от нас со своими инспекциями.
       Кроме того, специально для пришибленных сообщаю, может быть, шокирующую для них информацию -- по действующему Договору START-I США и Россия в обязательном порядке обмеќниваются сведениями о куда более "секретных" вещах, чем безќопасность складов с радиоактивными отходами. Например, все телеметрические данные испытаний путинской чудо-ракеты были в соответствии с этим договором переданы американской стороне.
       Из всего этого абсурда нас могут вывести только два презиќдента.
       Уважаемый президент Путин! Дорогой Владимир Владимиќрович! Вспомните о национальной гордости великороссов! Пеќрестаньте брать деньги у этих, по вашему меткому выражению, "стоящих за спиной исламских террористов более могущественќных, более опасных традиционных врагов России, которые все еще рассматривают ядерную Россию как угрозу и стремятся ослаќбить и расчленить ее, отрезав наиболее лакомые куски". Если вам с Ромой не хватает, вы только скажите, мы вам всем миром по доллару скинемся.
       Уважаемый президент Буш! Дорогой Георгий Георгиевич! Не будьте лохом. Перестаньте кормить ораву больших и маленьќких адамовых и тратить деньги американских налогоплательщиќков на разжигание антиамериканской истерии в России. Руки прочь от российского ядерного комплекса!
      
       Из Большой ВОСЬМЕРКИ в Большую БРИГАДУ
       15 декабря 2005 года
      
      
      
       Политэкономический механизм функционирования сегодняшќней российской власти становится все более очевидным и бесќстыдно откровенным. Это вовсе не государственный капитализм, как утверждают некоторые либеральные критики. Это гораздо более архаичная и традиционная для России система управления. Сподвижники московских государей получали в кормление земќли вместе с проживавшими там людишками. Сегодняшние 10-15 мелких клерков, служивших когда-то с майором Путиным в дрезќденской резидентуре или питерской мэрии, получают в кормлеќние нефтяные, газовые, оружейные владения вместе с качающиќми эту нефть и кующими это оружие людишками. Желающих поќдробностей (адреса, явки, фамилии) отсылаю к многочисленным бесспорным и детальным материалам ("Деловые партнеры Путиќна" в интернете на сайте forum. msk, "2008? Нет проблемы" в "Ноќвой газете" от 8 декабря 2005 г. и др.).
       Конечно, не при Путине все это начиналось в посткоммуниќстической России. И при ельцинском дворе крутилось достаточќно авантюристов, ловивших там нефтяные компании и медиа-холдинги и пробивавших через любимую дочку или любимого охранника нужные решения. Но в Ельцине при всех его часто свойственных русскому человеку недостатках не было той крысиќной жадности и деловитой целеустремленности, так характерных для власти сегодняшней.
       Вот для описания этой власти "бригада" -- не поэтическая меќтафора, заимствованная из культового фильма о романтических бандитах, а математически точная формула. Я не стал бы еще раз напоминать об этих общеизвестных вещах, если бы на днях в жизќни питерской бригады не произошло знаменательное событие. В ней прописался новый член.
       Кстати, о составе бригады. Традиционным заблуждениќем является представление о ее структуре как комбинации
      
       соперничающих между собой "чекистов" и "либералов". Нет там давно никаких чекистов и нет никаких либералов. Остались одни только хозяйствующие субъекты, между которыми, как воќдится, иногда возникают чисто конкретные споры.
       Если бы статуя железного командора Феликса поднялась со свалки, нащупала в шинели свой маузер и направилась в каќбинет, например, крупного нефтепромышленника Игоря Сечина, страшно подумать, что бы она сделала с этим "чекистом".
       С "либералами" еще хуже. Не считать же либералом Владислаќва Суркова -- организатора штурмовых отрядов "Наших" и крестќного отца и повивальной бабки "Родины".
       Но вернемся к новому пополнению бригады. Это тоже не чекист и не либерал, а скорее, знаете ли, социал-демократ. Да еще какой матерый социал-демократище! Его превосходительство бывший федеральный канцлер Германии Герхард Шредер собственной перќсоной. Партайгеноссе Шредера, учитывая его большие заслуги пеќред бригадой еще на предыдущем месте службы, бросили сразу же на очень ответственный и лакомый участок -- North European Gas Pipeline Company, приставив к нему на первых порах в качестве комиссара старого соратника Путина по штази Матиаса Варнига. В иерархии бригады это очень высокий ранг -- где-то между леќгендарным нефтетрейдером Тимченко и братьями Ковальчуками.
       Через пару месяцев на очередном докладе в Кремле на вопрос, как там Шредер, Алексей Миллер ответит:
       -- Он очень старается, Владимир Владимирович. Герхард паќцан правильный, чисто конкретный.
       -- Хорошо, Алексей. Я очень рад за Герхарда. Готовьте место для Сильвио.
      
       МУХА в КОТЛЕТЕ ИЛИ ГЕРОЙ-ЛЮБОВНИК?
       22 декабря 2005 года
      
      
      
      
       Отношения Александра Григорьевича и Владимира Владиќмировича как-то сразу не заладились еще со времени их первой встречи на саммите СНГ в конце 1999 года. Владимир Владимиќрович (тогда еще премьер-министр РФ) очень вежливо и спокойќно (как их и учили в школе КГБ общаться с подследственными) напомнил президенту Белоруссии о неоплаченных газовых счетах на сотни миллионов долларов. Великий Славянин с высоты своего неприятно громадного роста начал орать в ответ, что он защищает западные рубежи нашего Священного союза от вторжения натовќских орд, стоит этот титанический вклад в общую безопасность миллиарды презренных американских долларов и торг здесь неќуместен. С Владимиром Владимировичем давно уже никто так не разговаривал, и ему это очень не понравилось.
       Неприятное предчувствие посетило и Великого Славянина. Ведь как славно все было при дедушке. Раз в год он приезжал в Москву, подписывал очередную ничего не значащую бумажонку о еще более глубоком и окончательном воссоединении с Россией, разбивал в Грановитой палате стакан из-под водки и уезжал с паќкетом экономических преференций в миллиарды долларов. Будуќчи, как и большинство малообразованных диктаторов ХХ века, больших и малых, прирожденным гениальным психологом, он великолепно понимая все комплексы и фантазмы российской поќлитической "элиты" -- ностальгию по утраченному имперскому величию, потребность в "младших братьях" льнущих к державной длани, -- искусно и хищно их эксплуатировал, но ни на секунду не допускал и мысли о том, что когда-нибудь он станет всего лишь минским губернатором или секретарем обкома.
       В том мифологическом виртуальном пространстве, в котором уже лет 15 болтается "российская политическая элита", "объедиќнение с Белоруссией" является Священным Граалем, первым ре-
      
       шительным шагом к преодолению "крупнейшей геополитической катастрофы XX века". Ну примерно тем же, чем для германской политической элиты 30-х годов прошлого века было присоединеќние Австрии
       "Элита", годами постанывавшая в имперском оргазме в его моќгучих объятиях, стала наконец робко вопрошать: "Ну, когда же, когда же, Александр Григорьевич, вы наконец войдете в меня всеми своими семью субъектами?" На что, уже натягивая шароќвары, Великий Славянин с достоинством отвечал: "Белорусский офицер, конечно, берет деньги. Еще как берет. Но исключительќно как суверенный и самостоятельный субъект международного права".
       Отречение Бориса Ельцина и назначение законного наследниќка, казалось, поставили крест на всей этой Лукасутре. Новый хоќзяин Кремля тоже не прочь был поговорить и о величии России, и об объединении братских народов, но никаких комплексов он, как человек с чистыми руками, холодной головой и горячим сердќцем, не испытывал и разговор предпочитал вести скучный и конќкретный -- о единой валюте, плате за газ и практических шагах к интеграции.
       Но все эти сугубо практические вопросы безнадежно вязли в неподражаемой лукашенковской демагогии. Для выпускника андроповского института не составляла тайны откровенно циничќная игра полесского вербовщика-обольстителя, и он чувствовал себя во время обязательных официальных актов с ним все менее и менее комфортно.
       В конце концов, профессиональная выдержка ему изменила, и он разразился знаменитой тирадой о мухах и котлетах.
       Ясно, кому предназначалась роль мухи, которую следует отдеќлить от российской газово-нефтяной котлетки. Перекрытие газоќвой трубы в январе 2004 года стало последним предупреждением. Поле для маневра батьки предельно сузилось. На Западе ему свеќтила только Гаага, а Москва явно утомилась от своих бесплодных и унизительных утех с ним.
       Но под счастливой звездой родился сельский политработник. За последний год -- по не зависящим от него причинам, но очень для него вовремя -- резко помутилось российское внешнеполиќтическое сознание. Москва снова увидела себя в кольце фронтов и оранжевых революций, теснимой со всех сторон "стоящими за спиной исламских террористов традиционными врагами Росќсии", "дядями в пробковых шлемах", "сионистами в окружении Ющенко" и прочей чертовщиной.
      
       В таком состоянии духа как-то само собой захотелось снова опеќреться на крепкое мужское плечо, давно готовое защитить Москву от несметных орд польских, литовских и эстонских захватчиков.
       Благословение на новое царствование, полученное Александќром Григорьевичем от Владимира Владимировича вкупе с льготќным газовым пакетом 15 декабря в Сочи, обозначило новый модус российско-белорусских отношений. Раньше Москва находилась в интимной близости с Лукашенко и содержала его, надеясь, что рано или поздно он все-таки на ней женится. А теперь уже согласна делать все тоже самое просто потому, что он красавец-мужчина.
       Это огромный шаг в интериоризации российским политичеќским сознанием идеи независимости Белоруссии. Именно Алекќсандр Лукашенко войдет в будущие учебники истории как отец белорусской государственности. Старую советскую номенклаќтуру -- шарецких, кебичей, грибов -- Москва давно бы уломала на вхождение в Российскую Федерацию. Ну а Александр Григорьќевич сам ее уломает на что угодно. А всяких там майоров-особиќстов, которые про мух с котлетами рассуждают, он достаточно поќвидал в молодости на военной службе.
      
       ВЕЛИКИЙ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ХОСПИС
       3 февраля 2006 года
      
      
      
       Триумфально шествует по стране государственная презентаќция философии "Великой Энергетической Державы".
       Власть и обслуживающий ее достаточно широкий круг "элиты" (ресторан, такси, девочки, руководители средств массовой инфорќмации, кутюрье, священнослужители, сомелье, политтехнологи, мозолисты, члены Общественной палаты) оказались абсолютно коррумпированы не только в узко уголовном смысле, но и горазќдо глубже -- невероятной легкостью бытия, вошедшей в плоть, в подсознание привычкой к немыслимым ранее финансовым возќможностям.
       Русский золотой миллион живет так, как никогда прежде не жила российская "элита". Более того, своим стилем агрессивќного потребления он оставляет далеко позади истеблишмент люќбого развитого государства. Русский золотой миллион -- верная опора режима, требующего от него за сказку, сделанную былью, всего лишь уплату минимального членского взноса -- абсолютќную политическую лояльность и вполне понятную пацанам готовќность платить ренту с украденного. В этой среде "перестройка" не возникнет никогда. Или только тогда, когда уже будет безнаќдежно поздно.
       Пока же там царит безудержная эйфория. "Мы оказались на стоќроне Истории", -- радостно воскликнул российский министр иностранных дел. Для них История -- это, видимо, свалившиеќся с неба в результате иракской войны безумные цены на нефть. Цены эти превратили локальную устойчивость режима, о котоќрой я писал несколько лет назад, в среднесрочную железобетон-ность. Провалившаяся монетизация прекрасно это проиллюстриќровала. Довольно серьезная вспышка социального недовольства была мгновенно погашена дозированной подачкой, брошенной с барского крыльца. Китайские товарищи в подобных случаях расќстреливают крестьянские демонстрации, а наша любушка постсоќветская власть увеличивает или, во всяком случае, отказывается
      
       от намерения уменьшить социальные пособия. Кто же после этого может усомниться в ее гуманном характере, равно как и во всенаќродной поддержке.
       Разговоры о "мобилизационной экономике" и "цивилизацион-ном рывке наукоемких отраслей" как-то сразу приутихли после того, как "патриотические офицеры спецслужб", заметно потесќнив олигархов первого помета, заняли ключевые посты в энерќгосырьевых компаниях, крепко оседлав их лакомые финансовые потоки.
       Очевидно, они решили, что "возвращение награбленного народу" тем самым завершилось. Кто-то теперь сидит в тюрьќме, а кто-то в джакузи. Сидящим Вместе в Джакузи независимо от происхождения их первоначального капитала вполне естестќвенно представляется, что Великий Облом в их пользу уже проќизошел. Поэтому никаких больше Великих Переломов. Оставить все как есть. Но обязательно добавив приятно ласкающую патќриотические эрогенные зоны идею величия и сверхдержавы. Мы не petrostate, не бензиновое государство, не сырьевой придаток глобальной экономики. Мы не халявщики. Мы партнеры. Мы Веќликая Энергетическая Держава.
       И снова мчится чудо-тройка с главврачом на облучке. И расќступаются перед ней в изумлении и ужасе иные народы и госуќдарства. Куда мчится -- хрен ее знает. Не дает ответа. Но ясно, что уже не задрав штаны бегом за Португалией.
       Теперь это будет не просто Хоспис, а Великий Энергетический Психохоспис XXI века, в котором время от времени по внутренней селекторной связи будут раздаваться энергичные терапевтичеќские команды: "Встаем с колен", "Наметился решительный подъќем в экономике", "Боевики загнаны в горы и будут добиты в блиќжайшее время", "Укрепляется административная вертикаль", "Наносятся мощные удары по американской дипломатии", "Накаќзать, наказать ненавистников России, продавать им газ по 1000 долларов за кубометр", "Сегодня нам принадлежит ближнее заруќбежье, а завтра -- весь мир".
       Каждый год в Хосписе будет освобождаться 800000 коек. Паќциенты будут уходить с улыбкой на устах и с чувством законной гордости за свою всемирно-историческую миссию. Высший перќсонал большую часть зимнего времени будет проводить высоко в Альпах, а летнего -- на Лазурном берегу, укрепляя там престиж и геополитические позиции Великой Энергетической Державы.
      
       СТАЛИН И ТРОЦКИЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ
       8 февраля 2006 года
      
      
      
       В 30-е годы Лев Троцкий повторял в многочисленных интервью западным газетам и радиостанциям, что в Советском Союзе у него огромное количество сторонников -- в том числе среди военных, чекистов, хозяйственников и высшего звена аппарата ВКП (б), включая и бывших борцов с троцкизмом. "Я каждый день и очно, и заочно общаюсь с очень многими людьми, которые убеждены в необходимости смены сталинского режима и в отсутствии каќкой-либо возможности отстранения его от власти средствами внутрипартийной демократии", -- доверительно сообщал вождь Октябрьской революции.
       Трудно судить, сколько в этих откровениях было заблуждения, а сколько -- циничного политического и психологического расќчета.
       Да, многие номенклатурные хряки того времени ворчали неќдовольно по углам. А на XVII съезде ВКП (б) они, по слухам, даже попытались уговорить Кирова возглавить партию. Но, во-первых, они, как и их сегодняшние правнучата-единороссы, были труслиќвы и увлечены "хозяйственным обрастанием", что и предопредеќлило их участь.
       А во-вторых, среди них было мало сторонников Троцкого. Скоќрее все-таки Лев Давыдович не питал особых иллюзий относиќтельно советской номенклатуры. (Тогда еще не было в моде преќпохабнейшее в российском контексте словечко "элита".) Зато он великолепно знал параноидальные свойства психики столь опроќметчиво недооцененной им "самой выдающейся посредственноќсти нашей партии". Сознательно заложив всю советскую "элиту" (военные, чекисты, далее по списку), он полагал, что репрессии, развязанные диктатором-параноиком, будут настолько чудовищќны по размаху, что вызовут взрыв возмущения, который и сметет сталинский режим.
       Оправдалась только первая часть прогноза. А вот сценарий силового переворота как-то не заладился. "Элита" на открытых
      
       процессах подробно и со вкусом подтверждала все то, о чем товаќрищ Троцкий поведал городу и миру, а затем с чувством выполќненного партийного долга шла на эшафот с криками "Да здравќствует товарищ Сталин!". Последним аккордом этой героической симфонии стал удар ледоруба, нанесенный Героем Советского Союза Рамоном Меркадером. Мавр сделал свое дело и должен был исчезнуть.
       Прошло 70 лет -- и, как в дурной бесконечности, мы снова слыќшим теперь уже из Лондона те же слова: "Военные, деловые круќги и секретные службы, огромное число сторонников, курьеры, сорок тысяч одних курьеров... уже полтора года готовим захват власти силовым путем".
       Что означает этот хлестаковский поток сознания? На этот раз ни о каких иллюзиях не может быть и речи. Троцкий все-таки соќздал Красную Армию, а не "ЛогоВАЗ" и "АВВА". И у него были убеќжденные сторонники. У Березовского таких нет и быть не может в принципе -- кроме разве навсегда пришибленного несчастного Ивана Рыбкина. И он это прекрасно понимает.
       Значит, остается другое. Если наша верховная власть в ночь на 23 февраля 2004 года смогла поверить в заговор с целью заќхвата власти, а возможно, и покушения на жизнь августейшей особы, со стороны тишайшего Михаила Михайловича Касьянова, то как же ей не поверить в разветвленный заговор "элит", возглавќляемый из-за рубежа беглым олигархом, за спиной которого, коќнечно же, стоят те самые "традиционные могущественные и опасќные враги России, мечтающие ослабить ее и расчленить".
       Кремлевским провокаторам и пропагандистам не надо уже ниќчего изобретать для запугивания и начальника, и общества. Боќрис Березовский услужливо предложил им всю необходимую арќгументацию, о которой они могли только мечтать. Он еще раз полќностью подтвердил характеристику, данную мною на страницах "Граней" в день его юбилея: "Березовский последние шесть лет выполняет роль ценнейшего агента Путина за рубежом, пытаясь "возглавить" любую оппозицию путинскому режиму и тем самым автоматически ее дискредитировать".
       И последнее. Об одной удивительной аберрации политическоќго сознания таких незаурядных людей, как Троцкий и Березовќский. Неужели Троцкий, страстно желавший устранения Сталина, не понимал, что свержение сталинского коммунистического реќжима привело бы его вместе со всеми "старыми большевиками" на скамью подсудимых, где им пришлось бы ответить уже не за выќдуманные Сталиным и Вышинским, а реальные преступления
      
       против человечества, совершенные в ходе развязанной ими Граќжданской войны в России?
       В программные документы партии "ЯБЛОКО" внесено по моќему предложению требование "отстранения от власти путинского режима всеми возможными конституционными средствами". Мы будем добиваться этой цели по многим причинам, но в том числе и для того, чтобы в России состоялся суд над теми, кто виновен в организации серии провокаций, приведших ко второй чеченќской бойне -- похода Басаева в Дагестан, взрывов домов в Москве и Волгодонске, "учений" в Рязани и т. д.
       Басаев и Березовский по праву займут почетное место на скаќмье подсудимых на этом процессе.
       Оказавшись в эмиграции, Березовский начал с очевидным знанием дела утверждать, что взрывы организовали не чеченцы, а власть. Но он забывает при этом напомнить, кто реально руковоќдил Россией осенью 1999 года. Высшей властью в стране был штаб операции "Наследник" (Березовский, Волошин, Юмашев, Дьяченќко), действовавший от имени недееспособного президента. Через поход Басаева и Хаттаба в Дагестан, взрывы домов в российских городах и разрушительную войну в Чечне вели они и их телевизиќонные киллеры тогда еще никому не известного и неспособного принимать самостоятельных решений Владимира Путина к преќзидентскому креслу, чтобы предотвратить грозивший их бизнес-интересам приход в Кремль соперничающего клана Лужкова-Приќмакова.
       Позорная тайна зачатия путинского режима навсегда связаќла одной цепью Путина и Березовского. Странно, что они этого не понимают. А может быть, как раз очень хорошо понимают и потому так великолепно играют в пас.
      
       ДА ЗДРАВСТВУЕТ САТАНА НОМЕР ОДИН!
       21 февраля 2006 года
      
      
      
       Демократическая революция на Ближнем Востоке и в мусульќманском мире в целом, о необходимости которой так долго гоќворили Джордж Буш и Кондолиза Райс, совершается. Тираны и коррупционеры во власти трепещут. На смену им идут юноши и более зрелые мужи с горящими взорами, автоматами Калашниќкова и поясами шахидов. ХАМАС в Палестине, шиитские клериќкалы в Ираке, братья-мусульмане в Египте, безумный президент в Иране.
       Что объединяет всех этих пламенных борцов за светлое буќдущее человечества, мечтающих, что сегодня им будет принадќлежать Ближний Восток, а завтра весь мир? Ненависть к Израиќлю, к Сатане номер один -- США? Да, это лежит на поверхности. Но в неистовой истероидности, в громадной энергетике, в надќрывной пассионарности этой выплеснутой наружу ненависти психоаналитик без труда различит лежащие глубже, чем полиќтика страсти, бушующие в недрах исламистского коллективного бессознательного.
       С чего начинают все исламские фундаменталисты, придя к влаќсти демократическим или любым другим путем? С введения шаќриата, с порабощения женщины, социального и прежде всего сексуального. В этом их идея фикс. Для начала заставить ее хоќдить в мешке, а если удастся последовательно реализовать свою радикальную программу -- изуродовать ее гениталии, лишив ее чувственности.
       В исламском фундаментализме, да и в любом самом умеренќном течении ислама присутствует иррациональный страх перед витальной силой женщины, перед ее чувственностью, ее сексуќальностью. Не мальчик для битья, пресловутый дядя Сэм, а женќщина -- вот настоящий Сатана номер один для правоверного исќламиста.
       Этот комплекс страха женщины, страха жизни характерен не только для ислама -- он явно просматривается и в иудео-
      
       христианской традиции. Но христианская Европа прошла через серию сексуальных революций (самой мощной из которых было Возрождение), обломав рога своим католическим аятоллам и чаќстично восстановив женщину на том пьедестале, на котором она была на заре человеческой истории.
       Здесь мы затрагиваем тему для сотен монографий и тысяч диссертаций. Зигмунду Фрейду принадлежит ряд гениальных прозрений. Но он неверно выбрал точку отсчета психоистории человечества. По Фрейду это был бунт молодых самцов, убивших вожака племени, овладевших гаремом самок и с тех пор в бескоќнечных поколениях страдающих комплексом Эдипа. Но подобное событие не могло быть одномоментным. Это скорее тривиальная непрерывная смена поколений. Спор хозяйствующих субъектов, как сказал бы наш президент.
       Действительно фундаментальным для формирования челоќвеческого коллективного бессознательного было гораздо более раннее (на несколько тысячелетий) событие -- превращение женќщин, правивших миром, в гарем самок, свержение матриархата взбунтовавшимися самцами.
       Оттуда идет история психоза Ното Sapiens^. Это покруче, чем убийство отца. Это было убийством Бога, потому что женщиќна, дающая жизнь, была первым богом человечества.
       С тех пор подсознательно ощущающий свою вину и ущербќность массовый самец стремится максимально унизить и ограниќчить женщину во всех ее проявлениях. Создатель психоанализа не смог проанализировать самый глубинный комплекс современќного человека по той простой причине, что он, видимо, сам им в известной степени страдал.
       Мы должны быть благодарны господам исламским радикалам за то, что своим доходящим до запредельной дикости проявлеќнием этого комплекса они помогают поставить диагноз человеќчеству. Сегодняшнее буйство исламского мира -- это отчаянная попытка массового самца остановить начавшееся с Возрождения возвращение и восхождение человечества к великой женственќности.
       Сегодня их "оскорбляют" датские карикатуры. И при этом поќчему-то совершенно не оскорбляют совершаемые во имя их проќрока массовые убийства невинных людей. Наоборот, мусульманќская улица обычно приветствует их бурными гуляниями.
       Завтра исламофашисты обязательно заявят, что их оскорбляют открытые лица европейских женщин. И жалкие европейские поќлитики из соображений политкорректности, мультикультурности
      
       и электоральной целесообразности станут натягивать паранджу на своих жен и любовниц.
       Некоторые христианские авторы (как на Западе, так и у нас в России), остро чувствующие угрозу агрессивного исламского фундаментализма, полагают, что сбить его можно только встречќной волной активной клерикализации общества. Это заблуждеќние. Идеологически христианству по большому счету нечего проќтивопоставить исламу.
       А на стороне последнего десятки миллионов пехоты -- молоќдых обездоленных мужчин, лишенных в силу положения женщиќны в мусульманском мире сексуальных подруг и тем самым заряќженных бешеной энергией разрушения. Исламскому миру нужна не демократическая, а прежде всего сексуальная революция.
       Что же касается нашей европейской цивилизации, то останоќвить продвижение современного варварства на ее духовную терќриторию мы сможем, только оставаясь верными двум ее величайќшим ценностям -- свободной мысли и свободной женщине. Если вам так важна религиозность, назовите эту верность новой релиќгией.
      
       ОПАСНЕЕ ВРАГА
       6 марта 2006 года
      
      
       Фундаментальная проблема правящей российской "элиты" (и ее золотого фонда -- питерской бригады) заключается в том, что воровать ей надо здесь, в России, а тратить наворованное и наќслаждаться скромным обаянием буржуазного потребления -- там, на Западе. Ну, естественно -- не в Северной же Корее, не в Иране и не в Белоруссии. Отсюда и определенная раздвоенность ее, элиќты, внешнеполитического сознания.
       Для внутреннего потребления -- страна как осажденная креќпость, Запад, США, мировая закулиса, стремящиеся лишить Россию суверенитета, расчленить ее и уничтожить. Образ враќга, внешняя угроза становятся единственным идеологическим оправданием сохранения правящего режима. Никаких других заќдач кроме удержания себя во власти (например, построить комќмунизм, догнать Португалию, удвоить ВВП) режим уже не ставит и поэтому никаких других оправданий найти не может.
       "Не позволим лишить Россию суверенитета" на фене питерќской бригады означает "не позволим оттащить нас от кормушки властесобственности".
       Но не менее важна и вторая часть задачи -- отмывание себя, любимых, на том же ненавистном Западе, сохранение персональќного членства во всех его престижных клубах -- от "большой восьмерки" до какого-нибудь общества любителей охоты на слоќнов в Центральной Африке. На эти цели выделяются громадные средства, проходящие по статье с издевательским названием "соќздание положительного образа России за рубежом".
       Самыми опасными для личного благополучия высшего звена бригады являются персональные обвинения в коррупции. Поэтоќму на их микширование брошены сейчас самые серьезные органиќзационные и пропагандистские ресурсы. Операция "Шредер" была первым серьезным тактическим успехом на этом направлении.
       Превращение канцлера крупнейшей европейской держаќвы в чисто конкретного питерского пацана как бы автоматичеќски вводило всю бригаду, во всяком случае, ее "ближний круг",
      
       в мировой клуб избранных, неприкосновенных для всяких там отќмороженных швейцарских прокурорш.
       Операция "Эванс" должна была триумфально завершить оконќчательное отмывание питерских. Бывший министр торговли США и личный друг президента после двухнедельных (!) колебаний наќшел в себе мужество отказаться. Искушение было серьезное -- пяќтилетний контракт с годовым окладом в 40 млн. долларов.
       Шредер, сорвавшийся в последний момент с крючка Эванс, возможно, Берлускони, если он проиграет выборы, -- это высшая лига путинских апологетов на Западе. Есть еще среднее звено достаточно известных аналитиков, экспертов, перед которыми поставлена задача "позитивно интериоризировать" в западном сознании феномен коррупции российской верхушки, не теряя при этом своей профессиональной репутации.
       Задачка архитрудная, как сказал бы один известный политтех-нолог, если вспомнить захват питерскими "ЮКОСа", 13-миллиќардную сделку между Абрамовичем и Путиным по "Сибнефти" и, наконец, недавнее сенсационное признание президента, что фикќтивная компания "Байкалфинансгруп" была создана исключиќтельно для того, чтобы затруднить оспаривание в судах отъема собственности у первоначального владельца.
       Посмотрим, как справляется с ней г-н Анатоль Ливен (Anatol Lieven), опубликовавший на этой неделе в "Financial Times" стаќтью с жалостливым заголовком "Не осуждайте Путина огульно" (Do Not Condemn Putin out of Hand).
       Она полна сотни раз повторенных маркопавловскими избитых псевдоаргументов в оправдание путинского режима. Но интересќна не ими, а творческим подходом автора к самой больной для заќказчика теме -- коррупции высшего эшелона российской власти. Ключевое высказывание по этому поводу настолько замечательќно, что сначала мы приведем его в оригинале, на великом языке Вильяма Шекспира и Анатоля Ливена: "The new Russian elite of Mr. Putin's conception... will move freely between the state and market sectors, and in the process will be handsomely rewarded; but it will keep its money within Russia, not spend it on British football clubs or French chateaux".
       С душевным трепетом и дрожащей рукой приступаю я к переќводу этого бессмертного шедевра.
       "НОВАЯ РОССИЙСКАЯ ЭЛИТА, ЗАМЫСЛЕННАЯ ГОСПОДИќНОМ ПУТИНЫМ, БУДЕТ СВОБОДНО ПЕРЕМЕШАТЬСЯ МЕЖДУ ГОСУДАРСТВЕННЫМ И РЫНОЧНЫМ СЕКТОРАМИ И В ПРОЦЕСќСЕ ЭТОГО ПЕРЕМЕШЕНИЯ БУДЕТ ШЕДРО ВОЗНАГРАЖДАТЬСЯ".
      
       Умри, Анатоль, лучше не скажешь! Поставь здесь точку и как можно быстрее отнеси свои показания в российскую и швейќцарскую прокуратуру и в Нобелевский комитет как лучшее в мире определение коррупции.
       Но краешком сознания услужливый Анатоль, кажется, пониќмает, что выбалтывает что-то лишнее, ставит вместо точки точку с запятой и продолжает теперь уже на высокой державно-патриоќтической ноте:
       "НО ОНА БУДЕТ ДЕРЖАТЬ СВОИ ДЕНЬГИ В РОССИИ, А НЕ ТРАќТИТЬ ИХ НА АНГЛИЙСКИЕ ФУТБОЛЬНЫЕ КЛУБЫ ИЛИ ФРАНЦУЗќСКИЕ ЗАМКИ".
       Оговорочка, согласитесь, жалкая. Во-первых, структура потреќбительских расходов государственного вора и место хранения им награбленного не является смягчающим его вину обстоятельќством. Во-вторых, самым ярким представителем "замысленной господином Путиным новой российской элиты", гуляющим меќжду государственным и рыночным секторами и щедро по ходу этих прогулок вознаграждаемым, является российский губернаќтор, богатейший человек России, личный друг и деловой партќнер президента, один из тех, кто и привел его к власти, -- Роман Аркадьевич Абрамович. А он-то как раз и тратит награбленные деньги на английские клубы и французские шато. Так что здесь г-н Левин просто нагло врет, рассчитывая на неосведомленность западного читателя.
       Но первая часть фразы дорогого стоит. Лет так по пятнадцать для всей "замысленной господином Путиным новой российской элиты". Вот уж действительно, услужливый дурак опаснее врага.
      
       ПАКТ ЛАВРОВА-МАШАЛЯ
       13 марта 2006 года
      
      
       "Российские солдаты сегодня находятся на переднем крае борьќбы с исламским экстремизмом. К сожалению, это мало кто замеќчает. Сегодня мы являемся свидетелями создания некоего экстреќмистского интернационала по так называемой дуге нестабильќности, начиная от Филиппин и кончая Косово. Это очень опасно, и для Европы в первую очередь, потому что там большое количеќство мусульманского населения".
       Так говорил Владимир Путин летом 2000 года. Таково было тоќгда его видение мира или, во всяком случае, таким он хотел его представить западной аудитории. Поэтому появление Путина на телевизионных экранах вечером 11 сентября 2001 года с его знаменитым "Американцы, мы с вами!" было не случайной спонќтанной реакцией, а логическим следствием его сознательной установки.
       Прошло четыре с половиной года -- и министр иностранных дел России Сергей Лавров опубликовал программную статью "Россия в глобальной политике". Конечно, она несет на себе отќпечаток личности автора, но в целом не может не отражать сегоќдняшнее президентское видение мира.
       Крайне жесткие по отношению к США и Западу в целом формулировки -- "разногласия столь кардинального порядка, что вряд ли уместна позиция конструктивной неопределенности", "навязчивые идеи изменения мира" -- были восприняты многими наблюдателями как объявление новой холодной войны Западу.
       Однако, на мой взгляд, все намного серьезней. Психологичеќская холодная война с Западом как любимая забава российской "элиты" не прекращалась никогда, даже в "медовые месяцы" 2001-2002 годов. Но это не мешало нам тогда в реальной горячей войне быть на практике военными союзниками США, как это проќизошло (с большой пользой для России, кстати) в ходе афганской операции.
       Сегодня же г-н Лавров каждой строчкой своих установочных статей заявляет жестко и определенно: американцы, мы не с вами,
      
       мы меняем свою ориентацию в глобальном конфликте и само поќнимание этого конфликта.
      
       "Россия не может принимать чью-либо сторону в развяќзываемом межцивилизационном конфликте глобального масштаба".
      
       Знаменательный и трагифарсовый римейк исторического выќсказывания предшественника г-на Лаврова г-на Молотова в сенќтябре 1939 года: "Советский Союз не может принять чью-либо сторону в развязанной англо-французскими империалистами миќровой войне".
       Во внешнеполитическом повороте августа 1939 года сыграќли роль не столько геополитические расчеты -- вернее, просчеќты -- Кремля, сколько идейная близость кремлевского горца и его тонкошеих вождей к нацистской банде. Недаром же Риббентроп сообщал, что чувствовал себя в Кремле как "среди старых партийќных товарищей".
       Телевизионный видеоряд бесстрастно зафиксировал, что приќмерно такие же чувства переполняли и одного из лидеров ХАќМАСа Халеда Машаля, который по своей биографии вполне мог быть питомцем Краснознаменного института. Он не подписывал в Москве никаких протоколов. Но явленные городу и миру проќгулки по кремлевским площадям и соборам, благостные встречи с патриархом всея Руси откормленных мерзавцев с великолепно ухоженными бородами, регулярно посылающих несчастных фанаќтиков взрывать собой детей в автобусах и на дискотеках, говорят о том, что речь шла отнюдь не об "изложении позиции квартета" и даже не о геополитических соображениях.
       Это была сознательная демонстрация цивилизационного, меќтафизического, нравственного выбора кремлевского питерца и его толстошеих вождей. Как простодушно заявил один крупный думец с классической внешностью трактирного полового из пьес Островского, "наше законодательство не расценивает ХАМАС как террористическую организацию", поскольку "ХАМАС не вел никакой террористической деятельности на территории РФ". Ну конечно, те, кто убивает евреев и американцев, по определению не могут быть террористами. Они социально близкие нам борцы с однополярным миром.
       Теперь, когда этот выбор, похоже, сделан, хочу все-таки еще раз напомнить две простые истины.
      
       Первое: Запад, и прежде всего США, наделав огромное коќличество ошибок, пока по ряду позиций проигрывает войну раќдикальному исламизму. Исход военной операции в Ираке висит на волоске. (март 2006 -- Ред.). Наводнившие Ближний Восток исќламистские "интернационалисты", которые воюют сегодня с амеќриканцами и взрывают мирных иракцев в школах, гостиницах, мечетях, магазинах, отрезают головы заложникам (в том числе и российским) -- никакие не борцы за национальное освобождеќние или религиозную идею, а откровенные мерзавцы. Опредеќление "исламофашисты" применительно к ним является вполне уместным.
       Второе: Как бы ни неистовствовала сегодня в своём пещерном антиамериканизме наша "элита", какую бы солидарность с муќжественными "борцами с унилатерализмом" ни выражала, о каќких бы заслугах СССР в их выращивании ни напоминала, в глазах исламофашистов, ведущих священную борьбу с Западом, Россия всегда останется частью этого ненавистного Запада, причем наиќболее уязвимой, а потому и наиболее привлекательной для эксќпансии.
       Пакт Молотова-Риббентропа поставил Россию на грань гибели. Русский Бог, русский мороз и невероятные мужество и жертвенќность русского народа спасли ее. Ценой победы стали миллионы жизней.
       Пакт Лаврова-Машаля и очередной "выбор сердцем" кремлевќских вождей могут иметь не менее серьезные последствия. Каќким слепым и безумным кажется то нескрываемое злорадство, с которым российский министр, насмотревшись, как "свирепый гунн жег города и мясо белых братьев жарил" в Мадриде и Лондоќне, считает сегодня необходимым заметить европейцам, что они "еще не осознали, что стали частью исламского мира". Какой тра-гифарсовый римейк поздравлений, которые предшественники гг. Путина и Лаврова отправили руководителям Третьего рейха по случаю успеха доблестных германских войск -- их вступления в город Париж.
      
       У ОКНА В ЕВРОПУ
       27 июня 2006 года
      
      
       Запад и Россия в который раз теряют друг друга. Этот танец притяжения и отторжения продолжается много веков, и к очередќной фазе отторжения можно было бы отнестись философски. Исќторики насчитывают более 25 таких циклов, начиная с царствоќвания Ивана III.
       Уже в своей постсоветской ипостаси Россия прошла через два таких поворота. От Козырева до Примакова при Ельцине и от Пуќтина 11 сентября с его немедленной реакцией "американцы, мы с вами" до Путина сегодняшнего,
       утверждающего, что исламские террористы на Кавказе -- "всеќго лишь инструмент в руках более опытных, более могущестќвенных традиционных врагов России, мечтающих ослабить и расчленить ее";
       раз в два месяца грозящего Америке необыкновенными ракеќтами, разработанными российскими учеными (не гнушаясь при этом брать деньги у тех же США на поддержание безопасќности российского ядерного комплекса);
       старательно вытесняющего американские базы из Средней Азии, несмотря на то, что поражение НАТО в Афганистане отќкроет исламским террористам путь на Россию через Среднюю Азию и Кавказ.
       Чем опасен этот очередной антизападный поворот в сознании российского политического класса и его самой выдающейся поќсредственности?
       Прежде всего он впервые происходит в ситуации, когда Запад и Россия более не являются полновластно доминирующими игќроками на мировой арене, как это было в XIX-XX веках. И Запад, и Россия (особенно) никогда еще не были так уязвимы и не сталќкивались со столь серьезными цивилизационными вызовами. Ниќкогда раньше Россия и Запад не нуждались так друг в друге, и сеќгодня они меньше чем когда-либо могут позволить себе разрыв.
       В то же время те причины, которые вызвали последний резќкий антизападный разворот в российской внешней политике,
      
       не смягчаются, как это не раз бывало, в противополжной фазе вечного маятника, а, наоборот, в силу конкретных исторических обстоятельств имеют тенденцию к синергетическому саморазверќтыванию. Таких причин как минимум четыре.
       Во-первых, травма поражения в холодной войне, потери имќперии и утраты статуса сверхдержавы породила глубокий и неизќжитый психологический комплекс в коллективном подсознании российского политического класса. Для него Запад остался смыс-лообразующим фантомным противником, в героическом протиќвопоставлении которому выстраивались и еще долго будут выќстраиваться всевозможные мифы российской внешней политики.
       Когда в 2001 году Путин предложил США максимально возможќное практическое содействие в проведении операции в Афганиќстане, этот выбор, несмотря на его очевидный прагматизм, был встречен глухим недовольством большинства российской полиќтической "элиты". Разделяя все комплексы и предрассудки своего класса, Путин, тем не менее, руководствовался в данном случае не эмоциями, а холодным рациональным расчетом. Американќцы, преследуя свои военные и геополитические цели, решили поќпутно важную проблему безопасности России -- ликвидировали плацдарм исламских радикалов в нашем южном подбрюшье.
       Впервые в нашей военной истории кто-то сделал за нас грязќную работу -- обычно бывало наоборот. Афганский опыт мог стать важным уроком для осознания общности российско-америќканских стратегических интересов в геополитической конфигураќции XXI века. К сожалению, этого не произошло, и эмоции и комќплексы вновь восторжествовали над рассудком.
       Во-вторых, ко второму сроку президентства Путина было поќкончено с модернизаторскими мечтаниями начала его правлеќния -- провести структурные реформы, "догнать Португалию", "удвоить ВВП" и т. д. "Модернизация" обернулась банальным пеќрераспределением собственности в пользу "бригады" выходцев из питерской мэрии и ФСБ.
       Закрепление этой собственности и порождающей ее власти требует дальнейшей "зачистки" политического пространства, коќторую уже невозможно оправдать никакой демагогией о необхоќдимости "авторитарной модернизации". Образ Запада как врага становится единственным идеологическим оправданием путинќской модели корпоративного государства.
       В-третьих, заоблачные цены на нефть, свалившиеся на Кремль в результате иракской войны, вселили в кремлевских обитатеќлей ощущение всемогущества и вновь обретенного "величия".
       "Великой энергетической державе" уже кажется смешной коќгда-то лелеемая ею мечта обогнать какую-то Португалию. Коллекќтивная кремлевская старуха, нанюхавшись нефтедолларов, уже не хочет быть столбовой дворянкой в "большой восьмерке" -- владычицей евразийской жаждет стать и чтобы Буш был у неё на побегушках.
       Есть еще один дополнительный фактор, вытекающий из внуќтренней природы сегодняшнего российского режима. Те 10-15 человек, которые сегодня находятся у власти в России, не только правят, но и фактически владеют ею, прежде всего ее нефтегазоќвыми активами. Слишком многое в их жизни сегодня -- власть, стабильность режима, мировое влияние, личные состояния, наќконец -- зависит от количества долларов за баррель нефти. Они не позволят себе оставаться пассивными наблюдателями колеќбаний цен на нефтяном рынке. Так, очень многое в российской политике вокруг Ирана объясняется не только традиционным желанием насолить американцам, но и стремлением сохранить высокие цены на нефть.
       В-четвертых, серия ошибок и неудач Запада, кризис в трансатќлантических отношениях, раскол элит в самих США, отсутствие масштабных лидеров, растущий вызов исламистского экстремизќма уже не только на Ближнем и Среднем Востоке, но и в Европе и даже в Америке -- все это порождает у значительной части росќсийских политиков представление о Западе как о тонущем корабќле, который необходимо как можно скорее покинуть.
       Подобные мотивы явственно звучат в "концептуальных" статьќях министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова, красной нитью в которых проходит мысль о том, что "Россия не может принимать чью-либо сторону в развязываемом межцивилизационном конќфликте глобального масштаба".
       Представление о Западе как о тонущем корабле имеет, к сожалеќнию, некоторое право на существование, но только с одним уточќнением -- Россия является частью этого корабля. Сколько бы мы ни заигрывали с откровенными мерзавцами, сколько бы ни напоќминали им о заслугах СССР в их выращивании, сколько бы ни кры-шевали их в Совете Безопасности, в глазах исламистских экстреќмистов, ведущих свою "священную" борьбу с Западом, Россия остаќется частью этого "сатанинского" Запада, причем наиболее уязвиќмой, а потому и наиболее привлекательной для экспансии.
       Истинное отношение этого сброда к России было продемонќстрировано убийством наших дипломатов в Ираке. Подлейшую роль в этой трагедии играл наш новый геополитический союзник и партнер по ШОС Иран. Не скрывая своих связей с террористаќми, иранские лидеры намекали на возможность своего вмешаќтельства, если Россия их хорошо попросит об этом. Можно только представить, как эти субъекты будут разговаривать с Россией, обќладая ядерным оружием. Министр, который "не может принять чью-либо сторону", когда его дипломатам отрезают головы, -- это позор для России.
       Как можно остановить это саморазрушительное сползание Росќсии к уже не фантомной, а реальной конфронтации с Западом?
       Российскому обществу нужна широкая внешнеполитичеќская дискуссия, возможностей для которой остается все меньше и меньше. Ее заменяет оголтелая антизападная и, прежде всего, антиамериканская истерия в средствах массовой информации.
       Антизападные настроения среди российского политического класса никогда не достигали такого эмоционального накала даже в периоды самой острой конфронтации времен холодной войны. Советский политический класс ощущал себя игроком в суперќлиге мировой политики, где было только две команды -- СССР и США, -- и относился к противнику хоть и не очень дружелюбќно, но уважительно и, во всяком случае, без истеричной параноиќдальной враждебности.
       Поражение в холодной войне, а главным образом десятилетнее разграбление страны собственной "политической элитой", пеќревело эту самую элиту из суперлиги в лучшем случае в первый, а может быть, и во второй дивизион мировой политики. И это ощущается очень болезненно, как чувствительный удар по перќсональному эго. Да, конечно, все, от нефте-газовых генералов до их интеллектуальной обслуги из Совета по внешней и обоќронной политике, материально очень неплохо устроились, так как и представить невозможно было в Советском Союзе. Сыновья и дочки -- все в западных университетах и фирмах, а у кого помоќложе -- в школах при западных посольствах в Москве.
       Но не случайно мы так много говорим о своей уникальной и высочайшей духовности, противопоставляя ее меркантелизму упаднического Запада. Мало нам материального благополучия. Величия, величия и еще раз величия жаждет российская политиќческая элита!
       Увы, нет объективных признаков этого величия -- ни в степеќни влияния России на мировые дела, ни в показателях ее экономиќческого и технологического развития, ни в уровне жизни, образоќвания, здоровья руководимого этой элитой народа. Изменить эти очень неприятные параметры можно только долгим напряженќным трудом и, прежде всего, изменив безответственное отношеќние элиты к своей стране и своему народу.
       Но есть более легкий путь к "величию", к сладкому ощущению собственной значимости. Для этого достаточно объявить себя любимых средоточием мировой духовности, чистоты, гуманизма и справедливости. Сияющим Храмом на горе и Шамбалой одноќвременно, осажденными со всех сторон объединенными силами глобализма, атлантизма, жидомасонства и сатанизма.
       Что касается самих Соединенных Штатов, то до последнего времени они предпочитали делать вид, что ничего не происходит. Так, еще совсем недавно госсекретарь Кондолиза Райс заявляла, что "никогда еще в истории России и США из отношения не были столь хорошими". Однако на вильнюсском саммите в мае вице-президент Ричард Чейни позволил себе ряд критических замечаќний по адресу российского руководства. Чейни сосредоточил свою критику в основном на внутриполитических процессах в России, сделав ряд очевидных и бесспорных замечаний о все более автоќритарном характере путинского режима.
       Представляется, что это была не лучшая повестка для давно наќзревшего откровенного выяснения отношений между США и Росќсией. Демократия в России -- это дело прежде всего самих россиќян. Лекции на эту тему извне обычно психологически отторгаются даже теми, кто согласен с их содержанием. Очень точно заметил по этому поводу почти 200 лет назад наш великий поэт: "Конечно, я презираю наше отечество с головы до пят, но мне крайне неприќятно, когда это чувство разделяет со мной иноземец".
       Гораздо продуктивней ставить в центр обсуждения между страќтегическими партнерами (каковыми США и Россия, Запад и Росќсия все еще являются, если верить совместным декларациям, реќгулярно подписываемым российским президентом) вопросы отќношений между ними, позиционирования в разворачивающихся глобальных конфликтах, видения друг друга как союзников или, наоборот, осознания "невозможности принять чью-либо сторону".
       Эти вопросы необходимо было задавать еще два года назад. Президент Буш просто обязан был тогда спросить: "Володя, ты действительно полагаешь, что я посылаю террористов убивать твоих детей? Если это недоразумение и тебя не так поняли, объќясни это, пожалуйста, своему народу. Но если ты действительно так думаешь, то что мы вообще здесь делаем вместе -- в "большой восьмерке", на техасском ранчо, в Белом доме, в Кремле?"
       Встреча в Петербурге дает лидерам Запада и России последнюю, может быть, возможность перестать притворяться и попытаться
      
       максимально откровенно ответить себе и друг другу на главные в этот критический момент мировой истории вопросы -- кто мы, с какими мы сталкиваемся угрозами, кто бросающий нам вызов противник, кто наши союзники и партнеры.
       Такая повестка дня, такая постановка вопросов будет способќствовать и столь назревшей внешнеполитической дискуссии в росќсийском обществе. Значительная часть истеблишмента, вполне лояльная режиму и сама готовая поиграть в антиамериканские игры, с нарастающей тревогой следит как за все новыми концепќтуальными озарениями министра Лаврова, так и за последними эскападами практической российской дипломатии.
       Есть одно обстоятельство, которое может радикально повлиќять как на ход этой дискуссии, так и на исход всего многовекового русского спора между "западниками" и "евразийцами". Это успех Украины.
       Украина действительно представляет угрозу, но не безопасноќсти России, как об этом трубят кремлевские пропагандисты, а пуќтинской модели корпоративного, авторитарного, враждебного Западу государства. Опыт наших бывших соседей по коммунальќной квартире, выбравших другую модель развития, и прежде всеќго Украины, ни в коем случае не должен стать привлекательным для российских подданных. Это аксиома кремлёвской политики.
       Прибалты не в счет -- они всегда были чужими. А вот успех Украины -- это кощеева смерть путинизма, этой убогой филосоќфии низших чинов ФСБ, ошалевших от крышевания мебельных магазинов и распиливания нефтяных компаний.
       Экономика Украины должна быть подорвана, ее политическая система президентско-парламентской демократии дискредитиќрована. Сразу же после саммита Москва предпримет все усилия для достижения этой благородной цели.
       Если Украина выстоит и подтвердит жизнеспособность и необќратимость своего европейского цивилизационного выбора, это станет решающим аргументом, брошенным на весы многовекоќвого спора внутри русской культуры.
      
       Отходный ПРОМЫСЕЛ
       11 июля 2006 года
      
      
       Самый знаменитый узник российского Тауэра Евгений Адамов может торжествовать. Оставшиеся на свободе кремлевские соратќники продолжают его дело. Вопреки мрачным прогнозам клеветќников России из "Другой России" петербургский саммит и росќсийско-американская двусторонняя встреча грозят завершиться грандиозным успехом.
       В субботу США и РФ, как ожидается, объявят о принципиальќной готовности подписать соглашение 123 по сотрудничеству в области ядерной энергетики. Американцы десятилетиями откаќзывались подписывать подобный документ, как с Советским Союќзом, так и с постсоветской Россией. В последнее время Вашингтон в качестве предварительного условия настаивал на прекращении российского участия в атомных программах Ирана (прежде всего в строительстве АЭС в Бушере).
       Такое радикальное изменение американской позиции может быть представлено как серьезный прорыв в российско-американќских отношениях и позволит обеим сторонам продолжать приќкидываться, что они являются добрыми стратегическими партќнерами.
       Прежде чем попытаться понять, зачем, собственно, американќцам это понадобилось, разберемся, что же это соглашение будет означать практически. Только одно -- масштабную реализацию позорного закона о ввозе в Россию ядерных отходов, принятого еще три года назад под громадным давлением адамовского атомќного лобби, несмотря на резко отрицательное отношение к нему 90% российских граждан.
       "Элита" соблазнилась тогда потенциальным рынком в 20 милќлиардов долларов, понимая тем более, что размещать отходы буќдут не на Рублевско-Успенском шоссе. Однако довольно быстро выяснилось, что 95% этого рынка контролируется американцами. Использованное топливо без соответствующего двустороннего соглашения не может быть направлено на хранение в российские могильники.
      
       Но ни в какой другой стране не нашлось такой безответственќной и безумной элиты, готовой за бабки, не превышающие состояќние какого-нибудь Абрамовича, превратить свою страну в ядерќную свалку. Такие союзники, как Тайвань и Южная Корея, стали оказывать на США давление. Им не терпится поскорее отправить свои ядерные отходы в далекую загадочную Россию.
       И здесь как-то все сошлось -- просьбы союзников, необхоќдимость продемонстрировать какой-то позитивный результат саммита, желание склонить Москву к более жесткой позиции по иранской ядерной программе. Америка дает добро и не скрыќвает, что она хочет получить в ответ.
       "Это сигнал, что мы можем с ними вместе работать по Ираќну", -- заявила Роза Готтмеллер, директор Московского Центра Карнеги. "Это тот редкий случай, когда мы можем реально влиять на русских", -- вторит ей Джордж Перкович, вице-президент Фонќда Карнеги.
       Но не дано заморским готтмеллершам и перковичам понять загадочную русскую душу с ее всемирной отзывчивостью. Тайќваньские ядерные бабки чекисты-капиталисты с удовольствием распилят. Но ни на какие уступки по Ирану не пойдут. По-прежќнему будут крышевать иранских мулл с их безумным президентом в Совете Безопасности, и прикрывать их ядерные объекты своим ракетным зонтиком.
       Пока иранский "Манхэттенский проект" продвигается, цены на нефть остаются запредельно высокими. А когда, отчаявшись от бессилия "многосторонней дипломатии", сознательно саботиќруемой Москвой, израильтяне нанесут превентивный удар, цены станут совсем безумными. Это уже не какие-то там жалкие 20 миллиардов. Тут почва и судьба.
      
       СУВЕРЕННЫЙ РОГОНОСЕЦ
      
      
       8 августа 2006 года
      
      
      
       Жарким летом 2006 года путинский режим находится в зените своего виртуального триумфа. Зачищено не только российское, но и мировое политическое пространство. Как нашкодившие школьники, склоняют выю лидеры мировых держав, покорно выќслушивая издевательские выволочки дрезденского майора.
       Посол Израиля, окруженного исламскими фанатиками, воќоруженными до зубов российским оружием, публично благоќдарит Москву за взвешенную и сбалансированную позицию. Фанатики, грозящие стереть Израиль с лица земли, благодарят за то же самое.
       Бывшие чеченские мятежники присягают на верность и умоляќют остаться на пожизненное царствование. Капризные нефтяные цены послушно ползут вверх во славу Великой Энергетической Державы. Добрый наш русский народ, как большой коллективный мальчик Никитушка, которого "просто так хочется потискать", млеет в сладкой прострации от непрерывного телевизионного поќцелуя в пупок -- "Делай с нами, что хочешь, Государь! Хоть в жиќвотик, хоть с другой стороны".
       Так если все так прекрасно, отчего же так неспокойно там наќверху? Откуда все эти слухи, утечки и контрутечки о досрочных выборах, отставках, арестах? Отчего вдруг срывается с цепи генќпрокурор, три дня подряд грозит всей верхушке казнями египетќскими, затем темной ночью увольняется, неделю сливается в сорќтир по всем государственным телеканалам как сообщник грабитеќлей и убийц из "Трех китов" и наконец незапятнанный воскресает из этого сортира во всем своем православном сиянии?
       В отличие от 1999 года у режима сегодня нет проблем с подданќными. Тогда ельцинская "семья" сражалась в буквальном смысле не на жизнь, а на смерть с соперничающим кланом, грозившим ей "судьбой более страшной, чем у семьи Чаушеску". Тогда изощренќные технологии работы с электоратом были понятны и оправданы.
      
       Досрочная отставка Бориса Ельцина помогла избрать безвестного наследника на гребне искусно смоделированной патриотической волны военного успеха. Сегодня пипл схавает все, даже потешноќго недоношенного царя, щупающего осетров.
       Проблемы у режима не с пиплом. Проблемы у режима с самим собой. И не персональные, а методологические и экзистенциальќные, неизбежные для такого рода режимов. Проблема 2008 года -- зто проблема метапрограммирования, проблема дурной бескоќнечности, которую пытались решить Рассел и Уайтхед в Principia Mathematica, к которой обращались Эшер в изобразительном исќкусстве и Бах в музыке.
       Проблема, в размышлении над которой надорвался и окончаќтельно соскользнул в безумие мозг известного строителя адмиќнистративной вертикали Ульянова-Ленина. Последней дошедшей до нас строчкой пролетарского вождя, работавшего над нетленќной статейкой "Как нам реорганизовать Рабкрин?", стал растеќрянный вопрос: "А кто же будет контролировать контролеров?.. "
      
       Когда все вокруг зачищено, кто же будет зачищать чистильќщиков?
      
       В откровенно тоталитарной системе проблема решается или по крайней мере сдвигается во времени пожизненной неќсменяемостью альфа-самца. В квазитоталитарной системе, по тем или иным причинам вынужденной играть в управляемую (суверенную, народную, подлинную) демократию, попытка реќшить проблему самозачистки приводит к сшибке в сознании, чреќватой гибелью мозга.
       "Я не могу выйти, потому что мои рога не пролезут в дверь", -- остается воскликнуть в отчаянии несчастному альфа-самцу. Рога действительно отросли большие. Говорят, на стене президентской библиотеки совсем некстати проступили чьи-то богохульные слоќва: "Спи...ли, бл..и!".
      
       Каждое утро их тщательно соскабливают, но за ночь они проќступают вновь.
      
       МЮНХЕН-2006
       18 августа 2006 года
      
      
      
       Художник всегда вкладывает в свое произведение больше смысќлов, чем сам об этом догадывается. Для своего фильма о трагичеќских событиях на Олимпиаде 1972 года Стивен Спилберг выбрал самое бесхитростное название -- "Мюнхен" -- и вряд ли задумыќвался об его возможном подтексте. Но в политизированном общеќственном сознании Мюнхен -- это, прежде всего не Мюнхен-72, а Мюнхен-38. Сдача западными державами Чехословакии в надеќжде откупиться от Гитлера.
       Сегодня, когда Израиль провел самую неудачную в своей истоќрии войну под огнем лицемерной критики* всего "мирового проќгрессивного общественного мнения" от "Аль-Джазиры" до CNN, этот настрой Мюнхена-38, зреющая готовность Запада на этот раз сдать Израиль ради умиротворения исламских радикалов, витает в воздухе.
       Такие настроения характерны, прежде всего, для либеральноќго истеблишмента (университеты, киноиндустрия, телевидение, ведущие газеты), который в США, между прочим, в значительной степени является еврейским. Фильм Спилберга явился первой талантливой пробой пера американских интеллектуалов в этом направлении -- у всех, знаете ли, своя правда, террористов, убивќших израильских спортсменов, тоже по большому счету можно понять: у них было тяжелое детство, они испытали глубокую псиќхологическую травму от утраты арабами контроля над мусульќманскими святынями в Иерусалиме и т. д.
       * Я вовсе не утверждаю, что Израиль должен быть вне критики. Мать Теќреза могла бы его во многом справедливо упрекнуть. Но когда его обвиняют в "непропорциональном использовании силы, приведшем к гибели гражданќского населения" господа Путин и Лавров, это уже не просто лицемерие -- это уже за гранью добра, зла и здравого смысла.
       Очередная ливано-израильская война оживила эти настроеќния. Важный психологический рубеж был преодолен обозревате-
      
       лем Washington Post Ричардом Коэном в статье "Выждать вместе с историей". Начинается она очень лихо:
      
       "Самая большая ошибка, которую мог бы совершить сеќгодня Израиль, -- это забыть, что он сам по себе ошибка. ... Идея создать государство европейских евреев в центре арабского мира породила столетие войн и терроризма, который мы видим сегодня. Израиль сражается с "Хиз-баллой" на севере и с ХАМАСом на юге, но самый его грозќный враг -- сама история".
      
       Ну что ж. Маленький иранский Гитлер может подписаться под каждым словом вашингтонского интеллектуала, восприниќмая его статью как своего рода чистосердечное признание и явку с повинной, и как правоверный мусульманин с удвоенной энергиќей продолжать готовить к пришествию двенадцатого имама тот самый Холокост, который, как он полагает, по-настоящему пока еще не состоялся.
       "Ошибка истории" могла до поры до времени затыкать глотќки и всем жаждущим ее окончательного исправления врагам, и собственным рефлексирующим интеллектуалам, пока она одерќживала блистательные военные победы. За шесть дней и с миќнимальным потерями были разгромлены армии арабских стран в 1967 году. И только вмешательство великих держав остановило израильские танки на пути в Каир и Дамаск.
       Больше месяца с немыслимыми и стратегически недопустимыќми для израильской армии потерями шло сражение за безвестную деревушку Бинт-Джбейль. Обычно разгромленные арабские арќмии укрывались за резолюциями ООН о прекращении огня. Похоќже, впервые подобная резолюция понадобилась скорее Израилю, который так и не смог добиться своих военных целей.
       Впервые он столкнулся с хорошо подготовленной и вооруженќной армией нового типа -- десятитысячным профессиональным спецназом террористов, открывших для себя еще одно сверхоруќжие войны XXI века -- собственное гражданское население. Заќпуская ракеты по городам Израиля из жилых кварталов и делая неизбежным ответный удар по пусковым установкам, они сознаќтельно превращали женщин и детей в абсолютно политическое оружие на экранах мировых телевизионных каналов.
       "Хизбалла" сохранила свою военную структуру, способность нанести в будущем еще более разрушительные удары по гражданќским объектам Израиля, стала героем арабского и всего мусульќманского мира и еще умудрилась при этом оказаться признанќным субъектом не только ливанской, но и мировой политики. Это не осталось незамеченным на Западе и прежде всего в США, которые до последнего времени являлись надежным союзником Израиля. Чрезвычайно показательна в этом отношении статья другого колумниста Washington Post Чарльза Краутхаммера, озаќглавленная "Упущенный шанс Израиля". Беспрецедентно жестко оценив уже очевидно провальные к тому времени итоги ливанќской операции, автор заключает:
      
       "У Израиля была редкая возможность продемонстрироќвать, что он может сделать для своего американского патрона. Разгром "Хизбаллы" стал бы колоссальной псиќхологической и политической потерей для Ирана... США полагались на способность Израиля выполнить эту мисќсию, и были глубоко разочарованы... Стремление Эху-да Ольмерта добиться победы малой кровью подорвало не только шансы на успех операции, но и доверие США к Израилю. То самое доверие... которое так же необходиќмо для выживания Израиля, как и его собственная армия".
      
       Две процитированные выше статьи в самой влиятельной газете США -- это валтасарова надпись на стене. Они говорят о психолоќгической готовности сдать Израиль. Это не заговор. Это гораздо хуже. Это все более распространяющееся состояние умов.
       Конечно, оно будет выражаться в политически корректных формулировках -- необходимость вскрыть корни исламского терќроризма, проанализировать его глубинные причины, бороться за умы и сердца в мусульманском мире, а для этого, прежде всего с удвоенной энергией обратиться к урегулированию палестинќской проблемы. Но все американские либералы или консерватоќры, которые будут хором произносить эти умные слова, прекрасно знают, что для 90% арабской элиты и для 99% арабской улицы, за чьи умы и сердца они собираются бороться, окончательное реќшение палестинской проблемы неотделимо от уничтожения евќрейского государства.
       Но все равно они будут их произносить, потому что им очень хочется верить, что после этой искупительной жертвы от них, моќжет быть, отстанут. Ведь пока не взрывают же больше испанцев, которые два года назад хором попросили пощады. Хотя на всякий случай их премьер, которого привели к власти взрывы на мадридќском вокзале, всю ливанскую войну демонстративно пробегал
      
       в арафатке. Да и русским отрезали всего четыре головы в благоќдарность за их взвешенную и сбалансированную позицию.
       Когда зверь, впервые в эту войну по-настоящему почувствовавќший запах крови, прыгнет в следующий раз, Израиль будет приќжат к своей последней Стене Плача. Ему не на кого будет надеятьќся. Ему останется только убивать и умирать, убивать и умирать. Запад будет наблюдать эту трагедию с сочувствием, политически корректным пониманием правоты всех сторон и глубокой озабоќченностью. Через любезное посредничество традиционных бизќнес-партнеров из саудовского королевского дома периодически будут организовываться гуманитарные коридоры для эвакуации из Израиля раненых, стариков, детей, да и вообще всех желающих уехать.
       Запад не сразу поймет, что это и будет настоящий, нефукуямов-ский конец его истории.
      
       P. S. А какое отношение все это имеет к нам, к России? Да саќмое непосредственное. Похоже, что вся внешняя политика Кремля сводится сегодня к формуле, предложенной неким Иваном Иваноќвичем -- своего рода эманацией народного духа, -- дозвонившимќся 11 августа до "Эха Москвы": "А пускай они сначала взрывают ихние самолеты, а не Аэрофлота".
       Взгляд, конечно, варварский, но тактически очень верный. Заќкон Зоны. Сегодня сдохни ты. Хотя словечко "сначала", вырвавќшееся из подсознания коллективного Ивана Ивановича, показыќвает, что он в общем верно чувствует историческую перспективу.
       Запад сдает Израиль стыдливо и с внутренними интеллигентќскими терзаниями. Москва сдает Запад со злорадным торжеством.
       Первые пять лет четвертой мировой войны (2001-2006) ознаќменовались сокрушительной психологической и политической победой исламофашистов. Они "опустили" всех своих будущих жертв, заставив их выстроиться в очередь спешащих предать друг
       друга.
      
       МОСКВА 2006
       18 сентября 2006 года
      
      
      
       Название книги немецкого писателя Лиона Фейхтвангера "Моќсква 1937" стало именем нарицательным -- синонимом слепоты, сознательной или невольной, левой западной интеллигенции. Фейхтвангер не был таким откровенным самодовольным мерќзавцем как Бернард Шоу, который, опровергая "домыслы" бурќжуазной прессы о голоде в Советском Союзе во время коллектиќвизации, говорил, что никогда в жизни не питался так хорошо, как при посещении СССР. У него была другая роль в системе соќветской пропаганды. Фейхтвангера, говоря языком спецслужб, использовали в темную. И занималась этим самая высшая из всех дьявольских спецслужб -- лично Иосиф Виссарионович Сталин.
       Фейхтвангер приехал с некоторыми сомнениями и начал с дерзкого вопроса: "А вас самого не раздражают тысячи портреќтов человека с усами"? Хозяин мягко улыбнулся и ответил в том духе, что да, конечно, мы с вами, господин писатель, интеллигентќные люди, мы понимаем всю нелепость этого идолопоклонства, но мы должны быть великодушны и снисходительны, считаясь со вкусами моих подданных, большинство из которых вчерашние крестьяне. Выдающийся интеллектуал был настолько покорен доверительной интонацией великого человека, что поверил уже во все и настолько, что кураторы сочли возможным на следующий день вывести его на "открытый" процесс врагов народа. Оттуда он поведал городу и миру, как убедительно и искренне обвиняемые разоблачали свои чудовищные преступления.
       Прошло почти семьдесят лет, и новый коллективный Фейхтванќгер -- ведущие западные политологи -- приехал на встречу с ноќвым хозяином Кремля.
       Патриарх советологии и постсоветологии Маршалл Голдман дерзновенно спросил у Владимира Владимировича, не кажутся ли ему нелепыми и контрпродуктивными основные пропагандистќские идеологемы режима последних двух лет -- "великая энергеќтическая держава" и "суверенная демократия".
      
       Да, профессор, охотно согласился Dr. Vladimir Putin. Мы с вами, как интеллигентные образованные люди, прекрасно понимаем всю абсурдность понятия "суверенная демократия", например. Суверенность относится к внешнеполитической сфере, а демоќкратия -- к внутриполитической. Но у меня нет для вас других политологов кроме этих, дорогой профессор. Я не могу запретить им высказывать свои убогие мыслишки.
       Публично слив в сортир всех своих павловских-марковых-леон-тьевых-пушковых, хозяин настолько очаровал аудиторию, что вся она трепетно выстроилась в очередь за его автографом на меню роскошного обеда (карпаччо, лангусты, лазанья, шербет). Теќперь целый год (до следующего обеда в Голицыне -- 2007) они будут рассказывать об одиноком либерале в Кремле, окруженном ужасными чекистами и бездарными политологами. Не забывая при этом предупредить, что любая критика Путина на Западе буќдет только лить воду на мельницу чудовищных чекистов и подрыќвать позиции августейшего либерала.
       Виртуоз вербовки, почувствовав вдохновение, назначил сидяќщего по правую руку Николая Злобина Главным Фейхтвангером и за десертом уже без микрофона интимно и доверительно впиа-рил ему философический шедевр о морали и политике.
       "Я всего лишь одинокий монах, бредущий под дождем с дыряќвым зонтиком", -- поведал как-то Мао Цзэдун какому-то очередќному западному фейхтвангеру. "Я вообще не политик, -- вдохноќвенно шептал Путин Злобину. -- Я считаю себя просто гражданиќном, который стал президентом. Мне нелегко работать с политиќками. У нас разный менталитет. Решения, которые я принимаю, основываются на моральном чувстве правоты, а не на том, как это отразится на карьере, на сторонниках. Для меня политическая карьера никогда не являлась самоцелью".
       Естественно, этот спонтанный поток сознания был, как и предќполагалось, размножен на следующий день миллионными тираќжами. Вопрос, который чаще всего задавали Злобину, был таков: а привел ли его собеседник примеры решений, где ему пришлось выбирать между моральной правотой и политической целесообќразностью? Нет, к сожалению.
       А между тем один такой трагический пример у всех на памяти. Это было 3 сентября 2004 года. Власть стояла перед выбором: довести до конца план с приглашением Масхадова в Беслан, что давало высокие шансы на спасение захваченных в заќложники детей, но имело определённые политические изќдержки;
      
       или штурмовать школу, обрекая детей на гибель, но демонќстрируя свою непреклонность в борьбе с международным терќроризмом, ту самую непреклонность, которой на следующий день будут аплодировать лучшие публицисты России -- от Проќханова до Радзиховского.
      
       Власть свой выбор сделала. И сделал ли его верховный главноќкомандующий лично, или постарались за него услужливые подќчиненные, на страшном суде никакого значения иметь не будет. Лучше бы он жевал шербет, чем кокетничал с Злобином.
      
       Грязь В ШЕЛКОВЫХ ЧУЛКАХ
       29 сентября 2006 года
      
      
      
       Усиленно сливаемый Кремлем в подконтрольные СМИ "доклад Фалина и Евстафьева" -- документ замечательный. Это редкой глубины и саморазоблачительной силы фрейдистский текст, расќпахивающий не просто окошечко, а громадную срамную дыру в коллективное подсознание высшей российской политической "элиты" (чиновники класса "А").
       Проницательный и хорошо информированный аналитик заќзеркалья спецслужб Антон Суриков справедливо оценил доклад как "активку", но, на мой взгляд, слишком поспешно отмахнулся от него, как от не заслуживающей внимания дешевки.
       Сказки об угрозе оранжевой революции -- это профессиональќный почерк кремлевских политтехнологов, непрерывно запугиќвающих своего августейшего клиента внешними заговорами, чтоќбы доказать свою полезность и не быть выставленными из Кремля сапогами под зад. Их фирменный стиль угадывается под псевдоќнимом "Фалин-Евстафьев".
       Но позволю себе все же не согласиться с уважаемым коллегой. Есть в этой куче банальных пужалок изумительная жемчужина. Называется она "Нависшая над Отечеством Угроза Номер Один". Соберись с духом, дорогой читатель, и выслушай леденящие душу подробности: над нашей Родиной беда. Ей грозит --
       "Международно-правовая изоляция высшего руководства РФ, силовиков и ключевых представителей бизнеса. Создание пермаќнентно напряженной атмосферы вокруг них с помощью массовой реанимации коррупционных дел и реализации "коррупционноќго" компромата и "привязывания" к нему конкретных деятелей и их родственников, в среднесрочной перспективе -- накаплиќвание судебных решений на Западе по большинству российских чиновников категории "А" с масштабным рекламированием "вручения повесток в суды", блокированием въездов, визовыми проблемами и прочее. Задача -- сделать будущее ключевых росќсийских чиновников (финансовое благополучие после отставки,
      
       возможность получения высокооплачиваемого поста в крупных международных организациях или корпорациях и пр.) полностью зависимым от Вашингтона.
       Вероятна также медийная и организационная координация антикоррупционной кампании российской левонационалисти-ческой и либеральной оппозиции с полицейскими и судебными мерами на Западе против зарубежной собственности отдельных российских чиновников и бизнесменов".
       Перечитайте еще и еще раз. Что это -- пародия, явка с повинной, неконтролируемый поток сознания, эффект сыворотки правды?
       Судебные меры против зарубежной собственности российских чиновников, реанимация коррупционных дел, потеря перспектиќвы финансового благополучия на Западе и возможности получеќния там высокооплачиваемого поста после отставки. Это угроза России?!
       Разве могло ЭТО быть угрозой России времен Сталина, Хрущеќва, Брежнева, Горбачева -- при всем разном отношении к этим исќторическим персонажам? Если ЭТО в глазах авторов доклада моќжет стать угрозой номер один для России Путина, то самая страшќная подлинная угроза России -- это сами "российские ключевые чиновники категории "А".
       Еще раз выскажу предположение -- не мог этот перл выйти из-под пера Фалина и Евстафьева -- советских чиновников катеќгории "А" времен Брежнева и Горбачева, сохранивших наверняка определенные представления того далеко не идеального времени о профессиональной и офицерской чести.
       Рука Фалина, узнавшего о таких личных проблемах сегодняшќних руководителей страны, потянулась бы рефлекторно к фантомќному телефону товарища Пельше -- председателя Комитета парќтийного контроля, а рука Евстафьева к подаренному ему в День чекиста лично Юрием Владимировичем Андроповым заржавевќшему маузеру Дзержинского.
       Сегодняшние обитатели Кремля, все эти бывшие занюханные майоры и письмоводители из питерской мэрии, благодаря воле случая и бешеной энергии Бориса Березовского, оказавшиеся во главе великой страны, так и остались плебеями, мечтающими увенчать свою удивительную карьеру легализацией какого-ниќбудь многомиллиардного свечного заводика на вечно любимом и вечно ненавидимом Западе. Как легализовал его уже чиновник РФ категории "А" Роман Абрамович.
       Вы грязь, грязь в шелковых чулках, господа "ключевые российќские чиновники категории "А", дрожащие за свое финансовое
      
       благополучие после отставки и грезящие о высокооплачиваемых постах в международных организациях и корпорациях. И ваши политтехнологические холуи публично расписались в этом в своќем "докладе Фалина-Евстафьева", задействовав при этом заќчем-то имена почтенных пожилых людей.
      
       АННА и ПРЕЗИДЕНТ
       11 октября 2006 года
      
      
      
       Три дня он молчал, как он всегда трусливо и с презрением к своим подданным молчит в дни национальных трагедий. Но пеќред иноземными президентами и журналистами он уже не смог отмолчаться.
       С трудом сдерживая душившую его ненависть к покойной, он открыл рот на пресс-конференции в Дрездене.
      
       "Это убийство нанесло России больший урон, чем публиќкации Анны Политковской... Но я думаю, что журналиќсты должны это знать, что степень ее влияния на полиќтическую жизнь в стране была крайне незначительной. Она была известна в журналистских и правозащитных кругах, но ее влияние на политическую жизнь в России было минимальным".
      
       Один мой коллега справедливо заметил, что комментировать это невозможно. Тошнит. Невозможно, но нужно. В руках этого человека судьба огромной страны, а может быть, и всего мира.
       Почему вдруг в день похорон зверски убитой русской женщины немецкие журналисты должны(!) были непременно узнать из уст русского президента, каким незначительным писакой, не облаќдавшим никаким политическим влиянием, она была, и какой вред она все-таки нанесла России?
       Почему внедрением именно этой оперативной легенды был в скорбную минуту прощания так озабочен образцовый христиаќнин с болтающимся на шее крестиком, освященным на Святой Земле?
       А потому, что очень важен был для него очевидный подтекст этой кощунственной тошниловки:
      
       "Подумайте сами, господа. Она была слишком ничтожна и не опасна для нас. Нам не было резона ее убивать. Вот
      
       если бы она действительно влияла на политические проќцессы в России, тогда бы мы ее непременно замочили, и ее смерть принесла бы пользу великому делу возрождения России. А так ее смерть принесла нам только вред. Поќэтому ясно, что ее убили и подбросили к нашему порогу наши политические противники. И мы обязаны найти, и найдем исполнителей и заказчиков этого омерзительќного преступления против российской государственноќсти и меня лично. И я заверил в этом фрау Меркель, выќзвав у нее чувство глубокого удовлетворения".
      
       В психиатрии есть такой диагноз -- "нравственный идиотизм". Каждым своим публичным выступлением г-н президент ставит его себе. Хотите узнать, что будет с вами завтра? Сходите в театр на оперу Альфреда Шнитке "Жизнь с идиотом". А вернувшись из театра, откройте новый роман Владимира Сорокина "День опќричника". Это о путинской России-2006, уже несущей в чреве со-рокинскую Россию-2027.
      
       АННА
       16 октября 2006 года
      
      
      
       Сегодня ее душа окончательно покидает нас, и у нас есть поќследняя возможность проститься, уже не отвлекаясь на тьму ее убийц и хулителей, заполнивших своей ненавистью -- кто Интерќнет, кто официальную хронику государственных каналов. Хотя я, например, долго не забуду одного редактора "патриотической" газеты, который публично пожалел, "что у Анны Политковской была такая легкая и достойная смерть".
       Мне почти всегда было мучительно тяжело читать Анну. Ее строки были наполнены невыносимой человеческой болью, страќданием разрываемых тел и душ жертв, которым не суждено было умереть "легкой и достойной смертью".
       Им, умершим в аду, Анна возвращала сочувствие и достоинќство после смерти. Я часто задавал себе вопрос: а каково это было не читать, а писать, пропуская всю эту боль через свое сердце, поќтому что только так можно было писать о том, о чем писала Анна.
       Она не идеализировала и не романтизировала чеченское соќпротивление. Она писала об их мерзавцах так же, как и о наших. В этой войне она всегда была на одной стороне -- на стороне жертв. Но она была, прежде всего, русским писателем, потому что так же, как и великий русский писатель, свидетель и участник все той же русско-чеченской войны, только проходившей полтоќра века назад, своим сочувствием к чеченцам Анна спасала честь русских.
       Спускаясь в ад, она ежедневно брала на себя те муки, которые мы заслуживали своей трусостью, бессердечием, равнодушиќем, невозможностью воспринимать чужую боль. И нам остаетќся только скорбеть о том, что правда, которую она приносила, не нужна была ее соотечественникам, даже порой самым близќким ей людям.
       В небесном Иерусалиме так же, как и в земном, должно быть, есть своя Аллея Праведников. Место Анны там. Праведники Втоќрой мировой войны спасали не только евреев, они спасали души
      
       своих соотечественников. Будем всегда помнить, что Анна сделаќла для всех нас -- русских и чеченцев, изуродованных жертв этой бесконечной трагедии абсурда.
       И еще. В одну из лунных ночей в той другой жизни откуда-то поќявится и будет долго семенить рядом, заглядывая ей в глаза, неќвысокий лысоватый человек в белом плаще с кровавым подбоем, умоляюще повторяя: "Но ты мне, пожалуйста, скажи Анна, ведь ты действительно не пользовалась никаким влиянием и не предќставляла для меня никакой опасности?"
       "Ну, конечно, не представляла, добрый человек. Тебе это помеќрещилось".
       Потом его вежливо уведут к Святому Петру -- и он убедится наконец, каким влиянием обладала Анна.
      
       Письмо ПОЛЬСКОМУ ДРУГУ
       29 ноября 2006 года
      
      
      
       В октябре 2005 года был учрежден новый национальный праздќник -- 4 ноября. По замыслу кремлёвских политтехнологов псевќдоисторический антипольский контекст этой даты должен был превратить его в сплачивающий нацию день ненависти к Западу.
       Замысел верхов с энтузиазмом, даже напугавшим власти, был подхвачен фашиствующими низами, уже второй год подряд преќвращающими День народного единства в День Нациста.
       Польша неслучайно была избрана Москвой в качестве одного из ключевых объектов своей новой assertiveness. Здесь и глубокие исторические традиции, и удачное сочетание в образе Польши черт "ненавистного Запада" и "вероломного союзника", и, накоќнец, роль, которую польский президент сыграл в победе "оранќжевой революции", два года назад так смертельно напугавшей Москву. Кремлевские инсайдеры не раз повторяли мне тогда одну и ту же фразу -- "Владимир Владимирович никогда не простит того унижения, которое ему пришлось пережить на украинских выборах". Словом, Польше, видимо, предстоит долго ещё удержиќвать почетное место в кремлевском шорт-листе врагов России.
       Как же реагировать Польше на поток оскорблений кремлевќских пропагандистов, ветеринарное эмбарго, газовую удавку внуќков Молотова-Риббентропа? Позволю себе дать несколько скромќных рекомендаций.
       1. Не задавайте себе бессмысленного вопроса -- а что же Росќсия хочет от Польши? Когда российского министра иностранных дел Сергея Лаврова спросили, а чего, собственно, Россия хочет от Грузии, он секунд тридцать озадаченно молчал, а затем мрачно выдавил замечательную фразу: "Грузия сама знает, чего мы от нее хотим". Когда тот же вопрос задали Владимиру Путину, он отвеќтил: "Грузия должна прекратить антироссийскую деятельность".
       Проблема в том, что Москва сама не знает, чего она хочет от Груќзии, от Польши, от Украины, от США. Ее поведение на междунаќродной арене -- это не реализация сознательно продуманной дол-
      
       госрочной стратегии, а невротические реакции пациента страстќно жаждущего "величия", "уважения" к себе и унижения вообраќжаемых обидчиков.
       2. Худшей возможной реакцией со стороны Польши было бы
       уподобиться "русскому пациенту" и ответить ему собственной
       невротической реакцией -- втянуться еще раз в бесконечный
       цикл выяснения исторических обид и претензий. Надеюсь, что,
       реализовав наконец свой цивилизационный выбор и став частью
       европейского пространства не только мировозренчески, но и ин-
       ституционально, Польша навсегда избавилась от своего "русского
       комплекса".
       3. Все сегодняшние и будущие ветеринарно-газовые про-
       блемы в польско-российских отношениях нужно рассматри-
       вать не как продолжение вечного "спора славян между собою",
       а как чисто технические проблемы в экономической сфере между
       Российской Федерацией и Европейским Союзом. Эти проблемы
       должны решаться не аппеляциями к поэзии Пушкина и Мицкеви-
       ча или прозе Достоевского, а скучными бюрократическими про-
       цедурами, осуществляемыми чиновниками Еврокомиссии. Поль-
       ша ни в коем случае не должна пытаться вовлекать Евросоюз в не-
       кую идеологическую или политическую конфронтацию с Россией,
       но в то же время ей следует жестко настаивать на выполнении
       европейской бюрократией юридически зафиксированных обяза-
       тельств по защите экономических интересов всех равноправных
       членов ЕС.
       Конечно, сегодня Польше, которая сама является частью Заќпада, не угрожает тотальное предательство Запада, как это было в 1939 или 1945 годах. Но маленькие предательства ради далеко не бескорыстных отношений с "другом Владимиром" вполне возќможны. Достаточно вспомнить одного бывшего немецкого канцќлера, который прилежно служит сегодня менеджером среднего звена в одном из региональных подразделений путинской газовой монополии.
       4. Есть страны, которые понимают ваши проблемы в отно-
       шениях с Россией гораздо лучше и симпатизируют вам больше,
       чем все ваши европейские и атлантические союзники. Это быв-
       шие обитатели советских бараков в нашем общем с вами социа-
       листическом лагере -- Украина, Белоруссия, Молдавия, Грузия,
       Армения и далее по списку. Каждая из этих стран по-своему
       сталкивается с неодолимым психологическим зудом "русского
       пациента" по воссозданию "либеральной империи", "евразий-
       ского союза", "доминирования на постсоветском пространстве"
      
       и прочих глюков, приятно ласкающих эрогенные зоны коллекќтивного постимперского подсознания российской "элиты". Осоќбенно показательна ситуация с Белоруссией. Это тот единственќный случай, когда Москва знает, чего она хочет от своего соседа. Она хочет объединения с Белоруссией, то есть поглощения ее в качестве одного или нескольких субъектов Российской Федераќции. Эта цель сегодня абсолютно недостижима. Она была вполне реальной лет десять тому назад.
       Исторический парадокс заключается в том, что "последний диктатор Европы", этот homo sovieticus par excellence, во всех буќдущих учебниках белорусской истории будет заслуженно назван отцом белорусской независимости. Он десять лет водил за нос жаждущую его объятий Москву обещаниями на ней жениться. На самом деле он ни на секунду не собирался променять свое поќложение диктатора европейского государства средних размеров на пост секретаря минского обкома.
       Он выигрывал время, необходимое для постепенного созреваќния белорусского национального и государственного самосознаќния, которого в начале 90-х просто не существовало.
      
       А чем же все-таки закончится эта клинически неизбежная стаќдия российского маниакально-депрессивного синдрома? Лучше всех ответил на этот вопрос все тот же Лукашенко -- "Россия поќтеряет своих последних друзей и сделает себя посмешищем всего мира".
      
       СЛЕПЯЩАЯ ТЬМА
       5 февраля 2007 года
      
      
      
       Чудовищная по урону, нанесенному репутации России, поло-ниевая авантюра силовиков, казалось бы, давала кремлевским "либералам" новую и, наверное, уже последнюю возможность пеќреломить ситуацию в свою пользу. Но они снова не отважились на открытое публичное противостояние партии пожизненного срока, ограничившись невнятным блеянием о "врагах России, врагах Путина, в том числе за рубежом". Почему?
       Ответ можно найти в знаменитом романе Артура Кестлера "Слепящая тьма" (1940), посвященном кремлевским разборкам 70-летней давности. Автор, как и многие его современники, заќдавался вопросом: почему представители так называемой ленинќской гвардии так обреченно шли на заклание в эпоху большого террора, не отваживаясь выступить против сталинского режима?
       Через психологию поведения главного персонажа Николая Ру-башова, человека в иных обстоятельствах большого личного муќжества, Кестлер показывает, что дело было не столько в их трусоќсти, сколько в ослепленности Властью, в кастовой принадлежноќсти к верхушке режима, в психологии жертв-палачей, связанных общей идеологией, общими преступлениями. Что касается "ельќцинской гвардии", я бы еще добавил -- и общим происхождением миллиардных состояний.
       Поэтому выйти за пределы кремлевского круга и обратитьќся к абсолютно чуждому и совершенно непонятному им "нароќду" было для них немыслимо. Они так и продолжали цепляться за ускользавшую видимость Власти, пока их всех не замочили, одќного за другим, вытащив из уютных сортиров Дома на Набережќной, этой по-спартански аскетической Рублевки-37.
       Слепящая тьма Кремля -- это не злая воля какого-то одного лица. Она системна, безлична и не щадит никого.
       На днях один очень известный зарубежный читатель прислал мне документ, наглядно эту мысль иллюстрирующий. Он столь красноречив, что я привожу его полностью в том виде, в каком он
      
       появился в моем электронном ящике. Подлинность его не вызыќвает сомнений, да и вряд ли кто-то попытается ее оспорить.
      
       Дорогой Джордж!
      
       Благодарю за поддержку в непростую минуту. Что каќсается вопроса о том, что Вы могли бы сделать, выскаќжу несколько соображений.
       Вы, как и я, знаете Бориса Березовского. Общественќное мнение в последнее время подзабыло о том, с кем мы имеем дело. Вам напомнить об этом особенно удобно. Все знают, что Вы не являетесь лучшим другом сегоќдняшнего Кремля. Когда я читаю в западной прессе слова о моральных соображениях, которые ограничивают поќведение этого персонажа, они мне кажутся не слишком серьезными. Думаю, Вы со мной согласитесь. То, как это сделать, вы знаете лучше меня. На мой взгляд, полезно отметить, что Борис Березовский яркий, умный, таќлантливый человек, однако одновременно и безжалостќный, а мораль для него просто не существует. Если цель поставлена, вопрос о цене ее достижения не стоит. Возќможно, Вы сочтете нужным вспомнить разговор Б. Береќзовского с Вами, в рамках которого он описывал выгоды сотрудничества с международным терроризмом, то, как он на Вас посмотрел, когда Вы решительно отказаќли ему в этом сотрудничестве. Мне рассказала об этом Екатерина Гениева. Сейчас его главная цель -- создать неприятности В. В. Путину, подорвать его власть. Средќство --ухудшение отношений России с Западом. Для Вас, как человека, не являющегося другом Кремля, тем не меќнее, очевидно, что есть ограничения на то, что можно и что нельзя себе позволить, пытаясь достичь поставќленной цели. Когда речь идет о Б. Березовском, о сообраќжениях морали стоит забыть.
       Это не более чем набор моих соображений.
       Еще раз благодарю Вас.
      
       С уважением, Е. Гайдар
      
       27.11.06
       Да, как говаривал один известный знаток литературы, эта штучка посильнее гетевского "Фауста".
       "Вам напомнить об этом особенно удобно..."
       "На мой взгляд, полезно отметить..."
       "Возможно, Вы сочтете нужным вспомнить."
       "То, как это сделать, Вы знаете лучше меня."
       Виртуозная работа. Так обычно опытный следователь НКВД (добрый) готовил свидетеля для открытого процесса над врагами народа. Коварство текста в том, что каждое отдельное слово в нем сущая правда.
      
       Борис Березовский действительно яркий, умный, талантлиќвый и абсолютно безнравственный человек. Окружающие люди для него -- навоз под ногами, который можно как угодно испольќзовать для достижения своих сиюминутных целей.
       Психологически блистательно просчитана и ссылка на безќусловно памятный Джорджу Соросу его последний разговор с Беќрезовским в Доме приемов "ЛогоВАЗа" в 1997 году. Уважаемая Екатерина Гениева немного перепутала. Речь там шла не о "меќждународном терроризме" (тогда такого дурацкого термина еще не существовало), а об отказе Сороса поддержать лоббируеќмый Березовским вариант приватизации "Связьинвеста".
       Я однажды слышал рассказ Сороса об этой встрече в небольќшой компании в Давосе в 2001 году. Сорос очень серьезно уверял, что тогда, в 1997-м, он несколько часов не знал, выйдет ли из Дома приемов живым.
       В целом, великолепная вербовка. Интеллигенция! В третьем поколении. Патрушевские остолопы никогда бы не были способќны на такое.
       Но почему же Сорос не клюнул на эту наживку? Может, его смутила слишком деловитая нахрапистость только что оправивќшегося от покушения автора или авторов, и он прочел письмо в несколько другом ракурсе:
      
       "Владимир Владимирович Путин сразу же после убийќства Анны Политковской заявил, что "у нас есть инфорќмация, и она достоверна, что некоторые эмигрантские круги на Западе готовят серию жертвенных убийств для дискредитации российских властей". К сожалению, Владимиру Владимировичу не поверили, и ему не удалось предотвратить дальнейшие злодеяния. Более того, в неќкоторых западных средствах массовой информации звуќ
      
       чат кощунственные подозрения в отношении российской власти. Нам с Чубайсом верят еще меньше. Так что теќперь давай ты, старина Джордж, прикрывай эту легенќду всем своим моральным авторитетом непримиримого борца с кровавым бушевским режимом".
      
       Джордж Сорос -- старый, мудрый и многое повидавший в жизќни человек. И он понимает, что Березовский способен на что угодќно. Но он также понимает, что с первого дня своего пребывания в Великобритании Березовский находится под плотным наблюдеќнием английских спецслужб. И они никогда не позволили бы ему загадить пол-Лондона радиоактивным веществом. "Учения в Ряќзани" на своей территории они никогда проводить не будут.
       Да и хорош бы был Сорос, если бы через неделю он получил от Гайдара второе письмо: "Спасибо, Джордж. Отличная работа! Только замени везде Березовского на Невзлина".
       И последнее. В конце 1991 года Егор Тимурович Гайдар взял на себя ответственность за страну без государственных границ, без армии, без государственного банка и с запасами продовольќствия на одну неделю. Наверное, он совершил много ошибок, коќторые нетрудно увидеть в сегодняшней исторической перспектиќве. Но страна выжила, и через год он передал ее другому премьер-министру в гораздо менее катастрофическом состоянии. Как геќрой знаменитого романа, он заслуживает покоя.
       Что же сказать о людях, тем более числящихся его друзьями, втянувших его в свою очередную политическую авантюру. И ради чего? Чтобы еще раз отчаянно прокричать:
      
       "Владимир Владимирович! Мы еще можем быть вам поќлезны. У нас огромные связи на Западе. Мы отмоем вас от полония. Только не выбрасывайте нас. Так хочется остаться во Власти. Не корысти ради. А исключительќно для продолжения курса Великих Либеральным Реформ, который во всем мире справедливо связывают с вашим, Владимир Владимирович, именем. Так чертовски хочется конструктивно поработать..."
      
       ПО ЗАКОНАМ ЧУДИКА
       27 апреля 2007 года
      
      
       Прямо скажу -- не всем нравится стабильное поступательное развитие нашей страны. Есть и те, кто, ловко используя псевдодемократичеќскую фразеологию, хотел бы вернуть недавнее прошлое... для того чтобы, как раньше, безнакаќзанно разворовывать общенациональные богатќства, грабить людей и государство.
       Владимир Путин. Послание Федеральному
       собранию. 26.04.2007.
      
       Сп....ли, бл.ди...
       Виктор Геращенко. Послание. 27.07.2006.
      
       Провидение иногда удивительно щедро вбрасывает в мир соќзвездия ярких талантов. В 20-х годах прошлого столетия в одной из школ Будапешта учились сразу шесть будущих нобелевских лауреатов. А в начале 90-х того же столетия несколько чиновниќков питерской мэрии создали дачный кооператив "Озеро". Сегоќдня его "капитализация" -- активы, контролируемые членами коќоператива, -- оценивается десятками миллиардов долларов.
       Естественно, что в новой свободной России именно эти невеќроятно талантливые люди с холодными головами закономерно оказались во главе государства и твердыми чистыми руками конќтролируют его финансовые потоки, силовые структуры, средства массовой информации, результаты "свободных" выборов.
       Они выгодно отличаются от своих исторических предшестќвенников -- членов советского Политбюро. Когда те властелины "империи зла" начали выезжать за границу, они к ужасу своему обнаружили, что их материальное благосостояние ниже, чем у каќкого-нибудь провинциального американского профессора.
       На борьбу со своими жалкими привилегиями (сосиски в кремќлевском буфете, пыжиковая шапка, одна в год) они подняли всю страну огромную, кипевшую митингами три года.
      
       Плодами этой Великой Номенклатурной Революции воспольќзовались нонешние -- бывшие серенькие мышки из собчаковской мэрии. Теперь у них канцлеры тевтонские в лакеях служат.
       Этой власти уже не надо расшатывать свой собственный реќжим, и ей есть что защищать -- дубинками на улицах, пистолетаќми в подъездах и, в качестве постмодернистского изыска, полониќем на европейских просторах.
       Необходимость ездить на большие восьмерки, в давосы, курше-вели и ниццы, а также надежно хранить иностранные денежные знаки в иностранных банках требует, однако, соблюдения некоќторых "демократических" ритуалов. Но и к этой муторной обяќзанности можно отнестись творчески, с живинкой и чекистским юмором.
       Группа демократически озабоченных интеллигентиков собиќрается омрачить плановую инаугурацию председателя правления кооператива выдвижением "кандидата от объединенной оппозиќции", для чего им потребуется собрать два миллиона подписей.
       Лобовым решением было бы назначить председателем счетной комиссии какого-нибудь откровенного гладкого и бесцветного жулика. Но кооператоры отыскали для такой оказии бородатень-кого шукшинского чудика.
       Этот "физик" четыре года провел депутатом Думы от ЛДПР, что уже диагноз и какой. Но самое интересное выяснилось в интерќвью бесхитростного чудика придворному кооперативному шуту. Оказывается, последние лет пятнадцать он был занят в основном тем, что сервировал банкетные столы у озера и орал из-за кустов страшным голосом: "ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ ПУТИН!!!"
       В результате в голове у него образовался органчик, который непрерывно повторяет: "Путин всегда прав!" -- Первый закон Чуќдика.
       Поэтому, когда председателю счетной комиссии принесут, наќпример, 2 346 142 подписи (если их удастся донести, конечно, до подъезда), а из правления позвонят и скажут, что действительќных там всего лишь 1 999 999, то он совершенно искренне и убеќжденно заговорит голосом любимого органчика:
       "Путин всегда прав"
       "Кто нас обидит -- трех дней не проживет" "Обрежем так, что ничего не вырастет" "Мочить в избиркоме" "Она утонула"
       "Контрольный выстрел в голову".
      
       БРИГАДА БЕЗ ХОЛУЁБЫХ НЕ БРИГАДА
       18 июня 2007 года
      
      
      
       "Все заточено на одного человека, и если сейчас этот человек по каким-то причинам уйдет, то вся система сложных взаимоотќношений так называемой путинской команды приведет к войќне кланов, где люди дойдут ну если не до прямой перестрелки, то уж точно до длинных тюремных сроков". Таким жизнеутверќждающим наблюдением поделился недавно один из наших телеќвизионных властителей дум, "окончивший элитную английскую спецшколу N 27". Что-то в этой сентенции показалось мне до боли знакомым. Проверил -- оказалось, действительно из раннего Пи-онтковского:
       "Вся политическая конструкция современной России оказалась подвешенной на тоненькой ниточке путинского мифа. Людей столько раз уже обманывали, что для них просто невыносимо обќмануться еще один раз. В этом смысле Путин -- это наше все. Это последний русский миф, бессмысленный и беспощадный".
       Разница не только в шести с лишним годах, понадобившихся на прозрение, но и в том, что элитарный школьник гораздо более беспощаден в своих оценках режима, чем "разжигающий нациоќнальную и социальную рознь экстремист":
       "Ведь если во всем мире история успеха -- это история успеќха предпринимателя, придумавшего, открывшего, нашедшего и внедрившего, то в России история успеха -- это история успеха человека, который сидел рядом с каким-то маленьким незамет-неньким или заметненьким, добреньким или злым, а потом этот человек вдруг вырос и стал мэром, министром или президентом. А тот человечек вовремя был рядом, вместе росли, лет двадцать назад стакан воды поднес -- и теперь он в ответ за это море нефти получил".
       Действительно, какая уж там к черту "политическая конструкќция", какой "путинский миф". Обыкновенная чисто конкретная бригада. "Море нефти получил" -- это, наверное, про финского гражданина, знатного лихтенштейнского нефтесоса, контроли-
      
       рующего до трети российского экспорта нефти, одного из отцов-основателей легендарного кооператива "Озеро" Геннадия Тимќченко. А "маленький человек" -- это, должно быть... Нет!!! Смыќкаются мои недостойные уста, дрожит холодеющая рука и падает из нее перо в предчувствии нового вызова в прокуратуру.
       Оказывается, эти холеные телевизионные господа, крепко усевшиеся на державных вертикалях и каналах и балующиеся лиќберальными интернетовскими рыбками, давно уже все прекрасќно знают и понимают об этой Власти. И даже могут доходчиво объяснить, почему тем не менее они продолжают "затачивать все под одного человека" и убеждать, что без него все рухнет. А потоќму что никуда не деться, господа, -- Азия-с, "великая азиатская российская империя, которой будет править император, как его ни назови".
       То есть логика этих телевеховцев примерно такая же, как и сто лет тому назад. Народ -- говно, и мы как истинные дети своего народа тоже вынуждены быть говном, потому и служим бесќстыдно коррумпированной Власти и благословляем эту Власть, которая "своими штыками и тюрьмами защищает нас от ярости народной".
       Историей проверено, что подобная "философия" -- это путь к катастрофе. И "маленький человек", косящий под Махатму, здесь ни при чем. Они сами его слепили. Человечки приходят и уходят, а Бригада бессмертна, пока в ее гаремах достаточно на все готоќвых телехолуёвых. Надо будет -- и эти талантливейшие мастера культуры нашей эпохи сошьют такое же роскошное платье любоќму новому человечку-сюрпризу и выпустят его на большую полиќтическую дорогу, растлевая презираемый ими народ.
       "А наш народ достоин той участи, которую он себе выбрал".
       Врёте, мерзавцы. Это именно вы давно уже лишили его возќможности что-либо выбирать.
      
       ДЕВЯТЫЙ ВАЛ
       18 июля 2007 года
      
      
      
       Геополитическое положение страны -- это не только ее терриќтория, население, экономический и военный потенциал. Это преќжде всего восприятие ею окружающего мира и собственной роли в нем.
       "Самая крупная геополитическая катастрофа века", происшедќшая с Россией, -- это не потеря Прибалтики, Украины, Закавказья, Средней Азии. Часть из этих потерь благотворна. Остальные неќсмертельны. Самая крупная геополитическая катастрофа произоќшла в умах российского политического класса, и она углубляется у нас на глазах.
       В Советском Союзе не было ослепляющей, параноидальной, замешенной на комплексе неполноценности ненависти к Западу и не было парализующего страха перед Китаем. СССР чувствовал себя уверенно на мировой арене и рухнул отнюдь не по внешним причинам. Его разрушили неэффективность экономической сиќстемы и сознательное и неизбежное для заключительной стадии любого коммунистического проекта стремление номенклатуры конвертировать свою абсолютную политическую власть в индиќвидуальную собственность и интегрироваться в высшие слои миќровой буржуазии.
       Золотому русскому миллиону это наконец удалось, но дорогой ценой. Он не может не ощущать себя вором в своей собственной стране и сомнительным парвеню на Западе, вечно неуверенным как в социальной стабильности своего режима, так и в надежноќсти своих западных авуаров.
       Неслучайно и внутренняя, и внешняя политика Кремля подќчинена одной цели -- культивированию образа врага в лице Заќпада. На иррациональном уровне это вытеснение фобий и комќплексов элиты. На рациональном -- попытка легитимизировать и оправдать в глазах общества все более репрессивную систему власти, крышующую самый коррумпированный в истории Росќсии режим.
      
       В результате нет той глупости, которую не сделала бы российќская власть в своей азартной пацанской конфронтации с Западом, стремясь продемонстрировать самой себе и окормляемому ею пиплу собственную крутость.
       Избиение польских дипломатов, преследование по всему гоќроду британского посла группой блеющих козлов с последующим торжественным приемом Главного Козла министром иностранќных дел России, крики о подползающей к нашим границам устраќшающей военной машины НАТО и выход из договора, накладыќвающего ограничения на натовские вооружения, нацеливание каких-то дурацких ядерных боеголовок на Европу -- все это масќштабные дипломатические инициативы одного порядка.
       Относительно боеголовок особенно хотелось бы уточнить техќнические данные и полетное задание одной-единственной боегоќловки -- той самой, которая нацелена на Лихтенштейн, на ценќтральный офис питерского нефтесоса, почетного члена коопераќтива "Озеро" Геннадия Тимченко, контролирующего до 50% эксќпорта российской нефти.
       Всю эту фантомную холодную войну с Западом наши миниќстры-капиталисты ведут с такой отвязанностью и с таким видиќмым удовольствием, потому что знают, что все это понарошку. Им за это ничего не будет. Угроза военного нападения Запада на Росќсию, равно как и России на Запад, равна нулю. Поэтому можно спокойно сравнивать президента США с Гитлером, а потом напраќшиваться в гости в его родовое имение. Это у нас называется -- Великая Энергетическая Держава встает с колен.
      
       Есть еще одна, может быть, самая глубинная психологическая причина повальной истерии по поводу угрозы с Запада. Страх. "Элита" хочет забыться в своем героическом потешном протиќвостоянии Западу и не думать о реальных угрозах безопасности страны на Юге и на Востоке. Потому что она просто не знает, что с ними делать.
       Единственным человеком в антизападном лагере, нарушивќшим эту омерту, стал недавно Сергей Кургинян. В отличие от бесќпринципных пропагандистских холуев режима г-н Кургинян -- убежденный носитель красной советской ментальности. И он еще долго будет по инерции демонизировать США, не замечая, что основной угрозой миру и прежде всего России становится уже не сила США и Запада в целом, а их растущая слабость.
       Но, как умный и честный аналитик, он не может не видеть и другого:
      
       "С Востока подымается девятый вал новой мощи. Можќно восхищаться этой мощью. Но нельзя не понимать критической новизны ситуации. На Востоке мы имеем то, чего никогда не имели... У русских есть вековой опыт отпора Западному нашествию. Но удар с Востока русќским держать намного труднее".
       Кургинян не развивает эту мысль -- возможно, щадя чувќствительность традиционного читателя "Завтра", заточенноќго на метафизическую конфронтацию с Западом и евразийские благоглупости. Но он сформулировал проблему, кардинальную не только для безопасности, но и для самого существования Росќсии в XXI веке. Мы обязательно вернемся к ее обсуждению в одной из наших публикаций.
      
       ЛУГОВОЙ -- НАШ ПРЕЗИДЕНТ
       26 июля 2007 года
      
      
      
       В последнем интервью Андрея Лугового был один замечательќный, многими недооцененный пассаж. Луговой пока еще с некоќторым смущением, но уже с несомненной гордостью рассказыќвал, что, когда он появляется на публике, его обычно окружают люди, жмут руку, благодарят за проявленное мужество, берут автографы.
       "А вы не задумывались о политической карьере?" -- спросил его ведущий. Жаль, что собеседники не развили эту благодатную тему. Она, право, того заслуживает.
       Начнем с рассказа Лугового. Интересно, а он не задумывался, в каком качестве он вызывает такой энтузиазм соотечественников и неодолимое желание разжиться его драгоценным автографом? Жертвы несправедливых преследований британской королевќской прокуратуры? Бросьте. Когда у нас на Руси брали автографы у жертв прокуратуры? Вот мной, например, уже несколько месяќцев интересуется российская прокуратура, а у меня еще ни одного автографа не взяли.
       Автографы у нас берут у людей успешных, состоявшихся, у наќстоящих героев -- хоккеистов, олигархов, великосветских простиќтуток, ликвидаторов.
       Растущий с каждым днем список омерзительных преступлеќний, совершенных в течение его короткой жизни покойным Алекќсандром Литвиненко, таков, что у каждого истинного патриота России должно было возникнуть законное желание подвергнуть этого предателя исключительной мере национального возмездия. Но только одному из нас выпала высокая честь осуществить это на практике. Вот у одного и берут автографы.
       Это вовсе не означает, что Берущие Вместе согласны с доводаќми британского следствия. Массовое сознание homo риггшсш'а, тщательно отшлифованное отечественными мастерами телевизиќонной культуры, таково, что гордость за подвиг разведчика и неќгодование по поводу развернутой клеветниками России гнусной
      
       кампании гармонично интерферируют в нем, нисколько не проќтивореча, а наоборот -- взаимно обогащая друг друга новыми ярќкими красками.
       В этом, видимо, и заключается та самая недоступная иноземќцам цельность не разъятого аналитическим скальпелем русскоќго синтетического мышления, которой посвятили свои проникќновенные строки наши великие духовидцы -- Николай Бердяев, Иван Ильин, Владислав Сурков.
       А теперь к реплике ведущего. Не здесь ли таится гениальное решение грозящей расколом элиты проблемы наследника? Если сравнить двух потенциальных кандидатов -- Лугового-2007 и Пу-тина-1999, то бросаются в глаза удивительные совпадения: то же социальное происхождение, та же легендарная alma mater, та же лексика, та же мимика, та же психофизика, тот же нордический характер, та же беспощадность к врагам рейха.
       Та же близкая массам легкая приблатненность и в то же время несомненное рыночное мировоззрение, так необходимое продолќжателю реформ. Комитет по внешним связям и кооператив "Озеќро" за плечами у одного из них, пивной заводик и охранное агентќство у другого. Чем не слоган для либералов -- "Лугового в презиќденты! Белых в Думу!". Выбирайте сердцем.
       И наконец, еще одно знаменательное совпадение -- оба они в начале своей политической карьеры были многим обязаны Боќрису Березовскому, но потом разошлись с ним.
       А что касается реальных достижений кандидатов по основному профессиональному профилю, то в общественном сознании они у Лугового-2007 покруче будут. Успешно провести масштабную акцию в центре Лондона -- это вам не сопли жевать в дрезденском Доме Дружбы.
       Только согласится ли принять шапку Мономаха любящий пуќтешествовать сибарит Луговой? Работа уж слишком тяжелая. Все мы заметили, как изменилось лицо Путина за последние восемь лет. Впрочем, и лицо Лугового разительно меняется последние восемь месяцев от одной пресс-конференции к другой -- ходячий портрет Дориана Грея, встающего с колен.
      
       КОРНИ ГНЕВА
       10 августа 2007 года
      
      
      
       "А у вас негров вешают". Таков был последний и решающий довод в идеологическом споре администраторши советского "Инќтуриста" с мистерами-твистерами, которым, видите ли, всю ночь не давали уснуть клопы.
       С тех пор многое изменилось. Либеральная революция в Росќсии, о необходимости которой говорило столько поколений западќников, свершилась, ликвидировав клопов как класс, по крайней мере, в пятизвездочных столичных отелях. Чернокожих в Америќке давно уже не вешают. Их, а также армян, татар, таджиков десятќками в год убивают внуки тех самых администраторш -- только за то, что они африканцы, армяне, татары, таджики.
       Видимо, их бабушкам и дедушкам на самом деле было глубоко наплевать на судьбу "негров, которых вешают в Америке", если они воспитали таких внуков.
       Представляю, даже вижу по выражению лица министра иноќстранных дел РФ Сергея Лаврова, как ему хочется срезать свою элегантную собеседницу Кондолизу Райс тем же убийственным аргументом, когда она слишком уже достает его сентенциями о судьбе демократии в России. Но он смотрит внимательно на госќпожу Райс, и что-то его в последний момент останавливает. Нужќны более свежие и современные идеологические доводы. И они нашлись. Более того, они оказались под рукой.
       Американские ученые Сара Менделсон и Теодор Гербер опубќликовали недавно статью об одном исследовании общественноќго мнения в России, которое они провели совместно с Левада-центром. Они опросили 1805 молодых людей в возрасте от 18 до 29 лет и обнаружили значительный рост враждебности к США. Что неудивительно после почти трех лет беспрерывной истеричќной антиамериканской кампании, открытой знаменитым после-бесланским обращением президента Путина к нации в котором он поведал, что "за спиной исламских террористов стоят более могущественные, более опасные традиционные враги России".
      
       Авторы статьи хорошо понимают механизм этого государќственного промывания мозгов, но вместе с тем отмечают, что "неќкоторые аспекты политики администрации Буша в борьбе с терќроризмом способствуют росту враждебности к США, в том числе и в России".
       Так, они обнаружили, что до 57% опрошенных осуждают "пытки в Абу-Грейбе и Гуантанамо", что во многом и определяет их крайне враждебное отношение к США.
       Полностью разделяю пафос уважаемых авторов, борющихся с действительно имевшими место в американских тюрьмах наќрушениями прав человека. Готов был бы порадоваться, что 57% моих молодых соотечественников столь же непримиримы к поќдобным нетерпимым явлениям как и европейские и американќские интеллектуалы. Но смущает одно обстоятельство.
       Эти молодые люди живут в России, и они прекрасно знают, что пропаганда пропагандой, но Абу-Грейб и Гуантанамо, при всех творившихся там безобразиях, -- это санаторий по сравнению не только с изолятором в Чернокозове, но и с рядовой российской зоной и рядовой российской казармой. Еще ни одному исламскоќму узнику ноги с гениталиями не отрезали.
       54% опрошенных (возможно, те же люди) считают, что Сталин принес стране больше хорошего, чем плохого. Это уже не историчеќская, это нравственная позиция наших молодых правозащитников.
       Есть, оказывается, как полагают наши молодые патриоты, таќкие "хорошие дела", ради которых можно и даже нужно было заќмучить миллионы русских людей.
       "Узники Абу-Грейба и Гуантанамо" для нас такая же разменная пропагандистская монета, как "негры, которых вешают" для инќтуристовской ключницы. Кстати, пару освобожденных под давлеќнием прогрессивной мировой общественности узников уже успеќли запытать в российских изоляторах.
       Мы ненавидим Америку не из-за узников Гуантанамо, на коќторых нашим юным патриотам глубоко насрать. Молодые люди ненавидят Америку, потому что взрослые дяденьки 24 часа в сутќки внушают им это из телевизора. Наши чекисты-капиталисты, которые заказывают эту музыку, ненавидят Америку вдвойне.
       Во-первых, по службе. Другой идеологии кроме антиамерикаќнизма, которая могла бы сплотить массы вокруг их неприкрытого и невиданного даже в истории России воровства, у этих отцов наќции нет.
       Во-вторых, от души. Об этом они сами проболтались в своем скандальном докладе Евстафьева-Фалина. Собирали они свои
      
       сокровища не на небе и сундуки с ними хранят не в социально близких Северной Корее, Иране или Венесуэле, а все в тех же проќклинаемых США, за что ненавидят их еще больше.
       Знаменитый девиз Рене Декарта гласит: Cogito ergo sum -- "Я мыслю, следовательно, существую". Похоже российские полиќтические "мыслители" его несколько трансформировали -- Coito Ашепса ergo sum.
       Вы правы, уважаемые г-жа Менделсон и г-н Гербер. Гуантанаќмо и Абу-Грейб надо закрыть. Но вы ошибаетесь, если думаете, что вас после этого будут меньше ненавидеть в России. Мы ненаќвидим вас не из-за Абу-Грейба.
       Мы, а вернее, разжигающая эту ненависть наша "элита" ненаќвидит вас, потому что она ненавидит себя. А это очень надолго.
      
       МОЙ "СПАРТАК"
       24 августа 2007 года
      
      
       Сколько я себя помню, я всегда был болельщиком "Спартака". В начале было слово, и слово это было единственный в те времеќна живой голос, раздававшийся из торчавших повсюду угрюмых тарелок и репродукторов, -- незабываемый голос Вадима Синявќского. Не поинтересоваться, о чем с такой страстью и заразительќным оптимизмом говорит этот удивительный человек, было неќвозможно. Мы, послевоенные мальчишки, становились радиобоќлельщиками раньше, чем начинали гонять мяч во дворе.
       В "Спартаке" был в 40-х нападающий Смыслов. Эту фамиќлию я уже слышал от отца, который не интересовался футболом, но увлекался шахматами и болел за Василия Смыслова на первом послевоенном чемпионате мира. Некоторое время я был убежден, что в свободное от поединков с Ботвинником и Решевским время Василий Смыслов забивает голы за "Спартак". Так родилась люќбовь на всю оставшуюся жизнь.
       У репродуктора я пережил все великие матчи "Спартака" моего детства -- трагическое поражение 4:5 от "Динамо", блистательќные победы 4:0 над "Динамо" в полуфинале и 3:0 над ЦДКА в фиќнале Кубка СССР 1950 года. И наконец, "Спартак" в форме сборќной СССР, побеждающий чемпиона мира -- сборную Германии -- в августе 1955 года. Футбольный римейк Второй мировой войќны -- 1:2 после первого тайма и 3:2 в финале. Жив ли еще центр нападения Николай Паршин, сыгравший свой единственный матч за сборную и забивший тогда такой важный гол?!
       С годами любовь становилась более осмысленной и, если хотиќте, идеологизированной. Я, как и многие, очень ясно чувствовал, что "Динамо" и ЦСКА -- это команды "начальства", людей систеќмы, сознательных или стихийных конформистов. А "Спартак" -- команда одновременно двух очень разных социальных групп в наќшем вечно расколотом на "барина" и "мужика" обществе -- рабоќчих и интеллигенции.
       Подспудное бунтарство и антисистемность, дух свободы всеќгда ощущались в "Спартаке" и его болельщиках. Братья Старо-
      
       стины против машины "Динамо". Братья Майоровы против маќшины ЦСКА. Вызов хоккейного "Спартака" начала 60-х невероќятно воодушевил ставшую футбольно-хоккейной спартаковскую торсиду.
       "Спартак" выигрывал хоккейный чемпионат всего три раза, но каждая эта победа была подвигом в битве с Системой.
      
       "Бой с конюшней сегодня нелегкий. В борт врезаются с хрустом тела. Крик наш хлещет из горла и легких Красно-белым шарфом "Спартака". В "конюшне" звезды все неоднократные, Искусство паса и высокий класс. Но что-то в них от легионов Красса, А потому болеем за "Спартак". Нас ненавидят сытые трибуны, Газеты травят, бьют нас мусора. Мы слишком им не нравимся как будто, Как в Риме им не нравился Спартак".
      
       Так я это чувствовал лет сорок назад. С тех пор многое измеќнилось. Большой хоккей ушел в регионы и исчез и в "Спартаке", и в ЦСКА. В футбольных клубах появились легионеры. В 90-х браќзильца Робсона фанаты "Спартака" дружелюбно, хотя и снисхоќдительно, называли Максимкой. Бразильца Веллингтона они сраќзу же назвали обезьяной.
       Путь от Максимки Робсона до Monkey Go Home! "Спартак" проќшел за последние восемь лет вместе со всей нашей многомиллиќонной страной.
       И не надо себя обманывать сказками об одиночках-провокатоќрах. Огромный баннер висел целый час. А как в прошлом году траќвила спартаковская торсида африканца из "Сатурна"? А с чем обќращаются к болельщикам руководители клуба? Они почти не гоќворят об омерзительности подобного поведения, а напирают главќным образом на то, что за него зарубежные дяди из УЕФА и ФИФА (футбольные клеветники России) могут наказать.
       Мне страшно за мою страну и за мой "Спартак".
       В моей стране людей десятками в год безнаказанно убивают за неправильный цвет кожи. Этого не было никогда -- ни при комќмунистах, ни в 90-х.
       Последние восемь лет "вставания с колен" -- это годы бесќпрерывной государственной телевизионной пропаганды ксеноќ
      
       фобии, истеричной ненависти к Западу, мифологии осажденной крепости, безответственной демагогии о защите "коренного наќселения" от "криминальных группировок, зачастую сформироќванных на этнической основе". Ограбившая страну "элита" не выќлезает с Запада и ненавидит тот же Запад, где ее шлюхи тратят на ежедневный шопинг шестизначные суммы.
       Ограбленным desperados рабочих предместий, которым до Заќпада с его шопами не добраться, милостиво разрешают ненавиќдеть и убивать чернокожих дома.
      
       СЕМАНТИКА ВОЙНЫ
       30 августа 2007 года
      
      
      
      
       Летом 2007 года в четвертой мировой войне, объявленной Заќпаду исламскими радикалами ("Аль-Каидой" и родственными ей организациями), произошел пока еще не всеми замеченный и оцененный, но, на мой взгляд, решающий стратегический пеќрелом.
       Еще в январе и феврале казалось, что "Аль-Каида" находится на пороге исторического триумфа. После взрыва мечети в Самар-ре ей удалось погрузить Ирак в пучину суннитско-шиитского взаќимного террора, унесшего десятки тысяч жизней мирных житеќлей. Американские войска оказывались во все более нелепой роли между двумя враждующими группами одинаково ненавидящих их фанатиков. Победившие на промежуточных выборах в Конќгресс демократы требовали, опираясь на общественное мнение, немедленного вывода войск из Ирака.
       Позволю себе повторить сказанное в моей прежней статье, коќторая, как мне кажется, адекватно отразила ситуацию того совсем недавнего времени.
      
       "В Ираке США столкнулись не с военной, а прежде всеќго с семантической проблемой. Сначала "победа" опреќделялась как "построение демократии в Ираке". Сейчас об этом никто уже не говорит. Сегодняшняя формулиќровка "победы" -- "предотвратить гражданскую войну и обеспечить функционирование в Ираке центральной власти".
       Два ложных определения "победы" привели к психоќлогическому синдрому поражения, грозящему перерасти в реальное поражение в глобальной войне с исламским раќдикализмом.
       В Ираке у США сегодня нет союзника, которого следоќвало бы защищать как по моральным, так и по прагма-
      
       тическим соображениям, кроме курдов, и нет противниќка, которого следовало бы уничтожать, кроме структур "Аль-Каиды".
      
       Американцы действительно сосредоточились в последние полќгода (после назначения командующим войсками генерала Дэвида Петреуса) на задаче уничтожения боевиков "Аль-Каиды". И здесь к ним пришла неожиданная удача, одна из тех, которые перевораќчивают ход войн.
       Против "Аль-Каиды" выступили и обратились за помощью к американцам шейхи суннитских племен в провинции Анбар, центре суннитского сопротивления и основной базе "Аль-Каиды" в Ираке.
       Исламские интернационалисты достали даже ненавидевших американцев бывших саддамовцев. Своей невероятной жестоќкостью по отношению к мирному населению, религиозным фаќнатизмом, навязыванием средневековых норм шариата, экспроќприацией женщин для ублажения воинов Аллаха, словом, всем тем, что справедливо называется исламофашизмом. И этот исла-мофашизм отвергли правоверные сунниты, не имевшие ни маќлейших оснований симпатизировать американцам, отстранивќшим их от власти в стране, в которой они правили десятки лет.
       Такое развитие событий, конечно, заметно повлияло на динаќмику конфликта внутри Ирака. Ее пока трудно предсказать в детаќлях, и Ираку в любом случае предстоит пережить еще много очень тяжелых лет. Но если говорить о глобальном контексте иракской войны, то он стал намного более определенным. Исламофаши-сты из "Аль-Каиды" потерпели фундаментальное метафизическое поражение. Если они не прошли у суннитов Ирака, они теперь не пройдут нигде. Они могут устроить еще несколько масштабных терактов в США или в Европе, но к ним никогда уже не придут те тысячи или даже миллионы молодых людей, которые неудержиќмо бы хлынули в их ряды в случае их иракского триумфа.
       А ведь этот триумф был так близок. Что стоило им умерить свою жестокость и тупой средневековый фанатизм хотя бы по отќношению к своим союзникам? Но тогда они изменили бы своей сущности и перестали бы быть подлинными исламофашистами. А, как исключительно цельные мерзавцы, они не могли себе это позволить. Так же, как немецкие фашисты не могли изменить своего расистского отношения к народам Украины и России, что предопределило перелом в ходе Второй мировой войны в тяќжелейшем 1942 году.
      
       Но был и другой шанс -- 7-9 месяцев назад, когда чаша терпеќния суннитов еще не была исчерпана. Американцы действительно могли уйти из Ирака, подарив "Аль-Каиде" триумф в глазах всего мусульманского мира.
       Все прогрессивное человечество -- демократы, получившие большинство в американском Конгрессе, пресса, телевидение, университеты, блестящие интеллектуалы, актеры, поп-звезды и секс-бомбы Америки и Европы -- требовало вывода американќских войск. Уже несколько лет подряд "встающий с колен" росќсийский министр иностранных дел торжествующе злорадствоќвал: "Очевидно, что окончательная развязка иракского кризиса внесет дополнительную определенность в международную сиќтуацию".
       Наперекор им стоял один не очень образованный, плохо артиќкулирующий свои мысли, чудом оказавшийся на посту президенќта США человек.
       Он, конечно, не знал, что сунниты восстанут против "Аль-Каи-ды". Но он почему-то знал, что уходить нельзя, и упрямо это поќвторял, чрезвычайно раздражая своих высоколобых оппонентов.
       Случайность? Может быть. А может быть, Провидение сознаќтельно выбрало именно такого Джорджа Буша-младшего.
       Его нелепая война обрела в обратной временной перспективе свой исторический смысл. "Аль-Каиды" не было в Ираке. "Аль-Каида" пришла в Ирак. "Аль-Каида" сломала себе хребет в Ираќке. Вернее, навсегда потеряла там свой брэнд -- светлый образ беззаветной защитницы угнетенных и беспощадно сокрушающей неверных мстительницы за оскорбленный и поруганный мусульќманский мир.
       Это очень хорошая новость. Для Запада. Для мусульманского мира. И для России.
      
       ПОЖИЗНЕННЫЙ ПУТИНДЕНТ
       4 октября 2007 года
      
      
       "Никому дело Политковской не принесло стольќко незаслуженных пощечин, как ВВП. И никто, пожалуй, кроме родньхубитой и ее коллег, не заќинтересован в раскрытии дела, как он. Тем более что каждый год именно в его праздник будут вспоминать о страшной смерти журналистки".
       (МК. 20.09 А. Будберг.)
      
      
       Ну кто же еще кроме "либеральной" челяди сможет так трепетќно, так раскованно и почти дерзко, но в то же время так бесконечќно преданно вылизать и отмыть начальство. За это их пока и дерќжат при дворе. Приедается, знаете ли, грубоватый рабоче-крестьќянский секс ткачих и олигархов. Хочется иногда копрофилической утонченности профессиональных интеллектуалов.
       "Незаслуженные пощечины". Как это тонко подмечено и как верно! Особенно те две, самые смачные, публично нанесенќные самому себе на следующий день после убийства.
       Первая -- когда он начал калькулировать вред, принесенный НАМ смертью "незначительной" и тот ущерб, который она наноќсила своей жизнью. Только через полгода референты научили его сквозь зубы с отвращением выговаривать немыслимое: "Анна Стеќпановна Политковская остро критиковала нас, власть. И это очень хорошо и полезно".
       И вторая -- когда "заинтересованный как никто в раскрытии дела" высочайше направил следствие по ложному следу. "У нас есть информация, и она достоверная, о том, что в определенных кругах за рубежом планировали принесение ритуальной жертвы для дискредитации российской власти".
       Сейчас благодаря героизму рядовых следователей уже действиќтельно достоверно известно, что убийство Политковской сопроќвождали две бригады офицеров МВД и ФСБ, а непосредственно осуществляли чеченцы, но не кадыровские, а такие насквозь про-
      
       московские и фсбэшные, как Шамиль Бураев. Заученную фенечку о "врагах Путина и России, в том числе и за рубежом" уже перестаќли повторять даже верные чубайсы, гозманы, гайдары и прочие речкаловы. Но ею по долгу службы вынужден руководствоваться генеральный прокурор.
       Со вторым убийством еще хуже. Подозреваемый Андрей Луќговой назначен депутатом Государственной думы нового созыќва. Жириновский никогда не посмел бы включить его в тройку без разрешения или указания с самого верха.
       Но кто такой Луговой, если верить канонической официальной российской версии? Мелкий жулик из окружения проходимца Беќрезовского, уголовник, просидевший полтора года в тюрьме за орќганизацию побега из тюрьмы сообщника того же Березовского. Офицер, более года не сообщавший о попытке его вербовки анќглийской разведкой и продолжавший совместный бизнес с верќбовщиками. За какие же заслуги такое откровенное ничтожество назначается депутатом и почему добрый наш народ будет дружно голосовать за него, обеспечив ЛДПР прохождение в Думу?
       А потому, подмигивают доброму народу государственное теќлевидение и стоящая за ним мудрая государственная власть, что на самом деле Луговой -- герой, ликвидировавший предателя, но об этом пока рано говорить вслух.
       Поведение высшей власти ПОСЛЕ преступлений определиќло степень её юридической и моральной ответственности за два громких политических убийства 2006 года. Сознательный развал расследования одного убийства и откровенная героизация другоќго навсегда повязали власть и соответственно изменили политиќческий строй в стране. Установление в России пожизненного правќления Владимира Путина, стало неизбежными. Чего, собственно, и добивались убийцы Анны Политковской и Александра Литви-ненко.
      
       ПЕВЕЦ в СТАЕ ЧЕКИСТСКИХ ВОИНОВ
       10 октября 2007 года
      
      
      
       Умри, чекистский Шариков, четырехзвездный генерал полиќции, гоняющийся за кошками и ветеринарами, -- лучше не скаќжешь:
       РОССИЯ, ПОДВЕШЕННАЯ НА ЧЕКИСТСКИЙ КРЮК.
      
       Какой великолепный мясницкий образ вывалился из воспаленќного подсознания позорно знаменитого следователя, лепившего в 1988 (!) году последнее в советской истории дело об антисоветќской агитации.
       Как же, оказывается, любят Россию эти профессиональные патќриоты, эти новые дворяне эпохи Путина, чтобы им в голову могла прийти такая жизнеутверждающая и наполняющая их профессиоќнальной гордостью чудовищная метафора. Это покруче, чем "Росќсия, кровью умытая".
       Почаще беритесь за перо, господа чекисты, почаще импровиќзируйте. Почаще хватайте друг друга за интимные места. Тогда, может быть, скорее миллионы людей наконец поймут, какие субъќекты нами правят.
       Профессиональному палачу с претензиями на интеллектуаќлизм так понравился удачно найденный им образ крюка, что уже совершенно не понимая, что же он несет, этот нравственный идиот возвращается к нему на протяжении своего опуса вновь и вновь.
       Оказывается, основная угроза нашей Родине не в том, что она висит на чьем-то крюке, а в том, что этот крюк может "стереться и заржаветь" от того, что его (крюк) "начнут критиковать".
       Впадая в некоторое противоречие с самим собой, кошкоборец тут же, однако, начинает "критиковать" одну из групп мясников, обслуживающих крюк, бросая им страшное для "кшатриев" обвиќнение -- "воины, превратившиеся в торговцев".
       Даже нам, простолюдинам, далеким от дворянских забав, ясно, что речь идет о соперничающей с ним банде, ответственной
      
       за аферу "Трех китов", убийство Юрия Щекочихина и еще десяток трупов вокруг расследования этого дела.
       Но все это дела давно минувших дней. Основные чекистские группировки уже давно перешли от крышевания мебельных маќгазинов к распиливанию нефтегазовых компаний. Да и многие инициативы того же Госнаркокартеля (установление контроля над рынком химических веществ или выхлопотанное им право не уничтожать конфискованные наркотики) -- явное проявление скорее торговой, нежели воинской доблести.
       А разве кшатрий Бульбов, чье открытое мужественное лицо смотрит на нас сегодня со многих сайтов и арест которого спровоќцировал очередной раунд чекистских войн, не владеет через торќговку Бульбову ЧОПом с романтическим названием "Немесида" и еще четвертью Куршской косы в придачу?
       А если уж кошкодав сам себя считает воином, то он, судя по приложенной биографии, из тех "воинов", которые впятером шли брать дрожащего от страха интеллигента, читавшего под кроќватью Солженицына.
       Вы не дворяне, господа Черкесов и Патрушев. Вы две дворняжќки, вцепившиеся друг другу в глотки за сладкие косточки с нефќтью, газом, таможней, китайскими трусиками, наркотиками. Вы грязь в шелковых чулках.
       Подлинная аристократия России, ее герои, ее совесть -- это убитые вашей "корпорацией" Юрий Щекочихин и Анна Политќковская.
       Великая страна Пушкина и Сахарова не может, и не будет вечќно висеть на вашем воровском крюке. Это вам только кажется, что у вас теперь пожизненный президент.
      
       НАША НИША
       15 октября 2007 года
      
      
      
       "Эпоха, когда Россия и США рассматривали друг друга как врага или стратегическую угрозу, закончилась. Россия и США уже дейќствуют как партнеры и друзья, давая ответ на новые вызовы XXI века. Наши страны являются союзниками в глобальной борьбе против международного терроризма... Доверительное партнерќство России и США является одним из важнейших приоритетов российской внешней политики. Между Россией и США существует общее видение угроз международной безопасности... Угроза Росќсии -- это не глобальная ядерная катастрофа или агрессия со стоќроны США и НАТО. Угроза для России таится на Кавказе и азиатќской границе".
      
       Перу каких жидомасонов, атлантистов или интернет-власовцев принадлежат эти строки?!
       Какая опасность может таиться на азиатской границе, когда мы только что обнимались на Урале в ходе совместных военных маневров с китайскими братушками, впервые со времен Чингисќхана дошедшими туда от берегов Янцзы? Ху и Пу слушают нас, слушают нас. Вместе идут народы.
       Какие международные террористы имеются в виду? Может быть, такие выдающиеся деятели современного национально-освободительного движения, как Машаль, Насралла, Ахмадине-джад, справедливо подчеркнувший, что Холокоста не было, но его следует организовать?
       Не буду томить Вас больше, "патриотический" читатель. Так возмутившие Вас слова принадлежат Владимиру Владимировичу Путину. Цитата из подписанной им вместе с Джорджем Бушем деќкларации московского саммита в мае 2002 года плавно перетекаќет в цитату из его выступления на встрече с сотрудниками МИДа в июне того же года.
       В. В. Путин был совершенно прав. Он знал что говорил. За полќгода до этого, пойдя наперекор большей части своего окружения
      
       и всего российского политического истеблишмента, он впервые в русской военной истории, не потеряв ни одного солдата, чужиќми (американскими) руками решил важнейшую задачу обеспечеќния безопасности страны на Юге.
       Россия на практике обнаружила, что США как союзник могут стать эффективным инструментом решения задач ее национальќной безопасности. Это новое знание могло кардинальным обраќзом изменить геополитическое мышление российского политиќческого класса. Президент раньше и лучше многих в своем окруќжении оценил новые реальности и новые возможности. Недаром я всегда называл его "самой выдающейся посредственностью росќсийского политического класса".
       Но тьмы лавровых, примаковых, карагановых, третьяковых, пушковых, мигранянов, леонтьевых и иже с ними постепенно опустили его до своего уровня.
       И через несколько лет совсем иные слова зазвучали из уст офиќциальной Москвы: "Наши разногласия с США носят столь кардиќнальный характер, что вряд ли уместна позиция конструктивной неопределенности... Россия не может принимать чью-либо стороќну в развязываемом межцивилизационном конфликте глобальноќго масштаба".
       Когда стадо носорогов, включающее многих известных либеќралов, мчится в одном антиамериканском направлении, ему уже невозможно остановиться даже на молотовско-риббентропов-ских рубежах нейтралитета. Недавно одна известная кремлевская пифия "с болтающимся на толстых ляжках пистолетом" (Г. Павќловский -- Ред.) обнародовала новую отечественную внешнепоќлитическую концепцию.
       Оказывается, у российской внешней политики есть не тольќко "глобальная функция", но и "мировая миссия", возложенная на нее всем прогрессивным человечеством, -- сдерживание США.
       "Путин нашел уникальную нишу и ринулся в нее". Какая гиќперсексуальная метафора потрясающей мощи! Отец-производиќтель нации, ринувшийся в нишу. Они там что, в Кремле, все нанюќхались плана Путина? Один подвешивает страну на чекистский крюк как тушу, другой посылает сакрального вождя в нишу. Эта "уникальная" ниша, кстати, давно уже кишит диктаторами и паќраноиками всех мастей.
      
       УХОДИТЬ НЕЛЬЗЯ ОСТАТЬСЯ
       6 ноября 2007 года
      
      
       Эволюция любой авторитарной репрессивной иерархической структуры, будь то посаженное на кол административной вертиќкали (или, как модно теперь с гордостью говорить, подвешенное на чекистский крюк) государство, мафиозный клан, первобытное племя или прайд хищников в африканской саванне, подчиняется ряду общих закономерностей, диктуемых функциональной приќродой подобных систем.
       Эти структуры могут быть весьма устойчивыми и успешными при решении определенных локальных задач, но для всех них чрезвычайно болезненной становится неизбежно встающая перед ними рано или поздно проблема смены вожака стаи.
       Альфа-самец в прайде не может, войдя вдруг в философическое настроение, объявить себя "духовным лидером" стаи и устраќниться от повседневной общественной и физиологической жизни прайда. Молодые самцы немедленно перетрахают всех его самок и разорвут "духовного лидера" в клочья. И племя долго еще будет сотрясать "политическая нестабильность".
       Именно поэтому генеральные секретари ЦК ВКП(б)-КПСС умирали, как правило, на посту, а их последыши на постсоветском пространстве (страны Средней Азии, Белоруссия) благоразумно объявили себя пожизненными президентами. Экзистенциальная проблема, стоявшая перед их прайдами, по крайней мере, отодвиќгалась во времени.
       Но в совершенно дурацком положении оказываются уже вполќне сложившиеся чисто конкретные авторитарные общественные системы, все еще пытающиеся зачем-то ходить в западных конќституционно-демократических розовых штанишках.
       С одной стороны, в полном соответствии с законами жанра и заветами дедушки Фрейда, племени демонстрируется могучий обнаженный торс вполне дееспособного альфа-самца-производиќтеля, посаженного на лошадь. В коллективное подсознание встаюќщего с колен женственного племени загружается мобилизующая матрица сакрального покрытия мифологическим кентавром.
      
       А с другой стороны, в силу каких-то нелепых конституционќных параграфов планируется передать совсем другой особи когќти и клыки власти, а обладателю неотразимого торса повесить на шею дешевую погремушку "духовный лидер нации".
       Но он прекрасно знает цену и этой погремушке, и своим поќстельничим-психоаналитикам, и своему прайду. Он доверяет в нем только двум трепетным существам--лабрадору Кони и пони Вадику. Только кому-то из них он может доверить Орудия Власти.
       Для этого есть тысячи причин. Вот, например, одна из них. Разќбирая текущие дела, новый суровый альфа-самец заинтересуется: а почему некие нефтесосы Роман Абрамович и Геннадий Тимченќко уже украли у племени более 10 миллиардов долларов каждый и все еще продолжают заниматься этим богомерзким бизнесом -- один в Великобритании, а другой в Швейцарии?
       "Доставить обоих в кандалах в Россию".
       "Нельзя-с, Ваше Высокопревосходительство, -- шепнет на ухо кто-то из референтов. -- Они-с ближайшие кореша духовного воќждя нации".
       "Введите духовного вождя нации", -- скажет даже самый тиќшайший из новых альфа-самцов. Уходить нельзя.
       Вся эта клоака "суверенной демократии", заточенной под одну-единственную особь, рухнет с ее уходом, погребая под уже хлыќнувшими нечистотами конкурирующие шайки кшатриев-торгаќшей, пронзающих друг друга своими чекистскими крючьями.
       А остаться -- значит навсегда закупорить страну в этой систеќме, лишить ее последнего ресурса исторического времени.
       А для себя -- оказаться в положении пожизненного заложника, а в перспективе -- мычащего Ленина в Горках или Сталина, лежаќщего в собственной моче на полу ближней дачи в Кунцеве. Плен Путина -- будущее России.
       Уходить нельзя остаться.
      
       КЛЕВЕТНИКАМ РОССИИ
       21 декабря 2007 года
      
      
      
       "Вы сказали, что некоторые люди обогатились за счет коррупции. Значит, вы знаете, кто и как. Напишите заявлеќние в Министерство иностранных дел Российской Федерации или в прокуратуру. Я вас очень об этом прошу. Потому что, если вы так вот об этом уверенно сказали, -- значит, вы знаеќте фамилии; значит, вы знаете коррупционные схемы. И я могу заверить и вас, и всех, кто нас будет слышать, видеть, читать нашу сегодняшнюю встречу, реакция будет быстрой, просто незамедлительной, и она, конечно, будет в рамках действуюќщего законодательства. Я на протяжении всех лет в последќние годы не просто говорил об этом, но и своими действиями побуждал правоохранительные органы, общественные органиќзации к тому, чтобы быть нетерпимыми к проявлениям поќдобного рода. Для государства продолжение ситуации, при коќторой коррупционеры чувствуют себя вольготно, нетерпимо. И поэтому, если у вас есть конкретные свидетельства таким проявлениям, пожалуйста, пишите заявление, буду вам очень благодарен".
       Владимир Путин.
      
      
       "Уходить нельзя остаться" -- это не фигура речи. Это мучиќтельная, неразрешимая политическая и личностная проблема закрытых систем и их вождей. В сегодняшних стенаниях, доносяќщихся из-под кремлевского ковра, нет ничего нового. Все так же, как и 500, и как 50 лет тому назад.
       Позволю себе цитату из своей статьи почти годовой давности:
      
       "Подковерная стадия кризиса власти уже достигла уровня макабра последних лет или скорее последних меќсяцев жизни Сталина или Брежнева -- загадочные убийќства, аресты, неожиданные отставки, острые конфликќты силовиков, имеющих в подчинении десятки тысяч
      
       вооруженных людей. Чем глава Службы безопасности президента Виктор Золотов и директор ФСБ Патрушев, например, не сегодняшние Власик и Берия, да еще с умноќжением на многомиллиардные финансовые потоки.
       Но аналогия к тому же неполная. Представьте себе, что убийство Михоэлса, дело врачей, арест Абакумоќва, заговор против Сталина ежедневно обсуждались бы на "Эхе Москвы", RTVI, радио "Свобода", на "Гранях", в "ЕЖ", "Новой газете". А товарищ Сталин, почувствоќвав что-то неладное на встрече с соратниками в роковую ночь на 1 марта 1953 года, мог бы дозвониться товариќщу Венедиктову и попросить прямого эфира -- "Братья и сестры! К вам еще раз обращаюсь я, друзья мои...". Абќсурд, скажете вы. Но это абсурд, в котором мы сегодня живем и который мы привыкли не замечать".
      
       Назначение Медведева поставило только пунктирную запятую после слова "уходить" и не внесло успокоения в сердца российќской политической "элиты" и ее самой выдающейся посредственќности (СВП).
       Надувавшийся лучшими представителями политической мысќли и творческой интеллигенции пузырь "духовного вождя наќции" лопнул. СВП не настолько наивен, чтобы довериться этой погремушке. Если бы он действительно был национальным лиќдером, ему не нужны были бы ни номенклатурные должности, ни контроль над финансовыми потоками. Он мог бы с посохом и в рубищах обходить Святую Русь и жечь сердца людей глаголом "Плана Путина". Но такой вариант трудоустройства его почеќму-то не устраивает.
       Уже осознав, что "Нельзя остаться", СВП все-таки не решаќется окончательно уйти, продолжая держать в неудобной позе встающую с колен "политическую элиту", и цепляется (нет, весь я не уйду) за, вообще говоря, унизительный для бывшего презиќдента пост премьер-министра.
       Для этой непоследовательности есть много причин, но основќная заключается в том, что как частное лицо, СВП вынужден будет отвечать на многие неприятные вопросы.
       Нет, это не вопросы об "учениях" в Рязани, штурме "Норд-Осќта" или школы в Беслане. Их задают только родственники погибќших и несколько незначительных правозащитников, которых, по меткому выражению СВП, "можно пересчитать по пальцам одќной руки".
       Лучшие публицисты страны, от "патриота" Александра Прохаќнова до "либерала" Леонида Радзиховского, воспели в свое время удушение заложников в театре на Дубровке и гибель детей в Бес-лане как торжество российской государственности. И в этой оценќке они были со своим народом там, где наш народ, к несчастью, был. И остается.
       Но вот вопросы о природе состояний очевидно близких к верќховной власти мультимиллиардеров гг. Романа Абрамовича и Генќнадия Тимченко будут задавать все законопослушные граждане. СВП сам однажды неосторожно заронил сомнение в их сердца, убедительно и страстно, как всегда, разъяснив, что невозможно честным путем заработать за несколько лет миллиарды долларов.
       Да что там абрамовичи, тимченки и всякие прочие ковальчуки и зурабовы. Вот уже более месяца на страницах ведущих изданий российской и мировой печати (New Times, Washington Post, Wall Street Journal, Die Welt и др.) оживленно обсуждается структура личного состояния самого СВП, оцениваемого приблизительно в 40 миллиардов долларов -- 37% акций "Сургутнефтегаза" (18 миллиардов); 4.5% "Газпрома" (13 миллиардов), 50% Gunvor (10 миллиардов).
       Источник этих сведений один -- Станислав Белковский. Это не какой-нибудь маргинальный либералишка, шакалящий возле иностранных посольств.
       Г-н Белковский известен всей России как человек безупречной репутации, твердых державно-патриотических убеждений, праќвославный мыслитель, истинный ариец, беспощадный к врагам рейха.
       Он первым в своем историческом докладе разоблачил олигарќхический заговор Михаила Ходорковского и воззвал к чекистскоќму топору, дабы обрубить щупальца заговорщиков и обрушить на них суровое, но справедливое возмездие.
       Его несомненные заслуги в борьбе с ходорковщиной позволяќют полагать, что и сегодня он пользуется доверием влиятельной части чекистского сообщества и так же пламенно артикулирует нарастающие в этой среде вопросы и сомнения.
       Сегодня эти вопросы ставят г-н Белковский и стоящие за ним истинные патриоты Отечества. А если завтра наши враги за рубеќжом, мечтающие ослабить и расчленить Россию, захотят пощупать Наше Все за гениталии швейцарских счетов Геннадия Тимченко?! Вы представляете, какая зловещая угроза может нависнуть тогда над нашей национальной безопасностью и нашей высочайшей дуќховностью!
      
       Не в силах более оставаться равнодушным перед лицом нараќстающих нападок на российскую государственность, которые уже недвусмысленно прозвучали в вопросах редактора буржуазного журнала Time, предлагаю элегантное решение, снимающее мноќгие перечисленные выше проблемы. При этом вопрос о действиќтельности или мнимости приписываемого СВП состояния даже не возникает, так как в контексте предлагаемой схемы, он не явќляется не только принципиальным, но и вообще сколь-либо знаќчимым.
       "Газпром", "Сургутнефтегаз" и Gunvor учреждают почетную премию "За выдающийся вклад в возрождение российской эконоќмики и православной духовности". Денежная составляющая преќмии -- 41 миллиард долларов. Гг. Миллер, Богданов и Тимченко вносят доли своих компаний в премиальный фонд в точном соотќветствии с пропорциями, указанными в известных исследованиях основоположника отечественной клептопутинистики г. Белков-ского. Премия единогласно присуждается и в торжественной обќстановке вручается патриархом всея Руси в храме Христа Спаситеќля Владимиру Владимировичу Путину.
       Таким образом, галерный труд СВП по возрождению российќской экономики достойно вознаграждается.
       В то же время, приписываемое ему якобы состояние как бы легализуется, и тем самым раз и навсегда выбивается почва из-под ног потенциальных шантажистов и клеветников России.
       Одновременно успокаивается и чекистское сообщество, преќкращаются раздирающие его войны. Со слезами умиления на глаќзах обнимаются Патрушев и Черкесов, Сечин и Кудрин. И снимаќют они со своих крюков подвешенных на них измученных братьќев своих, позволяя им в рождественскую ночь вернуться к своим семьям.
       Освобождается от нового галерного (теперь уже премьерскоќго) срока несколько смущенный и искренне тронутый дорогим признанием современников лауреат, крепко сжимающий заслуќженную награду в потной ладошке. Давно, усталый раб, замыслил он побег. Свободен, свободен, наконец!
       В преддверии восшествия на престол Молодого Государя мир, благолепие и стабильность воцаряются, наконец, на Руси.
      
       В Г...НЕ БРОДА НЕТ
       4 января 2008 года
      
      
      
      
       Сравним оценки путинского режима и той роли, которую он сыграл в русской истории, двух авторов.
      
       "Путинизм -- это высшая и заключительная стаќдия бандитского капитализма в России. Это изоляция от внешнего мира и экономическая деградация. Пути-низм -- это (воспользуемся излюбленной лексикой госќподина и. о. президента) контрольный выстрел в голову России".
       "Путинский проект имел бы шанс на успех, если бы суть реформ заключалась в том, чтобы заставить обезќдоленное население рыть как можно больше каналов, котќлованов и воздвигать "гиганты индустрии". Так прохоќдила индустриальная революция XIX века на Западе, так проводил модернизацию России сталинский режим в перќвой половине ХХ века. В XXI веке такой проект обречен на провал. Экономика XXI века -- это экономика свободќных творческих людей. Маленький полковник трагически ошибся веком". (Из сборника статей "За Родину! За Абраќмовича! Огонь!")
      
       "В уходящем году получили закрепление, окончательќно отточились как экономическая, так и идеологическая линии, составляющие основу этого курса. В экономике -- ставка на веселое государственное или полугосударственќное рейдерство, а также на государственные или полугоќсударственные монополии в наиболее прибыльных отрасќлях. То есть тактика, которая позволяет эффективно пилить прибыли и направлять вертикальные денежные потоки, но никак не позволяет эффективно развивать производство. Все более жесткая словесная конфрон-
      
       тация с Западом логично дополнена яростной атакой на "90-е"... За ней -- глубинное, на уровне группы крови, неприятие западной, т. е. либеральной цивилизацион-ной модели, к которой Россия сделала несколько робких и неуверенных шагов в начале 90-х". (Николай Сванидзе в "Ежедневном журнале"")
      
       Похоже, не правда ли? Первая оценка была дана в начале 2000 года, а вторая -- в начале 2008-го. Восемь лет ждал мастиќтый член Общественной палаты, пока "окончательно отточиќлись как экономическая, так и идеологическая линии" режима. И не просто ждал, а еще как их затачивал ассенизатор и водовоз, путинизмом призванный, в избирательную кампанию 1999ќ2000 годов. А на восьмой год оглянулся он окрест себя, "скучно стало до зевоты", и заметил он брезгливо, что "оппозиция, прежде всего либеральная, в г-не".
       Ну почему же только оппозиция и прежде всего либеральная? Если, как справедливо отмечает автор, экономика страны не моќжет развиваться, а ее властителями движет "элементарное жеќлание очень много и очень быстро комфортно воровать", разве не вся страна в г-не, и очень надолго? Включая всех нас и, может быть, страшно сказать, даже и самого мыслителя в белоснежных одеждах. А может быть, он там как раз и глубже всех нас, потому что умнее всех, талантливее всех, всегда имел и все еще имеет гоќраздо больше возможностей возвысить свой авторитетный глас мастера культуры и властителя телевизионных дум.
       Но намного безопасней делать блистательные и дерзкие (не ко двору!) передачи о сталинских репрессиях и молчать и на экране и в общественной палате о путинских политзаклюќченных и о людях, убитых как раз теми, кто "хочет очень много и очень быстро комфортно воровать", -- Юрии Щекочихине, Анне Политковской и совсем неизвестном пареньке совсем не лиќберальных взглядов из Серпухова Юрии Червочкине.
       А для душевной анестезии и исторической отмазки можно лягнуть еще раз походя задолбанный наш народ. Власть, оказыќвается, такова, потому что "практический опыт ей подсказывает, что именно такая позиция в нашей стране имеет гарантированќные шансы на успех".
       Народ, стало быть, такое г..но, что выбирает такую замечаќтельную власть. А мы, мастера телевизионной культуры, тут ни при чем. Азия-с. Российская коллективная ДНК, как справедќливо заметил крупный политический мыслитель Дж. Буш.
      
       Телеакадемики лучше кого-либо должны понимать, что в люќбой стране позиция, вдалбливаемая народу восемь лет подряд из всех ящиков и утюгов, станет единственно возможной.
       Не простодушные чекисты со своими мудацкими крюками привели страну туда, где она сегодня, по меткому выражению теќлеакадемика, находится. Ничего бы не смогли они сделать без наќших высоколобых телевизионных докторов Яннингов, соблазнивќшихся романом с неправедной властью.
       О, разумеется, ради возрождения российской государственноќсти, ради проведения железной рукой назревших экономических реформ! Ну и совсем чуточку -- ради сохранения собственного блистательного положения и благополучия тоже.
      
       БУДЕТ ЛИ ОТТЕПЕЛЬ?
       8 января 2008 года
      
      
      
       Модель номенклатурно-бандитского капитализма, сложившаяќся в России за последние двадцать лет, вступает в новый 2008 год в зените своего успеха. Невероятно высокие цены на нефть конќсервируют эту паразитическую и неэффективную систему и поќзволяют правящей верхушке продолжать, по меткому выражению Николая Сванидзе, "воровать очень много, очень быстро и очень комфортно".
       Многие наблюдатели, как в России, так и за рубежом задают вопрос: можно ли надеяться в 2008 году или чуть позже на медве-девскую либерализацию, депутинизацию, оттепель, перестройку (свободная критика властей на телевидении, освобождение поќлитзаключенных, расследование убийств, в которых замешаны спецслужбы)?
       Чтобы понять природу современной российской власти и попыќтаться определить вектор ее дальнейшего развития, рассмотрим ее в контексте эволюции советской номенклатуры. Нас каждоќдневно так поражают или, наоборот, уже не удивляют возрожденќные черты советского прошлого (от трогательных выступлений ткачих до гневных писем деятелей культуры), потому что правит нами сегодня та же бессмертная советская номенклатура.
       За последние двадцать лет она помолодела, основательно переќтряхнула свой персональный состав (прежде всего за счет громадќного чекистского призыва) и обросла колоссальной собственноќстью. Сегодняшние члены ЦК, секретари обкомов и генералы КГБ, как бы они все по -- новому ни назывались, стали долларовыми мультимиллионерами, а члены современного политбюро -- милќлиардерами.
       Так вот, пойдет ли этот "новый класс" на либерализацию своего режима? За свою почти вековую историю советско-российская номенклатура дважды объявляла оттепель сверху. Один раз -- в 1953 году, после смерти Сталина, другой -- в 1985-м, после колќлективной смерти предыдущего политбюро.
      
       Оба раза оттепель означала реальный шаг к свободе для милќлионов людей в стране. А в первом случае для сотен тысяч люќдей -- буквальный выход на свободу из лагерей. Но все это было побочным, вторичным эффектом номенклатурной оттепели-пеќрестройки.
       Каждый раз верхушка решала, прежде всего, свои собственные задачи. Оттепель 53-56 годов провозгласила своего рода первую Хартию вольностей номенклатурных баронов. Заклеймив, а возќможно, и предварительно убив Сталина, освободив политзаклюќченных, чуть-чуть приоткрыв страну и введя минимальные своќбоды, номенклатура закрепила свое право на жизнь, гарантии не быть превращенной в любой момент в лагерную пыль очередќным диктатором. Как отмечала тогда с чувством глубокого удоќвлетворения газета "Правда", "в партии воцарилась атмосфера бережного отношения к кадрам".
       "Бережное отношение" включало и скромное обаяние таких буржуазных ценностей, как цековский (обкомовский) распредеќлитель, пыжиковая шапка, казенная дача, один раз в год -- пуќтевка в цековский (обкомовский) санаторий в Сочи и т. д. Самые дерзкие разрешали себе еще немножечко подворовывать.
       Эти тихие радости продолжались лет тридцать, пока не подросќли молодые комсомольско-гэбэшные волки, уже чисто конкретно представлявшие себе стандарты западного элитарного потреблеќния, и потребовали для себя гораздо более "бережного отношеќния". Они и стали движущей силой перестройки, триумфального термидора коммунистической номенклатуры.
       Каковы бы ни были личные устремления отца перестройки (вряд ли он даже сегодня сможет их внятно артикулировать), объќективно она стала стартом гигантской операции по конвертации абсолютной коллективной политической власти номенклатуры в громадную личную финансовую власть ее отдельных представиќтелей. Заключительным этапом операции (уже в наши дни) стало возвращение ими и абсолютной политической власти.
       У сегодняшнего заматеревшего и обросшего громадной собќственностью поколения правящей номенклатуры нет и не может быть ни малейших стимулов к либерализации. Наоборот, у них гоќраздо больше, чем у их исторических предшественников, основаќний опасаться малейшего расширения пространства информациќонной свободы. Просто потому что в этом случае вопросы о происќхождении, масштабе и структуре их состояний немедленно станут предметом сначала журналистского, а затем парламентского и, наконец, судебного расследований.
      
       У Дмитрия Медведева могут быть самые либеральные политиќческие и экономические взгляды, впитанные им с молоком легенќдарной волчицы на лекциях по римскому праву. Но ни хрущевская оттепель, ни горбачевская перестройка не были делом одного чеќловека. Они опирались на сознательную волю правящего класса, решавшего свои жизненные проблемы.
       Сегодняшние хозяева жизни -- встающие с колен патрушев-ские дворняжки -- никогда не позволят смердам замахнутьќся на их святыни и общаки-сокровища: Millhouse Абрамовича, Gunvor Тимченко и, наконец, новейший символ бережного отќношения путинских кадров к самим себе -- загадочный замок с девятью этажами вниз, вырубаемый русскими чудо-богатырями в скалах швейцарских Альп.
       И уж никак не мог Н.С. Хрущёв произнести свою знаменитую речь не на XX, а на XIX съезде партии при товарище Сталине, не упакованном надежно в мавзолее, а мирно попыхивающим трубќкой за его спиной в президиуме.
      
       К ВОСШЕСТВИЮ НА ПРЕСТОЛ
       11 февраля 2008 года
      
      
       В русской истории бывали времена хуже и страшнее. "Власть отвратительна, как руки брадобрея", -- писал поэт. Но никогда власть не была такой мелкой, пошлой и ничтожной, как сегодняшќняя генерация бывших письмоводителей и охранников питерской мэрии. Она правильно определила себя устами придворных проќпагандистов -- власть встающей с колен суверенной шпаны. Суќверенной от всяких обязательств по отношению к народу.
       Две пламенных страсти владеют ею -- оголтелая жажда безќудержного потребления материальных благ западной цивилизаќции и исступленная ненависть к тому же Западу. Ненависть нувоќриша, ощущающего себя парвеню, несмотря на все свои замки, дворцы, гаремы, яхты, газовые сети и ядерные боеголовки.
       "Ты меня уважаешь?" -- обращает она свой экзистенциальный вопрос к вечно ненавидимому и вечно притягательному для нее Западу. Нет ответа.
       А тут еще под ногами у них путается население, наполовину живущее на грани нищеты и мешающее им мнить себя "прогрес-сорами" из романов Стругацких.
       А в лакейских жужжит интеллигенция, убеждающая себя: "Поќмилуйте, господа, мы никогда еще не жили так славно, так сытно и так свободно. Мы разъезжаем по всему миру, никто не лезет нам ни в мозги, ни в трусы. Мы должны благословлять эту власть, коќторая своими штыками, тюрьмами и телеканалами защищает нас от ярости народной".
       А народу эти мастера культуры и властители дум разъясняќют, что во всех его бедах виноваты и хотят его расчленить "дяди в пробковых шлемах" и "преступные группировки некоренной наќциональности".
       Подростковым бандам, состоящим из лишенных будущего обиќтателей рабочих предместий, трудновато добраться до "дядей в пробковых шлемах" или небожителей Рублевки, и они разряќжают накопленную ярость, забивая насмерть "лиц некоренного цвета кожи".
      
       "Вот видите, с каким контингентом нам приходится иметь дело! -- подмигивает власть. -- Представляете, кого бы они на-выбирали, если дать им волю? Но даже в этих тяжелейших услоќвиях мы остаемся верны чисто конкретным принципам нашей суверенной Нанодемократии и строго в установленный Констиќтуцией срок назначаем вам нового Нанопрезидента. Что же вы молчите? Кричите -- да здравствует Дмитрий Анатольевич Медќведев!"
       Нет ответа. Поздно уже на нашем "Титанике" переставлять кресла в салоне пассажиров первого класса.
      
       ПЕРВОМАЙСКИЕ ТЕЗИСЫ
       30 апреля 2008 года
      
      
      
       В апреле состоялись два форума оппозиции. В Петербурге соќбрались "демократы", а в Москве "левые". Такая самоидентификаќция собравшихся консервирует и закрепляет целый ряд заблуждеќний и противоречий, уже самым пагубным образом сказавшихся на политическом развитии постсоветской России.
       Обе группы одинаково убедительно осуждают правящий реќжим за отступление от провозглашенных российской Конституциќей демократических норм -- разделения властей, свободы средств массовой информации, неприкосновенности личности, независиќмости суда -- и требуют проведения свободных и честных выбоќров.
       Почему же только питерские оппозиционеры назвали себя деќмократами, а московские ничуть не выразили возмущения такой узурпацией? Дело в том, что в российском политическом дискурќсе уже с начала 90-х сложилось устойчивое терминологическое заблуждение. Демократия с некоторых пор стала пониматься не как цивилизованные правила игры для соперничающих полиќтических сил, а как система удержания у власти группы лиц, самоќопределявших себя как "демократы".
       Уже президентские выборы 1996 стали предметным воплоќщением этой концепции. Путинский проект "Наследник-2000", вылупившийся из подобной демократической школы и реализоќванный такими иконами российской "демократии", как Роман Абрамович, Борис Березовский, Александр Волошин, Валентин Юмашев, стал откровенной сдачей "демократами" демократичеќских свобод -- разумеется, ради благородной цели "продолжения либеральных экономических реформ".
       Прошло восемь лет. В Питере собрались резкие либеральные критики режима, в том числе и те, кто в свое время с энтузиазќмом поддерживал Путина, открыв в нем русского Пиночета, коќторый железной рукой поведет страну по пути рыночной модерќнизации.
      
       Так же, как среди московских левых были люди, видевшие в свое время в Путине борца с олигархами за социальную спраќведливость, патриота, возрождающего Великую Державу, и также легко прощавшие ему такие мелочи, как катастрофическое сужеќние пространства политической свободы.
       Свобода исчезает, когда ее рассматривают не как самостояќтельную ценность, а как всего лишь инструмент для достижения неких высших ценностей. Так она и исчезла в России.
       Но вот ведь какая штука со Свободой. Когда ее предают, она исчезает не одна. Вместе с ней исчезают и те самые ценности, ради торжества которых ее предают. Холуйская стоячая овация делегатов XIII съезда предпринимателей (сразу после ареста Хоќдорковского), давно предавших ценности Свободы, была овацией людей, смертельно напуганных за свою собственность. Так они и мечутся с тех пор между Куршевелем и Лефортовом, готовые в любой момент сдать все свои яйца Фаберже, заводы и пароходы тем, кто придет их нагибать и мучить. Сколько раз и в скольких странах Свобода отбрасывалась ради достижения Социальной Справедливости, но все эти проекты приводили к одной и той же высшей мере социальной справедливости -- к концлагерю.
       Общество, отказывающееся от Свободы ради Державности, также теряет не только Свободу, но и Державу. Разве не этому учит опыт падения Российской империи и Советского Союза? Их взоќрвал изнутри громадный, накопившийся в них угарный потенциќал несвободы.
       И разве не грозит то же самое уже в ближайшей перспективе сегодняшней России, висящей на крюке чекистских клептокра-тов, понимающих Державность исключительно как непрерывное обогащение людей, называющих себя державниками?
       По первоначальному замыслу организаторов московская и пиќтерская конференция должны были выбрать делегатов на общий оппозиционный форум -- Национальную ассамблею. Однако в Питере эта идея вызвала спор и даже не была упомянута в заќключительной резолюции. Этот спор и это умолчание отражают серьезнейшую проблему российских либералов, которую многие из них даже не решаются честно сформулировать.
       По самым оптимистичным оценкам участников питерской конференции, их сторонники (могу сказать, наши сторонники, потому что согласен практически с каждым словом резолюции) составляют 15-20% населения страны. Нас абсолютно не устраиќвает путинский режим, очевидно губительный для будущего России. Как мы собираемся отстранить его от власти? Путем проведения честных свободных выборов. Прекрасно. Но мы полуќчим на этих выборах, по нашим собственным оценкам, 15-20% голосов. Кто же, интересно, получит другие голоса? И вот здесь начинается умолчание у большинства либеральных ягнят.
       Впрочем, два выдающихся "либерала" Анатолий Чубайс и Леоќнид Радзиховский, отвечают честно и последовательно. Один в своих интервью, а другой в своих бесконечных статьях уже мноќго лет объясняют городу и миру, что народ России дик, невежестќвен, не созрел до того, чтобы ему можно было доверить выбирать своих правителей самостоятельно, а если, не дай бог, свободные выборы состоятся, то к власти придут ужасные люди. Следоваќтельно, таких выборов нельзя допустить ни в коем случае.
       По Чубайсу-Радзиховскому, круг русской истории и русской либеральной мысли замкнулся, через сто лет вернувшись в исходќную точку веховца Михаила Гершензона: "Мы должны благословќлять эту власть, которая своими штыками и тюрьмами защищает нас от ярости народной".
       Господа Чубайс и Радзиховский не были в Питере, но предќставляется, что дух их там витал и многие, молчаливо или даже не признаваясь в этом самим себе, разделяли их позицию. Иначе трудно объяснить неприятие большинством участников идеи Наќциональной ассамблеи -- совместного форума с представителяќми левых сил.
       Если мы, либералы, действительно за свободные выборы и не соќбираемся на них прятаться за спину административного ресурќса какого-нибудь "просвещенного автократора" и снова кричать "Пупкина -- в президенты, либералов -- в Думу", то должны отдаќвать себе отчет в том, что гг. Чубайс и Радзиховский по-своему праќвы и на таких выборах действительно, скорее всего, победят левые.
       Но если мы хотим, чтобы у нашей страны было будущее, то выќвод из этого прогноза мы должны сделать противоположный тезису Гершензона-Чубайса-Радзиховского. Если на свободных выборах победят левые, значит, левые должны прийти к власти. Вот именно по этому вопросу проходит сегодня принципиальный водораздел в либеральном лагере, а вернее, между либералами и правыми фундаменталистами, которых к тому же неверно объќединяют под одной шапкой "демократов".
       Демократы сегодня -- это либералы, честно и последовательно выступающие за свободные выборы, и левые, разделяющие принќципы политической свободы.
       Демократам -- либералам и левым, -- придерживающимся очень разных точек зрения, например, по многим вопросам экоќ
      
       номической политики, чрезвычайно важно иметь постоянную представительную площадку, на которой они могли бы содержаќтельно обсуждать пути выхода страны из глубокого системного кризиса и предлагать обществу альтернативы развития, настойќчиво продолжая требовать от власти проведения свободных выбоќров, как то диктует Конституция РФ.
       Такая площадка станет неоценимой школой для их будущей соќвместной работы в качестве сменяющих друг друга власти и оппоќзиции в свободном российском парламенте.
       А тем, кто собирается "благословлять" путинскую или не соќвсем путинскую, а чуть более "либеральную", власть, конечно, будет позволено ее благословлять, но они не будут иметь никакоќго права лезть "своими гриппозными носами" в интимные сферы Власти и тем более предлагать ей какие-то либеральные фантаќзии.
       "Вы хотели, чтобы я защищал вас от ярости народной?", -- справедливо может заметить им наш Обнаженный Всадник Апоќкалипсиса с болтающимся на шее крестиком, -- "Вот я и защищаю как умею. Направляю эту ярость благородную на соседей в чуќждые пределы, куда мы с вами, господа, так любим ездить отдыќхать и где храним свои сокровища, и на несчастных беззащитных таджиков, которые чистят ваши сортиры на Рублевке. Оставьте бесплодные мечтания и не стреляйте в дзюдоиста. Замучаетесь пыль глотать".
      
       БАБОЧКА ЧЖУАН ЧЖОУ
       28 мая 2008 года
      
      
      
       На минувшей неделе в Высшей школе международных отноќшений в Вашингтоне состоялся семинар, на котором с докладом "Шанхайская организация сотрудничества: новые тенденции" выќступил важный гость из Китая профессор Пань Гуан. Перечислеќние всех его титулов заняло бы очень много места. Для краткости скажу, что он эдакий китайский Георгий Арбатов советских вреќмен. Выездная модель международного отдела ЦК с человеческим лицом, хорошим английским и серьезными полномочиями.
       Я заглянул минут на пять, чтобы почувствовать тональность официального доклада, по которой можно было предсказать все его содержание, но остался до конца.
       Передаю поток сознания товарища Паня в максимально близќком к английскому оригиналу переводе на русский язык.
       "Ни одного серьезного коллективного экономического проекќта ШОС в странах Средней Азии не осуществляется. Русские хотеќли бы проводить их через те структуры, в которых, как им кажется, они доминируют, -- СНГ, Евразийский союз, -- но это пустые орќганизации, они подписали более тысячи документов, но ни один из них не работает. Поэтому мы заключаем серьезные двусторонќние соглашения с Казахстаном, Узбекистаном, Таджикистаном.
       Два года назад приезжал к нам Владимир Путин. Говорил о каќком-то "энергетическом клубе". Мы до сих пор не поняли, что это такое. Да и какой может быть клуб у страны-поставщика со страќной-потребителем? Русских интересует только цена на энергоноќсители. Они угрожают европейцам, что если те не примут их цену, они будут продавать газ и нефть нам. Потом они приезжают к нам и говорят, что если мы не согласимся на их условия, то они будут всё продавать европейцам.
       О чем с ними вообще можно договариваться? Мы заключили соглашение с Ходорковским, а они посадили его в тюрьму. С тех пор пять лет идут пустые разговоры. А мы за это время построили нефтепровод из Казахстана.
      
       Да и вообще, когда в 2001-2003 годах у них были хорошие отќношения с Западом, они и думать забыли и о Китае, и о ШОСе. А сейчас, когда им понадобилась какая-то политическая опора на Востоке, они снова приезжают к нам".
       Где-то я это уже слышал или читал, подумал я. А может, тоќварищ Пань просто эманация моего сознания? Как Чжуан Чжоу с его бабочкой две с половиной тысячи лет назад, я уже не мог понять: или мне снится, что я товарищ Пань, или я и есть Пань, которому снится, что он Пионтковский, писавший несколько лет тому назад:
      
       "Вообще все российское евразийство исторически втоќрично, является функцией обиды на Запад и выполняет для российской "элиты" роль не более чем психологичеќской прокладки в критические дни ее отношений с Заќпадом. Все эти мотивы великолепно артикулированы в знаменитой блоковской поэме. Страстное объяснение в любви к Европе при малейшем сомнении во взаимности сменяется угрожающим -- "а если нет, нам нечего теќрять, и нам доступно вероломство... мы обернемся к вам своею азиатской рожей".
       При чем тут Китай, Индия, сербские братушки, иракќский или северокорейский диктаторы? Все это не более чем сиюминутные поводы, необходимые страдающей маќниакально-депрессивным синдромом российской "элите" для выяснения отношений с вечно ненавидимым и вечќно любимым Западом. Не к случайному собутыльнику, а к небесам Запада обращен экзистенциальный русский вопрос "А ты меня уважаешь?"
       Китайцы, кстати, всё это прекрасно понимают и поќэтому относятся к российским спорадическим заигрываќниям скептически и с неизбежной дозой снисходительноќго и высокомерного презрения. Можно, конечно, из такќтических соображений некоторое время обозначать фальшивые привязанности, но занятие это довольно утомительное.
       Китай -- это кошка, которая гуляет сама по себе вот уже несколько тысячелетий, самодостаточная держава, никакими комплексами, в отличие от российской полиќтической "элиты", не страдающая, и ни в каком страќтегическом партнерстве с Россией, тем более на антиќамериканской основе, не нуждающаяся. Если эти бледноќлицые северные варвары, в свое время навязавшие Срединќной империи несправедливые договоры, почему-то приќдают такое значение бумажонкам о стратегическом партнерстве и многополярности, то ради бесперебойных поставок российского оружия можно эти бумажки и подќписать.
       Но отношения с США, основным экономическим партќнером и политическим соперником для КНР гораздо важќнее, чем отношения с Россией, и, выстраивая их, Пекин будет руководствоваться чем угодно, но только не комќплексами российских политиков". (Андрей Пионтковќский. Вызовы XXI века и российская политическая элита. // Мир перемен. Международный научно-общественный журнал. 2004. #2)
      
       Я ущипнул себя, но бабочка продолжала порхать живой иллюќстрацией к моей статье. Оттоптавшись от души на своем великом северном соседе и продемонстрировав американской аудитории всю его несостоятельность как партнера, товарищ Пань перешел непосредственно к деловой части своего визита в Вашингтон.
       "Почему-то ШОС принято считать антиамериканской органиќзацией, -- задумчиво произнес он. -- На мой взгляд, это глубокое заблуждение. У отдельных членов ШОС могут быть трения с США, но это вовсе не означает, что ШОС в целом антиамериканская организация. Вот, например, у ряда стран АСЕАН есть проблемы с США, но разве АСЕАН -- антиамериканский блок?
       Нас очень беспокоит ухудшение ситуации в Афганистане. По понятным причинам мы не можем участвовать в военных операциях под командованием блока НАТО, членом которого мы не являемся. Но можно подумать о другом формате. В Южном Ливане, например, сейчас находится около тысячи китайских солдат по мандату ООН. Но что такое для нашей безопасности Южный Ливан по сравнению с находящимся у наших границ Афќганистаном?!"
       Ну, вот теперь, наконец, месседж товарища Паня приобрел арќхитектурную стройность и законченность. ШОС -- эффективный инструмент поглощения Средней Азии Китаем и вытеснения отќтуда России. В результате в Большой игре Китай остается вашим единственным партнером. И мы готовы стать, по вашему излюбќленному выражению, ответственным акционером в системе глоќбальной безопасности. В том числе и в обеспечении стабильности Афганистана, в чем вы так остро нуждаетесь, и в чем вам мало чем могут помочь ваши натовские союзники, которые не воюют после 6 вечера, как немцы, или в часы сиесты, как итальянцы.
       Я скользнул глазами по списку участников семинара. Среди них значился N., Embassy of the Russian Federation. Значит, китаец знал, что присутствует дипломат из русского посольства, котоќрый, скорее всего его записывает, и, тем не менее, не стеснялся в, мягко говоря, не очень уважительных по отношению к "стратеќгическому партнеру" оценках. Похоже даже, что он их специальќно акцентировал. На уровне приближенных к власти экспертов они уже не считают нужным что-либо скрывать. А разве не были демонстративным вызовом России беспрецедентные военные учения Пекинского и Шэньянского военных округов осенью
       2006 года?
       Если N. послал файл с докладом Паня в Москву, то это уже было поступком. Дипломаты и разведчики не любят отправлять депеќши, которые явно не понравятся их боссам. Товарищ Лавров, коќнечно, не товарищ Берия, который начертал 21 июня 1941 года на донесении советского разведчика: "Стереть в лагерную пыль!" Но зачем ему свидетельства краха картонных идеологем его поќлитики, всех этих замшелых примаковских многополярных треќугольников или свеженькой карагановской фенечки о новой эпоќхе противостояния двух конкурирующих моделей социально-экоќномического развития? За этими потугами на концептуальность всегда стояло простенькое желание воскликнуть: "Нас с Великим Китаем 1,5 миллиарда человек", -- и погрозить Америке сухоньќким кулачком из китайского обоза. Но, похоже, не берут в этот обоз кремлевских нефтетрейдеров.
       Вечером я увидел на экране телевизора Дмитрия Медведева, дававшего интервью китайским журналистам накануне своего первого зарубежного визита в качестве президента России. Г-н Медведев держался очень уверенно, солидно, по-государственќному -- за исключением, пожалуй, одной странноватой фразы. "Я надеюсь, что переговоры с нашими китайскими товарищаќми..." Стоп. Какие они ему товарищи? Это обращение принято между единомышленниками-коммунистами. Дмитрий Анатольеќвич Медведев -- крупный русский буржуазный политик и бизнесќмен. Из каких глубин подсознания всплыло это явно фальшивое в данном контексте слово? И, кроме того, в отличие от остального текста оно было произнесено с какой-то не свойственной Медвеќдеву в этом интервью робкой искательной интонацией.
       Как сказал бы Штирлиц, у меня защемило сердце. Где-то я уже слышал это словечко "товарищи", звучавшее примерно в той же
      
       тональности. Ну конечно. Это же был несчастный профессор Плейшнер на проваленной явке в Берне. Он тогда уже подсознаќтельно почувствовал, куда вляпался, но трогательно и беспомощќно попытался обмануть себя и отмахнуться от смутного подозреќния этим наивно заискивающим обращением -- "передайте товаќрищам..." Тогда они его еще выпустили.
       Но когда уже невозможно было больше себя обманывать, он обреченно выдохнул: "Я ошибся."
      
       ЭКСПЕРТИЗА
       22 июля 2008 года
      
      
      
       "Сделка "Путин-Абрамович" все поставила на свои места. Она стала классическим ремейком операции "Вавилов-Богданчиков" с заменой 600 миллионов на 13 миллиардов долларов. Сам того не подозревая, Ходорќковский ударил в самое больное место, раскрыл самую сокровенную тайну режима. Питерская бригада, видиќмо, уже несколько лет назад разработала схему обнаќличивания активов "правильных" олигархов и личного фантастического обогащения. Афера с "Северным сияќнием" стала первой пробой пера".
       Андрей Пионтковский. "Грани", 21.10.2005
      
       "Если экс-губернатор завладел "Сибнефтью" мошенќническим путем, как то следует из заявления в Лонќдонском суде, нанеся тем самым значительный ущерб государству, то и продажа ее не в пользу государства также была актом мошенничества, а состоялась она всего три года назад".
       Александр Волков, Александр Привалов.
       "Эксперт", 14.07.2008
      
      
       Номенклатурные хряки нашего экспертного сообщества, шака-лящие в приемной г-на Суркова, Общественной палате РФ, фонде "Единая Россия" и прочих встающих с колен "государственниче-ских" учреждениях, в редкие минуты просветления или, наобоќрот, помрачения рассудка отваживаются иногда на весьма здраќвые суждения. Мне приходилось уже писать о позднем и горьком прозрении Николая Сванидзе, не помешавшем ему, впрочем, обрадовать читающую публику своим "Житием Дмитрия Анаќтольевича". Разумеется, г-н Сванидзе пишет не по указке адмиќнистрации президента, а по велению своего горячего кавказского сердца. Но сердце талантливейшего тележурналиста нашей эпохи
      
       всегда безраздельно принадлежит администрации действующего президента.
       Вот и редакция солиднейшего и благонамереннейшего "Эксќперта" созрела, наконец, до объективной оценки 13-миллиардной сделки по продаже "Сибнефти".
       Ни в коей мере не претендую на предвосхищение чеканных формулировок знаменитых знатоков и экспертов. Разве можно сравнивать мои любительские поверхностно-публицистические упражнения с глубочайшим экономическим и особенно уголовно-правовым научным анализом уважаемых авторов?
       "Мошенничество в составе преступного сообщества. Статья 210 Уголовного кодекса РФ" -- вот строго правовая оценка преќступных деяний вступившего на путь деятельного раскаяния и соќтрудничества со следствием (пока только с британским, к сожалеќнию) экс-губернатора Чукотки.
       А как юридически безупречно и элегантно авторы аргументиќруют тезис о том, что в случае несчастного Романа Абрамовича не может и речи идти о сроке давности. И не только в силу особо циничной дерзости и масштаба совершенных им и его сообщниќками деяний, но прежде всего потому, что это длящееся преступќление. Длившееся в 1995 году (преступное создание "Сибнефти"), длившееся в 2005 году (преступная продажа "Сибнефти"), продолќжающее длиться сегодня, в 2008 году.
       Как раз анализу длящихся и по сей день преступных деяний г-на Абрамовича авторы уделяют самое пристальное внимание. Их список весьма внушителен:
       • "исполнял обязанности оператора, назначенного контролеќра чужих, в сущности, денег";
       • "деньги за "Сибнефть" как сказали, так и разделил";
       • "купил что-то там металлическое, за сколько велели, и акќкуратненько положил в тот же "Миллхаус";
       • "сдал, кому положено, основные числящиеся за ним актиќвы" и т. д., и т. д.
       Обратите внимание, как железная логика авторов бесстрашќно и беспощадно ведет нас по следу главаря (главарей) органиќзованного преступного сообщества. Весь приведенный выше смысловой ряд говорит о Романе Аркадьевиче как о рядовом члеќне преступной группировки, пассивном партнере другой, пока не установленной, гораздо более могущественной силы. Поэтому он интересует экспертов лишь постольку поскольку. Во всем им хочется дойти до самой сути: в уликах, в поисках Пути, в кремлевќской смуте.
      
       И вот она возникает, наконец, та сила, Инстанция, что вечно хочет зла и вечно совершает благо: "Ему было указано". "Ему тактично намекнули". "Ему разрешено было оставить себе". "Все, в общем, друг другом довольны".
       Иной неискушенный и простодушный читатель может воскликќнуть и обязательно воскликнет: "Кем указано? Кому положено и сколько? Кем разрешено? Кто эти все довольные? Имена, явки, пароли!" Но разве эксперты в законе уже не сказали все или почти все? Умри, "Эксперт", лучше не скажешь.
       Просто они следуют древней и мудрой традиции -- не произќносить вслух имени Бога, Национального Лидера, Национального Пахана.
      
       НАРОД для РАЗВРАТА СОБРАЛСЯ
       25 августа 2008 года
      
      
      
       Массовое политическое сознание русских, сербов, грузин в отношении своих "сепаратистов" одинаково прямолинейно -- силой заставить "их" принять "нашу" территориальную целостќность. Именно поэтому "мы" надолго, если не навсегда, потеряли соответственно Чечню, Косово, Абхазию. Жертвой этой политиќки стали сами "коренные", по излюбленному выражению российќского премьер-министра, народы -- русские, сербы, грузины, -- изгнанные с де-факто или де-юре отделившихся территорий.
       В годы чеченских войн я в меру своих слабых сил пытался объќяснять читателям очевидную порочность и абсурдность традициќонной политики "восстановления территориальной целостности".
       "Мы за что воюем в Чечне? За территориальную целостность России. Но территориальная целостность -- это не выжженная земля без людей. Мы воюем, чтобы доказать чеченцам, что они являются гражданами России. Но при этом мы уничтожаем их гоќрода и села, похищаем мирных жителей, трупы которых потом наќходят со следами пыток".
       Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется. И вот чеќрез много лет обрел я, наконец, собрата по разуму в высших эшеќлонах власти:
      
       "Это находится за рамками человеческого понимания, когда цивилизованное государство применяет военную машину против мирных граждан, в том числе и тех, которых оно считает своими. Это нельзя объяснить и нельзя было оставлять безнаказанным. Никто же не думал, что Грузия будет стрелять по мирному населеќнию и своим гражданам. Интересный способ объединения страны".
      
       Мы эхо, мы эхо, Дмитрий Анатольевич, мы с Вами долгое эхо друг друга. Где же Вы были, интеллигентнейший Вы наш, все эти
      
       годы? Какие государственные посты занимали? Почему не подќнялись во весь немалый свой рост на торжественном концерте в Кремле и не оборвали постыдных паяцев, оравших немыслимое или, как Вы совершенно справедливо подметили, находящееся за рамками человеческого понимания:
       "А в чистом поле система "Град", За нами Путин и Сталинград".
       Тщательно готовившаяся показательная экзекуция Грузии в любом случае была назначена на август. Опрометчивый шаг Тбилиси, который позволил заманить себя в цхинвальский капќкан, подарил Москве невероятный пропагандистский успех -- каќрательная акция принуждения к покорности превратилась в блаќгородную миссию по принуждению к миру и защите новоиспеченќных собственных граждан.
       Во всяком случае, обмануть самих себя и привести общество в состояние патриотической эйфории удалось нашим властям на славу.
       "Впервые за годы не стыдно за Россию. Впервые за годы не стыдно за Кремль. Впервые за годы президент сделал то, что я бы сделал на его месте. И мы с ним, и мы со страной, и мы единая воля. И мы единое самоуважение. В нас чувство достоинќства, чувство справедливости". Вот типичное, как говорят психоќлоги, измененное состояние сознания одного из ярких трибунов оппозиции члена КПРФ Доренко.
       Но только почему же впервые. То же самое, почти дословно, с тем же чувством достоинства и справедливости вещал он в своќих пламенных репортажах из пылающего Грозного, когда работал телевизионным киллером у Березовского. В той бригаде, которая через поход Басаева в Дагестан, через взрывы домов в Москве и Волгодонске, через те самые "Грады" в чистом поле вела Путиќна к власти. Вот что, видимо, действительно впервые, так это то, что на этот раз он испытывает и талантливо артикулирует состояќние патриотического оргазма бесплатно.
       И это гораздо опаснее, чем лицемерие. Лицемер не верит чуши, которую он несет, и не обязан руководствоваться ею в своих дальќнейших поступках. Это не лицемерие российской "элиты", это лиќкующее состояние ее души.
       Колом в горле стоят наворованные миллиарды. Не радуют уже дворцы на Лазурном берегу и в Швейцарских Альпах, сыновья в советах директоров банков и госкорпораций, дочки в Лондоне и Мюнхене, свечные заводики Ситгог'ов и МШпоше'ов. Нет-нет,
      
       никто не собирается от всего этого непосильным трудом нажиќтого отказываться. Только этого мало для русского клептократа на rendez-vous Истории.
       Праздника жаждет душа. Праздника. Унижения ненавистных пиндосов и их прихвостней, окружающих нас со всех сторон. Бегства поверженного врага. Военных трофеев. Четырех джипов Humvee. Молчания СНГ-шных ягнят. Прискакавшего умиротвоќрять дорогого Николя с шестью пунктами мира на все времена.
       Кто испытал это сладостное чувство, кто подсел на этот пьяняќщий геополитический наркотик, тот уже ни на что на свете его не променяет. Теперь только вперед, до конца, на Тифлис, на Сеќвастополь, на Донбасс, на Ревель, до Пятой Империи, до смириќтельной рубашки.
       Народ для разврата собрался. Россия сосредоточилась.
      
       ПРОСУЩЕСТВУЕТ ЛИ РФ до 2014 ГОДА?
       2 сентября 2008 года
      
      
       "Отчего всякое внутреннее дряхление соединяется с крайней внешнеполитической амбициозностью, мне ответить трудно. Может быть, во внешних кризисах ищут выхода из внутренних противоречий. Может быть, наоборот, та легкость, с которой подавляется всякое внутреннее сопротивление, создает иллюзию всемогущества. Может быть, возникающая из внуќтриполитических целей потребность иметь внешнего врага создает такую инерцию, что невозможно остаќновиться -- тем более что каждый тоталитарный режим дряхлеет, сам этого не замечая".
       Андрей Амальрик. "Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?"
      
       11 августа Москва была на пике своего серьезного военного и грандиозного пропагандистского успеха. Благодаря грузинскоќму походу на Цхинвали (или, как теперь политически корректќно говорить, Цхинвал) все те цели, которые намечал для себя Кремль на август 2008 года, -- ослабление или отстранение от власти Михаила Саакашвили, закрепление де-факто незавиќсимости-аннексии Абхазии и Южной Осетии, унижение Товариќща Волка, раскол в волчьей стае, резкий рост международного авторитета кремлевских -- были либо выполнены, либо близки к выполнению.
       Те пацанские глупости, которые под напором "бешеных" во властных структурах и в обстановке массового патриотичеќского угара совершались и продолжают совершаться с того дня, не только перечеркивают эти "достижения", но и, как справедќливо предупреждал патриарх советской и российской дипломаќтии Анатолий Леонидович Адамишин, ведут к долгосрочным катастрофическим последствиям. И испорченные отношения с Западом и его возможные "санкции" -- это самое безобидное из них.
      
       Никто в Кремле Запада не боится -- более того, его там откроќвенно и во многом заслуженно презирают. А как же еще к нему отќноситься, если его канцлеры и премьер-министры выстраиваются в очередь служить холуями на путинских газоколонках.
       Замечательно сказал "высокопоставленный источник" "Комќмерсанта": "Любая беззубая резолюция 1 сентября будет нашей победой. Бытует мнение, что если мы продавим Запад, то дальше игра будет вестись уже по нашим правилам". Именно так, пракќтически дословно, рассуждали, и совершенно справедливо, в герќманской имперской канцелярии 70 лет тому назад.
       Страшная угроза Запада, подползающего и расчленяющего встающую с колен Православную Русь, нужна правящей клеп-тократии исключительно для работы с населением. На самом деле ни в какую угрозу высокопоставленные не верят. Иначе они никогда не позволили бы себе в таком тоне разговаривать с Заќпадом, непрерывно хамить ему и пинать его. Ничего им за это не будет -- вот что они все прекрасно знают. Счета свои они уже надежно рассовали, и если Запад все-таки решится на финансоќвую зачистку, то пострадают с десяток олигархов, не входящих в ядро бригады и не принадлежащих к государствобразующему этносу, что только послужит делу патриотического воспитания масс.
       Любое открытое геополитическое столкновение с Западом кремлевские "продавят" несмотря на его колоссальное экономиќческое и значительное военное превосходство.
       Духом мы возьмем. Духом и наглостью. "Как школьнику дратьќся с отборной шпаной", к тому же ядерным ломом опоясанной и чуть-что им размахивающей?
       Если бы мы оставались в мире один на один с демократичеќским, сытым, гедонистически ориентированным Западом, то гг. Путин, Проханов и Дугин построили бы свою Пятую Империю. И Гитлер построил бы свой Третий рейх один на один с Западом. Хотя тогда там были еще Черчилль и Рузвельт, а не одни чембер-лены и саркози.
       Популярный цикл передач идет сейчас на "Эхе" -- "Главная ошибка Гитлера". Ошибка в расчетах германского рейхсканцлеќра была одна, и называлась она Союз Советских Социалистичеќских Республик -- государство совершенно другой ментальности и традиций, нежели Запад.
       Ошибка, которую совершают наши доморощенные империаќлисты, еще более монументальна. Называется она Китайская Наќродная Республика.
       Задайте для начала себе вопрос: а смог бы какой-нибудь "выќсокопоставленный" заявить, например, такое: "Бытует мнение, что если мы продавим Китай, то дальше игра будет вестись уже по нашим правилам"? Нет, он даже и помыслить бы так не поќсмел. Потому что "высокопоставленные" спинным мозгом (а друќгого им и не положено) чуют, где нефтегазовым купчишкам можќно безнаказанно куражиться по полной программе с соплями, сортирами, обрезаниями, а где им надо поджать хвост и не задаќвать вопросов даже о масштабных военных учениях вдоль росќсийских границ.
       Есть такая замечательная организация ШОС, которая была создана нами для "борьбы с однополярным миром". На самом деле она оказалась идеальным инструментом для экономичеќского и геополитического поглощения Китаем в среднесрочной перспективе бывших советских республик Средней Азии. За поќследние две недели эта среднесрочная перспектива превратилась в краткосрочную.
       Дмитрий Медведев, видимо, так еще и не понял, что же произоќшло в Душанбе 28 августа, и что он там такое подписал. А подпиќсал он там по существу декларацию о гарантиях территориальной целостности Казахстана и стран Средней Азии, данных этим члеќнам ШОС Китайской Народной Республикой.
       Документ очень актуальный, потому что за два дня до этого, 26 августа, государственные границы всех 12 стран СНГ в одќночасье потеряли свою легитимность. Эти бывшие внутренние административные линии Советского Союза были превращены в государственные границы в декабре 1991 года по взаимному единодушному согласию государств-наследников СССР. 26 авгуќста одна из 12 стран в одностороннем порядке это согласие разќрушила.
       И какой же русский "патриот" не заговорил в эти дни о Севаќстополе и Северном Казахстане! С Севастополем у Лужкова-Бату-ринского, может, что-нибудь и получится, а вот что касается Сеќверного Казахстана, то, как сказал бы товарищ Сухов, это теперь вряд ли. Восток дело тонкое.
       Новая ситуация в полной мере касается, впрочем, и границ саќмой Российской Федерации и ряда ее национальных образований, о чем не преминули заявить имеющиеся там сепаратистские оргаќнизации.
       Если вспомнить еще об изящной концепции Путина-Медведеќва насчет защиты военными средствами граждан с российскими заграничными паспортами, где бы они ни находились, то в целом заложена солидная правовая база для грядущей аннексии российќского Дальнего Востока. Китайцам даже паспортов никому раздаќвать не придется.
       И наконец, the last but not the least: наш старый знакомец, диќректор шанхайского Института организации ШОС товарищ Пань Гуан получил ответ на вопросы, поставленные им в Вашингтоне. Общим местом в американском внешнеполитическом дискурќсе стала необходимость "консультаций с нашими союзниками и с Китаем" по вопросам политики в отношении России. А куда же теперь Западу без Китая?
       * "Бабочка Чжуан Чжоу", 28 мая 2008 года.
       Процесс налаживания стратегического союза США и Китая, первые серьезные признаки которого мы с вами наблюдали в мае* этого года, получил ускорение все в том же августе. Бабочка Чжу-ан Чжоу взлетела.
      
       ЛИБЕРАЛЬНЫЙ кукиш
       16 октября 2008 года
      
      
       Фонд "Либеральная миссия" представил интересное исследоќвание, проведенное группой авторов во главе с Михаилом Афаќнасьевым, директором по стратегиям и аналитике ЦПК "Никко-ло М". Опрашивались "успешные представители" социальных групп, занятых в государственном управлении, обороне и охраќне правопорядка, бизнесе, науке и образовании, массовой инфорќмации. Люди, составляющие, по определению авторов, "элиты развития".
       Исключались из опроса, отчасти по очевидной причине их неќдоступности, самые главные начальники государства и крупнейќших корпораций -- "элита господства".
       И вот что выяснилось:
       "В элите развития явно преобладает критический взгляд на сложившуюся в стране систему управления и ее реќзультативность... Разговоры об укреплении "вертикали власти" более не воспринимаются продвинутой частью (и вряд ли только этой частью) российского общества в качестве государственной идеи; эффективность этих слов и мероприятий -- как для мобилизации воли нации, так и для легитимации правящего режима -- сегодня крайне низка... Сложившийся в России олигархический бюрократический капитализм помимо самой олигархии пользуется поддержкой большинства сотрудников спецќслужб и половины чиновничества. Абсолютное же больќшинство армейских офицеров, предпринимателей и менеќджеров, профессиональной элиты в социетальной и пубќличной сферах, значительная часть чиновников -- одним словом, российская элита развития в своем большинќстве -- предпочитает нормальный капитализм с праќвовым социальным государством и готова поддержать деятельное обновление страны на основах верховенства закона и честной конкуренции".
      
       Итак, официальные идеологемы власти "более не воспринимаќются продвинутой частью (и вряд ли только этой частью) российќского общества".
       У советского коммунизма была своя героическая эпоха, под его идеологическое обаяние попадали миллионные массы и блестяќщие независимые европейские умы, и ему потребовалось 70 лет гниения, чтобы к середине 80-х дойти до полного его отторжения всей сколь-либо мыслящей частью общества.
       У рожденного в политтехнологической пробирке чеченской войны гномика путинизма вообще никогда не было за душой ничего кроме марширующих гопников, телевизионных Сереж и Кать и прикормленных шредеров. Потому и сдулся он и впал в тот же маразм, но с каким-то зоологическим уклоном (тигрицы, Кони, пони) не за 70, а всего за какие-нибудь 7 лет.
       Так что же, ждать новой оттепели и перестройки? Не торопиќтесь. Как в хорошем детективе, в конце доклада последовал резкий сюжетный поворот. Выяснилось, что все это либерализм на кухне с кукишем в кармане. Никакой готовности самостоятельно проќтивостоять "плану Путина" у наших "элит развития" нет, а "элита господства" совсем не собирается сдавать свои позиции.
       Показательно, что практически к тем же выводам, как о наќстроениях второго слоя "элиты", так и о степени его потенциальќной гражданской активности, пришло и выполненное на соверќшенно другой методологической основе исследование группы проректора МГИМО Андрея Мельвиля.
       Что подводит нас к самому главному вопросу: а почему незауќрядные люди, обладающие определенной степенью власти, люди, от которых зависит будущее России и которые, как выяснилось, являются носителями либеральных ценностей, не готовы выстуќпить активно на защиту этих ценностей?
       Это вопрос самый что ни на есть практический. Я хорошо поќмню начало 2005 года. После массы неудач и провалов власти -- Украина, Абхазия, монетизация -- был период, когда антипутинќские настроения "элиты", казалось, готовы были вот-вот активно проявиться. Я мог бы сейчас разрушить с десяток карьер людей очень прокремлевских, если бы процитировал, что они говорили тогда о высшей власти. Впрочем, все это чувствовала и власть, имеющая как и своих осведомителей, так и неплохих социологов и политтехнологов. Так как же все-таки ей удавалось и до сих пор удается эффективно манипулировать этим протолиберальным вторым слоем, у которого давно уже нет никаких иллюзий отноќсительно высшей правящей клептократии?
       Делается это довольно просто. Используется не столько устраќшение путем точечных репрессий, сколько управление коллекќтивным сознанием с помощью 2-3 психологем или комплексов. Первый -- это комплекс, который я назвал бы неовеймарским. Посредством тысячекратного повторения в общественное сознаќние и подсознание вбивается представление о встающей с колен России, об униженной России, о расчлененной России, об окруќженной врагами России. Сегодня наша внешняя политика на 90% являет собой инструмент манипуляции сознанием.
       Этот неовеймарский комплекс сплочения "униженной наќции" вокруг руководства умело регулируется и резко нагнетается как раз в те моменты, когда общественные настроения начинают казаться власти опасными. Недавняя заранее объявленная груќзинская война дает тому яркий пример (это еще и упреждающий ответ на ту растущую оппозицию армейских кругов, о которой гоќворилось в докладе).
       Вторая управляющая психологема -- это комплекс "Гершензо-на-Радзиховского". С одной стороны, наша "элита развития" преќкрасно понимает, что власть ее, как изящно выразился докладчик, фрустрирует в особой извращенной форме -- и манипуляцией выќборов, и имитацией политического процесса в целом. Но в то же время тем же людям активно внушается мысль о том, что настояќщие выборы привели бы к власти намного более страшных люќдей, чем те, которые сегодня там находятся. То есть оба комплекса работают на одну и ту же сверхценную идею: да, люди, которые правят нами, несовершенны, они полны пороков, сильно подвоќровывают, например, но они защищают нас и от внешней угроќзы -- мы вместе с ними встаем с колен, -- и от внутренней, так что по классической формуле Гершензона мы "должны благословќлять эту власть, которая своими штыками и тюрьмами защищает нас от ярости народной".
       И третья психологема -- это достаточно распространенное, во всяком случае, до последнего времени, настроение -- "мы ниќкогда не жили так хорошо". Так говорят и очень умные люди. Боќрис Акунин, например. Отчасти они правы. Авторы доклада опроќсили только 1000 человек, а целый русский "золотой миллион" в материальном плане никогда не жил так хорошо по мировым меркам, как он живет сейчас, и отказываться от этого он не хочет.
       Для этого комплекса у меня тоже есть название. Когда я слышу все эти разговоры о том, что они никогда не жили так хорошо, у меня все время возникает ощущение дежа вю -- где-то и коќгда-то я все это уже слышал или читал. Ну конечно: Илья Эренбург,
      
       "Люди, годы, жизнь". В 1936 году ощущение людей в правительќственном Доме на набережной или в доме писателей в Лаврушинќском переулке было именно таким. Тогда разрешили елки, приняќли бухаринскую конституцию, в Елисеевском появились балыки и колбасы, Осипу Мандельштаму разрешили вернуться из ссылќки -- никогда еще не было так хорошо. Вот это и есть третий комќплекс, помогающий протолиберальному классу успешно манипуќлировать самим собой. Я бы назвал его комплексом 1936 года.
       И последнее. Трудно отделаться от впечатления, что исследоќвания эти, проведенные в марте-мае, предназначалось авторами для одного воображаемого читателя -- молодого либерального наследника: "Ступайте царствовать, государь Дмитрий Анатольќевич! Элиты развития вас поддержат".
       Никто из нас не знает, что там у государя Дмитрия Анатольеќвича в голове. Судя по тому, что он непрерывно и с чрезвычайно важным видом вещает, вообще не очень много. Но в любом случае это был призыв, равносильный рекомендации Никите Сергеевиќчу сделать свой знаменитый доклад не на XX, а на XIX съезде -- с национальным лидером, не упакованным надежно в Мавзолее, а сидящим сзади в президиуме и меланхолически попыхивающим трубкой.
      
       ПЛАН ПУГИНА
       27 октября 2008 года
      
      
       "Пока так называемая борьба с олигархами свелась к замене нескольких по тем или иным причинам полиќтически неугодных олигархов на абсолютно лояльных к власти и лично президенту... И никакие питерские чекисты -- в любом количестве, в кожаных тужурках или костюмах от Кардена, взлетевшие на вершину влаќсти на тачанках или "Мерседесах", -- ничего не смогут с этим поделать. Максимум -- потеснить у бюджетќного корыта кого-нибудь из самых зарвавшихся, чтобы занять их место. И все это знают".
       Андрей Пионтковский, экстремист. 15.01.2001
      
       "Патриотическая коррупция стала выявляться как самостоятельное явление при Путине. И получила обобщенное название "силовики". Это были люди, приќшедшие во власть из спецслужб и не участвовавшие на первых ролях в общенациональной приватизации в 90-е. Их патриотизм определялся не столько ихустоќявшимися убеждениями, сколько психологическим тиќпом -- по профессиональным мотивам они испытываќли недоверие к Западу и США, старались припрятать приобретенное по-русски, по-домашнему".
       Александр Дугин, евразийский мыслитель. 20.10.2008
      
      
      
       Самым убедительным признанием плодотворности новой конќцепции служит количество ее последователей. Так, предложенное мною деление правящей верхушки режима на глобоклептократов и национал-клептократов было подхвачено целым созвездием отечественных мыслителей патриотического направления.
       "По-русски, по-домашнему" заимствовал у меня эту мысль и ставший в последнее время одним из ведущих и наиболее часто мелькающих в СМИ идеологов режима, убежденный гитлеровец Александр Дугин.
      
       Пропагандистская обслуга Кремля отступает на новую линию обороны. Просто отрицать растущий вал информации о системќной коррупции власти уже невозможно. Как справедливо отмечаќет г-н Дугин, "наше общество пронизано коррупцией сверху донизу, и признание этого фактического положения дел ненормальным со стороны первого лица в государстве уже устанавливает опреќделенную нравственную шкалу, напоминает о базовых принципах морали, которых так не хватает".
       Хорошо задвинул религиозно-нравственный философ. Только он не может не понимать, что "сверху донизу" включает и то лицо, которое на самом верху. А иначе как бы оно туда забралось? И как ухитрилось бы сохранить свою ангельскую непорочность в публичном доме?
       А что касается конкретно первого лица, о котором идет речь, то лицу этому неплохо было бы, прежде чем устанавливать нравќственные шкалы и напоминать о базовых принципах морали, коќторых так не хватает, попытаться для начала внятно прокомменќтировать серьезные и аргументированные обвинения, выдвинуќтые в известном докладе Владимира Милова и Бориса Немцова "Путин и "Газпром":
      
       "В последние годы в результате афер, связанных с вывоќдом активов из "Газпрома", компания лишилась контроля над активами общей стоимостью более 60 млрд долларов (6,4% собственных акций, пакеты акций в Газпромбанке, "Согазе", "Сибуре", "Газпром-медиа", активы крупнейќшего негосударственного пенсионного фонда "Газфонд") и денежных средств в сумме почти 20 млрд долларов, выќведенных из компании под предлогом покупки акций "Сибќнефти" и махинаций с трейдером "Росукрэнерго".
      
       Понимая затруднительность положения первых лиц государќства, г-н Дугин находит для них остроумный и, пожалуй, единќственно возможный выход.
       Прежде всего, он принимает мою классификацию: глобоклеп-тократы и национал-клептократы. (Разумеется, у него они назыќваются "атлантистские" и "евразийские" -- как же ему обойтись без своего маленького евразийского свечного заводика!)
       Затем он романтизирует национал-клептократов, объявляя их "патриотическими коррупционерами". Да, воруют в особо крупных размерах, но -- не наносят прямого ущерба национальќной безопасности России;
      
       -- сосредотачивают накопленные коррупционными путями средства на территории России;
       -- не становятся зависимыми от врагов России.
       И наконец, заключительный Triumph des Willens. Как будуќщий верховный жрец национал-клептократической евразийской империи, Александр Дугин торжественно посвящает Владимира Путина в оккультный орден национал-клептократов, своего рода русское "Анэнербе": "Патриотическая коррупция стала выявќляться как самостоятельное явление при Путине". (Великодушно закрывая при этом глаза на существование близких к Путину комќпаний Millhouse и Gunvor, в которых накопленные коррупционныќми путями средства сосредотачиваются отнюдь не на территории России.)
       Как мудрый государственный деятель, он, Дугин, в предверии великих испытаний думает не только о безупречной репутации первых лиц, но и о надежности силовой опоры режима -- неподќкупного Корпуса стражей национальной революции. Видимо, хоќрошо понимая их маленькие человеческие слабости, он настойчиќво предостерегает вождей от соблазна "сосредоточения слишком большого количества награбленных средств в одних руках -- даже если эти руки русские и патриотические":
      
       "Разумнее дать возможность расчленить наворованные империи атлантистов многим русским патриотам (ноќвым "экономическим опричникам"), разделив их на неќбольшие опричные паи (постолигархические ваучеры), чтобы не было проблем с тем, где прятать излишки".
      
       Такой вот план Пугина -- русский, патриотический и чисто конкретный. Его, видимо, и собирается представить президент Дмитрий Медведев 15 ноября на финансовом саммите в логове ат-лантизма растерянному и бездуховному Западу, с надеждой ждуќщему Света с Востока.
      
       ВЕЧНЫЙ Пиндос
       13 февраля 2009 года
      
      
      
       Каждая новая американская администрация приходит с тверќдым убеждением, вынесенным по инерции из избирательной камќпании, что внешнеполитические проблемы США вызваны исклюќчительно тупостью их предшественников, и заявляет, что будет выстраивать свои отношения с партнерами с чистого листа или -- как выразился щегольнувший своей компьютерной грамотностью вице-президент Джо Байден -- нажав на кнопку reset.
       Особенно это характерно для администрации Барака Обамы, пришедшей к власти на волне идеологических обличений клики Буша-Чейни. Перезагрузка американской внешней политики каќсается не только и не столько российского направления. Обама уже успел покаяться в эфире телеканала Al-Arabiya перед угнетенќными шейхами и муллами Востока за все преступления, соверќшенные американским империализмом в последние 50-60 лет, недвусмысленно напирая при этом на свои мусульманские корни. Те самые, которые его команда так яростно отрицала в ходе избиќрательной кампании.
       Перезагрузка в отношении России означает замораживание проекта ПРО в Центральной Европе, отказ от планов приема Украины и Грузии в НАТО, согласие на заключение нового юридиќчески обязывающего договора о сокращении стратегических воќоружений, которого так долго добивалась Москва. Всего этого уже было бы более чем достаточно, чтобы назвать ее сокрушительной победой миролюбивой российской внешней политики.
       Но на десерт Обаме был послан еще унизительный плевок: торќжественное заявление в Кремле суверенного киргизского презиќдента о закрытии американской базы в Манасе.
       По какому-то мистическому, а может быть, и не совсем миќстическому совпадению в тот же день (3 февраля) "Аль-Каида" взорвала мост в Пакистане, перерезав путь снабжения американќского контингента в Афганистане. Путин с Медведевым и освобоќжденный трудящийся Востока бен Ладен, берущие в клещи натов-
      
       скую коалицию, -- это будет покруче хрущевского ежа в штанах молодого Кеннеди.
       Тем не менее ближайшие полтора года станут своего рода меќдовым месяцем гарвардского и питерского юристов. Оба они буќдут испытывать чувство глубокого удовлетворения от общения друг с другом, решая каждый свои внутриполитические задачи. Один -- вставать с колен, нанося удар за ударом по американской внешней политике, другой -- избавляться от проклятого наследия Буша.
       Но счастье их будет недолгим. Отрезвление наступит прежде всего в Москве. Как ни греет сердце каждого истинного русскоќго патриота любая победа над пиндосами, она ни в коем случае не может быть полной и окончательной.
       Вечный Пиндос -- это наш Вечный Жид. Он нужен нам не как враг поверженный, растоптанный и опущенный, а как воќоруженный до зубов дядя в пробковом шлеме, расчленяющий нашу евразийскую сердцевину мира, похищающий наши униќкальные нанотехнологии и растлевающий нашу высочайшую духовность.
       В наше сложное время мы просто не можем позволить себе поќтерять объединяющую всех нас национальную идею -- смысло-образующего врага, в героическом сопротивлении которому выќстраиваются все мифологемы нашего общественного сознания.
       Нам срочно потребуется новый список преступлений теперь уже кровавого режима Обамы-Байдена против встающей с колен российской государственности. Наши лучшие патриотические умы уже напряженно работают над ним. В шорт-лист обязательќно войдет тот самый пресловутый договор об ограничении страќтегических вооружений, который администрация Обамы будет продвигать, стараясь понравиться Кремлю в наивной надежде получить в ответ какие-нибудь ирано-афганские коврижки. Бдиќтельный Пушков уже собрал в своем полном P. S. 'е "военных эксќпертов", разъяснивших, что, какой бы вариант договора коварные американцы ни предложили, их подлинной целью будет ядерная кастрация России.
       Мысль о том, что США стремятся лишить Россию ее ракетно-ядерного потенциала, давно уже стала составной частью параќноидального общественного внешнеполитического сознания. От ее бесконечного повторения в нее, видимо, поверили уже и те, кто сознательно внедрял ее в пропагандистских целях.
       Напомним еще раз всем пушковым, лавровым, сердюковым, пуќтиным и медведевым, если, конечно, кто-то из них еще сохранил
      
       способность логически мыслить, что США не могут стремиться к лишению России потенциала второго (ответного) удара. Не поќтому что они хорошие. А потому что, во-первых, это технически невозможно при минимальном нежелании России этот потенциќал потерять. И во-вторых, потому что это противоречит базовым интересам национальной безопасности США. (См. подробнее: В. Цыгичко, А. Пионтковский. Вызовы национальной безопасноќсти России на пороге XXI века. // Военная мысль, 2000, N 1.)
       Весь смысл понятия стратегической стабильности заключаетќся как раз в том, что каждая из сторон уверена в надежности своќего и чужого потенциалов второго удара и поэтому даже в момент острого политического кризиса не имеет ни малейшего стимула к нанесению первого удара. Если же в результате складывающеќгося соотношения наступательных и оборонительных средств одна из сторон (Россия, например) начнет испытывать сомнения в надежности своего потенциала второго удара, то у нее может появиться искушение в критической ситуации нанести первый
       удар.
       Спрашивается, ради какой политической цели постиндустриќальное гедонистическое американское общество и руководство страны станут подвергать себя такому безумному риску? Ради завоевания Ингушетии и ее несметных богатств, как в этом, каќжется, искренне убежден, судя по его откровениям, назначенный руководить этой республикой честный и простодушный генерал?
       В реальном мире ядерного противостояния каждая из сторон, как это ни парадоксально, заинтересована в надежности чужого потенциала ответного удара не меньше чем в надежности своего собственного. Это азы ядерной стратегии.
      
       ДВА ПРОЦЕССА
       3 марта 2009 года
      
      
      
       Открывающийся 3 марта второй процесс Михаила Ходорковќского -- событие знаменательное, но не уникальное в истории российских политических судилищ. Садистское желание добить сапогом поверженную жертву не раз распаляло кремлевских праќвителей. Второй процесс Зиновьева и Каменева, второй процесс Рокотова и Файбишенко, пятый процесс Марченко -- это только самые известные из подобных расправ.
       Но все-таки иная, не основанная на повторности процесса исќторическая аналогия кажется мне здесь наиболее уместной. Тольќко с одним другим политическим процессом были связаны такие крупные ставки во внутрикремлевской борьбе -- с несостоявќшимся процессом врачей-убийц. Он должен был проходить тоже в марте в Колонном зале Дома союзов.
       Но в марте 1953 года в том же зале вместо запланированного процесса прошло незапланированное торжественное прощание с его инициатором и вдохновителем товарищем Сталиным. Побеќдила другая партия -- партия товарища Берии, сто дней правления которого показали, что он был для того времени потенциальным реформатором покруче нынешних из медведевского окружения.
       "Убийцы в белых халатах", при всем неравнодушном отношеќнии к ним вождя, впавшего на склоне лет в зоологический антисеќмитизм, были для него всего лишь пешками в той огромной игре, где ставками были Власть, Жизнь, Смерть первых лиц государства.
       Так и судьба Михаила Ходорковского и Платона Лебедева сеќгодня во многом повод для выяснения отношений между кремќлевскими "партией крови" и "партией бабла" (воспользуемся удачным определением споуксмена одной из этих партий Андрея Колесникова). До сих пор стороны избегали откровенного столкќновения, и можно только гадать, почему "партия крови" так резко подняла ставки, решившись на этот процесс.
       Ведь из него нет выхода, устраивающего обе партии. Оправдаќние Ходорковского на публичном, открытом, разрекламирован-
      
       ном властью процессе -- это позорное поражение "партии крови", свидетельство ее нарастающей слабости, политическая смерть путинизма и его вождя. После такого исхода довольно быстро прозвучат две классические фразы. Одна в кремлевских покоях: "Ступайте царствовать, государь!" -- вторая на всех каналах росќсийского телевидения: "Оказался наш отец не отцом, а сукою".
       Напротив, осуждение Ходорковского на второй срок -- это публичное унижение формального президента -- политической надежды "партии бабла", убедительная демонстрация ему его исќтинного калининского места у кремлевской параши. Последует, конечно, и жесткая зачистка "баблистов" в структурах правительќства и президентской администрации, в средствах массовой инќформации.
       Такую же взрывную роль в развитии кризиса власти призван был сыграть в марте 1953 года процесс врачей-убийц. В те далеко не вегетарианские времена политическая смерть автоматически означала и физическую. За казнью еврейских врачей последоваќла бы и казнь тонкошеих вождей.
       Чем закончится процесс марта 2009 года, предсказать трудќно. Что касается решения "партии крови" обострить ситуацию, то мне кажется, что они правильно определили момент для схватќки, но неверно выбрали поле сражения. Какая-нибудь внешнепоќлитическая авантюра была бы для них гораздо перспективней.
       Кризис стремительно разрушает путинский миф, превращая его в свою противоположность. За державно-патриотическими одеждами обнажился неприглядный чекистско-бандитский капиќтализм сечиных и чемезовых, тимченок и якуниных. А прогрессиќрующая неадекватность его вождя очевидна уже в официальной телехронике.
       Партия бабла -- партия абрамовичей и волошиных, чубайсов и дерипасок несущая не меньшую ответственность за постигшую страну экономическую катастрофу, получает шанс списать ее исќключительно на своих конкурентов и зачистить их в процессе "медведевской оттепели".
       Для "партии крови" действительно промедление смерти поќдобно, если они хотят переломить тенденцию депутинизации. Но вряд ли повторный процесс Ходорковского удачная для этого площадка. Душащая их ненависть к Ходорковскому подвела их. Обвинения, выдвинутые против него, абсурдны. Его мужественќное поведение в заключении вызвало растущую симпатию к нему в обществе. Многие видят в нем одного из тех антикризисных меќнеджеров, которые смогут вывести страну из тяжелейшего полоќ
      
       жения. Все помнят, что его злоключения начались с его публичноќго принципиального спора с "национальным лидером" -- "Ваши чиновники воруют, господин президент!".
       Посадив Ходорковского в тюрьму, чиновники -- ближайшие друзья господина вечного президента-премьера, те самые, о котоќрых так афористично высказался Виктор Геращенко -- "спи... ли, бл.. .и", -- продолжают пиз.. .ть в невероятных масштабах.
       Каждый, кто читал в интернете показания Абрамовича в Лонќдонском королевском суде, слышал о выплате тому же Абрамоќвичу казной 13 миллиардов долларов за компанию "Сибнефть", о фантастическом финансовом успехе компании Gunvor, знаком с докладом "Путин и "Газпром", не имеет ни малейших сомнеќний в том, что вожди "партии крови", начиная с самого главного, и есть те самые "олигархи, ограбившие страну". Невыигрышная эта тема для партии крови, да и для всей правящей верхушки в цеќлом.
      
       ХУАН-КАРЛОС И ЕГО ПРАВИТЕЛЬСТВО
       10 марта 2009 года
      
      
       Самая, на мой взгляд, ответственная и концептуально точная формулировка стоящей перед страной экзистенциальной проблеќмы дана была в недавнем заявлении Совета Национальной асќсамблеи -- организации, на редкость дружно клеймимой и кремќлевской пропагандой, и либеральной общественностью, и КПРФ как сборище маргинальных радикалов.
       Сначала несколько слов о моем понимании феномена НА. Это ни в коем случае не собрание людей, претендующих на то, чтобы объявить себя политической властью, как, например, Национальќное собрание во Франции в 1789 году. Это и не объединение полиќтических единомышленников, как, например, "Демократическая Россия" в 1990 году.
       НА -- научно-исследовательская модель структуры, наблюдать которую непосредственно в настоящее время по известным приќчинам, к сожалению, невозможно. Структура эта называется своќбодно избранный российский парламент. Как любая модель, она далека от реальности. Члены Ассамблеи были выбраны по довольќно условным процедурам. Но в то же время она позволяет в лаќбораторных условиях изучать важные стороны этой реальности. В НА собрались люди очень разных политических убеждений, коќторые учатся сначала просто разговаривать друг с другом, а потом и вырабатывать общие документы и решения.
       У Ассамблеи нет никакой власти кроме возможности убеждать общество в правоте своих оценок и рекомендаций. И она полноќстью исчерпает свою функцию, когда страна сможет избрать наќстоящий парламент на честных демократических выборах, предуќсмотренных действующей Конституцией.
       Но сначала, как справедливо подчеркивается в "Заявлении Совета НА о преодолении системного кризиса российской госуќдарственности", необходимо "демонтировать путинский режим при сохранении основ российской государственности".
       О путинском режиме я уже давно сказал все, что мог в меру своих слабых сил. Свободен, свободен, наконец. Намного ярче,
      
       талантливее, глубже, масштабнее, тоньше, мудрее, беспощадќнее ежедневно критикуют его будберги и леонтьевы, сванидзе и ремчуковы, злобины и тренины, прозревшие и стремительно прозревающие. Их становится все больше с каждым днем. И это самое верное свидетельство того, что исторически путинизм обќречён.
       Давайте лучше остановимся на второй части формулы НА -- "при сохранении основ российской государственности".
       Третий раз за последнее столетие Россия стремительно втягиќвается в воронку распада несостоятельной уже в начале XX века, а тем более в XXI веке одной и той же политической модели тупой административной вертикали, режима несвободы. Дважды -- в 1917-м и 1991-м -- ее распад сопровождался крахом государќства -- Российской империи и Советского Союза.
       Если бы и власть и оппозиция ответственно понимали тогда стоявшую перед ними общую национальную задачу -- демонтаж режима при сохранении государственности, -- история России была бы совсем другой. Но она была такой, какой была.
       С легкостью сломав государство, мы оба раза кропотливо и упќрямо восстанавливали политический режим по лекалам той же самой обанкротившейся модели, пусть под другими идеологичеќскими одеждами.
       В первый раз это делалось с почти религиозным массовым энќтузиазмом. Коммунизм был величайшим заблуждением человеќчества, и на долю России выпала трагическая миссия ценой деќсятков миллионов загубленных жизней это заблуждение экспериќментально опровергнуть.
       Но если история Советского Союза -- это шекспировская траќгедия мирового масштаба, то история путинизма -- это пошлейќший и отвратительный провинциальный фарс. Путинизм был убогой философией отходов распада советской системы -- низќших чинов питерских первых отделов и потешной дрезденской резидентуры, призванных во власть ельцинскими олигархами охранять их "социальные завоевания" и ошалевших от навороќванных миллиардов.
       Необходима ювелирная операция по удалению раковой опухоќли путинизма, сохраняющая жизнеспособность государственного организма. В этой связи заявление Совета НА предлагает:
      
       1. Немедленную отставку правительства РФ.
       2. Роспуск нелегитимного и непредставительного Федерального
       собрания Российской Федерации.
       3. Формирование на период 6-12 месяцев ответственного праќвительства для текущего руководства народным хозяйством Росќсии и комитета по политической реформе.
       В указанные сроки ответственное правительство обязано буќдет заложить базу выхода России из кризиса, немедленно останоќвив разворовывание госсобственности, прежде всего бюджетных и внебюджетных средств, и создать механизм адресной социальќной помощи нуждающимся гражданам страны. Это правительќство должно обеспечить реальную и равную для всех свободу доќступа к средствам массовой информации, включая телевидение и радиовещание.
      
       Как же понимается в практическом плане "сохранение основ государственности" при отставке правительства и роспуске Феќдерального собрания? Ответ на этот вопрос в Заявлении прямо не сформулирован, но он явно подразумевается -- сохранение инќститута президентства как цементирующего основы российской государственности.
       А чем же Медведев более легитимен, чем нелегитимное Федеќральное собрание, и разве он не просто назначен Путиным, могут спросить непримиримые оппозиционеры. Ничем, отвечу я, и он действительно назначен Путиным -- так же, как Хуан Карлос был назначен Франко.
       Но, во-первых, любая власть, в конце концов, есть неќкая условность, готовность определенного количества людей по тем или иным значимым для них и для страны в целом приќчинам признавать ее властью. А во-вторых, масштаб системного кризиса, переживаемого Россией, таков, что для каждого из нас, ее граждан, включая Медведева, важно не то, кем он был в прежней жизни, а то, что он может сделать сегодня для сохранения своей страны.
       Гг. Путин, Грызлов и Миронов и возглавляемые ими структуры не могут уже сделать ничего. Медведев, олицетворяющий сегодня институт президентства, уходящий под другими названиями глуќбокими корнями в русское историческое сознание, может сделать или не сделать очень многое.
       Он может назначить с согласия Думы перед ее роспуском (увеќряю вас, овощи будут на все согласные) ответственное правительќство и поддерживать вместе с ним в переходный период (до выќборов нового Федерального собрания) функционирование госуќдарственного механизма, чтобы не допустить распада страны. А может, по долгу верности узкому клану или по каким-то другим
      
       соображениям личного характера, оставаться до конца заложниќком саморазрушающегося режима.
       Оказавшись на российском троне, как и многие его предшеќственники, довольно случайно, Медведев уже не принадлежит ни себе, ни назначившей его путинской организованной группиќровке. Его назначали как потешного царя, но неожиданный ход событий дал ему в руки немалую власть над будущим. Если он останется частью раковой опухоли, то риски для государственќного организма возрастут многократно. Переходный процесс с большой долей вероятности может сорваться в неуправляемый хаос.
       Пока мы видим в телевизоре мальчика Кая, околдованного Снежной Королевой власти. Ледяным тоном он строго отчитывает "орущих о демократии маргиналов" и важно рассуждает об архиќтектуре мировой финансовой системы и о новой структуре евроќпейской безопасности, над актуальнейшими проектами которых он сейчас напряженно работает.
       Но, может быть, после предстоящей поездки в Испанию мальќчик Кай захочет чем-то немного походить не на дяденьку Володю, а на дяденьку Хуана Карлоса. Или в нем проснется чувство Истоќрии. Провидение иногда в тяжелые для российской государственќности минуты бывает к ней милостиво.
      
       НА ЛИБЕРАЛЬНЫХ Луях
       13 апреля 2009 года
      
      
      
      
       Был такой в брежневские времена спецжурналист по агентурќной кличке "Луи". Ему разрешалось якшаться с иностранными корреспондентами и давать им утвержденные кураторами "смеќлые" интервью.
       Вспомнить о нем заставили замелькавшие в последнее время написанные как под копирку тексты современных либеральных Луев, откормленных в сурковско-волошинских конюшнях.
       Маститые Луи -- это последняя идеологическая линия обороны путинского режима. Ведь защищать его можно по-разному. Можќно, например, с профессиональной наглостью одесского шулера заявить: "Режим Путина -- первый в истории России некоммуниќстический ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ режим". Но в век телевидения это рискованное высказывание.
       Давайте представим себе на минуту знакомые до боли светлые лики Путина, Сечина, Абрамовича, Виктора Иванова, Патрушева, Сергея Иванова (реальное узкое политбюро "интеллектуального режима"). Прибавим к ним выразительную физиономию самого шулера -- уж очень она органично вписывается в подобный визуќальный ряд.
       Какие ассоциации вызывает у вас этот воображаемый "Ночной дозор"? Да, конечно, -- учебная иллюстрация из трактата Ломбро-зо или групповой "портрет Дориана Грея".
       Эти первые в истории России интеллектуалы, видимо, искренќне полагают себя той самой "нашей второй нефтью", о которой так замечательно говорил один из них. Но далеко не все с ними в этом согласны.
       В сегодняшнее непростое время нельзя уже доверять идеологиќческую работу, особенно среди интеллигенции, разжиревшим пиќарщикам тучных нулевых годов. Вот почему защищать "нашу втоќрую нефть" на ее последнем рубеже было поручено либеральным Луям, почтенным членам общественных палат и президентских
      
       советов, которым закрытым постановлением политбюро было разрешено все.
       "Наша власть, господа, -- это, увы, не наша вторая нефть", -- дерзко признают отчаянно смелые Луи. "Это скорее наше второе дерьмо, господа. Все за редчайшим исключением воры, некотоќрые -- серийные убийцы. Но не приведи Господь пошатнуть ее. Как и сто лет, и пятьдесят лет назад, мы должны благословлять эту власть, которая своими ОМОН'ами и тюрьмами защищает нас от ярости народной.
       Как можно доверять выбирать себе свободно власть народу, мужская половина которого, по справедливому замечанию одного из наших ярчайших национальных мыслителей, еще не научилась аккуратно мочиться в центр писсуара?!
       Только управляемая и направляемая государством постепенная либерализация сверху и национальный проект "Теплый сортир каждому -- 2030", призванный приучить граждан к цивилизоќванным формам участия в политической жизни страны, способны удержать Россию на краю бездны".
       Около года назад, еще до кризиса, ЦПК "Никколо М" провел соќциологическое исследование настроений управленческой и бизќнес-элит. Результаты его хорошо известны:
       "В элите развития явно преобладает критический взгляд на сложившуюся в стране систему управления и ее реќзультативность... Разговоры об укреплении "вертикали власти" более не воспринимаются продвинутой частью (и вряд ли только этой частью) российского общества в качестве государственной идеи; эффективность этих слов и мероприятий -- как для мобилизации воли нации, так и для легитимации правящего режима -- сегодня крайне низка... Сложившийся в России олигархический бюрократический капитализм помимо самой олигарќхии пользуется поддержкой большинства сотрудников спецслужб и половины чиновничества. Абсолютное же большинство армейских офицеров, предпринимателей и менеджеров, профессиональной элиты в социетальной и публичной сферах -- одним словом, российская элита развития в своем большинстве. готова поддержать деятельное обновление страны на основах верховенства закона и честной конкуренции".
       За прошедший год подобные настроения, естественно, усилиќлись многократно, а легитимность путинского режима в элитах
      
       развития снизилась с крайне низкой до нулевой. Что же и кто же удерживает его на плаву кроме "большинства сотрудников спецќслужб"? Ведь говорить о каких-то его достоинствах уже не только невозможно, но и просто неприлично.
       Остается только агрессивно внушать обществу мысль о том, что любая смена режима, тем более путем честных выборов, приќведет к власти гораздо более страшных людей, чем те крайне неќприятные субъекты, которые сегодня там находятся.
       На "либеральных" Луях стоит сегодня град путинской бригады. Больше ему уже не на чем стоять.
      
       ДАЙ ТРИЛЛИОН
       27 апреля 2009 года
      
      
       Имя бывшего немецкого канцлера Шредера давно уже стало нарицательным. Служит где-то у Путина на бензоколонке за каќкие-то жалкие два миллиона евро в год, заседает, как великий Эйлер, в Российской академии наук, книжки издает о своей крепќкой евразийской дружбе с геноссе Владимиром, заслужившим в свое время в бизнес-кругах бандитского Петербурга уважительќное прозвище "Штази".
       На самом деле вопрос о том, кто у кого служит в холуях -- Шреќдер у Путина или Путин у Шредера, -- не так прост, как представќляется при поверхностном рассмотрении. Путин со Шредером строят или пытаются построить газопровод "Северный поток" -- исключительно затратный проект, решающий две стратегические задачи. Вызывающе враждебный по отношению к Белоруссии и Украине, он обеспечивает отчуждение этих стран от России неќзависимо от того, какие правительства будут в ближайшем десяќтилетии в Минске и Киеве. Кроме того, он закрепляет роль росќсийской экономики как сырьевого придатка Германии.
       Разве не те же задачи несколько другими средствами пытались решать некоторые исторические предшественники канцлера Шредера?
       Еще более впечатляющих успехов достигла российская диплоќматия на американском направлении. Сегодняшнюю политику обамовской администрации в отношении России концептуальќно формируют, оформляют своими советами и рекомендациями люди, не занимающие в ней никаких постов: Генри Киссинджер, Джеймс Бейкер, Томас Грэм, Дмитрий Саймс. У первых двух реќпутация крупнейших геополитиков, у Грэма и Саймса -- выдаюќщихся специалистов по России. Они пишут ключевые доклады для администрации, курсируют между Москвой и Вашингтоном, согласовывая параметры "перезагрузки".
       Всех этих людей объединяет то, что они, как и Шредер, имеют серьезные деловые интересы в России. Бейкер консультирует такие приближенные к высочайшим особам компании, как "Газпром"
      
       и "Роснефть". Лоббистская контора Kissinger Associates, в которой за российское направление отвечает Грэм, завязана на рабочую группу "Киссинджер-Примаков".
       Чтение их рекомендаций американскому правительству чрезќвычайно познавательно. Как это и положено лоббистам высочайќшей квалификации, они на понятном и близком американскому политическому истеблишменту концептуальном языке ненавязќчиво озвучивают запросные позиции своих клиентов -- в данном случае кремлевских мечтателей.
       Показателен в этом отношении последний нашумевший опус Грэма "Resurgent Russia and U. S. Purposes". Автор обнаружил во "встающей с колен России" правительство прогрессивных моќдернизаторов, прекрасно понимающих стоящие перед страной вызовы на пути "возвращения в клуб великих держав". Свидетельќством серьезности их намерений является разработанная ими еще в прошлом году "Стратегия-2020". (Г-н Грэм деликатно умалќчивает о том, что этот декларативный документ уже благополучно выброшен в корзину.)
       "Но чтобы стать по-настоящему развитой и современной страной, -- продолжает Грэм, -- в следующем десятилетии Росќсии придется вложить в модернизацию своей инфраструктуры, по меньшей мере, 1 триллион долларов... Америка и Запад в цеќлом кровно заинтересованы в успехе модернизации России. Львиќная доля технологий, ноу-хау и значительная доля инвестиций должны прийти из Европы и США".
       Кроме технологий и инвестиций Грэм, тонко понимающий, как опытный психоаналитик, подростковые комплексы пациента, предлагает сунуть ему еще и геополитическую соску в виде "фин-ляндизации" Украины.
       А иначе, меланхолически предупреждает он, Россия будет проќдолжать нам гадить wherever and whenever it can, а, в конце конќцов, развалится к чертовой матери вместе со своим ядерным поќтенциалом, втянув к тому же США в ненужное столкновение с Киќтаем в регионе восточнее Урала.
       "Дай триллион, а то." -- это естественное и органичное проќдолжение давосской проповеди Путина, где он в качестве решаюќщей меры по преодолению мирового экономического кризиса предложил списать полтриллиона долгов западным банкам, накоќпившихся у госкорпораций его дружков по дрезденской резиден-туре и кооперативу "Озеро".
       Умный и грустный пиндос Томас Грэм, конечно, прекрасно знает, что никакие новые триллионы в следующем десятилетии,
      
       как и растраченные в прошедшем, не смогут модернизировать режим путинской клептократии, институционально, интеллектуќально и эстетически ортогональный задачам модернизации. Толќстомордые православные олигархи-опричники, бегающие с "блаќгодатным огнем", -- это XVI век, а не XXI.
       Но работа есть работа, и г-н Грэм выполняет ее достаточно проќфессионально. Зря он только припугнул читателей гипотетичеќским столкновением США с Китаем. Это не его сфера. С китайской клиентурой его шеф работает лично, продвигая на пару со своим вечным соперником Збигневом Бжезинским соблазнительную для подуставшей от имперского бремени Америки идею Большой Двойки. Вот недавний образец его геополитического творчества:
      
       "Роль Китая в новом мировом порядке ключевая. Наши отношения, начинавшиеся главным образом как стратеќгический проект, направленный на сдерживание общего противника, за десятилетия превратились в центральќную конструкцию системы международных отношеќний. Китайско-американские отношения необходимо поднять на новый высокий уровень. У нового поколения наших лидеров есть уникальная возможность превраќтить их в проект нашей общей судьбы, как это произоќшло в послевоенный период с трансатлантическими отќношениями".
      
       Как говорится, почувствуйте разницу. Но дело не в сравнительќных литературных достоинствах золотых (во всех смыслах этого слова) перьев гг. Киссинджера и Грэма. Оба эти высокочтимые джентльмена честно и старательно озвучивают сокровенные чаяќния своих заказчиков.
       Просто заказчики бывают разные. Кому-то нужно промотать еще один триллион, а кому-то -- стать "центральной конструкциќей системы международных отношений".
      
       ЛЮБИМЫЙ ПОРТРЕТ
       12 мая 2009 года
      
      
      
       А все-таки не очень убедительно ("они никому не лизали") меќстоблюститель Дмитрий Медведев объяснил, почему он дал право первого интервью с собой Дмитрию Муратову и "Новой газете", а не, скажем, Александру Будбергу и "МК".
       Ну, понятно, что не Леонтьеву и не журналу "Профиль". Когда лет десять назад Леонтьева в первый и, кажется, в последний раз допустили к телу молодого новоиспеченного премьера, он незаќмедлительно вылизал в прямом эфире задницу подвернувшегоќся ему пуделя любимого руководителя. Такое поведение сочли весьма похвальным, но все же несколько простоватым. Но Буд-берг-то не таков. Вот послушайте его глубоко личное, я бы даже сказал, интимное признание:
      
       "У известного российского фотографа Сергея Берменьева есть мой любимый портрет Дмитрия Медведева. Очень серьезный, очень задумчивый человек стоит, ограниченќный расплывчатыми и потому невидимыми препятќствиями. Стоит между светом и тенью..."
      
       Сколько такта, внутреннего достоинства, тонкого эстетическоќго чувства и, я бы даже сказал, возвышенного духовного эротизма в этих словах заслуженного мэтра одной из двух древнейших проќфессий.
       Густав Малер, Лукино Висконти, Сергей Берменьев, Александр Будберг -- такой ассоциативный ряд имен мастеров мировой культуры ненавязчиво возникает в сознании завороженного чиќтателя.
       Будберг наряду с Хинштейном и восходящей звездой российќской слИвистики Перекрестом прочно входит в список обязаќтельного чтения наблюдателей российской политической сцеќны. Но если два последних -- это рядовые ассенизаторы, через которых периодически опорожняются конкурирующие силовые
      
       структуры, то Будберг принадлежит к тому избранному кругу пиќфий, устами которых вещают вершители российской политики.
       Годовщину тандема влиятельная кремлевская "партия баб-ла" отметила дуплетом юбилейных статей своих золотых перьев в "МК".
       В первой рисуется портрет любимого руководителя, доказавќшего своим ежедневным подвижничеством, что у России есть преќзидент, непохожий на своего предшественника и готовый приниќмать ответственные решения.
       Второй же текст (М. Ростовского) посвящен как раз предшеќственнику и посылает ему вполне определенный, как сейчас модно говорить в "элитах", сигнал -- "Дорогой Владимир Владиќмирович! Путин Вы наш Российской Федерации! Слезали бы Вы с премьерских галер. И поскорее. Пока еще можем предложить Вам сравнительно безопасный пост председателя Конституционќного суда".
       Десять лет подряд те же самые будберги и ростовские расскаќзывали нам, рядовым обывателям, как замечательно мы все встаќем с колен. А теперь выясняется, что итоги славного десятилетия, пройденного "партией бабла" рука об руку со своим национальќным лидером, сводятся в основном к следующему:
      
       "отсталая политическая система, откатившаяся при Путине еще на несколько шагов назад"; "декораќтивность формальных государственных институтов"; "отсутствие экономической стратегии"; "заоблачные зарплаты для собственного менеджмента в путинских госкорпорациях"; "для остального бизнеса -- перспекќтива в любой момент быть отобранным силовиками"; "о процессах, происходящих внутри силовых структур, страшно даже задуматься".
      
       Под градом таких разящих обвинений не от каких-нибудь ша-калящих у посольств маргиналов, а от близких соратников по адќминистративной вертикали и по совместному бизнесу человеку даже не робкого десятка мантия с золоченой цепью могла бы поќказаться весьма удачной сделкой с правосудием.
       Но Владимир Владимирович не читает "МК", не заходит в Инќтернет, незнаком с шедеврами известного российского фотограќфа Сергея Берменьева. И пока он очень органично и комфортно чувствует себя в роли "хозяина земли Русской", а там, глядишь, и государя Евразии.
      
       С какой обезоруживающей непосредственностью поведал он намедни заезжим японцам, как в 2012 году сядут они с Медведеќвым и решат, что им делать дальше с нами, людишками российќскими. А "Медведев -- человек очень порядочный", продолжил он, что в контексте нашей "отсталой политической системы", означает в переводе только одно: "Димон -- пацан правильный, чисто конкретный, и вести себя будет по понятиям".
      
       ВЕЛИКОЕ ПЕРЕСЕЛЕНИЕ НАРОДОВ
      
       19 мая 2009 года
      
      
      
       Замечательная мысль ударила в голову одному из предводитеќлей нашего чекистского дворянства -- директору Федеральной миграционной службы Константину Ромодановскому. Он озабоќтился перспективами национальной безопасности на Дальнем Востоке в связи с растущей китайской иммиграцией и убыванием русского населения. Эффективный менеджер среднего звена неќмедленно нашел решение проблемы -- будем направлять туда арќмян и киргизов. А если они хорошо себя зарекомендуют, то со вреќменем предоставим им российское подданство.
       Остроумное решение всплыло, видимо, откуда-то из глубин чекистского коллективного подсознания, счастливым носителем которого является генерал Ромодановский. НКВД, выселение в 24 часа, "больше десяти килограммов с собой не брать", спецэшелон, порт Находка -- вот архетипы нескольких поколений наших мечеќносцев. Интересно, как без всего этого инструментария планируќют они сегодня переместить армян и киргизов в количествах неќобходимых для того, чтобы утвердить геополитические позиции России на Дальнем Востоке.
       А чем будут заниматься истинные русские патриоты в Ценќтральной России, в то время как верные российскому престолу армяне и киргизы будут плотиной своих живых тел останавливать грозный китайский поток? Правильно -- продолжать, пользуясь особым покровительством ромодановских, резать на улицах росќсийских городов армян и киргизов вместе с теми же китайцами.
       А кстати, почему, собственно, переселять именно армян и кирќгизов? Не будем касаться здесь слишком уж чувствительного еврейского вопроса, тем более претендовать на его решение. Но в любом случае гораздо эффективнее для Великой Энергетичеќской Державы было бы на первом этапе преодоления крупнейшей геополитической катастрофы XX века отправить на Дальний Воќсток грузин и туркменов.
      
       Грузинский народ, обманутый своим преступным руководќством, нанес в последнее время серьезный ущерб российской гоќсударственности. Все авторитетнейшие русские патриоты в закоќне (от Дугина до Доренко) вещают сегодня из всех ящиков о неизќбежности и необходимости второй российско-грузинской войны. Работа по десуверенизации враждебной нам Грузии и овладению сырьевыми потоками Каспийского региона должна быть доведена до логического конца.
       Но еще Федор Михайлович Достоевский справедливо говорил о всемирной отзывчивости русского человека. Саакашвили приќходят и уходят, а талантливый и трудолюбивый грузинский наќрод остается. Ему должен быть предоставлен исторический шанс самоотверженным трудом на дальневосточных рубежах нашей великой встающей с колен Державы искупить свои геополитичеќские заблуждения.
       Туркменский народ также не может долее оставаться заложниќком бизнес-интересов своего коррумпированного руководства. Несметные газовые месторождения, открытые и обустроенные замечательными русскими геологами и инженерами, эксплуатиќруются исключительно в корыстных интересах туркменского "наќционального лидера" и его ближайшего окружения.
       Особенно нетерпимо и возмутительно то, что все большая часть финансовых потоков направляется при этом в западные банки в обход российского "национального лидера".
       Масштабные инициативы товарища Ромодановского при праќвильном их нацеливании способны решительно положить конец этой порочной практике.
      
       ТРАГЕДИЯ И ФАРС
       26 мая 2009 года
      
      
       Очень хорошо, что наш антикризисный премьер и окормляю-щий его сверхамбициозный попик устроили свое маленькое шоу "Деникин и малороссы". Этот актуальный экскурс в далекое проќшлое позволяет нам еще раз напомнить некоторые важные для сеќгодняшнего дня истины в наглядном историческом контексте.
       Российская империя распадалась дважды. Первый раз в 1917 году. Антон Иванович Деникин и вместе с ним большинќство русских образованных людей того времени переживали это как национальную катастрофу. Они совершенно искренне считали Украину частью Большой России. И не только Украину, но и Кавказ, и Прибалтику, а возможно, и Финляндию с Польшей. Неслучайно одним из центральных лозунгов белого движения был "За единую и неделимую Россию". Честь и верность этой идее не позволяли белым даже ради победы над большевиками идти на компромиссы с явно не разделявшими ее национальныќми движениями на территории бывшей Российской империи.
       Эта позиция заслуживает уважения и памяти их потомков в России. У нее был только один недостаток. Она не поддержиќвалась ни украинцами, ни кавказцами, ни прибалтами -- никем из нерусских народов России. В лучшем случае кто-то мог с ней смириться. Но увлечь, тем более заставить за себя сражаться и умирать, идея Великой России никого из них просто не могла. Это элементарная истина, но на осознание ее у "титульных" наќций бывших империй уходят обычно десятилетия.
       Непонимание ее было одной из причин поражения белого двиќжения. Победили красные, обещавшие всем все и вступавшие в любые тактические союзы.
       Победив Деникина и других белых генералов, большевики довольно быстро реализовали его программу "единой и неделиќмой", восстановив почти целиком Российскую империю. Как же произошло это чудо и почему оно не произойдет сегодня?
       Да потому, что Ленин и его товарищи никому из народов бывќшей Российской империи не пытались навязывать (по крайней
      
       мере, внешне) абсолютно чужую и пустую для тех идею Великой России. Красная армия несла им на своих штыках, а ее комиссаќры -- в своей пропаганде вдохновляющую коммунистическую идею социальной справедливости и освобождения угнетенных трудящихся. Неважно, что идея оказалась ложной, а ее реализаќция преступной. Это выяснилось позднее. А тогда она увлекала миллионы людей независимо от их национальности и не просто была квазирелигиозной, а играла роль самой настоящей новой религии.
       Прав был гениальный Андрей Амальрик, еще в конце 1960-х годов предсказавший распад Советского Союза, когда он писал: "Как принятие христианства продлило на 300 лет существование Римской империи, так и принятие коммунизма продлило на неќсколько десятилетий существование Российской империи".
       СССР мог распасться немного раньше, немного позже, по тому или по другому сценарию (например, югославскому), но когда коммунистическая религия умерла в душах сначала своих жреќцов, а потом и паствы, советская теократическая империя была обречена.
      
       А что сегодняшняя российская "элита" может предложить своќим бывшим соседям по коммунальной квартире? Ничего кроме помпезных разговоров о своем величии, своей исторической мисќсии, о мессианском имперском предназначении русского этноса и т. д. Но это никому кроме нас самих неинтересно. Максимум на что некоторые готовы -- снисходительно выслушивать эти фантазмы за крупные финансовые субсидии.
       Вороватая и бездарная, чванливая и трусливая, мечущаяся меќжду Куршевелем и Лефортовом российская политическая "элита" никак не может понять, что никому она не нужна на постсоветќском пространстве в качестве учителя жизни и центра притяжеќния.
       Ну, может быть, нашлись бы на постсоветском пространстве какие-нибудь социально близкие братья по разуму, если бы хриќпящая от ненависти к Западу российская элита предложила бы им последовательный Большой Антизападный Идеологический Проект. Но всем известно, где эта элита хранит свои сокровища.
       Каждого нового руководителя в странах СНГ мы объявляем проќзападным или "еще более прозападным", не замечая, что тем саќмым выносим приговор своей собственной политике. Где же те "пророссийские", в ожидании которых мы строим песочные замки своей новой империи? А может быть, все-таки что-нибудь не так
      
       с нами и с нашей политикой, а президенты просто проукраинские, прогрузинские, пробелорусские?
       Неспособность политического класса России не формально на бумаге, а внутренне психологически воспринимать всерьез неќзависимость стран СНГ, его поразительная глухота к возможной реакции партнеров, духовная лень, не позволяющая попытаться взглянуть на себя их глазами, -- все это порождает саморазверќтывающийся цикл отчуждения и вражды на всем постсоветском пространстве.
       Трагедия Деникина повторяется как фарс путиных и шевкуно-вых.
      
       ЭЛЕМЕНТАРНО, БАЙДЕН
       9 июля 2009 года
      
      
       Есть один парадокс в только что закончившихся "успешных" переговорах российского и американского президентов. Оба они снова, как и целый ряд их предшественников, в который раз отќметили свою решимость окончательно покончить с наследием хоќлодной войны.
       Между тем их самым весомым "достижением" стало соглаќшение по основным параметрам нового договора о сокращении стратегических наступательных вооружений, призванного замеќнить СНВ-1, срок действия которого истекает в декабре.
       Этот договор -- типичное соглашение времен холодной войќны, полезное соглашение, кодифицирующее и вводящее в сравќнительно цивилизованное русло отношения крайней взаимной подозрительности и враждебности.
       Наши переговорщики увлеченно и страстно спорили, и еще буќдут спорить до декабря, а может и дольше, в Женеве о каждой боеголовке, подлодке, шахте или мобильном пусковом устройќстве, чтобы убедиться, что выполнены условия ВЗАИМНОГО ГАќРАНТИРОВАННОГО УНИЧТОЖЕНИЯ (ВГУ), то есть что ядерная война между нами невозможна, потому что она станет взаимным самоубийством.
       Хорошо, что такое соглашение будет подписано и сфера наших ядерных вооружений останется транспарентной и предсказуеќмой. Очень плохо, что через 20 лет после падения Берлинской стеќны нам все еще нужны такие соглашения. Это означает, к сожалеќнию, что наши отношения за эти 20 лет фундаментально не измеќнились.
       Система договоров о наступательных и оборонительных страќтегических вооружениях была чрезвычайно важна для советских вождей политически и психологически. Она юридически фиксиќровала их статус руководителей сверхдержавы, равной (по крайќней мере, в важнейшей военно-стратегической сфере) США.
       Для российских лидеров, для которых замечательная возможќность взаимного самоубийства с США остается единственным
      
       атрибутом их "сверхдержавности", размывание не самой этой возќможности, а официально декларирующей ее системы договоров (выход США из Договора по ПРО, истечение в 2009 году срока дейќствия Договора СНВ-1) чрезвычайно болезненно психологически.
       На мой взгляд, все это размахивание несуществующими булаќвами и чудо-ракетами, как и демонстрация советских стратегичеќских мощей у берегов Венесуэлы, было не чем иным, как своеобќразной пацанской формой приглашения партнера к переговорам о новом договоре, формально фиксирующем реально действуюќщую парадигму взаимного гарантированного уничтожения.
       Ну, вот и сбылась мечта творцов российской внешней политиќки. Пришли к власти в США демократы, для которых всегда был обязателен набор нескольких священных идеологем: борьба с глоќбальным потеплением, браки гомосексуалистов и лесбиянок, разќрешение абортов и контроль над вооружениями.
       Юридическое закрепление логики ВГУ в отношениях России и США безусловно льстит самолюбию наших национальных лидеќров. Но лет через пять эта логика может привести к фантасмагоќрическим последствиям.
       Нам трудно будет поддерживать разрешенный новым догоќвором потолок в 1500 боеголовок. И не по финансовым причиќнам: будь дело только в деньгах, можно было бы, как во времена Минина и Пожарского, пустить шапку по кругу и пожертвовать на алтарь стратегической стабильности одну из яхт Абрамовича, а то и одну из резиденций Путина. А по причинам, прежде всего технологическим -- необратимо вымывается культура серийного производства сложной военной продукции.
       Российские военные начнут испытывать сомнения в надежноќсти своего потенциала второго удара. Это страшно напугает амеќриканцев, скованных с нами одной цепью доктрины ВГУ, -- ведь у русских может появиться искушение в момент судьбоносного кризиса вокруг какой-нибудь Tuzlskoi К"у ударить первыми, чтоќбы не дай бог не опоздать.
       -- Что же делать, господин президент?
       -- Элементарно, Байден. Отправляйтесь с визитом в Россию и торжественно передайте в качестве гуманитарной помощи выќдающемуся лидеру русского народа (кто из них двоих там сейчас главный, я совсем уже в этих парнишках запутался)... впрочем, передайте каждому по ракетоносцу Ohio с полным боевым оснащеќнием для восстановления состояния стратегической стабильноќсти между двумя нашими великими державами. И пусть они переќименуют их в Vladimir Putin апй Dmitry Medvedev.
      
       Жизнь ПОСЛЕ СМЕРТИ
       24 августа 2009 года
      
      
      
       Концепция смерти России, овладевая сознанием читающей публики, становится на наших глазах -- нет, не обличительным манифестом оппозиции, а последним рубежом идеологической обороны самых умных и самых циничных охранителей режима. Тех, кто сначала надувал через телевизионную соломинку пуќстышку приблатненного подполковника, намалевав на ней фальќшивый брэнд -- "авторитарная модернизация".
       Под его знаком прошла вся первая каденция питерско-дрезден-ской бригады. Но пацаны так увлеченно и так откровенно распиќливали нефтегазовые активы, что их интеллектуальной обслуге пришлось тактично снять лозунг модернизации, заменив его доќморощенной версией конца истории. Оказывается, мы уже приќехали. Мы уже в Хопре. Мы -- Великая Энергетическая Держава.
       Однако, замочив модернизацию, кремлевские фукуямы столкќнулись с необходимостью корректировки своей апологии автоќритаризма. Ведь они уже успели внушить "образованному общеќству", что такие атрибуты суверенной демократии, как национальќный лидер, закон об экстремизме, парламент, который не место для дискуссий, басманный суд, бессудные казни и добродеевские вести нужны для того, чтобы прогрессоры железной рукой вели дикий и невежественный народ по пути либеральных реформ.
       Ну а если мы уже приехали и народ уже никуда вести не надо? А тогда тем более, терпеливо разъясняли нам современные гер-шензоны, мы должны благословлять эффективных менеджеров Великой Энергетической Державы, защищающих нас (тех милќлионов 5, максимум 10, до которых еще долетают нефтяные брызќги) от ярости народной.
       Так прожили еще лет пять, благословляя. Пока не выяснилось окончательно, что нет никакой встающей с колен Великой Энерќгетической Державы, а есть сырьевой урод с изношенной советќской инфраструктурой, паразитирующей на ней уголовной "элиќтой" и вымирающим от алкоголизма населением.
      
       Ну и что? Кто-нибудь из эффективных менеджеров или их идео-логов-мозолистов застрелился или хотя бы, раздав свое немалое состояние нищим, ушел в монастырь?
       Нет, все они при деле и снова перезагружают все ту же охраниќтельную идеологическую матрицу:
      
       Мы действительно приехали, господа. Но, оказывается, мы не в Хопре, а в другом месте на ту же букву. Мы в Хосќписе. Россия умирает. И мы должны благословлять главќврача Хосписа и весь медицинский персонал за то, что мы c вами умираем медленно и небольно. Любая же попытка смены менеджмента Хосписа приведет к весьма болезненќному взрыву и только ускорит летальный исход. Поэтоќму она медицински противопоказана и санитары будут пресекать ее самым решительным образом. Разумеется, исключительно ради блага самих же пациентов.
      
       В масштабе всей страны реализуется один из глубинных арќхетипов русского национального подсознания -- путник, сладко засыпающий в метель в теплом сугробе. Только теперь это совреќменный, начиненный новейшими наноинфополиттехнологиями сугроб. В угасающее сознание пациентов регулярно впрыскиваќются дозы патриотического обезболивающего: "Боевики загнаны в горы", "Рубль становится мировой резервной валютой", "Домиќнируем на постсоветском пространстве", "Нас с Великим Китаем полтора миллиарда человек", "Абрамович купил крупнейшую в мире яхту", "Российская дипломатия наносит сокрушительные удары по пиндосам".
       Как спится, Русь-тройка? Есть ли жизнь после этой смерти? Не дает ответа.
      
       ОБРЕЗАННЫЙ ПРЕЗИДЕНТ
       28 сентября 2009 года
      
      
      
       Медведевские пиарщики очень трепетно относятся к каждому золотому слову, которое они вкладывают в уста престолоблюсти-теля. Поздравление верховному правителю какого-нибудь Фур-кино-Басо с точностью до последней запятой воспроизводится на сайтах блогера Medved'a. И вдруг на Kremlin.ru появляется каќкое-то стыдливенькое "Начало встречи с участниками междунаќродного дискуссионного клуба "Валдай".
       Ну не успели еще расшифровать всю запись и прямо с колес бросили городу и миру первые судьбоносные откровения "умќного политика" перед группой дрессированных фейхтвангеров. Но прошел день, два, неделя, а текст все оставался обрезанным. Так и ушло в архив сайта нелепое "Начало беседы".
       Какими же мыслями нашего модернизатора решено было не буќдоражить широкую общественность? Несколько кремлевских инќсайдеров (в том числе и г-н Павловский в ходе нашей с ним недавќней дискуссии) поделились закрытой информацией.
       Фейхтвангеры, при всей их сервильности, все-таки не Кати и не Сережи, и не смогли они удержаться от обсуждения наибоќлее любопытных пассажей программной статьи "Россия, вперед!". Напомним вкратце структуру этого замечательного произведеќния. Оно состоит из трех частей.
       Первая -- наиболее беспощадная характеристика, которую когда-либо давал российский правитель состоянию дел, унаслеќдованному им от своего предшественника: отсталая сырьевая экономика, системная коррупция, вымирающее от алкоголизма население, неразвитая политическая система, пылающий Кавказ.
       Вторая -- четвертый сон Веры Павловны, Город Солнца, коќторый построит из всего этого подручного материала Дмитрий Анатольевич. Лидерство в новейших технологиях, расцвет ремеќсел и искусств, изобретательные пейзаны и цветущие пейзанки и, наконец, сменяющие друг друга у власти на свободных выборах политические партии.
      
       Третья -- враги, которые попытаются остановить медведев-ский марш к Городу Солнца. И здесь кисть анонимных авторов достигает наибольшей пронзительности и глубины. Им удается рембрандтовской силы шедевр -- "Ночной дозор", коллективный портрет российской высшей политической "элиты". Влиятельќные группы продажных чиновников и ничего не предпринимающих "предпринимателей". Они хорошо устроились. У них "все есть". Их все устраивает. Они собираются до скончания века выжимать доходы из остатков советской промышленности и разбазаривать природные богатства, принадлежащие всем нам. Они не создают ничего нового, не хотят развития и боятся его.
       Темные силы нас злобно гнетут. Но в финале статьи Медведев, как тот политрук Великой Отечественной с легендарной фотоќграфии, поднимается во весь свой могучий рост из кремлевского окопа, увлекая нас за собой. Но будущее принадлежит не им. Оно принадлежит нам. Таких, как мы, абсолютное большинство. Впеќред, Россия!
       Так вот, относительно этой намечавшейся схватки президента с "темными силами" за будущее страны и шла речь во второй чаќсти валдайской беседы. Сенсацией стал для слушателей смущенќный и оправдывающийся тон докладчика. Его тираду о "продажќных чиновниках и ничего не предпринимающих предпринимаќтелях" не так, мол, поняли, он вовсе не против того, чтобы люди зарабатывали как можно больше всеми доступными средствами, ему только хотелось бы, чтобы, когда они заработают очень мноќго, они начали вкладывать и в венчурные проекты. А бороться с этими людьми "толку никакого, только народ напрягать".
       Между "Вставай, страна огромная!" и "Толку никакого, только народ напрягать" прошло всего два дня, но концепция, как в изќвестном анекдоте, радикально изменилась. Показать подданным русского царя, представшего перед заморскими "экспертами" в исподнем, благоразумно сочли нецелесообразным. Ограничиќлись "Началом беседы".
       Но что же все-таки произошло за эти два дня? Какая Инстанќция, слишком хорошо узнавшая себя на полотне медведевско-го "Ночного дозора", властно напомнила высокому назначенцу и о повязанности кровью, и о его, Медведева, собственной приќнадлежности к той же "элите"?
       Как справедливо заметил Алексей Кондауров: "Разве г-н Медќведев, когда соглашался на президентство, не понимал правила игры? Скамейка запасных длинная. Или ты по-прежнему свой, или найдем замену".
      
       Еще более мрачные предчувствия посещают собрата Медведеќва по интернет-пространству, пассионария Максима Калашникоќва, полагающего, что если Медведев (или даже сам Путин) "поќпробуют реально бороться с коррупцией и контролировать расхоќдование денег, их просто убьют".
      
       СВИДЕТЕЛЬ ГОЛЬДФАРБ
       3 октября 2009 года
      
      
      
       Вот уже почти 10 лет остается незаслуженно недооцененной фантастическая по своей откровенности и информативности статья главного редактора принадлежавшей тогда Березовскому "Независимой газеты" от 12 октября 1999 года. В ней ведущим пропагандистом чеченской войны и путинского проекта в целом не то что признавалась, а воспевалась организация российскими спецслужбами похода Басаева в Дагестан, "чтобы получить заќконный повод для восстановления федеральной власти в респубќлике". "Ясно, -- покровительственно разъяснял г-н Третьяков, -- это была операция российских спецслужб (не путать со взрываќми домов), причем политически санкционированная на самом верху".
       В 2001 году у меня была дискуссия на радио "Свобода" с Береќзовским, где он отмежевывался от статьи своего главного редакќтора и от какой-либо своей личной ответственности за организаќцию похода Басаева.
       И вот, наконец, еще 8 лет спустя Гольдфарб, неуклюже пытаясь выгородить Березовского, так же как в свое время Третьяков, проќговаривается о слишком многом: "Весной 1999 года в преддверии осенних выборов была достигнута тайная договоренность между Басаевым и Удуговым с одной стороны и кремлевской верхушкой -- с другой -- о маленькой победоносной (для России) войне на Кавќказе. Удугов для этого даже прилетал в Москву. Березовский знал об этом плане, даже обсуждал его с Удуговым и тогдашним премьќером Степашиным, но был против. Главными сторонниками плаќна были Степашин и Путин, который в качестве секретаря Сов-беза отвечал тогда за Чечню".
       Итак, устами Гольдфарба Березовский признает, наконец, то, о чем еще 10 лет назад простодушно поведал Третьяков. В предќдверии выборов Степашин, Путин и Березовский обсуждали с меќждународным террористом Басаевым план похода последнего в Дагестан. План этот был реализован, в результате погибли сот-
      
       ни российских солдат и сотни мирных дагестанцев, и была развяќзана бойня, в которой погибли уже десятки тысяч человек, Россия окончательно потеряла Чечню, а скорее всего не только Чечню. Это было преступление не менее масштабное и омерзительное, чем последовавшие за ним взрывы домов, кто бы их ни совершил. И ответственность за него несут все в его тайну тогда посвященќные.
       Березовский обсуждал с Удуговым и Степашиным подробности заговора, но был, по Гольдфарбу, против. Но в чем же это "против" выразилось? Он что, переубедил своих подельников или обратилќся к президенту, к обществу, наконец, через свою замечательную "Независимую газету" или свой Первый телевизионный канал, чтобы предотвратить готовящееся преступление или остановить его, когда задуманный план начал развертываться?
       Напротив, с таким знанием и с такой печалью он продолжал и после похода Басаева яростно прокладывать дорогу к презиќдентству "главному стороннику плана Путина", создавая для него ручную партию "Единство" и отрядив своего суперкиллера Доќренко крошить суставы и рвать глотки несчастных примаковых-лужковых.
       И прекрасно зная, на что способна кремлевская верхушка, к ядру которой он тогда сам принадлежал, он доверчиво приќнимал официальные версии взрывов в Москве и Волгодонске и "учений" в Рязани, пока, наконец, через несколько лет -- уже в эмиграции -- ему не "открыл глаза" Фельштинский. Каким же для этого действительно надо было быть, по его же словам, "муќдаком"!
       Воспоминания же Гольдфарба о том, как "Березовский пубќлично протестовал против войны, а потом призывал прекратить наступление и не переходить Терек", -- просто не соответствуют действительности . Где и когда он протестовал и призывал? Слишќком хорошо помню это время. Я протестовал на страницах "Новой газеты", партия "Яблоко" по моей инициативе публично призыќвала прекратить наступление, не переходить Терек и вести переќговоры с Масхадовым. За что мы были объявлены предателями и клеймились во всех проправительственных СМИ, в том числе контролируемых Березовским.
       Дружные показания таких разных и таких информированных людей, как Третьяков и Гольдфарб, настолько серьезны, что Меќждународный трибунал в Гааге мог бы начать свое расследование, допросив всех названных Гольдфарбом (видимо, со слов Березовќского) фигурантов для начала как свидетелей.
      
       Большинство из них, к сожалению, не могут быть доставлены в Гаагу по объективным причинам: скоропостижная смерть (Баќсаев), иммунитет высокого государственного чиновника (Степаќшин, Путин) и т. д. Но ничто не препятствует организации чартерќного рейса Лондон-Гаага со свидетелем Березовским на борту.
       Можно ему предложить очную ставку, например, с Волошиным (известным в лихие 90-е как Санька-облигация). Этот государќственный муж, несомненно вовлеченный в драматические собыќтия 1999-го, не пользуется сейчас иммунитетом и любит посещать уютные европейские страны с лекциями о молодом либеральном президенте-реформаторе. Для разнообразия может прочесть в Голландии и лекцию об обстоятельствах прихода к власти его предшественника "одной с ним крови".
       До последнего времени общество предпочитало не обсуждать поход Басаева в Дагестан и сентябрьские взрывы домов в России. Даже не доверяя предложенным ему официальным версиям, оно как бы инстинктивно отшатывалось от этой темы. Есть тайны влаќсти, к которым, может быть, лучше не прикасаться. Не возвращаќются же американцы к загадке убийства Кеннеди. Правда может оказаться слишком чудовищной, а ее последствия слишком серьќезными.
       Но "Господин Гексоген" Проханова, книги Фельштинского, вспыхнувшая к десятилетнему "юбилею" полемика, атмосфера fin d'epoque и плетущихся новых заговоров (в том числе вокруг Чечќни) не оставляют выбора. На исходе путинского режима обществу придется вернуться к тайнам его зачатия. Чтобы не оказаться нам всем в мудаках еще раз.
      
       СИМУЛЯКР НЕ ВЫНЕСЕТ ДВОИХ
       26 октября 2009 года
      
      
      
       Путинизм, сознательно задуманный его пиарщиками как си-мулякр большого идеологического стиля, пробежал в своей короќтенькой десятилетней биографии все классические стадии советќской истории, став пошлой пародией на каждую из них.
       I. Исходный системообразующий миф, порождающий героя-демиурга, отца нации. Там, где у большевиков были Октябрьская революция и гражданская война, у путиноидов -- предвыборная вторая чеченская, механизм которой был запущен походом Басаеќва в Дагестан и взрывами домов в Москве и Волгодонске.
       II. Период бури и натиска. Там, где у Сталина варварская, заќложившая семена своего разрушения, но все-таки промышленная модернизация, у Путина -- Великая Энергетическая Держава, удвоение ВВП (нашедшее свое фарсовое воплощение в появлении параллельной фигуры Медведева), вставание с колен и распил, распил и еще раз распил.
      
       III. Высший героический триумф. Победа во Второй мировой войне и создание сверхдержавы у одних. Победа над Грузией и присоединение Абхазии и Южной Осетии у других.
       IV. Исчерпанность идеологии и смерть режима. У советского коммунизма эта стадия растянулась лет на сорок. Симулякры обќрушиваются гораздо быстрее в силу отсутствия у них какой-либо органики.
       Еще год назад удвоенные ВВП разъезжали по миру, самодовольќно читая буржуинам покровительственные лекции об Островќке стабильности и о новой мировой финансовой системе, осноќванной на рубле как резервной валюте. Сегодня доминирующей в сознании правящей группировки становится та характеристика состояния дел на Островке, которую она выразила в своем известќном коллективном манифесте, опубликованном под псевдонимом Медведев: отсталая сырьевая экономика, системная коррупция, пылающий Кавказ, вымирающее от алкоголизма и наркомании население.
      
       Задуманная в момент казавшегося триумфа путинизма класќсическая шутовская комбинация с Симеоном Бекбулатовичем превращается на наших глазах в реальный клановый конфликт. Оценки, приведенные выше, все чаще и все громче повторяются фигурами, принадлежащими к ядру коллективного Медведева. Но что самое удивительное, все более дерзко и непочтительно наќчинают отзываться о национальном лидере и об итогах его правќления его собственные, казалось бы, вернейшие идеологические псы, стоявшие у истоков путинского симулякра.
       Чем объяснить эту диффузию, если сам Медведев никак не производит впечатления харизматического лидера, обладаюќщего серьезным силовым, административным или интеллекќтуальным ресурсом? Дело не в Медведеве, а в логике эволюции угасающего симулякра, в коллективных шкурных интересах его бенефициаров. Вспомним, как происходило 40-летнее угасание советского коммунистического проекта. Как минимум трижды его жрецам удавалось продлить агонию и отодвинуть крах маќгическими технологиями, заимствованными ими у архаичных племен.
       Периодическое ритуальное съедение вождя племени является в этих культурах важным инструментом поддержания социальной стабильности. Не может же, действительно, одно и то же физичеќское лицо в течение неограниченно длительного времени предќотвращать засухи и недороды, удовлетворять раздувшийся гарем откормленных и ленивых самок, помечать своими сакральными экскрементами спорные территории соседних племен.
       Неизбежно наступает момент, когда жрецам приходится в очеќредной раз раскрывать священный свиток с каноническим текќстом:
       1) Оказался наш Отец не Отцом, а сукою.
       2) Мы отстали от других племен и должны провести за 10-
       15 лет ускоренную модернизацию. Иначе нас сомнут.
       3) Племя, вперед!
       Срок 10-15 лет в этих заклинаниях не случаен. Он определяет желательные временные рамки функционирования нового цикќла. Древняя технология переносит ответственность за очевидный крах с проекта в целом на как бы случайную фигуру вождя, позвоќляя правящей касте психологически комфортно продолжить свое пребывание во власти.
       Именно эта задача и стоит сегодня перед отечественной корпоќрацией "продажных чиновников и ничего не предпринимающих предпринимателей".
      
       Путинизм без Путина, путинизм с человеческим лицом под дуќшеспасительные разговоры о модернизации, инновациях, нано-технологиях и православной духовности a la Гундяев -- вот ее неќхитрый идеал на ближайшую перспективу. Идея сценария "Окаќзался наш отец" овладевает, похоже, сознанием правящей клеп-тократии, и его реализация ситуационно в наибольшей степени отвечала бы имитационной логике симулякра.
       Но еще не свершившаяся история имеет сослагательное наклоќнение, и альтернативный сценарий "Второе пришествие Владиќмира Путина" ни в коем случае нельзя сбрасывать со счетов.
       Весьма характерны возникшие как бы ниоткуда буквально в поќследние дни призывы к "медведевскому большинству". Интересно, что призывы эти по разным оперативным, подчас совершенно неќожиданным каналам обращаются, прежде всего, к внесистемной оппозиции. Их авторы явно задумываются о времени после "дня X". Для отстранения Путина им не нужно никакое "медведевское большинство". Эту задачу они решат, или наоборот, их порешит Путин, чисто аппаратными средствами. Но они уже спрашивают шепотом: а что потом, а что потом? Признав и украв у гонимой оппозиции правду о путинском режиме, они опасаются, как бы эта правда не обрушилась и на них, когда, выйдя на балкон во глаќве со своим бургомистром, они ликующе воскликнут: "Как вольно дышится в возрожденном Арканаре!".
       Вот почему они пытаются договориться с оппозицией уже сейќчас на этом берегу, несколько раздраженно укоряя ее: "Что же вы молчите? Кричите: да здравствует царь Дмитрий Анатольевич!"
      
       ВЫСОКАЯ БОЛЕЗНЬ
       10 ноября 2009 года
      
      
      
       История сменяющих друг друга в России авторитарных режиќмов обнаруживает определенную закономерность -- они гибнут не от внешних ударов судьбы и не от натиска своих противников. Они, как правило, неожиданно умирают от какой-то странной внутренней болезни -- от непреодолимого экзистенциального отќвращения к самим себе, от собственной исчерпанности и сартров-ской тошноты (la nausee) бытия.
       Царское самодержавие выдержало в своей истории очень мноќгое -- крестьянские бунты, офицерские заговоры, разгул терроќра, отчуждение образованного класса. Выдержало и, казалось бы, устояло. Его самый непримиримый противник, неутомимо раќботавший в уютной Швейцарии на поражение русской армии, воевавшей с Германией, с горечью и безнадежностью заметил в конце февраля 1917 года, выступая перед местными молодыми социал-демократами, что "мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции. Но молодежь будет иметь счастье не только бороться, но и победить в грядущей проќлетарской революции".
       А уже в марте императора Николая II вынудили подписать отќречение, и ни один из присягавших ему полков не пришел к нему на помощь. Напротив, все командующие фронтами кроме одного требовали этого отречения.
       Юрий Владимирович Андропов, умирая, оставлял своим соќратникам, отключившим его от искусственной почки, идеально зачищенную от диссидентов страну. Через несколько лет, когда один из андроповских первых секретарей обкомов подписал указ о запрете КПСС, ни один из 18 миллионов коммунистов не приќшел к своему райкому, чтобы защитить его или, по крайней мере, вынести из здания на груди красное знамя.
       Сегодня на наших глазах угасает от той же высокой болезни и путинский режим, старательно заасфальтировавший вокруг себя все политическое пространство. Как симулякр большого
      
       идеологического стиля, он просто не мог ее избежать. Ни один из придворных публицистов и телевизионных говорящих голов, годами шакаливших (и как шакаливших!) в Кремле, не отваживаќется возвысить голос в защиту национального лидера, чей светлый образ и чьи славные свершения последнего десятилетия подвергаќются ежедневно нарастающему хулению не на каких-то там марќгинальных оппозиционных сайтах, а в мейнстримовских средќствах массовой информации.
       Невольно хочется воскликнуть: "О бедном чекисте замолвите слово!" Но тщетно. "Так дальше жить нельзя!" -- дружно продолќжают скандировать сверхблагополучные члены валдайского клуќба и авторы прошлогодних од на взятие Цхинвала и аналитичеќских эссе об Островке Стабильности в бушующем море мирового экономического кризиса.
       Наш классический шварцевский бургомистр уже готов вот-вот торжественно провозгласить, что дракон застоя, коррупции и де-модернизации наконец, повержен, но рука с пером, занесенная над проектом указа, еще предательски дрожит.
       Специфика тошноты-2009 в том, что у охваченной ею верхушќки нет уже никакого проекта будущего. Она теперь может только терять. Да, конечно, многим хотелось бы избавиться от эксцессов Нацлидера и его тонтон-макутов, столь разрушительных для саќмого объекта их власти и источника их благосостояния. И будь на то политическая воля, они в конце концов решились бы "ноќжом целебным отсечь себе страдавший член".
       Но воля наших гламурных элоев парализована не столько страќхом перед все еще грозно рыкающим "членом", сколько пугающей перспективой остаться без этого самого "члена" один на один с чуќждым и угрюмо безмолвствующим социумом морлоков.
      
       Иэта мысль их в трусов обращает... И замыслов отважные порывы .имен деяний не стяжают.
      
       Неразрешенная тошнота элиты и выжженность политическоќго пространства вне ее останавливают российское историческое время, превращая его в тягучую тоскливую у-вечность.
       Путинская у-вечность -- это не Город Солнца и не четвертый сон Веры Анатольевны о суперпроводниках и суперкомпьютерах из ее нашумевшего постмодернистского футуроэссе "Россия, вперед!".
       Нашевсёшная у-вечность -- это схлопнувшаяся черная дыра русской истории, свидригайловская деревенская закоптелая баньќ
      
       ка с ползающими по всем углам разбухшими пауками -- ветераќнами дрезденской резидентуры и кооператива "Озеро".
       И напрасно вице-бургомистр по внешним сношениям, элегантќный седовласый джентльмен, охмуряет знатных иноземцев, посеќщающим город:
      
       "Народишко у нас совсем худой, господа. Всего процентов 10-15 генетически склонны к модернизации. Остальные все с дурной наследственностью. Выборы доверять такоќму народишку никак нельзя-с. Нам, прогрессорам, все приќходится здесь решать между собой. И проблемы власти, и вопросы собственности. Да, в 99-м вышла небольшая промашка. Оказался наш назначенный отец не отцом, а сукою. Крысятничал, безобразничал, людишек своих на доходные места пропихивал, тормозил модернизаќцию. Десять лет лизали жопу (лабрадора Кони), оказаќлось, что не ту. Но теперь все будет совсем по-другому. Государь наш Освободитель Дмитрий Анатольевич опреќделил пять основных направлений модернизации сверќху, установил оптимальный размер алкогольной тары, лампочки сберегающие в подъездах будет ввинчивать. Резко усилил социальную политику. Новоогаревскую реќзиденцию под дом престарелых жертвует. Часы Breguet супружницы своей Светланы Владимировны в Алмазный фонд сдает. Приезжайте к нам лет эдак через сто, госпоќда, у нас будет небо в алмазах, город-сад и прямые выборы губернаторов. Непременно приезжайте!"
      
       ГЮЛЪЧАХРА ЯГУАРЪЕВНА И ДРУГИЕ
       23 ноября 2009 года
      
      
       Прокурорша Ибрагимова явно претендует на лавры духовной правнучки легендарного Андрея Ягуарьевича Вышинского. Творќческий почерк суперзвезды сталинских показательных процессов включал в себя в качестве обязательного элемента публичную деќмонстрацию клокочущей личной ненависти к обвиняемым, угроќзы и проклятия по их адресу, перемежаемые потугами на иронию и сарказм.
       Целиком отдаваясь пароксизмам своего праведного прокурорќского гнева, несчастный Ягуарьевич хотя бы на мгновения избавќлялся от вечного липкого страха быть самому брошенным на расќтерзание в подвалы НКВД.
       В июле 1917-го молодой комиссар юстиции А. Вышинский подписал распоряжение о "неукоснительном выполнении приќказа Временного правительства о розыске, аресте и предании суду как немецкого шпиона гражданина В. Ульянова (Ленина)". Эффективный менеджер любил подбирать палачей с такими изюќминками в биографии.
       Что толкает на подобные сеансы экзорцизма неистовую Гюль-чахру, не столь уж интересно. Но показательно, что участившиеся вспышки ее дамского темперамента коррелируют с резко ужестоќчившейся стилистикой поведения обвинения в целом. Полностью проиграв интеллектуально обвиняемым и защите на поле проќцессуального поединка, организованная преступная группировка "служителей закона" окончательно перешла на чисто конкретный язык бандитских угроз: "Вам поздно на что-либо надеяться, подсуќдимый Ходорковский!"; "Вопрос с вами уже решен, подсудимый Лебедев!".
       Это личное дело шохиных, лахтиных, ибрагимовых -- выбиќрать себе место в жизни по ту сторону права и морали. Но почему они позволяют себе объявлять Ходорковского и Лебедева заложќниками своей ОПГ от имени Российской Федерации?
       Требование продлить содержание Ходорковского и Лебедева под стражей ввиду рассмотрения иска акционеров "ЮКОСа" к РФ
      
       в Европейском суде делают всю нашу страну, всех ее граждан, соќучастниками группы Шохина-Лахтина-Ибрагимовой (ШЛИ).
       Жестокое убийство в Бутырском СИЗО другого заложника -- Сергея Магнитского, ужаснувшее даже такого вернейшего идеоќлога и апологета путинско-медведевского режима, как Павловќский, показывает, что в лице ШЛИ мы имеем дело не с кучкой маргиналов, а с частью разветвленного преступного сообщества "оборотней" в погонах и в штатском, от которых исходит реальная угроза свободе, здоровью и жизни граждан. Резко возросшая нагќлость Шлей свидетельствует о том, что они почувствовали свою полную безнаказанность.
       А как же её не почувствовать, если восходящее солнце русского либерализма, крупнейший знаток римского и российского праќва Государь-модернизатор позволяет себе нагло и трусливо лгать в камеры телевидения, утверждая, что для помилования осужденќного необходимы по закону его покаяние и личное обращение с просьбой о помиловании.
       Это заявление Медведева обрекает Ходорковского и Лебедева, не признающих своей вины в инкриминируемых им преступлениќях, на бессрочное заключение. А уж государевы мутанты постараќются вымостить для них ту же скорбную дорогу, что и для Сергея Магнитского.
       Певцы медведевской "оттепели" предпочли не заметить его сознательной лжи и его прямого участия в творящемся преступќлении. Они продолжают ловить в его пустых декларациях тайќные знаки "либерального Штирлица", посылаемые посвященным из гестаповского логова.
       Медведев -- органичный элемент режима, созданного человеќком, по приказу которого Ходорковский находится в тюрьме. И вы знаете этого человека.
       Все разговоры о модернизации останутся болтовней, пока Хоќдорковский, Лебедев и сотни других невинных жертв режима буќдут при молчаливом согласии, а зачастую и при активном участии "медведевского большинства" садистски стираться в лагерную пыль.
      
       ДЕТИ АДВОКАТА ШМИДТА
       27 ноября 2009 года
      
      
       "Просто вздыхать и говорить, что коррупция неистребима, пока есть чиновники, особенно в России с ее политическими и государственными традициями, -- это проще всего, гораздо труднее работать, принимать решения". Действительно, очень трудно вздыхающему и говорящему Медведеву принимать решеќния по "продажным чиновникам и ничего не предпринимающим предпринимателям", особенно тем из них, кто принадлежит к узќкому политбюро, которое, собственно, и назначило Медведева главновздыхающим местоблюстителем престола.
       Чем, например, занимаются сегодня председатель наблюдаќтельного совета ВЭБ чиновник Путин и владелец "Русала" предќприниматель Дерипаска? Да тем же, чем они оба систематически занимались последние лет двадцать. Увлеченно распиливают баб-ло. Как сказал бы поэт, они воруют не из денег, а только б вечность проводить. На этот раз готовятся растратить хранящиеся в ВЭБе средства Фонда национального благосостояния в ходе предстояќщего IPO "Русала" в Гонконге.
       Оба фигуранта -- знаковые и, можно сказать, культовые персоќнажи истории российского бандитского капитализма девяностых и нулевых. Приватизация бывшей постсоветской алюминиевой промышленности -- это гора трупов, эдакий верещагинский апоќфеоз алюминиевых войн. А на вершине -- живой и невредимый предприниматель Дерипаска с его выразительным кротким лиќцом. Кажется, Линкольн сказал, что после сорока человек отвечаќет за свое лицо.
       Биография чиновника Путина не менее драматична и колоќритна. За веком век. За вехой веха. За полосою полоса. Голодный Питер начала 90-х. Относительно скромная сделка начинающего негоцианта "цветные металлы -- продовольствие". Металлы стоиќмостью в десятки миллионов долларов исчезли. Продовольствие не материализовалось.
       Сытая Москва середины 2000-х. Российское государство, во главе которого стоял означенный чиновник, выплатило пред-
      
       принимателю Абрамовичу 13,7 млрд долларов за компанию "Сибќнефть", украденную последним у того же государства в лихие 90-е. Термин "украденная" употреблен здесь не метафорически-публицистически, а в абсолютно точном юридическом смысле. Как известно, Абрамович, встав на путь деятельного раскаяния и активного сотрудничества с правосудием (пока, к сожалению, только с британским), дал в 2008 году ценнейшие показания лонќдонскому Высокому Королевскому суду об обстоятельствах приќобретения им компании "Сибнефть".
       Мне уже приходилось говорить о том, какую юридически вывеќренную квалификацию этим деяниям дали научный редактор блаќгонамеренного прокремлевского журнала "Эксперт" Александр Привалов и его соавтор Александр Власов: "Мошенничество в соќставе преступного сообщества. Статья 210 Уголовного кодекса РФ". Авторы совершенно справедливо отметили также, что "если экс-губернатор завладел "Сибнефтью" мошенническим путем, как то следует из заявления в Лондонском суде, нанеся тем самым значительный ущерб государству, то и продажа ее не в пользу госуќдарства также была актом мошенничества".
       Гг. Привалов и Власов достаточно четко очертили и круг участќников "преступного сообщества", рядовым членом которого, по их мнению, является Роман Абрамович. Они не произносят вслух никаких имен, но железная логика их публикации (переќчитайте ее еще раз!) бесстрашно и беспощадно ведет на самые вершины российской власти: "Абрамовичу было указано", "Абќрамовичу тактично намекнули", "Абрамовичу разрешено было оставить себе". Кем указано и разрешено? Кто же эти могущестќвенные и всесильные?
       В момент скандальной 13,7-миллиардной покупки "Газќпромом" 75 процентов акций "Сибнефти" у компании Millhouse Capital председателем совета директоров "Газпрома" и руководиќтелем администрации президента РФ был Дмитрий Анатольевич Медведев. Президентом Российской Федерации был Владимир Владимирович Путин.
       Сделка "Путин-Абрамович" все поставила на свое места, став классическим римейком операции "Вавилов-Богданчиков" с заќменой 600 миллионов на 13 миллиардов долларов. Она была бы невозможна без предварительной расправы с Михаилом Ходорќковским.
       Сам того не подозревая, Ходорковский на знаменитой встрече с Путиным ударил в самое больное место, раскрыл сокровенную тайну режима. Питерская бригада, видимо, уже несколько лет назад разработала схему обналичивания активов "правильных" олигархов и личного фантастического обогащения. Афера с "Сеќверной нефтью", которую пытался предотвратить Ходорковский, была первой пробой пера государственных мошенников.
       Не менее убийственны и выводы стыдливо замалчиваемого уже более года (Лужков с Батуриной, по крайней мере, отважиќлись обратиться в суд) доклада Владимира Милова и Бориса Немќцова "Путин и Газпром": "В последние годы в результате афер, связанных с выводом активов из "Газпрома", компания лишилась контроля над активами общей стоимостью более 60 млрд доллаќров (6,4 процента собственных акций, пакеты акций в Газпромќбанке, "Согазе", "Сибуре", "Газпром-медиа", активы крупнейшего негосударственного пенсионного фонда "Газфонд") и денежных средств в сумме почти 20 млрд долларов, выведенных из комќпании под предлогом покупки акций "Сибнефти" и махинаций с трейдером "Росукрэнерго".
       И снова в докладе среди предполагаемых организаторов и беќнефициаров сделок всплывают две фамилии -- Медведев и Пуќтин -- плюс длинный шлейф родственников, друзей по знамеќнитому кооперативу "Озеро" и родственников друзей (Михаил Шеломов, Юрий Ковальчук, Юрий Шамалов, Николай Шамалов, Аркадий Ротенберг).
       Борьба с коррупцией и премьерство (а фактически и презиќдентство) Путина -- две вещи несовместные. Это медицинский факт. С ним невозможно спорить. Его осознают даже ведущие идеологи режима. Например, пользовавший Путина все эти годы доктор Павловский: "Не будем лицемерить, раз стране нужна моќдернизация, значит дела ее плохи. Закончилась старая политичеќская стратегия Владимира Путина".
      
       Конечно, г. Путин как гражданин России обладает юридичеќской презумпцией невиновности и может быть подвергнут уголовќному наказанию только по решению суда после открытого состяќзательного процесса с полным соблюдением прав обвиняемого.
       Кстати, уже широко известно, что первый адвокат России Юрий Маркович Шмидт вызвался защищать Путина бесплатно. Юрий Маркович защищал меня в Басманном суде на первом в России, после принятия нового закона, процессе по обвинению в экстремизме и блистательно выиграл дело.
       Пожелаем ему заслуженного успеха (существенного снижения по гуманитарным основаниям срока заключения бывшего премьќера) и в новом громком процессе.
      
       Но для высоких государственных чиновников в демократичеќском обществе кроме презумции невиновности существует ещё и презумпция политической ответственности.
       В соответствие с ней г. Путин должен быть немедленно отќстранён от выполнения своих обязанностей до выяснения компеќтентными органами всех обстоятельств заключения правительќством РФ несущих явные признаки конфликта интересов сделок со структурами близких друзей, подруг и родственников премьќер-министра.
      
       В ПЕТЛЕ ВРЕМЕНИ
       2 декабря 2009 года
      
      
       Последний год жизни Андрея Дмитриевича Сахарова был годом его наиболее интенсивной общественной деятельности. Не менее важны для его наследия и для нравственного урока, который он преподал всем нам, были и предыдущие десятилетия его мужеќственного противостояния тоталитарному коммунистическому режиму, включая годы ссылки. Но только в 1989 году, когда исќпытывавший глубочайший внутренний кризис режим вынужден был пойти на уступки в том, что сам он робко и стыдливо опредеќлил как "гласность", Сахаров благодаря трансляциям I съезда наќродных депутатов стал фигурой, оказывающей непосредственное влияние на умы миллионов людей.
       Только сейчас мы полностью осознаём, какой громадной поќтерей для нашего общества стал уход этой уникальной личности в критический момент нашей истории. За последние двадцать лет мы как в дурной бесконечности прошли еще один заколдованный круг, пережив еще один авторитарный режим с его пошлейшими нефте-газо-футбольными триумфами и с его неизбежным вступќлением на наших глазах в стадию необратимого гниения. В каќком-то очень важном типологическом смысле мы оказались сегоќдня снова в декабре 1989 года.
       Мне уже приходилось отмечать, что история сменяющих друг друга в России авторитарных режимов обнаруживает определенќную закономерность -- они гибнут не от внешних ударов судьбы и не от натиска своих противников. Они, как правило, неожиданќно умирают от какой-то странной внутренней болезни -- от неќпреодолимого экзистенциального отвращения к самим себе, от осознания собственной исчерпанности. Сегодня на наших глаќзах угасает от той же болезни и путинский режим, старательно заќасфальтировавший вокруг себя все политическое пространство. Как симулякр большого идеологического стиля, он просто не мог избежать этой участи.
       Итоги прошедшего двадцатилетия столь плачевны во мноќгом потому, что интеллигенция -- или, как сейчас ее бывшие
      
       представители предпочитают называть себя, "интеллектуаќлы" -- изменили идеям Сахарова. Многие "реформаторы" горазќдо чаще и с большим пиететом вспоминали в эти годы о Пиночеќте, чем о Сахарове.
       Забыт был самый главный принцип Андрея Дмитриевича Сахаќрова -- нравственность в политике. Путина и его чекистских муќтантов-воришек буквально за руку привели во власть "системные либералы", чтобы они охраняли созданную ими модель "бандитќского капитализма", ответственную за огромное социальное расќслоение и демодернизацию России.
       Сахаров понимал демократию как власть большинства, как честное состязание на выборах различных политических сил. Для "системных либералов" демократия -- это сохранение люќбыми средствами во власти и собственности людей, объявивших себя "демократами".
       Среди современных российских политических организаций у меня наибольшую симпатию вызывает движение "Антифа", коќторое, в отличие от нас всех, болтающих, спасает сегодня честь России. Они, а не клянущиеся именем Сахарова "либералы" во власти, подлинные наследники нравственных принципов росќсийского праведника. Молодые люди погибают, защищая страну от фашистов, выращиваемых и опекаемых властью. Президент страны обязан был возглавить манифестацию, посвященную гоќдовщине гибели антифашистов Станислава Маркелова и Анаќстасии Бабуровой. Вместо этого власть жестоко разогнала марш, а холуй, окормляющий своими "консультациями" администраќцию президента, осмелился в своем выступлении на "Эхе Москвы" поставить мучеников "Антифа" на одну доску с фашистами.
       Андрею Дмитриевичу Сахарову абсолютно чуждо было отноќшение к своему народу как к отсталому быдлу, которое должны вести к светлому будущему самоназначенные "прогрессоры".
       Но именно этот взгляд на собственный народ господствует в российском политическом классе. Вот и сегодня, столкнувшись с крахом и исчерпанностью путинизма, "системные либералы" предлагают его новую разновидность -- "медведевский проќект", призванный снова сохранить их во властесобственности под тем предлогом, что якобы только 10-15 процентов населения России готовы к модернизации и страна нуждается в их "просвеќщенном" лидерстве.
       Отказ от сахаровского наследия стал нравственным и идеоќлогическим самоубийством для российской интеллигенции, поќшедшей во власть или в услужение власти. Упорное, навязчивое,
      
       до истерии повторение тезисов об отсталости, дикости русского народа, его неготовности к демократии и ужасных результатах действительно свободных выборов -- это не только отработка кремлевских темничков. Эта и отчаянная попытка бывших инќтеллигентов сохранить остатки самоуважения и оправдать в собќственных глазах свое предательство.
       Не меньше претензий может быть высказано и в адрес западќных интеллектуалов, соблазненных гламурным блеском российќской клептократии. Позорная шредеризация Европы захватила не только бывших канцлеров и премьер-министров, но и цвет либерального истеблишмента, добровольно взявшего на себя роль путинского коллективного Фейхтвангера. Одни из них ли-зоблюдствуют в "Валдайском клубе", другие вместе с провокаќтором спецслужб с тридцатилетним стажем г-ном Павловским издают брошюрки, разъясняющие Западу c кремлевских позиќций, "What does Russia think". Возможно, что даже неосознанно и бескорыстно.
      
       ТУПИКИ "МОДЕРНИЗАЦИИ"
       29 декабря 2009 года
      
      
      
       Царь-модернизатор Петр Алексеевич не "прорубил окно в Евќропу", а всего лишь открыл узкую щелочку, в которую протиснуќлась головка "российской политической элиты". И с того времени у нас образовалось два разных народа. В русском языке они наќзывались "барин" и "мужик". Во всех других странах всегда была и есть своя социальная градация, но нигде этот разрыв между "баќрином" и "мужиком" не имел такого фундаментального характеќра, как в постпетровской России.
       Это был не классовый, а культурологический, я бы даже скаќзал -- антропологический раскол, это именно два разных народа, которые просто не знали и не понимали друг друга.
       Этот разлом стал запрограммированной на века исторической трагедией России. Все ее имперские институты, включая Церковь, в представлении мужика всегда были на стороне барина. Именно поэтому и позволили большевикам распинать на штыках генераќлов и сбрасывать кресты. Вековое напряжение не могло не взоќрваться, и гибель романовской империи в революции 1917 года была исторически предопределенной.
       Но лидерство в революции было перехвачено довольно узкой группой людей, которые ни в коем случае не были вождями этого, по существу, мужицкого пугачевского бунта. Зато они искусно исќпользовали его взрывную энергию.
       В энергию распада Российской империи внесли свой вклад и многие ее этнические группы, справедливо считавшие себя ущемленными. Однако дело вовсе не в том, что руководство большевиков было, скажем так, весьма интернациональным. И для русского Бухарина, и для еврея Троцкого, и для грузина Сталина, и для поляка Дзержинского, и для латыша Лациса подавќляющее большинство русского народа -- 90-процентное крестьянќство -- было одинаково антропологически враждебным. Не в силу их национальной принадлежности, а потому что все они были пасќсионарными носителями глобального идеологического проекта.
      
       Марксистская идея столь привлекательна и убедительна в своќем простом объяснении мира, что хотя бы раз в истории человеќчества она обречена была оглушительно выстрелить. Но русское крестьянство просто не влезало в марксистские уравнения.
       Мы изучаем историю гражданской войны только по "красным" или "белым", но не по "мужицким" учебникам. И поэтому она еще неизвестна. Парадокс ее в том, что энергия раскола между баќрином и мужиком была использована силой, которая метафизиќчески была еще более враждебна мужику, чем барин. Почему же эти люди в тужурках, во френчах, в пенсне, которые, казалось бы, культурно, цивилизационно были намного более чуждыми русќскому мужику, чем его деревенский батюшка, почему они победиќли? Потому что русский мужик не простил барину того, что твориќлось столетиями.
       Парадигма раскола между элитой и народом сохранилась и в других ипостасях российского государства. Большевики исќпользовали энергию протеста, порожденную разломом начаќла XVIII века, но они сами воспроизвели ту же систему огромќного разрыва между элитой и народом. Систему, при которой власть смотрела на народ как на неограниченный резервуар бесправных рабов для осуществления своих больших имперских или идеологических целей. Коммунистическая номенклатуќра была так же бесконечно далека от народа, как и дворянство. Крестьянам только в начале 1960-х выдали паспорта, они были теми же рабами.
       Говоря о гражданской войне, мы обычно забываем ее второй этап, еще более жестокий и кровавый -- коллективизацию. Это вообще уникальное в мировой истории явление. Коллективизация была войной новой коммунистической элиты против безоружноќго народа. Если в гражданской войне 1917-1920 годов была своя внутренняя логика, то многомиллионное жертвоприношение колќлективизации было чисто идеологическим и почти мистическим. Древние ацтеки вели войны только для того, чтобы брать пленных и использовать их для священных человеческих жертвоприношеќний. Так же и русское крестьянство в процессе коллективизации было без всякой видимой цели ритуально принесено правящими ацтеками в жертву их марксистским богам.
       Последовательно уничтожив сначала барина, а потом и мужиќка, ацтеки-большевики, в конце концов, создали новую историќческую атомизированную анти-общность -- советского человека. Главного Жреца-Палача Иосифа Ауисотля благодарные потомќки уцелевших нарекли через 80 лет "Именем России". Одно это заставляет усомниться в душевном здоровье перенесшей столько испытаний нации и ее телевизионных пастырей.
       Сменилась, наконец, по крайней мере, внешне, и коммунистиќческая доктрина. Но сохранилась непотопляемая номенклатура, а все та же реальность метафизического разрыва между элитой и народом стала даже еще более наглядной. Существование двух Россий -- России Пикалева и России Рублевки, хмуро смотрящих друг на друга на телевизионных экранах, -- это тот же фундаменќтальный раскол, который был порожден "модернизацией" Петра, а затем воссоздан "модернизацией" большевиков. Только в отлиќчие от русского барина XIX века, воспитанного на классической русской литературе и испытывавшего комплекс вины перед муќжиком, рублевские читают исключительно гламурных авторов и потому никаких комплексов не испытывают.
       Осуществились все золотые мечты партийно-гэбистской ноќменклатуры, которая и задумала перестройку в середине 80-х годов. Чего она достигла в результате 20-летнего цикла? Полной концентрации политической власти, такой же, как и раньше; громадных личных состояний, которые тогда были для них неќмыслимы, и совершенно другого стиля жизни (что в Куршевеле, что на Сардинии). И самое главное -- как правители они избавиќлись от какой-либо социальной и исторической ответственности. Теперь им уже не нужно хором выть: "Цель нашей жизни -- счаќстье простых людей". Их уже тогда тошнило от этого лицемерия. Теперь они сухо повторяют, что цель их жизни -- это "продолжеќние рыночных реформ" и "величие России", хотя никто из них сам в это не только не верит, но и не знает, что это такое. "Непопулярќные меры" двадцатый(!) год реформ подряд обещает народу реќжим, реализовавший за эти же 20 лет очень популярные в своём узком кругу меры по личному обогащению.
       Мы по-прежнему существуем в контексте двойного отчуждеќния, двойной пропасти -- не только полной дискредитации влаќсти в глазах политического класса, но и полной дискредитации всего современного политического класса в глазах народа -- пасќсивного объекта "модернизации" последних 20 лет. Собственно говоря, мы снова оказались в той же драматической ситуации, о которой веховцы говорили около века назад. Последние сто лет русской истории мы прошли по кругу, безнадежно застряв в петле времени.
       Из столетия в столетие упрямо повторяется системная ошибка наших августейших модернизаторов. Очарованные техническиќми и потребительскими плодами вечно притягательного Запада
      
       и жадно желающие ими овладеть и воспроизвести ("внедрить") у себя, наши скифские правители с высокомерным презрением отвергают корни западной цивилизации, ее воздух, ненавистный им воздух Свободы и Человеческого Достоинства.
       Поэтому и оказываются эти горе-модернизаторы после очередќного мобилизационного прорыва вновь и вновь у разбитого коќрыта с горами чугуна и стали на душу населения в стране и гниюќщими подлодками и ракетами. Поэтому и остается у нас Путин навсегда, какую бы фамилию он ни носил в текущей каденции.
       За сотню без малого лет великие злодеи Революции (Ленин, Троцкий, Сталин) сначала превратились в смешных беспомощных старцев (Брежнев, Андропов, Черненко), а затем, окропившись живой водицей номенклатурной приватизации, оборотились в молодых спортивных сексапильных нефтетрейдеров (Путин, Абќрамович, Тимченко). Эти чисто конкретные пацаны и есть подќлинные наследники Октября, последняя генерация его вождей, закономерный и неизбежный итог эволюции "нового класса". Жизнь удалась. Это для них десятки миллионов жертв столетнего эксперимента (лузеров в их терминологии) унавозили почву. Им нечего больше желать. Для них наступил персональный фукуя-мовский конец Истории.
       У них нет и не может быть проекта будущего. Они уже в у-веч-ности.
       Если всех этих восставших с колен уродов вместе с их окруќжением, обслугой, наследниками и гимнастками-наложницаќми в самое ближайшее время не посадить на комфортабельный "воровской пароход" и не отправить к гостеприимным песчаным берегам Сардинии, они окажутся последней генерацией вождей не только Октября, но и России.
      
       ОСТРОВ СИБИРЬ
       11 января 2010 года
      
      
      
       "Вчера мы об этом неоднократно говорили с руководќством Китайской Народной Республики. Мы исходим из того, что российско-китайское взаимодействие сегоќдня превратилось в ключевой фактор международной безопасности, тот фактор, без которого невозможно принятие основных решений в рамках международќного сотрудничества. Я могу вам сказать откровенќно, что может быть не всем даже нравится такого рода стратегическое взаимодействие, которое сущеќствует между нашими странами. Но мы понимаем, что это взаимодействие в интересах наших народов, и мы будем его всячески укреплять, нравится это коќму-то или нет!"
       Дмитрий Медведев
      
      
       Год назад я опубликовал статью (как неосторожно пообещал, последнюю) на тему, которую я считаю важнейшей для безопасќности нашей страны, а точнее -- просто для ее выживания в сущеќствующих границах.
       Я действительно не писал с тех пор о российско-китайских отќношениях. Зато о них много и очень аргументировано (об экоќномических и военных аспектах соответственно) высказывались публично член-корреспондент РАН Алексей Яблоков и заместиќтель директора Института политического и военного анализа Александр Храмчихин.
       События истекшего года в этой сфере были, по справедливому выражению Храмчихина, "эпохальными", и не вернуться к этой теме просто невозможно, несмотря на данное мною обещание.
       Последний год нулевых кардинально ускорил динамику наќметившихся процессов, сфокусировав все тревожные тенденции прошедшего десятилетия и определив повестку дня следующего.
      
       Для погружения событий 2009 года и их последствий в необќходимый исторический контекст позволю себе дать выдержки из своих прошлых публикаций.
      
       ДЕСЯТЬ ЛЕТ НАЗАД
       Вообще все российское евразийство исторически вторично, является функцией обиды на Запад и выполняет для российской "элиты" роль не более чем психологической прокладки в критиќческие дни ее отношений с Западом. Все эти мотивы великолепќно артикулированы в знаменитой блоковской поэме. Страстное объяснение в любви к Европе при малейшем сомнении во взаимќности сменяется угрожающим -- "а если нет, нам нечего терять, и нам доступно вероломство... мы обернемся к вам своею азиатќской рожей".
       При чем тут Китай, Индия, сербские братушки, иракский дикќтатор или северокорейский говнюк? Все это не более чем сиюмиќнутные поводы, необходимые страдающей маниакально-депресќсивным синдромом российской "элите" для выяснения отношений с вечно ненавидимым и вечно любимым Западом. Не к случайноќму собутыльнику, а к небесам Запада обращен ее классический русский вопрос: "А ты меня уважаешь?" Нет ответа.
       Китайцы, кстати, все это прекрасно понимают и поэтому отќносятся к российским спорадическим заигрываниям скептически и с неизбежной дозой снисходительного и высокомерного преќзрения. Можно, конечно, из тактических соображений некоторое время обозначать фальшивые привязанности, но занятие это доќвольно утомительное.
       Китай -- это кошка, которая гуляет сама по себе вот уже неќсколько тысячелетий, самодостаточная держава, никакими комплексами, в отличие от российской политической "элиты", не страдающая, и ни в каком стратегическом партнерстве с Россиќей, тем более на антиамериканской основе, не нуждающаяся. Если эти бледнолицые северные варвары, в свое время навязавшие Срединной империи несправедливые договоры, почему-то приќдают такое значение бумажонкам о стратегическом партнерстве и многополярности, то ради бесперебойных поставок российскоќго сырья и российского оружия можно эти бумажки и подписать.
       Но отношения с США, основным экономическим партнером и политическим соперником, для КНР гораздо важнее, чем отноќшения с Россией. Выстраивая их, Пекин будет руководствоватьќся чем угодно, но только не комплексами российских политиков, мечтающих воскликнуть: "Нас с Великим Китаем 1,5 миллиарда человек", -- и погрозить сухоньким кулачком Америке из китайќского обоза. Но, похоже, не берут и в этот обоз кремлевских неф-тегазотрейдеров.
      
       ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД
       Конфронтация с Западом и курс на "стратегическое партнерќство" и фактическую коалицию с Китаем ведут не только к марќгинализации России, но и к подчинению ее стратегическим интеќресам Китая и к потере контроля над Дальним Востоком и Сибиќрью -- сначала de facto, а затем и de jure.
       "Великим шансом для России" назвал это Александр Дугин, один из наших видных азиопов, влюбленный в эстетику СС нацист, окормляющий своими советами высших сановников государства. С гордостью за отечественную историю заявил он как-то в своем судьбоносном манифесте "Евразия Uber Alles": "В XVI веке Москва приняла эстафету евразийского имперостроительства от таќтар". Что же, азиопы Московии старательно пронесли эту эстафеќту через миры и века. Но если они, как и г-н Дугин, честные и поќследовательные азиопы и действительно полагают, что Евразия Uber Alles, то они должны понимать, что эстафету имперострои-тельства не только принимают, но и передают, что пять веков -- это вполне приличный срок и что в XXI веке эту эстафету пора сдавать исторически более перспективному имперостроителю -- Срединной Империи, что, видимо, они и собираются сделать.
       Священный Азиопский Союз императоров Пу и Ху -- это союз кролика и удава. Он неизбежно и очень быстро приведет к полной и окончательной хуизации нашего маленького Пу и нас всех вмеќсте с ним. Мы просто не заметили, как, отчаянно пытаясь собрать хоть каких- нибудь вассалов в "нашем ближнем зарубежье", мы сами уже превращаемся в ближнее зарубежье Китая.
      
       ДВА ГОДА НАЗАД
       Проблема Тайваня, служившая основным препятствием к амеќрикано-китайскому сближению, нашла свое концептуальное реќшение в умах тайваньской элиты. Как гениально предвидел пиќсавший совсем о другом Василий Аксенов, новое поколение гоќминдановцев стало ощущать себя частью "Великого Китая", и неќобратимый процесс гонконгизации Тайваня уже начался.
       Китайские патриоты "Острова Тайвань", очарованные успеќхами материкового Китая, его растущей ролью в мире, тянутся к своей Большой Родине. Для них гораздо престижнее быть соќпричастными к новому взлету Великой Цивилизации, вступивќшей в цикл "малого процветания", чем быть просто элитой маќленького, комфортного, преуспевающего провинциального госуќдарства.
       Если бы США готовились к серьезной геополитической конќфронтации с Китаем (как можно было полагать в первые годы президентства Буша), то они рассматривали бы Тайвань как свой гигантский непотопляемый авианосец, холили и лелеяли бы сеќпаратистское правительство Чэнь Шуйбяня, -- и тогда совсем другой была бы его политическая судьба. Но тайваньцы видят, что сегодня США относятся к острову скорее как к чемодану без ручки, который неудобно нести и который мешает увлекаќтельной игре с КНР на "Великой шахматной доске", предложенќной Збигневом Бжезинским в его знаменитой книге более десяти лет назад.
       Такая политика американской администрации во многом и предопределила исход недавних парламентских и президентќских выборов, которые привели к власти на Тайване гоминдановќских "героев Аксенова" во главе с президентом Ма Инцзю.
       Решение тайваньского вопроса не только закладывает необхоќдимую базу для движения к "большой двойке", но и кардинальќным образом меняет горизонт китайского военно-стратегическоќго планирования. В этом контексте совершенно иначе восприниќмается история с беспрецедентными по масштабу десятидневныќми учениями двух прилегающих к границам России округов НОАК в сентябре 2006 года, так озадачившими военных экспертов.
       Войска Шэньянского военного округа совершили бросок на 1000 километров на территорию Пекинского округа, где проќвели учебные сражения. Подобный сценарий учений -- это подгоќтовка к наступательной войне с Россией и применительно к Тайќваню не имеет никакого смысла. Учения такого масштаба проќводятся для проверки уже принятых стратегических концепций и оперативных планов.
       Кремль, так любящий принимать угрожающую позу альфа-самца по отношению к Грузии и Эстонии и баловаться полетами стратегических бомбардировщиков к границам США и Великоќбритании, нашел достойный асимметричный ответ на китайский вызов. Китайские войска были приглашены на Урал в рамках учеќний стран Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Эта замечательная ШОС была создана нами для "борьбы с однополяр-ным миром" и оказалась идеальным инструментом для поглощеќния Китаем в среднесрочной перспективе бывших советских ресќпублик Средней Азии.
       ГОД НАЗАД
       Что можно добавить к сказанному тогда сегодня, в начале 2009 года? Только то, что китайцы все меньше утруждают себя необходимостью притворяться и что-либо изображать. Они отноќсятся к заискивающей перед ними российской клептократии и ее вождям с откровенным презрением и уже выражают это чувство публично.
       А как еще они могут к ним относиться, если в Китае подобных членов ЦК (и даже, кажется, одного члена Политбюро) публично расстреливают на стадионах за гораздо меньшие прегрешения.
       На разных уровнях нарастает откровенная демонстрация жестќкости в отношении России и ее граждан. Выше говорилось уже о показательных военных учениях 2006 года. Все труднее идут экономические переговоры. Для Дальнего Востока России серьезќную проблему уже на протяжении многих лет создает китайская организованная преступность, контролируемая и координируеќмая разведывательными службами КНР.
       Наконец, в последние месяцы систематический и организованќный характер приобрели избиения российских "челноков" в приќграничных китайских городах. Проблема стала настолько острой, что к ней обратилась телепрограмма "Постскриптум", традиционќно относившаяся к мифу о "российско-китайской дружбе и стратеќгическом партнерстве" как к священной идеологической корове.
       Китайное стало явным. Китай действует все нахрапистей, и это ясно всем -- кроме тех (а это подавляющее большинство российќской политической "элиты"), кто сознательно засовывает голову глубже в песок.
      
       2010
       "Эпохальность" 2009-го выразилась, прежде всего, в том, что российскому руководству -- военному и политическому -- пришлось, наконец, высунуть голову из песка. Сделало оно это по-разному, но об этом чуть ниже.
       Если учения 2006 года озадачили военных экспертов, то еще боќлее масштабные военные учения "Куюаэ-2009" (крупнейшие за 60-летнюю историю КНР) уже не оставили никаких сомнений: НОАК намеренно демонстрирует свою готовность к крупномасќштабной сухопутной наступательной операции на территории России.
       На этот раз в учениях, проходивших на территории четырех воќенных округов, участвовали около 50 тысяч военнослужащих суќхопутных сил и ВВС, проверялись новейшие системы вооружений и национальная спутниковая навигационная система. Глубина броска общевойсковых дивизий была увеличена с одной тысячи километров (в 2006-м) до двух тысяч.
       Ни в Гималаях, ни в Тайваньском проливе, ни в отражении гиќпотетической атаки США с воздуха и моря подобный боевой опыт Китайской армии не понадобится. Как мы и предполагали два года назад, горизонт военно-стратегического планирования КНР, очевидно, сократился на 10-15 лет -- время, отводившееся ранее на военное решение Тайваньской проблемы. Перед НОАК стоят уже следующие перспективные задачи.
       Для российских военачальников прикидываться и дальше шлангами в угоду политическим установкам стало просто невозќможным. Красная Шапочка уже не могла не задать себе вопрос, зачем китайская бабушка отрастила себе такие длинные зубы.
       23 сентября 2009 года на официальном сайте Министерства обороны РФ, размышляя о военных угрозах России на различных стратегических направлениях, начальник Главного штаба Сухоќпутных войск генерал-лейтенант Сергей Скоков высказал мысль совершенно очевидную и даже банальную, но абсолютно недопуќстимую для российского официоза в атмосфере последних полутоќра десятилетий стратегического братания с Китаем и совместной "борьбы с однополярным миром":
      
       "...Если мы говорим о Востоке, то это может быть мноќгомиллионная армия с традиционными подходами к веќдению боевых действий: прямолинейно, с большим сосреќдоточением живой силы и огневых средств на отдельных направлениях".
      
       Надо полагать, что прежде чем обсуждать подобные перспекќтивы в сети, высшие военачальники детально проинформироваќли политическое руководство страны о том, что происходит на наќших восточных границах.
       Наверняка они хотя бы в общих чертах ознакомили национальќных лидеров и с официальными доктринальными установками военных теоретиков КНР о "жизненном пространстве", которое, как те полагают, "используется для обеспечения безопасности, жизнедеятельности и развития страны" и "для сильных держав далеко выходит за рамки их государственных границ". А страќтегические границы жизненного пространства "должны переќмещаться по мере роста комплексной мощи государства". Кстаќти, не с этой ли доктрины и списана ученически медведевская внешнеполитическая концепция "зоны привилегированных инќтересов России". Так, знаете ли, приятно, "вставая с колен", поќрассуждать в концептуальном плане, не имея ничего за душой, о территориях своих соседей как о зоне своих привилегированќных интересов.
       А каково самим почувствовать себя на чьей-то зоне, если этот кто-то, обладающий второй экономикой мира, многомиллионной армией, заточенной на глубокие сухопутные наступательные опеќрации, и серьезным ракетно-ядерным потенциалом, тоже захочет преодолеть крупнейшую геополитическую катастрофу XIV века -- распад Монгольской империи, или для начала хотя бы крупнейќшую геополитическую катастрофу второй половины XIX века.
       Нет, не прямыми военными действиями, разумеется, а исклюќчительно в духе стратагем Сун Цзы: "Эффективный контроль, осуќществляемый в течение продолжительного времени над стратеќгическим районом, который находится за пределами географичеќских границ, в конечном итоге приведет к переносу географичеќских границ". ("Цзефанцзиньбао", 10.03.1988, цитата по А. Храм-чихину, 2009 год.)
       Как справедливо предупреждало Министерство регионального развития РФ (и об этом тоже, видимо, было доложено высшему политическому руководству) в подготовленном им проекте "Страќтегии социально-экономического развития Дальнего Востока, Республики Бурятия, Забайкальского края и Иркутской области на период до 2025 года", главной "угрозой" и "вызовом" региону является "опасность превращения этой территории только в исќточник энергоносителей и сырья для стран АТР".
       И обладая таким знанием, в котором столько печали, какие же исторические решения принимает высшее российское политиќческое руководство во второй половине 2009 года? Эпохальные. Игнорируя все предупреждения экспертов, оно само реализует "угрозы" и "вызовы" российскому суверенитету, действительќно превращая территорию Дальнего Востока и Восточной Сиќбири только в источник энергоносителей и сырья, но не просто "для стран АТР", а для одной из стран АТР. Той самой, которая поќчему-то с настойчивой регулярностью убедительно демонстрируќет нам свои потенциальные возможности по использованию воќенной мощи на территории России.
       В ответ на эту демонстрацию российское руководство капиќтулировало на экономических переговорах и пошло на те соглаќшения, которых китайская сторона домогалась от нас в течение многих лет. Сначала глава КНР Ху Цзиньтао и президент Дмитрий
       Медведев торжественно подписали в Кремле сделку века (по мед-ведевскому выражению) -- контракт на двадцать лет на поставку Россией Китаю 300 млн тонн нефти общей ценой 100 млрд долќларов (меньше 50 долларов за баррель). Учитывая, что еще приќдется построить нефтепровод с заявленной стоимостью $ 29 млрд, реальная цена для России будет значительно меньше и явно убыќточной. Однако первый вице-премьер Игорь Сечин поспешил пубќлично объявить ее "справедливой". Впрочем, лично для г-на Сечи-на и других августейших нефтетрейдеров, скрывающихся за фиќгурой какого-нибудь скромного вьетнамского посредника с бу-танским паспортом Тим Чен Хо, цена эта может оказаться даже очень справедливой. Так или иначе, был сделан первый важный шаг к превращению Российской Федерации в сырьевой придаток Срединной Империи.
       Но наш младшенький президент, привыкший за годы своей неќпорочной службы в комитете по внешним сношениям питерской мэрии и "Газпроме" если делать, то по-большому, не мог, естестќвенно, на этом остановиться и подписал с тем же Ху 23 сентября 2009 года (случайное, но весьма символическое совпадение с даќтой заявления генерала Скокова) в городе Нью-Йорке еще одно эпохальное соглашение -- "Программу сотрудничества на 2009ќ2018 гг. между регионами Дальнего Востока и Восточной Сибири России и северо-востока КНР", включившую более 200 совместќных проектов.
       По этой программе Россия отдает в совместную разработку природные месторождения полезных ископаемых, из которых в Китае будет налажено производства железа, меди, молибдена, золота, сурьмы, титана, ванадия, серебра, германия, олова и т. п. Китай готов строить перерабатывающие производства и на росќсийской территории, если на них будут заняты китайские рабоќчие. Примерно по такой же схеме Китай заключил в последние годы целый ряд соглашений с африканскими диктаторами. Правќда, в Африке соглашениями предусматривалось создание гораздо большего числа рабочих мест для туземцев.
       Та же программа предполагает расширение пограничных проќпускных пунктов и "укрепление российско-китайского сотрудниќчества в сфере трудовой деятельности". Сразу же после ее подпиќсания в Китае была создана госкомпания для инвестиций в сельќскохозяйственное производство, предполагающих аренду/скупку земли в России.
       Собственно, Китай получил все, что ему сегодня необходиќмо -- лицензию на переваривание в течение "продолжительного времени" (9 лет) "стратегического района, который находится за пределами географических границ", плюс стабильные поставќки энергоресурсов из страны, которую он будут переваривать. За повторной лицензией он уже не придет. Как справедливо подќчеркивают его теоретики, "эффективный контроль в течение длительного времени в конечном итоге приведет к переносу геоќграфических границ". Отныне игра будет вестись исключительно по китайским правилам.
       Это вторая подряд блистательная стратегическая победа, одерќжанная в классических традициях китайского военного искусќства -- без обнажения меча, без единого выстрела, если не счиќтать огневых средств, задействованных во время учений. Бесќпрецедентный по своему масштабу и энергетике торжественный военный парад на площади Тяньаньмэнь 1 октября 2009 года, посвященный 60-летию КНР, стал, по сути, парадом победы, одерќжанной как на Юге, так и на Севере.
       Секрет успеха по-китайски -- понять психологию Другого, подќчинить его волю, использовать в своих интересах его комплекќсы, его идеологемы, его благородство или его низость. В одном случае -- опереться на патриотический романтизм тайваньских гоминьдановцев, их стремление стать частью Великой Родины. В другом -- на абсолютный цинизм и безответственность кремќлевской клептократии, этой последней генерации советской комќмунистической номенклатуры, финального продукта процесса ее вырождения.
       Полная Ху-изация наших маленьких Пу-Ме и нас всех вместе с ними, о неизбежности которой мы предупреждали еще пять лет назад, свершилась. И она действительно идеально укладывается в логику поведения российской "элиты" в течение последних два-дцатьс лишним лет. Хорошо напомнил об этом недавно в статье, посвященной памяти Егора Гайдара, коллега Леонид Радзихов-ский:
      
       "СБРАСЫВАНИЕ БАЛЛАСТА -- вот что такое были все реформы, все усилия. Сбрасывание -- ненужным "союзных республик" ("среднеазиатское подбрюшье"), тяжелой социальной сферы, бездарной "советской промышленноќсти", неподъемной науки и культуры -- наследия Имќперии... Итог? Редукция всей страны к нефтегазовому Хребту -- и его административной проекции, Вертикаќли. Теперь уж вроде все, что могли, сбросили -- а шар все не поднимается."
       Да нет, Леонид Александрович, ещё пока не всё, что могли. Не правда ли, как органично вписывается и даже напрашивается в этот семантический ряд, в этот вектор перманентной редукции и Восточная Сибирь с Дальним Востоком. Чтобы сохранить позиќции России в этом регионе перед лицом очевидного экзистенциќального вызова, населению страны необходимо осознать себя наќродом, а бескорыстной и подвижнической власти -- предложить ему общенациональные ориентиры и задачи. Способна ли на это российская клептократия -- все эти, по их собственному меткоќму определению, "продажные чиновники и ничего не предприниќмающие предприниматели" -- второй и третий эшелоны бывшей партийной и гэбистской номенклатуры?
       Эти люди ради своего личного обогащения уже "слили" одно государство, которому они присягали -- Советский Союз, и соќздали уродливую мутант-экономику, позволяющую им непрерывќно становиться еще богаче. Для чего? Для того чтобы собирать и в угаре тратить свои сокровища на том же Западе, который они всегда ненавидели и который они ненавидят сегодня еще горазќдо больше за свое историческое поражение, за уязвимость своих авуаров, за свое ничтожество.
       Слив теперь Восточную Сибирь и Дальний Восток в "Проќграмму сотрудничества на 2009-2018 гг.", в зону жизненного пространства Китая (Сибиризону), они отстранились от ответќственности за судьбу региона, чтобы продолжать безмятежно вставать с колен, чирикать в жидком г. о модернизации, "щелќкать по носу" то Грузию, то Эстонию и распиливать миллиарды китайских долларов.
       "Получается, что без какого-либо открытого обсуждения Кремќлем предрешается судьба Дальнего Востока России. Нужно каќким-то образом срочно остановить это опасное и унизительное для России "сотрудничество", -- справедливо призывает Алексей Яблоков.
       Срочно остановить вряд ли получится. Как заметил томский автор Александр Лукьянов, одной из причин "эпохальных реќшений", принятых в Кремле, "могло быть желание нынешнего российского руководства получить дополнительные гарантии устойчивости своей власти. Китайские лидеры должны прекрасќно понимать, что в случае смены власти в России любое правиќтельство, которое придет на смену нынешнему, будь оно либеќральным, коммунистическим, националистическим, красным, белым, зеленым или серо-буро-малиновым в крапинку, немедќленно поставит вопрос о пересмотре условий "сотрудничества",
      
       столь выгодного для Китая, но прямо противоречащего нациоќнальным интересам России. Таким образом, Китай становитќся субъектом, непосредственно заинтересованным в том, чтоќбы власть в России и далее оставалась в руках группы физичеќских лиц, столь великодушно уступивших ему ресурсы Сибири и Да льнего Востока".
       Группа физических лиц одной крови, о которых идет речь, неќдавно публично бахвалилась, как в 2011 году они сядут рядышќком на скамеечке и решат между собой, как им нами править еще 24 года. Да двадцать четыре года их даже китайцы терпеть не станут. На такой срок у них просто территорий и людишек не хватит для слива (редукции).
       Есть тысяча причин, по которым антинациональный, насквозь коррумпированный, ничтожный и пошлый, оскорбительный для достоинства России и русских режим Пу-Ме должен уйти. Но достаточно только первой. Этот режим -- ликвидационная коќмиссия России.
      
       ОСТРОВ СИБИРЬ -- II
       8 февраля 2010 года
      
      
      
       "Имел я полчаса тому разговор с Чжоу Шень-Мином. Друг мой, властелин Поднебесной, обеспокоен положеќнием китайцев в Западной Сибири. Учитывая, что киќтайцев в Западной Сибири 28 миллионов, я хорошо поќнимаю озабоченность моего друга Чжоу Шень-Мина".
       Владимир Сорокин. "День опричника"
      
      
       Чтение бригадных комментов -- небесполезное занятие. За их незатейливым мычанием легко прочитываются последние установочные методички. А методичка -- это не только пропаќгандистская установка для своих. Она всегда невольно выдает какие-то сокрытые решения и планы власти, которые ее полит-технологическая обслуга считает необходимым как-то камуфлиќровать и облагораживать.
       Вот, например, центральный тезис, на который я раз за разом в различных вариациях наталкивался на форумах, обсуждавших "Остров Сибирь":
       "Экспансия Китая на Дальний Восток и в Сибирь неизбежно продолжится. Это надо принять как данность. Единственное, что можно и должно сделать в сложившейся ситуации, -- напраќвить этот процесс в цивилизованное русло, без варварства и эксќцессов, без открытого противостояния, максимально выгодным для России способом, чем, по-моему, и занимается Путин, возможќно, и не без ошибок".
       Принять как данность, избежать противостояния, расслабиться и получить для России в этой непростой ситуации максимальное удовольствие. Что же, довольно грамотно изложенная позиция, которая прекрасно объясняет и оправдывает все, что происходит на наших глазах в российско-китайских отношениях.
       Сегодня она спускается пропагандистскому активу в устаноќвочных методичках для служебного пользования, года через два-
      
       три открыто прозвучит в послании Федеральному Собранию, а еще лет через 10-12 наш бессменный и бессмертный национальќный лидер цивилизованно обсудит без варварства и эксцессов со своим другом Чжоу Шень-Мином положение китайцев в Западќной Сибири.
       Судя по поведению российских властей и аргументации их шеќстерок в интернет -- дискуссиях, эта позиция мудрого смиреќния перед неизбежностью китайской экспансии принята ими как стратегическая.
       Смирилось ли с ней по умолчанию и общество в целом? Мы этого не знаем. Но очевидно одно: общество заслуживает открыќтой дискуссии по этому экзистенциальному для российской гоќсударственности вопросу. А существует ли вообще альтернатива стратегии мудрого смирения? Какие меры политического, экоќномического, военного, внешнеполитического характера должно принять в ближайшее десятилетие российское руководство, чтоќбы удержать в полной мере позиции России на Дальнем Востоке?
       Прежде чем обсуждать эту проблему в целом, хотелось бы уточнить один важный аспект при сравнении военных потенќциалов РФ и КНР. Достаточно распространенным (оно повторяќлось неоднократно и при обсуждении "Острова Сибирь") являетќся убеждение в том, что ядерный потенциал России полностью нивелирует возможное превосходство КНР в обычных вооружеќниях. Казалось бы, это подтверждается пунктом 8 военной докќтрины Российской Федерации еще 2000 года (который почти доќсловно был повторен и в только что утвержденной новой версии доктрины):
      
       "Российская Федерация оставляет за собой право на приќменение ядерного оружия в ответ на использование проќтив нее ядерного и других видов оружия массового униќчтожения, а также в ответ на крупномасштабную агќрессию с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства".
      
       Это недвусмысленная декларация готовности России первой применить ядерное оружие в случае нападения противника, преќвосходящего ее на конвенциональном уровне. Именно так следуќет понимать слова "когда под угрозу поставлено само существоваќние государства".
       Придется, однако, повторить то, что еще почти десять лет назад мы отмечали в совместной статье с профессором В. Н. Цыгичко, обсуждая новоиспеченную военную доктрину на страницах журќнала Министерства обороны "Военная мысль" (N 2, 2001).
       Безусловно, наше ядерное превосходство будет учитываться Китаем при принятии ответственных решений, но оно, к сожаќлению, не является радикальным средством сдерживания. Реальќность такова, что сегодня порог "неприемлемого ущерба" для Киќтая несравненно выше, чем для развитых постиндустриальных стран и России. Этот трудно формализуемый параметр является производным не от характеристик систем оружия, а от цивилиза-ционного типа общества, от ценности человеческой жизни в той или иной культуре. В конфуцианской традиции, тем более в её современной интерпретации правящей КПК, бесспорный приориќтет отдан государству, а не личности, человеку. Китай может пойќти на громадные человеческие потери ради достижения важных для него, как государства, политических целей. Пример тому -- китайско-вьетнамский конфликт 1979 года, когда отрабатывалась тактика "живой волны" и потери наступающих измерялись тысяќчами солдат каждый день.
       А так как ядерная стратегия -- это больше чем наполовину психология, то преимущество в этом психологическом поединке может оказаться не у той стороны, которая обладает более соверќшенным ядерным арсеналом, а у той, чья культура более терпима к масштабным человеческим потерям.
       Если в этом ракурсе взглянуть на потенциальный российско-киќтайский конфликт, то придется отказаться от иллюзорного предќставления о том, что угроза использования тактического ядерного оружия всегда способна сдерживать превосходящие конвенциоќнальные силы противника. Большая готовность к жертвам позвоќлит китайской стороне повысить ставки в этом ядерном покере, ответив на угрозу применения тактического ядерного оружия на поле боя угрозой эскалации ядерного конфликта, например, до уровня обмена ударами ракет средней дальности по городам региона. (Кстати, благодаря соглашению, заключенному около двадцати лет назад с США, у нас были ликвидированы РСД.)
       Важно ясно представлять себе, что если при каких-либо обстояќтельствах Китай окажется нашим военным противником, то это может оказаться противник, впервые в нашей военной истории превосходящий нас на всех уровнях эскалации потенциального конфликта.
       Итак, на наших восточных рубежах мы имеем следующую дисќпозицию. С одной стороны -- депрессивный регион с убывающим населением и деградирующей экономикой, все более зависимый в своем жизнеобеспечении от южного соседа. С другой стороны -- демографический гигант с бурно растущей второй экономикой мира, самая большая в мире сухопутная армия, регулярно провоќдящая учения, демонстративно имитирующие боевые действия на территории России. В ядерной сфере -- патовая ситуация взаќимно гарантированного уничтожения.
       Внешний контекст: глубокая экономическая взаимосвязь Киќтая и США, растущий в американской элите синдром имперской усталости и готовность значительной ее части принять предлоќженную Збигневом Бжезинским еще 15 лет тому назад модель китайско-американского кондоминиума -- большой двойки, что означает автоматическое признание Сибири и Дальнего Воќстока зоной привилегированных интересов Китая.
       В свете всех этих факторов стратегия направления в "цивиќлизованное русло" китайской экспансии, очевидно молчаливо принятая путинским режимом, может действительно показаться единственно возможной. Только при этом нужно ясно понимать, что это стратегия ликвидации российского государства в среднеќсрочной перспективе. И прежде чем с ней смириться, общество имеет право хотя бы обсудить, существует ли возможность активќно противостоять этой экспансии.
       И прежде всего мы должны перестать притворяться и обманыќвать самих себя. Элементарная трусость, неготовность взглянуть слишком пугающей правде в глаза вот уже полтора десятилетия порождает "евразийские" глюки и фантазмы русско-китайского братства навек: от замшелых примаковских стратегических треќугольников до свеженькой лавровской фенечки о новой эпохе противостояния двух конкурирующих моделей капитализма -- нашей с китайскими товарищами передовой авторитарной и ихќней отсталой демократической.
       Мы обожаем "щелкать по носу" своих соседей и западных "партќнеров", научившись произносить это слово со скрежетом зубовќным, лавровским рыком и путинскими желвачками. Но все эти так ярко выраженные замечательные вторичные половые приќзнаки куда-то исчезают у наших александров невских, когда они едут в Пекин подписывать очередные кабальные соглашения. Эти стеснительные красные шапочки даже не отваживаются спросить у китайской бабушки, зачем у нее отросли такие большие зубы, оскаленные ею во всем своем блеске на учениях 2006 и 2009 годов.
       Но гораздо важнее спросить самих себя, собираемся ли мы оставаться на этих территориях. Если да, то потребуется не проќсто пресловутая политическая воля руководства, а пассионарная энергия нации, если таковая еще может быть мобилизована. Если мы хотим там остаться, то должны там физически присутствовать. Никто не сохранит эту территорию для нас без нас.
       Немало молодых, энергичных, образованных людей должны будут туда переселиться не для того, чтобы валить там тайгу, а чтобы создавать новую экономику XXI века, современную инќфраструктуру, университеты, инновационные центры. Пока люди такого плана предпочитают мигрировать в противоположном наќправлении. Чтобы доказать миру и самим себе серьезность наших намерений перед лицом экзистенциального вызова (заметим, не столько Китая, сколько собственной атрофии), желательно было бы перенести столицу России на Восток. Для любой страны перенос столицы -- редчайший случай, ответ на какой-то очень серьезный геополитический вызов. Если бы в свое время Петр не перенес столицу на Запад, Россия не стала бы великой евроќпейской державой. Сегодня же мы можем потерять шанс остаться в клубе тихоокеанских держав -- несомненных лидеров XXI века. Это не новая идея. О переносе столицы на Восток говорили на проќтяжении последних десятилетий известные российские ученые и писатели.
       Разумеется, обитатели Рублевки и Ново-Огарева не поедут на Дальний Восток. Но разве перед Россией не стоит, независимо от ее дальневосточных проблем, настоятельная задача смены полќностью дискредитированного в глазах общества политического класса, сформировавшегося за последние двадцать лет?
       Если говорить о традиционных сырьевых отраслях, то соглашеќния 2009 года об освоении Дальнего Востока и Восточной Сибири должны быть расторгнуты. (Справедливо потребовал этого неќдавно прошедший съезд партии "Яблоко" по инициативе всех своќих восточных региональных отделений.) Китай может и должен быть нашим партнером в освоении этого региона. Но ни в коем случае эксклюзивным партнером. В области международного соќтрудничества максимальное благоприятствование должно быть представлено японским, южнокорейским, европейским, америќканским компаниям.
       Наши военные впервые публично заявили, что на восточном направлении им может противостоять "многомиллионная арќмия с традиционными подходами к ведению боевых действий: прямолинейно, с большим сосредоточением живой силы и огнеќвых средств на отдельных направлениях". Такая оценка опредеќляет задачи нашего военного строительства на Дальнем Востоќке. Для предотвращения наихудшего сценария там должна быть развернута группировка, способная сдерживать в течение опреќделенного времени потенциальное наступление намного превосќходящей ее армии, как Финляндия сдерживала наступление СССР в зимней войне 1939-1940 годов и предотвратить блицкриг, котоќрый поставил бы мир перед свершившимся фактом.
       Что касается ядерных стратегических сил, то пока еще знаќчительное численное превосходство РФ над КНР в этой сфере должно как минимум не сокращаться. Странное впечатление оставляет радостный энтузиазм, с которым российский министр иностранных дел объявил недавно о предстоящих "радикальќных, небывалых сокращениях стратегических наступательных вооружений". Мы ни в коем случае не должны, задрав штаны, беќжать за обамовским комсомолом под знаменем "ядерного нуля". Напротив, нам необходимо выйти из соглашения о ликвидации РСД и нет никакой необходимости связывать себя новыми юриќдически обязательными сокращениями СНВ. Если, конечно, мы хотим сохранить хоть какие-то военные козыри в отношении Киќтая. Господин министр явно не в теме или, наоборот, слишком хорошо информирован о долгосрочных стратегических планах высшего руководства.
       Официальная пропаганда вполголоса доверительно объясняет, что новый договор по СНВ нам выгоден, потому что мы не можем поддерживать сегодняшний уровень ракетно-ядерного потенќциала и все равно будем вынуждены его сокращать. Что значит, не можем? А если это нужно для безопасности страны? Может быть, все-таки ужмемся на яхтах абрамовичей, самолетах сечи-ных, резиденциях путиных и медведевых, наложницах прохороќвых, кредитах дерипаскам? Ах, дело, оказывается, не в деньгах, а в том, что нет уже в ВПК квалифицированного персонала. Все ушли в частные охранники или, как мечтал великий пролетарќский поэт, в баре бл..ям подавать ананасную воду. Ну, давайте тоќгда закроем лавочку и распустим страну.
       Если все-таки сохранение России как тихоокеанского государќства становится главной национальной задачей на ближайшие десятилетия, то ей должна быть приоритетно подчинена и вся внешняя политика страны. Она, как и многие другие сферы гоќсударственного управления, должна строиться на новых и очень простых прагматичных основаниях, а не на маниакально-депресќсивных комплексах ностальгирующей "элиты".
       Союзником России является тот, кто не из-за абстрактных симпатий к нам, а в силу своих коренных национальных интереќсов заинтересован в укреплении позиций России на Тихом океаќне. И таких союзников должно быть как можно больше. Потому что очень по разному будет вести себя в отношениях с Россией глубоко интегрированный в глобальную экономику Китай в заќвисимости от того, как остальной мир будет воспринимать перќспективу поглощения им России -- с равнодушием или как серьќезную угрозу себе.
       В этой новой системе координат первым и безоговорочным наќшим союзником является Япония. Поглощение Китаем Дальнего Востока и Сибири будет для нее геополитической катастрофой. То же самое можно сказать и о Южной Корее. Оба эти государства охотно примут участие в программе возрождения российского Дальнего Востока, так же как и Индия. Для Европы эта проблема не является столь острой, как для стран дальневосточного региоќна, но, безусловно, ее не вдохновляет перспектива граничить с веќликим китайской цивилизацией по Уралу.
       Но ключевой для нас является позиция США -- глобальной супердержавы и основного экономического партнера Китая. Как уже отмечалось выше, в последние годы в американском исќтеблишменте набирала вызывающая буйное торжество наших профессиональных "патриотов", но на самом деле крайне неблаќгоприятная для России тенденция усталости от глобальной ответќственности и растущей готовности разделить ее в рамках "больќшой двойки". Это плохая новость.
       Хорошая новость заключается в том, что эта тенденция, ставќшая в том числе и реакцией на ряд ошибок администрации Буша, достигла своего апогея c протестным избранием Обамы, а на исќходе его первого года в Белом Доме маятник в американской полиќтической элите и обществе, похоже, качнулся в обратную стороќну. Так уже происходило в недавней американской истории после беспомощного президентства Картера. Следующим американќским президентом, скорее всего, будет республиканец.
       Этот новый Рейган ни в коем случае не объявит Китай "импеќрией зла" и вообще не будет иметь ничего против Китая как веќликой цивилизации в ее сегодняшних границах. Китай останется важнейшим экономическим партнером США. Но США попытаќются обозначить пределы китайской глобальной экспансии. Мы должны уже сегодня работать с будущей администрацией, чтобы не только для нас, но и для США этой красной линией стала преќжде всего российско-китайская граница.
       Еще десять лет назад видный американский политолог Томас Грэм предупреждал: "Догматическое применение радикальных рыночных реформ может привести к потере Россией ее дальнеќвосточного региона. Одна вещь совершенно очевидна -- стабильќность в Тихоокеанском регионе окажется под угрозой, если приќсутствие России в Азии будет и далее ослабевать. Долгосрочные стратегические интересы США, да и большинства азиатских госуќдарств заключаются в присутствии сильной, экономически проќцветающей России в Восточной Азии. А если это так, то почему бы нашим двум странам, исходя из наших очевидных общих интереќсов, не подумать вместе над тем, как России воссоздать свою экоќномику на Дальнем Востоке таким образом, чтобы укрепить свой суверенитет в этом регионе".
       Нам намного легче будет отстаивать наши позиции на Дальнем Востоке, если их вместе с нами будет укреплять Большой Северќный альянс России, США, Европы, Японии -- North Pacific Treaty Organization. Создание такого альянса и должно быть центральќной задачей новой российской внешней политики. Но ядром его может стать только сама Россия, твердо готовая отстаивать свой статус тихоокеанской державы. Еще раз подчеркну, что речь не идет о сколачивании какого-то антикитайского союза. Нет ниќчего антикитайского в защите суверенитета и территориальной целостности России, как это мнится совсем уже свихнувшимся "евразийцам".
       Идея Северного Альянса в той или иной форме высказывается в последнее время наиболее прагматичными и лишенными идеоќлогических стереотипов российскими политиками. Достаточќно вспомнить недавние публикации таких очень разных людей, как Гарри Каспаров и Дмитрий Рогозин:
      
       "Безоглядная ориентация России на Восток, на мой взгляд, неизбежно приведет нашу страну к утрате геоќполитической субъектности. Ее самостоятельная роль сойдет на нет, и, скорее всего, она превратится в сырьќевой придаток активного восточного соседа. Китай -- очень сильный игрок, постоянно ведущий экономическую экспансию. Неуклонно расширяя пределы своего влияния, он уже фактически установил свою гегемонию почти на всем азиатском пространстве. Возможно, некоторые националисты, веря в божественное предназначение Росќсии, скажут: "А нам никто не нужен -- сами справимся". Полагаю, что в результате обсуждения все эти утопиќческие теории будут отвергнуты. Я не сомневаюсь, что, в конце концов, и националисты, и левые выберут вектор европейской интеграции".
       "Нам просто надо включить мозги и притупить паќмять, терзаемую прошлыми обидами, чтобы понять, что только вместе США, Европейский Союз и Россия споќсобны спасти северную цивилизацию от политического разложения и цивилизационной гибели под натиском "новых южных культур", если так можно выразиться. В сегодняшнем жестоком и хрупком мире действительно существуют влиятельные силы, которые ставят под соќмнение наше право на жизнь. И для них мы -- русские, американцы, европейцы -- все на одно лицо"
      
       Свой взгляд на будущее российско-китайских отношений есть, разумеется, и у отечественных китаистов. Весьма характерќно для их образа мышления интервью изданию "Газета" одноќго из наших ведущих специалистов по Китаю Андрея Девятова. По любопытному совпадению оно было опубликовано 11 янваќря -- в тот же день, что и "Остров Сибирь". Охотно приведу неќсколько цитат, так как для меня очень лестно было обнаружить, что столь уважаемый эксперт разделяет многие мои оценки текуќщего положения вещей.
      
       "Китайцы решали задачи своего величия последоваќтельно. Для них главным было возвращение Тайваня в лоно родины. И эту задачу они решили. Американцы выќнужденно бросили этот фронт, китайцы битву за Тайќвань выиграли. Де-факто Тайвань вернулся. Де-юре это займет еще какое-то время -- до 2019 года это произойќдет".
      
       "Нерчинский договор проводит границу по Становоќму хребту. В сознании китайцев все, что к югу от него: БАМ, Удокан, Чара и их природные богатства от нефти и газа до руд и леса, -- все это пребывает в стратегичеќских границах китайских интересов. Стратегия Китая предполагает, что эти ресурсы следует считать наќдежным ресурсом китайской фабрики XXI века. Но так, чтобы избежать положения, при котором сегодня Россия хочет поставлять, а завтра не захочет. В период глоќбализации географические границы становятся почти ничем, но возникает такое понятие, как стратегические границы. Стратегия -- это захват будущего. У Китая она есть. У него вершиной военного искусства является решение стратегических задач без применения военной силы. Поэтому китайская стратегия -- это отдаление противника в объятия дружбы, без применения силы, в мирное время".
      
       "Военно-техническое сотрудничество с Россией сверќтывается. Что хотели, они уже получили: космическую программу, пилотируемый корабль за $ 80 млн при стоиќмости по меньшей мере $ 80 млрд. После этого они запуќстили еще трех космонавтов, китайцы уже собрались на Луну. Все это -- советские технологии, отданные за гроши".
      
       "У китайцев есть патриотическая, сплоченная, раќботающая только среди своих невидимая мафия, назыќвается "триады". Она является силовым прикрытием китайского проникновения. И в России она тоже работаќет. Руководят этой мафией компетентные органы влаќсти -- так было всегда".
      
       "...Женятся на русских. Посмотрите на Дальний Воќсток. Там это уже происходит. Китаец не пьет, не куќрит, работает, любит семью, несет деньги в дом. А дети получаются китайцами -- так было в Сингапуре, Маќлайзии. Ассимиляция -- извечный китайский путь решеќния проблем".
      
       Некоторые эстетические разногласия начинаются у нас с Девя-товым при попытке ответить на вопрос: а как же России выстраиќвать свои отношения с этим масштабным явлением, с этим загаќдочным Солярисом, омывающим наши границы и, судя по вышеќизложенному, способным поглотить нас, просто следуя естественќным ритмам великого Дао.
       Рецепт маститого китаиста мудр и парадоксален, как чаньская притча: "России нужно от отношений государственного добросоќседства подняться на уровень клятвенного союза родственных циќвилизаций. Союз наших родственных цивилизаций дает нам шанс быть не окраиной, в которую переносятся стратегические интереќсы Китая, а стать равными".
       Понимая, видимо, что термин "равные" звучит все-таки не очень убедительно в контексте клятвенного союза наших с Китаем "родственных цивилизаций", автор разъясняет широќ
      
       кому читателю свое понимание "родственности" и "равенства" на языке доступных метафор, апеллирующих к глубоким смысќлам древнекитайской философии и мифологии: "Теперь Россия в глазах Китая лишилась статуса, стала прислугой. Но если Росќсия постарается (курсив мой. -- А. П.), она может стать старшей сестрой -- это хороший статус. В китайском мире мать -- это земля, отец -- небо, все решают мужчины и братья, но старшая сестра олицетворяет мудрость. Даже если она пьяная, опустиќлась, о ней надо заботиться, ее огород надо вспахать, ее нельзя бросить. У нее интуиция и мудрость -- и Россия может эту мудќрость предъявить".
       Что касается предъявления мудрости, то здесь мы снова в чем-то перекликаемся с Девятовым. Я уже говорил, что "судя по поведению российских властей, позиция мудрого смирения пеќред неизбежностью китайской экспансии принята ими как страќтегическая".
       Путинская клептократия не только старается, но и делает все возможное, чтобы максимально приблизить день получения Росќсией хорошего статуса, тактично рекомендованного ей полковќником советской военной разведки, замдиректора Института росќсийско-китайского стратегического взаимодействия.
       Особенно вдохновляет членов кооператива "Озеро" то обстояќтельство, что, получив с китайцев все бабки по заключенным в прошлом году кабальным соглашениям, они смогут удалиться на вечно проклинаемый ими Запад с чувством глубокого нравќственного удовлетворения по поводу выполненного ими гражданќского долга. Заботиться и вспахивать огород на этой территории, которую нельзя бросить, будут теперь, как обещает нам Девятов, китайские товарищи.
       А как они при этом будут использовать присягнувшую им на верность родственную цивилизацию -- как глупого младшего брата или как встающую с колен в раскорячку "мудрую" старшую сестру -- это уж вопрос исключительно их вкусовых предпочтеќний.
       Так скорее всего и произойдет. Если в нашей стране не найдетќся достаточно людей, для которых Россия все-таки не девятовская старшая китайская сестра-подстилка, а, как когда-то в старину гоќворили, Родина-мать.
      
       Трон тронулся
       15 марта 2010 года
      
      
       Реакция кремлевских на обращение "Путин должен уйти!" еще раз подтвердила растущую и необратимую тенденцию в саќмоощущении правящей верхушки. Ее уже охватила неизбежная профессиональная болезнь всех умирающих авторитарных режиќмов -- непреодолимое отвращение к самой себе, тоскливое чувќство исторической исчерпанности.
       Вся золотая рота спецпропагандистов, политтехнологов, дояќрок и адвокатов, михалковых и комбатов как-то пожухла и отстуќпила на последнюю линию обороны, укрывшись за субтильной фигуркой сутуловатого господина с рефлексами вечного робкого подростка -- блистательного публициста Леонида Радзиховского.
       Как интеллектуальный атлант, он из последних творческих сил удерживает один на своих хрупких интеллигентских плечиках обќрушивающуюся махину путинизма и с виртуозным мастерством и нескрываемым наслаждением разделывает ее как бог черепаху, чтобы в конце своего мастер-класса ритуальной скороговоркой повторить обязательное заклинание -- альтернативы нет, оппозиќция еще хуже, народ говно, Россия умирает медленно и небольно, и ни в коем случае ничего нельзя трогать или не дай бог провоќдить свободные выборы, а то придут квачковы и убьют Чубайса.
       Как гестапо своему провокатору Клаусу, Сурков разрешает ради именно этого заклинания работающему с интеллигенцией Леониду говорить всё, невольно превращая его в одного из самых ярких трубадуров антипутинской революции.
       Вернемся, однако, к нашему скромному обращению. Сотни портянок были спущены с цепи с первых же минут его появлеќния. Никогда прежде они не были столь дисциплинированны и не работали так строго по темничку. Ни слова в защиту Путина, ни малейшей попытки оспорить нашу оценку его десятилетней деятельности и выдвинутые против него обвинения. Содержание обращения молчаливо и единодушно принималось как очевидная банальность. Бесконечно педалировались только два тезиса -- "а где альтернатива?" и "кто вы такие?"
      
       Такая тактика умолчания, выбранная кремлевской пропаганќдой, -- это явка с повинной гражданина Путина В. В. Это приќзнание того медицинского факта, что публичное обсуждение бесследного исчезновения цветных металлов на 100 миллионов долларов в Питере 92-го, выплаты 13,7 миллиарда долларов Абраќмовичу за украденную им "Сибнефть", фантастических предприќнимательских успехов Тимченко, Ковальчуков, Ротенбергов, слиќва десятков миллиардов активов "Газпрома" в частные структуры тех же господ самоубийственно для власти и ее "национального лидера". И это один из очень важных промежуточных результатов нашего обращения.
       Между прочим, недавно благодаря расследованию журналиќста Владимира Иванидзе выяснилась поразительная символиќческая деталь -- в результате путинской аферы 1992 года анќнигилировались не только цветные металлы, но и 150000 тонн нефтепродуктов. Согласно экспортной лицензии, ушли они с Ки-ришского нефтеперерабатывающего завода, где главным трейдеќром, возглавляя отдел по экспорту, работал некий Геннадий Тимќченко. Тот самый, который позднее стал финским гражданином, владельцем зарегистрированного в Лихтенштейне легендарного Сииуог'а, экспортирующего треть российской нефти. Выясняетќся, что ворочающая миллиардами организованная бизнес-групќпировка Путин-Тимченко имеет уже славную почти двадцатиќлетнюю историю.
       На четвертый день кремлевские выпустили на арену мэтра Леонида. Серьезная ошибка. Мэтр был явно не форме, куда-то исќчезли ослепительный блеск, завораживающая композиционная стройность. Это заметили почти все комментаторы, даже самые благожелательные. Очевидно работал без огонька, на коротком поводке. Нервные творческие натуры этого не выносят, у них резќко падает эффективность оперативной работы.
       И что он, собственно, поведал такого, чего уже не озвучили до него рядовые портянки? Тот же темничек. Никаких претензий к содержанию обращения: "Даже с точки зрения сверхлояльных граждан тут все абсолютно нормально, в принципе возразить НЕќЧЕГО... Ну, а с точки зрения людей, недовольных Путиным, -- с чем в этом тексте спорить? Однако, НИКТО из десятков известќных журналистов и политиков, кто сам, публично, многократно говорил ровно то же самое, что написано в обращении, его, тем не менее, не подписал".
       Неправда, что никто. Но странно, что такой умный человек не понимает, что это даже неважно, сколько из них подписали или
      
       не подписали. Гораздо важнее для нашей правоты то, что, по его же собственному признанию, десятки известных людей публичќно и многократно говорили и говорят то же самое, что мы. Тем самым они вместе с нами каждый день меняют общественное сознание и содержание политического дискурса. Что становится ощутимой психологической и материальной силой.
       Неправда, что "нигде в мире премьеры не уходят по письмам трудящихся". Везде в цивилизованном мире премьеры уходят неќмедленно еще до начала расследования и никогда не возвращаютќся после одной тысячной тех обвинений в тотальном воровстве и коррупции, которые выдвигаются против российского премьеќра. Тем более, когда с этими обвинениями соглашаются ("в принќципе возразить нечего, с чем в этом тексте спорить") такие лучќшие и неподкупнейшие перья нации, как сам Радзиховский.
       А что касается основного вывода о том, что Путин никуда не уйдет, то это тоже неправда. Самая главная неправда. Он уже ушел как миф и как надежда.
       Во всей огромной России не нашлось ни одного человека, включая уважаемого мэтра, который в ответ на наше обращение смог бы сказать о Путине хоть одно доброе слово. Каким еще боќлее страшным может быть приговор для политика, тем более для "национального лидера"? И этот приговор уже не принадлеќжит обжалованию. Все остальное вопрос времени.
       А когда его показывают в новостях нервно перелистывающим какие-то короткие листочки, разве не заметно, что он сам с отќвращением читает жизнь свою, явно пораженный той самой выќсокой болезнью вождей умирающих режимов.
       Вот и наш мэтр, заученно оттоптавшись на оппозиции и нароќде, неожиданно меняет свою стандартную концовку про страшќных квачковых и приходит в финале к очевидному всем нормальќным людям выводу, что путинская власть "рано или поздно ОБРЕќЧЕНА РУХНУТЬ".
       И заметьте, господа кураторы, мэтр вам не гарантирует, что поздно. Очень может быть, что даже и рано.
       Насколько рано? Преодолейте свой страх или свое равноќдушие, уважаемый читатель, и бросьте свою малую песчинку на весы русской истории. Поставьте подпись под обращением "Путин должен уйти!".
      
       ШЕПЕЛЯВАЯ Россия
       5 апреля 2010 года
      
      
      
       Авторитарный Китай, опрокидывая традиционные европейќские представления, создал не только динамичную экономику, но и чрезвычайно эффективную систему селекции и периодичеќской смены высших государственных руководителей. Кстати, перќвое вряд ли было бы возможно без второго.
       Никаких тандемов, никакого выковыривания во власть самоќродков со дна канализации какой-нибудь шанхайской мэрии. Всеќму миру уже давно известно, что через два года во главе Китая встанет заместитель председателя КНР, член Постоянного комиќтета Политбюро ЦК КПК, ректор партийной школы при ЦК КПК товарищ Си Цзиньпин.
       И никакой товарищ Ху не будет нависать над ним с премьерќских галер, тяжело дыша ему в затылок и ревниво ожидая своего возвращения. Такой антигосударственный бред просто в голову не может придти благородному мужу Ху, воспитанному в конфуќцианских традициях долга и служения Поднебесной.
       Товарищ Си уже узнаваем на мировых телеэкранах. У него умќное, выразительное лицо. Он самодостаточен, и ему не нужно изоќбражать натужную значительность и суровость.
       Программа подготовки наследного принца в Срединной Импеќрии всегда включала в обязательном порядке знакомство с ближќним зарубежьем -- зоной ее жизненного пространства в терминоќлогии китайских стратегов.
       Именно в этом контексте и следует рассматривать недавнюю инспекционную поездку Си по Российской Федерации. Северные варвары в последнее время все уши прожужжали своим новейќшим политическим ноу-хау -- административной вертикалью. Си решил лично ознакомиться с ключевыми этажами этой вертикаќли и поручил референтам подобрать соответствующий маршрут и программу встреч с наиболее колоритными персонажами.
       Как сообщила китайская печать, 20-24 марта Россию (Владиќвосток, Петербург, Москва) с государственно-партийным визитом
      
       посетил товарищ Си, который в ходе визита встретился с губернаќтором Приморья Сергеем Дарькиным; губернатором Петербурга Валентиной Матвиенко; главой Высшего совета правящей партии "Единая Россия" и спикером Госдумы Борисом Грызловым; лидеќром партии и государства председателем Путиным.
       Итак, первым пунктом путешествия Си из Пекина в Москву был Владивосток, город далекий, но пока еще нашенский. Впрочем, смотря в каком смысле нашенский. Правит Владивостоком второй срок подряд губернатор, которого раньше, еще до первого срока, в кругах, близких к дальневосточному криминальному авторитеќту (тоже с большими сроками) Винни Пуху, кликали Шепелявым.
       После штурма школы в Беслане и трагической гибели детей верховный главнокомандующий в мудрости своей решил отмеќнить выборы губернаторов и назначать их сам. Чтобы несознаќтельный народ не мог выбирать, как прежде, недостойных, не дай бог связанных с криминалитетом.
       Одним из первых он назначил Шепелявого, а затем на новый срок Илюмжинова, помощниками которого была жестоко убита обвинявшая его в коррупции журналистка Лариса Юдина. Совсем недавно Шепелявый был снова переназначен либеральным знатоќком римского права, венценедоносным Дмитрием.
       Происхождение губернатора Петербурга не уголовное, но соќциально близкое -- комсомольско-номенклатурное. Отсюда та же тяга к крышеванию семейного бизнеса. Если ее московский колќлега прославился как муж самой богатой женщины в мире, то Ваќлентина Ивановна известна в деловых кругах северной столицы как "Мать его" -- исключительно удачливого и талантливого предпринимателя-мультимиллионера Сергея Матвиенко.
       Глава Высшего совета Грызлов в этой плеяде птенцов администќративной вертикали самый жалкий и комичный персонаж. Неспоќсобный даже хапануть толково, он на закате своей парламентской карьеры решил деньжонок срубить по-легкому. Оформив на себя фальшивый патент вместе с безграмотным проходимцем, он отчаќянно лоббирует для него многомиллиардный бюджетный транш.
       Зато увенчала визит встреча товарища Си с сияющей жемчуќжиной в короне российской клептократии -- лидером партии и государства "Председателем Пу".
      
       Живет не человек -- деянье, Поступок ростом с шар земной... Он то, что снилось самым смелым, Но до него никто не смел.
       Как совершенно справедливо подчеркивает в своей духоподъ-емной статье "С пути не свернуть" г-н Ростовский, за десять лет путинской эры среди российских шепелявых -- простите, среди российской политической элиты -- "так и не появилось фигуры, равной ВВП по масштабу личности". ВВП, если кто не знает, это такая принятая у ростовских-будбергов лакейски-панибратская аббревиатура, ненавязчиво демонстрирующая читателю их блиќзость к телу хозяина.
       Действительно, кто до Него посмел бы так дерзко и так блистаќтельно пройти путь, с которого не свернуть: от 100-миллионной мародерской аферы с цветными металлами в голодающем Питере зимой 92-го до 13,7-миллиардной сделки с Абрамовичем в сытой Москве летом 2005-го?
       А такие деянья и поступки ростом с шар земной, как Gunvor, "Байкалфинансгруп", "Газпром", из которого были выведены акќтивы общей стоимостью более 60 миллиардов долларов в частќные компании, контролируемые родственниками и соратниками по бригаде "Озеро", и т. д. и т. п.
       Эффективный менеджер товарищ Си будет правителем Подќнебесной в 2012-2020 годах. Он станет очень важной фигурой в русской истории. При нем окончательно определится на XXI век статус России (или того, что от нее останется) в ближнем заруќбежье Китая. Какие-то важные впечатления, которые безусловно скажутся на его будущей политике, он вынес из только что законќчившегося визита и бесед со своими собеседниками, вся подноготќная которых была ему, конечно, досконально известна.
       Люди, близкие к российско-китайским официальным переќговорам, замечают в последнее время, что китайцы все меньше утруждают себя необходимостью притворяться и что-либо изоќбражать. Они относятся к заискивающей перед ними российской клептократии и ее вождям с откровенным презрением и уже не стесняются выражать это чувство публично.
       А как еще они могут к ним относиться, если в Китае подобных шепелявых развозят на грузовиках по стадионам и расстреливаќют в перерыве футбольного матча за гораздо меньшие прегреќшения? Обычай, конечно, варварский по европейским меркам и, к счастью, совершенно невозможный в России. Но в чем-то очень верный.
       Возможно, я был и не совсем прав, полемизируя в "Острове Сибирь" с известным отечественным китаистом Андреем Девя-товым. Полковник советской военной разведки и крутой патриот Девятов -- горячий сторонник "клятвенного союза наших родќ
      
       ственных цивилизаций, который даст нам шанс быть не окраиќной, в которую переносятся стратегические интересы Китая, а стать равными".
       Правда, лелеемые им представления о желательном статусе России в этом равном клятвенном союзе довольно своеобразны и, мягко говоря, не так уж привлекательны:
      
       "Теперь Россия в глазах Китая лишилась статуса, стаќла прислугой. Но если Россия постарается (курсив тут и далее мой. -- А. П.), она может стать старшей сестќрой -- это хороший статус. В китайском мире мать -- это земля, отец -- небо, все решают мужчины и братья, но старшая сестра олицетворяет мудрость. Даже если она пьяная, опустилась, о ней надо заботиться, ее огород надо вспахать, ее нельзя бросить".
      
       Но с другой стороны, а о каком еще статусе кроме девятовской мудрой старшей сестры -- сырьевой подстилки -- может мечтать встающая с колен шепелявая Россия?
      
       ГРОЗА 12 ГОДА
       21 мая 2010 года
      
      
       Беседа известных политологов на тему "Президентская камќпания 2012 года" тянулась вяло и академично. Эксперты дружно соглашались, что президентская кампания уже идет и в ней участќвуют два человека. Не в том смысле, что были, есть и будут только два претендента на пост президента, а в том, что они же и два поќследних оставшихся в России избирателя. Или, может быть, даже полтора.
       За два года интенсивного избирательного процесса они опреќделятся с выбором, сообщат об этом "элитам", а те построят наќселение. Ситуация достаточно кафкианская сама по себе, но уже настолько усвоенная изуродованным коллективным сознанием российского социума, что не вызывала, повторяю, никаких эмоќций ни у участников программы, ни у ее слушателей.
       У передачи неожиданно появился нерв, когда ведущая задала очень простой, вовсе не намеренно коварный, а движимый скоќрее естественным женским любопытством вопрос: а зачем, собќственно, Владимиру Владимировичу после почти тринадцатилетќних изнурительных галер снова становиться в 2012 году презиќдентом РФ?
       Два околовластных политолога в законе рассуждали очень долќго, важно и блудливо, совершенно игнорируя поставленный им вопрос, словно в нем прозвучала какая-то недопустимая в приличќном обществе непристойность. Дмитрий Орешкин, напротив, отќветил очень точно и по существу. Как человек воспитанный и инќтеллигентный, он нашел корректную и юридически безупречную форму для своего высказывания. Для предельной ясности дальќнейшего изложения я позволю себе перевести его ответ на более простой язык:
       Путин боится, потеряв власть, оказаться в тюрьме.
       Страх этот (присущий не одному только Путину) -- действиќтельно центральная пружина действующего сегодня в России политического механизма. И это все понимают. Никто же не воз-
      
       разил Орешкину: "Нет, что вы! Путин хочет стать президентом в 2012 году, чтобы продолжить начатое им великое дело историќческих реформ, абсолютно необходимых для возрождения Росќсии".
       Даже прокаженный Павловский, которому давно уже терять неќчего, не отважился выдавить из себя что-нибудь подобное. Тем боќлее что совсем недавно в своем кругу он поведал нечто совсем проќтивоположное: "Не забывайте, что все мы с вами воры, господа".
       Не забывают. Поэтому избиратель N 1 будет голосовать за себя. У него теперь пожизненный план Путина -- на галерах день проќстоять и ночь продержаться.
      
       Теперь немного о венценедоносном недоизбирателе. Мне уже приходилось говорить об эволюции его субъектности. Вначале он был совсем никто и звать его было никак. Так, посадили пацана кресло погреть до первого сигнала на выход и заодно Конституќцию изменить под другого человека.
       Но май-2010 -- это не май-2008. Власть путинской клепто-кратии внешне еще крепка. Но путинский миф, этот жалкий си-мулякр большого идеологического стиля, рухнул окончательно и бесповоротно в общественном сознании.
       "Жизнь с идиотом" не может продолжаться бесконечно после того, как именно таковой она ключевыми субъектами осознана. Вот тут-то и пригодилась "модернизационная" кукла, сидящая на краешке путинского трона и своей сладко журчащей "либеќральной" болтовней предохраняющая Путина от бунта труслиќвых "элит". Зачем бунтовать, господа, когда к 2012 году ЭТО как-то само собой рассосется? Будем терпеть, совсем уж немного осталось.
       В результате два года относительно спокойной жизни нашему галерщику обеспечены. Но чтобы успешно вернуться на трон, ему придется своими руками убрать столь спасительную для него сеќгодня прокладку.
       Изумительны были телевизионные кадры с последнего общего собрания Российской академии наук. Ну, во-первых, страна могла воочию убедиться, что распад личности "нацлидера" идет стреќмительными темпами. Горячечный бред-воспоминание о своих подвигах "разведчика" в высокотехнологичных дрезденских сорќтирах перемежался у него с оскорблениями присутствующих и отќсутствующих ученых в стилистике подзаборной питерской шпаны, восходящей к глубинным пластам его психики. Мне вспомнился гениальный Олег Янковский в шварцевском "Драконе". Именно
      
       с таким же садистски сосредоточенным выражением лица протыќкал он вилкой ягодицы городской интеллигенции. А по-лакейски радостно хохочущий, как будто его щекочут, президент РАН был в этой мизансцене совершенно конгениален блистательному партќнеру Янковского в знаменитом фильме -- Вячеславу Тихонову.
       Вот так примерно и будет протекать "президентская кампания 2012 года". "Элиты" для разврата собрались.
      
       Вот они НАШИ диспуты-то КАКОВЫ!
       2 июня 2010 года
      
      
      
       "Что же будет с Родиной и с нами?" -- спросил Юра, музыкант.
       "Я буду" -- с грустью ответило кремлёвское чудище и потупило глазки, "Видишь ли, Юра, у нас такой уровень общей культуры: как только человек получает какое-то удостоверение, палку каќкую-то в руки, то сразу начинает ей размахивать и пытаться зараќботать на этом деньги. Это характерно для любой сферы, где есть властные полномочия и возможность получить эту сумасшедшую административную ренту.
       А потом этому человеку уже никак нельзя уходить.
       Хотя иногда и очень хочется отдохнуть, побаловаться с детишќками, потискать их, поцеловать в животик... Давно, усталый раб на галерах, замыслил я побег".
       "Можно я отвечу?"
       "Нет! А то у нас диспута не получится, а получится базар".
      
       Приговорщики
       10 июня 2010 года
      
      
       Я давно не был на процессе Ходорковского и Лебедева. Жалею, что пропустил античный подвиг Геракла, отодравшего трёхголоќвую гидру Лернейскую в полковничьих погонах.
       Заседание, на которое я выбрался на этой неделе, оказалось гораздо менее драматичным выяснением рутинных процедурно-технических вопросов. Но явственно ощущалась какая-то новая тональность в зале, суть которой я не сразу смог для себя сфорќмулировать. Не скрою, что в сложной гамме чувств, которые я исќпытывал на этом процессе, присутствовала и жалость к обвиниќтелям, особенно к самому нескладному и косноязычному из них, ставшему излюбленным объектом насмешек и издевательств пубќлики и прессы.
       Мне даже как-то досталось от одного из адвокатов, когда я поќделился с ним этим чувством в перерыве заседания. "Жалеть нужќно тех, кто в клетке", -- резко ответил он мне. Вот с этим я как раз категорически не согласен. К тем, которые в клетке, можно отноќситься очень по-разному, но только не с жалостью.
       Их интеллектуальное, нравственное, личностное превосходќство над прокурорской командой и над скрывающимся за спинаќми обвинителей мутным субъектом с бегающими глазками и беќгающими желвачками столь оглушительно, что его можно назвать антропологическим разрывом.
       Так вот у фигурантов по ту сторону разрыва, особенно у самого затюканного и убогого из них, всё время прорывалось в этот день какое-то торжествующее чувство реванша за длившиеся уже втоќрой год подряд ежедневные публичные унижения. Не как тварь дрожащая, а как право имеющий рычал на защитников и даже на судью как бы расправивший согбенные плечи недавний объект моего гуманитарного сочувствия.
       Между тем видимый ход процесса не давал, казалось бы, ниќкаких оснований для такого всплеска прокурорского адреналина. Обвинители были по-прежнему уныло беспомощны в своих аргуќментах, опровергаемых их же свидетелями.
      
       "Решение принято!!" -- вот что читалось в новой злорадной стилистике поведения голубых мундиров. Не секрет, что процесс на сто процентов политический, а беспристрастный судья Данил-кин напряжённо ожидает отмашки сверху. "Либеральный" сигнал на оправдание стал бы катастрофой для орденоносцев -- обвиниќтелей, автоматически опускаемых в козлищ отпущения.
       Решение действительно принято, но по другому, гораздо боќлее общему вопросу. Человек с желвачками возвращается, и все остальные политические решения в стране, в том числе и по судьќбе Ходорковского и Лебедева, будут теперь выстраиваться именно в этой кадровой перспективе.
       Так неужели безумные, тянущие лет на двадцать дополнительќного заключения обвинения в хищении всей нефти ЮКОСа будут признаны судом? Совсем необязательно. Сейчас самое главное -- продержать людей в тюрьме до благополучного возвращения нац-лидера на трон. А там уже в сиянии своего аппаратного триумфа Владимир Владимирович спокойно с оттяжечкой, сохраняя все опции, и решит, что ему делать со своими личными узниками.
       Или отпустит их после окончания суммарного срока. Сам же поќкарал, попытал от души, сам же и миловал. Как суровый, но спраќведливый отец.
       Или повесит на них, как давно грозится, с десяток убийств неќустановленных лиц в неустановленном месте. Dura 1ех, sed lex.
      
       НАЦИОНАЛЬНЫЙ зомьи
       21 июня 2010 года
      
      
      
      
      
       В условиях загнивающих авторитарных режимов люќдей охватывают тоска, отчаяние и отвращение. В яркой форме это -- чувства "критически мыслящего меньшинќства", но в той или иной степени и выражаясь в разных идеологических формах, они постепенно распространяќются в очень широких слоях. Они прячутся за конфорќмизмом и цинизмом и разъедают режим изнутри. Так было при позднем царском режиме. Так было при поздней советской власти. И схожие чувства стали формироќваться при путинской "стабилизации".
       Чувство безнадежности усиливается именно тогда, когда ненавистные режимы уже пережили свою акме и их жизненный цикл приближается к концу. Это как бы признак начала конца, чувство безысходности -- приќзнак того, что исход близок.
      
       Нет, это не самоцитаты из "Высокой болезни". Это начало стаќтьи "Плохой сценарий" Дмитрия Ефимовича Фурмана, одного из наших самых глубоких аналитиков. Я разделяю далеко не все положения статьи, но для меня важно здесь зафиксировать очень близкую мне и прекрасно сформулированную Д. Фурманом постаќновочную часть его анализа.
       Третий раз за последнее столетие мы переживаем стадию гниеќния авторитарного режима, не столько осаждаемого оппозицией, сколько безнадёжно потерявшего драйв и охваченного тошнотой (la nausea) и отвращением к себе. Дважды падение такого режима приводило к обрушению российской государственности.
       Как избежать подобного сценария в третий раз подряд -- тольќко так может быть сформулирована центральная проблема наќших дней ответственным исследователем. Именно так её и ставит
      
       Дмитрий Фурман. Уверен, что его статья станет началом серьёзќной дискуссии на эту тему.
       Сам Дмитрий Ефимович, ссылаясь на наш печальный историќческий опыт, видит основную опасность в демократическом неќтерпении оппозиции, видимо несистемной.
       Не могу с этим согласиться. И дело даже не в справедливоќсти или несправедливости упрёка к оппозиции. Существеннее то, что сегодня её организационные и ресурсные возможности реально влиять на политическую динамику незначительны, наќмного слабее, чем у демократической оппозиции времён переќстройки, не говоря уже о революционной оппозиции царскому режиму.
       Но и февральская революция, и горбачёвская перестройка были задуманы и совершены вовсе не оппозицией, а правящим истеблишментом. Его нетерпение определяло динамику собыќтий. В последнем случае -- нетерпение партийно-гэбистской номенклатуры прорваться к манящим вершинам западных обќразцов комфорта и потребления. На пути к этой заветной цели она сбрасывала всё -- опостылевшую идеологию, империю, госуќдарство. А демократическая интеллигенция с энтузиазмом отраќботала у неё на подтанцовке, а затем была объявлена демшизой и списана в архив, чтобы не путалась под ногами.
       Тем более сегодня, эндшпиль обречённого путинизма будет разыгран, прежде всего, самим правящим классом. И от степени именно его ответственности зависит будущее страны. При саќмом благоприятном для неё сценарии оппозиция сможет лишь косвенно повлиять на идущие внутри его процессы.
       Это тот же самый правящий класс позднего СССР, победивќший в "демократической революции" конца 80-х -- начала 90-х, разбавленный 2-м и 3-м эшелонами номенклатуры, бывшими бандитами, фарцовщиками, майорами мухосранских резиден-тур, младшими научными сотрудниками, письмоводителями питерской мэрии, украшающими сегодня официальные и тенеќвые мировые списки Форбса.
       К его порокам можно отнести всё, что угодно кроме нетерќпения, тем более демократического. Напротив, это самый заќстывший в ступоре, самый застойный и самый неспособный к какой-либо позитивной эволюции класс в истории угасавших авторитарных режимов. Путинизм как карикатурный симулякр большего идеологического стиля имел слишком коротенький жизненный цикл, чтобы внутри него успело вырасти новое покоќление, оспорившее бы ценности отцов.
       На плаву всё те же победители ельцинской, а затем путинской волн приватизации, судорожно вцепившиеся в яхты, резиденќции, "Ра1ек Philippe" и прочие символы своей случайной и блудќливой власти. У них уже был свой звёздный час. Жизнь удалась, и для них наступил конец истории.
       Не могу понять, где мог уважаемый автор увидеть Путина, осознавшего "к концу правления бесперспективность дальнейќшего подавления общества" или Медведева "искренне провозќгласившего свой демократический идеал".
       Какой "конец правления"? Почётный председатель коопераќтива "Озеро" может, как свободный мыслитель, осознавать всё, что угодно, но он никогда не решится добровольно завершить своё просвещённое правление. Никаким гарантиям и иммуниќтетам он не поверит, да и члены кооператива, единодушно треќбующие продолжения банкета, никуда его не отпустят. Что делаќет дискуссию об искренности медведевских "идеалов" уже соверќшенно неактуальной.
       Половина срока это очень важная дата. Земную жизнь пройќдя до половины, человек отвечает за своё лицо. А на третий год во власти политик отвечает за своё президентство. И за своё, изќвините за выражение, место в истории. Похоже, что для Медведеќва оно уже определилось. У путинской параши.
       Двухлетние игры в оттепель и либерального наследника законќчились. Венценедосный был взвешен и найден очень лёгким. Вся "элита", включая системных либералов-с и самого местоблюстиќтеля, дисциплинированно выстроилась под своего ночного порќтье. Запланированный им для себя новый 14-летний срок фактиќчески начался.
       На мой взгляд, именно это циничное терпение "элит" предќставляет наибольшую опасность для российской государственќности, а не "демократическое нетерпение" оппозиционеров.
       Любой, даже самый жёсткий, авторитарный режим не может опираться исключительно на насилие. Недаром и гитлеровская и сталинская диктатура придавали такое огромное значение своќему идеологическому, вернее мифологическому обеспечению, на ниве которого расцветали гениальные Сергей Эйзенштейн и Лина Рифеншталь.
       Свой маленький миф о молодом энергичном офицере спецќслужб, посылающем русские полки вглубь Кавказа, несущем ужас и смерть террористам и всем врагам встающей с колен Росќсии, создали в телевизионной пробирке и циничные кремлёвќские жулики-политтехнологи в далёком 1999-ом году.
      
       Истосковавшаяся по властному повелителю женская душа России потянулась тогда от солидного, но пресноватого, Евгения Максимовича к молодому герою-любовнику.
       В следующей избирательной кампании уже заматеревшеќму Байкалинвестгруппенфюреру была всажена ещё одна лошаќдиная доза миф-инъекции "Заступник народный, бескорыстќный и бескомпромиссный борец с олигархами". Подключились и слетевшиеся, как мухи на елей, мастера культуры соответќствующего разлива -- михалковы и бондарчуки-младшие.
       Всё это довольно мило работало лет десять, пока не подступиќла та неизбежная тоска и тошнота, о которой так справедливо говорит Д. Фурман.
       И никакими ритуальными целованиями в животики мальчиќков, осетров и спящих тигриц, швыряниями ручек в дерипасок и задушевными беседами с катями и серёжами, время вспять не повернуть. Путинский миф мёртв.
       Пытаться сцементировать общество и заморозить Россию ещё как минимум на полтора десятилетия языческим поклоќнением национальному зомби -- это уж будет слишком даже для нашего доброго, доверчивого и привыкшего ко всяческим чудачествам начальства народа. Этот ведущий к метафизичеќской катастрофе выбор правящей "элиты" -- ещё одно свидеќтельство крайней степени её безумия, бессилия и безответќственности.
       Второе пришествие Путина композиционно видится мне как ремейк знаменитого полотна Александра Иванова.
       Навстречу застывшим в тоскливом ожидании на полусогнуќтых нотаблям по выжженной пустыне российского политическоќго пространства устало бредёт, неприятно подёргивая желвачќками, миф-зомби с мифом-выкидышем на руках. Головка нациоќнального выкидыша повязана ленточкой с надписью мелкими буковками "Свобода лучше, чем несвобода".
      
       ЧЕМ КОНЧАЕТСЯ РОДИНА
       26 июля 2010 года
      
      
      
       Реально функционирующая чисто конкретная конституция России сформулирована в устной афористической форме тремя не то, чтобы бы отцами-основателями, но, безусловно, нашими выдающимися соотечественниками.
       Б. Грызлов -- "Дума не место для дискуссий".
       О. Дерипаска -- "Я готов в любой момент отдать всё своё соќстояние по первому требованию Владимира Путина".
       В. Чуров -- "Владимир Путин всегда прав".
       Три источника, три составных части зрелого путинизма: декоќративность политических институтов, феодальная обусловленќность частной собственности лояльностью сюзерену, пожизненќная несменяемость верховного правителя.
       Подобная система обрекает отдавшуюся ей в силу каких-то исќторических обстоятельств страну на вырождение, скорость коќторого определяется степенью хищности хорьков, оказавшихся на вершине власти.
       Абсолютный цинизм и патологическая жадность бригады отеќчественных хорьков привели прежде всего к необратимому переќрождению иммунной системы социума -- правоохранительных органов. Поставленные на службу воровской преступной влаќсти, они сами естественно получили от той же власти лицензию на собственное беззаконие и криминальное кормление.
       Как у больного, заражённого СПИДом, поражение одного за другим всех остальных жизненных структур российского общеќства становится неизбежным следствием.
       Как же могло произойти подобное? Где были пастыри общеќства -- либеральная интеллигенция, трибуны митингов и съезќдов, певцы перестройки, демократизации и приватизации? Поќчему не противостояли национальной катастрофе, не остановили реванша тёмных сил?
       Да потому что не было никакого реванша и не было никаких тёмных сил.
      
       Путинские хорьки из кооператива "Озеро" были ничем в конќце 90-х, так, мелкими питерскими жуликами. Они пришли к влаќсти и стали всем не в результате какого-то чекистского заговора или переворота. Их привели за руку во власть, как собственных охранников, либеральнейшие из либеральнейших политиков, чиќновников, олигархов и просто проходимцев в окружении Б. Ельќцина. Имена их хорошо известны, так же как и постыдные обстояќтельства операции "Преемник 2000".
       Я напомнил эти события нашей недавней истории только поќтому, что они чрезвычайно важны для понимания сегодняшней ситуации. Все идеологи и технологи власти 90-х (за редчайшим исключением) по-прежнему на плаву. Они -- золотой фонд и мозќговой центр системных либералов, этой неотъемлемой части реќжима. Они могут в своём кругу ворчать об эксцессах и тупости сиќловиков. Их могут раздражать нахрапистость безродных, с их точќки зрения, фаворитов, всяких там тимченок и чемезовых. Они могут поиграться в потешную оттепель с генетически близким им айфончиком, пока на того не цыкнет по-пацански какое-нибудь крутое мутко.
       Но они никогда не будут способны на серьёзную конфронтаќцию с режимом, даже прекрасно понимая, насколько он губителен для России. Это их Власть, созданная ими и служащая им. "Либераќлов" абрамовичей, волошиных, чубайсов, юргенсов, иноземцевых, гозманов, медведевых объединяет и кровно повязывает с "патриоќтами" путиными, сечиными, барсуковыми, патрушевыми, якуниќными, гундяевыми глубочайшее убеждение в том, что в этой отќсталой стране этому дикому народу ни в коем случае нельзя довеќрять выбирать власть на свободных выборах. А то он обязательно выберет ужасных людей, которые поставят под угрозу дальнейший курс рыночных реформ и авторитарной модернизации. Или, иныќми словами, начнут задавать неприятные и неприличные вопросы о происхождении огромных состояний и тех и других.
       И это общее убеждение всегда в критический момент будет бросать системных либералов и внимающую им часть бывшей соќветской интеллигенции в объятья нелюбимой власти. На хорошо отутюженном либеральном фланге опасаться власти нечего. Он у неё в кармане. Поэтому в неожиданно рано начавшейся кампаќнии нацлидеру не надо будет ходить с цветами на могилу Сахаќрова, заставляя Андрея Дмитриевича ещё раз переворачиваться в гробу.
       А для соблазнения лево-патриотической массовки достаточно будет лихо прокатиться с брутальными байкерами на проверенќ
      
       ной охраной трёхколёсной мотоциклетке, поинтересоваться соќстоянием сортиров на пляжах пролетарского Челябинска и задуќшевно, по-свойски, как секс-символ с секс-символом спеть, роняя скупую чекистскую слезу, "С чего начинается Родина?" с Анкой Чапмен.
      
       Так негромко и незаметно заканчивается Родина. Без ежедневќных Бородино.
      
       Воровской ПАРОХОД
       2 августа 2010 года
      
      
       Сан-Франциско -- очень красивый город.
       После холодной ночи настало тёплое ясное утро. Стрелял по воронам.
       Еду в Ванкувер. Природа Канады очень напоминает русскую. Выспался хорошо. В 10 час поехал к обедне, затем был доклад. Очень много слов было сказано, а практических предложений по решению проблем не услышал.
       В 6 час был кинематограф. До 8 час почитывал. "Тайная вечеря" Леонардо -- настоящий шедевр. Кругом измена, трусость и обман...
      
       Вы эхо, Дмитрий Анатольевич, Вы долгое эхо друг друга. Два сравнительно молодых человека, которые при иных обстоятельќствах были бы даже трогательны в своей беззащитной беспомощќности. Если бы не председательствовали, во всяком случае номиќнально, при первой и третьей русских катастрофах за неполное столетие.
       Десакрализация в массовом сознании системообразующего мифа и тошнота "элит" -- верный признак приближающего конца любого авторитарного режима. У нас в России эти явления, биолоќгически так же естественные как человеческая старость, принято низкопоклоннически приписывать разрушительной деятельноќсти могущественных жидомасонов и русофобов.
       Какими же тогда матёрыми русофобищами должны были быть и святой старец при дворе Николая, и сменявшие друг друга старцы в позднем политбюро. И какой же головокружительной степенью посвящения в тайной жидомасонской ложе обладает, по-видимому, наш, извините за выражение, национальный лиќдер, чтобы, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, выезжать на трёхколесном драндулете и нести хрень о своём и Анки Чапмен героическом боевом прошлом в постели с врагами.
       Последний раз в таком же демонстративно опущенном виде появлялся на сцене царь Менелай в эпатажной мейерхольдовской
      
       постановке "Елены Прекрасной". Превращение мифологического героя в персонажа комиксов -- это предпоследний этап неизбежќной деградации исполнителя роли вождя угасающего режима. Следующий -- городской сумасшедший.
       Общую атмосферу гнетущей неадекватности усиливали млаќденчески счастливое выражение лица и эйфорически возбуждёнќное поведение персонажа. Его, по собственному выражению,слад-кое трёхколесное чувство свободы.
       Жизнь удалась. Всё, о чем даже и мечтать не мог тот невзрачќный мальчуган из питерской подворотни с зажатой в потной лаќдошке конфеткой, свершилось. Бабло немеренное течёт. Жена и дети давно уже неизвестно где, но наверняка в очень хорошем экологически чистом месте. Все девушки хотят ребёнка от Путиќна. Да и не только девушки...
      
       В жаркий и по-российски тревожный август "элиты" вступают в состоянии растущей растерянности на фоне необратимого разќмывания авторитета двух их основных ориентиров в муляжном политическом пространстве.
       "Мы всё понимаем", -- говорил мне на днях доверительно один из ведущих идеологов системных либералов, -- "но мы уже не моќжем соскочить. За нами сразу придут. Поэтому мы вынуждены продолжать бежать как белка в колесе. Как долго? Сколько хваќтит сил.".
       Безусловно, прав мой замечательный оппонент Леонид Радзи-ховский, когда он предупреждает, что падение сегодняшней влаќсти станет рискованным прыжком в неизвестность. Но мне всё-таќки кажется, что коллега заблуждается, полагая, что сохранение этой самой власти менее рискованно. Напомню, что как честќный и непредвзятый исследователь он видит единственное и реќшающее достоинство путинско-медведевской бригады в том, что при ней Россия умирает медленно и небольно.
       Впрочем судьбоносный выбор уже не зависит (как и никогда не зависел) от нашей с ним публицистики. Чрезвычайно показаќтельно другое. Независимо от своей воли и видимо неожиданно для себя самого Радзиховский стал ведущим и самым востребоќванным пропагандистом Кремля, последней линией его идеоќлогической обороны. За последние года полтора я не слышал от кремлёвских ни одного аргумента в своё оправдание кроме знаменитой формулы доктора Радзиховского -- Медленно и неќбольно. Под телевизионным наркозом. Не приходя в сознание. Всё остальное будет намного хуже.
       Многие наблюдатели сравнивают текущую стадию третьей русской катастрофы с горбачёвской перестройкой. Действительќно, очевидные аналогии лежат на поверхности. Но есть и глубоќчайшее различие.
       "Элита" времён перестройки и слова-то этого чужеземноќго не знала и по-партийному звалась номенклатурой. Зато она очень хорошо знала, чего она хочет, и агрессивно этого добиваќлась. У неё был цельный и последовательный проект -- конвертаќция абсолютной коллективной политической власти в огромную частную собственность её наиболее выдающихся представителей. Черномордины и алекперовы стали мультимиллионерами ещё буќдучи членами ЦК КПСС, партии "голодных и рабов".
       Чувство исторического оптимизма захлёстывало тогда и всех остальных акторов политической сцены, что чрезвычайно облегќчило "элите" реализацию своей золотой мечты. Интеллигенция, запоем читавшая толстые журналы, жаждала возвращения в Евќропу, цеховики -- легализации своих свечных заводиков, бастоќвавшие шахтёры требовали мыла в душевых и власти трудовых коллективов.
       Сегодня же у верхов нет никакого проекта. Им уже нечего жеќлать. Их охватила тошнота у-вечности и все они бегут в своём беќличьем колесе кто на драндулете, кто с айфончиком только потоќму что не могут соскочить, опасаясь, что за ними придут.
       Как справедливо заметил один из бегущих вместе г. Павловќский, "Не забывайте, что все мы с вами воры, господа. Не раскаќчивайте лодку!"
       Но нет ли в этой самой безнадёжности "элиты" проблеска надежды для страны? Да, они не могут соскочить, но ведь они хотели бы соскочить. С одним только условием, чтобы за ними не пришли. Не такой уж это бином Ньютона. В интересах нациоќнального согласия стоит, мне кажется, вернуться к серьёзному рассмотрению брошенной мною как-то вскользь идеи Воровскоќго Парохода.
       Насквозь коррупционный проект сколковской шарашки закрыќвается. Случайно прилегающие к Сколково земли государственќных чиновников категории "А" Абрамовича и Шувалова конфиќскуются в пользу государства как незаконно приобретённые. На вырученные деньги эффективным менеджерам Вексельбергу, Суркову, Дворковичу, Чубайсу поручается провести гуманитарќную эвакуацию морем из северной столицы всей желающей соќскочить "элиты". С нашими партнёрами по Модернизационному Альянсу достигается в рамках перезагрузки секретное соглашеќ
      
       ние о неприкосновенности западных авуаров и недвижимости всех добровольно соскочивших.
       Сами менеджеры после успешного завершения проекта покиќдают Санкт-Петербург последними на специально присланной из Лондона самой большой в мире частной яхте.
       Вместе с ними под звуки марша "Прощание славянки" на борт яхты поднимаются по трапу навсегда оставляющие Россию наќциональный ДиЛер, венценедоносный престолоблюститель, глаќвы палат Федерального собрания, члены Конституционного Суда и Священного Синода, руководители средств массовой информаќции, Анна Чапмен, Алина Маратовна Кабаева, Татьяна Алексеевќна Голикова, лабрадор Кони, Вадик пони, Вася Якеменко и заметќно возмужавший мальчик Никитушка.
      
       Провожаемая 21 артиллерийским залпом салюта наций яхта "Eclipse", украшенная транспарантом "ПРОЩАЙ, ОТМЫТАЯ РОССИЯ", выходит в море и берёт курс к благословенным берегам Сардинии с её знаменитыми белоснежными песчаными пляжами.
      
       КЛОУНЫ и кол
       12 августа 2010 года
      
      
       "Надо двигаться куда-то". Д. Медведев. Сочи, 11 августа
      
       Растерянный Путин с отчаянным выражением загнанной собственными пиарщиками крысы судорожно нажимающий каќкие-то кнопки в кабине пикирующего самолета -- символ сегоќдняшней России.
       В кресле второго пилота он оказался, нарушая элементарные положения Воздушного кодекса РФ.
       Ровно за 11 лет до этого клоунского полета, день в день, групќпа отъявленных кремлевских мерзавцев (Волошин, Юмашев, Дьяченко, Березовский, Абрамович) усадила его в другое второе кресло -- премьерское. Чтобы через поход Басаева в Дагестан, взрывы домов в Москве и Волгодонске, "учения" в Рязани, взрыќвы "Градов" в Чечне, кровавую войну на Кавказе привести в перќвое кресло России, в котором он сможет защитить их интересы и капиталы.
       Сегодня, когда Кадыров открыто и безнаказанно угрожает России сорвать Олимпиаду в Сочи (еще один из безумных пиар-проектов) предельно очевидны как итог той войны так и цена поќражения в ней путинской России.
       Итог путинского правления в целом еще страшнее. Власть преќвратилась в воровской притон друзей "национального лидера".
       Пока дядя Володя парит в небесах, наш младшенький клоун дышит одним воздухом со своим народом в одной из своих морќских резиденций.
       Циничные и безжалостные мордоделы заставили его там в очеќредной раз жалко и натужно надувать щечки, обозначая бескомќпромиссную "борьбу с коррупцией".
       Человек, начинавший свою бизнес-карьеру адвокатом мафии авторитетного лесопромышленника Смушкина, председательќствовавший в совете директоров "Газпрома" при отчуждении его активов на сумму 80 миллиардов долларов в пользу сомнитель-
      
       ных компаний друзей и родственников В. В. Путина, наконец, устроивший со своей богобоязненной супругой масштабную рекламную фотосессию изделий фирмы "Breguet", вдруг обнаќружил на третьем году своего "президентства", что чиновники, оказывается, берут откаты.
       И не где-нибудь, а в ведомстве матерой волчицы отечественќной фармацевтики, заступницы сирых и убогих, в недалеком буќдущем бесспорной мисс "Воровской Пароход".
       Вы бы, Дмитрий Анатольевич, царь Вы наш православный, сильный, державный, выбрали, наконец, как в том анекдоте, что-нибудь одно -- или трусики наденьте, или крестик антикорќрупционный снимите.
       Кстати о моем метафорическом "Воровском пароходе". Ряд уважаемых авторов сочли его слишком мягким по отношению к руководству страны и правящей элите в целом. Позволю себе не согласиться. Какое наказание может быть для лидеров страны более жестоким, чем то брезгливое презрение мыслящей части общества, которое я в меру своих скромных сил стараюсь артиќкулировать в каждой своей публикации.
       Ведь среди многочисленных читателей, откликнувшихся на "Воровской пароход", нет ни одного вступившегося за "честь" моих персонажей. Это самое главное. Их всех уже нет в нашем сознании, как бы мы ни спорили друг с другом. Значит завтра их не будет и в правительственных кабинетах. Власть может поќзволить себе многое. Но она не может быть презираемой и смешќной.
       Что касается меры их юридической ответственности, то это вопрос, конечно, дискуссионный. Но скажу сразу, что меня не убеждает альтернативная концепция "Осинового кола".
       Во-первых, я не согласен, что единственной гарантией доќстойного поведения будущих руководителей России может быть только постоянно висящая над ними угроза карающего кола.
       Человечество выработало и другие, может быть не столь ярќкие и даже временами просто скучные, но в то же время весьма надежные инструменты обуздания алчных инстинктов правитеќлей -- разделение властей, парламент, который место для дискусќсий, независимый суд, свободная пресса, местное самоуправлеќние и т. д.
       С другой стороны опыт всех революций учит, что забивание "осинового кола" в деятелей предшествующего режима -- заняќтие настолько заразительное и увлекательное, приятно возбуќждающее такие глубинные зоны коллективного подсознания,
      
       что когда список главарей, их пособников и просто рядовых исполнителей преступного режима исчерпан, остановиться, оказывается, нет никакой возможности. Революционерам ничеќго не остается кроме как продолжать забивать "осиновый кол" теперь уже друг в друга. Ни на что другое, как правило, элеменќтарно не хватает ни энергии, ни времени.
       Постпутинское правительство национального спасения просто не имеет права себе этого позволить. На руках у него будет наша с Вами гибнущая страна.
      
       ЭНДШПИЛЬ ПАРТИИ крови
       20 августа 2010 года
      
      
       Власть первого лица в стране -- это безусловное подчинение ему нескольких десятков человек: высших гражданских, полиќцейских, медийных, военных чиновников. Причины, по которым нотабли подчиняются монарху, президенту, вождю племени, разќличаются в разных культурах: конституционная традиция, жиќвотный страх, корыстный интерес, верность присяге, искреннее уважение к выдающейся личности лидера, религиозный фанатизм или комбинация нескольких перечисленных.
       Революции, перевороты, мятежи происходят, когда критичеќская масса этих ключевых персонажей утрачивает мотивы подќчинения и у самых решительных рука тянется у кого к табакерке, у кого к шарфику, а у кого (в более вегетарианских социумах) к воќтуму недоверия в парламенте, который и есть самое подходящее место для подобных дискуссий.
       Я вовсе не собираюсь преуменьшать значение процессов, проќтекающих в гораздо более широком мире, -- социального недоќвольства, протестных выступлений, отчуждения масс от власти. Они и генерируют, как правило, обвал лояльности элит. Но именќно этот обвал и только он служит спусковым крючком перемен.
       Если говорить о делах наших скорбных, то Великая Жарь над страной ничего принципиально не изменила. Она лишь доверќшила нараставший кумулятивный эффект резкого падения довеќрия элит к адекватности странного двухголового существа ПуМе, к его готовности защитить их групповые интересы в критической ситуации.
       Гуляющий в Интернете видеоклип Путина с погорельцами, реќально поставившими в повестку дня вопрос об августейших яйцах, просвещает больше чем десятки гламурных опросов придворного социолога с говорящей фамилии Ослон.
       "Партия бабла" полностью разочаровалась в способности своќего от мутков умученного нано-Моисея с айпедиком вместо скриќжалей вывести их белыми и пушистыми и со всеми их бабками из путинской пустыни.
      
       Недовольна и "партия крови". Катающийся на трехколесной драндулетке и писающий с неба по воле опустивших его гель-мопавловских, стремительно впадающий в младенчество клоун не может быть грозным национальным вождем встающей с колен православной России. На чем поведет он на Тифлис победоносные полки Пятой Империи, если науськиваемый коварными пиндоса-ми Саакашвили снова учинит геноцид многонационального росќсийского народа? На своей потешной драндулетке или на самолеќте-амбиции?
       И тем и другим срочно нужны какие-то совершенно новые идеи и новые люди, Для российской элиты, лихо погулявшей лет дваќдцать по буфету, наступил жестокий цейтнот. Поле возможностей для нее будет стремительно сокращаться, а бездействие -- только усугублять ее положение.
      
       Пять лет назад они упустили шанс поддержать вышедшего из окопа вполне умеренного Касьянова. А завтра или, скажем, поќслезавтра у них может остаться выбор только между Лимоновым и Квачковым. Выбор, между прочим, в прямом смысле для них судьбоносный. Я не говорил об этом с Эдуардом Вениаминовичем, но мне почему-то кажется, что он, как человек, ощущающий себя носителем традиций великой русской литературы, хорошо предќставляет себе тактические и гуманитарные преимущества сценаќрия "Воровского парохода" над "Осиновым колом". А вот Владиќмир Васильевич вряд ли с нами согласится.
       У партии бабла безнадежная позиция. "Воровской пароход" -- единственная остающаяся у нее exit strategy.
       У партии крови (национал-клептократов) теоретически есть один этюдный вариант. Они могут попытаться инкорпорироќвать пассионарного ВВК в партию власти, заменив им дряхлеюќщего на глазах ВВП, открыто взять на вооружение его духоподъ-емные лозунги, сдать ему "иудейских олигархов" вексельбергов и где-то даже по большому счету ротенбергов в надежде сохранить свои, по замечательному выражению евразийского мыслителя Ду-гина, "опричные паи патриотических коррупционеров".
       Головокружительное, но рискованное продолжение. Не разумќнее ли Игорю Ивановичу-настоящему выбрать все-таки тот же смиренный "Воровской пароход" -- и чем раньше, тем лучше? Ужель ему покой не по карману?
      
       ЧУТЬ ПОМЕДЛЕННЕЕ КОНИ
       27 августа 2010 года
      
      
      
       Насколько же всё-таки Леонид Радзиховский масштабнее, таќлантливее, содержательнее своих эпигонов, которых табунами спустили откуда-то в блогосферу, чтобы они жеманно встав в позу "над схваткой", в который раз чирикнули, что народ дик и невеќжественен, а потому свободные выборы в этой стране никак-с неќвозможны. Ну и заодно ритуально обгадили персонально лидеров оппозиции.
       Лауреат государственной премии РФ 2009 и Председатель Наќблюдательного Совета Агенства Политических и Экономических Коммуникаций (АПЭК) всё это тоже делает.
       Но во-первых, делает он это не по указке тех больших людей, которые наградили его заслуженной государственной премией и предоставили замечательную синекуру, а по указке своего горяќчего сердца. Потому что он сам так думает. Или, по крайней мере, сам думает, что он сам так думает.
       А, во-вторых, не стандартной финальной мантрой интересен он как художник, а зачином к ней, вступительной частью своего фирќменного монолога, обличающей существующее положение вещей в стране.
       Робкий в жизни, по его собственному признанию, он станоќвится самоотверженным рыцарем пера, беспощадно высмеивая омерзительную пошлость путинского воровского режима, проќвинциальное фанфаронство лавровской внешней политики, рас-пальцовку сечинской экономики взяток и откатов, беспомощное и натужное комедианство айфончика.
       Редко с кем из своих политических друзей и единомышленниќков ощущал я такое же резонансное мировоззренческое и эстети-
      
       ческое со-переживание в оценке правящей нами коллекции уроќдов как с Леонидом Александровичем Радзиховским.
       В своих последних выступлениях Радзиховский-политический мыслитель всё более уверенно побеждает в себе Радзиховского -- политического профессионала из агенства по вызову.
       Не стал исключением и его блог от 22.08 на "Эхе Москвы"
       Единственной помаркой в этом очень содержательном тексте представляется то не совсем уместное романтическое кокетство одинокого бунтаря, противостоящего толпе наводворских и пи-онтковских, с которым автор в сотый раз дежурно сообщает, что он категорически против свободных выборов.
       В нашей с вами референтной группе, батенька, -- либеральной тусовке, -- эту позицию разделяют процентов 70 респондентов, включая уважаемую Валерию Ильиничну, а среди либералов-с, чуть-чуть причастных к власти, этот процент достигает 100. Проќсто большинство из них в отличие от Чубайса и Радзиховского стесняются публично озвучивать подобный антиконституционќный принцип. Зато в реальном управлении страной он жёстко проводится с 1996 года.
       Но ещё раз повторю, Радзиховский всегда интересен не своей финальной скороговоркой, а развёрнутой вступительной частью. И вот в ней он совершает 22 августа мировоззренческий прорыв, опрокидывающий его знаменитое заклинание, на котором воспиќтываются поколения системных либералов.
       Я имею ввиду, разумеется, концепцию эквифинальности. Чёрќным по белому он впервые для себя констатирует, что дальнейќшее сохранение путинского режима неминуемо приведёт страну к фашизму. Так же как, по его мнению, и свободные выќборы. Только путинизм медленнее, оговаривается он осторожно, словно ошеломлённый собственным озарением.
       "Многие "вертикальщики" расчудесно найдут общий язык с наќцистами -- как и те с ними". Браво, мой резонансный собрат по разуму! Именно о таком вертикальщике -- Игоре Ивановиче Сечине -- и о таком сценарии я по какому-то почти мистическому совпадению как раз говорил накануне в статье "Эндшпиль партии крови".
       Согласитесь, что это коренное изменение точки зрения на пу-тинизм человеком, так долго стоически стоявшим на последней линии его обороны. "Путинизм -дерьмо", -- упрямо повторял Радзиховский, -- "но он защищает нас от фашизма". И уже давно из растерянного Кремля не раздавалось никакого другого, скольќко-нибудь убедительного довода в защиту собственной вертикали.
       В день Флага последний самурай воблоглазого пахана сдал свой ключевой рубеж. Нет, робкий в жизни, он не совершил после этого сеппуку. Как за спасительную соломинку схватился он за словечко "медленнее" -- "Путинизм -- дерьмо, но он ведёт нас к фашизму медленнее...".
       Что ж, разногласия между утончённым мыслителем и "маргиќнальной демшизой" перестали быть аксиологическими и перешли в плоскость чисто технического экспертного анализа -- "медленќнее-быстрее", "менее вероятно- более вероятно".
       Итак, зафиксируем, в чём мы, как выяснилось, согласны с экви-финалистом Радзиховским. Отказ от свободных выборов, сохранеќние путинизма -- это стопроцентная гарантия прихода фашизма. Медленного или нет, вопрос дискуссионный.
       Оценим вероятность прихода фашистов к власти в результате их победы на свободных выборах. Только давайте договоримся о терминах. Так, Лимонова недавно ещё раз назвали фашистом за то, что в программе его новой партии "Другая Россия" содерќжится пункт о национализации сырьевых отраслей. Будем всё-таќки придерживаться более строгой трактовки понятий и считать фашистами крайних националистов, искренне разделяющих концепцию "иудейской оккупации" России и требующих серьёзќных ограничений в правах нерусских национальностей Российќской Федерации.
       Так вот этим людям, для того чтобы придти к власти в России на свободных выборах, придётся решить очень сложную задачу. В течение трёхмесячных открытых телевизионных дебатов, в коќторых им будут противостоять не самые последние люди России (именно в этом заключается смысл понятия свободные выборы) этим недоумкам необходимо будет убедить в своей правоте более половины населения страны. Кроме того национально озабоченќных харизматиков будет несколько и каждый из них будет ненавиќдеть всех остальных, обвиняя их в самом страшном грехе -- налиќчии еврейской прабабушки.
       Надо немного лучше думать об умственных способностях больќшинства своих сограждан. И не надо принимать 90%-ую неприќязнь к Чубайсу, во многом им заслуженную, за тотальную фашиќзацию всей страны.
       И не надо смешивать в одну кучу фашистов и левых, например, героев и мучеников Анти-фа, в отличие от всех нас праздно болќтающих гибнущих в войне с фашистами.
       В новом российском парламенте, который станет местом для ожесточённых дискуссий, левых будет, видимо, больше чем сторонников партии "Правое дело". Но это не основание заранее объявлять его фашистским и запрещать свободные выборы.
       Прийти к власти, получив абсолютное большинство на свободќных выборах, фашистам в России практически невозможно. Этого не смогли, вопреки распространённому историческому заблуждеќнию даже немецкие нацисты. На последних свободных выборах в рейхстаг в 1932 году начался откат НСДРП (33%). Не массы приќвели Гитлера к власти в январе 1933-го, а сговор элит.
       А вот теперь спросим себя, что должны сделать фашисты в Росќсии, чтобы прийти к власти не победив на свободных выборах, а в результате внутренней эволюции путинского режима, сговора его, с позволения сказать, "элит". Легче эта задачка или сложнее?
       На мой взгляд, намного легче. Им не придётся убеждать 50 млн. избирателей тем более в вещах, явно противоречащих дейќствующей Конституции. Достаточно будет убедить 3-4 мерзавќцев из ближнего круга национального лидера. А их и убеждать не надо. Они и сами давно уже убеждённо борются с "еврейскими олигархами, ограбившими страну" за свои православные "опричќные паи". Им просто надо подсказать, что в обстановке нарастаюќщего системного кризиса разлагающейся власти единственный для них способ сохранить свои миллиардные паи -- встать на путь откровенной нацистской диктатуры.
       Для такой диктатуры не нужна поддержка большинства. Вполќне достаточно силовых структур, телевидения и энтузиазма неќскольких миллионов рядовых исполнителей. И то, и другое и треќтье у них уже есть. Под тоталитарным прессом большинство будет растеряно и пассивно. Тем более, что за всеми сразу не придут.
       Может быть, какие-то мужественные заложники демократии смогут противостоять системным фашистам внутри власти? Сиќстемные либералы, например. Новейшая российская история уже поставила модельный эксперимент на эту тему в 2006 году. Как вели себя иконы российского системного либерализма после убийств Политковской и Литвиненко? Бегали по всем студиям, реќдакциям и зарубежным друзьям с постыдным блеянием о "врагах Путина, врагах России в том числе за рубежом". Старательно и суќетливо отмывали убийц.
       Главным для них тогда было не противостоять системным фаќшистам, а доказать им, что и они, либералы, очень нужны во влаќсти, что они могут полезны для поддержания репутации режима на Западе, что они эффективные менеджеры, что они "вменяемы" и лояльны, что они одной крови в конце концов и им чертовски хочется ещё поработать.
      
       Слепящая тьма власти неудержимо притягивала их и к тому же Чубайс прекрасно понимал, что если он и его друзья будут вести себя как-то иначе, власть разрешит следующему Квачкову убить его.
       Точно так же, только ещё хуже, они будут вести себя и в час Х. Только удержаться во власти им на этот раз не удастся. Максимум, чего Чубайс сможет добиться в плане защиты либеральных ценќностей -- это выписать в имперской канцелярии несколько персоќнальных аусвайсов со штампом "Wertvoller Jude" и получить пост менеджера среднего звена в сколковском специзоляторе.
       Цвет отечественной науки будет самоотверженно трудиться там над секретным нано-оружием, которое позволит нам обеспеќчить окончательное решение пиндосского вопроса.
       у- у- у-
       Диагноз эквифинальности, поставленный России модным докќтором Радзиховским страшен. Наше тяжело больное общество обязано прислушаться к нему и мобилизовать все свои жизненные силы, чтобы его опровергнуть.
       Рецепт лечения непрост для больного, но суть его более или меќнее очевидна. Это:
       признание всеми ответственными политическими теченияќми -- левыми, либералами, националистами -- демократических правил сменяемости власти и незыблемости личных и гражданќских свобод;
       отстранение от власти правящего режима, медленно или не очень медленно ведущего страну к фашизму; свободные выборы.
      
       Свободные выборы это не идеологическая догма "демшизы", прокладывающая фашистам дорогу к власти. Наоборот, в страќне, где запрещающая такие выборы власть беременна фашизмом на предпоследнем месяце, это прагматический инструмент, возќдвигающий самый высокий барьер на пути фашистов.
      
       ЗАМАЗАННИКИ
       12 сентября 2010 года
      
      
      
      
       То, что кремлевские уроды начали снимать друг о друге порќнографические фильмы, -- верный знак финальной стадии гниеќния режима. Любая уважающая себя мафия держится на омерте, на инстинкте корпоративной сплоченности. С каким-нибудь, условно говоря, Цеповым или даже Собчаком может произойти несчастный случай, если они ненароком начнут говорить лишнее. Но им будут организованы почетные похороны, память о них увеќковечена в сердцах и умах благодарных потомков, и ни в коем слуќчае мафия не будет заниматься их публичным поношением.
       Но то, что происходит сегодня на всероссийском экране с бра-телло Юрием, -- это забвение всех базовых принципов воровской морали, это война сук с одним из авторитетнейших национальќных паханов, это уже генеральная репетиция чистосердечных показаний кремлевских подельников друг на друга на открытых московских процессах. "Расстрелять как бешеных псов" -- будет требовать каждый из них, широким жестом указывая на сидящих рядышком на скамеечке недавних коллег по правительству и преќзидентской администрации.
       Прецедент наезда на "человека в кепке" автоматически разруќшает любые гарантии неприкосновенности всех крестных отцов кремлевской мафии. Лужка замочили, и теперь все позволено. А в чем, собственно, заключаются его преступления против челоќвечности? Его жена, видите ли, еще немножечко шьет, или лепит горшочки, или что-то там пилит. Да у Путина таких жен-миллиарќдерш целый гарем, и у всех бизнесы процветают благодаря премьќерской крыше: абрамовичи и тимченки, миллеры и сечины, браќтья и сестры ковальчуки и ротенберги, путины и шеломовы, грефы и христенки-голиковы...
       Идущие в прайм-тайм по государственным каналам фильмы о Лукашенко и Лужкове, заказанные Путиным и Медведевым, -- это фильмы о Путине и Медведеве и их умирающем режиме. По-
      
       добная банальная мысль просто не может не прийти в голову мноќгомиллионной зрительской аудитории.
       У самого конформистского обывателя, даже только что слезшеќго с дерева на Селигере, после просмотра этой порнухи сначала наќступает сшибка как у павловской собаки, а потом как у представиќтеля всё-таки отряда приматов начинают шевелиться одна за друќгой две страшненькие мысли: а где были все эти десять лет Путин и Медведев, и чем собственно отношения Путина с Абрамовичем и Тимченко отличаются от отношений Лужкова с Бутуриной.
       Не только доклад Немцова-Милова "Лужков: Итоги" но фактиќчески и доклад тех же авторов "Путин: Итоги" оказались экраниќзированы и размножены в 50 миллионах экземплярах.
       Правящая клептократия нанесла себе самострел из говномёта, все последствия которого ни легкомысленный айфончик, ни его, казалось бы, прошедший суровую школу бандитского Петербурга приблатнённый покровитель пока ещё не осознали.
      
       Наш академический спор с коллегой Басанцом -- "Воровской пароход" или "Осиновый кол", -- не успев по-настоящему разверќнуться, грозит оказаться разрешенным жизнью самым парадокќсальным образом. За "Осиновый кол" схватилась не крайняя раќдикальная оппозиция, а сама обезумевшая до потери инстинкта самосохранения власть и начала "отоваривать им себя по голове", как, собственно, и рекомендовал недавно в нашумевшем интерќвью своему любимому щуту один известный автор.
       И это самый главный вывод из пиар-катастрофы власти, разќвёртывающейся у нас на глазах. На фоне её не так уж важны моќтивы действий и кадровые перспективы отдельных персонажей. Тем не менее, попробую кратко изложить своё видение анатомии конфликта.
       Сначала Путин, лениво играя как сытая кошка с мышкой, соќбирался ещё раз показательно унизить уже умученного от мутков айфончика: позволить ему несколько раз ненормативно (у того это очень трогательно получается) отозваться о Лужкове, а потом категорически запретить ему увольнять московского мэра.
       Этим бы всё и ограничилось. Но роковым "выстрелом в Сараеќво" стала анонимная лужковская статья в "МК" 1 сентября. Есть такая присказка -- "Генерал был настолько глуп, что это заметиќли даже другие генералы". Так вот статья была настолько подлой, что даже у Путина она вызвала чувство брезгливости. Краткое соќдержание: Медведев и его оранжистское окружение готовят сверќжение Путина. Но Солнце нашей государственности ещё можно
      
       спасти. Для этого однако необходимо выполнить два условия -- ни в коем случае не выпускать Ходорковского из тюрьмы (никоќгда) и любой ценой сохранить Лужкова на посту мэра Москвы (навсегда).
       Статья поставила Путина в идиотское положение. Теперь остаќвить Лужкова на его посту, как он собственно и планировал, ознаќчало бы позволить тому орать: "Бонасье и кардинал -- большая сила! Бонасье и кардинал остановили оранжевую революцию!" А уволить значит усилить в глазах "элит" позиции венценедонос-ного.
       Оба решения хуже. В крайнем раздражении, находясь в цугќцванге, Путин дал отмашку на мочилово по всем каналам, а Медќведеву послал со своим дрезденским пивным дружбаном подарок на 45-летие со смыслом -- тайваньский айфончик как символ грё-баной модернизации.
       Процесс саморазрушения режима пошёл.
      
       ПОЛДЕНЬ В БУНКЕРЕ
       20 сентября 2010 года
      
      
      
       Ну вот, наконец г-н Юргенс, уходя на выстраданную всей его непростой трудовой биографией заслуженную синекуру в Royal Bank of Scotland, решил на прощанье откровенно обьясниться со своим народом напрямую по-русски, а не через иноязычные средства массовой информации.
       Выясняется, что народ наш, находящийся в состоянии декваќлификации, деградации, люмпенизации и даже дебилизации, -- быдло, не созревшее для задуманных Путиным, Медведевым и саќмим г-ном Юргенсом кардинальных либеральных реформ и моќдернизации. Может быть, только где-то к 2025 году народец менќтально подтянется (непрерывно дебилизируясь?) к среднестатиќстическому прогрессивному европейцу. Медведев не имеет права забывать об этом. Поэтому лавочка модернизации закрывается. Большего в нынешнем положении сделать невозможно. В провале так и не начавшейся модернизации виноват народ.
       Интересно, на каком именно этапе своего духовного и карьерќного роста товарищ Юргенс пришел к этим судьбоносным вывоќдам о природе русского человека? Может быть, еще в советские времена, когда представлял по профсоюзной линии самые отстаќлые пролетарские слои этого народа в Международной организаќции труда? Действительно, что хорошего можно было подумать о народе, годами покорно содержавшем в Париже таких никчемќных дармоедов?
       После падения СССР Юргенс не застрелился, как честный комќмунист и офицер. За всех за них это сделал один несчастный лаќтышский стрелок. Да еще трех (все по финансовой части) из окна выбросили свои же.
       А парижский пролетарий Юргенс немедленно перекинулся на сторону буржуинов и стал одним из видных руководителей Росќсийского союза промышленников и предпринимателей. В этом высоком качестве он вот уже два десятилетия вместе с другими, по меткому выражению одного блогера, ничего не предприни-
      
       мающими предпринимателями и проворовавшимися чиновникаќми уверенно ведет страну по пути "деквалификации, деградации, люмпенизации и даже дебилизации".
       В последние два года выполняет ответственную государствен-ническую миссию -- распилив солидный бюджет, доказать невозќможность в России модернизации и глубоких реформ и, вылизав при этом до блеска обе тандемные задницы, научно обосновать абсолютную необходимость их дальнейшего пребывания во влаќсти и собственности аж до 2024 года. Пресс-конференция в Инќтерфаксе 15 сентября доказала, что старый номенклатурный конь тандемных борозд не испортит. Неслучайно и цифирка нужная прозвучала -- не раньше 2025 года.
       Только не прозвучало там несколько простых вопросов. А поќчему бы, г-н Юргенс, вам не начать не с каких-то крутых и непоќпулярных, а с простейших гигиенических реформ? С мытья рук. С тех мер, которые поддержали бы не 7, а 87 процентов граждан России.
       С освобождения политических заключенных.
       С отмены политической цензуры на телевидении.
       С расформирования (в сотрудничестве с правоохранительныќми органами Великобритании и Швейцарии) преступных, как вы очевидно догадываетесь, организаций Millhouse и Gunvor. (Обсуќдив предварительно на круглом столе по Первому каналу ТВ покаќзания Абрамовича в Королевском суде Лондона и обстоятельства 13-миллиардной сделки Путин-Абрамович по продаже последним государству украденной у государства же компании "Сибнефть".)
       И с многого чего еще, что вы не хуже меня знаете и в чем вас также поддержало бы громадное большинство населения.
       Ах, темные силы мешают? Ну а как же старший государь, муќченик на галерах, прикрывающий от этих темных сил молодого наследника? А если он от них не прикрывает, а наоборот, возглавќляет эти самые темные силы и, как вы, г-н Юргенс, справедливо заметили в одном из своих интервью, является архитектором этой губительной для страны системы, то почему бы тогда молодому реформатору не уволить его своим указом?
       Ах, не может? Ну тогда в чем же провинились 93 процента ваќших соотечественников, которых вы и ваши коллеги, рафинироќванные, европейски просвещенные реформаторы, так оскорбляеќте своим презрением?
       Так кто же у нас в стране быдло, недостойное великих медве-девских реформ: -- 93 процентов народа или, может быть, сами реформаторы?
      
       Весна 1993 года была для миллионов людей пиком болезненќных потерь и крушений в посткоммунистической ломке. На апќрельском референдуме власть не без оснований больше всего опасалась за голосование по второму вопросу -- "Одобряете ли вы экономическую политику правительства?" Но не 7% "маленьќкого, мобильного и совместимого с западным среднего класса", а большинство ответило тогда, несмотря ни на что: да, одобряем. Доверие "косного и отсталого" народа "либеральным" реформаќторам было огромным.
       Они навсегда потеряли его не из-за тех или иных профессиоќнальным экономических ошибок -- ошибки можно было бы проќстить, и их можно было бы исправить. Они потеряли его прежде всего из-за своего стиля жизни. Мнившие себя аристократами, они почти все поголовно обнаружили в себе неистовую плебейќскую страсть немедленного (прямо с министерских кресел) и неќвиданного обогащения. "Элита" наотрез отказалась быть со своим народом там, где ее народ, к несчастью, был. И остается.
       А теперь, заглушая остатки собственной совести, системные либералы по законам психоанализа обвиняют во всех грехах люќдей, которые им верили и которых они обманули, ограбили и преќдали.
       Путинско-медведевская бригада клептократов по вполне поќнятным причинам намерена оставаться у власти навсегда. Пожизќненно. И заявлено об этом было достаточно ясно: "Не дождетесь!". Рассуждать о желаемом завтра, игнорируя эту реальность и эту катастрофу, не просто методологическая ошибка. Это политичеќская порнография. С этой бригадой у России просто нет никакого будущего. Юргенс же и прочие "либералы в законе" предлагают себя в роли цивилизованных консультантов бригады -- адвокатов мафии.
       "Реформаторы"-интеллектуалы, воспитанные в юности на книќгах Стругацких, выбрали свое место в полдень -- в путинском бунќкере, вместе с серыми.
      
       ПУТИН И ЕГО ЖЕНЫ
       18 октября 2010 года
      
      
      
       Центральной обличительной темой антилужковского мочило-ва на всех телеканалах встающей с колен России стал бизнес жены московского мэра. Есть что-то от домостроевского мужского шоќвинизма в разнузданной травле этой по-своему симпатичной энергичной женщины, травле, к которой присоединился даже ее явно сошедший со страниц Ломброзо братец.
       А вот если бы г-жа Батурина, оставаясь близким другом Юрия Михайловича, была мужчиной со всеми присущими этому гордоќму племени атрибутами, возмущалась бы так же горячо наша проќгрессивная общественность ее (его!) успехами на ниве пластикоќвых горшочков или сортирных ершиков?
       Вот, например, у г-на Путина таких бизнес-жен, как и положеќно национальному альфа-самцу, минимум с дюжину, на целый эротический календарь. И все из них (или почти все) мужского пола.
       И старшая, самая законная жена -- Рома Аркадьевна Абрамоќвич -- из уважения к заслугам и услугам которой почтительный супруг в далеком 2005 году отписал ей на яхты и булавки 13,7 милќлиарда долларов за украденную Ромочкой еще в девичестве, в лиќхие 90-е, "Сибнефть".
       И самая любимая, судя по бешенству ее деловой матки в поќследние месяцы, младшенькая -- Гюльчатай Тимченко. Загаќдочная Гюльчатай не желает более тайно предаваться нефтяным утехам с близким ей нацлидером в темных подворотнях власти. Дерзко и вызывающе открывает она нам наконец свое прекрасное личико, подав в суд на литератора Бориса Немцова, раскрывшеќго в своем бестселлере романтические похождения августейшей пары гламурных миллиардеров. Громкий процесс с непредсказуеќмым исходом "Тимченко против Немцова" обещает стать хитом предвыборного политического сезона.
       Любопытно и знаменательно, что, может быть, единственное, что объединяет обеих соперниц -- Рому Аркадьевну и Гюльча-
      
       тай, -- это их давние деловые связи с мужественным и неподкупќным, украшенным благородными сединами смотрителем этого гарема. То-то порезвятся теперь обе федеральные красавицы на просторах бывшего батуринского заповедника.
       Увлекаются в путинском прайде и коллективным семейным бизнесом: сестры Ковальчук, сестры Ротенберг, и те и другие стреќмительно взлетевшие на верхние этажи списка "Форбса". Есть там и свой кабинетный гермафродит, состоящий из двух разноќполых членов правительства, подмявший под себя отечественную фармацевтику и заставивший самого альфа-самца бегать, как каќкую-нибудь промокашку, по аптекам и проверять, продается ли там Танечкин арбидол. На какие только безумства не толкает поќрой государственных мужей губительная страсть.
       Как тут не посочувствовать бедному айфончику, который пожаловался недавно заморскому губернатору: "Вы должны поќнимать, Арнольд, что определенное своеобразие, самобытность российской демократии, наши манипуляционные технологии совершенно необходимы. Народишко мне совсем никчемный доќстался. Всего процентов 5-7 генетически склонны к модернизаќции. Остальные все с дурной наследственностью. Ментальность у них, знаете ли, хреновая. В этой стране все кроме меня воруют. А друзья дяди Володи больше всех. И я ничего не могу с этим поќделать".
      
       МУЖСКАЯ КАТАСТРОФА
       3 ноября 2010 года
      
      
      
       Свобода лучше, чем несвобода.
       Дмитрий Медведев
      
      
       Михаил Ходорковский и Платон Лебедев приговорены мелким и злобным человечком к пожизненному заключению -- медленќной и мучительной казни.
       Это заранее объявленное убийство происходит уже несколько лет как reality show на глазах всей страны. Каждый, кто не отвораќчивается стыдливо, может его видеть.
       Поражают несколько вещей. Не мужество и стойкость героев в стеклянной клетке. Они настолько очевидны, что уже привычны как нечто само собой разумеющееся.
       Удивительна и заразительна та аура свободы, которая исходит от этих измученных семилетней пыткой людей. Свободы мысли, взгляда, слова, жеста, которой они так вызывающе наслаждаются и которая приводит в бешенство их безнадежно зажатых собственќными комплексами мучителей, начиная с самого главного.
       Секрет этой свободы прост и в принципе доступен каждому. Его раскрыл в своем последнем слове Михаил Ходорковский. Для него и Лебедева есть ценности более высокие чем их жизнь. Личное чеќловеческое достоинство, например.
       Прискорбный дефицит этого качества в коллегах Ходорковскоќго и Лебедева по бизнесу и "политической элите" -- это и есть та российская системная антропологическая катастрофа, которую так справедливо определила своим женским взглядом Ксения Соќколова.
       Для управления этим вышколенным элитным стадом уже не нужны великие самодержцы и палачи. Достаточен "плешивый карлик с глазами протухшей рыбы".
       У капитанов нашего крупного капитала оказался очень мелким человеческий и мужской капитал. Вот двухметровый красавец,
      
       стоящий на полусогнутых со спущенными штанами перед нациоќнальным Крошкой Цахесом и лоббирующий интересы российскоќго бизнеса. О чем же он покорнейше просит солнце нашей госуќдарственности? Прекратить рэкет бизнеса алчными силовиками, освободить Ходорковского, Лебедева и десятки тысяч других ареќстованных бизнесменов? Нет, лишь 60-часовой рабочей недели на своих предприятиях не хватает для полного счастья первому российскому владельцу клуба НБА. С каким же высоко поднятым тонусом является он потом на интеллектуальные беседы со своим куршевельским выводком.
       А вот еще один вице-президент РСПП. Седовласый джентльмен с безукоризненными манерами, который так любит устало посетоќвать на трудности модернизации в рабской стране с дебилизиро-ванным населением. "Высокомерием" Ходорковского в отношениќях с властью объясняет он все постигшие того напасти. Разве одно это словечко "высокомерие" не выдает самого вице-президента как законченного номенклатурного раба до мозга костей?
       На той знаменитой встрече в Кремле Михаил Ходорковский не был высокомерен. Он был высоколоб. Он предложил стране будущее. Но Цахес и его компания рассудили иначе: "Что из того, что лоб его высоко? Ногами в нашей грязи он увяз". Так с тех пор они и барахтаются в своей грязи.
       А Ходорковский и Лебедев свободны. Свободны навсегда.
      
       РЕВОЛЮЦИЯ тошноты
       29 ноября 2010 года
      
      
      
       Мне не раз приходилось обращать внимание читателей на хаќрактерную черту всех умирающих авторитарных режимов -- неќпреодолимое отвращение правящей верхушки и ее обслуги к саќмим себе, тоскливое чувство исторической исчерпанности.
       Каждый день приносит нам, современникам системной агонии режима ПуМе, новые свидетельства высокой болезни российской "элиты".
       У людей эстетически одаренных эти приступы тошноты происќходят как романтический ужин при свечах, по завету поэта: "наќчните при сейчас, очнитесь при Всегда".
       Леонид Парфенов не только изумительный стилист -- он, как выяснилось, обладает и великолепным чувством космическоќго ритма. Он знал, когда нужно было первым соскочить, сохранив белоснежные одежды, с обреченного киселевского НТВ и изящно и чуть смущенно подставить плечико зондеркоманде Коха.
       И сегодня, как человек хрупкой душевной организации, он не может более терпеть, когда путинское дерьмо подступает уже к подбородку.
       С каким каменно-трупным выраженим лица смотрели на вновь соскочившего при сейчас счастливчика обреченные вытягивать подбородки до конца и захлебнуться Эрнст и Добродеев.
       Революция тошноты не свергает эстетически омерзительный режим. Она его просто выблевывает.
      
       ГОЛ СТАРЕЮЩЕГО ДЕ ГОЛЛЯ
       7 декабря 2010 года
      
      
      
       Усталый альфа-самец на галерах прекрасно знал, чем в родном прайде кончаются подобные штучки. Сначала вчерашний гамќма-холуй из образованцев блудливо-амбивалентно и как бы соќчувственно называет тебя стареющим де Голлем. А потом совсем другие люди -- стареющим Аль Капоне, стремительно щёлкают наручники и вместо Коломбе-ле-дез-Эглиз тебя везут в Бастиќлию. И это ещё хорошо, если довезут. Уходить нельзя, остаться.
       Два с лишним года стоически терпел он глумливую хулу кремќлёвской черни и равнодушие неблагодарного, так и не вставшего с колен народа -- и "отсталую сырьевую экономику" и "даже и не экономику вовсе, а так -- одни взятки и откаты", и "неразвиќтую политическую систему", и "пылающий Кавказ", и "эклектичќную внешнюю политику, движимую имперской ностальгией", и грёбаную "модернизацию" с элементами "демократизации".
       Но когда в твиттер-блоге осмелевшего "наследника" мелькќнуло сигнальное кодовое словечко "застой", а в либеральных кругах развернулась академическая дискуссия на тему: застой или кое-кого уже в отстой, упруго напряглись, как при слове Ходорковский, легендарные желвачки и снова явил он нам своё нестареющее профессиональное искусство вербовщика и повеќлителя мух.
       Его 18-е брюмера Луи Бонапарта (2 декабря 1851-го года) расќтянулось на три дня блистательного мастер-класса: 30 ноября, 1 декабря, 2 декабря 2010-го.
      
       I. 30 НОЯБРЯ. САМОЛИКВИДАЦИЯ АЙФОНЧИКА.
       Под фирменным немигающим брезгливо отстранённым взгляќдом медузы сидевшего в первом ряду медиума несчастный послаќнец полтора часа порол какую-то несусветную экстракорпоральќную чушь, окончательно закрыв обсуждавшийся ещё до того дня в определённых кругах вопрос: тварь ли он дрожащая или право имеет.
      
       II. 1 ДЕКАБРЯ. ВЕРБОВКА ФИФОИДОВ.
       Ну уж эта разработка была самой простой для оперативника, у которого на газоколонке служит лакеем канцлер великой Герќмании, бегают порученцами премьеры Италии и Финляндии, жужжат в сурковской бухгалтерии у кассы неподкупные влаќстители дум западной интеллигенции из "Валдайского клуба" и "Ярославского форума". Затраханный со всех сторон обвинеќниями в коррупции исполком футбольных альхенов был у него в кармане уже после серии тайных вечерей. Но Мастеру духовных единоборств мало просто завербовать клиента, надо ещё застаќвить его искренне полюбить Большого Брата и плакать от этой любви пьяными счастливыми слезами.
       Страстный спич на заседании правительства РФ о благородќных седовласых джентльменах, спасающих детей всего мира от наркомании, и о гадящей им англичанке распрямил их искоќрёженные падшие души и позволил им на следующий день гоќлосовать не воровато озираясь по сторонам, а с высоко поднятой головой и с законным чувством собственного достоинства.
      
       III. 2 ДЕКАБРЯ. КОНТРАКТ СО СВОИМ НАРОДОМ.
       И, наконец, третий день творения новой политической реќальности в России. Как Бог из машины, как цитата из "Триумфа воли" парит он, выдержав мхатовскую паузу, над покорённым Цюрихом, спускаясь с небес к восторженным блаттерам и мут-кам.
       А теперь внимательно следите за текстом Мастера, вошедшего в состояние творческого транса. Сейчас среди серии ритуальных банальностей прозвучит обращённый к российскому зрителю новейший код НЛП, ради которого и затевался весь этот мунди-аль. Путинский "Шёпот на ветру". Казалось бы совершенно неќуместный в этот торжественный момент бессвязный и пошловаќтый поток разорванного сознания:
      
       "Господин Абрамович несколько лет неплохо работал на Чукотке. Об этом не все знают. Все говорят, что он олигарх. Но он помогает в развитии футбола в России. Не исключаю, что господин Абрамович поможет в подќготовке к чемпионату мира. Пусть раскошелится -- его не убудет. У него много денег".
      
       Но посмотрите, как органично и ненавязчиво Мэтр сцепляет положительной эмоциональной связью в массовом российском сознании три фундаментальных концепта: "Мой Мундиаль" -- "Я и Абрамович" -- "Наш с Абрамовичем общак".
       С народом-богоносцем на глубинном подсознательном уровне заключается сакральный контракт -- "Вам, хорьки-бля, мундиаль, а нам с Ромой бесконтрольная власть ещё на 12 лет как минимум". Именно на двенадцать. Какие же каменные сердца надо будет иметь, чтобы отказать этим замечательным людям, требующим продолжения банкета, в мае 2018-го всего за месяц до открытия их Мундиаля.
       Айфончику с этим великолепным тандемом и рядом не стоять, даже, если потехи ради или в награду за примерное поведение они разрешат ему поиграть в Симеона Бекбулатовича или во Влаќдимира Старицкого ещё несколько годков.
       Сегодня главное для продолжения себя во власти не формальќный пост президента, а прежде всего легализация в общественном сознании системы властных общаков. И общак "Абрамович" среќди них архиважнейший. Не только потому что он самый крупный. После чистосердечных признаний Абрамовича Высокому Королевќскому Суду об обстоятельствах преступного завладения им компаќнией "Сибнефть" и после трансфера ему из российского бюджета в 2004-ом году Путиным 13.7 миллиардов долларов (под предлоќгом покупки государством оной компании) отрицать существоваќние общака как криминальной структуры более невозможно.
       Можно только попытаться придать ему (а по аналогии и всем остальным) некий "патриотический" метафизический контекст. На что и направлена многоходовая операция "Мундиаль":
       Владимир Путин и Роман Абрамович, Князь и его верный Зюсс русского футбола, заключив свой брак на небесах, дружно рука об руку являются своему народу, даруя ему полновесную нациоќнальную идею, наполняя высоким телеологическим смыслом его бренное существование, ласково поднимая его, наконец, с колен, приучая его не только к прямохождению, но и к благородному исќкусству динамичной игры ногами в мяч...
      
       P. S.
       -- Ты знаешь, Ромк, я сама не первый год в русском бизнесе и кое-что в нём понимаю. Но не слишком ли им будет 30 ярдов зелёных на распил?
       -- Не бери в голову, Дашуль. Я возьму их из доли Вована. Пусть раскошелится -- его не убудет. У него много денег. И пусть он меня совсем уж за фрайера не держит.
      
       ДЕНЬ ЦАПКА
       17 декабря 2010 года
      
      
      
       "17.15. В другом конце Манежки жестоко избиќты двое случайных прохожих -- кавказцы. Они лежат в крови и пытаются выплюнуть остатќки зубов. Манифестанты по очереди подходят к ним, поднимают их головы за волосы и фоќтографируются, вскинув руки в фашистском приветствии. Сотрудники милиции топчутся рядом и не вмешиваются. По глазам видно: им страшно".
       "Новая газета". 13.12
      
       "И последнее -- на сегодня. По Манежной. В стране и в Москве -- все под контролем."
      
       Айфончик в Твиттере.
      
      
       "Последнее на сегодня" -- это, видимо, после гораздо более значимой для наноблогера трёхчасовой пирдухи с Элтоном Джоќном. А другой тандемщик резвился на галерах двумя пальчиками с Шарон Стоун и вообще так и не обмолвился ни словом о Маќнежной. (Кстати все эти стареющие западные дивы обоего пола ездят табунами в Москву пообщаться с Putin and Medvedev вовсе не ради красивых глазок наших очаровательных крошек Цахесов, а за вполне конкретные семизначные гонорары, выплачиваемые в конечном счёте из средств российских налогоплательщиков. На те же средства устраивает свои дебоши в европейских городах и богобоязненная православная Первая Дунька Республики).
       Но вот он и настал 16 декабря день ежегодного священноќго телесоития Самца со своим народом. И раскрыл он, наконец, свои срамные уста. По поводу трагических событий 11-15 деќкабря сурово поставил на вид либеральным интеллигентишкам
      
       с ещё не сбритыми так, чтобы ничего больше не выросло, боро-дёнками и торжественно провозгласил -- "Государство должно исполнять свои функции".
       Это нас поучает лидер государства, допустивший линчевание в двух шагах от Кремля граждан России под гитлеровские приќветствия, а затем пригласивший на медиашоу в качестве почётќного гостя своего мотоциклетного дружка Хирурга, который вмеќсте с ССовцем Дёмушкиным вальяжно разгуливал по Манежке как один из пастырей погромщиков.
       Фирменная глумливая ухмылка торжествующей шпаны стала лейтмотивом путинского четырёхчасового телевизионного триќумфа наглости и лжи. Орвелловский сапог на лице России.
       И ни тени понимания масштаба происходяшей трагедии -- граќжданской межнациональной войны, в которую сползает страна и полная ответственность за которую лежит на политике властей, давно поджигавших этот фитиль с двух сторон.
      
       На Кавказе Кремль, развязав и проиграв войну, платит в обќмен на показную покорность контрибуцию не только Кадырову, но и криминальным элитам всех других республик. На неё покуќпаются дворцы и золотые пистолеты, болтающиеся на ягодицах местных царьков. А обездоленные, деклассированные, лишенные образования и работы и вовсе не преисполненные, мягко говоќря, высокого уважения к русской культуре молодые горцы уходят к воинам Аллаха или вытесняются с Кавказа на улицы русских городов.
       А там уже выросло поколение детей тех, кто абсолютно и наќвсегда проиграл за двадцатилетие "реформ". Одну из таких стро-гинских пацанок Бог наградил великим талантом и она в своей пророческой "Школе" заставила нас почувствовать боль, отчаяќние, безнадёжность, жестокость и сжатую пружину гнева этого поколения.
       Телевизионные мастера культуры и властители дум разъяснили им, что во всех их бедах виноваты и хотят их расчленить "дяди в пробковых шлемах" и "преступные группировки некоренной наќциональности".
      
       Подростковым бандам, состоящим из лишенных будущего обиќтателей рабочих предместий, трудновато добраться до "дядей в пробковых шлемах" или небожителей Рублевки, и они разряќжают накопленную ярость, забивая насмерть "лиц некоренного цвета кожи".
      
       И сегодня уже две армии desperados, одинаково виновных и одинаково невинных жертв-палачей, обманутых и ограбленных по сути одними и теми же людьми, брошены друг на друга. Кто теќперь сможет встать между ними, когда устанет караул ОМОНа?
       Ментально между русской молодежью и кавказской, с детства выросшей в условиях жестокой войны сначала чеченской,а затем общекавказской -- растущая пропасть.
       Молодые москвичи проходят по городу маршем с криками "Е.... Кавказ! Е....!", а молодые горцы ведут себя на улицах русќских городов демонстративно вызывающе и агрессивно. У них психология победителей. В их представлении Москва проиграла кавказскую войну.
       В умах и сердцах Кавказ и Россия уже отделились друг от друга. Но "территориальной целостности" России ничего не угрожает. Ни кремлевская ни северокавказские "элиты" и не помышляют о формальном отделении.
       Кремль всё ещё живет своими фантомными имперскими иллюќзиями об обширных зонах привилегированных интересов далеќко за пределами России, а местные паханы, начиная с Кадырова, не хотят отказываться от российских бюджетных трансфертов.
       Не хотят отделяться и исламисты. Они мечтают о Халифаќте, включающем гораздо большую часть Российской Федерации чем Северный Кавказ.
       Председатель Конституционного Суда Валерий Зорькин, чеќловек до последнего времени более чем лояльный путинскому режиму, видимо ужаснувшись происходящему, недавно справедќливо заметил, что в сращивании власти и криминала станица Ку-щёвская не уникальна.
       Он прав. Вся Россия сегодня Кущёвская. А Путин это Цапок всея Руси. Пахан всей старательно выстроенной им криминальной вертикали цапков и хапков. Пахан, закрывший потешную избирательную кампанию из полутора кандидатов и одного изќбирателя. Пахан, недвусмысленно заявивший, что никого близко не подпустит к власти и к общакам своих друзей-миллиардеров в ближайшие тринадцать лет по меньшей мере. Пасть порвёт.
      
       АПОЛОГИЯ ЧУБАЙСА
       21 декабря 2010 года
      
      
      
       Предчувствие конца ельцинско-путинской эпохи породило в поќследнее время вал работ, докладов, мемуаров об истории российќских реформ и итогах прошедшего двадцатилетия. В большинстве из них роль команды Гайдара-Чубайса в создании постсоветской экономической формации в значительной степени преувеличиваќется как их хулителями так и восторженными почитателями.
       Гораздо реалистичней оценивает ее сам Анатолий Чубайс в своќем недавнем очень интересном интервью об истории российских реформ:
      
       В чем главная претензия российского народа к приватиќзации? Она описывается одним словом: несправедливая. Абсолютно правильная претензия. Наша приватизация была совсем не справедливая...
       Мы отдали собственность тем, кто был к ней ближе. Бандиты, секретари обкомов, директора заводов. Они ее и получили. Именно это предотвратило кровь. Потому что если мы попытались бы не отдать им эту собственќность, то они бы ее все равно взяли. Только они бы ее взяќли вообще без каких-либо легитимным процедур.
      
       Я заменил бы здесь только слова "они бы ее взяли." на "они уже ее взяли.". Первые миллиардные состояния членов ЦК КПСС наќчали формироваться уже в 1989-м, когда явилось на свет наше наќциональное достояние концерн "Газпром" и почти никому в СССР еще не были известны имена Гайдара и Чубайса. Вся перестройка была масштабной спецоперацией номенклатуры по конвертации ее абсолютной коллективной политической власти в огромную индивидуальную экономическую власть ее наиболее выдающихся представителей. Младореформаторам действительно оставалось только легитимизировать в основном уже сложившееся распредеќление собственности.
      
       Но термин "номенклатурная приватизация", впервые возникќший еще при анализе центральноевропейских реалий (Польша, Чехия) конца 80-х годов, далеко не отражает всей сути происхоќдивших в России явлений.
       Номенклатурная приватизация в Польше или (в меньшей стеќпени) в Чехии заключалась в том, что бывшие партийные чиновќники становились, как правило, владельцами той собственности, которую они так или иначе курировали, то есть совершалась "неќсправедливость" в начальной точке траектории. Несправедлиќвость весьма условная, так как, во-первых, справедливость вообќще внеэкономическая категория, а во-вторых, грамотно выстроќенная конкурентная рыночная среда обеспечивала структурную устойчивость процесса, то есть его инвариантность по отношеќнию к начальным условиям. Каково бы ни было первоначальное распределение, эффективно функционирующие новые собственќники умножали свое "неправедное" достояние, а бездарные теряќли его. В обоих случаях это работало на эффективность экономики в целом, что и привело к относительному успеху экономической реформы в Центральной Европе.
       Видимо, на тот же результат рассчитывали и реформаторы в России, но у нас произошло нечто существенно иное. "Неспраќведливость" не ограничивалась начальной точкой процесса, а континуально воспроизводилась и продолжает воспроизводитьќся и экспоненциально возрастать (отсюда и безумные значения децильного коэффициента) уже два десятилетия вдоль всей траекќтории развития. В результате возникла формация-мутант -- ни соќциализм, ни капитализм, а неведома зверушка, описание которой в традиционных научных терминах затруднительно и требует каќких-то новых языковых средств.
       Абрамовичи, фридманы, дерипаски, потанины, прохоровы, тимченки, чемезовы, ротенберги, ковальчуки никакие не капитаќлисты в классическом смысле этого слова и никогда ими не были. По своей ролевой макроэкономической функции, по характеру своей деятельности они назначенные высшим руководством страќны государственные чиновники, контролирующие бюджетные потоки и перераспределяющие сырьевую ренту. Эти фактические чиновники и виртуальные бизнесмены получили возможность соќвершенно легально отчуждать в возглавляемые ими и, как правиќло, хранящиеся за рубежом общаки огромную долю национальноќго богатства.
       В то же время они освобождены от ответственности частќного собственника. Их "компании" никогда не разорятся, не обанкротятся, как бы высок ни был уровень личного потребления их владельцев и бенефициаров и как бы низок ни был уровень эфќфективности их управления. Через приватизированное ими госуќдарство они поддерживаются государственным бюджетом либо гарантированными государством зарубежными кредитами. Так они продолжают приватизировать страну вновь и вновь. Номенќклатурная пуповина, связывавшая новорожденный российский капитализм с властью, не только осталась неперерезанной, но и выросла в огромную ненасытную кишку.
       Континуальность этой приватизации страшна опять же не абќстрактной несправедливостью, а прежде всего неэффективностью такой феодально-бюрократической формы "собственности", ее абсолютной нерыночностью.
       Путь "собственника" к успеху в России лежит не через эффекќтивное производство и успешную конкуренцию, а через близость или прямую принадлежность к "властной вертикали", через эксќплуатацию своего административного ресурса -- маленького или совсем не маленького куска государства -- и через абсолютќную лояльность правящей бригаде и ее пахану. Как любит повтоќрять самый богатый человек России, "в любой момент я готов отќдать все свое состояние по первому требованию Владимира Влаќдимировича Путина".
       Смертный грех всех реформаторов двадцатилетия -- от ельќцинских до медведевских -- вовсе не в том, что двадцать лет назад они кому-то не тем и как-то не так раздали собственность. (Чубайс прав -- это было почти неизбежно и в конце концов не так уж сущеќственно.) Беда в том, что они так и не создали и даже не попытались создать (за одним исключением, о котором чуть ниже) базовые инќструменты рыночной экономики и прежде всего институт частной собственности с его ответственностью собственника, не говоря уже о трансформации политической и судебной систем. В резульќтате родился мутант континуальной приватизации, пожирающий страну и лишающий ее всякой исторической перспективы.
       Последней точкой невозврата была знаменитая встреча Путиќна с олигархами весной 2003 года. На ней Михаил Ходорковский, прошедший к тому времени путь от олигархического Савла к мо-дернизационному Павлу, открыто призвал Путина изменить губиќтельные для судьбы страны действующие правила игры:
      
       Я предпочитаю играть по новым правилам открытого, конкурентного, законопослушного, независимого от бюќрократии бизнеса. Многие мои коллеги готовы последоќ
      
       вать моему примеру. Только так мы сможем вывести экономику из сложившейся при нашем с Вами участии системы бандитского капитализма, обрекающей страну на застой и маргинализацию.
       Но мы одни не можем разорвать эту порочную связь денег и власти. К этой болезненной операции должны быть готовы и сама власть, и ее бюрократия. И в этом Ваша историческая ответственность, господин презиќдент.
      
       Путина, уже крепко подсевшего со своей бригадой на контиќнуальную приватизацию, демарш Ходорковского привел в такое бешенство, что он до сих пор не может успокоиться и несет каќкую-то параноидальную чушь про мОзги, разбрызганные по стеќнам. И это уже не лечится.
       О неадекватном понимании итогов двадцатилетия говорят приќзывы, доносящиеся сегодня из лагеря "рыдающих от счастья" сиќстемных либералов: "В 92-м мы отложили построение демократии ради успеха радикальных либеральных реформ. Теперь, когда мы создали рыночную экономику, давайте займемся демократией".
       Или еще одна фраза в духе Марии-Антуанетты, которая, конечќно же, войдет во все будущие учебники русской истории конца XX -- начала XXI века:
       "У вас ничего не украли. У вас ничего не было".
       За двадцать лет выросло лишенное будущего поколение детей тех, "у кого ничего не украли". И оно только начинает предъявлять свой счет.
      
       Груз 2011
       7 января 2011 года
      
      
      
       Альфа-самец прайда, пахан преступного сообщества, Цапок всея Руси -- это очень сложные профессии, по-своему трагичеќские, обрекающие на бесконечное одиночество.
       Власть любого диктатора, даже самого крутого, никогда не быќвает абсолютной. Она всегда конвенциональна, т. е. остаётся условным соглашением его окружения. Как ни парадоксально, она более хрупкая, чем власть избранного лидера в устойчивой демократии.
       Тот же товарищ Сталин последние лет двадцать пять своей жизни каждый раз, просыпаясь, возвращался из краткого забыќтья к решению одной и той же дилеммы дня -- Кремль или морг. Поэтому он и перетряхивал перманентно своих соратников, пока не оказался беспомощно лежащим в луже собственной мочи на полу своей аскетической резиденции в Кунцево. "Вы же видите, что товарищ Сталин спит, Положите его на кушетку".
       В наш не столь жестокий век опцион Желвачка несколько приќвлекательнее: Кремль, морг, тюрьма, воровской пароход. Выбор придется сделать в наступившем году, желательно в его первой половине.
       И выбирать его судьбу будет не он один, а всё сегодняшнее поќлитбюро -- 15-20 авторитетнейших пацанов, опираясь на "мнеќние народное" (настроение 200-300 нотаблей из второго эшелона кремлевской клептократии).
       Еще совсем недавно 2011-ый казался совсем рутинной операќцией -- сядут на скамеечку полтора избирателя и перетрут между собой тему.
       Однако буквально в последние недели первого десятилетия в коллективном политическом сознании "элит" произошли два куќмулятивных квантовых скачка, совпавших, что бывает довольно редко, с такой же трансформацией психосферы общества в целом.
       Они кардинально изменили весь политический ландшафт и всю повестку дня 2011-го.
      
       QUANTUM LEAP I. Желвачок реально осто...дел всем. Достал своей мелочной злобой, беспредельным воровством, увёртливой ложью, рыбьими глазёнками, похотливым вихлянием бёдрами. Видеть ЭТО ещё двенадцать лет? Национальный зомби уже ничем не сможет удивить. Ни голым торсом, ни голым задом с перьями. Когда о Каляеве начинают вспоминать и в хижинах бедняков и во дворцах рублевской знати, это уже окончательный диагноз.
      
       QUANTUM LEAP II. Параллельно Айфончик полностью элиминиќровался как субъект политической сцены. Вице-король оказался не просто голым, но еще и не подтёртым своей пресс-мамкой. Его продолжают серьезно воспринимать только две немногочисленќные группы фриков. Члены правления "ИНСОР"а и публицисты газеты "Завтра" во главе с неистовым А. Прохановым.
       Последние уже давно осознали, что Желвачок вовсе не блаќгородный рыцарь их любушки 5-ой империи, а банальный "вор, который должен сидеть в тюрьме". Но они все равно упрямо проќдолжают его поддерживать, потому что "иначе к власти придет проамериканский Мендель".
      
       "Элита" входит в 2011-й в состоянии растерянности и полной потери убедительных ориентиров, в том числе персональных. Единственный член политбюро, который твердо знает, чего он хоќчет, это сам Желвачок.
       Из четырех оферт он определенно выбирает Кремль и будет сражаться за него любыми средствами. Из всех событий 11-19 деќкабря торчали уши его провокаторов -- от любимого Хирурга на Манежной, до ручных фанатов в кабинете Мутко.
       Кремлевская корпорация -- наследница по прямой коммуќнистической номенклатуры. А та умела тем или иным способом устранять потерявшее адекватность первое лицо и пролонгироќвать свою власть.
       Но сегодняшним придется действовать в условиях цейтнота пеќреходящего в цугцванг, кадрового голода, нарастающего системќного кризиса и стремительного сужения веера возможных сценаќриев.
       При полном презрении к "пиплу" им все-таки придется предлоќжить ему какую-то телевизионную жвачку, какие-то новые песни о главном для легитимации продолжения своего Великого распиќла хоть с Путиным хоть без Путина.
       Оседлать набирающую высоту национальную волну? Но тоќгда им придется самим идти во главе масс и орать ".бать Кавказ!
      
       .бать!". А как на это посмотрят партнер по бизнесу член политќбюро Рамзан Ахматович и еще с десяток миллионов российских граждан "кавказской национальности"?
       Или, наоборот, ввести в Москву кадыровских боевиков для заќчистки всех недовольных? Но их здесь просто разорвут голыми руками к национальной гордости великороссов, а пригласивших их членов политбюро развесят на столбах.
       У корпорации нет ни людей, ни идей, ни даже желаний. Фу-куямовский конец истории внутри неё давно наступил. Время заќстыло в вязкой у-вечности и наша евразийская самобытная горќдость -- властная вертикаль -- в третий раз за неполное столетие грозит схлопнуться в очередную черную дыру русской истории.
      
       А великий и страшный год по рождестве Христовом 2011 уже идет...
      
       АМПУТИНАЦИЯ ИЛИ ГАНГРЕНА
       11 января 2011 года
      
      
      
       Время дикое, странное, смутное.
       Над Россией - ни ночь, ни заря, То ли что-то родит она путное, То ли снова найдет упыря.
       Игорь Губерман
      
      
      
       Как мы теперь знаем из его депеши, отправленной в Вашингќтон, посол США в России Джон Байерли считает, что "Юргенсу и Гонтмахеру можно доверять". Я согласен с господином послом ровно на 50%. Я доверяю одному из них.
       Игорь Юргенс -- успешный при всех режимах искушенный цаќредворец. Евгений Гонтмахер -- честный и порядочный человек, серьезный ученый, отнюдь не склонный в обычных обстоятельќствах к опасному для академической карьеры и здоровья открытоќму сопротивлению злу.
       Поэтому доклады ИНСОРа всегда оставались тем, чем они остаќвались, -- классическими аппаратными записками 70-х годов в ЦК КПСС о дальнейшем совершенствовании системы государќственного управления.
       Поэтому Юргенс и Гонтмахер так по-разному повели себя после того, как их записки были, по бессмертному выражению Черноќмырдина, "собраны и положены в одно место".
       Юргенс разразился серией лекций и интервью о том, каким безќнадежным быдлом является русский народ, неспособный постичь и поддержать великий замысел модернизации Юргенса-Медведеќва.
       Гонтмахер на днях опубликовал страничку в газете "Ведомости" и в своем блоге, которая стоит всех томов ИНСОРа и без которой вообще нельзя было начинать любые разговоры о "дальнейшем совершенствовании".
      
       Впервые член правления ИНСОРа его величества дает ту же характеристику положения дел в России, о которой уже годами говорит маргинальная внесистемная оппозиция: финал нациоќнальной катастрофы, к которому приближается страна, ведомая "несколькими десятками человек, подсевшими на наркотик исќпользования власти в корыстных целях".
       Не могу не привести цитату из моей статьи одиннадцатилетней (!) давности:
       "Реформаторы, как Франкенштейн, создали монстра реформ, который, почувствовав вкус сказочного обогащения, уже, как нарќкоман, никогда не слезет с иглы бюджетных денег...Путинизм -- это (воспользуемся излюбленной лексикой г-на и.о. президента) контрольный выстрел в голову России. Вот такое вот наследство оставил нам Борис Николаевич Гинденбург".
       Содержательным вкладом Гонтмахера в картину сегодняшнеќго дня стала и его детальная, основанная на инсайдерской инќформации оценка задачей и целей медведевской модернизации a la Skolkovo -- легализация на Западе финансовых капиталов тех самых нескольких десятков высших чиновников-миллиардеров.
       Собственно, а какие еще могут быть цели у целлюлозно-бумажќного магната мирового уровня и непосредственного участника (председатель совета директоров) распила по ковальчукам, шама-ловым и шеломовым активов "Газпрома".
       В дальневосточной культуре полагают, что первый шаг к переќменам -- это дать правильные имена. Попробуем вслед за Гонт-махером еще раз дать правильные имена тому, что происходит в России в преддверии финала национальной катастрофы.
       Власть захвачена группой преступников, разграбляющих страќну в невиданных в мировой истории масштабах. В результате сеќрии ползучих дворцовых переворотов Конституция ликвидироќвана, а пост президента упразднен. Паханом остается, опираясь на спецслужбы, премьер-диктатор, Цапок всея Руси.
       Знаменитый писатель и востоковед Б. Акунин дал очень праќвильное имя, отвечая на свой же вопрос, что же делать в первую очередь, --
       Ампутинация.
      
       Впрочем, Акунин-сэнсэй тут же оговорился, что дело это не его писательской "плепорции". И Гонтмахер, дав правильные имена состоянию страны, скромно пожелал остаться в уютной четвертой колонне экспертов, готовящих проекты для грядущих светлых лет.
       Но в финале национальной катастрофы нет ни эллина, ни иудея, ни писателя, ни эксперта, ни либерала, ни державника, ни первых колонн, ни четвертых. В финале, как сказал поэт, гибќнет не герой, гибнет хор. И попытаться спасти его -- это общее дело и в практическом, и в высоком философском смысле этого слова.
       Продлить свою губительную для России власть еще на 12 лет вызывающий все большее отторжение в обществе премьер-диктаќтор и его бригада могут только переходом к безжалостному силоќвому подавлению любой оппозиции.
       У всех тех, кто готов сопротивляться и давать правильные имеќна, осталось максимум несколько месяцев относительно мягкой диктатуры с Интернетом, радиостанцией "Эхо Москвы" и вегетаќрианскими сроками по 15 суток.
       Промотать этот последний ресурс времени на сочинение петиќций к Айфончику было бы, как мне представляется, неверно. Его ценнейшая для корпорации роль козла-провокатора на скотобойќне как раз в том и заключается, чтобы порождать иллюзии у проќдвинутой части общества и тем самым гасить ее потенциальную протестную активность до самого последнего момента, до дня Х.
       И он старательно занимается этим вольтерьянским подмигиваќнием уже три года, начиная со своего предвыборного китча "Своќбода лучше чем несвобода". Осталось понадувать щечки еще соќвсем немного, а там и на заслуженный покой.
       Как раз весной 2008 года группой авторов во главе с Михаилом Афанасьевым, директором по стратегиям и аналитике "Никколо М", было проведено интересное социологическое исследование. Опрашивались "успешные представители социальных групп в гоќсударственном управлении, обороне и охране правопорядка, бизќнесе, науке и образовании, культуре, СМИ". Люди, составляющие, по определению авторов, "элиты развития".
       Исключались из опроса по очевидной причине их недоступноќсти самые главные начальники государства и крупнейших корќпораций -- "элита господства", то есть те самые несколько десятќков, о которых шла речь выше. И вот что выяснилось еще три года назад:
       "В элите развития явно преобладает критический взгляд на слоќжившуюся в стране систему управления и ее результативность... Разговоры об укреплении "вертикали власти" более не восприниќмаются продвинутой частью (и вряд ли только этой частью) росќсийского общества в качестве государственной идеи. Сложивќшийся в России олигархический бюрократический капитализм
      
       помимо самой олигархии пользуется поддержкой большинства сотрудников спецслужб и половины чиновничества. Абсолютќное же большинство армейских офицеров, предпринимателей и менеджеров, профессиональной элиты в социетальной и пубќличной сферах, значительная часть чиновников -- одним словом, российская элита развития в своем большинстве готова поддерќжать обновление страны на основах верховенства закона и честќной конкуренции".
       "Элита развития" -- это несколько тысяч человек, без хотя бы пассивной лояльности которых "элита господства" просто не смогла бы править страной. Неприятие вертикали и ее хранитеќлей в этой среде за прошедшие три года могло только неизмеримо возрасти.
       Представляете, задачу какого "государственного" масштаба для "элиты господства" выполняет сладкоголосый Айфончик, паќрализуя ложными позывными "Я свой" бунт "элит развития"! Едиќнодушное "нет" тонкого слоя тех, кто порождает и транслирует смыслы, имена и импульсы позволило бы стране отойти от края катастрофы.
       Срочная, спасающая национальный организм от наступающей гангрены всех его социальных тканей ампутинация -- дело "пле-порции" прежде всего этих тысяч, включая Акунина и Гонтмахе-ра, которые одними из первых из элитного круга сказали свое слоќво, сразу ставшее делом.
       Времени для рождения и формирования массового протестно-го движения миллионов нет. Как бывает в критические моменты истории, очень многое зависит сейчас от мужества, решимости, пассионарности совсем немногих.
       Ампутинация или гангрена. Родина или ее смерть.
      
       АЭРОПОРТ ИМЕНИ ПУТИНА
       25 января 2011 года
      
      
       Двенадцать лет назад стране, потрясенной взрывами в Москве, Волгодонске и "учениями" в Рязани, предъявили невзрачного чиќновника как её Спасителя.
       Женская душа России доверчиво потянулась к приблатненному дрезденскому майору, обещавшему замочить всех её врагов в сорќтире.
       Заботливые руки самых отъявленных мерзавцев, "поураганив-ших" в 90-х, -- волошиных и абрамовичей, юмашевых и березовќских- бережно усадили его на кремлевские галеры. Он так яростќно в них вцепился, что теперь уже, похоже, его никогда не удастся от них оттащить.
       Каждая новая трагедия, казалось бы который раз за эти 12 лет демонстрирующая, что король гол, оборачивается через магичеќский зомбоящик его новыми призывами, обещаниями, угрозами и новыми властными полномочиями.
       Так было после Норд-Оста. Так было после Беслана. Так проќизойдет и на этот раз.
       Во вчерашней трагедии в аэропорту "Домодедово" много мрачќной символики. Мало кто помнит точно слова, признесенные Спаќсителем нации в его звездный сортирный час --
      
       "Мы будем преследовать террористов везде: в аэропорќту -- в аэропорту; в туалете поймаем -- мы их в сортиќре замочим. Всё, вопрос закрыт окончательно".
      
       Перечитайте внимательно бессмертную фразу, сказанную 12 лет назад. Сегодня этот субьект настоятельно требует дать ему право защищать нас в аэропортах еще 12 долгих лет.
       Ах, да, у нас есть еще верховный главнокомандующий, приќютившийся бочком на тех же галерах, и мордоделы уже научили его натужно хмурить бровки под дядю Володю.
       Он обязательно снова призовет "уничтожать дотла" и наказыќвать всех, даже "стирающих белье и готовящих суп для террори-
      
       стов". Прекрасно зная нравы наших ханты-мансийских борцов с терроризмом, выезжающих на Кавказ как на заработки, и Спасиќтель и престолоблюститель не могут не понимать, что единственќным результатов их телевизионных призывов будет значительный рост числа бессудных казней людей, не имеющих никакого отноќшения к боевикам, и расправ с семьями подозреваемых.
       А это, в свою очередь, пополнит ряды смертников и приведет к новым терактам на территории России, которые наши доблестќные службы снова не смогут предотвратить.
      
       P. S. Гг. портянки, не трудитесь "возмущаться" тем, что автор "не осудил" террористов и "не выразил" сочувствия жертвам траќгедии. Мы все, включая автора, вчерашние, сегодняшние или завќтрашние жертвы террористов и подрядившегося на четверть века Борца с террором.
       В марте прошлого года моя дочь и внук по дороге в школу выќшли из метро "Парк культуры" за пять минут до взрыва.
      
       НА ОБА ВАШИ, ДИМА
       14 февраля 2011 года
      
      
      
       Генетический номенклатурный холуй, по совместительству гневный обличитель пороков отсталого русского народа, органиќчески неспособного к либеральной модернизации, ловко лизнул в недавнем интервью за один присест сразу обе порфироносные тандемные задницы --
       Они и только они всей своей титанической деятельностью в последнее десятилетие заслужили почетное право участвовать в супер-финале российского избирательного мундиаля-2012. Так выберем же, друзья, достойнейшего из двух наших матерых модерќнизаторов!
      
       Эта насквозь фальшивая дилемма -- Путин или Медведев -- навязывается массовому сознанию не только г. Юргенсом.
       Его политический антипод Проханов со страстью библейского пророка-ясновидца предупреждает соотечественников о грядуќщем захвате власти жидомасоном Менделем и взвывает к исконно русскому Пу, заклиная того бросить наконец свои растянувшиеся на пол-света обозы с барахлом и вернуться к временам его славќных подвигов, вдохновенно воспетых в романе "Господин Гексо-ген".
       Такая гипермедведизация общественного сознания только лишний раз подчеркивает, насколько гениальной оказалась пуќтинская операция "преемник".
       Не потеряв ни грана своей личной власти (что намного важнее чем любой формальный статус), Путин получил еще в качестве доќполнительного бонуса ценнейшую для себя непрерывно чирикаюќщую в твиттере и отливающую в граните куклу.
       У одних ее чириканье порождает волнительные либеральные иллюзии, смягчающие их неприятие свинцовых мерзостей путинќского режима. У других -- наоборот, "страхи иудейские", толкаюќщие их снова в обьятья, казалось бы, безнадёжно потерявшего свое державное обаяние нефтегазотрейдера.
      
       В верхнем эшелоне правящей клептократии действительно нарастает конфликт. Но Медведев в принципе не может быть его субьектом.
       Букет психосоматических проблем этого молодого человека вызывал бы только гуманитарное сочувствие, если бы он не опошќлял своим шутовским присутствием высший институт российской власти. Он всего лишь подсаженный на краешек трона возможќный инструмент в руках противоборствующих сторон.
       Обе из них хуже. Одна -- Путин и его чекистский бункер. Друќгая -- большинство "элиты", в основном миллиардеры и мультиќмиллионеры еще ельцинского помёта.
       Иногда их называют соответственно "партией крови" и "парќтией бабла", что методологически не совсем верно.
       Партия крови ещё как не чужда Большому Баблу. А партия баб-ла, в свою очередь, никогда не останавливалась перед политичеќски целесообразным пролитием крови.
       Собственно, самая крупная спецоперация ПБ -- приведение за руку во власть в 1999-м году Путина с его бригадой в качестве своих, как им тогда почему-то казалось, послушных охранниќков -- стоила и стоит России огромной крови: второй чеченской войны, потери Северного Кавказа и теперь уже бесконечной войќны с укоренившимся там исламистским фундаментализмом.
       Разделяют эти две партии не какие-то там идеологические или мировозренческие противоречия, а чисто конкретный шкурќный вопрос:
       Остается ли Путин Цапком всея Руси еще лет на двенадцать-восемнадцать или уходит с политической сцены?
      
       Путин, разумеется, уходить категорически не хочет. Он слишќком хорошо представляет, куда его уйдут.
       Партию же бабла давно уже достала нахрапистая рейдерская активность путинской бригады.
       Их пугает перспектива еще большей личной власти альфа-самќца, который будет способен по своему капризу превратить любого из них в лагерную пыль.
       И наконец, они понимают, что без классического ребрендинга (оказался наш отец.) стремительно теряющий адекватность реќжим может просто рухнуть в любой момент, не оставив им даже опции "воровской пароход".
       Но осторожно вынашиваемая ими в течение трех лет ставка на Айфончика окончательно увяла даже в их глазах в силу очевидќной никчемности клиента.
      
       Скорее Путин сможет снова приспособить его для решения своќих личных задач, элегантно перевербовав на скамеечке --
      
       Понимаешь, Димон, ты им нужен -- этим всем графьям фон паленам недоделанным -- только на одну роковую ночь для моей отставки. А потом они тебя выкинут как использованный гондон. А я тебе могу подарить, если будешь правгильным пацаном, еще шесть лет кайфа -- бараки и николя, макаревичи и элтон джоны, овечкины и кати гамовы, вокзалы и писсуары, дворцы и яхты, твиттеры и блогеры. А потом бери Шанель, иди домой в Питер. Хоть в Конституционный суд, хоть в п...., хоть в Красную Армию. А я уж тут на галерах как-нибудь сам перекантуюсь еще годков двенадцать, пыль поглотаю. Так и набежит, дай бог, мубараковский тридцатник. А там и в кому.
      
       ДНО
       21 февраля 2011 года
      
      
      
       Карточный домик путинской "стабильности" разваливается на глазах. Посмотрите на поведение двух источников, двух составќных частей путинизма.
       Высшие силовики государства, наши "новые дворяне", деловиќто подвешивают в прямом эфире туши друг друга на свои чекистќские крючья, не сумев консенсусно разметить державными фекаќлиями зоны крышевания игорного бизнеса в Подмосковье.
       И эти люди пришли во власть двенадцать лет назад под аккомќпанемент взрывов домов в Москве и своих "учений" в Рязани, чтоќбы защищать нас от террористов.
       Они проиграли войну на Северном Кавказе и теперь выплачиќвают огромную дань местным царькам, позволяя им всё, и назыќвая это "ценой мира".
       Их мира, потому что террористы почему-то еще ни разу не взрыќвали их казино или их дворцы на Рублевке.
       Министр финансов и апостол "либеральных реформ" подвел, наконец, итоги славного двадцатилетия --
      
       Власть и бизнес (что у нас одно и то же) живут по поќнятиям, все вопросы решаются в кабинетах чиновников, страна не может соскочить с нефтяной иглы, бюджет трещит по швам, несмотря на растущие нефтяные цены.
      
       Но если это так, то почему же тогда ни сам Кудрин, ни Чубайс, ни Кох, ни юное дарование Дворкович до сих пор не застрелились как честные русские офицеры. Ведь это они и им подобные дваќдцать лет проводили и проводят эти самые реформы.
       Напротив, и сегодня стыдливый Альхен Леонидович, крышую-щий банчок КИТ-финанс, заканчивает свое краснокаменское (простите, пока еще красноярское признание-покаяние) призыќвом к новым "непопулярным реформам".
      
       "Непопулярные реформы" это их эвфемизм для окончательноќго сброса всех социальных обязательств государства -- повышеќние пенсионного возраста, отмена стипендий студентов, ликвиќдация остатков доступной медицины и бесплатного образования, повышение цен на жилье и выселение неплательщиков в социальќные гетто и т. д.
       Может быть действительно для спасения отечества и счастья грядуших поколений нам в который раз за последние сто лет надо снова пожертвовать сегодняшними людишками.
       Но как же все-таки так получилось, что двадцать лет ведя нас (для нашего же блага, разумеется) через пустыню "непопулярных реформ" и приведя страну, как теперь выясняется, в жопу, эти Моисеи хреновы, живущие по понятиям, сами-то оказались все как один долларовыми миллиардерами и мультимиллионерами. Для тех наверху и их идеологической челяди реформы и их резульќтаты были еще как популярными.
      
       Экономика России не развивается не потому, что еше не все пенсионеры передохли, а некоторые студенты еше позорно полуќчают стипендию.
       И даже не потому, что для "национального лидера" построено 26 дворцов, а капитализация только четырех самых известных соќзданных им лично нагло и бесстыдно на глазах всей страны обща-ков -- Абрамовича, Тимченко, Ковальчуков и Ротенбергов -- соќставляет десятки миллиардов долларов.
       Она не развивается потому, что не может быть никаких творќческих импульсов в мертвой среде, созданной реформаторами, где вся вертикаль от нацлидера до участкового полицая набухла воровскими общаками, закупорившими все социальные лифты, и где собственность обусловлена лояльностью феодальному сюзеќрену.
       Прекратите двадцатилетнюю лицемерную демагогию о неќпопулярных реформах, прикрывающую уже совершенные вами и еше будущие провалы и преступления. Экономике нужны перќвоочередные сверхпопулярные, обреченные на всенародную подќдержку элементарные гигиенические реформы: разделение денег и власти, расформирование преступных общаков, прекращение силового и судебного рейдерства, уход со сцены (желательно неќмедленно и добровольно, пока еще не поздно, на воровском пароќходе) всего полностью дискредитировавшего себя за двадцать лет политического класса, начиная с двух паяцев, пляшущих беспреќрывно в телеящиках, ревниво сменяя друг друга.
      
       Бывали в России времена пострашнее. Но не было еще власти такой мелкой, ничтожной, пошлой и алчной. Терпеть её, тем боќлее сотрудничать с ней, пытаться вписываться в её структуры -- значит жить в постоянном национальном позоре. Мы уже не заќмечаем, к чему мы привыкли как к должному и к чему ни в коем случае нельзя привыкать.
       К тому, что два урода могут позволить себе самодовольно расќсуждать, как они сядут рядышком на лавочке и решат, каким способом они будут нас непопулярно иметь еше 12, 18, 24 года. К тому, что прикремленная спецбороденка торжествующе глумитќся изо дня в день над русским народом, органически неспособным и недостойным, как ей высочайше доверено доказывать, иметь лучшую власть.
      
       Какой длинный морозный февраль. И никуда уже не мчится заќгнанная Русь-тройка. И обгоняют её другие народы и государства. Мы с ней снова на станции Дно. Дно режима или дно России? Не дает ответа...
      
       СМИРИСЬ КАВКАЗ, ИДЕТ МЕДВЕДЕВ
       24 февраля 2011 года
      
      
      
       Г-ну Путину очень часто вспоминали и вспоминают тот пафос-ный сортирный призыв, который задал установку на вторую чеќченскую войну и во многом определил её довольно печальный для России исход.
       В самой Чечне, оказавшись вследствие своей политики перед выбором между очень плохим и чудовищным, Путин, надо отдать ему должное, выбрал очень плохое. Признав свое поражение, он отдал всю власть в Чечне Кадырову с его армией и выплачивает ему контрибуцию бюджетными трансфертами и футбольными трансферами. В ответ Кадыров формально декларирует не столько даже лояльность Кремлю сколько свою личную унию с Путиным. Чудовищным было бы продолжение войны на уничтожение -- по-шамановски, по-будановски.
       Исламистский терроризм за это время расползся, как мы и преќдупреждали ещё двенадцать лет назад*, по всему Северному Кавќказу, и ему уже не нужны кураторы с Ближнего Востока. В России выросли собственные его адепты и укрепились структуры собќственных джамаатов. И так же, как и в Чечне, мы обманываем себя, выплачивая дань корумпированным "элитам" этих респубќлик, которые ее разворовывают, толкая обездоленных на путь исламской революции. Бесценно свидетельство нашего русского Ассанжа-Венедиктова:
      
       "Когда иногда разговариваешь с действительно высокоќпоставленными людьми, людьми, принимающими реќшения, когда им говоришь: послушай, эти президенты на Кавказе ведут себя уже как ханы, -- они говорят: это цена за отсутствие войны. Как отсутствие войны? Да, конечно, танки не ходят, системы "Град" не работают. Но как отсутствие войны? А это что, это не война, то,
      
       "Удержит ли Россия Северный Кавказ?". 17 августа 1999 года.
      
       что мы имеем? Тут я совершенно не согласен. Это я говоќрю и вам, и тем людям, с которыми я встречаюсь. Это глобальная ошибка. Мы воюющая страна".
      
       Объективности ради заметим, что Путин произнес свою знаќменитую фразу всего один раз (в октябре 1999 года). А вот наш младшенький, страдающий видимо неким синдромом дефицита брутальности, непрерывно принимает грозные позы и с поставќленной провинциальной актерской паузой повторяет одну и ту же сентенцию о безжалостном уничтожении дотла.
       Не может он при этом не понимать, что толкает наших перегруќженных в основное рабочее время крышеванием криминального бизнеса правоохранителей на самый легкий для них путь -- бесќсудных казней и отчетов предъявленными "трупами уничтоженќных боевиков".
       Вместо агентурной и оперативной работы гораздо проще подќкатывать чуть ли не каждый день под телекамеры к какому-нибудь жилому дому на танке и разносить несколько квартир.
       Примерно так же "раскрываются" и все громкие теракты. На следующий же день после владикавказской накачки прозвучаќла стандартная новость, абсурда которой мы уже привыкли не заќмечать -"Уничтожено пять боевиков. Выясняется их причастность к нападению на туристов в Кабардино-Балкарии".
       Даже не касаюсь правовых или, не дай бог, нравственных асќпектов подобных подходов. Это вообще пустой звук в современной России. Замечу только, что они контрпродуктивны в тактическом и стратегическом плане. Они не способствуют предотвращению готовящихся терактов и порождают в больших количествах новых потенциальных террористов и смертников.
       Но всего этого показалось недостаточным нашему Верховноќму Главнокомандующему. Во Владикавказе он отлил в граните для своих доблестных правоохранителей новые перспективные направления деятельности:
      
       "Нужны превентивные акции -- как это происходит в целом ряде других государств, то есть нанесение ударов по их норам, по пещерам, по лёжкам, где они находятся. Эту работу нужно доводить до конца, останавливаться нельзя".
      
       Ну что можно сказать по этому поводу? Северокавказские боевики сегодня по сути городские партизаны и, как показывает недавний опыт, могут готовиться, например, в районе Кузьминќского парка г. Москвы. Неплохая цель для превентивного удара по пещерам.
       Что касается "доводить до конца", то неплохо бы представлять себе, что после шестнадцатилетнего доведения до конца нам проќтивостоит разветленная сетевая структура автономных ячеек, объединенных идеологическим брендом, и над ней не удастся подќнять флаг как над Рейхстагом ни в бдижайшей ни в среднесрочной перспективе.
       Поражает и та легкость необыкновенная, с которой Медведев ссылается на акции, которые "происходят в целом ряде других гоќсударств".
       Вам неправильно доложили, г-н президент. Нет таких госуќдарств. Вы наверное имели в виду удары американских беспилот-ников по норам, пещерам, лёжкам талибов в Северном Вазириста-не. Так это, к вашему сведению, не в США. Это удары США по Паќкистану, которые вызывают протесты правительства в Исламабаќде и резкий всплекс антиамериканских настроений по всей этой стране.
       А по своей собственной стране наносил авиаудары национальќный лидер Ливии полковник Кадаффи. Вы хотите, чтобы Вас с ним сравнивали? Или мы с вами уже считаем территорию Северного Кавказа как бы не совсем собственной?
       Мне, например, представляется, что из двух наших консулов Медведев еще опаснее. При всей уголовной ментальности Путина, при всей его демонстративной приблатненности, он вынес из того двора, в котором "был настоящей питерской шпаной", некий оргаќничный для той среды пацанский кодекс поведения, какое-то поќнимание края, переступать который западло. Медведев же, как абќсолютная пустышка, не укорененная ни в какой социокультурной традиции, способен, вообще говоря, на все.
       И, наконец, как и его выдающийся напарник, г-н Медведев не мог, разумеется, в своём выступлении обойтись без традиќционного портяночного бреда о врагах столь могущественных, что даже имя их они оба, словно правоверные иудеи, не отваживаќются произнести всуе --
      
       Надо смотреть правде в глаза. Такой сценарий ОНИ раньќше готовили для нас, а сейчас ОНИ тем более будут пыќтаться его осуществлять. В любом случае этот сценаќрий не пройдёт... Я не буду упоминать никакие страны, но целый ряд государств, с которыми у нас есть даже
      
       дружеские отношения, тем не менее вполне сопричастен к террору, который существует на Кавказе.
       Смелее, смелее, наши робкие вожди! Что это за ОНИ? Что это за дружеские страны, вполне сопричастные к террору?!
       Все истинные патриоты России давно уже поняли, на кого вы нам все время намекаете. Конечно же, на пиндосов проклятых.
       Так надо же тогда действительно посмотреть правде в глаза, как вы только что совершенно справедливо подметили. Назовите имена, явки, пароли и, кстати, номера ваших счетов в "дружеских странах".
       И перестаньте клянчить у наших заклятых врагов инвестиции на вашу липовую модернизацию. И самое главное перестаньте обќмениваться с ними акциями крышуемых вами компаний для легаќлизации ваших тамошних комфортных нор, пещер, лёжок.
      
       СЫН НАРОДА
       21 марта 2011 года
      
      
       Каждый день текущий политический дискурс сливок российќской политической "элиты" -- юргенсов и карагановых, ремчуко-вых и гуриевых, ростовских и павловских -- подтверждает диаќгноз той смертельной болезни, симптомы которой путинский реќжим начал демонстрировать около двух лет назад:
      
       Ни один из придворных публицистов и телевизионных гоќворящих голов, годами шакаливших (и как шакаливших!) в Кремле, не отваживается возвысить голос в защиту национального лидера, чей светлый образ и чьи славные свершения последнего десятилетия ежедневно подвергаќются хулению не на каких-то там маргинальным оппозиќционных сайтах, а в мейнстримовских средствах массоќвой информации.
      
       Понять нарастающее раздражение отечественных нотаблей нетрудно. Альфа-самец, выполнявший очень важные (об этом чуть ниже) для их прайда функции, возможно, и сам пораженный той же высокой болезнью, все более впадает в пугающую неадекќватность -- запредельный, уже совершенно иррациональный ха-пизм ближнего круга, безудержный гедонизм, клинический эксќгибиционизм, толкающий пациента на все более инфернальные перформансы. Булгаковского бала у сатаны достойна "онкологиќческая" Ригт Music Party c потасканными голливудскими дивами обоего пола, за участие в которой им были выплачены миллионы долларов, украденных в конечном счете у тех же больных детей.
       Казалось бы вот-вот и кати андреевы, маши ситтели и белоќкурые эрнсты начнут, перебивая друг друга на разных каналах, с неподдельным личностным пафосом зачитывать нам экстренќное сообщение ИТАР-ТАСС о том, что "оказался наш отец не отќцом, а сукою". Действительно, как удобно было бы сильным мира сего списать на ритуально осученного отца все ошибки, провалы и преступления не только последних 10, но и последних 20 лет.
      
       Так уже не раз в нашей истории разрешался приступ тошноты "элит". Да и вообще это древнейший, характерный для всех архаќичных культур инструмент социальной стабилизации и ротации руководства.
       Но что-то останавливает в последний момент лучших людей города. Максимальный бунт, на который они оказываются пубќлично способны, -- стоя на коленях, с непокрытыми седыми гоќловами и с томиками очередного доклада ИНСОРа в руках хором уговаривать:
       "Дорогой Владимир Владимирович, наш почти идеальный правитель, позвольте, пожалуйста, нашему Айфончику посидеть еще шесть лет на краешке Вашего трона. Этот смелый Ваш шаг разведет американских лохов, выбьет фальшивые аргументы из рук клеветников России и, самое главное, крайне благоприятќно скажется на безопасности наших с Вами авуаров на Западе. Он вселит также новые надежды в сторонников постепенной, но неќуклонной модернизации России, что позитивно скажется на обќщем психическом состоянии пациентов Хосписа ООО "Россия". Разумеется, Вы останетесь при этом в любом избранном Вами формальном качестве де-факто Главврачом Хосписа и в случае чего к любому из нас сможете прислать доктора".
       Их останавливает не страх перед невысоким суровым человеќком в костюме от Brioni. Их останавливает антропологический ужас перспективы остаться один на один с угрюмым, бесконечно им чуждым, диким в их представлении народом. Один на один, без гениально зачатого в телевизионной пробирке медиапродук-та "Владимир Путин, сын народа".
       Постпетровский раскол на два цивилизационно чуждых друг другу этноса -- барина и мужика -- оказался настолько фундаќментальным для русского социума, что порожденная им Октябрьќская революция, уничтожившая сначала барина, а через десять лет и мужика, вновь воспроизвела его на профанированной генеќтической основе -- номенклатурного люмпен-барина и декласќсированного люмпен-мужика. Верхушечная приватизационная революция начала 90-х не размыла, а напротив, резко усугубила этот антропологический раскол.
       Олигархический люмпен-барин, лихо поураганивший в 90-е, столкнулся к концу века с проблемой дальнейшей легитимизации свалившейся на него огромной властесобственности. Легенда о демократической революции и возвращении в лоно европейќской цивилизации к тому времени уже окончательно исчерпала себя. Нужна была свежая дебютная идея.
       Образованцы из барской обслуги нашли блестящий ход. Злые чечены как-то очень вовремя взорвали несколько мужицких доќмов, и оглушенному мужику был предъявлен в качестве Спасителя вынутый из барского рукава субъект с идеальной семантической и поведенческой ДНК "настоящей питерской шпаны". "Наш", -- удовлетворенно выдохнула истосковавшаяся по жесткой вертикаќли женская душа России.
       Великолепно слепленный из того, что было, бренд народного заступника позволил люмпен-олигархам еще десять лет триумќфально подниматься по ступенькам списков "Форбса" и отчетов западных спецслужб, контролирующих передвижение преступно нажитых капиталов. Официально это называлось "Встаем с коќлен!", "Преодолеваем наследие проклятых 90-х!", "Становимся Великой Энергетической Державой!", "Наносим сокрушительные удары по американской дипломатии!".
       Конечно, наш приблатненный герой не мог оставаться евнухом в этом храме наслаждений, и буржуазная роскошь неудержимо заќсасывала оборзевшего галерного раба. Отдельные несознательно усомнившиеся макары даже начали задавать бестактные вопросы о структуре его личного состояния.
       Но не случайно инсоровские баре почтительно стоят перед этим мужиком на коленях, а он откровенно куражится над их "лиќберальными" бороденками. У них нет опций, а у него есть. Хотя он всего лишь их фиговый листочек. Но этот листочек -- последняя пуповинка, связывающая в виртуальном пространстве российќский политический класс со своим народом. Дезавуировать его и выкинуть на помойку означало бы окончательно обнажить всю срамоту последнего двадцатилетия. А дальше уже по обстоятельќствам -- либо на эшафот, либо на воровской пароход.
       Поэтому они примут любой его технический выбор-2012, незаќвисимо от того, уважит Главврач их верноподданническую просьќбу касательно Айфончика или нет. Но скорее всего не уважит, поќтому что ему уже в ближайшем будущем может понадобится личќный ребрендинг, в который системные бороденки впишутся разве только в качестве жертвенного материала.
       Растущее социальное недовольство режимы такого откровенно воровского типа могут временно гасить только одним способом -- резкой фашизацией с опорой на часть протестующих. И снова, как в 99-м, пусть даже заметно поистаскавшийся на барских туќсовках и обуржуазившийся Путин по своим психофизическим и социокультурным характеристикам более чем кто-либо другой из верхушки клептократии подходит для подобной смены вех.
      
       Протофашистская масса в России составляет меньшинство, явно недостаточное для прихода к власти путем революции снизу или победы на свободных выборах. Но его будет вполне достаточќно для эффективной социальной поддержки уже действующего реќжима, сознательно решившего встать на путь фашизации сверху.
       Мигом соскочил цивилизационный лоск с наших "единственќных европейцев", когда они увидели в волшебном телевизионном зеркале и свой неизбежный конец. Обнажилось мурло вора-милќлиардера, и дрожь хозяина немедленно передалась по поводку пропагандистским шавкам. "Пулеметов, пулеметов! Президент имеет право стрелять в восставший народ. Браво, матадор Муба-рак! Мы с тобою, мясник Кадаффи!" -- наперебой завопила вся прикремленная "либеральная" мразь от бесноватого державного карлика Первого канала до стукачка Радзиховского.
       Для квазифашистской диктатуры не нужна поддержка больќшинства. Вполне достаточно будет силовых структур, телевидеќния и энтузиазма нескольких миллионов рядовых исполнителей. Тем более если им по мудрому совету влюбленного в предмет своќего исследования знатока гитлеровского фашизма Дугина будут обещаны "опричные паи" за счет ограбивших страну этнически чуждых олигархов.
      
       Пу - ME 8:0. КАКАЯ воль!
       4 апреля 2011 года
      
      
      
       Как заметил как-то господин Сквозник-Дмухановский, это моя обязанность заботиться об удобствах проезжающих. Поэтоќму в ответ на многочисленные запросы зарубежных корреспонќдентов разъясняю, что отставка премьер-министра Российской Федерации, слухи о которой вызвали весеннее обострение в моќсковском дипломатическом бомонде, невозможна по следую-шим причинам:
       1. По отношению к Ме Пу действительно доминантный самец с двойным набором Y-хромосом. Чисто физиологически он бруќтальней и агрессивнее.
       2. Ставки на кону для Пу сегодня намного выше. Он уже не моќжет как четыре года назад гордо удалиться, стуча копытами, в сторону моря в качестве крупного международного чиновника или просто очень богатого и уважаемого авторитета. Проигравќший Ме отправляется в конституционный суд, а проигравший Пу -- в уголовный.
       3. И руководство и рядовые сотрудники силовых структур в большинстве своем поддерживают Пу как социально близкого.
       4. В острой ситуации Пу может положиться на самое боеспоќсобное соединение на территории РФ -- кадыровских тонтон-мокутов, уже имеющих богатый опыт специальных операций в г. Москве.
       5. Пу -- сын народа. Сын вохра гораздо ближе массам чем сын профессора. Он легче продается как телевизионный продукт. Тем более, что в Пу в отличие от Ме есть подлинная органика, аппелирующая к чисто конкретным пластам социума.
       И он был прав, когда напомнил всем умникам с бороденками, что никто в "элите" кроме него не смог бы так запросто сесть и перетереть национальный вопрос с теми, кто орал ".бать Кавказ, .бать!" -- Я такой же как вы, пацаны. В детстве я был настоящей питерской шпаной. Я с вами. Я свой.
      
       А потом демократично проехаться с ними на кладбище в разќдолбанном автобусе и возложить цветы на могилу нашего отечеќственного Егора Весселя, пообещав ужесточить миграционную политику.
       А то, не дай бог, накопившим гроздья гнева детям обманутых и обездоленных захочется в следующий раз .бать уже не Кавказ, а кого-нибудь в окрестности Рублёвки.
       6. Глубоко символично чудесное Второе Пришествие Ро-
       дины-Матери в светлом образе Сисястой ткачихи, взывавшей
       к Пу не выпускать из рук державный скипетр ещё в далеком
       2007 году.
       7. Запад действительно предпочел бы Ме, о чем с обескуражи-
       вающей прямотой и заявил Пу простодушный старина Джо. Но,
       во-первых, это скорее на руку Пу. Поэтому он и не послал замор-
       ского вице-президента учить свою жену щи варить.
       А, во-вторых, Запад никогда не осмелится посягнуть на сакќральные зарубежные общаки российской клептократии при люќбом исходе кремлевской партии.
       8. Без Пу Ме не удержит власть. Осучив Отца, он автоматиче-
       ски лишает себя, да и всю "элиту" всякой легитимности. Не счи-
       тать же таковой "выборы" 2008 года. Неизбежное после "падения
       тирана" ослабление телевизионной цензуры приведет к стреми-
       тельному осучиванию всего политического класса. Яркий пуб-
       лицистический фильм Андрея Караулова "Медведев. Трупы"
       скорее всего уже смонтирован в авторской студии и ждет своего
       звездного часа.
       Осучивание Пу -- это очевидное самоубийство режима. Клеп-тократия вряд ли пойдет на такой риск, даже если её уже давно тошнит как от самодурства и нарастающей неадекватности Пу, так и от общей исчерпанности проекта.
      
       Так чего же тогда добиваются распространяюшие эти весенќние слухи некоторые приближённые к особе местоблюстителя лица? Неужели тошнота "элиты" и отвращение её к самой себе достигли таких пропорций, что она действительно идет на суиќцид сознательно или неосознанно. Природа, вообще говоря, залоќжила подобные биологические механизмы. Может быть, и наши нравственно надломленные непрерывным двадцатилетним стрессом киты криминального бизнеса начнут выбрасываться в отчаянии один за другим на берег или на палубу воровского парохода. Не будем полностью исключать такой чисто теоретиќческой возможности.
      
       Тем более, что и предсказуемая нами сокрушительная победа Пу со счетом 8:0 не столько над самим Ме, сколько над его окруќжением лишь ненадолго в историческом масштабе продлит агоќнию режима. Зато сделает её более болезненной.
      
       Чума на оба ваши дома, фанаты Пу и Ме, и на оба ваших урода одной крови.
      
       МЕРТВЫЙ КРУГ ВЛАСТИ
       13 апреля 2011 года
      
      
      
       Между бесконечной мыльной оперой ИНСОР'а и недавним доќкладом Центра стратегических разработок есть принципиальное жанровое различие.
       Если перенестись в начало 80-х прошлого столетия, дорогой читатель, то какой из двух закрытых документов вы предпочќли бы, сгорая от любопытства, тайно прочесть под одеялом --
      
       а) почтительнейшую записку в идеологический отдел ЦК КПСС
       от академической обслуги "О дальнейшем совершенствовании
       политической системы развитого социализма"
      
       или
      
       б) меморандум аналитической службы КГБ СССР "Грозящая
       катастрофа и как с ней бороться. Удержит ли КПСС государствен-
       ную власть?". Сов. секретно. 1 экз. Андропову Юрию Владимиро-
       вичу (лично в руки)?
      
       Правильно. Вот и мы поговорим сегодня о чрезвычайно познаќвательном, умном и по-хорошему профессионально циничном доќкладе ЦСР "Политический кризис в России и возможные механизќмы его развития".
       Я не знаю лично уважаемых авторов доклада и не имею предќставления об их реальном положении в системе власти.
       Важно то, что они нашли для своего текста психологически очень убедительную и доверительную стилистику изложения.
       Это не памфлет оппозиции. И не доклад экспертов для власти. Это размышления власти о самой себе, "протоколы властных мудќрецов", если хотите.
       Будетлянину Юргенсу, например, как чиновнику старой ноќменклатурной закалки, прежде чем сказать два осторожных слоќва о "желаемом будущем", сначала непременно надо ритуально
      
       поцеловать обе тандемные ручки: правление Путина почти идеќально, а от перспектив правления Медведева просто захватыќвает дух.
       Авторы же "Политического кризиса" говорят о наших галерных крошках (особенно о младшеньком) с каким-то отстраненным инструментальным безразличием, переходяшим порой в брезглиќвость.
       Более того, именно функциональную неспособность означенќных персон обеспечить минимально необходимый уровень довеќрия общества к корпорации "Власть" авторы с тревогой и некотоќрой растерянностью отмечают как нарастающую угрозу корпораќции в целом --
      
       "Пока мы не в состоянии достоверно указать причины наблюдаемых общественных изменений. Если бы их единќственной причиной послужило ухудшение экономических ожиданий населений под влиянием кризиса, то поддержќка первых лиц должна была бы упасть значительно раньќше -- еще в 2010 г., то есть с лагом в 6-9 месяцев после ухудшения экономических ожиданий населения.
       Более того, следовало бы ожидать и начала восстановќления доверия в связи с заметным улучшением экономиќческого положения. Отсутствие достоверного представќления о причинах продолжающегося падения доверия к властям не позволяет строить обоснованных предпоќложений относительно перспектив продолжения такой тенденции".
      
       Полностью разделяя диагноз авторов о переживаемых нами минутах роковых, позволю себе без приглашения присоединитьќся к пиру всеблагих собеседников и высказать свои посильные сообќражения о причинах углубляющегося кризиса власти. Разумеется, авторы правы в том, что экономические причины не единственќная и даже, как они смутно догадываются, не самая главная пруќжина обвальных процессов делигитимизации власти в общестќвенном сознании.
       "Высокая болезнь" неизбежно поражает все авторитарные реќжимы. Они умирают, как правило, не от внешних ударов судьбы и не от восстания масс, а от какой-то странной внутренней боќлезни -- от непреодолимого экзистенциального отвращения к саќмим себе, от собственной исчерпанности и сартровской тошноты (la nausee) бытия.
       Так произошло в России и с царским режимом, и с коммуниќстическим. Сегодня на наших глазах умирает от той же высокой болезни и путинский режим, старательно заасфальтировавший вокруг себя все политическое пространство. Как симулякр больќшого идеологического стиля он просто не мог её избежать.
       Первые симптомы этой необратимой тошноты "элит развития" проявились ешё два-три года назад и, как справедливо подмечеќно авторами, она постепенно через средний класс столиц, пороќждающий информационные смыслы, захватывает все общество. Да и сам их доклад, кстати, является ярчайшим проявлением внуќтреннего надлома власти, одновременно индикатором и мультиќпликатором растущих внутри неё декадентских настроений. Субьект исследования в нем неразделим с обьектом.
       Но "протоколы властных мудрецов" интересны прежде всего не констатацией и признанием общеизвестного, а занимательќной штабной игрой по "смягчению политических рисков".
      
       Словарь этой игры -- перезагрузка доверия, новый политичеќский контент, новая политическая когорта.
       Сразу же честно и откровенно фиксируются правила игры, преќделы разрешенных перезагрузок и обновлений. Выборов, свободќных от манипулирования и использования административного ресурса, допустить в России, по крайней мере в ближайшее десяќтилетие, категорически нельзя --
      
       "Меры по "перезагрузке доверия", которые мы рассмаќтриваем в докладе, хотя и предполагают движение в наќправлении демократизации, но не преследуют целью комплексную трансформацию политической системы на принципах конкуренции. Прежде всего, эти меры наќправлены на решение самых неотложных политических проблем".
      
       А чтобы вы не очень расстраивались, вот вам и примиряющий плагиат из конкурентного инсоровского ожидаемого будушего, из четвертого сна Веры Анатольевны --
      
       "Россия уже через 10 лет достигнет уровня социально-экономического развития, при котором политические тупики сегодняшнего дня (типа отсутствия альтернаќтивных политических лидеров и условий для политичеќской конкуренции) перестанут быть актуальными".
       На вопрос, а зачем, собственно, власти нужны ещё десять лет по-существу чрезвычайного положения, отменяюшего дейќствующую Конституцию, авторы могли бы и не отвечать. Никто и не спросил бы. Но не таков воспитанный на великой литературе Толстого, Достоевского, Чехова русский интеллигент с его тонкой дущевной организацией. Ему в любой, даже, скажем так, весьма деликатной, ситуации необходимо сохранить достоинство прежде всего перед самим собой. Поэтому по тексту разбросаны там и сям благороднейшие государственнические пассажи, как бы мотивиќрующие вынужденное временное ограничение политической конкуренции --
      
       склонность современного российского общества к переќраспределительному популизму;
       политическая оппозиция будет пытаться завоевать широкую поддержку путем экономического популизма, разрушительного для экономики страны;
       продолжение устойчивого развития экономики страќны путем проведения экономических реформ и ответќственной экономической политики откроет в перспекќтиве дополнительные возможности для формирования дееспособной конкурентной политической модели.
      
       Какая знакомая песня. С неизменным снобизмом и самомнениќем посвященных авгуров двадцатый год подряд одни и те же люди во власти вещают о "непопулярных реформах", высокий замысел которых органически неспособно понять и оценить отсталое, поќраженное патерналистской ментальностью быдло, которое следуќет разными способами ограничить в его избирательных правах.
      
       "По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виќноград или с репейника смоквы?". (Матф. 7:16).
      
       Наглядные плоды двадцатилетних усилий созвездия интеллекќтуалов в законе -- смоквы живущей по понятиям криминальной экономики, неспособной соскочить с нефтяной иглы. Это не моя демшизоидная оценка. Эта официальная точка зрения президенќта РФ Медведева ("Россия, вперед!"), председателя Конституционќного суда РФ Зорькина ("Конституция против криминала"), замеќстителя премьер-министра РФ и министра финансов Кудрина (выќступление в Красноярске).
       Великие экономисты озабочены тем, как эффективнее раздеќлить за счет бюджетников сокращающуюся сырьевую ренту. Моќжет быть, им кажется, что отказ от большей части расходов на меќдицину, образование, пенсионное обеспечение позволит резко снизить налоги. Раскрепощенный бизнес ответит на просвещенќные и либеральные макроэкономические сигналы бурным расќцветом и созданием новых рабочих мест. Лишенные социальных субсидий бедные ударным трудом на этих новых рабочих местах заработают больше, чем они потеряют в результате непопулярных мер. Надо просто немножечко перетерпеть, и светлое будущее соќвсем не за горами. Так, во всяком случае, написано в популярных учебниках по экономике.
       И так действительно иногда происходит в развитых и даже в некоторых развивающихся экономиках, про которые и написаќны эти учебники. Наш же мятущийся между Куршевелем и Лефорќтовом бизнес, раздавленный рэкетом им же коррумпированной бюрократии, не среагирует на классические макроэкономические сигналы.
      
       Как наши лучшие эксперты могут, находясь в ясном уме и здраќвом сознании, рассуждать в своих рабочих группах 2020 и 2030 о продолжении экономических реформ и совершенствовании рыночной экономики, когда отсутствует ее фундаментальный инќститут -- частная собственность?
       Ведь все они прекрасно знают, и не только как академические исследователи, но и как практикующие собственники, что любая частная собственность в России -- от нефтяной компании до проќдуктового ларька -- условна, зависит от лояльности феодальным сюзеренам вдоль всей вертикали власти, даруется и изымается в жестком соответствии с приобретением или потерей условным владельцем административного ресурса.
       Такая система может при заоблачных ценах на нефть достаточќно долго стагнировать, но никакое содержательное развитие, ниќкакая инициатива бизнеса и никакие инновации в ней невозможќны в принципе.
       Экономика России не развивается не потому, что еще не все паќразиты-пенсионеры передохли и Прохорову еше не удалось ввести 60-часовую ё-рабочую неделю, а потому, что не может быть никаќких творческих импульсов в не имеющей ничего общего с рыночќной мертвой среде, созданной реформаторами, где вся вертикаль от альфа-Цапка всея Руси до участкового полицая набухла воровќскими общаками, закупорившими все социальные лифты.
       "Непопулярные меры" двадцатый (!) год подряд обещает и наќвязывает народу политический класс России, реализовавший за эти же двадцать лет реформ очень популярные в своем узком кругу меры по бесстыдному личному обогащению. О каком, кстаќти, "перераспределительном популизме" можно говорить в страќне с рекордным децильным коэффициентом.
       Авторы доклада правильно уловили растущую тошноту и отвращение к власти в своих фокус-группах. Эмоциональность их мрачных краткосрочных прогнозов-предупреждений буквальќно дышит тем шоком, который они, видимо, испытали в ходе своќих полевых социологических исследований.
       Но они, как мне представляется, неверно интерпретировали эти настроения как усталость прежде всего от конкретных болќтающихся в кремлевской проруби персонажей, а не от сути проќпитанного ложью воровского режима, обрекающего страну на деќградацию.
       Отсюда и неадекватность масштабу переживаемого страной экзистенциального кризиса тех политтехнологических кадровых нашлепок (одну из них мы подробно рассмотрим в приложении), которые они предлагают для "смягчения политических рисков".
       Результат их лечения будет именно таков, от которого они сами очень грамотно и профессионально предостерегают --
      
       "Окончательная утрата властями морального и идеоќлогического лидерства, девальвация слов и идей, исходяќщих от представителей власти, будут способствовать развитию кризиса. Обновление политической риторики первых лиц и правящей партии, а также разработка ноќвых экономических программ не остановят падения поќлитической поддержки. Напротив, в условиях низкого и падающего доверия к властям они будут становиться предметом всеобщей критики, насмешек и недовольства.
       Враждебность, нередко необоснованная, к любым дейќствиям и инициативам властей создает благоприятќную среду для акций протеста. При низком уровне общей поддержки властей любой, даже незначительный, повод сможет вылиться в протестные действия.
       Остановить эти протесты будет практически невозможно. Попытка опоры на силу быстро обратитќся против самой власти, поскольку приведет к окончаќтельной утрате легитимности режима в глазах населеќния и к эскалации конфликтов на этой почве".
      
       Поблагодарим авторов прежде всего за то, что они с предельќной ясностью не как оппозиционеры, а как инсайдеры власти обќнажили центральную политическую проблему России.
      
       Узкая группа богатейших чиновников-бизнесменов, которым в течение последних двадцати лет принадлежит реальная политиќческая и экономическая власть в России, несмотря на крайне плаќчевные для страны результаты своей деятельности все еще убеќждена в своем священном праве и в своей исторической миссии оставаться и впредь несменяемой и неизбираемой кастой и треќбует продолжения банкета.
       Самые умные из этого страта остро осознают тем не менее неќобходимость срочной перезагрузки мифологического и кадровоќго обеспечения режима авторитарной клептократии. Так на руќбеже столетий та же самая группа совершенно безболезненно (для себя) сменила обветшавшую ельцинскую мифологему "Возќвращаемся в европейскую семью народов" на противоположную путинскую "Встаем с колен, становимся Великой Энергетической Державой".
      
       Авторы доклада полагают, что предложенная ими "перезагрузќка доверия" позволит всаднику власти послать доверчивую заќгнанную лошаденку на третий мертвый круг, хлыстом загоняя её в светлое будущее. Внимательный анализ их же произведеќния убеждает однако в обратном. На этот раз лошаденка просто не сдвинется с места. Отъездились.
       Справедлив, однако, другой прогноз авторов -- об обвальном кризисе властной системы в её сегодняшнем состоянии. Переќход к иной политической модели произойдет на 10 лет раньше, чем им хотелось бы. (Впрочем, 10 лет в подобных сочинениях давќно уже стали фигурой речи, линией горизонта).
       Конечно, в той выжженной политической пустыне, которую оставляет после себя уходящая "власть жуликов, воров и педофиќлов" (воспользуемся замечательным определением Навального-Латыниной) подобный прыжок в неизвестность чреват и огромќными рисками. Вплоть до распада российской государственности, как это было в 1917-м и в 1991-м. Но степень этого риска будет только увеличиваться с попытками зомби-власти перезагрузить себя еше на один десятилетний цикл.
      
       ПРИЛОЖЕНИЕ: СпАСти(сь) (от) ПОДПОЛКОВНИКА ПУТИНА
      
       Доклад ЦСР это не просто академическое исследование. Автоќры настолько остро чувствуют грозящую корпорации Катастрофу, что предлагают начать перезагрузку немедленно, уже в ходе текуќщей псевдоизбирательной кампании. Более того, по некоторым признакам представляется, что операция перезагрузки уже идет.
       В докладе очень спокойно, без гнева и пристрастия идентифиќцируется основная кадровая проблема перезагрузки -- В. В. Пуќтин. Формулируется она просто:
      
       убрать нельзя оставить.
      
       Да, с помощью заметного перенапряжения административного ресурса и нацлидера и его "партию жуликов, воров и педофилов" еше можно протащить через "выборы" 2011-го и 2012-го годов. Но масштаб фальсификаций будет таков, что резко обострится наќрастающий кризис доверия и обвал произойдет вскоре после заќвершения избирательного цикла.
      
       Нельзя оставить.
      
       Но в таком случае почему бы не воспользоваться классической формулой, к которой не раз успешно прибегали коммунисты, расќтянувшие свое правление на 70 с лишним лет -- "Оказался наш Отец не отцом, а сукою". Указ об отставке. Демонстрация на РТР пронзительного фильма Мамонтова "Путин без кимоно". Интерќвью с Шарон Стоун "Моя жизнь с Владимиром Путиным" с шокиќрующими подробностями финансовых аспектов их творческой дружбы. Арест для начала счетов Тимченко, пары ротенбергов, одного из ковальчуков. Чем не перезагрузка доверия? И разве не в этом направлении осторожно, но все более ощутимо движется окружение Медведева, особенно после объявления им (окружениќем) "крестового похода против капитализма друзей"?
       Ну, во-первых, Медведев не избираем даже с максимальным использованием административного ресурса (в этом твердо убеќждены авторы доклада). А во-вторых, и это намного важнее, он и до выборов-то не доберется. Ему самому немедленно вспоќмнят и "Илим Палм" и "Газпром" и "Breguet" и многое другое. Как справедливо заметил один из ведущих идеологов режима Павловский, "В последние 20 лет мир в верхах держится на том, что не принято обсуждать, кто и как использует служебное полоќжение. В элите чистых нет".
       В сегодняшней перенасыщенной атмосфере тошноты и отвраќщения к "власти жуликов, воров и педофилов" осучивание Путина станет сигналом к мгновенному и обвальному осучиванию всей Корпорации. Сдача Путина это подписание режимом акта о безќоговорочной капитуляции. Даже осучивание Лужкова стало опасќным и рискованным шагом в тот же направлении.
      
       Убрать нельзя.
      
       Авторы находят, как им кажется, изящный выход из этого логиќческого тупика. Да, Путин уйдет, но не как ссученный Отец, коќторый потянет за собой по этапу всю Корпорацию. Он должен соскочить на какой-то краткосрочной позитивной ноте, как один из творцов перезагрузки, передающий власть племени реформаќторов младому, незнакомому.
       У него ведь у самого положение хуже президентского, он давно уже застрял в ловушке собственного логического парадокса:
      
       уйти нельзя остаться.
      
       Так вот Корпорация и предлагает ему план спасения или мягќкий ультиматум, если вам так больше нравится. Если отбросить прописанный в докладе пунктиром маловероятный сценарий с переносом выборов, то "План Путина" состоит из трех пунктов.
       1. Путин оформляется президентом в 2012-м году. Но при этом президентские полномочия как бы по его собственной инициатиќве существенно сокрашаются в пользу парламента и избранного парламентским большинством правительства.
       2. "Необходимо положить начало процессу обновления партийќного поля еще до выборов в Государственную Думу. В первую очеќредь необходимо создание партии, выражающей интересы среднеќго класса Москвы и других крупным российских городов. Если влаќсти не будут целенаправленно препятствовать ее формированию и ее предвыборной деятельности... такая партия способна войти в правительственную коалицию".
       Вот прорисовывается и состав моделируемого коалиционноќго правительства парламентского большинства. Едроссов долќжно по замыслу подпереть воскрешенное из мертвых и внесенќное на руках в Думу Прдело -- либо уже в совершенно отчаянном для власти варианте подобная функция будет предложена Партии народной свободы, формированию которой власти не будут целеќнаправленно препятствовать. Степень этого отчаяния мы узнаќем уже в ближайшие месяцы.
       3. Ну и, наконец, заключительный аккорд перезагрузочного триптиха. Года через полтора президент-реформатор добровольно уходит в отставку под аплодисменты либеральной общественноќсти, освобождая дорогу не какому-то там назначенному чиновќнику-преемнику, а одному из обкатанных в публичной политике деятелей коалиционного правительства. Операция "Перезагрузќка доверия" завершена.
       А где же во всей этой многоходовой комбинации наш венцене-доносный Айфончик, спросите вы? А Айфончик отливает в жидќком граните в Твиттере и тайно, a la Гарун аль-Рашид, инспектиќрует помойки.
       Незадачливый Айфончик -- это Владимир Старицкий, подталќкиваемый к трону коллективной Ефросиньей -- Тимаковой, Юрќгенсом и Колесниковым. Ефросиньюшка по-матерински искренќна в своих страстях, но, видимо, не подозревает, что используется в темную ведущими более сложную игру высшими иерархами Корпорации вечной жизни.
       А пока она очень старается, выполняя чрезвычайно полезные для Путина и для корпорации в целом отвлекающие функции. У премудрых либеральных пескарей порождаются прекраснодушќные перезагрузочные иллюзии. А на противоположном фланге наиболее решительная часть державно-патриотической общестќвенности уже открыла в банальном воришке Пу благородного безќзащитного Сальвадоре Альенде, которому угрожает военный путч проамериканского Менделя-Пиночета, и готова броситься на его защиту. Как метко отлил китайскому журналисту Айфончик, это и есть демократия, это и есть конкуренция.
      
       В целом все очень неплохо придумано. За исключением одќного: ключевой пункт плана операции -- второй -- абсолютно провальный. Сначала о Партии народной свободы. Я немного знаќком с ее лидерами. Они разные люди. Но политических самоубийц там нет. Участвовать в операции "Спасти (сь) (от) подполковника Путина" они скорее всего не будут.
       Теперь о давно на все согласном Прделе. Для него, как известќно, сейчас лихорадочно подыскивают лидера из числа "политичеќских тяжеловесов". Чаще других всплывают в этой связи фамилии Кудрина, Шувалова, Дворковича. Если бы меня попросили сказать что-либо позитивное об этих титанах либеральной мысли, то я бы заметил, что скорее всего они не педофилы. Но вся их кредитќная история свидетельствует, что они безусловно самые горячие и активно практикующие поклонники капитализма друзей, жен, братьев и крышуемых ими банчков. А Дворкович еще дополниќтельно и капитализма убийц, судя по той бешеной энергии, с коќторой он, спекулируя своим положением помощника Президенќта РФ, лоббировал назначение президентом ФИДЕ уголовника Илюмжинова.
       И эти люди будут перезагружать доверие к режиму, запрещая Путину и Медведеву ковыряться в носу?!
      
       Мысленный эксперимент, поставленный талантливыми исслеќдователями, дал отрицательный результат. Ошибочным оказалась гипотеза об усталости от двух первых лиц как основной причине тошноты и нарастающего отвращения к власти.
       Неперегружаемо в принципе доверие или вернее полное отсутќствие такового к власти в целом, к режиму Путина, Медведева, Сечина, Тимченко, Усманова, Саньки-облигации, Абрамовиќча. Лужкова, Чайки, Чемезова, Чубайса, Голиковой-Христенко, Бастрыкина, Бортникова, Якунина, братьев ротенбергов, цапков, дворковичей, ковальчуков, якеменок...
      
       Удушающее кольцо мертвой власти не реформируемо.
      
       Остановить протесты будет практически невозможно --
       заметьте, это говорят не Лимонов, не Удальцов и не Каспаров, а благонамеренейшие и лояльнейшие С. Белановский и М. Дмиќтриев (Доклад ЦСР "Политический кризис в России и возможные механизмы его развития", с. 22).
       Второй раз за последние четверть века, то есть при жизни одноќго поколения, Россия стремительно втягивается в воронку распада несостоятельной политической модели -- тупой административќной вертикали, режима несвободы.
       Но если история Советского Союза это шекспировская трагеќдия мирового масштаба, то история путинизма -- пошлейший и отвратительный провинциальный фарс. Путинизм это высшая и заключительная стадия бандитского номенклатурного капитаќлизма в России . Закономерный финальный продукт эволюции "нового класса" и распада советской коммунистической системы, предвосхищенный Джорджем Оруэллом в знаменитом финале "Animal Farm".
       Убогая философия низших чинов питерских первых отделов и потешной дрезденской резидентуры, ошалевших от крышевания мебельных магазинов и распиливания нефтяных компаний.
      
       Третий путь к рабству привел нас снова на ту же станцию Дно. Ночь темнее всего перед рассветом.
      
      
       Война неизбежна, и воевать придется...
       Владимир Пастухов http://proza.ru/2014/03/20/1150
       "Война неизбежна, и воевать придется с собственными
       националистами." - Генерал-майор Владимиров
      
      
      
      
       В ближайшие месяцы начнется разработка учебных курсов для студентов, желающих получить во время учебы в вузе военно-учетную специальность. С сентября 2015 года обучение по таким специальностям начнется в российских, в том числе и негосударственных вузах. Студентам предстоит прослушать 450-часовой теоретический курс и пройти трехмесячные сборы на полигонах Минобороны, рассказал во время встречи с дальневосточными студентами замминистра обороны Николай Панков.
      
       После прохождения таких курсов, выпускники получат военный билет солдата или сержанта запаса и будут избавлены от необходимости служить по призыву после получения диплома. Эта мера - крайне своевременная и нужная, но в условиях приближения вооруженного хаоса к российским границам, следует вспомнить советские традиции и вернуть НВП в школьные программы. Своим мнением с Накануне.RU /strong>поделился президент коллегии военных экспертов, почетный председатель Общероссийского союза кадетскихобъединений, экс-замминистра обороны СССР генерал-майор Александр Владимиров.
      
       Решение министра обороны является абсолютно правильным и как никогда своевременным. Важно понимать, что вооруженная фаза войны всегда проходила на нашей территории. Россия никогда не воевала вовне, она всегда воевала на своей территории, потом только, побеждая агрессора, заканчивала войну на его территории, в его логове - в Берлине, в Париже и т.д.
      
       Поэтому, вопрос этот является жизненно важным. Нужно понимать, что армия, начавшая войну - это "армия мирного времени", и она гибнет в течение короткого промежутка, а за это время формируется "армия военного времени", которая и заканчивает войну. Это общее правило, практика тысячелетий говорит об этом. Сейчас вводят контрактную службу, смешанную службу и т.д., но мы должны иметь "армию мирного времени", способную на активные первоначальные действия - а именно вооруженный ответ.
       Встает вопрос - кто будет воевать, где взять мобилизационный резерв, если у нас призывной компонент постоянно сокращают? Оказывается - негде.
      
       Исходить сейчас надо из того, что война неизбежна, а она действительно неизбежна - учитывая, что состояние России относительно возможного начала вооруженной фазы войны соответствует примерно началу 1939 года. Мы считаем, что война на территории России возможна в очень скором будущем. При этом, нужно понимать, что Россия будет воевать не против 82-й десантной дивизии США или танковых колонн НАТО. Россия будет воевать на своей территории, в первую очередь, с теми отморозками, с той "пятой колонной", с подготовленным радикальным исламом, с собственными националистами, с украинскими бандеровцами и прочими, которые уже вооружены, которые хотят чего-то от всех нас. И воевать будет не армия, как правило, а население, потому что большие войны ведутся нациями, а не государством. Государство только осуществляет общее руководство.
      
       У нас же может сложиться ситуация, как в Ливии, в других странах, когда будет обескровлено армейское руководство и управление государством практически исчезнет, и тогда население будет предоставлено самому себе, а также оно будет находиться во власти тех вооруженных отморозков, которые будут грабить магазины, убивать семьи, офицеров, служащих и т.д. И должны быть люди среди населения, кто способен заняться организацией, чтобы дать отпор этому всему. Нужна элементарная вещь - чтобы каждый мужчина и женщина имели навыки в простом действии при оружии. Женщины должны уметь перевязывать раны, помощь оказывать, кашеварить. Мужчина должен уметь стрелять, воевать, водить и прочее.
      
       И это не только требования для безопасности нации, безопасности России, - это требования для ее выживания как цивилизации. Когда начнется война на территории России, она, безусловно, будет вестись с целью уничтожения России как таковой, чтобы она исчезла из истории человечества и как великая держава, и как цивилизация. Навалятся все, но первоначально это будут бандиты, которые уже здесь, и которые придут - диверсионные группы и т.д. - так начинаются все войны.
      
       Для того, чтобы дать возможный отпор со стороны населения, должны быть навыки начальной военной подготовки. Каждый парень, девушка должны понимать сами - вот эта программа - единственный способ и возможность, когда государство может дать эти навыки, научить его тому, что пригодится для выживания, для защиты себя, семьи, детей, и для того, чтобы потом успешно воевать. И это главное дело для всех СМИ и наших общественных деятелей - донести эту простую мысль до наших ребят - война неизбежна на территории России, им неизбежно придется воевать. Если какие-то части армии сохранятся, они будут помогать воевать населению, но никто не останется в стороне.
      
       Сейчас к руководству Минобороны пришли дееспособные люди, способные думать, слушать, слышать, и они принимают необходимые меры, и одна из них - вот эта образовательная программа.
      
       Это важная вещь, но и она - промежуточна. Родине должны служить все, и исключений быть не должно, кроме, разве что слепых и глухонемых. Служить Родине нужно обязательно и на военном, и на гражданском поприще. Член общества должен нести государственную службу - гражданскую или государственно-военную, которая может быть и не связана с владением и применением оружия. Это демократический выбор каждого. Если ты не делаешь ни того, ни другого, у тебя не должно быть ни карьеры, ни преференций, ты будешь в обществе изгоем. Все чаще приходится ставить в пример Израиль, где служат все, где не служивший мужчина не является мужчиной, на него девушки просто внимания не обращают. И это правильно, поскольку Израиль постоянно живет в атмосфере осажденного лагеря. Россия погружается в эту же самую систему. Опять приходится возвращаться к Украине - если посмотреть, что делается на Майдане, в Киеве, то подумайте, как "хорошо" живется людям в этом чаде покрышек. Там будет стрельба. И начнется - их много, они молодые, они откормленные чужими деньгами и чужим оружием и им все равно - они не у себя дома. Это самая жуткая вещь, которую мы наблюдаем, она, так или иначе, над всем миром нависает. К сожалению, самые "передовые демократические страны", такие как США, в этом участвуют непосредственно, поскольку другого пути, кроме как упрочить свое влияние в мире войной, у них нет.
      
      
      
       Нужно чтобы и школы в этом деле участвовали, потому что патриотизм - это не только "любить Родину", это "любить Родину, уметь и хотеть ее защищать". Этому нужно обучать, к этому нужно принуждать, этим нужно заниматься. Сейчас в школе - "женское царство", практически все преподаватели - женщины. Можно ли там начальную военную подготовку сделать предметом серьезным и основным? Нет, а это надо делать. Перед войной в 1930-х гг. все сдавали "Готов к труду и обороне", бросали гранаты, бегали в противогазах, были кружки "Ворошиловский стрелок", "Юный разведчик" и прочие. Сейчас надо, чтобы военная подготовка входила в основные и обязательные предметы в каждой общеобразовательной школе. И то, чего школьник достиг в ГТО, по военной специальности, по военной подготовке, у него должно быть отражено в дипломе. На штатное место имеющихся сейчас классных руководителей, которые совмещают руководство с преподаванием, поставить в 11-ти классах 40-50-летних мужиков, старших офицеров запаса, имеющих высшее образование, имеющих свои семьи, прошедших специальную подготовку. Представляете, что это значит, когда в школе появляется 11 таких мужиков? Не будет ни курения, никто ничего в эту школу не принесет, никаких наркотиков, ничего. Они их всех построят и будут заниматься классами постоянно, и тогда школа будетвоспитывать, а не производить "подготовленного потребителя", как говорил Фурсенко.
      
       Для этого тоже нужно политическое решение. Должны быть кружки, летние лагеря, ДОСААФ работать должен, учить водить, стрелять и т.д. Есть куча вещей, о которых гражданские не имеют понятия, но из которых складывается выживание нации. И то, что сейчас принято решение именно таким путем готовить сержантов и солдат - это правильное решение, потому что армия - часть огромного военного всевобуча, без которого ни одна нация не выживет. А Россия, которая вела войны практически на протяжении всей своей истории, должна этим делом владеть. Армия наша не очень боеспособна, управление будет не очень хорошим, пока все организуется, пройдет время. В это время инициатива будет у вооруженного подполья, исламистов и бандитов. Поэтому процесс надо ускорять.
       Прошу простить меня за то, что не имею
       возможности вести здесь дискуссию.
      
       Низкий поклон всем авторам,
      
       которые выразили здесь свое мнение.
      
       http://www.proza.ru/2014/01/09/340
       Рецензия на "С возращением Крым!" (Владимир Пастухов)
      
       может быть и не так если точнее быть.
       надо бы сказать точнее..- для самих Крымчан
       это скорее всего нужнее и необходимее..
       с этой точки, колокольни можно и поздравить и их,
       и нас всех Россиян.. С праздником всенародным!
       все же люди ведь в основном все русские..
       и они все наши, родные.. и Россия им не чужая..
       удачи автору и настроения..:)
      
       Николай Нефедьев 18.03.2014 11:20 • Заявить о нарушении правил
       Добавить замечания
       Крымские татары, со слов их представителей, не участвовали в голосовании - в местах компактного проживания крымских татар даже не было избирательных участков. Эти представители утверждают, что результаты голосования сфальсифицированы и явка не превышала 50% и т.д. Украинские газеты пишут, что в Крыму разрешалось голосовать не украинским гражданам, что на некоторых избирательных участках при выдаче бюллетеней не требовали паспортов, что тех, кого не было в списках избирателей, вносили в дополнительные списки, так что не исключено, что некоторые граждане голосовали много раз и т.д. Я думаю, что вначале нужно разобраться, что было на самом деле, а потом уж радоваться, а сейчас радость преждевременна. Тем более, я не понимаю, почему референдум проводился не по правилам. Даже в российском законодательстве требуется, чтобы извещение о референдуме проводилось за 30 дней до самого референдума, чтобы все стороны имели бы возможность агитации, чего не было, ибо украинские каналы отключили и т.д.
      
       Как бы тактика подобного проведения голосования не перекинулась бы на голосование в РФ по всем другим вопросам... Почему-то публика у нас об этом не думает. Радоваться явно рано. Поживем - увидим.
      
       Ольга Славянка 19.03.2014 01:09 Заявить о нарушении правил
       короче - как действуют на Украине
       -не влазит ни в какие рамки законов..
       так что все нормально.. А нашим пенять
       мы не вправе. здесь опасный очаг напряжения..
       ни к чему споры и прочее..
       вам удачи:)..
      
       Николай Нефедьев 19.03.2014 04:58 Заявить о нарушении правил
       Из того, что на Украине не выполняют законов, не следует, что и в России не должны выполнять законов. А если в России начнут так проводить выборы, как провели референдум в Крыму? И непонятно, был ли там ликвидирован очаг напряженности или, наоборот, создан, причем на долгие годы. И второе кажется более вероятным. Причем разница в том, что тот очаг напряженности был в другой стране, а этот будет в нашей. Если население Крыма было за присоединение к России, кто мешал провести нормальный референдум? В вопросах должен был быть пункт "против всех", референдум должен был быть объявлен за 30 дней до самого референдума. До дня референдума должен был действовать хотя бы один украинский канал телевидения, ибо международные правила требуют, чтобы все страны имели возможность агитации за свою страну и т.д.
      
       Вы думаете, что разовое нарушение всех международных норм не играет роли, а я так не думаю. Я вам советую, пока у нас Интернет еще не закрыли, почитать, что пишут руководители и СМИ крымских татар по этому поводу. В настоящее время крымских татар поддержала Турция, это значит, что у нас ухудшатся отношения с Турцией и т.д. Очень сомнительно, что очаг напряженности ликвидирован.
      
       Ольга Славянка 19.03.2014 12:02 Заявить о нарушении правил
       вы меня пожалуйста извините.. умоляю..
       но ваши волнения по поводу этикета и норм - это суета...
       на грани когда Нато суетится, когда сбивают спутники наши,
       и когда людям в Крыму нет зарплаты -промедление чревато
       последствиями..
       и это когда анархия повсюду на украине..
       так что не следует переживать.. в Крыму не так сладко было.
       а хуже не будет. уже пенсии повышают.. так что успокойтесь...
       и прошу извинить меня за категоричность.. все окей!
       всего доброго.. удачи:)!
      
       Николай Нефедьев 19.03.2014 16:14 Заявить о нарушении правил
       Не всегда цель оправдывает средства. Я думаю, что в данном случае не оправдывает.
      
       К сожалению, ваши доводы не прибавили оптимизма. Если бы все было, ка вы говорили, то крымские татары не оказывали бы такого сопротивления и не выходили бы на массовые демонстрации. Непонятно, хотело ли большинство населения Крыма отделиться от Украины или нет - если верить иным татарским наблюдателям за выборами, то нет. Что до зарплат и пенсий, то они не играют большой роли в Крыму, который живет, главным образом, за счет туристов. Если в этом году отдыхающие не приедут, то никакие пенсии не компенсируют убытков. В Крыму живет много русских, имеющих российское гражданство, понятно, что они хотели присоединиться к России. Что до остальных, то сказать трудно.
      
       Я слишком много страдала в России от беззакония, чтобы легко прощать нарушение норм и законов. Я живу не богаче крымчан. И у нас жить не лучше.
      
       Извините, у меня создалось общее впечатление, что ваше мнение несколько предвзято - вам просто хотелось, чтобы Крым присоединился к России из-за нашей истории, дачи Чехова и т.д.
      
       А я объективнее. Я прислушиваюсь не только ко мнению тех, кто хотел объединения, но и тех, кто не хотел. Я думаю, что должно быть какое-то расследование, куда жители Крыма могли бы подавать жалобы на нарушения при проведении референдума.
      
       И потом нельзя такое событие рассматривать только в контексте военных интересов России или жителей Крыма. Оно остановило процесс разоружения в мире и подхлестнуло гонку вооружений в мире. А гонка вооружений в других странах может аукнуться и на России. И что будет, если китайцы на Дальнем Востоке устроят волнения из-за того, что названия улиц написаны по-русски, а не иероглифами, и захватят административные здания, после чего Китай введет войска на нашу территорию, ссылаясь на позитивный опыт Путина? И что мы тогда скажем?
      
       Я подозреваю, что, к сожалению, это начало бедствий России. Но поживем-увидим.
      
       P.S. Если вы хотите быть объективным, наберите в google слова "крымские татары референдум 2014" и выберите страну "Украина" и почитайте сообщения о тех крымчанах, которые не хотели присоединяться к России. Я думаю, после этого ваше мнение изменится.
      
       Ольга Славянка 19.03.2014 17:25 Заявить о нарушении правил
       вы меня извините... но я живу в сибири. здесь около ста 60 наций.
       и мы живем нормально.. а что там в крыму я не знаю.
       но должно быть также как и здесь в сибири.. и даже лучше..
       а если татары захотели в Украину или в Турцию - кто их держит?
       пусть едут? я поражаюсь.. почему подводите вопрос о референдуме?
       когда и так ясно что большинство за Россию..
       к чему как говорится буря в стакане воды?77
       мне кажется у вас фамилия должна быть не Ольга Славянка а Ольга Неславянка..
       не нужно искать виноватых.. зачем? когда все налаживается и успокаивается..
       только Нато беснуется и Сша и Канада.. и к этому добавить можно и вас..
       поскольку негативы у вас чувствуются между строк. извините за прямоту..
       с уважением.. всех благ..
      
       Николай Нефедьев 20.03.2014 02:54 Заявить о нарушении правил
       Спасибо за пожелание всех благ, но я славянка по происхождению, поэтому я хочу мира между славянами и, в первую очередь, между русскими и украинцами, а Крым вбил между ними очень большой клин; я думаю, что приобретение Крыма не стоит ссоры между русскими и украинцами. Наша дружба дороже Крыма. Я живу в Москве, у нас бывают столкновения или драки между представителями разных национальностей, в Сибири другая ситуация, там русские часто в меньшинстве и не считают себя коренными жителями. В Крыму татары считают себя коренным населением, и с момента их возвращения в Крым там более-менее регулярно были драки между русскими и татарами. Сейчас отношения обострились на много лет; можно себе представить, во что выльется ухудшение отношений.
      
       Вы, видимо, холерик, а я, видимо, флегматик. Вами движут эмоции, а мной - здравый смысл, и я логически просчитываю последствия, и не на один год. И мне представляется, что присоединение Крыма в текущей ситуации было крайне невыгодно русскому народу, который в большинстве своем этого не понимает из-за недостатка правдивой информации. Вам эмоции мешают просчитать эти последствия. На мой взгляд, пострадает, главным образом, именно русский народ, а не какой-нибудь еще.
      
       На сайтах и в сообщениях крымских татар описаны не только проблемы крымских татар, но и проблемы другого населения Крыма, в частности, украинцев - между прочим, тоже славян. Сейчас это единственная оппозиция властям, которая есть в Крыму, и с ней властям трудно бороться, ибо она сплочена. Я не призываю вас встать на позицию крымских татар, я предлагаю вам просто ознакомиться с их мнением о том, как проводился референдум в Крыму, какова была явка голосующих и что делается сейчас.
      
       В свое время для меня отсоединение Белоруссии и Украины от России было очень большим ударом. Я бы очень хотела их воссоединения - но только добровольно, на основании взаимной любви и дружбы, а не так, как это делается. Напрасно наше правительство думает, что цель оправдывает средства. Не оправдывает. Нынешняя политика Путина сеет ненависть в сердцах украинцев, а население России этого не понимает, и вы не понимаете. А мне хочется, чтобы ваше понимание ситуации углубилось. Подозреваю, что после этого вашего энтузиазма поубавится. Почитай-ка. От чтения еще никто не умирал. При любых конфликтах нужно выслушивать обе стороны. Нельзя выслушивать только российские СМИ. Нужно выслушать и другую сторону.
       Нельзя построить единую страну, действуя таким образом. Подобный образ действия может привести только к развалу страны: при наличии ненависти страны разрываются на части.
      
       Тоже желаю вам всех благ
      
       Ольга Славянка 20.03.2014 11:21 Заявить о нарушении правил
       Добавить замечания
      
      
       Рецензия на "С возращением Крым!" (Владимир Пастухов)
      
       http://polit.ru/article/2014/03/13/acident/
      
       Здравствуйте, это не вы написали?
      
       Друг Сами 17.03.2014 16:59 • Заявить о нарушении правил http://proza.ru/avtor/samir1
       Добавить замечания
       "Газпром" захватил газовые платформы Украины
      
       Российский "Газпром" рассчитывает увеличить свою капитализацию на 50 миллиардов долларов благодаря захвату газовых месторождений на черноморском шельфе, осуществленному посредством российских солдат еще до референдума и официального оформления аннексии Крыма.
      
       О том, как происходил силовой захват крымских газовых месторождений, рассказал журналу "Форбс Украина" первый заместитель председателя правления "Черноморнефтегаз" Владимир Плечун. По его словам, руководство государственной компании "не могло оказать сопротивления российским государственным рейдерам, явившимся менять руководство компании в сопровождении автоматчиков. Россияне захватили всю производственную и финансовую документацию компании и все газовые платформы, которые теперь охраняют "зеленые человечки" -- российские солдаты в форме без опознавательных знаков.
      
       "В четверг, 13 марта, в управление компании пришел вице-премьер Крыма Рустем Темиргалиев в сопровождении автоматчиков и представил нам двух людей - господина Харитонова и господина Ильина. И сказал, что Харитонов будет председателем правления, а Ильин - его заместителем. Ну, Харитонова мы знаем немного, он когда-то работал в системе "Черноморнефтегаза". А второй вообще - учитель физкультуры", -- рассказал Пленчук.
      
       "На наше замечание, что это нелегитимно, что мы принадлежим "Нафтогазу", Темиргалиев заявил: "Господа, мы прекрасно понимаем, что это нелегитимно, и отдаем себе в этом отчет. Но у нас сейчас политическая целесообразность. На основании этого мы принимаем такое решение, и поэтому исполняйте то, что вам говорят". И расписал перспективы предприятия. Сначала "Черноморнефтегаз" пройдет национализацию, будет организовано новое предприятие, на которое будут выданы все лицензии на разработку шельфа Черного моря в Крыму. И потом оно станет структурным подразделением Газпрома. Вот так дословно и было сказано: оно не будет предприятием крымским, под управлением "Газпрома" или дочерним предприятием "Газпрома", принадлежащим правительству Крыма. А четко - "структурным подразделением "Газпрома". То есть реально это предприятие будет "подарено" "Газпрому".
      
       Плечун сообщил, что российские рейдеры захватили даже маленькое морское месторождение на Арабатской стрелке в Херсонской области, за пределами Крыма.
      
       "Черноморнефтегаз" за последние полгода увеличил добычу на 23%. -- и, по словам Плечуна, при минимальных вложениях добычу можно нарастить, как минимум, вдвое.
      
       "Мы так и планировали в ближайшее время довести добычу до 5 млрд кубометров. Готовились вести трубу на Одессу, чтобы давление выровнять. Уже трубоукладчик на трассе стоит. Полгода работы - и труба была бы проложена, что сразу же дает увеличение на полмиллиарда кубометров добычи. Было все спланировано. Но, сегодня, к сожалению, уже не для нас, не для Украины", -- говорит руководитель украинской газовой компании.
      
       Друг Сами 19.03.2014 11:08 Заявить о нарушении правил
      
      
       Рецензия на "Путин подписал указ о признании Республики Крым" (Владимир Пастухов)
      
       Путин подписал указ... А что дальше? Большинство людей пока не видят,
       что наш негативный мир рушится. И скоро это почувствует каждый человек.
       Другое дело - не поймут за что нам. Слишком сильны наши амбиции и
       утверждения собственного "я".
      
       Юрий Авдеев 2 18.03.2014 09:55 • Заявить о нарушении правил
       Добавить замечания
       Юрий Авдеев! у вас в частности, можно прочитать:
      
       "Прежде всего, 2014 год будет временем Великого Изменения и Трансформации на материальном или физическом уровне и новые энергии начинают проявлять Новую Землю. Правда состоит в том, что окружающий вас мир будет сопровождаться значительной сумятицей в политической и экономической сферах. Это связано с пробуждением Поколения Индиго, приступающих к миссии пробуждения и трансформации системы. Будут проявляться множество потрясающих событий. Казавшиеся незыблемыми вещи, неожиданно начнут разрушаться, чтобы на их смену могли придти новые идеи и структуры..."
      
       Так может быть именно эти события и происходят сегодня сначала в Крыму и Севастополе, а потом и в остальных частях Киевской и Белой Руси! Как знать?! Тем более, что Вы все так красочно описали?
      
       Дмитрий Тальковский 18.03.2014 11:22
      
      
       Рецензия на "О наркотиках на Майдане" (Владимир Пастухов)
      
       Элементарное человеческое чувство правдивости,в народе называемое СОВЕСТЬЮ,у вас,по-видимому отсутствует! Довольно дешёвый старый трюк - эйфорию народного восстания свести в русло банального наркотического спаивания травяным чаем. Я был на майдане,там я проводил фотосъёмку. НИ РАЗУ НЕ ВЫПИВ МАЙДАНСКОГО ЧАЯ,я всё же чувствовал то,что вы называете "эйфорией". Более того,я ГОРДИЛСЯ СВОИМ НАРОДОМ! Наконец-то мой народ после долгих лет кухонного обсуждения фактов издевательств над ним властей перешёл от слов к действиям! Народное терпение лопнуло,он восстал, осознав свою силу и величие. И засуньте себе в любое удобное для вас место американцев с евросоюзовцами! МЫ БОЛЬШАЯ СТРАНА И МЫ САМИ В СОСТОЯНИИ НАВЕСТИ ПОРЯДОК У СЕБЯ ДОМА. Только свободные люди,убившие в себе РАБА, способны выстоять такой бой. К сожалению,о жителях России такого сказать нельзя,потому что ваша власть под бурные ваши аплодисменты вернула вас обратно в Советскую вампирическую империю. Браво!БИС!
      
       Васыль Книгницкий http://proza.ru/avtor/vkniha
      
       Западная пресса о Березовском, Абрамовиче и суде в
       17.07.2013 18:12 Ольга Славянка http://proza.ru/avtor/slawjanka&book=4
       http://russianamericanbusiness.org/web_CURRENT/articles/1157/1/Berezovsky-v.-Abramovich
       http://proza.ru/2013/07/17/1385
      
       Ниже я помещаю только цитаты из статей в английских и американских газетах без комментариев. Сама я в описанных событиях не разбираюсь и могу только переводить чужие слова. Более того, я не читала российскую прессу по данной тематике и не смотрю телевизор, так что могу приводить неверные названия российских организаций и фамилии частных лиц - я же знаю их название только на английском языке.
      
       У меня, к сожалению, нет времени проверять перевод, поэтому я приношу извинение за опечатки и описки.
      
       Моя цель - показать, что думают на Западе по поводу судебной тяжбы Абрамовича и Березовского. Не могу гарантировать, что в статьях события изображены верно. Это всего лишь перевод. К сожалению, по каким-то причинам некоторые адреса не пропечатываются. В этом случае оригинальный английский текст нужно искать по цитатам, просто набрать в поисковом сервере фразу.
      
       ****
       http://www.bbc.co.uk/news/uk-19413359
      
       For Mr Berezovsky, this case at the commercial court here in London was about betrayal - a father and son relationship soured, a beautiful business partnership severed.
      
       Для господина Березовского это дело в коммерческом суде здесь, в Лондоне, касается предательства - омрачены отношения отца и сына, распалось красивое деловое партнерство.
      
       For Mr Abramovich, the case was simply about greed - a well paid political fixer who got well above his station and who treated the Chelsea Football Club owner like a cash cow.
      
       Для господина Абрамовича это дело просто об алчности - есть хорошо оплачиваемый политический посредник/толкач, который получил больше заслуженного и третировал владельца футбольного клуба Челси как дойную корову для вытряхивания денег.
      
       It took four months to get through the acrid testimonies of both oligarchs, and a further five to get a ruling.
      
       На выслушивание едких свидетельств обоих олигархов ушло четыре месяца, и еще пять месяцев ушло на вынесение приговора.
      
       The evidence was so complex that, had the documents not been digitised, it is estimated the courtroom would have been awash with more than five million sheets of paper.
      
       Свидетельства были столь сложны, что если бы документы не были бы переведены в цифровую форму, то, по оценкам, зал суда пришлось бы заполонить / затопить более, чем пятью миллионами листов бумаги.
      
       Above everything, says costs lawyer Jim Diamond, this was a case that smacked of money.
       Помимо всего прочего, говорит адвокат Джим Даймонд, ведающий расходами, это судебное дело пахло деньгами.
      
       "It is - according to the grapevine of the legal profession - the most expensive legal case involving individuals in the history of the world," says Mr Diamond.
      
       'Это - по неподтвержденным сведениям адвокатов - самое дорогостоящее судебное дело, затрагивающее двух лиц, которое было в истории человечества,' - сказал господин Даймонд.
      
       "If you look at a combination of rates of the lawyers - anywhere between ?200-250 to ?600 or ?700 an hour - in the city. And if you have teams of 40 or 50 people, you can understand how these cases can become very, very expensive.
      
       Посмотрите только на комбинацию почасовых ставок юристов, которые были в диапазоне от 200-250 фунтов стерлингов в час до 600 или 750 фунтов стерлингов в час в городе. И если вы посмотрите на команду в 40 или 50 членов, вы можете понять, что это судебное дело стало очень, очень дорогим'.
      
       "So it wouldn't surprise me if the cost reached ?150m."
       'Я не удивлюсь, если расходы на него достигнут 150 миллионов фунтов стерлингов'.
      
       Boris Berezovsky claimed he held a sizeable stake in the younger oligarch's oil and aluminium companies, and was bullied into selling those shares at a knock-down price after Roman Abramovich threatened that the Kremlin - with which Mr Berezovsky had fallen out - would seize them.
      
       Борис Березовский утверждал, что у него была значительная доля в нефтяной и алюминиевой компаниях младшего олигарха и что его заставили продать эти акции по демпинговой цене после того, как Роман Абрамович угрожал, что они будут арестованы/ захвачены Кремлем, с которым у господина Березовского отношения разладились.
      
       The Chelsea Football Club owner maintained that Mr Berezovsky had never owned a formal stake in his companies, and had simply been employed as a political fixer to help him make the necessary connections to build up his business empire.
      
       Владелец футбольного клуба Челси утверждал, что господин Березовский никогда официально не владел долей в его компаниях и был просто нанят в качестве политического толкача- посредника, чтобы помочь ему установить необходимые связи для построения его деловой империи.
      
       Russian media was transfixed by the case, but not necessarily in a good way, according to Russian journalist Alexei Kovalev.
      
       Российские СМИ были ошеломлены этим судебным делом, но не обязательно хорошим образом - согласно российскому журналисту Алексею Ковалеву.
      
       The trial has shone a spotlight on what Mr Abramovich's QC called the lawless and medieval state of post-Soviet Russia, when state assets were swooped upon by a few opportunistic businessmen.
      
       Судебное дело пролило свет на то, что адвокат господина Абрамовича назвал беззаконным и средневековым государством постсоветская Россия, где государственные активы были расхватаны немногими удачливыми бизнесменами.
      
       Murky business practices came to light during the trial.
       На суде был пролит свет на темные деловые практики.
      
       Mr Abramovich admitted to setting up companies staffed almost entirely by disabled people in order to win tax breaks, and in turn accused Mr Berezovsky of having links with Chechnyan terrorists.
      
       Господин Абрамович утверждал, что он учреждал компании, сотрудники которых почти полностью были инвалидами, чтобы получить налоговые льготы, и, в свою очередь, обвинял господина Березовского в связях с чеченскими террористами.
      
       Mr Abramovich was described by his rival as being not very smart.
      
       Господин Абрамович описал своего соперника как не очень умного.
      
       It was revealed Mr Berezovsky attended a meeting at a London hotel attired in nothing more than his bathrobe.
      
       Выяснилось, что господин Березовский присутствовал на одном из собраний в гостинице в Лондоне, будучи одетым только в купальный халат.
      
       And while the older oligarch treated his legal team to sushi at lunchtime, Mr Abramovich was regularly spotted alone at the local Pret A Manger with a hummus wrap and a ?1 carrot cake.
      
       И в то время, как старший олигарх угощал в обеденный перерыв своих адвокатов суши, господина Абрамовича регулярно видели в одиночестве в местном кафе/ ресторане Pret A Manger с упаковкой пюре из нута и морковным пирожным стоимостью 1 фунт стерлингов.
      
       ****
       http://www.bbc.co.uk/news/uk-19433325
      
       But the London Commercial Court judge said Mr Berozovsky had been an "inherently unreliable" witness.
      
       Но судья лондонского Коммерческого суда сказала, что господин Березовский был 'неустранимо ненадежным' свидетелем.
      
       The BBC estimates the total legal costs in the case are up to ?100m.
      
       По оценкам БиБиСи, судебные расходы составляют около 100 миллионов фунтов стерлингов.
      
       In her ruling the judge said: "On my analysis of the entirety of the evidence, I found Mr Berezovsky an unimpressive, and inherently unreliable, witness, who regarded truth as a transitory, flexible concept, which could be moulded to suit his current purposes."
      
       В своем решении судья сказала: На основании моего анализа всех свидетельств я нахожу, что господин Березовский - невпечатляющий и неустранимо ненадежный свидетель, которые рассматривает правду как переходную гибкую концепцию, которой можно придать форму, которая годится для его текущих целей'.
      
       The informal link between business and power that existed in post-Soviet Russia has always been well-rumoured, but the detailed open hearing in London made them public, and turned guesswork into fact.
      
       В постсоветской России всегда ходили слухи о неформальной связи между бизнесом и властями, но на открытом судебном заседании в Лондоне, где рассматривались подробности, они стали известны публике, и оказалось, что догадки были на самом деле фактами.
      
       Many within the Russian business community welcomed the judge's decision to dismiss Mr Berezovsky's claims. The Russian president's spokesperson said: "It is pleasant, when libel is called libel."
      
       Многие в российских деловых кругах приветствовали решение судьи отклонить требования Березовского. Представитель российского президента сказал: 'Приятно, что клевету назвали клеветой'.
      
       Asked if he felt Russia's President Vladimir Putin would be happy with the ruling, he replied: "Sometimes I have the impression that Putin himself wrote this judgment."
      
       Когда его спросили, был бы, по его мнению, президент Владимир Путин доволен этим судебным решением, он ответил: 'Иногда у меня создается впечатление, что сам Путин написал этот приговор'.
      
       Both men have homes in London, with Mr Abramovich owning a property in Knightsbridge as well as a 400-acre estate in Fyning, West Sussex.
      
       У обоих (Абрамовича и Березовского) есть дома в Лондоне, причем Абрамович владеет собственностью в Найтбридж, а также поместьем площадью 400 акров в Фининге, Западный Суссекс.
      
       Mr Berezovsky claimed Mr Abramovich was a "gangster" while Mr Abramovich responded by saying there were times when Mr Berezovsky was "something of a megalomaniac".
      
       Господин Березовский утверждал, что Абрамович является 'гангстером', в то время как господин Абрамович отвечал, что было времена, когда господин Березовский был 'разновидностью мегаломаньяка'.
      
       Mr Berezovsky told the court he was born in Moscow, studied mechanics and mathematics and worked as a designer for Russian state car maker AvtoVAZ in the 1970s, before going into business in the 1980s.
      
       Березовский сказал суду, что он родился в Москве, изучал механику и математику и работал дизайнером на российском государственном заводе Авто ВАЗ в 1970-ые годы до того, как он ушел в бизнес в 1980-ых годах.
      
       In the 1990s, following the collapse of communism, Mr Berezovsky embarked on a political career and Mr Abramovich's lawyers claimed he was a "power broker" and a "highly controversial figure".
      
       В 1990-ых годах после краха коммунизма господин Березовский стал делать политическую карьеру, и адвокаты господина Абрамовича утверждали, что он был 'брокером власти' и 'в высшей степени противоречивой фигурой'.
      
       The hearing was told Mr Berezovsky's expenses - including "palaces in France", "private aircraft", "valuable paintings" and "jewellery for his girlfriend" - were paid for by Mr Abramovich.
      
       Суду было сказано, что расходы господина Березовского - включая 'дворцы во Франции', 'частные воздушные суда', 'дорогие картины' и 'драгоценности для его подружки' были оплачены господином Абрамовичем.
      
       But Vadim Malkin of Transitional Markets Consultancy said: "It's bad news for Russian business. The court in fact has proven that the majority of assets owned by the country's oligarchs have very questionable origins."
      
       Но Вадим Малкин из (британской) компании 'Консультации для переходных рынков' сказал: 'Это плохие новости для российского бизнеса. Суд на самом деле доказал, что большая часть активов, принадлежащая государствам страны, имеют сомнительное происхождение'.
      
       ****
      
      
       Mr Abramovich claims he paid billions to Mr Berezovsky over six years to act as his protector, and later because he feared reprisals if he stopped providing the funds.
      
       Господин Абрамович утверждает, что за шесть лет он выплатил миллиарды господину Березовскому за протекцию, оказываемую тем, и платил ему позднее, поскольку боялся ответных мер, если он перестанет предоставлять фонды.
      
       The football club owner, who rarely speaks publicly, says he flew by helicopter to an Alpine ski resort where he agreed a payment of more than $1 billion in an attempt to sever ties with the "political godfather" who protected him as he built his business empire.
      
       Владелец футбольного клуба, который редко выступает на публике, по его словам, прилетел на вертолете на альпийский лыжный курорт, где он соглашался выплатить более 1 миллиарда долларов, пытаясь разорвать связи со своим "политическим крестным отцом", который оказывал ему протекцию, когда тот строил свою деловую империю.
      
       Mr Abramovich says he regarded Mr Berezovsky as his protector, or kryshna - the Russian for roof - and that he kept making kryshna payments even after the oligarch was exiled from Russia.
      
       Господин Абрамович говорит, что рассматривал господина Березовского как лицо, оказывающего ему протекцию - или по-русски как "крышу", и продолжал платить ему за крышу даже после того, как олигарх эмигрировал из России.
      
       During the 1990s Mr Abramovich says he was paying Mr Berezovsky as much as $80 million (?50 million) a year, helping to pay for his palatial home in Cap d'Antibes, on the French Riviera, chartering private jets and yachts - and on occasion paying his girlfriend's credit cards.
      
       По словам господина Абрамовича, в 1990-ых годах он выплачивал господину Березовскому 80 миллионов долларов (50 миллионов фунтов стерлингов) в год, помогая тому оплачивать свой дворец в Кап д'Антиб на французской Ривьере, брать напрокат реактивные самолеты и яхты и время от времени оплачивая кредитные карты его любовницы.
      
       ****
       http://russianamericanbusiness.org/web_CURRENT/articles/1157/1/Berezovsky-v.-Abramovich
      
       The state company Sibneft was created in 1995 by an executive order of President Yeltsin as part of the program of privatization.
      
       Государственная компания Сибнефть была создана в 1995г. указом президента Ельцина в качестве части программы приватизации.
      
       It effectively emerged from the union of two companies in the oil sector, Noyabrskneftegaz and the Omsk Oil Refining Plant.
      
       Она фактически возникла из слияния двух компаний в нефтяном секторе: Ноябрскнефтегаз и Омский нефтеперерабатывающий завод.
      
       The director of the latter plant Mr. I. Litskevich was against the merger, but he drowned in a river several days before the official papers for the creation of the new company were signed, with the official cause of death ruled as heart disease.
      
       Директор этого завода господин И. Лицкевич был против слияния, но утонул в реке за несколько дней до подписания официальных бумаг о создании новой компании, причем официальной причиной его смерти была названа болезнь сердца.
      
       The state company Sibneft was created for the sole purpose of its immediate privatization, as Abramovich's lawyer Lord Jonathan Sumption said in his remarks on the second day of his address to the court.
       Государственная компания Сибнефть была создана с единственной целью ее немедленной приватизации, как сказал адвокат Абрамовича лорд Джонатан Сампшион в своих комментариях на второй день после его обращения к суду.
      
       In 1995, Berezovsky talked the Russian President Boris Yeltsin into creating Sibneft and privatizing it, so that the profits the company generated would finance the operation of the ORT Channel 1 television network that Berezovsky owned.
      
       В 1995г. Березовский уговорил российского президента Бориса Ельцина создать Сибнефть и приватизировать ее, так чтобы доходы этой компании финансировали бы работу телевизионного канала ОРТ 1, принадлежавшего Березовскому.
      
       With this financing mechanism in place, the major media network was to support Yeltsin's reelection campaign in 1996.
      
       При реализации этого механизма СМИ должны были поддерживать переизбрание Ельцина.
      
       Of even greater interest was the testimony of Roman Abramovich relative to the privatization episode. The Russian tycoon admitted under oath that the Sibneft collateral auction was a fiction.
      
       Еще больший интерес представляло свидетельство Романа Абрамовича в отношении эпизода приватизации. Российский магнат под присягой заявил, что аукцион, с обеспечением в виде акций, был фикцией.
      
       He talked about the ways in which preferential conditions were created so that the company Berezovsky and Abramovich controlled would win in the bidding.
      
       Он рассказал, как были созданы условия с преференциями таким образом, чтобы в аукционе победила компания, контролируемая Березовским и Абрамовичем.
      
       More specifically, Abramovich described the manner in which all other participants in the auction were eliminated.
       Конкретнее, Абрамович объяснил, как были исключены остальные участники аукциона.
      
       Abramovich affirmed that Berezovsky and his partner Badri Patarkatsishvili 'talked' with the other two participants of the auction and that one of the participants then sharply reduced its bid, while the second participant withdrew its offer altogether.
      
       Абрамович утверждал, что Березовский и его партнер Бадри Патаркацишвили 'поговорили' с другими двумя участниками об аукционе, в результате чего один из участников резко сократил свое предложение, а другой участник забрал свое предложение назад.
      
       These behind-the-scenes maneuvers allowed Berezovsky and Abramovich to buy Sibneft at the price near where the bidding started - USD100.3 million, only slightly up from the starting price of USD100 million.
      
       Эти закулисные маневры позволили Березовскому и Абрамовичу купить Сибнефть по цене, близкой к стартовой цене - за 100.3 миллиона долларов США, что немного выше стартовой цены 100 миллионов долларов США.
      
       Answering the questions of Berezovsky's lawyer Lawrence Rabinowitz, Abramovich said that Berezovsky could have himself reached an agreement with the Menatep bank of Mikhail Khodorkovsky so that it would put in a lower bid: 'Berezovsky and Khodorkovsky could very well have reached that agreement. The bidding documents from Menatep were prepared by Kagalovsky, the bank's vice president.'
      
       Отвечая на вопросы адвоката Березовского Лоренса Рабиновича, Абрамович сказал, что Березовский сам мог договориться с банком Менатеп Михаила Ходорковского о том, чтобы этот банк подал предложение на меньшую сумму. Эти документы о предложенной цене были подготовлены Кагаловским, вице-президентом банка.
      
       Abramovich also said that Patarkatsishvili played the key role in getting the third participant of the auction Sameko, a front group for Inkombank, to withdraw its bid.
       Абрамович также сказал, что Патаркацишвили сыграл ключевую роль в том, чтобы третий участник аукциона Самеко, передовая группа Инкомбанка, забрала бы назад свое предложение.
      
       According to Abramovich, if Sameko had not withdrawn its tender offer, he would have had to pay at least 217 million dollars for Sibneft, which he did not have at the moment.
      
       Согласно Абрамовичу, если бы Самеко не отозвало своего предложения цены, ему бы пришлось заплатить за Сибнефть 217 миллионов долларов, а этой суммы у него в тот момент не было.
      
       Abramovich shared with the court the details of his own participation in neutralizing the Inkombank bid. He went to Samara, where the offices of Sameko were located, one day before the auction and came back on the day that it was held.
      
       Абрамович поделился с судом деталями своего собственного участия в нейтрализации предложения Инкомбанка. Он отправился в Самару, где были расположены офисы Самеко, за один день до аукциона и вернулся в день проведения аукциона.
      
       The billionaire admitted that he came to talk with Sameko only after Patarkatsishvili already reached an agreement with Sameko.
      
       Миллиардер признался, что от отправился поговорить с Самеко после того, как Патаркацишвили уже договорился с Самеко.
      
       Thus, Lord Sumption also acknowledged that the Sibneft auction was a corrupt transaction.
       Таким образом лорд Сампшион признал, что аукцион по продаже Сибнефти был коррумпированной сделкой.
      
       The testimonies of the parties to the action as to how the 100 million dollars was paid make this deal all the more suspicious.
      
       Свидетельства сторон аукциона о том, как были выплачены 100 миллионов долларов, делают эту сделку более, чем сомнительной.
      
      
       Abramovich said that Berezovsky did not put up a cent for the bargain, an allegation that Berezovsky himself has not denied.
      
       Абрамович сказал, что Березовский не вложил в эту льготную сделку ни цента, и сам Березовский не отрицал этого обвинения.
      
       At the same time, Abramovich also did not have 100 million dollars. Instead of paying for the acquisition with real money, Berezovsky got Abramovich acquainted with the owner of the SBS-agro bank Alexander Smolenskiy. Smolenskiy, in turn, helped the entity of Berezovsky and Abramovich secure a line of credit for the transaction in an intricate scheme that folded back on itself.
      
       В то же время у самого Абрамовича не было 100 миллионов долларов. Вместо того, чтобы заплатить за приобретение настоящие деньги, Березовский познакомил Абрамовича с владельцем СБС-агробанка Александром Смоленским. Смоленский, в свою очередь, помог юридическому лицу Березовского и Абрамовича получить кредитную линию за сделку в сложной схеме, которая замыкалась сама на себя.
      
       The companies constituting the newly-formed Sibneft took out a loan with their long-term export contracts as collateral.
      
       Компании, образующие заново сформированную Сибнефть, взяли заем с обеспечением в виде своих долгосрочных экспортных контрактов.
      
       The cash they obtained was deposited into accounts with SBS-agro, which in turn opened a line of credit to Abramovich to buy Sibneft out.
       Полученные деньги они депонировали на счетах в банке СБС-агро, который, в свою очередь, открыл кредитную линию Абрамовичу, чтобы тот выкупил Сибнефть.
      
       While the Berezovsky-Abramovich entity borrowed a comparatively small amount of funds from another bank, Sibneft was effectively purchased with its own money.
      
       Хотя предприятие Березовского-Абрамовича заняло сранительно небольшую сумму у другого банка, Сибнефть фактически была куплена на свои собственные деньги.
      
       Abramovich himself paid for the transaction only 17 million dollars.
       Сам Абрамович выплатил за эту сделку только 17 миллионов долларов.
      
       The result of this elaborate half-criminal and corrupt acquisition scheme unfolding in 1995 was that three men Berezovsky, Abramovich, and Patarkatsishvili came to acquire the largest Russian private company at an incredible bargain price.
      
       В результате этой утонченной и коррумпированной схемы приобретения, имевшей место в 1995г., трое: Березовский, Абрамович и Патаркацишвили приобрели крупнейшую частную компанию России за невероятно малую цену.
      
       Some 10 years later, in 2005, the influential Russian newspaper Vedomosti reported that a significant share of Sibneft (72 percent) was sold to another state company at the price of USD13.1 billion.
      
       Десять лет спустя в 2005г. влиятельная российская газета Ведомости сообщила, что значительная часть Сибнефти (72%) была продана другой государственной компании по цене 13.1 миллиард долларов.
      
       As the remaining part of Sibneft was later sold for another USD4 billion, it is clear that the real market value of the company at the time of its sale must have been around USD17 billion.
      
       Оставшаяся часть Сибнефти была позднее продана за 4 миллиарда долларов США, и стало ясно, что настоящая рыночная цена этой компании во время ее продажи была около 17 миллиардов долларов США.
      
       ****
       In the 1990s, the main mechanisms for the transfer of state assets were the so-called collateral auctions. The cash-strapped state transferred the shares of large state companies as collateral for loans to a large commercial bank.
      
       В 1990-ых годах основным механизмом передачи государственных активов были так называемые аукционы с обеспечением. Лишенное наличных денег государство передавало какому-нибудь крупному банку в качестве обеспечения акции крупных государственных компаний.
      
       In the event the state did not return the funds, the bank became the full owner of the collateralized shares, accepting into its ownership a large state enterprise.
       В случае, если государство не возвращало фонды, этот банк становился полным владельцем акций, использованных в качестве обеспечения, получив в свое владение крупное государственное предприятие.
      
       The first collateral auction conducted in 1995 had exactly these consequences in terms of transferring full title of an industry mainstay enterprise to a private bank.
      
       В 1995г. первый такой аукцион с обеспечением имел в точности эти последствия в контексте передачи полного правого титула, т.е. полного права собственности на промышленное предприятие, являющееся оплотом государства, частному банку.
      
       For USD170 million ONEXIM bank received the controlling share of stock in the Norilsk Nickel Combine, the world flagship in the production of nickel, chromium, cobalt, and platinum.
      
       Банк ОНЕКСИМ получил контрольный пакет акций в Норильском Никельном комбинате, мировом флагмане (т.е. наикрупнейшем предприятии) в производстве никеля, хрома, кобальта и платины за 170 миллионов долларов США.
      
       According to confirmed statistics, the monetary inflows for Norilsk Nickel in 2001 were USD1 billion, with capitalization exceeding USD10 billion.
      
       Согласно подтвержденной статистике, в случае Норильского Никеля влившиеся денежные потоки составили 1 миллиард долларов США, а по оценкам стоимость его капитала (капитализация) превысила 10 миллиардов долларов США.
      
       A bid of the Rossiyskiy Kredit bank presented at the collateral auction for a sum of money over two times more than what ONEXIM bank had offered was rejected by the state.
      
       Денежная цена, предложенная банком "Российский кредит" на аукционе с обеспечением, превысила цену, предложенную банком ОНЕКСИМ, в два раза, но государство отклонило это предложение.
      
       In the same year 1995, Mikhail Khodorkovsky and his Menatep group purchased a 78-percent controlling stake in the state oil company Yukos for only USD350 million.
      
       В том же 1995г. Михаил Ходорковский и его группа Менатеп купили 78%-ый контрольный пакет акций в государственной компании ЮКОС всего лишь за 350 миллионов долларов США.
      
       Two years later, in 1997, the company was worth more than USD9 billion.
      
       В 1997г., двумя годами позже, стоимость этой компании превысила 9 миллиардов долларов США.
      
       In December 1995, in the course of a collateral auction, the Berezovsky-Abramovich group operating as the Oil Financing Company and the Stolychniy Bank Sberezheniy (Capital Savings Bank) acquired a 51-percent stake in state company Sibneft for USD100.3 million, much of it borrowed with the company's own money.
      
       В декабре 1995г. в ходе аукциона с обеспечением группа Березовского-Абрамовича, выступая в качестве Нефтяной финансовой компании, и Столичный банк сбережений приобрели 51% акций в государственной компании Сибнефть за 100.3 миллиона долларов США, и большая часть этой суммы была займом, полученной за счет собственных денег компании.
      
       In 2000, the company's profits stood at USD674.8 million.
      
       В 2000г. прибыль компании составила около 674.8 миллиона долларов США.
      
       In the London High Court, the same story was recounted not by some researchers or economists, but by the very participants of those events.
      
       В Лондонском Верховном суде эту историю рассказали не исследователи или экономисты, но сами участники этих событий.
      
       In describing the Russian business climate of the mid-1990s, the lawyer for Abramovich asked the judge to go back to the time of Shakespeare and imagine that post-Soviet Russia was a place where the law disappeared, where the government collapsed, where police corruption was rampant, and where the courts were unpredictable at best.
      
       Описывая климат в российском бизнесе в середине 1990-ых годов, адвокат Абрамовича попросил судью вернуться во времена Шекспира и вообразить, что постсоветская Россия была местом, где законы исчезли, где правительство потерпело крах, где свирепствовала коррупция в полиции и где суды были в лучшем случае непредсказуемыми.
      
       "Nobody could do business without access to the government," Lord Sumption said. "If you did not have political power yourself, you had to have access to a godfather, who had it."
      
       "Никто не мог заниматься бизнесом без доступа к правительству, - сказал лорд Сампшион. - Если у вас не было политической власти, вы должны были иметь крестного отца, у которого она была".
      
       Berezovsky had tremendous influence in the 1990s as a result of his friendship with the members of Boris Yeltsin's family.
      
       В 1990-ых годах Березовский имел огромное влияние благодаря его дружбе с членами семьи Ельцина.
      
       "He understood that being close to political power can in and of itself be a source of getting rich," Lord Sumption remarked.
      
       "Он понимал, что быть близким к политической власти может быть само по себе источником, чтобы нажить богатство," - заметил лорд Сампшион.
      
       The lawyer emphasized that Berezovsky "did not invest a single penny" into the company and did not participate in its management. Lord Sumption stated that Berezovsky was not in reality an owner of Sibneft's shares, even though Berezovsky himself contended to the contrary.
      
       Адвокат подчеркнул, что Березовский "не инвестировал ни пенса" в компанию и не участвовал в ее руководстве. Лорд Сампшион утверждал, что Березовский не был на самом деле владельцем акций Сибнефти, хотя сам Березовский утверждал противоположное.
      
       According to Lord Sumption, from 1995 to 2002, companies that were under the control of Abramovich paid Berezovsky two billion dollars for his political patronage, which Berezovsky used to buy palaces in France, expensive paintings, and diamonds for his girlfriend.
      
       Согласно лорду Сампшиону, в период 1995-2002, компании, контролируемые Абрамовичем, выплатили Березовскому два миллиарда долларов за его политический патронаж, и эти деньги Березовский использовал для покупки дворцов во Франции, дорогих картин и бриллиантов для своей любовницы.
      
       Lord Sumption argued that in 2001, as Abramovich was making his last payment for political patronage to Berezovsky in the amount of 1.3 billion dollars, he was paying him not for the shares of Sibneft, as Berezovsky did not own any such shares.
      
       Лорд Сампшион утверждал, что в 2001г. когда Абрамович перевел последний платеж Березовскому за политический патронаж в размере 1.3 миллиарда долларов, он платил не за акции Сибнефти, поскольку Березовский никогда не владел такими акциями.
      
       Rather, in the words of the lawyer, Abramovich paid Berezovsky because he felt "a strong moral obligation" before his former business partner, to whom he was indebted for the start of his business career.
      
       По словам адвоката, Абрамович платил Березовскому скорее в силу того, что он "чувствовал большое моральное обязательство" перед своим прежним деловым партнером, которому он был обязан началом своей деловой карьеры.
      
       Of critical significance to the determination of the legitimacy of the transaction between Berezovsky and Abramovich was the form the transaction took. As it became apparent during court hearings, the parties did not have any formal contract.
      
       При определении законности сделки между Березовским и Абрамовичем решающее значение имела форма сделки. Как выяснилось в ходе судебных слушаний, стороны не заключали никакого официального договора.
      
       In the course of the legal action, almost no official documents were presented to the court, as the deals that were talked about were sealed with handshakes, not with signatures on contracts or rubber stamps.
       В ходе судебного разбирательства суду почти не было представлено официальных документов, поскольку обсуждаемые сделки скреплялись рукопожатием, а не подписями под договорами и не резиновыми печатями.
      
       There were no documents to the effect that Berezovsky owned any shares in Sibneft, just as there were no documents to show that Abramovich owned any shares in that oil company.
      
       Не было документов, доказывающих, что Березовский владел какими-либо акциями в Сибнефти, как не было документов, демонстрирующих, что Абрамович владел какими-либо акциями в этой нефтяной компании.
      
       The company with market value reaching into billions of dollars was directed by two shareholders who had only an oral agreement between themselves.
       Компания с рыночной стоимостью в миллиарды долларов управлялась двумя акционерами, заключившими между собой только устное соглашение.
      
       While the Russian civil law does not recognize the legitimacy of such transactions, the provisions of Russian law had little or no effect on the conventions of doing business in the early post-Soviet era, when most of the wealth in Russia was formed and accumulated.
      
       Хотя российское законодательство не признает законности подобных сделок, положения российского закона имеют мало силы или не имеют силы в отношении договоров о ведении бизнеса в начале постсоветской эры, когда в России была сформирована или накоплена большая часть богатств.
      
       By early 2000, the same three partners Berezovsky, Abramovich, and Patarkatsishvili became significant players in Russia's aluminum sector. In 2000, Abramovich bought from Trans World Group two aluminum plants and an alumina refinery.
      
       В начале 2000г. те же три партнера: Березовский, Абрамович и Патаркацишвили, стали значительными игроками в российском алюминиевом секторе. В 2000г. Абрамович купил у Транс Мировой группы два алюминиевых заводах и завод для рафинирования алюминия.
      
       Patarkatsishvili was once again responsible for negotiations. "I would not have enmeshed myself in that without Badri Patarkatsishvili. Someone was getting murdered there every three days. I did not need a business like that," Abramovich said before the court.
      
       Патаркацишвили снова отвечал за переговоры. "Я сам бы не стал ввязываться без Бадри Патаркацишвили. Каждые три дня кого-нибудь убивали. Мне не нужен такой бизнес," - сказал Абрамович суду.
      
       On an offer from Abramovich, the participants in the business decided to enter into a joint arrangement with Russian aluminum baron Oleg Deripaska to create a monopoly company RUSAL.
      
       По предложению Абрамовича участники этого бизнеса решили заключить общее соглашение с российским алюминиевым бароном Дерипаской для создания монопольной компании РУСАЛ.
      
       According to the terms of the alleged business agreement reached in March 2000 at the Dorchester Hotel in London, one 50-percent stake in the new enterprise was to go to Deripaska and his partners and the other 50-percent stake was to be transferred to Abramovich, Berezovsky, and Patarkatsishvili.
      
       Согласно условиям якобы имевшего место делового соглашения, достигнутого в марте 2000г. в гостинице Дорчестер в Лондоне, 50% акций нового предприятия должны были отойти Дерипаске и его партнерам, а остальные 50% акций должны были быть переданы Абрамовичу, Березовскому и Патаркацишвили.
      
       The latter group agreed to split its shares in the following manner: 25 percent to Abramovich and 12.5 percent each to Berezovsky and Patarkatsishvili.
      
       Последняя группа согласилась разделить свои акции таким образом: 25% - Абрамовичу и по 12.5% - Березовскому и Патаркацишвили.
      
       "The deal we made with Deripaska covered everything that we needed to pay for the assets," Abramovich acknowledged. It therefore appears that Abramovich received his share in RUSAL without any substantial contributions for his own part.
      
       "Сделка, которую мы заключили с Дерипаской, покрыла почти все, что нам нужно было выплатить за активы," - признался Абрамович. Поэтому создается впечатление, что Абрамович получил свою долю в РУСАЛ без значительных вкладов с его стороны.
      
       An important component of the alleged agreement was that none of the three could sell out his interest without the consent of all others.
      
       Важным компонентом якобы имевшего место соглашения является то, что ни один из троих не мог продать свои вещные права без согласия остальных.
      
       In the fall of 2003, Abramovich sold his shares without obtaining approval either from Berezovsky or from Patarkatsishvili.
      
       Осенью 2003г. Абрамович продал свои акции, не получив на то согласия ни от Березовского, ни от Патаркацишвили.
      
       Abramovich's sale of his stake to Deripaska gave rise to the second claim in Berezovsky's legal action.
       Продажа Абрамовичем его доли Дерипаске привела ко второму пункту в исковом заявлении Беирезовского.
      
       This commercial story has political overtones that were not reflected in the claim submitted on paper.
      
       В этой коммерческой истории есть политические нюансы, которые не были отражены в исковом заявлении на бумаге.
      
       In terms of his influence with the Russian political elite, from March of 2000 to the fall of 2003, Boris Berezovsky transitioned from being a prince to being nothing more than a pauper.
      
       В контексте его влияния на российскую политическую элиту в период с марта 2000г. до осени 2003г. Борис Березовский переходил от положения принца до положения бедняка.
      
       In early 2000, he was a key participant in the Russian political process. By 2003, he was in effective political exile living in Great Britain.
      
       В начале 2000г. он был ключевым участником в российской политической жизни. В 2003г. он фактически был политическим ссыльным в Великобритании.
      
       This shift understandably led to significant changes in the behavior of Abramovich.
      
       Это изменение статуса понятным образом значительно изменило поведение Абрамовича.
      
       When Abramovich sold his stake in the business to Deripaska, he received for his 25 percent some USD1.75 billion.
      
       Когда Абрамович продал свою долю в бизнесе Дерипаске, он получил за свои 25% акций около 1.75 миллиарда долларов США.
      
       With Deripaska's acquisition of a controlling stake in the enterprise, the shares of Berezovsky and Patarkatsishvili markedly went down in value.
      
       После того, как Дерипаска приобрел контрольный пакет акций, стоимость акций Березовского и Патаркацишвили значительно упала.
      
       When they sold their outstanding stakes to Deripaska in July of 2004, they received only USD450 million.
      
       Когда они в июле 2004г. продали свои невыкупленные/ неоплаченные/ выпущенные в оборот акции Дерипаске, они получили только 450 миллионов долларов США.
      
       Receiving inadequate consideration for the sale of RUSAL's shares prompted Berezovsky to accuse Abramovich of violating their agreement and to demand compensation of USD600 million.
      
       Получение неадекватной платы за проданные акции РУСАЛа подтолкнуло Березовского обвинить Абрамовича в нарушении их соглашения и потребовать у него компенсации в размере 600 миллионов долларов США.
      
       As before, court hearings shed light on a number of unknown details of the transaction for splicing up major industrial assets of the Russian Federation.
      
       Как и прежде, судебные слушания пролили свет на неизвестные детали сделки для раздела крупнейших промышленных активов Российской Федерации.
      
       In summary, the testimony of Abramovich was that Berezovsky could not have held any shares in RUSAL.
      
       Вкратце, в показаниях Абрамовича говорится, что Березовский не мог держать никаких акций РУСАЛа.
      
       "Berezovsky did not do anything that would guarantee him any stake in the company," Lord Jonathan Sumption said on the last day of his address to the court that summed up the case for the defense following witness presentations lasting two months.
      
       "Березовский не сделал ничего, что бы гарантировало ему какую-либо долю в компании," - сказал лорд Сампшион в последний день своего обращения в суду, который подводил итоги судебной позиции защиты после предъявления доказательств/ свидетельств в течение двух месяцеа.
      
       Like the previous business transaction, this deal was also made orally, as there were no documents evidencing the agreement or the transfer of shares.
      
       Как и предыдущие сделки, эта сделка была заключена устно, поскольку не было документов, свидетельствующих о соглашении или передаче акций.
      
       The circumstances surrounding the events giving rise to Boris Berezovsky's claim make clear that the process of privatizing certain companies and even entire industries in Russia took place in violation of existing laws.
      
       Обстоятельства, приведшие к подаче иска Борисом Березовским, ясно показывают, что приватизация некоторых компаний и даже целых отраслей в России имела место с нарушением существующих законов.
      
       The basic property transfer mechanisms worked through connections with corrupt government officials, personal friendships, and other informal quasi-criminal property takeover instruments.
      
       Основные механизмы передачи собственности работали на основе связей с коррумпированными правительственными чиновниками, личной дружбы и других неформальных квазикриминальных инструментов захвата собственности.
      
       What were the conventions of doing business in Russia that the case of Berezovsky v. Abramovich brought to the forefront? The candid testimony in the matter of two Russian oligarchs before the London court brings into focus a list of the most important precepts for doing business in the post-Soviet era.
      
       Какие договоренности в случае тяжбы Березовского и Абрамовича выплыли в первую очередь? Искренние показания обоих российских олигархов по этому делу в Лондонском суде демонстрируют список важных правил занятия бизнесом в постсоветскую эру.
      
       While by no means exhaustive, that list allows one to draw up an alternative "business code" in force in the Russian Federation throughout the period of transition from socialism to capitalism.
      
       Хотя этот список никак нельзя считать исчерпывающим, он позволяет составить альтернативный "деловой кодекс", пребывающий в силе в Российской Федерации в течение всего переходного периода от социализма к капитализму.
      
       Every businessman must have a krysha
       У каждого бизнесмена должна быть крыша.
      
       The essence of this thesis is that every businessman must have among his relatives or friends influential people in positions of power.
      
       Смысл этого тезиса состоит в том, что среди родственников или друзей каждого бизнесмена должны быть влиятельные люди, представляющие власти.
      
       Boris Berezovsky, who had friendly relationships with members of Boris Yeltsin's family, was able to provide political support.
      
       Борис Березовский, подружившийся с членами семьи Бориса Ельцина, был способен предоставлять политическую поддержку.
      
       According to Abramovich, he paid Berezovsky for the krysha USD80 million in 1996, and USD50 million in both 1997 and 1998.
      
       Согласно Абрамовичу, он заплатил Березовскому за крышу 80 миллионов долларов США в 1996г. и по 50 миллионов долларов США в 1997г. и в 1998г.
      
       Abramovich could not exactly remember all later payments to Berezovsky: "In 1999, we paid for the TV-6 network, for the Kommersant newspaper, for the ORT [Channel 1 television network]; we paid for Berezovsky's credit cards, for his chateau in Southern France, and for many other things."
      
       Абрамович не мог в точности вспомнить все более поздние платежи Березовскому: "В 1999г. мы платили за сеть ТВ-6, за газету "Коммерсант", за телевизионный канал ОРТ; мы оплачивали кредитные карты Березовского, мы заплатили за его дворец на юге Франции и за многие другие вещи".
      
       The last and the largest payment in the amount of USD1.3 billion made in 2001 Abramovich also characterized as a payment for the krysha.
      
       Последний и самый крупный платеж в размере 1.3 миллиарда долларов США Абрамович тоже охарактеризовал тоже как платеж за крышу.
      
       Boris Berezovsky was Russia's chief kryshevatel (or krysha-provider) of the mid- and late 1990s.
      
       В середине и конце 1990-ых годов Борис Березовский был главным крышевателем.
      
       Berezovsky received money for his patronage not only from Roman Abramovich.
       Березовский получал деньги за патронаж не только от Романа Абрамовича.
      
       When Boris Yeltsin's health markedly declined in 1996, his entourage received a dominating role.
       Когда в 1996г. здоровье Бориса Ельцина значительно ухудшилось, его окружение стало играть доминирующую роль.
      
       Berezovsky had excellent relationships with the grey cardinals of the Kremlin.
       Березовский имел прекрасные отношения с серыми кардиналами Кремля.
      
       At trial, Abramovich reassured the High Court that he considered Berezovsky to be the political leader of big business, to whom he came for assistance because he did not feel confident enough to work at that level.
       На судебном заседании Абрамович уверял Верховный суд, что он считал Березовского политическим руководителем большого бизнеса, к которому он обращался за помощью, поскольку не был вполне уверен, что может работать на этом уровне.
      
       Berezovsky, in the words of Abramovich, became a political corporation unto himself, to which the executives of large Russian business enterprises had to pay tribute.
      
       По словам Абрамовича, Березовский стал сам по себе политической корпорацией, которой должностные лица крупных российских предприятий должны были платить дань.
      
       According to Abramovich, the last USD1.3 billion tranche that ended his relationship with Berezovsky was his payment to "buy freedom."
      
       Согласно Абрамовичу, последний транш в размере 1.3 миллиарда долларов США, на котором отношения с Березовским окончились, был платежом для "покупки свободы".
      
       According to Berezovsky, the money was for Abramovich's buy-out of Berezovsky's stake in Sibneft at an undervalued price.
       Согласно Березовскому, эти деньги были за покупку Абрамовичем акций Березовского в Сибнефти по демпинговой цене.
      
       Abramovich addressed this situation at the hearings in the following way:
      
       На суде Абрамович объяснил ситуацию следующим образом:
      
       "The traditional understanding of the krysha does not allow you to break up the relationship unilaterally.
       Традиционное понимание крыши не позволяет вам разорвать отношения односторонним образом.
      
       We both had to agree to enter into that arrangement and both had to consent to leave it.
      
       Мы оба заключили это соглашение, и оба должны согласиться разорвать его.
      
       I do not regret that I paid him. While I am not proud, I am content that I did it this way because I am very thankful to him for what he did for the company.
      
       Я не сожалею, что я платил ему. Хотя я этим не горжусь, я удовлетворен тем, что я так поступил, потому что я очень благодарен ему за то, что он сделал для компании.
      
       I do think that he had a right to demand payment, although 1.3 billion is a number that we can argue about."
      
       Я думаю, что у него было право требовать платежа, хотя можно поспорить о сумме 1.3 миллиарда".
      
       Every businessman can reach an agreement with a competitor
      
       Каждый бизнесмен может заключить договор с конкурентом.
      
       The so-called collateral auctions in Russia for the sale of state property into private hand were a pure fiction to get assets into private hands.
      
       Так называемые аукционы с обеспечением в России по продаже государственной собственности в частные руки были фикцией в чистом виде для передачи активов в частные руки.
      
       These privatization auctions were a giveaway of Russia's most important companies at bargain prices to a few well-connected kleptocrats, who got the funds to buy these companies by skimming from the government and transferred their skimming talents to the enterprises they acquired.
       Эти приватизационные аукционы были отдачей самых важных российских компаний по заниженным ценам клептократам с хорошими связями, получившими фонды для покупки этих компаний за счет сдирания их у правительства и передаче их талантов по сдиранию денег предприятиям, которые они приобрели.
      
       "You pre-arranged the results of the auction, did you not?" Judge Gloster asked Berezovsky. "You entered into a secret conspiracy with one of the participants of the auction and bought out the second one?" In acquiescing with the statements the judge pronounced as questions, Berezovsky explained that "such were the rules of the game."
      
       "Вы заранее договорились о результатах аукциона, разве не так? - спросила Березовского судья Глостер. - Вы вступили в тайный сговор с одним из участников аукциона и подкупили второго участника?". Неохотно соглашаясь с утверждениями, сделанными судьей в виде вопроса, Березовский объяснил, что "таковы были правила игры".
      
       Competition took part not at the auction, but long before the auction.
      
       На этом аукционе не было конкуренции, она была задолго до этого аукциона.
      
       Corrupt schemes of business acquisition later gave rise to criminal systems of managing business operations, including the non-payment of taxes.
       Коррумпированные схемы приобретения бизнеса в дальнейшем привели к криминальным системам управления деятельностью, включая невыплату налогов.
      
       The omnipresence of such schemes contributed significantly to the prevalence of the general sense of lawlessness in the Russian business community. Other fragments of testimony given in Berezovsky v. Abramovich lend full support to this conclusion.
      
       Повсеместное использование этих схем внесло значительный вклад в превалирование общего ощущения беззакония в российском бизнесе. Другие фрагменты свидетельств в деле Березовсокго против Абрамовича полностью поддерживают это заключение.
      
       A businessman can have illegal income, as, for instance, Abramovich acknowledged that he had illegal income.
      
       У бизнесмена могут быть незаконные доходы и, например, Абрамович признался, что у него были незаконные доходы.
      
       In utilizing a scheme of registering companies to various associations of the disabled, Abramovich was able to increase his fortune in the year 2000 alone by USD300 million in tax reductions and incentives.
       Используя схему регистрации компаний от лица разных ассоциаций инвалидов, Абрамович оказался сам способен увеличить свое состояние в 2000г. на 300 миллионов долларов США за счет налоговых льгот.
      
       Abramovich exploited loopholes in the Russian law by directing Sibneft to facilitate its supplies through trading companies, where the majority of the employees were physically handicapped.
      
       Абрамович использовал лазейки в российском законодательстве, управляя Сибнефтью так, чтобы облегчить ее поставку ее товаров через торговые компании, где большинство наемных работников были инвалидами.
      
       The companies in turn received tax benefits.
       Компании, в свою очередь, получали налоговые льготы.
      
       To his credit, Abramovich later did engage in charity work and did much for the development of the Chukotka region, but it was not until millions of dollars were siphoned from Russian taxpayers through elaborate maneuvers.
      
       Ради своего доброго имени Абрамович позднее участвовал в благотворительности и многое сделал для развития Чукотки, но это только после того, как из российских налогоплательщиков были высосаны миллионы долларов благодаря хитрым маневрам.
      
       During questioning, Berezovsky's lawyer Rabinowitz said to Abramovich showing to him a piece of paper reflecting Sibneft's 2000 income: "Judging by this document, it is possible to determine how much you made from Sibneft using the tax evasion scheme.
      
       На стадии задания вопросов адвокат Березовского Рабинович сказал Абрамовичу, показывая ему лист бумаги, где был отражен доход Сибнефти за 2000г.: "Судя по этому документ, возможно заключить, сколько вы заработали на Сибнефти, используя схему уклонения от уплаты налогов.
      
       For example, in 2000, you earned 1.5 billion pounds."
      
       Например, в 2000г. вы заработали 1.5 миллиарда фунтов стерлингов".
      
       Abramovich replied: "I have no comments."
      
       Абрамович ответил: "У меня нет комментариев".
      
       In another exchange in the British court, Abramovich openly admitted to conducting illegal activities: "They cancelled the tax benefits, and so I said [to my subordinates] that we will be making our money legally, paying taxes and dividends."
      
       При другом обмене комментариями в британском суде Абрамович открыто согласился, что он занимался незаконной деятельностью: "Они отменили налоговые льготы, и поэтому я сказал (своим подчиненным), что теперь мы будем законно зарабатывать наши деньги, платя налоги и дивиденды".
      
       Rabinowitz next asked him: "So, before that time you were earning money illegally?" Roman Abramovich answered "Yes, it is so."
      
       После чего Рабинович спросил его: "Тем самым до этого вы зарабатывали деньги незаконным способом?". Роман Абрамович ответил: "Да, это так".
      
       Sibneft used various schemes to avoid paying Russian taxes with the use of offshore zones, a practice that was violative of Russian criminal laws.
      
       Сибнефть использовала разные схемы для уклонения от уплаты российских налогов с использованием оффшорных зон, и тем самым нарушала российское уголовное законодательство.
      
       The High Court heard testimony as to the methods the business partners used to shelter their profits from taxation and to send money out of Russia.
      
       Верховный суд выслушал свидетельства касательно методов, какие деловые партнеры использовали для сокрытия своих прибылей для неуплаты налогов и отправки денег из России.
      
       Abramovich himself implicitly acknowledged that such schemes did exist. First, the subject raised concerned the optimization of Sibneft's taxes through the use of internal offshore zones.
       Абрамович сам косвенно признал, что подобные схемы существовали. Прежде всего, был поднят вопрос оптимизации налогов Сибнефти через использование внутренних оффшорных зон.
      
       From 1998, Noyabrskneftegaz sold almost all of the oil that it extracted (98 percent) to intermediaries registered in Chukotka and Kalmykia, while the latter sold the same oil to Sibneft at prices two to three times higher.
      
       С 1998г. Ноябрскнефтегаз продавал почти всю свою добываемую им нефть (98%) посредникам, зарегистрированным на Чукотке и в Калмыкии, а те продавали ту же самую нефть Сибнефти по цене в два или три раза выше.
      
       In the absence of the intermediaries, the tax rate would have been 35 percent. The use of offshore zones allowed the companies to decrease the tax rate to 11 percent.
       При отсутствии посредников налоговая ставка была бы 35%. Использование оффшорных зон позволило компаниям сократить налоговую ставку до 11%.
      
       The fact that more than half of the workers at the intermediary companies were handicapped allowed decreasing the tax rate even more to 5.5 percent.
       Из-за того, что более половины работников компаний-посредников были инвалидами, позволили сократить налоговую ставку даже еще ьбольше лр 5.5%.
      
       The intermediary firms were finally merged with Sibneft in 2001.
       Фирмы-посредники в конце концов слились с Сибнефтью в 2001г.
      
       According to Renaissance Bank estimates, two intermediary companies from Kalmykia named Olivesta and Vesta received USD300 million of net profit in 2000. Both of these companies were sending money out of Russia through the Latvian Bank of Trade.
       Согласно оценкам банка Ренессанс, две компании-посредника из Калмыкии под навзаниями "Оливеста" и "Веста" получили в 2000г. чистую прибыль в размере 300 миллионов долларов США. Обе эти компании высылали деньги из России через Латвийский торговый банк.
      
       The money was effectively being sent to an account of Palmex S.A., a Panamanian company, purportedly for payments on contracts for the purchase of machinery, such as heavy trucks and bulldozers.
      
       Деньги фактически высылались на счет панамской компании Palmex S.A., якобы в качестве платежей по договорам для покупки машинной техники наподобие тракторов и бульдозеров.
      
       The contracts were then cancelled, and the money sent back to the Latvian Bank of Trade.
       Затем контракты были аннулированы и деньги были высланы обратно в Латвийский торговый банк.
      
       Second, all of the oil imported from Sibneft was purchased by Runicom S.A., registered in 1994 in Sweden (owning a 12.22-percent stake in Sibneft) and Runicom Ltd. (registered in Gibraltar).
      
       Далее вся нефть, импортируемая Сибнефтью, покупалась компанией Runicom S.A., зарегистрированной в 1994г. в Швеции (владеющей 12.22% акций Сибнефти) и Runicom Ltd. (зарегистрированной в Гиблартаре).
      
       Abramovich acknowledged that both traders belonged to him and that from 1996 to 2000 their profit could have totaled hundreds of millions of dollars.
       Абрамович признался, что большая часть фирм-торговцев принадлежала ему и что в период с 1996г. по 2000г. их прибыль могла составить сотни миллионов долларов.
      
       It came out during the hearings that Abramovich paid to Berezovsky and Patarkatsishvili millions of dollars in cash.
       Во время слушаний выяснилось, что Абрамович платил Березовскому и Патаркацишвили миллионы долларов наличными.
      
       In contrast with the United States, in the 1990s, Russian consumers normally did not use bank accounts to make payments because bank payments in Russia were notoriously unreliable.
       В отличие от США, в 1990-ых годах российские потребители обычно не использовали банковские счета для платежей, потому что в России банковские платежи имели репутацию ненадежных.
      
       Still, one would expect that serious businessmen exchanging large sums of money would use a cashless settlement process to memorialize the transfer of significant liquid assets.
      
       Однако можно было бы ожидать, что серьезные бизнесмены, обменивающиеся большими денежными суммами, будут использовать безналичный расчет для сохранения в памяти сведений о передаче значительных ликвидных активов.
      
       "[Demands for payment] were for the most part oral requests. Badri could call me up, send an invoice and ask to bring the money somewhere, or just to bring USD50 thousand to the club... Berezovsky also called often when he needed money," Abramovich recounted.
      
       (Требования оплаты) большей частью, делались устно. Бадри мог позвонить мне, послать счет-фактуру или попросить привезти деньги куда-нибудь или просто привезти 50 тыс. долларов США в клуб... Березовский часто звонил мне, когда ему нужны были деньги," - рассказывает Абрамович.
      
       An employee of Abramovich's company Marina Goncharova told the court that, in 1995, she went with a bag containing one million dollars to the LogoVAZ club to see Berezovsky.
      
       Служащая компании Абрамовича Марина Гончарова сообщила суду, что в 1995г. она пришла с сумкой, в которой лежал миллион долларов, к клубу ЛогоВАЗ для передачи Березовскому.
      
       "Your honor," Goncharova complained to the judge. "I do not know if you can imagine a million dollars, but it is quite heavy."
       "Ваша честь, - пожаловалась Гончарова судье, - Я не знаю, можете ли вы себе представить миллион долларов, но он довольно тяжелый".
      
       The guards did not want to let her in, but she insisted and went into the office of Berezovsky.
      
       Охрана не хотела пропустить ее, но она настояла и вошла в кабинет Березовского.
      
       He was speaking on the phone when she entered and became so enraged at her entry without having asked permission that he threw his telephone into his assistant.
      
       Когда она вошла, он говорил по телефону и пришел в такую ярость, что она вошла без разрешения, что бросил свой телефон в своего помощника.
      
       Goncharova said that she "just left the bag and walked away."
      
       Гончарова сказала, что она "просто оставила сумку и ушла".
      
       At the same time, no documents evidencing payment have remained.
       В то же время не осталось никаких документов, подтверждающих платеж.
      
       In order to transport to the U.K. almost one and a half billion dollars that he allegedly paid for the ORT network and Sibneft, Berezovsky and Patarkatsishvili used as an intermediary sheik Sultan Khalifa bin Zayed Al Nahyan, a member of the royal family that rules Abu-Dhabi for 250 years.
       Для того, чтобы ввезти в Соединенное королевство полтора миллиарда долларов, которые он (Абрамович) якобы заплатил за сеть ОРТ и Сибнефть, Березовский и Патаркацишвили использовали в качестве посредника шейха султана Халифа Бен Зайда аль Нахайяна, члена королевской семьи, которая правит Абу Даби в течение 250 лет.
      
       It has been widely recognized that in the absence of an effective anti-money laundering system, the laundering of illegally derived income within and outside of Russia has been accomplished with relative ease.
       Было широко известно, что при отсутствии эффективной системы против отмывания денег, нажитых преступным путем, отмывание незаконного дохода на территории России и за рубежом было довольно простым делом.
      
       In this case, according to Berezovsky, his beneficiary shares in Sibneft were bought by Devonia, and sheik Sultan Khalifa bin Zayed Al Nahyan became the guarantor of Devonia's obligation to pay.
       В этом случае, согласно Березовскому, его привилегированные акции в Сибнефти были куплены Девонией, и шейх Султан Халиф бин Зайд аль Нахайян стал гарантом того, что Девония выполнит свое обязательство.
      
       The sheik transferred his money to Berezovsky and Patarkatsishvili and then transferred the assets to Abramovich. Berezovsky explained that the involvement of the sheik was needed to hide the fact that the end purchaser of Sibneft's shares would be Abramovich.
      
       Шейх перевел его деньги Березовскому и Паракацишвили и затем перевел активы Абрамовичу. Березовский объяснил, что участие шейха было необходимо для скрытия того факта, что конечным покупателем акций Сибнефти является Абрамович.
      
       According to Abramovich's version of the story, to which the court gave credence, the sheik's role was limited to helping Berezovsky in circumventing the laws of the United Kingdom in combating the laundering of unlawful proceeds, since any payment received by Abramovich had to be for some specified real business transaction.
      
       Согласно версии Абрамовича, с которой суд согласился, роль шейза была ограничена помощью Березовскому в обходе законов Соединенного королевства, направленных против отмывания незаконной выручки, поскольку любой платеж, полученный Абрамовичем, должен был производиться за какую-либо указанную конкретно сделку.
      
       The lawyers for Abramovich argued that the Arab sheik received USD260 million for serving as the intermediary in the transfer of USD1.3 billion to Berezovsky.
       Адвокаты Абрамовича утверждали, что арабский шейх получил 260 миллионов долларов США за посреднические услуги при переводе 3 миллиардов долларов США Березовскому.
      
       Criminal groups in Russia have controlled the privatization process that was supposed to have been open to the public.
       В России приватизационный процесс, который должны был бы быть открыт для публике, контролировали криминальные группы.
      
       The trial of Berezovsky's case showed that the phrase "aluminum wars" that was coined in Russia in the years of privatization is not only a metaphorical expression.
      
       Суд по делу Березовского показал, что выражение "алюминиевые войны", появившееся в России в годы приватизации, не является просто метафорой.
      
      
       Abramovich said in the London court that "[he] was not close to Putin," but that they had "good relations." Abramovich also disclosed that Sibneft spent USD50 million for Putin's election campaign.
      
       Абрамович сказал лондонскому суду, что "(он) никогда не был близок к Путину," но что у них были "хорошие отношения". Абрамович также сообщил, что Сибнефть потратила на президентскую кампанию Путина 50 миллионов долларов США.
      
       Thanks to the trial in Berezovsky v. Abramovich, the English language was enriched with a number of Russian words, including krysha, otkat, kinut, and zamochit. The parties to the litigation regularly used criminal jargon in their expression.
       Благодаря судебной тяжбе между Березовским и Абрамовичем английский язык обогатился рядом русских слов, включая "крыша, откат, кинуть и замочить". Стороны судебного процесса регулярно использовали жаргон уголовников для выражения своих мыслей.
      
       In the 1990s, with the market transition in post-Soviet Russia, the people who knew how to take advantage of the societal chaos and collapse to their profit were for the most part former criminals.
       В 1990-ых годах при переводе к рыночной экономике в пост-советской России, люди, знавшие, как воспользоваться общественным хаосом и крахом для извлечения пользы для себя, большей частью были преступниками в прошлом.
      
       A special lexicon was formed characterizing the advancement of people from ordinary walks of life to billionaire oligarchs.
       Поэтому сформировался специальный лексикон, характеризующий продвижение людей от обычного стиля жизни до олигархов-миллиардеров.
      
       The word krysha was said at trial without any translation.
       Слово "крыша" произносилось на суде безо всякого перевода.
      
       The case itself showed the world just of what doubtful origins Russian businesses and the Russian wealth really are.
      
       Эта судебная тяжба сама показала миру, насколько сомнительно происхождение российских компаний и российских богатств.
      
       The lawyer for Abramovich Jonathan Sumption received USD12 million for his participation in the trail, which is four times as much as what Berezovsky's lawyer Lawrence Rabinowitz got.
      
       Адвокат Абрамовича Джонатан Сампшион получил за свое участие в судебном процессе 12 миллионов долларов США, что в четыре раза больше гонорара, полученного адвокатом Березовского Лоренцем Рабиновичем.
      
       ***
       По непонятным причинам ссылка на статью ниже не пропечатывается, а исчезает. Попробую
       дать ее без начального http://www.
      
       которое нужно будет дописать впереди.
      
       потом нужно будет набрать
       dailymail.co.uk/news/
      
       далее
       article-2304973/
      
       и наконец
      
       (конец не пропечатывается, попробую как-то изменить адрес, чтобы пропечаталось, но сейчас система при подобных попытках зависает.
      
       It was Davos, 1996.
       Это было в Давосе в 1996г.
      
       Yet, almost alone among the jostling throng of ministers and moguls, the Russian delegation was in a state of near hysteria.
      
       Однако почти одинокая среди толчеи министров и магнатов, российская делегация пребывала в состоянии, близком к истерии.
      
       Boris Yeltsin, President of Russia and the man who presided over the Wild-West capitalism sweeping that vast land, was heading for defeat - a catastrophe for the alliance of gangster tycoons and corrupt politicians now huddled in their hotel suites.
      
       Борис Ельцин, президент России и человек, председательствующий над капитализмом в стиле Дикого Запада, охватившего огромную территорию, возглавлял поражение - означавшего катастрофу, для этого альянса гангстеров-магнатов и коррумпированных политиков, которые теперь в смущении пребывали в своих гостиничных номерах.
      
       If Yeltsin lost they, too, could lose everything. If communists returned to power through the ballot box, their fortunes would be confiscated.
      
       Если Ельцин проиграет, они потеряют все. Если в результате голосования, их состояния будут конфискованы.
      
       And their response was drastic: they would stop at nothing, they said, to save Yeltsin and the 1996 election. The youngest of these new oligarchs, as they were becoming known, was Mikhail Khodorkovsky, a banker on the make.
       Их ответ был решительным: они не остановятся ни перед чем, чтобы спасти Ельцина и выбор 1996г. Самым молодым из этих олигархов, которые становились известными, был Михаил Ходорковский, стремящийся к наживе банкир.
      
       Also present was the media mogul Vladimir Gusinsky. But the biggest of the `big three' was a tubby mathematics professor, a personal friend to Yeltsin called Boris Berezovsky, and it was he who hatched the `Davos Pact'.
      
       Также присутствовал магнат СМИ Владимир Гусинский. Но самым крупным из "большой тройки" был коротконогий и толстый профессор математики и личный друг Ельцины по имени Борис Березовский, и именно он высиживал как курица "Пакт Давоса".
      
       And in return, they secured the bargain of the century, carving out hunks of Russia's extraordinary natural wealth for their own personal use.
       В результате они заключили сделку века, добиваясь, чтобы ломти необыкновенно богатых природных ресурсов России оказались бы в их личном пользовании.
      
       That Davos meeting and the orgy of enrichment that followed would have tragic consequences for Russia - and for the plotters themselves.
       Встреча в Давосе и последовавшая за ней оргия обогащения имела трагические последствия для России - и для самих заговорщиков.
      
       It made them the masters of Moscow, but it also unleashed feuds that are playing out in the courtrooms and on the streets of London to this day, sometimes with deadly consequences.
       Она сделала их хозяевами Москвы, но также выпустила наружу феодальные войны, которые до сих пор идут в судебных палатах и на улицах Лондона, иногда со смертельным исходом.
      
       He went into oil trading and, although not part of the Davos Pact, was spotted by Berezovsky.
       Он (Абрамович) занялся торголей нефтью, хотя и не был участником пакта в Давосе, и был замечен Березовским.
      
       The two became partners in the lucrative Sibneft oil company deal and Berezovsky introduced him to the Yeltsin family.
       Оба были партнерами в прибыльной сделке с Сибнефтью, и Березовский познакомил его с семьей Ельциных.
      
       He soon became more successful than his mentor, and more trusted in the Kremlin. It is claimed he personally vetted Putin's first ministerial team.
       Вскоре он стал успешнее своего наставника и вызывал больше доверия в Кремле. Некоторые утверждают, что именно он оценивал (как ветеринары осматривают животных - шутливое выражение) первую министерскую команду Путина.
      
       At its height, Berezovsky's personal fortune was extraordinary. But for millions of ordinary Russians who scraped by, lost their bearings and then their savings, such riches could not be described as business. They were theft.
       На высоте его могущества личное состояние Березовского было необыкновенно большим. Но миллионы обычных россиян, которые были ограблены, потеряли свои точки опоры, а затем и свои сбережения, не могут описывать эти богатства как бизнес. Они были украдены.
      
       Now, surrounded by portraits of Lenin, Yeltsin, Gorbachev - the men to whom he likes to compare himself - he is making a sensational apology.
       Теперь, окруженный портретами Ленина, Ельцина и Горбачева - людей, с которыми он (Березовский) любит себя сравнивать, он приносит сенсационное извинение:
       `We didn't think about others, about those who were not ready for the transition [to capitalism], or who couldn't make it at all. We didn't recognise at the time how dangerous it was to split society - how much jealousy and violence that would engender.'
      
       "Мы не думали о других, о тех, кто не были готовы к переходу (у капитализму) или о тех, кто не могли к немц перейти. Мы тогда не понимали, как опасно разделить общество - и как много ревности и насилие это породит".
      
       For all their power, the oligarchs found they could not control the economy. The mighty Russian state careered towards bankruptcy and in August 1998 defaulted. On the evening of August 16, 1998, the Kremlin alerted the oligarchs one by one. Yet the millions of ordinary Russians, about to lose their deposits, heard nothing.
       Несмотря на свою власть, олигархи обнаружили, что не могут контролировать экономику. Огромное российское государство шло к банкротству, и в августе 1998г. было объявлено о дефолте. Вечером 16 августа 1998г. Кремль известил об этом олигархов по отдельности. Но миллионы простых россиян ничего не слышали о том, что они потеряют свои депозиты.
      
       Berezovsky had once claimed that the tycoons were nothing less than the nation's saviours - entitled to the billions by virtue of genius. But now the bombast has gone.
       Березовский как-то заявил, что магнаты были не менее, чем спасителями нации - имеющие право на миллиарды в силу их гениальности. Но теперь его напыщенность исчезла.
      
       `We had absolutely the wrong expectations,' he sighs.
       "У нас были абсолютно неверные ожидания," - вздыхает он.
      
       Earlier, in February 2012, the oligarch opened a Facebook account and posted a long, rambling message.
       Ранее в феврале олигарх завел страницу в Facebook и поместил длинное бессвязное сообщение:
       `I repent and ask for forgiveness for greed. I longed for riches, not thinking that this was to the detriment of others.
       "Я раскаиваюсь и прощу прощения за свою алчность. Я страстно желал обогащения, не думая, что это губительно для других.
       `I repent and ask for forgiveness as I trampled on free speech.
       Я раскаиваюсь и прошу прощения за то, что я топтал свободу слова".
      
       `What I did began the destruction of independent journalism.
       "Что я сделал, было разрушением независимой журналистики".
       `I repent and ask for forgiveness for what led to the power of Vladimir Putin.'
       "Я раскаиваюсь и прошу прощения за то, что я привел к власти Владимира Путина".
       http://proza.ru/2013/07/17/1385
       No Copyright: Ольга Славянка, 2013
       Свидетельство о публикации N213071701385
      
       Опрос общественного мнения об иудаизме во франции
       Ольга Славянка
       В апреле-мае этого года крупнейшая французская газета "Фигаро" в рубрике "Студенты" обсудила результаты опроса, представленные на сайте:
      
       http://www.opinion-way.com/pdf/image_et_preoccupations_de_la_communaute_juive_opinionway_23_mai_2013.pdf
      
       Был проведен опрос 1001 респондента в период с 30 апреля по 2 мая 2013 г. по Интернету с использованием компьютерной программы CAWI в соответствии со стандартом ISO 20252 среди респондентов старше 18 лет по методу квот. Под "французами" подразумеваются не этнические французы, а граждане Франции, включая евреев, арабов и т.д. Juifs по-французски может означать как иудеев, так и евреев. Тут используются оба значения. Когда речь идет о религии, то понятно, что это "иудеи". Когда речь идет о холокосте, то понятно, что это евреи. Когда речь идет о влиянии в обществе, то это скорее евреи, чем иудеи - с учетом того, как этот термин используется в газетах и на форумах при обсуждении данной темы. Ошибка оценивается как 2-3%.
      
       Опрос проводился для Общественных агентств в связи с избирательной кампанией Арье Безем(х)уна (Ari; Bensemhoun) при избрании председателя Совета, представляющего еврейские/ иудейские институты во Франции (Conseil repr;sentatif des institutions juives de France = CRIF)
       Сам Арье Безем(х)ун, которому ныне 50 лет, возглавляет еврейскую общину Тулузы.
      
       Опрос называется: "Имидж и интересы/ опасения иудейской/ еврейской общины согласно общественному мнению"
      
       На том сайте вначале приведены общие цифры, а затем разбивка по возрасту и политическим симпатиям. Age по-французски переводится как "возраст". Таблица разбивается на возрастные группы 18-24 года, 25-34 лет, 35-49 лет, 50-59 лет и 60 лет и старше.
      
       При этом в таблице наверху в строке указан возраст, а внизу процент для данного возраста. Скажем, симпатию к католицизму испытывают 30% респондентов в возрасте 18-24 года, 39% в возрасте 25-34 года, 38% в возрасте 35-49 лет, 39% в возрасте 50-59 лет и 53% респондентов в возрасте 60 лет и старше.
      
       Во второй половине таблиц указано, как отвечают на данный вопрос те, кто голосовал на выборах президента в 2012г. за следующих лиц:
      
       Jean Luc M;lenchon (Жан Люк Мелашшон) - сопредседатель партии левых (Parti de gauche); в первом туре президентских выборов в 2012г. получил 11,10 % голосов.
      
       Francois Hollande (Франсуа Олланд) - нынешний президент Франции; в первом туре президентских выборов получил 28,63 %; во втором туре президентских выборов получил 51,64 % голосов
      
       Francois Bayrou (Франсуа Баиру) - бывший министр образования, депутат Европарламента, председатель партий "Центр социальных демократов" (Centre des d;mocrates sociaux), "Демократическая сила" (Force d;mocrate), "Союз за французскую демократию" (l'Union pour la d;mocratie fran;aise) и "Демократическое движение" (Mouvement d;mocrate); в первом туре президентских выборов в 2012г. получил 9.13% голосов
      
       Nicolas Sarkozy (Николай Саркози) - предыдущий президент Франции, в первом туре президентских выборов в 2012г. получил 27,18 % голосов, во втором туре - 48,36 % голосов.
      
       Marine Le Pen (Марина Ле Пен) - член Европарламента с 2004г., председатель партии "Национальный фронт" (Front national), в первом туре президентских выборов в 2012г. получила 17,90 %.
      
       Скажем, симпатию к католицизму испытывают 38% респондентов, голосовавших за Жана Люка Меланшона, 31% - респондентов, голосовавших за Олланда, 46% - респондентов, голосовавших за Франсуа Баиру, 54% - респондентов, голосовавших за Николая Саркози или 54% респондентов, голосовавших за Марину Ле Пен.
      
      
       Вопросы были следующие.
      
       Питаете ли вы симпатию или неприязнь (указан суммарный процент) к следующим религиям:
      
       [зеленый цвет - симпатия, желтый - равнодушие (ни симпатии, ни неприязни), красный - неприязнь, серый - затрудняюсь ответить].
      
       католицизм: симпатия - 38%, равнодушие - 56%, неприязнь - 3%
       протестантство: симпатия - 31%, равнодушие - 65%, неприязнь - 3%
       иудаизм: симпатия 23%, равнодушие 69%, неприязнь - 7%
       мусульманство: симпатия 12%, равнодушие 59%, неприязнь 28%.
      
       В следующей таблице идет то же самое с разбивкой по возрасту и политическим симпатиям.
      
       В белых кружках указана разница между процентами симпатизирующих и испытывающих неприязнь.
      
       Следующий вопрос: кажутся ли вам следующие религии толерантными или сектантскими/ фанатичными
      
       [зеленый - толерантная, красный - фанатичная/ сектантская].
      
       протестантство: толерантная - 42%, фанатичная - 15%
       католицизм: толерантная - 40%, фанатичная - 19%
       иудаизм: толерантная - 21%, фанатичная - 38%
       мусульманство: толерантная - 7%, фанатичная - 60%.
      
      
       Следующий вопрос (круговая диаграмма): является ли антисемитизм формой расизма:
       отличного от других форм расизма: 30%
       неотличимого от других форм расизма: 69%
       затрудняюсь ответить: 1%
      
       Далее такая же разбивка по возрасту и политическим симпатиям.
      
       Следующий вопрос: что до борьбы с антисемитизмом во Франции (la lutte contre l'antis;mitisme en France), то ее:
      
       слишком много (красный): 28%
       столько, сколько нужно (серый): 41%
       недостаточно (зеленый): 30%
      
       Далее идет разбивка по возрасту и политическим симпатиям.
      
       Является ли, по вашему мнению, уголовное дело Меры (l'affaire Merah, т.е. убийство евреев арабским террористом), признаком распространения антисемитизма во Франции?
      
       да, это признак распространения антисемитизма во Франции: 40%
       это единичный случай: 59%
       затрудняюсь ответить: 1%
      
       далее - разбивка по возрасту и политическим симпатиям
      
       ***
       Как вы думаете:
       Холокост евреев во время второй мировой войны является:
      
       особым истреблением в истории: 36%
       событием, ничем не отличающимся от прочих ужасных событий в истории: 63%
      
       ***
       Как вы думаете, достаточно ли сегодня во Франции воспоминаний о еврейском геноциде:
      
       этих воспоминаний слишком много (красный): 20%
       столько, сколько нужно (серый): 57%
       недостаточно: 22%
      
       Следующий вопрос:
       Являются ли для вас евреи/ иудеи во Франции
      
       разделенной группой с разнообразием в составе членов (красный): 20%
       единой солидарной группой (зеленый): 77%
      
       группой, влияние которой в обществе слишком велико (красный): 28%
       группой, влияние которой в обществе нормально: 71%
      
       группой, замкнутой на себя (красный): 45%
       группой, открытой обществу (зеленый): 53%
      
       группой, которая ближе к Израилю, чем к Франции (красный): 50%
       группой, которая ближе к Франции, чем к Израилю (зеленый): 46%
      
       ====
       Газета 'Фигаро' назвала эти результаты 'приводящими в смятение'. Дальше - цитаты из статьи в этой газете по поводу результатов опроса:
      
      
      
       Les chiffres sont effarants.
       Цифры приводят в смятение.
      
       D'apr;s une ;tude Opinion-Way ,pr;s d'un tiers des 18-24 ans ressentent de l'antipathie pour les musulmans, soit dix fois plus que pour les catholiques et les juifs.
      
       Согласно исследованию, проведенному агентством Opinion-Way, почти треть респондентов в возрасте 18-24 питает антипатию к мусульманам, т.е. это число почти в десять раз больше, чем число питающих антипатию к католикам или иудеям.
      
       Les jeunes seraient ainsi plus virulents que la moyenne g;n;rale des 1001 personnes sond;es. Ils ne sont que 4% ; croire ; la tol;rance de la religion musulmane et 40% ; la trouver sectaire.
       Молодые также более злобно настроены, чем среднестатистический респондент из 1001 респондентов. Только 4% полагает, что мусульманская религия толерантна, а 40% находят ее фанатичной/ сектантской.
      
       Ainsi, pr;s de la moiti; des 18-24 ans consid;rent que les juifs sont "plus proches d'Isra;l que de la France". Environ 43% les d;finissent comme un "groupe repli; sur lui-m;me". Enfin, 20% estiment que"leur influence sur la soci;t; est trop importante".
      
       Также почти половина 18-24-летних респондентов считает евреев/иудеев "более близкими к Израилю, чем к Франции". 43% считает, что они "группа, замкнутая на себя". Наконец, 20% считает, что "их влияние на общество слишком существенно".
      
       Si 2012 a ;t; l'ann;e du bond des actes antis;mites et islamophobes, encourag;s par l'affaire Merah, la situation pourrait encore se d;grader s'inqui;te Eric Vinson, sp;cialiste du fait religieux et professeur ; Sciences Po.
      
       Если 2012г. был годом резкого скачка в числе антисемитских и исламофобских актов под впечатлением уголовного дела Меры [арабского террориста, убивавшего евреев], то ситуация может стать еще хуже, волнуется Эрик Винсон, специалист по религиозным делам и профессор в институте Науки По.
      
       [Газета:] Les jeunes se montrent plus hostiles ; la religion musulmane que les adultes. Comment l'expliquez-vous?
      
       Молодые более враждебны по отношению к мусульманской религии, чем взрослые. Как вы это объясняете?
      
       [Эрик Винсон:]
      
       Les adultes ont grandi dans une soci;t; o; la religion ;tait pr;sente. A leur ;poque, on allait ; la messe etc... Les jeunes sont moins familiaris;s avec le fait religieux aujourd'hui.
      
       Взрослые выросли в обществе, где присутствовала религия. В ту эпоху посещали мессу и т.д. Сегодня молодые менее знакомы с религией.
      
       Pour eux, chacun peut proscrire des aliments, comme la viande pour des raisons di;t;tiques ou esth;tiques. Mais les interdits alimentaires religieux font toujours figure d'int;grisme.
      
       В их понимании каждый может исключить продукты питания наподобие мяса из соображений диеты или эстетики. Но религиозные запреты на продукты питания всегда воспринимаются как проявление фанатизма.
      
       Quand certains pratiquent leur religion quotidiennement, ils sont consid;r;s comme sectaires.
       Когда некоторые практикуют свою религию каждый день, то их рассматривают как сектантов/ фанатиков.
      
       [Газета] Pourquoi une telle r;action ;pidermique au religieux?
      
       Почему такая неглубокая реакция на верующих?
      
       [Эрик Винсон]:
       74% des gens pensent que l'islam n'est pas compatible avec les valeurs de la R;publique, pourtant les int;gristes musulmans ne repr;sentent qu'une minorit; des croyants.
       74% людей думает, что ислам несовместим с ценностями Республики, хотя мусульманские фундаменталисты представляют только меньшинство верующих.
      
       http://proza.ru/2013/07/04/840
       Copyright: Ольга Славянка, 2013
       Свидетельство о публикации N213070400840
      
       О ювенальной полиции в сша проблемы
       Ольга Славянка
       О ЮВЕНАЛЬНОЙ ПОЛИЦИИ В США - ПРОБЛЕМЫ
      
       http://proza.ru/2013/03/27/294
      
       Бывает, что лечение болезни причиняет больше вреда здоровью, чем сама болезнь. Похоже, что именно эта ситуация имеет место в США. Законодатели поставили благородную задачу - помочь несчастным детям, но их законы вылились в утопию. В США ежегодно заводятся миллионы дел по причинению вреда детям со стороны родителей или тех, кто за ними ухаживает. Статистика варьирует из года в год, но в большинстве случаев суды признают обвинения ложными. Обвинителями в большинстве случаев движет не судьба чужих детей, а жажда мести. Чаще всего обвиняют друг друга в издевательстве над детьми разведенные супруги, но иногда и другие враги. Также на родителей жалуются дети - или по наущению родственников, или по своей инициативе. Проблема в том, что на родителей жалуются, в основном, дети из благополучных семей, которые не боятся своих родителей. Те дети, которые боятся быть убитыми родителями, на последних не жалуются. По той же причине, т.е. из чувства страха, и прочие люди, разведенные супруги или соседи, не жалуются на настоящих бандитов или тех, кого они боятся. Поэтому эта система мало помогает тем детям, которые реально нуждаются в ее помощи - а нуждаются в ней именно дети страшных родителей, которых боятся окружающие. Так что законы о защите детей мало сказываются на статистике убийств или травм детей. Сами же органы защиты детей находят себе оправдание в наплыве ложных обвинений, утверждая, что у них не остается времени на доскональный разбор ситуаций. Вдобавок, в детских приютах с детьми часто обращаются не лучше, чем в семьях, из которых дети были изъяты.
      
       Если судить по интернетовским материалам, можно говорить о провале идеи создания ювенальной полиции в США. Но пусть читатели делают выводы сами.
      
       Приношу извинения за опечатки - у меня нет времени перечитывать текст.
      
       Начнем с правил в штате Виржиния
      
       http://www.pwcgov.org/government/dept/socialservices/Pages/Child-Protective-Services.aspx
      
       Reporting Suspected Abuse/Neglect
       Сообщение о подозреваемом жестоком обращении с ребенком/ невыполнении обязанностей в отношении ребенка
      
       Always call 9-1-1 anytime there is an emergency situation with child abuse or neglect!
       Всегда звоните по телефону 9-1-1 в любое время, если есть чрезвычайная ситуация в плане жестокого обращения с ребенком или заброшенности ребенка
      
       Investigation and Family Assessments
      
       Расследование и оценка семей
      
       Child Protective Services (CPS) Intake receives and screens reports of abuse and neglect of children under the age of 18 years.
      
       Отдел контактов Службы защиты детей (CPS) принимает и рассматривает сообщения о жестоком обращении с детьми или заброшенности детей моложе 18 лет.
      
       Calls are screened based on state policy and guidelines. Valid reports of child abuse and/or neglect are assigned to a CPS investigator who provides either an investigation or family assessment.
      
       Обращения по телефону расследуются в соответствии с политикой и предписаниями штата. Признанные правомерными сообщения о жестоком обращении с детьми или заброшенности детей передаются следователю службы CPS, который проводит расследование или дает оценку семье.
      
       Allegations of abuse or neglect must be investigated within 45-60 days from the date of the report. In cases where an allegation may involve criminal charges the investigation is done jointly with law enforcement.
      
       Утверждения о жестоком обращении с детьми или заброшенности детей должны быть проверены в течение 40-60 дней, считая с даты поступления сообщения. Если обвинения содержат обвинения в совершении уголовных преступлений, расследование проводится совместно с правоохранительными органами.
      
       An interview with the child must be done and may occur without permission from the parents. Interviews are also conducted with the alleged abuser and other parties as needed.
      
       У ребенка необходимо взять интервью, которое берется с разрешения или без разрешения родителей. Интервью также берутся у тех, кого обвинили в злоупотреблениях и у других сторон в случае необходимости.
      
       Frequently Asked Questions about Child Protective Services
      
       Часто задаваемые вопросы о Службе защиты детей
      
       1. Question: Can I make an anonymous complaint or am I required to leave my name?
      
       1. Вопрос: Могу ли я предъявить обвинение анонимно, или же я должен сообщить свое имя?
      
       Answer: You are not required to leave your name.
      
       Ответ: от вас не требуется сообщать своего имени.
      
       Complaints and reports of suspected child or adult abuse or neglect may be made anonymously. However, if you do not give your name, you will not be given additional information such as the name of the investigator and the case status.
      
       Жалобы/ обвинения заявления и сообщения о подозреваемом жестоком обращении с детьми или заброшенности детей могут подаваться анонимно. Однако если вы не оставите своего имени, то вы не получите дополнительной информации наподобие имени следователя или статусе дела.
      
       Due to confidentiality rules, we can only share this type of information with the complainant if they provide a name at the time of reporting.
      
       Из-за правил о конфиденциальности мы можем делиться подобной информацией только с тем лицом, которое сделало сообщение/ подало жалобу, если оно сообщило при этом свое имя.
      
       2. Question: Will I be contacted by the Child Protective Service Investigator?
      
       2. Вопрос: вступит ли со мной в контакт следователь Службы защиты детей?
      
       Answer: The complainant may be contacted by the CPS Investigator for additional information regarding the allegations. The complainant can share additional information with the CPS Investigator.
      
       Ответ: Следователь Службы защиты детей может вступить в контакт с заявителем для получения дополнительной информации, касающейся обвинений. Заявитель может поделиться дополнительной информацией со следователем Службы защиты детей.
      
       The CPS Investigator is not able to share with the complainant what is occurring in the process of the investigation/ family assessment.
      
       Следователь Службы защиты детей не может делиться с заявителем информацией о том, что происходит в процессе расследования или оценки семьи.
      
       3. Question: Is my name shared with the family?
       Answer: The Department of Social Services is required by State Policy and Regulations to keep the complainant's name confidential. When the referral is deemed a joint investigation with the police however, complainant information is provided to the police.
      
       3. Вопрос: Сообщат ли мое имя этой семье?
       Ответ: Политика и Предписания штата требуют, чтобы Департамент социальных услуг держал бы имя заявителя в секрете. Однако когда проводиться совместное расследование с полицией, информация о заявителе предоставляется полиции.
      
       4. Question: How long does it take to complete a Child Protective Service investigation/family assessment?
       Вопрос: Сколько времени занимает расследование Службой защиты детей или оценка семьи?
      
       Answer: The Department of Social Services has 45 days to conduct an investigation/family assessment. In certain circumstances, the Department of Social Services can request an additional 15 days to complete the investigation.
      
       Ответ: Департамент социальных услуг может проводить расследование/ оценку семьи в течение 45 дней. В некоторых случаях Департаменту социальных услуг может потребовать продлить этот срок на 15 дней.
      
       5 Question: What constitutes a valid report?
       5. Какое сообщение-обвинение считается правомерным?
       Answer: Child Protective Service policy developed by the Department of Social Services outlines the criteria to determine the validity of a complaint.
      
       Ответ: В политике Службы защиты детей, разработанной Департаментом социальных услуг, указаны критерии для определения правомерности жалобы/ заявления.
      
       The criteria states that the child shall be under the age of 18, the alleged abuser/neglector was in a caretaker role, the Department has jurisdiction to conduct the family assessment or investigation and the allegations meet the criteria for the alleged abuse and/or neglect.
      
       В критериях указано, что ребенок должен быть моложе 18 лет, обвиняемый в жестоком обращении или невыполнении обязанностей должен исполнять обязанности по заботе о ребенке, у Департамента должна быть юрисдикция для проведения оценки семьи или расследования, и обвинения должны отвечать критериям обвинений в жестоком обращении или заброшенности.
      
       ***
       http://www.catholicsocialscientists.org/CSSR/Archival/2005/Krason_215-231.pdf
      
       CHILD ABUSE AND NEGLECT: FAILED POLICY AND ASSAULT ON INNOCENT PARENTS
       By Stephen M. Krason
       Franciscan University of Steubenville
      
       ЖЕСТОКОЕ ОБРАЩЕНИЕ С ДЕТЬМИ ИЛИ НЕВЫПОЛНЕНИЕ ОБЯЗАННОСТЕЙ В ОТНОШЕНИИ ДЕТЕЙ: ПРОВАЛ ПОЛИТИКИ И НАПАДКИ НА НЕВИННЫХ РОДИТЕЛЕЙ
       Стефен М. Красон
       Францисканский университет в Стейбенвиле.
      
       This paper is a modified version of a talk presented by the author at the SCSS's Capitol Hill Luncheon-Seminar on "Defending the Family," at the Rayburn House Office Building, Washington, D.C., April 23, 2004.
      
       Эта работа является модифицированной версией речи, произнесенной автором на семинаре-обеде в Кэпитол Хилл, устроенном Обществом католических социальных ученых.
      
       Some would say that false reports and unwarranted investigations of innocent parents by cpa's is a minor problem, and is the price that must be paid so children can be protected from genuine abuse and neglect.
      
       Некоторые говорят, что ложные обвинения и неоправданные расследования невинных родителей органами защиты детей - мелкая проблема, и это та цена, которую нужно заплатить за то, чтобы дети были защищены от настоящего жестокого обращения и заброшенности.
      
       If we survey studies and the assessments of noted authorities over the past 25 years, we consistently find that about two-thirds of the reports of child maltreatment made to cpa's are unfounded.
      
       Если составлять обзоры расследований и оценок, проведенных известными органами власти на протяжении последних 25 лет, то мы постоянно обнаруживаем, что две трети заявлений о плохом обращении с детьми, поданные в органы защиты детей, не обоснованы.
      
       The evidence overwhelmingly indicates that it is not just a minor problem, however, and has actually harmed the effort of protecting children in need.
       Свидетельства кричат о том, что это не мелкая проблема и что она фактически причинила ущерб попытке защитить нуждающихся детей.
      
       HHS reported that in 1992 there were 1,227,223 false reports nationwide.3 In 1997, of the 3 million reports of child maltreatment in the U.S., 1,980,000 were false.4 It is even doubtful that all of the remaining cases involved true abuse or neglect, since the standards and definitions employed are very loose-as discussed below-and there is a problem of duplicate counting in many states.
      
       Департамент Здравоохранения и Человеческих Услуг США сообщил, что в стране в 1992г. было подано 1 227 223 ложных обвинений. В 1997г. из 3 миллионов заявлений с обвинениями в плохом обращении с детьми в США 1 980 000 оказались ложными. Даже есть сомнения в том, что в остальных случаях присутствовало настоящее жестокое обращение с детьми или невыполнение родительских обязанностей, поскольку формулировки стандартов и определения расплывчаты, и как обсуждается ниже, есть проблема их включения два раза в подсчеты.
      
       Further, as Besharov points out, a substantial number of the "confirmed" cases (involving about 800,000 children and 470,000 families each year) are really poverty cases, not true maltreatment.
      
       Далее, как указывает Бешаров, значительное число из "подтвержденных" дел (охватывающих около 800 000 детей и 470 000 семей ежегодно), по сути, является обвинением в бедности, а не в плохом обращении.
      
       The overwhelming majority of the false allegations are against parents.
      
       Подавляющая часть ложных обвинений произносится в адрес родителей.
      
       What the above means is that, according to HHS statistics, about 700,000 innocent American families go through the trauma of a cpa investigation each year.
      
       Это означает, что согласно статистике Департамента здравоохранения и человеческих услуг, каждый год около 700 000 невинных американских семей получают душевные травмы из-за расследований, проводимых органами защиты детей.
      
       They have the sanctity of their homes violated, their intimate family affairs pried into, many unwillingly have their children interrogated and physically examined by cpa operatives, and some face on-going monitoring by cpa's or have their children taken away for brief or extended periods of time.
       Неприкосновенность их домов нарушена, вмешиваются в их интимные семейные дела, органы защиты детей допрашивают многих детей и физически их осматривают без согласия родителей, и за некоторыми из них органы защиты детей устанавливают надзор или забирают у них детей на короткие или долгие сроки.
      
       One could provide an almost unlimited number of examples of the kinds of things that have started or frequently start investigations of parents for child abuse and neglect (and sometimes have resulted in children taken away and families destroyed). This is only a sampling:
      
       Можно привести почти неограниченный список примеров причин, из-за которых проводились или часто проводятся расследования родителей на предмет обвинения в жестоком обращении с детьми или невыполнения родительских обязанностей (и некоторые из них окончились изъятием детей и разрушением семей). Внизу только образец подборки:
      
       bruises on a child caused by the normal falls or bumps that all children have;
      
       разрывы кожи/ царапины из-за обычных падений или ударов, которые есть у всех детей,
      
       burn-like rashes that cpa's insist must be actual burns that just had to have been inflicted by the parents;
      
       похожая на ожоги сыпь, которую органы защиты детства считают ожогами, причиненными родителями;
      
       decisions about when to seek medical care for children bothered by even small problems;
       решения, когда обращаться к врачу, если у детей малые недомогания;
      
       homeschooling;
       обучение на дому;
      
       home birthing;
       роды на дому;
      
       a public swat on the bottom for misbehavior (in the celebrated 1994 Kivi case in Georgia this landed a mother in jail);
       увесистый шлепок по заднице за плохое поведение в общественном месте (в знаменитом деле Киви в Джорджии это привело мать в тюрьму)
      
       a young girl getting a yeast infection (which made a cpa insist that her father was sexually abusing her)
      
       заражение дрожжевой инфекцией девочки (в результате чего органы защиты детей утверждали, что отец вступил с ней в половой контакт);
      
       a somewhat dirty house;
       некоторая грязь в доме;
      
       a clean house, but with too many neatly folded piles of laundry around it;
      
       чистый дом, в котором слишком много куч грязного белья для стирки;
      
       a child who is too shy;
       слишком застенчивый ребенок;
      
       a child who is too loud or talkative;
       слишком громкий или болтливый ребенок;
      
       parents "grounding" an unruly teenager;
       родители, "принижающие" непослушного тинэйджера (т.е. подростка в возрасте 13-18 лет);
      
       parents raising their voices in anger at their children when they misbehave;
       родители, в гневе повышающие голос на своих чад, когда те плохо себя ведут.
      
       fathers kissing their young daughters on the mouth (some cpa's apparently view this as indicative of sexual abuse)
      
       отцы, целующие дочерей в губы;
      
       a little girl trying to undo the buttons of her father's shirt when she was sitting in his lap (this case also signaled sexual abuse to a cpa, and resulted in the girl being placed in foster care for weeks);
      
       маленькая девочка, пытавшаяся расстегнуть пуговицы на рубашке своего отца, когда она сидела у него на коленях (органы защиты детей решили, что это говорит о сексуальном злоупотреблении, и это привело к тому, что девочку поместили в приют, где она провела несколько недель);
      
       a baby spitting up too much (in this case, emergency room personnel apparently saw this as indicating "emotional neglect");
       слишком часто плюющийся младенец (в этом деле персонал скорой помощи усмотрел признаки "эмоциональных упущений")
      
       rare childhood bone diseases which lead to easy fracturing and other physical symptoms (medical personnel sometimes bungle these diagnoses and cpa's are only too ready to allege physical abuse);
      
       редкие заболевания костей у детей, в результате которых кости делаются ломкими, и другие физические симптомы (медицинский персонал иногда не умеет правильно поставить такой диагноз, и органы защиты детей уж слишком готовы заявить о жестоком физическом обращении);
      
       when a parent one-too-many times is late picking up a child from school;
      
       когда родитель слишком часто опаздывает, когда забирает ребенка из школы;
      
       arbitrary decisions that a child just under twelve cannot be left home alone, even for short periods;
      
       произвольные решения, что ребенок до двенадцати лет не может оставаться дома один даже на короткое время;
      
       a child supposedly "failing to thrive" because she was below the average growth curve;
      
       девочка, которая предположительно "не цветет", потому что ниже ростом, чем в среднем дети ее возраста;
      
       a two-year-old girl momentarily darting out of the house naked one morning pursuing her kitten;
      
       двухлетняя девочка, выскочившая однажды утром из дома голой в погоне за котенком;
      
       claims of sexual abuse by one parent against the other in custody proceedings after a divorce (this has been a real epidemic);
       обвинения одного родителя другим родителем в сексуальных злоупотреблениях на суде, где решается, с кем останется ребенок после развода (подобные обвинения носят характер эпидемии)
      
       and madeup stories by unruly teens and pre-teens against their parents who have learned from school and media how to "work the system.
      
       и истории, придуманные о своих родителях непослушными тинэйджерами (13-18 лет) и более молодыми подростками, которые узнали в школе и от СМИ, как заставить "систему работать".
      
       Why is there such a high percentage of unfounded reports?
      
       Почему такой большой процент заявлений-обвинений не обоснован?
      
       The first, most obvious, reason was stated above; it is the root cause of most of the others. From CAPTA on down, the reigning statutes have left open-ended what "abuse," "neglect," "maltreatment," etc. are.
      
       Прежде всего, наиболее очевидная причина указана выше. Начиная с Закона о мерах предупреждения и пресечения жестокого общения с детьми и заброшенности детей и подзаконных актов к нему в действующих уставах/законах остались без определения такие понятия как "жестокое обращение с детьми" "заброшенность", "плохое обращение" и т.д.
      
       As Jeanne M. Giovannoni and Rosina M. Becerra said in their 1979 book Defining Child Abuse, "Many assume that since child abuse and neglect are against the law, somewhere there are clear distinctions between what is and what is not child abuse and neglect, but this is not the case.
      
       Как сказали в своей книге "Определение жестокого обращения с детьми", 1979г., Жанна М. Джованни и Розина М. Бечерра: "Многие полагают, что раз жестокое обращение с детьми и заброшенность детей противозаконны, то существуют явные критерии различения между жестоким и нежестоким обращением, а также заброшенностью и не заброшенностью ребенка, однако это не так на самом деле".
      
       Secondly, surveys of cpa personnel, many of whom are social workers, reveal that they do not even agree among themselves about what abuse and neglect are.
      
       Во-вторых, опросы персонала органов защиты детей, среди которых много социальных работников, показали, что у них нет даже соглашения между собой, что считать жестоким обращением или заброшенностью.
      
       Studies also show that even the supposedly most expert of the mandatory reporters, physicians, are uncertain about what constitutes "child maltreatment."19 It is the same with judges.20
      
       Исследования даже показали, что предположительно самые квалифицированные из тех, кто в обязательном порядке должен сообщать о злоупотреблениях, т.е. врачи, не имеют четкого представления о том, что считать "плохим обращением с ребенком". То же самое относится к судьям.
      
       Cpa's also have unreasonable ideas about finding evidence of abuse. Some have criticized their "doctrine of the immaculate confession," which holds that when relating incidents of abuse, children simply do not lie.
      
       У органов защиты детей неразумные идеи о том, как находить свидетельства о злоупотреблениях. Некоторые критиковали их "доктрину безукоризненной исповеди", согласно которой в отношении инцидентов злоупотреблений дети не могут врать.
      
       Anyone who has been around children knows, however, that they do sometimes lie, and they also fantasize.
       Любой, общавшийся с детьми, однако знает, что дети иногда врут, а также они фантазируют.
      
       They are especially likely to do these things when subjected to the power of suggestion or when told that something bad might happen to their parents if they do not tell a cpa interrogator what he seemingly wants to hear.
       Они в особенности способны делать это, когда им что-то внушается или когда им говорят, что с их родителями может случиться что-то плохое, если они не расскажут следователю органа защиты детей то, что он, по всей видимости, хочет услышать.
      
      
       Further, cpa's operate on the assumption-so foreign to American law-that if a report is made to them it means that parents are guilty; the burden of proving their innocence falls on the parents.
      
       Далее органы защиты детей исходят из предположения, столь чуждого американским законам, что если они получили заявление, то это означает, что родители виноваты; бремя доказательства своей невиновности ложится на родителей.
      
       The third reason for massive false reporting is the ease by which a person-any person-can make a report of child abuse or neglect to a cpa.
      
       Третья причина массовой подачи ложных заявлений с обвинениями состоит в том, что любому лицу просто сообщить органу защиты детей о жестоком обращении с ребенком или заброшенности ребенка.
      
       This development has been further encouraged by the establishment of telephone hot lines, and by the absence of any requirement that the reliability of reporters be determined or even that they identify themselves.
      
       Эта инициатива также была поддержана путем установки телефонных горячих линий, и при отсутствии каких-либо требований в отношении определения надежности информации заявителей и даже без требования их идентификации.
      
       So, parents often find themselves the subjects of a cpa investigation without ever having the opportunity to find out who the reporter was or to confront or challenge him.
       Поэтому родители часто оказываются объектом расследования органа защиты детей, не имея возможности узнать, кто на них заявил, или провести очную ставку, или обосновывать возражения ссылкой на конкретное обстоятельство, связанное с заявителем.
      
       All too often the reporter is just an irritated family member, busybody neighbor, or even just a passer-by.
      
       Слишком часто заявителем является раздраженный член семьи, сплетник-сосед или даже просто прохожий.
      
       Most states until recently did not even have any procedures for screening out questionable reports.
       В большинстве штатов до настоящего времени даже нет никаких процедур для проверки/ отсева сомнительных заявлений.
      
       Children often are taken away from parents on the basis of a mere anonymous complaint about some insignificant thing.
      
       Детей часто забирают у родителей на основании анонимной жалобы на какую-то несущественную вещь.
      
       The result is that, in effect, anonymous reporters-not even cpa's themselves-are often deciding what the vague laws on child abuse/neglect actually mean.
      
       В результате этого анонимные заявители - даже не сами органы защиты детей, решают, что фактически означают расплывчатые формулировки законов о жестоком обращении с детьми/ заброшенности ребенка.
      
       Fourthly, such CAPTAmandated provisions as legal immunity for reporters, confidentiality requirements, and state laws establishing a one-sided legal liability for cpa operatives have contributed to this out-of-control system.
       В-четвертых, такие положения закона о мерах предупреждения и пресечения жестокого обращения с детьми как неприкосновенность (иммунитет) заявителей, требования конфиденциальности и законы штатов, устанавливающие одностороннюю юридическую ответственность органов защиты детей, внесли вклад в эту бесконтрольную систему.
      
       The immunity has meant, for example, an overreadiness on the part of some physicians and emergency rooms to report injuries as possible abuse.
      
       Иммунитет привел, например, к сверхвысокой готовности части врачей или персонала скорой помощи сообщать о травмах как о возможном последствии жестокого обращения.
      
       While confidentiality requirements were supposed to protect parents and families, they have functioned to shield cpa's from public scrutiny.
       Хотя предполагалось, что требования конфиденциальности призваны защищать родителей и семьи, они ограждали органы защиты детей от общественного рассмотрения.
      
       By "one-sided legal liability" is meant this: Cpa personnel can face civil liability and criminal penalties for failing to investigate possible abuse or take sufficient action if a child later is seriously injured or dies from abuse.
      
       Термин "односторонняя юридическая ответственность" означает следующее:
       "Персонал органа защиты детей может нести гражданскую ответственность или подвергаться уголовному наказанию за то, что он не будет расследовать возможное жестокое обращение и не примет достаточных мер, если ребенок в дальнейшем получит серьезную травму или умрет от жестокого обращения.
      
       They face no legal consequences, however, for whatever actions they take against an innocent family, including wrongly removing children. Given these terms, it is not surprising that they intervene into families even at the drop of a hat.
      
       Однако на персонале никак не отразится, если он будет принимать какие-либо действия против невинной семьи, включая неправомерное изъятие детей. При таких условиях неудивительно, что они вмешиваются в семейные дела даже при падении шляпы".
      
       The result of these legal provisions has meant cpa unaccountability.
      
       Результатом этих положений закона стала безответственность органов защиты детей.
      
       What are the harms that result from this systematic problem of false child abuse allegations?
       Какое зло проистекает из систематически возникающей проблемы ложных обвинений в жестоком обращении с детьми?
      
       First, a false report disrupts a family.
      
       Прежде всего, ложное обвинение приводит к развалу семьи.
      
       At worst, children may wrongly be taken away. This can result in psychological or physical harm to a child and can damage his relationship with his parents.
      
       В наихудшем варианте детей неправомерно увозят. Это может нанести психологический или физический вред ребенку и может испортить его отношения с родителями.
      
       This harm can be intensified by the long, repeated interrogations of children by cpa workers that sometimes accompany investigations.
       Это зло усиливается за счет долгих повторяющихся допросов детей работниками органов защиты детей, которые иногда сопровождают расследование.
      
       Strains can develop between the parents. The disruption of the orderly flow of a family's life is often not easily overcome, and the disruption is intensified if there is ongoing cpa monitoring.
       Отношения между родителями могут стать напряженными. Часто трудно преодолеть нарушение привычного хода семейной жизни, и это нарушение усиливается, если есть надзор/мониторинг этой жизни со стороны органа защиты детей.
      
       This is not even to mention the financial harm caused to so many families by extended legal battles with cpa's and the damage to parents' reputations.
       К тому же нужно еще упомянуть финансовые проблемы, которые возникают у многих семей из-за продолжительных сражений с органами защиты детей и ущерба для репутации родителей.
      
       There are other harms.
       Этим зло не исчерпывается.
      
       When children are removed from their families, they often wind up in foster care.
       Когда детей забирают из семей, их часто отдают чужим воспитателям (в семейные детские дома).
      
       Such problems of foster care as abuse and neglect by foster parents, some of whom are in it for the financial benefits, and children getting lost in the foster care system have gotten much attention
      
       Много внимания привлекли к себе такие проблемы, как жестокое обращение с чужими детьми со стороны воспитателей и запущенность детей в семейных детских домах, а также потеря детей в системе воспитания.
      
       (HHS data showed in 1999 that the rate of child maltreatment was more than 75% higher in foster care than in the general population38).
      
       (данные Департамента здравоохранения и человеческих услуг показали в 1999г., что частота плохого обращения с детьми в системе семейных детских домов была на 75% выше, чем у населения в целом).
      
       One hardly needs to mention the substantial waste of tax dollars resulting from the use of cpa resources on unwarranted investigations.
      
       Вряд ли нужно упоминать значительную потерю долларов налогоплательщиков из-за использования ресурсов органов защиты детей на неоправданные расследования.
      
       Finally, most importantly, cpa's often fail to protect children who are truly being abused and neglected.
       Наконец, самое важное, органы защиты детей часто не защищают детей, с которыми на самом деле жестоко обращаются и которые на самом деле запущены.
      
       Besharov writes that, over the years since the enactment of CAPTA, studies have revealed that 30- 55% of deaths due to abuse or neglect involved children known about by a cpa.
      
       Бешаров пишет, что исследования показали, что за годы с момента вступления в силу Закона о мерах предупреждения и пресечения плохого обращения с детьми, 30-55% детей, погибших из-за жестокого обращения или запущенности, были поставлены на учет органами защиты детей.
      
       How should the child protective system be changed to insure that children are truly protected, but not at the cost of terrorizing innocent parents?
      
       Как нужно изменить систему защиты детей для обеспечения того, чтобы дети были по-настоящему защищены, но не за счет терроризирования невинных родителей?
      
       Several additional changes to CAPTA are needed:
      
       Требуется внесение нескольких дополнительных изменений в Закон...
      
       1) Clearer, more certain definitions of abuse and neglect should be enacted into law.
      
       1) В законе должны быть более четкие определения жестокого обращения с детьми и запущенности ребенка.
      
       2) Cpa's should not be permitted to begin an investigation, or even keep any record of a report, unless the reporter gives his name and his reliability can be established.
      
       Органы защиты детей не должны иметь право начинать расследование или даже хранить запись о поступившем сообщении, если только заявитель не укажет своего имени и его надежность не может быть проверена.
      
       3) The full range of due process rights must be provided to parents.
       Родители должны иметь полный набор процессуальных прав.
      
       4) Confidentiality requirements must be reexamined.
       Требования конфиденциальности должны быть пересмотрены.
      
       5) The blanket legal immunity given to cpa's and mandated reporters must be eliminated. There is no more reason why abusive social workers should be immune from suit...
      
       Нужно упразднить всеобъемлющий юридический иммунитет органов защиты детей подмандатных репортеров/ заявителей. Нет никаких причин, почему бы социальные работники должны иметь иммунитет от судебных преследований...
      
       Also, hospitals might be inclined to insure their emergency room personnel are better trained in differentiating between child abuse and natural conditions if they knew they faced the risk of a lawsuit.
      
       Также больницы могли бы быть склонны обеспечить лучшее обучение своего персонала в плане различения жестокого обращения с детьми и естественных ситуаций, если бы они знали, что рискуют стать объектом судебной тяжбы.
      
       Still, all this is insufficient. I concluded almost a decade ago that our present system of child protection is fundamentally and fatally flawed, and should be dismantled.
      
       Однако всего этого не достаточно. Я пришел десять лет тому назад к выводу, что настоящая система защиты детей фундаментальным и смертельным образом порочна, и ее нужно расформировать.
      
      
       Thus, in its 2002 report HHS says 8% of reports are from another relative other than a parent (the latter would probably mostly be non-custodial parents during custody disputes [noted above]) and about 6% are from friends or neighbors.
      
       Так, в докладе Департамента здравоохранения и человеческих услуг за 2002г. указано, что 8% заявлений с обвинениями поступает от родственников, которые не являются родителями (если речь идет о родителях, то заявления, возможно, большей частью подает родитель, которому ребенок не достался, в судебных тяжбах, кому достанется ребенок (СМ. выше), а 6% от друзей или соседей.
      
       Among "nonprofessional sources" of reports, HHS lists almost another 18% in the category of "other" or "unknown or missing."
      
       Среди других "непрофессиональных источников" заявлений с обвинениями Департамент здравоохранения и человеческих услуг относит 18% к категории "другие" или "неизвестные или отсутствующие".
      
      
       Actually, the percentage of anonymous reports is almost certainly higher than even 50%.
       Фактически процент анонимных заявлений почти наверняка больше 50%.
      
       ***
       http://protectingourchildrenfrombeingsold.wordpress.com/page/2/
       On June 3, a 17-year-old Staffordshire girl, living with her parents and seven months pregnant, was horrified to receive a letter which began:
      
       3 июня 17-яя девушка из Стаффордшира, живущая с родителями и со сроком беременности семь месяцев, пришла в ужас, получив письмо, которое начиналось так:
      
       "Dear Corrinne, I am the new allocated social worker for your unborn child. We have serious concerns about your ability to care for your unborn baby.
      
       "Уважаемая Коринна. Я новый социальный работник, назначенный следить за вашим не рожденным ребенком. Мы сильно сомневаемся в том, что вы можете ухаживать за своим не рожденным ребенком.
      
       We are so worried that we intend on going to Court to apply for an Order that will allow us to place your baby with alternative carers."
       Мы так обеспокоены, что мы намереваемся подать в суд заявление, чтобы был издан приказ, позволяющий нам поместить вашего ребенка в альтернативное детское заведение".
      
       This so shocked the family that they raised what money they could and, like many others faced with similar threats, escaped abroad, where they now live in circumstances hardly conducive to a happy delivery of their new child.
       Это так шокировало семью, что они собрали все деньги, какие могли, как и многие другие, перед которыми нависают похожи угрозы, и сбежали за границу, где теперь они живут в условиях, которые вряд ли могут привести к удачным родам.
      
       This writer has always known this- this writer has always known this county is very corrupt. Over half of the people in this county are on public assistance, so there are no tax dollars generated, there is no federal money either. There is no state money. So they get it the best way they can, they steal and sell children.
      
       Этот писатель всегда знал это - этот писатель всегда знал, что этот округ очень коррумпирован. Половина населения этого округа живет на социальном иждивении, поэтому не появляется налоговых долларов и нет федеральных денег. У штата нет денег. Поэтому они выкарабкиваются, как могут, т.е. они воруют и продают детей.
      
      
       ***
      
       http://www.religioustolerance.org/cps_vict.htm
      
       Throughout North America, social workers employed by children's protective services are hopelessly overworked.
      
       Повсюду в Северной Америке социальные работники, нанятые на работу службой защиты детей, безнадежно перегружены.
      
       There are over three million reports of alleged child abuse and neglect each year in the U.S.
      
       Каждый год в США подается три миллиона заявлений с обвинением в плохом обращении с ребенком.
      
       Two million of them are found to be without foundation; each of the remainder has to be thoroughly investigated by an insufficient numbers of workers who have inadequate support and often have inadequate training. The stakes are high!
      
       Два миллиона из них не имеют под собой оснований. Каждое из остальных должно быть тщательно исследовано недостаточным числом работников, у которых нет адекватной поддержки и неадекватное образование. Ставки велики!
      
      
       When CPS workers take a child into protection, they generate much animosity and family disruption. However, if they leave a child in a family where it is subsequently abused, then the CPS workers are severely criticized.
       Когда работники органов защиты детей забирают ребенка для защиты, это приводит к злобе и разрушенгию семьи. Однако, если они оставляют ребенка в семье, где потом он подвергается плохому обращению, то эти органы подвергаются суровой критике.
      
       There were numerous instances where CPS workers removed children from their families for the simple reason that one or both parents were Wiccans, or followers of another Neopagan or minority religion.
      
       Были многочисленные случаи, когда работники органов защиты детства забирали детей из семей по той простой причине, что один или оба родителя исповедовали религию Викку, или принадлежали к другому неоязыческому культу или малораспространенной религии.
      
       In most cases, the CPS workers involved had never received formal training in comparative religion.
      
       В большинстве случаев работники органов защиты детей никогда не получали образования по части сопоставления религий.
      
       Many associated Wiccans with Satanism, and Satanism with the Satanic Ritual Abuse (SRA) hoax. Some felt that every Neopagan parent was a danger to her/his children.
      
       У многих Викка ассоциировалась с сатанизмом, а сатанизм - с ложными слухами о злоупотреблениях сатанинскими ритуалами.
      
       Many CPS workers had been trained in dangerous methods of child interrogation.
      
       Многих работников органов защиты детей обучали опасным методам допроса детей.
      
       They had been taught to ask direct, repeated questions of young children. Only in recent years have child psychologists realized that this method is very likely to generate disclosures of events that never happened.
      
       Их обучили задавать маленьким детям прямые, повторяющиеся вопросы. Только в последние годы детские психологи сообразили, что при пользовании этим методом есть большая вероятность получить рассказ о событиях, которые никогда не имели места.
      
       further, this technique can unknowingly implant false memories of sexual abuse in children's minds.
      
       более того, эта техника может неумышленно внедрить в детские умы ложные воспоминания о сексуальном совращении/ злоупотреблении.
      
       From this source, many dozens of innocent adults have been charged with performing Ritual Abuse on thousands of young children at day care centers.
      
       Это стало источником того, что многие десятки (дюжины) взрослых были обвинены в злоупотреблении в виде ритуала, куда они якобы втянули тысячи детей в детских садах.
      
       Hundreds of adults were imprisoned for crimes that never happened.
      
       Сотни взрослых посадили в тюрьму за преступления, которых они никогда не совершали.
      
       Since the mid 1990s, there have been a lot of changes:
      
       С середины 1990-ых годов многое изменилось.
      
       Satanic Ritual Abuse (SRA) has been exposed as a hoax. For two decades, law enforcement agencies have investigated cases alleging SRA. They have failed to uncover any hard evidence supporting SRA.
      
       Злоупотребление в виде сатанинских ритуалов было признано ложными слухами. В течение двух десятилетий правоохранительные органы изучали судебные дела, где речь шла о сатанинских ритуалах. Они не нашли никаких серьезных свидетельств в пользу существования злоупотребления сатанинскими ритуалами.
      
       Many Wiccans and other Neopagans have come out of the closet, and have been more accurately described in media articles.
      
       Многие последователи Викки и другие неоязычники вышли из неизвестности, и теперь СМИ описывают их точнее.
      
       Many CPS workers have become aware of the reality of these benign, gentle religions and no longer target all Neopagans as probable abusers.
       Многие работники органов защиты детей узнали правду об этих милосердных, ласковых религиях и больше не считают всех язычников возможными нарушителями.
      
       ****
      
      
       The register lists nearly 30,000 children "known to be suffering harm".
      
       Поставлено на учет около 30 000 детей, о которых "известно, что они сильно страдают".
      
       Yet new research shows that only 33 of the 189 children whose death or serious injury prompted a 'local authority serious case review' between 2005 and 2007 were on the register.
      
       Однако новое исследование показывает, что только 33 ребенка из 189 детей, чья смерть или серьезная травма привела к "серьезному исследованию дела местными властями", были поставлены на учет.
      
       Preliminary findings from a report show that "the majority" of children subject to serious case review (SCR) had no child protection plan, the Department for Children, Schools and Families (DCSF) said.
      
       Департамент по детству, школам и семьям заявил, что предварительные результаты в одном докладе показывают, что в случае большинства детей, чье дело должно было изучаться серьезно, не было никакого плана по защите ребенка.
      
       The children were missed off the list despite recommendations from hospital staff and social workers.
      
       Эти дети не фигурировали в списке несмотря на рекомендации персонала больниц и социальных работников.
      
       ***
       http://www.glasstemple.com/essays/index.php?conjure=eabuse
      
       Statistics show that 60 to 80% of ALL accusations of child abuse are unfounded. This high rate of false accusations devastates innocent families and it diverts the efforts of those professionals involved in real abuse cases, reducing the care and help available to children who really need it.
      
       Статистика показывает, что 60-80% ВСЕХ обвинений в плохом обращении с детьми не обоснованы. Большой процент ложных обвинений приводит к разорению невинных семей и отвлекает профессионалов, занимающихся настоящим плохим отношением к детям, которые на самом деле нуждаются в помощи.
      
       ***
      
       I served in the Georgia State Senate.
      
       Я служил в сенате штата Джорджия.
      
       And after 4 years of viewing the ruthless and unsparing actions of Child Protective Services, also called CPS which I will use tonight, I wrote a scathing report entitled 'The Corrupt Business of Child Protective Services'. The report cost me my senate seat.
       После четырех лет наблюдения за безжалостными и беспощадными действиями Служб защиты детей (CPS - как я буду называть их сегодня), я написал едкий доклад под названием "Коррумпированный бизнес Служб защиты детей". Этот доклад стоил мне места в сенате.
      
       This is not to say that there are not those children in retched situations who need to be removed; there are and we all agree.
      
       Это не значит, что нет детей в ужасной ситуации, которых нужно забрать; они есть, и мы все с этим соглашаемся.
      
       But tonight, I'm talking about those children removed from their homes intentionally for profit.
      
       Но сегодня вечером я говорю о детях, умышленно забранных из семей с целью получения прибыли.
      
       Children are ceased unnecessarily from their families due to the federal aid created in 1974 entitled the Adoption and Safe Families Act.
      
       Детей забирают из их семей безо всякого основания из-за федерального содействия с 1974г., называемого Законом об усыновлении и благополучных семьях.
      
       It offers financial incentives to the states that increase adoption numbers.
      
       Этот закон предлагает финансовые стимулы штатам, у которых возрастет число усыновлений.
      
       To receive the adoption incentives, or bonuses, local CPS must have more children, they must have more merchandise, to sell.
      
       Чтобы получить эту суммы или бонусы, местные органы защиты детей должны иметь больше детей, т.е. им нужно больше товара для продажи.
      
       Funding is available when a child is placed in a foster home with strangers, or placed in a mental health facility and medicated, usually against the parents wishes.
      
       Фонды можно получить, если ребенок помещен в семейный детский дом с чужими воспитателями, или помещен в психиатрическую клинику и проходит лечение, обычно против желания родителей.
      
       There is a huge bureaucracy made up of judges, court appointed attorneys, Guardian ad Litems, social workers, state employees, court investigators, therapists, psychologists. psychiatrists, foster parents, adoptive parents, on and on who are looking to the children in state care for their job security.
      
       Есть огромный бюрократический аппарат в виде судей, следователей, терапевтов, психологов, психиатров, воспитателей семейных детских домов, приемных родителей и т.д., которым нужно, чтобы детей воспитывало государство, чтобы они не потеряли работу.
      
       No Copyright: Ольга Славянка, 2013
       Свидетельство о публикации N213032700294
       Рецензия на "О ювенальной полиции в сша проблемы" (Ольга Славянка)
      
       Я вообще не понимаю, зачем нужны какие-то новые законы? У нас и сейчас есть возможность лишать родительских прав. Четко перечислены основания для лишения. Есть статьи за нанесение побоев, лишение еды и так далее.
      
       Как правило, все это мало действует. Кто сказал, что введение еще одного учреждения что-то изменит?
      
       Надежда Семеновская 18.05.2013 19:05 • Заявить о нарушении правил
       Добавить замечания
       К чему это привело в США на практике, я показала. К сожалению, чужие дети мало кому нужны, поэтому при отсутствии анонимности заявителя мало кто заявляет,опасаясь мести - за исключением разведенных супругов, дерущихся из-за ребенка, а при наличии анонимности ложных заявлений в 2 раза больше, чем обоснованных. Однако эту систему нужно кормить, а кормится она за счет налогов, поэтому чем больше налогов платит население, тем хуже положение в семье, тем больше раздоров и меньше любви. На практике эта система в США дала результат с противоположным знаком: детям стало хуже, а не лучше.
      
       Но она делает уязвимым население. Родители не всегда могут быть дома - иногда приходится оставлять детей одних - и это может использоваться для шантажа. Поскольку к большинству людей можно придраться, то у них оказывается "рыльце в пушку" и они не будут критиковать начальство. Так что подобные законы приводят к сокращению критики правительства. Они делают население послушным.
      
       Ольга Славянка 18.05.2013 22:24 Заявить о нарушении правил
       У ВАс какая-то странная идея с местью.
      
       Ну какую такую особо страшную месть мне может устроить соседка по дому, например? На коврик под дверью помочиться?
      
       Что там за такие СТРРРРАШНЫЕ родители, которые прям убить могут, в США - стране с почти поголовно вооруженным населением?
      
       Прям всех так и запугали, так запугали...
      
       Что есть телефон, по которому можно позвонить, и в ситуации разберутся, так это хорошо. А у нас можно ребенка на цепи держать, и ничего, никому нет дела.
      
       Кстати, и у нас врачи обязаны сообщить полиции, если поступил в больницу избитый ребенок. А там уж будут разбиться - это хрупкость костей, или пьяный папаша бьет?
      
       Надежда Семеновская 18.05.2013 22:30 Заявить о нарушении правил
       Я не могу всё перевести. В американской прессе пишут, что в большинстве случаев соседи не жалуются на родителей-бандитов или родителей-наркоманов, т.е. тех, кого боятся. А именно эти дети больше всего нуждаются в помощи. Однако их положение ухудшается в силу закона о защите детей, поскольку ухудшается материальное положение семьи из-за повышенных налогов. С другой стороны, в категорию несчастных попадают дети, которые раньше были бы счастливы. Если ребенок пожалуется на 3 удара ремнем за плохое поведение, приедет комиссия и не найдет никаких отклонений, но этот ребенок на всю жизнь лишается родительской любви. От того, любим ли ребенок или нет, зависит, будут ли родители обращаться к врачам при наличии симптомов болезни. Если родители игнорируют симптомы болезни, то наказать их за это нельзя - можно сказать, что они не понимали, что речь идет о настоящих симптомах болезни. Царапины и синяки на теле фактически не сказываются на здоровье и дальнейшей жизни, а проигнорированные симптомы заболеваний могут изуродовать всю дальнейшую жизнь. Из-за мелочи ребенку правительство может на самом деле испортить всю жизнь.
      
       Небольшой процент несчастных детей выигрывает от ювенальной юстиции и законов защиты детей. Гораздо больший процент проигрывает и лишается родителей. Статистически эти законы о защите детства вредны: число детей, которым они вредят, больше числа детей, которым они помогают.
      
       Наивно думать, что можно улучшить положение детей такими простыми мерами. Держат детей на цепи из-за отсутствия любви, а не из-за отсутствия законов. Если процент любимых детей сокращается, то в среднем, положение детей ухудшается.
      
       Ольга Славянка 19.05.2013 09:33 Заявить о нарушении правил
       Еще раз, основным результатом введения закона "о правах ребенка" в США было сокращение процента детей, любимых своими родителями, и, соответственно, повышение процента никому не нужных детей.
      
       Ольга Славянка 19.05.2013 11:03 Заявить о нарушении правил
       Не жалуются на соседей-наркоманов не потому, что их боятся, а потому, что соседи - такие же наркоманы. В США нормальные люди в наркоманском квартале не живут.
      
       Любовь- любовью, ее в Законе не пропишешь. А вот условия содержания и воспитания ребенка запросто. Если в США есть закон, что ребенка до 12 лет нельзя оставить одного дома даже на час, так нормальные родители там и не оставляют. Там он до 17.00 в школе, а после дома мама. Если уж очень надо, вызовут няню или возьмут с собой.
      
       Закон на самом деле реально защищает от семейного насилия. А у нас - почти никак. У нас нет управы на родственника - наркомана или алкаша. Его можно на 15 суток посадить, пока он кого-т о не убьет. А там могут ему запретить приближаться к дому на 100 метров, например.
      
       А от проверки в 30 дне
      
       Надежда Семеновская 19.05.2013 13:02 Заявить о нарушении правил
       Вот уж неясно, каким образом из-за трех ударов ремнем и проверки можно лишиться любви? Смена в пионерском лагере часто длится больше, чем пребывание ребенка в приюте при проверке.
      
       А для многих это останавливающий фактор в самом начале. Хоть уборку сделают.
      
       Надежда Семеновская 19.05.2013 13:03 Заявить о нарушении правил
       Кстати, на Западе все дети раз в год проходят дипансеризацию с кучей анализов. Так что, пусть родители болезнь не заметили, но врач-то увидит, есть ли основания для тревоги.
      
       Надежда Семеновская 19.05.2013 14:32 Заявить о нарушении правил
       Ниже материал о том, как шестилетний негритенок застрелил в школе белую девочку. Если адрес не пропечатается, вы можете найти текст в Интернете по фразам.
      
       http://www.nationalcenter.org/P21NVWilsonControl700.html
      
       Earlier this year, a six-year-old boy pulled out a gun at school and killed one of his classmates at a school in Mount Morris Township, Michigan. Her name was Kayla Rolland. She was a cute, rosy-cheeked blond girl with intelligent eyes. She came from an apparently normal, loving family.
       Her killer did not.
      
       Ранее в этом году 6-летний мальчик вынул пистолет и застрелил свою одноклассницу в школе в городке Монт Моррис, штат Мичиган. Ее звали Кайлой Ролланд. Она была миловидной розовощекой блондинкой с умными глазами. По всей видимости, она была из нормальной любящей семьи.
       А ее убийца не был.
       No, little Dedrick Owens's family could be called a lot of things, but normal wasn't one of them. The family's collective police record reads like something out of an Iceberg Slim or Donald Goines novel. His 28-year-old father is in jail - again - and his mother has demons that prevent her from coping with the pressures of keeping a job, paying rent and raising her three children. She left her two boys with an uncle. That's when a sad story turned sordid. The uncle was a drug dealer whose home was a crack house.
      
       Нет, семью Дедрика можно было назвать какой угодно, но только не нормальной. Записи в полиции о его семье напоминают роман Айсберга Слима или Дональда Гойнса. Его 28-летний отец сидит в тюрьме - снова - а матери демоны мешали выдержать психологическое давление из-за необходимости работать, платить арендную плату и воспитывать троих детей. Она оставила двух сыновей дяде. В этот момент грустная история вылилась в отвратительную. Дядя был наркодельцом, и его дом был притоном, где торговали наркотиками.
      
       Teachers and parents also rushed to tell their stories. Dedrick, they said, was a problem child. He was hostile and bullying and once stabbed another classmate with a pencil. But no one cared enough to take the time to really look and ask what was wrong with Dedrick's life. When the boys came to school unkempt and tired, no one called child protective services. His father knew that something was wrong, but what could he do? He was in jail.
      
       Учителя и родители наперебой рассказывали свои истории. Они говорили, что Дедрик был трудным ребенком. Он был враждебен и драчлив и однажды нанес удар однокласснице карандашом. Но никого это не волновало настолько, чтобы заняться этим и задаться вопросом, что неладно в жизни Дедрика. Когда мальчики приходили в школу неопрятными и усталыми, никто не вызвал службу защиты детей. Отец Дедрика знал, что что-то неладно, но что он мог сделать? Он сидел в тюрьме.
      
       A time bomb was left ticking. When it exploded, little Kayla died.
      
       Бомба замедленного действия продолжала тикать. Когда она взорвалась, Кайла умерла.
       There may, however, be a happy ending for the Owens children. The authorities stepped in to try to save this family. They don't live in a crack house anymore. The kids are living with an aunt. They will attend a private school at the state's expense. Their mother, in exchange for admitting her parental ineptitude and taking a parenting class, may regain custody and get another chance to do right by her kids. There is a tiny glimmer of hope for this family. It's just such as shame that Kayla Rolland had to die to give it to them.
      
       У этой истории, однако, конец может оказаться счастливым для детей Оуэнс. Власти вступились, чтобы спасти эту семью. Дети больше не живут в притоне, где торгуют наркотиками. Дети живут у тети. Их мать в обмен на признание своей родительской неумелости и после окончания курсов для родителей может получить опеку над детьми и еще один шанс заботиться о своих детях. У этой семьи есть проблеск надежды. Позор в том, что Кайла Ролланд должна была умереть, чтобы у них появилась надежда".
      
       ****
       И что же дала система ювенальной юстиции? Общество знало, что в семье этого негритенка проблемы - что же, оно волновалось?
      
       В случае реально неблагополучной семьи службу защиты детей не вызывают.
      
       ***
       Эта служба совершенно не мешает посадить ребенка на цепь. Если от порки остаются следы, которые могут рассматриваться как доказательство, хотя синяки ребенок может набить и самостоятельно, но посадка на цепь юридически не доказуема. А если уж посадят на цепь, то соседку точно не пригласят, так что она ничего не узнает. А Если бы это не было запрещено, соседку могли бы пригласить и она могла бы как-то повлиять на ситуацию.
      
       ***
       Когда служба приходит на ложные вызовы соседей, это часто приводит к разводам. Отец начинает упрекать мать, что она родила такого урода. Родители начинают ссориться, так что на практике три удара ремнем часто заканчиваются разводом родителей. В результате этого дети сплошь и рядом вообще оказываются ненужными своим родителям и из любимых детей превращаются в социальных сирот.
      
       Ольга Славянка 19.05.2013 21:34 Заявить о нарушении правил
       Негры в Америке как были, так и остались фактически маргинальными и негблагополучными слоями населения. За редким исключением. Белые туда не суются, а соседи сами не лучше.
      
       Поэтому и сделано так, чтобы обратиться мог любой. Если знают, что ребенок на цепи, то позвонил - и все. А обычно знают...
      
       Надежда Семеновская 19.05.2013 21:44 Заявить о нарушении правил
       И что толку, что позвонили? Нужно же доказать, а если доказательств нет, то толку никакого. Доказать, что ребенок сидит на цепи, технически невозможно. Поэтому комиссия приедет и уедет, а будет подозрение, что ребенок пожаловался и ненависть к ребенку усилится. В итоге ему не купят велосипед или что-то еще.
      
       Ольга Славянка 19.05.2013 23:47 Заявить о нарушении правил
       Ребенок в нормальном доме жить в собачьей будке не будет. Такое может быть там, где взрослые совсем спились. Так это заметить очень просто! Кстати, и доказательств полно, потому что такой ребенок ходит на четырех конечностях и лает.
      
       Надежда Семеновская 20.05.2013 00:26 Заявить о нарушении правил
       На самом деле это очень грустно, что эта благородная идея провалилась в США. Но она и у нас провалится с треском и еще быстрее. Судьба детей зависит скорее от чувств людей, а не от законов. В первую очередь в помощи общества нуждаются дети опасных людей, тех, кого боятся - сумасшедших, наркоманов, бандитов, отсидевших уголовников, воров в законе, высокопоставленных лиц с психическими отклонениями. Этим детям система фактически не помогает. А те, кому она помогает, не очень нуждаются в помощи.
      
       В детстве до 4 лет я жила не с родителями, а у бабушки с дедушкой в коммунальной квартире. Им иногда нужно было отлучиться, тогда они запирали меня в комнате, правда, с белым боксером (собакой) - так что не скучно. Я с ужасом думаю, что бы было, если бы соседи пожаловались на то, что я в возрасте 3 лет бываю одна в комнате, и отправили бы меня в детский дом. Мне несравненно лучше было жить с бабушкой и дедушкой, чем в детском доме. За все время со мной ничего не случилось из-за моего пребывания без присмотра взрослых. Жизнь не вписывается в такие простые правила. А чиновников судьба чужих детей часто мало волнует - им нужно выполнять план по "отлову" несчастных детей и т.д.
      
       Ольга Славянка 20.05.2013 22:41 Заявить о нарушении правил
      
       О возрождении язычества в странах запада в выдержк
       Ольга Славянка
       О ВОЗРОЖДЕНИИ ЯЗЫЧЕСТВА В СТРАНАХ ЗАПАДА В ВЫДЕРЖКАХ ИЗ ЗАПАДНЫХ ГАЗЕТ, ЖУРНАЛОВ И САЙТОВ ЗАПАДНЫХ ЯЗЫЧНИКОВ (О ЧЕМ МОЛЧАТ РОССИЙСКИЕ СМИ)
      
       Этот текст может копировать кто угодно.
      
      
       Тут я освещаю только события и явления, игнорируемые нашей прессой. Согласно закону об авторских правах, нельзя целиком копировать материалы - можно приводить лишь выдержки. Но у меня не было бы времени перевести всё - я цитирую наиболее существенные моменты. После каждой выдержки приводится (по сути подстрочный) перевод. Я приношу извинения за корявость слога и опечатки - у меня нет времени работать над стилем. Также я не могу гарантировать, что материалы сохранились на указанных сайтах. Просто эти выдержки я приводила на форуме "Трибуна люду", и они существовали на сайтах на тот момент, когда были приведены. А сейчас я собираю воедино те материалы, которые были некогда опубликованы на этих форумах - в основном, без какой-либо корректировки. Эти выдержки обсуждались участниками форумов, так что желающие ознакомиться с их мнением могут найти его в архивах.
      
      
       В последние годы в странах Запада стремительно возрождается европейское язычество. Число язычников трудно оценить, тем более что оно стремительно растет и его никто официально не подсчитывает. Исследования дают разные результаты. По одним оценкам, в США ныне несколько тысяч язычников, по другим - несколько миллионов, но по наиболее надежным оценкам их около шестисот тысяч. В Соединенном королевстве, по всей видимости, около двухсот пятидесяти тысяч язычников, в Греции около ста тысяч человек относят себя к язычникам, хотя далеко не все они соблюдают языческие ритуалы. В последнее время языческие общины появились также в Канаде, Австралии, Франции, Германии, Испании, Италии, Швеции и других странах, но там они еще не успели так окрепнуть, как в США. В США, Соединенном королевстве, Австралии и Канаде в первую очередь возрождается кельтское язычество, у которого есть несколько направлений, но самые крупные - это Викка (Wicca) и друидизм (Druidism). Представители этих течений не только построили сеть храмов по всей территории США, но открыли свою семинарию по подготовке жрецов и получили официальный статус в армии США, где ныне служит некоторое число капелланов - язычников. Чаще всего языческие общины создаются при университетах и колледжах, и язычники, в среднем, представлены более образованными людьми, чем христиане. К тому же средний возраст язычников меньше, чем средний возраст христиан - в язычники подается в первую очередь молодежь. Язычники тесно сотрудничают с учеными и следят за открытиями в области истории и археологии, стремясь в точности соблюдать ритуалы своих предков, и если ученые обнаруживают что-то новое, то в культы вносится коррекция - это не застывшие догмы, а развивающееся течение, стремящееся как можно точнее возродить веру своих предков. В связи с этим язычники устраивают международные конференции, где они обсуждают открытия археологов и историков - с целью внесения коррекции в свои ритуалы, а также обмениваются опытом. Также язычники активно занимаются благотворительной деятельностью и активно вытесняют в этой сфере христианскую церковь. В частности, недавно была создана международная ассоциация языческих медсестер.
      
      
       Для удобства ориентации ниже привожу оглавление. Название главы я снабжаю четырьмя звездочками ****, за которыми следует пробел. Т.е. желающему перейти в раздел " Возрождение язычества в Австралии " нужно набрать Contol_F и далее **** Возрождение язычества в Австралии. После каждой выдержки приведен перевод на русский. Свой текст я отделяю от перевода знаками равенства (===). В случае некоторых событий я привожу описания, почерпнутые из разных газет, журналов или сайтов язычников. В этом случае я отделяю материалы, относящиеся к одному сюжету, знаками &.
      
      
       Оглавление:
      
       **** Динамика численности христианских и языческих общин в США
       **** Язычество в армии США
      
       **** Возрождение язычества в Канаде
       **** Возрождение язычества в Австралии
       **** Кельтский языческий культ Викка (Wicca)
       **** Церковь ворожбы ("ведьмовства") (Witchcraft)
       **** Благотворительность
       **** Ассоциация языческих медсестер
       **** Адреса отдельных языческих храмов
       **** Облик язычников (по материалам форумов)
       **** История: друиды и святой Патрик
       **** Различия между галльскими и ирландскими друидами
       **** Языческие песенки
       **** Языческие общины в университетах и колледжах
      
       **** ИЗ ИСТОРИИ США
       **** Был ли третий президент США Томас Джефферсон язычником?
       **** Был ли христианином Бенжамин Франклин?
       **** Был ли христианином Вашингтон?
       **** Был ли христианином Линкольн?
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
      
      
       **** Динамика численности христианских и языческих общин в США
      
       Ниже выдержки из статьи христианина (с форума диалога между язычниками и христианами), утверждающего, что христианство должно менять свое лицо, чтобы не быть вытесненным язычеством.
      
       I am an evangelical Christian who teaches at an evangelical institution of higher education as a professor of Christian Ministries and Biblical Studies.
      
       Я христианин Евангельской церкви, который преподает в высшем учебном заведении Евангельской церкви в качестве преподавателя христианских проповедей и изучения Библии.
      
      
       Ниже приводятся его данные по США.
      
      
      
      
       The phenomenal growth rate of Pagan religions has attracted little attention from evangelicals, not to mention the Christian community in general. Compared, for example, to Mormonism that grew at about 21 percent annually during its first 40 years,[2] the growth rate of Pagan religions seems to be nothing less than phenomenal at an annual growth rate of 29 percent. Considering that Rodney Stark suggests only one in 1000 NRMs will attract over 100,000 adherents and last for a century or more,[3] Paganism, in its various expressions, is a viable competitor in the religious marketplace of Western society
      
      
       Евангелисты, не говоря уже о христианской общине, мало внимания обращают на феноменальную скорость роста численности рядов язычников. Для сравнения можно сказать, что на протяжении последних 40 лет число мормонов росло со скоростью приблизительно 21% в год, в то время как создается впечатление, что численность язычников растет со скоростью 29% в год. Принимая во внимание мнение Роди Старка, что лишь одно из 1000 новых религиозных движений привлечет более 100 000 последователей и просуществует сто лет или дольше, приходится сделать вывод, что язычество в его разнообразных вариантах является жизнеспособным конкурентом на религиозном рынке Западного общества.
      
      
       Growth Rates Comparison of Selected Religions in the United States
       Рост числа приверженцев некоторых религий в США
      
      
       В колонках:
      
       Вторая колонка: таблицы
       Estimated number of adherents after first 40 years (with the exception of Christianity [+ ca. 60 years])[
       Оценочное число сторонников по прошествии первых 40 лет существования общины (за исключением христианства) (+ 60 лет)
      
       Третья колонка: Annual Growth Rate
       Годовой прирост числа приверженцев в процентах
      
       Язычество
       Друидизм 33,000 28.1%
       Викка (Wicca) 134,000 29.2%
       Язычники (другие) 144,000 29.2%
      
       Новый век 68,000 11.77%
       Мормоны 110,000 20.56%
       Свидетели Иеговы 1,384,782 8.95%
      
       Христианство 7,530 3.42%
      
      
       While there continues to be a high percentage of those who believe in God or a Higher Power, traditional Christian beliefs are in decline. These aspects of contemporary Western society provide an environment of pluralism leading to the legitimization of religious others.
      
      
       Хотя еще велик процент тех, кто верит в Бога или Высшую Силу, традиционное христианство теряет влияние. Подобные аспекты совеременного западного общества создают атмосферу плюрализма, приврлящую к легимитизации других религий.
      
      
       As Western Christianity is increasingly thought of as inadequate in answering the questions of post-Christian Western culture, Paganism is positioned as a new religious movement that addresses spirituality in a manner that meets the desire of the contemporary West.
      
      
       В то время как крепнет убеждение, что Западное христианство неадекватно отвечает на ворпосы пост-христианской западной культуры, язычество оказалось в ситуации нового религиозного движения, которое подходит к духовности таким образом, что оно отвечает чаяниям современного Запада.
      
      
       Out of the 48 interviews conducted for this research 22 people or 46 percent explicitly indicated that they were once Christian before entering into the practice of Druidry.
      
      
       Из 48 опрошенных в рамках данного исследования 22 человека или 46% четко сказали, что до перехода в друидизм они были христианами.
       ===
      
       Викка - это одна из кельтских религий.
      
       С учетом того, что прирост численности христианских церквей идет, в основном, за счет негритянского населения, приходится делать вывод, что в США белое население возвращается к язычеству.
      
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
       **** Язычество в армии США
      
       О том, как быстро меняется атмосфера в США, говорит в том числе эта маленькая заметка. Проблема была в том, что государство, устанавливая за свой счет памятники убитым на войне, устанавливает на могиле символ веры погибшего (скажем, крест на могиле христианина). Однако до 2007г. в списке символов, устанавливаемых на памятниках погибших солдат, не было символа язычества. В результате вдова убитого солдата-язычника подала в суд на армию, и теперь символ язычества официально включили в список символов религий армии США - это произошло совсем недавно - в 2007г. Тем самым армия официально признала статус язычества как одной из официальных религий США в 2007г.
      
      
      
       WASHINGTON, Sept. 1 (UPI) -- U.S. President George Bush apologized to a Nevada Wiccan who was left out of a presidential meeting with relatives of soldiers killed in combat.
      
       Вашингтон. 1 сентября (UPI) - Президент США Джордж Буш принес извинения язычнице, исповедующей культ Викки, из Невады, которую не пригласили на встречу президента с родственниками солдат, убитых в сражении.
      
       Rebecca Stewart, who sued to have the Wiccan symbol placed on her husband's grave marker in a military cemetery, told The Washington Post the president called her to apologize. She said she explained to Bush the faith she and her husband shared.
      
      
       Ребекка Стьюварт, возбудившая в суде иск для размещения символа языческого культа Викки на могиле ее мужа на военном кладбище, сообщила газете Вашингтон Пост, что президент позвонил ей и принес извинения. Она сказала, что объяснила Бушу, какую веру она разделяла с мужем.
      
      
       Stewart told the Post she believed she had been excluded from the invitation list because of the lawsuit she filed to have the Defense Department place the Wiccan symbol -- a five-pointed star inside a circle -- on her husband's grave. She won the suit and the government added the Wiccan symbol to 38 others that were previously recognized, including a symbol for atheism.
      
       Стьюварт сказала газете Вашингтон Пост, что она полагала, что ее не пригласили на встречу из-за ее судебного иска, который она возбудила против Министерства Обороны для размещения символа культа Викки - пятиугольной звезды внутри круга, на могиле ее мужа. Она выиграла дело, и правительство добавило символ культа Викки к 38 другим символам, которые были ранее утверждены, включая символ атеизма.
      
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
      
       **** Возрождение язычества в Канаде
      
       http://www.enchantedrealm.ca/article.asp?ArtID=2
      
       Growth of Pagan Religions in Canada
      
       According to the 2001 Census, 21,080 persons marked Pagan (includes persons who reported "Wicca") as their religion. The total population at that time was 29,639,030, Pagans making up up 0.1% of the total. (1)
      
       Рост языческих религий в Канаде
      
       Согласно переписи населения 2001г. , 21080 людей указали в качестве своей религии язычество (включая тех, кто исповедует направление кельтской религии 'Викка'). Общая численность населения тогда составила 29,639,030, тем самым язычники составили 0.1%.
      
       The most interesting fact of note in the 2001 census data, is that Pagans show the largest growth of all religions with in increase of 281.2%, followed by Aboriginal Spirituality which showed an increase of 175.1%. (1)
      
       Самым интересный факт, на который стоит обратить внимание, обсуждая перепись населения 2001г., состоит в том, темпы прироста численности язычников были самыми высокими среди всех религий - 281.2%; за ними по темпам прироста следовали культы аборигенов, численность сторонников которых возросла на 175.1%.
      
       The rebirth of Paganism in Canada can most certainly be referred to as a movement. The mean age of the entire population was reported as 37.3 whereas the mean age of persons who reported Pagan as their religion was 30.4. (1)
      
       Возрождение язычества в Канаде, безусловно, можно рассматривать как движение. Средний возраст всей популяции составил 37.5 лет, в то время как средний возраст язычников составил 30.4 лет.
      
       This statistic shows us that the pagan religions are composed of mainly a younger generation. Because of the pagan movement, the availability to distribute accurate information via the internet, and dispell falsehoods regarding paganism more and more people are being drawn towards a pagan belief system and away from the patriarchial religions.
      
       Статистика говорит о том, что сторонники языческих культов представлены более молодыми людьми. Благодаря языческому движению и возможности распространять точную информацию и разоблачать обман в отношении язычников все больше и больше людей переходят в язычество и сбегает от патриархальных религий.
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
       http://www.wcc.on.ca/legal.html
      
       In Canada, the legal status of Wicca and Paganism is varied. Let me start with some comments on that status at a federal level. There are a few ways in which the Government of Canada can 'recognize' or 'give status to' a religious denomination.
      
       В Канаде официальный статус культа Викки и язычества различен. Начнем с того, что обсудим статус на федеральном уровне. Есть несколько путей, которым правительство Канады может 'признать' или 'придать статус' религиозному культу.
      
       Correctional Services of Canada has recognized and thereby given status to Pagans within federal correctional facilities. This is established policy.
      
       Исправительные учреждения Канады признали и тем самым придали статус язычеству в рамках федеральных исправительных учреждений. Это установленная политика.
      
       The Canadian Ministry of Defense has given some leeway for Pagans to take time off to celebrate Pagan holidays, but to the best of my understanding this permission is given on a case-by-case basis by the commanding officer of each military base. To the best of my knowledge, the Canadian military has no set policy regarding Pagan worship.
      
       Канадское министерство обороны дало некоторую свободу действий язычникам, чтобы им давали отпуска для празднования языческих праздников, но в моем понимании это разрешение дается от случая к случаю командиром каждой военной части. Из того, что мне известно, у канадских военных нет политики в отношении языческих культов.
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
      
       **** Возрождение язычества в Австралии
      
       http://www.australianreview.net/digest/2003/08/cusack.html
      
       Australians are not an overtly religious people.
      
       Австралийцы не являются явно религиозным народом.
      
       Religious data from the 2001 Census suggest that the patterns discernible in the 1991 and 1996 Censuses continue. More and more Australians deny any religious allegiance-2,957,304 specified 'no religion' in 2001, but to this we can add other categories such as the 17,567 agnostics, the 24,464 atheists, the 1,617 rationalists and the 5,041 Humanists to top 3 million unbelievers.
      
       Данные о религии, согласно переписи населения 2001г., говорят о том, что тенденции, наметившиеся в 1991г и 1996г., продолжаются. Больше и больше австралийцев отрицают принадлежность к любой религии - в 2001г. 2 957 304 указали, что не исповедуют 'никакой религии', но к ним мы можем добавить другие категории - такие как 17 567 агностиков, 24 464 атеистов и 1 617 рационалистов, а также 5 041 гуманистов, так что в сумме получается 3 миллиона неверующих.
      
       The larger Christian denominations are declining, and the number of believers is not restored by growth in newer forms of Christianity like Pentecostalism or by the rapid expansion of paganism, Buddhism, and Islam. The rising number of pagans and Buddhists can be explained by conversion (from Christianity or religious indifference); whereas increased rates of adherence to Islam is a mixture of higher birth rate, migration, and conversion.
      
       Численность самых крупных христианских конфессий сокращается, и число верующих не восстанавливается за счет стремительного увеличения числа язычников, буддистов и мусульман. Рост числа язычников и буддистов происходит за счет перехода в эти религии христиан или людей, ранее индифферентных к религии. В то же время увеличение числа мусульман происходит за счет высокой рождаемости, миграции и перехода из других религий.
      
       Indeed, the reappearance of Paganism since the 1950s is one of the more fascinating changes in the religious landscape of Western culture. It inverts the trend of Late Antiquity and the early Middle Ages, when Christianity triumphed over the indigenous beliefs of the Celts and Germans, the Slavs, the Romans, and the Greeks.
      
       На самом деле, появление язычников - наиболее чарующая перемена в ландшафте Западной культуры. Это тенденция имеет направление, противоположное тому, что было в поздний античный период и раннее Средневековье, когда христиане праздновали триумф над коренными поверьями кельтов, германцев, славян, римлян и греков.
      
       We don't know precisely when paganism appeared on the Australian religious scene, though Lynne Hume suggests that its presence in the 1970s was preceded by a significant occult and esoteric subculture. This began in the mid-nineteenth century with Druid lodges, Freemasonry, Spiritualism, and the Theosophical Society. It continued throughout the twentieth century with the Rosicrucians and the Ordo Templi Orientis (founded by Aleister Crowley, the 'Great Beast'), and charismatic figures such as Rosaleen Norton, the Witch of Kings Cross (Hume 1997, pp. 30-40). The 2001 Census figures suggest that the pagan population of Australia is still small, but fast growing. To get a total figure, we can amalgamate the following groups: Druidism (697 members), nature religions (2,176 and 49 members), paganism (10,632 members), pantheism (1,085 members), and Wicca (8,755 members), giving a total of 23,394. This is more than twice the number of self-identified pagans appearing in the 1991 Census.
      
       Мы не знаем, когда в точности язычество появилось на австралийской религиозной сцене, хотя Линн Хьюм предполагает, что в 1970-ых годах ему предшествовала в значительной степень развитая оккультная и эзотерическая субкультура. Она берет начало в середине девятнадцатого века от лож друидов, франкмасонства, спиритуализма и Теософического общества. Эта культура продолжала развиваться в двадцатом веке в виде течения розенкрейцеров и Ордена восточного Храма )основанного Алейстером Кроули, 'Великим зверем') и такими харизматическими фигурами как Ведьма Королевского креста (Хьюм 1997г., стр. 30-40). Согласно переписи 2001г., число язычников в Австралии еще мало, но стремительно растет. Для получения общей цифры, мы суммируем численность следующих групп: друидизм (697 прихожан), природные религии (1 085 прихожан), язычество (10 632 прихожан), пантеизм (1 085 прихожан) и Викка (8 755 прихожан), что в сумме дает 23 394 человека. Эта цифра в более, чем в два раза больше, чем число людей, назвавших себя язычниками в переписи 1991г.
      
      
      
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
       **** Кельтский языческий культ Викка (Wicca)
      
       http://www.religionlink.org/tip_041011a.php
      
       дата 11 октября 2004г.
      
       Wicca moves into the mainstream
      
       Викка (кельтский языческий культ) движется в сторону СМИ.
      
      
       Wiccans are smashing stereotypes as their movement matures. Throughout the country Wiccans are organizing congregations and youth groups, training clergy, pursuing charity work, sharing pagan parenting tips and fighting for their civil rights.
      
      
       Викка сметает все стереотипы по мере того, как это движение становится более зрелым. По всей стране последователи (кельтского языческого) культа Викка организуют конгрегации и молодежные группы, обучают жрецов, занимаются благотворительностью, обучают родителей-язычников и сражаюися за свои гражданские права.
      
       Of all the new religious movements that blossomed in the 1960s, Wicca is the most successful. Exact numbers are impossible because formal membership does not exist, but estimates range from the low thousands to the millions.
      
       Из всех новых религиозных движений, процветавших в 1960-ых годах, кельтский языческий культ Викка оказался наиболее успешным. Невозможно установить, сколько в точности людей является приверженцами этого культа, потому что не существует формального членства, но оценки варьируют от нескольких тысяч до миллионов.
      
       All experts agree that Wicca is growing, from small towns to big cities to military bases. The 2001 American Religious Identification Survey found that the number of Wiccans in the United States had multiplied nearly 17 times in a decade, from 8,000 in 1990 to 134,000 in 2001.
      
       Все эксперты соглашаются, что культ Викка растет и перемещается из маленьких городков в большие города и на военные базы. Идентификационное исследование обнаружило, что число последователей Викки в США за десять лет возросло примерно в 17 раз с 8 000 в 1990г. до 134 000 в 2001г.
      
       Regardless of numbers, numerous developments suggest that Wicca is drawing closer to the mainstream:
      
       Независимо от цифр, многочисленные разработки заставляют думать, что культ Викка приближается к СМИ.
      
      
       Cherry Hill Seminary, which trains pagans for professional ministry, was established in Bethel, Vt., in 1996. It currently serves 80 students, mostly via the Internet.
      
       Семинария (школа, обучающая жрецов) в Черри Хилл, обучающая язычников профессиональному искусству проповеди, была учреждена в Бетеле в 1996г. В настоящее время в ней обучается 80 студентов, в основном по Интернету.
      
       Books on Wicca and other forms of neo-paganism are no longer confined to small publishers. Today, major commercial houses including HarperSanFrancisco and Random House publish popular books on Wicca and neo-paganism.
       Книги о Викке и других формах неоязычества больше не издаются только малыми издательствами. Сегодня, основные коммерческие издательства, включая Харпер-Сан-Франциско или Рэндом Хаус издают популярные книги о культе Викка и неоязычестве.
      
      
       SpiralScouts International is a scouting-like organization for pagan children, including Wiccans, with "circles" of children in 22 states.
      
       Международные 'Спиральные Скауты' - это организация наподобие скаутов для детей язычников, в том числе последователей культа Викка, с 'кружками' для детей в 22 штатах.
      
      
      
       Pagan Pride Day events across the country - traditionally in late September - have grown from 17 events in 1998 to 117 in 2003.
      
       Число мероприятий, проводимых в рамках Дня языческой гордости в стране, традиционно проводимых в сентябре, возросло с 17 в 1996г. до 117 в 2003г.
      
       Wicca has enchanted pop culture and many teenagers, much to the dismay of many people who follow traditional, mainstream religions. Meanwhile Wiccans have been successful in fighting for their equal rights in schools and public settings, such as the right to say prayers before public meetings.
      
       Культ Викка очаровал поп-культуру и многих тинэйджеров, что встревожило многих приверженцев традиционных, основных религий. В то же время последователи культа Викка добились успеха в своем сражении за равные права в школах и общественных заведениях, например, они добились права произносить молитвы в общественных собраниях.
      
      
      
      
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
       **** Церковь ворожбы ("ведьмовства") (Witchcraft)
      
      
       На самом деле один из самых интересных фактов, который я узнала, - это то, что ведьмы (witches) были на самом деле; это было особое направление в кельтской языческой религии; ведьмы имели привилегированный, почетный статус. Эти женщины были носительницами знаний в ту эпоху - они занимались, в первую очередь, врачеванием, и их варево было по сути, первыми медицинскими препаратами - тогда лечили, в основном, травами. Они умели собирать и готовить варево из трав, но также знали магические заклинания, которые во многом были психотерапией, и имели примитивные знания по химии - т.е. они были источником знаний. Именно поэтому христиане их сжигали на кострах - они слишком много знали, а христианство боролось с естественными науками, поскольку естественные науки с ним несовместимы. Однако это направление возрождается. В настоящее время церковь ворожбы ("ведьмовства") (Witchcraft) официально зарегистрирована, и число ее членов растет, хотя не каждая женщина может быть ведьмой - принимают далеко не всех желающих; требуются пройти некоторые испытания. Свои встречи члены этой церкви называют "шабашами" (coven). Поэтому все чаще и чаще христианки переходят в разряд ведьм - причем официально.
      
       http://www.dynionmwyn.net/tylwyth.html
      
       Dynion Mwyn is a Welsh Tradition of Witchcraft established in the United States in 1967, and is the basis for Y Tylwythteg which was legally incorporated as a church in the state of Georgia in 1977 by Lord Rhuddlwm. We have been recognized as a church by the U.S. Internal Revenue Service and an Administrative Court of the United States federal government. Dynion Mwyn has three major goals:
      
       Динион Мвин следует уэльским традициям ворожбы; это направление было основано в США в 1967г. и служит основой для И Тилвиттэга, который был официально зарегистрирован в качестве юридического лица в штате Джорджия в 1977г. лордом Радлвимом. Налоговая служба США и Административный суд федерального правительства США признают нас церковью. У Дионина Мвина три цели:
      
       To provide a haven for those who believe in the Welsh God and Goddess, worshipping them, and keeping their Sabbats sacred;
       To help individuals holistically develop their potential spiritual, intellectual, emotional, physical and artistic abilities; and
       Work with the world of nature; to cherish, protect, and cooperate with it in every way both internally and externally.
      
       Предоставление пристанища тем, кто верит в уэльских богов и богинь и поклоняется им, и соблюдает священные субботы;
       Помощь частным лицам в интегральном ("комплексном") развитии их потенциальных духовных, интеллектуальных, эмоциональных, физических и артистических способностей, и
       Работа с миром природы, лелеяние, защита и сотрудничество с ним, как изнутри, так и снаружи.
      
       Members share a philosophy of belief that all life is interconnected and sacred. This belief is the heart of our religion. Following the Witches Way involves applying and living this belief, which has evolved and developed over the past thousand years. A central part of this philosophy is the observance of eight seasonal festivals during the year, resulting in deep connections built between ourselves and the Gods of of Nature and Spirit. At other times we meet to work, study, meditate and enjoy each other's company.
      
       Члены разделяют философию веры в то, что все живое взаимосвязано и священно. Эта вера лежит в основе нашей религии. Жить по законам ведьм означает воплощать в жизнь эту веру и следовать предписаниям этой веры, которая развивалась на протяжении последних тысяч лет. Центральным пунктом этой философии является празднование восьми сезонных праздников в год - по причине глубоких связей между нами и Богами Природы и духа. В другое время мы собираемся вместе для работы, исследований, медитации и чтобы получить радость от общения.
      
       These meetings are called Circles and are usually held every two weeks. Additionally, Esbats - Moon Rituals, are held at the time of the Full Moon every month. Individual members and Covens exist in many countries worldwide. For more information, send and e-mail to:dynionmwyn23@hotmail.com; or phone our message line at 000-000-0000
      
       Эти собрания называются Кружками, и обычно их проводят два раза в неделю. Вдобавок есть Эсбаты - лунные ритуалы, и они проводятся ежемесячно в полнолуние. У нас есть отдельные последователи и шабаши во многих странах мира. Более подробную информацию вы можете получить, послав сообщение по электронной почте dynionmwyn23@hotmail.com; или позврнить по нашей линии сообщений 000-000-0000ю
      
       HOW WE ARE ORGANIZED
       Dynion Mwyn has grown to be an international religious movement. DM has numerous sister covens throughout the United States, Africa, Australia and Western Europe including Great Britain. The Church is organized around an Inner and Outer Circle, with the Outer Circle representing those members who are studying for initiation and the Inner Circle which is composed of Initiated witches.
      
       КАК МЫ ОРГАНИЗОВАНЫ
       Динион Мвин разросся до международного религиозного движения. У ДМ есть много сестринских шабашей в США, Африке, Австралии и Западной Европе, включая Великобританию. Церковь организована вокруг Внутреннего и Внешнего Кружка, представляющего членов, изучающих эту религию с целью инициации, и Внутреннего кружка, которые состоит из ведьм, прошедших инициацию.
      
       Training in Y Dynion Mwyn consists of Levels or stages of instruction. Each Level has its own initiation which is performed with others in a Circle or Grove. The first three levels are:
      
       Обучение в рамках И. Динион Мвин разбито на уровни или этапы обучения. На каждом уровне производится свои инициация, которая осуществляется другими членами Кружка или Рощи. Первые три уровня таковы:
      
      
       ? The Witch
       Initiation into the first Level is followed with work on the healing and divinatory skills of the Y Dynion Mwyn, a study of sacred sites and trees, animals and plants. This level takes you on a journey through the cycle of the year.
      
       Ведьма
       Инициация на этом первом уровне следует за работой по целительству, демонстрацией навыков отгадывания сообразно И. Динион Мвин и изучением священных мест и деревьев, животных и растений. Этот уровень отправляет вас в путешествие по всему циклу года.
      
       The Priesthood
       This Level introduces you to the advanced concepts of Witchcraft and shows you a living Way that can be taught in the modern world, bringing a greater sense of connection with all of nature, and with the ancient heritage of the Celtic wisdom/tradition. The initiate learns to teach and lead.
      
      
       Жречество
       На этом уровне вас знакомят с передовыми концепциями ворожбы и объясняют вам, как жить с учетом специфики современного мира, что дает больше ощущений взаимосвязи со всей природой или с наследием древних кельтских традиций и мудрости. Иницируемого обучают проповедовать и руководить.
      
       The High Priesthood
       In this Level, the teachings continue with the study of the Celtic Grail myths and are particularly concerned with helping each member find their true direction and purpose in life. The initiate is becoming an Elder.
      
       Высокое жречество
       На этом уровне продолжают изучать кельтские мифы о священном Граале и, в особенности, много внимания уделяется оказанию помощи каждому члену в поиске истинного направления и смысла жизни. После инициации человек получает звание Старейшины.
      
      
      
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
       **** Благотворительность
      
       Язычники в США активно занимаются благотворительностью. В частности, там есть убежища для жертв домашнего насилия, и язычницы носят туда еду. Эту широкую языческую инициативу называют "созданием банков еды". В частности, этим активно занимаются ведьмы.
       Ниже объявление одной из языческих церквей об одном из мероприятий:
      
       http://www.angelfire.com/ca2/antelopevalleypagans/
      
       As always, we will be doing a food drive for a local food bank. Once we have details we will announce who it is. Last year we collected over 400lbs of food for the AV Domestic Violence Council (Valley Oasis).
      
       Как всегда, мы собираем еду для местного "банка еды". Когда у нас будут подробности, мы объявим о том, для кого мы будем собирать еду в этот раз. В прошлом году мы собрали более 400 фунтов еды для Совета по домашнему насилию AV (Долина Оазис).
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
       **** Ассоциация языческих медсестер
      
       http://www.pagan-alliance-of-nurses.org/
      
       I call to all my brothers and sisters, the merry band of Pagans called to the healing art of nursing! This group is the realization of the dream I've had for so long. I pray the Gods that we may bring to fruition an organization that will connect and support Pagan nurses around the Globe. Let us laugh, cry, teach, learn, share and celebrate our Paganism and our nursing.
       Together we are strong.
       Merry Meet and Merry Part and Merry Meet Again!
       Blessed Be,
       Nancy Trogdon, RN-C
       Pagan Alliance of Nurses
       Founder
      
       Я призываю всех моих братьев и сестер, веселую толпу язычников, призванных заниматься целительством и уходом за больными! Эта группа воплощает в жизнь мечту, которая была у меня столь долго. Я молю Богов о том, чтобы мы пользовались благами организации, которая соединяет нас и поддерживает языческих медсестер/ сиделок во всем мире. Давайте смеяться, плакать, учить, учиться, делиться и праздновать нашу языческую веру и нашу работу по уходу за больными.
       Вместе мы сильны.
       С радостью встречайтесь, с радостью расставайтесь и снова с радостью встречайтесь!
       Будьте благословенны
       Нэнси Трогдон, RN-C
       Языческая ассоциация медсестер и сиделок
       Учредитель
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
      
       **** Адреса отдельных языческих храмов
      
       Адреса официально зарегистрированных кельтских языческих церквей.
      
       http://www.joellessacredgrove.com/Celtic/celtictraditions.html
      
       Celtic Witan Church: "A legally incorporated church and religious organization formed for the study and practice of the goddess-oriented nature-based religion of the ancient Celtic peoples. This is a fertility religion concerned with all aspects of prosperity, growth, abundance, creativity, and healing. The Church honors the Celtic deities with full moon rituals and sabbat festivals. There are many open rituals and training programs. An associated congregation is MoonDance Coven with a monthly newsletter,MoonDance News."
      
       Кельтская церковь Витан: "Официально зарегистрированный храм (община) и религиозная организация, образованная для изучения и отправления на практике религиозных служб богам, с ориентацией на богов древних кельтов. Это религия плодородия имеет дело со всеми аспектами благополучия, роста, изобилия, творчества и лечения/ оздоровления. Церковь почитает кельтских богов с полным осуществлением ритуалов, посвященных луне, и праздниками по субботам. Есть много открытых для посещения обрядов и программ обучения. Объединенная конгрегация Лунных танцев Ковен с ежемесячным изданием MoonDance News.
      
       Address: The Celtic Witan Church
       21000 Lull St.
       Canoga Park, CA 91304.
      
       http://members.aol.com/akcroebuck/index.html
      
       The Ancient Keltic Church is a religious organization dedicated to the rediscovery and revival of the pagan mystery faith of the ancient Celtic peoples, and the incorporation of this ancient faith into modern 20th century America. It was founded in 1974 by Ann and David Finnin as an experimental group later called The Roebuck, which was made up of members of many different magical systems devoted to the exploration of a British mystery tradition made public in Britain during the 1950's and introduced into the United States during the years 1964-1966 through the writings of Robert Cochrane.
      
       Древняя кельтская церковь - это религиозная организация, призванная заново открыть и оживить языческую мистическую веру древних кельтов и внедрить эту древнюю веру в современную Америку 20-ого века. Лна была основана в 1974г. Анной и Дэвидом Финнин, выступавгим в качестве экспериментальной группы, которая позднее получила название Роэбрук, члены которой принадлежали к разичным магическим системам и были призваны исследовать британские мистические традиции, сведения о которых были опубликованы в Великобритании в 1950-ых годах и привнесены в США на протяжении 1965-1966гг. благодаря сочинениям Роберта Кокрэна.
      
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
       http://www.cogcoa.ab.ca/
      
       We are a Wiccan church located in Calgary, Alberta, Canada.
      
       Мы церковь культа Викки, расположенная в Калгари, провинция Альберта, Канада:
      
       Почтовый адрес:
      
       Covenant of Gaia,
       P.O. Box 1742,
       Station M,
       Calgary, Alberta,
       Canada, T2P 2L7.
      
      
      
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
       **** Облик язычников (по материалам форумов)
      
       Образцы писем с форумов язычников:
      
       http://community.livejournal.com/celticpagans
      
       Religious/Spiritual Background: I was raised as a Protestant Christian. We went to church a lot when I was a child, and the older I got, we quit going. All together, actually. I turned about... sixteen or so, and finally realized that I was aloud to make my own decision upon whether or not I should be a Christian. Low and behold I became an agnostic for quite some time, whilst looking up, reading and checking out information and books on Paganism and Wicca. About a year or so ago I felt that Wicca was the path for me. The more time passes, the more signs I recieve that this is the path I should take. I have always felt a connection with just.. knowing. I feel that I can sense others' feelings.
      
       Религиозная/ Духовная предыстория. Меня воспитывали как протестантку. Когда я была маленькой, мы очень часто ходили в христианскую церковь, а когда я становилась старше, мы перестали ходить. Когда мне было фактически около шестнадцати лет или в этом роде, я наконец поняла, что я должна вслух сама принять решение, должна ли я быть христианкой или нет. Вначале я была агностиком некоторое время и одновременно с этим читала и проверяла информацию и книги о язычестве и Викке. Через год или в этом роде я ощутила, что Викка - это мой путь. Чем больше проходило времени, тем больше я получаю знамений, что это тот путь, который я должна выбрать. Я всегда ощущала с этим связь... зная, что я могу ощущать чувства других.
      
       Type of Pagan Practice: Solitary. The only other Pagan I know is my fiance. He's quite interested in Druidism. If I knew more Pagans, I likely would join a coven.
      
       Тип соблюдения языческих обрядов. В одиночестве. Единственный язычник, которого я знаю, это мой жених. Он интересуется друидизмом. Если бы я познакомилась с другими язычниками, я бы хотела вступить в члены "шабаша".
      
      
       ===
       Другой автор оттуда же:
       Послал постинг 9 апреля 2008
      
       http://serennau.livejournal.com/profile
      
       serennau on 2008.04.09 at 23:51
      
       Real/Given Name: Eunice, but I prefer to be called Seren (though it's not really a craft name as such)
       Where In The World You Live: Wales, near Aberystwyth
       Patron Deity (if any): Epona and sometimes Rhiannon
       Religious/Spiritual Background: Tried very hard to get on in Christianity; felt most at home with the Quakers, but found the Goddess through them.
       Type of Pagan Practice: Solitary; it's just Mother and me.
      
       Настоящее имя/ псевдоним: Эунис, но я предпочитаю зваться Сирен (хотя это на самом деле не профессиональное имя)
       Где в мире вы живете: Уэльс, возле Аберствита
       Божество, которое вам покровительствует (если таковое есть): Эпона и иногда Рианнон
       Религиозная/ Духовная предыстория: Предпринимал очень много усилий, чтобы стать христианином; ощущал больше комфорта с квакерами, и нашел Богиню благодаря этим стараниям.
      
       Тип соблюдения языческих обрядов: В одиночестве. Иногда вместе с матерью.
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
       **** История: друиды и святой Патрик
      
       Послушаем, что современные ирландцы говорят о св. Патрике.
      
      
      
       Patrick was a Christian priest whose job it was to convert the population of Ireland to Christianity. The Druids, however, stood in his way. The Druids were very important people in Ireland at that time, and their symbol was the Snake of Wisdom. Druids could be priests of the old religion of Ireland, but there were also much more.
      
       Патрик был христианским священником, занимавшимся обращением населения Ирландии в христианство. Однако на его пути стояли друиды. Друиды были очень важными людьми в Ирландии, и их символом была Змея Мудрости. Друиды могли служить жрецами древней религии Ирландии, но они выполняли гораздо больше функций.
      
       One part of the Druid class were the "Bards", whose job it was to remember all of the history of the people, as well as to record current events. Because the Irish Celts did not rely on a written language, everything had to be memorized. Bards were poets and musicians, and used music and poetry to help them remember their history exactly. Because of this, Bards were highly respected members of the Irish society. The Irish believed that history was very important, for if you didn't remember what had happened in the past, you couldn't safely plan for the future. Bards, therefore, held the future of the people in safekeeping.
      
       Часть класса друидов была представлена "бардами", чьей функцией было запоминать историю народа, а также текущие события. Поскольку у ирландских кельтов не было письменности, требовалось все запоминать. Барды были поэтами и музыкантами, и их музыка и поэзия помогала точно запоминать историю. по этой причине барды были очень уважаемыми людьми в ирландском обществе. Ирландцы думали, что знание истории очень важно, поскольку если вы не помните, что было в прошлом, вы не можете надежно строить планы на будущее. Там самым барды обеспечивали будущее народа.
      
       Another important part of the Druidic class were the "Brehons". Brehons were the Judges and the Keepers of the Laws. The Celtic people had a highly complicated society, and with it, a highly developed set of laws. Brehons trained for many years to learn the laws of the people, so that whenever there was a dispute, the Brehon could fairly decide the matter and make peace. The laws were there to make sure that everyone; man, woman, and child, were treated fairly and with respect. Because of the wisdom that the Brehons held, and the knowledge of the laws of the society, they too, like the Bards, were held with much respect.
      
       Другой важной частью друидов были "бреоны". Бреоны были судьями и следили за соблюдением законов. Кельтское общество имело сложную структуру с развитой системой законов. Бреоны проходили обучение в течение многих лет, чтобы рассказывать людям о законах, поэтому в случае любого спора бреон мог честно его разрешить и принести мир. Законы обеспечивали справедливость и уважение по отношению ко всем: мужчинам, женщинам и детям. Благодаря совей мудрости и знанию законов общества, бреоны, как и барды, пользовались большим увадением
      
       And, of course, there were the Druid Priests. This branch of the Druid set were the keepers of the knowledge of Earth and Spirits. It was their responsibility to learn the Spirit World, in order to keep people and Earth in harmony. Priests performed marriages and "baptisms", they were healers, and psychiatrists. The Priests were the wise grandparents to whom you could go with a problem.
      
       И, конечно, были друиды-жрецы. Эта часть друидов хранила знания о Земле и Духах. В их функции входило исследование духа Мира, чтобы поддерживать гармонию между людьми и Землей. Жрецы совершали обряд вступления в брак и "крещения в свою религию", они были целителями и психиатрами. Жрецы были мудрыми дедушками, к которым каждый мог обратиться со своей проблемой.
      
       Into this world of the Irish Celts entered a highly energetic and devoted Christian Priest named Patrick. Because he believed so strongly in the tenets of Christianity, he thought that anyone who was not Christian had to become one in order to be "saved".
      
       В этот мир ирландских кельтов вошел очень энергичный и самоотверженный христианский священник Патрик. Поскольку он сильно верил в постулаты христианства, он думал, что все не христиане должны стать христианами ради "спасения".
      
       The Irish people at that time were happy and doing quite well without Patrick and his ideas, but he was persistent. He noticed that the Druids were really the important people of the society. He thought that if he could convert the Druids to Christianity, the rest of the people would follow. Patrick's main problem was that the Druids were very comfortable with what they had already learned, and were not willing to change.
      
       Ирландцы в ту эпоху были счастливы и прекрасно жили без Патрика и его идей, но он был настойчив. Он заметил, что друиды были на самом деле важными людьми в обществе. Он думал, что если ему удастся обратить в христианство друидов, то за ними последует остальная часть людей. Главной проблемой, с которой столкнулся Патрик, было то, что друиды были вполне удовлетворены своими знаниями и не хотели меняться.
      
       Although Patrick was not willing to abandon his vision of a Christian Ireland, he was getting desperate. He knew that because the strength of the people rested with the Druids, he had to get rid of them in order to get the people to listen to him.
      
       Хотя Патрик не желал расставаться со своим желанием видеть Ирландию христианской, он стал приходить в отчаяние. Он знал, что поскольку сила народа держалась на друидах, ему нужно избавиться от них, чтобы народ к нему прислушался.
      
       Patrick was not alone in his efforts. He had brought many people with him from Britain to establish the new religion. Patrick began to destroy the influence of the Druids by destroying the sacred sites of the people and building churches and monasteries where the Druids used to live and teach. Gradually, the might of the Druidic class was broken by a bitter campaign of attrition. Instead of hearing the teachings and advice of the Druids, the people began to hear the teachings of Rome. Because the Druids were the only ones who were taught to remember the history, with the Druids dead and their influence broken, the history was forgotten.
      
       Патрик был не одинок в своих усилиях. Он привел с собой толпу людей из Британии для установления новой религии. Патрик начал бороться с влиянием друидов путем разрушения священных мест народа и строительства церквей и монастырей в тех местах, где жили и проповедовали друиды. Постепенно могущество класса друидов было разрушено за счет горькой кампании, нацеленной на убыль их численности. Вместо того, чтобы прислушиваться к советам друидов, люди стали прислушиваться к учению Рима. Поскольку друиды были единственными, кто был обучен запоминанию истории, со смертью друидов и потерей их влияния история была забыта.
      
       Patrick won. By killing off the teachers and the wise ones, his own religion could be taught. For this mass conversion of a culture to Christianity, and for the killing of thousands of innocent people, Patrick was made a Saint by his church.
      
       Патрик победил. За счет убийств учителей и мудрых людей он смог проповедовать свою религию. За это массовое обращение людей в христианство и убийство тысяч невинных людей церковь сделала Патрика святым.
      
       So while I love my Irish heritage and the culture I do not celebrate the murder of my ancestors or the man that murdered them.
      
       Поскольку я люблю мое ирландское наследие и культуру, я не праздную убийства моих предков или дня человека, преступно их убившего.
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
       http://c-e-l-t.com/aboutus.aspx
      
       When researching this culture one must first realize that the Druids did not, for the most part, keep any written records. It is argued that the Druids actually had religious taboos against writing in fear of the information falling into the wrong hands. Yet even despite this idea of writing being forbidden, St Patrick is recorded to have burnt over 180 books of the Druids. This seems to show that even the most concrete beliefs about the Druids are in fact controversial.
      
       При исследовании этой культуры нужно понимать, что друиды большей частью не оставляли письменных записей. Некоторые приводят доводы в пользу того, что у друидов были религиозные табу на письмо из страха, что их сведения попадут не в те руки. Однако несмотря на эту идею о запрете письма, есть письменные сведения о том, что св. Патрик сжег 180 книг друидов. Создается впечатление, что даже более конкретные поверья о друидах на самом деле противоречивы.
      
      
      
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
       **** Различия между галльскими и ирландскими друидами
      
       http://www.alia.ie/tirnanog/sochis/va.html
      
       Points of Agreement and Difference between Irish and Gaulish Druids.
       Chief Points of Agreement
      
       Пункты совпадений и различий между ирландскими и галльскими друидами
      
       Основные пункты совпадений:
       1. They had the same Celtic name in both countries: 'Druid.'
      
       В обеих странах было одинаковое кельтское название 'друид'.
      
       2. They were all wizards-magicians and diviners.
       Они были маги и отгадыватели.
      
       3. They were the only learned men of the time: they were judges, poets, professors of learning in general.
      
       Они были единственными учеными людьми той эпохи: они были судьями, поэтами, профессорами, обучающими общим дисциплинам.
      
       4. They were teachers, especially of the children of kings and chiefs.
      
       Они были учителями, в особенности детей царей и вождей.
      
       5. Their disciples underwent a long course of training, during which they got by heart great numbers of verses.
      
       Их ученики проходили долгое обучение, в особенности они учили наизусть великое множество стихов.
      
       6. They were the king's chief advisers: they were very influential, and held in great respect, often taking precedence even of the kings
      
       Они были главными советниками царей: они были влиятельными и пользовались большим почетом, и часто их вес был больше, чем у царей.
      
       7. Among both the Irish and Gauls there were druidesses.
      
       И у ирландцев, и у галлов были женщины-друиды.
      
       8. They had a number of gods; and many of the Irish gods were identical, both in names and chief functions, with those of Gaul.
      
       Они поклонялись большому числу богов, и многие ирландские боги идентичны как своими именами, так и основными функциями, галльским богам.
      
       Chief Points of Difference
       Основные пункты различий
      
       1. The Gaulish druids were under one head druid, with supreme authority: and they held periodical councils or synods. There was no such institution in Ireland: though there were eminent druids in various districts, with the influence usually accorded to eminence.
      
       У галльских друидов был один верховный друид, обладавший верховной властью: и они регулярно собирали советы или синоды. В Ирландии не было подобного института: хотя там были занимающие высокое положение друиды в разных районах, и их влияние обычно было сообразно их положению.
      
       2. The Gaulish druids held the doctrine of the immortality of the soul, as applying to all mankind: the soul of every human being passing, after death, into other bodies, i.e. of men, not of the lower animals. There is no evidence that the Irish druids held the souls of all men to be immortal. But in case of a few individuals - palpably exceptional - it is related that they lived on after death, some reappearing as other men, some as animals of various kinds, and a few lived on in Fairyland, without the intervention of death.
      
       Галльские друиды придерживались доктрины бессмертия души, и считали, что она есть у всех людей: душа каждого человека после смерти переходит в другие тела, но людей, а не низших животных. Нет никаких свидетельств в пользу того, чтобы ирландские друиды считали бы души всех людей бессмертными. Но в отношении немногих индивидуумов - явным образом в порядке исключения - считалось, что они будут жить после смерти, и некоторые из них вселятся в других людей, другие - в разных животных, а немногие жили в сказочной стране, где нет смерти.
      
      
       3. Human sacrifice was part of the rite of the Gaulish druids, sometimes an individual being sacrificed and slain: sometimes great numbers together. There is no record of any human sacrifice in connexion with the Irish druids: and there are good grounds for believing that direct human sacrifice was not practised at all in Ireland.
      
       Человеческие жертвоприношения были частью ритуалов галльских друидов, и иногда индивидуумов приносили в жертву и убивали, иногда в большом количестве. Нет никаких воспоминаний о каких-либо человеческих жертвоприношениях, которые могли бы быть совершены ирландскими друидами, и есть хорошие основания считать, что на всей территории Ирландии не было никаких прямых человеческих жертвоприношений.
      
      
       4. The Gaulish druids prohibited their disciples from committing to writing any part of their lore, regarding this as an unhallowed practice. There is no mention of any such prohibition among Irish druids.
      
       Галльские друиды запрещали своим ученикам письменно рассказывать о любой части своих знаний, считая это не освященной практикой. Нигде не упоминается, чтобы у ирландских друидов был подобный запрет.
      
       The Gaulish druids revered the oak, and the mistletoe when growing on it: the Irish druids revered the yew, the hazel, and the quicken-tree or rowan-tree.
      
       Галльские друиды считали священнымы дуб и омелу, если она росла на нем. Ирландские друиды почитали тис, лесной орех и рябину.
       ====
       Юлий Цезарь писал, что у друидов были человеческие жертвоприношения. Ниже комментарии по этому поводу автора, который сомневается в этом.
      
       http://druidnetwork.org/en/print/1000401
      
       Imagine this situation: "The condemned person is awaiting his sentence, while he gets his last meal, a religious man offers his support. The condemned person is led from the cell and brought to the execution area. There with the religious man present, praying and watching, the man is executed according to protocol." This might describe the execution of a murderer in the Celtic era with a Druid presiding. Or it might be the execution of a more recent murderer in the USA with a priest present. In both cases we can say there was a religious presence, there was a ritual involved, a person was killed, the person had a last meal. Would this make all executions in the USA (and many other nations) part of Christian human sacrifices?
      
       Вообразите ситуацию. "Приговоренный к смертной казни ждет исполнения приговора. Когда он ест свой последний обед, представитель религии его утешает. Приговоренного выводят из камеры и ведут к месту казни. Там присутствует представитель религии, произнося молитвы и наблюдая за казнью, и приговоренного казнят в соответствии с протоколом". Это может быть описанием казни убийцы в кельтскую эру, на которой председательствовал какой-либо друид. Или это может быть описанием недавней казни в США, на которой присутствовал священник. В обоих случаях присутствовал представитель религии, был ритуал, человек был убит, и при этом он ел свой последний обед. Можно ли отсюда сделать вывод, что в США (и во многих других странах) были христианские человеческие жертвоприношения?
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
       **** Языческие песенки
       По адресу
      
       http://www.neopagan.net/IB_Songs_Irish.html
      
       продаются записи песен, которые можно купить через Интернет в магазине SNOCAP Music Store.
      
       Приведем слова одной из этих песеной:
      
       Bring Back the Snakes
       Верните мне змей
      
       (c) 1997, 2001 c.e.
       words by Isaac Bonewits
       слова Исаака Боневица
      
       music trad. ("My Bonnie Lies Over the Ocean") традиционная музыка ("Мой милый лежит над океаном")
      
       'Twas on a bright Midsummer's evening,
       An old woman I chanced for to see.
       She grabbed both my shoulders and shook 'em,
       Saying, "Bring back the snakes to me!"
       Bring back, bring back, bring back the snakes to me, to me;
       Bring back, bring back, O bring back the snakes to me!
       "My land was a jewel most blessed,
       My people both happy and free,
       Till the preachers came in with their crosses,
       And drove all the snakes out to sea."
       Bring back, bring back, bring back the snakes to me, to me;
       Bring back, bring back, O bring back the snakes to me!
       "Yes, 'snakes' was the word that they used then,
       For the masters of all druidry,
       Whom they murdered, converted or banished,
       As threats to their new tyranny."
       Bring back, bring back, bring back the snakes to me, to me;
       Bring back, bring back, O bring back the snakes to me!
       "Now it's past fifteen centuries later,
       The results now are clear for to see;
       Ireland was better off Pagan,
       So bring back the snakes to me!"
       Bring back, bring back, bring back the snakes to me, to me;
       Bring back, bring back, O bring back the snakes to me!
       Then the old woman's face started changing,
       Every country and race I could see.
       She said, "All lands are better off Pagan,
       So bring back the snakes to me!"
       Bring back, bring back, bring back the snakes to me, to me;
       Bring back, bring back, O bring back the snakes to me!
      
       Подстрочный перевод:
      
       Это было ярким вечером в середине лета,
       Когда мне посчастливилось встретить эту старушку.
       Она схватила меня за плечи и трясла их
       Со словами: "Верните мне змей!"
      
       Верните, верните, верните мне змей!
       Верните, верните, верните мне змей!
      
       Моя страна была как благословенное драгоценное изделие,
       Мой народ был счастлив и свободен,
       Пока не пришли священники со своими крестами
       И не выбросили всех змей в море.
      
       Верните, верните, верните мне змей!
       Верните, верните, верните мне змей!
      
       "Да, "змеи" было тем словом, которое они использовали
       Для обозначения всех учителей друидов,
       Которых они (преступно) убивали, обращали в христианство или изгоняли,
       Видя в них угрозу для своей тирании.
      
       Верните, верните, верните мне змей!
       Верните, верните, верните мне змей!
      
       Теперь прошло пятнадцать веков,
       И результаты отчетливо видны,
       Ирландии лучше жилось при язычестве,
       Поэтому верните мне змей!
      
       Верните, верните, верните мне змей!
       Верните, верните, верните мне змей!"
      
       Затем лицо старушки стало изменяться,
       И я мог на нем видеть все страны и расы,
       Она сказала: "Всем странам лучше жилось при язычестве,
       Поэтому верните мне змей"
      
       Верните, верните, верните мне змей!
       Верните, верните, верните мне змей!"
      
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
      
       **** Языческие общины в университетах и колледжах
      
       Языческие общины часто создаются при университетах и колледжа. Это, в первуб очередь, религия интеллигенции США.
      
       Приведу отдельные примеры:
      
       Mason Pagans is based on the Fairfax campus of George Mason University.
      
       Formed: 2007
       Группа 'Язычники Мейсона' работает в студенческом городке университета Джорджа Мейсона
       Год основания: 2007г.
      
       ****
       http://www.witchvox.com/vn/vn_detail/dt_gr.html?a=usva&id=26841
      
       Enchanted Winds Teaching Coven
       Шабаш для обучения 'Очарованные ветры'
      
       The Enchanted Winds Coven was founded in order to teach the Craft as a whole.
       Formed?: 2002
      
       Шабаш 'Очарованные ветры' был основан для обучения профессии в целом.
      
       Год основания: 2002г.
      
       ====
       East Central's A Diffrent Path
       Tired of being over-whelmed by the six or seven different Christain Organizations on campus? By popular demand, the first ever alternitive religion group at East Central University!!! Our gaol is to support each other, enlighten the campus to the fact that non-christian is not evil, and to organize to help make a difference in the community and the world.
       Formed?: Dec 5, 2005
      
       Надоело, что на вас обрушиваются шесть или семь разных христианских организаций в студенческом городке? Популярная первая за всю историю альтернативная религиозная группа в Восточном Центральном Университете!!! Наша цель - поддерживать друг друга и просвещать студенческий городок в плане того, что отказ от христианства не является злом и организовывать помощь во внесении изменений в общину и в мире.
      
       Основание: 5 декабря 2005г.
      
       *********
       http://www.witchvox.com/vn/vn_detail/dt_gr.html?a=usva&id=30120
      
       OPAT - Organization for Polytheistic and Ancient Traditions
       Formed?: 10/30/07
      
       Организация для политеистических и античных/ древних традиций
       Основание: 30 октября 2007
      
       The Organization for Polytheistic and Ancient Traditions is a secular organization designed to protect the interests of polytheistic students, provide a common meeting ground for students of all polytheistic traditions, to educate members and the public about polytheistic spiritual paths and to act as an advocate for religious diversity and tolerance.
      
       Организация для политеистических и античных/ древних традиций - это светская организация, призванная защищать интересы политеистических студентов, помогать организовывать собрания студентов, разделяющих политеистические традиции, обучать членов и публику касательно политеистических духовных направлений и выступать адвокатом религиозного разнообразия и терпимости.
      
       ***
       We are a group of Pagans that meet on tuesdays at 5pm in the Nebraska Union room 338. We're always looking for new members but our emphasis is: being in college and Pagan.
       Formed?: Last Fall
      
       Мы группа язычников, которые встречаются по вторникам в 5 часов дня в комнате 338 Союза Небраски. Мы всегда ищем новых членов, но в нашем фокусе: язычники-студенты колледжей.
      
       Основание: прошлая осень
      
       ******
       http://www.witchvox.com/vn/vn_detail/dt_gr.html?a=uswi&id=29138
      
       Pagan Student Alliance of UW-Waukesha
      
       Age Range/Type: College
      
       Языческая студенческая ассоциация УЦ-Вакеши
       Возраст/ Тип: колледж
       Formed?: 10/13/2006
      
       Основание: 13 октября 2006г.
      
       The Pagan Student Alliance of UW-Waukesha exists to:
      
       (a) Promote the study of Paganism, earth-based spirituality, magick, and related topics and to provide a forum for discussion of aforementioned topics.
       (b) Assist members in learning about these topics and meeting others with similar interests.
       (c) Educate members and the public and help clear misconceptions by providing accurate information on Paganism, earth-based spirituality, magick, and other world beliefs.
      
       Языческая студенческая ассоциация УЦ-Вакеши существует для того, чтобы:
       (а) Содействовать изучению язычества, духовности, связанной с землей, магии и связанных тем и предоставить форум для обсуждения вышеуказанных тем.
       (б) Помогать членам в изучении этих тем и встречаться с другими людьми со схожими интересами.
       (в) Обучать членов и публику и помогать избавляться от неверных взглядов путем предоставления точной информации о язычестве, духовности, связанной с землей, магии и других мировых поверьях.
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&7
       **** ИЗ ИСТОРИИ США
      
       **** Был ли третий президент США Томас Джефферсон язычником?
       http://st09.startlogic.com/~pendrago/jefferson.html
      
       Thomas Jefferson is remembered as the third president of the United States. He took office in 1801, at the age of 57.
      
       Томас Джефферсон вошел в историю как третий президент Соединенных Штатов. Он занял это кресло в 1801г. в возрасте 57 лет.
      
       Jefferson was born in 1743, the third of eight children. He had six sisters, and only one brother. He died at the age of 83.
      
       Джефферсон родился в 1743г., будучи третьим ребенком в семье с восемью детьми. У него было шесть сестер и только один брат. Он умер в возрасте 83 лет.
      
       We have copies of 18,000 letters that Jefferson wrote during his lifetime (that's an average of 1.68 letters per day, every day of his life, beginning with the day he was born). In fact, he himself made an index of the letters, and the INDEX runs 656 pages.
      
       У нас есть копии 18 000 писем, которые Джефферсон написал на протяжении жизни (он писал в среднем 1,68 письма в день, если усреднение производить со дня его рождения). На самом деле он сам составил оглавление-перечень своих писем, и этот перечень занял 656 страниц.
      
       He is also remembered as the author of the Declaration of Independence.
      
       Он также остался в истории как автор Декларации о независимости.
      
       The Declaration of Independence states that all men are created equal, yet Jefferson owned slaves all his life. He once wrote of Negroes that "in imagination they are dull, tasteless, and anomalous ... they secrete less by the kidnies [sic] and more by the glands of the skin, which gives them a very strong and disagreeable odour." Once, when one of his slaves ran away, he sent another slave to track him down and bring him back.
      
       В Декларации о независимости утверждается, что все люди рождаются равными, однако у Джефферсона были рабы на протяжении жизни. Он однажды написал о неграх, "что до их воображения, то они скучны, лишены вкуса и аномальны..... их почки выделяют меньше веществ, а кожные железы выделяют больше веществ, что придает их коже сильный и неприятный запах". Однажды, когда один из его рабов убежал, он послал другого раба, чтобы тот его выследил и вернул.
      
       For 38 years of his life, he had an ongoing relationship with one Sally Hemings, a slave woman, and fathered several children by her. Their affair began before his marriage to his wife Martha, and continued after her death.
      
       На протяжении 38 лет его жизни у него были любовные отношения с некой Сэлли Хемингс, рабыней, и он имел от нее семерых детей. Их связь началась до его женитьбы на Марте, и продолжилась после ее смерти.
      
       He considered himself to be a Christian, but he hated ministers and priests. In 1816, he wrote that "They have tried upon me all their various batteries, of pious whining, hypocritical canting, lying, and slandering, without being able to give me one moment of pain." Jefferson's version of Christianity was at odds with the orthodox views of the day, and he was accused of being an atheist; in response, he published a treatise entitled Syllabus of an Estimate of the Doctrines of Jesus, Compared with Those of Others. In it, he stated that Jesus was not God; that Jesus' doctrines had been "mutilated and misstated" and "frittered into subtleties and obscured by jargon."
      
       Он считал себя христианином, но ненавидел пасторов и священнослужителей. В 1816г. он писал: "Они испробовали на мне все из своего арсенала артиллерии, благочестивое хныкание, ханжеские речи, ложь и клевету, но ничто из этого не причинило мне боли". Версия христианства Джефферсона противоречила ортодоксальным взглядам его эпохи, и его обвиняли в атеизме; в ответ он опубликовал трактат под названием "Конспект оценок доктрин Христа в сравнении с оценками, данными другими авторами". В нем от утверждал, что Христос не был Богом; что доктрины Христа были "искажены и неправильно пересказаны" и распались на мелкие части, имевшие вид "премудростей", и смысл их затемнен жаргоном.
      
       In 1804, while he was in the White House, Jefferson decided to create his own version of the New Testament. He deleted all references to the virgin birth, miracles, and the resurrection of Jesus. He wanted to include only "the matter which is evidently his [Jesus'], and which is as easily distinguishable as diamonds in a dunghill." In the end, the document contained, basically, only the words of Jesus. It was 46 pages long. Jefferson worked on it for twelve years, and ultimately decided to keep it a secret. It was published after his death as The Jefferson Bible.
      
       В 1804г., когда он пребывал (в качестве президента) в Белом Доме, он решил создать свою собственную версию Нового Завета. Он вычеркнул все упоминания о рождении от девы, чудеса и воскрешение Иисуса. Он хотел включить в книгу только "материалы, которые, безусловно, принадлежат ему (Христу), и которые легко различить как алмазы в навозной куче". В конечном итоге, в документе содержались только слова Христа. Они уместились на 46 страницах. Джефферсон работал над этой книгой двенадцать лет, и в конце концов решил оставить ее в тайне. Она была опубликована после его смерти как Библия Джефферсона.
      
       Jefferson's wife Martha was the one true love of his life; she died in 1782 after a long illness. Jefferson sat at her bedside for four months, watching her waste away. The tender inscription that he ordered for her tombstone is in Greek, and it translates as follows:
      
       Жена Джефферсона была его настоящей любовью на всю жизнь; она умерла в 1782г. после долгой болезни. Джефферсон сидел у ее постели в течение четырех месяцев, наблюдая, как она чахнет. На ее могиле он заказал сделать нежную эпитафию на греческом языке, и она переводится следующим образом:
      
       If in the House of Hades men forget their dead,
       Yet will I even there remember my dear companion.
      
       В подземном царстве Аида люди забывают о своих мертвых,
       Но даже там я буду помнить мою дорогую подругу.
      
       This is based on the ancient Greek concept that in Hades (the place of the dead) there is no memory of one's earthly life.
      
       Эта надпись основана на представлении древних греков о том, что в Аиде (подземном царстве, куда попадают умершие) нет воспоминаний о прежней жизни на земле.
      
       Because of his great love for Martha, we have to assume that Jefferson chose her epitaph very carefully, and that it reflects something very deep and personal to him.
      
       Поскольку он очень сильно любил Марту, мы должны предположить, что Джефферсон очень тщательно выбирал для нее эпитафию и она отражает что-то очень личное, что было в глубине его души.
      
       Some scholars find it highly interesting that the inscription makes reference to a Pagan afterlife rather than to a Christian one. Could Thomas Jefferson have been ... secretly, of course ... a Pagan?
      
       Некоторые ученые находят очень интересным тот факт, что в эпитафии упоминается языческая, а не христианская загробная жизнь. Мог ли Томас Джефферсон - в тайне, конечно.... быть язычником?
      
       **** Был ли христианином Бенжамин Франклин?
      
      
       The world has produced few wiser or better men than our American Socrates, Benjamin Franklin. While he lived he was loved and honored by all; when he died, two continents mourned as a child mourns the loss of a beloved father. Eagerly has the church striven to place to her credit the prestige of this wise and good man's name. But in vain; she cannot efface the oft-repeated declarations of his disbelief.
      
       Мир произвел на свет мало людей, которые были бы умнее или лучше нашего американского Сократа, Бенджамина Франклина. Когда он жил, он был любим и почитаем всеми; когда он умер, два континента оплакивали его, как оплакивает ребенок потерю любимого отца. Церковь отчаянно хотела приписать себе престиж имени этого мудрого и умного человека. Но напрасно; она не может вычеркнуть часто повторяемые декларации о его безверии.
      
       Franklin received a religious training, but his good sense and his humane nature forced him to rebel against the irrational and inhuman tenets of his parents' faith, and at an early age a spirit of skepticism was developed in him, as the following extracts from his Autobiography will show:
       "My parents had given me betimes religions impressions, and I received from my infancy a pious education in the principles of Calvinism. But scarcely was I arrived at fifteen years of age, when, after having doubted in turn of different tenets, according as I found them combated in the different books that I read, I began to doubt of Revelation itself" (Autobiography, p. 66).
      
       Франклин получил религиозное воспитание, но его здравый смысл и человеческая природа заставили его взбунтоваться против иррациональных и бесчеловечных догматов веры его родителей, и в раннем возрасте в нем развился дух скептицизма, о чем свидетельствует следующая выдержка из его Автобиографии:
       "Мои родители привили мне религиозные понятие того времени, и с моего младенчества я получил благочестивое воспитание сообразно принципам кальвинизма. Но лишь только мне исполнилось пятнадцать лет, как я стал сомневаться в разных догматах, когда я находил, как их оспаривают в разных книгах, которые я читал, и я стал сомневаться в самом Откровении святого Иоанна Богослова (Автобиография, стр. 66).
      
       He read much, and the ambition of his youth, as he declares, was to become a decent writer of the English language. His favorite exercise was to reproduce, in his own words, the ideas of the authors he read. Alluding to this, he says:
      
       Он много читал, и в юности его амбицией было стать достойным писателем на английском языке. Его любимым занятием было пересказывать своими словами идеи авторов, которые он читал. Упоминяая это, он говорит:
      
       "The time which I devoted to these exercises, and to reading, was the evening after my day's labor was finished, the morning before it began, and Sundays when I could escape divine service. While I lived with my father, he had insisted on my punctual attendance on public worship, and I still indeed considered it as a duty, but a duty which I thought I had no time to practice" (Ibid. P. 16).
      
       "Я посвящал этим упражнениям и чтению время после окончания моего рабочего дня, а также я занимался этим утром до начала рабочего дня и по воскресеньям, когда мне удавалось прогулять богослужение. Когда я жил с моим отцом, он настаивал на моем пунктуальном посещении публичных богослужений, и я по-прежнему рассматривал это как обязанность, но я думал, что у меня нет времени заниматься выполнением этой обязанности".
      
       The result of his many disputes upon the subject of religion is easily divined. He says:
       "I began to be regarded, by pious souls, with horror, either as an apostate or an Atheist" (Ibid, p. 22).
      
       Результаты его (Франклина) многих дискуссий на тему религии можно легко предсказать. Он (Франклин) говорит:
       "Набожные души с ужасом стали на меня смотреть как на еретика или на атеиста".
      
       Being associated with an elder brother in the publication of the New England Courant, young Franklin made use of its columns to propagate his radical thoughts. From an old edition of Goodrich's Reader (Fifth, pp. 273, 274) I quote the following relative to his adventures in this field of religious criticism:
      
       Сотрудничая со старшим братом в публикациях в "Курант Новой Англии", молодой Франклин стал использовать свою рубрику для пропаганды своих радикальных мыслей. Я цитирую из старого издания Goodrich's Reader (ЧитательГудрича, стр. 273, 274) отрывок, рассказывающий о его приключениях в плане критики религии:
      
       "In Boston, in 1721, when the pulpit had marshaled Quakers and witches to the gallows, one newspaper, the New England Courant, the fourth American periodical, was established as an organ of independent opinion, by James Franklin. Its temporary success was advanced by Benjamin, his brother and apprentice, a boy of fifteen, who wrote pieces for its humble columns.
      
       "В Бостоне в 1721г. в то время, когда [ духовенство отправляло квакеров и ведьм на виселицу ], одна газета, Курант Новой Англии, четвертое американское периодическое издание, была учреждена Джеймсом Франклином в качестве печатного органа. Ее временному успеху способствовал Бенджамин, его брат и ученик, пятнадцатилетний мальчик, писавший статьи для ее скромных рубрик.
      
       The little sheet satirized hypocrisy and spoke of religious knaves as of all knaves the worst. This was described as tending 'to abuse the ministers of religion in a manner which was intolerable.' 'I can well remember,' writes Increase Mather, then more than four score years of age, 'when the civil government would have taken an effectual course to suppress such a cursed libel.' "The ministers persevered, and, in January, 1723, a committee of inquiry was raised by the legislature. Benjamin Franklin, being examined, escaped with an admonition; James, the publisher, refusing to discover the author of the offense, was kept in jail for a month; his paper was censured as reflecting injuriously on the reverend ministers of the gospel; and, by a vote of the House and Council, he was forbidden to print it, 'except it be first supervised.'"
      
       Маленький листок помещал сатиру на лицемерие и говорил о религиозных мошенниках как о самых худших из всех мошенников. Это было описано как попытка "оскорбления священнослужителей в нестерпимой манере". "Я хорошо помню, - пишет Инкриз Матер, когда ему было более восьмидесяти лет, "когда светское правительство могло бы принять эффективный курс на подавление подобной окаянной клеветы". "Священники упорствовали и в январе 1723 г. законодательный орган создал следственный комитет. После рассмотрения Бенджамин Франклин отделался получением выговора. Джеймс, издатель, отказался назвать обвиненного автора и месяц просидел в тюрьме; его издание было осуждено как наносящее ущерб репутации почтенных служителей евангелие, и путем голосования в Палате и в Совете было запрещено его печатать, если только это издание не будет предварительно подвергнуто цензуре."
      
       Franklin was not an Atheist; he did not deny the existence of a God; he believed in a God; but his God was the humane conception of Deism and not the God of Christianity.
      
       Франклин не был атеистом, он не отрицал существования Бога; он верил в Бога; он его Бог был человеческой концепцией Деизма и никак не Богом христианской религии.
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
       Высказывания Франклина с другого сайта:
      
      
      
       "When a religion is good, I conceive it will support itself; and when it does not support itself, and God does not care to support it, so that its professors are obliged to call for the help of the civil power, 'tis a sign, I apprehend, of its being a bad one."
       [Ben Franklin, _Poor Richard's Almanac_, 1754 (Works, Volume XIII)]
      
       "Когда религия хорошая, я думаю, что она сама может себя поддерживать; а когда она не может сама себя поддерживать и Бог никак не заботится о том, чтобы ее поддерживать, так что исповедующие ее люди вынуждены обращаться за помощью к светским властям, то я могу предположить, что это знак того, что это плохая религия".
       [Бенд. Франклин, Альманах бедного Ричарда, 1754 (Собрание сочинений, том XIII)]
      
      
       "I have found Christian dogma unintelligible. Early in life I absented myself from Christian assemblies."
      
       [Benjamin Franklin, in _Toward The Mystery_]
       "Я нахожу, что христианские догмы невразумительны. В своей жизни я рано покинул собрания христиан".
       [Бенджамин Франклин, "Ближе к тайне" ]
      
       &&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&
       **** Был ли христианином Вашингтон?
      
      
      
       During the presidential campaign of 1880, the Christian Union made the startling admission that, of the nineteen men who, up to that time, had held the office of President of the United States, not one, with the Possible exception of Washington, had ever been a member of a Christian church.
      
       Во время президентской кампании 1880г. Христианский союз сделал потрясающее признание, что из девятнадцати человек, который когда-либо на тот момент времени занимали кресло Президента США, ни один не был членом Христианской церкви, возможно, за исключением Вашингтона.
      
       Was Washington a church member? Was he in any sense a Christian? In early life he held a formal adherence to the church of England, serving, for a time, as a vestryman in the parish in which he resided. But this being merely a temporal office did not necessitate his being a communicant, nor even a believer in Christianity. In his maturer age he was connected with no church. Washington, the young Virginia planter, might, perhaps, with some degree of truthfulness, have been called a Christian; Washington, the Soldier, statesman and sage, was not a Christian, but a Deist.
      
       Был ли Вашингтон членом церкви? Можно ли его назвать в каком-то смысле христианином? В начале своей жизни он некоторое время формально принадлежал к церкви Англии как член приходского совета прихода в месте своего проживания. Но то, что он некоторое время занимал этот пост, не обязательно означает, что он был прихожанином или верил в христианство. В более зрелом возрасте он не был связан ни с одной церковью. Вашингтон, молодой плантатор в Виржинии, возможно, с некоторой степенью правдоподобия может называть христианином; но солдат, государственный деятель и мудрец не был христианином, он был деистом.
      
       This great man, like most men in public life, was reticent respecting his religious views. This rendered a general knowledge of his real belief impossible, and made it easy for zealous Christians to impose upon the public mind and claim him for their faith. Whatever evidence of his unbelief existed was, as far as possible, suppressed. Enough remains, however, to prompt me to attempt the task of proving the truth of the following propositions:
      
       Великий человек, как и большинство людей, занимающихся общественной жизнью, молчал о своих религиозных воззрениях. Из-за этого было невозможно получить общие сведения о его настоящих поверьях, и это позволило рьяным христианам давить на общественное мнение и заявлять, что он был верующим. Любые сведения о его безверии, по возможности, встречают сопротивление. Однако остается достаточно сведений, чтобы я мог приступить к попытке доказать правдивость следующих предположений:
      
       1. That Washington was not a Christian communicant.
       2. That he was not a believer in the Christian religion.
      
       1. Вашингтон не был прихожанином христианской церкви.
       2. Он не верил в христианскую религию.
      
       Washington was not a communicant. This fact can be easily demonstrated. A century ago it was the custom of all classes, irrespective of their religious beliefs, to attend church. Washington, adhering to the custom, attended. But when the administration of the sacrament took place, instead of remaining and partaking of the Lord's Supper as a communicant would have done, he invariably arose and retired from the church.
      
       Вашингтон не был прихожанином. Этот факт легко продемонстрировать. Столетие тому назад в обычае всех классов, независимо от их религиозных воззрений, было посещать церковь. Вашингтон в соответствии с этой традицией посещал. Но когда начиналось причастие, вместо того, чтобы оставаться и принять участие в Ужине Господа, как это делают прихожане, он неизменно вставал и уходил из церкви.
      
       Bishop White, the father of the Protestant Episcopal church of America, is one of the most eminent names in church history. During a large portion of the period covering nearly a quarter of a century, Washington, with his wife, attended the churches in which Bishop White officiated. In a letter dated Fredericksburg, Aug. 13, 1835, Colonel Mercer sent Bishop White the following inquiry relative to this question:
       "I have a desire, my dear Sir, to know whether Gen. Washington was a communicant of the Protestant Episcopal church, or whether he occasionally went to the communion only, or if ever he did so at all. ... No authority can be so authentic and complete as yours on this point."
       Епископ Уайт, отец протестантской епископальной церкви Америки - одно из самых выдающихся лиц в истории церкви. В течение большого периода, охватывающего почти четверть века, Вашингтон вместе с женой посещал церкви, где служил епископ Уайт. В письме, датированном Фредериксбург, 13 августа 1835г., полковник Мерсер послал епископу Уайту запрос с таким вопросом: "У меня есть желание узнать, мой дорогой сэр, был ли Вашингтон прихожанином в протестантской епископальной церкви или, может быть, он только иногда причащался, и вообще причащадся ли он. ... Никто не может дать такого авторитетного ответа на этот вопрос, как вы".
      
       To this inquiry Bishop White replied as follows:
       "Philadelphia, Aug. 15, 1835.
       "Dear Sir: In regard to the subject of your inquiry, truth requires me to say that Gen. Washington never received the communion in the churches of which I am the parochial minister. Mrs. Washington was an habitual communicant.
      
       На этот запрос епископ Уайт ответил следующее:
       !Филадельфия, 15 августа, 1835г.
       Уважаемый сэр! Касательно предмета вашего запроса, правда такова, что я должен сказать, что генерал Вашингтон никогда не причащался в церквях, в которых я служу приходским священником. Г-жа Вашингтон обычно причащалась.
      
      
       Mr. Underwood's article contained the following from the pen of Mr. Bradford:
      
       Статья господина Ардервуда содержала следующую информацию, вышедшую из-под пера господина Брандфорда:
      
       He affirmed, in concluding his narrative, that from his long and intimate acquaintance with Washington he knew it to be the case that while he respectfully conformed to the religious customs of society by generally going to church on Sundays, he had no belief at all in the divine origin of the Bible, or the Jewish-Christian religion."
      
       Он утверждал, завершая свой рассказ, что в силу своего долгого и близкого знакомства с Вашингтоном он знал, что это была ситуация, когда он уважительно соблюдал религиозные традиции общества, обычно посещая церковь по воскресеньям, но он не верил ни в божественное происхождение Библии, ни в иудейско-христианскую религию".
      
       The testimony of General Greely, whose thorough investigation of Washington's religious belief makes him an authority on the subject, is among the most important yet adduced. From his article on "Washington's Domestic and Religions Life" I quote the following paragraphs:
      
       Свидетельство генерала Грили, чье доскональное исследование религиозных воззрений Вашингтона делает его авторитетом по данному вопросу, самое важное из приведенных. Я цитирую параграфы из его статьи "Домашняя и религиозная жизнь Вашингтона":
      
       It is, however, somewhat striking that in several thousand letters the name of Jesus Christ never appears, and it is notably absent from his last will."
      
       Однако поражает, что в нескольких тысячах писем имя Иисуса Христа не появляется ни разу, и бросается в глаза то, что этого имени нет в его завещании."
      
       There is no evidence to show that Washington, even in early life, was a believer in Christianity. The contrary is rather to be presumed. His father, as Dr. Conway states, was a Deist; while his mother was not excessively religious, His brother, Lawrence Washington, was, it is claimed, the first advocate of religious liberty in Virginia, and evidently an unbeliever, so that instead of being surrounded at home by the stifling atmosphere of superstition, he was permitted to breathe the pure air of religious freedom.
      
       Нет свидетельств, которые говорили бы о том, чтобы Вашингтон верил бы в Христа даже в ранний период жизни. Его отец, как говорит доктор Конвей, был деистом, в то время как его мать не была слишком уж религиозной. Его брат, как это утверждается, Лоуренс Вашингтон, был первым защитником идеи религиозной свободы в Виржинии и, очевидно, он был неверующим, поэтому он (Вашингтон) не был дома окружен удушливой атмосферой суеверий, но ему было позволено дышать чистым воздухом религиозной свободы.
      
      
       **** Был ли христианином Линкольн?
       Тут я привожу выдержки из вышедшей в 1906г книги того же историка John E. Remsburg, изучавшего историю религии в США, где он исследует религиозные взгляды Линкольна. Эта книга занимает 962 тыс. знаков (и.е. около 500 страниц), в ней много глав, понятно, что я никак не могу процитировать ее целиком. В частности, автор потрудился привести все известные заявления священнослужителей, чтобы опровергнуть их.
       Главный вывод историка состоит в том, что Линкольн не был христианином.
      
       Almost immediately after the remains of America's most illustrious son were laid to rest at Springfield, one of his biographers put forward the claim that he was a devout believer in Christianity. The claim was promptly denied by the dead statesman's friends, but only to be renewed again, and again denied. And thus for a quarter of a century the question of Abraham Lincoln's religious belief has been tossed like a battledore from side to side.
      
       Сразу после того, как останки самого выдающегося сына Америки были перенесены на кладбище в Спрингфильде, один из его биографов заявил, что он был преданным христианином. Это заявление было немедленно опровергнуто друзьями этого государственного деятеля, но оно было сделано снова, и снова оно было опровергнуто. В результате этого в течение четверти века вопрос о религиозных убеждениях Авраама Линкольна катался как скалка из стороны в сторону.
      
       The man who stood nearest to President Lincoln at Washington -- nearer than any clergyman or newspaper correspondent -- was his private secretary, Col. John G. Nicolay. In a letter dated May 27, 1865, Colonel Nicolay says:
      
       Человек, который был ближе всего к Линкольну в Вашиингтоне - ближе любого священнослужителя и корреспондента газет - был его частный секретарь, полковник Джон Г. Николай. В письме, датированном 27 мая 1865г., полковник Николай писал:
      
       "Mr. Lincoln did not, to my knowledge, in any way change his religious ideas, opinions, or beliefs from the time he left Springfield to the day of his death."
      
       "Согласно тому, что мне известно, господин Линкольн никогда не менял своих идей и убеждений в отношении религии и поверий с того дня, когда он покинул Спрингфильд и до дня смерти".
      
       In a letter to his old friend, Judge Wakefield, written after Willie's death, he declared that his earlier views of the unsoundness of the Christian scheme of salvation, and the human origin of the Scriptures, had become clearer and stronger with advancing years, and he did not think he should ever change them.
      
       В письме своему старому другу, судье Вейкфильду, написанному после смерти Вилли, он заявил, что его прежние взгляды, согласно которым христианскую схему спасения нужно считать необоснованной и о том, что Писания были сочинены людьми, стали яснее и с годами укрепились, и он не думает, что должен менять их.
      
       After his assassination Mrs. Lincoln said: "Mr. Lincoln had no hope and no faith in the usual acceptance of these words."
      
       После его убийства г-жа Линкольн сказала: "У господина Линкольна не было надежды и не было веры в том смысле, какой обычно вкладывается в эти слова".
      
       Many of these witnesses simply testify to his disbelief in the Christian system as a whole without reference to his particular views concerning its individual tenets. Every statement of his unbelief as presented in the introduction has, however, been substantiated by the testimony of one or more witnesses.
      
       Многие из этих свидетелей просто свидетельствует о факте его [Линкольна ] неверия в христианскую систему, не делая ссылок на конкретные взгляды, касающиеся отдельных догм. Каждое из заявлений о его неверии, упомянутых во вступлении, основывается на свидетельстве одного или более свидетелей.
      
       That he did not believe in the Christian Deity, that he even held Agnostic and Atheistic views, at times, is proved by the testimony of W.H. Herndon, Colonel Matheny, Judge Nelson, Jesse K. Dubois, and D.W. Wilder.
      
       То, что он не верил в христианского Бога, а был агностиком или исповедовал атеистические взгляды, доказывается свидетельствами В.Х. Херндона, полковника Матени, судьи Нельсона, Джесси К. Дюбуа и Д.В. Вилдера
      
       That he was an Agnostic in regard to the immortality of the soul it attested by E.H. Wood, Judge Nelson, and W.H. Herndon.
      
       О том, что он был агностиком в отношении бессмертия души, свидетельствуют Е.Х. Вуд, судья Нельсон и В.Х. Херндон.
      
       That he did not believe that the Bible is the word of God is affirmed by Colonel Lamon, John T. Stuart, Judge Matheny, W.H. Herndon, Jesse W. Fell, Dennis Hanks, W. Perkins, Colonel Rutherford, and Chambers' Encyclopedia.
      
       То, что он не верил, что Библия - это слово Божье, подтверждают полковник Лэмон, Джон Т. Стюарт, судья Матени В.Х. Херндон, Джесси Фелл, Деннис Хэнкс, В. Перкинс, полковник Резерфорд и энциклопедия Чемберс.
      
       That he did not believe that Jesus Christ was the son of God is affirmed by Colonel Lamon, W.H. Herndon, Jesse W. Fell, Colonel Matherly, John T. Stuart, Jas. W. Keys, Judge Nelson, D.W. Wilder, Green Caruthers, Colonel Rutherford, Rev. J. Lloyd Jones, Chambers' Encyclopedia, and the New York World.
      
       То, что он не верил, что Иисус Христос сын Бога, подтверждают полковник Лэмон, В.Х. Херндон, Джесси Фелл, полковник Матерли, Джон Стюарт, Джас Кейс, судья Нельсон, Д.В. Вилдер, Грин Карутерс, полковник Резерфорд, его преосвященство Ллойд Джонс, энциклопедия Чемберс и газета Нью-Йорк Уорлд.
      
       That he did not believe in a special creation, the statements of Mr. Herndon clearly prove.
      
       То, что он не верил в сотворение мира (Богом), ясно доказывают заявления г-на Херндона.
      
       That he accepted the theory of Evolution, so far as this theory had been developed in the "Vestiges of Creation" and other writings of his day, is attested by the same witness.
      
       Тот же самый свидетель утверждает, что он верил в теорию эволюции, как эта теория была отражена в "Следах создания" или других сочинениях его эпохи.
      
       That he did not admit the possibility of miracles is confirmed by the statement of Jesse W. Fell, W. Perkins, Dennis Hanks, and Mr. Herndon.
      
       То, что он отрицал возможность (христианских) чудес, подтверждается в заявлении Джесси Фелла, В. Перкинса, Денниса Хэнкса и господина Херндона.
      
       That he rejected the Christian doctrine of total or inherent depravity, William McNeely and Jesse W. Fell affirm.
      
       Вильям Мак-Нили и Джесси Фелл свидетельствуют, что он отрицал христианскую доктрину всеобщего или первородного греха.
      
       That he repudiated the doctrine of vicarious atonement is sustained by the testimony of Jesse W. Fell, Joshua F. Speed, W. Perkins, and Colonel Lamon.
       Джесси В. Фелл, Джозуа ф. Спид, В. Перкинс и полковник Лэмон свидетельствуют, что он отверг доктрину викарного искупления грехов. (т.е. Линкольн думал, что от молитв священников в церквях нет проку).
      
       That he condemned the doctrine of forgiveness for sin, General Wilder and Mr. Herndon both testify.
      
       Генерал Вильдер и господин Херндон свидетельствуют, что он осуждал доктрину прощения грехов.
      
       That he opposed the doctrine of future rewards and punishments, Wm. H. Hannah, E.H. Wood, A. Jeffrey, Jesse W. Fell, and Hanford's Magazine, all testify.
      
       Вм. Х. Хэннэ, Е.Х. Вуд, А. Джеффри, Джесси В. Фелл и журнал Ханфорд свидетельствуют о том, что он отвергал доктрину о наградах или наказании на том свете.
      
       That he denied the freedom of the will, Mr. Herndon explicitly affirms.
       Господин Херндон ясно утверждает, что он отрицал свободу воли.
      
       That he did not believe in the efficacy of prayer is fully established by the evidence of Mrs. Lincoln, Mr. Herndon, and Dr. Gardner.
       То, что он не верил в эффективность молитв, полностью подтверждается свидетельствами г-жи Линкольн, г-на Херндона и доктора Гарднера.
      
       That he wrote a book against Christianity is sustained by the testimony of Colonel Matheny, Judge Nelson, W.H. Herndon, Colonel Lamon, J.B. Spalding, A. Jeffrey, J.H. Chenery, Chicago Herald, Manford's Magazine, and Chambers' Encyclopedia.
      
       То, что он написал книгу против христианства, подтверждается свидетельствами полковника Матени, судьи Нельсона, В.Х. Херндона, Дж.Х, Черени, газетой Чикагский вестник, журналом Мэнфорд и энциклопедией Чемберс.
      
       http://proza.ru/2008/07/12/157
       No Copyright: Ольга Славянка, 2008
       Свидетельство о публикации N208071200157
       Список читателей / Версия для печати / Разместить анонс / Заявить о нарушении правил
       Рецензии
       Написать рецензию
       Спасибо, Ольга. Было очень интересно читать. Узнала много нового и интересного. Сама, правда, всегда больше интересовалась славянским пантеоном. Я по рождению и вероисповеданью - хистианка, по мирвозрению - язычница. Верить - не верю, но чувствую, что есть в этом что-то. Что-то, что невозможно понять, не окунувшись. Особенно интересно было прочитать про ирландских и галльских друидов. У меня у самой, наверное, никогда не дошли бы руки почитать что-то на эту тему, да еще и на английском. Не в ладах я с ентой иностранщиной. старославянский изучала.
       С огромной блпгодарностью и теплом, Маргарита
      
       Новикова Маргарита 09.03.2013 17:11 • Заявить о нарушении правил
       Добавить замечания
       Спасибо за отклик.
       Если вам интересно русское язычество, приглашаю в свой раздел прочитать мои языческие стихи. Я посещаю языческие праздники и в шуточной форме, иногда в форме лубка, объясняю суть русских языческих праздников.
      
       Ольга Славянка 10.03.2013 01:50 Заявить о нарушении правил
      
       Западная пресса о миллиардере Джордже Соросе
       Ольга Славянка
       О ДЖОРДЖЕ СОРОСЕ (ПО ЗАПАДНЫМ МАТЕРИАЛАМ)
      
       Ниже приведены выдержки о миллиардере СОРОСЕ из западных материалов. Ссылки были действительны на момент копирования оттуда текста. В дальнейшем действительность ссылок не проверялась.
      
       Я приношу извинения за опечатки - у меня нет времени исправлять их. После каждой цитаты помещен перевод.
      
       Я никаких комментариев делать не хочу - пусть каждый составит свое мнение самостоятельно на основании материалов западной прессы.
      
       http://www.afa.net/soros.htm
      
       George Soros (born August 12, 1930, in Budapest, Hungary, as Gyorgy Schwartz) is an American financial speculator, stock investor, philanthropist and liberal political activist.
      
       Джордж Сорос (родился 12 августа 1930г.) в Будапеште, Венгрия Георгием Шварцем) - американский финансовый спекулянт (делец), фондовый инвестор, филантроп и либеральный политический активист.
      
       Currently, he is the chairman of Soros Fund Management and the Open Society Institute and is also a former member of the Board of Directors of the Council on Foreign Relations. His support for the Solidarity labor movement in Poland, as well as the Czechoslovakian human rights organization Charter 77, contributed to ending the Soviet Union's rule in those nations. His funding and organization of Georgia's Rose Revolution was considered by Russian and Western observers to have been crucial to its success, although Soros said his role has been "greatly exaggerated." In the United States, he is known for having donated large sums of money to efforts to defeat President George W. Bush's bid for reelection.
      
       В настоящее время он председатель фонда Сороса и института Открытого общества и также прежний член Правления Совета по иностранным отношениям. Его поддержка движения "Солидарность" в Польше, а также чехословацкой правозащитной организации "Хартия 77" внесли вклад в окончание советского правления в этих странах. Российские и западные обозреватели считают, что его поддержка розовой революции в Грузии сыграла решающую роль в ее успехе, хотя, по словам самого Сороса, она "сильно преувеличена". В США он известен тем, что жертвовал крупные суммы, чтобы разбить президента Джорджа Буша при его переизбрании".
      
       Soros is famously known for "breaking the Bank of England" on Black Wednesday in 1992. With an estimated current net worth of around $8.5 billion, he is ranked by Forbes as the 27th-richest person in America.
      
       Сорос известен в связи с тем, что он привел к краху "Банк Англии" в черную среду в 1992г. Его богатство в данный момент оценивается как около 8.5 млрд. долларов, и Форбс оценивает его как 27-го самого богатого лица Америки.
      
       George Soros is the son of the Esperanto writer Teodoro Schwartz. According to Kaufmann's biography Soros (2002), Teodoro (also known as Tivadar) was a Hungarian Jew. He was prisoner of war during and after World War I and eventually escaped from Russia to rejoin his family in Budapest.
       The family changed its name in 1936... from Schwartz to Soros, in response to the Fascist threat to Jews.
      
       Джордж Сорос - сын писателя на эсперанто Теодора Шварца. Согласно биографии Кауфманна "Сорос"(2002), Теодор (также известный под именем Тивадар) был венгерским евреем. Он попал в плен в войну и после первой мировой войны сбежал из России, чтобы вернуться к своей семье в Будапеште. Семья изменила свою фамилию в 1936г. со Шварца на Сорос в ответ на фашистскую угрозу для евреев.
      
       Soros was thirteen years old when Nazi Germany took military control over its wavering ally Hungary (March 19, 1944), and started exterminating Hungarian Jews [1] in the Holocaust. Tivadar gave his children false identities and paid Hungarian Christians to present the children as their own. George posed as Sandor Kiss, the adopted godson of a man named Baufluss, who was an official in the fascist government. In this role, he accompanied Baufluss, who delivered deportation notices to Jews and confiscated their property. Soros's critics contend that this event is an indicator of the quality of his morality.
      
       Соросу было 13 лет, когда нацистская Германия возымела военный контроль над своим нерешительным союзником Венгрией (19 марта 1944г.) и приступила к истреблению венгерских евреев в холокост. Тивадар дал своим детям ложные документы и заплатил венгерским христианам, чтобы те представляли его детей как своих собственных. Джордж представлялся как Сандор Кисс, приемный крестный сын человека по имени Бауфлусс, который был должностным лицом в фашистском правительстве. В этой роли он сопровождал Бауфлусса, когда тот доставлял извещения о депортации евреям и конфисковывал их имущество. Критики Сороса утверждают, что подобные события говорят о качестве его нравственности.
      
       Soros emigrated to England in 1947 and graduated from the London School of Economics in 1952. As a student of the philosopher Karl Popper, Soros funded himself by taking jobs as a railway porter and a waiter at Quaglino's restaurant where he was told that with hard work he might one day become head waiter.
      
       Сорос эмигрировал в Англию в 1947г. и окончил Лондонскую школу экономики в 1952г. В качестве студента Карла Поппера Сорос сам зарабатывал себе на жизнь, работая железнодорожным грузчиком и официантом в ресторане Квалино, где ему сказали, что при упорной работе он сможет однажды стать старшим официантом.
      
       Internal Revenue Service records show... the Open Society Institute gave $20,000 in September 2002 to the Lynne Stewart Defense Committee. In a highly political case, Stewart was convicted in 2005 on two counts of providing material aid to terrorists and three counts of lying to federal investigators she was sentenced in October 2006 to 28 months in prison.
      
       Записи налоговой инспекции США показывают, что институт Открытого общества [возглавляемый Соросом] в сентября 2002г. дал Комитету обороны Линны Стьюварт 20 000 долларов. В политическом процессе на высоком уровне Стьюварт была осуждена в 2005г. по двум статьям за предоставление материальной помощи террористам и по трем статьям за обман федеральных следователей и приговорена в октябре 2006г. к 28 месяцам тюремного заключения.
      
       Despite working as an investor and currency speculator (his fortune in 2004 was estimated at US$ 7 billion), he argues that the current system of financial speculation undermines healthy economic development in many underdeveloped countries.
      
       Хотя он работает инвестором и валютным спекулянтом (в 2004г. его состояние составило 7 миллиардов долларов), он утверждает, что текущая система финансовых спекуляций подрывает здоровое экономическое развитие во многих развивающихся ("недоразвитых") странах.
      
       From 1979, he distributed $3m a year to dissidents including Poland's Solidarity movement, Charter 77 in Czechoslovakia and Andrei Sakharov in the Soviet Union. In 1984, he founded his first Open Society Institute in Hungary and pumped millions of dollars into opposition movements and independent media."
      
       С 1979г. он распределял 3 миллиона долларов в год диссидентам, в том числе польскому движению "Солидарность", "Хартии 77" и Андрею Сахарову в СССР. В 1984г. он основал первый институт Открытого общества в Венгрии и влил миллионы долларов в оппозиционные движения и независимые СМИ".
      
       Soros donated $23,581,000 to various 527 Groups dedicated to defeating President George Bush.
      
       Сорос пожертвовал 23,581,000 долларов разным 527 группам, чтобы разбить президента Джорджа Буша.
      
       In an August 2004 appearance on Chris Wallace's FOX News Sunday, Speaker of the U.S. House of Representatives Dennis Hastert (Republican), stated, "We don't know where George Soros' money comes from. We don't know where it comes from, from the left, and you don't know where it comes in the right. You know, Soros' money, some of that is coming from overseas. It could be drug money. We don't know where it comes from."
      
       В августе 2004г. спикер Палаты представителей конгресса США Деннис Хастер (республиканец) в еженедельнике Фокс Ньюс Сандей заявил: "Мы не знаем, откуда Джордж Сорос берет деньги. Мы не знаем, откуда они появляются слева, и не знаем, куда идут они в правом направлении. Вы знаете, деньги Сороса поступают из-за рубежа. Возможно, от торговли наркотиками. Мы не знаем, откуда они поступают".
      
       Soros filed an official complaint with the House Committee on Standards of Official Conduct.
      
       Сорос подал официальную жалобу в комитет по стандартам поведения Палаты.
      
       ===
       http://www.newswithviews.com/Kincaid/cliff138.htm
       Political observers knew that Barack Obama was for real as a presidential candidate when Democratic Party money-bags George Soros took an interest in him. But Soros has also purchased the services of other candidates. One of them, Governor Bill Richardson of New Mexico, is currently trying to strong-arm state legislators into passing a Soros-backed "medical marijuana" bill.
      
       Политические обозреватели знали, что Барак Обама стал настоящим кандидатом в президенты, когда денежный мешок демократической партии Джордж Сорос стал ему помогать (дословно "заинтересовался"). Но Сорос также купил услуги других кандидатов. Один из них, губернатор Билл Ричардсон из Нью-Мексико в настоящее время пытается оказывать давление на законодателей штата, чтобы те приняли закон о "медицинской марихуане", поддерживаемый Соросом.
      
       Records show that Richardson took $50,000 from Soros and a Soros front group during his re-election campaign for governor.
      
       Записи показывают, что Ричардсон взял у Сороса и его группы 50 000 долларов во время кампании по своему переизбранию.
      
       Referring to Soros' $26 million campaign to defeat President Bush in 2004 and his financial backing for Richardson, now a presidential candidate, anti-drug activist Steven Steiner comments, "Soros almost bought the White House in 2004. Now he is buying a presidential candidate." Steiner runs Americans for Drug Free Youth.
      
       Говоря о кампании, обошедшейся в 26 млрд. долларов, для разгрома президента Буша в 2004г. и его финансовой поддержке Ричардсона, нынешнего кандидата в президенты, активист борьбы с наркотиками Стивен Стейнер сказал: "Сорос почти купил Белый дом в 2004г. Теперь он покупает кандидата в президенты". Стивен руководит движением "Американцы за молодежь без наркотиков".
      
       ***
       http://en.wikipedia.org/wiki/George_Soros
      
       George Soros born August 12, 1930, as Schwartz Gy?rgy) is a Hungarian-American business magnate,[3][4] investor, philosopher, and philanthropist. He is the chairman of Soros Fund Management. Soros supports progressive-liberal causes.[5] He is known as "The Man Who Broke the Bank of England" because of his US$1 billion in investment profits during the 1992 Black Wednesday UK currency crisis.
      
       Джордж Сорос, родившийся 12 августа 1930г. как Георгий Шварц, является венгерско-американским бизнесмагнатом, инвестором, философом и филантропом. Он является председателем Правления фонда Сороса. Сорос поддерживает прогрессивные либеральные направления. Он известен как "Человек, спровоцировавший крах Банка Англии" из-за инвестирования своего 1 миллиарда долларов США во время валютного кризиса в черную пятницу 1992г в Соединенном королевстве.
      
       Between 1979 and 2011, Soros gave away over $8 billion to human rights, public health, and education causes. He played a significant role in the peaceful transition from communism to capitalism in Hungary (1984-89),[7] and provided Europe's largest-ever higher education endowment to Central European University in Budapest.[9] Soros is also the chairman of the Open Society Institute and a former member of the Board of Directors of the Council on Foreign Relations.
      
       В период 1979-2011гг. Сорос отдал 8 миллиардов долларов на поддержку прав человека, здравоохранение и обучение. Он сыграл важную роль в мирном переходе Венгрии от коммунизма к капитализму (1984-89) и предоставил самый большой в Европе дар на высшее образование в Центральному Европейскому университету в Будапеште. Сорос также является председателем института Открытого общества и экс-членом Правления Совета по иностранным отношениям.
      
       Soros was born in Budapest, Hungary to Tivadar Soros (also known as Teodoro) and Elizabeth Soros. Tivadar, a Hungarian Jew, had been a prisoner of war during and after World War I until escaping from Russia to rejoin his family in Budapest.[10][11] Tivadar was an Esperantist writer and taught George to speak Esperanto from birth.[12] Soros later said that he grew up in a Jewish home and that his parents were cautious with their religious roots.[13] Soros was thirteen years old in March 1944 when Nazi Germany occupied Hungary.[14] Soros took a job with the Jewish Council,[10] which had been established during the Nazi occupation of Hungary to carry out Nazi and Hungarian government anti-Jewish measures.
      
       Сорос родился в Будашеште, Венгрия, в семье Тивадора Сороса (также известного как Теодоро) и Элизабет Сорос. Тивадор, венгерский еврей, попал в плен во время первой мировой войны и оставался в плену, пока не сбежал из России и не соединился со своей семьей в Будапеште. Тивадор был эсперантистом и обучал Георгия говорить на эсперанто с рождения. Позднее Сорос говорил, что он рос в еврейской семье и что его родители проявляли осторожность в плане религиозных корней. Когда в марте 1944г. нацистская Германия оккупировала Венгрию, Соросу было 13 лет. Сорос получил работу в Еврейском совете, учрежденном во время нацистской оккупации Венгрии для проведения антисемитских мер нацистским и венгерским правительством.
      
       Soros immigrated to England in 1947 and, as an impoverished student, lived with his uncle, an Orthodox Jew. His uncle paid his living expenses while he attended the London School of Economics, where he received a Bachelor of Science in Philosophy in 1952.[19] While a student of the philosopher Karl Popper, Soros worked as a railway porter and as a waiter. A University tutor requested aid for Soros, and he received GB?40 from a Religious Society of Friends (Quaker) charity.
      
       Сорос эмигрировал в Англию в 1947г. и как бедный студент жил у своего дяди, ортодоксального иудея. Его дядя оплачивал его проживание в то время, как он учился в Лондонской школе экономики, где он получил диплом бакалавра по философии в 1953г. Будучи студентом философа Карла Поппера, Сорос работал железнодорожным носильщиком и официантом. Университетский куратор попросил оказать помощь Соросу, и он получил 40 британских фунтов стерлингов от благотворительного общества Религиозное (квакерское) общество друзей.
      
       In 1967, First Eagle Funds created an opportunity for Soros to run an offshore investment fund as well as the Double Eagle hedge fund in 1969.
      
       В 1967г. Первые фонды "Орел" дали Соросу возможность руководить оффшорным инвестиционным фондом, а также хеджевским фондом "Двойной орел" в 1969г.
      
       On September 16, 1992, Black Wednesday, Soros' fund sold short more than $10 billion in pounds,[23] profiting from the UK government's reluctance to either raise its interest rates to levels comparable to those of other European Exchange Rate Mechanism countries or to float its currency.
       Finally, the UK withdrew from the European Exchange Rate Mechanism, devaluing the pound, earning Soros an estimated $1.1 billion. He was dubbed "the man who broke the Bank of England".[28] In 1997, the UK Treasury estimated the cost of Black Wednesday at ?3.4 billion.
       16 сентября 1992г., в черную среду, Фонд Сороса продал (чтобы в дальнейшем купить их по более дешевой цене) взятые взаймы ценные бумаги на сумму более 10 миллиардов фунтов стерлингов, воспользовавшись нежеланием правительства Соединенного королевства или поднять процентные ставки до уровня, сравнимого со ставками в странах с Европейской системой обменных курсов, или пустить свою валюту в свободное плавание.
      
       Наконец, Соединенное королевство вышло из Европейской системы обменных курсов, девальвировав фунт стерлингов, в результате чего Сорос заработал примерно 1,1 миллиарда долларов. Он также обрел кличку "Человек, спровоцировавший крах Банка Англии". Черная среда обошлась казначейству Соединенного королевства в 3, 4 миллиарда фунтов стерлингов.
      
       Several years later, a Paris-based prosecutor reopened the case against Soros and two other French businessmen, disregarding the COB's findings. This resulted in Soros' 2005 conviction for insider trading by the Court of Appeals (he was the only one of the three to receive a conviction). The French Supreme Court confirmed the conviction on June 14, 2006, but reduced the penalty to the minimum.
      
       Спустя несколько лет парижский прокурор снова завел дело против Сороса и двух других французских бизнесменов, несмотря на исследование Биржевой комиссии. В результате в 2005г. Сорос был осужден Апелляционным судом за внутреннюю торговлю. Французский Высший суд подтвердил приговор 14 июня 2006г., но сократил штраф до минимума.
      
       From 1979, as an advocate of 'open societies', Soros financially supported dissidents including Poland's Solidarity movement, Charter 77 in Czechoslovakia and Andrei Sakharov in the Soviet Union.
      
       С 1979г. в качестве адвоката "открытого общества" Сорос оказывал финансовую поддержку диссидентам, включая польскую "Солидарность", Устав 77 в Чехословакии и Андрея Сахарова в СССР.
      
       Soros has funded worldwide efforts to promote drug policy reform. In 2008, Soros donated $400,000 to help fund a successful ballot measure in Massachusetts known as the Massachusetts Sensible Marijuana Policy Initiative which decriminalized possession of less than 1 oz (28g) of marijuana in the state. Soros has also funded similar measures in California, Alaska, Oregon, Washington, Colorado, Nevada and Maine.[73]
      
       Сорос по всему миру финансировал движение за наркотическую реформу. В 2008г. он пожертвовал 400 000 для поддержки успешного голосования в Массачусетсе, известного как политическая инициатива в отношении марихуаны в Массачусетсе, которая разрешила законно обладать менее 28 грамм марихуаны в этом штате. Сорос также финансировал аналогичные меры в Калифорнии, на Аляске, в Орегоне, Вашингтоне, Колорадо, Неваде и Мейне.
      
       On September 21st 2011, Forbes announced that Soros, at 81, has for the first time made the list of the 10 wealthiest Americans, with a net worth estimated at $22.0 billion. According to this list, Soros is the 46th richest person in the world. Soros has given away $8 billion to various causes since 1979.[89]
      
       21 сентября 2011г. Форбес объявил, что Сорос в 81 впервые попал в список 10 самых богатых американцев, с чистой суммой капитала в 22 миллиарда долларов. Согласно этому списку, Сорос занимает 46-ое место среди богатых людей мира. С 1979г. Сорос пожертвовал 8 миллиардов долларов на разные цели.
      
       Soros has been active as a philanthropist since the 1970s, when he began providing funds to help black students attend the University of Cape Town in apartheid South Africa,
      
       Сорос активно занимался филантропией с 1970-ых годов, когда он начал предоставлять фонды, чтобы помочь чернокожим студентам посещать университет в Кейптауне при апартеиде в Южной Африке.
      
       ****
      
       http://keywiki.org/index.php/George_Soros
      
       George Soros (born August 12, 1930, as Gyorgy Schwartz, in Budapest, Hungary), is one of the wealthiest people in the world (rated number 35 in 2010) and is a leading funder and organizer for progressive organizations and progressive causes. He is a proclaimed atheist.
      
       Джордж Сорос (родившийся 12 августа 1930г. как Георгий Шварц в Будапеште, Венгрия), является одним из самых богатых людей в мире (он занимал 35-ое место в 2010г.) и лидирующим учредителем и организатором прогрессивных организаций и прогрессивных движений. Он объявил, что он атеист.
      
       Family
       Soros has been married and divorced twice. He has had three children with Annaliese Witschak (Robert, Andrea and Jonathan) and two with Susan Weber Soros (Alexander and Gregory). His elder brother, Paul Soros, also a private investor and philanthropist, is an engineer, who headed Soros Associates and established the Paul and Daisy Soros Fellowships for New Americans.[2] George Soros' nephew Peter Soros, a son of Paul Soros, is married to the former Flora Fraser - a daughter of Lady Antonia Fraser and the late Sir Hugh Fraser, and a stepdaughter of the late 2005 Nobel Laureate Harold Pinter.
      
       Семья
       Сорос был дважды женат и разведен. У него было трое детей от Анализы Витшак (Роберт, Андера и Джонатан) и двое от Сюзан Вебер Сорос (Александр и Григорий). Его старший брат, также частный инвестор и филантроп, является инженером, возглавившим компанию Soros Associates (Сорос и товарищи) и учредившему стипендии имени Поля и Дэзи Сороса для новых американцев. Племянник Джорджа Сороса Петер Сорос, сын Поля Сороса, женат на урожденной Флоре Фразер - дочери госпожи Антонии Фразер и покойного сэра Хью Фразера и приемной дочери нобелевского лауреата [по литературе] 2005г. Гарольда Пинтера.
      
       His son Alexander Soros is also gaining prominence for his donations to social and political causes. Alexander led the list of student political donors in the 2010 election cycle.[4]
      
       Его сын Александр Сорос также становится известным благодаря своим пожертвованиям на социальные и политические цели. Александр возглавил список студентов - жертвователей на политические цели во время выборов 2010г.
      
       George Soros' father was named Tivadar Schwartz, a successful attorney and an Orthodox Jew who, in 1936, changed the family surname from Schwartz to Soros in order to enable his family to conceal its Jewish identity and thus to survive the Nazi Holocaust.
      
       Отец Джорджа Сороса по имени Тивадар Шварц был успешным адвокатом и ортодоксальным евреем, но в 1936г. он изменил фамилию со Шварца на Сороса, чтобы его семья могла бы скрыть свое еврейское происхождение и таким образом пережить нацистский холокост.
      
       When the Nazis occupied Budapest in 1944, Soros' father decided to split up his family, so as to minimize the chance that all its members would be killed together. He purchased forged papers for each of them and then bribed a government official to claim George as his Christian godson and to let the boy live with him.
      
       Когда нацисты оккупировали Будапешт в 1944г., отец Сороса решил поделить свою семью, чтобы минимизировать вероятность того, что все члены семьи будут вместе убиты. Он купил поддельные документы для каждого из них и дал взятку государственному чиновнику, чтобы тот объявил Джорджа своим христианским крестником и взял бы его к себе жить.
      
       "While hundreds of thousands of Hungarian Jews were being transported to death camps," reports the Sweetness & Light website, "George Soros accompanied his phony godfather on his appointed rounds, confiscating property from the Jews."
      
       "В то время как сотни тысяч венгерских евреев отправлялись в лагеря смерти, - сообщается на сайте "Сладость и свет" - Джордж Сорос сопровождал своего поддельного крестного отца на его обходы для конфискации собственности у евреев".
      
       (Many years later -- in December 1998 -- a CBS interviewer would ask Soros whether he had ever felt any guilt about those circumstances.
      
       (Много лет спустя - в декабре 1998г. журналист CBS, бравший интервью, спросил в Сороса, испытывал ли он какое-либо чувство вины по поводу этих обстоятельств.
      
       Soros replied: "[T]here was no sense that I shouldn't be there, because that was -- well, actually, in a funny way, it's just like in markets -- that if I weren't there -- of course, I wasn't doing it, but somebody else would -- would -- would be taking it away anyhow. And it was the -- whether I was there or not, I was only a spectator, the property was being taken away.
      
       Сорос ответил: "Мне не было никакого смысла там отсутствовать, ибо это было - ну, фактически, хотя это даже забавно, это как на рынке - что если бы я там не был, конечно, я бы этим не занимался, но кто-нибудь еще - отбирал бы эту собственность. И было так - независимо от моего присутствия, я был лишь зрителем, что собственность забирали.
      
       So the -- I had no role in taking away that property. So I had no sense of guilt." Soros has repeatedly said that 1944 was the best year of his life.
      
       Поэтому я не играл никакой роли в конфискации этой собственности. Поэтому у меня нет чувства вины". Сорос неоднократно говорил, что 1044г. был лучшим годом его жизни.
      
       From The New Yorker:
      
       "I don't deny the Jews their right to a national existence - but I don't want to be part of it." That experience notwithstanding, Soros has chosen to exclude Israel and Jewish causes, by and large, from his massive philanthropy...
      
       Из газеты Нью-Йоркер:
       "Я не отрицаю, что у евреев есть право на национальное существование - но я не хочу быть его частью". Несмотря на этот опыт, Сорос решил по большому счету исключить Израиль и еврейские движения из своей массивной филантропической деятельности...
      
       In Hungary, Soros has been subject to anti-Semitic attacks. Referring to being a target, Soros, in his book "Underwriting Democracy," wrote, "I am ready to stand up and be counted."
      
       В Венгрии Сорос был объектом антисемитских выпадов. Вспоминая, как он был мишенью, Сорос пишет в своей книге "Гарантирование демократии": Я готов встать и быть сосчитанным".
      
       When I mentioned that rather suggestive line to Soros during one of several extended interviews with him, he responded quickly, "Right. It took me a long time."
       Когда я процитировал Сороку эту строку, наводящую на размышления, он быстро ответил: "Так точно. Это заняло у меня много времени".
      
       He continued, "My mother was quite anti-Semitic, and ashamed of being Jewish. Given the culture in which one lived, being Jewish was a clear-cut stigma, disadvantage, a handicap - and, therefore, there was always the desire to transcend it, to escape it." He confirmed what someone had told me - that his family name had long ago been changed from Schwartz.
      
       Он продолжил: "Моя мать была вполне антисемиткой и стыдилась своего еврейского происхождения. В той культуре, где мы жили, быть евреем было явным ярлыком и недостатком и невыгодно - и поэтому всегда было желание выйти из этих пределов, избежать этого". Он подтвердил то, что мне кто-то сказал - что его фамилия была давным-давно изменена, будучи первоначально Шварц.
      
       "So the assimilationist Jews of Hungary had a deep sense of inferiority and it took me a long time to work through that," he said, adding, however, that he succeeded in doing so many years ago... "I am escaping the particular. I think I am doing so many years espousing this universal concept of open society. In other words, I don't think that you can ever overcome anti-Semitism if you behave as a tribe... The only way you can overcome it is if you give up the tribalness."[6]
      
       "Поэтому у ассимилированных евреев было глубокое чувство неполноценности, и мне потребовалось много времени, чтобы справиться с этим," - сказал он, добавив, что он справился с этим много лет тому назад. "Я избегаю частного. Я думаю, что я много лет поддерживаю эту универсальную концепцию открытого общества. Другими словами, я не думаю, что когда-либо сможете преодолеть антисемитизм, если вы будете вести себя как племя... Единственный путь, как вы можете преодолеть антисемитизм, этот отказаться от своей племенной принадлежности".
      
       In 1947, Soros' family relocated from Hungary to England. Five years later, Soros graduated from the London School of Economics. He subsequently worked for a London stockbroker. In 1956, he emigrated to the United States.
      
       В 1947г. семья Соросов переехали из Венгрии в Англию. Спустя пять лет Сорос окончил лондонскую школу экономики. Затем он работал у лондонского фондового биржевика. В 1956г. он эмигрировал в США.
      
       ****
       http://www.rense.com/general61/thecaseofgeorgesoros.htm
      
       The Case Of George Soros
       This is a story from the web site of
       Czech political analyst Honza Malina
       http://Anti-CommunistAnalyst.com
      
       Mr. Petr Cibulka and Ms. Jani Allan
       contributed to this report.
      
       Это история с сайта чешского политического аналитика Хонзы Малины
      
       В этот доклад также внесли вклад господин Петр Цибулька и госпожа Яни Аллан
      
       Possible KGB Ties
       Commentators have pointed out that in order for George Soros to have achieved what he did in his early days, he must have been favored by the communists. The following observations have been made by prominent Czech former dissident leader Petr Cibulka and Jani Allan, a former British Spectator correspondent.[11]
      
       Возможные связи с КГБ.
       Комментаторы указывали на то, что для достижения того, что Джордж Сорос достиг в начале своей карьеры, он должен был получать поддержку от коммунистов. Выдающийся прежний лидер диссидентов Петр Цибулка и Джани Алан, прежний корреспондент газеты Британский наблюдатель сделали такие наблюдения.
      
       George Soros as a young man traded currencies on the black market during the Nazi occupation of Hungary. Soros lived there until 1946 when he left the country as it was under Soviet occupation and he, without money and at age of 16, ended up in London, U.K. in 1947. According to claims Soros has made, he left his native Hungary because of the Soviet occupation.
      
       Во время нацистской оккупации Венгрии юный Джордж Сорос торговал валютой на черном рынке. Сорос жил там до 1946г., когда он покинул страну, оккупированную советскими войсками, и без денег в возрасте 16 лет он прибыл в Лондон в 1947г. Согласно заявления Сороса, он покинул родную Венгрию из-за советской оккупации.
      
       Simply said, this must be explained to the American public because these facts are not possible to be true under any normal circumstances. Soros admits to trade currencies on the black market, but that was always punishable by death during the Nazi era in any occupied country. Also what is important is the allegation that the Soros family collaborated with the Hungarian Nazi regime during WW2.
      
       Это сказано просто, и американской публике нужно объяснить, что при обычных обстоятельствах подобные факты не могли иметь места. Сорос утверждает, что торговал валютой на черном рынке, но в любой оккупированной стране в нацистский период это каралось смертной казнью. Также важно заявление (с чужих слов), что семья Соросов сотрудничала с венгерским нацистским режимом во время второй мировой войны.
      
       That would make the whole family [no doubt] a target of reprisals from the victims of the Nazi regime and the occupying Soviet forces would treat Soros' family very harshly [most of the high level Nazi collaborators were hanged]. The only way out of this would be an agreement to co-operate with the GRU Soviet [Russian] military intelligence or perhaps also with the NKVD [later KGB] espionage.
       Это бы [без сомнения] сделало бы всю семью мишенью возмездия со стороны жертв нацистского режима, и оккупационные советские военные силы обошлись бы с семьей Соросов крайне сурово [большая часть сотрудничавших с нацистами на высоком уровне были повешены]. Единственным способом выпутаться было заключить договор о сотрудничестве с ГРУ - советской (российской) военной разведкой или, может быть, НКВД [позднее переименованным в КГБ] о шпионаже.
      
       Young George was able to leave the country, he was able to make it through countless Red Army check points, without a passport that would be valid, without a Soviet approved permit to leave the country, without money and without any outside help.
       Юный Сорос был в состоянии покинуть страну, пройти через бесчисленное число пропускных пунктов Красной Армии без действительного паспорта, без одобренного советскими властями разрешения покинуть страну, без денег и без какой-либо помощи извне.
      
       Soros was not only able to "pass through" these check points, but he was able to cross the border to Austria, where the Red Army was also present at the time, and Soros was able to get through the Red Army check points in Austria and "defect" to the West all the way to London, U.K. Un-parallel achievement and because of my personal experiences as a political refugee who had to go through some difficulties escaping the communist oppression, I know what I'm talking about.
      
       Сорос оказался в состоянии не только "пройти" через пропускные пункты, но также пересечь границу с Австрией и "дезертировать" на Запад, добравшись до Лондона, Соединенное королевство. Беспрецедентное достижение, и в силу моего личного опыта политического беженца, перенесшего трудности при бегстве от коммунистических притеснений, я знаю, о чем я говорю.
      
       I don't know how this Soros' "life story" sounds to anybody, but this is impossible to happen unless George had a permit and proper Soviet approved passport, because if he was so brave to try to run these check points, he would've been shot dead on the spot by the communists.
       Я не знаю Сорос рассказывает свою "биографию" любому человеку, но это могло иметь место только в том случае, если у Джорджа было разрешение и одобренный советскими властями паспорт, ибо если бы у него хватило смелости перебежать через эти пропускные пункты, коммунисты застрелили бы его на месте.
      
       His stay in the U.K. and his 1947 enrollment to London School of Economics, and to be able financially to support himself during that time, with no mentioned substantial help or financial backing and to be able to graduate in 1952 at that young age, this all gives me chills where I missed my own opportunities and how come I wasn't able to be so "fortunate" and to have such "miraculous achievements" in my life.
      
       И от его пребывания в Соединенном королевстве и его поступления в лондонскую школу экономики и его возможности иметь финансирование для своего содержания все это время при том, что не упоминается никакая значительная помощь или финансовая поддержка и возможность окончить школу в этом юном возрасте, у меня мурашки бегут по коже, ибо я упустил свои возможности и как я был неспособен быть столь "счастливым" и иметь столь "удивительные достижения" в моей жизни".
      
       Soros, after a brief period of working in financial services in U.K., was able to start his own financial institution. What an achievement again. No money at all from the beginning and after just a few years he's got his own financial company. That requires starting capital, these ventures don't come easy, these are not hamburger stands but virtual banks with lot of money inside - who supplied the money to Soros or has he won a huge jackpot in Britain ?
      
       После краткосрочной работы в финансовых учреждениях Соединенного королевства Сорос был способен учредить свое собственное финансовое учреждение. Снова какое достижение. В начале нет денег совсем, а через несколько лет у него уже своя собственная финансовая компания. Для этого нужен начальный капитал, эти рискованные предприятия учредить нелегко, это не прилавки с гамбургерами, а фактически банки с огромными суммами, в них вложенными - кто поставлял деньги Соросу, и как ему отвалили жирный куш в Британии?
      
      
       China
       In 1986, Soros attempted to set up his Open Society Foundation in communist China.[14]
      
       Китай
       В 1086г. Сорос попытался учредить свой Фонд открытого общества в коммунистическом Китае.
      
       [далее мемуары Сороса]
      
       I went to China [in 1986 - ed. note] with Liang Heng, who became my personal representative, and set up a foundation on the Hungarian model with Chen Yizi's institute as my partner.
      
       Я отправился в Китай [в 1986г. - примечание редактора] с Лиангом Хенгом, ставшим моим личным представителем, и учредил фонд по венгерской модели вместе с институтом Чен Йизи, выступающем в роли моего партнера.
      
       Boo Tung, Communist party General Secretary Zhao Ziyang's principal secretary, cut through the red tape and approved the foundation on the spot.
       Боо Тунг, главный секретарь Генерального секретаря Коммунистической партии Чжао Цзыяна, перерезал красную ленточку и одобрил учреждение фонда на месте.
      
       Both he and the foundation got into a lot of trouble as a consequence because his political enemies tried to use the foundation as a vehicle for attacking him.
      
       И он, и фонд имели много неприятностей, поскольку его политические противники пытались использовать фонд для средство для нападения на него.
      
       .... some high party council decided to liquidate the foundation and refund the money.
      
       ... некоторые высокопоставленные партийные советники решили ликвидировать фонд и вернуть деньги.
      
       It took the personal intervention of Zhao Ziyang to rescind the decision.
      
       Чтобы отказаться от этого решения, потребовалось личное вмешательство самого Чжао Цзыяна.
      
       How is it possible, that the General Secretary of the Chinese Communist Party fixed the problem for Soros - "this wouldn't happen unless (UNLESS) Soros is a communist agent himself and is involved in communist operations - otherwise they would never allow Soros inside the country nor would they allow him to open as much as a hot dog stand in a Beijing (or Moscow)."
      
       Как это могло случиться, что Генеральный Секретарь Китайской Компартии помог Соросу решить проблемы, если только (ЕСЛИ ТОЛЬКО) Сорос сам не был коммунистическим агентом - иначе они никогда бы не пустили Сороса в страну и даже не позволили ему открыть и лавочку для продажи хот-догов в Пекина (или Москве).
      
       http://keywiki.org/index.php/George_Soros
      
       ( TIME Magazine: George Soros - Sep. 1, 1997 - журнал Тайм: Джорж Сорос - 1 сент. 1997г.)
      
       Soros is known as the man who broke the Bank of England. The prime minister of Malaysia called Soros an "unscrupulous profiteer." In Thailand, he was branded an "economic war criminal." They also said that he sucks the blood from people.
      
       Сорос известен как человек, который обрушил Банк Англии. Премьер-министр Малайзии назвал Сороса "бессовестным спекулянтом". В Таиланде его называли "преступником, ведущим экономическую войну". Они также говорили, что он сосет кровь из народов.
      
       In 1994, George Soros stated: "Just right that the former Soviet Empire is now called the Soros Empire."
      
       В 1994г. Джордж Сорос заявил: "Совершенно правильно, что прежняя советская империя теперь зовется империей Сороса".
      
       The following are George Soros' seven steps for bringing down a regime and causing a currency collapse:
      
       Ниже приведена схема Сороса из семи шагов, чтобы обрушить режим и вызвать крах валюты:
      
       Step One: Form a shadow government using humanitarian aid as cover.
      
       Шаг один: Образуйте теневое правительство, используя гуманитарную помощь в качестве прикрытия.
      
       Step Two: Control the airwaves. Fund existing radio and TV outlets and take control over them or start your own outlets.
       Шан два: Контролируйте радио- и телеканалы. Финансируйте существующие радио- и телевизионные станции и контролируйте их или учреждайте свои радио/телевизионные станции.
      
      
       Step Three: Destabilize the state, weaken the government and build an anti-government kind of feeling in the country. You exploit an economic crisis or take advantage of an existing crisis - pressure from the top and the bottom. This will allow you to weaken the government and build anti-government public sentiment.
      
       Шан три: Дестабилизируйте государство, ослабьте правительство и вызывайте антиправительственные натсроения в стране. Эксплуатируйте экономический кризис или воспользуйтесь преимуществами благодаря существующему кризису - оказывайте давление сверху и снизу. Это позволит вам ослабить правительство и спровоцировать антиправительственные настроения.
      
       Step Four: Sow unrest.
       Шаг четыре: Сейте беспорядки.
      
       Step Five: Provoke an election crisis. You wait for an election and during the election, you cry voter fraud.
       Шаг пять: спровоцируйте кризис при выборах. Дождитесь выборов и во время выборов кричите о подтасовке результатов выборов.
      
       Step Six: Take power. You stage massive demonstrations, civil disobedience, sit-ins, general strikes and you encourage activism. You promote voter fraud and tell followers what to do through your radio and television stations. Incitement and violence are conducted at this stage.
       Шаг шесть: Возьмите власть. Устраивайте массовые демонстрации, гражданское неповиновение, сидячие забастовки, общие забастовки и поощряйте активность. Способствуйте подтасовке выборов и по своим радио- и телевизионным станциям передайте последователям, что делать. На этом этапе занимайтесь подстрекательством и поощряйте насилие.
      
       Step Seven: Outlast your opponent.
       Шаг семь: "Переживите" вашего противника.
      
       In an article Kyle-Anne Shiver wrote for "The American Thinker" she says, "Soros made his first billion in 1992 by shorting the British pound with leveraged billions in financial bets, and became known as the man who broke the Bank of England. He broke it on the backs of hard-working British citizens who immediately saw their homes severely devalued and their life savings cut drastically...almost overnight."
      
       В статье для журнала "Американский мыслитель" Кил-Эн Шивер пишет: "Сорос заработал свой первый миллиард в 1992г. сбив цену британского фунта стерлингов за счет финансовых пари, где миллиарды нарастали непропорциональным образом, и стал известен как человек, обрушивший банк Англии. Он обрушил его на спины британских тружеников, которые сразу обнаружили, что их дома очень сильно обесценились и их жизненные накопления резко сократились... почти за одну ночь.
      
       Soros made a reported $2 billion during the 1992 Black Wednesday UK currency crises. Soros correctly anticipated that the British government would have to devalue the pound sterling.
      
       ПО его декларациям, Сорос заработал 2 миллиарда долларов во время кризиса Черной среды Соединенного королевства в 1992г. Сорос правильно предвидел, что британское правительство девальвирует фунт стерлингов.
      
       From Richard Poe, author of Shadow Party:
      
       Из статьи/книги Ричарда По, автора "Теневой партии"
      
       The British pound was devalued, launching a tsunami of financial turmoil from Tokyo to Rome. When it was over, millions of hardworking Britons confronted their diminished savings, while Soros counted his gains. He had personally made nearly $2 billion on the catastrophe.
      
       Британский фунт стерлингов был девальвирован, что повлекло за собой цунами финансовых беспорядков от Токио до Рима. Когда это кончилось, миллионы британских тружеников обнаружили, что их накопления сократились, в то время как Сорос считал выручку. На этой катастрофе он лично заработал около 2 миллиардов долларов.
      
       From Time Magazine:
       Цитата из журнала "Тайм":
      
       Soros has said of this event: "I had no platform, so I deliberately [did] the sterling thing to create a platform. Obviously, people care about the man who made a lot of money... My influence has continued to grow and I do have access to most people I want to have access to.[20]
      
       Сорос казал по этому поводу: "У меня не было платформы, поэтому я умышленно провернул дельце с фунтов стерлингов, чтобы создать себе платформу. Очевидно, люди любят человека, "сделавшего большие деньги"... Мое влияние продолжало расти, и я получил доступ к большему числу людей, к которым я хотел иметь доступ".
      
       France
       In 1988, Soros was asked to join a takeover attempt of the French bank Societe Generale. He declined to participate in the bid, but later bought a number of shares in the company.
      
       Франция
       В 1988г. Сороса попросили присоединиться к попытке захвата французского банка Сосьете Женераль. Он отказался участвовать в этой сделке, но купил некоторое число акций этой компании.
      
       French authorities began an investigation in 1989 and in 2002, a French court ruled that it was insider trading, a felony conviction as defined under French securities laws, and fined him $2.9 million, which was the amount that he made using the insider information.
      
       Французские власти начали расследование в 1989г. и в 2002г. французский суд постановил, что это была торговая сделка с использованием внутренней информации (которая не могла разглашаться), что является уголовным преступлением по французским законам о ценных бумагах, и оштрафовал Сороса на 2.9 миллиона долларов - на сумму, которую он обрел благодаря использованию внутренней конфиденциальной информации.
      
       France upheld the earlier conviction against Soros for felony insider trading.[17]
      
       Франция добрила прежний приговор против Сороса за торговлю с преступным использованием внутренней информации.
      
       Hungary
       Recently, his native Hungary fined Soros 2.2 million dollars for "illegal market manipulation."
      
       Венгрия
       Недавно его родная Венгрия оштрафовала Сороса на 2.2. миллиона долларов за "противозаконные манипуляции на рынке".
      
       Russia
       In 1994, Soros crowed in The New Republic, "Just write that the former Soviet Empire is now called the Soros Empire." The Russia-gate scandal in 1999, which almost collapsed the Russian economy, was labeled by Rep. Jim Leach, then head of the House Banking Committee, to be "one of the greatest social robberies in human history." The "Soros Empire" indeed.[17]
      
       Россия
       В 1994г. Сорос прокукарекал в газете "Новая республика": "Только напишите, что прежняя советская империя теперь называется империей Сороса". Представитель Джим Лич, тогда глава Банковского комитета палаты, назвал российский скандал 1998г., который почти обрушил российскую экономику, "одним из величайших социальных грабежей в человеческой истории". Поистине "империя Сороса".
      
       Thailand/Malaysia
       In 1997, Soros almost destroyed the economies of Thailand and Malaysia. At the time, Malaysia's Prime Minister, Mahathir Mohamad, called Soros "a villain and a moron." Thai activist Weng Tojirakarn said, "We regard George Soros as a kind of Dracula. He sucks the blood from the people."[17] Soros was also branded an economic war criminal.
      
       Таиланд/ Малазия
       В 1997г. Сорос почти разрушил экономику Таиланда и Малазии. В это время премьер-министр Малазии Махатхир Мозамад назвал Сороса "злодеем и свиньей". Таиландский активист Венг Тоджиракарн сказал: "Мы считаем Сороса разновидностью Дракулы. Он сосет кровь из людей". Сороса также объявили преступником, ведущим экономическую войну.
      
      
      
       Soros made public statements that he supported the uprising in Egypt. He also tacitly supports the Muslim Brotherhood.
      
       Сорос публично заявил что он поддерживает восстание в Египте. Он также молча поддерживает Мусульманское братство.
      
       Soros himself outlined the fundamentals of Responsibility to Protect in a 2004 Foreign Policy magazine article entitled "The People's Sovereignty: How a New Twist on an Old Idea Can Protect the World's Most Vulnerable Populations."
      
       Сорос сам очертил основные принципы Ответственности по защите в статье в журнале "Иностранная политика" за 2004г. под названием: "Суверенитет народов: Как новый поворот старой идеи может защищать самые уязвимые популяции в мире":
      
      
       In the article, Soros said "true sovereignty belongs to the people, who in turn delegate it to their governments."
      
       В статье Сорос пишет: "подлинный суверенитет принадлежит людям, которые, в свою очередь, делегируют его своим правительствам".
      
       "If governments abuse the authority entrusted to them and citizens have no opportunity to correct such abuses, outside interference is justified," Soros wrote. "By specifying that sovereignty is based on the people, the international community can penetrate nation-states' borders to protect the rights of citizens.
      
      
       "Если правительства злоупотребляют своим полномочиями и у граждан нет возможности исправить ситуацию, то оправдано внешнее вмешательство, - пишет Сорос. - Указав, что суверенитет основан на людях, международное сообщество может пересекать государственные границы для зашиты прав граждан".
      
       =====
       http://www.nypost.com/p/pagesix/soros_ex_threw_lamp_at_me_Axp9xwqRaKt16EI5TT0rGL?BU-D-E-AD-OB-TXT-BUS-ROS-0512-NA
       Billionaire George Soros is finally fighting back in the legal wrangle with his former mistress Adriana Ferreyr -- countersuing her for defamation and assault, and alleging she threw a glass lamp at him during an argument in bed.
      
       Миллиардер Джордж Сорос наконец перешел в контрнаступление в судебно тяжбе со своей прежней любовницей Адрианой Феррейер - возбудив против нее встречный иск за поношение и нападение, и утверждает, что она бросила в него стеклянную лампу во время ссоры в постели.
      
       Soros' lawyers last night filed their response to the Brazilian bombshell's $50 million suit in 2011, which claimed he promised her a $2 million apartment at 30 E. 85th St. but instead gave it to her love rival, his now-fianc;e Tamiko Bolton.
      
       Адвокаты Сороса прошлой ночью подали свой ответ на иск бразильской красотки на сумму 60 миллионов долларов, возбужденный в 2011г., где утверждается, что он обещал ей квартиру за 2 миллиона долларов по адресу 30 E. 85th St. , но вместо этого подарил ее сопернице по любви, а теперь его невеста Тамико Болтон.
      
       Soros' papers state: "Soros and Ferreyr . . . engaged in a physically intimate relationship over the course of several years. [They] continued to date other people. [At the time of the alleged assault in 2010] Soros was approximately 80 years old, and Ferreyr was approx. 27 years old."
      
       В судебных бумагах Сороса говорится: Сорос и Ферреер имели физически близкие отношения в течение ряда лет. Они продолжали иметь свидания с другими людьми. (во время якобы нападения в 2010г.) Соросу было примерно 80 лет, а Ферреер примерно 27 лет).
      
       Soros' suit claims the fight started "while lying in bed" when "Ferreyr asked Soros about the status of the apartment . . . Soros informed her that another woman with whom he had a relationship was living in Apt. 7C, and that the other woman was very happy living there."
      
       В иске Сороса утверждается, что драка началась "когда они лежали в постели, когда "Ферреер спросила Сороса о статусе квартиры... Сорос проинформировал ее, что другая женщина, состоящая с ним в любовной связи, живет в квартире 7С, и ей там жить очень нравится".
      
       "Ferreyr became enraged, picked up a nearby lamp that was made partly of glass, and knowingly, intentionally, and wilfully attempted to strike Soros with it," his suit claims. "The lamp struck Soros' forearm, then fell to the floor and broke . . . Soros did not hit Ferreyr . . . Ferreyr stood up and cut her foot on one or more of the shards of glass."
      
       Ферреер вышла из себя, схватила рядом стоящую лампу, которая была частично сделана из стекла, и умышленно попыталась ударить ею Сороса, - говорится в его иске. - Она ударила Сороса по предплечью лампой, которая упала на пол и разбилась. Сорос не ударял Ферреер. Ферреер встала и порезала ногу осколком стекла".
      
       No Copyright: Ольга Славянка, 2013
       Свидетельство о публикации N213031902104
      
       Рецензия на "Западная пресса о миллиардере Джордже Соросе" (Ольга Славянка)
      
       Удивительный человек!.. Значит, по его сценарию работают наши оппозиционеры! И может быть даже на его деньги... Действительно, политика и деньги неразрывны. И Сорос молодец во всем.
      
       Габдель Махмут 28.03.2013 19:38 • Заявить о нарушении правил
       Добавить замечания
       Насколько мне известно, Сахаров получал деньги из фонда Сороса. Только вашего восторга по поводу Сороса я не разделяю. Для меня деньги не являются единственной ценностью. Англия приютила Сороса - и какова была его благодарность этой стране? У Сороса нет понятия о чести; он думает, что все покупается и продается. И финансировал оппозиционеров он не ради счастья тех стран, а по причине личной корысти и комплекса неполноценности. Принцип таков: кого-то объегорить и потом разделить не всю, а часть нечестно добытой суммы между большим числом людей - сделать им подачки на несколько сотен долларов, и поддержка обеспечена.
      
       Должны быть какие-то антимонопольные законы для функционирования бирж - вроде антимонопольных законов для производства; тогда бы Соросы не появлялись. Ведь эти спекуляции построены на чьем-то несчастье - какая-то компания попала в аховое положение, например, из-за аварии, ей срочно нужны деньги, и она продает акции за полцены, а спекулянты этим пользуются.
      
       Ольга Славянка 28.03.2013 19:51 Заявить о нарушении правил
       Я не восторгаясь удивляюсь его способностям. Мерзостным для многих тоже надо уметь быть, и при этом оставаться на плаву, и даже победителем!
      
       Габдель Махмут 28.03.2013 19:58 Заявить о нарушении правил
       Для того, чтобы спекулировать на бирже, большого ума не надо. Для этого нужно иметь сеть тайных агентов, которые бы противозаконно сообщали брокеру конфиденциальную информацию о своих компаниях. Юридически это запрещено, но на практике доказать факт передачи конфиденциальной информации трудно, а часто и невозможно. Если брокер приглашает главного бухгалтера на пикник в лес, и тот ему на ухо шепчет, что компания оформляет документы для банкротства, то как это доказать? Другие брокеры не знают, что компания через два дня объявит о банкротстве и покупают ее акции по дорогой цене, а брокер, получивший информацию, сбывает за один день все акции банкрота с рук и наживается. В этом Сороса обвиняли очень много раз, но юридически доказать факт такой передачи информации удалось лишь во Франции, где было возбуждено уголовное дело. На самом деле агенты "закладывают" брокера только в том случае, когда с ним ссорятся.
      
       Биография Сороса показывает роль дворянства в прошлые века - аристократия не пропускала таких проходимцев к власти. Получается, что выбор стоит не между аристократией и демократией, а между аристократией и Соросами/ Абрамовичами. Не нравится аристократия, у которой было понятие о чести - получили Березовских, Абрамовичей и Соросов.
      
       Ольга Славянка 28.03.2013 20:53 Заявить о нарушении правил
       Спасибо, Ольга, просветили! Великий комбинатор - Сорос, и все еще живет и процветает...
      
       Габдель Махмут 28.03.2013 21:40 Заявить о нарушении правил
      
      
       Мы были дики и неистовы... Путанник
       Русь Изначалъная
       http://proza.ru/avtor/rusbog
      
       http://proza.ru/2014/03/15/588
       Рецензия на "Мы были дики и неистовы..." (Путанник)
      
       http://www.stihi.ru/2014/02/18/6531
      
       =======================================
      
       В домах, что были просто ямами,
       Чуть ветками прикрывшись от дождя,*
       Росли мы необузданными хамами,
       И ждали для себя спасителя- вождя.
      
       Нас в грех всегда вводили бесы-боги,
       Воспитывая гордость и с природой лад,
       Руси немытой все пути-дороги
       Вели отсталый люд в кромешный ад.
      
       Но красно солнце встало, наконец-то,
       вокруг все русской кровью обагрив,
       И вместо Велеса, какой-то, кажись, Пеца,
       В рай нараспашку нам ворота отворил.
      
       Летим туда гурьбой тысячелетье,
       В молитвах восхваляя наших же убийц,
       И чьи-то Марки, Вани, Паши, Пети,
       Перед злодеями нас учат падать ниц.
      
       И я была зациклена немного,
       И верила наивно книгам всем подряд...
       Я больше не хочу такого бога,
       В сравнении с которым даже дьявол свят.
       .
      
       * В новых учебниках описывается быт русских до крещения Руси, что они жили в ямах, прикрытых ветками.
      
       21.02.2014 22:20
      
       No Copyright: Русь Изначалъная, 2014
       Свидетельство о публикации N214031500588
      
      
       Русь Изначалъная
      
       http://proza.ru/2014/03/01/1187
      
      
      
      
       Рецензия на "Падшая Русь. откровение..." (Владимир Родченков)
       Падшая Русь. откровение... Владимир Родченков
      
      
       http://www.stihi.ru/2014/02/06/6587
      
       ====================================
       .
       Моя Родина нынче распята,
       Мы проходим жестокий урок,
       За злодейства народа расплата,
       Но подходит к концу этот срок.
      
       И судьба очень скоро решится:
       То ли мир превратится весь в прах
       То ль из пепла земля возродится -
       Жизнь страны только в наших руках.
       .
      
      
       Русь 07.02.2014 22:45
      
       Я - в шоке! Ответ А. Попову и В. Павлову
       Жан Суворовhttp://proza.ru/2008/04/09/254
       Copyright: Жан Суворов, 2008
       Свидетельство о публикации N208040900254
       http://proza.ru/avtor/dbrnjh
      
       ГОСПОДА, Я - В ШОКЕ!.. Ответ А.Попову и В.Павлову.
      
       Хорошо, когда у человека есть друзья!.. Они не забывают о тебе ни на минуту, и постоянно напоминают о своём присутствии, бросая булыжники в окна твоего дома...
      
       Наш Автор. Александр Попов, написал рецензию на один из моих материалов. Другой Автор, Владимир Павлов, прокомментировал эту рецензию. Вот эти два материала:
      
       "Рецензия на "Два вопроса Владимиру Павлову." (Жан Суворов)
      
       Какая же "гнусь" на сайте этот украинский хлопец Владимир Куземко, отплясывающий сегодня на Прозе под русского парня из Сибири Жана Суворова. Вот только недавно прицепился ко мне - уходи с Прозы, да и только, а я за тобой ещё и ворота запру... Чуть позже ходил по пятам за Михаилом Борисовым и отписывал такое, что и "палате N 6" не снилось. А сколько высокомерия в его фразах, оставляемых чуть ли ни в каждой третьей рецензии - вас никто не знает, а меня узнают... Узнают, знают - это да. Только вот как знают!.. А теперь вот прицепился к Павлову. Уже полгода пишет ему "подмётные" "открытые" письма, умничает, хамит. Для чего всё это? А для того, чтобы себя любимого побольше узнавали, знали. И не важно как. Главное, чтобы быть постоянно на слуху, чтобы не забывали. А всё остальное приложится. Приложится - это да.
       Вот только что?!
      
       Александр Попов 09.04.2008 02:36 • [Заявить о нарушении правил] [Удалить рецензию]
      
       Добавить замечания
      
      
       Ну да, забыл совсем. Я же на странички у Суворова-Куземки, как и Павлов, занесён в чёрный список... Провинились мы значит перед ним : )))))) Вот и не остаются наши коментарии в материалах...
      
       Александр Попов 09.04.2008 02:41 [Заявить о нарушении правил] [Удалить замечания]
      
      
       Ну, нравится ему это дело, Александр. Не успокоится товарищ. Уж не знает за что зацепиться. Вот увидел цифру, опечатку и давай статейку писать. Я, конечно, польщен таким вниманием в моей особе. Так меня пиарить - никакая реклама подобное не сделает. Такую активность развел на Прозе, что и конкурентов ему нет. Правда надо заметить, что читателям это неинтересно и настанет день, когда его просто перестанут замечать.
      
       Владимир Павлов 09.04.2008 07:23
      
      
       Господа, по поводу рецензии А.Попова скажу так: я просто в шоке! Он пишет: "...недавно прицепился ко мне - уходи с Прозы, да и только, а я за тобой ещё и ворота запру..." Но ведь говорил подобное я только одному Автору сайта - Александру Лысенко, когда тот объявил громогласно о своём решении покинуть Проза ру... Оказывается, Александр Лысенко и Александр Попов - это одно и то же лицо!!!!!!!
       Я просто потрясён... Лысенко я всегда чисто по человечески уважал, и верил в его ответное уважение, а с Поповым у нас была давняя взаимная антипатия, - как же можно было так двуличить и лицемерить?!. И это он, Лысенко, и не собирался уходить с Проза ру, оказывается, а лишь убрал один из своих клонов!.. Невероятно...
      
       Попов-Лысенко соизволил поименовать меня "гнусью" на том основании, что я-де украинец Куземко, выдающий себя за русского Суворова. Давно уж говорено господину Попову, что брехня это, совершенно ничем не доказываемая, но дело даже не в этом. Русский Попов, ранее выдававший себя за украинца (хоть и живущего в Петербурге) Лысенко, почему-то не считал свои действия "гнусью", однако же называет оным выдавание украинца себя за русского... Откуда такая ненависть к украинцам, "Лысенко" Вы наш ненаглядный?...
      
       Дико всё это! Гадко и дико!..
      
       Остальные обвинения господина Попова просто смехотворны. Моё якобы высокомерие? Простите, но это - уголовно ненаказуемо. Веду полемику с теми или иными из Авторов сайта? Сие разрешено правилами Проза ру, тем более, что полемику я всегда веду корректно. Внёс господина Попова в свой чёрный список? Да, внёс, ибо он повёл себя на одном из этапов как клон господина Павлова, чьё поведение на сайте было и осталось грубым нарушением Правил сайта.
      
       Теперь о реплике Автора Владимира Павлова. (Подозреваю, что и он - единое клонистое целое с Поповым - "Лысенко").. Господа, вкратце напоминаю суть дела. В одной из своих статей Владимир Павлов утверждал, что Максим Горький умер в 1836-м году. В своей рецензии я указал ему на эту нелепость. В ответ В.Павлов отмолчался, и эту нелепость не исправил. Я написал открытое письмо В.Павлова с просьбой исправить допущенную им несуразность - он никак не ответил, ничего не исправил. И лишь когда я В ТРЕТИЙ РАЗ указал ему на недопустимую нелепость в его материале, эта ошибка была наконец-то устранена, но при этом в переписке с О.Павловским В.Павлов позволил себе харкнуть в меня - в человека, помогшего ему обнаружить и устранить несуразность в его материале. За что?!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Чем я виноват перед господином В.Павловым? Почему господин Павлов вместо благодарности за помощь в устранении допущенных ошибок плюёт в того, кто ему помог?!.
      
       Подло всё это.
      
       Господа, я всё время считал Александра Лысенко порядочным человеком. Теперь, узнав о его доказанном "единстве" с Александром Поповым и предположительном "единстве" с Владимиром Поповым, я так больше не считаю.
      
       Горько разочаровываться в людях, господа.
      
      
       Честь имею.
      
       Идея цывилизацыи восточной Европы
       Костырко Антон
       Цивилизация восточной Европы самобытна и мало кем рассматривалась как одеяльная цивилизация но она была и есть. Это страна Германия которая стоит на границе этой цивилизации это Балканы, Польша, Австрия-Венгрия, Украина. Новый конфликт в Украине это сведения счетов с Россией за старые обиды этой цивилизации как и унижения Германии это тоже сведения старых счетов. А теперь конкретные.
       Эта цивилизация прямой наследник феодальной Европы до преображения ее морские цивилизации. В этой цивилизации есть некая демократия и политическая борьба и она похожа на Российскою сухопутною цивилизацию но также более демократическая со сменой власти но довольно конфликтной. Она не похожа на российскою где смены власти нет в обще кроме революций. Абсолютизм не характерен для таких цивилизаций как и колониализм. У этой цивилизации проблема с само индикацией так как еврей один из классических народов этой цивилизации не доверял и Полякам хоть и надеялся на их поддержку, не доверял и власти Австрийской империи так как те лишили их многих прав, и также не доверял другим народам. Естественно у других маленьких народов Восточной Европы тоже были свои политеистические враги.
       Вот непростая ситуация, в Европе распространяться протестантство и в Австрийской империи начинается курс ан борьбу с протестантством, Чехи следовали в направлении к Люетрансву углубляя раскол с Австрией, несколько политических ходов и они подняли восстания. Дальше венгры выбрали кальвинизм что тоже католики считали есрисью и углубили раскол с Австрией и тоже началась война.
       Для аристократов и граждан этой страны свалить власть всегда было важной и выполнимой задачей для России это не выполнимая задача. Если правитель начинал войну против феодалов эго нужна было запугать или поменять. Этот принцип политики очень древний в Римской была именно такая плотика а на востоке Римской империи в Египте и Срии была Российская система власти как бы противовес монархии с абсолютной властью фараона.
       А теперь об истории Чехия в 1450 году быстро развивалось но народ заставили больше работать, также немцам в Чехии были даны преференции для поселения что вызвало гнев чехов (так давно в Чехии знали что немцы это не чехи а Гитлер думал по другому и поплатится).
       Но в это период началось восстания Яна Гуса традиционно мировые войны в Европы начинают именно в этом регионе. Война католиков и протестантов была очень глобальной на то время и затронула все европейские страны.
       Дальше с нападения Австрии на Сербию началась первая мировая война а с нападения Германии на Чехословакию началась вторая мировая война. В обще независимость стран нужна уважать даже если немецкое населения Чехии не не защищают. Кстати не всегда эти народы резали представителей других рас часто между ними был мир вроде бы никаких восстаний и воин не было.
       Не удивительно что ООН с доброго плеча отдал независимость и Хорватии и Сербии и Черногории и другим из бывшей Югославии геополитики помнили какими жертвами были решены прежние национальные споры и отвоевана независимость некоторых маленьких стран.
       А теперь поговорим о сегодняшнем дне Украинцы не знают что они проиграли в холодной войне и запада не бояться как смертельно бояться русские, и русским нужна бояться за свою судьбу а не за судьбу Украины в ЕС.
      
       Римляни довели политику нерационального недоверия до шедевра записного в летописи они назвали варварами и оскорбляли почти всех в своей империи даже такие же как они цивилизованные и технически развитые народы которые воевали в Римской армии. Также в летописях рассказали как после войны в Румынии не оставили только тридцатых так званых варваров представителей этого народа. В Египте политика была проще, там фараон выходил победителем из всех воин кроме последней войны с Римом. Фараон мог заставить народ строить пирамиды, если бы он жил сейчас он бы проводил олимпиады. Фараон мог легко сокрушить политическою оппозицию и смерть фараона не означало победу оппозиции или не согласных новый фараон выбирал такую же линию как прежний итак было всегда.
       В Риме же шли постоянные войны между кланами сенаторов, если император хотел быть похожим на фараона его убивали и и писали летописи о том насколько он был ужасным правителем и высмеивали. Так было с целой кучей Римских императоров. Конечно императоры были не глупы они брали в заложники жен сенаторов и отбирали их имущество. Но личная гвардия императора (преторианская) могла предать императора и убить его. Не многие императоры отколовшийся от сената дожёвывали до старости и обще правили где то три года.
       Общества такого типа делятся на паразитов и рабов или рабочих. Паразиты занимаются интеллектуальной деятельностью и сражаться за власть своей нации. Рабочий кормит их, часть больше рабочих из конкретной нации. Промышелнсоть такие общества не развивают потому что для этого нужна много работать и из за этого может вспыхнуть бунт. Часто паразиты поднимают восстания против главной нации и выбивают себе привилегии деньги и другие политические победы. Тот кто правит таким обществом должен дать преференции одной нации и забрать преференции у другой как говорили Римляне разделяй и властвуй. Так империя может расти до больших размеров.
       Вторая мировая война создала политику мира в этом регионе, сугденские немцы и немцы в разных регионах не Германии были уничтожены как и евреи и разные народы которые зашли не на свою землю. Дальше СССР продолжил политику боле гуманно переселив народы на свои земли но возникли новые споры Западная и восточная Украина и восточная и Западная Германия. Пока они не серьезные но могут долго продолжаться и затухать. Такие народы обычно никому не доверяют ни не западу не Москве не своим соседам.
       В проблеме в Украине вопрос понятен одна сторона сухопутная Европа предлагает части Украины преференции конечно до преференции сделать другую часть рабочим классом дело не дойдет но предлагает преференцию важною политическою победу. Другая сторона предлагает преференцию расправу над врагами и политическою победу. Но важно что не вся восточная часть согласилась так как многие в такой модели принимают нейтральною позицию и как то так соглашаются со страной и часть страны оказывается состоит из политиков и меньшинства. Кроме того принципиально что они чувствоют себя обманутыми так как деньги Росси выглядят как оскорбления союзника да и прямая утрата суверенитета это предательство союзника как и военный конфликт. Вряд ли они выберут эту сторону. Политические преференции это основной предмет выгоды в этой воне. Также если война пойдет дальше возможно будет преференции над Русскими если война зайдет далеко. Так что политика объяснена простым словом месть конечно до резни не дойдет но горечь поражения и убитые солдаты и репрессированные политики будут присутствовать и при победе тех и тех. Так решаются вопросы в западных континентальных цивилизациях.
       Вот Шотландский вопрос это вопрос другого характера он проявился когда Англия была сухопутной западной цивилизацией и как то изменился когда она стала морской цивилизацией. Тогда люди не понимали о чем говорить но теперь сухопутное начало предлагает как бы выбор важны ли для Англии старые распри или нет и возможно это выбор Англии снова сменить курс.
       Победа для России это разделения Украины и некий разгром Западной части но потом возражения ей независимости. Победа Украины это сохранения
       целостности страны и политическая победа над восточной частью. Трупов в этой войне будет довольно много по вине России так как она выступает в роли агрессивного защитника строго (коммунизма)то есть Испании и Австрии как защитников католицизма в Буржуазной революции или фашыстов.
       Но в перспективе она проиграет и ее накажут по существу многие страны. Возможно будет освоения пустых земель России иностранцами и зоны оккупации земель в которых преимущественно живут русские и появления новых конкурентов России и медленное оттягивания геополитической силы страны другим конкурентам которые возьмут ее миссию и они буду на территории России.Но также могут быть разные сценарии возрождения России в лице нескольких сильных государств.России нужна думать как смягчить потери при поражении а не об победе.
       Всеми доказано что гуманистическая олигархия в пост тоталитарном обществе превращаться в тиранию боли мягкою чем при тоталитаризме потом идет вспышка захвата новых земель и влияния когда за Россией последует несколько государств бывшего Варшавского договора. Так было в Европе в эпоху ренессанса и войны католиков из протестантами.
       Какие выигравшие страны восточной Европы могут через десятки лет получить свою выгоду это возможно Украина правда еще не известно и Польша или Германия. Кстати они в десятилетней перспективе обязательно поучаствовать в войне. Но главные результаты войны это переход силы из восточных сухопутных стран западным а также начало разрушения Морской цивилизации и больших геополитических сдвигов связных с Европейскими мигрантами и арабскими странами и Китаем.
       А теперь об мотивах чиновников и милиционеров которые разгадали майдан а тут в друг перешли все на строну новой власти. Это очень просто для цивилизации такого типа важен президент или король, если например в средневековый Англии король убивает конкурентов грабит страну то пока он король его будут слушаться а если его свергнет и казнят то они будут слушаться даже королеву которая получила политическою победу. А если ее свергнут то будет новый король вот и вся политика, важны также оппозиция из баронов.
       Теперь об ходе войны чтобы занять должное место среди победителей по логике событий украина должна выиграть в военной фазе как уважаемая страна и возможно Русскиие будут делать свои преступления в другой части будущий войны. Возможно союзы запоздают с реакцией на преступления против каких то народов или Русской оппозиции которая не зря защищает Майдан.
       Также с началом войны будут и ответные преступления которые больше похожи на защитные так как другая сторона не простит ничего но всеже более цивилизованной.
       Также вполне возможно что часть России встанет против власти и объявит себя победителем в войне хоть и сохранит бывший строй это тонкий шаг об котором нужна подумать.
       Что такое поражения ну например восточной Украины. Сторона запада более добра и поэтому резни не будет как может быть с другой стороны. Также признания поражения это очень тяжело для них также политики будут понимать что у них есть бизнес но нет победы и полной власти это значит преференции себя оправдали. Также их будут заставлять говорить в подержу другой идеи чтобы их унизит. Также они будут пытаться поднять восстания чтобы добиться в будущем увеличить свой бизнес и добиться уже других политических целей. Вот такая безрадостная судьба настоящей западной сухопутной цивилизации.
       теперь поговорим об экономике, сухопутные цивилизации не любят промышленность они консерваторы, они не любят технический прогресс даже меньше восточных сухопутных цивилизаций. Поэтому будут земледельцы, обслуживающая сфера, интеллектуалы и управления, искусство и тунеядцы. Также будет ввоз товаров промышленности. Эти народы не любят колониализм они любят олигархов и политическое влияния но колоний они не любят.
       Германия это предатель рода, они после обеднения начали развивать промышленность, дальше захотели колоний и это их погубило, европейские колониальные империи давали ей колонии но из за разного характера цивилизационный стал вопрос или все колонии Германии или никаких, это пример холодной войны предпринятый СССР, который тоже захотел много друзей за океаном не нужна быть жадным нужна им сказать.
       Корабль один из основных признаков морской цивилизации, корабль может методично отобрать влияния у народов у которых нет корабля. Корабыль может перевозить товары значит народ становиться в какой то мере кочевником и готовым до удара по врагу а враг не готов до удара так как его корабли разрушат преимуществом в флоте. Конечно Китай может выставить армию но африканцы при такой тактике не могут выиграть без права атаки. Также корабль может перевозить товары а корабли врага возьмут на абордаж и заберут себе это значит Китай мог выбрать продавать или не продавать а перевезти не мог.Поэтому корабли торговые, пиратские и военные основа колониальной мощи первых колониальных империй.
       Кочевник это тоже потенциальный империалист. У него есть причины передвигаться так как он может жить в многих местах а значит прийти в далекие земли захватить власть. Кочевники это первые колонизаторы мира которые проводили эту плотику за многие тысячелетия до западной цивилизации.
       Западня цивилизация это Испания, Португалия, Голландия, Англия, Франция и Дания и Швеция. Италия разделена и между этими цивилизациями, Германия это сухопутная цивилизация как и все восточные.
      
       В обще Гитлеры часто приходят в Европу и их часто наказывают. Первые такие хитрецы обусловлены развитием пос тоталитарного общества Ренесанса. Их звали Габсбурги правители Испании и Австрии. Они натворили кучу бед но сохранили свое влияния и земли проиграв в многих войнах. Австрия перешла на другую строну а с Испанией было не все так просто дальше они проиграли Англичанам десяток морских войн и пиратских набегов и Гибралтар ей не отдали до сих пор.
       У Наполеона имедж героя он был защитником нового но в тоже время проиграл и еще и не много натворил в принципе не гуманного, в обще время было не то чтобы творить преступления.
       Дальше самый известный Гитлер сформировался на основе пос расистского общества и применил принципы расизма против европейских народов что всех очень разозлило. Он был защитником сухопутных цивилизаций.
       И угадайте следующего в этой геополитики которою полностью и испоганили русские СМИ и выдают за правду о геополитике. Люди не верьте в этот бред это очень перекрученная правда об особом пути русского народа.
      
       Итак на мир сопутных и морских цивилизаций идеально вписываются концепции тоталитаризма (феодализма, коммунизма), демократии (1560-1798) и расизма. С тоталитаризмом все понятно общие черты изменяются в четырех концепциях разных цивилизаций и действоют по разному. Демократия тоже действует по разному разделения по расовому признаку в Европе описном выше это именно демократия сухопутных стран. И расизма конечно расизм мир почти идеален как и демократия если не взять две мировые войны. Но он характеризоваться войной с другими расами и полный предел мира лишения независимости и унижения разных рас кроме европейской. Тогда освободили рабов и с не белым на селениям началась война у них были права гражданина значит было что отбирать и вогнать в землю. Эта война происходила силами морских цивилизаций.
      
       В обще мы живем в мире гуманистической терпимости где большинство цивилизованных центров не желают проявлять свою жесткою природу. Так было и с преступным расизмом в Америке и с после военной природой правда многие основные принципы цивилизаций сохраняются.
      
       Кстати Российские СМИ не обосновано обвили Украинскою революцию в фашизме им когда все закончиться следует вынести обвинения в контерреформизме. То есть действия направлены против реформы тоталитарной системы в демократическою и попытке восстановить старый срой.
      
      
       http://www.proza.ru/2014/03/15/478
       No Copyright: Костырко Антон, 2014 http://www.proza.ru/avtor/anton1919
       Свидетельство о публикации N214031500478
      
       Танйа Российских СМИ
       Костырко Антонhttp://www.proza.ru/2014/03/19/1582
       Российские СМИ это уникум новейшей истории интернета. Либерализм, Рационализм, Евразийство, и пропаганда по Гебельсу все смешали и получилась апокалиптическая конвертика. Только забыли объяснить Либерализм, Рационализм, Евразийство это науки по сложнее чем сказанные конфеты для народа а вот уроки Гебельса выполнены полностью.
       Итак Путин ясно выражает свою рационалистическою плотику которая может оправдать его в споре с либералами. То есть у него есть интересы и он их защищает. С точки зрения либе6ралов российские СМИ проиграли в фактах пред западом так как говорит ерунду какие защиты прав граждан? какая демократия? какой референдум? какие мы за мир?. Реалист всегда спорит с либералом.
       С точки зрения Евроазийсва это основной вызов СМИ и он показывает неожиданное открытия для зрителей.
       также с точки зрения пропаганды перекрученная мораль и факты и разные чувства.
       Чтобы ответить на вызов можно почитать 4 мои статьи Ниже а может и посмотреть видео о международных отношениях профессионалов в интернете.
       Зачем эта война
       Костырко Антон
       Эта война похожа на третью мировую она затронет страны бывшего Варшавского договора и Америку. А теперь разберем стороны войны.
       Тут эсть большая лож российских СМИ о том что все принадлежат Америке и не учитываться намерения желания никаких народов. Но правда в одном есть союзников в войне в России будет мало.
       Стороны конфликта это представители и правда Роман-германского этноса который включает Европу восточние Германии до Киева. Похоже рассказуя пропаганду на пред Российские СМИ знают что будет один российский политолог даже предложил на телевидении начать войну в связи с аналогией Гитлеровской оккупации и из эго слов ясно что Россия проиграет войну.
       Также результаты войны не совсем ясны или Россия проиграет международное влияния как Германия или будет что то новое. Основной противник который будет отбирать земли это представители Роман-германского этноса.
       А теперь посмотрим примеры в истории Германия была обеднена, это была не похожая на колониальные державы страна и она захотела колонии которые не очень подходят сухопутной цивилизации. Две страны из Роман-германского этноса обэнились в союз, Германия быстро увеличивала число колоний но потом началась первая мировая за все колонии и Германия проиграла. Дальше немецкая пропаганда выражала недовольство ведь у них было все и почти власть над миров а их так обокрали поэтому пошла на другую войну но из за своего преступного характера никто их не подержал. Это поражения всего Роман-германского в попытке править миром.
       Дальше СССР и Россия повторила путь Германии или повторит. Также Роман-германский этнос пытается отмстить России за оккупацию и поражения.
       Российский этнос тоже сухопутная держава и тоже в него не получилось победить с многими союзниками по миру так он стал гордым и захотел по пробовать опять.
       Теперь об погромы и убийства это защитная мера а главным атакующим звеном в погромах и запугиванию есть Российские спец службы. Это обоюдная война и не совсем известно как она будет идти скорее всего Россия окупирует Украину и распиваться с предателями но потом Украину освободят и война медленно продолжаться. Цель Россси это контереформа коммунизма и сталинизма то есть противостоять демократизации Украины и стран бывшего Варшавского блока.
       Также фашистом этой сложной геополитической игре выступает тот кто пришел под лозунгом борьбы с фашизмом как и было предсказано очень давно многими людьми. Похоже русским тоже нужна бояться в будущем доморощенных фашыстов.
       Скорее всего Россия нападет другие страны но не известно на какие может на Грузию.
       Вполне возможно что когда демократическая сторона выиграет она примет серьезные меры против вражеской стороны хоть отдаленно похожие на те о которых лгут на Российский СМИ но об этом еще нужно будет подкорректировать предсказания будут эти меры и в каких странах и какие они. Политику мести еще не отменяли для избраны народов. И для всех ностилей избранной культуры нужна сказать что война это преступления и месть а не победы и слава.
       Зачем Америки помогать некоторым странам это не простая игра эти страны были раньше такими же соловецкими как все и такие же соратники а Америка выбирает сторону в конфликте возможно Китай подержит Россию вот такая история это больше внутрисоюзная война чем Американская.
      
       Из союзников России возможен только Китай и "газовый Асад" из Сирии но возможно война будет только внутрисоюзной с поддержкой Америки. Также не известно вступит ли в войну Китай.
       А теперь о ходе войны сначала оккупация Украины и уничтожения ее армии потом разгром Украине похожий на грабеж потом вступления в войну других игроков нападения еще на Грузию и Таджикистан, также это растянется на много лет и еще и продолжиться правда еще не известно что там будет. Также не следует забывать и о новой Чечне в которых будет меньше союзников.
       Многих интересует вопрос когда проиграет Америка все очень просто ЕС и США уничтожат мусульманские мигранты, негры, страны арабского мира. Притом они пойдут под флагом вандалов что не оставит шансов части цивилизованного мира в обще восстановиться, эти это будет такая катастрофа соразмерна с Апокалипсисом. И тогда только Романо-Греманский и Российский этнос останется.
       Можно узнать откуда это известно это описано давно в Мифе об вавилонской башне. Все народы мира говорили на одном языке, строили Вавилонскою башню, на вершине Американцы а другие занимают разные етажи в ней но бог разозлится на это дело и в СМИ многие копируют волю бога и гнев бога на эту Вавилонскою башню ну вот и бог выполнит все что задумал.
       Также возможны два сценария будущего мифа об Атлантиде. Была одна Атлантида могучие государево на море и однажды она решила завоевать мир. Все проирали ей и напала она Россию и выиграла армия на суше и на море но силы были не равные и боги разгневались и потопили Атлантиду. Второй вариант и проиграли мы на суше и на море. Эти слова из этого мифа практически основные и не ясные но суть войны они не изменят.
       А как все таки выглядеть "притеснения прав русских на Украине потом".
       1. В олигархов отберут часть бизнеса.
       2. Плотикам будут настойчиво напоминать что они проиграли.
       3. Некоторые воинствующие организации будут преданы гонениям.
       4. Симпатии из народа смиряться ос своим поражениям.
       5. В ходе войны тех кто вышел на гражданскою войну будут оценены по законам военного времени с любой стороны то есть потери в войне.
       Тут возможное разделения Украины и тогда все довольны или целостность страны и после победы эти санкции и попытки реванша.
      
       Кроме того если все пойдет по сценарию сохранения влияния России в мире то этот сценарий тоже предполагает месть, русских олигархов будут изводить на территориях ЕС силами Романо-Германского этноса причем длительное время примерно лет пятьдесят. Так что за это влияния приодеться побороться. Но в России будут олигархи из другой политической группы которые выберут про западною политику чтобы защитятся от гонений и выиграть преференции. Такая группа должна реальными действиями доказать свою строну войны кроме того этой стороны есть много симпатомиметиков в России. Это не предательство так как мир СНГ не сосредоточен на Кремле. Также если Россию просто окупироют то никакой потребности в выше сказанного нет и этот сценарий не будет введен. Этот сценарий нарастания власти Русских и Романо-Германцев и тоже класичский исторический сценарий но есть сценарий падения власти над миром этих групп.
      
       Много на судьбе России скажется то будет ли участвовать Китай и как он себя покажет на войне. Есть серьезные основания полагать что он покажет себя хорошо и станет бичем для демократов. Также как и Романо-Германцы будут враждовать с Россией. Эта политика растянута на сто лет.
      
       Итак о сторонах конфликта - Украина она или выиграет все в защите или кое что проиграет в территории и будет долго возвращать. Но скорее всего она многое выиграет из это.
       Грузия она похоже заключила мир с Москвой но некоторые трения будут сохраняться.
       Дагестан эта политическая группа не входит в стройное дерево власти остальных стран по этому проиграет все и их потом выгоняет их из России.
       Беларусь и Казахстан будут обетом политических пределов далекого будущего.
       Страны заднее Украины будут помогать без особого риска быть атакованными.
      
       Раскольники России часть Раскольников которые выступят на стороне Реформы тоталитаризма могут выиграть больше всего в Росии в плане перспективы развития и других побед.
       Орлы Росии будут иметь будущие проблемы с сильными врагами и длительные политически трения.
       Как будет происходить раскол не известно но аналогов такого раскола тоже мало.
       Также ситуацию можно затушить позицией Америки которая окупирует Россию принесет мир но уменьшит влияния Российской части мира и принесет поражения в большой игре которая заключать в попытке сначала Германии выиграть все у Морских колониальных империй а потом потом СССР выиграть все у колониальных империй. Все же следоющия большая игра если и будет то последней совершена силой Романо-Германцев.
       Итак все завесит от позиции США или они выступят в роли стабилизирующего фактора как они должны выступить или как возможно они выступят в качестве победителя большой игры и победителя фашизма, если же они выберут путь стабилизации то проиграют большую игру. Но России нужна будет знать что обладателем части приза от большой игры будет новые принципиальные враги рядом и конкуренция будет больше.
       Обвинения России в том что она активный игрок во многих местах но все знают что ей будут мстить и не так уж она все и выиграет в некоторых регионах скорее проиграет и война продолжиться.
       Также потенциальный сильный союзник Китай может свернуть чашу весов против Америки но на шахматы именно в СНГЕШНой игре ничего не измениться тем противникам по плечу справиться с Россией.
       Из геополитических дальних перспектив на лицо Романо-Германизацыя общества. Куда отправился российски плавающий Рим а точнее плавающий Египет не известно. Также в геополитике видно что западною Европу и Америку готовят под снос.
      
       http://proza.ru/2014/03/17/366
       No Copyright: Костырко Антон, 2014
       Свидетельство о публикации N214031700366
      
       Геополитика
       Костырко Антон http://proza.ru/2014/03/13/1228
       Много не правды в Российских СМИ сейчас показывают аж смешно из них. Но одно правда как гнали мы с диссидентами коммунистов от Праги до Москвы так погоним их дальше до Камчатки там с китайцами братиям по духу и по разуму пусть отношения выстраивают свое будущие они уже поняли.
       Конечно в Российских СМИ о нарастающих санкциях запада ничего не слышали и не думают что Америка ответит на ядерною угрозу независимому государсву. Теперь Евро по 50 рублей Ура.
       А в чем же проблема Крыма. То что американцы бомбил Ирак это правда но все союзники их поддерживали кроме того на такие народы как китайцы, негры, арабы всем в Европе было всегда наплевать скорее было отношения еще добавить сверху. Но вот вторжения в Европейскою страну даже Баварию было для Европы всегда высшим проявлениям неуважения на таких операциях опускали целые империи даже Америку опустили бы бы из за такого если не сразу то через лет тридцать. Только Италию все дружно поделили и разрешили на триста лет. А за какуэто Саксонию или Баварию могла сформироваться мошьная коалиция из Европейских колониальных империй. Нужна все же учить историю перед геополитикой.
       Строго говоря Европейцы понимают политику Путина что до отбора Крыма, они вроде бы говорят забирай Крым а пробуй удержи под напором санкций но некоторые действия по попытке захватить всю Украину они никогда не поймут и не признают. А истории о том что запад напирает и все отбирает это не полная правда.
       Мы знаем что из за нападения на Сербию началась первая мировая война и положили миллионы, также из за нападения на Чехию и Польшу началась вторая мировая война этот регион восточной Европы и Германии всегда был опасный.
      
       Кроме того о мифе о наступающем западе, может я не прав но Русские больше проиграли в холодной войне чем любые другие народы такого страха перед западом ни Поляки ни Украинцы не испытывают похоже в России даже не видят что в Украине больше сохранено выгод и гордости страны и люди даже не знают что в обще проиграли в холодной войне. Похоже им нужна бояться за себя а не за Украину в ЕС.
      
       No Copyright: Костырко Антон, 2014
       Свидетельство о публикации N214031301228
       Список читателей / Версия для печати / Разместить анонс / Заявить о нарушении правил
       Рецензии
       Написать рецензию
       Да никому не нужно бояться за Украину в ЕС если сама Украина не боится и никому не нужно захватывать Украину. Если загнать бандеровских крыс обратно в подполье и разрешить всем гражданам разговаривать на тех языках на которых они умеют, то вот вам и будет счастье ...
      
       Анатолий Гусев 2 17.03.2014 08:52 • Заявить о нарушении правил
       Добавить замечания
       это все лож но хитрая это будут ответные меры на преступления России намного позже когда война будет ближе к победе и еще не известно в какой форме. Эта война коварная сейчас про Российская часть по преступлениям выигрывает но потом будет по другому ничего хорошего из этого никому не выйдет. http://www.proza.ru/2014/03/17/366
      
       Костырко Антон 17.03.2014 09:06 Заявить о нарушении правил
       У нас только Россия совершает преступления и несёт людям зло. А добрые америкосы сеют добро и ласку повсеместно - в Ираке, в Ливии, в Сербии, в Афганистане, в Сирии и т.д и т.п.
      
       Анатолий Гусев 2 17.03.2014 09:33 Заявить о нарушении правил
       Для америкосов негр, араб, китаец всегда были мясом воевать против которых не преступно. А вот какая то Польша, Чехия, Сербия считалось важной и из за нее можно было начать и мировую войну. Почитай историю.
      
       Костырко Антон 17.03.2014 12:09 Заявить о нарушении правил
       Да всё в порядке у меня с Историей. Те, кто сегодня правят бал, национальности не носят на себе - им абсолютно фиолетово что Чехия, что Индонезия, что Венесуэла ... всё это пешки в их опасной игре или,если угодно, разменная монета. Вся ваша тухлая демократия настолько возможна, насколько вам позволят Сильные Мира Сего, отсюда и двойные стандарты ... а ты говоришь - История.
      
       Анатолий Гусев 2 17.03.2014 12:39 Заявить о нарушении правил
       http://www.proza.ru/2014/03/17/366
      
       Костырко Антон 18.03.2014 16:15 Заявить о нарушении правил
       Если вся демократия именно такая значит выход мировая война всего востока и запада?.
      
       Костырко Антон 19.03.2014 17:14 Заявить о нарушении правил
       Этот Мир дуален по сути своей, а значит антогонистичен. Битва между Тёмными и Светлыми силами идёт непрерывно от сотворения. И те и другие силы не плохие и не хорошие, они просто разные, а их борьба и есть развитие. Конечно же лучше спорить и договариваться за столом переговоров, но это не всегда удаётся, тогда и возникают войны и проливается кровь, заметьте, с обеих сторон за правое дело.
       Кто вам сказал, что Россия желает зла Украине ? Это абсурд ! Лично я получился от брака украинки и русского и таких как я миллионы и мне проще всего стоять по-середине ... только в этом антагонизме именно тех кто по-середине сомнут в первую очередь.
      
       Анатолий Гусев 2 19.03.2014 20:08 Заявить о нарушении правил
       Ты совершенно прав это противостояния двоих пирамид власти в условиях телевидения еще сохраняется элемент шоу но и реального конфликта. Герои жизни и судьбы по телевидению и в условиях интернета сложная дискуссия о политических науках. Это значит этот конфликт для настоящего нового человека с телевизором и интернетом, ООН, пропагандой. Ты наверное не видел как ОНО превращается из соревнования теорий международных отношений в совершенно примитивною тарабарщину об конкретных преступлений обоих сторон. Конечно это весело но и грустно.
      
       Костырко Антон 20.03.2014 00:48 Заявить о нарушении правил
       Ну, веселиться позже будем, а сейчас нужно усердно молиться чтобы этот искусственно раздутый конфликт не перешёл в непоправимую фазу ... Ты, например, какой Веры придерживаешься ?
      
       Анатолий Гусев 2 20.03.2014 08:38 Заявить о нарушении правил
      
      
      
       Тайные мотивы
       Костырко Антон
       Это власти смена в условиях телевидения еще сохраняется элемент шоу но и реального конфликта. Герои жизни и судьбы по телевидению и в условиях интернета сложная дискуссия о политических науках. Это значит этот конфликт для настоящего нового человека с телевизором и интернетом, ООН, пропагандой. Вы наверное не видел как ОНО превращается из соревнования теорий международных отношений в совершенно примитивною тарабарщину об конкретных преступлений обоих сторон. Конечно это весело но и грустно.
       Только не знаю во что, в условиях интернета, это все может выльется в будущем может для бедного человека это слишком.
       Есть первый миф о наших проблемах о том что это гражданская война, искушенный человек ответит что это тирания похожа но все же не гражданская война.
       Тирания сильно связана с демократией и формированиям демократических институтов. В условиях демократии многие люди идут во власть и именно им угрожает опасность. При тирании есть угроза применения силы или убийства политическим фигурам - активистам, чиновникам и другим. Тирания может тянуться очень долго даже 10 лет и может быть связана с войной. Тирания деревня и действенная система власти сейчас забытая. Революция это тоже часть тирании. Тирания это долгий процесс с реваншами и отвоеванными и другими переменами.
       Первый известный истории жертва тирании это Сократ. Он многого добился в жизни и постарел и тогда полез на рожон. Он срывал собрания тирании в его городе Афинах, и спасал от несправедливого суда нескольких друзей его дела. Так наконец его поймали и судили судом демоса (собрания нескольких греков с аристократическими должностями или выбранных по жребию). Его засудили до казни но он был влиятельным человеком и ему предложили принять яд самостоятельно по древней традиции.
      
       Но также следует сказать что Сократ был великим философом и вот у нас некоторые удачно или нет записаться в философы. Дальше эту тиранию с обоих сторон показывают с обоих сторон не только нам но и на запад. Также в прямом ефире показывали учебник по свержению власти интересно это направлено на восток или на запад.
       В Европе тоже живут несчастливые люди,капитализм весел но и имеет конфликты, демократия имеет политические разногласия, экономика мира по своему духу стала абсолют безумной, много мигрантов и другие неурядицы.
       Конечно для континентальной силы Европы наши старые друзья Романо-Германцы смена власти так прямо это не страшно и даже нужно но для Морских цивилизованный Англии, США и других это будет сравнимо катастрофе. Единственная возможная революция в морских цивилизаций это война за независимость которая делается раз и навсегда. (Нидерланды, Англия, США). У них есть богатые методы политике и общественной жизни типа человек человеку волк но революций у них нет, даже меньше чем в России.
       Конечно наша проблема вызвана внутренними проблемами и паровозам пойдет на запад но похоже это будет больше вредно чем хорошо.
       Но в принципе так оно и происходит на примере первых победителей показывают как они здорово всех разогнали как классика феодальной Англии и тут сразу контр революция и это на весь мир. А дальше видео курсы с построения системы тирании и в Европе начали показывать спор этих революционеров и злых парней России которые оказывается не такие уж и страшные. Я думаю такая политика известно до чего приведет на западе.
       в тирании есть мягкая рука и жесткая рука, в ней может участвовать и абсолютно миролюбивый и не фанатичный человек. Но у него есть законная должность и привязанность к власти значит он участник процесса. Закон и олигархические связи основные причины тирании.
       Тирания это эволюция олигархии и она по более жестока с моральной точки даже великой Французской революции, в ней учасвоют бывшая олигархия которая выстраивает принципиально новый тип отношений, всякие смельчаки и желающие что то седлать, достодолжные лица повязаны олигархией и законом, ну и симпатики которые не хотят признавать свое поражения и значит их будут защищать.
       Диктатура в корне отличается от тирания в в диктатуре бояться с несогласными, когда Гитлер пришел к власти то сначала посадил не согласных, потом ереев, это было похоже на бессмысленные сталинские репрессии. При форме власти тирания идет борьба против политический противников тех кто имеет должность или занимает политическою позицию или поднял восстания. Это длинная позиционная война. В этой системе раньше разные не основные ветви церкви подавались гонениям и они бежали в колонии, их заменят партии.
       Что такое нацизм это тот же коммунизм. А в Украине формируется феодализм и тирания.
       http://proza.ru/2014/03/20/227
       No Copyright: Костырко Антон, 2014
       Свидетельство о публикации N214032000227
       Владимир Исаев 2
       Сергей Николаевич Емельянов
       Антонина Быстрых
       Иманя Грек
       Юлия Ли-Тутолмина
       Александр Станиславович Минаков
       Влана Рихарт
       Владимир Исаев 2
       Юлия Ли-Тутолмина
       Весенняя Поганка
       Владимир Физик
       Димиозис
       Галина Булахова
       Влана Рихарт
       Дан Берг
       Олег Киселев
       Фаршид
       Аникеев Александр Борисович
       Владимир Паст
       Медведев Дмитрий
       Анатолий Гусев 2
       Геополитика
       Костырко Антон
       Много не правды в Российских СМИ сейчас показывают аж смешно из них. Но одно правда как гнали мы с диссидентами коммунистов от Праги до Москвы так погоним их дальше до Камчатки там с китайцами братиям по духу и по разуму пусть отношения выстраивают свое будущие они уже поняли.
       Конечно в Российских СМИ о нарастающих санкциях запада ничего не слышали и не думают что Америка ответит на ядерною угрозу независимому государсву. Теперь Евро по 50 рублей Ура.
       А в чем же проблема Крыма. То что американцы бомбил Ирак это правда но все союзники их поддерживали кроме того на такие народы как китайцы, негры, арабы всем в Европе было всегда наплевать скорее было отношения еще добавить сверху. Но вот вторжения в Европейскою страну даже Баварию было для Европы всегда высшим проявлениям неуважения на таких операциях опускали целые империи даже Америку опустили бы бы из за такого если не сразу то через лет тридцать. Только Италию все дружно поделили и разрешили на триста лет. А за какуэто Саксонию или Баварию могла сформироваться мошьная коалиция из Европейских колониальных империй. Нужна все же учить историю перед геополитикой.
       Строго говоря Европейцы понимают политику Путина что до отбора Крыма, они вроде бы говорят забирай Крым а пробуй удержи под напором санкций но некоторые действия по попытке захватить всю Украину они никогда не поймут и не признают. А истории о том что запад напирает и все отбирает это не полная правда.
       Мы знаем что из за нападения на Сербию началась первая мировая война и положили миллионы, также из за нападения на Чехию и Польшу началась вторая мировая война этот регион восточной Европы и Германии всегда был опасный.
      
       Кроме того о мифе о наступающем западе, может я не прав но Русские больше проиграли в холодной войне чем любые другие народы такого страха перед западом ни Поляки ни Украинцы не испытывают похоже в России даже не видят что в Украине больше сохранено выгод и гордости страны и люди даже не знают что в обще проиграли в холодной войне. Похоже им нужна бояться за себя а не за Украину в ЕС.
      
       No Copyright: Костырко Антон, 2014
       Свидетельство о публикации N214031301228
       Список читателей / Версия для печати / Разместить анонс / Заявить о нарушении правил
       Рецензии
       Написать рецензию
       "Но одно правда как гнали мы с диссидентами коммунистов от Праги до Москвы так погоним их дальше до Камчатки там с китайцами братиям по духу и по разуму пусть отношения выстраивают свое будущие они уже поняли." (Костырко Антон)
       *****************
       Забавно читать откровения после большой пьянки.
       Китай вложился своими бабками в земли Украины - в аренду и даже перечислил валюту при бывшем "президенте" (читайте в гугле пока доступно).
       Похоже очень скоро начнется антитеррористическая операция (бегать с одним автоматом от одного магазина до другого и от одного министерского здания до другого - это не значит стать Пиночетом и потом предать власть народной демократии).
      
      
      
      
      
      
      
      
       И. ОСТРЕЦОВ
      
      
       ВВЕДЕНИЕ В ФИЛОСОФИЮ
       НЕНАСИЛЬСТВЕННОГО
       РАЗВИТИЯ
      
       И познаете истину,
       и истина сделает вас свободными.
       От Иоанна, 8, 32.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       ББК 87 076
      
      
       И. Острецов
       Введение в философию ненасильственного
       развития: Монография.
       -Ростов на Дону, Комплекс, 2002. - 231 стр.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       No И. Острецов, 2002
      
      
      
      
       Аннотация
       В книге представлена дедуктивная социальная теория и философия лежащая в её основе. В соответствии с теоремой Гёделя о неполноте любой системы рациональных утверждений, вообще говоря, возможно построение произвольно большого количества социальных программ. Однако в реальности по факту реализуется лишь единственный вариант. Вопрос об обосновании именно этого варианта является центральным в книге. Показано, что аксиоматическая база теории становится полной и адекватной реальности лишь в случае включения в её состав фундаментальных аксиом Иисуса Христа. В рамках теории введены понятия всех форм социального устройства общества, социальной сути человека и коллектива, интеллигентности, насилия и свободы. Разработана общая схема развития человеческого разума. Показана предопределённость перехода человеческой цивилизации к социальной организации, адекватной постулатам Христа. Выведены необходимые и достаточные условия существования рыночных форм хозяйствования. Разработаны варианты перехода к адекватной социальной организации всей человеческой цивилизации.
       Summary
       In this book the deductive social theory and philosophy laying in its basis is described. According to the Goedel theorem about incompleteness of any system of rational statements, the construction of arbitrary plenty of the social programs, generally speaking, are possible. However in a reality on the fact, obviously, the sole variant is realised only. The question on a substantiation of this variant is central in the book. It is shown, that the axiomatic base of the theory becomes complete and adequate to reality only in case of inclusion of fundamental axioms by Christ in its structure. Within the framework of the theory the concepts of all forms of the social device of community, social essence of a man and collective, concepts of intelligence, violence and freedom are strictly introduced. The general circuit of development of human reason is developed. The predetermination of transition of human civilisation to social organisation adequate to postulates by Christ is shown. The necessary and sufficient conditions of existence of the market forms of managing and reason of their elimination are deduced. The variants of transition to adequate social organisation of all human civilisations are developed.
       Он же сказал им в ответ: сеющий
       доброе семя есть Сын Человеческий
       от Матфея, 12, 37.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       Мы с Павелецкой набережной
       Его звонок застал меня в дороге между Псковом и Михайловским. Пятьдесят лет меня никто не называл Славой. Это при поступлении в школу вместо означенного в метрике имени Савелий поспешили перекрестить меня в Вячеслава, ссылаясь на заскорузлую патриархальность бабушки Екатерины Ивановны, так не по-советски обозвавшей меня при крещении. Знали бы ретивые учителя, что и в ЗАГСе первоначальную волю бабушки, окрестившей меня Саввой в честь новгородского подвижника преподобного Саввы Вишерского, проигнорировали, думая, что Савелий - это полное имя от Славы. Для Игоря Острецова - моего одноклассника и соседа по баракам Павелецкой набережной, я все эти долгие годы оставался Славой.
       Не скрою, что тот звонок несказанно обрадовал меня и заставил на время забыть обо всех делах. Мы не виделись с Игорем с тех пор, как я поступил на искусствоведческое отделение истфака МГУ, а он - в легендарный физико-технический институт в г. Долгопрудном. В девятом классе целый год ходили мы вместе на лекции по математике и физике в университетские аудитории на Моховой, которые читали блестящие учёные. Игорь очень удивился, когда я сообщил ему о своём желании посвятить себя наукам гуманитарным, зная о моих способностях в точных науках. Но против судьбы не пойдёшь, ибо воля Бога всесильна и, как говорится, обжалованию не подлежит.
       С головой окунувшись в университетскую жизнь, познакомившись с новыми друзьями, не сразу вспомнил я о павелецком своём "дружбане". А когда однажды спросил свою старшую коллегу Люду Улазову, подсказавшую мне дорогу в историки искусства, давно ли видела она нашего соседа Игорька Острецова, узнал о его засекреченности, связанной со стратегической важностью ядерной отрасли, в которой одноклассник занял с юных лет одну из ответственейших ниш, принимая участие в разработке суперсовременных технологий.
       Встреча наша в Москве началась с того, что мы обнаружили полное сходство взглядов на современную действительность. Игорь, как и я, понимает чудовищную разрушающую роль либерастов-демократов, опустивших Россию до самых низших точек её пассионарного составляющего. Именно таких, как он, созидателей, бескорыстных творцов, влюблённых в свою профессию, чубайсовско-гайдаровская свора постаралась как можно быстрее уничтожить. Если в моей рабочей сфере властвовали мелкие диверсантишки, руководимые швыдкими и церетелями, то в архиважных институтах и научных центрах, возглавляемых Игорем и его коллегами, хозяйничали геростраты и жулики образца клебановых, кириенок и прочей проамериканской административной нечисти.
       Я узнал, что мой друг принимал самое активное участие в ликвидации последствий чернобыльской трагедии, получил сильную дозу облучения, приведшую к тяжёлому заболеванию. В то время, как я с Божией помощью преодолевал свой недуг, приковавший меня к постели, врачи родной мне Сеченовской медицинской академии боролись за жизнь Игоря. С их помощью и по воле Творца тяжелейшая болезнь отступила. Мой друг за последние годы сделал так много для решения острейшей проблемы человечества - обеспечения необходимой энергией всех жителей планеты, а не только кучки хозяев денежного мешка, что заставило восхититься результатами его деятельности самых закоренелых наших "друзей" на Западе и вызвало мощнейшее сопротивление со стороны доморощенных руководителей атомной отрасли, делающих всё, чтобы не дать осуществиться и начать действовать уникальным наработками Игоря Острецова и его коллег. Но у талантливого учёного есть немало друзей, понимающих всю значимость его открытий.
       Главный же помощник в многотрудном и значимом деле Игоря Острецова - Бог, в которого он бесконечно верит. Книга его "Введение в философию ненасильственного развития" недаром получила поддержку и письменное одобрение Святейшего патриарха Алексия II. Откровения учёного заслуживают самого пристального внимания и изучения, ибо подсказывают людям самую короткую дорогу к совершенству и познанию Божественных заповедей. Заложены фундаментальные основы этой философии на нашей родной Павелецкой набережной, где мы научились любить Отечество и служить ему верой и правдой.
      
       Савва ЯМЩИКОВ
      
      
      
      
      
       К читателю.
      
       Эту книгу давно ждут люди. Её появление, несомненно, незаурядное событие в научной жизни. Осмелюсь предвидеть, что оно будет событием нового века. После десятилетий застоя мировой философской мысли, затяжного кризиса социологии появляется работа, созданная на прошедших столетнюю проверку достижениях теоретической физики, проливающая свет на будущее развитие человечества. Эта книга, прежде всего, вызов материалистической науке, атеизму. Взять за основу учение Иисуса Христа - для этого нужна не только титаническая работа и свежий совершенно незаезженный взгляд на Библейские тексты, но и мужество - не только научное, но человеческое. Этот вызов, притом в смелой безапелляционной форме, несомненно приведёт к неадекватной реакции, не оставит равнодушными многих. И причина этого не только и не столько в существе вопроса, а в неспособности многих будущих оппонентов из числа "обществоведов" просто разобраться в написанном, даже прочитать книгу, ибо для этого требуется специальная университетская, естественная, а не гуманитарной подготовка. Какова научная основа книги? Это перенесённая из физики на почву социологии двойственная природа мироздания: все процессы в реальной жизни человека имеют либо групповую, либо индивидуальную природу, причем групповые процессы - детерминированы, индивидуальные - случайны. Показано, что групповые социальные процессы предопределены, а это означает то, что можно строить социальные теории и делать научные социальные прогнозы. Убедительно, на научной основе, а не злопыхательски проведен анализ и критика учения Маркса. Вызывает восхищение изящное применение теории множеств, статистической физики, неравновесной термодинамики, квантовой механики, высшей алгебры для создания теории социальных процессов. Книга написана "по-ленински" - без "воды". Читать её трудно, ибо ничего лишнего в ней нет. Её нельзя читать по диагонали. Книга обладает большой положительной энергетикой. Я это почувствовал на себе, хотя всегда к всевозможной мистике относился скептически. И дело не только в цитировании Библии, но и в главной идеи книги - в создании философии НЕНАСИЛЬСТВЕННОГО развития. Подчёркивается абсолют главной мировой ценности - человеческой жизни. Это именно то, что пост советское общество просто выкинуло. Сейчас убить человека (физически или морально) - не тягчайший грех, а фактически легальный бизнес. Демонстрируемое на протяжении всей книги толкование учения Иисуса Христа с позиций современных достижений науки открывает широкие возможности прогресса философской мысли. Использование библейских текстов в книге органически вплетается в текст. Учение Христа является центром всей книги, её идеологическим стержнем. Этим она отличается от многих прошлых течений коммунистического толка, которые анонимно не стеснялись эксплуатировать идеи христианства, но в то же время придерживались воинствующего атеизма. Так, несомненно, прогрессивная социалистическая идея была испоганена в своё время коммунистами тем, что они стали на позиции безбожия. В конечном счёте, это их и погубило. Книга действительно даёт методологическую основу для развития других наук. Приведу пример. Много лет идут споры - одни мы в космосе или нет. Профессор И. Острецов достаточно убедительно показал, что Разум существует только на Земле. Книга не оставит равнодушным никого. Появятся заказные спекулятивные публикации холуйствующих "фарисеев", хорошо устроившихся в этом криминализировавшемся обществе и прислуживающих золотому тельцу. Книга устремлена в будущее, она - для нашей молодежи. Если исходить из того, что социалистическая идея идёт от заповедей Христа, то вполне логичен полученный в книге результат, говорящий о переходе к адекватной социальной организации - новой общественной системе, название которой автор не осмеливается брать на себя. Несомненно, будущее именно за подобным обществом - обществом христианского социализма - социализма с лицом Иисуса Христа.
      
       Академик национальной академии наук Украины,
       профессор Владимир Присняков
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       Думайте, люди!
      
       Сентябрь 1986 года. Мы с Игорем Острецовым только что побывали в моей Припятской квартире ещё хранящей тепло человеческой жизни, хотя и покинутой 27 апреля. Тепло хранили все вещи в ней. Резко бросились в глаза расписания занятий в школе девятиклассника сына и пятиклассницы дочери. Уехали только с документами.
       Идем по Зеленому Мысу вместе с Сашей Смышляевым, начальником турбинного цеха ЧАЭС, и говорим о причинах трагедии. Еще не закончено официальное расследование. Приходим к выводу, что коренные причины аварии лежат в социальной плоскости. На пароходе, где живем, подогретые чаркой (это называлось "прогнать стронций"), спорим о перестройке и будущем страны. Вот тогда я впервые услышал от Игоря, что будущее за интеллигентным обществом.
       Январь 1998 года. Игорь Николаевич у себя дома в Москве, спросил меня, не читал ли я в прессе сообщение о том, что в Киото "страны большой семерки" начали делить квоты на выброс в атмосферу окиси углерода. У каждого бывают в жизни такие моменты, когда действие или слово вызывают такое состояние в работе головного мозга, когда за мгновение в нём проносится всё, что ты копишь целую жизнь. Для меня, теплоэнергетика по образованию, это был шок, вызвавший только один вопрос к Игорю: "Это что - конец?" В этом предисловии к книге я не буду разбирать Киотский протокол, каждый может прочитать его или в Интернете или в библиотеке. Я хочу сказать только о своих ощущениях в тот момент. Первое, что возникло, это название произведения фантаста Александра Беляева "Продавец воздуха". Помните? И ещё. Я вдруг вспомнил, что достаточно много случаев гибели людей в гаражах от выхлопных газов собственных автомобилей. Вот в тот день я и начал, как говорят, шевелить мозгами в направлении осмысления того Мира, в котором мы с вами живем. Благо современные достижения в области информации дают такую возможность для любого желающего её иметь.
       Прежде чем прочесть эту книгу, я прошу тебя, дорогой читатель, отбросить все разногласия и подумать о том, что нас в этом Мире объединяет.
       1. Мы люди. Т.е. принадлежим к роду человеческому или к "человеку разумному". Это значит, что от остального живого мира мы выделяемся РАЗУМОМ.
       2. Мы все живём в разных городах и домах, но под одной крышей, имя которой наша планета ЗЕМЛЯ. Добавим, что наука на сегодня не открыла ничего подобного нашей планете.
       3. Мы любим своих родных и близких и готовы для них сделать кучу хороших и приятных вещей и поступков. В том числе и защищать их. ЛЮБОВЬ только объединяет, отметим и это.
       Я знаю, что ты бы добавил к этому перечню ещё не один десяток пунктов, но мне представляется, что и их вполне достаточно, потому что в принципе это объединяет всех людей на нашей ЗЕМЛЕ.
       РАЗУМ И ВЕРА ЕСТЬ У КАЖДОГО ЧЕЛОВЕКА. ЭТО ОБЪЕДИНЯЕТ НАС И ДЕЛАЕТ ЛЮДЬМИ.
       Что же это такое? Берем в помощники Владимира Даля, великого толкователя наших слов.
       "РАЗУМ - духовная сила, могущая помнить (постигать, познавать), сулить (соображать, применять, сравнивать) и заключать (решать, выводить следствие); способность верного, последовательного сцепления мыслей, от причины, следствий ее и до цели, конца, особенно в приложении к делу. ...Есть умные животные, но разумен только человек".
       Добавим ещё из Советского Энциклопедического Словаря (СЭС) "...основа познания и поведения людей (рационализм)".
       "ВЕРА - признание чего-нибудь истинным без предварительной фактической или логической проверки, единственно в силу внутреннего, субъективного непреложного убеждения, которое не нуждается для своего обоснования в доказательствах, хотя иногда и подыскивает их. Слово В. употребляется ещё в смысле религиозного учения, например христианская В., магометанская В. и др.". Так у В. Даля. А вот в СЭС этого слова нет.
       Безусловно, разногласия возникают, прежде всего, ввиду разного мировоззрения среди людей. Поэтому посмотрим, что же это такое в БСЭ.
       "МИРОВОЗЗРЕНИЕ, система взглядов на объективный мир и место человека в нём, на отношение человека к окружающей его действительности и самому себе, а также обусловленные этими взглядами основные жизненные позиции людей, их убеждения, идеалы, принципы познания и деятельности, ценностные ориентации. М. - это далеко не все взгляды и представления об окружающем мире, а только их предельное обобщение. Содержание М. группируется вокруг того или иного решения основного вопроса философии. В качестве субъекта М. реально выступают социальная группа и личность".
       Вот, оказывается, вокруг чего вертятся всегда все наши рассуждения и споры, ибо согласись, когда мы о чем-либо говорим, мы выражаем посредством слова свою систему взглядов на объект нашего в данный момент внимания. Конечно, всех нас когда-то в институтах учили, пониманию основного вопроса философии, но напомню.
       "Основной вопрос философии, вопрос об отношении мышления к бытию, сознания к материи, рассматриваемый с двух сторон: 1) что является первичным - мышление или бытие, сознание или материя? 2) способно ли мышление достоверно познавать мир? В решении о.в.ф. выявляются два гл. филос. направления - материализм и идеализм. Если для материализма материя первична, порождает сознание (бытие определяет сознание), а познание - достоверное отражение объективной реальности, то идеализм объявляет первичным сознание, а познание сводит к чисто логическому процессу, толкуя его с позиций априоризма" (СЭС).
       Если объяснить это проще, то материалисты говорят, что в основе всего материя и из неё состоит дух, а идеалисты говорят, что в основе всего дух, а из него состоит и материя. И ещё отметим - этим взглядам сотни лет. Т.е. эти взгляды сформировались тогда, когда наука ещё не знала об устройстве этого мира всего того, что ей известно сегодня. И ещё необходимо пояснить, что же понимается под словом дух. Это то, что невозможно сегодня объяснить: чувства, воля, интуиция и т.д.
       Я знаю, что эту книгу прочтут мои дети, я уверен, что её будут изучать в школах и вузах мои внуки Антоша и Лера. Я не уверен, дадут ли прочесть эту книгу нашему Президенту Владимиру Путину. Если дадут, значит, уроки нашей истории последних десятилетий не прошли даром.
       Я хочу обратить внимание только на один факт из истории Отечества нашего. Народ сегодня не вспоминает, какой кровью Петр Великий приобщал Россию к Знаниям и Разуму. Помнят только то, что приобщал.
       Я убежден, что Игорь Николаевич Острецов решил для человечества два основных вопроса:
       1. Нашел философский камень.
       2. Решил "гипотезу бутстрапа" для социальных наук.
       Россия Богом избранная страна. Игорь Николаевич доказал это. Слава Богу!
       Валерий Волков.
       P.S.
       После выхода в свет первого издания, монография по поручению Президента Академии наук РФ Ю.С. Осипова, рассматривалась в институте философии РАН.
       Приведём заключение экспертов практически полностью:
      
       Президенту академии наук
       Российской Федерации
       Осипову Ю.С.
      
       Уважаемый Юрий Сергеевич!
       Ваше поручение о рассмотрении книги ОСТРЕЦОВА И.Н. "Введение в философию ненасильственного развития" выполнено.
       Организовано обсуждение вышеназванной работы на круглом столе с участием ОСТРЕЦОВА И.Н., а также чл.-корр. РАН ЯНОВСКОГО Р.Г., д.ф.н. ЗОЛОТАРЕВА О.В., д.ф.н. СЕРЕБРЯННИКОВА В.В., д.социол.н. КОВАЛЕВА В.И., к.воен.н. ЕФИМОВА Н.Н., к.социол.н. МИТРОХИНОЙ Е.Ю., к.м.н. ПРОНИНА М.А и др.
       Научное произведение ОСТРЕЦОВА И.Н. содержит в себе целый ряд мировоззренческих, философских, теоретических и практических достижений и выводов, выходящих за рамки, очерченных ее названием. Гиперкомплексность работы, предопределенная полионтичным характером рассматриваемой в ней проблематики устойчивого развития человечества, предложением нового парадигматического инструментария разрешения основных социальных противоречий современности, рассмотрением сдвигов мировоззренческих оснований человека, вынужденного решать задачи завтрашнего дня, позволяют рассматривать ее в целом как продукт пост неклассической науки.
       Анализ и оценка подобного класса работ - отдельная научно-практическая проблема, требующая разработки системы инструментариев более высокой степени общности, чем предложенные автором. В тоже время, сама работа ОСТРЕЦОВА И.Н. доказывает таковую возможность, хотя, к сожалению, и не демонстрирует.
       Стилистические и формальные погрешности в работе, как и спорные моменты, несомненно, имеются. Тем не менее, данную работу можно рассматривать как прототип или промышленный образец научной продукции следующего поколения, требующей для своего производства адекватной организационной инфраструктуры Российской академии наук, что не может быть осуществлено без пересмотра базовых мировоззренческих (аксиоматических) оснований деятельности вверенной Вам академии.
       Имея в виду последнее утверждение, полагаю возможным рассмотреть предложения, сформулированные ОСТРЕЦОВЫМ И.Н. как одну из попыток осуществления научного прорыва в данном направлении.
      
       Член-корреспондент АН РФ Р.Г. Яновский.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       Предисловие
      
       Основным мотивом, побудившим меня взяться за написание данной книги, было желание разобраться в тех удивительных событиях, свидетелями которых все мы стали в последнее десятилетие ушедшего века. В первую очередь я хотел получить ответ на два вопроса:
       1. Являются ли принципы либеральной экономики рентабельными навсегда, и каковы условия отказа от них, если это не так?
       2. В чём заключаются цели дальнейшего развития человечества?
       Многие результаты, изложенные в книге, и среди них такие принципиально важные как, например, формы социального устройства общества, понятия насилия и свободы и многие другие, вообще говоря, могут быть получены из весьма очевидного факта, а именно из того, что все процессы в реальной жизни человека имеют либо групповую, либо индивидуальную природу. Физика шла к осознанию двойственной природы мироздания многие века. В социальной же сфере, несмотря на тривиальность данного утверждения, оно не использовалось до настоящего времени. Второе допущение, далеко не очевидное, которое необходимо для построения теории, состоит в том, что все групповые процессы детерминированы, а индивидуальные имеют случайный характер. Опираясь на эти гипотезы, можно построить социальную теорию материалистического толка, в которой автоматически возникает понятие общества адекватного принятой гипотезе, предопределённость перехода к которому, вообще говоря, ниоткуда не следует. Здесь можно было бы конечно воспользоваться приёмом К. Маркса, применившего метод индукции, и предположить, что раз рабы свергли рабовладельцев, крестьяне феодалов, значит, рабочие свергнут капиталистов. И всё. На это потребовалось бы 5-10 страниц текста. Однако из математики известно, что использование метода индукции в таком простейшем виде некорректно и, следовательно, на каком то этапе может привести к ошибке. Так оно фактически и произошло.
       События 20-го века показали, что у рабочих, во всяком случае, в подавляющем числе стран мира нет ни малейшего желания свергать капиталистов. В результате "призрак коммунизма", бродивший по Европе в конце позапрошлого века, куда-то тихонечко "убрёл". Дальше, больше. Никто не желает верить в то, что групповые, социальные процессы предопределены. А это ведёт, естественно, к отрицанию возможности построения социальных теорий и, следовательно, социальных прогнозов. Например, сегодня весьма популярно утверждение, что, если бы не немецкие деньги и не этот "гнусный немецкий шпион" Ленин, то всё в России было бы как в Америке или Европе. И никаких проблем. Да и вообще, возможно ли создание социальных теорий и социальных прогнозов, когда личность, особенно если она ну очень сильная, творит всё, что её душе угодно?
       В процессе работы над книгой выяснилось, что суть детерминизма в развитии, цели развития и причины смены социальных формаций гораздо глубже и сложнее, чем представлял себе, например, Маркс. Чтобы построить теорию, отвечающую на эти вопросы, мне пришлось использовать все знания, которые я накопил за свою жизнь. Но самое поразительное заключается в том, что теория становится полной и самосогласованной только в случае привлечения в качестве основной аксиомы фундаментального постулата Иисуса Христа. Для меня, воспитанного в духе атеизма, стало абсолютным откровением то, что, как выяснилось, я работал "Во имя Отца и Сына и Святого Духа".
       Привлечение для построения теории аксиоматики, опирающейся на Учение Христа, позволило сформулировать дедуктивным образом весь понятийный аппарат, который обычно формируется на уровне статистической обработки общественного мнения, либо вводится силовыми приёмами общественными группами либо идеологиями, доминирующими в обществе в данный момент времени. Перечень наиболее важных философских и социальных терминов приведен в приложении к книге.
       После выхода первых изданий книги ко мне обращались многие с вопросом: "А что нельзя было изложить то же самое без привлечения имени Христа и Его Учения?". Многие вещи действительно можно было сделать и без привлечения Учения Христа. Но тогда остались бы повисшими в воздухе многие проблемы, а главное такая "мелочь" как решение проблемы детерминизма в развитии мира и человеческого общества и, следовательно, не были бы определены цели развития человечества в будущем, ибо без решения проблемы детерминизма все социальные построения оказываются построенными на песке.
       При написании книги я контактировал со многими своими друзьями. Они читали мои статьи и фрагменты этой книги. Я получил много полезных рекомендаций и советов. В связи с этим мне хочется назвать такие имена: Валерий Иванович Волков (мы с ним работали в Чернобыле), Владимир Фёдорович Присняков (товарищ с днепропетровских времён), Виталий Петрович Пащенко (товарищ, чернобылец, его конструктивный пессимизм во многом способствовал улучшению наиболее трудной, философской части книги), Пётр Петрович Яцентюк (товарищ, чернобылец, единственный среди моих друзей, генерал, доктор юриспруденции, дискуссии с ним были особенно полезны при написании социологических разделов книги), Чилап Валерий Викторович (товарищ по работе в ракетной отрасли). Всем им я крайне признателен за поддержку и внимание к моей работе. Особую благодарность мне хочется выразить моему товарищу по физтеховской группе, Борису Яковлевичу Когану, взявшему на себя труд по редактированию книги.
       Посвятить книгу мне хочется внуку Олежке и в его лице всему поколению, которому предстоит жить в очень непростом двадцать первом веке.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       ВИФЛЕЕМСКАЯ ЗВЕЗДА - ЗВЕЗДА РАЗУМА
       Ибо, где двое или трое собраны во имя Моё,
       там Я посреди них.
       От Матфея, 18, 20
       Я в мир пришёл, когда Георгий
       Истоки злобы поразил
       И светом радостной надежды
       Дорогу миру осветил.
       В те годы мы росли, мужали,
       И тайны мира постигали,
       Открытые трудами тех,
       Кто соль земли.
       И светом мира
       В трудах своих великих был.
       Их ум Бог мыслью озарил.
      
       Тяжёл удел был человека
       Трудиться до скончанья века,
       Но Майер и Карно пришли,
       И люди силу обрели.
       Огонь теперь внутри машин
       Работает как легендарный джин.
      
       Гальвани, Ом и Фарадей
       Как Зевс могучий для людей.
       Они познали молний силу.
       Тепло и свет подвластны миру.
      
       Попов, Герц, Максвелл, Эдисон
       В реальность обратили сон.
       И мысль во все концы Земли
       Эфира волны понесли.
      
       Вот Беккерель, избранник Божий,
       Он свет ядра увидел вдруг,
       И мир тот странный, непохожий
       На то, что видим мы вокруг.
       И вслед ему титанов ряд
       Уж в мыслях чудеса творят.
       И мир увидел солнц горенье,
       Как от Отца предупрежденье.
      
       И мне открылся мир искусств,
       Источник вдохновенных чувств.
       И я узнал, что демон грустный
       Над миром падшим пролетал.
       Исканьям Фауста послушный,
       Сомненьям Гамлета внимал.
       С Пророком в рубище святом
       В людской пустыне я влачился.
       Я видел как лукавый шут
       Над властьимущими глумился.
       Как хитроумный брадобрей,
       Ни в грош не ставил мира славу.
       Та слава только от людей.
       От Бога ж им позор по праву.
       Печальный рыцарь восхищал
       Меня своей вселенской скорбью.
       И этой беспредельной болью
       Всех нас он к Богу приближал.
      
       Но в мире, полном лжи и злобы,
       Любви могучий гений жил.
       И счастье радости волшебной
       Он человечеству явил.
       К фонтану струй воды живой
       Поэт приносит в дар две розы
       И там он видит очи той.
       Как восхитительные грёзы
       Они мерцали сквозь туман.
       В них было всё: испуг, обман,
       Покорность, преданность, сомненье
       И розы чёрной вожделенье
       В бокале солнечном аи.
       Они светлы как луч зари,
       Как взгляд прекрасной, юной Эос,
       Когда она из пены волн
       Выходит перстами сверкая,
       Мечтами старца увлекая,
       Что мыслью в вечность погружён.
      
       И в наши дни,
       Когда судьбина вновь ввергла нас
       Во мглу и мрак,
       Когда поставил под сомненье
       Народов будущее враг,
       Мы встали вновь в единстве строгом,
       И Он пришёл и встал меж нас,
       Чтоб свет Звезды, зажжённой Богом,
       Над миром никогда не гас.
       ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ
       ДЕМОКРАТИЯ И МАРКСИЗМ
      
       Термины, стоящие в заглавии введения, определяют два принципиально различных современных подхода в конструировании и реализации социальных и экономических программ. Насколько я знаю, не существует достаточно последовательного толкования различия этих понятий и их места в реальной жизни. Я полагаю, что это обстоятельство является причиной многих недоразумений и взаимных упреков их сторонников. Методы убеждения ограничиваются в настоящее время лишь перечислением взаимных недостатков, что, конечно же, не является убедительным для оппонента. Это побудило меня предпринять попытку разобраться в этом вопросе, поскольку окружающая нас действительность даёт примеры реальности и эффективности двух этих идеологий.
       Причину того, что от внимания общественности ускользал столь актуальный сегодня вопрос, я вижу в том, что отсутствовала достаточно надежная методология его исследования. Это объясняется тем, что каждая из идеологий опирается на собственную, не зависящую от другой, философскую базу. Реальное же их различие и область эффективности могут быть поняты лишь в рамках более общей философии, включающей в себя обе перечисленные как частный случай. Только при такой позиции реально надеяться на мирный исход их противостояния.
       Веря в то, что мир устроен по единым моделям, начнём с некоторых примеров из области естественных наук.
       До двадцатого века в естествознании существовало два принципиально различных подхода к исследованию различных явлений.
       Предположим, что мы хотим узнать площадь какой либо сложной плоской фигуры. Можно поступить двумя способами. В соответствии с первым, заключить данную фигуру в квадрат, площадь которого определяется весьма просто. Затем взять кости и бросать их с целью получения случайных координат внутри этого квадрата. Отношение количества точек внутри искомой площади к полному числу бросаний даст нам отношение площади нашей фигуры к известной площади квадрата. Чем больше бросаний мы проведём, тем точнее будет результат. Это есть простейшая интерпретация весьма популярного в математике метода, называемого методом Монте-Карло, по сути своей чисто статистического метода.
       Другой способ заключается в том, чтобы произвести на свет маленькое орущее существо достаточно стандартным и приятным способом. Хитрость здесь, однако, заключается в том, что бы данное существо впоследствии оказалось сэром Исааком Ньютоном, который однажды на сон грядущий изобретёт интегральное исчисление и навсегда избавит человечество от необходимости бросать кости. В данном случае элемент случайности также присутствует, но он перенесен на фундаментальный, не зависящий от человека уровень.
       В практической работе естествоиспытателей оба подхода являются абсолютно законными. Всё зависит от реальной ситуации. Например, никому не придёт в голову подвергать теоретическому изучению свойства миллионов штук радиодеталей для нахождения среднего числа технологических отклонений, когда их можно найти простыми выборками из имеющихся в изобилии образцов. С другой стороны, столь же дика сама по себе мысль о проведении тысяч экспериментов по определению траектории полёта на Марс, когда точно известны законы, описывающие такие траектории. Разумный подход гарантирует нам оптимальность выбора того или иного метода в каждом конкретном случае. Важно понимать лишь критерии эффективности применения каждого из них. Несмотря на то, что основным критерием такого рода выбора, как правило, является экономический фактор, в науке этот выбор осуществляется более или менее безболезненно, на что есть достаточно глубокие причины. Другое дело экономика и социология.
       Рассмотренные сейчас два способа действия являются моделями демократического и марксистского подходов к социальным и экономическим ситуациям.
       Я обращался ко многим, как к демократам, так и к тем, кого в этом упрекнуть нельзя, с вопросом, что же такое демократия. Обычный ответ одних - бардак, других - власть народа. И то и другое, по крайней мере, неполно, т.к., во-первых, не везде при демократии бардак, а, во-вторых, что понимать под властью народа, если сами демократы не приемлют, мягко говоря, лозунг об участии в управлении государством любой домохозяйки.
       Мне представляется, что основа демократии базируется на отказе от поиска и использования объективных закономерностей развития общества. Ведь в чём суть демократии? Если политику не ясно, что делать в конкретной ситуации, он должен просто обратиться к общественному мнению и поступить в соответствии с полученным ответом. Т.е. просто применить статистический метод, о котором мы говорили выше. В рыночной экономике, материальной базе демократии, работает тот же принцип. Если Вам не ясно, нужно ли что-то производить и по какой цене продавать, отнесите это на рынок, лучший символ статистики, и получите ответ. Просто и убедительно. Без головной боли и умствования. И это многих прельщает. Ведь думать и следовать велениям разума, и особенно общественного разума, ох как трудно. К тому же далеко не очевидно, что придумают умники, насколько правильными окажутся их построения, насколько при всём этом они учтут ваши интересы. Так уж лучше сам проголосую, а там, куда кривая вывезет. Именно в этом мощная притягательная сила демократии, её внутренняя пружина - можно расслабиться, думать только о себе, о своей материальной выгоде, забыть о проблемах всего общества. Основная идея демократии - исключить по возможности научный социальный прогноз, заменив его просто статистикой, базирующейся на индивидуальном разуме, в том числе и в области экономики. Именно поэтому историческая миссия демократий заключается в создании высоких стандартов жизни отдельного человека.
       Демократии, будучи стохастическими обществами, имеют близкие к нормальным статистические распределения по уровню жизни своих граждан, т.е. имеется превалирующий средний класс, бедные и богатые. При отсутствии одного из этих компонентов общество перестанет быть чисто демократическим, поскольку это будет сопряжено с необходимостью включения общественной мысли и решений, что демократии в чистом виде, вообще говоря, в принципе отвергают. Примером может служить система социал-демократических взглядов. Возводя в абсолют статистические подходы, демократии отвергают насилие. Поэтому отношение демократов к диалектическим формам философии, основанным на идее борьбы, является, мягко выражаясь, прохладным. Они, по возможности, стараются не замечать их, а в острых ситуациях относятся к ним резко отрицательно. Реально данная позиция сводится к тому, что, не приемля принципы борьбы на уровне коллективных взаимодействий, демократы неявно признают их неизбежность и необходимость на уровне индивидуумов. Именно этот момент - самое слабое звено в системе демократических взглядов, избавления от которого они ищут. Главное в политической стратегии демократов - не дать индивидуальной борьбе перерасти в борьбу коллективную.
       Стохастичность демократичного общества является, естественно, некоторой идеализированной схемой. В некоторых публикациях я сам давал другое определение демократий, как обществ, в которых насильственное распределение реализуется группой граждан при гарантиях государства. Реальная жизнь всегда вносит поправки в идеализированные схемы, меняя порой их до неузнаваемости. Так же обстоит дело и в естествознании. Прекрасные по простоте законы симметрии, приводящие, например, к закону сохранения импульса, совершенно не просматриваются при движении объекта в вязкой среде. Реальная жизнь, как правило, вносит коррективы в идеальные картины, которые, тем не менее, остаются постоянной целью идеалистов. Поэтому здесь я рассматриваю понятие демократии всего лишь в мировоззренческом плане.
       Наиболее ценным в идеологии демократического движения является пусть всего лишь интуитивное, но стремление к абсолютному отрицанию насилия. Именно это обстоятельство есть одна из отправных точек моего понимания мира. Интуитивно демократы верят, что просто в силу огромной численности рода человеческого и разнообразия людей статистические подходы не только законны, но и абсолютно необходимы. Тем не менее, до настоящего времени демократические идеологи не сумели создать последовательной, логически полной системы взглядов, которая обосновывала бы необходимость и неизбежность ненасильственной философии. Причина этого, на мой взгляд, заключена в том, что демократы пытаются в систему недетерминированных отношений включить экономические проблемы. Веря, с одной стороны, в равенство людей, они в силу основной своей концепции о стохастичности человеческого общества вынуждены мириться с основным фактором неравенства в материальном мире - фактором экономическим. И поэтому, в принципе отвергая насилие, они неявно признают его законным. Когда же индивидуальное насилие перерастает в силу объективных закономерностей в групповое, они с ужасом отвергают логический результат своих же действий.
       В данном разделе не рассматривается ряд вопросов, таких, например, как причины кризисов демократий и условия их устойчивого развития, вырождение демократических взглядов в фарисейство и т.д. Задачей раздела является фиксация мысли на том обстоятельстве, что причина невозможности построения логически последовательной демократической идеи кроется в отрицании дуализма мира, отрицании его детерминистичности, абсолютизировании только вероятностной его характеристики, что конкретно выражается во включении в систему своих ценностей современных экономических теорий рынка. Эта концепция приводит к созданию совершенно маразматических программ дальнейшего развития человечества, таких, например, как концепция устойчивого развития, приводящая к выводу, что на Земле должно проживать не более 1,5 млрд. человек.
       Естественные науки пережили эту болезнь ещё в начале нашего века, восприняв дуализм, как принципиальное свойство мироздания. Сегодня пришло время для социальных наук. Сегодня многие в мире, и особенно в нашей стране, воспринимают слово демократия как ругательное. Демократия покрыта путами недоверия огромного большинства на планете. Поэтому основной вывод, к которому я прихожу применительно к предстоящей модернизации демократических взглядов, сводится к тому, что эмансипация демократии есть эмансипация демократии от современного экономизма.
       Применив модель Маркса для формулирования основного вывода первого раздела, перейдем к марксизму. Его проблемы как философской системы гораздо сложнее.
       Суть марксизма это не только прибавочная стоимость и всемирная революция или ещё, какие-либо более или менее удачные фрагменты, как думают многие. Основное содержание марксизма в великом тезисе о принципиальной необходимости преобразовать мир. Естественные науки вначале создали детерминистскую науку и только затем пришли к неизбежности вероятностных подходов, например, в виде принципа неопределенности Гейзенберга. В социальной сфере всё произошло наоборот. Только Маркс впервые указал на необходимость детерминизма, возможность создания научных прогнозов и сознательного воздействия на судьбу человечества. Однако марксизм не дал и не мог дать в силу принципиальных недостатков материалистической диалектики, философской базы марксизма, гносеологических истоков этого тезиса, места детерминизма в реальной жизни и его соотношений с очевидной стохастичностью человеческого общества. Марксизм, конечно, признает статистические подходы, но для него это всего лишь удобная методология исследования больших объемов информации, а не глубинное свойство нашего мира. Принципиальным является лишь тезис о его детерминизме. Но у Маркса и это не более чем всего лишь тезис. В основе развития марксизм видит борьбу. Но он даже не ставит вопрос о причинах предопределённости результатов борьбы. Всё ограничивается простой констатацией факта объективности исторического процесса. Тем более, мимо его внимания проходят механизмы неконфликтного эволюционного развития, что есть основной конёк демократической логики. Марксизм в эволюционных периодах развития видит лишь время накопления противоречий. Именно поэтому для людей с демократическим складом мышления эта философия не приемлема. Именно поэтому, затрагивая лишь одну сторону явлений, марксизм не всеобъемлющ и, следовательно, не принимается интуитивно очень многими. Вопреки Ленину, учение Маркса во многом верно, но не всесильно.
       Жизненность основной идеи марксизма легко пояснить на очень простом примере. Животное подходит к пище, нюхает и по результату этого теста либо съедает её, либо отходит прочь. Т.е. проводит типичное статистическое испытание по схеме "да - нет". Человек, прежде чем отказаться от несъедобной пищи, пытается её приготовить и сделать съедобной. Таким образом, он, отказываясь от простой статистики, включает в свою деятельность разум. Вопрос. У кого большие возможности для выживания? Очевидно, у человека. Это есть основная, лежащая на поверхности, причина адекватности Марксова тезиса. Разум, научный социальный прогноз и действия в соответствии с этим прогнозом дают большие возможности для выживания сообщества людей.
       Однако совершенно нетривиальным, на мой взгляд, фактом является неприятие огромным количеством людей философии марксизма, основанной на идее борьбы, идее насилия. Современные проблемы я не склонен объяснять просто продажностью наших правителей и всеобщей дурью общества. Я вижу их причины гораздо глубже, в особенностях человеческого разума и в фундаментальных свойствах нашего мира, в отсутствии единой философской системы, которая объединила бы индивидуальные свойства разума и предопределённость в развитии коллективной организации людей. Я знаю, что такая система может быть создана только на базе сочетания основной идеи демократии, статистического подхода к общественным явлениям, что, в конце концов, есть отказ от насилия, и основной идеи марксизма - детерминизма в развитии человеческого общества и его разума. Такой подход, совмещающий, казалось бы, несовместимое, потребует, так же как и в естествознании, коренной ломки наших представлений и радикального расширения мировоззренческой базы, ещё более широкой, чем в естествознании, поскольку в систему должен быть включен человеческий разум. И самое главное, что мы должны будем при этом понять, каковы же истинные истоки детерминизма и стохастичности нашего мира, какова логика их сопряжения и в чём их единая первопричина.
       На мой взгляд, такая логика сформулирована в пропагандируемой нами философии ненасильственного развития. И если теория Маркса была направлена на создание материалистической теории человеческого общества, то задача ненасильственной философии - построение теории развития разума.
       В данном разделе речь идёт о проблемах марксизма и демократии, что есть только исходный пункт предлагаемой философии. Однако применительно к марксизму из этой философии следует, что ему предстоит сделать гораздо более тяжёлый шаг в сторону объединительной ненасильственной философии, нежели демократии, ибо эмансипация марксизма есть его эмансипация от материализма.
      
       Глава 1. ФИЛОСОФИЯ
      
       всякий, кто от истины,
       слушает гласа Моего
       от Иоанна, 18, 37
      
       1.1. О методе
       Все миропонимание Маркса - это
       не доктрина, а метод
       Ф. Энгельс
       Под предметом философии обычно понимается поиск наиболее общих закономерностей в природе и человеческом обществе, на базе которых может быть построена любая конкретная наука. Поэтому в первую очередь философия должна предложить обоснованный метод построения наук.
       Для того чтобы пояснить состояние вопроса о методе в среде большинства так называемых "ученых левой ориентации", я возьму за основу свою статью, опубликованную в пятом номере журнала "Коммунист" за 1998 год. Я буду, в основном, говорить о левых взглядах на проблему метода, поскольку демократическая идеология, в принципе, отрицает научный подход в социологии. Конкретным результатом публикации данной статьи явилось то, что появился протест со стороны Российского общества учёных левой ориентации, и мне был закрыт доступ в журнал.
       В четвертом номере того же журнала за 1998 год была представлена весьма характерная подборка статей по теории коммунизма. Естественно, все эти материалы в той или иной степени затрагивают процессы, происходившие в нашем обществе в период 90-х годов. В своей статье я говорю об изменениях, которые произошли в методике научного исследования в период с конца девятнадцатого века до наших дней.
       Сначала несколько цитат.
       "Исследования объективных законов, действующих в экономике, управляющих ею и регулирующих её, их использование полностью исчезли из работ российских обществоведов, как будто таких законов не было и нет". ("Взгляд на кризис в РФ через систему объективных законов", И. Наумов).
       Правильное, хорошее начало статьи И. Наумова. Это действительно так.
       Далее И. Наумов долго рассказывает о различных экономических законах, действующих в системе рынка и о печальных последствиях попыток их внедрения в нашу экономику. И всё выглядит последовательно и логично. Это я не буду анализировать. Я хочу обратить внимание читателя лишь на то, что автор практически никак не упоминает о том, почему эти печальные попытки имели место, является ли данное обстоятельство объективным фактором истории социализма или это просто дурь и тупость наших руководителей. Автор, сторонник объективности исторического процесса, как видно из первой цитаты, только скромно в одном абзаце замечает: "В то же время в ходе этого крупномасштабного строительства были допущены серьезные просчеты и промахи тактического и стратегического характера", и т.д. и т.п. Так что, всё-таки кризис социализма не следствие объективных законов исторического развития, а элементарная дурь.
       Объективные законы отличаются тем, что они не хороши и не плохи, и не зависят от того, как поступает конкретный человек, плохо или хорошо. Объективный закон может содержать имя человека, как, например, закон Гука, но поведение конкретного человека или группы людей не может быть содержанием этого закона. Можно ли сказать, что закон перехода количества в качество хорош или плох или что он зависит от утреннего настроения гражданина Ельцина? Думаю, что нет. Он есть просто "объективная реальность, данная нам в ощущении", как нас учили. И мы это поняли и запомнили. Из первых строк статьи у меня возникла надежда, что я, наконец, прочту толковое объяснение того, что у нас происходит. Но, как говаривал один мой хороший друг, "опять мимо денег".
       В других статьях этой серии и того больше. Например, В. Семенов ("Коммунизм от XIX к XX веку") ещё категоричнее и строже: "Подрыв социализма и коммунизма в СССР на рубеже 1989-1990 гг. соединил воедино массированный и хорошо подготовленный натиск со стороны империализма США и других западных стран, их спецслужб во главе с ЦРУ, мирового и российского сионизма с совершённым внутри СССР предательством, самокапитуляцией М.С. Горбачева. Думаю, все согласятся с тем, что М.С. Горбачев совершил величайшее в истории человечества предательство и преступление. Он величайший в истории человечества предатель и одновременно великий, жалкий трус, в целом пигмей. Вслед за М.С. Горбачевым его "преемник" и выдвиженец Б.Н. Ельцин продолжил преступную борьбу с коммунизмом в СССР и совершил "свое" величайшее преступление - распустил и уничтожил в декабре 1991 г. СССР. Горбачевское услужение империализму Б.Н. Ельцин дополнил своим, ещё более преступным, мерзким, антинародным, антиисторическим. Вот так сверху два самовластца и преступника перекроили советскую историю, исполняя волю, поручения и планы международного империализма, пойдя открыто против своего народа". Я прямо обалдел от всемогущества и гигантизма двух героев этого пассажа. Я-то думал, что они всего лишь два весьма посредственных человека, по которым плачут нары в отдалённых местах, а оказывается это настоящие монстры, которым доступно абсолютно всё. А нам, ох, до чего же хочется натянуть на себя прокурорскую мантию. Очевидно, это гораздо проще, нежели думать. Но дело в том, что прокурорская деятельность никакого отношения к науке не имеет. Когда придет время, прокурор, безусловно, скажет своё слово. Уголовники действительно усугубляют болезненные процессы переходных периодов. Но при чем же здесь наука? Ученые должны искать истинные причины кризисов и разъяснять их обычным смертным, чтобы тем было не так больно, чтобы уголовники не могли паразитировать на нашем незнании.
       Аналогичные сюжеты развивает и В. Гросул ("Социализм старый и новый"): "Сложный социалистический механизм начали смазывать капиталистическими маслами, которые в наших условиях стали превращаться в песок и начались поломки одной лопасти за другой, а затем и всего агрегата". Здорово! Особенно про капиталистические масла. Но, к сожалению, всё про то же, ничего нового.
       Дорогие товарищи, стоит ли тратить бумагу на перемалывание того, о чём говорит сегодня любая домохозяйка, не имеющая возможности свести концы с концами и вспоминающая надежные социалистические реалии? Ведь задача учёного - создание научной картины происходящего, а не распространение знаний из подворотни, которые известны всем. Неужели вы всерьёз верите в то, что глубочайший кризис социализма, крупнейшее событие конца двадцатого века, является всего лишь только результатом действий каких-то недоумков? Ну ладно, когда об этом говорят учёные женщины. Они по своей биологической сути хранители информации, им простительно. Пусть хранят то, что выучили. Но мужикам-то надо думать, как жить дальше. Недоумки, безусловно, играют свою роль, но им эта роль досталась только в результате того, что мы с вами в свое время не поняли объективных законов истории, не смогли предвидеть того, что нас ждёт, какие изменения и в результате каких причин нам предстоят. Коли мы слепы, мы тычемся как двухдневные щенки во все стороны, получаем уколы и шишки и нам больно. Маркс объяснил нам, что законы истории имеют объективный характер, что их можно познать и использовать сознательно в своих целях. Только тогда болезненные процессы и потери будут минимальными. А вот если мы этого не делаем, то вылезают всевозможные нечестные люди, и нам становится очень нехорошо. А будет ещё хуже, поскольку мы, не разобравшись, что же произошло, гребём туда же или вообще бог знает куда, к рынку. Неужели вы серьезно думаете, что до семнадцатого или девяностого года были плохие руководители, а после двухтысячного в рамках тех же систем, на уровне того же понимания ситуации придут исключительно хорошие? Едва ли. Неужели вы серьёзно полагаете, что за сто лет после смерти Маркса мир не изменился и представления конца позапрошлого века незыблемы и сегодня? Маркс перевернулся бы в гробу, услышь он такое.
       Основное в марксизме - это великолепный тезис о всемогуществе разума, дающий основание для стремления человека переустроить мир в соответствии с его волей. Именно это в первую очередь мы должны усвоить из Маркса. В те далёкие времена, когда я читал "Манифест", по тому эмоциональному накалу, которым заряжен этот документ, у меня сложилось впечатление, что Маркс, безусловно, понимал, что этот великий тезис есть его крупнейшее достижение. Однако мир меняется постоянно, открываются новые горизонты. И это означает, что мы должны постоянно думать, а не трясти свой плохо усвоенный багаж из прошлого.
       Когда делаешь заявления подобного рода, необходим, очевидно, и позитив. Я, в отличие от большинства авторов чисто ругательных статей, считаю возможным браться за перо лишь в том случае, когда, наряду с критикой, могу предложить некие позитивные утверждения. Такие утверждения содержаться в моей теории, представленной в этой книге. Это правильная теория.
       Почему я сделал столь сильное утверждение о том, что эта теория правильная? Объяснение этого обстоятельства и составит позитив данного раздела. Главным в нём будет трактовка методологических подходов в науке в прошлом и в наше время. Методу Маркс отводил ведущее место в науке. В методе источник обновления социальных теорий в нашем веке.
       Основное назначение науки, в частности социальной, объяснение явлений окружающего мира, предсказание будущего и сознательное действие с целью оптимизации развития. Основой любого научного построения является метод. Наука эффективна только тогда, когда используемый ею метод адекватен устройству мироздания. За всю историю науки разработано три научных метода:
       а) статистический,
       б) метод пространственно-временного детерминизма (классический материализм) и
       в) аксиоматический.
       Адекватность статистического метода основана на том обстоятельстве, что развитие материального мира вне разума происходит методом проб и ошибок и статистических выборок из множества возможностей, некоторые из которых оказываются адекватными дальнейшим детерминированным схемам развития. Так называемый стохастический процесс.
       Фундаментом метода классического материализма является реальность пространственно-временного феномена, в котором все события по факту развиваются по единственной схеме. Это обстоятельство является обоснованием постулата об объективности и детерминистичности явлений в мире. Постулируется бесконечность пространственно-временных форм материи вглубь и вширь. Способ познания заключается в опытном обнаружении законов, имеющих отношение только к области исследования в данном эксперименте. Основной догмой классического материализма является постулат о бесконечности рационального, т. е. развернутого во времени и в пространстве, экспериментально-познавательного процесса. Проблема сингулярности (в данном случае, продвижения в бесконечность) разрешается методом "матрёшки". Таким образом, представления о мире и методе его познания разумом являются подобными. Маркс постулировал применимость метода экспериментального детерминизма и к социальным явлениям.
       Аксиоматический метод изначально был присущ только математике. В двадцатом веке он нашел применение в физике. Его реальной основой является то, что методы классического материализма не применимы к явлениям микромира. Существует некая область явлений, в которой вопросы в форме пространственно-временных категорий задавать запрещено. Там не могут быть поставлены эксперименты по проверке положений, лежащих в основе теории. Проверяться могут только следствия этих положений. Это так называемые критические эксперименты. Например, мы не можем непосредственно проверить, существует точка или нет. Мы можем только постулировать это и проверять следствия из него. Таким образом, адекватность аксиоматического метода может быть установлена только на основе экспериментальной проверки следствий из теорий, созданных с его помощью.
       Каждый из описанных методов имеет свою строго определённую область применения. Как природа в разных условиях работает различными способами, точно так же и мы должны применять адекватные данным ситуациям методы её изучения.
       В отличие от настоящей науки современная социальная наука применяет в основном метод, который я называю методом "сказок братьев Грим". Согласно ему, как правило, делаются некие утверждения, которые ниоткуда не следуют и из которых так же ничего не следует. Никакой прогноз на основе этого метода невозможен. Один рассказывает, что рынок вечен, другой, что надо вернуться к старому, третий ищет середину, а что, зачем и почему, не известно! Так им кажется. Во всех неудачах ищут только плохих исполнителей. Просто, без хлопот и голову утруждать не надо.
       Первую последовательную социальную теорию с использованием методов классического детерминизма создал К. Маркс. Это был период расцвета классической науки. Основная методологическая заслуга Маркса именно в том и заключается, что он перенес методы классической науки, т.е. методы пространственно-временного детерминизма в область экономики и социальных процессов. Маркс полагал, что вообще всё и, в частности, социальные процессы надо просто точно считать и действовать в соответствии с оптимальным счётом. Под счётом понимается не обязательно счёт в прямом смысле. Логически правильные рассуждения это тоже счёт.
       Научным фундаментом исследования реальности марксизм признает диалектический материализм. Конструктивное содержание классического понятия материализма в том, что, во первых, всё сущее в этом мире материально, а формами существования материи являются пространство и время. Во-вторых, разум способен познавать любые проявления материального мира, и, в третьих, процесс такого познания бесконечен. Т.е. разум всегда будет способен создавать модели реальности, детерминированные в пространстве и времени. В знаменитой формуле В. Ленина об электроне по существу содержится схема упомянутой уже "матрёшки", как решение классической проблемы сингулярности для всего сущего в этом мире. Таким образом, классический материализм это признание детерминизма в мире а, следовательно, и в процессе познания.
       На каждом из этапов познания сторонники материалистического метода должны экспериментальным путем установить некие законы, которые являются справедливыми только в области проведенного эксперимента. Диалектический материализм вообще избегает постулатов, а полученные на основании анализа многих экспериментальных данных выводы вводит в ранг лишь относительной истины, т.е. в ранг положений, в которых содержится лишь некоторая часть истины, а вообще каждое положение должно уточняться по мере получения новых экспериментальных данных. Поэтому каждая последующая теория содержит в себе предыдущую, как частный случай.
       Таким образом, до начала двадцатого века вся наука, в частности и марксизм, была чисто эмпирической. Люди на основе опыта устанавливали некоторые закономерности в определенных областях окружающего мира и применяли их в своей деятельности. Переход в другие сферы и условия требовал открытия новых законов. В силу этого возможность прогнозирования за пределами областей, где эти законы были открыты, была минимальной. Поэтому законов было много. Так, например, И. Наумов пишет: "Таким образом, современные сложные национальные технико-экономические и социальные системы управляются и регулируются не одним-двумя законами (например, законами стоимости, спроса и предложения), а сложными взаимодействующими группами законов, включая социально-экономические, стоимостные, техносферные, природные, нравственно-этические и т.п.". Вот как много! А если к этому прибавить ещё эмпирические законы естествознания (ведь по ним мы тоже живем, не правда ли?), то не хватит всей книги, чтобы всё перечислить, не говоря о том, чтобы их выполнять. Но когда мы говорим, например, о том же законе Гука, то в отношении железки он работает, а в отношении булыжника нет. И это никого особенно не волнует. А вот социальные законы - совсем другое дело. Там всякий норовит доказать, что он не подпадает под действие неудобного ему закона. Каждый придумывает свой, выгодный ему. Вот и получается, если я сижу в Думе, и меня тихо подкармливает какой-либо банк, то я допускаю все виды собственности, а если я в НИИ и кроме государства ниоткуда не получу, то я за всеобщую национализацию. И у каждого масса аргументов. "Смотрите, цивилизованное общество, Америка, разве не хотим так же?", - кричат из Думы. "Да мы при коммунистах жили лучше, тогда хоть зарплату давали", - кричат с улицы. Но это аргументы из серии "дурак, сам дурак". И наши статьи, дорогие товарищи, из той же серии. Не найдем мы на этом пути понимания с господами из правых партий, потому что их кормят, а вас, очевидно, нет. Поэтому, когда много законов в социальной сфере, и они к тому же высосаны из пальца, это плохо.
       Поэтому законы можно принимать или не принимать, соглашаться с ними или нет. Это прерогатива человека. Цена его ошибки может быть различной. Если человек не понимает тот же закон Гука, то может рухнуть мост, но если он не понимает законов социального развития, то начинается "перестройка". Объективные законы всё равно, в конце концов, возьмут своё и приведут туда, куда положено. Но переходный процесс будет развиваться по разным схемам. Если знание велико, и мы правильно спланировали переходный процесс, то мы можем сразу попасть в новое состояние. Это так называемый апериодический процесс. Если же перед нами тёмный лес, то мы будем долго болтаться из стороны в сторону, прежде чем приплывём, куда надо. Это периодический переходный процесс. Теория переходных процессов в самом общем виде разработана давно и хорошо известна. Она применима к любым явлениям. Например, французская революция длилась около восьмидесяти лет, болтаясь туда - сюда, пока, наконец, не установилась республика. А русская революция прошла очень быстро. Сказалась голова Ленина. Слава богу, было чем думать, чем обеспечить второй член уравнения переходного процесса, член, демпфирующий бессмысленную болтанку в переходном процессе. А сегодня нет Ленина. И вот масса компартий, и каждая про своё. И как результат, шахтеры на рельсах, учителя и врачи - в голодном обмороке, а ворюги и проститутки - в мерседесах.
       Цена подобного тупого эмпиризма чрезвычайно высока. В социальной области она выросла чрезмерно. Пример тому "перестройка". Настоящая наука давно всё считает. Сегодня даже бомбы не взрывают, а просто считают и сразу делают. Иначе дорого. В физике, в основном, только проверяют предсказания теории. Есть области, где эксперимент просто невозможен.
       Так как же сегодня находят те законы, по которым живёт мир? Какова та альтернативная система законов, которая не допускает различных толкований? Всё давным-давно известно. Во времена Маркса этого не знали. Условия были таковы, что эмпиризм работал эффективно. Цена эксперимента была приемлемой. Нам же быть эмпириками непростительно. Условия изменились.
       Альтернативной эмпиризму системой построения законов является аксиоматическая система. В математике она действует изначально, в физике - практически с начала прошлого века. Значение аксиоматики для всех наук осознал и занимался обоснованием этой проблемы один из наиболее выдающихся математиков. Его имя Давид Гильберт. Чем она хороша? В аксиоматической системе необходимо установить некие общие принципы, из которых конкретные, ранее эмпирические, законы следуют автоматически в качестве частных случаев. Практически они становятся просто теоремами. И нет причин обсуждать, верны они или нет. Можно обсуждать только исходные аксиомы. А они носят столь общий характер, что против них не возразишь. Там всё ясно. Например, левое неотличимо от правого, верх от низа (вне гравитации), законы природы во всех системах координат должны иметь одинаковый вид, величина действия при реальном процессе минимальна и т.д. Пока что даже таких фундаментальных принципов достаточно много. Но физики однозначно понимают, что необходимо искать минимальное их количество. Это так называемая "гипотеза бутстрапа". Тогда вся эмпирика становится всего лишь частным случаем некоторых, весьма общих утверждений. Все эмпирические законы превращаются просто в теоремы. Максвелл был, по-видимому, первым, кто испытал чувство восторга перед этим открытием. Он говорил, что у него создаётся впечатление, что полученные им уравнения из неких принципов, умнее его. Законы в виде частных случаев сыплются из них как из рога изобилия. Аксиоматический метод сегодня является единственным в серьезной науке. Более того, существуют глубокие причины того, что по мере развития наук другого способа познания мы просто не будем иметь. Всё это в полной мере относится и к социальным наукам. Мне приходилось много раз выслушивать глупости от желающих сохранить "девственность" социологов и экономистов о том, что всё это имеет отношение только к естествознанию. Не тешьте себя надеждой, ибо мир един и в основе его устройства заложены одни принципы. Господь не стал бы трудиться специально ради ленивых и тупых обществоведов. Иногда вообще приходится слышать весьма забавные высказывания "высоко ученых" обществоведов о том, что в социальной науке вообще невозможны серьёзные прогнозы, что социальной науки вообще нет, ибо человек непредсказуем. С другой стороны, когда этот же пустобрёх защищает диссертацию, то он же доказывает с пеной у рта, что важнее и точнее его науки нет. Некоторые допускают лишь один "научный" прогноз: "рынок вечен". И подобных клоунов сегодня пруд пруди и справа, и слева.
       В области классического материализма именно Маркс сделал попытку разработать научные методы прогнозирования социальных явлений. Он потому и велик, что перенёс основной принцип построения классического естествознания в виде принципа эмпирического детерминизма в область социальных наук. Многое из того, что он сделал, будет забыто, но это никогда. Однако то, что мы узнали в двадцатом веке, ему было просто не известно, и он не мог использовать это в своих построениях. Аксиоматический метод в науке двадцатого века позволяет вскрыть такие горизонты, которые обнажают истинные, объективные причины кризиса социализма в конце двадцатого века. Сегодня именно российская социальная наука сделает следующий шаг по новому осмыслению мира на фундаменте достижений двадцатого века. Она определит не только истинные причины современных событий, но и цели дальнейшего развития, которые в марксистской науке выглядят весьма туманными. Новая аксиоматика, выработанная на основе достижений нашего столетия, раскроет грандиозные перспективы перед разумом и человеком, как его носителем. Это предопределено.
      
       1.2.Материалистическая аксиоматика
       Исходным положением предлагаемой ниже дуалистической социальной теории является предположение о том, что в основе понимания мира лежит аксиома о двойственной природе всех явлений окружающей нас действительности. Понимание этого обстоятельства пришло в результате грандиозных преобразований основ физики, происшедших в начале XX века. До этого момента материализм базировался на уверенности в том, что поскольку всё происходящее вокруг нас развивается в абсолютном пространстве и времени, то и любой процесс может происходить единственным образом и потому является объективным и детерминированным. Последовательное, научное осознание этого, как известно, восходит ещё к Декарту. Принцип причинности, демонстрирующий, каким образом из предыдущего следует последующее, является одним из столпов, на котором покоится классический материализм. Маркс, провозгласив в своём знаменитом тезисе необходимость детерминирования социальных явлений, поставил социальные науки в один ряд с точными. Невозможность предсказать тот или иной процесс связывалась обычно только с недостатком знания, опирающегося исключительно на опыт. Одной из основ материализма является утверждение о том, что "случайное есть непознанная необходимость".
       Представление об объективности явлений классического коллективистского мира есть прямое следствие существования абсолютного материалистического пространственно-временного феномена (МПВФ). В свою же очередь, возникновение этого феномена определяется переходом от индивидуальных явлений к групповым. Во всяком случае, общая теория относительности вводит пространственно-временную метрику только для макроскопического описания мира. Многочисленные попытки (например, А. Эйнштейна) ввести метрику на уровне индивидуальных характеристик вещества оказались бесплодными. Как позднее выяснилось, все индивидуальные характеристики вещества определяются виртуальными процессами, которые в рамках классического пространственно-временного детерминизма поняты быть не могут. Не вдаваясь здесь в глубокие философские проблемы данного факта, напомню лишь, что введение метрики сопряжено с определением рационального числа, т. е. с фиксированием местоположения измеряемого отрезка. С другой стороны, физическая теория элементарных частиц базируется на соотношении неопределённостей Гейзенберга, исключающем подобного рода построения. Кроме того, для введения метрики одного объекта недостаточно, т. е. метрика это принципиально рациональное и групповое понятие. Пространственно-временќные представления есть исключительно следствие классического приближения нашего понимания мироздания в качестве группового объекта.
       Детерминированные процессы классического естествознания описываются законами. Их базой являются экспериментальные факты, условия получения которых определяют область применимости законов. При переходе в иную область явлений меняются условия, а с ними и законы. Основной философской догмой классического материализма является предположение о бесконечности этого процесса. Продвижение вглубь материи при этом связывается с возможностью бесконечного деления очередных её фрагментов. Таким образом, по факту, материализм отвергает существование индивидуальных объектов, конечных объектов, лежащих в основе мироздания. Именно поэтому материалистическая философия вынуждена говорить о бесконечной делимости материальных объектов. И именно это утверждение есть самое принципиальное утверждение современного материализма. В.И. Ленин дал самое точное определение материализма: "Электрон также неисчерпаем, как и атом".
       В рамках классических представлений индивидуальное по своим свойствам никак не выделяется. Законы, управляющие одним яблоком Ньютона, те же, что и законы для всех объектов Вселенной. Уравнения, описывающие поведение многих тел, есть просто сумма уравнений для одного тела.
       Однако ситуация коренным образом изменилась, когда физики добрались до истинно элементарных объектов. Их основное свойство состоит в том, что они не делятся на более мелкие по классической схеме, а преобразуются сами в себя. По образному замечанию Р. Фейнмана, нет сомнения в том, что электрон, как минимум, более элементарен, чем футбольный мяч. Индивидуальные объекты квантовой механики по своим свойствам принципиально отличается от классических структур. Наиболее тяжело была воспринята необходимость отказа от детерминизма. Вместо детерминированных в пространстве и времени процессов квантовая механика оперирует состояниями и вероятностями переходов между ними.
       Чрезвычайно важным и совершенно новым, в отличие от классических построений, является то, что рациональная теория индивидуальных объектов не может быть построена без привлечения классических детерминистских теорий. В классике более общая теория всегда может быть сформулирована логически замкнутым образом независимо от менее общей, являющейся её предельным случаем. Практически это означает, что свойства индивидуального объекта могут проявляться исключительно через свойства классических, групповых объектов. Без взаимодействия с групповыми структурами индивидуальные объекты не могут быть восприняты, они иррациональны или, по крайней мере, квазиматериальны. Точно так же как свойства электрона невозможно узнать без его взаимодействия с классическим "прибором", свойства человеческого интеллекта не могут проявиться без его взаимодействия либо с материальной сутью самого человека, либо с группами других интеллектов. В математике, впрочем, это обстоятельство было выяснено гораздо раньше. Например, Дедекинд определил иррациональное число как специального вида сечение во множестве рациональных чисел, а Кантор - как фундаментальные последовательности рациональных чисел. Т.е. иррациональное определяется через рациональное. Всё это, в общем-то, естественно, поскольку сегодня на уровне науки разум способен оперировать только рациональными понятиями.
       И, наконец, индивидуальные объекты обладают свойством тождественности. В частности, это означает то, что отдельный, индивидуальный объект не может непосредственно определять свойства классических, коллективистских объектов. Свойства коллективистских объектов определяются только статистическими закономерностями, проявляющимися как следствие взаимодействия между членами всего коллектива.
       Современное мировоззрение относительно понятия идеализм вообще ничего внятного не говорит. По мнению современных философов материализм отличается от идеализма просто тем, что первый считает основой всего материю, а второй - дух. Что это означает, что из этого следует и чем эта теза может помочь в построении наук, абсолютно не понятно. Это просто совершенно пустое утверждение, которое ниоткуда не следует и из которого тоже ничего не следует.
       На самом деле идеализм отличается от современного материализма именно тем, что идеализм признаёт реальное существование индивидуального объекта. Но что это такое, если его нельзя дробить дальше, если дальше нет материальной структуры, то, что там? Мы можем чётко сказать, что внутри яйца, например, находятся белок и желток. Но что находится внутри протона? Нам могут ответить: кварки. Но кварки не могут существовать отдельно в материальном мире. Это просто математическая модель, они уже не материальные объекты. Таким образом, в основе материалистического мироздания лежат нематериальные объекты.
       Вслед за этим возникает естественный вопрос о происхождении индивидуального объекта. В дальнейшем изложении будет показано, что индивидуальный объект не может возникнуть без Создателя. Поэтому всеобъемлющая наука может быть построена только на идеалистической основе. Признание реальности индивидуального объекта есть фундамент научного идеализма.
       С другой стороны, дуалистическая аксиоматика является основой построения всего материалистического мироздания на основе индивидуальных объектов. Если мы знаем свойства индивидуальных объектов, то мы в состоянии построить картину всего материального мира. В этом смысле дуалистическая аксиоматика является также и основной аксиомой материализма. Поэтому индивидуальный объект есть граница и в то же время связующее звено между материализмом и идеализмом. Адекватное мирозданию материалистическое учение должно базироваться на понятии индивидуального объекта и, таким образом, естественно возникать из феномена, предопределяющего неизбежность принятия факта фундаментальности идеалистической идеологии.
       Мы определим групповые объекты, как объекты, обладающие метрикой, а индивидуальные - как феномены вне метрических свойств.
       В соответствии с этим, находясь в рамках научного идеализма, я принимаю в качестве фундаментального факта аксиому двойственности и сопряжённый с ней принцип двойственности.
       Аксиома двойственности: материальный мир во всех своих проявлениях, в том числе и социальных, является двойственным.
       Принцип двойственности: двойственность определяется предопределённостью коллективных процессов и случайностью индивидуальных. При этом индивидуальные объекты могут проявляться в материальном мире только через взаимодействие с групповыми, классическими структурами, а коллективные структуры могут быть сформированы только из индивидуальных объектов.
       Данная аксиома есть фундаментальная аксиома материалистического понимания мира и в то же время основа идеализма. Она отлична от известных аксиом философии Декарта и Гегеля прежде всего тем, что двойственность постулируется для более элементарных пар образов, чем материя и сознание, бытие и мышление, природа и дух. Аксиома двойственности фиксирует не моно структуру, не триады и не множественность, а именно двойственную структуру мира. Принцип двойственности вводит признак разделения. В качестве такого признака я выбрал две сопряжённые пары признаков - случайность и предопределённость (детерминированность), индивидуальность и коллективность. И принцип двойственности, основанный на этих признаках, позволяет считать истиной два взаимно двойственных высказывания:
       индивидуальное - случайно;
       коллективное - не случайно (детерминировано).
       Сумма индивидуальностей имеет не случайные средние тенденции, отклонение от которых есть проявление индивидуальности.
       Таким образом, двойственность заключена в детерминированности коллективных процессов и случайности индивидуальных. При этом индивидуальные объекты могут проявляться в материальном мире только через взаимодействие с групповыми, классическими структурами. С другой стороны, коллективные структуры могут быть сформированы только из индивидуальных объектов.
       Двойственная структура мира, первоначально обнаруженная физиками, принципиальным образом влияет и на физический и на социальный мир. Классическая физика радикально отличается от физики микромира. Материя не делится беспредельно вглубь, как думали раньше, она имеет пределы в виде феномена индивидуального, в данном случае, элементарных частиц, преобразующихся в самих себя, но не делящихся беспредельно. Феномен индивидуального в традиционном материализме отсутствует. Именно отрицание феномена индивидуального выделяет материализм из всех философских школ нематериалистического толка. Введение в науку феномена индивидуального радикально меняет наши представления о мире. Вследствие того, что технологии существуют только в метрическом мире, возможности технологических построений разума ограничены возможностями только метрических, групповых форм. Мы не найдём новых технологических возможностей за счёт традиционного продвижения науки от куска породы к молекуле, а затем к атому и ядру. Индивидуальный объект, элементарная частица, это предел нашего продвижения вглубь вещества с целью получения новых технологий. Это обстоятельство, как будет показано ниже, полностью определяет социальные формы, создаваемые человеческим обществом, и способы их развития.
       Теперь мы должны уточнить, что такое индивидуальный объект. Свойства индивидуальных объектов материального мира, т.е. объектов физики (элементарных частиц) известны достаточно хорошо. Абсолютно неясно их происхождение. В сфере живого индивидуальным объектом является отдельный интеллект. Его свойства, так же как и происхождение, тоже покрыты тайной.
       Для того чтобы получить на эти вопросы хотя бы самый общий ответ, спросим себя: "Как случилось, что этот мир в данном виде вообще существует?" Известно, что если бы мировые константы хотя бы немного отличались от современных значений, материальный мир был бы просто невозможен. Не случись того, например, что плотность воды больше плотности льда, жизнь на Земле не возникла бы никогда. И таких "если" можно привести сколько угодно. Факт заключается в том, что в основе всего лежит набор мировых констант, элементарных частиц и неких весьма общих принципов, таких, например, как принципы симметрии, унитарности и причинности. Фундаментальный набор определяет, в частности, такие свойства нашего мира как его размерность и топологию. Предпринимаются попытки выяснить минимально необходимый самодостаточный состав такого рода набора, например, в рамках так называемой "гипотезы бутстрапа". Данный набор или ему подобные определяют свойства и судьбу всех объектов материального мира. Так как же он возник?
       Наш основной постулат говорит о том, что ответ может быть только один. Поскольку речь идет о характеристиках индивидуальных объектов, этот набор мог стать результатом только случая после миллиардов и миллиардов менее удачных попыток. В каждом материалистическом пространственно-временном феномене (МПВФ) наборы, характеризующие индивидуальные объекты, вообще говоря, могут быть различными. Эти наборы и определяют судьбу каждого конкретного МПВФ.
       Таким образом, аксиоматика, лежащая в основе конкретного материалистического мира, раскрывается, во-первых, принципами, показывающими, каким образом из индивидуальных объектов формируется групповой мир (это уже упомянутые принципы симметрии, унитарности и причинности) и, во-вторых, характеристиками индивидуальных объектов, ответственных за свойства конкретного МПВФ.
       В свете этого Высший Разум нашего МПВФ, обеспечивший достаточно продолжительное и устойчивое его существование, есть не что иное, как набор фундаментальных констант и принципов, лежащих в его основе, возникший в результате статистических испытаний по созданию МПВФ.
       Данное определение Высшего Разума формально базируется только на аксиоме о двойственной природе мироздания. Далее будет показано, что это толкование оказывается неполным, поскольку чисто дуалистическое понимание нашего мира не может объяснить его детерминистское развитие, сопряжённое с разумом. Дуалистическая картина мира фиксирует только статическую картину мироздания. Развития и движения она объяснить не может. Например, материализм вынужден для объяснения феномена развития прибегать к построениям типа законов диалектики, борьбы и единства противоположностей. Подобного рода "законы" являются не только искусственными, но они не дают фактически ничего для реального объяснения причин и целей развития мира.
       В рамках дуалистической аксиоматики понятие индивидуального объекта в области интеллекта введено быть не может. В рамках материалистических представлений разум является просто продуктом эволюции биологических форм материи. Так как материализм признает возможность моделирования разумом любого материального явления, то это означает, что, в принципе, человеку с помощью рациональных процедур доступно создание искусственного интеллекта. Этот момент в материалистической постановке вопроса всегда вызывал определённые сомнения в научном мире и резко отвергался религией. Попробуем и мы высказать некоторые соображения на этот счёт.
      
       1.3. Теорема Гёделя и следствия из неё
       В данном разделе я дам дополнительные пояснения о причинах неполноты материалистического мировоззрения. Они будут базироваться на фундаментальном методе познания окружающего нас мира, на понятии "аксиоматического метода". До этого момента при анализе различных методов познания я просто использовал известную терминологию, без каких либо комментариев. Хотя вполне уместен вопрос. В чём же отличие аксиоматического метода от материалистического метода экспериментальной индукции? Ведь в первом следствия из неких общих положений, в конце концов, проверяются опять же с помощью эксперимента.
       Основным методом познания до конца девятнадцатого века был метод эмпирических индуктивных обобщений. Однако индукция, приводящая к формулировке закона природы или общества, неполна как в отношении исходных посылок, так и в отношении проверяемости вытекающих из него следствий. Практически в каждом случае "индуктивного открытия" основа индукции неадекватна реальности, находящейся за пределами эксперимента. Этот огрех основного материалистического метода прошлого этапа развития науки покрывается верой в то, что мир "в принципе" познаваем в результате бесконечного индуктивного процесса. Я прошу обратить внимание на то, что именно здесь, что называется, в логове матёрого материализма, мы вынужденно столкнулись с термином "вера", с термином, в котором фиксируется последняя логическая возможность замкнуть построения обессилевшего рационального разума. Несмотря на уверенную браваду отцов-основателей и на упрямое начётничество современных последователей, мы имеем дело всё-таки с верой. Материализм верит в бесконечную "матрёшку". Причём вера эта противоречит одному из основных законов того же материализма, а именно закону перехода количества в качество. Согласно этому закону идентичная процедура не может тиражироваться бесконечно долго, не меняясь принципиально на некоторых этапах. Таким образом, материализм с одной стороны отрицает иррациональные основы мироздания, с другой, вынужден обращаться к понятию вера, понятию, исключающему рациональные методы познания.
       Перейдём теперь к аксиоматическому методу.
       Под аксиомой понимается некоторое положение или ряд положений рассматриваемой теории, которые при её дедуктивном построении не доказываются, а принимаются за исходные, используемые для доказательства других положений теории, называемых теоремами. Следовательно, аксиоматический метод так же построен на вере в некие истины, которые не могут быть доказаны рациональным способом. Главными областями применения аксиоматических методов сегодня являются математика и современная физика. Поскольку все остальные естественные науки, изучающие неживой мир, в конце концов, сводятся к двум названным, то можно говорить о том, что в основе современного естествознания лежит аксиоматический метод.
       Этот метод с точки зрения его логической замкнутости обоснован гораздо лучше, нежели метод классического материализма, поскольку именно вопрос самодостаточности и полноты различных систем аксиом всегда, вот уже более двух тысяч лет, был его центральным пунктом. Первый принципиальный результат в этом направлении был получен Н. Лобачевским, когда ему удалось сформулировать логически последовательную геометрическую систему, отличную от геометрии Евклида. В полном виде проблема была решена в 1931 году Куртом Гёделем, установившим, что всякая формальная непротиворечивая система рациональных утверждений неполна. Так называемая теорема о неполноте.
       Строго говоря, теорема К. Гёделя устанавливает тот факт, что всегда можно сформулировать последовательность проблем такого рода, что для любой дедуктивной теории среди этих проблем найдётся неразрешимая в пределах данной теории. Именно это обстоятельство является той причиной, которая вынуждает материалистическую логику прибегать к бесконечной "матрёшке" при решении проблемы сингулярности. В силу этого аксиоматический метод зачастую считается неудовлетворительным.
       Как нетрудно заметить, аксиоматический метод является развитием метода экспериментального детерминизма. Просто в одном из них постулируются частности, а в другом некие общие положения. Однако вера, лежащая в основе индуктивного и дедуктивного построений, принципиально различаются. Вера индуктивного метода по существу является не полным знанием, полученным, как правило, в результате экспериментального изучения окружающего нас мира. Материализм верит в эксперимент. Такая вера основана на предыдущем рациональном знании. Поэтому, вообще говоря, термин вера в данном случае является не корректным. Поэтому мы будем говорить, что в основе материализма и его основного метода познания, метода индуктивных обобщений, лежит знание. Истинная вера материализма, которая не может быть ничем обоснована, ограничивается верой в "матрешку" бесконечного познания.
       Вера, лежащая в основе дедуктивного построения, принципиально не может быть обоснована какими либо рациональными методами. Следствия из нее, полученные в результате дедуктивного процесса, могут быть, в лучшем случае, только проверены с помощью критических экспериментов. Это есть вера в полном понимании этого термина.
       Таким образом, для краткости мы будем говорить, что в основе материалистического метода, метода экспериментальной индукции, лежит знание, приобретаемое опытом, а в основе идеализма - аксиоматика и вера, на базе которых строится идеалистическая наука.
       Отвечая на вопрос, поставленный в начале раздела, можно сказать, что основным преимуществом аксиоматического метода перед эмпирической индукцией является то, что в первом по существу ставится вопрос: "А где же всё-таки конец этой бесконечной индукции?". Материализм верит, что этого конца нет, а разум, интуиция и современная наука говорят, что пространственно-временные представления и связанный с ними классический материализм ограничены. Поэтому в рамках материализма не ставится вопрос о поиске некой общей, фундаментальной аксиомы. Каждая из материалистических наук базируется на своей системе ценностей. Таковы, например, аксиомы математики и физики. Практически это есть следствие теоремы К. Гёделя, показавшей бесперспективность такого объединяющего поиска. С другой стороны, если науку понимать как применение адекватного метода для познания окружающего нас мира, а именно аксиоматического метода, то первая и основная цель философии, как науки о наиболее общих закономерностях, лежащих в основе мироздания, заключается в поиске некой фундаментальной аксиомы, которая дала бы общие принципы построения наших представлений о мире и, следовательно, любой науки, описывающей те или другие аспекты мироздания. После нахождения такого рода аксиомы основная часть философской проблемы исчерпывается и далее должен быть поставлен вопрос об основных науках и схемах их построения. И это есть вторая задача философии.
       Именно поэтому цели философии в рамках материализма фактически не определены. Попытки материализма создать систему философских обобщений на базе тезиса о принципиальной познаваемости мира только в рамках рациональных построений наивны и, как показало развитие науки в двадцатом веке, непродуктивны. В рамках материализма, использующего самый мощный свой инструмент, а именно аксиоматический метод, в соответствии с теоремой К. Гёделя обобщающая, фундаментальная аксиома найдена быть не может и, следовательно, материалистическая философия беспредметна.
       Таким образом, в самом общем виде я определяю философию, как науку о методе научного исследования. И поскольку аксиоматический метод является наиболее общим методом познания, то основная задача философии заключается в поиске фундаментальной аксиомы, лежащей в основе нашего мироздания.
       В итоге мы пришли к весьма важному результату. Во-первых, все современные материалистические научные системы основаны, в конечном счёте, на вере, во-вторых, сама вера заключается в абсолютизировании некоторых рациональных утверждений и, в третьих, вера в систему рациональных утверждений не может быть всеобъемлющей. Или говоря коротко, материалистическое мировоззрение неполно.
       Прямым следствием неполноты материализма является возможность лишь ограниченного существования в пространстве и времени любого материального объекта, будь то природное явление или социальная структура. Материальное образование, построенное в соответствии с какими-либо законами или принципами, может существовать лишь тогда и там, когда и где принципы, лежащие в его основании, адекватны условиям, формирующимся и изменяющимся в соответствии с гораздо более широкими возможностями, адекватными истинным принципам построения мира.
       Весьма существенным следствием теоремы Гёделя в области социологии является возможность построения произвольно большого числа социальных теорий на базе различных аксиом. Если предположить, например, что все люди идеальны, то в качестве социальной модели мы получим "Город Солнца" Т. Кампанеллы. Если же все люди "шкурники" и думают только о себе, то извольте кушать "рынок". Если приоритетом социальных отношений является "классовая борьба", то получите теорию Маркса. Ну а когда нам вообще на всех и всё наплевать, то имеем анархию в качестве "матери порядка". И так далее до бесконечности. Однако установить, какая же из всех теорий реализуется в действительности, в рамках материалистических построений в соответствии с теоремой Гёделя не удастся. На самом же деле по факту реализуется единственный вариант. Так чем же он отличается от других? В чём гарантии его адекватности? Весьма странно, но никто из социологов никогда не задавался подобным вопросом. Все просто с пеной у рта отстаивают свои воззрения, обвиняя других в некомпетентности и предвзятости. Но чтобы избежать лишней крови и страданий людей, такие вопросы задавать себе необходимо.
       Ещё более важным является то, что в случае чисто материалистической аксиоматики мы принципиально не можем обнаружить причину смены различных формаций. Марксистская наука впервые в социологии по существу поставила вопрос о причине движения в социальном мире. Ответ на него оказался достаточно наивным, но, по-видимому, единственно возможным в то время.
       Кроме того, в соответствии с теоремой Гёделя любая материалистическая система не может быть замкнутой на уровне любой достигнутой технологии, поскольку материализм допускает возможность её углубления внутрь беспредельно. Это обстоятельство создаёт принципиальные трудности на пути решения вопроса о детерминизме развития мира. Вопреки материалистическим постулатам об объективности и, следовательно, детерминизме в развитии мира, в рамках открытых материалистических систем детерминизм невозможен. Развитие в открытых системах подчиняется законам случая. Материализм принципиально не в состоянии объяснить наблюдаемый нами феномен детерминированного развития мира и социальных структур. К этому весьма важному обстоятельству я вернусь позднее.
       Но раз мир существует независимо ни от чего, раз он самодостаточен, то аксиоматика, лежащая в его основании должна быть единой и полной.
       Что же может компенсировать этот принципиальный недостаток материализма? Как же в действительности устроен мир? Какова та система аксиом, которая может дать нам описание нашего мироздания? Что же в действительности есть философия адекватной науки?
      
       1.4. Триединая аксиоматика
       Принципиально трудной для классического материализма является проблема сингулярности.
       Материализм, опираясь на положение о неисчерпаемости материи вглубь, предполагает наличие внутреннего механизма у любого явления, обязательность причинно-следственных связей между частями явлений, а неопределенность рассматривает, в основном, как следствие частичного знания предмета, как невозможность учета всей бесконечности совокупных факторов, участвующих в каждом явлении.
       Позиция же современного естествознания может быть проиллюстрирована следующим высказыванием одного из наиболее крупных учёных, стоявших у истоков современной физики. В своей речи, произнесенной по поводу получения Нобелевской премии, В. Гейзенберг сказал: "Уже тот факт, что математическая схема квантовой механики не может быть понимаема как наглядное описание процессов, протекающих в пространстве и времени, показывает, что в квантовой механике вовсе не идет речь об объективном установлении пространственно-временных событий". Проникнув под оболочку атома, изучая его внутреннее устройство, наука вышла за пределы непосредственного чувственного восприятия. С этого момента она уже не могла с уверенностью опираться на привычную логику и здравый смысл. Атомная физика впервые описала истинное строение вещества. Физики теперь имели дело с нечувственно воспринимаемой реальностью. Т. е. современная наука подходит к вопросу о сингулярности принципиально новым способом. Если говорить коротко, то создание квантовой механики есть решение этой проблемы путем отказа от пространственно-временного детерминизма, что и есть, в конце концов, отказ от классического материализма. Более того, общая теория относительности описала нам реальные, назовем их, макросингулярности. Это так называемые "чёрные дыры". Они обладают тем же свойством. Пространство и время в них вырождены. Поэтому современная материалистическая наука бессильна в их описании. Уже скоро 100 лет как они известны, а не поставлен даже вопрос об их - трудно сказать, о чём. Физика двадцатого века была вынуждена ввести в обиход процессы, которые принципиально нельзя было детерминировать. Естественная наука сделала первый шаг, признав стохастичность нашего мира его принципиальным свойством. Однако я убежден, что это всего лишь первый шаг. Необходимо сделать следующий, признав, что вероятностные процессы являются случайными выборками из неограниченных возможностей иррационального. Вообще я уверен, что иных разумных способов решения данной проблемы не существует. Попытки диалектического материализма свести всё только к схеме бесконечной "матрешки" в рамках пространственно-временного детерминизма, как это декларируется в известной формуле В. Ленина об электроне, полностью опровергнуты реальным развитием науки в прошлом столетии.
       Таким образом, применимо ко всему мирозданию проблема сингулярности может быть решена единственным способом. Необходимо принять более широкую аксиоматику. Принципиально новым в ней по сравнению с материалистической аксиоматикой является понятие иррационального как источника всех рациональных явлений.
       Однажды академик Н. Боголюбов заметил, что "Бог говорит с нами на языке математики". Действительно, любые сколь угодно абстрактные математические построения, в конце концов, находят свои аналоги в реальности, например, в картине мира, создаваемой физикой. В 1931 году во введении к статье "Квантовые сингулярности в электромагнитной теории поля" П. Дирак писал, что "постоянный прогресс физики требует для его теоретической формулировки всё более высокого уровня. Это естественно, и этого следовало ожидать. Что, однако, не предвиделось научными работниками прошлого столетия, так это то конкретное направление, по которому шла основная линия усовершенствования материи. Неевклидова геометрия и некоммутативная алгебра в свое время рассматривались как чистая игра ума и развлекательное занятие для логических мыслителей, а теперь стали совершенно необходимы для описания общих фактов физического мира. Кажется вероятным, что этот процесс нарастающей абстракции продолжится в будущем".
       Фундаментом всех точных наук является теория множеств. Её построения дают примеры прекрасного моделирования понятий, о которых говорилось выше. Понятие иррационального моделируется понятием иррационального множества, имеющего мощность континуума. Как известно, из такого множества могут быть выделены подмножества, имеющие так же несчётные и счётные мощности.
       Среди бесконечных множеств самыми "малыми" являются счётные множества. Они имеют бесконечное число элементов, которые могут быть взаимно однозначно сопоставлены натуральному ряду чисел. А это значит - их элементы могут быть пересчитаны. У всех бесконечных множеств появляется качественно новое свойство, они обладают "собственной частью". Его можно разделить на части, так, что число элементов в части и во всём множестве будет одинаковым. Типичный пример - чётные и нечётные числа. Они являются частями натурального ряда, но содержат ровно столько элементов, как и натуральный ряд, из которого они выделены. Разбиение бесконечного множества не всегда приводит к уменьшению элементов в частях. И если внимательно всмотреться в первый стих Евангелия от Иоанна, то мы увидим, что Бог у него эквивалентен бесконечному множеству, обладающему собственной частью - Словом (в первоисточнике более общее Логос) которое эквивалентно Богу. Т.е. в этом изречении мы видим закон сохранения мощности множества при его делении. Каким бы способом мы не делили бесконечное множество, его части будут состоять из множеств с конечным и бесконечным числом элементов. Возникает триада множеств увеличивающейся мощности - конечное, счётное и бесконечное множества. В текстах мыслителей древних и не очень мы обнаружим удивительные аналогии. "Душа неуничтожима делением и воздействием" - говорит Кришна. "Дао пустотно, но использованием не исчерпать его" - говорит Лао Цзы. Деление бесконечного множества приводит к увеличению числа элементов. Дени Дидро выразил это с помощью простого и потому гениального примера: Когда два человека обмениваются яблоками, выгоды никто не получает, у каждого остается только по яблоку. Но когда они обмениваются мыслями, то выгоду получает каждый: в результате оказывается у партнеров две мысли - своя и чужая. Это замечательное рассуждение Дидро предвосхитило основное свойство бесконечных множеств, которое впоследствии было строго сформулировано Георгом Кантором. Часть такого множества эквивалентна целому множеству. Бесконечное и иррациональное этим принципиально отличается от конечного и счётного, т.е. от рационального мира.
       Любые материальные объекты могут быть смоделированы счётным множеством. Это связано с конечностью и дискретностью материальных объектов. И именно поэтому они обладают метрическими свойствами, т. е. воспринимаются разумом в рамках пространственно-временных моделей.
       Наиболее просто результат теоремы К. Гёделя, приводящий к необходимости введения понятия иррационального в науку, может быть проиллюстрирован следующим образом. Пусть на бесконечной прямой в рамках какой либо логики выбран набор точек. Пусть это будут точки, соответствующие корням какой либо тригонометрической функции, например, синуса. Тогда между этими точками всегда найдётся бесконечное количество других точек, корнями синуса не являющимися. Это могут быть, например, корни функции Бесселя или ещё что угодно. Главное, что закономерностей, не укладывающихся в рамки выбранной нами логики, существует сколь угодно много. Но что замечательно, все эти точки объединяются одной прямой, множеством точек, которое имеет мощность континуума, иррациональную мощность. Иррациональное множество включает в себя счётное множество рациональных подмножеств, построенных по самым разным законам. Аналогично иррациональное содержит в себе потенциально все возможные рациональные миры, свойства которых определяются конкретными наборами индивидуальных объектов. Эти объекты существуют в соответствии с некими закономерностями, возникшими случайным образом из иррационального. Так все рациональные миры и любые рациональные объекты вообще объединяются одной иррациональной сутью.
       Наряду с рациональными множествами, которые обладают метрическими свойствами, существуют иррациональные числа. Они моделируют виртуальные частицы. Они не подчиняются пространственно-временным закономерностям. Они эфемерны. Но они определяют законы поведения элементарных частиц и правила построение из них групповых структур. Это частицы действия, частицы полей. Вообще назначение иррационального - придать жизнь, движение рациональным, счётным формам. Иррациональные числа, так же как и виртуальные частицы, как бы склеивают рациональные структуры, находясь всюду между ними, заполняя собой всё. В этом смысле весьма удачно название одного из видов виртуальных частиц, именуемых глюонами (клеем). Неосязаемых, но вездесущих.
       Иррациональные подмножества моделируют нематериальные явления. В качестве таковых мы можем рассматривать интеллект живого и образы, создаваемые им. Их свойства полностью соответствуют понятию иррационального, которое свободно от метрических свойств и пространственно-временного детерминизма.
       Иррациональные выборки имеют ту же мощность что и исходное иррациональное множество. Интеллект вполне подобен породившему его иррациональному. Это означает, что и иррациональное и интеллект способны создавать рациональные построения. Иррациональное создаёт рациональные объекты случайным образом. Интеллект, обретя свойства разума, создаёт их с помощью детерминированных действий. Интеллект, наделённый свойствами разума, способен создать построения, вероятность возникновения которых в рамках чисто стохастического процесса практически равна нулю. Действия разума в нашем мире вполне это подтверждают.
       Следовательно, аксиоматика триединой философии, наряду с иррациональным и материальным миром, постулирует существование индивидуального интеллекта, представляющего собой иррациональный объект. В силу причин, которые мы обсудим ниже, примитивный иррациональный интеллект способен отображать свойства рационального мира и развиваться. На некотором этапе на его базе возникает рациональный разум, приобретший возможность разумно воздействовать на рациональный мир. Именно отображение свойств рационального мира на группы интеллектов или разумов определяет возможность их развития, поскольку при таких отображениях они приобретают принципиально новые свойства (возрастает их мощность).
       Таким образом, индивидуальный объект в нашем МПВФ есть стохастическое порождение иррационального, рационально проявляющийся лишь во взаимодействии с классическим групповым детерминированным миром, который сам происходит из первого. Кроме того, мы должны констатировать, что существуют два вида индивидуальных объектов, квазиматериальные и интеллектуальные.
       Индивидуальные объекты материального мира, подчиняющиеся случаю, формируют классический групповой мир, который развивается по детерминированным законам. Таким образом, материальный мир адекватен основному постулату материализма. Он представляет собой сцену, на которой суждено развиваться разуму.
       Фундаментальные разделы математики и, в первую очередь, теория множеств дают нам возможность пояснить то, что должно быть принято в качестве основной аксиомы мироздания. Математические построения адекватно описывают всё, что мы находим в нашем мире. Фундаментальные представления теории множеств говорят нам о существовании иррационального и о рациональных и иррациональных выборках из него. Это вполне объективно описывает то, что мы наблюдаем в окружающем нас мире. Это реальный рациональный мир, иррациональный интеллект, иррациональные (виртуальные) частицы и само иррациональное - источник всего сущего.
       Свойства иррационального и бесконечного человечеству известны давно, вот только выражены они на своеобразном языке и в понятиях неприемлемой для философов-материалисќтов ориентации. Дух, Слово или Логос - объекты, существующие вне времени и пространства. Утверждая существование только пространственно-временных форм, мы тем самым запрещаем существование бесконечных множеств и ограничиваем свой кругозор только очень большими, но конечными множествами, т.е. классическим материализмом с его бесконечной матрёшкой познания.
       Предвижу возражения: разве можно математическими и физическими образами и представлениями описывать живое, интеллект и сводить к этим понятиям науку всех наук - философию? Можно.
       Во-первых, потому, что математика это наука о формировании и распознавании образов произвольной природы и её язык позволяет вложить в эти образы нужное нам содержание.
       Во-вторых, потому, что у гуманитариев нет языка, на котором можно описать эти сложнейшие феномены, слов не хватает, иначе они смогли бы не разделять материализм и идеализм на две антагонистические доктрины, а выделить их как две собственные части целого.
       Антагонизм материализма и идеализма является следствием того, что разделение доктрин производилось не на элементарных образах, а на образах сложной структуры, построенных на элементарных.
       Таким образом, истинной философией любого мира являются основы математики, а её аксиомы есть фундаментальные аксиомы мироздания.
       Философия, которая опирается на признание того факта, что в основании мира лежит триединое начало, является ключом для познания нашего мира. Эту философию я называю ненасильственной. На то есть совершенно определённая причина.
       Мысль о триединстве мира высказывалась многими мыслителями древности. Структуру триединства имеет и Учение Иисуса Христа. Однако постулаты Христа принципиально отличаются от положений, полученных из построений теории множеств. Причины этого будут изложены в следующих разделах. Уровень знаний современного Ему общества не позволял изложить строгую теорию, по существу содержащуюся в Евангелие, в логически обоснованном виде. Поэтому форма Учения представляет собой изложение первичной основной аксиомы о триединстве и вытекающих из неё положений, являющихся теоремами. Все притчи и отдельные фрагменты Евангелия могут быть последовательно получены из основного постулата. Полный анализ этого факта очень велик по объёму и такой задачи в этой книге я перед собой не ставлю. Однако в отношении наиболее важных высказываний Христа с точки зрения целей, преследуемых в данной книге, я постараюсь по мере изложения дать необходимые пояснения.
       В частности проповеди Христа о необходимости ненасильственных отношений между людьми, как будет показано, прямо следуют из основной аксиомы о триединстве мира. При этом могут быть даны строго научные формулировки понятий насилия и свободы. Как правило, эти понятия в других философских системах ниоткуда не следуют и являются чисто интуитивными, что порождает весьма разноречивую трактовку в зависимости от целей лиц и групп, их применяющих.
       Однако для того, чтобы понять неизбежность принятия философии Иисуса Христа, мы должны разобраться с проблемами детерминизма в нашем мире и вообще с проблемами движения, изменения окружающей нас действительности, как материальной, так и социальной. В каком направлении и почему движется всё в нашем мире? Именно размышления над этими вопросами окончательно убедили меня в истинности Учения Сына Человеческого и Пославшего Его.
      
       1.5. Детерминизм в естествознании
       Вопрос о справедливости аксиомы о предопределённости всех процессов в коллективистском мире может встретить достаточно много мотивированных возражений. Этот вопрос действительно чрезвычайно сложен. Над его разрешением в течение XIX и XX веков трудились лучшие умы человечества. Мне представляется уместным напомнить основные сведения на эту тему.
       Стремление заглянуть в будущее во все времена инициировало философский и научный поиск человека. Является ли будущее данным и полностью ли оно заложено в настоящем? Достаточно ли было первого толчка (например, "большого взрыва", породившего по современным представлениям Вселенную) для детерминированного развития мира, в том числе и появившегося на определённом этапе разума? Или ход событий кто-то способен изменить и в какой степени? Какова роль человека в формировании своей судьбы и судеб мира и коллектива? Все эти вопросы имеют и сугубо прагматическую сторону, поскольку именно знание и планирование будущего, в случае возможности в какой-то степени влиять на него, могут уберечь нас от излишних проблем.
       Весь опыт классической науки приучил нас к мысли о том, что развитие в материальном мире абсолютно детерминировано. Космологические теории, например, считают развитие мира от "большого взрыва" до его "тепловой смерти". Абсолютное знание всегда было абсолютной целью науки. Любая неопределённость связывалась только с недостатком знания. Все события в мире развиваются в едином пространстве-времени, а потому, по факту, единственно возможным способом. Вопрос только в том, умеем ли мы правильно рассчитать способ развития данного события. Такова позиция очень многих в науке. Например, А. Эйнштейна. Он всегда отстаивал концепцию реальности, которую наука должна описывать независимо от существования человека. Философской основой строгого детерминизма было фундаментальное разграничение между миром и человеком, введённое Декартом. Как следствие этого разграничения, возникла уверенность в возможности объективного описания мира, лишённого упоминания о личности наблюдателя. Наука видела в таком объективном описании свой идеал. Но зачем тогда нужен человек, что он может, если всё предопределено и от него ничего не зависит? Только ли затем, чтобы констатировать происходящее? Но, во-первых, весь опыт нашей жизни учит, что это не так. А, во-вторых, такая постановка вопроса автоматически приводит к потере прагматической цели развития и существования человека вообще и науки, в частности. Наука, отлучённая от прагматизма, полностью подпадает под едкое замечание Фаины Раневской из фильма "Лёгкая жизнь": "Ну, до чего же умный вид у этого болвана". Настоящая наука во все времена являлась наиболее прагматичной областью деятельности человека и по результативности и по осмыслённости.
       Потеря прагматических целей науки ведёт к её концу и деградации всего человечества, поскольку при этом будет исключено развитие. Интуитивно это обстоятельство понятно. Но в чём же причины возможности влияния человека на развитие мира, если классическая наука говорит об абсолютной независимости мира от человеческого разума? На этот вопрос мыслящая часть человечества ищет ответ, начиная с древних философов. Наука периодически приходит в состояние, когда цели развития кажутся потерянными. Сегодня мы в очередной раз подошли к нему. Нобелевская конференция 1989 г. была озаглавлена "Конец науки". Так ли это? Действительно ли нам пора ставить на себе крест?
       Напомню о некоторых деталях, в воззрениях современной науки на проблемы детерминизма и случая.
       Строго говоря, физическая гипотеза о двойственной природе материального мира предполагает не предопределённость в поведении материальных объектов, а всего лишь наличие у них свойств частиц. Представление же о предопределённости развития мира основано на том, что основные уравнения классической механики, описывающие поведение отдельных частиц, строго детерминированы во времени. Более того, эти уравнения не делают различия между прошлым и будущим. С другой стороны, реальная жизнь не оставляет сомнения в том, что время необратимо. В силу этого классическая (ньютоновская) картина мироздания представляется, по крайней мере, не полной.
       В отчётливой форме проблема впервые была сформулирована во второй половине девятнадцатого века Людвигом Больцманом в связи с полученной им так называемой Н-теоремой, в которой эволюция статистической системы связывается с её стремлением попасть в наиболее вероятное состояние. Основной вывод этой замечательной теоремы полностью противоречил классической физике Ньютона, которая базировалась на обратимости времени. В соответствии с ньютоновской физикой все законы природы, а, следовательно, и ход всех явлений не должны были меняться при изменении течения времени вспять, т. е. законы природы симметричны относительно изменения знака времени на обратный. В начале двадцатого века Эмма Нётёр доказала, что вообще все законы сохранения, совершенно естественные с точки зрения материалистических представлений ("материя ниоткуда не возникает и никуда не пропадает" - вот лозунг материализма) и потому представляющие фундамент современной физики, связаны с различными симметриями, наиболее естественными понятиями, лежащими в основе фундаментальных законов мироздания. Н-теорема, вопреки этому утверждала, что поведение ансамбля (группы) частиц, каждая из которых подчиняется обратимым законам, необратимо во времени. Таким образом, как в классической, так, как позднее выяснилось, и в квантовой физике поведение группы объектов оказалось принципиально отличным от поведения отдельного объекта.
       Причина этого была найдена Анри Пуанкаре в 1889 году. В своей знаменитой теореме он показал, что неинтегрируемость (невозможность представить движение отдельных частиц ансамбля в явном виде в зависимости от времени) сложных динамических систем, начиная с проблемы трёх тел, связана с невозможностью исключить взаимодействия между различными частями системы. Следствием взаимодействий, в свою очередь, являются резонансы между различными степенями свободы, что исключает существование инвариантов движения и, следовательно, нарушаются законы сохранения по степеням свободы. Развитие идей Пуанкаре, главным образом в работах А. Колмогорова и его группы, показало, что всё это приводит сложную систему, в конце концов, в хаотическое состояние, в котором поведение отдельной частицы может быть описано исключительно в терминах теории вероятностей. И это обстоятельство не есть просто следствие недостаточного знания о системе, как думали раньше, а является фундаментальным свойством сложных систем. Поведение отдельного объекта в коллективе принципиально не может быть детерминировано из-за его взаимодействия с другими членами коллектива.
       Объясняется это, на мой взгляд, тем, что взаимодействия представляют собой виртуальное явление, исключающее рациональное представление вообще и законы сохранения, в частности. В материальном мире иррациональное и индивидуальное может быть представлено только в виде случайных процессов. Мне представляется, что именно это обстоятельство принципиально отличает группу от отдельного объекта и создаёт стрелу времени в поведении группы. С точки зрения современной физики сложных систем существование стрелы времени связано с развитием хаоса и процессами диссипации. Конечным состоянием сложных изолированных систем в материальном мире является состояние тепловой смерти, исключающее какие либо потоки вещества, энергии, информации и т. д. между частями системы.
       Симметрия основных законов физики есть не что иное, как свидетельство только того, что эти законы действуют во всём нашем мироздании и в течение всего времени его существования. Мир симметричен всегда, пока он существует. Поэтому материя в нём сохраняется. Виртуальны только взаимодействия и частицы их обеспечивающие. В силу этого фундаментальные законы природы универсальны. Они не могут иметь стрелы времени. Они лежат в основе мироздания. Стрела времени и необратимый детерминизм хаоса определяются только поведением групп, в основе которого лежат иррациональные взаимодействия. Таким образом, суть детерминизма принципиально иррациональна. Без дополнения материалистических аксиом иррациональной первопричиной понять суть детерминизма не удастся. И это есть основной вывод, к которому привела вся логика развития современной науки.
       Материалистическая методология, в основе которой лежат индуктивные обобщения экспериментальных фактов, может дать принципиально только стационарную картину без каких либо качественных изменений. Даже при рассмотрении процессов во времени картина мира по существу стационарна, поскольку не делает различия между прошлым и будущим. Жизнь, истинное движение в эту безжизненную фотографию мира может вдохнуть только привнесение в неё иррационального начала. К этому в неосознанном виде всегда стремилась философия, говоря о духе, сознании, боге и так далее. Нашей задачей является отыскание наиболее общей и точной формулировки первопричин того, что даёт жизнь всему окружающему нас миру.
       Законы поведения групповых структур (в физике они называются ансамблями) изучались во второй половине девятнадцатого и в течение двадцатого веков. Всё развитие физики показало, что там, где не удаётся построить детерминированные законы, единственным математическим аппаратом остаётся статистика, пригодная для описания вероятностных закономерностей в реальном мире. Подобные методы, начало которым положили Д. Максвелл и Л. Больцман, затем были развиты в работах огромного количества учёных двадцатого века. Они привели к двум принципиальным результатам:
       Первый является в достаточной степени тривиальным и практически полностью укладывается в представления Н теоремы. Он говорит о том, что замкнутая групповая система стремится к хаотическому состоянию, аналогичному состоянию "тепловой смерти". Замкнутый материальный мир смертен.
       Второй, более сложный, имеет отношение к незамкнутым, неравновесным системам. В этом случае неравновесные связи и ограничения допускают возникновение новых состояний материи, свойства которых резко контрастируют со свойствами равновесных состояний. Поток энергии, вещества или информации удерживает систему от перехода в равновесное состояние. В результате развития в таких условиях объект может оказаться в разных состояниях с различной степенью вероятности. В так называемых точках бифуркации, т. е. в критических, пороговых точках, поведение системы становится неустойчивым и может эволюционировать к нескольким альтернативам, соответствующим различным устойчивым модам. В этом случае мы имеем дело только с вероятностями, и никакое "приращение знания" не позволит детерминистически предсказать, какую именно моду изберёт система. Любое материалистическое образование имеет вероятность в результате развития оказаться в различных состояниях. И предсказать, в каком именно из возможных состояний окажется система, материалистическая наука не может. Пребывание системы в одном из этих состояний требует ещё большего притока энергии, иначе система снова придёт к состоянию "тепловой смерти". Но что принципиально в данном случае, так это то, что поведение материальной групповой системы не детерминировано. И это противоречит нашему основному, дуалистическому постулату о поведении групповых систем.
       Таким образом, единственно, что однозначно предопределено в материальном мире, так это только смерть. Но это есть тривиальный результат. Он слабо стимулирует интенсивный и заинтересованный поиск разума. И разум, будучи иррациональным явлением, интуитивно не верит в это.
      
       1.6. Фундаментальная аксиоматика Иисуса Христа
       ...во имя Отца и Сына и Святого Духа.
       От Матфея, 28, 19
       В результате формального рассмотрения структурных построений теории множеств мы пришли к триединой основе мироздания. Строго говоря, в теории множеств постулируется существование рационального и иррационального начал. Таким образом, рациональные и иррациональные подмножества есть следствие этих понятий. Формальная аксиоматика, полученная подобным образом, лежит в основе любого мира, возникшего случайным образом из Иррационального. Судьба подавляющего большинства подобных миров скоротечна. В них нет места не только разуму, но и примитивному интеллекту. Они погибают до появления форм, способных вместить хотя бы примитивный интеллект. Такие миры детерминистически эволюционируют к своей смерти. Они не способны к развитию.
       Аксиоматика Христа, вообще говоря, содержит гораздо более сильное утверждение. А именно то, что одной из основ нашего мира является не просто стохастический интеллект, как это следует из теории множеств, но Сын Человеческий, т. е. разум, развившийся конкретно в нашем, рациональном мире на базе первичного интеллекта. Олицетворением разума человечества является сам Христос. Это обстоятельство не может быть предметом формального построения и не может быть получено чисто логическим способом. Подтвердить его справедливость способна только вся история развития человечества и его разума. Поэтому именно это есть центральный пункт аксиоматики Христа применительно к этапу материалистического развития разума, предмет Веры Учения.
       Вера в фундаментальную сущность человеческого разума принципиально отличает Учение Христа от всех других религиозных систем, в основе которых, как правило, находится интуитивная вера в непознаваемое, иррациональное начало, выраженная в той или иной форме. Науки, не опирающиеся на аксиоматику Христа, также не могут быть полными. В них рассматриваются только некоторые фрагменты мироздания, а потому все они требуют своих аксиом. Материализм не в состоянии объяснить феномен беспрерывного детерминированного развития. Материализм предопределяет только смерть. Только разум способен создавать полностью детерминированные материальные формы, начиная с примитивных орудий труда до новых материальных миров, законы развития которых будут определяться устремлениями разума. Аксиома о фундаментальности разума, а не просто стохастического интеллекта, это именно тот пункт, который ставит на одну основу учение об окружающем нас мире и наполняющем его разуме. В Учении Христа объединяются религия и строгая наука. Только разум способен полностью предопределить пути развития мира. Учение создаёт предпосылки для единых методологических подходов в естествознании и социальных науках. К этому объединению наука шла две тысячи лет. Ровно столько ей понадобилось для осознания недостаточности материалистического мировоззрения.
       В новейшей истории мысль о всемогуществе разума была высказана К. Марксом в его знаменитом тезисе. Однако этот тезис не является у К. Маркса основой для построения всего учения. Это только гениальная догадка. В рамках материалистического мировоззрения разум обособлен от остального мира. Он только изучает и приспосабливает его для своих потребностей. Его происхождение и связь с остальным миром не ясны. В частности в силу этого социальные науки оторваны от естественных наук.
       Учение Христа позволяет нам взглянуть на мир и наполняющий его разум как на единое целое, что, в свою очередь, открывает грандиозные перспективы. Потенциал разума равен самому иррациональному. За счёт разумных действий он способен спрессовать время и создать то, для чего иррациональному потребовалась бы вечность при использовании чисто стохастических методов.
       Таким образом, наука, имеющая в своём основании Учение Христа, есть религия цивилизованного человека, а религия Христа это основа для полной науки о нашем мироздании.
       Аксиоматика Христа, как и любая другая, может быть введена, естественно, после возникновения разума. А это возможно только в мирах, где случайно возникший набор условий, определяющих их свойства, гарантирует возможность их существования и развития до момента возникновения разума. Наш мир относится именно к таким. Адекватным триединой философии Христа является только мир, наделённый разумом. В соответствии с аксиомой Христа разум един во Вселенной, ибо он есть Сын Человеческий. Поиски других цивилизаций в свете фундаментальной аксиомы беспредметны. Это налагает на человека огромную ответственность как на носителя разума. Другие миры лопаются, как мыльные пузыри, отправляясь в небытие, так же как и всё, не обладающее разумом. Только разум, раз возникнув, не может погибнуть в силу того, что он способен бесконечно совершенствовать материальные формы своего существования. Именно вера в это открывает грандиозные перспективы перед разумом и носителем его, человеком. В силу триединства разуму предопределено развитие до осознания своей иррациональной сути и создания новых миров на разумной основе.
       Материалистическое понимание мира является лишь частным случаем общей триединой философии. Поэтому материализм не может сказать ничего определённого о перспективах развития человека и его разума на этапах, которые я называю адекватными в силу причин, о которых речь пойдёт ниже.
       Все философские поиски человечества - это блуждание вокруг сияющей вершины Истины Христа, видимой всеми, но никем не понятой.
       Только на основе Учения Христа могут быть в полном объёме поняты причины предопределённости в развитии разума. Это обстоятельство связано с феноменом Бога Отца.
      
       1.7. Детерминизм в социологии и мире
       ...доколе не прейдёт небо и земля,
       ни одна иота или ни одна черта
       не прейдёт из закона, пока не исполнится всё.
       От Матфея 5, 18
       Во всём комплексе проблем, стоящих перед социологией, для меня наиболее интересным является вопрос о детерминизме социального развития. Социологи индивидуалистического плана вообще, как правило, игнорируют его, считая, что история есть не более чем продукт случайных блужданий сильных личностей. Марксистский же подход по существу ограничивается всего лишь тезисом об объективности исторического процесса и некими рассуждениями о роли личности в нём. Сколько бы я не вчитывался в эти словосочетания, стараясь уловить что-либо конкретное, но, кроме того, что роль личности велика, но от неё ничего не зависит, поскольку развитие материального мира объективно, ничего выудить не смог.
       Этот вопрос действительно не прост. Его полное и объективное понимание не может быть достигнуто только в рамках материалистических построений.
       Первый соблазн, естественно, связывается с попыткой ввести некоего вида обобщение соотношения неопределённостей. Действительно именно такого рода соотношение определяет границу между пространственно-временным детерминизмом и случайностью. Интеллект проявляется как стохастическая величина в рациональном мире. С другой стороны, в соответствии с основным материалистическим постулатом групповые социальные процессы, являющиеся продуктом взаимодействия отдельных интеллектов, должны быть детерминированы. Значит, казалось бы, в социальных явлениях, так же как и в естествознании, должна существовать граница между случаем и предопределённостью, определяемая некой зависимостью типа соотношения неопределённостей. Однако ситуация в действительности оказывается более сложной и интересной.
       Для меня получение результата, который сейчас будет изложен, явилось очередным удивительным подтверждением того, что малейшее отклонение от Учения Христа и переход на позиции материализма, будь то даже в форме дуализма, чреват ошибкой. Когда мы проводим любые материалистические построения, необходимо всегда проверять область их относительной справедливости и место в реалиях адекватной теории.
       Я довольно интенсивно думал о возможности обобщения соотношения неопределённостей на социальную сферу. Задача представлялась логически правильной и многообещающей. Однако ничего конструктивного не получалось. Я не мог сформулировать количественный критерий, который определил бы условия детерминизма в социальных процессах. Тогда я обратился к идее об иррациональных истоках материального мира и фундаментальной сущности разума, и всё сразу встало на свои места.
       Всё дело заключается, оказывается, в том, что иррациональный интеллект и разум, в частности, принципиально отличаются от материальных продуктов иррационального, элементарных частиц. Для последних в качестве группового приближения действительно реальны пространственно-временные представления и, следовательно, детерминизм хотя бы в его простейшем выражении. В этом суть основной материалистической аксиомы. Общее условие возникновения пространственно-временного феномена и, следовательно, детерминированного развития заключается в наличии групп индивидуальных объектов и рационального приближения действительности. В естествознании эта граница определяется формулой В. Гейзенберга.
       Для иррационального интеллекта, представляющего собой выборку по мощности равную самому иррациональному, введение метрики в общем случае невозможно (метрика и, следовательно, некое планирование действий могут реализоваться только на базе рациональных построений разума, но не в области его стохастических блужданий). В силу этого пространственно-временные представления применительно к интеллекту и структурам, возникающим на его основе, в общем виде некорректны. Поэтому в данном случае принципиально невозможно сформулировать условия перехода от случая к детерминизму. Это, в частности, является причиной того, что рациональное количественное детерминистское описание социальных процессов с помощью математики оказывается так же невозможным. Как известно, многочисленные попытки такого рода ни к чему не привели. Единственно, чем математика может помочь социологии, так это только статистической обработкой больших объёмов информации. Интеллектуальные процессы абсолютно иррациональны. Они могут породить всё, что угодно, вне всякой привязки ко времени и пространству.
       Но, тем не менее, принятый нами основной дуалистический постулат утверждает, что все групповые процессы в материальном мире должны быть детерминированы. Чем же определяется детерминизм в мире живого?
       Предопределённость развития живой природы вне разума открыта Ч. Дарвином в виде закона приспособления к условиям окружающей среды, т. е. детерминизм развития неразумного живого следует из детерминизма развития неживой природы. Неразумный интеллект способен производить только статистические испытания по созданию новых форм. Внешняя среда (детерминированный материальный мир) отбирает то, что ей подходит. Именно поэтому любая форма жизни вне разума смертна, так же как и все материальные формы. Иррациональный интеллект неразумного живого возвращается в иррациональное практически в неизменённом виде.
       Мы верим и доказываем всей своей жизнью то, что разум способен преодолевать условности материалистического бытия и потому пределов его развитию и совершенствованию не существует. С другой стороны, так же как и в случае интеллекта неразумного живого, он не подвластен законам пространственно-временного детерминизма. Поэтому в области индивидуального, так же как и группового разума, могут реализоваться практически любые события. И мы наблюдаем это повсеместно и всегда. Именно это обстоятельство воспринимается людьми, как абсолютный волюнтаризм в социальных явлениях.
       С другой стороны, в жизни и развитии человеческого общества явно наблюдаются некоторые закономерности. Действительно, К. Маркс предложил нам некие законы, в соответствии с которыми происходит смена различных экономических формаций. Эти законы, так же как и в классическом естествознании, имеют, по существу, экспериментальное происхождение. Получены они методом индуктивных обобщений наблюдаемых фактов. Однако их происхождение и взаимосвязь с очевидным хаосом в социальной сфере не ясны. Это порождает диаметрально противоположные суждения о социальном развитии и полную путаницу в этих вопросах.
       Но, тем не менее: "...доколе не прейдёт небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдёт из закона, пока не исполнится всё".
       Полное и конструктивное решение проблемы может быть получено только на основе принятия веры в то, что разум лежит в основе нашего мироздания, т. е. Веры Христа.
       Разум абсолютно свободен в своих построениях. Они никак не связаны со временем и местом и полностью определяются носителем разума. Однако постулат о фундаментальной сущности разума в нашем мироздании накладывает ограничения на возможности реализации фантазий человека. Он волен делать и думать, что хочет. Но жизненными, в конце концов, оказываются лишь те построения и способы действия, которые адекватны постулату о нетленности разума. Этот постулат приводит к необходимости увеличивать массив активного разума, из которого делаются случайные выборки с целью нахождения путей всё усложняющегося развития. В этом заключается главное и единственное требование к реальному направлению развития социального прогресса. Именно это обстоятельство порождает стрелу времени в мире, наполненном разумом. Вне разума стрела времени ведёт только к смерти. Развитие мира, наполненного разумом, беспредельно. Предопределённость развития разума есть абсолютный закон социального развития и, следовательно, любого развития вообще. Таким образом, абсолютно необходимым условием развития является увеличение интеллектуальной части человечества, стохастические интеллектуальные блуждания которой направлены на познание самоё себя и мира, в котором мы живём.
       На каждом историческом этапе, в конце концов, несмотря на все ухищрения зла и неадекватных устремлений человека, реализуются лишь те преобразования, которые приводят к росту мыслящей части человечества. Человечество в любом случае приходит к предопределённому результату. В его власти только определение цены, которую оно заплатит за этот результат. Чем более неадекватны его действия, тем выше цена, выраженная, как правило, в количестве страданий и пролитой крови.
       Абсолютный закон развития накладывает ограничения на хаотические блуждания индивидуального разума. Хаос - вне времени и пространства. Поэтому движения вообще и развития, в частности, он обеспечить не может. Абсолютный закон развития является не только путеводной звездой, но и жесточайшим фильтром в мире хаотического блуждания разума человека и, следовательно, всего материального мира вообще. Детерминизм в развитии всего материального мира, в конце концов, будет определяться только разумом. Разум достигнет состояния, в котором он будет полностью определять все свойства материального мира, который он создаст для своего существования и дальнейшего развития.
       Все социальные законы, открытые К. Марксом, есть не более чем частный случай абсолютного закона всеобщего развития нашего мироздания. Все они соотносятся с основным социальным законом так же, как законы неживой природы с симметриями, лежащими в основе естествознания. Основной смысл смены экономических формаций и постепенного раскрепощения людей сопряжён с ростом интеллектуального потенциала человечества. Сегодня, когда мы переживаем очередной этап этого процесса, разработанные К. Марксом схемы в виде замены одного класса другим, являются неработоспособными. Вся так называемая диалектика, утверждающая, что даже деревянный стул полон единства и борьбы противоположностей, есть просто мистическая белиберда похуже деревянных божков. Она не способна объяснить истинные истоки развития.
       В социологии мы имеем ситуацию вполне аналогичную той, которая реализуется в мире элементарных частиц в области виртуальных процессов. Там, так же как и в нашем случае, в отличие от строгих классических законов, царит полный хаос. Вне разума природа не знает других способов действия. Могут произойти любые или почти любые события. Порядок проявляется, прежде всего, в том, что он лежит в основе не взаимодействий и активности, а в отвергающих насилие законах сохранения и симметрии. В основе всей картины мироздания лежит почти неограниченный хаос, подчинённый ряду сдерживающих законов. Везде в мире мы имеем дело с хаосом внутри порядка, или, что то же самое, с порядком, который господствует над царящим в его более глубоких недрах хаосом.
       Анализ проблемы детерминизма в неживой природе показал, что там предопределена только гибель. Детерминизм в живой природе, очевидно, есть следствие стремления любого живого организма выжить. Именно эта цель принципиально выделяет живое из всего остального мира. Любой живой организм предпринимает всё возможное, чтобы решить эту задачу. Но что же гарантирует то, что разум может разрешить её? Мы видим, что все виды живого вне разума гибнут. Вне разума живое работает только на уровне статистики, но это не даёт абсолютных гарантий выживания. Только разум человека в соответствии с постулатом Иисуса Христа способен поставить этот вопрос. Мы верим в Истину Христа. Именно это даёт основу для прагматичной деятельности истинно разумного человека, деятельности, направленной на обеспечение абсолютного выживания человека и его разума.
      
      
      
      
      
       1.8. Бог Отец
       В начале было Слово,
       и Слово было у Бога,
       и Слово было Бог.
       От Иоанна 1
       Ибо всякий дом устрояется кем-либо;
       а устроивший всё есть Бог.
       К евреям, 3, 4
       Мы верим в то, что в рамках нашего мира детерминизм социального развития определяется предопределённостью развития разума. Но как возникла та уникальная сцена, те условия, которые гарантируют такую возможность? Что предопределило появление законов, управляющих развитием коллективных структур природы? Чем определяется абсолютный детерминизм нашего мира?
       Материалистическое мировоззрение, базирующееся на аксиоме о двойственной природе мироздания, приводит к необходимости признания факта возникновения материалистического пространственно-временного феномена (МПВФ), в котором возникают условия для появления и развития разума, в результате перебора огромного количества менее удачных попыток. В подавляющем большинстве случаев основные константы и принципы, определяющие все параметры конкретного МПВФ, оказываются не оптимальными с точки зрения его развития до момента, когда в нём может зародиться жизнь и вслед за ней разум. И только в редчайших случаях, к которым относится и наш мир, возникают материальные формы, совместимые с жизнью и ещё реже - с разумом. Задача получения достаточно корректных оценок вероятности возникновения таких миров далеко выходит за рамки этой книги. Строгие оценки такого рода должны базироваться, как минимум, на достаточно точных представлениях о фундаментальных фактах, лежащих в основании нашего мира. Современная наука, по крайней мере, в отношении классического мира, по-видимому, близка к этому состоянию. Например, в одной из статей ("О симметрии в современной физике"), препринт которой был подарен мне академиком Александром Михайловичем Балдиным после обсуждения с ним вопросов, затрагиваемых в этой книге, содержится такое высказывание: "Разработка калибровочной симметрии привела к полному определению лагранжианов взаимодействия для электромагнитных, слабых, сильных и гравитационных взаимодействий и создала иллюзии о построении "теории всего".
       Естественно предположить, что вероятность возникновения мира, подобного нашему, крайне мала. Однако аппарат теории множеств даёт нам возможность получить общую оценку вероятности возникновения таких уникальных явлений, как наш разумный мир и жизнь. Вопросы о происхождении этих феноменов относятся к наиболее принципиальным в философии. Попробую и я высказать соображения по этому поводу.
       Оценим вероятность появления конкретного мира с заданными свойствами на фоне всех других возможностей. Пусть множество, характеризующее число основополагающих характеристик некоего материалистического пространственно-временного феномена, состоит из а элементов (например, по современным представлениям наш мир состоит из шести кварков, шести лептонов и четырёх взаимодействий). В данном случае важно то, что а есть просто некое конечное число. Естественно далее предположить, что множество всех допустимых характеристик произвольных материалистических образований представляет собой счётное, бесконечное множество. Это связано с тем, что такие характеристики, по-видимому, представляют собой рациональные или, по крайней мере, алгебраические величины, с одной стороны, а с другой являются счётными выборками из иррационального. Мощность подобного множества, эквивалентного мощности натурального ряда чисел, принято обозначать ?о (алеф-нуль). Тогда мощность множества, характеризующего количество всех возможных материалистических образований, будет определяться отображением ?о на а. Основоположник теории множеств Георг Кантор показал, что мощность такого множества характеризуется величиной а?о и является несчётной. Она эквивалентна мощности континуума. Это, в общем-то, естественный результат, поскольку миры порождаются иррациональной сутью мироздания. Поэтому вероятность случайного возникновения мира с заданными свойствами обратно пропорциональна мощности континуума, т.е. тождественно равна нулю.
       Единственное не обоснованное здесь предположение об универсальности а даёт, как не трудно сообразить, консервативную оценку. Кроме того, если миров с требуемыми свойствами имеется не один, то, в любом случае, мощность их множества всё равно не превышает мощность счётного, неограниченного множества, поскольку рациональный мир имеет метрику и, следовательно, является счётным. Но и в этом случае вероятность их случайного возникновения так же тождественна нулю. Таким образом, мы пришли к выводу о том, что мир с заданными свойствами из иррациональной сути мироздания случайным образом возникнуть не может. Этот вывод мне представляется достаточно важным с точки зрения обоснования идей, которые проводятся в этой книге. Он снова демонстрирует недостаточность материалистической точки зрения. Причём на сей раз это относится к самому факту возникновения нашего мира.
       Нам в очередной раз для объяснения реальности приходится привлекать постулат Христа. Наш мир не мог быть создан без вмешательства Высшего Разума, или в терминологии Христа, Бога Отца. Прежде чем был создан наш мир, должно было быть ясно, что надо делать. И было сказано слово. И это слово мог сказать только Высший Разум, т.е. Бог. И Он сказал, что будет в основе этого мира. В его основе может быть только Высший Разум, т.е. Бог.
       Весьма важным является то обстоятельство что, в соответствии с теоремой Гёделя аксиома в рамках любой рациональной дедуктивной теории является именно тем утверждением, которое не может быть доказано просто потому, что существует множество родственных теорий, базирующихся на разных аксиомах. Например, геометрические системы Евклида и Лобачевского. В силу этого все они не являются фундаментальными, поскольку в рамках нашего мироздания фундаментальная аксиома единственна. При этом принципиально то, что только в отношении её может быть доказано обратное утверждение о невозможности создания разумного мира вне Высшего Разума. Для нас исходным положением в данном случае является знание об экспериментальном факте существования нашего мира. Используя это знание, мы доказываем, что случайно этот мир создан быть не может. После этого мы формулируем аксиому, основанную на вере, которую и положим в основу дедуктивной теории. Прямое утверждение о феномене Бога Отца принципиально доказано быть не может. В прямое утверждение, утверждение, что наш мир создан Богом Отцом, мы обязаны верить.
       Таким образом, в процедуре формирования фундаментальной аксиомы мы объединяем фундаментальные знание и веру. Именно это обстоятельство радикально отличает фундаментальную аксиому от любых других, в обоснование которых априори не может быть приведено вообще никаких доводов. Неполнота любой рациональной системы аксиом, доказанная Куртом Гёделем, есть просто следствие того факта, что все они формируются разумом и исключительно по воле разума.
       Таким образом, смысл того, что Христос называет Богом, мы называем сегодня Разумом. Разум царит и над нами, в виде феномена Бога Отца, и внутри нашего мира, как Разум Сына Человеческого. В основе нашего мира находятся иррациональное, Дух Святой, и Разум.
       Можно высказать общие соображения и о различиях миров, формируемым Богом Отцом, и материалистических образованьях, возникающих случайным образом из иррационального.
       Все миры, в которых возникли пространственно-временные формы материи, должны подчиняться определённым рациональным закономерностям. Следовательно, эти миры должны определяться правильно выбранными основными характеристиками. В этих мирах существует метрика, т.е. мощности множеств, характеризующих их свойства, всегда счётны. И, следовательно, возникновение любого материалистического пространственно-временного феномена вне разума невозможно. Апостол Павел так говорит по этому поводу в послании к евреям: "Ибо всякий дом устрояется кем-либо; а устроивший всё есть Бог" (3, 4). Вне разума могут возникать только флуктуации материи вне каких-либо закономерностей, т.е. квазиматериальные флуктуации, не связанные пространственно-временной метрикой и законами сохранения. Такие флуктуации существуют, например, в качестве одного из основных свойств физического вакуума.
       Следовательно, мы можем сделать общий вывод о том, что любая пространственно-временная форма материи всегда есть порождение разума. Точно так же мы можем сказать, что и сами пространство и время являются продуктами только разума. Вне разума не могут возникнуть и существовать какие-либо пространственно-временные формы материи. Всё, что может быть познано разумом, всегда есть только продукт разума. В свете этого соотношение неопределённостей можно трактовать как границу между разумными и случайными формами организации материи.
       Вслед за сказанным мы естественно приходим к выводу об уникальности нашего материалистического пространственно-временного феномена. Коли наш МПВФ создан Богом Отцом, то он единственен. Он есть продукт Его Озарения. Именно Бог Отец сформулировал основные принципы, лежащие в основе нашего разумного мира. Новые, более совершенные МПВФ будут созданы только на последующих этапах развития разума после понимания общих законов их устройства. Таким образом, философия Христа радикально отличается от материалистического мировоззрения, признающего необходимость огромного числа попыток для получения мира с наблюдаемыми свойствами. Ситуация здесь вполне аналогична обычному разуму, способному создавать осмысленные формы на фоне случайных созданий природы.
       Сотворение мира Богом Отцом это венец торжества Разума над случаем. То, что случай не может создать в результате неограниченного числа попыток, Разум способен сделать одномоментно.
       Философия Христа принципиально отличается от других религиозных и философских построений. В основе любых религий лежит вера в непознаваемое иррациональное начало, выраженное абстрактным понятием Бог. Учение Христа совершенно определённо говорит о Сыне Человеческом, разуме, ибо только человек, в отличие от всех других материальных форм, достигает в своём развитии разумного состояния.
       В философских системах идеалистического плана иррациональное начало вводится в виде Духа, Души, непознаваемой сути. Всё это не даёт возможности построить продуктивную философию, которая смогла бы оказать конструктивную помощь на данном этапе развития, в первую очередь, социальной науке в её исканиях. Философия Христа полностью решает эту задачу, вводя в свою аксиоматику разум на различных этапах его развития. Феномен Бога Отца есть результат развития разума Сына Человеческого за всю историю его существования, ибо "Да будут всё едино: как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе", (от Иоанна, 17, 21). Коллективный разум человечества приобретёт непространственные и вневременные формы существования и создаст мир, в котором ему будет предопределено достичь всеобъемлющего потенциала Бога Отца. Абсолютный детерминизм в развитии разума, а вместе с ним и всего мира гарантирован феноменом Бога Отца.
       Вывод о том, что основой нашего мира на всех этапах его существования является Разум, есть самый принципиальный результат этой книги.
       Таким образом, сегодня нам известен ответ, к которому придёт человеческий разум в результате своего развития. Именно это есть абсолютная причина детерминизма в мире, наполненном разумом. Все остальные религиозные, философские и научные системы не в состоянии объяснить феномен абсолютного детерминизма в развитии. Из всех в принципе возможных способов социального развития в действительности реализуются только те варианты, которые адекватны постулатам Иисуса Христа о фундаментальной сущности разума и его предопределённого развития в нашем мироздании.
       Признание в качестве научного факта того, что истинным творцом нашего мира является Бог Отец, радикально меняет всю систему нашего восприятия мира и отношения к нему. Материализм, отрицая факт творения мира Разумом, был вынужден декларировать лишь стремление к познанию мира, лишь возможность построения приблизительной картины реальности, представляя недостижимой бесконечности абсолютное знание. Отсюда и уродливый фетиш в виде "матрёшки", отводящий человеку роль бесконечно неудачливого ученика. В этом материализм един с ортодоксальной теологией, представляющей Бога Отца в качестве абсолютного Монстра, пребывающего в недостижимой для человека высоте. Картезианский дуализм, разделивший мир и разум и явившийся основой материализма, предопределил смерть всему сущему. Но истина Сына Человеческого заключается в другом. Бог Отец в нас и с нами. Он не просто создатель мира. Он творец и суровый Учитель Сына Своего, Сына Человеческого, истинное предназначение которого превзойти Своего Учителя. Бог Отец сформулировал аксиомы нашего мира. На современном языке первый стих Евангелия от Иоанна можно сформулировать так: "Вначале была высказана аксиома, и высказал её Разум, и сказал Он, что в основе всего будет Разум". Именно по этой причине аксиоматический метод в науке является истинным. Сын должен их понять и научиться создавать более совершенные миры на основе своих аксиом. Отец не позволит нам свернуть с этого пути. Сегодня разум человека делает только первые мучительные шаги на этом поприще.
       Весьма примечательным является то, что Библия доносит до нас свидетельство того, что наш мир был создан не с первой попытки. Я думаю, что это обстоятельство даёт возможность поставить целый ряд вопросов о феномене Бога Отца. Апостолы воспроизводят достаточно много высказываний Христа по этому поводу. Однако я не считаю возможным анализировать эти высказывания в данной книге. По моему разумению, человеческий разум приблизится к возможности обсуждения этого явления на следующих этапах своего развития. Сегодня люди должны стать хотя бы просто людьми, уйти из того скотского состояния вражды и взаимной ненависти, в котором они до сих пор пребывают. Необходимо создать такие условия жизни, в которых каждый человек, имея в себе зачатки разума, станет подобным Сыну Человеческому. Для этого человек должен построить социальные формы, которые позволят ему сделать этот шаг. Осмыслению этих форм и посвящены дальнейшие разделы книги.
       Феномен Бога Отца гарантирует нам предопределённость перехода человеческой цивилизации к формам жизни, адекватным Учению Христа.
       На этом, собственно, заканчивается философская часть моего построения. Мы нашли, что в фундаменте нашего разумного мира находится то, во что предписал нам верить на заре человеческой цивилизации Иисус Христос - в Бога Отца, Сына и Святого Духа.
       Я верю в Бога Отца, поскольку наш мир разумен. Я верю в Бога Сына, поскольку мыслю сам. Я верю в Бога Духа Святого, ибо Он Источник Всего.
      
       1.9. Наука
       Наука - это отображение разумом реалий мира. Её цель познание творения Бога-Отца. Однако такое отображение является наукой только в том случае, когда оно не только правильно объясняет мир, но способно прогнозировать и преобразовывать его в соответствии с волей разума в рамках возможностей заложенных при создании мира высшим Разумом. Данный тезис есть прямое следствие аксиомы Христа о фундаментальной сущности разума в нашем мироздании и, как следствие, возможности детерминированного развития и познания такого развития.
       Принятие в качестве исходного положения науки аксиомы Христа означает, во-первых, признание аксиоматического метода в качестве наиболее общего метода научного исследования и, во-вторых, трёх направлений научных исследований. Основные направления научного исследования - это изучение иррационального, коллективных и индивидуальных явлений. Философия определяет аксиоматическую основу, предмет и методологию научного исследования.
       Полнота мировоззрения на основе аксиоматики Христа не может быть строго доказана логическим способом в силу иррационального происхождения любой аксиомы. Суть аксиомы может быть только пояснена в рамках философских рассуждений. Аксиоматика Христа есть предмет нашей Веры. В ней - вершина единения веры и науки. Только вся история развития разума может подтвердить истинность этого положения. Прошлые этапы развития человека и его разума дают нам массу примеров этого. На это обстоятельство я буду постоянно обращать внимание в процессе изложения.
       Адекватность аксиоматической формы построения науки следует из всего опыта её развития (в первую очередь из опыта математики) и первого стиха Евангелия от Иоанна ("В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог"). Те же источники определяют и саму фундаментальную аксиому, аксиому триединства. Эти истины есть философия науки. Конструктивным аппаратом философии являются фундаментальные разделы математики. Они раскрывают содержание и метод науки. На уровне материалистического мировоззрения триединая аксиоматика сводится к материалистическому дуализму.
       Математическая аксиома о триединстве позволяет построить представления о самых общих закономерностях строения материальных миров. Формы и способы существования различных материальных образований могут быть получены только с привлечением материалистических аксиом, которые определяют конкретные свойства каждого мира.
       Эти свойства в соответствии с теоремой К. Гёделя не могут быть полностью охвачены разумом в рамках материалистических построений, поскольку материальный мир, будучи производной от иррационального, сам по себе недостаточен. Только мышление на уровне иррациональной веры Христа даёт полную картину мироздания. Важнейшая задача последующих этапов развития разума - создать научное мышление на иррациональном уровне. Сегодня ситуация в этой области вполне подобна той, которая существовала в алхимии накануне создания научной химии. Имеются какие-то факты, о достоверности которых ничего практически сказать нельзя.
       Суть метода развития науки содержится в теореме Георга Кантора о сравнении мощностей множеств. Он состоит в совершенствовании нашего знания о мире (мощности соответствующего множества) на последующем шаге процесса познания при отображении предыдущих знаний на группу интеллектов.
       В математике иррациональное может быть определено только через рациональное. Одним из основных принципов квантовой механики является то, что она может быть построена только с привлечением представлений о классическом "приборе". Это есть общий фундаментальный факт, свидетельствующий о том, что иррациональное может быть познано разумом только на основе рациональных представлений. Всё это, вообще говоря, вполне естественно, поскольку рациональный разум не имеет иных возможностей, кроме как оперировать рациональными понятиями.
       Фундаментальные разделы математики, в первую очередь теория множеств, определяют структуру основной аксиомы науки. Математическая аксиома о триединой сути мира отличается от аксиомы Христа. Это обстоятельство связано с тем, что математическая аксиома имеет отношение к всевозможным флюктуациям материи, в том числе и к тем, в которых развитие не доходит до возникновения рационального разума. Возможные структуры этих образований имеют для разума только познавательную ценность. Аксиоматика же Христа применима конкретно к нашему миру, миру, в котором возник и развивается разум, к миру, который он способен преобразовать.
       Индивидуальными объектами являются элементарные частицы, интеллект живого и виртуальные частицы, определяющие основы построения коллективных структур из индивидуальных объектов.
       Исследованием количественных отношений и пространственных форм действительного мира занимаются прикладная математика и естественные науки. Они изучают характеристики и процессы групповых явлений природы.
       Особое место в науке занимает современная физика, первая вступившая в область исследования явлений на границе иррационального.
       В классической науке проблема сингулярности (проблема проникновения в бесконечность) решается вполне детерминированным способом, например, путём бесконечного деления заданного отрезка. Физическая реальность нашего мира обрезает процесс такого рода с помощью соотношения неопределённостей, налагая тем самым принципиальные ограничения на возможность построения рациональных моделей целого ряда физических явлений, в том числе таких принципиальных как, например, взаимодействие, сила, масса, электрический заряд и так далее. Для этих характеристик вещества не могут быть созданы рациональные модели. Эти свойства материи находятся в области виртуальных процессов.
       Практически мы можем определить характеристики элементарных объектов и фундаментальные константы с некоторой точностью, определяемой точностью аппаратуры и методики. В соответствии с тем, что пространственно-временные представления классического мира являются всего лишь приблизительными, реализуемыми на уровне групповых структур, можно сделать вывод о том, что все наши рациональные представления есть лишь некоторое усреднённое представление о реальном мире. В этом смысле методы современной физики, направленные на построение групповых характеристик мира на основе его иррациональных (не подчиняющихся пространственно-временным закономерностям) свойств есть фундаментальное свойство всей науки. Таким образом, наука пришла к необходимости введения понятия иррационального в свою структуру через изучение рациональных свойств мира, теперь же она приходит к необходимости построения рациональных объектов мира на основе иррационального.
       С точки зрения формального, иерархического построения внутренней структуры адронов (элементарных частиц, участвующих в сильных взаимодействиях и в основном определяющих массу реальных тел), по-видимому, возможно бесконечное дробление по схеме, предложенной М. Гел-Маном в так называемой кварковой структуре вещества. Не исключено, что применительно к кваркам может быть предложена процедура, аналогичная разработанной М. Гел-Маном процедуре для элементарных частиц. Такой процесс, скорее всего, должен обрезаться предельными характеристиками МПВФ типа планковских массы, длины и временного интервала. В этом случае физические свойства нашего мироздания будут описываться фундаментальными константами. В качестве таковых выступят постоянная Планка, гравитационная постоянная и скорость света.
       Такие построения будут иметь практический интерес в весьма ограниченной области, ибо энергии взаимодействия даже на уровне кварков таковы, что практически исключена возможность экспериментирования или технологического использования теоретических эффектов. Кроме того, в соответствии с современными представлениями кварки, а, следовательно, и более глубокие фрагменты вещества не могут существовать в отдельном виде. Это связано с феноменом конфайнмента - явлением абсолютного связывания кварков внутри элементарных частиц. С другой стороны, крайне важно провести построения такого рода, поскольку они будут одной из основ для создания общего алгоритма устройства конкретно нашего мироздания.
       С точки зрения строения материального мира обнаружение явления конфайнмента является принципиально важным потому, что из этого факта следуют два принципиальных вывода. Во-первых, те элементарные частицы, которые известны сегодня, являются именно теми "кирпичиками", теми "индивидуальными объектами", из которых реально построен весь материальный мир и, во-вторых, это означает, что те технологические возможности, которые предоставила нам природа, сегодня полностью известны. Это гравитация, электромагнетизм, сильные и слабые взаимодействия. Всё это позволяет осмыслить основные цели науки на прошлых этапах её развития и на предстоящий период. Оказывается, что до конца XIX века наука занималась поиском законов, управляющих материалистическими объектами нашего мира. На основе этих законов человечество создало технологии, давшие ему возможность построить ту цивилизацию, в которой мы сейчас живём. Основной заслугой XX века, с точки зрения развития разума, является доказательство существования "индивидуального объекта" и, следовательно, абсолютной ценности идеалистического подхода в науке, прошедшей первичный этап материалистического развития. Это важнейшее обстоятельство дало нам понимание того факта, что мир создан Творцом и того, в чём заключаются цели развития разума и существования человека. Открытие реальности индивидуального объекта, в свою очередь, определило задачи развития разума на XXI век. Это развитие научного идеализма и исследование свойств квазиматериальных и иррациональных индивидуальных объектов. Наука XXI века будет нематериалистической, т.е. она не даст человечеству новых технологических возможностей в освоении мира. Цель науки до XXI заключалась в совершенствовании условий жизни тела человека, после этого основной целью науки будет познание иррациональных основ мироздания и сохранения души человека. Это обстоятельство радикально повлияет на социальную организацию и экономику.
       Важнейшим понятием в науке является понятие адекватности процесса при его научном отображении. Мы будем различать адекватность материалистическому мировоззрению, триединой философии и Учению Христа. Адекватность материализму означает просто двойственную природу явления, наличие в нём индивидуальных и групповых сторон. Триединое понимание мира опирается на признание иррационального в качестве источника всего сущего. Учение Христа выделяет из всех миров только наш мир, мир в котором возник нетленный разум и который создан разумом. Адекватными Учению Христа являются только те построения, которые основаны на строгой науке, ибо настоящая наука и Учение Христа истинны.
       В значительной части работы я использую термин адекватность, имея в виду соответствие дуалистическому постулату. При рассмотрении более сложных вопросов, которые требуют привлечения триединых основ, я это специально оговариваю.
       Я не буду давать классификацию современных наук. Их существует предостаточно. В своём анализе я хотел лишь подчеркнуть, что структура наук следует из основной аксиомы. В настоящей книге мне важно показать, что социальные науки также укладываются в общую логику всего построения науки. Социальная наука, как и естественные науки, должна базироваться на свойствах её индивидуального иррационального начала - интеллекте. Исследование свойств интеллекта пока что находится на самых начальных стадиях, на уровне первоначального сбора информации. Однако наиболее общие свойства интеллекта как индивидуального объекта позволят нам исследовать свойства групповых структур, которые могут быть созданы на его основе. Такую науку принято именовать социологией. Ей и посвящена, в основном, данная книга.
       Все социологи, будь то экономисты, историки, политологи и т. д., и т.п., с которыми мне приходилось контактировать, интуитивно выделяют социологию из других наук. При защите своих диссертаций они говорят о возможностях правильных социальных прогнозов с помощью их построений, т. е. признают полное сходство целей и возможностей естественных и социальных наук. Однако после защиты их настроение радикально меняется, и они, как правило, отрицают возможность какого-либо прогнозирования в социальной сфере, упирая на то, что там всё, дескать, решает воля отдельных людей, наделённых властью. Для них социология превращается из науки просто в говорильню и дело случая. Доходит до того, что Великие Революции во Франции 1793 года и в России 1917 года объявляются просто происками интриганов и совершенно случайными, необязательными событиями. Причина всего этого заключается в том, что современная социология действительно не является наукой, поскольку в своём арсенале она не имеет современного метода. Социология по факту использует только статистический метод. Именно поэтому вершиной социального устройства общества признаётся либеральная демократия, в основе которой лежит статистика, базирующаяся на индивидуальных воззрениях членов общества. С точки зрения Учения Христа это грех. Личное человек должен нести Богу. Обществу он может предъявить только строго научные и, следовательно, рациональные, детерминированные программы. Ибо сказано: "отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу".
       Марксистская социология, единственно последовательная научная система, давно уже не описывает реалий нашего мира. Её методы чисто групповые и не принимают во внимание индивидуальные процессы. Дело ограничивается некоторыми рассуждениями о роли личности в истории. Реально же социология действительно, несмотря на общность основной аксиомы о двойственной природе всего материального, отличается от естествознания просто в силу того, что её индивидуальный объект отличается от индивидуального объекта естествознания. В одном случае мы имеем дело с иррациональным интеллектом, а в другом - с элементарными частицами. Но, тем не менее, групповые процессы в социологии так же детерминированы, как и в естествознании.
       Общность наук проявляется также в частности в том, что последовательная социология не может быть построена без привлечения основных результатов естествознания и математики, ибо в соответствии с аксиомой Христа именно развитие разума есть основа и цель всего прогресса человечества. Это мы обнаружили уже при построении аксиоматических основ науки. Как покажет дальнейшее изложение, все важнейшие этапы формирования человеческого общества, будь то революции, или противостояния народов, или что-то ещё, определяются интеллектуальными достижениями разума, в первую очередь, на прошлом этапе развития в области технологий.
       В свете всего сказанного проблема аксиоматики нашего или любого другого мира выглядит следующим образом. В основе разумного мира лежит аксиома триединства, сформулированная Христом. Устроен наш мир по проектам Высшего Разума, Бога Отца. Именно поэтому не может быть самодостаточной идеи мироздания без привлечения в качестве её основы Разума. Именно поэтому материалистическая аксиоматика принципиально неполна. Бессмысленно обращать вопрос о том, как построен дом, в пустоту. Этот вопрос надо просто задать его создателю, будь то Бог или человек. Создатель всегда сам формулирует правила построения (аксиомы) своего объекта. Вне создателя разумного (счетного) мира быть не может. Вопрос о том, что лежит в основании геометрии Евклида, надо задать Евклиду, а по поводу геометрии Лобачевского, вопрос должен быть обращён к Лобачевскому.
       Таким образом, единство мира и, следовательно, науки его познающей определяется единством аксиом, лежащих в основании мира и науки. Основой материального мира является аксиома о двойственной природе всего сущего. Многообразие мира следует из многообразия индивидуальных объектов нашего мира.
       Впервые абсолютную ценность аксиоматики для построения науки осознал Давид Гильберт. Он говорил: "Аксиоматический метод поистине был и остаётся самым подходящим и неоценимым инструментом, в наибольшей мере отвечающим духу каждого точного исследования, в какой бы области оно не производилось". Лучше не скажешь.
       Успешное развитие социальных наук, основанных на фундаментальном постулате Иисуса Христа, и являющихся науками о формах развития разума, есть непременное условие прогресса и процветания всех других наук, использующих свои собственные аксиоматики. Сегодня эти аксиомы построены по проекту Бога Отца. Человек делает первые шаги в направлении освоения этой деятельности. Он по своему разумению благоустраивает Землю - первое пристанище, дарованное ему свыше. Эффективность этих действий, в первую очередь, определяется оптимальностью социальных форм, используемых людьми.
      
       Глава 2. РАЗУМ И ЕГО РАЗВИТИЕ
      
       2.1. Истоки разума
       ...Отец Мой, сущий на небесах.
       От Матфея, 16, 17
       ...за кого люди почитают Меня,
       Сына Человеческого?
       От Матфея, 16, 13
       В соответствии с фундаментальной аксиомой Христа разум есть одна из основ нашего мироздания. Он неуничтожим. Следовательно, из основной аксиомы прямо следует, что все наши построения должны приводить к моделям, в которых отсутствуют сценарии с его гибелью. Поэтому теория развития разума должна быть краеугольным камнем любой адекватной теории человеческого бытия. Все социальные построения, в основе которых нет категорий, основанных на понятии разума, могут быть только следствием, частным случаем общей теории, основанной на фундаментальной аксиоме. Марксизм, единственная научная социальная система, созданная на представлениях девятнадцатого века, правильно описывает лишь прошлую историю человечества, поскольку в её основе лежат достижения классической науки. Она соотносится с истинной социальной наукой, имеющей в своём основании аксиоматику Христа, так же, как классическая физика соотносится с современной физикой, опирающейся на принципиальное различие классических и индивидуальных объектов. В классической науке отсутствует понятие индивидуального объекта и, следовательно, не рассматривается его развитие, которое, вообще говоря, есть основа всего развития. Марксизм именно потому не смог сформулировать формы и задачи человеческого бытия на адекватных этапах истории человечества, поскольку он базируется на догмах материализма, являющихся справедливыми только в пределах, игнорирующих или упрощающих свойства индивидуальных объектов.
       Понятие разума в аксиоматике материализма отсутствует. В соответствии с материалистическими представлениями разум является просто продуктом эволюции материальных форм. Схема материалистического построения сводится к созданию сложных форм из простых. Несмотря на кажущийся случайный и неожиданный характер окружающего нас мира, фундаментальные законы природы должны быть просты и упорядочены. Такими же должны быть и элементы, которые лежат в её основе. Кирпичи мироздания представляют собой всё более упрощающиеся по мере углубления предметы, суть которых можно понять. Такое толкование "классической" простоты прекрасно иллюстрируют современные вычислительные машины, претендующие на роль зародышей будущего искусственного разума. Транзисторы - основные элементы таких машин, представляют собой простейшие устройства, способные выполнять лишь элементарную, вполне прогнозируемую функцию. В соответствии с нашими построениями живой разум радикально отличается от "машинного". В его основе лежит иррациональный интеллект, который в связи с потребностями своего развития формирует и усложняет конкретные структуры биологических форм, являющихся его временным, рациональным вместилищем. Т. е. природа этих явлений принципиально различна. Это даёт мне основание утверждать, что на базе современных представлений, на базе простых элементов, имеющих детерминированную, классическую природу, создать искусственный интеллект не удастся. С другой стороны, как я говорил ранее, теорема Георга Кантора о сравнении мощностей множеств даёт нам надежду на познание иррационального с помощью рациональных процедур, реализуемых рациональным разумом. Но это, я ещё раз подчёркиваю, есть прерогатива только живого разума.
       Основа рационального разума - иррациональный интеллект подобен (имеет ту же мощность) самой иррациональной сути мироздания. Именно в силу этого обстоятельства интеллект, в принципе, способен вместить в себя все построения, которые создаёт иррациональная суть. На первоначальных этапах его развитие в материальном мире, в соответствии с общим законом, происходит адекватным материализму способом. Интеллект, так же как и иррациональное начало мира, производит статистические испытания при создании новых форм бытия. Адекватные находки закрепляются в групповых формах в соответствии с детерминированными законами статистики.
       Таким образом, под разумом мы понимаем первичный интеллект, заполненный рациональными построениями. Разум, как и всё в материальном мире, имеет индивидуальную и групповую (рациональную) компоненты.
       В отличие от стохастического интеллекта разум способен создавать рациональные формы, вероятность возникновения которых без него равна нулю тождественно. Создание подобных форм происходит в соответствии с основной материалистической аксиомой в результате группового развития. Поскольку одной из форм развития является отображение внешнего мира разумом, то в соответствии с теоремой Г. Кантора такие отображения могут приобрести принципиально новое качество только при условии участия в них группы интеллектов.
       Таким образом, разум есть коллективный продукт человечества. Христос, будучи воплощением разума, является не только проявлением иррационального, но и Сыном Человеческим. Он совершенно определённо говорит об этом неоднократно. Примеры этому можно было увидеть в эпиграфах к данному разделу. Он, несущий Истину, есть воплощение разума, возникшего из примитивного интеллекта на определённых ступенях развития материального мира.
       Жизненные ценности и способы существования большинства людей определяются далеко не только разумом. Среди них есть и злоба, и жадность, и зависть. Всё это порождение сил, о которых мы поговорим ниже. Однако в каждом человеке есть от Сына Человеческого, поскольку он разумен. Именно поэтому каждый человек может стать подобным Сыну Человеческому. В соответствии с основной аксиомой люди, создав групповой, рациональный разум, тем самым обеспечили абсолютную его выживаемость и возможность неограниченного развития индивидуального разума.
       Разум является высшей формой интеллекта в живой природе. Прежде чем достичь этого состояния, он проходит длительный путь развития. Понятие индивидуального интеллекта в материальном мире однозначно связано с понятием живого, т. е. с классическим объектом, через который он проявляется. Поэтому жизнь есть форма существования иррационального интеллекта в материальном мире.
       Мы будем выделять различные уровни развития интеллекта. В соответствии с определением его зачатки присущи всему живому. Подробное исследование развития низших форм интеллекта не входит в мою задачу. Я ограничусь лишь ранее сделанным замечанием об их материалистической адекватности, т. е. отображении случайных находок на группу примитивных интеллектов с последующим их закреплением в соответствии с законами статистики. Кроме того, следует заметить, что примитивный интеллект живого неадекватен постулату Христа, поскольку он неразумен. Именно поэтому формы жизни, основу которых он составляет, имеют ограниченное пространственно-временное существование.
       Новая форма интеллекта, разум появляется на стадии осознания себя в рациональном мире. В этот момент впервые возникает возможность целенаправленного группового детерминированного развития. Появляется групповой разум, развивающийся по прогнозируемой схеме. Его задача - целенаправленно создавать наиболее благоприятные условия для стохастического поиска индивидуального интеллекта. В свою очередь, достижения индивидуального интеллекта создают новые возможности для развития группового. Появление разума и целенаправленного поиска резко ускоряет развитие. Разум с такими свойствами в соответствии с основным постулатом ненасильственной философии Христа неуничтожим.
       Разум именно тем отличается от неразумного интеллекта, что он переводит (или, по крайней мере, стремится перевести) стохастический поиск интеллекта из области обеспечения выживания в область своего развития. Проблема выживания для истинного разума есть чисто детерминированная проблема. Этим человек отличается от всех других форм живого. Однако на ранних ступенях развития человеческого общества это удел немногих. Освобождение человека от основного свойства неразумного живого происходит в течение длительного времени. Среди людей существуют и те, которые умеют считать ситуацию, и те, кто подобно животным, уповают на случай. Живут тем, "что Бог послал". Очень многие в течение весьма длительного времени остаются подобными зверю. Но даже и те, кто способен считать, свои возможности расходуют в основном на обогащение, но не на основное предназначение человека, коим является развитие разума.
      
       2.2. Развитие разума
       ...тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь,
       и немногие находят их.
       От Матфея, 7, 14
       Ибо, где двое или трое собраны во имя Моё,
       там Я посреди них.
       От Матфея, 18, 20
       Определим понятие развития, как рождение иррациональным новых, адекватных образований. Развитие в материальном мире это, в частности, создание иррациональным (будь то неразумный интеллект или разум) материальных пространственно-временных форм. В материальном мире иррациональное порождает новые адекватные формы на базе созданных ранее материальных структур. В соответствии с этим в материальном мире развиваться может только живое, поскольку только его основу составляет иррациональный интеллект. Материальные объекты сами развиваться не могут. Они деградируют, стремясь к своему концу. В естествознании это выражается законом роста энтропии.
       В Учении Христа, в соответствии с основной аксиомой о триединстве, под развитием мы понимаем именно развитие разума. Иногда говорят о развитии человеческого духа. Однако качества души человека есть только предпосылка развития разума. Великий дух это дар Божий. Он вне времени и вне пространства. Поэтому именно развитие разума есть главное в истории человечества. На ранних этапах выделяются в основном материальные и социальные формы, но основным условием всего развития остаётся совершенствование разума и знания, в основе которых лежит индивидуальный интеллект. Именно этот пункт принципиально отличает традиционные историко-социальные подходы от метода, основанного на Учении Христа. В основе современной социологии находится экономика (групповой процесс). Для нас же, понимающих под развитием развитие разума, основными являются понятия человека и его разума. Групповые понятия строятся из индивидуального. Именно поэтому в них проявляются новые неизвестные ранее свойства.
       Процесс развития, как и всё в материальном мире, имеет индивидуальную (стохастическую) и групповую (детерминированную) компоненты. Назначение индивидуальной компоненты заключается в поиске новых идей, а групповой - в создании технологических форм на базе этих идей, призванных улучшить материальные условия жизни и индивидуального поиска.
       Весьма важно то, что средние возможности разума за время его рационального развития практически не меняются. Это связано с тем, что основу разума составляет интеллект, свойства которого не зависят от времени, поскольку иррациональный интеллект просто вне времени. За время существования разумного человека его потенциал к познанию абсолютно не изменился. Интеллект это всегда случайная выборка из иррационального. Интеллект и потенциал к познанию у Юлия Цезаря едва ли ниже, чем у Бориса Ельцина, хотя последний, по-видимому, умеет пользоваться даже радиотелефоном, а первый, скорее всего, не умел. Просто они живут в разных мирах. Радикальные изменения интеллекта возникают только в периоды изменения форм его реализации. Стохастический интеллект живой природы приобрел принципиально новые свойства и возможности только в период появления группового мышления, в период самоосознания. В этот момент детерминизм статистических закономерностей природы заменился детерминизмом разума, т. е. необходимым и достаточным условием появления разума явилось появление группового мышления и, как следствие, детерминированного разумного развития.
       Далее напомним, что в основе развития индивидуального, а, следовательно, и группового разума лежат стохастические флуктуации, случайные находки или неожиданные прозрения. Приведем несколько наиболее ярких примеров из области развития индивидуального разума.
       Миллиарды людей видели до Ньютона падение яблока, но лишь ему пришло в голову, что из этого следует закон всемирного тяготения.
       До Фарадея ставилась масса опытов по взаимодействию магнитного поля и проводника, но только слуга Фарадея, выполнявший функции лаборанта, обратил его внимание на то, что стрелка прибора дергается лишь в момент сближения или отдаления магнита и проводника.
       Только Антуану Беккерелю было суждено положить кусок породы, содержащей уран, рядом с фотопластинкой.
       Макс Планк долго бился над проблемой излучения чёрного тела, пытаясь согласовать экспериментальную кривую с теоретическими построениями предшественников. И только введя предположение о том, что свет излучается порциями, он получил идеальное совпадение теории и эксперимента. В результате человечество получило принципиально новое решение проблемы сингулярности в виде отказа от пространственно-временного детерминизма, что радикально изменило наше представление о мире. В данном случае поразительно то, что он с самого начала представлял себе масштаб своего результата. Он говорил о кванте действия h: "... либо фиктивная величина, и тогда весь вывод закона излучения был в принципе ложным и представлял собой всего лишь пустую игру в формулы, лишенную смысла, либо же вывод закона излучения опирается на некую физическую реальность, и тогда квант действия должен приобрести фундаментальное значение в физике и означает собой нечто совершенно новое и неслыханное, что должно произвести переворот в нашем физическом мышлении, основывавшемся со времен Лейбница и Ньютона, открывших дифференциальное исчисление, на гипотезе непрерывности всех причинных соотношений".
       Многие крупнейшие ученые 19 века масштаба Пуанкаре, Хевисайда и Лоренца бились над проблемой взаимосвязи механики и электродинамики. И только 16-летний Эйнштейн задал себе "глупый" вопрос: "Что увидит наблюдатель, если он будет двигаться со скоростью света?". Но в этом "глупом" вопросе по существу содержался ответ, поскольку в нём были объединены классический объект - наблюдатель и одно из основных проявлений электромагнетизма - распространение света. В результате через 8 лет появилась специальная теория относительности.
       Всё это совершенно случайные события, сделавшие наш разумный мир таким, каков он есть. В свою очередь, проявились эти грандиозные флуктуации только благодаря существованию классического детерминированного мира, достигшего состояния, когда эти вопросы стали "рентабельными". Этот принцип реализует одно из основных свойств индивидуального в материальном мире. Оно способно проявляться только при взаимодействии с групповыми структурами. И таких примеров множество.
       Из приведенных примеров отчетливо видно, что спрогнозировать место и условия появления нужной для развития флуктуации абсолютно невозможно. Это чисто случайное событие. Её нельзя получить, обучая и воспитывая какую-то конкретную личность или выделенную группу лиц. Такая флуктуация появляется, бог знает, откуда. Грандиозный интеллект Эйнштейна возник из какого-то патентного бюро, весьма далекого от передовых рубежей науки, а флуктуация, обеспечившая открытие электродинамики, есть не что иное, как, в общем-то, неграмотный слуга. С другой стороны, крайне важно, что все они находились в сфере действия науки, т. е. адекватной групповой системы.
       Развитие неразумного живого и разума принципиально отличаются. Стохастический интеллект живой природы при поиске нового вынужден перебирать все возможные варианты, предоставляемые иррациональной сутью мироздания. При резком изменении условий внешней среды скорость подбора нужной флуктуации может оказаться недостаточной за счёт огромного количества статистических возможностей различного рода изменений. Это может привести к гибели вида. В то же время рациональный разум, осознавший пространственно-временные свойства рационального мира, создаёт новые построения на основании предыдущего опыта, который позволяет ставить правильные вопросы, что даёт ему возможность отбраковывать огромное количество непродуктивных вариантов. Это обстоятельство принципиально выделяет разум и резко увеличивает скорость и качество его развития. В соответствии с аксиомой Христа этого оказывается достаточно, чтобы сделать разум бессмертным. Разум всегда справится с встающими перед ним проблемами. Этот критерий при выборе различных вариантов развития, как покажет дальнейшее, оказывается решающим. Из всех считаемых сценариев реализуется, в конце концов, именно тот, который приводит к развитию разума, т. е. тот, который адекватен постулату Христа.
       Величина и частота соответствующих флуктуаций прямо зависят от числа носителей интеллекта, занятых поиском нового. Чем более сложная задача стоит перед сообществом, тем из большего числа носителей приходится делать выборку для получения результата. Например, алгебру способен освоить один из тысяч, а для освоения квантовой электродинамики, наверное, не хватит и многих миллионов. А для появления одной флуктуации в виде интеллекта А. Эйнштейна потребовался миллиард человек. Таким образом, развитие в рамках одной социальной формы происходит исключительно экстенсивными методами. С точки зрения практики развития это очень важное обстоятельство.
       Увеличение числа носителей интеллекта при росте сложности проблемы связано также и с ростом технологического и социального обслуживания подобного рода открытий.
       Так Пифагору для открытия законов геометрии потребовались лишь песок и прутик.
       Галилей использовал шары, секундомер и Пизанскую башню.
       Для опытов Майкельсона по определению скорости света относительно движущейся Земли была изготовлена достаточно сложная и точная оптическая аппаратура, что можно было сделать только в хороших производственных условиях.
       Современные открытия в области элементарных частиц обеспечиваются национальными программами наиболее развитых стран или целыми содружествами государств.
       Возможность направленного социального развития, определяемого постулатом Иисуса Христа, реализуется благодаря тому обстоятельству, что род людской весьма велик. В силу этого для выполнения любой задачи дальнейшего развития, которая возникает в конкретных условиях, всегда будет найдена, в конце концов, та флуктуация, та личность, которая имеет соответствующий потенциал и адекватно воспринимает ситуацию. При этом всегда просто непонятно, откуда и как возникает эта личность. Данная ситуация лучше всего, пожалуй, описана в русской народной сказке о репке. Тянут и дед, и бабка, и внучка, и жучка, и кошка. Все они на виду, их усилия грандиозны, но бесполезны. Но вот, бог весть, откуда появляется "адекватная мышка", и вопрос решён. В двадцатом веке, например, немыслим Наполеон, заурядный лейтенант из провинции. Но он пришёл, когда нужно было сломать феодализм в Европе. Как будет показано ниже, Россия относится к системам, ценности которой принципиально не могут быть уничтожены. И вот в период послевоенного противостояния, в период разрухи и угроз со стороны не ущемленных войной США в стране создаются громадные коллективы во главе с И. Курчатовым и С. Королёвым, которые решают задачу ядерного паритета. Так было всегда и всегда будет. Ибо это есть требование развития, вытекающее из постулата Христа.
       Весьма характерным обстоятельством является то, что адекватные преобразования принципиального свойства совершаются всегда неизвестными ранее личностями. Как раз в силу того, что они есть именно случайные флуктуации. В соответствии с терминологией К. Юнга эти личности относятся к интровертному мыслительному типу. Из старого, из деградирующих элит выбрать подходящую личность практически невозможно, так как представители элит практически всегда поддерживают предыдущий статус просто потому, что они принадлежат к ним. Этот тип людей, как правило, экстравертен.
       С другой стороны, видимая случайность прихода "адекватной мышки" есть только внешняя видимость. Внезапному появлению подобных личностей всегда предшествует грандиозная работа внутреннего целенаправленного развития. Именно этим обстоятельством объясняется их интровертность. Осознание личностью своего предназначения придаёт ей огромные силы для своего детерминированного развития. В силу этого её потенциал, адекватно воздействующий на ситуацию, может стать достаточно большим, чтобы решить задачу преобразований в целях дальнейшего прогресса. Христос всегда даст Человеку от Сути Своей, от Своего Всеобъемлющего Разума, имеющего нетленную, иррациональную мощность, ибо "блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся" (от Матфея, 5, 6).
       Таким образом, мы видим, что развитие разума, сопряжено с ростом числа носителей интеллекта, из которых производятся выборки, увеличением круга людей, занятых их обслуживанием и ростом материального обеспечения. Весьма важно то, что нужное количество человеческого материала, необходимого для получения адекватной флуктуации, связано с социальной организацией общества, так как именно социальная организация обеспечивает необходимые приоритеты и, следовательно, концентрацию нужных ресурсов, в том числе и человеческих, на решение тех или иных задач. При этом необходимо отметить, что в рамках одной социальной организации прогресс однозначно связан с ростом численности населения. Только изменение социальной организации способно обеспечить прогресс в необходимом направлении при неизменной численности населения за счёт изменения приоритетов развития.
       Как правило, сравнительно малая часть общества имеет отношение к развитию. Большинство, обременённое материальными проблемами, не имеет возможности думать о чём-либо, кроме хлеба насущного. Ту часть общества, которая обеспечивает поиск новых идей развития, принято именовать элитой общества. Роль же большинства сводится просто к обеспечению элиты.
       Развитие и обеспечивающие его элиты, как и всё в этом мире, имеет двойственную природу. Ту часть элиты, которая связана с развитием личных потребностей человека, будем именовать этим же словом, а ту часть истинной элиты, труд которой направлен на развитие фундаментальных ценностей всего человечества - интеллигенцией.
       Важнейший вывод, который мы должны запомнить, заключается в том, что чем более сложную идею должен произвести "эдисон", тем больше требуется человеческого "навоза", из которого он возникнет.
       В результате развития разума формируется общечеловеческий коллективный разум. Его основой являются откровения Пророков и наиболее выдающихся мыслителей. Задача такого развития - постижение законов этого мира и приобретение потенциала, равного потенциалу Создателя этого мира, Бога Отца. Полученными знаниями человечество должно руководствоваться во всей своей деятельности. Только тогда его жизнь будет наиболее комфортной и согласованной с окружающим миром. Однако человечество на ранних этапах своего развития, пока потенциал коллективного разума невелик, вынуждено пользоваться "услугами" отдельных личностей и создавать коллективные формы общежития, которые принято именовать тираниями. При достижении достаточного потенциала коллективного разума, когда тирании становятся нерентабельными, начинается борьба между ним и разумом толпы. Разум толпы злейший враг коллективного разума. Толпа руководствуется низменным инстинктом и соблазнами. Апофеоз безрассудства толпы в воплях: "Распни Его". Наиболее ярко власть толпы проявляется в развитых демократиях, самых преступных социальных организациях в истории человечества, в которых разум толпы подменяется преступной похотью элиты к деньгам. Об этом мы поговорим в главе о формах социальной организации людей.
       Таким образом, схема развития в материальном мире может быть представлена следующим образом. На определённом этапе происходит флуктуация, связанная с появлением новой идеи развития. В силу адекватности эта флуктуация усваивается группой интеллектов, причастных к развитию. За счёт этого создаются условия для расширения этой группы и улучшения условий её работы. В расширенной группе возникает флуктуация большей амплитуды. И так далее. Эта схема развития не нуждается в каких-либо искусственных построениях. Ей требуется только то, что есть в реальной жизни. Человеческий интеллект и его обеспечение. Не нужно ни тезисов, ни антитезисов, ни синтезов, ни борьбы противоположностей. Всё это не более чем мистика. Развитие разума по своей сути не может происходить в борьбе. В соответствии с аксиомой Христа это как раз то, ради чего разум существует. Развитие - наиболее естественное состояние разума. Как будет показано в дальнейшем, насилие, вообще, и борьба, в частности, есть условие только неадекватного развития, никак не сопряжённого с развитием разума. Борьба и насилие в лучшем случае только формируют условия для развития разума на этапах существования неадекватных социальных форм. Само же развитие разума всегда есть естественный эволюционный процесс, постоянно расширяющийся во времени и в пространстве.
      
      
       Глава 3. СОЦИОЛОГИЯ
      
       3.1. Аксиоматика в социологии
       Аксиоматический метод поистине был и остаётся
       самым подходящим и неоценимым инструментом,
       в наибольшей мере отвечающим духу каждого точного
       исследования, в какой бы области оно не производилось.
       Давид Гильберт
       Я снова в эпиграфе к данному разделу воспроизвёл эту блестящую мысль Давида Гильберта в силу её исключительной важности применительно к проблеме разработки современной социальной теории.
       В основу своей социальной теории я положил аксиоматику Иисуса Христа. Принципиальную важность для современности Учения Христа интуитивно чувствовал один из наиболее оригинальных и глубоких мыслителей двадцатого века, Карл Густав Юнг. Он говорил: "Не хочу сказать, что с христианством покончено. Напротив, я убеждён, что при нынешнем положении вещей устаревшим является не христианство, а наша концепция и толкование его. Христианский символ это - живое вещество, которое несёт в себе зёрна дальнейшего развития. Продолжение его развития зависит только от нас: сможем ли мы снова заставить себя задуматься, и притом наиболее глубоко, над посылками христианства. Для этого требуется совершенно иное отношение к индивиду, к микрокосму самости, от которой мы получили свою личность. Вот почему никто не знает, с какой стороны подступиться к человеку, какие внутренние ощущения ему ещё предстоит пережить, и какие психические факты составляют основу религиозного мифа. Всё это закрыто такой непроглядной мглой, что никто не может понять, почему он должен этим интересоваться или достижению какой цели он должен посвятить свою жизнь. Мы беспомощны перед такой проблемой".
       Когда в начале так называемой перестройки я начал размышлять о дальнейшем развитии нашего государства, я не мог себе даже представить, какой арсенал современной науки придётся привлечь для аккуратного обоснования происходящих и грядущих социальных процессов. Принципиальная особенность предлагаемой ниже социальной теории как раз в том и заключается, что она построена на основе дедуктивного метода. Я полностью разделяю воззрения Давида Гильберта, признававшего именно аксиоматический метод наиболее совершенным методом научного исследования применительно к любым областям знания. Гильберт высказал свою мысль ещё в начале двадцатого века. Тем не менее, социальная наука полностью её игнорировала. Все социальные воззрения современности по существу наукой не являются, поскольку они вообще не используют адекватных методов. В арсенале демократий есть только голосование за ту или иную программу или партию. При этом отсутствует даже понимание того простейшего факта, что строгая наука и голосование несовместимы. Голосование в их понимании есть высшее достижение социального прогресса. При этом они считают себя большими учёными и интеллектуалами. Академик Ю.А. Израэль на всемирной конференции по изменению климата в Москве в 2003 году сказал: "Голосование в науке придумали недоразвитые". Я с места громко добавил "И в жизни тоже". Израэль среагировал немедленно: "И в жизни тоже". Демократы даже не ставят вопроса о предопределённости того или иного варианта социального развития. Вся надежда при реализации "своего" варианта возлагается только на силу. Поэтому современная социология абсолютно не способна предсказать предстоящие нам события.
       Наиважнейшим обстоятельством является то, что социальная наука вообще не может быть построена вне аксиоматического метода.
       Причина этого заключается в том, что метод пространственно-временного детерминизма применим только в естествознании в силу того, что объекты материального мира подчиняются строгим классическим законам, которые могут реализоваться только в условиях наличия метрических свойств у объекта или группы объектов. Индивидуальные объекты материального мира обладают конкретными характеристиками, такими как масса, заряд, протяжённость, изменение во времени и т. д. Наличие этих свойств позволяет нам формулировать законы, представляющие собой, по существу, связи между этими величинами. Поэтому законы естествознания на ранних этапах развития, когда наши сведения о материальном мире ограничены, могут быть получены методом индуктивных обобщений экспериментальных данных, т. е. методами классического материализма.
       Маркс по аналогии с естествознанием пытался сформулировать некие социальные законы, придав им форму рациональных утверждений. В результате появились, например, законы так называемой диалектики. Но никакой прагматической и, следовательно, научной, ценности в них нет. Существуют или нет единство и борьба противоположностей, никому от этого, кроме защищающих диссертации, ни холодно, ни жарко. Никаких социальных прогнозов на этом законе не построишь. А, следовательно, это не наука. Настоящая наука это жёсткий прагматизм. Я хочу знать точно, что будет. Я не хочу иметь проблем в будущем. А для этого необходимо понять, есть ли пределы у рыночных форм хозяйствования, сколько им осталось существовать и, следовательно, надо воровать или нет? Драпать на запад или нет? Кого сегодня поддерживать в нашей стране? И так далее. Это простейшие, но необходимые вопросы. Обычный нормальный человек не имеет права на ошибку. Но существуют и гораздо более глубокие вопросы, связанные с самой сутью человека. Эти вопросы гораздо важнее. Но их я здесь обсуждать не буду, поскольку большинству вполне достаточно и поставленных.
       Рациональных законов в области интеллекта сформулировать невозможно. Интеллект, составляющий основу разума, в общем случае метрическими свойствами не обладает. Интеллект это виртуальное явление. Никакие количественные характеристики к нему не применимы. У него нет протяжённости, он способен проникнуть и в недра атома, и в далёкие галактики. У него нет ни веса, ни цвета, ни запаха. Нет ничего в этом мире, что мы могли бы использовать для установления количественных связей между различными интеллектами. Поэтому каких-либо строгих рациональных законов или утверждений применительно к поведению интеллекта получить, вообще говоря, невозможно. С другой стороны, в сфере его действия возможны любые события, также как в сфере виртуальных частиц.
       По факту в наших силах имеется единственная возможность констатировать лишь то простейшее обстоятельство, что в материальном мире существуют отдельные интеллекты и их группы. Это всё, чем мы располагаем для построения социальной теории. Дуалистическая социальная аксиоматика не только проста и ограничена, но и совершенно очевидна. Сколько бы не морщили лбы и сколько бы заумных терминов не придумали наши социологи, конструктива всё равно больше нет. Казалось бы, что этого слишком мало. Ничего путного на таких простых фактах не построишь.
       Но всё оказывается не так просто. Эти простейшие истины, очевидные для всех, дают нам возможность, как минимум, построить всю понятийную базу социологии. Вообще строго понятийная база любой теории может быть введена только в рамках дедуктивного процесса.
       Однако в рамках введённой нами дуалистической социальной аксиоматики мы можем получить только стационарную картину. Т. е. ввести различные образы и структуры, которые могут быть не более чем комбинацией первичных понятий. Инструмент таких построений комбинаторика.
       Динамические характеристики этих образов могут быть следствием только неких сторонних причин. Сами по себе они безжизненны.
       Как было показано выше, придать движение этим образам в пространстве и времени может только разум. Ибо само пространство и время являются продуктами разума. Именно в силу этого обстоятельства проблема детерминизма, проблема направленного развития в социологии может быть решена только за счёт расширения дуалистической аксиоматики за счёт включения в фундаментальную аксиому понятия разума. Это как раз то, что сделал Христос. И у нас есть единственный путь - следовать за Ним. Всё остальное ведёт в тупик и кончается, в лучшем случае, словоблудием.
       В теориях, имеющих в своей основе индуктивный процесс, понятийный аппарат строится на основе "локальных" законов, т. е. законов, справедливых в строго определённых условиях, в которых они получены. Поэтому понятийная база классического мировоззрения имеет относительную ценность. Попытка К. Маркса создать научную систему социальных знаний была единственной. Но, во-первых, его теория содержит в себе методические ошибки принципиального свойства. А, во-вторых, она, вообще говоря, некорректно использует классические методы, применимые только к явлениям, имеющим групповую, детерминированную природу. В наше время, когда сложность идей развития требует мобилизации интеллектуального потенциала всего человечества, методология Маркса не даёт адекватных результатов. Поэтому настало время принять в социологии на вооружение самый мощный научный метод, а именно аксиоматический метод.
       В современных социальных науках полностью доминируют статистические подходы. Реально это приводит к господству доктрин, которые в данный момент поддерживаются максимальной силой. Тот, кто обладает такой силой, навязывает своё понимание всем остальным. Никаких обоснованных связей между понятиями, введёнными статистическим образом, быть не может. Все они висят в воздухе. Поэтому современная социология не есть наука, она не более чем статистический учётчик, ориентирующийся в основном на силу и не способный делать обоснованных прогнозов.
       Дуалистическая аксиома о двойственной природе социальных процессов является максимально простой и практически совершенно очевидной. Едва ли можно возражать против того, что в социальной сфере действуют отдельные личности и состоящие из них коллективы. Это столь же естественно, как и то, что геометрия базируется на понятиях точки, прямой, плоскости и так далее. Человеческий интеллект действительно не должен регламентироваться. Чтобы развиваться, интеллект должен быть свободен. Иначе он не сможет находить новые идеи развития. С другой стороны, выживание людей наиболее эффективно обеспечивается за счёт разумных, прогнозируемых действий всего коллектива.
       Что касается иррациональной аксиомы о предопределённости процессов социального развития, аксиомы о феномене Бога Отца, то её обоснованность ещё лучше, поскольку доказано обратное утверждение о невозможности создания разумного мира вне этого феномена. Нам остаётся только верить в прямое утверждение. Так говорит самая точная наука математика. Поэтому справедливость нашей веры не может быть подвергнута сомнению.
       Таким образом, в основу своего формального дуалистического социального построения я положил аксиому о двойственной природе всех социальных явлений. Принципиальным в данном случае является введение в науку понятия индивидуального объекта, полностью отсутствующего в материалистической науке. Индивидуальное представляет собой именно тот барьер, который отделяет материализм от истинного мировоззрения, включающего в свой арсенал иррациональную суть. Таким образом, аксиома, содержащая в себе понятие индивидуального, является единой для всего материального мира. И именно в этом факте проявляется единство нашего мира. Наше мироздание строится на своей собственной рациональной базе, сформулированной Богом Отцом и определяющей все его конкретные свойства. Топологию, метрику, эволюцию и т. д. Рациональные объекты по своим схемам разум должен строить сам. Причём до тех пор, пока он не достигнет потенциала Высшего Разума, разум будет только познавать предначертания Бога Отца и руководствоваться ими. Противодействие Воле Бога Отца, что и есть зло, потребует искупления. Наказание человечества за противодействие Воле Бога Отца будет особенно жёстким тогда, когда человек обладая достаточными знаниями, тем не менее, будет противиться предначертанному ходу событий. Это время наступает именно сейчас. Время искупительной жертвы Христа за глупости и преступления младенческого возраста рода человеческого закончилось.
      
       3.2. Человек
       ...не хлебом одним будет жить человек,
       но всяким словом Божиим.
       От Луки, 4, 4.
       Проблема личности и её роли в обществе для социологии должна быть центральной. Традиционно в основном исследуются вопросы формирования личности под воздействием различных факторов. В этом отношении можно отметить два крайних подхода. Первый, марксистский, определяет личность как продукт общественных отношений. Второй абсолютизирует иррациональные моменты. В качестве движущих сил развития личности рассматриваются, в основном, факторы иррациональные по природе. Родоначальником этого направления является З. Фрейд, который ввёл понятие либидо, определяющее психическую энергию индивида, связанную исключительно с его сексуальными устремлениями. Наиболее полно вопрос о проявлениях иррационального в развитии личности был разработан Юнгом в его теории архетипов и коллективного бессознательного. В отличие от Фрейда Юнг считал, что в контактах с внешним миром могут доминировать и иные, а не только сексуальные устремления. Поэтому Юнг стал использовать понятие либидо для обозначения всей психической энергии, не ограничиваясь её сексуальной формой. "Коллективное бессознательное" формируется в человеке под влиянием не только действительности, непосредственно окружающей человека, но и всей предысторией. Архетип по Юнгу - это "квазиматериальный виртуальный образ, являющийся продолжением каждого отдельного (сингулярного) человека, могущий вступать в коллективные взаимодействия с архетипами остальных людей и способный участвовать в образовании всечеловеческого архетипа". Вот как не просто, зато логично, замкнуто и полно. А всё потому, что Юнг не боялся использовать законы математики и квантовой механики в своих построениях. Его советником в этих вопросах был сам Поль Дирак.
       Юнг уверенно возражал против той мысли, что личность полностью детерминирована её опытом, обучением и воздействием окружающей среды (хотя и признавал огромное значение этих факторов). Он утверждал, что каждый индивид появляется на свет с "целостным личностным эскизом, представленным в потенции с самого рождения", и что "окружающая среда вовсе не дарует личности возможность ею стать, но лишь выявляет то, что уже было в ней (личности) заложено". Это вполне корреспондируется с моими представлениями о развитии личности и разума на базе иррационального интеллекта. Однако, как правило, подобного рода построения были интересны лишь психологам и медикам.
       Недостатком всех существующих социальных теорий, в том числе и экономических, является то, что главное действующее лицо социальной сферы - человек, оставался вне их рамок. В рассуждениях обществоведов различной специализации мы можем встретить суждения о государстве, общественных организациях, различных экономических понятиях и многом, многом другом. Но каким образом и почему всё это возникает из основы всего этого - из понятия "человек", и что такое этот самый "человек", чем он отличается от представителей всего остального материального мира, всё это оставалось за кадром. Лишь марксизм сделал попытку определить понятие человека как "общественного животного". С точки зрения методики классического материализма это обстоятельство совершенно естественно, поскольку она имеет дело лишь с групповыми характеристиками мироздания. Именно поэтому "человек" определяется не как первичное, а как следствие из группового понятия общества. Это обстоятельство характеризует общую ограниченность классического материализма, которая была преодолена лишь наукой двадцатого века, включивший в свой арсенал феномен индивидуального. Именно из него постулируется общая гипотеза о дуализме материального мира. При этом суть человека, как и любого материального явления, оказывается двойственной.
       Таким образом, принимая в качестве фундаментальной аксиомы современного мировоззрения гипотезу о дуализме мира, мы совершенно естественно предполагаем, что и вообще все объекты нашего мира, в том числе и социальные, так же двойственны. Причём природа этой двойственности та же - детерминизм, являющийся следствием рационального знания, и случайность. Применительно к различным объектам эти свойства реализуются в каждом конкретном случае в своем виде. Например, для элементарных частиц - это волновые и корпускулярные свойства. Первичным понятием для любой социальной теории должно, очевидно, являться понятие "человека". В чем же двойственность этого понятия в социальном смысле?
       Суть человека определена Христом откровением, приведённым в эпиграфе к этому разделу. Покажем, что данная формула является основой адекватного социального учения.
       Главное, что выделяет человека среди объектов всего остального материального мира, это его разум. Именно поэтому под развитием мы понимаем развитие разума. Для обеспечения развития разума человек обязан выжить и таким образом сохранить способность верить, что есть необходимое условие развития. Поэтому социальная суть человека характеризуется понятиями Выживания и Веры, что и отражено в формуле Христа. В материальном мире под термином Выживание мы будем понимать возможность сохранения человека как биологического объекта, а в качестве Веры - сумму аксиом, лежащих в основе рационального знания и жизненных ценностей человека, т.е. всё то, ради чего человек живет. Таким образом, Вера есть источник развития, ибо любой принципиальный шаг в своем развитии человек и человеческое общество делают после принятия на веру (в качестве аксиомы) некоего не доказуемого с помощью логики постулата. Понятие Веры радикально отличается от поиска неразумного живого, имеющего в своей основе чистый случай. Поиск Веры основан на предыдущем рациональном знании разума. Новая Вера человека может базироваться на опыте человека, его внутренних устремлениях или же быть результатом чисто интеллектуальных построений. Всё это делает поиск новых путей развития на основе Веры несоизмеримо более продуктивным по сравнению с чисто стохастическим поиском живой природы.
       Выживание человека, в отличие от всего остального материального мира, обеспечивается главным образом с помощью его рациональных (подвластных разуму), т.е. детерминированных действий. Именно стремление к выживанию предопределяет детерминизм существования человека и общественных структур, им создаваемых. Развитие же разума происходит в результате непредсказуемых, случайных, хотя и привязанных к определенным ступеням, процессов осознания и принятия на веру неких совершенно новых истин, лежащих в основе нового рационального знания и рациональных действий. Таким образом, суть человека и его разума, как и всего нашего мира, двойственна. Применительно к человеку они определены Христом в виде понятий хлеба и Слова Божия, т.е. Выживания и Веры. Это поразительно точное, краткое и в то же время всеобъемлющее определение.
       Понятия Выживания и Веры - развивающиеся категории, ибо условия выживания в первобытном мире, очевидно, отличаются от выживания в постиндустриальном обществе. Вера, выделяющая человека из всего остального материального мира, полностью определяет уровень его развития и обеспечивает арсенал средств, используемых человеком для своего выживания.
       Выживание в неразумном живом мире принципиально отличается от выживания человека. Неразумное живое приспосабливается к окружающей среде в результате естественного отбора. Резкое изменение внешних условий может привести к гибели вида. Человек же сам изменяет внешние условия в соответствии со своими потребностями. Таким образом, разум гарантирует свое абсолютное самосохранение.
       В то же время разум придает человеку такие свойства, которые постоянно ставят вопрос о возможности его выживания. Беспрерывные войны, конфликты, изощренные методы унижения и уничтожения себе подобных. Поэтому крайне важно понять, какие качества разума гарантируют его выживание, и что ставит под сомнение справедливость основного постулата Христа о триединстве мира, о фундаментальной сущности разума.
      
       3.3. Интеллигентность
       Вы - соль земли. Вы - свет мира.
       От Матфея, 5, 13, 14
       Качество человека и социальных структур, им создаваемых, гарантирующее сохранение и развитие разума, назовем интеллигентностью. Далее нам предстоит выяснить, что это такое с точки зрения основного материалистического постулата о двойственности мира.
       Человек и человеческое общество выживают благодаря целенаправленной деятельности. Стимулами к ней являются потребности. Потребности человека и общества могут быть самыми различными. Они есть следствие жизненных ценностей, например, материального интереса, духовного потенциала, амбиций, испорченности и так далее. Поскольку систему жизненных ценностей мы включили как частность в общее понятие Веры, то можно сказать, что потребность к деятельности определяется верой человека. Если вера человека кроме прочего включает в себя духовную компоненту, основанную на Вере Христа, то такую веру мы назовём интеллигентной. С другой стороны, личный труд, в качестве одного из видов деятельности, может быть средством жизни. Труд, являющийся следствием интеллигентной веры, назовем интеллигентным. Таким образом, интеллигентный труд есть следствие интеллигентной веры и наоборот, реализация истинной веры возможна только благодаря личному труду. Вместе они образуют адекватное понятие. Единение интеллигентного труда и интеллигентной веры есть интеллигентность. Таким образом, интеллигентность возникает из потребности человека жить и сохранять интеллигентную веру, основанную на Вере Христа в абсолютную ценность каждого человека.
       Понятие интеллигентности в социологии и экономике должно быть ключевым. В отличие от бытующего сегодня деления людей на работников и работодателей, существует третья категория, живущая своим трудом и работающая в силу своего интереса. Это и есть интеллигенция.
       Понятие интеллигентности, таким образом, никак не связано с характером труда человека, а определяется в частности экономическими взаимоотношениями с другими людьми. Принятое сегодня чисто функциональное определение интеллигенции лишено смыслового содержания, т.к. в материальном мире одной из главных характеристик любого социального явления должна быть характеристика экономическая, т.е. характеристика, определяющая материальные взаимоотношения с другими людьми.
       Главная особенность труда интеллигенции есть то, что его движущим моментом является истинная вера. С другой стороны, труд интеллигента обеспечивает средства его жизни. Следовательно, понятие интеллигентности прямо следует из самой сути человека. Собственно настоящими людьми Христос, в соответствии с его формулой, считает только интеллигенцию. Он говорит: "Я о них молю: не о всём мире молю, но о тех, которых Ты дал Мне, потому что они Твои" (от Луки, 17, 9).
       В основе интеллигентности лежит Вера Христа в бесконечное развитие разума, несмотря на то, осознаёт это сам интеллигент или нет, ибо трудится интеллигент, в конце концов, именно ради этого.
       Таким образом, в соответствии с определением интеллигентность есть адекватное, корректное понятие, основное назначение которого служить развитию разума. Последнее обеспечивается в основном творческой интеллигенцией, работающей, как правило, в области науки или искусства. Вся интеллигенция есть среда, служащая источником для пополнения рядов творческой интеллигенции, поскольку творчество в простейших формах возможно, вообще говоря, в любой сфере деятельности человека.
       Рассмотрим понятие творческой интеллигенции более подробно. Далее в этом разделе будем пользоваться в основном терминологией Христа, поскольку она, на мой взгляд, более подходит для описания раскрываемых ниже понятий.
       Предмет веры в качестве источника жизни и развития Христос определил как "всякое слово, исходящее из уст Божиих". В современной терминологии мы можем говорить о всевозможных проявлениях иррационального в нашем мире.
       Вера, как отдельного человека, так и сообщества людей находится в постоянном развитии. Даже если она называется Верой Христа, мы прекрасно понимаем, что вера Нобелевского лауреата И.П. Павлова отнюдь не то же самое, что вера старушки, живущей за счёт своего труда на огороде. У них есть и общие и различные моменты. Общее - это вечно справедливая Вера в Сына Человеческого, предопределяющая интеллигентность истинно верующих и исключающая возможность жизни за счёт чужого труда. Такая вера основана на убеждении в абсолютной ценности каждого человека. Из неё следует система правил жизни, изложенная в десяти заповедях. Различное - вера в различные проявления иррационального в нашем мире. Эта вера определяет интеллектуальный потенциал, уровень знаний, систему жизненных ценностей и, следовательно, материальные достижения, как человека, так и сообщества людей, - то, что принято именовать рациональной системой аксиом. Вера, как и всякая развивающаяся категория, имеет иррациональную часть, являющуюся бесконечным источником поисков разума и определяющую душевные качества человека, и конкретную рациональную систему аксиом, от чего, в конце концов, зависят интеллектуальный уровень и позиция в материальном мире. Иррациональная часть Веры вне времени и вне пространства, её ценность абсолютна. Но в то же время она является безграничным источником для поисков и развития человеческим разумом рациональной системы аксиом, лежащих в основе прогресса человеческого общества и самого человека. Эта часть Веры наиболее характерна для творческой интеллигенции.
       Очень важно понять разницу между догмами и истинной Верой, являющейся следствием основной христианской идеи о триединстве Мира. Любая догма всегда определяет конкретную цель. Поэтому догма гибнет либо в случае её ошибочности, либо в случае достижения поставленной задачи, т.е. любая догма всегда ограничена во времени и в пространстве. Источником же истинной Веры является суть Мира, Дух Святой, и Сын Человеческий. Поэтому источники Веры продуктивны, неисчерпаемы и вечны.
       Жизнь интеллигенции очень часто сопряжена с ограничениями. Однако принципиален тот факт, что они в данном случае не есть результат принуждения со стороны каких-либо личностей, а являются добровольным следствием Веры и, следовательно, цели людей.
       Главной характеристикой интеллигентности является свободный творческий труд и жизнь только за счёт своего труда. Поэтому бессмысленно сравнивать труд одного интеллигента с трудом другого.
       Интеллигентный труд исключает, во-первых, возможность работы по найму, поскольку при этом выполняются директивы другого человека. Это очевидно. Во-вторых, зададимся вопросом; может ли работодатель быть интеллигентом в приведённом выше смысле? Творчество, как знает каждый, кто хоть раз имел к этому отношение, требует детального знания, а также отсутствия каких-либо ограничений в интеллектуальном осмыслении предмета. Принудительное использование возможностей другого человека, обладающего разумом, а, следовательно, и волей, требует создания вполне определенного алгоритма, регламентирующего их взаимодействие, что всегда интеллектуально ограничивает результат. Другими словами, работодатель, будь то капиталист или чиновник, ни в коем случае никогда в полной мере не является интеллигентом. В этом смысле гораздо легче встретить интеллигентного человека где-нибудь в глуши в лице одинокой, согбенной женщины, всю жизнь прожившей только своим трудом, чем в телевизионных салонах, где всё оплачено власть имущими. Естественно среди и подневольных и работодателей могут быть люди, совершающие действия, которые являются интеллигентными. Однако это будут всего лишь отдельные поступки, ибо в каждом есть от Сына Человеческого, поскольку человек разумен. В связи с приведенным определением интеллигенции хочу подчеркнуть, что это понятие никак не связано с образованностью человека и характером его труда. Можно много знать, но быть скотом, и наоборот, знать мало, но быть преисполненным духа Христа.
       Воистину: знания содержатся в умах, наполненных чужими мыслями, мудрость обитает в умах, внимательных к своим собственным мыслям.
       В соответствии со сказанным в отличие от иных социальных групп и классов интеллигенция существовала всегда. Различные классы, группы, кланы жили (и живут) насилием или ему подчинялись. Истинная интеллигенция всегда была свободной, ибо по своей сути она есть носитель духа и идей Иисуса Христа. И монах, молящийся своему богу и производящий хлеб свой в силу своего разумения, и великий Эйнштейн, верящий в своего бога и воспроизведший его образ, и миллионы других безвестных, которые жили своим трудом и верили в свою правду и в Человека, в силу чего им было чуждо насилие над другими и подчинение насилию со стороны других.
       Сделаю короткое замечание о понятии успеха и счастья в христианском и, следовательно, интеллигентном смысле. Для классов угнетателей понятие счастья сопряжено с материальным успехом и семейным благополучием. Для угнетённых, как об этом весьма точно сказал Маркс, - с возможностью борьбы с угнетателями. О счастье интеллигента, пожалуй, лучше всего сказано устами очаровательной актрисы И. Печерниковой в прекрасном советском фильме "Доживем до понедельника" - "Счастье - это когда тебя понимают". Действительно, для интеллигента высшим успехом естественно может быть только признание результатов его труда другими людьми, ибо именно этот момент есть центральный пункт в общей схеме развития разума.
       Истинной, интеллигентной Вере противопоставляется то, что в христианстве называется верой в дьявола. В связи с этим в реальном мире возможно вырождение корректного понятия интеллигентность в некорректное, которое Христос называл фарисейством. Внешне может сложиться впечатление, что фарисей живёт за счёт собственного труда. Главное его отличие от интеллигента заключается в том, что он служит при этом верхам общества либо низменным страстям человека. Фарисей всегда отвергает саму возможность служения всем людям. Прикрывается это словоблудием об элитарном восприятии результатов труда фарисея. Основным смыслом жизни фарисеев всегда была продажа своего знания и умения власть имущим. Именно поэтому они, как правило, связывают интеллигентность со своей мнимой образованностью, за которой скрывают своё безверие и бездуховность. Вера фарисеев и есть дьявольская вера.
       Эта вера внешне так же представляется в качестве изменяющейся и развивающейся сути и, следовательно, она, как и истинная Вера, претендует на обладание иррациональной и рациональной частями. Однако иррациональные источники этих двух категорий принципиально различны. Главнейшей особенностью веры в дьявола является отрицание Веры в Сына Человеческого, в абсолютную ценность каждого человека и, следовательно, наличие убеждённости в превосходстве одного над другим. Дух Святой в этом случае, очевидно, не может быть источником рациональной системы аксиом, определяющих жизнь человека. Как же в этом случае формируется иррациональная суть? Человек, продавший душу дьяволу, во главу угла ставит свой интерес. Источником системы аксиом, определяющих его жизнь, является не Дух Святой, а его личный эгоизм и корыстолюбие. Только в эти ценности верит продавший душу дьяволу и на базе этой веры он формирует свою псевдоиррациональную суть. Эта суть именно псевдоиррациональна, ибо она в отличие от иррационального ограничена, поскольку опирается лишь на фантазии человека. Вера в дьявола, таким образом, псевдоиррациональна, ибо истинным её источником является не Триединый Бог, а интересы человека, продавшего дьяволу душу. Такая вера не способна к развитию и не является источником развития. Такая вера, как и её источник - эгоизм, лишь постоянно воспроизводятся во времени и в пространстве, изменяя свои формы и приспосабливаясь к изменившимся условиям. Но в её основе всегда лежит паразитирование за счёт других. Видимость иррациональности этой веры часто приобретает весьма замысловатые и изощрённые формы. Весьма ярким примером этого рода являются псевдонаука и псевдоискусство. Познание псевдоиррационального с помощью чувств есть псевдоискусство, а с помощью разума - псевдонаука. Основой истинных науки и искусства является Дух Святой. Эти моменты должны быть базовыми при создании адекватных теорий науки и искусства. Примерами псевдонауки и псевдоискусства является то, что сегодня в изобилии приходится видеть по телевидению. Все эти шаманы, экстрасенсы, провидцы, банкиры, предприниматели, и тому подобная мразь, убеждают в одном - в их желании урвать кусок у соседа. Сегодня временное торжество дьявола мы видим повсеместно. Но дьявола порождает не Бог, ему это не нужно, дьявола порождает человек, стремящийся к наживе и порабощению других. Именно поэтому всегда обеспечена окончательная победа Бога над дьяволом. Слишком велика разница в потенциалах, стоящих за ними. В первом случае мы имеем дело с бесконечной сутью мира, а во втором - с низменными качествами человека. Истинная интеллигентность, являясь основой развития разума, непобедима, ибо сказано: "...всякое растение, которое не Отец Мой Небесный посадил, искоренится" (от Матфея, 4, 13).
      
       3.4. Коллективизм
       Если не принимать во внимание примитивные представления Зигмунда Фрейда о коллективах, то другие сколько-нибудь последовательные слова о причинах и формах их образования мне не известны. Основной же вывод Фрейда сводится к тому, что "человек - стадное животное, он является скорее животным орды, участником орды, предводительствуемой вождём". Но этот вывод есть не более чем попытка дискредитации данного понятия, а не его научная трактовка.
       Поистине замечательно и в то же время совершенно естественно то, что в действительности суть коллективистских систем та же, что и суть человека. Коллективы образуются либо с целью обеспечения выживания людей, либо сохранения своих идеалов, интереса, т.е. в общем случае своей Веры. Таким образом, понятие коллектива может быть введено как следствие основной аксиомы о дуализме мира. Человек и коллектив являются материальным пристанищем разума. Человек - его стохастической части, коллектив - детерминистской.
       Коллективы, основой которых является задача обеспечения выживания, я именую тираниями, а коллективы, созданные для сохранения веры - интеллигентными.
       В благоприятных условиях в подавляющем большинстве людей побеждает индивидуализм. Это есть простое следствие естественного стремления разума выделиться среди других. Для большинства современных людей и людей прошлого времени основным критерием индивидуальности является примитивный материальный фактор, что, по существу, идентично инстинкту животного, стремящегося к тому, чтобы оно было выделено среди прочих особью другого пола. Именно об этом говорит З. Фрейд.
       Материальные ценности могут быть разделены или присвоены в результате жесточайшей конкуренции. Весьма важным является то обстоятельство, что существует некий минимальный уровень материального обеспечения общества в целом, когда сосредоточение материальных ресурсов в руках отдельных людей становится рентабельным с точки зрения эффективности общественного производства. Этот уровень зависит от очень многих факторов. Отметим только, что в самом общем виде критерий проявления индивидуалистических или коллективистских тенденций в обществе определяется возможностью выживания сообщества людей. Если эти возможности превышают некую минимальную величину, то в обществе побеждает индивидуализм, если нет, то люди сбиваются в стаю и тенденции коллективизма становятся преобладающими. При этом требуется оперативное и чёткое руководство со стороны доминирующих личностей. Для голосования в этих условиях просто нет времени. Яркими примерами подобных ситуаций являются война, стихийные бедствия, тяжёлое материальное положение всего сообщества и прочее. Таким образом, доминирование проблемы выживания является необходимым и достаточным условием образования любого коллектива тиранического типа.
       В силу того, что в тираниях жёстко доминирует элита, для них характерны подавление отдельной личности и ограниченность задач сообщества, следствием чего является весьма слабый прогресс в развитии и отсутствие прав большинства граждан. С точки зрения пополнения интеллектом со стороны, элиты представляют собой практически замкнутые системы. По этой причине они достаточно быстро деградируют. Ликвидация старых элит возможна только силовым путём. Поэтому преобразование тираний происходит с помощью революций. Источником любых групповых противоборств являются только тирании. Преобразование тираний происходит в интересах новых элит в форме кровавых революций. Суть тираний в свете судьбы отдельной личности В. Высоцкий как всегда очень точно определил в одной из своих песен: "Вдоль дороги - лес густой с бабами-ягами, а в конце дороги той - плаха с топорами".
       Христос предсказал приход царства божьего на земле, царства всеобщей любви. Каждый истинный христианин верит в это безусловно. Прообразами этого царства являлись монастыри. В них свободные братства людей трудились во имя общего блага. Жизнь в монастырях, как и в любом коллективистском сообществе, сопряжена с ограничениями. Однако принципиален тот факт, что ограничения в данном случае не есть результат принуждения со стороны других, они являются добровольным следствием общей веры. Монастырская община есть пример сообщества, созданного на базе Веры Христа. С материалистической точки зрения такие сообщества отличаются тем, что между его членами отсутствует материальная зависимость в смысле использования насилия при распределении материальных благ. Таким образом, интеллигентные отношения, с точки зрения материализма, это отношения, исключающие материальную зависимость между людьми, коллективами или любыми другими сообществами людей.
       В каждом человеке есть от Сына Человеческого. Поэтому даже в условиях материальной конкуренции люди стремятся к истинно человеческим, интеллигентным отношениям. Различные группы людей на протяжении всей истории человечества в любых условиях создавали интеллигентные сообщества, которые назовём интеллигентными компаниями.
       В период тираний и государств индивидуалистического плана эти компании, как правило, находятся вне производственной сферы, либо весьма слабо её касаются. В этих компаниях организующим началом является не тиран, а некая идея, интерес, некая общая вера. Принципиальной особенностью таких организаций является изменение экономических отношений между его членами. Для интеллигента, работающего в силу своего интереса и живущего только результатами своего труда, бессмысленно ставить вопрос о сравнении своего труда с трудом другого. Поэтому, если такой коллектив имеет какие-то ресурсы, то они делятся в соответствии с волей самого коллектива. Попытки введения иерархии в распределении мгновенно превращает такие коллективы в тирании и приводит к деградации самой идеи, на базе которой коллектив был создан. Бес наживы мгновенно губит саму идею объединения.
       Интеллигентные компании, как правило, возникают среди людей, которые в обычной жизни к интеллигенции отнесены быть не могут. Но в рамках этих компаний реализуются вполне интеллигентные отношения, т.е. отсутствует насилие и подчинение ему. Примерами таких компаний могут служить любая буржуазная партия, элитные клубы и так далее. Большинство их членов интеллигентами, безусловно, не является, хотя в рамках их клубов их отношения вполне интеллигентны. Поэтому это именно интеллигентные компании, но не коллективы интеллигентов. Вне своих компаний их члены очень часто проявляют свою далеко не интеллигентную суть. Уровень их ценностей или веры может быть крайне убогим. Например, клуб любителей пива, институт лордов в Англии или Ку-клукс-клан. Я совершенно сознательно отделил интеллигентный коллектив от интеллигентной компании, чтобы отличить уровень их интереса, их веры. Верой истинных интеллигентов является Вера Христа, Вера в абсолютную ценность каждого человека. Вера в своё превосходство - вот суть веры компаний. Мы лучше других, потому, что мы пьём пиво, что мы лорды или просто потому, что нахапали больше других. Люди из таких компаний - нехристи, хотя многие их них и ходят в церковь. Крайним проявлением такого эгоцентризма является обожествление себя.
       Таким образом, мы приходим к выводу, что люди объединяются в коллективы в силу того простого обстоятельства, что они - люди и чтобы остаться таковыми, они обязаны выжить и сохранить свою веру.
       После того, как мы разобрались с причинами образования коллективов, нам предстоит понять, в каких формах они существуют. Сделаем это на примере самой крупной социальной организации - государства.
      
      
       3.5. Формы социальной
       организации людей
      
       Дуалистическая теория материального мира позволяет легко получить все формы социальной организации людей, что в рамках других теорий совершенно невозможно. Ни одно из ранее существовавших социальных воззрений даже не делало попытки понять, почему существуют те или иные формы социальной организации. Это, в общем-то, естественно, поскольку старые методы социального познания имеют в своей основе, в лучшем случае, эмпирический метод и, следовательно, просто воспринимают наблюдаемое, как данное.
       Переход на дедуктивный метод в социологии автоматически даёт возможность строго определить в рамках принятых аксиом все понятия, которые прежняя социальная наука вынуждена была принимать просто в качестве факта. В естествознании это не приводило к особым огрехам, поскольку оно, как отмечалось выше, может быть математизировано. Именно это обстоятельство является гарантией объективности нашего знания в конкретных условиях. В социальных построениях такая возможность отсутствует.
       Естественный мир базируется на вполне определённых аксиомах, сформулированных Богом Отцом и познаваемых рациональным разумом. Иррациональный интеллект, по своей мощности подобный самому иррациональному, сам формирует свою систему аксиом, т.е. каждый интеллект на уровне рациональных действий сам способен формировать некую внутреннюю логику, которая будет адекватной его жизненным ценностям, его аксиомам. Количество подобных построений может быть, вообще говоря, равно количеству действующих в мире интеллектов. Можно сказать, что каждый разум уподобляется Богу Отцу на примитивном уровне. Он сам создаёт свой мир. Именно в силу этого обстоятельства, в отличие от материального мира, существуют два метода формирования групповых процессов в социальной сфере. Первый, - статистический отбор по эффективности среди всех решений, предлагаемых, по крайней мере, активными интеллектами. Второй, - принятие неких общих "правил игры", которые могут быть следствием либо условий существования коллектива, либо навязывания условий некоторой доминирующей личностью. В силу этого, в отличие от материального мира, в социальной сфере как коллективные, так и индивидуальные процессы могут быть и случайными, и детерминированными.
       Социальная среда радикально отличается от естественной в смысле возможных форм своего развития именно в силу того обстоятельства, что в ней, в отличие от естественной среды, действует множество иррациональных субъектов, являющихся источниками своих рациональных форм.
       Теперь мы можем перейти к чисто формальным комбинаторным построениям.
       Начнём с форм социальной организации.
       Как известно из математики, из двух независимых начал можно составить четыре различные комбинации, состоящие из двух элементов каждая. Они исчерпывают все принципиально различные формы социального устройства общества. Это следующие пары:
       Детерминировано и групповое, и индивидуальное поведение людей. Такую социальную организацию мы идентифицируем с тиранией. Формально под это определение подпадает и социалистическое государство.
       Если воле случая подвластно и групповое и индивидуальное поведение, то это демократия.
       Фашизм детерминирует индивидуальное поведение и отпускает на волю случая важнейшую групповую, социальную деятельность человека - экономику.
       И, наконец, социальная форма, в которой интеллект свободен, а групповые процессы детерминированы разумом.
       С точки зрения деления коллективов на тирании и интеллигентные, все тирании и фашистское государство входят в разряд тираний. Как будет показано ниже, демократии абсолютизируют индивидуальное, материальное начало в развитии. В этом смысле демократии являются государствами фарисеев. Истинно христианской формой социальной организации общества является только адекватная социальная организация.
       Прежде чем перейти к рассмотрению каждой из перечисленных форм социальной организации, остановимся на общих условиях существования различных социальных структур.
      
       3.6. Понятия насилия и свободы
       где Дух Господень, там свобода
       К коринфянам, 3, 4.
       Крайне важным является вопрос об адекватности социальных форм.
       Напомним, что материальный мир адекватен основному материалистическому постулату. Все объекты этого мира изменяются в соответствии с чисто стохастическими закономерностями с предопределённым концом в виде смерти. Материальный объект произвольного свойства после исчерпания внутренних ресурсов избегает смерти только до тех пор, пока он может обеспечить свою открытость, пока он может черпать ресурсы для своего развития извне. В силу того, что ресурсы материального мира конечны, любой материальный объект ожидает смерть. Три из четырёх социальных форм являются не адекватными постулату Христа. Поэтому они также могут существовать ограниченное время. И только время развития адекватной социальной организация в принципе беспредельно, ибо её открытость всегда обеспечивается развитием нетленного разума.
       Далее нам следует понять, что обеспечивает существование неадекватных социальных образований на ограниченных пространственно-временных интервалах.
       Точный анализ таких условий может базироваться на математических понятиях корректных и некорректных задач. Адекватные и неадекватные социальные образованья являются, по существу, аналогами подобных понятий в социальной сфере. Раздел математики, исследующий проблемы некорректности, достаточно сложен, и его нельзя назвать вполне устоявшимся. В социальной сфере подобные вещи вообще никогда не анализировались. Аккуратная разработка этого направления в социологии потребует, по-видимому, больших интеллектуальных усилий. В этой книге я ограничусь только общими определениями, которые будут базироваться на основных представлениях о некорректных задачах.
       Известно, что решение некорректно поставленной задачи может быть получено (если это в принципе возможно) при введении некоего дополнительного условия, называемого исправляющим оператором, который накладывает определённые ограничения на исходные данные задачи. Точно так же для существования неадекватной социальной организации должны существовать некоторые ограничения на способы формирования исходных данных, определяющих структуру социальной формы. В качестве определяющих характеристик социальной организации мы выбрали способы организации индивидуальных и групповых взаимодействий между её отдельными представителями и группами. Поэтому в случае некорректности (неадекватности) группового или индивидуального взаимодействия они будут вынужденно подвергнуты некоторым ограничениям.
       Вынужденные ограничения на индивидуальные и групповые взаимодействия, обеспечивающие существование неадекватной социальной структуры, назовём насилием. Таким образом, по определению, насилие есть непременное условие существования любой неадекватной социальной структуры.
       Условие возникновения адекватной ненасильственной формы, в которых индивидуум свободен, а развитие коллектива определяется общественным разумом, - в основе мироздания и будет рассмотрено позднее в разделе экономика.
       Поскольку неадекватность может быть и в индивидуальных, и в групповых взаимодействиях, то и насилие может быть и групповым, и индивидуальным. Насилие реализуется именно в том аспекте, в котором та или иная социальная структура неадекватна. Так, в тираниях доминирует групповая идеология, исключающая проявление отдельной индивидуальности. Это возможно благодаря государственному, групповому насилию по отношению к отдельным членам общества. В демократиях, наоборот, некоторые граждане принимают на себя ответственность за важнейшую групповую функцию - экономическую деятельность. Следствием этого является их индивидуальное насилие над остальными. В фашистском государстве вследствие его абсолютной неадекватности присутствует и групповое и индивидуальное насилие.
       Данное определение насилия есть прямое следствие дедуктивного построения теории социальных процессов. Никакое другое научное определение этого понятия невозможно. Обычно под насилием понимают то, что выгодно. Психология этого крайне проста. Когда ты притесняешь кого-либо - это действие во благо, когда тебя притесняют - это плохо.
       Совершенно аналогично обстоит дело и с понятием свободы. Чего тут только не наговорено: и осознанная необходимость, и возможность плясать на дискотеке с вечера до утра, и признание де-юре гомосексуализма, и возможность молотить соседа молотком между глаз, и ещё бог весть что. Типичные "сказки братьев Грим". В рамках же правильной теории понятие свободы вводится совершенно естественно.
       Очевидно, что свобода есть состояние адекватной личности в адекватном коллективе, ибо только в адекватном коллективе отсутствует насилие по отношению к адекватной личности. Адекватная личность - это личность, живущая в соответствии с Учением Христа, т.е. это интеллигентная личность. Её личное восприятие мира абсолютно индивидуально, а групповые процессы в коллективе она строит на основе теорий, являющихся следствием постулатов Христа. Понятие адекватной личности приходится вводить в связи с тем, что на этапах перехода к адекватной организации общества, очевидно, найдутся экземпляры из прошлого, приверженные принципам материалистической свободы. Необходимо ввести и это понятие. Поскольку демократии адекватны устройству мира на уровне его материалистического понимания (об этом будет сказано ниже), то понятие материалистической свободы связано только с материальным развитием мира. При таком развитии разум ориентируется на поиск новых технологических идей совершенствования материальных форм жизни человека. Свободным при этом является только тот, кто обладает соответствующими ресурсами для осуществления такого поиска. Если бы наш мир был чисто материалистическим, то демократия была бы высшей формой социальной организацией людей с присущим ей понятием материалистической свободы. В этом случае предопределённой судьбой человечества и разума была бы их смерть. Однако аксиомы Христа дают нам другую, полную свободу в рамках социальной организации, способной развиваться до абсолютных, иррациональных форм, определяемых феноменом Бога-Отца, создающего материальные миры по своему усмотрению.
       Материалистическая свобода не может быть достоянием всех, ибо она не адекватна Учению Христа, проповедующего абсолютную ценность каждого человека. Она есть достояние экономической элиты общества. Материалистическая свобода всегда есть свобода за чужой счёт. Только элита материально свободна. Всё остальное - о равенстве возможностей для всех, - не более чем словоблудие отвергающих Истины Христа.
       Истинная свобода однозначно сопряжена с полным отсутствием права и наличием только обязанностей между отдельными людьми и человека по отношению к коллективу. Всякое право всегда есть одна из форм насилия, поскольку в основе любого права всегда лежит право собственности. Право вводится в неадекватных сообществах с целью обеспечения насилия обладающих собственностью над не обладающими собственностью. Регламентируют применение насилия законы. Право и закон есть атрибуты только материалистической свободы, свободы элиты. В свободном, адекватном обществе ни законов, ни права быть не может. Поэтому общепринятый оборот о гарантировании свободы и права в обществе есть полный абсурд, ибо одно исключает другое.
       Наиболее последовательно реализовать материалистическую свободу в нашей стране пытался прямой преемник декабристов П.А. Столыпин. В его времена эти иллюзии были оправданы. Он думал, что на пути демократических преобразований Россия действительно сможет, в конце концов, обрести благоденствие. За свои заблуждения он получил пулю. Говоря о демократии, никогда не следует забывать его высказывание о том, что: "наихудшим рабством является нищета". При демократиях это удел большинства либо внутри страны, либо за её пределами.
       Таким образом, можно ввести только два понятия свободы. Это свобода адекватная материалистической точке зрения, свобода элиты, владеющей материальными ресурсами общества. И свобода всех людей в рамках социальной организации, адекватной Учению Иисуса Христа. Никаких других свобод в материальном мире быть не может.
       Естественно задать вопрос: "Существуют ли истинно свободные люди в неадекватных обществах? Неужели за всю прошлую историю человечества не было свободных людей?" И я должен ответить на этот вопрос: "Да, были". Несмотря на отсутствие адекватных социальных форм истинная свобода существовала всегда. Интеллигентный человек, т.е. человек, принимающий Истину Христа, живущий и работающий ради развития разума, всегда свободен. Он свободен внутренне. "Ибо иго Моё благо, и бремя Моё легко", (от Матфея, 11, 30). Он может подвергаться гонению. Может страдать. Его могут убить. Но это никогда не отнимет его внутренней свободы. Эта свобода есть состояние иррациональной души, т. е. нематериалистическое понятие. Это состояние нельзя ни отнять, ни разрушить. Ради этой свободы Джордано Бруно взошёл на костёр, а Че встал под пули.
       Величайший эмпирик в области человеческой психологии Юнг так сказал о смысле истинной свободы: "Здесь критерием являются не заявления о наличии убеждений, а такой психологический факт, что жизнь индивида определяется не только эго и его мнениями или социальными факторами, но в равной, если не большей, степени и трансцендентальной силой. В основе свободы и автономности индивида находятся не этические принципы (какими бы возвышенными они ни были) и не убеждения (пусть даже самые твёрдые), а всего лишь простое эмпирическое осознание, непередаваемое ощущение очень личной взаимосвязи человека и внеземной силы, которая действует как противовес "миру" и его "разуму".
       Приведённое толкование свободы исчерпывает всё, что можно связать с этим понятием. Это обстоятельство гарантируется тем, что оно, это понятие, получено в рамках дедуктивной теории и является адекватным этой теории. Действительно, теория допускает введение детерминированных, групповых понятий (в данном случае понятия, отражающего взаимодейќствие личности и коллектива), развивающихся по воле разума (адекватных постулатам Христа) и в рамках стохастического процесса (материалистическая адекватность). Кроме того, возможно введение этого же понятия и в качестве внутреннего состояния отдельной личности безотносительно чего бы то ни было. Это состояние определяется личной верой человека. Поскольку мы говорили о свободе, то я намеренно сопоставил это понятие только с истинной верой, верой в человека. Формально следовало бы ввести ещё и понятие псевдосвободы на уровне его извращённого, фарисейского понимания, базирующегося на вере в своё исключительное право применять насилие с целью извлечения для себя материальной выгоды. По существу это было сделано тогда, когда мы говорили о насилии. Ибо свобода выродившейся элиты, фарисеев есть свобода применять насилие по отношению к себе подобным. Это понятие укладывается в ряд всех "псевдопонятий". Оно идентично понятию материалистической свободы.
       И, наконец, я полагаю, что целесообразно определить понятия свободы в их предельном толковании, так как делал это сам Христос. Это именно то толкование, которое особенно трудно воспринять современному обществу. Истинная свобода это абсолютное рабство, рабство, покорное Воле Бога Отца и Сына Человеческого. Ибо Христос - абсолютный Господь наш, а каждый истинный христианин - раб Божий. Такое рабство есть источник высшей морали человека, оберегающей его от разнузданной морали материалистической свободы, свободы собственников. Материалистическая свобода это тоже рабство. Но на сей раз это рабство Дьявола, рабство собственности. Сам Христос гневно отверг такое рабство, ибо оно пробуждает в человеке самые худшие инстинкты. Оно превращает человека в худшего из скотов. Животное применяет насилие по отношению к другому, чтобы выжить. При этом выживает особь, наиболее приспособленная к продолжению рода. В случае с человеком выживает худший, ибо сегодня собственник абсолютно бесполезен с точки зрения развития разума. Истинная свобода, проявленная в абсолютном подчинении Воле Бога, наступает только тогда, когда человек освобождается от собственности. Даже раб, если он осознаёт этот факт, является более свободным, чем его хозяин, обременённый собственностью.
       Раб Божий, осознавший своё предназначение, ведёт людей к свету. Раб дьявола, измывающийся над себе подобными, стремиться истребить род людской.
       Введённые в данном разделе научные понятия насилия и свободы позволяют построить строгие теории морали, права, добродетели, зла и так далее на различных этапах развития общества, т.е. того, что традиционные философии высасывали из пальца. Однако с точки зрения проблем, затронутых здесь, все эти вопросы являются достаточно мелкими, но их рассмотрение значительно увеличило бы размер книги, что едва ли целесообразно. Всё это в большей степени интересно эстетствующим фарисеям. Но к ним эта книга не обращена. Потому этими категориями я заниматься не буду.
      
       3.7. Материалистическое
       и христианское развитие
       В процессе написания книги я всё время ощущал некоторую непонятную мне неудовлетворённость. Наконец, я понял причину этого. Это не было связано с тем, что я не сумел ответить на многие вопросы. Эти вопросы сформулированы, и я о них постоянно думаю, и буду думать, и задавать себе всё новые и новые вопросы. Но они за пределами той коллективистской логики, которая изложена в настоящей книге. Это вопросы индивидуального свойства, которые каждый нормальный человек обязан перед Богом формулировать для себя. И едва ли они станут всеобщим достоянием. Неудовлетворённость была связана с тем, что я не дал чёткого разграничения в важнейшем для меня понятии развития применительно к его материалистическому и христианскому пониманию.
       Алмазные зёрна материалистического развития ("эдисоны") рождаются из мерзости, выросшей из стремления к обогащению, зачастую приводящей к достижению столь желанной цели. Такое развитие, как и всякий процесс, базирующийся только на материалистических представлениях, конечно. Оно заканчивается с исчерпанием идей материального развития и вырождается в прямое преступление перед человечеством, поскольку продуктивный поиск в интересах материального развития всего человечества заменяется поиском в целях удовлетворения маразматических прихотей выродившейся элиты. О таком развитии Богу не требуется проявлять заботу. Человек, стремящийся к обогащению, сам обеспечит его. Забота Бога послать в мир людей, которые реализуют истинное развитие. Развитие в интересах мирового божественного разума.
       Материалистическое развитие радикально отличается от абсолютного развития в смысле христианской логики. Личности, осуществляющие стохастический поиск в интересах абсолютного развития, не бывают ориентированы на материальный интерес. Это, зачастую, бессеребренники. Они внутренне свободны. Ими движет исключительно жажда познания нового. Среди них много чудаков, фантазёров. Но без них не было бы великих открытий, великих достижений интеллекта. Они являются именно той питательной средой, которая рождает истинных гениев. В этом их предназначение. Их жизнь очень часто тяжела. Мучения интеллектуального плана бывают невыносимы. Например, Людвиг Больцман, на могиле которого высечена формула:
       S~lnW,
       отражающая одно из величайших достижений человеческого гения, в которой интерпретация физического понятия впервые была дана в терминах теории вероятностей, покончил жизнь самоубийством, не сумев понять причины различия обратимой во времени физики Ньютона и его, Больцмана, необратимой физики групповых процессов. Эварист Галуа, республиканец, член общества "Друзей народа", любимец богов, как назвал его Леопольд Инфельд, на двадцать первом году жизни убитый на дуэли, спровоцированной его политическими противниками, последнюю ночь своей жизни посвятил изложению созданных им основ теории групп, явившейся фундаментом современной алгебры. Такие поступки материалистически мыслящим людям просто непонятны. Но именно такие люди являются посланцами Бога Отца, теми, "кому уготовано Отцом моим" (от Матфея 20,23) и сподвижниками Христа в деле истинного развития разума.
       Понятия развития прямо связаны с понятиями свободы. Материалистически свободными могут быть материалистически развивающиеся люди. Это полностью удел самого человека. Предел такого развития и такой свободы, как будет показано ниже, наступил. Для истинной свободы и истинного развития пределов нет, ибо они дарованы Богом.
       С точки зрения организационных принципов материалистическое и христианское развития отличаются принципиально. Материалистическое развитие требует отбора наиболее сильных личностей. Это развитие подобно развитию в неразумном мире, в мире животных. Там формируются элиты дарвинистского толка. Христианское развитие требует постоянного увеличения массива разума, из которого делаются выборки для генерирования идей развития, что, в конце концов, с неизбежностью приводит к необходимости всеобъемлющей социальной справедливости поскольку гений может возникнуть далеко не из самого сильного в физическом отношении человека. Ярким примером дарвинистского отбора является, например, выживание щенков из одного помета. Сразу после рождения они тянуться к соскам матери. Выживут только те, которые, растолкав других, дотянуться до сосков. Другие погибнут. Что характерно, мать не предпринимает никаких усилий, что бы накормить всех. Так велит природа неразумного. Выжить должен только сильный. У человека, при наличии человеческих отношений в обществе, спасают даже полного инвалида. Это тоже инстинкт, но уже инстинкт разума. Качество мозга не зависит от качества тела. Выборка из массива разума должна быть максимально возможной. Иначе человечество не получило бы, например, Стивена Хокинга, являющегося национальным достоянием Великобритании, абсолютного, совершенно неподвижного с рождения инвалида.
      
       Глава 4. ЭКОНОМИКА
       И вошёл Иисус в храм Божий и выгнал
       всех продающих и покупающих.
       От Матфея, 21, 12.
      
       4.1. Основной вопрос
       современной экономики
       Главной целью развития разума на прошедших этапах истории являлось совершенствование материальных форм жизни человека. Следовательно, стохастический поиск разума в области новых и всё более совершенных технологий, как в области техники, так и организации производственного процесса, был его наиболее прагматичной задачей. Конкретным стимулом такого рода поиска было достижение максимально большого материального поощрения за свой труд. "Человеком движет материальный интерес!" - вот лозунг понятный подавляющему большинству. Именно это стремление обеспечило тот уровень жизни, которым пользуется сегодня некоторая часть населения планеты. Уровнем материального благополучия определялась ценность человека в обществе. Ещё и сегодня в моде фраза: "Если ты такой умный, почему же ты беден?". Стремление к личному материальному благополучию породило материальное неравенство и среди народов, и среди отдельных людей.
       За всё время развития человечества лишь два мыслителя сделали принципиальные прогрессивные шаги в развитии экономической мысли.
       Адам Смит, основоположник классической экономической науки, провозгласил труд человека главным источником богатства народов. Важнейшими двигателями экономического прогресса Смит считал разделение труда и следование личным интересам. Поэтому, по мнению Смита, общество представляет собой меновой союз, где люди обмениваются результатами своего труда. Именно это обстоятельство экономит труд и делает его более рентабельным по сравнению с трудом человека, обеспечивающего себя полностью. Через разделение труда происходит сотрудничество людей в создании национального продукта. В теории стоимости Смит ввёл важнейшие понятия меновой и потребительской стоимостей. Потребительская - удовлетворяет потребности человека, меновая - позволяет приобретать другие предметы. Однако в работах Смита не исследовался феномен наёмного работника, который по мере развития производства приобретал всё большее значение.
       Именно этот феномен стал главным предметом исследований Карла Маркса и источником его теории классов.
       Обе эти фундаментальные экономические теории базировались на наблюдении и обобщении фактов окружающей жизни. Такие теории справедливы лишь в условиях, близких к тем, в которых они были построены. У Смита, когда наёмных работников было сравнительно мало и, следовательно, они мало влияли на ситуацию, у Маркса, когда капиталистический способ производства не ограничивался в возможностях развития.
       В соответствии с общей структурой моих построений под неадекватными я понимаю экономические теории, которые не имеют в своём основании гипотезы о двойственной природе материалистического мира. Это, однако, не означает, что все воззрения экономических школ прошлого были непродуктивными и не отражали реальных экономических процессов. Как я неоднократно подчёркивал, особенностью человека, как носителя разума, в отличие от всех других материальных объектов мира, является то, что он на первоначальных этапах развития формирует неадекватные социальные образования и, следовательно, неадекватность экономики есть необходимое условие существования и развития такого рода сообществ. Поскольку неадекватные системы насильственны, то и их экономические базы должны быть построены на насилии. Современные экономические течения отрицают этот факт. Но это связано с тем, что в науке не существовало точного определения самого понятия насилия и, следовательно, подобные отрицания беспочвенны, а потому просто эмоциональны или ангажированы.
       Наша теория является дедуктивной. Она прямо следует из основной аксиомы, лежащей в основе мироздания. В отличие от неё теоретические системы, не имеющие в своей основе фундаментальную аксиоматику, не могут быть построены дедуктивным образом. Они базируются на некоторых экспериментальных фактах, которые находят наиболее проницательные умы в неадекватном социальном мире, окружающем их, т. е. здесь используется метод экспериментальной индукции, который применялся в естествознании. Поэтому срок рентабельности таких социальных систем и экономических структур, составляющих их основание, ограничен во времени и пространстве. Кроме того, в силу отмеченных выше особенностей индивидуального объекта социального мира, трактовка социальных законов может быть необъективной.
       Стохастический поиск в период неадекватного развития человеческого общества направлен главным образом на материальный прогресс. Человеку требуется искать новые источники энергии, пищи, здоровья. Поиск новых технологий, лежащих в основе материального благополучия людей, не может быть осуществлён на базе только детерминированных схем. Директив на открытие, например, явлений радиоактивности или электричества выдать нельзя. Точно так же нельзя выдать директиву на открытие конвейера в автомобильной промышленности. Детерминированное внедрение новых идей следует за прозрениями и находками выдающихся интеллектов, положивших начало их освоению человеческими коллективами. Построить групповой, детерминированный процесс в технике и экономике можно только на базе известных решений. В силу этого на этапе развития разума, когда его целью является поиск новых, неизведанных путей совершенствования материальных основ жизни, необходимы индивидуальные усилия отдельных людей для реализации такого поиска. Лучшим стимулом таких исканий является повышение материального благосостояния в результате такого рода находок. Примеров очень быстрого обогащения в результате блестящих интеллектуальных достижений можно привести сколько угодно - Форд, Эдисон, Вебер, Гейтс. И это обстоятельство всегда служило мощнейшим стимулом для тысяч и тысяч, стремящихся уйти от монотонного, серого бытия.
       Я не буду проводить подробного критического анализа рыночных экономических теорий. В своей основе эти теории просты и достаточно очевидны. Рыночная экономика - это экономика домохозяйки, которая и в общественную сферу желает втиснуть исключительно свой эгоистический интерес. В этом их привлекательность для публики, особо не обременённой экономическими проблемами. Это, однако, не исключает появления чрезвычайно сложных прикладных задач, с чем реальная рыночная экономика, построенная на простых принципах, встречается ежечасно. Рыночные экономические теории с точки зрения применяемого метода, относятся к статистическим, т.е. к теориям, занимающим нижнюю ступеньку в иерархии методологического обеспечения науки. Поэтому они, не являясь аксиоматическими, не могут претендовать на истину, справедливую на всё время существования и развития человеческого общества. Только теории, в том числе и экономические, основанные на фундаментальных постулатах Христа и следствиях из них, могут содержать в себе положения, которые имеют абсолютную ценность. Я повторяю это уже много раз на страницах этой книги, ибо Вера Христа есть основа моего понимания нашего мира и моего метода в науке. Она подтверждается всей историей развития разума. Особенно важно подчеркнуть это обстоятельство именно сейчас, когда я перехожу к наиболее прагматичным и болезненным проблемам излагаемой теории, проблемам экономики и истории.
       Прогресс в развитии человеческого общества в значительной степени обеспечивался рыночными механизмами в экономике. Это представляется настолько убедительным, что сегодня в обществе господствует убеждение об абсолютной ценности принципов либерализма вообще и в экономике, в частности. По убеждению многих, всё человеческое общество превратилось в придаток экономической системы. Сегодня можно считать установленным, что независимо от того, какой именно принцип поведения субъектов на прошедших этапах истории преобладал в экономике, рыночные структуры оказывались совместимыми с ним. Так, американский экономист лауреат Нобелевской премии по экономике К.Д. Эрроу полагает, что "Понятие внутренней согласованности экономики, то есть тезис о том, что рынки и преследование личных интересов могут в принципе обеспечить высокую степень координации без открытого обмена информацией, безусловно, является самым крупным интеллектуальным вкладом экономической мысли в общее понимание социальных процессов". Данное "открытие" экономической науки является достаточно тривиальным с точки зрения естественных наук, в которых из абсолютно случайного поведения элементарных объектов возникают общие законы статистики, приводящие к строго детерминированному поведению всего ансамбля. Кроме того, можно привести и более простое соображение, некогда высказанное юным Энрико Ферми. Как бы ни вели себя отдельные объекты системы, вся система тоже должна совершать некую эволюцию во времени. Утверждение Эрроу обладало бы положительной информацией только в случае, если бы развитие в рамках рынка всегда приводило к заранее поставленной позитивной цели. А это далеко не так. Основная слабость современной экономической науки как раз в том и заключается, что ей практически не интересно, является ли рынок рентабельным навсегда или существуют некие границы для данной формы хозяйствования, и каковы тогда новые формы экономики. Лишь немногие работы современных экономистов затрагивают эти вопросы. При этом необходимо отметить, что иногда при их обсуждении встречаются правильные мысли. Тот же Эрроу отмечает, что если "...отдача от увеличения масштабов производства очень велика, то есть, сравнима с размерами всей экономики, в этих условиях конкурентное равновесие существовать не может".
       Для меня опровержение убеждения об универсальности рынка и получение самых общих условий отказа от него есть основная задача данной главы. Все остальные рассуждения должны послужить только иллюстрацией к получению этого результата. Подробный анализ современных экономических воззрений меня абсолютно не интересует по той простой причине, что время рынка закончилось. Теперь это задача для "археологов". Поэтому я буду обращаться лишь к небольшому количеству экономических статей, тем более что они в значительной степени повторяют друг друга и направлены на выяснение мелких деталей мне, в общем-то, не интересных.
       Однако общее условие рентабельности рынка необходимо найти, поскольку из него следуют причины отказа от него. Этот вопрос практически замалчивается современной экономической наукой. Ни в одной из экономических статей, на просмотр которых мне хватило терпения, нет даже намёка на истинные причины рентабельности рынка. Обычно встречаются изречения такого типа (продолжу цитировать того же Эрроу): "В истинно неоклассическом духе мы утверждаем, что, если рынок может быть создан, он будет создан". Это верно, но тривиально и мало информативно.
       При получении ответа на основной вопрос мы должны будем дать ответы и на следующие вопросы:
       1. В чём заключаются конкретные причины экономических преобразований?
       2. Какова экономическая структура будущего человеческого общества?
       3. Каковы принципы распределения материальных благ в человеческом обществе?
       В свете современных событий в нашей стране правильная теория, очевидно, должна ответить и на такие вопросы: "Какие причины, какие внутренние недостатки обусловили современный кризис социализма в нашей стране и его совершенно очевидное поражение в холодной войне с Западом? Является ли данное поражение окончательным или временным? И если это поражение временное, то какие причины и силы восстановят идеи социальной справедливости, и в какой форме?"
       На протяжении длительного времени прогресс человечества обеспечивался в значительной мере той его частью, которая придерживалась принципов экономической свободы своих граждан. Роль государства сводилась лишь к гарантированию этой свободы. Европа, где такая схема развития нашла широкое распространение ещё в средние века, явилась колыбелью современной цивилизации. Создание общества, основанного на тех же принципах на североамериканском континенте, дало дополнительный, мощный толчок укреплению рыночной идеологии в сознании подавляющей части населения развитых стран. Одним из источников грандиозных успехов свободной экономики был грабёж народов, которые не могли по тем или иным причинам применить широко эти принципы у себя. Однако из-за интеллектуального и идеологического превосходства грабителей этот источник не считался определяющим. И мы должны согласиться с этим, поскольку на определенных этапах развития внешние факторы всегда являются второстепенными по отношению к внутренним.
       К. Маркс в середине прошлого века сделал попытку, используя достижения естественных наук, в первую очередь, применяемый ими метод экспериментального детерминизма, построить систему взглядов, дающих картину того, что было, и того, что ждет человечество. Главнейший из выводов, сделанных Марксом, сводился к тому, что капиталистический строй будет заменен обществом с детерминированной экономикой в результате противостояния угнетаемых и угнетателей (капиталистов и пролетариата), причем произойдет это там, где эти классы наиболее развиты, т. е. в передовых в экономическом отношении странах. Доказательство этого положения у Маркса практически сводится к аналогу метода математической индукции, который в данном случае означает, что, если угнетаемые ранее побеждали, в конце концов, угнетателей, значит, то же будет и на сей раз. Однако применен этот метод был некорректно и, следовательно, вывод получился ошибочным (причину некорректности я пояснять здесь не буду.)
       Важным недостатком системы взглядов Маркса является полная неопределенность целей развития человечества в посткапиталистический период. Всё сводится к неопределенной задаче бесконечного совершенствования человеческой личности. Что это такое, для чего, зачем и почему, не понятно.
       Развитие событий в двадцатом веке не подтвердило важнейших прогнозов марксизма. Развитие капитализма в Европе и северной Америке не привело к пролетарской революции в этих странах. Революция произошла на обочине капитализма, в стране, едва вкусившей его плоды, в России. Капитализм в России развивался всего каких-то двадцать лет. Это был просто эпизод, неудачная попытка скопировать западные схемы развития, не более. Россия от экономики крепостничества перешла непосредственно к детерминированной экономике социализма. Никакого капитализма в России практически никогда и не было. Попытки скопировать западные схемы развития немедленно привели к катастрофе. Таким образом, универсальных схем и причин перехода к детерминированной экономике марксизм не дал. Самые общие причины неудачи марксизма в толковании событий двадцатого века кроются в недостатках метода научного исследования, применяемого всей классической школой и марксизмом, в частности. Метод экспериментального детерминизма оказался несостоятельным при переходе к изучению индивидуальных объектов мироздания. Поведение индивидуального объекта не может быть детерминировано принципиально, в силу отсутствия у него метрических свойств. В двадцатом веке этот метод был заменен аксиоматическим методом. Социальные науки остались в стороне.
       Однако в экономической теории К. Маркса были введены понятия, которые открывают путь для понимания сути социальных и экономических процессов. Это понятия прибавочной стоимости и прибавочного продукта. Именно они позволяют перейти к пониманию роли индивидуального объекта, человеческого интеллекта, при изучении вопросов экономической деятельности человеческого общества.
      
       4.2. Необходимое условие
       существования рынка
      
       Формально в рамках дедуктивной теории понятие экономики возникает в качестве следствия необходимости обеспечить материальную основу для развития разума. Поскольку развитие рационального разума, как было показано, сопряжено с ростом численности человеческого сообщества и повышением требований к его технологическому обеспечению, то, очевидно, что результат экономической деятельности людей должен постоянно увеличиваться. Произведённый продукт обеспечивает потребление растущего населения. Кроме того, часть материального продукта необходимо направлять на обеспечение собственно развития, как технологического, так и интеллектуального. Это и есть необходимый для развития прибавочный продукт. Без его производства развитие невозможно. Чем большую часть производимого продукта общество направляет на эти цели, тем быстрее оно развивается.
       Создание прибавочного продукта есть абсолютное условие материального развития. Это положение является основным законом экономики на всех этапах социального развития человека.
       Развитие в условиях рынка как частный случай подпадает под этот общий закон. На рынке также создаётся прибавочный продукт, но там он приобретает специфические свойства. Как показал Маркс, прибавочный продукт превращается в товар и создаёт прибавочную стоимость, потому что распределение производится через механизм купли - продажи. Прибавочная стоимость присваивается элитой общества. Элита же и обеспечивает развитие.
       На всех этапах развития необходимо увеличивать интеллектуальную массу, из которой производятся выборки для генерирования новых идей. Такие идеи можно получить, как правило, из более или менее материально обеспеченной части населения. От бомжа ничего не получишь. Вот и приходится содержать элиту, чтобы в некоторой части общества гарантированно иметь часть думающих людей, поскольку для нормального обеспечения всех членов общества ресурсов ещё не достаточно. По мере развития элита становилась всё более многочисленной. Элита капиталистического общества не соизмерима с элитой рабовладельцев. Именно в увеличении и совершенствовании элит, а не в освобождении трудящихся, заключён основной смысл социальных преобразований на прошлых этапах развития. Все революции совершались только в интересах грядущих элит. Лозунг освобождения угнетённых применялся просто для того, чтобы использовать массу для борьбы с прошлой элитой. Элита была абсолютно необходима и рентабельна. Новое возникало из кучи дармоедов и подонков, но гораздо чаще из тех, кого они содержали, что называется, для души. Из них возникали новые "эдисоны". В истории Франции, например, Бурбоны родили только одного истинного короля, Луи де Бройля. Но в их окружении расцвели наука и искусство средневековой Франции. И тем самым они полностью оправдали своё почти трёхсотлетнее существование. Поэтому запомним: элита, безусловно, паразит, но в то же время, важнейший и абсолютно необходимый фрагмент человеческого общества на прошлых этапах развития. Без неё развитие не могло бы состояться. Пока идеи развития были просты, они могли быть обеспечены сравнительно малочисленной элитой.
       Природа прибавочного продукта двойственна. Он возникает в результате индивидуальных усилий людей и деятельности всего коллектива. Обе эти компоненты могут быть в принципе и детерминированными и случайными. Так, наёмный рабочий в условиях рыночного хозяйства создаёт прибавочный продукт по воле своего хозяина. Он подобен бессловесной машине. Его роль абсолютно пассивна. И наоборот, его хозяин постоянно ставит хозяйственные эксперименты по продвижению своих товаров на рынок. Благодаря этому и групповая деятельность хозяйственного коллектива носит случайный характер. Деятельность хозяина в данном случае является определяющей. Стохастическое начало хозяина, безусловно, доминирует над бессловесной, детерминированной покорностью рабочего. Именно деятельность хозяев определяет статистический характер структуры всего рыночного общества. Средства, полученные от этой деятельности и направленные на расширение производства, и есть прибавочная стоимость в терминах теории развития разума. Активным и определяющим началом в создании прибавочного продукта в условиях рынка является не труд наёмного рабочего, а энергия хозяина. Его стремление к обогащению и расширению своего дела обеспечивает материальное развитие, которое является основной целью практически всех на данном этапе развития разума.
       Необходимым условием развития рыночной экономики является, таким образом, концентрация богатства, полученного в результате присвоения прибавочной стоимости, в руках отдельных людей, поскольку инвестиции на рынке осуществляет частник. Для этого хороши все средства. Концентрированный капитал создаёт новые рабочие места. Тем самым реализуется занятость наёмных работников, и решаются их социальные проблемы. В этом заключается идиллия рыночного сообщества. Поэтому все разговоры о том, что воровать плохо, не более чем лицемерие политической власти, защищающей на самом деле условия для рыночного развития. Воровать в условиях рынка это очень правильно: чем больше, тем лучше для всех. Важно не попадаться. Ибо тогда власть вынуждена для соблюдения приличий наказывать нерасторопных. Но не очень сильно, чтобы не испугать потенциальных более сообразительных воров. Так собственно и делают. Без всяких теорий. Просто по наитию. И среди воров должен происходить естественный отбор. Сантименты тут ни к чему. Лишнее. Поплачем, посочувствуем в телевизионное окошко для "трудящих", как говаривал один мой друг, и ладно.
       Создаваемая на рынке прибавочная стоимость может отчуждаться не только в рамках одного предприятия при найме работодателем работника. Тот же механизм действует и при взаимодействии слабого и сильного предприятий, на межрегиональном и межгосударственном уровнях. Эти механизмы описаны В. Лениным в его рассуждениях о периоде капитализма, названном им империалистическим. Империалистический капитализм грабит слабые народы в интересах прогресса науки и техники в своих странах. Механизмов такого грабежа много. Прямой вывоз ресурсов, конвертирование валюты, делёж квот по эмиссии углекислоты, финансовые пирамиды и так далее, и тому подобное. Очевидно, не стоит говорить об этом подробно, поскольку всё это достаточно хорошо освещается в левой литературе. Я же хочу здесь подчеркнуть то обстоятельство, что всё это было рентабельным с точки зрения развития передовых технологий и науки. Современная наука и техника были созданы в странах, грабивших другие народы. Для прогресса в материальной сфере необходим уровень материального обеспечения, соответствующий данной стадии прогресса. Это требует создания элит и концентрации материальных ресурсов, как среди государств, так и внутри отдельных государств.
       Таким образом, как открыл Маркс, либеральный рынок и его фрагменты могут развиваться только в открытой, паразитирующей системе, основанной на отчуждении прибавочной стоимости.
       Отчуждение прибавочной стоимости элитой капиталистического общества есть необходимое условие существования и развития рынка.
       В марксизме принято считать, что данный закон и выводы, которые сделал из него Маркс, являются универсальными. Однако история двадцатого века опровергла такую точку зрения. Присвоение произвольной прибавочной стоимости без конкретизации её вида для рентабельности рынка оказывается условием необходимым, но не достаточным.
       Классическая формулировка понятий прибавочного продукта и прибавочной стоимости, данная Марксом, отличается от приведённого здесь, поскольку для меня имеет смысл вводить только такие понятия, которые являются адекватными с точки зрения теории развития разума. Для марксизма же это есть, в первую очередь, классовое, т. е. весьма ограниченное понятие. Концентрация внимания на классах, а не на процессах, придаёт "классовый" характер позиции, что и присуще марксизму. Это означает введение в науку понятий "хорошего" и "плохого". Для меня это бессмысленно. Хорошим или плохим может быть индивидуальный объект, человек, в отношении другого человека. Групповые процессы, будучи детерминированными, не могут быть хорошими или плохими. Они такие, какие есть. Их просто надо считать. Это и есть задача правильной, адекватной науки.
       Основное внимание Маркс посвятил анализу прибавочной стоимости, поскольку он в основном анализировал экономику капитализма. Из этого анализа следуют те выводы, к которым он, с некоторыми произвольными допущениями, пришёл. Последователи Маркса не смогли получить принципиально важные результаты, которые возникают из его гениального открытия. Следствием этого явилась полная несостоятельность марксизма в объяснении социальных процессов XX века. Антагонизм наёмных рабочих и работодателей не оказался решающим с точки зрения сценария событий в XX веке. Передовые, наиболее богатые страны сумели перераспределить свои внутренние трудности на другие народы, создав сравнительно спокойную атмосферу в своих странах за счёт нарастающего потребления. Элиты были созданы не только в пределах отдельных государств, но и на межгосударственном уровне. Это явилось очередным резервом рынка для продолжения технологического совершенствования жизни. Передовые страны до поры до времени оказались открытыми системами, способными развиваться в рамках неизменной социальной организации. Марксизм видел причины обобществления собственности и отказа от рыночных форм хозяйствования в противоречиях между трудом и капиталом. На самом деле, как будет показано ниже, эти причины гораздо глубже. Они заключены в основе нашего мироздания. При изменении способов хозяйствования произойдёт принципиальное изменение форм и целей развития разума. Поэтому и способы, и условия реализации этих преобразований радикально отличаются от чисто индуктивного прогноза Маркса.
      
       4.3. Необходимое и достаточное условие
       рентабельности рынка
       Для того, что бы пояснить суть прибавочной стоимости и её прогрессивную роль, приведём простой пример.
       Несколько тупых мужиков перекладывают кирпичи. Каждый берёт и носит по одному. Подходит к ним один умный и говорит: "Ну, вы, мужики, постройтесь в цепочку и передавайте кирпичи по ней". В результате за то же время переложено вместо одной две кучи. Вопрос о том, кому принадлежит вторая куча кирпича - всем или одному умному - и есть главный вопрос экономической теории. Ответив на него, мы поймём, где находятся пределы рентабельности рынка.
       По Марксу мы должны умного назвать капиталистом, тупых - рабочим классом, и применить терминологию и логику, которая разрабатывалась задолго до Маркса, и только в его трудах была доведена до логического совершенства. В соответствии с этой логикой надо рассказать о том, сколько рабочему надо работать, чтобы восстановить свои силы, сколько стоит его труд на рынке, что такое его потребительская и меновая стоимости и, наконец, определить прибавочную стоимость, как разницу между этими понятиями. Это верно и совершенно конкретно. И это есть крупнейшее и принципиальное достижение экономической науки, представляющее собой основу для дальнейшего понимания ситуации на уровне проблем нашего времени. Но это лишь одна часть вопроса. Она определяет только общественную (групповую) его сторону. Методология девятнадцатого века оперировала только такими понятиями. Небезынтересный аспект проблемы отличия тупых от умного в марксовой трактовке не затронут вовсе. Именно это является причиной всех неурядиц и споров. Всё словоблудие современных толкователей Маркса о противоречиях общественного характера труда и частных форм присвоения и чего-то там ещё никого не убеждает. И не мудрено: я дал идею, а мне "парят мозги" об общественном характере результатов её внедрения.
       Для того чтобы понять принципиальность вопроса отличия "умного" от "тупого", знаний девятнадцатого века было просто недостаточно. В наше время это делается автоматически, поскольку в соответствии с современными методами научного исследования я знаю, что мир имеет двойственную природу. Сегодня наряду с общественной (групповой) характеристикой любого явления (определение Маркса) необходимо осветить и ещё одну его сторону. Это характеристика индивидуального элемента в процессе. В данном случае человеческого интеллекта, принимающего в нём участие. А ведь, в общем-то, очевидно, что, если прибавочную стоимость получает Эдисон, Гейтс или Генри Форд Первый, то это правильно и потому возражать не стоит. А вот если Лёва Чёрный, то - извините. Надо очень плотно думать, прежде чем допустить такое. Уж больно много они потребляют. А с отдачей - совсем не густо. "Эдисоны" и "чёрные" и есть в данном случае те индивидуальные объекты, на которые мы должны пристально посмотреть.
       В период действия "эдисонов" естественно присутствуют и "чёрные", но стабильность, эффективность и развитие в условиях рынка обеспечивают именно "эдисоны". В марксизме этот аспект отмечается в том виде, что прибавочная стоимость дифференцируется на различные виды. Вводится понятие избыточной прибавочной стоимости, связанной с применением более высоких технологий. За этим видом прибавочной стоимости стоит именно тот прибавочный продукт, который интересует меня больше всего. В марксизме этот вид прибавочной стоимости никакой особой роли не играет, поскольку не разделяется ситуация, кто применяет передовую технологию - "чёрный" или "эдисон". Поэтому ему было присвоено случайное название. В рамках же нашей теории ввиду крайней важности этого понятия его название должно следовать из логики теории. Я называю этот вид прибавочной стоимости, которую получает "эдисон", по понятным причинам, интеллигентным, в отличие от остальных её видов, являющихся паразитическими.
       В период действия законов рынка капиталом присваиваются все виды прибавочной стоимости, а не только интеллигентная. И это, конечно, прямое воровство. Но в данном случае, как уже было сказано, это не есть плохо. Поскольку в условиях рынка инвестиции осуществляет частник, то крупные суммы должны любым способом попасть ему в руки. Когда же нет условий для инвестиций, то это действительно плохо. В любом капиталистическом государстве существуют законы, охраняющие крупного собственника. Накопление больших богатств у малого количества людей стимулирует всех стремиться к богатству и, следовательно, вертеться. Среди огромного количества этих стремящихся к наживе "чёрных" изредка попадаются "алмазные зёрна" "эдисонов", ибо "Тесны врата и узок путь....". И только это обстоятельство делает рентабельным капиталистический способ производства, поскольку "эдисоны" обеспечивают развитие.
       Если в экономике рынка останутся только "чёрные", то это действительно достаточно быстро приведёт к развитию событий, которые прогнозировал Маркс. Социальное давление со стороны низов сделает ситуацию взрывоопасной. Только генерация новых идей в материальном развитии даёт возможность элите продлевать сроки своего господства в интересах развития и поднимать уровень благосостояния "черни". Эта самая "чернь" мирится с маразматическими выходками элиты только в том случае, когда её благосостояние тоже растёт. Переход общества в режим выживания, в режим закрытой системы ставит под угрозу ликвидации рыночные ценности. Рыночная элита может обеспечить рост только за счёт появления новых идей. Они приводят к росту занятости и благосостояния. Новые идеи, как и всё в этом мире, имеют двойственную природу. Идеи могут быть направлены на удовлетворение коллективных или индивидуальных потребностей людей. Если в первых имеется дефицит, то развитие сервиса может быть обеспечено только за счёт материальной экспансии, направленной в сторону более слабых. Великая депрессия тридцатых годов, по существу явившаяся началом жёсткого противостояния элиты и "черни", заставила английского экономиста Д. Кейнса разработать рекомендации, направленные на удовлетворение "естественной человеческой склонности потреблять" за счёт получения ресурсов в более слабых странах и развития на этой базе сервисных технологий. Такой сценарий и был реализован в истории XX века. Но это, очевидно, тоже временное явление. Только появление новых технологический идей коллективного пользования, идей, которые я называю интеллигентными, может обеспечить устойчивое развитие рынка. "Алмазные зёрна" этих идей создают базу для рентабельности воровства подавляющей тупой части элиты, за душой которых, кроме наглости, ничего нет. Сконцентрированная в руках этой мрази прибавочная стоимость эффективно используется для целей стимулирования поиска нового, для стохастической выборки идей новых "эдисонов" и, следовательно, дальнейшего материального развития.
       Таким образом, необходимым и достаточным условием рентабельности рынка является создание интеллигентной прибавочной стоимости, полученной на базе принципиально новых технологий коллективного пользования в результате стохастического поиска новых идей материального развития.
       Маркс нашёл только необходимое условие существования рынка. По этой причине он не мог правильно сформулировать причины гибели капитализма. Индуктивным методом он пришёл к признанию абсолюта классовых противоречий в качестве источника социальных преобразований в обществе. На докапиталистических этапах развития этот вывод выглядел вполне правдоподобным. Это чисто материалистический вывод, исходящий из того, что пределов материального развития на базе принципиально новых технологий не существует. Признание чисто материалистических основ мироздания - основная и содержательная, и методологическая ошибка Маркса. В этом случае действительно другой причины социальных преобразований быть не может. Оставалось уповать только на прозрение угнетённых и на их исключительные, а потому неправдоподобные, качества, примеры которых в изобилии приходилось наблюдать в советской литературе и кинематографе. Идеализм и самонадеянность последователей Маркса предполагали создать "нового" человека с помощью воспитания. Они игнорировали то простое обстоятельство, что человека создал Бог. И никакие воспитания парткома его не в силах изменить. Человек не изменился со времён Ноя и по сей день. Просто в разных условиях реализуются его различные качества. Человеческий "навоз", будь то генсек, президент или просто обыватель, живёт так, как позволяют условия. В разговорах на эту тему я всегда привожу один пример. Е. Бонер рассказывала, что однажды накануне перестройки она ехала из Горького в Москву. Когда соседи по вагону узнали, что она жена Сахарова, её чуть не разорвали в клочья. Через год Сахаров стал героем нации. Ситуация изменилась. Как заметил Виссарион Белинский: "Толпа живёт, не мысля, и оттого живёт пошло" но: "сам гений потому только и велик, что служит толпе". Поэтому воспитывать людей не надо. Бесполезно. Бог Отец без наших соплей предусмотрел изменение условий, которые заставят человека думать о другом и жить по-другому.
       Капитализм, реализовавший неадекватную экономическую свободу, провозгласив принцип равных возможностей для всех, оказался гораздо живучее, чем это представлял себе Маркс. Этот принцип действительно отфильтровывает на условиях жесточайшей конкуренции для внедрения новых идей развития активную, пусть даже наиболее гнусную, часть населения. Сословные предрассудки феодализма не позволяли ему в значительных количествах привлекать на свою сторону самых активных членов общества. Создав свободу от сословных предрассудков, капитализм объединил под своими знамёнами наглую напористость против интеллигентной и скромной части населения. Капиталистическая элита также широко использует поддержку продажных образованных людей, которых Христос называл фарисеями и книжниками. В итоге индивидуальные враги капитализма в прямой борьбе с ним оказываются практически всегда слабее. Капитализм проигрывает только в борьбе коллективов. История современного капитализма вскоре обнажит истинные причины и методы социального переустройства. Они заключаются в дефиците роста интеллигентного прибавочного продукта и, следовательно, в вынужденном переходе в режим выживания всего человеческого сообщества. Только угроза возможности выжить заставляет людей менять установившиеся порядки и переходить к социальному устройству, которое привлекает большее количество людей, способных мыслить и готовых к поиску новых идей развития. Таким образом, потребности роста материального уровня жизни людей в рамках данной социальной организации, с одной стороны, и элитарные ограничения на возможность увеличения интеллектуальной части общества, чьи интересы направлены на поиск новых идей развития, с другой стороны, приводят к кризису, переводящему общество в режим выживания. Вслед за этим происходит разрушение старых элитарных структур и создание более широкой элиты. В этом смысл всех социальных революций. Логическим завершением этих процессов может быть только расширение элиты до размеров всего общества, или, что то же самое, всеобщее уничтожение всяческих элит. Последователи Маркса, рассматривая условия гибели капитализма, говорят о монополизации, империализации, колонизации и ещё о чем-то не очень понятном для нормально думающего человека. Применение же современной методологии приводит нас к трём вопросам:
       1. Каковы условия появления "эдисонов"?
       2. В чём причины их исчезновения?
       3. Какова форма ликвидации "чёрных", а вместе с ними и рынка вообще?
       Или, говоря коротко, в чём причины возникновения условий, в которых интеллигентная прибавочная стоимость не может быть создана?
       Первые два вопроса марксизм не формулирует вовсе. Третий вопрос в его построениях присутствует, но отвечаю я на него совсем по-другому. Вопрос в общем виде в марксизме, естественно, также не формулируется.
      
       4.4. Технологическое развитие и его пределы
       ...князь мира сего осуждён.
       от Иоанна, 16, 11.
       Только в физике соль, остальное всё ноль,
       кто не физик, тот просто дубина.
       Из старой физтеховской песни.
      
       Развитие разума сопряжено с ростом технологического обеспечения жизни людей и с необходимостью генерации всё более сложных идей дальнейшего развития. Совершенствование технологий происходит в области непосредственного потребления и поиска неких фундаментальных направлений, которые открывают новые пути для принципиального улучшения качества жизни всего человеческого сообщества (категория потребления, как и всё в материальном мире, имеет двойственную природу). В качестве примеров такого рода идей можно привести следующие достижения человеческого интеллекта: переход от охоты и собирательства к земледелию, возникновение металлургии, конструирование новых транспортных средств и особенно открытие новых земель и энергетических источников. Эти и подобные им технологии я называю экспансионистскими, поскольку они принципиально расширяют возможности дальнейшего прогресса и улучшения качества жизни.
       Кроме развития экспансионистских технологий человек проявляет агрессию и в отношении себе подобных, ибо он может улучшить условия своей жизни и таким образом. В этом смысле развитие перечисленных выше экспансионистских технологий является интеллигентным процессом. Экспансионистский же процесс противоположного свойства я называю неинтеллигентным или паразитическим.
       Особенно много в смысле развития интеллигентных технологий дал девятнадцатый век. В этот и более ранний периоды были заложены основы современной математики. Были созданы теория множеств и теория чисел, методы математического анализа, теория вероятностей, теория групп, общая теория топологических и геометрических структур. Разработанные математические методы дали фундаментальную основу для анализа великолепных находок естествоиспытателей на всём протяжении XIX века. Экспериментальные исследования в области превращения тепла в работу, выполненные Ломоносовым, Гей-Люссаком, Ленцем, Майером, Джоулем, были обобщены Сади Карно, Нернстом и Больцманом, заложившим основы термодинамики и теории тепловых машин. Опыты Каведиша, Кулона, Гальвани, Вольта, Эрстеда, Ома, Фарадея и др. в области электричества и магнетизма позволили Максвеллу и Герцу разработать теорию электромагнетизма, явившуюся одной из важнейших основ современной цивилизации. Дарвин, Пастер, Тимирязев, Мендель заложили основы теории живого. Строение вещества исследовалось на протяжении длительного времени в работах Фраунгофера, Бутлерова, Менделеева, Бертло, Кекуле, Вант-Гоффа, Рентгена, Беккереля, супругов Кюри. Их работы явились основой современной химии и физики, давшими миру современный комфорт, ядерное оружие, ядерную энергию и современную информатику. Вся современная цивилизация, в конце концов, базируется именно на этих достижениях разума.
       Тогда же человечество практически завершило освоение всех территорий на планете. Окружающий нас мир стал понятным и предсказуемым. Восприятие мира, основанное на этих достижениях, было подытожено в философии классического детерминистского материализма. В частности, дальнейшее развитие по схеме создания всё более совершенных интеллигентных экспансионистских технологий представлялось гарантированным. Таким образом, социальный прогресс вполне укладывался в общую схему материалистического понимания мира, как бесконечного поступательного движения, базой которого служат неограниченные ничем возможности материалистического пространственно-временного феномена, сконструированного удивительно разумным образом, причем без какого-либо участия разума. С другой стороны, участие Высшего Разума предполагалось, но он считался принципиально недостижимым для человека. В конце концов, это вполне идентичные точки зрения. Это просто две стороны одной и той же медали. Мне, как прагматику, всё равно, что нечто либо не существует, либо оно мне не доступно. Поэтому с моей точки зрения и атеист, и ортодоксальный теолог сегодня ничем друг от друга не отличаются. Они оба возводят в абсолют свое бессилие перед иррациональным.
       В первой половине двадцатого века этот обнадёживающий прогресс продолжился. Крупнейшими экспансионистскими технологиями этого периода явились "зеленая революция" и достижения медицины, на долгие годы решившие проблемы питания и увеличения продолжительности жизни в развитых странах, а также освоение идей девятнадцатого века. Все эти достижения сопровождались быстрым ростом численности населения, что, в конце концов, и предопределило возможность столь впечатляющего прогресса.
       Однако во второй половине XX века ситуация резко изменилась. Я считаю, что крупнейшими экспансионистскими идеями этого периода были термоядерный синтез и ядерные ракетные двигатели. Обе они были инициированы в Советском Союзе.
       Термоядерный синтез в принципе позволил бы создать ядерную энергетику, свободную как от осколочной, актиноидной, так и от наведённой активности. Кроме того, он снимал вопрос и о парниковом эффекте, стоящем на пути дальнейшего развития тепловой энергетики. Здесь не место обсуждать технические стороны вопроса, но по факту можно констатировать, что сегодня практически все страны свертывают термоядерные программы. И это после пятидесяти лет огромных материальных и интеллектуальных затрат!
       Развитие работ по ядерным ракетным двигателям мне пришлось наблюдать непосредственно. Дело в том, что крупные задачи в дальнем космосе на базе химических двигателей решены быть не могут. Именно в связи с этим возникла проблема создания ядерных ракетных двигателей. Её реализация (во всяком случае, в виде двигателя с так называемым плазменным ТВЭЛом) открыла бы возможность свободной экспансии человечества в пределах Солнечной системы. Эта идея получила горячую поддержку С.П. Королева, М.В. Келдыша, И.В. Курчатова и А.Д. Сахарова. Были выделены огромные средства и материальное обеспечение. Предложил и пытался реализовать эти разработки один из величайших, по моему мнению, технологических интеллектов нашего времени. Его имя - Виталий Михайлович Иевлев. Оно, к сожалению, мало кому что-нибудь говорит, но это действительно так. И, несмотря на это, работы завершились полным и безусловным провалом и личной трагедией для В.М. Иевлева.
       Особое место занимает ядерная энергетика на базе реакции деления. Её успехи весьма впечатляющи. Однако производимые ею осколочная, наведённая и особенно актиноидная активности не дают, на мой взгляд, возможности планировать её широкое распространение в следующем веке. Это практически уже признано фактом отказа от бридерных программ почти во всех странах. Идеи трансмутации долгоживущих изотопов и трансуранов, например, в электроядерных установках, несмотря на пятидесятилетнюю историю, также находятся в эмбриональной стадии с весьма призрачными шансами на успех.
       Развивалось, конечно, огромное количество и других направлений. Например, возобновляемые источники энергии, МГД-технология, водородная энергетика, газификация углей, геотермальная и приливная энергетика, освоение морских глубин и многое, многое другое. Все они, несмотря на огромные затраты и мощный интеллектуальный потенциал, привлекаемый для их разработок, также провалились.
       Постоянно генерировались и сверхидеи, типа поиска антигравитации, биополей, возможности управления временем и ещё бог знает что. Но всё это осталось на уровне не более чем говорильни.
       Столь трудного и медленного продвижения важнейших технических идей, несмотря на грандиозные материальные и интеллектуальные затраты, история техники ещё не знала.
       И, тем не менее, я считаю, что разработчики термояда, группа учёных во главе с В.М. Иевлевым, трудившихся над созданием ядерных ракетных двигателей, и множество других разработчиков самых передовых, но провалившихся идей, получили важнейший в истории человечества результат. Грандиозные усилия нескольких поколений ученых показали, что или время новых, интеллигентных, экспансионистских технологических разработок резко возросло, или они далее вообще невозможны в принципе. Если принять во внимание, что "зеленая революция" и достижения медицины имели лишь относительный успех, поскольку коснулись ограниченного числа людей, живущих на планете, то можно предложить весьма сильное утверждение: "Двадцатый век не дал ничего в направлении создания новых интеллигентных экспансионистских технологий". Более того, великие интеллигентные идеи девятнадцатого века он преобразовал в паразитические, т.е. из идей развития они превратились в идеи, тормозящие его.
       Невозможность дальнейших принципиальных открытий, которые смогли бы послужить основой для технологических разработок, связана с тем обстоятельством, что коллективные (в данном случае технологические), процессы базируются на элементарных, индивидуальных взаимодействиях. Таковыми являются четыре типа фундаментальных взаимодействий (гравитационные, слабые, электромагнитные и сильные), на базе которых формируются все групповые свойства вещества и, следовательно, возможности технологических построений разума. За пределами этих взаимодействий принципиально отсутствуют технологические возможности, поскольку там начинается сфера индивидуального, иррационального, где на уровне рациональных знаний любые технологические построения исключены. Три типа взаимодействий, а именно, гравитационные, электромагнитные и сильные исследованы и их свойства полностью используются в современных технологиях. В них возможны чрезвычайно трудоёмкие и дорогостоящие совершенствования, но принципиально новые находки, открытия в рамках нашего мира абсолютно исключены. Что касается слабых взаимодействий, то их технологическое использование крайне маловероятно, поскольку нейтрино практически не взаимодействует с веществом.
       Феномен индивидуального создаёт предел для принципиально новых технологических открытий. На базе кварковой структуры вещества не удастся создать новые технологии, как это сделали на основе нуклонов, ибо кварки не могут существовать отдельно. Это гипотетические частицы из области иррационального. Человеку не удастся их "пощупать". Они за пределами его чувственного, но никак не интеллектуального восприятия.
       Как показал опыт моего общения с гуманитарной публикой, воспитанной на догмах материализма, это положение воспринимается особенно тяжело. Все они очень сильно верят в бесконечность нарастающего технологического развития на базе открытий антигравитаций, и тому подобных галлюцинаций, которые "произойдут немедленно и всегда". Однако это иллюзии. Сегодня мы знаем практически всё, что можно сделать в этом мире. Весь вопрос - в цене соответствующих разработок и способах организации общества, которые обеспечат соответствующую консолидацию усилий.
       Для того чтобы объяснить, в чём суть различия стохастического и детерминированного периодов материального развития, приведу такой пример. Обнаружили новый золотой прииск. Первые старатели быстро обогащаются и стимулируют тем самым приток множества людей, действующих самостоятельно на свой страх и риск. Богатство быстро растёт. Это - период рынка. Но вот самородное золото исчерпано. Теперь необходимо исследовать среднее содержание золота в породе, вычислить рентабельность добычи, завезти технику и получить вполне прогнозируемый и гораздо более дорогой результат. Все начинают работать в строго регламентированных условиях. Это период детерминированного развития. В возможностях нашего мира мы пришли именно к этому положению.
       Академик А.М. Балдин, определяя границы современного познания, формулирует ту же мысль в цитированной выше статье таким образом: "Однако, так же как и в классической физике, стало ясно, что в основе дедуктивного получения решений (законов природы) лежат не только принципы симметрии лагранжианов. Для однозначного определения решений необходимы дополнительные условия, без которых решения уравнений Лагранжа неоднозначны". И далее: "краевые и начальные условия и т. п. - столь существенны, что в ряде случаев можно конструировать модели (решения, законы природы), не опираясь на лагранжев метод". Переводя данную цитату на общедоступный язык применительно к возможности создания новых технологий на базе известных решений, можно привести такой пример. Сегодня мы знаем, что термоядерный синтез, одно из проявлений сильных взаимодействий, реален. Мы его наблюдаем на Солнце. Однако возможность его реализации на Земле встречает огромные трудности. Но это не затрагивает одну из основ мироздания - сильные взаимодействия. Всего лишь меняются граничные условия реализации данной возможности. И работать в этом направлении, принципиально зная практически всё о природе термояда, придётся долго и нудно.
       Весьма важно, что чрезвычайная дороговизна новых технологических разработок на базе современных знаний является тем препятствием, которое делает нерентабельным рыночные формы хозяйствования. Главными проблемами человечества в плане его материального обеспечения в предстоящий период станут вопросы энергетики и экологии. На их решении придётся сосредоточить основные интеллектуальные и материальные ресурсы всего человечества. Сервисные программы вырождаются, поскольку они всё больше превращаются в поиск способов удовлетворения маразматических причуд богатых и низменных страстей черни. В этих условиях, по мнению ведущих экономистов - рыночников (вспомним приведённое выше высказывание Эрроу), "конкурентное равновесие существовать не может". Частник не может инвестировать в чрезвычайно дорогостоящие программы, ориентированные к тому же на очень большой временной интервал. Рынок вырождается и превращается в главное препятствие на пути дальнейшего прогресса человечества.
       Таким образом, в своем технологическом росте человечество пришло к точке "сингулярности", выход из которой не может быть найден путем тиражирования стандартных классических подходов. Внутри очередной "матрешки" оказалась пустота, т. е. в социальном и технологическом устройстве общества произошло то же, что и в физике.
       Завершающийся сегодня этап развития разума, на котором стохастическая компонента направлена на поиск основ материалистического развития, я называю технологическим, поскольку именно направленность стохастической компоненты развития есть его основная характеристика. Технологический этап развития разума является неадекватным, а, следовательно, сопряженным с материальной элитарностью отдельных групп населения и реализуемым ими насилием. Именно за этот период насильственного развития, за элитаризм, противоречащий духу Его Учения, Христос заплатил своим страданием, искупив тем самым прегрешения людей. Теперь это время закончилось. Человечество вышло из младенческого возраста. Оно теперь само будет отвечать за свою глупость. Насилие над себе подобными не будет прощено.
       Технологическая эра развития разума завершилась. Это есть величайший отрицательный результат, полученный людьми за всю их историю. Этот вывод является самым принципиальным в данной работе с точки зрения применения его непосредственно к нашему времени. Из этого обстоятельства следует очень много. Все проблемы, переживаемые людьми сегодня, есть следствие именно этого обстоятельства. Требуется грандиозная перестройка всего нашего мировоззрения и целей развития, которое не может быть остановлено, сколько бы современная элита ни цеплялась за прошлое.
       Маркс именно потому вынужден был прибегнуть к искусственным построениям в виде классовых противоречий, поскольку он был материалистом и считал возможности материального развития безграничными.
       Вопреки взглядам Маркса, который был, как известно, и антирыночником и материалистом одновременно, если бы мир действительно имел чисто материальную природу и стохастический поиск новых материальных форм был бесконечным, то рынок был бы рентабельным и необходимым на все времена. Современные экономисты, будь то демократы или новоявленные "коммунисты", чувствуют это, что называется, спиной, выразить только не могут словами. В связи именно с этим обстоятельством позиция современных "коммунистов" столь уязвима. Истинными материалистами с точки зрения адекватной теории являются именно "рыночники", поскольку они интуитивно верят в бесконечность стохастического поиска в области принципиально новых технологий.
       А что же всё-таки дал позитивного XX век?
       Во-первых, он показал невозможность самоуничтожения человечества и, следовательно, рационального разума в военных конфликтах. Создание ядерного оружия вложило в руки людей такую "дубину", которую они не в состоянии поднять. Грамотное применение политики "ядерного сдерживания" гарантирует человечество от неприятностей. Прошедшие пятьдесят лет, что бы там ни говорили, полностью подтвердили этот тезис. Это поистине грандиозный результат. Разум великолепно подтвердил основной постулат триединой философии Христа о своей фундаментальной сущности, своей неуничтожимости в весьма противоречивых и сложных процессах технологического этапа развития.
       Во-вторых, на базе экспансионистских технологий человечество разработало огромное количество сервисных технологий. И они могут, в принципе, обеспечить комфортное существование человека на последующих этапах развития. Завершающийся этап был этапом сервисного развития, поднявшего потребление элитарной части населения на очень высокий уровень. К этому уровню бескомпромиссно стремятся все остальные. Элите противопоставить им нечего. Всё это усиливает кризис из-за недостатка интеллигентных идей развития.
       В-третьих, уже сделанные фундаментальные открытия являются основой детерминированного развития и совершенќствования чрезвычайно сложных и дорогостоящих технологий, которые смогут улучшить качество жизни всего человечества. Но эти задачи могут быть решены только в рамках адекватной социальной организации.
       Всего лишь к сервисным относятся и современные информационные технологии. Они, конечно, дают удобство, так же как и электронный унитаз, но принципиально не продвигают нас вперед. Более того, огромное количество квазиинтеллектуальной молодежи тупеет от увлечения электронными играми и бессмысленного лазанья по интернету. Истинное назначение информационных технологий и новые идеи их развития и соверќшенствования могут быть поняты после перехода человечества к адекватной социальной организации.
       Таким образом, двадцатый век явился базой для перехода к детерминированному этапу материального развития разума и формулированию новых целей его дальнейшего стохастического поиска. Главное содержание кризиса в развитии разума в двадцатом веке состоит в невозможности дальнейшего тиражирования идей стохастического технологического совершенствования. Истинный князь уходящего времени, золотой телец, осуждён и человечество должно освободиться от него. Купля и продажа превратились в основной фактор, тормозящий развитие общества. Все экономические системы двадцатого века проходят через этот порог, но каждая своим путем. Так что же нас ждет впереди и какими путями мы туда идем?
      
       Глава 5. ОСНОВНЫЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ФОРМЫ
       Свободными должны быть коллективы,
       носители коллективного разума.
       Демократии, паразитирующие на свободе
       безумной толпы, должны быть уничтожены.
      
       5.1. Тирании
       ...отдавайте кесарево кесарю.
       От Матфея, 22, 21
       В тираниях детерминированы и коллективная, и индивидуальная жизнь человека. К ним относятся рабовладельческие, феодальные и социалистические социальные системы. Все они в рамках основного материалистического постулата вполне идентичны. Различаются они только степенью технологического развития, что определяет, в первую очередь, уровень и масштаб действующих в них элит. Социалистическая тирания, будучи последней, высшей формой тираний, принципиально отличается от предыдущих, поскольку насильственно декларирует принцип социальной справедливости. В этом смысле именно социализм является переходной формой к адекватной социальной системе. Социальная справедливость в период социализма не принимается значительной частью общества, поскольку социализм возникает из тираний, в которых идеи равенства воспринимались как абсолютный абсурд.
       Правила игры в тираниях формирует элита. Подавляющая часть членов общества только исполняет волю элиты. Тирании рентабельны при низком уровне технологического развития, когда вопрос выживания всего сообщества является основным. Исключение статистических метаний отдельных людей даёт большие возможности для выживания коллектива в трудных условиях. Развитие в таких условиях является минимальным, поскольку действия практически всех членов общества строго регламентированы. Смена формаций в период господства тираний происходит в результате исчерпания возможностей развития разума в рамках используемых ими технологических возможностей. Тирании не адекватны ни материалистическому постулату, ни постулату развития разума. Поэтому с формальной точки зрения это крайне неустойчивые социальные формы. Однако, как известно, они просуществовали тысячи лет. Это стало возможным благодаря тому, что тирании подобны адекватному обществу в том смысле, что они развиваются пусть по примитивным, но разумным программам кесаря. В силу этого тирании подобны разумному развитию на примитивном уровне. Христос сказал: "кесарево кесарю", ибо основное назначение кесаря в тот период, когда люди ещё темны, обеспечить их выживание. Тирании развиваются в соответствии с разумом кесаря, высшей формой разума для человека, не далеко ушедшего от животного в своём развитии. В этот период, когда наука ещё практически отсутствует, человечество не может обеспечить развитие на основе истинного знания. Знание заменяется волей кесаря. Христос абсолютно определённо употребил термин кесарь. Тирания великого кесаря всегда менее жестока по сравнению с разбушевавшейся стихией индивидуального насилия. Индивидуальное насилие по отношению к себе подобным - одно из самых страшных преступлений с точки зрения Учения Христа. Усилия кесаря продуктивны потому, что они направлены на решение стоящих перед обществом конкретных задач, хотя это и происходит в рамках известных возможностей. Ничего принципиально нового правление кесаря никогда не даст. В истории есть масса примеров, когда великие тираны, используя опыт других, поднимали свои народы за считанные годы или удерживали свой народ в относительном благополучии длительное время. Жертвы, приносимые великими тиранами, оправданы. Поэтому они подсудны только Богу. Индивидуальное насилие запрещено десятью заповедями, поскольку горе и страдания, приносимые людям, как правило, не соизмеримы с положительным эффектом от этого насилия. Поэтому подавляющее большинство людей обязано соблюдать десять заповедей. Назначение кесаря и десяти заповедей - уберечь людей от самоуничтожения в период, когда люди темны, а условия их жизни близки к звериным.
       С другой стороны, индивидуальное насилие, являющееся в период технологического развития результатом стремления человека улучшить условия своего существования, ведёт к поиску и созданию новых технологических форм, что и есть прогресс и развитие в этот период. Поэтому даже при господстве тираний формы хозяйствования, основанные на экономической инициативе свободных граждан, имели весьма существенное значение в экономике наиболее быстро прогрессирующих странах. Но эта часть населения при тираниях была незначительной. Поэтому она, обеспечивая прогресс, не могла оказать решающего влияния на социальную структуру общества. Подавляющая часть членов общества контролировалась кесарем. Так могло продолжаться до тех пор, пока идеи развития были сравнительно просты и не требовали привлечения значительной части общества для обеспечения прогресса. Время рентабельности правления кесарей это время начального, а потому тяжёлого и очень медленного этапа развития науки. Но такая ситуация себя исчерпала. Наука и техника достигли состояния, когда дальнейшее развитие для своей реализации потребовало резко увеличить количество людей, подготовка и условия жизни которых смогли бы обеспечить их участие в интеллектуальных процессах развития.
       В период тираний содержание элит для развития разума было абсолютно необходимо, основная масса населения держалась в безмолвном повиновении с помощью жёсткого насилия центральной власти. В этих условиях мечты идеалистов о равенстве и социальной справедливости были бесплодны. Они не могли реализоваться. Большинство людей в интересах развития были поставлены в тяжёлые условия. Во имя развития разума Христос дал право деспотам держать людей в повиновении. Деспот отвечает только перед Богом. На чашах весов будут кровь страдальцев и прогресс, достигнутый в период правления кесаря. Смертные не могут судить великих тиранов.
       Элита, кормящаяся от кесаря, в подавляющем большинстве состоящая из подонков, также была рентабельной, ибо она изредка рождала зёрна дальнейшего развития. Безнравственные действия тиранов в отношении элиты правильны и рациональны. В этот период смена элит не может происходить каким-либо другим способом, ибо законом тирана является только его воля. Для развития разума нет ничего хуже застарелых деградирующих элит, давящих под собой в целях самосохранения всё новое и прогрессивное.
       Нам сегодня легко делать подобные выводы, но мы всегда должны помнить при этом о том, что интуитивное стремление людей к социальной справедливости, к правде Христа о равенстве людей, о необходимости их любви друг к другу так же завещано Им. Эта заповедь всегда служила настоящим людям утешением и верой в конечную справедливость.
       Деятельность великих тиранов всегда была жёстко ориентирована на решение конкретных задач развития своих народов. Александр Великий и Цезарь, Кромвель, Наполеон и Бисмарк, Пётр Великий и Екатерина - все они ценой колоссальных личных усилий и громадных жертв своих народов добились их продвижения на самые передовые рубежи. Заслуги этих людей сегодня никто не оспаривает.
       Таким образом, великие тирании адекватны Учению Христа. Грех насилия великих тиранов прощён.
      
       5.2. Фашизм
       Второй неадекватной и при этом крайне скоротечной социальной формой является фашизм. Практически все государства, достигающие в своём развитии уровня демократий, проходят стадию фашизма. Фашизм регламентирует идеологию и освобождает экономическую деятельность граждан, т.е. интеллект человека подвергается контролю, а экономическая деятельность освобождается. Относительно такого определения фашизма хочу заметить, что можно применять любые термины в любых случаях, но они должны быть системными, научными и следовать из какой-то логики, а не быть просто результатом эмоций. Раз злодеи, значит фашисты. Следует помнить, что "Всё сущее истинно", и, значит, всякому социальному явлению должно быть найдено своё место. Злодеями, кроме уголовников, могут быть только носители группового разума, т.е. политики, препятствующие естественному, научно обоснованному ходу истории.
       На коротких интервалах времени фашистская организация общества является чрезвычайно эффективной. Достаточно привести примеры Японии, Южной Кореи, Сингапура, Чили, Испании, Тайваня, Греции и т.д. Да, в конце концов, и режимы Кромвеля, Бонапарта и Бисмарка были первыми в истории фашистскими диктатурами. И как всё первое, они овеяны героическим ореолом. Фашизм рентабелен тогда, когда производство и уровень технологического развития всё ещё недостаточен и, следовательно, принципы либеральной демократии реализованы быть в полном объёме не могут. Распределение материальных благ в таком обществе происходит в соответствии с законами собственности и положением человека в иерархической структуре государства. Поскольку экономика ещё слаба, большую роль играет мелкий собственник, едва получивший преимущества привилегированного класса и потому особенно жестокий и наглый. Именно с этим обстоятельством связано классическое определение фашизма, как диктатуры лавочников. Насилие при фашизме реализуют и государство и владельцы собственности. Поскольку на этом этапе ставится задача быстрого и эффективного внутреннего развития, фашизм, как правило, связан с националистической идеей. После достижения достаточно высокого уровня в развитии большинство государств переходит к принципам либеральной демократии.
       Настоящего развития при фашизме не происходит, поскольку он просто адаптируется к интеллектуальным достижениям, полученным адекватным способом в демократиях. Фашизм очень жёсткими методами только отбирает человеческий материал, способный обеспечить максимально быстрый прогресс на уровне известных технологий.
       Таким образом, фашизм есть кратковременная прелюдия либеральной демократии, обеспечивающая адаптацию своего общества к передовым технологиям, полученным адекватным способом в демократических сообществах, за счёт жёсткого рыночного отбора наиболее продуктивных на примитивном уровне личностей.
       Обычно с термином фашизм принято связывать его крайние проявления, которые характерны для него только в случае мощного осознанного красного сопротивления. Как, например, было в Германии, Испании и Чили. Именно отсутствие красного сопротивления возвеличило первых фашистов истории. Фашизм является злейшим врагом "красной идеи" социальной справедливости именно в силу необходимости реализовывать жёсткую выборку оптимальных исполнителей с использованием рыночных механизмов. Как правило, достаточно быстро фашизм переходит к принципам либеральной демократии. Подобное преобразование общества происходит в том случае, когда имеется возможность осуществить экономическую экспансию того или иного рода в отношении других государств.
      
       5.3. Демократии
       ...отойди от Меня, сатана! Ты Мне соблазн, потому
       что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое.
       От Матфея, 16, 23
       В период расцвета и кризиса технологических возможностей, когда формирование дальнейших идей развития требует практически всего интеллектуального потенциала сообщества, дуалистическая суть мироздания предоставляет нам две главные возможности социального устройства. Это либеральная демократия с рыночной экономикой в основе и социализм. Эти две системы совершенно по-разному решают стоящие перед ними проблемы.
       Время демократий наступает тогда, когда нахождение принципиально новых идей дальнейшего материалистического развития становится настолько сложным, что для их поиска требуется интеллект практически всего общества.
       Основой развития на этом этапе является механизм, открытый Дарвиным. Его суть заключена в стремлении любого живого организма не только выжить, но и занять лидирующие позиции в коллективе. Жёсткая конкуренция на рынке отбирает наиболее готовых для такой борьбы. Все элиты периода материалистического развития, будь то политические, экономические, информационные, вбирают в себя наглость, беспардонность, жёсткость, ориентированность только на свои интересы. В животном мире дарвинистские элиты естественны с точки зрения отбора, поскольку для выживания животного мира нужны наиболее сильные особи. Мир животных - мир без разума. В мире людей дарвинистские элиты безнравственны, ибо мир людей развивается по законам развития разума. А эти законы требуют для своей реализации стремления к принципам социальной справедливости, поскольку такие принципы сопряжены с максимально большим массивом интеллекта, обеспечивающим развитие разума.
       В этот период развитие части человеческой цивилизации, ориентированное на достижение материального благополучия, достигает пика. Общество вынуждено мобилизовать все свои интеллектуальные ресурсы на стохастический поиск новых технологий, способных делать жизнь людей всё более и более комфортной. Это может быть достигнуто только обеспечением экономической свободы граждан. Именуется это принципом равных возможностей для всех. Демократии абсолютизируют стохастическое начало в социальном устройстве. Это относится и к идеологии, и к экономике. Детерминизм в развитии обеспечивается чисто статистическими закономерностями. Таким образом, демократии абсолютно адекватны материалистическому постулату. Поэтому, если в перспективе ранее рассмотренных социальных структур был конец в виде перехода к другим социальным формам, то перспектива демократий - конец развития разума и его смерть. Демократии могут существовать только до тех пор, пока существует возможность их внешней экспансии, до тех пор, пока они могут обеспечить свою открытость на уровне материального интереса. При отсутствии такой возможности они через некоторое время, после исчерпания внутренних ресурсов, начинают деградировать.
       Относительная устойчивость и привлекательность демократий определяется весьма важным обстоятельством, связанным с тем, что, в отличие от тираний, им присущ внутренний антиэлитарный механизм. Этот механизм работает и в политической сфере, и в экономике. В политике - это выборы, в экономике - конкурентная борьба. Они обеспечивают постоянную смену элит, привлечение обновленного интеллектуального потенциала для реализации стохастических флуктуации, реализующих индивидуальный поиск новых идей материального развития. А это уже много, это принципиально. Ничего подобного человечество доселе не знало. В истории есть единственный государственный деятель, который пошел на ограничение личных прав и привилегий совершенно сознательно. Его имя Джордж Вашингтон. Имея все возможности стать королём Джорджем Первым, он стал всего лишь Президентом на четыре года. И это во времена, когда в передовой Европе царили абсолютные монархии. Это был Шаг. Его цена - более двухсот лет беспрерывного развития и процветания огромного народа. И только гораздо более решительный шаг именно в этом направлении, ликвидирующий всякую элитарность, позволит создать общественные формы, которые смогут превзойти идеи демократии.
       С точки зрения развития разума демократии представляют собой высшую форму организации человеческого общества, ориентированного на экономическое развитие в условиях, когда принципиально новые идеи технологического совершенствования, заложенные в природе, ещё не исчерпаны. В этот период понимание человеком материалистических основ нашего мироздания достигает вершин. Технологии, использующие достижения науки, обеспечивают все мыслимые потребности элиты общества. Это время пика в развитии неадекватных, насильственных, элитарных социальных форм. Демократии - это общества, опирающиеся исключительно на материалистическое понимание природы. Элита демократий обладает абсолютной материалистической свободой. В период расцвета демократий потенциал природы пока ещё более важен для материального развития, чем возможности человеческого разума. Дальнейшие материальные достижения человеческого общества будут возможны исключительно за счёт разума. Природа свои резервы исчерпала. Она отдала нам всё, что имела. Дальше материальное благосостояние человека будет зависеть только от него самого, от его разума, опирающегося на рациональное мышление. Стохастическая компонента в области материального развития становится излишней. "Эдисон" не может сообщить обществу ничего такого, что было бы ему ещё не известно. В экономической элите остаются только "чёрные".
       Демократии не способны развивать чрезвычайно сложные технологии, ориентированные на привлечение огромных средств и очень большие промежутки времени. Частнику нужен немедленный результат. Осваивать добычу He3 на Плутоне частник ни по затратам, ни по рискам финансировать никогда не будет. А такого рода программы станут приоритетными и абсолютно необходимыми для выживания человечества. Это обстоятельство сделает частника неподъёмной и абсолютно ненужной ношей для общества.
       В этот момент демократии вступают в период кризиса. Общество начинает деградировать, постепенно сползая к режиму выживания. Стабильность в передовых сообществах удерживается за счёт силы и грабежа других народов. Демократическая элита на сознательном и интуитивном уровнях переходит к стратегии сокращения численности населения планеты с целью уменьшения экологического давления на биосферу. Демократии организуют грандиозные военные столкновения. Демократии совершают преступления невиданные на прежних этапах развития человеческого общества. В интеллектуальных центрах демократических элит формулируются программы типа "золотого миллиарда". Эта стратегия реализуется за счёт сокращения социальных программ, развращения населения продажными СМИ, демагогией об абсолютной ценности индивидуализма, установлением фашистской диктатуры в международном сообществе и т.д. Над развитием разума нависает угроза. Большинство фактически отворачивается от абсолютных ценностей Учения Христа, продолжая демагогически Ему поклоняться. Воля Бога Отца, выраженная в достижениях науки, познающей Творение Божье, заменяется волей голосующей, оболваненной толпы. Всё это делает демократию самой преступной социальной структурой в истории человечества. Ситуация приближается к критическому состоянию.
       Основная ценность демократий это не свободные выборы, а экономическая свобода элиты и тех, кого она обеспечивает. Именно они осуществляют стохастический поиск новых идей технологического развития общества. В тот момент, когда новые технологические идеи развития не могут быть найдены, демократии начинают паразитировать на идее свободных выборов и именно это ставить себе в основную заслугу. Апелляцию к толпе они превозносят как высшее достижение социальной мысли. Но вспомните, по поводу кого толпа кричала: "Распни Его!". Толпа с тех пор не изменилась. Именно поэтому она вполне устраивает обнаглевшую и отупевшую элиту демократий. Демократии подменяют коллективный разум, основанный на "алмазных зёрнах" мыслей Пророков на "вонь человеческого навоза". "Человеческий навоз" тоже необходим для развития разума, ибо именно он рождает "алмазные зёрна эдисонов", но это не означает, что "навоз" должен попадать на стол трапезы разумно устроенного человеческого общежития. Войдите сегодня в Интернет и вы увидите качество мыслей толпы.
       Всё это связано с тем, что в своей основе демократии отвергают иррациональную природу мироздания. Они стремятся только к материальному результату. Религия служит исключительно цели оболванивания неэлитарных слоёв населения. Юнг так говорит о такого сорта "религиозности": "следование вероучению не всегда представляет собой религиозное явление, гораздо чаще это явление социальное и как таковое не может дать индивиду никакой прочной основы". Принципы повседневного поведения демократической элиты находятся в абсолютном противоречии с заповедями Христа, который крайне резко отвергает как величайшее зло богатство, насилие, накопительство: "И ещё говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие" (от Матфея, 19, 24). Суть демократий - материальный интерес. Несмотря на то, что они сделали очень многое для материалистического развития человечества, позиция Христа однозначна. Зло, которое заложено в демоне стяжательства, пересиливает всё. Сатана в Учении Христа - это индивидуализм, направленный на стяжательство, ибо сатана совращал Христа именно материальными благами. Учение Христа на протяжении всёй истории буквально вдалбливало эту мысль в головы людей. Христос знал, что в то время, когда стяжательство перестанет быть рентабельным для развития, и надо будет отказаться от него, сделать это людям будет очень трудно, особенно на пике материального благополучия. Ведь для того, кто порабощён сатаной, важно не просто хорошо жить, важно жить лучше других. Их душа пуста. У них есть только стремление к материальному превосходству над другими. Христос потому борется со злом стяжательства, поскольку именно оно представляет собой реальную угрозу его детищу, разуму человека и, следовательно, всему мирозданию, всей идее, заложенной в Истине фундаментальной сущности разума, Истине Триединства.
       Природа насилия в демократиях связана с неадекватностью капиталистической экономики. Групповой детерминированный процесс рынок подменяет стохастическим индивидуальным действием. В связи с этим рынок может быть устойчивым только при наличии индивидуального насилия со стороны экономической элиты общества в экономической сфере. Государственное насилие для стабильного рынка не требуется. Политика государства сводится к демагогии с целью поддержки элиты. Однако в периоды кризисов рыночные системы часто вынуждены прибегать к идеологическому групповому насилию с целью поддержания капиталистических правил игры. В этом случае они фактически переходят к фашистским методам организации общества.
       Невозможность сформулировать новые экспансионистские интеллигентные идеи дальнейшего развития порождает кризис капитализма (если бы сегодня, например, можно было изобрести технологии, которые позволили половину населения переселить на Марс, то никакого кризиса впереди не было бы). Важнейшим следствием этого является высвобождение из производственной сферы огромного количества "лишних людей". Усилению кризиса способствует то, что основное внимание при этом уделяется развитию и совершенствованию сервисных технологий, которые приводят к дальнейшему росту безработицы. В зависимости от конкретных условий в той или иной стране этот кризис разрешается двумя способами. Первый был предсказан Марксом в виде перехода общества к детерминированным схемам материального развития. Второй разработали английские и американские экономисты в тридцатые годы. За счёт роста внутреннего потребления, насильственного перенесения своих трудностей на другие страны и соответствующего снижения антиэлитарных настроений внутри своей страны капитализм нашел выход из кризиса в замене прогрессирующего технологического развития на паразитическую идею всё возрастающего потребления, идею "общества потребления". Попросту говоря, интеллект "золотого миллиарда" он затолкал в корыто с похлебкой за счёт остального человечества.
       Рыночные системы уловили надвигающуюся грозу ещё в начале XX века. Передовые капиталистические страны прошли через полосу потрясений. Стохастическая компонента развития не смогла обеспечить растущих потребностей передовых рыночных сообществ, и выход был найден в экономической экспансии в сторону менее развитых стран. Такая экспансия существовала, конечно, и раньше, но в наше время она стала единственным условием их внутренней стабильности. Если передовые капиталистические страны перестанут паразитировать, они немедленно погибнут. Для сохранения своих социальных структур развитые страны вынуждены стремиться к сокращению численности населения Земли за счёт других стран. Эта людоедская программа была фактически поставлена на повестку дня в знаменитом докладе Донеллы и Деннисса Медоузов Римскому клубу под названием "Пределы роста" в 1972 году. Была принята даже резолюция ООН N44/428 в 1989 году, в которой велась пропаганда "стратегии устойчивого, экологически приемлемого экономического развития цивилизации". Эти идеи получили развитие в книге Медоузов "За пределами". Идея стабилизации роста населения в этой книге обозначена совершенно определённо. Фактически она означает сокращение населения в очень многих странах, в том числе и в России. Нам отведён уровень в 30-50 млн. человек. Попытки реализации этой программы предпринимались в нашей стране в течение всех 90-х годов. Продолжаются они и сегодня. Каждый год - минус миллион человек. Однако этот сценарий реализован быть не может в силу основной аксиомы Иисуса Христа, в соответствии с которой ограничить рост численности человеческого сообщества без изменения социальной организации невозможно.
       Основные формы паразитирования демократий - это силовое давление, политика конвертации валют, махинации на рынке вторичных финансовых бумаг, методы решения экологических проблем, которых очень много, например, распределение выбросов двуокиси углерода среди разных стран на конференции в Киото и т.д. Но время, в течение которого возможно паразитическое развитие, ограничено возможностями эксплуатируемых и ростом их интеллекта. То, что мы наблюдаем сегодня, свидетельствует об этом весьма красноречиво. Даже Б. Клинтон ставил задачу "обеспечить лидерство США в течение ещё хотя бы пятидесяти лет". На самом деле они имеют не более десяти-пятнадцати лет. Ещё несколько сумасшедших зим, наводнений, засушливых летних месяцев, и людям объяснят, что дальнейший рост их благосостояния невозможен, т.к. американцы потребляют слишком много и фактически вместо них. Всё это вызывает приступы бешенной антиамериканской злобы и объединяет обездоленных. Люди, в конце концов, вынуждены будут понять, что экономическая элитарность всегда есть результат лицемерия и подлости, и потому это временное явление. Придётся вводить детерминированное распределение и потребление в рамках международных программ и внутри большинства стран. Оно началось на основе неравноправия, но это временно, пока вопрос не стоит очень остро. Главное, что он встал на повестку дня хотя бы в виде концепции устойчивого развития. Так что опыт СССР будет весьма полезен, ибо вынужденное энергораспределение, в конце концов, это именно та конкретная причина, которая ведет к социлизму.
       В связи с тем, что в области технологического развития за счёт применения сравнительно простых технологий использовано всё или практически всё возможное, необходимо понять, что человечеству придется сравнительно долгое время опираться только на имеющиеся или улучшенные сервисные технологии. Поскольку по этой причине индивидуальный стохастический поиск в области сервисных технологий будет весьма ограниченным, то в области материального обеспечения людей рентабельными окажутся чисто детерминированные схемы. Именно отсутствие новых идей технологического развития и однозначная ориентация капитализма на сервисные программы создаёт огромное количество "лишних людей" на рынке труда. По существу это сегодня на интуитивном уровне признается практически всеми. Человеческое сообщество уже приступило к глобальному планированию. И такого рода действия будут постоянно расширяться.
      
       5.4. "Гадкий утёнок двадцатого века" или
       "Что такое русский социализм?"
       ...кто скажет хулу на Духа Святого,
       тому не простится.
       От Луки 12, 1
       История вопроса насчитывает уже более ста лет. Русский социализм одержал победы, которых не знала история, вызывал самое восторженное восхищение, бешеную злобу, благословил кровавый террор одиночек и государства, создал самые передовые технологии и культуру, а сегодня переживает величайший кризис. Единственное, чего он был лишен, так это равнодушия. Его теоретическое осмысление породило взаимоисключающие идеологии анархизма и тоталитаризма. Он многолик и непонятен. Его не удалось уничтожить ни злейшим врагам, ни самым ревностным служителям. Его постоянно объявляют искусственной, надуманной схемой, но он жив и развивается вопреки всему. Он не только реален, он важнейший фактор мировой истории. Так что же это такое - Монстр или Мессия, благо или предвестник конца?
       Центральным пунктом всех социалистических теорий всегда была идея социальной справедливости. С другой стороны, когда задаешь вопрос, что же это такое, начинается великая путаница. Лозунгом Советского государства, как известно, был лозунг: "От каждого по способности, каждому по труду". Но кто же определит меру способности и меру труда конкретной личности? Сама эта личность, как правило, ценит себя достаточно высоко, в то время как другие - существенно ниже. В результате практически всё сводилось к мнению начальства. Сначала в силу необходимости с этим мнением считаются, но, в конце концов, его не ставят и в грош. И в результате мы имеем то, что имеем. После этого мы временно вернулись к правилу: "Прав тот, кто больше хапнет". Но уже всё отчетливее слышатся голоса, что это очень плохое правило. Таким образом, понимание законов и правил распределения результатов труда в нашем обществе есть краеугольный камень социальной стабильности. Одними лозунгами здесь вопроса не решить. Коммунистический лозунг "каждому по потребности" я обсуждать не буду ввиду его полной абсурдности.
       Кроме того, насколько я понимаю, никто из сторонников идеи социальной справедливости никогда не задавал себе простого вопроса: "А почему собственно эта непонятная справедливость должна иметь место? Не является ли данная идея сентиментальной причудой юродивых, которых самих-то надо стегать кнутом, чтобы они крутились? Не скрывается ли за их благими пожеланиями элементарная собственная лень? Может быть, действительно людям, как и жующим травку на лужке, необходимы волки, не дающие им застаиваться и уничтожающие самых нерадивых?" Подобных обсуждений не слышно и по демократическому телевидению. Но в частных беседах с владельцами иномарок и коттеджей вам об этом скажут напрямую: "Если ты не способен урвать, будь готов к тому, чтобы тебя постригли". Может быть, в этом и заключена великая и жестокая правда жизни, Киплинговская правда джунглей, жестко и точно сформулированная в "Маугли"? Но парадокс заключается в том, что волк молча и без колебаний режет и одну жертву, и всё стадо, его позиция однозначна. Человек же с глазу на глаз скажет вам всё что угодно, но перед коллективом начнет врать о своем человеколюбии, гуманности и заботе о ближнем и слабом. Включите, например, сейчас свой телевизор. Какие омерзительно-благочестивые рожи вы будете лицезреть. Но ежели даже такие продажные твари вынуждены рядиться в благостную одежду, то это означает, что у людей что-то не так, как у волков, и живут они по другим законам.
       Простейший способ доказательства невозможности рыночных преобразований в нашей стране состоит в том, что Россия, будучи расположена на огромных территориях с крайне неблагоприятными климатическими условиями, вынуждена для сохранения своего населения производить распределение энергоресурсов. А поскольку энергетическая составляющая в любом товаре достигает сегодня 70-80%, то рынок у нас вообще невозможен. Именно поэтому западное сообщество не признает наличие рыночной экономики в России. Статьи на тему невозможности рыночных преобразований в нашей стране практически невозможно протолкнуть в печать, как левую, так и демократическую. Это, на мой взгляд, свидетельствует о том, что реально многие люди, от которых сегодня зависит ситуация в стране и, в первую очередь, молодые "реформаторы", прекрасно понимают это обстоятельство. На такие публикации, несмотря на восхваляемую свободу слова, наложено абсолютное табу. Те же демократы, которые искренне верят в возможность рынка в нашей стране, проявляют элементарную безграмотность, ибо любая рациональная идея ограничена в пространстве и времени. Поэтому, как минимум, необходимо хотя бы определить место рынка среди других социально-экономических систем, время и место его рентабельности. Они же полагают рыночную систему абсолютной и вечной. На такие утверждения способны либо бесконечные тупицы, либо лизоблюды. Хотя среди последних и случаются выдающиеся в своей области интеллекты. Вспомним, например, Гегеля, который пропагандировал прусскую монархию в качестве венца общественной организации.
       Для того чтобы количественно подтвердить тезис о невозможности рынка в нашей стране, требуется огромное количество фактического материала об экономике, о социальных настроениях, о международном положении России и т. д. Практически данная проблема крайне сложна и требует для точного решения усилий большого и весьма квалифицированного коллектива, обладающего к тому же правдивой информацией. Усилия Правительства, насколько я понимаю, направлены именно на подобного рода расчеты. В Правительстве, безусловно, есть порядочные люди, которые искренне верят в возможность проскочить узкую горловину между снижением жизненного уровня населения, связанным с необходимостью обеспечения условий для начала инвестиций в базовые отрасли экономики и науку, и социальным взрывом, с тем чтобы, как им кажется, обеспечить в будущем постоянный рост. Эти люди, не понимая сути происходящих процессов, с одной стороны, и не веря более в марксову теорию, ревностно разрушают то, что они создавали вчера. Левая оппозиция, с другой стороны, не обладая необходимой информацией, квалификацией и силами для количественных расчетов происходящего, ограничивается в основном эмоциями. Я вижу выход в том, чтобы воспользоваться советом Нильса Бора, сказавшего, что "Нет ничего практичнее хорошей теории", и рассматривать ситуацию с позиций настолько общих, чтобы можно было понять и нашу перспективу, и происходящее сегодня. Собственно это я и делаю в данной книге. Россия и весь мир приблизились к критической точке своего развития, такие усилия сегодня действительно необходимы.
       Посетив великую Восточноевропейскую равнину в V веке до новой эры, отец истории Геродот записал в своей бессмертной книге мысль о том, что "племена живущие там, ведут образ жизни, какой указала им природа страны". Эта мысль Геродота говорит нам о том, что даже в те сумеречные времена люди, населявшие территорию будущей России, жили в основном за счёт своего труда и средств, предоставляемых им природой страны. Экспансия и жизнь за счёт других были исключены, поскольку такие действия можно предпринять, лишь обладая некими избыточными ресурсами. Россия в течение практически всей своей истории с трудом обеспечивала лишь выживание своего народа. С другой стороны, в силу тех же экстремальных условий жизни время пребывания завоевателей на её территории не могло быть большим.
       Таким образом, главной проблемой России на протяжении всей её истории была проблема обеспечения выживания её населения. Крайне суровые условия жизни предопределили господство коллективных тиранических форм её социальной организации. Крепостничество, установившееся на её территории сразу после оформления основных государственных институтов, продержалось практически до конца девятнадцатого века. Российское население находилось в условиях, в которых формирование чисто рыночных принципов ведения хозяйства для большинства было исключено. Развитой рынок не способен осваивать территории с суровыми климатическими условиями. Даже сегодня из 25 млн. человек, проживающих за полярным кругом, 23 млн. были гражданами СССР. Значительное количество населения за полярным кругом имеет только Норвегия. Но там Гольфстрим существенно смягчает суровые условия севера. Хозяйственная деятельность на территории Канады, весьма близкой к условиям России, сосредоточена, в основном, вдоль по границе с США, что соответствует условиям южной и средней Украины. Рынку не нужны лишние затраты на содержание работников в суровое зимнее время. Рынок всегда тянется к теплу.
       В России из-за её близости к Европе культурный уровень передовой части элиты всегда соответствовал европейскому. Начиная с конца восемнадцатого века лучшие умы России, загипнотизированные прогрессом европейских демократий, мечтали о внедрении в своей стране социального устройства, подобного устройству передовых европейских стран. Пётр положил начало этому движению России в направлении Европы. Однако ликвидировать коллективистское устройство общества было невозможно. Демократия оставалась несбыточной мечтой идеалистов. Наука, искусство и литература при этом ничем не уступали европейским стандартам. Россия, несмотря на тяжелые условия жизни народа, внесла один из самых значительных вкладов в мировую культуру.
       Россия - единственная в мире страна, которая в течение всей своей истории, начиная с Ивана Третьего, была поставлена в условия интеллигентного существования, т.е. существования, в материальном отношении абсолютно независимого от других народов. Поэтому история России есть, во-первых, история становления интеллигентного коллективизма, а во-вторых, модель интеллигентной истории человечества как целого. В силу естественных причин всё человечество в целом также является интеллигентной системой. Поэтому развитие России представляет собой модель развития всего человечества. Сегодня, например, мир переживает события, которые происходили в России в конце девятнадцатого века - время терроризма накануне великих социальных потрясений. В этом уникальность исторической миссии России. Гибель России означала бы невозможность выживания интеллигентного начала в этом мире, и тем самым была бы предопределена гибель всего человечества. Именно поэтому Россия не может быть уничтожена.
       Сегодня, после того как были сброшены путы колониализма, Китай и Индия просто в силу своих размеров стали также интеллигентными системами. Какова бы ни была политика этих стран в отношении других государств, их размеры всегда гарантируют преобладание внутренних проблем над внешними. Поэтому Китай и Индия сегодня "генетические" родственники России. Эти три страны обречены на союз. Они составят костяк сил, которые ликвидируют рынок и насилие в мире и тем самым обеспечат переход к новой социальной организации и дальнейший прогресс в развитии разума.
       Все попытки покорения России были бесплодными. Завоеватели всегда оказывались бессильными покорить народ и природу России, ибо на её территории можно было жить только по русским правилам. Завоевательная политика самой России практически отсутствовала, а присоединение других народов, в конце концов, сводилось не к эксплуатации, а к поднятию их до уровня метрополии и включению в государственную систему на равных правах. Более того, условия жизни присоединенных народов были, как правило, лучше условий жизни в самой России.
       До настоящего времени в России было две попытки введения демократических основ жизни. Это восстание декабристов и столыпинские реформы. Однако они в силу сказанного выше были обречены на неудачу. Деморынка в России никогда не было, нет и не будет. В настоящее время причины этого заключены в распределительном характере энергетики страны и нарастающих проблемах экологии. Современная попытка сделать из России колонию в виде сырьевого придатка западных стран обречена на неудачу из-за необходимости уничтожения в этом случае до 90% населения страны, поскольку содержание лишнего населения с энергообеспечением более высоким, чем в Европе, неподъёмная задача ни для одной современной рыночной экономики. Но население России не допустит своего уничтожения, оно проснётся. Вера Христа гарантирует нам это.
       Инвестиций частного капитала в базовые отрасли принципиально распределительной экономики России нет и не будет, поскольку это противоречит законам рынка. В условиях попытки создания рынка на территории России может существовать только топливно-энергетическая и сырьевая промышленность и примитивный сервис. Причём всё это способно функционировать лишь до тех пор, пока не будут проедены запасы, сделанные ещё при советской власти.
       За всю свою историю Россия пережила всего одну социальную революцию. Она проходила в конце девятнадцатого - начале двадцатого веков и преобразовала аристократическую, потомственную элиту в элиту бюрократическую. Сегодня мы являемся свидетелями второй революции.
       К концу пятидесятых - началу шестидесятых годов нашего века Россия накопила интеллектуальный и технологический потенциал, достаточный для организации своей жизни на принципах интеллигентного коллективизма. Именно в этом заключается смысл прожитых нами тяжелейших сорока лет, в течение которых страна совершила удивительные вещи. Мы видим это сами. Кроме того, мнение и авторитет таких деятелей как, например, Рузвельт, Черчилль и Гопкинс для нас более убедительны, чем вся современная пачкотня.
       Главной проблемой любой тирании является проблема развития, проблема обновления и смены элит. Деградация элит в периоды развития происходит очень быстро. Механизм деградации вполне понятен. Он едва ли требует пояснений. В условиях рынка есть естественный механизм смены элит. В условиях тираний их нужно менять насильственно. Стабильные аристократические элиты могут в результате стохастических выборок из них изредка производить гениев. Таковыми были Пётр, де Бройль и др. Такие элиты рентабельны в периоды медленного развития. Быстрое развитие ликвидирует их. Самыми страшными являются иерархические элиты социалистического толка. В период, когда кончается их отстрел, и тем самым ликвидируется единственный механизм их обновления, они мгновенно загнивают, потому что допускают в свою среду, как минимум, равных себе, а чаще более слабых. Им надо обеспечить свою неприкосновенность.
       Социалистические элиты иерархического толка крайне ограничены по численности. Практически всё решают только начальники. Такие элиты не в состоянии создать достаточно большой массив интеллекта, из которого делаются выборки для обеспечения чрезвычайно сложного технологического развития. Когда идеи развития просто берутся из передовых в техническом отношении стран и, таким образом, абсолютно ясно, что делать, то развитие идёт очень быстро и эффективно. Любая организованная система в этом случае гораздо эффективнее стохастических систем. Собственно обсуждать вопрос о преимуществах организованных систем по сравнению с неорганизованными просто смешно, ибо именно в этом заключается смысл науки, организовать разумным образом любой процесс. Это полностью подтвердила история социализма в нашей стране до начала 60-х годов. Было сделано удивительно много. Другое дело, когда идеи технологического развития надо генерировать. Здесь без привлечения максимально большого интеллектуального массива не обойтись. И рынок с этой проблемой до определённой поры справляется весьма эффективно. У нас же всё решали начальники. Но раз массив мал, то велики ошибки. Примеров тому можно привести сколько угодно. Очень многие говорили, что реакторы без прочного корпуса и оболочки над всем реакторным отделением строить нельзя. Но три звезды А.П. Александрова, предлагавшего построить такой реактор для подтверждения его надёжности даже на Красной площади, сделали своё дело. В связи с тем, что жена не то Жданова, не то ещё кого то работала в МЭИ вместе с А.Ф. Шейндлиным, начались работы по сооружению в нашей стране промышленных МГД генераторов, хотя любому студенту было ясно, что это абсолютная глупость, поскольку не удастся обеспечить работоспособность стенки канала МГД генератора, контактирующего с горячей плазмой в течение длительного времени. Д.Ф. Устинов создал огромную организацию, ОКБ "Астрофизика" с численностью около 12 тысяч человек, с единственной целью сделать своего сына героем и членом академии. Этот монстр не произвёл абсолютно ничего, но денег сожрал море. С этой же целью А. Н. Туполев затеял работы по сверхзвуковому пассажирскому самолёту, назначив своего сына его главным конструктором. А финансовая поддержка "прогрессивных режимов" и дружественных партий за рубежом по воле ЦК. А содержание огромной никому не нужной супероснащённой армии, когда вполне достаточно нескольких сотен первоклассных ядерных ракет, что бы ни у кого даже не возникало мысли о претензиях на твои интересы. И так далее до бесконечности. Ну, какая экономика, будь то даже самая организованная и эффективная в мире, это выдержит? Всё это нанесло стране непоправимый ущерб и фактически предопределило её крах. Последней точкой был Чернобыль, стоивший стране по официальным данным около 130 млрд. долларов. Таким образом, когда системе с детерминированной экономикой надо начинать самостоятельно искать дальнейшие пути технологического совершенствования, её структура должна претерпеть принципиальные изменения в направлении создания условий для резкого увеличения массива активного разума для поиска новых чрезвычайно сложных путей дальнейшего развития. Это мы должны были сделать в начале 60-х годов.
       Наиболее тяжёлые времена для элит в России всегда были временами наибольшего расцвета самой России. В эти периоды старые, сгнившие элиты ликвидировались жесточайшими методами и привлекались новые лучшие умы, обеспечившие впечатляющие рывки вперед в условиях жёсткого правления великих тиранов. То, что другие народы в условиях вялого рынка делали за столетия, Россия свершала за годы. Истинной элитой России всегда был её народ. Именно оттуда великие тираны черпали ресурсы для обновления страны. Россия воистину Христова страна. Здесь лучше всего работал Его тезис: "кесарево кесарю".
       Судьба старых элит в России была ужасна. Им не было пощады. Но это было следствием того, что элитам в действительности была безразлична судьба народа. Поэтому и Богу безразлична судьба элит. В России так было и так будет в период последнего слома элиты.
       Современная элита наихудшая из всех, когда-либо существовавших в России. Она есть продукт сгнившей советской верхушки, деградация которой началась с начала шестидесятых годов. К этому времени задачи, стоящие перед социализмом в СССР, были выполнены. Принудительная смена элит прекратилась. В конце восьмидесятых годов элита предала свой народ и неправедно завладела плодами его тяжелейших трудов. Для решения этой задачи элита привлекла наиболее мерзкую часть населения - воров, проституток, спекулянтов, демагогов, уголовников. Сплав партийной, комсомольской и хозяйственной элит СССР со всей этой мразью сформировал элиту времени болезни России. Но всякая медаль имеет две стороны. Это гнусное время заставило нас думать, заставило искать истинные пути развития.
       Тяжесть переживаемого нами периода объясняется тем, что сегодня впервые в истории человечества стоит вопрос не о замене одного паразита на другого, а о его окончательной ликвидации. Перестройка в современном её виде это не что иное, как попытка паразитирующих верхов сохранить свои привилегии путем создания социальной прослойки, которая поддержала бы привилегированную бюрократию.
       К сожалению, в условиях отсутствия правильной социальной теории эти процессы совершенно объективны и неизбежны. Я уже говорил о том, что при отсутствии знания и возможности разума влиять на ситуацию развитие носит периодический характер. Это результат поиска. За бесплодной попыткой реставрации капитализма в России мы получим рецидив тотальной и весьма жёстокой ликвидации современной элиты. Это произойдет в результате развала одного из крупнейших достижений советского периода - топливно-энергетического комплекса страны. Частник инвестировать в этот комплекс не будет. На этом иллюзии закончатся. Запад оказать содействие нашей элите не сможет, поскольку там к тому времени назреет глобальный кризис. К этому кризису Запад подошёл к началу девяностых годов. Но колоссальные инвестиции из России за счёт её разграбления отодвинули это время.
       Быстрый рост России, как и любой другой современной тирании, в периоды обновлений совершался за счёт чёткого правления великих тиранов и за счёт того, что это была, по существу, всего лишь адаптация к достижениям запада, которые были получены в течение длительного времени в условиях стохастических блужданий в условиях рынка. Стохастический поиск рынка заменялся детерминированным внедрением его результатов. Поэтому всё делалось быстро. Но как только условия жизни улучшились, и новое пришлось искать самим, иерархическая элита оказалась неподъёмной ношей для общества, и оно затрещало по швам. В условиях России социализм явился результатом внедрения научной социальной теории Маркса, адекватной исключительно условиям России. В силу этого русский социализм казался многим, да и сегодня представляется надуманной, искусственной схемой. В других странах ввиду того, что не требовалось распределять энергию, тирании могли существовать в более приемлемом для человека периода технологического развития виде, в форме фашистской социальной организации со свободной экономикой. Однако опыт России окажется исключительно полезным, когда вопрос о принудительном распределении энергии встанет перед всем человечеством. Вначале это произойдёт в Европе. Как только энергетические поставки в Европу сократятся, она поймёт, насколько естественна, а не искусственна схема социализма.
       В конце концов, именно из социализма возникнет прекрасный лебедь адекватной социальной организации, ибо одним из главных достоинств той или иной социальной структуры являются ценности, которые она проповедует. Эти ценности есть вера соответствующей общности людей. А вера социализма была прекрасной.
      
       5.5. Адекватная социальная организация
       ...отнимется от вас царство Божие и дано
       будет народу, приносящему плоды его.
       От Матфея, 21, 43
       Ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха.
       Ибо трудящийся достоин награды за труды свои.
       От Луки, 10, 7
       Адекватная социальная организация возникает тогда, когда разум постигает всё, что природа может дать ему для обеспечения выживания рода человеческого. Дальше разум может рассчитывать только на себя. Выживание и дальнейшее развитие всех может быть обеспечено только за счёт оптимальной организации и строго научных методов организации жизни общества. С этого момента наука становится "нематериальной". Она переходит к познанию иррационального и души человека. Наука больше ничего не даст для технологического совершенствования жизни человека. Все идеи для технологического роста и совершенствования условий существования тела человека исчерпаны. Дальнейший технологический рост будет возможен только благодаря новым "инженерным" подходам и расширению за счёт этого окружающего пространства.
       Высшая форма социальной организации также формально есть диктатура. Но на сей раз это диктатура не личности, или какой либо группы лиц. Это диктатура коллективного разума среди коллективов. Внутри коллективов личности предоставлена абсолютная свобода. Коллективный разум в своём развитии должен достичь потенциала Бога Отца за счёт развития иррациональной науки. Именно в этом смысл развития и стохастического поиска разума после исчерпания возможностей принципиально новых технологических открытий. Новые строго детерминированные, чрезвычайно сложные технологии, требующие для своей разработки колоссальных средств и времени, могут быть созданы только с привлечением больших количеств абсолютно свободного интеллекта. Любые ограничения на свободу интеллекта, будь то в форме хозяев, начальников или "непорочных авторитетов", обернуться колоссальными материальными и временными потерями для всего общества.
       Второй важнейшей задачей адекватного общества является задача изучения свойств индивидуальных объектов и проявлений иррационального. Такие исследования принципиально в течение сравнительно значительного времени не принесут обществу никаких материальных благ. Но эти исследования, в конце концов, откроют человечеству новые возможности, вершиной которых будет достижение коллективным разумом потенциала Бога Отца, что позволит ему создавать новые миры по своим проектам.
       Задачи детерминированного технологического развития и исследования индивидуальных процессов не ориентированы на материальный интерес отдельной личности. Их результатом являются коллективные достижения. В силу этого отдельная личность не может претендовать на исключительность в смысле материального обеспечения. Уровень материального обеспечения отдельной личности определяет только коллектив.
       Весьма важной особенностью адекватной организации общества является то, что отдельный человек в таком обществе не имеет никаких прав. Он имеет только обязанности. Это обстоятельство есть следствие того, что адекватная организация есть диктатура. В предыдущих изданиях книги я, к сожалению, не сумел чётко сформулировать этой мысли. Я её совершенно неожиданно для себя услышал из уст священника во время телевизионной передачи "Ринг" с ведущим Соловьёвым. Я решил добавить этот фрагмент в книгу ввиду важности этой мысли. Это абсолютно правильная мысль. Я был просто поражён точностью формулировки сути христианина православным священником, Отцом Михаилом. Отсутствие у христианина прав и наличие только обязанностей. Христианин всегда живёт в условиях абсолютной диктатуры Высшего Разума, Бога Отца. Он подчиняется беспрекословно Его велениям. Он раб Божий. Поскольку общество адекватно постулатам Христа, то каждый член такого общества, по существу является христианином. Его судьбу решает только коллектив, живущий в соответствии с Учением Христа или, что то же самое, с Волей Бога Отца. Законов и, следовательно, прав в таком обществе быть не может. Все люди в таком сообществе свободны. Поэтому право и свобода не совместимы. Свобода исключает существование какого либо права.
       Христос сказал нам, что единственным и абсолютным господином в человеческом обществе может быть только Сын Человеческий, т.е. Разум, несущий в мир волю Бога Отца. Адекватное общество это общество диктатуры Бога Отца. Все люди в таком обществе равны между собой.
       Права существуют только там, где человек обладает собственностью, т.е. в неадекватных обществах. Право есть инструмент реализации насилия общества и человека по отношению к человеку. В этих обществах собственность выше разума и Бога. Право однозначно связано с собственностью. Правда, часто провозглашаются права на жизнь, здоровье, свободу слова, выбора и т.д. Но все они имеют чисто декларативный характер. Священна только собственность. Такие общества к христианству никакого отношения не имеют. Христос сказал, что на дороге жизни человеку не нужны ни сума, ни лишняя одежда, ни посох, т.е. ни каких либо запасов, ни орудий труда, "ибо трудящийся достоин награды за труды свои". Человека должно вознаграждать общество за его реальные труды. Это изречение Христа является наиболее актуальным для современности. Именно эту часть Учения современные "почитатели" Христа не видят в упор. Это потому, что реальная социальная цена всех этих трутней, будь то политики, бизнесмены или говоруны от телевидения, равна нулю. Они добровольно никогда не согласятся на то, что бы их труд оценивал коллектив, делающий реальную работу. При таком положении действительно "последние станут первыми". А нынешние первые смогут в лучшем случае рассчитывать только на лом и лопату.
       Основным организационным признаком интеллигентного коллективизма является отсутствие паразитирующих и привилегированных верхов именно в силу необходимости обеспечивать свободную выборку из всего имеющегося интеллектуального потенциала общества. Чисто технологически мы были готовы к таким преобразованиям к началу 60-х, когда страна лидировала практически во всех наиболее важных технологиях и образовании, но для изменения психологии потребовалось ещё около 30 лет. За это время верхушка страны и партии окончательно деградировала (просто в силу своей ненужности), а народ созрел до требований отмены привилегий, с чего, собственно, и началась так называемая перестройка. Стало понятно, что партия больше не нужна, а все хозяйственные руководители должны избираться. Элита мгновенно сообразила, что в силу её абсолютной социальной бесполезности её перспективы весьма плачевны. И был провозглашён очень сильный лозунг: "Давайте воровать все!". Работяги не сообразили, что украдёт больше тот, кто выше сидит. Зато их внимание было отвлечено сладостным процессом безнаказанной приватизации отвёртки. Именно на это и делалась вся ставка. В то же время высокопоставленные мародеры и прочие отбросы грабили страну по чёрному. В результате первые правильные шаги были свёрнуты, и страна вверглась в пучину бессмысленного маразма. Фёдор Михайлович Достоевский писал будто бы про наше время: "Патриотизм обратился в драньё взяток с живого и мёртвого. Не бравшие взяток считались бунтовщиками, ибо нарушали гармонию....Европа трепетала...". И далее: "Пятнадцать лет реформ! А между тем никогда Россия, даже в самые карикатурные эпохи своей бестолковщины не доходила..."
       Запад весьма умело воспользовался сложившейся ситуацией, тонко уловив устремления нашей партийной и хозяйственной элиты. Всем советским гражданам было дано право свободно открывать счета в любых банках. В результате деньги рекой хлынули на запад. Европа и Америка получали и получают до сих пор нефть, газ, металлы, лес бесплатно, поскольку заплаченные за всё это деньги, немедленно возвращаются к ним же в банки. В результате экономика запада, находившаяся в глубокой стагнации в восьмидесятые годы, ожила и росла всё девяностые годы двадцатого века. Кроме того, запад получил идеальное средство давления на нашу политическую и экономическую элиту. Наши политики и бизнесмены вынуждены работать на западные интересы, поскольку их деньги там. Как только кто-то из них проявляет малейшую нелояльность к западу, там сразу возбуждается против него дело по поводу незаконно нажитых средств. Угроза ареста личных средств самый простой и наиболее эффективный способ давления на нашу элиту. Человек всегда работает на то место, где лежат его деньги.
       Не случайно элита так испугалась первых шагов нашего общества в направлении ликвидации всякой элитарности. В адекватном обществе не может быть значимых и незначимых дел. Коллектив просто ставит наиболее подходящего человека на выполнение той или иной работы и выдвигает своих представителей в коллективы, занятые другими делами. Не должно быть иерархии ни коллективов, ни людей. Любой человек, находящийся в коллективе, находится на материальном обеспечении этого коллектива. Оценку труда каждого человека может дать только коллектив, в котором он работает. При этом ликвидируется любая зависимость одного конкретного человека от другого. Ликвидируются и начальники, и хозяева, и наёмные работники, и подчинённые. В таких условиях нельзя ни украсть, ни угодить начальнику, ни задавить ближнего. Коллектив знает всё. Обмануть его нельзя. У человека не остаётся другой альтернативы, кроме хорошей работы. Каждый член общества становится истинным интеллигентом. Это и есть общество интеллигентного коллективизма. Распределение между коллективами производится в соответствии с планом, на основе научного прогнозирования развития народного хозяйства.
       Я не буду давать каких-либо окончательных рекомендаций по построению адекватного общества. По своей сути это общество должно строится всеми людьми. И мой голос в этом случае совершенно не отличается от голосов других. Поэтому я просто расскажу о своём опыте работы и своих мыслях по этому поводу.
       В своей работе я всегда, насколько это было возможно, реализовывал такие принципы. Они очень быстро создают чрезвычайно благотворную атмосферу в коллективе. Работа идёт быстро, качественно, люди отдают ей всё. Пессимизм в отношении такой организации проявляют, как правило, те, кто чувствует свою социальную бесполезность.
       За годы советской власти наш народ полностью отвык от хозяев. Перестроечный рецидив, на мой взгляд, не только не опровергает этого, но, наоборот, подтверждает. Мы пока просто не осознали до конца, что произошло, какую липу хотят нам подсунуть. Не осознала этого ещё и сама власть, поскольку она продолжает на советский манер говорить о социальных гарантиях, хотя при уровне, до которого довели экономику страны, социальных гарантий уже быть не может. Я прекрасно помню, как многие мои знакомые восприняли начало перестройки. Естественно, всем осточертели выходки партийной и хозяйственной элиты. Кроме того, многие думали, что при сохранении привычных правил жизни (зарплата два раза в месяц, отдых, благоустройство и образование детей, бесплатная медицина и так далее) можно будет ещё и безнаказанно поворовывать. И при всём этом можно будет избавиться от надоедливых дундуков из парткомов. И эта замечательная перспектива просто сбила всех с толку. С такой надеждой многие не могут расстаться до сих пор. Они вовсе не поддерживают приход хозяев. Они просто мечтают об обществе, которое я называю адекватным. Адекватным постулатам Христа. Адекватным естественным устремлениям простых людей. Все же выросли на песнях В. Высоцкого, которого боготворили. А он пел: "Я хотел бы бегать в табуне, но не под седлом и без узды". И страшно будет прозрение людей для обманувших их.
       Что за идиотская идея, что людей надо заставлять работать? Я никогда не заставлял. И хотел бы посмотреть на того, кто попробовал бы заставить меня. Если человеку интересно, он работает с полной отдачей. А кто за то, чтобы заставляли, так их и надо отправить в Сибирь и там заставить старыми, хорошо опробованными средствами. Это, конечно, потребуется только в переходный период, поскольку в нормальном обществе такие деятели очень быстро исчезнут. Надо только не дать им возможности снова перейти в начальники. Ибо у нас всё зло именно от начальников.
       К сожалению, наш народ пока ещё этого не усвоил. Ну, как же без начальников? Кто же будет руководить?
       Для того, что бы понять, что без начальников вполне можно обойтись, очень важно усвоить то, что в детерминированной экономике, к которой общество начинает переходить, руководство материальным производством сопряжено исключительно с решением оптимизационных задач. А с этим лучше всего справляется машина. При этом её достоинством является то, что она, в отличие от начальника не умеет надувать щёки и грабить своих подчинённых, как это делает хозяин.
       После окончания века "эдисонов" и как только человек проиграл машине в шахматы ни Савва Морозов, ни Генри Форд, ни Иван Лихачёв больше не нужны. Все их таланты и организаторские способности с лихвой заменит машина.
       Я всю свою трудовую жизнь хожу в начальниках. Опыт моего общения с этой категорией весьма велик. Поэтому прекрасно знаю, что это такое. У меня было всего два места работы. Маленький начальник - начальник лаборатории, и средний - заместитель директора института. Основная функция начальника - представлять то, что делает твой коллектив, перед старшим и, как правило, менее осведомленным начальником. Если передать функции представления конкретной работы наиболее компетентному сотруднику по данному направлению (а коллектив всегда знает, кто в таком качестве может выступить), то эта функция начальника быстро отомрёт. Представлять надо будет не перед клубом начальников, спокойно чувствующих себя в кругу таких же некомпетентных собратьев, а перед собранием таких же наиболее компетентных по данному вопросу представителей других заинтересованных коллективов. И не надо никаких защит, степеней, званий и наград. Человек должен стоить в данный момент столько, сколько он стоит в данный момент. Начать всё это надо с научных учреждений и академии наук. Академия выродилась окончательно. Она сегодня - главный тормоз в развитии науки. Её центральный аппарат и институт академиков надо разгонять немедленно. Распределение ресурсов и составление планов работ академии должны производить представители институтов. Никакой постоянный аппарат не нужен.
       Важный вопрос - распределение финансов. И в этом вопросе начальники имеют чисто представительские функции, лишь утверждая то, что делает бухгалтерия. Распределение финансов между коллективами должны осуществлять представители отдельных работ в соответствии с планом работ всего предприятия на основании расчётов, выполненных отдельными коллективами. Очень важно уяснить, что роль человека, представляющего интересы коллектива, ничуть не выше роли того, кто в коллективе решает те или иные конкретные задачи. Кроме того, представитель не есть лицо постоянное. Он может меняться коллективом в зависимости от решаемой задачи. Отдельные исполнители в коллективе должны отличаться только функционально, но не иерархически. Именно в этом суть адекватной организации.
       Важнейшая функция начальства и хозяев, на которой по существу держится их власть, является присвоенное ими право распределения материальных благ. Убери у них эту привилегию и ни начальника, ни хозяина не будет.
       Хозяин, будучи собственником, производит распределение просто по своему усмотрению. Начальники - по решению иерархической элиты. Распределение хозяев более эффективно, поскольку они непосредственно заинтересованы в результатах труда. Эффективное производство при начальниках существует только при постоянных сменах иерархической верхушки, что может быть реализовано только очень жёсткими методами. По добру начальник никогда не покинет свое хлебное место.
       Хозяева могут обеспечить прогресс только на технологическом этапе развития. После этого хозяева превращаются в непроизводительное ярмо для общества. Институт начальников вырождается после внедрения известных технологических достижений, полученных в результате последнего этапа развития рынка.
       Для продления своего существования хозяева используют силу. А в качестве прикрытия выдвигают различные наукообразные принципы распределения. Одним из наиболее модных из этой серии является, например, принцип распределения по Парето, который гласит: "распределение является оптимальным, если никакое его изменение не приводит к улучшению положения хотя бы одного участника рынка". Это надо же додуматься до такого маразма! Распределение не в интересах развития и прогресса. Главное - зафиксировать существующий статус в интересах элиты. У нас это называется идеей примирения и всеобщего согласия.
       Оптимальное ненасильственное распределение может обеспечить только воля коллектива. Такое распределение гарантирует максимальную интеллектуальную свободу, и, следовательно, максимальную отдачу каждого члена коллектива. Прогресс в условиях разработки сложнейших технологий пост технологического этапа развития и поиск новых идей развития может быть реализован только в обществе, построенном на адекватных принципах.
       Детальное рассмотрение адекватной социальной организации выходит за рамки этой книги. Это предмет новой социальной науки, широкое поле исследований для новых социологов и экономистов, которые придут на смену нынешним.
       И последний вопрос, на котором следует остановиться, это вопрос о названии такой социальной системы.
       Адекватная социальная организация - это правильно, но не будет понято большинством. Коммунизм. Это слово сопряжено с мечтами лучшей части человечества на протяжении сотен лет. Однако последние "коммунисты" и их последователи, демократы сильно дискредитировали это понятие. Возможно, оно ещё будет реабилитировано. Правильно было бы принять название, связанное с Учением Христа, но я не могу взять это на себя в условиях, когда общество ещё не приняло то, о чем говорится в этой книге. Поэтому вопрос о названии остаётся открытым.
      
       5.6 Элитарность
       Ввиду важности понятий элитарности и элит с точки зрения схем развития разума, которые рассматриваются в этой книге, подытожим всё, что было сказано по этому поводу.
       Как уже отмечалось, прогресс в неадекватных социальных сообществах связан, в первую очередь, с развитие их элит. Элиты этого периода развития следует именовать технологическими элитами. Основная функция таких элит заключается в распределении материальных продуктов, производимым всем обществом. Для совершенствования качества своей жизни элиты содержат при себе круг людей, занимающихся поиском путей такого совершенствования. В совершенствовании качества жизни отдельных людей, входящих в число элиты, состоит основное предназначение элит. По мере развития общества некоторые технологические достижения становятся достоянием достаточно широких слоёв населения отдельных стран. Истинная интеллигенция (адекватная элита), обеспечивающая истинное развитие разума, как правило, находится в стороне от этих элит. Элиты, таким образом, обеспечивают технологическое развитие во времена, когда человечество не достигло ещё того уровня материального развития, при котором каждый человек живёт в условиях, когда его разум свободен от ежеминутной проблемы обеспечения своего выживания во враждебном окружающем мире. В это время наличие элит является абсолютно не6обходимым условием материального развития общества.
       При неадекватном развитии, т.е. во время различного рода тираний и демократий, соответственно существуют иерархические и демократические элиты. Иерархические элиты тираний создаются по воле тирана. Поэтому их качество в значительной степени зависит от качеств самого тирана. При слабых тиранах элиты ужасны. Они практически не обновляются и мгновенно загнивают. Только великие тираны, продуктивно работающие на благо своих народов, нуждаются в сильных элитах. Такие элиты постоянно требуют обновления. Такое обновление осуществляет тиран. Поэтому тиранические элиты, будучи ориентированы только на волю тирана, являются по существу лишь эффективными исполнителями его воли. Сами тиранические элиты с точки зрения генерации новых идей развития малопродуктивны. С другой стороны тиранические элиты являются подобием адекватного общества будущего, поскольку они управляются единым разумом. Такая ситуация обеспечивает наилучшие условия выживания сообщества людей. Именно поэтому тиранические элиты адекватны учению Христа на неадекватных этапах развития.
       Элиты социалистического общества являются развитием тиранических элит. На этом этапе делается первая попытка создать общество, свободное от элитарности и насилия. Однако практически в силу целого ряда факторов, в первую очередь, таких как сравнительно слабое материальное и технологическое обеспечение общества, враждебное и очень сильное окружение, неясность задач и перспектив развития, при социализме создаются иерархические элиты. И именно это, в конце концов, приводит к созданию условий, в результате чего социализм не переходит безболезненно к адекватной организации, а претерпевает жесточайший кризис, связанный с огромными потерями, растерянностью общества и страданиями огромного количества людей.
       Элиты демократий совершенно естественны с точки зрения чисто материалистической точки зрения. Это элиты, возникшие в результате борьбы за место под солнцем, где побеждает не просто сильный, как в животном мире, но беспринципный, хитрый, жадный, наглый, т.е. человек обладающий такими качествами, какие зверю просто и не снились. Так же как и в мире животных, это элиты дарвинистского толка. Истинной элитой человечества во все времена была интеллигенция. Именно её достижения были основой не только материального, элитарного развития, но и развития всего человечества.
       При демократиях существуют квазиэлиты фарисеев. Они состоят из служителей продажных средств массовой информации, живущих в основном за счёт рекламы, чиновничества, деятелей элитарного и поп искусства, всевозможных прислужников власти в виде различного рода фондов, аналитических центров, так называемых демократических партий и так далее. По форме такие элиты рядятся под истинных интеллигентов. Однако по своей сути это злейшие и наиболее подлые враги истинного развития.
       Среди государств так же создаются элиты. Они имеют дарвинистскую природу. Их элитарность основана на насилии над остальным миром.
      
       Глава 6. ИСТОРИЯ
       ...не мир пришёл Я принести, но меч.
       От Матфея, 10, 34
      
       6.1. Задачи истории, как науки
       Дети мои! Станем любить ни словом
       или языком, но делом и истиной
       1 Иоанн, 3,18
       В изложении данного раздела я не буду анализировать последние исторические события и тем более события прошлого традиционным способом, принятым у профессиональных историков. Всё, что попадает в поле зрения профессионалов, к истинной истории, истории развития разума имеет весьма отдалённое отношение. Историки, как правило, живописуют лишь следствия истинных исторических событий. Поясню это на одном примере.
       Одним из крупнейших событий XX века была Вторая Мировая война. По обычным представлениям на её ход наибольшее влияние оказали такие личности как Сталин, Рузвельт, Черчилль, Жуков и так далее. На мой взгляд, это не совсем так.
       В начале сороковых годов Энрико Ферми, уехавший в тридцатые годы в Америку из Италии, не попрощавшись, потому что был женат на еврейке, и В. Гейзенберг в Германии работали над созданием ядерного реактора. Э. Ферми получил два принципиальных результата. Во-первых, оказалось, что реактор можно сделать на природном уране с использованием в качестве замедлителя нейтронов графита. Во-вторых, такой реактор нарабатывал плутоний, явившийся основным материалом атомных бомб. В результате в конце войны американцы взорвали бомбы над японскими городами.
       В. Гейзенберг ошибся и решил, что в качестве замедлителя может быть использована только тяжёлая вода. Союзники всю войну бомбили заводы по производству тяжёлой воды и, таким образом, не дали возможности Германии создать свой реактор. Зато благодаря усилиям В. фон Брауна немцы стали обладателями тысяч ракет средней дальности и успешно обстреливали ими Лондон.
       Легко себе представить, что ждало Европу, если бы В. Гейзенберг не ошибся, или Э. Ферми не женился на еврейке. Немцы, свободные от "этических предрассудков", получили бы ракетно-ядерное оружие уже где-то в начале или середине 1944 года. В этом случае Гитлер перепахал бы всю Европу ракетно-ядерным плугом весьма обстоятельно. И развитие мира происходило бы гораздо медленнее и мучительнее. Не помогли бы ни Сталин, ни Жуков, ни Рузвельт, ни Черчилль. Все эти деятели только реализуют то, что им даёт истинная история, история развития разума, то, что открывает Бог Отец тем, кого Он избрал. Очаровательная Лаура и гений великого Ферми сделали для истории куда больше, чем действия всех политиков. Но оценка непосвящённой публикой роли всех этих людей, мягко выражаясь, неправильна. После войны политики и генералы оказались в свете юпитеров, а Э. Ферми до конца дней своих судился с Правительством США из-за двадцати тысяч долларов за все свои ядерные патенты.
       Меня интересует именно истинная история, история развития разума, история его свершений, которые составляют базу для весьма неуклюжих, в своём большинстве, действий неграмотных и самодовольных политиков. Среди политиков весьма мало личностей, которые оказали благотворное влияние на развитие разума. Только немногие прогрессивные политики выполняли такую роль. Среди великих политиков практически все были тиранами, поскольку лишь они действуют в соответствии с устремлениями, являющимися следствием усилий разума. Только их Христос признал адекватной социальной силой в истории. Политики демократического толка - это просто статистические учётчики, способные действовать только в некоторые периоды сравнительного благополучия. Именно поэтому тиран, обеспечивающий прогресс, адекватен Учению Христа. Имена великих тиранов всем известны. Поэтому я не буду их перечислять. Отмечу только, что одни из наиболее заметных политиков мировой истории, такие как Кромвель, Вашингтон, Линкольн, Наполеон и Бисмарк, обеспечившие создание великих демократий, тоже были фактически тиранами, поскольку действовали в военное время и в период становления своих стран.
       За исключением построений Маркса, история была всего лишь описанием событий, которые производили на неискушённую публику максимальное впечатление. В силу этого традиционная история наукой не является. Она не может дать прогноза в развитии, что есть непременное требование правильной науки.
       Но история должна дать не только прогноз, но и наиболее оптимальные варианты развития событий, поскольку в соответствии с особенностями человеческого разума возможны различные, в том числе и весьма болезненные, пути достижения цели.
       Мне могут возразить, что, дескать, история потому и история, поскольку имеет дело с прошлым. Причём здесь будущее? Всякая наука сначала изучает предыдущий опыт. Но наука, будучи самой прагматичной областью человеческой деятельности, по существу выделяющей человека из всего остального мира, должна давать прогноз на будущее. Ибо только это гарантирует человечеству его абсолютную выживаемость. И история, имеющая в своей основе правильную социальную теорию, должна дать варианты достижения предначертанной Богом Отцом цели наиболее безболезненным способом. Именно в этом заключена прагматическая задача истории.
       Безусловно, самым крупным и принципиальным техническим достижением в истории развития разума в XX веке было создание ядерного оружия. Историческая миссия "Энолы Гэй" и искупительная жертва сотен тысяч японцев, поражённых сиянием рукотворного солнца, сделали невозможными крупные военные конфликты между развитыми странами. Создание двух противостоящих полюсов в мире на базе этого достижения есть заслуга великих тиранов России, двух величайших политиков мировой истории, сумевших противопоставить самым преступным социальным организациям в истории человечества - современным либеральным демократиям ядерную мощь Советского Союза. Ни одна из развитых стран, достигших нормального уровня жизни своих граждан и проповедующая либеральные ценности, не способна стать самоубийцей. Поэтому возможность защиты этих стран от ядерного удара приобрела для них принципиальное значение.
       После появления доклада Медоузов Римскому клубу в 1972 году перед человечеством и, в первую очередь, перед западными странами встал вопрос о проблемах, связанных с нарастанием экологического давления на биосферу Земли в связи с необходимостью поднять качество жизни стран третьего мира до западных стандартов. Было осознано, что, если это произойдёт, то нагрузка на биосферу возрастёт в десятки раз. Этого биосфера не выдержит. Поэтому в неявном виде, очевидно, было принято решение о противодействии развитию народов третьего мира, поскольку позитивных альтернативных программ до сих пор не сформулировано. Западные идеологи не нашли другого выхода для поддержания экологической ситуации на планете и высокого уровня жизни в своих странах в рамках прежней социальной организации. Формулировались различные идеи типа "Концепции устойчивого развития", проводились конференции, но по факту реализовывалась только одна программа - "давить". Советский Союз, проповедовавший идеи социальной справедливости во всём мире, был главным врагом Запада. Никакой договорённости с ним быть не могло, поскольку это впрямую затрагивало элитарность Запада. Социальная справедливость в условиях нарастающего дефицита возможности хорошо жить - непозволительная роскошь. Пожертвовать своим благополучием и привычными правилами жизни ради азиатов, африканцев и латиноамериканцев? Да никогда.
       Для меня, как учёного, не существует понятий хорошо или плохо. Поэтому, если бы это был единственно возможный сценарий развития, я бы сказал себе: "Так тому и быть". И начал бы, произнося благозвучные сочетания слов, давить ближнего своего с целью самому остаться в привилегированной касте. Это, собственно, и делают демократы. Их цель - умерщвление большинства жителей планеты под горестные завывания благотворительных организаций. Но я знаю, что этот сценарий не может состояться. Зло, что есть противодействие Воле Бога Отца, будет уничтожено. Людям предопределено Богом Отцом создать Царство Божие на Земле - общество, свободное от насилия и зла, общество, целью которого будет достижение человеческим интеллектом всемогущества Бога Отца. Именно поэтому я пишу эту книгу.
       Советский Союз отстоял два первых раунда схватки. Он победил в первом и проиграл во втором. Но самое главное заключается в том, что он дал возможность подняться силам, которые победят в третьем, решающем раунде. Ибо таково необходимое условие развития разума, такова воля Сына Человеческого и Пославшего Его.
       Как будет видно из дальнейшего, случилось так, что мне пришлось быть непосредственным участником или свидетелем наиболее значительных исторических событий второй половины XX века, которые определят пути перехода человечества к адекватным формам социальной организации.
       В предыдущих разделах я изложил свои представления об основных формах социальной организации человеческого общества на последующих этапах его развития и фундаментальных причинах, определяющих предопределённость перехода к этим формам. Однако пути предстоящих социальных преобразований в значительной степени будут определяться действиями конкретных людей, начиная от ведущих политиков и, кончая теми, кто просто бросает свой бюллетень в урну. Сегодня эти действия крайне не оптимальны. Поэтому чувство бессилия, порождающее кровь и злобу, заменяет разум. Крупным преобразованиям в обществе всегда предшествуют проявления терроризма, выявляющие нарастание неустранимых в рамках старой социальной организации проблем. Это мы наблюдали в конце девятнадцатого, начале двадцатого века в России, это мы видим и сегодня. Весь мир вступил на путь, который Россия прошла сто лет назад, и он повторит путь России. В тени необузданной и бессильной злобы терроризма вызревают реальные силы, которые сметут кажущийся сегодня всесильным порядок. Все сегодняшние кумиры завтра превратятся в пыль. Задача разума заключается в том, чтобы рассказать людям о предстоящем и показать те пути, которые смогут облегчить грядущие испытания.
       Но сегодня терроризм большинству представляется основной проблемой человечества. Поэтому я начну с анализа этого явления.
      
       6.2. Терроризм
       Весьма примечательно, что этот раздел я начал писать в сентябре 2001 года. Аргументы, которые я хотел применить, 11 сентября сами легли мне на стол. Подавляющее большинство публикаций в нашей прессе по поводу 11 сентября не заслуживает внимания. Но среди общего потока всевозможных глупостей мне попалась статья совершенно мне незнакомого Александра Панарина в "Литературной Газете" N 38 за сентябрь 2001 года. Я современной прессы не читаю, поскольку кроме раздражения она ничего вызвать не может. Мне эту статью принёс один мой друг, сказав, что "в ней содержится то, о чём говоришь ты". Я, откровенно говоря, сомневался, стоит ли столь определённо обозначать ситуацию, как это сделал А. Панарин. Он облегчил мне задачу. Поскольку эта статья абсолютно точно воспроизводит моё понимание сентябрьских событий, я просто приведу её полностью. К тому же мне весьма приятно осознавать, что есть на белом свете люди мыслящие одинаково со мной хотя бы в восприятии конкретного исторического события.
      
       Раскол
       Александр Панарин.
       "Наш падкий до сенсаций век стал и мыслить "по-журнаќлистски": люди готовы поверить, что акция кучки террористов сама по себе способна изменить мир. То есть, не будь взрывов в Нью-Йорке, мир оставался бы однополярным (управляемым США). Но вот они прогремели - и мир стал иным, непредсказуемым и неуправляемым.
       На самом деле взрывы - или другие опасные экстравагантности - должны были нарушить спокойствие. Когда одна сверхдержва после "победы" в "холодной войне" возомнила себя носителем безраздельной мировой гегемонии, она противопоставила себя всем остальным. Среди этих остальных могут быть и те, кто надеется урвать крохи со стола победителя, и те, кто относится к этой победе выжидательно, и, наконец, те, кого эта победа не только оскорбила в национальных чувствах, но и лишила надежды.
       Когда система сдержек и противовесов исчезла, единственную сверхдержаву сдерживать и урезонивать некому. В результате её поведение резко изменилось к худшему. Вероломное нарушение прежних договоров (и ПРО тоже), игнорирование представительных международных организаций (и Совет Безопасности ООН), неумеренный глобальный диктат, касающийся даже внутренней политики "побеждённых периферийных стран", - всё это свидетельства того, что победителю изменило чувство меры.
       Неужто можно рассчитывать, что ему всё сойдёт с рук? Что, загоняя большинство человечества в гетто деиндустриализации и неоколониализма, он будет вечно пребывать в искусственном оазисе неправедно достигнутого благополучия? Неправедного уже потому, что экономика победителя сегодня не столько производительная, сколько спекулятивная и неоколониальная, основанная на валютной гегемонии доллара и связанных с этим глобальных экспроприациях и спекуляциях.
       С некоторых пор Америка противопоставила себя миру, изменив гуманистическим традициям эпохи просвещения. Деление человечества на цивилизованное меньшинство и нецивилизованное большинство, на людей "правильной" веры и культуры и носителей "дурных" генов, неисправимых традиционалистов и фундаменталистов подозрительно напоминает доктрину избранной расы. Победе США в "холодной войне" сопутствовало разительное изменение духовного климата эпохи: сдвиг от теории прогресса к теории естественного отбора, от общечеловеческого будущего - к спасению и процветанию избранных, от демократического социального единства - к новой социальной сегрегации. И в этой ситуации совершенно по-особому повели себя глобализирующиеся местные элиты. Поверив во внезапную скупость прогресса - в то, что его плодов явно не хватает на всех, элиты решили больше не связывать свои судьбы с собственными незадачливыми народами, а присоединиться к победителю, превратившись в его ставленников, подручных и порученцев на местах. Собственно глобализация, о которой столько говорят сегодня, означает выход элит из системы национального контроля и консенсуса и служение уже не собственному народу, а всемирному победителю.
       Отсюда поразительная двойственность реакций на катастрофу 11 сентября. В стане элит - демонстрация безусловной лояльности в отношении уязвлённого гегемона, раболепное сокрушение и неразборчивое негодование. Последнее распространяется на целые народы, расы и религии. В стане народов наряду с понятным сочувствием к невинным жертвам катастрофы проявляются и явные признаки удовлетворения от того, что наглая сила оказалась уязвимой и униженной.
       Мир охватила тревога: как поведёт себя гегемон в ситуации уязвлённого самолюбия? Президенты всех стран призвали министров обороны к готовности "номер один". Дело здесь, разумеется, не в страхе перед террористами, а в страхе перед безрассудством Америки. У всех есть основания опасаться, что США, выше всего на свете ставящие свою репутацию безраздельного гегемона и господина мира, не остановятся ни перед чем, вплоть до массированной атаки на целые страны и до развязывания новой мировой войны. К этому победителя подстрекают те перешедшие на позиции глобализма группировки, которые успели порвать с собственными народами, утратили их доверие и безоглядно связали себя с новым властелином мира. Если властелин проявит слабость - им придётся возвращаться под прежнюю национальную юрисдикцию, чего они панически боятся, так как успели изрядно проштрафится перед своими народами. Поэтому они толкают оскорблённого гегемона под руку, советуя проявить решимость, и во что бы то ни стало подтвердить свои права безраздельного владыки мира.
       Мир на перепутье: до сих пор его глобализация выглядела явно односторонне - как планетарная система, лишённая обратной связи. Возглавляемый США богатый центр мира, выступая в роли глобального распорядителя, считал для себя возможным спускать на периферию любые односторонние выгодные для себя решения и прижимать целые народы к стенке, не опасаясь ответной реакции. Сегодня этому центру предстоит убедиться в том, что судьбы человечества нераздельны: те, кто обрекает на невыносимые условия мировую периферию, должны ожидать - боль и отчаяние этой периферии так или иначе ворвутся к ним. Развитая техническая цивилизация слишком хрупка, чтобы окружать себя морем недовольных и разгневанных. Она бесперебойно работает в среде сытых и законопослушных конформистов, которых ей и следовало бы насаждать в мире, вместо того, чтобы провоцировать решимость отчаяния. Американская геополитика до сих пор мыслит категориями державного противника, вооружённого новейшими средствами нападения. Эта геополитика игнорирует реальность социального протеста, способного проявиться на глобальном уровне, в том числе в форме террористических актов отчаяния.
       Если бы народы мировой периферии не оказались преданными собственными элитами, их оправданное недовольство могло бы проявляться в узаконенных формах. Но народы, покинутые элитами, превращаются в ведущее подпольное существование гетто, обречённое пользоваться подпольными же средствами. Одним из таких средств может стать и терроризм. Прежде чем осуждать его, необходимо дать должную оценку элитам, предпочитающим вместо того, чтобы разделять озабоченность собственных народов, устраиваться в кругу привилегированных "граждан мира".
       Передовая либеральная общественность призывает к репрессиям против обездоленных: к пиночетовской диктатуре внутри и к диктатуре мирового жандарма вовне. Не готовят ли компрадорские реформаторы режим "чёрных полковников" в мировом масштабе?
       Происшедшая катастрофа избавляет от иллюзий в первую очередь американский народ. Ему представлялось, что внешнюю, мировую политику можно отдать на откуп своей элите, не слишком заботясь о последствиях. Когда эта элита предпринимала циничную "гуманитарную" акцию бомбардировок в Югославии, американцы, бдительные и щепетильные во всём, что касается внутренних дел, проявили подозрительную доверчивость перед лицом пропагандистской машины глобалистов. Они явно соглашались с двойными стандартами, поскольку их внутреннее благополучие эти стандарты не затрагивали.
       Теперь за непристойное поведение своей правящей элиты во внешнем мире американский народ ответил ценой собственного благополучия и спокойствия. Отныне будет так и только так. Вот почему в глобальном мире требуется сформировать новые механизмы демократического контроля за внешнеполитическими решениями элит.
       В России же, возможно, начнётся процесс кардинальной политической реконструкции, чреватый расколом элиты. Сегодня большая её часть солидарна явно не с народом, а с победителями в "холодной войне", которым она служит. Но в условиях, когда поведение победителей становится всё менее предсказуемым - ведущим к самоубийственным глобальным авантюрам, следует ожидать, что определённая часть российской элиты опомнится. Воссоединение элит со своими народами даже с риском противопоставить себя мировым гегемонам - веление времени. Тогда опасная трещина, разводящая в стороны элиты и народные массы, благополучный центр и отчаявшуюся периферию мира, перестанет столь стремительно увеличиваться. Именно в этой трещине истоки губительного мирового хаоса, неприятно явившего свой лик 11 сентября 2001 года".
       Всё правильно. Современная демократия по-американски это привлечение на свою сторону элит государств, чей голос что либо значит на международной арене. Население же этих стран должно влачить жалкое существование. США пытаются создать "золотой миллиард" из населения развитых стран Запада и элит сателлитов. Однако озлобленность подавляющего большинства на планете нереально нейтрализовать силой. Из этого элита должна сделать выводы. Надо не только забыть это поганое слово, но и предпринять конкретные шаги на пути действительной ликвидации всевозможных элит. Государственных, экономических, политических, академических и ещё каких там. Иначе элиты будут уничтожены крайне неприятными методами. Всё начнётся с ликвидации элитарности государств. Собственно уже началось. Началась эра терроризма против государства гегемона. В её недрах созреют реальные силы интеллигентных государств, которые будут способны предъявить западному миру ультиматум. Крайне маловероятной альтернативой является то, что Запад сам придёт к правильным выводам и прекратит сдерживать развитие остальных стран. Поэтому разум обязан сегодня искать пути, которые смогли бы сделать последнюю социальную революцию минимально болезненной.
      
      
      
      
       6.3. Основной сценарий социального развития
       в начале XXI века
       И не думали, пока не пришёл потоп
       и не истребил всех, - так будет и пришествие
       Сына Человеческого
       От Матфея, 24, 39
       Сценарий развития мировой истории в начале XXI века я осознал в первой половине 90-х годов. Однако его крайняя жёсткость не оставляла, по моим представлениям, никаких шансов на его публикацию. Я его упоминал несколько раз в своих статьях в весьма общей форме (см., например, журнал "Коммунист", N 2, 1998 год). Случай опубликовать этот сценарий в более читаемом издании представился в том же году. Практически весь 1998 год я провёл в больнице. Там от нечего делать я просматривал "МК". В номере за 25 ноября 1998 года я обнаружил забавную статью под названием "ПОКУШЕНИЕ НА ФРАНКЛИНА". В то время в печати интенсивно обсуждался вопрос о последствиях введения новой денежной единицы евро. Суть статьи состояла в том, что введение единой европейской валюты может подорвать американский доллар и всю экономическую систему США. Аргументацию этой статьи я приводить не буду. Она достаточно тривиальна и в целом не имеет отношения к делу. Кроме того, любой желающий может с ней познакомиться из названного источника. Я решил направить в "МК" статью со сценарием, который будет реализован в действительности. В сопроводительном письме я высказал редакции благодарность за то, что она стала интересоваться действительно актуальными темами, и объяснил, что предложенный ими сценарий не будет реализован по той простой причине, что в современном мире всё решает сила. И до тех пор, пока в Персидском заливе находится шестой (или седьмой, не помню) флот США, доллар будет стоять как "солдат рейха" из замечательного фильма ФРГ "Капитан из Кёльна", т.е. "твёрдо". Что мы и наблюдаем до сих пор. Мою статью опубликовали под другим названием и в неузнаваемом виде 21 января 1999 года с достаточно непродуманным комментарием и совсем глупой, не относящейся к делу картинкой гражданина А. Меринова. Этот же сценарий мы изложили позже вместе с моим ныне покойным другом Борисом Николаевичем Занегиным в интервью газете "Завтра" (N 301) "Янки мечутся". По-видимому, эти материалы не остались незамеченными. Во всяком случае, известный американский публицист Стивен Коэн в "Независимой газете" от 2 февраля 2001 года упомянул этот сценарий: "Защитники этой возможности хотели бы, чтобы Россия отошла от Запада и, вернувшись к более древним восточным корням своей истории и культуры, заключила стратегический альянс с Китаем и Индией, крупнейшими странами мира - не членами НАТО. Это поистине "кошмарный сценарий", как считают некоторые западные специалисты: "Регион, являющийся, по сути, центром мира - а это 2 миллиарда человек в Китае и Индии, - приобретает устрашающую техническую мощь России. Это будет катастрофа для Соединённых Штатов".
       Однако данный сценарий есть не просто гипотетическая возможность, как думают на Западе, он абсолютно предопределён при переходе к адекватным схемам развития разума. Время рентабельности рыночных форм хозяйствования завершилось. В рамках рынка возможна только реализация концепции "золотого миллиарда", в которой предполагается всех, за исключением этого самого миллиарда, пустить под нож по возможности максимально безболезненным для общественности способом под фарисейские причитания юродствующих СМИ. Это, в конце концов, привело бы к прекращению развития и гибели всей человеческой цивилизации. Но Христос сказал нам совсем иное. Он сказал, что Разум уничтожить нельзя. Он не будет бесконечно совершенствовать фары "мерседеса" для ублажения наглых, тупых кретинов. Он перейдёт к новым формам социальных структур, сделав приоритетными задачи выживания всего человечества в целях дальнейшего развития.
       Вместо того чтобы заново описывать предстоящий нам сценарий развития в ближайшие годы, я просто воспроизведу с небольшими изменениями свою статью, направленную в "МК".
      
      
      
      
      
      
       Антирынок
       И ты, Капернаум, до неба вознёсшийся,
       до ада низвергнешься...
       От Матфея, 11, 23
       "Фундаментальные причины, в соответствии с которыми рыночные механизмы в экономике России, а затем и всего мира начнут заменяться на распределительные принципы, обусловлены приближением конца технологического этапа развития разума.
       Этот период характеризуется тем, что принципиально новые открытия, которые смогли бы обеспечить дальнейшую экспансию человечества, в первую очередь, в развитии энергетики исключены. Весь дальнейший технологический прогресс будет связан с весьма дорогими и трудоемкими разработками на базе уже известных фундаментальных и организационных принципов. Масштабность этих разработок и высокая степень риска при их реализации исключает частные капиталовложения в базовые отрасли народного хозяйства. Детерминированный прогресс на этом этапе может быть обеспечен совместными усилиями не просто отдельных стран, пусть самых больших и богатых, а только всего человечества. Стохастический поиск нового в материальном развитии, являющийся основным достоинством свободной экономики становится беспредметным, а потому вырождается в примитивную уголовщину и грабеж слабых. Всё сказанное относится и к сервисным технологиям, на развитие которых в основном был направлен стохастический поиск западного рыночного общества в двадцатом веке.
       Проблемы и трудности технологического совершенствования в рамках принципиально известных решений потребуют досконального просчёта и оптимизации каждого конкретного шага. Поиск же грандиозных по трудностям целей дальнейшего развития и их реализация сделает необходимыми стохастические выборки из интеллектуального потенциала всех людей, живущих на планете. Именно поэтому в 21-м веке человечество придет к адекватной безэлитарной ненасильственной социальной организации с детерминированной распределительной экономикой и полной интеллектуальной свободой. Следовательно, в результате этих преобразований должна быть ликвидирована самая преступная социальная организация в истории человечества - социально-политическая структура США, как основа рыночной идеологии в мире.
       Сложность и болезненность предстоящих всепланетарных социальных изменений будет во многом зависеть от степени понимания человечеством форм и задач грядущих преобразований.
       Поскольку базой всего технологического производства является энергетика, то любое распределение начинается всегда с распределения именно энергии. Я постоянно и везде повторяю, что именно необходимость распределять энергию, а не какие-то там классовые противоречия (что есть не более чем одно из следствий), ведёт к детерминированной распределительной экономике.
       В связи с этим я хочу предложить сценарий мирового кризиса, связанного с началом дележа энергии, который начнёт реализовываться, я думаю, в пределах десяти-пятнадцати ближайших лет. Возможно, понимание неизбежности предстоящих процессов сделает их менее болезненными.
       В последние годы мы всё чаще слышим по телевидению и радио о грандиозных катаклизмах, происходящих в различных частях света. От невиданных наводнений в Китае в этом году пострадало более двухсот миллионов человек. Страшнейшей силы ураган уничтожил экономику стран Центральной Америки. Пожары нанесли ощутимый ущерб лесам Австралии. Во многих странах Европы, особенно в западной Германии, Чехии и на Украине, осенние наводнения причинили огромный экономический ущерб. Человечество напряженно внимает сообщениям об уничтожении озонового слоя над различными частями планеты. И всё это есть результат технологической деятельности человека.
       Важнейшим фактором всех этих событий является производство и потребление энергии. Среди базовых источников энергии сегодня известны только два. Это - органическое топливо и ядро.
       Тот факт, что сегодня практически все страны свёртывают так называемые бридерные программы (программы, ориентированные на использование энергии деления ядер на достаточно большую перспективу), говорит о том, что подобным схемам в будущем места нет. Создание же чистой энергетики на основе реакции синтеза настолько сложная проблема, что на её использование можно надеяться только в отдаленной перспективе в сообществах людей принципиально другого класса, нежели современные. Всё это усугубляется тем, что применительно к транспорту и химическому производству сегодня примерять ядро не решаются даже самые смелые оптимисты.
       Поэтому реально сегодня можно говорить только об органическом топливе. Его сжигание - это эмиссия углекислого газа, парниковый эффект и глобальное потепление со всеми прелестями в итоге: изменение климата, таяние полярных шапок, повышение уровня мирового океана, затопление прибрежных зон и островов и т. д. и т. п.
       Конечно, существуют различные мнения на этот счёт. Оптимисты, которые ни за что не отвечают, говорят, что нынешнее потепление всего лишь циклическое, а наличие стационарного процесса требует ещё доказательств, и вообще всё это мелочи. Всё это, конечно, можно обсуждать. Но уж что-то больно много погодных неурядиц в последнее время. И самое главное заключается в том, что есть не только учёные споры, но и политика. А что же мы видим здесь? Оказывается, что вопрос стоит настолько остро, что он сознательно замалчивается нашей и международной прессой. На самом же деле происходят жёсткие, но плохо освещаемые прессой драчки на самых верхах с участием многих стран. На островных государствах бассейнов Тихого и Индийского океанов царит натуральная паника. В результате на совещании в Киото в 1997 году поделили квоты по эмиссии (по непроверенной информации Россия уже продала часть своей квоты Японии), Совещание стран восьмерки в начале 1998 года в жесткой манере подтвердило то, что необходимо придерживаться выделенных квот. И, наконец, в ноябре 1998 года в Буэнос-Айресе прошло совещание, на котором предварительно оформились противостоящие лагеря для разборок по этой проблеме.
       Существо её заключается в том, что ограничение на эмиссию есть ограничение на развитие энергетики и, следовательно, на развитие вообще. Улучшение технологий использования энергии даст лишь проценты, настоящего роста от этого не получишь. Так, развитые страны взяли на себя обязательство снизить к 2012 г. эмиссию всего на 5,2%. Мир совершенно неожиданно приплыл к проблеме не нехватки энергоресурсов (чего все время боялись), а возможности их использования. И именно это обстоятельство определит совершенно непрогнозируемую ранее расстановку сил в мире в ближайшем будущем.
       А как же поделили квоты в Киото? Естественно - по факту. Если ты американец, то и продолжай жевать свой жирный пирог, но если ты китаец или индус, так тебе и оставили те же 20 долларов "на нос". Кроме того, американцы предложили разрешить торговлю квотами, т.е. ввести их в рамки существующего международного рынка. Нынешнее правительство России, естественно, поддержало эту идею. Её суть в том, что богатые смогут перекупить квоты и продолжить развитие, а бедные должны застыть на современном уровне.
       С другой стороны, Китай и Индия, возглавившие целый ряд развивающихся стран, не приняли соглашений в Киото. В Китае с Индией что-то около 2,3 млрд. человек, а в США около 300 млн. Естественно, развивающиеся страны потребовали делить квоты пропорционально численности населения, что предопределяет строгую предопределённость в материальном развитии. Что это означает для США, нетрудно представить: сокращение энергопотребления раз в двадцать, ликвидацию автомобильной, авиационной и химической промышленности, обрушение всех финансовых пирамид, на которых они сегодня паразитируют и, как следствие, резкое сокращение уровня жизни до среднего мирового стандарта.
       Правильно! Не захотят!
       Так сколько же времени потребуется Китаю и Индии, чтобы "захотели"? Это, в первую очередь, будет зависеть от динамики роста потерь этих стран от природных катаклизмов в ближайшие годы. Во-вторых, от времени создания ими абсолютных средств нападения, которыми являются скоростные кассетные ядерные боеголовки и сверхзвуковые крылатые ракеты с дальностью около 6000 - 8000 км. воздушного и морского базирования, оснащенные средствами наведения по карте местности и радионевидимости, причем не "вшивыми", которыми являются американские технологии типа "стэлз", а настоящими, весьма эффективными, широкодиапазонными, которые разрабатывались в СССР. Средства защиты Китаю и Индии создавать не надо. Они дороги и абсолютно бесполезны. Они только для жирных или дураков, которых можно втянуть в процесс экономического изматывания.
       Выше я уже говорил о том, что в процессе своего технологического роста человечество достигло пределов. Ничего принципиально нового, способного составить основу новых технологий, открыто не будет. На то есть весьма глубокие причины. Создание же новых средств на базе известных ныне принципов потребует столь больших затрат, что отдельные страны с ними едва ли смогут справиться. Это относится, в частности, и к военным отраслям. Поэтому Китай и Индия смогут догнать США, уход же последних в отрыв на базе военного технологического прогресса абсолютно исключен. США, очевидно, понимают предстоящие проблемы. В текущем году впервые за много лет они увеличили свой военный бюджет, но всё это пустые хлопоты. Главное для Китая и Индии - не дать втянуть себя в пустую, экономически изматывающую гонку по разработке средств защиты, как это удалось сделать американцам с СССР в 70-80 годах. Все эти СОИ, гамма и рентгеновские лазеры, корпускулярные пушки и тому подобное - бред идиотов.
       Создание нужных Китаю и Индии средств может быть осуществлено в пределах пяти-семи лет при условии их кооперации с Россией и Казахстаном. При этом Россия обеспечивает технологии, Россия с Казахстаном реанимируют основной внутренний полигон СССР для испытания этих средств (по трассе Капустин Яр - Приозерск), а Китай и Индия участвуют в работах и финансируют их.
       Основным фактором, который будет сдерживать развитие данного сценария, является то, что деньги пост перестроечной российской верхушки находятся на западе. Поэтому она сделает всё возможное для противодействия этому сценарию. Скорее всего, Россия объединиться с Китаем и Индией после кризиса и смены власти в России.
       Крайне важно, чтобы Россия как можно скорее начала движение по сближению с Китаем. Сегодня Китай придерживается концепции подушного распределения энергопользованием. Это вполне справедливое требование. Такой подход наверняка будет принят подавляющим числом стран. Противятся ему только развитые страны запада, которым в этом случае придётся сократить энергопотребление раз в десять - пятнадцать. Следует как можно скорее распрощаться с гнусной концепцией "золотого миллиарда", в соответствии с которой право на нормальную жизнь имеет только Запад. Иначе, если достаточно быстро не принять справедливые требования по подушному распределению энергопользованием, через некоторое время Китай вполне может, так сказать, осознать, что поскольку золото имеет исключительно жёлтый цвет, остальные могут не беспокоиться (удачное название подсунул какой то шутник туповатым идеологам западных ценностей). В этом случае последствия для Запада будут поистине катастрофическими. Сегодня именно Россия обязана проявить инициативу по нормальному решению этого главного вопроса современности.
       Все перечисленные выше факторы, наряду с такими демографическими особенностями (с одной стороны США и с другой - Китая и Индии), как численность населения, сложность социальной инфраструктуры, соотношение численности городского и сельского населения, зависимость от работоспособности промышленного и коммунального потенциалов и т. д. и т. п., не оставляют сомнения в том, чьи аргументы окажутся весомее. Так что, скорее всего, в США будет введено управление представителей администрации либо мирового сообщества, либо Китая и Индии.
       А что же Россия?
       К России ни у кого нет претензий. Сплошная благодать на горизонте. Ко всему прочему Россия является основной страной, природа которой компенсирует эмиссию углекислоты. Эта доля составляет около 40%. 20% дает Бразилия, а остальное - все прочие. Молится им на нас надо. По подсчетам Ж. Медведева только за это остальной мир должен платить России около 2-х триллионов долларов в год.
       Именно то обстоятельство, что в ближайшем будущем дефицитом будут не ресурсы, а возможность их использования, делает грядущих силовых лидеров абсолютными союзниками России и врагами западного мира. Сегодня нет технологических и организационных проблем произвести необходимое количество предметов потребления, нужны лишь возможности развертывания соответствующих энергетических мощностей. Китай и Индия в обмен на ресурсы, когда они выбьют право на их использование, завалят Россию ширпотребом и продуктами.
       Историческая задача России будет заключаться в том, чтобы на базе свободы от основных мировых противоречий ближайшего будущего разрабатывать детерминированные супертехнологии как в области техники и науки, так и в области социального устройства.
       Ну а что же Европа? У неё один путь - под наше крыло.
       Ждать осталось недолго.
       Ноябрь 1998 г."
       В приведённом сценарии есть несколько вопросов, которые требуют детального обсуждения:
       1. Действительно ли не существует технологий, способных разрешить или, по крайней мере, смягчить надвигающийся кризис в отношениях между Востоком и Западом?
       2. Не сможет ли западный мир и в первую очередь США создать оборонные системы, которые смогли бы блокировать наступательный потенциал Китая и Индии?
       В ответе на первый вопрос нам необходимо будет проанализировать перспективы широкой экспансии человечества за пределы Земли, которые, очевидно, смогли бы ослабить напряжённость демографической ситуации на планете, и возможность создания ядерных энергетических систем, которые в значительной степени заместили бы базовую энергетику, работающую на органическом топливе, с целью резкого уменьшения потребления атмосферного кислорода и эмиссии углекислоты в атмосферу планеты.
       Второй вопрос связан с попытками Соединённых Штатов Америки создать глобальную систему противоракетной обороны против так называемых стран-изгоев (любому здравомыслящему человеку ясно, что сегодня эта система создаётся против Китая). Сможет ли Китай создать средства нападения, которые будут в состоянии преодолеть оборонительные системы США.
       Мне понятен вопрос читателя. Обладаю ли я достаточно полной и объективной информацией для того, чтобы обсуждать названный круг вопросов? В моей жизни случилось так, что я всегда на совершенно самостоятельном уровне работал по всем названным темам. Все работы, которые я проводил, были инициированы мной и выполнялись только под моим руководством. После окончания Московского физико-технического института в 1962 году и затем его аспирантуры я работал начальником лаборатории НИИ тепловых процессов (ныне Центр им. Келдыша) - головного предприятия по двигательно-энергетическим установкам ракетного министерства (бывший Минобщемаш СССР). С 1980 года я - заместитель директора ВНИИ атомного энергетического машиностроения.
       Мне представляется, что достаточно важным является вопрос о секретности материалов, которые я собираюсь обнародовать. Что касается двигательно-энергетической тематики, то тут проблем нет, поскольку все разработки того времени сегодня запроданы или просто переданы в западные страны.
       По комплексным средствам преодоления противоракетной обороны я буду говорить исключительно о своих работах, выполнявшихся между 72 и 80 годами. Я могу говорить о них по следующим причинам. Я давно ушел из НИИТП. С тех пор прошло уже больше двадцати лет, и если до настоящего времени ничего более нового не сделано, то это уже не мои проблемы. Срок давности, знает ли.
      
       6.4. Возможности ракетно-космической техники
       Шестидесятые годы были ознаменованы весьма оптимистическими прогнозами в области перспектив освоения планет Солнечной системы, в первую очередь, Луны и Марса.
       Формально свою трудовую деятельность я начал в 1965 году с участия в экспертизе трёх проектов пилотируемого 3-годичного полёта на Марс. Насколько я помню, были представлены проекты ОКБ Сергея Павловича Королёва, лаборатории двигателей АН СССР, которой в то время руководил, кажется, Доменик Доменикович Севрук, и проект ОКБ "Южное" Михаила Кузьмича Янгеля. Проекты Янгеля и Севрука основывались на машинном преобразовании ядерной энергии в электрическую. По массогабаритным характеристикам лидировал проект ОКБ Королёва, поскольку он ориентировался на термоэмиссионное преобразование энергии. Аппарат, который должен был доставить на поверхность Марса двух космонавтов, по характеристикам был близок к американскому луннику. Во всех проектах предлагалось использовать электро-ядерные двигатели, поскольку применение химических двигателей было сопряжено с необходимостью создания на опорной орбите вблизи Земли сборки массой около 2000 тонн, что требовало примерно два года работы при использовании носителей класса Н-1 и двух стартов с периодом пуска раз в месяц. Всё это приводило к совершенно немыслимым затратам и очень низкой надёжности всего предприятия.
       Возможность реализации проектов на основе электро-ядерных двигателей при соответствующих затратах в общем сомнения не вызывало. В Советском Союзе были созданы все элементы, необходимые для реализации подобных проектов. Об установках с термоэлектрическим преобразованием энергии (БЭС-5) мир узнал после падения спутников-разведчиков в районе Медвежьих озёр в Канаде и около берегов Австралии. Термоэмиссионные установки типа "ТЭУ" были, насколько я знаю, бесплатно переданы США в период перестройки. Идею реализации Марсианской экспедиции США периодически реанимируют.
       Принципиальным недостатком космических энергетических установок, во всяком случае, до времени моего ухода из ракетной отрасли, было то, что тепловыделяющие элементы активной зоны реактора изготавливались из двуокиси урана. Поэтому в случае потери управления аппаратом с такой установкой она не диспергировалась на микроскопические частицы в верхних слоях атмосферы, а падала на Землю в виде крупных фрагментов. По-хорошему, надо было делать активную зону из металлического урана. В этом случае была полная гарантия надёжной аэродинамической ликвидации объекта в верхних слоях атмосферы. Однако, поскольку Минсредмаш имел большой опыт работы именно с двуокисью урана, то и в космосе применили тот же материал. Я был экспертом по бортовой ядерной энергетической установке со стороны ракетного министерства при первом пуске спутника-разведчика с установкой БЭС-5. В своём заключении я, естественно, отметил это обстоятельство. Со стороны Минсредмаша с экспертами работали зам. министра Игорь Дмитриевич Морохов и нач. главка Юрий Иванович Данилов. Было организовано сильнейшее давление на экспертов с целью снять это замечание, поскольку оно практически зачёркивало всю разработку. Большинство экспертов поддалось давлению. Я своё замечание оставил. После того, как было потеряно управление одного из спутников с ЯЭУ (1978 г.) и стало ясно, что он упадёт неконтролируемым образом в неконтролируемом месте, в дело вмешалось КГБ. Многие пережили массу неприятных минут. Меня отпустили сразу. Напряжение было снято только тогда, когда спутник упал на севере Канады в районе Медвежьих озёр, в совершенно безлюдном месте. К тому же он затонул в болоте. Американцы надавили на Канаду с целью сглаживания её реакции, поскольку были сами заинтересованы в разработке подобных установок и, насколько я помню, они сами незадолго до этого потеряли спутник с изотопным нагревательным элементом над Африкой. После падения второго спутника у берегов Австралии, запуски с энергоустановкой БЭС-5 были заморожены. В последствии ЯЭУ использовались на разведывательных космических аппаратах серии "Космос". Американский опыт работы в космосе с ЯЭУ существенно меньше нашего. Поэтому практика работы в космосе с ЯЭУ по факту является весьма незначительной. Причина этого, на мой взгляд, связана с риском падения ЯЭУ на Землю в случае аварии с ракетой-носителем или с орбитальным объектом, оснащённым ЯЭУ.
       В области электрических двигателей были также созданы работоспособные образцы, нашедшие широкое применение в космической технике. Безусловным лидером этих работ был Алексей Иванович Морозов, сотрудник Курчатовского института. Им была предложена и доведена до практического применения так называемая схема стационарного плазменного двигателя (СПД), раскупаемого сегодня за бесценок нарасхват всеми космическими державами.
       Попытки реализации марсианской экспедиции даже в простейшем виде потребовали затрат на таком уровне, что самые богатые страны мира - США и СССР, за сорок лет так и не смогли принять решение об открытии финансирования, масштабы которого привели бы к цели. Возможность серьёзного развёртывания работ в современных условиях вообще исключена.
       Программа, о которой я рассказал, предполагала реализовать только самый начальный этап исследований Марса. Но и она столкнулась с такими финансовыми трудностями, преодолеть которые оказалось не по силам самым мощным странам. Серьёзное же освоение Марса могло начаться только в результате реализации проектов, инициатором которых был Виталий Михайлович Иевлев, о котором я говорил ранее. Им была предложена схема ядерного двигателя большой тяги со скоростью истечения рабочего тела, близкой к электрическим двигателям - так называемая схема с плазменным тепловыделяющим элементом ("схема "В"). Надо отметить, что зависимость массы полезной нагрузки от скорости истечения рабочего тела определяется экспоненциальной функцией. Поэтому в случае создания такого двигателя полёт на Марс был бы не намного сложнее перелёта, например, на Американский континент. Без всяких ракетных ступеней, просто по самолётной схеме - взлетел, слетал, прилетел. Это явилось бы, безусловно, серьёзным основанием для постановки вопроса об экспансии человечества за пределы земной атмосферы.
       Однако работы не продвинулись далее поисковой стадии и создания модельных установок и захлебнулись в катастрофически нарастающих финансовых проблемах. Несмотря на то, что я работал в отделении В.М. Иевлева, я никогда не сотрудничал с ним непосредственно. Я, что называется, "спиной" чувствовал бесперспективность и, как мне казалось, бессмысленность этой работы. Я занимался исключительно своим делом. Мне представлялось крайне важным создать универсальные средства преодоления разворачивающейся тогда в США системы противоракетной обороны. В то время я не понимал всей важности работ, которые пытался реализовать Виталий Михайлович. Я не понимал грандиозной созидательной силы отрицательного результата, полученного им. Фактически он показал, что широкая экспансия человечества за пределы Земли невозможна. Это чисто советский результат. Развитие человечества не может быть продолжено по старым схемам беспредельной пространственной экспансии. Получение этого результата - фундаментальный вклад Советского Союза, России в развитие человеческой цивилизации. Это, в конце концов, будет понято.
       В связи с тем, что человечество будет оставаться на Земле, и, следовательно, вынуждено будет переходить к адекватной социальной организации, крайне важно разобраться в перспективах силового противостояния стран интеллигентного и паразитического типов.
      
       6.5. Ядерное противостояние
       Для стран интеллигентного типа, таких как СССР и Китай, главной является задача исключения ядерной атаки на свою территорию. Она вполне решается такой угрозой потенциальному противнику, которая не может быть им предотвращена. Поэтому создание эффективных стратегических средств ядерного нападения является главнейшей задачей современного Китая. В своё время СССР достаточно бездарно растратил огромные средства на авиацию, подводный и надводный флот, систему ПРО, обычные вооружённые силы и т.д. Это была превеликая глупость. Где всё это теперь? Если это и делали, то это надо было не секретить, а продавать всем желающим и зарабатывать деньги для подъёма жизненного уровня народа. Стратегические ядерные силы вполне гарантируют страны интеллигентного типа от любых военных конфликтов. Поэтому их вполне достаточно. И дёшево и надёжно.
       В силу паразитического характера американской социальной системы вообще и экономики в частности в системе её вооружённых сил принципиальную роль должны играть средства, которые обеспечивали бы выполнение полицейских функций в любом регионе Земли. Сегодня зоной интересов США объявлена вся планета. Такими средствами являются стратегическая авиация, авианосные корабли, подводный флот. Поэтому сразу после Второй мировой войны важнейшей компонентой вооружённых сил США стали тяжёлые стратегические бомбардировщики и авианосный флот. В 1961 году в море вышла первая американская субмарина с ядерными стратегическими ракетами на борту. Все эти средства в значительной степени ориентируются на выполнение задачи борьбы не только на региональном, но и на стратегическом рубеже против таких противников, каким был СССР. Создание подобного наступательного потенциала требует колоссальных затрат. Поэтому стратегические ракеты наземного базирования в США всегда отставали от вышеназванных видов вооружений. Таким образом, США обязаны не только защищать свою территорию, но и следить за установленным ими порядком во всём мире. А это очень дорого. В вязи с нарастанием антиамериканских настроений в мире затраты США в военной области будут постоянно возрастать.
       Подавляющее преимущество в области стратегических вооружений СССР получил в начале 70-х годов, когда были созданы тяжёлые ракеты шахтного базирования СС-18. Эти ракеты имели головную часть весом около 9 тонн, которая несла десять ядерных боезарядов мощностью около 0,15 мегатонн каждый. В принципе в головной части ракеты возможна установка до 36 боеголовок индивидуального наведения мощностью до 2-х мегатонн каждая. Однако существовали ограничения в соответствии с договором с американцами. Поэтому, когда Леонид Данилович Кучма (о моих отношениях с ним - в следующих разделах) показал мне тактико-технические требования на эту ракету, я сказал ему: "Лёня, да ведь больше нам ничего не нужно. С ними любого можно посылать куда угодно".
       Начиная с середины 70-х годов американцы впервые в своей истории ощутили свою полную незащищённость. Весьма важным обстоятельством является то, что точности американских ракет не хватает для поражения СС-18 в шахте. Поэтому СС-18 заведомо стартует в случае ядерного конфликта. Для организации национальной катастрофы в США достаточно несколько подобных ракет. Поэтому военный конфликт ввиду невозможности нейтрализовать ракеты класса СС-18 для США был исключён.
       У американцев не осталось другого выбора, как искать средства, которые были бы способны нейтрализовать массовый старт ракет с территории потенциального противника. Такая возможность прорабатывалась и продолжает прорабатываться в рамках программы стратегической оборонной инициативы.
      
       6.6. Основные характеристики
       систем ПРО и СОИ
       Я не буду подробно анализировать эти амбициозные, но бессмысленные программы. Подробное их описание потребовало бы слишком много места. К тому же я сам никогда серьёзно работами по ПРО и СОИ не занимался, поскольку относился к ним всегда резко отрицательно, понимая их абсолютную бесперспективность. Я полагал, что создание средств преодоления этих систем гораздо дешевле и проще. Поэтому, когда в начале 70-х годов директор НИИТП Валентин Яковлевич Лихушин предложил мне возглавить в институте поисковые работы в рамках программы СОИ, я категорически отказался. Мне было ясно, что следует работать в области создания комплексных средств преодоления более реальной планировавшейся в то время системы противоракетной обороны США. Поэтому при описании программ ПРО и СОИ я ограничусь только общими сведениями и замечаниями, которые, как мне представляется, могут быть понятными большинству. Подробное, в том числе и техническое, описание этих программ имеется в соответствующей обширной литературе.
       Данные программы служат примером достижения в военной области таких технологических рубежей, когда национальные усилия даже крупнейшей страны не могут обеспечить их выполнения.
       Сегодня в мире существует фактически единственная система ПРО (вокруг Москвы). Я думаю, что она и останется единственной навсегда. Она была создана в соответствии с договором по ПРО между СССР и США от 1972 года. В соответствии с этим договором было разрешено защитить по одному району в двух наших странах. У нас всё просто: раз разрешили, - то приказали и сделали. Американцы же прежде долго думали, что защищать. Вашингтон? Это означает взрывать у себя над головой ядерные заряды ракет-перехватчиков. Нет увольте. Это только мы смелые. Они решили, что будут защищать одну базу стратегических ракет, чтобы иметь гарантии ответного удара. Но и этого до конца не сделали, поскольку аккуратный анализ показал, что это ничего не даст. Советские боеголовки, оснащённые средствами прорыва ПРО, всё равно достигнут цели. По-видимому, американцы просто занимались своим любимым делом. Навязывали нам бессмысленные расходы, прекрасно понимая недостатки нашей технической элиты, не допущенной к сверхдоходам в материальной сфере и компенсирующей это многочисленными звёздами на груди. Ради звезды и Чернобыльский реактор, и ПРО вокруг Москвы.
       Сегодня является общепризнанным, что противоракетная оборона может быть эффективной только в том случае, если подавляющая часть стартующих баллистических ракет противника будет уничтожена на начальном, атмосферном участке полёта, т.е. ещё до отделения боеголовок. Если этого не сделать, то прорыв боеголовок к цели гарантирован. Именно это обстоятельство служит главным препятствием на пути развёртывания ПРО американского континента. Многие наши учёные прекрасно понимали это всегда. Так, тот же В.М. Иевлев, определяя мне темы моих студенческих работ ещё в пятидесятые годы, в качестве одного из направлений поручил мне разобраться в принципах ускорения небольших металлических тел и сгустков плазмы до скоростей в десятки километров в секунду. Такие микроснаряды, по его мнению, могли бы быть использованы для поражения корпусов баллистических ракет и спутников. Будучи ещё студентом третьего-шестого курсов, я сделал три установки для разгона плазмы, коллоидных частиц и микрошариков. Это были установки серии ВЭМУ (вакуумный электромагнитный ускоритель). Одна из этих установок называлась "рельсотрон" (любой работник нашего отдела того времени наверняка помнит все эти названия). Придумал это словечко светлой памяти Анатолий Поротников, товарищ по университетской группе Е.П. Велихова. Сегодня, когда я начал просматривать современную литературу по ПРО, я обнаружил, что "рельсотроны" (даже название сохранили) считаются одним из самых перспективных направлений при разработке так называемого оружия на новых физических принципах. Хороши "новые" - более сорока лет жуют чужую жвачку! И самое замечательное, собираются это сделать только к 2020 году. Есть, конечно, наверное, разница в технологическом обеспечении этих разработок, но ведь шестьдесят лет разницы во времени! Вы помните, как называются технические идеи, которые разрабатываются столько лет? Правильно. "Вечные двигатели". Этим понятием обозначают то, что вообще нельзя сделать. В наше время всё, что можно сделать, делается мгновенно, потому что нет проблем привлечь любые ресурсы, если это действительно нужно. Есть, конечно, термояд. Но это особый случай. Он действительно сложен, но очень, очень нужен. На его освоение потребуется привлечь ресурсы всего человечества. А стоит ли делать это ради "рельсотрона", пуляющего "шарики" в ракеты? Стоит ли тратить на это десятки миллиардов долларов? К тому же теперь американцам эти десятки миллиардов нужны ежемесячно для того, чтобы перетирать песок из крупнозернистой фракции в мелкозернистую сегодня в Азии, завтра в Африке, послезавтра ещё где-то. Тоже "благородное" занятие. Так что успеет ли всё это оружие к серьёзным событиям на планете? Я думаю, нет. Военно-промышленный комплекс США дурит своих сограждан. Просто он хочет денег. Любой ценой. И много, и долго. Кстати это означает, что "раковая опухоль" стяжательства в США перешла в критическую стадию. Заставляют делать разорительные глупости не только врага, но и свою страну.
       Так что же входит в этот "замечательный" список оружия на "новых физических принципах"?
       Это корпускулярное, лазерное и микроволновое оружие, поражение электромагнитным импульсом (ЭМИ) и упомянутое выше кинетическое оружие. Особая свистопляска была устроена в восьмидесятые годы с так называемыми рентгеновскими лазерами. Главное назначение всех этих видов оружия - поражение баллистических ракет на этапе выведения на орбиту. Хотя есть и другие "хотелки". Разбирать подробно всю эту галиматью нет нужды. Желающие детально ознакомиться с ней могут обратиться к специальной литературе. За исключением идеи с рентгеновскими лазерами, все эти "новые принципы" с длинной-предлинной бородой. И разработать их все хотят опять же где-то году к двадцатому, когда с нынешних энтузиастов не будет спроса. Я помню, когда в шестидесятые годы в отделении В.М. Иевлева анализировались все эти идеи, то всё это напоминало детские стихи: "А у нас в квартире газ. А у вас? А у нас водопровод, вот!" И "водопровод" всегда оказывался более убедительным. Например, чтобы лазером или корпускулярным пучком (нейтрального водорода) уничтожить ракету, надо на её обшивке сконцентрировать определённую мощность в течение некоторого времени. Добиться этого очень трудно: в лазерах - фокусирующие зеркала, управление ими.... В корпускулярных пушках надо ускорить отрицательные ионы водорода, а затем оторвать у них лишний электрон. Сделать это за счёт перезарядки на водородоподобных атомах. А это приводит к рассеянию пучка и, следовательно, к уменьшению плотности энергии на мишени. И вот только с этим всем справились (на бумаге, конечно) энтузиасты такого оружия, как их противники говорят: "А мы просто закрутим ракету, или применим вместо алюминиевого сплава углепластик и вам надо будет набирать ещё много, много порядков по мощности". И так во всём. На каждое "мыло" всегда находится своё "шило".
       Особенно замечательная история была раскручена с рентгеновскими лазерами. Её инициатором и режиссером стал небезызвестный Эдвард Теллер. Всё было сделано по сценарию бродвейского мюзикла. Юный, субтильный Зигфрид (Питер Хагелстайн), спаситель западного мира, бегал по Ливерморской лаборатории с ядерной бомбой и медными палочками подмышкой. А у ворот лаборатории с акциями протеста выступала его невеста. Седовласый ковбой, вдохновлённый мгновенным приобщением к "сверхнауке" с помощью единственной извилины ниже пояса, что рядом с пистолетами, неистовствовал на экране телевизоров. Толпа улюлюкала (каков сценарий для нового "Лимонадного Джо"?). Где всё это теперь? Бомбы, правда, взрывали в Неваде. Под страшным секретом. Но главный секрет в том, что ничего не получилось. Финал: Питер за воротами лаборатории, деньги в кармане Теллера и иже с ним.
       Про ЭМИ и микроволновое оружие я не буду говорить, потому что даже сами американцы не называют их среди первоочередных задач.
       Но и это далеко ещё не всё. Всему этому оружию надо дать ещё энергию. В.М. Иевлеву с самого начала было ясно, что химией здесь не обойтись. Он сразу предложил для этих целей применить газофазный реактор: 100 Мвт в 100 литрах. С весьма малым расходом рабочего тела. Красиво! Если бы ещё можно было это сделать. Но этого не смог даже В.М. Иевлев в золотой век советской техники. Куда там американцам. Когда он в первый и единственный раз попал в Ливермор, он им сразу накидал столько замечаний про их "пенки", что они просили его только не говорить об этом громко, чтобы не закрыли финансирование. Американцы же зациклились на химии. А что такое химия? В пересчёте на поражение одной цели необходимо вывести на стационарную орбиту до 20 тонн груза. В денежном выражении для поражения одной ракеты нужно затратить сотни миллионов долларов. А ракет, как известно, тысячи. Масса боевой космической станции составит тысячи тонн. И этих станций нужны сотни. К этому надо ещё прибавить системы управления, суперкомпьютеры, принимающие решения без участия человека, наземное обеспечение, размещённое по всей планете и т.д., и т.п. Не сосчитаешь. Так что средства нападения делать и дешевле, и проще. Многие американские специалисты прекрасно понимают, что по основному для них критерию "стоимость - эффективность" средства защиты не выдерживают конкуренции со средствами нападения. Но они общество-паразит, им нужно защищаться. Вот они и вынуждены придумывать всякий бред. Но всё это пустые хлопоты. Идею можно победить только идеей, но не размещением на "клистроне двух диодов вместо одного". В идее - иррациональная суть мироздания. Она может породить столько решений и беззаветных порывов души, что все их всё равно не просчитаешь. Не имея ничего за душой, кроме желания жрать непременно за десятерых (что именуется ныне цивилизованностью) и "клистрона", бессмысленно бороться с душой человека. "Клистрон" он и есть "клистрон". (Почему вдруг "клистрон"? Просто слово хорошее, что-то напоминает.)
       Фантазия советских разработчиков суперсовременных систем оружия была намного разнообразнее. Например, я вспоминаю весьма забавное предложение, которое рассматривалось в конце шестидесятых - начале семидесятых годов. Оно состояло в том, что на стационарной орбите предлагалось разместить ускоритель протонов. Он должен был состоять из серии спутников, выполняющих роль ускоряющих, фокусирующих и отклоняющих систем для пучка протонов. Энергия протонов в магнитном поле Земли при радиусе ускорителя равном радиусу стационарной орбиты достигает сотен Гэв. Протоны такой энергии, будучи направлены в сторону Земли, создадут в атмосфере грандиозные ливни элементарных частиц. Поражающая способность подобного оружия может быть фантастической. Она хорошо описывается детской страшилкой того времени:
       Дети нейтронную бомбу нашли,
       В школу с собою её принесли.
       Долго над этим смеялись в РОНО,
       Школа стоит, а внутри никого.
       В нашем случае в качестве "школы" могли оказаться территории целых стран. Слава Богу, что мы этого не сделали.
       Единственное, что пока сделано в рамках программ ПРО - это различные системы обнаружения пусков ракет и радиолокационные станции обнаружения и сопровождения головных частей. С точки зрения построения более или менее реальной ПРО важнейшими среди них являются станции дальнего радиолокационного обнаружения и слежения в системах противоспутниковой, противокосмической и противоракетной обороны. Расположены эти стации на Аляске, в Гренландии и в Великобритании. Принципиальное решение об их сооружении было принято ещё в рамках ПРО "Сейфгард" в конце шестидесятых. Всё это стоит безумных денег. Наши, к сожалению, тоже этим увлекались. И понастроили этих РЛС видимо-невидимо. Теперь, правда, как и следовало ожидать, большинство из них взорвали.
      
       6.7. Комплексные средства преодоления ПРО
       Комплексными средствами преодоления ПРО я начал заниматься в самом начале 70-х годов. В это время широко обсуждались вопросы создания ПРО. Был заключён первый договор по ограничению ПРО. Вообще этой системе предавалось очень большое значение. Она становилась принципиальной для США в связи с появлением в СССР чрезвычайно эффективных средств нападения.
       Я всегда с большим пессимизмом относился к необходимости системы ПРО для нашей страны и к её возможностям решения оборонных задач для США. На всех достижимых для себя уровнях я доказывал, что создание средств преодоления гораздо дешевле и проще. И вообще система ПРО для нас - пустая трата денег. Жизнь это подтвердила. Сегодня основные радиолокаторы системы ПРО СССР ликвидированы. Эффективные ядерные средства нападения и преодоления ПРО потенциального противника - это всё, что нужно странам интеллигентного типа. Мировой разум предусмотрел для интеллигентных стран такую фору в их противостоянии со странами-паразитами. Американскому же руководству придётся делать бессмысленную работу по созданию ПРО. Им надо демонстрировать некую деятельность перед своим населением.
       Работы, о которых я намерен рассказать, выполнялись более двадцати лет назад. Современное состояние вопроса в этой области мне не известно. Впрочем, я не думаю, что за прошедшее время было сделано что-либо путное. Формально прошедшее время даёт мне право говорить всё, что я знаю. Тем более что все эти работы инициировал и выполнял я сам. Но самое главное, я убеждён в том, что реальная информация в этой области позволит предупредить многие глупости, которые могло бы делать Правительство, будь то американское или китайское при неосведомлённой общественности. Слава Богу, Россия здесь просто не при чём.
       Я не буду описывать традиционные средства преодоления ПРО, такие как ложные головные части, дипольные отражатели, радиоэлектронные помехи и многое другое. Фантазия советских разработчиков в этой области была весьма разнообразной. Это не моё. Кроме того, мне казалось, что все эти средства не дают полных гарантий предотвращения прорыва боевых блоков к цели. Я расскажу о комплексе плазменных средств преодоления ПРО потенциального противника. Они, как мне представляется, способны обеспечить решение поставленной задачи в полном объёме. Я не знаю, будут ли они приняты на вооружение когда-либо в какой-нибудь стране. Не исключено, что Китай решит все проблемы и без плазменных изысков - только, что называется, с помощью лома (я скажу об этом ниже). Но сама информация о принципиальной возможности их создания может оказаться полезной с точки зрения влияния на американскую публику.
       Возможность создания плазменных средств преодоления ПРО основана на следующих свойствах плазмы:
       1. Слабоградиентная, бесстолкновительная плазма способна преломлять и рассеивать электромагнитное излучение. Это так называемое явление рефракции.
       2. Плотная, столкновительная плазма эффективно поглощает электромагнитное излучение в некотором диапазоне длин волн, называемом докритическим для данной плотности плазмы.
       3. Плазменные образования способны эффективно влиять на магнитосферу Земли и на все процессы на Земле, которые зависят от состояния магнитосферы.
       Про третью возможность я говорить не буду, поскольку в этом направлении продвинуть работы далеко не удалось. Был лишь сделан ускоритель литиевой плазмы мощностью 1,2 МВт, прошедший полный объём стендовых испытаний. Планировался комплекс работ по инжекции мощных потоков литиевой плазмы в магнитосферу Земли. Пуски необходимо было проводить из арктических областей с подводных лодок. Поэтому организационно эта работа была крайне сложна. И я просто не сумел в тот период уделить ей достаточно сил. Это очень жаль, конечно, так как эта работа была бы крайне интересна с точки зрения физики и возможных результатов в самых разных областях, от глобального влияния на радиосвязь до воздействия на погоду.
       Первое свойство плазмы может быть использовано для создания средств радионевидимости внеатмосферных аппаратов, например, спутников и головных частей ракет. Для этой цели годятся источники низкотемпературной плазмы, в которых в качестве рабочего тела лучше всего использовать вещество с низким потенциалом ионизации и большой массой ядра, например, цезий.
       В течение 70 годов я инициировал и обеспечил выполнение комплекса экспериментов на орбитальных объектах и головных частях ракет по программам "Крен" и "Мацеста".
       Программа "Крен" была реализована на спутниках конструкторского бюро Дмитрия Ильича Козлова. В получении доступа на эти сверхсекретные объекты мне здорово помог Роальд Зиннурович Сагдеев, бывший в то время после возвращения из Сибирского отделения академии наук директором института космических исследований (ИКИ). Представил меня ему мой друг, заместитель Сагдеева по институту, Вячеслав Михайлович Балебанов. Спутники Козлова шли недогруженными. Поэтому было принято решение размещать на них контейнеры "Наука", находившиеся в распоряжении ИКИ. Два таких контейнера Сагдеев передал нам. Было проведено два пуска. Один с Северного, второй с Южного полигонов. Принципиальным в этом эксперименте было включение в качестве измерительного комплекса основного радиолокатора Московской системы ПРО. Из-за секретности тогда это был практически не решаемый вопрос. Его мне удалось решить после разговора по телефону с заместителем главкома ракетных войск стратегического назначения генералом М.Г. Григорьевым. Номер его "вертушки" (система закрытой связи) дал мне офицер штаба ракетных войск Георгий Попко. Григорьев, очевидно, среагировал на моё представление в качестве главного конструктора и очень резкую форму разговора. Впоследствии мы с ним познакомились на Правительственной комиссии. Он оказался исключительно разносторонним и симпатичным человеком.
       Наша аппаратура включалась в подготовительном режиме с наземного измерительного пункта, расположенного в Крыму. С подмосковного центра управления подавалась команда на включение основного режима. (Я не называю место дислокации этого пункта, поскольку не встречал его в открытой печати.) Работа установки на борту спутника наблюдалась локатором на трассе от Москвы до северного Урала. На первом витке, проходившем в зоне РЛС, команда на включение нашей установки не прошла. Примерно за один час, пока спутник делал один виток, мне понадобилось изменить последовательность команд, чтобы при следующем прохождении иметь гарантированное включение. За этот час я пережил один из самых трудных моментов моей жизни. Представителем Козлова на пункте управления был какой-то его родственник. Он никак не соглашался изменить последовательность команд, утверждённых Генеральным Конструктором. Военные заняли выжидательную позицию. Было около часа ночи. Мне потребовались вся мощь моих голосовых связок и полный набор ненормативной лексики, чтобы заставить представителя Генерального позвонить ему домой. Д.И. Козлов после пятнадцати минут разговора под мою ответственность с соответствующими комментариями разрешил изменить последовательность команд. Сразу после прохождения спутника через зону, в которой проходили измерения, на пункте управления появился офицер и взял у нас подписку о неразглашении факта участия в этих работах и их результатов. С результатами радиолокационных измерений я был ознакомлен только на Правительственной комиссии через несколько дней. Меня попросили их прокомментировать. Результат оказался гораздо более сильным, чем я ожидал. При пульсирующем режиме работы (это было сделано, чтобы РЛС могла надёжно сопровождать объект) небольшого плазменного источника было зафиксировано снижение радиовидимости космического аппарата класса "Союз" на 35-40 децибел, т.е. практически до уровня шума измерительного комплекса. Второй пуск с Южного полигона полностью подтвердил полученные данные. Это был результат! Вообще говоря, его было вполне достаточно, чтобы прекратить сооружение никому не нужных огромных, дорогостоящих РЛС с фазированными решётками класса американских, о которых я говорил выше. Я этого и добивался. Но пробить мощь таких монстров, каким был, например, так называемый, "уголок" - Расплетинская фирма на развилке Ленинградского и Волоколамского шоссе (сейчас моя жена заказывала там "окна века" при ремонте квартиры), было нереально. Элитарные звёздные идиоты продолжили строительство РЛС. Но одного результата я добился. Мне немедленно было выделено 10 баллистических ракет для отработки установки применительно к изделиям ОКБ "Южное".
       В то время (после смерти М.К. Янгеля) Генеральным конструктором там уже был Владимир Фёдорович Уткин, а его помощником Леонид Данилович Кучма. Мы быстро подружились, и Леонид здорово помог мне при проведении работ в "Южном" и на основной внутренней трассе СССР "Капустин Яр - Приозёрск". Леонид познакомил меня с заместителем по науке Павла Григорьевича Дегтяренко (командира "Капустина Яра" после смерти легендарного Вознюка - строителя и первого командира "КЯ") генералом Геннадием Васильевичем Лексиным, совершенно изумительным человеком и отличным специалистом. В Приозёрске прокурором ракетных войск служил отец моего товарища Андрей Дорофеевич Жук. Поэтому организационных проблем при проведении работы у меня нигде не было.
       Для экспериментов нам была выделена самая крупная головная часть (ГЧ). Это был конус длиной около шести и диаметром около трёх метров. В рамках программы "Мацеста" была отработана установка радионевидимости ГЧ практически до штатного состояния. В одном из последних пусков мы включили установку сразу после того, как локатор на Балхаше взял ГЧ на сопровождение. Сигнал на локаторе сразу пропал. Сопровождение происходило по расчётной траектории. Снова на экране локатора ГЧ появилась только на высоте около 80 км, когда до её подрыва остаются секунды. Последний эксперимент по программе "Мацеста" в 1980 году я успел только подготовить. Сам его я не проводил (он должен был состояться 23 июня 1980-го года), поскольку 22 июня было последним днём моей работы в ракетной промышленности. С 23 июня 80 года я работаю в атомной промышленности. Провидению было угодно, чтобы я разобрался и с вопросами энергетики.
       Мне представляется, что работы, о которых я рассказал, демонстрируют абсолютную бесперспективность создания ПРО даже в исполнении, которое можно считать реальным. В этом случае РЛС дальнего обнаружения, которые являются ключевым элементом всей ПРО, можно полностью нейтрализовать.
       Далее я расскажу о средствах, которые, по моему мнению, сделают совершенно бессмысленными попытки противостоять предписанному ходу исторического процесса в первой половине XXI века.
      
       6.8. Радионевидимые крылатые ракеты
       Я опишу достаточно подробно свои работы по этой теме, потому что они сегодня представляются мне крайне важными с точки зрения возможности реализации того исторического сценария, который приведёт человеческое общество к адекватной социальной организации. Я их выполнял около двадцати пяти лет назад. Современное состояние дел в этой области мне не известно. В письме к В.В. Путину, в бытность его главой ФСБ, я изложил свою позицию по этому вопросу и предложил свои услуги в работе по данной теме. В ответе мне сообщили, что это мои проблемы, чем мне заниматься, из чего я заключил, что нашему Правительству этот вопрос не интересен.
       В начале 70-х годов у нас в стране начала интенсивно обсуждаться возможность создания в качестве стратегического средства крылатых ракет (КР) большой дальности. Это было связано с планами американцев создать КР "Томагавк".
       Советский Союз имел большой опыт работы в области КР. Еще в пятидесятые годы в качестве альтернативы большому носителю, именуемому в просторечье "Семёркой", была создана КР с дальностью полета порядка 10 тысяч километров. Насколько я помню, она называлась не то "Буря", не то "Комета". Разрабатывало её ОКБ им. С.А. Лавочкина. На ней применялись прямоточные двигатели ОКБ М.М. Бондарюка, расположенного на одной территории с НИИТП. Эта КР имела инерциальную систему наведения с астронавигационной корректировкой. Точность её была поэтому невелика. Успешный запуск "Семёрки" остановил эту работу.
       "Томагавки" имеют дальность полёта около 2000 км. Задача преодоления средств ПВО решается за счет крайне низкой высоты полета ракеты (около 50 метров).
       Перед КБ Владимира Николаевича Челомея была поставлена задача по созданию КР с дальностью 6-8 тысяч километров. На малых высотах полёт на такое расстояние невозможен. Поэтому ракета получалась сверхзвуковой с коридором по высоте 22-25 км. На таких высотах наиболее эффективно использовать прямоточный двигатель, который имеет весьма внушительный воздухозаборник. Вопрос о преодолении средств ПВО для такой ракеты есть вопрос её рентабельности. Мне не известно содержание обсуждений, которые происходили в среде специалистов по этому вопросу. Но, по-видимому, средства, которые были позднее использованы в американской технологии типа "Стэлз", были отметены ввиду того, что они являются принципиально узкодиапазонными (хотя мне известно, что в то время в Советском Союзе подобные средства интенсивно разрабатывались, например, в Черноголовке). Технологии типа "Стэлз" - это технологии, которые могут быть эффективными против стран, использующих только примитивные средства ПВО, т.е. это средство против стран "третьего мира". В.Н. Челомей же собирался создать действительно эффективную КР. Он был чрезвычайно амбициозным максималистом с весьма передовыми в области ракетной техники взглядами.
       В тот период я начал контактировать с КБ Челомея по внеатмосферным средствам радионевидимости. Специалисты этого КБ часто бывали у меня на стенде. Зная, что одним из направлений работ В.Н. Челомея являются крылатые ракеты, я показал им небольшую установку, которую я соорудил силами одного аспиранта в углу рабочего помещения стенда. Эту работу я начал сразу, как только появилась информация об американских "Томагавках". Суть её заключалась в том, что в диэлектрической камере объемом около 3 м3 с давлением воздуха в ней, соответствующим высотам между 15 и 30 км с помощью вакуумных или работающих при малых давлениях электронных пушек создавалась плазма и в ней измерялось поглощение электромагнитных волн с различной длиной волны. В атмосфере гораздо эффективнее использовать не рефракционные свойства плазмы, а именно поглощение в ней, поскольку концентрация частиц в атмосфере велика и соответственно соударения электронов, воспринимающих энергию электромагнитного поля, достаточно часты. В результате этих соударений энергия падающего на плазму электромагнитного поля диссипируется, вследствие чего отраженный от летательного объекта сигнал отсутствует. Идея, в общем-то, тривиальная, но она пришлась весьма кстати. Челомею было доложено, что есть некто Острецов, который делает то, что спасёт его крылатую ракету. Я был немедленно приглашён. Меня спросили, возьмусь ли я за работу, и что мне нужно для её выполнения. Срок сдачи на вооружение КР "Метеорит" планировался на 1979 или 1980 год. Происходило всё это в 1975 году. Я сказал, что я могу это сделать. Мне потребуется ОКБ "Факел" (г. Калининград областной), отделение В.М. Иевлева (к тому времени оставшееся практически без работы) и завод. ОКБ "Факел" находился в то время в ведении Минсредмаша (атомного министерства), являясь фактически филиалом Курчатовского института. Тем не менее, несмотря на протесты А.П. Александрова, в то время директора этого института, ОКБ было немедленно передано в Минобщемаш (ракетное министерство).
       Вообще говоря, можно предложить несколько способов снижения радиовидимости атмосферных летательных аппаратов на основе поглощающей плазмы. Как я уже говорил, в первую очередь я начал работать над двумя из них.
       Электронные пушки низкого давления это по существу электрический разряд низкого давления. Поскольку при давлениях, соответствующих высотам полета КР, напряжения такого разряда не могут быть высокими, то плазменные образования, создаваемые такими разрядами, также не могут быть большими. Поэтому для скрытия всего летательного аппарата необходимо было использовать большое количество подобных устройств. Это обстоятельство вполне окупалось чрезвычайной простотой самой электронной пушки.
       Создание единого моноблока для скрытия всей КР требовало использования вакуумных электронных пушек, работающих при большом напряжении. Электронный пучок, генерируемый такой пушкой, делился с помощью магнитной системы на три части. Каждая из них направлялась для защиты воздухозаборника, носка и крыльев КР. Для создания эффективной защиты всей КР на высоте полета 20-25 км требовалась мощность пучка около 100 кВт при напряжении источника питания 100 кВ. Такой источник питания взялся сделать по договору институт ядерной физики Г.И. Будкера (Сибирское отделение Академии Наук), имевший в то время хороший задел по созданию электронных пушек примерно на такие параметры для различных технологических применений. Расчеты по ожидаемой эффективности плазмы, генерируемой такой пушкой, были выполнены Эдуардом Соном, ныне проректором Физтеха.
       Гвоздем всего устройства был узел вывода электронного пучка из области его генерации при давлении 10-6 мм ртутного столба во внешнюю среду. Дело в том, что по ряду причин вывод пучка в атмосферу нельзя было осуществить через фольгу, как это обычно делали в подобных случаях. В первую очередь этому препятствовало рассеяние и потеря мощности пучка на фольге. Поэтому было решено использовать систему так называемых шлюзовых камер, в которых давление повышалось постепенно. Узел вывода электронного пучка является чрезвычайно оригинальным устройством, потребовавшим для своей реализации привлечения нескольких очень красивых технических идей.
       Когда встал вопрос о назначении главного конструктора разработки, то в связи с тем, что марсианская программа и программа по энергетике для СОИ к тому времени были закрыты, и работы по газо-фазному реактору в связи с этим перестали финансироваться, В.М. Иевлев, как начальник отделения и член-корреспондент АН также стал претендовать на эту роль. Его основным аргументом было то, что я был очень занят работами по внеатмосферным средствам. Тогда у меня действительно пуски шли по несколько раз в год. К тому же по меркам того времени я был ещё молод, резок, выражений в разговорах не выбирал. Начальство ко мне прислушивалось, но старалось держаться подальше. Произошло несколько крайне резких объяснений. Так на заседании парткома института в присутствии директора Лихушина В.Я. я заявил Иевлеву, что сделать эту работу будет трудно даже мне, а он вообще не справится. Но, в конце концов, министерство одобрило кандидатуру Иевлева. После этого я решил уйти из института. В связи с этим работы по пушкам низкого давления в институте были прекращены и, во всяком случае, вплоть до моего ухода не возобновлялись. На мой взгляд, это было очень крупной ошибкой, сильно задержавшей, а, может быть, и вообще загубившей всю идею. Установку на пушках низкого давления вполне можно было довести до штатного состояния за пару лет. Тогда работы по моноблоку могли бы развиваться в гораздо более спокойной атмосфере, как работы второго этапа. У меня и сегодня нет в этом сомнения. Расчеты по эффективности защиты КР с помощью пушек низкого давления были выполнены моим товарищем ещё по физтеху, ныне покойным Игорем Сафоновым. Однако, не судьба.
       Я знаю состояние работ по КР "Метеорит" с моноблочной системой радионевидимости до момента моего ухода из института (1980 год), т.е. в период более чем двадцатилетней давности. К тому времени было сделано несколько ракет "Метеорит". Установка радионевидимости прошла стендовые испытания, и были намечены первые лётные испытания. В.М. Иевлев проявил чудеса работоспособности и изобретательности, но, тем не менее, сроки срывались, министерство "зверело". Всё это подорвало здоровье В.М. Иевлева. После того, как он заболел, а затем и умер, в институте не осталось людей, способных "тянуть" такую работу. (Этот случай являет собой классический пример того, как тупицы и негодяи губят людей, на которых действительно стоит мир.) Но работа, по-видимому, тлела ещё долго, поскольку в МАИ проходили защиты диссертаций неких неизвестных мне молодых людей из центра Келдыша (новое название института) по выводу электронного пучка в атмосферу, т.е. по работам, которые были сделаны Виталием Михайловичем ещё в семидесятые годы.
       Я так подробно рассказал о работах по этой теме потому, что создание невидимой КР с дальностью полета порядка 8000 км было бы достижением ещё большим, чем создание комплекса СС-18. Эта ракета может быть запущена с любого старта, в том числе с морского, например, с торгового судна под любым флагом из любой точки в акватории мирового океана с поражением любой цели на территории потенциального противника. Идеальное средство государственного терроризма, к которому, я думаю, в конце концов, прибегнут, во избежание излишних расходов, страны интеллигентного типа. Моральные соображения, связанные с реализацией неконтролируемой и обезличенной ядерной атаки на города США будут, безусловно, отметены в связи с тем, что американцы давно уже выбрали всякий лимит терпения угнетаемых ими стран. При этом не потребуется никаких суперсубмарин и авианосцев. Любая рыбацкая фелюга. Точность - идеальная, поскольку ракета идет по радиолокационной карте местности, записанной в память бортового компьютера. Все эти ПРО и СОИ становятся просто никому не нужной игрушкой. Омертвляются колоссальные капиталовложения потенциального противника. К тому же ему наносится огромный моральный ущерб, поскольку дискредитируются его умственные способности, затраченные вхолостую. Такие работы странам интеллигентного типа не имеет смысла делать секретными. Наоборот, надо всегда показывать - что бы ни делал потенциальный противник, его усилия всегда будут тщетными. Он никогда не уйдет от возмездия. При наличии такого средства у стран интеллигентного типа страны паразитического типа не начнут войну никогда, ибо для них недопустимы значительные потери. И, следовательно, справедливый диктат интеллигентных стран будет эффективным.
      
       6.9. Перспективы развития атомной энергетики
       В преддверии величайшей социальной революции в истории человечества разум обязан искать пути смягчения предстоящего переходного процесса. Такое смягчение может быть достигнуто, если мы сумеем сформулировать такие энергетические программы, которые дадут надежду людям на существенное увеличение энергетического производства без воздействия на биосферу Земли.
       Поэтому сегодня важнейшей задачей, стоящей перед человечеством, является проблема создания экологически чистой энергетики, энергетики, способной работать длительное время без существенного влияния на биологическое равновесие планеты.
       После решения уйти из ракетной тематики я по рекомендации моего друга профессора Московского энергетического института Михаила Ефимовича Дейча встретился с его учеником директором ВНИИ атомного энергетического машиностроения Геннадием Алексеевичем Филипповым. На моё признаниё в том, что я не знаю даже терминологии в стационарной энергетике, он ответил просто: "Ничего, разберётесь. Для меня главное то, что Вас рекомендовал Дейч". В результате, не зная ни тематики, ни одного человека в институте, я стал его заместителем по науке.
       Я достаточно быстро вошёл в новую для себя проблематику. После Чернобыльской катастрофы Министр энергетического машиностроения СССР Владимир Макарович Величко назначил меня руководителем работ по линии министерства на ЧАЭС. Наше министерство, обладая десятками крупнейших заводов, было поставщиком примерно 70% оборудования на все АЭС страны. Близкое знакомство в течение примерно года (с мая 1986 по июль 1987) с реальными проблемами радиационного поражения заставили меня начать плотно думать о будущей энергетике. В результате я пришёл к пониманию того, что в современном виде у атомной энергетики перспектив нет.
       Основное назначение атомной энергетики - сократить потребление органического топлива и тем самым уменьшить потребление атмосферного кислорода и эмиссию углекислого газа в атмосферу Земли. Атомная энергетика в современном виде не в состоянии решить эту проблему. Несмотря на сорокалетнюю историю развития её доля в общем энергетическом балансе планеты составляет всего несколько процентов. С точки зрения влияния на решение основной задачи атомной энергетики сегодня просто нет. Есть только связанные с ней проблемы.
       Прогнозы развития атомной энергетики, базирующейся на реакциях деления изотопов U235 и Pu239, являются крайне пессимистическими. Увеличение генерирующих мощностей планируется только до 2007-2008 годов, да и то в основном за счёт Юго-восточной Азии (3/4 всех новых мощностей будет введено именно там). Во всех западных странах заказы на ввод новых блоков в предстоящее десятилетие и далее аннулированы. После 2008-2010 годов начнётся массовый вывод из эксплуатации блоков, отработавших свой ресурс, что будет сопряжено с перемещением и захоронением огромных масс радиоактивных отходов. Западная общественность к проблеме перемещения отходов и сооружению хранилищ на своей территории относится резко отрицательно.
       В учёном совете нашего института, например, начали появляться работы по выводу АЭС из эксплуатации. Предлагается практически их не трогать, а просто консервировать и ждать сотни лет. Причём стоить всё это будет сотни миллионов долларов по каждой станции плюс десятки миллионов ежегодно. Если и далее продолжить строительство современных АЭС, сколько же таких дорогостоящих памятников мы будем иметь уже в ближайшее время?
       Далее следует разобраться, смогут ли современные перспективные разработки в области атомной энергетики решить её основную задачу - сокращение эмиссии углекислоты в атмосферу.
       Наиболее популярна программа замкнутого топливного цикла с использованием быстрых реакторов для наработки плутония. В этой программе плутонию предназначается роль основного делящегося материала. (При широком развитии современной атомной энергетики без плутония не обойтись просто потому, что запасы 35-го урана по энергоёмкости не превышают разведанных запасов, например, нефти и газа). Программа абсолютно бесперспективна просто потому, что технологии с плутонием не могут найти широкого применения поскольку плутоний является основным материалом для бомб. Для Запада нет ничего страшнее передачи плутониевых технологий развивающимся странам. А без развития атомной энергетики в этих странах проблему эмиссии не решить. Западные страны не будут развивать атомную энергетику из-за отходов, а развивающимся не дадут, поскольку Запад не хочет, чтобы плутоний оказался в других руках. Так что с бридерами тупик и напрашивается следующий вывод: сегодня нет реальных предложений для решения основной технологической проблемы нашего времени, проблемы сокращения эмиссии углекислоты и потребления атмосферного кислорода. Есть только, что называется, организационные подходы, о которых говорилось выше. Они приведут к резкому обострению ситуации между 2010 и 2015 годами. Поэтому сегодня крайне важно предложить энергетическую программу, которая сумела бы ослабить напряжённость в международных отношениях в период перехода к адекватным формам социальной организации. По существу сегодня речь идёт о спасении западной цивилизации от чрезмерных потерь.
       Есть ещё одно чрезвычайно важное обстоятельство, которое делает невозможным широкое распространение современных ядерных технологий. Оно заключается в том, что современные технологии ориентированы на использование урана-235, а его, как было сказано, мало. К середине текущего века энергетические потребности человечества за счёт только земных ресурсов удовлетворить будет невозможно. Потребуется промышленно-энергетический выход в космос. Единственным средством для этого является как раз уран-235, поскольку с помощью химии крупные задачи в космосе решены быть не могу. Поэтому бездумное сжигание урана-235 это не просто глупость, а преступление перед человечеством.
       Для того чтобы найти подходы к решению энергетической проблемы, я в течение всех 90-х годов ищу пути создания чистой ядерной энергетики. Такая схема вроде бы обозначилась. И, если это действительно так, то это будет последний сравнительно дешёвый технологический подарок человечеству в период наступления сложнейших социальных преобразований.
       Дело в том, что выделение положительной энергии при делении ядер начинается с массовых чисел в районе 60. В частности, деление ядер свинца и висмута, имеющих массовое число несколько больше двухсот, даёт энергию около 140-150 MэВ, в то время как уран и плутоний дают примерно 200 MэВ. Однако деление U235 и Pu239, составляющих основу современной ядерной энергетики, происходит под действием нейтронов сравнительно низкой энергии (до 1 МэВ.). Ядра же "неделящихся" актиноидов (Th, U238) делятся при энергии более 1 MэВ. Нейтроны высоких энергий (более10 МеВ.) на Земле имеются только в космических лучах, интенсивность которых крайне мала. Поэтому основные процессы взаимодействия нейтронов высоких энергий с ядрами различных веществ (сечения ядерных реакций) изучены довольно слабо.
       В принципе нейтроны любых энергий можно получить при использовании ускорителей протонов. Однако эти ускорители имели до последнего времени крайне малые коэффициенты полезного действия. Только в конце XX века появились технологии, позволяющие создать ускорители протонов достаточно высокой эффективности. Это дало возможность начать эксперименты в области так называемой электроядерной энергетики. Все в мире пошли по пути получения на ускорителях нейтронов с энергией, достаточной для деления U235. Для этой цели требовались ускорители с энергией не более 1-1,5 ГэВ. В случае с "неделящимися" изотопами этой энергии мало.
       Включиться в программу электроядерных экспериментов по урановой программе на ускорителе в г. Дубне нам помог последний из могикан советской атомной техники академик Валерий Иванович Субботин. Я с ним познакомился в 1986 году во время работы чернобыльских комиссий. В.И. Субботин познакомил меня с Александром Михайловичем Балдиным, директором лаборатории физики высоких энергий объединённого института ядерной физики в г. Дубне. Александр Михайлович дал нам возможность принять участие в эксперименте на синхрофазотроне ИЯФ. Формально мы должны были разработать аппаратуру теплофизических измерений для уран-свинцовых сборок, используемых в электроядерных экспериментах. Поставить вопрос о проведении эксперимента сразу на сборках, состоящих из материалов актиноидной группы, было абсолютно нереально. Поэтому я договорился о проведении эксперимента на большой чисто свинцовой сборке при энергии протонов в 5 ГэВ. Однако принять участие в работе я не смог, поскольку после этого я надолго попал в больницу.
       Эксперимент был выполнен в июле 1998 года. Его проводила большая международная группа, лидерами в которой были учёные из ФРГ. К сожалению, в части методического обеспечения той задачи, которую я ставил, он был сделан плохо. Я не был поставлен в известность о проведении эксперимента. Поэтому я не смог дать своих предложений по его методическому обеспечению. Термопары нормально сработали, большего для программы деления урана не требовалось, а потому материалы эксперимента, никем не востребованные, пролежали почти год. Когда после выхода из больницы в мае 1999 года я узнал, что эксперимент выполнен, я попросил показать мне его результаты. Одного взгляда на экспериментальные кривые было достаточно, чтобы увидеть то, что положительный результат всей программы не исключён. Дело в том, что если реакция деления свинца не играет особой роли, то тепловыделение должно происходить только в центре свинцовой сборки за счёт торможения заряженных частиц, образующихся после разрушения ядер свинца и имеющих малый пробег в плотном веществе свинца. Однако было обнаружено, что термопара, расположенная на периферии мишени, начала нагреваться одновременно с центральными термопарами в момент включения пучка, к тому же всего в два раза слабее, чем центральная. Оценки показывают, что ни теплопроводность, ни нагрев за счёт термолизации нейтронов, ни гамма-излучение, ни нагрев за счёт заряженных частиц не могут обеспечить наблюдаемый темп разогрева периферийной зоны. Об этом же говорят расчёты, которые были выполненные по моей просьбе Институтом прикладной математики РАН им. М.В. Келдыша по коду Лос-Аламосской лаборатории США. В эксперименте же грелась и периферия сборки. Это могло быть связано только с делением свинца. Результат требовал немедленной проверки, ввиду его исключительной важности.
       Я начал требовать проведения чистого эксперимента по своей методике. Я написал массу писем В.В. Путину и членам его Правительства. Всё безрезультатно. Дело упирается, очевидно, в то, что у атомного лобби имеется огромное желание заработать на завозе отработавшего топлива из-за рубежа в Россию. Доказательство возможности создания ядерной энергетики, не использующей U235 и Pu239, закроет навсегда этот миф. (Когда проводились слушания по этому вопросу в Думе, из всех специалистов, работающих в атомной энергетике, только В.И. Субботин и я выступили против этой дурацкой затеи. Нам не давали говорить. У меня, например, просто выключили микрофон.) Каких-либо перспектив у современной схемы ядерной энергетики в любом случае просто нет. Видит Бог, я делал, и буду делать всё, что могу, чтобы провести свой эксперимент. Его необходимо выполнить, ввиду его чрезвычайной важности. Тем более, что Миннауки и Минатом финансируют совершенно бессмысленные работы по делению урана в электроядерных схемах. Будто бы уран не делится и без ускорителей. В России существует большая хорошо финансируемая программа по этой теме, руководимая министром Минатома.
       Когда этот раздел был уже написан, мне позвонили из Миннауки и сообщили, что решение о финансировании эксперимента, наконец, после трёх лет изнурительной борьбы принято и его финансирование открыто. Эксперимент пройдёт в Протвино на ускорителе Института физики высоких энергий в марте - апреле 2002 года, т.е. в то время, когда книга уже, я надеюсь, выйдет из печати. Я не знаю, что повлияло на принятие этого решения. Депутат Государственной Думы от Арзамаса доктор физико-математических наук Иван Игнатьевич Никитчук послал два запроса в министерство науки. В последнее время я предпринял несколько достаточно резких шагов. В частности, я имел откровенный разговор по телефону с первым заместителем министра Миннауки С.Б. Алёшиным. Мне представляется, что мне удалось его убедить.
       Этот эксперимент мне нужен, чтобы точно знать, имеем ли мы последний технологический резерв для смягчения сложнейших социальных процессов в ближайшем будущем. Но если и его результат окажется отрицательным, то остаются только весьма болезненные организационные решения, о которых я говорил выше.
      
       6.10. Эксперимент в Протвино
       Эксперимент был проведен в конце ноября 2002 года. Из-за организационных трудностей он снова выполнялся на модельном рабочем теле - свинце. Как я уже говорил, вероятность получения технологически интересного результата на неактиноидах я оценивал достаточно низко. Тем не менее, я встретил горячую поддержку исполнителей работы со стороны института физики высоких энергий. Благодаря этому было проведено облучение мишени в диапазоне энергий от 6 до 20 Гигаэлектронвольт. Мишень находилась под облучением около 12 часов. В итоге одним из основных результатов эксперимента оказалось то, что в процессе облучения большой свинцовой мишени величина дозы на её поверхности достигла 8 рентген в час. После 10 дней выдержки активность снизилась до уровня фона. Этот крайне важный результат позволил расширить программу работ за счёт включения в перечень веществ, которые необходимо исследовать в области высоких энергий нейтронов, материалы актиноидной группы, в первую очередь, торий и уран-238. Вообще говоря, было совершенно естественно, включить "неделящиеся" актиноиды в программу эксперимента сразу. Однако с точки зрения взаимодействий с Минатомом это было бы совершенно невозможно. Минатом и после Протвинского эксперимента продолжает всячески противодействовать этой работе. Требование об использовании в экспериментах актиноидов с самого начала не дало бы возможности работе даже начаться. Я благодарен Провидению за то, что работа развивается именно в такой последовательности, которая даёт возможность ставить вопросы в приемлемой для реальной ситуации последовательности.
       Фрагментация актиноидов под действием нейтронов большой энергии отличается от спектра деления актиноидов под действием тепловых и быстрых нейтронов. Это даёт новые возможности по продвижению в направлении поисков безотходной ядерной энергетики.
       Как было сказано, в наших экспериментах, выполненных на ускорителях в Дубне и Протвино, была поставлена задача исследования взаимодействия нейтронов с энергией больше 10 Мэв с тяжёлыми ядрами.
       Получение "энергетически" интересного результата базируется на том обстоятельстве, что, несмотря на сравнительно низкие сечения деления тяжёлых ядер, вероятность их деления в диапазоне энергий нейтронов в десятки Мэв близка к единице. В силу этого обстоятельства термолизации нейтронов до того, как они вызовут акт деления, может не произойти, тем более что можно сделать соответствующий запас по энергии нейтронов в процессе их генерации. Кроме того, концентрация делящихся ядер в отличие от современных реакторов, в которых она составляет 2-5%, в быстрых реакторах максимум до 20%, в нашем случае будет равна 100%. Всё это требует детальных исследований ядерных процессов в данном диапазоне энергий нейтронов и соответствующих расчётов на их основе.
       Наиболее вероятным топливом новой ядерной энергетики будет торий, уран-238 и отработавшее ядерное топливо (ОЯТ). Сечения деления тория в области энергий 20-30 Мэв достигает 1,5 барн. При использовании тория и природного или обеднённого урана не потребуется никаких предварительных операций, связанных с развитием урановой энергетики, которые необходимы в современных технологиях. Не потребуется дорогостоящей топливной промышленности.
       Россия обладает колоссальными запасами тория. Например, всего лишь в 20 км. от Сибирского химического комбината (СХК, Томск-7) находится гигантское месторождение тория. Рядом расположена железная дорога. Имеется инфраструктура СХН. Поэтому российский торий будет самым дешёвым в мире. Разведанные запасы тория в России грандиозны. Они оцениваются величиной в 1,7 млн. тонн.
       Первый контур АЭС будет крайне простым. Перегрузок топлива не потребуется. Компания работы реактора без перегрузок может составить сто и более лет. Исчезнет необходимость в дорогостоящей промышленности по переработки отработавшего ядерного топлива.
       Все необходимые технологии по созданию высокоэкономичных ускорителей протонов и более тяжёлых ядер в принципе созданы в работах, выполненных моим сокурсником по физтеху Богомоловым А.С., предложившим уникальный по своим характеристикам ускоритель на обратной волне.
       Новая энергетика не будет производить "бомбовые" материалы и, следовательно, найдёт широкое применение во всём мире. Тем самым будут решены сложнейшие международные проблемы современности.
       Новая атомная энергетика может стать основой для производства водорода. Это обстоятельство позволит удовлетворить практически все, включая даже пищевые, проблемы человечества за счёт ядерной энергии.
      
       ЗАКЛЮЧЕНИЕ
       Последняя социальная революция
       Ибо, как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого.
       От Матфея, 24, 27
       Таково будет пришествие разума во все сферы деятельности людей. Молния придёт с востока и достигнет запада.
       Сегодня мир приближается к последней социальной революции, в результате которой человеческая цивилизация перейдёт к адекватной социальной организации. В ходе этой величайшей революции будут уничтожены элиты любого толка. Это зло современной цивилизации и основной барьер на пути её дальнейшего развития. Истинной ценой человека в обществе и коллективе, в котором он непосредственно работает, будет только его труд на благо общества и его вклад в развитие разума. Ликвидация элит означает, что материальное обеспечение человека и его положение становится зависимым только от решений коллектива, в котором он непосредственно работает. Никаких общегосударственных или региональных выборов и законов о содержании госаппарата. Распределение между коллективами решают только представители заинтересованных коллективов. Никакой иерархии коллективов. Перемещение человека из одного коллектива в другой происходит по желанию самого человека и его коллектива. Никаких законов, судов, конституций, ибо назначение всего этого мусора - защищать только элиту. Судьбу человека может решать только он сам и коллектив, в котором он работает.
       В ходе этой революции в первую очередь будет уничтожена элитарность государств западного мира. Это проблема первой половины века. Она может быть решена тремя способами.
       Первый, идеализированный, а потому почти невероятный. Человеческое сообщество осознаёт своё предопределённое будущее, намечает согласованную программу перехода к адекватной социальной организации с распределительной и считаемой экономикой, ликвидирует все элиты и намечает программу своего развития, соответствующую Учению Христа.
       Второй, наиболее вероятный и крайне болезненный способ, связанный с потрясениями, предсказанными Христом, произойдёт в результате противостояния интеллигентных и паразитических государств. Он представлен в разделе, посвящённом основному сценарию развития в первой половине века. Этот способ достаточно резок и скоротечен. В результате его реализации, после того как Китай оккупирует нефтеносные районы Ближнего Востока, Европа после жёстких внутренних потрясений, вызванных дефицитом энергоресурсов, придёт к адекватной организации жизни и соединится с Россией. Военная машина НАТО превратится в груду невостребованного металла, а США окажутся в мировой изоляции, которая разрушит социально-политическую систему страны-паразита. В результате человеческие правила жизни установятся в основных странах, после чего начнётся развитие всей цивилизации в рамках строго считаемых программ. Я молю Бога дать шанс людям смягчить этот сценарий с помощью экологически чистых энергетических технологий.
       В этом, третьем способе человечество сможет сформулировать программу сравнительно безболезненной адаптации к социальным новшествам, исключающим всякую элитарность. Чистые энергетические технологии дадут время для разъяснительной работы по пропаганде на государственном уровне Учения Христа. Именно Учения Христа, а не его суррогатов, которые ориентированы на поддержание существующего статуса. "Не можете служить Богу и маммоне" (от Матфея 6, 24). Но никто будто бы этого не читал и не знает. "Приближаются ко Мне люди сии устами своими и чтут Меня языком; сердце же их далеко отстоит от Меня" (от Матфея, 15, 8). Хапают, обворовывают ближнего и идут в церковь. Лицемеры. "...удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие" (от Матфея 19, 24). Не слышат. "Кто не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает со Мною, тот расточает" (от Матфея, 12, 30). Но все жутко набожны. Часто крестятся и бормочут: "Господи помилуй". За что миловать-то? За гнусность и враньё? Эти все получат своё. Только ради невинных нужны средства, смягчающие переходный процесс. И разум будет за это бороться, поскольку: "Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю" (от Матфея, 5, 5).
      
       ПОСЛЕСЛОВИЕ
       Я рассказал о том, что нас ждёт. Сегодня в России, так же как и во всем мире, люди разделены. Пассивный, одурманенный народ, красные радикалы и сосредоточение зла, современная выродившаяся элита. Нас всех призывают примириться и любить ближнего своего. Проявляется это в проповеди стабильности и терпения. Элита крайне заинтересована в этом. Ей надо сохранить свои привилегии. Но этому ли нас учит Христос? Он действительно сказал: "возлюби ближнего твоего, как себя самого" (от Матфея, 22, 39), "всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду" (от Матфея, 5, 22), "любите врагов ваших" (от Матфея, 5, 44). И простой человек действительно следует этим заповедям. Они в душе его. Нельзя долго быть в распре со своими близкими, с людьми, с которыми постоянно общаешься. Человек не имеет права судить врага своего только в силу того обстоятельства, что в крайних случаях это есть прерогатива кесаря, государства. Именно этой силе Христос отдал право поддерживать стабильность и справедливость в обществе. Если кесарь не прав, он ответит перед Всевышним. Всё это так.
       Но разве отгородившиеся от нас бронированными стёклами мерседесов и мордоворотами-охранниками, живущие за глухими заборами элитных коттеджей наши враги? Разве мы знаем кого-либо из них? Разве кто-нибудь из них лично причинил нам вред, чтобы мы могли непосредственно им предъявить свои претензии? Кому из них конкретно? Разве каждый из нас вправе (и в силах ли вообще) судить их? Конечно, нет. Мы бесконечно далеки от них. Они каждому из нас не враги, не друзья и не соседи. Христос, обращаясь к нам со своими заповедями о добре и терпении, о них не говорит. Он говорит только о близких нам. О них же мы слышим только по телевидению и читаем в газетах. Там они само совершенство. Они думают только о нас. На самом же деле: "Связывают бремена тяжёлые и неудобоносимые и возлагают на плечи людям, а сами не хотят и перстом двинуть их" (от Матфея, 23, 4). Пропивая за вечер в элитных кабаках десятки тысяч долларов, они "несказанно страдают" оттого, что разогнали пионерские лагеря, выгнали девчонок на панель, а пацанов в преступные шайки, ограбили стариков, построивших фундамент благосостояния страны. Они настолько "щепетильны", что не могут приговорить бандитов и убийц, зато со спокойной совестью посылают на смерть стариков и больных, отказывая им в медицинской помощи и лекарствах. Гнусными СМИ разлагают молодёжь. "Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить, хотя одного; а когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас". Теперь они занимаются благотворительностью. "Все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди; расширяют хранилища (повязки на лбу и на руках со словами из закона) свои и увеличивают воскрилия одежд своих" (от Матфея, 23, 5). В наше время нет ничего более гнусного, чем благотворительность. Облагодетельствовать можно животное, которое бесконечно ниже тебя. Благотворительность в отношении человека унизительна, ибо он равен тебе. Меценаты являются лицемерами и преступниками перед Богом, ибо уподобляют себя Ему. Можно использовать дары их во имя спасения человека, но благодарными быть им нельзя. Их надо ненавидеть за желание унизить тебя. Даровать человеку может только Бог, ибо Он бесконечно выше человека. Материально человека должно обеспечивать только общество.
       Так почему же мы должны их ненавидеть? Не потому, что они враги лично каждого из нас, а потому что они враги Христа. И Христос вовсе не завещал нам любить Его врагов, ибо они сегодня главное препятствие на пути развития разума. В отношении богатых, фарисеев, лицемеров Он беспощаден. Именно против них принёс Он меч в этот мир: "Да придет на вас вся кровь праведная, пролитая на земле", (от Матфея, 23, 35). "Змии, порождения ехидны! Как убежите вы от осуждения в геенну?" (от Матфея, 23, 33).
       А можем ли мы применять личное насилие по отношению к носителям зла? Указал ли Христос нам на тех, против кого применение насилия является праведным. Да, Он сделал это весьма определённо. Он единственный раз в своей земной жизни применил насилие. Он применил его в отношении продающих и покупающих. Он обнажил перед нами источник зла. Это занятие людей куплей - продажей. Та власть, которая устанавливает в качестве смысла человеческой жизни куплю - продажу, есть враг Бога и рода человеческого. Индивидуальное и групповое насилие против этой власти освящено действием Христа. Такое насилие продиктовано разумом. Ибо Христос есть символ и индивидуального и группового разума. Христос изгнал продающих и покупающих из храма. Задача человечества создать храм на всей Земле. Люди должны изгнать зло купли - продажи и накопительства из своей жизни. Христос завещал нам не заниматься личным накопительством, а совершенствовать свой разум. Свят тот, кто следует за Христом.
       Сегодня мы должны ненавидеть всякую власть, ибо она изжила себя и выродилась: "Вожди слепые, отцеживающие комара, а верблюда поглощающие!" (от Матфея, 23, 24). Отошли они от Истины Христа: "Ибо возлюбили больше славу человеческую, нежели славу Божию" (от Иоанна, 12, 43). Сегодня возможна только пародия на великих тиранов. Золотой телец, истинный "...князь мира сего осуждён" (от Иоанна, 16, 11). Купля и продажа должны быть изгнаны из жизни людей: "И вошёл Иисус в храм Божий и выгнал всех продающих и покупающих" (От Матфея, 21, 12).
       Человечество вступает в эпоху пришествия Сына Человеческого, время пришествия разума во все сферы человеческой деятельности.
       В этом мире должно воцариться царство Божие, царство разума, ибо: "Бог не есть Бог мёртвых, но живых", (от Матфея 22, 32).
       Пилат спросил Христа: "что есть истина?" (от Иоанна, 18, 38) Христос промолчал, ибо варвар не смог бы понять Его ответа. Мы, опираясь на всю историю развития разума, должны провозгласить: Истина есть Учение Иисуса Христа, Сына Человеческого.
      
       Я не прошу суда читателя. Написав эту книгу, я исполнил свой долг
       Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       Приложение
       Понятийный аппарат философии
       ненасильственного развития
      
       Ниже приводятся основные понятия, введённые в книге в результате использования дедуктивного метода при построении социальной теории.
       Основная задача философии - поиск фундаментальной аксиомы, лежащей в основании мира.
       Фундаментальная аксиома нашего мира - аксиома Христа о фундаментальной сущности Разума, аксиома триединства. Основой фундаментальной аксиомы являются фундаментальные знание и вера.
       Основное достижение науки в XIX веке - открытие основ технологического развития человечества.
       Основное достижение науки в XX веке - открытие феномена индивидуального в мироздании.
       Основная задача науки в XXI веке - исследование феномена индивидуального и иррациональных основ мироздания.
       Основа современной материалистической философии - отрицание феномена индивидуального в мире.
       Материалистический метод познания - метод экспериментальной индукции.
       Основа идеалистической философии - признание феномена индивидуального в мире.
       Идеалистический метод познания - аксиоматический метод.
       Бог Отец - феномен, создавший мир и предопределивший развитие разума в качестве сути человеческого бытия.
       Вера и знание - инструменты развития разума.
       Вера - сумма аксиом, являющихся основой дедуктивного процесса познания, реализуемого разумом.
       Знание - экспериментальные факты, лежащие в основе индуктивных построений разума.
       Интеллект - случайная иррациональная выборка из первичного иррационального - Бога Духа Святого.
       Разум - живой интеллект, переведший стохастический поиск из области выживания в область своего развития.
       Коллективный разум - разум человечества, основу которого составляют прозрения Пророков и выдающихся мыслителей человечества.
       Разум толпы, разум демократий - разум, основанный на инстинктах толпы, подменяемый похотью элиты к деньгам.
       Развитие - создание иррациональным новых адекватных образований.
       Дуалистическая аксиома - аксиома о двойственной природе рационального мира.
       Адекватность - соответствие аксиоме.
       Индивидуальный объект - объект в материальном мире, не обладающий метрическими свойствами.
       Групповой объект - объект в материальном мире, обладающий метрическими свойствами.
       Единство мира и науки, его познающей, - следствие единства аксиом, лежащих в основании мира и науки.
       Многообразие мира - следствие многообразия индивидуальных объектов нашего мира.
       Жизнь - форма существования интеллекта в рациональном мире.
       Выживание - сохранение жизни в рациональном мире.
       Человек - единение выживания и веры. Способность верить выделяет человека из всего остального мира.
       Интеллигентность - свойство человека и коллективов людей, обеспечивающее развитие разума.
       Социально-экономическая формация - способ организации человеческого сообщества, обеспечивающий развитие разума и выживание сообщества на различных этапах развития.
       Абсолютный закон социального развития - предопределённость развития разума и, следовательно, любого развития вообще. Социальное развитие однозначно связано с ростом численности и качества элит.
       Технологический этап развития разума - этап стохастического познания разумом коллективных процессов в мироздании с целью совершенствования условий существования человека.
       Неадекватные социальные образования - социальные образования периода технологического этапа развития.
       Насилие - условия существования неадекватных социальных образований.
       Закон - инструмент ограничения насилия в обществе.
       Право (право собственности) - насилие, разрешённое законом.
       Адекватное социальное образование - социальная структура, возникающая на этапе стохастического познания разумом индивидуальных, иррациональных процессов в мироздании и детерминированного развития коллективных процессов. Цель адекватного этапа развития - познание иррациональных основ мироздания и сохранение души человека.
       Свобода - состояние адекватной личности в адекватном коллективе с полным подчинением Воле Бога Отца и науке, познающей Его Творение. Свобода однозначно сопряжена с полным отсутствием законов и права и наличием только обязанностей между людьми и отдельного человека по отношению к коллективу. Истинно свободен только раб Божий.
       Материалистическая свобода - социальная адекватность материалистическому постулату, отвергающему Высший Разум. Материально свободен только раб дьявола.
       Зло - противодействие Воле Бога Отца, предопределившего развитие разума в качестве основной сути существования человека.
       Носители зла и преступники перед Богом - представители власти, устанавливающие принципы, в соответствии с которыми смыслом существования человеческого общества является купля - продажа.
       Самые преступные социальные организации в истории человечества - современные либеральные демократии.
       Истина - Учение Иисуса Христа, Сына Человеческого.
      
      
      
      
      
      
      
      
       Оглавление
      
       Аннотация 1
       Письмо Патриарха 2
       Мы с Павелецкой 3
       К читателю 5
       Думайте, люди! 7
       Предисловие 12
       Вифлеемская Звезда 15
       Вместо введения. Демократия и марксизм 18
       Глава 1. Философия 25
       1.1. О методе 25
       1.2. Материалистическая аксиоматика.......................35
       1.3 Теорема Гёделя и следствия из неё 42
       1.4. Триединая аксиоматика 47
       1.5. Детерминизм в естествознании 54
       1.6. Фундаментальная аксиоматика Иисуса Христа.60
       1.7. Детерминизм в социологии и мире 62
       1.8. Бог Отец 68
       1.9. Наука 74
       Глава 2. Разум и его развитие 83
       2.1. Истоки разума 83
       2.2. Развитие разума 87
       Глава 3. Социология 96
       3.1. Аксиоматика в социологии 96
       3.2. Человек 101
       3.3. Интеллигентность 105
       3.4. Коллективизм 111
       3.5. Формы социальной организации людей 115
       3.6. Понятия насилия и свободы 117
       3.7. Материалистическое и христианское развитие.123
       Глава 4. Экономика 126
       4.1. Основной вопрос современной экономики 126
       4.2. Необходимое условие существования рынка 133
       4.3. Необходимое и достаточное условие
       рентабельности рынка 138
       4.4. Технологическое развитие и его пределы 143
      
       Глава 5. Основные социально-экономические формы. 153
       5.1. Тирании 153
       5.2. Фашизм 156
       5.3. Демократии 158
       5.4. "Гадкий утёнок двадцатого века" или
       "Что такое русский социализм?" 165
       5.5. Адекватная социальная организация 176
       5.6. Элитарность 184
       Глава 6. История 187
       6.1. Задачи истории, как науки 187
       6.2. Терроризм 191
       6.3. Основной сценарий развития
       в начале XXI века 197
       6.4. Возможности ракетно-космической техники 206
       6.5. Ядерное противостояние 210
       6.6. Основные характеристики
       систем ПРО и СОИ 212
       6.7. Комплексные средства преодоления ПРО 217
       6.8. Радионевидимые крылатые ракеты 222
       6.9. Перспективы развития атомной энергетики 228
       6.10. Эксперимент в Протвино 234
       Заключение. Последняя социальная революция 237
       Послесловие 239
       Приложение. Понятийный аппарат философии
       ненасильственного развития.................................242
       Оглавление ......................................................245
      
      
      
      
       **************************************************
       Сергей Георгиевич Кара Мурза
       Столыпин - отец русской революции
       Аннотация
       Как утверждает автор, одной из крупных антисоветских акций конца XX века было создание мифа о Столыпине. В перестройку его фигуру раздули не потому, что столыпинская реформа в свое время проводилась успешно. Она провалилась по всем пунктам и прямо привела к революции. Имя Столыпина как губителя сельской общины - основы российского государства на новом витке истории стало символом разрушения Советской России и нынешней России.
       С.Г. Кара Мурза
      
       Столыпин - отец русской революции
      
      
       Глава 1. Развитие капитализма в России: как изменялись взгляды Ленина
      
      
       Книга "Развитие капитализма в России" - веха в движении общественной мысли
      
       Как сказал Плеханов, "нет ни одного исторического факта, которому не предшествовало бы, которого не сопровождало бы и за которым не следовало бы известное состояние сознания". Крушению советского строя, этому тяжелейшему удару по российской цивилизации, предшествовало то состояние сознания, которое Андропов определил четко: "Мы не знаем общества, в котором живем".
       Это состояние сопровождает нас и сегодня, что и предопределяет тяжесть положения, в котором мы очутились. Незнание уже превратилось в непонимание. Когда сообщаешь сведения даже о хорошо изученных характерных чертах нашего общества, тебя слушают с недоумением, недоверием, часто со злобой. Это тяжелый случай - "структурно обусловленное непонимание", когда реальные факты не втискиваются в укорененную структуру мышления и просто отвергаются или не замечаются.
       В советское время через поголовное образование и средства идеологического воздействия в наше сознание была внедрена жесткая парадигма для восприятия и понимания истории и общественных явлений в России, особенно в предреволюционное и революционное время. Парадигма - это свод правил, образцов, логических приемов, неприемлемых ошибок. Все то, что формирует наше мышление в отношении определенного класса явлений и проблем.
       Огромную роль при построении этой парадигмы сыграл молодой В.И.Ленин и его фундаментальный, во многих отношениях замечательный труд "Развитие капитализма в России" (1899). Недавно исполнилось 100 лет с момента его издания, но вспомнить его надо не ради юбилея. Он поразительно актуален сегодня, и вся история его переосмысления самим Лениным, вплоть до его работ о нэпе, дает нам сильные, прокаленные уроки. Почему же мы от них бежим? Почему предпочитаем копошиться на уровне Солженицына? Потому, что прокаленные уроки трудны, нужна сила и совесть, чтобы их принять.
       История труда "Развитие капитализма в России" - драма культуры. Труд написан великим мыслителем и одновременно великим политиком - с большой интеллектуальной силой и со страстью. Это сочетание определило убедительность, мощь и длительность воздействия труда - и в то же время глубокую противоречивость этого воздействия.
       По сути, этот труд завершил построение философско политической парадигмы, в рамки которой была введена общественная мысль первой трети XX века и которая в суженном виде была перенесена в официальную советскую идеологию. Появление парадигмы - революция в мышлении, она всегда дает поначалу большой толчок развитию, приводит к расцвету мысли. Как говорится, даже ошибочная теория лучше, чем никакой. Если есть теория, можно формулировать вопросы и ставить эксперименты (хотя бы мысленные).
       Но слишком жесткая теория быстро начинает давить мысль и накладывает шоры - особенно если не появляется мыслителей такого же ранга, способных поставить под сомнение, а потом опровергнуть утверждения, ставшие догмой. Ленин как политик затвердил достроенную им парадигму слишком жестко - в ущерб себе как ученому. И попал в тяжелое положение: жизнь быстро стала опровергать выводы его труда, но созданная Лениным партия стала расти и набирать силу именно на основе теории, идеологии и языка, заданных этим трудом.
       В начале века марксизм в России стал больше, чем теорией или даже учением: он стал формой общественного сознания в культурном слое. Поэтому Ленин как политик мог действовать только в рамках "языка марксизма", отступая ради этого даже от Маркса.
       И Ленин совершил почти невозможное: в своей мысли и в своей политической стратегии он следовал требованиям реальной жизни, презирая свои вчерашние догмы - но делал это, не перегибая палку в расшатывании мышления своих соратников. Приходя шаг за шагом к пониманию сути крестьянской России, создавая "русский большевизм" и принимая противоречащие марксизму стратегические решения, Ленин сумел выполнить свою политическую задачу, не входя в конфликт с общественным сознанием. Ему постоянно приходилось принижать оригинальность своих тезисов, прикрываться Марксом, пролетариатом и т.п. Он всегда поначалу встречал сопротивление почти всей верхушки партии, но умел убедить товарищей, обращаясь к здравому смыслу. Но и партия сформировалась из тех, кто умел сочетать "верность марксизму" со здравым смыслом, а остальные откалывались - Плеханов, меньшевики, Бунд, троцкисты.
       Для собирания России после Февраля 1917 г. оказалось жизненно важно, что Ленин в ходе революции 1905 1907 гг. и столыпинской реформы понял ошибочность главных выводов труда "Развитие капитализма в России". В чем же драма? В том, что не поняли и не задумались мы - и в результате "не знали общества, в котором живем". Так позволили его погубить и вновь разорвать Россию. Легко было бы оправдаться: виноваты ошибочные выводы Ленина и то, что он явно от них не отказался. Но принять такого оправдания нельзя.
       Когда читаешь книгу Ленина, видно, что если бы он не заострил свои выводы, сделал их умеренными, с оговорками, то и выстрадать новое понимание России после 1905 г. у него бы не было острой потребности. Достоевский в своих романах заставляет героев доходить до "последних вопросов", ставя над ними exрerimentum crucis - жестокий, решающий эксперимент ("эксперимент распятием"). Так, мне кажется, работала мысль Ленина - так он поступал со своими концепциями. Но рвать на себе рубаху и опровергать свои прежние выводы он позволить себе не мог, он был политик, а не доктор философских наук.
       Мы сами виноваты в том, что под убаюкивающие лекции серых профессоров мы отбросили плодотворную противоречивость ленинской мысли. Но нельзя же и сегодня слушать колыбельные песни! Давайте хладнокровно обсудим выводы главной части книги "Развитие капитализма в России" - о капитализме в деревне.
      
      
       Евроцентризм и народники
      
       Структура мышления, созданная в течение последних ста лет для определенного понимания России, опирается на связный набор понятий и терминов, она логична и проста и, главное, она поддерживается авторитетом Запада. Нельзя сказать, что этот тип мышления политизирован (хотя в советское время в официальной идеологии была преувеличена и приукрашена роль одного течения - большевиков, а потом КПСС). В принципе, на одном и том же языке в начале века могли говорить и понимать друг друга и либералы кадеты, и Колчак, и Савинков, и социал демократы. Это язык евроцентризма, который отвергал существование иных жизнеспособных цивилизаций, кроме Запада. Россия должна пройти тот же путь, что и Запад! В конце XIX века это означало, что и в России должен быть капитализм. Россия сильно отстала, в ней много еще крепостничества и "азиатчины", но сейчас она наверстывает упущенное.
       Из этого широкого течения выбивались наследники славянофилов - и консерваторы (из них выделились черносотенцы), и революционеры (народники). Против них встали и либералы, и марксисты. Их идейный разгром молодой Ленин считал в то время одной из главных своих задач. В работе 1897 г. "От какого наследства мы отказываемся" он так определил суть народничества, две его главные черты: "признание капитализма в России упадком, регрессом" и "вера в самобытность России, идеализация крестьянина, общины и т.п.".
       В 80 е годы экономисты народники развили концепцию некапиталистического ("неподражательного") пути развития хозяйства России. Один из них, В.П.Воронцов, писал: "Капиталистическое производство есть лишь одна из форм осуществления промышленного прогресса, между тем как мы его приняли чуть не за самую сущность". Это была сложная концепция, соединяющая формационный и цивилизационный подход к изучению истории. Народники прекрасно знали марксизм, многие из них были лично знакомы с Марксом или находились с ним и Энгельсом в оживленной переписке.
       В советское время мы получали сведения о взглядах народников в обедненном и недоброжелательном виде, в основном через критику их Лениным. Сейчас, когда мы шире познакомились с их трудами (особенно трудами "поздних" народников А.В.Чаянова и Н.Д.Кондратьева) и узнали, какое влияние они оказали на мировую общественную мысль, мы обязаны подойти к критике народников взвешенно, учитывать искажающую роль злободневных политических интересов.
       Важнейшим понятием в концепции "неподражательного" пути развития было народное производство, представленное прежде всего крестьянским трудовым хозяйством. В конце 70 х годов XIX века в крестьянско общинное производство на надельных и арендованных у помещиков землях было вовлечено почти 90% земли России, и лишь 10% использовалось в рамках капиталистического производства. Сегодня проект народников иногда называют "общинно государственным социализмом".
       Критики народников сходились между собой в отрицании самобытности цивилизационного пути России и соответствующих особенностей ее хозяйственного строя. Легальный марксист П.Струве утверждал, что капитализм есть "единственно возможная" форма развития для России, и весь ее старый хозяйственный строй, ядром которого было общинное землепользование крестьянами, есть лишь продукт отсталости: "Привить этому строю культуру - значит его разрушить".
       Распространенным было и убеждение, что разрушение (разложение) этого строя капитализмом западного типа уже быстро идет в России. Плеханов считал, что оно уже состоялось. М.И.Туган Барановский (легальный марксист, а затем кадет) в своей известной книге "Основы политической экономии" признавал, что при крепостном праве "русский социальный строй существенно отличался от западноевропейского", но с ликвидацией крепостного права "самое существенное отличие нашего хозяйственного строя от строя Запада исчезает... И в настоящее время в России господствует тот же хозяйственный строй, что и на Западе".
       Сегодня узость этого евроцентристского взгляда поражает1. Когда подобные вещи говорит Гайдар, в его искренность никто не верит - он выполняет политический заказ. Сводить все различия хозяйственного строя двух цивилизаций к наличию или отсутствию крепостной зависимости у трети крестьян - значит подниматься на такой уровень абстракции, при котором реального экономического смысла теория уже не имеет.
       Достаточно сказать, что в России из за обширности территории и низкой плотности населения транспортные издержки в цене продукта составляли 50%, а, например, транспортные издержки во внешней торговле были в 6 раз выше, чем в США. Как это влияло на цену, рентабельность, зарплату, стоимость кредита и пр.? По сути, один лишь географический фактор заставлял в России принять хозяйственный строй, очень отличный от западного.
       Мы уж не говорим о том, что совершенно необходимым условием для возникновения и развития западного капитализма было длительное изъятие огромных ресурсов из колоний. Самый дотошный историк нашего века Ф.Бродель, изучавший "структуры повседневности" - детальное описание потоков и использования всех средств жизни, писал: "Капитализм является порождением неравенства в мире; для развития ему необходимо содействие международной экономики... Он вовсе не смог бы развиваться без услужливой помощи чужого труда". По данным Броделя, в середине XVIII в. Англия только из Индии извлекала ежегодно доход в 2 млн. ф.ст., в то время как все инвестиции в Англии оценивались в 6 млн. ф.ст. Таким образом, если учесть доход всех обширных колоний Англии, то выйдет, что за их счет делались и практически все инвестиции, и поддерживался уровень жизни англичан, включая образование, культуру, науку, спорт и т.д. Еще более жесткие оценки значения ресурсов колоний и "третьего мира" дал К.Леви Стросс, а в последнее время - экономисты ООН.
       Никоим образом не мог в России "господствовать тот же хозяйственный строй, что и на Западе". Модель марксистов - как большевиков, так и "легальных", была неадекватна в принципе, не в мелочах, а в самой своей сути. Но эта модель становилась главенствующей в России.
      
      
       Судьба русской крестьянской общины
      
       Главной задачей труда "Развитие капитализма в России" сам Ленин считал укрепление марксистских взглядов на исторический процесс в России. Эту задачу он выполнил как политик - в существенной мере в ущерб научному анализу. В таком споре не рождается истина, не в этом его и цель. Ленин слишком "затвердил" установки марксизма, не вскрыв рациональное зерно взглядов народников. В тот момент народники не имели еще за своей спиной ни С.Подолинского с В.Вернадским, ни А.Чаянова, ни современной антропологии, ни даже позднего Маркса. Всего того, что сегодня заставляет нас совершенно по иному взглянуть на крестьянскую общину и ее связь с экологическими постиндустриальными укладами.
       В предисловии к 1 му изданию Ленин специально подчеркнул свою солидарность с главными выводами работы К.Каутского "Аграрный вопрос", которую он получил уже после того, как книга была набрана. Он пишет: "Каутский категорически признает, что о переходе деревенской общины к общинному ведению крупного современного земледелия нечего и думать"2.
       Что крупное предприятие в земледелии несравненно эффективнее ("прогрессивнее") мелкого крестьянского, для марксистов было настолько непререкаемой догмой, что об этом и спору не могло быть. Сегодня это утверждение далеко не очевидно, но мы тоже не будем с ним спорить - через сто лет после выхода книги. Главное, что и в рамках этой догмы Ленин ошибался - община показала удивительную способность сочетаться с кооперацией и таким образом развиваться в сторону крупных хозяйств. В 1913 г. в России было более 30 тыс. кооперативов с общим числом членов более 10 млн. человек. Смогла община, хотя и с травмами, восстановиться и в облике колхозов - крупных кооперативных производств.
       К сожалению, в начале ХХ века кооперацию в России экономисты (за исключением народников) считали чисто буржуазным укладом и в ее развитии видели как раз признак разложения общины. С.Ю.Витте писал в 1904 г.: "Кооперативные союзы возможны только на почве твердого личного права собственности и развитой гражданственности... Община и кооперативный союз резко отличаются друг от друга по своей экономической и правовой структуре".
       Сегодня, после опыта реформы Столыпина и трудов А.Чаянова, показавшего тесную и органичную связь крестьянского двора и кооперации, мы видим дело иначе. В.Т.Рязанов в своей фундаментальной книге "Экономическое развитие России. XIX XX вв." (из которой я почерпнул ряд данных для этой книги) дает такую трактовку: "Как представляется, чрезвычайно быстрое распространение кооперативных форм было защитной реакцией общинно организованной деревни на усиление рыночных отношений и развитие капитализма. Так община приспосабливалась к новым рыночным условиям хозяйствования".
       О кооперативном движении в России надо сказать особо. Подробно его история изложена в статье А.Ю.Давыдова "Свободная кооперация в России (до октября 1917 года)" в журнале "Вопросы истории" (1996, N 1). Кооперативное движение возникло сразу после реформы 1861 г. и вызвало большие симпатии в обществе. В отличие от Англии, оно действовало в основном в деревне. Инициатором его стал Н.В.Верещагин - помещик, отставной морской офицер, брат художника. Он изучал сыроваренное и кооперативное дело в Швейцарии, а в 1865 г. начал учреждать артельные сыроварни в Тверской губернии. Дело пошло хорошо, крестьяне получали большую выгоду, но со временем почти все артели перешли в руки частников ("частному предпринимателю выгодно фигурировать в артельной шкуре", - писали газеты). Как говорили, под кооперативным флагом рождалась в России буржуазия - из артелей возникло несколько тысяч частных маслоделен. Как писал будущий меньшевик А.Н.Потресов, "либералы скорбели и сводили неудачу на случайности, на некультурность русского народа... Народники - те больше отмалчивались, неохотно вспоминая о своем былом грехопадении".
       Одновременно с артельной кампанией началось создание потребительских обществ и ссудосберегательных товариществ (к началу 1880 х годов их было около тысячи). Эти товарищества имели неограниченную ответственность, отвечали за долги личным имуществом и потому им доверяли и вкладчики, и кредиторы. Особенно выгодными кредитные товарищества оказались средним крестьянам. Они могли получить в год до 50 рублей (это цена двух лошадей или четырех коров) под 5 7% годовых, в то время как сельские ростовщики брали от 50 до 200%. Попытка завладеть этими кооперативами со стороны частников провалилась - они были выгодны именно обществу. С 1895 г. они перешли на "беспаевое начало", получая деньги для создания капитала из Госбанка. В ходе революции 1905 г. Государственный банк открыл таким кооперативам кредит в 20 млн. рублей. Вообще, роль государства в кредитных кооперативах, в отличие от Запада, в России была очень велика (это даже называлось "русской системой"). К 1914 г. из 12 млн. членов кооперативов 9 млн. состояли в кредитных.
       Такой кредит был весьма эффективным, он выдавался под 6% годовых в размере 100 200 рублей. В 1910 г. Госбанк списал безнадежных долгов на 194 тыс. рублей, а процентов по ссудам получил более 2,5 млн. руб. В годы столыпинской реформы кредитные товарищества стали крупными покупателями земли, с ними так или иначе была связана примерно треть населения России. В 1908 г. на I Всероссийском съезде работников кооперации было решено создать большой банк. В 1911 г. был учрежден Московский народный банк, 90% акций которого приобрели кооперативы. Он координировал деятельность кооперативов, давал им кредиты и гарантировал их займы. Его оборот вырос к 1916 г. до 1,2 млрд. руб. Это, видимо, был крупнейший кооперативный банк в мире.
       Вокруг кредитной кооперации стала развиваться и сельскохозяйственная - закупка машин, обработка льна, строительство зернохранилищ и зерноочистительных станций, маслодельных заводов. Первая неудача артельного дела при развитой кооперации уже не могла повториться. После первой революции отношение правительства к самой массовой, потребительской, кооперации изменилось. 85% таких обществ работало в деревне, и в них было сильно влияние социалистов. МВД подозревало эти кооперативы в революционной деятельности, запрещались собрания их членов. В 1915 г. созданный потребительными обществами Центральный кооперативный комитет и его 100 провинциальных отделений были запрещены. Главное, кооперация в России стала огромной системой самоорганизации, которая вовлекла в себя десятки миллионов человек. И Ленин признал, незадолго до смерти: "Социализм - это строй цивилизованных кооператоров".
       Но вернемся назад, к крестьянской общине. Самым дальновидным из марксистов в отношении общины оказался сам Маркс - мы и сегодня в этом вопросе до него не доросли. Он увидел именно в сельской общине зерно и двигатель социализма, возможность перейти к крупному земледелию и в то же время избежать мучительного пути через капитализм. Он писал в 1881 г.:
       "Россия - единственная европейская страна, в которой "земледельческая община" сохранилась в национальном масштабе до наших дней. Она не является, подобно Ост Индии, добычей чужеземного завоевателя. В то же время она не живет изолированно от современного мира. С одной стороны, общая земельная собственность дает ей возможность непосредственно и постепенно превращать парцеллярное и индивидуалистическое земледелие в земледелие коллективное, и русские крестьяне уже осуществляют его на лугах, не подвергшихся разделу. Физическая конфигурация русской почвы благоприятствует применению машин в широком масштабе. Привычка крестьянина к артельным отношениям облегчает ему переход от парцеллярного хозяйства к хозяйству кооперативному... С другой стороны, одновременное существование западного производства, господствующего на мировом рынке, позволяет России ввести в общину все положительные достижения, добытые капиталистическим строем, не проходя сквозь его кавдинские ущелья".
       Как заметил современный исследователь крестьянства Т.Шанин в книге "Революция: момент истины", "Маркс в меньшей степени, чем Ленин, был озабочен тем, чтобы оставаться марксистом. В 1881 г. это привело его более прямым путем к выводам, к которым Ленин пришел только в 1920 х годах". Впрочем, эти взгляды о русской крестьянской общине настолько противоречили ортодоксальному марксизму, что и сам Маркс не решился их обнародовать - они остались в трех (!) вариантах его письма В.Засулич, и ни один из этих вариантов он так ей и не послал. Позже, в 1893 г., Энгельс в письме народнику Даниельсону (переводчику первого тома "Капитала") пошел на попятный, сделав оговорку, что "инициатива подобного преобразования русской общины может исходить не от нее самой, а исключительно от промышленного пролетариата Запада". Таким образом, после некоторых колебаний Маркс и Энгельс уступили марксизму.
       В своем труде Ленин дал в основном одномерную, сведенную к производственно экономическим отношениям модель общины (всю "лирику" народников он просто высмеивал). Но революция 1905 1907 гг. и последующая реформа Столыпина показали неадекватность как раз ленинской модели. Из нее вытекало, что эта реформа, силой государства подавляющая "азиатчину", должна была бы моментально рассыпать общину, освободив место более эффективным формам. Все оказалось иначе.
       По данным Вольного экономического общества, за 1907 1915 гг. из общины вышли 2 млн. семей. По данным МВД Российской империи, 1,99 млн. Более половины из этого числа вышли за два года - 1908 и 1909, потом дело пошло на спад, вопреки сильному экономическому и административному давлению. То есть, всего из общины вышло около 10% крестьянских семей России. Возникло около 1 млн. хуторов и отрубов. Немного. Причем 57% всех вышедших из общины пришлось на 14 губерний Юга, Юго Востока и Северо Запада. Иными словами, на все губернии с русским населением пришлось лишь 43% тех, кто покинул общину. Это данные из статьи 1916 г., в которой приведены итоги землеустройства по всем районам России (Н.Рожков. Аграрный вопрос и землеустройство. - Современный мир, 1916, N 3).
       Другая мерка реформы - переток земли. В целом после реформы 1861 г. на рынке земли стали господствовать трудовые крестьянские хозяйства, а не фермеры. Если принять площади, полученные частными землевладельцами в 1861 г. за 100%, то к 1877 г. у них осталось 87%, к 1887 г. 76%, к 1897 г. 65%, к 1905 г. 52% и к 1916 г. 41%, из которых 2/3 использовалось крестьянами через аренду. То есть за время "развития капитализма" к крестьянам перетекло 86% частных земель. А.Чаянов дает к этому такой комментарий: "Наоборот, экономическая история, например, Англии дает нам примеры, когда крупное капиталистическое хозяйство... оказывается способным реализовать исключительные ренты и платить за землю выше трудового хозяйства, разлагая и уничтожая последнее".
       Во время реформы Столыпина земля продавалась через Крестьянский поземельный банк. За время его существования по 1913 г. "сельскими обществами" было куплено 3,06 млн. дес. земли, "товариществами" (кооперативами) 10 млн., а частными хозяевами 3,68 млн. Если учесть, что всего в России в 1911 1915 гг. посевных площадей было 85 млн. дес., то видно, что распродать в руки частников удалось немного земли. Переворота реформа Столыпина не сделала. На рис. 1 показана динамика покупки земли кооперативами и частниками. Спад покупок частными хозяевами - теми, кто, как предполагалось, должен был бы стать русскими фермерами, показывает, что реформа, по сути, исчерпала свой потенциал. Было скуплено именно столько земли, сколько могло быть освоено в производстве с получением капиталистической ренты - прямо или через аренду. Остальная земля оставалась в общинном крестьянском землепользовании, ибо только так она и могла быть эффективно использована. Идеологические доктрины тут ни при чем.
      
      
       Рис. 1
      
       Замысел, на котором стояла программа Столыпина, был известен давно - это европейский путь развития капитализма в деревне. Замечательный ученый химик и агроном А.Н.Энгельгардт, который работал в деревне и оставил подробнейшее фундаментальное исследование ("Письма из деревни"), задумался об этом уже в первые годы своей жизни в деревне (с. Батищево Смоленской губернии). Он рассказывает: "Один немец - настоящий немец из Мекленбурга - управитель соседнего имения, говорил мне как то: "У вас в России совсем хозяйничать нельзя, потому что у вас нет порядка , у вас каждый мужик сам хозяйничает - как же тут хозяйничать барину. Хозяйничать в России будет возможно только тогда, когда крестьяне выкупят земли и поделят их, потому что тогда богатые скупят земли, а бедные будут безземельными батраками. Тогда у вас будет порядок и можно будет хозяйничать, а до тех пор нет". Вот это как раз в России и не удавалось.
       Да и не только в России это не удавалось. Сегодня мы имеем исследованный многими школами опыт множества крестьянских стран "третьего мира". Она показывает, что образ жизни крестьянина (общинного или кооперированного) предоставляет человеку такие блага, которых не компенсирует более высокий денежный доход батрака. Еще более важен тот факт, что модернизация через превращение крестьян в фермеров неизбежно выбрасывает из общества большое число крестьян. Такая модернизация, даже если она считается успешной с точки зрения монетаризма, разрушительна для общества и тем более для народа.
       Сегодня в России демократы много говорят о "замечательном успехе" Пиночета. Тут как раз полезно вспомнить о крестьянах, а то наша пресса все о банках да о среднем классе. Вот данные Экономической комиссии ООН по Латинской Америке, которые приводит историк З.И.Соколова на международном семинаре в 1994 г.: "После прихода к власти Пиночета были расформированы кооперативы, которые вызывали негодование политиков своей неэффективностью и в которых было занято примерно 450 тыс. крестьян. Порядка 50 тыс. крестьянских хозяйств, можно сказать, "состоялись" на участках, полученных от разрушения кооперативов. 400 тыс. крестьян оказались пауперами. Их расселили вдоль дорог. Иногда в распоряжении семьи паупера лишь 100 кв. м земли. А ведь, считая с семьями, это девятая часть населения страны, выпавшая из экономически активного населения, поскольку они даже не маргиналы, а именно пауперы. И это явление настолько универсально для стран, пошедших по пути разрушения кооперативов, что чилийские экономисты даже оперируют термином "пауперизирующее окрестьянивание"... Произошло сращивание финансового капитала и аграрного - и не в пользу Латинской Америки и его крестьянства. Крестьянин часто соглашается на специализацию по программе ТНК за право посеять небольшой огород. И вот эта готовность отдавать наиболее трудоемкую часть своей продукции за свое право на огород, за сохранение себя как крестьянина - это наиболее характерная сегодня в Латинской Америке ситуация".
       Если считать крестьян, составлявших в начала ХХ века 85% населения России, разумно мыслящими людьми, то надо признать как факт: раз они сопротивлялись реформе Столыпина, значит, "развитие капитализма в России" противоречило их фундаментальным интересам. Примечательно, что Столыпина не поддерживали даже те крестьяне, которые выделились на хутора и отруба (одно дело личная выгода, другое - поддержка смены всего уклада деревни).
       При этом всем было очевидно, что вести хозяйство на крупных участках выгоднее: трудозатраты на десятину составляли в хозяйствах до 5 дес. 22,5 дней, а в хозяйствах свыше 25 дес. - 6,1 день. Значит, переход к капиталистическим фермам нес крестьянам такие потери, которые перекрывали эту огромную выгоду. Этого не видел в 1899 г. Ленин, зажатый в рамки политэкономии западного капитализма. Маркс верно сказал, что крестьянин - "непонятный иероглиф для цивилизованного ума".
       Исходя из политэкономии, Ленин был уверен, что освобождение крестьян от оков общины - благо для них, и так определял в книге позицию социал демократов: "Мы стоим за отмену всех стеснений права крестьян на свободное распоряжение землей, на отказ от надела, на выход из общины. Судьей того, выгоднее ли быть батраком с наделом или батраком без надела, может быть только сам крестьянин. Поэтому подобные стеснения ни в каком случае и ничем не могут быть оправданы"3.
       Строго говоря, это - типично либеральный взгляд. Он сводится к простой мысли: быть свободным индивидом лучше, чем входить в солидарный человеческий коллектив. Община и свободный индивидуум вообще то исходят из разных мироощущений и разных идеалов, о которых бесполезно спорить. Но в случае, который разбирал Ленин, и прагматические интересы оправдывают "оковы общины".
       Общинное право запрещало продавать и даже закладывать землю - это, конечно, стеснение. Почему же крестьяне его поддерживали? Потому что знали, что в их тяжелой жизни чуть ли не каждый попадет в положение, когда отдать землю за долги или пропить ее будет казаться наилучшим выходом. И потерянное не вернешь. Не вполне распоряжаться своим урожаем, а сдавать в общину часть его для создания неприкосновенного запаса на случай недорода - стеснение. Но в каждой крестьянской семье была жива память о голодном годе, когда этот запас спасал жизнь (хотя бы память о страшном голоде 1891 г.). И это тоталитарное общинное правило, гарантирующее выживание, ценилось крестьянами выше глотка свободы. Как говорили сами крестьяне: "Если нарушить общину, нам и милостыню не у кого попросить будет".
       Но эту проблему Ленин вообще исключал из рассмотрения. А ведь она - часть хозяйственного строя. Конечно, после двухсот лет "дикого" капитализма на Западе социал демократы убедили общество в необходимости сознательной солидарности и организации системы социальных гарантий через государство. Но русские крестьяне рассудили, что они до этого могут и не дожить, да и не получит Россия тех огромных средств из колоний и "третьего мира", на которые создает эти системы западное государство.
       Вообще, спор о земледельческой общине можно считать законченным после двух исторических экспериментов: реформы Столыпина и Октябрьской революции 1917 г. Получив землю, крестьяне повсеместно и по своей инициативе восстановили общину. В 1927 г. в РСФСР 91% крестьянских земель находился в общинном землепользовании. Как только история дала русским крестьянам короткую передышку, они определенно выбрали общинный тип жизнеустройства. И если бы не грядущая война и жестокая необходимость в форсированной индустриализации, возможно, более полно сбылся бы проект государственно общинного социализма народников.
       Общая ошибка марксистов, слишком жестко применявших формационный подход, заключалась в том, что они часто ставили знак равенства между докапиталистическими формами и некапиталистическими . Если не видеть в общине ее цивилизационное, а не формационное, содержание, то она, естественно, будучи "докапиталистической" формой, в конце XIX века выглядит как пережиток, дикость и отсталость. Если же рассматривать общину как продукт культуры, жестко не связанный с формацией, то в ней виден особый гибкий и насыщенный содержанием уклад, совместимый с самыми разными социально экономическими базисами. На основе общинных отношений во многом строилась ускоренная индустриализация Японии, Китая и стран Юго Восточной Азии. Принципы общины лежат в построении больших кооперативов малых предприятий юга Италии, которые конкурируют с крупными корпорациями даже в области микроэлектроники.
       Возможность русской общины встроиться в индустриальную цивилизацию еще до народников предвидели славянофилы. А.С.Хомяков видел в общине именно цивилизационное явление - "уцелевшее гражданское учреждение всей русской истории" и считал, что община крестьянская может и должна развиться в общину промышленную. О значении общины как учреждения для России он писал: "Отними его, не останется ничего; из его развития может развиться целый гражданский мир".
       Еще более определенно высказывался Д.И.Менделеев, размышляя о выборе для России такого пути индустриализации, при котором она не попала бы в зависимость от Запада: "В общинном и артельном началах, свойственных нашему народу, я вижу зародыши возможности правильного решения в будущем многих из тех задач, которые предстоят на пути при развитии промышленности и должны затруднять те страны, в которых индивидуализму отдано окончательное предпочтение".
       Упомяну здесь крайний, но очень важный для нашей темы результат, который десять лет отторгается нашими обществоведами - не верят. Но теперь вдруг его вспомнил либеральный журнал "Вопросы экономики". В одной статье (N 4, 2000, с. 105) говорится: "После скандально известных исследований рабского труда в южных штатах США... совершенно иной видится взаимосвязь понятий "архаичность" и "эффективность". Ранее a рriori считалось, что архаичные, унаследованные от предшествующих эпох экономические структуры обязательно менее эффективны, чем новые, рожденные более высокоразвитым общественным строем" и т.д. Надо сказать, что автор этих "скандально известных исследований" получил в 1993 г. Нобелевскую премию по экономике.
       Речь о том, что негры рабы в США, которые фактически были на оброке (плантаторы не вмешивались в организацию их быта и труда), были поразительно эффективнее белых фермеров. Во время уборки хлопка рабов не хватало, и обычно на сезон нанимали белых рабочих. У них в среднем выработка была вдвое ниже, чем у негров рабов (кстати, раб при этом получал и зарплату вдвое более высокую, чем свободный белый работник). Как пишут авторы исследования, белые протестанты были неспособны освоить сложную организацию коллективного труда, которая была у африканцев. В целом же душевая выработка негра была на 40% выше, чем у фермера4.
       Наконец, главный для нас опыт истории: русские крестьяне, вытесненные в город в ходе коллективизации, восстановили общину на стройке и на заводе в виде "трудового коллектива". Именно этот уникальный уклад со многими крестьянскими атрибутами (включая штурмовщину) во многом определил "русское чудо" - необъяснимо эффективную форсированную индустриализацию СССР. Но это - особая тема.
      
      
       Сравнение капиталистического и крестьянского земледелия
      
       В предисловии к книге "Развитие капитализма в России" Ленин выражает особую солидарность с Каутским в "признании прогрессивности капиталистических отношений в земледелии сравнительно с докапиталистическими". Для нас этот тезис важен и актуален сегодня, поскольку в СССР он с 70 х годов стал повторяться в несколько расширенной форме: "капитализм в земледелии прогрессивнее некапитализма ". Имелся в виду уже советский строй.
       Сегодня в России ложность расширенного тезиса очевидна: на той же земле, с той же технологией и с теми же людьми попытка заменить советские производственные отношения капиталистическими привела к спаду производства в два раза с глубокой деградацией хозяйства. В самом конце XIX века такого прямого и моментального сравнения не было. Не было и прямого доказательства тезиса Каутского применительно к России.
       Каковы же методологические приемы обоснования этого тезиса у Ленина? Главных приемов - два: первый - отсылка к авторитету Маркса, который представлен в работе как абсолютно непререкаемый. Второй довод - статистика концентрации средств и уровень производства зажиточных крестьян по сравнению с бедными.
       На мой взгляд, оба довода не дают оснований для того вывода, который делает Ленин. В этот вывод большинство социал демократов просто поверили - под воздействием не зависящих от книги факторов. Пострадали не они, а последующие поколения, которые продолжали верить в вывод Ленина. В общественном сознании остался укорененным большой идеологический миф.
       Первый довод ("от Маркса") несостоятелен потому, что даже если бы Маркс в принципе был прав, то говорил он исключительно о Западе, и никаких оснований переносить его выводы на иные почвенно климатические и культурные системы не было. Условием для использования этого довода Лениным было предварительное признание, что Россия ничем существенно не отличается от Запада, а это чисто идеологическое утверждение, предмет веры, а не знания.
       Но и в приложении к Западу тезис Маркса нельзя принять, если отвлечься от критериев монетаризма и считать, например, что прогрессивнее то земледелие, при котором население лучше питается. Сейчас мы знаем (из трудов школы Ф.Броделя), что возникновение капитализма в Европе привело к резкому ухудшению питания - вплоть до момента, когда хлынул поток денег из колоний, мяса и пшеницы из Америки. В Германии в конце Средневековья потребление мяса составляло 100 кг на душу населения, а в начале XIX века - менее 20 кг. Я уж не говорю о колониях, где "прогрессивные" европейские фермеры разрушали местную культуру земледелия. Индия до англичан не ведала голода. Ацтеки в XV веке питались лучше, чем средний мексиканец сегодня. Именно из за разрушения местных систем земледелия европейцами происходило вымирание туземцев. В чем же прогресс?
       Сам Маркс признает, что внедрение капитализма в земледелие других цивилизаций приводит к самым плачевным результатам. В I томе "Капитала" мы читаем: "Если внешняя торговля, навязанная Европой Японии, вызовет в этой последней превращение натуральной ренты в денежную, то образцовой земледельческой культуре Японии придет конец". Нельзя высказаться определеннее: некапиталистическое сельское хозяйство Японии признано образцовой культурой, а внедрение в нее капитализма, по мнению Маркса, ее угробит. Эти предупреждения Маркса Ленин в своей книге не приводит и не обсуждает.
       В последнее время (особенно в связи с Конференцией ООН "Рио 92") вышло несколько важных трудов, показывающих, что крестьянское земледелие принципиально более продуктивно и экономно, нежели капиталистическая ферма. Причина - в накопленной веками экологической интуиции крестьянина, которая утрачена у фермера, "предпринимателя на земле".
       Еще раньше, до современных экологов, то же самое утверждали антропологи, изучавшие "докапиталистические" формы культуры. К.Лоренц писал: "... неспособность испытывать уважение - опасная болезнь нашей цивилизации. Научное мышление, не основанное на достаточно широких познаниях, своего рода половинчатая научная подготовка, ведет к потере уважения к наследуемым традициям. Всезнающему педанту кажется невероятным, что в перспективе возделывание земли так, как это делал крестьянин с незапамятных времен, лучше и рациональнее американских агрономических систем, технически совершенных и предназначенных для интенсивной эксплуатации, которые во многих случаях вызвали опустынивание земель в течение всего двух трех поколений".
       Конечно, средняя продуктивность земледелия была в России низкой. Говоря о причинах этого, следовало бы перечислить и "взвесить" все существенные факторы. Ленин же построил предельно абстрактную модель с одним фактором: "капиталистическое хозяйство - крестьянское хозяйство". Между тем, согласно данным середины 70 х годов XIX в., средний доход крестьян с десятины в европейской части России составлял 163 коп., а все платежи и налоги с этой десятины - 164,1 коп. Тяжелейшей нагрузкой были выкупные платежи крестьян за свою же общинную землю. В 1902 г. они составили 90 млн. рублей - более трети тех денег, что крестьянство получало от экспорта хлеба5.
       Этот фактор "удушения монетаризмом" был вполне достаточным, чтобы подавить всякий прогресс. Смог бы это выдержать капиталистический фермер? Нет, не смог бы. А крестьянин выдерживал. Не только кормил, хоть и впроголодь, народ, но и оплачивал паразита помещика, и индустриализацию России, и имперское государство. По мне, так именно это и есть надежный показатель эффективности - в реальных условиях.
       Я уж не говорю о еще более "объективном" факторе, который Ленин вообще не упоминает - природном. В среднем по России выход растительной биомассы с 1 гектара более чем в 2 раза ниже, чем в Западной Европе, и почти в 5 раз ниже, чем в США. Сегодня лишь 5% сельскохозяйственных угодий в России имеют биологическую продуктивность на уровне средней по США. Если в Ирландии и Англии скот пасется практически круглый год, то в России период стойлового содержания 180 212 дней. Однолошадный крестьянский двор в среднем мог заготовить только 300 пудов сена и продуктивного скота держать не мог. Внедрение капитализма и рынка заставило увеличить посевы хлеба на экспорт, так что количество скота с начала ХХ века стало быстро сокращаться, что в свою очередь привело к снижению плодородия почв. Налицо технологический регресс.
       В Письме одиннадцатом А.Н.Энгельгардт много места уделяет сравнению крестьянского и помещичьего (ставшего уже капиталистическим) земледелия. Он пишет: "Агрономы "Руси"6, нахватавшиеся из популярных французских книжек кое каких поверхностных химических знаний, говорят, что мужик наделен достаточным количеством земли, но только не умеет ею пользоваться рационально, а потому не получает с нее того, что следовало бы. Они указывают, как много получает немецкий мужик с такого же количества земли, они советуют мужику изменить систему хозяйства, вести хозяйство интенсивное, советуют мужику удобрять землю виллевскими искусственными туками. Идеал агрономов "Руси": мужик, живущий на интенсивно обработанном клочке земли. Мужичок в сером полуфрачке посыпает виллевскими туками свою нивку, баба в соломенной шляпе пасет свою коровку на веревочке по клеверному лужку. Восхитительная картина! Точно в Германии.
       Читая статьи славянофильских агрономов, удивляешься только нахальству и бесстыдству этих недоучек. Мужик глуп, мужик не понимает хозяйства, мужик не знает, что скот нужно хорошо кормить, чтобы он был производителен, мужик не умеет убирать сено, ухаживать за скотом, рационально утилизировать молочные продукты. Ест, дурак, сам молоко, творог, топленое масло, вместо того, чтобы приготовлять из него парижское масло и честер для продажи господам. Мужик не знает, что нужно удобрять землю, вести интенсивное хозяйство. А между тем мы видим, что этот мужик, который не знает, что скот нужно хорошо кормить, в страду, в покос работает по двадцати часов в день, убивается на работе, худеет, чернеет с лица и все для того, чтобы заготовить побольше корму для скота...
       Я сел на хозяйство в 1871 году и, смею думать, достаточно подготовленный научно. Теперь, прохозяйничав одиннадцать лет, доведя хозяйство мое, по его производительности, до блестящего состояния, я говорю, что в общем разделяю воззрения мужика на хозяйство. Я считаю, что хозяйственные воззрения мужика, в главных своих основаниях, чрезвычайно рациональны, если смотреть на дело с точки зрения общей, государственной пользы.
       Если мы посмотрим на частные хозяйства, ведущие свое дело рационально, достигшие большой доходности, то мы увидим всегда, что эти хозяйства имеют значение только сами для себя и никакого общего значения их системы, приемы и пр. не имеют. Для себя эти хозяйства рациональны, но для общего хозяйства страны они не имеют смысла7... Точно так же и воззрения мужика на общую систему хозяйства страны, его экстенсивная система хозяйствования разумнее интенсивной системы "Руси" с виллевскими туками... В противоположность агрономам "Руси", которые говорят, что массы земель нужно оставлять пустовать и лишь на кусочках вести интенсивное хозяйство с виллевскими туками, я, на основании многолетней практики, в один голос с мужиком говорю, что мы должны, наоборот, вести экстенсивное хозяйство, расширяться по поверхности, распахивать пустующие земли. Я утверждаю, что это единственное средство извлечь те богатства, которые теперь лежат втуне, и так как сделать все это может только мужик , так как будущность у нас имеет только общинное мужицкое хозяйство , то все старания должны быть употреблены, чтобы эти пустующие земли пришли к мужику . Этого требует благо страны, благо всех".
       В целом среднегодовая урожайность крестьянских полей после реформы 1861 г. стабильно возрастала. В 60 х годах XIX века она составляла 4,4 ц/га, а в 70 х - 4,7 (рост на 7%); в 80 х - 5,1 ц (рост на 8%), в 90 х - 5,9 (рост на 15%), в 1901 1910 - 6,3 ц (рост на 7%), в 1922 1927 - 7,4 ц/га (рост еще на 17%).
       Вопреки нашим поверхностным представлениям, крестьянин в России использовал землю гораздо бережнее и рачительнее, нежели частный собственник - потому что для крестьянина земля означала жизнь , а для собственника лишь прибыль . А по своей важности это разные вещи. А.В.Чаянов пишет: "Очевидно, что для капиталистического хозяйства являются совершенно неосуществимыми мелиорации, дающие прирост ренты ниже обычного капиталистического дохода на требуемый для мелиорации капитал, и столь же очевидно, что все эти соображения неприменимы в отношении мелиораций трудового крестьянского хозяйства уже по одному тому, что оно не знает категории капиталистической ренты... В условиях относительного малоземелья семья, нуждающаяся в расширении объема своей хозяйственной деятельности, будет производить многие мелиорации, невыгодные и недоступные капиталистическому хозяйству, точно так же, как она уплачивает за землю и ее аренду цены, значительно превышающие капиталистическую ренту этих земель".
       Здесь предлагается политэкономический, соответствующий марксистской методологии критерий - сравнение капиталистической ренты и прибавочного продукта крестьянина на той же земле. Его уже мог использовать, но не использовал Ленин. А.В.Чаянов пишет на основании строгих исследований: "В России в период начиная с освобождения крестьян (1861 г.) и до революции 1917 г. в аграрном секторе существовало рядом с крупным капиталистическим крестьянское семейное хозяйство, что и привело к разрушению первого, ибо малоземельные крестьяне платили за землю больше, чем давала рента капиталистического сельского хозяйства, что неизбежно вело к распродаже крупной земельной собственности крестьянам... Арендные цены, уплачиваемые крестьянами за снимаемую у владельцев пашню, значительно выше той чистой прибыли, которую с этих земель можно получить при капиталистической их эксплуатации".
       И это - не аномалия, а общий в России случай. А.В.Чаянов в книге "Теория крестьянского хозяйства" (1923) пишет: "Многочисленные исследования русских аренд и цен на землю установили теоретически выясненный нами случай в огромном количестве районов и с несомненной ясностью показали, что русский крестьянин перенаселенных губерний платил до войны аренду выше всего чистого дохода земледельческого предприятия". Расхождения между доходом от хозяйства и арендной платой у крестьян были очень велики. А.В.Чаянов приводит данные для 1904 г. по Воронежской губернии. В среднем по всей губернии арендная плата за десятину озимого клина составляла 16,8 руб., а чистая доходность одной десятины озимого при экономичном посеве была 5,3 руб. В некоторых уездах разница была еще больше. Так, в Коротоякском уезде средняя арендная плата была 19,4 руб., а чистая доходность десятины 2,7 руб. Разница колоссальна - 16,6 руб. с десятины, в семь (!) раз больше чистого дохода. Таким образом, даже в рамках понятий политэкономии, то есть используя чисто монетарное измерение, следует признать крестьянское хозяйство в условиях России более эффективным, нежели фермерское капиталистическое.
       Это четко выявила как раз реформа Столыпина. Газеты того времени писали, что землю покупают в основном безземельные ("несеющие") - "те деревенские богатеи, которые до того времени не вели собственного сельского хозяйства и занимались торговлей или мелким ростовщичеством". В 1911 г. газета "Речь" писала: "добрая половина крестьянских посевных земель находится в руках городских кулаков, скупивших по 30 и более наделов". В 1910 г. другая центральная газета писала, что в Ставропольской губ. земля скупалась в больших размерах "торговцами и другими лицами некрестьянского звания. Сплошь и рядом землеустроитель вынужден отводить участки посторонним лицам в размере 100, 200, 300 и более дес."8.
       Это не улучшало дела, а лишь усиливало те тенденции, что наблюдались за четверть века до столыпинской реформы. А.Н.Энгельгардт писал в декабре 1881 г. (Письмо одиннадцатое): "Старая помещичья система после "Положения" заменилась кулаческой, но эта система может существовать только временно, прочности не имеет и должна пасть и перейти в какую нибудь иную, прочную форму. Если бы крестьяне в этой борьбе пали, обезземелились, превратились в кнехтов, то могла бы создаться какая нибудь прочная форма батрацкого хозяйства, но этого не произошло - падают, напротив, помещичьи хозяйства. С каждым годом все более и более закрывается хозяйство, скот уничтожается, и земли сдаются в краткосрочную аренду, на выпашку, под посевы льна и хлеба. Пало помещичье хозяйство, не явилось и фермерства, а просто напросто происходит беспутное расхищение - леса вырубаются, земли выпахиваются, каждый выхватывает, что можно, и бежит. Никакие технические улучшения не могут в настоящее время помочь нашему хозяйству. Заводите какие угодно сельскохозяйственные школы, выписывайте какой угодно иностранный скот, какие угодно машины, ничто не поможет, потому что нет фундамента. По крайней мере, я, как хозяин, не вижу никакой возможности поднять наше хозяйство, пока земли не перейдут в руки земледельцев".
       Реформа Столыпина была исключительно важна тем, что она послужила для всего русского общества наглядным экспериментом. В результате реформы Столыпина было насильно создано типично капиталистическое землевладение, которое, казалось бы, давало возможность организовать крупные фермы, нанять сельскохозяйственных рабочих и получать предусмотренную марксизмом прибавочную стоимость. Как следует из труда Ленина, так и должно было бы произойти, ибо ферма, по его мнению, - политэкономически несравненно более эффективное предприятие, нежели крестьянский двор.
       Жизнь показала ошибочность выводов Ленина и его согласия с Каутским: вопреки мощному политическому и экономическому давлению крестьянство не исчезало, а оказывалось жизнеспособнее и эффективнее, чем фермы. В 1913 г. 89% национального дохода, произведенного в сельском хозяйстве европейской части России, приходилось на крестьянские хозяйства - в 10 раз больше, чем на капиталистические (по другим оценкам, для России в целом накануне Первой мировой войны доля крестьян по стоимости продукта в земледелии и животноводстве составила 92,6%). Значит, насаждавшиеся правительством фермы были менее эффективны. Поэтому и помещики, и скупившие землю кулаки не устраивали ферм, а сдавали землю в аренду крестьянским дворам.
       Как следует из одного исследования хода реформы (в Симбирской губ.), "половина всех покупщиков покупала землю прежде всего в целях сдачи ее в аренду". Аренда была кабальной - за отработки (бесплатный труд) или исполу (за половину урожая). Арендатор бедствовал, что сказывалось на технике земледелия. По данным экономистов аграрников, в центре России "при всей отсталости крестьянина и примитивности техники его хозяйства на надельных землях урожаи хлеба были выше, чем на помещичьих, сдаваемых в аренду". Иными словами, разрушение общины и перевод земли из наделов в сферу капиталистических отношений означали не прогресс, а обогащение сельских паразитов рантье за счет регресса хозяйства и страданий крестьянина.
       А.Н.Энгельгардт подробно излагает взгляды кулаков на земельный вопрос, и этот взгляд решительно расходится с программой Столыпина. В частности, кулаки предполагают так распорядиться помещичьей землей, которая так или иначе отойдет в казну: "Найдется богатый мужичок, который деньги внесет, земля под общество пойдет, а общество мужику выплачиваться будет. Богач найдет, с чего взять". То есть, кулаку, сельскому богачу выгоднее не устраивать ферму, а отдать землю общине и тянуть с нее проценты за кредит. Это, пожалуй, можно считать "мироедством" в чистом виде.
       Следует заметить, что концентрацию средств производства в пользовании зажиточных крестьян и более высокую, чем у бедняков, продуктивность их хозяйств вообще нельзя принимать за свидетельство того, что "капиталистическое" хозяйство прогрессивнее "крестьянского". Для этого надо еще доказать, что зажиточный крестьянский двор, даже имеющий пять лошадей, превратился в хозяйство капиталистическое. Ленин это не доказывает, а постулирует, называя богатых крестьян "крестьянской буржуазией". Но постулат этот никак нельзя признать убедительным, и я к нему еще вернусь.
       Подойдем к понятию "прогрессивное земледелие" с другой стороны - не производственно экономической, а социальной. Ведь сельское хозяйство - это не только производство, а и образ жизни . Для России конца XIX века - образ жизни 85% населения. Можно ли считать прогрессивным процесс в экономике, при котором жизнь подавляющего большинства народа ухудшается? Ленин в своей книге прямо не ставил этот вопрос, но косвенно отвечал на него утверждением, будто сельский пролетарий живет лучше, чем крестьянин бедняк.
       На деле сельский житель, даже став батраком, не перестает быть крестьянином ("раскрестьянивание", например, через огораживания в Англии, связано с изменением всего образа жизни - прежде всего, с переселением в город). Поэтому можно отвлечься от политэкономической классификации, а говорить о бедняках, середняках и зажиточных. Было ли в этом плане радикальное внедрение капитализма (реформа Столыпина) прогрессивным?
       Вот что показали имитационные модели двух вариантов развития сельского хозяйства России - по схеме реформы Столыпина и по прежнему пути, через крестьянское землепользование и сохранение общины (результаты моделирования приводит В.Т.Рязанов). Без реформы социальная структура деревни в 1912 г. была бы такой: бедняки - 59,6, середняки - 31,8, зажиточные - 8,6%. Реально в ходе реформы соотношение стало 63,8:29,8:6,4. Заметный социальный регресс. Если бы столыпинская реформа продолжалась еще 10 лет, как и было предусмотрено, то социальная структура ухудшилась бы еще сильнее, до 66,2:28,1:5,5.
       Наконец, еще один, близкий русскому человеку довод - поведение во время войны. Россия, как говорил Менделеев, долго вынуждена была жить "бытом военного времени". Поэтому "прогрессивным" для нее могло считаться только то хозяйство, которое сохраняет свою дееспособность в чрезвычайных условиях. Тяжелым, но предельно показательным экзаменом для двух типов хозяйства - трудового крестьянского и частного - стала Первая мировая война. К концу 1916 г. в армию было мобилизовано 14 млн. человек, село в разных местах потеряло от трети до половины рабочей силы. Как же ответило на эти трудности хозяйство - крестьянское и буржуазное? По всей России к 1915 г. посевная площадь крестьян под хлеба выросла на 20%, а в частновладельческих хозяйствах уменьшилась на 50%. В 1916 г. у частников вообще осталась лишь четверть тех посевов, что были до войны. В трудных условиях крестьянское хозяйство оказалось несравненно более жизнеспособным.
       А вот вывод раздела "Сельское хозяйство" справочного труда "Народное хозяйство в 1916 г.": "Во всей продовольственной вакханалии за военный период всего больше вытерпел крестьянин. Он сдавал по твердым ценам. Кулак еще умел обходить твердые цены. Землевладельцы же неуклонно выдерживали до хороших вольных цен. Вольные же цены в 3 раза превышали твердые в 1916 г. осенью". Таким образом, общинный крестьянин, трудом стариков и женщин увеличив посевы хлеба для России, еще и сдавал хлеб втрое дешевле, чем буржуазия.
       Сегодня, когда в целом индустриальная цивилизация переживает довольно тяжелый кризис, в развитых странах возник большой интерес к крестьянству. Запад крестьянство давно ликвидировал, превратил в фермерство - капиталистическое предприятие на земле. Но сейчас уже ясно: будущее, постиндустриальное сельское хозяйство - за крестьянством (конечно, снабженным достижениями лучшей науки). Только хозяйство, организованное по крестьянски, а не по фермерски, сможет накормить человечество и не разрушить среду обитания. Поэтому изучают крестьянство в Индии, Китае, Японии, Египте, остатки его в Испании. Но главная сокровищница крестьянской цивилизации - Россия.
      
      
       Укрепление общины как условие развития капитализма: взгляд из конца ХХ века
      
       Изучение стран "третьего мира", втянутых в капиталистическую систему в качестве ее периферии, привело к очень важным выводам. Они прямо относятся к нашей теме. Главный их смысл состоит в том, что в России, в отличие от Западной Европы, капитализм в сельском хозяйстве и в целом в стране не мог вытеснить общину. И не только не мог вытеснить и заменить ее, но даже нуждался в ее укреплении. Иными словами, чтобы в какой то части России мог возникнуть сектор современного капиталистического производства, другая часть должна была "отступить" к общине, претерпеть "архаизацию", стать более традиционной, нежели раньше. Образно говоря, капитализм не может существовать без более или менее крупной буферной "архаической" части, соками которой он питается.
       Глобализация капитализма, которая началась с XVI века, привела к тому, что эту "архаическую" часть Запад смог в значительной степени вынести за пределы метрополии, господствуя над архаическими укладами, находящимися в заморских территориях, - сначала в колониях, а потом в "третьем мире". Но Россия, не будучи колониальной империей, могла вести развитие капитализма только посредством архаизации части собственного общества. И прежде всего объектом этой архаизации стало крестьянство. Именно после реформы 1861 г., открывая простор для развития капитализма, само царское правительство укрепляет крестьянскую общину. И это вовсе не стратегическая ошибка, иначе и быть не могло.
       В своем труде "Развитие капитализма в России" Ленин делает вслед за Марксом ошибку относительно прогрессивной роли капитализма в целом, в рамках всей системы "центр периферия". Создавая в колониях анклавы современного производства, господствующий извне капитализм метрополии обязательно производил "демодернизацию" остальной части производственной системы - даже уничтожая структуры местного капитализма. Это хорошо изучено на примере Египта и Индии.
       В очень важной книге "Теория формаций" (М., 1997) В.В.Крылов пишет о модернизации хозяйства на периферии ("зеленой революции"): "Уже здесь начинает обнаруживаться тот поразительный факт, что так называемые пережитки докапиталистических способов труда и натурального хозяйства далеко не во всем и не всегда являются просто не успевшими исчезнуть остатками доколониальных времен, а представляют собой нечто генерируемое и воспроизводимое в отсталом мире законами его современного развития. Разве не об этом свидетельствует превращение многих развивающихся стран в послевоенные годы из экспортеров продовольственных ресурсов в их чистых импортеров и усиление в них натурально хозяйственных тенденций?". Далее он пишет уже о влиянии современной глобализации на страны Латинской Америки: "Такого удивительного переплетения процессов, когда экономический прогресс сопровождается не сокращением сферы традиционного труда, но ее разбуханием, история еще не знала... Этот традиционный сектор, видимо, имеет тенденцию становиться таким унифицированным сектором бедности и допромышленных форм труда, с которым мы встречаемся во многих странах Латинской Америки".
       Даже столь архаический уклад, как рабство, в случае США генетически является вовсе не пережитком, а именно продуктом капиталистического развития. Всесторонне рассмотрев этот вопрос, В.В.Крылов заключает: "В отличие от метрополий, общества которых воплотили в самой своей структуре цивилизующие функции капитализма, общества зависимой от него периферии явились структурной материализацией его нереволюционизирующих общественный процесс консервативных тенденций".
       Россия в конце XIX и начале ХХ века была именно страной периферийного капитализма. А внутри нее крестьянство было как бы "внутренней колонией" - периферийной сферой собственных капиталистических укладов. Его необходимо было удержать в натуральном хозяйстве, чтобы оно, "самообеспечиваясь" при очень низком уровне потребления, добывало зерно и деньги, на которые можно было бы финансировать, например, строительство необходимых для капитализма железных дорог. Крестьяне были для капитализма той "природой", силы которой ничего не стоят для капиталиста.
       Именно там в России, где сильнее всего чувствовался пресс вестернизации и модернизации, особенно усиливались традиционалистские взгляды и настроения. В 1870 1900 гг. как раз в центральных губерниях России, где относительно быстро развивались товарно денежные отношения и отходные промыслы, крестьянство стремилось к укреплению общины и усилению в ней уравнительного начала. За эти годы в Московской губернии число уравнительных передельных (по едокам) общин увеличилось в 3 раза (до 77%), во Владимирской губ. в 5 раз (до 94%), в Саратовской в 41 раз (до 41%).
       В.В.Крылов пишет: "В перспективе капиталистический путь развития должен привести развивающиеся страны не к такому состоянию, когда капиталистические порядки, вытеснив прочие уклады, покроют собою все общество в целом, как это случилось в прошлом в нынешних эпицентрах капитала, но к такому, когда могучий по доле в национальной экономике, но незначительный по охвату населения капиталистический уклад окажется окруженным морем пауперизма, незанятости, бедности. Такого взаимодействия капиталистического уклада с докапиталистическими и таких его результатов европейская история в прошлом не знала. Это специфический продукт капиталоемкого, позднего, перезрелого капитализма". По данным ФАО в теневом ("неформальном") секторе экономики стран Африки южнее Сахары занято примерно 60% всей рабочей силы, из них 2/3 - в торговле. На путь архаизации такого типа толкнули и Россию сегодня, в то время как в начале ХХ века архаизация ограничивалась лишь укреплением структур традиционного общества очень развитой аграрной цивилизации.
       Уже Маркс, до того как он стал работать именно ради создания теории современного капитализма как основы революционной идеологии западного пролетариата, уделил много внимания историческим различиям развития различных видов общины - городской античной и деревенской варварской. Это, кстати, были исследования, опровергающие саму идею последовательной смены формаций. Но сегодня принципиальное отличие развития капитализма на Западе и в периферийных обществах изучено достаточно подробно. В.В.Крылов констатирует важную вещь, которая объясняет закономерный характер сохранения и укрепления крестьянской общины в России: "Одно дело, когда частная капиталистическая собственность приходит на смену тоже частной, но мелкокрестьянской собственности, как это было в европейских странах; иное дело, когда частная капиталистическая собственность идет на смену общинным порядкам, как это было в пореформенной России и как это еще более ярко выражено ныне в странах Африки".
      
      
       О превращении крестьян в пролетариат и буржуазию
      
       В труде "Развитие капитализма в России" Ленин делает радикальный вывод: "Доброму народнику и в голову не приходило, что, покуда сочинялись и опровергались всяческие проекты, капитализм шел своим путем и общинная деревня превращалась и превратилась в деревню мелких аграриев".
       Ленин признает, что здесь его могут упрекнуть в том, что он забегает вперед. Но он считает, что лучше забежать вперед, чем отстать. С этим нельзя согласиться: речь шла о борьбе двух противоположных тенденций - развитии капитализма и сопротивлении ему. Значит, проблема была не в забегании или отставании, а в том, чтобы "взвесить" силу обеих тенденций.
       Важнейший довод в пользу вывода об исчезновении общины - изменение классового строя деревни. Ленин пишет: "Старое крестьянство не только "дифференцируется", оно совершенно разрушается, перестает существовать, вытесняемое совершенно новыми типами сельского населения, - типами, которые являются базисом общества с господствующим товарным хозяйством и капиталистическим производством. Эти типы - сельская буржуазия (преимущественно мелкая) и сельский пролетариат, класс товаропроизводителей в земледелии и класс сельскохозяйственных наемных рабочих" (с. 166). В другом месте сказано: "крестьянство с громадной быстротой раскалывается..." Далее Ленин дает оценку: "К представителям сельского пролетариата должно отнести не менее половины всего числа крестьянских дворов, т.е. всех безлошадных и большую часть однолошадных крестьян" (с. 170).
       Отнесение к пролетариату однолошадных крестьян, явно ведущих свое хозяйство, подтверждается тем, что "мелкие крестьяне понижают свои потребности ниже уровня потребностей наемных рабочих и надрываются над работой несравненно сильнее, чем эти последние". Это - критерий, далекий от политэкономии, и мы к нему еще вернемся.
       Первый довод в пользу того, что "крестьянство перестает существовать" - высокая, по мнению Ленина, товарность хозяйства, вовлеченность его в рынок. Крестьянство, по утверждению Ленина, "находится уже в полной зависимости от рынка, от власти денег". Здесь, как и во многих других местах, Ленин допускает явные преувеличения, которые никак не подтверждаются его же данными: "полная зависимость от рынка"! Из приведенных семейных бюджетов следует, что личное потребление крестьян, включая пищу, покрывалось за счет покупных продуктов и вещей не более чем на треть. Это в среднем, по всем категориям крестьян. Такую зависимость никак не назовешь полной. К тому же "рыночность" во многом была мнимой. Чтобы осенью заплатить подати, крестьяне были вынуждены дешево продавать хлеб, а весной покупать его уже дороже. Это дает видимое завышение "товарности", и экономисты народники его вычитают, считая товарным только тот продукт, который не возвращается к производителю. Ленин такой поправки не делает.
       Это явление "вынужденной товарности" натурального хозяйства довольно хорошо изучено в последние десятилетия на периферии капиталистической системы, в крестьянских странах "третьего мира". Подробно это изложено в книге В.В.Крылова "Теория формаций". В главе о натуральном хозяйстве сказано: "Чисто статистическими методами было рассчитано, что докапиталистические способы труда и натуральная замкнутость хозяйства прочно удерживаются в условиях, когда производство на душу населения не превышает 200 250 долл. Только внеэкономические, рентальные, налоговые и тому подобные меры позволяют в этих условиях увеличивать товарный выход продукции, часто за счет личного потребления самих производителей". Именно это и наблюдалось в России, где подати и платежи у крестьян превышали возможный доход от хозяйства.
       Что же касается закупок крестьян на рынке, то В.В.Крылов пишет: "Исследование структуры крестьянских хозяйств в Индии и других отсталых странах, проведенное В.Г.Растянниковым, показало, что значительная часть покупаемых крестьянами продуктов идет на их личное потребление, а не на воспроизводственные нужды их хозяйств. Натуральность хозяйств по роли в них природных факторов труда оказалась значительно большей, нежели об этом можно было судить по размерам крестьянских покупок и продаж. Это позволило автору сделать вывод об имевшей место в нашей литературе переоценке степени развитости как мелкотоварных, так и капиталистических отношений в деревне развивающихся стран". Таким образом, сами по себе покупки крестьян на рынке ничего еще не говорили об уровне товарности их производства. Тем более об этом не говорят их продажи. "Рынок, - пишет В.Г.Растянников об Индии - непомерно "вздувался" за счет продукта, отчуждаемого в форме натуральной земельной ренты и прочих неоплачиваемых изъятий в натуре, обращавшихся в меновую стоимость и навсегда уходивших из сектора сельскохозяйственных производителей".
       В.В.Крылов высказывается совершенно определенно: "Не вызывает никакого сомнения, что значительные слои крестьянства, тесно связанные с натуральными формами производства и отрезанные от прямых связей с рынком посредством "таких твердо установленных платежей, как налоги, земельная рента и т.д." [Маркс], не могут быть отнесены к категории мелких буржуа. Они являются агентами не мелкотоварного уклада, но скорее феодального, общинно племенного и т.п.".
       Более того, даже работа крестьянина на капиталистический рынок еще не говорит о том, что и само его хозяйство является капиталистическим. Это на материале русской деревни доказывал А.В.Чаянов, а за последние десятилетия установлено исследованием крестьянства в развивающихся странах. Но об этом писал уже и сам Маркс. Сейчас крестьянство "третьего мира" во многом работает на закупочные центры частных корпораций или государства с фиксированной ценой. Это - типичная "работа на заказ", а не на свободный рынок. Маркс писал: "Работа на заказ , т.е. соответствие предложения предшествующему спросу, как общее или преобладающее положение не соответствует крупной промышленности и никоим образом не вытекает как условие [процесса производства] из природы капитала". Но русский крестьянин в начале ХХ века именно преобладающим образом работал на закупочные центры. Он не был сам агентом капиталистического рынка. Впоследствии сам Ленин уточнил: "Товарное производство есть работа на неизвестный и свободный рынок".
       В свете того, что сейчас известно о взаимодействии капитализма метрополий с периферией, становится более понятным, почему Ленин в 90 е годы считал, что в сельском хозяйстве России растет товарность и укрепляются капиталистические отношения, а через десять лет во многом изменил это представление. Вторжение западного финансового капитала и развитие капитализма в городе (как "метрополии" российского капитализма) после 1900 г. привело к сужению свободного рынка для крестьянства. Это было такое же "отступление от капитализма", какое наблюдалось ранее в Ирландии или Индии, а в наше время наблюдается в "третьем мире".
       Подробно фактическая сторона дела изложена в книге видного экономиста аграрника П.Лященко "Русское зерновое хозяйство в системе мирового хозяйства" (М., 1927). Он объясняет, что до конца 90 х годов XIX века основная масса зерна отправлялась на внутренний рынок, тесно связанный с мукомольной промышленностью. Это был в большой мере капиталистический рынок - децентрализованный, подвижный, с большим числом мелких агентов. Зерно у крестьян скупали кулаки, базарные скупщики и приказчики мукомолов. В начале ХХ века произошла быстрая переориентация зернового рынка на экспорт.
       П.Лященко пишет: "Иностранный капитал шел в Россию в виде финансового капитала банков для обоснования здесь промышленных предприятий, но тот же иностранный банковый капитал захватывал и все отрасли нашей торговли, в особенности сельскохозяйственными продуктами... Он начинает приливать в хлебную торговлю и руководить ею, или непосредственно основывая у нас свои экспортные ссыпки, конторы (как, например, конторы французской фирмы Дрейфус, немецкой Нейфельд, массы греческих, отчасти итальянских и др.) и специальные экспортные общества, или субсидируя и кредитуя те же операции через сложную систему кредита, находившуюся также в руках иностранного капитала...
       Но вследствие особых условий банковских покупок - прежде всего полной зависимости всей нашей банковской системы от иностранного капитала - положительных для народного хозяйства сторон в этом приливе крупного капитала к хлебной торговле было мало... Ни за качеством хлеба, ни за его чистотой, ни за другими условиями покупки и сдачи ни банк, ни его подставной клиент скупщик не следили и ответственности за все это банк не принимал. При сосредоточении в руках банка (в портах или на крупных потребительных рынках) больших партий он, однако, не заботился ни об очистке зерна, ни об улучшении его качества, ни о правильности хранения: он должен был спешить с его продажей, часто влияя таким образом на понижение цен...
       Таким образом "частный" банковский капитал не менее как на три четверти обслуживал финансирование нашей хлебной торговли. При этом главными частными банками, принимавшими наиболее широкое участие в хлеботорговых вообще и хлебоэкспортных операциях, были: Азовско Донской, Международный, Петербургский частный коммерческий, Северный, Русско азиатский, - работавшие преимущественно французскими капиталами, и Русский для внешней торговли и Петербургский учетный - немецкими".
       Подробный анализ роли иностранных банков на сельскохозяйственном рынке России вообще интересен. Но здесь для нас важен тот факт, что это был уже совсем иной рынок, нежели десять лет назад, когда он был рассеян по всей стране и обслуживал ее потребности. Теперь его механизм для крестьянина стал напоминать механизм государственных поставок, к которому мы привыкли в колхозах. Крестьянин выполнял договор поставки определенной банковской конторе, закупавшей зерно у целых губерний. Это тот самый тип поставок, который изучен сегодня в развивающихся странах и который уже Маркс не относил к поставкам на капиталистический рынок. Иными словами, товарность производства российского крестьянства стала "менее капиталистической", менее рыночной, как сказали бы сегодня. Здесь проявилась общая закономерность - развитие капитализма в метрополии укрепляет некапиталистические уклады на периферии.
       Таким образом, само по себе увеличение объема продаж продукции крестьянами на рынке еще не говорит о том, что их хозяйство становится капиталистическим. Другое дело - расходы богатых крестьян на хозяйство (покупка скота, лошади, инвентаря). У основной массы крестьян денежные доходы и расходы составляют около 45% от валовых. Но сам факт больших расходов (да и больших ли - 102 рубля в год на хозяйство у крестьян с 3 лошадьми, из них 50 рублей - на аренду земли у помещика) вовсе не говорит о том, что в России произошел перелом. Тут нужно посмотреть длинный временной ряд - а сколько покупали крестьяне тридцать лет назад?
       Но главное в том, что крестьянское хозяйство может быть вполне рыночным - и в то же время не капиталистическим. Этого не мог знать Маркс, потому что в Англии уже не было крестьян. Производство продукта на рынок - признак необходимый, но не достаточный. Это подробно объясняет А.В.Чаянов, и давайте сделаем усилие и вникнем хотя бы в его выводы:
       "Экономическая теория современного капиталистического общества представляет собой сложную систему неразрывно связанных между собой категорий (цена, капитал, заработная плата, процент на капитал, земельная рента), которые взаимно детерминируются и находятся в функциональной зависимости друг от друга. И если какое либо звено из этой системы выпадает, то рушится все здание, ибо в отсутствие хотя бы одной из таких экономических категорий все прочие теряют присущий им смысл и содержание и не поддаются более даже количественному определению...
       Такая же катастрофа ожидает обычную теоретическую систему, если из нее выпадает какая либо иная категория, к примеру, категория заработной платы. И даже если из всех возможных народнохозяйственных систем, которым эта категория чужда, мы сделаем объектом анализа ту, в которой во всей полноте представлены меновые отношения и кредит, а, следовательно, категории цены и капитала, например, систему крестьянских и ремесленных семейных хозяйств, связанных меновыми и денежными отношениями, то даже и в этом случае мы легко сможем убедиться в том, что структура такого хозяйства лежит вне рамок привычной системы политэкономических понятий, характерных для капиталистического общества".
       А.В.Чаянов поднимал вопрос универсальной значимости - на том же уровне, что и Маркс. Он писал: "Одними только категориями капиталистического экономического строя нам в нашем экономическом мышлении не обойтись хотя бы уже по той причине, что обширная область хозяйственной жизни, а именно аграрная сфера производства, в ее большей части строится не на капиталистических, а на совершенно иных, безнаемных основах семейного хозяйства, для которого характерны совершенно иные мотивы хозяйственной деятельности, а также специфическое понятие рентабельности. Известно, что для большей части крестьянских хозяйств России, Китая, Индии и большинства неевропейских и даже многих европейских государств чужды категории наемного труда и заработной платы. Уже поверхностный теоретический анализ хозяйственной структуры убеждает нас в том, что свойственные крестьянскому хозяйству экономические феномены не всегда вмещаются в рамки классической политэкономической или смыкающейся с ней теории".
       Эту работу он заканчивает такой мыслью: "Ныне, когда наш мир постепенно перестает быть миром лишь европейским и когда Азия и Африка с их своеобычными экономическими формациями вступают в круг нашей жизни и культуры, мы вынуждены ориентировать наши теоретические интересы на проблемы некапиталистических экономических систем".
       Когда читаешь А.В.Чаянова, то кажется, что он был в отчаянии: говорил он ясно, данные имел надежные, считался самым видным экономистом аграрником. Но главные вещи, которые он говорил, просто не замечались, они шли как бы параллельно принятой "теоретической системе", которая на деле "терпела катастрофу". Да, крестьянин выходит на рынок, но если внутри его производственной ячейки нет категории зарплаты, то и смысл рынка совсем иной, нежели при капитализме. Почитаем Ветхий Завет - там меновые отношения тоже представлены в полной мере, но нет же главы "Развитие капитализма в Иудее".
       Чем доказывает Ленин возникновение из крестьян двух антагонистических классов - буржуазии и пролетариата? На мой взгляд, доказательства нет, поскольку даже не введены определения. Образ классов возникает как бы сам собой, из общих соображений. Вскользь Ленин замечает, что "исследователи признают пролетариатом не только безлошадных, но и однолошадных крестьян". Мало ли что признают "исследователи", они явно используют термин "пролетарий" как метафору. Кстати, метафора эта очень многообразна. Так, А.Тойнби писал: "Пролетарий - это скорее состояние души, чем нечто обусловленное чисто внешними обстоятельствами. Истинным признаком пролетария является не бедность и не низкое происхождение, а постоянное чувство неудовлетворенности, подогреваемое отсутствием законно унаследованного места в обществе и отторжением от своей общины".
       Как довод Ленин приводит данные о том, что безлошадные и однолошадные крестьяне наряду с ведением своего хозяйства батрачат, а наем батраков - это "превращение в товар рабочей силы, продаваемой несостоятельным крестьянством". Вывод, на мой взгляд, неубедительный - не всякий наем есть превращение рабочей силы в товар. Неужели стоимость рабочей силы Балды была, по Марксу, три щелчка в лоб? В батраки (феты) нанимались свободные греки еще в древних Афинах, о них достаточно писал в "Политии" Аристотель. Можно ли считать Афины капиталистическим обществом?
       Сам Маркс неоднократно останавливался на том факте, что далеко не всякий наемный труд отвечает капиталистическим производственным отношениям. В очень многих случаях наем, по его выражению, есть "отношение простого обращения" - обмен одной потребительной стоимости на другую. Живой труд как услуга обменивается на жизненные средства в их денежной или натуральной форме. Именно так и нанимались батраки в России. Даже широкое развитие найма батраков еще не означает возникновения капитализма. Об этом почти прямо писал Маркс: "Обмен овеществленного труда на живой труд еще не конституирует ни капитала на одной стороне, ни наемного труда - на другой. Весь класс так называемых слуг, начиная с чистильщика сапог и кончая королем, относится к этой категории. Сюда же относится и свободный поденщик, которого мы спорадически встречаем повсюду, где либо азиатская община, либо западная община, состоящая из свободных собственников земли, распадается на отдельные элементы."
       Капиталистических отношений не возникает независимо от того, участвуют ли в этом обмене деньги. Маркс это объясняет так: "Обмен денег как дохода , как всего лишь средства обращения, на живой труд никак не может превратить деньги в капитал, а следовательно, никак не может превратить труд в наемный труд в экономическом смысле". В.В.Крылов заключает: "Марксов метод определения укладной природы наемного труда служит предостережением против поспешного отнесения всякого продающего свою рабочую силу работника к категории капиталистически эксплуатируемого рабочего".
       Кроме того, в немалой мере противореча своему выводу, Ленин показывает, что значительная доля наемного труда оплачивалась через "натуральный обмен" - отработками. Бедняк или середняк отрабатывал долг, ссуду семян и инвентаря, аренду земли у помещика или кулака - работал на его земле со своей лошадью. Это - не капитализм, что и признает Ленин. Но отработки вместо денежного расчета преобладали в русских губерниях! Значит, далеко еще было до "полной зависимости от денег" и полного "превращения рабочей силы в товар".
       В книге Ленина приведено много данных о расслоении крестьян по величине хозяйства. Это принималось им за свидетельство того, что крестьянство разделилось на два класса - сельскую буржуазию с крупными хозяйствами и бедноту, которая превращалась в пролетариат. Но данные, которые привел Ленин, представляли собой "моментальную фотографию". Никаких выводов из нее сделать было нельзя, потому что известно было, что в русской общине наблюдалось интенсивное движение, с гибкой арендой, а часто и переделом земли ("передельная община"). Что же показали длительные (в течение 30 лет) наблюдения за одной и той же выборкой крестьянских дворов? Такие наблюдения велись в России с 1882 по 1911 г., и данные их приводит А.В.Чаянов. Из них видны два процесса, которые полностью противоречат выводу Ленина.
       Во первых, группа "буржуазии" - крупные дворы, которые засевают более 12 дес., - очень неустойчива. Она непрерывно распадается за счет деления выросших семей и перехода "осколков" в низшие категории - "обратно к крестьянам". За 30 лет из дворов этой категории не разделилось только 33,6%. Из разделившихся 84,6% уменьшили посевную площадь. Более того, 58% тех дворов, что за это время не разделились, также уменьшили свои посевы. Напротив, малосеющие группы, особенно "пролетариат", в массе своей увеличили посевную площадь - 71,6% из неделившихся дворов и 72,8% из делившихся.
       А.В.Чаянов пишет: "Малосеющая группа проявляет гигантскую силу роста и почти 3/4 своих хозяйств перебрасывает за 30 лет в более высокие посевные группы, с другой стороны, обе многосеющие в 1882 г. группы дают ярко выраженную картину ослабления и распада". Ясно, что это никак не согласуется с расслоением на классы. Классы - устойчивые группы, основанные на библейском принципе "У бедного отнимется, у богатого прибудется". Иными словами, трудно бедняку попасть в класс буржуазии, но те, кто в него попал, удерживаются в нем силой приведенного выше принципа. В крестьянстве же мы видим нечто совершенно противоположное.
       Ленин тщательно удаляет из рассуждений фактор культуры, лирику. Но превращение рабочей силы в товар, т.е. обезличенную меновую стоимость, - огромное изменение именно в культуре, в антропологии, в представлении о человеке. Это прекрасно видно из приведенного Лениным рассказа о том, как эксплуатируют батраков немцы колонисты - "оттого по истощенному виду так легко узнать работавших у немцев колонистов" (с. 241). А у русских крестьян при переписях записывали батраков как членов семьи, что внесло немало путаницы (думаю, и в бюджеты дворов, которые использовал Ленин). Потому что, по мнению крестьян, все, кто питается из одного котла, - члены семьи. Член семьи - не товар, а нечто иное.
       Кстати, А.В.Чаянов категорически отказывается от свойственного народникам "культурологического" подхода и говорит только о жестокой экономической действительности. Он отвергает "сладенькое живописание российского крестьянства наподобие благонравных пейзан, всем довольных и живущих, как птицы небесные. Мы сами такого представления не имеем и склонны полагать, что каждый крестьянин не отказался бы ни от хорошего ростбифа, ни от граммофона, ни даже от пакета акций "Ойл Шелл Компани", если бы к тому представился случай. К сожалению, в массе такого случая не представляется, и каждая копейка достается крестьянской семье тяжелым напряженным трудом. А в этих обстоятельствах ей приходится отказываться не только от акций и граммофона, но подчас и от говядины".
       Ленин придает очень большое значение имущественному расслоению крестьянства как показателю его разделения на пролетариат и буржуазию. Однако данные, которыми он сам пользуется (бюджеты дворов по губерниям), большого расслоения по этому признаку не показывают. "Буржуазия", по классификации Ленина, - это крестьяне, которые ведут большое хозяйство и имеют большие дворы (в среднем 16 душ, из них 3,2 работника). Если же разделить имущество на душу, разрыв не так велик - даже в числе лошадей. У однолошадных - 0,2 лошади на члена семьи, у самых богатых - 0,3. В личном потреблении разрыв еще меньше. Посудите сами: у беднейших крестьян (безлошадных) расходы на личное потребление (без пищи) составляли 4,3 рубля в год на душу; у самых богатых (пять лошадей и больше) - 5,2 рубля. Разрыв заметен, но так ли уж велик?
       Особое значение Ленин придает питанию как показателю жизненного уровня, здесь "наиболее резкое отличие бюджетов хозяина и рабочего". Действительно, буржуазия и пролетариат различаются как классы не только отношением собственности, но и культурой - образом жизни. И здесь тип питания есть один из главных признаков. Но таково ли было это отличие у разных групп крестьянства, чтобы, как это сделал Ленин, выделять курсивом слова "хозяин " и "рабочий " - указывая тем самым на их классовое различие?
       У безлошадных расходы на пищу 15 руб. на члена семьи, у "пятилошадных" - 28 руб. Кажется, разрыв велик, но дальнейшие данные объясняют этот разрыв. Практически все безлошадные семьи, по данным Ленина, в среднем выделяют для работы по найму 1 батрака (то муж, то поденно жена, то дети). Батрак питается у хозяина . По данным для Орловской губ., пропитание батрака обходилось хозяину в среднем в 40,5 руб. в год (у Ленина приведен подробный рацион батрака). Очевидно, что эти деньги надо присовокупить к бюджету безлошадной семьи, членом которой является батрак. Если так, то выходит, что у "пролетария" на члена семьи расходуется на еду 25,4 руб., а у "буржуя" 28 руб. Строго говоря, следовало бы расходы на батрака вычесть из бюджета семьи хозяина, если он при переписи записал батрака членом своей семьи, тогда разрыв еще больше снизится - но мы этого делать не будем, нет точных данных о том, какая часть крестьян записывала батраков как членов семьи.
       Из данных, приведенных Лениным (если брать не "двор", а расходы на душу), расслоения крестьян на классы по этому признаку не наблюдается. Да и Толстой отметил: "В том дворе, в котором мне в первом показали хлеб с лебедой, на задворках молотила своя молотилка на четырех своих лошадях,... а хлеб с лебедой ела вся семья в 12 душ... "Мука дорогая, а на этих пострелят разве наготовишься! Едят люди с лебедой, а мы что ж за господа такие!".
       В целом, можно сказать, что в конце века, когда писалась книга Ленина, расслоение крестьянства по имущественному уровню и по образу жизни не привело к его разделению на два класса - пролетариат и буржуазию . Сами крестьяне делили себя на "сознательных" - работящих, непьющих, политически активных, - и "хулиганов". Разницу между ними они объясняли как отличие крестьян в заплатанной одежде от крестьян в дырявой одежде.
       Крестьянство осталось как "класс в себе". И, неожиданно оно выступило как "класс для себя" в революции 1905 1907 гг. В ходе ее рухнула вся концепция "сельской буржуазии и сельского пролетариата". Активность в революции проявили середняки и богатые крестьяне, батраки ("пролетариат") были наиболее пассивны. Т.Шанин пишет: "Середняки, в соответствии с точным определением этого слова, были решающей силой в российском селе и большинства в его общинах. Безземельные и "бобыли" не имели достаточного веса в деревнях и не могли оказать в одиночку длительного сопротивления в сельской борьбе. Восстание совершалось не маргиналами, а теми, кто отказывался превращаться в таковых. Сила общинного схода была такой, что наиболее богатые обычно не могли удержать контроль над этими общинами. Что касается кулаков в сельской местности России, по крайней мере в крестьянском значении этого термина, они были не обязательно самыми богатыми хозяевами или работодателями, но "не совсем крестьянами", стоящими в стороне от общин или против них. Наиболее близким крестьянским синонимом термину "кулак" был в действительности "мироед" - "тот, кто пожирает общину"..." (с. 277).
       Центром организации революционных выступлений была община - деревенский или волостной сход. Уровень организации, высокая дисциплина и, можно сказать, "культура" революции поразили всех политиков и напугали правительство гораздо больше, чем эксцессы. Мы, к нашему буквально горю, очень мало знаем об этой революции, потому что она пошла совершенно "неправильно". Мы, например, слышали о Совете в Иваново Вознесенске, который пассивно просуществовал два месяца, но ничего не знаем о сотне крестьянских советских республик, которые по полгода обладали полнотой власти в обширных зонах. История Советской России началась в деревне в 1905 г.
       В ходе революции практически не было конфликтов между бедняками и богатыми крестьянами. Те, кого Ленин называл "сельской буржуазией", были организаторами большой "петиционной кампании" - в Крестьянский Союз и в Государственную Думу. Изучено около 1500 таких петиций, и в 100% из них - требование отмены частной собственности на землю. После этого вопрос о том, являются ли богатые крестьяне буржуазией и стало ли общинное крестьянство оплотом капитализма, можно было считать закрытым.
      
      
       Трудности понимания крестьянского хозяйства: взгляд А.В.Чаянова
      
       Выше говорилось о том, что жесткая парадигма - способ видения явлений определенного класса - является фильтром, через который многих сторон деятельности просто не видно. Политэкономия как теория капиталистического хозяйства заставляла подгонять любые хозяйственные явления под свои категории и понятия. А.В.Чаянов в 1924 г. опубликовал на немецком языке работу "К вопросу теории некапиталистических систем хозяйства", в которой сделал попытку построить "метатеорию" многоукладных экономических систем. Прежде всего, для нас важна его мысль о том, что не все реально существующие и даже важнейшие производственные уклады можно описать в категориях классической политической экономии. Он писал в этой работе: "В современной политической экономии стало обычным мыслить все экономические явления исключительно в категориях капиталистического хозяйственного уклада. Основы нашей теории - учение об абсолютной земельной ренте, капитале, цене, а также прочие народнохозяйственные категории - сформулированы лишь в приложении к экономическому укладу, который зиждется на наемном труде и ставит своей задачей получение максимального чистого дохода ...".
       В специальной главе А.В.Чаянов разбирает категорию капитала , как она проявляется в трудовом хозяйстве, и считает эту проблему самой важной для его исследования: "Развивая теорию крестьянского хозяйства как хозяйства, в корне отличного по своей природе от хозяйства капиталистического, мы можем считать свою задачу выполненной только тогда, когда окажемся в состоянии вполне отчетливо установить, что капитал как таковой в трудовом хозяйстве подчиняется иным законам кругообращения и играет иную роль в сложении хозяйства, чем на капиталистических предприятиях". Строго говоря, именно в том, как функционирует капитал, следовало искать критерий отнесения хозяйств к категории капиталистических, а отнюдь не в том, сколько продукта крестьянин выносит на рынок.
       Во введении к своей главной работе "Теория крестьянского хозяйства" (1923) А.В.Чаянов объяснял, что все учение о трудовом хозяйстве, которое он представлял, складывалось из двух больших направлений - из накопления огромного эмпирического материала и индуктивных выводов и из "установления, также эмпирически, целого ряда фактов и зависимостей, которые не укладывались в рамки обычного представления об основах организации частнохозяйственного предприятия и требовали какого либо специального толкования. Эти специальные объяснения и толкования, даваемые вначале в каждом конкретном случае отдельно, внесли в обычную теорию частнохозяйственного предприятия такое количество осложняющих элементов, что в конце концов оказалось более удобно обобщить их и построить особую теорию трудового семейного предприятия, несколько отличающегося по природе своей мотивации от предприятия, организованного на наемном труде".
       Такая постановка вопроса всегда сопряжена с болезненным кризисом и конфликтами в науке, на разрыв с общепринятыми взглядами идут лишь тогда, когда накапливается слишком много фактов и случаев, которые не втискиваются в господствующую модель. А.В.Чаянов не скрывает, что им был сделан сознательный выбор. Он пишет: "Как видно из нашего попутного анализа, все эти случаи могут быть истолкованы при помощи категорий капиталистического хозяйства, построенного на наемном труде. Для этого, однако, приходится создавать весьма сомнительную концепцию, объединяющую в лице крестьянина и предпринимателя капиталиста, и эксплуатируемого им рабочего, впадающего в хроническую безработицу и заставляющего своего хозяина во имя своих рабочих интересов переламывать свое хозяйство и поступать предпринимательски невыгодно. Возможно, что эта фикция в интересах монизма экономического мышления и должна быть сохранена, как указывал, например, проф. А.Вебер во время нашего с ним личного разговора по поводу немецкого издания этой книги. Однако нам лично она кажется слишком натянутой и искусственной и к тому же практически скорее запутывающей наблюдающиеся факты, чем поясняющей их".
       Отметим важную проблему, которая встала при изучении трудового хозяйства, действующего в рамках господствующего капиталистического способа производства. Именно эта проблема в 1899 г. затруднила Ленину анализ крестьянского хозяйства в России. Ее теоретическое понимание пришло намного позднее. Во многих местах А.В.Чаянов подчеркивает тот факт, что семейное трудовое хозяйство, обладая особенным и устойчивым внутренним укладом, во внешней среде приспосабливается к господствующим экономическим отношениям, так что его внутренний ("субъективный") уклад вообще не виден при поверхностном взгляде. Он пишет: "Всякого рода субъективные оценки и равновесия, проанализированные нами как таковые , из недр семейного хозяйства на поверхность не покажутся, и вовне оно будет представлено такими же объективными величинами, как и всякое иное".
       Таким образом, А.В.Чаянов утверждает, что принятые в политэкономии типы научной абстракции и эконометрический подход не позволяют понять природу крестьянского двора - в своих внешних проявлениях он подлаживается под господствующие рыночные формы. А.В.Чаянов высказывает такое методологическое положение: "Мы только тогда поймем до конца основы и природу крестьянского хозяйства, когда превратим его в наших построениях из объекта наблюдения в субъект, творящий свое бытие, и постараемся уяснить себе те внутренние соображения и причины, по которым слагает оно организационный план своего производства и осуществляет его в жизни".
       Здесь - источник столкновения А.В.Чаянова не только с марксистами, но и с современными ему буржуазными западными экономистами, которые склонялись к рассмотрению трудового хозяйства как разновидности капиталистического. А.В.Чаянов замечает: "К.Риттер, отмечая в своей рецензии на мою книгу те же моменты, как и проф. А.Скальвайт, указывает на неправильность моей терминологии и говорит, что даже чистые семейные хозяйства , поскольку они становятся товаропроизводителями, сбывают свои продукты на капиталистический рынок и подчиняются влиянию его цен, должны именоваться хозяйствами капиталистическими, так как они составляют собой часть капиталистической народнохозяйственной системы".
       Из своего анализа взаимодействия трудового хозяйства с внешней экономической средой А.В.Чаянов делает важный для нашей темы вывод: хозяйства такого типа сохраняют свою внутреннюю природу в самых разных народнохозяйственных системах, но в то же время они в своих внешних проявлениях приспосабливаются к среде по типу "мимикрии", так что возникает соблазн и их внутреннюю природу трактовать в категориях макросистемы, хотя эти категории неадекватны внутреннему укладу предприятия и затрудняют ее понимание.
       А.В.Чаянов признавал, что работа по выявлению природы укладов, внешне приспособившихся к господствующей системе (как, например, крестьянского хозяйства), еще далеко не завершена, поскольку их субъекты далеки от самопознания: "Подобно тому, как мольеровский Журден сорок лет говорил прозой, сам не подозревая этого, наш крестьянин сотни лет ведет свое хозяйство по определенным объективно существующим планам, быть может, субъективно не вполне осознавая их".
       Огромное отличие Германии и Швейцарии, с учеными которых вел спор А.В.Чаянов, от России состояла в том, что на Западе крестьянское хозяйство было замаскировано очень глубоко, поскольку капитализм там господствовал почти полностью, а на селе в очень большой степени (крестьянин был вытеснен фермером). В России же крестьянство составляло 85% населения, а на селе определяло хозяйственную жизнь почти абсолютно. Поэтому А.В.Чаянову и другим экономистам его направления было гораздо легче разглядеть сущность крестьянского двора как "субъекта" хозяйства, нежели на Западе.
      
       Глава 2. О характере русской революции
      
      
       Капитализм и крестьянство: взгляд классического и современного марксизма
      
       И в момент написания "Развития капитализма в России", и даже в первый период после революции 1905 1907 гг. Ленин следовал евроцентристскому тезису о неизбежности прохождения России через господство капиталистической формации. Отсюда вытекало, что и назревающая русская революция, смысл которой виделся в расчистке площадки для прогрессивной формации, должна быть революцией буржуазной9.
       В статье "Аграрный вопрос и силы революции" (1907) Ленин писал: "Все с. д. убеждены в том, что наша революция по содержанию происходящего общественно экономического переворота буржуазная. Это значит, что переворот происходит на почве капиталистических отношений производства и что результатом переворота неизбежно станет дальнейшее развитие именно этих отношений производства (Соч., т.15, с.204). Троцкий о революции 1905 г. сказал: "Наша революция убила нашу "самобытность". Она показала, что история не создала для нас исключительных законов".
       В предисловии ко второму изданию "Развития капитализма в России" (1908 г.) Ленин дает две альтернативы буржуазной революции: "На данной экономической основе русской революции объективно возможны две основные линии ее развития и исхода:
       Либо старое помещичье хозяйство... сохраняется, превращаясь медленно в чисто капиталистическое, "юнкерское" хозяйство... Весь аграрный строй государства становится капиталистическим, надолго сохраняя черты крепостнические... Либо старое помещичье хозяйство ломает революция... Весь аграрный строй становится капиталистическим, ибо разложение крестьянства идет тем быстрее, чем полнее уничтожены следы крепостничества".
       Таким образом, Ленин исходит из того постулата, который мы находим уже в предисловии к "Капиталу" Маркса, - капиталистический способ производства может охватить все пространство ("весь аграрный строй государства становится капиталистическим"). То есть, вся сельская Россия в принципе может стать капиталистической, и к этому направлена русская революция. И народники, и А.Н.Энгельгардт в своих "Письмах из деревни" старались показать, что это невозможно именно в принципе, а не из за умственной косности крестьянства. Для людей, воспитанных под сильным влиянием евроцентризма, их объяснения с сильным акцентом на "самобытность" России были неубедительны. Сегодня, на основании большого массива исследований "третьего мира", вовлеченного в мировую систему капитализма, мы видим, что капитализм по сути своей есть система кентавр .
       Возникновение капиталистического уклада с высоким уровнем производства неминуемо сопровождается усилением окружающей его "оболочки" из массы хозяйств, ведущих натуральное или полунатуральное хозяйство. Для капиталистического уклада симбиоз с этим "архаическим" хозяйственным пространством абсолютно необходим, он без него не может существовать. Это показал и опыт "зеленой революции" во многих азиатских странах - капиталистической модернизации подвергалась лишь небольшая часть хозяйств (в Индии - около 20%), а остальные сохранялись именно как общинно крестьянские.
       Россия в начале ХХ века могла обеспечить средствами для интенсивного хозяйства лишь кучку капиталистических хозяйств помещиков (на производство 20% товарного хлеба), но не более. Остальное - горбом крестьян. В 1910 г. в России в работе было 8 млн. деревянных сох, более 3 млн. деревянных плугов и 5,5 млн. железных плугов. Сравнивать эффективность разных элементов одной системы нельзя - соха дополняла плуг, а не воевала с ним. Можно даже предположить, что к концу XIX века те формы феодальной эксплуатации (отработки), которым посвящена значительная часть книги Ленина и о которых много писал А.Н.Энгельгардт, были уже не столько пережитками крепостничества, сколько продуктом симбиоза с капитализмом.
       Маркс писал, что в зависимых от капитализма обществах капитал регрессирует так, что "имеет место эксплуатация со стороны капитала без капиталистического способа производства". В целом, весь исходный тезис о том, что буржуазная революция в России привела бы к превращению всех крестьянских хозяйств в фермерские, принципиально ошибочен. При этом несущественно, имеет ли место такое "архаизирующее" воздействие капитализма при контакте с крестьянским хозяйством отечественных капиталистических укладов, как в России, или иноземных, как у англичан в Ирландии или Индии.
       Приведу здесь важные методологические положения В.В.Крылова, которые он сформулировал на основании изучения взаимодействия капитализма с традиционными укладами Африки, но вскользь говорил об их применимости и к России начала ХХ века. Прежде всего, он утверждает принципиальную несхожесть процессов разложения феодального общества с зарождением капитализма в Западной Европе и на периферии, где зрелый уже "внешний" капитализм сталкивается с общиной. Он пишет:
       "Особенность Тропической Африки состояла в том, что здесь мировому капитализму с момента установления его колониального господства противостояли традиционные порядки, среди которых преобладающее значение имели начавшие разлагаться общинные отношения...
       Исторический тип традиционных укладов, с самого начала противостоявших капитализму в его периферийных обществах, существеннейшим образом отличается от тех традиционных укладов, которые противостояли ему когда то в Европе. Подгонять все имеющие место в развивающихся странах традиционные отношения под "феодальную мерку", как это до сих пор делают некоторые западные и советские исследователи, значит игнорировать не только исторические различия в судьбах африканских и европейских народов в доколониальный период, но и существенное несходство зависимого капиталистического развития бывших колоний и капиталистического саморазвития метрополий".
       Смысл этих тезисов в том, что развитие капитализма в аграрной сфере и столкновение его с некапиталистическими укладами на Западе в XVII XVIII веках и, два века спустя, в России - принципиально разные процессы. Поэтому первое главное положение книги Ленина "Развитие капитализма в России", в котором постулируется именно схожесть этих процессов, является, видимо, ошибочным. Во всяком случае, оно не могло выдвигаться как постулат, а должно было предлагаться лишь как гипотеза. Если так, то неверен или необоснован был и прогноз исхода русской революции, которая якобы предопределяла выбор между двумя западными путями развития - "прусским" или "американским".
       Теперь о движущих силах революции. Главным противоречием, породившим русскую революцию, марксисты считали в то время сопротивление прогрессивному капитализму со стороны традиционных укладов (под ними понимались община, крепостничество - в общем, "азиатчина"). Исходом революции в любом случае будет "чисто капиталистическое" хозяйство. Трудящиеся заинтересованы лишь в том, чтобы это произошло быстрее, чтобы революция пошла по радикальному пути, по пути превращения крестьян в фермеров и рабочих ("американский путь").
       Сегодня мы имеем большой запас знаний о взаимодействии капитализма с общиной, полученного на материале множества конкретных ситуаций, структурно схожих именно в главной для нас коллизии. Из этого знания вытекает вывод о том, что представление о революции в России начала ХХ века, исходящее из идеи схожести процесса в России и на Западе, было внутренне противоречивым. И ошибка была одной и той же у Ленина и Столыпина. Она заключалась в том, что "азиатчина" уже была не только противником, но и продуктом капитализма. Капитализм был возможен в России только в симбиозе с этой "азиатчиной". Любая попытка уничтожить ее посредством буржуазной революции или реформы вела не к капитализму, а к уничтожению капитализма. Так, как хирургическое разделение сиамских близнецов означает их неминуемую смерть.
       При обсуждении этой особенности периферийного капитализма ценны такие суждения В.В.Крылова: "Сохранение и широкое распространение в африканской деревне традиционных отношений вообще, общинных в особенности, есть продукт еще и консервирующего прежние порядки воздействия капитализма.
       Даже там, где капитализм разрушал эти порядки, в "освободившемся" социально экономическом пространстве развивались не столько собственно капиталистические порядки, сколько такие докапиталистические укладные формы, с которыми в доколониальный период периферийные страны знакомы не были...
       Таким образом, в зависимых странах капиталистические отношения вырождаются, идут вспять, регрессируют в предшествующие им укладные формы. И это суть регрессивные формы самого капитала, такие докапиталистические уклады, которые исторически не предшествуют капитализму, но следуют после него, им же самим порождаются. Эти "псевдотрадиционные" или "неотрадиционные" укладные формы необходимо отличать от предшествующих капитализму действительно доколониальных местных укладов".
       К этим соображениям следовало бы только добавить, что здесь понятия "докапиталистические" формы и "регресс" являются лишь данью линейному представлению о ходе исторического процесса, свойственного истмату, за рамки которого принципиально не выходит В.В.Крылов. О тех же формах А.В.Чаянов, например, говорит "некапиталистические ". Взаимодействие капитализма с общиной на периферии вряд ли можно считать и "регрессом", поскольку это именно симбиоз, позволяющий капитализму эффективно эксплуатировать периферии, а периферии - выжить в условиях огромного по масштабам изъятия из нее ресурсов. На путях буржуазной революции выйти из этого порочного круга невозможно. И если уж революция начинается (хотя бы и под знаменем либерально буржуазной революции), она неминуемо в главном своем течении приобретает антибуржуазный характер.
       Вернемся к той трактовке русской революции, которая давалась марксистами в начале века. Прусский - или американский путь? Сбылись ли эти предвидения и оправданны ли были пожелания? Нет, предвидения не сбылись. Революция свершилась, а капиталистического хозяйства как господствующего уклада не сложилось ни в одном из ее течений. Тезис о том, что революция была буржуазной, не подтвердился практикой. Сегодня более убедительной надо считать теоретическую концепцию, которая представляет русскую революцию как начало мировой волны крестьянских войн, вызванных именно сопротивлением крестьянского традиционного общества против разрушающего воздействия капитализма (против "раскрестьянивания"). В колыбели капитализма, Западной Европе, этакие "антибуржуазные" революции (типа восстания крестьян Вандеи) потерпели поражение, а на периферии - победили или оказали огромное влияние на ход истории. Это революции в России, Китае, Мексике, Индонезии, Вьетнаме и Алжире.
       В развитых крестьянских цивилизациях те формы симбиоза с общиной, которые навязывались капитализмом, означали архаизацию крестьянского уклада и уже в прямом смысле регресс и разрушение. Община действительно была "стеснением". Но в то же время и капиталистическая модернизация, подобная той, что предложил Столыпин, была разрушительной и вела к пауперизации большой части крестьянства. Это была историческая ловушка, осознание которой оказывало на крестьян революционизирующее действие. Именно такое противоречие, принимающее характер порочного круга, когда любое его разрешение чревато катастрофой, и приводит к революциям. Так и получилось в России. Сама община превратилась в организатора сопротивления и борьбы. "Земля и воля!" - этот лозунг неожиданно стал знаменем русской крестьянской общины. Это оказалось полной неожиданностью и для помещиков, и для царского правительства, и даже для марксистов.
       Если так, то данный Лениным в "Развитии капитализма в России" диагноз и главного противоречия, и движущей силы, и альтернативных исходов революции был ошибочным. Он делает в книге важнейший вывод: "Строй экономических отношений в "общинной" деревне отнюдь не представляет из себя особого уклада, а обыкновенный мелкобуржуазный уклад... Русское общинное крестьянство - не антагонист капитализма, а, напротив, самая глубокая и самая прочная основа его".
       В рамках марксизма дать в то время иной диагноз было трудно. Взгляды же народников еще были в большой мере интуитивными и не могли конкурировать с марксизмом, который опирался на огромный опыт Запада.
       Сам же Маркс представлял русскую революцию совершенно не по марксистски. Он не только не считал ее буржуазной, но и задачу ее видел как раз в том, чтобы спасти крестьянскую общину. Он писал: "Чтобы спасти русскую общину, нужна русская революция. Впрочем, русское правительство делает все возможное, чтобы подготовить массы к такой катастрофе. Если революция произойдет в надлежащее время, если она сосредоточит все свои силы, чтобы обеспечить свободное развитие сельской общины, последняя вскоре станет элементом возрождения русского общества и элементом превосходства над странами, которые находятся под ярмом капиталистического строя". Этот тезис никак не вяжется с главными утверждениями и пафосом книги Ленина.
       В дальнейшем не только сам Маркс, но даже его последователи, в наибольшей степени проникнутые евроцентризмом, признавали своеобразие революции 1905 1907 гг., ее несводимость к формуле "буржуазной революции". Даже К.Каутский пишет (в русском издании 1926 г.): "Русская революция и наша задача в ней рассматривается не как буржуазная революция в обычном смысле, не как социалистическая революция, но как совершенно особый процесс, происходящий на границах буржуазного и социалистического обществ, служа ликвидации первого, обеспечивая условия для второго и предлагая мощный толчок для общего развития центров капиталистической цивилизации".
       Итак, исход русской революции, по мнению Каутского, - ликвидация капиталистического строя в России и мощный стимул для укрепления капитализма на Западе. Не будучи в состоянии отказаться от своих взглядов на крестьянство, Каутский облекает свой вывод в обычную для истмата терминологию (революция не буржуазная и не социалистическая, но происходит на "границе" этих двух обществ). Сегодня мы не обязаны загонять мысль в рамки негодных для данного случая понятий.
       Видный историк Б.Мур пишет, анализируя все революции, начиная с Крестьянской войны в Германии и кончая Китаем: "Главной социальной базой радикализма были крестьяне и мелкие ремесленники в городах. Из этих фактов можно сделать вывод о том, что дух человеческой свободы выражается не только в том, в чем видел Маркс, - то есть в устремлениях классов, идущих к власти, но также - и, вероятно, даже больше - в предсмертном вопле класса, который вот вот будет захлестнут волной прогресса". В ходе русской революции, а затем через создание советского строя человек с общинным мироощущением овладел прогрессом .
       Условием для победоносной революции в России было то уникальное сочетание подъема сознания общинного крестьянства и молодого рабочего класса, которое понял Ленин, развивая идею о союзе рабочих и крестьян. Это подтверждено на опыте других революций, которые на деле означали огромную мировую антикапиталистическую революцию. Сравнивая поведение рабочих в разных странах, мы должны были бы прийти к выводу, что революционным, отрицающим сам буржуазный порядок как неправду, был рабочий класс именно там, где, как в России, он не потерял связь с землей, со своими крестьянскими корнями. Шесть крупных революций потрясли мир в ХХ веке, и все они опирались на крестьянство и пролетариат с сельскими корнями. Историк крестьянства Э.Вольф пишет: "Революционная активность, очевидно, является результатом не столько роста промышленного пролетариата как такового, сколько расширения промышленной рабочей силы, все еще тесно связанной с деревенской жизнью. Сама попытка среднего и "свободного" крестьянина остаться в рамках традиций делает его революционным".
      
      
       Открытость Ленина и догматизм ленинистов
      
       Уже в ходе революции 1905 1907 гг. (после крестьянских волнений 1902 г.) начинает меняться представление Ленина о крестьянстве и его отношении к капитализму. Он рвет с установкой западной социал демократии - избегать уступок крестьянам даже в виде включения аграрного вопроса в партийные программы. На IV (объединительном) съезде РСДРП он предлагает принять требование о "национализации всей земли" - крестьянский лозунг революции 1905 г. Это было настолько несовместимо с принятыми догмами, что против Ленина выступили не только меньшевики, но и почти все большевики. Луначарский даже упрекнул Плеханова за старую куцую программу, которую тот якобы протащил "из страха перед крестьянской революцией, из боязни, чтобы ее торжество не повлекло за собой и торжество народников над марксистами".
       Сам Плеханов на IV съезде верно понял поворот Ленина: "Ленин смотрит на национализацию [земли] глазами социалиста революционера. Он начинает даже усваивать их терминологию - так, например, он распространяется о пресловутом народном творчестве. Приятно встретить старых знакомых, но неприятно видеть, что социал демократы становятся на народническую точку зрения".
       После 1908 г. Ленин уже совершенно по иному представляет сущность спора марксистов с народниками (кстати, спора, который он сам активно вел в последние годы XIX века). Он пишет в письме И.И.Скворцову Степанову: "Воюя с народничеством как с неверной доктриной социализма , меньшевики доктринерски просмотрели, прозевали исторически реальное и прогрессивное историческое содержание народничества... Отсюда их чудовищная, идиотская, ренегатская идея, что крестьянское движение реакционно, что кадет прогрессивнее трудовика, что "диктатура пролетариата и крестьянства" (классическая постановка) противоречит "всему ходу хозяйственного развития". "Противоречит всему ходу хозяйственного развития" - это ли не реакционность?!".
       Из этого ясно видно, что трактовка, которую давал проблеме сам Ленин десять лет назад, ушла в прошлое, он о ней даже не вспоминает. "Чудовищная, идиотская, ренегатская идея" меньшевиков, не понявших прогрессивного содержания народничества, - это их позиция после революции 1905 г., которая выявила реальность. После этой революции мыслить в канонах марксизма десятилетней давности - значило именно стать ренегатами марксизма.
       Т.Шанин пишет: "Какими бы ни были ранние взгляды Ленина и более поздние комментарии и конструкции, он был одним из тех немногих в лагере русских марксистов, кто сделал радикальные и беспощадные выводы из борьбы русских крестьян в 1905 1907 гг. и из того, в чем она не соответствовала предсказаниям и стратегиям прошлого. Вот почему, к концу 1905 г., Россия для него уже не была в основном капиталистической, как написано в его книге 1899 г."10.
       Поддержка Лениным крестьянского взгляда на земельный вопрос означала серьезный разрыв с западным марксизмом. Т.Шанин пишет: "В европейском марксистском движении укоренился страх перед уступкой крестьянским собственническим тенденциям и вера в то, что уравнительное распределение земли экономически регрессивно и поэтому политически неприемлемо. В 1918 г. Роза Люксембург назвала уравнительное распределение земель в 1917 г. как создающее "новый мощный слой врагов народа в деревне".
       В 1907 г. Ленин в проекте речи по аграрному вопросу во II Государственной думе прямо заявил о поддержке "крестьянской массы" в ее борьбе за землю и о союзе рабочего класса и крестьянства. Союза не с сельским пролетариатом, а именно с крестьянством. Какой разительный контраст с книгой "Развитие капитализма в России"! В этой речи уже и намека нет на прогрессивность больших землевладений и бескультурье "одичалого земледельца". Здесь сказано нечто противоположное: "Вопиющую неправду говорят про крестьян, клевещут на крестьян те, кто хочет заставить Россию и Европу думать, будто наши крестьяне борются против культуры. Неправда!".
       В 1908 г., Ленин пишет статью, само название которой наполнено большим скрытым смыслом: "Лев Толстой как зеркало русской революции". Уже здесь - совершенно новая трактовка русской революции, пересмотр одного из главных положений книги "Развитие капитализма в России". Ведь очевидно, что не мог быть Толстой зеркалом буржуазной революции.
       В этой статье Ленин очень осторожно выдвигает кардинально новую для марксизма идею о революциях, движущей силой которых является не устранение препятствий для господства "прогрессивных" производственных отношений (капитализма), а именно предотвращение этого господства - стремление не пойти по капиталистическому пути развития. Это - новое понимание сути русской революции, которое затем было развито в идейных основах революций других крестьянских стран.
       Что отражает Толстой как "зеркало русской революции"? Теперь, согласно взгляду Ленина 1908 г., "протест против надвигающегося капитализма, разорения и обезземеления масс, который должен был быть порожден патриархальной русской деревней". Не буржуазная революция, а протест против капитализма!
       При этом Ленин не говорит здесь об униженных и оскорбленных, о раздавленных колесницей капитализма, об "одичалом земледельце" - он говорит о крестьянстве в целом: "Толстой велик, как выразитель тех идей и тех настроений, которые сложились у миллионов русского крестьянства ко времени наступления буржуазной революции в России. Толстой оригинален, ибо совокупность его взглядов, взятых как целое, выражает как раз особенности нашей революции, как крестьянской буржуазной революции".
       Чтобы не вступать в конфликт с системой взглядов русского марксизма, которую сам же он укреплял в своем труде 1899 г., Ленин говорит лишь об "особенности" нашей революции, но выделяет слово крестьянская . На деле речь шла не об особенностях, а о совмещении двух разных, а в главных вопросах и противоположно направленных революциях - буржуазной и крестьянской, глубоко антибуржуазной . Можно даже сказать, что крестьянская революция более антибуржуазна, нежели пролетарская, ибо крестьянство и капитализм несовместимы, а капитал и труд пролетария - лишь конкуренты на рынке11.
       Ленин, после урока революции 1905 1907 гг., теперь по иному видит чаяния крестьянства: не освободиться от постылого надела, не превратиться в рабочего, а "расчистить землю, создать на место полицейски классового государства общежитие свободных и равноправных мелких крестьян, - это стремление красной нитью проходит через каждый исторический шаг крестьян в нашей революции". По сути, уже в 1908 г. Ленин отказывается от главных тезисов своей книги 1899 г. и признает, что народники верно определили конечный идеал, цивилизационное устремление 85% населения России, а значит, и грядущей русской революции.
       Это новое понимание и сделало Ленина вождем революции. Второй, помимо Ленина, великий русский политик, который так же глубоко понял урок первой революции, Столыпин, отдал все силы делу раскола и "умиротворения" крестьянства - и потерпел крах.
       Столь же осторожно, но существенно развивает Ленин мысль об антибуржуазном характере крестьянской революции. В 1910 г. он пишет в связи со смертью Л.Н.Толстого: "Его непреклонное отрицание частной поземельной собственности передает психологию крестьянской массы... Его непрестанное обличение капитализма передает весь ужас патриархального крестьянства, на которого стал надвигаться новый, невидимый, непонятный враг, идущий откуда то из города или откуда то из за границы, разрушающий все "устои" деревенского быта, несущий с собою невиданное разорение, нищету, голодную смерть, одичание, проституцию, сифилис..."
       Здесь уже и речи нет о прогрессивном влиянии капитализма, устраняющем "азиатчину" из русской деревни. Наоборот, капитализм несет в нее одичание и невиданное разорение. Нет здесь и следа старой догмы о свершившемся разделении крестьян на буржуазию и пролетариат. Это - полное отрицание старого тезиса, что общинное крестьянство - опора капитализма. Капитализм - враг крестьянства в целом. И в ходе революции (как в 1905 1907, так и летом 1917 г.) не бедные крестьяне ("пролетарии") громили "крестьянскую буржуазию", а крестьянская община приговаривала к сожжению избы, а то и целые деревни соседей, изменивших общему решению схода12.
       И именно по вопросу о крестьянстве стала все более и более проходить линия, разделяющая большевиков и меньшевиков, которые все сильнее тяготели к блоку с западниками кадетами. И вопрос, по сути, стоял так же, как был поставлен в двух Нобелевских комитетах (по литературе и по премиям мира), которые отказали в присуждении премий Льву Толстому - самому крупному мировому писателю того времени и первому всемирно известному философу ненасилия. Запад не мог дать Толстому премию, ибо он "отстаивал ценности крестьянской цивилизации" в ее борьбе с наступлением капитализма.
       Мы в советское время, бездумно слушая профессоров марксизма ленинизма, не замечали того, что четко зафиксировали современники и оппоненты Ленина: выводы его труда "Развитие капитализма в России" им самим де факто признаны ошибочными, и он принципиально изменил всю теоретическую концепцию. В 1912 г. М.И.Туган Барановский подчеркнул: "Аграрные программы марксистов стали все ближе приближаться к аграрным программам народников, пока наконец между ними не исчезли какие бы то ни было принципиальные различия. И те, и другие почти с одинаковой энергией требовали перехода земли в руки крестьянства... При таком положении дел старые споры и разногласия решительно утрачивают свой смысл. Жизнь своей властной рукой вынула из под них почву".
       Я думаю, что завершением большого пути Ленина - от ортодоксального марксиста и евроцентриста, написавшего "Развитие капитализма в России", до творца советского строя и вождя цивилизационного масштаба - можно считать Апрельские тезисы 1917 г.
       В них содержался цивилизационный выбор, прикрытый срочной политической задачей. Не буржуазная республика, а идущие от крестьянской общины Советы, не ускоренное развитие капитализма с последующей пролетарской революцией, а продолжение некапиталистического пути развития в форме социализма.
       Это чутко уловил А.М.Горький с его антикрестьянским чувством: "Когда в 17 году Ленин, приехав в Россию, опубликовал свои "тезисы", я подумал, что этими тезисами он приносит всю ничтожную количественно, героическую качественно рать политически воспитанных рабочих и всю искренно революционную интеллигенцию в жертву русскому крестьянству".
       Суть Апрельских тезисов и следующего за ними Октября как цивилизационного выбора, как отказ от евроцентризма и признание своеобразия России отметили многие левые идеологи России и Европы. Лидер эсеров В.М.Чернов считал это воплощением "фантазий народников максималистов", лидер Бунда М.И.Либер (Гольдман) видел корни взглядов Ленина в славянофильстве. Отсюда - антисоветизм Плеханова и Засулич, смычка меньшевиков с белыми. На Западе сторонники Каутского определили большевизм как "азиатизацию Европы". В дальнейшем эти идеи развил Л.Д.Троцкий.
       Наконец, в полной мере понимание Лениным сути крестьянской экономики проявилось при выработке концепции нэпа. Вопрос тогда снова был поставлен ребром, без доктринерства. Двум наиболее авторитетным экономистам аграрникам России Л.Н.Литошенко и А.В.Чаянову было поручено подготовить два альтернативных программных доклада. Л.Н.Литошенко рассмотрел возможности продолжения, в новых условиях, варианта "реформы Столыпина" - создания фермерства с крупными земельными участками и наемным трудом. А.В.Чаянов исходил из развития трудовых крестьянских хозяйств без наемного труда с их постепенной кооперацией.
       Доклады в июне 1920 г. обсуждались на комиссии ГОЭЛРО (это был прообраз планового органа) и в Наркомате земледелия. В основу государственной политики была положена концепция А.В.Чаянова. Его главная идея, что крестьянская экономика не есть капитализм, восторжествовала. Ленин убедил партию, что в России "смычка с крестьянской экономикой" (главный смысл нэпа) - фундаментальное условие построения социализма. Иными, словами, нэп был вызван не конъюнктурой, а всем типом России как крестьянской страны.
       Хотя и теперь Ленин не пошел на открытое столкновение со всей конструкцией понятий и категорий марксизма. Проще было назвать нэп временным отступлением, уступкой буржуазной сущности крестьянства. Назови хоть горшком! Главное тогда было решить срочную проблему стратегического выбора. А нам, догматикам, этот двойной язык дорого обошелся. Мы описывали советское хозяйство в терминах рыночной экономики и допустили его разрушение - так же, как до этого приняли разрушительную формулу коллективизации.
       Главное значение труда Ленина сегодня - исторический урок. Он, на мой взгляд, в следующем: длительное сохранение неадекватной системы понятий, даже если в условиях авторитарного государства есть возможность принимать верные стратегические решения, в конце концов ведет к поражению. Для анализа нынешнего кризиса полезно рассмотреть труд Ленина "Развитие капитализма в России" как заданную на весь ХХ век парадигму - вместе с противоречащими ей явлениями.
       Мы должны заново осмыслить революцию 1905- 1907 гг., реформу Столыпина, Февраль Октябрь 1917 г., нэп, индустриализацию коллективизацию и крах 1988 1994 гг. Только тогда нам станут понятны причины двух важнейших наших катастроф ХХ века: неизбежности превращения реформы Столыпина в крестьянскую коммунистическую революцию, которая улеглась, породив советский строй, - и краха советского строя с параличом хозяйства при реформе 90 х годов.
      
      
       Уроки Столыпина
      
       Крупной акцией в антисоветской кампании конца ХХ века стало создание "мифа Столыпина". Тот, чье имя сочеталось со словом "реакция", стал кумиром демократической публики! Ведь дошло до того, что в среде интеллигенции Столыпин стал самым уважаемым деятелем во всей истории России - 41% поставили его на первое место. Выше Александра Невского, Петра Великого или Жукова. Это такое красноречивое явление, что надо на нем остановиться подробнее.
       Вот ирония истории: как только Руцкого выбрали губернатором Курской области, он заявил, что преклоняется перед Столыпиным. А ведь именно в Курской губернии особо постарались в 1906 г. каратели, именно здесь в ответ на эти действия летал "красный петух". Когда уже была подавлена революция 1905 г. и, казалось, никто и пикнуть не смел, в Курской губернии протесты крестьян были на удивление массовыми: жечь усадьбу князя Барятинского в селе Снагости собрались 3 тысячи крестьян, а усадьбу графа Шереметева в селе Борисовка - 2 тысячи крестьян. В обоих случаях волнения произошли после того, как при разгоне крестьянских сходов стража открывала огонь и были убитые и раненые. В обоих случаях расправа над крестьянами была жестокой.
       Столыпин прославился на двух поприщах - как министр внутренних дел, давший целую доктрину борьбы с революцией ("успокоение"), и как премьер министр с 1906 по 1911 г., проводивший "столыпинскую реформу". До этого он был губернатором в Гродно, часто ездил в Пруссию и уже в молодости стал поклонником хуторского хозяйства Прибалтики, потом служил саратовским губернатором. Лично выезжал на усмирение крестьянских волнений, бывал и под градом камней, и под пулями, приказывал пороть целые деревни. Но ведь не за это же полюбила Столыпина наша трудовая интеллигенция.
       Фигура Столыпина была раздута в перестройке не потому, что его реформа была успешной. Реформа провалилась по всем пунктам. Главное - замысел. Столыпин был альтернативой советской аграрной политике, как бы предшественником Горбачева и Чубайса. Он разрушал сельскую общину - так же, как А.Н.Яковлев мечтал разрушить колхоз.
       В своих делах Столыпин вошел в непримиримый конфликт с русской жизнью - как умом, так и сердцем. В области разума, науки ему противостояла русская агрономическая мысль, воплощенная в А.В.Чаянове. А в области духа ему противостоял Лев Николаевич Толстой, выразитель философии крестьянства, "зеркало русской революции". Тот, кто преклоняется перед Столыпиным, неминуемо отвергает и Чаянова, и Толстого - они с ним несовместимы.
       Вспомним замысел реформы Столыпина. После отмены крепостного права в 1861 г. крестьян оставили почти без земли. Было утверждено "временнообязанное" состояние - крестьяне были обязаны продолжать барщину или оброк до выкупа земли. Почему то решили, что это продлится 9 лет, а за это время крестьяне накопят денег на выкуп. На деле это затянулось до 1881 г., и пришлось издать закон об обязательном выкупе.
       Чтобы закрепить крестьян на земле, заставить их выкупать землю и облегчить сбор податей, помещики и правительство ужесточили круговую поруку - усилили власть общины, затруднили выход из нее. Но сама община менялась и развивалась - и превратилась в организатора сопротивления и борьбы. Поскольку все помыслы Столыпина были направлены на модернизацию при сохранении помещичьей собственности, он стал вождем тех сил, которые начали уничтожать общину. В этом и была суть реформы. Задумано было так: если принудить к выходу из общины с наделом, то произойдет быстрое расслоение крестьян, богатые скупят все наделы и станут фермерами, а остальные - батраками. Получится капитализм на селе, опора строя.
       Но сама идея реформы не отвечала реальности. Выше уже говорилось о возникшем в России "секторном разрыве" - порочном круге столь фундаментального характера, что его никак не могла разорвать реформа, не предполагавшая никаких вложений ресурсов в сельское хозяйство.
       Неблагоприятным для реформы было и состояние общественного сознания. Измученные выкупными и подушными податями, крестьяне озлобились и на помещиков, и на правительство. В многоземельной Саратовской губернии 893 помещика владели 2 млн. га земли, а 336 тыс. крестьянских дворов - 3 млн. га (в среднем по 8 га на двор). Даже в урожайные годы крестьяне, чтобы расплатиться с налогами и выкупными, подчистую продавали хлеб и питались очень скудно.
       И в 1902 г. по всей черноземной полосе Украины и Центра прошла полоса восстаний. По сути, началась крестьянская революция, на фоне которой наступил 1905 г. В этих условиях начать жесткую реформу по развалу общины - значило пойти ва банк. Ведь реформа предполагала создать "крепких хозяев" - но одновременно и массу разоренных людей. Что перевесит? "Столпы общества" предупреждали: если реформа не увенчается успехом, ее результатом будет как раз революция.
       В 1906 г., став премьером, Столыпин начал лихорадочно проводить план в жизнь. С одной стороны, поощрялся выход из общины и переселение безземельных в Сибирь, давались даже небольшие ссуды. С другой стороны, жестоко каралось всякое сопротивление крестьян разделу общины. Толстой был категорически против частной собственности на землю, и толково объяснял, почему это гибельно для России. Он писал об указе 9 ноября 1906 г. о выходе из общины и закреплении надельной земли в частную собственность: "Крестьяне знают, что все попытки освобождения их от земельного рабства всегда разбивались об закоснелость царского правительства, которое в насмешку над их законными требованиями дало им закон 9 ноября, вносящий только еще новое зло в их отчаянное положение".
       Кто же оказался прав: Чаянов и Толстой, вместе с критиками реформы "справа", - или Столыпин? История ответила четко: реформа Столыпина провалилась, она прямо привела к революции. Причина - не в ошибках, слабостях и даже не в нехватке средств. Причина - в несоответствии идей Столыпина интересам основной массы крестьянства и реальности периферийного капитализма. Россия была в совсем ином положении, чем Пруссия.
       Ход реформы Столыпина досконально изучался несколькими группами экономистов аграрников, земствами и МВД. Они были честнее, чем нынешние реформаторы, и публиковали данные. Разберем три вопроса: в каких масштабах была разрушена община; кто скупил землю; что дала реформа России (пусть даже вопреки интересам крестьян). Итак, реформа началась с указа 9 ноября 1906 г., который был заменен гораздо более жесткими законами 14 июня 1910 г. и 29 мая 1911 г. (они предусматривали уже не добровольный выход, а принудительную приватизацию наделов).
       По данным Вольного экономического общества, за 1907 1915 гг. из общины вышли 2 млн. семей. По данным МВД, 1,99 млн. семей. Более половины из этого числа вышли за два года - 1908 и 1909, потом дело пошло на спад, вопреки сильному экономическому и административному давлению. То есть, всего из общины вышло около 10% крестьянских семей. Община в центре России устояла. Не удалось и "расчистить" землю от "слабых" крестьян. Из тех, кто, продав надел, двинулся в Сибирь, огромное число разорилось и вернулось озлобленными и нищими (с 1907 по 1914 г. официально зарегистрировано свыше 1 млн. семей "обратников").
       Выше приведены сведения о том, как шла продажа земли во время реформы. Как было сказано, продавалась земля через Крестьянский поземельный банк, и за время его существования общинами было куплено 3,06 млн. дес., товариществами (кооперативами) 10 млн., а частными хозяевами 3,68 млн. дес. земли. Динамика покупки земли приведена на рис. 1.
       Очевидно, что реформа не создала таких условий, чтобы процесс пошел сам, по нарастающей, чтобы он втягивал в себя крестьянство, пусть и после начального периода сопротивления. Более того, переселенцы в Сибири стали объединяться в общины, и сам Столыпин, посетив те места, признал, что это разумно. Он был человек умный и патриот России. Но - поверил в фермерство, потому что смолоду служил в западных областях. Там, кстати, реформа прошла успешно: в Гродненской и Виленской губ. число безземельных крестьян в 1915 г. уже составляло 2/3, в Ковенской и Витебской 1/2 всех дворов.
       Главное в опыте реформы было то, что трудовые крестьянские хозяйства, выйдя из общины и даже приобретя, с большими лишениями, дополнительные наделы, быстро теряли землю.
       Заметим, что закон запрещал продавать более шести наделов в одни руки (средний надел составлял 7 дес.). Видно, была и тогда в России коррупция, хотя демократия еще не победила. Вот статья корреспондента газеты из Ставропольской губернии ("Наша заря", 1910, N 3): "За два года лишились земли 5300 дворов, причем немало дворов, владевших более чем одним наделом. Общая цифра проданных крестьянами наделов выразится числом около 6360. Скупкой наделов земля сосредоточивалась в одних руках. Случаи покупки 30, 40 и более наделов нередки. Средний крестьянский надел с выпасами, выгонами и прочими угодьями принимается в 7 дес. Средняя продажная цена за десятину - 40 руб. Цифра эта колеблется между 25 и 65 руб., преобладающая же продажная цена - 45 руб. Помещичьи земли и земли, продаваемые земельным крестьянским банком, идут не ниже 125 руб. за десятину. И более 50% всех сделок по продаже совершено за наличный расчет".
       Зачем скупали землю кулаки? Часть - для спекуляции. Часть - для организации ферм с наемным трудом.
       Исследования, проведенные в ряде губерний земствами и Главным управлением земледелия и землеустройства, повторяют общий вывод о социальном лице скупщиков земли. Вот примеры выводов. "Безземельные покупщики земли как из имений банка, так и от частных владельцев - это в подавляющем большинстве представители крестьянской буржуазии, но только скопившие себе капиталец не около земли, а каким то другим путем и теперь вложившие этот самый капиталец в землю на предмет первоначального накопления уже возле матери земли" (Симбирское земство). В Ефимовском уезде Тульской губ. из 105 обследованных "банковых" хуторян 52 принадлежали к мещанам и к лицам некрестьянского сословия (духовенство, полицейские, сидельцы винных лавок и пр.), 29 к деревенским кулакам и только 24 к крестьянам. Так же и в северных и промышленных губерниях: "Законом 9 ноября спешили воспользоваться здесь лишь элементы, и так давно уже порвавшие с деревней и переселившиеся в город".
       Вот описание самой фигуры скупщика земли и того типа продажного юриста, которого породила реформа, данное депутатом I Государственной думы от Саратовской губ. Аникиным ("Вестник Европы", февраль 1909): "Как ночной шакал, роется он острым рылом в наследии поместного дворянства, не брезгуя и отбросами общины. Он не имеет исторически нарощенных привилегий своих предшественников, но уже верхним чутьем угадывает, что будущее может остаться за ним. К услугам таких господ появились и ученые юристы адвокаты, которые, разъезжая по селам, "за скромную плату" устраивают выделы из общины и продажу душ. Чичиковы нашего времени, они рыскают, как голодные волки, по деревням и селам". Пресса тех лет полна такими описаниями. Это - о той сельской буржуазии, которая возникла в ходе реформы. А изъятие земли у тех трудовых крестьянских хозяйств, которые вышли из общины и прикупили надел или два, происходило просто - через тот же Крестьянский банк.
       Вот вывод ученых: "Продавая земельные участки по невероятно вздутой цене и в то же время беспощадно взыскивая платежи, банк в конце концов приводил к разорению своих наименее имущих и состоятельных покупателей, и последние нередко или оказывались вынужденными добровольно продавать свои участки и оставаться совсем без земли, или насильственно удалялись, "сгонялись" самим банком за неисправный взнос платежей". Банк покупал землю в среднем по 45 руб. за десятину, а продавал землю из своего имения по цене до 150 руб., а землю помещиков еще дороже (год от года цены колебались).
       Сегодня реформаторы говорят, что если будет разрешена продажа земли, то фермер сможет заложить свою землю в банк, получить кредит, купить на него машины, удобрения и семена - а осенью расплатиться. Этому может поверить только Буратино. Фермер не расплатится и неизбежно потеряет землю. Потому и сохранилась в России земля у крестьян, что общинное право содержало абсолютный запрет на залог земли. Удивительно, как люди не замечают очевидной вещи: ведь банк и может давать кредит под меньший процент, чем коммерческие банки, только потому, что покрывает эту разницу продажей отобранной за неуплату земли. При той низкой цене, какая устанавливается на землю в России, отбирать земли придется много - иначе банку не продержаться.
       Что же дала для развития сельского хозяйства именно реформа Столыпина? Объективные данные таковы. Реформа способствовала распашке целины в Сибири и Казахстане (кое где создавая острые национальные проблемы и вызывая массовый угон скота в Китай). Но для этого не требовалось разрушать общину в центре России. Главное, что не произошло заметного шага в улучшении техники и организации земледелия. Площади посевов выросли за годы реформы на 10,5 млн. дес. (на 14%). Производство в 1911 1915 гг. по сравнению с 1901 1905 гг. выросло: пшеницы на 12%, ржи на 7,4, овса на 6,6 и ячменя на 33,7%.
       Главный признак интенсивного хозяйства - рост животноводства ("перегон зерна и кормов в мясо"). А вот вывод статистики: "По всем без исключения видам скота наблюдается (в 1905 1914 гг.) сокращение в расчете на 100 жителей населения. С наступлением кризиса трехполья не хватает кормовых средств на содержание скота". То есть, реформа переориентировала часть земли на товарный хлеб (на экспорт), но при этом нарушился баланс земледелия и животноводства.
       В целом прирост продукции в сельскохозяйственном производстве в результате реформы Столыпина упал. В 1901 1905 гг. он составлял 2,4% в год, а в 1909 1913 гг. снизился в среднем до 1,4%. Прирост продовольствия стал ниже прироста населения.
       Безусловно, в те годы село России укрепилось. Но этому способствовала не продажа земли, а тот факт, что в результате революции 1905 г. были отменены выкупные платежи за землю, тяжелейшее бремя для крестьян (в 1903 г. эти платежи составили 89 млн. руб. - почти половину того, что сельское хозяйство России получало за экспорт хлеба). Кроме того, в 1909 и 1910 гг. существенные средства селу дал богатый урожай. Выросли закупки техники, начали появляться удобрения.
       В целом вызвав тяжелые социальные потрясения, реформа Столыпина не дала заметного общественного и экономического эффекта. Кооперация крестьян обещала дать значительно больше, чем классовое расслоение и капиталистическое ведение хозяйства.
       Тяжелым, но предельно показательным экзаменом для двух типов хозяйства - трудового крестьянского и частного - стала мировая война. К концу 1916 г. в армию было мобилизовано 14 млн. человек. Село в разных местах потеряло от трети до половины рабочей силы. Как же ответило на эти трудности хозяйство - крестьянское и буржуазное? По всей России к 1915 г. посевная площадь крестьян под хлеба выросла на 20%, а в частновладельческих хозяйствах уменьшилась на 50%. В 1916 г. у частников вообще осталась лишь четверть тех посевов, что были до войны. В трудных условиях крестьянское хозяйство оказалось несравненно более жизнеспособным.
       Более того, 23 сентября 1916 г. царское правительство ввело продразверстку (пусть об этом вспомнят наши демократы) и установило твердые цены, хотя кое для кого с послаблениями. И вот вывод раздела "Сельское хозяйство" справочного труда "Народное хозяйство в 1916 г.": "Во всей продовольственной вакханалии за военный период всего больше вытерпел крестьянин. Он сдавал по твердым ценам. Кулак еще умел обходить твердые цены. Землевладельцы же неуклонно выдерживали до хороших вольных цен. Вольные же цены в 3 раза превышали твердые в 1916 г. осенью".
       Таким образом, общинный крестьянин, трудом стариков и женщин увеличив посевы хлеба для России, еще и сдавал хлеб втрое дешевле, чем буржуазия. А его тогдашние и нынешние черниченки уже сто лет поносят последними словами, требуя отдать землю кулакам, а сегодня и помещикам.
       И еще - мелочь, но какая красноречивая. В 1915 г. правительство, чтобы смягчить нехватку рабочей силы, стало распределять по хозяйствам военнопленных (всего 266 тысяч) за небольшую плату. Их охотно брали кулаки и помещики. А крестьяне отказывались, как они говорили, "пользоваться дешевым подневольным трудом военнопленных". В центре России в среднем на 1000 работников у крестьян работало 3 военнопленных, а у частных владельцев - 270!
       История повторяется сызнова, и, если Чубайса не остановить, добром опять не кончится. И лучше бы нашей интеллигенции не выдумывать себе сусального образа Столыпина, а помочь умерить пыл реформаторов, начитавшихся западных книжек.
      
       Глава 3. Штрихи к социальному портрету России: кто шел в революцию
      
       Перед нами стоит большая и в действительности новая задача - понять, почему развитие капитализма в России привело к революции, которая взорвала сословное общество и государство, но в то же время открыла дорогу вовсе не рыночной экономике и буржуазному государству, а совершенно иному жизнеустройству - советскому строю.
       Официальное советское обществоведение нас попросту уводило от этого вопроса, деля его на части и давая каждой части вопроса вроде бы логичный "марксистский" ответ. Мол, капитализм был для России прогрессивным строем, но ему мешали остатки крепостничества, поэтому произошла буржуазно демократическая революция (сначала "репетиция" в 1905 г., затем успешная в феврале 1917 г.). Так бы и шло дело, но, благодаря прозорливости и умелому руководству, пролетариат сумел воспользоваться моментом и вырвать власть у буржуазии. Буржуазная революция переросла в социалистическую!
       Да, в каждой части такого ответа есть разумное зерно, но обе части не стыкуются, между ними - несоизмеримость. Почему же триумфальная буржуазная революция, открывавшая простор прогрессивному строю, вдруг сникла настолько, что небольшой по величине и очень незрелый пролетариат вдруг смог вырвать власть? С чего это успешная буржуазная революция "переросла" в свою противоположность? В чем была чудесная сила ничтожной по величине партии большевиков, против которой к тому же ополчились как раз в вопросе о социалистической революции все ее возможные союзники ("левые силы")? Ведь зерно вопроса именно здесь, но оно было умело изъято из разговора путем деления проблемы на две части (а исторического времени - на два последовательных этапа, на Февраль и Октябрь).
       Сегодня мы можем и даже обязаны подойти к вопросу хладнокровно - не устраняя все неувязки ссылкой на гениальность Ленина, но и не следуя еще более примитивной сказке о кознях хитрых большевиков. Давайте очертим кратко "портреты" главных социальных сил России к моменту Февраля с точки зрения их отношения к главным ценностям и порядкам буржуазно либерального (капиталистического) жизнеустройства. А потом сделаем то же самое для тех политических организаций и движений, которые выражали это отношение главных социальных сил.
       Итак, в XIX веке Россия переживала новую (после реформ Петра) волну модернизации - развитие промышленности по образцам западного капиталистического хозяйства. Но это развитие происходило в совершенно иных культурных и социальных условиях, нежели за двести лет до этого на Западе, так что накопившиеся противоречия подвели к революции с иными, нежели на Западе, "действующими лицами". Рассмотрим вначале социальный портрет той части российского общества, которая на время соединилась в революционном процессе "Февраля".
      
      
       Крестьяне
      
       Крестьяне представляли самое большое сословие (85% населения). К ним примыкала значительная прослойка тех, кто вел "полукрестьянский" образ жизни. В России, в отличие от Запада, не произошло длительного "раскрестьянивания", сгона крестьян с земли и превращения их в городской пролетариат. Напротив, к началу ХХ века крестьянская община почти "переварила" помещика и стала "переваривать" немногочисленных хозяев типа капиталистического фермера. Динамика этого процесса показана на рис. 2.
      
      
      
       Рис 2. Помещичье (дворянское) (1) и крестьянское (2) землевладение в Европейской России в 1862 1911 гг.
       Дотошное изучение статистических данных о собственности на землю в России по всем областям было проведено по результатам трех переписей - 1878, 1887 и 1905 гг. Эти данные сведены, например, в книге Д.А.Тарасюка "Поземельная собственность пореформенной России" (М., Наука, 1981). Вот наиболее точная картина. В 1877 г. в частном владении было 23,8% земли (80% владельцев были дворяне), надельная общинная земля составляла 33,6%, казенная, удельная, церковная и т.д. земля - 42,6%. Земля, которая находилась в частной собственности небольшого числа зажиточных крестьян, составляла всего 3,8% надельной общинной земли. К 1905 г. положение существенно не изменилось: в частном владении 26,1%, надельная общинная земля составляла 33,8%, казенная - 40,1%. Разница лишь в том, что среди частных владельцев дворяне имели теперь только 52,3% - они распродали с 1877 г. 30% своей земли.
       Попытка быстро создать на селе классовое общество в виде фермеров и сельскохозяйственных рабочих через "революцию сверху" (реформа Столыпина) не удалась. Издавая первый Указ (9 ноября 1906 г.), сам Столыпин сказал, что цель этого Указа - "вбить клин в общину". Причем с самого начала было ясно, что такое глубокое изменение всего жизнеустройства деревни не будет поддержано крестьянами. Столыпин предупреждал, что не следует "ставить в зависимость от доброй воли крестьян момент ожидаемой реформы".
       Об отношении общины к землепользованию и к реформе написано море литературы, в том числе за рубежом. Обычно община не возражала, если при очередном переделе кто то хотел выделиться на хутор на краю общинной земли. Но во время реформы такое выделение стало насаждаться насильно, причем власти поддерживали "сепаратистов", так что те требовали себе лучшие участки. Этому община уже сопротивлялась. Но главный конфликт возник, когда землеустроители, чтобы не возиться, перешли к повальной приватизации, сразу разбивая на участки землю всей деревни.
       В воспоминаниях земского начальника из Вологодской губ. В.Поливанова описан такой случай. В страду в деревню приехали землеустроители, созвали сход и объявили, что велено делиться на хутора. Сход посовещался и отказался. Начальник пообещал ссуду, потом угрожал арестовать "бунтовщиков", потом пригрозил прислать на постой солдат. Крестьяне твердили: "Как старики жили, так и мы будем жить, а на хутора не согласны". Тогда начальник пошел пить чай, а крестьянам велел сесть на землю и ждать. Вышел поздно вечером. "Ну как, согласны?". Сход ответил: "Все согласны. На хутора так на хутора, на осину так на осину, только чтобы всем, значит, вместе". Поливанов пишет, что ему удалось дойти до губернатора и отложить реформу деревни Лопатихи. Историк П.Зырянов, который приводит этот рассказ, отмечает, что это типичный случай с нетипичным эпилогом.
       Подавляющее большинство населения России подошло к революции, соединенное в огромное сословие крестьян, сохранивших особую культуру и общинное мировоззрение - по выражению М.Вебера, "архаический аграрный коммунизм" (говорить о классовом сознании было бы неправильно, т.к. в точном смысле этого слова крестьяне России класса не составляли). Этот коммунизм вытекал не из религиозных или идеологических доктрин, а из исторически данных русскому крестьянству условий жизни.
       На большом международном семинаре в 1995 г., посвященном проблеме голода, историк В.В. Кондрашин говорил: "Страх перед голодом был одной из причин консолидации российского крестьянства в рамках традиционной поземельной общины. В течение столетий в условиях налогового гнета государства, помещичьей кабалы община обеспечивала минимальное приложение сил трудовых своих членов, удерживала массу крестьянских хозяйств от разорения. В общине традиционно была взаимоподдержка крестьян в случае голода. Общественным мнением была освящена помощь в деле спасения от голода слабейших крестьянских семей... Надо сказать, что хроническое недоедание крестьян [в пореформенный период] создавало в России социальную базу для большевизма и распространения уравнительных коммунистических идей".
       Главные ценности буржуазного общества - индивидуализм и конкуренция - в среде крестьян не находили отклика, а значит, и институты буржуазного государства и нормы буржуазного права для подавляющего большинства народа привлекательными не были. Даже в самом конце XIX века русская деревня (не говоря уж о национальных окраинах) жила по нормам традиционного права с очень большим влиянием общинного права.
       Английский исследователь крестьянства Т.Шанин рассказывает такую историю: "В свое время я работал над общинным правом России. В 1860 е годы общинное право стало законом, применявшимся в волостных судах. Судили в них по традиции, поскольку общинное право - традиционное право. И когда пошли апелляции в Сенат, то оказалось, что в нем не знали, что делать с этими апелляциями, ибо не вполне представляли, каковы законы общинного права. На места были посланы сотни молодых правоведов, чтобы собрать эти традиционные нормы и затем кодифицировать их. Была собрана масса материалов, и вот вспоминается один интересный документ. Это протокол, который вел один из таких молодых правоведов в волостном суде, слушавшем дело о земельной тяжбе между двумя сторонами. Посоветовавшись, суд объявил: этот прав, этот неправ; этому - две трети спорного участка земли, этому - одну треть. Правовед, конечно, вскинулся: что это такое - если этот прав, то он должен получить всю землю, а другой вообще не имеет права на нее. На что волостные судьи ответили: "Земля - это только земля, а им придется жить в одном селе всю жизнь".
       В начале ХХ века в значительной части просвещенного слоя господствовало мнение об отсталости русского крестьянства (дикости, азиатчине и т.д.). Это вполне совмещалось с "любовью к народу" и почтением к тем духовным авторитетам, например, Льву Толстому, которые всем своим творчеством доказывали, что такое представление о крестьянстве ложно. Здесь, думаю, сказался важный дефект европейского образования в незападных культурах. За корявой, "азиатской" внешностью какого либо социального явления образованный человек с трудом различает суть. Этот дефект мы в полной мере унаследовали и умножили в советское время, и он сыграл фатальную роль во время перестройки. А.Н.Энгельгардт писал в Письме пятом:
       "Какая разница в этом отношении между рассказами Тургенева и Успенского, рисующими русского крестьянина! Сравните тургеневских "Певцов" с "Обозом" Успенского. Внешняя сторона у Успенского вернее, чем у Тургенева, и, попав в среду крестьян, вы в первый момент подумаете, что картина Успенского есть действительность, "голая правда", а картина Тургенева - подкрашенный, наряженный вымысел. Но подождите, и через несколько времени вы убедитесь, что певцы Тургенева есть , а извозчиков Успенского нет . В деревне вы услышите этих "Певцов" и в песне косцов, возвращающихся с покоса, и в безобразном трепаке подгулявшей пары, возвращающейся с ярмарки, и в хоре калек перехожих, поющих о "блудном сыне", но "Обоза" вы не увидите и не услышите".
       И вот его наблюдение, важное для понимания роли крестьян в революции: "И что меня поражало, когда я слышал мужицкие рассуждения на сходках, - это свобода, с которой говорят мужики. Мы говорим и оглядываемся, можно ли это сказать? а вдруг притянут и спросят. А мужик ничего не боится. Публично, всенародно, на улице, среди деревни мужик обсуждает всевозможные политические и социальные вопросы и всегда говорит при этом открыто все, что думает. Мужик, когда он ни царю, ни пану не виноват, то есть заплатил все, что полагается, спокоен. Ну, а мы зато ничего не платим" (А.Н.Энгельгардт, "Письмо шестое").
       Позволю себе сослаться на личное впечатление. Мне кажется, что люди, выросшие под давлением хорошего формального образования, часто незаметно для себя начинают считать, что только такое формальное образование и служит носителем высокой культуры и сильного способа мышления. Зерно истины в таких воззрениях есть, но не такое уж большое. В детстве, в последние годы войны, я большую часть времени прожил вдвоем с дедом в деревне. Мы много беседовали. Я с тех пор набрался знаний, но не поумнел, мыслю примерно так же, как тогда, и хорошо помню те разговоры. Дед мой был бедняк из казаков. Но он был один из умнейших людей, каких мне пришлось встретить в жизни. Именно умнейших, способных к важным и свободным умозаключениям, охватывающим и широкие исторические периоды, и большие пространства. При этом он был человеком высокой и тонкой культуры, с "многослойной" деликатностью (не знаю, годится ли слово "диалектическая"). Все это было продуктом его воспитания в крестьянской культуре. Для многих из нынешних интеллигентов мой дед показался бы "корявым", да и похож он был на киргиза. И вряд ли они бы нашли интересным с ним разговаривать.
       Вернемся к условиям жизни русских крестьян. А.Н.Энгельгардт обращает внимание на очень важный факт: интеллигенция в общем не имела представления о самых главных сторонах жизни крестьян, и прежде всего об их питании. Он пишет в "Письме девятом": "Еще в октябрьской книжке "Отеч. Записок" за прошлый год помещена статья, автор которой на основании статистических данных доказывал, что мы продаем хлеб не от избытка, что мы продаем за границу наш насущный хлеб, необходимый для собственного нашего пропитания...13 Многих поразил этот вывод, многие не хотели верить, заподозревали верность цифр, верность сведений об урожаях, собираемых волостными правлениями и земскими управами... Тому, кто знает деревню, кто знает положение и быт крестьян, тому не нужны статистические данные и вычисления, чтобы знать, что мы продаем хлеб за границу не от избытка... В человеке из интеллигентного класса такое сомнение понятно, потому что просто не верится, как это так люди живут, не евши. А между тем это действительно так. Не то, чтобы совсем не евши были, а недоедают , живут впроголодь, питаются всякой дрянью. Пшеницу, хорошую чистую рожь мы отправляем за границу, к немцам, которые не будут есть всякую дрянь... Но мало того, что мужик ест самый худший хлеб, он еще недоедает ".
       К теме питания крестьян он возвращается неоднократно, как и впоследствии в своих статьях Лев Толстой. Тем, кто хочет понять истоки русской революции, все это надо читать. А.Н.Энгельгардт пишет в том же письме: "Американец продает избыток, а мы продаем необходимый насущный хлеб. Американец земледелец сам ест отличный пшеничный хлеб, жирную ветчину и баранину, пьет чай, заедает обед сладким яблочным пирогом или папушником с патокой. Наш же мужик земледелец ест самый плохой ржаной хлеб с костерем, сивцом, пушниной, хлебает пустые серые щи, считает роскошью гречневую кашу с конопляным маслом, об яблочных пирогах и понятия не имеет, да еще смеяться будет, что есть такие страны, где неженки мужики яблочные пироги едят, да и батраков тем же кормят. У нашего мужика земледельца не хватает пшеничного хлеба на соску ребенку, пожует баба ржаную корку, что сама ест, положит в тряпку - соси.
       А они об путях сообщения, об удобствах доставки хлеба к портам толкуют, передовицы пишут! Ведь если нам жить, как американцы, так не то, чтобы возить хлеб за границу, а производить его вдвое против теперешнего, так и то только что в пору самим было бы. Толкуют о путях сообщения, а сути не видят".
       Надо отметить, что достоверная информация о реальной жизни крестьян доходила до общества от военных. Они первыми забили тревогу из за того, что наступление капитализма привело к резкому ухудшению питания, а затем и здоровья призывников в армию из крестьян. Будущий главнокомандующий генерал В.Гурко привел данные с 1871 по 1901 г. и сообщил, что 40% крестьянских парней впервые в жизни пробуют мясо в армии. Генерал А.Д.Нечволодов в известной книге "От разорения к достатку" (1906) приводит данные из статьи академика Тарханова "Нужды народного питания" в "Литературном медицинском журнале" (март 1906), согласно которым русские крестьяне в среднем на душу населения потребляли продовольствия на 20,44 руб. в год, а английские - на 101,25 руб. Полезно бы это было прочесть С.Говорухину, который расписывает "жирные остендские устрицы" в столичных магазинах "России, которую мы потеряли".
       Ранее говорилось, что уже к 1906 г. крестьянство в массе своей требовало национализации земли, а во время реформы Столыпина упорно сопротивлялось превращению земли в частную собственность (приватизация земли, в принципе, и является главным средством "раскрестьянивания"). А.Н.Энгельгардт писал: "Мужик нашел бы пользу в земле, землевладелец нашел бы пользу в капитале". Это значит, что крестьянин и фермер действуют в двух совершенно разных культурно экономических системах (по определению Аристотеля, в экономии и хрематистике ). Вполне резонно нынешний, неолиберальный идеолог "дикого" (вернее, утопического) капитализма А.Н.Яковлев с горечью жаловался: "На Руси никогда не было нормальной, вольной частной собственности... Частная собственность - материя и дух цивилизации".
       Впрочем, резонна его жалоба лишь частично, ибо частная собственность - материя и дух именно западной и только западной цивилизации. Жан Жак Руссо в "Рассуждениях о происхождении неравенства" (1755) писал о возникновении гражданского общества: "Первый, кто расчистил участок земли и сказал: "это мое" - стал подлинным основателем гражданского общества". Он добавил далее, что в основании гражданского общества - непрерывная война, "хищничество богачей, разбой бедняков". Ясно, что такой идеал был несовместим с общинным мировоззрением русских крестьян.
       Более того, в отношении крестьянства давным давно и досконально известно, что частная собственность и капитализм означают его быстрое и прямое уничтожение, причем с массовыми страданиями и неизбежными жестокостями. Историк крестьянства В.П.Данилов напомнил опыт капитализма при приватизации земли в Англии: "Не нужно забывать, как решались социальные проблемы при огораживаниях, о работных домах для выбрасываемых из деревни, о том, что в каждом поселке стояла либо виселица, либо чурбак с топором, где рубили головы тем, кто не согласен с огораживанием".
       После реформы 1861 г. положение крестьян улучшилось, хозяйство их, в общем, пошло в гору, повышалась урожайность, все это сказалось, например, на питании. Но затем все больше крестьяне стали ощущать наступление капитализма. Железные дороги стали "высасывать" продукты сельского хозяйства. Крестьянство было главным источником ресурсов для капиталистической индустриализации, и товарность их хозяйства искусственно повышалась денежными податями и налогами. В России возник периодический массовый голод, которого раньше крестьяне не знали (как, впрочем, не знали голода до капитализма ни в Европе, ни в Индии, ни в империи ацтеков).
       Вот что говорил историк В.В.Кондрашин на международном семинаре в 1995 г.: "К концу XIX века масштабы неурожаев и голодных бедствий в России возросли... В 1872 1873 и 1891 1892 гг. крестьяне безропотно переносили ужасы голода, не поддерживали революционные партии. В начале ХХ века ситуация резко изменилась. Обнищание крестьянства в пореформенный период вследствие непомерных государственных платежей, резкого увеличения в конце 90 х годов арендных цен на землю... - все это поставило массу крестьян перед реальной угрозой пауперизации, раскрестьянивания... Государственная политика по отношению к деревне в пореформенный период... оказывала самое непосредственное влияние на материальное положение крестьянства и наступление голодных бедствий".
       До 1917 г. весь прибавочный продукт нещадно изымался из села ("недоедим, а вывезем"). Все мало мальски развитые страны, производившие менее 500 кг зерна на душу населения, зерно ввозили 14. Россия в рекордный 1913 г. имела 471 кг зерна на душу - и вывозила очень много зерна - за счет внутреннего потребления, причем именно крестьян. Даже в 1911 г., в год исключительно тяжелого голода было вывезено 53,4% всего зерна - больше и относительно, и тем более абсолютно, чем в годы предыдущего пятилетия.
       Даже в "нормальные" годы положение было тяжелым. Об этом говорит очень низкий уровень установленного официально "физиологического минимума" - 12 пудов хлеба с картофелем в год. В нормальном 1906 году этот уровень потребления был зарегистрирован в 235 уездах с населением 44,4 млн. человек. Возмущение крестьян вызывало уже не то, что приходилось есть хлеб с лебедой и пушной хлеб (с мякиной, из неотвеянного зерна), а то, что "не было белого хлеба на соску" - грудному ребенку. Точнее сказать, что из села изымался весь прибавочный и значительная часть необходимого продукта.
       Здесь надо сказать об особом социальном типе среди крестьян - кулаке (мироеде). Вокруг этого понятия в годы перестройки был создан целый миф, его приравнивали к понятию "справный хозяин" и представили образцом русской трудовой этики. На деле кулаками были главным образом крестьяне, оторвавшиеся от земли и промышлявшие ростовщичеством и торговлей. Социально экономическую характеристику кулачеству дал А.В.Чаянов, а А.Н.Энгельгардт приводит свои обыденные наблюдения: "Каждый мужик при случае кулак, эксплуататор, но пока он земельный мужик, пока он трудится, работает, занимается сам землей, это еще не настоящий кулак, он не думает все захватить себе, не думает, как бы хорошо было, чтобы все были бедны, нуждались, не действует в этом направлении. Конечно, он воспользуется нуждой другого, заставит его поработать на себя, но не зиждет свое благосостояние на нужде других, а зиждет его на своем труде. От такого земельного мужика вы услышите: "Я люблю землю, люблю работу, если я ложусь спать и не чувствую боли в руках и ногах от работы, то мне совестно, кажется, будто я чего то не сделал, даром прожил день"... Он расширяет свое хозяйство не с целью наживы только, работает до устали, недосыпает, недоедает. У такого земельного мужика никогда не бывает большого брюха, как у настоящего кулака.
       Из всего "Счастливого Уголка" [так называл А.Н. Энгельгардт местность около его поместья] только в деревне Б. есть настоящий кулак. Этот ни земли, ни хозяйства, ни труда не любит, этот любит только деньги. Этот не скажет, что ему совестно, когда он, ложась спать, не чувствует боли в руках и ногах, этот, напротив, говорит: "работа дураков любит"... Этот кичится своим толстым брюхом, кичится тем, что сам мало работает: "у меня должники все скосят, сожнут и в амбар положат". Этот кулак землей занимается так себе, между прочим... У этого все зиждется не на земле, не на хозяйстве, не на труде, а на капитале, на который он торгует, который раздает в долг под проценты. Его кумир - деньги, о приумножении которых он только и думает... Он пускает этот капитал в рост, и это называется "ворочать мозгами". Ясно, что для развития его деятельности важно, чтобы крестьяне были бедны, ну ждались, должны были обращаться к нему за ссудами".
       Крестьянство (в том числе "в серых шинелях" - солдаты) подошло в 1917 г. с яркой исторической памятью о революции 1905 1907 гг., которая была не только "репетицией" (как назвал ее Ленин), но и "университетом". Это была первая из целой мировой цепи крестьянских войн ХХ века, в которых община противостояла наступлению капитализма, означавшего "раскрестьянивание". Таким образом, свергнув в Феврале царизм в союзе с буржуазией и получив возможность влиять на ход политических событий, крестьяне (и солдаты) оказывали давление, толкавшее Россию прочь от буржуазной государственности и капиталистического жизнеустройства.
      
      
       Рабочий класс
      
       К моменту революции 1917 г. общая численность рабочего класса в России оценивалась в 15 млн. человек - примерно 10% всего населения. Но кого относить к рабочему классу? В 1913 г. В.И.Ленин писал: "пролетариев у нас, вероятно, около 20 миллионов", но ведь к этой категории тогда причисляли и сельский пролетариат (около 5 млн. человек), и городскую бедноту. На VIII съезде РКП(б) Ленин говорил, что слой рабочих, "которые составляли нашу силу, - этот слой в России неимоверно тонок". Много исследователей после этого пытались уточнить число рабочих, выделив разные его составляющие. В результате считают, что в рабочих фабрично заводской промышленности с семьями было 7,2 млн. человек, из них взрослых мужчин 1,8 млн.
       Но главное даже не в количестве. Рабочий класс России, не пройдя через горнило протестантской Реформации и длительного раскрестьянивания, не обрел мироощущения пролетариата - класса утративших корни индивидуумов, торгующих на рынке своей рабочей силой. В подавляющем большинстве русские рабочие были рабочими в первом поколении и по своему типу мышления оставались крестьянами. Совсем незадолго до 1917 г. (в 1905 г.) половина рабочих мужчин имела землю, и эти рабочие возвращались в деревню на время уборки урожая. Очень большая часть рабочих жила холостяцкой жизнью в бараках, а семьи их оставались в деревне. В городе они чувствовали себя "на заработках".
       С другой стороны, много молодых крестьян прибывало в город на сезонные работы и во время экономических подъемов, когда в городе не хватало рабочей силы. Таким образом, между рабочими и крестьянами в России поддерживался постоянный и двусторонний контакт. Городской рабочий начала века говорил и одевался примерно так же, как и крестьянин, в общем, был близок к нему по образу жизни и по типу культуры. Даже и по сословному состоянию большинство рабочих были записаны как крестьяне. Крестьяне и рабочие составляли тот "народ", который был отделен, а в критические моменты и противопоставлен "верхним" сословиям царской России.
       Сохранение общинной этики и навыков жизни в среде рабочих проявилось в форме мощной рабочей солидарности и способности к самоорганизации, которая не возникает из одного только классового сознания. Это определило необычное для Запада поведение рабочего класса в революционной борьбе и в его самоорганизации после революции, при создании новой государственности. Многие наблюдатели отмечали даже странное на первый взгляд явление: рабочие в России начала века "законсервировали" крестьянское мышление и по образу мыслей были более крестьянами, чем те, кто остался в деревне.
       М.М.Пришвин писал в дневнике в 1916 г., что "рабочие - посланники земли": "Характерно для нашего движения, что рабочие в массе сохраняют деревенскую мужицкую душу. Пример Алекс. Вас. Кузнецов: он 25 лет был в Петербурге и вернулся к земле на свой хутор более мужиком, чем настоящие мужики; за это время мужики в деревне более подверглись влиянию города, чем он в городе".
       Надо подчеркнуть очень важный факт, который в нашей упрощенной истории исключался из рассмотрения, поскольку противоречил вульгаризированной марксистской теории: главными носителями революционного духа среди рабочих к 1914 г. стали не старые кадровые рабочие (они в массе своей поддерживали меньшевиков), а молодые рабочие, недавно пришедшие из деревни.
       Именно они поддержали большевиков и помогли им занять главенствующие позиции в профсоюзах. Это были вчерашние крестьяне, которые пережили революцию 1905 1907 гг. именно в момент своего становления как личности - в 18 25 лет. Через десять лет они принесли в город дух революционной общины, осознавшей свою силу. На самых крутых поворотах революционного процесса эта низовая масса большевиков создавала такое положение, которое можно назвать вслед за Б.Брехтом: "ведомые ведут ведущих".
       Надо сказать о том культурном типе, который представлял из себя молодой грамотный русский рабочий начала ХХ века. Это было особое культурно историческое явление, и оно сыграло большую роль в революции. Это был рабочий, который, с одной стороны, обладал большой тягой к знанию и чтению, которая всегда была характерна для пришедших из деревни рабочих. Отличие в том, что наш рабочий одновременно получил три типа литературы на пике их зрелости - русскую литературу "золотого века", оптимистическую просветительскую литературу эпохи индустриализма и столь же оптимистическое обществоведение марксизма. Это сочетание во времени уникально. А.Богданов в 1912 г. писал, ссылаясь на беседу с английским профсоюзным лидером, что в те годы в заводских рабочих библиотеках были, помимо художественной литературы, книги типа "Происхождение видов" Дарвина или "Астрономия" Фламмариона - и они были зачитаны до дыр. В заводских библиотеках английских тред юнионов были только футбольные календари и хроники королевского двора.
       Классовое сознание рабочих России было высоко развито, хотя другие признаки "классовости" сильно отстали. Антонио Грамши писал в 1917 г. (сходную мысль по иному выразили и другие мыслители), что русские рабочие как бы собрали и впитали в себя классовое сознание, накопленное рабочими всего мира за триста лет. Они стали пророком, несущим в себе "угль, пылающий огнем", мысль и язык трудящихся всех времен и народов.
      
      
       Буржуазия
      
       Буржуазия в России, скованная сословными рамками, не успела и уже не могла выработать того классового сознания "юной" буржуазии, которое на Западе сделало ее революционным классом "для себя". В отличие от западного капитализма, где представители крупной буржуазии начинали как предприниматели, российский капитализм с самого начала складывался в основном как акционерный. Крупные капиталисты современного толка происходили не из предпринимателей, а из числа управленцев - директоров акционерных обществ и банков, чиновников, поначалу не имевших больших личных капиталов. Крупные московские ("старорусские") капиталисты вроде Рябушинских, Морозовых или Мамонтовых начинали часто как распорядители денег старообрядческих общин. По своему типу мышления и те, и другие не походили на западных буржуа индивидуалистов.
       Численный состав крупной буржуазии был в России очень невелик. В 1905 г. доход свыше 20 тыс. руб. (10 тыс. долл.) в год от торгово промышленных предприятий, городской недвижимости, денежных капиталов и "личного труда" получали в России, по подсчетам Министерства финансов, 5739 человек и 1595 акционерных обществ и торговых домов (их пайщики и составляют первое число). Более дотошные подсчеты (В.С.Дякин) дают число лиц с доходом выше 20 тыс. руб., равное 12377 человек. Это принципиально дела не меняет - что такое 12 тыс. человек на всю Россию!. Остальные богатые люди, не считая помещиков, получали доход на службе .
       Мы видим, что "масса" буржуазии была очень мала. В Москве, согласно переписи 1902 г., было 1394 хозяина фабрично заводских заведений, включая мелкие. 82% предпринимателей входили в состав старых ремесленно торговых сословий, были включены в иерархию феодального общества, имели свои сословные организации и не испытывали острой нужды в переустройстве общества на либерально буржуазный лад.
       Страх, который буржуазия, подавленная "импортированными силами крупного капитала" (М.Вебер), испытала во время революции 1905 1907 гг., заставил ее искать защиты у царского бюрократического государства. Большинство буржуазии после страшного урока 1905 г. вообще отошло от политики, стало консервативным и никак не могло принять на себя активную роль в революции. Многочисленные попытки основать политические партии буржуазии ("собственников") не увенчались успехом. Одним из парадоксов России было то, что за расширение возможностей буржуазного развития боролись партии, не являющиеся чисто буржуазными ни по своему социальному составу, ни по идеологии.
       Обычным для ортодоксальных марксистов и либералов было считать, что русская революция произошла "слишком рано " - не созрели для нее еще предпосылки, слаба была буржуазия, не созрела почва для демократии. Это представление механистично, оно не учитывает фазу "жизненного цикла" всей капиталистической формации и прежде всего Запада, следовать которому пытались и либералы, и марксисты.
       Изучая, начиная с 1904 г., события в России, М. Вебер приходит к гораздо более сложному и фундаментальному выводу: "слишком поздно! ". Успешная буржуазная революция в России уже невозможна. И дело было, по его мнению, не только в том, что в массе крестьянства господствовала идеология "архаического аграрного коммунизма", несовместимого с буржуазно либеральным общественным устройством. Главное заключалось в том, что русская буржуазия оформилась как класс в то время, когда Запад уже заканчивал буржуазно демократическую модернизацию и исчерпал свой освободительный потенциал. Буржуазная революция может быть совершена только "юной" буржуазией, но эта юность неповторима. Россия в начале ХХ века уже не могла быть изолирована от "зрелого" западного капитализма, который утратил свой оптимистический революционный заряд.
       В результате в Россию импортируется капитализм, который, с одной стороны, пробуждает радикальные социалистические движения, но в то же время воздвигает против них зрелую бюрократическую организацию, абсолютно враждебную свободе. Под воздействием импортированного капитализма русская буржуазия до срока состарилась и, вступив в союз с бюрократией, оказалась неспособной совершить то, что на Западе совершила юная буржуазия. "Слишком поздно!".
       Историк эмигрант А.Кустарев, изучавший "русские штудии" М.Вебера, пишет: "Самое, кажется, интересное в анализе Вебера - то, что он обнаружил драматический парадокс новейшей истории России. Русское общество в начале ХХ века оказалось в положении, когда оно было вынуждено одновременно "догонять" капитализм и "убегать" от него. Такое впечатление, что русские марксисты (особенно Ленин) вполне понимали это обстоятельство и принимали его во внимание в своих политических расчетах, а также в своей зачаточной теории социалистического общества. Их анализ ситуации во многих отношениях напоминает анализ Вебера". Это верное замечание, и надо только удивляться, что к сходным выводам Вебер и Ленин пришли, исходя из совершенно разных философских посылок. Надо добавить, что к такому же выводу относительно России пришел в конце жизни и Маркс, но это не было известно Ленину.
       Та небольшая часть крупных капиталистов, которая смогла войти в симбиоз с "импортированным" зрелым западным капитализмом, после 1905 г. заняла столь радикальную социал дарвинистскую антидемократическую позицию, что вступила в конфликт с господствующими в России культурными нормами и влиться в революционное движение не могла. Так, группа московских миллионеров, выступив в 1906 г. в поддержку столыпинской реформы, заявила: "Дифференциации мы нисколько не боимся... Из 100 полуголодных будет 20 хороших хозяев, а 80 батраков. Мы сентиментальностью не страдаем. Наши идеалы - англосаксонские. Помогать в первую очередь нужно сильным людям. А слабеньких да нытиков мы жалеть не умеем". Как общественная позиция такой взгляд укорениться не мог - общество не следовало англосаксонским идеалам, оно "страдало сентиментальностью".
       Российская буржуазия пришла к началу ХХ века как экономически сильный, но "культурно больной" класс, с внутренне противоречивым самосознанием. Назревающая революция, казалось бы, объективно призванная расчистить путь для буржуазно демократических преобразований, изначально несла сильный антибуржуазный заряд. В 1905 г. Вебер высказал мнение, что грядущая русская революция не будет буржуазно демократической, это будет революция нового типа, причем первая в новом поколении освободительных революций.
       Не получила буржуазия в России и того религиозно освященного положения, которое дали западной буржуазии протестантизм и тесно связанное с ним Просвещение. В России идеалы Просвещения распространились, уже утеряв свою роль носителя буржуазной идеологии (скорее наоборот, здесь они были окрашены антибуржуазным критицизмом). Российские буржуазные либералы были романтиками, обреченными на саморазрушение. Как ни парадоксально, они были вынуждены на деле выступать против капитализма - зрелого и бюрократического. Поэтический идеолог крупной буржуазии Брюсов сказал тогда:
      
       И тех, кто меня уничтожит,
       Встречаю приветственным гимном.
      
       М.Вебер, объясняя коренное отличие русской революции от буржуазных революций в Западной Европе, приводит фундаментальный довод: к моменту первой революции в России понятие "собственность" утратило свой священный ореол даже для представителей буржуазии в либеральном движении. Это понятие даже не фигурирует среди главных программных требований этого движения. Как пишет один из исследователей трудов Вебера, "таким образом, ценность, бывшая мотором буржуазно демократических революций в Западной Европе, в России ассоциируется с консерватизмом, а в данных политических обстоятельствах даже просто с силами реакции"15. В общем, буржуазия в России не стала ведущей силой буржуазной революции, как это было на Западе. Еще важнее, что она и не воспринималась как такая сила другими частями общества.
       Политические пристрастия активной части буржуазии распределялись в широком спектре - от правых и националистов до социалистов. Ведущая буржуазная партия (партия Народной свободы, "конституционные демократы" - кадеты) была реформистской и стремилась предотвратить революцию. Но и эта партия поначалу была "антибуржуазной" и, как говорили в 1905 г. сами кадеты, "не имела противников слева" (а слева от нее были и эсеры, и большевики). Правда, напуганные декабрем 1905 г., кадеты отмежевались от революционного подхода и ограничили себя "конституционализмом".
       Часть буржуазии, переживавшая духовный кризис, поддерживала социалистическую оппозицию, заигрывала с масонами, порой тяготела к социал демократам (иногда даже финансируя их боевые дружины, как в 1905 г. крупный московский заводчик Н.П.Шмит, именем которого назван проезд на Красной Пресне; позже он все деньги отдал большевикам, и на них издавалась газета "Правда" и содержались профессиональные революционеры за границей). Но и эта небольшая часть буржуазии не претендовала на роль лидера в революции, она лишь следовала голосу больной совести.
       Большинство же русской буржуазии, вышедшей из купечества и подавленной "импортированными силами крупного капитала" (М.Вебер), после страшного урока 1905 г. вообще отошло от политики и возложило все свои надежды на царя и бюрократический аппарат. Оно стало консервативным и никак не могло принять на себя активную роль в революции.
      
      
       Интеллигенция
      
       Модернизация в России породила и особый, неизвестный на Западе периода буржуазных революций культурный слой - разночинную интеллигенцию . Судя по материалам переписи 1897 г., профессиональная интеллигенция на тот момент включала в себя около 200 тыс. человек. С начала ХХ века ее численность быстро возрастала, и к 1917 г. оценивалась в 1,5 млн. человек (включая чиновничество и офицеров). Наиболее крупной группой накануне революции 1917 г. были учителя (195 тыс.) и студенты (127 тыс.). Врачей было 33 тыс., инженеров, адвокатов, агрономов - по 20 30 тыс. Около трети интеллигенции было сосредоточено в столицах.
       Восприняв западные либеральные и демократические идеи, эта интеллигенция в то же время не стала буржуазной. Стихийная социальная философия русской интеллигенции (не сводимая ни к какой конкретной идеологии) представляла собой противоречивое сочетание идеалов свободы гражданского общества с мессианским, в основе своей религиозным идеалом правды и справедливости, свойственным обществу традиционному и именно в русской истории. Н.А.Бердяев писал, что интеллигенция "была у нас идеологической, а не профессиональной и экономической, группировкой, образовавшейся из разных социальных классов".
       Приняв с энтузиазмом идею свободной личности, русская интеллигенция не могла согласиться с антропологией западного гражданского общества, которая представляла человека как конкурирующего индивида, вынужденного непрерывно наносить ущерб ближнему в борьбе за существование. Тем, кто был воспитан на Пушкине, Толстом и Достоевском, было невозможно принять в целом рационализм философа гражданского общества Джона Локка, согласно которому разъединение людей оправдано, ибо "никто не может разбогатеть, не нанося убытка другому".
       Если для западного интеллектуала, проникнутого рационализмом Просвещения, идеалом был поиск "правды как истины", то для русского интеллигента этот идеал неразрывно сочетался с поиском "правды как справедливости". Как писал Н.А.Бердяев, "у Достоевского есть потрясающие слова о том, что если бы на одной стороне была истина, а на другой Христос, то лучше отказаться от истины и пойти за Христом, т.е. пожертвовать мертвой истиной пассивного интеллекта во имя живой истины целостного духа".
       В результате русская интеллигенция, проведя огромную работу по разрушению легитимности российского самодержавия, не смогла стать той духовной инстанцией, которая взяла бы на себя легитимацию государства буржуазного. Напротив, значительная и в этическом отношении очень авторитетная часть интеллигенции заняла определенно антикапиталистические позиции. Это особенно проявилось в движении народников, видящих ядро будущего свободного общества в крестьянской общине, а затем и в социал демократии, принявшей постулат марксизма об освободительной миссии рабочего класса.
       На этом факте надо остановиться особо. Важным идеологическим (и шире - духовным) условием, повлиявшим на ход развития революции и последующего советского периода, было сильное влияние на культурный слой России марксизма . Это - огромное по масштабам социальное, философское и экономическое учение, рожденное общественной мыслью Запада в период завершения первой фазы индустриальной революции. Конкурируя с либерализмом, марксизм отличался своим универсализмом - всечеловечностью . Напротив, либерализм, противопоставляя "гражданское общество" природному состоянию человека как дикости, отрицал применимость гражданских прав, например, к неграм и индейцам, что позволяло американским либералам искренне принимать рабство.
       Дав непревзойденную по своим познавательным возможностям методологию для анализа капиталистического хозяйства, марксизм оказал очень большое влияние на всех экономистов. В начале ХХ века С.Н.Булгаков писал в "Философии хозяйства": "Практически все экономисты суть марксисты, хотя бы даже ненавидели марксизм". Заметим, что в то время, время быстрого хозяйственного развития России, воздействие экономистов на сознание интеллигенции и всей читающей публики было очень значительным.
       Будучи теснее связан с наукой, нежели либерализм, марксизм обладал более широкими объяснительными возможностями. Исходя из мессианской идеи преодоления того отчуждения между людьми и между человеком и природой, какое породила частная собственность, марксизм нес огромный заряд оптимизма - в отличие от пессимизма буржуазной идеологии, выраженного в социал дарвинизме (мальтузианстве и других его вариантах).
       Именно эти качества, созвучные традиционным идеалам русской культуры, объясняли тягу к марксизму в России. Влияние марксизма испытали не только социал демократы, но и несогласные со многими его постулатами народники и даже анархисты. На деле весь культурный слой России и значительная часть рабочих находились под его влиянием. Г.Флоровский, объясняя, почему марксизм был воспринят в России конца XIX века как мировоззрение, писал, что была важна "не догма марксизма, а его проблематика". Это была первая мировоззренческая система, в которой на современном уровне ставились основные проблемы бытия, свободы и необходимости. Как ни покажется это непривычным нашим православным патриотам, надо вспомнить важную мысль Г.Флоровского - именно марксизм пробудил в России начала века тягу к религиозной философии. Ибо в марксизме, как пишет Г.Флоровский, были и "крипторелигиозные мотивы... Именно марксизм повлиял на поворот религиозных исканий у нас в сторону православия. Из марксизма вышли Булгаков, Бердяев, Франк, Струве... Все это были симптомы какого то сдвига в глубинах". Добавлю, что в свое время марксистами были не только религиозные искатели, но даже и такие правые лидеры кадетов, как П.Струве и А.Изгоев.
       Сегодня это покажется странным, но ушедшие в область религиозно философских исканий либеральные интеллигенты, даже из марксистов, обвиняли социализм (представленный прежде всего социал демократами) именно в "буржуазности". Очень показательна позиция С.Н.Булгакова. Он, которого ранее Плеханов назвал "надеждой русского марксизма", к 1907 г. вобрал в своей философии главные и, казалось бы, взаимоисключающие части мышления русской интеллигенции - либерализм, консерватизм и прогрессизм. В 1917 г. в своей известной работе "Христианство и социализм" С.Н.Булгаков посвятил целый раздел именно критике "буржуазности" социализма ("он сам с головы до ног пропитан ядом того самого капитализма, с которым борется духовно, он есть капитализм навыворот"). Впрочем, далее он пишет о социализме: "Если он грешит, то, конечно, не тем, что он отрицает капитализм, а тем, что он отрицает его недостаточно радикально, сам духовно пребывая еще в капитализме".
       От буржуазных ценностей интеллигенцию отделяла не только мировоззренческая пропасть, но и социальные условия жизни. Вопреки расхожему мнению времен перестройки, основная масса интеллигенции в России накануне революции 1917 г. по уровню материального благосостояния относилась к бедному большинству народа. С.Говорухин, поразивший воображение обывателей СССР устрицами и осетриной, почем зря лежавших на витринах "России, которую мы потеряли", предусмотрительно не сообщил, что 40% интеллигентов России в апреле 1917 г. имели доход до 1,5 тыс. руб. в год, которые определялись как прожиточный минимум, а еще 40% - доход около 1,5 тыс. руб. (средняя зарплата рабочего металлиста была 1262 руб.).
       Учителя сельских школ зарабатывали меньше, чем чернорабочие, - в среднем 552 руб. в год (это в среднем, но 66% из них имели зарплату в пределах 408 504 руб. в год), да и эта зарплата не выплачивалась по несколько месяцев. При обследовании школ Смоленской губернии в одной из анкет можно было прочесть: "Жизнь каторжная. Материальное положение сельского учителя ниже всякой критики. Приходится голодать в полном смысле слова, быть без обуви и одежды, а своих детей оставлять без образования". Так что сам быт большинства интеллигенции вовсе не побуждал ее в социальных конфликтах быть на стороне капитала. Интеллигент был трудящимся . П.А.Столыпин в докладе царю в 1904 г. даже назвал земскую интеллигенцию ("третий элемент") главным источником радикализма на селе, сделав вывод: "Единственный тормоз на пути "третьего элемента" это администрация".
       Интеллигенция сочувствовала революции, имея в виду ее освободительное, а не буржуазное начало, а молодое поколение - студенты - активно участвовали в выступлениях рабочих и крестьян. Их демонстрации обычно предшествовали выступлениям рабочих и служили их катализатором. Во время крестьянских волнений начала века студенты за свою беззаветную помощь даже заслужили такое уважение, что само слово "студент" стало пониматься как что то вроде "защитник народа". Известен случай, когда крестьяне в 1902 г. пошли громить полицейский участок, требуя "освободить их студента" - полуграмотного местного крестьянина, зачинщика их выступлений.
       Когда после поражения революции 1905- 1907 г. и утраты веры в успех столыпинской реформы единственная буржуазно либеральная партия в России (кадеты) стала уповать на буржуазию ("русских Круппов" и "крепкое мещанство"), она предприняла большую пропагандистскую кампанию, направленную на преодоление враждебного отношения интеллигенции к буржуазии. Вели ее бывшие марксисты (авторы книги "Вехи" Струве, Бердяев, Изгоев). При этом им неизбежно пришлось отвергнуть сам идеал равенства. Струве писал, что основанием прогрессивного общества "является всегда человеческая личность, отмеченная более высокой степенью годности " [выделено мной. - С.К М ]. Это был сдвиг к "рыночному" и социал дарвинистскому представлению о человеке, а значит, к полному разрыву с той антропологией, на которой стояло общинное мировоззрение крестьян ("архаический аграрный коммунизм"). Струве пытался даже взывать к патриотическим чувствам интеллигенции, призывая считать поддержку развития капитализма как "национальный идеал и национальное служение", но этот рыночный патриотизм отклика не получил (да и вообще это "поле" было прочно занято правыми).
       Этот поворот Струве был очень радикальным, и в поддержку ему сразу выступил Бердяев: "Скажут, Струве хочет обуржуазить Россию, привить русской интеллигенции буржуазные добродетели. И Россию необходимо "обуржуазить", если под этим понимать призыв к социальному творчеству, переход к высшим формам хозяйства и отрицание домогательств равенства". Но в том то и было дело, что интеллигенция не видела в буржуазности импульса к "социальному творчеству", но зато слишком бросалось в глаза "отрицание равенства". И, в общем, заметного успеха кампания по смычке интеллигенции с буржуазией не имела. Изгоев вынужден был даже бросить интеллигенции упрек в том, что "западноевропейская буржуазия своими знаниями, энергией, честностью, трудоспособностью во много и много раз превосходит русскую, даже социалистическую интеллигенцию". Упрек интеллигенция проглотила, но в массе своей осваивать главные ценности энергичной западной буржуазии не стала.
       Интеллигенция составляла значительную часть того социального образования, что историки называют "городские средние слои". Это городская мелкая буржуазия, служащие и лица свободных профессий. И в социальном, и в идеологическом плане это образование сильно отличалось от того, что на Западе называют "средним классом". Если на Западе "средний класс" следовал в русле идеологии, задаваемой буржуазией, то в России, при слабости буржуазии, разночинная городская интеллигенция, наоборот, поставляла кадры идеологических работников во все партии и ощущала себя "трудовым" классом, как бы надклассовой силой. Той стабилизирующей, консервативной роли, которую играет "средний класс" на Западе, городские средние слои в России не играли. Напротив, они быстро радикализовались в момент революции и разошлись по разные стороны баррикад, не образовав никакого центристского ядра.
       Особо важную роль сыграли разночинные городские слои в момент Февральской революции. Во первых, их представители, находившиеся в армии, имели в ней очень большой удельный вес по численности - около 1,5 млн. человек или 15% всех военнослужащих. При этом очень большая часть их - в качестве офицеров. Во вторых, именно они приняли активное участие в революционном процессе, непропорционально большое даже по сравнению с их численностью. Это видно по составу армейских комитетов, которые начали создаваться с первых дней революции. Есть данные по составу делегатов съезда Юго Западного фронта в мае 1917 г. Это весьма представительные данные, так как на этом фронте находилось почти 40% всей действующей армии. К средним слоям можно отнести 57% делегатов - 28% служащих, 24% лиц свободных профессий и 5% ремесленников. Из остальных было 27% земледельцев, 10% рабочих и 3% из "господствующих классов" (помещики, фабриканты и торговцы). К осени, правда, вес "средних слоев" в составе армейских комитетов стал снижаться, а число рабочих расти, но все равно политическая активность "разночинцев" оставалась высокой.
      
      
       Дворянство
      
       Это сословие было небольшим по численности, дворяне составляли около 1% населения, но большинство их деклассировалось, пополнив ряды разночинной интеллигенции. Помещиками были около половины дворян (примерно 0,5% населения). Однако это сословие обладало очень большим экономическим и политическим влиянием, владея примерно третьей частью земельных угодий страны. В 1905 г. стоимость земель дворян в 50 губерниях России на 60% превышала общую массу акционерных капиталов в стране.
       Поместное дворянство как сословие испытывало сильное давление. Треть крупных поместий, имевших свыше 500 десятин земли (и почти треть их земель), была уже буржуазной (ими владели купцы и выходцы из крестьян). Из имений от 100 до 500 десятин дворянских было лишь 46%. 26% имений от 20 до 100 дес. уже не выдерживали конкуренции с кулацкими хозяйствами.
       Отметим важную роль дворянства, которая часто теряется из виду. Это сословие "связывало" российское общество, поскольку дворянам были присущи высокая географическая мобильность и обширные социальные связи. Как правило, помещики жили в селе и одновременно в уездном или губернском городе, часто посещали столицы и выезжали за границу. Их родные пополняли ряды чиновничества и офицерства, их дети учились в университетах. Через них город был тесно связан с деревней (другим каналом связи были крестьяне, уходившие в город на заработки).
       Историки отмечают особенность российского дворянства, которая сыграла важную роль в его взаимоотношениях с другими сословиями. В отличие от дворянства Западной Европы, российское дворянство не было замкнутой корпорацией. Через целый ряд процедур в него принималось много недворянского элемента. Это, в частности, задержало развитие классового сознания буржуазии. У нас она была склонна к компромиссу и даже симбиозу с дворянством, а в Европе была вынуждена идти на радикальную революцию, чтобы утвердить свой статус вопреки дворянству. Аристократия во время революций, особенно во Франции, становилась чуть ли не главным врагом буржуазии. В России же среди либерально буржуазных политиков было много дворян и даже аристократов.
       В своих умонастроениях и делах дворянство совершило крутой вираж в связи с революцией 1905 1907 гг. Он во многом предопределил судьбу капитализма в России. Дворянство, имевшее своим главным источником дохода земельную собственность, трудно перенесло отмену крепостного права и последовавший за ним сельскохозяйственный кризис. В начале века большая часть поместий находилась в упадке, 4/5 дворянства были не в состоянии содержать свои семьи только на доходы от земли. Это определило заметный рост оппозиционности дворянства, которая выразилась в активном участии в земском движении и либеральных настроениях (поддержке конституционализма).
       Этот либерализм был, однако, внутренне противоречив, поскольку дворянство недоброжелательно относилось к программам индустриализации как "выжиманию ресурсов из сельского хозяйства". Иными словами, дворянство не видело для себя возможности воспользоваться выгодами от развития капитализма, оно связывало свое благополучие с земельной собственностью и государственной службой.
       Волнения крестьян 1902 1903 гг., а затем революция 1905 1907 гг. больнее всего ударила по семьям 30 40 тыс. помещиков. Около 15% поместий были сожжены, значительную часть земли в районах, охваченных волнениями, пришлось продать. Попытки деятелей дворянства восстановить давно уже иллюзорные патриархальные отношения с крестьянами полностью провалились.
       Крестьяне четко определили свое отношение к помещикам как классовому врагу. Под этим были исторические корни, которые дали пышные всходы после реформы 1861 г. А.Н.Энгельгардт пишет в письме из деревни в 1863 г. о запустении помещичьих усадеб после реформы, что видно было даже по исчезновению псовой охоты: "Притом же крестьяне теперь так зазнались, что не позволяют борзятникам топтать поля". В сноске он дает пояснение: "Прежде тоже иногда случалось, что крестьяне, особенно казенные, нападали на охотников, топчущих их поля. Вы, может быть, не знаете, что у охотников существовал сигнал "на драку". Охотник, схваченный крестьянами, трубил на рожке сигнал, и тогда все остальные охотники спешили к нему на помощь и, разумеется, обыкновенно побивали крестьян. Теперь "на драку" едва ли кто нибудь затрубит".
       В 1905 г. на съездах Всероссийского Крестьянского Союза были определены враждебные крестьянам силы, и в этом было достигнуто убедительное согласие. "Враги" были означены в таком порядке: чиновники ("народу вредные"), помещики, кулаки и местные черносотенцы. А главное, полный антагонизм с помещиками выражался во всеобщем крестьянском требовании национализации земли и непрерывно повторяемом утверждении, что "Земля - Божья". Выборы в I и II Думы рассеяли всякие сомнения - крестьяне не желали иметь помещиков своими представителями.
       Дворянство в полной мере осознало угрозу, которую несет для них революция. В октябре 1905 г. испуг правительства достиг такой степени, что оно было уже готово пожертвовать дворянством. Главноуправляющий землеустройством и земледелием Н.Н.Кутлер готовил проект принудительного отчуждения помещичьих земель и их передачи крестьянам! В 1906 г. с либеральными настроениями в среде дворянства было покончено, кадеты за их аграрную программу были "разоблачены" как предатели интересов дворянства и вычищены из земств (как пишут, произошла "урбанизация российского конституционализма" - он был изгнан из сельской местности в города). Дворянство сдвинулось вправо и стало консервативной силой, оказывающей сильное давление на правительство.
       Верно оценив отношение к себе крестьян, дворянство уже не могло отстаивать демократические принципы, особенно всеобщее избирательное право - оно бы означало полное устранение дворянства с политической арены. Разогнав I и II Думы, царское правительство так изменило избирательный закон, что 30 тыс. помещиков получили в III Думе в два раза больше депутатских мест, чем 20 млн. крестьянских дворов. В ходе обсуждения этот проект избирательного закона назывался "бесстыжий". Сам Николай II сказал, смеясь: "Я за бесстыжий".
       Революция 1905 г. заставила помещиков наконец то обрести классовое самосознание и создать политическую организацию - Совет объединенного дворянства. В ее рамках вырабатывались концепции приспособления дворянства к новой ситуации. Суть ее была в частичном восприятии западнических идей и идее роспуска крестьянской общины, которая показала свой революционный потенциал. Западничество дворянства было очень избирательным - принимались принципы либеральной экономики (прежде всего, приватизация земли крестьянских общин, при том, что помещичья собственность объявлялась "неотчуждаемой"), но отвергались принципы парламентской демократии. Это был своего рода прообраз "либерализма по Пиночету".
       Когда Столыпин, глубоко понявший уроки революции 1905 1907 гг., предложил и стал осуществлять целостную программу модернизации хозяйства и государства России на капиталистических принципах, консервативное дворянство приняло из нее только ее аграрную часть (разрушение общины и приватизацию земли), но стало оказывать нарастающее сопротивление остальным разделам реформы, без которых и аграрная часть была обречена на крах. Конечно, неудача реформы была уже предопределена упорством сопротивления общинного крестьянства, но влиятельная оппозиция справа не оставила Столыпину никаких шансов.
       В марте 1907 г. Совет объединенного дворянства направил Столыпину меморандум, выражавший недовольство уже и самим замыслом реформы. В нем говорилось: "Направив все усилия на подъем крестьянского хозяйства, правительство бросило всякую заботу о хозяйстве культурном и даже способствует его упразднению, поощряя всякое начинание в области перехода всей земельной площади к первобытному земледелию".
       В начале 1907 г. съезд объединенного дворянства заявил о своем неприятии реформы местных органов управления, поскольку, дескать, она отдаст власть на местах в руки "людей хищническо промышленного типа", которые соединятся с "третьим элементом" (интеллигенцией). Таким образом, была отвергнута даже такая программа модернизации, при которой развитие капитализма (с самым необходимым минимумом демократизации) происходило бы при сохранении всех привилегий дворянства. Дворянство поставило заслон буржуазной государственности "справа". Выступая против проекта реформы начального образования (части общего плана столыпинской реформы), предводитель правых в Думе Н.Е.Марков обращался к помещикам: "Ваши имения, ваша жизнь будет висеть на волоске, когда воспитанные в ваших безбожных школах ученики придут вас жечь, и никто вас защищать не будет".
       Правый кадет А. С. Изгоев писал в конце 1907 г.: "Среди двух правящих наших классов, бюрократии и поместного дворянства, мы напрасно стали бы искать конституционных сил. Интересы этих классов не могут быть ограждены при господстве в стране правового строя. Эти классы неспособны осуществить конституции даже в формальном ее смысле". Таким образом, и дворянство, очень влиятельное сословие России, стало после 1905 г. антибуржуазным, пусть и "справа". Его неприятие либерально капиталистического строя стало фундаментальным. Газета "Утро России", которая вновь стала издаваться с ноября 1909 г. на деньги крупного капитала (Рябушинские, С.Н.Третьяков и др.), писала 19 мая 1910 г.: "Дворянину и буржуа нельзя уже стало вместе оставаться на плечах народа: одному из них приходится уходить".
       Разрыв дворянства с буржуазией означал крах октябристов - партии справа от кадетов. Этот разрыв был вполне четко осознан обеими сторонами. Газета "Утро России" писала, в частности: "Союз аграриев с торгово промышленным классом был бы противоестественным". Или, более красочно: "Жизнь перешагнет труп тормозившего ее сословия с тем же равнодушием, с каким вешняя вода переливает через плотину, размывая ее и прокладывая новое русло".
       Как это бывает на стадии разложения сословного общества, привилегированное сословие морально деградирует и становится движущей силой регресса. Таким и стало дворянство после революции 1905 г. Участвуя в выборах во II Государственную Думу в 1907 г. и наблюдая политику дворянства, С.Н.Булгаков писал: "Ах, это сословие! Было оно в оные времена очагом русской культуры, не понимать этого значения русского дворянства значило бы совершать акт исторической неблагодарности, но теперь это - политический труп, своим разложением отравляющий атмосферу, и между тем он усиленно гальванизируется, и этот класс оказывается у самого источника власти и влияния. И когда видишь воочию это вырождение, соединенное с надменностью, претензиями и, вместе с тем, цинизмом, не брезгающим сомнительными услугами, - становится страшно за власть, которая упорно хочет базироваться на этом элементе, которая склоняет внимание его паркетным шепотам".
       Особым было положение духовенства . В начале века Церковь стала по сути частью государственной машины Российской империи, что в условиях назревающей революции послужило одной из причин падения ее авторитета в массе населения (что, кстати, прямо не связано с проблемой религиозности).
       Поэтому, кстати, полезно вспомнить, что кризис Церкви в начале века вовсе не был следствием действий большевиков атеистов. Он произошел раньше и связан именно с позицией Церкви в момент разрушительного вторжения капитализма в русскую жизнь. Согласно отчетам военных духовников, когда в 1917 г. Временное правительство освободило православных солдат от обязательного соблюдения церковных таинств, процент причащающихся сразу упал со 100 до 10 и менее.
       В массе своей духовенство вело себя как сословие, связанное дисциплиной церковной организации. С.Н.Булгаков, в то время уже видный религиозный философ, продолжая мысль о состоянии дворянского сословия, пишет в 1907 г.: "Совершенно новым в этих выборах было принудительное участие в них духовенства, причем оно было заранее пристегнуто властью к "правому" блоку и все время находилось под надзором и под воздействием архиерея... И пусть ответственность за грех, который совершен был у избирательных урн рукой духовенства, падет на инспираторов этого низкого замысла, этого вопиющего насилия... Послед ствия этого сатанинского замысла - сделать духовенство орудием выборов правительственных кандидатов - будут неисчислимы, ибо духовенству предстоит еще отчитываться пред своей паствой за то, что по их спинам прошли в Государственную думу "губернатор" и иные ставленники своеобразных правых... Это политический абсурд и наглый цинизм, которого нарочно не придумают и враги церкви... До сих пор мне приходилось много нападать на нигилизм интеллигентский, но я должен признать, что в данном случае ему далеко до нигилизма административного!".
      
      
       Крестьяне и дворяне
      
       Для выбора всего будущего пути России, который подспудно вызревал с начала ХХ века, огромное значение имело совместное, бок о бок, существование двух производственных укладов и почти двух миров - крестьянства и помещичьего хозяйства. Они находились в тесном взаимодействии, имели друг к другу долгий исторический счет, приглядывались к изменениям и настроениям в доме "соседа". Установки крестьянства были важны уже потому, что оно составляло подавляющее большинство населения и главный источник национального богатства, из него рекрутировались рабочие и солдаты. Дворяне же, как сказано выше, "связывали" все общество тем, что из него генерировалась культурная и управленческая элита. Две эти важнейшие социальные группы (сословия) надо рассматривать не только порознь, но и в их взаимодействии, как "связку", как особую подсистему российского общества.
       С середины 90 х годов XIX века "миры" крестьян и помещиков стали быстро расходиться к двум разным полюсам жизнеустройства: крестьянство становилось все более "общинным", а помещики - все более капиталистами. Крестьяне строили "хозяйство ради жизни" с ориентацией на самообеспечение, а помещики - "хозяйство ради прибыли".
       Укреплению общины способствовала и политика государства (установление круговой поруки для сбора налогов, податей и выкупных платежей), и необходимость самоорганизации для противостояния помещикам, и начавшиеся при внедрении капитализма и вывозе хлеба голодные кризисы. Именно после голода 1891 г. общины вернулись к переделам земли и ввели самый уравнительный принцип землепользования - по едокам. Приоритетным критерием в общине было обеспечение физического выживания людей (сейчас появилось много исследований, посвященных "этике выживания" как особом мировоззрении). Напряженность между двумя этими полюсами приобретала не только экономический, но и мировоззренческий характер, имеющий даже религиозные корни. Историки приводят показательные сравнения России и Пруссии: немецкие крестьяне, в отличие от русских, не испытывали к своему помещику юнкеру острой неприязни, его страсть к наживе была оправдана общей для них протестантской этикой.
       Столыпинская реформа лишь усугубила взаимную ненависть частных собственников земли и крестьянской массы. 24 января 1909 г., во время беседы с французским ученым П.Боером, который взял интервью у виднейших российских политиков (Столыпина, Витте и др.), С.А.Муромцев посчитал именно этот рост взаимной глухой ненависти главной опасностью для России. И эта опасность, по его мнению, лишь усугублялась внешней политической апатией и отсутствием видимых общественно политических движений, задавленных полицейскими репрессиями.
       Отмечу здесь кратко, что вообще сведение социальных отношений на селе к экономическим - глубокая ошибка. Эту ошибку в начале века в равной степени совершали и марксисты, и либералы, и консерваторы. В 1900 г. урожайность на земле помещиков была на 12 18% выше, чем у крестьян. Это не такая уж большая разница, но в целом, за счет всех факторов, экономическая эффективность хозяйства поместий была, по расчетам министра земледелия в 1894 1905 гг. А.С.Ермолова, на 30 40% выше, чем у крестьян. Впрочем, как показал А.В.Чаянов, сам этот показатель ("экономическая эффективность") применять к крестьянскому хозяйству можно лишь условно, ибо по своей природе и внутренней структуре он адекватен именно и только капиталистическому хозяйству.
       Для нас здесь важнее, что, работая батраком у помещика, крестьянин с десятины обрабатываемой им земли получал, по данным А.С.Ермолова, 17 руб. заработка, в то время как десятина своей надельной земли давала ему 3 руб. 92 коп. чистого дохода. Вероятно, министр завысил заработки батрака, но что они были значительно выше чистого дохода от крестьянского труда, верно (на этом факте строил свои выводы и Ленин до 1905 г.). Тем не менее, крестьяне упорно боролись за землю и против помещиков.
       Все теоретики начала века, кроме ученых народнического толка, видели причину этого в косности архаического мышления крестьян - примерно как и нынешние либеральные экономисты. Как верно заметили недавно экономисты правоведы С.Ковалев и Ю.Латов, "ожесточенная борьба крестьян за снижение своего жизненного уровня должна представляться экономисту затяжным приступом коллективного помешательства". Консервативный экономист аграрник А.Салтыков даже издал в 1906 г. книгу "Голодная смерть под формой дополнительного надела. К критике аграрного вопроса", где доказывал невыгодность для крестьян требовать у помещиков землю вместо того, чтобы наниматься в батраки.
       На деле батрак и хозяин крестьянского двора - не просто разные статусы, а фигуры разных мироустройств. И все теории, исходящие из модели "человека экономического", к крестьянину просто неприложимы и его поведения не объясняют. Вот важный факт: во время всеобщей июльской аграрной забастовки 1905 г. в Латвии большинство забастовщиков были батраками. Они были гораздо сильнее, чем в центральной России, "овеяны духом капитализма", однако во время забастовки вели себя не как батраки, а как крестьяне. Они требовали не увеличения зарплаты, а продажи им или сдачи в аренду участков помещичьей земли. Иными словами, требовали дать им возможность восстановить статус крестьянина. А.Н.Энгельгардт, поминая "дикого помещика" Салтыкова Щедрина, писал: "Дикий барин" думал было без мужика обойтись, да и обстыдился. Нужен мужик, а мужик то сам хочет быть хозяином, а кнехтом быть не хочет. Это не то, что интеллигент, который в какие угодно кнехты готов итти, лишь бы только иметь обеспеченное положение" (Письмо одиннадцатое, 1881).
       Далее он развивает эту мысль: "Не из либерализма утверждаю, что единственное средство для поднятия нашего хозяйства - это увеличение крестьянских наделов, вообще переход земли в руки земледельцев. Не как "либерал", как хозяин говорю я, что у нас до тех пор не будет никакого хозяйственного порядка, что богатства наши будут лежать втуне, пока земли не будут принадлежать тем, кто их работает... В начале было сделано много попыток завести батрацкое хозяйство с машинами и агрономиями, но все эти попытки не привели к желаемому результату. Чисто батрацких хозяйств у нас нет. "Grande culture" с работающими в хозяйстве вольнонаемными батраками оказалась невозможной, потому что она требует безземельного кнехта , такого кнехта, который продавал бы хозяину свою душу , а такого кнехта не оказалось, ибо каждый мужик сам хозяин ".
       Главная проблема в отношениях между крестьянством и помещиками сводилась к земле . От крепостной зависимости крестьян освободили почти без земли, за нее крестьяне должны были платить выкуп. Эти платежи были отменены в 1905 г. благодаря революции. Землю крестьяне всегда считали своей, общинной (во время крепостного права крестьяне говорили барам: "Мы ваши, а земля наша"). Захват земли помещиками крестьяне никогда не признавали законным и в этом вопросе на компромисс не шли. Есть сведения, что даже самые консервативные помещики в начале века согласились бы отдать крестьянам половину своих земель, чтобы спокойно владеть второй половиной. Однако требование крестьян было однозначным: национализация земли.
       Это была мысль давно и глубоко осознанная. А.Н.Энгельгардт писал: "По понятиям мужика земля - царская, конечно, не в том смысле, что она составляет личную царскую собственность, а в том, что царь есть распорядитель всей земли, главный земляной хозяин. На то он и царь. Если мужик говорит, что царю невыгодно, когда земля пустует, что его царская польза требует, чтобы земля возделывалась, то тут дело вовсе не в личной пользе царя - царю ничего не нужно, у него все есть, а в пользе общественной. Общественная польза требует, чтобы земли не пустовали, хозяйственно обрабатывались, производили хлеб. Общественная польза и справедливость требуют равнять землю, производить переделы. Мужик широко смотрит на дело, а вовсе не так, как сообщают разные корреспонденты: отнимут землю у господ и отдадут крестьянам. Нет, это не так. Царь об общественной пользе думает".
       Здесь важно подчеркнуть, что крестьяне вовсе не требовали и не желали экспроприации земли у помещиков, они понимали национализацию как средство справедливо разделить землю согласно трудовому принципу - чтобы и помещикам оставить, но столько, сколько он может возделать своим трудом. А.Н. Энгельгардт писал: "Газетные корреспонденты ошибочно передавали, что в народе ходят слухи, будто с предстоящей ревизией земли от помещиков отберут и передадут крестьянам. Толковали не о том, что у одних отберут и отдадут другим, а о том, что будут равнять землю. И заметьте, что во всех этих толках дело шло только о земле и никогда не говорилось о равнении капиталов или другого какого имущества...
       Именно толковали о том, что будут равнять землю и каждому отрежут столько, сколько кто может обработать. Никто не будет обойден. Царь никого не выкинет и каждому даст соответствующую долю в общей земле. По понятиям мужика, каждый человек думает за себя, о своей личной пользе, каждый человек эгоист, только мир да царь думают обо всех, только мир да царь не эгоисты. Царь хочет, чтобы всем было равно , потому что всех он одинаково любит, всех ему одинаково жалко. Функция царя - всех равнять ...
       Крестьяне, купившие землю в собственность или, как они говорят, в вечность, точно так же толковали об этом, как и все другие крестьяне, и нисколько не сомневались, что эти "законным порядком за ними укрепленные земли" могут быть у "законных владельцев" взяты и отданы другим. Да и как же мужик может в этом сомневаться, когда, по его понятиям, вся земля принадлежит царю и царь властен, если ему известное распределение земли невыгодно, распределить иначе, поравнять . И как стать на точку закона права собственности, когда население не имеет понятия о праве собственности на землю?"
       На деле и крестьяне, и помещики подспудно сознавали, что вопрос о земле не сводится к выгоде, тем более понимаемой узко в терминах экономики. Следуя линии народников, экономист аграрник П.Вихляев обосновал присущее России "право на землю", которое, по его мнению, должно было быть положено в основу русской государственности после революции 1905 г. (из его трудов исходили в своих программах эсеры). В книге "Право на землю" (1906) он писал: "Частной собственности на землю не должно существовать, земля должна перейти в общую собственность всего народа - вот основное требование русского трудового крестьянства".
       Здесь был корень конфликта, ибо европейски образованные дворяне и политики исходили из западных представлений о частной собственности. Понятно, что требования крестьян выглядели в их глазах преступными и отвратительными посягательствами на чужую собственность. А.Салтыков писал: "Само понятие права состоит в непримиримом противоречии с мыслью о принудительном отчуждении. Это отчуждение есть прямое и решительное отрицание права собственности, того права, на котором стоит вся современная жизнь и вся мировая культура".
       Этот конфликт не находил рационального разрешения через общественный компромисс во многом потому, что две части общества существовали в разных системах права и не понимали друг друга, считая право другой стороны "бесправием". Такое "двоеправие" было важной своеобразной чертой России, до сих пор не изжитой. Как говорят юристы, на Западе издавна сложилась двойственная структура "право - бесправие", в ее рамках мыслил и культурный слой России начала ХХ века. Но рядом с этим в России жила более сложная система: "официальное право - обычное право - бесправие". Обычное право для "западника" кажется или бесправием, или полной нелепицей (это видно и по нашим нынешним "демократам").
       Видимо, сотни молодых правоведов, которые, по словам Т.Шанина, разъехались по России изучать общинное право, все же не смогли донести до правящих классов и до политиков традиционные крестьянские понятия о праве. Это пытались сделать народники, говоря о сохранении в среде крестьянства основ старого обычного права - трудового . Оно было давно изжито на Западе и не отражалось в его правовых системах.
       Право на землю в сознании крестьян было тесно связано с правом на труд . В книге "Русская община" (1906) народник К.Качаровский пишет: "Право труда говорит, что владельцы капиталисты не обрабатывают сами земли, а потому не имеют прав ни на нее, ни на ее продукт, а имеют право те, кто ее обрабатывает. Право на труд заявляет, что капиталистическая земельная собственность нарушает равномерность распределения между людьми основного, необходимого для их жизни блага, и требует уравнительного его распределения сообразно равному праву всех людей".
       Представления о праве на труд и на землю имели под собой религиозные корни и опирались на православную антропологию - понимание сущности человека и его прав. Сама Православная церковь, которая принципиально избегала вмешательства в социальную политику, официально своей доктрины права собственности не излагала. Для католической церкви, активно участвующей в делах земных, отношение к частной собственности оказалось одной из наиболее "неудобных" проблем.
       В конце позапрошлого века папа Лев XIII выступил с энцикликой Rerum novarum . К ее столетию Иоанн Павел II, еще более активный политик и идеолог, издал энциклику Centesimus Annus . В ней он, в частности, говорит: "Церковь учит, что собственность не является абсолютным правом, поскольку в ее природе как человеческого права содержится ее собственное ограничение... Частная собственность, по самой своей природе, обладает и социальным характером, основу которого составляет общее предназначение вещей".
       Особенно это касается собственности на землю: "Бог дал землю всему человеческому роду, чтобы она кормила всех своих обитателей, не исключая никого из них и не давая никому из них привилегий. Здесь первый корень всеобщего предназначения земных вещей".
       Совершенно очевидно, что это противоречит реальному положению дел - частная собственность на землю дает привилегии собственникам и исключает из числа питающихся очень многих. Сейчас, пытаясь собрать под свое крыло ту паству, которая разбредается после поражения коммунизма, Ватикан осваивает совсем уж социалистический язык. В энциклике 1987 г. Sollicitudo Rei Socialis папа камня на камне не оставляет от представления о частной собственности как естественном праве: "Необходимо еще раз напомнить этот необычный принцип христианской доктрины: вещи этого мира изначально предназначены для всех. Право на частную собственность имеет силу и необходимо, но оно не аннулирует значения этого принципа. Действительно, над частной собственностью довлеет социальный долг, то есть, она несет в себе, как свое внутреннее свойство, социальную функцию, основанную как раз на принципе всеобщего предназначения имеющегося добра".
       Понятно, что если мы слышим такое от главы западной церкви в конце ХХ века, на пике неолиберальной волны, то в среде православных крестьян России в начале века идея "всеобщего предназначения имеющегося добра" казалась самоочевидной, и ее противники выглядели просто злонамеренными людьми. Хотя Православие избегало явного изложения социальных доктрин, в духовно религиозном плане частная собственность всегда трактовалась как небогоугодное устроение. Красноречивый пример - перевод архиепископом Василием (Кривошеиным) поучений преподобного Симеона Нового Богослова (949 1022)16.
       Вот что говорит пр. Симеон в Девятом "Огласительном слове": "Существующие в мире деньги и имения являются общими для всех, как свет и этот воздух, которым мы дышим, как пастбища неразумных животных на полях, на горах и по всей земле. Таким же образом все является общим для всех и предназначено только для пользования его плодами, но по господству никому не принадлежит. Однако страсть к стяжанию, проникшая в жизнь, как некий узурпатор, разделила различным образом между своими рабами и слугами то, что было дано Владыкою всем в общее пользование. Она окружила все оградами и закрепила башнями, засовами и воротами, тем самым лишив всех остальных людей пользования благами Владыки. При этом эта бесстыдница утверждает, что она является владетельницей всего этого, и спорит, что она не совершила несправедливости по отношению к кому бы то ни было".
       В другом месте Девятого "Слова" осуждение частной собственности носит еще более резкий характер: "Дьявол внушает нам сделать частной собственностью и превратить в наше сбережение то, что было предназначено для общего пользования, чтобы посредством этой страсти к стяжанию навязать нам два преступления и сделать виновными вечного наказания и осуждения. Одно из этих преступлений - немилосердие, другое - надежда на отложенные деньги, а не на Бога. Ибо имеющий отложенные деньги... виновен в потере жизни тех, кто умирал за это время от голода и жажды. Ибо он был в состоянии их напитать, но не напитал, а зарыл в землю то, что принадлежит бедным, оставив их умирать от голода и холода. На самом деле он убийца всех тех, кого он мог напитать".
       Отрицание помещичьей собственности на землю приобретало не только политический, но и религиозный характер и направляло Россию в русло антибуржуазной революции. Вот опубликованная в то время запись одного разговора, который состоялся весной 1906г. в вагоне поезда. Попутчики спросили крестьянина, надо ли бунтовать. Он ответил: "Бунтовать? Почто бунтовать то? Мы не согласны бунтовать, этого мы не одобряем... Бунт? Ни к чему он. Наше дело правое, чего нам бунтовать? Мы землю и волю желаем... Нам землю отдай да убери господ подале, чтобы утеснения не было. Нам надо простору, чтобы наша власть была, а не господам. А бунтовать мы не согласны".
       Один из собеседников засмеялся: "Землю отдай, власть отдай, а бунтовать они не согласны... Чудак! Кто же вам отдаст, ежели вы только желать будете да просить... Чудаки!". На это крестьянин ответил, что за правое дело народ "грудью восстанет, жизни своей не жалеючи", потому что, если разобраться по совести, это будет "святое народное дело".
       Многие из дворян, жившие в поместьях, в действительности понимали умонастроения крестьян и считались с их "мужицким правом". С этим связывают факт существования большого числа помещиков, которые сами вели хозяйство - неумело, себе в убыток. А.Энгельгардт в своих "Письмах из деревни" пишет: "Я положительно недоумеваю, для чего существуют эти хозяйства: мужикам - затеснение, себе - никакой пользы. Не лучше ли бы прекратить всякое хозяйство и отдать землю крестьянам за необходимую для них плату? Единственное объяснение, которое можно дать, - то, что владельцы ведут хозяйство только для того, чтобы констатировать право собственности на имение".
       Иными словами, именно труд помещика на его земле сразу давал ему в глазах крестьян право на эту землю - против него не было потрав, захватов, поджогов. Много пишет в своих дневниках об отношениях крестьян с такими "работающими" помещиками один из них, М.М.Пришвин. Работая на своей земле, он не имел с крестьянами никаких столкновений даже летом 1917 г.
       Думаю, надо считать несчастьем России тот факт, что главные политические и философско политические течения начала века, оттеснившие на обочину народников, следовали евроцентристским представлениям о человеке, собственности, хозяйстве. Не понимая мировоззрения крестьян, они невольно углубили общественный раскол, придали ему характер поистине религиозного конфликта.
       Удивительно точным оказалось предвидение М.Вебера, который внимательно следил за ходом революции 1905 1907 гг. Он писал в 1906 г.: "О разложении "народнической" романтики позаботится дальнейшее развитие капитализма. Без сомнения, ее место займет, по большей части, марксизм. Но для работы над огромной основополагающей аграрной проблемой его духовных средств совершенно недостаточно, и именно она может вновь свести между собой оба эти слоя интеллигенции".
       Так и получилось, верх взяли большевики, преодолевшие узость марксистского взгляда на крестьянство, пришедшие к идее союза рабочих и крестьян и принявшие аграрную программу наследников народничества, эсеров (а затем, при переходе к нэпу, и концепцию неонародника А.В.Чаянова).
      
      
       Армия
      
       В 1917 г. в особый и исключительно важный социальный организм превратилась российская армия. Ее главные черты и роль в революции не вполне укладываются в обычные классовые представления. Эти черты и качества не являются и постоянными, они проявились именно в специфических исторических обстоятельствах 1917 г.
       Очень важен был тот факт, что очень большая часть солдат из крестьян и рабочих прошли "университет" революции 1905- 1907 г. в юношеском возрасте, когда формируется характер и мировоззрение человека. Они были и активными участниками волнений, и свидетелями карательных операций против крестьян после них. В армию они пришли уже лишенными верноподданнических монархических иллюзий.
       Та революция вообще оказала очень большое влияние на русскую армию как организм. Армия, состоявшая главным образом из крестьян, пока что молчаливо наблюдала конфликт с крестьянством, проложивший пропасть между государством и главным сословием страны. Член ЦК партии кадетов В.И.Вернадский писал в июне 1906 г.: "Теперь дело решается частью стихийными настроениями, частью все больше и больше приобретает вес армия, этот сфинкс, еще более загадочный, чем русское крестьянство".
       Большая, мировая война вынудила мобилизовать огромную армию, которая, как выразился Ленин, "вобрала в себя весь цвет народных сил". Впервые в России была собрана армия такого размера и такого типа. В начале 1917 г. в армии и на флоте состояло 11 млн. человек - это были мужчины в расцвете сил. Классовый состав был примерно таков: 60 66% крестьяне, 16 20% пролетарии (из них 3,5 6% фабрично заводских рабочих), около 15% - из средних городских слоев. Армия стала небывалым для России форумом социального общения, тем более - не поддающегося политической цензуре. В тесное общение армия ввела и представителей многих национальностей (костяк армии составляли 5,8 млн. русских и 2,4 млн. украинцев).
       Долгая и тяжелая война соединила всю эту огромную массу людей в сплоченную организацию, причем организацию коммунистического типа. А.А.Богданов, изучая впоследствии само явление военного коммунизма , большое внимание уделил влиянию этого уравнительного уклада воинской общины, какой является армия, на ход русской революции. Это влияние было большим и, например, в германской армии, но в России оно к тому же наложилось на общинный крестьянский коммунизм основной массы военнослужащих.
       Именно солдаты после Февральской революции стали главной социальной силой, породившей Советы . Вот данные мандатной комиссии I Всероссийского съезда Советов (июнь 1917 г.). Делегаты его представляли 20,3 млн. человек, образовавших советы, - 5,1 млн. рабочих, 4,24 млн. крестьян и 8,15 млн. солдат. Солдаты составляли и очень большую часть политических активистов - в тот момент они составляли более половины партии эсеров, треть партии большевиков и около одной пятой меньшевиков.
       Надо также помнить, что в армии возникли влиятельные национальные и профессиональные организации, так что солдаты получали большой политический опыт сразу в организациях разного типа, в горячих дискуссиях по всем главным вопросам, которые стояли перед Россией.
      
       Глава 4. Урок кадетов
      
       Единственной большой либерально демократической партией в России были кадеты - Конституционно демократическая партия. Они были носителями "европеизированного" сознания и мечтали о преобразовании России парламентским путем по западному образцу. Поэтому именно восприятие обществом их программы и политическая эволюция кадетов в ходе русской революции нагляднее всего показывают, почему же не привился у нас буржуазно либеральный проект. Почему кадеты, собрав у себя цвет интеллигенции, имея большую финансовую поддержку, придя под общее ликование к власти в Феврале 1917 г., оказались оттерты на обочину Советами. Тут - прямое объяснение нашей судьбы до конца ХХ века.
       Л. В. Успенский в "Записках старого петербуржца" (1970) оставил такое личностное описание кадетов 1917 г.: "...Дима Мейснер был у нас в ОСУЗе представителем учащихся Петроградской стороны. С самых первых дней революции он вошел в нашу среду, обладая уже тем, чем мы в большинстве своем не обладали, - совершенно точной политической позицией. Он сразу же заявил себя и все время с большой уверенностью продолжал думать, говорить, поступать как хорошо определивший свои взгляды юный кадет. В эти дни, собственно, уже нельзя было называть кадетов "кадетами": "ка дэ" значило ведь "конституционный демократ". С момента Революции смысл этих слов утратился: "конституционность" предполагала наличие монархии: какая же может быть "неконституционная республика"? Но - то ли по языковой инерции, то ли в силу смутных надежд на Учредительное собрание, которое авось да вернет в Россию монархический, на английский манер, строй, - и они сами, и окружающие продолжали именовать этих "конституционалистов" по старому. Кадетом не без гордости считал и звал себя и Дима Мейснер.
       Он был кадетом не только по настроению и верованиям. Он, как мне теперь представляется, был лично связан с Павлом Милюковым, являлся при нем чем то вроде "адъютанта по молодежным делам". Когда я восстанавливаю сейчас в памяти его образ, он рисуется мне стопроцентным милюковцем, одним из тех кадетских деятелей - правда, в те времена только "in sрe", в зародыше, - у которых и во внешности, и в жестах, и в "способе держать себя с окружающими" все было пропитано "кадетизмом". Что такое был истинный кадет? Прежде всего, все они были до мозга костей интеллигентами, даже интеллектуалами: полуполитическими деятелями, полупрофессорами. Настоящий кадет выглядел, да и в глубине своей был, человеком хорошо образованным, человеком с хорошими теоретическими познаниями по части истории страны, Европы, мира... Среди них были англофилы, подобные В. Д. Набокову, и галломаны, подобные, пожалуй, Ф. И. Родичеву... Все они были несомненными западниками.. Всюду - и на кафедрах университетов, и на думской трибуне - они стремились быть прежде всего "джентльменами". Одни из них как бы подсознательно ориентировались на Кондорсе или на Тьера, другие - на английских вигов - на Питта, на Гладстона... Но при этом все они, начиная со своего идейного вождя и учителя Милюкова, оставались, если вспомнить меткое слово Александра Иванова, художника, обращенное к позднему Гоголю, "прекрасными теоретическими человеками"... Они превосходно разбирались в политике Древнего Рима, в эпохе Кромвеля, во всем, что рассказывали о прошлом их современники - историк Сеньобос или наши профессора сеньобосы Виноградов и Платонов. Они были до предела "подкованными" во всем, что касалось прошлого - далекого и близкого. Но у них не было ни малейшего представления о реальных закономерностях современной жизни..."
       С точки зрения нынешних "умных" мыслителей, кадеты были идеальной партией. Их неудачу нельзя списать на авантюризм, недомыслие или вульгарные "ошибки". Они были приверженцами самой благородной демократии и рыночной экономики, не запятнали себя ни терроризмом, ни крутыми революционными мерами. Кадеты были интеллектуальной "партией мнения". Они имели в своих рядах многих видных философов и экономистов, ученых и публицистов. Склонные к рефлексии, кадеты оставили множество ярких выступлений, которые в совокупности служат для нас важным свидетельством эпохи.
       Немного об их истории. Становление партии началось с издания, начиная с июля 1902 г. в Штутгарте нелегального журнала "Освобождение", редактором которого был известный философ, "легальный марксист" Б.П.Струве. В 1903 г. возникли две организации - "Союз освобождения" и "Союз земцев конституционалистов". Они и образовали партию на съезде в октябре 1905 г. в Москве, на волне революции. Кадеты считали себя партией "внеклассовой" и отвергали идею социальной революции, хотя и признавали возможность, в крайнем случае, революции политической . На втором съезде, в январе 1906 г., к названию партии было прибавлено: Партия народной свободы . 12 июня 1906 г. была учреждена другая либеральная партия - Прогрессивная партия мирного обновления. В ее фракцию в Думе входили 25 29 депутатов и до 40 "сочувствующих" (см. В.В.Шелохаев. Прогрессисты - партия предпринимателей и интеллектуалов. - ПОЛИС, 1993, N 4).
       К весне 1906 г. по всей России возникло более 360 комитетов разного уровня партии кадетов, в ней насчитывалось около 70 тыс. членов. Они создали обширную прессу - до 70 центральных и местных газет и журналов, много партийных клубов и кружков. По интенсивности пропаганды и качеству ораторов им не было равных - кадеты распространяли бесплатные брошюры, расклеивали плакаты, снимали для избирательных собраний хорошие помещения, куда стекались по несколько тысяч человек.
       Кадеты получили большую поддержку со стороны еврейской буржуазии, которая приняла активное участие в революционном процессе в России. Сама "Краткая еврейская энциклопедия" приводит такие слова С.Ю.Витте: "Почти все еврейские интеллигенты, кончившие высшие учебные заведения, пристали к партии "Народной свободы", которая сулила им немедленное равноправие. Партия эта в значительной степени обязана своим влиянием еврейству, которое питало ее как своим интеллектуальным трудом, так и материальным". Самое активное участие принимали кадеты в деятельности масонства.
       Кадеты были инициаторами создания в мае 1905 г. Союза Союзов - объединения профсоюзов служащих из "среднего класса". Но эта организация отказалась идти в русле либерального движения. П.Милюков, которого уже в июле сместили с поста ее председателя, сравнивал кадетов с курицей, которая высидела утят. Он жаловался в воспоминаниях: "Я не предвидел, что очень скоро мне самому придется отойти от Союза Союзов, когда он послушно пойдет за ленинской линией".
       В ходе революции 1905 г. даже правые кадеты не выступали против революции как принципа, они лишь призывали "не делать из революции кумира". В их среде было ясное понимание того, что они как политическая сила созданы демократическим движением масс и, по словам Ленина, рассчитывают "на массы, как на пьедестал своих успехов, своего господства". Лидер кадетов П.Н.Милюков напоминал, что 17 октября 1905 г. (издание царского Манифеста о первой либеральной реформе) "наступило не одними усилиями партии народной свободы, - а усилиями, гораздо более решительными, партий, стоящих левее".
       Вне союза с "красными" кадеты не только не имели бы связи с массами, но и не представляли бы никакого серьезного партнера для власти. Говоря о роли кадетов в революции 1905 1907 гг., Милюков с горечью обращался к противникам справа в Думе: "Мы оказались слабыми не потому, что вы были против нас. Вы пришли позднее, тогда вы сидели по домам. Мы оказались одни потому, что отошла от нас та самая левая сторона, в руководительстве которой вы нас обвиняете. Нас звали в министры тогда, когда считали, что мы - сила и опираемся на такую же красную силу, на какую опираются теперь с правой стороны, - на черную силу. Вот почему нас уважали, пока нас считали революционерами. Но когда оказалось, что мы только строго конституционная партия, тогда надобность в нас прошла".
       С.Ю.Витте считал, что либеральная позиция кадетов изначально была обречена на неудачу, что им надо было сдвинуться вправо. Он писал: "Если бы кадеты были со мной, они не оказались бы там, где находятся сейчас... Нужно было удержать то, что давали; нужно было стать октябристами". Но и сдвиг вправо, по мнению Витте, вряд ли бы помог, потому что кадеты вызывали недоверие, ибо после разгрома революции "стали монархистами в силу обстоятельств, а не по убеждению".
       Связь кадетов с демократическим движением во время революции, была, если можно так выразиться, идеальной, в ней не было социального субстрата. Кадеты в своих либерально буржуазных устремлениях оказывались между входящими в конфликт классами и сословиями, не вбирая в себя силу никакого класса. Во время столыпинской реформы кадеты постепенно утрачивали свою позицию и искали компромисса с правительством, удаляясь, таким образом, от крестьянства. На заседании ЦК 31 января 1907 г. А.С.Изгоев так определил стратегию кадетов: "Необходим компромисс. Мы будем соглашаться с теми группами, которые признают оппортунизм. Если левые против этого, мы будем заключать союзы с правыми".
       Ленин отзывался о кадетах резко - "кадеты - могильные черви революции". Но если отвлечься от обидной фразеологии, а взять лишь смысл его характеристики, то она, в общем, совпадает с самооценкой кадетов. Он писал: "Партия кадетов - эфемерная, безжизненная партия... Кадеты не партия, а симптом. Это не политическая сила, а пена, которая получается от столкновения более или менее уравновешивающих друг друга борющихся сил. Они соединяют в себе, поистине, лебедя, рака и щуку - болтливую, чванную, самодовольную, ограниченную, трусливую буржуазную интеллигенцию, контрреволюционного помещика, желающего за сходную цену откупиться от революции, и, наконец, твердого, хозяйственного, экономного и прижимистого мелкого буржуа. Эта партия не хочет и не может сколько нибудь прочно властвовать в буржуазном обществе вообще, не хочет и не может вести по какому нибудь определенному пути буржуазно демократическую революцию. Кадеты не хотят властвовать, предпочитая "состоять" при монархии и верхней палате... Кадеты - партия мечтаний о беленьком, чистеньком, упорядоченном, "идеальном" буржуазном общест ве".
       Когда кадеты после поражения революции стали быстро сдвигаться вправо, он так писал о них: "Вы зовете себя партией народной свободы? Подите вы! Вы - партия мещанского обмана народной свободы, партия мещанских иллюзий насчет народной свободы... Вы - партия слов, а не дела, обещаний, а не исполнений, конституционных иллюзий, а не серьезной борьбы за настоящую (не бумажную только) конституцию".
       В I Государственную Думу от кадетов прошло 179 депутатов, член ЦК их партии С.А.Муромцев стал председателем Госдумы, все его заместители и председатели 22 комиссий также были кадетами. Дума была разогнана через 72 дня ее работы, 8 июля 1906 г. Половина депутатов собралась в Выборге и приняла знаменитое Выборгское воззвание (причем предложений левых - социал демократов и трудовиков, кадеты не приняли, что отдалило их и от рабочих, и от крестьян). Стоит нам это воззвание сегодня прочитать.
      
       "НАРОДУ ОТ НАРОДНЫХ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ
      
       Граждане всей России!
       Указом 8 июля Государственная Дума распущена. Когда вы избрали нас своими представителями, вы поручили нам добиваться земли и воли. Исполняя ваше поручение и наш долг, мы составили законы для обеспечения народу свободы, мы требовали удаления безответственных министров, которые безнаказанно нарушали законы, подавляли свободу; но прежде всего мы желали издать закон о наделении землею трудящегося крестьянства путем обращения на этот предмет земель казенных, удельных, кабинетских, монастырских, церковных и принудительного отчуждения земель частновладельческих. Правительство признало такой закон недопустимым. А когда Дума еще раз настойчиво подтвердила свое решение о принудительном отчуждении, был объявлен роспуск народных представителей. Вместо нынешней Думы правительство обещает созвать другую через 7 месяцев. Целых 7 месяцев Россия должна оставаться без народных представителей в такое время, когда народ находится на краю разорения, промышленность и торговля подорваны, когда вся страна охвачена волнениями и когда министерство окончательно доказало свою неспособность удовлетворить нужды народа. Целых 7 месяцев правительство будет действовать по своему произволу и будет бороться с народным движением, чтобы получить послушную, угодную Думу, а если ему удастся совсем задавить народное движение, оно не соберет никакой Думы. Граждане! Стойте крепко за попранные права народного представительства, стойте за Государственную Думу. Ни одного дня Россия не должна оставаться без народного представительства. У вас есть способ добиваться этого.
       Правительство не имеет права без согласия народного представительства ни собирать налоги с народа, ни призывать народ на военную службу. А потому теперь, когда правительство распустило Государственную Думу, вы вправе ему не давать ни солдат, ни денег. Если же правительство, чтобы добыть себе средства, станет делать займы, то такие займы, заключенные без согласия народного представительства, отныне недействительны, русский народ никогда их не признает и платить по ним не будет. Итак, до созыва народного представительства не давайте ни копейки в казну, ни одного солдата в армию. Будьте тверды в своем отказе, стойте за свое право все, как один человек. Перед единой и непреклонной волей народа никакая сила устоять не может. Граждане! В этой вынужденной и неизбежной борьбе ваши выборные будут с вами".
      
       В сентябре 1906 г. кадеты отказались от требований Выборгского воззвания и пошли на выборы во II Государственную Думу под очень умеренными лозунгами. Они получили 98 депутатских мандатов, но председателем Госдумы опять был выбран член ЦК кадетов (Ф.А.Головин). В III Думу кадеты провели только 54 депутата, а в следующую 59. Во время войны кадеты поначалу отказались от оппозиционной борьбы ради единства правительства и общества. Но уже летом 1915 г. по их инициативе был создан оппозиционный Прогрессивный блок, фактическим руководителем которого стал Милюков. В этот блок вошли 236 из 422 депутатов.
       Теперь кадеты выступали под патриотическими, но радикально антиправительственными лозунгами. 1 ноября в Думе Милюков произнес свою знаменитую речь с обвинениями в адрес правительства и двора (он ставил риторический вопрос: "Что это - глупость или измена?")17. Цензура запретила эту речь публиковать, но кадеты ее издали миллионными тиражами и распространяли не только в тылу, но и в действующей армии. Она способствовала дестабилизации обстановки.
       После Февраля кадеты сразу заняли главенствующее положение во Временном правительстве и фактически вырабатывали его программу. Милюков стал министром иностранных дел. Находясь во власти, они быстро сдвигались вправо, отходя даже от своих программных принципов. Так, будучи демократами и считая насилие принципиально неприемлемым средством, они летом 1917 г. сделали ставку на военную диктатуру и участвовали в организации попытки военного переворота Л.Г.Корнилова. Это означало конец либерально демократического проекта в России начала ХХ века. М.И.Пришвин писал в дневнике в то время: "Никого не ругают в провинции больше кадетов, будто хуже нет ничего на свете кадета. Быть кадетом в провинции - это почти что быть евреем". В Учредительном собрании кадеты получили всего 17 мест из 707. После провала корниловского путча кадетов удалили из Временного правительства, и это резко ослабило и те партии, которые находились в коалиции с кадетами (прежде всего меньшевиков). После Октября кадеты попытались бороться с Советской властью, но были объявлены "вне закона".
       Когда нынешние идеологи ассоциируют русскую революцию исключительно с большевиками, они идут на самый заурядный подлог - революцию на "последней прямой", уже в ХХ веке, готовили прежде всего эсеры и анархисты, но и кадеты немало для нее сделали. А катастрофическим сломом всего старого жизнеустройства была именно Февральская революция, в которой большевики не принимали никакого участия. Поэтому антикоммунисты сегодня вынуждены манипулировать историей: не могут же они открыто стать на сторону эсеров и анархистов, более разрушительных, чем большевики, революционных течений. Назвать себя сторонниками кадетов? Но те оказались совершенно несостоятельны и были отвергнуты практически всем обществом.
       Так обращаясь с историей, нынешние идеологи издеваются над трагедией кадетов - важного течения в русской политической истории, немногочисленной когорты честных либералов. А ведь их неудача очень важна для понимания России. Над ней размышлял М.Вебер, внимательно изучая нашу революцию 1905 г. Он писал, что кадеты прокладывали дорогу как раз тем устремлениям, что устраняли их самих с политической арены. Так что кадетам, по словам Вебера, ничего не оставалось, кроме как надеяться, что их враг - царское правительство - не допустит реформы, за которую они боролись. Редкостная историческая ситуация, и нам было бы очень полезно разобрать ее сегодня.
       Идея конституционализма изложена уже в первых программных документах Союза освобождения. В декларации его конференции сказано: "Считая политическую свободу даже в самых ее минимальных пределах совершенно несовместимой с абсолютным характером русской монархии, Союз будет добиваться прежде всего уничтожения самодержавия и установления в России конституционного режима". Кадеты разрабатывали два проекта конституции - "проект Струве" и "проект Муромцева", которые обсуждались с виднейшими западными правоведами, включая М.Вебера. Более умеренный, напоминающий германскую конституционную систему проект Муромцева был "в принципе" принят земским съездом в июле 1905 г. и опубликован в газете "Русские ведомости" вместе с проектом избирательного закона.
       Кратко отмечу одну сторону конституционализма кадетов, которая выяснилась сразу после обнародования их программы - его несовместимость со сложившимся в России типом сосуществования народов. Беря за идеал государственного и общественного устройства Запад, либералы заведомо принимали перспективу разрушения России как многонациональной евразийской державы. Таким образом, в случае их успеха (как это и случилось в Феврале 1917 г.) их программа обрекала Россию на катастрофу, за которой должен был последовать неминуемый откат, реставрация, уничтожающая тогдашних носителей западнического либерализма.
       Это предвидел П.А.Столыпин, который в 1908 г. предупреждал либералов: "Но не забывайте, господа, что русский народ всегда сознавал, что он осел и окреп на грани двух частей света, что он отразил монгольское нашествие и что ему дорог и люб Восток; это его сознание выражалось всегда и в стремлении к переселению, и в народных преданиях, оно выражается и в государственных эмблемах. Наш орел, наследие Византии - орел двуглавый. Конечно, сильны и могущественны и одноглавые орлы, но, отсекая нашему русскому орлу одну голову, обращенную на восток, вы не превратите его в одноглавого орла, вы заставите его только истечь кровью".
       Но главное - социальная программа кадетов. Ядром ее была аграрная программа. Вокруг нее в партии шли острые дебаты (о них оставил воспоминания В.И.Вернадский). По аграрному вопросу в среде кадетов шло размежевание на "правых" и "левых". В начале 1906 г. на 2 м съезде партии была образована Аграрная комиссия, в состав которой вошел и Вернадский (в "левую" группу). И в этой комиссии, и став в июне 1917 г. председателем Сельскохозяйственного ученого комитета Министерства земледелия, Вернадский отстаивал как первый принцип аграрной политики идею социальной справедливости - "как она претворилась в народное сознание или создана вековой народной идеологией" (В.И.Вернадский. Из размышлений по аграрному вопросу в России. - "Вопросы истории естествознания и техники. 1989, N 1). Однако левые кадеты, разумеется, не определяли общую линию партии.
       В I Думе кадеты предлагали отчуждение и продажу крестьянам сравнительно небольшой части помещичьих земель - тех, которые обрабатывались без привлечения наемного труда и имели урожайность ниже, чем у окрестных крестьян. Во II Думе кадеты, не изменяя целей своей программы, выдвинули "проект 42 х", согласно которому отчуждаемые у помещиков земли поступали в государственный фонд и отдавались крестьянам не в собственность а в пользование. То есть они предлагали частичную национализацию земли. Целью было постепенное создание слоя фермеров.
       Именно трагическая несовместимость этой программы с чаяниями и культурой российского общества стала объектом важного исследования М.Вебера и много дала ему для понимания современного капитализма и традиционного общества. Кадеты как носители идеалов современного либерального капитализма вошли в неразрешимое противоречие с традиционным обществом России - и по ходу событий все отчетливее это сознавали. Но уже не могли вырваться из своего "коридора". Изложу здесь эти рассуждения Вебера, как их представили два видных исследователя его трудов - историк эмигрант А.Кустарев и философ Ю.Давыдов.
       Кстати, А.Кустарев делает важное замечание: "русские штудии" Вебера не были приняты во внимание западными исследователями русской истории ХХ века. Во многом этим и было обусловлено их крайнее и даже поразительное непонимание того, что происходило в России и СССР (например, то непонимание, которое проявило обществоведение фашистской Германии). Я бы только добавил, что и советское обществоведение недалеко ушло от западного.
       Главное противоречие программы кадетов заключалось в том, что они стремились ослабить или устранить тот барьер, который ставило на пути развития либерального капиталистического общества самодержавие с его сословным бюрократическим государством. Но Вебер видел, что при этом через прорванную кадетами плотину хлынет мощный антибуржуазный революционный поток, так что идеалы кадетов станут абсолютно недостижимы. Либеральная аграрная реформа, которой требовали кадеты, "по всей вероятности мощно усилит в экономической практике, как и в экономическом сознании масс, архаический, по своей сущности, коммунизм крестьян", - вот вывод Вебера. Таким образом, реформа "должна замедлить развитие западноевропейской индивидуалистической культуры".
       Из этого, кстати, видно, какова была глубина той исторической ловушки, в которую попала Россия, становясь периферийной страной капитализма. Самодержавие при всем желании не могло ослабить барьер против либеральной модернизации, поскольку при этом был слишком велик риск, что из под контроля выйдут уже гораздо более мощные силы "архаического коммунизма". Перед разгоном I Государственной Думы лидер октябристов А.И.Гучков писал о двух вариантах - смене правого правительства или роспуске Думы: "В первом случае получим анархию, которая приведет нас к диктатуре; во втором случае - диктатуру, которая приведет к анархии. Как видите, положение, на мой взгляд, совершенно безвыходное. В кружках, в которых приходится вращаться, такая преступная апатия, что иногда действительно думаешь, да уж не созрели ли мы для того, чтобы нас поглотил пролетариат?".
       Наличием этих порочных кругов Вебер объясняет, в частности, маниакальную вражду самодержавия к земству как конкурирующему институту управления - а значит, к значительной части дворянства и интеллигенции. Самодержавие в попытках остановить революцию вынуждено подавлять своих естественных союзников. Дав урезанную, выхолощенную конституцию (Манифест 17 октября 1905 г.), самодержавие стало ее заложником и потеряло свою силу, не приобретя ничего взамен. Отныне оно могло только ухудшать ситуацию, но не имело возможности ее улучшить. "Оно не в состоянии предпринять попытку разрешения какой угодно большой социальной проблемы, не нанося себе при этом смертельный удар", - писал Вебер. Он высказывает, но здесь не развивает важную мысль: при этом самодержавие стало более деструктивной политической силой, чем тогда, когда оно располагало неограниченной властью. Оно стало "мстить обществу".
       Кадеты считали, что политическая реформа позволит провести и главную социальную реформу - аграрную. И как будто политические требования кадетов совпадали с крестьянскими - и те, и другие поддерживали идею всеобщего избирательного права. Но Вебер считает, что эти взгляды кадетов ошибочны, потому что крестьяне исходят из совсем иного основания: в их глазах всякие ограничения избирательного права противоречат традиции русской общины, в которой каждый землепользователь имел право голоса. Но, как пишет Вебер, "ни из чего не видно, что крестьянство симпатизирует идеалу личной свободы в западноевропейском духе. Гораздо больше шансов, что случится прямо противоположное. Потому что весь образ жизни в сельской России определяется институтом полевой общины".
       Кстати, признавая, что кадеты являются истинными западниками (из чего и вытекают их ошибочные надежды), Вебер вскользь отмечает, что сам идеал свободы кадетов в глубине своей отличен от либерального западного идеала. У кадетов он вытекает из идеала справедливости, который имеет у них абсолютный приоритет и вдохновлен верой в этически религиозную оригинальность политической миссии русского народа. Это, по словам Вебера, есть "этически ориентированная демократия", которая отрицает "этику успеха" и не признает ценность чего бы то ни было этически нейтрального. Иными словами, и кадеты в глубине своей исходили из идеала традиционного, а не западного общества.
       Ю.Н.Давыдов пишет: "Анализ сознания и практических устремлений всех общественно политических сил, так или иначе вовлеченных в революционные события 1905 1906 гг. - интеллигенции, инициировавшей революцию и игравшей в ней наиболее активную роль, крестьянства, тонкого слоя собственно "буржуазии", малочисленного рабочего класса и аморфной городской "мелкой буржуазии", - привел Вебера к заключению, что "массы", которым всеобщее избирательное право "всучило" бы власть, не будут действовать в духе либеральной буржуазно демократической программы...
       Более того, согласно веберовскому убеждению, есть все основания полагать, что "массам" будут импонировать требования, в основе которых лежат интересы, диаметрально противоположные главной идее конституционных демократов, "по поводу" которой, собственно, и образовалась эта партия, - идее "прав человека"...".
       Таким образом, парадоксальность положения кадетов в России была в том, что хотя они имели успех на выборах и, казалось бы, нашли своего избирателя, это был, по выражению Вебера, "чужой избиратель", а вовсе не реальная социальная база кадетов. Он, по словам Вебера, чужд им культурно и в дальнейшем политическом развитии постарается от них избавиться с тем, чтобы преследовать собственные интересы и идеалы, которые не имеют ничего общего с основными буржуазно демократическими концепциями субъективной свободы, индивидуальной собственности и индивидуальных прав человека.
       И это быстро поняли все в России. В 1911 г., когда Столыпин провел один законопроект в обход Основных законов, Марков (лидер правых в Думе) издевался над кадетами: "Вы, гг. конституционалисты, вы не должны забывать, что вы опираетесь только на бумажный закон, и за вами нет никакой силы". Причем силы не было ни для того, чтобы выступить против реакции справа, ни против революции слева. Е.Трубецкой посвятил этому статью под названием "Над разбитым корытом". Он писал: "Нас губит слабое, зачаточное пока развитие тех средних слоев общества, которые могли бы послужить проводниками правовых идей в жизнь".
       Потому то революционный процесс в России поднял к власти большевиков, испытывая и поочередно отбрасывая всех западников и даже эсеров, которые вошли с ними в коалицию. Е.Трубецкой писал: "В других странах наиболее утопическими справедливо признаются наиболее крайние проекты преобразований общественных и политических. У нас наоборот: чем проект умереннее, тем он утопичнее, неосуществимее. При данных исторических условиях, например, у нас легче, возможнее осуществить "неограниченное народное самодержавие", чем манифест 17 октября. Уродливый по существу проект "передачи всей земли народу" безо всякого вознаграждения землевладельцев менее утопичен, т.е. легче осуществим, нежели умеренно радикальный проект "принудительного отчуждения за справедливое вознаграждение". Ибо первый имеет за себя реальную силу крестьянских масс, тогда как второй представляет собой беспочвенную мечту отдельных интеллигентских групп, людей свободных профессий да тонкого слоя городской буржуазии".
       Уже в 1906 г., когда Вебер опубликовал свои заметки о русской революции, он предвидел, с какими трудностями столкнется реформа Столыпина. Он подчеркивал, что коммунистический радикализм возникает именно там, где экономические условия существования крестьянства лучше всего (в среднем), то есть где понятия "состоятельность" и "бедность" становятся бытовой реальностью, а это происходит там, где повинности крестьян меньше всего. Таким образом, при аграрной реформе возникает дилемма: или социальное расслоение деревни, которое обрекает людей на голод и создает условия для бунта - или усиление общины. При этом Вебер указывал, что при капиталистической реформе села идеи архаического крестьянского коммунизма будут распространяться в сочетании с идеями современного социализма. Так оно и произошло в ходе становления большевизма. Прогноз Вебера оказался очень точным.
       Кадеты сослужили России огромную службу, продумав, прочувствовав и испытав в политической практике важнейший путь, который маячил перед нами на перекрестке судьбы - путь устроения либерально буржуазного государства и хозяйства. Так что большинство народа отвергло этот путь не по незнанию.
       Свои заметки о русской революции Макс Вебер завершает взволнованным обращением к немцам: "Давление возрастающего богатства, связанного с привычкой мыслить "реально политически", препятствует немцам в том, чтобы симпатически воспринять бурно возбужденную и нервозную сущность русского радикализма. Однако, со своей стороны, мы не должны все таки забывать, что самое непреходящее мы дали миру в эпоху, когда сами то были малокровным, отчужденным от мира народом, и что "сытые" народы не зацветают никаким будущим".
      
       Глава 5. Российский капитализм и Октябрьская революция
      
       Одним из главных мотивов в антисоветской идеологической кампании в годы перестройки была мысль о якобы благодатном развитии России в конце XIX - начале ХХ века, прерванном революцией. "Россия, которую мы потеряли". Мысль эта глубоко ложная. Наши "демократы" и "патриоты антисоветчики" обосновывают ее с помощью грубых подтасовок. На них им давно указывали, так что повторение старых доводов является сознательным обманом.
       Говорят, например, о быстром росте промышленности. Да, в России развивалась та самая "дополняющая Запад" промышленность, почти целиком принадлежащая иностранному капиталу, за которую сегодня ратует Чубайс. Вот каково было положение к 1910 г. В металлургии банки владели 88% акций, 67% из этой доли принадлежало парижскому консорциуму из трех банков, а на все банки с участием (только участием!) русского капитала приходилось 18% акций. В паровозостроении 100% акций находилось в собственности двух банковских групп - парижской и немецкой. В судостроении 96% капитала принадлежало банкам, в том числе 77% - парижским. В нефтяной промышленности 80% капитала было в собственности у групп "Ойл", "Шелл" и "Нобель". В руках этих корпораций было 60% всей добычи нефти в России и 3/4 ее торговли.
       В дальнейшем захват российской промышленности и торговли иностранным капиталом не ослабевал, а усиливался. В 1912 г. у иностранцев было 70% добычи угля в Донбассе, 90% добычи всей платины, 90% акций электрических и электротехнических предприятий, все трамвайные компании и т.д.
       При общей сумме государственных доходов России в 1906 г. 2,03 млрд. руб. государственный долг составил 7,68 млрд., причем на 3/4 это был внешний долг. Дефицит госбюджета в России составлял почти 1/4 доходов и покрывался займами. Финансовое положение государства было крайне неустойчивым.
       В марте 1906 г. Председатель Совета министров С.Ю.Витте писал министру иностранных дел В.Н.Ламздорфу: "Мы находимся на волоске от денежного (а следовательно, и общего) кризиса. Перебиваемся с недели на неделю, но всему есть предел". В апреле 1906 г. правительству удалось получить у западных банкиров заем в 843 млн. руб. (за вычетом процентов было получено 677 млн. чистыми). Как писал Витте, "заем этот дал императорскому правительству возможность пережить все перипетии 1906 1910 годов, дав правительству запас денег, которые вместе с войском, возвращенным из Забайкалья, восстановили порядок и самоуверенность в действиях власти". Западные банкиры спасли тогда царизм от финансового краха. Но уже в начале сентября 1906 г. министр финансов В.Н.Коковцов жаловался П.А.Столыпину на нехватку 155 млн. руб. Европейские банки при таком положении продолжили экспансию в Россию, полностью ставя под контроль ее экономику.
       Вот выдержка из письма синдика фондовых маклеров Парижа В.Вернейля В.Н.Коковцову от 13.12.1906: "Я предполагаю образовать здесь, с помощью друзей, разделяющих мой образ мыслей, мощную финансовую группу, которая была бы готова изучить существующие уже в России коммерческие и промышленные предприятия, способные, с помощью французских капиталов, к широкому развитию... Само собой разумеется, речь идет только о предприятиях вполне солидных, на полном ходу и предоставляемых французской публике по ценам, которые позволяли бы широко вознаграждать капиталы, которые ими заинтересуются".
       Из ответа В.Н.Коковцова от 21.12.1906: "Я принимаю вашу мысль вполне и обещаю вам самую широкую поддержку, как и поддержку правительства... Я разделяю также вашу мысль присоединить к французским капиталам главнейшие русские банки".
       К началу мировой войны уже стало почти очевидно, что такой уровень присутствия иностранного капитала уже лишает Россию и политической независимости. Вот документ, который нам сегодня очень близок и понятен. Это выдержка из рапорта прокурора Харьковской судебной палаты на имя министра юстиции от 10 мая 1914 г., N 3942:
       "В дополнение к рапорту от 25 апреля с.г. за N3470 имею честь донести вашему высокопревосходительству, что в настоящее время продолжается осмотр документов, отобранных в правлении и харьковском отделении общества "Продуголь", причем выясняется, между прочим, что это общество, являясь распорядительным органом синдиката каменноугольных предприятий Донецкого бассейна, находится в полном подчинении особой заграничной организации названных предприятий - парижскому комитету".
       Далее в письме прокурора приводятся выдержки из документов, которые показывают, что парижский комитет диктует предприятиям объемы производства угля и цены, по которым уголь продается на российском рынке. К началу войны в России был искусственно организован "угольный голод" и повышены цены на уголь.
       А вот справка из книги М.Галицкого "Иностранные капиталы в русской промышленности перед войной" (М., 1922): "Добыча угля в 1912 г. на рудниках 36 акционерных обществ Донбасса составляла 806,78 млн. пудов. 25 АО имели почти исключительно иностранный капитал, они добывали 95,4% угля от добычи АО. Правления 19 АО из этих 25 находились в Бельгии и Франции. В руках иностранных обществ было свыше 70% общей добычи угля в Донбассе... Около 90% добычи платины в России находится в руках иностранных компаний... Помимо концентрации свыше 3/4 торговли нефтью в России, иностранные финансовые синдикаты располагали в 1914 г. собственной добычей нефти в размере около 60% общеимперской добычи" и т.д. по всем отраслям.
       С этим положением царское правительство справиться не смогло. Но в таком же состоянии были дела и при Временном правительстве - восстановление экономического и политического суверенитета России было невозможно без того, чтобы затронуть интересы иностранного капитала, который вступил в союз с отечественным криминальным капиталом. А пойти на это либералы, понятное дело, не могли. Вот выдержка из доклада министра юстиции Временного правительства В.Н.Переверзева на III съезде военно промышленных комитетов в мае 1917 г.:
       "Спекуляция и самое беззастенчивое хищничество в области купли продажи заготовленного для обороны страны металла приняли у нас такие широкие размеры, проникли настолько глубоко в толщу нашей металлургической промышленности и родственных ей организаций, что борьба с этим злом, которое сделалось уже бытовым явлением, будет не под силу одному обновленному комитету металлоснабжения.
       Хищники действовали смело и почти совершенно открыто. В металлургических районах спекуляция создала свои собственные прекрасно организованные комитеты металлоснабжения и местных своих агентов на заводах, в канцеляриях районных уполномоченных и во всех тех учреждениях, где вообще нужно было совершать те или иные формальности для незаконного получения с завода металла. Новый строй здесь еще ничего не изменил,.. организованные хищники так же легко и свободно обделывают свои миллионные дела, как и при прежней монархии... При желании можно было бы привести целый ряд очень ярких иллюстраций, показывающих, с каким откровенным цинизмом все эти мародеры тыла, уверенные в полнейшей безнаказанности, спекулируют с металлом, предназначенным для обороны страны".
       Таким образом, в динамично развивающемся "современном" секторе хозяйства, - промышленности - о котором обычно только и говорят антисоветские идеологи, в России при активном участии западного капитала формировалась специфическая экономика периферийного капитализма . Но известно, что когда западный капитализм вторгается в иную культуру и превращает ее в свою периферию, происходит резкий разрыв между хозяйственной и социальной структурой общества - и ни о каком здоровом национальном развитии при этом не может быть и речи.
       В.В.Крылов пишет: "В экономической сфере традиционные уклады развивающихся стран исчезают так же, как это было и в Европе XIX века, но в сфере социальной происходит нечто иное. Разоряемые трудящиеся не вбираются во всей своей массе в современные сектора, но продолжают существовать рядом с ними теперь уже в виде все возрастающего сектора бедности, незанятости, пауперизма, социального распада. И это нечто более грозное, нежели обычная резервная армия безработных в бывших метрополиях. В перспективе капиталистический путь развития должен привести развивающиеся страны не к такому состоянию, когда капиталистические порядки, вытеснив прочие уклады, покроют собою все общество в целом, как это случилось в прошлом в нынешних эпицентрах капитала, но к такому, когда могучий по доле в национальной экономике, но незначительный по охвату населения капиталистический уклад окажется окруженным морем пауперизма, незанятости, бедности. Такого взаимодействия капиталистического уклада с докапиталистическими и таких его результатов европейская история в прошлом не знала. Это специфический продукт капиталоемкого, позднего, перезрелого капитализма".
       Именно такой капитализм развивался в России. Иногда спрашивают, что же гнало в Россию западных "инвесторов", при ее холодном климате и огромных расстояниях, вызывающих большие транспортные издержки? Ведь прибавочного продукта здесь много получить было нельзя. Ответ прост - именно наличие огромной "буферной емкости", из которой можно было добывать средства для содержания анклавов промышленности, как из природы, практически бесплатно. Эта "емкость" - крестьяне, составлявшие 85% населения России. Они производили большое количество вполне ликвидного продукта - зерна - не только сами не получая при этом никакого прибавочного продукта, но даже отдавая существенную часть продукта необходимого. Выколачивать из них этот продукт взялось государство с его податями и денежными налогами и арендаторы помещики. Из этих средств они обеспечивали достаточно высокий уровень прибыли для западных акционеров. Примерно половина хлеба, произведенного крестьянами, шла на экспорт, превращаясь в твердую валюту, как сегодня нефть и газ (при этом сами крестьяне получали от экспорта в среднем около 10 руб. в год на двор). Хлеботорговлей из России опять таки занимались в основном банки с западным капиталом (точнее, доля иностранного банковского капитала в экспорте хлеба составляла 35 40%).
       Что промышленные анклавы "питались" за счет крестьянства, видно из таких данных. Средняя зарплата рабочего в Петрограде в 1916 г. составляла 809 руб. (у металлистов 1262 руб., у текстильщиков 613 руб.). Средняя зарплата народного учителя к началу 1917 г. была 46 руб. в месяц, причем 65,6% учителей получали 40 42 руб. в месяц (эти точные данные были получены в ходе обследования всех начальных школ Смоленской губернии в декабре 1916 - январе 1917 г.). Все пропитание крестьянина в начале ХХ века обходилось, при переводе в рыночные цены, в 20 25 руб. в год на члена семьи (у самых богатых, "пятилошадных" - в 28 руб.).
       Вкладывая деньги в развитие в России промышленного капитализма, иностранный капитал одновременно создавал рынок для продукции своих отечественных заводов. Потолок для этого развития был относительно невысок, но капитал стремился использовать весь потенциал. Вот какова была динамика производства и импорта машин в России (по статистике Министерства финансов):
      
      
      
       В общем, и производство, и импорт машин были относительно невелики (для сравнения можно сказать, что чистый доход железных дорог, акции которых в основном принадлежали иностранному капиталу, составил в 1912 г. 452 млн. руб.).
       Выше говорилось, что в России, которая становилась зоной периферийного капитализма, возник секторный разрыв между промышленностью и сельским хозяйством. Сильнее всего он ударил по крестьянству, что и стало причиной революции. Промышленность, которая находилась под контролем западного капитала, не стала двигателем всего народного хозяйства, не вступила в кооперативное взаимодействие с крестьянством. Прежде всего, она не дала селу средства, которые позволили бы интенсифицировать хозяйство и повысить его продуктивность (машины и минеральные удобрения). С другой стороны, она не предоставила крестьянству рабочих мест, чтобы разрешить проблему аграрного перенаселения, которое все сильнее определяло положение в европейской части России.
       В результате русские крестьяне не могли перейти от трехпольной системы к более интенсивной и продуктивной травопольной - у них для этого было слишком мало скота, чтобы удобрять поля. Более того, это положение в конце XIX века стало быстро ухудшаться, так как из за роста населения приходилось распахивать пастбища. Оптимальным для трехполья считается соотношение пастбища и пашни 1:2, а в центральной России оно уже в середине XIX века снизилось до 1:5 или менее того. За полвека количество крупного рогатого скота на душу населения и единицу площади сократилось в 2,5 3 раза и опустилось до уровня в 3 4 раза ниже, чем в странах Западной Европы.
       Полноценная травопольная система требует около 10 т навоза или 6 голов крупного рогатого скота на 1 га пашни. А в России на десятину пара было 1,2 1,3 головы скота. Нормально для его прокорма надо было иметь 1 десятину луга на голову, а в России с десятины луга кормили 2 3 головы. При отсутствии минеральных удобрений это не позволяло повысить урожайность, что заставляло еще больше распахивать пастбища. Замкнулся порочный круг.
       За 1870 1900 гг. площадь сельскохозяйственных угодий в Европейской России выросла на 20,5%, площадь пашни на 40,5%, сельское население на 56,9%, а количество скота - всего на 9,5%. Таким образом, на душу населения стало существенно меньше пашни и намного меньше скота.
       Прокормиться людям было все труднее. В 1877 г. менее 8 десятин на двор имели 28,6% крестьянских хозяйств, а в 1905 г. - уже 50%. Количество лошадей на один крестьянский двор сократилось с 1,75 в 1882 г. до 1,5 в 1900 1905 гг. Это - значительное сокращение тягловой силы, что еще больше ухудшало положение.
       На Западе промышленность развивалась таким образом, что город вбирал из села рабочую силу и численность сельского населения сокращалась. Село не беднело, а богатело. В 1897 г. при численности населения России 128 млн. человек лишь 12,8% жили в городах. В Германии в 1895 г. сельское население составляло 35,7%, а в 1907 г. 28,7%. А главное, уменьшалась и его абсолютная численность вследствие оттока его в промышленность. В Англии и Франции абсолютное сокращение сельского населения началось еще раньше (в 1851 и 1876 гг.). В России же абсолютная численность сельского населения быстро возрастала. Таким образом, в странах Западной Европы длительных периодов аграрного перенаселения вообще не было, при этом сокращение сельского населения сопровождалось ростом производства в расчете на одного занятого вследствие перехода к интенсивной травопольной системе.
       Азия также избежала той ловушки, в которую попала Россия. В Японии численность населения, живущего сельским хозяйством, оставалась постоянной с 1872 по 1940 г., весь его прирост вбирался промышленностью. Кроме того, в Японии, как и в развивающихся странах с теплым климатом, секторного разрыва не произошло по той причине, что здесь имелась возможность применения трудоинтенсивных технологий с получением сначала двух, а потом и трех урожаев в год (биологический потенциал почв Индонезии, например, почти в 6 раз больше среднего по России; это значит, что без применения удобрений в Индонезии на единицу земли можно занять в шесть раз больше людей с получением того же количества продукции).
       Из Европы, кроме переезда в города, избыточное сельское население перемещалось в колонии (например, в XIX веке французским колонистам была бесплатно передана половина исключительно плодородной и издавна культивируемой земли Алжира, Туниса и Марокко). Значительная часть сельского населения Запада переместилась в США, Канаду, Латинскую Америку. Известный африканский историк и экономист Самир Амин пишет: "Демографический взрыв в Европе, вызванный, как и в нынешнем Третьем Мире, возникновением капитализма, был компенсирован эмиграцией, которая населила обе Америки и другие части мира. Без этой массовой завоевательной эмиграции (население потомков европейцев вдвое превышает сегодня население регионов, откуда происходила миграция) Европа была бы вынуждена осуществлять свою аграрную и промышленную революцию в условиях такого же демографического давления, которое испытывает сегодня Третий Мир. И заводимый на каждом шагу гимн спасительному действию рынка обрывается на этой ноте: принять, что вследствие интеграции мира человеческие существа - так же, как товары и капиталы - всюду чувствовали бы себя как дома, просто невозможно. Самые фанатичные сторонники рынка находят в этом пункте аргументы в пользу протекционизма, который в остальном отвергают в принципе".
       Таким образом, в зонах Запада "вне Европы" и речи не могло быть об аграрном перенаселении иммигрантами. В США размер обрабатываемой площади земли в расчете на одного занятого был в 5 раз больше, чем в России. При примерно одинаковом уровне урожайности это означало получение в 5 раз больше продукции на одного занятого.
       В России же быстро росло именно сельское население: 71,7 млн. в 1885 г., 81,4 в 1897 г. и 103,2 млн. в 1914 г. Свыше половины прироста сельского населения не поглощалось промышленностью и оставалось в деревне. В начале ХХ века увеличение численности рабочей силы в промышленности стало почти полностью обеспечиваться за счет естественного прироста самого городского населения. В 1900 1908 гг. общая численность рабочих возрастала ежегодно на 1,7%, что равно естественному приросту населения. Ни о каком бурном росте не было и речи, промышленный город стал анклавом капитализма, окруженным морем беднеющего крестьянства.
       В 1913 г. в Киеве прошел I Всероссийский сельскохозяйственный съезд, в решении которого было сказано: "Группы мельчайших хозяйств включают в себя главную по численности часть сельскохозяйственного населения... Создание устойчивости в материальном положении этих групп составляет вопрос первейшей государственной важности, развитие же обрабатывающей промышленности не дает надежды на безболезненное поглощение обезземеливающегося населения".
       При этом сужался внутренний рынок для промышленной продукции, так что ход индустриализации был очень неустойчивым. Нынешние антисоветские идеологи ничего не пишут, например, о том, что и производство чугуна в России, и его потребление на душу населения в начале ХХ века сокращалось. А во Франции за 1900 1909 гг. его производство выросло на 40%, в Германии на 67%, в США на 87%.
       С.В.Онищук, который в большой работе приводит обзор этих показателей, опирается на данные, сведенные в известном фундаментальном труде А.Финн Енотаевского "Современное хозяйство России" (СПб., 1911), а также в ряде подробных региональных исследованиях по ряду областей Центральной России. Он пишет: "В России возникает невиданное в странах индустриального мира явление - секторный разрыв между промышленностью и сельским хозяйством. Данный феномен выражается в долговременном прекращении перекачки рабочей силы из сельского хозяйства в промышленность вследствие снижения производства в расчете на одного занятого в земледелии... Возникновение секторного разрыва между промышленностью и сельским хозяйством явилось решающим фактором, обусловившим буржуазно крестьянскую революцию 1905 1907 гг." (С.В.Онищук. Исторические типы общественного воспроизводства (политэкономия мирового исторического процесса). - Восток. 1995, 1, 2, 4).
       Это было одной из важных причин того, что потерпела неудачу реформа Столыпина - не было ресурсов, чтобы материально поддержать крестьян, выделявшихся на хутора или переселявшихся в Сибирь. С.В.Онищук пишет: "Эффект столыпинской кампании был ничтожным. Падение всех показателей на душу населения в сельском хозяйстве продолжалось, обостряя секторный разрыв. Количество лошадей в расчете на 100 жителей Европейской России сократилось с 23 в 1905 до 18 в 1910 г., количество крупного рогатого скота - соответственно с 36 до 26 голов на 100 человек... Средняя урожайность зерновых упала с 37,9 пуда с десятины в 1901 1905 гг. до 35,2 пуда в 1906 1910 гг. Производство зерна на душу населения сократилось с 25 пудов в 1900 1904 гг. до 22 пудов в 1905 1909 гг. Катастрофические масштабы приобрел процесс абсолютного обнищания крестьянства перенаселенного центра страны. Избыточное рабочее население деревни увеличилось (без учета вытеснения труда машинами) с 23 млн. в 1900 г. до 32 млн. человек в 1913 г. В 1911 г. разразился голод, охвативший до 30 млн. крестьян".
       Именно наличие этого порочного круга , а не просто тяжелые материальные условия жизни, создавало ощущение безысходности, что стало в России причиной такой специфической социальной болезни как алкоголизм . В начале ХХ века русскими врачами и социологами было проведено несколько больших исследований алкоголизма в России. Их результаты приведены в статье социолога Ф.Э.Шереги "Причины и социальные последствия пьянства" ("Социологические исследования", 1986, N 2). Тогда пресса говорила о "вырождении русского народа" по причине "массовых недородов, алкоголизма, сифилиса".
       Согласно официальной статистике, из 227158 призывников 1902 1904 гг. по причине "наследственного алкоголизма" было выбраковано 19,5%. Отягощенная в результате алкоголизма наследственность была причиной широкого распространения среди призывников таких заболеваний: золотушное худосочие - 15,5%, идиотизм и сумасшествие - 9,3%, глухота и глухонемота - 10,6%, "грудь узкая и рахитичная" - 19,2%, хроническое воспаление легких - 17,2%, хронический катар - 23,2%. В 1909 г. в Московской губернии до 20 лет доживали менее трети родившихся! В Петербурге в 1911 г. было 35,1 смертных случаев на почве алкогольного отравления в расчете на 100 тыс. жителей (кстати, в 1923 г. таких случаев было только 1,7). Такое тяжелое воздействие алкоголизма было связано с плохим, несбалансированным питанием, а также с употреблением спиртных напитков низкого качества. Вообще же в 1900 г. Россия занимала в Европе 11 е место по потреблению алкоголя. Вот данные (в пересчете на 50% ную водку): Норвегия - 35,0 л., Дания - 15,8, Австро Венгрия - 11, Бельгия - 9,6, Франция - 9,2, Германия - 8,8, Швеция и Голландия - 8,1, Швейцария - 6,1, Великобритания - 5, 08, Россия - 4,88 (США - 4,81).
       Именно в начале ХХ века была заложена тяжелая традиция семейного пьянства, которая обладала большой инерцией и которую с огромным трудом изживали в 20 30 е годы. В 1907 г. 43,7% учащихся школ в России регулярно потребляли спиртные напитки. Из пьющих мальчиков 68,3% распивали спиртное с родителями (отцом, матерью или обоими родителями), а в детской компании и в одиночку с родителями распивали только 8,1%. С 1900 по 1910 г., как показали повторные обследования, доля числа школьников, которые потребляли спиртное, сильно увеличилась. В Петрограде доля школьников, которые употребляли водку и коньяк, за это время возросла с 22,7% до 41,5%. В 1926 г. обследование 22617 деревенских детей показало, что в возрасте семи восьми лет потребляли спиртное 61,2% мальчиков и 40,9% девочек.
       В вышедшей в 1909 г. книге "Алкоголизм и борьба с ним" ее редактор М.Н.Нижегородцев писал: "Первая коренная группа причин алкоголизма масс заключается в условиях экономических (отрицательные стороны капиталистического строя и аграрных условий), санитарно гигиенических (пища, жилище и пр.), правовых и нравственных в более тесном смысле слова (недовольство своим личным, гражданским и политическим положением)". Второй группой причин он считал "питейные привычки и обычаи", а третьей - организацию потребления. "Вне всякого сомнения, - писал он - потребление спиртных напитков находится в известной зависимости от числа питейных заведений, от личного интереса хозяев этих заведений, от способа продажи алкоголя (продажа в более мелкой и крупной посуде), от времени, в которое функционируют места продажи алкоголя и т.д.".
       Порочный круг "секторного разрыва" между промышленностью и сельским хозяйством смог быть разомкнут, а секторный разрыв преодолен только при советском строе в результате единого процесса коллективизации индустриализации . Как ни труден был этот процесс, он воссоединил промышленность и сельское хозяйство в единое народное хозяйство СССР, ликвидировал угрозу голода, поднял сельский труд на совершенно новый технологический уровень и предоставил уходящим из деревни молодым людям рабочее место в современном производстве.
       И это - исторический факт. Такой же, как и то, что в нынешней "рыночной" России вновь возникла угроза этого секторного разрыва, и любимое детище реформы, фермеры, имеют в среднем 3 трактора на 1000 га пашни вместо нормальных для этого уклада 120.
      
       Глава 6. Духовные предпосылки краха монархической государственности
      
       Частью антисоветского мифа о благодатном развитии России в начале ХХ века стала сказка о вере крестьянства в православного царя батюшку. Эта наивная вера в крестьянский монархизм, которой был предан сам Николай II, в существенной мере предопределяла неадекватность всей его политической доктрины.
       Летом 1905 г., уже в разгар революции, при обсуждении с царем положения о выборах в Государственную Думу один сановник предложил исключить грамотность как условие для избрания. Он сказал: "Неграмотные мужики, будь то старики или молодежь, обладают более цельным миросозерцанием, нежели грамотные". Министр финансов Коковцов возразил, сказав, что неграмотные "будут только пересказывать эпическим слогом то, что им расскажут или подскажут другие". Однако, как он вспоминает, царь обрадовался благонадежности неграмотных.
       Речь здесь вовсе не идет о том, что крестьянство прониклось либеральными ("демократическими") ценностями или отказалось от идеалов патерналистского государства в пользу гражданского общества. Здесь, кстати, надо подчеркнуть, что глубоко ошибочно мнение либералов, ставящих знак равенства между идеей патернализма (государства семьи) и "рабской психологией", тягой к подчинению авторитарной власти.
       Ф. фон Хайек с его известной книгой "Дорога к рабству", которую сделали своим знаменем наши эпигоны западного либерализма, просто ничего не смыслил в традиционном обществе и тем более в культуре России, он моделировал свои представления исходя из антропологии западного общества (кстати, как и Оруэлл). На деле крестьянская идея государства семьи как раз сцеплена и идеалом воли. Историк В.П.Булдаков пишет: "Для предреволюционных масс был характерен не авторитарный, а патерналистский тип политической культуры, образованное общество, напротив, тяготело к "демократии вообще".
       Крестьянское движение 1905 г. хронологически началось 14 февраля в Дмитровском уезде Курской губернии. В ту ночь было совершено нападение на одно из имений, а в следующие дни "разобрано" еще 16 имений в округе. Т.Шанин пишет: "Описания тех событий очень похожи одно на другое. Массы крестьян с сотнями запряженных телег собирались по сигналу зажженного костра или по церковному набату. Затем они двигались к складам имений, сбивали замки и уносили зерно и сено. Землевладельцев не трогали. Иногда крестьяне даже предупреждали их о точной дате, когда они собирались "разобрать" поместье. Только в нескольких случаях имел место поджог и одному единственному полицейскому были, как сообщают, нанесены телесные повреждения, когда он собирался произвести арест. Унесенное зерно часто делилось между крестьянскими хозяйствами в соответствии с числом едоков в семьях и по заранее составленному списку. В одной из участвующих в "разборке" деревень местному слепому нищему была предоставлена телега и лошадь для вывоза его доли "разобранного" зерна. Все отчеты подчеркивали чувство правоты, с которым обычно действовали крестьяне, что выразилось также в строгом соблюдении установленных ими же самими правил, например, они не брали вещей, которые считали личной собственностью...
       Другие формы крестьянского бунта распространились к тому времени на большей части территории. Массовые "порубки" начались уже в конце 1904 г. Так же как и "разборки", "порубки" обычно происходили в виде коллективных акций с использованием телег. В ходе "порубок" крестьяне стремились обходиться без насилия. Тем не менее, когда в одном случае крестьянин был схвачен полицией на месте преступления и избит, его соседи в ответ полностью разрушили пять соседних поместий, ломая мебель, поджигая здания и забивая скот...
       В течение первых месяцев 1905 г. крестьянские действия в значительной степени были прямым и стихийным ответом на нужду и отчаянный недостаток продовольствия, корма и леса во многих крестьянских общинах. Все эти действия были хорошо организованы на местах и обходились без кровопролития".
       Попытки представить выступления крестьян следствием подстрекательской работы интеллигенции, масонов, эсеров, большевиков и т.д. были несостоятельны и в то время, и тем более сегодня, когда те события хорошо изучены. "Страшны не книжки, а то, что есть нечего ни тебе, ни скотине", - ответил в 1902 г. на суде по поводу "беспорядков" один сельский староста. Это основа, а второй фактор - это наличие у всего крестьянства России "молекулярной" неуничтожимой и всепроникающей организационной структуры, которая стала механизмом революции - сельской общины.
       Осенью 1905 г. крестьянские волнения вспыхнули с новой силой. Т.Шанин пишет: "Массовые разрушения поместий не были к тому времени ни "бездумным бунтом", ни актом вандализма. По всей территории, охваченной жакерией, крестьяне заявляли, что их цель - навсегда "выкурить" помещиков и сделать так, чтобы дворянские земли были оставлены крестьянам для владения и обработки".
       И вот исключительно важное наблюдение: "Крестьянские действия были в заметной степени упорядочены, что совсем не похоже на безумный разгул ненависти и вандализма, который ожидали увидеть враги крестьян, как и те, кто превозносил крестьянскую жакерию. Восставшие также продемонстрировали удивительное единство целей и средств, если принимать во внимание отсутствие общепризнанных лидеров или идеологов, мощной, существующей долгое время организации, единой общепринятой теории переустройства общества и общенациональной системы связи".
       В июле 1905 г. возникла первая в истории общенациональная крестьянская организация - Всероссийский Крестьянский Союз. Уже на учредительном съезде он высказался против частной собственности на землю. Состоялось пять или шесть его съездов, хотя только один из них (в ноябре 1905 г.) легально. И то через несколько дней все избранное на нем руководство ("главный комитет") было арестовано. Делегаты избирались общинными или волостными сходами. Среди делегатов первого съезда только 9% считали себя членами или сторонниками какой либо партии.
       К сентябрю 1905 г. были собраны отчеты о деятельности Союза из 42 губерний. Было в нем около миллиона членов, но документов осталось мало, протоколы собраний не велись, делегатов и активистов постоянно арестовывали. Например, в одном только Сумском уезде было арестовано или отправлено в ссылку 1100 активистов Всероссийского Крестьянского Союза. К концу 1907 г. Союз прекратил существование, но роль сыграл большую. Ленин писал о нем: "Это была действительно народная, массовая организация, разделявшая, конечно, ряд крестьянских предрассудков, но, безусловно, "почвенная", реальная организация масс, безусловно, революционная в своей основе".
       Т.Шанин, уделивший в своей книге "Революция как момент истины" Всероссийскому Крестьянскому Союзу много места, пишет: "Протоколы и отчеты со съездов Всероссийского Крестьянского Союза 1905 г. оставляют впечатление эпической драмы - выступления звучали временами как крестьянские легенды, жития святых и речи на сельском сходе, слитые воедино. Большинство ораторов были крестьянами, их представления и аргументы исходили как из опыта крестьянской жизни, так и из Библии".
       Он приводит составленное российскими историками такое описание состава ноябрьского съезда Союза: "Стена крестьянских поддевок и бород; две женщины в платках (представляющие сход крестьянок из деревни неподалеку от Воронежа), делегат без ноги, который прошел весь путь на костылях, несколько интеллигентов в костюмах (в основном сельские учителя), священник в черной рясе (сразу после съезда лишенный духовного сана и сосланный в монастырь "за непослушание") и единственный в парадной форме армейский офицер в отставке крестьянского происхождения - делегат, который вызвал панику, явившись по такому случаю в мундире, которым он гордился".
       Т.Шанин делает обзор выступлений делегатов двух съездов Всероссийского Крестьянского Союза в 1905 г., на которых было достигнуто общее согласие относительно идеального будущего. Он пишет: "Крестьянские делегаты продемонстрировали высокую степень ясности своих целей. Идеальная Россия их выбора была страной, в которой вся земля принадлежала крестьянам, была разделена между ними и обрабатывалась членами их семей без использования наемной рабочей силы. Все земли России, пригодные для сельскохозяйственного использования, должны были быть переданы крестьянским общинам, которые установили бы уравнительное землепользование в соответствии с размером семьи или "трудовой нормой", т.е. числом работников в каждой семье. Продажу земли следовало запретить, а частную собственность на землю - отменить".
       Хотя между крестьянством и буржуазными либералами конституционалистами имелись фундаментальные расхождения, выборы в Государственную думу породили в среде крестьян большие надежды на мирное разрешение земельного вопроса. Подавляющее большинство крестьян приняло участие в выборах, хотя революционные партии и беспартийный Крестьянский Союз их бойкотировали. Тогда, в момент поражения революции, все "политические" и активисты были из деревни вычищены - арестованы, высланы. Крестьяне "голосовали сердцем", никто на них не влиял. Избрание в Думу большого числа беспартийных крестьян обрадовал власти - считалось, что политика Думы будет благодаря этому консервативной и монархической.
       Правительство сразу же постаралось "приручить" крестьянских депутатов. На деньги МВД для них было организовано прекрасное общежитие и роскошный стол по баснословно дешевым ценам. С другой стороны, в свою фракцию крестьян старались привлечь кадеты. Получилось наоборот - крестьянские депутаты объединились в Трудовую фракцию и выдвинули именно те требования, что выдвигались Крестьянским Союзом. В посланиях от сельских сходов их просили "нести свой крест, так как они - последняя надежда" и что "с ними Бог и народ".
       После разгона I Думы было запрещено вновь избирать ее депутатов. Ни партии, ни другой внепарламентской организации, которая могла бы обеспечить преемственность программы, у крестьян не было. И тем не менее депутаты от крестьян во II Думе вновь образовали фракцию, вдвое более многочисленную, чем в первой. Они вновь повторили все требования трудовиков, проявив полную враждебность по отношению к начавшейся реформе Столыпина. Их поддержала казачья фракция.
       Новый избирательный закон почти не пропустил крестьян в III Думу. Но и немногие депутаты трудовики (часто сельские учителя, выдвинутые общинным сходом) повторили в этом "заповеднике консервативных помещиков" главные крестьянские требования - передел земли, выборность государственных чиновников и отмена столыпинской реформы. Все это говорит о том, что у крестьян России имелась невидимая для европейского глаза, не выраженная в партиях, но целостная идеология и система общенациональной организации, способная четко выразить главные требования и поддержать своих депутатов, которые их выдвигали.
       Понятно, как "белая кость" ненавидела этих депутатов. Т.Шанин приводит выдержки из брошюры одного правого деятеля, напечатанной в 1917 г. (Васильев Н. "Что такое трудовики"). Вот одна из таких выдержек, обобщающая образ трудовика как "полуинтеллигентного разночинца, преимущественно недоучки, который слагается из следующих составных частей: 1) природных способностей, развитие которых, за бедностью или вследствие отсутствия выдержки, даваемой систематическим воспитанием, остановилось на полдороге; 2) необыкновенного самомнения, явившегося результатом господства в пределах своего муравейника, уже совершенно не культурного; 3) необузданного дерзания, как законного дитяти от сочетания полуобразования с самомнением; 4) ненависти ко всему, что почище, побелее, потоньше, той ненависти, без которой обыкновенное самомнение и необузданное дерзание сразу бы потеряли всякий смысл и всякое оправдание".
       Думаю, такие брошюрки вложили свою крупицу в победу Октябрьской революции. Мне лично приятно, что все таки дали тогда хорошего пинка под зад этой сытой сволочи. Сегодня на ее улице праздник, но пора думать и о похмелье.
       Государственная Дума вошла в 1906 г. в неминуемый конфликт со всем политическим устройством самодержавия и потому, что депутаты, связанные с крестьянством, сразу и, видимо, подсознательно внесли в работу Думы советское начало, идущее от традиций общинного самоуправления. Это, прежде всего, сказывалось в тяготении к соединению законодательной и исполнительной власти, то есть власти самодержавного типа, конкурирующего с самодержавием царским. Советский культурный стереотип проявлялся даже у некоторых депутатов кадетов, хотя сама Конституционно демократическая партия исходила из западного идеала разделения властей.
       Историки Т.В.Панкова и А.П.Скорик, изучавшие работу во II Государственной Думе депутатов кадетов от Области Войска Донского, пишут: "В соответствии с историческими традициями казачьего самоуправления на Дону орган народного представительства - Войсковой круг - считался там высшей, последней инстанцией, постановления которого выполнялись всеми беспрекословно и немедленно. Черты этого представительства депутаты казаки сознательно или бессознательно переносили на Государственную Думу. Они полагали, что обсуждения вопроса на ее заседаниях и голосования по нему достаточно для того, чтобы этот вопрос был решен по существу. Но механизм Думы отнюдь не предусматривал контроля за исполнением воли, выраженной депутатами".
       К работе Думы крестьяне проявляли большой интерес, который выразился в огромном потоке наказов, "приговоров" и петиций. Т.Шанин пишет: "Англосаксонский парламент, в котором его члены, однажды избранные, вольны действовать, как они считают нужным, поразил бы российских крестьян как явно несуразный. Опыт общинного самоуправления учил их иному. Депутату ясно говорилось, что он должен передать на словах... Власти и особенно Дума должны были быть поставлены в известность о крестьянских трудностях и нуждах - отсюда приговоры и петиции".
       Их изучение, кстати, показало, что Россия была единой страной с многонациональным сложившимся народом - настолько близки по мировоззрению, этике и даже культурному строю письма и петиции, оставленные в самых разных местностях и углах огромной территории. Петиции составлялись на общинных сельских и волостных сходах и в то время широко публиковались в газетах. Как жаль, что в советское время мы их не читали - наша молодежь, уже не имеющая родных в деревне, по другому бы смотрела на историю советского периода.
       Т.Шанин приводит данные контент анализа большого массива крестьянских наказов (146 документов Крестьянского Союза, 458 наказов и 600 петиций во II Думу и т.д.). Фундаментальная однородность требований по главным вопросам в наказах, полученных из самых разных мест России, поразительна. Обобщенные данные, опубликованные историком С.Дубровским, таковы. Требование отмены частной собственности на землю содержались в 100% документов, причем 78% хотели, чтобы передача земли крестьянам была проведена Думой. 59% требовали закона, запрещающего наемный труд в сельском хозяйстве, 84% требовали введения прогрессивного прямого подоходного налога. Среди неэкономических требований выделяются всеобщее бесплатное образование (100% документов), свободные и равные выборы (84%).
       Петиции и письма крестьян показывают очень высокий уровень самосознания крестьян, которое отмечал еще Лев Толстой. Вот, например, письмо в Думу от крестьянок трех деревень Тверской губернии, написанное на их тайной встрече (писала под диктовку девочка, ученица начальной школы. Вот что писали депутатам крестьянки: "Мужья наши и парни гулять с нами рады, а что касается разговоров, какие ведутся теперь про землю и про новые законы, то говорить о дельном с нами не хотят. Допрежь всего так было, что хотя и побьют иной раз, но о делах наших вместе решали. Теперь же они нам говорят: вы нам не товарищи. Мы пойдем в Государственную Думу и будем государством управлять, или хотя не сами, а будем членов выбирать. Нам надо промеж себя сговориться. Кабы закон нас с вами равнял, тогда бы мы вас спрашивали, и выходит теперь, что бабы и девки, как обойденные, стоят в сторонке и в жизни своей ничего решать не смеют... Господа члены Государственной Думы, явите божескую милость: обсудите наше положение. Заявите в Думе, что надо все дела решать по Божески и всех равно допускать в Государственную Думу, и богатых, и бедных, и женщин, и мужчин, а то не будет правды на земле, а в семье не будет ладу".
       Неисчерпаемый социологический материал дают письма того времени, перлюстрированные полицией. Они показывают настроения всех слоев общества. Много таких писем приводит С.В.Тютюкин в книге "Июльский политический кризис 1906 г. в России" (М. Наука, 1991). Один из князей Шаховских писал в мае 1906 г. о деревне: "Настроение крестьян самое опасное. Озлобление, уверенность, что землю нужно отбирать силой, разговоры вызывающие. Жутко становилось во время бесед с крестьянами. Агитация и пропаганда, призывающие к бунту и резне, продолжаются. Почва для культивирования этих идей самая благоприятная. Мысль о праве на помещичью землю так укрепилась, что никакие доводы против не имеют значе ния". В другом письме, из Самарской губернии от 17 мая 1906 г., описан такой эпизод: старик крестьянин, узнав об отказе царя принять делегацию членов Думы, сказал, что все зло не в министрах, а в самом царе. И добавил: "Пусть ка он разгонит наших, мы ему покажем" (он имел в виду крестьянских депутатов Думы).
       Столыпинская реформа, начатая после поражения революции 1905 г., лишь углубила раскол между монархическим политическим строем и крестьянством. И как только многомиллионные массы крестьян были организованы в армию, получили оружие и достаточно измучены на войне, был запущен процесс быстрого созревания революции, и при малейшем толчке в феврале 1917 г. армия вместе с рабочими Петрограда упразднила монархию без всякого насилия.
       Для быстрого созревания революции в начале ХХ века было важно общее ощущение нарастающего духовного неблагополучия в "верхах". Там "завелась гниль", а для идеократического государства, вся легитимность которого стоит на авторитете, это может стать смертельной болезнью. Это мы все видели и в 80 х годах ХХ века, и читали о Смуте XVI века (хотя бы "Бориса Годунова").
       Духовное расхождение, а временами и конфликт монархии с обществом в XIX веке был вызван тем, что не удавалось найти приемлемый проект модернизации России в условиях нарастающей на Западе после 1813 г. русофобии. Открываться Западу для освоения его технологий и политических институтов - и в то же время бороться с его разрушительным антироссийским и антисамодержавным влиянием становилось все труднее. Царствование Николая II означало уже не то недомогание российской монархии, которое назревало целый век, а настоящий срыв - кризис, которого монархия не пережила.
       Сегодня в среде патриотов стало хорошим тоном идеализировать монархию Николая II и вспоминать, как царь дал "Манифест", как этот процесс был сорван революционерами. Эта идеализация, думаю, нам сегодня чрезвычайно вредна, она отворачивает нас от понимания российской Смуты, новый акт которой мы сегодня переживаем. К тому же, как я подозреваю, вся эта идеализация неискренна. Могут ли наши патриоты (а сегодня и "присоединившиеся к ним демократы") не знать общеизвестных вещей, не вспомнить статьи Льва Толстого?
       Ведь и "Манифест", и обещания свобод не могли быть восприняты основной массой русских людей иначе как издевательство. Вспомните: массовые порки крестьян (иногда поголовно целых деревень), которых никогда не бывало в России в прошлые столетия, начались сразу за принятием закона, отменяющего телесные наказания. Казни крестьян без суда, зачастую даже без установления фамилии, так что казненных хоронили как "бесфамильных", вошли в практику как раз после "Манифеста".
       Мы сегодня предельно чутки к страданиям дворян, у которых мужики сожгли поместья. Но ведь надо вспомнить, что было до этого, - за волнения еще верноподданных крестьян для "урока" заставляли часами стоять на коленях в снегу, так что с отмороженными ногами оставались тысячи человек. Разве такие "уроки" забываются? Ведь это - гибель для крестьянского двора. Никогда американский плантатор не наказывал раба таким образом, чтобы причинить вред его здоровью - а что же делали российские власти с крестьянами!
       В июне 1906 г. серьезные беспорядки произошли в Преображенском гвардейском полку. Как заметил один генерал, там было полное отчуждение офицеров от солдатской массы - а ведь царь числился одним из батальонных командиров этого полка. Как в песне - "комбат, батяня!". В том же году помещики Дона обратились к министру внутренних дел с петицией против репрессий, говоря о карателях: "Они разъярили всю Россию, заполнили тюрьмы невиновными, арестовали учителей, оставив детей без школьного обучения... Потерпев постыдное поражение в войне с Японией, они сейчас мучают беспомощных крестьян. Каждый полицейский сечет крестьян, и из за этих ублюдков наша жизнь, жизнь мирных дворян, стала невыносимой".
       Конкретная историческая особенность положения России заключалась в том, что во время правления Николая II российская монархия выродилась, деградировала. Не надо даже спекулировать относительно причин этого явления, это надо принять как опытный факт. О том, каков был этот царь по своему психологическому и мировоззренческому складу, что происходило в царской фамилии (она насчитывала 40 членов) и во всей "придворной камарилье", сегодня опубликовано и стало доступным море литературы.
       М.М.Пришвин 3 апреля 1917 г. записал в дневнике такую мысль. "Творчество порядка и законности совершается народом через своих избранников. Таким избранником был у нас царь, который в религиозном освящении творческого акта рождения народного закона есть помазанник божий. Этот царь Николай прежде всего сам перестал верить в себя как божьего помазанника, и недостающую ему веру он занял у Распутина, который и захватил власть и втоптал ее в грязь. Распутин, хлыст - символ разложения церкви и царь Николай - символ разложения государства соединились в одно для погибели старого порядка".
       Есть архивный фонд, в котором собраны рапорты полицейских чинов на вопиющую жестокость и противозаконность действий карательных экспедиций против крестьян. На этих рапортах пометки синим карандашом, сделанные рукой царя. Под каждой пометкой удостоверено каллиграфическим почерком: "Его императорским величеством собственноручно начертано" - и подпись начальника императорской канцелярии. Не стоило бы сейчас поминать эти позорные надписи и шуточки, недавно похоронили останки Романова. Но тут не о личности его речь, а об авторитете политического режима.
       Лев Толстой подчеркнул именно моральное падение монархии, которое привело к оскорблению подавляющего большинства подданных, обретших к этому времени высокоразвитое самосознание, - крестьян. Вспомним его слова: "Для блага нашего христианского и просвещенного государства необходимо подвергать нелепейшему, неприличнейшему и оскорбительнейшему наказанию не всех членов этого христианского просвещенного государства, а только одно из его сословий, самое трудолюбивое, полезное, нравственное и многочисленное". Тут - один из духовных истоков революции, всеобщее отвержение монархии. Зачем же сегодня патриотам выступать против важной исторической правды?
       Другое оскорбление крестьянам был голод, который периодически охватывал большие районы России и которого раньше Россия не знала (не считая природных или политических катастроф). Но теперь и в "нормальные" годы положение было тяжелым. Об этом говорит очень низкий уровень установленного официально "физиологического минимума" - 12 пудов хлеба с картофелем в год (по продразверстке 1919 г. только зерна официально оставлялось 12 пудов). В нормальном 1906 году этот уровень потребления был зарегистрирован в 235 уездах с населением 44,4 млн. человек.
       Тяжелый удар авторитету власти нанесло "Кровавое воскресенье". По данным историков, было убито около 1500 и ранено около 5000 человек. Но важна была не только пролитая в большом количестве, в центре столицы, невинная кровь, а и поистине подлый, провокационный характер действий власти. 6 января было решено, что царь уедет из Петербурга, об этом будет сообщено рабочим, и шествие не состоится. Царь уехал, но населению об этом не сообщили - напротив, над Зимним дворцом 9 января развевался царский штандарт, означавший, что царь во дворце. Войскам выдали боевые патроны по максимальной норме боевых действий - и неизвестно, кто и когда принял решение о такой беспрецедентной мере.
       На какое то время крестьян обнадежила I Дума: партия кадетов, чтобы предотвратить революцию, пыталась поставить вопрос о земле - и Думу через 72 дня, в июле 1906 г., разогнали. Были попытки восстаний в армии и на флоте, их подавили. Когда расстреливали матросов в Кронштадте и они копали себе могилы, комендант генерал Адлерберг издевался: "Копайте, ребята, копайте! Вы хотели земли, так вот вам земля, а волю найдете на небесах". После расстрела могилы сравняли с землей, и по ним парадным маршем прошли войска и прогнали арестованных.
       Исключительно подло и злобно повела себя после поражения революции 1905 1907 гг. буржуазия - как будто она вообще не думала о будущем. Сразу на 10 50% были понижены расценки зарплаты рабочих и увеличен рабочий день - по всей России. На многих заводах он стал 12 13 часов. Была вновь введена отмененная в 1905 г. система штрафов. Вот сообщения профсоюзов (опубликованы в газете "Пролетарий", 1908, N 39): "Штрафуют за случайный выход на лестницу, за питье чаю в 5 часов, за переход из одной мастерской в другую и даже за долгое пребывание в ватер клозете (фабрика Хаймовича в Санкт Петербурге). Штрафуют за мытье рук за 5 минут до гудка, за курение табаку от 1 до 2 руб. (Кабельный завод). Штрафуют за ожог, причиненный самому себе (Трубочный завод). Штрафуют за "дерзость", за "грубость", и штрафы превышают часто двухдневный заработок". 10 мая 1907 г. Департамент полиции издал циркуляр, ставящий профсоюзы практически в полную зависимость от хозяев и властей (например, в Москве по ходатайству городского головы Н.Гучкова были закрыты профсоюзы металлистов, коммунальных работников, текстильщиков, типографов, булочников).
       И все это сопровождалось глумлением. Директор Невского завода так сказал пришедшей к нему на переговоры делегации рабочих: "Господа, ведь вы же - марксисты и стоите на точке зрения классовой борьбы. Вы должны поэтому знать, что раньше сила была на вашей стороне, и вы нас жали, теперь сила в наших руках, и нам незачем церемониться".
       Столыпин ввел военно окружные и военно полевые суды, даже запретив в них участие юристов. Суд был "скорострельным", а потом широко стали использовать виселицу. Ежедневно газеты сообщали о казнях. Это сломало в общественном сознании России очень важный стереотип и запустило спираль насилия. Поклонникам Столыпина надо помнить, что только военно окружными судами за 1906 1909 гг. было приговорено к смертной казни 6193 человека (из них повешены 2694 человека), военно полевыми - более тысячи, да без суда и следствия по распоряжениям генерал губернаторов расстреляно 1172 человека. На каторгу были отправлены десятки тысяч человек (т.к. политические выступления крестьян проводили на судах как уголовные, точное число вычленить из 66 тысяч приговоренных к каторге трудно). Вот какими средствами велась "реформа сверху".
       Толстой в статье "Не могу молчать", которая всколыхнула весь мир, отозвался на повешение 20 крестьян в Херсонской губернии. Он ужасался - до чего дошла Россия, еще в 80 х годах прошлого века на Россию был всего один палач, и по всей стране не смогли найти на эту должность второго. За 80 лет после 1825 г. в России казнили в среднем 9 человек в год.
       "Теперь не то, - пишет Толстой в 1908 г. - В Москве торговец лавочник, расстроив свои дела, предложил свои услуги для исполнения убийств, совершаемых правительством, и, получая по 100 рублей с повешенного, в короткое время так поправил свои дела, что скоро перестал нуждаться в этом побочном промысле, и теперь ведет по прежнему торговлю".
       Смысл реформы Столыпина был в превращении сословия крестьян - базы сословного общества России - в два враждующих класса, сельскую буржуазию и сельский пролетариат. Иными словами, предполагалось через "реформу сверху" преобразовать за кратчайший срок традиционное общество в современное, западного типа. Это - несравненно более глубокое потрясение, чем, например, преобразование традиционного общества царской России в традиционное общество советского типа. Судя по всему, сам Столыпин неадекватно оценивал силу традиционного общества и те разрушения, которые понадобятся для его "инженерной" трансформации.
       Разрушительная идея программы Столыпина пугала даже либералов - поборников модернизации по за падному типу. Е.Н.Трубецкой писал в 1906 г., что Столыпин, "содействуя образованию мелкой частной собственности, вкрапленной в общинные владения,.. ставит крестьянское хозяйство в совершенно невозможные условия". Он предвидел, что в политическом плане это ведет "к возбуждению одной части крестьянского населения против другой". Он предлагал не поддерживать реформу именно из за того, что она вызовет "раздор и междуусобье в крестьянской среде".
       Об опасном озлоблении крестьян в ходе реформы писали и те, кто был непосредственно связан с переселенческой программой Столыпина. Вот брошюра "Правда о переселенческом деле" (С. Пб., 1913). Автор ее - статский советник А.И.Комаров, прослуживший 27 лет в Сибири в лесном ведомстве. Он вышел в отставку, потому что не вынес "такого государственного расхищения или, вернее, разгрома сибирских земель и лесов, пред которым бывшее когда то расхищение башкирских земель - сущие пустяки". Этот чиновник - противник революции, социал демократов и эсеров. Именно поэтому он и предупреждает в своей брошюре об "обратных переселенцах", которых в 1911 г. возвращалось в европейскую Россию в количестве 60% от тех, кто переселялся в Сибирь: "Возвращается элемент такого пошиба, которому в будущей революции, если таковая будет, предстоит сыграть страшную роль... Возвращается не тот, что всю жизнь был батраком, возвращается недавний хозяин, тот, кто никогда и помыслить не мог о том, что он и земля могут существовать раздельно, и этот человек, справедливо объятый кровной обидой за то, что его не сумели устроить, а сумели лишь разорить, - этот человек ужасен для всякого государственного строя". Это место процитировал Ленин в речи "К вопросу об аграрной политике современного правительства", которую должен был зачитать в Думе большевик депутат (ему дали зачитать около половины текста речи).
       Положение ухудшалось тем, что программу радикальной модернизации Столыпин начал на волне деградации верховной власти. Эта деградация носила явно регрессивный, антимодернизационный характер - в настроениях высших кругов, при дворе, господствовали суеверия, мистицизм, антиинтеллектуальные течения (Распутин - лишь наиболее одиозное проявление этого).
       Регрессивной для России стала политика в области образования (см. А.Е.Иванов. Университетская политика царского правительства накануне революции 1905 1907 годов. - Отечественная история, 1995, N 6). Даже то, что в ней шло с Запада, в силу несоответствия русской культуре приобретало черты архаизации. Николай II был одержим идеей учредить в России типичную школу "двух коридоров", что было одной из причин крайней неприязни к нему со стороны интеллигенции. В своих заметках "Мысли, подлежащие обсуждению в Государственном совете" он пишет: "Средняя школа получит двоякое назначение: меньшая часть сохранит значение приготовительной школы для университетов, большая часть получит значение школ с законченным курсом образования для поступления на службу и на разные отрасли труда". Царь к тому же был одержим идеей уменьшить число студентов и считал, что такая реформа школы сократит прием в университеты.
       Николай II требовал сокращения числа "классических" гимназий - как раз той школы, что давала образование "университетского типа". Он видел в этом средство "селекции" школьников, а потом и студентов, по сословному и материальному признакам - как залог политической благонадежности. Министр просвещения Г.Э.Зенгер в 1902 г. с большим трудом отговорил царя от приведения числа гимназий в соответствие с числом студентов в университетах, приведя как довод, что "недовольство достигло бы больших пределов". Царь был противником допуска в университеты выпускников реальных училищ, более демократических по составу, чем гимназии. Когда А.Н.Куропаткин подал предложение принимать "реалистов" на физико математические факультеты как лучше подготовленных по этим предметам, нежели гимназисты, царь ответил отказом.
       Конфликт с интеллигенцией, которая по мере ослабления официальной религиозности народа играла все более важную роль в легитимации (или подрыве легитимности) власти, после 1906 г. стал быстро углубляться. Во время студенческих волнений в конце 1910 г. Столыпин не только не обращал внимания на остатки университетской автономии, но и пытался обязать профессуру сотрудничать с полицией. Таким образом, он нанес тяжелый удар по "кадетскому" университету. Подали в отставку со своих постов ректор и проректор Московского университета, а их вообще уволили с должности профессора. В знак солидарности в отставку подали 130 профессоров и преподавателей, включая К.А.Тимирязева, В.И.Вернадского, П.Н.Лебедева, С.А.Чаплыгина.
       Под "колпаком" охранки был едва ли не весь преподавательский состав университетов. В деле "О проф. Московского университета И.М.Сеченове" (1898) сказано: "Из секретных сведений особого отдела Департамента полиции усматривается, что в 1872 г. масса слушателей посещала лекции Сеченова и Боткина, которых вследствие этого Правительство изволило удалить из Медицинской академии, т.е. от того, что они своими лекциями приобрели большую популярность между студентами".
       Поразительно, что во время перестройки Столыпин стал кумиром той самой части интеллигенции, которая больше всего говорила о нравственности и ненавидела КГБ. Как они могли согласовать это с таким важным наблюдением С.Ю.Витте: "В своем беспутном управлении Столыпин не придерживался никаких принципов, он развратил Россию, окончательно развратил русскую администрацию, совершенно уничтожил самостоятельность суда... Столыпин развратил прессу, развратил многие слои русского общества, наконец, он развратил и уничтожил всякое достоинство Государственной думы, обратив ее в свой департамент" (В.А.Волков, М.В.Куликова. Российская профессура "под колпаком" у власти. - Вопросы истории естествознания и техники. 1994, N 2).
       Создание охранки нового типа, безнравственность которой еще больше подорвала авторитет государства, бумерангом ударило по государству. Именно Столыпин организовал провокацию, которая привела к разгону II Государственной думы 3 июня 1907 г. Охранка, скорее всего, подбросила одному депутату от социал демократов "наказ" солдатам столичного гарнизона с призывом к вооруженному восстанию, затем устроила обыск и этот "наказ" обнаружила. 1 июня Столыпин потребовал от Думы разрешения на арест депутатов социал демократов, но Дума даже не успела этот вопрос рассмотреть и отказать или согласиться с требованием, как ее распустили указом царя. Это вошло в историю как "переворот 3 июня".
       Охранка пошла на абсолютно недопустимое, особенно в традиционном обществе, предоставление "лицензии на политическое насилие" против оппозиции. Размывание абсолютной монополии на легитимное насилие - начало гибели государства. Один из политических руководителей охранки П.И.Рачковский, по свидетельству многих историков (а главное, по сложившемуся тогда в обществе мнению), санкционировал политические убийства оппозиционных деятелей неформалами уголовного типа, которые рядились в "черносотенцев".
       В России была учреждена перлюстрация писем - вскрытие писем на почте и их изучение в департаменте полиции. Страна жила в атмосфере тотального сыска (просматривалась даже почта министров и великих князей). Кадет В.А.Маклаков, выступая в Думе, говорил в 1909 г.: "Правительство в плену у охранников... У него [охранного отделения] политика определенная: раздражать общество, возмущать общество, бороться с обществом, наконец, как венец всего этого, поддерживать атмосферу беззакония и произвола". К февралю 1917 г. только в московском охранном отделении имелась картотека на 300 тысяч политически неблагонадежных.
       По распоряжению Столыпина в 1910 г. был образован секретный агентурный отдел, который курировал провокаторов. Возникла, как говорят, целая русская школа провокации. Денег на это не жалели, провокатор Р.В.Малиновский, член ЦК партии большевиков, имел жалованье 700 руб. в месяц (жалованье губернатора составляло 500 руб.). Провокатор в партии эсеров Н.Ю.Татаров только за 7 8 месяцев его службы с марта 1905 г. получил 16100 руб. (платежные документы были обнаружены в 1917 г.). Писатель М.А.Осоргин, разбиравший после Февраля архивы охранки, сообщает о курьезном случае: случайно встретились и заспорили два большевика подпольщика, принадлежавшие к разным течениям в партии. Оба написали отчет в охранку о разговоре и о собеседнике - оба были провокаторами. А в партии всего то было 10 тыс. человек на всю Россию!
       Много написано про деятельность провокатора Е.Ф.Азефа, осведомителя полиции с 1893 г. Но при Столыпине он стал провокатором - планировал и осуществлял террористические акты на крупных сановников и министров и в то же время выдавал охранке весь состав боевой организации эсеров. Тот факт, что разоблаченному Азефу руководители эсеров Чернов и Савинков после допроса разрешили удалиться, трудно объяснить, если не считать и их связанными какими то тайными договоренностями. В прессе в то время ставился вопрос, кого же Азеф предавал больше и чаще: охранку - эсеровской партии или террористов - охранке. У директора Департамента полиции А.А.Лопухина, например, сложилось убеждение, что гораздо больше урона Азеф нанес полиции. П. А. Столыпин, напротив, категорически отстаивал версию о выдающихся заслугах Азефа в деле охраны.
       Охранка поддерживала прямую связь с террористами. Начальник Петербургского охранного отделения А.В.Герасимов давал согласие на приезд царя из загородной резиденции в столицу, только получив от Азефа сообщение, что его боевиков в этот день в Петербурге не будет. Для нас здесь важен не Азеф, а политика Столыпина как самого способного и эффективного политика российского государства в тот период. После провала Азефа Столыпину был сделан запрос в Госдуме, поскольку убийство агентами департамента полиции государственных лиц такого масштаба, как министр внутренних дел Плеве и великий князь Сергей Александрович - дело в истории неслыханное и для государства разрушительное.
       Убийство министра В.К.Плеве, которое полиция практически не стала расследовать, было своего рода "платой" за надежность такого ценного агента, как Азеф. Эта его "победа" стала для него гарантией безопасности в среде эсеров. В сентябре 1905 г. Л.П.Меньшиков, один из наиболее опытных (с 1887 г.) служащих политической полиции, но тайно убежденный революционер, передал в ЦК партии эсеров письмо, разоблачающее с неопровержимыми подробностями двух главных агентов охранки - Азефа и Н.Ю.Татарова. Но так был велик авторитет Азефа после покушения на Плеве и настолько эсеры не могли поверить в такую аморальность полиции, что Азеф смог свалить всю вину на Татарова и добился, чтобы его казнили.
       На слушаниях по делу Азефа в Госдуме были, например, такие выступления депутатов: "В Твери окружной суд судит за убийство агента губернского жандармского управления, и подсудимый оказывается агентом охранного отделения. В Екатеринославе обливают серной кислотой помощника полицейского надзирателя. Подсудимый заявляет, что служил в охранном отделении по специальности провокатора. В Гродно судебная палата разбирает дело об организации социалистов революционеров, и главным организатором группы, создавшей целый план террористических действий, оказывается агент охранного отделения. В Киеве окружной суд рассматривает дело об экспроприации, и начальник сыскной полиции сообщает, что руководил экспроприацией отдел сыскного отделения..."
       Для многих читателей сегодня, похоже, непонятно, почему раскрытие провокатора Азефа и последующее обсуждение нанесло такой тяжелый удар по всей государственности России. В этом непонимании - признак некоторой культурной деградации. Надо сделать усилие и понять, что тогда, в 1908 г., очень многие в России поняли, что монархическая государственность обречена, что она попала в порочный круг, из которого не видно выхода - сам ее организм стал взращивать провокацию и требовать все больших и больших ее доз. Провокация как защитник государства неминуемо становится и его убийцей (после убийства Столыпина отмечали, что оно было организовано по тем самым канонам, которые и вырабатывал Столыпин, - связкой "провокатор охранка").
       В 1991 г. в Москве вышла важная книга выдающегося русского историка эмигранта Б.И.Николаевского "История одного предателя. Террористы и политическая полиция" (М.: Высшая школа). Автор ее работал в 1917 г. в комиссии по изучению деятельности охранки и с тех пор собирал документы о провокаторах. В Гуверовском институте в Стэнфорде хранится огромная коллекция собранных им документов - более 250 фондов. Книгу об Азефе он закончил в 1931 г., и с тех пор этот классический труд регулярно переиздается за рубежом. Он считал, что без понимания дела Азефа нельзя понять многого в истории русской революции. Книга эта, действительно, исключительно много дает для понимания сути многих событий. Поразительно, что эта книга, изданная тиражом 280 000 экз., осталась почти неизвестной читателю и сейчас раздается бесплатно, как макулатура.
       Дело Азефа потрясло российское общество тем, что оно показало, как далеко зашло в России развитие системы провокаций, образно говоря, "раковой опухоли государства". Один депутат в Госдуме сказал на слушаниях: "Нет ни одного уголовного процесса на политической почве, в котором не присутствовал бы и не играл бы своей роли провокатор. Провокация Азефа отличается от других только тем, что она более красочна и по составу убивающих, и по составу лиц убиваемых. Но она решительно по принципу ничем не отличается от всех обыкновенных политических провокаций, которые есть альфа и омега нашего политического управления".
       Горький, которому о деле Азефа сообщила Е.П.Пешкова, писал 15 января 1909 г.: "Письмо твое - точно камень в лоб, у меня даже ноги затряслись и такая тоска, такая злоба охватила - невыразимо слова ми, впечатление оглушающее". Тем более можно понять, как был деморализован делом Азефа сам государственный аппарат. Новые провокации только запутывали дело, и в высших кругах раздавались требования о предании военному суду то одного, то другого руководителя политической полиции, которых приходилось защищать лично Столыпину. Б.И.Николаевский пишет: "Уже сама возможность разговоров на эту тему достаточно ясно говорит о том, какая обстановка создалась после дела Азефа на верхах политической полиции. Полное разложение, полное недоверие ко всем на этих верхах - с одной стороны; глубочайшая дискредитация во всем мире - с другой, - такова была месть Азефа провокатора той системе, которая создала возможность его появления на свет божий".
       Из возникшего порочного круга правительство и лично Столыпин нашли, пожалуй, худший выход - они встали на защиту Азефа. "В свое время, в дни после разоблачения Азефа, - пишет Б.И.Николаевский - всех поразило определение роли последнего, данное в первом правительственном сообщении по этому делу: как известно, тогда он был назван "сотрудником правительства". Все были уверены, что это только злополучная обмолвка составителя сообщения, который "агента полиции" назвал небывалым титулом сотрудника правительства". Но далее автор объясняет, что это выражение "по существу, несомненно, более точно отвечало действительной роли Азефа за последние годы его работы на полицию, чем стереотипное название "агент полиции".
       Здесь есть важная для нас сегодня сторона. Азеф - провокатор предприниматель, фигура новая и немыслимая в культуре традиционного общества. Включение такой фигуры в систему власти идеократического монархического государства неминуемо вело к его коррозии. Азеф строил всю свою работу на принципе максимизации чисто материальной, денежной выгоды - с помощью полиции он добился возможности распоряжаться очень большими средствами кассы Боевой организации эсеров, а затем, шантажируя полицию угрозой терроризма, все время требовал повышения заработка. А по своим убеждениям он вовсе не был ни революционером, ни эсером, он был большой поклонник реформы Столыпина.
       Начальник Петербургского Охранного отделения и прямой руководитель Азефа в 1906 1909 гг. А.В. Герасимов пишет в важной книге воспоминаний "На лезвии с террористами" (Париж, 1985): "По своим убеждениям Азеф был очень умеренным человеком - не левее умеренного либерала. Он всегда резко, иногда даже с нескрываемым раздражением, отзывался о насильственных, революционных методах действия. Вначале я его этим заявлениям не вполне доверял. Но затем убедился, что они отвечают его действительным взглядам. Он был решительным врагом революции и признавал только реформы, да и то проводимые с большой постепенностью. Почти с восхищением он относился к аграрному законодательству Столыпина и нередко говорил, что главное зло России в отсутствии крестьян собственников". Да и Столыпин находил общий язык с Азефом. Через Герасимова он советовался с ним перед разгоном I Государственной думы, а затем и относительно планов аграрной реформы.
       Полезно сделать маленькое отступление и сказать несколько слов о "деле Лопухина" - не таком уж важном, но красноречивом (см. Б.П.Балуев. Дело Лопухина - "Вопросы истории", 1996, N 1.). Кадетская "Речь" писала: "Заключение в тюрьму лица, которое еще недавно занимало столь ответственный и столь политический пост, как должность высшего руководителя государственной полиции, не имеет за собою прецедентов в новейшей русской истории и невольно вызывает ассоциации, связанные с действиями XVIII столетия". 18 января (1 февраля) 1909 г. в Петербурге произошло событие, ошеломившее общественность не только России, но и европейских стран: по обвинению в принадлежности к революционерам был арестован А.А.Лопухин, занимавший с 16 мая 1902 по 4 марта 1905 г. пост директора Департамента полиции.
       Кадетская "Речь" писала: "Заключение в тюрьму лица, которое еще недавно занимало столь ответственный и столь политический пост, как должность высшего руководителя государственной полиции, не имеет за собою прецедентов в новейшей русской истории и невольно вызывает ассоциации, связанные с действиями XVIII столетия". Другая газета вторила: "Кажется, не было еще случая ни в России, ни в Европе, чтобы в государственной измене обвинялся начальник полиции... Веет чем то из времен Бирона, Остермана. Тень Малюты встает из гроба... Брр!".
       А. А. Лопухин принадлежал к древнему дворянскому роду, к тому же, что и первая жена Петра I - Евдокия Лопухина. Отец его, прокурор Петербургской судебной палаты, был обвинителем по делу В. И. Засулич, не справился и был направлен в Варшаву председателем судебной палаты. К моменту своего назначения директором Департамента полиции Лопухин прослыл как блистательный юрист, прогрессист и либеральный законник.
       По его словам, он принял эту должность потому, что предполагались реформы полиции. Сам он желал искоренить провокацию как метод работы полиции, и в этом с ним был согласен тогдашний министр внутренних дел, правый монархист Плеве, который отвергал внедрение провокаторов в революционную среду, считая, что от них больше вреда, чем пользы.
       Поводом для ареста Лопухина и предъявления ему обвинения послужило раскрытие им того факта, что руководитель боевой организации эсеров Е. Ф. Азеф с 1893 г., являлся агентом царской охранки. Правые посчитали этот поступок Лопухина "предательством". Лопухин проявил в этом деле большое упорство. Он выдержал борьбу с Азефом и начальником Петербургского Охранного отделения Герасимовым, которые просили его отказаться от своих свидетельств, и даже выехал в Париж, чтобы дать показания представителям ЦК эсеров по делу Азефа.
       Вряд ли Лопухин мог предполагать, что он будет привлечен к суду как государственный преступник по инициативе Столыпина - его товарища по Орловской гимназии и даже дальнего родственника. Но дело не в Столыпине. Шурин Лопухина Урусов вспоминает: "На письменном докладе об аресте Лопухина, поданном министром Столыпиным царю, он, конечно, начертал: "Надеюсь, будет каторга".
       "Преступление" Лопухина заключалось в расхождении с той позицией, которую власти заняли по отношению к разоблачению Азефа. В официальном сообщении в связи с арестом Лопухина было заявлено, что он "доставил [эсерам] доказательства против Азефа, известные Лопухину исключительно по прежней службе его в означенной должности, причем упомянутое деяние имело прямым последствием исключение Азефа из партии и прекращение для него возможности предупреждать полицию о преступных планах сообщества, ставящих целью совершение террористических актов первостепенной важности".
       Суд был типичным фарсом - Лопухину вообще не позволили даже коснуться фактов, изобличающих Азефа в двойной игре. Приговор был - пять лет каторги, с лишением прав, Сенат несколько смягчил наказание - каторга была заменена ссылкой.
       Конечно, после увольнения в 1905 г. Лопухин предпринимал недопустимо либеральные действия. В 1906г., он, уже в качестве частного лица, явился на прием к Витте и сообщил, что в полиции под руководством Д.В.Трепова и при участии П.И.Рачковского была создана и действует секретная группа, изготовляющая "провокаторские прокламации". Он попросил Витте (а потом и Столыпина) закрыть эту "подпольную" типографию.
       Витте потребовал доказательств, и Лопухин принес ему образцы отпечатанных "прокламаций". Но Витте, как сам он признается, не дал делу хода, считая некорректным разглашение служебной тайны. Тогда Лопухин отдал документы Урусову, и тот сообщил об издании провокационных прокламаций на заседании Думы 8 июня 1906 г.
       В 1907 г. Лопухин выпустил книгу с критикой жандармско полицейской системы в России - "Из итогов служебного опыта. Настоящее и будущее русской полиции". Он писал о политической полиции: "Охрана государственной власти в руках корпуса жандармов обращается в борьбу со всем обществом, а в конечном счете приводит к гибели и государственную власть, неприкосновенность которой может быть обеспечена только единением с обществом. Усиливая раскол между государственной властью и народом, она создает революцию. Вот почему деятельность политической полиции представляется не только враждебной народу, но и противогосударственной".
       После возвращения из ссылки в 1913 г. Лопухин стал виднейшим юристом в области банковского дела. После Октября он пять лет жил в Москве, затем с разрешения правительства выехал во Францию. Одна эмигрантская газета позже отмечала: "При захвате большевиками в Петербурге банков значительная доля забот и переговоров с новыми господами выпала на долю Лопухина, обнаружившего при этом обычную смелость и присутствие духа".
       Что выявило его дело? Лопухин был в умеренной оппозиции к царскому правительству, но его разоблачения показывали обществу, что разложение царизма проникло даже в полицейский аппарат. Даже в условиях чрезвычайных полномочий этот аппарат демонстрировал свое бессилие и стал практиковать аморальный прием - провокацию. А людей, подобных Лопухину, мыслящих своих доброжелателей, самодержавие зачисляло в разряд "предателей". За то, что они указывали на приближающийся революционный взрыв и пытались его предотвратить. Столыпин же, "модернизируя" государство с разрушением присущей ему этики, этот взрыв приближал.
       Б.И.Николаевский пишет: "Как ни относиться к деятельности самого Лопухина на посту директора Департамента полиции и как ни расценивать действительные мотивы его перехода в оппозицию, в одном историк должен во всяком случае отдать ему справедливость: он вполне прав, когда называет Столыпина прямым покровителем Азефа".
       В верхах государственного аппарата в целом царила обстановка подозрительности. Это немаловажное обстоятельство разбирается в статье Б.В.Ананьича и Р.Ш.Ганелина "Николай II" ("Вопросы истории", 1993, N2). После убийства Столыпина, в организации которого, видимо, участвовала охранка, подозрительность лишь усилилась. Министр внутренних дел Д.П.Святополк Мирский вел свой дневник в форме дневника жены, диктуя ей записи. Кабинет Витте в Петербурге после его смерти был опечатан, а на его даче во Франции агенты охранки произвели обыск в отсутствие хозяев - искали дневники. В 1905 1906 гг. Витте, тогда председатель Совета министров, собрал коллекцию данных ему царем распоряжений в связи с подавлением революции. Когда Витте уходил в отставку, царь потребовал вернуть его записки, о чем Витте упоминает с сожалением - "там потомство прочло бы некоторые рисующие характер государя мысли и суждения".
       Царь не ценил преданных России и самодержавию государственных деятелей, даже выдающихся (подобно Столыпину). Из за болезненно развитого самолюбия он не любил спорить. Как то он сам признался: "Я всегда во всем со всеми соглашаюсь, а потом делаю по своему". Генерал А.А.Мосолов, начальник канцелярии Министерства двора в 1900 1917 гг. писал: "Он увольнял лиц, даже долго при нем служивших, с необычайной легкостью. Достаточно было, чтобы начали клеветать, даже не приводя никаких фактических данных, чтобы он согласился на увольнение такого лица. Царь никогда не стремился сам установить, кто прав, кто виноват, где истина, а где навет... Менее всего склонен был царь защищать кого нибудь из своих приближенных или устанавливать, вследствие каких мотивов клевета была доведена до его, царя, сведения".
       Протопресвитер армии и флота Г.Шавельский, находившийся в ставке при царе в 1916 1917 гг., оставил подробные описания того, как царь проводил свои дни в качестве главнокомандующего. Чтение их оставляет тяжелое чувство. Видно, что революция, причем руками высших военных чинов, была неизбежна. Она и произошла в 1917 г.
      
       Глава 7. Крестьянский корень России и кризис советского строя
      
      
       Урбанизация и голод на образы: обездоленные в СССР
      
       СССР был уничтожен, потерпев поражение в холодной войне. Это была война нового типа, информационно психологическая, и к ней советская система была не готова. Не обладала наша культура иммунитетом против новых идейных вирусов и не устояла под ударами мощного союза Запада с нашей отечественной либеральной интеллигенцией и преступным миром. Но здесь мы поговорим лишь о том, какую роль сыграло в этом поражении сохранившееся в глубинных слоях сознания наше крестьянское мышление и мироощущение. О том, каким разрушительным оказался конфликт наших крестьянских архетипов со стереотипами уже городского человека.
       В психологической войне, направленной на разрушение общества, какой и была холодная война, важнейшим "условием местности" является недовольство населения противника. При этом неважно, какого рода это недовольство - оно может быть совершенно противоположно установкам манипулятора. Например, в ходе перестройки антисоветские идеологи в основном эксплуатировали недовольство людей, вызванное уклонением власти от советских идеалов. Внедрение новых стереотипов (обогащения, аморальности, насилия), с помощью которых можно было воздействовать на сознание подрастающего поколения, началось позже.
       Начнем с очевидного. Главные дефекты любого общественного строя состоят в том, что он не удовлетворяет какие то фундаментальные потребности значительных частей общества. Если обездоленных людей много и они сильны, проект под их давлением изменяется или, при достижении критического уровня, терпит крах. Давайте разберемся, кто и чем был обездолен в советском проекте. И не будем сразу расставлять оценки: мол, эта потребность разумна и достойна, а та - каприз, а вон та - порок. Сначала надо хладнокровно описать реальность.
       Человек живет в двух мирах - в мире природы и мире культуры . На этот двойственный характер нашей окружающей среды можно посмотреть и под другим углом зрения. Человек живет в двух мирах - мире вещей и мире знаков . Вещи, созданные как природой, так и самим человеком, - материальный субстрат нашего мира. Мир знаков, обладающий гораздо большим разнообразием, связан с вещами, но сложными, текучими и часто неуловимыми отношениями (например, "не продается вдохновенье, но можно рукопись продать"). Даже такой с детства привычный особый вид знаков, как деньги (возникший как раз чтобы соединять мир вещей и мир знаков), полон тайн. С самого своего возникновения деньги служат предметом споров среди философов, поэтов, королей и нищих. Деньги полны тайн и с древности стали неисчерпаемым источником трюков и манипуляций.
       Откуда вырос советский проект и какие потребности в нем считались фундаментальными? Он вырос прежде всего из крестьянского мироощущения Отсюда исходили представления о том, что необходимо человеку, что желательно, а что - лишнее, суета сует. В ходе революции и разрухи этот проект стал суровым и зауженным. Носители "ненужных" потребностей были перебиты, уехали за рубеж или перевоспитались самой реальностью. На какое то время в обществе возникло "единство в потребностях".
       По мере того как жизнь входила в мирную колею и становилась все более и более городской, узкий набор "признанных" потребностей стал ограничивать, а потом и угнетать часть общества. Для нее Запад стал идеальной, сказочной землей, где именно ее ущемленные потребности уважаются и даже ценятся. О тех потребностях, которые хорошо удовлетворял советский строй, в этот момент никто не думал. Когда ногу жмет ботинок, не думают о том, как хорошо греет пальто.
       Начиная с 60 х годов СССР пережил ускоренную форсированную урбанизацию - переход к городскому образу жизни. В 1950 г. в СССР в городах жили 71 млн. человек (39% населения), а в 1990 г. - 190 млн. (66%). При этом, в отличие от Запада, следствием ускоренной индустриализации в России и СССР стало появление очень большого числа новых городов. В 1990 г. 40,3% всех городов СССР составляли города, созданные после 1945 г. (и 69,3% - созданные после 1917 г.). Города как материальные образования были построены, но становления городской культуры, городского образа жизни произойти еще не могло. Это - медленный процесс изменения культуры. Противоречие между материальной средой обитания и типом культуры обитателей переживалось болезненно и было важной предпосылкой для общего кризиса, который был спровоцирован перестройкой. Взять, например, Набережные Челны. Маленький городок, почти поселок, менее чем за 20 лет вырос в большой город с полумиллионным населением. А вся агломерация городов на нижней Каме, возникшая в 70 80 е годы в типично сельском районе, имеет население около 1 млн. человек.
       Ясно, что сформировать полноценную городскую культурную среду обитания за такое время было невозможно. А значит, миллион человек, вырванных из своей прежней среды, не могли в этой городской агломерации удовлетворить свои насущные, пусть и неосознаваемые, потребности. Это - основание для острого недовольства, особый тип социального кризиса.
       Чем же отличается крестьянская жизнь от "городской"? Тем, что она религиозна . А значит, земные потребности просты и естественны, зато они дополнены интенсивным "потреблением" духовных образов. Речь идет не столько о церкви, сколько о космическом чувстве, о способности видеть высший смысл во всех проявлениях Природы и человеческих отношений. Пахота, сев, уборка урожая, строительство дома и принятие пищи, рождение и смерть - все имеет у крестьянина литургическое значение ("пахать - значит молиться "). Его жизнь полна этим смыслом. Его потребности велики, но они удовлетворяются внешне малыми средствами. Туман над рекой, роса на траве, песня жаворонка - все это наполняет человека ощущением бытия, неосознаваемым счастьем.
       Жизнь в большом городе лишает человека множества естественных средств удовлетворения его потребностей. И в то же время создает постоянный стресс из за того, что городская организация пространства и времени противоречит его природным ритмам. Думаю, стратегической ошибкой была принятая в период индустриализации ориентация на промышленное развитие в крупных городах (мегаполисах). Опора советского строя - село и малые города, их и надо было укреплять и развивать. Видимо, на это не хватало средств, да и расщеплено было сознание наших марксистов, увлеченных идеей прогресса.
       Итак, реальностью жизни большинства граждан в СССР стал стресс, порожденный городской средой обитания. Этот стресс давил, компенсировать его было жизненной потребностью человека.
       Вот пример. Транспортный стресс вызывает выделение нервных гормонов, порождающих особый, не связанный с голодом аппетит18. Приехав с работы, человек хочет чего нибудь пожевать. Не нормально поесть, чтобы утолить голод, а именно пожевать чего нибудь аппетитного (это т.н. "синдром кафетерия"). Кажется, мелочь, а на деле - потребность, ее удовлетворение должно быть предусмотрено жизнеустройством. Если же это считается капризом, возникает масса реально обездоленных. Мать, которая говорит сыну, целый час пробывшему в городском транспорте: "Не жуй бутерброд, сядь и съешь тарелку щей", - просто не знает, что ему нужен именно бутерброд, красивый и без питательной ценности. Таких "бутербродов" (в широком смысле слова) советский строй не производил, он предлагал тарелку хороших щей.
       И подобных явлений, неведомых крестьянину (и непонятных нашим старшим поколениям), в городе множество. Вновь подчеркнем, что кроме природных, биологических потребностей, для удовлетворения которых существуют вещи , человек нуждается в потреблении образов . Эти потребности не менее фундаментальны.
       Сложность проблемы возрастает, если вспомнить, что мир вещей и мир знаков перекрываются, разделить их трудно. Многие вещи, вроде бы предназначенные для какой то "полезной" цели, на самом деле дороги нам как образы , знаки, отражающие человеческие отношения. Старая чашка, модное платье, мотоцикл - все это образы, не сводимые к материальным функциям, но они воплощены в вещах. В жизни крестьян потребность в образах в огромной степени удовлетворяется как бы сама собой - связью с природой и людьми, типом труда. В городе эта потребность покрывается производством огромного количества вещей знаков, "ненужных " вещей. В советское время престарелые идеологи клеймили вдруг вспыхнувший в нашем скромном человеке "вещизм". Стоявшую за ним потребность подавляли средствами государства - и она в конце концов вырвалась из под гнета уже в уродливой форме.
       Как решил (или хотя бы на время смягчил) эту проблему Запад? В целом городское общество Запада стало безрелигиозным, но наполнилось огромным числом фетишей (вещей образов). Отношения людей приобрели форму отношений вещей и были ими замаскированы. Поскольку речь шла прежде всего об образах, стало возможным наращивать их потребление с относительно малым увеличением материальной основы - пойти по пути создания "виртуальной (несуществующей) реальности".
       Важнейшей частью жизни Запада стали витрины - вид вещей, которые потреблялись уже только как образы, без покупки их носителей. На Западе подавляющее большинство посетителей крупных универмагов просто ходит, разглядывая витрины, не собираясь ничего покупать. Почти столь же нематериальным, но очень важным стал на Западе искусственно и целенаправленно создаваемый мир запахов . Он сильно поражает, когда впервые приезжаешь на Запад, придает особое качество всей городской окружающей среде и сильно действует на настроение. Кстати, пока Запад к этому пониманию не пришел и не создал целую индустрию образов, целых полтораста лет начальной индустриализации рабочие массы создавали себе "виртуальную реальность" сами - беспробудно пили.
       Следующим шагом стала современная реклама: образ создавался прямо в пространстве, в эфире. Суть рекламы - вовсе не в информации о реальных товарах, которые человек должен купить. Главное - создание изобилия образов, они и есть "бутерброды". Только кажется, что это - отражение изобилия вещей и возможностей. Реклама - иллюзия, часть той вымышленной ("виртуальной") реальности, в которой живет человек Запада.
       В перспективе этот путь ведет к опустошению человека, к утрате им связи с миром и другим человеком, к нарушению хода его естественной эволюции. Запад как "пространство фетишей" породил уже особого человека. Возможно, на этом пути Запад зашел в тупик, но временно он ответил на новые потребности человека и "погасил" их изобилием суррогатов. Та культура, которая была создана для производства дешевых и легко потребляемых образов, "овладела массами". Буржуазный порядок завоевал культурную гегемонию. Огромную силу и устойчивость буржуазному обществу придало и то, что оно нашло универсальную (для его людей!) знаковую систему - деньги . Деньги стали таким знаком, который был способен заменить любой образ, представить любой тип отношений. Все - покупается! За деньги можно получить любую вещь знак, удовлетворить любую потребность.
       Как же ответил на потребности нового, городского общества советский проект? Большая часть потребности в образах была объявлена ненужной, а то и порочной. Это четко проявилось уже в 50 е годы, в кампании борьбы со "стилягами". Они возникли в самом зажиточном слое, что позволило объявить их просто исчадием номенклатурной касты. В действительности это был уже симптом грядущего массового социального явления. Никак не ответив на жизненные, хотя и неосознанные, потребности целых поколений молодежи, родившейся и воспитанной в условиях крупного города, советский строй буквально создал своего могильщика - массы обездоленных .
       В 1989 г. 74% опрошенных интеллигентов сказали, что их убедят в успехе перестройки "прилавки, полные продуктов" (так же ответили 52% опрошенных в среднем, из всех слоев населения). В этом ответе выражена именно потребность в образе, в витрине. Это ответили люди, которые в целом благополучно питались, на столе у них было и мясо, и масло. Им нужны были "витамины" образы. И сегодня многие из них, уже реально недоедая, не хотят возвращаться в прошлое с его голодом на образы.
       Мы здесь не берем проблему во всей ее сложности. Ясно, что нам нельзя скатываться на производство таких образов, что превращают человека в дебила, эксплуатировать секс, насилие, дешевый политический театр, как это делает Запад. Об этом предупреждал уже Достоевский. Но нельзя и экономить на удовлетворении широких духовных запросов. Ясно, что никакая страна не может создать изобилие и достаточное разнообразие образов. Но, понимая проблему, можно обеспечить их импорт так, чтобы он не разрушал нашу цивилизацию - мировой запас образов огромен.
       Предпосылки для этой узости советского проекта заключались и в крестьянском мышлении большевиков, и в тех тяжелых четырех десятилетиях, когда человека питали духовные, почти религиозные образы - долга, Родины. Когда я пришел в университет, там даже некоторые преподаватели еще ходили в перешитых гимнастерках и сатиновых шароварах. У них не было потребности в джинсах, но через пять то лет она возникла. Выход из этого состояния провели плохо. Не была определена сама проблема и ее критические состояния. В конце заговорили о "проблеме досуга", но это не совсем то, да и дальше разговоров дело не пошло. Важной отдушиной был спорт, что то нащупывали интуитивно (стали делать первые сериалы; уже огромный успех "Семнадцати мгновений весны" должен был насторожить).
       Важной причиной было и воздействие на советскую социальную философию материализма, из которого все мысли Маркса о товарном фетишизме были, по сути, выкинуты. Остались только грубые выводы - об эксплуатации . Хотя, надо признать, Маркс не вполне разработал тему, понять его сложно. Но он хоть видел проблему, предупреждал о ней. Беда советского строя была не в том, что проблему фетишей плохо решали - ее игнорировали, а страдающих людей считали симулянтами и подвергали презрению. Так возникла и двойная мораль, и озлобление (сама то номенклатура образы потребляла, и люди это видели).
       К проблеме голода на образы тесно примыкает другая объективная причина неосознанного недовольства жизнью в городском советском обществе начиная с 60- х годов - избыточная надежность социального уклада, его детерминированность . Порождаемая этим скука значительной части населения, особенно молодежи, - оборотная сторона высокой социальной защищенности, важнейшего достоинства советского строя. В СССР все хуже удовлетворялась одна из основных потребностей не только человека, но и животных - потребность в неопределенности, в приключении.
       Как биологический вид, человек возник и развился в поиске и охоте. Стремление к "приключению" заложено в нас биологически, как инстинкт, оно было важным фактором эволюции человека. Поэтому любой социальный порядок, не позволяющий ответить на зов этого инстинкта, будет рано или поздно отвергнут. У старших поколений с этим не было проблем - и смертельного риска, и приключений судьба им предоставила сверх меры. А что оставалось, начиная с 60 х годов, всей массе молодежи, которая на своей шкуре не испытала ни войны, ни разрухи? БАМ, водка и преступность? Этого было мало. Риск и борьба возникали при трениях и столкновениях именно с бюрократией, с государством, что и создавало его образ врага и привлекало к этой борьбе.
       Нас в перестройке увели от этого вопроса, предложив внешне похожую тему политической свободы. Но речь не о ней, эта свобода - та же кормушка. Ее сколько угодно на Западе - а дети из хороших семей идут в наркоманы или кончают с собой. А стабилен режим Запада потому, что все его жизнеустройство основано на принципе "война всех против всех " - конкуренция. Всех людей столкнули между собой, как на ринге, и государство, как полицейский, лишь следит за соблюдением правил войны. Треть населения ввергнута в бедность и в буквальном смысле борется за существование - никаких иных приключений ей уже не надо. А остальным предложен рискованный лабиринт предпринимательства. Причем он доступен всем и поглощает страсть всех, кто в него входит, а вовсе не только крупных дельцов. Старушка, имеющая десяток акций, потеет от возбуждения, когда узнает по телевизору о панике на бирже. Живущий в каморке и сдающий свою квартиру "домовладелец" волнуется, что жилец съедет, не заплатив за телефон. Разбитые в уличной толчее очки потрясают бюджет среднего человека.
       И при этом Запад создал индустрию развлечений в форме "виртуальной войны". Одно из таких захватывающих шоу - политика. Другое - виды спорта, возрождающие гладиаторство, от женских драк на ринге до автогонок с обязательными катастрофами. И побезобиднее - множество телеконкурсов с умопомрачительными выигрышами. Миллионы людей переживают: угадает парень букву или нет? Ведь выигрыш 200 тыс. долларов!
       На фоне этих драм и постоянных побед и поражений жизнь советского человека с его гарантированным благосостоянием (даже если бы оно было велико!) превращается в бесцельное существование. Тошно жить, если очки стоят три рубля. Разбили - пошел и купил. Чтобы не было скучно, тебя уже нужно как минимум пырнуть ножом. Но в этой игре у нормального человека не бывает побед, одни поражения - и такая игра проблемы не решает.
       Наконец, буржуазное общество создало целую промышленность масс культуры. Обладая высокими техническими возможностями, она выносит на рынок очень соблазнительный продукт, идеологическое содержание которого целенаправленно принижает человека, делает его мышление инфантильным и сильно повышает восприимчивость к внушению. Трудно найти более примитивные фильмы, чем серия Стивена Спилберга "Индиана Джонс". Когда этот герой действует в Китае или Индии, эти фильмы кроме того становятся предельно расистскими - даже удивительно, как могут их демонстрировать в современном обществе. Я их видел за границей в междугородных автобусах и, еще не зная, что Спилберг знаменитый режиссер, про себя ругался: скупы автобусные компании, закупают для показа самую дешевую дрянь. Поэтому я был поражен, узнав, что в США два фильма из этой серии держат рекорд выручки за первые шесть дней проката: "Индиана Джонс и храм Страшного суда" дал выручку 42,3 млн. долл. и "Индиана Джонс и последний крестовый поход" 46,9 млн. долл. Хоть и слыхали мы о непритязательности американцев, но только руками развести.
       Среднему человеку жить при развитом советском социализме стало скучно. И никакого выхода из этой скуки наш проект не предлагал. Более того, он прямо утверждал, что дальше будет еще скучнее. И тут речь идет не об ошибке Суслова или даже Ленина. Тот социализм, что строили большевики, был эффективен как проект людей, испытавших беду . Это могла быть беда обездоленных и оскорбленных социальных слоев, беда нации, ощущающей угрозу колонизации, беда разрушенной войной страны. Но проект не отвечал запросам общества благополучного - общества, уже пережившего и забывшего беду.
       Полезно посмотреть, кто особенно огорчался и особенно радовался краху социализма (речь идет, разумеется, о группах, а не отдельных личностях). Огорчались прежде всего те, кто в СССР ушел от скуки надежной жизни в какого то рода творчество - но творчество, не нарушавшее стабильности общества и его режима. Таких доступных видов творчества и связанных с ним переживаний и приключений - множество. И доступ к ним имело подавляющее большинство граждан, но только теоретически.
       Важнейшее творческое дело - воспитание своих детей. Вроде бы оно всем доступно, но это не так. Любое творчество - труд, и многие родители от него отказываются, сводят все к питанию. И все же, думаю, именно те, кто вложил большой труд в воспитание детей, особенно страдают сегодня. Им не было скучно, а для их творчества были предоставлены условия. Для него не были необходимы ни многопартийность, ни сорок сортов колбасы в магазине.
       Ошибка советского социализма в том, что он принял как догму убеждение, будто все люди мечтают сделать творческое усилие и будут рады просто предоставлению такой возможности. Эта догма неверна дважды. Во первых, не все мечтают о творчестве, у многих эти мечты подавлены в детстве - родителями, садиком, школой. Во вторых, значительная часть тех, кто мечтал, испытали неудачу при первой попытке и не смогли преодолеть психологический барьер, чтобы продолжить. Так и получилось, что основная масса людей не воспользовалась тем, что реально давал социализм. Не то чтобы ее оттеснили - ее "не загнали" теми угрозами, которые на Западе заставляют человека напрягаться.
       Стимулирование угрозой - не единственный механизм, заставляющий делать усилия. Более того, этот механизм неизбежно травмирует душу и обедняет жизнь самого успешного человека. Но надо признать как слабость всего проекта советского социализма то, что он оказался неспособным создать иной, не разъединяющий людей механизм их вовлечения в творчество. А значит, сделал неудовлетворенными массу людей. Так в получившей достаток семье с низкой культурой молодые люди начинают много есть и спать до обеда - они теряют радость жизни, начинают мрачнеть и озлобляться. Именно они и составили широкую "социальную базу" для разрушения СССР. Можно не считать их мотивы уважительными, но ведь речь идет о страдающей части общества. Ведь советский строй не дал этой категории людей хотя бы того утешения, которое предусмотрительно дает Запад - потребительства. Как можно было запирать таких людей в стране, где нет сорока сортов колбасы! Ведь это же социально взрывоопасный материал.
       Другой крупный контингент, который радуется крушению режима, - молодежь, и по вполне естественным причинам. Для нее скука губительна даже биологически. Если она длится слишком долго, то и творчество воспитывать детей становится недоступным - детей нет. Возникает заколдованный круг. Парадоксально, но скоро мы будем наблюдать духовный рост и вспышку творческой активности молодежи, направленную на восстановление социализма, то есть, порожденную опять таки крушением советского режима.
       Конечно, советский строй мог бы продлить свое существование, если бы следовал рецептам Великого Инквизитора из легенды Достоевского. Если бы позволил людям в свободное от работы время грешить (под контролем и с регулярной исповедью) и облегчил распевание детских рок песенок. Если бы наладил выпуск баночного пива с надписью "завод им. Бадаева" не на русском, а на английском языке, и т.д. Слава богу, что так не случилось - это было бы поражение более фундаментальное.
       В будущем, если мы выживем, задача резко облегчается тем, что старый советский проект - мобилизационный социализм - сломан. Не придется решать сложную проблему мягкого выхода из него - нас вырвали из него с кровью. Значит, придется не ломать, а воссоздавать солидарное жизнеустройство в новом виде - зная уже о потребности людей не только в белках и углеводах, но и в витаминах.
      
      
       Возрождение сословности в позднем советском обществе
      
       Одной из причин общего глухого недовольства, которое было использовано в психологической войне против СССР, стала возродившаяся в советском обществе сословность . Против нее ощетинились и крестьянские архетипы, и стереотипы демократического городского сознания.
       Известно, что тот "культурный слой" (правильнее сказать, модернизированная часть общества), который был необходим для государственного строительства, восстановления и развития хозяйства после гражданской войны 1918 1921 гг., имел не классовую, а сословную природу. Чиновничество, офицерство, интеллигенция и даже торговцы в царской России были сословиями, сохранявшими свою довольно закрытую культуру. Именно их реставрации как замкнутых сословий (особенно бюрократии) чрезвычайно боялся Ленин в последние годы своей деятельности. Он искал, но не нашел противоядия против этого процесса, хотя верно угадывал его опасность для советского строя.
       Необходимость форсировать восстановление страны вынудило большевиков пойти даже на искусственное "строительство сословий" (вплоть до метафоры военно монашеского сословия рыцарства - "партия как орден меченосцев"). Крестьянская анархическая утопия всеобщей коммуны под лозунгом "Вся власть Советам!", очевидно, была несовместима ни с какой государственностью. Отсутствие гражданского общества не позволяло построить государство и "снизу". Стихия Советов была приведена в дееспособную систему благодаря двум гениальным открытиям. Первое из них - "партия нового типа", которая представляла собой постоянно действующий поместный собор и рыцарский орден одновременно. Второе - "номенклатура", учрежденная в 1923 г., которая соединяла в масштабе страны кадры управления в единую подчиненную центральной власти систему. Это были сословия нового типа, но сословия. В героический период они заполнялись новыми, свежими кадрами, так что поддерживалась высокая социальная мобильность, и замкнутость этих сословий не ощущалась. Но затем произошло то, что М.Вебер называет "институционализацией харизмы" - героические "рыцарские" сословия устоялись и обустроились. Таким мы и помним советское общество 80 х годов.
       Мы знаем, что возвращаться в это советское общество даже из нынешней страшной действительности значительная часть народа не хочет19. Два, три, пять лет после слома советского строя еще можно было утешать себя тем, что нас предали, обманули, соблазнили. Но уже нельзя лукавить с самим собой. За Ельцина голосовали потому, что он - препятствие к восстановлению советского строя.
       Трудно это признать потому, что непонятно. Ведь большинство населения высоко оценивает советский строй. Как можно высоко оценивать и не желать в него вернуться? Если вдуматься, противоречия здесь нет. Вот обычная история: разлюбил человек жену, развелся. Он очень высоко ее ценит, перечисляет все достоинства, но вернуться не желает. Раньше любил и был счастлив, а сейчас не может. Что то в нем изменилось, по другому стал смотреть на вещи. И ведь мы понимаем этого человека, хотя он порой и не смог бы объяснить, что ему разонравилось в жене. Общество легче поддается изучению, чем душа отдельного человека, давайте думать. Дело очень облегчается тем, что у нас есть две сходных драмы, так что их сравнение - почти исторический эксперимент.
       Давайте именно с этой стороны посмотрим на обе наши катастрофы - в 1917 и в 1991 г. Они - урок на будущее и помогают понять нынешний момент. Сравнивая ход событий, который привел к отказу от поддержки существовавшего общественного строя России, я лично прихожу к выводу, что в обоих случаях главным был отказ именно от сословного устройства общества. Перерастал его наш народ. Поэтому утрачивала авторитет духовная инстанция, которая оправдывала такое устройство (Церковь, а потом КПСС), а затем лишалось силы и государство. В феврале 1917 г. в отрицании сословного строя соединились две силы, которые между собой были более непримиримыми противниками, нежели каждая по отдельности с сословным строем. Либеральная буржуазия стремилась превратить Россию в классовое гражданское общество западного типа, а крестьяне и рабочие - в солидарную братскую общину, Царство Божье на земле.
       В обоих случаях причина отказа от сословности, на мой взгляд, крылась в двух противоположно направленных ускоряющихся процессах: росте самосознания главных сословий и одновременном упадке, духовной деградации правящего сословия. Когда это противоречие достигало критического уровня, происходил моментальный слом, которого никто не предвидел в такой резкой форме. Дело в том, что на последнем этапе оба взаимосвязанных процесса усиливали друг друга, так что вырождающаяся элита все больше ненавидела именно восходящее сословие и все больше досаждала ему. Возникало то, что в химии называют автокатализ - продукты реакции ускоряли саму реакцию, и процесс шел вразнос. При этом "поблажки" правящего слоя народу лишь вызывали его возмущение.
       Народные массы России в начале века отвергли капитализм, несущий разделение народа на враждебные классы. Но и сословное деление общества, при котором права и обязанности передаются по наследству и трудно человеку изменить свое положение благодаря собственным усилиям, давно претило людям. Потому такую большую роль в нашей жизни играли "внесословные " типы - те, кто ушел в поры общества, вырвался из своей клеточки. Сначала казаки и странники, потом разночинная интеллигенция, студенты и революционеры20. По мере того, как и казаки, и интеллигенты, и даже революционеры "обустраивались" в сословия, симпатии к ним испарялись.
       Наследуемый характер прав и привилегий развращает высшие сословия, происходит дегенерация элиты. Войны и потрясения замедляют этот процесс, взбадривают элиту, а в благополучное время вырождение ускоряется. Выродившееся "дворянство" вызывает у народа уже не просто вражду, а омерзение. "Дворянство" же платит народу ненавистью и склоняется к национальной измене. В начале века дворянство, составлявшее 1% населения, владело половиной пахотной земли, отнимало за аренду у крестьян половину урожая и прожирало эти деньги в Париже или проигрывало в Монако. Кончилось тем, что аристократы по уговору с Западом свергли царя, а офицеры дворяне кинулись служить Западу в "белой армии".
       Расцвет русского народа - именно те короткие сорок лет советского строя, когда были сломаны и даже забыты сословные перегородки, и мы стали народом семьей, народом общиной. Сын приходского священника Василевский становился маршалом, Королев после рабфака - академиком, Главным конструктором ракет, Гагарин после ремесленного училища - первым космонавтом. Новое "дворянство", номенклатура, честно служило и воевало. Но наступили благополучные 60 е годы, и третье поколение номенклатуры уже сильно отличалось от первых. Оно в массе своей пришло не из рабфаков и глухих деревень, это были дети начальства. Они обрели сословное сознание и научились отделять свои сословные интересы от интересов общества и государства.
       С этого момента, кстати, начинается конфликт правящего сословия с официальной идеологией государства. Она всегда накладывает ограничения на аппетиты привилегированного сословия, напоминает о его обязанностях. Так было и в начале века - дворянство было атеистическим. Это особенно красноречиво проявилось в феврале 1917 г. - офицерство практически поголовно было антицерковным. Однако религия была весьма терпима к барству, и открытого конфликта дворянства с церковью не возникло. Иное дело коммунистическая идеология, она была несовместима с сословными интересами верхушки советского общества. Здесь возникла именно ненависть. Уже в 60 е годы у простого человека, случайно попавшего в компанию бюрократов и партработников, крайнее изумление вызывало то удовольствие, с которым они смаковали антисоветские анекдоты. Вслед за осознанием своей ненависти началась упорная работа по разрушению коммунистической идеологии. Все, что ей вредило, находило поддержку. Все, что ее укрепляло (в том числе разумная критика), душилось. Это прекрасно видно хотя бы в кадровой политике. Вполне объяснима и ненависть к Сталину. Он, создатель номенклатурной системы, в то же время применял жестокие методы контроля над нею и ее "взбадривания" - и сам ее ненавидел ("каста проклятая"). После 1953 г. люди сталинского типа не имели уже никакого шанса подняться к руководству.
       Заметим, что сначала меньшевики, потом Троцкий и еврокоммунисты, а затем и наши вульгарные марксисты выводили свои антисоветские концепции из того, что якобы номенклатура (бюрократия) превратилась в класс , владеющий собственностью и потому враждебный трудящимся. Это не соответствует действительности. Классы довольно открыты, статус в них не наследуется (сын балбес может жить на деньги папы буржуя, но стать умелым предпринимателем по блату не сможет). Поэтому вырождения классовой элиты не происходит. Еще важнее для нас тот факт, что элита правящего класса является одновременно творцом официальной идеологии и государства. В отличие от сословия, она в принципе не может быть заинтересована в подрыве своей идеологии и государства и служить "пятой колонной" в войне против своей нации. Советская номенклатура не была классом, она была именно сословием , которое под конец тяготилось своим государством.
       Разумеется, и в дворянстве царской России, и в советской номенклатуре были честные люди, которые любили свою Родину и т.д. Но в период упадка уже не они решали дело, они вообще действовали почти как в подполье. В общем, национальная измена советской номенклатуры была потрясающе единодушной. Было бы очень интересно опубликовать список всех сотрудников аппарата ЦК КПСС последних лет СССР с указанием их нынешней должности и доходов (а также рода занятий их близких родственников).
       Омерзение, которое вызывает правящее сословие периода упадка, иррационально и даже неразумно. Черная "Волга" секретаря райкома вызывала злобу, а "мерседес" сопляка ворюги воспринимается равнодушно, а то и с симпатией. Это именно неразумно, потому что тот секретарь райкома с прагматической точки зрения был все равно лучше ворюги. Но люди не следуют прагматическим расчетам, от секретаря райкома уже пахло изменой, а от шпаны на иномарках - только перегаром. Сейчас взгляды меняются, но уже создано много необратимостей.
       Конечно, если бы не холодная война, то советский строй пережил бы болезнь, и был бы найден близкий русской культуре тип демократии. Но СССР уже не мог уцелеть при номенклатуре образца 80 х годов, заключившей союз с Западом. Недовольство трудящихся было глухим, но устойчивым - на нем можно было паразитировать антисоветским идеологам. Не было понято предупреждение Ленина рабочим - бороться с советским государством, но в то же время беречь его, как зеницу ока. Убийственным выражением недовольства был бунт интеллигенции - "бессмысленный и беспощадный". Историческая вина интеллигенции в том, что она не сделала усилий, чтобы понять, против чего же она бунтует. Она легко приняла лозунги, подсунутые ей идеологами самой же номенклатуры. Так интеллигенция начала "целиться в коммунизм, а стрелять в Россию". И до сих пор продолжает стрелять.
       Перед нами стоит проблема, которой пока что нет ни в каком другом обществе (лет через сто она встанет и перед Китаем, если он не пойдет по пути оболванивания масс): народ с высоким уровнем образования и культуры, который не рассыпался на индивидов и не принял классового деления, перерос и сословный тип общества. Как его преодолеть? В какой то мере эта проблема схожа с теми, что столкнулся СССР при выходе из военного коммунизма в 20 е годы и из "мобилизационного социализма" (сталинизма) в 60 е.
       Из военного коммунизма вышли через нэп - чрезвычайно сложную и оригинальную программу (об "отступлении" говорилось для упрощения, это был неизведанный путь вперед). А.А.Богданов, взяв как объект изучения военного коммунизма даже не Россию, а более чистый случай - Германию, показал, что это "ублюдочный" хозяйственный уклад потребительского коммунизма как чрезвычайного режима и что социализм не входит в число его "родителей". И главное для нас положение: военный коммунизм, возникнув в чрезвычайных условиях, после исчезновения породивших его условий (окончания войны) сам собой не распадается. Выход из военного коммунизма - особая и сложная задача. В России решить ее было особенно непросто, поскольку очень большую роль играли Советы солдатских депутатов, проникнутые мышлением военного коммунизма. Точно так же сословное устройство советского общества, возникнув, само собой не исчезало с исчезновением породивших его причин. Его надо было "демонтировать", а это было очень непросто.
       Даже сегодня видно это противоречие. В среде заметной части патриотов России бытует важная политическая концепция, вытекающая из идеи сословности. Суть ее в том, что нам не нужна демократия, всякие там выборы и парламенты, а нужна "спасительная и созидательная диктатура". Народу приписывается мечта о сословном обществе, живущем под рукой доброго царя (генсека, патриарха, президента и т.п.). Псевдосословные атрибуты стали в России важной частью политического спектакля.
       В какое же государственное устройство можно "упаковать" такой народ, что не желает ни классов, ни сословий? В 1917 г. наш народ сам задал тип власти - Советы, взявшие за образец прямую демократию сельского схода. Но поднять промышленную страну с таким типом власти было невозможно, нужны были "быстродействующие" централизованные механизмы (партия и номенклатура), а с ними возникли и привилегированные сословия. Какой же тип государства у нас возможен и желателен?
       Пока что простого и хорошего решения этой проблемы нет, есть только наметки. Все они противоречивы, их надо обсуждать в спокойном и рассудительном разговоре. Сложность в том, что мы не знаем, как выйти из этого заколдованного круга: реформа провалилась, и наше общество не раскололось на классы. Так что "правильной" буржуазной, а затем пролетарской революции нам ждать не приходится. Слава богу, нас не загнали в этот тупик. Если же нам удастся вернуться на путь построения солидарного общества типа советского, то через какое то время в нем начнет восстанавливаться сословность. История повторится, хотя благодаря полученным урокам можно будет смягчить процесс. Конечно, после окончательного краха реформ страна окажется в таком же положении, как после гражданской войны в 1921 г. Значит, одно два поколения нового "дворянства" вынуждено будет работать честно и довольствоваться малым.
      
      
       Лирическое отступление
      
       Октябрьская революция и советское прошлое - такая больная тема, что ее или обходят, или пожинают легкие, но ядовитые плоды охаивания. И ладно бы уж экс диссиденты или продажные писаки, так нет, даже просвещенный патриот полковник В.Зорькин, герой Конституционного суда. Вот он отмежевывается от тех, кто впал в ностальгию по СССР. Для них, мол, "великая Россия есть непременно интернациональная тоталитарная империя сталинского типа, лишенная всякой национальной самобытности, коснеющая в убогих идеологических догмах, разделенная внутренними "классовыми" противоречиями, страна, медленно, но неуклонно хиреющая под непосильной ношей "добровольной" помощи многочисленным "братским" народам". Так в газете "Завтра" Зорькин дословно повторяет формулу, с помощью которой разваливали СССР, принимая первую Декларацию о суверенитете.
       "Новые красные" же сдвигаются к примиряющей формуле - "не все было плохо при советской власти". И начинают вспоминать цену буханки, Гагарина и т.д. И там, и здесь я вижу глубокую, исторического масштаба бессовестность - большую, чем у "демократов". Эти признали, что они - сознательные и непримиримые враги советского строя. Сейчас явные, а раньше "солдаты невидимого фронта" холодной войны, которую Запад вел против России, продолжая другими средствами дело недотепы Гитлера. Чего же от них требовать?
       Почему же обе формулы бессовестны, а не просто ошибочны? Потому, что никто из них - ни Шафаревич, ни Зорькин ни разу не сказали: в какой из критических моментов после февраля 1917 года они в реальном спектре политических сил заняли бы иную позицию, чем та, которая и победила в проекте советского строя? Вот это было бы честно, поскольку тогда их критика этого проекта как якобы худшего из реально возможных была бы сопряжена с личной ответственностью. Пусть бы И.Р.Шафаревич сказал, что он в 1919 году был бы сподвижником генерала Шкуро, которого генерал Деникин послал в рейд - ободрать золото и серебро с иконостасов церквей в центральной России. Или громил бы города и местечки вместе с батькой Махно. Пусть бы он сказал, что это был лучший выбор, чем собирать Россию под красным флагом, что лучше было бы ему потом скитаться по эмиграции, чем заниматься математикой в Академии наук СССР. Если он этого не говорит, то честно было бы оставить 1917 1921 годы в покое. Тогда народ сделал свой выбор после огромного кровавого эксперимента на самом себе, и ревизовать тот выбор сегодня - грех.
       Но я здесь хочу сказать о другом. Принижая советский строй и клевеща на него, неизбежно принижают (а по сути отвергают) корень России вообще - особенно любимой якобы царской России . А главное, своим тупиковым, никуда не ведущим отрицанием они заражают мышление многих людей. Даже не столько своими выводами, сколько типом рассуждений, своим способом мыслить. Наши патриоты антикоммунисты проклинают Октябрь, исходя из мелочных политических оценок. Разве можно сказать, что они хотят капитализма? Нет, вроде им Чубайс противен. Но и те, кто против чубайсов начала века восстали и восстановили именно суть России как цивилизации, им противны не меньше. Тут - внутреннее противоречие, расщепляющее сознание.
       Передо мной лежит сценарий фильма С.Говорухина "Россия, которую мы потеряли". Его тяжело читать, он - как бы наглядное пособие к мысли Ницше о том, что интеллигенция склонна орудовать фальшивыми гирями. Читаю сценарий, и так неприятно, будто тебя заставляют смотреть что то неприличное. Обман, против которого зритель, размягченный образами русской старины, будет бессилен, - это же запрещено совестью художника. И все для того, чтобы сказать о советском строе: "Господи, кто же придумал этот строй, которому чуждо проявление сострадания к ближнему!". Но это - политика, Говорухин выполняет контракт, работал и работает на добивание советского строя. Да я и не о Говорухине. Он - натура художественная, живет чувствами и инстинктами (особенно инстинктом выгоды). Но о методе его говорить необходимо.
       Дело в том, что метод, примененный С. Говорухиным, "работает" именно против России как цивилизации вообще, а вовсе не только против советского периода. Что остается от сценария, если "отжать" из него лирику про доброго Николая II, больного царевича, злых революционеров и примеси еврейской крови у Ленина? Что сказано о сущности России? Как объяснена революция?
       В осадке - доводы от желудка, от потребления. Смотрите, какую Россию мы потеряли: "икра - 3 руб. 40 коп. фунт, водка - 13 руб. ведро. Слесарь получал 74 руб. в месяц, профессиональный рабочий - 344 руб.". Мол, даже слесарь (это у Говорухина что то вроде рабочего любителя?) мог в месяц пять ведер водки выпить и кило икры съесть, а уж рабочий профессионал - вообще водкой залиться.
       Для тонкого интеллигента - вещи деликатнее. Дается описание витрины Елисеевского магазина: "Жирные остендские устрицы, фигурно разложенные на слое снега, огромные красные омары и лангусты". И тут же - крик боли за поруганную большевиками родину, лишенную омаров: "Ну, хватит, наверное. Похоже на издевательство над нашим человеком". Непонятно, правда, чем же плох Чубайс - ведь при нем опять повезли в Москву жирных устриц.
       Какой же вывод делает сценарист из списка цен и доходов? Что Россия в целом была благополучным обществом, а втянувшиеся в революцию рабочие, которые на свою зарплату могли зажраться (мясо - 15 коп. фунт), взбесились с жиру.
       Взвесим реальность более верными гирями. Мясо было по 15 коп., но 40% призывников впервые пробовали мясо в армии. Хлеб - по 3 коп. фунт. С.Говорухин свои данные для фильма взял из вышедшей в Париже книги о России какого то Эдмона Тэри. Он о Льве Толстом не слышал? Почему же, как писал Л.Толстой, в России голод наступает не когда хлеб не уродился, а когда не уродилась лебеда? Хотя бы потому, что скудно протопить избу обходилось крестьянину в 20 рублей, а денег у него не было. Вот объехал Толстой четыре черноземных уезда Тульской губернии, обошел почти все дворы:
       "Употребляемый почти всеми хлеб с лебедой, - с 1/3 и у некоторых с 1/2 лебеды, - хлеб черный, чернильной черноты, тяжелый и горький; хлеб этот едят все, - и дети, и беременные, и кормящие женщины, и больные... Чем дальше в глубь Богородицкого уезда и ближе к Ефремовскому, тем положение хуже и хуже... Хлеб почти у всех с лебедой. Лебеда здесь невызревшая, зеленая. Того белого ядрышка, которое обыкновенно бывает в ней, нет совсем, и потому она несъедобна. Хлеб с лебедой нельзя есть один. Если наесться натощак одного хлеба, то вырвет. От кваса же, сделанного на муке с лебедой, люди шалеют. Здесь бедные дворы доедали уже последнее в сентябре. Но и это не худшие деревни. Вот большая деревня Ефремовского уезда. Из 70 ти дворов есть 10, которые кормятся еще своим".
       Каков же главный вывод Толстого? В том, что причина - неправильное устройство жизни . "Всегда и в урожайные годы бабы ходили и ходят по лесам украдкой, под угрозами побоев или острога, таскать топливо, чтобы согреть своих холодных детей, и собирали и собирают от бедняков кусочки, чтобы прокормить своих заброшенных, умирающих без пищи детей. Всегда это было! И причиной этого не один нынешний неурожайный год, только нынешний год все это ярче выступает перед нами, как старая картина, покрытая лаком. Мы среди этого живем!".
       Вот именно отсюда жирные остендские устрицы, и в этом - суть той больной России, о которой мечтает С.Говорухин. И Толстой, как зеркало русской революции, так прямо и сказал: "Народ голоден оттого, что мы слишком сыты". И суть России в том, что это сказал и объяснил великий писатель, граф. А профессиональные рабочие, которые на месячную зарплату могли купить по тонне мяса, его поняли и устроили революцию. Они посчитали, что эта жизнь - против совести. А Говорухину именно это в русских рабочих и не нравится, а нравятся омары.
       Толстой же и объясняет, почему русским нельзя жить, высасывая соки из большинства народа: "Нам, русским, это должно быть особенно понятно. Могут не видеть этого промышленные, торговые народы, кормящиеся колониями, как англичане. Благосостояние богатых классов таких народов не находится в прямой зависимости от положения их рабочих. Но наша связь с народом так непосредственна, так очевидно то, что наше богатство обусловливается его бедностью, или его бедность нашим богатством, что нам нельзя не видеть, отчего он беден и голоден".
       На мой взгляд, драгоценность России - обе ее ипостаси. Одна - долготерпенье крестьянина, который три века тянул лямку и относился к барину, как к избалованному ребенку, вот он подрастет и одумается. Другая - гордость и решимость в тот момент, когда стало ясно: не одумается, а окончательно впадет в свинство. И эта ответственность за всех, включая грешного барина, проявилась ведь не в среде обиженных и обездоленных. И это для Говорухина - отягчающее обстоятельство. А на деле это - достоинство.
       Революция, как бы она ни была ужасна, была именно спасением корня России - грубо, жестоко совершенным, почти без помощи культурного слоя (он только науськивал). Потому что дело шло именно к гибели - "сильным" захотелось сделаться как англичане. Давайте же вглядимся в зеркало революции.
       Я вспомнил про тот фильм Говорухина лишь потому, что логика его прозрачна, на ней легче учиться. Но мы порой, сами того не замечая, следуем по сути той же логике и, выходит, черним в старой России именно то, что в ней прорастало как будущее советское. То, что в ней и было спасено революцией. Я хочу сказать о важной статье в "Советской России" (за 3 апреля 1997 г.) под рубрикой "О классовом подходе к понятию патриотизма".
       Ее автор Т.Тасвунин пишет, что частично поддерживает Троцкого в вопросе о крестьянстве: "Я не согласен, что, характеризуя русское дореволюционное крестьянство как бескультурное и примитивное, Троцкий полностью был неправ. У него, конечно, и здесь так и прет наружу его преувеличенная до нелепости революционность (псевдореволюционность), но что крестьянство было в массе своей убогим и забитым, это факт. У наших классиков нередко можно встретить рассуждения об идиотизме крестьянской жизни. Заметьте, жизни, а не самих крестьян как индивидов. Примитивны и отсталы крестьяне были в силу их условий жизни, а не как дебилы, не в силу генетической примитивности".
       Здесь наворочена целая куча сцепленных ложных утверждений и понятий. Неверно называть русских крестьян индивидами - это принципиально несовместимые, даже противоположные понятия. Далее: автор специально отмечает, что крестьяне не дебилы и примитивны не генетически - а то бы мы могли этого не заметить. То есть, само по себе предположение о генетической примитивности социальной группы не кажется автору абсурдом, он его не исключает из вариантов объяснения "факта". А между тем это именно абсурд, то представление о человеке (социал дарвинизм), которое нам десять лет навязывают "демократы".
       Да, классики марксизма говорили об "идиотизме деревенской жизни", ибо они были вскормлены Вольтером, для которого крестьянин с его общинным мышлением был злейший враг. Из отложенного им духовного яйца вылупился и Троцкий, его революционность ни при чем. Это стоило России большой крови. Давайте хотя бы в "Советской России" определимся. И, наконец, утверждение, что убожество и примитивизм русского крестьянства - факт. Не гипотеза, не убеждение некоего Тасвунина, а просто напросто факт.
       Автор той статьи свой тезис не доказывает - он как бы очевиден. Но это вовсе не так. Он просто поверил классикам, а надо проверять. Какие надежные доводы он мог бы привести? Первый - технология в ее чисто внешнем облике. Да, крестьяне пахали сохой, тракторов почти не было. Но тогда надо назвать "Катюшу" примитивным оружием - пусковую установку сваривали из старых трамвайных рельсов. Почему же немцы за всю войну не смогли скопировать "Катюшу"? Значит, было что то еще, кроме примитивных рельсов.
       Второй довод - низкий уровень потребления крестьян, тот же хлеб с лебедой. Это и есть мышление Говорухина. Лежат на витрине устрицы - Россия светла и прогрессивна, даже француз в своей книжке это подтвердил. Ест крестьянин хлеб пополам с лебедой - он убог и примитивен. Этот подход - страшное заблуждение. И не только в истории, но и сегодня. Знаток крестьянства А.В.Чаянов сказал: побеждает тот, кто умеет голодать . Поэтому никто не смог сломить русского крестьянина и никто не сможет сломить русский народ (если сам он не захочет). Поэтому Запад не смог перемолоть Китай, Индию и Африку. Культура голода несравненно выше и тоньше культуры сытости . И крестьянские народы ею владеют.
       Я был в Индии, там крестьянская беднота "наступала" на города. В роскошных парках на окраинах Дели на газонах спали люди. Женщины тут же варили для детей на костре в консервных банках зерна из мешочков. Они добавляли туда какие то семена и травы, и от их варева доносился такой тонкий аромат, что хотелось жить с ними и питаться их пищей. Африканцы вместе с несъедобными кукурузными лепешками жуют "чудесную ягоду" - и лепешки кажутся изумительно вкусными. Подлость и жадность угнетателей не смогла превратить миллиарды бедных людей в убогих и примитивных. Такими они становятся лишь в городе, на дне (а многие и в университете).
       О русских крестьянах и говорить нечего. Они - гордость человечества. Во всей Западной Европе, даже в Швеции, природа отпустила крестьянам 40 дней на основные полевые работы (пахота, сев, уборка). В России - 25 дней. Казалось, невозможно освоить эти земли хлеборобу. Наш видный историк аграрий В.П.Данилов на одном из международных семинаров говорил: "На Калимантане можно заниматься сельским хозяйством и собирать плоды круглый год. В Центральной Европе и в Англии работы на земле продолжаются до конца ноября, а подчас и в декабре, в марте полностью возобновляясь. На большей части территории России они жестко ограничены продолжительностью зимы и заканчиваются к Покрову (день Покрова Богородицы - 14 октября) волей природы. И хорошо, если снова начать их окажется возможным на Егория (день Георгия весеннего - 6 мая). От Егория до Покрова - традиционный сельскохозяйственный год в Центральной России".
       Русские крестьяне совершили чудо организации труда и технологии (то есть культуры) - продвинули земледелие в непригодные, по европейским меркам, области. И при этом не озлобились, не озверели. Читаем у того же Толстого: "Бедствие несомненное: хлеб нездоровый, с лебедой, и топиться нечем. Но посмотришь на народ, на его внешний вид, - лица здоровые, веселые, довольные. Все в работе, никого дома".
       Да, Толстой писал и "Власть тьмы", высвечивал тяжелые, больные стороны жизни. Но надо же брать все в целом, взвешивать верными гирями. По статьям Толстого можно воспроизвести весь ход событий, через которые довели Россию до революции. И особо он пишет о крестьянстве - сословии, которое составляло 85 процентов народа. Вот, ввели в конце XIX века телесные наказания для крестьян (а уж потом Столыпин приказывал сечь целые деревни поголовно). Толстой объясняет: "В то время как высшие правящие классы так огрубели и нравственно понизились, что ввели в закон сечение и спокойно рассуждают о нем, в крестьянском сословии произошло такое повышение умственного и нравственного уровня, что употребление для этого сословия телесного наказания представляется людям из этого сословия не только физической, но и нравственной пыткой".
       Если взять в целом то, что сказано о русском крестьянстве теми, кто его близко знал, - Тургеневым и Некрасовым, Лесковым и Толстым, сам тезис о его убожестве и примитивности предстанет злобным идеологическим мифом. А если вникнуть в творчество тех, кто сам вышел из крестьянства, - хотя бы Есенина - то вообще непонятно, как мог кто то в этот миф поверить. А ведь верили и верят. По мне, есть неразрывная связь между отрицанием крестьянской России и ненавистью к России советской. Одно питается другим.
       Я - из последнего поколения тех, чьи родители в большинстве своем вышли из крестьян. Мы уйдем, а дети наши останутся с этой ложью, и живого слова им никто не скажет. А может, и Толстого не прочитают.
       Не очень то хорошо ссылаться на личные впечатления, но, думаю, скажу вещи, многим знакомые и близкие. В детстве, два последние года войны, я жил у деда в деревне. Он был казак из Семиречья, но под старость перебрался ближе к Москве. Казаком он был бедным, работал много, но деньги не шли - семеро детей. Жил, по "прогрессивным меркам", убого и примитивно. Изба полна детей, тут же и теленок. Как зима, приезжают знакомые киргизы: "Василий, возьми мальчишку в работники на зиму, а то помрет". Значит, покорми зиму. Так что кроме своих семерых два три киргизенка. Да еще жеребенок бегает за ними, как собака, прыгает на кровать, пытается залезть на печку.
       Когда я жил у деда, он с утра до ночи, при коптилке, работал. Кажется, знал все ремесла. И все время со мной разговаривал, советовался, учил. Сейчас, на склоне лет, узнав множество умных людей, я все же прихожу к выводу: мне не довелось больше встретить человека с таким космическим и историческим чувством, как у дедушки. Когда он со мной говорил, областью его мысли была вся Вселенная, а временем - вся история Руси. Во всяком случае, начиная с Ивана Сусанина все дела касались нас с ним прямо и непосредственно - он не думал о времени, а жил в нем. Думаю, он был человек талантливый, но талант мог лишь придать очарование выражению его мироощущения, но не породить его. Это шло от его крестьянского бытия.
       Я вполне осознал себя в крестьянской избе, в эвакуации (до этого в памяти провалы). Хозяин - старик, характер его сложился до революции. Упомяну лишь одну его черту, общую для крестьян: способность многое сказать скупыми словами, но дополнить такими выразительными средствами ("знаковыми системами") - голосом, своим видом, что сказанное становится изречением. Мне было три года, к приходу матери с работы я должен был начистить картошки. Старик пригляделся, а когда пришла мать, сказал: "Твой много срезает с картошки". Он сказал так, что у меня и в мыслях не было возмутиться или обидеться. Только желание быстрее научиться. Я полюбил это нехитрое дело, оно меня связывает с образом человека, который меня наставил на путь жизни. Он о мелочи сказал так, будто открыл истину.
       Так какими же мерками мы меряем этих людей и ту Россию, которую они не потеряли, а именно сохранили? Давайте проверим наши весы и гири. От этих людей пошла советская власть - то лучшее, что в ней было.
      
      
       Литература
      
       В.И.Ленин. Развитие капитализма в России. Соч., 5 е изд., т. 3.
       Ф.Бродель. Структуры повседневности. Материальная цивилизация, экономика, капитализм. XV XVIII вв. Т. 1. М.: Прогресс, 1986.
       В.В.Крылов. Теория формаций. М.: "Восточная литература", 1997.
       Д.А.Тарасюк. Поземельная собственность пореформенной России. М.: Наука, 1981.
       В.Т.Рязанов. Экономическое развитие России. XIX XX вв. СПб.: Наука. 1998.
       А.П.Паршев. Почему Россия не Америка. М.: Крымский мост, 2000.
       А.Н.Энгельгардт. Из деревни. 12 писем. 1872 1887. СПб.: Наука, 1999.
       Л.В.Милов. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М.: РОССПЭН. 1998.
       Великий незнакомец. Крестьяне и фермеры в современном мире. (Сост. Т.Шанин). М.: "Прогресс Академия", 1992.
       А.В.Чаянов. Крестьянское хозяйство. М.: Экономика. 1989.
       Экономическое развитие России. Выпуск второй: Эпоха финансового капитала. (Сост. Н.Ванаг и С.Томсинский). М.: Государственное издательство. 1928.
       И.В.Островский. П.А.Столыпин и его время. Новосибирск: Наука, 1992.
       В.С.Дякин. Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907 1911 гг. Л.: Наука. 1978.
       А.Кустарев. Начало русской революции: версия Макса Вебера. - "Вопросы философии", 1990, N 8
       Ю.Н.Давыдов. Макс Вебер и Россия. - СОЦИС, 1992, N 3.
       С.В.Тютюкин. Июльский политический кризис 1906 г. в России. М. Наука, 1991.
       Б.И.Николаевский. История одного предателя. Террористы и политическая полиция. М.: Высшая школа, 1991.
       М.М.Пришвин. Дневники. М.: Московский рабочий. 1995 1999.
       Fogel R., Engerman S. Time on the Cross: The Economics of American Negro Slavery. N.Y., 1974.
       Amin S. El eurocentrismo: Critica de una ideologia. Mexico: Siglo XXI Eds. 1989.
      
      
       Примечания
      
      
       1
      
       Впрочем, уже в 30 е годы А.Тойнби в своем главном труде "Постижение истории" писал: "Тезис об унификации мира на базе западной экономической системы как закономерном итоге единого и непрерывного процесса развития человеческой истории приводит к грубейшим искажениям фактов и поразительному сужению исторического кругозора".
      
      
       2
      
       Здесь Ленин прямо отвечал на тезис народников (Н.Ф.Даниельсона), которые считали, что при национализации крупной промышленности возможно техническое вооружение общины и ее развитие так, "чтобы она была в состоянии сделаться подходящим орудием для организации крупной промышленности и для ее преобразования из капиталистической формы в общественную".
      
      
       3
      
       Во втором издании 1908 г. Ленин сделал сноску, чтобы отмежеваться от реформы, которая потребовала массовых порок и казней: "Само собой разумеется, что еще больший вред крестьянской бедноте принесет столыпинское (ноябрь 1906 г.) разрушение общины". Но между этой сноской и текстом имеется явное противоречие - трудно поддерживать разрушение общины ("отмену всех стеснений") и в то же время ругать за это Столыпина.
      
      
       4
      
       А вот факт, который с еще большим трудом укладывается в наши устоявшиеся представления, - высокая эффективность артелей негров рабов, которых рабовладельцы в США иногда отпускали "на оброк" в промышленность. Африканцы с их навыками общинной организации создавали бригады со сложным коллективным распределением обязанностей, и эти бригады работали продуктивнее, чем белые рабочие протестанты. Большого размаха эта форма не получила лишь потому, что на плантациях эти артели давали еще больший доход хозяину (здесь выработка негров была в среднем вдвое выше, чем у белых рабочих, - и, кстати, раб при этом получал и зарплату вдвое более высокую).
      
      
       5
      
       Освобождение от выкупных платежей - одно из главных завоеваний крестьянства в революции 1905 1907 гг. Уже в 1906 г. выкупные платежи снизили до 35 млн., а в 1907 г. - до 0,5 млн. рублей. Фактически они были отменены.
      
      
       6
      
       "Русь" - московская славянофильская газета (1880 1886), ее издателем редактором был И.С.Аксаков.
      
      
       7
      
       Далее А.Н.Энгельгардт подробно рассматривает, почему ради увеличения прибыли частное хозяйство идет, например, на ранние покосы, "собирая сливки" с лугов, в то время как крестьянин дожидается максимального прироста травы, что в целом повышает продуктивность хозяйства страны в целом.
      
      
       8
      
       Обширные данные дореволюционной статистики сведены в книге "Экономическое развитие России" (вып. 2). М. Л. 1928.
      
      
       9
      
       Ленин принципиально отошел от этого тезиса (отошел по сути, но стараясь не декларировать отход) после февраля 1917 г., в Апрельских тезисах. С этого момента его главные стратегические установки шли в разрез с "всеобщими законами" исторического материализма. Но официальное советское обществоведение не поднялось до того, чтобы это объяснить. Т.Шанин писал: "Плодотворная противоречивость творческого ума Ленина попросту отрицается".
      
      
       10
      
       Ленин говорил на 7 м съезде РКП(б), что в России "самые развитые формы капитализма, в сущности, охватили небольшие верхушки промышленности и совсем мало еще затронули земледелие" (Соч., т. 36, с. 7).
      
      
       11
      
       Говоря об официальной советской истории, Т.Шанин замечает: "Те цитаты из Ленина, которые не подходили к антикрестьянской тенденции, были просто забыты или затерялись".
      
      
       12
      
       В Харьковской губернии в 1907 г. была сожжена вся деревня Дмитровка из за того, что ее жители отказались от участия в договоренном совместно с соседними деревнями нападении на помещичью усадьбу.
      
      
       13
      
       Речь идет о статье П.Е.Пудовикова "Хлебные избытки и народное продовольствие" в журнале "Отечественные записки" (1879, N 10, с. 477 496).
      
      
       14
      
       Кстати, тот факт, что к концу 80 х годов СССР, производя 750 кг зерна на душу населения, стал его в существенных количествах ввозить, как раз говорит о том, что он достиг весьма высокого уровня развития и перешел к рациону питания, свойственному самым развитым странам. Зерно стали расходовать для развития животноводства.
      
      
       15
      
       В сравнении с русскими буржуазными либералами начала века наши нынешние идеологи капитализма выглядят довольно нелепо. Вспомним, как В.Селюнин излагал их символ веры: "Рынок есть священная и неприкосновенная частная собственность. Она, если угодно, самоцель, абсолютная общечеловеческая ценность". Ну, В.Селюнин - газетчик. Но ведь в том же духе высказывался и академик "экономист" А.Н.Яковлев.
      
      
       16
      
       Этот перевод впервые опубликован в 1961 г. в "Вестнике Русского Западно Европейского Патриаршего Экзархата", N 38 39. Терминология перевода кажется слишком осовремененной (например, "частная собственность"), однако автор перевода приводит греческие слова оригинала и доказывает, что именно эти термины, кажущиеся нам столь современными, являются наиболее адекватными.
      
      
       17
      
       Основание для этого демагогического афоризма дал Милюкову военный министр Д.С.Шуваев, который во время приступа шпиономании оправдывался: "Я, может быть, дурак, но не изменник".
      
      
       18
      
       Эти гормоны - что то вроде наркотиков, производимых самим организмом. Они и были открыты, когда исследователи задались вопросом, как морфин (главный компонент опиума) проникает в нервную клетку. Оказалось, что на поверхности клетки есть рецепторы морфина - участки, которые "распознают" молекулу наркотика в токе крови и захватывают ее. Зачем такие рецепторы в нервных клетках млекопитающих? Значит, надо искать что то "свое", пространственно похожее на морфин. Так открыли первый гормон - эндорфин ("внутренний морфин"), вещество иной природы, но с похожим действием. Оно, например, выделяется в кровь при болевом шоке в необходимой дозе. Разница с "внешними" наркотиками в том, что к "внутренним" человек не привыкает и наркоманом не становится.
      
      
       19
      
       Имеется еще неопределимая, но значительная часть тех, кто и хотел бы вернуться в советский строй, однако предвидит на этом пути такие трудности и опасности, что предпочел бы выбраться из нынешней ямы через плавный вираж, а не реставрацию. В совокупности обе эти категории и решают исход выборов, давая около половины голосов. Некоторая фальсификация в пользу власти - не в счет.
      
      
       20
      
       Похожими причинами, думаю, объяснялось и благожелательное отношение к трудовым евреям - они тоже были внесословны (в 1905 г. один волостной сход в Сумском уезде учредил, по сути, республику и избрал для управления комитет из "двенадцати крестьян и двух евреев"; эта власть держалась несколько месяцев.
      
       Яков Брафман
       Книга Кагала
       Материалы для изучения еврейского быта
      
      
       Предисловие 1
       Примечание 1. 3
       Примечание 2 6
       Примечание 3 9
       Примечание 4 9
       Примечание 5 10
       Примечание 6 15
       Примечание 7 16
       Примечание 8 17
       Примечание 9 19
       Примечание 10 20
       Примечание 11 22
       Примечание 12 23
       Примечание 13 33
       Примечание 14 35
       Примечание 15 36
       Примечание 16 36
       Примечание 17 37
       Заключение 38
       Кагальные акты 38
      
      
       Предисловие
      
       В 1858 году, во время пребывания Государя Императора в г. Минске, я подал на Высочайшее имя записку, касающуюся положения и жизни евре-ев. Для объяснения по этой записке я был вызван в Петербург Указом Святейшего Синода от 29 октяб-ря 1859 года, а Указом от 13 мая 1860 года был на-значен преподавателем еврейского языка в Мин-скую духовную семинарию, причем мне было пору-чено заниматься изысканием средств для устране-ния затруднений, с которыми евреи, желающие пе-рейти в Христианство, встречаются на пути к этой цели.
       При подробном моем знакомстве с бытом ев-реев, чем я обязан своему еврейскому происхожде-нию и пребыванию в иудействе до 34-летнего воз-раста, источники, из которых я должен был черпать материал для своей цели, мне были известны, а путь к этим источникам открыли мне поддержка со сто-роны преосвященного Михаила, бывшего архиепи-скопа Минского, и сочувствие к моему делу со сто-роны многих евреев . Благодаря этим благоприят-ным обстоятельствам с течением времени в портфе-ле моем собрался довольно богатый материал, при-годный не только для упомянутой цели, но и для разъяснения положения евреев вообще.
       Материал этот состоит из значительного чис-ла частных писем, записок, документов, актов и пр., которые по содержанию своему способны разобла-чить внутренний замкнутый быт евреев лучше, чем все проведенные до настоящего времени научные исследования. Почетнейшее место в моем собрании занимает неизвестный еще до сих пор науке мате-риал, состоящий из 1000 с лишним постановлений, решений и актов еврейских кагалов (общественных управлений) и бет-динов (талмудических судов), с которыми читателя познакомит эта книга.
       Важность и значение этих документов состо-ит в том, что они представляют практическую сто-рону жизни нынешних евреев, во многом уже не соответствующую талмудической теории, на осно-вании которой она сложилась и которую трудно представить тем, кто не воспитывался в стенах си-нагоги.
       В Талмуде, например, нельзя найти ясных указаний на настоящие границы, до которых кагал и бет-дин простирают свою власть над частной жиз-нью еврея.
       В напечатанных же нами документах эти гра-ницы обозначены весьма ясно и определенно. Осо-бенного внимания в этом отношении заслуживают документы N16, 64, 131, 158. Из этих четырех актов мы видим, что деспотизм кагала простирается до того, что еврей не может пригласить на домашний пир по случаю семейного праздника того, кого он хочет, или приготовить угощение по своему вкусу и желанию без предварительного разрешения кагала.
       Например, мы ставим вопрос: что такое для еврея государственный закон?
       В ответ на этот весьма важный вопрос Талмуд нам говорит: "Дине демалхуте дине", т.е. закон цар-ский, закон обязательный для евреев ; в другом месте говорится, "что это постановление относится исключительно к вопросам, касающимся личных выгод Государей, но решения судебных мест нико-им образом не могут быть обязательными для ев-рея" ; а третье место совершенно сбивает и спуты-вает даже то неясное представление, которое мы могли составить из двух прежних мнений:
       "Рабонон микре малке", т.е. раввины -- это государи . Понятно, что после подобных ответов вопрос остается до конца неясным. Но, сверив эти положения Талмуда с кагальными постановлениями (под N165 и 166), ответ будет и окончательный, и вполне ясный: евреи, служащие по выбору при не-еврейском судебном месте , обязаны решать дела, разбираемые в их присутствии, не по внушениям совести или по государственным законам, а по ука-занию кагала и бет-дина.
       Еще пример: как относится еврей, со своей национально-религиозной точки зрения, к собст-венности нееврея, движимой или недвижимой? По этому вопросу Талмуд до того перемешал черное с белым или, вернее сказать, чистое с грязным, что любой еврей, кажется, в состоянии сбить с пути са-мого проницательного ученого-исследователя неев-рея.
       В 37 актах, приведенных нами в пятом при-мечании, читатель убедится, что кагал в своем рай-оне продает частным евреям "хазака" и "меропие" право на владение недвижимым имуществом неев-рейских жителей и на эксплуатацию любого неев-рея .
       Одним словом, из документов, изложенных в этой книге, мы видим, что кагал и бет-дин, которые до сих пор независимо управляют еврейской част-ной и общественной жизнью (как читатель увидит из нашей книги), не всегда обязаны руководство-ваться Талмудом и что личные распоряжения и по-становления этих учреждений, подтвержденные хе-ремом, для еврея гораздо важнее Талмуда. Вот об-стоятельство, по которому документы, изложенные в этой книге, очень важны.
       Открывая, таким образом, внутренние пружи-ны еврейского общественного строя, с которыми Талмуд не может нас познакомить, эти документы, как нельзя лучше показывают, каким путем и каки-ми средствами евреи, при самых ограниченных пра-вах вытесняли чужой элемент из городов и местечек своей оседлости, завладевали капиталами и недви-жимым имуществом этих местностей и освобожда-лись от конкурентов другой национальности в делах торговли и ремесленничества, как это случилось уже в западных губерниях России, Польше, Гали-чине и пр.
       Какими чудесами целые департаменты, как рассказывал Наполеон I в своем письме к Champagny 29 ноября 1806 года, очутились в залоге у евреев, в то время когда они составляли самое не-значительное меньшинство всего населения Импе-рии (до 60 000) .
       Почему, например, в протесте нееврейских жителей Румынии мы ныне слышим те же самые жалобы на евреев, что и в челобитной, поданной нееврейскими жителями г. Вильно царю Алексею Михайловичу в 1658 г.
       Почему все государства то давали евреям, то опять отнимали у них гражданские права. И, нако-нец, что важнее всего, в этих документах лежит яс-ный ответ на вопрос, почему все попытки нашего правительства изменить жизнь евреев не увенчались успехом в продолжение текущего столетия.
       При такой несомненной важности представ-ленных мной документов я счел своей священной обязанностью обратить на них внимание г. бывшего генерал-губернатора, и в 1866 году представил их вместе с прочими моими записками об улучшении быта русских евреев (из коих часть напечатана была в N149, 151 и 173 "Виленского вестника" того года) бывшему главному начальнику края Константину Петровичу фон Кауфману, который для их рассмот-рения 29 июля 1866 г. назначил под председатель-ством г. В.А. Тарасова известную еврейскую комис-сию, работающую и до сего времени над разъясне-нием вопросов, возникших в связи с представлен-ным мною материалом, и которая побудила бывше-го главного начальника Северо-Западного края гра-фа Эдуарда Трофимовича Баранова к изданию из-вестного циркуляра от 24 августа 1867 года об уничтожении еврейских кагалов.
       После личного разбора многих из этих доку-ментов в переводе на русский язык и на основании отзыва о них со стороны председателя комиссии бывший попечитель Виленского учебного округа тайный советник Иван Петрович Корнилов дал мне средства на издание части документов в переводе на русский язык в размере 20 печатных листов.
       Подлинность этих документов доказывают: а) сам ветхий вид их; б) однообразный почерк нота-риуса, которым они написаны; в) подписи многих лиц, которые удается проверить по другим сущест-вующим источникам и, наконец, г) водяные знаки внутри бумаги "Б.О.Ф.Е.Б.", причем первый лист имеет дату 1790, а остальные -- 1794 годом.
       Все собранные мною кагальные документы относятся к годам с 1794-го по 1833-й, а 290, поме-щенных в настоящей книге, -- к годам с 1794-го по 1803-й. По желанию г. Корнилова документы изда-ны в хронологическом порядке, именно так, как они изложены в оригинале.
       Для изучения документов мы предпосылаем им 17 объяснительных примечаний. Каждое из этих примечаний обнимает известное число связанных между собой документов и, рассматривая подробно затронутые ими стороны или вопросы еврейской жизни, указывает те законы и обычаи, на основании которых они составлены, настоящую их цель, влия-ние на быт евреев и нееврев.
       Таким образом, все 17 примечаний рассмат-ривают следующие вопросы из бытовой и духовной жизни евреев:
       Примечание 1. О кагальных агентах и факто-рах в полицейских, судебных и административных учреждениях и при служащих чиновниках; о влия-нии факторов на жизнь еврейского и нееврейского населения вообще; о системе кагала при раздаче чиновникам подарков и подкупа; о еврейской ко-миссии при Императоре Александре I и об отчёте Державина.
       Примечание 2. О скотобойнях, о кошере и трефе вообще; о влиянии кошера на жизнь населе-ния, о коробочном сборе с кошерного мяса; о на-стоящей цели оного и о поддержке кошера со сто-роны русских законов.
       Примечание 3. О еврейских братствах; об их отношениях к кагалу и о влиянии еврейских братств на быт евреев и неевреев.
       Примечание 4. Об обряде Алия (чтении Пя-тикнижия во время общественного моления), во время которого евреи разделяются на патрициев и плебеев.
       Примечание 5. О власти кагала в своем рай-оне; о его правилах при разрешении иногородным евреям селиться в оном; о продаже частным евреям хазака и меропие, т.е. права на владение недвижи-мым имуществом, принадлежащим нееврейским жителям этого района, и на эксплуатацию этих имуществ и их владельцев; о хереме и о присяге у евреев.
       Примечание 6. О празднике Рош гашана (но-вого года) и об обряде трубления в рог.
       Примечание 7. О синагогальном, или школь-ном, дворе и об общественных зданиях и учрежде-ниях, из которых он составляется.
       Примечание 8. О бет-дине (талмудическом судилище); о его составе и отношениях с кагалом; о власти и значении его решений для еврея; об обя-занностях, возложенных кагалом и бет-дином на еврейских членов, служащих в судебных местах; о средствах для подчинения отступников от поста-новлений кагала и бет-дина; о тайных преследова-телях.
       Примечание 9. О каболат-кинионе, или суде-ре, у евреев, т.е. об обряде при актах купли и про-дажи.
       Примечание 10. О свадьбе у евреев.
       Примечание 11. Об обряде обрезания, о пи-рах и об инструкциях, выдаваемых кагалом част-ным евреям для приготовления пира по случаю се-мейного праздника и приглашения гостей.
       Примечание 12. О морейне, т.е. о звании, с которым сопряжены служебные права; о степенях кагальной и бет-динской иерархии.
       Примечание 13. О меламедах, т.е. о еврей-ских учителях, и о деле воспитания у евреев вооб-ще.
       Примечание 14. Об Иом-кипуре (Дне отпу-щения) и об обряде Гаторат недорим (разрешении обетов, присяг и пр.).
       Примечание 15. О капорете (обряде очище-ния посредством жертвоприношения).
       Примечание 16. О микве (обряде очищения для женщин после периодов менструации и родов).
       Примечание 17. О Кидеш и Габдала (молитве над чашей в синагоге и дома).
       Я. Брафман
       Примечание 1.
       О кагальных агентах и факторах в полицей-ских, судебных и административных учреждениях и при служащих чиновниках; о влиянии факторов на жизнь еврейского и нееврейского населения вооб-ще; о системе кагала при раздаче чиновникам по-дарков и подкупа; о еврейской комиссии при Импе-раторе Александре I и об отчете Державина
       Агент кагала, которому поручено наблюдать за делами евреев в полиции и раздавать чиновникам подарки, -- это еврейский фактор.
       Факторское искусство евреи употребляют не только в торговле, оно проникало во все сферы жизни. Поэтому в еврейских городах фактор на страже везде: не только у порога магазина, лавки, в заезжем доме и прочих заведениях торговли и ме-ны, но и в административных, судебных и полицей-ских учреждениях, а нередко даже и в квартирах лиц, служащих в этих заведениях.
       Легион этих факторов, умеющих ловить, так сказать, каждое движение жизни и, извлекая из него для себя существенную пользу, направлять ее к об-щееврейской цели, разделен на разные классы; каж-дый класс имеет своих специалистов: есть факторы по торговле, факторы по подрядам, факторы, зани-мающиеся сводничеством, и есть факторы по делам судебным, административным и пр.
       Мы здесь не говорим о ходатаях, или так на-зываемых еврейских вольных адвокатах. Это статья отдельная, и кажется, что с этой стороны евреи не отличаются от прочих народов.
       Фактор, о котором здесь идет речь, -- это от-личительная черта иудейства. Занятие этого факто-ра состоит вот в чем: фактор должен быть на страже рядом с лицом или заведением, при котором он на-ходится, встречать просителей и входить с ними в сделку на счет суммы, которую каждый из них дол-жен, по его мнению, жертвовать в пользу его пана, если желает успеха делу, по которому он явился.
       Конечно, при каждой сделке фактор и себя не забывает. Окончив дело, фактор сам, как положено, рекомендует кого и кому следует, причем дело все-таки нередко направляется путем, каким не следует.
       Касательно последнего пункта фактор всегда должен сперва справиться и соотнестись с традици-онными правилами, записанными в его памяти и на факторской совести, по которым определено, как направляются дела между евреем и гоем (неевреем), между двумя евреями, между кагалом и частным евреем, между кагалом и чиновником и пр., и пр.
       А главное дело -- у фактора должны быть в запасе заметки по тем делам, по которым он наибо-лее сбил с пути своего порица (начальника). Этот запас передается кагалу как вернейшее орудие для укрощения нрава начальника или охлаждения его ревности к своим обязанностям, когда таковая про-буждается и проявляется не в пользу еврейских ин-тересов.
       Наличием большего числа факторов, этого продукта еврейской почвы в российских губерниях в черте еврейской оседлости, Отечество обязано исполнителям русских законов из лиц польского происхождения. Надо заметить, что паны вообще как-то не могли в жизни обойтись без фактора, но более всего этому споспешествовала симпатия к ним со стороны польского чиновного мира.
       В этом мире присутствие фактора было так необходимо, что два пана, связанные между собою самыми неразрывными узами -- родством, досто-инством шляхетского происхождения, религиозны-ми и политическим убеждениями и пр., -- не могли, однако ж, без фактора сговориться, когда один из них восседал где-нибудь на чиновном месте, а дру-гой являлся к нему просителем.
       Факторы последней категории, которые большею частью употребляют свое искусство в пользу частных интересов евреев, нередко испол-няют поручения кагала и действуют по его указа-нию.
       Даже в вопросах, касающихся всего еврейско-го населения страны, возникающих в высшей пра-вительственной сфере, как увидим ниже, тоже яв-ляются факторы, уполномоченные, разумеется, всем народом или страной.
       Таким образом, в краях еврейской оседлости общественные и частные дела евреев с неевреями, важные или не важные, подлежащие решениям за-конов и властей государственных и сам еврейский вопрос, который никогда и нигде не перестал и не перестанет быть вопросом, всегда и везде имели и теперь еще имеют вернейшую стражу и вернейших поборников в кагале и в массе еврейских факторов.
       Орудие, которым вооружена эта верная стра-жа при всех случаях, везде одинаково и всем почти знакомо -- это подарки и подкуп.
       Раздача подарков и подкуп блюстителей по-рядка и законов в странах, где евреи находили для себя приют, давно сделалась у них общенародным обычаем и получила место если не в строках талму-дической догматики , то на первом плане той прак-тической жизни, над которой развевается знамя Талмуда. Великие чудеса творила и творит сила упомянутого талисмана в руках искусных факторов.
       Этой силой евреи всегда устраняли все пре-грады, которыми местные законы и власти стара-лись оградить население от общееврейского гнета, осаждающего его со всех сторон, и, вопреки всем стеснениям, с которыми евреи везде встречались, им в короткое время удавалось завоевывать себе самое счастливейшее экономическое положение, завладеть живым капиталом, плодами производи-тельного труда коренного населения и производства страны.
       Этой силе и бдительному надзору факторской стражи в административных, полицейских и пр. уч-реждениях евреи обязаны своими победами в борь-бе с нееврейскими противниками почти при каждом общественном и частном деле.
       Наконец, силою факторского искусства и та-лисмана, которым они владеют, евреи при тепереш-ней своей организации, с которой знакомит нас на-стоящая книга, освобождали города и местечки сво-ей оседлости от всякой нееврейской конкуренции при ремесленной и торговой промышленности.
       Одним словом, этот талисман заменил евреям древний чудотворный народный жезл, под ударами которого море обратилось в сушу, а скала -- в ис-точник. Вся разница в том, что жезлом владел во время оно один только народный вождь, нынешним же чудным талисманом (внедрением и подкупом) владеют в каждом городе и местечке еврейской оседлости еврейский кагал и целый легион еврей-ских факторов.
       Вот краткое обозрение той стороны еврейско-го факторства, которая, впрочем, в общих чертах давно известна публике, ибо о факторах и о подкупе весьма часто говаривали в журнальных и газетных статьях. Даже на сцене представляют способы, ко-торыми евреи стараются покупать или полезное для них (в интересах кагала) слово, или благотворное молчание людей влиятельных.
       Теперь обратимся к другой, новой и только евреям известной стороне этого явления.
       Сколько ни говорили в печати о еврейских факторах и о подкупе, однако ж, до сих пор никто не заявил, что этот порок проявляется на еврейской почве не как психическое уродство частных лиц, от которых в большей или меньшей мере не свободны даже самые просвещенные народы, а как достояние общественное; никто не указал, что это зло произ-водится между евреями везде и по известной систе-ме, и, наконец, до сих пор не было еще указано, в каких отношениях находятся факторы к кагалу, при каких случаях раздаются подарки и в каких разме-рах, из каких источников черпается расход на по-дарки и подкуп по делам кагала, кем определяется размер и принимается решение на производство расхода в подобных случаях и, наконец, самое глав-ное, каким образом составляется капитал для под-купа при вопросах, касающихся евреев целого края, и кто является при подобных случаях поборником талмудического знамени -- его раввины или кагал?
       Эта любопытная сторона изложена в этой книге самым точнейшим образом и со всеми под-робностями в 28 кагальных постановлениях под N2, 4, 5, 17, 21, 33, 37, 48, 73, 84, 114, 117, 119, 156, 159, 228, 244, 260, 261, 280-286.
       Особенного внимания заслуживают N 280-286. Это документы, в которых еврейское общее собрание рассуждает о комиссии по еврейскому во-просу в Петербурге при Александре I и об изыска-нии средств для противодействия этой комиссии. Они, совпадая временем и содержанием с отчетом Державина об исходе дел по еврейской комиссии, при которой он состоял членом, взаимно подтвер-ждаются, дополняются и объясняются.
       Вот что говорит Державин:
       "Выше видно, что мнение о евреях Держави-на , сочиненное им во время посылки в Польшу, отданное при Императоре Павле на рассмотрение Правительствующего Сената, приказано было рас-смотреть почти с самого начала министерства Дер-жавина учрежденному особому комитету, состав-ленному из графа Черторижского, графа Потоцкого, графа Валериана Зубова и Державина, которое и рассматривалось через продолжение всего его, Державина, министерства, но по разным интригам при нем окончания не получило. Оно заслуживает, чтобы о нем сказать подробнее.
       Первоначально положено было, чтобы при-звать из некоторых губерний несколько старшин из кагалов и раввинов знаменитейших для объяснения с ними всех обстоятельств, в том Державина мне-нии изображенных. Оно достойно, чтобы его с при-лежанием прочесть и войти во все его подробности, дабы узнать прямое мнение сочинителя, к благоуст-ройству Государства и самих евреев служащее.
       Продолжались их съезд, явки и их представ-ления во всю почти зиму; тут пошли с их стороны, чтобы оставить их по-прежнему, разные происки.
       Между прочим, г. Гурко, белорусский поме-щик, доставил Державину перехваченное им от ко-го-то в Белоруссии письмо, писанное от одного ев-рея к поверенному их в Петербурге, в котором ска-зано, что они на Державина яко на гонителя по всем кагалам в свете наложили херем, или проклятие, что они собрали на подарки по сему делу 1 000 000 руб., и послали в Петербург, и просят приложить всевоз-можное старание о смене генерал-прокурора Дер-жавина, а ежели того не можно, то хотят посягнуть на его жизнь, на что и полагают сроку до трёх лет, а между тем, убеждают его, чтобы сколько можно продолжить дело, ибо при Державине не чает, что-бы в пользу их решено было.
       Польза же их состояла в том, чтобы не было им воспрещено по корчмам в деревнях продавать вино, отчего всё зло происходило, что они спаивают и приводят в совершенное разорение крестьян, а чтобы удобнее было продолжать дело, то он будет доставлять ему из чужих краев от разных мест и людей мнения, каким образом лучше учредить ев-реев, которые вскоре после того самым делом начи-нали вступать то на французском, то на немецком языке и доставлялись в комитет при повелении Го-сударя Императора рассмотреть оне то чрез графа Черторижского, то Кочубея, то Новосильцева.
       Между тем, еврей Нотко, бывший у Держави-на в доверенности, якобы по ревности его к благо-устроению евреев, соглашаясь с его, Державина, мнением, подававший разные проекты об учрежде-нии фабрик и пр., пришел в один день к нему и под видом доброжелательства, что ему одному, Держа-вину, не перемочь всех его товарищей, которые все на стороне еврейской, принял бы сто и ежели мало, то и двести тысяч рублей, чтобы только был с про-чими его сочленами согласен.
       Державин, сочтя сие важным и рассуждая, что на его убеждение согласиться и принять деньги -- значит изменить присяге и действовать вопреки во-ле Государя; что, оставя в прежнем неустройстве евреев, оставить им прежние способы через винную по корчмам продажу -- значит грабить поселян и лишать их насущного хлеба; ежели же не согла-ситься на подкуп и остаться одному в противобор-стве всех, без подкрепления Государя, то успеху во всех его трудах и стараниях ожидать не можно -- и так он решился о сем подкупе сказать Государю и подкрепить сию истину Гуркиным письмом, в кото-ром видно, что на подкуп собрана знатная сумма, что на него есть умысел и пр., как выше видно; а при том, что через князя Черторижского и Ново-сильцева вступили уже в комитет по воле Государя два проекта об устройстве евреев, один на француз-ском, а другой на немецком языке, -- то все сие, сообразя и представя Императору, надеялся он, что Государь удостоверится в его верной службе и при-мет его сторону.
       Правда, сначала он поколебался жестоко, и когда Державин его спросил, принять ли деньги, предлагаемые Ноткою 200 тыс. руб., то он в заме-шательстве отвечал: "Погоди, я тебе скажу, когда что надобно будет делать", а между тем, взял к себе Гуркино письмо, чтобы удостовериться обо всем, в нем написанном, через другие каналы.
       Державин думал, что возымеет действие такое сильное доказательство и Государь остережется от людей, его окружающих и покровительствующих жидам. Между тем по связи и дружбе с графом Ва-лерианом Александровичем Зубовым пересказал всё чистосердечно ему случившееся, не зная, что он в крайней связи с господином Сперанским, бывшим тогда директором канцелярии Внутреннего мини-стерства г. Кочубея, которого он водил за нос и де-лал из него что хотел.
       Сперанский совсем был предан жидам через известного откупщика Переца, которого он откры-тым образом считал приятелем и жил в его доме.
       Итак, вместо того чтобы выйти от Государя какому строгому против проныр евреев приказа-нию, при первом собрании еврейского комитета от-крывалось мнение всех членов, чтобы оставить винную продажу в уездах по местечкам по-прежнему у евреев; но как Державин на сие не со-гласился, а граф Зубов в присутствии не был, то сие дело осталось в нерешении.
       Государь между тем делался к Державину час от часу холоднее и никакого по вышесказанному Гуркину письму не токмо распоряжения, ниже сло-весного отзыва не сделал".
       "Хотя по течению всех дел видно было ис-тинным сынам отечества недоброжелательство польских вельмож, окружавших Государя, но явное их и низкое поведение ко вреду России свидетель-ствуется сим.
       Господин Баранов, что ныне обер-прокурор в Сенате, бывший в министерском комитете, по увольнении из службы Державина, рассказал ему, что когда он принес в комитет объявленный гене-рал-прокурором словесный именной указ о шляхте и вышеозначенную докладную записку об оной, то граф Черторижский, прочтя, оную и указ бросил в камин с презрением, которую Баранов, подхватя, спас от огня.
       О жидах написанный им проект, согласный с мнением Державина, велено было отдать г. Сперан-скому, который переделал по-своему, не упомянув даже и о том, что он последовал по рассмотрении мнения Державина, как бы оного совсем не было, о котором ни одним словом и в указе не упомянуто.
       Державин, узнав от него, Баранова, о решении таким образом еврейского дела, шутя сказал: "Иуда продал Христа за 30 сребреников, а вы за сколько Россию?"
       Он со смехом также отвечал: "По 30 000 чер-вонных на брата, кроме-де меня, ибо проект, мною написанный, переделал Сперанский", но кто же именно взял червонцы, оного не объявил. Не ду-маю, чтобы русские вельможи сделали такую под-лость, кроме Сперанского, которого гласно подоз-ревали и в корыстолюбии, а особливо по сему делу по связи его с Перецом" .
       Примечание 2
       О скотобойнях, о кошере и трефе вообще; о влиянии кошера на жизнь населения; о коробочном сборе с кошерного мяса; о настоящей цели оного и о поддержке кошера со стороны русских законов
       Во всех городах и местечках еврейской осед-лости евреи строят скотобойни на свой счет и ста-раются забрать в свои руки торговлю говядиной . Но надо заметить, что к этому побуждаются они не столько желанием эксплуатировать местное населе-ние, сколько другими обстоятельствами.
       Иметь собственную скотобойню кагалу необ-ходимо для обеспечения сбора с кошерного мяса, который им везде учреждается для достижения ев-рейско-национальных, кагало-административных и экономических целей, с которыми мы познакомим-ся ниже. Но прежде считаем нужным сказать не-сколько слов о самом кошере.
       Известно, что евреи не употребляют в пищу говядины от скотины, зарезанной не шохетом (т.е. особым еврейским резником, изучившим специаль-но талмудические постановления об убиении скота и птиц), равным образом и от скотины, оказавшейся запрещённой по другим талмудическим правилам о кошере и трефе.
       Из 86 талмудических глав о резке скота и трефе, которые разделены на 642 параграфа, изло-женные в сборнике талмудических законов (Шул-хан-арух, Иоре де'а), мы сочли нужным привести здесь несколько параграфов.
       По смыслу їПар. 10 и 11 главы 18 Положения о резке скота и птицы нож должен быть при этом без самомалейшей щербинки; в противном случае зарезанная им скотина признается трефом, т.е. не-годной в пищу евреям.
       Таким образом, к резке шохет приступает то-гда, когда нож после тщательной шлифовки оказал-ся вполне гладким -- совершенно даже без едва чувствительных зазубрин. Но, чтобы скотина, заре-занная таким ножом, была кошер, еще нужно, что-бы нож по проверке его шохетом после резки вы-шел из этой операции неповреждённым, решитель-но таким, каким был до начала к оной .
       Параграф 2 главы 6 гласит: "Можно зарезать скотину зубом, оставшимся в челюсти, отделившей-ся от скотины, равно ногтем руки, оторванной от туловища, лишь бы они были свободны от зазуб-рин".
       Как ни забавны эти два последних пункта, но гораздо забавнее следующее, почти невероятное постановление (Пар.ї7 главы 18), которое передаем в буквальном переводе: "Если нож, острие которого гладко, но не остро, свободен от зазубрин, то им можно резать, и резание таковым ножом считается удовлетворительным, продолжайся оно (по тупости ножа) хоть целый день".
       Но мы не можем не заметить, что хотя в зако-не существует подобная дикость относительно рез-ки скота, однако ж убой скота на деле всегда со-вершается острым, свободным от зазубрин ножом, притом с необыкновенной быстротой. Что же каса-ется приготовлений к резке, то они действительно представляют картину возмутительную.
       Скотина подвергается мукам до тех пор, пока не приводится в такую неподвижную позу, при ко-торой шохет (ученый скотобой), выдернув волосы из того места на шее, по которому он должен про-вести нож, совершает убой так, чтобы скотина рез-ким неожиданным движением не причинила острию ножа малейшего повреждения, отчего всё мясо мо-жет сделаться трефом.
       Вот одна и именно та сторона кошера, кото-рой он обременяет только жизнь самих евреев, но ничем не вреден для христиан, покупающих мясо треф; ибо для последних всё равно, зарезана ли ско-тина бритвой, ножом и пр., лишь бы она была здо-рова.
       Теперь мы коснемся той стороны кошера, ко-торой он вреден исключительно для христиан. Если скотина была зарезана таким образом, что ни одно из бесконечной канители талмудических постанов-лений относительно ножа и самого процесса резки не было нарушено, то шохет приступает еще к ос-мотру или обревизованию внутренностей оной.
       Этот процесс производится шохетом с точки зрения талмудической ветеринарной медицины, и если скотина оказалась нездоровой, то мясо обра-щается в треф и поступает в продажу христианам. Болезни, по которым скотина негодна в пищу евре-ям, разделяются на восемь родов: 1) деруса, 2) не-куба, 3) хасера, 4) нетула, 5) керуа, 6) нефула, 7) песука и 8) шебура .
       Деруса означает, что скотина была ранена хищным зверем. Некуба значит, что туша имеет от-верстие, открываемое шохетом в мозговой оболоч-ке, в пищепроводном или дыхательном канале, в легких или в желчном пузыре, в сердце или селе-зенке и пр. Хасера -- скотина имела природный не-достаток в легких.
       Нетула -- скотина лишена или одной из че-люстей, или печени и пр. Керуа значит, что найдено повреждение в брюшной полости туши вплоть до внутренностей. Нефула -- скотина повреждена при падении. Песука -- скотина оказалась с переломан-ным позвоночным столбом. Шебура называется та скотина, у которой большая часть позвонков пере-ломана.
       Эти восемь пунктов составляют основу науки о трефе. В числе глав, упомянутых нами выше, ка-ждый из этих случаев рассматривается подробно и всесторонне. Понятно, что причина трефа при по-добных случаях есть не что иное, как болезненное состояние зарезанной скотины.
       Здесь мы не можем не заметить, что при этом обстоятельстве евреи не без оснований чувствуют отвращение к пище христиан, ибо треф, который они покупают от евреев, нередко есть настоящая невейла (падаль).
       Конечно, кажется, смешно было бы ставить кошер этой стороной в общий ряд еврейских рели-гиозных воззрений; однако же, благодаря глубоко-му неведению, господствующему в Европе между христианами относительно иудейства, кошеру до сих пор повсюду удалось спрятаться между еврей-скими религиозными воззрениями и пользоваться правами веротерпимости.
       Но если молчание относительно этой грубой ошибки со стороны представителей либерализма, гуманизма и пр. христианского мира оправдывается их неведением, то нельзя, однако же, не удивляться, почему поборники высокого принципа общечелове-ческой равноправности Моисеева закона до сих пор ни слова об этом не напоминали.
       Неужели они считают продажу христианам мяса нездорового скота делом позволительным для евреев по той причине, что в законе Моисея сказа-но: "Не ешьте никакой мертвечины; иноземцу, ко-торый случается в жилищах твоих, отдай ее или продай ему, ибо ты народ святый у Господа, Бога твоего" .
       Кроме правил о резке скотины и об осмотре внутренностей туши, о которых мы до сих пор го-ворили, к уставу о кошере относится еще множест-во постановлений: о туке, об освобождении мяса от крови и жил и пр.
       Вот краткий очерк чрезвычайно обремени-тельного и во всех отношениях вредного для жизни евреев и христиан, посреди которых они живут, ко-шера. Но надо заметить, что своим существованием в той полной силе, в которой кошер живет между евреями в России, он главным образом обязан не фанатизму еврейской нации, а бдительному надзору самых строгих кагальных агентов и специально соз-данных учреждений, контролирующих каждый фунт мяса, употребляемого местными еврейскими жителями, и тем строгим преследованиям, которые кагал всегда употребляет против нарушителей ко-шера .
       Таким образом, кошер навязывается евреям более силой страха и наказания, чем фанатизмом. Ревность же кагала к кошеру объясняется весьма просто.
       Если кагал есть учреждение или власть и в основании их лежит Талмуд, то само собою разуме-ется, что поддержание кошера, который более всех прочих особенностей еврейской жизни отрывает эту нацию от остального мира и образует самую вер-нейшую ограду талмудического знамени, должно быть для них одной из самых прямых и самых свя-щеннейших обязанностей.
       Этим же обстоятельством объясняется и стро-гость мер, которые кагал употребляет для охране-ния кошера. Кагал по опыту знает, что не все евреи, которые придерживаются кошера у себя дома, т.е. там, где они всегда под надзором кагала, остаются ему верными и там, где они чувствуют себя вполне свободными от такового надзора.
       Будучи знаком с этой скрытой чертой жизни еврея, кагал убежден, что с оставлением кошера на попечение совести еврея в непродолжительном времени в каждом обществе найдутся такие евреи, которые при покупке мяса забудут обо всем и ста-нут приобретать то мясо, которое здоровее, вкуснее и дешевле, а так как треф всеми этими качествами отличается от кошера , то он непременно возьмет перевес и кошеру недолго бы осталось служить опорой для знамени создателя Талмуда.
       При таком убеждении на счет жизни еврей-ской массы и при том важном значении кошера для иудейства, о котором мы только что говорили, кагал в России, в стране, где Талмуд расположился глав-ным лагерем, не может оставить его на попечение совести еврея.
       Положиться здесь на совесть и поддерживать кошер проповедью, увещеванием и тому подобны-ми мерами -- дело очень и очень ненадежное; ко-шер явился бы тогда сказочным громаднейшим зда-нием, построенным на курьих ножках.
       Теперь ясно, для какой надобности кагал строит за свой счет скотобойни, по какой причине он заполнил мясную торговлю множеством своих чиновников и обременил эту отрасль тяжелыми на-логами и поборами и, наконец, к чему вся эта странная обстановка вокруг мясной торговли, кото-рая подробно обрисована в 48 кагальных постанов-лениях о кошере, изложенных в этой книге под N 5, 8-11, 13, 14, 32, 36, 60, 61, 80, 88-91, 93-96, 114, 122, 142, 152, 157, 161, 164, 173, 176, 178, 184, 217, 226, 249-251, 257-259, 265, 269-272, 275 и 278.
       Главную цель составляет, как мы видели, ох-рана вернейшей опоры талмудического знамени. Если же мы добавим, что, кроме сего, коробочный сбор с кошера образует еще и капитал в руках кага-ла, необходимый не только для содержания служи-телей по части кошера, но и для других кагальных оборотов, как, например, на подарки чиновникам, подкуп и пр., как это изображено в вышеназванных актах , то не трудно понять, до какой степени ко-шер и коробочный сбор от кошерного мяса вредны для самих евреев, для христиан, посреди которых они живут, а в особенности для целей правительст-ва, о чем ниже еще будем говорить.
       После всего сказанного сам собой возникает вопрос: как смотрит на кошер русское правительст-во и что говорят о нем русские гражданские зако-ны?
       Ответ таков: кошер в России обеспечен силой русских законов и наблюдением за аккуратным ис-полнением его со стороны евреев занимается не только кагал, но и местные власти. Вот как объяс-няется это странное явление.
       Не доверяя только своим силам великое дело охранения от ослабления кошера в России в глав-ном талмудическом лагере и опасаясь тех случаев, когда оштрафованные за нарушение кошера субъек-ты стали бы искать защиты у местных властей и законов -- обстоятельства, от которого ни в каком случае нельзя ожидать благих последствий для ин-тересов синагоги вообще, а в особенности для вла-сти кагала, -- кагал постарался подвести устав о кошере под требования русских законов, подкрепив его силой оных.
       Достижение этой цели, как следует полагать, не стоило излишних трудов и усилий. Требовалось только указать правительству, что коробочный сбор от кошера будто может служить дополнительной статьей, облегчающей сбор налогов с евреев, и больше ничего. Эта маленькая хитрость со стороны выдрессированных талмудических политиков на-шла соответствующее место для кошера в сводах русских законов.
       Вот как кагал заставил говорить русский за-кон о талмудическом кошере: "Существующий из-давна в еврейских обществах Российской Империи особый денежный сбор под названием коробочного или кружечного предназначается на общественные потребности евреев, как-то: на облегчение средств к бездоимочному взносу податей и исправному отбы-ванию повинностей; на уплату общественных дол-гов; на учреждение и содержание еврейских училищ и пр.
       Общему сбору подлежит:
       1. Убой скота на кошер (с каждой скотины).
       2. Резание птиц (с каждой птицы).
       3. Продажа кошерного мяса (с каждого фун-та).
       4. Пени, штрафы и взыскания за несоблюде-ние правил по общему коробочному сбору .
       При убое скота и птиц на кошер не употреб-ляется других к тому орудий, кроме данных откуп-щиком, с его клеймом и с удостоверением раввина, что они могут быть употребляемы для кошера .
       Городские и земские полиции и обществен-ные начальства должны оказывать откупщикам по всякому их правильному требованию законное со-действие и вспомоществование в том, чтобы коро-бочные сборы платимы были евреями без всякого сопротивления и утайки" .
       Таким образом, кошер теперь имеет обяза-тельную силу для еврея в России не только по Тал-муду, но и по государственным законам, а наблю-дением за аккуратным исполнением оного занима-ются вместе с кагалом и местная полиция, и мест-ные власти. Следовательно, кошер главная ограда талмудического знамени -- теперь уже не опасается ни внутреннего, ни внешнего врага. Но ответ на во-прос, насколько поддержка кошера принесла пользу правительству в финансовом отношении, мы сове-туем отыскать в следующих цифрах, выражающих недоимку, числящуюся за евреями: по Виленской губернии -- 293 868 руб. 36,5 коп. , а по Минской -- 341 097 руб. 15 коп.
       Если после всего сказанного спросим себя, к какому именно заключению привело нас наше рас-суждение о вышеизложенном предмете и изучение означенных документов, то ответ на это вопрос, ду-маем, не очень труден и вполне удовлетворит сле-дующее заключение.
       Русские законы вменяют в обязанность мест-ной полиции наблюдать за аккуратным исполнени-ем евреями их обязанностей относительно талмуди-ческих правил о кошере, которые больше всех про-чих особенностей еврейской жизни отрывают их от остального мира и вообще весьма вредны для всех жителей страны в гигиеническом отношении, ис-пользуя особые постановления и собирая налоги в пользу кагальной кассы.
       Именно эти средства кагал употребляет на вечное противодействие русским же законам и рус-скому правительству, что документально доказано первым нашим примечанием и кагальными поста-новлениями, к ним относящимися, о чем еще речь впереди.
       Примечание 3
       О еврейских братствах, о их отношениях к ка-галу и о влиянии еврейских братств на быт евреев и неевреев
       Нет общества еврейского как за границею, так и в Империи, в котором бы не существовало не-скольких еврейских братств, и почти нет еврея, ко-торый бы не числился членом какого-либо братства.
       Влияние этих братств на общественный и ча-стный быт евреев в нравственном и материальном отношении и на социальную жизнь страны, где ев-рейское население составляет значительную цифру, чрезвычайно велико. Еврейские братства можно назвать артериями еврейского общества, кагал -- его сердце.
       Не познакомившись предварительно с этой силой, вряд ли возможно составить вполне ясное представление о жизни евреев вообще, а в особен-ности об организации их общин и о внутренних свя-зях, скрепляющих всех евреев, рассеянных по всему земное шару, в одно целое, сильное и непоборимое.
       Даже само краткое обозрение, посвященное нами этому предмету, составило довольно объеми-стую книгу, которую мы вынуждены были издать отдельно .
       Здесь вскользь только заметим, что местные братства могут быть разделены на следующие кате-гории:
       а) талмудически-ученые,
       б) благотворительные,
       в) ремесленные и
       г) религиозные.
       Отдельные цели, преследуемые местными братствами всех категорий, находятся всегда в тес-ной связи и в полной гармонии с национально-талмудическими корнями и с требованиями кагала, от которого зависит их существование.
       У каждого братства есть свои представители, свой учитель, а нередко и своя молельня. Одним словом, каждое братство есть маленький кагал, а представители всех братств, которые большей ча-стью принадлежат к высшему слою, вместе образу-ют легион верных борцов национально-талмудического знамени, готовый всегда на помощь кагалу в погоне за неверными отступниками и не-покорными его власти и на защиту каждого инди-видуума, затеявшего борьбу с неверными (гоями).
       Отношения между братствами и кагалом оп-ределяются актами N 5, 7, 8, 14, 38, 48, 59, 79, 80, 82, 85, 161, 178, 194, 211, 242, 243, 254, 274, 275 и 277.
       Примечание 4
       Об обряде Алия (чтении Пятикнижия во вре-мя общественного моления), во время которого ев-реи разделяются на патрициев и плебеев
       Обряд этот, который установлен Ездрой , а по мнению других, даже самим Моисеем , заклю-чается в чтении Пятикнижия и пророков при обще-ственной молитве . Чтение это совершается не ежедневно, а по понедельникам, четвергам и суббо-там .
       За нарушение правила касательно срока Ездра угрожает следующими словами: "Кто в продолже-ние трех дней не занимался чтением закона, на того нападут враги" .
       Кроме этого, чтение Пятикнижия и пророков вошло в состав общественной молитвы в праздники новолуния и во время постов. Исполнение этого об-ряда возложено синагогою на всех евреев без ис-ключения.
       Он одинаково обязателен для когена (священ-ника), для леви (его помощника) и для Израиля (израильтян). Чтение это совершается по Торе -- свитку, написанному на пергаменте по правилам Талмуда и хранящемуся как священнейший предмет в синагоге.
       Приступают к совершению этого обряда по окончании молитвы "шемина эсрей". Из кивота вы-нимают свиток и передают его кантору или засту-пающему его место. Кантор, приняв Тору с почти-тельным благоговением, произносит коротенькую молитву и совершает торжественный вход на эстра-ду (возвышение), народ окружает его и приклады-вается к свитку.
       На эстраде кантора со свитком встречают се-ган, или габай (староста), и шамеш (служка). Поло-жив свиток на стол эстрады, кантор по указанию габая громко и нараспев призывает по имени и оте-честву того, кто удостоился первым приступить к чтению.
       На этот зов приглашенное лицо поднимается со своего места и отправляется на эстраду. Прило-жившись к торе, приглашенный громко произносит молитву: "Благословляйте Иегову благословенного! Благословен будь Иегова благословенный во веки веков!
       Благословен еси ты Иегова, царь вселенной, который избрал нас из всех народов и дал нам свой закон. Благословен еси ты, Иегова, -- законода-тель". Народ отвечает: "Аминь", и после этого на-чинается чтение. По окончании чтения приглашен-ный опять громко произносит: "Благословен еси ты, Иегова, Боже наш, царь вселенной, который дал нам закон истинный. Благословен еси ты, Иегова, дав-ший закон".
       Смысл обряда Алия -- в том, что приглашен-ный к чтению получил алию, т.е. он удостоился чести взойти на Синайскую гору, которую эстрада представляет в молитвенном доме, и читать закон, дарованный Богом избранному Израилю .
       О правах на получение Алии
       Первая алия принадлежит когену (потомку Аарона), вторая -- левиту, остальные -- удел наро-да. В отсутствие когена левит берет первую алию; в отсутствие левита коген берет первые две, свою и левита. Таким образом утверждается преимущество духовенства. В отсутствие же когена и левита их алиот становится достоянием других лиц недухов-ного звания, присутствующих при молитве.
       Для раздачи алиот, принадлежащих народу, существует следующий порядок: наси (князь), тал-муд хахам (ученый талмудист) и парнес (представи-тель общественного управления) берут самые выс-шие алиот, которыми считаются шелиши и шиши (3-я и 6-я), прочие алии идут всем остальным .
       Таким образом, обряд Алия, разделяя моля-щихся на высший и низший слои, нередко служит причиной раздора: один считает личным оскорбле-нием, что его не пригласили к Торе, другой обижен на то, что его пригласили, но четвертым, а не треть-им; поднимается шум и при совершении самого священнейшего обряда, и синагога превращается в базарную площадь, где все кричат и доказывают каждый свое. Здесь нельзя не заметить, что синагога разделила описываемый нами обряд на части для высших и низших чад своих: мипней дарке шалом, т.е. для примирения всех классов , а выходит со-вершенно противное.
       Примечание 5
       О власти кагала в своем районе; о его прави-лах при разрешении иногородним евреям селиться в оном; о продаже частным евреям хазака и меропие, т.е. права на владение недвижимым имуществом, принадлежащим нееврейским жителям этого рай-она, и на эксплуатацию этих имуществ и их вла-дельцев; о хереме и о присяге у евреев.
       Изречение: "Евреи образуют государство в го-сударстве", которым Шиллер завершает и округляет картину еврейского быта в земле Египетской 3600 лет тому назад, не без оснований применяется к жизни еврейского народа и в настоящее время; но так как государство без территории немыслимо, то и приведенное изречение считалось до сих пор бо-лее поэтическим выражением, чем исторической истиной.
       В настоящей книге, открывающей в первый раз территорию, на которую еврейский кагал всегда простирал и ныне простирает свои права и которую он действительно подчинял и подчиняет своей вла-сти, сказанное изречение получает значение неоп-ровергаемой истины и переходит из проблемы в аксиому. С территорией еврейского царства знако-мят нас права кагала о Хезкат ишуб, т.е. о власти кагала над территорией и населением своего рай-она.
       По правилам Хезкат ишуб власть кагала про-стирается далеко за рубеж всех прав какого-либо частного общества. Нееврейские жители кагального района со всем своим имуществом являются здесь свободной территорией , составляющей, так ска-зать, государственную или казенную собственность кагала, которую он частями продает своим еврей-ским жителям.
       Как писал один из компетентнейших автори-тетов талмудического законодательства -- равви Иосиф Кулун, эта территория подобна некоему сво-бодному озеру , в котором только тот еврей может ставить сети, который приобрел на это право от ка-гала.
       На основании Хезкат ишуб каждый иного-родний еврей, желает ли он поселиться в каком-либо новом месте, открыть ли торговлю, заниматься ли ремеслом и пр., во всех подобных случаях он напрасно будет опираться на права, которые ему предоставлены государственными законами.
       При власти кагала таковые нередко бывают или совершенно лишними, или нужны только для формы, но никогда не обладают до конца силой за-кона, чтобы в каждом из вышеприведенных случаев возможно было обойтись без предварительной сделки с местным кагалом на основании его законов и обычаев о Хезкат ишуб .
       После изложения различных мнений за и про-тив этого права относительно иногородних евреев Хошен га-Мишпат (свод еврейских законов) заявля-ет следующее: "В особенности в настоящее время, когда мы живем под властью чужих народов и с на-коплением еврейских жителей, со стороны первых может произойти замешательство, каждый еврей, вновь желающий поселиться в городе, делается го-нителем для местных евреев.
       На основании этого соображения местному кагалу предоставлено право закрыть двери перед новыми пришельцами; для достижения этой цели разрешается употреблять всевозможные средства, даже власть гоимов (местной администрации ).
       В некоторых местах вошло в обычай закреп-лять это право за кагалом посредством херема, и в таких местах запрещение совершается на основании херема, а не закона" .
       Некоторыми льготами в этом отношении пользуется только талмудхахам (ученый талму-дист).
       "Купцам, разъезжающим по городам, местные жители не могут запретить временную торговлю в их городе, но избрать место для постоянной своей торговли никто не может без согласия местного ка-гала, за исключением талмуд-хахама, которому предоставлено право селиться и заниматься торгов-лей где ему заблагорассудится" .
       Считая имущество нееврейского населения своего района, как мы выше видели, никому не принадлежащим озером, кагал продает евреям части этого странного имущества на крайне неопределен-ных основаниях. Не посвященным в кагальные та-инства продажа, о которой здесь говорится, может показаться непонятной. Приведем такой пример. Кагал продает на основании своих прав еврею N. дом, который по государственным законам состав-ляет неотъемлемую собственность нееврея М., без ведома и согласия последнего. Какая, спрашивается, здесь польза для покупателя?
       Полученная им от кагала купчая ведь не мо-жет поставить покупателя к обозначенному в акте имуществу в те отношения, в которых каждый вла-делец находится в отношении к своей собственно-сти! М. ведь не уступит свой дом потому, что он продан кагалом, и у кагала нет той власти, чтобы принудить его к уступке! Что же, спрашивается, приобрел покупатель N. на уплаченные им кагалу деньги?
       В ответ на этот вопрос вот что мы, к сожале-нию, скажем. С заключением купчей крепости с ка-галом еврей N. получил хазака (власть) на имущест-во христианина М., в силу чего ему предоставлено исключительное право без малейшего препятствия или конкуренции со стороны других евреев, ста-раться овладеть этим домом, как в купных актах сказано, "какими бы то ни было средствами" .
       До окончательного же овладения оным хазака предоставляет покупателю исключительное право нанимать этот дом у настоящего его хозяина, зани-маться в нем торговлей, давать деньги в рост хозяи-ну и прочим нееврейским жителям оного и эксплуа-тировать их.
       Но бывают случаи, что кагал продает в экс-плуатацию еврею даже лиц без недвижимого иму-щества. Вот что гласит закон о меропие :
       "Если человек (еврей) имеет в своей эксплуа-тации нееврея, то в определённых местах запреща-ется другим евреям входить в сношения с этим субъектом и делать подрывы первому; но в других местах вольно каждому еврею иметь дело с этим субъектом: давать ему деньги в заем, подкуп и оби-рать его, ибо имущество нееврея все равно что геф-кер (свободное) и, кто им раньше овладеет, тому оно принадлежит" .
       Таковы воззрения талмудического законода-тельства на существующий у евреев Хезкат ишуб, на основании которого составлены документы, из-ложенные в этой книге под N 22, 23, 26, 29, 40, 50, 51, 57, 77, 78, 87, 98-106, 109, 110, 115, 130, 177, 186, 189, 195, 196, 202, 205, 209, 216, 237, 246, 261, 266, 267.
       Мы рекомендуем тщательному вниманию чи-тателя любопытное содержание этих документов. Они в первый раз поднимают завесу, издавна скры-вавшую таинственное, недоступное и непоборимо окрепнувшее иудейское царство. При свете этих документов из мрака, охватывающего все иудейст-во, появляется в первый раз до сих пор почти неиз-вестный хедер-гакагал (кагальная изба), прадедов-ское еврейское подпольное учреждение, присвоив-шее себе право: разрешать и запрещать евреям се-литься в его районе, продавать евреям на эксплуа-тирование и владение площади, дома, лавки и пр., принадлежащие городу, монастырям и частным ли-цам из христианского населения, с правом эксплуа-тации самих владельцев и, наконец, устанавливать различные налоги и поборы с местной торговли, промышленности и пр.
       Нет сомнения, что задача кагала в этих доку-ментах должна показаться читателю настолько же сложной, насколько и смелой, но тем не менее чита-тель ни на минуту не должен усомниться в ее ус-пешном решении кагалом. Долгие упражнения рож-дают искуснейших акробатов, которые исполняют на деле то, что даже в воображении трудно предста-вить.
       Кагал более 18 веков упражняется в своем подпольном искусстве, поэтому не странно, что ев-реям, покупающим у него дома, принадлежащие христианам, он предоставляет возможность извле-кать из своей покупки надлежащую пользу. Кагалу это так же нетрудно сделать, как, например, дер-жать до сих пор в тайне число еврейского населения в России.
       Впрочем, при своих наступательных действи-ях кагал всегда следует тому мудрому правилу, что ловить часто по одной рыбке несравненно выгод-нее, чем зацепить сразу много и не удержать улов. Кагал всегда атакует христиан только поодиночке. О мудрости этой завоевательной системы свиде-тельствуют ее победы, которые так наглядны.
       Так, например, в городах и местечках Северо-Западного края 73% недвижимого имущества уже принадлежит евреям; в обширной стране Северои Юго-Западной России, Польше и Галичине торгов-лей и промышленностью окончательно завладели евреи и пр. При атаке на отдельных лиц надежда на победу весьма редко бывает обманчива.
       Притом и риска ни малейшего нет. Положим даже, что еврей, купивший у кагала право меропие, обирая своего субъекта, был опрометчив или ку-пивший хазака на христианский дом, стараясь овла-деть им, был неосторожен при выборе средств для достижения своей цели и попал под суд. Какая же тут, спрашивается, опасность для преступника?
       В подобных случаях, кроме вездесущего фак-тора с магическим талисманом, у кагала есть еще и другие, более действенные силы, например еврей-ские свидетели, еврейская присяга и пр., о которых еще будем говорить во второй части нашей книги. Что, спрашивается, может выиграть один бедный христианин в борьбе с целым кагалом?
       Ничего, тем более у кагала не существует препятствий при учреждении различных налогов и сборов с торговли и промышленности в своем рай-оне. Конечно, учредить налоги в свою пользу и кос-венным образом облагать ими христианское насе-ление намного труднее, чем осуществлять тайные закулисные предприятия. Тут подпольными пружи-нами машину не сдвинешь, а надо употреблять власть открыто. Но для мудрого кагала и этот путь расчищен.
       Во 2-м примечании мы указали, что коробоч-ный сбор с кошерного мяса обеспечен силой госу-дарственных законов и что местная власть обязана служить кагалу орудием при сборе этог налога; здесь приведем еще один пункт из русских законов, который предоставляет кагальному произволу пол-ный простор учреждать в свою пользу различные налоги и сборы, при которых местная администра-ция опять делается орудием кагала.
       В Своде Законов Российской Империи, в Ус-таве о податях, мы читаем: "Вспомогательному сбору подлежат:
       1) известный процент с дохода от отдачи вна-ем принадлежащих евреям домов, лавок и амбаров;
       2) известный процент с промышленности ев-реев, как-то:
       а) с продажи вина в корчмах и шинках, со-держимых евреями в помещичьях селениях,
       б) с содержателей водочных и пивоваренных заводов у частных владельцев ,
       в) с содержателей стеклянных заводов (гут),
       г) с содержателей заводов для выделки раз-ных изделий из меди и железа (гамерней),
       д) с содержателей, занимающихся сидкой смолы и гонкой дегтя (майдонов),
       е) с содержателей салотопенных заводов,
       ж) с хозяев гуртов рогатого скота и овец;
       3) известный процент с денежных капиталов, остающихся после умерших евреев;
       4) сбор за ношение еврейской одежды, муж-ской и женской;
       5) пени и штрафы с евреев за нарушение пра-вил по сему сбору, которые к оному и причисляют-ся" (т. 5, приложение к ст. 281, п. 10).
       В этой статье много, так сказать, политиче-ской соли, почерпнутой из тех самых источников, в которых родилось кагальное право Хезкат ишуб. Эластичный характер, проявляющийся при (даже не очень) внимательном рассматривании ее частей, открывает кагалу возможности для полного подчи-нения своей власти торговой промышленности страны, которую он другими путями завоевывал и завоевывает для евреев, и обращает местную поли-цию в орудие кагального произвола при преследо-вании административных, карательных и прочих целей.
       Пределы, до которых кагал в силу этой статьи может простирать свою власть посреди евреев, со-вершенно неуловимы даже для самого опытного юриста, ибо если не то обстоятельство, что при по-борах и налогах кагал обыкновенно придерживается системы круговой поруки, то всякий промышлен-ник-еврей должен всегда ожидать, что кагал может его совершенно ограбить при помощи полиции и ему жаловаться некому будет. Местная власть ему не поможет: грабеж получит законный вид .
       Но, кроме полнейшй правовой свободы в от-ношении к еврейскому населению, приведенная статья подчиняет кагалу и христианское население, ибо водку покупают у деревенских еврейских ка-бачников и шинкарей христиане, а не евреи, так как последних в деревнях, кроме самих кабачников, нет.
       Следовательно, сбор с продажи вина (о кото-ром говорит статья в пункте 2а) падает на христиан-ское, а не на еврейское население. Конечно, это бу-дет налог на христиан в пользу кагала не прямой, а, так сказать, косвенный , но для экономического быта христианского населения, по нашим сообра-жениям, все равно, платить дань кагалу через шин-каря Лейбу или иначе...
       Теперь, кажется, читатель успел убедиться, что для кагала довольно просто извлекать пользу из территории своего района по знакомым нам правам о Хезкат ишуб.
       Было бы, однако же, ошибкой думать, что при учреждении налогов и сборов кагал довольствуется той свободой, которую предоставляют ему местные законы и власти. В конце акта N 57 об учреждении в Минске налога на торговлю "на тех основаниях, на которых такой же сбор установлен в Шклове" , ка-гал заключает свое решение следующими словами: "...сделать раскладку и учредить упомянутый сбор помимо согласия губернатора". Следовательно, для власти кагала границ совершенно никаких нет.
       Все изложенное нами о Хезкат ишуб сово-купно с документами, составленными в кагальной избе на основании этого права, открыло нам ту сто-рону кагальной власти, которой она основывается не на талмудическом законе, которому она, как мы увидим в 5-м примечании, подчиняется почти при всех вопросах, касающихся внутреннего быта евре-ев, а на хереме, ставящем ее выше всякого закона и присваивающем ей чисто диктаторскую силу, ибо, кто нарушает херем, говорит Талмуд, тот нарушает весь закон .
       Каким тяжким бременем эта тормозящая и произвольная власть ложиться на самих евреев, ка-жется, нетрудно себе представить, но не меньшим бременем право Хезкат ишуб ложится на нееврей-ское население.
       Для юристов, полагаем, обозначенные доку-менты заключают в себе немало любопытного, в особенности же мы рекомендуем их тем, кому ин-тересно узнать истинные причины повсеместного ропота на евреев со стороны окружающего их мира и гонений, которым они подвергались в продолже-ние 18 веков, с того самого времени, когда во главе этого несчастного народа очутился кагал .
       Мы считаем нелишним познакомить читателя с формой херема и с присягой, которые у евреев всегда, так сказать, идут рука об руку и нередко за-меняют друг друга. Кроме херема, есть еще нидуй, или шамта, т.е. херем в высшей степени. О разнице между херемом и шамтой разъясняется в еврейских законах.
       Шамтой называется исключение из общества, при котором составляется соглашение. Если же ис-ключённый не покорится в продолжение 30 дней, то пишут ему херем и исключение из всего израиля. Объявление о хереме пишут по следующей форме.
       "От N. N. (членов кагала). Мудрецам, пред-ставителям Иешиботов (высших талмудических учебных заведений) и старейшинам привет! Мы уведомляем вас, что у N. находятся деньги, принад-лежащие М., но N. не исполняет наше постановле-ние о возвращении оных; или N. не подчиняется штрафу, возложенному на него нами за такое-то преступление, и тридцатидневный нидуй (отлуче-ние) не покорил его, поэтому мы возложили на него херем и просим вас тоже: и вы тоже возлагайте на него херем ежедневно, объявляйте публично, что хлеб его есть хлеб нееврея, вино его -- вино "не-сех" идолослужения , овощи (ему принадлежащие) осквернены, книги его считаются книгами волшеб-ников; отрежьте ему цицес (нитки, привязанные к камзолу на основании изречения Пятикнижия) .
       Оторвите ему мезузу ; вы не должны кушать или пить с ним; не должны совершать обрезания его сына, не обучать детей его закону, не хоронить умерших из его семейства, не принимать его в брат-ства ни в благотворительные, ни в другие; чашу, которую он опорожнит, должны выполоскать и во-обще обращаться с ним как с каждым (нахри) неев-реем" .
       Форма херема
       "Силой мира и священного слова мы уничто-жаем, заклинаем, истребляем, позорим и проклина-ем во имя Бога, кагала и этого священного завета; во имя 613 заветов Божиих, изложенных в этом за-вете; херемом, которым Иисус Навин проклинал город Иерихон; проклятием, которым Елисей встре-тил его мальчиков и своего слугу Гохзи; уничтоже-нием, которому Барак обрек Мороз; шамтой, кото-рая была употреблена членами великого собора и равви Иудой, сыном Езекнеля, против некоего слу-жителя; всеми херемами, проклятиями, заклина-ниями, изгнаниями и уничтожениями, которые бы-ли употребляемы со времен Моисея до настоящего дня.
       Во имя Бога Акатриэля, Бога Цабаота, во имя Архангела Михаила, великого начальника, во имя Метатрона, который наречен именем своего равви (Бога), во имя Сандалфона, который плетет венки для своего равви (Бога), во имя того имени Бога, которое составлено из 42 букв; именем, под кото-рым явился Моисею в кустарнике, именем, которым Моисей разделил море, именем Эе.
       Таинственной силой имени Бога, силой шрифта, которым написаны были скрижали завета; именем Бога Цабаота, Бога Израиля, сидящего на херувимах; именем колесницы святой и всех живу-щих в небесах, силой имен всех Ангелов, служащих Богу, и всех святых Архангелов, обитающих в выш-них, каждого сына и дочь Израиля, который нару-шит наше постановление.
       Проклят да будет тот от Бога Израиля, сидя-щего на херувимах. Проклят он будет от священно-го и страшного имени Бога, которое произнесено было первосвященником в Судный день. Проклят он будет небом и землей. Проклят он будет высшей силой. Проклят он будет великим начальником Ми-хаилом.
       Проклят он будет Метатроном, который наре-чен именем своего равви. Проклят он будет Богом Акатриеля, Богом Цабаота. Проклят он будет Сера-фимами, Колесницами и всеми обитателями неба и пресвятыми и пречистыми служителями Всевышне-го. Если он родился в месяце Нисане, в котором гос-подствует Архангел Уриель, то будь он проклят от этого Архангела и всех Ангелов его.
       Если он родился в месяце Ияра, в котором управляет Архангел Цзапниил, то будь он проклят от этого Архангела и от всех ангелов его. Если он родился в месяце Сиван, которым управляет Архан-гел Амриель, и т.д. Если он родился в месяце Там-муз, которым управляет Архангел Пениель, и т.д. Если он родился в месяце Ав, которым управляет Архангел Баркиель, и т.д. Если он родился в месяце Елул, которым управляет Архангел (тут имени ар-хангела нет), и т.д.
       Если он родился в Тишри, которым управляет Архангел Пуриель, и т.д. Если он родился в месяце Мархесван, которым управляет Архангел Базкри-ель, и т.д. Если он родился в месяце Кислев, кото-рым управляет Архангел Адуниель, и т.д. Если он родился в месяце Тебеф, которым управляет Архан-гел Еноел, и т.д.
       Если он родился в месяце Шеват, которым управляет Архангел Габриель, и т.д. Если он родил-ся в месяце Адар, которым управляет Архангел Ру-миель, то будь он проклят от этого Архангела и всех ангелов его. Будь он проклят от семи Архангелов, управляющих семью днями недели, и от всех анге-лов их. Будь он проклят от четырех Архангелов, управляющих четырьмя временами года, и всех ан-гелов их. Будь он проклят от семи храмов.
       Будь он проклят от всех начал закона именем короны и печати. Будь он проклят устами Бога ве-ликого, сильного и страшного. Да поспешит к нему несчастие Божне. Создатель, истреби и уничтожь его; Боже Создатель! Сокруши его; Боже Создатель! Покори его. Гнев Божий да разразится грозой над его главой. Дьяволы да встретят его. Будь он про-клят, где он обретется.
       Дух его да улетит скоропостижно, нечистая смерть да схватит его, и месяца он не окончит. Да накажет его Господь чахоткой, горячкой, воспале-нием, помешательством и мечом, язвой и желтухой. Мечом собственным да пробьет он грудь свою и сокрушатся его стрелы! Да будет он как мякина, которой ветер играет, и ангел Божий да преследует его.
       Путь его да будет опасен, покрыт тьмой, и хо-дящий по нему да будет гоним Ангелом Божиим. Да встретит его необыкновенное отчаяние и попадет он в сеть, поставленную ему Богом! Будь он изгнан из царства света в царство тьмы и из мира извержен. Несчастие и печаль пугать его будут. Глазами свои-ми он зреть будет удары, постигающие его, и насы-тится он гневом Всемогущего.
       Проклятием он облечется, как ризою: сам он себя уничтожит, и Бог сокрушит его навеки. Не даст ему Бог прощения. Напротив, гнев и месть Божий разольются на этого человека и вселятся в него все проклятия, написанные в законе. И сотрется имя его из поднебесной, и обречет его Бог на несчастья вне всех колен Израиля по проклятиям союза, написан-ным в законе. Вы же, которые Бога вашего держи-тесь, живите все".
       Молитва после объявления херема
       "Тот, кто благословил праотцов наших, Ав-раама, Исаака, Иакова, Моисея, Аарона, Давида, Соломона и пророков Израиля, и праведных мира, Он да ниспошлет благословение свое на град сей и на грады, за исключением того (человека), кто хе-рем сей нарушит. Бог, по милости своей, спасет их и охранит их от всякого зла и злосчастья, продлит ле-та и годы их, благословит всякое дело рук их и ос-вободит их вместе со всеми братьями-израильтянами; да будет такова воля Его, творите Аминь" .
       О присяге у евреев
       Талмуд разделяет присяги на три разряда: Шебуа-деэрайта, т.е. присяга, которая назначается на основании закона Моисея; Шебуа-гесет, т.е. при-сяга, назначаемая на основании Талмуда и Сетам-херем, т.е. допрашивание подсудимого под хере-мом .
       Надо заметить, что евреи вообще имеют вы-сокое понятие о присяге, налагаемой судом еврей-ским, и особенно питают глубокий страх и уваже-ние к присягам первых двух разрядов. Всеобщее уважение евреев к этим присягам так высоко, что субъект, не исполнивший раз присягу, даже будучи в остальном чист и совестлив, сильно роняет себя в глазах общества; после этого он обыкновенно ли-шается общего доверия и на него смотрят как на погибшего. При таком отношении к присяге неуди-вительно, что еврей большей частью готов понести самые чувствительные потери, чем не исполнить данную бет-дину присягу. По этому весьма важно-му обстоятельству в еврейском судилище всегда бывает в ходу только третий разряд присяги -- Се-там-херем.
       Но, к сожалению, мы должны прибавить, что это высокое понятие еврея о присяге было бы дей-ствительно отрадным явлением в еврейской жизни, если не существовало бы совершенно противное понятие о присягах, назначаемых нееврейским су-дом.
       Талмуд, на котором основан весь еврейский быт, не признает для евреев обязанности законов и постановлений иноверных судилищ , поэтому к присягам, обращенным к местным властям и зако-нам, евреи относятся крайне небрежно и легкомыс-ленно, так что по справедливости можно сказать, что все таковые присяги суть только для них одна пустая формальность в полном смысле слова.
       В заключение нашего обозрения правил о присяге у евреев мы считаем нелишним привести следующую статью из Маймонида, в которой в точ-ности изображена внешняя обстановка при совер-шении присяги во всей своей оригинальности.
       О присяге
       "Мы слышали, что в вашем городе находятся лица, которые каждому назначают присягу, и такие, которые готовы совершать оную ложно и подтвер-ждать, что она искренняя. Эти люди нехорошо по-ступают, приготовляя гибель самим себе. Наказание за ложную присягу даже на полушку чрезвычайно велико. Если хотите наложить на кого-нибудь при-сягу, то выньте свиток (Торы) и укажите присягаю-щему на проклятия, изложенные в этом законе, и принесите носилки, на которых выносят мертвецов, накройте их покровом, употребляемым для накры-тия мертвецов, принесите рога для трубления, кото-рые употребляются в день нового года , приведите сюда маленьких детей из училищ, принесите наду-тые пузыри и бросьте их перед носилками; и бет-дин должен сказать присягающему, что завтра его точно так же бросят, как эти пузыри; принесите пе-тухов, зажгите свечи, принесите земли и поставьте присягающего на эту землю, затрубите в рога и объявите ему гласно:
       "Слушай, N.. если ты присягу сотворишь ложную, то все проклятия, изложенные в законе, постигнут тебя". После этого читают ему всю фор-мулу херема, и, когда затрубят в рог, все присутст-вующие и маленькие дети отвечают: "Аминь"" .
       Примечание 6
       О празднике Рош гашана (нового года), об об-ряде трубления в рог.
       Рош гашана (новый год) евреи доныне празд-нуют в установленный Моисеем 1-й день месяца Тишры (осенью в первые дни сентября) .
       Хотя с разорением Иерусалимского храма этот праздник окончательно переменил свой внут-ренний и внешний первобытный характер, однако же его влияние на жизнь евреев и значение сохра-нилось и уцелело почти в полной мере.
       Конечно, при сравнении праздника Рош га-шана времен существования храма с нынешним разница между ними будет та же, что между славою и бесславием или между актами высокого народно-го торжества и глубокой печали.
       Во времена храма день Рош гашана по самому своему назначению был для Израиля днем высокого торжества.
       Храм, оглушенный гимнами левитов и радо-стными звуками священнических труб, открывал днем Рош гашана десятидневный период, в котором народ, духовенство и даже сама святыня очищались и приготовлялись к великому и всенародному тор-жеству -- к тому моменту первосвященник, отпра-вившись с очистительными дарами в святую свя-тых, приносил оттуда народу прощение Иеговы.
       Таким образом, при наступлении дня нового года всегда воссияла для евреев надежда на получе-ние из уст невидимого Иеговы, возможно живущего посреди народа, могучего слова примирения, и в этом светлом ожидании первосвященник вместе с народом при жертвоприношении прощался с ми-нувшим годом и его невзгодами и встречал новый -- со сокровенной в нем благодатью промысла Бо-жия.
       Придавая такое значение и смысл этому празднику в своем смысле и в такой торжественной обстановке, само собою разумеется, что праздник Рош гашана -- был для евреев днем внутреннего торжества, высокой духовной радости и созерцания. Ныне все изменилось.
       День Рош гашана это ныне день скорби, ры-дания. Причины этого явления очевидны. Народ, потерявший самостоятельность, все равно что чело-век в болезни. Даже при самом сильном потрясе-нии, при самой очевидной опасности он никогда не допускает невозможности исцеления и до последне-го вздоха с отчаянием гонит прочь от себя черную мысль о смерти.
       Разумеется, что в таком положении больной народ или человек всецело предается воодушев-ляющей его надежде. В роковую минуту, когда по-бедителя увенчают лавры, тогда надежда -- покро-вительница слабых, принимая побежденного в свои объятья, говорит ему в утешение, что не все еще потеряно, указывая при этом, что если даже в види-мом мире ему все изменило, помощи для него нет, то ее непременно надо ожидать из той области, куда обращен его страдальческий взор.
       В этом экзальтированном состоянии народно-го духа патриотическое чувство окончательно сли-вается с религиозным, ибо оно воспламеняется не огнем земных интересов и страстей, а пламенем, нисходящим свыше. В это время восстановление павшего царства и возвращение потерянной свобо-ды получают первое место в духовном миросозер-цании народа.
       Для поддержания этого дорогого чувства, без которого возрождение павших народов было бы немыслимо, появляется, как правило, целая литера-тура самого будоражащего свойства: патриотиче-ские гимны, песни, рассказы.
       Понятно, что подобные патриотические воз-гласы, ударяющие по самым чутким струнам на-родной жизни, пользуются у каждого народа ува-жением и считаются высоким духовным достояни-ем. Но получить место канонизированных молитв и образовать собой народное богослужение -- такой высокой степени патриотическим гимнам удалось достичь исключительно только на иудейской почве.
       По закону Моисея, вне Иерусалима и вне стен храма служение Иегове не может быть совершаемо. Отсюда само собой разумеется, что с падением храма народное богослужение упразднилось, обра-зуя громадный пробел в духовной жизни Израиля.
       Этим-то обстоятельством весьма ловко вос-пользовались тогдашние представители еврейского народа, для которых, как из истории видно, восста-новление павшего царства составляло главную цель жизни.
       Вместо праздничных жертв, без которых по духу чистого иудаизма праздник теряет свой смысл, они ввели, разумеется только на время, до восста-новления царства и храма, так называемый мусаф -- синагогальное служение, состоящее большей ча-стью из патриотических гимнов, в которых тяжелые дни падения царства, храма, изгнания, мучения и пр. воскресают и представляются в самых живых и раздирающих сердце картинах. Благодаря этой ис-кусственной поддержке патриотического чувства над всеми еврейскими праздниками исполнилось слово пророка: "И праздники твои я обращу в плач" .
       В особенности же это пророчество соответст-вует печальному образу нынешнего Рош гашана. Как высокий праздник, новый год -- день, откры-вающий собой торжественный период народного очищения, о котором мы выше говорили, Рош га-шана в сравнении с другими праздниками должен был получить и получил, так сказать, патриотиче-ский букет превосходнейшего аромата.
       И вот мусаф дня Рош гашана, т.е. молитва, знаменующая значение настоящего праздника, ко-торая сама по себе тоже зажигательного, патриоти-ческого свойства, открывается еще талмудическим обрядом текиот шофер -- трубления в рог.
       На вопрос, в чем именно состоит этот обряд и откуда он почерпнул свою духовную силу, каждый еврей -- светски образованный, талмудически обра-зованный, каббалист и пр. и пр. -- скажет, что тал-мудическая экзегетика произвела его из слов Мои-сея: "И днем трубления он да будет вам" , и сквозь свои каббалистические очки талмудисты еще заме-тили следующее.
       В день Рош гашана, скажет еврей, Иегова грозно восседает на троне правосудия и, нелице-мерно взвешивая деяния смертных, определяет ка-ждому заслуженное воздаяние: кому жить, кому умереть, кому в пору, кому без поры, кому в воде, а кому в огне и т.д. ; все это подробно определяется в день Рош гашана.
       При этом судебном акте соприсутствуют, с одной стороны, защитники Израиля, известные Талмуду и каббале под именами Метатрона, Таш-баша Пацпация и т.д., а с другой стороны, против-ник-сатана, который является с годичным отчетом о деяниях жертв, вовлеченных им в расставленные сети греха и соблазна. А звуки трубы ободряют при этом акте представителей Израиля, ошеломляют и с толку сбивают его врага -- сатану.
       Хотя этот ответ подтверждается множеством мест из Талмуда, Зоора и пр., однако же он настоль-ко неудовлетворителен, насколько в нем недостает здравого смысла, и для присутствовавшего хоть раз при этом обряде все-таки остается нерешимой за-гадкой, каким образом могло трубление в бараний рожок, похожее на звуки охотничьей трубы, полу-чить ту высокую духовную санкцию, которой оно ныне действительно облечено.
       Но мы советуем читателю искать разрешения этой загадки не в талмудическом предании об обря-де трубления в рог, а только в смысле 476-го псал-ма, который перед трублением читается всем наро-дом семь раз кряду.
       "Все народы, восплещите руками, воспойте Богу гласом радости, ибо Всевышний и Всестраш-ный Иегова -- великий царь вселенной. Народы и племена нам подчинит, повергнет их под наши но-ги. Изберет для нас наше наследие, гордыню Иако-ва, которую он любит зело (вечно).
       Тогда возвысится Бог гласом трубы -- Иегова звуками рога" и пр. В этом псалме евреи слышат не простую молитву, а глас пророческого провозвестия о будущей славе Богом избранного народа. Сопро-вождаемый сердце раздирающими воплями и рыда-ниями, которыми синагога оглашается во время се-микратного чтения 476-го псалма, проясняется от мглы, напущенной Талмудом и каббалой, значение текиот шофер.
       И вот этот-то обряд трубления в рог, обяза-тельный ныне для каждого еврея, является только финалом высокого патриотического гимна, которым представители иудейства по своей системе стара-лись ознаменовать день нового года и начало деся-тидневного всенародного покаяния и очищения .
       Конечно, первобытное значение обряда теки-от шофер изменилось, но все-таки сила его влияния на дух евреев и ныне велика.
       Вскоре после падения Иерусалимского царст-ва текиот шофер был одним из сильных средств, которыми ученые представители побежденного царства старались воспляменять в народе патриоти-ческое чувство и побуждать его к крайним револю-ционным предприятиям, вызвавшим поголовное изгнание евреев из Палестины после гибельного для них восстания во время Адриана под предводитель-ством Бар-Кохбы.
       Ныне же обряд текиот шофер усиливает со-бою только плачевную картину дня рош-гашана и еще более отчуждает еврея от остального мира .
       После всего сказанного полагаем, что читате-лю уже вполне понятно, почему Талмуд старался возвести текиот шофер на высокую степень обяза-тельнейших для еврея обрядов, и понятна причина, по которой кагал в постановлении своем под N 30 так заботится об усилении своего контроля над мо-литвенными домами со дня рош гашана до оконча-ния десятидневного периода покаяния.
       Примечание 7
       О синагогальном, или школьном дворе и об общественных зданиях и учреждениях, из которых он составляется.
       В каждом еврейском обществе есть ретирад-ные места, которые выстраиваются и поддержива-ются кагалом за счет общественных сумм. Здание это бывает везде значительного объема и находится вблизи синагоги или, вернее, во дворе оной.
       Для объяснения причины, по которой подоб-ное общественное здание необходимо в соседстве с синагогой, мы должны рассмотреть устройство школьного, или синагогального, двора.
       Под именем синагогального, или школьного, двора в городах и местечках еврейской оседлости следует понимать небольшое пространство, обык-новенно в так называемом еврейском квартале го-рода, на котором выстроены следующие общест-венные еврейские здания: бет-гакнесет (главная си-нагога), бет-гамидраш (молельня и училище), бет-гамерхац с миквою (общественные бани с купелью), хедер-гакагал (кагальная изба), бетдин (талмудиче-ское судилище), гекдеш (приют для нищих) и пр. Хотя главной синагоге по внутреннему и внешнему виду принадлежит первое место между молитвен-ными домами, однако же она, как здание холодное, служит центром для общественного моления только в праздники нового года, Судного дня и при осо-бенных случаях, как, например, при появлении в городе знаменитого кантора, известного проповед-ника, и в случае изъявления желания каким-нибудь начальником посетить еврейский молитвенный дом. В остальное же время года главный центр для об-щественого моления есть тут же, в соседстве с сина-гогою, на школьном дворе, выстроенный бет-гамидраш. Но бет-гамидраш имеет и другие назна-чения. Он служит главным центром для разработки талмудической науки. Утром и вечером после мо-ления здесь собираются разные братства слушать мудрость Талмуда из уст своих учителей, а для множества бездомных людей, посвятивших себя Талмуду, бет-гамидраш служит приютом, которого ни днем, ни ночью они не оставляют. Кроме того, бет-гамидраш служит местом для обсуждения са-мых важных общественных вопросов; здесь разме-щаются общественная и братские библиотеки. Тут же, возле синагоги и бет-гамидраша, всегда нахо-дятся кагальные бани с миквою .
       Вокруг этого главного центра, как правило, сгруппировано множество частных молитвенных домов, клаузов, ешиботов, Талмуд тор, которые, подобно бет-гамидрашу, служат помещениями для различных учебных заведений, где множество евре-ев различного возраста и состояния, жертвуя своим временем, своими нравственными и физическими силами, изучают духовные и гражданские талмуди-ческие законы и где всякий бездомный скиталец и бродяга находит для себя безопасный и бессрочный приют. Кроме того, на школьном дворе всегда на-ходится и кагальная изба, с ее назначением и влия-нием на жизнь евреев знакомят нас все кагальные акты, изложенные в этом сборнике. Тут же, в сосед-стве, непременно должен находиться остаток древ-него Синедриона, живущий до сих пор под покро-вительством кагальной республики и составляющий судебный ее отдел, -- это бет-дин (о котором речь впереди) со своим раввином или рашбет-дином во главе , тут же имеющим помещение для себя с се-мейством.
       Во многих местах на школьном дворе нахо-дится еще гекдеш -- безобразный приют для тех отчаянных бродяг, присутствием которых стесня-ются даже неразборчивые бет-гамидраш, клаузы и пр. Таким образом школьный двор не то, что двор, окружающий церковь, костел, кирху и пр.
       Это еврейская республика со всеми своими заведениями: административными, судебными, учебными и пр. Теперь понятно, почему синаго-гальный двор нуждается в кагальных ретирадных местах, о которых упоминается в актах под N40, 58 и 59.
       Примечание 8
       О бет-дине (талмудическом судилище)
       В 1-3 и 5-м примечаниях мы познакомили чи-тателя с хедергакагал (кагальной избой) -- учреж-дением, которое управляет, как мы уже видели, всеми теми частными и общественными делами ев-реев, когда они вступают в какие-нибудь взаимоот-ношения с лицами, властями и обществами неев-рейского исповедания. Заведение это управляет всем, как читателю известно, совершенно на дикта-торских началах, не допуская никаких апелляций и ограничений.
       Теперь перейдем к бет-дину (дом талмудиче-ского суда и расправы), к учреждению, которое, со-путствуя везде кагалу и находясь под его высоким покровительством, составляет его судебный отдел, управляющий делами, возникающими в чисто ев-рейской среде как между частными евреями, так и между ними и кагалом.
       Бет-дин существует поныне в каждом еврей-ском обществе без исключения и, отвечая всем по-требностям меркантильной жизни евреев, заменяет для них все прочие гражданские суды и заступает место древнего еврейского синедриона.
       Но надо заметить, что бет-дин возникает в каждом еврейском обществе не по простой прихоти евреев или для удовлетворения их пустого народно-го честолюбия. Иметь свой суд -- потребность, воз-никающая из чисто духовной почвы талмудическо-го иудейства, она составляет один из главных дог-матов его учения.
       В подтверждение этого мнения и для бли-жайшего изучения характера бет-дина обратимся к нескольким параграфам из свода талмудических законов Хошен га-Мишпат, трактующих именно этот предмет.
       "Воспрещено (еврею) судиться в суде неев-рейском и в нееврейских судебных учреждениях. Это запрещение не теряет своей силы даже при та-ких вопросах, по которым нееврейские законы сходны с еврейскими, и если бы даже обе стороны желали предложить свое дело суду нееврейскому. Нарушающий это запрещение есть злодей. Этот по-ступок признается равным хулению, поношению и наложению руки на весь закон Моисея" .
       "В подобных случаях бет-дин имеет власть наложить на отступника нидуй и херем и не сни-мать их с него, пока он не освободит своего против-ника от нееврейской власти" .
       "Этому наказанию подвергается и тот, кто держит сторону отступника, и даже тот, кто употре-бил бы нееврейскую власть на принуждение еврея к самому бет-дину (без предварительного на то раз-решения бет-дина)" .
       "Документ, в котором сказано, что по нему можно заявить иск в суд нееврейский, не должен, однако же, быть доставляем в суды нееврейские. В противном случае истец должен понести все убыт-ки, превышающие сумму, обязательную по доку-менту на основании еврейских законов".
       Круг деятельности нынешнего бет-дина опре-деляется следующим образом: "В настоящее время (когда евреи живут под властью чужих народов и не имеют судей, подтвержденных властями земли Из-раиля) бетдин разбирает дела по займам и долгам, по брачным записям, по наследственным и дарст-венным актам; разбирает жалобы по нанесенным убыткам и пр." .
       "Разбирательству бет-дина тоже подлежат: повреждение, причиненное чужой скотине, убыток, причиненный чужой скотиной зубом или рогом; дело о воровстве и грабеже, причем бет-дин взы-скивает с воров и грабителей только стоимость по-хищенных ими предметов, не более (т.е. без штра-фа, к которому преступник должен быть приговорен по закону Моисея)" .
       "Дела об убытках, причиненных косвенным образом, и о доносчиках . К этой статье Хошен га-Мишпат прибавляет: "Хотя нынешний бетдин не может приговаривать воров и грабителей к штра-фам, однако же ему предоставлено право возложить на преступника нидуй , пока он вполне не удовле-творит истца. Ограничение же прав нынешнего бет-дина вообще относится только к штрафам, установ-ленным законами Моисея, но штрафы, назначенные талмудистами за нарушение их постановлений, взы-скиваются повсеместно" .
       Кроме сказанного, Хошен га-Мишпат предос-тавляет нынешнему бетдину следующие права:
       "Всякий бет-дин, даже не получивший под-тверждения от властей земли Израиля, если он за-мечает, что народ предается распутству, имеет пра-во приговаривать к смертной казни, подвергать де-нежным взысканиям и другим разным наказаниям, причем не требуется даже, чтобы подсудимый был уличен свидетелями. Если же подсудимый человек сильный (положением в среде нееврейской) и евре-ям невозможно своими силами покорить его, то та-кового наказывают посредством власти нееврейской (местной). При этом бет-дин имеет право объявить имущество посудимого гефкер (свободным для всех, т.е. вне защиты законов и властей) и уничто-жить ослушника, смотря по требованию обстоя-тельств" .
       Здесь считаем еще необходимым познакомить читателя со способом вызова еврея в бет-дин и пра-вилами, которые должны быть соблюдаемы при вы-зове.
       "Как следует вызывать в суд подсудимого?"
       "Бет-дин (отвечает закон на этот вопрос) объ-являет подсудимому через рассыльного (шамеша), чтобы он явился в суд к назначенному времени. Ес-ли не приходит, то вызов повторяется. Если же под-судимый не явился, то суд объявляет ему третий вызов, ждет целый день, а когда подсудимый все-таки не является, то на следующий день налагается на него нидуй. Но эти правила соблюдаются (бет-дином) только тогда, когда подсудимый отлучается из города в деревню. Если же подсудимый живет постоянно в городе, то он вызывается только один раз и за неявку на следующий день налагается на него нидуй".
       "Рассыльному бет-дина нельзя оказать неува-жение. За огорчение его бет-дин имеет право под-вергнуть телесному наказанию. Даже самому рас-сыльному предоставлено право наказывать дерзко-го, и с него не взыскивается, если он причинил по-добному ослушнику денежные убытки. Если бет-дин переменил свое место, подсудимый должен явиться туда, куда бет-дин перешел. В противном же случае он подвергается нидуй. Если рассыльный заявляет, что ему или судье (заочно) была оказана грубость или что подсудимый отказался явиться в суд, то рассыльный пользуется доверием и через него же объявляют ослушнику за это шамтай (т.е. смертный нидуй или херем)" .
       После приведенных нами талмудических за-конов , читателю, полагаем, вполне доступно будет содержание и значение 52 бет-динских постановле-ний, изложенных в этой книге под N23, 24, 26, 50, 51, 78, 102, 118, 120, 123, 132, 143-149, 155, 156, 177, 180, 182, 183, 196, 199, 203, 204, 207, 208, 210, 211, 215, 216, 219, 222, 223, 232, 234-236, 239-241, 255, 256, 260, 263-265.
       В приведенных выдержках из закона, лежа-щего в основании еврейской жизни, странные меры, которыми кагал в постановлениях своих под N 148 и 149 старается охранять бет-дин, не покажутся уже столь странными, ведь сохранение бет-дина -- это сохранение одного из главных догматов талмудиче-ской религии.
       Конечно, было бы ошибочно думать, что уже все без исключения дела между евреями решаются одним бет-дином на основании талмудических за-конов. Во многих случаях, и в особенности в тех юридических вопросах, в которых еврейский закон расходится со здравым смыслом или где форма и буква говорят одно, а справедливость и совесть -- другое, -- в тех случаях вопрос решается не даио-нами, т.е. не судьями бетдина, а компромиссом, в котором, впрочем, иногда принимают участие и даионы, если обе стороны их избирают.
       Но это бывает редко, чтобы избирали даио-нов. Большей частью для этого избираются люди, более знакомые с оборотами торгового промысла и с практической жизнью, чем члены бет-дина, чьи знания обыкновенно ограничиваются Талмудом. Вопросы же, касающиеся религии, как, например, о кошере и трефе, о том, как резать скот, об омовении женщин и приготовлении разводных документов, тоже редко попадают к бет-дину. Эта часть состав-ляет специальность раввина или морейне, о которых будем говорить ниже , или вообще ученого талму-диста, приобретшего доверие и уважение.
       Для полного разъяснения рассматриваемого нами вопроса мы не можем не сказать здесь не-сколько слов о спорных делах евреев, поступающих в настоящее время в местные нееврейские судебные учреждения.
       Судя по громадному числу этих дел, можно было бы подумать, что постановления Талмуда от-носительно иноверных судей и судебных учрежде-ний, о которых мы говорили, не находят общего сочувствия евреев. Но предполагать такое равноду-шие к сказанному догмату, даже в тех евреях, кото-рыми он, по-видимому, нарушается, т.е. даже в тех, которые являются со своими тяжбами в суд неев-рейский, было бы неосновательно.
       Спорные дела, а в особенности иски по вексе-лям, заемным письмам и по сохранным записям, поступающие ныне к местным властям, бывают большей частью не что иное, как средства для под-чинения ослушников бет-динским или кагальным решениям.
       Читателю уже известно, что Талмуд разреша-ет бет-дину подчинять себе сильных и дерзких от-ступников посредством иноверной власти.
       Благодаря этому пункту талмудического за-кона местные законы и власти очень часто обраща-ются в слепое орудие бет-дина и кагала, о чем мы выше уже говорили . Но для устранения всякого затруднения в этом отношении бет-дин и кагал свя-зывают тяжущихся подписями на вексельных и гер-бовых бланках еще до приступления к разбору дела. Если же сторона, проигравшая тяжбу у бет-дина, остается недовольной решением оного и не покоря-ется ему, то на бланке, ею заранее подписанном, бет-дин пишет то, что ему угодно; с этим вынуж-денным документом, получившим законную форму, Талмуд разрешает истцу обратиться к местным вла-стям.
       Вот какими путями бет-дин поддерживает се-бя той властью, которой он вечно противодейству-ет, и вот чем объясняется такое количество еврей-ских дел, скопившихся в местных правительствен-ных учреждениях. После всего сказанного о бет-дине мы вправе утверждать, что названия "духов-ный", "полюбовный" и "третейский суд", коими евреи всегда называют свой бет-дин, когда о нем идет речь в официальных сферах местной власти, есть не что иное, как фикция. Все эти названия на-столько идут к бет-дину, насколько они идут к гра-жданской и уголовной палатам, окружному суду и пр.
       Наконец, нам еще остается доказать, что гос-подство бет-дина до сих пор не прекратилось. Для этой цели не будем обременять читателя имевши-мися у нас решениями бет-дина нынешнего време-ни, а прочтем один только вызов к бет-дину, при-надлежащий чуть ли не вчерашнему дню. Мы пере-даем его здесь в том виде, в каком он переведен с еврейского нынешним виленским казенным равви-ном, окончившим курс в Виленском раввинском училище:
       "Удостоверяется, что Уряш Димент оповес-тил Иоселя Ошеровича Паца, чтобы он явился для разведания с ним, а все издержки и убытки, которые ему причинены будут по его же, Паца, причине, от него же взысканы будут; также уведомил его, что о том выдано будет ему письменное удостоверение и при всем том он не хочет окончить с ним, Димен-том, духовным судом. Все это показали перед нами двое посланных, в чем подписуемся. Среда, 29 ян-варя 1869 года, г. Вильно. (Подписи) Меер Ландан, Янкель Берко Кан, Леви Хаим Гершатер и Лазарь Клейнберг.
       Сей перевод с подлинным сходен. 29 января 1869 года. Раввин Ш. Клячко".
       Несмотря на удостоверение г. раввина в точ-ности перевода, он все-таки далеко не ясный, по-этому мы считаем необходимым перевести заново:
       "Сим удостоверяем, что ребе Урия Димент вызвал ребе Иосифа, сына ребе Ошера Паца, в суд (бет-дина), объявив ему при этом, что в случае не-явки с него будут взысканы все издержки и убытки, которые будут понесены Диментом по этой причи-не, и что Дименту будет выдан (бет-дином) напи-санный вызов. Но после всего этого (Пац) все-таки не согласился покончить дело с Диментом у бет-дина. Все это исследовано нами через двух рас-сыльных, в чем подписуемся. При сем приложена печать виленского казенного раввина".
       Из этого маленького документа явствует, что бет-дин продолжает свою практику по-прежнему при участии даже новых раввинов, окончивших курс учения в казенном раввинском училище, и что даже форма вызова сохранила тот грозный харак-тер, который она всегда имела и должна иметь в силу вышеприведенного талмудического устава о вызовах.
       Примечание 9
       О каболат-кинионе, или судере, у евреев, т.е. о способе совершения купли и продажи по Талмуду
       В глубокой древности у евреев был обычай, что при актах выкупа и мены один человек (покупа-тель) разувался и подавал свой башмак другому (продавцу) .
       Талмуд ввел в свой устав о купле-продаже не-что вроде этого древнего обычая, разумеется с при-своением ему того важного значения и силы, кото-рыми обыкновенно облечены все талмудические постановления, духовные и гражданские.
       И вот ныне при акте купли-продажи прежде всего совершается каболат-кинион, т.е. покупатель сам или представляющий его подает полу своей одежды или платок продавцу и говорит ему: "Возь-ми эту вещь взамен земли или дома и пр., которую ты мне продаешь, отдаешь в подарок и пр." Когда продавец потянул рукой за платок или полу одеж-ды, тогда акт купли-продажи считается уже совер-шившимся.
       И хотя покупатель еще не принял в свою власть купленного им предмета и не заплатил за него продавцу, однако же проданный предмет или имущество, где бы ни находились, составляют уже законную собственность покупателя и никто из сто-рон не может нарушить совершившийся акт купли-продажи .
       Таким образом, ясно, что каболат-кинион не пустой обычай: по Талмуду, в нем кроется смысл юридического понятия деятеля владения.
       Если продавец потянул за вещь, подаваемую ему покупателем, значит, он вступил с этой вещью в материальную связь, которая, по Талмуду, и есть один из главных деятелей юридического владения .
       Конечно, для не посвященных в талмудиче-скую мудрость все-таки роль полы или платка при каболат-кинионе остается непонятной. Если же до-пустить вместе с Талмудом следующее соображе-ние, что пола или платок заменяют здесь сумму, которую покупатель должен уплатить за приобре-тенное им имущество, и что вместо купли-продажи обе стороны совершают (будто) между собой мену предметов, т.е. замену платка на дом, то потягива-нием за платок продавец действительно вступил в материальную связь с приобретенным предметом и юридический деятель владения действительно явился, разумеется в тумане талмудической мудро-сти.
       Но, откуда бы ни явился каболат-кинион у ев-реев -- или из седой древности, или из пучины тал-мудического океана, -- в настоящее время он почти как обряд является при всякой сделке между част-ными лицами и символизирует, что дело уже со-стоялось и никто от него не может отказаться. Ка-болат-кинион исполняется только при купле-продаже, совершаемой между частными лицами, но не между частным лицом и кагалом -- на том осно-вании, что продажи кагала обыкновенно произво-дятся с публичных торгов и обеспечены его вла-стью, которая пользуется общим доверием .
       После всего сказанного полагаем, что места в документах под N 51, 58, 87, 92, 95, 102, 262, где упоминается каболат-кинион, будут вполне понят-ны читателю.
       Примечание 10
       О свадьбе у евреев
       Свадебный праздник у евреев начинается обыкновенно раньше дня венчания. Он наступает накануне субботы, предшествующей свадьбе. Когда шестой день труда и забот приближается к вечеру и воцарившиеся в доме мир и тишина предвещают скорое появление шабаса, тогда на встречу этого божественного гостя к семейству жениха прежде, а потом и невесты являются местные музыканты с национальными мелодиями каболат шабат .
       Таков обыкновенно первый сигнал еврейской свадьбы. В субботу утром жениха, его отца и родст-венников ожидает синагога со своими почестями. Во время чтения субботнего отдела Пятикнижия жених удостаивается после родственников и друзей последней по числу и месту, но важной по значе-нию алиа (почести) под названием мафтир, и при провозглашении ему обычного "многая лета" кан-тор в его честь оглашает синагогу напевами.
       Тут со всех сторон синагоги, а в особенности из окон женского отделения, сыплется на жениха благословенный град орехов, миндаля и пр., причем бросающиеся на эту соблазнительную добычу ли-хие парни из низшего сословия зачастую оканчива-ют свою невинную охоту сценами, не совсем при-личными для дома молитвы.
       Торжественно возвращается жених домой вместе с родственниками и друзьями, желающими выразить его родительскому дому свое теплое, за-душевное поздравление, за что, как водится, они получают легкое угощение. Наконец, веселый день золотой субботы уже на исходе. Музыканты снова берутся за инструменты, опять прежде у жениха, а после у невесты проводят шабас национальными земирот (песнями).
       Весело исполняются эти песни в семействе жениха, но тут они непродолжительны; у невесты же за этими светлыми минутами следуют еще танцы с хороводами. Хотя в этих танцах участвует исклю-чительно только прекрасный пол (преимущественно девицы), однако же они всегда оживленны и неред-ко продолжаются далеко за полночь, пока все мед-ные гроши не перейдут из карманов танцовщиц в цимбальный ящик .
       Но вот наступила свадебная неделя. Закипела деятельная жизнь в семействе новобрачных: все суетятся, хлопочут, бегают, придумывают и приоб-ретают средства для украшения грядущего семейно-го праздника и увеличения его торжественности. Одни только отцы новобрачных озабочены более серьезными делами.
       У них просто голова идет кругом от тяжелого раздумья, как бы пристроить приданный капитал где-нибудь в верные руки и за выгодный процент, обеспечить обещанное детям в приданое векселями и пр. Когда же эти немаловажные дела улажены, разумеется весьма редко без вмешательства и по-мощи бет-дина , тогда еще необходимо удовлетво-рить претензии шадхана (свата), требующего закон-ное вознаграждение за тяжелый труд.
       Иначе шадхан притянет к суду бет-дина, на-ложит запрещение на свадьбу и пр. Наконец, надо покончить с рахашниками, ибо, если не уплачен ра-хаш, венчанию не быть . И вот после многих тру-дов все устроено: шадхан, рахашники удовлетворе-ны, музыканты согласились на уступку и кетуба уже готова. Тогда, после непродолжительной про-гулки шамеша по городу с законным списком в ру-ках, комнаты жениха и невесты начинают напол-няться приглашенными гостями. В это время жени-ху приносят от невесты талет и кител -- облаче-ние женатых евреев, в которое их одевают и при переселении на тот свет. Эти священные дары пода-ет бадхан, старающийся в импровизированных сти-хах объяснить их высокое значение, а в особенности значение дня, когда их получают.
       Как только жених вдоволь наплачется, слушая бадханскую музу, его оставляют в этом печальном настроении под опекой шаферов, которые должны нарядить его к венцу в поданное облачение, а бад-хан с музыкантами отправляется к невесте. Гостей и тут собралось немало. Все столпились вокруг не-весты, сидящей посреди комнаты (большей частью на обернутой квашне), и безмолвно по волоскам расплетают ей косу.
       Грустно здесь в эту пору, и все с нетерпением ждут импровизатора бадхана, чтобы поплакать под его лиру, облегчить сердце от давящих его горьких чувств. Когда расплетают косу невесте, в памяти каждой замужней еврейки воскресают минувшие дни свободы и надежды, которыми освещалась ее жизнь до венца, и длинная вереница безотрадных, темных дней, пережитых под гнетом невыносимого положения после венца.
       "И я недавно была невеста, -- думает моло-дая летами, но постаревшая лицом Эсфирь, -- и мнe родители сулили золотые горы в замужестве, и мои надежды были светлые, розовые. Но чем все это кончилось? Еще мне не минуло двадцати пяти лет, а выгляжу уже старухой... Изнемогла я совсем от го-ремычного, безнадежного житья, будучи единст-венной опорой и поддержкой многолюдного семей-ства.
       Правда, родители не поскупились для меня, всего дали много, и даже сверх своих сил, и под-держивали меня с семейством несколько лет. Разве можно больше требовать от родителей?! Но где же, спрашивается, плоды столь усердного родительско-го попечения и всего того материального богатства, которым они жертвовали для меня?"
       В ответ на этот вопрос в памяти Эсфири про-мелькнула бесцветная, мизерная фигура мужа, ребе Генделе или ребе Фишеле. "Да, -- продолжает ду-мать про себя Эсфирь, -- родители дали мне всего вдоволь, но за кого же они меня выдали?.. 17 лет было моему мужу, ведь это еще юноша, да к тому же он, подобно всем еврейским женихам, еще ни к чему не был приготовлен. Вот где была моя поги-бель. В муже я не нашла и не нахожу ни кормильца, ни покровителя; он собой увеличивает только тя-жесть семейной жизни, которую я сама должна вла-чить на своих плечах..."
       То же самое думают в это время и Рахиль, и Ревекка, и другие присутствующие, ибо редкая из еврейских женщин не испытывала горькой судьбы, подобно Эсфири. При этом общем тяжелом унынии бадхан, как с неба, является сюда со своей импрови-зированной моралью. Говорит ли он дело или спле-тает несвязные слова в пустые стихи -- все равно. Все плачут навзрыд. Но вдруг двери открылись. Явился шамеш и закричал: "Каболат поним легаха-тан!" ("Встречайте жениха!").
       Вслед за ним и жених в сопровождении муж-чин является, подходит прямо к заплаканной невес-те и накрывает ей голову поданным платком, при-чем женщины осыпают его хмелем или овсом. С музыкой впереди и зажженными свечами в руках шаферы открывают торжественный ход к месту, где находится хупе (балдахин, большей частью на школьном дворе); за ними родители, дружки и пр. ведут туда и невесту, которая, описав вместе со своими спутниками семь кругов около жениха, ста-новится по правую руку своего суженого.
       Бадхан громко приглашает родителей, родст-венников для благословения новобрачных под бал-дахином, что каждый исполняет возложением на их голову рук. И вот наступает время венчания. Этот акт начинается молитвой над чашей, и совершения этой молитвы удостаивается тот из присутствую-щих талмудических корифеев, который завоевал для себя в талмудическом мире первое место. Его громко приглашают по имени, прибавляя еще и раввинский титул.
       Из чаши, над которой совершилась молитва, должны отведать жених и невеста; после этого ша-меш громко читает по-халдейски написанный сва-дебный документ. Вслед за тем совершается акт ке-душин: жених подает невесте серебряное кольцо или монету, говоря: "Гарей ат мекудешет ли бета-баат зу кедат Моше ве Израель" ("Этим кольцом ты обручена со мной по закону Моисея и Израиля").
       При этом он должен раздавить ногой подло-женный стакан, чтобы в эту торжественнейшую минуту не забыть о падении Иерусалима. Тут опять читают над второй чашей краткую молитву и, когда молодые отведали из чаши, раздается общее поже-лание мазолтов, и затем с музыкой впереди прово-жают молодых домой.
       Постились молодые целый день, ибо день венчания есть вместе с тем и День отпущения гре-хов для новобрачной четы. Теперь они в первый раз рядом уселись разговеться легким супом из цып-ленка, называемым на этот раз золотой ухой. Нако-нец, наступил свадебный ужин самый интересный момент праздника. Ужин уже готов, столы накрыты для мужчин и женщин (отдельно, разумеется), и свечи зажжены, ожидают гостей, которые, впрочем, не очень опаздывают.
       Явился ребе Меир даион и ребе Хаим депутат, и тот, и другой, и родственники, чего же еще ждать?.. "К столу просят", -- кричит бадхан, и все гости направляются к тазу с водой для исполнения обрядового омовения рук, без которого еврей не станет есть хлеба. За женихом, занявшим первое место при столе (обенан), разместились все прочие. К ужину, кажется, все приглашены по одной форме, одним и тем же шамешом, по одному и тому же списку, но, занимая место у стола, каждый должен, однако ж, знать свое достоинство.
       Не лезь высоко, а то осадят назад со стыдом и, пожалуй, еще с ужина вон попросят. Места побли-же к жениху принадлежат раввину (если он почтил праздник своим присутствием), кагальному и бет-динскому штату, ученой и денежной аристократии, а простые смертные держатся подальше. Но и меж-ду ними не допускается демократическое начало: и здесь меламед портному не чета, а шинкарь не сядет с хлебопеком.
       Когда все уселись чинно и хлеб с молитвой разломан, тогда сарвары (прислуживающие у стола) начинают подносить каждому гостю порцию, соот-ветствующую его сану и положению в обществе. В том-то и состоит искусство хорошего сарвара, что-бы аккуратно рассортировать порции щуки и жар-кого и пр. и чтобы с аристократической порцией не попасть в плебейский уголок. При соблюдении та-кого порядка опаздывающий ничего не теряет. Поя-вись важная особа даже к концу ужина, сейчас раз-дается голос сарвара: "Хорошую порцию рыбы для ребе Хаима" и пр.
       К вещественным благам свадебного пира при-соединено еще духовное наслаждение. Вкусные блюда сопровождаются остроумными импровизи-рованными стихами бадхона под музыку. Он много льстит жениху, невесте, их семействам и каждому корифею отдельно. Напоминает он в стихах о вели-ком солнечном свете, скрытом в тут же сидящем ребе Лейбе, исчерпавшем до дна мудрость талмуди-ческого океана, и о родстве блаженной памяти ребе Шлейме, прадеда невесты, с великим раввином из местечка Штоклишек; разбирает он всех по очереди (разумеется, только аристократов), воздавая каждо-му честь и славу щедрой рукой.
       Потешив публику ораторством, бадхан пре-вращается в актера, фокусника и пр. Одним словом, бадхан горазд на все руки. Но вот и свадебный пир приближается к концу, бадхан кричит: "Дроте ге-шенк!" ("Свадебные подарки!") , и получаемые им со всех сторон предметы он кладет в приготовлен-ный для этой цели таз, громко провозглашая имена дарителей и названия предметов. Иногда дарят бо-гатые подарки: серебряные сервизы, подсвечники, ожерелье, бриллианты, деньги и пр.
       Но приношение таковых длится недолго. Все уже утомлены и, вставая со стола после молитвы, готовятся к кошер-танцу. Бадхан приглашает каж-дого из присутствующих, который подходит к не-весте, и, взявшись за платок, находящийся в ее руке, делает с ней один круг под музыку. Последним по-сле всех мужчин и женщин подходит жених к не-весте. После кошер-танца молодых уводят в опочи-вальню.
       Если читатель прочтет постановления кагала под N 53, 64, 130 и 158, то он познакомится с той рабской зависимостью от кагала, в которой еврей находится даже при домашнем очаге: в выборе му-зыкантов, блюд и гостей он не властен -- во все это вмешивается кагал. Об этом еще будем говорить в конце следующего примечания.
       Примечание 11
       Об обряде обрезания
       С рождением младенца у евреев первая забота членов семейства состоит в охране роженицы и са-мого младенца от наваждения нечистого духа-сатаны, который невидимо парит вокруг и всячески стремится вселиться в них. Самое верное средство к избавлению от этого страшного врага есть Шир Га-малот. Этот мощный талисман состоит из 121 псал-ма, написанного на бумаге и окруженного со всех сторон таинственными именами обитателей небес, с которыми знакомят евреев Талмуд и каббала.
       Талисман этот наклеивается на кровати, окна, двери и на все отверстия, через которые нечистая сила могла бы пробраться к жертве. Вечером в пер-вый день появления на свет младенца мужского по-ла его приветствуют будущие товарищи и спутники жизни: к нему является целый хедер (училище ме-ламеда) маленьких детей со своим бегельфером (помощником меламеда), и они читают новому пришельцу в мир молитву на сон грядущий.
       После чтения мальчиков обыкновенно под-чуют своеобразным мармеладом из отваренных бо-бов, гороха, пряников и пр. Чтение этой молитвы хедерными мальчиками происходит ежедневно до самого дня обрезания. В первую пятницу после ро-ждения младенца, вечером, после шабасового ужи-на, собираются к роженице и взрослые евреи на бен захор и после легкого угощения читают ту же са-мую молитву.
       Утром в субботу отец новорожденного от-правляется в синагогу или иную молельню, где при чтении Пятикнижия его призывают к Торе и кантор поет мишебейрах -- многая лета ему, его супруге, младенцу и пр. По окончании молитвы родственни-ки и приглашенные лица отправляются к роженице на шалом захор -- поздравление с сыном. Там уго-щают их обыкновенно водкой, пряниками, а у бога-тых тортом и вареньем. Накануне дня обрезания, т.е. вечером на восьмой день рождения, бывает вах-нахт -- ночь стражи.
       Тут собираются так называемые клаузнеры (бедные молодые евреи, занимающиеся изучением Талмуда в ешиботах, или молитвенных домах) и проводят ночь у роженицы в бдении и чтении Тал-муда или Мишны. В вознаграждение эти клаузнеры получают, кроме дарового ужина, еще недова (ми-лостыню). Однако ж надо заметить, что вахнахт бы-вает только у зажиточных евреев, бедные же обхо-дятся и без этого.
       Затем наступает то знаменательное утро, в ко-торое на младенца накладывается печать, завещан-ная детям избранного народа, -- обрезание. На восьмой день утром повивальная бабка, ближайшие родственницы и домочадцы ревностно занимаются купанием и пеленанием младенца. При этом неред-ко купель обращается для повивальных бабок в ис-точник приятных грошей.
       По окончании молитвы в синагоге, около 10 часов, в дом роженицы собираются сандукэ, моге-лим (обрезатели), кватер (Gefatter, кум) и кватерин (Gefatterin, кума), кантор, шамошим, родственники и разные приглашенные лица.
       Число совершеннолетних присутствующих при обрезании лиц должно быть не меньше десяти (минион). Когда все уже готово к исполнению об-ряда, кума, подняв младенца на руки, ожидает громкого зова шамеша: "Кватер", при котором она передает младенца куму под громкое приветствие присутствующих: "Борух габа" ("Будь благословен, пришлец"). Кум, в свою очередь, подносит младен-ца к могелю, который, восприяв его, читает вслух: <И рече Господь праотцу нашему, Аврааму:
       "Шествуй передо мною и будь праведен", по-сле чего он подходит к кисе шел Элиогу (трону пророка Илии), на котором невидимый пророк при-сутствует при обрезании, занимая место возле сан-дукэ, и передает младенца на колени последнего, возглашая: "Сей трон Илии, поминаемый добром". В эту минуту младенца обступают все могелим, го-товые к операции: один с обоюдоострым ножом, другой с заостренными ногтями на больших паль-цах, и третий, завершающий процедуру, со своим ртом.
       Первый из могелим творит предварительно молитву: "Слава тебе, Иегова, Боже наш, царь Все-ленной, освятивший нас приказанием своим совер-шить обрезание" -- и, срезав вмиг praeputium, усту-пает место другому оператору -- перею. Этот хва-тает срезанное место и, разорвавши кожицу снизу члена своими заострёнными ногтями, уступает свое место третьему оператору -- мецицу, который ус-тами высасывает кровь из раны.
       В то же время отец читает следующую молит-ву: "Слава тебе, Господи, Боже наш, царь Вселен-ной, который освятил нас своей заповедью и прика-зал нам присоединить его к союзу праотца нашего Авраама". Если младенец крепкого телосложения и перенес эту пытку при пронзительных визгах и кри-ках, то рану засыпают древесным порошком и под-нимают младенца на руки на подушке. Один из присутствующих совершает молитву над чашей с вином и при двукратном повторении слов пророка Иезекииля: "И говорю тебе, кровью твоею живи" -- опускает в рот младенца три капли вина.
       Всю драму эту кантор заглушает пением мно-гая лета младенцу, родителям его, присутствующим и пр. Если операция удалась счастливо, т.е. если первый могел не захватил ножом слишком далеко, второй не разорвал ногтями слишком усердно и третий, высасывающий кровь из раны, не был зара-жен цингой, то исход ее обыкновенный: младенец приобрел название еврей на всю свою жизнь, за что родители в этот день дают пир сообразно правилам кагала относительно обрезательных пиров, с кото-рыми знакомят читателя документы под N 69, 107, 128, 130, 131, 158, 257.
       Не будь у кагала власти собирать коробочный сбор с кошера, о котором мы подробно говорили выше, во втором нашем примечании, у него не было бы чем напоминать каждому еврею, даже при до-машних праздниках, о своей грозной и могущест-венной силе. При коробочном же сборе каждому еврею, не покорному кагалу, грозит опасность, что во время семейного праздника его настигнет месть грозного кагала .
       Кагал придет с полицией обыскивать горшки и блюда, приготовленные для пира, и кто в силах убедить полицию, что эти блюда действительно приготовлены на кошер, если кагальный откупщик мясного сбора с контрактом от правительства ут-верждает, что на приготовление свадебного ужина или обеда по случаю обрезания употреблена говя-дина от скотины, зарезанной ножом, отшлифован-ным не по правилам Талмуда .
       Кто, спрашивается, устранит грозу, которая может разразиться над семейством во время самого праздника? И наконец, кто освободит хозяина праздника из рук полиции, требующей законного штрафа за нарушение кошера?
       Примечание 12
       О морейне, т.е. о звании, с которым сопряже-ны служебные права; о степенях кагальной и бет-динской иерархии
       Для полного изучения кагало-бет-динской ие-рархии необходимо посвятить хоть самый краткий очерк историческому происхождению и развитию оной .
       Организация существующих еврейских об-ществ имеет свое начало в глубокой древности. Она родилась во время падения Иудейского царства. Главную цель этой организации составляло и со-ставляет сохранение в целости и неприкосновенно-сти оторванной от своей почвы еврейской нации до того неопределенного времени, когда Богу угодно будет возвратить Израилю потерянную землю, сво-боду и славу.
       Оставаясь всегда верной своей задаче, орга-низация эта на пути 18-векового странствования евреев по миру чрезвычайно успешно развивала свою внутреннюю мощь и крепла под разными внешними видами, которые она по временам меняла из-за благоприятных и неблагоприятных обстоя-тельств. Мы не будем здесь вдаваться в подробное изложение всех форм этой организации, которые встречаем в разные эпохи и в различных странах.
       Для нашей главной цели вполне достаточно будет познакомить читателя в общих чертах только с некоторыми из ее существеннейших видоизмене-ний. Зародыш этой организации лежит в той ученой школе, которая с разрешения Веспасиана была от-крыта равви Иохананом бен-Закай в городе Ямне .
       Но хотя в стенах этой школы через самое не-продолжительное время при ее представителе равви Гамлииэле младшем уже созрело нечто вроде преж-него Синедриона, стремившегося управлять всеми проявлениями общественной и частной жизни евре-ев, и хотя в этой школе неоднократно созревали и революционные махинации, однако же, она долго сохраняла внешний вид ученого коллегиума и пред-ставители ее публично носили титулы, подобающие только ученым мужам: тана (studiosus), хахам (муд-рец), софер (книжник), аморе (толкователь) и пр. Титулы эти всегда сопровождались громким име-нем равви.
       Этот вид организация сохранила до того вре-мени, пока в главных центрах жизни евреев в из-гнании -- в вавилоно-персидских землях -- не во-дворилось знамя нового победителя из Аравии, ос-нователя магометанского царства. Очутившись под властью нового магометанского царства, евреи ста-ли свободнее дышать. Первые магометане обраща-лись с ними вообще как с равными.
       А когда Бастанай, потомок Давида, тогдаш-ний представитель изгнанных, оказал магометан-скому войску важные услуги в походах на Персию против Сасанидов, то даже фанатический Омар вместо грозных постановлений, задуманных им в известном своем "союзе Омара" относительно евреев, стал покровительствовать своим еврейским подданным.
       В награду за услугу он признает Бастаная гла-вой иудейского народа, дарит ему руку прекрасной пленницы Дары, дочери персидского царя Хорзру, предоставляя ему при этом те же самые права, ко-торые за подобные услуги дарованы были патриар-ху или католикосу халдейской церкви Иезуябу. Этим счастливым событием действительно начина-ется новая эпоха для евреев. Бастанай является то-гда впервые вассалом магометанского государства с королевской печатью, дворцом и с высшей полити-ческой и судебной властью над всеми евреями Ва-вилонских земель.
       Но еще свободнее развивается и яснее опре-деляется строй еврейских общин с воцарением ка-лифа Али. Евреи помогли ему в борьбе с его сопер-ником Моавием за престол пророка и были возна-граждены за это широкими привилегиями. В это время организация еврейских общин представляется в следующей форме.
       Рош-голута, политический представитель на-рода, представляет все еврейское население Вави-лонии перед калифом и его верховными сановника-ми, собирает с евреев всей страны подать и достав-ляет ее в государственную казну. Ученый коллеги-ум преобразовывается в правительствующий пар-ламент, первое место в нем занимает гаон -- первое лицо в народе после рош-голута. Ближайшее место возле гаона занимает старший судья (даион ди баба, или аб бет-дин), который есть и его преемник.
       Этим высшим сановникам подчинены семь представителей ученых собраний (роше-кала) и три лица со званием "члены ученого общества" (хабор). Кроме того, существует еще учреждение из 100 членов, разделенное на два неравных отдела. Один состоит из 70 членов и представляет собой нечто вроде бывшего великого Синедриона, а другой -- из 30 членов и представляет малый.
       Члены первого возвышаются по иерархиче-ской лестнице и называются алуфим (представите-лями), тогда как 30 членов малого Синедриона, на-зывающиеся бене-киоме (кандидатами), не пользу-ются этими правами. Особенно замечательно, что все эти должности преемственны по наследству от отца к сыну, за исключением места председателя.
       Познакомившись с организацией центральной еврейской власти, соединенной из трех главных пунктов -- Суры, Пум-бадиты, как местонахожде-ния гаонов, и Багдада, как местопребывания рош-голута, -- перейдем к обзору провинциальной вла-сти.
       Каждое общество в провинции получало от главного центра, к которому оно принадлежало, даиона -- судью с дипломом. Даион сам назначал двух зекейним (старшин) и совместно с ними обра-зовывал местное судилище (бет-дин), которое, кро-ме судебных дел, занималось еще и подтверждени-ем брачных записей, разводных, векселей, купчих крепостей, дарственных актов и всех орудий, необ-ходимых для совершения некоторых обрядов, как, например, халеф (нож для убоя скота), шофер (ро-жок для трубления в день Рош гашана) и пр. Таким образом, местный бет-дин исправлял, кроме судеб-ной, еще религиозную и нотариальную службу.
       Кроме бет-дина, подведомственного высшему судебному учреждению гаона, во главе каждого общества находился еще комитет, который по сво-ему устройству и занятиям есть первообраз нынеш-него кагала и который по своему назначению, пола-гаем, примыкал прямо к ведению рош-голута. Он состоял из семи шпарнесов (попечителей), назна-чаемых посредством особого выбора, о котором бу-дет речь ниже.
       Комитет этот заведовал всеми интересами общества -- деятельность, которую он завещал сво-ему потомку -- кагалу. Здесь мы не будем распро-страняться о взаимных отношениях между всеми инстанциями, равно как и о доходах всего штата.
       Но не можем, однако, обойти молчанием тот замечательный факт, что взимание еврейскими представителями разных поборов с евреев в свою пользу и тогда находило сочувствие у местных чи-новников -- оно, видно, и тогда не было накладно для них: уже тогда одним из источников общест-венных доходов служил сбор с торговли мясом, ко-торым ныне кагал столь дорожит по причинам, из-ложенным нами выше, во втором примечании.
       С Талмудом же вследствие такого переворота в политической жизни евреев произошла следую-щая метаморфоза. До вступления евреев под маго-метанское владычество их жизнь исподволь прони-калась духом Талмуда, однако же он не мог счи-таться достоянием всего народа.
       Талмуд как устное предание до конца V века хранился в памяти ученых, служивших тогда жи-выми библиотеками для каждого желающего учить-ся. При этом положении Талмуду беспрестанно уг-рожала, так сказать, скоропостижная смерть. С пре-кращением скудного числа ученых, что весьма лег-ко могло случиться с классом людей, стоящих во главе всех революционных движений, последний из них унес бы и Талмуд с собой в гроб.
       Но даже тогда, когда Талмуд уже перешел из памяти ученых в фолианты, положение его все-таки до конца не упрочилось. При тех стеснениях и пре-следованиях, которым подвергались евреи под вла-стью последних Сасанидских князей, у Талмуда не было твердой практической почвы. Он большей ча-стью оставался в области теории, и к нему заметно стала охладевать симпатия не только народа, но да-же самих его представителей.
       Таким образом, до степени неотъемлемого народного достояния Талмуд возвышается лишь тогда, когда произошел благоприятный историче-ский переворот в политической жизни евреев, о ко-тором мы сейчас говорили. Он дал официальным народным представителям возможность вывести Талмуд из области теории и положить в основание новообразовавшегося еврейского штата.
       Водворившись свободно на практической почве как народный духовно-гражданский статут, Талмуд быстро проник во все еврейские общины не только в Азии, но также в Африке и Европе, где ев-реи тогда уже разместились в странах бассейна Средиземного моря. А переход Талмуда в фолиан-ты, совершившийся, быть может, без особенной преднамеренно важной цели, ныне стал приносить вожделенные плоды: без него возникшая потреб-ность повсеместного изучения Талмуда была бы неосуществима.
       Но золотой век политической свободы евреев под сенью полумесяца скоро закончился. На трон Магомета скоро воссели властелины, которые в от-ношении к евреям не стали следовать примеру Ома-ра. Они разорвали Омаров союз, который, как мы видели выше, им самим был оставлен без последст-вий.
       Под скипетром Альмутавакиля (849-856), третьего потомка Альмамунса, центральная власть описываемой нами еврейской организации потерпе-ла крушение, рош-голута постепенно утратил свое значение, а к концу IX века гаоны и правительст-вующие парламенты Суры и Пум-бадиты тоже схо-дят со сцены.
       Но этот чувствительный удар не сокрушил еврейской организации; она от него не умерла, а только еще сильнее прежнего пробудилась к более обособленной, замкнутой национальной жизни. Рош-голута, гаоны падают; правительство не терпит высшего еврейского центра по политическим сооб-ражениям, но в то же время возвышаются местные комитеты и бет-дины.
       В них правительство видит учреждения для взимания с евреев податей и решения религиозных вопросов, а потому они были сохранены из видов экономических. Таким образом, с падением рош-голуты и гаонов их власть переходит к местным ко-миссиям и бет-динам, являющимся безапелляцион-ной властью над евреями в управляемых ими Рай-онах.
       Если же мы здесь прибавим, что ответы на вопросы, с которыми местные еврейские управле-ния прежде обращались к центральной власти, ныне стали решаться непосредственно по народным за-конам, т.е. по Талмуду, то нетрудно заметить, что неблагоприятный переворот в судьбе евреев помог Талмуду глубже внедриться в иудейскую почву и быстрее распространиться между всеми евреями.
       Вот мы дошли до того исторического момен-та, когда отдельные еврейские общинные правления достигают своего высшего развития и, развернув над собой одно общее талмудическое знамя, сово-купно представляют собой ту удивительную муни-ципальную талмудическую республику, которая невозмутимо выдержала 1000-летнюю борьбу с са-мыми сильными противниками и сохранилась до настоящего времени с незначительной только пере-меной в наружной форме.
       Для ознакомления читателя с формами опи-сываемой нами организации позднейшего образова-ния евреев, в которых они существует в кагальных и бет-динских избах, утвердившихся и доныне живу-щих во всем мире, а в особенности в большой стра-не посреди славянских племен, мы воспользуемся документом, приобретшим уже полное право на всеобщее доверие.
       Мы выведем на свет документ из кагальной книги города Вильно, который чудесным образом попал в "Кирия неемана" , в которой, однако же, он до сих пор спрятан за баррикадами еврейского алфавита.
       Вот этот документ об обязанностях раввина и (парнесов) представителей города:
       "Во главе города стояли: аб бет-дин -- гаон (раввин), рош-бет-дин (председатель бет-дина), бет-дин из 12 членов и представители города. Раввин назначался на три года по согласию общего собра-ния. Обязанность раввина выражается в следующих пунктах:
       1. На приглашение представителей кагала в собрание кагала или общего собрания по какому бы то ни было случаю раввин обязан явиться немед-ленно, без малейшего отлагательства. Тем более раввин не имеет права отказываться от участия в судебных делах. Он должен наблюдать, чтобы в го-роде не было ропота со стороны частных лиц про-тив кагала и даионов (членов бет-дина). Он должен вместе с кагалом мудро обсудить дело согласно Пи-санию, а в делах денежных -- вместе с даионами. Он не должен обращать никакого внимания на пре-пятствия, даже если бы они последовали со стороны общего собрания. Но это право может быть предос-тавлено ему лишь в случае, если таконот гакгила (городской устав) признает liberuin veto.
       2. В дела кагала, т.е. относительно кагальных сборов и откупов, раввин не имеет права вмеши-ваться. Только при окончании условия какого-либо откупа раввин присутствует для наблюдения, чтобы дело решилось по большинству голосов, и подпи-сывает (документ об отдаче налога в откуп) вместе с кагалом.
       3. Если кагал желает учредить новый сбор, или налог, или что-нибудь, противоречащее прави-лам города и хоть один член собрания протестует против этого, то раввин обязан стать с протестую-щим заодно, уничтожить это дело и закончить дело мудро.
       4. В разбирательствах денежных дел, подле-жащих суду бет-дина, раввин не обязан участвовать. Даионы сами имеют право решать подобные дела без раввина. Раввин не имеет права вмешиваться и опровергать решение даионов даже на йоту. Если же в начале суда одна из тяжущихся сторон поже-лает участия раввина, в таком случае раввин не мо-жет отказываться, даже если это касается самого маловажного дела.
       5. Голос раввина во всех делах не имеет пре-имущества над другими, но при равном числе голо-сов он имеет преимущество. Для защиты частного лица (против кагала) дело решается согласно прави-лам, установленным для всего края. На приглаше-ние баале-таконот (составителей правил) раввин должен присоединиться к ним. Отмена какого-либо правила совершается по большинству голосов. Рав-вин не может этому помешать если не затрагивают-ся правила, действующие на территории всего края. Утверждению нового правила может препятство-вать раввин совокупно с двумя составителями пра-вил.
       6. Решения или объяснения какого-либо во-проса раввин сам не делает; в подобных случаях он руководствуется правилами всего края. Если же данный вопрос не находит разъяснения в положе-ниях и правилах всего края или города, тогда для решения оного к раввину присоединяются два со-ставителя правил, два представителя общего собра-ния, два предводителя и два даиона, не связанные между собой родством.
       7. Раввин не имеет права вмешиваться в дело шамоим (назначающие избирателей) во время их заседания в выпускные дни Пасхи, или при выборах раввин не имеет права говорить что-нибудь об из-бирателях, худое или хорошее, ни домохозяевам и никому в мире.
       8. При собрании членов всего края раввин не имеет права подписывать какое-нибудь решение или документ против кагала, частных или многих лиц без ведома представителей общего собрания.
       О званиях хабор и морейне
       9. "В звание хабора возводит раввин вместе с местным старшиной кагала и председателем бет-дина (по правилам, установленным для края).
       Для производства в звание морейне к раввину присоединяются четыре представителя города и те предводители, которые сами произведены в звание морейне на основании правил, установленных для края, и которые знают поским (своды талмудиче-ских законов), два председателя бет-дина, а если таковых нет, то двое старших судей.
       Все эти члены непременно должны собраться вместе в доме раввина или в кагальной избе и ре-шить дело по большинству голосов. Во всяком слу-чае нельзя иначе подтвердить кого-либо в звании морейне, как по правилам, установленным для края. Тем более нельзя возводить в это звание тех, кото-рые не изучали Хошен га-Мишпат (полный свод талмудических законов), хотя бы они учились Тал-муду и законам, составленным последними равви-нами.
       10. В члены асифа (общего собрания) изби-раются лица, участвующие в расходах города.
       Из среды этих членов избираются представи-тели, старшины и прочие члены в кагальное управ-ление. Вообще в этом собрании участвуют только приобретшие морейне. Хаборы тоже могут быть допускаемы спустя известное число лет после их бракосочетания.
       О степенях должностей кагала и бет-дина
       11. Степени общественных должностей суще-ствовали в следующем порядке: а) кандидат в пред-водители или представители города; б) даион -- судья какого-либо братства или имеющий право участвовать в городском судилище -- бет-дине; в) габай -- старшина большого благотворительного сбора или судья бет-дина; г) икурим -- коренные члены общества; д) туве кагал -- лучшие члены общества и е) рош медина -- представитель собра-ния всего края или кагального управления.
       По этим степеням возвышаются члены обще-ственного собрания в кагальные должности, пере-шагивая их в исключительных только случаях. Кроме исчисленных должностей, бывает еще долж-ность баалей-таконе, т.е. составителей новых пра-вил, и шемре-таконе, т.е. блюстителей точного ис-полнения установленных правил.
       О порядке при выборах
       12. Предводители кагала и судьи бет-дина из-бираются ежегодно по особенному порядку, кото-рый, изменяясь в частностях по требованиям време-ни, в общем виде всегда соответствует уставу о вы-борах от 1747 года. Вот этот порядок.
       До наступления месяца кислева (декабря) на-значаются пять борерим (избирателей), которые, в свою очередь, назначают баале-таконе (членов -- составителей новых правил) для предстоящих вы-боров. Баллотировка всегда происходит до пасхи, и в ее первый выпускной день после утренней молит-вы при выходе из синагоги предводители, состави-тели правил, председатели общих собраний, раввин и общественный софер (письмоводитель) обязаны собраться в кагальной избе. Тут пять поверенных или четыре шамошим (нотариусы, служители кага-ла) посредством баллотировки определяют пять бо-рерим (избирателей) во все должности обществен-ного управления.
       По окончании этой баллотировки два шамо-шим отправляются пригласить избирателей в ка-гальную избу. Под каноническим херемом запре-щено шамошим говорить с кем-либо из избирателей насчет выборов.
       Избиратели должны назначать: 4 рошим (представителей кагала), 2 роше медина (представи-телей края), 4 тувим (выборных членов общества), 3 икурим (коренных членов), 4 роэ хешбонет (кон-тролеров), 2 представителей общего собрания -- всего 19 человек. Сверх того, они назначают 4 габо-им (старшин благотворительного сбора) и 12 даио-ним (судей бет-динов).
       Об обязанностях членов кагала и бет-дина
       13. Главное занятие представителей есть со-ставление раскладок по налогам и взимание оных, наблюдение за чествованием каждого члена обще-ства соответственно его званию и за порядком при заключении торговых сделок.
       Налогам облагаются все роды торговли, отда-ча денег в рост и всякое ремесло. Взимание налогов совершается посредством откупов . Поверенные города назначают шамоим (составителей окладов) по закрытым голосам, которым запрещено богатому льстить, а бедного щадить. Сразу после баллоти-ровки они обязаны собраться в особенной, назна-ченной для этой цели комнате и под каноническим херемом не оставляют оной, исключая субботние и праздничные дни. В будни же отлучаются только для откушания и сна.
       Шамоим имеют право под присягою допра-шивать каждого о его состоянии и доходах от тор-говли. Во время составления раскладки по налогам, взимаемым с торгового барыша и ремесла, каждый должен заявить откупщикам или назначенным ими поверенным свои барыши; ремесленники должны были являться для такого объявления раз в продол-жение двух суток.
       Все занятия вообще зивисели от власти кага-ла. Он имеет право разрешать кому-либо занимать-ся каким-нибудь делом при условии, что приобре-тающий это право не вредит хазакам и меропиям других. Ремесленнику запрещено заниматься ка-кимлибо посторонним делом у тех лиц, которым принадлежала его меропия.
       14. В каждую четверть года члены общего со-брания обязаны собраться в кагальной избе для об-суждения вопросов, касающихся общества. Это со-брание должно состояться, даже если все предста-вители не явились, и 20 наличных членов считаются полным собранием для обсуждения вопросов.
       15. Каждые три года происходит собрание всего края в избранном пункте. В собраниях всего края участвовали пять главных городов с городами, в их районе находящимися, каковы были: Брест Ли-товский, Гродно, Вильно, Пинск и Слуцк.
       Но в уставе (г. Вильно), составленном в 1747 г., сказано о том, что, так как нынешнее время не дозволяет созывать общее собрание всего края каж-дое трехлетие для подтверждения тикуным (правил, мер), как это водилось издревле, поэтому общим собранием в кагальной избе постановлено баллоти-ровать членов из общего собрания, которым пору-чено будет составлять правила для нашего города, чтобы не пало их значение и положение.
       16. Даионам (членам бет-динского суда) сово-купно с председателем оного принадлежит право оценки мест синагоги и раздачи права меропие (т.е. продажи частному еврею права эксплуатировать кого-нибудь из христиан) . Они, т.е. судьи бет-дина, с его председателем подтверждают купчие крепости по продаже недвижимого имущества, ко-торые совершаются в присутствии бет-дина софера (делопроизводителя) и шамошим (кагальных нота-риусов). Кроме того, на даионов и председателя бет-дина возложена обязанность вместе с кагалом на-блюдать, чтобы у евреев были верные весы и меры, и не допускать возвышения цен (на продукты)" .
       Кроме полного уяснения, что такое мерейне, рош, мангин, даион и все прочие иерархиеские сте-пени муниципальной талмудической республики, поименованные в кагальных постановлениях и в актах по выборам, изложенных в этой книге под N 18-20, 46, 66-72, 97, 98, 112, 113, 116, 121, 132, 134, 140, 141, 151, 154, 162, 165, 166, 172, 174, 175, 187, 188, 201, 210, 213, 218-221.
       Последний документ убедительнейшим обра-зом доказывает, что кагал повсюду имеет одинако-вые источники и доходы, что власть его везде от-правляется по одной и той же форме, что он повсю-ду продает евреям странные права хазаке и меро-пие, с которыми мы познакомились уже выше, в пятом нашем примечании, и, наконец, что, кроме законов Талмуда, отчасти известных нееврейскому миру, в основании общественной и частной жизни евреев лежит еще множество законов и правил, скрытых в кагальных и братских книгах, о которых до сих пор никто и понятия не имеет и которые впервые выводятся на свет Божий настоящим изда-нием.
       Но более всего заслуживает внимания точ-нейшее изложение в этом документе функции рав-вина. Это должно, по нашему разумению, привести к устранению одной важной ошибки, благодаря ко-торой евреям в последнем веке удалось укрепить ослабевающие силы иудейства со всем его мрачным царством посредством тех же самых правительств и властей, которые стремились и стремятся к его раз-рушению, и таким образом спасти свое националь-ное знамя от могущественного влияния опасной для него христианской цивилизации.
       По каким-то странным и крайне неоснова-тельным соображениям, вопреки основным законам и практической жизни еврейского народа, нееврей-ский мир всегда признавал функцию раввина ду-ховной. Это ложное понятие служило камнем пре-ткновения для всех законодательств, занимавшихся когда и где-либо еврейским вопросом. Но плоды этого ошибочного взгляда со стороны нееврейского мира никогда не были так спасительны и так изо-бильны для иудейства, никогда они не доставляли талмудическому царству такой полной победы, как в нашем 19 веке.
       Дело вот в чем. Когда в начале настоящего века во Франции успокоилось смятение и водвори-лись спокойствие и порядок, тогда еврейский во-прос, который не замедлил явиться на сцену, обра-тил на себя серьезное внимание нового властелина Франции и покорителя народов. Обстоятельства, вызвавшие в 1805 году этот вопрос и взгляд на него Наполеона I, точнейшим образом изображены в следующих словах самого Наполеона.
       "Если этот пункт будет выполнен, -- говорит Наполеон I (в Пар. 12 своего проекта о преобразо-вании жизни евреев), -- то нужно будет еще приис-кать действенные меры для стеснения, вошедшего в привычку ажиотажа, и к подавлению этого органи-зованного обмана и ростовщичества" .
       В 4-й объяснительной статье к названному проекту он говорит: "Наша цель состоит в том, что-бы оказать помощь землевладельцам (против евре-ев) вообще и спасти некоторые департаменты от позорной зависимости, ибо переход большей части имений департаментов к евреям в залог (hypotheke), к народу, который своими обычаями и законами составляет отдельную нацию посреди французского народа, есть настоящая зависимость.
       В недавно минувшее время это бесполезное сообщество чуть совсем не завладело такими зем-лями и крайность заставила правительство препят-ствовать его успехам. Так как господство евреев час от часу увеличивается посредством ростовщичества и залогов, то было необходимо поставить ему пре-грады. Второй план имеет цель если не совсем уничтожить, то по крайней мере уменьшить склон-ность еврейского народа к многим занятиям, кото-рыми они во всех странах мира вредят цивилизации, порядку и общественной жизни" .
       В этих строках довольно отчетливо изобра-жены обстоятельства, вызвавшие еврейский вопрос и верный на него взгляд Наполеона I. Конечно, во всем этом нет ничего нового. Здесь только изобра-жена та грустная картина, которая повторяется поч-ти на каждой странице еврейской истории. Но важ-но лишь то обстоятельство, что средства, которыми защитники иудейства всегда успевали затемнить настоящий вид этой картины, на этот раз оказались непригодными.
       Возьмем пример. Когда коренное население обширной России, населяемое также и евреями, ос-вободилось от крепостного права, а жизнь ее сосло-вий еще не номализовалась от беспорядка послед-него польского восстания, тогда еврейский вопрос не замедлил и здесь явиться почти в том же виде, в каком мы его сейчас видели во Франции.
       Со всех сторон раздался ропот: евреи обира-ют, эксплуатируют все прочие сословия; они завла-дели живым капиталом страны и всеми почти до-мами ее городов и местечек; они захватили в свои руки торговлю и низвели ее до нижайшей степени мелкого торгашества; они вытеснили иноверных ремесленников и до безобразия довели ремеслен-ный промысел и пр.
       Все эти обвинения громом раздались по всему пространству нашего отечества и в 1866 году еврей-ский вопрос обратил на себя всеобщее внимание. Но тут же сами евреи, а с ними вместе и многие ли-бералы, не опровергая самих обвинительных фак-тов, сейчас же пустили в ход обыкновенные громо-отводы:
       "Дайте евреям эмансипацию, и они переста-нут жить исключительно для своего сепаратного, заколдованного царства; распространите между ни-ми русский язык, старайтесь их акклиматизировать, разредите их по всему государству, чтобы они не были так плотно скучены -- и всё пойдет на лад. Тогда не только еврейского вопроса, но и самих ев-реев не будет; они станут истыми русскими Мои-сеева закона" .
       Все эти возгласы пользуются у нас до сих пор доверием и затмевают сущность вопроса, представ-ляя его в превратном виде . Но при Наполеоне I они никак не могли иметь места. Вопрос об эманси-пации евреев во Франции был давно решён револю-цией 1789 года. Трехцветное знамя революции на-рекло евреев истыми французами Моисеева закона и дало им полную равноправность.
       Пускать в ход речь об акклиматизации евреев тоже было излишне. Это давно уже совершилось, так сказать, действием общего закона. Если какая-либо господствующая нация материально и нравст-венно сильна и сознает эту силу, то живущий в ее среде иноплеменный элемент непременно ею будет поглощен, по крайней мере относительно внешнего образа жизни.
       Повинуясь этому закону, внешняя жизнь ев-реев во Франции давно уже сложилась на француз-ский манер: языком, костюмом и пр. они давно бы-ли уже истыми французами. Сгущенность евреев тоже не могла подать повод к появлению еврейско-го вопроса, так как евреев во Франции насчитыва-лось тогда не более 60 000 жителей. Благодаря при-веденному обстоятельству Наполеону I удалось не заблуждаться, по крайней мере, насчет места, в ко-тором кроется болезнь иудейства, и насчет настоя-щего ее имени.
       Из аргументов Наполеона по еврейскому во-просу видно, что, на его взгляд, отношение евреев к французам можно назвать грустным и исключи-тельным явлением между французскими разновер-ными и разноплеменными гражданами.
       Проистекает оно от того, что евреев связыва-ют с коренным населением только внешние, искус-ственные, слабые узы: язык, костюм и гражданские права, но кровью, достоянием и семейным бытом они, как народ избранный, всегда образуют совер-шенно отдельный, по их убеждению аристократиче-ский, мир, в который не избраным по крови доступа нет.
       Таким образом, отношение евреев к туземно-му населению вытекает прямо из самого иудейства: из аристократического взгляда еврея на остальное плебейское человечество. Чтобы уничтожить ис-точник, порождающий это зло, Наполеону показа-лось необходимым очистить тот полный, свободный и естественный путь ассимиляции евреев с францу-зами, которым другие иноверные и иноплеменные элементы немцы, итальянцы, испанцы и прочие жи-вущие во Франции народности -- проходят с ко-ренным населением вместе. Для достижения этой цели Наполеон составил план к преобразованию внутреннего быта евреев и надеялся привести его в исполнение посредством раввинов, которых он счи-тал еврейским духовенством.
       Не видя необходимости для цели нашей книги изучать все то, что Наполеон задумывал сделать, но не сделал, мы не станем вдаваться в подробности его плана, а вскользь только скажем, что требования его не выходили ни на шаг из границ умеренности, гуманности и справедливости.
       В плане своем Наполеон домогался лишь то-го, чтобы евреи признали французов точно такими же, себе равными во всех отношениях, достойными согражданами, какими французы признают евреев, чтобы французы были евреям братья и возможно было им вступать в семейное родство через сме-шанные браки. Или еще вернее: Наполеон домогал-ся лишь того, чтобы евреи признали за французами человеческие права, чтобы они в своей среде дали французам равноправие.
       Повторяем, что с общечеловеческой точки зрения план Наполеона относительно гуманности и справедливости вполне соответствовал всем усло-виям общечеловеческой цивилизации, а как орудие для ослабления внутренней силы сепаратного цар-ства евреев, казалось бы, план этот был достоин ве-ликого своего автора.
       Но все это лишь с точки зрения общечелове-ческой, с еврейской же, как мы увидим ниже, дело представилось совершенно в другом виде. Сила, однако же, говорят, не в проекте, а в осуществлении его. Тут-то зоркий законодатель, к сожалению, очу-тился в совершенно темной для него области, по которой он бродил ощупью и, кроме промахов, ни-чего совершить не мог.
       ут Наполеон действовал по соображениям, вытекающим из упомянутого ошибочного понятия о значении раввинов, вследствие чего, сам того не подозревая, он в предпринятых против еврейского знамени средствах придал им еще новую, неодоли-мую силу.
       Считая раввинов полновластными хозяевами в делах еврейской религии и надеясь осуществить свой план посредством их духовного авторитета, Наполеон прежде всего счел нужным позаботиться об организации и увеличении раввинской власти. Для достижения этой цели он в 1806 году учредил в Париже Синедрион из 71 раввина по образцу древ-него Иерусалимского.
       Евреи, думал Наполеон, встретят в этом три-бунале ту высокую духовную беспредельную власть, которой они беспрекословно должны под-чиняться по требованиям ими исповедуемого тал-мудического закона. Для правильного же отправле-ния этой власти по всей империи скоро были учре-ждены провинциальные консистории с дисципли-нированной раввинской иерархией.
       И вот, окончив предварительную работу и за-пасшись самым благонадежным, по его мнению, орудием, властелин Франции, которому в то время все беспрекословно покорялось, надеялся уже уве-личить свою славу бессмертным венцом реформа-тора иудейства. Но эта светлая надежда жила не-долго: скоро настало время, когда она погасла и улетела как дым.
       Однако же, не следует думать, что раввины или Синедрион позволили себе перечить делу или оказывать неповиновение требованиям сильного повелителя. Напротив, раввины без серьезного со-противления подтверждали и подписывали все, против чего многие из них скоро сами протестова-ли .
       Благодаря этому обстоятельству минута раз-очарования Наполеона в его надеждах наступила лишь тогда, когда слово должно было превратиться в дело, когда евреи должны были доказать на деле, что они действительно признали французов себе равными и что они готовы вступить с ними на же-лаемый Наполеоном путь естественной ассимиля-ции.
       Другими словами, дело разъяснилось лишь тогда, когда, согласно третьему пункту плана Напо-леона, стали требовать, чтобы один из трех еврей-ских браков был смешанным между евреями и французами. Тут вдруг вышло, что признать фран-цузов братьями и вступить с ними в семейное род-ство -- дело немыслимое, невозможное для еврея; оно, с точки зрения евреев, оказалось все равно, что принести еврейскую религию в жертву Христианст-ву.
       Вот тогда Наполеон, наконец, узнал, что ав-торитетом раввинской власти и йоты нельзя пере-менить в еврейской религии и что Синедрион в Па-риже принадлежит к продуктам произвольной фан-тазии людей, не знающих ни законов, ни истории евреев.
       Поражённый полной неудачей и убеждённый, что разорвать внутренние узы замкнутого в себе иудейства нет возможности, Наполеон в 1808 году издал указ, в котором он приступал к решению ев-рейского вопроса совсем с другой точки зрения.
       В этом указе он подвергал ограничению век-селя, находящиеся в руках евреев на христиан, за-прещал евреям отпуск денег под залог служащему классу, стеснял переход евреев с одного места в другое и пр. -- одним словом, в указе от 1808 года Наполеон стал искать спасения местного населения от гнета евреев в тех же мерах, которыми история всегда и везде встречала последних.
       Но это было скоропреходящей грозой для иу-действа. "Бог пошлет врагу нашему горе, при кото-ром он забудет про нас", -- твердят всегда евреи, когда кто-либо восстает против их обычного поряд-ка, и слово это не опоздало осуществиться. Со стремительным падением Наполеона действительно все пришло в забвение. Осталась лишь учрежденная Наполеоном еврейская мнимо духовная организа-ция.
       Этому новому зданию не суждено было пасть вместе со своим учредителем, ему суждено было превратиться в орудие для ограждения еврейского знамени от врага гораздо более опасного не только Наполеона, но и Навуходоносора, Амана и всех прочих врагов, с которыми иудейство когда-либо встречалось на пути своей исторической жизни.
       В начале нынешнего века Христианская ци-вилизация неодолимой силой стала завоевывать се-бе почву в темном талмудическом царстве, разры-вая его внутренние силы и подвергая его не насиль-ственному, а естественному разложению. В среде евреев, получивших европейское образование, "ре-лигия еврейская лежала, -- как говорит Д. Штерн, -- разбитыми скрижалями, обряды -- разорванной цепью, а внутренние узы, в силу которых евреи все-гда жили один за всех и все за одного, были совер-шенно расторгнуты".
       Явившиеся тогда на спасение изнемогающего талмудического знамени Мендельсон, его последо-ватель Фридлендер и пр. энергичным своим стара-нием не смогли возбудить в высшем еврейском слое национально-патритического чувства и отклонить руку могучего врага. Они сами скоро были увлече-ны общим стремлением и переходом своим в Хри-стианство усилили потрясение иудейской почвы .
       Для спасения иудейства недостаточны были силы отдельных людей, хотя бы с таким значением, как Мендельсон, Фридлендер и другие. Тут требо-вались дружные силы не частного, а официального представительства.
       Скоро в такое орудие для иудейства превра-тилась учрежденная Наполеоном мнимо духовная иерархия.
       Кто знает иудейство, тот убежден, что в нем решительно нет места для какой-либо духовной ие-рархии и что по самому органическому устройству иудейства в нем никогда не может существовать учреждение или лицо, облеченное духовной вла-стью ни относительно ныне существующих обря-дов, ни относительно порядка при исполнении ре-лигиозных треб вообще, ибо и то и другое, т.е. и само исполнение обряда, и забота об устройстве к нему относящейся обстановки вменены в обязан-ность каждому еврею как средство к его личному искуплению .
       Обрезание, бракосочетание, погребение мерт-вых, исполнение пасхального обряда, моление над чашей, очищение женщины, совершение общест-венных и частных молитв в синагогах и все прочие ныне в иудействе существующие обряды были дос-тоянием мирян еще во время существования царст-ва, храма и Синедриона.
       Право на это духовное достояние подтвер-ждено за каждым евреем законами Моисея, Мишны, Талмуда и всеми древними и новыми толкователя-ми и комментаторами этих законов. На этом осно-вании еврей исполняет спасающий обряд, когда и где он с ним встречается, без всякого замедления, ожидания, разрешения и пр., так что контроль в этом отношении немыслим и малейшее посягатель-ство на это исконное право еврея вызывает самую крайнюю, упрямую и отчаянную реакцию.
       Но все это до сих пор, к удивлению, осталось совершенно неизвестным для всего христианского ученого мира и правительств, которые смотрят на иудейство с точки зрения Христианства и не могут допустить, чтобы исполнение религиозных треб возможно было без духовенства. И замечательно, что от этого заблуждения не освободил француз-ское правительство даже урок, полученный Наполе-оном от Синедриона.
       Синедрион скоро превратился в центральную консисторию, и надо полагать, что при этом фран-цузское правительство думало, что раввины обле-чены особыми правами, по крайней мере относи-тельно исполнения обрядов и религиозных треб у евреев, и в таком случае оно воспользуется этим правом хоть для подчинения еврейской религии своему контролю, в чем евреи, наверное, его обна-дежили. Иначе правительство не преобразовывало бы, а уничтожило бы учреждение, оказавшееся бес-плодным.
       Вот краткий очерк новой еврейской организа-ции, родившейся в начале настоящего века во Франции во имя спасения иудейства.
       Услуги, оказанные иудейству этим новым уч-реждением, громадны, и страшный враг иудейства -- Наполеон не без основания признается еврей-скими историками его спасителем. Созданное им официальное представительство еврейских общин действительно скоро устранило разрушительное влияние Христианской цивилизации на иудейство и спасло ослабевавшее знамя.
       Оставляя дела еврейской религии (по причи-нам, изложенным выше) на попечение старого по-рядка, новые официальные деятели, согласно сво-ему призванию, взяли под свою опеку национально-патриотическое чувство евреев и стали будить его при всяком удобном случае.
       Ораторские речи, с которыми они являются везде вместо назидательных проповедей, изобилуя, подобно их журнальным и литературным статьям, постоянными напоминаниями и рассказами о давно минувших страданиях евреев со стороны неспра-ведливого к ним Христианского мира, об инквизи-ции, кострах, изгнаниях и других средневековых ужасах, с одной стороны, а с другой -- выставляя высокое нравственное преимущество детей Израи-ля, верных хранителей закона Моисея и Талмуда, давших человечеству Спинозу, Сальвадора, Рашель, Меер-Бера и пр., опять стали расширять пропасть, отделяющую евреев от остального мира.
       Подобные плодотворные для иудейства семе-на они щедрой рукой стали бросать в среду юноше-ства, захватывая везде в свои руки дело воспитания молодого поколения, заложив, таким образом, са-мую верную гарантию для будущей судьбы талму-дического знамени в так называемые еврейские ду-ховные семинарии и раввинские училища, воздви-гаемые ими везде под эгидой местных законов и властей с привлекательными для учащихся правами и преимуществами. Так как они были обеспечены в материальном отношении со стороны правительства и облечены официальной властью, то деятельность этих представителей нигде ничем не была стеснена.
       Под влиянием этих новых деятелей на обще-ственную, семейную и частную жизнь евреев скоро везде стали возникать местные и всемирные братст-ва под различными названиями, в которых... евреи всегда живут один за всех и все за одного, между рассеянными силами иудейства опять восстановле-ны, возобновлены и укреплены .
       И наконец, их стремлениям иудейское нацио-нальное знамя обязано появлением знаменательного "Всемирного еврейского союза", который соответ-ственно своему назначению охватывает уже всю жизнь евреев и благодаря могущественному влия-нию своих главных покровителей, занимающих вы-сокое место в финансовом мире, образует теперь новый, довольно смелый политический центр для евреев .
       Как отличное орудие для достижения высоких народных целей, с которыми мы сейчас познакоми-лись, описанная выше иерархия была скоро введена по ходатайству евреев и в других европейских госу-дарствах. Учрежденная в германских государствах мнимо духовная иерархия солидарна в тенденциях и стремлениях своих с французской и верна талмуди-ческому знамени, об этом свидетельствуют заявле-ния и постановления, сделанные на знаменитом со-боре еврейских раввинов в Бреславле (1869 г.).
       Вот что между прочим было провозглашено на соборе: "Мы стоим на почве положительного иудейства, и конечная цель наша -- укрепить и расширить его границы всеми нашими силами...", "Мы желаем утвердить единство и свободу всех еврейских общин...", "Постановлено с общего со-гласия побудить все общины Германии обратиться с просьбой к правительству о назначении учителей еврейского закона в высших учебных заведени-ях...", "Постановлено также единогласно, чтобы все члены собрания записались членами "Всемирного еврейского союза" и чтобы каждый новый член ста-рался всеми силами действовать в пользу этого союза" .
       В заключение нашей статьи мы не можем не сказать несколько слов об успехе этой новой орга-низации в России, куда она переселилась в 40-х го-дах и встретила самый радушный прием со стороны нашего правительства.
       Для водворения ее в России в 1847 году от-крылись в Вильно и Житомире два раввинских учи-лища, а во многих городах еврейской оседлости громадное число так называемых еврейских 1-го и 2-го разряда училищ, приспособленных к приготов-лению учеников для раввинских школ.
       Имея в виду найти в этой новой иерархии верного помощника в трудном деле улучшения бы-та русских евреев и преобразования их в полезных граждан, правительство наше решилось для под-держки этой иерархии учредить новый налог с евре-ев под именем свечного сбора в размере до 327 000 руб. в год, который еще до сих пор существует.
       На вопрос, оправдалось ли ожидание прави-тельства и чем именно вознаградился капитал до 10 миллионов, принесенный бедными евреями в тече-ние 30 лет на воспитание этих новых деятелей , в нашей литературе и отчетах администрации сами раввины общими словами часто говорят в ответ, что плоды их деятельности весьма скудны, неудовле-творительны, чему, конечно (как они заявляют), ви-ной не они. По их мнению, виновниками неуспеха всегда являются полиция, которая лениво и неохот-но ловит их противников -- меламедов, в чьих ру-ках иудейское национальное знамя действительно гибнет ; учебное начальство, назначающее хри-стиан в смотрители еврейских училищ; зависимость раввинов от выборов, и, наконец, они выставляют в свое оправдание то, что дело, мол, новое .
       Но эти общие вопросы и ответы, с которыми мы встречаемся в нашей литературе, мало разъяс-няют дело. Для полного и ясного его понимания и верной оценки, насколько слово русского закона уважаемо этими новыми деятелями и какой пример они подают евреям своим служением этому закону, мы считаем необходимо представить здесь хотя бы самые главные статьи наших законов, касающиеся новых раввинов и их обязанностей.
       Занятия раввинской комиссии
       "К обязанностям раввинской комиссии при-надлежат следующие предметы: а) рассмотрение и разрешение мнений и вопросов, относящихся к пра-вилам и обрядам еврейской веры и к действиям рав-винов; б) рассмотрение дел о расторжении браков в таких случаях, когда сами раввины встретят неяс-ность в законе или когда поступит жалоба на непра-вильное решение местного раввина" (т. 1. Учрежде-ния Министерств. Приложения к ст. 1226, п. 12).
       Об обязанности раввинов
       "Должность раввина есть:
       1) наблюдать, чтобы в общественном бого-служении и обрядах веры были сохраняемы уста-новленные правила; объяснять евреям закон их и разрешать встречающиеся в оном недоумения; вра-зумлять их в истинном смысле закона, но не упот-реблять при сем других средств, кроме убеждения и увещаний;
       2) направлять евреев к соблюдению нравст-венных обязанностей, к повиновению общим госу-дарственным законам и установленным властями;
       3) совершать исключительно по всему его ве-домству обряды обрезания и наречения имен мла-денцам, бракосочетания, расторжения браков, по-гребения и вести также по всему его ведомству мет-рические книги и представлять их куда следует по правилам, означенным в Законах о Состояниях" (т. 11, ч. 1, ст. 1086) .
       Раввинская комиссия не может доказать, что она была исполнительницей приведенного закона. Совершенное отсутствие цифр и счетов в отчетных книгах этой комиссии за все годы ее существования убеждает нас в том, что предложенные ею евреям услуги решать их недоумения в делах религии ока-зались никому не нужными. Комиссия просущест-вовала даром. То же самое должно было случиться и действительно случилось и с новыми раввинами, находящимися с комиссией на одной и той же нам уже знакомой ложной почве.
       В продолжение своей раввинской службы ни один из них не составил ни одной разводной, не со-вершил ни разу обрезания, даже ни один из них не умеет совершать этих обрядов. Конечно, к концу каждого года новые раввины аккуратнейшим обра-зом доставляют куда следует книги и отчеты, в ко-торых они являются действительными духовными деятелями, вполне соответствующими требованиям приведенных законов. Но этим книгам теперь столько же веры, сколько цифрам и данным метри-ческих книг.
       Таким образом, очевидно, что все законы о раввинской комиссии, раввинах и вверенных им духовных управлениях постигла общая судьба рус-ских законов, касающихся евреев: еврейская жизнь отчасти их игнорировала, отчасти миновала и обхо-дила, не делая, однако ж, при этом ни малейшего уклонения от обыкновенного своего исторического пути.
       Вся разница лишь в том, что на этот раз при-мер нарушения закона подают уже не темные пред-ставители кагала, а правительством воспитанные, просвещенные деятели -- те самые, которые по смыслу закона "должны направлять евреев к пови-новению государственным законам".
       Уяснив совершенную несостоятельность рав-винов как духовных представителей, само собой возникает вопрос: что же такое раввинские учили-ща? Образуя полное противоречие с духовной це-лью, для которой они были учреждены, эти заведе-ния с самого начала приняли характер национально-еврейских гимназий.
       Почти все получившие в них воспитание от-правлялись и отправляются в университеты или сейчас, по окончании, или после нескольких лет мнимо раввинской, или учительской, службы в на-родных еврейских училищах; исключение тут быва-ет самое ничтожное .
       По патриотическому же духу своему эти на-ционально-еврейские учебные заведения ничем не отличаются от своих заграничных прототипов, о которых мы выше говорили. В этих заведениях, кроме изучения предметов, дающих представление о еврейской национальности, -- еврейский язык, маймонид, талмуд, кузры и пр., воспитанники ус-ваивают на всю жизнь высокий национально-еврейский патриотизм, который их не оставляет всю жизнь.
       С этим духом знакомит нас литературная дея-тельность этого же нового слоя, выразившаяся в еврейских журналах "Рассвет", "Сион", "День", "Гамелиц", "Гакармел" и пр. Темы и идеи этой ли-тературы и русских речей, которыми казенные рав-вины ознаменовывают присутствие местных вла-стей, являющихся в синагогу по случаю какого-либо торжества, вполне гармонируют с тем, что разрабатывают в своих сочинениях новые загранич-ные борцы иудейского знамени, с которыми наши образованные евреи уже связаны солидарностью тенденций и стремлений .
       В этих журналах тоже слышатся скорбные повествования о давно забытых народом кострах, о средневековых гонениях и пр., разрабатывается Талмуд и доказываются великие его достоинства, выставляются высокие преимущества евреев перед прочими нациями, у которых не было ни Спинозы, ни Сальвадора, ни Меербера и пр.
       Короче, новые деятели своим национальным патриотическим духом направляют евреев не к еди-нению их с туземным населением, а к вящему разъ-единению: учреждаемые ими новые братства (как, например, "Общество для распространения про-свещения между евреями") более всех талмудиче-ских легенд и синагогальных молитв способствуют укреплению внутренней замкнутости и сепаратизма евреев.
       Если же мы здесь вспомним, что из всех мер, ведущих к сближению евреев с христианским ми-ром, самая действительная есть общее воспитание детей, при котором иудейство не бывает в силах противостоять ассимилирующему действию Хри-стианской цивилизации, о чем мы выше говорили, то вполне очевидно, какую надежную ограду нашло для себя иудейское знамя в массе еврейско-талмудических учебных заведений, которое содер-жит русское правительство, и как противоречат эти последние интересам правительства и отечества и целям общечеловеческой цивилизации.
       Еврейский историк Иост, рассказывая о еврее, которому Карл Великий поручал важные государст-венные дела, говорит: "Из подобных благоприятных случаев евреи неминуемо извлекали пользу для сво-ей религии" .
       Мы же после всего сказанного, со своей сто-роны, можем добавить к изречению еврейского ис-торика, что евреи умели всегда извлечь пользу для своей религии и для своего национального знамени не только из одних благоприятных, но даже из са-мых неблагоприятных обстоятельств.
       Примечание 13
       О меламедах, т.е. о еврейских учителях, и о деле воспитания у евреев вообще
       Первое желание, с которым еврейские роди-тели встречают свое любимое детище при его рож-дении, -- это желание видеть его талмид хахам, т.е. увенчанным мудростью, разумеется талмудической.
       Согласно этому искреннему желанию, каж-дый еврей, даже самый бедный, дождавшись с не-терпением пятилетнего возраста своего сына, несет его, а с ним вместе и свою трудовую копейку к ме-ламеду (учителю) в хедер (училище) и готов пере-носить разные лишения -- жертвовать самым для себя необходимым, лишь бы не отрывать сына от этого благодатного источника.
       При таком всеобщем сочувствии школьному делу неудивительно, что хедеров в каждом общест-ве много и что на содержание их затрачиваются значительные капиталы.
       Теперь сам собою рождается вопрос: какая же сила воспламеняет в сердце еврея такое желание видеть своего сына непременно ученым?
       Образованные евреи, которые много писали и теперь пишут о деле воспитания детей у евреев, о меламедах и о хедере, безосновательно силятся до-казать, что это сильное влечение к школе есть про-дукт религиозного фанатизма евреев. По нашему разумению, это побуждение далеко не фанатиче-ское. Дело вот в чем.
       Талмуд, лежащий в основании жизни евреев, еще в древности разделил их на два резко разграни-ченных между собой сословия -- патрициев и пле-беев -- и определил их отношения специальными правилами.
       Шесть пунктов, гласит Талмуд, должны быть соблюдаемы относительно ам-гаареца (плебея):
       1. Никто не может служить ему свидетелем, равно как и
       2. он не годен в свидетели другим.
       3. Ам-гаарец (плебей) не посвящается ни в ка-кие тайны.
       4. Его нельзя назначить опекуном над сирот-ским имуществом.
       5. Он не может быть блюстителем благотво-рительных учреждений и
       6. с ним вместе нельзя отправиться в дорогу.
       "Некоторые утверждают, -- добавляет Тал-муд, -- что о пропаже, случившейся у плебея, не объявляется, т.е. вещь, потерянная плебеем, при-надлежит тому, кто её нашел" .
       Ещё рельефнее выступают отношения еврей-ских патрициев к плебеям в следующих цитатах из Талмуда:
       "Раби Елизар говорит: позволяется заколоть ам-гаареца (плебея) в Судный день, хотя бы по-следний совпал с субботой". Далее говорится: "По-зволяется разорвать плебея, как рыбу".
       Раввины учили: "Иудей никогда не может жениться на дочери ам-гаареца (плебея), ибо они сами -- гады, жены их -- пресмыкающиеся", а, ка-сательно их дочерей сказано: "Проклят лежай со всяким скотом, т.е. кровные связи с ам-гаарецом считаются скотоложеством" .
       Эти правила, наложившие тяжелую печать неволи (зависимости) на плебеев, сохранились до настоящего времени.
       Вся наша книга, акты вместе с объяснитель-ными к ним примечаниями, рисуя существующую до сих пор в России талмудическую муниципаль-ную республику, доказали нам совершенно ясно, что при морейне патриции, который участвует во всех общественных собраниях и имеет право зани-мать общественные должности в кагале, бет-дине и пр., плебей является человеком самым бесправным, угнетённым и униженным.
       Если же принять во внимание еще и то весьма важное обстоятельство, что при ныне существую-щем образе отправления евреями государственных повинностей вся эта тяжесть падает на плебейское сословие, так как отправление этих повинностей по круговой поруке распределяется только патрициями в кагальной избе, где, как мы видели в предыдущей статье, заседают одни лишь морейне.
       Нетрудно вообразить, как живется бедному, бесправному и беззащитному плебею под аристо-кратическим знаменем Талмуда. Напрасно подумает читатель, что обиженный может жаловаться на при-теснения и искать защиты у местных властей.
       Пути, которыми кагал достигает своих целей, вполне ясно изображены в настоящей нашей книге. У кагала есть факторы, подставные свидетели, ка-питалы, и благодаря действию этих рычагов в делах частного еврея с кагалом местная власть до настоя-щего дня играет только грустную роль Пилата в полном смысле этих слов: она становится орудием кагала.
       В отношении рекрутской повинности укажем на тот знаменательный факт, что при таком сильном размножении у нас талмудических учебных заведе-ний и громадном числе праздных людей, знающих Талмуд и им занимающихся, между десятками ты-сяч евреев, попавших в русскую армию в продол-жение более чем сорокалетнего отбывания евреями рекрутчины, не оказалось ни одного талмудиста-патриция. Вряд ли нужны еще доказательства, что приведенные слова могут относиться и ко всем про-чим налогам и поборам.
       От этого-то невыносимого гнета евреи и ищут спасения для своих детей в хедере, ибо один только хедер может снять позорную печать плебея и вы-вести в морейне. Одним словом, хедер доставляет еврею гражданские права и положение в заколдо-ванном мире, которому он принадлежит.
       Показав читателю, где действительно кроется главный стимул, побуждающий еврея отдать своего сына в хедер, мы можем, по глубокому нашему убеждению, добавить, что никакие предпринимаю-щиеся против меламедов административные и по-лицейские меры никогда не достигнут успеха и ста-рый порядок не прекратится, пока правительство прежде всего радикально не уничтожит власть еврея над евреем, олицетворением которой служат от-дельные еврейские общественные управления. Те-перь постараемся беглым взглядом обозреть дело воспитания детей у евреев.
       Дело воспитания детей у евреев не принадле-жит отдельному учреждению или ученой корпора-ции и даже находится вне власти и попечения кага-ла, а также не обеспечивается никаким обществен-ным фондом или сбором. Это, так сказать, дело все-го народа.
       Каждый еврей без исключения может примк-нуть к легиону еврейского Аполлона и, взяв в свои руки меламедскую указку, смело вступить на по-прище воспитателя, и, какие бы крошечные све-деньица не имел, он завоюет соответствующую почву для своего посева.
       Точно так же и каждый еврей может воспиты-вать своих детей по своей воле и благоусмотрению, и если только между учителем и доверяющими ему своих детей родителями установилось согласие на-счет платы, числа учеников в хедере и самих пред-метов преподавания, то преподавание уже ничем не ограничивается.
       Множество меламедов, которыми изобилует каждый еврейский городишко, не связывают ни единство программы, ни единство метода, ни какие-либо общие интересы. Наоборот, каждый из них стоит своим особняком и относится к прочим това-рищам по ремеслу враждебно, ненавистно, как к опасному конкуренту.
       Само по себе, меламедское звание довольно непривлекательно -- за это ремесло еврей берется лишь тогда, когда к этому принуждает крайность. Известная еврейская пословица гласит: "Умереть и меламедствовать никогда не опоздаешь".
       Учебный год у меламеда делится на два семе-стра. Промежутки между ними составляют месяцы нисон (апрель) и тишре (сентябрь), время праздни-ков пасхи и нового года.
       Навербовав в течение промежуточного вре-мени с помощью рекомендательных слов разных бабушек и тетушек, родственников и прислуги столько учеников, сколько удается или на сколько изъявляют свое согласие родители учащихся, мела-мед начинает свое каждодневное преподавание с 9 часов утра до 9 часов вечера, исключая субботние и праздничные дни, когда хедер не проводит занятий.
       Подвести занятия меламедов и их хедеры под известные классификации -- вещь весьма трудная и возможная только в общих чертах, т.е. если отбро-сить чрезвычайное разнообразие в мелочах, принять за основу деления только некоторые главные отли-чительные признаки. Согласно этому, мы разделим их на четыре категории:
       1) дардеке-меламедим, т.е. обучающие только чтению;
       2) начинающие учить хумеш (Пятикнижие), с переводом на обычный жаргон и комментарием ра-ше;
       3) начинающие учить Талмуд с комментарием раши;
       4) обучающие Талмуду со многими коммен-тариями и сводами законов.
       Хедеры всех категорий делятся на аристокра-тические и плебейские, и точно так, как плебей-отец не имеет притязания на почести и места в синагоге, принадлежащие знати, так и сын его не может си-деть на одной скамье с мальчиком аристократиче-ской породы. Невнимание к сословным различиям, как мы видим, в иудейском мире допускается весь-ма редко.
       В хедерах первой ступени мальчик просижи-вает обыкновенно 5-7 лет, второй -- 7-10, третьей -- 10-12 лет, в четвертой он остается до вступления в брак и даже в первые годы после женитьбы, поку-да он живет на хлебах родителей своих или жены.
       Но не следует думать, что мальчик, поступив в хедер, остается в нем до достижения им степени развития, соответствующей хедеру следующей сту-пени; хедеры и меламеды меняются каждое полуго-дие, так что мальчик получает свое образование большей частью в 20 хедерах.
       Плата меламеду за учение зависит от состоя-тельности родителей; она обыкновенно простирает-ся от двух-трех рублей до 100 и 150 за полугодие. Число учеников в хедере всегда сообразно возрасту учащихся; в хедерах низшего разряда бывает до 20 человек, в высшей ступени оно меньше.
       Напрасно искать систему в преподавании ме-ламедов, ибо ее нет: приемы у них самые допотоп-ные, без малейшего педагогического характера. Чтению учат сперва по алфавиту, припечатанному к молитвеннику, а потом по самому молитвеннику. При преподавании Библии меламеды ограничива-ются одним только Пятикнижием, толкуя текст в духе общепринятых талмудических комментариев.
       Первоначальные же преподаватели Талмуда, из которых каждый обыкновенно умеет читать и переводить только один трактат, пробавляются сво-ей специальностью во все время своего меламед-ского поприща, меняя каждое полугодие своих уче-ников.
       Меламеды же последней категории, хотя они больше сведущи в Талмуде, но между ними ред-кость ученый, который способен был бы быть рав-вином, ибо сознающий в себе такую силу не будет тянуть меламедскую лямку. Испытания мальчиков обыкновенно бывают каждую субботу.
       Отец, освободившись от житейских сует, в день шабеса на досуге сам берется за дело, если это по нему, в противном случае приглашает экзамена-тора, и успехи, обнаруживаемые учеником, лучше всякого аттестата рекомендуют меламеда.
       Что касается помещения хедера, то в этом от-ношении ни меламеды, ни родители его учеников не взыскательны. Хедер может поместиться в каждой смрадной лачужке, лишь бы поближе к квартирам учеников. Обучение письму и счетоводству не вхо-дит в состав программы меламеда.
       Для этой цели существуют в каждом городе особые специалисты, которые ходят по хедерам или на дом на час в день. В иные хедеры по желанию родителей приглашаются люди, знающие языки русский, немецкий и французский, чему меламеды не только не противодействуют, но относятся более или менее сочувственно.
       Круглые сироты или дети крайне неимущих родителей получают даровое воспитание в Талмуд-торе. Тут число учеников, сравнительно с хедерами довольно значительно: оно доходит до 50-60 и больше. Воспитатели этих заведений получают со-держание из общественных и благотворительных сумм. Воспитанники же оных перебиваются нищен-ством, а если из общественных сумм отпускается для них какая-нибудь доля, то самая ничтожная.
       Ешиботы и клаузы служат местом для начав-ших свое воспитание в хедере, но не завершивших его по причине бедности родителей. В таких случа-ях мальчик обыкновенно переезжает в ближайший город и попадает в ешибот или клауз. Особенно оригинален образ жизни ешиботников. Они, как ев-реи говорят, кушают дни, т.е. питание и ночлег они получают переходя из дома в дом каждый день.
       В клаузах и ешиботах местами бывают наем-ные учителя за счет сумм благотворительных или кружек, но большей частью ешиботники занимают-ся сами без всякого руководства. Самым лучшим побудителем к учению и надзирателем за их пове-дением служит постоянная дума о своей будущей судьбе.
       Ешиботники обыкновенно идут в зятья к пле-беям сапожникам, портным, шапочникам и пр., все-гда желающим посадить такой талмудический цве-ток в свое семейство для облагораживания крови своего потомства. Само собой разумеется, что лич-ным заслугам ешиботника соответствует и достоин-ство партии.
       Попавши на хлеб к тестю, они продолжают свое пребывание в клаузах, но, когда крайность за-ставляет их искать кусок хлеба для семейства, они, как люди ни к чему в мире не способные или не приспособленные, каковыми они вообще слывут в народе, берутся за меламедство.
       Тот же из ешиботников, который многолет-ним усидчивым трудом, смирением характера, скромностью поведения, отличными способностями успел прослыть илуй превосходным молодым чело-веком, имеет обыкновенно партию из высшей, ари-стократической сферы; его ожидает невеста с тыся-чами, а со временем и раввинская кафедра.
       Примечание 14
       О Иом-кипуре (Дне отпущения) и об обряде Гаторат недорим (разрешении обетов, присяг и пр. )
       В шестом нашем примечании мы говорили о Рош гашане, т.е. о празднике нового года, с которо-го начинается десятидневный период народного покаяния. Последний и самый важный день этого периода есть Иом-кипур, День отпущения, 10-й день Тишры.
       Во время храма в этот высокоторжественный день перед первосвященником открывались недос-тупные для него в течение всего года двери святая святых: входил он туда с искупительными дарами и оттуда приносил народу прощение и благоволение Иеговы. Был тот день для евреев днем поста и на-родной исповеди, но вместе с тем и высокого радо-стного торжества.
       Ныне же Иом-кипур, подобно Рош гашане, есть исключительно день скорби, воплей и рыда-ния.
       Как гласят компетентные книги и некоторые молитвы в иом-кипуре в этот день Иегова подтвер-ждает приложением печати все то, что было пред-начертано еврею в Рош гашану. Если человек, кото-рому предназначен был горький жребий в будущий год, не успел во время периода покаяния исправить приговор, то по прошествии Иом-кипура делать это уже поздно.
       Согласно этому верованию, навевающему на душу каждого еврея при наступлении рокового дня печальные думы, Иом-кипур проводится в самом строгом подвижническом воздержании от всех чув-ственных наслаждений, даже не берут в рот капли воды, и этот день посвящается исключительно мо-литве. Подобный абсолютный пост и молитвенное бдение начинаются двумя часами раньше захода солнца накануне Иом-кипура и отходят с окончани-ем дня самого праздника.
       Поститься должны все, начиная с 12-летнего возраста. К обыкновенным праздничным молитвам дня, переполненным патриотическими воспомина-ниями о былой славе и о былом величии Израиля и надеждами о скором восстановлении оных, прибав-ляются еще исповедные формулы. Замечательно то, что в этих формулах грехи перечисляются в алфа-витном порядке и, судя по такой странной манере изложения, кто-то метко выразился, что авторы этих формул, должно быть, больше старались об-легчить память, чем совесть. Но самая знаменатель-ная и торжественная молитва этого дня -- Кол нид-ре, которой открывается праздник.
       Когда накануне отделы мужской и женский синагоги полны молящимися, одетыми по-праздничному, освещены огнями множества воско-вых свечей, принесенных каждым евреем, а кантор с хором занял уже свое место, тогда первенствую-щие из присутствующих открывают кивот, благого-вейно вынимают Тору и кантор, а вместе с ними и народ со старинным, дедовским напевом повторяют трижды вслух знаменательный Кол нидре.
       По обстановке и благоговению, с которым ев-рей готовится к этому моменту, каждый наблюда-тель невольно придет к заключению, что Кол нидре образует центр годичного круга духовного созерца-ния и синагогального молитвословия.
       Но, вслушиваясь в смысл Кол нидре, нетруд-но убедиться, что в такой торжественной обстанов-ке и при общем религиозном настроении и глубо-ком благоговении совершается не молитва, а акт всенародного отречения от обетов, присяг, обеща-ний, заклинаний, которые были приняты каждым из присутствующих в прошлый год и которые будут совершаемы им в год грядущий.
       При этом публичном отречении от данного слова, присяги и пр. вся нравственная основа обще-ственной жизни действительно рушится. Факт этот до того возмутительный, что против него восстава-ли самые авторитетные лица даже из талмудическо-го мира. Но, как ни были сильны эти авторитеты, сила обычая, однако, превозмогла; акт отречения Кол нидре до сих пор занимает почетнейшее место между еврейскими обрядами.
       Кроме Кол нидре, у евреев есть еще Гатарат недорим и Месират медоа, которые при присяге и свидетельствовании, подобно Кол нидре, дают со-вести еврея возможность найти лазейки и при тяж-бах с неевреями открывают ему путь к победе.
       О влиянии этих обрядов на жизнь евреев под-робно будем говорить во второй части нашей книги, а теперь скажем лишь то, что они не проходят бес-следно.
       В самых критических обстоятельствах, когда совесть христианина не знает уже никакого выхода и находит единственное спасение в раскаянии, со-весть еврея успокаивается исполнением приведен-ных обрядов.
       После почти беспрерывной молитвы в про-должение целого дня праздник Иом кипур и вместе с ним десятидневный период покаяния оканчивает-ся тем же патриотическим сигналом, каким этот пе-риод и начался в Рош гашану .
       С приближением ночи, когда молитва уже от-ходит, в синагоге раздается трубный глас, сопрово-ждаемый криками всего народа: "Лешана габаа би-рушелаим", т.е. "На будущий год в Иерусалиме". Забота кагала, чтобы частные молельни были за-крыты в это время, о чем говорится в акте под N88, объясняется отчасти желанием соблюдать благочи-ние, отчасти желанием увеличивать синагогальные доходы.
       Примечание 15
       О капорете (обряде очищения посредством жертвоприношения)
       Обряд капорет есть обряд чисто языческого характера. Он состоит вот в чем. Поутру накануне дня Иом-кипура еврей берет живого петуха за лапы, поднимает его вверх над своей головой и в таком положении, кружа его трижды, читает каждый раз молитву, содержание которой следующее: "Сей пе-тух идет к смерти, а я -- к долговечной жизни и блаженству".
       После этой операции он берет петуха за голо-ву и швыряет прочь. Над малолетним совершают этот обряд старшие. То же самое делает и женский пол с курицей. Это называется капорет, т.е. покру-живший петуха или покружившая курицу передает свои грехи этим жертвам, за что, разумеется, они тут же попадают под нож резнику и служат празд-ничным блюдом для тех, которых очистили от вся-ких прегрешений. Кагал получает от зарезания ка-порет особенный сбор, о чем упоминается в акте под N 89.
       Примечание 16
       О микве (обряде очищения для женщин после периодов менструации и родов)
       Миква есть водоем, в котором еврейки со-вершают свое обрядовое омовение после родов и периодов менструации. В древности, когда евреи еще жили не по Талмуду, а по закону Моисея, жен-щина, спустя определенное число дней после родов и менструации, приносила священнику жертву, по-сле чего омовение вечером того же дня тела водой прекращало разлуку супружеского сожительства .
       Закон Моисея не требовал для обряда очище-ния женщины погружения в живой источник , но, когда жизнь евреев подпала под знамя Талмуда, книжники (соферим) обставили по своему обыкно-вению и процесс омовения обилием разных мелоч-ных обрядностей, занимающих в 4-й книге Тур Орах-Хаим їПар. 183-203.
       Благодаря длинной-предлинной канители раз-личных крайне обременительных талмудических тонкостей, посредством которых изобретатели ста-рались опутать жизнь евреев и подчинить своему контролю самые интимные супружеские отноше-ния, из процесса омовения вышло как раз совер-шенно противоположное.
       Водоем для омовения (миква) имеет в объеме 2/3 куб. сажени. Вода в нем должна быть живая. Но так как в живой, холодной воде погружение не-удобно, то миква получает устройство, приспособ-ленное к тому, чтобы приток живой воды был весь-ма слабый, причем она еще нагревается или искус-ственной трубой вроде самовара, или прямо влива-нием кипятка.
       В таком водоеме, который обыкновенно уст-раивается в подземелье, совершается погружение следующим образом. Предварительно еврейка как нельзя тщательнее расчесывает волосы, обрезает ногти рук и ног, которые подчас истекают кровью от усердия ногтеобрезательницы (негельшнейдер-ке), снимает даже струпья с заживших ран, ибо ма-лейшее препятствие, мешающее соприкосновению воды хоть к одной точкой тела, нарушает обряд.
       После такого приготовления женщина опус-кается по ступеням в микву и, помутив по требова-нию закона воду, творит установленную молитву и погружается так, чтобы даже кончики волос не ос-тавались на поверхности воды.
       В таком положении она пребывает под водой, пока голос свыше, т.е. над миквой стоящей надзира-тельницы (тукерке), не закричит: "Кошер". Одно, два, три такие погружения -- и обряд кончен. Ис-полнительница еще выполаскивает рот водой миквы и уступает свое место другой, ожидающей оче-редь .
       В продолжение одного вечера в одну микву погружаются сотни женщин, а при кагальных по-рядках вода в микве при большинстве случаев пе-ременяется лишь раз в месяц или того реже. Таким образом, в одну и ту же перегнившую и миазмами наполненную воду окунаются десятки тысяч жен-щин.
       Кроме того, что миква сама по себе есть пыт-ка и вообще представляет мрачную и тяжелую кар-тину, что она способствует к распространению ме-жду евреями разных кожных и других болезней, нет нужды и распространяться.
       В сыром, тесном, грязном и тускло освещен-ном подземелье толпа нагих женщин с расчесанны-ми волосами, с подрезанными до крови ногтями, некоторые с кровавыми ранами, дрожа и коченея от холода, теснится вокруг глубокой, наполненной во-дою ямы, из которой клубами подымаются густые, удушливые испарения, и каждая из них силится за-нять место поближе к лестнице, ведущей в эту про-пасть.
       В это время внизу, в темном и смрадном ому-те, женщина, с самоотвержением преодолевая от-вращение и тошноту от зловония перегнившей во-ды, скрепя сердце, судорожно, медленно совершает троекратное таинственное погружение.
       Вид этой подземельной картины получает свою полную мрачную прелесть от тусклого осве-щения огарка, которым тут же, на лестнице стоящая тукерке, подобно жрице, служащей подземным ду-хам, или волшебнице из фантастических рассказов, сурово следит за точным исполнением обряда и из глубины ямы время от времени посылает чающим женщинам свой заветный кошер, который, возвес-тив о счастливом окончании обряда одной, зовет в яму другую.
       При воспоминании об этой языческой, вар-варской картине душа невольно наполняется него-дованием и невольно вырывается вопрос: неужели подобное изуверство совершается действительно в честь Бога Всевышнего и неужели такие вопиющие, отвратительные вещи творятся повсюду среди всего цивилизованного мира в Европе в XIX столетии?
       О бедные, бедные еврейские женщины! Не-удивительно, что ваша юность так скоро увядает, блекнет, когда вы ежемесячно должны подвергаться подобной страшной пытке; неудивительно, что у вас замечается мало склонности к чистоте, когда во имя религии заставляют вас погружаться и полос-кать рот водой или, вернее, такой смрадной жидко-стью, которая возбуждает отвращение и рвоту.
       Эти-то водоемы составляют собственность кагала, они отдаются на откуп банщику, посредст-вом которого кагал имеет возможность коснуться своей деспотической рукой самых интимных суп-ружеских отношений как это видно в актах под N135, 149 и 274.
       Примечание 17
       О Кидеш и Габдала (молитве над чашей в си-нагоге и дома)
       Молитва над чашей, этот древний еврейский обряд, совершается в синагоге и молельне соборне после вечерней молитвы, начинающей субботу и праздник (тогда она называется Кидеш, т.е. освяще-ние) и оканчивающей субботу и праздник (тогда она называется Габдала и отличает день праздника от будней). Из чаши вина, над которой кантор соборне произносит молитву, дается отведать маленьким детям.
       Эти самые Кидеш и Габдала совершает каж-дый еврей, приходя из синагоги домой. Кидешем начинается субботняя и праздничная трапеза, и из чаши отведывают все домочадцы. В случае если нет вина, то молитва Кидеш совершается над празднич-ными хлебами, а Габдала -- над пивом или водкой. Пожертвовать вина для синагогальной чаши есть дело высокого благочестия; некоторые платят даже кагалу деньги за дарование им этого права, о чем говорится в документе под N 107.
       Кидеш славословит Иегову за то, что он из-брал народ еврейский из всех народов, а Габдала -- за то, что он отделил святые праздники от будней, свет от тьмы, а Израиль от всех народов.
       Заключение
       В свете высказанного мною в 17 объясни-тельных примечаниях к актам и сами акты во мно-гом проливают свет на жизнь евреев, причины го-нений и бедствий, постигавших их в разных странах и в разные эпохи, равно как и на то поразительное явление, что гражданские права, порой приобретае-мые ими временами и местами, были, как говорит Наполеон I, обманчивы, только временны и за ними надолго не оставались, выясняются до очевидности. Причины такого состояния евреев лежат в самом иудействе, в его отдельных народных учреждениях -- в кагале.
       Точно так же становится неоспоримо ясно и то, что, пока господствует официальная власть и опека еврея над евреем, пока живет отдельное тал-мудическое царство с его кагалом, бет-дином, фак-торами, тайными преследователями, с его хазака и меропие и пр., ныне существующий порядок сохра-нится во всей своей неприкосновенности при вся-кой форме, какую ни приняло бы местное админи-стративное, судебное и полицейское управление.
       Нравственная и физическая жизнь еврейской массы будет парализована, как и до сих пор, кага-лом, а страна с нееврейским населением не переста-нет быть свободным озером, как говорит Иосиф Ку-лун, где смело ставит сети тот, кто купил у кагала на то права хазака и меропие.
       В силу исторической живучести этого тле-творного порядка мы вправе сказать, что, пока не будут уничтожены отдельные сепаратистские учре-ждения как для отправления евреями государствен-ных повинностей, так и для воспитания их юноше-ства в национально-талмудическом духе, желание правительства обратить евреев в полезных граждан и желание самих евреев получить прочные граж-данские права останутся навсегда одним только pium desiderium.
       Это убеждение вполне разделялось админист-рацией Северо-Западного края, и первый шаг к из-бавлению страны от вкоренившегося в ней зла был сделан циркуляром бывшего генерал-губернатора графа Э.Т. Баранова.
      
       Кагальные акты
       N1. О введении нового порядка в кагальные расходы
      
       Суббота, отдел Пятикнижия Брешит, 5555 (1794) года.
       Представителями кагала в присутствии быв-ших рашим (голов) и первостатейных обывателей города постановлено: отменить еженедельный взнос по раскладке на покрытие кагальных расходов, как было до настоящего времени, и заменить его сбо-ром по полукопейке с каждого фунта говядины. Ка-гальному начальству поручено составить подроб-ный устав для этого сбора, а также избрать кого-нибудь для наблюдения за делами города вообще с правом назначить таковому человеку жалованье по своему усмотрению.
       N2. О вознаграждении квартальных надзи-рателей
       Суббота, отдел Толдот Hoax, 5555 (1794) года.
       А. Представителями кагала постановлено: выдать трем полицейским квартальным надзирате-лям за все прошедшее время до настоящего дня по восьми злотых (1 руб. 20 коп.). Деньги эти должны быть выданы поверенными коробочного сбора по части рези скота.
       Б. На этом же заседании избраны контроле-рами для поверки кассы коробочного сбора, храня-щейся у поверенного этого сбора, бывшие уже пре-жде контролерами, а именно: реб Элия, сын У. и реб Мордухай, сын У.
       Для поверки же суммы, находящейся у пове-ренного Давида Шаца (кантора) и у сотника Якова, избраны контролерами: реб Моисей, сын
       Иохииля; реб Моисей, сын А.; вышеупомяну-тый реб Мордухай и реб Песах, сын И. Поверка кас-сы может быть производима и неполным числом контролеров.
       N3. О найме наблюдателя за еврейскими делами в полиции
       Понедельник, отдел Пятикнижия Вайера, 5555 (1794) года.
       Представителями кагала постановлено: пору-чить городскому представителю, рабби Иуде-Лейбу, сыну рабби Якова, с настоящего дня в течение шес-ти недель бывать в полиции и следить там за еврей-скими делами, как кагальными, т.е. общественными, так и частными, с тем именно условием, что за об-щественные дела он сам не имеет права обещать подарки кому бы то ни было без предварительного согласия парнес ходеша, т.е. месячного головы, и одного из представителей города . За это назнача-ется ему жалованье из кагальной кассы по 2 руб. в неделю.
       N4. О поздравлении начальства с праздни-ком
       Вторник, 2 ияра, 5555 (1795) года.
       А. Представителями кагала постановлено: разрешить богачу Исааку из Ляховки (предместье г. Минска) сделать заем на сумму, необходимую для волочебной (издержки на подарки начальникам при поздравлении их с праздником). Для такового по-здравления избраны богач реб Цеви, сын Ш., и вы-шеупомянутый богач Исаак, а к ним присоединятся еще четыре общественные рашим (головы), и все они вместе будут ходить по начальству с волочеб-ной.
       Б. В этом же собрании кагальное начальство приняло на себя обязанность исполнить все то, что было постановлено предшествовавшим кагальным личным составом относительно городской ското-бойни, и покончить все дела, касающиеся этого предмета.
       N 5. Дело о скотобойне
       Пятница, неделя по отделу Сазрия, 5555 (1795) года.
       А. В кагальной палате в присутствии предста-вителей кагала и мишегоио рашим, т.е. экс-голов, был предложен вопрос об инструкции для ското-бойни, которая по поручению кагала была состав-лена шестью избранными гражданами. Общее соб-рание решило утвердить инструкцию, составленную шестью названными членами по порученному им делу, и дать законную силу всем пунктам оной.
       Б. Того же дня постановлено следующее: если братства не исполнят всех пунктов, постановленных упомянутыми выборными касательно скотобойни, то в таком случае общее собрание передает дела скотобойни в полное распоряжение кагального на-чальства и всякое постановление последнего отно-сительно этого предмета будет иметь силу поста-новления общего собрания.
       В. На этом же заседании рассуждаемо было о тяжбе кагала с плебаном (римско-католическим ксендзом). Ходатаями по этому делу избраны четы-ре лица, а именно: Юдель, сын Якова; Элия, сын Цеви; ЦевиГирш, сын Р., и Исаак-Айзик, зять А.
       По делу же, имеющемуся с чиновником Ко-маром, поручено ходатайствовать кагальному на-чальству.
       При этом определено: оба упомянутых дела покончить не иначе, как судебным порядком, и ни-кто не имеет права входить с противными сторона-ми в какую бы то ни было мировую сделку.
       N6. О найме адвоката по делам кагала
       Суббота, отдел Пятикнижия Тацриа, 5555 (1795) года.
       А. Представителями кагала постановлено: на-нять г. Лопатку в адвокаты (plenipotent) по делам кагала, а четырем головам города дано полномочие заключить с ним письменный договор о вознаграж-дении его за труд, и все то, что будет ими постанов-лено по этому делу, должно считаться равносиль-ным постановлению всего кагала.
       Б. На этом же заседании избраны были кон-тролеры для поверки солдатчины (рекрутчины), со-биравшейся у шамеша Лейзера, а именно: реб Иса-хар-Бер, сын И., и реб Мордухай, сын Ш.
       В. Еще постановлено: дать пожизненное пра-во голоса во всех общественных делах реб Вольфу, сыну Шолама. За таковое право упомянутый реб Вольф должен внести в кагальную кассу два чер-вонца и дать пир для всех членов кагала. Это опре-деление будет иметь силу только тогда, когда с ним будет согласен реб Исаак из Ляховки.
       Примечание. Упомянутый богач реб Исаак с последним определением не согласен.
       N7. О составлении верных списков жите-лям города по сословиям
       Среда, отдел Пятикнижия Ашаре мот-Кдошим, 10 ияра, 5555 (1795) года, г. Минск.
       Представителями кагала постановлено: при-казать габаим (старшинам) всех братств доста-вить в кагал верные (?) списки всех членов, состоя-щих в их братствах, а равно подмастерьям и маль-чикам, находящимся у мастеровых в учении, будь они здешние или нездешние. Также решено было дать через сотников и десятников приказ всем до-мохозяевам доставить в кагал списки жильцов сво-их домов, будь они здешние или нездешние.
       N8. О назначении поверенных для оконча-ния с некоторыми братствами дела о ско-тобойне
       Суббота, по отделу Ашаре мот-Кдошим, 13 ияра.
       А. Согласно постановлению представителей кагала, были избраны четыре головы и рабби Саму-ил, сын И., для совершенного окончания дела о ско-тобойне с хевра кадиша и хевра шива керуим.
       Б. На этом же заседании было решено выдать свидетельство Самуилу, сыну Г., в том, что он пере-вел несколько бет-динских декретов на русский язык. Если с этим будут согласны раввин и правед-ный его бетдин, то кагальные шамошим (нотариу-сы) должны подписать это свидетельство на осно-вании сего кагального постановления.
       Примечание. На это воспоследовало согласие раввина-гаона (гения) и праведного бет-дина.
       N9. О коробочном сборе с резки скота
       Среда, 24 ияра, 5555 (1795) года, г. Минск.
       Чрезвычайным общим собранием и предста-вителями кагала постановлено: учредить коробоч-ный сбор с резки скота для покрытия известных всем долгов, которые кагал должен уплатить мона-стырям.
       Вот устав этого сбора: за резь вола взимать 4 злотых польских (60 коп.), тут же, перед зарезани-ем. За резь коровы -- 3 злотых (45 коп.), за овцу, козу и теленка -- по 6 грошей (3 коп.), за тельца от одного до двух лет -- 1 злот (15 коп.). Сбор этот должен быть взимаем серебряной монетой.
       Постановлено: громогласно объявить зав-трашнего числа во всех молитвенных домах под величайшими херемами, что каждый, желающий зарезать скотину, обязан сперва внести пошлину по вышеизложенной таксе сверх сбора для резников и за скотобойню по уставу.
       Херемом же запрещается резникам вынимать нож из футляра до тех пор, пока к поверенному не будет принесен сбор сполна. Также положено объя-вить под херемами и шамтос гедолот (обречением на вечную погибель), что никакой человек в мире не должен брать в откуп вышесказанного коробочного сбора, никогда и ни под какими условиями.
       Херему же будут подвержены и те, которые захотят отдать этот сбор в откуп, когда и кому бы то ни было, еврею или нееврею. Сбор этот должен быть всегда в ведении кагала для погашения выше-упомянутых долгов.
       Если же кто-нибудь нарушит настоящее по-становление и под каким-либо предлогом возьмет этот сбор на откуп, то в таком случае херем, издавна наложенный на привозимую извне города говядину, будет снят, т.е. тогда дозволяется ввоз говядины из-за города в ущерб откупщику. 25 ияра 5555 года все вышеизложенное было буквально объявлено по всем молитвенным домам.
       N10. Об избрании поверенного по делам нового оклада
       Суббота, отдел Пятикнижия Бегар, 27 ияра 5555 (1795) года. Постановлением кагала с настоя-щего числа назначается Лейма, сын Юделя, Сегал (левит) кагальным поверенным по делам нового ок-лада для погашения долгов. Упомянутый Лейма обязан присягой принять на себя исполнение всех пунктов, которыми по решению кагала будет обу-словлен оклад.
       N11. Об избрании поверенного по сбору за резку скота и птиц
       Суббота, отдел Пятикнижия Бегар, 27 ияра 5555 (1795) года.
       Представителями кагала назначается Осей, сын Авраама, кагальным поверенным по делам сбо-ра с резки скота и птиц. В должность эту он вступа-ет тотчас после пятидесятницы сего 5555 года, дав предварительно присягу на точное исполнение вся-кого кагального постановления по сему делу.
       N12. О ссуде 50 руб. Юделю, сыну Якова
       Суббота, отдел Пятикнижия Бегар, 27 ияра 5555 (1795) года.
       Постановлено: выдать из кагальной кассы в ссуду 50 руб. серебром рабби Юделю, сыну Якова.
       Ссуда эта должна быть выдаваема рабби Юделю по частям в течение года, еженедельно по одному рублю. Для обеспечения этого займа упо-мянутый рабби Юдель должен выдать кагалу заем-ное письмо с обязательством уплатить сполна ско-пившиеся у него 50 руб. 1-го числа Ира 5555 (1795) года. Заемное письмо должно храниться у кагально-го нотариуса.
       N 13. Об отведении места для резки птиц и о назначении для этого особых резников
       Суббота, отдел Пятикнижия Бхаалотка, 5555 (1795) года.
       Представителями кагала определено резать птиц не иначе, как на синагогальном дворе. Резни-ками по этой части назначаются Мордухай и сын его Яков, с тем чтобы один из них занимался рез-кой, а другой надзирал бы за соблюдением при этом всех правил, предписанных законом, т.е. Талмудом.
       Исключая этих двух, никому из резников не дозволяется резать в городе какой бы то ни было птцы ни днем, ни ночью. Жалованье для обоих рез-ников назначается столько, сколько обыкновенно получает один резник.
       Упомянутый Мордухай должен совершить присягу, назначенную для поверенных по коробоч-ному сбору, и каждую пятницу передавать (кагаль-ному) поверенному деньги, которые у него накопят-ся в течение недели.
       Если представители кагала найдут нужным отдать сбор с резки птиц в откуп, то упомянутому резнику Мордухаю предоставляется преимущество перед всеми другими быть откупщиком. Если же сбор будет отдан какому-либо другому откупщику, то в таком случае Мордухай должен оставаться рез-ником и никто не имеет права заменить его другим.
       N 14. О постройке скотобойни
       Суббота, отдел Пятикнижия Бхаалотка, 5555 (1795) года.
       Постановлено было поручить хевра-кадиша (братству погребателей) и шива-керуим (братству семи призванных) постройку скотобойни на их суммы; но так как братство шива-керуим от этого отказалось, вследствие чего постройка приостано-вилась, то кагальным собранием назначаются рабби Цеви, сын Р., рабби Нота, сын И., представитель рабби Самуил, сын Д., для того, чтобы рассчитаться с упомянутым отказавшимся братством и получить от него формальную, т.е. основанную на еврейском законе, квитанцию на удовлетворение за понесен-ные им же издержки по постройке скотобойни.
       Когда же это дело с братством будет покон-чено и упомянутая формальная квитанция будет получена от него, тогда, если хевра-кадиша (святое браство погребателей) пожелает само приобрести от кагала право постройки всей скотобойни на свой счет, препятствия на то со стороны кагала не будет.
       Вышеупомянутым трем избранным предос-тавляется в деле расчета с братством шива-керуим и заключения условий с братством хевра-кадиша власть, которая еврейским законом дана семи пред-ставителям города.
       Братство погребателей должно принять на се-бя обязательство исполнять все условия, заключен-ные по этому предмету с братством шива-керуим. Если же оно не захочет приобрести части права, данного братству шива-керуим, то часть эта оста-нется за кагалом.
       N15. А. Об уплате долга плебану. Б. Об уч-реждении нового коробочного сбора с то-варов, привозимых иногородними торгов-цами
       Суббота, по отделу Шлах, 5555 (1795) года.
       А. Так как доходы со вновь установленного коробочного сбора недостаточны на покрытие долга плебану, то представителями кагала постановлено: взять у братства погребателей 90 руб. в счет суммы, следуемой с него за рекрутчину, и пополнить ими сумму, выдаваемую плебану ежемесячно .
       Б. Того же самого дня постановлено: учредить коробочный сбор с товаров, привозимых в Минск иногородними торговцами, и до тех пор, пока сбор этот не будет отдан на откуп, каждый иногородний торговец, привезши товар в наш город, обязан явиться к парнес ходешу, т.е. месячному голове, за получением ярлыка за подписью головы и еще од-ного предводителя кагала .
       В ярлыке должно быть выставлено, что предъявитель оного сполна уплатил коробочный сбор, следуемый с привезенного им товара.
       В. Того же дня также было постановлено: на-нять квартиру на школьном дворе для помещения конторы сбора с рези птиц и платить за нее из ка-гальной кассы по полузлоту (71/2 коп.) в неделю.
       Г. Того же дня еще было постановлено: вы-дать из кагальной кассы сборщику Исааку свадеб-ный подарок на 2 1/2 руб. Деньги эти должны быть выданы поверенным Гершоном под расписку кага-ла.
       N 16. Правила, данные кагалом жителям города для руководства при приглашении кем-либо к себе своих сограждан на пир
       На пир обрезания могут быть приглашаемы следующие лица:
       А. Все члены боковой линии родителей мла-денца до второго колена включительно. Если пир дается не самим отцом новорожденного младенца, а каким-либо другим лицом, то и это приглашение на пир подчиняется тем же постановлениям.
       Б. Сваты, т.е. родители новообрученной четы, до и после свадьбы оной могут быть приглашаемы на пир.
       В. Кватер (gevatter) -- восприемник, санду-ке (значительное лицо в обществе, которому пре-доставляют честь держать младенца во время со-вершения обрезания), три обрезателя и совершитель молитвы над чашей после обрезания .
       Г. Пять верных друзей и меламед (учитель) детей хозяина пира.
       Д. По два соседа с обеих сторон и трое живу-щих на противоположной стороне улицы. Это пра-вило простирается и на соседей по лавке.
       Е. Арендатор лавки может быть приглашен к хозяину лавки и наоборот; то же самое правило от-носится к хозяевам домов и их квартирантам.
       Ж. Товарищ по торговле, продолжающий не менее года, годовой наемщик, а также домашние: цирюльник и портной.
       З. Еврейские предводители города и чиновни-ки.
       И. Член святого братства может приглашать старшин этого братства.
       К. Синагогальные служители, имеющие на это звание свидетельство от кагала.
       На свадебный пир могут быть приглашаемы все родственники до второго колена включительно, сваты, соседи и вообще все те, которые могут быть призываемы на пир обрезания по вышеизложенным правилам. Кроме того, десять верных друзей и дружки. Пиры, обрезательный и свадебный, даю-щиеся у бедных по складчине, не подлежат этим правилам.
       Запрещается под каноническим херемом да-вать танцевальные вечера и пирушки в субботу, следующую за свадьбой, как для мужчин, так и для женщин. Дозволяется, однако ж, угощать молодежь обоего пола в ту субботу, в которую жениха торже-ственно приглашают к Торе .
       Кто, женя сына или выдавая дочь замуж, уст-роит свадьбу вне нашего города, тому совершенно запрещается приглашать на пир кого бы то ни было, и всем жителям города воспрещается в подобных случаях посылать новобрачным дроше гешенке (свадебные подарки).
       Под каноническим херемом воспрещается шамошим (синагогальным служителям) призывать на пир обрезания или свадебный по реестру, кото-рый предварительно не будет пересмотрен эход мешамошей гакгила (одним из городских нотариу-сов) и не удостоверен его подписью, что список со-ставлен по вышеизложенным правилам.
       Шамешу строго воспрещается приглашать ко-го-либо, не помещенного в списке. Под канониче-ским херемом запрещается и самому давателю пира приглашать кого-либо, не помещенного в утвер-жденном списке, и никто да не посмеет явиться на пир помимо приглашения его синагогальным ша-мешом, которому был поручен список. За наруше-ние этих постановлений отступник подвергается наказанию по уставу о нарушении херема.
       На такого человека будут наложены большие штрафы, причем не будет пощажена ни личная честь нарушителя, ни честь его фамилии и никакие оговорки и оправдания не будут приняты. Покор-ным да будет приятно, да низойдет на них доброе благословение, и да возрадуются они на пирах сво-их сыновей, дочерей и внуков. Мир да будет Израи-лю. Аминь. Да будет на то воля Господня.
       N17. Об избрании одиннадцати выборных для наблюдения за составлением ревиз-ской сказки и делами по откупам
       По случаю составления новой ревизской сказ-ки и питейного откупа, которые должны быть уст-роены в пользу кагала, с общего согласия великого собрания постановлено избрать следующих один-надцать лиц, а именно:
       1) рабби Лейба, сына У.;
       2) рабби Гирша, сына Ш.;
       3) рабби Шалома, сына 3.
       4) рабби Исаака, сына Е.;
       5) рабби Абеля, сына М.;
       6) рабби Хаима, сына У., Сегаля (левита);
       7) рабби Иохнэля, сына Д.;
       8) рабби Илью, сына Ц.;
       9) рабби Айзика, сына У.;
       10) рабби Самуила, сына Д., и
       11) рабби Якова, сына Иохиэля.
       Эти одиннадцать выборных должны наблю-дать за ходом упомянутых дел, и действия их долж-ны считаться равносильными действиям чрезвы-чайного общего собрания. К этим делам они долж-ны приложить усиленные старания и употреблять все необходимые издержки.
       Для таковых издержек предоставляется им право открыть источник по своему усмотрению, но отнюдь не делать никакого нового налога в городе.
       N 18. Постановление общего собрания о выборе членов для всех должностей об-щественного управления на 5556 (1796) год
       Среда 16 сивана.
       Представителями общего собрания постанов-лено: произвести на основании еврейских законов выбор членов в предводители нашего города. Те, которые будут избирателями, должны избрать де-вять предводителей кагала в следующем порядке: четырех рашим (голов), трех тувим (представите-лей) и двух икурим (действительных членов).
       В должность голов могут быть избраны толь-ко такие, которые однажды уже состояли в этом звании. Избиратели обязаны присягой утвердить, что выборы будут ими произведены во имя Бога и в пользу города. Предводители же обязаны по избра-нии своем учинить присягу в том, что будут испол-нять свои обязанности по общественным делам добросовестно в пользу города.
       Настоящий выбор назначает предводителей только до выпускных дней будущего праздника Пасхи (на десять месяцев). Также ныне постановле-но, что предводители, которые будут избраны на указанный срок, не имеют права принимать на себя какую-нибудь должность в хевра-кадиша (братстве погребателей) во все продолжение их службы в общественном управлении.
       В счастливый час! Список избирателям на 5556 год, составленный 16 сивана 5556 (1796) года.
       1. Ребе Урий, сын Давида.
       2. Ребе Шалома, сын Меера.
       3. Ребе Иохиэль, сын Давида.
       4. Ребе Аарон, сын Баруха.
       5. Ребе Исаак, сын Цеви-Гирша.
       Вот лица, назначенные выбирателями по за-конным выборам, состоявшимся в среду, 16 сивана 5555 года, г. Минск.
       Вышеупомянутые избиратели совершили сле-дующую присягу:
       "Обязываю себя клятвой и присягой без вся-кого обмана и хитрости, что выбор предводителей нашего города будет произведен мной исключи-тельно в пользу города. И да поможет мне так Гос-подь во всех делах моих, как говорю правду".
       N 19. О некоторых изменениях в постанов-лении общего собрания (акт N 18)
       Св. суббота, отдел Пятикнижия Бегалотха.
       Так как поименованные выше избиратели до-несли общему собранию о невозможности произве-сти выбор согласно постановлению последнего за-седания общего собрания (N 18), то последнее на-шло нужным предоставить избирателям право из-брать вместо девяти одиннадцать предводителей города". Также постановлено, чтобы выбор был окончен ими к 12 часам завтрашнего числа, в про-тивном случае он будет считаться недействитель-ным.
       Также постановлено, чтобы в предводители были избраны только те члены общего собрания, которые пользуются правом подачи голоса.
       N20. В счастливый час! Список предводите-лям нашего города на 5555 (1796) год, составлен-ный в понедельник, 21 сивана .
       I. Рашим (головы).
       1. Рабби Лейб, сын рабби Моисея. Кандидат его -- рабби Айзик.
       2. Рабби Иохиэль, сын рабби Давида. Канди-дат -- сын его рабби Давид.
       3. Рабби Элиазар, сын рабби Меера.
       4. Рабби Моисей, сын рабби Иосиф-Иохиэля.
       5. Рабби Гершон, сын рабби Урия. Кандидат -- отец его Урий.
       6. Рабби Аарон, сын Баруха. Кандидат его -- рабби Израиль, сын рабби Баруха.
       II. Тувим (представители).
       1. Рабби Осей, сын рабби Элиакум-Геца.
       2. Рабби Песах, сын рабби Израиля.
       3. Рабби Исаак, сын Цеви-Гирша.
       III. Икурим (действительные члены).
       1. Рабби Давид, сын рабби Элиазара.
       2. Рабби Давид, сын Иерухима.
       3. Рабби Моисей, сын Гершона.
       4. Рабби Самуил, сын Элиакум-Геца.
       IV. Габаим цедока гедола (старшины великой благотворительной кружки).
       1. Рабби Гец, сын рабби Давида.
       2. Рабби Урий, сын рабби Давида.
       3. Рабби Израиль, сын рабби Давида.
       4. Рабби Илья, сын рабби Цеви-Гирша.
       5. Рабби Гешель, сын рабби Моисея.
       6. Рабби Исаак, сын рабби Цеви-Гирша.
       V. Даианим кевуим (постоянные судьи бет-дина).
       1. Рабби Самуил, сын рабби Иохиэль-Михеля, Сегал (из колена левитов).
       2. Рабби Элиазар, сын рабби Эфрема, сафре ведайне (судья и делопроизводитель).
       3. Рабби Гершон, сын рабби Ильи.
       4. Рабби Иосиф, сын рабби Иохиэль-Михеля.
       VI. Даианим (временные судьи).
       1. Рабби Зев-Вольф, сын Ц.Г., зять И., сына Д.
       2. Рабби Яков, сын рабби Саула, зять Д.
       3. Рабби Иуда, сын рабби Аарона, зять Ш.
       4. Рабби Хаим, сын рабби Зев-Вольфа, Кац (потомок Аарона).
       5. Рабби Симон, сын рабби Иуды-Лейба.
       6. Рабби Иоиль-Файтель, сын рабби Аарона.
       VII. Роэ-хешбонот (контролеры).
       1. Ребе Элиазар, сын Иосифа, Сегал.
       2. Ребе Герц, сын Исаака.
       3. Ребе Израиль, сын Исахар-Бера.
       VIII. Старшины братства псаломщиков .
       1. Ребе Урий, сын Давида.
       2. Ребе Илья, сын Цеви-Гирша.
       Формула присяги для предводителей нашего города, утвержденная общим собранием:
       "Обязуюсь клятвой и присягой во имя Бога без хитрости и обмана во все время моей службы исполнять свои обязанности по общественным де-лам в пользу города; да поможет мне так Господь Бог во всех делах моих, как искренне принимаю на себя все, мною сказанное" .
       N 21. О подарках начальствующим лицам
       Вторник, отдел Пятикнижия Шлах, 5555 (1795) года.
       Представителями общественного управления постановлено: взыскать со скотобоев следуемые от них деньги за прошедшее время и собранную сумму употребить на раздачу подарков местным началь-никам и чиновникам. Сумма, которая будет взыска-на со скотобоев, должна быть внесена к шамешу (общественному нотариусу), который будет вести расходы.
       N22. Спор между кагалом и частным лицом за плац
       А. Дело о праве владения плацом необрезан-ного, т.е. христианина, шапочника Званьского.
       Вследствие протеста, заявленного представи-телями кагала против ребе Элиазара, сына Эфраима, касательно права, по которому он владеет плацом упомянутого Званьского, представителями кагала было постановлено: назначить от себя двух тоаним (адвокатов), которые защищали бы это дело пред судом праведного бет-дина нашего города. Таковы-ми адвокатами были назначены: рабби Давид, сын Элиазара, и рабби Исаак, сын Цеви-Гирша. Все это постановлено было с общего согласия в среду отде-ла Пятикнижия Корах.
       Примечание. Постановление это не осущест-вилось.
       Б. После того, в пятницу той же недели, по постановлению представителей кагала избраны бы-ли два других адвоката по указанному спорному делу, а именно: 1) голова рабби Исахар-Бер, сын Моисея, и 2) рабби Песах, сын Израиля.
       Эти адвокаты явились перед судом бет-дина с противной стороной, Элиазаром, и праведный бет-дин, выслушав обе стороны, составил по этому делу следующий декрет.
       N 23. Копия с бет-динского декрета по делу, производившемуся между вышеназван-ными кагальными адвокатами и реб Элиа-заром
       Дело о праве на владение домом, а равно все-ми к нему принадлежащими строениями и двором, находящимися на Троицкой улице и принадлежав-шими некогда сотоварищам: ребе Шалому, сыну Самуила, Сегалю и ребе Хаиму, сыну Исаака-Айзика.
       Адвокаты со стороны кагала по указанному в предыдущем акте делу заявили следующее:
       "В кагальном присутствии было рассуждаемо о праве, на основании которого Исахар-Бер, сын Исаии, ныне владеет участком вышеозначенных домов, частью двора пространством в 12 сажен, а Элиазар, сын Эфраима, -- остальными строениями и задней частью двора, на которые имеется у него документ от представителей кагала от вторника 28 сивана 5518 (1758) года и составлен псак (декрет) следующего содержания:
       "Так как между подписями семи предводите-лей города на купчей крепости, выданной отцу Элиазара -- покойному Эфраиму, есть подпись Меера, сына Иосифа, то на этом основании против купчей крепости, по которой Элиазар владеет те-перь строениями и частью двора, кагал заявляет протест.
       Прежде всего адвокаты со стороны кагально-го представительства требуют, чтобы упомянутый Элиазар фактически доказал достоверность всех подписей указанного документа, и так как, кроме того, подписавшийся на документе Меер, сын Ио-сифа, находился в родственной связи с двумя дру-гими утвердителями купчей крепости, а именно: с Авраамом-Абелем, сыном Хаима, который был зя-тем его сестры, и с Нафаном-Нотою, сыном Баруха, зятем его брата, то купчая крепость, утверждают адвокаты, и по одному последнему обстоятельству уже оказывается незаконной, как утвержденная не-полным числом, т.е. не семью, а только шестью за-конными подписями.
       Противная же сторона, т.е. Элиазар, против этого возразил, что подпись Меера, сына Иосифа, может быть вовсе не того Меера, который был в родственной связи с упомянутыми двумя предста-вителями города, Авраам-Абелем и Нафан-Нотой, также подписавшими купчую крепость его отца, и что, может быть, по тогдашнему уставу, родствен-ная связь не принималась во внимание в подобных случаях; да, кроме того, если бы и в самом деле купчая крепость была утверждена незаконными подписями, то протокол о продаже дома отцу его был все-таки утвержден семью законными членами правления, следовательно, права его на владение указанным имуществом вполне законны"".
       Бет-дин, выслушав обе стороны, решил: если Элиазар вполне докажет все то, что он поставил на вид в оправдание своего дела, то спорное имущест-во должно остаться за ним, в противном случае оно должно перейти во владение кагала.
       Если Элиазар докажет, что протокол на про-дажу дома отцу его был составлен законными се-мью представителями, то в таком случае незакон-ность самой купчей крепости не может лишить его права владения; равным образом должен остаться дом во владении Элиазаpa, если он докажет, что подписавшийся на купчей крепости Меер, сын Ио-сифа, не был в родственной связи с прочими члена-ми, или если им будет доказано, что, по тогдашнему уставу, купчая крепость могла быть утверждаема членами-родственниками.
       Ныне же дом Элиазара переходит во владение кагала и последний может его продавать кому угод-но. Покупатель же этого дома будет пользоваться относительно него всеми правами кагала. Все сие удостоверяем нашими подписями. Вторник, 6 там-муза 5556 (1796) года, г. Минск. Подписи членов бет-дина:
       1. Смиренный Михаил, сын гаона (гения) то-гдашнего минского раввина.
       2. Самуил, сын Михеля, Сегал.
       3. Иосиф, сын покойного Михеля.
       Все имущество, о котором было выше гово-рено, оценено опытными оценщиками в одинна-дцать червонцев, а именно: часть, принадлежащая Исахару-Беру, -- в восемь червонцев (24 руб.), а участок Элиазара, находящийся в задней части дво-ра, -- в три червонца (9 руб.).
       В удостоверение чего подписываемся. Втор-ник 6 таммуза 5556 года, г. Минск (1796 года):
       1) Самуил, сын Михеля, Сегал (левит).
       2) Иосиф, сын покойного Михеля.
       N 24. О вызове в суд
       Среда, отдел Пятикнижия Хуккат, 5556 (1796) года.
       Представителями кагала постановлено: по-слать приказ ребе Лейбу из Витуки, чтобы он прие-хал в наш город и явился к суду бет-дина по делу со своим зятем.
       N 25. О тяжбе кагала с христианским духо-венством в магистрате
       Суббота, отдел Пятикнижия Хуккат, 5555 (1795) года.
       Представителями кагала постановлено: из-брать рабби Давида, сына рабби Элиазара, в по-мощники месячному голове кагала, которому пору-чено бдительно следить в магистрате за ходом дела, заведенного вследствие просьбы христианского ду-ховенства о взыскании с кагала по векселю, нахо-дящемуся в руках священников. Упомянутым чле-нам (голове и помощнику его) предоставляется пра-во употребить необходимые по этому делу издерж-ки из кагальной кассы.
       N26. О продаже имущества, отобранного у Элиазара, сына Эфраима (акт N23)
       Так как по декрету бет-дина, составленному о спорном деле между адвокатами кагала и Элиаза-ром, сыном Эфраима, плац необрезанного шапоч-ника Званьского перешел во владение кагального начальства, то Исахара-Бер, сын Исаии, вошел в сделку с предводителями города об уступке ему этого плаца и требуемую сумму за него уплатил в катальную кассу сполна, до полушки. Поэтому с настоящего дня указанный плац переходит во вла-дение упомянутого Исахара-Бера и никакой кагал не может заявить ни малейшей претензии на владе-ние его этим плацем. Напротив, каждый кагал обя-зан подтвердить права Исахара-Бера на этот плац или права того, кому он его уступит. Претензия же бывшего владельца этого плаца, Элиазара, должна быть удовлетворена со стороны кагала.
       Все вышесказанное постановлено с общего согласия начальников и представителей в кагальной палате. Понедельник, отдел Пятикнижия Толлот, 5556 (1796) года.
       N27. О притязании, заявленном кагалом на владение плацом частного лица
       Кагальное начальство заявляет, что плац, на-ходящийся между домами стекольщика Элиазара, сына Вольфа, и меламеда (учителя) ребе Бера, при-надлежит кагалу.
       N 28. Об общем собрании всего края
       Среда, неделя по отделу Пинхас, 5556 (1796) года.
       Так как от нескольких уездов поступили до-веренности к предводителям нашего города с просьбой заступить их место на предстоящем об-щем собрании депутатов по делам всего края, то господами представителями кагала постановлено, чтобы к пяти избранным (депутатам) со стороны нашего города присоединился раби Иешуа, и все они вместе будут уполномоченными как со стороны нашего города, так и со стороны указанных уездов.
       N 29. О праве на жительство в г. Минcкe
       Копия с права, выданного музыканту Исааку, на жительство в г. Минске.
       На общем собрании кагала губернского горо-да Минска с согласия всех наличных членов поста-новлено: выдать право на жительство в г. Минске музыканту Исааку, сыну Шаломы, и его потомству навеки. Равным образом предоставляется ему и его потомству полное право заниматься в Минске всеми промыслами наравне с прочими жителями нашего города, без малейшего исключения и различия.
       А так как упомянутый Исаак утверждает, что он когда-то уже приобрел это право, что действи-тельно доказывается тем обстоятельством, что он уже давно беспрепятственно живет в нашем городе, то настоящий документ выдается ему бесплатно, лишь для подтверждения прежнего права, в чем подписуемся. Четверг 27 шевата 5557 (1797) года.
       N30. О временном воспрещении совершать общественные молитвы в частных мо-лельнях (минионим) в городе
       Суббота, отдел Пятикнижия Ки-Товой, 5557 (1797) года, г. Минск.
       Кагальным начальством постановлено: объя-вить в следующий понедельник по всем молитвен-ным домам, что с 1 дня селихот до Иом-кипура (Судного дня) включительно запрещается всем жи-телям города собираться где-либо в частном доме для совершения молитвы, но непременно молиться в одной из молелен, находящихся на дворе синаго-ги.
       На хазанов (канторов) и баалетекиот (рогот-рубачей) будет наложен канонический херем, ес-ли они будут служить и трубить в рог в частной мо-лельне; всякая молитва и совершение обряда с ро-гом вне синагогального двора будут считаться про-тивными Богу.
       Если же это постановление будет нарушено каким-либо домохозяином, кантором или роготру-бачом, то таковой будет подвергнут тому наказа-нию, которому обыкновенно подвергается отступ-ник от еврейского закона.
       N31. О награждении переплетчика Гилеля за оказанную им кагалу услугу
       Того же самого числа постановлено нами, на-чальниками кагала, вознаградить переплетчика Ги-леля за услугу, оказанную им кагалу возвращением оному без всякого возмездия найденного им заем-ного письма за подписью кагала на 50 червонцев.
       В награду за такой поступок решено с общего согласия освободить упомянутого Гилеля на все время существования нынешнего кагального соста-ва как от государственных податей, так и от город-ских повинностей.
       Кроме того, дается ему навсегда преимущест-во быть первым кандидатом при требовании кем-либо наемных псаломщиков .
       N32. Об отдаче на откуп сбора по части резки птиц
       Понедельник, отдел Пятикнижия Ниццавим, 5557 (1797) года, г. Минск.
       С общего согласия предводителей города от-дается на откуп сбор с резки птиц Якову, сыну Мордухая, сроком на один год, т.е. с 1-го числа элюла настоящего 5557 года по 1-е число того же месяца 5558 года. Сбор этот отдается ему, Якову, на откуп за условленную сумму 55 руб. в год, которую он обязан платить кагалу серебряной монетой.
       Что же касается прочих условий этого откупа, то они остаются те же самые, которые были заклю-чены с отцом его в прошлом году. Упомянутый Яков обязан по обыкновению нанимать на свой счет надсмотрщика, который должен смотреть за соблю-дением всех законов резки и который имел бы на это звание аттестат от главного раввина нашего го-рода.
       Все это постановлено в кагальной палате с общего согласия без малейшего противоречия с чьей-либо стороны.
       N 33. О покупке ржи для известной цели (?) и награждении губернаторского секретаря за услугу
       Четверг, отдел Пятикнижия Толдот Hoax, 5558 (1797) года.
       Представителями кагала постановлено: упот-ребить 100 руб. из податной суммы на покупку ржи и прочего хлеба для известной цели, а 50 руб. из этой же кассы дать секретарю губернатора за ока-занную им услугу.
       N34. Об уплате долга раввину Мордухаю, сыну гаона рабби Моисея, председателя бет-дина
       Понедельник, отдел Пятикнижия Лех Лга, 5558 (1797) года, г. Минск.
       Касательно долга, причитающегося раввину Мордухаю, сыну покойного гаона рабби Моисея, по заемному письму за подписями членов кагала, пе-решедшему к нему от покойного его отца, поста-новлено: уплатить из кагальной кассы всю следуе-мую сумму в течение двух лет по частям, т.е. еже-недельно по 2 руб. серебром.
       Рабби Мордухай обязан передать находящее-ся у него заемное письмо со всеми документами, доказывающими права его на этот долг, доверенно-му лицу, у которого они должны храниться во все время выплачивания долга, а по истечении двух лет, когда долг будет уже совершенно погашен, это до-веренное лицо должно возвратить кагалу все доку-менты уничтоженными через бет-дин.
       Предварительно кагал подаст рапорт в здеш-ний магистрат по этому делу, а, когда воспоследует оттуда указ, тогда начнется уплачивание долга по вышеизложенному нашему определению.
       N 35. О процентном налоге
       Суббота, отдел Пятикнижия Хайие-Сарах, 5558 (1797) года.
       Кагальным начальством и общим собранием постановлено: наложить на город процентный сбор: с наличного капитала по 1%, а с недвижимого иму-щества 0,5%. Собранную сумму употребить на уп-лату рекрутской повинности за несостоятельных членов нашего общества за настоящий год.
       На будущее же время положено установить коробочный сбор по образцу сбора, установленного в г. Шклове, который будет служить источником для покрытия всех государственных повинностей, будучи неприкосновенным для других расходов.
       N 36. Установление коробочного сбора по образцу города Шклова
       Среда, отдел Пятикнижия Вайеце, 5558 (1797) года.
       Предводителями города постановлено: учре-дить в нашем городе под херемом коробочный сбор для покрытия государственных повинностей по об-разцу сбора, установленного в Шклове; но так как сбор этот у нас, в Минске, будет гораздо доходнее, чем в Шклове, то следует установить его с более легкими условиями. Облегчения эти будут вполне зависеть от кагала.
       В случае, если в Шклове принято входить в сделку с жителями, вследствие чего добровольно условленными годичными взносами они освобож-даются от уплаты пошлин с каждого фунта мяса, то это должно быть принято и у нас, но только с тем условием, чтобы кагал наш установил для всех одну норму, которая может освобождать от пошлины; если же в Шклове это не вошло в обыкновение, то и у нас оно не должно быть введено.
       N37. О тяжбе еврейских мастеровых в ма-гистрате
       Среда, отдел Пятикнижия Вайецей, 5558 (1797) года.
       Предводителями города постановлено, чтобы поверенный представителей кагала выдал деньги из кагальной кассы, необходимые на устройство в ра-туше закуски и попойки для судей, занимающихся известным судебным делом касательно еврейских ремесленников.
       N38. О пирушке для служек святого брат-ства (погребателей)
       Суббота, отдел Пятикнижия Вайишлях, 5558 (1797) года.
       Предводителями города постановлено: прика-зать поверенному коробочного сбора по части резки скота рабби Осею, сыну Авраама, выдать старши-нам святого братства погребателей 40 злотых поль-ских (6 руб. серебром) на пирушку для служек в 15-й день наступающего месяца кислева.
       N 39. О полюбовной сделке с архидиако-ном насчет следуемого ему долга
       Суббота, отдел Пятикнижия Вайишлях, 5558 (1797) года.
       А. Вследствие крайней необходимости по-кончить тяжбу со здешним архидиаконом, заведен-ную по поводу следуемого ему от кагала долга, с общего согласия представителей и предводителей города постановлено: назначить представителя раб-би Гирша, сына рабби Рувима, поверенным от кага-ла по этому делу.
       В вознаграждение за его труды по этому делу кагал освобождает его, рабби Гирша, от рекрутско-го оклада настоящего года. При этом упомянутый Гирш должен принести присягу в том, что будет вести порученное ему дело в пользу кагала, не из-влекая из него для себя ни малейших выгод.
       В окладный список для сбора рекрутской по-винности упомянутый реб Гирш должен быть вне-сен с означением цифры наложенного на него взно-са и с оговоркой, что он за ходатайство свое по делу архидиакона от платежа оного освобождается.
       Б. На этом же заседании постановлено: вы-дать из кагальной кассы 8 руб. реб Аврааму, сыну Зельмана, за письмоводство по делам кагала.
       N 40. О дозволении частному лицу постро-ить ворота на месте, слу жащем проходом на синагогальный двор
       Предводителями города постановлено: утвер-дить право, проданное святым братством (погреба-телей) Якову, сыну Зельмана, на постройку ворот на месте, служащем проходом на синагогальный двор, между домами его, Якова, и вдовы покойного Иуды.
       При сем положено: поручить одному из пред-водителей города вместе со старшинами поимено-ванного братства составить пункты по делу, касаю-щемуся свободного прохода на синагогальный двор; до принятия же этих пунктов свободный проход не может быть прекращен.
       Пункты, которые будут установлены предво-дителем и старшинами братства, будут иметь за-конную силу, но при этом важнее всего должно иметь в виду то непременное условие, что это по-становление лишь в таком случае закрепится, когда святое братство даст кагалу дозволение построить на его плацу общественное отхожее место, к чему кагал делает теперь приготовления без требования малейшей платы за оное.
       В противном случае, т.е. если святое братство не позволит построить на своем плацу ретирадные места, упомянутое право, проданное братством, ос-танется без утверждения со стороны кагала и, сле-довательно, без законной силы. Все это постановле-но предводителями города с общего согласия без всякого прекословия с чьей-либо стороны. Суббота, отдел Пятикнижия Вайишлях 5558 (1797) года.
       N 41. О дозволении кантору бетгамедраша (общественного молит венного дома) хо-дить за подарками по домам в Ханука, т.е. в праздник Маккавеев
       Канун понедельника, отдел Пятикнижия Миккец, 5558 (1797) года. Предводителями города постановлено: разрешить кантору бетгамедраша, рабби Елиазару, ходить по домам во время праздни-ка Маккавеев для сбора подарков (известных у ев-реев под именем ханука-гельд).
       N 42. Об уплате кагальному поверенному жалованья за прошлый год
       Вторник, отдел Пятикнижия Миккец, 5558 (1797) года.
       С общего согласия предводителей города по-становлено: уплатить из кагальной кассы Соломону Зельману, шамешу бетгамедроша, за весь прошлый год, считая по 10 злотых (1 руб. 50 коп.) в неделю, за то, что он в течение минувшего года исполнял обязанность катального поверенного по делу обще-ственного сбора.
       N43. Об установлении порядка в минском предместье Комаровка
       Вторник, отдел Пятикнижия Миккец, 5558 (1797) года.
       Предводителями города постановлено, чтобы с настоящего дня в предместье Комаровка не было отдельных предводителей, за исключением одного только габаи, т.е. синагогального старшины, кото-рый должен стоять при свитке во время чтения тек-ста Пятикнижия. Все же сборы и повинности долж-ны быть взимаемы в этом предместье нашим ка-гальным поверенным.
       N 44. Об уплате податей и рекрутчины за семейство реб Гирша, сына Симона
       Канун четверга, отдел Пятикнижия Миккец, 5558 (1797) года.
       А. С общего согласия предводителей города постановлено: уплатить из кагальной кассы подуш-ную и рекрутскую повинности за 1797 г. по их, т.е. христианскому, счислению за семейство реб Гирша, сына Симона, Левита из Ракова, и вычесть эти день-ги из его жалованья.
       Б. На этом же заседании постановлено: вы-дать из кагальной кассы жене упомянутого реб Гирша 30 рублей серебром, которые также зачис-лить ему, реб Гиршу, в счет жалованья.
       N 45. О земской почте
       Среда, отдел Пятикнижия Вайхи, 5558 (1797) года.
       А. Предводителями города постановлено: по-дать прошение в здешнюю думу о взыскании ею с евреев оклада на земскую почту и об освобождении кагала от этого занятия. Для успеха в этом деле ре-шено выдать из кагальной кассы несколько рублей.
       Б. На этом же заседании постановлено: ку-пить рыбы для известного человека (в подарок) и употребить на это из кагальной кассы до 10 руб.
       В. Также постановлено: подать апелляцию по делу с портными и употребить на это из кагальной кассы 25 руб. ассигнациями и 20 злотых польских серебряной монетой.
       N46. О почести месячному голове
       Суббота, отдел Пятикнижия Вайхи, 5558 (1797) года.
       Предводителями города постановлено и ут-верждено следующее: при чтении Торы в здешнем бетгамедраше в субботние дни, хотя бы они совпа-дали с другими праздниками, главнейшая из сина-гогальных почестей -- быть призванным третьим к Торе, т.е. первым после левита -- принадлежит ме-сячному голове, за исключением только тех случа-ев, когда с субботой совпадают праздники Новый год и День грехоотпущения .
       За предоставление указанной почести месяч-ному голове кагал должен платить бетгамедрашу еженедельно 1,5 злотого (22,5 коп.).
       N 47. О займе для уплаты государственных податей
       Вторник, 21 тевета, 5558 (1797) года.
       Вследствие недостатка в деньгах для уплаты податей, коих здешний магистрат последним своим указом настоятельно требует, общим собранием по-становлено: сделать заем у первостатейных домохо-зяев нашего города на сумму, необходимую для се-го предмета.
       Заем этот должен погашаться податным сбо-ром и другими городскими доходами. Обязанность уплаты сего общественного долга возлагается на кагальных поверенных.
       Кагальные шамошим должны на основании теперешнего постановления выдать каждому креди-тору письменный вид за своей подписью, в котором должен быть выставлен тот параграф закона , в силу которого вид этот не теряет своего значения, пока его не разорвут или пока не сделают на нем надписи, что он вполне погашен.
       Предъявителю такого вида представители ка-гала обязаны уплатить весь следуемый ему долг из кагальных доходов.
       N48. О поздравлении начальства с празд-ником
       Четверг, отдел Пятикнижия Ваиера, 5558 (1797) года.
       Предводителями города постановлено: идти с поздравлением в день Василия Великого, т.е. Ново-го, 1798 года, к начальникам, в услужливости кото-рых кагал нуждается, и употребить необходимую для сего предмета сумму по усмотрению тех пред-водителей, которые возьмут на себя это дело.
       N49. О поручительстве за арестованного еврея
       Понедельник, отдел Пятикнижия Бей, 5558 (1798) года.
       Предводителями города постановлено: дать поручительство за реб N. из Слуцка, задержанного здесь судебным делом, чтобы он мог отправиться домой. Поручителями должны быть реб Иуда-Лейб, сын Якова, и еще один, которого он себе выберет в товарищи. На поручительство это должно смотреть как на поручительство, данное семью предводите-лями города.
       N50. Спор между Яковом Копелем, сыном Меера, и кагалом за недвижимое имущест-во
       Так как Яков Копель, сын Меера, заявил про-тест против права владения новыми каменными лавками, построенными на высокой площади, возле двора и каменного дома пана Треберта, и основыва-ет оный протест на находящемся у него письменном документе, в силу которого право владения указан-ными лавками принадлежит ему, Якову Копелю, то предводители города избрали адвокатами со сторо-ны кагала для ведения тяжбы у бет-дина с упомяну-тым Яковом Копелем рабби Иосифа, сына Иохиэль-Михеля, и рабби Элиазара, сына Симона, шамеш-венеэмона гакгила (нотариуса и поверенного горо-да).
       Решение бет-дина по этому делу.
       Документ, представленный Яковом Копелем, выданный кагалом отцу его Мееру, сыну Иосифа, в 5514 (1754) году на право владения домом, принад-лежавшим когда-то необрезанному (христианину) Сапешке на высокой площади и стоявшим на том месте, где ныне строятся каменные лавки, утвер-жден подписями семи тогдашних предводителей города.
       Против этого документа кагальные тоаним (адвокаты) заявили, во-первых, что по сему доку-менту приобретено только право на владение дере-вянным домом, принадлежавшим Сапешке, во вре-мя еще существования этого дома, а так как от этого дома теперь даже следа не осталось и плац, на кото-ром дом этот стоял, долго оставался незастроенным, то этот документ уже силы не имеет; поэтому упо-мянутый Яков Копель ныне не может предъявлять никакой претензии относительно владения строя-щимися каменными лавками.
       В случае, если б этот документ и удержал бы всю свою силу, то и тогда сила эта никак не может простираться дальше пределов, ясно в нем обозна-ченных.
       В документе не выражена обычная формула, положенная для купчих крепостей, что во владение Меера, сына Иосифа, переходят дом и плац "митгом ара ад рум ракиа" (от центра Земли до высоты не-бес) , следовательно, на вновь построенные погре-ба в недрах земли и на второй этаж, находящиеся вне границ принадлежавшего ему пространства, он (Яков Копель) никаких притязаний заявлять уже не может; во-вторых, в представленном Яковом Копе-лем документе говорится только о доме, о дворе же не сказано ни слова -- следовательно, право владе-ния никак не может простираться на плац, который занимал этот двор.
       По выслушании обеих тяжущихся сторон бет-дин приступил к допросу законных свидетелей, ко-торые показали, что, во-первых, деревянный дом, принадлежавший когда-то необрезанному Сапешке, занимал в длину приблизительно 10 сажен; во-вторых, главным фасадом своим этот дом был об-ращен к высокой площади, задняя стена этого дома стояла на месте стены бывшего каменного дома па-на Треберта, выступая вперед еще на аршин, и дом вместе со двором занимал в ширину семь сажен; в-третьих, три сажени с правой стороны, бывшие под домом Якова Копеля, заняты теперь лавками Цеви Гирша, сына Симхи, и с левой стороны две сажени -- лавками одного иовон (русского) , Байкова, и, в-четвертых, строящиеся ныне лавки занимают ос-тальные пять сажен плаца, принадлежавшего неко-гда Сапешке.
       На основании всех вышеизложенных показа-ний бет-дин в лице нижеподписавшихся председа-теля-раввина, даианов (судей) и сафра-ведайна (су-дьи-делопроизводителя) постановляет, что весь плац, принадлежавший некогда Сапешке на про-странстве, как показывают свидетели, десяти сажен в длину и семи в ширину и застроенный ныне с правой стороны на три сажени лавками Цеви Гир-ша, сына Симхи, а с левой -- на две сажени лавками русского Байкова, и остальные пять сажен, на кото-рых воздвигаются теперь лавки, -- принадлежит Якову Копелю, причем право его владения прости-рается и на погреба, и на все этажи одним словом, на все постройки с недра Земли до высоты небес.
       Право это, подтверждаемое настоящим на-шим постановлением, должно отныне навеки неотъ-емлемо принадлежать упомянутому Якову Копелю и его наследникам или тем, которым он или наслед-ники его оное продадут.
       Владелец упомянутого имущества, Яков Ко-пель, имеет полное право распоряжаться им по сво-ему усмотрению: продавать, завещать и т.п., в чем никто на свете препятствовать ему не может.
       Постановление это облекается силой вводного документа, составленного на основании талмудиче-ских законов и положений наших мудрецов. В удо-стоверение всего вышесказанного собственноручно подписуемся. Среда, 17 елула, 5558 (1798) года.
       Раввин, смиренный Михаил, сын гаона (ге-ния), председатель бетдина.
       Элиазар, сын рабби Эфраима, судья и дело-производитель бет-дина.
       Цеви-Гирш, сын Хаима, судья бет-дина.
       Моисей-Симха-Зусман, сын Шеломы-Зальмана, судьи бет-дина.
       С подлинным верно: кагальный поверенный и нотариус Элиазар, сын рабби Симона.
       N51. Сделка между Яковом Копелем и ка-галом относительно лавок, построенных на плацу, принадлежащем первому
       Решением бет-дина от 17 елула сего 5558 года лавки, строящиеся ныне на высокой площади возле каменного дома и двора пана Треберта, на плацу, на котором когда-то стоял дом необрезанного Сапешки и который после перешел во владение Меера, сына Иосифа, ныне переходят во владение наследника последнего -- Якова Копеля.
       Упомянутый плац занимает десять сажен в длину и шесть сажен и два аршина в ширину. С се-верной стороны, от конца лавок пана Треберта, три сажени этого плаца в длину застроены теперь лав-ками Гирша, сына Симхи, а с южной две сажени -- лавками русского Байкова.
       Это границы в длину. В ширину плац, утвер-жденный ныне за Яковом Копелем, начинается от стены каменного дома пана Треберта и продолжает-ся на пространстве шести сажен и двух аршин до самой площади. Все же пространство, лежащее к восточной стороне от границ плаца Якова Копеля (в том числе и принадлежавшее пану Треберту), при-надлежит кагалу. Право на владение указанным ме-стом, утвержденное решением бет-дина, простира-ется от недр Земли до высоты небес.
       А так как вследствие сказанного решения Яков Копель будет постоянно приходить с кагалом в столкновение, то обе стороны, т.е. кагал и Яков Копель, добровольно согласились на следующую сделку. Обе лавки, принадлежащие Гиршу, сыну Симхи, с погребами и верхний этаж от центра Зем-ли до высоты небес, а равно кусок незастроенного еще плаца сбоку переходят в полное владение Яко-ва Копеля, за что он уступает кагалу все свое право на остальной плац с постройками.
       Сделка эта совершена по добровольному со-гласию обеих сторон и по всем правилам талмуди-ческого закона. Владельцы обеих размежеванных частей имеют право с настоящего дня распоряжать-ся своими уделами беспрепятственно, по своему усмотрению.
       Если кто-либо заявит претензию на владение, уступленное Яковом Копелем кагалу, то последний и наследники его должны будут удовлетворить эту претензию, в чем они ручаются своим имуществом. Ту же самую обязанность берет на себя и кагал на случай, если кто-либо объявит претензию на владе-ние уступленным им Якову Копелю участком.
       Все это сделано на основании закона и обыча-ев и в силу особого закона: майсе гарабим эйн ца-рих кинион -- закона, по которому дела собрания или общества не нуждаются в формальном кинио-не .
       Для полного узаконения этого дела Яков Ко-пель совершил установленный нашими мудрецами каболас судар .
       В удостоверение всего этого подписуемся. Понедельник, 22 елула, 5558 (1798) года, г. Минск.
       Барух, сын рабби Цеви Гирша, городской но-тариус и поверенный. Элиазар, сын рабби Симона, городской нотариус и поверенный. В удостовере-ние, что вышеизложенная сделка совершена с пол-ного моего согласия, без малейшего принуждения, собственноручно подписуюсь. Воскресенье, 26 элюля 5558 года, г. Минск. Яков-Копель, сын рабби Меера.
       N52. О земской почте
       Вторник, отдел Пятикнижия Бей, 5558 (1798) года.
       Представителями кагала постановлено: упла-тить из кагальной кассы недоимки сбора по земской почте и отменить сделанный для сей цели оклад на жителей города.
       N 53. О свадебном подарке дочери раввина
       Суббота, отдел Пятикнижия Мишпатим, 5558 (1798) года.
       Кагальными представителями постановлено: выдать из кагальной кассы великому светиле, рав-вину Михаилу, сыну здешнего гаона (гения), 10 руб. ассигнациями в свадебный подарок дочери его.
       На этом же заседании постановлено, чтобы кагальный поверенный выдал из кагальной кассы 22 руб. серебром на покупку зернового хлеба для из-вестной цели (?).
       N 54. О выкупе еврейских узников
       Вторник, отдел Пятикнижия Трума, 5558 (1798) года.
       Так как добровольных пожертвований не хва-тает на покрытие громадных издержек, необходи-мых для выкупа еврейских узников, то для учреж-дения постоянных источников на этот предмет по совещанию наших мудрецов постановлено: 1) взи-мать по 18 грошей с отца каждого новорожденного младенца мужского пола при совершении обряда обрезания над последним и по стольку же грошей -- с каждой свадьбы. Шамошим не должны утвер-ждать список гостей, которых даватель пира пола-гает пригласить к себе, до внесения им положенно-го взноса в пользу узников; 2) на пирах свадебных и обрезательных ставить тарелку для сбора пожертво-ваний с гостей и 3) в день каждого новолуния хо-дить по домам с кружкой.
       N 55. Об узниках же
       Понедельник, отдел Пятикнижия Цаве, 5558 (1798) года.
       Предводителями города постановлено, чтобы кагальный поверенный выдал из кагальной кассы 50 руб. серебром на выкуп еврейских узников, которые находятся ныне в тяжком заточении.
       N 56. Об узниках же
       Суббота, отдел Пятикнижия Ваиакгол, 5558 (1798) года.
       Предводителями города постановлено: выдать из кагальной кассы для выкупа упомянутых в пре-дыдущем нумере еврейских узников 22 рейхсталле-ра.
       N57. О наложении пошлины на торговлю
       Четверг, пятый день пасхальной недели 5558 (1798) года.
       Так как расходы кагала, коих, в частности, нельзя изложить, очень велики, а в особенности не хватает средств на уплату податей за несостоятель-ных членов нашего общества, то общим собранием в присутствии представителей города постановлено: учредить в нашем городе коробочный сбор с тор-говли на тех основаниях, на которых такой же сбор установлен в Шклове без малейших отступлений от тамошнего устава. Начало этому сбору положить 1 наступающего ира.
       Что же касается 1200 руб., которые мы теперь должны внести в казначейство, то постановлено: как только губернатор согласится на учреждение упомянутого сбора, тотчас избрать пять членов из высшего, среднего и низшего сословия и поручить им составление раскладки на жителей города для пополнения этой суммы и еще на 800 руб., давно израсходованных кагалом. Сумма, которая каждым лицом будет внесена по этой раскладке, будет ему зачтена в счет взносов по коробочному сбору.
       После всего этого решено сделать раскладку и учредить упомянутый сбор даже и без согласия гу-бернатора.
       N 58. О дозволении братству беспроцент-ных ссуд (гемилот-хасодим) построить комнату для себя на синагогальном дворе
       Четверг, 16 сивана, 5558 (1798) года.
       Предводителями города постановлено: дать здешнему братству гемилот-хасодим право на по-стройку для себя комнаты на синагогальном дворе, у самой стены синагоги, возле башни. Комната эта должна быть построена не иначе, как из кирпича и должна занимать вместе со стенами не более шести аршин в длину и столько же в ширину; что же каса-ется высоты ее, то это будет зависеть от нашего ус-мотрения.
       Комната эта предназначается для хранения вещей и залогов братства. Число окошек и объем их также будет зависеть от нашего усмотрения. Дозво-ляется сделать в комнате двери и держать там шка-фы, ящики и прочие принадлежности братства.
       При этом вменяется упомянутому братству в непременное условие, чтобы оно ни под каким предлогом не открыло в этой комнате молельни; также воспрещается братству отдавать эту комнату кому-либо внаем или подарить, или продать част-ному лицу или какому-либо обществу в мире.
       К постройке комнаты на вышеизложенных условиях братство может приступить тотчас. Право это дано предводителями города братству в подарок на законном основании, и никакой состав кагала не только не может его изменить или предъявить ка-кие-либо претензии, но должен, напротив, укрепить оное право за братством отныне вовеки с тем толь-ко, чтобы при этом были соблюдаемы вышеизло-женные условия.
       Все вышесказанное постановлено нами, пред-водителями города, без всякого возражения с чьей-либо стороны.
       Указанное право получает силу на основании закона, по которому дела собрания или общества в формальном кинионе не нуждаются .
       Вышеизложенное право закрепляют город-ские нотариусы и поверенные (следуют подписи), г. Минск.
       N 59. По предыдущему же делу
       При постройке комнаты на синагогальном дворе братство гемилот-хасодим нарушило условия, изложенные в данном ему праве, построив в этой комнате четыре окна, два со стороны молитвенного дома братства погребателей (хевра-кадиша), а два со стороны молитвенного дома братства скотобоев (хевра-зевах-цедек), помимо согласия предводите-лей города.
       Хотя этим отступлением от условий, постав-ленных названному братству, право это было нару-шено, однако ж предводители города согласились оставить это право за братством в полной силе, если оно только застроит два окна, сделанные им в ком-нате с восточной стороны; в противном же случае вышеизложенный документ теряет свою законную силу.
       Такое решение было как предостережение объявлено кагальным начальством братству геми-лот-хасодим, а так как последнее оставило это пре-достережение без всякого внимания, то предводите-лями города постановлено считать право, данное на постройку комнаты на синагогальном дворе, совер-шенно уничтоженным.
       Все вышесказанное постановлено было в ка-гальной палате с общего согласия всех представи-телей без малейшего прекословия, г. Минск.
       N60. О резниках и употребляемых ими но-жах
       Суббота, отдел Корах, 5558 (1798) года.
       Чрезвычайным общим собранием и кагаль-ным начальством решено: под херем-деорайса (ка-ноническим херемом) запретить резникам, не нахо-дящимся на службе у нашего кагала, резать в нашем городе птиц и скот.
       Под таким же херемом наши резники обязы-ваются ни под каким предлогом не употреблять то-ченого ножа при резке птиц или скота. Если же какой-либо резник осмелится нарушить оба эти по-становления, то говядина от скотины, им зарезан-ной, будет считаться падалью.
       N 61. О посудах, в которых стряпали говя-дину от незаконной резки
       Касательно обсуждения вопроса о посуде рабби Моисея, сына Иосифа Иохиеля, в которой варили говядину от скотины, зарезанной шохетом, не состоящим на службе в нашем городе, назнача-ется бет-дин из раввина -- проповедника братства погребателей, рабби Цеви Гирша, меламеда (учите-ля) из Слуцка и рабби Элиазара, сына N., дабы он решил на основании талмудических законов, долж-на ли означенная посуда считаться кошерной, т.е. годной, для употребления евреям или трефной, т.е. негодной.
       N 62. О выборе семи членов для приведе-ния в порядок всех кагальных дел
       Суббота, отдел Пятикнижия Вайелех, 5559 (1799) года.
       Сегодня, 5-го числа месяца тишры, общим со-бранием в присутствии всех бывших голов, началь-ников кагала и первостатейных обывателей города постановлено: избрать семь членов для приведения в порядок всех кагальных дел. Единогласно тут же были избраны известный достославный рабби Цеви Гирш, сын рабби Симхи, и достославный богач раб-би Исаак, сын рабби Акивы.
       Остальные пять членов будут указаны пятью избирателями, которые должны быть назначены по баллотировке. В числе пяти подлежащих баллоти-ровке избирателей должны быть трое из бывших месячных рашим, т.е. экс-голов, один из экс-предводителей и один из членов общего собрания.
       Те пять членов, которые будут назначены этими пятью избирателями, должны вместе с выше-поименованными избранными уже двумя членами заниматься приведением в порядок всех кагальных дел, каковыми, впрочем, членами могут оставаться сами избиратели, если они сочтут это полезным для города.
       N63. Перевод с документа об общем соб-рании депутатов всего края
       Четверг, 25-го числа, месяца шевата, 5559 (1799) года.
       Чрезвычайным общим собранием избраны два члена со стороны нашего города для комитета всего края, а именно: известные богачи и предводители рабби Исаак, сын рабби Акивы, и рабби Зев-Вольф, сын рабби Гирша.
       Эти два члена должны участвовать вместе с прибывшими сюда уполномоченными со стороны прочих уездов нашей губернии в общем собрании всего края, которое будет заниматься вопросами о судьбе всего народа нашего.
       Всякое мнение, которое поименованными двумя членами будет подано от имени нашего об-щества по вопросам, касающимся евреев всего края, должно считаться равносильным мнению семи предводителей нашего города.
       Все это постановлено общим собранием на основании наших законов и положений, в уверение чего подписуются нотариусы и поверенные города, г. Минск.
       N 64. Правила для давателей пиров
       В понедельник, накануне 1-го числа месяца сивана, 5559 (1799) года объявлено было во всех молитвенных домах следующее:
       "Слушай, святой народ! Господа предводите-ли нашего города вместе с гаоном, председателем нашего бет-дина, объявляют тебе, что с настоящего дня никто не должен сметь давать пирушки на свадьбах и обрезаниях с пряниками и водкой, а не-пременно должен дать пир из говядины, за исклю-чением только бедных, которые в случае надобно-сти должны обратиться к кагалу за получением раз-решения на устройство пира только с пряниками и водкой.
       Состоятельные же люди обязываются кано-ническим херемом не давать закуски из пряников и водки, а непременно устраивать пир из мясных блюд, соблюдая в точности все нижеизложенные правила о пирах и приглашении на них людей:
       1. Под каноническим херемом запрещается мужчинам и в особенности женщинам на поздрав-лениях с шалом захар (с рождением сына утром, в первую субботу после родов) отведывать водку, пряники, варенье, пирожки и прочие сласти.
       2. Под тем же самым херемом запрещается женщинам отведывать сласти на поздравлениях с рождением дочери не только в субботу, но и в дни будничные, за исключением ближайших только родственниц. Тем более запрещается брать упомя-нутые сласти с собой домой. Запрещение это про-стирается и на родителей новорожденных и давате-лей (за них) пиров, т.е. никто из них не должен ни предлагать не близким своим родственникам ника-ких угощений из вышеупомянутых сластей, ни по-сылать им оные домой.
       3. Также воспрещается под каноническим хе-ремом подчевать после обеда посетителей и посети-тельниц родильницы лепешками, конфетами и фруктами, а им (посетителям) воспрещается отве-дывать оные.
       4. Воспрещается давать пиры в продолжение одной недели до и после обрезания , исключая пир, который дозволяется давать накануне дня об-резания для нищих. Из людей же, не принадлежа-щих к этому сословию, за исключением только сар-варов даваемого пира, никто да не посмеет отве-дать чего-нибудь.
       5. Запрещается давать обед в день обрезания для женщин, исключая кумы, повивальной бабки, матери и тещи роженицы и матери кумы, если эта кума будет обрученной невестой.
       6. Запрещается устраивать особый пир в день отправления повивальной бабки. Пир этот должен быть соединен с пиром в день обрезания.
       7. На пир обрезания можно приглашать толь-ко родственников до третьего колена включительно, также сватов, хотя свадьба еще не состоялась, ку-мовей, сандуке , трех обрезателей, одного предво-дителя города для произнесения благословения над чашей, трех сарваров, по два соседа с обеих сторон, живущих с давателем пира рядом в одной линии домов, и трех соседей, живущих напротив, таких же соседей по лавке, товарища по торговле, продол-жающейся не менее года, и учителя детей, который в свой черед может приглашать на пир обрезания и родителей своих учеников.
       8. На свадебный пир могут быть приглашае-мы вышеупомянутые же лица, а также шаферы, дружки и четыре сарвара, которым вменяется ис-полнять свою обязанность непременно по принято-му обычаю.
       9. Предводитель города может приглашать к себе на пир всех прочих предводителей-товарищей.
       10. Братчики святого братства погребателей могут приглашать к себе старшин этого братства.
       11. Жених, приехавший на свадьбу из другого города, может пригласить к себе хозяина дома, в котором он квартирует, а с последним могут прийти и ближайшие его родственники, живущие в его до-ме. Исключая домохозяина, никто из приглашенных не может пользоваться правом явиться на пир со своими родственниками.
       12. Из служителей синагоги могут быть при-глашаемы на пиры обрезательный и свадебный главный раввин города, кантор с певчими, двое си-нагогальных служек, два служителя кагала, дежур-ный псаломщик и шулклепер (призывающий народ в синагогу в праздничные дни громким зовом по всем улицам: "Ин-шул-а-райн!", т.е.: "В си-на-го-гу!", а в будни постукиванием в ставни всех домов деревянным молотком). Также позволяется пригла-шать проповедника святого братства погребателей. Всем же прочим служителям синагоги должно дать на водку, но приглашать их на пир воспрещено.
       13. Члены святого братства погребателей и братства шива-керуим могут приглашать к себе на пир своих служек.
       14. Под каноническим херемом воспрещается здешним жителям без формального разрешения ка-гала устраивать свадьбы вне города, будь невеста девица, вдова или получившая развод от мужа. По-лучившие же такое разрешение не могут выехать на свадьбу, пока не уплатят рахаш (пошлины) наравне с теми, которые устраивают свадьбы в городе.
       15. На обеды, даваемые после свадьбы роди-телями жениха или невесты, могут быть пригла-шаемы самые близкие родственники, шаферы, дружки, хозяин дома, в котором квартирует жених, и кантор с певчими.
       16. Каждая сторона не должна давать более одного пира как перед свадьбой, так и после оной.
       17. Музыкантов на свадьбе должно быть не более трех, исключая батхана и его помощника.
       18. Музыкантам воспрещается есть на свадь-бах более трех раз.
       19. К обеду при одевании невесты можно при-гласить молодых людей обоего пола, даже неродст-венников.
       20. Воспрещается подавать на свадьбах закус-ку из торта с начинкой из варенья".
       N 65. О долге Булгаровичу
       Воскресенье, отдел Тацриа, 5559 (1799) года.
       Предводителями общего собрания постанов-лено: 1) объявить всем должникам пана Булгарови-ча, чтоб они сполна уплатили бы следуемые ему от них деньги по заемным письмам, а 2) за тех долж-ников, которые окажутся несостоятельными, удов-летворить Булгаровича из кагальной кассы.
       Деньги, которые будут израсходованы на сей предмет, кагальное начальство обязано пополнить из недоимок, следуемых от мясников по трехгроше-вому сбору с каждого фунта говядины. Если же этот источник окажется недостаточным, то для оконча-тельного погашения указанного долга должны быть употреблены всевозможные, какие ни на есть, дохо-ды кагала .
       N66. О назначении временных предводителей города
       Воскресенье, отдел Тацриа, 5559 (1799) года.
       Общее собрание избрало предводителями го-рода впредь до новых выборов рабби Моисея, сына Иосифа-Иохиэля, рабби Цеви-Гирша, сына Рувима, и рабби Илью, сына Шаломы, а над ними известно-го богача рабби Исаака, сына Акибы. Этим четырем выборным поручается временное управление горо-дом от настоящего дня до наступающей Пасхи, и распоряжения их должны иметь силу действий семи избранных.
       N67. О производстве в звание морейно (благородия) Самуила, сына Давида
       Среда, 4-го дня Пасхи 5559 (1799) года.
       Предводители города удостоили Самуила, сына Давида, звания морейно. К Торе (святому свитку) в синагоге следует его призывать, именуя: морейно гарав рабби Самуил бегаховер реб Давида, т.е. призывается к Торе высокоблагородный рабби Самуил, сын ховера реб Давида .
       N 68. О назначении кагального председа-теля
       Четверг, 20-го числа нисана 5559 (1799) года.
       Общим собранием постановлено: назначить известного богача рабби Исаака, сына рабби Акибы, председателем в совете предводителей города. В эту должность упомянутый рабби Исаак назначается на целый год, считая от настоящего дня до праздника Пасхи будущего 5560 (1800) года.
       Все это было решено с общего согласия всех присутствовавших без малейшего прекословия с чьей-то стороны. В уверение чего мы, нотариусы и поверенные города, и подписуемся.
       N 69. О выборе избирателей нового ка-гального состава
       Четвертый день праздника Пасхи 5559 (1799) года.
       Общим собранием постановлено: немедленно произвести выбор избирателей нового кагального личного состава по следующим правилам.
       1. Из числа членов собрания должны быть из-браны по баллотировке пять избирателей.
       2. Пять назначенных баллотировкой избира-телей должны назначить шесть предводителей го-рода на годичный срок, считая от настоящей Пасхи до будущего 5560 (1800) года.
       3. Предводители не должны быть между со-бой в родстве.
       4. Главой предводителей в течение всего года должен быть вышеупомянутый богач рабби Исаак (N 68). По совершении баллотировки запрещается всем и каждому говорить с избирателями до назна-чения ими предводителей и до подписи списка на-значенных ими лиц.
       5. Также запрещается и шамошим иметь сви-дание с избирателями до окончания ими назначения предводителей.
       6. Избиратель, который не был еще когда-либо предводителем, не может быть назначен на эту должность.
       7. Если до подписи списка предводителей один из избирателей поговорит с кем-либо, то бал-лотировка будет считаться недействительной.
       Все это было постановлено с общего согласия всех присутствовавших членов общего собрания.
       N70. О допущении некоторых лиц к выбо-рам
       Четвертого дня праздника Пасхи общим соб-ранием постановлено: допустить к выборам ныне не принадлежащих к числу членов собрания рабби За-хария Менделя, сына рабби Ария Лейбы, рабби Вольфа, сына рабби Авраама, и рабби Авигдара, сына Менахима Нахума.
       N71. Список избирателей, назначенных по баллотировке, состоявшегося в четверг 6-го дня Пасхи 5559 (1799) года
       Четверг 6-го дня Пасхи 5559 (1799) года.
       1. Рабби Элиакум Гец, сын Давида.
       2. Рабби Илия, сын рабби Цеви Гирша.
       3. Рабби Иохиэль Михель, сын рабби Аарона.
       4. Рабби Шалом, сын рабби Моисея, Сегал (левит).
       5. Рабби Илья, сын рабби Авигдора.
       Вот пять лиц, назначенных избирателями по баллотировке, производившейся на законном осно-вании с соблюдением установленных на сей пред-мет правил, изложенных в акте N69.
       N72. В добрый час
       Вот список предводителей города, назначен-ных в четверг, 6-го дня праздника Пасхи:
       1. Президент (председатель) рабби Исаак, сын рабби Акибы.
       2. Рабби Иешуа, сын рабби Элиакума Геца.
       3. Рабби Цеви Гирш, сын рабби Вольфа.
       4. Рабби Иохиэль Михель, сын рабби Аарона.
       5. Рабби Хаим, сын рабби Исаака, левит.
       6. Рабби Зев Вольф, сын рабби Цеви Гирша.
       7. Рабби Самуил, сын рабби Дана.
       Список старшин благотворительной кружки:
       1. Рабби Элиакум-Гец, сын рабби Давида, 1-й старшина.
       2. Рабби Урия, сын рабби Давида, 2-й стар-шина.
       3. Рабби Илия, сын рабби Цеви-Гирша, 3-й старшина.
       4. Рабби Иешуа Гешель, сын рабби Моисея, 4-й старшина.
       5. Рабби Исаак, сын Цеви Гирша, 5-й старши-на.
       Все поименованные семь предводителей го-рода и пять старшин благотворительной кружки назначены вышеупомянутыми избирателями на ос-новании наших законов и обычаев, в четверг, 6-го дня праздника Пасхи, на целый год, т.е. до Пасхи будущего 5560 (1800) года.
       N 73. О поздравлении начальства с празд-ником (волочебной)
       Суббота, последний день Пасхи 5559 (1799) года.
       Предводителями города постановлено: ходить с волочебной ко всем начальникам и чиновникам и взять из кагальной кассы деньги на все необходи-мые по сему предмету издержки.
       N 74. Об оказании пособия раввину мес-течка Биржи
       Среда, 26-го Нисана, отдел Ашаре мот, 5559 (1799) года.
       Предводителями города постановлено: выдать из кагальной кассы знаменитому раввину из мес-течка Биржи в единовременное пособие 5 руб. ас-сигнациями, кроме пособия, которое ему окажут старшины.
       N75. Положение об иногородних меламе-дах
       Суббота, отдел Пятикнижия Ашаре мот, 5559 (1799) года.
       Предводителями города постановлено: запре-тить меламедам, приехавшим сюда, в Минск, из других городов, принимать в свои хедеры (частные училища) более пяти учеников.
       Что же касается тех иногородних меламедов, которые давно уже занимаются здесь своей профес-сией и у которых число учеников выше пяти, то общая сумма, собираемая каждым из этих меламе-дов со своих учеников, должна быть разделена на столько частей, сколько у него учеников ; пять частей из них должны принадлежать самому мела-меду, а остальные должны быть внесены в кагал на уплату податей за несостоятельных минских мела-медов.
       Постановление это, впрочем, нисколько не освобождает иногородних меламедов от другой, издавна наложенной на них пошлины в пользу тал-муд-торы .
       N 76. О выкупе еврейских узников
       Суббота, отдел Ашаре мот, 5559 (1799) года.
       Предводителями города постановлено: из-брать четырех старшинраспорядителей по части сбора денег для выкупа еврейских узников, извест-ного под именем пидион шевуим, а именно, имени-того рабби Зева Вольфа, сына рабби Иешуа Гешеля, сына Моисея, именитого рабби Самуила, сына раб-би Дона, и именитого рабби Авраама, сына рабби Ария Лейбы.
       Двое из них, рабби Иешуа Гешель и рабби Авраам, назначаются также поверенными сказанно-го сбора. Им должны быть внесены все деньги этого сбора и по их усмотрению должны быть произво-димы все расходы по делу выкупа еврейских узни-ков.
       N 77. О продаже Иохиэлю-Михею, сыну Аа-рона, права на владение каменными лав-ками Байкова
       Суббота, отдел Эмор, 5559 (1799) года.
       Согласно постановлению предводителей го-рода, продано право на владение двумя каменными лавками Байкова, построенными на высокой пло-щади, именитому богачу Иохиэлю Михелю, сыну Аарона.
       Кроме двух лавок, право это простирается и на смежные с ними ворота, на находящиеся под ни-ми погреба, равно и на верхний этаж, находящийся над указанными лавками, -- словом, на все про-странство, занимаемое ими, от центра Земли до вы-соты небес.
       На таковое право владения Иохиэлю Михелю должен быть выдан документ со всевозможными обеспечениями и утвержденный святым бетдином. Все это должно быть сделано без предварительного обнародования. За это право рабби Иохиэль-Михель должен внести в кагальную кассу 200 руб. ассигна-циями.
       N 78. Тяжба частного лица с кагалом
       Суббота, отдел Эмор 5559, (1799) года.
       Вследствие заявления Цеви Гиршом, сыном Липмана, претензии на право владения домом Цеви Гирша, сына Якова, находящимся на Юрьевской улице, и заявления им желания судиться с кагалом у бет-дина предводителями города постановлено: из-брать двух адвокатов, а именно: голову рабби Осея, сына Элиакума-Гетца, и именитого богача Иохиэля-Михеля, сына Аарона. Этим двум лицам поручается вести процесс у бет-дина с упомянутым Цеви Гир-шом, сыном Липмана.
       N79. Тяжба кагала с цеховыми
       Суббота, отдел Бегар.
       Предводителями города постановлено: миром покончить спор с цеховыми и выдать им из кагаль-ной кассы за все их претензии 10 руб. серебром.
       N80. О сделке между кагалом и братствами хевра-кадиша и шива керуим относительно доходов со скотобойни
       Суббота, отдел Бегар, 5559 (1799) года.
       Согласно своему постановлению, предводи-тели города продали братствам хевра-кадиша (по-гребателей) и шива-керуим (семи призванных) при-надлежащую кагалу часть доходов со скотобойни. До сих пор одна половина из этих доходов принад-лежала кагалу, а другая -- упомянутым двум брат-ствам.
       С настоящего же дня и другая половина дохо-дов вследствие совершенной покупки переходит в вечную собственность братств и кагал никогда не должен простирать на эти доходы ни малейшей претензии.
       Право это уступлено указанным братствам за 200 руб., внесенных ими в кагал в уплату цеховым за их претензии, и в удостоверение чего упомяну-тому братству должен быть выдан письменный до-кумент за подписями предводителей и членов обще-го собрания.
       N 81. О деньгах, полученных от десятских
       Суббота, отдел Бегар, 5559 (1799) года.
       Предводителями города постановлено полу-ченные от десятских 80 руб. ассигнациями употре-бить на городские расходы.
       N 82. О правах старшин святого братства
       Суббота, отдел Бегар, 5559 (1799) года.
       Нынешним старшинам святого братства по-гребателей предоставляются права семи предводи-телей города во всех делах, касающихся этого брат-ства, впредь до новых выборов старшин, и все их постановления по братству должны считаться рав-носильными постановлениям семи предводителей города.
       N 83. О почести, которую должно оказы-вать месячному старшине
       Суббота, отдел Бегар, 5559 (1799) года.
       На основании кагального определения от суб-боты по отделу Пятикнижия Вайхи 5559 (1798) года (изложенного в акте N46) постановлено почитать третьей почестью при чтении Торы ежесубботно в нашем бетгамедраше (молитвенном доме) месячно-го старшину .
       N84. О подарках членам магистрата
       Суббота, отдел Бегар, 5559 (1799) года.
       Кагальным начальством постановлено: из-держать из кагальной кассы на подарки членам ма-гистрата следующие деньги: 20 руб. ассигнациями на вознаграждение Арцимовича за понесенные им убытки во время призводства дела Давида, сына И.; 5 руб. ассигнациями выдать Янкушке, а прочих членов магистрата вознаградить по усмотрению бо-гача рабби Исаака, сына Акибы.
       N85. Приказ кагала всем братствам
       Суббота, отдел Пятикнижия Бхуккотай, 5559 (1799) года.
       Предводителями города постановлено: дать приказ всем братствам, чтобы с настоящего дня до 18-го числа месяца ияра будущего 5560 (1800) года, т.е. в продолжение целого года, не принимать ника-ких новых членов, за исключением детей и молодых людей, еще не сочетавшихся браком.
       Запрещается месячному старшине какого бы то ни было братства во все сказанное время соби-рать голоса касательно вступления в братство. То же самое запрещается и служкам каждого братства.
       При сем было заявлено и признано: не про-стирать сказанного запрещения на братства геми-лот-хасодим (ссудное) и ремесленные.
       N86. Постановление касательно повиваль-ных бабок
       Суббота, отдел Бхуккотай, 5559 (1799) года.
       Вдобавок к двум служащим в городе пови-вальным бабкам постановлено назначить еще двух, а именно: Мариашу, жену покойного Азриеля, и жену реб Лейзера из Чашник.
       N 87. О продаже предводителю рабби Хаи-му, сыну Исаака, левиту, права на владе-ние собственной лавкой
       На общем собрании, где присутствовали все предводители города и начальники кагала, с общего согласия постановлено: продать предводителю раб-би Хаиму, сыну Исаака, левиту, право на владение построенной им каменной лавкой, а именно: на вла-дение одной из двух лавок с погребами и верхними зданиями, построенными им, рабби Хаимом, совме-стно с братом своим богачом Яковом на высокой площади.
       Лавки эти граничат с одной стороны лестни-цей, ведущей на второй этаж и принадлежащей об-ще обоим упомянутым братьям и предводителю рабби Самуилу, сыну Дана, а с другой стороны -- лавками, принадлежащими русскому Байкову. Фа-садом своим указанные лавки обращены к высокой площади, а задом -- к плацу пана Кистера.
       Из этих двух лавок рабби Хаиму принадлежит та, которая находится возле лестницы. Вместе с правом на лавку продается ему, рабби Хаиму, и право на владение верхними этажами и погребами в границах вышеизложенных, от центра Земли до вы-соты небес. Все это имущество уступлено оконча-тельно, определенно и ясно для вечного владения Хаиму, его наследникам и уполномоченным.
       Также продано ему право на владение частью упомянутой лестницы, ведущей в погреба, равно и частью крыльца перед лавками. Право на владение всем этим недвижимым имуществом кагал продает рабби Хаиму окончательно, не оставляя себе ни ма-лейшего на него притязания, и деньги, следуемые за это право, рабби Хаим давно уже уплатил кагалу сполна.
       Поэтому с настоящего числа упомянутое имущество переходит в его неотъемлемую собст-венность и он может поступать с ним по своему произволу, а именно: устроить, расстроить, разло-мать, продать, отдать в наследство или внаем, про-менять и пр., вообще распоряжаться им как своей собственностью, и никто на свете да не посмеет ему препятствовать во всем этом отныне и вовеки.
       Если же против всей этой продажи или части оной будет заявлен протест одним лицом или обще-ством, то во всяком случае кагал и бет-дин обязы-ваются всегда защищать как рабби Хаима, так и его наследников и уполномоченных, удерживать за ни-ми даваемое нами теперь право во всей неприкос-новенности, и все претензии протестующего долж-ны быть удовлетворены со стороны кагала, дабы таким образом право на владение указанным иму-ществом осталось бы навеки за рабби Хаимом в полной силе; да владеет он им спокойно, беспрепят-ственно и без малейшего опасения.
       Все же издержки и убытки, кои потерпит упомянутый рабби Хаим или его уполномоченные и наследники вследствие протестов от одного лица или от многих, будь эти протесты против всей про-дажи или части оной, могут быть на основании на-ших талмудических постановлений взысканы вла-дельцем с кагала -- с самых верных общественных его доходов, где только ему представится возмож-ность в этом.
       Настоящий наш документ касательно взыска-ния убытков имеет силу законного заемного письма, утвержденного бет-дином на основании талмудиче-ских законов, и даже силу векселя, выданного на основании господствующих государственных зако-нов.
       Будущие же кагалы не только не должны пре-пятствовать взысканию могущих случаться по это-му предмету убытков, но им вменяется в непремен-ную обязанность оказывать посильную помощь для исполнения до йоты изложенных в настоящем до-кументе условий.
       Все это решено беспрекословно с общего со-гласия при наличном числе членов в кагальной па-лате на основании святых законов и кагальных по-становлений и утверждено при соблюдении самых точных правил и того принципа, по которому дей-ствия кагала не нуждаются в совершении формаль-ного киниона .
       В удостоверение чего и выдается Хаиму сия бумага за нашими подписями. 5559 (1799) года, си-вана 21 дня, г. Минск.
       Хотя вышеизложенный документ, утвержден-ный предводителями города в их же городе, не ну-ждается на основании наших законов в контроле и вторичном утверждении, однако ж, для придачи ему большей силы, подтверждаем его и мы, бет-дин, всею силою нашей власти.
       Итак, с настоящей минуты закрепляются как лавка, так и все другие строения, исчисленные в сем документе, за рабби Хаимом, сыном Исаака, за его уполномоченными и наследниками навеки. В удо-стоверение чего прилагаем свои подписи.
       Таковой же документ выдан и брату его, бо-гачу рабби Якову Левиту, и на его лавку, находя-щуюся при лавках Байкова, и на половину всех строений и погребов, лично ему принадлежащих. Документ, выданный рабби Якову, ни на йоту не отступает от вышеизложенного документа рабби Хаима и также подтвержден силою бет-дина.
       N 88. О коробочном сборе по части резки скота
       Пункты, установленные нижеподписавшими-ся членами, избранными кагалом и общим собрани-ем для составления правил по части верного кон-тролирования дохода по наименованному сбору и предохранения оного от злоупотреблений:
       1. Шохетам (резникам) воспрещается под строжайшим херемом подвергать бдикат-гарейе (за-конному осмотру) какую-либо зарезанную им ско-тину в отсутствие поверенного (по коробочному сбору) или без разрешения его; это делается потому, чтобы поверенный мог исполнять свою обязанность тотчас после осмотра зарезанной скотины, именно: записать, сколько оказалось кошерной, т.е. годной в пищу евреям, говядины, обозначить имя хозяина или мясника, которому принадлежит на кошер заре-занная скотина.
       2. Домохозяева, которым принадлежит скоти-на, зарезанная на кошер, будь она для их собствен-ного употребления или для продажи, могут взять оную домой для снятия кожи, если они в обеспече-ние пошлины, следующей за скотину, дадут пове-ренному верный залог; поверенные должны тут же, до выноса скотины из скотобойни, поставить знак на переднюю часть оной, чтобы она не была дома заменена другой.
       Передняя часть, внутренности, голова и ноги зарезанной скотины должны быть хозяевами дос-тавлены к весам поверенных, и сейчас после взве-шивания хозяин должен уплатить весовых по три гроша звонкой монетой с каждого фунта говядины, считая 120 фунтов за сто.
       За голову, внутренности и ноги пошлина должна быть уплачена по девятому пункту (сего устава). До получения квитанции от поверенных продажа говядины воспрещается, а по получении таковой хозяин может продавать говядину только у себя дома, но не в лавке.
       3. Пиры, свадебные и обрезательные, давае-мые не иначе, как в городе, освобождаются от фун-товой пошлины, и даватель их может получать без пошлины по два фунта говядины на каждое лицо обоего пола, приглашенное на пир, по правилам ус-тава о приглашении на пир. На кагал и на общее собрание возлагается обязанность составить прави-ла о приглашении на пир.
       До обнародования же нового устава при вы-даче говядины для обрядового пира должны быть соблюдены правила, издавна существующие, без малейшего нарушения оных. Поверенные могут от-пустить без пошлины мясо для обрядового пира не иначе, как по списку призванных на пир лиц, со-ставленному на законном основании и утвержден-ному подписью городского шамеша.
       4. Освобождается от пошлины кошерная го-вядина на пир святого братства погребателей в 15-й день месяца кислева и на тот пир братства мишны, который дается по случаю окончания чтений полно-го состава оной. В подобных случаях месячный га-бай братства должен доставить поверенным коро-бочного сбора список лиц, которые будут пригла-шены на братский пир, для отпуска по оному по два фунта говядины на каждое лицо. Таковой список должен быть подтвержден собственноручною под-писью месячного габая братства.
       5. Этот коробочный сбор назначается на по-крытие государственных податей за всех жителей нашего города. Поверенным этого сбора воспреща-ется под строжайшим херемом употреблять хоть малейшую сумму, хоть бы полушку из этого сбора даже в пользу таких интересов, которые касаются евреев всего края. Весь этот налог должен быть об-ращен исключительно на государственные подати.
       Ни месячный габай, ни общее собрание нико-го не могут освободить от этой пошлины, ни расхо-довать деньги этого сбора. Неповиновение кагалу и общему собранию относительно сих постановлений воспрещается поверенным под строжайшим хере-мом. Поверенные обязаны присягою подтвердить, что таковые наши постановления будут ими свято соблюдаемы.
       Шамошимы (служки и нотариусы) тоже не имеют права делать поблажки нарушителям этих постановлений.
       6. Деревенские евреи, собирающиеся в город на праздники, Новый год (Рош гашана) и День от-пущения грехов (Иом кипур), обязаны уплачивать установленную пошлину с говядины, привезенной ими с собой в город.
       Примечание. Домохозяева, у которых дере-венские евреи квартируют, обязаны немедленно до-нести поверенным по коробочному сбору о приве-зенной говядине, находящейся у приехавших к ним деревенских постояльцев, для точного взыскания установленной пошлины.
       Поверенные же обязаны наблюдать за точным исполнением домовладельцами этого постановле-ния. Если же кто-либо уклонится от уплаты таково-го налога, то говядина, привезенная им в город, си-лой сего нашего постановления признается негод-ной в пищу еврею наравне со свининой. Об этом нашем постановлении поверенный должен уведо-мить всех здешних домохозяев и гостей.
       7. От установленной пошлины освобождается и та говядина, которую кагал или какое-либо брат-ство захотят разделить между бедными на какой-либо праздник; но при этом кагал не может поку-пать говядину для сей цели на деньги из суммы ко-робочного сбора.
       8. В случае появления вопросов, не подходя-щих под вышеизложенные пункты, таковые должны быть решены по нашему усмотрению, но поверен-ные коробочного сбора не имеют права распоря-жаться в подобных случаях по своему усмотрению.
       9. За голову, язык, легкие, ту к и внутренно-сти вола полагается по 6 пятаков (9 коп.), а коровы -- по 4 пятака (6 коп.), как это и определено маги-стратским указом.
       10. Всем мужчинам и женщинам, служителям и служанкам, большим и малым, воспрещается строжайшим херемом выносить купленную ими говядину из мясных рядов, пока не уплатят пове-ренным коробочного сбора по 1,5 коп. с каждого фунта.
       Платеж налога должен производиться в ком-нате поверенных. Для наблюдения за покупателями относительно правильного взноса пошлины в мяс-ных рядах должны находиться два надсмотрщика, которых обязанность -- смотреть за тем, чтобы по-купатель тотчас после покупки говядины внес оную в комнату поверенных для взвешивания.
       11. Мясникам воспрещается под строжайшим херемом продавать говядину кому бы то ни было, здешним или приезжим, вне мясных рядов или в отсутствие поверенных коробочного сбора и над-смотрщиков. Также запрещено мясникам и всем членам их семейств брать говядину для собственно-го потребления, пока наперед не будет уплачена коробочная пошлина.
       Продажа кошерной говядины, вывозимой да-же за город, должна также производиться в мясных рядах, ибо таковая не освобождается от коробочно-го сбора. Мясникам воспрещается сразу платить пошлину за целую переднюю часть зарезанной ско-тины, чтобы после выручать 1,5 коп. с каждого фунта при продаже враздробь; они обязаны произ-водить свою торговлю в мясных рядах ежедневно: в будни -- с 12 часов дня до вечера, а в кануны суб-ботних и праздничных дней -- в продолжение цело-го дня.
       12. Мясники имеют право продавать кошер-ную говядину только двумя грошами выше цены, назначаемой магистратом на трефную говядину.
       Поверенные и надсмотрщики должны наблю-дать за точным исполнением мясниками этого по-становления. В противном же случае, т.е. если мяс-ники будут продавать дороже означенной цены, по-веренные должны подать на них жалобу в магист-рат.
       13. В отношении веса поверенные не имеют права полагаться наугад или на предположения, а должны при каждом случае взвесить говядину и по числу фунтов получить установленную плату 1,5 коп. с фунта. При продаже порции говядины провес не идет в счет.
       14. В конторе поверенных должен находиться запертый ящик с отверстием в крышке, куда пове-ренные обязаны опускать полученные ими пошлин-ные деньги за кошерную говядину, и во избежание разного рода злоупотреблений им запрещается под опасением строжайшего херема класть таковые (деньги) в свой карман.
       Ежедневно вечером поверенные обязаны, сводивши счеты собранным деньгам, вносить их в книгу и затем опускать в общий ящик, находящийся у богача рабби Хаима, сына И., Сегаля. До того же времени, пока эта сумма не будет доставлена к упо-мянутому Хаиму, ответственность за нее лежит на поверенных. Деньги должны быть вкладываемы в общий ящик по крайней мере по два раза в неделю: по понедельникам и четвергам.
       Для сохранения же денег до общих вкладов в указанные дни у поверенных должен находиться особый маленький ящик с двумя замками, ключи от которых должны храниться один -- у одного из по-веренных, а другой -- у одного из надсмотрщиков.
       15. Ящик, находящийся в доме упомянутого Хаима Сегаля, должен быть заперт двумя замками, ключи от которых должны храниться: один -- у по-веренных коробочного сбора, а другой -- у одного из сотников, который ежемесячно назначается для этого по выбору из общего числа сотников.
       Шамошимы обязаны ежемесячно назначать по выбору одного из бывших городских предводи-телей и одного купца для месячной проверки кассы у поверенных.
       16. Шамошимы обязаны опубликовать во всех синагогах, бет-гамедрашах (молитвенных домах), что:
       а) кагал, общее собрание и бетдин приказы-вают всем мужчинам, женщинам, служанкам, мало-летним детям -- одним словом, поголовно всем ев-реям, будь они здешние или приезжие, покупать говядину для своего потребления в городе или за городом не иначе, как в мясных рядах и в то время, когда там находятся поверенные и надсмотрщики;
       б) запрещается вывозить говядину за черту мясных рядов до тех пор, пока она не будет взвеше-на на весах поверенных и не будет уплачено по три гроша с каждого фунта в пользу коробочного сбора.
       Приказание это делается обязательным для всех евреев силой всевозможных в мире херемов и запретов.
       При покупке кем-либо говядины у частного лица, т.е. немясника, последний должен показать покупателю квитанцию за подписью поверенного, что сбор с продаваемой им говядины сполна упла-чен.
       17. Как жалованье резникам и одному пове-ренному, так и прочие расходы должны быть выда-ваемы по обыкновению из доходов малого коро-бочного сбора от мелкого скота. Остальная же сум-ма указанного дохода должна служить для покры-тия кагальных расходов.
       Отпуск денег кагалу из кассы коробочного сбора должен производиться каждый раз обоими поверенными вместе, и они без записки за подпи-сью пяти кагальных членов не смеют отпускать да-же полушки.
       Жалованье же для прочих поверенных и над-смотрщиков должно быть выдаваемо по пятницам из доходов от внутренностей.
       18. Одним словом, всякая кошерная говядина, с которой не уплачен коробочный сбор по вышеиз-ложенным пунктам, считается трефом наравне со свининою.
       19. За две недели до срока, назначенного для вноса государственных податей в казначейство, ка-гал распределяет общую податную сумму на части по числу сотен, на которые разделены жители горо-да.
       Если же наличная собранная сумма коробоч-ного сбора будет недостаточна для полного покры-тия податей, то для пополнения этой суммы кагал составляет раскладку по сотням и взимание денег с каждой сотни поручает выборным сотникам.
       При взимании недоимочной суммы при каж-дом сотнике должен присутствовать еще один член, избранный из его же сотни. Точно так же и пове-ренные коробочного сбора не могут выдавать сот-никам денег в отсутствие такого члена. При выдаче денег сотникам поверенные получают от них рас-писки.
       20. Поверенные и надсмотрщики должны подтвердить составленной нами для этого присягой, что обязанность, возложенная на них настоящими нашими постановлениями, будет во всех пунктах исполняема ими с совершенной точностью. Такую присягу они обязаны совершить не позже 1-го числа наступающего месяца тевета. Присяга эта должна быть записана в книгах: кагальной и поверенных.
       21. Надсмотрщики обязаны: 1) наблюдать, чтобы каждый покупатель отправлялся в комнату, в которой находятся поверенные, для взвешивания купленной говядины и уплаты с оной налога по ус-тановленному коробочному сбору; 2) узнавать от поверенных, уплатил ли покупатель следуемый на-лог или нет и 3) внушать каждому из покупателей, что говядина, с которой не уплачен налог, все равно что свинина.
       22. Оба главных поверенных должны по ме-сячной очереди находиться: один -- в скотобойне, а другой -- при весах и деньгах.
       Поверенными назначены: рабби Гершон, сын Элии, и рабби Нафтали Герц, сын Исаака. Послед-ний должен в продолжение первого месяца нахо-диться при весах. Жалованье этим поверенным на-значается по 2 руб. серебром в неделю.
       Поручителями за поименованных поверенных суть: раби Исаак, сын Акибы, -- за Герца, а раби Айзик, сын Иуды, -- за равви Гершона.
       23. Надсмотрщиками назначены Гершон, сын И., Исаак, сын И., и Зелиг, сын Ш.
       Жалованье этим надсмотрщикам назначается по рублю в неделю каждому.
       Службу свою надсмотрщики должны испол-нять по очереди.
       24. Городской раввин со всем своим семейст-вом платит налог с мяса только до 28 фунтов в не-делю; количество выше этой цифры отпускается ему без пошлины. Количество фунтов мяса, заби-раемого раввинским семейством, должно быть каж-дый раз записываемо поверенными для надлежащих еженедельных счетов.
       25. Опубликование установленных нами ныне херема и запрещений должно быть повторяемо во всех синагогах и бет-гамедрашах четыре раза в год.
       26. Души, приписанные к нашему обществу, но живущие ныне в других городах, обязаны внести оклад государственных податей поверенному той сотни, к которой они причислены. В противном случае поверенный должен обжаловать неплатель-щиков перед начальником.
       27. Поверенные и надсмотрщики должны на-блюдать, чтобы мясники продавали кошерную го-вядину только двумя грошами на фунт выше таксы, установленной магистратом ; отступающих от этого правила должно обжаловать.
       28. Если кто-нибудь купит от кого-либо ко-шерное мясо (до наступления срока настоящего сбора), то покупатель должен внести поверенному половину налога с говядины, еще неупотребленной, т.е. по 1,5 гроша; в противном же случае это мясо все равно что свинина.
       29. Мы, нижеподписавшиеся, взяли на себя должность наблюдателей за налогом и точным ис-полнением вышеизложенных пунктов до следую-щего нового выбора, а на новом выборе собрание изберет шесть новых членов-наблюдателей, кои и обяжутся не быть предводителями города, пока бу-дут надзирателями.
       Все эти 29 вышеизложенных постановлений были нами обдуманы, взвешены и утверждены, да-бы оградить и укрепить вышеназванный налог. В удостоверение всего вышеизложенного мы, члены-составители этих постановлений, избранные собра-нием в четверг, 14 кислева 5562 года от сотворения мира (1801 г.), подписываемся:
       р. Исаак, сын Акибы;
       р. Вольф, сын Ц.Г.;
       р. Хаим, сын Исаака, Сегал;
       р. Иуда-Лейб, сын Якова и
       р. Исаак-Айзик, с. Иегуда.
       Правила для поверенных и шохетов:
       Поверенные и надсмотрщики обязаны еже-дневно собираться в контору поверенных не позже 12 часов, исключая только воскресные дни, в кото-рые торговля кошерной говядиной не должна про-изводиться.
       Расходы на извозчиков и мешочки для от-правления собранных денег брать из денег налога.
       Шохеты и поверенный скотобойни должны туда отправляться ежедневно, даже в воскресенье, и оставаться там с 10 часов утра до 6 часов пополуд-ни, а летом до 8 часов пополудни. Что все это было нами сделано и постановлено, подписываемся:
       р. Исаак, сын Акибы;
       р. Вольф, сын Ц.Г.;
       р. Иегуда Лейб, сын Якова;
       р. Исаак-Айзик, сын Иегуда;
       р. Хаим, сын Исаака.
       N89. Постановления касательно резки птиц, сделанные общим собранием нака-нуне Хануки (праздник Маккавеев) в 5563 (1802) году
       1. Никто не смеет резать своих птиц не в том месте, которое будет назначено для этого.
       2. Ни один из шохетов не должен резать ника-кой птицы, прежде чем поверенный получит налог с нее.
       3. Поверенный, который должен быть назна-чен шестью выборными из общего собрания, обязан принести присягу в том, что будет взимать налог всегда перед резкой.
       4. За всякого индюка должно уплатить до рез-ки по 10 грошей, кроме платы, следуемой шохетам за резку; за гуся -- также по 10 грошей; за индейку -- 6 грошей; за уток и цыплят -- по 1 грошу, за ма-леньких козлят -- по 3 гроша, кроме положенной платы для шохетов.
       5. Если кто-либо пожелает резать птиц на пир обрядовый или на пир святого братства погребате-лей, то должен представить поверенным большого коробочного сбора реестр всех членов пира, утвер-жденный шамешом (нотариусом) на основании третьего пункта, изложенного в предыдущем доку-менте устава, для получения от них записки на рез-ку требуемого количества птиц. При этом число фунтов говядины, отпускаемой для такового пира без уплаты налога, уменьшается по мере того, как увеличивается число птиц, которых надо зарезать.
       6. Если кто-либо привезет из-за города жир для продажи, то должен прежде всего уплатить по-веренному по 3 гроша с фунта, и, до тех пор пока не получит квитанции от поверенного, он не может продавать его. Под строжайшим херемом приказы-вается всем содержателям заезжих домов немедлен-но извещать поверенного о жире, привезенном в их дом из-за города.
       7. Под строжайшим херемом запрещается шо-хетам резать чтолибо в отсутствие поверенного, разве для больных и рожениц; в последнем случае резник сам взимает налог и передает его потом по-веренному.
       8. Поверенный должен ежедневно записывать доход с зарезанных птиц в свою книгу и не позже следующего дня передавать вырученные деньги по-веренному налога на говядину, который, в свою очередь, должен записать сумму полученных денег в свою книгу.
       9. Если после резки птица окажется трефной, то поверенный должен возвратить владельцу оной взятые им деньги налога.
       10. Деньги налога за капорес должны взи-мать шохеты; в сем случае дозволяется им совер-шать резку и в отсутствие поверенного, лишь бы передавать ему по окончании вырученные деньги.
       11. Птицы для больных, помещенных в обще-ственной больнице, освобождаются по записке блюстителя больницы от налога.
       12. Вырученные с этого налога деньги идут на покрытие государственных податей; только шестую часть из них берут главные поверенные на жалова-нье шахетам и другие расходы, как сказано об этом выше, в 17-м пункте предыдущего акта; поэтому при вкладе ежедневной суммы в ящик поверенный должен 6-ю часть оной отделять на расходы и со-хранять ее в ящике малого коробочного сбора.
       Примечание. Сии 12 изложенных пунктов не были никем подписаны. Они написаны только соб-ственноручно богачом Вольфом, сыном Гирша.
       N 90. О новых постановлениях относи-тельно коробочного сбора по части птиц
       Понедельник, 15 ияра, 5569 (1809) года.
       Представителями кагала постановлено, чтобы резники птиц повторили присягу, изложенную в акте N93 , в соблюдении всех правил касательно резки птиц, изложенных в предыдущем акте и в следующих дополнительных пунктах:
       1. Один из трех резников птиц поочередно обязан вести реестр, в котором с точностью были бы показаны число зарезанных птиц и имена хозяев оных.
       Оба резника птицы не смеют приступить к делу без записки от третьего товарища своего, за-нимающегося учетом поступления пошлины за рез-ку птиц.
       2. Резники птиц не смеют делать ни малейшей задержки или замедления по части исполнения обя-занностей службы.
       3. Если принесут птицу к резнику на дом от больного или роженицы, то он никаких замедлений и проволочек делать не должен, а тотчас обязан ис-полнить требование.
       В случае если этот резник по какой-либо осо-бенной причине не в состоянии будет исполнить свою обязанность, то должен тотчас отправиться к товарищу своему и попросить его о скорейшем удовлетворении просителя.
       N91. О присяге, данной птицерезами
       Присягой, изложенной на следующей страни-це, мы приняли на себя исполнение в точности всех древних и новых постановлений касательно резки птиц, за исключением первого пункта той присяги, на том основании, что он прямо противоречит пра-ву, которым мы издавна пользуемся, -- праву на резку разного рода птиц для обрядовых пиров во всякое время и у каждого домохозяина.
       Точно так же не приняли мы на себя обязан-ности относительно надзора, о котором говорится в той присяге, потому что мы несколько лет как осво-бождены от этой обязанности.
       В удостоверение всего этого мы подписыва-емся. Вторник 22 сивана 5569 (1809) года, г. Минск.
       Яков, сын Мордухая;
       Симон, сын Соломона;
       Самуил, сын Иуда Лейбы.
       Примечание. Присяга, исполненная нами, ос-тается для нас обязательной на три года с вышепи-санного числа.
       N92. О долге кагала покойному Ариэ-Лейбе, сыну Хаима, по документам
       О долге, следовавшем от кагала Ариэ-Лейбе, сыну Хаима, по обязательным письмам за подпися-ми членов кагала и по документу, выданному кага-лом поименованному Хаиму на должность шулкле-пера служителя синагоги, ныне мы, нижеподписав-шиеся, собственноручными подписями утверждаем, что деньги по означенным документам получены нами от кагала сполна, и настоящей нашей квитан-цией освобождаем минский кагал от поименованно-го долга и от обязательства, выданного кагалом от-цу нашему на должность шулклепера.
       Сверх сказанного настоящая наша квитанция лишает законной силы все те заемные обязательст-ва, которые могут когда-либо оказаться в наших руках, и делает их ничтожными и подобными раз-битому глиняному сосуду и неподлежащими разби-рательству в каких бы то ни было судебных местах, ибo деньги от кагала по всем сказанным докумен-там получены нами сполна, в чем и подписываемся, г. Минск, понедельник, 14 таммуза 5566 (1806) года. Гисса, дочь равви Элии, вдова вышеупомянутого покойного Арие Лейбы, Авраам, сын Арие Лейбы.
       При нас, нижеподписавшихся свидетелях, упомянутая Гисса, дочь Элия, и сын ее Авраам ут-вердили все, что сказано в вышеизложенном доку-менте: первая, т.е. Гисса, как безграмотная, утвер-дила все передачей пера другому с просьбой распи-саться за нее, а второй, т.е. Авраам, собственноруч-ной подписью, что все дело по вышеизложенному документу состоялось согласно основаниям святых законов при каболат судер , в том подписываемся, г. Минск. Понедельник, 14 таммуза 5567 (1807) го-да. Элиазар, сын X., шамеш-венееман (нотариус и поверенный) кагала.
       N 93. Форма присяги резников крупного скота
       "Во имя Бога, кагала, бет-дина и наси земли Израильской, т.е. князя или патриарха, приношу я присягу без всякой хитрости и задней мысли, не думая ни о каком отступлении или послаблении, с единомыслием на устах и в сердце, что я должен заниматься шехитой и бедикой (резанием и осмот-ром) с точной верностью, что обязан исполнять эти должности по уставу, составленному кагалом и членами, избранными из общего собрания, как ска-зано в акте, записанном в этой книге (N 88), не ук-лоняясь от него ни на йоту; равно обязуюсь я не по-ступать при отправлении моих должностей во вред какому бы то ни было хозяину или мяснику.
       Также не должен я льстить какому бы то ни было хозяину или мяснику во всем, касающемся резания и осмотра, а обязан всегда заниматься сво-им делом резать и осматривать с непогрешимой верностью.
       Также не должен я в продолжение трех лет от нынешнего дня просить никакой милости от какого-либо кагала или общего собрания, равно и добавки к жалованью, а должен заниматься резанием и ос-мотром в продолжение указанного промежутка, считая с настоящего дня, за то жалованье, какое вы-дается мне ныне представителями кагала.
       Даже по миновании этих трех лет если только буду заниматься резанием, то и тогда отступать от указанных постановлений не буду, а всегда буду соблюдать их свято.
       Также не должен я во все время моих занятий резанием скрывать или утаивать даже полушку от сбора кагала, будь это от крупного или мелкого ско-та и птиц, будь это здесь или вне города, я должен все сполна вручать поверенным.
       Также не должен я делать никакой стачки с товарищами-резниками против кагала или резников ни по присяге, ни по рукожатию, и, как я истинно присягаю, так поможет мне Бог, хвала Ему, во всех моих предприятиях.
       По этой форме я присягнул в воскресенье, 27 таммуза 5566 (1806) года и в удостоверение чего подписываюсь.
       Также и я, нижеподписавшийся, присягнул по этой форме в тот же день и в удостоверение подпи-сываюсь..."
       По прошествии шести лет от составления это-го документа, а именно в 5572 (1812) году, было к нему прибавлено следующее:
       "Также клянусь я во имя Бога и т.д., что я должен всегда повиноваться кагалу; если он возло-жит на меня какую-нибудь общественную долж-ность (поручение), то я должен исполнять ее с над-лежащей верностью в пользу кагала, не имея при этом в виду никаких личных выгод.
       Также принимаю я на себя обязанность пови-новаться и будущим постановлениям представите-лей кагала касательно резки скота и птиц. И, как я истинно присягаю, так да поможет мне Господь, хвала Ему, во всех моих предприятиях.
       По этой форме присягнул я в понедельник, 11 ава 5572 (1812) года и обязываюсь быть верным присяге без малейшего уклонения, в удостоверение чего подписываюсь.
       Бецалель, сын Исаака.
       Также и я присягнул по этой форме в тот же день и обязуюсь сдержать присягу.
       Аарон, с. Исаака Айзика.
       Также и я присягнул по этой форме и обязу-юсь сдержать присягу.
       Янкель, сын Лейбы.
       Также и я присягнул по этой форме и обязу-юсь исполнить все сказанное в этой присяге.
       Шолем Шахно.
       Примечание. Жалованье четырем шохетам назначается из кагальной суммы по 5 руб. и 20 гро-шей в неделю на трехлетний срок, начиная с ны-нешнего дня, 15 ава 5572 (1812) года.
       N94. Форма присяги для птицерезов
       "Вот приношу я присягу во имя Бога, бет-дина и кагала без всякой хитрости и задней мысли, с единомыслием на устах и в сердце, не думая при этом ни о каком послаблении или отступлении, что я должен исполнять обязанности резника и над-смотрщика, возложенные на меня уставом, с верно-стью и радением, без малейшего ослабления.
       Из дохода от резки птиц или мелкого скота, от других налогов, лежащих на нашем городе, я не должен скрывать ни полушки. Так же должен я ис-полнять все пункты, которые были установлены доныне касательно шохетов.
       И, пока я буду резником, я не должен иметь ни малейшей пользы и личной выгоды ни от домо-хозяев, ни от мясников в ущерб кагальному налогу; также не должен я оказывать никакой услуги хозяи-ну или мяснику в ущерб налогу -- одним словом, я не должен позволять себе ни малейшего нарушения.
       Также не должен я в продолжение трех лет от настоящего дня просить или домогаться добавки жалованья. Также не должен я вступать в заговор против кагала -- посредством рукопожатия, кинио-на или подписки -- с резниками, кои в продолже-ние и даже по истечении указанных трех лет будут состоять на службе у общества. И, как я истинно присягаю, так да поможет Господь, хвала Ему, во всех моих предприятиях".
       По этой форме присягнул я в воскресенье, 27 таммуза 5566 (1806) года в г. Минске, в удостовере-ние чего подписываюсь, и т.д.
       N95. Форма присяги для надсмотрщиков
       "Вот приношу я присягу во имя Бога, бет-дина и кагала без всякой хитрости и задней мысли, не думая ни о каком послаблении, а с полным еди-номыслием на устах и в сердце, что я должен зани-маться своей должностью с верностью, без всякого уклонения, чтобы по мере возможности оберегать кагальный налог от злоупотребления так, чтобы ни малейшее постановление относительно этого налога не было нарушено.
       Из доходов кагала я ни полушки не должен скрывать или утаивать, равно не угождать никакому хозяину или мяснику в ущерб кагальному налогу.
       Все возложенные на меня обязанности долж-ны быть мной свято соблюдены и исполнены, и до тех пор, пока буду состоять в оной должности, под-лежу я вполне обязательной силе этой присяги, и, как я истинно присягаю, так да поможет мне Гос-подь, хвала Ему, во всех моих предприятиях".
       По этой форме присягнул я в воскресенье, 27 таммуза, 5566 (1806) года, в удостоверение чего подписываюсь.
       N 96. Форма присяги письмоводителя ко-робочного сбора
       "Вот приношу я присягу во имя Бога и кагала без всякой хитрости и задней мысли, не думая ни о каком послаблении, а с единомыслием на устах и в сердце, что я не должен скрывать или утаивать из кагальных налогов как из трехгрошевой пошлины и платежа за резание, так и из дохода от налога на внутренности ни одной полушки и не позволять се-бе ни малейшего отступления.
       С не меньшей верностью и полной добросове-стностью обязан я всегда заниматься и письмоводи-тельской своей должностью при коробочном сборе; одним словом, из всех денег, принадлежащих го-родскому налогу, которые только поступят в мои руки каким бы то ни было путем, я ни полушки утаивать не буду и не буду угождать или оказывать снисхождение никакому хозяину или мяснику в ущерб указанному налогу. И, как я присягаю ис-кренне, так да поможет мне Господь, хвала Ему, во всех моих предприятиях".
       По этой форме присягнул я в воскресенье, 27 таммуза 5566 (1806) года, в удостоверение чего подписываюсь...
       2. Форма присяги для резников-хасидов.
       !Вот приношу я присягу во имя Бога, бет-дина, кагала и наси (князя) палестинского без вся-кой хитрости и задних мыслей, не думая ни о каком послаблении, а с единомыслием на устах и в сердце в том, что буду заниматься делом резки скота и ос-мотра оного добросовестно и исполнять все, что на меня будет возложено; также не должен я делать хозяевам или мясникам наперекор в чем бы то ни было, касающемся упомянутых должностей; также не должен я делать снисхождение никакому хозяи-ну или мяснику в деле резки, и, пока буду служить на здешней скотобойне, я должен исполнять обя-занность свою с верностью и полной добросовест-ностью.
       Равным образом не должен я во все время мо-их резанием скрывать или утаивать хоть полушку из городского налога как из доходов от резки крупного и мелкого скота и птиц, так и из других кагальных налогов как внутри, так и вне города, а все должно быть вполне доставлено мной кагальному поверен-ному. Также не должен я угождать никакому хозяи-ну или мяснику в ущерб упомянутому налогу и не должен себе позволять малейшее нарушение выше-указанных правил.
       Также должен я резать птиц не иначе, как в той комнате, где находятся поверенные; вне же этой комнаты могу я заниматься резкой скота тогда, ко-гда буду иметь на то утвержденное поверенными дозволение или если ими будут уже взысканы коро-бочные деньги с подлежащей убою скотины, или в экстренных случаях для больного или рожениц и, наконец, накануне суббот и праздников; во всех этих случаях я могу резать даже в местах, не назна-ченных для поверенных, но налоги (за зарезанную мною скотину или птицу) должен я доставлять по-веренным. И, как истинно присягаю, так да поможет мне Господь, хвала Ему, во всех моих предприяти-ях".
       По этой форме присягнул я во вторник, 9 мархесвана 5567 (1807) года в Минске, в чем под-писываюсь:
       Цеви Гирш, сын Иехиэля Михеля, Сегал.
       N97. О выборе членов общественного управления
       В добрый час! Список предводителей, из-бранных для годичного управления городом на срок от понедельника, 5-го дня Пасхи 5560 (1800) года, до того же дня будущего 5561 (1801) года.
       Рашим (головы):
       1) р. Исаак, с. р. Акиби,
       2) р. Моисей, с. р. Якова,
       3) р. Иссахар-Бер, с. р. Исаии,
       4) р. Шмуель, с. р. Дана. Тувим (представите-ли):
       1) р. Иехиель-Михель, с. р. Израиля,
       2) р. Моисей, с. р. Мордуха-Моделя. Икор (действительный член):
       1) р. Иосиф, с. р. Исаака, Сегал.
       Даионим кевуим (постоянные судьи с правом подписывать решения):
       1) р. Элиазар, с. р. А. Сегал,
       2) р. Шмуель, с. р. Иехиэля-Михеля,
       3) р. Залмен, с. р. Шолома-Зусмана,
       4) р. Гершон, с. р. Илии,
       5) р. Иосиф, с. р. Иехиеля-Михеля,
       6) р. Шмуель, с. р. Аарона,
       7) р. Зусель, с. р. Шолома-Залмана,
       8) р. Авраам, с. р. Ш. Л. М. Ш-а.
       Даионим бели псак (судьи без права подпи-сывать решения):
       1) р. Иешуа, с. р. А. Б. Р. И. Р-а,
       2) р. Иаков, с. р. Л-а,
       3) р. Израиль, с. р. Гершона,
       4) р. Барух, с. р. Самуила,
       5) р. Исаак, с. р. Герца,
       6) р. Герц, с. р. Файвуша,
       7) р. Эйзер, с. р. Симона.
       Все это решено нами, нижеподписавшимися избирателями, после тщательного обдумывания, с общего согласия, на основании законов и постанов-лений, в удостоверение чего подписываемся, г. Минск:
       р. Мордухай, с. р. Гдалии,
       р. Шолома Залман, с. р. Шимха Зусмана,
       р. Иосиф, с. р. Иосифа, Сегал,
       р. Шахно-Гершон, с. р. Илии,
       р. Мешулам Файвуш, с. р. Исаака, Сегал.
       Головы-распорядители главной благотвори-тельной кружки:
       1) р. Илия, с. р. Цеви Гирша,
       2) р. Иегошуа Гешель, с. р. Моисея,
       3) р. Исаак, с. р. Цеви Гирша,
       4) р. Хаим, с. р. Исаака Айзика,
       5) р. Исаак, с. р. Гершона.
       Эти пять распорядителей назначены нами, нижеподписавшимися избирателями, с общего со-гласия, по закону и постановлениям сего дня в г. Минске:
       1) р. Мордухай, с. р. Гдалии,
       2) р. Шолома Залман, с. р. Шимха Зусмана,
       3) р. Шахна Гершон, с. р. Шолома,
       4) р. Иосиф, с. р. Иосифа, Сегал,
       5) р. Мешулам Файвуш, с. р. Исаака, Сегал.
       N 98. О продаже кагалом лавки пана Кисте-ра Аврааму-Абелю, с. р. Меера
       Сегодня, накануне понедельника, 6 нисана 5560 (1800) года, с общего согласия всех господ членов предводителей и представителей нашего го-рода решено и постановлено: продать господину голове и богачу, р. Аврааму-Абелю, сыну р. Меера, право на владение каменной лавкой пана Кистера, занимаемой им, Абелем, в настоящее время; также право на балкон и лестницу, что напротив вышеука-занной лавки; равным образом право на проход че-рез дом Кистера в ту лавку -- все это в пределах от центра Земли до высоты небесной продано в веч-ное, неотъемлемое владение Абелю, его наследни-кам и уполномоченным, за что он должен уплатить в кагальную кассу 75 руб. серебром, в чем тотчас по внесении этих денег выдать ему купчую крепость, подписанную и подтвержденную главами кагала и скрепленную бет-дином здешнего города.
       N99. О продаже кагалом лавки того же Кис-тера р. Иехиэлю-Михелю, с. Аарона
       На том же самом заседании господа предста-вители кагала постановили: продать голове и богачу р. Иехиэлю Михелю, сыну Аарона, право на владе-ние каменной лавкой пана Кистера, занимаемой им, ИехиэлемМихелем, доныне; также право на балкон и лестницу, что напротив этой каменной лавки; рав-ным образом право на проход через двор того же пана Кистера.
       Все это в пределах от центра Земли до высоты небесной продали мы в вечное, неотъемлемое вла-дение как ему, так и его наследникам и уполномо-ченным. За такую продажу р. Иехиэль-Михель дол-жен уплатить в кагальную кассу 75 руб. серебром, и по внесении этой суммы тотчас выдать ему купчую крепость, подписанную и подтвержденную главами кагала и скрепленную здешним бет-дином.
       N 100. Форма купчих крепостей, выданных вышеупомянутым богачам Абелю и Muxeлю
       На общем собрании представителей и предво-дителей нашего города с общего согласия поста-новлено и продано голове богачу р. Аврааму Абе-лю, сыну Меера, право на владение каменной лав-кой, ныне им занимаемой, принадлежащей пану Кистеру, а именно одной из новых лавок, построен-ных теперь им на высоком рынке.
       Лавка эта граничит с одной стороны с камен-ной лавкой того же пана Кистера, занимаемой ныне богачом Цеви Гиршом, сыном р. Зева Вольфа, а с другой стороны -- лавкой того же пана, занимаемой ныне р. Михаилом, с. р. Аарона. Фасад лавки выхо-дит на вышеуказанный рынок, а задняя часть -- на двор пана Кистера.
       Право на владение лавкой вышеопределенных границ, как и погребом, находящимся под лавкой в тех же границах, комнатами, под лавкой построен-ными, балконом и лестницей, находящимися в том же пространстве, -- право на владение всем этим в пределах от центра Земли до высоты небесной про-дали мы продажей окончательной и чистой выше-поименованному р. Абелю, его уполномоченным и наследникам навек и в вечность.
       Также продали мы упомянутому р. Абелю, его уполномоченным и наследникам право на сво-бодный проход через двор пана Кнстера в эту лавку, погреб и в верхние комнаты, заключающиеся в вы-шеопределенных границах, не оставив себе реши-тельно ни малейшего права на это имущество.
       Вышеупомянутый р. Абель уже давно упла-тил в общественную кассу все деньги, следуемые от него за это имущество, а посему с настоящей мину-ты все вышеисчисленные права принадлежат впол-не и неотъемлемо ему, его уполномоченным и на-следникам и они полновластны распоряжаться этим имуществом как им заблагорассудится: продавать, отдавать в наследство или внаем и променять его, как вообще каждый человек, распоряжающийся своим добром, и никто не смеет им мешать в чем бы то ни было вовек.
       А если даже пан Кистер уничтожит нынешние вышеупомянутые строения и заменит их другими, то и тогда право на владение частью нового здания в пределах вышеописанных без всякой перемены остается за вышеупомянутым р. Абелем, его упол-номоченными и наследниками.
       Если же упомянутый р. Абель или его упол-номоченные, или наследники приобретут эти строе-ния покупкой от пана Кистера, то они вправе раз-рушать и перестраивать их по своему желанию, как всякий собственник, без малейшей помехи с чьей-либо стороны.
       А если кто-либо будет протестовать против этой продажи, против всей или части ее, один или несколько человек, то весь кагал и бет-дин обязаны тогда заступиться за р. Абеля, его уполномоченных и наследников, дабы восстановить в их руках это право во всей своей силе.
       Также обязан кагал удовлетворить этих про-тестующих всевозможными средствами, дабы мир-но восстановить настоящую нашу продажу в руках р. Абеля, его уполномоченных и наследников в полное, неограниченное владение.
       И все расходы и убытки, которые понесут упомянутый р. Абель, его уполномоченные и на-следники от подобного рода протеста, должны быть взысканы или со всевозможных источников кагала, по праву и постановлению, данному на то р. Абелю и прочим, этот р. Абель и прочие имеют полное право взыскать оные с предводителей кагала со всех вернейших доходов нашего города, основываясь на этой бумаге как на действительном, писанном по всем талмудическим постановлениям заемном письме и как на векселе, составленном на основа-нии государственных законов, и никакой кагал не смеет мешать им, но, напротив, обязан заступиться за их права, дабы ни на йоту не было отступлено от настоящей выданной им купчей крепости.
       Все это было решено и постановлено с обще-го согласия, без всякого противоречия, при налич-ном числе членов в кагальной комнате, по всем предписаниям и постановлениям Талмуда, по всей силе того принципа, по которому дела кагала не нуждаются в совершении формального киниона .
       И в удостоверение чего мы, главы представи-тели и предводители нашего города, подписуемся. Канун понедельника, 26 нисана, 5560 (1800) года, г. Минск.
       Подлинный документ был подписан шестью предводителями города. Место богача р. Исаака, с. р. Акиба, и р. Бера, с. р. М., заступили эксголовы: богач р. Цеви-Балезер и богач р. Хаим, с. р. И., Се-гал, и р. Цеви-Гирш.
       N 101. Подтверждение вышеприведенного акта шамошим-венеемо ним (городскими нотариусами)
       Мы, нижеподписавшиеся нотариусы и пове-ренные, подтверждаем своими собственноручными подписями, что пункты, изложенные в сей купчей крепости, выданной кагалом голове и богачу рабби Аврааму Абелю, сыну Меера, его уполномоченным и наследникам за подписями шести членов-предводителей, были действительно составлены с общего согласия шива тувей гаир (семи предводи-телей города) на общем совете в кагальной комнате при соблюдении правил и обычаев городского управления, основанного на святых законах и на том принципе, по которому кагал при приобретении имущества не нуждается в совершении формально-го киниона. Понедельник, 26 нисана, 5560 (1800) года, г. Минск.
       N 102. Подтверждение того же акта бет-дином
       Из предыдущего акта видно, что все пункты и условия, изложенные в документе (в акте N100), выданном голове и богачу рабби Аврааму Абелю, его уполномоченным и наследникам за подписями шести членовпредводителей города, а также и двух нотариусов-поверенных города с общего согласия семи предводителей города на совете в кагальной комнате, постановлены согласно правилам и обыча-ям города, основанным на святых законах Торы.
       Хотя постановления кагала вообще не нуж-даются в подтверждении , а тем более, когда они подписаны нотариусами, но, чтобы лучше закре-пить этот акт силой святого закона, мы всей нашей силой подтверждаем и скрепляем навеки все выше-исчисленные права за упомянутым р. Авраамом Абелем, его уполномоченными и наследниками, дабы они ни на йоту не были нарушены, в удосто-верение чего и подписываемся. Понедельник, 26 нисана, 5560 (1800) года, г. Минск. Подписали раб-би гаон и четыре праведных судьи.
       N 103. О выдаче такового же права р. Ми-хелю, сыну Аарона
       Точно такой же документ, какой был выдан р. Арааму Абелю, был выдан и голове-богачу р. Ми-хелю, сыну Аарона, на право владения другой лав-кой того же пана Кистера, занимаемой теперь ука-занным Михелем и смежной с лавкой р. Абеля.
       Документ подписан, как сказано на оборотной стороне, шестью предводителями и нотариусами-поверенными; также подтвержден он рабби гаоном и праведным бет-дином решительно, как вышеко-пированный документ реба Абеля, без всякого из-менения и убавки.
       N 104. Правило о созыве членов кагала
       Среда, 28 нисана 5560 (1800) года.
       Представителями кагала постановлено, что если к какому-либо заседанию кагала не соберутся все предводители города, помимо приглашения их служителями, то только троих из них, будь они го-ловы или предводители, достаточно для решения дела и действия их имеют силу семи предводителей города во всем, как в отношении маловажного, так и важного дела, за исключением тех случаев, при ко-торых представится необходимость подвергать ка-кого-либо человека телесному наказанию или де-нежному штрафу, или бесчестью, в каковых должно быть не меньше пяти членов, решения которых, в свою очередь, имеют силу семи предводителей го-рода.
       N105. О продаже р. Элиазару, с. Иосифа, Сегалю, права на владение монастырем
       Суббота, отдел Бмидбар, накануне 1 сивана 5560 (1800) года.
       Представителями кагала постановлено: про-дать право на владение монастырем на Юрьевской улице, принадлежащим прежде кармелитскому ор-дену, а ныне францисканскому. Границы его сле-дующие: с одной стороны -- Юрьевская улица, на-чиная от деревянного дома р. Моисея, с. р. Израиля, до Татарской улицы, а с другой -- на той же улице от угла Кревского переулка до дома необрезанного (христианина) Матвея Хреновича включительно.
       Это право на монастырь и на дома и строения, принадлежащие ему и заключающиеся на плацу в вышеуказанных границах, как каменные, так и де-ревянные, также на погреба и комнаты оного мона-стыря, заключающиеся на этом плацу в тех же гра-ницах, также на дом, выстроенный на этом плацу христианским кузнецом Зелези, со всеми строения-ми и комнатами, принадлежащими ему, равно как и винокуренный завод монастыря, находящийся на его же огороде, на двор и свободный плац, заклю-чающиеся в вышеуказанных границах, и на мона-стырские огороды и сенокосы, простирающиеся до огородов и сенокосов, принадлежащих домам Ятко-вой улицы, -- право на все вышеисчисленное, от центра Земли до высоты небес продали представи-тели кагала голове Элиазару, с. р. Иосифа, Сегалю, его уполномоченным и наследникам в вечное, не-отъемлемое владение.
       Следуемые за эту продажу деньги вышена-званный р. Элиазар Сегаль уже давно уплатил до полушки, в чем и выдана ему представителями ка-гала купчая крепость слово в слово по форме куп-чей (в N100), выданной вышеупомянутому р. Абе-лю, с. р. Меера. Крепость эта подписана шестью предводителями, за исключением богача р. Исаака, и нотариусами-поверенными в среду, 4 сивана 5560 (1800) года.
       N 106. О выдаче права на жительство в г. Минске раввину Самуилу, с. р. Вениамина, Сегалю с семейством
       В собрание голов, предводителей и предста-вителей нашего города пришла утешительная весть, что раввину гаону, ученой знаменитости в Торе и богобоязни, красе Торы и светилу мудрости, на-чальнику и богачу р. Самуилу, с. рабби Вениамина, Левину, и сыновьям его, отличным ученым знаме-нитостям, известным своей богобоязнью, богачам и властителям, соединяющим в себе и Тору, и вели-чие, благоу годно избрать своим постоянным ме-стожительством наш город.
       Сердце их побудилось к тому желанием напо-ить своим знанием всех жаждущих обучаться в на-шем городе. Дабы распространять учение в Израи-ле, их двери постоянно открыты и гостеприимны для всех, желающих черпать мудрость из родника Торы, поэтому, благословляя их во имя богоугодно-го дела, мы радушно воскликнули: "Эти люди с на-ми в мире; уделите левитам часть и наследство ме-жду нами!"
       Это было постановлено и решено всеми еди-ногласно, без всякого колебания и противоречия, а посему и выдано право на постоянное жительство в нашем городе вышеуказанному раввину гаону, зна-менитому р. Самуилу Левину и трем сыновьям его, знаменитым раввинам: Иезекиелю, Иуде и Мееру, им и их потомству навек.
       Под защитой данного нами права могут они свободно проживать в нашем городе каждый со своим семейством, свободно заниматься всякого рода торговлей по своему желанию, подобно всем жителям города, и во всех отношениях и делах, как важных, так и маловажных, они решительно равно-правны со всеми жителями нашего города, без ма-лейшей разницы и исключения.
       Также выдается ему, раввину гаону, право от-крыть у себя минион (частную молельню) как в будни, так и в субботние и праздничные дни, без всякой помехи и задержки, за исключением празд-ников: Нового года и Судного дня, в которые он должен молиться в одной из молелен синагогально-го двора.
       Деньги за оное право раввин-гаон и его сыно-вья внесли в общественную кассу сполна, до по-лушки . Кагалу и бет-дину вменяется в обязан-ность отстаивать все подробности этого права до йоты во всей силе без всякого нарушения.
       Все это было постановлено с общего согласия всех голов, предводителей и представителей нашего города без всякого колебания и противоречия при полном числе членов в кагальной комнате по всем законам и постановлениям, а также по всей силе кагальной власти, основанной на святых законах.
       Для утверждения же этого права на веки ве-ков за вышеупомянутым раввином-гаоном и его сыновьями мы, головы, предводители и представи-тели, собственноручно подписываемся.
       Четверг, 12 сивана 5560 (1800) года, г. Минск.
       N107. О пожертвовании вина для чаши при обряде обрезания р. Самуилом, сыном р. Дана
       Голова и богач р. Самуил, с. р. Дана, принес богоугодное пожертвование, обещая давать вино всякий раз для чаши при обряде обрезания, будь последний совершаем в большой синагоге, большом бетгамидраше, равно как в синагоге святого братст-ва погребателей или вообще в какойлибо частной молельне нашего города и даже в доме отца ново-рожденного.
       Это пожертвование вина для вышеупомяну-той цели р. Самуил взял на себя на всю свою жизнь; также вменил он себе в непременную обязанность давать всякий раз хорошее виноградное вино, а не изюмное, но с тем, однако ж, условием, чтобы ни-кто другой в мире не смел давать вина для выше-упомянутой обрядовой цели, не исключая и самого отца обрезаемого, равно не употреблять для указан-ного обряда других какихлибо напитков.
       Согласно его предложению, было постанов-лено и решено с общего согласия голов, предводи-телей и представителей нашего города оказать честь вышеупомянутому р. Самуилу удовлетворением его богоугодной просьбы, подтвердить и подкрепить ее, дабы тем оградить людей от нарушения оной.
       Налагается нами тяжелый херем на всех в ми-ре, чтобы не давать вина для указанной обрядовой чаши, не исключая самого отца обрезаемого; также налагается тяжелый херем на всех канторов, чтобы они не принимали ни от кого в мире никакого вина для произношения благословения над чашей, а тем более других напитков там, где будет вино назван-ного р. Самуила.
       Вино, выдаваемое последним, должно быть виноградное, а не изюмное, и, где бы ни совершался в нашем городе такой обряд обрезания, повсюду должен он, Самуил, доставлять вино для чаши бла-гословения. Всем совершающим обряд над чашей воспрещается отступать в малейшем от сего нашего постановления относительно вина р. Самуила.
       За эту привилегию должен упомянутый р. Самуил ежегодно вносить в благотворительную кассу по одному пуду сала (на свечи) для здешней великой синагоги. Также он должен всякий раз, ко-гда только представится надобность, ходатайство-вать перед начальниками и властями в пользу наше-го города или всего израильского народа.
       Такое ходатайство должно быть исполняемо им всегда безукоризненно с полной добросовестно-стью. Все это взял на себя р. Самуил с богоугодным чистосердечием из благодарности за то, что пред-ставители кагала предоставили ему право жертво-вать вино на чашу благословения при обряде обре-зания.
       Все это было решено и постановлено с обще-го согласия, без всякого колебания и противоречия, при полном числе членов в кагальной комнате, на основании законов и постановлений, и всякому ка-галу вменяется в обязанность сохранять всегда это право за упомянутым р. Самуилом без малейшего нарушения.
       Для утверждения же и удержания сего нашего приговора за ним мы, головы, предводители и пред-ставители кагала, собственноручно и подписываем-ся. Пятница, накануне священной субботы, 20 сива-на 5560 (1800) года.
       Примечание. Сей документ, выданный р. Са-муилу, был скреплен кагалом при наличном числе членов в кагальной избе на основании законов и постановлений.
       N108. Об отправлении нарочного в г. Ви-тебск для изучения тамошних учреждений
       Среда, 24 мархесвана 5561 (1801) года.
       Представители кагала вместе с головами ре-шили отправить нарочного в Витебскую губернию для изучения тамошних обычаев и учреждений и взять на издержки для этого 60 руб. ассигнациями из кагальных процентных денег. Для этой цели ре-шено отправить шамеша (нотариуса) рабби Лейму с назначением ему по два червонца (6 руб. серебром) в неделю.
       N109. О продаже дома р. Исааку, с. Акибы
       На собрании предводителей и представителей нашего города с общего согласия постановлено и продано голове, знаменитому богачу Исааку, с. Акибы, право на владение деревянным домом рабби Самуила, с. Аарона Каца, находящимся на углу но-вого рынка, со всеми строениями, принадлежащими этому дому, плацом и погребами, словом, всеми угодьями, которые обозначены в купчей крепости Самуила Каца.
       Права кагала на упомянутое имущество мы продали упомянутому Исааку от центра Земли до высоты небес продажей полной, окончательной и ясной навек и в вечность как лично ему, так и его уполномоченным и наследникам, не оставив для себя ни малейшего права на указанное имущество.
       Деньги, следуемые за продажу, упомянутый богач р. Исаак уже давно внес в общественную кас-су сполна до полушки, и отныне право принадлежит уже на все вышеизложенное поименованному бога-чу, его уполномоченным и наследникам, причем они полновластны распоряжаться оным по своему усмотрению: продавать, отдавать в наследство или наем, под залог и т.д., как бы распоряжаясь своим собственным добром, и никто не смеет мешать им в этом отныне вовек.
       А если кто-либо -- один или несколько чело-век -- заявит протест против всего или части на-стоящего права, то кагал и бет-дин обязаны засту-питься за упомянутого р. Исаака, его уполномочен-ных и наследников, чтобы восстановить это право за ними во всей силе и полноте, без всякого нару-шения.
       В таком случае предводители кагала обязаны прекратить претензии и всеми возможными мерами удовлетворить спорщиков, дабы закрепить выше-сказанное право за р. Исааком, его уполномочен-ными и наследниками в мире и ненарушимом спо-койствии.
       Все же расходы и убытки, которые владельцы потерпят от подобных протестов, будь это от одного или нескольких лиц, против всего права или только против части оного, они могут взыскать от предста-вителей кагала со всевозможных доходов и верней-ших источников нашего города, и никакой кагал не вправе им мешать в этом, а, напротив, должен от-стаивать это право во всех его пунктах без малей-шего нарушения его.
       Все это было постановлено и решено с обще-го согласия, без всякого колебания и противоречия, при полном числе членов в кагальной комнате на основании законов и постановлений и на основании того принципа, по которому действия кагала не ну-ждаются в совершении формального киниона. Для увековечения же этого права за упомянутым р. Исааком, его уполномоченными и наследниками мы подписываемся. Суббота накануне Пасхи 5561 (1801) года.
       Примечание. Это право было дано знамени-тому раввину Самуилу, с. р. Аарона, Кацу, а не вы-шеупомянутому богачу р. Исааку .
       N 110. О выдаче такого же права двум дру-гим евреям
       Выдана также по вышеприведенной форме купчая крепость вышеупомянутому р. И. и сыну его, богачу р. Мешулам-Файвишу, на право владе-ния деревянным домом, находящимся напротив тю-ремного замка и купленным их женами от Мордуха, сына Иосифа, и от сына его Фишеля, как видно из имеющихся у них документов.
       Свое право на вышеуказанный дом, со всеми постройками и строениями, принадлежащими ему по купчей крепости, выданной на это местной вла-стью , право на владение всем этим предводители кагала продали упомянутому р. И. и его сыну, в удостоверение чего им и выдана купчая крепость по вышеизложенной форме в тот же день.
       Также прибавляется ему, И., право на дом банка с плацом и всеми его строениями до строений архитектора Крамера, а с другой стороны -- до ар-хиерейского сада в ширину и до винокуренного за-вода базиллиан, а в длину -- до половины улицы на 30 сажен.
       N111. О долге кагала Исааку, с. Гершона
       Воскресенье, 1-й день праздника Пасхи 5561 (1801) года.
       Касательно долга в 50 руб. серебром, которые р. Исаак, с. Гершона, израсходовал из своего собст-венного кармана в пользу интересов города, голо-вами -- представителями кагала решено и поста-новлено: указать р. Исааку на раввина, главу и бо-гача Михеля, с. р. А., от которого следует кагалу за купленное им право, дабы сей последний уплатил первому эти долговые 50 руб. Буде же упомянутый р. Михель не согласится уплатить долг, следуемый с него кагалу, тогда сказанный р. Исаак может воз-вратить р. Михелю данные уже им за это право 75 руб. и удержать оное за собой на веки веков за деньги, врученные им р. Михелю, и за долг, сле-дующий ему лично от кагала. Все вышеизложенное было постановлено и решено головами кагала с об-щего согласия без всякого колебания и противоре-чия.
       N112. О предоставлении права выбора р. Мешулам-Файвишу, сыну Исаака
       Сегодня, накануне четверга 19 нисана 5561 (1801) года.
       Головами, предводителями и представителя-ми города постановлено: предоставить право вечно-го выбора богачу р. Мешулам-Файвишу, сыну р. Исаака. С настоящего дня он принадлежит к обще-му собранию во всех делах, как больших, так и ма-лых, и пользуется всеми правами наравне с прочими членами собрания.
       Кроме того, ему предоставляются все права и преимущества экс-предводителя, состоявшего на службе два года. Деньги за это право р. Мешулам уже внес в общественную кассу сполна, до полуш-ки, в удостоверение чего и подписались нотариусы по приказанию кагала.
       N 113. О предоставлении такового же пра-ва другим евреям
       На том же самом заседании головами, пред-водителями и представителями нашего кагала по-становлено предоставить право выбора р. Давиду, сыну р. Бера.
       С настоящего дня он принадлежит к собра-нию во всех делах, в больших и малых, как в деле выбора, так и во всем, касающемся собрания, и вполне равен всем членам собрания нашего города. Деньги за это право внесены им в общественную кассу сполна, до полушки.
       Такое же право выбора дано в тот же день и р. Якову, сыну р. Самуила, с. Д.
       В тот же самый день произведен был в звание экс-головы р. Моисей, сын р. Моделя.
       В тот же самый день произведен был в звание экс-головы и р. Иосиф, с. р. Исаака, Сегал.
       В тот же самый день произведен был в звание экс-головы р. Исаак, с. р. Исаака.
       В тот же самый день произведен был в звание экс-головы и р. Герц, с. Исаака.
       N114. О выдаче 100 злотых (15 руб.) из суммы коробочного сбора на расходы ка-гала
       Сегодня, накануне четверга, 19 нисана 5561 (1801) года, постановлено приказать Перецу, пове-ренному по части резки скота, выдать из суммы ко-робочного сбора 100 злотых (15 руб. серебром) для уплаты за кофе и сахар, данные в подарок начальст-ву перед Пасхой.
       N115. О выдаче купчей крепости р. Михелю
       Того же числа постановлено продать раввину Михелю, с. р. Исаака, право на владение плацем и строениями христианина немца столяра Иоанна, которые он построил на новой улице напротив до-мов архитектора Крамера.
       N 116. В добрый час!
       Список членов кагала, избранных в четверг третьего, выпускного дня Пасхи 5561 (1801) года по то же число будущего 5562 (1802) года:
       Головы Предводители
       1) р. Моисей, сын р. Якова,
       2) р. Модель, с. р. Л. П.,
       3) р. Лейзер, с. р. Якова, Сегал,
       4) р. Файтель, с. р. И.,
       5) р. Самуил, с. р. Давида,
       6) р. Иосиф, с. р. Я. Сегал,
       7) р. Исаак, с. р. И.
       8) р. Шалома, с. р. Ш. Сегал.
       Икорим Кандидаты
       1) р. Зев, с. р.И.,
       2) Исаак, с. р. А. И.,
       3) р. Моисей, с. р. Ц. Г.,
       4) р. Шахна, резник,
       5) р. Хаим, с. р. И. А.
       6) р. Самуил, с. р. Д.,
       7) р. Илия, с. р. Авигдора.
       Постоянные судьи
       1) р. Самуил, с. р. И. М.,
       2) раввин Мендель,
       3) р. Иосиф, с. р. И. М.,
       4) р. Залмен,, с. р. Ш. М.,
       5) р. Зусель, с. Ш. 3.,
       6) р. Самуил игуменский,
       7) р. Гершон, с. р. Илии,
       8) р. Авраам, зять И. Ш.,
       9) р. Давид, с. р. Г.,
       10) р. Яков, зять Д., с. р. Л. П.,
       11) р. Яков, с. р. И.,
       12) р. Моисей Лешкес,
       13) проповедник братства погребателей,
       14) р. Моисей, с. р. Шаломы.
       Судьи без права решения
       р. Меер, сын р. Элиазара.
       Габаим
       1) р. Исаак, с. р. А. И.,
       2) р. Залман, зять М.,
       3) р. Исаак, с. Г.,
       4) р. Элиазар, с. И.
       Всё написанное в этом акте совершено нами, избирателями, обдуманно и осторожно, на основа-нии законов и постановлений нашего города, в под-тверждение чего и подписываемся. Четверг третьего выпускного дня Пасхи 5561 (1801) года, г. Минск
       1) р. Самуил, с. р. Дана,
       2) р. Исаак, с. р. Ури,
       3) р. Самуил, с. р. Давида,
       4) р. Шалем-Шахна, с. р. Иегуда-Лейбы,
       5) р. Илия, с. р. Авигдара.
       N117. О займе, сделанном кагалом, на по-купку подарков для начальства по случаю праздника Пасхи
       Воскресенье, последний день Пасхи 5561 (1801) года.
       Касательно волочебной представителями ка-гала решено и постановлено, чтобы все предводите-ли одолжили кагалу каждый по 10 руб. серебром. Уплату этого долга гарантируют все доходы кагала, которые теперь существуют и которые могут впредь открыться. Все эти доходы должны быть разделены между сказанными предводителями, пока весь долг не будет покрыт.
       N118. О выборе членов для приискания средств к поддержанию власти бет-дина
       Среда, 25 нисана.
       Представителями кагала решено избрать трех предводителей, а именно: одного -- из голов, дру-гого -- из предводителей, а третьего -- из икорим, дабы они вместе с раввином-гаоном и праведным бет-дином составили пункты и постановления для усиления и поддержания еврейского закона и для обуздания и подчинения лиц, отступающих от ре-шения бет-дина. Все, что будет ими постановлено, должно иметь силу действия или решения семи предводителей города.
       N 119. О назначении суммы в годичный подарок городничему
       Суббота по отделу Шмини, 20 нисана.
       Представителями кагала решено выбрать из своей среды трех голов и отправить их к городни-чему для соглашения с ним, чтобы он впредь благо-волил бы к евреям, и обещать ему за это известную сумму, которая должна быть выдаваема ему потрет-но.
       Сумму, которая окажется необходимой по со-глашению с ним, брать из общественной кассы по доходам коробочного сбора с резки крупного и мелкого скота.
       N120. О выборе двух голов для принужде-ния р. Израиля явиться к бет-дину
       Суббота по отделу Шмини, 28 нисана 5561 (1801) года.
       Представителями кагала решено и постанов-лено избрать двух голов: р. Самуила, с. р. Д., и р. Исаака, с. р. И., для принуждения р. Израиля, с. р. И., явиться к суду бет-дина по делу его с р. Лейзе-ром, с. р. М.
       Пользуясь властью семи предводителей горо-да, эти уполномоченные не должны приступать к делу до тех пор, пока р. Лейзер не выдаст кагалу квитанции для уничтожения протеста, поданного им в магистрат вместе с р. Зельманом по делу брата последнего, р. Гирша, с кагалом, и пока он не унич-тожит этот протест по всем правилам судебных по-становлений.
       N 121. О предоставлении права выбора р. Аарону, с. Ц. Г.
       Того же дня постановлено предоставить право выбора р. Аарону, с. Ц. Г., за что он должен упла-тить кагалу 2 червонца (6 руб. серебром) и возвра-тить находящееся у него заемное письмо за подпи-сью р. Моисея, с. А., на 15 руб.
       N 122. О новом налоге на говядину
       Накануне пятницы, 4 ияра, господами пред-ставителями кагала и большим собранием поста-новлено обложить кошерную говядину налогом в 3 гроша с каждого фунта. Доходы с этого налога бу-дут употреблены на покрытие государственных по-датей, а сбор с резки скота пойдёт на расходы ка-гального управления.
       Представители кагала сами обязываются хо-датайствовать перед начальством об утверждении этого налога; если же это им не удастся, то пове-ренный коробочного сбора должен отпускать на известную издержку по 3 руб. еженедельно в про-должение целого года и передавать их кому следует через того, кто для этого будет избран представите-лями.
       Большое собрание единогласно согласилось на эту трехрублевую издержку и решило выдавать оную из кагальной кассы.
       N123. О составлении правил для огражде-ния бет-дина (еврейского суда)
       Накануне пятницы, 4 ияра, большим собрани-ем решено окончательно восстановить и укрепить еврейский суд и придумать необходимые для этого средства и меры, а также составить правила для су-дей, как они должны вести себя и поступать.
       Судей не должно быть больше шести. На все правила и меры, кои будут приняты кагалом для ограждения и усиления священного бет-дина, большое собрание изъявляет свое полное согласие, и все постановления кагала в этом отношении рав-носильны решениям большого собрания.
       N124. О взносе давно установленного про-центного сбора
       Накануне пятницы, 4 ияра 5561 (1801) года.
       По поводу давно установленного процентного сбора представителями кагала постановлено и ре-шено, что тот, кто до сих пор не уплатил еще сле-дуемых с него денег по указанному сбору, должен тотчас их внести, и представителям кагала дается полное право на всякого рода принуждения и при-теснения для взимания этих денег со всех без изъя-тия.
       N125. Об учреждении сбора в пользу бед-ных невест
       Суббота, отдел Тацрия-Мацора, 5 ияра 5561 (1801) года.
       Представителями кагала постановлено учре-дить сбор для вспомоществования бедным невестам с процентов от приданого. По поводу этого выбра-ны три головы, р. Моисей, сын р. И., р. Самуил, сын р. Д., и р. Исаак, сын р. И., а также р. Файвиш, сын р. И., для составления плана и правил по этому де-лу.
       Постановлениям поименованных господ при-сваивается сила действия семи предводителей горо-да. Равным образом могут они открывать по своему благоусмотрению и другие источники в пользу вы-шеназванного сбора.
       N 126. О назначении двух предводителей для взимания недоимок по процентному сбору
       Суббота, отдел Тацрия-Мацора, 5 ияра 5561 (1801) года.
       Касательно взимания недоимок по процент-ному сбору постановлено следующее: ежедневно выбирать баллотировкой по два предводителя, дабы они находились при назначенных сборщиках и по-стоянно побуждали их ко взиманию указанных не-доимок.
       N127. О предоставлении права выбора р. Цеви Гиршу
       Понедельник, отдел Ашаре мот-Кдошим, 7 ияра.
       Представителями кагала постановлено пре-доставить право вечного выбора р. Цеви-Гиршу, сыну Б.Ц., за что он должен внести три червонца (9 руб. серебром).
       N 128. Постановление касательно пира по случаю обрезания
       Суббота, отдел Ашаре мот-Кдошим, 12 ияра.
       Представителями кагала постановлено, чтобы впредь никто не осмеливался устраивать пир по случаю обрезания единственно из водки и пряни-ков, а непременно из мясных блюд, если на это бу-дет разрешение семи предводителей города, что и положено обнародовать.
       N129. О назначении трех раввинов для ре-шения дела по наследству р. Иехиеля
       Накануне вторника, 14 сивана.
       Представителями кагала постановлено: по по-воду выбора трех судей, раввина из м. Ракова, зна-менитого рабби Самуила, сына р. М. И. С. и р. Ио-сифа, с. р. И. М., для окончательного решения дела о наследстве усопшего р. Иехиеля, с. р. Д., и его на-следников, также и о долгах этого р. Иехиеля и его наследников представителями кагала постановлено, что вышеуказанным трем даионам (судьям) предос-тавляется полная власть произнести свой оконча-тельный приговор об упомянутом наследстве и о долгах усопшего р. Иехиеля и его наследников.
       При разбирательстве этого дела упомянутому раковскому раввину предоставляется право посто-янного судьи нашего города. Все постановления этих трех даионов как в больших, так и в малых де-лах, касающихся сего процесса, приобретают силу решений постоянных судей нашего города, хотя они заседают вне места, назначенного для нашего бет-дина.
       N130. Об отрешении р. Исаака от его бaтxaнcтвa
       Суббота, 18 сивана.
       Представителями кагала постановляется, что музыкант р. Иссак, сын р. Шолома, не может быть батханом ни на какой свадьбе и ни в каком случае; если же он отступит от этого постановления, то ли-шается права быть и музыкантом.
       N 131. Распоряжение насчет пира по слу-чаю обрезания
       Суббота, 18 сивана.
       Постановлено, чтобы отныне и впредь никто не устраивал пира при обряде обрезания с водкой и пряниками, а непременно с мясом; если же даватель пира -- человек несостоятельный, то должен устро-ить мясной пир, по крайней мере, на десять человек, в числе коих должны быть кантор и один синаго-гальный служка.
       Если же кто-нибудь не устроит этого пира по вышеизложенному правилу, то воспрещается кан-тору читать на нем в день наречения обычную мо-литву Горахман. Также не следует призывать дава-теля такого пира к Торе, как обыкновенно водится для всех мужей рожениц.
       N 132. О лишении р. Иосифа прав за непо-корность бет-дину
       Четверг, 23 сивана.
       Так как р. Иосиф, с. р. Ариэ, отступил и про-тивился постановлению бет-дина и кагала, то пред-водителями города решено навек исключить его из числа членов братства Нор-тамид и лишить его вся-кого права выбора в оном братстве, а также и его морейне отныне и вовек.
       N 133. О наказании р. Иосифа за его доно-сы на кагал
       Суббота, 25 сивана.
       Так как р. Иосиф, с. р. Ариэ, причинил кагалу многие убытки и расходы на христианских судей своими страшными доносами на кагал, раввина-гаона и шамешим (нотариусов), которыми он чуть не подрыл основы святых наших законов, то пред-ставители кагала постановили отнять его половину места в большой синагоге -- того места, которое принадлежит ему и его брату, -- и отдать его во владение кагала в вознаграждение за эти расходы.
       Но как этой половиной места не удовлетворя-ется и десятая доля причиненных Иосифом расхо-дов, то кагал оставляет за собой право пользоваться каждым случаем, при котором предоставится воз-можность возместить эти расходы из имущества Иосифа.
       Все это было постановлено в собрании всех предводителей при наличном числе членов в ка-гальной комнате по всем законам и постановлени-ям.
       N134. О лишении Иосифа титула морейне
       Суббота, 25 сивана.
       Представителями кагала постановлено: если р. Иосиф, с. Ариэ, придет на молитву в синагогу, то призвать его к Торе предпоследним и наименовать его хабором (простолюдином или неблагородным).
       Также решено не созывать для Иосифа ка-гального собрания и не допускать его к суду в бет-дин, разве по общему согласию на то кагала и бет-дина, причем должно быть соблюдено право liberum veto. Бет-дин же сам, без согласия кагала, никоим образом не может допустить его к суду.
       N 135. О лишении Иосифа возможности жить со своей женой
       Одному из шамошим кагала должно быть по-ручено объявить жене р. Иосифа, что ей запрещает-ся совершать обрядовое омовение (без чего ей нель-зя жить с мужем) до тех пор, пока муж ее р. Иосиф не покорится решению бет-дина.
       Если же она не покорится такому приказа-нию, то очищение, которое она совершит, лишено будет законной своей силы и она все-таки останется нечистой, следовательно, и запрещенной для своего мужа .
       N 136. О наказании, назначенном р. Гиршу Лихтмахеру за нарушение им субботних правил
       Суббота, 25 сивана.
       Постановлено: в наказание р. Цеви-Гиршу Лихтмахеру за то, что он нарушил правила субботы допущением христиан продолжать в этот день рабо-ту по постройке нового его здания, назначить ему читать псалмы в бетгамидраше двое суток кряду, за чем должны наблюдать два псаломщика.
       Месячному старшине позволяется, однако ж, прийти с ним в соглашение насчет его наказания (т.е. заменить это наказание денежным штрафом).
       N 137. О выборе трех поверенных по всем делам общественного управления
       Понедельник, 27 сивана.
       Представителями кагала и общим собранием избраны трое поверенных по всем делам города, как малым, так и большим, на что и положено выдать им законную доверенность. Вот их имена: голова р. Иегуда-Лейба, с. р. И.; голова р. Натан-Самуил, с. р. Дана, и раввин р. Исаия.
       Этим поверенным предоставляется право по-давать прошения от имени кагала во все судебные места, равно посылать таковые в столичный город С.-Петербург.
       N 138. О выборе членов для переговоров с откупщиком
       Понедельник, 27 сивана.
       По постановлению собрания были избраны следующие головы: р. Иегуда-Лейба, с. р. И.; р. Но-та, с. р. Гетца, и р. Исаия, с. р. Исаака, чтобы они переговорили с откупщиком, взять ли от него откуп на счет общества или же войти с ним в соглашение по поводу акцизной цены.
       Этим выборным предоставляется полная власть действовать по своему благоусмотрению для общего блага, но они со своей стороны должны предварительно советоваться обо всем с представи-телями кагала.
       N 139. О назначении р. Цеви батлоном
       Понедельник, 27 сивана.
       По постановлению представителей кагала р. Цеви, зять свата р. Самуила, включен в число бат-лонов.
       N140. О предоставлении пяти предводите-лям города власти всех семи избранных и полного состава кагального управления
       Вторник, 28 сивана.
       По поводу предстоящего выбора предостав-лена по постановлению представителей кагала пя-терым из них сила и власть всех семи предводите-лей города, а посему постановления их пользуются силой и влиянием всех семи предводителей; на ша-мошим тем не менее лежит обязанность давать знать о каждом заседании кагала всем семи предво-дителям.
       Все это постановлено с общего согласия при наличном числе членов в кагальной комнате по всем законам и постановлениям.
       N 141. О предоставлении морейне р. Из-раилю
       Суббота, 9 таммуза.
       По постановлению представителей кагала да-ется морейне р. ИзраилюИсеру, с. р. Гершона, со всеми правами, сему званию присвоенными. Деньги за оное морейне Израиль уже внес в кагальную кас-су до полушки.
       N142. Распоряжение насчет утверждения трехгрошового налога
       Суббота, 16 таммуза.
       Представителями кагала и общим собранием постановлено ходатайствовать об утверждении трехгрошового налога с каждого фунта кошерной говядины. Деньги за резь скота пойдут на кагальные расходы. На том же заседании постановлено из-брать городского штадлина (адвоката).
       N 143. О наказании р. Авраама за непови-новение постановлению бет-дина
       Суббота, отдел Вайеце, 5562 (1801) года.
       Так как золотых дел мастер, р. Авраам, с. Ме-нахем Менделя, оказался строптивым и выступил против решения бет-дина и кагала, то представите-лями кагала постановлено исключить его навек из братства золотых дел мастеров и приказать старши-не указанного братства вычеркнуть его имя из брат-ского списка.
       Всё это было сделано с общего согласия на основании законов и постановлений.
       Ныне же, так как р. Авраам принял решение бет-дина, по постановлению представителей кагала его согрешение изгладилось и он остаётся членом поименованного братства по-прежнему. Это решено с общего согласия на основании законов и поста-новлений.
       N 144. Заметка о непокорности Шаломы
       Сегодня, накануне субботы 18 шевата 5565 (1805) года, приказано было богачу р. Шаломе, сы-ну р. Самуила, Левиту под херемом явиться к суду бет-дина по делу его с р. Цеви-Гиршем, с. р. Рувина, и сыном последнего р. Зельманом и исполнить дав-нишнее решение бет-дина.
       Сказанный р. Шалома Левит, однако ж, не по-слушался херема и по сие время пребывает в своей непокорности.
       N 145. Заметка о непокорности р. Гершона
       Вторник, 13 адара 5565 (1805) года; объявле-но богачу р. Гершону, сыну р. А. В., под херемом бет-дина исполнить решение суда по делу его с бо-гачом р. Хаимом, сыном р. И. А., но вышеупомяну-тый р. Гершон нарушил херем и по сие время упор-ствует в своем неповиновении.
       Примечание. Из отношения бет-дина к кагалу по сказанному делу усматривается, что упомянутый р. Гершон, сын рабби А.В., исполнил уже решение бет-дина, а посему в настоящее время восстанавли-вается снова во всех прежних своих правах и при-вилегиях.
       N 146. О наказании р. Меера за доносы на бет-дин
       Суббота, 2-й выпускной день праздника Ку-щей 5562 (1801) года.
       Так как раби Меер, с. Якова, возымел дер-зость пускаться в доносы на кагал, то представите-лями кагала постановлено оштрафовать р. Меера лишением его морейне (благородного звания), дабы имя его впредь не сопровождалось эпитетом "мо-рейне", а имело прозвище "хавера" (неблагородно-го) во всех постановлениях, обычных в Израиле. Все это решено на основании законов и постанов-лений.
       N 147. Некоторые постановления для ог-раждения суда бет-дина
       Понедельник, отдел Толдот Hoax, 5562 (1801) года.
       Для наказания отступников от решений бет-дина представителями кагала постановлено ежене-дельно избирать из общего числа предводителей по одному строгому блюстителю для каждого такого отступника и всякое поручение шамешу (блюстите-лю) насчет отступника должно быть им, шамешом, беспрекословно исполнено. Все это решено с обще-го согласия на основании законов и постановлений.
       N148. Пункты, составленные для предо-хранения талмудического суда от ослаб-ления, которое вследствие наших грехов, сделалось заметным.
       Они установлены на законном основании для того, чтобы, Боже упаси, не допускать врагов наших судьями (чтобы евреи не представляли дела свои на разбирательство в суд нееврейский), что бы в дугу согнуть дерзкого отступника и ослушника и заста-вить всякого еврея быть покорным талмудическому суду и закону.
       Все эти ограждения и положения составлены с согласия начальников, голов, представителей и предводителей города, бет-дина (талмудиче ского суда) совокупно с раввином, которые подписями своими и верной присягой утвердили быть верными всем нижеизложенным постановле ниям и стараться поддерживать и усиливать бет-дин всевозможны ми средствами и мерами
       Вот пункты, утвержденные советом мудре-цов:
       А. Если какой-либо еврей будет три раза при-глашен к бет-дину через шамеша (рассыльного) по делу, по которому он должен явиться по первому вызову, или кто-либо не исполнит решения бет-дина после первого предостережения, то в таком случае бет-дин обязан объявить этому человеку хе-рем через нотариуса, поверенного общества.
       Начальники и представители кагала согласны на все херемы, которые в подобных случаях будут кому бы то ни было объявлены бет-дином. Шамеш должен объявить лицу, преданному херему, что хе-рем наложен на него по приговору общества и бет-дина ("бегаскомас алуфей верозней гакагал").
       Если же такой херем будет им нарушен, то бет-дин обязан составить об этом акт и, утвердив его подписями своих членов, внести его в свой пин-кес (актовую книгу). В акте должно быть вырази-тельно сказано, что такой-то человек нарушил хе-рем.
       Шамеш тоже обязан записать этот случай в пинкес кагала. После этого шамеш обязан посове-товаться с тайным преследователем (нейгош-ганеелом), что и как поступать с ослушником, и все, что выйдет из уст тайного преследователя, по пред-начертанной ему программе должно быть шамешом исполнено.
       Если по усмотрению бет-дина ослушник ока-жется человеком опасным, способным причинить вред и зло кагалу, то в таком случае бет-дин при-глашает к себе в помощь одного месячного старши-ну для обсуждения дела.
       Если по той же причине окажется необходи-мым пригласить еще больше членов общественного управления, то в таком случае призываются еще два, но те, которые указаны будут бет-дином и при-глашены уже месячным старшиной. От участия в подобных случаях никто из членов бет-дина и при-глашенных к нему членов кагала отказаться не мо-жет, и единогласное решение их должно быть ис-полнено.
       Б. Если ослушник останется три дня в своем упрямстве, то все его имущество, как движимое, так и недвижимое, и места, приобретенные им в синаго-ге, бетгамидраше и пр., делаются по решению бет-дина гефкер (вольными для всех), и с той минуты все иски и претензии, утвержденные бет-дином, будь они устные или письменные, удовлетворяются бет-дином из имущества этого человека, проданно-го в его отсутствие по оценке, но не с аукциона.
       Если же по удовлетворении претензий оста-нется лишнее имущество, то таковое принадлежит кагалу. Если же будут только одни устные претен-зии, то они удовлетворяются по усмотрению бет-дина и общественного управления. Но шамошим (рассыльные) обязаны в подобных случаях выдавать покупщикам купчие и подтверждать и скреплять оные своими подписями.
       Бет-дин же обязан подтвердить эти купчие и засвидетельствовать, что они составлены по добро-вольному согласию ослушника.
       В. Если истец находит уже в бет-дине трех судей, то последние должны приступить к рассмот-рению его дела и не должны откладывать это дело по причине отсутствия остальных судей, разве только в весьма важных случаях, когда сами судьи признают необходимым дожидаться прибытия ос-тальных.
       Главное то, что дело не должно терпеть стес-нения от отлагательства. Что же касается объявле-ния ослушнику херема, то от судей зависит пригла-сить для этого раввина, на котором в подобных слу-чаях лежит обязанность присоединиться к ним.
       Представители кагала и все прочие даионим обязаны скреплять и утверждать все, что постанов-лено будет этими тремя судьями без всякого коле-бания и отговорок. Если же подсудимый обратится к другому судье с вопросом и тот спросит у бет-дина о его деле, то ему, судье, ответа не дают, так как он в разбирательстве дела никакого участия не принимал. Ему только следует отвечать, что бет-дин решил дело по закону.
       Шамеш, состоящий на службе у общества, тоже не может отказаться от предлагаемого ему де-ла и указать просителю на другого шамеша.
       Г. Если истец принудит ответчика явиться в суд нееврейский, то первого принуждают херемом идти к бет-дину. При этом ему предварительно по-сылается предостережение, что кагал и бет-дин не-пременно взыщут с него все убытки и издержки, которые понесены будут противной стороной, а сверх издержек и убытков он за нарушение херема подвергнется взысканию по уставу об ограждении бет-динского суда.
       Д. Еврею воспрещается быть свидетелем в пользу отступника, пред- ставившего свое дело в суд нееврейский -- напротив, всякому еврею вме-няется в обязанность свидетельствовать в пользу противной стороны, если он что-нибудь знает.
       Е. Если истец имеет вексель, то он может по-дать дело в суд нееврейский; если же противная сторона заявит, что она желает представить дело на рассмотрение бет-дина и кагала, то первый должен повиноваться.
       Ж. Если ослушник покорится бет-дину, пока дело еще не поступило к тайному преследователю, и с покаянием перед бет-дином заявит свое согласие на решение оного в его деле, то бет-дин снимает с него херем, но не иначе, как после получения от не-го обязательства-векселя в залог, с которым его возможно было бы принудить уважать решение бет-дина по какому бы то ни было делу во всякое время. Когда же дело уже передано в руки тайного пресле-дователя, то оно прекращается только по общему совещанию и согласию представителей кагала и бетдина.
       3. Шамешим (рассыльные) избирают ежеме-сячно по баллотировке одного тайного преследова-теля из лиц, состоящих у них в списке. Тайный пре-следователь должен утвердить торжественнейшей присягой, что он никого на свете щадить не будет, а будет поддерживать суд талмудический всевозмож-ными средствами и мерами по данной ему инструк-ции. Кроме того, тайный преследователь утвержда-ет торжественной присягой, что он никогда и нико-му на свете не откроет, что он был когда-то тайным преследователем.
       N 149. Меры, которые должны быть упот-ребляемы тайным преследователем для того, чтобы "согнуть в дугу" непокорного бет-дину
       1. Отступник лишается должностей, которые он исполнял в кагале или хеврейсах (братствах).
       2. Он совершенно исключается из общества и братства.
       3. Он исключается из общественных и брат-ских собраний.
       4. Не допускать ослушника к Торе (обряд) и к другим святым обрядам в синагоге, бесгамидроше и прочих местах; тем не менее может быть отступник допускаем к налою для совершения общественной молитвы (в качестве кантора). Ему нельзя продавать почестей, и за него нельзя задержать молитвы ни на четверть часа .
       5. Ослушник не должен быть приглашен к ка-кому-либо общественному или частному пиру. При-глашающий его подвергается херему.
       6. У отступника никто квартиры или лавки нанимать не должен, и ему тоже не давать внаем таковых, но, что заключено с ним в этом отношении до возложения на него херема, остается в своей си-ле.
       Жена его не допускается к совершению обря-да омовения в микве , и само собой разумеется, что в роковой час разразится над ним его несчастье ("Упшито швбеиом покдой юфкад олов раотей") .
       7. Если ослушник -- ремесленник, то заказы-вать у него работу воспрещается под тяжким хере-мом.
       8. Если кто-либо заключил с ослушником об-ручательный договор, то другая сторона освобож-дается от этого обязательства, не подвергаясь обык-новенному в подобных случаях взысканию штрафа и возвращению издержек.
       9. Позволяется (умышленно для раздражения и вооружения против отступника фанатической черни) опубликовать в синагоге, что отступник ку-шал треф (пища, приготовленная неевреем или не-годная для еврея по смыслу Талмуда) или нарушил пост и т.п., подтверждать это ложными свидетелями и подвергать его за это наказанию.
       Все вышеизложенное составлено с согласия представителей общества, бет-дина и многопочи-таемого великого раввина (гарав гагадол), и все мы, нижеподписавшиеся, утвердили это постановление тяжкой и действительной присягой и приняли на себя обязанность исполнять все аккуратно, в чем подписями своими утверждаем. 1801 года, г. Минск:
       1) Моисей, с. Якова,
       2) Элиазар, с. Иосифа Сегал,
       3) Самуил, с. Дана,
       4) Исаак, с. Исаака,
       5) Давид, с. Элиазара,
       6) Мешулам Файвуш, с. Исаака,
       7) Иосиф, с. Исаака, Сегал,
       8) Шалома, с. Самуила, Сегал,
       9) Хаим, с. Исаака Айзика,
       10) Моисей, с. Цеви Гирша,
       11) Смиренный Захарий Мендель, с. раввина Ариэ Лейбы,
       12) Самуил, с. Аарона,
       13) Иосиф, с. Иохель Михеля,
       14) Мойсей-Симха Зусман, с. Шаломы Зель-мана. Все пункты, изложенные в вышеприведенных двух документах, вполне одобряю, в чем подписы-ваюсь:
       Смиренный Израиль Минский .
       N 150. О составлении комиссии для хода-тайства у губернатора
       Вторник, 10 тевета 5562 (1801) года, Минск.
       Вследствие необходимости ходатайствовать у г. губернатора по некоторым делам, касающимся общего блага евреев нашей губернии, с общего со-гласия общественного управления и членов боль-шого собрания положено избрать для этого дела следующих лиц: богача равви Исаака, с. Акибы, бо-гача рабби Вольфа, с. Гирша, и представителя об-щества раб- би Лейбы, с. Якова.
       К этим лицам присоединятся еще два члена из нынешнего состава кагального управления, и все они вместе должны заниматься в настоящее время ходатайством у г. губернатора по еврейским делам всей нашей губернии.
       N151. О числе членов, необходимых для всякого собрания
       Так как в настоящее время многие дела, ка-сающиеся блага евреев всей губернии, настойчиво требуют сосредоточения сил кагала и собрания всех членов, чего достичь нельзя по той причине, что каждый из них за- нят своим делом, вследствие чего наши интересы много уже пострадали, то для сове-щания и защиты этих интересов представителями кагала и большим собранием постановлено, чтобы представители здешнего кагала вместе с избранны-ми для того десятью членами собрания получили власть и право чрезвычайного большого собрания во всех делах, касающихся евреев, о которых уста только могут говорить и сердце думать; во всех этих делах они считаются равносильными большо-му собранию.
       Вот имена избранных десяти членов:
       1) голова и богач р. Исаак, с. р. Е.;
       2) голова и богач р. Хаим, с. р. И. Зев, с. р. Ц. Г.;
       3) голова и богач р. Хаим, с. р. И. Сегал;
       4) голова и богач р. Исаак-Айзик, с. р. И.;
       5) голова и богач р. Абель, с. р. Меера;
       6) председатель бет-дина;
       7) голова и богач р. Иегуда-Лейба, с. р. Якова;
       8) голова и богач Моисей, с. р. Иосифа-Иехиеля;
       9) голова р. Ошер, с. р. Исаии, и
       10) богач р. Натан, с. р. Элиакума-Гетца,
       и всякий раз, когда представится вопрос, требую-щий обсуждения большого собрания, должны соби-раться эти десять членов вместе с представителями кагала.
       Кто из этих десяти не прибудет в назначенное собрание, тот теряет свой голос. На всяком заседа-нии должны быть, по крайней мере, пять из десяти избранных членов вместе с представителями кагала и всем решениям их, постановленным полным или неполным составом собрания, присваивается закон-ная сила и право всего большого собрания без ма-лейшей разницы.
       Настоящее постановление простирается от-ныне до выпускных дней Пасхи 5562 (1802) года и сделано с общего согласия по всем законам и по-становлениям, г. Минск.
       В удовлетворение чего подписываемся, нота-риусы-поверенные здешнего кагала.
       N152. О займе кагала из суммы коробочно-го сбора на городские расходы
       Накануне среды, 11 тевета 5562 (1801) года, представителями кагала и избранными десятью членами большого собрания постановлено, чтобы поверенные по коробочному сбору выдали из денег за резку 50 руб. серебром на общественные расходы и нужды.
       Все это постановлено с общего согласия представителей кагала вместе с избранными члена-ми общего собрания по всем законам и постановле-ниям. Среда, г. Минск.
       N 153. Об уплате долга, следуемого членам кагала
       Накануне среды, 11 тевета 5562 (1801) года.
       Касательно погашения долга, следуемого из-давна членам кагального управления, представите-лями кагала и выборными из большого собрания постановлено: назначить контролерами р. Моисея, с. р. Иосифа Иехиэля, р. Айзика, с. р. И., и р. Бера, с. р. Исаии, дабы они рассчитались с упомянутыми членами кагала и по составлении счета представили его остальным избранным членам большого собра-ния.
       Сумма, которую последние признают следуе-мой представителям кагала, должна быть им упла-чена со всевозможных кагальных доходов, за ис-ключением трехгрошовой с каждого фунта кошер-ной говядины пошлины и суммы малого коробоч-ного сбора, не подлежащих уплате этого долга.
       Также долг в 50 руб., выданных поверенным коробочного сбора по записке представителей кага-ла на общественные нужды, как видно из предыду-щего документа, должен быть взыскан со всех ка-гальных доходов. Словом, все доходы, за исключе-нием трехгрошового коробочного сбора, подлежат уплате вышеназванных долгов.
       Если для покрытия названного долга предста-вители кагала согласятся продать кому-нибудь ка-кой-либо общественный доход, то, известив предва-рительно об этом большое собрание, спрашивают у членов оного, не желает ли кто-нибудь повысить цену продаваемого дохода.
       Если же не найдется охотника на повышение цены, то представители кагала имеют тогда полное право продавать возможное из кагальных доходов для покрытия вышеупомянутых долгов по какой бы то ни было цене, и их продажа будет иметь полную силу действия всего большого собрания. Все это было постановлено с общего согласия без всякого противоречия в удостоверение чего мы, избранные для собирания голосов, подписываемся.
       N154. О предоставлении права выбора р. Абелю
       Четверг, 12 тевета 5562 (1801) года.
       По постановлению кагала дано вечное право выбора рабби Абелю, сыну р. Исаака-Айзика, со степенью бывшего в течение одного года икора ка-гала, за что он должен внести в общественную кассу 6 руб. серебром. Деньги эти уже внесены им до по-лушки.
       N155. О назначении двух адвокатов по по-воду тяжбы поверенного с представите-лями кагала
       Суббота, 14 тевета 5562 (1801) года.
       Так как нотариус р. Элиазар требует от пред-ставителей кагала назначения адвокатов по искам, которые он на них предъявил, то кагальным началь-ством назначены в таковые для ведения процесса с упомянутым р. Элиазаром голова р. Элиэзар, сын р. Иосифа, левит и голова р. Иосиф, сын р. Исаака, левит.
       N 156. О взимании денег на поздравление начальства с праздником
       Суббота, 21 тевета 5562 (1802) года, г. Минск.
       По случаю крайней нужды в деньгах для по-крытия огромного расхода на поздравление началь-ства с праздником Рождества (коляды), по нашему обычаю, членами кагального управления и большо-го собрания постановлено употребить все возмож-ные средства, преследование и насилие через тайно-го преследователя для взимания недоимок по про-центному налогу. Деньги, которые будут взысканы, обратить на колядный расход текущего года.
       N157. О резниках крупного скота
       Суббота, 21 тевета 5562 (1801) года.
       Резники крупного скота подали слезное про-шение представителям кагала о прибавке им жало-ванья за резь скота, вследствие чего единодушным решением представителей кагала было постановле-но: назначить каждому из них отныне по 2 руб. жа-лованья в неделю.
       На такую прибавку жалованья кагал соглаша-ется с тем условием, чтобы резники со своей сторо-ны представили письменное обязательство за свои-ми подписями в том, что решились оставаться при этой должности от настоящего времени впредь на три года при том же жалованье, и чтобы в продол-жение этих трех лет они не смели никоим образом и ни под каким предлогом беспокоить кагал или об-щее собрание новыми просьбами о повышении жа-лованья. К
       роме того, обязаны они руководствоваться ус-тавом, который будет составлен для них тремя из-бранными членами: раввином из местечка Дворица, раввином Иуда Лейбой, с. Якова, и рабби Моисеем, сыном Иосифа Иехиэла. Все пункты устава упомя-нутых трех избранных должны быть соблюдаемы и исполняемы резниками свято и нерушимо.
       По представлении же резниками такого вы-шеупомянутого обязательства и в то же время обе-щания в точности исполнять все предписания из-бранных они станут получать по 2 руб. еженедель-но.
       Все это постановлено с общего согласия представителей кагала и общего собрания на осно-вании законов.
       N158, О выборе лиц для составления уста-ва касательно пиров обрезательного и свадебного, даионов и других кагальных учреждений
       Суббота, 21 тевета 5562 (1801) года.
       Представителями кагала и общего собрания постановлено: выбрать в кагале несколько лиц, обя-занность которых состояла бы в том, чтобы соста-вить устав касательно пиров, обрезательных и сва-дебных. Также правила, касающиеся даионов (чле-нов бет-динского суда) и прочих кагальных учреж-дений, дабы таким образом восстановить наш закон в настоящей его силе.
       Выборными по этому делу были следующие лица: раввин из местечка Дворица, рабби Моисей, сын Иосифа Иехиэла, рабби Моисей, сын Якова, рабби Элиэзар, сын Иосифа, Сегал, рабби Давид, сын Элиазара. Устав, который будет составлен эти-ми выборными, должен быть представлен на утвер-ждение представителей кагала и общего собрания, после чего он получит законную силу. Все сие было решено с общего согласия.
       N159. Постановления по случаю ревизии
       Понедельник, 24 тевета 5562 (1801) года.
       Так как общество наше нуждается теперь в огромной сумме денег по случаю ревизии, произве-денной теперь местным начальством, то представи-телями кагала и общего собрания постановлено брать деньги на издержки по сему делу из трехгро-шового налога на говядину -- из той суммы, кото-рая давно уже накопилась у поверенного этого сбо-ра.
       Из этих денег должно быть взято на издержки по указанному предмету столько, сколько понадо-бится. Все это решено было с согласия всех членов кагала и здешнего бет-дина.
       Представителями кагала, общего собрания и бет-дина под строжайшим херемом постановляется раз навсегда, чтобы не издерживать из денег налога ни полушки на какие-либо другие городские по-требности, а исключительно употреблять их на вы-шеупомянутое дело.
       Все сказанное решено с общего согласия в ка-гальной избе на основании законов и постановле-ний.
       N 160. Об издержках на Коляду
       Четверг, 4 шевата 5562 (1802) года.
       По причине возникшей нужды в большой сумме денег на подарки при поздравлении началь-ства с Новым годом, могущей достигнуть, как пред-полагается, в нынешнем году до 80 руб., а быть мо-жет, и больше, представителями кагала и общего собрания постановлено, чтобы с настоящего време-ни иначе не отдавать на откуп резку птиц, как толь-ко на следующих условиях: откупщик обязан тотчас при взятии откупа внести сполна годичный оклад; начало контракта считается от месяца елула 5562 (1802) года.
       Во всех синагогах должно быть объявлено, что желающие участвовать в торгах по отдаче ска-занного налога на откуп обязаны явиться в палату кагального собрания до следующего воскресенья и тот, кто останется откупщиком, должен исполнить вышеизложенные условия; равно обязан он поста-вить двух резников: одного -- для совершения рез-ки, а другого -- для надзора за правильным испол-нением сего процесса.
       Резники же должны иметь у себя аттестат от гаона главы бет-дина нашего города. Все это поста-новлено с общего согласия в кагальной избе на ос-новании законов и обычаев.
       N161. О налоге на говядину в пользу брат-ства мясников
       Суббота, отдел Бо ель Фаро, 5562 (1802) года.
       Местное братство мясников учредило у себя налог для содержания братской своей синагоги, а именно, что каждый мясник обязан платить по 3 гроша с каждого фунта продаваемой им говядины. Если же частное лицо немясник зарежет скотину для распродажи ее мяса, то с каждой головы круп-ного скота оно платит по 6 грошей, с мелкого же -- по 1 грошу, как обозначено в документе, утвер-жденном подписями членов названного братства.
       Представители кагала решили утвердить вы-шеупомянутый налог и дозволить братству отдавать оный на откуп, кому оно захочет по своему усмот-рению, с соблюдением лишь условия, чтобы весь доход с этого налога был употребляем на содержа-ние синагоги этого братства и на жалованье его проповеднику и синагогальному служке; на другие же потребности эти деньги ни под каким предлогом употреблены быть не могут. Относительно этого оклада должны быть соблюдены следующие прави-ла:
       1) откупные деньги должны храниться у брат-ского проповедника или у городских резников, но ни у кого-либо другого;
       2) проповедник же или резники не вправе из-расходовать деньги от этого налога на какие-либо другие потребности, кроме синагогальных, и
       3) в случае же нарушения нашего постановле-ния, т.е. если кто-либо израсходует указанную сум-му на предметы, не относящиеся к братской синаго-ге, или откупщик не передаст эти деньги в руки проповедника или резников, то тогда налог этот со-вершенно уничтожается.
       Настоящее наше постановление имеет силу только на один год с нижеписанного числа. В дока-зательство же, что это сделано было с общего со-гласия в кагальной избе, мы, нотариусы, прилагаем наши подписи по приказанию кагала.
       Суббота, 6 шевата, 5562 (1802) года, г. Минск. Такой документ был вручен проповеднику братства мясников.
       N 162. О предоставлении вечного права подачи голоса в выборах богачу рабби Хаиму, с. Иехиэля-Михеля
       Суббота, отдел Бешаллях, 5562 (1802) года.
       Представителями кагала решено предоставить богачу р. Хаиму, с. Иехиэля-Михеля, вечное право участия в кагальных выборах, причем ему присваи-вается звание тува -- главного предводителя кагала -- относительно всех дел, касающихся города.
       Отныне р. Хаим считается также членом об-щего собрания со всеми правами, сему званию при-своенными. Это постановлено было с общего согла-сия всех членов в кагальной избе по закону Торы и по постановлению.
       N163. О налоге на минион (частные мо-лельни)
       Воскресенье, отдел Гитро, 5562 (1802) года.
       Представители кагала, заметив, что благотво-рительная касса братства пидион шевуим, т.е. вы-купа еврейских заключенных, далеко не достаточна для покрытия расходов по этому предмету, всеоб-щим решением постановили, что никакой домохо-зяин не вправе открыть минион у себя дома, не внесши предварительно в благотворительную кассу для выкупа узников 1 злотого и 20 грошей ежене-дельно (25 коп.).
       К тому же члены, принадлежащие к этой мо-лельне, обязаны избрать одного из своей среды, ко-торый подпиской в книге упомянутого братства обязался бы вносить еженедельно вышеназванную сумму (25 коп.). В противном случае сумма эта бу-дет взыскиваться с избранного представителя ми-ниона как законный и правдивый долг.
       Если какой-либо минион не назначит одного члена для исполнения вышесказанного пункта, то тогда минион закрывается.
       Все вышесказанное постановлено по реше-нию бет-дина под председательством раввина-гаона, главы оного, под строжайшим херемом хере-мом Иисуса Навина.
       Минион же, который соблюдать не будет вы-шеупомянутого постановления, то его хозяин и все молящиеся в нем будут наказаны на основании уложения о наказаниях для отпавших от еврейской религии .
       Все это постановлено с общего согласия на основании законов Торы раввинских положений.
       Постановление это объявлено было под стро-жайшим наказом и под большим херемом во всех синагогах по закону Торы.
       Понедельник, 15 шевата 5562 (1802) года.
       N164. Об отдаче налога по части резки птиц на откуп на один год
       Понедельник, отдел Питро, 5562 (1802) года.
       По взаимному соглашению представителей кагала и общего собрания отдается на откуп налог по части резки птиц рабби Зев-Вольфу, Ц.Г., сроком на один год от месяца елула 5562 по то же число будущего 5563 года на основании постановления общего собрания, состоявшегося 4 шевата 5562 го-да.
       За сказанный откуп упомянутый р. Вольф должен внести в кассу кагала 75 руб. серебром, а за другой откуп от резки птиц, который назначен в пользу людей, посвящающих себя изучению Торы (закона), он обязан внести надзирателю за теми учащимися 211 злотых (31 руб. 65 коп.).
       Сумму 75 рублей Вольф должен немедленно внести в кагальную кассу сполна до полушки. День-ги от налога, назначенного в пользу посвящающих себя изучению Торы, он может уплачивать потретно в начале каждой четверти года, начиная с месяца елула настоящего года.
       По сказанным откупам Вольфу выдан был формальный документ за подписями представите-лей кагала. Все это объявлено было в синагогах три раза по закону о приглашении к торгам.
       Вышеупомянутые 75 руб. издержаны были предводителями города на подарки местным вла-стям по случаю праздника Коляды за настоящий год, как явствует из подробного отчета, записанного в сем пинкесе на 51 листе.
       Вторник 16 шевата 5562 (1802) года.
       N165. О выборе еврейских членов в сло-весный суд
       Вторник, 16 шевата 5562 (1802) года.
       По поводу предстоящего выбора двух евреев в члены словесного суда представителями кагала и общим собранием назначено 30 избирателей. После предварительного представления этим избирателям имен кандидатов в судьи шамешим отбирают голо-са об этих кандидатах посредством закрытых кон-вертов и препровождают их к праведному бетдину.
       По совершении такого, так сказать, предвари-тельно-неофициального выбора всем избирателям вменяется в непременную обязанность баллотиро-вать при законном выборе в пользу тех двух канди-датов, на стороне которых оказалось большинство голосов в предварительном выборе посредством закрытых голосов; другими словами, те избирате-
       ли, которые закрыто высказались против большинством назначенных кандидатов, обязаны на основании бет-динского постановления, по которо-му в подобных случаях "меньшинство должно вполне подчиниться большинству", при официаль-ных выборах баллотировать в их пользу.
       При рассмотрении бет-дином представленных голосов кандидаты должны еще перед официаль-ным выбором присягой утвердить перед бетдином, что во все время занятия ими должности судей сло-весного суда они будут руководствоваться указа-ниями и наставлениями бет-дина и кагала, равно исполнять беспрекословно все их приказания отно-сительно дел, которые поступят в словесный суд.
       Все сказанное решено с общего согласия чле-нов кагала и бет-дина на основании законов и обы-чаев.
       N 166. О назначении комитета для предва-рительного обсуждения судебных дел, подлежащих разбирательству словесного суда
       Четверг, 19 шевата 5562 (1802) года.
       Вследствие того, что назначенные в словес-ные судьи члены приняли на себя обязанность ру-ководствоваться в продолжение целого года своей службы всеми постановлениями кагала и бет-дина, как сказано в предыдущем акте, представителями кагала постановлено учредить комитет из следую-щих лиц: из двух членов кагала рабби Иосифа, с. Исаака, Сегаля, рабби Хаима, с. Исаака Айзика, и двух членов из бет-дина: рабби Самуила, с. И., и рабби Самуила, с. Аарона.
       Этому комитету поручено составить правила для упомянутых судей, которыми они обязаны ру-ководствоваться при исполнении своих обязанно-стей в словесном суде. И все решения, предписан-ные (комитетом) двум вышеупомянутым судьям, должны быть последними исполняемы в точности в продолжение целого года.
       Все это сделано было с общего согласия на основании законов и постановлений. На каждом заседании этого комитета должен всенепременно присутствовать один из упомянутых двух судей словесного суда, чтобы взаимно совещаться о пред-стоящих к решению делах в оном суде.
       N167. О нанесении р. Хаимом оскорбления представителю общества р. Иосифу
       Четверг 19 шевата 5562 (1802) года.
       Так как Хаим, с. Авраама, дерзнул руганью оскорбить представителя общества р. Иосифа, с. Исаака, то решением представителей кагала поста-новлено: во-первых, лишить Хаима титула морейне (благородного звания), и с этого времени ему про-сваивается звание ховера (простолюдина) во всех делах и обычаях народа; кроме того, Хаим должен внести в кагальную кассу штраф в 5 червонцев, и в обеспечение этой суммы кагал налагает запрещение на плац, опубликованный им (Хаимом) к продаже. Все сказанное постановлено было на основании за-конов и обычаев.
       N168. О назначении трех поверенных по делам кагала и города
       Суббота, 20 шевата 5562 (1802) года.
       По давнишнему решению представителей ка-гала и общего собрания избраны были в поверенные всех дел города равви Иуда Лейб, с. Якова, богач р. Самуил, с. Дана, и равви Иосиф, с. Исаака, Сегал, дабы они все или по крайней мере двое из них забо-тились о всех делах кагала, согласно доверенности, подписанной и утвержденной общим собранием.
       Но так как до этого времени им доверенности еще не передали по той причине, что по решению общего собрания они должны были прежде дать формальную присягу в точном исполнении возло-женных на них обязанностей, а вышеупомянутый р. Иуда Лейб не соглашается дать присяги по форме, составленной для этой цели общим собранием, рав-ным образом представители кагала заметили, что эти выборные уклоняются от занятий обществен-ными делами, потому что они до этого времени не получили еще доверенности, вследствие чего силь-но пострадали дела нашего города, то представите-лями кагала постановлено, чтобы вышеупомянутые три выборных обязались строжайшей присягой ни-чего впредь не предпринимать без ведома кагала и не делать того, что только противно еврейскому за-кону.
       Такую обязанность р. Иуда Лейба и р. Иосиф приняли на себя под присягой в исходе субботы, после чего представители кагала передали им дове-ренность, чтобы они могли заниматься всеми обще-ственными делами на вышеупомянутых условиях в пользу кагала и города.
       N 169. О дозволении богачу Цеви Гиршу открыть в своём доме молельню
       Суббота, 20 шевата 5562 (1802) года.
       Так как новым постановлением кагала реше-но, что каждый желающий учредить у себя минион должен внести известную сумму денег в благотво-рительную кассу для выкупа еврейских узников, то представители кагала разрешили богачу Цеви Гир-шу, сыну Зева, учредить минион у себя дома, и еже-недельный платеж 25 коп. за содержание оного ка-гал будет высчитывать из тех 30 руб., которые сле-дуют от него р. Гиршу.
       Срок вычета начинается с понедельника, 15 шевата 5562 (1802) года. Все то сделано с общего согласия членов кагала, с одной -- и р. Цеви Гирша, с другой стороны, на основании законов и обычаев.
       N170. О наказании р. Хаима, с. Авраама, за дерзость против членов кагала
       Понедельник, 22 шевата 5562 (1802) года.
       Так как с ребе Хаимом, сыном Авраама, о ко-тором речь была уже в акте N167, опять случилось несчастье, состоящее в том, что он во время собра-ния представителей кагала приблизился к пречис-тому (судебному) столу и в присутствии всех чле-нов кагала изругал нескольких представителей, то за такую дерзость последние постановили наказать вышеупомянутого рабби Хаима исключением наве-ки из святого братства погребателей, в котором он считается членом.
       Сверх сего обложили его денежным штрафом в 30 руб., которые он должен внести в кагальную кассу, включая в эту сумму и те пять червонцев, которые упомянуты были выше, в N 167.
       Что же касается лишения Хаима однажды на-всегда титула морейне по всеобщему согласию представителей кагала, как об этом упомянуто было выше, в N167, то кагальным нотариусом вменяется в обязанность лишать р. Хаима этого звания даже в письменных документах, в которых будет напоми-наться его имя.
       N 171. О назначении двух членов кагала для разбирательства спорного дела между частными лицами
       Понедельник, 22 шевата 5562 (1802) года.
       По поводу дела между стекольщиком Исаа-ком и его матерью решением представителей кагала постановлено поручить рассмотрение этого дела месячному старшине Элиазару Сегалю и Иосифу, сыну Исаака. В сем звании, т.е. месячного старши-ны, р. Элиазар остается до самого окончания дела, и в решениях своих относительно оного оба они поль-зуются правами семи предводителей города. Все сказанное постановлено с общего согласия на осно-вании законов и обычаев.
       N172. О производстве р. Ария в звание мо-рейне
       Понедельник, 22 шевата 5562 (1802) года.
       По усмотрению представителей кагала рабби Ария, с. Исаака Айзика, произведен в звание мо-рейне, каковым величать его как при приглашении к Торе, так и во всех других обычаях Израиля. Поста-новлено с общего согласия членов кагала на осно-вании законов и обычаев.
       N 173. О добавке жалованья надзирателям по коробочному сбору от говядины
       Предводители и представители кагала, убе-дившись, что надзиратели за трехгрошовым нало-гом на мясо, несмотря на скудость своего жалова-нья, исправно исполняют возложенную на них обя-занность, решили предоставить им сверх жалованья еще следующий маленький доход.
       А именно: чтобы каждый домохозяин, поку-пая говядину в мясных рядах или зарезывая скотину у себя дома на пир обрезания или свадьбы, в како-вых случаях он освобождается от платежа трехгро-шового налога вносил за это известную плату в пользу этих надзирателей, как обозначено ниже.
       Плата эта распределяется следующим обра-зом: до 60 фунтов мяса на один из вышеупомянутых пиров покупатель ничего не должен платить этим надзирателям, с 60 до 100 фунтов включительно он платит им 20 грошей. Начиная же со 100 до 160 фунтов покупатель добавляет в пользу надзирателей еще 20 грошей и т.д.
       Этим доходом вышеупомянутые надзиратели пользуются до тех пор, пока будут состоять в долж-ности надзирателей за этим налогом.
       Все это решено было с общего согласия без малейшего противоречия в кагальной избе при на-личном числе членов на основании законов и обы-чаев, во уверение чего прилагаем настоящие подпи-си.
       Понедельник, 22 шевата 5562 (1802) года, г. Минск. Таковое решение за подписями и приложе-нием печати кагала вручено надзирателям: рабби Гершону, с. Иегуды Лейбы, Исааку, с. Иегуды Лей-бы, и Аарону Зелигу, с. Симеона.
       N174. О производстве в звание морейне реб Авраама, с. Менделя
       Понедельник, 22 шевата 5562 (1802) года.
       По общему решению представителей кагала постановлено возвести в звание морейне Авраама, сына Менахема Менделя, каковым величать его как во время приглашения его к Торе, так и во всех де-лах, обычных в Израиле.
       N 175. О возведении в звание морейне Лейбы, с. Гершона
       По усмотрению представителей кагала реше-но произвести в звание морейне р. Иуду Лейбу, с. Гершона, каковым величать его как во время при-глашения к Торе, так и во всех других обычаях Из-раиля.
       N 176. Дополнение к кагальному решению (N 173)
       Вчерашним решением представителей кагала было постановлено назначить небольшой доход в пользу надзиратели за трехгрошовым налогом. Это обстоятельство побудило и поверенных этого нало-га заявить, что и их жалованье не вознаграждает их трудов.
       Вследствие этого обстоятельства ныне реше-но: с мяса для свадебных и обрезательных пиров даватель пира должен платить сверх пошлины в пользу надзирателей еще по полушке с каждого фунта в пользу поверенных этого сбора, за исклю-чением 60 фунтов, отпускаемых в подобных случа-ях беспошлинно. Из этих обоих доходов назначает-ся две трети надзирателям, а одна треть поверенным коробочного сбора.
       Таковое постановление решено было с обще-го согласия всех решительно членов в кагальной избе на основании еврейских законов и обычаев, в удостоверение чего мы подписываемся.
       Среда, 24 шевата 5562 (1802) года, г. Минск.
       Таковое решение, утвержденное подписями и печатью кагала, было вручено поверенным этого налога. Поверенные же были: раби Гершон, с. Ильи, раби Нафтали Герц, с. Исаака.
       N177. Спор между кагалом и частным ли-цом о праве владения лавками архиерея
       Среда, 24 шевата 5562 (1802) года.
       По поводу тяжбы между представителями ка-гала и сыновьями покойного Ария относительно права на владение каменными лавками архиерея представителями кагала постановлено: облечь ме-сячных старшин р. Моисея, с. Якова, и Элиазара, с. Иосифа, Галеви, в отношении этой тяжбы властью семи предводителей города, предоставляя им право покончить ее с сыновьями р. Ария по своему усмот-рению -- полюбовно или судебным порядком.
       N178. О требовании от братства мясников 10 руб. на кагальные потребности
       Суббота, отдел Пятикнижия Трума, 5562 (1802) года.
       Решением представителей кагала постановле-но, чтобы поверенные братства мясников отпустили из братской суммы, собранной ими от резки скота, на крайние нужды кагала 10 руб. серебром. Решено с общего согласия на основании законов и обычаев.
       N 179. О доставлении обуви мешоршим (служителям кагала)
       Среда, отдел Пятикнижия Теце, 5562 (1802) года.
       Представителями кагала постановлено, чтобы поверенные коробочного сбора отпустили из кассы оного сбора сумму на сапоги для всех мешоршим (служителей кагала, вроде городовых).
       N 180. О наказании р. Авраама за стропти-вость против кагала
       Суббота, отдел Пятикнижия Теце, 5562 (1802) года.
       Так как Авраам, с. Элиазара Липмана, совер-шил противозаконный поступок и оказался строп-тивым против предводителей нашего города, то об-щим решением представителей кагала постановлено оштрафовать сказанного Авраама 6 червонцами, которые он должен внести в кассу кагала.
       При этом было предусмотрено: если Авраам не послушает и не внесет немедленно после первого ему объявления сказанной штрафной суммы, то взыскать с него штраф 8 червонцев.
       Таковое решение кагала было объявлено вы-шеупомянутому Аврааму через шамешим, на что он им ответил, что желает судиться по этому предмету с кагалом у бет-дина, и тут же объявил ему через шамешим гаасраа, т.е. вызов к суду.
       N 181. Об открытии источника для погаше-ния долга, следуемого от кагала р. Исааку, с. Гершона
       Среда, 2-го адара первого 5562 (1802) года.
       По поводу долга в 50 руб. серебром, израсхо-дованных р. Исааком, с. Гершона, из своего кармана в пользу кагальных дел и которые до сих пор еще не уплачены ему, кагал решил следующее: так как право на владение, двумя каменными лавками куп-ца Байкова, выстроенными им на высокой площади, равно и комнатами, погребами, этим лавкам при-надлежащими, было продано кагалом р. Иехиелю-Михелю, с. Аарона, и из запродажной суммы счита-ется за упомянутым Михелем долг в 70 руб., то для взыскания с него этого долга кагал уполномочивает названного р. Исаака.
       При этом кагал предоставляет ему право взы-скать долг с Михеля даже судебным порядком и израсходовать по этому делу за счет кагала столько, сколько понадобится, и в отношении этого процесса Исаак облекается властью кагала. По окончании же процесса, когда упомянутый долг будет взыскан, р. Исаак получит свои 50 руб. и, кроме того, все рас-ходы по процессу до полушки.
       В случае несогласия со стороны р. Иехиеля-Михеля на уплату долга р. Исаак должен объявить ему через шамеша гаасраа (предостережение) по следующей форме: "Р. Михель! Объявляется Вам от имени всего кагала, чтобы Вы уплатили следуемые от вас 70 руб.; в противном случае кагал передаст купленные вами от него права на владение строе-ниями Байкова в другие руки".
       Если же таковое наше предостережение оста-нется без успеха, то тогда право на владение упомя-нутым имуществом переходит навеки в руки Исаа-ка, о чем кагал обязан будет выдать ему законные документы.
       При сем последнем случае надо иметь в виду, что если р. Исааку действительно придется остаться владельцем этих строений и лавок, то до получения от кагала надлежащих документов он обязан будет внести в кагальную кассу добавочную сумму, кото-рая будет определена особым решением кагала, или обеспечить оную своей подписью на бланке, имею-щемся храниться тогда у одного из городских ша-мешим.
       N182. О назначении двух адвокатов для ведения процесса между кагалом и Абе-лем, с. Исаака-Айзика
       Суббота, отдел Китисса, 5562 (1802) года.
       По поводу спора между представителями ка-гала и рабби Абелем, с. Исаака Айзика, зятем Цеви Гирша, о праве на новый дом, который построил необрезанный (христианин) кузнец Зелезей, пред-ставителями кагала избраны были два адвоката, Элиазар, с. р. Иосифа, Сегал, и Хаим, с. р. Исаака Айзика, чтобы вести процесс с вышеупомянутым Абелем.
       Это решение было с общего согласия на осно-вании законов и обычаев.
       N183. О наказании р. Авраама за неповино-вение кагалу
       Суббота, отдел Ки тисса, 5562 (1802) года. Так как Авраам, с. р. Элиазара Липмана, еще до сих пор пребывает в своем упрямстве и неповиновении святым законам и кагалу и так как, кроме того, он раз выразился обидными для кагала словами, то предводителями города решено наказать вышеупо-мянутого Элиазара лишением навсегда и навеки:
       1) права выборов,
       2) права участия в общем собрании и
       3) исключением его из всех братств. Кроме того, он наказывается денежным штрафом в 8 чер-вонцев, как обозначено в решении кагала (N 180), постановленным на прошлой неделе.
       N184. О назначении надзирателя за пра-вильной очисткой кошерной говядины от жил
       Понедельник, отдел Китисса, 5562 (1802) го-да.
       Решением представителей кагала Яков, с. р. Израиля, назначается надзирателем при мясных ря-дах, чтобы продаваемое в них мясо было всегда очищено от жил как следует, чего мясники сами, будучи весьма занятыми, не могут добросовестно исполнять. За таковое занятие мясники должны платить р. Якову по 3 гроша с каждого фунта говя-дины. Из этого дохода Яков отдает одну треть про-поведнику братства мясников.
       N 185. О проверке суммы денег, взятой представителями кагала в казначействе
       Вторник, отдел Ки тисса, 5562 (1802) года.
       По проверке контролерами, назначенными общим собранием, суммы, взятой представителями кагала из общественных денег в казначействе, для погашения сделанного кагалом долга, оказалось, что из взятых 300 руб. осталось только 280, осталь-ные же 20 руб. израсходованы были на скорейшее получение этой суммы из казначейства.
       N 186. Об утверждении права р. Цеви на дом христианина Зелези
       Среда, отдел Ки тисса, 5562 (1802) года.
       По общему решению представителей кагала было обнародовано, что всякий, имеющий притяза-ние на право владения домом христианина кузнеца Зелези, заранее об этом объявил бы. Вследствие этого голова р. Цеви, с. р. Рувима, заявил, что зять его Абель, сын А., который теперь в отсутствии, имеет документы на право владения этим домом: формальное свидетельство и несколько решений бет-дина. Кроме этой претензии, никаких других заявлено не было.
       N 187. О производстве р. Гешеля, с. Исаака, в звание морейне
       Понедельник, отдел Пкуда 5562 (1802) года.
       Представителями кагала решено произвести в звание морейне р. Гешеля, сына стекольщика Исаа-ка, чтобы этим званием величать его как при при-глашении к Торе, так и при других обычаях Израи-ля. Звание это будет за р. Гешелем утверждено то-гда, когда он предварительно испросит на это со-гласие раввина-гаона, председателя местного бет-дина.
       N 188. О производстве р. Авраама в звание морейне
       Вторник, отдел Пкуда, 5562 (1802) года.
       Общим решением представителей кагала по-становлено возвести в звание морейне Авраама, с. Симеона, чтобы этим званием величать его как при призвании к Торе, так и при всех других обычаях Израиля.
       Это решение постановлено было на основа-нии законов и обычаев с общего согласия, без вся-кого прекословия с чьей бы то ни было стороны.
       N 189. О продаже кагалом права на лавки ксендзов Бонифатского ордена
       Понедельник, отдел Пкуда, 5562 (1802) года.
       Общим решением представителей кагала про-дано было Исааку, с. р. Зева Вольфа, право на вла-дение каменными лавками, находящимися на малом базаре и принадлежащими ксендзам Бонифатского ордена. А именно: право на те шесть лавок, которые находятся на углу названного базара, и на одну лав-ку, находящуюся на улице Зибицкой.
       Право на все это представители кагала прода-ли вышеупомянутому Исааку и Иосифу, с. Самуиля. Также продали они им право на пустопорожний плац, находящийся между двором поименованных ксендзов и двором
       Авигдара, с. М. Ширина этого плаца прости-рается от улицы Зибицкой до костела этих ксендзов. Деньги за эту продажу давно уже внесены покуп-щиками в кагальную кассу до полушки.
       Все это решено на основании законов и обы-чаев.
       N190. О предоставлении р. Аврааму права участия в выборах
       Вторник, отдел Пкуда, 5562 (1802) года.
       Представители кагала разрешили предоста-вить р. Аврааму, с. Симеона, вечное право участия в выборах, за каковое право р. Авраам, впрочем, уже внес в кагальную кассу назначенную сумму до по-лушки. Кроме того, присвоены упомянутому Ав-рааму все права постоянного члена общего собра-ния.
       Все это решено с общего согласия на основа-нии законов и обычаев.
       N 191. О продаже р. Аврааму права на пус-той плац
       Вторник, отдел Пкуда, 5562 (1802) года.
       Общим собранием представителей кагала продано было р. Аврааму, с. Симеона, принадлежа-щее им право на пустопорожний плац, находящийся между домом Авраама и ближайшими его соседями, так что право на этот плац принадлежит отныне вполне Аврааму и он может свободно распоряжать-ся им как своей собственностью.
       При этой продаже кагал не берет на себя ни малейшей ответственности в случае, если на этот плац будут заявлены законные претензии со сторо-ны соседей Авраама, и настоящей продажей закон-ная сила таковых претензий нисколько не умаляет-ся. В тех же случаях, когда подобные претензии бу-дут предъявлены лицами, несоседями Авраама, т.е. живущими вдали от этого плаца, кагал обязывается отвечать за эту продажу.
       N 192. О наказании, назначенном кагалом р. Моисею и Саре из Клецка
       Суббота, отдел Паве, 5562 (1802) года.
       По поводу указа, поступившего в кагал от ме-стного уголовного суда, об определении достойного наказания для Сары и Моисея из Клецка (Минской губернии, Слуцкого уезда) представителями кагала постановлено подвергнуть упомянутого Моисея трехнедельному аресту в местном бетгамидраше (молитвенном доме), в продолжение которого он ежедневно должен читать псалмы.
       Этому наказанию Моисей давно уже был под-вергнут. Что же касается Сары, то ей по обыкнове-нию было определено покаяние и, кроме того, за-прещено жительство в Клецке в продолжение четы-рех лет кряду.
       Об этом отправлено было письмо к клецкому раввину, чтобы он запретил всем еврейским обыва-телям Клецка и его окрестностей впускать выше-упомянутую женщину в какой бы то ни было еврей-ский дом в продолжение этих четырёх лет.
       Письмо это отправлено было к раввину в вос-кресенье отдела Шмини 5562 (1802) года.
       N 193. О производстве р. Иегуды в надзи-ратели
       Понедельник, 3 нисана 5562 (1802) года.
       Так как Аарон-Зелиг, с. Симеона, надзиратель за трехгрошовым налогом на кошерное мясо, отка-зался от своей должности, то представители кагала назначают на его место р. Иегуду, с. Натана, с жа-лованьем, равным жалованью прочих надзирателей за этим налогом.
       Такое решение постановлено было с общего согласия на основании законов и обычаев.
       N 194. О свадебном подарке для сына про-поведника братства погребателей
       Понедельник, 3 нисана 5562 (1802) года.
       По случаю свадьбы сына проповедника брат-ства погребателей представителями кагала поста-новлено дать вышеупомянутому проповеднику из кагальной кассы подарок в три с половиной рубля серебром.
       N 195. О продаже дома христианина кузне-ца Зелези р. Элиазару, сыну Иосифа, Кацу
       Понедельник, 3 нисана 5562 (1802) года.
       Решено и постановлено с согласия всех пред-ставителей кагала следующее: прежние представи-тели кагала продали голове р. Элиазару, сыну Ио-сифа, Кацу, право на владение домом необрезаннр-го (христианина) кузнеца Зелези на Юрьевской улице, о чем выдан ему представителями кагала за надлежащей подписью ввод, в котором сказано, что представители кагала должны удовлетворять все претензии, которые только кем-либо будут заявле-ны на это право.
       Таковой протест против вышеупомянутого права, основанный на показании свидетелей, уже давно действительно заявил р. Абель, зять Цеви-Гирша, почему р. Элиазар на основании упомянуто-го права потребовал у представителей кагала удов-летворения с их стороны р. Абеля.
       Вследствие этого представители кагала по-становили выдать р. Элиазару из кагальной кассы сумму в 4 червонца, за что он должен освободить кагал от всякой ответственности по вышесказанно-му предмету, даже в том случае, когда тяжба, кото-рую он, р. Элиазар, сам должен вести с р. Абелем у бет-дина, будет решена в пользу последнего и он окончательно потеряет свои права на указанное имущество.
       Если же р. Элиазар не согласится на такое предложение, то следует заплатить ему 10 червон-цев и вышеупомянутое право возвратить представи-телям кагала.
       В обеспечение сказанной суммы кагал под-вергает р. Элиазару все те недвижимые имущества нашего города, на владение которым он, кагал, мо-жет простирать свои права, и р. Элиазар может вы-брать из всех этих имуществ, которое ему больше понравится.
       Если р. Абель захочет приобрести от кагала право на владение вышесказанным домом со всем принадлежащим к нему пространством, как изъяс-нено во вводе, выданном р. Элиазару, то должен внести в кассу кагала 8 червонцев, после чего право это перейдет окончательно в руки р. Абеля.
       К взятым у р. Абеля 8 червонцам кагал доба-вит еще 2 и тем вознаградит р. Элиазара. Все выше-писанное решено и постановлено с общего согласия всех членов на основании законов и обычаев.
       N 196. Об окончании дела между кагалом и р. Элиазаром
       Во вторник, 4 нисана, р. Элиазар добровольно согласился, чтобы представители кагала заплатили ему 4 червонца, за что он окончательно освободил представителей кагала от упомянутого протеста р. Абеля.
       N 197. О выдаче шамешу р. Лейме отпуска на 3 месяца
       Так как р. Иегуда-Лейма, шамеш нашего го-рода, нуждается по разным обстоятельствам в по-ездке сроком на 2 или 3 месяца, то представителями кагала постановлено: выдать ему отпуск на три ме-сяца от нижеписанного числа впредь по первое ме-сяца таммуза 5562 (1802) года.
       За оставление р. Леймой своей должности на указанный срок никакой кагал не может быть к не-му в претензиях. Все вышеписанное решено и по-становлено с общего согласия на основании законов и обычаев. Суббота отдела Сазриа, первого нисана 5562 (1802) года.
       N 198. О вознаграждении кантора из Виль-но
       Суббота, отдел Тацриа, 1 нисана 5562 (1802) года.
       Представителями кагала постановлено выдать из кагальной кассы р. Арию из Вильно награду за отправление им вместо кантора молитвы в здешней синагоге в две субботы кряду.
       N199. О наказании Авраама, сына А., за не-явку в суд бет-дина
       Вторник, 4 нисана 5562 (1802) года.
       Так как р. Авраам, сын А., уже два раза ослу-шался приказания кагала явиться в суд бет-дина и тем нарушил херем, равным образом остался он в своей непокорности представителям кагала и отно-сительно других дел, то представителями кагала сего числа постановлено с общего согласия, без противоречия: отстранить р. Авраама, сына А., на три года с вышеписаннаго числа от участия в выбо-рах и исключить его из общего собрания и из всех братств.
       При уничтожении настоящего постановления должно соблюдать правило liberum veto (т.е. несо-гласие одного из представителей кагала может за-держать решение об уничтожении настоящего на-шего постановления).
       Всем нотариусам запрещается писать для р. Авраама какое-либо заемное письмо и вообще ка-койлибо документ, а представители не должны в продолжение всего вышесказанного срока прини-мать его жалобы на кого бы то ни было. Полную силу настоящее постановление получит тогда, когда оно будет утверждено бет-дином.
       В четверг, 6 нисана, представителями кагала постановлено, что вышеупомянутое решение имеет законную силу и в том случае, если представители бет-дина не утвердят его, а посему служители должны дать знать всем братствам об этом поста-новлении.
       Если какое-нибудь из братств захочет судить-ся с кагалом по поводу сего приказания, то для это-го представителями кагала заранее назначаются ад-вокаты р. Моисей и р. Иосиф. Так как р. Авраам уже пригласил к бет-дину представителей кагала, то те же два адвоката назначены и против р. Авраама.
       N200. О производстве р. Файтеля, сына Исаака, в степень экс-головы кагала
       Воскресенье, отдела Ашере мот, 5562 (1802) года.
       Представителями кагала постановлено воз-вести в степень экс-головы р. Файтеля, сына Исаака, и таковым считать его во всех общественных делах. Это постановлено с общего согласия на основании законов и обычаев.
       N201. О предоставлении р. Исааку, сыну Гершона, права участия в выборах и про-изводстве его в экс-представители кагала
       Воскресение, отдела Ашере мот, 5562 (1802) года.
       Представителями кагала постановлено: дать р. Исааку, сыну р. Гершона, право участия в выборах наравне с прочими членами общего собрания наше-го города и, кроме того, возвести его в степень ми шегоио тув, т.е. экс-представителя кагала.
       Все это сделано было с общего согласия на основании законов и постановлений с тем только условием, чтобы р. Исаак получил утверждение на эту степень от городского раввина-гаона -- здешне-го председателя бет-дина.
       N 202. О праве на владение балконом ка-менного дома пана Транкевича
       Воскресенье, отдела Ашере мот, 5562 (1802) года.
       Право на владение балконом пана Транкеви-ча, которое давно уже отдано было представителя-ми кагала р. Саулу, сыну Вольфа, было продано по-следним р. Иегуде Лейбе, сыну Якова.
       Ныне же, по случаю банкротства р. Саула, кредиторами его заявлен был протест против такой продажи.
       Но как нам, предводителям города, известно, что сначала это право не продано было кагалом р. Саулу, а только подарено, как пособие по случаю его крайней бедности, то представители кагала, ос-тавляя без внимания всякий протест против этой продажи, под каким бы предлогом и на каких бы основаниях он ни был заявлен, утверждают право на владение балконом за р. Иегудой-Лейбой, пре-доставляя ему относительно этой покупки все права и силу, какие только в мире по законам бет-дина могут быть ему присвоены для обеспечения его против кредиторов продавца.
       В силу этих прав, согласных с основными за-конами и постановлениям наших мудрецов, упомя-нутое право не может быть отнято ни у сказанного р. Иегуды Лейбы, ни у его уполномоченных и пр. Таковое постановление сделано с общего согласия на основании законов и обычаев.
       N203. О драке между р. Файвигием, сыном Авраама, и женой портного Исаака
       Воскресенье, отдела Ашере мот, 5562 (1802) года.
       Так как р. Файвиш, сын Авраама, нанес побои жене портного р. Исаака, сына Самуила, и после оправдывался тем, что не он, а она (портниха) пер-вая затеяла драку, и как, кроме того, и сын р. Фай-виша, Авраам, своей клеветой поносил эту женщи-ну перед кагалом, то представителями кагала поста-новлено: если эта женщина принесет присягу в том, что не она первая начала драку, то упомянутый р. Файвиш должен в наказание принять на себя три дня кряду читать псалмы в здешнем бесгамидраше.
       Сын же его, р. Авраам, от настоящего числа лишается навсегда звания морейне. Звание это мо-жет быть ему возвращено не иначе, как с общего согласия всех представителей кагала, с соблюдени-ем при этом правила liberum veto; последнее усло-вие должно быть соблюдаемо относительно сего нашего постановления и будущими кагальными со-ставами.
       В наступающий же вторник шамешим долж-ны во всеуслышание обнародовать во всех синаго-гах, что упомянутый Авраам распущенными им ложными слухами опозорил честное имя вышена-званной женщины. Все это постановлено с общего согласия всех членов общего собрания на основа-нии законов и обычаев.
       N 204. О прощении, назначенном упомяну-тому (в N203) р. Файвишу и сыну его, р. Аврааму, наказания
       Так как р. Файвиш и его сын Авраам вырази-ли полную покорность определенному для них в предыдущем номере наказанию, признавая таковое вполне справедливым, то вследствие этого первому наказание было совершенно прощено, а последнему прощено только обнародование по синагогам его проступка, но не возвращено ему морейне, и он должен оставаться в непочетном звании до тех пор, пока на возвращение ему морейне не воспоследует согласие всех представителей кагала. Все вышепи-санное постановлено на основании законов и обы-чаев.
       Примечание. Во второй день Пасхи предста-вители кагала возвратили упомянутому р. Аврааму принадлежащее ему прежде звание морейне.
       N 205. О выдаче р. Исааку, сыну Гершона, права на владение полови ной дома пана Байкова за следуемые ему от кагала 50 руб. серебром
       Понедельник, 11 нисана 5562 (1802) года.
       Так как богач р. Иохиэль Михель, сын Ааро-на, еще до сих пор не уплатил сполна за проданное ему представителями кагала право на владение двумя каменными лавками пана Байкова, а предста-вителям кагала крайне нужно уплатить р. Исааку, сыну Гершона, следуемые ему от кагала 50 руб. се-ребром, то предводителями города постановляется: дать упомянутому р. Исааку за сказанный долг ввод и право на владение половиной каменного дома па-на Байкова со всеми его принадлежностями верхне-го и нижнего этажа, лавками и погребами.
       Вышеупомянутому же богачу р. Иохиэлю Михелю за давно внесенные им в кассу кагала день-ги выдать ввод на другую половину названного до-ма.
       Р. Исааку должен быть выдан ввод на сле-дующем условии: если в продолжение четверти го-да со дня подписи продажного документа р. Михель внесет остальные следуемые с него деньги, то р. Исаак, получивши свой долг, обязан уступить тогда р. Михелю свое право по указанному документу и последний передать кагалу для уничтожения.
       Но если в течение трех месяцев р. Михель не внесет остальных денег, то вышеупомянутый доку-мент остается навсегда во всей своей силе. Все это постановлено представителями кагала с общего со-гласия на основании законов п обычаев.
       N 206, Об удовлетворении старшины большой благотворительной кружки (цеда-ка гедола) р. Исаака, сына Гершона
       Вторник, 11 нисана 5562 (1802) года.
       Рабби Исаак, сын Гершона, габай (старшина) большой благотворительной кружки, предъявил ка-гальным представителям следующее обстоятельст-во: по недостатку наличного капитала во вверенной Исааку кружке он принужден был израсходовать на необходимые кагальные потребности 50 руб. из своего кармана -- издержки, которые, собственно, должны быть производимы за счет поименованной кружки.
       Имея в виду предстоящие выборы новых чле-нов кагального управления, на которых, может статься, он будет устранен от должности по заведо-ванию кружкой, он требует от кагала обеспечения своего долга.
       Принимая во внимание сие заявление Исаака, кагал постановил: в случае если предстоящими вы-борами будут назначены новые старшины для управления большой благотворительной кружкой, то первый из них не может вступить в отправление своей месячной должности до тех пор, пока помя-нутому р. Исааку не будет уплачен его долг.
       N207. Об устранении местных постоянных даионов от разбирательства дела по кон-курсу
       Среда, 12 нисана 5562 (1802) года.
       По поводу спорного дела между Хаимом, сы-ном Исаака, и несколькими другими лицами отно-сительно взыскания долгов с р. Саула, с. Вольфа, и дочери его Хай, р. Хаим заявил кагалу, что здешние даионы принадлежат также к числу кредиторов по-именованных двух должников, потому не могут быть судьями в этом деле.
       Вследствие этого кагал постановил устранить здешних даионов от разбирательства упомянутого спорного дела и решил, чтобы оно обсуждалось даионами, вызванными из других городов. Все это решено с общего согласия на основании законов и обычаев.
       N 208. Об определении наказания р. Арии Лейбе, сыну Шалома
       Среда, 12 нисана 5562 (1802) года.
       Относительно р. Арии Лейбы, сына Шаломы, который, как оказалось, не исполнил решения бет-дина, представителями кагала постановлено навеки исключить его из всех братств, в которых он счита-ется членом. Это решено с общего согласия на ос-новании законов и обычаев.
       N209. О претензии р. Моисея, сына Якова, к представителям кагала
       Среда, 12 нисана 5562 (1802) года.
       Равви Моисей, сын Якова, приобретший в прошлом году покупкой от кагала право на владе-ние лавками в новом каменном доме, выстроенном паном Гилевичем на высоком рынке, на что и выдан был ему документ, утвержденный подписью и печа-тью кагала, не уплатил тогда сполна всей суммы за оное право, и по настоящее время за ним считается долг в 40 руб. ассигнациями.
       Ныне же упомянутый Моисей донес предста-вителям кагала, что против проданного ему кагалом права святое братство погребателей заявило про-тест, почему он должен был удовлетворить притя-зание сказанного братства обязательством вечно платить в пользу оного за уступку с его стороны права на владение указанным имуществом по одно-му рублю в год; равным образом р. Исаак, сын Илии, со своей стороны также предъявил претензию на указанное право, основываясь на каком-то старо-давнем документе.
       Вследствие изложенного обстоятельства представители кагала решили освободить Моисея от платежа считающегося за ним долга, с тем, что-бы он, в свою очередь, освободил кагал от ответст-венности по протестам на проданное ему вышеска-занное право и сам удовлетворял все претензии, ко-торые кем-либо будут заявлены на упомянутое имущество.
       Все вышеписанное совершено и решено с об-щего согласия всех членов кагала на основании за-конов и обычаев.
       N210. О выборе даионов
       Канун четверга, 13 нисана 5562 (1802) года.
       С общего согласия представителей кагала и большого собрания решено и постановлено, чтобы избиратели (членов общественного правления), ко-торые выйдут по предстоящей баллотировке, не производили выборов судей, но таковые должны быть назначены чрезвычайным собранием еще до общих выборов.
       Исключены из этого постановления: гаон, председатель здешнего бет-дина, и его сын, р. Ми-хель. Все это решено с общего согласия на основа-нии законов и обычаев.
       N211. Об исключении из всех братств ос-лушника решения вышеупомянутых судей
       Канун четверга, 13 нисана.
       Представителями кагала и общим собранием постановлено: если ктолибо в нашем городе со вре-мени утверждения положения относительно новых судей не исполнит решения бет-дина в том случае, когда оно ему будет объявлено, под опасением хе-рема, то таковой ослушник подвергается исключе-нию навеки из всех братств, в которых он состоит членом.
       При исполнении сего постановления должно быть соблюдено следующее правило. Кагальные шамешим должны предварительно объявить от-ступнику, что он на основании настоящего решения будет исключен из всех братств.
       Если же отступник не обратит внимания на такое предостережение, то шамешим должны доне-сти об этом месячным старшинам всех братств, что-бы они с того времени не приглашали отступника в братское собрание и чтобы имя его было вычеркну-то из братской книги. Все это совершено и решено с общего согласия па основании законов и обычаев.
       N 212. О назначении третьего контролёра
       Канун четверга, 13 нисана 5562 (1802) года.
       Так как из давно избранных уже чрезвычай-ным собранием трех контролеров для проверки сче-тов представителей кагала к назначенному для это-го сроку явились только двое, именно р. Моисей, сын И., и р. Исахар Бер, сын Исаии, то представите-лями кагала и общим собранием постановлено на-значить к двум поименованным контролерам еще одного из экс-голов для проверки счетов представи-телей кагала по всем расходам и приходам за ис-текший год; а таковым назначается р. Вольф, сын Авраама. Все это постановлено на основании зако-нов и обычаев.
       N 213. О предоставлении некоторым, ли-цам вечного права участия в выборах и степени экс-головы
       На заседании представителей кагала, состо-явшемся во второй день Пасхи, постановлено и ре-шено дать вечное право участия в выборах и сте-пень экс-головы Арии Лейбе, сыну р. Элиазара, Се-галю. Вечное право участия в выборах дать раввину Мордухаю, с. раввина Моисея, р. Озеру, сыну Си-меона, его шурину, р. Неэмии, сыну Иосифа, р. Якову, сыну Моисея, и р. Израилю Исеру, с. Гер-шона; степень экс-головы р. Давиду, сыну Элиазара, р. Соломону, сыну Самуила, р. Хаиму, сыну Исаака Айзика, и Моисею, сыну Цеви Гирша.
       На том же заседании представителями кагала продано было упомянутому Израилю-Исеру право на владение собственным его домом, находящимся на Францисканской улице. Также дано вечное право участия в выборах рабби Арию, сыну Исаака Айзи-ка, и р. Беру, сыну Элиазара, Сегалю.
       N 214. Об утверждении постановления ка-гала от 28 сивана 5562 (1802) года
       Решением общего собрания от 28 сивана 5561 (1801) года, записанным на 34-м листе сей книги (акт N140), было постановлено, чтобы пять предво-дителей города во всех кагальных решениях поль-зовались всей законной властью полного кагального состава -- семи предводителей города.
       Для предотвращения недоумений, могущих возникнуть по делам, решенным на основании ска-занного кагального постановления (N 140) до на-стоящего дня, по общему согласию наличного со-става кагала и семи предводителей города поста-новлено подтвердить все дела, кои были решены пятью или шестью только предводителями в про-должение от 28 сивана 5561 г. по настоящее время, и придать всем этим делам силу решения и автори-тета всего кагала.
       Все это постановлено с общего согласия всех членов кагала без малейшего прекословия на осно-вании законов и обычаев. Воскресенье, третий день Пасхи 5562 (1802) года, г. Минск.
       N 215. О наказании р. Авраама Абеля, сына Исаака Айзика, за непослушание кагалу
       Третий день праздника Пасхи.
       Вследствие неисполнения р. Авраамом Абе-лем, сыном Исаака Айзика, решения представите-лей кагала последними постановлено наказать Ав-раама Абеля недопущением его в продолжение це-лого года к участию в выборах.
       Это постановлено с общего согласия на осно-вании законов и постановлений при наличном числе всех членов в кагальной комнате.
       Примечание. Того же дня Аврааму Абелю прощено было его преступление с возвращением ему прежних прав.
       N216. О решении спорного дела между р. Иоилом, сыном Меера, и р. Иегудой Лей-бой, сыном Моисея
       Третий день праздника Пасхи.
       Р. Иоил, сын р. Меера, предъявил представи-телям кагала документ, по которому право на вла-дение домом и всеми строениями на улице Кайда-новской, которые ныне р. Иегуда Лейба, сын Мои-сея, Сегал, купил (по всей вероятности, от законно-го владельца), принадлежит ему.
       При сем Иоил представил еще кагальное под-тверждение сказанного права, из которого, впрочем, видно, что некоторые из членов кагала не признали этот документ законным. Поэтому сего числа пред-ставителями кагала назначены два адвоката: поч-тенный р. Яков, сын Иосифа Иохиэля, и вышеупо-мянутый р. Иегуда Лейба -- для ведения процесса с р. Иоилом перед судом бесдина от имени кагала.
       Упомянутого р. Иегуду Лейбу представители кагала обязали тотчас положить у какого-нибудь частного лица четыре червонца на следующем ус-ловии: если сказанный процесс с Иоилом окончится в пользу кагала, то р. Иегуда Лейба, прибавив к этим четырем червонцам еще два, приобретет наве-ки упомянутое право на владение сказанным иму-ществом; в противном же случае, если процесс этот окончится в пользу Иоила, то р. Иегуда Лейба по-лучит обратно свои четыре червонца.
       Эти четыре червонца р. Иегуда Лейба дейст-вительно положил у р. Моисея, сына Якова, соглас-но вышеупомянутому постановлению.
       N217. О выборе шести надзирателей за трёхгрошовым сбором
       Канун вторника, 18 нисана 5562 (1802) года.
       Представителями кагала и большим собрани-ем постановлено назначить шесть надзирателей за трехгрошовым сбором на основании документов, хранящихся у поверенных указанного сбора и давно уже утвержденных законным комитетом правил ка-сательно этого сбора. Вот имена назначенных над-зирателей:
       1) р. Лейба, сын И.,
       2) р. Исаак, сын Е.,
       3) р. Айзик, с. Ц.-Г. М.,
       4) р. Хаим, с. И., Сегал,
       5) р. Вольф, с. Ц.-Г., и
       6) р. Нотель, сын Елиакума Геца.
       Эти лица назначены надзирателями за выше-упомянутым сбором на год от вышеписанного чис-ла до новых будущих выборов в праздник Пасхи наступающего 5563 года. Все это постановлено с общего согласия на основании законов и обычаев.
       N218. По поводу вопроса, кто из предста-вителей кагала имеет право участвовать в выборах постоянных судей
       Канун вторника, 18 нисана 5562 (1802) года.
       На предложение месячного старшины назна-чить судей, помимо общих выборов, на основании постановления от 13 нисана (N 210) некоторые чле-ны общего собрания отказались от подачи своего голоса по этому предмету, требуя предварительно суда с кагалом перед тремя даионами, избранными для этой цели из членов общего собрания, -- суда относительно определения членов общего собрания, так как, по их мнению, назначение судей на основа-нии постановления 13 нисана только тогда будет считаться правильным, когда состав членов общего собрания будет предварительно определен на осно-вании святых еврейских законов.
       Принимая во внимание это справедливое за-явление, кагал вместе с общим собранием назначает даионами (судьями) для обсуждения сказанного де-ла раввина-гаона Михаила, раввина-проповедника братства погребателей и раввина-проповедника р. Моисея, сына Соломона; адвокатами же со стороны кагала назначены р. Моисей, сын Якова, и р. Саму-ил, сын Дана, а со стороны общего собрания -- р. Иегуда Лейба, сын Якова, и р. Хаим, сын Исаака.
       Все вышеписанное совершено с общего со-гласия всех членов на основании законов и обычаев. По окончании же этого процесса приступить к на-значению даионов на основании постановления 13 нисана.
       N 219. Постановление об избрании посто-янных судей
       Вторник, 4-й день праздника Пасхи 5562 (1802) года. Представителями кагала и чрезвычай-ным собранием постановлено отобрать закрытые голоса от всех членов общего собрания для назна-чения пяти, но не больше постоянных судей.
       Баллотировка должна производиться немед-ленно после общих выборов следующим образом: тотчас после общих выборов кагальные служители должны отправиться ко всем членам собрания на дом и собирать голоса их, поданые за судей.
       Список кандидатов в постоянные судьи дол-жен быть представлен этими служителями каждому из членов общего собрания. И те пять кандидатов, на стороне которых будет большинство голосов при официальном выборе, останутся постоянными судь-ями до праздника Пасхи 5563 (1803) года.
       N220. О выборе пяти постоянных судей
       Приступив к производству общих выборов, члены общего собрания с поголовного согласия на-значили по закрытой баллотировке пять постоянных судей, которые утверждаются в этой должности на год, т.е. от сего числа до выпускных дней Пасхи будущего 5563 (1803) года.
       Таковое постановление утверждено в кагаль-ной палате. Вот имена этих судей: 1) р. Самуил, сын рабби Иохиэля Михеля, Сегал; 2) р. Иосиф, сын р. Иохиэля Михеля; 3) р. Самуил, сын р. Аарона; 4) р. Абель, сын р. Исаака Айзика; 5) р. Яков, сын р. Сау-ла.
       N221. Новые выборы кагальных членов
       В добрый час! Список представителей и пред-водителей города, назначенных по выбору на год, от выпускных дней Пасхи 5562 (1802) года по то же время 5563 (1803) года.
       Рашим (головы):
       1) р. Самуил, сын р.Д.;
       2) р. Моисей, сын р.И.;
       3) р. Исаак, сын И.;
       4) р. Файтель, сын И.
       Примечание. На основании бет-динского по-становления р. Моисей, с. И., собственно удостоил-ся быть первым головой, а р. Самуил, с. р. Д., -- вторым.
       Тувим (представители):
       1) р. Саул, сын 3.;
       2) р. Гирш, сын Р.;
       3) р. Иосиф, сын И., Сегал;
       4) р. Хаим, сын Иоселя.
       Икурим (действительные члены):
       1) р. Авраам, сын А.;
       2) р. Шаломо, сын Ш., Сегал;
       3) р. Исаак, сын Гершона.
       Примечание. Если в силу нового постановле-ния о родственных связях между членами кагала р. Шалому Сегалю нельзя будет занимать эту долж-ность, то место его заступит р. Моисей, сын М.
       Габаим (старшины):
       1) р. Исаак, с. Цеви Гирша;
       2) р. Зальман, сын Пейсаха;
       3) р. Лейб, сын Элиазара, Сегал;
       4) р. Самсон, сын И.
       Кандидаты для исправления вышеуказанных должностей в случае надобности:
       1) р. Гилел, сын А.;
       2) р. Исаак, сын Урии;
       3) р. Файвиш, сын И., Сегал;
       4) р. Калман, сын Г.;
       5) р. Элиазар, сын Илии;
       6) р. Авраам, сын Симеона.
       Все вышеписанное совершено нами, избира-телями, обдуманно и беспристрастно, с общего со-гласия на основании законов и постановлений, в удостоверение чего подписываемся. Среда, третий выпускной день Пасхи 5562 (1802) года.
       Саул, сын рабби Зева Вольфа, Гинзбург.
       Соломон, сын Самуила, Сегал.
       Иегуда Ария Лейба, сын Соломона, Сегал.
       Исаак, сын Гершона.
       Элиазар, сын Илии.
       N 222. О протесте некоторых членов обще-го собрания против назначения даионов
       Среда, третий выпускной день Пасхи 5562 (1802) года. Некоторыми членами общего собрания заявлен был протест против представителей кагала и гаона -- председателя здешнего бет-дина -- каса-тельно выборов постоянных судей по закрытой бал-лотировке, которая на основании давно состоявше-гося постановления общего собрания должна про-изводиться следующим образом: тотчас после вы-боров всех других членов городского управления нотариусы должны собирать голоса всех членов общего собрания на утверждение пяти постоянных судей, отправляясь к каждому из членов на дом.
       Список кандидатов, желающих занимать должность таковых судей, должен быть представлен нотариусами каждому из членов. И те кандидаты, у которых окажется большинство голосов, должны быть утверждены в этой должности.
       Вот условия, которые по единогласному по-становлению всех членов большого собрания долж-ны быть соблюдаемы при назначении постоянных даионов. Между тем от этого постановления было отступлено и пять помянутых даионов назначены были по закрытой баллотировке в кагальной палате.
       Такое нарушение первого условия сего поста-новления общего собрания лишило некоторых чле-нов оного участия в назначении упомянутых даио-нов, так как многие из них разошлись по домам в ожидании, что назначение даионов будет произве-дено на основании вышесказанного постановления.
       Нет сомнения, что, зная об этом обстоятель-стве прежде, многие желавшие присутствовать при назначении даионов явились бы в кагальную палату для подачи голосов.
       N 223. О назначении р. Менделя, сына Лей-бы, постоянным судьей
       Среда, третий выпускной день пасхи 5562 (1802) года.
       С общего согласия представителей кагала по-становлено включить и рабби Менделя, сына рабби Лейбы, в число назначенных постоянных судей на год, до выпускных дней праздника Пасхи 5563 (1803) года.
       N 224. Об обязанности месячного старши-ны молиться по субботам в большой сина-гоге в продолжение очередного месяца его службы
       Суббота, последний день Пасхи 5562 (1802) года.
       Представителями кагала постановлено: каж-дый месячный старшина обязан молиться в боль-шой синагоге в те субботние дни, которые входят в состав его очередного месяца. Таковое постановле-ние утверждено представителями кагала с общего согласия на основании законов и обычаев.
       Примечание. Месячный старшина р. Моисей, сын И., заявил протест против настоящего поста-новления и выразил желание подвергнуть оное раз-бирательству бет-дина.
       N 225. О предоставлении права участия в выборах
       Суббота, последний день Пасхи 5562 (1802) года.
       Представителями кагала постановлено, чтобы в продолжение текущего года никому не было при-своено право голоса в выборах без поголовного со-гласия на то всех членов кагала в кагальной избе. Это постановлено с общего согласия на основании законов и обычаев.
       N 226. О запрещении резникам произво-дить резку скота и птиц точёным ножом
       Суббота, последний день Пасхи 5562 (1802) года.
       Представителями кагала постановлено, что с настоящего дня до конца текущего года, ни под ка-ким предлогом и ни в каком случае, резники не имеют права производить резку скота и птиц точё-ным ножом.
       Ни одному из месячных старшин за настоя-щий год не дозволяется предлагать кагалу какое-нибудь средство к уничтожению такового запреще-ния; равным образом запрещается кагальным слу-жителям собирать голоса для этой же цели.
       Примечание. Против этого кагального поста-новления заявил протест р. Моисей, сын И.
       N 227. О производстве р. Моисея, сына Моделя, в представители кагала
       Воскресенье, 23 нисана 5562 (1802) года.
       Так как некоторые из представители кагала находятся между собой в родственных связях, вследствие чего никогда не может быть собрано семь законных голосов при обсуждении вопросов, подлежащих разбирательству кагала, то представи-телями кагала постановлено: прибавить к кагально-му составу за настоящий год еще одного члена: р. Моисея, сына р. Моделя, -- в звании тува с предос-тавлением ему всех прав наравне с прочими пред-ставителями кагала, утвержденными выбором.
       Все вышеписанное постановлено с общего со-гласия в кагальной палате.
       N228. О поздравлении чиновников и на-чальства с праздником Пасхи
       Воскресенье, 23 нисана 5562 (1802) года.
       Представителями кагала постановлено, чтобы поверенные коробочного сбора с мяса отпустили из коробочной суммы 800 польских злотых (120 руб. серебром) на поздравление чиновников и начальст-ва с праздником Пасхи.
       N 229. Прибавление к акту N224
       Представители кагала утвердили и скрепили постановленное в последний день Пасхи решение относительно обязанности месячных старшин мо-литься по субботам в большой синагоге, и это по-становление имеет законную силу отныне впредь до 28 кислева 5563 (1803) года.
       Ныне же добавляется к этому постановлению следующее: если постановление это будет наруше-но одним из месячных старшин, то он лишится сво-ей должности; уничтожение настоящего постанов-ления должно быть совершено с общего согласия всех представителей кагала с соблюдением при этом правила liberum veto.
       В последнем случае необходимо непременно присутствие всех членов кагала, так что в отсутст-вие даже одного из них постановление это уничто-жено быть не может. Все это постановлено с общего согласия в кагальной палате. Вторник, 25 нисана 5562 (1802) года, г. Минск.
       N230. Прибавление к акту N225
       Вторник, 25 нисана 5562 (1802) года.
       Кроме подтверждения и скрепления всего сказанного в акте N225 ныне представителями кага-ла добавляется, что при предоставлении кому-либо в продолжение текущего года права участия в вы-борах должно быть соблюдено правило liberum veto.
       Также постановлено, что при встрече надоб-ности в обсуждении вопроса, о котором идет здесь речь, нотариусы обязаны известить об этом предва-рительно всех членов кагала.
       Все это постановлено с общего согласия в ка-гальной палате.
       N 231. Прибавление к акту N226
       Вторник, 25 нисана 5562 (1802) года.
       Кроме утверждения и скрепления всего изло-женного в акте N226 относительно запрещения производить резку точеным ножом, представители кагала решили соблюдать при сказанном постанов-лении также правило liberum veto.
       Все это постановлено с общего согласия в ка-гальной палате.
       N 232. О протесте старшины р. Моисея, сы-на В., против вышеупомянутых двух ка-гальных постановлений (N 224 и 226)
       Во время подтверждения приведенных поста-новлений относительно обязанности месячных старшин молиться в большой синагоге и касательно запрещения производить резку скота и птиц точе-ным ножом старшина р. Моисей заявил протест, требуя представить это дело на обсуждение бет-дина, вследствие чего представители кагала избрали для себя по этому делу в адвокаты голову р. Самуи-ла, сына р. Дана, и р. Хаима, сына р. Исаака Айзика, чтобы покончить это дело судебным порядком.
       N 233. О выдаче шамешу р. Иегуде Лейме отпуска на три месяца
       Суббота, отдел Тацриа, 5562 (1802) года.
       Так как бывшие представители кагала поста-новили выдать здешнему шамешу (кагальному но-тариусу) р. Иегуде Лейме, Сегалю, отпуск на три месяца, как показано в сей книге на листе 45 (акт N197), то ныне, в субботу отдела Ахрей, накануне новолуния ира 5562 (1802) года, новые представи-тели кагала также согласились на вышесказанный трехмесячный отпуск и разрешили р. Лейме отпра-виться в путь.
       Все это постановлено в упомянутую субботу с общего согласия в кагальной палате.
       N 234. О подтверждении бет-дином отпуска р. Лейме, изложенного в предыдущем акте
       Отпуск р. Лейме, утвержденный бывшим и нынешним кагальным составом в N197 и 233, под-тверждается и скрепляется всей силой и властью бет-дина, дабы никто в мире, одно лицо или целое общество, не мог предъявлять какие-либо претензии к Лейме по случаю отпуска, о чем свидетельствуют наши собственноручные подписи.
       Воскресенье, первый день новолуния ира 5562 (1802) года, г. Минск.
       Захария Мендель, сын р. Арии Цеви.
       Самуил, сын р. Аарона Завеля.
       Иосель, сын Михеля.
       N235. О назначении трех предводителей для окончания дела вдовы и наследников Элиакум Геца
       Суббота, отдел Эмор, 13 ияра 5562 (1802) го-да.
       По поводу тяжбы между вдовой Рашей и ка-галом представители кагала вместе с экс-головами постановили: назначить выбором двух предводите-лей, которые вместе с месячным старшиной р. Мои-сеем, сыном И., заставили бы упомянутую вдову или идти к суду бет-дина по этому делу, или окон-чить с кагалом полюбовно; также поручается этим трем выборным покончить судом или полюбовной сделкой с наследниками покойного Элиакума Геца, сына Д., дело касательно заемного письма, оты-скавшегося между бумагами покойного Израиля шамеша, и, наконец, покончить дело с доктором р. Михаилом относительно права, данного ему пред-ставителями кагала на дом упомянутой вдовы.
       Но так как для последнего дела месячный старшина незаконен по причине родственных свя-зей, то на его место назначен отец его р. Лейба. Вы-бором же назначены р. Саул, сын З.В., и р. Авраам Гейнер.
       Представителями кагала также постановлено, что старшины большой благотворительной кружки имеют право прибить свою кружку во всех синаго-гах и бетгамидрашах, как в мужских, так и в жен-ских отделениях. Если же какое-либо братство зая-вит протест, то старшины помянутой кружки имеют полное право завести с протестующим братством тяжбу на основании настоящего постановления.
       Для решения споров, возникших между здеш-ними музыкантами, назначены те же упомянутые предводители: р. Саул и р. Авраам.
       N236. Прибавление к акту N235
       Вторник, 16 ияра.
       Представителями кагала постановлено назна-чить р. Цеви Гирша, сына р. Рувима, уполномочен-ным со стороны кагала на одинаковых правах с по-именованными двумя уполномоченными относи-тельно тяжб с вышеупомянутой вдовой Рашей и всеми вышеозначенными наследниками.
       N 237. О предоставлении богачу р. Элиаза-ру, сыну Соломона Зельмана из Якобовича права жительства в г. Минске
       Вторник, 23 ияра 5562 (1802) года.
       Представителями кагала постановлено дать право на вечное жительство в г. Минске богачу р. Элиазару, сыну р. Соломона Зельмана из Якобови-ча, как лично ему, так и его потомству, и считать его, Элиазара, и его потомков во всех отношениях действительными членами нашего общества без ма-лейшего различия.
       Также продать р. Элиазару право кагала на владение всеми домами, постройками и землей р. Элиазара, как теми, которые он занимал в прошлом году, так и присоединенной к ним теперь землей на высокой площади во всем ее пространстве, обозна-ченном в купчей крепости, выданной р. Элиазару местной властью (гражданской палатой).
       Также продано р. Элиазару право кагала на владение как плацом пана Гилевича, приобретен-ным им (Гилевичем) от пана Волотковича, так и всей той землей (плацом), которая теперь будет присоединена к землям пана Гилевича на высоком рынке.
       Право на владение всем вышепомянутым имуществом от центра Земли до высоты небес про-дано кагалом окончательно вышеупомянутому р. Элиазару, его уполномоченным и наследникам на веки веков. Деньги за эту покупку внесены им в ка-гальную кассу до полушки.
       Ответственность за упомянутую продажу представители кагала не берут на себя, исключая ответственность за плац пана Гилевича, который теперь перешел во владение сказанного р. Элиазара. Относительно последнего кагал обязывается удов-летворить всякий протест, кем бы он ни был заяв-лен.
       При этом ясно было сказано, что ответствен-ность кагала за продажу плаца Гилевича не прости-рается против протестов, могущих быть заявлеными богачом р. Соломоном, сыном Самуила, Сегалем, на основании находящихся у него документов.
       N 238. О предоставлении права выборов р. Израилю Исеру, сыну Авраама
       Вторник, 23 ияра 5562 (1802) года.
       По усмотрению и взаимному согласию всех представителей кагала р. Израилю-Исеру, сыну р. Авраама, предоставляется право участия в выборах наравне с прочими членами собрания во всех отно-шениях, с тем только условием, если богач р. Саму-ил, сын Дана, согласится на настоящее постановле-ние тотчас по возвращении своем из Риги.
       Примечание. Упомянутый р. Самуил согла-сился на вышесказанное постановление.
       N 239. О наказании ослушников решений бет-дина
       Четверг, 23 ияра 5562 (1802) года.
       Представителями кагала постановляется, что лица, которые окажутся строптивыми или непокор-ными решениям бет-дина, лишаются всех своих прав на владение имуществом, приобретенных ими в нынешнем году, будь они приобретены покупкой или подарком, так что все документы, выданные кагалом этим лицам на право владения каким-либо имуществом, должны считаться незаконными и ни-чтожными, подобно разбитым черепкам.
       N 240. О полюбовной сделке кагала со вдовой Рашей
       Воскресенье, 28 ияра.
       Представители кагала полюбовно окончили со вдовой Рашей (упомянутой в акте N235), запла-тив до полушки присужденные ей по решению деньги, а именно 563 злотых и 10 грошей (84 руб. 50 коп.).
       Она же вместе со своим сыном выдала пред-ставителям кагала квитанцию и возвратила им все бывшие у неё облигации и декрет (?) на представи-телей кагала. Все упомянутые здесь бумаги переда-ны были для хранения шамешу, р. Баруху.
       N241. О полюбовной сделке кагала с на-следниками покойного Элиакум Геца, сына Давида
       Воскресенье, 28 ияра.
       Представители кагала окончили полюбовно с наследниками покойного р. Элиакума Геца, сына Давида, касательно заемного письма, находившего-ся у представителей кагала, на упомянутого покой-ника на сумму в 300 польских злотых (45 руб. се-ребром).
       Наследники помянутого Элиакум Геца запла-тили кагалу 40 руб. серебром, и р. Нота, сын упомя-нутого покойника, возвратил все выданные ему представителями кагала расписки по займу, сделан-ному у него кагалом, на уплату государственных податей.
       Кроме того, выдал он, р. Нота, представите-лям кагала за собственноручной подписью пись-менное уничтожение всех таковых расписок, какие только у него найдутся. Эта подписка его передана для сохранения шамешу, равви Баруху.
       N 242. Об уставе для братства портных
       Суббота, отдел Бхуккотай.
       По поводу желания здешнего братства порт-ных купить отдельную для себя молельню на сина-гогальном дворе, на что это братство и домогается утверждения представителей кагала, представите-лями кагала вместе с общим собранием бывших го-лов постановлено назначить пять человек: двух из предводителей, двух из экс-голов и одного из даио-нов для составления устава (для новой молельни) и принятия мер к охранению оного от нарушения со стороны братства.
       Братство, в свою очередь, должно письменно, за собственноручными подписями своих членов, обязаться и ненарушимо исполнять до йоты все, что только будет постановлено вышеупомянутыми пя-тью составителями устава. Под таким только усло-вием должно быть дано представителями кагала утверждение на исполнение желания упомянутого братства.
       N 243. О назначении составителей устава для братства портных
       Четверг, 3 сивана 5562 (1802) года.
       По поводу составления синагогального устава для братства портных предводители города назна-чили в составители такового трех из предводителей: р. Саула, р. Гирша, сына Р., и р. Иосифа; двух из братства портных, состоящих в звании экс-голов: р. Моисея, сына И., и р. Бера, сына 3., и даиона р. Са-муила, сына И., Сегаля, и постановили: утвердить покупку братством портных синагоги только на ос-новании устава, который будет составлен выше-упомянутыми лицами и под тем условием, если оно согласится исполнять все пункты оного.
       В противном случае представители кагала за-прещают всем жильцам синагогального двора про-давать каким бы то ни было образом какое-либо строение.
       N 244. Счет деньгам, израсходованным на поздравление чиновников и начальства с Новым годом (Коляда)
       Четыре головки сахара-рафинада в 82 фунта и 18 лотов составляют 233 польских злотых и 18 гро-шей -- 233 злотых 18 грошей.
       Мы, нижеподписавшиеся контролеры, назна-ченные общим собранием для проверки счетов представителей кагала по расходам на поздравление чиновников, сего числа верно сосчитали, сколько каждый из них по нижеписанное число издержал из своих денег в пользу кагала, а именно:
       р. Исааку, сыну р. Исаака, следует 108 руб.
       р. Моисею, сыну Якова, -- 12 руб. 5 коп.
       р. Иосифу, сыну Исаака, Сегалю, -- 30 руб.
       р. Файтелю, сыну Исаака, -- 5 руб.
       р. Соломону, сыну Ш., Сегалю, -- 5 руб.
       р. Моисею, сыну Г., -- 5 руб.
       р. Лейзеру, сыну И., Сегалю, -- 10 руб. 76,5 коп.
       р. Гершону, сыну Арии, -- 16 руб. 12 коп.
       Итого................................... 191 руб. 93,5 коп.
       Всего следует: сто девяносто один рубль де-вяносто три с половиною копеек, в удостоверение чего мы собственноручно подписались. Канун пят-ницы, 5 шевата 5562 (1802) года, г. Минск.
       Подписи:
       Моисей, сын р. Иосифа Иехиэля;
       (пропуск одной подписи);
       Исаахар Бер, сын Исаии.
       После свода всех вышеписанных счетов пред-ставители кагала получили в счет следуемых им денег: сто тридцать один рубль шестьдесят три ко-пейки серебром.
       Вычтя эту сумму из следуемой им по выше-писанному расчету, назначенные большим собрани-ем три упомянутых нижеподписавшихся контроле-ра нашли, что представителям кагала следует еще из кагальной кассы по нижеписанное число шесть-десят рублей тридцать копеек, в удостоверение чего собственноручно подписались.
       Канун четверга, 13 нисана 5562 (1802) года.
       Подписи:
       Уполномоченный Моисей, сын И. Уполномо-ченный Исаахар Бер, сын Исаи, и Зев Вольф, сын р. Ошера.
       Всё это скопировано с подлинного расчета, выданного представителям кагала для препровож-дения его к поверенным коробочного сбора и полу-чения от них вышеупомянутой суммы.
       N245. Контролеры, которым поверенные трехгрошового сбора, должны отдавать отчет
       Р. Исаак, сын Р.; р. Гирш, сын 3. В. Р.; р. Ми-хель, доктор; р. Нота, сын Сегаля; р. Хаим, сын И. М.; р. Самуил, сын И. М.; р. Зев Бешац; р. Гилель, сын А.; раввин р. Менделе; р. Моисей, сын С.; р. Гершон, сын Урии; р. Моисей, сын И. Л.; р. Вольф, сын А., Липникский; р. Михель, сын Моисея; р. Герц, сын И.
       На том же заседании представителями кагала постановлено дать титул морейне жениху Симеону, сыну Меера Хаета.
       N246. О назначении семи поверенных для решения дел касательно питейных заведе-ний и правил для содержателей оных
       Понедельник, второй день новолуния ияра 5562 (1802) года.
       Относительно откупщиков представителями кагала и общим собранием вместе со многими шин-карями постановлено назначить семь человек для обсуждения дел, касающихся питейных заведений и их содержателей.
       Последние же со своей стороны должны вы-дать доверенность упомянутым семи человекам, предоставив им полную власть и силу в их действи-ях и обязавшись одобрять и свято исполнять все их постановления относительно кабаков и содержате-лей оных.
       Гаон и бет-дин должны подтверждать все сделанные упомянутыми семью поверенными по-становления относительно кабаков и оказывать этим поверенным помощь, необходимую для при-ведения кабачников в покорность этим постановле-ниям, которым и нотариусы должны быть покорны.
       Вот имена упомянутых семи доверенных: бо-гач р. И. Айзик, сын р. Иегуды; богач р. Нота, сын Э. Геца; р. Моисей, сын И.; р. Исаак, сын р. Исаака; р. Бер, сын Исаии; р. Самуил, сын р. Давида, и р. Хаим, сын И. Айзика. Четверо из них имеют такую же власть и силу в упомянутых делах, как все семе-ро.
       Все вышеписанное решено и постановлено с общего согласия всех представителей кагала и чрез-вычайного собрания вместе с шинкарями на осно-вании законов и обычаев, в удостоверение чего соб-ственноручно подписались нотариусы.
       N247. О сборе подаяния для бедных в Па-лестине
       По случаю проезда раввина старца р. Аарона, сына Якова, Кагана, на пути его в Палестину через наш город Минск мы имели возможность убедиться в славе и чести сказанного р. Аарона Кагана, любя-щего и радеющего о пользе и благодати Святой земли, которой Господь всегда покровительствовал.
       У этого раввина находятся достоверные письма от многих городов, переплетенные вместе в актовую его книгу; все они одинаково гласят, что эти города из рвения к богоугодному делу соедини-лись каждый для приношения своей посильной леп-ты на пользу своих страждующих и угнетенных со-братьев в Святой земле.
       Посему положили и мы ныне присоединиться к этому богоугодному делу и призываем всех обя-заться жертвовать ежегодно по 2 коп. с души, из коих одну вносить накануне Нового года, а другую -- накануне великого Судного дня.
       Для этой цели положено избрать компетент-ных людей, чтобы они ежегодно накануне сказан-ных праздников сидели во всех синагогах, бет-гамидрашах и молельнях для сбора этого пожертво-вания и собранные деньги отсылали бы в Святую землю для раздачи всем тамошним жителям, при-чем сказанному р. Аарону Кагану давать две части разделенной суммы.
       За это мы вскоре удостоимся лицезрения Бо-жия, и исполнится слово пророка: "Сион освобо-дится милостыней" , и делу этому пошлет Господь прочность.
       Все это постановлено нами, заботящимися об этой милостыне нижеподписавшимися головами, представителями и предводителями. Воскресенье, 13 сивана 5562 (1802) года, г. Минск.
       1) Мешулам Файвуш, сын р. Исаака;
       2) Саул, сын раввина Зева Вольфа, Гинзбург;
       3) Цеви Гирш, с. Рувима;
       4) Хаим, с. Исаака Айзика;
       5) Соломон, с. Самуила, Сегал;
       6) Исаак, с. Урия;
       7) Калман, с. Песаха;
       8) Авраам, с. Симеона.
       N 248. О членах, избранных для сбора упомянутого (в N247) подаяния
       По поводу пожертвования, разрешенного го-ловами, представителями и предводителями нашего кагала в пользу Святой земли мы, нижеподписав-шиеся, избраны наблюдать за сбором подаяния, о котором сказано в предыдущем документе, и, не обетуя, приняли на себя взимать ежегодно по 2 коп. с души со всех жертвующих, в удостоверение чего и подписываемся. Понедельник, 14 сивана 5562 (1802) года, г. Минск.
       Моисей, с. р. Иосифа Иехиэля;
       Цеви Гирш, с. р. Рувима;
       Самуил Гершон, с. Илии;
       Хаим, с. Айзика.
       Копировано с актов книги р. Аарона Кагана, и в удостоверение чего подписываюсь:
       Барух, сын р. Цеви Гирша, нотариус и пове-ренный г. Минска.
       N249. О займе денег из суммы коробочного сбора на иллюминацию по случаю приезда Царя
       Среда, 16 сивана.
       Предствителями кагала постановлено устро-ить иллюминацию в честь нашего великого и могу-щественного Государя, который вскоре прибудет сюда. Для этого поверенные, заведующие суммой коробочного сбора, должны занять у кого-либо 100 руб. серебром и уплатить их вместе с процентами из будущих доходов от резки мелкого и крупного ско-та.
       N 250. О назначении нового поверенного по части трехгрошового налога
       Четверг, отдел Бхаалотка, 17 сивана.
       Представителями кагала вместе с большим собранием постановлено: так как голова р. Иегуда Лейба, сын р. Якова, не хочет быть одним из шести избранных для наблюдения за трехгрошовым сбо-ром с каждого фунта кошерной говядины, то из-брать на его место голову р. Исаака, сына р. Исаака, дабы он исполнял вышеуказанную должность до праздника Пасхи будущего года со всей властью остальных пяти избранных.
       N 251. О займе в 100 червонцев (300 руб.) из суммы коробочного сбора на иллюми-нацию по случаю приезда Государя
       Суббота по отделу Бхаалотка, 19 сивана 5562 (1802) года.
       По поводу расходов на иллюминацию (N 249) представителями кагала вместе с бывшими голова-ми постановлено: поверенные, заведующие суммой коробочного сбора, должны сделать для этой цели заем в 100 червонцев хотя бы по 24% и погасить оный из будущих доходов от резки мелкого и круп-ного скота. Из этих доходов указанные поверенные не должны выдать ни полушки на новые общест-венные расходы до тех пор, пока упомянутый долг не будет уплачен сполна вместе с процентами. Рас-ходы на эту иллюминацию должны производиться по распоряжению одного из этих поверенных. Для наблюдения за этой иллюминацией избраны двое: р. Цеви Гирш, сын р. Рувима, и р. Хаим, сын р. Исаака Айзика.
       N 252. О выборе контролеров по расходам на иллюминацию
       Суббота, отдел Шлах.
       По постановлению представителей кагала из-браны для поверки расходов на иллюминацию оба наблюдавших за иллюминацией и трое из шести избранных по части налога на кошерную говядину.
       N253. О предоставлении права вечного выбора р. Шалому
       Суббота, отдел Корах, 5562 (1802) года.
       Представителями кагала постановлено дать вечное право выбора р. Шалому, сыну р. Цеви Гир-ша, наравне со всеми членами нашего собрания.
       N254. Об исключении р. Цеви из братства портных за грубость, проявленную в от-ношении главы сего братства
       Суббота, отдел Корах.
       Братство портных наказало р. Цеви Гирша, сына р. Натана, исключением его навек из своего братства за дерзость и грубость, проявленную в от-ношении главы этого братства, р. Меера, сына р. Моисея, причем оно лишило его и всякого участия в какой бы то ни было работе, разве если оно даст на это свое позволение. Наказание это скреплено и ут-верждено предводителями общественного правле-ния (кагала).
       N 255. О деле Цеви Гирша с Яхнэ
       Суббота по отделу Корах, 5562 (1802) года.
       По поводу тяжбы р. Цеви Гирша, сына р. Ру-вима, с женщиной Яхнэ, женой р. Исаака, постанов-лено избрать по баллотировке двух предводителей и присоединить их к составу судей бет-дина, предос-тавив им в этом случае силу и власть семи предво-дителей города.
       N256. О наказании жены раввина за нехо-рошее поведение
       Понедельник, 5 таммуза 5562 (1802) года.
       Касательно жены раввина из местечка Двори-ца представителями кагала постановлено лишить ее всякого права на кесуббу, за исключением 500 зло-тых (125 руб. серебром) и тех денег, платьев и ве-щей, которые находятся теперь в ее руках; осталь-ной же части кесуббы она лишается за дурной ее поступок (?), если таковой будет признан бет-дином за достоверный и действительный.
       При этом избраны два предводителя, которые должны присутствовать при составлении этого ре-шения и смотреть, чтобы представители кагала, Бо-же упаси, не пострадали изза этого!
       N 257. Некоторые постановления каса-тельно резников
       Пятница, 9 таммуза 5562 (1802) года.
       По поводу отправления должности здешних резников представителями кагала постановлено: так как на той неделе для испытания резников в управ-лении ножом при резке представители кагала из-брали опытных в этом деле лиц, а именно: раввина из Дворца; раввина Самуила, сына р. И., Сегаля; р. Моисея, сына р. Иохиэля, и брата его Якова; р. Са-муила, сына р. А. Каца; раввина Моисея, сына р. Хаима из местечка Узды, и р. Гершона, сына р. Ав-раама, и так как резник р. Яков, сын р. Баруха, ос-видетельствовал свой нож перед сими избранны-ми и он (нож) оказался негодным для резки, а у р. Иосифа, из Березина, его зятя р. Бецалеля, р. Якова, сына р. Мордуха, и р. Самуила, сына р. А., ножи после испытания оказались вполне годными, то с общего согласия всех представителей кагала поста-новлено: названного р. Якова, сына р. Баруха, ли-шить права быть резником отныне до наступающего праздника Пасхи, а раввин-гаон и указанные экза-менаторы не могут подвергнуть его вторичному ис-пытанию впредь до выпускных дней упомянутого праздника; прочие же резники, выдержавшие испы-тание и ножи которых, по мнению экзаменаторов, оказались законными и годными для резки, могут продолжать свое занятие в нашем городе, но под тем условием, чтобы они заплатили гаону нашего города обычный его доход за дипломы.
       Также постановлено и на будущее время, что-бы никто не осмеливался зарезать скотину или пти-цу, хотя бы он имел квитанцию от нашего раввина-гаона, без свидетельства от представителей нашего кагала в том, что он выдержал испытание или перед этими уже избранными экзаменаторами в кагальной комнате, или перед другими, которых кагал назна-чит вдобавок к прежним.
       Также не могут назначенные экзаменаторы подвергать какого-либо резника испытанию, пока он не доставит им разрешения на это от представи-телей кагала. Ныне мы разрешили подвергнуть ис-пытанию р. Шахна, с. р. Якова, Каца; р. Авраама, внука р. Липмана, и р. Айзика, зятя р. Бишки.
       Вышеупомянутый р. Иосиф и зять его р. Бе-цалель обязаны вторично освидетельствовать свои ножи, коль скоро экзаменаторы этого потребуют от них; до такового же востребования могут они про-должать свое занятие беспрепятственно.
       Все это постановлено с общего согласия без всяких колебаний и оговорок при наличном числе членов в кагальной комнате. Пятница вышеписан-ного числа, г. Минск.
       Утверждение избранных по делам резников.
       Мы, нижеподписавшиеся избранные, как гла-сит предыдущий документ, здешним большим соб-ранием в экзаменаторы резников с общего согласия утверждаем и скрепляем все постановления пред-ставителей кагала от пятницы 9 таммуза, с начала до конца, дабы они исполнялись с такой же точно-стью, как все прочие постановления большого соб-рания без всякой разницы.
       Что же касается комитета экзаменаторов, то мы положили на всякое испытание новоопреде-ляющегося резника приглашать всех членов оного; те же, кои не прибудут, теряют свой голос. Во вся-ком случае, на каждом подобном испытании долж-но быть, кроме гаона, не менее трех экзаменаторов, в удостоверение чего и подписываемся.
       Среда, 15 таммуза 5562 (1802) года, г. Минск.
       Файвиш, с. р. Исаака
       Саул, с. р. Зева
       Вольф Гинзбург
       Давид, с. р. Вольфа
       Моисей, с. р. Якова
       Исаак, с. р. Исаака
       Исосиф, с. р. Исаака, Сегал.
       N 258. Некоторые постановления о резни-ках
       Касательно здешних резников скота и птицы представителями кагала и общим собранием поста-новлено избрать следующих пять членов общего собрания:
       1) р. Моисея, сына р. Якова;
       2) р. Зева, сына р. Авраама;
       3) р. Якова, сына р. Иосифа Иехиэля;
       4) р. Исаака, сына р. Исаака, и
       5) р. Давида, сына р. Элиазара,
       дабы они участвовали в заседаниях кагала, и все, что ими и представителями кагала будет постанов-лено касательно выбора или отрешения резников, назначения им жалованья, а также составления об-щих правил или каких-либо особенных мер и огра-ждений относительно их занятия, имеет полную силу всего большого собрания.
       При этом, объявляем, что если месячный старшина назначит заседание, то рассыльные долж-ны известить об этом всех предводителей города и вышеупомянутых избранных; если же после подоб-ного извещения к заседанию соберутся только пяте-ро из предводителей и трое из избранных, то и они пользуются полной властью всего большого собра-ния.
       Представителями кагала и общим собранием постановлено: все резники нашего города (как крупного скота, так и птицы) обязаны по истечении каждых трех месяцев являться на испытание к экза-менаторам, избранным для этой цели общим собра-нием.
       Также не могут они занимать во все время, пока будут состоять резниками, какой-либо долж-ности в каком бы то ни было братстве и лишены, кроме того, на все это время права выбора.
       Все это постановлено с общего согласия представителей кагала и чрезвычайного собрания в кагальной комнате на основании законов и обычаев. Вторник, 13 таммуза 5562 (1802) года, г. Минск.
       N 259. О назначении резников
       Среда, 14 таммуза 5562 (1802) года.
       Мы, избранные большим собранием, как яв-ствует из предыдущего документа, избрали в резни-ки крупного скота р. Юделя из Радошковича, и р. Иосифа из Березины на промежуток времени, опре-деленный в уставе нашем для резников.
       К этим двум резникам должно присоединить еще третьего, подвергнув его предварительно испы-танию, и все трое должны принести присягу, что они до йоты будут исполнять все наши постановле-ния.
       За сим постановлено нами: в продолжение сказанного в уставе промежутка времени, на кото-рый избираются новые резники, не принимать ни-кого из бывших резников, а именно: р. Якова, сына р. В. И., р. Шахна, сына р. А., и брата его Самуила; также не могут раввингаон и гг. экзаменаторы до-пустить эти лица к испытанию, а кагал -- выдать им дозволение на оное испытание или принять их в резники во все продолжение вышесказанного вре-мени.
       При всех вышеизложенных постановлениях должно быть соблюдаемо правило liberum veto. Ес-ли же окажется необходимым выбрать еще одного резника, то таковой никоим образом не может быть выбран из вышепоименованных трех лиц. Все это постановлено нами, нижеподписавшимися, обле-ченными властью и силой всего большого собрания. (Следуют подписи.)
       N 260. О вспомоществовании шинкарям в их тяжбе с откупщиками
       Среда по отделам Маттот и Mac'e, 28 таммуза 5562 (1802) года. Представителями кагала поста-новлено выдать из общественной кассы вспоможе-ние шинкарям, тяжущимся с откупщиками, деньги на все расходы, нужные для этого процесса, а имен-но: всю сумму, оставшуюся из 100 червонцев, кото-рые положено взять у поверенных по коробочному сбору на иллюминацию на основании постановле-ния представителей кагала и бывших голов от суб-боты по отделу Бхаалотка (акт N 251); деньги, кото-рые поверенные прежде не додали до 100 червон-цев, должны они теперь выдать названным шинка-рям.
       N261. О продаже права на владение пла-ном р. Исааку, сыну Гершона
       На общем собрании всех голов, предводите-лей и представителей нашего города с общего со-гласия без всякого колебания и оговорок в кагаль-ной комнате при наличном числе членов постанов-лено продать рабби Исааку, сыну Гершона, право на владение плацом и госпиталем духовенства реки-тов на конце Кайдановской улицы, граничащими с востока с домом р. Шалома, сына Меера, а с севе-ра -- с домом р. Александра, сына Цеви Сегаля; также право на пустопорожний плац здешних ме-щан, прилежащий к вышеуказанному плацу и гос-питалю, начиная от раскопанного вала, ныне сров-ненного с землей, вплоть до улицы, находящейся перед корчмой Авраама, сына р. Исаака Айзика.
       Право это простирается на все пространство указанного плаца, считая в длину от дома названно-го р. Шалома до улицы, находящейся перед упомя-нутой корчмой, а в ширину -- от улицы Кайданов-ской до дома вышеупомянутого р. Александра, рав-но и на госпиталь и будку, стоящую теперь на том же плацу. Все эти права проданы назвазанному р. Исааку, его наследникам и уполномоченным про-дажей чистой и окончательной от центра Земли до высоты небесной без всякого ограничения.
       Следуемые за продажу деньги упомянутый реб Исаак уже внес в общественную кассу сполна, до полушки. Отныне закрепляются все эти права за ним, его наследниками и уполномоченными в веч-ное неотъемлемое его достояние, и они, т.е. покупа-тели, могут распоряжаться ими по своему произво-лу: продавать их, завещать, отдавать внаем или под залог и дарить кому им угодно будет.
       Тем более если они будут в состоянии испро-сить себе дозволение от начальства строить что-либо на этом плацу, то они имеют полное право строить на нем какие им угодно здания, каменные и деревянные, а также и разрушать, поправлять и ко-пать повсюду как полновластные хозяева.
       В случае, если даже само правительство за-строит этот плац какими-либо строениями, то стро-жайшим нашим наказом запрещаем всем и каждому посягать на право названного реббе Исаака или его наследников и уполномоченных ни посредством покупки, ни найма или каких бы то ни было сделок с правительством; также запрещается кому бы то ни было заниматься там факторством.
       Одному только р. Исааку или его наследни-кам и уполномоченным предоставляется полное право завладеть указанными постройками посред-ством каких бы то ни было мер, равно заниматься в них факторством .
       Вменяется в обязанность всякому кагалу от-стаивать упомянутого р. Исаака, его наследников и уполномоченных, чтобы все эти права были бы за ними удержаны в мире и спокойствии. Если же ко-гда-либо явится кто-либо, который будет оспари-вать эту продажу, всю или часть оной, то кагал должен удовлетворить оспаривающего всеми сред-ствами, дабы поддерживать сию нашу продажу в руках р. Исаака, его наследников и уполномочен-ных.
       Всякий кагал и бет-дин должны защищать р. Исаака, его наследников и уполномоченных от вся-кого человека, который вторгнется в их предел и нанесет ущерб их правам; они должны преследовать этого человека всеми мерами и средствами, согнуть его в дугу и взыскать с него все расходы и убытки, кои понесет из-за него р. Исаак, его наследники или уполномоченные.
       Если же кагал не обратит свое внимание на этого человека и не будет его преследовать и угне-тать, то все расходы и убытки, которые причинит подобный человек владельцам указанных прав, должны быть взысканы с кагала, с самых лучших его доходов.
       В последнем случае упомянутые владельцы прав могут без всякой присяги показать сумму по-несенных ими убытков, и такая должна быть взы-скана сполна с доходов кагала. Еще раз повторяем, что всякий кагал и бет-дин обязаны защищать ска-занного р. Исаака или его наследников и уполномо-ченных и удерживать все изложенные в этом акте права до йоты в их руках, без малейшего ущерба и ограничения.
       Все это постановлено с общего согласия всех голов, представителей и предводителей нашего го-рода без всякого колебания и оговорок в кагальной комнате при наличном числе членов на основании законов и обычаев, в удостоверение чего и подпи-сываемся.
       Четверг, накануне новолуния ава 5562 (1802) года, г. Минск.
       Настоящий документ выдан р. Исааку, сыну Гершона. Также и мы, нотариусы, подписями на-шими подтвердили, что он составлен на кагальном заседании в кагальной комнате с общего согласия на основании законов и обычаев, равно и на основа-нии того принципа, по которому действия кагала не нуждаются в совершении формального киниона .
       Продажа эта состоялась с публичных торгов, о которых в свое время объявлено было во всех си-нагогах, причем не нашлось ни одного, кто бы над-бавил цену или оспаривал продажу. Воскресенье, 3 ава 5562 (1802) года.
       N262. О выборе трех предводителей для разбирательства дела музыкантов
       По поводу споров и несогласий, возникших между здешними музыкантами, избраны по поста-новлению представителей кагала три предводителя: знаменитый раввин Саул, сын Зева Вольфа, р. Мои-сей, сын Моделя, и р. Исаак, сын Гершона, -- с полной силой окончательно помирить здешних му-зыкантов и приискать меры и ограждения, дабы та-ковые несогласия впредь не возникали между ними.
       Также предоставляется этим выборным право подвергать того, кого они сочтут достойным, как телесным, так и денежным наказаниям. Кроме того, они могут призвать сюда музыкантов из другого города и даровать им право постоянного жительст-ва. Во всех постановлениях, кои они положат по этому делу, предоставляются им право и сила всех семи предводителей города.
       Все это постановлено с общего согласия предводителей без всяких колебаний и оговорок при полном числе членов в кагальной комнате на основании законов и обычаев. Суббота, отдел Мат-тот и Mac'e, 2 менахем-ава 5562 (1802) года.
       N 263. О выборе трех месячных старшин для решения тяжбы между Иоэлем и Лей-бой
       Вторник, отдел Ваетханан, 5562 (1802) года. Касательно тяжбы между р. Иоэлем, сыном Меера, и р. Лейбой, сыном р. Моисея, Сегалем, о праве на владение двором, купленным названным р. Иоэлем, представителями кагала постановлено избрать трех месячных старшин:
       1) Самуила, сына р.Д.;
       2) р. Цеви, сына Р., и
       3) Хаима, сына р.И.
       Действиям их по этому делу предоставляется полная сила всех семи предводителей города.
       N 264. О выборе двух предводителей для решения тяжбы между частными лицами
       Вторник, отдел Ваетханан, 5562 (1802) года.
       По поводу тяжбы между р. Моисеем, сыном р. Азриэля, и Давидом, сыном р. Иехиэля, представи-телями кагала постановлено избрать двух предводи-телей: р. Саула, сына Зева Вольфа, и р. Исаака, сына Ч., дабы они заседали вместе с судьями справедли-вого бет-дина.
       Постановлениям сих избранных присваивает-ся сила действий всех представителей кагального управления.
       N265. О выборе адвокатов по делу резни-ков с кагалом
       Четверг, отдел Ваетханан, 14 менахем-ава 5562 (1802) года.
       Касательно вызова кагала в суд бет-дина со стороны бывших резников по поводу кагального постановления о резниках от 14 прошлого таммуза представители кагала постановили назначить в ад-вокаты со своей стороны р. Моисея, сына И., и р. Цеви Гирша, с. Рувима, для окончания сказанного дела с упомянутыми резниками у бет-дина.
       N 266. О продаже кагалом права на владе-ние лавкой
       Четверг по отделу Ваетханан, 14 менахем-ава 5562 (1802) года.
       Так как пан Шейбе намеревается построить новую каменную лавку подле своих ворот, которая будет выходить на двор р. Иегуды Лейбы. сына р. Якова, то представителями кагала постановлено: продать право на владение сей лавкой сказанному р. Иегуде Лейбе продажей полной и окончательной, от центра Земли до высот небес.
       За это право сказанный р. Иегуда Лейба дол-жен внести в общественную кассу 9 руб. серебром, и по внесении оных право это присваивается навек ему, его наследникам и уполномоченным.
       N267. Прибавление к предыдущему акту
       Суббота, отдел Ваетханан.
       Представителями кагала положено: если ска-занный р. Иегуда Лейба не внесет следуемой с него за упомянутое (в предыдущем акте) право суммы до субботы по отделу Экеб, то он лишится этого права, о чем и объявить ему.
       N268. Об одном поручительстве за госу-дарственные повинности
       Суббота, отдел Ваетханан.
       Так как у нотариуса Баруха находится пору-чительство богача р. Лейбы из Мира за государст-венные подати, следуемые с р. Аарона, зятя р. Ш. Залмена, то представителями кагала решено выдать р. Лейбе оное обратно, но с тем условием, чтобы тесть р. Аарона, р. Залмен, поручился за рекрутские повинности будущей зимы.
       N269. О резниках
       Резник р. Идель из Радошкевича уступил свое право сыну своему Менделю, дабы он заступал его место.
       Так как остальные резники по причине слиш-ком большого труда просили прибавить к ним еще одного из бывших резников, то с общего согласия всех нижеподписавшихся выборных из большого собрания постановлено, чтобы р. Яков, сын р. Б., и р. Иосиф из Березины состояли здесь резниками в продолжение трех лет, считая от нынешнего дня, причем упомянутый р. Яков будет заниматься также и осмотром.
       Резниками птиц будут р. Симеон, сын Шало-мы, р. Бецалель, зять Иосифа, и названный р. Мен-дель сроком на год, считая от наступающего елула месяца. Еженедельно чередуясь, один из упомяну-тых резников птицы должен резать и заниматься осмотром в скотобойне в помощь названным двум резникам скота.
       Жалованье резникам крупного скота будет выдаваться из общественной кассы по 1,5 руб. се-ребром на человека в неделю, а резники птицы должны поровну разделять между собой общую сумму жалованья, а также и доходы от несвоевре-менной работы.
       Также постановлено избрать в наступающем месяце нисане одного из резников птицы, именно того, кто по благоусмотрению кагала окажется дос-тойным в резники крупного скота впредь сроком на три года вдобавок к настоящим двум.
       Все это постановлено с общего нашего согла-сия, в удостоверение чего и подписываемся. Поне-дельник, 18 менахем-ава 5562 (1802) года, г. Минск.
       Примечание. Тут оставлены места для подпи-сей, но подписей нет. На конце написано следую-щее: р. Исаак, сын р. Вениамина, заявил протест против изложенного постановления и пригласил членов комиссии к бет-дину.
       N270. Форма присяги для здешних резни-ков
       "Во имя Бога, кагала, бет-дина и наси Иеру-салимского приношу я ныне присягу без всяких хитростей и задних мыслей, не думая ни о каком послаблении, с единомыслием на устах и в сердце в том, что я буду заниматься резкой скота и осмотром внутренностей с полной верностью и буду следо-вать всем постановлениям депутатов большого соб-рания и кагала, изложенным в сей актовой книге, не отступая от них ни на йоту.
       Особенно я должен стараться быть верным остальным двум резникам, работающим со мной вместе, и ни под каким предлогом не действовать наперекор им или стараться хитростью уронить их. Если же кто-либо из них сделает какую-нибудь ошибку при резке или осмотре скота, то я должен указать ему на ошибку, нисколько его не огорчая и не разглашая этого.
       Если между нами произойдет какое-либо не-согласие в процессе резки или осмотра, то мы должны обратиться к раввину-гаону с просьбой ре-шить наше недоумение. Также не должен я причи-нять неприятностей ни покупателям, ни мясникам, равно как и не льстить им.
       Также не должен я во все продолжение трех-летней службы просить у кагала какойлибо милости или прибавки жалованья, равно как и скрывать от моих сотоварищей даже полушки из всех доходов, с резки как крупного, так и мелкого скота и птицы. И, как я истинно присягаю, так да поможет мне Гос-подь, хвала Ему, во всех моих предприятиях.
       По этой форме принес я присягу по закону во вторник, 16 менахемава 5562 (1802) года, в г. Мин-ске, в подтверждение чего и подписываюсь: Иосиф, сын усопшего Якова".
       По этой же форме и т.д. Симеон, с. р. Шало-мы.
       По этой же форме и т.д. Бецалель, с. Исаака.
       По этой же форме и т.д. Яков, с. Баруха.
       По этой же форме и т.д. Шалом Шахно, с. р. Г.
       Я, нижеподписавшийся, присутствовал при принесении присяги поименованными резниками, состоявшемся в вышеозначенный день в г. Минске, в подтверждение чего и подписываюсь:
       Барух, сын Цеви Гирша, шамеш-венееман (поверенный и нотариус) города Минска.
       N271. Примечание к предыдущей присяге
       В постановлениях касательно резников и в их присяге сказано, что они никогда не должны опаз-дывать, а должны являться в скотобойню вовремя.
       Но так как таковой обязанности никто на себя принять не может под тяжелой присягой, то нами, нижеподписавшимися судьями, постановлено: ис-ключить, по-видимому, это условие из присяги для резников, но в сущности оставить его во всей его силе, так как оно уже утверждено представителями кагала и членами большого собрания, и резники обязаны исполнять это условие наравне со всеми предназначенными для них правилами, несмотря на то что оно не вошло в состав присяги.
       В подтверждение чего и подписываемся. Вос-кресенье, 8 кислева 5562 (1802) года, г. Минск.
       Самуил, сын Михеля; Мендель, сын Арии Лейбы; Самуил, сын Аарона; Иосиф, сын Михеля.
       N272. Постановления для резников
       Вот постановления и ограждения, составлен-ные кагалом и большим собранием по делу резки скота и осмотра внутренностей в нашем городе Минске.
       1. В скотобойне нашего города должны слу-жить три резника крупного и мелкого скота: двое из назначенных собственно для убоя или резки скота и один из трех птицерезов нашего города, которые должны исполнять эту обязанность по еженедель-ной очереди. Во всяком случае не должно быть ме-нее двух резников при убое скотины: один исполня-ет операцию резки, а другой по требованиям закона смотрит за исправностью оной.
       Во время осмотра внутренностей оба резника должны ощупывать легкие скотины, когда они еще внутри, и таковые они не вправе признать кошер-ными до тех пор, пока не осмотрят их прежде внут-ри, а после того, как вынут их.
       2. При резниках должны постоянно находить-ся три ножа, приготовленные и годные для резки по закону . И каждый раз перед резкой все три резни-ка должны испытывать ножи.
       3. Если в легких окажется какое-нибудь по-вреждение, то под каноническим херемом воспре-щается резникам обойти это молчанием; они долж-ны тотчас приказать мяснику вынуть легкие для ос-мотра их вне тела.
       Каждый раз, когда легкие после осмотра ока-жутся трефными, резники под каноническим хере-мом не должны оставлять их до тех пор, пока мяс-ник не отметит их особенным знаком, коим обозна-чают мясо, признанное негодным (трефом). Также если осмотрят легкие в то время, когда скотина ле-жит на земле, то резники под страхом каноническо-го херема не должны упустить тушу из виду, пока не вынут легкие из тела для осмотра.
       4. Что касается ножей для резки, то прежнее постановление о них остается во всей своей силе без всяких новых прибавлений.
       5. Резники обязаны сидеть в скотобойне еже-дневно от 10 часов утра до 7 пополудни; если же в скотобойне будет находиться еще скот для резки, то они должны там пробыть еще час.
       Если же мясникам понадобится зарезать до или после назначенного времени, то резники обяза-ны исполнить их требование, и за этот необязатель-ный труд мясник или частное лицо обязаны запла-тить им с каждой головы крупного скота по 15 гро-шей (7,5 коп.), а мелкого -- по положению.
       Если же какой-нибудь мясник или хозяин по-желает зарезать скотину, лежащую на телеге, то резникам следует с каждой головы крупного скота 10 грошей; за резку же в доме хозяина следует со всякой штуки крупного скота 30 грошей (15 коп. серебром).
       6. Жалованье должно выдавать этим трем резникам из общественной кассы по 1 руб. 50 коп. серебром на каждого в неделю. Третий же, который будет по еженедельной очереди из резников птиц, также получает вышеуказанное жалованье.
       7. Под страхом канонического херема вос-прещается резникам требовать от кагала или собра-ния какой-либо милости или добавки жалованья, а кагалу -- удовлетворять оные, а также нотариусам -- собирать голоса в пользу такого домогательства.
       Под страхом того же херема воспрещается ка-галу добавить хоть полушку сверх означенного в сих постановлениях, а также и резникам брать от мясника или хозяина что-либо, хотя бы стоимость полушки, или пользоваться его личной услугой.
       Резники обязаны принести присягу в том, что они будут следовать всем этим постановлениям и правилам, не будут огорчать ни мясников, ни хозяев в деле резки, а тем более допускать огорчения или какие-либо хитрости и пронырства в отношении друг к другу.
       Если один из резников ошибается в чем-нибудь касательно ножа или осмотра легких, то ос-тальные два обязаны вывести его на правильный путь и поучить его, но никак не распускать какие-либо слухи в ущерб его имени.
       В особенности же запрещается резникам кле-ветать друг на друга перед кем бы то ни было в ми-ре, а если между ними призойдет несогласие в по-нимании процесса резки, то они должны отправ-ляться к раввину-гаону, дабы тот их наставлял.
       8. Резники обязаны ежегодно с полной добро-совестностью научить правилам резки и осмотра легких, равно испытанию ножа, по крайней мере двух человек, за что они могут брать с каждого по 90 руб. серебром, но не больше.
       Если же найдутся у них сверх этих двух еще ученики, то они вправе брать с них плату за учение больше сказанной суммы, по уговору; но при этом они того только могут принять к себе на выучку, кто им доставит разрешение от здешних предводи-телей города.
       9. Каждую четверть года обязаны все резники являться к раввинугаону для испытания своих уче-ников. К раввину-гаону должны присоединиться при этом испытании еще три экзаменатора.
       10. Резники не могут занимать никакой долж-ности ни в каком общественном управлении, ни в каком братстве; если же они считаются братчиками какого-либо братства, то они в продолжение своей службы лишены права голоса при выборах членов комитета братства.
       11. Если резникам понадобится поправить нож для резания, то они обязаны показать его до и после поправки раввину-гаону, дабы тот их настав-лял в этом деле.
       Эти изложенные одиннадцать пунктов со-ставлены нами, составителями правил, выборными из большого собрания, головами, предводителями и представителями города, в подтверждение чего и подписываемся.
       Вторник, 19 менахем-ава 5562 (1802) года.
       Примечание. Эти постановления составлены только на три года, дабы они во все это время не были нарушены ни на йоту; если же по истечении сказанного срока новых постановлений еще не бу-дет, то до составления таковых эти сохраняют весь свой вес и силу, г. Минск.
       Самуил, сын Дана; Саул, сын Зев-Вольфа, Гинцбург; Цеви Гирш, сын Рувима; Иосиф, сын Исаака; Моисей, сын Якова; Исаак, сын Исаака; Да-вид, сын Элиазара.
       Четверг, 5 алула 5562 (1802) года.
       Представителями кагала постановлено: так как резники птиц вследствие новых постановлений по резке получили новые права, то они должны, за исключением Бецалеля, внести по 2 червонца в об-щественную кассу, каковые 4 червонца должны быть вручены р. Иделю из Радошкевича.
       Это постановлено с общего согласия на осно-вании законов и обычаев.
       N273. О выборе двух распорядителей по издержкам на госпиталь
       Суббота, отдел Шофтим, 5562 (1802) года.
       Вновь выстроенный госпиталь нуждается в поддержке, требующей больших расходов, равным образом и в уставе касательно его внутреннего управления; поэтому постановлением кагала пору-чено двум представителям: р. Саулу, сыну 3., и р. Цеви Гиршу, сыну Рувима, составить вместе с из-бранными из здешнего святого братства (погребате-лей) устав госпиталя, определить его расходы и от-крыть источники на содержание оного. Всем их по-становлениям и распоряжениям по делам госпиталя присвоена власть семи предводителей города.
       N 274. О средствах для уплаты за куплен-ный братством большой благотворитель-ной кружки стеклянный канделябр
       Суббота, отдел Теце, 5562 (1802).
       Так как старшины братства большой благо-творительной кружки просили кагальное начальст-во указать им источник на уплату за купленный для их синагоги стеклянный канделябр, то кагальным начальством постановлено дозволить им ежедневно ставить на кладбище особую кружку для собирания денег на этот предмет впредь до Судного дня, а на-кануне Судного дня -- и в синагоге и ходить еже-дневно с кружкой по синагоге.
       Также положено выпустить с публичных тор-гов во временное владение право доставления вина в синагогу для чаш на Кидеш и Габдала и сумму, которую дадут за это право, употребить на уплату за канделябр. Если же теперешний доставщик вина пожелает судиться за это с кагальным начальством, то старшины упомянутого братства должны быть адвокатами по этому делу.
       Что касается шинкарей, нуждающихся в по-мощи по делу с откупщиками, то положено продать право на владение каменными лавками пана Куль-чинского, смежными с базилианским монастырем, а также и незанятой землей, находящейся при этих лавках, и деньги, вырученные из аукционной про-дажи этого права, отдать шинкарям на расходы по указанному делу.
       N275. О выборе контролеров по коробоч-ному сбору
       Понедельник, 16 елула, 5562 (1802) года.
       Поверенные по налогу, назначенному для по-крытия государственных податей на основании сво-его устава, потребовали контролеров из купцов и экс-голов для проверки суммы доходов и расходов, а посему избраны по баллотировке: из купцов -- богач р. Исаак, сын Акибы, а из экс-голов -- р. Це-ви, с. 3. В. Р. Последний заменен Моисеем, с. р. М.
       N 276. О доставлении братству большой благотворительной кружки средства на уплату за канделябр (см. N274)
       Суббота, отдел Таба, 21 елула, 5562 (1802) го-да.
       Для уплаты суммы за купленный стеклянный канделябр старшинам братства большой благотво-рительной кружки предоставляется право продать с аукциона привилегию снабжать большую синагогу субботней свечой в продолжение трех лет , а день-ги, вырученные от этой привилегии, обратить на упомянутый канделябр.
       N277. О воспрещении портным заниматься ремеслом скорняков
       Суббота, отдел Таба, 21 елула, 5562 (1802) го-да.
       Положено: обнародовать по всем синагогам и бетгамедрошам строгий наказ всем портным зани-маться где бы то ни было ремеслом скорняков как в городе, так и вне его, как у евреев, так и у неевреев на 5 миль в окрестности под страхом всех херемов, отмеченных в уставе братства скорняков, выданном им кагальным начальством и общим собранием.
       Это было обнародовано в воскресенье, перед наступающим новым годом. Также обнародовано, чтобы никакой скорняк никоим образом не прини-мал работу своего ремесла из рук портного, а непо-средственно от заказчика.
       N278. О выборе членов для составления правил для резников
       Суббота, отдел Таба, 21 елула, 5562 (1802) го-да.
       Касательно здешних резников, для которых еще не установлены определенные правила, пред-ставителями кагала постановлено, чтобы раввин-гаон, праведный бет-дин и два предводителя, из-бранные по баллотировке, установили порядок и правила для резников.
       N 279. О включении двух душ из местечка Заславы в число мещан г. Минска
       Вторник, 24 елула, 5562 (1802) года.
       Кагальным начальством постановлено: вклю-чить в число мещан нашего города две души из ок-рестности с тем условием, чтобы Иосиф, с. Моисея, дал поручительство на гербовой бумаге в том, что он будет своевременно уплачивать за одну из них все государственные повинности, почтовые деньги и все остальное, возложенное на всякого мещанина, во все время настоящей переписи; за другую же душу государственные подати будут уплачиваться из суммы коробочного сбора.
       Если же коробочный сбор будет уничтожен, то тогда р. Иосиф должен платить и за вторую душу государственные подати. За включение сказанных двух душ в число мещан нашего города поимено-ванный р. Иосиф и месячный старшина (парнес-ходеш) должны определить сумму, какая должна быть Иосифом внесена в кагальную кассу.
       Когда же р. Иосиф подпишет свое поручи-тельство, то кагальное начальство обязано тотчас снестись с магистратом о включении этих двух душ в число мещан нашего города.
       N280. О вопросе, касающемся евреев всего края, о собрании членов всех уездов для обсуждения оного и о процентном сборе, необходимом для устранения намерения правительства относительно евреев
       Суббота, 1-го числа тебеф, 5562 (1802) года, неделя по отделу Миккец.
       В чрезвычайном собрании в присутствии предводителей города и всего кагального состава постановлено: вследствие неблагоприятных вестей из столицы -- Петербурга -- о том, что судьба всех евреев передана ныне в руки пяти сановников, ко-торым дана полная власть распоряжаться ею по своему усмотрению, мы принуждены отправиться в Петербург с целью просить Государя, да возвысится Его слава, чтобы у нас никаких нововведений не делали.
       А так как это дело требует много расходов, то с общего согласия решено установить временный процентный сбор, который должен быть взимаем в следующем порядке:
       1) от наличных капиталов, товаров и обеспе-ченных долгов всякий должен внести 0,5%;
       2) от недвижимого имущества -- 0,25%;
       3) от годичных доходов с домов и лавок вла-дельцы обязаны внести 10%;
       4) молодые четы, живущие на иждивении своих родителей, -- 1% со всего их состояния, будь капиталы в их собственных руках или в обороте у других.
       Каждый живущий в нашем городе обязан присягой утвердить, что платеж процентов будет им произведен правильно. Если же кто-либо согласится внести на этот предмет 50 червонцев (150 руб. се-ребром), то в таком случае он освобождается от присяги (которой каждый должен подтвердить по-казание о своем состоянии), хотя бы требуемый взнос, согласно его состоянию, по общему положе-нию и превышал упомянутую сумму (150 руб. се-ребром).
       Поверенными этого процентного сбора назна-чаются шесть членов, избранных смотрителями ко-робочного сбора по части резки скота, с предостав-лением им права назначать от себя благонадежных сборщиков, которые в их присутствии занимались бы взиманием сказанного сбора.
       Служители и рассыльные кагала обязаны ис-полнять всякое их приказание без малейшего пре-кословия, и власть этих избранных членов в этом деле равносильна власти всего общего чрезвычай-ного собрания. Что же касается упомянутых из-бранных членов, то они еще до вступления в эту должность обязаны внести следуемый от них взнос на общем основании.
       N 281. О процентном сборе, необходимом для устранения намерения правительства относительно евреев всего края
       Среда, 4-го числа месяца тебеф, неделя по от-делу Вайггаш, 5562 (1802) года.
       Семью членами, избранными чрезвычайным общим собранием вследствие экстренной необхо-димости в настоящее время отправиться в Петер-бург по делу, касающемуся судьбы всего еврейско-го народа, просить милости у Царя и заступиться перед Ним за всех евреев, постановлено следующее: так как дело это требует много денег, то все члены согласились между собой сделать раскладку на всю нашу (Минскую) губернию, считая по рублю сереб-ром на каждую душу.
       Уездные города и местечки должны собирать эти деньги процентными сборами с капиталов, а из общей собранной ими суммы уездные кагалы обя-заны немедленно доставить в Минск полное коли-чество денег, считая по рублю с каждой души, жи-вущей в уезде.
       Жители же нашего города обязаны исполнять решение чрезвычайного общего собрания, поста-новленное в прошлую субботу, и внести немедлен-но по полпроцента со своих капиталов. Уездные города и местечки равным образом обязаны сделать свой взнос в самое скорейшее время.
       Также постановлено общим собранием, что в случае если два уезда не внесут в полном количест-ве требуемые от них деньги, то взнос будет каждо-му возвращен обратно. Кроме того, с общего согла-сия избран кассиром-казначеем общего сбора по губернии, у которого должны собираться и хра-ниться деньги, известный богач рабби Вольф, сын Гирша, из Минска, а для ведения счета по книгам и сохранения бумаг избран первостепенный богач равви Айзик, сын Юделя.
       На кассира-казначея возложена обязанность возвратить каждому его взнос, если два каких-либо уезда нашей губернии не исполнят в точности на-шего постановления, также если жители нашего го-рода не захотят подчиниться этому же постановле-нию.
       Когда же соберутся сюда поверенные от кага-лов всех уездов, то будет произведен выбор упол-номоченных из их среды для поездки в Петербург. Собранным из уездов поверенным предоставляется право избрать, если они сочтут нужным, нового ка-значея, но не иначе как с общего согласия членов нашей комиссии.
       N 282. О процентном сборе, необходимом для устранения намерения правительства относительно евреев всего края
       Суббота по отделу Вайггаш, 7 тебеф, 5562 (1802) года.
       Кагальным начальством и чрезвычайным соб-ранием постановлено следующее: кто к наступаю-щему вторнику не уплатит процентного сбора, о котором изложено в предыдущих актах, тот будет оглашен, как человек, отделившийся от общества.
       Кроме того, шести поверенным, поименован-ным в прежних актах, дается власть подвергать та-кого человека разным штрафам и преследовать его настолько, насколько хватит силы израильского на-рода.
       Решено и постановлено с общего согласия не входить в сделку ни с кем для освобождения его от положенной присяги. Присяга, напротив, остается обязательной для всех, за исключением только тех лиц, которых от этого освободит взнос в 50 червон-цев, т.е. 150 руб. серебром, как было изложено в предыдущих актах.
       При сем, с общего согласия утвержден в должности кассира этого сбора богач рабби Вольф, сын Гирша, избранный на эту должность предшест-вовавшим общим собранием.
       Что же касается до тех домохозяев, которые хотят судиться с кагалом и общим собранием у бет-дина по делу сбора от доходов с домов, то адвока-тами по этому делу со стороны кагала назначаются вышеназванный кассир и богач реб Айзик, с тем что противная сторона завтра же обязана явиться в суд; в противном же случае жалобы по этому предмету не будут приняты.
       На заседании общего собрания присутствова-ли депутаты по делу всего края.
       N 283. О процентном сборе, необходимом для устранения намерения правительства относительно евреев всего края
       Суббота, 7 тебефа, 5562 (1802) года.
       Общим собранием назначены уполномочен-ные из жителей нашего города по делу, подлежа-щему рассмотрению общего собрания всего края, которое должно состояться зимой текущего года в нашем городе.
       В таковые уполномоченные назначено восемь человек: шесть из них те, которые состоят смотри-телями коробочного сбора по части резки скота, а остальные два рабби Моисей, сын И., и рабби Са-муил, сын 3. Эти восемь уполномоченных будут представителями со стороны населения нашего уез-да на общем собрании по делу всего края.
       В случае если из указанных восьми уполно-моченных трое по разным причинам не будут в со-стоянии явиться в собрание, то остающимся пяти членам предоставляется восемь голосов в делах важных или неважных, касающихся целого края.
       Всякое постановление общего собрания края, в котором примут участие упомянутые члены, име-ют обязательную силу для всех жителей нашего го-рода без малейшего нарушения наравне со всеми прочими постановлениями нашего общего собра-ния.
       N 284. О шинкарях и откупщике
       Того же дня на общем собрании было рассуж-даемо о деле питейного откупа и постановлено, что если кто-либо из нашего города осмелится согла-ситься на предложение откупщиков, то семи из-бранным из шинкарей предоставляется власть пре-следовать такового человека всевозможными сред-ствами и мерами и подвергать его всевозможным штрафам.
       В этом деле власть семи избранных (шинка-рей) должна считаться равносильной власти общего собрания.
       N 285. О процентном сборе по делу всего края
       Вторник, 10 тебефа, 5562 (1802) года.
       По приказанию шести уполномоченных по делу процентного сбора обнародовано во всех сина-гогах следующее: налагается трехдневный пост по случаю неблагоприятных слухов (из Петербурга), а именно: в понедельник 16-го, четверг 19-го и опять в понедельник 23 тебефа, и посты эти должны быть строго соблюдаемы всеми жителями нашего города, мужчинами и женщинами, наравне с постом Эсфи-ри.
       В эти три дня поста воспрещается жителям города делать где-либо собрания для молитвы, а каждый обязан явиться непременно в большую си-нагогу для общего соединения и усиления молитв к Богу и непременно принести с собой следуемую с него уплату объявленного процентного сбора.
       Кто же в дни поста не уплатит числящегося на нем долга по процентному сбору до одной копейки, тот, кроме других штрафов, которым подвергнется, еще будет объявлен отлученным от своего народа.
       "Советник" -- путеводитель по хорошим книгам.
      
      
       Павел Хлебников
      
       Крёстный отец Кремля Борис Березовский,
       или
       История разграбления России
      
      
       "Березовский -- апофеоз мерзости на государственном уровне: этому представителю небольшой клики, оказавшейся у власти, мало просто воровать -- ему надо, чтобы все видели, что он ворует совершенно безнаказанно."
       Александр Лебедь
      
      
      
       Джиму Майклсу --
       за то, что сделал из меня журналиста
      
       Журналу "Форбс" --
       за несгибаемость
      
       Музе --
       за поддержку
      
      
      
      
      
      
      
      
       Все рушится, основы расшатались,
       Мир захлестнули волны беззаконья:
       Кровавый ширится прилив и топит
       Стыдливости священные обряды.
       У добрых сила правоты иссякла,
       А злые будто бы остервенились.
       Уильям Батлер ЙИТС
      
       ОГЛАВЛЕНИЕ
       Предисловие 4
       Введение 5
       Глава первая. ВЕЛИКАЯ БАНДИТСКАЯ ВОЙНА 7
       Перестрелка у кинотеатра "Казахстан" 7
       Чеченцы 8
       Воры в законе 10
       Война начинается 12
       Казино "Черри" 14
       Сверхдержава преступности 15
       Взрыв у "ЛогоВАЗа" 19
       Вторжение в Чечню 20
       Конец старых авторитетов 22
       Глава вторая. ПАДЕНИЕ СТАРОГО РЕЖИМА 23
       Реформы Горбачева 23
       Водка 24
       Рублевый навес 24
       Первые шаги Бориса Березовского в бизнесе 25
       Новая миссия КГБ 26
       Связь с Лозанной 32
       Путч 34
       Смерть во внутреннем дворе 35
       Глава третья. РАЙ ДЛЯ ТРЕЙДЕРОВ 35
       Решение о ликвидации Советского Союза 35
       Гайдаровские реформы 36
       "Алиса" 38
       "Жигули" на продажу 40
       "Мы демонтировали все" 44
       "Придется затягивать пояса" 46
       Смерть нации 47
       Глава четвертая. РАСПРОДАЖА СТРАНЫ ЗА ВАУЧЕРЫ 50
       Друг семьи 50
       Огонь по парламенту 54
       Анатолий Чубайс приватизирует Россию 56
       "Никаких законов мы не нарушили" 59
       Народный автомобиль 61
       Глава пятая. УБИЙСТВО ЛИСТЬЕВА 65
       "Самое яркое проявление коррупции в России" 65
       Противник 67
       "Мордой в снег!" 69
       Покушение 72
       "Москвой управляет мразь" 73
       Березовский становится медиа-магнатом 75
       Глава шестая. ПРИВАТИЗАЦИЯ ПРИБЫЛЕЙ АЭРОФЛОТА 76
       "Наш интерес здесь очевиден" 76
       "Andava" 78
       Зять Ельцина 81
       Загадочная компания в Дублине 82
       Глава седьмая. В ПОГОНЕ ЗА НЕФТЬЮ 85
       "Смысл жизни -- в экспансии" 85
       Российский Рокфеллер 85
       Тело в реке 88
       Залоговые аукционы 89
       Аукцион по продаже акций "Сибнефти" 93
       "Власть должна выражать интересы бизнеса" 94
       Глава восьмая. "ЧЕРНАЯ КАССА" ПРЕЗИДЕНТСКОЙ КАМПАНИИ ЕЛЬЦИНА 96
       Давос 96
       "Власть мы не отдадим" 97
       Собрание в доме приемов "ЛогоВАЗа" 98
       Татьяна 98
       "Несерьезная сумма" 99
       "Из их мозгов сделали пюре" 101
       Монеты народу 103
       Национальный фонд спорта 104
       Тактика устрашения 105
       Вербовка генерала Лебедя 106
       Коробка с деньгами 107
       Федоров остается в живых 108
       "Либо они затыкаются, либо посажу" 109
       Глава девятая. ОЛИГАРХИЯ 111
       Веселый город 111
       Березовский получает место в правительстве 113
       Торговля заложниками 115
       "Это комедия, и она комедией остается" 119
       Новые правила игры 121
       "Юкси" 123
       Кризис 124
       Глава десятая. ВЛАДИМИР ПУТИН ПРИХОДИТ К ВЛАСТИ 127
       Подслушиваем президента 127
       Ордер на арест 128
       Триумф Березовского 130
       Вторая чеченская война 133
       Алюминиевые магнаты 136
       Иммунитет 139
       ЭПИЛОГ 141
       ПРИЛОЖЕНИЯ 145
       Приложение 1 145
       Приложение 2 148
       Примечания 151
       БИБЛИОГРАФИЯ 151
      
      
      
      
      
       ПРЕДИСЛОВИЕ
       Все последнее десятилетие, встречаясь с россиянами, занимавшими заметное положение в обществе, я записывал, с их разрешения, наши разговоры на пленку. И все утверждения в этой книге, за исключением специально оговоренных случаев, основаны на интервью под магнитофон с бизнесменами и политиками, правившими Россией в 90-е годы XX века.
       Правда в России -- вещь всегда текучая, и многие мои собеседники часто этой текучестью пользовались. Обычно они говорили не всю правду, а лишь ее часть. Задача этой книги -- собрать воедино кусочки истины, сопоставить их и получить полную картину происходящего. Оказалось, что с течением времени мне становилось легче выполнить задуманное. Чем больше человек знает, тем труднее его обмануть.
       Предлагая этот материал, я пытался быть консервативным в своих допущениях по поводу того, что является правдой. Я привожу свои источники, и читатель вправе сам судить об их надежности или ненадежности. Я также показываю, как именно проводилось мое исследование, и читатель имеет возможность сам решить, во что верить, а во что -- нет.
       История современной России во многом основана на устных рассказах, утверждениях людей, которые "были там". Часто эти люди говорят о том, чего не знают. И любой журналист идет по этому минному полю. Кроме того, многие соглашения в российском бизнесе и политике скрепляются всего лишь рукопожатием. Они находят отражение на бумаге достаточно редко. Но эти устные контракты часто надежнее письменных, и летописца современной России не должен смущать тот факт, что документация -- в западном понимании -- отсутствует.
       Тем не менее многие ключевые элементы изложенного материала имеют документальную основу -- опубликованные годовые отчеты, регистрационные документы, банковский анализ инвестиций, менее доступные копии контрактов, протоколы заседаний правления той или иной компании. Я использую и правительственные документы, открытые и закрытые, чтобы выявить природу отношений между героями этой истории.
       Россия в период правления Ельцина во многом продолжала оставаться полицейским государством -- телефоны прослушивались, за отдельными гражданами велась интенсивная слежка; можно говорить о полицейском государстве, которое приватизировали. Множество специалистов из старой советской службы безопасности и правоохранительных органов устроились на работу в частный сектор. Каждая крупная финансово-промышленная группа создала свой мини-КГБ, обычно известный как "аналитический отдел", укомплектованный мастерами добывать информацию, подслушивать конкурентов, красть документацию. Досье с разведданными, собранными в этих аналитических отделах, в конечном счете приобретали форму стандартных сводок, какие в прошлом собирались советскими службами безопасности. Эти данные часто грешили неточностью, но не раз были для меня полезным источником фоновой информации. Кое-что из собранного этими частными разведагентствами позднее подтверждалось событиями в стране либо самими правоохранительными органами.
       Среди моих источников -- бывшие члены Службы безопасности Президента (СБП). В 1996 году эта структура была распущена, но до того времени была одной из наиболее могущественных в стране. В ней работало около 500 специалистов -- от спецназовцев до разведчиков-аналитиков, оснащенных по последнему слову разведтехники. Задача СБП заключалась не только в охране Ельцина, но и в расследовании обвинений в коррупции или шпионаже в коридорах власти.
       В эпоху Ельцина стала частым явлением утечка информации из правоохранительных структур. Четкой политики по поводу того, какую информацию можно предать гласности, не было. Решение поделиться со мной теми или иными документами (видеозаписями, аудиокассетами, распечатками и так далее) многие лица принимали сами. В большинстве случаев эти люди руководствовались тем, что российская правовая система не способна обуздать преступников. Им казалось: раз судебная машина не работает -- эпидемии преступности может противостоять гласность.
       Многие из тех, кто согласился говорить со мной о событиях, описанных в этой книге, поставили одно условие: я не должен их называть. Тогда их информация использовалась только как второстепенная. Если я и говорю о событиях на основе этих анонимных источников, это значит, что у меня есть подтверждение из источников официальных. В тех редких случаях, когда аноним был единственным источником, приходилось цитировать и его. Наиболее важным из этой серии был "источник РУОПа". Этот человек -- в прошлом высокопоставленный сотрудник московского РУОПа (управление по борьбе с организованной преступностью). Я не сомневаюсь в достоверности его информации, потому что занимаемая им должность позволяла ему знать то, о чем он говорит. Более того, я знаком с этим человеком с 1993 года, и все это время он поставлял мне информацию, которая подтверждалась дальнейшими событиями. Например, если он говорил, что тот-то и тот-то -- главари преступных группировок, впоследствии это оказывалось правдой, потому что эти люди становились участниками бандитских разборок либо их арестовывали и приговаривали к заключению западные правоохранительные органы.
       Я старался не полагаться на газетные материалы, не брать их за основу для моего повествования. Если я и ссылаюсь на газеты, то только потому, что они вели ежедневную летопись событий или печатали интервью с кем-то из моих героев. В большинстве случаев, когда я решал воспользоваться интервью, взятым другим журналистом, последний не давал мне магнитофонную запись разговора со своим собеседником. Так или иначе, я считаю, что эти опубликованные интервью верны: во-первых, они напечатаны в газетах с солидной репутацией, во-вторых, герои интервью не раз давали этой же газете другое интервью несколько лет спустя. Другими словами, я предполагаю, что, если слова человека в газете исказили, он в эту газету с новой публикацией не придет.
       Наиболее достоверные источники книги -- ее герои. Я кропотливо работал над документальной и устной историей эры Ельцина, но, вне всякого сомнения, многое осталось вне поля моего зрения. Наверняка появятся книги, в которых жизни моих героев будут раскрыты более подробно. Но у меня была возможность общаться с этими людьми в начале 90-х годов, в их "век невинности", когда они делились со мной откровенно -- часто хвалясь своими преступными подвигами, -- и столь же откровенно лгали.
       ВВЕДЕНИЕ
       В феврале 1997 года на журнал "Форбс" подал в суд Борис Березовский. Этот человек появился внезапно, став богатейшим бизнесменом и одним из самых могущественных людей России. В декабре 1996 года я написал о Березовском статью "Крестный отец Кремля?". Он нанял английских адвокатов и подал в Лондонский Высокий суд правосудия за клевету. На момент публикации этой книги дело не прекращено. "Форбс" не испугался перспективы суда и продолжал печатать мои статьи о Березовском .
       Я заметил, что его тень падает на многие важные события, потрясавшие Россию в прошедшем десятилетии. Я начал прослушивать записи своих бесед со всевозможными расхитителями в эпоху новой России, чьи карьеры пересекались с Березовским: товарно-сырьевые магнаты, ненадолго захватившие российскую экономику; директора заводов, получившие в наследство промышленные империи; молодые банкиры, жесткие и беспринципные, сколотившие состояния на политических связях. Все эти люди были наверху, когда о Березовском еще никто не слышал. Они были в свете юпитеров, а Березовский ждал своего часа за кулисами.
       Многие магнаты российского бизнеса унаследовали свое богатство от старого Советского Союза, стали уполномоченными миллионерами, но Березовский построил свою империю сам, с нуля. Свой вклад в распад России в начале 90-х вносили многие, но Березовский воплощал дух эпохи. Никому больше не удавалось так тонко улавливать быстро меняющиеся обстоятельства; стоило России на своем мучительном пути к рыночной экономике сделать новый поворот, Березовский был тут как тут и изобретал новые способы наживы. А войдя в политику, он обогнал всех и здесь. Приватизировав огромные просторы российской промышленности, Березовский приватизировал само государство.
       Превращение России из мировой сверхдержавы в нищую страну -- одно из самых любопытных событий в истории человечества. Это крушение произошло в мирное время всего за несколько лет. По темпам и масштабу этот крах не имеет в мировой истории прецедента.
       Когда Михаил Горбачев начал перестройку и когда Борис Ельцин стал первым демократическим президентом России, я ожидал, что Россию охватит тот же всплеск энергии, который испытал Китай во времена реформ Дэн Сяопина. Я ожидал экономического подъема, какой последовал за деколлективизацией сельского хозяйства, проведенной Петром Столыпиным почти век назад. Но вскоре я понял -- все в России рушится. Правительство Ельцина отпустило цены, и вслед за гиперинфляцией в мгновение ока обеднело большинство населения страны. Появился свободный рынок, но экономика не стала работать эффективнее, наоборот, началось неумолимое сползание в пропасть. В результате приватизации обогатилась лишь небольшая группа "своих". Страну разграбили и развалили новые собственники.
       Как могло случиться такое? Все указывает на российскую организованную преступность. Я писал статьи о гротескном образе жизни и жутких злодействах новых бандитов. Занимаясь российской мафией, я не раз получал совет: хотите писать о российской организованной преступности, не уделяйте много внимания живописным королям мафии, сосредоточьтесь на правительстве. Россия -- это бандитское государство, говорили мне, ее политическая система -- не что иное, как власть организованной преступности.
       ФБР дает следующее определение организованной преступности: "Преступный сговор на постоянной основе, который питается страхом и коррупцией, а мотивировкой является жадность". В определении есть и такой абзац: "Они совершают или угрожают совершить акты насилия или запугивания; их действия методичны, последовательны, отличаются дисциплиной и секретностью; они изолируют своих руководителей от прямого участия в незаконных действиях с помощью бюрократических прослоек; они пытаются оказать воздействие на правительство, политику и торговлю посредством коррупции, подкупа и законных средств; их главная цель -- экономическая нажива, не только за счет очевидно незаконных предприятий... но и путем отмывания нечестных денег и инвестирования в законный бизнес" .
       Написать внятную историю преступных деяний в эпоху Ельцина -- задача не из легких. Почти ни одно громкое убийство не было раскрыто. Трудно выявить даже преступное прошлое многих персонажей -- проблема, с которой столкнулись правоохранительные органы, заключалась в том, что некоторым бывшим уголовникам с хорошими связями удавалось похитить свои досье, уничтожив следы своих преступлений. Российский уголовный кодекс содержал много двусмысленностей и дыр. Многие финансовые операции, которые на Западе расценили бы как преступные (некоторые типы взяток, мошенничество, казнокрадство, вымогательство), в России зачастую преступлением не являются .
       Российские бандиты не особенно боятся и милиции, потому что у них есть защитники наверху. На самом низком уровне типичного преступного сообщества в России находятся "уличные качки", которые вымогают деньги у палаточных торговцев, владельцев ресторанов и так далее; эти люди отчитываются перед главарями, действующими на общегородском уровне; последние, в свою очередь, подчиняются боссам на общенациональном уровне. На каждом уровне у бандитов свои люди в государственных органах -- начиная с местного отделения милиции или налоговой инспекции вплоть до мэров и губернаторов. И так до самого верха, до окружения президента.
       Обычно любому удачливому российскому бизнесмену приходилось иметь дело с обеими сторонами. Российская структура власти представляла собой трехгранную пирамиду: бандиты, бизнесмены и государственные чиновники.
       За каждым историческим процессом стоят конкретные личности. Мне хотелось узнать: кто же в действительности правит Россией? Кто довел страну до такого состояния? Кто находится на верху пирамиды?
       Летом 1996 года я стал знакомиться с деятельностью Бориса Березовского. Не было другого человека, стоявшего столь близко ко всем трем ветвям власти: преступность, бизнес и правительство. Нет другого человека, которому сползание России в пропасть принесло бы такие грандиозные доходы.
       Впервые я услышал о нем во время поездки в город Тольятти, на Волге, где находится крупнейшая в России автомобильная компания "АвтоВАЗ". Я писал статью об автомобильной промышленности в России и услышал, что "АвтоВАЗ" каким-то образом связан с предпринимателем по фамилии Березовский (на самом деле этот магнат заработал свои первые миллионы именно на этом автозаводе).
       Когда я спросил президента "АвтоВАЗа" Алексея Николаева о холдинге Березовского "ЛогоВАЗ", автомобильный босс и его помощники нервно переглянулись. В глазах людей, сидевших напротив меня, мелькнул испуг. "Мы больше никаких прямых связей не имеем с "ЛогоВАЗом", -- пробормотал Николаев. -- У них там (в Москве) другой какой-то бизнес" , .
       Кем же был этот бизнесмен, одно имя которого заставляло всех умолкнуть? Я стал изучать этапы молниеносной карьеры Березовского и обнаружил, что она полна обанкротившихся компаний и загадочных смертей. Масштаб разрушений был колоссален, даже по современным российским стандартам. Он вцеплялся в крупную компанию, высасывал из нее деньги, превращая в банкрота, державшегося на плаву только благодаря щедрым государственным субсидиям. Его, словно магнитом, тянуло к наиболее кровавым точкам России: бизнес по продаже автомобилей, алюминиевая промышленность, выкуп заложников в Чечне. Многие из его деловых начинаний -- от захвата ОРТ до перекупки Омского нефтеперерабатывающего комбината -- были омрачены убийством или случайной смертью ключевых фигур. Вскоре после его вмешательства в деятельность Национального фонда спорта была предпринята попытка убить бывшего президента фонда. Свидетельств того, что Березовский виновен в этих смертях, нет. Правда, в 1995 году он недолго числился в списке подозреваемых по одному из самых крупных убийств в эпоху Ельцина, но его никогда не обвиняли в совершении преступления в связи с этими событиями.
       Я встретился с Березовским в Москве в 1996 году. Высокий интеллект этого человека не вызывал ни малейших сомнений -- он доктор математических наук. Говорил он нервно, мысли формулировал четко, то и дело взмахивая рукой, на которой остался след от совершенного на него покушения в 1994 году. Насилие в русском бизнесе он принимал спокойно, но при этом занимал высоконравственную позицию. "В огромной степени проблема криминализации в России -- проблема надуманная, -- заявил он. -- Надуманная в том смысле, что русский бизнес на Западе сегодня представляется как криминальный бизнес. Но это, безусловно, не так... По существу, российский бизнес не отождествляется со словом "мафия".
       Я спросил: почему же государство не может привлечь бандитов к ответственности? "Потому что в самой власти есть много криминальных людей, -- ответил он. -- Власть сама не заинтересована в том, чтобы эти преступления были раскрыты" .
       Через месяц Березовского назначили на ключевой пост в государстве: он стал заместителем секретаря Совета безопасности.
       Распад России предоставил Березовскому уникальную возможность воплотить в жизнь свои планы в гигантском масштабе. Он становился все крепче, а Россия все слабела.
       Как это ни странно, но основой для экономического и демографического спада России стали действия "молодых реформаторов" и "демократов" -- группы, во главе которой стояли Егор Гайдар и Анатолий Чубайс.
       Во-первых, в 1992 году демократы отпустили цены до проведения приватизации и тем самым вызвали гиперинфляцию. За несколько недель сбережения подавляющего большинства граждан страны превратились в прах, уничтожив надежду построить новую Россию на фундаменте сильного внутреннего рынка.
       Во-вторых, демократы субсидировали коммерсантов -- молодых людей со связями, которые сколотили состояния, взяв на себя роль торговых государственных монополий и нажившись на огромной разнице между старыми внутренними ценами на российские товары и ценами мирового рынка.
       В-третьих, вслед за гиперинфляцией, уничтожившей сбережения россиян, ваучерная приватизация Чубайса в 1993-1994 годах была проведена некомпетентно. В большинстве случаев граждане просто продали свои ваучеры за несколько долларов брокерам либо бездумно вложили их в пирамиды, вскоре рухнувшие. Мог возникнуть мощный класс акционеров, но этого не произошло: промышленные активы России вследствие приватизации Чубайса оказались в руках коррумпированных директоров предприятий либо в руках новых московских банков.
       В-четвертых, Чубайс и его сподвижники субсидировали эти новые банки, давая им ссуды Центрального банка по отрицательным (для государства) процентным ставкам, передавая им счета государственных учреждений и организуя рынок государственных ценных бумаг в угоду этим банкам.
       Наконец, при проведении в 1995-1997 годах залоговых аукционов оставшиеся сокровища российской промышленности Чубайс распродал по номинальным ценам группке своих.
       Коррумпированный капитализм ельцинской России пришел не случайно. Правительство намеренно обогатило Березовского и группку приближенных -- в обмен на их политическую поддержку. Клан Ельцина и друзья-бизнесмены сохранили власть, но властвовали они над обанкротившимся государством и обедневшим населением. Предполагалось, что молодые демократы наведут в России порядок, разработают соответствующую правовую систему и дадут зеленый свет рыночной экономике. Вместо этого они возглавили режим, который оказался одним из самых коррумпированных в истории человечества.
       Больше всех в сложившейся ситуации выиграл Березовский. Ему нравилось хвастать своими достижениями. Однажды он рассказал газете "Файнэншл таймс", что он и еще шесть финансистов контролируют 50 процентов российской экономики, что именно благодаря им удалось переизбрать Ельцина на второй срок .
       "Крестный отец Кремля" -- не биография Бориса Березовского. Здесь нет материалов о его детстве, отрочестве, взглядах, личной жизни. Эту книгу нельзя назвать ни политическим анализом, ни рассуждениями о меняющейся роли России в мире. Это, скорее, исследование карьеры, которую Березовский сделал в бизнесе и политике. В книге проходят две параллельные темы -- возвышение Березовского и ослабление России. Много здесь сказано и о злоупотреблениях принципами западной демократии: личные свободы, свобода слова, выборные органы власти, защита прав меньшинства, рыночная экономика, личная самостоятельность, честный труд. В начале 90-х годов доброжелатели из-за рубежа считали, что если демонтировать коммунизм и исповедовать упомянутые выше принципы, россияне преобразуют свою страну в демократическое государство на западный манер. Миллиарды долларов в виде экономической помощи и огромное количество времени ушли на то, чтобы способствовать этому переходу. Западному миру трудно понять, как демократические принципы могли до такой степени отравить российское общество, и в этом смысле карьера Березовского позволяет ответить на этот вопрос.
       Уинстон Черчилль дал знаменитое описание интриг сталинской России: "схватка бульдогов под ковром". В России Ельцина происходило то же самое. В этой книге рассказывается о коррупции настолько глубокой, что читателям будет трудно в это поверить. Тем не менее зачастую Березовский и другие российские бизнесмены даже и не пытались замаскировать свои грабительские действия. Генерал Александр Лебедь точно охарактеризовал их позицию: "Березовский -- апофеоз мерзости на государственном уровне: этому представителю небольшой клики, оказавшейся у власти, мало просто воровать -- ему надо, чтобы все видели, что он ворует совершенно безнаказанно" .
       ГЛАВА ПЕРВАЯ
       ВЕЛИКАЯ БАНДИТСКАЯ ВОЙНА
       Перестрелка у кинотеатра "Казахстан"
      
       Похороны проходили в субботу, в полдень. В Москве стоял типичный июльский день: высокие облака, шум автомобилей, над городом -- желтоватая дымка из выхлопных газов и пыли. К церкви Михаила Архангела на проспекте Вернадского съезжались машины, они парковались прямо на тротуаре и на газонах -- не только привычные глазу российские модели, но и изящные БМВ, "мерседесы" и "вольво". В церкви были в основном крупные парни в черных пиджаках, расстегнутых рубашках или тренировочных костюмах -- они появлялись группками по трое или четверо. Они пришли проститься с Игорем Овчинниковым, в прошлом борцом, последнее время исполнявшим обязанности казначея и главного помощника крупной московской преступной семьи, связанной, по информации московских милиционеров, с солнцевской братвой. В церкви стоял открытый гроб, и все проходившие мимо уважительно кивали боссу Овчинникова, Циклопу -- бывшему боксеру, который получил эту кличку, потому что лишился глаза в схватке с чеченскими бандитами .
       Овчинникова убили в перестрелке с чеченцами у автосалона, принадлежавшего Борису Березовскому. Сорокасемилетний Березовский почти всю свою профессиональную карьеру занимался разработкой компьютерных программ, и трудно было предположить, что такой человек преуспеет в мире бандитов; тем не менее за четыре года Березовскому удалось раскрутить незаметное совместное предприятие до гигантских масштабов и превратить в крупнейшую процветающую фирму по продаже автомашин, а этот бизнес -- один из самых криминализованных в российской экономике. По сведениям российских правоохранительных органов, Березовский развивал свою структуру, "ЛогоВАЗ", под покровительством преступных группировок из Чечни. Бесстрашных чеченцев он использовал для охраны; они были его "крышей" на автомобильном рынке. Доходы Березовского сделали его мишенью для организованной преступности. Он бы не выжил, не сумей защитить свои капиталы физически. При бессилии правительства России самой эффективной "службой безопасности" для бизнесменов были бандиты .
       В июле 1993 года банда Овчинникова стала вторгаться на территорию Березовского. Сотрудник московской милиции, разрабатывавший Овчинникова, рассказывал: когда люди Овчинникова предложили "ЛогоВАЗу" партнерство, Березовский отказался, сказав, что "крыша" у него уже есть и им следует поговорить с чеченцами. Решительный "разговор" состоялся на Ленинском проспекте, около кинотеатра "Казахстан", где и находился автосалон "ЛогоВАЗа". Овчинников и его бандиты подъехали на трех машинах и открыли стрельбу. Люди "ЛогоВАЗа" ответили огнем. Результат недолгой перестрелки: трое убитых (включая Овчинникова) и шестеро раненых. Это была одна из самых кровавых бандитских разборок в Москве 1993 года .
       Я спрашивал об этом случае тогдашнего главу Московского РУОПа, генерала Владимира Рушайло (ныне он возглавляет МВД), и получил обтекаемый ответ: "Многие наши представители коммерческих структур считают, что тех или иных представителей коммерческих структур убивают именно за то, что они являются представителями коммерческих структур. Отнюдь нет. Расследования всех уголовных дел, связанных с совершением убийств, в том числе и заказных убийств, свидетельствуют о том, что люди, в отношении которых совершались преступления, сами были в каких-то не совсем понятных, мягко говоря, отношениях с теми лицами, которые в отношении их заказали или совершили это убийство. Законопослушных граждан, которые не нарушают закон, которые платят налоги, -- никто не убивает... По поводу того же "Казахстана". Поводом для этой перестрелки послужило то, что у этой структуры ("ЛогоВАЗ") своя охрана, а приехала другая группировка, которая хотела с них тоже получать деньги. Вот вам и результат" .
       Березовский сказал мне, что эту перестрелку помнит, но о причинах ничего не знает. Потом добавил: "Сегодня в России идет небывалый в истории процесс перераспределения собственности, где нет ни одного довольного: ни те, кто в один день стал миллионером, потому что считают, что мало миллионов заработали, ни те, кто не получили ничего и, естественно, недовольны. Поэтому я не считаю, что масштабы преступности превышают масштабы процесса преобразования" .
       Чеченцы
       Чеченские бандиты появились в Москве в конце 80-х, и внезапно рестораны, гостиницы, банки и новые частные предприятия (кооперативы) стали жертвами чеченских вымогателей. На первый раз не желавших платить предупреждали; если они упорствовали -- их убивали. Московские банды, чьи главари в конце 80-х еще сидели в тюрьмах, оказались отодвинутыми в сторону. Чеченцы терроризировали конкурентов -- их месть была страшной, их безжалостность ужасала. Москва была в шоке, и многие нераскрытые преступления списывались на чеченцев. Имена лидеров чеченских бандитов: Руслан Атлангериев, Хожа Нухаев, Лечи Бородатый, Лечи Лысый, братья Таларовы, Султан Даудов, Хоза Сулейманов -- произносились в московском преступном мире с трепетом. Меньше были известны имена будущих чеченских полевых командиров, таких, как Шамиль Басаев: эти зарабатывали в Москве деньги как "бизнесмены". По самым щедрым оценкам, число чеченских бандитов в Москве тогда не превышало 1000 человек. Тем не менее за несколько лет им удалось завоевать столицу России .
       Как действует чеченская община, как бандиты держат связь друг с другом -- этого не знал никто. У россиян о чеченцах были сведения, скорее, исторического порядка: горный народ, кровная месть, прирожденные воины, неукротимый боевой дух. Одним из сильных мест чеченской общины в Москве была ее клановость -- даже самые яростные внутренние конфликты никогда не выходили за пределы общины. Московская милиция признавала -- справиться с чеченцами не можем; как только удавалось выйти на какого-то крупного бандита-чеченца, он мгновенно уезжал в Чечню.
       Будучи формально частью Российской Федерации, Чечня всегда стремилась к независимости. Администрация Ельцина не очень сопротивлялась; мало того, когда в 1991 году российские войска ушли из Чечни, большой арсенал оружия остался местным властям. Первые три года правления Ельцина Чечня существовала как узаконенная серая зона. Она оставалась частью России, пользовалась российскими правительственными субсидиями и продолжала входить в российскую финансовую систему. При этом таможенные и правоохранительные органы России до нее добраться не могли.
       Первое, что сделали чеченские власти после распада Советского Союза, -- открыли двери тюрем, и на свободе оказалось около 4000 профессиональных преступников. Многие главари преступных групп вошли в состав чеченского правительства и поддерживали контакты с чеченскими группировками в Москве и других российских городах. Немалая доля средств, которые эти группировки получали от рэкета, переправлялась в Чечню. Аэропорт в Грозном стал перевалочным пунктом для контрабандных операций. Чечня превратилась в международный центр торговли героином. Один из контрабандных маршрутов начинался в "Золотом треугольнике" (Бирма, Таиланд и Лаос). Опиум и героин поступали на российскую морскую базу во вьетнамской бухте Камрань, там их перегружали местные наркодельцы, далее товар попадал в Находку (где им занимались чеченские и российские бандиты), переправлялся в Грозный, а затем через Россию, Украину и Турцию поступал на рынки Европы и США. Другой маршрут брал начало в "Золотом полумесяце" (Афганистан, Пакистан и Иран); в данном случае наркотики шли через республики Средней Азии либо через Иран и Азербайджан, привозились в Чечню, а уже потом -- на Запад. Если товар везли через Россию, пунктом назначения обычно была Германия; контрабанду доставляли военным транспортом на российские базы в Восточной Германии, а там продавали местным наркошайкам .
       В Москве чеченские бандиты быстро взяли под контроль сеть государственных магазинов "Березка" -- роскошные, по понятиям советской эры, супермаркеты, где обслуживались иностранцы и советская элита. Организовали рэкет магазинов, ресторанов и других коммерческих структур по всему городу. Внедрились они и в оптовую торговлю -- особенно мощная чеченская банда во главе с Хозой Сулеймановым контролировала Южный порт, крупнейший речной терминал Москвы и огромный рынок под открытым небом, где продавались автомобили, автозапчасти и другие дефицитные товары. В итоге чеченцы закрепились на одном из важнейших рынков России, где крутятся наличные: продажа автомобилей (новых и подержанных). Они подмяли под себя и посреднические торговые структуры, и автосервисы, особенно те, что занимались иномарками. Другая чеченская группировка вытеснила азербайджанцев, которые держали торговлю наркотиками .
       В 1992-1993 годах открываются казино, и чеченцы незамедлительно прибрали к рукам лучшие из них. На прицеле были и гостиницы, захват которых осуществлялся обычно по одной схеме: контроль над проституцией в гостинице, потом -- над местными магазинами и ресторанами, а затем и денежными потоками всей гостиницы. Позже чеченцы вышли на финансовые рынки, установив контроль над многими банками .
       В начале 90-х годов в Москве орудовало семь крупных чеченских банд ("Центральная", "Белград", "Украина", "Лазанья", "Останкино", "Салют" и "Южный порт"), насчитывающих около 500 боевиков. Многие из представителей "центральной" группы (под командованием Лечи Бородатого) жили возле Кремля, в гостинице "Россия". Из этой гостиницы, которую держали чеченцы, было легко попасть в любую точку центра столицы и нанести нужный удар. Вскоре империя так разрослась, что управлять напрямую стало сложно, и чеченцы начали действовать через доверенных лиц, призывать под знамена бандитов из Грузии, Дагестана, Ингушетии и самой России .
       Воры в законе
       Внедряясь в Москву и другие российские города, чеченцы ступали отнюдь не на девственную землю. У советского преступного мира были устоявшиеся традиции, которые десятилетиями складывались в тюрьмах и лагерях. На языке колоний свод законов, которым руководствовались профессиональные преступники, назывался "воровской мир". Правили таким преступным миром "воры в законе" -- российский эквивалент крестных отцов сицилийской и американской мафии. Как правило, "вор в законе" -- закоренелый преступник, которого "коронуют" другие воры в законе во время тюремной воровской сходки. Обязанности этого человека -- посредничать между конкурирующими группировками. В бывшем Советском Союзе таких воров в законе было несколько сотен. Многие из них -- представители российских национальных меньшинств. К примеру, в Москве в 1993 году из шестидесяти с лишним воров в законе более половины было из Грузии, республики, где в советские времена ценилась красивая жизнь и процветал черный рынок. Еще десяток-другой были выходцами из других районов Кавказа .
       Главным эмиссаром Березовского по связям с традиционным преступным миром был его партнер Бадри Патаркацишвили, один из основателей "ЛогоВАЗа". Всякий раз, когда деловая карьера Березовского заводила его в опасные дебри, он обращался за помощью к партнеру. У Бадри были налаженные связи со многими высокопоставленными московскими грузинами. По сведениям Службы безопасности Президента, ФСБ и разных частных охранных агентств, у Бадри были тесные контакты с преступными группировками с Кавказа .
       "Официальная должность Бадри в. то время (1993-1994) -- заместитель председателя совета директоров "ЛогоВАЗа", -- вспоминает Александр Коржаков, бывший глава Службы безопасности Президента. -- На самом же деле он занимался возвратом долгов, защищал от бандитов. В советские времена Бадри Шалвович был одним из руководителей системы автосервиса в Грузии. Один его брат, Мераб, -- вор в законе; другой, Леван, -- "авторитет" грузинской организованной преступной группировки. У Бадри есть кличка, как у любого бандита. В криминальной среде его называют Бадар" .
       В 70-е годы наиболее знаменитым вором в законе был бывший российский зек Вячеслав Иваньков по кличке "Япончик". Он получил титул "вора в законе" во время недолгой отсидки в начале 70-х, после чего создал мощную структуру, которая вымогала деньги у подпольных предпринимателей и коррумпированных чиновников; также он занимался контрабандой наркотиков, ювелирных изделий, икон и антиквариата. У него была репутация безжалостного дикаря, который часто увозил в лес непокорных торговцев и подвергал их пыткам. Существует легенда: когда его рассердил директор одного из московских ресторанов, он похоронил этого человека заживо и сверху положил асфальт. "Убить -- что закурить", -- якобы любил говаривать он. От Риги до Свердловска, от Казани до Москвы он оставил страшный след. Но, несмотря на громкую преступную карьеру, сидел Япончик всего два раза, и то недолго: один раз за то, что пользовался фальшивыми документами, другой -- за незаконное ношение оружия. Только в 1981 году в результате совместной операции КГБ и МВД удалось поймать его с поличным. Его осудили за бандитизм и приговорили к четырнадцати годам тюрьмы .
       У этого мафиозо было много высокопоставленных друзей. В ноябре 1991 года, когда происходил развал Советского Союза, Верховный суд Российской Федерации освободил Япончика, официальная версия -- пошатнувшееся здоровье. Среди тех, кто якобы просил за него, были знаменитый певец Иосиф Кобзон, всемирно известный офтальмолог Святослав Федоров и неутомимый борец за права человека (и старый друг Андрея Сахарова) Сергей Ковалев .
       "Ко мне обратилась с просьбой жена Япончика, -- лаконично вспоминал Федоров. -- У Япончика были нелады со здоровьем, и еще четыре года он мог не просидеть".
       Возможно, у Федорова были более веские причины вмешиваться в подобные дела. Помимо знаменитой московской больницы и клиники за рубежом, он владел акциями двух больших московских гостиниц и казино "Ройял" (конкурент казино "Черри", контролируемого чеченцами). По одной из версий, Япончика выпустили до срока, потому что российские правоохранительные органы, включая бывший КГБ, хотели оказать противодействие чеченским бандитам, которые в 1991 году подчинили себе улицы российских городов .
       Япончик пробыл в России недолго. В 1992 году он уехал в Нью-Йорк, чтобы развернуться там: грабить новую российскую эмиграцию. Но у него сохранились прочные связи и с Россией, главным образом через торговлю наркотиками по всему миру .
       Одним из тех, кто блюл интересы Япончика в России, был Отари Квантришвили (Отарик). Этот приземистый человек не был вором в законе, скорее, ему подходило другое милицейское определение -- "преступный авторитет". "Вячеслав Кириллович Иваньков (Япончик) -- один из честнейших людей, -- убеждал меня Отарик в 1993 году. -- Не в пример теперешним мерзавцам, по крайней мере, он не грабил страну и не был государственным преступником. Если он был преступником, то он был уголовным преступником, а уголовные преступники теперь ничто перед государственными преступниками, которые разорили Россию и строят себе дома во Флориде".
       В молодости Отарик был талантливым борцом, имел неплохие шансы попасть в олимпийскую сборную. Однако в 1966 году, когда ему было восемнадцать лет, он оказался участником группового изнасилования. Власти отнеслись к нему мягко. После четырех лет тюрьмы ему поставили диагноз "шизофрения", перевели в психиатрическую лечебницу и вскоре освободили. В начале 80-х он стал работать тренером по борьбе в престижном московском спорткомплексе "Динамо". Он готовил боксеров, борцов, специалистов по боевым единоборствам, тяжелоатлетов, многие из которых позднее пополнили ряды московских криминальных структур.
       К началу 90-х годов Отари стал заметным предпринимателем и филантропом. Официально он являлся председателем Благотворительного фонда имени Льва Яшина, занимавшегося социальной реабилитацией спортсменов. Этот фонд, имея серьезные таможенные и налоговые льготы, помогал российским спортсменам получить профессиональную подготовку и трудоустроиться. Отарик утверждал, что своих спортсменов он направляет на безупречную работу. "Я их не пускаю грабить и убивать", -- заявлял он.
       Фонд занимал несколько номеров на верхнем этаже гостиницы "Интурист", где раньше находились помещения КГБ. В августе 1993 года мне удалось поговорить с Отариком. Своих связей с преступной средой он не скрывал. "У меня мафиозные структуры ничего не берут, -- сказал он. -- Наоборот, они мне дают".
       Отарик возглавлял несколько коммерческих структур. Главная его фирма называлась "XXI век", ее совладельцем был предприниматель и певец Иосиф Кобзон. Через эту и другие компании Отарик владел акциями ряда сомнительных предприятий, включая казино "Габриэлла" и дискотеку "У Лис'са" (основанную рекламным магнатом Сергеем Лисовским). Считалось, что у него были интересы и в авто- и нефтеторговых фирмах, таких, как "Гермес". Газеты писали, что он имел отношение к кровавой битве за нефтеперерабатывающий комбинат в Самаре .
       Отарик утверждал, что прибыль от его коммерческих операций шла на строительство стадионов и тренировочных комплексов, на проведение спортивных программ. "Очень много у нас развелось педерастов и наркоманов, -- заявлял он. -- А спорт -- единственное средство сохранить нацию. Вот я строю детские спортивные школы и прививаю любовь к спорту, для того чтобы отвлечь от наркомании и е..и в ж..у. Вот моя основная задача -- сохранить генофонд нации".
       По мнению московской милиции, Отарик более всего походил на крестного отца мафии, он налаживал связи между разными преступными группами, получал долю от их доходов, разрешал междоусобные конфликты. "У меня множество друзей и товарищей, одни сильные, а другие слабые, -- сказал он мне. -- Я сильных равномерно загружаю слабыми".
       Он решительно выступал против политических лидеров, называл их "государственными преступниками"; политиканы обогащаются, но не дают ни гроша на то, чтобы помочь детям или пенсионерам, бушевал он. С другой стороны, бандиты всегда готовы дать деньги на благотворительные цели. "Это для вас они мафиозные структуры, -- говорил он. -- Для меня это добропорядочные люди" .
       Отарик и Япончик были полны решимости выкурить чеченцев из Москвы. Однако ни они, ни другие главари известных бандитских групп не имели серьезного авторитета у чеченцев, которые презирали правила российского преступного мира, среди воров в законе чеченцев практически не было. Когда чеченские бандиты хлынули в Москву, местные авторитеты пытались поставить их на место. Первая стычка произошла в 1988 году: полдюжины воров в законе вызвали чеченских лидеров для разговора в кафе "Аист". Чеченцев было меньше, но они набросились на москвичей с оружием; двое воров получили серьезные ножевые ранения (тогда в Москве было мало огнестрельного оружия), остальные спаслись бегством. В конечном итоге московские воры разделились: одни примкнули к чеченцам, другие перешли на сторону их конкурентов .
       Ведущую роль в этой нарождавшейся античеченской коалиции взяла на себя совершенно новая организация: солнцевская группировка. Названная в честь мрачноватого московского пригорода, солнцевская группировка возникла в середине 80-х. Поначалу это была сеть "спортивных клубов", которые открыл бывший официант, деятель черного рынка и картежник Сергей Михайлов (Михась). В годы перестройки Михайлов, по утверждениям московской милиции, превратил свои спортклубы в мощную преступную империю и стал контролировать рэкет, проституцию, торговлю наркотиками и бригады по угону автомашин. Михась представлял уже новое поколение и вором в законе не был. Себя он называл бизнесменом. В 1989 году Михася и других солнцевских боссов арестовали по обвинению в "бандитизме" и отправили в тюрьму. Несколько чеченских групп воспользовались их отсутствием и частично захватили сферы влияния солнцевских. Но вскоре после распада Советского Союза Михась оказался на свободе и засучив рукава взялся за восстановление своей власти в городе .
       Источники из московской милиции утверждают, что в 1992 году Березовский обратился к Михасю с предложением купить "Орбиту", магазин на Смоленской площади неподалеку от Министерства иностранных дел, находившийся под контролем солнцевских. Он хотел использовать эту престижную площадку для одного из своих автомагазинов. Михась якобы назначил цену в 1 миллион долларов. Березовскому сумма показалась завышенной, и тогда, то ли по совету своего компаньона Бадри, то ли по собственной инициативе, он объединился с врагами солнцевской группировки -- чеченцами. Тем временем конкуренты Березовского на рынке автомобилей, входившие в другие преступные группировки, с завистью наблюдали за его успехами. Им не нравилась сделка, которую он заключил с крупнейшей в России автомобильной компанией "АвтоВАЗ", не нравилось и то, как он успешно лоббирует в Министерстве внешних экономических связей вопрос о повышении таможенных пошлин на иномарки .
       Так получилось, что Березовский оказался в эпицентре войны между крупнейшими преступными кланами. Перестрелка у кинотеатра "Казахстан" -- это было начало. Весь следующий год "ЛогоВАЗ" не раз подвергался яростным нападкам конкурентов. В двух шагах от смерти оказался и сам Березовский.
       Война начинается
       Бандиты отстреливали друг друга все годы правления Горбачева и Ельцина, но кровавая бойня, развязанная в 1993-1994 годах, -- это было нечто особенное. "Великая бандитская война" велась главным образом в Москве, но эхо ее доносилось и до Владивостока, Красноярска, Свердловска, Самары, Санкт-Петербурга, Тбилиси, Грозного, Лондона и Нью-Йорка. В основе конфликта лежали экономические интересы. После падения коммунизма из тюрем вышли многие главари бандитских шаек и поняли, что ситуация позволяет захватить огромные и лакомые куски государственной собственности. Началась приватизация гигантских промышленных компаний, шахт, нефтедобывающих комплексов. Любой человек с безжалостной хваткой мог в течение дня разбогатеть до неслыханных размеров. Происходившее в России в те времена сравнивали с катастрофой автомобиля, набитого пачками долларовых банкнот -- деньги высыпались на землю, и пешеходы, расталкивая друг друга, пытаются ухватить побольше. Старшее поколение уголовников (воры в законе) и младшее (бандиты-бизнесмены) вступили в яростную схватку друг с другом, дабы застолбить выгодные участоки.
       В этой бандитской войне каждый был за себя, но основные преступные группировки брали сторону одного из двух главных конкурентов. С одной стороны -- чеченцы и примкнувшие к ним воры в законе. С другой, говоря условно, братья-славяне -- солнцевская братва со своими союзниками. Япончик из Нью-Йорка поддерживал античеченскую группу, как и Отарик. Еще одним серьезным союзником солнцевских стал молодой бандит, недавно вышедший из тюрьмы, Сергей Тимофеев по кличке "Сильвестр" (за сходство со Сталлоне) .
       Война началась с убийства преступника по кличке "Глобус". Подлинное имя -- Валерий Длугач. Это был вор в законе, контролировавший бауманскую преступную группировку и представлявший в Москве интересы казанской преступной группировки. За что убили Глобуса -- неясно. Глобус внедрялся на рынки по продаже наркотиков и автомашин. Под его "крышей" сидела самая большая (после "ЛогоВАЗа") фирма по продаже иномарок: "Тринити Моторс". В начале 1993 года Глобус "противопоставил свое имя" чеченцам. Ответ чеченцев не заставил себя долго ждать .
       10 апреля 1993 года Глобус пошел на дискотеку "У Лис'са". Это заведение якобы принадлежало рекламному магнату и одному из организаторов будущей предвыборной кампании Ельцина Сергею Лисовскому. Фактическими ее владельцами, по крайней мере частичными, были Отарик и солнцевская братва. Когда Глобус вышел из дискотеки и направлялся к своему "шевроле", он был сражен пулей снайпера .
       Еще через два дня возле своего дома был убит главный громила бауманской группировки по кличке "Рэмбо". На следующий день в центре Москвы в своей машине изрешетили пулями еще одного главаря этой группы -- Виктора Когана. Через девять месяцев погиб и новый лидер бауманских -- Владислав Ваннер.
       В ответ на уничтожение бауманской группы солнцевская коалиция начала вторгаться на важную чеченскую территорию -- "ЛогоВАЗ" Березовского. За перестрелкой у "Казахстана" последовали другие вылазки. По крайней мере дважды на торговые площадки с машинами "ЛогоВАЗа" нападали люди, вооруженные гранатами. Сотрудничать со следователями из милиции "ЛогоВАЗ" отказывался. Один из следователей сказал в прессе, что эти нападения -- "продолжение войны московских преступных группировок за контроль над автобизнесом" .
       Большую часть той зимы Березовский провел на Западе. В ноябре он уехал в Израиль и получил израильское гражданство; он жил в пригороде Тель-Авива с женой Галиной и двумя детьми .
       "В 1993 году я испытывал сильнейшее давление со стороны людей, имена которых называть я не хочу, -- говорил Березовский позднее в интервью по телевидению. -- И не только я, на многих давили. И тогда я уехал в Израиль на несколько дней... и просил предоставить мне гражданство. Оно было мне предоставлено" .
       Кто именно оказывал на него давление и почему -- осталось неясным. По некоторым российским источникам, Березовский в то же время ездил в США и получил там "грин-кард" .
       В швейцарском городе Лозанна партнер Березовского по бизнесу -- крупная торговая фирма "Andre & Cie." была крайне обеспокоена бандитскими разборками в Москве и муками, выпавшими на долю Березовского. Когда "Andre & Cie." объединилась с Березовским, она вовсе не рассчитывала на участие в череде взрывов и убийств. Но Аллену Мэйру, занимавшемуся в компании Россией, удалось успокоить коллег.
       "Это же происходит в России, а не в Швейцарии, -- объяснял он. -- Мы проверили все факты, мои боссы в компании эти факты приняли. Вот и все. Другого варианта просто не было. То есть вариант был, мы могли сказать: наши отношения мы прерываем. Но этого не произошло. В автомобильном мире в Москве тогда шла жестокая конкуренция, -- продолжал он. -- Методы использовались самые суровые. Конечно, это не прибавляло настроения. Наоборот, всякий новый случай отзывался в душе болью" .
       "Andre & Cie." решила не бросать Березовского.
       Летом 1993 года я приехал в Россию, чтобы подготовить статью об организованной преступности в Москве, и оказался в эпицентре бандитской войны. Практически каждый день городские газеты сообщали об убийствах. Однажды "Независимая газета" поместила фотографию неизвестного, висевшего на фонарном столбе, а снизу на него взирали пораженные горожане.
       Несколько раз случалось так, что моих героев убивали прежде, чем я успевал с ними встретиться. Я пытался пообщаться с Валерием Власовым, главарем преступной группы, связанной с солнцевской организацией. Базой ему служило казино "Валери", довольно мрачное заведение на юго-западе Москвы. Я позвонил и представился.
       "Я американский журналист, пишу статью о новых российских предпринимателях, хотел бы взять интервью у господина Власова".
       "Его нет. Будет завтра после обеда. Перезвоните".
       На следующий день я позвонил и снова спросил Власова.
       "Кто вы?" -- спросили меня. Я снова представился: американский журналист, готовлю материал о новых предпринимателях, мне обещали встречу и так далее. На том конце провода зашептались. Потом трубку взял другой человек:
       "Извините, господин Власов не сможет дать вам интервью. Вчера вечером он погиб".
       Потом я узнал, что Власова застрелил снайпер, когда он выходил из собственного казино.
       Нечто похожее произошло у меня и с Отариком. На августовский день мы договорились об интервью, но уголовный авторитет не смог встретиться. Он занимался похоронами старшего брата, погибшего в перестрелке с чеченцами. Через месяц я спросил Отарика -- кто виновен в этой смерти? "Не надо вам касаться этого! -- закричал он. -- Никогда не задавайте таких вопросов родственникам!"
       Старший брат Отарика, Амиран, отправился на переговоры с чеченцами в представительство торговой компании в пяти минутах ходьбы от Кремля. Его сопровождал бандитский авторитет Федор Ишин (Федя Бешеный) и три члена люберецкой группировки. Когда Амиран уходил, раздались выстрелы. Все пятеро были убиты.
       Казино "Черри"
       Для российских бандитов наступила золотая пора. О них вовсю писали газеты, они фотографировались вместе с мэрами крупных городов и министрами. Граждане России начали покупать словари тюремного жаргона, серьезные аналитические труды о преступном мире, дешевые романы о подвигах героев-уголовников. Россияне с любопытством взирали на новую власть, вошедшую в их жизни. Сотни кафе на западный манер, дорогущие рестораны, сияющие ночные клубы открывались по всей Москве. Представители нового правящего класса -- с часами "роллекс", в итальянской обуви, с золотыми браслетами, с мобильными телефонами, женами и подружками, в нарядах от Версаче -- с угрюмым видом потягивали благородные напитки. Провинциальные русские красавицы были доступны почти задаром -- лучшие из них становились подружками бандитов.
       Первой и самой главной покупкой для любого преступника был автомобиль. Улицы Москвы заполонили впечатляющие иномарки. В 1993 году самой солидной маркой считался шестисотый "мерседес" (розничная цена в США около 100 000 долларов, в России вдвое больше); чеченцы и грузины отдавали предпочтение БМВ и таким большим американским машинам, как "линкольн" и "бьюик". Через несколько лет в моду вошли хищные вездеходы: "тойота ленд крузер", джип "чероки", "ленд ровер", "мицубиси монтеро", "исузу трупер". Бандиты гоняли машины быстро и жестко, часто ехали против потока, не обращая внимания на сигналы светофора и милиционеров. Типичный бандитский выезд того времени -- черный "мерседес" с затемненными окнами и "ленд крузер" в виде охраны-сопровождения. Многие дорогие иномарки носились по улицам столицы без номерных знаков. Милиция их не останавливала.
       Наиболее примечательным символом новой России стали казино. С момента падения коммунизма прошло всего два года, а по Москве открылись десятки казино; российская столица стала напоминать аляповатую версию Лас-Вегаса. В одних случаях казино были слепящими роскошью игорными дворцами, в других -- за неоновой рекламой скрывались весьма жалкие заведения.
       Как-то летом 1993 года я посетил казино "Черри" на Новом Арбате. Оно открылось в июле и было самым популярным местом в городе; здесь обретались молодые российские бизнесмены, американцы и европейцы, десятки проституток высокого пошиба, стаи профессиональных преступников. Бандитские главари, люди средних лет, были в черном -- у одного из них пиджак был щегольски перекинут через плечо, -- за каждым ходило по полдюжины "шестерок". Все они были выходцами с Кавказа -- их внешность свидетельствовала об этом непреложно.
       Вокруг столов толпился народ, перед игроками весело громоздились горки фишек. Многие за один ход рулетки небрежно ставили по тысяче долларов. Этим людям доставляло удовольствие показывать, что такие огромные суммы для них -- ничто. Объясняя это странное явление, местный менеджер, англичанин Дейв Сейер сказал мне: "Почти все эти люди не знают, что их ждет завтра, и просаживают все, что у них есть".
       У самого казино дела шли прекрасно. "Прибыли -- страшно сказать, -- тихо радовался Сейер. -- Если так пойдет и дальше, мы вернем вложенные деньги (5 миллионов долларов) через четыре месяца" .
       Наверху гремела дискотека и мелькали стробоскопические огни. Роскошные женщины двигались в такт музыке, их лица раскраснелись от танцев и наркотиков. Чуть в стороне я заметил в окружении головорезов хрупкого мужчину лет тридцати. Его волосы были выкрашены в рыжий цвет, бросался в глаза оранжевый пиджак -- он походил на Алекса, героя "Заводного апельсина". Я заметил, что он знает здесь многих: бандиты подходили к нему бесконечной чередой и что-то уважительно шептали на ухо. Позже, когда он вернулся к своему столику в сопровождении двух помощников, я подошел и представился.
       Он сказал, что его зовут Сергей, он доктор-невропатолог. Но ведь среди обедневшей российской образованной элиты доктора -- самая мало оплачиваемая группа? Откуда же деньги на клуб, в котором берут 30 долларов за вход, а выпить стоит 10 долларов? "У меня свой бизнес, -- последовал ответ. -- В таком месте встречаешь много друзей".
       Может, бизнесмену вроде Сергея это и по карману, но откуда такие деньги у амбалов в кожаных пиджаках? "Воруют", -- пояснил Сергей, осклабившись.
       Сергей презрительно отозвался о новых российских банках: они созданы на фонды компартии, а потом оказались замешаны в афере с фальшивыми авизо. Это был знаменитый скандал. В 1992-1993 годах, подкупив кучу чиновников в Российском центральном банке, несколько преступных групп и связанных с ними банков провернули крупнейшую в истории России банковскую аферу. В отделе выплат Центрального банка царил такой хаос, а работники банка оказались так охочи до взяток, что преступникам удалось здорово нажиться.
       Типичная схема работала так: открывались две компании, обычно банки. Используя коды, полученные от Центрального банка, первый банк посылал второму фальшивое авизо на перевод денег. Второй банк шел с этим авизо в один из 1400 отделов выплат Центрального банка и получал наличные. Пока власти разбирались, что происходит, оба банка исчезали с деньгами Центрального банка.
       Эта банковская афера была одной из самых больших катастроф "реформистского" правительства, которое возглавлял Егор Гайдар. По сведениям из российского правительства, в 1992-1993 годах размер хищений составил 500 миллионов долларов (треть кредитной линии, открытой в том году для России Международным валютным фондом). Многие аналитики утверждали, что потери исчисляются в миллиардах. Большую роль в афере играли чеченские группы, которые действовали частично для себя, а частично -- для казны жаждавшей самоопределения Чеченской республики. На этой операции они неплохо заработали (Чечня была идеальным местом для регистрации ложных банков). В этой афере наверняка участвовали многие ведущие коммерческие банки и торговые компании России, иначе провернуть такую операцию не удалось бы .
       Я спросил своего нового знакомого, Сергея из казино "Черри": как насчет иностранных преступников? Ходят слухи, что в Россию потянулись гангстеры из-за рубежа? "Итальянская мафия была, разнюхивала, но потом они уехали, -- сказал Сергей. -- Наши ребята для них уж больно крутые. Колумбийцы -- дело другое".
       По утверждению Сергея, в Москве крутилось много колумбийских наркодолларов, их вкладывали в недвижимость и всевозможные предприятия. Россияне, которые продвигали такие сделки, получали на Западе щедрое вознаграждение. "Тут за счет этих дивидендов живут многие", -- гордо заявил Сергей.
       А кому принадлежит казино "Черри"? "Чеченцам", -- не раздумывая, ответил Сергей. Позже сотрудник РУОПа подтвердил, что большая доля доходов из этого казино поступает в одну из чеченских мафиозных групп. Когда же я спросил Дейва Сейера, он назвал четырех владельцев-акционеров: правительство Москвы, закрытая шведская компания, специализирующаяся на казино, российская фирма по продаже иномарок "Тринити Моторс" и частная российская холдинговая компания "Олби" .
       У "Тринити Моторс", торговавшей "крайслерами" и другими иномарками, была весьма сомнительная репутация. Основной автосалон "Тринити" находился в одной из лучших точек Москвы: напротив Большого театра. Одним из официальных основателей этого бизнеса, нередко появлявшимся в "Черри", был Владислав Ваннер, он заменил Глобуса на посту главаря бауманской преступной группировки, которую разгромили чеченцы .
       Связь "Тринити Моторс" с казино "Черри" можно было предугадать, а вот "Олби" оказался совладельцем неожиданным. Эта компания принадлежала тридцатилетнему предпринимателю Олегу Бойко, отсюда и название "Олби". Он был одним из самых знаменитых новых русских миллионеров. Ему принадлежала сеть магазинов по продаже электроники "Олби-дипломат" и один из крупнейших российских банков, "Национальный кредит". Он был одним из основных внешних инвесторов ведущей российской газеты "Известия", а также главным спонсором политической партии своего друга Егора Гайдара, бывшего премьер-министра, любимца западных средств массовой информации и лидера "молодых реформаторов". Бойко был председателем исполкома партии Гайдара "Выбор России".
       Несколько лет спустя я спросил Гайдара: почему он решил сотрудничать с предпринимателем, который, в числе прочего, был крупнейшим акционером казино, которое держали чеченцы.
       "О его бизнесе я что-то знал, -- ответил Гайдар. -- В те времена он был крупным бизнесменом и считался человеком солидным".
       "А о его связях с преступным миром знали?"
       "Нет".
       "Сейчас вы бы согласились, чтобы он помогал вашей партии?"
       "Нет, конечно. Это было еще в то время, когда у нас было гораздо больше иллюзий о новом российском бизнесе, о социальной ответственности этих людей" .
       Сверхдержава преступности
       Года через два после начала демократического эксперимента большинство россиян поняли: страна попала в руки преступников. Для характеристики новой власти взяли иностранное слово "мафия". В народе бытовало мнение, что Россией правят убийцы и мошенники, а каждый член правительства -- сообщник. Весной 1993 года президент России Борис Ельцин заявил в своем выступлении, что две трети всех коммерческих структур в России связаны с организованной преступностью, каковая представляет угрозу национальной безопасности России. Еще через год Ельцин снова выразил по этому поводу обеспокоенность, заявив, что Россия превращается в "сверхдержаву преступности". МВД дало следующие конкретные цифры: 40 процентов всего частного бизнеса, 60 процентов всех государственных компаний и до 85 процентов всех банков имеют связи с организованной преступностью .
       В 1993 году МВД выявило в стране около 3000 организованных преступных группировок. Через год на специальном совещании в ООН по вопросам международной преступности была названа цифра 5700, эти группы якобы насчитывали 3 миллиона членов. Но пугал не столько быстрый рост российских преступных групп, сколько масштабы захвата российской экономики .
       По идее, либерализация экономики должна была привести к тому, что всевозможные теневые операции перерастут в законный бизнес, но произошло обратное: черный рынок засосал новые предприятия. Новый российский бизнес был загнан в мир организованной преступности. Этому способствовали коррумпированные чиновники из государственного аппарата; получалось, что для коммерческого успеха нужны политические связи. Успешному бизнесу мешал обременительный и запутанный налоговый кодекс, и приходилось вести двойную бухгалтерию. Не было эффективной правовой системы, в итоге контракты не имели силы, а получить долги было невозможно без помощи бандитов.
       На заре ельцинской России появились тысячи новых банков. Иногда эти учреждения блистали мраморной отделкой, иногда напоминали дешевые лавки с вооруженной охраной. В первые годы ельцинского правления банковское дело было наиболее заманчивым бизнесом. Привлекала легкость доступа к государственным фондам. Если у банкиров были нужные связи, они могли получать огромные прибыли, даже не имея особого представления о финансах и кредитной политике. Крупнейшим источником дохода для российских банков были ссуды Центрального банка с отрицательной процентной ставкой. Например, в феврале 1993 года коммерческий банк с хорошими связями мог получить в Центральном банке ссуду под 7 процентов в месяц. Но в тот же месяц индекс цен на потребительские товары возрастал на 25 процентов. Банк просто превращал рубли Центрального банка во что-то, что не потеряет стоимость (скажем, в товары, имеющие легкий сбыт, или доллары), и снова реконвертировал активы в рубли в конце месяца, в итоге -- чистая прибыль в 15 процентов всего за несколько недель. Банки с хорошими связями отлично зарабатывали и на том, что держали у себя депозитные вклады центральных министерств, местных властных структур, больших государственных нефтяных компаний и экспортеров оружия. Опять-таки эти банки выплачивали государству процент, который был куда ниже темпов инфляции, и государственные фонды позволяли им получать огромные прибыли на торговых операциях либо просто на обменном курсе .
       Неудивительно, что банки часто становились объектами нападок преступных групп. Жертвами пали десятки банкиров. Третий по величине в России государственный "Россельхозбанк" был крупнейшим из тех, где предстояли перемены; в декабре 1993 года его председатель был убит .
       В 1993 году я нанес визит одному из молодых российских банкиров на Новом Арбате. Широкоплечий человек с глазами ящерицы, Владимир Сипачев возглавлял банк "Аэрофлот" (40 процентов принадлежало авиакомпании, 60 процентов -- шести физическим лицам). Тридцатипятилетний Сипачев рассказал мне, что сделал карьеру, начав "финансовым менеджером" в промышленной фирме "Атоммаш" в Ростове-на-Дону. В 1989 году начал строить промышленную империю. К 1993 году в его собственности оказались банк "Аэрофлот", карьер по добыче мрамора, небольшая компания по строительству самолетов, металлоторговая компания, несколько радиостанций. Сипачев хвастался своим финансовым гением и утверждал, что в этом году доходы от бизнеса превысят 100 миллионов долларов. Я подкинул ему несколько стандартных вопросов.
       "Что вы думаете о политике жесткой экономии МВФ, недавно принятой Россией?"
       "МВФ? -- искренне удивился он. -- А что это такое?"
       Я задал второй вопрос.
       "Вас, как заметного российского банкира, не беспокоит, что банкиров часто убивают?"
       "Почему меня это должно беспокоить? -- спросил он. -- Что тут необычного? На Западе банкиров убивают постоянно" .
       В декабре 1991 года одного из его партнеров по бизнесу, директора московского "Профбанка", Александра Петрова, убили у дверей его квартиры. Но самоуверенность Сипачева, судя по всему, была беспредельной. Один британский бизнесмен рассказывал, как Сипачев подвез его на шестисотом "мерседесе" без номерных знаков. Вместо того чтобы ехать по проезжей части -- оживленный Новый Арбат, -- шофер погнал машину прямо по тротуару, разгоняя пешеходов и уличных торговцев .
       Экспортные отрасли промышленности тоже были лакомым куском для организованной преступности. В 1993 директоров госпредприятий, где проходила приватизация -- нефтеперерабатывающие комбинаты, алюминиевые заводы, компании по лесозаготовкам, -- отстреливали одного за другим. Один из наиболее уважаемых российских бизнесменов, Иван Кивелиди, крупный промышленник, занимавшийся химической продукцией, председатель "Росбизнесбанка", основатель круглого стола "Бизнес России", был уничтожен особо изощренным образом. В телефонную трубку в его кабинете втерли ядовитый токсин; с пеной у рта Кивелиди рухнул на пол и через три дня скончался .
       Убийство стало основным способом борьбы с конкурентами. "Вместо того чтобы употреблять рыночные способы конкуренции и улаживать свои разногласия путем переговоров или в суде, бизнесмены нанимают профессиональных убийц и решают вопросы с помощью оружия", -- жаловался Георгий Хаценков, бывший сотрудник агентства новостей ТАСС, открывший несколько ювелирных магазинов .
       Перестрелки в Москве исчислялись сотнями, часто происходили средь бела дня. Стреляли из пистолетов, автоматов, под машины подкладывали бомбы, иногда в ход шли даже гранатометы. "Современное оружие (на нас) потоком идет", -- замечал генерал Рушайло .
       В 1993 году число убийств в России по официальным данным составляло 29 200 -- то есть на душу населения вдвое больше, чем в США, где в том году был свой всплеск убийств. За период с 1989 по 1993 год количество убийств в Москве выросло в восемь раз. Эти цифры ужасают, но они -- лишь доля от действительного числа этих преступлений в России. Ведь у многих убитых в графе "причина смерти" стояло: "самоубийство", "несчастный случай", "исчезновение". Категория "исчезновение" была по масштабам особенно пугающей. Представитель Московского РУОПа по связи с прессой Андрей Пашкевич сообщал: помимо 30 000 убитых ежегодно еще 40 000 "исчезает". Большинство из этих пропавших без вести, говорил он, наверняка -- жертвы убийств. Отсюда выходит: по официальной статистике уровень убийств в России составляет 20 на 100 000 жителей, что вдвое выше, чем в США, но в действительности этот уровень превышает американский в три или даже четыре раза. Жертвами убийц становились известные и занимавшие важные посты люди, а поймать злодеев работникам правоохранительных органов никак не удавалось .
       Хотя милиция была не в состоянии остановить волну насилия, многие милиционеры пытались это сделать и гибли в борьбе с преступниками. В 1994 году в перестрелках с бандитами были убиты 185 милиционеров и 572 ранены. Милиции не хватало мощного следственного подразделения, чтобы дать преступникам достойный отпор. Основная структура -- РУОП -- была недоукомплектована, плохо оснащена и не вполне свободна от политического влияния .
       С правовой системой дело обстояло еще хуже. В России никогда не было судей -- специалистов по организованной преступности; положений, позволявших заключать с обвиняемыми соглашения о признании вины, в законе не существовало; отсутствовала программа защиты свидетелей. Более того, у российских судей была репутация податливых -- они привыкли следовать требованиям властей, к ним можно было подобраться с помощью взяток или угроз. Милиция жаловалась: даже если удавалось арестовать самых отъявленных злодеев, главные свидетели обычно снимали свои показания, а судьям ничего не оставалось, как закрыть дело .
       Законы против вымогательства и бандитизма, конечно, были, но они работали, только если преступника брали с поличным. Не было закона, запрещавшего заниматься организованной преступностью, входить в состав преступной группы. Взятки, расхищение средств, отмывание денег, мошенничество -- для борьбы с этими явлениями правовых инструментов было явно недостаточно. Например, чтобы вынести приговор по обвинению в мошенничестве, прокурор должен доказать: обвиняемый знал, что совершает мошенничество (другими словами, незнание закона является оправдательной причиной). В России не было законодательства, хотя бы отдаленно напоминавшего американский РИКО (закон о борьбе с организованной преступностью), с помощью которого Америке удалось сломить хребет мафии. В 1995-1996 годах Дума наконец приняла закон о борьбе с организованной преступностью, но его забаллотировал Совет Федерации, где заседали региональные лидеры и люди президента Ельцина; закон этот был принят и подписан президентом только в 1997 году. Закон об отмывании денег прошел через парламент летом 1999 года, но президент Ельцин наложил на него вето .
       В 1996 году директор ЦРУ Джон Дейч сообщил Конгрессу США, что в России существуют тесные связи между организованной преступностью и многими членами Думы. По мнению председателя комитета Конгресса Бенджамена Гилмена, именно эти связи тормозили принятие эффективных законов, направленных на борьбу с преступностью. Но основное сопротивление оказывала даже не Дума, а сам Кремль -- окружение Бориса Ельцина .
       "Будто сидишь в куче дерьма, связанный по рукам и ногам -- все запахи чувствуешь, все видишь, а сделать ничего не можешь", -- ворчал один из московских сыщиков .
       На московских улицах люди со шрамами на лицах, перебитыми носами, бычачьими шеями и могучими бицепсами бросались в глаза. Это были охранники, в прошлом советские спортсмены, потерявшие работу сотрудники КГБ или спецназовцы -- затраты на оборону резко сократили, и этим профессионалам, обученным убивать, было просто некуда деваться. В их число входили подготовленные штангисты, гимнасты, борцы, хоккеисты, боксеры, каратисты, снайперы, взрывники; кое-кто мог похвастать тем, что в советские времена защищал честь страны в олимпийской сборной. Увы, социалистическая слава рассеялась, олимпийские медали потускнели. У этих бойцов и спортсменов просто не оставалось выбора: либо в охранную структуру, либо защищать бандитов (часто одно не исключало другое). Общее число "частных охранников" в России, по оценкам, составляло 800 000 человек, и это были отнюдь не пенсионеры, охранявшие автостоянку, а прекрасно подготовленные профессионалы .
       Особенно плодородной почвой для вербовки в бандиты стала армия. Когда российские воинские подразделения вернулись из Восточной Европы, без крыши над головой оказались более 100 000 офицеров; их семьям часто приходилось жить в палатках и прочих временных жилищах. Весьма скромные зарплаты офицерам, как правило, выплачивали с опозданием в несколько месяцев. Российская армия сокращалась, и около миллиона воинов были отправлены домой безо всякого пособия. "Когда-то звание армейского офицера было престижно, -- жаловался мне Григорий Иванченко, недавно демобилизованный подполковник. -- А теперь нам куда -- в швейцары или ночные сторожа?"
       Стоит ли удивляться, что многие профессиональные военные нашли работу в сфере организованной преступности? Вот как описывал этот процесс генерал десантных войск Александр Лебедь, ставший одним из ведущих российских политиков: "Демобилизованный офицер говорит: "Я двадцать лет служил, я потратил лучшие годы, я там потерял здоровье, воевал там, куда посылала меня Родина. Почему меня просто, как мусор, взяли и выбросили?" Он идет в преступную организацию, а его там встречают с распростертыми объятьями: "Дорогой ты наш бывший товарищ подполковник, ты же вот такой спецназ! Смотри, на тебе орденов скоро на спину надо вешать. Кто же тебя, такую сироту, выбросил? С пенсией 900 000 (150 долларов)? Вот тебе получка три тысячи долларов -- и поехали" .
       Чтобы заручиться поддержкой военных и обезопасить себя от возможного переворота, президент Ельцин закрывал глаза на коррупцию в высших эшелонах армии. "Паркетный генералитет коррумпирован, -- утверждал генерал Лебедь. -- Им Грачев выдал колоссальные кредиты. Потом выдал по гектару земли, кое-кому побольше, разрешил пользоваться любыми материалами и любой техникой, и они отстроили себе замки. А потом сказали: ребята, хорошо помните за что? Поэтому будете служить" .
       По мере распространения коррупции и анархии под угрозой оказались и гигантские ядерные запасы России. За четыре десятилетия Советский Союз произвел более 50 000 ядерных боеголовок. Даже после того как большая часть ядерного вооружения СССР была выведена из эксплуатации, ключевые компоненты -- контейнеры с плутонием или обогащенным ураном -- остались. Один западный инспектор видел 23 000 таких плутониевых контейнеров, они хранились в двух сараях на территории бывшего засекреченного города. Сараи по периметру были огорожены колючей проволокой, на дверях висели самые обыкновенные замки. Вскоре элементы российского ядерного арсенала стали появляться на международном черном рынке. Только в 1993-1994 годах немецкая и чешская полиция минимум пять раз задерживала российских преступников, пытавшихся вывезти на Запад компоненты ядерного оружия .
       Даже бывший КГБ был не в состоянии помешать проникновению организованной преступности в наиболее чувствительные узлы военно-промышленного комплекса. Коррупция поразила и самое российскую службу безопасности. В 1993 году начальник охраны президента Ельцина Александр Коржаков инспектировал элитное подразделение КГБ "Альфа" и обнаружил, что эта структура стала работать независимо. "Дисциплины в группе уже никакой не было, -- отметил Коржаков. -- Офицеры подрабатывали на стороне, иногда и рэкетом. Случалось, к одному лавочнику приходили "альфисты" из разных подразделений и требовали дань за охрану. От кого?! От своих же товарищей. Одни утром угрожали, а другие вечером обещали защиту" .
       В ответ на мой вопрос о том, как охарактеризовать мафию, председатель Российской товарно-сырьевой биржи Константин Боровой сказал: "Мафия -- это попытка имитировать государство. Значит, это собственная система налогов, собственная система безопасности, собственный способ управления. И как только возникает любая форма мафии, она оказывается сильнее, чем государство. Любой предприниматель помимо официальных налогов должен платить налоги этому криминальному государству: подкупать санинспекцию, местную милицию, налоговую службу, арендодателей и, разумеется, платить бандитам за гарантию безопасности, поскольку государство нерыночно, ненадежно, любой нормальный предприниматель, который считает деньги, выбирает мафию" .
       "Власть правительства рухнула, но отдельные чиновники сохранили контроль над государственными ресурсами, -- объяснял Георгий Хаценков, глава небольшого издательства и фирмы по торговле драгоценными камнями. -- И они хотят использовать занимаемое положение, но чтобы наживаться по-крупному, им нужна целая организация -- союзники в администрации, коммерческие структуры, чтобы пропускать деньги, головорезы, чтобы заставить людей выполнять обязательства. Вот они и объединяются с преступными группами" .
       Другими словами, основная причина скачка организованной преступности в России крылась не в обнищании, не в безработице. Корнями она уходит в первые дни коммунистического режима. У Ленина и его наследников была психология бандитов, и их тайная полиция пользовалась бандитскими методами, чтобы запугать или устранить правдоискателей и политических противников. После приватизации в руках российских крупных политиков и директоров промышленных предприятий оказались самые ценные промышленные предприятия страны. И, чтобы управлять этими компаниями с выгодой для себя (а не для партии или государства), им требовалась защита.
       "При старой системе чиновников и административно-командную систему защищала структура власти -- КГБ и МВД, -- говорил Боровой. -- Когда люди, особенно в провинции, обнаруживали какую-то коррупцию и пытались бороться с этим, против них начинала тут же бороться система КГБ. В сегодняшних условиях, когда у административно-командной системы нет защиты, их ставка -- криминальные структуры. Они как бы сами их создают сегодня... Сначала мафию экономическую, потом криминальную" .
       Я спросил лидера парламентских либералов Григория Явлинского, почему практически весь малый бизнес в России должен платить бандитам. "Потому что власть задействована в этом, -- ответил он. -- Они вместе работают. Это олигархия. В России есть два слоя людей, которые особенно презирают законы: самый верх и самый низ. Когда самый верх и самый низ смыкаются, тогда появляется такое покрывало, которое покрывает все общество" .
       Когда об эпидемии преступности в России я спросил Березовского, он тоже указал на союз между высшими правительственными чинами и бандитами .
       Через два года после того, как установился режим Ельцина, преступность проникла на самый высокий уровень государственного аппарата. Глава отдела по борьбе с организованной преступностью в ФБР, Джеймс Муди, заметил: самый главный фактор, который позволяет процветать организованной преступности, -- это коррумпированное правительство. "Организованная преступность всегда пытается пробраться на самый верх, -- сказал Муди. -- И если в правительстве коррупция, кто же остановит организованную преступность?"
       Взрыв у "ЛогоВАЗа"
       В этой свободной от закона среде Березовский и строил свою империю. Один из крупных бизнесменов, которые впоследствии стали известны как "олигархи", Березовский оказался втянут в войну между чеченскими и славянскими бандами. После того как на его фирму по продаже автомобилей трижды нападали вооруженные преступники, зиму 1993/94 года он предпочел отсидеться за границей. Вернувшись в Москву в бодром состоянии духа, он выяснил, что бандитская война идет полным ходом. Почти сразу же на него организовали покушение: под дверь квартиры подложили гранату. К счастью, она не взорвалась .
       Тем временем российским бандам здорово доставалось. 5 апреля 1994 года Отарик вышел из Краснопресненских бань, неподалеку от дома Российского правительства. Он уже был готов сесть в машину, как из дома напротив раздались выстрелы. Снайпер поразил его трижды. Через несколько минут Отарик скончался.
       Со своего насеста в Нью-Йорке за бандитскими разборками в России с растущей тревогой наблюдал Япончик. Убили Отарика -- одного из его лучших друзей и одного из лидеров войны с чеченцами. Россия превращалась в хаотическое поле битвы, преступные авторитеты отстреливали друг друга, а средства массовой информации выставляли бандитские сообщества в чрезвычайно невыгодном свете. Предположительно, после смерти Отарика Япончик созвал на слет несколько главарей российской мафии -- обсудить вопрос о том, кто возглавит борьбу с чеченцами. Встреча состоялась в Вене. Выбор пал на Сильвестра .
       Под вечер 7 июня 1994 года Березовский вышел из новой штаб-квартиры "ЛогоВАЗа" в центре Москвы и сел на заднее сиденье своего "мерседеса". Охранник сел рядом с шофером. Как только машина тронулась с места, прогремел взрыв. В узком переулке стоял начиненный взрывчаткой "опель", и когда машина Березовского проезжала мимо, с помощью дистанционного управления "опель" взорвали. На глазах у Березовского его шоферу оторвало голову. Охранник получил тяжелые ранения -- в итоге он лишился глаза. Пострадало несколько случайных прохожих. Березовский, пошатываясь, вышел из машины, одежда на нем дымилась; он сильно обгорел, потребовались месяцы лечения в швейцарской клинике. Через несколько дней взрыв раздался и в штаб-квартире "Объединенного" банка Березовского.
       Как и прочие громкие заказные убийства тех лет, покушение на Березовского осталось нераскрытым. Сам он говорил, что это дело рук конкурентов-автодилеров. Один из его коллег по "ЛогоВАЗу" сказал "Коммерсанту", что покушение на Березовского было связано с агрессивной ценовой политикой, которую проводил "ЛогоВАЗ". Несколько месяцев спустя в частных беседах с Ельциным, Коржаковым и другими представителями власти в Кремле Березовский высказал обвинение в адрес телевизионного магната Владимира Гусинского (и его покровителя, мэра Москвы Юрия Лужкова). Когда в конце 1996 года я спросил Березовского, кто же все-таки стоит за этим взрывом, он ответил: "Эта организация действует и сегодня" .
       А он не боится, что покушение могут повторить? "Нет, -- ответил он. -- Они подозревают, что я знаю, кто стоял за этим. Я думаю, что это их остановило. -- После зловещей паузы он добавил: -- Я не отношусь к числу мстителей" .
       Расследуя взрыв у "ЛогоВАЗа", московская милиция вышла на Сильвестра. Оказалось, что у него с Березовским были какие-то "непонятные отношения", как сказал за год до этих событий генерал Рушайло. В марте 1994 года возглавляемый Березовским инвестиционный фонд "АВВА" поместил деньги в "Мосторг-банк" и купил два краткосрочных векселя на 500 миллионов рублей каждый. "Мосторг-банк" находился под контролем Сильвестра; банк по своим обязательствам вовремя не расплатился, перечислив средства куда-то за рубеж .
       Именно после этого покушения имя Березовского стало известно всей стране. Милиция сообщала, что в том году это был "самый громкий взрыв в Москве". Президент Ельцин отдал приказ своей Службе безопасности очистить страну от "уголовной грязи". Через несколько дней "Мосторг-банк" наконец выплатил (с процентами) "АВВА" долги по векселям. Березовский улетел в Швейцарию, а разбираться с бандитами оставил своего старого соратника по "ЛогоВАЗу" Бадри Патаркацишвили .
       Бандитская война продолжалась. В августе славяне нанесли роковой удар одной из самых сильных чеченских банд -- "Лазанье". Они подкараулили и убили Геннадия Лобжанидзе. В течение года еще одного из лидеров лазанской группировки арестовала милиция, а третий сбежал в Турцию.
       Но победу славяне праздновали недолго. Ранним вечером 13 сентября неподалеку от Тверской прогремел взрыв. Милиция нашла исковерканный шестисотый "мерседес" -- бомба была укреплена под днищем машины и приведена в действие дистанционно. Из-под обломков вытащили обгоревший труп. Это был Сильвестр.
       К тому времени Березовский уже вернулся из Швейцарии и на какое-то время попал в список подозреваемых. Но у Сильвестра было много врагов, и раскрыть это преступление так и не удалось .
       После гибели Сильвестра бандитские наезды на "ЛогоВАЗ" прекратились.
       Вторжение в Чечню
       Той осенью бандитские разборки в Москве отошли на второй план --в мятежной Чечне разгорелся кровавый конфликт. Оба конфликта были взаимосвязаны, ведь в Чечне бандиты тоже делили пирог, но там дележ привел к настоящей войне.
       Чеченские преступные группировки в Москве и других российских городах не теряли связей с родным краем. Чечня была главным перевалочным пунктом для российских торговцев наркотиками, и бандиты, осевшие в Москве, посылали немалую часть своих доходов домой. Российские чиновники и офицеры служб безопасности, которые опекали чеченские преступные группы в Москве, опекали и чеченское правительство Джохара Дудаева -- этому правительству позволялось присваивать миллионы тонн российской нефти задешево, а то и вовсе бесплатно. Чечня была важным звеном российских нефтепроводов, через нее текла каспийская нефть из Баку, через нее же западносибирская нефть доставлялась в Новороссийск. Нефть эта по большей части, сырая или переработанная, шла на экспорт .
       "Как она экспортировалась? Кто ее экспортировал? Куда эта нефть пропадала? Никто никогда не пытался это выяснить, -- вспоминает бывший министр внешних экономических связей Олег Давыдов. -- Во всяком случае, в мою бытность ни одного обращения от чеченцев не было, ни одного распоряжения по Чечне не было, чтобы выделить им определенную квоту, определенный объем нефти для прокачки, ничего такого не было. Чеченцы действовали через подставные лица, через каких-то влиятельных людей, которые им помогали и которым они платили за все эти услуги" .
       Президент Дудаев, боевики и бандиты, державшие под контролем чеченское правительство, продавали российскую нефть на мировых рынках и зарабатывали сотни миллионов долларов и для казны своей республики, и для себя. А тем временем чеченские бойцы получали оружие от продажных российских командиров со всей страны, даже с Дальнего Востока. Российские службы безопасности тоже внесли вклад в создание чеченской армии. Когда в 1993 году Абхазия решила отделиться от Грузии и ненадолго развязала гражданскую войну, российские спецслужбы тайно помогали абхазским сепаратистам. На помощь абхазцам пришли чеченцы, получившие у России оружие и прошедшие в России военную подготовку. Самые оголтелые чеченские боевики, такие, как Шамиль Басаев, набирались боевого опыта именно в Абхазии .
       "А потом Дудаев решил, что стал большой и сильный, и перестал делиться с московскими покровителями, -- говорит генерал Лебедь. -- И тогда (Москва) решила воспитать его армией".
       Лебедь приводит и другую причину, по которой было решено ввести в Чечню войска: скрыть коррупцию, разъевшую армейскую верхушку. Когда в 1991 -1994 годах Россия выводила свои войска из Германии, командование Западной группы войск распродавало военную технику на черном рынке. Лебедь утверждает: на черном рынке было продано более 1000 бронетранспортеров, главным образом в Сербию и Хорватию, где в то время шла гражданская война. Разграбление армейских складов Западной группы войск происходило, если верить Лебедю, при попустительстве главнокомандующего группой генерала Бурлакова и министра обороны генерала Павла Грачева. Журналист Дмитрий Холодов из "Московского комсомольца" начал расследовать эти обвинения. В октябре 1994 года Холодову передали чемоданчик, якобы содержавший важную информацию по этому делу. Но в чемоданчике оказалась бомба, и Холодов погиб от взрыва прямо у себя на работе. В любом случае, считает Лебедь, скандал с Западной группой войск явился дополнительным стимулом к тому, чтобы начать чеченскую войну. "Для этих с позволения сказать генералов возникла необходимость, чтобы где-то образовалась большая война, где бы сгорело большое количество бронетехники, чтобы можно было списать на эту войну" .
       Хотя о масштабах коррупции в Западной группе войск было хорошо известно и российские газеты нередко намекали на нечистоплотность министра обороны Грачева (ему дали прозвище "Паша-мерседес"), мне так и не удалось получить достоверную информацию о том, что вторжение в Чечню было продиктовано желанием скрыть контрабандную торговлю оружием. Но одно очевидно: точно так же, как бизнесмены, становившиеся объектом бандитских нападений, почти всегда являлись жертвами собственных "непонятных отношений" с этими же бандитами, вторжение России в Чечню было следствием такого же рода двойной игры. Преступные организации, захватившие власть в Чечне, были связаны и с видными московскими бизнесменами вроде Березовского, и с многочисленными кремлевскими чиновниками.
       Российская армия вошла в Чечню 11 декабря 1994 года. Решение приняли Ельцин и его ближайшее окружение: Грачев, Сосковец, Лобов, Ерин, Степашин -- так называемая "партия войны". "Это была не партия войны, -- рычит генерал Лебедь. -- Это была партия бизнеса" .
       Незадолго до вторжения министр обороны Грачев хвастался, что он может взять Грозный "одним десантным полком за два часа". Но на это ушло два месяца, сопровождавшихся беспрецедентным кровопролитием. Бои вели отнюдь не элитные десантные войска, а армейские подразделения, находившиеся поблизости, -- недоукомплектованные, состоящие из необученных восемнадцатилетних мальчишек из российской провинции. В центр Грозного вошла длинная колонна бронетехники, без пехотной или авиационной поддержки. Видимо, российские генералы ничего не извлекли из уроков Второй мировой войны -- ведь и Сталинградская битва, и битва за Берлин показали, что танки в большом городе -- вещь бесполезная. "Танк в городе -- это слон в яме, -- замечает генерал Лебедь. -- Любой мальчишка с балкона выливает на него ведро бензина, бросает окурок -- и все загорится".
       Из окон и с балконов жилых домов чеченцы обстреливали из гранатометов российские танковые колонны. Тактика была проста: сначала вывести из строя первый танк, потом последний, а уже потом -- те, что в середине. Российские солдаты сгорали в танках заживо, либо их отстреливали снайперы, когда они пытались выбраться. Позже русские возвращались и вышибали чеченцев из домов.
       К концу 1995 года Грозный был взят и боевые действия перешли в горные районы на юге. Но в Российской армии царил беспорядок. Одни командиры отказывались выполнять приказ к наступлению, другие отказывались соблюдать приказ о прекращении огня. Одни брали взятки, чтобы дать уйти окруженным чеченским подразделениям, другие продавали чеченцам оружие. Чеченцы тоже устроили кровавый разгул: есть видеозаписи, на которых запечатлены издевательства над российскими солдатами -- им публично перерезали горло.
       Четырнадцатого июня 1995 года чеченцы добились знаменательной победы. Шамиль Басаев, бывший московский "бизнесмен", ставший одним из ведущих полевых командиров, провел террористическую операцию в одном из российских городов. Он провез несколько десятков элитных бойцов в КамАЗах, укрытых брезентом, на семьдесят километров в глубь российской территории; группа прошла сквозь многочисленные контрольные пункты: чтобы охрана не досматривала машины, давались взятки. Наконец, Басаев и его боевики добрались до казачьего города Буденновска, захватили здание городского совета и отделение милиции, взяли 1500 заложников и окопались в городской больнице. Вскоре здание окружили российские милиционеры и подразделения спецназа; несколько попыток взять дом штурмом окончились плачевно. В российских газетах прошла фотография: один из людей Басаева стоит с автоматом у окна, прикрывшись живым щитом -- перепуганной русской женщиной. Люди Басаева убили нескольких пленных и выбросили их тела из окна.
       После пятидневного противостояния российским телезрителям показали видеозапись: премьер Виктор Черномырдин робко беседует с Басаевым, соглашаясь отпустить последнего. Ему дали автобусы и топливо, чтобы он смог добраться до Чечни. Ему также разрешили взять с собой несколько десятков российских заложников. Кровопролитие в Буденновске унесло около 120 жизней, и российское правительство согласилось на прекращение огня. Прошло полгода, и война возобновилась.
       Конец старых авторитетов
       К тому времени бандитская война в Москве потихоньку сошла на нет. Ни русские, ни чеченцы победителями в ней не стали. Скорее, они перестреляли друг друга. Были убиты десятки воров в законе. Оставшиеся в живых чеченские главари деликатно ушли в тень. Многие российские "авторитеты" уехали за границу. Япончик попал в нью-йоркскую тюрьму, получил девять с половиной лет за вымогательство. Михась, главарь солнцевской группировки, был взят под стражу в Швейцарии и просидел в тюрьме два года, но потом был оправдан за отсутствием доказательств. Оказавшись в центре всеобщего внимания в первые годы Ельцина, главари преступных групп потихоньку укрылись в кулисах.
       Победителями вышли новые российские бизнесмены. Многие из них работали в тесном контакте с чеченцами, солнцевскими, ворами в законе. Они платили бандитам дань, пользовались их услугами для устранения конкурентов, даже допускали представителей мафии в свои правления директоров. Но теперь бизнесмены обрели реальную силу, и бандиты стали им не нужны.
       "Период мафиозных разборок наши олигархи прошли достаточно быстро, -- заметил в 1998 году в интервью "Коммерсанту" Анатолий Чубайс, тогдашний первый заместитель премьер-министра. -- Бизнесмены сыграли серьезную роль в том, что бандитским разборкам пришел конец". Чубайс ссылался на случай в 1994 году, когда Березовский и другие ведущие бизнесмены собрались, чтобы выработать "некоторые принципы делового сосуществования", в том числе и "отказ от заказных убийств" .
       Березовский, в то время (1998 год) -- яростный политический оппонент Чубайса, счел необходимым дать ответ в той же газете. Он не стал напрямую отрицать выдвинутые обвинения. "Помните тот пассаж, где он (Чубайс) говорит, что мы собрались в 1994 году и договорились между собой отказаться от заказных убийств? -- спрашивал Березовский. -- Это уже не просто лицемерие, ведь Чубайс подставляет в первую очередь себя. Значит, он все это время имел дело с бандитами, нося в себе это опасение. А президент Ельцин, так уж получается, покрывал бандитов. Это запредел" .
       Чубайс был удивительно откровенен, говоря о своем решении взаимодействовать с бандитами. "Выбор в России был не между некриминализованным переходом (к рыночной экономике. -- П.X.) и криминализованным переходом, -- сказал он мне в начале 1998 года. -- А выбор был между криминализованным переходом и гражданской войной" .
       Гражданская война все-таки состоялась -- в Чечне. Но в Москве, по крайней мере, страсти улеглись. В конце декабря 1994 года был убит один из самых могущественных чеченских бандитов, главарь южнопортовой группировки Хоза Сулейманов. Это было последнее громкое убийство в великой бандитской войне.
       Это были поразительные два года. Взрывы бомб, заказные убийства, богатые бизнесмены устраняют конкурентов, главари бандитских групп сражаются за право владеть лучшими промышленными предприятиями страны, правительственные чиновники заключают сделки с закоренелыми преступниками -- редкая страна проходит через подобную анархию в мирное время. Почему путь России оказался таким? По иронии судьбы, путь для российских бандитов был открыт либеральными реформами Михаила Горбачева. Вместе с политическими заключенными, вышедшими из тюрем, свободу обрели и тысячи профессиональных преступников. Еще важнее другое -- при Горбачеве началось сращение преступного мира с миром бизнеса. Многие из этих новых империй финансировались такими столпами советского общества, как КГБ и ЦК КПСС.
       ГЛАВА ВТОРАЯ
       ПАДЕНИЕ СТАРОГО РЕЖИМА
       Реформы Горбачева
       В 1986 году с группой итальянских коммунистов я был в Москве в день празднования Октябрьской революции. Это еще был Советский Союз. 7 ноября -- главный праздник советской власти. Нам выделили место перед гостиницей "Националь" -- оттуда удобно смотреть парад. Утро выдалось очень холодным. Вдоль улицы Горького стояли бронемашины: танки, бронетранспортеры, колесная техника, амфибии -- на броне поблескивала свежая краска. Водители танков в кожаных шлемах ежились и подпрыгивали, стараясь согреться на ветру. Войсковые подразделения привезли к месту дислокации задолго до нужного времени.
       Парады Советской армии в честь революции проходили на Красной площади каждый год, с тех пор как в 1917 году большевики захватили власть в стране. Самый знаменитый парад, как известно, состоялся в 1941 году, в снегопад, когда гитлеровские полчища стояли на подступах к Москве и советские воины шли на фронт прямо с Красной площади.
       Сорок пять лет спустя парад все равно выглядел впечатляюще. В назначенный час войска выстроились. Зрители умолкли. На площадь Революции вырулил лимузин с увешанным орденами маршалом. Машина останавливалась перед каждым подразделением, и зычный голос маршала гремел через громкую связь: "Товарищи! Поздравляю вас с праздником Великой Октябрьской социалистической революции!"
       В ответ гремело молодецкое "Ур-ра!".
       Маршал уехал в сторону кремлевских башен, и раздался оглушительный рев -- водители бронемашин завели моторы. Волна за волной мимо нас с грохотом поползли танки, сотрясая мостовую и обдавая выхлопными газами старые сталинские здания. Следом -- пехота, солдаты маршировали в широких колоннах, лица застывшие, каждый шаг выверен, блестят прихваченные легким морозцем сапоги.
       Итальянцы взирали с восхищением.
       Но Советский Союз уже не был таким могущественным, как могло показаться. В тот год к власти в стране пришел руководитель нового типа. Михаил Горбачев был первым лидером из послевоенного поколения и начал реформировать советскую систему с неслыханной дотоле энергией. Он отказался от коммунистической агрессивности во внешней политике и вместе с президентом США Рональдом Рейганом сумел положить конец "холодной войне". Дома он открыл ворота лагерей и запустил серию реформ, призванных вдохнуть в страну новую жизнь.
       Я встретился с Горбачевым в мае 1992 года -- смещенный советский президент поразил меня своей бодростью и прямотой. У него был глубокий и красивый голос, смачный южный говорок. В карих глазах читалась теплота, и ты сразу верил, что перед тобой человек достойный и положительный.
       "В то время все бродило уже -- и в партии, ив стране, и в обществе, -- вспоминал Горбачев. -- Сначала мы пошли, как и все предшествовавшие нам реформаторы: начали с идеи социально-экономического ускорения. Мы сделали ставку на модернизацию нашего производственного потенциала и технологий, большие капиталовложения двинули в микроэлектронику и отечественное машиностроение" .
       Но тут же все пошло наперекосяк. В декабре 1985 года саудовский нефтяной министр, шейх Ахмед Ямани, ведущая фигура в нефтяной картели ОПЕК, объявил: Саудовская Аравия больше не будет поддерживать цены на нефть за счет сокращения производства. И за восемь месяцев мировые цены на нефть упали на 69 процентов. Между тем промышленность Советского Союза переживала нелегкий период, и жизнь страны во многом зависела от гигантских ресурсов нефти и газа. Экономика Советского Союза зиждилась на топливном сырье -- почти 50 процентов экспортной выручки страна получала от продажи нефти и газа .
       Тяжелейшей ношей для страны была и бесконечная афганская война. Поражение Советской армии в Афганистане дало эффект домино: десять лет спустя солдатам пришлось сражаться с хорошо обученными исламскими боевиками, и не где-то в горах Афганистана, а на территории бывшего Советского Союза -- в Таджикистане, Дагестане и Чечне. В 1986 году режиму Горбачева был нанесен еще один удар: катастрофа на атомной станции в Чернобыле. Становилось ясно, что Советский Союз, эта громоздкая и мускулистая структура, вооруженная самыми опасными в мире технологиями, начинает давать сбои. А советские потребители тем временем не ощущали на себе положительные результаты горбачевских реформ. Жилищное строительство велось так же плохо, как всегда. Товары длительного пользования, от холодильников и телевизоров до автомобилей, были плохого качества и в дефиците. Темпы роста экономики продолжали снижаться, и в 1988 году этот рост прекратился вовсе .
       Надежды на экономическое возрождение быстро гасли, и Горбачев решил перенести акцент на политические реформы. Он запустил гласность и перестройку. Впервые за семь десятилетий была разрешена свобода слова. Пресса, учебные заведения, правительственные структуры стали ареной страстных публичных дискуссий. Компартия отказалась от официальной монополии на власть и позволила провести всенародные выборы в парламент. Если считать, что в России сегодня установилась демократия, характеризующие этот термин свободы сформировались именно в период гласности и перестройки.
       Но результаты реформ были далеки от тех, что ожидал Горбачев. Как только контроль центра ослаб, чиновники и директора предприятий на местах, отведав свободы, разгулялись вовсю. И первым делом начали обогащаться.
       Водка
       Антиалкогольная кампания -- яркий пример того, как реформы Горбачева неожиданно привели к болезненным последствиям. Придя к власти, Горбачев почти сразу взялся за самую трудноразрешимую социальную проблему России: водку. Попытка ввести сухой закон была предпринята в России лишь однажды, при Николае Втором. Он запретил водку в годы Первой мировой войны. Кончилось тем, что правительство обанкротилось, а монархия стала крайне непопулярной. Этот введенный царем запрет остается одной из самых недооцененных причин революции 1917 года.
       Горбачевская антиалкогольная политика не имела в виду полное искоренение водки -- водка лишь стала труднодоступной и резко выросла в цене. Советского президента проклинали на перекрестках и за кухонными столами по всей стране. В провинциальных городах зримым символом правления Горбачева стала именно антиалкогольная кампания. Вместо того чтобы разрешить алкогольную проблему, новый запрет выплеснул ее на улицы -- в форме жутких очередей и скандалов, которые закатывали опустившиеся пьяницы.
       Производство водки тем временем перебралось в тень. "Левые" перегонные заводы возникли по всей стране. Контрабандную водку гнали в колхозах, на пищевых комбинатах -- почти повсеместно -- при попустительстве местной политической элиты, а потом продавали на улицах или из-под прилавка в государственных магазинах. Кое-кто гнал водку из дешевого одеколона, стеклоочистителя, крема для обуви. Ежегодно десятки тысяч россиян умирали от отравления, отведав ядовитого коктейля.
       Антиалкогольная компания пропитала ядом и советскую экономику. Государственная монополия на алкоголь всегда была столпом советской финансовой системы, обычно она приносила в бюджет до 25 процентов всего дохода. После запрета прибыли от продажи водки потекли не в казну, а в карманы самогонщиков -- так закладывался фундамент первого преступного капитала России .
       Доходы от "левой" водки часто инвестировали в "кооперативы" -- разрешенный реформами новый частный бизнес (торговые компании, банки, рестораны, магазины). Водочная мафия опутала всю страну и стала смело подкупать чиновников -- от местной милиции до судов и секретарей обкомов компартии. И вскоре правительство -- единственный орган, способный противостоять организованной преступности, -- начало гнить от коррупции .
       Через несколько лет от антиалкогольной кампании пришлось отказаться. Но было уже поздно. Государственной казне, популярности Горбачева, борьбе с организованной преступностью -- всему этому был нанесен серьезный урон.
       Рублевый навес
       Через несколько лет после прихода Горбачева сторожевые псы режима (КГБ, первичные парторганизации) с тревогой заметили, что в народе растет недовольство. "Ожидания народа куда выше, чем наши реальные возможности", -- признавал в 1990 году премьер-министр Николай Рыжков .
       Пытаясь это недовольство как-то обуздать, Горбачев разрешил резко повысить заработную плату. К примеру, в 1989 году средний доход возрос на 12 процентов, хотя экономика оставалась в застое. Государственные доходы упали -- снизились мировые цены на нефть и исчезла прибыль от водки, а затраты на социальные нужды росли. Чтобы покрыть денежный дефицит, правительство включило печатный станок. Очевидной инфляции тогда еще не было, потому что цены на большинство товаров жестко контролировались. Инфляция проявлялась в растущей нехватке товаров широкого потребления и длинных очередях .
       На руках у населения быстро скопилось много денег, а потребительских товаров становилось все меньше -- это явление получило название "рублевый навес". Размер этого "навеса" оценивался в 460 -- 500 миллиардов рублей (по официальному обменному курсу -- около 800 миллиардов долларов) -- половина внутреннего валового продукта СССР. Люди держали деньги либо на счетах в банке, либо у себя дома. В идеале такие деньги могли бы стать долгосрочными сбережениями, но фактически это были сбережения "не от хорошей жизни" -- люди просто ждали, когда появится возможность что-то купить. Один из способов избавиться от этого переизбытка -- отпустить цены и превратить скрытую инфляцию в самую что ни есть реальную. Но этот путь вел к гиперинфляции, к социальной катастрофе. К счастью, решить проблему можно было иначе .
       В октябре 1989 года председатель Федерального резерва США Алан Гринспен посетил Москву и встретился с Горбачевым и другими советскими высокопоставленными лицами. Он уверял, что освобождать цены не следует до того, пока не окрепнет рубль. "Я думаю, что Советы уже отказались от идеи о том, что первым делом надо реформировать цены, -- сказал мне Гринспен вскоре после возвращения. -- Они понимают, что сначала что-то нужно изменить в финансовой структуре. Рублевый навес нужно убрать с рынка, а уже потом отпускать цены. Возможно, самый простой способ погасить избыточную денежную массу -- выпустить облигации, в рублях, так чтобы вся основная сумма и далее часть процентов гарантировалась валютой или золотом" .
       Гринспен также говорил о необходимости приватизации, как средстве борьбы с рублевым навесом и дефицитом госбюджета. Только после этих двух шагов -- выпустить государственные облигации и провести приватизацию -- можно отпускать цены.
       Лучшие советские экономисты пришли к тому же выводу. В 1990 году консультант Горбачева Станислав Шаталин и молодой экономист Григорий Явлинский разработали программу неотложных мер и назвали ее "500 дней". В соответствии с этим планом предполагалось нейтрализовать рублевый навес, стабилизировать рубль, освободить цены и поставить страну на рельсы рыночной экономики. Ядром плана "500 дней" была приватизация. Поскольку у государства была вся собственность, а у народа -- все деньги, план "500 дней" предусматривал обмен одного на другое. Программа приватизации должна была начаться с незначительных активов -- квартиры, земельные участки, магазины, грузовой транспорт, небольшие цеха -- и постепенно перейти к крупным фабрикам, шахтам и нефтяным месторождениям .
       Отчасти из-за оппозиции консервативного крыла компартии, отчасти из-за собственных марксистских предрассудков Горбачев так и не воплотил в жизнь план "500 дней". И, судя по всему, совершил роковую ошибку.
       Требовалась помощь, и Горбачев с коллегами обратились к Западу. Они хотели занять 30 миллиардов долларов с тем, чтобы купить на Западе же товары широкого потребления и перепродать их советским потребителям в десять раз дороже. Таким путем, считали они, удастся избавиться от рублевого навеса, стабилизировать рубль, запустить механизм рыночных реформ. Несколько месяцев западные политики обсуждали вопрос: нужен ли новый "план Маршалла", чтобы помочь Советскому Союзу перейти к демократии, свободному рынку, процветанию. Материального воплощения такая помощь не нашла. Правительства западных стран, возможно обеспокоенные другими международными проблемами, как-то: вторжением Ирака в Кувейт, -- послали в Советский Союз экономистов, юристов, консультантов -- но не деньги.
       "Так или иначе, правительство США решило не оказывать помощь Советскому Союзу банковскими ссудами либо реструктуризацией долгов, -- позже заметил Горбачев с горечью в голосе. -- Оно сделало шаг навстречу только тогда, когда и страна и рубль рухнули" .
       Первые шаги Бориса Березовского в бизнесе
       Борис Березовский произвел свой первый набег, когда положение в Советском Союзе стало кризисным. До 1989 года он входил в советскую научную элиту (в 1991 году даже был избран членом-корреспондентом Академии наук). Будучи удачливым советским ученым, Березовский получал зарплату около 500 рублей в месяц (примерно 800 долларов по тогдашнему официальному курсу). Но сегодня он говорит, что в бизнес его толкнул отнюдь не материальный стимул. "Я для бизнеса больше приспособлен генетически, чем для науки, -- говорит он. -- То есть я был очень счастлив, когда занимался наукой, но наука менее динамична, чем бизнес" .
       Березовский родился в Москве 23 января 1946 года в еврейской семье. Он вырос в столице и получил одно из лучших образований, каким располагал Советский Союз: факультет электроники и компьютерной техники Лесотехнического института. Этот факультет был одним из засекреченных научных учреждений Советского Союза, здесь занимались не лесным хозяйством, а разработкой космических программ. Далее он учился на знаменитом мехмате МГУ. Потом попал в Академию наук, где и проработал двадцать пять лет, исследуя теорию принятия решений .
       Видимо, он был хорошим ученым. В 70-е годы защитил кандидатскую диссертацию по прикладной математике, а в 1983 году -- докторскую. В Академии наук он возглавил одну из лабораторий Института управления, который специализировался на внедрении автоматических и компьютерных систем в промышленность .
       Подобно многим, Березовский видел: горбачевские реформы проваливаются. Они вовсе не оживляли Советский Союз, наоборот -- ускоряли его распад. Антиалкогольная кампания высосала из государства прибыли и породила поколение миллионеров-контрабандистов. Черный рынок цвел пышным цветом, резко возросла преступность. Рублевый навес увеличивался от месяца к месяцу. Очереди становились все длиннее, а прилавки магазинов -- все безрадостнее.
       Представитель научно-промышленной элиты, Березовский не пошел по пути большинства других преуспевших предпринимателей того времени и не стал заводить свое маленькое дело: магазин, ресторан, строительная компания. Ему требовалось что-то крупное, какое-то надежное советское промышленное предприятие, за которое можно было уцепиться. Желаемое он нашел в тысяче километров к востоку от Москвы, в провинциальном Тольятти, где находился крупнейший в России автопроизводитель -- "АвтоВАЗ". В Институте управления Березовский уже работал с этим гигантом -- поставлял туда автоматизированные системы. Теперь к руководству "АвтоВАЗа" он явился с коммерческим предложением.
       "АвтоВАЗ" возник в середине 60-х годов как образцовое предприятие -- Леонид Брежнев хотел обеспечить советских граждан такими же товарами, какие пользовались спросом на Западе. Для первых моделей оборудование и чертежи предоставил итальянский "фиат". Я побывал на "АвтоВАЗе" летом 1996 года и обнаружил, что по сравнению с первоначальным итальянским проектом завод мало изменился. Город Тольятти, названный в честь лидера итальянских коммунистов, ничего особенного собой не представлял -- разбитые дороги, малопривлекательные жилые корпуса. До горизонта тянулись колышущиеся поля. Плавно и достойно, приближаясь к устью Каспия, несла свои воды Волга.
       Завод находился на окраине города. Это был автомобильный монстр: огромный, интегрированный по вертикали, управляли им бездарно. Технология безнадежно устарела. Завод производил 2000 автомобилей в день, но сами модели -- в основном "жигули" и "Нивы" -- были довольно примитивными (по большей части, "фиаты" эры 60-х). На средненькую машину "АвтоВАЗ" расходовал в тридцать раз больше человеко-часов, чем американцы или японцы на хорошую .
       К тому времени крупнейшие автопромышленники мира отдавали предпочтение небольшим сборочным цехам, использовали гибкую методику производства; много готовых узлов приобретали на других заводах и применяли модульную сборку. Но сборочный конвейер "АвтоВАЗа" выглядел совершенно иначе. Он тянулся на пару километров, одно рабочее место за другим; никаких модулей со стороны не было -- машины собирались по мелким частям. Видимо, эти части не всегда подходили. Кругом стучали молотки: сальники вбивали молотком, двери подгоняли молотком, бамперы -- молотком. На участке сборки двигателя я видел, как человек вручную закручивал поршни, а потом вколачивал их молотком. Если на конвейере и работали роботы, мне они не попались.
       Именно в этом динозавре Борис Березовский узрел для себя коммерческую выгоду. В 1989 году он обратился к руководству "АвтоВАЗа" с предложением: частная компания готова поставить заводу программное обеспечение. Частные компании в Советском Союзе были в основном либо кооперативами, либо совместными предприятиями с иностранными партнерами. Березовский разбирался в тонкостях современной советской торговли и знал, что совместное предприятие -- путь наиболее простой и выгодный, потому что предполагает существенные налоговые льготы и дает право переводить половину прибылей за рубеж. Хотя Березовский делал лишь первые шаги в бизнесе, у него были планы сотрудничества с иностранными компаниями -- он хотел зарабатывать деньги в России и держать по крайней мере часть доходов за рубежом. В качестве партнера по совместному предприятию Владимир Каданников -- директор "АвтоВАЗа" -- предложил итальянскую фирму "Лого систем", занимавшуюся автоматизацией производства. Эта туринская фирма работала с "АвтоВАЗом" не один год и обещала стать послушным и понятливым партнером .
       В мае 1989 года был создан "ЛогоВАЗ". В компанию вошли несколько физических лиц -- Березовский, Каданников, управляющие "АвтоВАЗа" с коммерческой жилкой. Президентом новой компании стал Каданников, генеральным директором -- Березовский. Официально задача "ЛогоВАЗа" заключалась в том, чтобы автоматизировать процесс сборки на "АвтоВАЗе". Повысить производительности труда на таком важном производственном объекте -- это соответствовало намерениям Горбачева модернизировать советскую промышленность. Но обновлять промышленные компьютерные системы "ЛогоВАЗ" не стал -- новая фирма почти сразу же занялась продажей автовазовских автомобилей .
       Новая миссия КГБ
       В том, что преуспевший советский ученый занялся продажей автомобилей, не было ничего необычного. Даже учреждения, далекие от коммерции, например Центральный Комитет КПСС, ударялись в бизнес. Комплекс в стиле "арт нуво" на Старой площади, где располагался ЦК, был традиционным средоточием власти в СССР. Стоянка перед ним всегда была запружена черными и серыми "Волгами" в идеальном состоянии, водители послушно дежурили рядом. В зданиях Центрального Комитета было около тысячи кабинетов. Здания соединялись пешеходными пролетами и тоннелями.
       Об интригах в этих коридорах власти, выложенных красными коврами, ходят легенды. Человеку постороннему всегда было трудно понять, какие именно фракции состоят в оппозиции друг к другу. Но результаты этой таинственной борьбы определяли судьбу всей страны. Именно на заседаниях Центрального Комитета в 20-е годы победу одержал Сталин -- и тут же принялся истреблять конкурентов. Именно здесь в 1953 году Никите Хрущеву удалось взять под стражу шефа сталинской охранки Лаврентия Берия и казнить его. А в 1964 году благодаря интригам Центрального Комитета уже Хрущев был смещен со своего поста и уступил место Леониду Брежневу. В 1985 году Центральный Комитет КПСС избрал руководителем страны Михаила Горбачева.
       Международный отдел ЦК отвечал за финансирование иностранных компартий. Офшорные предприятия, налоговый рай, фирмы-пустышки, отмывание денег -- во всем этом сотрудники международного отдела изрядно поднаторели. Реализацией таких проектов обычно занимался КГБ. В 80-е годы КГБ открыл много фиктивных банков и торговых предприятий в офшорных зонах -- Греция, Кипр, Италия и Португалия. Миллиарды долларов были переведены на счета этих учреждений через "Внешэкономбанк". Механизм, как правило, был следующий: партия нефти, металла или леса продавалась предприятию, которое КГБ открыл за границей, по цене, во много раз ниже цен мирового рынка. Далее это предприятие перепродавало полученный товар уже по рыночной цене, а прибыль от продажи оставляло себе. Теперь же, когда крах Советского Союза стал неизбежен, международный отдел ЦК и КГБ решили применить ту же схему уже в интересах коммунистической номенклатуры .
       Помимо нескольких отделов Центрального Комитета, КГБ был единственным советским учреждением, которое в этих тяжелых обстоятельствах предприняло решительные шаги. КГБ получил задание: сохранить власть правящей советской касты, номенклатуры, даже если сам коммунизм падет. КГБ вместе с международным отделом ЦК разработал операцию по переводу миллиардов долларов на счета частных компаний в Советском Союзе и за рубежом. Это была поразительная операция .
       Полиция в России всегда относилась к своей работе творчески. В царские времена тайная полиция отнюдь не была сборищем любопытных проныр, это была чрезвычайно изобретательная организация, которая вынашивала и воплощала в жизнь удивительные и масштабные проекты. К примеру, чтобы отвлечь рабочий класс от революционных идей, царская тайная полиция создала монархистские профсоюзы. Эти организации действовали весьма успешно, но в какой-то момент ушли из-под опеки и ускорили то самое событие, которого власти пытались избежать: революцию.
       Советская охранка действовала с еще большим рвением. До 1991 года КГБ занимался промышленностью, транспортом, телекоммуникациями, армией, милицией, культурой. С давних времен он научился проникать в ряды оппозиции. Термины "агент-провокатор" и "провокация" в Советском Союзе были известны повсеместно (да и в других странах по всему миру, куда дотянулся своими щупальцами КГБ). Классическая провокация сводилась к следующему: агент проникал в группу оппозиционеров и выводил ее на дорогу, которая вела к самоуничтожению. Подобные операции были фирменным блюдом КГБ, чьи агенты тайно внедрялись в потенциально опасные структуры: монархические общества, группы диссидентов, церкви, сионистские организации, группы из мира искусства, группы этнических сепаратистов.
       Осенью 1990 года я познакомился с Олегом Калугиным, генерал-майором КГБ и бывшим главой контрразведки ПГУ. Свое ведомство Калугин охарактеризовал так: "КГБ просто отличался большей гибкостью. Скажем, партийные органы считали, что рок-музыку нужно было запрещать и не допускать. А КГБ считал, что надо было разрешать, но держать под контролем" .
       Когда я спросил, проник ли КГБ в нарождающееся демократическое движение, генерал Калугин, который обычно предпочитал обтекаемые ответы, отреагировал внятно и четко. "Ничего подобного, -- отрезал он. -- Такой политики не было".
       Через девять лет мы с Калугиным встретились в Вашингтоне, где он оказался в комфортабельной ссылке. Он раскрыл мне истинную роль КГБ в становлении "демократической" России.
       В ходе эпохальных выборов 1990 года -- первых свободных выборов в национальный парламент, а также в парламенты республиканские и региональные -- КГБ оказал поддержку нескольким тысячам кандидатов; в большинстве случаев их избрали. По утверждению Калугина, КГБ помог создать первую некоммунистическую политическую партию: партию Владимира Жириновского с неуместным названием "Либерально-демократическая". Задача Жириновского сводилась к следующему: много кричать, воспламенять национальные чувства, но не предпринимать никаких радикальных действий. Калугин также утверждает, что националистическая группа "Память", чьи экстремистские лозунги вызвали тревогу на Западе в конце 80-х, образовалась при помощи КГБ. Некоторые сотрудники КГБ стали играть заметную роль в демократическом движении; например, Владимир Путин оказался главным помощником наиболее красноречивого сторонника демократических свобод, Анатолия Собчака .
       Человеком, отвечавшим в КГБ за состояние внутриполитической арены, был генерал Филипп Бобков. Этому ветерану службы к началу перестройки было уже под шестьдесят, он возглавлял Пятое управление КГБ. "Функция Пятого управления была очень широкая, -- вспоминает генерал Калугин. -- Это наблюдение за политической чистотой советского режима. Это значит держать под контролем прежде всего интеллигенцию, как самую заразную часть населения. Это значит держать под контролем церковь, потому что церковь была представителем враждебной идеологии. Это контроль за культурой, искусством, наукой, спортом, образованием и так далее" .
       Пятое управление Бобкова занималось также преследованием советских диссидентов, от Солженицина до Сахарова. Искусство засылать шпионов и осведомителей в потенциально опасные гражданские группы, ставить туда на руководящие посты агентов КГБ было доведено в отделе до совершенства. Но с приходом Горбачева советское правительство отказалось от политической слежки. Вскоре люди из главка Бобкова начали просачиваться в растущее демократическое движение, в новые частные предприятия. Самого Бобкова повысили -- он стал заместителем председателя КГБ. Пятое управление продолжало оставаться в его ведении, но теперь он вел и Шестое, в прошлом это подразделение занималось экономическими преступлениями, а теперь пристально следило за новыми кооперативами .
       В 1990 году некий полковник Леонид Веселовский из Первого главного управления КГБ подготовил секретную записку на имя крупного партийного функционера Николая Кручины, где изложил новую стратегию. Кручина в ЦК отвечал за собственность компартии. В документе из КГБ предлагалось создать сеть банков и торговых компаний, в России и за рубежом, перевести туда на "чрезвычайный период" миллиарды долларов правительственных фондов и держать там для коммунистической номенклатуры, пока не наступит более благоприятное время.
       "Средства, поступавшие в виде доходов в партийную кассу и не отражаемые в финансовых документах, могут быть использованы для приобретения анонимных акций фондов отдельных компаний, предприятий, банков, что, с одной стороны, обеспечит стабильный доход, независимо от дальнейшего положения партии, а с другой стороны, эти акции могут быть в любой момент реализованы на фондовых биржах с размещением капитала в иных сферах с целью обезличивания партийного участия, но с сохранением контроля, -- говорилось в записке Веселовского. -- Для исключения возможных помех при проведении таковых операций в условиях чрезвычайного периода необходимо создать как на территории СССР, так и за его пределами специальные группы быстрого реагирования на изменение ситуации, укомплектованные профессионально подготовленными инструкторами из действующего резерва КГБ СССР или из особо доверенных лиц, привлеченных к сотрудничеству как на добровольной основе, так и из лиц, по тем или иным причинам увольняемых из КГБ СССР" .
       Эта стратегия была реализована. Правящая компартия пришла к решению: раз черный рынок не по зубам, надо в него влиться. Новые предприниматели, выбранные ЦК и КГБ на роль хранителей коммунистической "черной кассы", состояли из тайных агентов и бизнесменов-бандитов, поднявшихся на водке и кооперативах. Именно так получили свой первый капитал многие будущие российские миллиардеры .
       Березовский, видимо, не входил в число тех, кому перепало из тайных фондов КГБ. Он не был миллионером, санкционированным компартией. Почему? Свою роль мог сыграть и возраст: предприниматели, на которых компартия делала ставку, в основном были выходцами из комсомола, им было где-то под тридцать, а Березовскому -- уже за сорок. Но он не мог не заметить, что коммерческий успех в России зависит от официальной опеки.
       "Уходя со сцены, КГБ не просто исчез, он оставил блоки, финансовые и политические, опираясь на людей, которые КГБ помогали, -- позднее вспоминал генерал Калугин. -- Не забывайте, что партия сохранила немалое состояние и огромную собственность. У самого КГБ денег не было -- но он их распределял. Как только началась приватизация, эти фонды стали исчезать. Их поглотило не правительство -- с юридической точки зрения эти деньги принадлежали не правительству, а партии. Эти деньги попали на черный рынок .
       Крупные суммы из средств, распределенных через КГБ, легли на счета в иностранные банки. Сам генерал Калугин, возглавляя в управлении контрразведку, помогал переправлять эти деньги. В 1978 году Первое главное управление открыло агентство экономического шпионажа, так называемый Восьмой отдел, чтобы вести операции с иностранными банками. "Мы внедрили наших людей, кагэбэшных людей, специалистов, в наши банки, советские и совместные, например, в Сингапуре и Лондоне, -- вспоминает Калугин. -- На этой основе мы смогли заниматься манипуляцией на золотых рынках". (Советский Союз, второй по величине производитель золота в мире, мог влиять на цену на золото.)
       Западные разведки знали, что КГБ запустил программу по отмыванию денег, но решили не вмешиваться, даже когда стало ясно: эти деньги в большой степени расхищаются агентами, бесчестными бизнесменами и просто бандитами. Когда ЦРУ, например, в 1992 году получило от российского правительства косвенную просьбу помочь отыскать пропавшие миллиарды, оно отказалось, боясь раскрыть собственную агентурную сеть .
       Конечно, держать такую масштабную финансовую операцию в полной тайне было невозможно. В феврале 1991 года (последний год правления Горбачева) в газетах появилась любопытная история. Геннадий Фильшин, заместитель министра внешней торговли в новом Российском правительстве Бориса Ельцина (в отличие от советского правительства Михаила Горбачева), якобы работал над сделкой, цель которой -- приобрести 7,5 миллиарда долларов в обмен на 150 миллиардов рублей. Партнером по сделке была неизвестная британская компания "Дав трейдинг интернэшнл". Во главе ее стоял англичанин, перебравшийся в Южную Африку. По условиям сделки "Дав трейдинг" продавала российскому правительству 7,5 миллиарда долларов, а на вырученные рубли приобретала российские товары и работающие на экспорт предприятия. Останутся ли доллары, полученные Российским правительством, в офшорной зоне или будут переведены в Россию, было неясно. Неясно было и другое: где такая малозначительная компания, как "Дав трейдинг", могла взять столько долларов? Позднее европейские правоохранительные агентства выдвинули версию -- британская фирма, возможно, действовала в интересах колумбийского картеля по торговле наркотиками. Но прежде чем сделка состоялась, сведения о ней просочились в советскую прессу. Российский парламент начал разбираться, и сделку запретили. Фильшину пришлось уйти в отставку, само же расследование было прекращено .
       Аналогичная операция состоялась в ноябре 1990 года в офшорной зоне на британском острове Джерси, между советским Центральным банком и парижской финансовой структурой, к услугам которой нередко прибегал КГБ. Эта компания называлась "Financial Management Со" или "Fimaco". За пять лет в 90-е годы "Fimaco" скрыто проводила для российского Центрального банка операции на огромные суммы (по оценке бывшего на тот момент генеральным прокурором Скуратова -- 50 миллиардов долларов), а прибыли -- сотни миллионов, а то и миллиарды долларов -- оседали в офшорной зоне. Свидетельств того, что эти прибыли вернулись в Россию, нет; они были распределены между частными банками, консультационными фирмами, некоммерческими фондами .
       Огромные средства ЦК и КГБ, спрятанные за границей, редко пересылались обычным банковским переводом. Ведь сначала их требовалось отмыть. Самый простой способ скрыть перемещение крупной суммы в офшорную зону -- заключить фиктивный контракт с иностранной фирмой. К концу эры Горбачева операции в сфере советской внешней торговли стали приобретать чрезвычайно нешаблонный характер.
       Растущую тенденцию вести внешнюю торговлю через сомнительных посредников олицетворял Марк Рич, печально известный международный торговый магнат. Прослывший вундеркиндом еще в 70-е годы за ловкую торговлю нефтью, Рич в 1983 году сбежал из США -- его обвинили в преступном заговоре, мошенничестве, уклонении от уплаты налогов и торговле с противником (Иран). Теперь этот пятидесятилетний миллиардер жил в Швейцарии, где совмещал шикарную жизнь крупного международного дилера с необходимостью все время оглядываться по сторонам. Выдавать его Швейцария отказывалась, но у США были подписаны серьезные соглашения об экстрадиции почти со всеми другими странами Европы .
       Марк Рич относился к разряду бизнесменов, которые наживаются на несчастьях других. В 1990 году он оказался в сложном положении. Цены на металл упали. Два его основных нефтеторговых партнера -- Ирак и Кувейт -- из международной торговой системы выпали. Рынки, где он чувствовал себя уверенно, переживали не лучшие времена. Когда я спросил конкурентов Рича о его бизнесе, они нарисовали чрезвычайно мрачную картину.
       "Когда на торговлю с Южной Африкой наложили эмбарго, Рич поставлял им нефть, и ему щедро платили, -- говорил Дитер Бетчер, директор лондонского филиала компании по продаже металла "Металгезелшафт А.Г.". -- Теперь эмбарго сняли, навар уже не тот" .
       Латинская Америка? "Лет двадцать назад в таких латиноамериканских странах, как Чили и Венесуэла, посредникам было раздолье, -- сказал Джонатан Платт-Миллс, директор британского конгломерата "Лонро". -- Но теперь там поумнели, имеют дело с клиентами и поставщиками напрямую" .
       Ближний Восток? "Дни безудержной торговли и безумных товарных сделок, когда какой-нибудь ближневосточный шейх мог по дружбе уступить тебе нефть по 4 доллара за баррель, давно прошли", -- сказал Свенанг Медаас, глава московской компании "Фибро энерджи", филиала финансовой компании "Саломон" .
       Итак, традиционные источники почти высохли, и Рич нашел новый способ делать деньги: надувать некомпетентных советских чиновников. Весь бывший Советский Союз бурлил -- прибыль от продаж нефти и металла вдвое, а то и втрое превышала прибыль от продаж в других странах мира. Именно на советском бизнесе Рич преумножил свое состояние и довел мировой объем продаж до 30 миллиардов долларов .
       Хотя Рич поддерживал довольно тесные отношения со многими вождями КПСС, его роль в программе КГБ по отмыванию денег неясна. Безусловно, бегству капитала из СССР он способствовал. Пользуясь его опытом, бывшие сотрудники КГБ уходили в "независимые" и присваивали себе прибыль за посредничество .
       Рич торговал с Советским Союзом всем, чем можно: зерно, сахар, цинковый концентрат, глинозем; ему платили нефтью и алюминием, никелем, медью и другими металлами. Благодаря этой торговле Рич приобрел колоссальный вес на товарно-сырьевых рынках мира, ежегодно пропуская через свою фирму 2 миллиона тонн алюминия во многом за счет своих советских покупок и контролируя треть мирового спотового рынка этого металла .
       "Мы обеспечиваем российские компании инвестициями, ноу-хау, помогаем входить на мировой рынок во времена, когда другие западные фирмы либо отворачиваются от России, либо предъявляют завышенные торговые требования", -- заявлял Рич в российской прессе несколько лет спустя, когда его деятельность подверглась пристальному изучению .
       Фактически же Рич высасывал из России деньги -- он приобретал товары по внутренним ценам, продавал за рубежом, а свою прибыль регистрировал в Швейцарии, в зоне налогового рая. В 90-е годы российские трейдеры уже успешно делали это сами, но Рич был первым и действовал масштабно. Строго говоря, по советским законам его деятельность была противоправной, но его пособники в Союзе отнюдь не были дураками. Его сделки обычно включали в себя тайные соглашения с директорами нефтяных и алюминиевых заводов, сложные схемы проплаты, охватывавшие весь земной шар .
       Одним из главных партнеров Рича был сорокалетний предприниматель Артем Тарасов, ставший одним из пионеров российского грабительского капитализма. Тарасов, наполовину грузин, вырос на побережье Черного моря, учился в Горном институте и Высшей школе экономики при Госплане СССР, работал в Московском правительстве. Как только в 1987 году разрешили открывать частные предприятия, он основал кооператив "Техника" -- экспортировал сырье и ввозил персональные компьютеры. Ему удалось кое-что заработать. Следующей его компанией был "Исток", который разросся в экспортную империю -- в частности, в аренду сдавались железнодорожные составы, депо, портовые мощности, суда и складские помещения .
       Летом 90-го года Тарасов сыграл важную роль в финансировании правительственной программы "Урожай-90". У Российского правительства не хватало наличности, и суть разработанной им программы заключалась в следующем: заплатить колхозам векселями, которые впоследствии можно будет обменять на импортные товары народного потребления. Тарасову предложили погасить 10 процентов векселей по программе "Урожай-90". Республиканское правительство Бориса Ельцина дало ему лицензию на экспорт мазута и разрешило держать доходы за рубежом -- беспрецедентная привилегия для частного торговца, -- имея в виду, что прибыль он использует для погашения векселей. Топливо за рубеж он продал, но импортные товары советские колхозники так и не получили. Это был знаменитый скандал .
       "Да, Тарасов был нашим учителем, -- позднее с горечью признавался Олег Давыдов, ветеран Министерства внешних экономических связей. -- Он купил мазут на внутреннем рынке по 36 долларов за тонну, а продал за рубежом по 80. И все это время выступал по телевизору и учил нас, что такие сделки необходимы, какие на этом можно заработать деньги, что Министерство внешних экономических связей -- плохая организация, потому что не позволяет людям нормально зарабатывать. Министерство внешних экономических связей все время только этим и занималось, только разница шла не в карман Тарасова, а в государственный бюджет" .
       Свидетельств того, что Березовский вел дела с Ричем или хотя бы встречался с ним, нет, хотя их интересы ненадолго пересеклись на рынке по экспорту алюминия. Но Березовский, несомненно, во многом перенял у Рича стратегию вывоза капитала из России. В этом смысле швейцарский коммерсант был учителем Березовского, да и многих других российских бизнесменов и финансистов .
       В 1991 году достоянием гласности стала еще одна сомнительная сделка в сфере международной торговли. На сей раз "засветилась" компания АНТ, закрытое акционерное общество, основанное несколькими представителями военно-промышленного комплекса с помощью советского премьера Николая Рыжкова и нескольких его министров. Компанию возглавил генерал КГБ. В 1990-1991 годах компания тайно проводила крупные экспортные сделки, не ставя в известность Министерство внешних экономических связей. Цены продаж были намного ниже цен мирового рынка, разница попадала к неизвестным партнерам за рубежом. АНТ в конце концов "прокололась" при попытке вывезти большую партию танков, артиллерии и прочего военного оборудования для каких-то покупателей за рубежом. Расследование толком не провели, но Рыжкову пришлось уйти в отставку .
       Позже о бегстве капитала в последние годы Советского Союза я говорил с Егором Гайдаром, первым постсоветским премьер-министром. "В структуре внешних экономических сделок Советского Союза была масса загадок, -- сказал Гайдар. -- Мы закупали оборудование по многим видам изделий по аномально высоким ценам и с предоплатой, а много из своей продукции поставляем по очень низким ценам".
       Какой бы ни была природа этих подпольных операций -- "Fimaco", АНТ, дело Фильшина, -- но примерно в 1990 году золотовалютные резервы Советского Союза испарились. Я спросил Гайдара: что произошло? Коммунистические боссы и КГБ вывезли богатство из страны? "По статистике внешней торговли это проверить нельзя, -- ответил Гайдар. -- Разумеется, все3 пошло на обслуживание импортных контрактов или финансовые операции. Другое дело, были ли эти импортные контракты нужны и по каким ценам закупались эти импортные товары. Вот это по статистике не проверить".
       В начале 80-х советский золотой запас составлял 1300 тонн (в те дни около 30 миллиардов долларов). Всего за два года, с 1989-го по 1991-й, большая часть этого золотого запаса (около 1000 тонн) была продана. В то же время валютные резервы Советского Союза упали с 15 миллиардов долларов в начале правления Горбачева до 1 миллиарда в 1991 году. Хотя выяснить истинное состояние платежного баланса СССР на то время практически невозможно, можно утверждать, что в 1990-1991 годах Советский Союз за счет бегства капитала потерял около 20 миллиардов долларов .
       Опустевшая казна не могла не привести к тому, что статус Советского Союза на мировой арене снизился. В конце 1989 года пала Берлинская стена, и страны бывшего социалистического лагеря обрели свободу. Полгода спустя Ирак (традиционный союзник СССР) вторгся в Кувейт. США стали готовиться к войне, и Горбачев поддержал союз с Западом против Саддама Хусейна. Власть Горбачева в собственной стране неуклонно ослабевала.
      
       В ноябре 1990 года я снова оказался в Москве в день празднования Октябрьской революции. На сей раз в число приглашенных на церемонию я не попал. Начало парада смотрел по телевизору, остальное слушал по громкоговорителю, каких еще было много в центре Москвы. Потом решил пойти на Красную площадь.
       Ведущие к Кремлю улицы были пусты, стояло солидное оцепление. Я попытался зайти с другого конца, от гостиницы "Россия". Там пускали только по специальным пропускам, но я предъявил свое журналистское удостоверение, поупрашивал как следует и проник на Красную площадь со стороны храма Василия Блаженного. Официальные лица и активные коммунисты шли мимо меня с площади с напряженными и даже ошарашенными лицами (оказалось, какой-то человек, проходя по Красной площади мимо трибуны, где стоял Горбачев, выстрелил в советского президента и был тут же арестован).
       У стен храма Василия Блаженного стояла небольшая группа активистов среднего возраста и выкрикивала лозунги. "ГОРБАЧЕВ И ЯКОВЛЕВ -- АГЕНТЫ СИОНИЗМА!" -- прочитал я на одном транспаранте со звездой Давида. "ХВАТИТ ПРОДАВАТЬ ОТЕЧЕСТВО!" -- гласил другой. Это была "Память" -- антисемитская группа, довольно громко заявившая о себе в последние годы правления Горбачева. Впоследствии оказалось, что "Память" зарождалась при помощи КГБ. Идея заключалась в том, чтобы как-то структурировать национальные чувства русского народа и придать им политический оттенок, напугать тем самым общественное мнение Запада и заставить помочь умеренному Горбачеву, как "единственной альтернативе" силам экстремизма .
       Услышав, что демократы готовят свою демонстрацию, возглавляемую Борисом Ельциным и мэром Москвы Гавриилом Поповым, я прошел мимо Кремля на площадь Революции. Там собралось несколько тысяч человек, в основном молодежь, но пожилых интеллигентов тоже хватало. Вообще, толпа была пестрая: анархисты, бабушки, молодые очкастые интеллектуалы, студенты, тут же сновали невзрачные человечки, они втирались в каждую группку и каждый разговор -- провокаторы КГБ. В первых рядах был Ельцин, боевитый, под белой рубашкой чувствовался мощный торс, а рядом -- Попов, приземистый и смугловатый, нервно поглядывавший по сторонам.
       Милиция не пускала колонну на Красную площадь. Из рядов демократов выдвинулись оборотистые бабушки. "Сынок, не обижай старуху, дай нам пройти", -- упрашивали они милиционеров. "Мы имеем право пройти на площадь! -- кричали мужчины. -- С нами Ельцин и Попов!"
       В конце концов милиция разомкнула кордон, и демократы с шумом высыпали на булыжную мостовую Красной площади, двинулись к Мавзолею и храму Василия Блаженного.
       "В отставку! В отставку!" -- скандировала толпа, обращаясь к мраморной трибуне Мавзолея Ленина, на которой час назад стояло все Политбюро. "Демократия!" -- кричали люди кремлевским стенам и правительственным зданиям за ними.
       Участники официальной коммунистической демонстрации давно ушли с площади, остались только уборщики да гвардия плечистых парней -- защитников коммунизма. Эти крепыши стояли спиной к Кремлевской стене и метали свирепые взгляды, как и положено всем хорошим коммунистам. Это были либо сотрудники КГБ в штатском, либо обученные боевым единоборствам комсомольцы. Несколько лет спустя я видел те же лица среди московских преступников. Но в тот день они охраняли от Ельцина старый порядок. Переминаясь с ноги на ногу, они смотрели исподлобья, полные желания намять бока этой богеме и интеллигентам, несущим знамена демократии. Демократы прошли мимо и скрылись за памятником Минину и Пожарскому.
       Связь с Лозанной
       Березовский в то время неплохо зарабатывал, продавая автомобили "АвтоВАЗа", но, наблюдая со стороны за Марком Ричем и другими торговцами, он решил, что экспорт российского сырья -- бизнес весьма привлекательный, им стоит заняться. Для этого требовался партнер, у которого есть опыт международной торговли сырьем и который умеет направлять финансовые потоки, не оставляя много следов. В начале 1991 года в сопровождении Николая Глушкова, главного финансиста АвтоВАЗа и одного из основателей ЛогоВАЗа, Березовский отправился в Швейцарию -- в Лозанну.
       Лозанну считают одной из финансовых столиц Швейцарии -- она не так велика, как Женева (если говорить о частных банках) или как Цюрих (корпоративные банки), зато удобно расположена и известна низкими уровнями налогов и нежесткими законами. Это один из процветающих швейцарских городов -- деревушка, которая обзавелась собственными небоскребами. Ее булыжные мостовые украшены дорогими ресторанами, бутиками, торговыми центрами. Наиболее известным корпоративным резидентом считается Международный олимпийский комитет. Каждые четыре года он заставляет замирать от волнения народы всего мира -- проходят выборы места для зимних и летних олимпийских игр. Менее заметным обитателем Лозанны, но мало уступающим Олимпийскому комитету по географии своей деятельности является крупная торговая фирма "Andre & Cie.".
       Основанная в 1877 году и по сей день принадлежащая членам семьи Andre, эта корпорация торгует главным образом зерном и сахаром, но продает по всему миру и другие товары и услуги. Штаб-квартира компании расположена в центре Лозанны: большое стеклянное здание в окружении зеленых лужаек и сосен, с видом на Женевское озеро. В мраморном вестибюле, как положено, сидит сотрудник службы безопасности; на стене напротив -- картины и схемы нефтяных танкеров и других судов для перевозки насыпных и наливных грузов. На ярко освещенных пяти или шести этажах честолюбивые молодые коммерсанты сидят за компьютерами или названивают по телефонам.
       Компания "Andre" начала заниматься бизнесом с Россией еще в 1978 году -- был период разрядки, и несколько крупных западных корпораций пытались это использовать. К моменту появления Березовского, в 1991 году, "Andre" продавала России зерно и сахар, а также швейцарскую промышленную технику и имела желание увеличить объем операций .
       Одной из ключевых фигур в компании был Аллен Мэйр, бизнесмен средних лет, он вел российские проекты с 1981 года. Он возглавлял в Лозанне российский отдел компании "Финко" (финансовая компенсация), полуавтономной дочерней фирмы "Andre".
       Она занималась финансовыми расчетами со странами, где не было конвертируемой валюты. "Финко" специализировалась на товарообменных сделках, бартерных соглашениях и сложных схемах, позволявших обменивать валюту в особо темных уголках мирового рынка. "Отдел компенсаций в "Andre" -- структура чрезвычайно предприимчивая, если сделка возможна, она делает все, чтобы сделка состоялась, -- говорит Мэйр. -- Чтобы сделать структуру действенной, необходимо найти партнера, с которым возможны общие интересы" .
       Аллен Мэйр быстро понял, что таят в себе перемены, начатые горбачевской перестройкой. В советскую эпоху вести бизнес в России западным компаниям было достаточно просто. Конечно, нужные контакты и знакомства требовались и тогда, но, в общем, советские государственные коммерсанты исходили из четких экономических принципов. Обычно Госплан СССР давал чиновникам-коммерсантам указание: требуется такой-то товар в таком-то количестве; дальше следовало определить, какая западная фирма предлагает наиболее выгодные условия в смысле цены, качества и сроков поставки. У Советского Союза, как у торгового партнера, была прекрасная репутация: советское торговое ведомство отличалось честностью и прямотой, не пыталось уклониться от уплаты по счетам. В конце 80-х, когда центральное правительство стало терять власть и бизнесом занялись полунезависимые коммерческие организации, рынок стал коррумпированным -- сделки заключались среди своих.
       "Я понял, что для успешной работы в России нужен российский компаньон, -- говорит Мэйр. -- Раньше так вопрос не стоял. Но с 1990 года иметь своего человека на рынке стало просто необходимо. Будущие события показали: бизнес привлекателен и интересен, когда к нему, если можно так выразиться, можно подойти изнутри" .
       Компаньоном, которого искал Мэйр, оказался Борис Березовский -- он мог ввести "Andre" в "интересные" зоны российского рынка. "Впервые мы встретились в Лозанне, -- вспоминает Мэйр. -- Он попросил о встрече. Я сказал: если у вас есть предложение -- я готов. В то время я очень хотел найти компаньона в России. Он рассказал о себе, о том, чем занимается "ЛогоВАЗ". Подробностей разговора я не помню, но этот человек показался мне интересным и приятным в общении. Они (Березовский и Глушков) предложили: "Давайте будем работать вместе". Мы просто ответили: "Почему же нет?"
       Одним из сотрудников "Andre", участвовавшим в переговорах с Березовским на раннем этапе, оказался Кристиан Маре, который позже возглавил московское отделение швейцарской фирмы по торговле зерном. Березовский Маре понравился. "Он выгодно отличался от типичного российского бизнесмена -- в нем было много западного, -- вспоминает Маре. -- Идеи так и сыпались из него, но их еще нужно было реализовать, воплотить в жизнь. Глушков же был ближе к земле" .
       Российская "золотая лихорадка" манила коммерсантов из "Andre & Cie.". "Нас интересовала покупка автомобилей, -- говорит Мэйр. -- Мы знали, что реэкспорт машин с "АвтоВАЗа" уже имел место. Нам казалось, что подключиться к этой сфере интересно -- ничем подобным раньше мы не занимались" .
       Аллен Мэйр убедил "Andre & Cie." установить деловые отношения с Березовским не просто как с компаньоном, но и на основе долевого участия в нескольких компаниях, начиная с самого "ЛогоВАЗа". Почему торговый дом, созданный сто с лишним лет назад и пекущийся о своей репутации, согласился спутаться с малоизвестным предпринимателем на рынке, уже прославившемся и коррупцией, и преступностью? "В то время выбор в России был не так велик, -- сказал Мэйр. -- В России 1991 года было непросто найти человека с прекрасной репутацией, с потрясающим прошлым. Когда определяешь качества потенциального компаньона, многое решает интуиция. Встречаешься с человеком, вы что-то начинаете вместе -- а потом смотришь, что будет дальше" .
       Со своей стороны Березовский хотел перерегистрировать "ЛогоВАЗ" и стать совладельцем компании, зарегистрированной за рубежом, но партнерство с итальянской фирмой "Logosystem" его больше не устраивало. Системы автоматического управления более не представляли для него интереса, ему требовалась чисто торговая фирма. Ему хотелось, чтобы совладельцем "ЛогоВАЗа" стала швейцарская компания, но чтобы управляли ей только россияне. С этой идеей он обратился к "Andre".
       В "Andre" для "ЛогоВАЗа" подобрали подходящую структуру -- швейцарскую компанию "Anros S.A.". Она была основана "Andre" в 1977 году для совершения операций в Юго-Восточной Азии. Основа владения --предъявительские акции, то есть владельцы не зарегистрированы, это просто физические лица, на руках у которых акционерные сертификаты. Такая практика была в ходу в США до краха фондовой биржи в 1929 году, после чего она вышла из моды из-за того, что поощряла коррупцию. Когда "Anros" была основана в 1977 году, все 100 процентов предъявительских акций были у "Andre". 28 мая 1991 года "ЛогоВАЗ" был перерегистрирован, тогда же перерегистрировали и "Anros", и 99 процентов акций этой компании в конечном итоге оказались у российских компаньонов .
       С формальной точки зрения "ЛогоВАЗ" продолжал оставаться совместным российско-швейцарским предприятием с долями 50 на 50, компания имела право на различные налоговые льготы и на то, чтобы часть прибылей держать за рубежом, фактически же, за исключением небольшой доли, компания принадлежала Березовскому и его российским компаньонам .
       Осенью 1996 года я спросил Березовского: кому же принадлежит "ЛогоВАЗ"? "Главные акционеры -- частные лица, -- ответил он. -- Число акционеров исчисляется пальцами на одной руке. Это люди, которые создавали эту компанию. Двое из них не имеют никакого бизнеса, кроме "ЛогоВАЗа", и они -- основные мои партнеры". Он добавил, что, по сути, "ЛогоВАЗом" владеют те же люди, которые занимают в этой компании ведущие управленческие посты .
       Если учесть роль "ЛогоВАЗа" в последующем разграблении "АвтоВАЗа", весьма удивителен следующий факт: основными акционерами "ЛогоВАЗа" являлись руководители "АвтоВАЗа" -- президент Владимир Каданников, финансовый директор Николай Глушков, коммерческий директор Александр Зибарев и помощник Каданникова по финансовым вопросам Самат Жабоев.
       "Безусловно, кто-то представлял обе стороны, и "ЛогоВАЗ", и "АвтоВАЗ", -- признавал позже Ив Кенде, директор "Andre". Другими словами, "АвтоВАЗ" продавал свои машины на особых условиях независимой торговой фирме "ЛогоВАЗ" и одновременно поручал "ЛогоВАЗу" вести свои финансовые дела -- в итоге руководители "АвтоВАЗа", являясь акционерами "ЛогоВАЗа", имели возможность обогащаться лично .
       Для Березовского перерегистрация "ЛогоВАЗа" была заметным достижением. Советский Союз еще не рухнул, однако некий российский бизнесмен, безо всякой оглядки на КГБ или другую внешнеторговую структуру советского истэблишмента, организовал сложную международную финансовую структуру -- в нее входили солидные иностранные фирмы и компании-прикрытия; она пользовалась налоговыми льготами. Совместное предприятие с "Andre & Cie." утвердило Березовского в роли одного из пионеров российской версии капитализма. Этот автокоммерсант разработал и воплотил в жизнь два ключевых элемента стратегии, принесшей ему неслыханное богатство. Во-первых, личные связи с руководством крупнейшего российского предприятия, во-вторых, наличие международной финансовой системы, позволявшей выкачивать из этого предприятия все деньги.
       Путч
       Между тем по всему Советскому Союзу росло недовольство. Из-за отсутствия сигарет по стране прокатились табачные бунты -- толпы недовольных курильщиков громили магазины, киоски, автостанции .
       Прогнозы на урожай 1991 годы были неутешительными -- ниже прошлогоднего на 23 процента. С отчаяния советские колхозники начали резать скот. На прилавках магазинов было пусто, как никогда. Сообщалось о налетах обнищавших крестьян на грузовые составы на Транссибирской магистрали. Дефицит государственного бюджета нарастал, и Горбачев был вынужден снизить расходы на социальные нужды. Впервые в истории Советского Союза прошли забастовки шахтеров и массовые волнения трудящихся. "Горбачеву осталось править несколько месяцев", -- сказал мне в начале 1991 года Олег Воронин, один из лидеров горняков .
       Если пытаться покрыть дефицит с помощью печатного станка -- финансовый взрыв неминуем. Необходимо было срочно что-то предпринять. Но правительство Горбачева словно парализовало, оно ни на что не могло решиться.
       Мои друзья говорили: грядет военный переворот. Советская армия недовольна, она лишилась младших братьев в Восточной Европе, сократила затраты, отправила в отставку полмиллиона офицеров. В нескольких городах: Вильнюсе, Баку, Тбилиси -- армия применяла оружие против вышедшего на улицы населения. Две советские республики -- Армения и Азербайджан -- вели открытую войну за Нагорный Карабах. Генерал Громов, бывший командующий советскими войсками в Афганистане, часто упоминался как кандидат на роль Наполеона, дабы совершить военный переворот.
       19 августа 1991 года всему миру предстало поразительное зрелище. По CNN были переданы желтые, размытые, снятые ночью кадры: танки на улицах Москвы. Столицу захватили танкисты и десантники. Горбачев был изолирован на своей вилле на Черном море. К власти пришла структура под названием ГКЧП (Государственный комитет по чрезвычайному положению). Недовольные офицеры и раздраженные лидеры компартии организовали путч против Горбачева и его реформ.
       Однако новый парламент Российской Федерации, размещавшийся в Белом доме на берегу Москвы-реки, не сдавался. Избранный президент Российской Федерации Борис Ельцин поначалу беспомощно ждал развития событий на загородной даче. Проявив отвагу и ловкость, шеф его личной охраны Александр Коржаков умудрился привезти Ельцина в Белый дом. По пути Коржаков с Ельциным преодолели кордон спецвойск КГБ, которым, видимо, было предписано остановить российского президента любой ценой; но войска КГБ не произвели ни единого выстрела .
       Армейские подразделения, на которые опирались путчисты, окружили Белый дом, но активисты-демократы простояли перед ними стеной всю ночь, подвергаясь серьезной опасности. Противостояние длилось двое суток. Несколько военных подразделений, включая тульских десантников генерала Павла Грачева и Александра Лебедя, отказались выполнить приказ о штурме демократического бастиона. Вместо этого десантники организовали кордон из бронетехники, чтобы защитить Белый дом от "беспорядков и вандализма". Это событие стало ключевым моментом осады (Грачев и Лебедь впоследствии получили высокие посты в правительстве Ельцина: Грачев стал министром обороны, Лебедь -- секретарем Совета безопасности) .
       На третий день армейские подразделения отступили. Организаторы путча бежали и вскоре были арестованы. Борис Ельцин произнес пламенную речь с балкона Белого дома, и сотни тысяч ликующих граждан праздновали победу демократии на Красной площади, размахивая гигантским российским (не советским) флагом. На Лубянке, перед зданием КГБ, толпа скинула памятник Феликсу Дзержинскому, основателю советской охранки.
       Во время попытки переворота большинство населения вело себя нейтрально. Их судьбу решала на диво немногочисленная группа политиков, военных и активистов-демократов.
       После того как августовский путч провалился, распался и КГБ, этот "щит и меч" компартии. Его подразделения были распределены как минимум среди четырех разных правительственных структур. Огромное количество сотрудников КГБ, часто не самых глупых, вообще оставило службу и создало "мини-КГБ" в частных компаниях. Гигантская структура агентов и осведомителей КГБ оказалась распыленной. Кто-то из этих людей превратился в новых бизнесменов, начавших свой бизнес с фондов КПСС . Не прочь поживиться были и многие предприниматели, назначенные КГБ. В течение нескольких лет по российскому деловому миру катилась волна громких убийств -- следствие борьбы за деньги партии. Поскольку КГБ был структурой не правительства, а Коммунистической партии, его сотрудники не подчинялись ни правительству Ельцина, ни осиротевшей компартии России. Последняя исходила желчью от ненависти к поднявшимся с помощью КГБ предпринимателям и постоянно твердила, что эти предприниматели, в числе прочих достижений, украли деньги компартии.
       Распихать коммунистические деньги по коммерческим структурам -- это был далеко не единственный проект времен перестройки, которым руководил КГБ и который в конечном счете нанес России серьезный ущерб. КГБ также проник в некоторые преступные группировки и спонсировал их деятельность. ФБР, например, давно заметило, что советские секретные службы помогли встать на ноги многим известным российским преступникам. В их число входили Япончик, Отарик, главари солнцевской преступной группировки, несколько чеченских банд. И вскоре "агенты" вышли из-под неусыпного ока "хозяев" и стали кроить страну на свой манер .
       Вот где корни крушения России: КГБ и КПСС были не способны действовать напрямую. Они постоянно вели двойную игру. И совершили ту же ошибку, которую за сто лет до них совершила царская охранка -- царской тайной полиции казалось, что она проникает в революционное движение и контролирует его, на самом же деле она подпитывала революцию. Точно так же и КГБ породил бандитов и капиталистов, которые в конечном счете разрушили страну. Такого исхода не желали ни настоящие коммунисты, ни российские патриоты. Теперь, оглядываясь назад, можно сказать: план ЦК--КГБ оказался колоссальной ошибкой. Доктор Франкенштейн создал монстра, а тот разорвал цепи и пошел куролесить.
       Для Березовского падение коммунизма было доброй вестью. Он никогда не был связан с боссами компартии, зато был в хороших отношениях с новыми лидерами -- с Егором Гайдаром, Анатолием Собчаком, Анатолием Чубайсом и другими "молодыми реформаторами", которые составляли ельцинский "кухонный" кабинет. Кто-то из них, например Петр Авен, молодой экономист и новый министр внешних экономических связей, был старым другом его семьи; кто-то, как Михаил Ходорковский, заместитель министра топлива и энергетики, вскоре стал близким партнером по бизнесу; с кем-то знакомство состоялось на ниве общественной жизни в 80-х годах. 6 сентября 1991 года, три недели спустя после августовского путча, "ЛогоВАЗ" получил от Министерства внешних экономических связей специальную экспортную лицензию. По этому документу автодилер Березовский получал право экспортировать нефть, алюминий и другое стратегическое сырье. Теперь у Березовского был доступ к главным российским источникам твердой валюты .
       Смерть во внутреннем дворе
       Падение советского режима произошло в основном бескровно. В ходе путча по официальной статистике погибло три человека: три демократа, раздавленные танками. Но была и еще одна жертва: Николай Кручина, человек, ведавший собственностью партии в ЦК. Через несколько дней после путча Кручина упал из окна своего кабинета. С этой смертью новые российские предприниматели вздохнули свободнее. Человек, знавший, куда рассованы деньги ЦК и КГБ, уже ни с кем не сможет поделиться своими тайнами .
       ГЛАВА ТРЕТЬЯ
       РАЙ ДЛЯ ТРЕЙДЕРОВ
       Решение о ликвидации Советского Союза
       Из августовского путча 1991 года Ельцин вышел победителем, и теперь его первостепенная задача заключалась в том, чтобы избавиться от конкурента, претендовавшего на руководство страной: президента Михаила Горбачева. Но Горбачев занимал свой пост на законных основаниях, в соответствии с Конституцией страны. И тогда в начале декабря Ельцин прилетел в Белоруссию, в охотничий заповедник Беловежская пуща, где встретился с лидерами двух крупных славянских республик -- президентом Украины Леонидом Кравчуком и президентом Белоруссии Станиславом Шушкевичем. 8 декабря они решили упразднить Советский Союз и объявить о независимости своих стран. Это решение, принятое через 9 месяцев после национального референдума, в ходе которого 76 процентов граждан проголосовали за целостность Союза, было неконституционным и антидемократичным .
       В итоге Советский Союз -- жесткая централизованная структура -- распался на 15 республик, их возглавили правительства националистического и во многом антикапиталистического толка. Например, в Грузии президентом стал бывший диссидент Звиад Гамсахурдиа. Придя к власти, Гамсахурдиа проявил себя старомодным тираном, тут же натравив милицию на политических противников; в конечном счете, произошел переворот, его низвергли и убили в перестрелке с правительственными войсками в горной деревушке. На Украине к власти пришли бывшие лидеры компартии, чей крайний национализм сочетался с категорическим отказом менять социальное и экономическое устройство. В Казахстане, крупнейшем экспортере зерна среди бывших советских республик, правительство запретило казахским крестьянам продавать урожай за пределы республики. Всюду в бывшей советской империи появились новые пограничные столбы, а корыстолюбивые таможенники придирчиво взимали обременительные пошлины. Жители соседних деревень и родственники вдруг оказались по разные стороны государственной границы.
       Для России географические перемены оказались катастрофическими. Ее границы съежились до границ 1613 года. Одним росчерком пера были списаны примерно 50 миллионов человек, считавших русский язык родным. Эта акция привела в состояние крайнего негодования писателя-диссидента Александра Солженицына.
       "Представьте себе, что в один прекрасный день два или три (ваших) штата на юго-западе в 24 часа объявили себя совершенно независимыми от США, суверенным государством, где единственным языком утверждается испанский, -- бушевал Солженицын. -- Все англоязычные жители, хотя их роды жили там уже двести лет, в течение года-двух должны сдать экзамен по испанскому языку и присягнуть новому государству. Иначе не получат гражданства и будут стеснены в гражданских, имущественных и служебных правах. Какова бы была реакция Соединенных Штатов? Не сомневаюсь, что немедленное военное вмешательство" .
       Валовой внутренний продукт во всех бывших советских республиках (исключая крохотные государства Прибалтики) резко пошел вниз. Через несколько лет либеральный парламентарий Григорий Явлинский заметил: "То, что Советский Союз был политически обречен, не вызывало сомнений. Но совершенно было необходимо, сохранить (единый) свободный рынок и рынок сбыта. Они (министры Ельцина) этого не сделали. Более того, главным тезисом было оттолкнуть все республики" .
       Гайдаровские реформы
       Тридцатитрехлетний экономист Егор Гайдар отвечал на вопросы мягким тенорком; говорил он быстро, будто его ответы были всем очевидны. Он понравился Борису Ельцину, и тот доверил ему вершить судьбы России.
       "Социалистическая экономическая система -- очень целостная система, -- объяснял Гайдар. -- Нельзя из нее вытащить один элементик, скажем несвободные цены, и полагать, что она будет работать. Для того чтобы она работала, необходим... эффективный Госплан, система приказов, которые выполняются, жесткие санкции, возможность посадить директора завода, который не отгружает продукцию туда, куда нужно, снять главу местной администрации, который не отгружает зерно по заказам, изъять зерно у колхоза, который не хочет тебе его отдавать. Вот тогда эта система хуже-лучше может работать.
       Эта система в 1989-1990 годах быстро разваливалась. К осени 1991 года, когда формировалось наше правительство, она уже не работала вовсе. В Госплане работали, но раз перестали сажать за неисполнение директив, так перестали исполнять.
       Представьте себе, что вы -- директор совхоза. Вам предлагают сдать ваше зерно за ничего не стоящие деньги, которые ничего не могут купить. Раньше вы знали, что если вы не сдадите, то в лучшем случае вас снимут с работы, а в худшем посадят в тюрьму. А сегодня вы знаете, что по закону вас нельзя ни уволить, ни посадить. Будете вы сдавать зерно? Конечно, нет.
       Эта ситуация очень похожа на ту, которая была в России в 1918 году. Есть только два выхода. Либо ты начнешь стрелять, реквизировать зерно, а если не соглашаются -- сажать в тюрьму. Либо немедленно и без раздумья создать предпосылки, при которых деньги работают".
       Зимой 1991/92 года в магазинах было шаром покати. Люди делали запасы. "Я знал, что у меня происходит с хлебоснабжением, -- говорит Гайдар. -- Знал, сколько у меня вагонов с зерном, сколько запаса. Знал, что при оптимальном варианте, -- что можно свободно им маневрировать -- нам хватает зерна при сниженных нормах потребления до середины февраля".
       Умереть с голода и замерзнуть от холода -- вот два великих фантома российского воображения. Возможно, Гайдара не следует винить в том, что его охватила паника. "Рассуждать некогда, -- вспоминает он свои тогдашние мысли. -- Люди начнут умирать с голода" .
       Гайдар знал: если освободить цены, не решив при этом проблему рублевого навеса, начнется гиперинфляция. Но 2 января 1992 года цены на все товары, кроме стратегических, были освобождены -- и сразу взлетели до неба. Директора магазинов приписывали к ценникам нули. Покупатели таращили глаза. Вот рост цен к концу года: яйца -- 1900 процентов, мыло -- 3100 процентов, табак -- 3600 процентов, хлеб -- 4300 процентов, молоко -- 4800 процентов. Между тем ставка на вклады в банках составляла несколько процентов, зарплаты росли незначительно. И сбережения россиян, копившиеся десятилетиями, вылетели в трубу .
       "Шоковая терапия" Гайдара -- это, как говорили шутники, "сплошной шок и никакой терапии". Валовой внутренний продукт России в 1992 году снизился на 19 процентов, еще на 9 процентов в 1993 году, еще на 13 процентов в 1994-м -- и так далее почти все 90-е годы. К концу десятилетия великая сверхдержава обрела статус обнищавшей страны третьего мира.
       Довольно внятным показателем того, как драматично проходил переход России к рынку, является неумолимое падение рубля по отношению к доллару. Дни, когда один рубль в горбачевской России примерно был равен одному доллару, канули в прошлое -- к концу 1992 года один доллар стоил 415 рублей. А к концу эры Ельцина за один доллар уже давали около 28 000 (старых) рублей. Правительство Ельцина не захотело вводить временный валютный контроль, как это успешно сделал Китай в годы экономического бума в 80-е и 90-е годы. Американский экономист и бывший советник Рональда Рейгана Джуд Ванниски в то время замечал: "Деньги -- это беспроцентный долг государства перед своими гражданами, и к этому долгу государство должно относиться с уважением" .
       По мнению Григория Явлинского, правительство Гайдара совершило колоссальную ошибку, освободив цены в одночасье. Насущной нужды капитулировать перед инфляцией не было, замечает Явлинский. "Да, была определенная истерия, но, с моей точки зрения, угрозы голода тогда не было, -- говорит он. -- Полки были пусты, но они были пусты все последние годы" .
       Мер по защите пожилых, малоимущих и больных от растущих цен принято не было, и гиперинфляция 1992 года решительным образом сказалась на средней продолжительности жизни россиян, но альтернативе своей политике Гайдар не видел. Позднее он сказал мне, что не мог приватизировать квартиры и садовые участки за наличные, потому что против этого был коммунистический парламент; не имело смысла приватизировать и магазины, утверждал он, до освобождения цен; не помогли бы и государственные облигации, потому что в гарантии правительства население не верило .
       Итак, ценовая реформа несла страшные разрушения, при этом не воплощались в жизнь другие аспекты демократических реформ. "Они абсолютно игнорировали всю социальную сферу, все, что касается государственного строительства, все, что касается конституционности, законности, парламента, -- говорит Явлинский. -- Иначе говоря, они абсолютно игнорировали вопросы гражданского общества, чтобы на его основе вести экономическую деятельность. Даже вопросы экономической политики, напрямую не связанные с необходимостью отпустить цены, были отодвинуты далеко в сторону: промышленная политика, институциональные изменения, демонополизация, все вопросы, связанные с конкуренцией, с рынками, с введением ясных правил игры" .
       Отсутствие институциональной реформы внесло свой вклад в крах гайдаровской программы. Советская промышленность строилась на "рациональной" основе, среди промышленных предприятий не было почти никакой конкуренции или дублирования. Когда все предприятия принадлежали государству и подчинялись диктату Госплана, конкурентные структуры, возможно, и не требовались. По многим группам товаров: автомобили, тампоны, авиационные двигатели, стиральные порошки -- весь советский рынок обслуживали один или два больших завода. Стоило этим предприятиям освободиться от контроля правительства, они превратились в хищнические монополии, теперь они диктовали условия и клиентам, и поставщикам.
       "Ключевой вопрос 1992 года заключался в том, какой путь выбрать: освободить старые советские монополии или освободить общество от старых советских монополий? -- говорит Явлинский. -- Надо ли полностью освободить коммунистическую номенклатуру от всякого контроля, сказать директорам-коммунистам и коммунистической номенклатуре: вы свободны, делайте, что хотите?"
       "Алиса"
       Когда Егор Гайдар разрушил плановую экономику, отпустил цены и отменил Госплан, следствием стал хаос. Промышленные предприятия не знали, куда отправлять продукцию, как за нее получать деньги, где брать поставки. В этом хаосе важную роль на российском рынке оптовых и экспортных продаж взяли на себя торговые компании, подобные "ЛогоВАЗу" Березовского.
       В марте 1992 года я оказался в "Алисе", одной из ведущих новых торговых компаний. Она находилась в неприметном большом здании на Ленинском проспекте, дом 45. "Алиса" скрывалась за бесхитростной стальной дверью в углу здания. Внутри два вооруженных хмурых человека в камуфляжной одежде проверили мои документы. Куда-то позвонив, один из охранников повел меня в подвальное помещение. Мы прошли мимо нескольких комнатенок, это был подземный лабиринт с тускло освещенными коридорами и линолеумными полами.
       Наконец мы вошли в какую-то каморку без окон. Над круглым столом, окруженным старыми креслами и диванами, висела лампа с зеленым абажуром. На столе -- полная окурков пепельница. В углу стояло охотничье ружье. Скорее, эта была комната для игры в покер, а не для проведения переговоров.
       Вскоре появился хозяин: Герман Стерлигов, двадцатипятилетний худосочный парень с нечесаными волосами и грязными ногтями. Как соучредитель "Алисы", он был одним из самых богатых людей в России. Он хвастался своими подвигами и наслаждался своей скандальной репутацией. Он показал на две дырки в стене, объяснив, что это следы от пуль -- пару месяцев назад по ним стреляли.
       "Потом мы их достали, -- сказал Стерлигов. -- У нас сейчас, как Чикаго в 20-е годы. -- Он закурил и надел широкополую шляпу -- пародия на Джеймса Кэгни. -- Показать, как работает моя служба безопасности?"
       Он нажал под столом кнопку. Тишина. Потом по коридору раздался топот ног, послышались крики. Тягостная секунда ожидания -- и в комнату, грохнув дверью, ворвались три молодца в камуфляжной одежде. Закричав что-то невразумительное, они направили на меня дула пистолетов. Я замер. Они огляделись по сторонам. "Все в порядке?" -- спросил один.
       Стерлигов кивнул, и парни ушли, хлопнув за собой дверью. "Будь это боевая тревога, вас бы швырнули на землю, а уж потом стали спрашивать, кто и что, -- пояснил Стерлигов. -- Вдруг у вас под столом пистолет?"
       Стерлигов рассказал, что его охранное агентство называется "Алиса X" и насчитывает шестьдесят человек, включая бойцов КГБ, которые участвовали в нападении на президентский дворец в начале афганской войны .
       "Алиса" встроилась в новый рынок, продавая стратегическое сырье -- спецметаллы, которые Советский Союз держал про запас на случай ядерной войны. От других московских коммерсантов мне было известно, что два номинальных владельца "Алисы", Герман Стерлигов и его старший брат Дмитрий, были племянниками Александра Стерлигова, генерал-майора КГБ, недавно прославившегося своими гневными просталинскими декларациями. Я спросил Германа Стерлигова о родственных связях. "Брехня и сплетни", -- буркнул он (целый год он постоянно отрицал какую бы то ни было связь с генералом КГБ, но в итоге признался, что все это время работал на своего дядю) .
       Стерлигов даже не доучился в школе, он отслужил в армии и годы перестройки прошатался по стране. Работал на московском автозаводе, это ему надоело, он отправился на Дальний Восток, на БАМ, потом его занесло в Казахстан, где он был конюхом у какого-то чеченского предпринимателя. В 1989 году съездил в Никарагуа, побывал на Кубе и в Доминиканской республике (где, по его утверждению, он за одну ночь в казино Санто-Доминго выиграл и тут же просадил 28 000 долларов) .
       Когда в начале 1990 года Стерлигов вернулся в Москву, он с некоторыми из своих старых друзей пошел работать к Артему Тарасову, советскому предпринимателю, сколотившему состояние на торговле сырьем и импорте персональных компьютеров; у Тарасова также были партнерские отношения с беглым американским коммерсантом Марком Ричем.
       Я познакомился с Тарасовым и Стерлиговым в маленькой конторе, которую "Алиса" арендовала в Нью-Йорке, на углу Бродвея и Уолл-стрит. Никакого официального положения в "Алисе" Тарасов не занимал; он утверждал, что этой компанией владеют исключительно братья Стерлиговы, но было ясно -- старший здесь он. Он контролировал ход беседы, как мудрый дядюшка, на трудные вопросы отвечал сам и мягко поправлял Стерлигова, когда тот делал чересчур импульсивные заявления.
       Тарасов рассказал, что познакомился с братьями Стерлиговыми летом 1990 года, когда они обратились к нему с предложением: создать торговую компанию для продажи строительных материалов. Новая компания "Алиса", названная в честь овчарки Германа Стерлигова, была зарегистрирована в ноябре 1990 года, кредит в 3 миллиона долларов дал недавно открывшийся коммерческий банк "Столичный". "Моя роль здесь очень маленькая -- я порекомендовал банку выделить этот кредит, -- скромно сказал Тарасов. --Александр Смоленский (президент банка "Столичный") давно работал с "Истоком" (торговая компания Тарасова), он "Истоку" доверял, открывал для нас кредитные линии" .
       Банк "Столичный", по словам Тарасова "получастный, полугосударственный", был учрежден в феврале 1990 года тридцатишестилетним Александром Смоленским, в будущем одним из главных деловых сподвижников Березовского. В 70-е и 80-е годы Смоленский, как и многие будущие российские миллионеры, промышлял на черном рынке. Из источников российских правоохранительных структур следует, что он несколько раз был осужден за экономические преступления, за кражу и незаконную коммерческую деятельность, и какое-то время провел в тюрьме. В 1988 году, в разгар перестройки, Смоленский открыл в Москве кооператив строительных материалов и быстро преуспел. В 1990 году он создал свой банк, который вырос в мощную финансовую структуру и сыграл ведущую роль в залоговых аукционах 1995 года и ельцинской избирательной кампании 1996 года. Банк "Столичный" остался закрытым акционерным обществом и не баловал мир информацией о своей деятельности. Но в какой-то момент Березовский приобрел крупный пакет акций этого банка -- по некоторым правительственным источникам, 25 процентов .
       Три миллиона долларов, инвестированных в "Алису", -- одна из первых ссуд, выданных банком "Столичный". Кредитовать компанию, за которой стоял Артем Тарасов, -- это казалось вполне резонным. Он был человеком интеллигентным, деловым, полным идей. С распадом Советского Союза Россия лишилась многих портов, и Тарасов пытался получить кредит в 200 миллионов долларов на строительство трех коммерческих портов: на Черном море, на Тихом океане и в Мурманске. Он также планировал создать новую частную авиационную компанию -- на развалинах государственного гиганта "Аэрофлот". Был и еще один проект -- открыть в Швейцарии новый российский экспортно-импортный банк, зарегистрированный на Каймановых островах. Тарасов также предлагал следующую схему: выкупить старые ангольские долги Советскому Союзу, а потом вновь продать их правительству Анголы в обмен на туристическую инфраструктуру вдоль берегов Африки. Все это были здравые идеи, почти все они были воплощены в жизнь через несколько лет другими людьми .
       Наиболее важным компаньоном Тарасова за рубежом оставался Марк Рич. С 1990 года через Рича проходили довольно большие объемы российского экспорта нефти, алюминия и другого сырья. Но на первом же году правления Ельцина за свои успехи Ричу пришлось нести политическую ответственность. Российское правительство наконец-то всерьез заинтересовалось набранными мелким шрифтом торговыми контрактами, которые Рич подписал с российскими экспортерами. Когда в 1992 году я спросил старого друга Березовского Петра Авена, министра внешней торговли, правда ли, что Рич для продвижения своих сделок подкупал директоров предприятий и правительственных чиновников, Авен ответил, что это не исключено.
       "У нас немало примеров того, что такие долгосрочные отношения приводят к неформальным и часто коррумпированным связям, и это не всегда хорошо, -- уклончиво отвечал Авен. -- Эти компании знают, кому и что платить, кому и что дарить, и в результате потом они покупают продукцию дешевле себестоимости. Это не секрет. Мы к таким компаниям относимся осторожно" . Хотя было ясно, что реальный босс "Алисы" -- Тарасов, первым лицом представлялся Герман Стерлигов. Этому молодому человеку была по душе роль нового русского: в Москве он открыл "Клуб миллионеров", часто давал интервью в газетах. Хвастался, что его богатство невозможно сосчитать. "Алиса" держала деньги в одной из своих пяти офшорных компаний (остров Мэн, Панама, британские Виргинские острова и другие места), кроме того Стерлигов утверждал, что приобрел тысячи тонн стратегических металлов, 30 000 гектаров земли в центре России, служебные площади в разных городах страны, даже ценную коллекцию живописи, включая картины Кандинского, Малевича и Шагала .
       Но его богатство быстро испарилось. Когда я разговаривал со Стерлиговым летом 1992 года, он был мрачен, неразговорчив, нервничал. Только однажды он вдруг воспрянул духом -- похвастался, что продал покупателю из Ирана оборудование для ядерной установки. "Что за оборудование -- не знаю. Я не специалист. В названии -- 12 букв и 17 цифр. -- Всю остальную часть разговора он был мрачен. -- Все стоит. Рублей ни у кого нет. Никто ничего не покупает и не продает. Товарооборот нулевой. Это же катастрофа для всей страны!"
       Но истинная причина беспокойства Стерлигова крылась в другом: власти всерьез занялись его гигантскими коммерческими прибылями. Я спросил Стерлигова: какое правительственное учреждение может рассказать мне о его делах? "Идите в КГБ, -- ответил он. -- В Шестое управление (управление по борьбе с организованной преступностью и незаконной экономической деятельностью). У них о наших делах -- самая лучшая информация" .
       Через несколько месяцев "Алиса" прекратила существование, ее отделение на Уолл-стрит закрыли. Герман Стерлигов ушел в небытие. Артем Тарасов отказался от своих честолюбивых проектов по строительству коммерческих портов и созданию инвестиционных банков. Российская пресса (на основе информации из правительственных источников) обвинила Марка Рича в даче взяток, незаконном экспорте сырья, содействии утечке капитала и даже в отмывании наркотических долларов. Началось парламентское расследование, и все амбициозные планы Рича "провисли". Тарасова к суду никто не привлекал -- ни за "Урожай-90", ни за другие якобы расхитительские акции; в декабре 1993 года он был избран в российский парламент и получил юридическую неприкосновенность .
       Кое-кому из известных коммерсантов начала эпохи Ельцина повезло меньше. Многих убили. На Константина Борового, основателя Российской товарно-сырьевой биржи, было совершено как минимум два покушения (взорвали бомбу у дверей его квартиры, обстреляли из засады машину на загородной дороге), после чего он расстался с бизнесом и занялся политикой; его также избрали в парламент .
       "Если термин "предприниматель" толковать честно и нормально, таковых сегодня в России просто нет, -- заявил торговец ювелирными изделиями Георгий Хаценков. -- Я бы сравнил нашу экономику с нигерийской: ею правит государственная мафия, государственные учреждения сливаются с преступными группами, нормальных законов нет. Рынка нет. Есть только коррумпированные чиновники, взятки, полная анархия" .
       Все сделки, которые торговые фирмы заключали с правительством где-то в 1990 году, рухнули с падением Советского Союза. В Кремле к власти пришли новые люди -- одна часть коммунистического истэблишмента (круг Ельцина) выпихивала с теплого места другую (старое советское правительство). В конечном счете, первые коммерсанты (Марк Рич, Тарасов, братья Стерлиговы и другие) оказались за бортом, но не потому, что их пригвоздил закон. Их просто вышибли с рынка конкуренты. Одним из предприятий, устоявших в эпоху "кто смел, тот и съел" -- так можно охарактеризовать первые годы в посткоммунистической России, -- оказался "ЛогоВАЗ".
       "Жигули" на продажу
       Вскоре после того, как к власти пришел Ельцин, в Россию приехал американский предприниматель Пейдж Томпсон -- завязать деловые отношения с российскими автопромышленниками. Томпсон в прошлом был казначеем американской нефтяной компании "Атлантик Ричфилд" ("Арко"). Человек инициативный, он начал новую карьеру -- стал продавать автомобильные запчасти на территории бывшего Советского Союза. Успех пришел быстро. Он заключил контракт на 4 миллиона долларов с "АвтоВАЗом" -- дойной коровой Березовского. Речь шла о продаже шин "Гудиэр". В ходе переговоров Томпсон попросил "АвтоВАЗ" открыть аккредитив под гарантию какого-нибудь западного банка. Ему сказали: такую гарантию даст французский банк "Кредит Лионнэ". Позже этот банк чуть не рухнул, пав жертвой знаменитого скандала с мошенничеством и присвоением средств, но тогда он казался структурой мощной и респектабельной. Томпсона такая гарантия устроила.
       Потом начались странности. Томпсону сказали, что взять аккредитив нужно не в Париже (где находится "Кредит Лионнэ"), а в Лозанне, в Швейцарии, где нужно связаться со структурой "Форус сервисиз С.А.". Он прибыл в "Форус" в Лозанне и обнаружил в конторе двух русских, праздно сидевших в креслах. "В конторе не было абсолютно ничего, это была прекрасная контора, но абсолютно пустая, если не считать мебели -- просто пустые столы и стулья, -- вспоминает Томпсон. -- Комнат было три или четыре, на столе стояла большая бутылка виски, кроме этих двух мужчин и секретарши, не говорившей ни на одном из известных мне языков, в помещении не было никого".
       Аккредитив еще не доставили. Но через два дня Томпсон его получил. В нем фигурировали "Кредит Лионнэ", "АвтоВАЗ" и компания Томпсона, но "Форус сервисиз" не упоминался.
       "Я был слегка ошарашен, -- говорит Томпсон. -- Вместо того чтобы финансовый директор "АвтоВАЗа" позвонил в "Кредит Лионнэ" или "Чейз Манхэттен банк" или "Дойче банк" и сказал: "Мы хотели бы аккредитив на несколько миллионов" -- они пропускают этот аккредитив через "Форус". Когда я был казначеем в "Атлантик Ричфилд" и нам требовалось занять деньги, я поднимал трубку, звонил в "Чейз" и говорил: "Нас интересует кредит на несколько сот миллионов долларов", а они отвечали: "Нас эта операция интересует, мы к вам приедем и все обсудим". Мне не требовалось звонить Джо, Майку или Мо из какой-нибудь неизвестной финансовой компании, чтобы одолжить деньги у "Чейза" через них".
       Вывод Томпсона был прост: в этой "странной и безлюдной" фирме прокручивались какие-то махинации. "Эту компанию создали некие влиятельные люди с "АвтоВАЗа", чтобы вести финансовые операции, взимать с "АвтоВАЗа" плату, а потом эту плату делить между собой. Кто были эти люди, я так и не узнал... но, в принципе, "Форус" была прикрытием для кого-то с "АвтоВАЗа" .
       На самом деле компания "Форус сервисиз" была учреждена 13 февраля 1992 года Борисом Березовским (представляющим "ЛогоВАЗ"), Николаем Глушковым (представляющим "АвтоВАЗ") и швейцарской торговой фирмой "Andre & Cie.". Хотя нет сомнений, что все три отца-основателя владели большим пакетом акций компании, реальная структура владения от посторонних глаз была скрыта. Швейцарская компания "Форус сервисиз С.А." принадлежала "Форус-холдингу" (Люксембург), который, в свою очередь, принадлежал владельцам предъявительских акций (включая "Анрос С.А."). Другими словами, истинные владельцы "Форуса" были спрятаны с помощью как минимум двух компаний-прикрытий, каждая из которых действовала как изоляционный слой .
       Официально "Форус" был финансовой компанией, которая торговала валютой, открывала кредитные линии и проводила другие финансовые операции для российских компаний за рубежом. При этом она во многом оставалась закрытым клубом. Суть была в том, что это не столько финансовое предприятие, сколько компания-холдинг, которой принадлежат акции наиболее значительных структур растущей империи Березовского. Первым учреждением, открытым с помощью "Форуса", оказался "Объединенный" банк, зарегистрированный в Москве в 1992 году. Впоследствии "Объединенный" стал основным банком, который обслуживал "АвтоВАЗ" и "Аэрофлот". Несмотря на крупные корпоративные счета и внушительную политическую поддержку, которую мог оказать Березовский, этот банк сохранял статус небольшого и частного .
       Березовский и его швейцарские партнеры "Andre & Cie." продолжали открывать многочисленные финансовые компании, среди которых наиболее заметные: "АВВА", "Андава", "АФК" и "ФОК". Они также открывали дочерние подразделения в таких привлекательных налоговых зонах, как Кипр и Карибские острова. В эту всемирную сеть также входили компании-пустышки, зарегистрированные в таких местах, как Панама и столица Ирландии Дублин. Была создана запутанная финансовая сеть, представляя возможность вытащить деньги из России, направить финансовые потоки по всему миру, свести к минимуму уплату налогов и не засветиться .
       Однако основой империи Березовского была его связь с "АвтоВАЗом". Российская экономика распадалась, но автомобильная промышленность продолжала благоденствовать, ибо занималась производством единственного российского товара, который на внутреннем рынке все еще охотно покупали. Иностранные автопроизводители практически не могли конкурировать с российскими -- слишком велика была разница в ценах. Поскольку сбережения россиян в 1992 году пошли прахом, ждать 10 лет, чтобы купить "жигули", больше не требовалось, но спрос все же оставался сильным. Дешевое сырье, фантастически дешевая рабочая сила (рабочий в среднем получал 250 долларов в месяц, обычно с большим опозданием) -- "АвтоВАЗ" мог бы стать поразительно прибыльным предприятием. На самом же деле на заводе не хватало наличности и скапливались долги .
       Проблема заключалась в системе продаж. Создавались сотни мелких компаний, которые занимались продажей "жигулей" и запасных частей к ним; они были самостоятельны, при этом получали деньги от "АвтоВАЗ-банка" и были связаны с представителями высшего руководства "АвтоВАЗа". Гигантский автозавод стал зависеть от дилерской сети, которая, как всем было известно, представляла собой один из наиболее криминализованных элементов российской экономики .
       Летом 1996 года я спросил президента "АвтоВАЗа" Алексея Николаева о его проблемах с дилерами, и он признал: продавая свои машины дилерам, завод терпит убытки. "В среднем за машину мы получаем 3500 долларов, -- объяснял Николаев. -- Это -- отпускная цена. Но себестоимость гораздо выше -- примерно на 30 процентов (4700 долларов)" .
       Сами же дилеры продавали "жигули" за 7000 долларов и дороже, то есть их торговый навар составлял 100 процентов. Эти дилеры -- московские ли преступные организации, местные ли уголовники за воротами завода -- забирали машины прямо со сборочного конвейера и тут же клали себе в карман половину отпускной цены "АвтоВАЗа". А если независимый дилер хотел купить на "АвтоВАЗе" машины в обход сложившейся бандитской структуры, ему, как правило, их просто не продавали, а если продавали, у машин оказывались выбиты лобовые стекла, вырвана проводка, проткнуты шины. Или убивали его самого .
       "Просто так торговать "жигулями" не станешь, -- вспоминает Пейдж Томпсон. -- Если тебе и разрешат этим заниматься, за такую честь придется заплатить. Кто-нибудь придет и скажет: у тебя есть компаньон".
       Томпсон привел пример одного из крупнейших торговых агентов "АвтоВАЗа" в Москве -- компании "Лада стронг". "Машины у них хранились на двух стоянках, и одной банде они платили за стоянку "А", а другой -- за стоянку "Б", -- рассказывал Томпсон.-- Один из сотрудников фирмы совершил оплошность -- по ошибке переставил 50 машин со стоянки "А" на стоянку "Б". Сборщики податей со стоянки "А" оскорбились, похитили его и держали заложником в каком-то подвале, пока владелец не выплатил им 50 000 долларов за оскорбление".
       Одна такая торговая структура с молодым новым русским во главе располагалась сразу за воротами "АвтоВАЗа" в Тольятти. "У него там была целая империя -- он продавал "жигули", запчасти и прочие дефицитные товары. Перед его кабинетом, развалясь в креслах, сидела целая гвардия плечистых парней, они смотрели по телевизору мультики и поигрывали оружием. Куда бы этот человек ни направлялся, сзади следовала машина с четырьмя вооруженными охранниками".
       Томпсон организовал с этим человеком бизнес -- продавал ему подержанные американские автомобили для отправки в Россию. "Это был ничтожный тип, -- говорит Томпсон со смехом. -- Он брал машины непосредственно на "АвтоВАЗе" в Тольятти, обычно в кредит, тут же их перепродавал и заколачивал 100 000 долларов в месяц. В "АвтоВАЗ-банке" занял миллион долларов под какое-то невнятное дело -- и сбежал из страны. Он одурачил и обокрал всех. Причем он сам нам все это рассказывал. Он этим хвастался. Но ведь был кто-то на "АвтоВАЗе", кто поставлял ему машины, которые должны были идти кому-то другому" .
       Суть проблемы, по утверждению Томпсона, -- в продажности руководства "АвтоВАЗа". К примеру, чтобы получить партию деталей, вы должны дать взятку управляющему, который отвечает за продажу запчастей. "Я знал человека, бравшего эти взятки", -- говорит Томпсон .
       Я спросил Аллена Мэйра, основного партнера Березовского из компании "Andre & Cie.", что он думает о разгуле коррупции на "АвтоВАЗе". "Я считаю, это особенность не "АвтоВАЗа", а большинства российских компаний, -- последовал ответ. -- Все дело в российском менталитете: коллективная собственность -- это то, что не принадлежит никому" .
       "Andre & Cie." не раз была прямым свидетелем подобного взяточничества. В 1993-1994 годах эта компания вела переговоры с итальянским международным торговым банком о даче "АвтоВАЗу" кредита на сумму 100 миллионов долларов. В переговорах участвовал финансовый директор "АвтоВАЗа". Предполагалось, что деньги будут возвращены в течение семи лет, они появятся от продажи автомобилей в других странах, например в Африке. "Из этого ничего не вышло, -- заметил Кристиан Маре, глава московского филиала "Andre". -- У каждого менеджера "АвтоВАЗа" есть своя собственная дистрибьюторская сеть" .
       Пейдж Томпсон не оставлял попыток вести дела с "АвтоВАЗом"; какие-то сделки он провел успешно, где-то вложенные деньги потерял и в конце концов решил остановиться. "Некоторые из тех, с кем я имел дело, исчезли с горизонта, -- рассказывал он. -- Одного моего компаньона в Бишкеке убили прямо в его собственном кабинете. Другой компаньон в Тольятти наверняка был крупным уголовником, его уволили сначала с "АвтоВАЗа", а потом и из "АвтоВАЗ-банка", куда его на время пристроили пересидеть суматоху. Я решил, что эта игра не стоит свеч" .
       Правоохранительные органы пытались обуздать преступность, парализовавшую "АвтоВАЗ", но натолкнулись на решительный отпор. В 1994 году глава следственного отдела Самарской прокуратуры Радик Ягутян взялся за организованную преступность вокруг "АвтоВАЗа", но вскоре был убит. Вообще "АвтоВАЗ" был повязан бандитами так, как ни одна из крупных российских компаний -- такую репутацию он себе снискал. Когда в 1997 году милиция все-таки устроила на "АвтоВАЗе" основательную чистку, было выявлено как минимум шестьдесят пять заказных убийств. Жертвами пали и менеджеры "АвтоВАЗа", и дилеры .
       От бандитских разборок перепало и лично Березовскому (перестрелка у "Казахстана", нападение на стоянки для продажи автомашин, взрыв машины у "ЛогоВАЗа"), но он оказался не робкого десятка и в конце концов стал крупнейшим торговцем машинами "АвтоВАЗа". В 1991 году он сказал в интервью "Коммерсанту", что первым оборотным капиталом "ЛогоВАЗа" стала синдицированная ссуда в 20 миллионов долларов, взятая у шести российских банков. Уже в тот год он продал 10 000 машин "АвтоВАЗа", многие не за рубли, а за валюту. Через три года объем продаж "ЛогоВАЗа" вырос до 45 000 машин "АвтоВАЗа" в год, и выручка только от этой операции составляла 300 миллионов долларов в год .
       Летом 1996 года я спросил президента "АвтоВАЗа" Алексея Николаева: правда ли, что его дилерскую сеть контролируют бандиты? Он ответил просто: "Такая проблема существует".
       Николаев даже объяснил, как эта проблема возникла. После крушения коммунизма у "АвтоВАЗа" сложилась сеть из нескольких сот дилерских структур и станций обслуживания. Но "АвтоВАЗ" все же был государственной компанией, закон принуждал его продавать машины по низким фиксированным ценам. Новые же дилерские фирмы (и в первую очередь "ЛогоВАЗ" Березовского) таких ограничений не имели. "Правительство во главе с Гайдаром все оборотные средства у нас изъяли, -- пожаловался Николаев. -- И вот эти небольшие группы людей покупали машины по одной цене, а перепродавали по значительно более высокой цене. Они создали себе оборотные средства. В итоге "АвтоВАЗ" финансировал альтернативную дилерскую сеть" .
       У независимых дилеров был еще один источник обогащения -- они брали у "АвтоВАЗа" ссуды. Обычно автозавод продавал за наличные 10 процентов своей продукции -- остальное уходило по бартеру или в виде кредита. В России того времени, чтобы зарабатывать, требовались деньги, а их почти ни у кого не было. В автодилерском бизнесе деньги делались следующим образом: покупателей заставляли проплачивать наличными вперед, но до компании-производителя эти деньги доходили только через полгода, а то и больше. Конечно, это было чрезвычайно выгодно. Дилер продает машины за валюту, но деньги держит у себя; инфляция составляла 20 процентов в месяц, и большой навар дилеру был гарантирован. Если дилер задерживал выплату "АвтоВАЗу", скажем, на три месяца, фактически, он платил за машины полцены. К 1995 году дилерские структуры вроде "ЛогоВАЗа" задолжали автозаводу 1,2 миллиарда долларов -- треть всего торгового оборота "АвтоВАЗа" .
       Почему же "АвтоВАЗ" продолжал продавать свою продукцию коммерсантам-бандитам, которые банкротили компанию? Возможно, действовала смесь кнута и пряника. Пряник -- менеджеров "АвтоВАЗа" неплохо прикармливали. Кнут -- боязнь того, что тебя просто убьют. "Вернуть плохой контракт не так просто", -- мямлил Николаев .
       Схема, которую практиковал Березовский, называлась "реэкспорт". Как правило, экспортные контракты подразумевали еще более низкую цену за автомобили, чем на внутреннем рынке, и позволяли оплачивать сделки в течение более длительного времени (до года). Фактически Березовский продавал свои машины в России, но их "экспортный" статус позволял ему торговать за валюту. Машины оставались в стране, но по документам следовало, что они экспортируются, а потом обратно ввозятся в Россию .
       "Но послушайте, мсье, по этой схеме в России продаются 90 процентов автомобилей, -- возражал Аллен Мэйр. -- Никакого особого предпочтения "ЛогоВАЗу" не оказывают. Просто существуют разные условия за счет личных отношений, за счет того, что у менеджеров с "АвтоВАЗа" есть свои друзья .
       "Личные отношения" у Березовского были -- лучше не придумаешь. Ведь президент "АвтоВАЗа", его финансовый директор, руководитель отдела послепродажного обслуживания -- все они владели крупным пакетом акций "ЛогоВАЗа". Чистой коммерцией эти отношения не ограничивались. Чтобы оптимизировать финансовые потоки "АвтоВАЗа", Березовский помог открыть несколько компаний в России и за границей. Одна из них -- Автомобильная финансовая корпорация ("АФК"). Основная часть акций этой фирмы принадлежала самому "АвтоВАЗу", хотя там были и мелкие акционеры, включая компании Березовского, например "Форус холдинг"; генеральный директор "АФК" одновременно вел дела в других финансовых компаниях Березовского в Москве. Владея большим пакетом акций "АвтоВАЗа", "АФК" была гарантом того, что контролировать автозавод будут только свои. Теоретически "АФК" была создана, чтобы оптимизировать финансовые потоки "АвтоВАЗа" (через "АФК" проходила половина доходов "АвтоВАЗа") и подбирать инвестиционный капитал для новых проектов в сфере автопромышленности. Фактически же, по утверждению российских налоговых органов, "АФК" являлась стержнем сложной схемы, позволявшей "АвтоВАЗу" уходить от налогообложения. Ситуация с наличностью на "АвтоВАЗе" продолжала ухудшаться, новые инвестиционные проекты не воплощались в жизнь, и автомобильный гигант скоро стал крупнейшим в России налоговым должником .
       Дилеры "АвтоВАЗа" вроде Березовского наживали несметные состояния, а сам завод погружался в пучину долгов. Уровень производства на "АвтоВАЗе" оставался высоким, да и ценовая среда была благоприятной (спрос на продукцию "АвтоВАЗа" был стабильным), однако менеджеры закрывали глаза на мошеннические операции дилеров, в результате деньги отсасывались с завода во все стороны. Нехватка наличности была такова, что завод не мог платить налоги, не мог платить за электричество, выплачивать зарплату. Правительство Ельцина не объявляло завод банкротом по одной причине: тогда пришлось бы признать, что несостоятельным оказалось крупнейшее промышленное предприятие России .
       "Мы демонтировали все"
       Одной из грубейших ошибок команды Гайдара был спешный демонтаж государственной монополии на внешнюю торговлю. Здесь истоки тех состояний, которые наворовали новые русские капиталисты. Гайдаровская реформа цен заложила основу гигантских частных накоплений, потому что уничтожила плановую экономику, но новым российским магнатам удалось так фантастически обогатиться только потому, что рухнула вся система внешней торговли страны.
       Гайдар, Петр Авен, Анатолий Чубайс и другие "молодые реформаторы" имели представление о реформах в царской России в начале XX века. В те времена наиболее одаренные царские министры Сергей Витте и Петр Столыпин тоже пытались создать капиталистическую экономику и установить господство права -- но при более трудных обстоятельствах. Им удалось добиться бурного экономического роста. По контрасту, политика команды молодых реформаторов Ельцина оказалась и примитивной, и разрушительной.
       Старая структура внешней торговли была стабильным элементом советской хозяйственной системы. Структура работала эффективно, российская казна регулярно пополнялась валютой. В большой степени доходы советского правительства складывались за счет разницы между ценой товара на внутреннем рынке и экспортными ценами; финансовые операции вело Министерство внешней торговли. "В советскую эру наше министерство было просто большой корпорацией, -- говорил мне позднее ветеран внешней торговли Олег Давыдов. -- Это была эффективно работающая бизнес-структура, у которой были представительства и торговые компании по всему миру. Они работали с комиссионных -- полпроцента от объема продаж" .
       Мысль о том, чтобы вывести импортно-экспортные операции из-под контроля государства и отменить таможенные пошлины, может показаться здравой, но для России образца 1992-1993 годов эта мера обернулась катастрофой. За два года официальный экспорт из страны снизился на 40 процентов; доходы, которые государство традиционно получало за счет импортно-экспортных операций, упали еще сильнее. Петр Авен, экономист тридцати с небольшим лет от роду, стоявший во главе российской внешней торговли в 1992 году, быстро свалил вину за происшедшее на привходящие обстоятельства: падение цен на нефть в конце 80-х и на металл в начале 90-х .
       Фактически проблема заключалась в том, что гайдаровская реформа цен не означала их полную либерализацию -- по утверждению его сторонников, именно этот недостаток лежит в основе последующего экономического сползания России. Правительство продолжало контролировать цены на наиболее экспортируемые российские товары; цены на нефть и газ на внутреннем рынке, а также на алюминий и другие металлы, на лес, уголь и удобрения составляли крохотную часть от цен на мировых товарных рынках. Гайдар признает: то, что его правительство не провело полную либерализацию товарных цен, -- "ошибка", но совершить эту ошибку его вынудило политическое давление консерваторов. На экспортные товары в стране существовал двойной ценовой стандарт: одна цена -- для мирового рынка, другая (гораздо ниже) -- для внутреннего. Частным торговым фирмам вроде "ЛогоВАЗа" был дан зеленый свет -- обогащайтесь на здоровье.
       Тем не менее под напором чиновников из Международного валютного фонда и других консультантов правительства молодые реформаторы Ельцина решили: государство должно целиком выйти из внешнеторговой деятельности. Были устранены барьеры, мешавшие частным торговым фирмам приобретать товары по внутренним ценам и продавать их за рубеж. В течение нескольких месяцев 30 процентов российского нефтяного экспорта и более 70 процентов экспорта металлов из государственных торговых структур уплыло. К 1994 году основная часть российской внешней торговли перекочевала в руки частников .
       "Мы демонтировали все, -- вспоминает Давыдов. -- Мы начали либерализацию при отсутствии всякого контроля. Наехали иностранные предприниматели, многие -- мошенники, и научили наших уму-разуму. Речь уже шла не об одном проценте, а о десятках процентов" .
       Первыми от введения нового режима выиграли директора основных сориентированных на экспорт предприятий. Они просто открыли на Западе торговые компании и стали продавать им свою продукцию; прибыль возвращалась на предприятие или хотя бы в Россию в очень редких случаях.
       Обычная схема работала следующим образом. Иван возглавляет нефтедобывающую компанию "Национальная нефть". Иван же лично контролирует нефтеторговую компанию "Волга трейдинг". "Волга" покупает у "Национальной нефти" партию сырой нефти, но вместо оплаты выписывает долговую расписку. Затем "Волга" продает нефть на рынке за реальные деньги. Но вместо того чтобы из вырученных денег расплатиться с "Национальной нефтью", "Волга" переводит деньги на личный счет Ивана в швейцарском банке. После этого Иван, надев благочестивую маску, отправляется в Москву и просит Министерство финансов или Центральный банк дать компании "Национальная нефть" ссуду на щадящих условиях, чтобы как-то компенсировать нехватку денежной массы.
       Сразу после крушения коммунизма Березовский возник как крупный коммерсант в целом ряде торговых структур. В первой половине 1992 года, по официальным сведениям об экспорте нефтяных продуктов, "ЛогоВАЗ" вывез за границу 236 000 тонн сырой нефти (продано партнерам в Швейцарии и США), 95 000 кубометров пиломатериалов (продано немецкой компании), гигантскую партию алюминия в 840 000 тонн (продано венгерской торговой компании) -- валовая стоимость этих сделок составляла около 1 миллиарда долларов .
       Хотя наибольшую выгоду сулила торговля алюминием, Березовского больше интересовала нефть. В 1992 году он помог основать Международный клуб нефтепромышленников. В том же году он создал совместное предприятие, куда вошли "ЛогоВАЗ", нефтедобывающее предприятие "Самаранефтегаз" (в то время "Куй-бышевнефтегаз"), администрация Самары и небольшая нефтяная компания "GHK", расположенная в Оклахоме. Эту структуру Березовский определил как "финансовый механизм" для экспорта нефти из "Самаранефтегаза", часть денег шла на приобретение оборудования у "GHK" .
       Тут Березовский чувствовал себя как дома. Крупнейшим промышленным предприятием Самарской области был "АвтоВАЗ", источник торговых операций "ЛогоВАЗа". И между Березовским и компанией "Самаранефтегаз" уже были тесные отношения. В конце 1993 года он сделал эту нефтяную компанию одним из акционеров своей инвестиционной схемы "АВВА". В то же время принадлежавшая ему швейцарская компания "Форус" пыталась получить у американского "Эксимбанка" ссуду в 60 миллионов долларов для "Самаранефтегаза". Но денег не дали, потому что американцам стало известно: управляющие "Самаранефтегаза" манипулируют с экспортной выручкой компании. Однако Березовский продолжал вести дела с "Самаранефтегазом" еще три года .
       Сырую нефть у "Самаранефтегаза", в частности, забирал Самарский НПЗ. С начала 1992 года Самарский НПЗ экспортировал свою продукцию через торговую компанию "Нефсам", совместное предприятие между НПЗ и бельгийской компанией "Тетра-пласт", владельцем которой был некий сомнительный предприниматель, связанный с бандитским авторитетом Отариком. Возврат в компанию экспортной выручки был фактически равен нулю. В 1993 году по указу президента Ельцина Самарский НПЗ начали преобразовывать в новую холдинговую компанию "Юкос". Управляющие "Юкоса" хотели взять под контроль экспортные операции НПЗ, но торговая компания решительно воспротивилась. В октябре 1993 года генеральный директор НПЗ и вице-президент "Юкоса" Геннадий Зенкин был убит возле своего дома. Через три месяца после этого убийства серьезное ранение получил глава "Тетрапласта" -- в его "мерседес" стреляли прямо на одной из московских улиц. Вскоре еще один из руководителей "Тетрапласта" был убит. После этих событий смена власти на Самарском НПЗ пошла сравнительно тихо .
       Чтобы не платить налоги, большинство российских торговых фирм прибегали к уловке, которой пользовался еще КГБ: фальшивые счета по импортно-экспортным операциям. Например, высококачественный российский лес регистрировался как низкокачественный и шел на экспорт по пониженной цене, а покупатели за рубежом переводили дополнительные суммы в иностранные банки на счета коммерческих структур либо российских официальных лиц, сделавших эту операцию возможной. Алюминий, сталь, никель, драгоценные металлы, мех, рыба экспортировались по аналогичной схеме. Колоссальные прибыли делались так же и на импорте продуктов питания, одежде, бытовой технике и промышленном оборудовании, все это приобреталось по вздутым ценам, а разница ложилась на счета российских коммерсантов в иностранных банках.
       Крупнейшие российские предприятия оказались впутанными в мошеннические экспортные сделки. Давыдов, например, рассказывал о торговых операциях на Магнитогорском металлургическом комбинате. "Почему Магнитогорск продает свою сталь по 20 или 30 долларов за тонну, когда раньше продавал за 110? Как минимум могли бы продавать за 100 долларов, а с толковым начальником коммерческого отдела, хорошо знающим рынок, нашли бы покупателя и за 111 долларов 20 центов. Но все дело в личной заинтересованности". Почти весь экспорт магнитогорской стали, объяснил Давыдов, шел через канадскую фирму, которая принадлежала сыну генерального директора металлургического комбината .
       Новые внешнеторговые компании стремились упрятать основную часть своих прибылей за рубежом. Утечка капитала из России в те годы оценивалась в 15--20 миллиардов долларов в год -- главари преступных групп, бесчестные чиновники и директора заводов открывали счета в банках Швейцарии, Люксембурга, Австрии, Германии, Англии, Израиля, США и Карибских островов . "Все это время правительство не брало с них никаких налогов, -- утверждает Григорий Явлинский. -- Налоги в то время были чисто абстрактным понятием" .
       Даже поверхностного взгляда на многие российские внешнеторговые контракты было бы достаточно, чтобы обнаружить следы мошенничества, хищения и уклонения от уплаты налогов. К примеру, если российский нефтедобытчик поставлял сырую нефть на перерабатывающий комбинат в Германии, оплата всегда шла окольным путем. Вместо того чтобы заплатить производителю напрямую, немецкий перерабатывающий комбинат платил невнятной торговой компании, зарегистрированной где-то в офшорном налоговом рае.
       "Мы и понятия не имеем, сколько средств оборачивается без уплаты налогов", -- сказал старый друг Березовского Петр Авен, министр внешних экономических связей. (В декабре 1992 года, когда посыпались обвинения в том, что экспортные доходы России самым бесстыдным образом расхищаются, Авен ушел из правительства и стал работать в торговой группе "Альфа" .)
       "Там были проблемы ухода от налогов, -- признает Егор Гайдар. И тут же успокаивающе добавляет: -- Но тогда не было серьезной проблемы с налоговой недоимкой". Естественно, российским торговым фирмам незачем было докладывать о своих доходах в налоговую инспекцию. Гайдар представил это явление, как малоприятное, но вполне предсказуемое. "Естественно, как везде, предприятия стремятся минимизировать свои налоговые обязательства и используют для этого разные приемы", -- объясняет он .
       Правительство сделало все возможное, чтобы новым коммерсантам было легче скрыть свои баснословные заработки. Например, у России с давних времен существовало налоговое соглашение с Кипром, по которому компании, зарегистрированные на Кипре, имели возможность вывозить доходы из России, не платя за это 20-процентный налог (хотя эти компании должны были платить на Кипре 4-процентный подоходный корпоративный налог). Этот остров был одним из мест, где КГБ предпочитал отмывать деньги. Через несколько месяцев после падения коммунизма на Кипре открылись сотни торговых и финансовых компаний, ведущих дела в России. К примеру, десятки крупных российских нефтеторговых компаний регистрировались как совместные предприятия с какой-нибудь кипрской корпорацией. Всем было известно, что Кипр -- один из главнейших каналов нелегальной утечки капитала из России, но ни правительство Ельцина, ни парламент налоговое соглашение с Кипром отменять не стали .
       Больше всего прибылей несла торговля нефтью -- главнейший товар российского экспорта. Государственные нефтепроиз-водители и российская налоговая служба могли быть довольны, если от ушедшей за границу нефти они получали половину реальной стоимости. Остальное прикарманивали торговые посредники. "И на этой основе они поделили весь государственный аппарат", -- замечает Олег Давыдов .
       Официальные лица в Министерстве внешних экономических связей и Минтопэнерго не раз жаловались мне, что им сулят взятки и угрожают, желая получить экспортные лицензии. Решимость поучаствовать в этом процессе проявили и преступные группировки. Им удалось получить статус спецэкспортеров -- торговых фирм, имеющих лицензию на экспорт такого стратегического сырья, как нефть и металлы. Число таких спецэкспортных фирм быстро росло, к концу 1993 года в их руках сосредоточилась половина российского экспорта нефти. К этому времен Олег Давыдов начал уменьшать количество таких фирм, оставляя на рынке только крупных производителей и наиболее опытных торговцев. (Лицензии на спецэкспорт, в частности, лишился "ЛогоВАЗ" .)
       "Конечно, напор был большой, причем большинство (из спец-экспортных фирм) представители криминальных структур", -- вспоминает Давыдов .
       Но реформы Давыдова запоздали: нефтяная промышленность уже стала крупнейшим полем боя между российскими преступными кланами. Чтобы спецэкспортная фирма работала, необходимо было вступить в сговор с руководителями нефтекомбинатов, и если эти руководители отказывались сотрудничать -- их убивали. Например, в 1993 году был убит директор НПЗ в городе Туапсе. В том же году жестоко избили директора НПЗ в городе Киричи. Еще через год жертвой пал президент "Мегионнефтегаза" .
       "Придется затягивать пояса"
       14 декабря 1992 года, после очевидного провала гайдаровских реформ, Борис Ельцин назначил нового премьер-министра: Виктора Черномырдина, бывшего министра газовой промышленности. Черномырдин был человеком в возрасте, бывший член ЦК КПСС. Он привел с собой новую команду: людей зрелых, гордо именовавших себя "промышленниками" и "государственниками". Но эта перемена мало что изменила в управлении страной.
       С Евгением Ясиным, одним из ключевых специалистов "новой" команды Черномырдина, я встретился в бывших владениях ЦК КПСС на Старой площади. Этот немолодой экономист был одним из "ветеранов", призванных исправить ошибки "молодых реформаторов". Довольно быстро Ясина назначили главным экономическим консультантом Ельцина, а затем министром экономики. Я ожидал, что Ясин, человек бывалый и представляющий более консервативное крыло российского политического истэблишмента, решительно возьмется исправлять ошибки предшественников. Но этого не произошло.
       "Чудес не бывает, -- начал говорить мне Ясин. -- Эта страна должна выпить чашу до дна. -- Речь шла о том, как за счет кон-фискационного характера инфляции установить в стране новое экономическое равновесие. -- В ближайшем будущем -- как минимум год -- мы будем жить в условиях инфляции, и надо сосредоточиться на проблемах, которые инфляция поможет разрешить -- установить более рациональные отношения между ценами, новые отношения между ценами и доходами".
       Другими словами, Ясин предлагал решительно снизить реальные доходы среднего российского гражданина; а инфляция тем временем уничтожит оставшиеся сбережения россиян, как источник внутреннего капитала. Но если не будет серьезных инвестиций из-за рубежа, где же Россия возьмет капитал для подпитки экономики?
       "Есть только один способ -- это затягивать пояса, -- сказал Ясин. -- Снижение жизненного уровня". Термин "затягивать пояса" перекликался со временами массовых лишений, которые терпел российский народ в годы Второй мировой войны. Но на сей раз самопожертвование народа не привело к победе над врагом -- оно привело лишь к обнищанию и ранней смерти пенсионеров, чьи сбережения съела инфляция .
       Позднее Григорий Явлинский вспоминал: его поражало, как мало реформаторы вроде Ясина и Гайдара заботились о простых россиянах. В общем и целом, по мнению Явлинского, люди, правившие страной во времена Ельцина, были и бессердечными, и безжалостными.
       "(Гайдар с коллегами считали), что в России живут, как они называли, одни "совки", и все, что в России существует, нужно уничтожить и потом вырастить новое, -- с негодованием говорил Явлинский. -- Ради этого любые методы и меры хороши. И пускай все уничтожит инфляция. Никакая не проблема, потому что все равно нежизненно, потому что все это не нужно. Это так же, как Гайдар говорил: "Наука может подождать! Север нам не нужен! Старое поколение провинилось..." Парадокс этого периода реформ заключался в том, что они чисто большевистскими методами проводили капиталистическое строительство. Большевик -- человек, для которого цель имеет значение, а средства достижения цели не имеют значения" .
       У меня было такое же ощущение. Многие из ельцинского правительства говорили о своей стране с такими хладнокровием и отстраненностью, что можно было подумать: речь идет о чужом государстве. "Японцам и немцам (после Второй мировой войны. -- П.Х.) было проще, потому что у них была просто разрушенная промышленность, была оккупационная власть, и уже многое было сделано для того, чтобы расчистить почву и начать сначала, -- сказал мне Евгений Ясин. -- Россия, к сожалению, не находится в такой ситуации" .
       Смерть нации
       В результате поспешной либерализации цен, проведенной Гайдаром, более ста миллионов человек, имевших при советской власти определенный уровень благосостояния, в одночасье обнищали. Школьные учители, врачи, физики, лаборанты, инженеры, военные, металлурги, шахтеры, столяры, бухгалтеры, телефонистки, колхозники -- ветер перемен смел всех. При этом провальная либерализация торговли позволила "своим" разворовать природные ресурсы России. Россия лишилась главного источника дохода; как следствие -- нет денег на то, чтобы платить пенсии и зарплаты, финансировать правоохранительные органы, армию, медицину, образование и культуру. Итогом шоковой терапии Гайдара стал неуклонный спад -- экономический, культурный, демографический, -- продлившийся до конца ельцинской эры.
       Экономика других развитых стран продолжала расти, российская же сокращалась в размерах. Во времена Горбачева Советский Союз был третьей в мире экономической державой (после США и Японии). Понятно, что экономика России по естественным причинам уступала масштабам экономики бывшего Советского Союза. Но подлинный спад начался уже после распада Советского Союза. За четыре года шоковой терапии Гайдара валовой внутренний продукт России сократился более чем на 40 процентов. В итоге Россия опустилась ниже уровня Китая, Индии, Индонезии, Бразилии и Мексики. Если говорить о доходах на душу населения, Россия стала жить беднее Перу. Десятилетия технологических достижений канули в небытие. Знаменитая российская наука развалилась на части. Распалась глыба российской культуры. Собственность страны пошла с молотка .
       Все, кто попадал в Россию в первые годы правления Ельцина, видел, как пытаются выжить рядовые россияне. Возле поникших бетонных зданий -- универсамов советской поры -- возникали новые частные рынки, помимо бойких бабушек, торговавших овощами, там появились и палатки с низкокачественными импортными товарами: компакт-диски с грохочущей музыкой, поддельные "Найк", "Мальборо", банки с вьетнамской тушенкой. Эти рынки расползались прямо среди грязи и мусора у выходов из метро, вдоль больших улиц, на многолюдных площадях.
       В Столешниковом переулке, рядом с легендарным МХАТом и в сотне метров от Большого театра ежедневно собирались пожилые люди, они вставали в две параллельные линии вдоль улицы, de facto ставшей пешеходной. Эти пенсионеры, опрятного вида, но в обветшалой одежде, брали прохожих в молчаливую осаду, предлагая купить заварной чайник, пару вязаных носков, три фужера для вина, подержанный свитер, ношеную пару кожаных туфель. А в книжных магазинах начали скапливаться потрясающие редкие книги, их продавали по смехотворным ценам -- московская интеллигенция распродавала свои библиотеки. На загородных толкучках можно было купить советские боевые ордена: это ветераны Второй мировой войны продавали свои награды, чтобы было что поставить на обеденный стол.
       Россиянам пришлось куда тяжелее, чем американцам в годы Великой депрессии, и они вспомнили о первобытном инстинкте -- началась борьба за выживание. Поползли слухи о неурожае и предстоящей нехватке провизии, и миллионы горожан поехали за город -- сажать капусту и картофель на своих садовых участках. Плодородная подмосковная земля кишела людьми, что-то деловито копавшими и сажавшими. Это был возврат к средневековому натуральному хозяйству. Чубайс и Гайдар гордились тем, что массового голода удалось избежать. Но обойтись без голода удалось не потому, что отпустили цены, -- просто русский народ вернулся к земле. В 1992 и 1993 годах россияне спаслись от голода, держа в руках лопату и мешок с семенным картофелем.
       Любые сомнения по поводу того, что первые годы ельцинской эры обернулись тяжелым провалом, были развеяны демографической статистикой. Эти цифры, даже в самом общем виде, трубят о катастрофе, равной которой мировая история не знает -- ее можно сравнить разве что с катастрофой стран, павших жертвой войны, геноцида или голода.
       С 1990 по 1994 год уровень мужской смертности увеличился на 53 процента, женская смертность выросла на 27 процентов. Средняя продолжительность жизни мужчин в 1990 году и так была невысока -- 64 года, в 1994 году она опустилась до 58; теперь по этому показателю россиян обогнали египтяне, индонезийцы и парагвайцы. За тот же короткий отрезок времени средняя продолжительность жизни женщин снизилась с 74 лет до 71. В мирное время такое снижение наблюдается лишь при голоде или катастрофических эпидемиях .
       Каждый месяц преждевременная смерть настигала тысячи россиян. Такое падение продолжительности жизни -- "избыточная смертность" -- всегда было стандартным алгоритмом при демографических подсчетах смертности во времена великих катастроф -- сталинская коллективизация 30-х годов, правление Полпота в Камбодже в 70-е, голод в Эфиопии в 80-е. По оценкам американского демографа Николаса Эберстадта, "избыточная смертность" в России за период с 1992 по 1998 год составила 2 миллиона. По контрасту, замечал Эберстадт, в Первую мировую войну Россия потеряла 1,7 миллиона человек .
       Раньше срока ушли из жизни многие пожилые люди, чьи сбережения поглотила великая инфляция 1992 года, чьи пенсии утратили покупательную способность, кому не на кого было опереться, кто просто не мог наскрести денег на нормальную диету или лекарства. Еще одним важным фактором (хотя и трудно поддающимся учету), из-за которого смертность людей пожилого возраста повысилась, стал стресс -- после коммунистического "состояния покоя" люди вдруг оказались в жестоком и неведомом мире. Их испуг вполне понятен: на закате жизненного пути, когда силы уже не те, реакция не та, они видят, что мир перевернулся, улицы изменились до неузнаваемости, все привычные жизненные подпорки рухнули. Многие какое-то время держались, бродили по городу; со временем мужчины спились и нашли приют в холодных сточных канавах; женщины исхудали и стали просить милостыню у метро и церквей; потом они умерли. Свершился величайший грех для любого общества -- молодое поколение повернулось к своим старшим спиной и оставило их на погибель.
       Смертность возросла и еще по одной, более видимой причине: распалась российская система здравоохранения. В больницах воцарились антисанитарные условия, денег не хватало, оборудования не хватало, лекарства стали дефицитом. Внезапно в России вспыхнули заболевания, какие было принято связывать только с беднейшими странами третьего мира: дифтерия, холера, сыпной и брюшной тиф.
       Туберкулез, этот великий убийца времен промышленной революции, в XX веке был по большей части уничтожен -- появились антибиотики, улучшилось состояние общественной гигиены. Но в 90-е годы туберкулез в России вспыхнул с новой силой -- появились сотни тысяч больных с туберкулезом в активной стадии и еще больше -- в пассивной. Особое беспокойство вызывало появление заразной разновидности туберкулеза, перед которой пасовали все известные антибиотики. Плодородной почвой для этого бедствия стали тюрьмы -- туберкулез в активной форме поразил до 10 процентов всех российских заключенных, а их немало. В условиях перенаселенных камер и минимальной медицинской помощи болезнь распространялась быстро и требовала новых жертв. Каждый год в тюрьмы попадали 300 000 человек (в основном, люди молодые), чуть меньше выходили на свободу, отбыв свой срок. Два специалиста по российским проблемам в сфере здравоохранения (доктор Александр Гольдфарб из нью-йоркского научно-исследовательского института здравоохранения и Мерседес Бесерра из гарвардской медицинской школы) дали следующие цифры: из тюрем ежегодно выходят 30 000 больных туберкулезом в активной форме и 300 000 носителей пассивного вируса. Если эту волну не остановить, утверждает Гольдфарб, число больных туберкулезом будет удваиваться ежегодно и к 2005 году достигнет 16 миллионов человек (11 процентов населения) .
       Условия жизни в российских тюрьмах для 1 миллиона молодых людей были устрашающими, но они едва ли были намного лучше для 1,5 миллиона военнослужащих срочной службы. В начале 90-х годов ежегодно погибали около 2 тысяч новобранцев -- дедовщина, самоубийства, убийства, несчастные случаи, какие-то непонятные обстоятельства (армия точную цифру подобной смертности не дает) .
       В эпоху Ельцина на гребень волны взлетели и заболевания, передаваемые половым путем. За период с 1990 по 1996 год число больных сифилисом с 7900 человек скакнуло до 388 200. До падения коммунизма СПИД в России был практически неизвестен. Но с тех пор расплодились наркоманы, свершилась новая сексуальная революция -- и СПИД принялся косить российское население в геометрической прогрессии. Правительство не имело представления о точных масштабах этого явления, но, на основе роста зарегистрированных случаев СПИДа, доктор Вадим Покровский, ведущий эпидемиолог страны, дал следующую оценку: к 2005 году число ВИЧ-инфицированных достигнет 10 миллионов (почти все -- в возрасте от 15 до 29 лет) .
       Во многом рост смертности был предопределен свободным выбором россиян: вредная диета, активное курение, пожалуй, самое высокое потребление алкоголя в мире. Свою лепту вносил и рост употребления наркотиков. Поначалу посткоммунистическая Россия была лишь перевалочным пунктом для пересылки опиума и героина из стран Юго-Восточной и Средней Азии на Запад. Но вскоре наркотики стали оседать в России. К 1997 году внутрирос-сийский рынок наркотиков раздулся до колоссальных размеров, став одним из крупнейших в мире. По официальным оценкам, в России появилось от 2 до 5 миллионов наркоманов (3 процента населения). В основном это молодежь .
       Поколение постарше выбрало себе другую отраву -- алкоголь. Назвать цифры потребления алкоголя в России невозможно -- огромное количество водки производилось на подпольных перегонных заводах. В 1996 году от алкогольного отравления умерло более 35 000 россиян (для сравнения: в тот же год в США таких смертей было несколько сотен) .
       Алкоголизм и преступность способствовали поразительному росту таких категорий, как насильственная, травматическая и случайная смерть -- эти показатели выросли, как никакие другие. С 1992 по 1997 год 229 000 россиян совершили самоубийство, 159 000 отравились дешевой водкой, 67 000 утонули (как правило, вследствие опьянения) и 169 000 были убиты .
       При таких устрашающих показателях смертности сократилась и рождаемость. К концу 90-х годов ежегодное количество абортов, финансируемых государством, составляло 3 миллиона -- это почти в три раза выше цифры рождаемости. Советские женщины давно пользовались абортами как основным средством контроля за деторождаемостью. В начале 90-х годов средняя россиянка делала три-четыре аборта, а многие -- до десяти. Аборты, наркомания, алкоголизм, заболевания, передаваемые половым путем, --- в итоге к концу 90-х годов треть взрослых россиян была признана неспособными к воспроизводству .
       Многие молодые женщины не стали матерями не по собственному выбору, их вынудили обстоятельства. Несколько миллионов молодых россиянок стали на тропу проституции; из них несколько сот тысяч превратились в сексуальных рабынь в других странах. Российские бандиты заключили союз с зарубежными и продавали своих соотечественниц как товар в Европе, Израиле, Турции, Китае, арабских и других странах .
       Быстрое снижение рождаемости наряду с еще большим ростом смертности привело к неумолимому падению численности населения. В 1992 году население России составляло 148,3 миллиона. К 1999 году эта цифра сократилась на 2, 7 миллиона. Если бы не иммиграция в Россию из регионов, где положение еще более бедственное -- Украина, Кавказ, Средняя Азия, -- население России с 1992 по 1999 год сократилось бы на 6 миллионов. Эти показатели не учитывают миллионов россиян (в основном наиболее крепких и предприимчивых молодых людей), перебравшихся в Европу и Северную Америку неофициально .
       В России шел процесс демографического самоубийства. Молодые мужчины отравлялись алкоголем и наркотиками, заражались СПИДом или туберкулезом, погибали в бессмысленных бандитских разборках или отсиживались в тюрьмах. Молодые женщины, по тем или иным причинам, отказывались рожать детей. Молодое поколение исчезало -- и с ним исчезало будущее России.
       Больше всех от социально-экономического спада в России пострадали дети. В 1992 году в России родилось 1,6 миллиона детей; в тот же год число новорожденных, от которых отказались родители, составило 67 286 (4 процента от всех родившихся). В 1997 году отказ родителей от детей приобрел катастрофические масштабы. В тот год родилось 1,3 миллиона детей, но от 113 000 (9 процентов) родители отказались. Поскольку в России серьезной программы по опеке, усыновлению и удочерению нет, в большинстве случаев эти дети оказались на улице. По сведениям некоторых западных агентств по оказанию помощи, к концу 90-х годов по городам России бродяжничало около миллиона бездомных детей. Остальные попали в широко разветвленную сеть сиротских домов. Там им зачастую приходилось жить в темных переполненных палатах, недоедать, недополучать лечение, подвергаться постоянным нападкам со стороны персонала и ребят постарше. По крайней мере, 30 000 российских сирот были помещены в психоневрологические интернаты для "неизлечимых" детей; такой легко устранимый дефект, как расщелина твердого нёба, признавался основанием для того, чтобы занести ребенка в категорию "дебил" и отправить в лечебное учреждение, где его в конечном счете ждала смерть. Но такой исход совсем не обязателен -- ведь у 95 процентов российских сирот есть родители .
       Когда я впервые ехал в Тольятти взять интервью у директора завода, я решил воспользоваться железной дорогой. Ехать предстояло двадцать четыре часа, но путешествовать по России поездом мне нравилось -- поезд идет по глубинке, стучат колеса старых вагонов, и ты легко сходишься с людьми.
       Со мной в купе сидела мама с больным семилетним ребенком. Стояла жара. Мальчик разделся до белья. Его худенькое тельце было покрыто язвами, какими-то волдырями. Видимо, мама везла его домой после неудачной попытки подлечиться. Мальчик очень страдал, ему все время хотелось чесаться. Он плакал. На самые болезненные места мама накладывала пластырь. "Мама... мама, больно!" -- кричал мальчик.
       Страдания мальчика не прекращались всю ночь, крики его эхом разносились по затемненному коридору вагона. Утром пассажиры были какие-то притихшие, подавленные более обычного, им словно требовалось какое-то противоядие, защита от страданий ребенка. Где-то под утро мальчик уснул. Я видел, как его мама одиноко сидела в коридоре, глядя застывшим взглядом в окно на бескрайние российские просторы.
       ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
       РАСПРОДАЖА СТРАНЫ ЗА ВАУЧЕРЫ
       Друг семьи
       Зимой 1993-1994 годов Борис Березовский большинству россиян был неизвестен. Он уже успел изрядно нажиться на продаже вазовских автомобилей и других товаров, но таких преуспевших "новых русских" было много, к тому же на звание "самого богатого" он еще не тянул. Положение резко изменилось, когда этот автодилер стал другом семьи Ельцина и вошел в ближний круг президента.
       В то время одной из главных фигур в ельцинском окружении был шеф Службы безопасности Президента, генерал Александр Коржаков. Он всегда находился рядом с Ельциным, вместе с ним выпивал, помогал установить неофициальную иерархию среди приятелей президента, влиял на назначение высших государственных мужей. Впервые я встретил Коржакова в парламенте в 1997 году. Пик его карьеры был позади. По коридору тяжелой походкой шел крупный, крепко сбитый мужчина. В общении он оказался прям и дружелюбен. Его глазки весело посверкивали, когда он вспоминал случаи из своего общения с российским президентом; они подозрительно сужались, когда мои вопросы становились чересчур назойливыми. Было ясно, почему многие люди, знакомые с Коржаковым, проникались к нему симпатией. Хотелось сравнить его с преподавателем физкультуры в старших классах: заражающий примером, смелый, надежный, с таким приятно иметь дело.
       Коржаков всю жизнь прослужил в КГБ, но шпионом не был; почти двадцать лет он проработал в Девятом управлении, в обязанности которого входила охрана важных лиц и объектов. С Ельциным он познакомился в 1985 году, когда был назначен на должность его личного телохранителя, и вскоре стал одним из ближайших и наиболее доверенных его соратников -- Коржаков не бросил шефа, даже когда Ельцин был снят с руководящего поста в компартии и отправлен в политическую ссылку. Придя к власти, Ельцин поручил Коржакову организовать Службу безопасности Президента (СБП). КГБ Ельцин не доверял. Ему хотелось создать, как он выразился, "мини-КГБ, всезнающий, мощный и укомплектованный только верными людьми" .
       Кое в чем Ельцин определенно годился на роль руководителя страны: он прекрасно смотрелся на трибуне -- прямая осанка, могучая стать, зычный голос; говорил он с запинками и чуть медленно, но этим еще больше походил на человека из толпы -- крепкий мужик, который вчера вечером слегка перебрал.
       Однако после мужественной акции в дни путча 1991 года Ельцин словно расслабился -- могло показаться, что свою историческую миссию он посчитал исполненной. В государственных делах он проявлял леность и нетерпение; довольно быстро перестал ориентироваться в происходящих событиях. Любил вздремнуть после обеда. Рабочий день, как правило, заканчивал рано. Часов в десять вечера он уже ложился спать, хотя и мучился бессонницей. Просыпался часа в два ночи, жаловался на боли и по несколько часов не мог заснуть. Но, в отличие от другого кремлевского лунатика, Иосифа Сталина, Ельцин по ночам не работал. Просто слонялся по комнатам. Вскоре Коржаков заметил, что российский президент время от времени впадает в депрессию. Весной 1993-го, когда газеты на все лады обсуждали коррупцию в близких к президенту сферах, Коржаков даже боялся, не решится ли Ельцин на самоубийство .
       Ельцин любил выпить. И как следствие -- довольно щекотливые ситуации. Лучшей иллюстрацией его плачевного состояния стал унизительный случай 31 августа 1994 года, во время торжеств по поводу вывода последнего контингента российских войск из Германии. Событие это было глубоко символичным. Армия, пятьдесят лет назад победившая Гитлера и завоевавшая пол-Европы, возвращалась домой, но в родной стране царил хаос, и, рассчитывая на благотворительность из-за рубежа, русские солдаты уходили не победителями, а побежденными .
       Ельцин прибыл в Берлин, чтобы с канцлером Германии Гельмутом Колем присутствовать на этом торжественном акте. Российский президент начал пить с самого утра, и к полудню шеф его охраны, генерал Коржаков, понял -- быть беде. "Все ждали начала церемонии, -- вспоминал Коржаков. -- Коль сразу уловил известное состояние Бориса Николаевича и по-дружески обнял его. В следующее мгновение канцлер понимающе посмотрел на меня. Выразительным взглядом я молил его помочь нашему президенту, хотя бы поддержать Ельцина в прямом смысле этого слова. Коль все понял: слегка обхватив Бориса Николаевича за талию, отправился вместе с ним на торжество" .
       Приняв новую дозу за обедом, Ельцин пошел вдоль выстроившихся войск и толпы граждан. Проходя мимо оркестра берлинской полиции, президент вдруг вскочил на сцену, выхватил у дирижера палочку и начал, не в такт музыке, ею размахивать. Когда музыканты остановились, он в пьяном виде изобразил "Калинку". Жители Берлина в жизни не видели ничего подобного. Эта жалкая сцена стала окончательным завершением Великой Отечественной войны.
       Коржаков утверждает, что, понимая, какое пагубное воздействие на президента оказывает алкоголь, он отдал распоряжение, чтобы на президентской кухне ничего "горячительного" не было, а при крайней необходимости давал Ельцину водку, которая заранее была разбавлена. Но президент все равно ухитрялся доставать спиртное. "Если Ельцин уж очень хотел выпить, он приглашал кого-нибудь из доверенных людей на прием, -- вспоминает Коржаков. -- Встречи с Черномырдиным, например, всегда заканчивались для Ельцина необходимым расслаблением. Но порой президент вызывал кого-нибудь из дежурных в приемной (причем безошибочно выбирал того, кто послабее) и приказывал: "Иди и купи". Сотрудник тут же прибегал ко мне и спрашивал: "Александр Васильевич, что мне делать: Борис Николаевич дал сто долларов и попросит принести бутылочку" .
       Постепенно Ельцин и его ближайшее окружение сплотились в тесный клан -- вместе жили, работали, отдыхали и выпивали. Это был двор, в традиционном монархистском смысле слова. Из книги воспоминаний генерала Коржакова, ставшей бестселлером, вырисовывается образ Ельцина, чем-то сродни римскому императору Нерону, который обретался в прогнившем и дышащем на ладан имперском дворце. Ельцин и его свита часто препирались из-за каких-то пустяков: квартир, дач, мебели, телефонной связи, машин и прочих символов статуса.
       Все они жили в специально выстроенном элитном доме на Осенней улице: просторные комнаты, спецсвязь, полы с подогревом, сауны. Все время уходило на споры о том, кому здесь давать квартиру, а кому нет. В конце концов в число счастливчиков попали Ельцин, Коржаков, дочь Ельцина Татьяна Дьяченко, премьер-министр Виктор Черномырдин, министр обороны Павел Грачев, шеф Службы безопасности Михаил Барсуков, журналист Валентин Юмашев, теннисный тренер Ельцина Шамиль Тарпищев, мэр Москвы Юрий Лужков. Они жили под одной крышей, встречались друг с другом в лифтах, вместе выгуливали собак. Жильцы дома, подобно "новым русским" увлекаясь вульгарным материализмом, изо всех сил стремились перещеголять друг друга .
       "Борис Николаевич поразительно быстро был сломлен всем тем, что сопутствует неограничной власти: лестью, материальными благами, бесконтрольностью, -- заключает Коржаков. -- Все обещанные народу перемены свелись в сущности к бесконечным перестановкам в высших эшелонах власти. Причем после очередной порции отставок и новых назначений во власть попадали люди, склонные следовать государственным интересам все меньше и меньше" .
       Экономика России разрушалась, и на московских улицах бандиты развязали настоящую междоусобную войну. Но правительство Ельцина оказалось неспособным изменить ситуацию. Причина коренилась в его коррумпированности. Даже чиновники самого высокого уровня пеклись о своих личных финансовых интересах гораздо больше, чем об интересах государства. Как правило, министр получал бесплатное медицинское обслуживание, машину с водителем, большую квартиру, право арендовать дачу в престижном уголке Подмосковья; зарплата же министра, как таковая, редко превышала 500 долларов. Естественно, велик был соблазн приработать на стороне .
       Олег Лобов, заместитель премьер-министра и глава Совета безопасности, был обвинен в том, что продавал оружие "Аум Синрикё", секте судного дня, -- в 1995 году они в токийском метро, применив нервно-паралитический газ зарин убили много людей. На следствии сектанты объявили, что получили от Лобова технологические документы на производство зарина в обмен на 100 000 долларов. Более того, Лобов разрешил членам секты "Аум Синрикё" провести военную подготовку на засекреченной военной базе в центре России. На допросах в прокуратуре Лобов все отрицал. Расследование было прекращено, но Лобова из правительства убрали .
       Попался и министр безопасности Виктор Баранников. Он оказался одним из основных покровителей небезызвестного коммерсанта Бориса Бирштейна и принадлежавшей ему компании "Сиа-беко" с подразделениями в Торонто и Цюрихе. Бирштейн не скупился на дары. В начале 1993 года он пригласил жен Баранникова и первого замминистра МВД на трехдневную прогулку по. швейцарским магазинам, где две дамы совершили покупки на 300 000 долларов: меха, парфюмерия, шарфики, часы и так далее (все за счет "Сиабеко") -- и привезли трофеи в Россию в чемоданах. Им пришлось заплатить 2000 долларов за двадцать мест лишнего багажа, но "Сиабеко" оплатила и этот счет. Баранникова и первого заместителя министра МВД уволили, но дело возбуждать не стали .
       По общему убеждению, премьер-министр Виктор Черномырдин неплохо нажился на приватизации "Газпрома" и на бесчисленных сделках по экспорту нефти и газа. По оценке ЦРУ, личное состояние Черномырдина в 1996 году составляло 5 миллиардов долларов. Когда комитет Конгресса США попросил прокомментировать эту информацию директора ЦРУ Дейча, тот дипломатично ответил: "Я с удовольствием поговорю с вами на эту тему в другом месте" .
       Не были застрахованы от скандалов и молодые реформаторы. Министр финансов Борис Федоров, на которого возлагал большие надежды Запад в смысле оживления рыночных реформ, в 1993 году подписал разрешение в пользу компании "Голден Ада". Аферу провернули молодой предприниматель Александр Козленок и давний друг Ельцина, возглавлявший комитет по драгоценным металлам; идея заключалась в том, чтобы залезть в государственную казну и разместить похищенное за границей. "Голден Ада" вела торговые операции в Сан-Франциско и Антверпене. В течение трех лет она продала бриллиантов, золота и ювелирного антиквариата, вывезенного из России, на 178 миллионов долларов. Зеленый свет "Голден Ада" получила благодаря подписи Федорова .
       Еще более заметная фигура в лагере молодых реформаторов, Анатолий Чубайс, тоже неплохо прирабатывал на стороне, не всегда соблюдая нормы этики. В 1996 году Чубайс получил полугодичный отпуск и возглавил благотворительный фонд, которому ведущие российские бизнесмены выделили беспроцентную ссуду в размере 3 миллионов долларов. Эти деньги Чубайс инвестировал в государственные ценные бумаги. На подобных операциях, а также на "лекциях и консультациях" всего за несколько месяцев он заработал 300 000 долларов. Год спустя он и его ближайшие соратники по правительству России -- все общепризнанные "демократы" и апологеты свободного рынка -- получили по 90 000 долларов каждый в качестве аванса за книгу от филиала "Онексим-банка" (через два года книга действительно вышла, но особым спросом не пользовалась) .
       Водоворот коррупции захлестнул и иностранцев. Ведя Россию к рыночной экономике, Чубайс полагался на консультантов из США: юристов, экономистов, специалистов по связям с общественностью. Одним из крупнейших американских проектов стал проект развития российского рынка ценных бумаг, координацию осуществлял Гарвардский университет, а финансы шли из US AID (Агентство международного развития). В мае 1997 года US AID отказалось выделить последний транш на программу (14 миллионов долларов) -- выяснилось, что два американских консультанта, ответственные за программу, проявили корыстолюбие и воспользовались своими связями на рынке российских ценных бумаг для самообогащения. Министерство юстиции США начало расследование, хотя обвинений против консультантов не выдвигалось. В то же время аудит, проведенный Российской счетной палатой, показал, что Всероссийский центр приватизации -- частная некоммерческая организация, связанная с Чубайсом и спонсированная деньгами с Запада, -- присвоил большие суммы. Счетная палата обнаружила, что эти деньги напрямую пошли соратникам Чубайса и крупным политикам в обмен на поддержку рыночных реформ .
       Хотя о продажности министров Ельцина было всем известно, попыток вывести их на чистую воду почти не предпринималось. Даже когда сведения об их взятках и казнокрадстве просачивались на страницы газет, до суда дело не доходило -- "засветившихся" просто снимали с работы и позволяли тихо наслаждаться неправедно нажитым. При этом были уволены несколько чрезмерно рьяных прокуроров и борцов с коррупцией. Одним из первых оказался Юрий Болдырев, назначенный Ельциным в начале 1992 года курировать кампанию по борьбе с коррупцией -- его уволили примерно через год, когда он выяснил, что ближний круг Ельцина изрядно замаран. Своих полномочий по борьбе с коррупцией в начале 1993 года лишился и вице-президент Александр Руцкой. В ноябре сняли Андрея Макарова, еще одного руководителя комитета по расследованию фактов коррупции .
       Генерал Коржаков вспоминает, как болезненно реагировал Ельцин на разоблачения продажных чиновников. "Докладывая Ельцину о злоупотреблениях... я заметил, что ему не нравится слышать о воровстве, -- говорит Коржаков. -- Борис Николаевич понимал, что некоторые люди, называющие себя верными друзьями, единомышленниками, на самом деле просто обогащались на этой верности" .
       Мало кто заявлял о своей преданности красноречивее Бориса Березовского. Березовский был введен в ближний круг Ельцина в присутствии Коржакова. Это было зимой 1993/94 года. "Мы искали издателя для второй книги Ельцина, "Записки президента", -- вспоминает Коржаков. Работа над книгой началась в начале 1992 года с описания по горячим следам путча, но переросла в воспоминания о двух первых годах президентства Ельцина. Для литературной записи Ельцин подрядил журналиста Валентина Юмашева, чьими услугами он пользовался при написании книги 1989 года. В глазах ельцинской свиты Юмашев выглядел чужаком. Коржаков вспоминает его "неопрятный вид", называет его "журналистом-хиппи". Бывший шеф Службы безопасности удивлялся, как рьяно Ельцин защищает свой союз с этим автором.
       "К Юмашеву тогда я относился хорошо, -- говорит Коржаков. -- А Борис Николаевич был не в восторге от наших отношений. Он всегда нервничал, когда я тепло отзывался о Юмашеве". Позже Коржакову стало известно, что Валентин Юмашев играл ключевую роль в управлении финансами семьи Ельцина .
       После того как "Записки президента" были закончены, понадобился издатель. "Юмашев заявил, что на издание нужны большие деньги, -- вспоминает Коржаков. -- К сожалению, ни Ельцин, ни я никогда не занимались издательским бизнесом. Как потом выяснилось, несколько крупных российских издательств готовы были издать "Записки президента" на собственные средства и даже выплатить Ельцину существенный авторский гонорар. Но Юмашев преподнес ситуацию с изданием в таком свете, что без денег какого-нибудь бизнесмена о выходе "Записок" в свет не может быть и речи".
       Литературный агент Ельцина Эндрю Нюрнберг согласился представлять авторские права Ельцина за рубежом. Но кто возьмется печатать книгу в России? Генерал Коржаков вспоминает следующий разговор: "Вы обратили внимание, что вся Москва увешана рекламой "ЛогоВАЗа"? -- спросил меня Юмашев. -- Так вот "ЛогоВАЗ" -- это Березовский". Юмашев также дал понять, что если публикация книги Ельцина состоится на средства Березовского, то это стоит рассматривать как благотворительный жест, на который по всей России способен только Борис Абрамович" . Реклама "ЛогоВАЗа" Березовского появлялась не только на уличных щитах. Весь 1993 год "ЛогоВАЗ" давал свою рекламу в популярном и нуждавшемся в деньгах "Огоньке", где Юмашев работал заместителем редактора. Тем самым Березовский финансировал раннюю карьеру Юмашева. Через два года, после реорганизации "Огонька", Юмашев стал генеральным директором журнала, а Березовский -- совладельцем .
       Так или иначе, к Березовскому обратились как к издателю. "Юмашев привел Березовского в Кремль и представил мне, -- вспоминает Коржаков. -- Потом Березовского представили Ельцину".
       Березовский организовал быструю и качественную печать книги в Финляндии. По его утверждению, в это дело он вложил 250 000 долларов и его компаньон, босс "АвтоВАЗа" Владимир Каданников, -- еще 250 000 долларов. Книга была опубликована под маркой "Огонька". "Березовский преподнес свою деятельность, как сверхщедрую благотворительность по отношению к президенту", -- замечает Коржаков .
       По словам Эндрю Нюрнберга, за пределами России было продано несколько сот тысяч экземпляров. Даже при этом гонорар Ельцина, после выплаты комиссионных Юмашеву и Нюрнбергу, наверняка был меньше 200 000 долларов .
       "Ельцин надеялся заработать миллион долларов и постоянно жаловался, что "эти мерзавцы" его ограбили, -- вспоминает Коржаков. -- Почувствовав недовольство президента, Юмашев и Березовский поняли, что нужно исправить ошибку. Они стали пополнять личный счет Ельцина в лондонском банке "Barclays", объясняя, что это доход от книги. К концу 1994 года на счету Ельцина скопилось около трех миллионов долларов. Березовский неоднократно хвастался, что именно он "помог" Ельцину скопить столько денег" .
       Свой вклад в "книжный фонд" Ельцина внесла и та самая "Голден Ада", что похитила из российской казны золото и бриллианты на 178 миллионов долларов .
       По словам Нюрнберга, банковский счет Ельцина в банке "Barclays" был закрыт в 1993-1994 годах и зарубежные доходы от его книги переведены на банковский счет в России .
       У Коржакова, однако, другие сведения: "На протяжении 1994-1995 годов Юмашев ежемесячно приходил к Ельцину в Кремль. Никто не мог понять, почему этот плохо одетый и неопрятный журналист регулярно навещал президента, разговаривал с ним наедине и через несколько минут покидал кабинет. Я же знал причину этих визитов. Юмашев приносил Ельцину деньги за накопившиеся на счету проценты: примерно 16 000 долларов наличными каждый месяц. Ельцин складировал деньги в свой сейф" .
       Издание книги было для Ельцина важно -- дополнительных источников дохода у него было немного. "В то время Ельцин не принимал деньги ни от кого, -- говорит Коржаков. -- О взятке не могло быть и речи. У него даже были трудности со строительством собственной дачи. Нам пришлось уговаривать его взять 20 000 долларов у японской газеты за интервью" .
       И Ельцин был благодарен Березовскому за финансовый поток от книги. Когда "Записки президента" увидели свет в России, в Президент-клубе, шикарном теннисном клубе для государственной элиты, состоялась триумфальная презентация, Ельцин предложил ввести в члены клуба Березовского. Так магнат стал в Кремле своим.
       "В клубе Березовский бывал часто, лоббировал свои собственные проекты, -- вспоминает Коржаков. -- К примеру, он знал, что каждое утро я обязательно приезжаю в клуб заниматься спортом. Он ходил за мной по пятам и, даже когда я был в душе, продолжал рассказывать мне о своих политических и деловых проектах. Я, честно говоря, радовался, что шум воды заглушает его торопливую речь".
       После публикации книги дела Березовского пошли в гору. "Пользуясь своим доступом к Ельцину, Березовский претендовал на исключительную, главенствующую роль среди так называемых олигархов, -- вспоминает Коржаков. -- Другими словами, он стал фаворитом президентской семьи, постоянно демонстрируя свои особые с ней отношения. О своей близости к президенту он напоминал окружающим при любом удобном случае. Высокопоставленные чиновники боялись дать отпор Березовскому, когда тот настаивал на особо благоприятных условиях для своего бизнеса".
       Имея доступ к высшим эшелонам Российского правительства и пользуясь репутацией близкого друга семьи, Березовский проталкивал приватизационные проекты, позволявшие ему взять в руки ключевые отрасли промышленности.
       "Первый заместитель премьер-министра Олег Сосковец мастерски изображал Березовского, -- вспоминает Коржаков. -- Он брал потертый кожаный портфельчик, выходил за дверь, а потом тихонечко скребся, просачивался сквозь дверную щель и, затравленно шаркая, пробирался бочком к столу в кабинете. Это так сильно напоминало повадки Березовского, что мы валились от хохота" .
       В итоге последним смеялся Березовский, но до поры ему приходилось мириться с насмешками ельцинской свиты. Их помощь была ему нужна, чтобы завладеть крупнейшими российскими компаниями.
       Огонь по парламенту
       Чтобы проводить массовую приватизацию, Ельцину требовалась полнота власти. В первые годы после падения коммунизма он еще не был тем правителем-автократом, каким стал позже. В начале 1993 года Ельцину пришлось столкнуться с широкой оппозицией, в которую вошли видные российские политики. Власть его казалась зыбкой. С точки зрения конституции легитимность его правительства вызывала сомнение -- ведь ликвидация Советского Союза все-таки шла вразрез с советской Конституцией и общенациональным референдумом. Кроме того, проводимая правительством политика приводила к разрушительным результатам.
       "Борис Ельцин не оправдал наших ожиданий, -- говорил мне предприниматель Георгий Хаценков. -- Оказалось, что управлять страной ему просто не по зубам. Вместо того, чтобы стабилизировать положение, он способствует распаду России. Нам требуется российский Пиночет" .
       Человек, который мог претендовать на эту роль, был: вице-президент Александр Руцкой. Молодой и красивый, Руцкой, в прошлом генерал ВВС, сражался в Афганистане. Выбор Руцкого на пост вице-президента поддержали и российские патриоты, и военные, к тому же его поддержка Ельцина во время путча 1991 года сыграла важную роль в победе российского президента.
       Однако Руцкой не был свободен от политических честолюбивых планов. Видя, как люди из круга президента грабят Россию (и, возможно, огорчаясь, что он не очутился в этом волшебном кругу), он возмутился. И стал выступать как решительный поборник правопорядка в России. Ельцин назначил Руцкого председателем комитета по расследованию коррупции в правительстве. Но когда Руцкой вскрыл массовые злоупотребления, Ельцин его с этой работы снял. Руцкой обратился к народу: в апреле 1993 года появился на экранах телевизоров, утверждая, что у него собрано одиннадцать чемоданов с документами, которые свидетельствуют о преступных деяниях правительственных чиновников -- около сорока человек. Клан Ельцина решительно отмел эти обвинения и начал собственную кампанию -- по обвинению Руцкого в коррупции, а еще через несколько месяцев Ельцин отстранил его от исполнения обязанностей.
       Более серьезную проблему для Ельцина представлял российский парламент. Избранный в 1990 году, он состоял из убежденных коммунистов, а также многих реформаторов эры Горбачева. Он не принимал ни Ельцина, ни его политику, выступая и против реформ Гайдара, и против массовой приватизации Чубайса, блокировал президентские указы и угрожал президенту импичментом.
       20 марта 1993 года Ельцин, выступая по телевидению, пригрозил: если политический кризис не разрешится, в стране будет введено военное положение. Он знал: 26 марта начнется процедура импичмента. 22 марта он вызвал к себе начальника Главного управления охраны Михаила Барсукова.
       "-- Михаил Иванович, надо быть готовыми к худшему. Продумайте план действий, если вдруг придется арестовать съезд.
       -- Сколько у меня времени?
       -- Два дня максимум".
       Барсуков разработал (а Ельцин одобрил) следующий план. Если съезд проголосует за импичмент, офицер Службы безопасности прочитает заранее подготовленный президентский указ по системе громкой связи о роспуске съезда. Электричество, вода и отопление будут отключены. Если это не поможет, пойдет в дело слезоточивый газ; после этого военные в противогазах арестуют парламентариев и отведут их в подготовленные для этого случая тюремные автобусы .
       28 марта состоялось голосование. Голосов, необходимых для начала процедуры импичмента, набрано не было. Нужда в резервном плане отпала. Месяц спустя на национальном референдуме 25 апреля россияне проголосовали в поддержку Ельцина и его программы экономических реформ. Страна разваливалась, многие жили на грани голода, и тем не менее голосование свидетельствовало о неизменной популярности Ельцина и нежелании народа бросать вызов Кремлю. На том же референдуме ставился вопрос о роспуске парламента, но и это предложение не прошло -- не хватило голосов. По сути дела, электорат дал понять: конституционный конфликт между Ельциным и парламентом следует разрешить мирным путем.
       Противостояние продолжалось, подкрепленное взаимными обвинениями в коррупции. Все лето 1993 года на глазах у изумленного народа ведущие политики страны обвиняли друг друга в мошенничестве и мздоимстве. Страницы российских газет пестрели откровениями о подтасованных импортно-экспортных контрактах, о переводе денег на тайные счета правительственных чиновников в швейцарских банках (один громкий скандал разразился в связи с публикацией перехваченного телефонного разговора -- судя по всему, два члена правительства замышляли убийство генерального прокурора России). Между тем отвергнутый вице-президент Александр Руцкой встал на сторону российского парламента.
       Во вторник, 21 сентября, в восемь вечера Ельцин появился на национальном телевидении и объявил о том, что он распускает парламент. Верховный суд России тут же отреагировал -- это решение противоречит Конституции. В Белом доме под водительством Руцкого и спикера парламента Руслана Хасбулатова собралось несколько сот человек, многие с оружием. Ельцин объявил: им предоставляется возможность покинуть здание до 4 октября. Он окружил парламент подразделениями МВД. Телефоны и электричество были отключены -- здание оказалось в осаде.
       В воскресенье, 3 октября, за день до того, как протестующие должны были выйти из Белого дома, более 10 000 сторонников парламента собрались на Октябрьской площади около памятника Ленину. Прорвав милицейский кордон, они разделились на две колонны. Одна группа пошла к Останкинской телебашне, к зданию телецентра, откуда выходят в эфир основные российские телеканалы. Вторая колонна направилась к осажденному парламенту, где, прорвав блокаду, присоединилась к тем, кто находился в Белом доме. Была предпринята попытка захватить мэрию -- небоскреб возле парламента, где раньше располагался СЭВ, -- но ее отразили войска МВД и подразделения охраны "Мост-банка" .
       Столкновение оказалось кровавым. Сотни антиельцинистов окружили Останкинскую башню, кто-то был вооружен автоматами, кто-то гранатометами. Входы в здание были перекрыты бойцами элитного подразделения МВД "Витязь" -- около восьмидесяти человек. В течение ночи повстанцы несколько раз пытались взять здание штурмом, но получали отпор. На мостовой остались десятки тел.
       На следующее утро Ельцин направил к центру Москвы танки. Они остановились на Новоарбатском мосту, чуть ниже парламента, и открыли огонь. После каждого залпа в небо вздымались клубы дыма и горы бумаг. Скоро на верхних этажах здания начался пожар. В военном отношении это был более жесткий вариант путча 1991 года -- на сей раз танки были на стороне Ельцина и битва оказалась куда более кровавой. Тысячи москвичей прильнули к окнам, забрались на крыши домов и во все глаза глядели на захватывающее зрелище -- расстрел здания российского парламента.
       Тем временем спецподразделения через подземные тоннели проникли в парламент и начали зачистку. На исходе дня Руцкой и Хасбулатов сдались властям, вместе с остальными их препроводили к тюремным автобусам.
       События 3--4 октября оставили в душах россиян горький осадок. По официальным сведениям, погибло девяносто два человека. Но в народе ходила другая цифра -- несколько сот, а то и больше. Обе стороны повели себя достаточно лицемерно. Руцкой и Хасбулатов клялись, что за свободу России будут биться до смерти, но, в конце концов, смиренно сдались властям. Лагерь же Ельцина обвинил бунтарей в государственной измене, но через несколько месяцев выпустил их на свободу, объявив амнистию .
       Двенадцатого декабря 1993 года, через два месяца, на общенациональном референдуме была принята ельцинская Конституция. Прошла она с трудом -- "за" проголосовали 60 процентов пришедших на участки и всего 32 процента имевших право голоса. Звучали серьезные обвинения: в провинции списками принявших участие в референдуме (53 процентов) манипулировали; чтобы его результаты считались законными, подтягивали число голосовавших до пороговой цифры; но так или иначе конституционный кризис был разрешен. По новой Конституции президент получал неслыханные полномочия -- примерно как кайзер или царь в Европе до Первой мировой войны. Российскому президенту, как и кайзеру с царем, приходилось иметь дело с парламентом, но теперь это учреждение (получившее название времен царской России -- Дума) противостоять президенту фактически не могло .
       Одновременно с голосованием за Конституцию россияне выбирали новый парламент. Большинство избранных депутатов были яростными критиками Ельцина и его правительства. Можно сказать, что голосование было протестным, оно выражало негодование в связи с грубым роспуском предыдущего парламента. Но на российской политической сцене царило лицемерие. Россиянам могло казаться, что они избирают антиельцинский парламент, однако в итоге этот орган оказался послушным инструментом ельцинского режима. Дело не только в том, что у парламента не было необходимых конституционных полномочий и угрожающие заявления депутатов можно было не принимать всерьез. Крупнейшая парламентская фракция -- партия Жириновского -- получала от правительства Ельцина тайную поддержку и, в свою очередь, поддерживала Ельцина всякий раз, когда дело доходило до голосования.
       Анатолий Чубайс приватизирует Россию
       После того как Ельцину удалось укрепить свою власть, правительство получило возможность сделать еще один серьезный шаг к рыночной экономике. В 1992 году Егор Гайдар отпустил цены на многие товары, однако подавляющее большинство российских компаний оставались собственностью государства. Но теперь препятствие (парламент) было устранено, и массовая приватизация получила зеленый свет.
       Для большинства россиян перемены в стране происходили с ошеломляющей скоростью. Всего четыре месяца -- с августа по декабрь 1991 года -- ушло на то, чтобы похоронить коммунизм и разрушить Советский Союз. В начале 1992 года всего за несколько недель шоковая терапия Егора Гайдара уничтожила плановую экономику, а заодно и сбережения подавляющего большинства граждан России. Теперь с той же безжалостной скоростью на страну обрушилась приватизация. Архитектором этой программы стал тридцативосьмилетний экономист из Санкт-Петербурга Анатолий Чубайс, руководивший относительно небольшой структурой, именуемой "Госкомимущество". Это ведомство находилось в здании напротив гостиницы "Россия". В коридорах слышались голоса американцев: это были молодые консультанты, которых Чубайс призвал под свои знамена.
       "Чубайс появился в управлении Госкомимущества в 1991 году, -- вспоминает Гайдар, тогдашний премьер-министр. -- В то время был полный организационный и хозяйственный вакуум, потому что старые механизмы партийного и административного контроля были в полной мере отключены. Значительная часть чиновничества, на основе полулегальных процедур, самым наглым образом разбазаривала собственность. Неоднократно на официальных заседаниях правительства начальники (местных) администраций говорили: "Отдайте все нам, мы назначим собственников".
       Поучаствовать в распределении богатейших природных ресурсов России жаждали все. Коммунисты и националисты хотели, чтобы собственность по большей части осталась в руках государства. Политики регионального уровня мечтали распределить собственность среди своих. Чубайс решил опереться на небольшую группу бизнесменов с хорошими связями. По мнению Гайдара, этот ход был верным. "В тяжелейших условиях Чубайс сумел разработать регулирование, которое позволило упорядочить процесс приватизации в России, -- говорит Гайдар. -- Он очень четкий администратор, очень хорошо умеет ставить задачи и контролировать исполнение" .
       Однажды я встретился с Чубайсом, когда он был первым заместителем премьер-министра, и мог лично убедиться в его феноменальной работоспособности. Наше интервью было назначено на 9:30 вечера в его кабинете. Огромное правительственное здание (Белый дом), где находятся кабинеты премьер-министра, его заместителей и их сотрудников, было погружено во мрак -- пустые коридоры, молчащие кабинеты, запертые двери. Все разъехались по домам. Но в крыле Чубайса полыхал свет. Там кипела работа, люди звонили по телефонам, готовили документы, договаривались о встречах. Сам Чубайс появился в комнате для переговоров, чуть запыхавшись -- было ясно, что он очень занят. Но говорил совершенно внятно и четко, и было ясно: передо мной -- великолепный технократ.
       По программе Чубайса приватизационные ваучеры были разосланы всем российским гражданам (151 миллион ваучеров). По плану предполагалось приватизировать основную часть российской промышленности за два года. Наиболее общий сценарий приватизации сводился к следующему: 29 процентов компании продавались за ваучеры на аукционе, 51 процент распределялся среди руководства и рабочих, остальное оставляло за собой государство, чтобы впоследствии продать за наличные или за обещания инвестиций.
       Наиболее важной частью программы были ваучеры -- в новой экономике каждый гражданин получает свою долю; акционером может стать каждый, и самые лучшие компании отнюдь не достанутся самым богатым. Эта идея являлась воплощением демократии Джефферсона -- заложить основу для создания массового среднего класса и крупного внутреннего рынка, для быстрого развития экономики. Да, сбережения россиян сгорели в костре гиперинфляции 1992 года, но теперь граждане станут акционерами российских предприятий и смогут эти потери как-то компенсировать.
       Летом 1992 года президент Ельцин познакомил страну с идеей ваучерной приватизации: "Нам нужны миллионы собственников, а не горстка миллионеров. В этой новой экономике у каждого будут равные возможности, остальное зависит от нас... Каждый гражданин России, каждая семья получат свободу выбора. Приватизационый ваучер -- это для каждого из нас билет в мир свободной экономики" .
       Доля, которую представлял собой один ваучер, была ничтожно мала, а российский рынок ценных бумаг был весьма примитивным, и владельцы ваучеров, как правило, на приватизационных аукционах купить акции напрямую не могли. Выбор сводился к следующему: инвестировать ваучер в компанию, где человек работал, для чего в компании существовала программа акционирования, либо передать ваучер в один из вновь создаваемых чековых инвестиционных фондов.
       Поскольку многие жили в ужасающей нищете и в первую очередь думали о хлебе насущном, люди просто продавали ваучеры на улице за наличные, и таких было немало. В итоге уличная цена на ваучер была смехотворно низкой. Тоскливой зимой 1993/94 года в метро можно было видеть плохо одетых прыщавых парней, державших табличку: "Куплю ваучер". Цена составляла 10 000 рублей -- около 7 долларов, как раз на две бутылки дешевой водки. При том, что каждый ваучер можно было купить на улице за 7 долларов, выходило, что гигантские промышленные и природные ресурсы страны оценивались примерно в 5 миллиардов долларов.
       В теории ваучерная приватизация выглядела привлекательно, но на практике она полностью провалилась. Первая ошибка -- выбор времени для ее проведения. Приватизацию следовало проводить до ценовой реформы Гайдара в 1992 году, как средство борьбы с рублевым навесом, с опасностью инфляции. Именно в этом заключалась суть плана Григория Явлинского "500 дней". "Я считал, что именно приватизация должна быть тем инструментом, который должен урегулировать вопрос с денежным навесом, -- вспоминает Явлинский. -- То есть я считал правильным использовать накопленные средства на приватизацию. Я предлагал начать с самого маленького -- приватизировать грузовики, небольшие земельные участки, квартиры, магазины -- и постепенно, постепенно двигаться к более крупной приватизации".
       Явлинский настаивал на том, чтобы провести приватизацию за деньги. "Приватизация решает задачу собственника, смену (старого советского) управляющего, -- говорил он. -- Конечно, деньги, заработанные в советские времена, были крайне малы, но, затратив даже эти маленькие деньги, поскольку это были собственные, люди становились подлинными собственниками". Нельзя ничего получать бесплатно, утверждал он. Ты не сможешь относиться к этому с должным уважением. Все ценное добывается в поте лица своего. "Собственность обязательно нужно продавать, только так возникают подлинные собственники. Даже если ты покупаешь кусочек компании за маленькую сумму, это все равно твои деньги -- ты будешь этой компанией дорожить, будешь искать хорошего менеджера, будешь строить на этом дело. А когда людям прислали ваучеры по почте, вам все безразлично" .
       С этим соглашался мэр Москвы Юрий Лужков, он говорил: при таких низких ценах приватизация бессмысленна. "Мы говорим: приватизация необходима, чтобы создать нового собственника, новый собственник будет лучше распоряжаться собственностью и расширять производство, -- аргументировал Лужков. -- Возьмите приватизацию завода -- предполагается, что новый владелец будет управлять ею лучше. Но такое возможно, только если завод продается за настоящие деньги. Приведу конкретный пример. Я купил ЗИЛ, гигантский автозавод, за 4 миллиона долларов. Но как автозавод он мне не нужен. Он занимает 240 гектаров земли, и я могу быстро вернуть свои 4 миллиона долларов, если превращу эту территорию в склады или еще во что-нибудь.
       Мой (химический) институт продали за 200 000 долларов. Во-первых, в этом институте трудились настоящие специалисты, каждый из которых тянет на 200 000 долларов в год. Во-вторых, у него есть экспериментальная производственная база, где можно разрабатывать новые технологии. И это предприятие было продано за 200 000 долларов! Да это цена одного спектрофотометра! А новый владелец решил -- ему не нужно, чтобы институт работал. Он сказал: я всех увольняю, теперь у меня есть свободная недвижимость, с ее помощью я буду приумножать свои доходы -- площадь буду сдавать и получать за это 500 000 долларов в год. Вот это бизнес!"
       Но Явлинский и Лужков остались не услышанными. Позже Гайдар говорил, что у него с Чубайсом просто не было времени проводить приватизацию сначала -- нужно было срочно отпустить цены, чтобы заполнить полки товарами, хотя иногда это означало: люди выкладывают все свои сбережения на то, чтобы запасти товары на несколько недель. Но все равно, даже если бы в пожарном порядке организовать продажу грузовиков, квартир, магазинов, садовых участков, а чуть позже малых предприятий вроде кирпичных заводов, лесопилок и.текстильных фабрик, результат был бы куда менее разрушительным, чем тот, что был достигнут вследствие политики Гайдара и Чубайса.
       Вторая ошибка Чубайса -- темпы, с какими он провел приватизацию российской промышленности. Начнись приватизация раньше, она могла бы пройти куда более гладко. Чубайс поставил на кон все сразу: крупнейшие нефтяные компании, металлургические и горные комбинаты, гигантские комплексы по переработке леса, автозаводы, машиностроительные комбинаты, тракторные заводы, крупные промышленные компании, огромные флотилии, крупнейшие порты страны -- все это выплеснулось на рынок одновременно. Любому инвестиционному банкиру известно: чтобы получить хорошую цену за акции, появившиеся на рынке впервые, необходимо ограничить предложение. Сначала нужно продавать небольшую часть компании, и только потом, когда становится ясно, что есть спрос, можно предлагать дополнительное количество акций. Интернетовские компании в США с 1995 по 2000 год продавались именно по такой схеме, в итоге цена оказалась высокой, хотя компании эти почти не приносили прибыли и лишь предполагали большие доходы в будущем (это же относится к российским компаниям).
       Как и Явлинский, министр внешних экономических связей с 1994 по 1997 год Олег Давыдов считает, что первым объектом приватизации должны были стать магазины, рестораны, небольшие цеха. Далее правительство могло выставить на продажу предприятия легкой промышленности. "Рынок всегда начинается с обслуживания людей, -- замечает Давыдов. -- Начинается с малых предприятий" .
       Вместо этого Чубайс провел приватизацию крупнейших и наиболее прибыльных российских предприятий, работавших на экспорт. "Именно в этот сектор, у которого такой громадный экспортный потенциал, хлынул весь криминал", -- с горечью говорит Давыдов. Он считает, что российские промышленные гиганты в таких стратегических сферах, как нефть и газ, металлы, алюминий, космос, следовало превратить в государственные корпорации. Они бы научились действовать, как независимые предприятия, а потом, постепенно, их можно было бы приватизировать, по мере развития рынка. Примеров подобного рода в Европе и Японии достаточно.
       И последняя ошибка политики Чубайса и Гайдара -- уж слишком малой они сделали номинальную стоимость приватизационных ваучеров (10 000 рублей). Если исходить из номинальной стоимости ваучеров, то, по ценам начала 1992 года, вся российская промышленность была оценена в 100 миллиардов долларов, что со всей очевидностью не соответствовало ни огромным масштабам российской экономики, ни тенденции рынка акций превышать стоимость внутреннего валового продукта страны. Ярлык в 100 миллиардов долларов, который в 1992 году экономисты Ельцина нацепили на российскую экономику, меркнет по сравнению с оценочной стоимостью таких рынков, как Мексика и Гонконг, где в то время рынок акций оценивался в 150 и 300 миллиардов долларов соответственно. К концу 1993 года, когда россияне реально могли воспользоваться ваучерами, инфляция и девальвация рубля съели 95 процентов номинала ваучера, и стоимость промышленных и природных ресурсов России съехала к 5 миллиардам долларов .
       Назначив за ваучеры такую смехотворно низкую цену, правительство дало инвесторам понять, что оно само эти ценные бумаги ни капли не ценит. В результате Российское государство понесло тяжелый урон. Оно за гроши распродало свои лучшие активы. 151 миллион российских граждан тоже оказались в проигрыше, потому что очень мало кто из них получил реальную долю в приватизированных предприятиях. С другой стороны, инвесторам с хорошими связями представилась возможность совершить фантастически выгодные сделки. Можно было купить прекрасно работающие компании и тут же, в одночасье, вернуть вложенные средства. Для инвесторов, которые действовали на российском рынке акций в тот первый год, ежегодная прибыль в 300 процентов не была чем-то необычным. За недели люди делали состояния.
       Одним из таких был Березовский. В конечном счете именно в его руках сосредоточилось крупнейшее частное состояние в России -- благодаря приватизации. Но сама ваучерная приватизация почти не привлекла его внимания. В 1993-1994 годах он вел другие проекты, а рынок ваучеров оставил другим коммерсантам.
       "Никаких законов мы не нарушили"
       В конце 80-х годов тридцатидевятилетний Михаил Харшан завел свой первый бизнес: турагентство для иностранцев. Когда в 1992 году Анатолий Чубайс объявил о начале программы приватизации, Харшан основал Первый ваучерный инвестиционный фонд, куда граждане могли приносить свои ваучеры и получать взамен акции компаний. Подобных ваучерных фондов по России было около 600, и все они привлекали инвесторов с помощью громких рекламных кампаний, обещая им прибыли до нескольких сот процентов в год. Первый ваучерный фонд Харшана таких экстравагантных заявлений не делал, но ему удалось стать крупнейшим чековым фондом в России и собрать 4,5 миллиона ваучеров (3 процента от общего количества); в конечном счете фонд инвестировал эти ваучеры в восемьдесят различных компаний -- гостиницы, заводы по производству удобрений, металлургические заводы. У Харшана перед конкурентами было серьезное преимущество: он имел возможность продавать акции своего фонда через тысячи почтовых отделений -- розничная сеть гигантских масштабов. Ему удалось заполучить такую сеть, потому что он платил Министерству связи по 1 миллиону долларов в месяц, подкупил нескольких чиновников и пустил в ход свои старые связи в КГБ .
       Методы Харшана зачастую были далеки от цивилизованных. Одна из его любимых историй -- как он приобрел .долю в компании "Соликамскбумпром", к северу от Перми. Эта крупная бумажная фабрика ежегодно производила 460 000 метрических тонн бумаги и была одна из немногих в России производителей газетной бумаги. Вместе с директором компании Харшан "убедил" местный комитет по приватизации провести ваучерный аукцион только на территории фабрики. Поскольку сама фабрика находилась в зоне расположения оборонных заводов, официальный доступ посторонним туда был закрыт. Но Харшан договорился с высокопоставленным московским чиновником, и тот позвонил в Соликамск бывшему секретарю обкома, главе местной администрации. Людей Харшана охрана на фабрику пропустила, и ему удалось приобрести 10 процентов компании. "Мы ни в кого не стреляли, не нарушали никаких законов, -- с ухмылкой объяснял Харшан. -- Просто вот так в России делается бизнес" .
       Еще одним солидным игроком на рынке ваучерной приватизации была "Альфа", коммерческая фирма с хорошими связями. Ее владельцы сделали большие деньги в 1992 и 1993 годах на экспорте нефти и металлов, ввозе сахара и торговле другими сельскохозяйственными товарами. В декабре 1992 года министр внешних экономических связей Петр Авен, в чьем ведении находились торговые компании, подобные "Альфе", оставил министерское кресло и стал президентом "Альфа-банка", разделив власть с двумя молодыми людьми, имевшими хорошие связи. В тот же месяц "Альфа" создала свой собственный чековый инвестиционный фонд -- "Альфа-капитал". Этому фонду удалось собрать 2,5 миллиона ваучеров, и он стал одним из крупнейших в стране. Он приобрел доли в сорока шести компаниях, включая цементные заводы и другие заводы по производству стройматериалов, пищевые фабрики и химические компании. Михаил Александров, двадцатисемилетний специалист в фонде "Альфа-капитал", рассказывал, захлебываясь от восторга, в разгар этой рыночной вакханалии: "Иногда даже не верится, что эта компания находится в России -- оборудование новенькое, чистенькое, имущество просто сказка" .
       Александров получил финансовое образование в одном из лучших советских вузов и некоторое время работал в фирмах "KPMG" и "CS First Boston"; он хвастался мне, как "Альфе" удалось обставить американский конгломерат "RJR Nabisco" в борьбе за псковскую фабрику по производству печенья. Фабрика продавала 56 миллионов упаковок в год. В апреле 1993 года фонд "Альфа-капитал" приобрел 14 процентов этой фабрики на ваучерном аукционе. Но и "RJR Nabisco" положила глаз на эту компанию и осенью приобрела 10 процентов акций. Контрольный пакет -- 51 процент -- оставался в руках правления и рабочих фабрики. Первым поспел "Альфа-капитал", выкупил акции у руководства и рабочих и завладел 65 процентами компании -- все про все меньше чем за 4 миллиона долларов .
       По словам Александрова, западным инвесторам по таким бросовым ценам никто ничего бы не продал. "Когда в Москве появляется американский инвестор, все пытаются его надуть", -- со смешком говорил он. Чтобы купить российские акции, иностранному инвестору нужен местный брокер. Но как только российский брокер узнавал, что иностранца интересуют акции конкретной компании, он нередко покупал эти акции сам и тут же перепродавал иностранцу втридорога. В России такой конфликт интересов не считался незаконным, к тому же облапошить иностранца было чрезвычайно легко. "С нами никто бы не подумал так мошенничать, -- говорил мне Александров. -- Мы бы их поймали и набили морду. Или всегда можно нанять какого-то "Ивана", он бы из них живо вытряс все деньги" .
       Брокерам и менеджерам фондов часто приходилось расплачиваться за свои дела кровью. Одной из жертв стал Андрей Орехов, основатель брокерского дома "Грант". Орехов пытался играть честно, по правилам западного рынка; в конце 1994 года он даже провел успешную защиту шоколадной фабрики "Красный Октябрь", у руководства которой пытались отнять власть посторонние инвесторы, -- первый такой случай в истории нового русского рынка. Но в ту же зиму фондовый рынок рухнул, разочаровав многих инвесторов, которые, видимо, не понимали, что состояние рынка может не только улучшаться, но и ухудшаться. 18 апреля 1995 года Орехов с шестилетней дочкой Майей отъезжал от дома -- вез ребенка в школу, -- и тут по его машине открыли огонь. Орехов и его водитель были тяжело ранены; девочка погибла .
       Масштабы приватизации были гигантскими -- и многие предприятия приобретались за бросовые деньги. Но задача заключалась в том, чтобы найти гусыню, несущую золотые яйца. "Балансовые отчеты ничего не дают; из приватизированных компаний только 5 процентов по-настоящему чего-то стоят", -- замечал Михаил Харшан. У Госкомимущества была более достоверная информация о балансовых отчетах и собственности компаний, но обнародовать эти сведения они не имели права. Харшан хвастался, что все равно получил эту информацию -- скачал из компьютера Госкомимущества. В итоге он приобрел несколько компаний совсем задешево .
       Иностранным юридическим лицам, например "CS First Boston", "Brunwick-Warburg", и неким автономным структурам -- "Leucadia Group" -- удалось купить какую-то долю акций в хороших компаниях. Но это не означало, что они обладали теми же правами, что акционеры в США или Западной Европе. В своем большинстве директора российских предприятий считали, что сторонние акционеры в компанию ничего не вкладывают и просто лезут в чужие дела. И программу приватизации Чубайса они рассматривали как враждебный захват власти. Некоторые компании даже не хотели показывать свой устав, не говоря о списке акционеров. Клаудиа Моргенштерн, старший специалист по инвестициям в Международной финансовой корпорации Всемирного банка, консультировала правительство России по вопросам приватизации, и вот что она сказала: "Как и во всем остальном в России, важно не то, что говорит закон, а кто и как его исполняет" .
       Многие лучшие российские компании были выкуплены их директорами эпохи Советского Союза. Обычно это были люди, которые раньше втихомолку откачивали деньги из собственной компании и теперь на эти средства либо скупали ваучеры для участия в торгах на первичном аукционе, либо пытались выкупить акции у собственных подчиненных на вторичном рынке. Поскольку рабочие часто получали мизерные зарплаты с месячными опозданиями, они с удовольствием продавали свои акции за наличные, и акции эти скапливались у своей же администрации.
       Наиболее ярким примером таких тихих захватов стал "Газпром". Ему принадлежала треть газовых ресурсов всего земного шара, он был единственным поставщиком газа по бывшему Советскому Союзу и основным поставщиком газа в Западную Европу, богаче компании в России не было. Вполне возможно, что это была самая богатая частная компания в мире. Будь "Газпром" западной компанией, только его газовые ресурсы стоили бы на рынке от 300 до 700 миллиардов долларов. А его продали на ваучерных аукционах за 250 миллионов долларов .
       По сути, аукцион был подтасован. Во-первых, многие торги проходили в отдаленных сибирских городах, где всем заправлял "Газпром". Во-вторых, иностранцам было запрещено покупать акции. В-третьих, управляющие получили право первого выбора при любой перепродаже акций "Газпрома" на вторичном рынке, им также разрешили отказывать в регистрации акционерам, если те им не нравились .
       Осенью 1993 года руководство "Газпрома" обратилось в Первый ваучерный инвестиционный фонд Михаила Харшана с предложением продать 530 000 ваучеров, чтобы воспользоваться ими на предстоящем аукционировании их компании (это количество равнялось одной восьмой всех ваучеров, которые в конечном итоге участвовали в аукционе "Газпрома"). Харшан хвастался, как ему удалось вздуть цену ваучеров на фондовой бирже и вынудить руководство "Газпрома" заплатить как минимум вдвое больше, чем пришлось бы, скупай они ваучеры медленно и постепенно. "Они чиновники, к тому же провинциалы, -- говорил Харшан с ухмылкой. -- Соображают туго" .
       Но в конечном счете руководители "Газпрома" остались в выигрыше. Поскольку приватизация "Газпрома" проводилась с учетом интересов руководства и сотрудников этой компании, акции продавались по баснословно низкой цене. К примеру, в республике Мари Эл из цены акций следовало, что вся компания стоит всего-навсего 80 миллионов долларов, а в северном промышленном городе Пермь -- 79 миллионов долларов. Если исходить из средней продажной цены акций "Газпрома", получалось, что цена этой компании -- 250 миллионов долларов. Предложив в обмен на акции гигантское количество ваучеров, приобретенных у брокеров вроде Харшана, руководство "Газпрома" собрало у себя 15 процентов акций компании, оно же получило право распоряжаться при голосовании 35 процентами акций, которые оставило за собой государство .
       Подобные манипуляции с рынком плюс беззаботная продажа приватизационных ваучеров населению привели к тому, что промышленное богатство России ушло с молотка за исключительно низкую цену. Ниже приводится таблица, в которой перечислены крупнейшие компании, подвергшиеся ваучерной приватизации.
       Ваучерная стоимость российских компаний по сравнению с рыночной стоимостью (в миллионах долларов)
      
       Компания Цена на ваучерном аукционе (1993-1994) Цена на российском фондовом рынке (август 1997)
       "Газпром" 250 40483
       РАО "ЕЭС" 957 17977
       "Лукойл" 704 15839
       "Ростелеком" 464 4172
       "Юганскнефтегаз" 80 1656
       "Сургутнефтегаз" 79 6607
      
       Шесть промышленных гигантов, бриллиантов в короне российской промышленности, были распроданы на ваучерных аукционах в двадцать раз дешевле их рыночной стоимости.
       Народный автомобиль
       Несмотря на все ухищрения и маневры, к которым прибегали директора российских предприятий на ваучерных аукционах, следует отметить вот какое любопытное обстоятельство: для того чтобы контролировать российскую компанию, совершенно не обязательно владеть крупным пакетом акций. "Российские условия таковы, что разницы между контролем и владением нет. Если ты контролируешь деятельность предприятия, ты контролируешь его денежные потоки", -- заметил Михаил Харшан .
       Березовский прекрасно это понимал. Контроль за денежными потоками "АвтоВАЗа" интересовал его куда больше, чем скупка акций других компаний на ваучерных аукционах. Он знал, что приватизация -- это не просто покупка акций на рынке. Вскоре он довел до совершенства искусство "виртуальной приватизации" -- как взять под свой контроль компании, где акций у него совсем не много.
       Конечно же, Березовский не мог пройти мимо такой возможности, как ваучерная приватизация, хоть как-то ею не воспользоваться. Характерно, что выбранные им ходы оказались не шаблонными. Березовский понял, что ваучерная программа закладывает основу рынка ценных бумаг в России, и одним из первых довольно быстро сообразил, как делать деньги на этом рынке. План его свелся к следующему: запустить инвестиционный фонд и собирать средства рядовых инвесторов.
       Первые российские фондовые биржи были весьма примитивными. Они не торговали акциями российских предприятий; как правило, они располагали лишь одной ликвидной ценной бумагой: приватизационным ваучером. В начале 1994 года я вместе с Сергеем Андреевым, агентом российской брокерской фирмы "Грант", оказался на Российской товарно-сырьевой бирже. Задача Андреева заключалась в том, чтобы приобрести 10 000 ваучеров для "CS First Boston". Биржа работала по принципу "товар утром, ваучеры вечером" и напоминала оживленный вокзал. В углу даже торговали мороженым. С сумками и чемоданами сновали группки плохо одетых людей. Это были коммерсанты, приехавшие издалека с чемоданами, набитыми ваучерами; они ждали возможности заключить выгодную сделку, подсчитать деньги и уехать с чемоданами наличности.
       Андреев тогда отметил для себя, каковы цены на операции с ваучерами, вывешенные на табло. Он сказал, что будет отталкиваться от этих цен, но ваучеры у кого-нибудь из продавцов купит неофициально -- чтобы не платить бирже комиссионные. Цена ваучера в тот момент колебалась где-то на уровне 20 000 рублей. "Многовато, -- сказал Андреев. -- Народ тут в основном из провинции, продать свои ваучеры им надо позарез. Вчера они держались, наверное, продержатся и сегодня, но до конца недели им придется сдаться".
       На бирже нас сопровождал коренастый мужчина, Александр Фоменко, в прошлом сотрудник КГБ, а ныне охранник фирмы "Грант". Пока мы выжидали, Фоменко рассказал об одной истории, случившейся в 1993 году: несколько директоров из сибирской торговой компании приехали на биржу с чемоданом ваучеров, которые и продали за 150 000 долларов наличными. Едва они покинули территорию биржи, их ограбили.
       Ограбленными оказалось и большинство инвесторов, хотя их не грабили под дулом пистолета. Если российские граждане не желали продавать свои ваучеры на улице за 7 долларов, выбор у них, как правило, был невелик -- ваучеры можно было инвестировать в один из чековых инвестиционных фондов. Некоторые фонды, как Первый ваучерный инвестиционный фонд Харшана или Московский фонд недвижимости, действовали сравнительно легально, но дивиденды инвесторам давали ничтожные -- о том, чтобы компенсировать последствия инфляции, говорить не приходилось.
       Менеджеры инвестиционных фондов, как правило, действовали неэтично. Когда инвестиционный фонд осуществлял выгодную покупку на одном из ваучерных аукционов, акционеры фонда могли считать, что им повезло, если они получали полную стоимость инвестиции в денежном выражении. По стандартной схеме происходило следующее: на одном из ваучерных аукционов инвестиционный фонд приобретал у компании пакет акций. Через несколько месяцев к фонду обращался покупатель, готовый заплатить в двадцать раз больше покупной цены. Тогда фонд продавал акции вдвое выше покупной цены -- но компании, которая принадлежала "друзьям" менеджеров фонда; эта компания, в свою очередь, продавала пакет акций конечному покупателю в десять раз дороже, чем только что заплатила сама. "Это типичная поганка -- инвестиционные фонды подсовывают ее постоянно", -- заметил Андрей Орехов, генеральный директор брокерской фирмы "Грант".
       Инвестиционные фонды по большей части были пирамидами, воровавшими у россиян не только их ваучеры, но и сбережения. В 1994 году те россияне, у которых все-таки осталась какая-то наличность, жаждали положить остатки средств куда-то в надежное место. Инфляция составляла 215 процентов, значит, держать деньги в банке неразумно, потому что по сберегательным счетам банки платили меньше 50 процентов, Что оставалось? Инвестировать наличность в один из новых взаимных фондов, большинство из которых были примитивными пирамидами. Один из самых первых и явно надувательский -- инвестиционный фонд "Технический прогресс", летом 1993 года этот фонд обещал годовой доход в 500 процентов и даже начал выплачивать деньги. Он привлек средства более 300 000 мелких инвесторов -- и исчез. Другие взаимные фонды давали не менее запредельные обещания, собирали деньги у миллионов рядовых вкладчиков, а потом растворялись в воздухе. Никто точно не знает, сколько денег поглотили эти пирамиды, но речь идет о миллиардах долларов. И те россияне, которым удалось продержаться на плаву в ходе инфляции 1992 года, оказались ограбленными вторично.
       Самую крупную пирамиду построила "МММ", первоначально торговая компания, которую в 1989 году основали три брата Мавроди. Они неплохо заточили зубки на выгодной торговле товарами широкого потребления. К 1992 году "МММ" уже владели двадцатью компаниями, включая торговый дом, с которого все началось, банк и брокерскую фирму.
       Мне хотелось встретиться с главой фирмы -- тридцатисемилетним Сергеем Мавроди. Но взять интервью удалось только у его младшего брата, Вячеслава, тогда ему был тридцать один год. Компания "МММ" находилась на окраине Москвы, от центра нужно было добираться час. Пришлось ехать мимо одряхлевших многоэтажек, пересекать железнодорожные пути, пробираться через какие-то складские территории, и вот мы у цели: четырехэтажное здание, похожее на школьное.
       Вячеслава Мавроди я застал во взвинченном состоянии. За два месяца до этого (30 января 1992 года) на компанию "наехала" налоговая инспекция, она явилась в сопровождении двадцати вооруженных милиционеров. "Ордера не показали, обвинений не предъявили, -- сказал мне Мавроди, дрожа от негодования. -- Забрали всю нашу документацию. Теперь налоговики говорят, что ведут обычное расследование, проверяют, все ли налоги у нас уплачены".
       Видимо, давление на компанию продолжалось. В середине нашей беседы Мавроди кто-то позвонил. Это оказался его брат, Сергей. "Да, сегодня меня сопровождал обычный почетный караул, -- пожаловался Вячеслав Мавроди брату. -- От дома до конторы" .
       Запугав компанию, чиновники загадочным образом оставили "МММ" в покое, и братьям было разрешено организовать крупнейший в стране взаимный фонд. Они привлекли сбережения миллионов рядовых граждан России, обещав взамен до 3000 процентов в рублях. Схема оказалась классической пирамидой -- деньги, приходившие последними, шли на выплаты более ранним инвесторам. Российское правительство никак в эту деятельность "МММ" не вмешивалось, и тем более ее не запретило. Летом 1994 года пирамида "МММ" рухнула .
       Полгода спустя мне удалось встретиться с некоторыми из тех, кто оказался погребенным под развалинами этой пирамиды. Стояли колючие холода, какие в России не редкость, -- если долго находиться на улице, холод с земли проникает в подошвы обуви, вымораживает сначала ноги, а потом и все остальные части тела. На "частнике" я поехал в направлении унылой московской окраины. Там нашел большое безжизненное здание, угловую часть которого занимал районный филиал "МММ". На дверях висел замок. У входа собралось человек пятьдесят среднего и пожилого возраста -- небольшая демонстрация. Неужели народ решил восстать против обмана и коррупции? Нет. Как выяснилось, у протестующих не было четкой цели.
       "Мавроди -- мошенник, и правительство должно заставить его вернуть нам деньги", -- сказал мне некий пожилой человек.
       "Мавроди ни при чем, -- вмешалась бабушка. -- Это само правительство его потопило".
       Российские власти арестовали Сергея Мавроди и поместили в тюрьму за неуплату налогов, но через два месяца выпустили, а в 1994 году он в ходе довыборов был избран в парламент и получил депутатскую неприкосновенность .
       Да, так обстояли дела в России тех лет -- не было ясно, кого винить: то ли правительство, то ли финансистов-махинаторов. Зато было ясно, кто остается крайним: рядовые россияне.
       Помимо "МММ", наиболее знаменитой схемой по выуживанию денег у россиян в 1993-1994 годах стала некая "АВВА". Эта структура была выпестована Березовским. Идея заключалась в том, чтобы создать совместное предприятие между "АвтоВАЗом" и "Дженерал Моторс" -- и построить в Тольятти сборочную линию для производства нового российского автомобиля. Производство предполагалось начать в 1996 году (год президентских выборов), выпуск -- 300 000 машин в год. По оптимистическим оценкам проект стоил 800 миллионов долларов, из которых 300 миллионов должно было прийти с рынка ценных бумаг. "АВВА", как утверждала реклама, оснастит Россию новым "народным автомобилем". Подобно другим "народным автомобилям", например "жучок"-"фольксваген", ставший символом немецкого экономического чуда после Второй мировой войны, -- "АВВА" должна была стать первой ласточкой экономического возрождения России. Это будет первый в демократической России крупный промышленный проект, работающий на деньги граждан. Помимо этого, он вдохнет новую жизнь в автопромышленность страны -- ключевую отрасль российской экономики, от которой во многом зависит благосостояние населения всей страны .
       Даже по российским стандартам взлет и падение "АВВА" стали явлением поразительным. Начало кампании в октябре 1993 года сопровождалось грандиозной рекламой. Прошло всего несколько недель после того, как президент Ельцин танковой атакой выкурил своих политических противников из Белого дома, примерно в это же время он принял предложение Березовского о публикации своих мемуаров. И вот теперь он подписал документ, по которому проект "АВВА" получал серьезные налоговые льготы, освобождался от таможенных пошлин. "Banque Nationale de Paris" предлагал кредитную линию на 150 миллионов долларов. "АвтоВАЗ", "Дженерал Моторс" и "АВВА" подписали протокол о намерениях по поводу строительства новой сборочной линии в Тольятти .
       Проект "АВВА" сделал Березовского известным государственным деятелем и промышленником. Крупные инвестиции в важнейший для страны сектор экономики -- автопромышленность, -- совместное предприятие с "Дженерал Моторс", новый метод финансирования промышленности (частные инвестиции и рынки капитала) -- "АВВА" олицетворяла приход новой, динамичной эры. И генеральный директор "АВВА", Березовский, смотрелся, как человек, работающий на будущее России. "Если Россия не хочет стать страной третьего мира, она должна создать мощную промышленную базу, -- декларировал он. -- Если Россия хочет сохранить свою экономическую и политическую самостоятельность, она обязана развивать промышленный потенциал" .
       В декабре "АВВА" начала продавать свои ценные бумаги населению. Поначалу это были депозитные сертификаты, стоили они по 7 долларов (10 000 рублей) и были доступны даже самым малоимущим россиянам. Сертификатами торговали люди с чемоданами в метро и на улице, а рядом шла покупка приватизационных ваучеров (которые, по забавному совпадению, стоили те же 10 000 рублей). Сертификаты "АВВА" были бессрочными -- как только новый автозавод будет построен, их будет можно обменять на наличные деньги или на акции. Держатели сертификатов смогут участвовать в лотерее, призами в которой будут тысячи новых "вазовских" машин (стоимость примерно 7000 долларов) -- со скидкой от 30 до 100 процентов .
       Рекламная кампания сделала свое дело -- народ поверил, что завод будет построен, все жаждали поучаствовать в автомобильной лотерее. Десятки тысяч россиян купили сертификаты "АВВА" на общую сумму 50 миллионов долларов. В начале 1994 года на основных российских биржах эти сертификаты шли очень бойко -- наряду с приватизационными ваучерами, сертификаты "АВВА" были самой ликвидной в стране ценной бумагой .
       Но несколько месяцев спустя "Дженерал Моторс" из проекта "АВВА" вышел -- испугался коррупции на "АвтоВАЗе". Помимо "Banque Nationale de Paris" и 50 миллионов долларов, инвестированных российскими гражданами, никакого финансирования не поступало. Имевшихся средств не хватало даже для того, чтобы начать строительство. На первой лотерее "АВВА" было предложено всего 650 автомобилей "АвтоВАЗа". Инвесторы начали подозревать, что "АВВА" -- очередное надувательство. К осени 1994 года сертификаты потеряли почти всю свою стоимость на рынке .
       Весной 1995 года президент "АвтоВАЗа" Владимир Каданников признал в прессе: "АВВА" не удалось собрать необходимой суммы для того, чтобы строить новую сборочную линию. Есть смысл использовать средства "АВВА" для других, более скромных инвестиционных проектов "АвтоВАЗа". Народный автомобиль приказал долго жить .
       В начале 1999 года я спросил о судьбе "АВВА" Рене Кюпперса, генерального директора швейцарской финансовой компании "Forus" и одного из акционеров-учредителей "АВВА". В ответ он презрительно фыркнул. "Понятия не имею, чем они сейчас занимаются. Это была неудачная инвестиция, деньги пришлось списать целиком и полностью" .
       К истории с "АВВА" следует сделать одно примечание. В конце 1996 года "АвтоВАЗ" объявил: способ использовать имеющиеся средства на строительство нового автомобиля все-таки найден. Было решено создать совместное предприятие между "АвтоВАЗом", "АВВА", "Дженерал Моторс" и финской производственной компанией "Valmet" и производить в Финляндии 30 000 машин "опель-астра" в год (десятая часть объема, первоначально запланированного "АВВА"). Базовая инвестиция составила чуть более 100 миллионов долларов, Россия внесла наличные, а финны простили России часть государственного долга. В начале 1997 года министр внешних экономических связей Олег Давыдов и премьер-министр Виктор Черномырдин проверили качество первых машин, сошедших с конвейера "ABBA"-"Valmet". "Я был с Черномырдиным, -- вспоминает Давыдов. -- Они ему показали этот автомобиль. Он сел, проехался, и они ему автомобиль подарили. Но (проект "АВВА" в Финляндии) лопнул. Там ничего не производится. Все закончено" .
       Березовский периодически заверял российскую общественность: "АВВА" жива и здравствует. В июне 1996 года в интервью газете "Сегодня" он заявлял: деньги, вложенные в "АВВА", -- в целости и сохранности. Активы якобы даже выросли в цене и достигли 140 миллионов долларов. К сожалению, все это никак не отразилось на благосостоянии инвесторов "АВВА" (своих денег они так и не получили) и "АвтоВАЗа" (серьезных инвестиций от этой программы "АвтоВАЗ" тоже не дождался) .
       Но сам Березовский в истории с "АВВА" очень преуспел. По меньшей мере, это был показной инвестиционный проект, благодаря которому Березовский стал еще лучше контролировать свою дойную корову -- "АвтоВАЗ". Часть денег "АВВА" пошла на то, чтобы приобрести 34 процента акций "АвтоВАЗа" (связанной с Березовским финансовой компании "АФК" принадлежало еще 19 процентов, а другими 10 процентами владела пирамида "МММ"). Автогигант перешел в собственность своего руководства -- Каданникова, Глушкова и прочих из клики "ЛогоВАЗа". Все компании, через которые Березовский вел свой автодилерский бизнес -- "АвтоВАЗ", "АвтоВАЗ-банк", "АФК", "АВВА" и "ЛогоВАЗ" -- сплелись теперь в паутину взаимосвязанных акционерно-собствен-нических отношений. В центре находился Березовский .
       Инвестиционная схема "АВВА" дала Березовскому беспроцентную ссуду минимум в 50 миллионов долларов -- на выплату зарплат, оплату аренды помещений, гонорары службе безопасности. Когда через год "АВВА" начала распадаться, в Кремле никто и не вспомнил об обещаниях, которыми бросался Березовский во время рекламной шумихи. Он уже поднялся на новый уровень, ворочал делами покрупнее. И его контакты с президентом Ельциным только закалились и окрепли.
       Как бизнесмен -- фаворит семьи Ельцина, Березовский попал под крыло шефа Службы безопасности Президента, генерала Коржакова. Чтобы завоевать расположение Коржакова, автокоммерсант оказывал услуги и ему, например предлагал сотрудникам СБП приобрести машины "АвтоВАЗа" по полцены (3000 или 4000 долларов). В 1994 и 1995 годах, когда еще звучало эхо великих бандитских разборок и по России полным ходом шла приватизация, генерал Коржаков приходил на помощь Березовскому, преданно оберегая магната от конкурентов и обеспечивая ему политическую поддержку при покупке государственной собственности. Он помог спустить на тормозах милицейское расследование, когда на Березовского пало подозрение в убийстве известного тележурналиста Влада Листьева. В конце 1994 года Коржаков послал своих людей приструнить службу безопасности главного конкурента Березовского -- Владимира Гусинского. Этот эпизод, известный в народе, как "Мордой в снег!", потряс всю Москву .
       ГЛАВА ПЯТАЯ
       УБИЙСТВО ЛИСТЬЕВА
       "Самое яркое проявление коррупции в России"
       Уже в конце 80-х стало ясно, что в основе нарождавшейся в России рыночной экономики лежал простой принцип: коммерческий успех зависит от политического влияния. При хороших политических связях ничего не стоило сделать фантастическое состояние. Без связей провал почти неминуем. По мере развития рынка в России это правило знало все меньше исключений. Вскоре практически каждый крупный бизнесмен был вынужден завести себе "крышу". Для мелкого предпринимателя "крышей" чаще всего становилась протекция местного бандитского авторитета; у более крупных предпринимателей роль "крыши" выполняли высшие государственные чиновники.
       Когда Березовский опубликовал мемуары Ельцина и вошел в ближний круг президента, его карьера поднялась на новый уровень. Но это вряд ли обеспечило ему долгосрочную политическую поддержку. Его "акт благотворительности" скоро забыли бы. Требовалось средство, которое обеспечивало бы ему благодарность Кремля постоянно; надо было найти путь, ступив на который он одержал бы верх над своими политическими покровителями. И Березовский решил взять под контроль основное орудие формирования общественного мнения: телевидение.
       Его выбор пал на государственный первый канал. Этот канал представлял собой чрезвычайно мощную структуру -- его аудиторию составляли 180 миллионов зрителей в России и за ее пределами. Миллионы людей смотрели новости и аналитические программы только на первом канале. Но мощь телекомпании определялась не только географическими границами. В течение десятилетий первый канал был рупором официальной линии партии -- фактически он диктовал населению не только то, о чем думать, но и как жить.
       В первые годы ельцинского правления первый канал терял сотни миллионов долларов в год. На канале процветал подкуп руководителей, от которых зависело, какой фирме дать эфирное время, а какой отказать. Бизнесмены и политики могли дать взятку телевизионному продюсеру, чтобы тот пустил в эфир псевдодокументальную программу, которая либо восхваляла их, либо смешивала с грязью их противников. На канале шло массовое разворовывание государственных средств. По счетам первого канала платило государство; эксплуатационные расходы, передача сигнала, зарплата, подготовка большинства программ -- все это стоило около 250 миллионов долларов ежегодно. Телекомпания получала доходы от рекламы -- примерно 80 миллионов долларов в год, но только небольшая часть этих денег оставалась в самой компании. Их забирали себе либо телевизионные продюсеры, которые вели вещание на канале, либо рекламные оптовики. Таким образом, деньги обнищавших российских налогоплательщиков шли на накопление состояний частных лиц .
       "По существу, все, что происходило на первом канале, было как бы самым ярким проявлением коррупции в России, -- позже вспоминал Березовский. -- Было создано много-много разных малых акционерных обществ, которые выкупали какие-то кусочки времени. Вот, значит, с одной стороны, есть бюджетные деньги -- 250 миллионов долларов. За счет этого осуществляется распространение сигнала, осуществляется производство программ. С другой стороны, есть частные компании, которые... за счет бюджетных денег производят программный продукт, передачи, получают деньги за рекламу" .
       Рекламой на первом канале заправлял Сергей Лисовский, тридцатишестилетний предприниматель, который в свое время крупно заработал на организации сети московских дискотек. Самая раскрученная дискотека Лисовского "У Лис'са", частично принадлежала Отарику, предпринимателю-мафиозо, убитому позже во времена великой бандитской войны. Именно здесь в апреле 1993 года из снайперской винтовки застрелили вора в законе Глобуса, что и послужило началом этой войны. Планы Лисовского простирались намного дальше сети дискотек, и он занялся издательским делом, продажей видеокассет, создал кино-, теле- и рекламную компании. Дойной коровой Лисовского стала рекламная фирма "Премьер СВ.". К концу 1994 года "Премьер СВ." контролировала более половины телевизионного рекламного бизнеса в России, продавая эфирное рекламное время первого, пятого и шестого каналов .
       По информации из московского РУОПа, один из акционеров-учредителей "Премьер СВ." был ранее арестован по обвинению в вымогательстве. Двоих сотрудников, занимавшихся графикой и дизайном, убили. Вице-президентом "Премьер СВ." по финансам был Александр Аверин. Известный в преступном мире под кличкой "Авера младший", он был младшим братом Виктора Аверина -- правой руки главаря солнцевской братвы Михася .
       С такими людьми предстояло иметь дело Березовскому, чтобы прорваться в рекламный бизнес на первом канале. К концу 1993 года он основал две дочерние компании -- "ЛогоВАЗ-реклама" и "ЛогоВАЗ-пресс", но его первые попытки создать свою нишу на рынке СМИ не привели к большому успеху. Однако летом 1994 года, когда его политическое влияние в Кремле выросло, перед Березовским открылись новые перспективы. Основную работу взял на себя его верный партнер по "ЛогоВАЗу" Бадри Патаркацишвили, по сведениям милиции, именно он осуществлял связи Березовского с российскими преступными группировками .
       В июне или июле, в самый разгар мафиозных разборок, когда Березовский приходил в себя за границей после неудавшегося покушения на его жизнь, а Бадри вел дела в России, "ЛогоВАЗ" получил доступ на рекламный рынок первого канала. Несмотря на кровопролитные схватки "ЛогоВАЗа" с бандитами, связанными с солнцевской группировкой во время великой бандитской войны, например с Сильвестром и Игорем Овчинниковым, "ЛогоВАЗ" подписал соглашение с рекламным магнатом Сергеем Лисовским, у которого с солнцевскими были свои связи. К этому времени Лисовский объединил крупнейшие рекламные подразделения первого канала в компанию под названием "Реклама-холдинг", дабы монополизировать продажу рекламного времени на канале. Детище Березовского "ЛогоВАЗ-реклама" вошло в состав "Рекламы-холддинга" на правах одного из акционеров-учредителей (Лисовский, генеральный директор холдинга, владел 49 процентами акций) .
       Задача холдинга заключалась в том, чтобы вытеснить с рекламного рынка независимые продюсерские компании (раньше первый канал разрешал продюсерским компаниям ставить свои программы в сетку бесплатно и претендовать на приличную часть выручки от рекламы). Предполагалось, что канал будет программы покупать, но получать деньги за рекламу, а эфирное время рекламодателям (за комиссионные) будет продавать "Реклама-холдинг". В эту схему изначально закладывались многочисленные конфликты интересов и возможности прикарманивать деньги. "ЛогоВАЗу" Березовского, например, принадлежала и рекламная компания, которая покупала эфирное время у "Рекламы-холдинга", и акции самого холдинга. Положение Лисовского было еще более двойственным. Он контролировал "Рекламу-холдинг", покупал у него эфирное время и был крупнейшим поставщиком программ для канала. Такое противоречие давало возможность переводить выручку со счетов телекомпании на счета посреднических фирм .
       Однако Березовского не устраивал только кусочек рекламного бизнеса на первом канале. Он хотел контролировать весь канал. "Я не предполагал, что можно быстро (на ОРТ) зарабатывать, -- сказал он мне в 1996 году. -- Я считал ОРТ важным инструментом политического влияния. Все последующие события -- особенно президентские выборы -- продемонстрировали правильность моего подхода" .
       В конце лета 1994 года, практически "пропустив" ваучерную приватизацию, Березовский через генерала Коржакова и других приближенных взялся лоббировать президента Ельцина по поводу приватизации первого канала. Он говорил, что до президентских выборов 1996 года осталось меньше двух лет и первый канал может стать основным оружием в президентской кампании. Он обещал, что первый будет "президентским каналом" .
       "План Березовского, который он неоднократно излагал мне, -- позднее вспоминал Коржаков, -- заключался в том, чтобы оставить государству контрольный пакет акций канала, а остальные 49 процентов отдать лояльным к президенту инвесторам. Он уверял, что только таким образом канал сможет обрести финансовую независимость, но в то же время президент сможет его контролировать" .
       30 ноября 1994 года президент Ельцин подписал указ о приватизации первого канала. Новая компания стала называться ОРТ (Общественное российское телевидение).
       Противник
       То, что Березовский осознал власть телевидения в 1994 году, говорит о его способности видеть дальше других. Но был один человек, который понял важность телевидения раньше него, -- Владимир Гусинский. Видный бизнесмен, Гусинский основал "Мост-банк", один из крупнейших в Москве, и НТВ, первый независимый телеканал в России. Березовский видел в Гусинском своего главного противника. Истоки этой непримиримой вражды неясны. В одном интервью Гусинский сказал, что ее начало приходится на зиму 1993/94 года. Есть версия, что яблоком раздора стал "Аэрофлот": и "Мост-банк" Гусинского, и "АвтоВАЗ-банк" Березовского стремились обслуживать его счета. Некоторые считают, что истоки вражды кроются в бизнесе по продаже автомобилей -- в соперничестве между "ЛогоВАЗом" и бизнесменами, связанными с московским правительством. Есть также мнение, что в основе конфликта между ними -- телевидение. "Когда появилось НТВ, Березовский не жалел сил, чтобы закрыть телекомпанию", -- вспоминает Коржаков .
       Во многих отношениях эти два человека были зеркальным отражением друг друга. Складывается впечатление, что в профессиональном плане именно Березовский подражал Гусинскому. В 1989 году Гусинский основал совместное предприятие с американской фирмой -- вскоре Березовский создает совместное предприятие с итальянцами. В 1991 году Гусинский основал банк -- Березовский делает то же самое. Когда банк Гусинского начал обслуживать счета "Аэрофлота", Березовский также вступил в финансовые отношения с "Аэрофлотом". Стоило Гусинскому запустить одну из ведущих российских газет, Березовский тоже купил газету. Когда Гусинский основал НТВ, Березовский решил, что ему тоже нужна телекомпания.
       В отличие от Березовского, который предпочитал покупать существующие компании, Владимир Гусинский создавал компании с нуля. Оставив в стороне вопрос об источнике его богатства, необходимо признать, что он создал банковскую сеть, построил здания, основал газеты и журналы, создал телекомпанию. В отличие от Березовского, Гусинский может претендовать на сравнительно конструктивную роль в российской экономике.
       Прошлое Гусинского покрыто мраком. В его официальной биографии написано, что он родился в 1952 году в еврейской семье в Москве. В 70-е годы он зарабатывал деньги мелкими операциями на черном рынке и частным извозом. В 80-е он сотрудничал с властями, занимаясь организацией театральных фестивалей для комсомола. В 1986 году ВЛКСМ предложил ему стать директором культурной программы Игр доброй воли в Москве (аналог Олимпийских игр, организованный американским телемагнатом Тедом Тернером). На этих Играх Гусинский познакомился с влиятельными людьми в американском деловом мире и в 1989 году убедил руководство филиала американской юридической фирмы "Arnold & Porter" создать совместное предприятие под названием "Мост". Это совместное предприятие по оказанию консультационных услуг американским компаниям, работавшим в Советском Союзе, просуществовало недолго. Вскоре Гусинский бросил своих американских партнеров и перерегистрировал "Мост" в качестве банка и холдинговой компании .
       Покровителем Гусинского был московский мэр Юрий Лужков, жесткий политический руководитель, выходец из советской эпохи. Гусинский познакомился с Лужковым в конце 80-х, когда начал заниматься продажей одежды и ювелирных украшений, "импортом компьютеров" и "производством строительных материалов" .
       "(Лужков) тогда отвечал за кооперацию в Москве, -- вспоминал Гусинский. -- Все кооператоры Москвы знали: если что надо -- приходи к Лужкову, а звонить необязательно" .
       Заручиться поддержкой Лужкова -- это дорогого стоило. Он был компетентным градоначальником. Себя он любил называть хозяйственником. В отличие от многих российских хозяйственников, он легко ориентировался в бизнес-планах, денежных потоках и экономической статистике; он не пил и не курил -- еще одна редкость в России. В отличие от ельцинских молодых реформаторов, задаром раздавших немалую часть государственных промышленных предприятий, Лужков не спешил расставаться с городской собственностью и продавал ее за хорошие деньги. Например, московский бюджет получал более одного миллиарда долларов ежегодно от сдачи в аренду и продажи недвижимости -- в десять раз больше, чем российское правительство получало от своей собственности по всей стране. За 90-е годы город приобрел два больших автомобильных завода, нефтяную компанию, городскую телефонную сеть и электростанции, телекомпанию, один из московских аэропортов, сеть ресторанов быстрого питания, часть московской сети ресторанов "Макдоналдс", десятки отелей, сотни магазинов и ресторанов. В отличие от правительства Ельцина, на счету которого были многочисленные провалы, Московское правительство Лужкова работало конструктивно и успешно. Город выполнял свои обязательства в социальной сфере. Плата за коммунальные услуги, транспорт и жилье поддерживалась на низком уровне; пенсии выплачивались в срок. Дороги содержались в сносном состоянии. Поезда в метро ходили по расписанию. Каждый год строились новые дома, школы и больницы .
       В стране, где все рушилось, Москва была оазисом процветания и успеха. В стратегию Лужкова не входила борьба с организованной преступностью (у него не было необходимых ресурсов), и он поставил задачу обложить ее налогом. Он руководил городом, где расплодились казино, правила бал коррупция, а бандиты расстреливали друг друга, но ему удалось привлечь к осуществлению городских проектов даже самые теневые структуры. Он нашел около 350 миллионов долларов на строительство роскошного подземного торгового комплекса на Манежной площади, еще 100 миллионов на реконструкцию футбольного стадиона в Лужниках, более 100 миллионов на расширение Кольцевой автодороги и примерно один миллиард долларов на восстановление гигантского храма Христа Спасителя. Одним их самых крупных достижений Лужкова стала реставрация исторического центра города. Дореволюционная архитектура Москвы при Советской власти пришла в упадок; при Лужкове здания быстро обновлялись. Церкви, которые в советское время использовались под склады и офисы, были восстановлены и заново освящены. Москва переживала строительный бум. Росли здания деловых центров; повсюду маячили строительные краны .
       Поддержка Лужкова позволила Гусинскому превратить группу "Мост" в одну из крупнейших корпораций в стране. "Мост-банк" одним из первых в России создал сеть филиалов, обслуживающих мелких вкладчиков. Ключом к его успеху был доступ к деньгам Московского правительства. Кроме банка, в группу "Мост" вошли информационные компании, страховая, торговая, строительная, охранное агентство, заводы по производству строительных материалов .
       Западные журналисты дивились богатству Гусинского -- они писали о его БМВ, бронированном "мерседесе", личном самолете, квартире в районе Челси в Лондоне, виллах в Португалии и Испании, о его детях в швейцарских интернатах и щедром финансировании российских политиков .
       Возможно, еще больше, чем богатство Гусинского, поражала его служба безопасности. Все крупные российские компании имели отвечавшие современным требованиям службы безопасности, но служба "Моста" насчитывала примерно тысячу человек, а то и больше. По некоторым оценкам, это было одно их самых крупных вооруженных формирований в российской столице (после армии и милиции). Более того, служба безопасности "Моста" располагала превосходными возможностями по сбору информации -- в ней работали высококлассные специалисты по наблюдению и дезинформации, ранее служившие в КГБ .
       Одним из начальников этой частной армии был генерал Филипп Бобков, бывший первый заместитель председателя КГБ. Когда в апреле 1995 года известный российско-американский политолог Димитри Саймс обрушился в Вашингтоне на Гусинского за то, что в группе "Мост" работает Бобков и другие в прошлом высокопоставленные сотрудники КГБ, Гусинский ответил: "Мы, не задумываясь, возьмем на работу самого черта, если он гарантирует нам безопасность" .
       Позже Гусинский рассказывал американскому корреспонденту о бывших офицерах КГБ, работающих на него: "Этих людей можно сравнить с высококлассными автомобилями. Они поедут туда, куда их поведут. Они -- профессионалы, а не политики... Бобков -- как хороший автомобиль. Куда поедет этот автомобиль, зависит от того, кто сидит за рулем" .
       Гусинский стремился стать российским Рупертом Мердоком. К концу 1994 года он основал газету "Сегодня", совместно с журналом "Newsweek" стал выпускать еженедельник "Итоги", подготовил журнал о телевидении "7 дней", запустил самую влиятельную радиостанцию в стране -- "Эхо Москвы".
       Центром его информационной империи стало НТВ, независимая телекомпания, созданная осенью 1993 года специальным указом президента Ельцина. Гусинский переманил с государственного первого канала лучших тележурналистов, например Евгения Киселева, который быстро стал самым влиятельным телеведущим в стране. Перспектива более высокой зарплаты и возможность приобрести акции компании стимулировали продюсеров первого канала к переходу на НТВ. Результат превзошел все ожидания. НТВ сразу поднялось на голову выше всех российских телеканалов -- по крайней мере, в чисто техническом смысле. Несмотря на то, что на НТВ показывали много порнографии, ужасов и крови (даже по американским стандартам), почти все признавали высокое техническое качество ее передач.
       Создание НТВ встретило противодействие известных российских продюсерских компаний -- их руководители завидовали особой благосклонности, какую снискал новый канал. Этим продюсерам во главе с союзницей Березовского Иреной Лесневской удалось приостановить исполнение указа Ельцина о создании НТВ в конце 1993 года. Из лагеря Гусинского немедленно последовал ответ. По словам Лесневской, в тот самый день, когда указ положили под сукно, ей позвонил Игорь Малашенко, директор НТВ.
       "Это ты сделала?" -- спросил Малашенко.
       "Не знаю, я или не я, но руку к этому приложила", -- ответила Лесневская.
       "Тебя хочет видеть Гусинский".
       "Я знаю его, -- сказала Лесневская. -- Если он хочет, пусть приезжает на REN-TV".
       Тогда Гусинский снял трубку, вспоминает Лесневская, и "очень вежливо, почти ласково" сказал, что не может к ней приехать, и пригласил ее и руководителей других независимых телепродюсерских компаний приехать к нему. Лесневская, ее сын Дмитрий (тоже телевизионный продюсер) и еще трое поехали к Гусинскому.
       "В течение сорока минут, бегая по комнате, визжа и крича, (Гусинский) кричал, что одну бабу просчитал, -- утверждает Лесневская. -- ...полгода я пробивал этот указ (о создании НТВ) и вот указ остановлен.
       Он запугивал нас, оскорблял, говорил мне (Лесневской): "Что может быть важнее для матери, -- у вас один сын -- чтоб сын был живой и здоровый, а ведь на сто первом километре постоянно что-то случается: случайно может задеть машина, перевернуться, сгореть..."
       Лесневская говорит, что она и другие продюсеры перестали сопротивляться созданию НТВ; президентский указ вскоре вступил в силу .
       Однажды Гусинский рассказал журналисту, что заставляет его двигаться вперед на такой головокружительной скорости. "В России есть бродячий цирк, один из его главных номеров -- белка в колесе из металлической решетки, -- объяснял Гусинский. -- Я как эта белка -- бегу без остановки. Она думает, что это она крутит колесо, но все наоборот: колесо крутит белку. Если она попытается остановиться -- лапки застрянут между прутьев и их переломает" .
       "Мордой в снег!"
       В конце лета 1994 года, вернувшись после лечения из Швейцарии, Березовский поехал на встречу с генералом Коржаковым в Кремль -- обсудить вопросы безопасности. Хотя Березовский это отрицает, Коржаков говорит, что на этой встрече и на нескольких последующих магнат пытался убедить его организовать покушение на Гусинского. "Он настаивал, что Гусинский -- враг президента и представляет для Ельцина смертельную опасность, -- вспоминал позднее Коржаков. --- Березовский часто говорил: "Александр Васильевич, что бы мы ни делали, сколько бы ни работали, пока существуют эти люди, все наши усилия напрасны" .
       Коржаков говорит, что доказательством кровожадной натуры Гусинского Березовский считал взрыв машины, в котором он едва не погиб. Идею подал Гусинский, а исполнителем была "мразь", правившая Москвой, -- так якобы заявлял Березовский .
       Отвечая на это обвинение в прессе, Гусинский сказал одной московской газете: "Именно я и охрана "Моста" эвакуировали в ночь после покушения Березовского и его семью из Москвы, а через некоторое время я летал к ним в Швейцарию" .
       Однако, по словам Коржакова, Березовский стоял на своем -- Гусинского надо убить. Я спросил шефа Службы безопасности, какими словами Березовский сформулировал эту просьбу. "Березовский употреблял специальную терминологию, -- говорит Коржаков. -- Вместо слова "убить" предпочитал "кончить". Слово из бандитского лексикона" .
       Если Березовский действительно просил генерала Коржакова убить Гусинского, почему шеф Службы безопасности не арестовал его по обвинению в покушении на убийство? Возможно, в начале ельцинской эпохи не было принято заявлять во всеуслышание о том, что один бизнесмен просит государственного чиновника организовать покушение на другого. Возможно, в то время презрение к верховенству закона в России было так велико, что вопрос состоял не в том, просил Березовский организовать покушение или нет, а в том, выполнит ли эту просьбу начальник СБП. Как бы то ни было, Коржаков говорит, что вся эта история была ему омерзительна. "(Березовский) считал, что СБП для того и создана, чтобы "убирать" неугодных Березовскому людей, -- говорил Коржаков. -- С этого момента я обрел стойкое убеждение, что Борис Абрамович психически неадекватен, и уже наблюдал за ним, как врач за пациентом".
       Коржаков утверждает, что даже сочувствовал Березовскому. Шеф Службы безопасности явно считал суетливого финансиста слабаком, который нуждается в защите. "Этот человек никогда не служил в армии, никогда не занимался спортом. Я просто понимал, что человек находится под впечатлением взрыва у "ЛогоВАЗа" в 1994 году и он, естественно, был не в себе. Когда ты видишь человека, водителя, без головы и изуродованного охранника, и сам еле-еле выпутался. Для него это был шок" .
       По словам Коржакова, как только Березовский понял, что его просьбу оставят без внимания, он решил действовать через Татьяну Дьяченко, минуя Коржакова. Березовский убеждал любимую дочь и ближайшего советника Ельцина в том, что Гусинский -- кровожадный мафиозо и заклятый враг правительства .
       Ни Гусинский, ни его покровитель Юрий Лужков не выступали открыто против ельцинского режима. Понимая, что его успехи в Москве -- своего рода пощечина ельцинским некомпетентным министрам, Лужков не бросал прямого вызова Ельцину. Мэр начал свою политическую карьеру под покровительством Ельцина, и их связывала личная дружба. В октябре 1993 года, когда он мог бы изменить расстановку сил не в пользу Ельцина, Лужков твердо оставался на стороне президента России. И все же Москва была единственным политическим субъектом, который, по крайней мере частично, не зависел от Кремля (как и НТВ Гусинского не зависело от государственной политики в области СМИ). Уже в этом для Ельцина таилась угроза .
       Генерал Коржаков говорит, что поздней осенью 1994 года он стал замечать, что лоббистские усилия Березовского в отношении дочери Ельцина принесли плоды. Президента удалось настроить против Гусинского.
       "Как-то за обедом, -- вспоминает Коржаков, -- обращаясь ко мне и Барсукову, президент повысил голос: "Почему вы не можете справиться с каким-то Гусинским? Что он вытворяет? Почему везде разъезжает?! На него все жалуются, и семья тоже. Сколько раз случалось, что Таня или Наина едут, а им перекрывают дорогу из-за этого Гусинского. Его НТВ распоясалось, ведет себя нахально. Я вам приказываю: разберитесь с ним" .
       Коржаков понял. "Эта тирада показала, что Березовский отыскал верную дорогу к ушам Ельцина", -- вспоминал он некоторое время спустя. Он знал, что каждое утро Гусинский ехал из своего загородного дома на работу в центр Москвы по Успенскому шоссе. Каждое утро кортеж Гусинского -- бронированный "мерседес" банкира и еще несколько машин с вооруженными до зубов охранниками -- несся по шоссе со скоростью 140 километров в час, не останавливаясь на красный свет и нередко двигаясь по встречной полосе. Поскольку Ельцин и его семья часто ездили этим же маршрутом в город, Коржаков заявил, что кортеж Гусинского представляет угрозу безопасности президента. Шеф СБ решил установить за Гусинским, как он выразился, "демонстративное дорожное наблюдение" .
       В пятницу, 2 декабря (через два дня после подписания указа о создании ОРТ), Гусинский выехал с дачи и направился в центр Москвы. Его кортеж состоял из "мерседеса", джипа и "форда", в которых ехала дюжина охранников и водителей. Почти сразу телохранители Гусинского заметили, что им кто-то сел на хвост.
       Последовала погоня на высокой скорости. Машины Коржакова попытались вклиниться между автомобилем Гусинского и его телохранителями. Тем удалось увильнуть, и они нажали на газ. Охранники Гусинского подумали, что на них напали бандиты. Правительственных опознавательных знаков на автомобилях не было .
       Наконец кортеж добрался до здания группы "Мост". Гусинский вбежал внутрь, а его телохранители остались на автостоянке. Люди из СБП окружили здание и перекрыли выходы. Из своего кабинета Гусинский позвонил в московский РУОП. Вскоре приехали крепкие парни из РУОПа, подошли к сотрудникам СБП, увидели опознавательные знаки и номера машин Российской армии и мирно уехали .
       В пять часов подразделение СБП получило подкрепление. На автобусах приехали два десятка людей в масках. Они не представили никаких документов, не имели никаких знаков различия. Они были в полном боевом снаряжении, в масках, с пистолетами и автоматами. Водители и охранники Гусинского закрылись в машинах. После многочисленных угроз их вытащили из машин и бросили на землю. "Водитель бронированного "мерседеса" Гусинского закрылся в машине, -- позднее вспоминал Коржаков. -- На предложение выйти он ответил категорическим отказом. Тогда ему положили на крышу гранату. Он мгновенно выскочил как ошпаренный. Хотя граната была безопасной -- в нее даже не вставили запал" .
       Охрана Гусинского потерпела поражение. Телекамеры засняли эпизод, как сотрудник СБП в маске бьет в пах лежащего на земле охранника из СБ "Моста". Эта часть операции стала известна в народе под названием "Мордой в снег!". Сотрудники "Моста" больше часа пролежали на автостоянке, уткнувшись лицом в снег под стволами сотрудников СБП .
       В отчаянии Гусинский позвонил своему другу Евгению Савостьянову, начальнику столичного управления ФСБ. Люди Коржакова прослушали этот разговор. "Женя, выручай, -- передает слова Гусинского Коржаков. -- За мной бандюки какие-то увязались. Приехали менты по моему вызову, ничего с ними не сделали, умотали. Надежда только на тебя" .
       Вскоре приехали сотрудники ФСБ и подошли к нападавшим. Они вели себя увереннее руоповцев -- открыли стрельбу, продырявили шины автомобиля СБП; один из ее сотрудников получил рукояткой пистолета по темечку. Но, как и их предшественники, сотрудники ФСБ ничего не добились. В конце концов, они развернулись и уехали, оставив СБП доводить дело до конца .
       В десять вечера люди Коржакова, наконец, сняли осаду и уехали. Около десяти сотрудников "Моста" были доставлены в ближайшее отделение милиции, где их обвинили в незаконном владении оружием; трое сотрудников "Моста" попали в больницу .
       Позже Коржаков утверждал, что при обыске машин Гусинского обнаружили незарегистрированный пистолет Макарова, три помповых ружья, фальшивое удостоверение сотрудника милиции, незарегистрированную рацию, настроенную на милицейскую волну, и сканирующее устройство, позволяющее вести радиоперехват. Дальнейшее расследование показало, что все необходимые документы на оружие имелись. Филипп Бобков и другие бывшие специалисты КГБ, отвечавшие за безопасность Гусинского, были не новичками .
       Москва была в шоке от случившегося. Через несколько дней "Независимая газета" Березовского напечатала свою версию событий. В статье не было ни слова о том, что за всем этим, возможно, стоял Березовский. Ссылаясь на высокие кремлевские источники, газета писала, что приказ о нападении отдал Ельцин после того, как прочитал папку с "разведданными" о политических амбициях Гусинского. По этой информации, Гусинский и его покровитель (Лужков) пытались с помощью интриг добиться назначения своего союзника генерала Бориса Громова на пост министра обороны; тогда уважаемый ветеран афганской войны стал бы солидной политической фигурой и смог бы участвовать в президентских выборах 1996 года .
       Группа Гусинского--Лужкова была подавлена всего за несколько дней. Генерала Громова уволили с поста заместителя министра обороны; также был уволен начальник столичного управления ФСБ Евгений Савостьянов, который пришел на помощь Гусинскому во время осады. Гусинский отправил жену и детей за границу, а вскоре и сам бежал из России. Он пробыл на Западе целых три месяца .
       А Коржаков между тем хвастался в московских газетах, как он любит "охотиться на гусей" .
       В январе 1995 года появились слухи об ордере на арест Гусинского. Опять-таки "Независимая газета" Березовского представила ситуацию в самых мрачных красках. Опять со ссылкой на "хорошо информированные источники в Кремле" газета сообщила о подготовке скоординированной кампании против Гусинского (и его покровителя Лужкова): публикации компрометирующих материалов в прессе, аресты и уголовные преследования .
       В ответ на это Гусинский дал интервью журналу "Euromoney", в котором утверждал: нападение на "Мост" второго декабря было частью кампании против мэра Москвы Юрия Лужкова. Заместитель Гусинского Сергей Зверев добавил: "Я думаю, что одной из причин (нападения) было желание наших конкурентов дискредитировать нас" .
       Основным соперником Гусинского был, конечно, Березовский. Автомагнату удалось выдворить противника из страны. Лужков ушел в тень и ослабил деловые связи с Гусинским. В православное Рождество в начале января 1995 года Лужков и премьер-министр Виктор Черномырдин продемонстрировали дружбу при закладке храма Христа Спасителя. Несколько месяцев спустя Лужков создал "Банк Москвы" и перевел значительную часть муниципальных счетов из "Мост-банка" Гусинского в новый банк .
       Но к этому времени опасность ареста висела уже не над Гусинским, а над Борисом Березовским -- в связи с убийством телепродюсера Влада Листьева.
       Покушение
       Первоначально идея приватизации первого канала принадлежала не Борису Березовскому, а Владу Листьеву, самому популярному в России телеведущему и самому преуспевающему телепродюсеру. В одном из опросов он был назван среди тех, кто пользовался наибольшим доверием в стране -- вслед за патриархом Русской православной церкви и острым на язык генералом ВДВ Лебедем. Влад Листьев получил всенародную известность благодаря телепередаче "Взгляд", которая вышла в эфир в 1988 году и быстро превратилась в арену острой и честной критики компартии. У "Взгляда" был самый высокий рейтинг в России в течение шести лет, по популярности он не уступал телеигре "Поле чудес", еще одному детищу Листьева. Именно Листьев обратился к Березовскому с идеей помочь группе независимых телепродюсеров приватизировать первый канал. Будучи ведущим продюсером канала и автором идеи приватизации, Листьев считался естественной кандидатурой на пост руководителя новой компании .
       Но по мере приближения приватизации Листьев видел: Березовский хочет безраздельно подчинить канал себе. Появились сведения, что Березовский хочет видеть на посту генерального директора другого человека. Кто-то из руководства "ЛогоВАЗа" проталкивал на эту должность союзницу Березовского -- продюсера Ирену Лесневскую. Но генеральным директором был все-таки назначен Влад Листьев, а заместителем председателя Совета директоров -- Березовский .
       "Приватизация первого канала состоялась зимой 1995 года, -- позже вспоминал генерал Коржаков. -- Никаких конкурсов -- ни открытых, ни закрытых -- по продаже 49 процентов акций не проводилось. Березовский сам решил, кому и сколько процентов он даст" .
       В отдельных случаях выбор акционеров был проще простого. Некоторым частным банкам Березовский объявил: они являются акционерами ОРТ. Новых владельцев канала выбирали тайно, на основе личной договоренности. Поскольку по российскому закону приватизация должна проводиться через публичный аукцион, ОРТ с формальной точки зрения приватизировали незаконно .
       Среди частных акционеров были такие влиятельные организации, как банки "Менатеп", "Столичный", "Альфа" и "Национальный кредит", а также "Газпром" и "Национальный фонд спорта". Очевидно, что выбор совладельцев был обусловлен не финансовыми возможностями инвесторов, а их связями с самим Березовским -- в реестр акционеров ОРТ не попали такие российские тяжеловесы, как "Лукойл", "Онэксим-банк" и "Инкомбанк" .
       Общий акционерный капитал ОРТ составил два миллиона долларов. Компании Березовского купили 16 процентов акций. Березовский контролировал еще 20 процентов. Таким образом, вложив всего 320 тысяч долларов, он приобрел контроль над самым важным российским телеканалом. Означало ли это, что он будет финансировать текущие затраты ОРТ из своего кармана? Вовсе нет. Предполагалось, что государство, имея 51 процент акций, будет продолжать делать массовые вливания в бюджет телекомпании .
       Сразу после приватизации ОРТ генеральный директор Влад Листьев решил сосредоточиться на деятельности, из-за которой канал недополучал миллионы долларов: продажу рекламного времени. Он начал вести переговоры с главой "Рекламы-холдинга" Сергеем Лисовским. Рекламный магнат, по всей видимости, предложил заплатить ОРТ отступные за право распоряжаться рекламой на канале и тем самым сохранить единоличный контроль. Но переговоры затянулись.
       "Накануне Нового года (я уже знал), что Влада убьют, -- сказал мне один из друзей и деловых партнеров Листьева. -- Он связался с людьми, которые свою политику жизни стоят криминальным путем" .
       Двадцатого февраля 1995 года Листьев объявил: он прерывает монополию Лисовского и Березовского на рекламу и вводит временный мораторий на все виды рекламы, пока ОРТ не разработает новые "этические нормы" .
       "Отмена рекламы (на ОРТ) означала лично для Лисовского и Березовского потерю миллионных прибылей", -- отмечал Коржаков .
       Листьев знал, что играет с огнем. В одном из докладов сотрудник столичного РУОПа отмечал: Листьев знает, что за ним следят и, возможно, он не доживет до лета. Из этого же доклада следует, что в конце февраля Листьев объяснял ближайшим друзьям, за что его убьют. Когда он решил покончить с монополией на рекламу, к нему явился Лисовский и потребовал возмещения ущерба в размере ста миллионов долларов, пригрозив расправой. Листьев сказал, что нашел европейскую компанию, которая готова заплатить за право распоряжаться рекламным временем на ОРТ даже больше -- 200 миллионов долларов. Листьев обратился к главному финансисту ОРТ -- Борису Березовскому с просьбой провести операцию по выплате 100 миллионов долларов недовольному Лисовскому. Деньги были переведены на счет одной из компаний Березовского. Но когда Листьев попросил Березовского разблокировать деньги, автомобильный магнат отказался. Березовский туманно пообещал выделить средства через три месяца .
       Были и другие версии того, что тогда происходило на ОРТ. По сообщению аналитической службы "Онэксим-банка", запрет Листьева на рекламу на ОРТ объяснялся просто: он пытался взвинтить цену. Он добивался более выгодных предложений за право распоряжаться рекламой на ОРТ. Лисовский предложил ОРТ 100 миллионов долларов, но Листьев рассчитывал на 170 .
       Как позже признавал Березовский, в то время он с помощниками действительно вел необычные переговоры с несколькими преступными группировками. Есть сведения, что в начале 1995 года столичная милиция допросила сидевшего в тюрьме бандитского авторитета. Тот заявил, что к нему обратился помощник Березовского, Бадри, и заказал убрать Листьева. Мафиозо не удалось выполнить заказ -- его арестовали в ходе масштабной зачистки Москвы от криминальных элементов и бросили в тюрьму. Милиция получила сведения о том, как Березовский вел переговоры с другим известным бандитом. 28 февраля, за день до убийства Листьева, Березовский встретился с вором в законе, по имени "Николай", и передал ему сто тысяч долларов наличными .
       Ночью 1 марта после работы Листьев подъехал к своему дому. В темноте мрачного подъезда его караулил убийца. Прогремели выстрелы.
       "Москвой управляет мразь"
       За день до убийства Березовский в свите премьера Черномырдина, отправился в Великобританию. Когда Березовскому сообщили об убийстве, он немедленно заказал частный самолет и прилетел в Москву. Там он присутствовал на гражданской панихиде в Останкино .
       "В пятницу, когда я был на панихиде по случаю кончины Влада в Останкино, мне позвонили туда мои сотрудники и сказали, что в "ЛогоВАЗе" намечается обыск и приезд ОМОНа, -- вспоминает Березовский. -- Я был страшно удивлен".
       Ельцина в это время в Москве не было, и Березовский решил обратиться к другому своему политическому покровителю. "Я обратился к (первому вице-премьеру) Олегу Николаевичу Сосковцу, который оказался на месте, с просьбой помочь мне выйти на Министерство внутренних дел". Сосковец позвонил министру внутренних дел Виктору Ерину и получил заверения -- ни "ЛогоВАЗ", ни Березовского никто не тронет .
       В три часа дня, когда Березовский вернулся с панихиды в здание "ЛогоВАЗа", там было полно детективов из РУОПа и омоновцев с автоматами Калашникова. Они предъявили ордер на обыск и разрешение на допрос Березовского в качестве свидетеля по делу Листьева.
       Обыскивать здание Березовский запретил. Он потребовал объяснений, и его охрана (в том числе сотрудник ФСК, Александр Литвиненко) не пропускала милиционеров. Противостояние продолжалось до полуночи. В конце концов, руоповцы попросили Березовского и его помощника Бадри проехать в отделение милиции на допрос. Березовский знал -- если он поедет, его вполне могут арестовать, в таком случае повлиять на расследование будет крайне сложно. Он позвонил исполняющему обязанности генерального прокурора Алексею Ильюшенко. Главный законник России сказал своему заместителю, чтобы тот приказал руоповцам снять показания с Березовского и Бадри в офисе "ЛогоВАЗа", а не в отделении милиции. Те выполнили приказ и уехали .
       Но неприятности для Березовского отнюдь не закончились. Он знал, что его могут арестовать в любую минуту. При том количестве улик, какими располагала милиция, был только один способ избежать ареста -- убедить президента Ельцина, что все происходящее -- часть масштабного заговора против него. Ельцина в Москве не было, поэтому Березовский поехал в приемную Коржакова в Кремле и попросил записать прямое видеообращение к президенту. Он попросил Ирену Лесневскую, одного из главных продюсеров первого канала, выступить вместе с ним; Лесневская была косвенным акционером ОРТ и близкой подругой жены президента Ельцина .
       Зрелище было захватывающим (текст обращения см. в Приложении 1). Березовский и Лесневская сидят рядом. Оба говорят в камеру, обращаясь к президенту России, как его хорошие знакомые. Березовский в своем обычном темном деловом костюме, говорит быстро, нервно. Ирену Лесневскую захлестывают эмоции, она чуть не плачет .
       "Я знаю, кто убил Влада", -- начинает Лесневская. И называет убийц Влада Листьева: Владимир Гусинский, мэр Москвы и старая гвардия КГБ.
       "Борис Николаевич, надо сделать все, чтобы расследование вел лично Коржаков и ФСК, а никак не милиция, -- умоляет она. -- Потому что сейчас разворачивается версия и готовы люди, которые говорят, что Влада убил Березовский. ...Когда нас стали вызывать в прокуратуру и задавать вопросы, мы поняли, что у них одна версия: убийца либо Березовский, либо его первый заместитель, Бадри Шалвович (Патаркацишвили), все нитки тянутся только к Березовскому".
       Лесневская переводит убийство Листьева исключительно в политическую плоскость, пытаясь действовать на психику Ельцина. "Мы пришли к Коржакову, потому что мы понимаем, что то, что произошло, -- это переворот, -- продолжает Лесневская. -- Это хуже Белого дома. Это хуже ГКЧП. Это внутри города. Создана огромная структура, которая руководит всем: всеми мафиозными структурами, всеми бандитами, решает, кому жить и кому не жить..."
       Березовский, сидя рядом с Лесневской, кивая в знак согласия, прерывает ее. "Борис Николаевич, -- обращается он к Ельцину. -- Я хотел бы обратить ваше внимание на то, что, когда вас нет в Москве, когда в Москве нет людей, которые непосредственно рядом с вами, в Москве творится абсолютный произвол... Борис Николаевич, Москвой управляете уже не вы. Это реальность. Ею управляет мразь!"
       Ставка была сделана на то, что Ельцин не терпел сильных соперников в политике (президент всегда был скор на расправу со своими политическими противниками). Выступить с обвинением в адрес конкретных людей Березовский предоставил Лесневской.
       "Я совершенно не сомневаюсь в том, что логическая цепочка, выстроенная группой "Мост", господином Гусинским, господином Лужковым и той структурой, которая под ними сидит -- огромная пирамида со стволами -- бывший КГБ, придумала этот иезуитский план убийства Влада", -- заявляет Лесневская.
       Милицейское расследование -- это часть того же заговора. Почему подставляют Березовского? Чтобы добраться до президента Ельцина, конечно! "Страна встает дыбом (после убийства Листьева): "В отставку всех силовых министров!" (говорят в народе). "В отставку Вы! -- рассказывает Лесневская президенту. -- И тут крыть нечем. Они взяли убийцу -- Березовского и Бадри..."
       В деле Листьева были и другие подозреваемые -- в день, когда была сделана попытка обыскать здание "ЛогоВАЗа", милиция также нагрянула с обыском на работу к рекламному магнату Сергею Лисовскому, -- но самые серьезные улики указывали на Березовского. Как объяснить, зачем он передал известному вору в законе сто тысяч долларов за два дня до убийства Листьева? Березовский не отрицал этого факта, но утверждал, что деньги передал для того, чтобы найти виновных во взрыве его машины у здания "ЛогоВАЗа" прошлым летом. Более того, он встречался с вором в законе в присутствии двух сотрудников РУВД и велел двум своим агентам из службы безопасности записать встречу на видеопленку, "чтобы доказать, что меня шантажируют" .
       Но это алиби проблематично. В своем видеообращении Березовский и Лесневская, не жалея времени, доказали только одно: четыре свидетеля, присутствовавшие на встрече Березовского с вором в законе -- основа его алиби, -- фактически были агентами политической оппозиции. Сотрудники РУВД -- ненадежные свидетели: ведь, по словам самих Березовского и Лесневской, московскую милицию контролирует мэр Лужков, который вынашивает "иезуитский план" свергнуть Ельцина. Еще более любопытна роль двух других свидетелей -- охранников Березовского. (Один из них -- Сергей Соколов -- впоследствии возглавил "Атолл", охранное агентство, прославившееся своей работой на Березовского.) С молчаливого согласия Березовского Лесневская утверждает, что эти люди -- агенты Гусинского. (Если это так, охранники, скорее, сгодились бы на роль свидетелей обвинения против Березовского, а не защитников.) Более того, оба охранника, по словам Лесневской, были на самом деле исполнителями убийства Листьева, но по заказу не Березовского, а Гусинского (Березовский не обвиняет в убийстве никого лично, но поддерживает теорию Лесневской о том, что зреет темный заговор по отстранению Ельцина от власти) .
       Защита Березовского замешана на политике. "Борис Николаевич, я не сомневаюсь в ваших намерениях, в вашей бесконечной преданности делу, которое вы делаете. Но ваших людей подставляют, одним за одним уводят из-под вас".
       Березовский играл на том, что Ельцин страшился своих политических противников (таких, как Лужков); но, помимо этого, Борис Абрамович по-умному заручился поддержкой и тех людей, которых российский президент хорошо знал и которым доверял, например Валентина Юмашева, президентского биографа, -- тот присутствовал на "ЛогоВАЗе" во время попытки обыска. Березовский даже сыграл на нездоровой озабоченности Ельцина своим имиджем в Америке, мимоходом упомянув, что во время конфликта с милицией он принимал "представителей "Радио "Свобода", которые записали "все это безобразие". Но самым веским аргументом было просто-напросто утверждение Березовского: в деле Листьева его подставили.
       Обращение принесло результат. Руководителей расследования -- прокурора Москвы Геннадия Пономарева и его заместителя -- немедленно уволили. Милиции приказали оставить "ЛогоВАЗ" и Березовского в покое. "Он открыто использовал свои политические связи, чтобы избежать положенного по закону допроса", -- некоторое время спустя заметил Коржаков. К тому же в ходе расследования Березовский неоднократно скрывал важные факты от следователей, например что он встречался с Листьевым в доме приемов "ЛогоВАЗа" накануне убийства .
       Возможно, Березовский говорил правду -- в деле об убийстве Листьева его подставили, но действительно ли за этим стоял его соперник, Владимир Гусинский? Правоохранительные органы ни разу не допрашивали Гусинского по делу об убийстве; да и сами обвинения, выдвинутые против главы НТВ в видеообращении Березовского--Лесневской, кажутся неубедительными. Зачем Гусинскому желать смерти Листьева? Хотя Листьев и был самым популярным телеведущим в России, его смерть едва ли привела бы к революции, как на это намекала Лесневская в обращении к Ельцину. Может быть, Гусинский просто хотел помешать созданию конкурирующего канала -- ОРТ? Но и в этом смысле убийство Листьева мало что давало. Может быть, убийство преследовало одну цель -- подставить Березовского? Маловероятно, поскольку Гусинский уже несколько месяцев скрывался в Западной Европе, с тех пор как коржаковская СБП совершила налет на службу группы "Мост" в декабре 1994 года. И, наконец, если бы Гусинский на самом деле организовал убийство и подставил Березовского в рамках заговора против Ельцина, спецслужбы, лично преданные президенту -- СБП и ФСБ, -- имели бы все основания прижать этого магната. Но они ничего не предприняли, и через несколько месяцев Гусинский спокойно вернулся в Москву.
       На мой вопрос об убийстве Листьева Березовский категорически отрицал свою причастность. Он обвинил неназванные рекламные и продюсерские компании, которых задела реорганизация Листьева. Другими словами, он полностью перевел убийство Листьева из политической плоскости в коммерческую. Это шло вразрез с объяснением, какое он дал президенту Ельцину в своем видеообращении .
       Березовский становится медиа-магнатом
       Убийство Листьева болью отозвалось в широких слоях общества. Десятки тысяч людей пришли на его похороны -- столько народа не собиралось со времени похорон Андрея Сахарова в 1989 году. Люди приносили цветы и открыто плакали на улицах.
       Но несмотря на то, что убийство Листьева было в центре внимания российского общества, его расследование превратилось в фарс. Прокуроров, начинавших вести это дело, уволили. Через пять месяцев Генеральная прокуратура заявила, что найдены заказчики убийства. На следующий день прокуратура взяла свои слова обратно, сообщив, что следствие продолжается. Через два месяца сняли с поста Алексея Ильюшенко, исполнявшего обязанности генерального прокурора -- это он помог Березовскому избежать ареста; позже его самого арестовали по обвинению в коррупции в связи с одним из филиалов нефтяной компании Березовского "Сибнефть" .
       Летом 1997 года в московских газетах сообщили, что в Тбилиси арестован и выдан Москве для допроса по делу Листьева Игорь Даждамиров. Писали, что Даждамиров входил в состав солнцевской братвы. Но за этим опять ничего не последовало .
       Однажды вечером в начале 1999 года я встретился с Петром Трибоем, следователем по особо важным делам Генеральной прокуратуры. Он вел следствие по делу об убийстве Листьева, которое тянулось уже четвертый год. В кабинете было мрачно и тихо, как в могиле. Трибой, с бледным лицом бюрократа, в сером костюме образца советской эпохи, признал, что следствие застопорилось. Ни одно из направлений расследования ни к чему не привело; все проверили, и все безрезультатно. Создавалось впечатление, что Трибой смирился с поражением. Настораживало и другое: судя по всему, он не вполне понимал ключевые обстоятельства дела, особенно нюансы рекламного бизнеса на ОРТ, который, по мнению большинства, и был причиной убийства Листьева .
       На сегодняшний день убийство Листьева остается нераскрытым. Неизвестно, о чем вели переговоры Березовский, Листьев, Лисовский, кто организовал убийство Влада Листьева, но ясно одно: Березовский и Лисовский вышли победителями в борьбе за ОРТ. Через несколько месяцев после покушения на Листьева телекомпания объявила о снятии моратория на рекламу. Новая компания под названием "ОРТ-Реклама" превратилась в эксклюзивного поставщика рекламы на канал с монопольным правом продавать рекламное время за комиссионное вознаграждение. Главой "ОРТ-Рекламы" стал не кто иной, как Сергей Лисовский.
       Некоторое время спустя я попросил Березовского прокомментировать версию, по которой он вместе с Лисовским нес ответственность за убийство Листьева; он сразу отмежевался от рекламного магната: "(Объявив: реорганизацию рекламы), мы, по существу, действовали против Лисовского, потому что мы разрушали "Рекламу-холдинг", -- сказал Березовский. -- Уже позже, когда Влада не стало... я пригласил Лисовского возглавить "ОРТ-Рекламу" .
       В октябре 1995 года в интервью газете "Коммерсант" Березовский сказал: его основное достижение на ОРТ состоит в приобретении "независимости на рекламном рынке". Следующим шагом, сказал он, будет "освобождение от диктата продюсеров" .
       Смерть ведущего продюсера ОРТ Влада Листьева упрощала эту задачу. За неделю до интервью Березовского "Коммерсанту" другой влиятельный продюсер, Дмитрий Лесневский, дал интервью "Радио "Свобода". После убийства Листьева мать и деловой партнер Лесневского Ирена вместе с Березовским пошла на отчаянный шаг -- они выступили с видеообращением к Ельцину. Теперь, судя по всему, ее сын разочаровался в человеке, которого его мать так страстно защищала перед российским президентом. Лесневский рассказывал корреспонденту "Свободы" о конфликте между независимыми телепродюсерами и Березовским.
       "Конфликт возник с самого начала, потому что идея акционирования "Останкино" была идеей независимых телекомпаний, -- сказал он. -- С этой идеей мы пришли к господину Березовскому два года назад и, по сути, на блюдце подарили ему этот канал. Мы были уверены в его финансовой состоятельности, и мы были уверены в его порядочности. Но за эти два года возникли сомнения, сомнения нарастали, и сегодня мы понимаем, что за человек наш партнер" .
       Между тем Березовский укреплял свою власть на канале. Контролируя 36 процентов акций ОРТ, он обладал правом вето на любое решение. Но это было не все. В отсутствие сильного акционера в лице государства он фактически управлял ОРТ .
       Это был поразительный успех. Одновременно с установлением личного контроля на первом канале Березовский сделал несколько других ценных приобретений в области СМИ: шестой канал (который был приватизирован с помощью Теда Тернера; впоследствии американский магнат продал свою долю), журнал "Огонек" и "Независимую газету". Внезапно этот бывший коммерсант по продаже автомобилей превратился в одного из арбитров российской политики. Он возглавлял основной общероссийский телеканал и объяснял российским гражданам, что происходит в стране. Он стал архитектором российской национальной политики. Служба новостей ОРТ, когда требовалось, озвучивала политические взгляды Березовского; пела дифирамбы Ельцину в ходе предвыборной кампании 1996 года; восхваляла Лебедя после заключения тайной сделки между ним и Кремлем в дни выборов; развенчивала Лебедя, когда тот поссорился с Березовским несколько месяцев спустя; нападала на конкурента Владимира Потанина в самый ответственный момент приватизации; периодически набрасывалась на Гусинского и на Лужкова и представляла Березовского в роли государственного деятеля. Став хозяином информационной империи, Березовский потерял интерес к бизнесу по продаже автомобилей с его темными делами и кровавыми разборками. Он превратился в главного олигарха, первого среди равных, в деловом мире России .
       ГЛАВА ШЕСТАЯ
       ПРИВАТИЗАЦИЯ ПРИБЫЛЕЙ АЭРОФЛОТА
       "Наш интерес здесь очевиден"
       "Приватизация в России проходит три этапа, -- сказал мне Березовский в 1996 году. -- На первом этапе приватизируется прибыль. На втором этапе приватизируется собственность. На третьем этапе приватизируются долги".
       Иными словами, чтобы контролировать предприятие, не было необходимости его покупать. Оно могло оставаться в руках государства. Надо было только ввести нужных людей в руководство и затем направить выручку компании по нужным каналам через своих посредников, то есть "приватизировать прибыль", не тратя ни времени, ни денег на приватизацию самого предприятия. Березовский объяснил: первая стадия, приватизация прибыли, "приводила к разрушению предприятий" и "первоначальному накоплению капитала" посредниками. "А когда появились достаточные капиталы, то те люди, которые этими капиталами овладели, естественно, задумались: как эти капиталы использовать, -- продолжал он. -- Одни скупали собственность за рубежом, третьи поехали играть в Монте-Карло, а четвертые стали вкладывать эти деньги для приобретения этих разваливающихся предприятий" .
       Березовский очень точно объяснил суть того, что происходило в России. Почти все крупные компании начала 90-х были созданы таким путем. Сам Березовский довел эту модель до совершенства. С 1989 года он начал приватизировать прибыль "АвтоВАЗа", покупая у завода автомобили по цене, которая гарантировала ему (Березовскому) прибыль, а заводу только убытки. Затем, в 1992 году, он начал заниматься торговлей сырьем, экспортируя нефть, древесину и алюминий; как и все крупные экспортеры того времени, он приватизировал прибыль производителей: платил им по номинальной стоимости, а сам продавал сырье за границей с огромной маржой. В 1993 году, с началом ваучерной приватизации, Березовский приступил ко второму этапу -- приватизации собственности. Вместе с руководителем "АвтоВАЗа" Владимиром Каданниковым он задумал и привел в исполнение инвестиционный план "АВВА" и ряд других финансовых схем, позволивших ему приобрести контрольный пакет акций "АвтоВАЗа". На ОРТ он начал с того, что приватизировал прибыль с помощью монополии на рекламу на канале в 1994 году, а уже в 1995 году приватизировал канал, как таковой.
       Хотя Березовский и воплотил в жизнь второй этап модели (приватизация собственности), скупив акции "АвтоВАЗа" и ОРТ, основное внимание он уделял приватизации прибыли. Он знал: важнее контролировать денежные потоки компании, нежели владеть ее акциями. Действуя в сговоре с руководством предприятия, он создавал посредников, которые занимались финансовыми операциями, продажами и маркетингом на самых невыгодных для предприятия условиях. Взяв под контроль руководителей предприятия, Березовский проводил "виртуальную приватизацию", не тратя денег на приобретение акций. Наилучшим примером такого подхода служит захват власти в "Аэрофлоте".
       "Аэрофлот" переживает промежуточный период между приватизацией прибыли и собственности, -- заявил он в интервью газете "Коммерсант" в ноябре 1995 года. -- Мы хотим участвовать в обоих процессах" .
       Это предприятие было одной из жемчужин российской экономики, ему принадлежала лучшая собственность бывшей советской авиатранспортной монополии, оно было фактически вне конкуренции на российском рынке международных авиаперевозок. Генеральный директор "Аэрофлота", ветеран отрасли Владимир Тихонов, взялся за модернизацию авиакомпании и обновление парка самолетов, подписал лизинговые контракты с "Boeing", "McDonnell Douglas" и "Airbus" на новые машины. Он договорился с американским "Эксимбанком" о кредите в полтора миллиарда долларов на приобретение двигателей "Pratt & Whitney" для двадцати новых самолетов Ил-96М российского производства. Между тем цены на топливо стремительно падали. Стремительно росло число российских пассажиров, путешествовавших за рубеж. Будущее авиакомпании казалось безоблачным .
       "Аэрофлот" -- крупнейшая авиакомпания в России, внимание бизнеса к нему как источнику больших прибылей естественно, -- сказал Березовский "Коммерсанту". -- Наш интерес здесь вполне очевиден" .
       Он начал подбираться к "Аэрофлоту" в начале 1995 года, предложив Тихонову поместить все российские счета "Аэрофлота" в "АвтоВАЗ-банк", где в собственности Березовского находилась значительная доля акций. Тихонов неохотно согласился. Но Березовский хотел получить полный контроль над финансами "Аэрофлота". Российская авиакомпания была частично приватизирована -- 51 процент акций остались в собственности государства, а 49 процентов достались руководству и работникам; но Березовскому не были нужны акции -- ему требовался контроль над руководством компании .
       Осенью 1995 года он обратился к нескольким высшим государственным чиновникам, включая первого заместителя премьер-министра Олега Сосковца и министра транспорта Виталия Ефимова, с просьбой поменять руководство авиакомпании .
       К концу октября Тихонов был смещен со своего поста. Новым генеральным директором "Аэрофлота" стал Евгений Шапошников, маршал авиации и бывший министр обороны. Шапошников сыграл ключевую роль в спасении Ельцина во время путча 1991 года: будучи главкомом Военно-воздушных сил, он отказался бомбить Белый дом, где собрались сторонники Ельцина, и приказал подразделениям Воздушно-десантных войск ВВС не вмешиваться в политические конфликты .
       В отличие от Владимира Тихонова (уважаемого ветерана отрасли), Шапошников не разбирался в вопросах управления. Вскоре все серьезные посты в "Аэрофлоте" были заняты служащими "ЛогоВАЗа". Николай Глушков, один из учредителей "ЛогоВАЗа", стал первым заместителем генерального директора (фактически главой авиакомпании); другие сотрудники "ЛогоВАЗа" заняли ключевые посты в финансовом и коммерческом отделах, отделе продаж. Эти люди, как и Шапошников, ничего не понимали в работе авиакомпании, но они, по выражению Березовского, "умели считать деньги и получать прибыль" .
       "Andava"
       Прибрав к рукам руководство "Аэрофлота", Березовский приступил к приватизации его прибылей. Для этого он использовал швейцарскую финансовую компанию "Andava", выполнявшую функции казначейского центра "Аэрофлота" за рубежом. Впервые я узнал о компании "Andava" зимой 1996/97 года, когда проверял слухи о массовых хищениях в "Аэрофлоте". Раньше авиакомпания имела сотни счетов в иностранных банках, через которые многочисленные представительства "Аэрофлота" вели финансовую деятельность компании за рубежом. В задачу "Andava" входила централизация этих операций в одном финансовом центре за пределами России.
       Создание казначейского центра за рубежом казалось разумной идеей. Эффективно управляемый казначейский центр мог увеличить прибыль российской авиакомпании на миллионы долларов. Поэтому странно, что в годовых отчетах "Аэрофлота" тех лет "Andava" не упоминается. Среди "основных событий", упомянутых в русском варианте годового отчета за 1997 год, значатся новые чартерные рейсы в Торонто и новое представительство в Хабаровске, но ничего не говорится о рационализации финансовых операций компании, о казначейском центре за рубежом или об "Andava" .
       Оказывается, были причины, по которым связь с "Andava" держалась в секрете. Несмотря на то, что "Andava" управлял менеджер из Европы с солидным опытом -- Уильям Ферреро, бывший глава "Volvo Group Finance Europe", -- ее структура была необычной. В отличие от других казначейских центров, обслуживавших международные корпорации, казначейский центр "Аэрофлота" "Andava" не принадлежал авиакомпании; он был собственностью Бориса Березовского и его партнера по "ЛогоВАЗу" Николая Глушкова .
       Мне довелось посетить штаб-квартиру "Andava" в Лозанне. Она располагалась в маленьком сером здании недалеко от центра города, вход -- с тыльной стороны дома. Я нажал кнопку звонка. Никто не отозвался -- был обеденный перерыв. Я вернулся через два часа. Около здания был припаркован серый "Порше-911", принадлежавший Ферреро. На этот раз звонить не пришлось -- кто-то спускался по лестнице. Я вошел в здание и поднялся на третий этаж. Там увидел дверь с табличкой "Andava S.A." и нажал снова кнопку звонка. Мне открыл бородатый мужчина небольшого роста в вязаной кофте на пуговицах. Я представился. "Господин Ферреро разговаривает по телефону, -- сказал мужчина. -- Пожалуйста, подождите здесь". Он провел меня в приемную. Из другого конца приемной до меня доносился голос Ферреро. Других признаков жизни не наблюдалось. Я просмотрел несколько рекламных буклетов "Аэрофлота" и брошюру о благотворительной организации Березовского "Триумф-ЛогоВАЗ". На стене висел рекламный плакат "Аэрофлота". Фирма занимала шесть комнат -- все чистые, с новой мебелью. Кроме Ферреро и бородатого мужчины, в помещениях никого не было.
       Наконец, появился Ферреро. Высокого роста, со светлым "ежиком" и коротко подстриженными усами, он был создан для роли прусского офицера -- не хватало только монокля. Это впечатление исчезло, когда я обратил внимание на его нервную неуклюжую походку.
       Он рассказал мне, что его фирма управляет деньгами "Аэрофлота" самым консервативным образом. "Мы вкладываем (валютную прибыль "Аэрофлота") в банк высшей степени надежности, потому что не позволяем использовать эти деньги в других наших операциях, -- заявил Ферреро. -- В одной статье писали, что я за год удвоил деньги "Аэрофлота" или что-то в этом роде. Но если бы я мог удвоить деньги "Аэрофлота" за год, я бы здесь не сидел -- я бы нежился где-нибудь на острове под пальмой" .
       Во время предыдущих телефонных разговоров у меня сложилось впечатление, что Ферреро -- человек вальяжный и неторопливый; его телефонный образ не вязался с образом финансового руководителя крупной транснациональной корпорации. Мы говорили часами. Иногда на мои звонки он отвечал сам. Создавалось впечатление, что у него нет секретарей, зато есть много времени для долгих неспешных разговоров.
       "Andava" была создана 3 февраля 1994 года в Лозанне; ее владельцами были "Andre & Cie." и компания под названием "АВВА Интернэшнл", зарегистрированная в Швейцарии и возглавляемая Березовским. (Позднее "Andre" продала свою часть акций, и Березовский .с Глушковым получили контрольный пакет акций в личное владение.) В соответствии с корпоративной моделью, которую Березовский и "Andre" уже применили при создании "Forus Services", "Andava" была зарегистрирована в Лозанне, являлась филиалом холдинговой компании в Люксембурге и сама имела филиалы в разных офшорных зонах .
       У Березовского уже была финансовая компания в Лозанне -- "Forus Services". Зачем ему потребовалась еще одна? Дело в том, что в 1993-1994 годах "Forus" не оправдала возлагавшихся на нее надежд. Два крупных инвестиционных проекта, над которыми компания работала в то время -- кредит в сто миллионов долларов от итальянского импортного-экспортного банка на покупку нового оборудования для "АвтоВАЗа" и кредит в 60 миллионов долларов для нефтяной компании "Самаранефтегаз", -- рухнули. Руководители "Forus" -- Березовский и Глушков с российской стороны и Аллен Мэйр со стороны "Andre" -- решили пойти по другому пути. Зачем искать валютные кредиты за границей, когда можно просто взять под контроль выручку российских компаний за рубежом?
       "Открывалась возможность, -- сказал мне Аллен Мэйр, -- вести операции типа FINCO -- финансы и коммерция, основанные на личных взаимоотношениях" .
       Согласно первоначальному бизнес-плану, "Andava" должна была обслуживать инвестиционный проект "АВВА", который Березовский раскручивал в России. "Мы хотели создать компанию, которая со временем выполняла бы роль централизованного казначейства "АВВА", -- вспоминает Кристиан Маре, глава представительства фирмы "Andre" в Москве. -- Если бы проект "АВВА" увенчался успехом, роль казначейства взяла бы на себя "Andava". Отсюда и название "Andava" (Andre и АВВА)" .
       Когда проект "АВВА" рухнул, "Andava" решили сделать зарубежным казначейским центром материнской компании "АВВА" -- завода "АвтоВАЗ". В течение следующего года "Andava" прокрутила около ста миллионов долларов валютной выручки "АвтоВАЗа". Смену стратегии "Andava" с характерной откровенностью объяснил Аллен Мэйр, еще раз подтвердив свою уверенность в том, что в России все решают личные связи -- куда партнер, туда и ты .
       "Мы начинаем вести такие дела, потому что есть благоприятные условия, есть партнеры, мы чувствуем, что с этими партнерами можно интересно поработать, -- сказал он мне. -- Мы создаем инструменты для совместной работы, хотя далеко не всегда имеем четкое представление о конечной цели" .
       Новое деловое партнерство "Andava" было непродолжительным. Летом 1995 года "АвтоВАЗ" заявил, что отказывается поставлять "ЛогоВАЗу" дотационные автомобили для реэкспорта. После шести лет автозавод наконец решил освободиться от железной хватки Березовского. В прошлом магнат обещал, что его финансовые компании -- "Forus", "Andava", "АФК", и "АВВА" -- наведут порядок в финансах "АвтоВАЗа" и обеспечат крупные инвестиции с Запада. Но автозавод продолжал терять деньги и накапливать долги; его душили посредники, в первую очередь дилерские и финансовые компании, принадлежавшие Березовскому. Никакие финансовые уловки не могли возместить "АвтоВАЗу" ущерб, который он нес, продавая свои машины "ЛогоВАЗу" по цене значительно ниже себестоимости. Более того, "ЛогоВАЗ" покупал много машин не за деньги, а за различные векселя; к началу 1995 года "ЛогоВАЗ" задолжал автозаводу по крайней мере 40 миллионов долларов. Как только "АвтоВАЗ" заявил о своем намерении прервать контракт с "ЛогоВАЗом", Березовский встрепенулся: он добился согласия банка "Менатеп" Михаила Ходорковского выступить поручителем по его долгам "АвтоВАЗу". Но было поздно. Контракт, который принес Березовскому состояние, был расторгнут .
       Событие, которое могло бы срубить на корню растущую империю Березовского, в конечном счете не имело для него крупных последствий -- к тому времени, когда его отношения с "АвтоВАЗом" прекратились, магнат уже нашел другую дойную корову, куда более перспективную: "Аэрофлот". Посредников, которые занимались автовазовскими финансовыми и коммерческими операциями, Березовский переключил на обслуживание авиакомпании. Туда весьма кстати переметнулся и Николай Глушков. До этого времени он был финансовым директором "АвтоВАЗа" и отвечал за отношения с "ЛогоВАЗом" (учредителем которого являлся). Осенью 1995 года Глушков ушел с "АвтоВАЗа" и стал первым заместителем генерального директора "Аэрофлота". Он опять мог содействовать Березовскому. Для Глушкова конфликт интересов на "АвтоВАЗе" уступил место конфликту интересов в "Аэрофлоте" .
       В мае 1996 года маршал Шапошников, неопытный генеральный директор "Аэрофлота", разослал письмо в 152 представительства компании за рубежом с приказом переводить до 80 процентов их валютной выручки в "Andava" в Лозанне. (Много времени спустя маршал Шапошников сказал одной российской газете, что подписать такое письмо ему велел Глушков.)
       "Когда зарубежные представительства "Аэрофлота" спрашивали, почему заработанные деньги оставались не в компании, а шли на частные счета, им говорили, что деньги идут на избирательную кампанию Ельцина, -- утверждает Коржаков. -- На самом деле Березовский оставлял деньги себе" .
       Осенью 1998 года я спросил генерального директора "Аэрофлота" Валерия Окулова, почему авиакомпания работает с "Andava". Окулов ответил: "Andava" помогает нам получать кредиты на Западе" .
       Но единственными крупными кредитами "Аэрофлоту" были либо гарантии американского "Эксимбанка" (для покупки "Боингов"), либо кредиты, полученные усилиями компании "Andre & Cie.". В этих операциях "Andava" участия не принимала .
       "Andava" проводила обычные валютные операции, ускоряя платежи лизинговым компаниям и поставщикам горючего и иногда получая небольшие банковские гарантии. Деньги, поступавшие от зарубежных представительств "Аэрофлота", хранились на счетах "Andava" в лозаннском отделении "Union Bank of Switzerland". "Andava" управляла деньгами по доверенности .
       В прошлом эти операции выполнял Центр по международным платежам "Аэрофлота". Если бы "Аэрофлот" хотел осуществлять международные операции более эффективно, он мог бы участвовать в клиринговой системе Международной ассоциации воздушного транспорта, которой пользуются авиакомпании во всем мире для оплаты за границей горючего, эксплуатационных расходов и посадочных сборов, а также для проведения необходимых валютных операций .
       Но "Аэрофлот" предпочел иметь дело с "Andava". Авиакомпании это обошлось дорого. Вознаграждение за услуги было запредельным. Большинство крупных международных банков были бы счастливы оказывать услуги, которые "Andava" оказывала "Аэрофлоту"; вознаграждение обычно составляет долю процента от суммы управляемых активов. Но по контракту от мая 1997 года между "Andava" и "Аэрофлотом" "Andava" получила комиссию в 3,125 процента от суммы средств, перечисленных "Аэрофлотом" на ее счета. При ежегодном обороте примерно 400 миллионов долларов это составляло 13 миллионов в год. Неплохо для компании с двумя сотрудниками в штате .
       Иными словами, "Andava" выполняла задачи, которые мог бы выполнить и сам "Аэрофлот". С таким щекотливым делом, как мобилизация кредитов западных банков, профессионально справлялась компания "Andre & Cie.". Для чего же была нужна "Andava"? И почему до 80 процентов зарубежной выручки "Аэрофлота" поступало на счета "Andava"? "Не знаю, -- говорит Маре. -- Могу только догадываться" .
       В связи с огромной проблемой бегства капитала из России (главной причиной девальвации рубля) Центральный банк России попытался ввести строгие правила по возвращению капитала российскими экспортерами. В законе ясно говорилось, что экспортная выручка российских компаний должна возвращаться в Россию, и половина этой суммы должна конвертироваться в рубли. Если компании требовалась иностранная валюта, она всегда могла продать рубли на валютных биржах в Москве.
       "Мы не должны соблюдать это распоряжение, -- сказал мне генеральный директор "Andava" Уильям Ферреро. -- У нас есть соответствующая лицензия Центрального банка" .
       "Аэрофлот" обратился за этой лицензией 5 июля 1996 года, вскоре после того, как Березовский получил над ним контроль. Но руководство Центрального банка, по-видимому, озадаченное отношениями "Аэрофлота" и "Andava", воздержалось от выдачи лицензии .
       К началу 1997 года информация об этой темной сделке начала просачиваться в прессу; первым был "Forbes", за ним российские газеты и, наконец, швейцарские. Одна российская газета заявила, что "Аэрофлот" создал в Лозанне "черную кассу". Прокуратура начала расследование .
       Зять Ельцина
       Евгений Шапошников, маршал авиации, глава "Аэрофлота", заподозрил неладное в деятельности "Andava". 12 марта 1997 года его уволили. На место генерального директора был назначен Валерий Окулов. Видный мужчина, Окулов проработал 22 года в советской гражданской авиации, добравшись до должности штурмана на рейсах "Аэрофлота" (третья по значимости фигура на рейсе после пилота и второго пилота). Его профессиональная карьера была ничем не примечательна, кроме одного факта -- он был женат на Елене Ельциной, старшей дочери президента России .
       Через два месяца после назначения Окулова на должность генерального директора "Аэрофлота" Центральный банк предоставил авиакомпании разрешение не возвращать валютную выручку в Россию.
       "Используя политические связи, Березовскому удалось получить лицензию Центрального банка", -- позднее вспоминал Коржаков .
       Коржаков ссылался на расшифровку телефонных разговоров Березовского с главой Центробанка Сергеем Дубининым в марте 1997 года. Эти разговоры были перехвачены частным сыскным агентством, названия которого он не раскрыл; пленки с записями отправили в Генеральную прокуратуру России, где подтвердили их подлинность. В этих разговорах Березовский, являясь в то время замсекретаря Совета безопасности (следовательно, по закону ему запрещалось участие в коммерческой деятельности), беззастенчиво оказывает давление на председателя Центробанка: он просит удовлетворить ходатайство Николая Глушкова, человека, по выражению Березовского, "безупречной репутации", о получении лицензии на особые отношения между "Аэрофлотом" и "Andava".
       "Мы теряем время, -- заявляет Березовский главе Центробанка. -- Жизнь-то идет в это время, она не стоит на месте. И процесс (в "Аэрофлоте") продолжает идти не совсем так, он лучше, безусловно, поскольку это была инициатива Глушкова. Но для того чтобы он шел нормально для государства и в глазах государства, нужны некоторые решения, уже ваши, которые вот уже год мы не можем никак продвинуть" .
       Дубинин обещает, что отдаст распоряжение своим подчиненным ускорить решение вопроса о лицензии. Получив это обещание, Березовский сразу звонит Николаю Глушкову. Между ними происходит следующий разговор:
       Березовский: Алло! Коля! Я только что разговаривал с Дубининым. Он, конечно, падла последняя. Но ничего. Он говорит, что у его людей есть два сорта проблем. Одна проблема -- это прозрачность схемы для них. Это как раз и не устраивает ваших людей. Второе -- гарантии, потому что фирма маленькая. А какие гарантии она дает там? Поэтому либо нужны гарантии страховой компании, либо консорциума банков. Понятно, да?
       Глушков: Гарантии чего, Боря?
       Березовский: Вот, Коля, вот этого уже не понимаю.
       Глушков: Потому что мы сейчас держим счета в каких-то третьеразрядных банках, которые вообще не дают никакой гарантии...
       Березовский: Коленька, давай сейчас не на эту тему. Есть такая Артамонова. Через приемную, причем я бы хотел, чтобы ты это сделал просто сразу.
       Глушков: Да. Сейчас я это сделаю.
       Березовский: Прямо с ней связаться и ясно сказать, что был разговор с Дубининым. Дубинин сказал, чтобы этот вопрос был самым скорым образом решен. Поэтому назначайте время, -- давай встречатся.
       Глушков: Хорошо.
      
       Лицензию "Andava" получила. Но остается интересный факт: отношения между "Andava" и "Аэрофлотом" процветали больше года -- и только потом были формально урегулированы лицензией Центробанка. На основе каких законов протекала эта деятельность?
       "Я не знаю. Полагаю, она была абсолютно законной", -- говорит Ферреро из "Andava" .
       Другого мнения придерживается Олег Давыдов, тогдашний министр внешних экономических связей России. "Чтобы оставить деньги за границей, нужно разрешение, -- говорит он. -- "Газпром" и "Лукойл" держат деньги на таких счетах, но у них разрешение получено" .
       Клиенты "Andava" -- сначала "АвтоВАЗ", затем "Аэрофлот" -- были крупными престижными компаниями. Им не составило бы большого труда убедить Центральный банк дать им те же права, что нефтяной и газовой компаниям "Газпрому" и "Лукойлу".
       "Думаю, что "Аэрофлот" подал заявку, как только начал работать с нами, но (на получение лицензии) ушло много времени, -- говорит Ферреро. -- На такие вещи здесь (на Западе) уходит двадцать четыре часа. А там (в России) могут уйти месяцы. Был период, когда мы работали по лицензии. И был период, когда только была подана заявка, обо всем было объявлено, но самой лицензии (официально) не было. Вся неразбериха возникла из-за этих "тонкостей", если можно их так назвать" .
       Однако в России нет закона, по которому компания может работать во время "периода ожидания" на тех же условиях, на каких она работает после официального получения лицензии Центробанка.
       "Мы планировали стабилизировать рубль в 1997 году, -- говорит Олег Давыдов. -- И те, кто скрывал валюту за рубежом, наносили государству определенный ущерб" .
       Загадочная компания в Дублине
       В середине 90-х годов специалисты по России уже знали: многие крупные компании разворовываются их руководителями и посредниками. Статистика по бегству капитала (примерно 15 миллиардов долларов в год) показывала, что значительная часть прибылей российских компаний уходила и от налоговиков, и от акционеров. Разграбление сгубило много хороших российских компаний, лишив их инвестиций, а бегство капитала в конечном счете обрекло попытки денежной стабилизации в России на провал. Как именно шло разграбление той или иной компании, как капиталы уплывали за рубеж -- это понимали немногие. В этом смысле дело "Аэрофлота" представляет большую ценность -- на сегодня это самая обстоятельная иллюстрация того, как можно ограбить компанию, которая тебе не принадлежит.
       Зарубежный казначейский центр "Аэрофлота" "Andava" распоряжался огромной валютной выручкой, которую ежегодно зарабатывала авиакомпания. Например, в 1997 году валютные доходы "Аэрофлота" составили 897 миллионов долларов, валютные же расходы свелись только к 646 миллионам. Куда же делась разница? По признанию Ферреро, "Andava" не переводила валюту в Россию. На самом деле значительная часть валютной прибыли "Аэрофлота" шла на оплату ростовщических процентов финансовым компаниям Березовского .
       Самой старой из них была финансовая компания "Forus Services", зарегистрированная в Лозанне (именно в эту компанию приезжал американский предприниматель Пейдж Томпсон за аккредитивом). Мне довелось побывать в штаб-квартире "Forus" в современном деловом комплексе рядом с лозаннским аэропортом. Фирма состояла из нескольких комнат. Здесь было так же тихо, как и в конторе "Andava" на другом конце города. Дверь открыла секретарь. Она оказалась единственным наличным сотрудником, никаких признаков деятельности я не заметил. Я сказал, что хочу повидать генерального директора Рене Кюпперса. "Извините, господин Кюпперс сегодня в России", -- ответила секретарь.
       "Forus" являлась финансовым консультантом и посредником между "Аэрофлотом" и иностранными финансовыми рынками. Вместе с "Andre & Cie." "Forus" договорилась о четырех синдицированных кредитах, предоставленных западными банками "Аэрофлоту" в период с мая 1997 по конец 1998 года. Это были краткосрочные кредиты (на 6 месяцев), от 40 до 59 миллионов долларов. "Forus" получала за эти операции комиссионные, хотя ее роль оставалась неясной, поскольку основную работу выполняла компания "Andre & Cie." .
       "Forus" также занималась самой сомнительной стороной операций с деньгами "Аэрофлота": она проводила транзитные платежи, которые позволяли западным авиалайнерам работать на российском рынке или пролетать над территорией России. Это была значительная сумма в валюте: 284 миллиона долларов только в 1997 году. Несмотря на то что эти платежи составляли пятую часть выручки авиакомпании, в годовом отчете они фигурировали только в одном предложении .
       Что "Аэрофлот" делал с этими деньгами? В Генеральной прокуратуре России мне сказали, что между 1996 и 1998 годом "Forus" получила для "Аэрофлота" 380 миллионов долларов в виде транзитных платежей. Половина этой суммы пошла на оплату синдицированных кредитов, о которых договаривалась "Andre & Cie.". Генеральной прокуратуре не удалось выяснить, что случилось с остальными деньгами; ни "Аэрофлот", ни "Andava" также не смогли дать мне внятных объяснений. Генеральный директор "Forus" Рене Кюпперс признал, что его компания действительно получила транзитные платежи в 1996 году (вскоре после того, как Березовский получил контроль над "Аэрофлотом", но до получения синдицированных кредитов) и что деньги якобы пошли на оплату мелких кредитов (от пяти до пятнадцати миллионов долларов), которые "Forus" организовал для "Аэрофлота" .
       Между тем "Andava" проводила ростовщические операции и создавала дочерние структуры, явно призванные выдаивать у "Аэрофлота" его наличность. В апреле 1996 года преданный представитель Березовского в Швейцарии и член правления "Andava" Ханс Питер Иенни прилетел в Москву, чтобы подписать регистрационные документы по созданию новой корпорации "ФОК" (Финансовой объединенной корпорации); "Andava" была единственным учредителем этой компании. Перед "ФОК" ставилась та же задача, что и перед "Andava" -- собирать деньги "Аэрофлота" для уплаты счетов компании за границей. "ФОК" по своим задачам была на удивление похожа на "АФК", финансовую компанию, созданную с помощью Березовского для проведения операций по счетам дебиторов и кредиторов "АвтоВАЗа" в 1994 году. (У "ФОК" и "АФК" был один и тот же директор, Роман Шейнин.) Кроме "Аэрофлота", услугами "ФОК" пользовались еще две компании: "АФК" и "Трансаэро" (частная авиакомпания, частично принадлежавшая Березовскому) .
       В основном "ФОК" работала с "Аэрофлотом". Николай Глуш-ков был единственным человеком, поставившим свою подпись от лица "Аэрофлота" в контракте с "ФОК" на предоставление кредита. Он подписал этот контракт, хотя являлся крупным акционером в "Andava", единственном учредителе "ФОК". (Березовский был еще более крупным акционером.)
       Во второй половине 1996 года "ФОК" провела выплаты "Аэрофлота" на сумму 139 миллионов долларов; в первой половине 1997 года -- еще 82 миллиона. За эту услугу "Аэрофлоту" пришлось заплатить "ФОК" "штраф" в размере 29 миллионов долларов в 1997 году .
       Почему эта негласная процентная ставка была столь высока? Трюк состоял в том, чтобы для выполнения относительно простой операции по оплате счетов задействовать больше одного посредника. Когда приходил счет от иностранной компании, например за горючее от "British Petroleum" или "Mobil", "Аэрофлот" сам такой счет не оплачивал. Вместо этого он передавал его для оплаты "ФОК". "ФОК", в свою очередь, передавала его второму посреднику, сомнительной компании под названием "Grangeland Holdings", которая и оплачивала счет .
       Зарегистрированная в Дублине, Ирландии, "Grangeland" практически не имела учетных документов. По регистрационным документам эта компания занималась всеми возможными видами коммерции. Последний раз "Grangeland" подала годовой финансовый отчет в Регистрационную палату Ирландии в 1995 году, оценив свои активы в 10 долларов. Через год эта компания ворочала сотнями миллионов долларов, принадлежавших "Аэрофлоту" .
       "Grangeland" была не чем иным, как абонементным почтовым ящиком. Ее акционерами, в частности, являлись две неизвестные компании, зарегистрированные в Панаме. В документах "Grange-land" значились только два директора, ответственных за деятельность компании: оба -- сотрудники маленькой швейцарской бухгалтерской фирмы, работавшей с "Andava" и "Anros" (анонимной структурой, владевшей половиной "ЛогоВАЗа"). Банковские операции для "Grangeland" вел "Union Bank of Switzerland" в Лозанне; с тем же банком работала "Andava". В "Andava" утверждают, что им о "Grangeland" ничего не известно. Но по документам, изъятым швейцарской прокуратурой, ясно, что 1 ноября 1996 года "Andava" через две неизвестные компании, зарегистрированные в Панаме, купила 100 процентов акций "Grangeland"; к тому же с 1994 года "Grangeland" распоряжалась деньгами "АВВА", а затем и "Трансаэро", "АвтоВАЗа" и "Аэрофлота" .
       Вся операция "Grangeland"--"ФОК"--"Аэрофлот" была цепочкой краткосрочных кредитов. Оплата компанией "Grangeland" счета "Аэрофлота" считалась кредитом для компании "ФОК", который по цепочке рассматривался как кредит, выданный компанией "ФОК" "Аэрофлоту". "Аэрофлот" платил огромные проценты "ФОК" и "Grangeland". Ставка "Grangeland" составляла 30 процентов годовых в валюте. За оплату счетов "Аэрофлота" "ФОК" взимал 65 процентов годовых в рублях -- поскольку рубль упал на 10 процентов по отношению к доллару за время операции "ФОК"--"Аэрофлот", это составляло 50 процентов годовых в долларовом эквиваленте. Контракт между "ФОК" и "Аэрофлотом", размером всего в страничку, был весьма туманным; в нем говорилось, что "Аэрофлот" производит окончательные выплаты "ФОК" "с учетом стоимости рефинансирования для "ФОК", составляющие 30 процентов годовых в валюте". Другими словами, сохранялась возможность того, что 50-процентная ставка в долларах, выплачиваемая "ФОК", суммируется с 30-процентной ставкой, выплачиваемой "Grangeland", -- в итоге "Аэрофлот" был вынужден платить 95 процентов по своим долгам .
       Выполнение рядом финансовых компаний ("Andava", "АФК", "ФОК" и "Grangeland") фактически одной и той же задачи для одной и той же группы компаний (в основном для "Аэрофлота" и "АвтоВАЗа") привело к накоплению значительных прибылей от процентных ставок за рубежом. То, что у этих посредников часто были одни и те же менеджеры, банки, счета и владельцы, упрощало задачу.
       "ФОК" надувал не только "Аэрофлот"; от этой финансовой компании, зарегистрированной в Москве, не могли добиться ни копейки и российские налоговые органы. В годовом отчете "ФОК" за 1996 год утверждается, что компания потеряла 97 процентов чистых доходов (до уплаты налогов) от сделок с "Grangeland" в результате разницы в курсах валют. (Рубль в то время по отношению почти ко всем твердым валютам был стабилен.)
       Кроме "ФОК", "Grangeland" и "Andava", были и другие посредники, выкачивавшие валюту из "Аэрофлота". К примеру, в 1996-1997 годах "Аэрофлот" заплатил 17 миллионов долларов неизвестной рекламной фирме под названием "NFQ" за создание бортового рекламного журнала, хотя у авиакомпании был собственный рекламно-издательский отдел. "Этот контракт был далеко не лучшим с точки зрения интересов "Аэрофлота", -- позднее признал генеральный директор "Аэрофлота" Валерий Окулов .
       В продаже билетов "Аэрофлота" тоже наблюдались странности. После того как к власти в "Аэрофлоте" пришла команда Березовского, старую практику заключения договоров непосредственно с турагентами постепенно заменили новой системой -- был привлечен посредник под названием "Аэрофлот тур груп", эту компанию возглавлял один из бывших сотрудников "ЛогоВАЗа" Леонид Ицков. В 1999 году генеральный директор "Аэрофлота" Валерий Окулов поделился в прессе своей озабоченностью по поводу того, что агентства "Аэрофлота" по продаже билетов вытесняются "несанкционированными" объединениями и посредниками, особенно в США и Канаде. Он не уточнил, сколько денег потерял "Аэрофлот", отказавшись от прежней системы .
       Между тем люди Березовского в "Аэрофлоте" обхаживали американских инвесторов. Они наняли "Salomon Brothers" для оказания помощи по выпуску в США акций в виде АДР (Американских депозитных квитанций). АДР так и не увидели свет. Это не удержало иностранцев от покупки акций "Аэрофлота" в России. Акционеры "Аэрофлота", включая инвесторов в США, не имели представления о том, что происходит с рекламными контрактами "Аэрофлота" или продажей билетов на рейсы авиакомпании. Им не говорили, что основная часть валютной выручки поступает на счета двух неизвестных швейцарских компаний -- "Andava" и "Forus". "Аэрофлот" также не сообщал своим акционерам, что одним из владельцев этих швейцарских компаний был не кто иной, как Николай Глушков, первый зам. директора "Аэрофлота" по финансам, имевший право подписывать финансовые контракты авиакомпании в одностороннем порядке .
       Финансовые результаты деятельности "Аэрофлота" должны были бы насторожить инвесторов. Результаты, пусть в запутанном виде, показывали: под руководством менеджеров Березовского авиакомпания отнюдь не процветает. Несмотря на значительные валютные прибыли от производственной деятельности и крупные государственные дотации в виде платежей за транзитные перелеты, убытки "Аэрофлота" в 1996 году составили 82 миллиона долларов, а в 1997-м -- 93 миллиона. У "Аэрофлота" также возникла проблема с ликвидностью. В течение 1997 года его наличный капитал и эквиваленты наличности сократились на 165 миллионов долларов; возникла нехватка чистого оборотного капитала в 159 миллионов долларов; коэффициент задолженности вырос со 169 процентов до 207 процентов. Весной 1998 года "Аэрофлот" обратился к своему старому партнеру "Andre & Cie." с просьбой увеличить синдицированный кредит на 17 миллионов, чтобы покрыть нехватку наличной массы. Через несколько месяцев канадские власти задержали самолет "Аэрофлота", поскольку авиакомпания не заплатила 6 миллионов долларов канадскому гостиничному оператору .
       Только в 1999 году "крыша" над Березовским и его людьми в "Аэрофлоте", наконец, рухнула. Генеральная прокуратура России устроила облавы в офисах "Аэрофлота", "NFQ" и "ФОК" и завела уголовное дело против Березовского и Глушкова. В Швейцарии Федеральная прокуратура начала свое собственное расследование и заморозила счета "Andava" и "Forus". Зять Ельцина Валерий Окулов тоже пошел в наступление на логовазовскую команду: Николай Глушков покинул свой пост в конце 1997 года, вскоре после того как в "Московском комсомольце" появилась разгромная статья об "Andava". В феврале 1999 года Окулов уволил двух оставшихся логовазовских "шишек" -- коммерческого директора Александра Красненкера и директора по продажам Леонида Ицкова. Он также объявил о прекращении контракта с "Andava" .
       Корреспонденты спросили Окулова, была ли деятельность этих двух людей уголовно наказуема. Он ответил так: "Провести грань между неграмотным и корыстным решением достаточно сложно" .
       Но все это было впереди. А осенью 1995 года внедрение Березовского в "Аэрофлот", сразу после разрыва с "АвтоВАЗом", выглядело поистине гениальным шагом. Политика, проводимая им в российской государственной авиакомпании, остается хрестоматийным примером того, как приватизировать прибыль компании, которая тебе не принадлежит. Установив контроль над "Аэрофлотом", Березовский через два месяца совершил еще более удачный ход -- приватизировал одну из крупнейших в России нефтяных компаний. Верный себе, он за нее почти ничего не заплатил.
       ГЛАВА СЕДЬМАЯ
       В ПОГОНЕ ЗА НЕФТЬЮ
       "Смысл жизни -- в экспансии"
       Для России 1995 год был годом кровопролития и упадка. Каждый вечер россиянам показывали по телевизору ужасы чеченской войны. Деловые круги, не успев оправиться от потерь, понесенных во время великой бандитской войны, были потрясены убийством нескольких высших руководителей нефтяной и алюминиевой промышленности. Страна переживала быстрый экономический спад. Население России сокращалось. На международной арене Россия никогда еще не испытывала подобного унижения. НАТО продолжало расширяться на восток, поглотив Польшу, Чехию и Венгрию. Самая мощная военная организация в мире, таким образом, продвинулась на 400 километров ближе к границам России. Когда в то лето военные самолеты НАТО бомбили сербские позиции в Боснии, Россия выразила протест от имени своего традиционного союзника, но сделать ничего не смогла.
       Березовский, несмотря ни на что, процветал. В сентябре 1995 года он рассказал британскому журналисту, как однажды встретился с известным диссидентом Андреем Сахаровым и спросил его, в чем состоит смысл жизни. "Смысл жизни -- в экспансии, -- повторил Березовский ответ этого великого человека. -- С того момента, как человек начинает воспроизводиться -- я говорю о половом инстинкте -- это, в некотором смысле, и есть экспансия. Человек повторяет самого себя. Сродни этому процессу -- стремление распространять религиозные и философские идеи: это тоже экспансия. Ради этого я живу" .
       Экспансия Березовского шла бурными темпами. В начале года он был всего лишь автодилером и коммерсантом с хорошими связями, причем под подозрением в убийстве Листьева. Его компанию, "ЛогоВАЗ", лихорадило. Генеральный директор и давнишний партнер Березовского Самат Жабоев ушел со своего поста в марте (в том же месяце убили Листьева); по сообщениям прессы, Жабоев ушел по состоянию здоровья. Четыре месяца спустя, 22 июля, погиб заместитель Жабоева по "ЛогоВАЗу" Михаил Гафт, упав с балкона своей квартиры. (Милиция посчитала это несчастным случаем.) Но Березовский в своем стремлении к власти шел напролом. В 1995 году к нему в руки попали важнейшие российские предприятия: первый канал телевидения, всегда находившийся в авангарде государственной пропагандистской машины, и государственная авиакомпания "Аэрофлот" -- самые зримые символы российской государственной власти. Теперь они были под контролем Березовского. Однако величайший финансовый триумф магната приходится на осень, когда он обратил свой взор на основу российской экономики -- нефть .
       Российский Рокфеллер
       В течение десятилетий Россия добывала больше нефти, чем любая другая страна, оставляя далеко позади своих ближайших соперников -- Саудовскую Аравию и США. Контроль над нефтяными скважинами, трубопроводами и нефтеперерабатывающими заводами осуществляло Советское правительство. С падением коммунизма в 1991 году это богатство превратилось в лакомый кусок. Крупные транснациональные нефтяные компании устремились в Россию в надежде установить контроль над частью огромных российских месторождений. "У нефтяников появилась последняя возможность открыть новые крупные месторождения", -- сказал в 1995 году Т.Дон Стейси, президент Евразийского филиала "Amoco" .
       "Это новые горизонты для мировой нефтяной отрасли, -- заявил исследователь истории нефтедобычи Дэниэл Ергин. -- Больше всего рискуют те, кого там нет" .
       К началу 1995 года такие западные гиганты, как "Royal Dutch/Shell", "Exxon", "British Petroleum" (BP), "Amoco", "Chevron" и "Texaco" уже заключили крупные контракты на совместное производство нефти. Но все они, практически без исключения, буксовали. В бывшем Советском Союзе -- от просторов Тиманского кряжа до берегов Каспийского моря, от острова Сахалин до западно-сибирской тайги -- западные нефтяные компании столкнулись с массой трудностей. Затягивалась выдача лицензий, не выполнялись условия контрактов, не предоставлялся обещанный доступ к трубе. Иностранцев эти проволочки удивляли, но сведущие россияне знали: отечественные бизнесмены первыми обосновались на нефтяных месторождениях и делиться прибылью с иностранцами не собираются.
       Самой крупной фигурой в отрасли был Вагит Алекперов. За пять лет Алекперов создал "Лукойл", первую российскую многоотраслевую нефтяную компанию, собрав под ее началом больше разведанных месторождений нефти и газа, чем "Exxon", и превратив ее в гигантскую транснациональную корпорацию. Алекперов не только активно расширял "Лукойл", но и посредничал с позиции силы почти во всех крупных сделках по продаже нефти на территории бывшего Советского Союза. Факты его биографии проливают свет на то, как работала российская нефтяная отрасль и как на главном природном богатстве России была построена частная империя.
       Алекперов вырос в Баку, в легендарном городе нефтяников на берегу Каспийского моря. Окончив Бакинский нефтехимический институт, он сделал карьеру в Западной Сибири. В 1983 году его назначили начальником нефтяного месторождения в далеком городе Когалым. Через семь лет Когалым превратился в самое рентабельное месторождение в Советском Союзе. В городе нефтяников Алекперова знали все; о его железном хладнокровии перед лицом опасности ходили легенды. Одна из историй связана с крупной утечкой нефти из нефтепровода. Из трубы хлестала горячая нефть; приехала ремонтная бригада со сварочным оборудованием, но к работе не приступала, опасаясь, что искра может вызвать взрыв. Приехал Алекперов, оценил ситуацию и лег рядом с трубой. "Теперь заваривайте", -- приказал он .
       В 1990 году сорокалетний Алекперов стал заместителем министра топлива и энергетики. Советская нефтяная отрасль рушилась из-за сокращения государственных инвестиций и распада плановой экономики. Алекперов решил поехать на Запад, чтобы посмотреть, как работают такие транснациональные нефтяные компании, как "BP", "Agip" и "Chevron" .
       "Он хотел говорить об одном: о компании, которая позже получит название "Лукойл", -- вспоминал американец Томас Хэмилтон, представлявший "ВР" на переговорах с Алекперовым. -- Он приехал с длинным списком вопросов о том, как построить многоотраслевую нефтяную компанию. "Почему это не получается?" "Почему так нельзя сделать?" "Как выполнить такой план?"
       Алекперов попросил "ВР" помочь в создании "Лукойла" и предложил стратегическое партнерство. "ВР" отказалась. "Мы считали это несбыточной мечтой, -- вспоминает Дейвид Риэрдон, сотрудник "ВР", принимавший участие в переговорах. -- Мы и представить не могли, что можно приватизировать лучшие нефтяные ресурсы Советского Союза" .
       Алекперов вернулся в Москву и узнал, что сторонники жесткой линии в ЦК считают его кем-то вроде предателя. Его собирались уволить, но начальник Алекперова в министерстве поддержал ГКЧП в августе 1991 года и после провала путча был освобожден от должности. Алекперов возглавил Минтопэнерго в последние месяцы существования Советского Союза .
       Он действовал быстро. Сначала передал имущество нефтяной промышленности страны государственной холдинговой компании "Роснефть" и сделал ее руководителем своего друга Александра Путилова. Двое подчиненных Алекперова из министерства возглавили государственные нефтяные компании в Туркменистане и Казахстане. Затем Алекперов собрал лучшие в России нефтяные предприятия и лучших инженеров и создал "Лукойл". В результате приватизации компании, сначала на ваучерных аукционах в 1994 году, затем на более мелких денежных аукционах, Алекперов и высшее руководство купили четверть акций "Лукойла". Собственные акции и право голосовать от имени пенсионного фонда и профсоюза компании дали Алекперову бесспорный контроль над "Лукойлом" .
       К началу 1993 года ему стало тесно в Сибири. Он выбрал Баку, где консорциум западных нефтяных компаний (включающий "ВР", "Amoco", "Exxon", "Penzoil", "Unocal") уже в течение двух лет вел переговоры с азербайджанским правительством за право добычи 4 миллиардов баррелей нефти в море. Но восьмимиллиардная сделка затягивалась. Азербайджанской стороне все время мерещилось, что их ставят в невыгодные условия, однако страх быть обманутыми не мешал им требовать крупные взятки. Россия еще более усложняла ситуацию, настаивая на собственном участии в сделке .
       Весной 1993 года в результате бескровного переворота, поддержанного Россией, к власти в Азербайджане пришел бывший генерал КГБ и член советского политбюро Гейдар Алиев. Через два месяца глава Минтопэнерго Юрий Шафраник приехал в Баку в сопровождении Алекперова. "Шафраник появился перед членами правительства Азербайджана и заявил, что Россия имеет право участвовать в проекте, -- вспоминает Расул Гулиев, в то время председатель азербайджанского парламента. -- Затем он представил Алекперова и тепло отозвался о "Лукойле" как о деловом партнере. Всем было понятно, что он имел в виду" .
       Азербайджанский лидер Гейдар Алиев согласился продать "Лукойлу" 10 процентов акций бакинского нефтяного консорциума по номинальной цене в 15 миллионов долларов. Западным нефтяным компаниям сообщили, что у них появился новый партнер. Т.Дон Стейси из "Amoco" вспоминает всеобщее изумление: "Сначала мы восприняли "Лукойл", как противников. Но потом поняли, что они -- такие же бизнесмены, как и мы, что они хотят создать хорошо работающее предприятие, а не наживаться за счет другой стороны" .
       С присоединением "Лукойла" к бакинскому консорциуму все встало на свои места. Был подписан контракт, Россия предоставила доступ по трубе к Черному морю, и через два года первая бакинская нефть потекла на Запад. "Мы хотим превратить "Лукойл" в самую крупную нефтяную компанию в мире -- и по добыче, и по прибыли, -- заявил в конце 1995 года Алекперов. -- У семи сестер (так традиционно называли семь крупнейших нефтяных компаний мира) теперь появился брат" .
       Отношения российских промышленников к иностранным бизнесменам обычно проходили три стадии. Первая стадия -- невежество и хвастовство ("Нам не нужна ваша помощь -- мы и так все знаем"). Вторая стадия -- страх: до россиян доходило, что они не понимают, как устроен мировой бизнес, и всячески оттягивали заключение любой сделки, опасаясь, что бессовестные иностранцы разденут их догола. Третья стадия -- паника: россияне понимали, что дальше тянуть с заключением сделки нельзя, и соглашались подписать любой контракт, даже самый невыгодный.
       Алекперов, напротив, действовал умно и решительно. "Другим российским нефтяным предпринимателям недостает проницательности и понимания правил игры, свойственных Алекперову, -- заметил Томас Хэмилтон. -- Они не умеют идти на такие же компромиссы, как он" .
       Под компромиссами Алекперова, в частности, подразумевались подарки влиятельным россиянам в виде очень дешевых акций "Лукойла". Среди крупных акционеров был Юрий Шафраник, нефтяной министр России, с помощью которого "Лукойл" получил доступ к бакинской нефти. Другим крупным акционером был Александр Путилов, глава мощной государственной нефтяной компании "Роснефть" .
       Вскоре Алекперов вместе с Шафраником начали "прижимать" "Chevron" и Казахстан, которые разрабатывали гигантское месторождение на Тенгизе. Запасы тенгизской нефти (9 миллиардов баррелей) составляли примерно три четверти запасов на Аляске на момент открытия аляскинского месторождения в 1967 году. К началу 1995 года "Chevron" вложил в тенгизское месторождение 700 миллионов долларов и обязался инвестировать еще 10 миллиардов в течение последующих двадцати лет. Но первые результаты оказались неутешительными .
       "Такие проекты нельзя делать в одиночку, -- заявлял Алекперов. -- Надо делиться".
       Алекперов и Шафраник сделали так, что "Chevron" получил право использовать только треть от обещанной для экспорта с Тенгиза емкости российской трубы; "Chevron" был вынужден перевозить нефть по российской железной дороге. "Если нас примут в тенгизский консорциум, мы обязуемся решить проблему с трубой", -- сказал Алекперов в конце 1995 года .
       Через несколько месяцев "Chevron" дал согласие на участие "Лукойла" в тенгизском проекте. Это было мудрое решение. Без сильного российского партнера иностранная компания в России была обречена на провал. Крупнейшая американская компания "Exxon" пыталась в одиночку осуществить гигантский тиман-печорский проект, но безуспешно -- пока не сделала "Лукойл" своим партнером.
       При том, что ему удалось перехитрить лучшие нефтяные компании в мире, своей компанией Алекперов управлял как старомодный турецкий паша. "Меня всегда поражало, до чего красивые у него переводчицы", -- замечал Томас Хэмилтон .
       На корпоративном самолете Алекперова, которым я летел в 1995 году, стюардессы были сама красота и скромность -- олицетворение евразийской привлекательности. "Президентское качество для президентского самолета", -- прошептал глава пенсионного фонда "Лукойла", глядя на одну, особенно привлекательную девушку.
       Алекперов также умел делать подарки. "Лукойл", например, дал деньги конструкторскому бюро Яковлева -- на строительство первого в стране самолета представительского класса на основе стоместного Як-42. "Лукойл" не интересовало строительство самолетов, но самолеты представительского класса с роскошной обивкой на креслах, стоимостью 19 миллионов долларов каждый, были прекрасными подарками. Один самолет он подарил мэру Москвы Юрию Лужкову. Другой -- президенту "Газпрома". В 1995 году, когда переговоры "Лукойла" по тенгизскому проекту перешли в решающую стадию, Алекперов подарил самолет президенту Казахстана Нурсултану Назарбаеву .
       Даром?
       "Даром ничего не бывает, -- усмехнулся Алекперов, -- просто формы оплаты бывают разные".
       Тело в реке
       Вагит Алекперов показал, что умный и энергичный руководитель может сделать с российской нефтяной компанией. К каким бы методам он ни прибегал при строительстве своей империи, факт остается фактом: Алекперов -- способный предприниматель, первый нефтяной магнат в современной России.
       Березовский тоже хотел стать нефтяным магнатом, но места за столом уже были заняты. В 1995 году единственная не приватизированная крупная собственность в нефтеотрасли принадлежала государственной компании "Роснефть". Имея в собственности более половины акций некоторых крупнейших месторождений и лучших НПЗ в России, "Роснефть" была мощной компанией, второй в стране по величине. Президент Ельцин еще не все отдал в частные руки.
       Березовский жаждал отломить кусок от этого пирога. Но имелась одна загвоздка: "Роснефть" была государственной компанией, но тем не менее она входила в сферу влияния "Лукойла". Генеральным директором "Роснефти" был давний партнер Вагита Алекперова Александр Путилов; Минтопэнерго возглавлял еще один партнер "Лукойла". "Лукойлу" принадлежала часть акций одного из лучших предприятий "Роснефти" -- Омского нефтеперерабатывающего завода.
       В начале 1995 года к Березовскому с предложением обратился Роман Абрамович, двадцатидевятилетний предприниматель, занимавшийся торговлей нефтью. Абрамович был преуспевающим коммерсантом, контролировавшим работу группы компаний, базировавшихся в Швейцарии; он был также деловым партнером зятя Ельцина Леонида Дьяченко. Абрамович предложил Березовскому создать новую компанию -- "Сибнефть", разделив между собой два лучших предприятия "Роснефти" -- нефтедобывающую компанию "Ноябрьскнефтегаз" и Омский нефтеперерабатывающий завод .
       Нефтяной бизнес, как таковой, не входил в планы Березовского, но он понимал, что нефть в России -- это основной источник крупных финансовых средств. "Сибнефть" интересует меня постольку, поскольку эта компания открывает возможности для широкого маневра, -- позднее сказал мне Березовский. -- Ведь нефть является не только бизнесом сама по себе, вследствие того, что ее можно продавать... но нефть является еще и серьезным финансовым бизнесом, постольку поскольку она создает надежные механизмы гарантии кредитов. Среди всего прочего "Сибнефть" открывает возможности мне для оперирования других бизнесов, поскольку создает возможность для привлечения инвестиций" .
       Наметив жертву, Березовский обратился к генералу Коржакову и первому вице-премьеру Олегу Сосковцу (курировавшему промышленность в целом) с предложением создать "Сибнефть". "У меня добрые отношения с Коржаковым и Сосковцом, -- поделился он с российской газетой "Коммерсант" осенью 1995 года. -- Я глубоко уважаю этих людей. Вообще же, с моей точки зрения, это нормально -- хорошие отношения власти и бизнеса. Во всем мире власть помогает бизнесу. Более того, капитал определяет власть, но у нас, в России, это еще впереди" .
       Он лоббировал свои интересы через управляющего делами президента Павла Бородина и даже через премьер-министра Виктора Черномырдина. В ответ на поддержку Черномырдина Березовский вызвался помочь координировать финансирование его политической партии "Наш дом -- Россия" во время парламентских выборов 1995 года; он также обеспечил Черномырдину положительное освещение его деятельности на ОРТ. Он убедил премьер-министра, что ОРТ необходимы дотации и что "Сибнефть" позволит Березовскому использовать прибыль от нефти для финансирования канала .
       "Сибнефть" была создана летом 1995 года. Единственное государственное учреждение, которое могло бы выступить против создания "Сибнефти" -- Минтопэнерго, -- в этой закулисной сделке не участвовало.
       "Указ президента о создании "Сибирской нефтяной компании" стал неожиданностью даже для специалистов, -- вспоминал генерал Коржаков. -- Концепция развития нефтяного комплекса страны уже была утверждена правительством, и появление столь мощной компании никак в нее не вписывалось" .
       Омский НПЗ, один из двух ключевых компонентов новой компании, к переговорам допущен не был. Современное оборудование, огромная пропускная способность и прекрасное географическое положение с легкостью обеспечили Омскому НПЗ первенство в России; его поставщиками были крупнейшие нефтедобывающие предприятия страны. Хотя за "Роснефтью" осталось больше половины акций (вскоре они перейдут "Сибнефти"), у завода были серьезные внешние инвесторы: 10 процентов акций принадлежали "Лукойлу", небольшие пакеты находились в собственности иностранных инвесторов, таких, как "CS First Boston". Другими словами, Омский завод мог прекрасно работать без постороннего вмешательства .
       Во главе Омского завода стоял Иван Лицкевич, уважаемый ветеран отрасли. В прошлом он сотрудничал с партнером Березовского Романом Абрамовичем, который покупал на заводе нефтепродукты для экспорта за границу. Но Лицкевич выступил против планов Березовского и Абрамовича взять завод под свой контроль и сделать его частью "Сибнефти". 19 августа 1995 года его тело нашли на дне Иртыша. Местные правоохранительные органы объявили, что это был несчастный случай .
       Лишившись генерального директора, Омский завод быстро сложил оружие. У Березовского с Абрамовичем оставалось последнее препятствие -- компания "Балкар Трейдинг", которой принадлежало право на экспорт большей части сырой нефти, добываемой "Ноябрьскнефтегазом". Компания была названа в честь мятежной республики Кабардино-Балкарии на Кавказе. Компанию возглавлял Петр Янчев, соперник Березовского по торговле автовазовскими машинами .
       В период создания "Сибнефти" "Балкар" была одной из крупнейших торговых нефтяных компаний в стране. Среди прочих у нее был пятилетний контракт на поставку американскому нефтяному гиганту "Mobil" 25 миллионов тонн сырой нефти, добываемой "Ноябрьскнефтегазом" (на сумму примерно в 3 миллиарда долларов). Естественно, Янчев не хотел уступать столь выгодный контракт вновь созданной компании под названием "Сибнефть". В борьбе за сохранение позиций Петр Янчев мог рассчитывать на нескольких мощных покровителей: тренера Ельцина по теннису Шамиля Тарпищева; исполняющего обязанности генерального прокурора России Алексея Ильюшенко, чья жена работала у Янчева консультантом; и заместителя Ильюшенко, который приходился Янчеву тестем .
       По иронии судьбы, именно на Ильюшенко была возложена ответственность за раскрытие убийства Листьева; сразу после убийства Ильюшенко оказал Березовскому услугу, приказав следователям воздержаться от обыска в офисе "ЛогоВАЗа". Но к осени 1995 года надобность в услугах со стороны Ильюшенко у Березовского отпала. В конце сентября, через месяц после создания "Сибнефти", Янчева арестовали по обвинению во взяточничестве и растрате и бросили в тюрьму. Ильюшенко уволили с поста исполняющего обязанности генерального прокурора, а еще через несколько месяцев арестовали за взяточничество. Большинство крупных контрактов "Балкар Трейдинг" по продаже нефти, добытой "Ноябрьскнефтегазом", было расторгнуто. Сотрудники "Mobil" уехали домой .
       Теперь Березовский с Абрамовичем могли принять на себя руководство "Сибнефтью" без особого сопротивления. Оставался лишь технический вопрос -- как заполучить акции нового нефтяного гиганта. Вскоре способ нашелся: постыдная псевдоприватизация в виде залоговых аукционов.
       Залоговые аукционы
       Идею проведения залоговых аукционов впервые упомянул в разговоре со мной в 1994 году американец Борис Йордан, специалист по инвестициям, в то время возглавлявший российский акционерный отдел в "CS First Boston"; Йордан полагал, что российскому правительству следует организовать гигантскую сделку "долги в обмен на акции". В начале 1995 года он ушел из банка и основал расположенную в России компанию "Ренессанс Капитал"; его партнером стал банкир Владимир Потанин. Вместе они разработали план обмена долгов правительства на акции. По этому плану ведущие российские банки давали остро нуждавшемуся в деньгах правительству 2 миллиарда долларов под залог крупных пакетов акций лучших промышленных предприятий страны. Акции оставались в собственности банков до проведения на этих предприятиях приватизации во втором раунде аукционов в 1997 году .
       Ведущие российские банки были готовы участвовать в строительстве промышленной империи. "В России нет спокойной жизни, если получаешь приличные доходы от торговли, -- сказал мне глава банка "Менатеп" Михаил Ходорковский. -- Никто этого не понимает. У вас не будет ни минуты покоя. На вас будут наезжать рэкетиры, вас будут дергать государственные органы. Вас перестанут уважать даже ваши родители" .
       Настоящая причина была куда более прозаической. Обслуживая счета крупнейших российских экспортеров -- основная доля в которых все еще принадлежала государству, -- банки вроде "Менатепа" сколотили огромные состояния, и им требовались гарантии того, что деньги этих компаний будут и дальше поступать на их счета. И банки решили пустить деньги, заработанные на обслуживании счетов крупнейших экспортеров, на покупку их же акций. (Второй этап приватизации по модели Березовского.) Однако новые российские банкиры были не в состоянии много заплатить. Всего за несколько лет они сделали миллиарды долларов, но большую часть этих денег истратили на мраморную отделку офисов, "мерседесы", особняки в Москве и виллы за границей.
       Никто не умел так ловко прибирать к рукам крупные компании, как Березовский, -- почти даром. Магнат вложил всего несколько миллионов долларов и получил контрольный пакет акций "АвтоВАЗа"; он заплатил всего 320 тысяч долларов за контрольный пакет на ОРТ; он не заплатил ни копейки за контроль над "Аэрофлотом". За контрольный пакет акций "Сибнефти" надо было выложить приличные деньги, но не таков Березовский -- он хотел заплатить лишь крошечную часть рыночной стоимости.
       Именно на этой основе -- взять под контроль крупнейших российских экспортеров и при этом ничего не заплатить за их акции -- и родилась идея залоговых аукционов. Честь обратиться с этим предложением к правительству предоставили Владимиру Потанину.
       Тридцатишестилетний Потанин был одним из "золотых мальчиков" советского истэблишмента. Умный, энергичный и деловой. С хорошими связями. Его отец работал в Министерстве внешнеэкономических связей. Потанин вступил в комсомол, учился в престижном институте, в двадцать шесть лет вступил в партию и начал работать в министерстве своего отца. После падения Берлинской стены Потанин с сослуживцами из министерства основал международную торговую компанию "Интеррос" -- конкурента старым государственным торговым монополиям. При поддержке высоких должностных лиц из Министерства внешней торговли и ЦК партии его компания быстро получила лицензии на внешнеторговую деятельность, появились клиенты из числа крупнейших экспортеров .
       После прихода Ельцина к власти Потанин начал заниматься банковским делом. Он основал два банка -- МФК и "Онэксим-банк" -- на руинах главных внешнеторговых банков СССР. Лучшие клиенты этих обанкротившихся учреждений -- более сорока крупнейших российских экспортеров -- перевели свои счета в новые банки, оставив внешнеторговые долги российскому правительству. Уже через несколько лет после основания "Онэксим-банк" и МФК занимали третье и четвертое места соответственно в рейтинге российских банков, имея филиалы в Швейцарии, на Кипре и Карибских островах .
       Даже такое современное финансовое учреждение, как "Онэксим-банк", несло на себе отпечаток примитивизма российской банковской системы. Мне это бросилось в глаза, когда я пришел на встречу с Потаниным в офис "Онэксим-банка" -- огромное, уродливое современное здание. Сначала пришлось предъявить вооруженной до зубов охране приглашение; затем мой портфель пропустили через рентгеновскую машину, а меня попросили пройти через металлодетектор. Преодолев последний барьер -- изготовленные в Италии двери из толстого гранатонепробиваемого стекла -- я, наконец, оказался в холле. К чему такие меры безопасности? "Из-за бандитов, -- объяснил Потанин, когда я поднялся к нему наверх. -- У правительства нет сил, чтобы защитить нас. Вот мы сами себя и защищаем. Самые талантливые государственные служащие, включая тех, кто работал в спецслужбах, перешли в частные структуры" .
       Среди клиентов "Онэксим-банка" были предприятия, производившие стратегически важные экспортные товары -- нефть, бриллианты, драгоценные металлы и оружие, -- это доказывало его привилегированный статус. Потанин не участвовал в политических интригах, никогда публично не критиковал членов правительства. В отличие от Березовского Потанин очень сдержанно высказывался по поводу своих замыслов. "Я никогда не считал, что влияние банкиров на власть является решающим, и я никогда не считал, что власть должна обслуживать бизнес", -- сказал он мне .
       Но идея кредитов под залог акций как раз и означала то, что правительство шло в услужение нескольким избранным банкам. Другие крупнейшие российские банки с радостью подписались под идеей Потанина. Наиболее красноречивый и представительный из банкиров, Потанин представил план на заседании Кабинета министров в марте 1995 года; его сопровождали Михаил Ходорковский из "Менатепа" и Александр Смоленский из "Столичного банка сбережений". Потанин выступал один. Кабинет министров под руководством Анатолия Чубайса и премьер-министра Черномырдина план принял .
       Тут же последовала драка между ведущими банками за право дать правительству кредит в обмен на акции лучших предприятий. Полковник Валерий Стрелецкий, возглавлявший отдел СБП по борьбе с коррупцией и должностными преступлениями в правительстве, выяснил, как отбирались победители залоговых аукционов.
       "Отбор шел летом и осенью 1995 года на многочисленных встречах полудюжины ведущих бизнесменов (Березовский, Смоленский, Ходорковский, Потанин и другие) с государственными чиновниками, -- говорит он. -- Они не всегда встречались в полном составе. Иногда собирались отдельными группами, обсуждали проблемы, приходили к соглашению. Если договориться не удавалось, каждый шел своим путем, действуя через знакомых в госаппарате. Затем опять встречались все вместе. Таким путем шло разделение сфер влияния". В результате ожесточенного торга, предшествовавшего аукциону, несколько ведущих российских коммерческих банков выпали из узкого круга привилегированных участников -- Владимир Гусинский ("Мост-банк"), Владимир Виноградов ("Инкомбанк"), Петр Авен ("Альфа-банк"), Виталий Малкин ("Российский кредит") .
       "Важным фактором на данном этапе процесса приватизации было отношение Татьяны Дьяченко к тому или иному банкиру / олигарху, -- вспоминает Стрелецкий. -- Она шла к президенту и говорила: этот -- хороший, а тот -- плохой; этого надо поддержать, а того не надо". Больше всего, по словам полковника Стрелецкого, Татьяна отстаивала интересы Березовского. Она была в дружеских отношениях с Валентином Юмашевым, литературным обработчиком мемуаров Ельцина "Записки президента". "Они виделись каждый день, постоянно перезванивались, у них был общий круг знакомых", -- вспоминает генерал Коржаков. Именно Валентин Юмашев познакомил Березовского с Татьяной Дьяченко .
       Вскоре автомобильный дилер и дочь президента стали близкими друзьями. Березовский, по словам генерала Коржакова, осыпал Татьяну подарками -- драгоценностями и автомобилями. "Первый крупный подарок Березовский сделал Татьяне Дьяченко в 1994 году -- "Ниву" (российская версия джипа), -- говорит Коржаков. -- Автомобиль был оборудован по спецзаказу стереосистемой, кондиционером, противоугонной системой и роскошным салоном. (На российском рынке такая машина стоила бы 10 тысяч долларов.) Когда "Нива" сломалась, Березовский подарил Татьяне Дьяченко "шевроле блейзер" (вездеход стоимостью 50 тысяч долларов на российском рынке) .
       В то время муж Татьяны Дьяченко, Леонид, занимался торговлей нефтью с Омского нефтеперерабатывающего завода; он особенно тесно сотрудничал с партнером Березовского Романом Абрамовичем .
       Березовский умел выбирать друзей. По мере того как исчезали старые друзья Ельцина -- ветераны, поддерживавшие его в трудные времена, но павшие жертвой коррупционных скандалов и политических интриг, -- президент все больше опирался на семью. Скоро Татьяна стала его самым близким политическим советником. По всему было видно, что она -- его любимая дочь. Единственный запоминающийся эпизод в "Записках президента" -- странная история о том, как Ельцин давал крошечной Тане свою грудь, чтобы она не плакала в поезде .
       Как могло случиться, что дочь Ельцина, ничего не понимавшая ни в бизнесе, ни в государственных делах, участвовала в распределении собственности лучших российских предприятий? "Татьяна Дьяченко -- единственный человек, к кому президент прислушивается, кого безгранично любит и кому безгранично доверяет, -- продолжает Стрелецкий. -- Возможно, сам президент и не распоряжался, кому быть на аукционах победителем, а кому проигравшим. Эту роль взял на себя Черномырдин -- он выполнял все указания президента, угадывал его желания и был готов делать, что угодно. Это была одна цепочка (бизнесмены -- Татьяна -- Ельцин -- Черномырдин), и Татьяна Дьяченко в ней -- связующее звено" .
       Одним из первых победителей залоговых аукционов стал давний партнер Березовского Михаил Ходорковский. Еще в 1992-1993 годах, когда Березовский только занялся коммерцией, заключив несколько крупных сделок по экспорту нефти, древесины и алюминия, его контракты, как утверждают, обслуживал банк "Менатеп" Ходорковского. Когда летом 1995 года разрабатывалась схема залоговых аукционов, банк "Менатеп" помог "ЛогоВАЗу" выплатить долги "АвтоВАЗу". Во время самих аукционов банк "Менатеп" и финансовые компании Березовского давали взаимные гарантии -- способствовать победе друг друга .
       Офис Михаила Ходорковского находился в угрюмом особняке в центре Москвы. Здание обнесено высоким металлическим забором с острыми зубцами. Прилегающая территория кишела охранниками в хорошо сшитых костюмах или черном обмундировании и сапогах. Пропуска проверялись самым тщательным образом.
       "Лично мне не принадлежит ни одной акции в моей компании. У меня только зарплата и машина", -- сказал Ходорковский в нашу первую встречу. Однако он возглавлял одну из крупнейших империй в стране и входил в число самых богатых людей России. Его холдинг включал банк "Менатеп", дюжину других банков, крупную недвижимость в Москве, сталелитейный завод, крупнейшие в России заводы по производству титана и магния, а также множество пищевых комбинатов, текстильных фабрик, предприятий по производству минеральных удобрений и химикатов .
       И все же, сидя в своем кабинете у изразцовой печи за чашечкой кофе, со шкурой уссурийского тигра в ногах, Ходорковский, тридцати одного года от роду, держался подчеркнуто скромно, как прилежный старшекурсник. За плечами у него была классическая карьера крупного предпринимателя ельцинской эпохи. В 1987 году, занимая высокий пост в московском комсомоле, Ходорковский основал торговый кооператив на партийные деньги; год спустя создал банк. В 1990-1993 годах Ходорковский работал в правительстве России, сначала на посту экономического советника российского премьер-министра, затем заместителем министра топлива и энергетики. Группа "Менатеп" между тем разрасталась. Ее торговые компании получали большие прибыли от нефти, зерна, сахара и металлов. Банк "Менатеп" богател на обслуживании счетов московских учреждений и различных федеральных структур .
       Ходорковский предусмотрительно обзаводился нужными связями за границей. Первым заместителем председателя банка "Менатеп" был Константин Кагаловский, женатый на Наташе Гурфинкель-Кагаловской, главе отдела "Bank of New York" no работе с Россией. (Гурфинкель уйдет со своего поста в 1999 году, когда американское правительство займется расследованием дела об отмывании денег через "Bank of New York".) Ходорковский старался создать "Менатепу" имя за границей. В 1994 году он истратил миллион долларов на рекламу во всю страницу в "Wall Street Journal" и "New York Times". Он нанял компанию "Arthur Andersen", чтобы провести аудит, выпустил через "Bank of New York" АДР (Американские депозитные квитанции) .
       Однако некоторые крупные внешнеторговые сделки Ходорковского не вызывали восторга в США. Он тесно работал с беглым американским коммерсантом Марком Ричем. С 1994 по 1996 год "Менатеп" продал Кубе нефти на сотни миллионов долларов в обмен на кубинский сахар. Ходорковский также способствовал созданию структуры под названием "European Union Bank" на острове Антигуа в Карибском море, небезызвестном райском местечке для отмывания денег, особенно наркодолларов .
       На залоговых аукционах Ходорковского интересовал недавно созданный холдинг "Юкос" -- вторая по величине нефтяная компания в России. В холдинг входила добывающая компания "Самаранефтегаз" -- экспортом ее продукции занимался Березовский -- и Самарский НПЗ, на котором за два года до этого произошло несколько убийств. По запасам нефти "Юкос" считался одной из богатейших компаний в мире и на залоговых аукционах был самым лакомым куском. На торги выставили 45 процентов акций. В начале ноября 1995 года "Менатеп" прямо велел остальным потенциальным желающим от участия в торгах воздержаться. "Двух мнений быть не может, -- заявил прессе первый зампредседателя "Менатепа" Константин Кагаловский, -- "Юкос" будет нашим" .
       Месяц спустя, 8 декабря, консорциум из "Инкомбанка", "Альфа-банка" и банка "Российский кредит" предложил за акции "Юкоса" 350 миллионов долларов -- намного больше, чем другие участники. Но структурой, ведавшей регистрацией заявок на участие в аукционе по продаже "Юкоса", был банк "Менатеп". И он не принял заявку консорциума по следующей причине: часть залога консорциум внес государственными краткосрочными облигациями, а не деньгами. В итоге "Юкос" достался компании, представлявшей интересы "Менатепа", она заплатила за пакет акций "Юкоса" всего на 9 миллионов долларов больше стартовой цены в 150 миллионов .
       Между тем автор идеи по проведению залоговых аукционов Владимир Потанин положил глаз на другой трофей -- металлургический гигант "Норильский никель". Это предприятие было одним из важнейших российских экспортеров и крупным акционером "Онэксим-банка". Город Норильск был основан недалеко от Северного полюса в 1935 году; он зародился как один из самых страшных советских лагерей. Первыми директорами норильского конгломерата были генералы НКВД -- печально известной сталинской тайной полиции. За двадцать лет в норильском лагере от голода, болезней, холода погибли и были расстреляны около 100 тысяч заключенных.
       В недрах арктической тундры в этом месте было скрыто 35 процентов разведанных мировых запасов никеля, 10 процентов меди, 14 процентов кобальта, 55 процентов палладия, 20 процентов платины, а также крупные залежи угля и серебра. "Норильский никель" разрабатывал, возможно, самое богатое в мире месторождение руды с исключительно высоким содержанием металла .
       После 1991 года контроль над предприятием взяли директора заводов, они основали собственные торговые компании за рубежом и принялись стричь валютную выручку предприятия. Акционеры с незначительным количеством акций -- "Онэксим-банк" и "CS First Boston" -- были не в состоянии положить конец грабежу. С проведением залоговых аукционов у Потанина появился шанс: правительство решило продать свой пакет акций (38 процентов общих, 51 процент голосующих) .
       На аукционе по продаже акций "Норильского никеля" самое большое предложение -- 355 миллионов долларов -- поступило от компании "Конт", представлявшей интересы банка "Российский кредит". "Онэксим-банк", проводивший регистрацию заявок на участие в аукционе, отстранил "Российский кредит" из-за "недостаточных финансовых гарантий". Победителем стал филиал "Онэксим-банка", заплативший 170,1 миллиона долларов -- всего на 100 тысяч больше стартовой цены .
       Несколько недель спустя опять-таки "Онэксим-банку" поручили регистрировать заявки на участие в аукционе по продаже 51 процента акций нефтяного гиганта "Сиданко". В очередной раз "Российский кредит" подал заявку, и "Онэксим-банк" ее снова не принял: якобы "Российский кредит" не внес необходимый задаток; между тем представители "Российского кредита" утверждали, что их даже не пустили в здание "Онэксим-банка" в день аукциона. Аукцион выиграла связанная с "Онэксим-банком" МФК, заплатившая всего 5 миллионов долларов сверх стартовой цены в 125 миллионов .
       К тому времени всем стало ясно, что залоговые аукционы имели мало общего со свободным рынком. Аукционы были подтасованы -- сделки осуществлялись в угоду избранной группе предпринимателей.
       Аукцион по продаже акций "Сибнефти"
       Аукцион по продаже 51 процента акций "Сибнефти" был последним в серии залоговых аукционов. "Сибнефть" была блестящим трофеем. Одна из крупнейших частных нефтяных компаний в мире, она имела разведанные запасы углеводородов, равные запасам "Amoco" и "Mobil", вместе взятых, хотя ее фактическая добыча составляла треть добычи вышеназванных американских гигантов. Добившись создания "Сибнефти" летом 1995 года, Березовский никому не собирался уступать ее акции .
       Для покупки акций "Сибнефти" была специально создана "Нефтяная финансовая компания", "НФК". Березовский утверждал, что лишь оказывал "НФК" консультационные услуги по участию в аукционе. Не прошло и года, как он бросил разыгрывать комедию и в интервью мне честно признался: "НФК" принадлежит ему .
       Аукцион по продаже акций "Сибнефти" состоялся 28 декабря 1995 года. Стартовая цена составила 100 миллионов долларов. Было два конкурента: "Инкомбанк", чья дочерняя металлургическая компания "Самеко" предложила за пакет акций 175 миллионов долларов, и "НФК" Березовского, предложившая 100,3 миллиона.
       Еще за несколько месяцев до аукциона Березовский решил, что победителем станет он. Но как нейтрализовать соперника? Некоторое время спустя глава Госкомимущества Альфред Кох рассказал мне, как прошли торги .
       "Аукцион начинается. Вдруг, как у Гоголя в "Ревизоре", раздается "стук сапог". Открывается дверь. Заходит человек и кладет на стол комиссии факс: "Я, Иван Иванович Иванов (фамилии не помню), директор завода "Самеко", отзываю свою заявку". Все. Конкуренции не было. Остался один покупатель, и он победил".
       "Что в этом такого странного?"
       "Я, находясь в твердом уме и здравой памяти, -- ответил Кох, -- подав однажды заявку на аукцион, не придумаю завтра ее отобрать, тем более что речь идет о ста или двухстах миллионах долларов. Директор "Самеко" -- кажется, его фамилия Оводенко -- подал заявку (и снял ее). Что-то должно случиться в течение нескольких дней, чтобы я наплевал на своего хозяина ("Инкомбанк"), наплевал на то, что я буду выглядеть просто смешно на старости лет..."
       "Вы думаете, он сделал это против воли "Инкомбанка"?" -- спросил я.
       "Абсолютно. На сто процентов".
       "Но почему?"
       "Жизнь дороже, наверное, чем хозяин, -- усмехнулся Кох. -- Ему сделали предложение, от которого он не смог отказаться".
       Тем не менее требовался по крайней мере еще один участник, чтобы аукцион состоялся. Весьма кстати подвернулась компания "Тонус", представлявшая интересы банка "Менатеп" и одновременно дававшая финансовые гарантии "НФК" Березовского. Она предложила 100,1 миллиона долларов. "НФК" предложила 100,3 миллиона (всего на 300 тысяч больше стартовой цены) и выиграла аукцион .
       Итак, Борису Березовскому удалось купить контрольный пакет акций "Сибнефти", когда, если исходить из стоимости этих акций, ее цена была меньше 200 миллионов долларов. Два года спустя "Сибнефть" продавала свои акции на российской бирже, компания уже оценивалась в 5 миллиардов долларов. Чем же объяснить прирост стоимости акционерного капитала за два года на 2400 процентов? Со времени залогового аукциона на "Сибнефти" мало что изменилось -- то же неуклюжее предприятие-гигант, добывавшее столько же нефти для тех же покупателей. Но едва акции компании стали продаваться на свободном рынке, их стоимость приблизилась к реальной.
       В последующие месяцы глава "Инкомбанка" Владимир Виноградов неоднократно заявлял в прессе, что результаты залоговых аукционов были фальсифицированы. "Инкомбанк", один из крупнейших коммерческих банков России, просто-напросто вывели из игры. Зимой 1994/95 года он значился в списке акционеров ОРТ (куда входили только самые избранные), но в последнюю минуту его вычеркнули. Он участвовал в подготовке залоговых аукционов, но на последнем этапе в число намеченных победителей не попадал. Он пытался купить акции "Юкоса", но безуспешно. Пытался купить акции "Сибнефти", но ему не позволили.
       Как только "Инкомбанк" публично опротестовал результаты аукционов по продаже акций "Сибнефти" и "Юкоса", государственные структуры стали на него нажимать. 15 января Центробанк приступил к расследованию платежеспособности банка. Несмотря на то что "Инкомбанк" своевременно производил все платежи, в прессе появились домыслы о его финансовой несостоятельности; Центробанк даже ввел там на короткое время временное административное управление. К осени 1996 года "Инкомбанк" перестал бороться за то, чтобы результаты аукционов признали недействительными; но в частных беседах Владимир Виноградов продолжал утверждать: за кампанией по дискредитации его банка стояли Березовский со Смоленским .
       Березовский продолжал скупать оставшиеся акции "Сибнефти", подав заявку на приобретение 15 процентов акций на денежном аукционе и еще 34 процентов на инвестиционных торгах.
       Во время интервью накануне первых инвестиционных торгов (15 процентов акций "Сибнефти" были проданы 19 сентября 1996 года) Березовский держался на удивление спокойно. Когда я спросил его, насколько возможно участие иностранных инвесторов в аукционе по продаже 15 процентов акций, он ответил -- маловероятно. Вести дела в России иностранцам чрезвычайно рискованно. "Мы управляем процессом в большей степени, чем им управляют западные компании", -- объяснил он. На самом деле западные инвесторы поняли, что это не свободный рынок, а что-то вроде мафиозного сговора .
       В обмен на 34 процента акций Березовский с Абрамовичем обещали инвестировать в "Сибнефть" 78 миллионов долларов в течение трех лет. Этой суммы было недостаточно даже для поддержания в норме существующих нефтяных скважин, не говоря уже о повышении производительности .
       "Власть должна выражать интересы бизнеса"
       Главный архитектор залоговых аукционов Анатолий Чубайс отрицал, что они были подтасованы и что государство получало до смешного мало денег. "Не забывайте, что это была огромная сумма", -- сказал он о миллионах, которые "Менатеп" заплатил за акции "Юкоса" .
       Но правительство Ельцина явно не стремилось получить как можно больше денег за государственное имущество. Об этом говорит хотя бы то, что иностранцы не были допущены к участию в аукционах. "Предприятия продавались бы дороже, если бы в аукционах участвовали иностранцы, -- признал Потанин. -- Я выступал за их участие, но мое предложение не нашло поддержки в правительстве" .
       Сколько были готовы заплатить иностранные стратегические инвесторы за акции, выставляемые на аукционах? Об этом можно судить хотя бы по продаже акций "Лукойла" осенью 1995 года. На залоговых аукционах сам "Лукойл" купил 5 процентов акций своей компании за 35 миллионов долларов. Несколькими месяцами раньше американская нефтяная компания "Аrсо", купила 6 процентов акций "Лукойла" за 250 миллионов.
       Есть и еще одно свидетельство подтасовки результатов залоговых аукционов: к каждому аукциону были допущены по крайней мере два участника, но почти всегда победитель платил лишь на несколько миллионов долларов больше стартовой цены. Эта цена была искусственной, она не имела никакого отношения к рыночной стоимости компании, что видно из следующей таблицы.
       Шесть самых дорогих залоговых аукционов (в млн долларов США)
      
       Компания Выставлено акций на аукцион,
       % Цена акций на аукционе (ноябрь-- декабрь 1995 г.) Рыночная стоимость, исходя из цены акций на аукционе Рыночная стоимость на 1 августа 1997 г.
       "Лукойл" 5 35 700 15 839
       "Юкос" 45 159 353 6214
       "Сургут Нефтегаз" 40 88 220 5689
       "Сиданко" 51 130 255 5113
       "Сибнефть" 51 100 196 4968
       "Норильский никель" 51 (голосующих) 170 333 1890
      
       Из этих жемчужин в короне российской промышленности только акции "Норильского никеля" были проданы по более или менее реальной цене, хотя и она была в шесть раз меньше, чем на открытом рынке полтора года спустя. Продажа акций нефтяных компаний (первых пяти в таблице) была чистым надувательством -- их стоимость на рынке была в 18--26 раз выше уже через полтора года после аукционов.
       "Почему государство продавало свою собственность так дешево? Потому что продавали сами себе. Произошло сращивание государственного аппарата, части чиновников с этими генераторами идей, -- утверждает полковник Стрелецкий, позже написавший бестселлер на эту тему. -- Березовский, Гусинский, Бойко, Потанин и остальные. Эти люди знали, как нужно украсть. Для того чтобы украсть, им требовался союз с государственными чиновниками. Госчиновникам тоже были нужны деньги. И союз состоялся" .
       Березовский рассматривал этот вопрос философски. "Власть, если не говорить об абстрактном выражении интересов народа, должна выражать интересы бизнеса, --- заявил он в ноябре 1995 года в интервью газете "Коммерсант". -- И в последнее время власть все больше выражает интересы капитала" .
       Залоговые аукционы имели для России катастрофические последствия. Государство разом лишилось значительной части предприятий, кормивших бюджет. Эта ошибка проявится с особой силой уже через три года, когда государственная финансовая система рухнет.
       "Мы совершили ошибку, приватизировав самые доходные отрасли, за счет которых правительство могло худо-бедно пополнять бюджет, -- сказал министр внешних экономических связей Олег Давыдов. -- Они (банки) забрали прибыли у государства, у тех слоев населения, которым зарплату не платили. Трагедия сегодняшнего дня в том, что, если это были бы государственные предприятия, они приносили бы доходы, платили бы налоги, платили бы зарплату своим рабочим, они вносили в обновление капитала своего. Предприятие бы жило. Но пришли вот эти "собственники", и что произошло? Прибыли нет. Налогов нет. Оборудование изнашивается. А деньги уплывают за рубеж" .
       Ирония, в частности, заключается в том, что деньги, на которые Березовский и другие олигархи купили акции предприятий на залоговых аукционах, принадлежали государству. Как только Гайдар с Чубайсом начали экспериментировать с капитализмом, правительство Ельцина стало делать все, чтобы укрепить кучку привилегированных банков. Эти структуры получали кредиты Центробанка под отрицательный реальный процент. Им давали огромные государственные средства для размещения на депозитах под процент ниже рыночного. Им разрешили захватить прибыли российских торговых организаций и не платить с них налоги. И, наконец, их допустили на эксклюзивный рынок государственных краткосрочных облигаций (ГКО) с доходом в 100 процентов и больше в долларах. Выплачивая такие высокие проценты по внутреннему долгу, российское правительство неотвратимо приближалось к банкротству. А банки со связями -- "Онэксим", "Менатеп", "Столичный" -- жирели на легко нажитых деньгах.
       Часть денег ушла на предметы роскоши, часть -- на покупку промышленных предприятий на залоговых аукционах.
       Залоговые аукционы были лишь очередным этапом в стратегии ельцинского режима -- интересы страны были принесены в жертву интересам ближнего круга олигархов.
       Истоки этих коррумпированных отношений восходят к соглашению между Березовским и президентом Ельциным о публикации его мемуаров в 1994 году. Проникнув в ближний круг президента первым среди крупнейших российских предпринимателей, Березовский проложил дорогу другим олигархам. Олег Сысуев, вице-премьер правительства при Ельцине, позже сделал следующий вывод: "Ельцин допустил одну серьезную ошибку: он дал возможность большому бизнесу приблизиться к себе и своему близкому окружению на расстояние непозволительное. (Ни в одном законе не сказано было, насколько тесными могут быть такие отношения). Просто этого он мог или не мог, как человек, чувствовать: насколько это расстояние должно быть. Вследствие этого, видя, насколько это все близко и как это все развивается, остальные решили, что это правила, правила, которые установлены высшей властью, и что этим правилам можно следовать и при этом быть спокойным за свою судьбу" .
       Залоговые аукционы были самой наглядной иллюстрацией этих правил. Возможно, именно они подтолкнули Россию к банкротству (дефолт в августе 1998 года), но с точки зрения макиавеллизма они оказали режиму Ельцина неоценимую услугу, вынудив олигархов поддержать переизбрание Ельцина. Поскольку аукционы проводились в два этапа -- в 1995 году олигархи дали правительству взаймы деньги, но официально должны были получить предприятия в свою собственность только после президентских выборов 1996 года, -- Чубайс и его команда получили гарантии, что победители аукционов сделают все возможное для переизбрания Ельцина на второй срок. Таким образом, олигархи и правительство Ельцина стали подельниками в грабеже.
       ГЛАВА ВОСЬМАЯ
       "ЧЕРНАЯ КАССА" ПРЕЗИДЕНТСКОЙ КАМПАНИИ ЕЛЬЦИНА
       Давос
       Каждый год в конце января богатые и влиятельные люди со всего света съезжаются в Давос, эксклюзивный горнолыжный курорт в Швейцарии. Это событие называют Всемирным экономическим форумом.
       Когда в начале 1996 года Борис Березовский приехал в Давос, предстоящие президентские выборы в России находились в центре внимания. Положение Бориса Ельцина было весьма сложным: до выборов оставалось всего шесть месяцев, а по результатам социологических опросов лидер коммунистов Геннадий Зюганов опережал других кандидатов с большим отрывом. Опросы показывали, что за шестидесятипятилетнего Ельцина готовы отдать свои голоса от пяти до восьми процентов опрошенных. В списке претендентов на президентский пост он занимал четвертое или пятое место. На парламентских выборах в декабре прошлого года российские избиратели решительно выступили против его политики; коммунисты и партия Жириновского получили две трети мест в нижней палате парламента. Накануне Нового, года у Ельцина случился инфаркт, и его отправили на лечение в санаторий "Барвиха" .
       Создавалось впечатление, что деловая и политическая элита во всем мире поставила на нем крест -- шансы Ельцина на переизбрание были минимальны. Между тем Геннадий Зюганов своими умеренными взглядами произвел на Запад положительное впечатление -- когда коммунисты придут к власти, никакой революции на большевистский манер не будет, заявил он. "Я помню прекрасно, какое было отношение деловых кругов Запада к Зюганову в Давосе, -- говорил Березовский. -- Я помню, как энергично велись переговоры с Зюгановым о возможном партнерстве и прочее, прочее. Но у нас (российских олигархов) альтернатив не было -- мы не могли вести разговоры с Зюгановым о партнерстве" .
       В российскую делегацию в Давосе входили такие политики, как Анатолий Чубайс и Юрий Лужков, предприниматели Владимир Гусинский, Владимир Виноградов и Михаил Ходорковский. Березовский понимал, что ведущим российским бизнесменам необходимо объединиться вокруг Ельцина, несмотря на разногласия. Первым делом он решил наладить отношения со своим главным противником -- Владимиром Гусинским. Их встреча состоялась; они договорились забыть, как выразился Березовский, о своей "жестокой конкуренции" и создать объединенный фронт против коммунистов .
       "Не могу сказать, что сегодня у нас с Борисом Абрамовичем любовь и дружба, -- сказал Гусинский в интервью российской газете пару месяцев спустя. -- Просто в какой-то момент понимаешь, что, продолжая драться, ты наносишь ущерб не только противнику, но и себе. У меня нет шансов одержать верх над Березовским, как и у него нет шансов одержать верх надо мной. Поэтому нам нужно было когда-то сесть и договориться" .
       Когда Гусинского спросили о новой единой цели, возникшей у российских олигархов после Давоса, он ответил: "Я бы не стал говорить о банковской корпоративности. Такого не бывает. Возможно только временное объединение интересов. У каждого финансового института нет ни друзей, ни врагов -- есть временные союзники и временные конкуренты. Проходит время, и все меняется" .
       Но чтобы обеспечить Ельцину необходимую поддержку дома, объединения банкиров в Давосе было мало. Некоторые олигархи -- например, Владимир Потанин, глава "Онэксим-банка", -- туда даже не поехали. Несмотря на весь свой дар убеждения, Березовскому не удалось уговорить влиятельных российских промышленников, в частности главу "Газпрома" Рема Вяхирева, и главных нефтедобытчиков, что объединить их должен именно он. Тогда Березовский обратился к Анатолию Чубайсу. Будучи архитектором приватизации в России, Чубайс практически каждому из новой элиты хоть что-то дал. Он больше всех подходил на роль руководителя предвыборной кампании Ельцина. Он всегда был прекрасным администратором -- хладнокровным, трезвомыслящим и решительным. Он хранил верность олигархам, пользовался поддержкой на Западе. И руководители транснациональных корпораций, и правительственные чиновники на Западе считали Чубайса своим человеком в России.
       "(Чубайс) тогда был практически не у дел, -- рассказывал Березовский газете "Коммерсант". -- Я встретился с Чубайсом с глазу на глаз. Я тогда предложил ему попытаться создать некую группу из нас, объединить нас, имею в виду финансовую элиту. Мы все ему доверяли. Мы точно знали, что со всеми нами у него были абсолютно формальные отношения, когда он был на государственной службе. Наверное, это было главным -- мы не сомневались в его порядочности" .
       После жесткой критики залоговых аукционов, как подтасованной приватизации, президент Ельцин был вынужден отправить Чубайса в отставку с поста первого заместителя премьер-министра в середине января. Со своей стороны олигархи щедро профинансировали вновь созданную некоммерческую организацию, которую Чубайс возглавил после ухода из правительства. "Столичный банк сбережений", совместно контролируемый Березовским и Александром Смоленским, предоставил этой благотворительной организации беспроцентный кредит в 3 миллиона долларов. Деньги вложили в государственные облигации ГКО, годовой доход в долларах составлял около ста процентов. Позже Генпрокуратура займется расследованием нецелевого использования финансов в благотворительной организации Чубайса. (Через девять месяцев расследование было прекращено.) Так или иначе, проработав в частном секторе в 1996 году всего шесть месяцев, в налоговой декларации Чубайс указал налогооблагаемый доход в 300 тысяч долларов от "лекций" и "консультаций" .
       Для элиты новых русских Чубайс был чудотворцем -- ведь им удалось фантастически разбогатеть именно благодаря ему. Но Березовский сохранил на диво презрительное отношение к строителю российского капитализма. "Чубайс хорошо исполняет задания, которые дает ему хозяин, -- говорил позднее Березовский. -- В свое время (начало 1996 года) он был нанят на работу теми, кого потом стали называть "семибанкирщиной" (Березовский, Потанин и другие олигархи). Это факт. Он был наемным служащим с очень хорошей зарплатой. И он адекватно этой зарплате справился с задачами, которые перед ним поставили эти конкретные люди. А задача была простая: нам нужно было выиграть президентские выборы" .
       Березовский и его сообщники вернулись в Москву и плотно занялись предвыборной кампанией. Генерал Коржаков говорит, что был поражен новой стратегией и особенно новым союзом между Березовским и Гусинским. "Когда (Березовский) вернулся в Москву, он прибежал ко мне в Кремль и сказал, что не надо никого убивать, а лучше всем вместе дружить, -- вспоминает Коржаков. -- Я удивился. "Как же ты можешь сегодня просить убить человека, а завтра дружить с ним?"
       К компании "Березовский--Гусинский--Чубайс" присоединились остальные олигархи. Из государственных чиновников к ним примкнул верный союзник Березовского Валентин Юмашев и давний коллега Ельцина Виктор Илюшин. Оставалось только убедить Ельцина.
       "Власть мы не отдадим"
       Пятнадцатого февраля Ельцин отправился в свой родной Свердловск, чтобы заявить об участии в президентских выборах на второй срок. День выдался холодный; президент еще не оправился после недавно перенесенного инфаркта. Его голос был хриплым и слабым, вероятно, из-за гриппа. Шансов на победу Ельцина в выборах было мало. Россияне устали от коррупции, некомпетентности и нищеты. Правда, Ельцин всегда был особенно силен, когда его загоняли в угол, но, чтобы выиграть июньские выборы, от него требовалось нечто немыслимое.
       Предвыборную кампанию официально возглавлял старый, проверенный кадр ельцинской администрации -- первый вице-премьер Олег Сосковец, экс-министр металлургии и надежный собутыльник президента. Сосковец входил в так называемую консервативную фракцию ельцинского окружения, членами которой являлись большинство руководителей силовых министерств: Грачев, министр обороны; Барсуков, глава ФСБ, и Коржаков, руководитель СБП. Именно эта группа годом раньше организовала штурм Чечни, закончившийся полным провалом.
       Промышленный управленец старого образца, Сосковец умел говорить на языке секретарей обкомов, которые все еще управляли страной от имени Ельцина. Как и секретарям обкомов, Сосковцу был свойствен жесткий авторитарный стиль руководства. Анатолий Чубайс позже вспоминал, как в самом начале ельцинского правления, когда правительство изо всех сил отнимало у коммунистов последнюю власть, Сосковец проверял лояльность функционеров, выступавших на заседаниях Кабинета министров:
       -- А ты -- рыночник?
       -- Да.
       -- Ну тогда продолжай доклад .
       Столь же примитивной была и стратегия предвыборной кампании Сосковца -- она опиралась на грубую силу. Отношение ельцинской команды к выборам хорошо проиллюстрировал его друг и союзник генерал Коржаков. В апреле 1996 года Коржаков встретился в частном порядке с Виктором Черномырдиным, чтобы убедить его повлиять на губернаторов. "Губернаторы вас слушаются, -- сказал ему Коржаков. -- Они знают, что по вашему представлению назначают, по вашему представлению снимают, и они вас боятся. Просто скажите им: "60 процентов голосов должно быть за Ельцина". И они выполнят" .
       Возможно, эта стратегия и принесла бы в итоге свои плоды, но в начале 1996 года она была безрезультатна. Вскоре Коржаков начал действовать уж совсем грубыми методами. Если верить ему самому, он сказал коммунистам следующее: "Смотрите, ребята, не шутите. Мы власть не отдадим!" .
       Складывалось впечатление, что выборы надо отменять, иначе Ельцину при власти не остаться.
       Собрание в доме приемов "ЛогоВАЗа"
       В середине апреля тринадцать ведущих российских бизнесменов собрались в доме приемов "ЛогоВАЗа", роскошном особняке Березовского в центре Москвы -- обсудить предстоящие выборы. В "группу тринадцати", как ее называли, входили руководители крупнейших российских нефтяных компаний, самого большого независимого телеканала, автомобилестроительного гиганта, ведущей аэрокосмической фирмы и большинства крупнейших банков. Они составили обращение к российским враждующим политическим партиям, которое было опубликовано 27 апреля в ведущих газетах страны.
       "Общество расколото, -- так начиналось обращение. -- Этот раскол катастрофически нарастает с каждым днем. И трещина, разделяющая нас на красных и белых, своих и чужих, проходит через сердце России. ...В итоге победит не чья-то правда, а дух насилия и смуты. Взаимное отторжение политических сил столь велико, что утвердиться одна из них может только путем, ведущим к гражданской войне и распаду России".
       "Группа тринадцати" предложила собственное решение: "В этот ответственный час мы, предприниматели России, предлагаем интеллектуалам, военным, представителям исполнительной и законодательной власти, правоохранительных органов и средств массовой информации, всем тем, в чьих руках сегодня сосредоточена реальная власть и от кого зависит судьба России: объединить усилия для поиска политического компромисса. ...Российских политиков необходимо побудить к весьма серьезным взаимным уступкам, к стратегическим политическим договоренностям и их правовому закреплению".
       Письмо заканчивалось угрозой: "Отечественные предприниматели обладают необходимыми ресурсами и волей для воздействия на слишком беспринципных и на слишком бескомпромиссных политиков" .
       Письмо было воспринято российскими и западными СМИ как призыв к приостановке действия Конституции и достижению взаимовыгодной договоренности между политическими партиями. Пожалуй, больше всего в этом письме удивляло, что ведущие бизнесмены представали в нем как влиятельнейшие лица, от которых зависит судьба России. Выдержанное в приказном тоне, письмо повелевало ведущим политикам страны выстроиться в линию. Березовский впоследствии объяснил антиконституционный характер письма поведением консерваторов в окружении Ельцина: "Эта компания -- Коржаков, Сосковец, Барсуков -- оказывала сильнейшее давление на президента с тем, чтобы, по существу, отменить выборы, -- рассказал Березовский российскому журналисту год спустя. -- И путь был выбран самый что ни на есть порочный и опасный. Обсуждался запрет коммунистической партии, разгон Думы и перенос выборов на два года..."
       Призыв "группы тринадцати" к "компромиссу" между Ельциным и коммунистами не был до конца искренним. Он воспринимался, скорее, как предупреждение коммунистам: бизнесмены не допустят возвращения к государственной экономике, если на выборах победит Зюганов. Ведь в течение нескольких месяцев до публикации этого письма Березовский и его союзники не раз собирались в доме приемов "ЛогоВАЗа", чтобы выработать стратегию, которая позволит Ельцину победить .
       Через две недели после появления письма в газетах Зюганов решил ответить на обращение предпринимателей. Он предложил провести теледебаты с Ельциным -- "дискуссию" по проблемам, Стоящим перед Россией, и путям их разрешения. Ельцин сразу отказался, опасаясь импровизированного обсуждения наболевших российских проблем .
       Между тем Борис Березовский занимался координацией деятельности по сбору средств на предвыборную кампанию Ельцина. "Не секрет, что именно российский бизнес, именно новые люди сыграли решающую роль в победе демократических сил на этих выборах, -- поделился он со мной некоторое время спустя. -- Это была борьба за кровные интересы" .
       Татьяна
       Воодушевленный поддержкой своих новых союзников, Ельцин решил не переносить выборы. Березовский и другие олигархи заверили его, что он может победить в июне. Затем Ельцин сформировал под своим началом новый предвыборный штаб, заместителями стали Черномырдин и Илюшин. Внутри этой новой организации Чубайс возглавил "аналитическую группу", но, по существу, стал новым руководителем предвыборной кампании. "Таким образом, мы заняли как бы все интеллектуальное пространство, связанное с выборами президента, -- заметил Березовский. -- А президент получил новый информационный канал, чего мы и добивались" .
       Вскоре Чубайс все взял в свои руки. Сначала его штаб размещался в здании Московской мэрии, несколькими этажами выше офиса группы "Мост". "Это действительно удобно, -- замечал Коржаков, -- под боком Филипп Бобков со своими профессиональными аналитиками и эксклюзивной информацией службы безопасности "Моста". Размещение штаба Чубайса рядом с группой "Мост" показало, как быстро изменился политический пейзаж -- ведь всего год назад люди генерала Коржакова совершили "наезд" на группу "Мост" -- "Мордой в снег!" -- по наущению Березовского и президента Ельцина .
       Вскоре штаб Чубайса переехал в "Президент-отель". Это тщательно охраняемое здание было закрыто для посторонних. Оно входило в сферу ведения управляющего кремлевской собственностью Павла Бородина (оказавшегося в 1999 году в центре расследования швейцарской прокуратуры по делу о взяточничестве и отмывании денег), и сюда по самым разным поводам стекались бизнесмены и правительственные чиновники -- сторонники Ельцина.
       Ключевой фигурой во вновь созданной команде стала тридцатишестилетняя дочь Ельцина Татьяна Дьяченко. "Это придумал Юмашев, -- вспоминает Березовский. -- Он позвонил мне в шесть утра и говорит: "У меня есть совершенно гениальная идея". И произносит только одно имя: "Таня". Я спросонья не вполне понял. "Что "Таня"?" Он отвечает: "Таня должна работать с нами в аналитической группе". ...Идея действительно была гениальной, я тогда ее недооценил. Это открывало доступ информации к президенту. До выборов оставалось мало времени, и принимать решения надо было мгновенно. А эти решения мог принимать только президент. Поэтому нужна была оперативность и доверие к этому информационному каналу" .
       Березовский, Юмашев и Чубайс согласились, что участие Татьяны в работе предвыборного штаба принесет неоценимую пользу. Но как обратиться к ней с этим предложением? Как объяснить ее участие российским политическим кругам? По словам Коржакова, эта тройка отводила Тане такую же роль, какую сыграла дочь французского президента Жака Ширака Клод -- она смягчила образ отца на президентских выборах во Франции в 1995 году. Фактически Татьяна сыграла куда более важную роль, чем просто советник по связям с общественностью, -- она стала одной из ключевых фигур в предвыборной кампании. Все крутилось вокруг нее, и от нее зависели судьбы давних помощников Ельцина .
       Говоря о предвыборной кампании 1996 года, Березовский высоко оценил вклад Татьяны в дело олигархов. "Трудно заподозрить Татьяну Дьяченко в том, что она имела какие-то иные цели, кроме тех, которые имели мы (олигархи) все", -- сказал он российскому журналисту .
       Татьяна была частым гостем не только в особняке Березовского; ее нередко видели и в другом предвыборном штабе Ельцина (официальном) -- "Президент-отеле". Это была территория Чубайса. Присутствие Татьяны в группе Березовского--Чубайса предопределило кончину предвыборного штаба Сосковца--Коржакова. Позднее Березовский вспоминал, как на новое развитие событий отреагировали "консерваторы": "Сначала они не вполне понимали, что происходит, -- так резко изменился весь политический расклад вокруг президента" .
       "В предвыборном штабе Таню назначили независимым наблюдателем, -- вспоминает Коржаков. -- (На самом деле) все знали, что дочь Ельцина полностью зависит от мнения Березовского и Чубайса" .
       "Несерьезная сумма"
       Березовский и его коллеги делали все возможное, чтобы обеспечить победу Ельцина. Государственным служащим запрещалось принимать участие в предвыборной кампании, однако был задействован практически весь государственный аппарат, особенно губернаторы. Государственным телеканалам, например ОРТ Березовского, полагалось сохранять нейтралитет, однако на них нескончаемым потоком показывали новости, документальные программы и рекламные ролики, возвеличивавшие Ельцина и дискредитировавшие его противников. В соответствии с законом расходы партии на предвыборную кампанию не должны превышать 3 миллионов долларов, но, по оценкам СБП, на кампанию Ельцина было истрачено более одного миллиарда, а по оценкам вашингтонского мозгового треста "Центра по стратегическим и международным исследованиям" -- более двух миллиардов долларов .
       "Деньги пошли на губернаторов и на подкуп людей, -- вспоминает полковник Валерий Стрелецкий, руководитель отдела по борьбе с коррупцией СБП. -- Их истратили на различные фиктивные партии, например партию Ивана Рыбкина (умеренно левая партия), и различные общественные движения, например казачество. "Наш дом -- Россия" (партия премьер-министра Черномырдина) тоже получила деньги из этого фонда. Повсюду создавались предвыборные штабы..."
       Какое-то время спустя я спросил Чубайса, во что обошлась предвыборная кампания Ельцина. "Не знаю, не могу сказать, -- ответил он. -- Но официально зарегистрированный фонд кандидатов (3 млн долларов) -- это совсем несерьезно" .
       "Ельцинская предвыборная кампания финансировалась в основном за счет тайных поступлений от российских банков и финансово-промышленных групп, а также отдельных предпринимателей, -- говорит Коржаков. -- Эти деньги поступали в так называемую "черную кассу"; за них никто не отчитывался. Березовский сразу стал основным распорядителем этой кассы" .
       Много денег из этого фонда ушло на оплату проельцинских программ на частных телеканалах, рекламных щитов, установленных местными градоначальниками, проельцинских рок-концертов, организованных шоу-бизнесом, листовок и плакатов, изданных частными издательствами. Регистрацией денежных поступлений на президентскую кампанию и контролем их расходования в основном занимался предвыборный штаб. Эта система работала как "черная касса".
       "Всю схему координировал теневой предвыборный штаб в доме приемов "ЛогоВАЗа", -- говорит Стрелецкий. -- Ее придумали те же люди, что придумали залоговые аукционы. В начале 1996 года они много раз встречались в доме приемов "ЛогоВАЗа": Березовский, Татьяна Дьяченко, Чубайс и другие. На этих встречах Татьяна Дьяченко представляла интересы отца, Березовский представлял интересы предпринимателей, а Чубайс руководил самой кампанией" .
       Хотя деньги "черной кассы" прокручивали многие коммерческие банки, главная роль была отведена Александру Смоленскому, возглавлявшему "Столичный банк сбережений" (в котором, как станет известно позже, Березовскому, по некоторым оценкам, принадлежало 25 процентов акций) .
       "Среди банкиров Смоленскому была отведена роль администратора, -- объясняет Стрелецкий. -- Березовский осуществлял связь с правительственными структурами. Он ближе всех стоял к правительству и фактически играл связующую роль между Кремлем и бизнесом. Если возникал вопрос, который требовал решения властей -- какой-нибудь экономический вопрос, представлявший интерес для группы олигархов, -- его решал Березовский. Если Смоленский был руками, то Березовский был головой этого организма" .
       Березовский стремился представить себя главным архитектором ельцинской кампании. Он публично хвастался своим превосходством и постоянно принижал роль другого человека, который мог претендовать на титул руководителя кампании, -- Анатолия Чубайса. "Ни одной идеи во время этой кампании не исходило от Чубайса, -- сказал Березовский в интервью "Коммерсанту". -- Он -- не генератор идей, но блестящий их аналитик и реализатор. Очень часто наши предложения вызывали у него возражения, но потом он смирялся или подхватывал их. Во всяком случае, он их исполнял, и на очень высоком уровне" .
       Разработанная Березовским схема финансирования президентской кампании была верхом изобретательности: зачем зависеть от добровольных частных взносов, когда можно прокручивать государственные средства? В то время, когда учителя, врачи, солдаты и рабочие месяцами не получали зарплату, миллионы пожилых людей не получали пенсии, ельцинская команда решила бросить миллиарды долларов на переизбрание президента. Но использовать бюджетные средства для финансирования предвыборной кампании -- это явно противоречило закону, эти деньги надо было отмыть через крупные промышленные империи Березовского и других олигархов. "Средства "черной кассы" были незаконными не только с точки зрения правил избирательной кампании; они представляли собой выручку от операций на черном рынке", -- заметил Стрелецкий. Бизнесмены вносили в "черную кассу" сотни миллионов долларов. В обмен они получали суммы, превышающие их взносы во много раз, в виде государственных субсидий .
       "Метод "вербовки" предпринимателей был продуман заранее, -- отмечает Стрелецкий. -- Он подводил фундамент под процесс приватизации. Маленькой группе бизнесменов отдали все, весь государственный пирог. ...Бизнесменам, включая Березовского, выигравшим залоговые аукционы в 1995 году, разрешили одержать победу, при этом подразумевалось, что ...разрешая грабеж, государственные чиновники оказывают им услугу, но при одном условии -- придет время, когда бизнесмены должны будут дать крупные суммы денег на избирательную кампанию" .
       Государственные пакеты акций, оценивавшиеся на фондовом рынке в июле 1997 года в 14 миллиардов долларов, были проданы на залоговых аукционах олигархам менее чем за один миллиард. Это было далеко не все, что ельцинское правительство заплатило Березовскому и его коллегам за поддержку. Крупные сумы бюджетных денег были оставлены на счетах в уполномоченных банках, которые могли ими свободно распоряжаться в течение нескольких месяцев. Предпринимателям пообещали дополнительные выгоды от приватизации (тоже в миллиарды долларов) после переизбрания Ельцина. И, наконец, как утверждают Коржаков и Стрелецкий, Березовский и другие олигархи получили возможность "снимать сливки" с предвыборной кассы .
       Деньги на президентскую кампанию, вспоминает Стрелецкий, давали тысячи компаний. Практически любая компания, которая зависела от расположения правительства Ельцина, легко поддавалась на уговоры дать деньги на выборы. "Все эти деньги шли в общий котел, общую кассу, а затем оттуда шло распределение средств, -- говорит Стрелецкий. -- Деньги поступали от самых разных предприятий и структур, но только узкий круг людей, включая Березовского, имел доступ к общаку. Этот узкий круг лиц оставлял часть денег на кампанию, а часть брал себе. ...Прежде чем деньги (на кампанию) доходили до места назначения, они проходили через цепочку посредников, каждый из которых что-то оставлял себе".
       Массовое прикарманивание средств не было секретом для ельцинского окружения. Вечером 16 апреля генерал Коржаков и премьер Черномырдин выпивали в Президентском клубе. У них была редкая возможность обменяться мнениями о ходе избирательной кампании. Коржаков записал разговор на пленку .
       "Ч. Мы сейчас финансовую сторону кампании выборной налаживаем. ...Мне разверстку принесли, и я их предупредил: все будем проверять, смотреть документы, анализировать, суммы колоссальные идут. Это такая ненадежная публика, лучше сразу этих подлецов отшить.
       К. Конечно. Как на вашей кампании "Наш дом -- Россия" наживались? Мне же рассказывали. У меня случайно один человек сидел в клубе "Олби", где они все тусовались. Он рассказывал: "Я попал просто в клоаку. Они выпили, и разговоры пошли только о том, как "бабки" делить, как собирать, как кому отдавать. О выборах даже не вспомнили.
       Ч. Подонки. Сейчас даже Смоленский заволновался. ... Не знает, куда деньги уходят. Я хочу с Михаилом Ивановичем переговорить. (Барсуковым, начальником ФСБ.)
       К. Там ребята (в предвыборном штабе) сидят цепкие. Чубайс определяет, какую программу и кто из них экспертирует. В зависимости от этого выделяют деньги.
       Ч. Там цена четыре миллиона, пять, семь, пятнадцать...
       К. Да.
       Ч. Большие суммы. На 200 миллионов много можно сделать, это же в твердой валюте.
       К. Много украсть можно.
       Ч. Все равно украдут, другое дело -- сколько. И какова эффективность всех этих дел? Что мы от этого получим? Украдут все равно..."
       "Из их мозгов сделали пюре"
       Если ельцинская кампания была безнадежно коррумпирована, то кандидат от коммунистов был безнадежно скучен. Более того, возникал вопрос: а нужна ли коммунистам победа? Они прекрасно чувствовали себя в роли оппозиционной партии. Генерал Александр Лебедь, один из кандидатов в президенты, впоследствии занявший пост советника Ельцина по национальной безопасности, утверждает: с 1993-1994 года лидеры коммунистической партии тайно получали деньги от правительства. Другими словами, лидеры коммунистов были не так независимы, как казалось их сторонникам .
       И все же у коммунистов была неплохая возможность выиграть выборы. Россия разваливалась, и ответственность за это лежала на правительстве Ельцина. Кроме того, коммунисты располагали мощной сетью первичных парторганизаций; их активисты работали в самых отдаленных уголках страны. Эти преданные соратники вполне годились для того, чтобы вести кампанию по старинке: агитировать по квартирам, раздавать на улицах листовки, проводить митинги. И все-таки коммунистам было трудно достучаться до масс. Им крайне не хватало денег, у них не было доступа к телевидению.
       Именно последнее роковым образом сказалось на предвыборной кампании коммунистов. Большинство россиян узнавали новости почти исключительно с телевизионных экранов. Телеканалы -- и государственные, и частные -- объединились вокруг Ельцина. Они развернули мощную пропагандистскую кампанию. Президент появлялся в программах новостей каждый вечер: встречался с пенсионерами Заполярья, обещал большие деньги забытым населенным пунктам, шутил с колхозниками, пожимал руки мэру брошенного на произвол судьбы промышленного города. "Господин Ельцин полностью контролирует СМИ, -- заметил конгрессмен от штата Индиана Ли Хэмилтон во время слушаний в Конгрессе в апреле 1996 года по делу о российской организованной преступности.-- Другого претендента (Зюганова) на телеэкранах вообще не показывают" .
       Российские СМИ в своем большинстве зависели от государственных дотаций. Газеты зависели от дешевых расценок в государственных типографиях; телеканалы зависели от низких расценок государственных вещательных структур. Крупнейший потребитель государственных щедрот -- полугосударственный-получастный канал ОРТ Березовского -- получал более 200 миллионов долларов государственных дотаций в год. Большинство российских СМИ не могли существовать без государственных дотаций, и это обстоятельство позволяло правительству контролировать содержание публикаций и программ. Самым эффективным оружием был подкуп .
       Где-то в середине президентской кампании стали появляться разоблачительные материалы американских журналистов: команда Ельцина подкупала нуждавшихся в деньгах журналистов и их начальников, предлагая им напечатать лестные материалы о президенте. Ставка варьировалась: от ста долларов провинциальному репортеру за одну положительную статью до миллионов долларов владельцам крупнейших российских газет .
       Расследуя скрытые денежные потоки ельцинской кампании, полковник Стрелецкий пришел к выводу, что самые большие деньги получало телевизионное начальство. По словам Стрелецкого, среди документов, попавших в руки СБП, была обнаружена бухгалтерская проводка за первую половину 1996 года на 169 миллионов долларов, переведенных ОРТ Березовского. Стрелецкий утверждает, что деньги действительно перевели, но ОРТ получило только 30 миллионов долларов .
       Рождение свободной прессы в России было одним из немногих обнадеживающих достижений за последнее десятилетие. Но во время президентской кампании 1996 года наблюдался заметный откат к прошлому. Березовский даже признал, что "не верит в свободу прессы в том смысле, в каком это понятие представляют идеалисты" .
       Сергей Пархоменко, редактор журнала "Итоги", заявил в интервью "Los Angeles Times", что готов поступиться журналистской этикой, лишь бы коммунисты не пришли к власти. "В этой игре ставки неравны, -- сказал он. -- Поэтому я готов поступиться справедливостью. Поэтому я готов разжигать в людях дикую антикоммунистическую истерию" .
       На ТВ сняли целый ряд документальных фильмов о Борисе Ельцине, в основном о его молодых годах -- лучшей поре жизни. Героиней одного фильма была его жена, Наина, заботливая бабушка, -- у себя дома она рассказывает о том, какую счастливую жизнь прожила с мужем. Самую решающую роль, возможно, сыграло почти ежевечернее появление президента в новостях. Либо он участвовал в важных событиях (прекращение огня в Чечне, визит Билла Клинтона в Москву, таможенное соглашение между Россией и Белоруссией), либо, в отсутствие таковых, работал в Кремле или встречался с рабочими в провинции. Зюганова же практически не было ни видно, ни слышно. К концу кампании, когда Ельцин заболел, коммунисты попытались поднять вопрос: нужен ли России больной президент? Они хотели купить рекламное время на государственном телевидении, но получили отказ .
       Коммунисты теряли голоса, потому что плохо проводили рекламную кампанию, между тем ельцинской команде помогали лучшие западные специалисты. Одним из первых имиджмейкеров президента стал Тим Белл, гениально проведший кампанию по выборам Маргарет Тэтчер в 1979 году. Ельцинский штаб также привлек к сотрудничеству менеджеров, обеспечивших убедительную победу в выборах калифорнийского губернатора Пита Уилсона в 1994 году. Американские специалисты располагались в ельцинском предвыборном штабе, в "Президент-отеле". Они получили жесткое указание "не светиться" и выходить из отеля только в крайних случаях. Калифорнийская команда располагалась в номере 1120 "Президент-отеля"; номер 1119 напротив был занят Татьяной Дьяченко. Профессиональные отношения между ними, по хвастливому признанию американского политолога Джорджа Гортона журналу "Time", были необычайно тесными: у Татьяны и американцев был один и тот же секретарь, одни и те же факсовые аппараты. Она была связующим звеном между американцами и российским президентом. "Американские консультанты относились к категории принцев заморских, -- ворчливо замечает Коржаков. -- После очередного совещания в штабе Таня сразу бежала к ним обсудить свежую информацию" .
       Американцы предложили такие грязные приемы, как использование "команды правдолюбцев": отслеживать выступления Зюганова, сбивать его с толку каверзными вопросами и пытаться вывести из себя. Они усилили основные приемы ведения современных политических кампаний -- каждодневные памятки с указанием неотложных задач, насущных тем для выступления, подлежащих передаче образов. Они делали простые вещи -- Ельцина с хмурым взглядом на рекламном плакате заменяли улыбающимся Ельциным. Его появления перед фото- и телекамерами жестко режиссировались, чтобы создавалось впечатление экспромта. Постоянно проводившиеся опросы общественного мнения и заседания фокус-групп анализировали настроения российских избирателей, в соответствии с которыми корректировался тон президентской кампании .
       Ельцина отправили в изнурительную предвыборную поездку по стране -- впервые в истории России. Российский президент надевал шахтерскую каску и спускался в угольные шахты. Он встречался с солдатами в отдаленных военных гарнизонах. Он принимал хлеб-соль в глухих деревушках. На рок-концерте в Москве, организованном Сергеем Лисовским, Ельцин приплясывал на сцене в такт музыке. Россия никогда раньше не знала такой акции, как рассылка миллионов писем за подписью Ельцина ветеранам Великой Отечественной войны, где им выражалась благодарность за службу (многие получатели, видимо, решили, что письма подписал сам Ельцин) .
       Но самая изощренная реклама велась российскими рекламщиками, которых обучили американцы. Компания "Видео интернэшнл" получила заказ на создание официальной рекламы предвыборной кампании -- пятнадцати рекламных роликов. По замыслу создателей, в них не было места лобовой рекламе. Поскольку Ельцин не сходил с экранов телевизоров во время вечерних выпусков новостей, его присутствие в рекламных роликах не требовалось. Проект состоял из одноминутных сюжетов о жизни спортивных звезд и заводских рабочих, бабушек и бывших министров, колхозников и учителей, солдат и артистов. Под сентиментальную музыку эти люди рассказывали о нелегких временах и испытаниях, выпавших на их долю, о своих надеждах и чаяниях. Ролики заканчивались словами: "Верю. Люблю. Надеюсь. Б.Н.Ельцин".
       Как заметили журналисты Ли Хокстейдер и Дейвид Хоффмэн из "Washington Post", "сюжеты роликов были, скорее, в духе сторонников коммунистов, но все говорили, что будут голосовать за Ельцина". Большинство россиян впервые подверглись столь изощренной обработке со стороны СМИ. "Из их мозгов сделали пюре", -- сказал Алексей Левинсон из Всероссийского центра по изучению общественного мнения .
       Монеты народу
       Ельцин оказался хорошим кандидатом. Он прислушивался к своим советникам, когда они велели ему пользоваться телесуфлером, носить хорошие костюмы, больше улыбаться. Он знал, что надо выглядеть более энергичным и мужественным. В предвыборных поездках он представал эдаким щедрым чудаком-волшебником. Он приезжал в какой-нибудь заброшенный промышленный городок и обещал всем выплатить задолженность по зарплате; одной женщине в толпе даже пообещал машину (и она ее получила). Ельцин был царем, бросавшим народу серебряные монеты. Но были и серьезные поступки: он создал специальный "Президентский фонд" (из бюджетных средств) по выплате задолженности по зарплате и пенсиям.
       Подобная щедрость вела к росту инфляции. Поскольку экономика продолжала сокращаться, обещанные Ельциным деньги брались из валютных резервов и кредитов иностранных банков.
       К счастью, весной МВФ предоставил России самый большой кредит -- 10,2 миллиарда долларов на три года. Кредит быстро испарился. Несмотря на денежные вливания, валютные резервы Центрального банка за первую половину 1996 года сократились с 20 до 12,5 миллиардов долларов. Иными словами, за первые шесть месяцев 1996 года российское правительство истратило по крайней мере 9 миллиардов долларов. Часть денег пошла на ельцинскую предвыборную кампанию, часть -- особо приближенным бизнесменам и государственным чиновникам, часть -- на погашение многомесячной задолженности по зарплате .
       Совмещая изощренные западные предвыборные технологии с грубым давлением на местные власти, ельцинская кампания набирала обороты. Президент начал демонстрировать боевой задор, решая государственные дела. Вдруг появились заметные успехи, например убийство лидера чеченских боевиков, президента Джохара Дудаева. Эта операция была выполнена эффектно. Чеченский президент погиб от разрыва управляемого снаряда, наведенного на сигнал его сотового телефона. Гибель Дудаева обернулась для кампании Ельцина крупной удачей. Два месяца спустя с чеченскими боевиками удалось договориться о прекращении огня. Россияне вздохнули с облегчением .
       Правление Ельцина одержало еще одну победу 2 апреля, когда был подписан союзный договор с Республикой Беларусь -- ловкий ход, отвечавший давнему стремлению россиян к объединению славянских земель бывшего Советского Союза. (На самом деле это соглашение осталось без последствий, поскольку никак не сблизило эти две страны.) В середине апреля в Москву приехал Билл Клинтон и снисходительно внимал Ельцину, бившему себя в грудь по поводу величия России, что также нашло живой отклик у россиян.
       Национальный фонд спорта
       Победа Ельцина над коммунистами была не за горами, а тем временем в ближнем окружении президента разразилась борьба за власть. Борис Березовский ополчился на своего прежнего покровителя -- генерала Коржакова. В своих интервью и воспоминаниях Коржаков не уточняет, когда начались разногласия. До лета 1995 года между Коржаковым и Березовским все было прекрасно. Начальник СПБ помог магнату прибрать к рукам "Аэрофлот" и создать нефтяную холдинговую компанию "Сибнефть". Но осенью, когда проходили залоговые аукционы, Коржаков отсутствовал. Это отсутствие на кухне, где шел дележ промышленного пирога страны, особенно проявилось в неудавшейся попытке "Инкомбанка" (особенно близкого Коржакову) выиграть хотя бы один залоговый аукцион; дважды "Инкомбанк" пытался участвовать в аукционах по продаже акций крупных российских нефтяных компаний, и дважды ему бесцеремонно отказывали. Кроме того, Березовский больше не нуждался в Коржакове как канале связи с Ельциным -- теперь у него были Татьяна Дьяченко и Валентин Юмашев. Наконец, если утверждение Коржакова о том, что Березовский просил его убить Гусинского, -- правда, то отказ начальника СБП выполнить эту просьбу сказался бы на его отношениях с Березовским. Так или иначе, к концу 1995 года Березовский окреп настолько, что мог обойтись без протекции Коржакова.
       "В окружении президента поняли, что Коржаков им мешает, -- говорит Стрелецкий. -- Коржаков не подпускал (бизнесменов) к Ельцину, не разрешал им приближаться к Ельцину со своими корыстными интересами. Помощники президента всегда нервничали, потому что Коржаков не спускал с них глаз и не позволял грабить безнаказанно. Они решили, что Коржакова надо убрать" .
       Березовский действовал быстро. В начале апреля он познакомил Татьяну Дьяченко с некоторыми неприглядными сторонами политических интриг в Кремле: он раскрыл ей секреты Национального фонда спорта (НФС). НФС был основан в 1992 году тренером Ельцина по теннису Шамилем Тарпищевым. Тарпищеву были свойственны те же открытость и дух товарищества, за которые Ельцин так любил Коржакова. Это был высокий человек с добродушной улыбкой, в его энергичной походке угадывались природные подвижность и быстрота. Ельцин дал Тарпищеву все, что тот хотел. Как и структура, созданная покойным гангстером-филантропом Отариком, НФС должен был зарабатывать деньги для находившегося в бедственном положении российского спорта.
       Когда в 1993 году Тарпищева назначили министром по физической культуре и спорту, он отошел от каждодневного руководства НФС. Новым президентом стал тридцатитрехлетний Борис Федоров, в прошлом инженер, а ныне бизнесмен. Фонд спорта был фантастически прибыльной структурой. Он получил право беспошлинного ввоза в страну алкоголя и табака, при этом не платил налоги с прибыли. Расследование, позднее проведенное полковником Стрелецким, показало, что за два года НФС получил прибыль в 1,8 миллиарда долларов. "Эти деньги разворовывались, -- говорит Стрелецкий. -- Только незначительные суммы шли на поддержку спорта. Федоров и его друзья сколотили огромные состояния за счет государственного бюджета" .
       В конце 1994 года Березовский сделал Федорова одним из акционеров-учредителей ОРТ. Федоров завоевал доверие другого предпринимателя со скандальной репутацией -- Олега Бойко, который финансировал "молодого реформатора" Егора Гайдара и был замешан в многочисленных темных сделках. Будучи партнером Березовского, Бойко вложил деньги в скандально известное казино "Черри", одного из его компаньонов серьезно ранили при покушении на его жизнь в гангстерском стиле. Когда в середине 1995 года банк Бойко "Национальный кредит" рухнул, оставив долги на сотни миллионов долларов государственному Сбербанку, Федорова назначили президентом и лопнувшего банка, и холдинговой компании Бойко "Олби". Эти компании тоже стали получать щедрые дары от НФС .
       Высокоприбыльные операции НФС вызывали зависть. В марте 1995 года, в тот же месяц, когда был убит генеральный директор ОРТ Влад Листьев, неизвестный киллер застрелил Льва Гаврилина, начальника отдела по внешнеэкономическим связям НФС. По словам Стрелецкого, Федоров растратил 300 миллионов долларов из средств НФС. В России такое крупномасштабное воровство почти всегда сопровождалось бандитизмом .
       "Часть денег (НФС) ушла на необоснованные кредиты различным коммерческим структурам, -- вспоминает Стрелецкий. -- Федоров создал около восьмидесяти коммерческих предприятий вокруг НФС и распределял все поступавшие деньги между ними. В конечном счете, мы не смогли отыскать никаких денег и в этих коммерческих структурах. Они ушли дальше по цепочке" .
       Поскольку НФС являлся одной из структур, составлявших фундамент ельцинского режима, от Федорова ждали денег на президентскую кампанию. Где-то в конце марта или начале апреля, говорит Стрелецкий, Федорову велели принести в предвыборный штаб 10 миллионов долларов наличными. Федоров приехал в "Президент-отель" с деньгами в чемодане и отдал его Чубайсу. Коржаков, будучи страстным спортивным болельщиком и полагая, что в его обязанности входит контроль над деятельностью НФС, был очень недоволен, когда узнал, что деньги НФС идут его соперникам -- в предвыборный штаб Березовского-Чубайса.
       "Когда мы узнали об этом, мы пригласили его (Федорова) на беседу, -- говорит Стрелецкий. -- Сначала Коржаков встретился с ним утром в Кремле; потом вечером с ним в Белом доме встретился я. Мы сказали ему: ты должен вернуть деньги в НФС, потому что тогда шла подготовка к Олимпийским играм и к чемпионату мира по футболу и денег не было. Коржаков сказал: ты должен вернуть эти деньги, потому что они принадлежат государству" .
       В тот же вечер Федоров поехал к Березовскому в дом приемов "ЛогоВАЗа" -- поделиться возникшими проблемами. Березовский пригласил на встречу своего друга Валентина Юмашева и дочь президента Татьяну Дьяченко. Он также записал разговор на пленку. Федоров заявил, что его прижали к стенке мафиозные структуры, действующие внутри президентской администрации -- в первую очередь СПБ генерала Коржакова и ФСБ генерала Барсукова. Генерал Коржаков вымогает у него взятку в 10 миллионов долларов, сказал Федоров. Он также обвинил друга Коржакова Шамиля Тарпищева в связях с организованной преступностью. "Коржаков с Барсуковым меня убьют, -- заявил Федоров. -- Скажите президенту, что нельзя окружать себя бандитами" .
       Этот рассказ о коррупции и преступности поверг Татьяну Дьяченко в шоковое состояние. "(Заявление Федорова в доме приемов "ЛогоВАЗа") было хитроумным ходом, придуманным в основном Березовским для дискредитации Коржакова, Барсукова и Тарпищева в глазах президентской дочери, -- говорит Стрелецкий. -- Представление было умело срежиссировано и разыграно". Дело НФС, как и многие российские скандалы того времени, до конца расследовано не было, поэтому оценить правдивость этих заявлений трудно .
       "Нам сразу стало известно об этом спектакле и о существовании записи, -- говорит Стрелецкий. -- Тогда Березовский страшно испугался. На следующий день он пришел к Барсукову с кассетой и сказал: "Я к этому не имею никакого отношения, просто Федоров пришел и наговорил весь этот ужас. Послушайте". На всякий случай Березовский оставил себе копию кассеты". По словам Стрелецкого, Березовский отдал кассету спецслужбам, потому что боялся Коржакова и Барсукова и хотел показать им, что он все еще на их стороне. Но Березовский не просто проявил верность давним патронам -- он дал им понять, что располагает убойным компроматом .
       Коржаков не сидел сложа руки. 21 мая, почти через два месяца после записанной на пленку встречи в доме приемов "ЛогоВАЗа", главу НФС остановили сотрудники подмосковной милиции; под сиденьем его машины они обнаружили пакетик с кокаином. Его арестовали. Позже дело закрыли, однако анализ мочи, волос и ногтей Федорова подтвердил, что глава НФС действительно баловался кокаином. (Федоров умер от инфаркта в 1999 году в возрасте тридцати девяти лет.) Его отпустили почти сразу после ареста, но с поста президента НФС уволили. Его место занял Стрелецкий из СБП .
       Тактика устрашения
       Руководители президентской кампании понимали: проводись выборы как референдум по результатам деятельности президента, он почти наверняка проиграл бы. Деятельность Ельцина на посту российского президента не выдерживала никакой критики; даже самых изощренных имиджмейкеров ожидал полный провал. Кампанию решили построить на контрасте. Да, россияне на дух не переносили Ельцина и его политику, но голода и гражданской войны они боялись еще больше. Надо было убедить их, что победа коммунистов обернется для России катастрофой, и Ельцин -- единственный гарант стабильности.
       По телевизору стали постоянно крутить хронику об ужасах коммунистического режима. В последние недели предвыборной кампании отпечатали больше миллиона плакатов, на которых был изображен Зюганов, а внизу подпись: "Это может быть ваша последняя возможность купить продукты!" Плакаты расклеили на продуктовых рынках по всей стране. Тогда же газета "Коммерсант", видимо на собственные деньги, напечатала 10 миллионов листовок под заголовком "Боже упаси!"; в них рассказывалось, какие беды могут обрушиться на Россию в случае прихода к власти коммунистов. Эти листовки россияне находили в своих почтовых ящиках .
       10 июня в доме приемов "ЛогоВАЗа" Борис Березовский собрал "группу тринадцати" (в этот раз было на два подписанта меньше), чтобы подписать еще одно открытое письмо по поводу выборов. Это письмо в открытую призывало голосовать за Ельцина. Кандидат от коммунистов Геннадий Зюганов подвергался в нем жестокой критике. Экономическая программа коммунистов, говорилось в письме "группы тринадцати", "нацелена на возврат страны в лучшем случае к ситуации середины восьмидесятых". В худшем случае, говорилось между строк, победа коммунистов приведет к голоду, войне и массовому террору. "Если меры, изложенные в программе (коммунистов) будут выполнены, катастрофа разразится через четыре-шесть месяцев", -- предупреждала "группа тринадцати". Идея коренным образом изменить стратегию группы, и в частности выступить с этим ужасающим пророчеством, принадлежала Березовскому .
       "Сегодня лидеры коммунистов не скрывают, что для них самое важное: изменить форму собственности и в очередной раз сделать государственную собственность главной, -- сказал Березовский в интервью российской газете за несколько недель до этого. -- Мы уже провели сверхэксперимент, который доказал... что эта форма собственности (социалистическая) порождает неэффективную экономику, не способную обеспечить элементарные потребности народа. Отсюда напрашиваются простые выводы: если экономика не способна обеспечить потребности народа, нужны политические средства. Какие? Построить лагеря, уничтожить пару миллионов людей, создать внешнего врага -- остальное абсолютно ясно" .
       Менеджер предвыборной кампании Ельцина Анатолий Чубайс и через полтора года после выборов придерживался этой линии. Он сказал мне: "Ничего более омерзительного, отвратительного, человеконенавистнического и чудовищного, чем коммунизм, не существует... Зюганов -- это уничтожение частной собственности, тоталитаризм, уничтожение свободы, лагеря и убийство миллионов людей" .
       Да, советский коммунизм действительно был тоталитарным и античеловечным, и в первые десятилетия своего существования он действительно проводил геноцид русского народа, но ко времени прихода Горбачева к власти он сильно изменился. Членами компартии в 90-е годы были в основном пожилые люди, стремившиеся сохранить систему социального обеспечения. Связывать режим Горбачева, не говоря уже о коммунистической партии Зюганова, с ГУЛАГом, голодом и гражданской войной -- это явный перебор.
       Одиннадцатого июня, на следующий день после публикации второго письма "группы тринадцати", в московском метро произошел взрыв бомбы, унесший жизни четырех человек. Сторонники Ельцина немедленно обрушились с обвинениями в адрес экстремистски настроенных коммунистов и вновь обратились к россиянам с призывом "голосовать за гражданский мир и стабильность". Никто не взял на себя ответственности за взрыв, виновные найдены не были .
       Вербовка генерала Лебедя
       Пока сторонники Ельцина и коммунисты обливали друг друга грязью, у остальных сильных кандидатов сохранялась возможность сформировать блок антикоммунистический и антиельцинский одновременно. Одним из таких кандидатов был либеральный парламентарий Григорий Явлинский, автор экономической программы "500 дней". Явлинский, человек умный и проницательный (он всегда давал исключительно точный анализ ситуации в России), с безупречной репутацией, но с ограниченным контингентом избирателей -- уж слишком явным представителем интеллигенции он был. Так или иначе, объединять свое "Яблоко" (набиравшее в социологических опросах 10 процентов голосов) с какой-нибудь партией он постоянно отказывался.
       Другим сильным кандидатом был Владимир Жириновский, набравший наибольшее число голосов на выборах в Государственную думу в 1993 году. Однако на этот раз кампании Жириновского не хватало прежнего блеска. Он смягчил свою экстремистскую риторику и не мелькал на экранах телевизоров; как следствие в социологических опросах он набирал около 5 процентов. В любом случае Жириновский зарекомендовал себя ставленником ельцинского режима.
       Фактически оставался только генерал Александр Лебедь. Бывший командир в воздушно-десантных войсках в афганской войне, в 1991 году он сыграл ключевую роль в том, что во время августовского путча армия заняла сторону Ельцина. Два года спустя, являясь командиром 14-й армии, он сохранил мир между Приднестровской республикой и Молдавией. В Лебеде больше всего привлекали его личные качества: жесткость, прямота, откровенность и честность. Россия давно ждала всадника на белом коне, который навел бы в стране порядок, и для многих этим человеком был Лебедь.
       Борис Березовский приметил его давно. Порвав с Коржаковым, Березовский решил сделать ставку на нового российского силовика -- генерала Лебедя. Он надеялся, что, неискушенный в интригах Кремля, Лебедь станет пешкой в руках закулисных игроков. В краткосрочной перспективе основная ценность генерала состояла в его способности оттянуть на себя большое число голосов. Он проповедовал закон и порядок и нашел отклик среди избирателей, собиравшихся голосовать за коммунистов .
       Восьмого мая Березовский и другие члены "группы тринадцати" встретились в Москве с Лебедем. Выйдя после двухчасовой встречи за закрытыми дверями, они воздержались от комментариев. Когда к генералу Лебедю подошли журналисты, он отмел домыслы о том, что между ним и ельцинским лагерем было достигнуто соглашение. "Меня не купили, -- сказал он. -- Я не продаюсь" .
       Возможно, грубоватого генерала-десантника и не купили, но Березовский и его деловые партнеры дали деньги на его избирательную кампанию. Вдруг он стал заметным кандидатом -- замелькал на телеэкранах, в газетах, на рекламных щитах. По мере роста своей популярности Лебедь отбирал все больше голосов у коммунистов .
       Шестнадцатого июня Ельцин победил в первом туре выборов. Он получил 35 процентов голосов, а его противник Геннадий Зюганов -- 32 процента. Сюрприз преподнес Лебедь, получивший солидный результат -- 15 процентов. Второй тур назначили на 3 июля.
       Сразу после первого тура события стали развиваться стремительно. 18 июня Ельцин назначил генерала Лебедя советником по национальной безопасности и секретарем Совета безопасности. Для вхождения в состав правительства Лебедь поставил одно условие -- уволить с поста министра обороны генерала Павла Грачева. Грачева уволили на следующий день. С государственной точки зрения это надо было сделать давно. Некомпетентный и хвастливый, Грачев нес ответственность за развал Российской армии и кровавую авантюру в Чечне. Но политически его отставка таила в себе опасность. Грачев был одним из старейших и ближайших друзей генерала Коржакова, и его отставка была сигналом, что лагерь Березовского--Чубайса идет против всей "консервативной" фракции в ельцинском окружении. Эта фракция, теперь состоявшая из трех человек -- Коржакова, Михаила Барсукова (начальник ФСБ) и первого вице-премьера Олега Сосковца, -- осталась единственной преградой, мешавшей группе Березовского--Чубайса установить полный контроль над Кремлем.
       Коробка с деньгами
       Со своей стороны Коржаков уже принял решение: раскрыть секреты "черной кассы" ельцинской предвыборной кампании. В переизбрании Ельцина сомнений практически не было, и это позволяло предать гласности махинации предвыборного штаба. Коржакову надо было действовать стремительно. Ситуация менялась ежедневно. "Во время президентской кампании 1996 года Ельцин поручил мне не только участвовать в важнейших выборных мероприятиях, но и контролировать финансовую деятельность предвыборного штаба, -- сказал он жестко. -- Сотрудники СБП выявили серьезные нарушения, суть которых можно сформулировать предельно кратко: деньги из предвыборной кассы безбожно разворовывали" .
       В день, когда Лебедь вступал в должность секретаря Совета безопасности, оперативная группа из отдела полковника Стрелецкого по борьбе с коррупцией СБП готовилась к началу операции. У команды Стрелецкого было мало шансов попасть в "Президент-отель" -- вотчину Чубайса. СБП не могла проникнуть и в дом приемов "ЛогоВАЗа" Березовского. К счастью, у ельцинской кампании имелся еще один опорный пункт -- Белый дом, где хранились важные предвыборные документы и деньги.
       Поздно вечером 18 июня сотрудники Стрелецкого проникли в комнату 217 в Белом доме. Это был кабинет Германа Кузнецова, заместителя министра финансов и, по сведениям СБП, одного из основных распорядителей "черной кассы". В сейфе Кузнецова оперативники нашли пачки долларовых купюр, а также квитанции об уже переведенных в иностранные банки средствах .
       "Офицеры СБП обнаружили полтора миллиона долларов наличными вместе с корешками от платежных поручений, которые доказывали, что средства кампании переводились на счета офшорных кампаний, -- вспоминает Стрелецкий. -- Мы не знали, кому принадлежали эти компании, какие услуги они оказывали. Но мы поняли механизм, с помощью которого средства из "черной кассы" переводились на счета иностранных банков.
       Мы нашли подготовленные платежные поручения для перевода денег на офшорные счета. По одной такой платежке, например, 5 миллионов долларов должны были перевести в банк на Багамах за рекламные и полиграфические услуги. Мы нашли 20 таких счетов. На каждом корешке платежки стояли номер и дата. Мы обнаружили квитанции с номерами 21, 22, 23, 24. Умножаем 24 на 5 миллионов и получаем 120 миллионов долларов. Это дает некоторое представление о размахе хищений.
       Часть средств "черной кассы" хранилась наличными в сейфах и чемоданах; часть держали в банках, на специальных счетах. Платеж почти всегда производился наличными, чтобы избежать внимания со стороны налоговых органов. Для обналичивания средств, находившихся в российских банках, деньги переводили за границу и обналичивали там. В этот момент деньги превращались в "черный нал".
       Цепочка могла выглядеть следующим образом: допустим, 50 миллионов долларов переводили из российского банка на Багамы. Затем эти деньги переводили в другую страну, в Европу, например, или страны Балтии. Оттуда деньги перевозили в Россию наличными и помещали в "черную кассу". Но назад ввозили не все деньги. Например, если из России перевели 50 миллионов, совсем не обязательно, что столько же ввозили назад; могли ввезти только 10 миллионов. Эти деньги никто не контролировал. Они распределяли большую часть этих средств по собственным счетам, где хотели. Это была крупномасштабная афера" .
       К переводу денег за границу привлекались почти все крупные банки -- "Столичный", "Менатеп", "Российский кредит", "Мост-банк", "Альфа-банк" и другие. Центральный банк России не шевельнул и пальцем, возможно, потому что сам занимался перекачкой минимум одного миллиарда долларов из средств МВФ в свою собственную офшорную "черную кассу" -- финансовую компанию "Fimaco", зарегистрированную в налоговом раю на острове Джерси.
       "Каждый, кто участвовал в ельцинской предвыборной кампании, включая Березовского, хотел сделать на этом деньги, -- говорит Стрелецкий. -- Для этого они искусственно завышали свои расходы. Заключали липовые контракты на оказание рекламных или полиграфических услуг. За границей часть денег распределялась по личным счетам банкиров и государственных чиновников, а часть возвращалась в Россию. Расследование, проведенное СБП, показало, что из средств избирательной кампании было похищено от 200 до 300 миллионов долларов, в основном бизнесменами, близкими к предвыборному штабу в Москве" .
       Сейф Германа Кузнецова оказался кладезем информации. Сделав тщательную опись всего найденного, сотрудники Стрелецкого положили полтора миллиона долларов назад в сейф. Они знали, что эти деньги получены в Министерстве финансов, но хотели посмотреть, кто за ними придет .
       На следующий день, 19 июля, в 17:20 при выходе из Белого дома сотрудники милиции задержали двух активистов президентской кампании с тяжелой картонной коробкой из-под ксероксной бумаги; она была набита пачками долларовых купюр -- всего 500 тысяч долларов наличными. Активистов арестовали .
       Это были Аркадий Евстафьев, бывший пресс-секретарь Чубайса, и Сергей Лисовский, давнишний партнер Березовского по рекламному бизнесу на ОРТ. Оба они были на ведущих ролях в президентской кампании. Лисовский оставил в сейфе Кузнецова простую расписочку -- клочок бумаги со словами "500 000 у.е. Лисовский" .
       Во время допроса сотрудниками СБП и ФСБ они своей вины не признали. "А.В.Евстафьев заявил, что не имеет никакого отношения к изъятой валюте и вообще не знает, откуда она вдруг появилась, -- позднее отметил в своем докладе генеральный прокурор России. -- Лисовский С.Ф. в своем коротком объяснении сказал, что изъятая валюта предназначалась для платы артистам за проведенные в ходе избирательной кампании концерты" .
       Арест двух активистов кампании Ельцина с коробкой валюты дал СБП неопровержимые доказательства: в предвыборном штабе Березовского--Чубайса имеют место крупномасштабные мошенничество и растрата.
       Федоров остается в живых
       Незадолго до того дня, когда сотрудники СБП на выходе из Белого дома задержали Евстафьева и Лисовского с коробкой валюты, в другом районе Москвы было совершено покушение на бывшего президента Национального фонда спорта Бориса Федорова. Его спасло от смерти чудо. Покушение произошло рядом с его домом. После первого выстрела пистолет киллера заклинило, и тогда он несколько раз ударил Федорова ножом в шею и грудь. Но Федоров выжил; он скрылся в Западной Европе. Это было кровавое завершение странной истории, которая началась с посещения Федоровым дома приемов "ЛогоВАЗа" три месяца назад.
       На следующий день Анатолий Чубайс созвал пресс-конференцию и обвинил в происшедшем генерала Коржакова. Все знали о конфликте генерала с Федоровым, включая отставку Федорова с поста президента НФС. "Думаю, наша общая задача -- выяснить, какую роль сыграли господа Барсуков и Коржаков в событиях, связанных с господином Федоровым", -- заявил Чубайс .
       Он заметил, что полковник Стрелецкий, сменивший Федорова на посту президента НФС, также руководил операцией по задержанию людей с коробкой валюты. Оба инцидента, заявил Чубайс, -- дело рук полковника Стрелецкого и других офицеров СБП. "Так называемая коробка из-под ксерокса -- традиционный компонент провокации КГБ советского образца, -- сказал Чубайс. -- Недавно мы были свидетелями сходной ситуации, когда подбросили наркотики" .
       Организаторов преступления так и не нашли. Если покушение совершили по приказу Коржакова, то работа была выполнена на удивление топорно, хотя шеф СБП мог выбирать из лучших профессионалов КГБ.
       "Мое личное мнение -- что это было выгодно только Березовскому, для того чтобы дискредитировать окончательно в глазах президента Коржакова и Барсукова, -- говорит Стрелецкий. -- У Березовского была запись разговора с Федоровым, и вся страна уже знала о непримиримом конфликте между Федоровым и Коржаковым. Другими словами, всей стране было ясно, что эти двое -- противники. Оставалось только организовать попытку покушения. И она была организована. Подозрение сразу пало на нас" .
       Россия еще не знала содержания разговора между Березовским и Федоровым, записанного на пленку; СМИ еще не обнародовали подробности криминальных интриг, которыми поделился Федоров. Но один человек уже слышал обвинения Федорова в адрес Коржакова -- Татьяна Дьяченко. Жестокая попытка покушения на жизнь Федорова, казалось, подтверждала ужасные вещи, которые она слышала в тот вечер в доме приемов "ЛогоВАЗа".
       Полковник Стрелецкий убежден, что покушение на Федорова заказал Березовский или кто-нибудь из его окружения. "Что этот союзник дал Березовскому? -- спрашивает он. -- Союзник -- явление временное. Для Березовского все люди делятся на две категории: презерватив в упаковке и использованный презерватив. Как только человек использован, Березовский его выбрасывает" .
       Восьмого июля, через пять дней после второго тура выборов, "Новая газета" опубликовала стенограмму федоровской пленки. В тот же вечер НТВ озвучила отрывки в новостях. Пленку прессе передала, по всей видимости, группа Березовского--Чубайса, чтобы публично дискредитировать Коржакова .
       Как ни странно, сам Федоров не был уверен в том, кто организовал на него покушение. Через день после разоблачительной публикации в "Новой газете" он дал интервью "Комсомольской правде", где лишь предполагал, что его "подставил" Березовский. "Разговор, приведенный в статье, слеплен из разных фрагментов, в том числе из подслушанных в разное время бесед", -- жаловался Федоров. На вопрос, а был ли вообще этот знаменитый разговор, Федоров ответил: "Вообще-то был, по адресу Новокузнецкая, 40 (представительство Березовского). Но к тому, о чем там говорилось, кто-то добавил много чего другого" .
       Жена Федорова была более откровенной. В интервью, опубликованном в "Комсомольской правде" рядом с интервью мужа, она сказала, что, по ее мнению, за покушением стоят те же люди, которые организовали публикацию в "Новой газете" .
       Итак, Анатолий Чубайс обвинял людей Коржакова в организации провокаций в стиле КГБ -- история с кокаином, подброшенным в машину Федорова в мае, с коробкой из-под ксерокса, подброшенной Евстафьеву с Лисовским. Между тем Федоров с женой в интервью не исключали возможности, что само покушение 19 июня было провокацией с целью очернить Коржакова, представив его как главного подозреваемого .
       "Либо они затыкаются, либо посажу"
       Возможно, правда о попытке покушения на Федорова никогда не всплывет. Но косвенные улики указывали непосредственно на Коржакова тем более, что за несколько дней до покушения, задержали людей с коробкой из-под ксерокса. В итоге у ельцинистов, желавших избавиться от шефа СБП, на руках оказались сильные козыри. Девятнадцатого июня Коржаков ехал домой со встречи с Михаилом Барсуковым, на которой они обсуждали арест Евстафьева и Лисовского (с коробкой валюты). В машине раздался звонок. Звонила Татьяна Дьяченко из дома приемов "ЛогоВАЗа". "Вы должны отпустить их, -- кричала Татьяна в трубку. -- Это конец выборам" .
       Но Коржаков отказался.
       Вечером большинство ключевых игроков ельцинской предвыборной команды -- Березовский, Чубайс, Гусинский, Борис Немцов, Евгений Киселев, Татьяна Дьяченко и другие собрались в доме приемов "ЛогоВАЗа". Встреча затянулась далеко за полночь. В группе царила крайне тревожная атмосфера. Никто не знал, сколько известно СБП о коррупции в предвыборном штабе Ельцина, далеко ли продвинулось расследование по делу о коробке с валютой .
       "С Трофимовым (директором ФСБ по Москве) я разговаривал в час ночи, в момент, когда все это происходило, -- позднее вспоминал Чубайс. -- Он мне врал, что он не знает, кто такой Лисовский; а Евстафьева хоть и задержали, но сейчас отпустят" .
       На встрече в доме приемов "ЛогоВАЗа" решили не скрывать скандал с коробкой валюты, а, наоборот, предать его огласке и использовать в качестве предлога для отставки Коржакова. Ночные программы на НТВ были прерваны сообщениями о попытке государственного переворота и об аресте заговорщиками двух помощников Ельцина -- Евстафьева и Лисовского. Большинство россиян узнало о происшедшем на следующее утро. Им сказали, что генерал Коржаков и шеф ФСБ намеревались перенести второй тур выборов и разрушить демократию в России .
       На Коржакова ополчилось практически все ельцинское окружение. 20 июня президент появился перед телезрителями и объявил: он отправляет в отставку Коржакова, а также Барсукова и Сосковца.
       Западная и российская пресса поверила Чубайсу, что Коржаков предпринял попытку совершить государственный переворот. В конце концов, Чубайс был золотым мальчиком российских реформ, получившим громкую известность на Западе в связи с приватизацией российской экономики, а Коржаков -- темной личностью, выступавшей за перенос выборов. Газеты в России и на Западе объявили инцидент с "коробкой из-под ксерокса" "провокацией" и "старым приемом КГБ с подбрасыванием валюты". Появиться в эфире Коржакову, Барсукову и Стрелецкому не дали .
       Чубайс знал, что коробка с валютой существовала. 22 июня, через два дня после отставки Коржакова, Чубайс встретился в "Президент-отеле" с двумя главными руководителями кампании: Виктором Илюшиным и советником по связям с общественностью Сергеем Зверевым. Их беседу кто-то записал -- очевидно, кто-то верный Коржакову. "Надо найти выходы на Коржакова и Барсукова, -- сказал своим коллегам Чубайс, -- и объяснить им ясно и однозначно ситуацию: либо они ведут себя по-человечески, либо будем сажать. ...либо они затыкаются, либо посажу, совершенно однозначно. Можете от меня лично им передать в качестве привета" .
       Организаторы кампании признали, что вынос коробок с валютой из ельцинского предвыборного штаба был обычной рабочей процедурой. Виктор Илюшин сказал, что вскоре после скандала он обсуждал этот вопрос с Ельциным .
       "Я шефу сказал, когда вчера с ним разговаривал. Я говорю: "Борис Николаевич, вот сейчас, если захотеть, около "Президент-отеля" можно поймать как минимум 15--20 человек, которые выносят спортивные сумки из нашего здания с деньгами. ...Потому что если мы будем перечислять деньги по неизвестным каналам, то выборы мы не сможем организовать..." "Понимаю", -- сказал президент" .
       Однако ельцинский штаб не мог допустить, чтобы "черная касса" вновь стала предметом гласности. Замять это дело могла только прокуратура. "До третьего числа (второй тур выборов) нам никакого шума не надо", -- по словам Илюшина, сказал он генеральному прокурору Юрию Скуратову. Во время встречи с Чубайсом Илюшин позвонил Скуратову. "Юрий Ильич, -- сказал ему Илюшин, -- вот какой вопрос возник: можно было бы сделать таким образом, чтобы документы, которые к вам придут (из ФСБ), ни к кому, кроме вас, в ближайшее время не попали? И чтобы они у вас некоторое время полежали до совета с Борисом Николаевичем (Ельциным), после того как вы с ними ознакомитесь лично... Потому что у нас есть сведения опасаться того, что это очень быстро перетечет, если кто-то у вас будет заниматься другой, в стан наших противников. ...Да, пусть это лучше полежит у вас лично, и никому не передавайте в производство. А потом подумаем, ладно? Потому что нам это нежелательно" .
       Чубайс и менеджеры предвыборного штаба стремились не только замять скандал с коробкой из-под ксерокса до последнего тура выборов, но и не дать хода уголовному делу против Евстафьева и Лисовского. На протяжении всего разговора Чубайс и Илюшин говорили о своей решимости не "сдавать" этих людей в руки правосудия. "Наши товарищи делали нашу работу, брали на себя самую рискованную ее часть, -- заявил Чубайс. -- Ну, ни фига себе! Они башку подставляют свою, а мы им сейчас скажем: "Извини, после 3-го выбирайся сам". Куда это годится?!. Но мы же их туда послали!"
       Но что было делать ельцинским активистам с обличительными документами, скапливавшимися в прокуратуре? В разговоре, состоявшемся 22 июня, имел место следующий обмен мнениями :
       Чубайс: Что, если вторым шагом попросить Бориса Николаевича...
       Илюшин: Вообще похоронить?
       Чубайс: Нет, затребовать у Скуратова документы на анализ. Затребовать полный комплект документов.
       Илюшин: Хорошая идея.
       Чубайс: А потом пусть (Скуратов) просит у него назад...
      
       Когда стенограмма этих переговоров была опубликована осенью в "Московском комсомольце", из лагеря Березовского--Чубайса последовал ответ: пленка поддельная. Но прокуратура послала пленку на экспертизу, которая подтвердила ее подлинность .
       Хотя Коржакова, Стрелецкого и других сотрудников СБП пытались представить в глазах общественности как таинственную и зловещую силу внутри ельцинского окружения, их поведение, по крайней мере во время президентской кампании 1996 года, представляется достаточно искренним. Когда московская милиция арестовала Федорова за хранение кокаина, Чубайс и СМИ выдвинули версию, что Федорова подставили; однако расследование, проведенное впоследствии милицией и прокуратурой, подтвердило: Федоров хронически употреблял кокаин. Когда Евстафьева и Лисовского арестовали с коробкой валюты, из лагеря Березовского--Чубайса последовало поспешное заявление, что улики подбросила СБП; однако расследование, предпринятое прокуратурой, подтвердило: Евстафьев и Лисовский действительно взяли деньги из сейфа замминистра финансов. Опубликованная стенограмма переговоров между Чубайсом и активистами предвыборного штаба тоже была объявлена фальшивкой; однако позже прокуратура подтвердила ее подлинность. Из этих фактов следует: на протяжении 1996 года Коржаков и Стрелецкий говорили правду, а сторонники Березовского--Чубайса лгали.
       Однако по результатам расследования, проведенного Генпрокуратурой, активистам ельцинского предвыборного штаба удалось уйти от обвинений в сокрытии преступления. "Чубайс А.Б. ... и Илюшин В.В. заявили, что они не пытались помешать законному разрешению материала, а преследовали цель предотвращения утечки информации в предвыборное время", -- говорилось в докладе генерального прокурора .
       Прокуратура начала расследовать дело о коробке с валютой на основании нескольких обвинений: незаконные операции с иностранной валютой и мошенничество. 5 января 1997 года обвинение в незаконных операциях с иностранной валютой было снято -- валютные сделки перестали караться по закону. Дело по обвинению в мошенничестве и краже было прекращено 7 апреля 1997 года, не потому, что Коржаков и его сотрудники плохо сделали свое дело, -- просто никто не знал, откуда взялись деньги.
       "Исчерпав все возможности, следствие не установило источник, из которого были получены изъятые доллары, -- объяснял генеральный прокурор. -- Факт причинения кому-либо ущерба подтверждения не нашел. Не установлен и законный владелец указанной валюты. Все эти обстоятельства позволили следствию сделать вывод об отсутствии признаков мошенничества или иного преступления". Другими словами, раз никто не знал, кому принадлежали 500 тысяч долларов, как можно утверждать, что их похитили ?
       Третьего июля второй тур выборов привел Бориса Ельцина к власти на второй срок -- за него проголосовали 54 процента избирателей. Западные наблюдатели пришли к заключению, что в целом выборы были свободными и честными.
       ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
       ОЛИГАРХИЯ
       Веселый город
       В 1996 году в День всех святых я отправился на вечеринку в здании бывшего театра, совсем рядом с Министерством иностранных дел. Внутри под грохочущую музыку российской группы "Два самолета" оттягивались несколько сот гуляк, в основном американцы. В воздухе висел дымок марихуаны. В соседней комнате рекой лились горячительные напитки. Два бармена едва успевали обслуживать посетителей -- раздавали пластиковые стаканчики с дешевой водкой и банки немецкого пива. В паутине, что завешивала дверной проем, застрял живой труп. Мимо протиснулся князь Потемкин, а за ним -- Чингисхан и девушка-горянка Хейди. За дверью в комнате поменьше выясняла отношения какая-то парочка.
       "Москва -- веселый город, -- ухмыляясь, сказал Марк Эймс, уже принявший изрядную дозу спиртного. Ему недавно перевалило за тридцать. -- Девяносто девять процентов американцев приезжают сюда в надежде подзаработать, но остаются из-за девушек -- девушки здесь просто обалденные! -- Полный энтузиазма писатель из Северной Калифорнии, Эймс издавал отвязную газету для живущих в Москве американцев под названием "Living Here", которая специализировалась на обзоре московской ресторанной и ночной жизни, подсмеивалась над политическими перипетиями. -- Эта вечеринка еще что, -- заметил Эймс. -- Человек сто местных американцев уехали в Трансильванию праздновать День всех святых в замке Дракулы".
       Вечеринки в Москве всегда отличались шиком -- безумные, динамичные, всегда полные сюрпризов. Никаких правил, никаких социальных норм Россия не знала. Стотысячное сообщество американцев и европейцев в Москве шалело от счастья. Тут были острые ощущения, шикарный секс, можно было недурно заработать. Двадцатичетырехлетние парни откуда-нибудь из нью-йоркского пригорода, которым в лучшем случае светила унылая работа в банке на Уолл-стрит, вдруг оказывались ведущими дилерами на бурно растущем московском акционерном рынке.
       Безусловно, в Москве хватало иностранцев и постарше. Сотрудники крупных юридических фирм, финансовых компаний, международных корпораций -- эти люди либо возглавляли представительства фирм, либо приезжали заключить сделку. Те, кто приезжал ненадолго, как правило, останавливались в одной из непомерно дорогих гостиниц. В "Метрополе", напротив Большого театра, они бросали якорь в роскошных номерах люкс, украшенных картинами в стиле "арт нуво" и мебелью из карельской березы. Одноместные номера поменьше с видом на кирпичную стену стоили 330 долларов в день, люксы высшей категории зашкаливали за тысячу. Обед на одного человека тянул на 300 долларов, даже если пища и вино были посредственными.
       Для иностранцев, особенно тех, кто вел в Москве свое дело, жизнь могла показать и оборотную сторону. Самое знаменитое убийство иностранца произошло осенью 1996 года -- жертвой пал американский предприниматель Пол Тейтум. Этому жителю Оклахомы был сорок один год, и он запустил одно из крупнейших для эпохи Горбачева совместных предприятий -- гигантскую роскошную новую гостиницу "Рэдиссон-Славянская". Когда в начале 90-х годов гостиница была достроена, ею управляла российско-американская компания (50 процентов принадлежало правительству Москвы, 40 процентов -- Тейтуму, 10 процентов -- группе гостиницы "Рэдиссон"). Между партнерами начались ссоры, "Рэ-диссон" и Москва объединились против Тейтума, пытаясь выпихнуть его из проекта; началось судебное разбирательство, пришлось прибегнуть к услугам арбитражного суда в Стокгольме. Между тем Тейтум вел образ жизни российского гангстера, окружил себя охранниками, щеголял богатством и менял девушек как перчатки, тусовался в самых крутых ночных клубах. Этот забияка из Оклахомы ввязался в публичную распрю с правительством Москвы, особенно с его официальным представителем, чеченским предпринимателем Умаром Джабраиловым, позволяя себе колкости. 3 ноября 1996 года Тейтума застрелили средь бела дня, когда он входил в метро со своим телохранителем прямо возле гостиницы.
       Поднялся шум на весь мир, но найти убийцу московской милиции так и не удалось.
       Хотя иностранные бизнесмены стали видной частью жизни Москвы, Петербурга, Хабаровска и Владивостока, все же их было слишком мало, чтобы помочь российской экономике. В Россию инвестировалась лишь десятая часть суммы, которую иностранные бизнесмены вкладывали, например, в Китай. Даже самого смелого иностранного бизнесмена смущали бандитизм и коррупция российского рынка.
       Да, бандитские разборки за сферы влияния начала 90-х фактически закончились, но заказные убийства в российском обществе чем-то исключительным пока не стали. В 1996 году о том, какую роль в организованной преступности играют спортсмены -- в прошлом гордость России, -- узнала Америка. Александр Могильный и несколько других российских хоккеистов-звезд, играющих в НХЛ, обратились за помощью в ФБР -- на них "наезжают" российские бандиты, которые приехали в Северную Америку и пытаются вымогать у них деньги. Хоккей в российском спорте продолжал оставаться прибыльной сферой. Лучшие российские хоккеисты десятками покидали свою обедневшую страну и подписывали с командами НХЛ многомиллионные контракты. Помимо индивидуальных контрактов, команды заплатили Федерации российского хоккея около 10 миллионов долларов за право забирать хоккеистов к себе. Этот легкий источник денег не ускользнул от внимания бандитов. В апреле 1997 года президент Федерации российского хоккея Валентин Сыч, человек почтенного возраста, был сражен автоматной очередью, когда ехал по загородной дороге с женой .
       Под прицел бандитов попали и благотворительные организации. Они пользовались определенными льготами, и это не осталось незамеченным преступниками. Специальным правительственным указом некоторые структуры получили право импортировать спиртное или экспортировать нефть в безналоговом режиме. Колоссальные прибыли на этих операциях должны были пойти в казну или на поддержку каких-то социальных начинаний. Но в обедневшей России любая деятельность, приносившая большие деньги, сразу становилась предметом преступных интересов. Наиболее известной благотворительной структурой, попавшей в сети бандитских разборок, оказался Фонд спорта Бориса Федорова. Однако были и другие скандалы. В сентябре 1995 года в Москве был убит председатель Московского общества глухих Игорь Абрамов. Через год застрелили и президента Всероссийского общества глухих, Валерия Кораблинова .
       Российский фонд инвалидов войны в Афганистане, получавший солидные субсидии, подвергся еще более страшной атаке. В ноябре 1996 года группа основателей афганского фонда собралась на Котляковском кладбище почтить память своего бывшего председателя, Михаила Лиходея, которого два года назад взорвали бомбой. У соседней могилы кто-то подложил мощное взрывное устройство с дистанционным управлением. Взрыв был ужасен: погибло тринадцать человек, десятки получили ранения. Милиции пришлось снимать куски тел с деревьев .
       Но все это отнюдь не умеряло пыл богатой московской элиты. Так называемые "новые русские" вращались в своем социальном кругу. Они с наслаждением засиживались допоздна за ужинами в дорогих ресторанах. Кто-то из новых русских развлекался в тех же ночных клубах, которым отдавали предпочтение иностранцы, но в основном россияне кутили как раз там, куда иностранцы не показывали носа -- в клубах, где ночная жизнь была более отвязной и более вульгарной. Впрочем, вскоре самые богатые веселиться в Москве перестали. Москва -- это место, где зарабатываются деньги. Для отдыха оно приспособлено куда меньше -- в ресторанах и ночных клубах слишком многие показывают на тебя пальцем. Швейцарские Альпы или Лазурный Берег -- это другое дело.
       Березовский в гулянках почти не участвовал. Все было подчинено делу, и если он и появлялся на вечернем мероприятии, значит, хотел установить полезные контакты. Но и его не обошла стороной атрибутика европейских супербогачей: он обзавелся собственным самолетом, огромной яхтой, оставлял большие деньги на аукционах "Сотбис", держал роскошные резиденции на Женевском озере, в Лондоне (на Кенсингтон-Пелис-Гарденз), и на Французской Ривьере, где он приобрел один из крупнейших замков на мысе Антиб, как сообщалось, за 27 миллионов долларов. В Париже у него, судя по всему, квартиры не было, потому что он предпочитал останавливаться в отеле "Крийон". Его присутствие на морских курортах, популярных среди европейских миллиардеров, позволяло ему по высшему разряду развлекать своих российских гостей, он имел возможность общаться на равных с потенциальными западными партнерами. Среди его друзей в сфере международного бизнеса были крупнокалиберные дельцы, например король бросовых облигаций Майкл Милкен и медиа-магнат Руперт Мердок (Березовский был одним из немногих гостей на свадьбе Мердока в 1999 году, на борту яхты в нью-йоркской гавани) .
       Высокопоставленные чиновники из окружения Ельцина отнюдь не хотели оставаться обделенными. И их образ жизни (да и почти все остальное) мало чем отличался от образа жизни российских бизнесменов. Чиновники, как и бизнесмены, входили в один и тот же правящий клан. В Москве людям из правительства приходилось воздерживаться от некоторых удовольствий -- сшитыми на заказ костюмами они здесь не щеголяли, на дорогущих машинах старались не разъезжать, в лучших ресторанах "светились" не так часто, как хотелось бы. Но никто не запрещал им ездить за границу, отдыхать на Ривьере или во Флориде. Тут они могли расслабиться. Их никто не знал, и, как и российские бизнесмены, они могли "оттянуться" по полной программе. Вот это жизнь -- на лыжах в Гштааде, на яхте по Карибскому морю, на своих двоих по лучшим парижским магазинам. Представители нового правящего клана России обзавелись на Западе квартирами, виллами, замками и постепенно стали в мире Запада своими. Их жены туда по большей части просто переселились. Дети были отданы на обучение в престижные европейские школы. Отпрыски российских богатых и знаменитых (включая детей Татьяны Дьяченко, Анатолия Чубайса, Владимира Гусинского и Бориса Березовского) учились в одних школах в Швейцарии и Великобритании за 40 000 долларов в год.
       Новые русские составляли крошечное меньшинство, не более нескольких сотен тысяч, однако они считали, что несчастная Россия принадлежит именно им. Точнее, они считали, что именно им принадлежат богатства России. Приезжая на Запад, они с радостью забывали о десятках миллионов соотечественников, оставшихся дома, -- об этих надоевших массах, которые вечно жалуются, спиваются и умирают. Но веселой жизни богатых скоро придет конец.
       Березовский получает место в правительстве
       Под конец избирательной кампании 1996 года россияне полагали, что проголосуют за нового, полного жизненных сил Ельцина: сильный политический лидер, без устали разъезжающий по стране в рамках избирательной кампании, весело отплясывающий на концерте вместе с рок-музыкантами. Избиратели не знали, что этот задор был результатом колдовства кремлевских докторов. Снадобья какое-то время действовали неплохо, но за неделю до последнего раунда выборов организм Ельцина не выдержал, дикое напряжение все-таки сказалось. В конце июня с ним случился сердечный приступ, и он исчез из поля зрения. И только после выборов представители Кремля сказали правду о том, насколько поражено сердце Ельцина -- президенту предстояла серьезная операция, байпасная хирургия. Ближайшие восемь месяцев он будет прикован к постели.
       В отсутствие в Кремле монарха власть прибрали к рукам его ближайшие помощники. Поначалу эту группу возглавил Анатолий Чубайс, недавно назначенный главой администрации президента. В Кремль его вернула "группа тринадцати" и могла рассчитывать на его лояльность. В качестве меры предосторожности на пост заместителя премьер-министра был назначен банкир Владимир Потанин.
       Теперь бизнесмены, внесшие вклад в переизбрание Ельцина, могли рассчитывать на компенсацию. К примеру, "Онэксим-банк" Потанина получил колоссальные правительственные дотации, "Норильский никель" получил право на реструктуризацию своих долгов в казну на сумму свыше 1 миллиарда долларов. НТВ Владимира Гусинского выдали лицензию на вещание на четвертом канале и на удвоение эфирного времени. Банк "Столичный", принадлежавший Смоленскому и Березовскому, увеличил капиталы более чем вдвое, получив возможность поглотить гигантский государственный "Агропромбанк" (новый банк был назван "СБС-Агро").
       Позднее я спросил лидера парламентской фракции "Яблоко" Григория Явлинского о том, что он думает о переизбрании Ельцина. "Правительство, которое Ельцин создал сразу после выборов, было не коммунистическое, не демократическое, не республиканское, не консервативное, не лейбористское, не красное, не белое, не зеленое, -- заметил Явлинский. -- Оно было корыстное. В этом главная черта. Получилась система корпоратистская, олигархическая, основанная на монополизированной собственности и на полукриминальных отношениях" .
       В этом клане завелся один чужак -- Александр Лебедь. Бывший генерал десантных войск был на президентских выборах 1996 года единственным истинно народным кандидатом, он получил назначение на должность секретаря Совета безопасности. Резковатый, не слишком образованный, Лебедь вдруг оказался в самом центре политической арены. Голос у него был зычный, с густым скрипом, но народным трибуном он стал благодаря не голосу, а своим высказываниям. "Не забывайте, что сегодняшний президент (Ельцин) был членом ЦК (КПСС), -- говорил Лебедь. -- Членом ЦК был нынешний премьер (Черномырдин), и членом ЦК был Зюганов. То есть они все из одного гнезда. Но одни вовремя успели выбросить в урны партбилеты и взять в руки демократические знамена, а вторые припозднились. Внешне эти люди все время спорят друг с другом, но под столом им всегда удается найти понимание. Интересы у них одинаковые. Они всегда считали людей мусором -- пылью у подножия пирамиды".
       Как хороший военный начальник, Лебедь пекся о благе своих подчиненных. Давая мне интервью, он вдруг начал говорить о судьбах российских заключенных, которым несть числа. "Никто и никогда не пытался их в тюрьме перевоспитывать, их там содержат хуже скота. Если попадаешь в тюремную систему человеком, то выходишь либо зверем, либо плесенью. А что сказать о военных профессионалах высшего класса? -- продолжал он. -- Сотни тысяч уникальных специалистов -- всех взяли и выбросили на улицу. В России колоссальное количество отрицательно заряженных людей, настроенных на разрушение, в которых буйствует злоба, ненависть и месть. Пока вот этот настрой не будет изменен, ничего не получится".
       Лебедь знал, что нужно сделать, чтобы излечить страну, но не знал, как это сделать. "Люди не должны жить в ничтожестве и болезнях, -- заявлял он. -- Они должны быть могучими, здоровыми и сильными, считать себя хозяевами у себя дома, ходить с высоко поднятой головой и ничего не бояться, в этом ключ к процветанию. В этом -- национальная русская идея".
       Бесспорным достижением Лебедя на государственной службе стало прекращение провальной войны в Чечне. В последние месяцы президентской кампании на юге России было тихо -- Джохара Дудаева удалось уничтожить, и чеченцы согласились прекратить боевые действия. Но через несколько дней после того, как президентские выборы завершились окончательно, война на всей территории Чечни возобновилась. Боевики использовали прекращение огня, чтобы перегруппировать силы, проникнуть с боеприпасами в крупные чеченские города. 6 августа 1996 года полевой командир боевиков Шамиль Басаев захватил столицу республики -- Грозный. Российские подразделения, как обычно, оказались застигнутыми врасплох. Погибло более пятисот российских военнослужащих; в новостях показывали горящую бронетехнику, рядом на земле лежали убитые водители. За несколько дней битва была проиграна, около 3000 человек российских солдат оказались в осаде в своих грозненских бараках.
       В Москве бледный, болезненного вида Ельцин, нетвердо держась на ногах, прошел церемонию посвящения в президенты. Вытащить Россию из чеченского кошмара должен был кто-то другой. 12 августа в город Хасавюрт, на границе с Чечней, для проведения мирных переговоров поехал генерал Лебедь. К концу месяца сторонам удалось договориться, и Россия согласилась отвести войска. Фактически республика получила независимость, хотя вопрос об официальном статусе Чечни решили отложить до 2001 года (когда президентом России станет другой человек, наследник Бориса Ельцина).
       Лебедь говорит, что был вынужден заключить мир -- прошла информация о том, что чеченцы планируют террористические набеги на атомные станции в Ново-Воронеже и других городах. "Поэтому нужно было срочно останавливать всю эту криминальную разборку на государственном уровне", -- говорит он. Лебедь не получил официальной поддержки ни от Ельцина, ни от Черномырдина, ни от кого-то еще из чиновников высшего ранга. Никто не хотел, чтобы акт окончательного унижения России был связан с его именем.
       Проводя свою политику в Чечне, Лебедь одновременно повел огонь по всеохватной коррупции и некомпетентности среди его коллег в министерствах. Они, в свою очередь, пришли в ужас от его настойчивости и желания сдержать слово. "Я обещал моим избирателям прекратить эту кровавую бойню, -- говорит Лебедь. -- Я пошел и прекратил. Второе, что я обещал, -- разобраться с коррупцией и преступностью. Но когда я решил первую проблему (мир в Чечне), все дико испугались. Меня стали обвинять в подготовке путча и заговора, в создании какого-то страшного русского легиона" .
       17 октября, через четыре месяца после назначения, Лебедь был уволен. Борис Ельцин, по большей части державшийся в тени, даже появился перед страной и разразился гневной тирадой в адрес генерала и его "непослушания".
       Осенью 1996 года развернулась, по определению прессы, "война компроматов". Видные участники избирательной кампании Ельцина начали осыпать друг друга обвинениями в убийствах, в готовящихся покушениях. Бывший шеф Службы безопасности Ельцина, Коржаков, собрал пресс-конференцию и заявил, что в 1994-- 1995 годах Березовский неоднократно просил его убить Гусинского. В то же время "Новая газета" опубликовала запись тайного обращения Березовского к Ельцину в 1995 году (когда Березовский обвинял Гусинского в том, что тот пытается свалить на него убийство Листьева). Далее Коржаков сообщил, что Березовский и Гусинский заключили перемирие и теперь "заказали" его, Коржакова. В это же время был опубликован разговор, отражавший попытки Анатолия Чубайса как-то сгладить инцидент с коробкой из-под ксерокса. В довершение после лечения в Западной Европе вернулся бывший президент Национального фонда спорта Борис Федоров и заявил, что его жизнь в опасности и угроза исходит от генерала Коржакова .
       На фоне этого необычайного зрелища самый богатый бизнесмен России стал членом правительства. 30 октября 1996 года, через две недели после увольнения генерала Лебедя, Борис Березовский был назначен заместителем секретаря Совета безопасности. Магнат давно рвался в правительство; как показывают это и последующие правительственные назначения, Березовский отдавал предпочтение "громким" постам с широкими и весьма неопределенными полномочиями. Например, должность в Совете безопасности -- сотрудников там было мало, а задача заключалась в общей координации деятельности правоохранительных и военных структур. Назначение Березовского поддержали Татьяна Дьяченко и биограф президента Валентин Юмашев, подпись под официальным документом поставил Анатолий Чубайс. Номинальным шефом Совета безопасности был слабовольный чиновник и старый приятель Ельцина Иван Рыбкин. Короче говоря, лису пустили в курятник .
       Через несколько дней в "Известиях" напечатали материал, из которого следовало: у Березовского есть израильский паспорт. Эту информацию газета получила от людей генерала Коржакова, оперативников уже не существующей Службы безопасности Президента; сами они получили эти сведения еще в 1995 году от тогдашнего главного конкурента Березовского -- Владимира Гусинского. Материалы о сомнительном прошлом Березовского появились и в других газетах, но с особой яростью магнат отреагировал именно на статью о его израильском гражданстве: это открытие ставило под вопрос его назначение в правительство, так как правительственные чиновники не имели права быть гражданами других стран. Сначала он категорически отрицал факт израильского гражданства и даже грозился подать на "Известия" в суд. Но вскоре эту информацию подтвердило правительство Израиля, и магнат был вынужден признаться: да, израильский паспорт он получил, но теперь от него отказывается .
       Фурор вокруг этого назначения и история с двойным гражданством привели к тому, что от Березовского отвернулись многие российские евреи. "По израильскому законодательству любой еврей по рождению, будь он евреем хоть наполовину или на четверть, является гражданином Израиля, -- заявил Березовский. -- И любой еврей в России имеет двойное гражданство". Российские евреи отреагировали на эти слова достаточно бурно, так как под сомнение ставилась их верность Родине, а сам Березовский стал жаловаться, что он -- жертва новой волны антисемитизма в России .
       Президент Ельцин был не в состоянии сказать свое веское слово -- 5 ноября, через пять дней после назначения Березовского, Ельцину сделали операцию на сердце. И хотя парламентарии и пресса во весь голос требовали отставки Березовского, магнат удержался на плаву.
       Торговля заложниками
       Конкретная задача Березовского в Совете безопасности заключалась в решении чеченского вопроса. Он говорил, что отвечает за восстановление экономики Чечни. "Бизнес должен заплатить, от этого никуда не денешься, так же как мы заплатили, чтобы к власти не пришли коммунисты (на выборах 1996 года)", -- говорил он в прессе. С другой стороны, генерал Лебедь утверждал, что у Березовского в Чечне свои интересы, ему надо "ликвидировать последствия прежнего бизнеса" и заложить основу для новых, связанных с восстановлением нефтепровода Баку--Новороссийск. Я спросил Лебедя, о каких прежних сделках идет речь, но угрюмый бывший шеф Совета безопасности вдаваться в подробности отказался .
       Генерал Лебедь говорил российской прессе, что Березовский давно ведет в Чечне двойную игру. "После подписания хасавюртовских соглашений Березовский начал меня пугать, -- вспоминал Лебедь. -- Но когда понял, что я не пугаюсь, он просто сказал: "Какой бизнес вы развалили. Все так хорошо. Ну убивают немножко. Всегда убивали и убивать будут" .
       Россияне негодовали по поводу назначения Березовского в правительство -- парламентарии и пресса требовали, чтобы магната уволили, Чубайса сняли с работы, а Ельцина отправили в отставку. А чеченские лидеры между тем были довольны. Салман Радуев, на чьей совести были кровавый налет на Дагестан с захватом заложников, несколько похищений и два террористических акта со взрывами на юге России в начале 1997 года, положительно отозвался о назначении Березовского, сказав, что это -- человек "благородный", он готов с ним работать. "У него (Березовского) личный интерес в этой нефти (нефтепровод Баку--Новороссийск)", -- добавил Радуев. Забавно, что об этой весьма компрометирующей похвале сообщил "Огонек", один из журналов, принадлежавших Березовскому .
       Передвижения Березовского по Чечне позволяли предположить: с чеченскими лидерами у него прекрасные отношения. После недавней войны с Россией в Чечне было опасно: повсюду орудовали шайки боевиков. Если россияне и отваживались туда ехать, то только в сопровождении солидной охраны -- они боялись, что их похитят или убьют. Березовский же ездил в Чечню часто и безо всякой охраны. Наверняка пригодились старые связи с различными чеченскими группировками в Москве. "Эти связи (с чеченскими бандитами) были до войны, они были в ходе войны и после войны, -- сказал мне генерал Лебедь. -- (Неважно, что в основном он вел дела с чеченскими бандитами в Москве.) Это одно и то же. В москве филиалы. Контактируя с дочерними предприятиями, ты контактируешь с Чечней" .
       Новым президентом Чечни стал Аслан Масхадов. По чеченским понятиям -- "умеренный". Его избрали на пост президента в январе 1997 года, в ходе войны он командовал вооруженными силами Чечни. Его программа сводилась к следующему: установить право закона в его истерзанной войной стране, установить отношения с внешним миром. Но, по сути дела, авторитет Масхадова был ограничен пределами столицы. На остальной территории республики правили независимые боевики и преступные шайки, во главе которых обычно стояли полевые командиры повстанческой армии Чечни. Эти люди, проявившие удаль в боях, подчиняться Масхадову не желали. Каждый такой военачальник правил в своем удельном княжестве главным образом на основе старых клановых связей, а деньги получал за счет манипуляций с нефтью, от продажи наркотиков и оружия и прочей преступной деятельности.
       Для России главной проблемой в послевоенной Чечне стало похищение людей. За два года было похищено более 1300 человек, среди них -- несколько российских генералов и личных посланников президента Ельцина. Кроме россиян, были и другие жертвы. Жертвами похищений стали десятки западных журналистов, сотрудников гуманитарных структур, бизнесменов и религиозных миссионеров. Обычно людей прятали в одной из чеченских деревушек, а похитители вели переговоры о выкупе -- порядочной сумме денег. Заложники стали ценным товаром. Оружие, наркотики, нефть, уворованная из нефтепровода Баку--Новороссийск, и заложники -- вот и весь товар, которым располагала Чечня. Иногда одна шайка чеченских бандитов продавала заложников другой -- за наличные.
       Выше всего котировались иностранцы. Первым из них, осенью 1996 года, похитили итальянского фотографа. Его освободили, когда итальянское правительство выплатило за него похитителям 300 000 долларов. После этого сумма выкупа круто подскочила вверх, доходя до 2, а то и 3 миллионов долларов за человека .
       Первое нашумевшее похищение произошло через полтора месяца после назначения Березовского в правительство. 15 декабря 1996 года отряд боевиков под командованием Салмана Радуева захватил 22 российских милиционеров, когда те помешали боевикам Радуева перейти чеченскую границу. Сначала показалось, что Радуев хочет "взять на испуг" -- он потребовал, чтобы его людям предоставили "свободу передвижения", иначе они перебьют всех милиционеров. Но через два дня стало ясно, что угрозы князьков типа Радуева отнюдь не пустопорожние -- группа вооруженных чеченцев ворвалась в больницу в городе Новые Атаги и убила шестерых сотрудников Красного Креста, в том числе четырех сестер милосердия. На следующий день Березовский прибыл в Чечню на переговоры с Радуевым и уговорил того отпустить взятых в плен российских милиционеров .
       Это был первый из серии кризисов с заложниками, успешно разрешенный Березовским. Магнат с наслаждением играл роль спасителя. Он нередко появлялся в программе вечерних новостей, чтобы передать привет освобожденным с его помощью пленникам или просто похвастаться тем, как ему удалось их освободить. Умение Березовского договариваться с чеченскими похитителями оправдывало его претензии на государственный пост; череда заложников была бесконечной -- но всякий раз Березовский оказывался на высоте. Эти его успехи были прекрасной политической платформой, подтверждавшей: правительству этот человек необходим.
       Но далеко не все воспринимали его как рыцаря в белых одеждах. Генерал Лебедь считал, что, договариваясь об освобождении заложников, магнат ведет весьма циничную политическую игру. В январе 1997 года в чеченский плен попали два корреспондента принадлежавшего Березовскому ОРТ. Договариваться об их освобождении в Чечню полетел Лебедь. Миссия оказалась неудачной. Вернувшись в Россию, Лебедь заявил: Березовский заплатил чеченским командирам за то, чтобы они не спешили освобождать журналистов. Через несколько недель Березовский освободил их сам и приобрел на этом политический капитал .
       Всякий раз, когда заложников освобождали, российское правительство заявляло: никакого выкупа бандиты не получили. Однако у президента Аслана Масхадова другое мнение. Чеченские бандиты никогда не отпускали заложников просто так, сказал мне Масхадов; нет, из Москвы всякий раз приезжали чиновники с "большими деньгами". И главным источником доступа к этим деньгам для похитителей был Березовский .
       Березовский часто хвастался: расположение чеченских боевиков он просто покупал. Весной 1997 года он заявил, что помог российским бизнесменам "пожертвовать" 1 миллион долларов на строительство цементного завода в Чечне; по его утверждению, "ЛогоВАЗ" выделил в пользу Министерства внутренних дел Чечни пятьдесят автомашин. В августе 1997 года Березовский хвастался, что добился у Гусинского согласия заплатить 2 миллиона долларов за выкуп трех плененных журналистов НТВ .
       Два с половиной года Березовский поддерживал тесные отношения с военачальниками, которые либо сами похищали людей, либо были связаны с похитителями-преступниками. Вести переговоры в Чечне Березовский предпочитал отнюдь не с умеренными правительственными чиновниками, как Аслан Масхадов. Ему были больше по душе лидеры террористов -- Шамиль Басаев и Салман Радуев -- или исламские фундаменталисты (Мовлади Удугов). С Удуговым у Березовского были особо доверительные отношения; Удугов был одной из ключевых фигур в ходе чеченской войны и теперь занимал в правительстве Масхадова пост заместителя премьер-министра. Масхадов терпел этого человека, стараясь объединить свою страну, но в действительности относился с презрением к этому "проповеднику джихада" (исламская священная война) -- брат Удугова был одним из лидеров секты ваххабитов, самой фанатичной группы исламских фундаменталистов в Чечне .
       В Москве бывшие сотрудники Службы безопасности Президента и милиция отслеживали действия Березовского в Чечне. И пришли к выводу: Березовский выполнял для чеченских похитителей функции банкира, он организовывал проплату выкупа с российской стороны, а Мовлади Удугов, представлявший исламских фундаменталистов, вел переговоры о судьбе заложников с чеченской стороны .
       У меня оказалась пленка с записью нескольких телефонных разговоров между Мовлади Удуговым и Березовским (эти разговоры были отчасти распечатаны в газете "Московский комсомолец"). Перехват осуществили либо службы безопасности (России? Чечни? Другой страны?), либо какое-то хорошо оснащенное частное агентство. О чем именно идет речь в этих разговорах, не вполне ясно, но совершенно очевидно, что обсуждается какая-то сделка, возможно имеющая отношение к заложникам. Одна из записей содержит сказанное только одним собеседником -- Удуговым.
       "Алло? Алло? Борис, это Мовлади говорит... Борис, я вчера звонил, что-то не смог до тебя дозвониться... Борис, что там по нашим делам? ...Да, я смотрел там, пока ничего не было, наверно, в понедельник будет... Да, да... я в пятницу смотрел, в пятницу смотрели, пока ничего не было, может быть, в понедельник будет, я в понедельник посмотрю... Ну, я не знаю, может быть, там что-то, задержка... Да... Что за документ?... Да, да, да, понятно, понятно. Хорошо, Борис, скажи, пожалуйста, вот то, что вы с Казбеком... вы... Мы говорили, что ты человека пришлешь числа седьмого, восьмого, вот так, что там? Как там ситуация?.. А когда его можно ожидать?.. Тогда, что? в понедельник или во вторник его ждать?.. Да, понял, понял... Хорошо, давай мы так скажем, на вторник будем точно ориентироваться, если он в понедельник появится... Да, да на Слепцовск (неразборчиво)... Там, Казбек будет непосредственно сам встречать... Только, по времени... Вечером позвонить. Хорошо, Борис, насчет этих двух парней хоть что-то (неразборчиво) есть какая-то?.. Да? А то здесь уже как бы на радикальные меры, я пока сдерживаю и думаю, что может решится... Я понял, я понял... А примерно во сколько? Часов в одиннадцать?.. Часов в восемь, девять... Хорошо, я вечером позвоню, Борис, обязательно. Я получше связь выберу и позвоню... Ну всего доброго. Пока" .
       Часто Березовский действовал в Чечне через Бадри Патаркацишвили, своего компаньона по "ЛогоВАЗу", который, по данным российских спецслужб, давно осуществлял связь между "ЛогоВАЗом" и преступными группировками .
       Роль Бадри как правой руки Березовского становится очевидной из еще одного телефонного разговора, запись которого попала ко мне. Березовский и Удугов намеренно строят разговор так, чтобы потенциальные "слушатели" ломали голову над его содержанием, но общий смысл достаточно ясен .
       У.: Алло?
       Б.: Привет, Мовлади. Привет, дорогой.
       У.: Привет. Борис, как у тебя дела?
       Б.: Все нормально.
       У.: Казбек приехал сегодня очень расстроенный.
       Б.: Почему?
       У.: Он так и не понял, для чего Бадри туда приезжал.
       Б.: Я тоже не понял тогда, я сейчас с Бадри разговаривал по телефону, и он сказал: все нормально. Все обсудили, обо всем договорились. Что значит -- расстроенный?
       У.: Ну вопрос же стоял о том, что две с половиной единицы привезет.
       Б.: Что-что?
       У.: Две с половиной единицы привезет.
       Б.: Мовлади, ты что-то перепутал. Заблуждаешься, Мовлади. Я никогда этого не говорил. Я же сразу сказал, что вопроса этого решить не смогу. Я смогу то, что смогу. И я это сделал. Больше никаких других намерений у меня не было.
       У.: Ну ладно.
       Б.: Или ты не понял меня.
       У.: Ну я не знаю... Тогда, когда я с тобой разговаривал...
       Б.: Я всегда прямо отвечаю на вопрос. Я сказал, что сейчас этот вопрос решить не смогу. Что смогу, то решу, что смог -- решил. Все. Чтобы было полное понимание.
       У.: Понятно... Да, Борис, я тоже хочу, чтобы было полное понимание. А значит, после вашей встречи в Тбилиси я тебе позвонил, тебе сказал о двух с половиной единицах.
       Б.: Нет, ты мне еще в Тбилиси сказал об этом.
       У.: Нет, это Казбек говорил.
       Б.: Ну Казбек.
       У.: Вы с Казбеком говорили. Я-то по своей линии тебе факс посылал.
       Б.: Мовлади, я тебе еще раз говорю, чтобы было полное понимание: я никогда не давал обещаний сделать это. Чтобы была полная ясность, что могу, то делаю. Это все.
       У.: Хорошо, тогда я не понял: он что, прилетел, чтобы дать это подтверждение, эту бумагу? Что, нельзя было факс прислать?
       Б.: Нет-нет. Там был другой разговор, я сам разговор еще не знаю. Он же улетел дальше. Он в Москве еще не был.
       У.: Тогда я понял, что никакого разговора еще не было. Он пришел, передал эту бумагу, которую можно было по факсу переслать... Скажи, пожалуйста, это та цифра?
       Б.: Абсолютно верно. Это то, что я сейчас могу сделать. Больше ничего сделать не могу. Я тебе это сказал.
       У.: Я-то думал... Тот факс, что я прислал. Я просил семьсот-восемьсот.
       Б.: Мовлади, тот факс, что ты прислал, хорошо, но я этого сделать не смогу. А сделаю то, что смогу. Что смог, то и сделал.
       У.: Ну понятно. Я-то рассчитывал, что ты это по моей просьбе сделал, а сейчас получается, что они и Казбека в этом плане задействовали. Хорошо. Значит, мы друг друга не поняли просто. Борис, скажи, пожалуйста, сейчас эта тема закрыта?
       Б.: Нет, не закрыта. Ты как будто не слышал нашего разговора. Я сказал: сейчас решить не смогу, что смогу решить сейчас -- решу.
       У.: Там сейчас ситуация... Ты, видимо, несколько не в курсе. Ладно. Сегодня крайне нужна была эта цифра. Раз не получается, на нет и суда нет.
       Б.: Хорошо, Мовлади. Я все время на связи. Пока.
      
       Что касается самих заложников, на их долю выпали тяжелые мучения. Они томились в какой-нибудь шахте или подвале, часто подвергались пыткам. Один американский религиозный миссионер, Херберт Грегг, провел в плену восемь месяцев, ему отрубили палец. Двенадцатилетнюю Аллу Гейфман, дочь саратовского бизнесмена, похитили по дороге из школы домой и увезли в Чечню. Похитители потребовали выкуп в размере 5 миллионов долларов; чтобы подтвердить серьезность своих намерений, они при включенной видеокамере отрезали у девочки два пальца и отправили пленку родителям. После семи месяцев плена Аллу Гейфман освободили.
       5 июля 1997 года в Грозном похитили двоих граждан Великобритании -- Камиллу Карр и Джона Джеймса. Они представляли благотворительную общину квакеров и работали в чеченской столице, помогая детям с расстроенной психикой. Британское правительство придерживалось жесткого правила: никогда не платить выкуп за заложников и не рекомендовать этого другим, чтобы не вдохновлять похитителей на дальнейшие подвиги. Четырнадцать месяцев спустя, 20 сентября 1998 года, несчастных выпустили. Джеймса неоднократно избивали, Карр -- насиловали. Березовский гордо заявлял: их освободили благодаря его усилиям. Он даже выделил частный самолет -- вывезти их из Чечни прямо в Лондон; в прессе он хвастался, что освобождение англичан -- его рук дело, он подарил Салману Радуеву компьютеры и медоборудование .
       Возможно, подарки в виде "компьютеров" и "медоборудования" идут вразрез с политикой британского правительства не платить выкуп -- дело не в этом. Зато публичное бахвальство Березовского по поводу этого "соглашения" способствовало тому, что чеченские похитители, осознавая возможность заработать, еще больше разгулялись. Через две недели после освобождения Камиллы Карр и Джона Джеймса в Грозном похитили еще четырех иностранцев -- трех англичан и одного новозеландца -- сотрудников британской компании по телекоммуникациям. По контракту с чеченским правительством они занимались установкой в городе сотовой связи; их захватили в пятистах метрах от управления по борьбе с похищениями людей при чеченском правительстве. Еще через две недели руководитель этого подразделения взлетел на воздух: в его машину подложили бомбу.
       Для президента Чечни Аслана Масхадова, который пытался превратить свою страну в нормального члена мирового сообщества, волна похищений стала настоящей катастрофой. Вскоре из Чечни уехали все международные организации, от Красного Креста и "Медицины без границ" до Комиссии по делам беженцев при ООН. Иностранные журналисты и бизнесмены тоже стали обходить Чечню стороной. Страна оказалась в изоляции, иностранный корпус представляли только исламские фундаменталисты из Афганистана и с Ближнего Востока.
       После того как похитили четырех сотрудников британской фирмы и убили шефа службы по борьбе с похищениями людей, терпение Масхадова лопнуло. Вместе с президентом соседней Ингушетии Масхадов сообщил российским и британским газетам: Березовский финансирует преступные группировки чеченцев, постоянно организуя для них проплату выкупа .
       "Это была часть политики (российского) правительства, -- сказал мне позже Масхадов. -- Из Москвы приезжали большие чиновники (особенно Березовский) с большими деньгами. Эти похищения поощрялись. Они платили выкуп, имели с ними контакты (с похитителями) и в конечном итоге добивались своей цели -- дискредитации всего чеченского народа" .
       Откровения Масхадова по поводу связи между уплатой выкупа и наглыми похищениями только подлили масла в огонь. Через месяц, 8 декабря, у обочины шоссе неподалеку от Грозного обнаружили мешок с отрубленными головами. Это были головы четырех сотрудников британской фирмы по телекоммуникациям. Обезглавленные тела нашли еще через неделю.
       "Это комедия, и она комедией остается"
       Играя в Чечне в политические игры, Березовский продолжал проталкивать свои коммерческие проекты, хотя занимал высокий пост в российском правительстве. Весной 1997 года он яростно наседал на Центральный банк России -- получить лицензию на сотрудничество между "Andava" и "Аэрофлотом". В марте 1997 года "Известия" дали подробный материал о переговорах Березовского по поводу приобретения "Промстройбанка" -- этот банк имел отношение к мошеннику и расхитителю Григорию Лернеру, который обосновался в израильской тюрьме. (Выдвинутые "Известиями" обвинения Березовский решительно отрицал.)
       Но его крупнейшей победой в ту весну стал не какой-то сомнительный московский банк, даже не контракт на управление финансами "Аэрофлота". Главным завоеванием стала нефтяная компания "Сибнефть", которую Березовский и его компаньон Роман Абрамович зарегистрировали и взяли в управление в первом туре залоговых аукционов, состоявшихся в 1995 году. Тогда компании были переданы финансистам лишь как обеспечение. Во втором туре залоговых аукционов лучшие российские мощности по добыче нефти и производству металла должны были перейти в руки финансистов официально. Предполагалось, что каждое предприятие продадут той же компании, что победила на аукционе 1995 года -- в ее обязанности входила и организация аукциона во втором туре. "Сибнефть" не была исключением.
       Надзор за вторым кругом залоговых аукционов осуществлял заместитель премьер-министра Альфред Кох. По его словам, в том, что организаторы аукциона становятся его победителями, нет ничего подозрительного. "Это происходит в любой развитой стране, -- утверждает Кох. -- И называется "underwriting" ("гарантия размещения ценных бумаг")". Но разница между залоговыми аукционами и первоначальным предложением акций, организованным западными компаниями, такими, как "Morgan Stanley" или "Goldman Sachs", состояла в том, что это предложение намеренно было обречено на провал; таким образом, все акции оставались у организатора аукциона. Но и это не сильно беспокоило Коха. "Когда мы предоставили им (олигархам) право продавать предприятие, естественно, они говорят: "Я два года вкладывал в это предприятие свой ум, энергию и деньги. А сейчас кому-то продам? Естественно, я буду делать полный "underwriting". Я (продам предприятие) себе самому" .
       Во втором туре залоговых аукционов покупатели обычно платили на один процент больше стартовой цены; ставки были такими же низкими, как в первом круге. Потанин купил нефтяной гигант "Сиданко" по якобы рыночной цене в 250 миллионов долларов -- это крошечная доля от суммы в 5,7 миллиарда долларов, которая составляла стоимость компании на свободном рынке восемь месяцев спустя. При приобретении "Менатепом" нефтяной компании "Юкос" ее оценили в 350 миллионов долларов, хотя через восемь месяцев ее рыночная капитализация составляла около 6,2 миллиарда долларов. "Мы не могли получить лучшую цену, потому что банкиры, которые берут в управление предприятие в виде залога, -- не идиоты, -- говорит Кох. -- Они делают такую структуру рабочего капитала, у которого весь заем из их банка. Если вы бы продавали это предприятие кому-то другому, то завтра был бы начат процесс о банкротстве этого предприятия" .
       Тут Кох был прав. Выжав деньги из лучших промышленных компаний России, финансовые группы, выигравшие первый тур залоговых аукционов, сделали так, что ни один из этих промышленных гигантов не обладал финансовой самостоятельностью. "Мы -- сборище банкротов, -- весело заявил мне в 1996 году председатель группы "Менатеп" Михаил Ходорковский. -- Вся страна -- сборище банкротов". При этом посредники -- не только Ходорковский, но и Березовский, и другие олигархи -- баснословно обогатились .
       12 мая 1997 года с аукциона продавался пакет "Сибнефти" в 51 процент. Стартовая цена -- 101 миллион долларов. Организацией аукциона ведала финансовая структура Березовского, "НФК" ("Нефтяная финансовая компания"); аукцион организовали так, чтобы сторонних претендентов не было вообще. Если на других аукционах участникам торгов требовалось предъявить лишь банковскую гарантию, подтверждающую наличие у них денег, в случае с "Сибнефтью" участники торгов должны были положить на счет "НФК" 190 миллионов долларов. Если претендент аукцион проигрывал, свои деньги он мог забрать только через сорок пять дней, что давало "НФК" прекрасную возможность эти деньги прокрутить. Тем не менее два серьезных претендента все-таки появилось: "Альфа-банк" и "Онэксим-банк". Альфред Кох вспоминает, как нагло действовала команда Березовского, чтобы лишить конкурентов всяких шансов.
       "Например, насколько я знаю, как мне рассказывали, даже адрес в объявлении (о проведении аукциона), был указан дом, который строился, в котором ремонт шел, -- рассказывает Кох. -- Когда туда пришли (участники торгов), там была просто заколоченная дверь. Ну они все-таки нашли (нужный адрес), пришли и их просто не впустила (охрана). А потом там (организаторы аукциона "НФК") приняли заявку, но там нашли кучу крючков каких-то -- что вот эта бумажка голубая, а должна быть желтой". "Альфа-банк" от участия был отстранен, так как якобы не представил всю необходимую документацию, отстранили и "Онэксим-банк" -- якобы было нарушено какое-то банковское правило о переводе средств на депозит. "Когда я поднял этот вопрос у премьер-министра Виктора Степановича Черномырдина, -- вспоминает Кох, -- тот просто сказал: "Не вмешивайся".
       Цена победы в аукционе по "Сибнефти" равнялась 11О миллионам долларов, всего на 9 миллионов долларов больше стартовой цены. Победителем аукциона 1995 года и организатором аукциона 1997 года была "НФК" ("Нефтяная финансовая компания"). Аукцион 1997 года выиграла "ФНК" ("Финансовая нефтяная корпорация"). Никому не было известно, кто стоит за "ФНК". Березовский решительно открещивался от своей связи с этой структурой. Все знали, что он имеет отношение к организатору аукциона -- "НФК", и признать, что он стоит и за победителем, "ФНК", означало бы использование своего положения в корыстных целях. К тому же Березовский находился на государственной службе и не имел права заниматься коммерческой деятельностью. Публично было объявлено, что владельцами "ФНК" являются два филиала "СБС-Агро". Но мало кто сомневался, что реальным владельцем "НФК" и "ФНК" является один и тот же человек: Борис Березовский .
       "Это комедия, и она комедией и остается", -- фыркает Альфред Кох. Фактически действия Березовского при покупке "Сибнефти" были так слабо замаскированы, что так и хочется еще раз процитировать Лебедя: "Березовскому мало просто воровать -- ему надо, чтобы все видели, что он ворует безнаказанно" .
       Новые правила игры
       Второй тур залоговых аукционов -- это было наследие от первого срока президентства Ельцина. Анатолий Чубайс и остальные члены правительства просто выполняли договор, заключенный с олигархами о помощи в переизбрании Ельцина. Но теперь Чубайс жаждал придать российскому капитализму более цивилизованные формы.
       Президент Ельцин тоже решил, что пора позаботиться о собственной репутации; возможно, после открытой операции на сердце он задумался о своей исторической роли. В марте 1997 года, после выздоровления, он вернулся в Кремль. Первым делом он решил перетряхнуть правительство, вдохнуть в него дух "реформаторства", свойственный первым годам его правления. Казалось, он намерен обуздать "капитализм для своих", изрядно запятнавший его режим. Банкир и олигарх Владимир Потанин был смещен со своего поста первого заместителя премьер-министра. Вместо него Ельцин назначил Анатолия Чубайса и другого "молодого реформатора", Бориса Немцова, губернатора Нижнего Новгорода.
       Но уволены были отнюдь не все представители "капитализма для своих". На посту премьер-министра остался Виктор Черномырдин. В Совете безопасности остался Борис Березовский. Начальником ельцинской администрации стал старый приятель Березовского, Валентин Юмашев. И все-таки Чубайс был полон решимости порвать с прошлым. "Россия сегодня находится на исторической развилке между двумя вариантами капитализма, -- заявлял он. -- Один вариант -- это олигархический капитализм латиноамериканского типа, в котором действуют рыночные механизмы, в котором свободное ценообразование, в котором частная собственность, но в котором все базовые решения государства находятся под сильным влиянием крупных финансовых и промышленных групп. Вторую модель можно охарактеризовать как народный капитализм. Экономические правила в такой системе абсолютно одинаковы для любого участника, независимо от его размера. Это также означает, что антимонопольная политика государства применительна ко всем, включая крупнейшие финансовые группы. Это означает, что государство отделено от бизнеса, а бизнес играет по правилам, установленным государством" .
       Это действительно был новый Анатолий Чубайс. Он хотел изменить правила, на основе которых российские олигархи приобрели власть и богатство. Естественно, олигархи сочли такую политику неприемлемой. "Нельзя играть по одним правилам, а потом объявить, что с четырех утра завтрашнего дня вводятся новые правила, -- возмущался Березовский. -- Чубайс пытается оборвать связь между исполнительной властью и крупным капиталом. Но крупный капитал -- это реальная опора сегодняшней власти" .
       Березовский неоднократно напоминал первому заместителю премьер-министра: его "наняли" бизнесмены высшего ранга провести избирательную кампанию Ельцина, а позднее -- поставили на работу в российское правительство. Чубайс, однако же, решительно отстаивал свою независимость. "Ну да, Совет директоров России нанял своего исполнительного директора -- звучит примерно так", -- едко замечал он .
       За тот короткий период, когда в Кремле главенствовали Чубайс и Немцов, деловая карьера Березовского получила два ощутимых удара. Первый имел отношение к монополии на природный газ -- "Газпрому". В июне 1977 года Березовский убедил Черномырдина назначить его председателем "Газпрома", но в последний момент это назначение было заблокировано первым заместителем премьер-министра Борисом Немцовым .
       Второе поражение Березовский потерпел в ходе приватизации "Связьинвеста" -- компании-монополиста в сфере телекоммуникаций. Под контролем этого холдинга находились телефонные компании, осуществлявшие международную и региональную связь. Правительство давно говорило о необходимости частично приватизировать "Связьинвест". В 1995 году пакет из 49 процентов акций "Связьинвеста" был обещан итальянской компании по телекоммуникациям -- "Stet". Но эта сделка так и не была доведена до конца. Далее, право организовать открытое предложение ценных бумаг "Связьинвеста" на сумму в 1 миллиард долларов было предложено консорциуму западных банков. Однако в последний момент эту сделку тоже отменили. Два российских конгломерата -- "Мост" Владимира Гусинского и "Альфа" Петра Авена -- убедили правительство в том, что "Связьинвест" должен остаться в руках российских компаний. Гусинского, в частности, очень интересовал "Связьинвест", потому что от этой монополии зависели расценки на передачу сигнала для НТВ. В конце 1996 года правительство сообщило, что разрешает "Мосту" и "Альфе" приобрести 49 процентов акций "Связьинвеста" по цене, которую определят независимые аналитики. Широко распространилось мнение, что это разрешение -- компенсация за услуги, которые "Мост" и "Альфа" оказали в ходе президентской кампании .
       Однако Чубайс снова вмешался в планы "Связьинвеста", и было решено приватизировать только блокирующую долю (25 процентов плюс одна акция), продать ее с аукциона тому, кто предложит самую высокую цену. Появилось два конкурента. Первый -- "Онэксим-банк" Владимира Потанина, которого поддерживали "Renaissance Capital", "Deutsche Morgan Grenfell", "Morgan Stanley Asset Management" и -- самое главное -- биржевой игрок Джордж Сорос. Вторым претендентом стал "Мост" Гусинского, его поддерживали "Альфа", "Credit Suisse First Boston", испанская компания "Telefonica". Но главным компаньоном Гусинского по этой сделке был Березовский.
       В середине июля, когда до аукциона по "Связьинвесту" оставалось всего несколько дней, Гусинский и Березовский отправились на встречу с Анатолием Чубайсом -- тот отдыхал неподалеку от Сан-Тропе, на вилле приятеля, марокканского коммерсанта, который вел в России крупные дела. Прибыл и их конкурент -- Владимир Потанин. Три бизнесмена прилетели вечером, провели с Чубайсом четырехчасовые переговоры и отбыли назад.
       "Значительная часть разговора была посвящена правилам игры,-- вспоминает Потанин, -- что такого рода, достаточно жесткие, хотя и справедливые правила, внедряюся немедленно. Березовский, как я понял, считал, что введение такого рода правил... чересчур форсированно и что это нужно делать более медленно, потому что затрагивают интересы тех, кто к таким правилам не готов (например, Гусинский). Березовский утверждал, что консорциум (Гусинского) многое сделал для того, чтобы эта сделка состоялась, что он над ней работал, что мог бы иметь какие-то "преференции".
       Со своей стороны Гусинский прибег к той же аргументации, которой он пользовался, когда проталкивал приватизацию четвертого канала и создание НТВ. Он очень много времени уделил этой приватизации, затратил массу усилий, и будет несправедливо, если после всего этого компания достанется кому-то другому. В поддержку Гусинского было то обстоятельство, что, помимо четвертого канала, он никак не участвовал в дележе крупной федеральной собственности; он не имел отношения ни к ваучерной приватизации, ни к залоговым аукционам. На случай если убедить Чубайса не удастся, Гусинский и Березовский приберегли политику угроз. "Было ясно дано понять Чубайсу и мне о том, что если неудачно для другого консорциума завершится конкурс по "Связьинвесту", то, конечно, они останутся неудовлетворенными и будут использовать разные виды воздействия, вплоть до развязывания информационной войны или развала сделки", ---вспоминает Потанин .
       Консорциум Гусинского предлагал 1,2 миллиарда долларов. Потанин предлагал 1,6 миллиарда долларов. "Гусинский считал, как я понимаю его, что мы участвовать не должны (в аукционе по "Связьинвесту"), что мы должны заняться другим каким-то проектом", -- вспоминал Потанин позднее. Есть сведения, что Березовский и Гусинский делали Потанину соблазнительные предложения, чтобы он отступился: контроль над государственной долей акций в российской электрической монополии "РАО ЕЭС", победу в приватизации последней государственной нефтяной компании -- "Роснефть". Но Потанин полагал, что обязан участвовать в аукционе по "Связьинвесту". "Я счел возможным для себя отказаться от участия, потому что это не соответствовало коммерческим интересам нашей группы, наших инвесторов и партнеров, -- вспоминает он. -- А Чубайс не счел возможным поддержать такого рода предложение (отказ Потанина от торгов), потому что в результате конкуренции родилась более высокая цена для бюджета" .
       25 июля аукцион по "Связьинвесту" состоялся. Стартовая цена составила 1,2 миллиарда долларов. Консорциум Гусинского предложил 1,7 миллиарда долларов, а консорциум Потанина -- 1,9 миллиарда. Компания Потанина (зарегистрированное на Кипре прикрытие "Mustcom") предложила почти вдвое больше того, что правительство получило во всех залоговых аукционах. Тем не менее лагерь Березовского--Гусинского сразу же начал жаловаться, что аукцион был подтасован.
       На следующий после аукциона день началась война в прессе. Сергей Доренко, главный рупор Березовского на ОРТ, передал два резких сообщения о коррумпированности альянса "Онэксим-банк". Поначалу лагерь Березовского--Гусинского забил тревогу по поводу следующего "открытия": за Потаниным стоял "спекулянт" Джордж Сорос. "Бывают разные деньги, и лично для меня деньги пахнут", -- заявил тогда Гусинский .
       Но это наступление провалилось. Тогда Гусинский заявил о своем недовольстве вслух. "Я думаю, что в ближайшее время новая информация, которая так или иначе обязательно станет гласной, даст вам ответ, был ли инсайд (сговор) или нет", -- сказал он прессе .
       Через две недели в российской прессе напечатали материал о том, что ответственный за аукцион по "Связьинвесту" Альфред Кох получил в январе 1997 года от "Онэксим-банка" "взятку" в размере 100 000 долларов. В действительности это был аванс за книгу, который выплатила швейцарская торговая фирма, связанная с "Онэксим-банком". Кох был уволен из правительства, Генеральная прокуратура начала расследование. Через год книга Коха вышла в свет, и прокуратуре не удалось собрать необходимых для обвинительного приговора доказательств, хотя конфликт интересов при получении аванса был налицо .
       После этого аукциона давление на Чубайса усилилось так резко, что в опасности казалась сама его жизнь. 18 августа, через три недели после аукциона, молодые реформаторы Чубайса впервые стали объектом насилия. В тот день в Санкт-Петербурге один из ближайших коллег Чубайса, заместитель мэра Михаил Маневич, ехал по Невскому проспекту с женой и был поражен пулей снайпера. Маневич погиб, жена была ранена. Покушение было совершено средь бела дня на центральной улице города, ничем другим, как наглой демонстрацией силы, его не назовешь. Милиция арестовала нескольких человек по подозрению в убийстве, но заказчика убийства Маневича так и не нашли, осталась невыясненной и причина убийства. Во всяком случае, Чубайс почувствовал, что ему угрожает опасность. Несколько месяцев после этого в коридорах Белого дома ходили слухи о том, что на первого зама премьер-министра готовят покушение .
       4 ноября 1997 года Чубайс и Немцов навестили президента Ельцина на его даче. "Нас встретили Татьяна (Дьяченко) и Валентин (Юмашев), -- вспоминает Немцов. -- Они сказали мне: "Ты совершаешь самую большую ошибку в своей карьере". Я даже поразился, до чего они были бледны, но ответил: "Возможно, но у меня есть свои принципы" В течение нескольких часов Чубайс и Немцов пытались убедить Ельцина -- Березовский преступил черту. По закону правительственным чиновникам запрещалось заниматься бизнесом, но Березовский нарушал этот закон в открытую. Он вел переговоры с Центральным банком от имени своей швейцарской финансовой компании "Andava". Он пытался прибрать к рукам "Газпром". Откровенно вмешивался в ход аукциона по "Связьинвесту". Короче, он наиболее одиозным образом представлял "капитализм для своих", черня, таким образом, репутацию правительства Ельцина. Немцов, оказавшийся не затронутым разразившимся скандалом, говорил о необходимости положить конец "бандитскому капитализму". На следующий день Березовский был уволен из Совета безопасности .
       Через неделю российские газеты написали: Анатолий Чубайс недалеко ушел от своего подчиненного Коха. Он и еще четверо работавших в правительстве молодых реформаторов признали, что получили по 90 000 долларов аванса каждый за будущую книгу -- от издателя, связанного с "Онэксим-банком". (Опять-таки, через два года книга была опубликована, но столкновение интересов от этого меньше не стало.) По российским стандартам, масштаб коррупции в данном случае был невелик по сравнению с сотнями миллионов, которые походя извлекались из государственной казны капиталистами верхнего эшелона. Более того, использовать контракт на издание книги, чтобы завоевать благосклонность наверху -- этот прецедент был создан Березовским, когда в 1994 году он опубликовал мемуары Ельцина. Но в данном случае обвинения касались Чубайса и других молодых реформаторов. К тому же скандал последовал за другими обвинениями в адрес Чубайса: в феврале 1996 года он получил от банка "Столичный" беспроцентную ссуду в 3 миллиона долларов. В итоге репутация Чубайса, как образцового и честного реформатора, была уничтожена .
       "Я согласен с Гусинским, который сказал, что Чубайс для него не вице-премьер, а конкурент", -- заявил Березовский в прессе .
       "Юкси"
       Война между кланами Чубайса--Потанина и Березовского перенеслась в нефтяную промышленность. Государство объявило о намерении приватизировать "Роснефть", этому холдингу принадлежали оставшиеся в ведении государства зоны нефтяной добычи. В качестве первого шага Березовский и его молодой компаньон, дилер Роман Абрамович, организовали замену генерального директора "Роснефти" Александра Путилова -- человека "Лукойла" -- на кого-то из своих. Однако в последнюю минуту аукцион по приватизации "Роснефти" был отложен: в Азии разразился финансовый кризис.
       Между тем в "Сибнефти" Березовский вел дела из рук вон плохо. Ему удалось взять компанию под свой контроль, напополам с Абрамовичем, но даже при массивных налоговых льготах "Сибнефть" имела большие долги; она продолжала продавать те же объемы нефти тем же клиентам. Березовский с компаньоном следовали прежней практике ("приватизация прибылей"), что оказалась такой эффективной с "АвтоВАЗом" и "Аэрофлотом": они обставили "Сибнефть" посредниками-стервятниками. Главным посредником в данном случае была компания Абрамовича "Runicom", зарегистрированная на Гибралтаре и расположенная в Женеве. Эта структура за неплохие деньги продавала полученную у "Сибнефти" продукцию, но платить "Сибнефти" за отгрузки не спешила. Из финансового отчета нефтяного гиганта следовало, что на конец 1997 года компания "Runicom" была должна "Сибнефти" 30 миллионов долларов; в 1998 году задолженность возросла до 45 миллионов. Более того, в 1998 году "Сибнефть" дала "Runicom" беспроцентную ссуду в 124 миллиона долларов, якобы на импорт оборудования, хотя оборудование так и не поступило, и "Runicom" позже деньги вернул. По удачному совпадению генеральный директор "Сибнефти" долгое время работал в "Runicom". Такая "работа на себя" со стороны Абрамовича и его заместителя, вне всякого сомнения, противоречила интересам сторонних акционеров, но для акционеров "Runicom" была выгодной .
       Зимой 1997/98 года, когда перспектива приватизации "Роснефти" несколько затуманилась, Березовский решил уменьшить свое участие в нефтяном бизнесе. Он решил слить "Сибнефть" со вторым крупнейшим в России нефтедобытчиком, компанией "Юкос", которую контролировал олигарх Михаил Ходорковский. Назвать новый гигант предполагалось "Юкси", 60 процентов принадлежало бы акционерам "Юкоса", остальные 40 процентов -- акционерам "Сибнефти". Что касается масштабов добычи и имевшихся ресурсов, "Юкси" стала бы третьей в мире крупнейшей частной нефтяной компанией.
       В ходе приватизации "Сибнефти" в 1995 году Березовскому пришлось выдержать не одну бурю -- в частности, утонул директор Омского НПЗ, арестовали владельцев компании "Балкар трейдинг", -- однако теперь он решил от "Сибнефти" избавиться. Наибольшее удовольствие ему доставлял сам процесс захвата компании. Здесь он изрядно поднаторел, но управлять компаниями -- это было не совсем для него. Нефтяной бизнес со своими долгосрочными планами и гигантскими капиталовложениями был чужд натуре Березовского. Поэтому слияние "Юкси" было очень сильным ходом -- во-первых, Березовский прибыльным путем избавлялся от "Сибнефти", во-вторых, объединял античубайсовскую коалицию олигархов (Березовский, Гусинский, Смоленский и Ходорковский), становившихся акционерами в новой компании. 19 января 1998 года о слиянии "Юкси" было объявлено на триумфальной пресс-конференции, в присутствии премьер-министра Черномырдина и министра топлива и энергетики Сергея Кириенко. Березовский, который несколько месяцев назад был на государственной службе, теперь щеголял контрольным пакетом акций в "Сибнефти" и хвастался, что сыграл в слиянии двух гигантов ключевую роль .
       Но через пять месяцев эта сделка рухнула. Березовский не рассчитывал, что его компаньон по "Сибнефти" Роман Абрамович окажет серьезное сопротивление. В отличие от Березовского, который вел множество дел в самых разных сферах, Абрамович занимался только нефтью. И хотя поначалу он согласился на слияние, позднее Абрамович потребовал более высокую цену, чем "Юкос" был готов заплатить. В итоге сделка не состоялась, у Абрамовича остался контрольный пакет акций "Сибнефти" и его выгодные контракты на торговлю нефтью. Березовский же снизил свою долю в "Сибнефти" (хотя, по некоторым данным, определенную долю акций оставил себе), а сам продолжал двигаться дальше.
       Кризис
       К началу 1998 года экономика России снова оказалась на пороге катастрофы. Правительство не выполнило обещания расплатиться с долгами по зарплате военным и госслужащим. Цены на государственные ценные бумаги стремительно падали -- финансы государства были в опасности. Кто-то должен был ответить за то, что год назад Борису Ельцину не удалось оживить экономику страны. Березовский публично предсказал, кто станет козлом отпущения. "Уверен, что если не дни, то недели Чубайса у власти сочтены, -- сказал он в интервью "Коммерсанту". -- Он уйдет из власти, и конечно же, это будет происходить при полном согласии президента" .
       У Ельцина была привычка: ежегодно он просыпался после зимней спячки и перетряхивал правительство. 23 марта 1998 года (через 10 дней после предсказания Березовского) Ельцин объявил, что увольняет Чубайса. Еще более удивительным оказалось увольнение Виктора Черномырдина, премьера со стажем. В тот же день Ельцин вызвал министра топлива и энергетики Сергея Кириенко и сообщил, что назначает его главой правительства. "Для меня это было полной неожиданностью, -- вспоминает Кириенко. -- За всю свою жизнь я раньше с Ельциным встречался два раза" .
       Решение отправить в отставку Черномырдина и назначить вместо него Кириенко принял не столько Ельцин, сколько его советники, в особенности его дочь Татьяна Дьяченко и шеф президентской администрации Валентин Юмашев. Березовский тоже рекомендовал снять Черномырдина, хотя против кандидатуры Кириенко возражал .
       У Березовского были причины недолюбливать Кириенко. Во-первых, он принадлежал к когорте молодых реформаторов, был близок к Чубайсу и Немцову. Во-вторых, находясь на посту министра топлива и энергетики, Кириенко пресекал попытки приватизировать "Роснефть" в пользу Березовского.
       По внешним признакам назначение Кириенко было для России хорошей вестью. Неповоротливый Черномырдин давно олицетворял коррупцию и некомпетентность ельцинского режима, а репутации Анатолия Чубайса вследствие книжного скандала был нанесен непоправимый ущерб. Но увольнение этих двоих нарушило зыбкое равновесие, а без него разные группировки из окружения Ельцина вполне могли уничтожить друг друга, а заодно разрушить весь режим .
       Органы печати, принадлежавшие Березовскому, повели атаку на Кириенко. Магната поддерживали коммунисты -- Дума, тде коммунистов и их союзников было большинство, дважды отказывалась утвердить кандидатуру Кириенко. Наконец, 24 апреля Кириенко удалось собрать необходимое количество голосов и стать новым премьер-министром. К этому времени Березовскому удалось убедить Кремль вернуть его во власть: 29 апреля его назначили исполнительным секретарем СНГ, по большей части символической торговой структуры, объединявшей бывшие советские республики. Кириенко сразу же подвергся массированному давлению со стороны олигархов: они хотели провести в правительство своих людей. Когда стало ясно, что выполнять их волю он не собирается, олигархи взялись ставить ему палки в колеса.
       Двенадцатого мая угольщики Сибири вышли на забастовку -- им постоянно задерживали выплату донельзя скромной зарплаты; горняки прекратили работу и, что еще более важно, на две июльских недели перекрыли Транссибирскую магистраль, в результате экономике России был нанесен ущерб на сотни миллионов долларов. Одна группа шахтеров разбила лагерь прямо перед домом правительства, где работал Кириенко; телеканалы Березовского и Гусинского регулярно показывали их в вечерних новостях -- плакаты, митинги, концерты. В том, что шахтеры, пресытившись лишениями, объявили забастовку, не было ничего странного, удивляло лишь выбранное для протеста время. Почти открытым текстом Кириенко обвинил Березовского и других олигархов в том, что они финансируют выступления горняков против правительства. "Резкая, неожиданная активизация протестов шахтеров весной этого года не случайна, -- говорил он мне позже. -- Я не хотел бы вникать в детали... но экстренные забастовки шахтеров в определенной степени разогревались, в какой-то степени финансировались" .
       Олигархи оказывали на Кириенко и серьезное финансовое давление. Атака олигархов не была бы такой болезненной, будь финансовое положение государства прочнее, но Чубайс, Кириенко и другие молодые реформаторы совершили серьезные ошибки, управляя финансами страны. Самые прибыльные предприятия российской промышленности были отданы кучке бессовестных магнатов, которые разворовывали активы, уклонялись от уплаты налогов и вывозили свои неправедно нажитые богатства за рубеж. Позволив этим хищникам построить частные империи за счет государства и большинства россиян, само правительство, по сути, обанкротилось. Чтобы не латать дыры в бюджете за счет печатного станка и избежать нового витка гиперинфляции, правительство просто перестало платить зарплаты военным, учителям, медикам и пенсионерам. Оно также брало крупные ссуды в банках -- тех самых, которым оно отдало государственные деньги и активы несколько лет назад.
       Основной формой правительственного долга были ГКО с нулевым купоном, обычно выпускавшиеся на три месяца. Разработанный Чубайсом рынок ГКО опять-таки являл собой солидную субсидию, которую государственная казна выделяла избранным российским банкам. Покупать ГКО могли только российские банки, иностранные учреждения в этой операции не участвовали. Таким образом, конкуренция на аукционах по продаже ГКО ограничивалась несколькими российскими учреждениями, в 1995-1998 годах ежегодный доход по этим ценным бумагам составлял около 100 процентов в долларах. Если бы участвовать в приобретении ГКО тогда разрешили иностранным банкам с их огромными фондами, проценты на ГКО не были бы такими астрономическими. Вследствие этой политики в России исчез рынок внутренних кредитов -- какой компании охота занимать деньги при ставке 100 процентов, в долларах? Правительство обанкротилось за счет высокой стоимости обслуживания долга. Банки, получавшие от государства эти огромные проценты -- "Онэксим", "Менатеп", "Альфа" и "Столичный", -- почти ничего не вкладывали в российскую экономику. Наиболее заметно выпуск ГКО вырос в 1996 году -- когда режиму Ельцина позарез требовались деньги, чтобы взбодрить экономику в период предвыборной кампании, -- но ГКО продолжали выпускать и дальше, и через два года их было выпущено на общую сумму 70 миллиардов долларов. К тому времени, когда Кириенко стал премьер-министром, все доходы от новых ГКО шли на погашение старых. Проводя операцию с ГКО, российское правительство оказалось на механической беговой дорожке, и вот эта дорожка стала двигаться все быстрее, и правительство не могло за ней угнаться. Ему приходилось продавать все больше ГКО по все более высоким ставкам -- просто для обслуживания старого долга. Было ясно: механизм вот-вот разладится. Операция с ГКО превратилась в пирамиду .
       В апреле и мае российские банки стали в массовом порядке свои ГКО сбрасывать. Интересно, что бегство с рынка ГКО возглавили не иностранные банки, которых только недавно подпустили к рынку ГКО, а банки, взращенные в России, от которых можно было ждать патриотизма. Гигантский банк "СБС-Агро", имевший отношение к Березовскому, и другие финансовые учреждения с хорошими связями, отчаянно нуждались в новых правительственных субсидиях, но их не последовало, и этим учреждениям пришлось распродать свои портфели государственных ценных бумаг.
       "Почему такой жесткий конфликт у руководства "СБС-Агро" и Березовского с правительством? -- задает вопрос Сергей Кириенко. -- Это банки, которые стали на ноги в период гиперинфляции и в период возможности приобщиться к государственным потокам, к дележу госсобственности, к государственным деньгам. Они не умели жить без постоянной государственной подпитки. "СБС-Агро" в принципе был банкротом уже в июне или июле" .
       В конце июня олигархи ненадолго объединились для встречи (напоминавшей "группу тринадцати") и представили правительству свои требования. "Представители крупного бизнеса заявили (мне) о необходимости создания совета экономической взаимопомощи, то есть совета крупных олигархов, которые бы давали бы правительству какие-то советы, какие-то рекомендации. Естественно, звучали мысли о том, что, если правительство согласится на такой совет, тогда оно получит поддержку, а если не согласится, то тогда они (олигархи) поставят своей целью свалить это правительство".
       Кириенко отказался. Он продолжал настаивать на том, чтобы финансово-промышленные группы платили налоги как положено, и отказал им в просьбе о финансовой помощи. Березовский с союзниками продолжали сбивать российский рынок и своими выступлениями, и своими массовыми продажами ГКО. Одновременно средства массовой информации изображали администрацию Кириенко как неэффективную, правительство-однодневку. Кризис доверия в правительстве Кириенко и российской экономике становился все глубже.
       Чтобы отвратить надвигающуюся катастрофу, президент Ельцин вернул из опалы бывшего "царя экономики" -- Анатолия Чубайса. Хотя его репутация в России была испорчена, Чубайс продолжал пользоваться доверием среди многих финансовых институтов Запада; если кто-то и мог договориться с МВФ о новом займе, то только он. Подтасовав некоторые цифры и скрыв катастрофическое состояние российской экономики, Чубайс сумел убедить МВФ и несколько коммерческих банков выделить ссуду в 23 миллиарда долларов. (Позже Чубайс говорил в российской прессе, как правительство провело иностранных кредиторов: "Мы их кинули".) Первый транш МВФ (5 миллиардов долларов) испарился в течение нескольких дней, его продали российским банкам с хорошими связями, которым некуда было девать рубли .
       Семнадцатого августа 1998 года пирамида ГКО рухнула. Российское правительство объявило, что больше не будет поддерживать рубль. За несколько недель рубль подешевел на три четверти, а инфляция -- в пересчете на год -- возросла более чем на сто процентов. Западные инвесторы получили сразу несколько ударов. Во-первых, гигантская девальвация рубля; во-вторых, правительство перестало обслуживать свои долги по ГКО и почти всем остальным ценным бумагам; наконец, правительство объявило 90-дневный мораторий на исполнение российскими банками своих валютных обязательств. По некоторым оценкам, иностранные банки и инвесторы потеряли на российском рынке государственных ценных бумаг 40 миллиардов долларов, а на акционерном рынке -- 8 миллиардов долларов. По другим оценкам, общие потери превышали 100 миллиардов долларов. Как следствие российского кризиса, на фондовых рынках всего мира стоимость акций снизилась на 5-10 процентов, а то и больше; такие учреждения, как "Citibank", "Chase", "Bank America" и "Credit Suisse" объявили, что почти все их прибыли в тот год были сметены российской катастрофой. Из-за потерь в России рухнул крупный инвестиционный фонд "Long-Term Capital Management". Этот крах, да и другие последствия российского кризиса до такой степени поставили мировую финансовую систему под угрозу, что система Федерального резерва США сочла необходимым этот фонд поддержать. Самый знаменитый в мире специалист по хеджированию, Джордж Сорос, стал свидетелем того, как его инвестиции в России, включая 1 миллиард долларов, вложенный в "Связьинвест", почти полностью исчезли в недрах финансового кризиса. "Я прекрасно знал, что система грабительского капитализма ненадежна, нестабильна, я не раз об этом говорил; тем не менее я позволил втянуть себя в сделку со "Связьинвестом", -- писал позднее Сорос. -- Это было худшее вложение за всю мою профессиональную карьеру" .
       В результате девальвации рухнули почти все коммерческие банки, а рядовые россияне снова лишились своих сбережений. Финансовый кризис стал олицетворением окончательного краха российской экономической реформы посткоммунистического периода. Прежде на фоне провалов режима Ельцина Чубайс и молодые реформаторы могли гордиться по крайней мере одним достижением: они смогли стабилизировать рубль и обуздать инфляцию. Именно ради финансовой стабилизации молодые реформаторы подвергли россиян таким страданиям, именно ради этого экономика страны сократилась вдвое, именно поэтому не платились зарплаты, именно поэтому допустили разрушение системы социальных гарантий. И вот теперь денежно-кредитная система, как и остальная часть российской экономики, рухнула.
       Двадцать третьего августа, через неделю после начала кризиса, Ельцин отправил в отставку премьера Кириенко и весь его кабинет. Березовский и остальные олигархи добились своей цели и низвергли Кириенко, но при этом они ускорили развал российской экономики, да и собственному богатству нанесли немалый урон. Молодые реформаторы были разгромлены, и, казалось бы, для Березовского настал благоприятный момент. По его настоянию Ельцин вернул под знамена власти своего стойкого приверженца, Виктора Черномырдина -- выдвинул его на пост премьер-министра. Это был явно не лучший выбор. Имя Черномырдина связывалось с некомпетентностью и коррумпированностью; более того, он возвращался на должность, с которой его уволили пять месяцев назад. На сей раз парламент проявил неслыханное непослушание. Дважды Дума отказывалась голосовать за Черномырдина, хотя лагерь Ельцина оказывал на нее серьезное давление. Наконец, поняв, что наряду с экономической катастрофой страна может быть ввергнута в конституционный кризис, Ельцин снял кандидатуру Черномырдина. 10 сентября он назначил человека, приемлемого для парламента -- бывшего шефа внешней разведки и министра иностранных дел Евгения Примакова. По общему мнению, шестидесятивосьмилетний Примаков был ничем не запятнан, патриотичен, консервативен. Его кандидатуру Дума утвердила на следующий же день.
       ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
       ВЛАДИМИР ПУТИН ПРИХОДИТ К ВЛАСТИ
       Подслушиваем президента
      
       Панические предсказания о том, что Примаков будет проводить экономическую политику в интересах коммунистов, включит печатный станок, что страну захлестнет гиперинфляция, -- все эти прогнозы не оправдались. Рубль укрепился, инфляция снизилась, постепенно начало возвращаться доверие. Дипломатизм Примакова помог России прийти к новому политическому согласию, а его неторопливая и слегка старомодная манера речи действовала успокаивающе.
       Но для Березовского в Примакове таилась угроза. Ельцин и его окружение вследствие финансового кризиса утратили свои позиции. С назначением Примакова политическая власть перешла к премьер-министру и Думе. Дума и правительство Примакова во многом состояли из коммунистов или патриотически настроенных либералов, тем и другим "капитализм для узкого круга" был чужд. Ходили разговоры о том, что Ельцин досиживает свой срок чисто символически, а реальная власть находится у Примакова и его министров. Поговаривали и о другом: над наиболее прожорливыми бизнесменами свершится праведный суд.
       Влияние Березовского на семью Ельцина становилось все слабее. Он уже не мог претендовать на роль "финансового консультанта" семьи, как это раньше звучало в прессе. У дочерей и зятьев Ельцина установились отношения с другими бизнесменами, в том числе и с компаньоном Березовского Романом Абрамовичем, которого в семье Ельцина, по словам генерала Коржакова, звали "кассиром". Об этих и других финансовых связях стало известно позднее, пока же российские чиновники высшего эшелона -- например, бывший премьер-министр Сергей Кириенко -- стали замечать, что влияние Березовского в ближнем круге Кремля слабеет .
       "За пять месяцев на посту премьера у меня возникло ощущение, что все рассказы Березовского о возможности его прямого влияния на президента -- это блеф, -- сказал мне Кириенко. -- А демонизация образа, которая ему совершенно блестяще удалась, это, как правило, делается за счет того, что у него неплохая информация: как только он узнает, что кто-то, где-то собирается что-то делать, он немедленно выступает с соответствующим предложением публично, чтобы на следующий день все считали, что это сделано, потому что Березовский об этом сказал" .
       Информацию из администрации Ельцина Березовский получал двояким путем. Он продолжал поддерживать добрые отношения с ключевыми сотрудниками аппарата Ельцина, а также использовал современные технологии для того, чтобы прослушивать телефонные разговоры важных лиц. Он пользовался услугами мощной частной сыскной структуры "Атолл", которую создал еще несколько лет назад с помощью коржаковской СБП. "Атолл" был оснащен по последнему слову техники. В России у многих крупных компаний была своя разведслужба, но структура Березовского от них отличалась. Российская Генпрокуратура утверждала: "Атолл" шпионил за семьей Ельцина .
       "Когда о финансовых отношениях Березовского и Дьяченко стала писать пресса, дочь президента решила порвать отношения с Борисом Абрамовичем, -- вспоминает генерал Коржаков. -- Но он начал ее шантажировать, обещая, что расскажет журналистам всю правду об истинном финансовом положении семьи президента" .
       Осенью 1998 года на нескольких интернетовских сайтах появились записи перехваченных телефонных разговоров между высокопоставленными правительственными чиновниками. В частности, многократные разговоры между Березовским и Татьяной Дьяченко. Хотя странички через несколько дней были удалены, да и сами тексты почти не содержали никакой порочащей информации, Генпрокуратура России заподозрила в прослушивании "Атолл", а появление в Интернете было предупреждением Дьяченко и другим из окружения Ельцина: грязное белье можно проветрить очень быстро .
       Перехваченные телефонные разговоры сыграли на руку правительству Примакова. Оно решило принять меры против Березовского.
       Ордер на арест
       Готовясь зимой 1998/99 года к поездке в Россию -- продолжить сбор материала о Березовском, -- я получил предупреждение от бывшего министра внешних экономических связей Олега Давыдова: обстановка в стране напряженная. Только что в парадном своего подъезда в Санкт-Петербурге была убита Галина Старовойтова, представительница парламентских либералов и сподвижница Чубайса. Сейчас не время копать под Березовского, сказал мне Давыдов.
       "С таким парнем, конечно, надо быть очень осторожным, -- сказал он. -- Потому что имеет связи с криминальным миром. У нас не говорят, а стреляют, или в газетах компромат пишут. Думаю, что если вы поедете собирать какую-то информацию о нем в России, у вас там будут трудности... Могут всякое. Одно дело -- Старовойтова. А уж с иностранным журналистом церемониться не будут"
       На самом деле в России стало спокойнее. Правительство Евгения Примакова готовилось нанести первый серьезный удар по организованной преступности со времени падения коммунизма. Начались следствия по делу многих известных людей; казалось, прокуроры полны решимости выявить связь между окружением Ельцина и капиталистами-бандитами. Той московской зимой я стал невольным свидетелем того, как начала рушиться империя Березовского.
       Утром 2 февраля 1999 года я стоял у окна своего номера в гостинице "Балчуг" и, потягивая кофе, смотрел на розовый рассвет над московскими крышами. Внезапно к зданию напротив подлетели, взвизгнув тормозами, три белых фургона. Из них выскочили люди в масках и камуфляжных костюмах -- с автоматами. Затем в сопровождении другой группы -- эти были в кожаных пальто, с чемоданчиками и видеокамерами -- вошли в здание.
       Там располагалась "Сибнефть". Как выяснилось, с облавой пожаловали сотрудники милиции и Генпрокуратуры. По официальной версии, прокуратура искала следы деятельности частной разведывательной структуры Березовского "Атолл". На следующий день прокуратура объявила: начато уголовное дело против "Аэрофлота" -- за отмывание денег и нарушение валютного законодательства в связи с компаниями "Andava" и "Forus". В действительности прокуратура вела поиски шире: компании, имевшие отношение к Березовскому, подозревались в мошенничестве, растрате и уклонении от уплаты налогов. Милиция нагрянула и в "Аэрофлот", "NFQ" (рекламная компания) и "ФОК" (финансовая компания). В тот же день зять Ельцина Валерий Окулов уволил девять менеджеров высшего звена и директоров, включая остальных назначенцев Березовского. Он также объявил, что прерывает отношения между "Аэрофлотом" и "Andava" .
       Принадлежавший Березовскому основной телеканал страны -- ОРТ -- был лишен государственных субсидий, предстояла процедура банкротства. На главного рекламщика ОРТ Сергея Лисовского "наехала" налоговая полиция. Березовский и не думал сдаваться, он заручился обещанием медийного магната из Австралии Руперта Мер дока дать каналу деньги. Между тем "Атолл", связанная с Березовским разведывательная служба, на период расследования была закрыта. Всю первую половину 1999 года велись уголовные дела против целого ряда лиц и компаний -- официально никак не связанных с Березовским, и все же как-то связанных.
       Расследованием преступной деятельности на "АвтоВАЗе" занималось самарское отделение МВД. После того как в феврале 1999 года здание самарской милиции сгорело (была уничтожена документация по "АвтоВАЗу", погибло не менее шестидесяти человек), МВД объявило, что начинает уголовное дело против "АвтоВАЗа" по обвинению в мошенничестве и отмывании денег. Одновременно Генпрокуратура начала уголовное преследование Александра Смоленского, главы банка "СБС-Агро". Среди главнейших российских банкиров Смоленский был наиболее близок к Березовскому. "СБС-Агро" был третьим крупнейшим банком в России, официальным банком администрации президента. Самого Смоленского обвинили в растрате в связи с фальшивыми авизо (1992-1993), хотя впоследствии эти обвинения были с него сняты. Прокуратура обвинила в растрате и убийстве Анатолия Быкова, участника сделки с Березовским и Романом Абрамовичем по продаже акций Красноярского алюминиевого завода .
       Генеральный прокурор Юрий Скуратов также начал расследование деятельности 780 крупных государственных чиновников, которые подозревались в игре на рынке ГКО с использованием служебного положения. В числе официально названных подозреваемых были Анатолий Чубайс и другие молодые реформаторы. Видимо, правительственные чиновники, знакомые с финансовыми планами правительства, летом 1998 года вывели свои средства с рынка ценных бумаг и перевели их за границу -- как раз перед тем, как рынок ГКО завис, а рубль рухнул .
       Решимость российского правительства вывести крупных мошенников и преступников на чистую воду не осталась без внимания за рубежом. Обвал рубля убедил Запад: поддерживать российское правительство, которое сквозь пальцы смотрит на то, как горстка новых капиталистов грабит страну, -- непозволительная глупость. Правительства западных стран наконец-то взялись за борьбу с отмыванием денег, которые вывезли из России мародеры-олигархи. Осенью 1998 года Министерство финансов США совместно с ФБР и Министерством юстиции, начало тайное расследование дела о вывозе из России по крайней мере 7 миллиардов долларов через "Bank of New York". Федеральные структуры обнаружили: как минимум часть этих денег имеет криминальное происхождение, например оплата выкупа за похищенных людей. Источник остальных средств был не так ясен. Но очевидным было другое: даже наиболее почтенные американские институты были заражены вирусом российской организованной преступности.
       Деньги наиболее подозрительного свойства на счетах "Bank of New York" приходили из целого ряда каких-то сомнительных московских учреждений: банк "Фламинго", "Собинбанк", "Депозитарно-клиринговый банк", "МДМ Банк" -- все они в той или иной степени принадлежали банку "СБС-Агро". Среди управляющих этими банками было несколько близких друзей Березовского и Романа Абрамовича. Американские следователи не нашли прямых доказательств того, что Березовский, Абрамович или Смоленский знали о сомнительной деятельности принадлежащих им малоизвестных структур, но тот факт, что в расследовании деятельности "Bank of New York" фигурировал "СБС-Агро", не мог не сказаться на будущем Березовского .
       Федеральная прокуратура Швейцарии взялась за несколько дел о растрате и отмывании денег российскими чиновниками высшего эшелона. В частности, стало известно о взятках, которые швейцарско-албанская строительная компания "Мабетекс" якобы давала Павлу Бородину (человеку из ближнего круга Ельцина, отвечавшему за собственность Кремля) и членам семьи Ельцина. Швейцарцы также занялись Березовским и его играми с потоками средств "Аэрофлота". В начале лета 1999 года швейцарские прокуроры нанесли визиты компаниям "Andava", "Forus" и еще нескольким, связанным с именем Березовского. Были заморожены банковские счета этих компаний, а также личные банковские счета Березовского, его партнера по "Аэрофлоту" Николая Глушко-ва и ряда лиц, имевших отношение к этой операции. В конце лета Березовскому было отказано во въездной визе в Швейцарию, куда он хотел поехать на лечение (сообщалось, что у него гепатит) .
       Итак, правоохранительные органы России и других стран начали загонять Березовского в угол. Президенту Ельцину снова пришлось выбросить давнего компаньона за борт. 2 апреля 1999 года Березовский был уволен с поста исполнительного секретаря СНГ. 6 апреля, поскольку Березовский и Глушков не явились для дачи показаний по делу "Аэрофлота", российская прокуратура выписала ордера на их арест. Среди обвинений фигурировали "незаконная деятельность" и "отмывание денег". Ордера были переправлены "Интерполу"; правительства иностранных государств должны были арестовать Березовского и Глушкова на месте .
       Березовский хранил удивительное хладнокровие. Когда стало известно об ордере на арест, он находился в парижском отеле "Crillon" на площади Согласия, как раз напротив посольства США. Он дал интервью английской газете "Sunday Telegraph", где категорически отрицал все выдвинутые против него обвинения, назвал их политическими интригами и заявил о своем намерении вернуться в Россию. В этот момент в его защиту выступил высокопоставленный российский чиновник. Министр внутренних дел, старый сподвижник Ельцина Сергей Степашин объявил: если Березовский вернется в страну для дачи показаний прокурорам, арестован он не будет .
       Березовский действительно вернулся в Россию и 14 апреля встретился с прокурорами. Ордер на арест был отозван. Березовский сообщил, что его преследуют Примаков и бывший КГБ -- по политическим соображениям. Возможно. Но факт остается фактом: правительство Примакова было первым в ельцинскую эру, проявившим решимость призвать Березовского и других новых капиталистов к ответу перед законом. Оно же оказалось и последним правительством времен Ельцина, которое отважилось на такой шаг.
       Хотя Ельцин изрядно себя дискредитировал и возможности его были ограничены, в его руках оставалась конституционная власть, позволявшая снимать премьер-министра и его правительство. В январе 1999 года Примаков попытался добиться соглашения между разными ветвями власти с тем, чтобы на ближайшие полтора года гарантировать в стране политическую стабильность. Дума, собиравшая голоса с намерением объявить Ельцину импичмент, дала бы обещание не вести действий против президента. Ельцин, со своей стороны, обещал бы не распускать Думу и не отправлять правительство Примакова в отставку до конца положенного срока. Но окружение Ельцина посоветовало ему такое соглашение не подписывать .
       С точки зрения Ельцина, администрация Примакова ускользала из-под его контроля. Возможно, Примаков мог обеспечить политической арене России стабильность, вернуть доверие к России, но для Ельцина были чрезвычайно опасными дела о коррупции, которые велись и в России, и за рубежом -- они могли срубить под корень не только капиталистов из ближнего круга вроде Березовского, но и его родную дочь, Татьяну. Примаков не давал достаточных гарантий самому Ельцину -- гарантий в том, что после ухода с поста президента его не будут подвергать судебным преследованиям. При всех дипломатичных заверениях, какие Примаков давал Ельцину, он явно жаждал восстановить в стране право закона и наказать виновных. В конце концов, деятельность правительства Примакова подверглась громкой критике со стороны США и других западных стран. 24 марта США и его союзники по НАТО начали бомбить Сербию, чтобы вынудить сербов уйти из провинции Косово. Примаков занял жесткую позицию по отношению к действиям НАТО, и мир внезапно оказался перед перспективой новой "холодной войны" -- противостояния между Россией и НАТО. Президент Клинтон позвонил Ельцину и выразил озабоченность. Для Ельцина, который всегда был весьма чувствителен к мнению Запада, это было еще одной черной меткой в послужном списке своего премьер-министра. Перед Ельциным и его окружением встала ясная задача: помешать расследованиям и подвести к президентским выборам 2000 года лояльного к нынешней власти политика.
       Двенадцатого мая Примаков был отправлен в отставку. На посту премьер-министра его сменил Сергей Степашин -- человек, который на посту министра внутренних дел обещал уберечь Березовского от ареста .
       "Увольнение Примакова было моей личной победой", -- заявил Березовский в интервью французской газете "Le Figaro" несколько месяцев спустя .
       Триумф Березовского
       С уходом Примакова испарились и надежды достичь политического согласия в обществе. Дума продолжала настаивать на импичменте Ельцину. Для Думы наступил наиболее благоприятный момент утвердиться и свергнуть президента. В прошлом, если были прямые выпады против президента, применялся масштабный подкуп депутатов Думы. 15 мая Дума собрала заметное большинство голосов по всем пяти пунктам обвинения: 1) в 1991 году Ельцин неконституционным путем разрушил Советский Союз; 2) подверг парламент незаконному обстрелу в 1993 году; 3) способствовал развалу армии; 4) способствовал геноциду собственного народа (рост смертности в 90-е годы); 5) развязал незаконную войну в Чечне в 1994 году. Но ни по одному пункту обвинения парламенту не удалось получить необходимые две трети голосов -- главным образом потому, что около 100 депутатов на голосовании не присутствовали. (Крупный парламентский блок Жириновского, известный в парламенте как самый коррумпированный, отсутствовал почти целиком.)
       Сумев отправить Примакова в отставку, Березовский отвел одну из самых опасных угроз, стоявших перед ним за всю карьеру. Даже для такого мастера политической интриги это был выдающийся успех. Еще несколько месяцев назад он был объявлен в розыск, на него охотились российские прокуроры. В Швейцарии и США самым тщательным образом расследовали деятельность его компаний на предмет отмывания денег, и жизнь в ссылке не сулила ему большого комфорта. Чтобы по-настоящему сохранить свободу, Березовскому был необходим политический триумф в России. И он его добился, восстановив свое влияние в ближнем круге Ельцина и снова став главным разводящим в кремлевских играх. Теперь он начал укреплять свое влияние в правительстве.
       Новый премьер-министр Сергей Степашин был с давних пор предан Ельцину. Степашин, профессиональный чиновник из МВД, сделал подлинную карьеру под крылом Ельцина: при нем он возглавлял ФСК (прежнее название ФСБ), был министром юстиции, а потом и министром внутренних дел. Возможно, Степашин и был надежным командным игроком, но он отнюдь не был беспринципной креатурой Березовского и остальных членов "семьи". Чтобы новое правительство подчинялось его желаниям, Березовский вытолкнул на авансцену других политиков, более послушных.
       Новым первым заместителем премьер-министра (второй человек в правительстве, отвечающий за управление экономикой страны) стал Николай Аксененко, бывший глава МПС, структуры весьма неэффективной и коррумпированной. Аксененко был протеже Березовского и Романа Абрамовича. Вместе с новым министром топлива и энергетики Виктором Калюжным Аксененко помог "Сибнефти" получить выгодные контракты на экспорт нефти; Аксененко также взял под свой контроль наиболее важные монополии в сфере природных ресурсов, например нефтепроводную монополию "Транснефть". Новым министром МВД был назначен Владимир Рушайло, в прошлом возглавлявший отдел по борьбе с организованной преступностью в московской милиции. Рушайло работал в тесном контакте с Березовским в Чечне, когда велись переговоры об освобождении заложников, и в политических кругах его считали "человеком Березовского". Другим важным соратником Березовского в правительстве стал Александр Волошин, шеф ельцинской администрации. Пять лет назад Волошин помог Березовскому запустить инвестиционную программу "АВВА", и его назначение в феврале 1999 года на пост главы президентской администрации означало: Березовский снова контролирует окружение Ельцина. Впоследствии Волошин весьма цинично и эффективно разбил Думу в ее попытках организовать импичмент, нагнал страха на независимую прессу, руководил из-за кулис новыми назначениями в правительстве .
       Какие-то люди Березовского занимали важные посты в правительстве, но контролировать действия правительства полностью он не мог. И хотя расследование деятельности Березовского российскими прокурорами слегка затормозилось, дела против него и его компаньонов никто не закрывал. Да и за границей расследования набирали силу. История с "Bank of New York" была предана огласке. Наиболее решительные меры против Березовского и хозяина кремлевской собственности Павла Бородина швейцарские прокуроры предприняли уже не при Примакове, а когда на посту премьер-министра находился Степашин. В Венгрии был арестован и выслан в Россию для суда по обвинениям в убийстве красноярский алюминиевый король Анатолий Быков, чьи связи с бандитами были наиболее очевидны и до которого давно пытались добраться российские правоохранительные органы. Другими словами, при всей верности Ельцину, Степашин отказался спустить на тормозах уголовные расследования против Березовского и других наиболее скандально известных предпринимателей .
       Девятого августа Степашин был уволен. Его заменил Владимир Путин, глава ФСБ.
       До недавнего времени карьера сорокашестилетнего Путина была непримечательной. Он пришел в КГБ в 1975 году, окончив юридический факультет Ленинградского университета, служил в Первом главном управлении КГБ (подразделение, занимавшееся шпионажем против иностранных государств, которым в то время руководил генерал Калугин), проработал шесть лет в Восточной Германии, а затем, в 1990 году, после падения Берлинской стены, вернулся в родной Ленинград. К тому времени у КГБ возникли серьезные трудности с финансированием, приходилось существенно сокращать кадры. Подполковник Путин, подобно десяткам тысяч других сотрудников, находившихся на секретной службе, был демобилизован и переведен в запас КГБ .
       Путин жил в скромной коммунальной квартире с женой и двумя дочерьми и работал в стандартной должности сотрудника КГБ -- заместителем ректора ЛГУ по иностранным делам, в его ведении находились иностранные студенты и преподаватели-иностранцы. Когда в августе 1991 года путч против Горбачева провалился, Путин понял, что его прежней карьере пришел конец, и вышел из рядов КГБ. К счастью, его взял к себе бывший преподаватель права, профессор Анатолий Собчак -- красноречивый демократ, которого за два месяца до переворота выбрали мэром Ленинграда. Собчак назначил Путина заместителем мэра и предложил возглавить комитет по международным связям (общение с иностранными дипломатическими миссиями, принятие гуманитарной помощи из-за рубежа, вопросы внешней торговли и иностранных инвестиций). В 1994 году бывшего сотрудника КГБ назначили первым заместителем мэра -- отвечать за приватизацию и сбор налогов с частных структур .
       Нельзя сказать, что в период правления Собчака и Путина Петербург процветал. Хотя масштаб бандитских разборок и других "излишеств" эры Ельцина в Санкт-Петербурге был куда меньше, чем в Москве, город постепенно погружался в болото долгов и бедности. 16 июня 1996 года вместо Собчака на должность мэра города избрали другого. Преданный помощник Владимир Путин ушел вместе с шефом.
       И снова Путин нашел политического покровителя из своего далекого прошлого: коренного ленинградца Анатолия Чубайса, который знал Собчака и Путина еще с первых дней демократического движения. В августе 1996 года Чубайс возглавлял администрацию президента. Эта структура подчинялась только самому Ельцину (в отличие от других правительственных структур, подчинявшихся правительству), она находилась в бывшем здании ЦК КПСС на Старой площади. В течение нескольких лет администрация президента раздулась до 2400 человек. В ведении этих людей находилась вся гамма правительственных вопросов страны -- от развития нефтяной отрасли до выработки политики в средствах массовой информации. Президентская администрация была поразительно могущественным учреждением: подобно своему предшественнику на Старой площади -- ЦК КПСС -- она имела отношение ко всему, что происходит в стране, при этом была невидимой, и большинство граждан знали о ней только понаслышке.
       В свое время советских лидеров выбирали в недрах таинственного Центрального Комитета, точно так же и имя последователя Ельцина определялось в ходе туманных интриг в президентской администрации. Сначала Путин был назначен помощником шефа кремлевской собственности Павла Бородина. Казалось, ведомство Бородина олицетворяет коррупцию в правительстве Ельцина (на момент публикации этой книги в Швейцарии продолжается следствие о деятельности Бородина). Путин, судя по всему, в темные дела вокруг реставрации Кремля не вмешивался, его конкретная задача заключалась в управлении российской собственностью за рубежом. В марте 1997 года, когда Чубайса на посту главы президентской администрации сменил Валентин Юмашев, Путин получил в структуре должность заместителя, а в июле -- и первого заместителя. В новом качестве Путин возглавил Контрольную комиссию, стал аудитором президента, проверяющим работу российских губернаторов. У него выработалась репутация человека трудолюбивого и сурового. Губернаторы, до сих пор не слишком считавшиеся с Кремлем, начали побаиваться угрюмого технократа, надзиравшего за их деятельностью из Кремля.
       В стане Березовского быстро поняли: Путин пойдет далеко. В сентябре 1997 года принадлежавшая Березовскому "Независимая газета" дала детальный анализ того, как Анатолий Чубайс пытается завладеть рычагами власти в Кремле (это было через месяц после аукциона по "Связьинвесту"). По мнению газеты, Чубайс намеревался взять в свои руки ФСБ, для чего нынешнего директора Николая Ковалева заменить на Владимира Путина. Чубайс привез бывшего подполковника КГБ в Москву, и газета Березовского выражала беспокойство: на посту главы ФСБ Путин будет преданно проводить политику Чубайса .
       Менее чем через год Путин действительно сменил Ковалева на посту директора ФСБ, но ключевую роль в этой замене играл не Чубайс, а Березовский. У Березовского были свои причины для устранения Ковалева. Когда Ковалев возглавлял ФСБ, был опубликован компрометирующий материал об отношениях между "Аэрофлотом" и "Andava". И хотя роль ФСБ в скандальной публикации не ясна, Березовский решил: Ковалев для него опасен. (Позднее Ковалев обнародовал свои политические взгляды, вступив в "Отечество -- вся Россия", движение старого противника Березовского, московского мэра Юрия Лужкова.) Вскоре карьере Ковалева в ФСБ пришел конец -- он сам стал жертвой скандала. В апреле 1998 года Александр Литвиненко, подполковник ФСБ из отдела по борьбе с организованной преступностью, и несколько его коллег объявили: им поручено убить Березовского. Это было странное откровение. Сам Литвиненко, будучи сотрудником спецслужб, подрабатывал в должности телохранителя Березовского. Именно он, с пистолетом в руке, преградил дорогу сотрудникам РУОПа, когда те хотели провести обыск дома приемов "ЛогоВАЗа" после убийства Листьева. Потом его отдел в ФСБ сотрудничал с Березовским во время многочисленных поездок в Чечню по проблемам заложников. По мнению осведомленных наблюдателей, план ФСБ по устранению Березовского -- чистый вымысел. (Год спустя Литвиненко будет арестован по обвинению в проведении незаконных обысков и других злоупотреблениях служебным положением.)
       "Мое личное мнение, что это некоторый блеф, -- говорит Сергей Кириенко, бывший во время этой скандальной истории премьер-министром. -- Сомневаюсь, что ФСБ когда-либо планировала бы какие-то акции против Березовского. Поэтому мне кажется, что это просто его давняя борьба, которая у него была с Ковалевым, и как бы нагнетание им своей собственной значимости, привлечение к себе излишнего внимания" .
       Так или иначе, вследствие этого скандала Ковалев был уволен, а в июле 1998 года на пост главы ФСБ назначили Владимира Путина. Для сотрудников ФСБ это назначение было полной неожиданностью. Путин дослужился лишь до подполковника, оставил работу в органах десять лет назад -- и вот теперь ему доверили руководить всей структурой! Он быстро укрепил свои позиции, уволив человек тридцать генералов из руководства ФСБ и начальников подразделений и заменив их верными людьми. Вскоре он доказал свою политическую преданность шефу, президенту Ельцину, разрушив политическую карьеру генпрокурора Юрия Скуратова.
       "Прокурор Скуратов, который вел дела о коррупции и постоянно заявлял о намерении искоренить коррупцию в России, неожиданно споткнулся, обнаружив ниточку, ведшую в Кремль, -- замечает бывший генерал КГБ Олег Калугин. -- Вместо того чтобы отдать распоряжение о прекращении расследования, он позволил его продолжать. В результате всплыли имена членов семьи Ельцина, самого Ельцина, имена его финансовых спонсоров и гарантов -- все оказалось зафиксировано на бумаге. Скуратову было велено прекратить расследование, но он уже ускользнул из-под контроля (Кремля)" .
       Деятельность самого Скуратова взялся расследовать Путин. В начале февраля 1999 года, когда Генпрокуратура объявила о ведении уголовных дел против Березовского и других приятелей Ельцина, Российское государственное телевидение показало видеозапись обнаженного мужчины, похожего на Скуратова. Он резвился в постели с двумя проститутками. Кремль сразу же объявил об отставке Скуратова. Но генеральный прокурор нашел поддержку в Совете Федерации, который имел право ратифицировать увольнение и назначение генерального прокурора и отказался утвердить его отставку. Весь следующий год клан Ельцина неоднократно пытался уволить Скуратова и изгнать с занимаемой должности, но сталкивался с постоянным сопротивлением Совета Федерации.
       "И все же Ельцин был убежден, что Путин -- человек совершенно надежный, преданный интересам семьи (клана Ельцина), -- замечает Калугин. -- Путин -- это человек "яволь": если президент велел, Путин сделает. Это качество сделало его незаменимым для президента Ельцина" .
       В августе 1999 года Путина назначили премьер-министром. Березовский и остальные представители ельцинского клана полагали, что они нашли человека, который не только не был запачкан скандалами ельцинского режима, но и послужил бы гарантом того, что после смены власти никаких репрессий против них не последует. Ельцин публично назначил Путина своим наследником на президентский пост. Клан Ельцина также создал прокремлевскую политическую партию, "Единство" -- разношерстную совокупность преданных официальных лиц и знаменитостей, --- чтобы принять участие в парламентских выборах в декабре 1999 года. Березовский и его кремлевские союзники мобилизовали все ресурсы для того, чтобы набрать для "Единства" как можно больше голосов в ходе парламентских выборов и впоследствии, в ходе президентских выборов, выдвинуть Путина в качестве основного кандидата. Для решения этой задачи у Кремля были неограниченные возможности. Кремль распоряжался Вооруженными силами и милицией. Кремль контролировал государственный бюджет и денежные потоки богатейших российских компаний. Кремль владел радиоволнами, на которых вещали большинство телеканалов. Единственно, чего у Кремля не было, -- это убедительной кандидатуры на пост президента. То, что Путина назначили такие крайне непопулярные в народе личности, как Ельцин и Березовский, могло ему только повредить; рейтинг популярности Путина летом 1999 года колебался от 2 до 5 процентов, куда ниже, чем у Евгения Примакова и Юрия Лужкова, лидеров ведущего политического блока "Отечество -- вся Россия" и ярых противников Березовского.
       Тесную группку клептократов, составлявших "семью", ждало мрачное будущее -- дела об отмывании денег за рубежом, очень большая вероятность поражения на парламентских, а затем и президентских выборах. Березовский знал, что успех 1996 года повторить не удастся. Тогда миллиарды наличных долларов и убойная рекламная кампания в СМИ позволили Ельцину вырвать победу на финишной прямой. Но теперь у Кремля не было полной монополии на средства массовой информации -- целый ряд национальных газет и как минимум один телеканал (НТВ Гусинского) поддерживали союз Примакова и Лужкова. К тому же этот союз выглядел куда более привлекательной альтернативой, чем коммунисты в 1996 году. В любом случае, россияне не дадут одурачить себя еще раз, они не будут голосовать за кремлевского назначенца только потому, что им так сказали. Чтобы обеспечить победу Путину и "Единству", понадобится какой-то сильный внешний фактор. Понадобится война.
       Вторая чеченская война
       Год назад Березовский предупреждал российский политический истэблишмент насчет Чечни и напоминал всем: остановить там разгул насилия удалось главным образом благодаря его усилиям. "Что касается войны в Чечне... опасное заблуждение сегодняшней власти считать, что этот вопрос исчерпан, -- говорил Березовский журналистам весной 1998 года. -- Когда (Немцов и Чубайс) просили меня убрать (осенью 1997 года), то должны были думать, кто будет этим дальше заниматься. Мы же видим, что с моим уходом ситуация (в Чечне) не улучшилась. Она медленно, но ухудшается. С этого момента я считаю, что за происходящее в Чечне полную ответственность несут Чубайс и Немцов" .
       Через два месяца после этого предсказания Березовского снова ввели в состав российского правительства и назначили исполнительным секретарем СНГ. Его отношения с различными чеченскими военачальниками и террористами снова обрели официальную основу. Березовский совершенно справедливо говорил о том, что Чечня является ключевым фактором, определяющим политический процесс в России. Чечня -- это была его козырная карта. В течение целого ряда лет он продолжал оставаться заметной фигурой в межгосударственной игре именно благодаря своему влиянию в этой захваченной бандитами республике. Теперь, в 1999 году, когда приближался конец эры Ельцина, Березовский разыграл чеченскую карту по полной програме.
       В начале марта 1999 года в аэропорту Грозного был похищен личный посланник президента Ельцина, генерал МВД Геннадий Шпигун. Сергей Степашин, в то время министр внутренних дел, заявил: сносить подобное оскорбление российское правительство не будет. Степашин, сначала в ранге министра внутренних дел, а потом и в ранге премьер-министра, разработал план бомбардировок учебных лагерей чеченских террористов; он также решил создать зону безопасности, для чего занять северную (прорусскую) часть республики до берегов Терека. Эта военная операция должна была состояться в августе и сентябре. Вопрос заключался в том, как добиться поддержки боевых действий со стороны населения России, как избежать массовой оппозиции, которая и подорвала военные усилия правительства в ходе первой чеченской войны в 1994-1996 годах .
       Решение подсказали сами чеченцы. В первые дни августа 1999 года подразделение из нескольких тысяч чеченских боевиков вторглось в Дагестан, заняло несколько деревень и объявило о создании Исламской республики. Во главе этой бригады стояли двое. Во-первых, Шамиль Басаев, террорист со стажем, прославившийся кровавым налетом на Буденновск в 1995 году и захватом заложников в городской больнице. Во-вторых, некий загадочный Хаттаб, представитель исламского фундаментализма из Саудовской Аравии, участник ряда войн на территории Афганистана и Средней Азии, якобы связанный с саудовским террористом Осама бин Ладеном (главный подозреваемый в организации взрывов на территории посольств США в Африке в 1998 году). Хаттаб был членом движения ваххабитов, эта секта исламских фундаменталистов получала деньги из Саудовской Аравии и быстро пускала корни в Чечне и Дагестане; еще одним человеком, связанным с движением ваххабитов, был давний партнер Березовского по переговорам об освобождении заложников -- Мовлади Удугов. Дагестанские деревни, занятые Басаевым и Хаттабом, относились к движению ваххабитов с сочувствием, однако остальная часть населения Дагестана была решительно против набега чеченцев.
       Вторжение в Дагестан развязало российскому правительству руки -- теперь можно посылать на Северный Кавказ серьезные силы. Ведь чеченцы повели себя как агрессоры, и Кремль просто защищает свою территорию, к тому же население Дагестана в подавляющем большинстве поддерживало россиян. Чеченское подразделение, напавшее на Дагестан, хотя и крупное и хорошо оснащенное, не было послано правительством Чечни: оно было крупнейшим среди независимых боевых групп, которые возникли по всей Чечне за счет вливаний извне, выкупов за похищенных людей, операций на черном рынке и других преступных деяний .
       Через месяц после нападения на Дагестан я позвонил президенту Чечни Аслану Масхадову, и он пытался заверить меня, что не имеет никакого отношения к боевым действиям. "Басаев -- это рядовой гражданин Чечни, -- заявил он. -- Он может ехать в Дагестан, Косово, Боснию, но он представляет только себя, Шамиля Басаева. Он ни в коем случае не представляет чеченский народ, тем более чеченское правительство. Это десятка людей, которые отпустили бороды, и сторонники большого джихада. Это управляемые кем-то, откуда-то профинансированные, даже не без участия финансовой олигархии из Москвы, которая окружает Ельцина" .
       Масхадов намекал непосредственно на Березовского. Березовский передал Шамилю Басаеву миллион долларов наличными, если не больше. Позднее Березовский признал этот факт, хотя деньги якобы предназначались на "восстановление цементного завода". Разумеется, у Березовского были более устойчивые и долгосрочные финансовые отношения с Мовлади Удуговым, чей брат был одним из лидеров секты ваххабитов. Магнат переводил деньги Удугову неоднократно, внешне в рамках переговоров об освобождении заложников. Записанные на пленку телефонные разговоры между Березовским и Удуговым, где речь идет о том, как переправить деньги, судя по всему, состоялись в июле 1999 года -- менее чем за месяц до нападения чеченцев на Дагестан. Газета "Московский комсомолец", опубликовавшая части этих телефонных бесед, предположила, что переговоры между Березовским и его чеченскими собеседниками касались нападения Басаева и Хаттаба на Дагестан, но из текста переговоров это не следует -- вполне возможно, что речь опять-таки шла о чьем-то освобождении .
       В определенной степени Березовский представлял в Чечне интересы ельцинского режима, и в этом смысле Кремль занимал все менее умеренные позиции, оказывал экстремистам финансовую и политическую поддержку и, как следствие, сеял семена конфликта. В лучшем случае эта политика оказалась просто ошибочной: Березовский и его союзники из Кремля перемудрили, в итоге их двурушничество сыграло с ними злую шутку -- точно так же КГБ, финансируя частных предпринимателей и боссов организованной преступности, намеревался помешать распаду Советского Союза, но лишь его ускорил. В худшем случае можно говорить о том, что политика Березовского в отношениях с чеченскими экстремистами -- это намеренная попытка раздуть пламя войны. Но зачем Кремлю (через посредство Березовского) поддерживать исламских фанатиков и, в конечном итоге, проливать столько российской крови? Масхадов утверждал: таким способом клика Ельцина пыталась удержаться за власть.
       "Скоро предстоят выборы в Госдуму и на пост президента, -- говорил Масхадов. -- Это, соответственно, для руководства России большая проблема. Больной президент. Его окружению не безразлично, кто придет к власти. Если придет человек другой (из лагеря оппозиции) -- им не избежать тюрьмы. Поэтому любой ценой они должны привести кого-то к власти своего. Понимаете? А где найти лучший полигон, чем в Чечне, чтобы объявить чрезвычайное положение и оттянуть выборы?"
       Всего месяц потребовался на то, чтобы из далекого Дагестана война перебросилась в самое сердце России. 9 сентября в пять часов утра под жилым домом в захудалом районе Москвы взорвалась бомба. В доме спокойно спали сто человек. Здание было стандартной восьмиэтажной коробкой, такие дешевые жилища во времена Леонида Брежнева строили тысячами. Здание рухнуло -- и погребло под руинами всех жителей. По предварительным оценкам погибло девяносто четыре человека. Спаслось лишь несколько человек, их вытащили из-под обломков в изодранном и окровавленном нижнем белье.
       Через четыре дня вскоре после полуночи Москву потряс новый, более мощный взрыв: рухнул еще один жилой дом, похоронив под обломками 118 человек. На Россию обрушилась беспрецедентная волна терроризма -- всего за три с небольшим недели в Москве и двух провинциальных городах прогремело пять взрывов, оборвавших жизни 300 человек.
       Эти взрывы изменили политическую обстановку в России. Премьер-министр Путин объявил, что страна находится на осадном положении. Российские города были охвачены тревогой. Милиция и ФСБ ввели режим повышенной боевой готовности. Ужас и горе уступили место ненависти к чеченцам, которых официально обвинили во взрывах. В течение нескольких дней число голосов в поддержку войны против Чечни резко возросло, поднялся и рейтинг Путина. Молодой премьер-министр говорил жестко, сурово заявлял о решимости "мочить" террористов даже в сортирах. В итоге он возглавил боевые действия против террористического государства, которое угрожало жизни мирных россиян.
       Ответственность за взрывы никто на себя не взял. Кремль обвинил тех же боевиков-исламистов, которые вторглись в Дагестан, но чеченские командиры высшего эшелона, включая террориста Шамиля Басаева, отрицали причастность к этим взрывам -- свою или своих людей. Никаких улик, указывавших на виновность конкретных лиц или групп, найдено не было. Взрывы, произошедшие в канун судьбоносных выборов 1999--2000 годов, напомнили о загадочном взрыве в московском метро за неделю до президентских выборов в 1996 году. Тогда Кремль во всем обвинил "коммунистов-экстремистов", а режим Ельцина с новой энергией заявил о том, что только он является гарантом мира и стабильности в России.
       Тот факт, что Березовский вместе с другими людьми из окружения Ельцина давно поддерживал тайные связи с чеченскими экстремистами, породил подозрения о том, что взрывы жилых домов в 1999 году -- дело рук самого российского правительства. Во французской газете "Le Monde" появились сообщения: российские военные экспортеры поставляют людям Шамиля Басаева оружие, летом 1999 года в курортном городке Биаррице состоялась встреча Березовского, Александра Волошина (шефа ельцинской администрации) с чеченскими полевыми командирами. Позднее "Le Monde" цитировала Березовского: по его словам, в Биаррице он встречался не с чеченским командиром, а с Владимиром Путиным, в канун назначения Путина на пост премьер-министра. Покров тайны над взрывами жилых домов становился только гуще. 22 сентября, через шесть дней после второго взрыва в Москве, милиция нашла бомбу в подвале жилого дома в Рязани. Местное подразделение ФСБ решило, что здесь снова замешаны террористы, и собралось арестовать виновных. Но на следующий день московская служба ФСБ объявила: бомба ложная, призванная проверить, какова степень готовности и бдительности местных властей. Последовали противоречивые заявления местных и центральных властей, серьезного расследования проводить не стали, в итоге суть происшедшего в Рязани так и осталась неясной. Еще через неделю французская газета "Le Figaro" спросила бывшего секретаря Совета безопасности России Александра Лебедя: возможно ли, что российское правительство организовало террористические акции против своих граждан? "Я в этом почти уверен" -- таков был ответ Лебедя .
       Эти слова произвели сенсацию: впервые высокопоставленный чиновник сказал вслух о том, на что лишь намекали в российской прессе. Позднее служба Лебедя по связям с общественностью заявляла, что эта цитата была выхвачена из контекста. Чтобы поговорить с инакомыслящим генералом, в Красноярск полетел Березовский. О чем шел разговор -- неизвестно. Но после визита Березовского генерал Лебедь замолчал; он удалился с российской политической арены и держит паузу по сей день .
       Обвинения Лебедя через несколько дней подхватил президент Чечни Аслан Масхадов. Он подчеркнул, как всколыхнулись политические надежды кремлевского клана благодаря действиям террористов и последующей военной истерии. "Чечня -- полигон для всех этих политических игр, разменная карта в этих предвыборных дебатах (Москвы), -- сказал мне Масхадов. -- Сегодня действительно пахнет войной. Наверное, начнется большая война, большой пожар. Но виноваты в этом будут только русские. Весь этот фундаментализм, экстремизм, терроризм искусственно раздуты" .
       Во всплеске терроризма Масхадов обвинял то Березовского, то российские спецслужбы. Безусловно, президент Чечни был враждебно настроен к Березовскому хотя бы потому, что магнат не раз поддерживал чеченских экстремистов в ущерб президентской власти самого Масхадова. Более того, оказавшись втянутым в новую войну с Россией, Масхадов был заинтересован в том, чтобы ослабить российскую сторону и представить Кремль в виде некой злой силы, замышлявшей что-то за спинами собственных солдат. И все же к его обвинениям следует относиться серьезно: Масхадов хорошо знал, как действовали в Чечне Березовский и другие члены ельцинского клана в течение ряда лет.
       Трудно поверить, что к взрывам мог иметь отношение премьер-министр Путин. Конечно, эти взрывы, как никакое другое событие, обеспечили Путину победу на выборах, но в прошлом этого человека нет даже намека на то, что он мог бы совершить такое чудовищное злодеяние ради прихода к власти. Наоборот, вся прошлая карьера Путина говорит о необыкновенной преданности кодексу поведения (хоть и авторитарному); его прошлое никак не предполагает безграничного цинизма, каким нужно обладать, чтобы угробить сограждан ради карьеры. Если взрывы и были организованы российской стороной, вполне вероятно, что стоять за ними мог кто-то из зарвавшихся сторонников Путина. В конце концов, в сентябре 1999 года новый премьер-министр не контролировал все рычаги власти в стране. Он в большой степени полагался на независимые политические фигуры, такие, как Березовский, которые действовали ему во благо или от его имени.
       В некоторых российских газетах высказывалось предположение о том, что за взрывами мог стоять Березовский. Если сентябрьские взрывы действительно организовал Березовский, это преступление свяжет с ним Путина навсегда. Даже если Путин знал, кто стоял за взрывами, в тот момент он ничего не мог сказать. Новый премьер-министр тогда лишь нащупывал почву под ногами в Кремле; и потрясающее откровение о том, что взрывы террористов были инспирированы кремлевской кликой, подкосило бы под корень и политические надежды Путина, и военную кампанию России в Чечне. Не мог Путин обнародовать и роль Березовского в этих взрывах (если, разумеется, магнат имел к ним отношение) позже, победив на президентских выборах: ему пришлось бы признать, что он замалчивал это преступление. Отсюда вывод: если Березовский и имел отношение к взрывам, эта тайна будет приковывать Путина к Березовскому железными цепями .
       Но все это -- из области домыслов. Просто слишком мало улик в пользу той или иной версии. Наиболее вероятное объяснение -- бомбы действительно подложили чеченские боевики либо исламские экстремисты, действовавшие от имени своих готовых к бою собратьев по религии. Шамиль Басаев и другие полевые командиры (Салман Радуев, например) в прошлом совершали террористические выпады против мирного населения России и хвастались своими подвигами. Командир ваххабитов Хаттаб был связан со зловещим международным террористом Осама бин Ладеном. Чеченские полевые командиры славились убийственной жестокостью по отношению к своему противнику. Они публично казнили российских военнопленных и гражданских заложников, отрезая головы охотничьими ножами и снимая все на видеопленку. Ясно, что в недрах чеченского "подполья" хватало кандидатов на то, чтобы в 1999 году поднять на воздух жилые дома.
       Как следствие взрывов, российская военная машина заработала на "полную катушку. Речь уже не шла о приграничной войне, о карательных ударах по лагерям террористов. Прежний план Степашина об ограниченных боевых действиях, когда российские подразделения проводят быструю и относительно бескровную кампанию по укреплению границы вдоль Терека, уступил место полномасштабным боевым действиям, призванным усмирить всю Чечню. На территорию маленькой страны были введены российские войска численностью 100 000 человек. За несколько недель они перешли Терек и окружили Грозный.
       С точки зрения военного искусства эта кампания оставляла желать лучшего. (Постепенный распад Российской армии в период правления Ельцина не мог не сказаться.) Хотя официальными врагами России были Шамиль Басаев, Хаттаб и другие экстремисты-командиры, первые удары были нанесены по тем районам Чечни, которые хранили верность умеренному президенту Аслану Масхадову. Экстремисты в основном остались нетронутыми. Например, очевидными мишенями для российских боевых самолетов были расположенные в Грозном дома Басаева и Хаттаба, превращенные в командные пункты. Именно по этим домам следовало бы нанести удары в первый же день войны, но российские самолеты оставили их без внимания, выбрав для обстрела другие объекты, например старый пропеллерный самолет, находившийся в грозненском аэропорту, или центральный городской рынок. Корреспондент "New York Times" в то время даже посетил дом Басаева и опубликовал статью, в которой писал, что дом кишмя кишит полевыми командирами. Но на этот дом сбросили бомбы лишь через несколько недель, когда главный террорист давно перебрался в бункеры Грозного .
       Российские политики и военные лидеры утверждали, что это будет "умная" война, с минимальными потерями, но вскоре конфликт перерос в "войну на истощение", напоминавшую первую чеченскую кампанию. За стремительным продвижением российских войск по северу Чечни последовала тяжелейшая битва за Грозный -- бесконечная череда наступлений россиян на хорошо укрепленные позиции чеченцев среди городских руин. Кровопролитие в Грозном продолжалось несколько месяцев, и лишь потом непокорные повстанцы оставили город и ушли на юг, в горы. С обеих сторон погибли тысячи, но война продолжалась.
       Вторая чеченская война только укрепила ненависть, которая жила в сердцах многих чеченцев по отношению к русским. Перед Россией на обозримое будущее возникла реальная угроза терроризма -- такая угроза заставит любую страну ужесточить режим внутренней безопасности и стать в большей степени полицейским государством. Я спросил Олега Сысуева, бывшего заместителя премьер-министра и консультанта избирательной кампании Путина, -- повредит ли дамоклов меч терроризма нарождающейся российской демократии? "Безусловно, -- ответил Сысуев. -- Такая сильная поддержка Путина, во многом связанная с войной, --это на самом деле проявление тревожное... Видимо, трудно будет избежать рецидивов проявления терроризма и трудно будет избежать очень жестких ответов на это проявление, которое безусловно будет бить по демократии" .
       Алюминиевые магнаты
       При новой администрации Березовский почувствовал себя достаточно уверенно и взялся за одну из крупнейших в своей карьере деловых операций. Осенью 1999 года он начал готовиться к приобретению крупнейших российских компаний по производству алюминия. Сделка прошла 11 февраля 2000 года. Нефтяная компания "Сибнефть" сообщила: некоторые "акционеры "Сибнефти" приобрели контрольные пакеты акций алюминиевых заводов в Братске и Красноярске -- двух самых крупных в стране. В тот же день представитель владельца пятого по величине алюминиевого комбината в Новокузнецке объявил: контрольный пакет акций комбината выкуплен "ЛогоВАЗом". Одним ударом Березовский, Абрамович и еще несколько партнеров завладели двумя третями российской алюминиевой промышленности. Это был гигантский трофей. Россия держит второе место в мире по производству алюминия -- после США. Алюминий стабильно давал стране валюту. В то же время алюминиевая отрасль промышленности, как никакая другая, была наводнена бандитами.
       Все три алюминиевых комбината, приобретенные Березовским с компаньонами, ранее контролировались международной торговой компанией "Trans-World Group", которая возникла из небытия в 1991 году и стала играть важнейшую роль в алюминиевой промышленности России. Подобно "ЛогоВАЗу" с его коммерческими набегами, компании "Trans-World Group" всегда удавалось оказываться в самых конфликтных точках российской металлургии и выходить из борьбы победительницей.
       Ключевой фигурой в "Trans-World Group" был Лев Черной, коммерсант из Ташкента. Страдающий с детства полиомиелитом, Лев Черной вместе со старшим братом Михаилом занялся в начале 90-х торговыми операциями по продаже сырья, включая экспорт леса. В 1991 году братья Черные познакомились с Дэвидом Рубеном, владельцем небольшой международной фирмы по продаже металла. Между ними установились отношения свободного партнерства. Черные отвечали за поставки алюминия из России, их интересы за рубежом представляла зарегистрированная в Монте-Карло компания "Trans-CIS Commodities". Через свою лондонскую компанию "Trans-World Metals" Дэвид Рубен продавал алюминий иностранным фирмам. Это партнерство стало известно как "Trans-World Group". В основе бизнеса лежал бартер (или толлинг, как его называют в отрасли). "Trans-World" поставляла на алюминиевые комбинаты сырье (в основном переработанный глинозем) и кредитовала их деньгами для производства алюминия. Комбинат расплачивался готовой продукцией, которая шла на экспорт. "Trans-World" сумела получить почти все лучшие бартерные контракты в российской алюминиевой промышленности. К 1994 году ей принадлежало (прямо и косвенно) большинство блокирующих пакетов акций на крупнейших российских алюминиевых комбинатах, она контролировала две трети производства алюминия в стране. Ей принадлежали и значительные доли в других крупных российских металлургических компаниях. Если говорить о металло-производстве, "Trans-World" вполне могла считаться третьей по величине алюминиевой компанией в мире .
       Успех "Trans-World" во многом зависел от деятельности российской стороны, конкретно от братьев Черных и компании "Trans-CIS". Черные имели хорошие политические контакты в Кремле. Их российским партнером был Владимир Лисин, бывший заместитель первого заместителя премьер-министра Олега Сосковца. Но даже опека из Кремля не спасла братьев Черных от обвинений в сотрудничестве с организованной преступностью. Например, в 1995 году МВД сообщило, что оно расследует деятельность компании "Trans-CIS" в связи с делом о фальшивых авизо 1992-1993 годов. Из заявления МВД следовало, что "Trans-CIS" заработала свои первые деньги через банки-пустышки в Чечне, обманув Центральный банк. Но доказательных улик не нашли (архивы Центрального банка в Грозном были уничтожены в ходе первой чеченской войны), и никаких обвинений братьям Черным предъявлено не было .
       Единственным трофеем, который никак не давался братьям Черным, был алюминиевый гигант в Красноярске. У "Trans-World" был с этим комбинатом бартерный контракт и 20 процентов акций, но осенью 1994 года генеральный директор комбината выступил против братьев, расторг контракт и попытался (неудачно) стереть строку об их доле из реестра акционеров. Перед братьями Черными возникла перспектива потерять один из их самых привлекательных экспортных контрактов, и они решили дать отпор. Главной фигурой в Красноярске был не генеральный директор комбината, а тридцатитрехлетний предприниматель Анатолий Быков. Бывший спортивный тренер, Быков в конце 80-х организовал в Красноярске ассоциацию спортклубов, наводившую на горожан страх. Вскоре он занялся бизнесом, взял под контроль местные гостиницы, казино, торговлю автомобилями. Но главным его достижением был Красноярский алюминиевый завод. Летом 1992 года спортсмен основал компанию по торговле металлом и следующие пять лет посвятил тому, чтобы взять завод в свои руки. Битва за Красноярский алюминиевый завод оказалась исключительно кровопролитной, даже по российским стандартам: по меньшей мере пять директоров были убиты в лучших традициях гангстерских войн .
       Наиболее громкие убийства в связи с Красноярском пришлись на 1995 год. В том году банк "Югорский", расположенный в роскошном новом небоскребе в центре Москвы, решил выйти за пределы своего традиционного бизнеса -- торговли нефтью -- и заключить партнерские отношения с Красноярским алюминиевым заводом. В начале 1995 года вице-президентом банка "Югорский" стал Вадим Яфясов. Яфясов работал в Министерстве металлургии, в отделе, отвечавшем за выдачу лицензий на экспорт металла. Начав работать в банке "Югорский", Яфясов вскоре был назначен заместителем генерального директора Красноярского алюминиевого завода. 11 апреля 1995 года Яфясов по дороге домой был застрелен прямо в своей машине. Через три месяца пришла очередь президента банка "Югорский", Олега Кантора. Убийцы устроили ему засаду, сначала выстрелили из пистолета в голову охраннику, потом убили самого Кантора, нанесли ему множество ударов ножом и в конце концов выпотрошили тело. Кто и зачем убил руководителей банка "Югорский", неизвестно и по сей день .
       У Красноярска были и другие контакты, сулившие независимость от братьев Черных -- сотрудничество с нью-йоркской компанией по продаже металлов "AIOC". Во главе этой структуры стоял тридцатичетырехлетний южноафриканец Алан Клингмен; эта компания, явившись из небытия, стала одной из наиболее удачливых коммерческих структур на российском рынке металлов: она торговала алюминием, медью, никелем, цинком, сталью, ферросплавами, углем и драгоценными металлами. "Моя прибыль составляет до 100 процентов", -- хвастался мне Клингмен в 1994 году. В 1995 году "AIOC" удалось установить особо плодотворные отношения с Красноярским алюминиевым заводом. "AIOC" приобрела небольшой пакет акций завода, но, самое главное, заключила бартерный контракт на экспорт красноярской продукции. В конце лета 1995 года главный представитель "AIOC" в России, Феликс Львов, заказал билет на заграничный рейс. Он прибыл в Шереметьево, прошел таможенный и паспортный контроль и ждал вызова на рейс. К нему подошли двое, представились сотрудниками правоохранительных органов и попросили пройти с ними. Несколько дней спустя мужчина, ждавший автобус на остановке неподалеку от аэропорта, отошел в кусты по нужде и обнаружил разлагающийся труп Львова. Убийство остается загадкой. Но "AIOC" восстановить свои позиции не удалось. Бартерный контракт с Красноярском был расторгнут, а менее чем через год компания объявила о банкротстве и исчезла .
       Между тем "Trans-World" набирала в Красноярске обороты. В 1998 году она уже была партнером Анатолия Быкова на заводе. Но правоохранительные органы не давали братьям Черным покоя. 21 февраля 1997 года министр МВД Анатолий Куликов выступил в Думе с удивительным заявлением: Россия должна сделать все возможное, чтобы оградить стратегически важную алюминиевую промышленность от преступников. Он заявил, что почти все контракты на Братском и Красноярском алюминиевых заводах контролируются бандитами, и попросил Генеральную прокуратуру ускорить расследование деятельности братьев Черных. "Криминальные структуры монополизируют рынок, разрушают его, превращают экономические отношения в отношения между преступными группировками", -- написал Куликов через три недели в письме в газету "Коммерсант". Но опять-таки, как и в 1995 году, расследование деятельности братьев Черных ни к чему не привело и никаких обвинений предъявлено не было .
       Возникает вопрос: почему после такого лихорадочного, но весьма прибыльного налета на российскую алюминиевую промышленность "Trans-World Group" в 1999 году вдруг решила выйти из игры? Ни Лев Черной, ни Дэвид Рубен в официальной прессе ничего об этом не говорили. Но, судя по всему, выгодная для "Trans-World" сделка стала кому-то активно не нравиться. Основной партнер компании по Красноярскому алюминиевому заводу, Анатолий Быков, попал в венгерскую тюрьму. "Trans-World" лишилась влияния над весьма важным для ее деятельности Ачинским глиноземным комбинатом, а правительство Путина увеличило налоговое бремя по бартерным соглашениям, в прошлом ключевым источникам прибылей для "Trans-World". Разговоры о том, что в отношениях между лондонским шефом "Trans-World", Дэвидом Рубеном, и российским шефом, Львом Черным, возникла трещина, шли давно. (Брат Льва Михаил к тому времени вышел из дела и занялся Саянским алюминиевым заводом.) Лондонское подразделение компании стремилось не запачкаться и никогда не вдавалось в детали того, как работал российский филиал. В этом отношении можно предположить, что инициатором раскола был именно Черной, решивший поменять малоэффективного компаньона (Рубена) на людей с мощными политическими связями (Березовского и Абрамовича) .
       Партнерство с Березовским сулило Черному прекрасные перспективы. У Черного было очень много ликвидного капитала, но не хватало политического влияния (особенно после того, как летом 1996 года был отправлен в отставку Сосковец). Березовский же постоянно испытывал нехватку средств (его огромное богатство представляло собой преимущественно неликвидные активы), но мог обеспечить Черному политическую поддержку, в которой тот крайне нуждался. Так Березовскому с партнерами удалось взять под контроль один из крупнейших в России источников валютной выручки .
       Могло показаться, что вторжение в алюминиевый бизнес было со стороны Березовского полной неожиданностью. Но есть свидетельства: алюминий привлекал его внимание и раньше. В 1993 году ежегодник по нефти и газу, составленный лос-анджелесским торговым издательством совместно с крупной аудиторской компанией "Ernst & Young", перечислил основные контракты в сфере торговли сырьем в первые годы ельцинского режима; в ежегоднике фигурирует "ЛогоВАЗ", в 1992 году он провел операции по экспорту 840 000 тонн алюминия. Это была гигантская поставка, тянувшая по тем временам на 1 миллиард долларов. Я не нашел подтверждения этой операции в другом источнике; но если "ЛогоВАЗ" действительно экспортировал такое огромное количество алюминия, весьма вероятно, что он просто позволил кому-то воспользоваться своим правом на спецэкспорт, этот "кто-то" и провел саму сделку. В любом случае, через два года лицензия на спецэкспорт у "ЛогоВАЗа" была отозвана, и больше в 90-е годы "ЛогоВАЗ" в операциях с алюминием замечен не был .
       А вот Березовский поддерживал тесные отношения с ключевой фигурой в "Trans-World Group" -- Львом Черным. Хотя помощники Черного утверждают, что два предпринимателя познакомились лишь в 1998 году, за многие годы деловые интересы Березовского и Черного не раз проявлялись в одно и то же время в одном и том же месте. К примеру, в 1992-1993 годах, когда Березовский только завязывал контакты с чеченцами на предмет "крыши" на рынке автомобилей, компания "Trans-CIS Commodities" якобы использовала регистрацию в Чечне для того, чтобы провернуть банковскую аферу. В 1994-1995 годах у Березовского и Черного были одни и те же политические покровители, в первую очередь первый заместитель премьер-министра Олег Сосковец. В 1997 году "ЛогоВАЗ" и "Trans-World" союзничали в борьбе с "Онэксим-банком" Владимира Потанина при проведении залоговых аукционов. В 1999 году их снова упоминали вместе-- в контексте приобретения влиятельной газеты "Коммерсант". Но хотя карьеры Березовского и Черного во многом развивались синхронно, человеку со стороны невозможно определить, каковы истинные взаимоотношения этих людей.
       Березовский последовательно брал в свои руки автомобильную, телевизионную, авиационную и нефтяную отрасли промышленности, и алюминий -- это его пятый серьезный набег на мир бизнеса. Видимо, он полагал, что может считать Владимира Путина своим другом. Во многих отношениях Березовский оказывал новому премьер-министру покровительство. Летом 1998 года он сыграл важную роль в приходе Путина на пост главы ФСБ. Его роль была еще важнее, когда год спустя Ельцин принял решение заменить Путиным премьер-министра Степашина. Кампания в средствах массовой информации в поддержку Путина перед выборами -- и здесь Березовский как следует постарался. Но все это не гарантировало Березовскому иммунитета от судебного преследования.
       Иммунитет
       Чеченская война всколыхнула волну национализма, и политический пейзаж перед парламентскими выборами 1999 года решительным образом изменился. Прокремлевская партия "Единство", не успев возникнуть, стала одной из наиболее популярных политических организаций в стране. Одновременно партия Лужкова и Примакова "Отечество -- вся Россия", в чьей победе на парламентских выборах (а потом и на президентских) еще несколько месяцев назад никто не сомневался, неумолимо утрачивала свои позиции -- по опросам общественного мнения.
       В этих событиях Березовский играл ключевую роль. Безусловно, его телеканал ОРТ не был единственным в стране, но основная часть населения именно его продолжала считать главным источником новостей и информации. Поколения россиян привыкли к тому, что официальную линию компартии им скармливали именно по первому каналу. Березовский позаботился о том, чтобы этот канал поддерживал войну против Чечни, восславлял Путина, продвигал партию премьер-министра. Одновременно звезда новостных программ канала, Сергей Доренко, взялся по воскресеньям вести обзор событий за неделю и в этих обзорах разносил в пух и прах Лужкова и Примакова. Московского мэра Лужкова Доренко стал обвинять в некомпетентности, подкупе и совершении убийства. Найти компромат на бывшего премьер-министра Евгения Примакова было гораздо сложнее, поэтому кремлевские специалисты по связям с общественностью решили обыграть возраст Примакова -- например, развешанные по Москве и другим городам плакаты изображали не что иное, как инвалидное кресло. Пропутинская пропаганда велась весьма эффективно, за ней, как и в 1996 году, определяя направления главных ударов (и озвучивая их через Доренко), стоял Березовский. "Один Доренко смог решить результат (парламентских выборов) в декабре, -- сказал мне позднее помощник Путина по избирательной кампании Олег Сысуев. -- Возможно, это преувеличение, но большая доля правды тут есть" .
       Сам Березовский решил баллотироваться в Думу. Может показаться странным, что мастер кремлевской интриги захотел выделить время и деньги на то, чтобы стать избранным членом парламента, но членство в Думе имело одно неоспоримое преимущество: оно давало неприкосновенность от судебного преследования. Вместо того чтобы потребовать от официальных выборных лиц более высокого стандарта поведения по сравнению с рядовыми гражданами, поставить их в более жесткие правовые рамки, российская Конституция поднимала парламентариев над законом.
       В результате самые оголтелые преступники стали прятаться от закона в Думе. Например, Сергей Скорочкин, который, будучи парламентарием, убивал людей. Скорочкин признался, что лично застрелил двоих в своем округе (по его утверждению, это были "наезжавшие" на него бандиты); но из-за парламентской неприкосновенности никто расследовать это дело не стал. Через несколько месяцев убили его самого. Другой пример -- Сергей Мавроди, создатель хорошо известной пирамиды "МММ", попавший в тюрьму за то, что обманул миллионы вкладчиков. В ходе парламентских выборов 1995 года МВД объявило: по меньшей мере 83 кандидата на 450 мест ранее имели судимость. Среди избранных членов парламента были убийцы, сутенеры, богатые владельцы казино, наркодельцы. Неудивительно, что Дума стала сценой гангстерских разборок: убили как минимум троих депутатов парламента плюс человек десять сотрудников аппарата .
       С достойными и истинными парламентариями соседствовало большое количество шарлатанов и преступников. Дума превратилась в гигантский сарай, под крышей которого перед телекамерами резвились самые низменные экземпляры. Наиболее ярким воплощением парламентского духа был шут-националист Владимир Жириновский. Возможно, российская экономика лежала в руинах, а общество изнемогало под гнетом беззакония, но по крайней мере страна обрела свободу слова. Жириновский был выдающимся оратором. Россиянам нравилось смотреть на его чудачества: то он плеснул водой в лицо молодому реформатору Борису Немцову, то оттаскал за волосы парламентскую даму, делая вид, что отбивается от пытавшихся утихомирить его коллег. На следующий день он грозил Германии и Японии ядерным уничтожением, обвинял главу ФСК Сергея Степашина в том, что тот -- агент "Моссада". Развлекать народ -- такова была роль Жириновского в российской политике. Он показывал всей России: парламентская демократия -- это дурная шутка. Когда в ходе предвыборной кампании 1999 года Жириновского спросили, почему в избирательном списке его партии так много заведомых бандитов, он ответил: это очень хорошо, потому что "лидеры теневой экономики представляют реальную власть в стране" .
       Неудивительно, что за редкими исключениями, например отказ ратифицировать кандидатуру Черномырдина на пост премьер-министра в сентябре 1998 года, Дума оказалась структурой весьма уступчивой. Часто она не могла воспользоваться даже теми ничтожными полномочиями, какие ей даровала ельцинская Конституция. Если голосование имело решающее значение, например утверждение ельцинских кандидатов на пост премьер-министра или действия по импичменту, Кремлю всегда удавалось получить необходимое количество голосов: многих законодателей либо подкупали, либо шантажировали. Дума не могла защитить интересы России, зато она очень здорово защищала свой основной контингент: новый класс российских преступников. За многие годы парламент не сделал ничего, чтобы положить конец организованной преступности. Только в 1997 году -- через четыре года после начала бандитской войны -- Дума наконец провела закон по борьбе с организованной преступностью, дав власти правовые рычаги в сражении с бандитами. Закон об отмывании денег был принят только летом 1999 года, но президент Ельцин наложил на него вето .
       Баллотируясь в Думу осенью 1999 года, Березовский остановил свой выбор на отдаленном избирательном округе: автономной республике Карачаево-Черкессия. Это обедневший уголок Северного Кавказа с населением 300 000 человек. Карачаевцы издавна поддерживали добрые отношения с чеченцами. Подобно чеченцам, карачаевцев подвергли массовой депортации во время сталинских репрессий: они якобы сотрудничали с нацистами. Губернатором Карачаево-Черкессии был Владимир Семенов. Этнический карачаевец, Семенов во время первой чеченской войны стоял во главе Российских Сухопутных войск. Вскоре после окончания войны Семенов был уволен из армии и попал под следствие: его обвинили в том, что с его ведома чеченцам продавали российское оружие. Во время первой чеченской войны такое обвинение в адрес российских командиров не было редкостью, но ничего конкретного по делу Семенова не доказали, и оно было закрыто .
       Девятнадцатого декабря при поддержке генерала Семенова Березовский легко прошел в Думу и получил столь желанный парламентский иммунитет. Российская Генпрокуратура продолжала вести дело Березовского, но теперь магнат чувствовал себя спокойнее: до суда дойдет, лишь если Дума лишит его парламентской неприкосновенности. В парламент прошел и компаньон Березовского по "Сибнефти" Роман Абрамович, он представлял избирателей Чукотки, насквозь промерзшей пустоши, этот район в России известен как один из самых бедных и слаборазвитых.
       Парламентские выборы в декабре явились гигантской победой Путина и Кремля. Недавно сформированной партии "Единство" удалось собрать 23 процента голосов и почти догнать коммунистов (24 процента). Две партии оппозиционеров: "Отечество -- вся Россия" Лужкова и Примакова и "Яблоко" Явлинского -- выступили ужасно, набрав соответственно 13 и 6 процентов голосов.
       Уверенная победа Путина над политическими противниками подтолкнула президента Ельцина к шагу, который в его окружении рассматривали давно. 31 декабря, обращаясь по традиции к народу, Ельцин объявил: он не будет оставаться на посту до конца срока; полномочия президента он слагает прямо сейчас и передает их Владимиру Путину. Президентские выборы состоятся через три месяца, 26 марта 2000 года.
       Передача власти осуществилась скорее монархическим, нежели демократическим путем -- царь уходит и назначает вместо себя наследника.
       Прощальная речь Ельцина была пронизана нотками извинения. "Я прошу у вас прощения, -- сказал Ельцин телезрителям, -- за то, что многие наши общие мечты не сбылись, за то, что многое, казавшееся нам таким простым, оказалось мучительно сложным... Боль каждого из вас отзывалась болью во мне, в моем сердце -- бессонные ночи, мучительные раздумья о том, как сделать, чтобы народу жилось лучше и легче".
       Через несколько дней, демонстрируя необычайную набожность, Ельцин с семьей отправился в Иерусалим на праздник православного Рождества. С ним полетел и Березовский.
       В тот же вечер, когда Ельцин произнес прощальную речь, новый действующий президент России Владимир Путин подписал указ, по которому Ельцину и его семье давалась масса льгот и привилегий, в том числе и иммунитет от уголовного преследования.
       ЭПИЛОГ
       Суть разрушительного наследия Березовского в том, что ради собственных интересов он украл само государство. В других странах могущественные бизнесмены лишь лоббируют в правительстве свои интересы. Березовский же подчинил себе людей, стоявших во главе правительства, и заставил государство вскармливать его бизнес-империю. К тому же он трубил об этом на весь мир.
       Березовский, равно как и другие "приближенные" капиталисты, ничего не сделал для российских потребителей, для промышленности, для российской казны. Не создал нового богатства. Все его деловые начинания сводились к захвату предприятий, которые уже были высоко прибыльными либо оснащены исключительными ресурсами. Компании, которые он приватизировал, не стали богаче, конкурентоспособнее. Наоборот, под его патронажем они постепенно разрушались. Его приход к власти на ОРТ не улучшил качество программ, не сделал канал более эффективным. ОРТ на сегодня -- канал весьма серенький, скорее всего, без солидных государственных субсидий его ждало бы банкротство. Захват "Сибнефти", этого нефтяного гиганта, также не повлек за собой заметного роста производительности, не улучшил управление финансами компании. "Аэрофлот", прежде монополист на весьма динамичном рынке, при Березовском расширялся очень вяло и постоянно испытывал нехватку средств. Грандиозный инвестиционный проект "АВВА" столь же грандиозно рухнул. Один крупный банк, к которому имел отношение Березовский, -- "СБС-Агро" -- с треском лопнул, отняв у вкладчиков их сбережения. Вся деловая карьера Березовского выстроена на подкупе государственных чиновников или крупных управленцев. Единственное стоящее предприятие, которое он выстроил с нуля, -- это автодилерская система "ЛогоВАЗа". Но и здесь он преуспел не потому, что оказывал качественные услуги или умело использовал рыночную нишу -- нет, в основе его прибылей был сговор с руководством "АвтоВАЗа", которое поставляло ему машины по цене ниже себестоимости.
       Можно сказать, что по западным меркам Березовский -- некомпетентный менеджер, зато в сфере политической интриги ему просто нет равных. С той минуты, как в 1993 году Березовский вошел в ближний круг Ельцина, его взлет был стремительным и неостановимым. Изобретательность в сочетании с безжалостностью-- подобного деятеля Кремль еще не знал. Березовский успешно провел две президентские избирательные кампании (в 1996 и 2000 годах) и водрузил на трон своего кандидата. Он удержался на плаву, несмотря на скандалы с коррупцией, бомбу в машине, туманные кремлевские интриги, рсследование дела об убийстве, даже ордер на арест. Периодически его противники вздыхали с облегчением, полагая, что уж тут-то ему конец, но ему удавалось их перехитрить и пускать их корабль ко дну.
       Успехи Березовского на финансовом поприще, удачные попытки изобразить из себя ценного государственного деятеля во многом объяснялись его отношениями с крупными российскими преступниками. В нескольких случаях ему доводилось маневрировать между воюющими бандитскими группами -- и выходить победителем. Но, в конечном счете, если оставить в стороне необходимые отношения с чеченскими бандитами, ставшими в своей стране народными лидерами, Березовскому удалось уйти из мрачного мира бандитских разборок. Это был человек масштабных идей, разработчик стратегических планов, а исполнять грязную работу он позволял посредникам и подчиненным.
       Открывая в апреле 1996 года специальные слушания в Конгрессе США по вопросу организованной преступности в России, конгрессмен Бенджамен Гилмен сказал: "Зачастую практически невозможно провести черту между российской организованной преступностью и российским государством. Во многом деятельность российского государства -- это чистейшая клептократия, призванная обогатить власти предержащие и их помощников" .
       На этих же слушаниях у директора ФБР Луиса Фри спросили, а не возникает ли в России "перманентная уголовная культура"? Он ответил: "Пожалуй, суд еще не вынес окончательный приговор. Думаю, в настоящее время они переживают критический период... в смысле, кому реально принадлежит власть -- преступникам или народным избранникам" .
       Фри говорил дипломатично. Организованная преступность в России отнюдь не была теневым кабинетом: она составляла основу ельцинского режима. А что же сам Борис Ельцин: гигант, разбивший коммунизм, положивший конец десятилетиям советского империализма? Все его правление -- это почти полный и безоговорочный провал. Проводимые им выборы были свободными, но вовсе не справедливыми. Рынок был свободным, но только для маленькой кучки игроков. Принесенная Ельциным свобода оказалась таковой в основном для горстки политических лидеров и "приближенных" капиталистов. Это был не капитализм, не свободный рынок, не демократия. Это была мафия. Для России эра Ельцина обернулась крупнейшей катастрофой (экономической, социальной и демографической), какой страна не знала со времен нацистского вторжения в 1941 году.
       Что касается свободы слова и демократических завоеваний, эти принципы в основном установились еще в конце эпохи Горбачева. Ожидалось, что Ельцин и дальше разовьет идеи гласности и перестройки, но ни свобода слова, ни демократические завоевания серьезного развития при Ельцине не получили. Слово "демократия" вообще стало бранным, по сути дела, синонимом слова "мошенник". Две концепции, призванные обеспечить России будущее на западный манер, -- приватизация и демократия -- были дискредитированы. На улицах российских городов стали говорить о "прихватизации" и "дерьмократии".
       У поражения демократии и капитализма в России 90-х годов -- далеко идущие последствия. Россия всегда была одним из крупнейших в мире полем идеологических баталий. В XIX веке она служила знаменосцем абсолютной монархии в ее борьбе с парламентаризмом. В начале XX века в России зародились коммунизм и тоталитаризм. В 90-е годы XX века на российской почве была опробована "американская модель". После падения коммунизма США остались единственной в мире сверхдержавой, и перед ними встала историческая задача: передать свою идеологию бывшему геополитическому противнику. Американская модель состояла из разных компонентов: политического, экономического, социального и культурного. Могла ли эта модель сработать в такой большой стране, как Россия, в стране с такими устоявшимися традициями? История ельцинского режима дает отрицательный ответ.
       Едва ли Соединенным Штатам снова представится такая возможность насадить в России систему своих ценностей. Когда в 1991 году Ельцин пришел к власти, идеологию в России можно было писать с чистого листа. Коммунизм себя полностью дискредитировал. Никакой другой идеологии под рукой не было. Россияне с надеждой смотрели на Америку. Им хотелось стать с американцами союзниками, друзьями, хотелось воспроизвести Америку у себя, жить "в нормальной стране". Негласным оправданием всех страданий, выпавших на долю россиян в эпоху ельцинских реформ, были именно американские ценности. И когда эти реформы провалились, безоглядное восхищение, с каким Россия смотрела на Америку, тоже умерло.
       Возможно, проблема в том, что американская модель, как она была подана американскими идеологами и воспринята россиянами, являла собой искаженную версию модели подлинной. Западные идеологи и консультанты ошибочно полагали: чтобы выпихнуть Россию из коммунизма в светлое западное будущее, достаточно разрушить старую административно-командную систему и ввести рыночную торговлю и частную собственность. Они забыли, что к такой перемене государство и общество нужно готовить.
       Частная собственность и свободный рынок -- это еще не гарантия высокого уровня цивилизации. Свободный рынок и частная собственность есть и в самых бедных странах. Но там нет здорового государства и здорового общества. Сегодня именно эти две категории необходимы для цивилизованной жизни.
       Есть несколько базовых характеристик, определяющих здоровое государство: надежное законодательство и средства для правоприменения; равенство всех граждан перед законом и государством; прочная финансовая основа, без которой невозможны такие институты, как национальная оборона, правоохранение, транспорт, образование, здравоохранение, пенсионное обеспечение; эффективный и действенный правительственный аппарат. Здоровое государство не коррумпировано богатыми гражданами, могущественными бизнесменами или группами, отстаивающими свои узкие интересы; оно стоит на страже интересов всего общества и разрешает возникающие в нем конфликты. Наконец, здоровое государство защищает слабых от нападок сильных.
       Здоровое государство не следует путать с сильным. Советский Союз был страной сильной, но отнюдь не здоровой. Его сила зиждилась на страхе, безоговорочном подчинении, бюрократии, подкупе, произволе и отсутствии независимых местных властей или гражданских организаций. Роковая болезнь Советского Союза явилась результатом того, что при всей массированной пропаганде государству не удалось пробудить чувство долга и гражданской ответственности ни у рядовых граждан, ни у элиты. Государству не удалось воспитать граждан. Те, кто считает, что здоровое государство -- это сильный центр, забывают об одном: сильный центр -- это лишь вершина пирамиды. Фундамент -- это местные власти и независимые общественные структуры, которые конкурируют с центральным правительством, решая местные и государственные задачи. Без такой мощной базы из местных и общественных учреждений сильный центр оказывается весьма хрупкой структурой -- высокая башня, выстроенная на мелком фундаменте. Такой структурой и был Советский Союз. В течение семи десятилетий коммунистическая диктатура уничтожала церкви, независимые местные власти, подлинные профсоюзы, профессиональные ассоциации, благотворительные организации -- другими словами, контролировала все независимые структуры, которые могли посягнуть на монополию компартии на власть. В конечном счете государственная власть пришла в состояние гипертрофии и Советский Союз рухнул.
       Сила системы ценностей -- вот что характеризует здоровое общество. Этот фактор чрезвычайно важен, хотя и с трудом поддается измерению. У страны, доставшейся Ельцину в наследство, этих ценностей не хватало, а ведь они -- основа процветания и демократии. Как может развиваться частное предпринимательство, если общество пронизано завистью? О каком экономическом росте может идти речь, если добросовестный труд повсеместно презирается? Как расцветет демократия, когда никто не хочет действовать во имя общего блага? Всепроникающий российский нигилизм -- это результат того, что коммунистический режим разрушил такие важные кирпичики здорового общества, как семья, религия, независимые общественные организации. Борису Ельцину досталась не страна граждан, а масса раздробленных семей и разобщенных личностей. Россияне были не гражданами, а субъектами.
       Именно потому, что Борис Ельцин унаследовал нездоровое государство и нездоровое общество, ему было так трудно провести реформы. В то же время Ельцин и его министры и сами не предприняли никаких шагов, чтобы исцелить общество и государство. При них государство стало более коррумпированным, более тяжеловесным, более безответственным. Болезнь, какой российское общество страдало при коммунизме, стала еще глубже. Семейные ценности и чувство гражданской ответственности еще больше потеряли в весе. В ельцинскую вахту усилилось неуважение к людям, и без того сильное при коммунизме. Иногда казалось, что российская перевернутая шкала ценностей вознаграждала того, кто бросал камень в огород соседа. Это уголовное мировоззрение стало доминирующим, и если ты продолжал исповедовать принципы честности, порядочности и законопослушания, твое поведение приравнивалось к нравственному диссидентству.
       Без здорового государства и здорового общества либеральные западные принципы -- приватизация и свободные цены -- могли лишь ускорить распад России. Чубайс и другие молодые реформаторы, проводя макроэкономические реформы, наивно насаждали однобокий вариант американской модели (пренебрегая ролью хорошего правительства и здоровых общественных ценностей), а российские бизнесмены тем временем на микроэкономическом уровне руководствовались своим пониманием американского капитализма, пониманием весьма искаженным. Стоило мне спросить магнатов русского бизнеса о разгуле преступности, порожденном рыночными реформами, я неизбежно слышал в ответ историю о грабителях -- воротилах американского капитализма. Российский бандитский капитализм, утверждали они, ничем не отличается от американского капитализма конца девятнадцатого столетия.
       Коммунистическая пропаганда всегда поддерживала лозунг о том, что бизнес в условиях свободного рынка -- деятельность в чистом виде хищническая и преступная. Детей в советских школах учили; в Соединенных Штатах, этом воплощении капитализма, всем заправляет кучка безжалостных супербогачей; все крупные финансовые и промышленные империи, занимающие ведущие позиции в американской экономике, выстроены на пороке: за каждым состоянием стоят воровство, обман, даже убийство. И флагманы американской промышленности, по сути дела, -- те же мошенники и преступники. Новые русские магнаты полностью усвоили этот образ западного капитализма; и, став бизнесменами, они действовали в соответствии с этим стереотипом.
       "Возможно, наши преступники сегодня -- самые могущественные люди в стране, но эта фаза пройдет, -- говорили они. -- Как в Америке. Посмотрите на своих крупных капиталистов, Рокфеллер, Форд, Карнеги, Морган. Все они начинали как преступники".
       Возможно, воротилы американского бизнеса былых времен порой вступали в противоречие с законом, но они не были преступниками или расхитителями. Рокфеллер не убивал своих соперников или должников. Морган не развивал свой банк за счет обмана американской казны. Форд не подкладывал бомбы под своих конкурентов. Карнеги не подкармливал семью президента США. Наоборот, эти воротилы, при всех своих пороках, помогали превратить Соединенные Штаты в сильнейшую экономическую державу мира. Они строили железные дороги, которые делали страну более открытой. Карнеги построил крупнейшую в мире сталелитейную отрасль. Рокфеллер создал крупнейшую в мире нефтяную промышленность. Форд изобрел поточное производство автомобилей для американского среднего класса. Морган вкладывал деньги в индустриализацию США, он превратил Уолл-стрит в рынок, на котором мелкий инвестор может не бояться за свои деньги. Нет, Березовский и его коллеги никоим образом не выдерживают сравнения с воротилами бизнеса из американской истории.
       А как насчет Аль Капоне и других знаменитых гангстеров, которые щеголяли по Чикаго и другим американским городам в 20--30-е годы? Разве современный разгул преступности в России не является такой же промежуточной стадией в развитии государства? Но сравнивать сегодняшнюю Россию с Диким Западом или с Чикаго времен Аль Капоне -- это вздор, основанный на незнании или самообмане. Конечно, гангстеров в Америке хватало, но организованная преступность никогда не контролировала страну и не навязывала государству свою политику. Американская организованная преступность существовала только на окраинах общества. Всегда, даже во времена худших "излишеств" 20-х годов, американское общество не теряло равновесия: преобладающее большинство граждан продолжало ходить в церковь, не утрачивало семейные ценности, занималось честным трудом, голосовало за правительства, которые заботились об их нуждах. Но в России люди, подобные Березовскому, получили возможность захватить страну и спокойно ее разграбить.
       Разграбление государства во времена правления Ельцина по масштабам и наглости было совершенно беспрецедентным -- пожалуй, здесь подходит клише "ограбление века". Но кто же виноват? Кто-то должен за это отвечать. Столь велики были ошибки ельцинского режима, столь разрушительна его политика, что вспоминается знаменитый вопрос Павла Милюкова в Государственной думе в 1916 году: "Это глупость или измена?" Свой вклад в разрушение России внесли многие. Каждый российский гражданин, который недостаточно смело и последовательно отстаивал принципы цивилизованного общества, несет свою долю ответственности за катастрофу. Каждый мелкий чиновник, который нарушал закон или порядок "в виде исключения" (в свою пользу либо в пользу кого-то еще), несет ответственность за разрушительное беззаконие. Но больше всех виноваты "сильные мира сего" -- те, которым была дана колоссальная власть и колоссальная ответственность. Их безжалостное честолюбие и погоня за самообогащением, когда вокруг соотечественники умирали от нищеты и тысячелетняя культура рушилась, -- непростительны.
       В основе катастрофы также лежала российская привычка исповедовать двойную шкалу ценностей, без стеснения вести нечестную игру. Таков российский менталитет: говорить одно, а делать другое. Привычки строго следовать предписанным правилам не было. Вот пример двойной игры: готовность КГБ финансировать в 80-е годы и преступные группировки, и новые коммерческие банки в надежде взять их под свой контроль и продлить существование Советского Союза. Еще пример: режим Ельцина финансировал горстку "приближенных" капиталистов в надежде через их посредство создать подлинную рыночную экономику. Сюда же можно отнести длительные и запутанные отношения России с Чечней.
       В двойной игре можно упрекнуть и Запад. На то, что ельцинский режим превратился в гангстерское государство, Запад обычно предпочитал закрывать глаза. Не ведавший законов российский рынок на Западе описывали, как "незрелый капитализм" или "капитализм освоения новых территорий", с явным намеком на США XIX века. В частности, администрация Клинтона, трубившая о принципах демократии и свободного рынка, не раз игнорировала свидетельства того, что режим Ельцина -- это клептократия. В 1998 году крупнейший специалист по России из ЦРУ сообщил "New York Times", что администрация Клинтона регулярно замалчивала сообщения о продажности ельцинского режима. Один такой отчет, посвященный премьер-миистру Черномырдину (по материалам ЦРУ, его личное состояние в 1996 году составляло 5 миллиардов долларов), был возвращен вице-президентом Элом Гором с пометкой "вздор". Этот самообман со стороны администрации Клинтона подтвердил в 1999 году Фриц Эрмарт, давний специалист из ЦРУ по России и бывший председатель Национального совета по делам разведки. В своей статье Эрмарт писал, что американские политики "не желали анализировать коррумпированность российской политики и их российских партнеров". Это нежелание Эрмарт объяснял попыткой "подогнать разведданные под политическую повестку дня", а также "циничной привычкой Вашингтона... постоянно проецировать образ успешной внешней политики"
       Правительство США многократно восхваляло режим Ельцина, как "демократический" и "реформаторский", чем нанесло существенный вред либеральным принципам, по которым живут на Западе. Этот вопрос встал ребром в ходе предвыборной кампании 1996 года в России, когда администрация Клинтона оказалась перед выбором: поддерживать Ельцина или же коммунистического кандидата Геннадия Зюганова. У США не было оснований поддерживать ни того, ни другого. Когда тебе предлагают выбор из двух зол, но выбирать на самом деле не обязательно, правильнее всего воздержаться. Но администрация Клинтона отошла от официальной американской политики не вмешиваться в демократические выборы, протекающие в других странах, и оказала Ельцину солидную помощь, поддержав его кампанию и лозунгами, и средствами.
       Карьера Березовского в 90-е годы выглядит воистину головокружительной: он в центре событий, вокруг творится история -- рухнул коммунизм, распался Советский Союз, провозглашены демократия и свободные рынки, люди зарабатывали бешеные деньги. Но каков итог? Россия оказалась изодранной в клочья и раздавленной. Миллионы россиян умерли раньше положенного срока. Во имя чего все это было?
       В 1913 году, когда в России был настоящий парламент и независимая судебная система, страна была громоздкой и распростертой империей под властью царя. В экономическом смысле она далеко уступала более современным державам, таким, как Германия, Великобритания, Франция и США. По некоторым оценкам, Россия располагала вторым в мире по величине валовым национальным продуктом, чуть опережая Германию, Великобританию и Францию, но это во многом объяснялось масштабами населения и просторов России. На душу населения российский ВНП был равен трети немецкого и четверти американского. Это отставание России было источником серьезных переживаний для царских министров и образованных россиян, источником осмеяния для Ленина и коммунистов. Будущие историки до бесконечности анализировали эту ситуацию. Через семьдесят лет -- в 1980 году -- несмотря на все гигантские жертвы, на которые страну обрекли пятилетки, экономика Советского Союза продолжала занимать второе место в мире, а валовой продукт на душу населения все равно составлял треть от американского и немецкого.
       Но как все изменилось сегодня! Россия откатилась назад, далеко назад. Анализ Всемирного банка показывает: в 1997 году Россия по масштабам экономики занимала 13-е место в мире, пропустив вперед такие страны, как Испания, Южная Корея и Бразилия. По валовому продукту на душу населения Россия была отброшена на 95-е место; средний американец или немец дает экономике в 11 раз больше, чем средний россиянин. Другими словами, в ходе двух последних десятилетий экономическая мощь России рассыпалась с такой скоростью, какой еще не знала мировая история.
       Пожалуй, никогда прежде в долгой и нередко трагической истории России картина не была более грустной и безнадежной. В прошлом крупнейшие национальные бедствия -- нашествие татаро-монголов, период Смуты, Гражданская война и коллективизация, нацистская оккупация -- удавалось преодолеть, потому что страна располагала гигантскими человеческими ресурсами. У страны была мощная и растущая демографическая база и здоровая народная культура, что передавалось из поколения в поколение. Кроме того, на выручку России приходили миллионы скромных героев, помогавших выстоять новому поколению. Но сегодня все иначе. Демографическое будущее представляется туманным. Народ полностью деморализован. Можно сказать, что россияне совершают коллективное самоубийство. Где те богатыри и святые, которые спасут Святую Русь? Конечно, они все еще есть, но они гибнут в безвестности, борясь с непреодолимыми препятствиями. Возможно, России уже не подняться. Ни одной стране, ни одной, пусть даже великой, цивилизации не дано жить вечно. Без сомнения, Россия, как географическое единство, будет существовать еще долго. Константинополь существует по сей день -- как место на карте, которое называется Стамбул, -- но великая и славная Византийская империя живет только в музеях и учебниках истории. Точно так же и существование России -- как народа и культуры -- вопрос очень спорный.
       Принесет ли катастрофа ельцинской эры фатальный результат? Это зависит от того, сумеет ли страна вовремя проснуться, услышит ли молодое поколение зов предков, захотят ли женщины посвятить себя созданию больших и здоровых семей, сумеют ли правительственные чиновники поступиться собственными интересами ради чувства долга, проснется ли у российских бизнесменов гражданское сознание.
       Скорее всего, эра саморазрушения в России все-таки завершится, и страна предпримет трудную попытку все построить заново. Возможно, что человеком, который впервые возьмется за эту задачу, станет Владимир Путин. Ему нужно будет восстановить право закона, привлечь инвестиции из-за рубежа и начать исцеление российского общества. Но прежде он должен разобраться с коррупцией и лже-капитализмом, воплощением которого является Борис Березовский.
      
      
       ПРИЛОЖЕНИЯ
      
       ПРИЛОЖЕНИЕ 1
       Б.А. Березовский и Ирена Лесневская перед видеоаппаратом А.В. Коржакова
       (март 1995)
      
       ЛЕСНЕВСКАЯ: Борис Николаевич, я обращаюсь непосредственно к вам. Я знаю, кто убил Влада.
       После того как был вами подписан указ о начале работы НТВ, в ноябре 1993 г., по-моему, это было, я дико возмутилась. Как же так? Разговаривая с вами 7 ноября у вас на даче во время съемки с (неразборчиво), вы мне клялись, что у нас будет альтернативное телевидение, независимая -- у нас могут приходить все независимые телекомпании и делать независимое телевидение, и вдруг одна телекомпания получает в свои руки, за которой стоит один банк, целый канал.
       Я позвонила Наине Иосифовне. Я плакала, рыдала, объясняла, что опять вас подставили. Не знаю -- это ли сыграло роль, или что-то другое, или вам кто-то подсказал, но вы остановили свой указ до согласования всех заинтересованных сторон.
       Через 8 часов мне позвонил Игорь Малашенко, директор канала НТВ, и сказал: "Это ты сделала?" Я сказала: "Не знаю, я или не я, но руку к этому приложила". -- "Тебя хочет видеть Гусинский". Я сказала: "Я знаю его. Если он хочет, пусть приезжает на РенТВ".
       Трубку вырвал Гусинский и очень вежливо, почти ласково сказал, что он не может ко мне приехать, и очень просит, чтоб все независимые телекомпании приехали к нему.
       И вот мы, Влад Листьев, я (Ирена Лесневская), мой сын, Дмитрий Лесневский, Андрей Разбаш, Анатолий (неразборчиво), все те, кто делает сегодня на первом канале АТВ, РенТВ, ВИД, приехали к Гусинскому.
       И он в течение 40 минут, бегая по комнате, визжа и крича, кричал, что одну бабу не просчитали, работают институты, полгода я пробивал этот указ -- и вот указ остановлен.
       Он запугивал нас, оскорблял, говорил, что может быть важнее для матери -- у вас один сын, чтоб сын был живой и здоровый, а ведь на 101 километре постоянно что-то случается. Случайно может задеть машина, перевернуться, сгореть.
       Короче, он нас так запугал, что мы подписали совместное соглашение всей телекомпании, что мы будем на канале НТВ делать свои программы и отдавать на этот канал.
       Правда, действительно наши программы идут по этому каналу -- там же как по НТВ.
       После этого, буквально через неделю, был подписал указ и НТВ вошло в силу.
       Через две или три недели нам позвонил один наш знакомый журналист и сказал: "Ребята, вам нужна служба безопасности?" С фамилии, да? Иван Коннов, который работал на НТВ. Позвонил Иван Коннов и говорит: "Ребята вам нужна служба безопасности. Мало ли что, вообще, Гусинский вам этого не забудет. Я вам пришлю ребят".
       Пришли два парня. И говорят, что они сейчас без работы, что они работали в РИА, что РИА развалилась, что там все разворовали, что они готовы для журналистов сделать готовую структуру, что это стоит недорого -- 300, 400 тыс. долларов. Мы охнули -- у нас таких денег нет. Стали рисовать схемы -- ликвидация ликвидаторов, уколы, зонтики и так далее, и при этом сказал, что у вас есть партнеры -- вы собираетесь первый канал вроде акционировать, я слышал, -- вот у Гусинского такая структура, а вы все не защищены. Как же так? У вас есть Березовский, у вас там еще кто-то есть, банки. Давайте, соедините нас, и сделаем хорошую структуру.
       Ну, мы попрощались, извинились, сказав, что нам это не нужно, мы в эти игры не играем, мы как бы журналисты и такую структуру, как у Гусинского, создавать не собираемся.
       И вот он пришел через две недели еще раз -- они вдвоем -- Сергей Соколов и Сергей Кулишев -- и стали говорить. Ребята, ну как же так? Опять рассказывать нам всякие вещи и попросили, если мы не хотим этого делать, свести с Березовским, потому что Березовскому наверняка будет интересна такая структура. И мы, Борис Николаевич, сделали дикую глупость, мы доверчивые люди, мы привели этих людей к Борису Абрамовичу Березовскому. Рассказали, познакомили и говорим -- разбирайтесь.
       Через две недели был взрыв машины "ЛогоВАЗа". Дату я не помню, это не имеет значения -- там через три недели. Во всяком случае, Борис Абрамович взял их к себе на стажировку. Посмотреть, присмотреться, что за ребята, чего предлагают, что это такое, и они стали часто бывать в "ЛогоВАЗе".
       На службу их не взяли. Потом, когда произошел взрыв, убийц так и не нашли, погиб водитель, искалечен охранник, ранен Березовский. Акционирование наше приостановилось. Все бумаги лежали в непонятных кабинетах, мы думали, что Березовский уже никогда не вернется, после такого удара, мы в сентябре месяце... Эти ребята исчезли, больше мы их никогда не видели.
       В сентябре возвращается Березовский или где-то в августе, и мы приезжаем в "ЛогоВАЗ" и видим двух Сереж, которые рядом с Березовским, работают у него уже в структуре, и вялотекущий процесс акционирования подошел к своему логическому концу и наконец был издан указ вами об акционировании первого канала.
       После того, как был избран Влад Листьев, видясь неоднократно с Соколовым и Кулишевым у Березовского, каждый раз они мне жаловались, что он не допускает, что он выгоняет, когда к нему приходят люди, что Березовский не дает им возможность иметь всю информацию, а как же они будут его охранять, если он так себя ведет и все время высовывается. Что вот у Гусинского там структура работает, а мы вот пытаемся создать, а нам мешают. И был удивлен, что был избран Влад, а не я, генеральным директором. Влад такой-сякой...
       Ну, короче говоря, чтоб вас не утомлять, после убийства Влада мы поклялись, что мы сделаем все, чтобы, во-первых, узнать, кто это, во-вторых, отомстить. Ну как мы можем отомстить? Только сделав пресс-конференцию, фильм, написать статью. Сейчас мы пришли к Коржакову, потому что мы понимаем, что то, что произошло, -- это переворот. Это хуже Белого дома, это хуже ГКЧП.
       Это внутри города. Создана огромная структура, которая руководит всем -- всеми мафиозными структурами, всеми бандитами, решает, кому жить и кому не жить...
       Короче, я уверена, что это сделали эти люди (Соколов и Кулишев, --Авт.) по заказу группы "Мост". Эти люди были внедрены к нам, чтоб мы их познакомили с Березовским.
       Факты подтверждаются. Борис Николаевич, нужно сделать все возможное сейчас, чтоб этим делом занимался лично Коржаков и ФСК, а никак не милиция, потому что сейчас разворачивается версия и готовы уже люди, которые говорят, что убил Влада Березовский, а дальше продолжат...
       Эта версия пришла сегодня ночью. [Подожди, Саша, поверни немножко, ничего страшного. Это для Бориса Николаевича. Он поймет, что мы нервничаем.] Когда нас стали вызывать в прокуратуру и задавать вопросы, мы поняли, что у них одна версия, что убил или Б. Березовский, или его заместитель первый -- Бадри Шалвович, что все нити тянутся только к Березовскому.
       Но мы-то последний год провели все вместе. Мы знаем, что это нереально и невозможно. Поэтому, пожалуйста, продолжайте...
       БЕРЕЗОВСКИЙ: Добрый день, Борис Николаевич. Вы знаете, что это покушение, которое было совершено 7 июня прошлого года, так и не было раскрыто. Хотя вы дали прямое указание министру серьезно заняться этим делом.
       Но тем не менее от времени до времени у меня появлялись сотрудники районного управления Москворецкого УВД с теми или иными версиями.
       Последний раз они появились совсем недавно. Они активизировали свое появление -- это было приблизительно три недели тому назад. Они пришли ко мне и привели с собой еще одного человека. Ко мне пришел господин Коживин Сергей Львович, его помощник. Они привели мне человека, которого представили как вора в законе, и сказали, что этот господин знает, кто заказывал на меня убийство в прошлый раз, и что сейчас на меня готовится новое покушение.
       За то, чтобы открыть, кто это делал, кто задумывал сейчас, они потребовали гарантию, не они, а этот человек (вор в законе), гарантии в виде оплаты и гарантии в виде защиты его от дальнейших действий, которые могут создать для него проблемы. Это все происходило в присутствии сотрудников РУВД Москворецкого, и, собственно, они и были инициаторами этой встречи.
       Я сказал, что я должен подумать. Я спросил, о какой сумме идет речь. Они назвали общую сумму в 500 тыс. долл. И сказали, что ее можно выплачивать частями. И на следующей встрече, которую мы назначили, я должен был дать ответ.
       Я попросил своих сотрудников в службе безопасности, Сергея Соколова и Сергея Кулишева, записать наш разговор на видео- и аудиопленку, чтобы иметь доказательство тому, что меня шантажируют. И этот разговор был записан на видеопленку и на аудиопленку господами Соколовым и Кулишевым, и была назначена следующая встреча, когда мы обговорим услуги, сколько же я должен им уплатить.
       На следующую встречу они пришли опять ко мне. Я к этой встрече подготовил деньги -- 200 тыс. долларов -- и в результате торга, тоже заснятого на пленку, в присутствии сотрудников РУОП, господина Кожавина Сергея Львовича и еще одного сотрудника, я передал сумму в 100 тыс. долларов вот этому человеку по имени Николай, который был охарактеризован сотрудником РУОП как вор в законе.
       Передача денег произошла 28 февраля. За день до убийства -- 1 марта -- рано утром, я улетел в составе нашей делегации в Лондон вместе с Виктором Степановичем Черномырдиным, и там я получил сообщение -- вечером -- о том, что убит Влад Листьев. Я немедленно взял чартерный самолет и вернулся назад.
       Я, конечно же, в тот момент абсолютно не связывал события предыдущие с гибелью Влада.
       В субботу -- это было в субботу, или нет, когда вы улетали с Александром Васильевичем и Михаилом Ивановичем? В пятницу, когда был отпуск? В пятницу, когда вы после панихиды, когда я был на панихиде по случаю кончины Влада в Останкино, мне позвонили туда мои сотрудники и сказали, что в "ЛогоВАЗе" намечается обыск и приезд ОМОНа.
       Я был страшно удивлен этому и обратился к тут же находившемуся Олегу Николаевичу Сосковцу с просьбой помочь мне выйти на управление внутренних дел или Министерство внутренних дел, чтобы понять, в чем дело.
       Олег Николаевич соединился с Ериным Виктором Федоровичем, и Виктор Федорович заверил Олега Николаевича, что это -- недоразумение и ничего, собственно, не будет происходить.
       Когда я приехал после панихиды, около трех часов в офис "ЛогоВАЗа", дом приемов "ЛогоВАЗа", я нашел там вооруженных людей, ОМОН и сотрудников, которые представились как сотрудники РУОПа. Они объявили ордер на обыск и ордер на произведение допросов в качестве свидетеля.
       Я спросил, что, собственно, они думают найти в доме приемов "ЛогоВАЗа" и почему понадобился ордер на обыск.
       На это, после приблизительно часовой беседы, мне был дан ответ, что они нуждаются лишь в уставе Общественного российского телевидения. Конечно, этот устав Общественного российского телевидения был тут же предоставлен, но тем не менее остался совершенно непонятен вопрос, почему это нужно было делать группой вооруженных людей и почему нужен был ордер на обыск.
       После этого, в течение девяти часов, они занимались прямым давлением и шантажом. В конечном счете они потребовали, чтобы мы поехали в РУОП для дачи показания. Ну вся эта история уже смахивала на провокацию. И я обратился к Ильюшенко через помощника Александра Васильевича Коржакова, потому что его в это время не было -- он был с Вами -- обратился к Ильюшенко. Ильюшенко дал прямое указание своему первому заму Узбекову, и Узбеков позвонил в "ЛогоВАЗ" и дал прямое указание находившимся там сотрудникам РУОПа не забирать меня и моего заместителя Бадрия в милицию, а снять показания здесь по месту.
       Тем не менее они не выполнили этого указания господина Узбекова, и это давление продолжалось в течение девяти часов.
       ЛЕСНЕВСКАЯ: "ЛогоВАЗ" был окружен вооруженной...
       БЕРЕЗОВСКИЙ: В течение всего этого времени "ЛогоВАЗ" был окружен группой вооруженных людей и прочее и прочее.
       Сейчас, вчера по НТВ была показана передача, программа "Итоги", где практически, ну так скажем, в полузавуалированном виде я выставляюсь как человек, который и задумывал и осуществлял покушение на Влада Листьева. При этом понятно, что эта версия готовилась не один день -- это все было подготовлено заранее -- уже по другой информации есть вор в законе, который сидит, который дал показания на то, что мой заместитель, господин Патаркацишвили заказывал убийство Влада, и в связи только с тем, что его арестовали правоохранительные органы -- этого вора в законе -- он не смог выполнить это поручение.
       Из этого совершенно однозначно определяется, что все было спланировано заранее, потому что этот человек был арестован еще до убийства Влада, и таким образом становится совершенно однозначно, откуда же идут все эти действия.
       Борис Николаевич, то, что это является провокацией, у меня лично не вызывает никакого сомнения.
       Борис Николаевич, я хочу обратить ваше внимание, что в тот момент, когда вас нет в Москве, когда нет в Москве людей, которые непосредственно рядом с вами, в Москве творится абсолютный произвол. Ничто не могло остановить этих людей от их безусловно противоправных действий.
       В этот момент в офисе "ЛогоВАЗа" присутствовала радиостанция "Свобода", представитель радиостанции "Свобода", и в общем все это безобразие было записано и этими людьми.
       В этот момент, в течение всего этого времени присутствовал Валентин Юмашев, который это все видел своими глазами и безусловно расскажет вам об этом.
       Но самое главное, Борис Николаевич, самое главное я хочу сказать, что реально очень трудно понять, кто сегодня является властью. Я это вам говорю вовсе не для того, чтобы подзадорить вас на такие действия, на которые вы решились. Этого уже совершенно недостаточно. Борис Николаевич, Москвой управляете уже не вы. Это реальность. Управляет ей мразь.
       Борис Николаевич, я не сомневаюсь в ваших намерениях, бесконечной преданностью делу, которое вы делаете. Но ваших людей подставляют. Ваших людей один за одним уводят из-под вас.
       Спасибо.
       ЛЕСНЕВСКАЯ: Я хочу продолжить, Борис Николаевич, мы, собравшиеся банкиры, независимые телекомпании, объединились не напрасно. Мы хотели сделать первый канал, в который не попадет мафия, президентский канал, ваш канал, Борис Николаевич, потому что мы вам верим. И когда, два года назад, я сделала фильм о вас, потом второй, я знаю, что я вошла во все списки. И в первый же день, как только сменится власть, нас не станет.
       Я четыре раза отказалась снимать фильм о Лужкове. Заказы и всяческие звонки идут до сих пор.
       Я совершенно не сомневаюсь в том, что это логическая цепочка, выстроенная группой "Мост" и господином Гусинским, и господином Лужковым, и той структурой, которая под ними сидит, огромная пирамида со стволами, бывшее КГБ, придумала этот иезуитский план с убийством Влада. Кому это нужно?
       Очень просто. Кому вы отдали, Борис Николаевич, канал? Людям, которые убили знамя -- лучшего журналиста страны! А вы в это время снимаете Панкратова, снимаете Пономарева...
       Так вот кто враги-то ваши! Значит, Лужков наконец... Страна встает дыбом; в отставку все силовые министры, в отставку вы... И тут крыть нечем. Они взяли убийцу -- Березовского и Бадрия Шалвович.
       Цепочка фантастически иезуитская, но стройная, это даже не переворот.
       Поэтому я обращаюсь к вам, Борис Николаевич, человеку, которому я верю несмотря на то, что огромные разочарования за эти годы были неоднократно. Я очень люблю вашу семью и вашу жену, и я знаю, что она тоже ко мне неравнодушна. Поэтому я обращаюсь к семье -- у меня один сын -- мы сделали очень интересное дело. Мы мечтали сделать хороший канал, чтобы освободить его от грязи, мафии и этого зловония, которое кишит сейчас в Останкино.
       Я прошу вас, дослушайте до конца все, что мы вам сказали и примите меры. Спасибо.
       ПРИЛОЖЕНИЕ 2
      
       Записанный на пленку разговор между Анатолием Чубайсом, Виктором Илюшиным и Сергеем Зверевым в "Президент-отеле" 22 июня 1996 г. через три дня после скандала с "коробкой из-под ксерокса" и два дня после отставки А.В. Коржакова.
       Генпрокуратура признала запись подлинной
       ЧУБАЙС: Я же говорю, что тут язык совершенно однозначный. Только в лоб ему (Коржакову? Барсукову?) сказать, что либо заткнетесь, ребята, либо посадим. Всё. У нас материалов столько с документами, что хватит лет на 15 каждому. Про все воровство, про всю кровь, которая за ними стоит. В полном объеме. И лежит в достаточно надежных местах. И во многих местах это лежит. Если с любым из нас что-то происходит, мгновенно эти материалы публикуются. Схему я лично проработал до мельчайших деталей, сделал два месяца назад, потому что я знал, с кем имею дело. А сейчас картина такая: либо ойи затыкаются, либо посажу, совершенно однозначно. Можете от меня лично им передать в качестве привета.
       ИЛЮШИН: Я к этой роли не подхожу, потому что я этого делать не буду. А Б. Березовский сможет это сделать? Он же с ними там вроде в контакте, дружит?
       ЗВЕРЕВ: Да нет. Березовского сажать вообще не должны. Он там хорошо (неразборчиво).
       ИЛЮШИН: Я так понимаю, что если меня выгонят с работы, то завтра я буду за кремлевской стеной и не войду никуда. А у них-то какие силы, если они освобождены от занимаемой должности? С помощью чего они реализуют? Лично сами занимаются, что ли? Или у них все это оружие функционирует под их руководством?
       ЧУБАЙС: Во-первых, конечно, продолжает функционировать без их руководства. Во-вторых, Александр Васильевич (Коржаков). Есть слух, что в июле он возвращается на место. Тот же Крапивин, скажем (начальник Федеральной службы охраны)...
       ИЛЮШИН: По указанию Черномырдина?
       ЧУБАЙС: Вряд ли. По показанию...
       ИЛЮШИН: Но что там было, да... Что делать, с шефом (с Ельциным) разговаривать надо.
       ЗВЕРЕВ: Это нужно нанести последний удар.
       ЧУБАЙС: Все прекрасно понимал Аркадий Евстафьев! Прекрасно понимал, чем он рискует! Абсолютно и ясно. Даже вопросов не ставил. Абсолютно надежный парень, (неразборчиво) вчера коробку с миллионом долларов...
       ИЛЮШИН: Лисовский?
       ЧУБАЙС: Аркадий. Про Лисовского (неразборчиво) в этой схеме. Как раз Лисовскому лучше дистанцироваться. Евстафьев вел... Было сказано: давай вперед, если мы (неразборчиво) считаем человеком. Ясно, что он обязан голову положить, но чтобы все это...
       ИЛЮШИН: Я шефу сказал, когда вчера с ним разговаривал. Я говорю: "Борис Николаевич, вот сейчас, если захотеть, около "Президент-отеля" можно поймать как минимум 15 -- 20 человек, которые выносят спортивные сумки из вашего здания с деньгами". Он сидел с каменным лицом. Я говорю: "Потому что если мы будем перечислять деньги по неизвестным каналам, то выборы мы не сможем организовать. Поэтому у нас нет срывов сейчас пока, но организовать (неразборчиво) элементарно". -- "Понимаю", -- сказал президент.
       ЧУБАЙС: Люди за президента, мы голову подставим. В прямом смысле слова.
       ИЛЮШИН: Я предлагаю так. Вы, Анатолий Борисович, с ним разговаривайте, имея в виду свои некоторые детали. Я с шефом переговорю в понедельник тоже. Уже с точки зрения общей... Я ему, во-первых, доложу, что я повстречался. Я ведь у него разрешения спросил встретиться с силовиками. Я ему скажу, что встречи состоялись, и скажу, что нужно, по нашему мнению, указание Скуратова (генпрокурор РФ), что этих ребят не отдавать. И защитить, естественно, контролировать действия, чтобы они не провалили все.
       ЧУБАЙС: Во сколько у него будете?
       ИЛЮШИН: Я обычно в 9 часов разговариваю с ним.
       ЧУБАЙС: Мне лучше доложить после.
       ИЛЮШИН: Во вторник.
       ЧУБАЙС: Если будет во время вашей встречи, я бы записался позже.
       ИЛЮШИН: У меня разговор с ним в 9 часов. Или по телефону, или я приезжаю...
       ЧУБАЙС: Я буду (неразборчиво) звонить в это же самое время. Физическая позиция в том, чтобы изъять у Скуратова (неразборчиво) под президентский контроль.
       ИЛЮШИН: У меня 23-го вообще стоял пустой день...
       ЗВЕРЕВ: Корабельщиков (помощник президента) сказал, что...
       ИЛЮШИН (перебивая): Отдыхать будет, да?
       ЗВЕРЕВ: Да.
       ЧУБАЙС: Он на работе будет? Вы же на работу к нему собираетесь ехать?
       ИЛЮШИН: Если его на работе не будет, я попытаюсь к нему на дачу съездить. Ну вам-то на даче с ним еще легче встретиться будет?
       ЧУБАЙС: Нет... Он меня шуганул последний раз. Тогда с этими чеченскими делами.
       ИЛЮШИН: Ну ладно. Я с ним переговорю в понедельник либо по телефону, либо приеду.
       ЧУБАЙС: Это очень важно -- будет он на даче или на работе. На работе я с ним свяжусь по прямому, а на даче я не свяжусь. Тогда давайте в одну точку, Виктор Васильевич. То, что вы хотели сказать (неразборчиво) защитить ребят. ФСБ дать команду защитить, Крапивину дать команду защитить, чтобы они знали, что приказывает президент. А вот по генпрокурору просьба затребовать у него полный комплект документов для (неразборчиво) президенту.
       ИЛЮШИН. И хранить у себя...
       ЧУБАЙС: Наши товарищи делали нашу работу, брали на себя самую рискованную ее часть, подставляли свою башку...
       ИЛЮШИН: Я говорю в целом, потому что у них был вопрос: а что нам делать с Собчаком? Я сказал то же.
       ЧУБАЙС: У кого именно был вопрос?
       ИЛЮШИН: У Скуратова. Я сказал: "До третьего числа нам никакого шума не надо".
       ЗВЕРЕВ: Надо задачи как бы на две части разделить: шум вокруг этого из-за выборов. И личная безопасность этих трудящихся тоже, наверное, должна быть как-то обеспечена.
       ИЛЮШИН: Я разговаривал на эту тему, только лишь имея в виду -- до выборов. Как дальше, скажу честно, я особенно речи не вел, потому что убежден в том, что там нам всем выбираться придется самим. Большой помощи я не предлагаю.
       ЗВЕРЕВ: При положительных результатах выборов будут шансы выбраться.
       ЧУБАЙС: Но есть же простые вещи. Ну ни фига себе! Они башку подставляют свою, а мы им сейчас скажем: "Извини, после 3-го выбирайся сам". Куда это годится?! Я не согласен с этим категорически. Люди ходят под статьей. Да, распределилось так, что Илюшин, Чубайс здесь, а они там. Но мы же их туда послали! Не кто-то!
       ИЛЮШИН: Значит, будем действовать в этом направлении.
       ЧУБАЙС: Да мы головой отвечаем за это! Да как я в глаза смотреть буду! Вы что!
       ИЛЮШИН: Я согласен с такой постановкой.
       ЧУБАЙС: Что получится: значит, свое дело сделали, а дальше мы как бы разошлись. А дальше -- ну дали тебе пять лет, ну извини, бывает, с кем не случается.
       ИЛЮШИН: Нет, я, может, не вел на эту тему разговор, но я полностью разделяю эту позицию, и в данном случае я, может быть, не очень верно сориентировался. Конечно же, обязательно об этом продолжу разговор со Скуратовым. Это правильно.
       ЧУБАЙС: Есть исходный вопрос: а следует ли нам препятствовать переходу документов к Скуратову?
       ИЛЮШИН: А мы ничего не сможем сделать. Когда мне вчера Трофимов (начальник московского УФСБ) позвонил, он сказал, что я (в смысле Трофимов) обязан передать документы.
       ЧУБАЙС: Трофимову не верю, ни одному слову вообще.
       ИЛЮШИН: Со Скуратовым, когда я сегодня разговаривал, я не задавал вопросов. Он сказал, что сегодня все документы будут переданы ему.
       ЧУБАЙС: Трофимов организовывал все лично. С Трофимовым я разговаривал в час ночи, в момент, когда все это происходило. Он мне врал, что они не знают, кто такой Лисовский, а Евстафьев, может быть, немножко задержался, но его сейчас отпустят.
       ИЛЮШИН: Я могу вам больше сказать о Трофимове. Насколько я знаю, у них там сильнейший конфликт был с Барсуковым, вообще с самого начала работы. Но Трофимов, как человек военный, обязан был выполнять то, что ему приказывает начальник. Я бы пока не снимал Трофимова со счетов возможного урегулирования конфликта, хотя я, конечно, гарантировать ничего не могу.
       ЧУБАЙС: Трофимов по ту сторону баррикад, у меня нет никаких сомнений. Не знаю, какие у него отношения были с Барсуковым, но то, что это враг, который хотел уничтожить нас, у меня сомнений нет. По его поведению это было совершенно очевидно. У меня прямой разговор был с ним в час ночи. Было совершенно ясно, какую позицию он держит.
       ИЛЮШИН: Но мы не сможем воспрепятствовать передаче материалов в прокуратуру, если прокуратура их затребует.
       ЧУБАЙС: А почему? Одна (неразборчиво. Просьба?) Бориса Николаевича к Скуратову и второе: указание Ковалеву (директор ФСБ) затянуть. И всё.
       ИЛЮШИН: То, что будет затянуто, -- это без вопросов. А передача (имеется в виду передача документов из ФСБ в прокуратуру) уже состоится сегодня?
       ЧУБАЙС: В прокуратуре же Илюхин (председатель думского Комитета по безопасности, один из лидеров КПРФ, в прошлом член коллегии Прокуратуры СССР) как у себя дома.
       ИЛЮШИН: А если я попрошу Скуратова держать у себя документы? (Илюшин звонит по телефону Скуратову.)
       ИЛЮШИН: Юрий Ильич, вот какой вопрос возник: можно было бы сделать таким образом, чтобы документы, которые к вам придут от Трофимова, ни к кому, кроме вас, в ближайшее время не попали? И чтобы они у вас некоторое время полежали до совета с Борисом Николаевичем, после того как вы с ними ознакомитесь лично. (Скуратов что-то отвечает.) Надо именно так и сделать, потому что у нас есть сведения опасаться того, что это очень быстро перетечет, если кто-то у вас будет заниматься другой, в стан наших противников. (Скуратов отвечает.) Да, пусть это лучше полежит у вас лично, и никому не передавайте в производство. А потом подумаем, ладно? Потому что нам это нежелательно.
       ЧУБАЙС: Что, если вторым шагом попросить Бориса Николаевича...
       ИЛЮШИН (перебивает): Вообще похоронить?
       ЧУБАЙС: Нет, затребовать у Скуратове документы себе на анализ. Затребовать полный комплект документов.
       ИЛЮШИН: Хорошая идея. (Смеется.)
       ЧУБАЙС: А потом пусть просит у него назад...
       ИЛЮШИН: Понимаете, у меня отношения тоже с ним (со Скуратовым) такие, официальные. Я не могу сказать то, что я могу сказать любому.
       ЧУБАЙС: Я понимаю.
       ИЛЮШИН: Тем более я знаю, что Скуратов очень сильно обработан ребятами (Коржаковым, Барсуковым).
       ЧУБАЙС: Вчера в течение всего дня люди Барсукова пытались пристроить на разные каналы.
       ЗВЕРЕВ: Телеканалы-то для них закрыты, а радио...
       ЧУБАЙС (перебивает): Я попрошу тоже Бориса Николаевича.
       ИЛЮШИН: Лучше всего. Потому что он осведомлен во всем. И степень доверия у вас другая. Я в стороне как бы от вас нахожусь.
       ЧУБАЙС: У Скуратова в принципе позиция нормальная. Но дело не в нем. В прокуратуре и в целом.
       ИЛЮШИН: Тем более хорошо, что мы все эта дела упредили.
       ЧУБАЙС: Надо найти выходы на Барсукова и Коржакова и объяснить им ясно и однозначно ситуацию: либо они ведут себя по-человечески, либо будем сажать. Потому что это продолжение борьбы сейчас на острие приведет просто к...
       ИЛЮШИН: Они не успокоились, да?
       ЧУБАЙС: Вы же видите -- информация проходит. Откуда же еще?
       ИЛЮШИН: А как организовать канал информации? Давайте подумаем, через кого.
       ЗВЕРЕВ: А Георгий Георгиевич? (Г.Г. Рогозин -- заместитель Коржакова.)
       ЧУБАЙС: Это запросто.
       ИЛЮШИН: Это запросто.
       ЧУБАЙС: Оборзел настолько, что стал сейчас намекать, что надо бы ФСБ к ним отдать.
       ИЛЮШИН: Я скажу, что он (Рогозин?) ведет себя... Он, конечно, работает на несколько разведок сразу, но он осуждает все очень сильно...
      
      
       ПРИМЕЧАНИЯ
       Если нет других указаний, цитируемые в книге интервью проводил сам автор. Например, если просто сказано "интервью с Б. Березовским", это означает, что Б. Березовского интервьюировал автор. Если же сказано "интервью Б. Березовского "Kommersant-Daily", это означает, что интервью брала эта газета.
       Если один абзац содержит несколько цитат, как правило, первая цитата относится к первому значимому факту или утверждению в абзаце, вторая -- ко второму и так далее. Если несколько цитат в рамках одного абзаца относятся к одному и тому же утверждению, они приводятся в порядке их значимости, при этом наиболее важный источник приводится первым. В некоторых редких помеченных случаях русская цитата бралась из англоязычного источника и переводилась обратно на русский язык. В таких цитатах возможна легкая неточность.
       Подробное описание источников содержится в разделе "Библиография".
      
       БИБЛИОГРАФИЯ
      
       Авен, интервью. Петр Авен, министр внешней торговли в 1992 году, дал интервью автору в Москве в мае 1992 года.
       Аксючиц, интервью. Виктор Аксючиц, глава Христианского демократического движения и политический консультант первого заместителя премьер-министра Бориса Немцова, дал интервью автору в Нью-Йорке в июне 1990 года и в Москве в августе 1997 года.
       Алекперов, интервью. Вагит Алекперов, председатель правления "Лукойла", дал интервью автору в Москве в декабре 1995 года.
       Александров, интервью. Михаил Александров, специалист по вопросам инвестиционной стратегии "Альфа-капитал", дал интервью автору в Москве в декабре 1993 года.
       American Petroleum Institute. "Basic Petroleum Data Book" (Washington D.C., September 1994).
       Andava Holding SA. "Convention Fiduciaire" (Luxembourg, 1 November, 1996). "Андава", груп. "Контракт 9705 -- AF01" (29 мая 1997 года).
       ______, "материалы ВЭК" (отчет, представленный комиссии по валютно-экспортному контролю (ВЭК) российского Центробанка в июне 1997 года).
       "Andava SA". "Proces -- Verbal de la Seance du Conseil d'Administration" (February 8, 1996).
       ______ регистрационные документы. (Registre du Commerce, Lausanne, Switzerland.)
       "Anros SA", регистрационные документы. (Registre du Commerce, Lausanne, Switzerland.)
       Aslund, Anders. "How Russia became a Market Economy" (Washington DC, 1995). "Аэрофлот". Ежегодный отчет за 1996 год (версия на русском языке).
       ______. Ежегодный отчет за 1997 год (версия на английском языке).
       ______. Ежегодный отчет за 1997 год (версия на русском языке).
       ______. Ежегодный отчет за 1997 год (материалы Комиссии по ценным бумагам
       США),
       ______. Ежегодный отчет за 1998 год (версия на русском языке).
       ______. "Контракт 249/1 (4/1) от 10 июня 1996 года" (между "Аэрофлотом" и "ФОК").
       ______ -- "ФОК" -- "Grangeland", платежные счета и квитанции за декабрь 1996 года.
       ______ список акционеров, представленный автору генеральным директором Валерием Окуловым в Москве в сентябре 1998 года.
       Barney, Salomon Smith. "Aeroflot". (Research report dated August 11, 1998.)
       Барсуков, памятная записка. Памятная записка, написана Михаилом Барсуковым, директором ФСБ в 1995-1996, в конце весны 1996 года, по поводу якобы имевших место на ОРТ хищениях и связях с преступным миром, приведена в книге Коржакова, стр. 436--437.
       Басаев, интервью. Шамиль Басаев, командир чеченских террористов и бывший премьер-министр республики Чечня, чье интервью 21 февраля 2000 года было помещено на сайте чеченских боевиков. Www. Kavkaz.or.
       Березовский, интервью. Борис Березовский дал интервью автору в Москве в сентябре 1996 года.
       ______ интервью "Итогам" (НТВ, 18 ноября 1996 года).
       ______ интервью "Kommersant-Daily" (5 октября 1995 года).
       ______ интервью "Kommersant-Daily" (16 ноября 1995 года).
       ______ интервью "Kommersant-Daily" (17 июня 1997 года).
       ______ интервью "Kommersant-Daily" (13 марта 1998 года).
       ______ интервью "Kommersant-Weekly" (12 ноября 1996 года).
       ______ интервью "Le Figaro" (22 сентября 1999 года).
       ______ интервью "Московским новостям" (16 мая 1996 года).
       ______ интервью "Общей газете" (3 декабря 1998 года).
       ______ интервью "Сегодня" (14 ноября 1996 года).
       ______ интервью "Sunday Telegraph" (11 марта 1999 года).
       ______ "Выйти из тупика!", "Известия" (27 апреля 1996 года).
       ______ и Лесневская, обращение. Записанное на видеокассету личное обращение
       Бориса Березовского и Ирены Лесневской к президенту Ельцину, сделанное в начале марта 1995 года в помещении Службы безопасности Президента. Автор получил копию этой видеозаписи в 1998 году от бывшего сотрудника Службы безопасности Президента, просмотрел ее и переписал на аудиокассету.
       ______ пресс-конференция (Москва, 13 мая 1997 года).
       ______ пресс-конференция (Москва, 20 августа 1997 года).
       ______Удугов, разговор номер 1. Аудиозапись разговора между Борисом Березовским и заместителем премьер-министра Чечни Мовлади Удуговым, сделана в июле 1999 года, получена автором осенью 1999 года. Частично разговор перепечатан "Московским комсомольцем" (22 сентября 1999 года).
       ______ Удугов, разговор номер 2. Аудиозапись разговора между Борисом Березовским и заместителем премьер-министра Чечни и военачальником Мовлади Удуговым, сделана в июле 1999 года, получена автором осенью 1999 года. Частично разговор перепечатан "Московским комсомольцем" (14 сентября 1999 года).
       Бетчер, интервью. Дитер Бетчер, директор отдела по продаже металлов компании "Metallgesellschaft A.G.", дал интервью автору по телефону в апреле 1992 года.
       Бехоев, интервью. Шах-Мирза Бехоев, президент Бюро высокоскоростных судов и видный чеченский бизнесмен, дал интервью автору в Москве в сентябре 1998 года.
       Боровой, интервью. Константин Боровой, председатель Российской товарно-сырьевой биржи, дал интервью автору в Москве в мае 1992 и июле 1993 года.
       "Brunswick Brokerage". "Russian Equity Guide -- 1997/98" (Moscow, 1997).
       ______ аналитический отчет. "Russian Automotive Industry: Industry Analysis"
       ("Brunswick Brokerage", January 31, 1996).
       Булл, интервью. Джеймс Булл, управляющий директор международных операций "IP Network", дал интервью автору по телефону в январе 2000 года.
       Быков, интервью. Анатолий Быков, директор Красноярского алюминиевого завода, дал интервью автору в Нью-Йорке в июле 1998 года.
       Вавилов, интервью. Андрей Вавилов, первый заместитель министра финансов, дал интервью автору в Москве в мае 1992 года.
       Вайншток, интервью. Семен Вайншток, генеральный директор "Когалымнефтега-за", дал интервью автору в Когалыме, Россия, в декабре 1995 года.
       Waller, J. Michael, and Victor J. Yasmann. "Russia's Great Criminal Revolution: The Role of the Security Services" in Journal of Contemporary Criminal Justice, Vol. 11, No. 4 (December 1995).
       Ваннински, интервью. Джуд Ваннински, консультант по экономическим вопросам президента Рейгана и президент "Polyeconomics Inc.", дал интервью автору по телефону в декабре 1989 года.
       Вану, интервью. Я. Вану, президент "PlanEcon Inc.", дал интервью автору по телефону в декабре 1989 года.
       Wedel, Janine. Collision and Collusion: The Strange Case of Western Aid to Eastern Europe 1989-1998 (New York, 1998).
       Веккио, интервью. Марк Веккио, партнер в компании "Coudert Bros.", дал интервью автору по телефону в ноябре 1996 года и октябре 1999 года.
       Веселовский, памятная записка. "Аналитическая записка полковника КГБ СССР В.Г.Веселовского начальнику управления делами ЦК КПСС, Н.В. Кручине", отрывки из которой были получены автором в Нью-Йорке в феврале 2000 года.
       Волков, интервью. Николай Волков, следователь по особо важным делам Генпрокуратуры Российской Федерации, дал интервью автору в Москве в декабре 1998 года и в феврале 1999 года, а также по телефону в феврале 2000 года.
       Воронин, интервью. Олег Воронин, профсоюзный лидер сибирских шахтеров, дал интервью автору в Нью-Йорке в марте 1991 года.
       "Газпром", аналитический отдел. "Гусинский, Владимир Александрович", 30-страничный отчет, полученный автором в августе 1997 года.
       ______. "Потанин, Владимир Олегович", 30-страничный отчет, полученный автором в августе 1997 года.
       ______. "Экономические и политические перспективы связки Чубайс--Потанин", 20-страничный отчет, полученный автором в августе 1997 года.
       Гайдар, интервью. Егор Гайдар, бывший исполняющий обязанности премьер-министра (1991 -1992) и архитектор ельцинских рыночных реформ, дал интервью автору в Москве в январе 1998 года и по телефону в феврале 1998 года.
       Глазьев, интервью. Сергей Глазьев, министр внешней торговли в 1993 году, дал интервью автору по телефону в мае 1993 года.
       Горбачев, интервью. Михаил Горбачев, бывший генеральный секретарь коммунистической партии Советского Союза, дал интервью автору в Нью-Йорке, в мае 1992 года.
       Госдепартамент США, источник, дал интервью автору по телефону в сентябре 1999 года.
       Госкомстат, "Российский статистический ежегодник, 1997" (Москва, 1997 год).
       ______. "Россия в цифрах, 1998" (Москва 1998 год).
       "Grangeland Holdings", регистрационные документы. Ежегодные отчеты и регистрационные документы содержатся в Службе регистрации компаний, Дублин, Ирландия.
       ______. "Corporation Resolution" (March 12, 1997).
       ______. Union Bank of Switzerland "Verification of the Beneficial Owner's Identity"
       (September 9, 1994).
       Gray, Francine du Plessix. "Soviet Women: Walking the Tightrope" (New York, 1990).
       Гринспен, интервью. Алан Гринспен, председатель Банка федерального резерва, дал интервью автору по телефону в декабре 1989 года.
       Гриффит, интервью. Сюзан Гриффит, партнер в "Global Cash Management, Ltd.", дала интервью автору по телефону в феврале 1999 года.
       Гулиев, интервью. Расул Гулиев, бывший заместитель премьер-министра и спикер парламента Азербайджана, дал интервью автору в Нью-Йорке в феврале 1998 года.
       Гусинский, интервью. Владимир Гусинский, глава группы "Мост", дал интервью автору по телефону в сентябре 1994 года.
       ______ интервью "Общей газете" (18 апреля 1996 года).
       ______ интервью "The Boston Globe" (13 марта 1994 года).
       ______ интервью "Эхо Москвы", московской радиостанции (15 августа 1997 года, 14:15).
       Давыдов, интервью. Олег Давыдов, бывший министр внешней торговли, дал интервью автору в Нью-Йорке в апреле 1998 года, в Хельсинки в сентябре 1998 года и по телефону в ноябре 1998 года.
       Дерр, интервью. Кен Дерр, председатель правления и директор компании "Chevron", дал интервью автору по телефону в феврале 1998 года.
       Джордан, интервью. Борис Джордан, глава российского отделения отдела продажи акций "CS First Boston", впоследствии президент "MFK-Renaissance", дал интервью автору в Москве в декабре 1993 года и октябре 1997 года.
       Дикенс, интервью. Крис Дикенс, глава "Chris Dickens Communications Ltd.", дал интервью автору по телефону в ноябре 1996 года.
       Диксон, интервью. Марк Диксон, президент и издатель "East European Business Review", дал интервью автору в Нью-Йорке в июле 1993 года.
       Eberstadt, Nicholas. "Russia: Too Sick to Matter?" in "Policy Review" (June & July 1999).
       Егоров, пресс-конференция. Пресс-конференция в Москве генерала Михаила Егорова, главы отдела российского МВД по борьбе с организованной преступностью, на которой присутствовал автор в июле 1993 года.
       Ельцин, Борис. "Записки президента" (Москва, 1994).
       Ергин, интервью. Дэниэл Ергин, историк и председатель "Cambridge Energy Research Associates", дал интервью автору в декабре 1995 года.
       Ermarth, Fritz. "Seeing Russia Plain: The Russian Crisis and American Intelligence" in "The National Interest" (Spring 1999).
       Калугин, интервью. Генерал Олег Калугин, бывший глава первого главного отдела КГБ, дал интервью в Москве, в сентябре 1990 года, в Вашингтоне в марте 1999 года, и по телефону в марте 2000 года.
       Квантришвили, интервью. Отари Квантришвили, президент Благотворительного фонда имени Льва Яшина и московский преступный авторитет, дал интервью автору по телефону в августе 1993 года.
       Кенде, интервью. Ив Кенде, директор компании "Andre & Cie", дал интервью автору по телефону в октябре--декабре 1998 года и в Лозанне в марте 1999 года.
       Кириенко, интервью. Сергей Кириенко, российский премьер-министр в 1998 году, дал интервью автору по телефону в Нью-Йорке, в декабре 1998 года.
       Козлов, интервью. Александр Козлов, шеф по связям с общественностью Александра Лебедя, дал интервью автору по телефону в октябре 1999 года.
       Кислинская, интервью. Лариса Кислинская, эксперт по организованной преступности для "Итар-Tass" и "Совершенно секретно", дала интервью автору в Москве, в августе 1993 года и в январе 1998 года.
       Cockburn, Andrew and Leslie. "One Point Safe" (New York, 1997).
       Клингмен, интервью. Алан Клингмен, председатель "АЮС", дал интервью автору в Нью-Йорке, в августе 1994 года.
       Committee on International Relations. "The Threat from Russian Organized Crime: Hearing before the Committee on International Relations, House of Representatives, One Hundred Fourth Congress, Second Session: April 30, 1996" (US Government Printing Office, Washington, 1996).
       Kokh, Alfred. "The Selling of the Soviet Empire: Politics & Economics of Russia's Privatization -- Revelations of the Principal Insider". (New York, 1998).
       ______ интервью. Альфред Кох, заместитель премьер-министра и шеф приватизации, дал интервью автору в Нью-Йорке в июне 1998 года и в Москве в декабре 1999 года.
       Константинов, Андрей и Малколм Дикселиус. "Бандитская Россия" (Санкт-Петербург, 1997).
       Коржаков, Александр. "Борис Ельцин: От рассвета до заката" (Москва, 1997).
       ______ интервью. Генерал Александр Коржаков, глава Службы безопасности Президента, дал интервью автору в Москве, в октябре 1997 года, в декабре 1998 года и январе-феврале 1999 года; свидетельские показания подписаны в феврале 1999 года.
       ______ интервью "Московскому комсомольцу" (30 октября 1999 года).
       ______ интервью "Московскому комсомольцу" (3 ноября 1999 года).
       ______ пресс-конференция. (Москва, 11 октября 1996 года)
       Коростелев, интервью. Юрий Коростелев, глава финансового отдела правительства Москвы, дал интервью автору в Москве, в сентябре 1998 года.
       Куликов, письмо. Анатолий Куликов, министр внутренних дел, в письме в "Kommersant-Daily" (12 марта 1997 года).
       Кюпперс, интервью. Рене Кюпперс, генеральный директор "Forus Services SA", дал интервью автору по телефону в октябре--декабре 1998 года.
       Лебедь, интервью. Генерал Александр Лебедь, бывший глава Совета безопасности Российской Федерации, дал интервью автору в Москве, в октябре 1997 года и в сентябре 1998 года.
       ______ интервью "Le Figaro" (17 февраля 1997 года).
       ______ пресс-конференция (Москва, 17 октября 1996 года).
       Лесневский, интервью "Радио "Свобода". Дмитрий Лесневский, один из основателей REN-TV, дал интервью "Радио "Свобода" (5 октября 1995 года).
       Lieven, Anatol. Chechnya: Tombstone of Russian Power (New Haven, 1998).
       Ливен, Анатоль, интервью. Анатоль Ливен, Институт стратегических исследований (Лондон), дал интервью автору по телефону в сентябре 1999 года.
       "Лис'с", регистрационные документы. "Учредительный договор: акционерное общество открытого типа "Лис'с" (Москва, 1992)", полученный автором в октябре 1996 года.
       Лужков, интервью. Юрий Лужков, мэр Москвы, дал интервью автору в Москве в сентябре 1998 года.
       ______ интервью "Московскому комсомольцу" (5 ноября 1999 года).
       Мавроди, интервью. Вячеслав Мавроди, один из основателей торгово-финансовой компании "МММ", дал интервью автору в Москве в мае 1992 года.
       Максимов, Александр. "Российская преступность: Кто есть кто" (Москва, 1998).
       Маре, интервью. Кристиан Маре, главный управляющий компании "Andre & Cie." (Восток), дал интервью автору в Москве в сентябре--декабре 1998 года.
       Масхадов, интервью. Аслан Масхадов, президент республики Чечня, дал интервью автору по телефону в сентябре 1999 года.
       МС Securities. "Russian Companies: Monthly Valuation Analysis" (August 5, 1997).
       ______. "Siberian Oil Company: New Kid on the Block" (May 13, 1996).
       Медаас, интервью. Свейнунг Медаас, глава московского отделения компании "Phibro Energy Inc.", дал интервью автору в Москве, в мае 1992 года.
       Министерство финансов США, источник. Ветеран правоохранительных органов, в чьи обязанности входило слежение за перемещениями беглого американца Марка Рича, дал интервью автору, на условиях анонимности, по телефону в апреле 1992 года.
       Модестов, Николай. "Москва бандитская" (Москва, 1996).
       Моргенштерн, интервью. Claudia Morgenstern, senior investment officer at the International Finance Corp., working on Russian privatization, interviewed by the author by phone in January 1994.
       Мордасов, интервью. Владимир Мордасов, вице-директор отдела международных связей Минтопэнерго, дал интервью в Москве, в июле 1993 года.
       MFK. "International Company for Finance and Investments -- 1997" (brochure).
       Муди, интервью. Джим Муди, шеф отдела ФБР по борьбе с организованной преступностью и наркотиками, дал интервью автору в Вашингтоне в июле 1993 года и по телефону в мае 2000 года.
       Мэйр, интервью. Аллен Мэйр, бывший глава российских операций для отдела FINCO компании "Andre & Cie.", дал интервью автору по телефону в октябре-- декабре 1998 года и январе--марте 1999 года.
       Немцов, интервью. Борис Немцов, первый заместитель премьер-министра в 1997-- 1998 годах, дал интервью автору в Москве в мае 2000 года.
       Николаев, интервью. Алексей Николаев, президент "АвтоВАЗа", дал интервью автору в Тольятти, Россия, в июне 1996 года.
       Нухаев, интервью. Хож-Ахмет Нухаев, один из главарей чеченской мафии (общины) в Москве (1975-1994) и первый заместитель премьер-министра Республики Чечня (1996-1997), дал интервью автору в Баку, Азербайджан, в декабре 2000 года и по телефону в январе 2001 года.
       Нюрнберг, интервью. Эндрю Нюрнберг, лондонский литературный агент, дал интервью автору по телефону в октябре--ноябре 1999 года.
       Окулов, интервью. Валерий Окулов, генеральный директор "Аэрофлота", дал интервью автору в Москве в сентябре 1998 года и по телефону в ноябре 1998 года.
       ______ пресс-конференция. Валерий Окулов, генеральный директор "Аэрофлота",
       пресс-конференция 8 февраля 1999 года в Москве.
       "Онэксим-банк", аналитическая служба. "Березовский" (250-страничное досье, полученное автором в январе 1998 года).
       ______. "Гусинский" (200-страничное досье, полученное автором в январе 1998
       года).
       ______. "Смоленский" (200-страничное досье, полученное автором в январе 1998 года).
       Onexim Bank. "The United Export-Import Bank Open Joint-Stock Company" (brochure).
       Орехов, интервью. Андрей Орехов, компания "Grant Brokerage", дал интервью автору в Москве в декабре 1993-го и сентябре 1994 года.
       ОРТ, регистрационные документы. "Учредительный договор закрытого акционерного общества "Общественное российское телевидение" (АО "ОРТ") -- Москва, 24 января 1995 года", полученный автором в октябре 1996 года.
       Пашкевич, интервью. Андрей Пашкевич, директор отдела по связям с общественностью московского РУОПа (управление московской милиции по борьбе с организованной преступностью), дал интервью автору в Москве в октябре 1996 года.
       Петраков, интервью. Николай Петраков, консультант по вопросам экономики президента Горбачева, дал интервью автору по телефону в июле 1993 года.
       Платтс-Миллс, интервью. Джонатан Платтс-Миллс, директор "Lonrho, Pic.", дал интервью автору по телефону в апреле 1992 года.
       Полеванов, интервью. Владимир Полеванов, председатель Госкомимущества в 1994-1995 годах, дал интервью автору в Москве в сентябре 1998 года.
       Политковский, интервью. Александр Политковский, член правления директоров телекомпании "ВИД", давний партнер Листьева, дал интервью автору по телефону в ноябре 1996 года.
       Потанин, интервью. Владимир Потанин, президент "Онэксим-банка", дал интервью автору в Москве, в сентябре 1996 года и октябре 1997 года.
       "Премьер СВ", протокол. "Учредительный Договор о создании товарищества с ограниченной ответственностью. Рекламное агентство "Премьер" (Москва, 18 декабря 1991 г.)".
       Птичников, интервью. Игорь Птичников, исполнительный директор Фонда финансовой поддержки реконструкции храма Христа Спасителя, дал интервью автору в Москве в сентябре 1998 года.
       Разбаш, интервью. Андрей Разбаш, генеральный продюсер телекомпании "ВИД", дал интервью автору в Москве, в ноябре 1996 года.
       Реймонд, интервью. Доминик Реймонд, представитель федерального генпрокурора Швейцарии, дал интервью автору по телефону в январе 2000 года.
       Remnick, David. "Resurrection: The Struggle for a New Russia" (New York, 1997).
       Ремп, интервью. Стив Ремп, председатель "Ramco Energy", дал интервью автору в октябре 1994 года и в декабре 1995 года.
       "Rinaco-Plus", аналитический отчет. "Анализ российской промышленности: автомобильная промышленность" (Москва, январь 1996 года).
       Рирдон, интервью. Дэвид Рирдон, один из управляющих московским отделением компании "British Petroleum", дал интервью автору в Москве, в декабре 1995 года и в январе 1998 года.
       Рич, письмо. Письмо в газету "Известия" Марка Рича в августе 1992 года.
       Рубен, интервью. Дэвид Рубен, председатель правления "Trans-World Metals Ltd.", дал интервью автору по телефону в декабре 1994 года.
       РУОП, памятная записка. Отчет о "разведданных" под названием "Справка по информации, представляющей оперативный интерес по факту убийства...", получен автором в Москве, в октябре 1996 года от одного из сотрудников РУОПа, занимавшегося расследованием дела об убийстве Листьева.
       ______ источник. Ветеран-сотрудник московского РУОПА, дал интервью в Москве в июле--августе 1993 года, в сентябре--ноябре 1996 года, в январе--марте 1999 года.
       ______ таблицы. Таблицы, составленные сотрудниками московского РУОПа, расследовавшими убийство Листьева, содержат имена, адреса, номера паспортов, информацию о прежних судимостях и о предполагаемых связях с преступным миром лиц, имевших отношение к "Премьер СВ".
       ______ видеонаблюдение. Пленка заснята в июле 1993 года из машины, запаркованной напротив церкви, где проходило отпевание Игоря Овчинникова. Просмотрена автором в августе 1993 года в присутствии сотрудников РУОПа, которые объяснили, кого именно запечатлела видеокамера.
       "Russian Petroleum Investor", "Petroleum Intelligence Weekly", and "Ernst & Young". "The Complete Guide to Russian Oil & Gas Exporters" (Los Angeles, 1993).
       Рушайло, интервью. Генерал Владимир Рушайло, глава московского РУОПа, дал интервью автору в Москве, в августе 1993 года.
       Рыжков, интервью. Николай Рыжков, премьер-министр Советского Союза, дал интервью журналу "Forbes" (16 октября 1989 года).
       Sakwa, Richard. "The Russian Elections of December 1993" in Europe-Asia Studies (March 1, 1995).
       Сейер, интервью. Дэвид Сейер, менеджер в казино "Черри", дал интервью автору в Москве, в июле 1993 года.
       "Сибнефть", финансовые отчеты. Приложение к финансовым отчетам "Сибнефти", помещенное на сайт www.sibneft.ru. 23 ноября 1999 года.
       Силуффо, интервью. Фрэнк Силуффо, директор сводной группы проекта по глобальной борьбе с организованной преступностью центра стратегических и международных исследований в Вашингтоне, дал интервью автору по телефону в мае 2000 года.
       Сипачев, интервью. Владимир Сипачев, президент банка "Аэрофлот", дал интервью автору в Москве в июле 1993 года.
       Скуратов, интервью. Юрий Скуратов, генеральный прокурор Российской Федерации в 1995--2000 годах, дал интервью автору в Москве в июне 2000 года.
       ______ письмо. Официальный отчет, адресованный спикеру Думы Г.Н.Селезневу генеральным прокурором Юрием Скуратовым, по поводу закрытия уголовного дела номер 18/221891-96, датированный 10 апреля 1997 года.
       ______ интервью "The Moscow Times" (7 сентября 1999 года).
       Солженицын, интервью. Александр Солженицын, русский писатель-диссидент, лауреат Нобелевской премии, дал интервью автору по телефону в марте 1994 года.
       Soros, "Who Lost Russia?". Статья Джорджа Сороса, руководителя Фонда Сороса и крупнейшего инвестора в российскую экономику, напечатана в "The Moscow Times" (7 марта 2000 года).
       Стейси, интервью. Т. Дон Стейси, президент "Amoco-Eurasia", дал интервью автору по телефону в декабре 1995 года.
       Степашин Сергей, интервью "Независимой газете" (14 января 2000 года).
       Стерлигов, интервью. Герман Стерлигов, один из основателей торговой компании "Алиса", дал интервью автору в Нью-Йорке в январе 1992 года, в Москве в мае 1992 года и по телефону в сентябре 1992 года и в июле 1993 года.
       Стрелецкий Валерий. "Мракобесие" (Москва, 1998).
       ______ интервью. Полковник Валерий Стрелецкий, глава "отдела П" (борьба с коррупцией) Службы безопасности Президента, дал интервью автору в Москве в декабре 1998 года и в январе--феврале 1999 года; подписал свидетельские показания в феврале 1999 года.
       ______ аналитический отчет. 34-страничный отчет "Березовский, Борис Абрамович", подготовленный бывшими сотрудниками Службы безопасности и подписанный полковником Валерием Стрелецким, получен автором в Москве, в феврале 1999 года.
       Сысуев, интервью. Олег Сысуев, бывший заместитель премьер-министра, дал интервью автору в Нью-Йорке в феврале 2000 года.
       Тарасов, интервью. Артем Тарасов, президент торговой компании "Исток" и один из основателей торговой компании "Алиса", дал интервью автору в Нью-Йорке в январе 1992 года и по телефону в мае 1992 года.
       Томпсон, интервью. Пейдж Томпсон, бывший казначей "Агсо" и директор "International Trading Partners Ltd.", дал интервью автору по телефону в октябре 1996 года, декабре 1999 года и в январе 2000 года.
       Трибой, интервью. Петр Трибой, следователь Генпрокуратуры по особо важным делам, дал интервью автору в Москве, в январе 1999 года.
       Управляющий производством алюминия. Один из директоров одной из крупнейших алюминиевых компаний в России, дал интервью автору по телефону в марте 2000 года.
       Уражцев, интервью. Виталий Уражцев, президент профсоюза военных "Щит", дал интервью автору в Москве в сентябре 1990 года.
       Усманов, интервью. Лема Усманов, уполномоченный президента Аслана Масхадова в США, дал интервью автору по телефону в октябре 1999 года.
       Федоров, запись разговора. Разговор Бориса Федорова с Б. Березовским и Т. Дьяченко в доме приемов "ЛогоВАЗа", расшифрованный и частично напечатанный в "Новой газете" (8 июля 1996 года).
       Федоров Борис, интервью "Комсомольской правде" (10 июля 1996 года).
       Федоров, интервью. Святослав Федоров, знаменитый офтальмолог и кандидат на пост президента в 1996 году, дал интервью автору по телефону в августе 1993 года.
       Федорова, интервью "Комсомольской правде" (10 июля 1996 года). Федорова Ольга, жена Бориса Федорова, президента НФС.
       "ФОК", регистрационные документы. "Устав закрытого акционерного общества "Финансовая объединенная корпорация" и устав, полученные автором зимой 1998/99 года.
       ______ "Ежегодный отчет за 1996 год" (Москва).
       Ферреро, интервью. Уильям Ферреро, генеральный директор компании "Andava SA", дал интервью автору по телефону в октябре--декабре 1998 года и феврале 1999 года, а также в Лозанне в марте 1999 года.
       "Forus Services SA", регистрационные документы (Registre du Commerce, Lausanne, Switzerland).
       Фри, пресс-конференция. Пресс-конференция Луиса Фри, директора ФБР, в ноябре 1997 года, в Москве.
       Handelman, Stephen. "Comrade Criminal: Russia's New Mafiya" (New Haven, 1997).
       Харшан, интервью. Михаил Харшан, директор Первого ваучерного инвестиционного фонда, дал интервью автору в Москве в декабре 1993 года, январе 1994 года и сентябре 1994 года.
       House of Lords. "Opinions of the Lords of Appeal for Judgment in the Cause "Berezovsky (Respondent) v. Michaels and others (Appellants), Glouchkov (Respondents) v. Michaels and others (Appelants) (Consolidated Appeals)" (London, 11 May, 2000).
       Хаценков, интервью. Георгий Хаценков, президент Московско-якутского торгового дома, дал интервью автору в Москве в августе 1993 года.
       Хеффнер, интервью. Роберт Хеффнер, президент компании по оказанию услуг в нефтепромышленности "GHK Corp.", дал интервью автору по телефону в январе 2000 года.
       "CS First Boston". "Gazprom Voucher Auction Completed"(October 7, 1994).
       ______. "Russian Capital Markets" (June 1994).
       CSIS. Center for Strategic and International Studies, "Russian Organized Crime: Global Organized Crime Project" (Washington DC, 1997).
       Ходорковский, интервью. Михаил Ходорковский, основатель группы "Менатеп" и президент "Юкоса", дал интервью автору в Москве в сентябре 1994 года и в сентябре 1996 года. Третье интервью с Ходорковским было проведено и записано штатным сотрудником журнала "Forbes" Керри Доланом в Нью-Йорке, весной 1998 года.
       Хыоз, интервью. Лу Хьюз, глава отдела международных операций "General Motors", дал интервью автору в Женеве в феврале 1997 года.
       Хэмилтон, интервью. Томас Хэмилтон, бывший директор "ВР" и исполнительный вице-президент "Pennzoil", дал интервью автору в декабре 1995 года.
       Human Rights Watch. "Abandoned to the State: Cruelty and Neglect in Russian Orphanages" (New York, 1998).
       Чеботарев, интервью. Геннадий Чеботарев, бывший заместитель руководителя Главного управления по борьбе с организованной преступностью МВД РФ, дал интервью автору в Москве в мае 2000 года.
       Черномырдин, запись разговора. Записанный на пленку разговор между премьер-министром Виктором Черномырдиным и шефом СБП Александром Коржаковым, перепечатанный в книге Коржакова, стр. 362-86.
       Чубайс, интервью. Анатолий Чубайс, глава Госкомимущества и первый заместитель премьер-министра, дал интервью автору в Москве, в январе 1998 года.
       ______ интервью "Kommersant-Daily" (March 5, 1998).
       ______ запись разговора. Записанный на пленку разговор между Анатолием Чубайсом, Виктором Илюшиным и Сергеем Зверевым, напечатанный в "Московском комсомольце" (15 ноября 1996 года) и в книге Стрелецкого, стр. 249--256; Генпрокуратура признала запись подлинной. [См. Письмо Скуратова.]
       US Department of Commerce. Statistical Abstract of the United States 1998 (Washington DC, 1998).
       Шелли, интервью. Луис Шелли, руководитель Центра по транснациональной преступности и коррупции при Американском университете, дал интервью автору в Вашингтоне в марте 1999 года и по телефону в декабре 1999 года.
       Явлинский, интервью. Григорий Явлинский, автор плана "500 дней" и лидер либеральной парламентской партии "Яблоко", дал интервью автору в Москве, в январе 1998 года.
       Ясин, интервью. Евгений Ясин, министр экономики, дал интервью автору в Москве, в январе 1993 года.
      
      
       Газеты и периодические издания
       Agence France-Presse (Paris)
       Аргументы и факты (Москва)
       ВВС Worldwide Monitoring (London)
       Boston Globe (Boston)
       Chicago Sun-Times (Chicago)
       The Christian Science Monitor (Boston)
       The Daily Telegraph (London)
       Деловой мир (Москва)
       Деловые люди (Москва)
       Деньги (Москва)
       Dow Jones International News Services (New York)
       Euromoney (London)
       Le Figaro (Paris)
       The Financial Post (Toronto)
       Financial Times (London)
       Forbes (New York)
       Facts on File (New York)
       The Globe and Mail (Toronto)
       The Guardian (London)
       L'Hebdo (Geneva)
       The Independent (London)
       Institutional Investor (New York)
       Итар-Тасс (Москва)
       Итар-Тасс экспресс (Москва)
       Известия (Москва)
       Jane's Intelligence Review (London)
       Jerusalem Post (Jerusalem)
       Jewish Telegraphic Agency (New York)
       Kommersant-Daily (Москва)
       Kommersant-Vlast (Москва)
       Kommersant-Weekly (Москва)
       Комсомольская правда (Москва)
       Куранты (Москва)
       Los Angeles Times (Los Angeles)
       Люди (Москва)
       Menatep Group News (Moscow)
       Le Monde (Paris)
       The Moscow Times (Moscow)
       Московские новости (Москва)
       Московский комсомолец (Москва)
       Newsweek (New York)
       The New York Times (New York)
       Независимая газета (Москва)
       Новая газета (Москва)
       Новые известия (Москва)
       The Observer (London)
       Общая газета (Москва)
       Огонек (Москва)
       Российская газета (Москва)
       Russian Petroleum Investor (Los Angeles)
       Сегодня (Москва)
       Совершенно секретно (Москва)
       Sunday Telegraph (London)
       The Sunday Times of London (London)
       Sydney Morning Herald (Sydney)
       Time (New York)
       Toronto Star (Toronto)
       U.S. News & World Report (Washington D.C.)
       The Wall Street Journal (New York)
       The Wall Street Journal -- Europe (Brussels)
       The Washington Post (Washington D.C.)
       The Washington Times (Washington D.C.)
      
      
       ХЛЕБНИКОВ, ПОЛ- ПАВЕЛ ЮРЬЕВИЧ ХЛЕБНИКОВ
       http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A5%D0%BB%D0%B5%D0%B1%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%B2,_%D0%9F%D0%BE%D0%BB
       Пол Хлебников (Павел Юрьевич Хлебников[1], англ. Paul Klebnikov; 3 июня 1963, Нью-Йорк -- 9 июля 2004, Москва) -- американский журналист и публицист русского происхождения. Потомок декабриста Ивана Пущина. Главный редактор русской редакции журнала "Форбс". Автор книг "Крёстный отец Кремля Борис Березовский, или История разграбления России" (2000) и "Разговор с варваром" (2003). Был убит в Москве в 2004 году, преступление не раскрыто.
       американский журналист и публицист русского происхождения
       Имя при рождении: Paul Klebnikov
       Дата рождения: 3 июня 1963
       Место рождения: Нью-Йорк, США
       Дата смерти: 9 июля 2004 (41 год)
       Место смерти: Москва, Россия
       Пол Хлебников на Викискладе
      
      
       Примечания
       1. ^ По свидетельству "Известий", в России просил себя называть Павлом Юрьевичем.
       2. ^ http://klebnikov.ru/kleb_txt/040709.htm
       3. ^ 1 2 Godfather of the Kremlin?
       4. ^ Пол Хлебников: Исламский терроризм вызрел из обычного бандитизма // Известия. Проверено 30 марта 2013. Архивировано из первоисточника 4 апреля 2013.
       5. ^ Хлебников, Пол. Главный редактор русской версии журнала Forbes, убит в 2004 году
       6. ^ 2004 IPFA Paul Klebnikov
       7. ^ Главный редактор русскоязычного Forbes умер в застрявшем лифте по пути в операционную. NEWSru.com (12 июля 2004). Проверено 27 февраля 2013. Архивировано из первоисточника 9 марта 2013.
       8. ^ Lenta.ru: : Хлебников, Пол
       9. ^ Время новостей: N 207, 10 ноября 2006
       10. ^ 1 2 chechensociety.net
       11. ^ 1 2 Memorium
       12. ^ http://www.eg.ru/Publication.mhtml?PubID=933&Part=10
       13. ^ Lenta.ru: : Хлебников, Пол
       14. ^ Лубянская Преступная Группировка (ISBN -- 0-9723878-0-3) пятая глава
       Ссылки
       • Хлебников, Пол -- статья в Лентапедии. 2012 год.
       • Ход расследования убийства Хлебникова
       • Lenta.ru: Комментарии
       • Пол Хлебников в программе "Принцип домино"
       Содержание
       • 1 Биография
       • 2 Убийство
       o 2.1 Расследование и суд
       o 2.2 Версия о Борисе Березовском и другие
       o 2.3 Публикации
       • 3 См. также
       • 4 Примечания
       • 5 Ссылки
       Биография
       Семья Хлебниковых по политическим причинам покинула в 1918 году Россию, эмигрировав в США, где Пол и родился. Прапрадед Хлебникова, контр-адмирал Аркадий Небольсин, был убит восставшими матросами на своём корабле во время революции. Бабушка, Екатерина Небольсина, глава Русского детского благотворительного общества в Нью-Йорке. Отец, Георгий (Юрий) Хлебников, возглавлял отдел синхронных переводчиков в ООН.
       В 1984 году окончил Калифорнийский университет в Беркли, специализируясь на политической экономии. Помимо русского, английского и французского языков владел также итальянским.
       В 1985 году получил в Лондонской школе экономики и политических наук степень магистра, защитив диссертацию "Кадровая политика КПСС, 1918--1985 годы". В 1989 году вступил в сообщество американского финансового журнала Форбс. Изучал деятельность крупных компаний, в основном российских.
       В 1991 году получил докторскую степень[уточнить] по диссертации "Столыпинская аграрная реформа и экономическое развитие России, 1906--1917 годы".
       В 1996 году[уточнить] опубликовал в журнале "Форбс" статью, в которой обвинил известного предпринимателя Бориса Березовского в многочисленных мошенничествах, отмывании денег, связях с чеченской мафией и заказных убийствах (в том числе в организации убийства известного телеведущего Влада Листьева). В декабре 1996 года Борис Березовский подал в лондонский суд за клевету, которая якобы прозвучала в статье Хлебникова и, по мнению некоторых СМИ, подконтрольных ему, выиграл иск о защите чести и достоинства против Хлебникова (см., например, [1]). Однако в интервью в 2003 году [2] и в своём последнем интервью[2] объяснял, что это не соответствует действительности. Подавая в суд на журнал, Березовский требовал компенсации, а также полного опровержения статьи журналом и изъятия её с официального сайта. Однако суд вынудил журнал отказаться лишь от одного из многочисленных утверждений в статье (о том, что Березовский организовал убийство Влада Листьева), так как у журнала не хватило для этого утверждения доказательств. Суд не присудил Березовскому никакой компенсации и не вынудил журнал опубликовать опровержение статьи. Статья и по сей день доступна на официальном Интернет-сайте журнала.[3]
       В сентябре 2000 года вышла в свет книга Хлебникова на английском языке "Крёстный отец Кремля: Борис Березовский и разграбление России". Книга была переведена на русский, немецкий, французский, польский и венгерский языки.
       В 2003 году вышла книга "Разговор с варваром", в которой Хлебников излагает и комментирует свою 15-часовую беседу с полевым чеченским командиром и криминальным деятелем Хож-Ахмедом Нухаевым.
       Весь исламский терроризм, который мы видим и в России, и во всём мире, вызрел из культуры обычного бандитизма. Во время работы над книгой я начал внимательно изучать ваххабизм, играющий важную роль в чеченском движении. Вначале ваххабиты были обычными кочевниками и разбойниками. Ваххаб, лидер одного из саудовских племён, просто оказался более удачливым разбойником, чем другие.[4].
       В апреле 2004 года создал русскую редакцию Форбс и стал главным редактором журнала.
       В мае 2004 года журнал публикует список 100 самых богатых людей России, многие из которых были очень недовольны такой известностью[5].
       9 июля 2004 года был убит. У Хлебникова остались жена и трое детей.
       Духовником Пола Хлебникова был Леонид Калинин.
       В 2004 году Комитет защиты журналистов посмертно присвоили Хлебникову одну из четырёх наград CPJ Международной свободы прессы[6].
       Убийство
       Вечером 9 июля 2004 года был застрелен при выходе из офиса российского отделения Форбс в Москве. Стреляли из автомобиля ВАЗ-2115, где находилось 3 человека. Огонь был открыт из пистолета-пулемёта. Четыре пули попали Хлебникову в живот и в грудь, ещё одна задела голову по касательной. Перед смертью он успел сообщить, что не знаком со стрелявшими и не знает причины нападения. Хлебникова привезли в 20-ю городскую больницу (причём в карете скорой помощи не было кислородной подушки) и сразу внесли в лифт, чтобы везти в реанимацию. Лифт застрял. В застрявшем лифте Хлебников умер.[7]
       Расследование и суд
       По данным следствия, заказчиком убийства был чеченский криминальный авторитет и один из главарей ЧРИ Хож-Ахмед Нухаев, непосредственными исполнителями -- нотариус Фаиль Садретдинов и уроженцы Чечни Казбек Дукузов и Муса Вахаев. По версии следствия, Нухаев отомстил журналисту за написанную о нём книгу "Разговор с варваром". Дукузов и Вахаев также обвинялись в том, что годом раньше тяжело ранили московского предпринимателя Алексея Пичугина.
       6 мая 2006 года все трое обвиняемых были оправданы на основе вердикта присяжных.[8] Дукузов и Вахаев были оправданы большинством голосов, а Садретдинов -- единогласно. Этот приговор был опротестован Генеральной прокуратурой РФ и семьёй Хлебникова. Как заявила адвокат Хлебниковых Лариса Масленникова, обвиняемые и некоторые из их адвокатов на протяжении судебного разбирательства совершали "явно незаконные действия", а оправдательный приговор был вынесен несмотря на то, что, по мнению Масленниковой, "сторона защиты не представила каких-то доказательств, которые опровергали бы те доказательства, которые представляла сторона обвинения". 10 ноября 2006 года Верховный суд РФ отменил оправдательный приговор и направил дело на повторное расследование.[9]
       Хож-Ахмет Нухаев находится в федеральном и международном розыске.
       По версии газеты "Чеченское общество", Нухаев был убит в горах Дагестана в конце февраля -- начале марта 2004 года, то есть за 4 месяца до убийства Хлебникова, а значит не мог быть заказчиком убийства:[10]:
       С весны 2004 года какой-либо информации о Хож-Ахмеде Нухаеве не поступало. По некоторым данным, Хож-Ахмед Нухаев в конце 2003 года тайно прибыл в Чечню. Якобы именно он уговорил Руслана Гелаева перейти через Дагестан в Грузию, и был вместе с его отрядом, блокированным в горах Дагестана зимой 2004 года. Тогда подавляющая часть гелаевцев погибла, несколько человек были взяты в плен, а 28 февраля был убит и сам Гелаев. Некоторые источники считают, что Нухаев тоже погиб в горах вместе с гелаевцами, но, по другой версии, ему удалось уйти.
       Косвенным подтверждением первой версии служит то, что с тех пор спонсируемые Хож-Ахмедом Нухаевым газеты "Ичкерия" и "Мехк-Кхел" не выходят. Нет также новых книг-брошюр Нухаева на темы российско-чеченских и международных отношений, а также его видения будущего Чечни, которые раньше доставлялись из Азербайджана и до сих пор можно встретить в торговых ларьках Грозного и Назрани.
       Версия о Борисе Березовском и другие
       В интервью "Известиям" духовник Хлебникова отец Леонид Калинин заявил[10]: "Павел говорил: "Чеченцы ничего мне не сделают. Я предоставил им мировую трибуну". Нет, чеченцев он не опасался, они в этой книге не выглядят опороченными. Вот Березовского Павел боялся и скрывался от него. После громкой презентации в Америке его книги "История разграбления России" Березовский был взбешён и заявил, что это дело так не оставит. И Павел, знавший о его методах, понимал, что это не пустые слова".
       Есть и иные соображения о причастности Березовского. Есть также версия, что убийства Хлебникова и Сергунина были связаны с будущей книгой Павла, в которой он хотел рассказать о хищениях бюджетных средств в Чечне.[11].
       В своей книге "История разграбления России" Хлебников разоблачал не только Березовского, но и многих других влиятельных на тот момент людей из бывшего окружения Ельцина. Например, о знаменитом олигархе Абрамовиче он писал следующее:
       Одним ударом Березовский, Абрамович и ещё несколько партнёров завладели двумя третями российской алюминиевой промышленности. Это был гигантский трофей. Россия держит второе место в мире по производству алюминия -- после США. Алюминий стабильно давал стране валюту. В то же время алюминиевая отрасль промышленности, как никакая другая, была наводнена бандитами.[12]
       К тому же многие из российских богачей, чьи имена были опубликованы журналом Форбс, незадолго до смерти Хлебникова (в мае 2004 года) были очень недовольны своим появлением в данном списке.[13]
       Однако следствие утверждало: "На причастность к организации убийства Пола Хлебникова мы проверяли едва ли не всю российскую элиту, -- объяснил "Ъ" один из участников расследования. -- Ведь в числе потенциальных подозреваемых были не только герои двух написанных журналистом книг -- соответственно эмигрант Борис Березовский и чеченский "авторитет" Хож-Ахмед Нухаев, но и десятки бизнесменов и банкиров, попавших на страницы журнала Forbes. Многим из этих людей публикации Хлебникова в той или иной степени не понравились. В итоге исписали 20 томов, но все это оказалось "макулатурой""[11].
       Бывший подполковник ФСБ Александр Литвиненко в своей книге "Лубянская Преступная Группировка" утверждает что книга Хлебникова о Березовском была написана Хлебниковым по политическому заказу российских спецслужб (конкретно: людьми из окружения А. Коржакова).[14]
       Публикации
       30 декабря 1996 года в журнале "Forbes" опубликована статья Пола Хлебникова "Крёстный отец Кремля?", в которой Борис Березовский, на тот момент заместитель секретаря Совета безопасности РФ, был обвинён в причастности к убийству журналиста Владислава Листьева. 12 февраля 1997 года Березовский через Верховный суд Англии потребовал опровержения. Однако суд вынудил журнал отказаться лишь от одного из многочисленных утверждений в статье (о том, что Березовский организовал убийство Влада Листьева), так как у журнала не хватило для этого утверждения доказательств. Суд не присудил Березовскому никакой компенсации и не вынудил журнал опубликовать опровержение статьи. Статья и по сей день доступна на официальном Интернет-сайте журнала.[3]
      
       А. Авторханов
      
       ПРОИСХОЖДЕНИЕ ПАРТОКРАТИИ
       ТОМ ПЕРВЫЙ и
       ЦК и Ленин
       А. Авторханов
       ПРОИСХОЖДЕНИЕ ПАРТОКРАТИИ
       ТОМ ВТОРОЙ
       ЦК и Сталин
      
       ПОСЕВ
      
       Обложка работы художника В. Шехтера
       2-е издание, 1981
       No 1973 Possev-Verlag, V. Gorachek К. G.,
       Frankfurt/Main Printed in Germany
       ВВЕДЕНИЕ http://skachate.ru/pravo/135572/index.html?page=2?
       I. Что такое партократия
       Уже во времена Аристотеля были известны три главных формы правления - автократия, аристоќкратия (олигархия) и демократия.
       Последующая история правовой мысли и госуќдарственных образований на протяжении почти двух с половиной тысяч лет не внесла в эту класќсификацию каких-либо существенных новшеств. Только в начале нашего века, в связи с захватом государственной власти в России большевиками, появилась новая, доселе неизвестная четвертая форма правления - коммунистическая партокраќтия, которая ныне господствует в четырнадцати странах на трех континентах, охватывая более трети населения всего земного шара. Коммунисќтическая партократия, будучи новой уникальной формой, все же воплощает в себе и важнейшие элементы всех трех классических форм - автоќкратии (тирания Сталина), олигархии (диктатура Политбюро) и псевдо-демократии (система Соќветов).
       Февральская революция 1917 г. дала России демократию (народовластие, то есть власть всего народа), а совершившаяся через восемь месяцев Октябрьская революция дала России партокраќтию (партовластие, то есть власть части народа).
       Если даже согласиться с официальной доктриной, что Октябрьская революция была не монопарќтийной революцией, а революцией целого класса - "пролетарской революцией", - то и в этом слуќчае она остается революцией незначительной часќти народа, ибо индустриальный пролетариат сосќтавлял в России к 1917 году только 2,5% от обќщего населения Империи.
       Термин "партократия", впервые использованќный данным автором в его последней книге, выќшедшей на английском языке (The Communist Party apparatus, World Publishing Company, New York, 1968), представляется автору наиболее адекќватным выражением сущности доктрины Ленина о диктатуре коммунистической партии. В названќной книге исследуется то, как функционирует партократия; в предлагаемой же сейчас внимаќнию читателя книге рассматривается рождение партократии.
       Совершим весьма краткий экскурс в историю государства и права.
       С тех пор, как человек вышел из первобытного состояния и стал - по Аристотелю - "животным политическим", его мысль постоянно бьется над проблемой создания идеально организованного общежития людей, которое называется государстќвом (в это понятие входит не только постоянная территория, оседлый народ, но и форма правлеќния). Если взять только писаную историю заќпадной цивилизации, то мы действительно конќстатируем, что "в начале было слово - это слово было Право!" В каких потемках и как долго
       блуждала бы правовая мысль людей, если бы у колыбели нашей цивилизации не стояло древнее римское право от знаменитых "12 таблиц" (451-450 г. до Р. X.), через блистательную плеяду осноќвателей классической римской юриспруденции к началу 2-го века (Гай Цельз, Юлиан, Африкан, Помпоний, Папаниан) и до венца всего прошедќшего правотворчества - кодификации Юстиниаќна (529-534 г. по Р. Х.)!
       В трактатах о праве, философии права и госуќдарстве, как древних и средневековых, так и ноќвых и новейших писателей, вопросы природы гоќсударства и формы государственного правления всегда занимали выдающееся место.
       Платон и Аристотель, а затем и Цицерон объќяснили происхождение Государства общительной природой человека, тяготением людей друг к друќгу. В новое время, в связи с образованием нациоќнальных государств, появились новые теории, коќторые происхождение государства объясняют, напротив, неуживчивостью человека, его стремлеќнием к абсолютной свободе, то есть к хаосу. Поќэтому человека надо было приучить к относительќной свободе, то есть к уважению свободы другого человека. Это может делать только определенный порядок, установленный людьми в своих взаимќных интересах, высшим выражением этого поќрядка и является государство. Отсюда государќство есть продукт разума человека против произќвола натурального состояния (Naturzustand) естеќственного права.
       Оно есть результат договора людей. Основаќтель "договорной теории" Гоббс доказывал, что конец "борьбе всех против всех" и положило гоќсударство, когда все отказываются от своих неќограниченных прав в пользу одного - верховной власти государства. Жан Жак Руссо не был соглаќсен с Гоббсом в том, что договариваясь с другиќми, человек выходит из естественно-правового соќстояния. Объединяясь даже с другими, человек остается свободным. "Свобода неотчуждаема", - говорил Руссо. Локк утверждал, что человек даже в естественном состоянии облекает себя целым рядом прав, связанных с понятиями свободы и собственности, но в этом состоянии нет обеспеќчения этих прав, только договор регулирует и обеспечивает их. Все великие философы и правоќведы подчеркивают нравственные постулаты праќва, в основе которых лежит забота об общем блаќге и справедливости. Аристотель говорит, что гоќсударство воспитывает человека в духе добродеќтели, а Гегель вводит последний момент в развиќтии идеи воли как раз в области нравственного усовершенствования. Только Кант, вопреки моќральным основам своего "категорического импеќратива", не видит какой-либо роли морально-этиќческих побуждений в образовании государства. Автор "Критики чистого разума" считает, что высшее начало Права и Государства - чистый разум, в котором вовсе не участвует опыт, поэтоќму и "договорную теорию" он считает недоказанќной гипотезой. "Договорную теорию" отвергали и другие немецкие ученые, противопоставляя ей "органическую теорию" (Государство - "оргаќнизм", созданный Богом).
       Поскольку почти все теоретики права сходиќлись на том, что назначение государства - осуќществление нравственного закона, забота об обќщем благе" народа, появилась новая теория, соќгласно которой - историческое назначение госуќдарства в том, чтобы стать органом "всеобщего благополучия". Отсюда был только один шаг до самой знаменитой из всех этих теорий, ставшей сразу и действующим правом - до немецкой теоќрии - "просвещенного абсолютизма" (XVII-XVIII вв.).
       В основе данной теории лежала идея, что поќскольку цель государства "благополучие всех", то для ее практического претворения в жизнь гоќсударству нужны неограниченные полномочия (абсолютизм).
       Вот эта самая теория "просвещенного абсолюќтизма" и явилась освящением практики полицейќского государства (Polizeistaat), когда государство вмешивается абсолютно во все отрасли жизни чеќловека - общественной, хозяйственной, духовной, личной, какой угодно!
       Реакцией на теорию и практику полицейского права явилась, наконец, современная западная теория о правовом государстве (Rechtsstaat) с разќделением властей: законодательной, исполнительќной и судебной. Это правовое государство и есть тип современной западной демократии в разных видах правления (парламентское государство, президиальное государство, конституционная монархия). Уже разнообразие видов демократичесќкого государства показывает, что демократия - не универсальный ключ и не шаблон. В соответќствии со многими факторами и особенностями - историческими, национальными, геополитическиќми - каждая страна видоизменяет и приспособќляет к своим условиям нормы и институции праќвового демократического государства.
       Однако надо заметить, что со временем и заќпадная демократия претерпела крупнейшие струкќтурные изменения. Между сувереном власти - народом - и носителем народного суверенитета - парламентом - образовалось средостение в виќде политических партий. "Прямая демократия", к которой призывал вернуться еще Руссо, превраќтилась в "косвенную демократию" - от имени народа управляют партии. Всеобщее и прямое изќбирательное право по существу превратилось такќже в право западных партаппаратчиков назначать будущих депутатов еще задолго до того, как эти кандидаты в депутаты встанут перед своими изќбирателями. Народ выбирает собственно не людей, а партии, исходя не из личных качеств депутата, а из предвыборной программы партии. Даже больше. Партиец, ставший депутатом, связанный фракционной дисциплиной своей партии, голоќсует при принятии законов в парламенте не так, как он сам хочет, а так, как приказывает рукоќводство его фракции. Правда, конституция говоќрит другое. Так, в Конституции Федеративной Республики Германии сказано: "Депутаты немецќкого Бундестага... являются представителями всего народа, они не связаны поручениями и указаќниями и ответственны только перед своей соќвестью" (ст. 38). Но депутат, который будет приќдерживаться буквы и духа данной статьи, игноќрируя "поручения" и "указания" партии, не буќдет выдвинут партией на следующих выборах, а попасть в парламент вне партийных списков практически невозможно.
       Исследуя влияние политических партий в сисќтеме власти в той же Федеративной Республике Германии, один немецкий профессор права заќмечает: "Право партий назначать должностные лица является всеобщим злом федерального упќравления - от коммун и до самого личного каќбинета канцлера (Bundeskanzleramt)... Партии не терпят около себя других богов. Кто не за них, тот против них... Дистанция между политическим персоналом и "народом" стала еще большей, она сегодня, может быть, еще более значительна, чем была в Веймарской республике или даже в имќперии Бисмарка. "Государство партий" (Parteien-staat) - основа парламентской демократии - не так уж стабилизировалась, чтобы невозможно было вновь поставить его от имени "народа" под вопрос" (Richard Loewenthal / Hans-Peter Schwarz, 25 Jahre Bundesrepublik, Seewald-Verlag, Stuttgart, сборник, статья проф. Вильгельма Генниса).
       Вот в этом смысле и современная западная деќмократия - Parteienstaat - тоже носит некотоќрые черты партократии, хотя и многопартийной.
       Но несомненное преимущество демократии пеќред советской партократией заключается в том, что, во-первых, чтобы завоевать доверие избираќтелей, разные политические партии соревнуются между собой не только по выставлению платформ, оптимально учитывающих нужды широких наќродных масс, но и по проведению в жизнь соотќветствующих реформ после прихода к власти. Во-вторых, у людей есть действительно выбор межќду несколькими партийными платформами. В-треќтьих, партия, оказавшаяся в оппозиции, осущестќвляет через парламент такой действенный контќроль деятельности правительственной партии, что обществу гарантировано соблюдение законов праќвящей партией. В-четвертых, как правящие, так и оппозиционные партии, как парламент, так и исполнительная власть находятся под неусыпным оком свободной печати, которая никого из предќставителей власти не щадит - от министра до президента - если речь идет о злоупотреблении ими властью. В-пятых, если вас не устраивает ниќкакая из существующих партий, то вы можете создать новую партию из своих единомышленниќков и выступить с нею на выборах. И, наконец, в-шестых, существует независимый высший конќституционный суд, который одинаково следит за соблюдением конституции страны и исполнительќной властью - парламентом. Словом, в согласии с Черчиллем, можно сказать: демократия не есть идеальная форма правления, но она самая лучќшая из всех форм, до которых человек до сих пор додумался.
       Высказывания Маркса и Энгельса о государстќве были оригинальны, хотя и нелепы.
       Кратко суть учения Маркса и Энгельса о гоќсударстве сводится к следующему: 1) государство возникло в результате разделения общества на антагонистические классы; 2) государство есть орудие диктатуры одного класса над другим; 3) в переходном периоде от капитализма к социализќму будет существовать временное государство "Диктатура пролетариата", понимаемая как дикќтатура большинства и как одна из форм демоќкратии; 4) с исчезновением антагонистических классов исчезает и государство, оно просто отмиќрает за ненадобностью.
       В "Анти-Дюринге" Энгельс совершенно серьезќно доказывал, что первый акт нового пролетарќского государства - закон о национализации средств производства - будет, вместе с тем, и последним его актом в качестве государства. Теќперь вместо управления людьми, говорил Энгельс, будет управление вещами. Однако, чтобы докаќзать всю утопичность марксистской теории о гоќсударстве, нужна была победа русских марксисќтов в России. Правда, сначала сам Ленин нахоќдился в плену утопии Маркса и Энгельса. Только этим объясняется, что такой реальный политик, как Ленин, наивно объявлял принципами своей программы после захвата власти следующие поќложения: 1) в новом советском государстве будет "плата всем чиновникам при выборности и смеќняемости всех их в любое время не выше средней платы хорошего рабочего" ("Апрельские тезисы" 1917 г.); 2) Советское государство явится новым "типом государства без полиции, без постоянной армии, без привилегированного чиновничества" (резолюция Ленина на апрельской партийной конќференции 1917 г.); 3) Ленин торжествующе циќтирует Энгельса: "Общество, которое по-новому организует производство на основе свободной и равной ассоциации производителей, отправит всюќду государственную машину туда, где ей будет настоящее место: в музей древностей, рядом с прялкой и с бронзовым топором" (Ленин, "Госуќдарство и революция").
       Когда Ленин пришел к власти, он убедился в несостоятельности теории Маркса и Энгельса, равно как и в собственной наивности. То, что Ленин хотел ликвидировать - постоянную армию, тайную полицию и привилегированную бюрокраќтию - как раз и сделалось теми тремя "китами", на которых диктатура держится вот уже 56 лет.
       Банкротство как утопической теории Маркса и Энгельса об отмирании государства, так и собќственной доктрины о "диктатуре пролетариата" заставило Ленина сформулировать принципиальќно новую теорию о природе советской власти и о ее суверене. Начиная с 1919 года, в ряде работ (ответ кадетской партии, дискуссия о профсоюќзах, дискуссия с "Рабочей оппозицией", доклады на II конгрессе Коминтерна и на X съезде партии, книга "Детская болезнь "левизны" в коммунизќме"), Ленин интерпретирует "диктатуру пролетаќриата" как диктатуру одной лишь большевистќской партии. Многочисленны основополагающие тезисы Ленина на этот счет. Приведем только осќновные. В одном месте Ленин говорит: "Нельзя осуществлять диктатуру пролетариата через поќголовно организованный пролетариат... Партия, так сказать, вбирает в себя авангард пролетариаќта, и этот авангард осуществляет диктатуру" (Ленин, т. XXV, 3-е изд., стр. 64-65). В другом месте: "Диктатуру осуществляет коммунистичесќкая партия большевиков" (Ленин, т. XXV, стр. 193); в третьем месте: "Когда нас упрекают в диктатуре одной партии, мы говорим: "Да, дикќтатура одной партии! Мы на ней стоим, и с этой почвы сойти не можем"" (Ленин, т. XXIV, стр. 423); в четвертом месте: "Мы должны знать и помнить, что вся юридическая и фактическая конституция советской республики строится на том, что партия все исправляет, назначает и строќит по одному принципу" (Ленин, т. 31, 4-е изд. стр. 342).
       Однако "диктатура партии" - такая же абќстракция, как и "диктатура пролетариата". Поќэтому важно знать адрес того "авангарда в аванќгарде", который непосредственно осуществляет "диктатуру партии". Ленин дает нам и этот адрес, когда пишет: "Партией руководит... ЦК из 19 человек, причем текущую работу в Москве приќходится вести еще узким коллегиям... Оргбюро (теперь Секретариат - А. А.) и Политбюро... Выќходит, следовательно, самая настоящая "олигарќхия" (если эти кавычки действительно ленинские, то они, разумеется, лишни. - А. А.)... Ни один важный политический вопрос не решается ни одќним государственным учреждением в нашей ресќпублике без руководящих указаний ЦК партии...
       Таков общий механизм пролетарской государстќвенной власти, рассматриваемый "сверху" с точќки зрения практики осуществления диктатуры... Вырастал этот механизм из маленьких, нелегальќных, подпольных кружков в течение 25 лет" (Леќнин, т. XXV, стр. 193-194).
       Вот эта абсолютная диктатура с узким олигарќхическим руководством на вершине, с закрытым иерархическим партаппаратом по вертикали и многомиллионной базой партийных приживальќщиков в основании пирамиды власти - есть явќление уникальное не только по своей классичесќкой организации, но и по широте и глубине охќвата ее влиянием, контролем, руководством всего народа в целом, каждого индивидуума в отдельќности. Эти особенности и делают большевистское "государство нового типа" беспрецедентной в исќтории тоталитарной партократией.
       Попробуем определить характерные черты, отќличающие партократию как от известных до сих пор форм автократии, так и от так называемых "тоталитарных государств". Подведение коммуќнистической, национал-социалистической и фаќшистской систем под одну общую рубрику, к одќной общей тоталитарной форме правления явќляется вопиющим недоразумением. Тут соблазниќтельная мысль обобщения однотипных явлений заслонила собой не только сущность каждой из этих систем, но и гигантскую разницу между ниќми. Такой подход упускает из виду еще другое важное обстоятельство - фашизм, как и нациоќнал-социализм, явились, во-первых, реакцией на коммунистическую акцию, во-вторых, подражаќнием большевизму, принявшим в свой боевой арќсенал оружие и приемы борьбы своего противниќка. Однако эта имитация была и осталась весьќма несовершенной подделкой под феноменальный оригинал. Постараемся проиллюстрировать скаќзанное некоторым сравнительным анализом веќдущих элементов национал-социализма и коммуќнизма. Начнем с определения "тоталитаризма". Что такое вообще тоталитаризм?
       Вот советское определение:
       "Тоталитарное государство - разновидность буржуазного государства с открытой террористиќческой диктатурой наиболее реакционных импеќриалистических элементов. Тоталитарными госуќдарствами были гитлеровская Германия и фаќшистская Италия*).
       Вот английское определение:
       "Тоталитарное государство, выражение, испольќзуемое по отношению к нацистскому правительќству в Германии, к фашистскому в Италии и к коммунистическому в России, в которых сущестќвует полная централизация контроля. В тоталиќтарных государствах политические партии уничќтожены или "координированы" в составе одной партии и конфликт между классами скрывается подчеркиванием органического единства в госуќдарстве" (Encyclopedia Britanica, vol. 22, p. 313, 1947).
      
       *) БСЭ, т. 43, стр. 67, 2-ое издание.
      
      
       Вот немецкое определение:
       "Тоталитаризм представляет крайнюю форму возвышения тенденции к централизации, унифиќкации и одностороннему регламентированию всей политической, общественной и духовной жизни" (Das Fischer Lexikon, "Staat und Politik", S. 294).
       К тоталитарным государствам Фишер-лексикон также относит национал-социалистическую Герќманию, фашистскую Италию и СССР.
       Таким образом, получается, что цитированные советские и западные источники единодушны в признании национал-социалистического и фаќшистского государства тоталитарным государстќвом. Они согласны между собой и в том, что главным содержанием тоталитарной системы явќляется ее диктаторская, террористическая, антиќчеловеческая сущность. Но на этом и кончается совпадение взглядов между ними. СССР не приќзнает себя тоталитарным государством, а само тоталитарное государство считает лишь "разноќвидностью" современного "буржуазного", то есть западного правового государства (смотрите выше советское определение). Наоборот, западные теоќретики находят много общих черт между коммуќнизмом и национал-социализмом (фашизмом), в силу чего они являются, в правовом отношении, полицейскими тоталитарными государствами.
       Надо заметить, что в основу определения тоќталитаризма в западной литературе легла не тольќко практика правления тоталитарных государств, но и доктрина, даже терминология основоположника фашизма Муссолини. Больше того. То, что у Муссолини было лишь целью, идеалом, исслеќдователи признали фактом, то есть долженствуюќщее быть было признано существующим. Отсюда и произошло смешение коммунистической дейстќвительности с фашистской мечтой. Это лучше всего видно, если мы обратимся к самой доктриќне фашизма по данному вопросу. Так, в статье "Доктрина фашизма"*) Муссолини говорит, что для этой доктрины "все - в государстве, ничто человеческое и духовное не существует вне госуќдарства... В этом смысле государство тоталитарќно и фашистское господство синтезирует и объеќдиняет все ценности, истолковывает, развивает и воплощает всю жизнь народа. Вне государства нет ни индивидов, ни групп...
       Фашизм хочет изменить не формы человечесќкой жизни, а ее содержание, человека, его харакќтер, верование".
       Легко заметить, что Муссолини противопосќтавляет государство народу, ставит государство над народом, он как бы перефразирует и перевоќрачивает известную формулу Линкольна**), чтобы выдвинуть диаметрально противоположную идею "народ от государства, для государства и через государство". Примат государства над правом
      
       *) "Итальянская энциклопедия", т. 14, цитируќем в переводе М. Вишняка, "Социалистический вестник", N 9, 1956 г., сентябрь, стр. 169.
       **) "Government of the people, for the people and by the people".
      
      
       ("Этатическая теория") признавался абсолютным постулатом, тогда как правовое государство (приќмат права над государством) считалось продукќтом слабости и разложения демократии. Но такое всемогущее и вездесущее государство было скорее идеалом, чем действительностью как раз в самой верующей католической, все еще тогда официальќно монархической Италии. Гитлер преуспел в этом направлении больше, чем Муссолини, но и он был далек от достижения идеала как раз в двух важнейших областях - в духовной жизни и в создании тоталитарной, то есть национализиќрованной экономической системы. То, в чем преќуспели и Гитлер (в большей степени), и Муссолиќни (в меньшей степени) - это установление моќнопартийной диктатуры над органами государќственного управления, но без уничтожения стаќрой государственной машины. Со временем эта монопартийная диктатура установила свой тоќтальный контроль над обществом, но тотальным был лишь контроль, а не руководство. Тотальноќго руководства добились только коммунисты.
       Суммируя западные определения тоталитаризќма, можно сказать, что в его состав входят, по крайней мере, следующие элементы:
       1) тотальный государственный контроль над обќществом;
       2) система полицейского террористического конќтроля над гражданами;
       3) единственная правящая партия;
       4) унификация и регламентация политической, общественной и духовной жизни;
       5) ставка на обновление общества;
       6) ставка на свою расу (расовая теория и пракќтика нацистов, геноцид большевиками кавќказских народов, крымских татар, немцев Поволжья и калмыков во время войны, докќтрина "советского патриотизма", расовые факторы в споре между Москвой и Пекиќном, советский антисемитизм под маской антисионизма).
       Коммунистическому режиму принадлежит ориќгинальное право на все эти элементы, кроме посќледнего ("нацизм" Сталин заимствовал у Гитлеќра). Однако сами по себе они не делают еще тоќталитарную форму правления исключительной - ибо в той или иной степени такие черты носят или носили все известные нам из истории автоќкратические или тиранические режимы. То, что коммунистическую власть делает особой, новой формой (или типом) правления - партократией, - заложено в самом источнике и природе этой власќти: в воле одной партии. Отсюда - органы парќтии делаются законодательными и распорядиќтельными органами над государством. Сама воля партии, "воля к власти" и власть воли почти по кантовскому "категорическому императиву" (но без его моральной субстанции!), объявляется абќсолютным законом государства и закономерносќтью общественного развития.
       Если бы мы хотели продемонстрировать разницу между ленинской партократией, демоќкратическим правлением и фашистской системой, то можно было бы сказать, что если для Линќкольна "правительство народа существует через народ и для народа", если для Муссолини народ от государства существует "через государство и для государства", то для Ленина и правительство, и народ, и государство существуют через партию, от имени партии и для партии. Отсюда везде и во всем - "культ партии" (Ленин: "Партия - ум, честь и совесть нашей эпохи").
       Сама эта партия не есть обычная партия. Она - "партия нового типа", по справедливому опреќделению самих коммунистов. Новизна её заклюќчается опять-таки в уникальности её историчесќкой миссии как заменителя государства и госапќпарата, так и в своеобразности её внутренней структуры. С одной стороны, она - закрытая иерархическая организация с кадровым аппараќтом, с другой стороны, она - открытая массовая партия с многомиллионным членским составом. Поэтому элита партии, актив как бы представляќет собой "партию в партии".
       Коммунистическая партия не просто единственќная правящая государственная партия, она даже не государство в государстве, она "и само государќство, но "государство нового типа", по учению тех же коммунистов. Новизна его заключается в том, что иерархия официальных государственных законодательных органов является лишь исполќнительно-административным аппаратом по проќведению в жизнь решений и указаний параллельной иерархии формально исполнительных парќтийных органов. Современное коммунистическое государство может существовать без его офиќциального государственного аппарата, но оно не может существовать без партийного аппарата. Отќношения между партаппаратом и госаппаратом являются отношениями не координации, а суборќдинации, этим самым устранён дуализм в правќлении. Гитлер и Муссолини не разбивали старой государственной машины Германии и Италии, а заполняли её своими кадрами. Ленин разбил стаќрую государственную машину России, чтобы заќменить её новой партийной машиной. Вот этой машиной и явилась система партократии.
       Параллельное существование заново созданной формальной государственной машины в лице Соќветов служило технически - для помощи партапќпарату по управлению государством, политичесќки - для целей создания "народного" фасада партократическому режиму.
       Полицейский характер западных тоталитарных режимов сводится, главным образом, к установќлению общего политического сыска при ликвидаќции всех гражданских свобод, к надгосударственной роли политической полиции и к праву произќвола её карательных органов против инакомысляќщих граждан страны. Словом, политическая поќлиция, как аппарат разведки и контрразведки, суќда и экзекуции, была обособлена от государства и существовала как самодовлеющая сила. Наобоќрот, в партократическом государстве вся машиќна, каждый её винтик, все её "приводы", её идеология и технология власти органически пропитаќны всеобнимающим и вездесущим духом чекизма. Поэтому здесь политическая полиция является лишь функциональной величиной, исполняющей профессионально-административные функции одќного из винтиков партократической машины. Да, западные тоталитарные режимы унифицировали, регламентировали и контролировали политичесќкую, общественную и духовную жизнь. Но в партократическом государстве никакая жизнь не суќществует не только вне контроля и регламентаќции, но и вне руководства. То, что у западных тоќталитаристов было идеалом тотального контроля, у коммунистов было и есть факт тотального руќководства. Даже исходные позиции у них разные - западные тоталитаристы сохранили, как указыќвалось, старую государственную машину, соответќственно фашизировав её, коммунисты её уничтоќжили и создали свою собственную надгосударственную партийную машину; западные тоталитаќристы сохранили имущие старые классы, а комќмунисты их целиком уничтожили, не только экоќномически, но и физически; западные тоталитаќристы запретили политические партии и распусќтили их, коммунисты их ликвидировали не тольќко политически, но и физически.
       Однако главной отличительной чертой коммуќнизма от западного тоталитаризма явилась, коќнечно, коренная социальная революция - уничтоќжение старого общества с его экономической структурой и экономическими принципами и созќдание нового социального общежития на основе новой экономики, новых господствующих класќсов и новых экономических принципов. Эта соќциальная революция, начатая еще Лениным, прерќванная вынужденым НЭПом, продолженная Стаќлиным в конце двадцатых годов, сделала коммуќнистическую партию монопольным хозяином всей русской национальной экономики. Национализаќция промышленности и земли, национализация рабочего и крестьянского труда как следствие наќционализации экономики, монополия внешней и внутренней торговли, национализация средств коммуникации, национализация духовной жизни и её институтов, - всё это было тоже национаќлизацией "нового типа". Ее новизна заключалась в том, что была легализована беспрецедентная в истории партийная монополия на владение наќродным хозяйством, при которой не народ, не гоќсударство вообще, а маленькая часть народа, то есть партия монопольно планирует, контролирует, управляет и распределяет богатство страны. Из этого вытекали исключительно важные последќствия.
       Положив в основу своей экономической полиќтики марксово "бытие определяет сознание", леќнинское - "политика есть концентрированная экономика" и сталинское - "каковы условия маќтериальной жизни общества, таковы его идеи", - коммунисты приступили к своему эксперименту всемирно-исторического значения. Главная цель эксперимента - переделка социальной, духовной и нравственной природы человека. Партийная моќнополия на богатства страны самой партией рассматривается не как самоцель, не как источник благополучия и обогащения отдельных членов партии, а как инструмент, как фабрика доброќвольной или принудительной переделки старых и создания новых коммунистических людей. Принќцип распределения материальных благ советского общества, который гласит, что каждый член обќщества награждается по труду, затраченному им на пользу общества, на практике применяется так, чтобы способствовать успеху нового экспеќримента. При прочих равных условиях компенсаќция труда и ваше место в социальной иерархии общества зависят от вашего отношения к коммуќнистической идеологии и от эффективности ваќших личных усилий в деле её претворения в жизнь.
       Главный марксистский тезис - "базис" опреќделяет "надстройку", экономика определяет поќлитику, "способ производства материальной жизќни обуславливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще"*), кладётся в основу не только техники властвования, но и в основу коммунистической доктрины о создании нового, коммунистического человека. Однако эта доктрина опирается не только на партийную моќнополию экономики, но и на партийную монопоќлию политики. Ленин даже подчёркивает, в отлиќчие от Маркса, примат политики над экономикой, утверждая, что политика не может не иметь пер-
      
       *) Маркс, "К практике политической экономиќки", М., 1949, стр. 7.
      
       венства над экономикой.*) Это значит, примениќтельно к доктрине создания "нового человека", что в то время, когда экономика в руках партии является более или менее пассивным фактором косвенного воздействия, то политика, то есть власть, является активным фактором прямого воздействия. Поэтому вполне прав советский юрист, который пишет по данному вопросу, что в советском обществе партийное право (политиќка) "обладает такой огромной силой воздействия на жизнь, на процесс общественного развития, на отношения людей, какой не могло быть во всей предыдущей истории"**) и что "государство при социализме не ограничивается внешним, форќмальным регулированием, оно непосредственно организует хозяйственную и культурную жизнь общества, вникает в самое существо жизни, в её глубинные процессы"***).
       Вот в результате такой роли политических учќреждений партии и её подсобных государственќных органов режим партократии добился того, что он не просто контролирует, хотя бы тотально, поќлитическую, общественную и духовную жизнь, как это делали западные тоталитарные режимы. Он идёт дальше - он непосредственно управляет политикой, экономикой, культурой, мыслью, вкуќсом и чувствами людей. Здесь нет возможности
      
       *) Ленин, т. 32, стр. 62, 4 издание.
       **) М. А. Аржанов "Государство и право в их соотношении", М., 1960, стр. 12.
       ***) Там же, стр. 14.
      
       рассмотреть интересную проблему - насколько органически и глубоко новый режим владеет своќим народом в плане психологическом, но в плане организационном можно сказать, что он владеет им только при помощи гигантской машины физиќческого и духовного террора. В этом-то и тайна крепости и долголетия партократии.
       Мы сказали, что режим управляет не только политикой и экономикой, но управляет также мыслью и чувствами советских людей. Это вовсе не означает, что коммунисты духовно овладели народом. Они владеют аппаратом духовного упќравления народом, более того - они создали комќмунистическую элиту духовной жизни, создали коммунистические произведения, но не создали ни новой культуры, ни новых духовных ценносќтей. Много говорят о прогрессе советской науки и техники. И это верно. Точные науки сделали в СССР большие успехи, а вот гуманитарные науќки, все без исключения, застряли на уровне 1917 года. Почему же не развивались общественные, гуманитарные науки, тогда как точные науки сделали столь видные успехи?
       Ответ очень простой: математики и физики, химики и астрономы пользовались свободой научќных исследований в интересах советской военной машины (ядерная физика, электроника, ракетная техника и т. п.), тогда как ученые гуманитарных наук могли писать только такие исследования, которые были в интересах укрепления советской партийной машины. Для общественных наук был и остается обязательным ведущий ленинский принцип: "партийность науки". Это означает, что в СССР может быть издано только такое произќведение из области общественных наук, которое не только написано методом исторического маќтериализма, но и поставлено на службу генеральќной линии партии на сегодняшний день.
       Это означает далее, что в СССР может быть издано только такое произведение из общественќных наук, выводы которого предрешены в пользу коммунизма еще до того, как само произведение написано. Вместо кропотливого анализа - готовая марксистская схема, вместо научной рабочей гиќпотезы - дежурная истина из Маркса, Энгельса, Ленина, вместо открытия новых философских, социологических или экономических систем и концепций - декларация о незыблемости старой, давно уже обветшалой марксистской догмы. Поќэтому вполне естественно, что в СССР общестќвенные науки в основном существуют лишь по названию. Поскольку марксизм-ленинизм предќставляет собой "вершину всех наук", а критичесќкий подход к нему считается государственным преступлением, то исследователи нашего атомноќго, электронного и космического века заняты пропагандой и популяризацией того, что Маркс и Ленин писали еще при "керосиновой лампе".
       Партия не только осуществляет тотальный конќтроль над духовной жизнью, не только руковоќдит ею, но она определяет как тематику, так и метод духовного творчества, называемый метоќдом "социалистического реализма". Сущность этого метода сводится к тому, что прошлое, настоящее и будущее рассматриваются глазами и слышатся ушами коммунистических мракобесов во имя партии и её текущей политики.
       Роман или опера, полотно или скульптура, киќнокартина или цирк должны каждое своими спеќцифическими средствами и "художественными" образами пропагандировать мудрость партии и величие коммунизма. Произведения вне этой заќданной линии партии не увидят света, а если увиќдят, то будут объявлены "формалистскими" и "декадентскими" и изъяты из обращения, иногда даже вместе с их авторами.
       Таким образом, контроль западного тоталитаќризма над обществом являлся тотальным лишь в области политической и условно тотальным - в духовной жизни, тогда как советская система властвования - партократия - осуществляет не только абсолютный тотальный контроль, но и абќсолютное тотальное руководство во всех областях политической, экономической и духовной жизни и деятельности советского человека. Коммунисќтическая деятельность превзошла мечты Муссолиќни о тотальности государственного покорения чеќловека, с той лишь разницей, что и само советќское государство оказалось тотально покорённым партией. Лидеры большевизма имели все основаќния, противопоставляя свою власть не только другим тоталитарным системам, но и системам демократическим, заявлять: "В мире нет и не быќвало такой могучей власти, как наша, Советская власть, в мире нет и не бывало такой могучей партии, как наша коммунистическая партия",*) коммунистическая власть - "гигантская машиќна, которой еще не видело человечество ни в какой эпохе своего существования" **).
       Уникальность этой машины не позволяет стаќвить ее в один ряд с её слабыми и далеко не полќными копиями. Таким образом, партократия есть иерархическая система абсолютной политической, экономической и идеологической власти и властќвования "партии в партии" - аппарата КПСС, при которой законодательная, судебно-контрольная, распорядительно-собственническая функции слиты воедино и сосредоточены в центральном аппарате партии, а органы управления и распреќделения дуалистичны: руководящие органы наќходятся в иерархии партаппарата, исполнительќные органы - в иерархии государственного аппаќрата. Для тех и других органов Конституция СССР имеет формальную, а меняющаяся воля аппарата абсолютную силу.
       Даже сама "конституция партии" - устав парќтии - тоже имеет для них лишь формальное знаќчение. Режим такой тирании, как партократия, не может опираться на какие-либо писаные заќконы. Еще Ленин писал о большевистской диктаќтуре: "Научное понятие диктатуры означает не что иное, как ничем не ограниченную, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стесняемую, непосредственно на насилие опираю-
      
       *) Сталин, т. 13, стр. 231.
       **) Н. Бухарин, "Известия", 30. 3. 1934 года.
      
       щуюся власть" Ленин, т. XXV, стр. 441). Это не значит, конечно, что в управлениях партократии господствует импровизация. Наоборот, существуќет целая система неписаных норм и законов, коќторые точно, в деталях, определяют функции каждого винтика и привода исполинской партократической машины. Эти нормы и законы непиќсаного "партаппаратного права" (в отличие от пиќсаного "уставного права"), не меняясь в субстанќции, варьируются в зависимости от возглавления режима - если во главе партократии стоит олиќгархическая диктатура (Ленин), то партаппарат делит законодательную власть с партией через ее съезды, если же во главе партократии стоит едиќноличный диктатор (Сталин), то не только парќтия, но и сам ЦК вместе с Политбюро и Секретаќриатом пользуются лишь прерогативами совещаќтельных коллегий и осуществляют исполнительќную власть при единоличном диктаторе.
       Советская форма правления - партократия - явилась и осталась неизменной партийно-госуќдарственной моделью для всех вновь образовавќшихся коммунистических режимов в Европе, Азии и Америке (Куба). Действительные или мнимые разногласия между СССР, Китаем, Албанией, Югославией, Румынией, Кубой касались всего чеќго угодно, но только не одного: партократической сущности этих режимов (исключением явилась Чехословакия Дубчека). "Ревизионисты" и "ортоќдоксы" спорили и спорят не о пересмотре систеќмы партократии, хотя она и советского происхождения, а о гегемонии, с одной стороны, и о "партократическом суверенитете" - с другой.
       II. Цели и источники данного исследования
       История происхождения партократии есть истоќрия ленинского ЦК.
       За последнее десятилетие в СССР издано "Полќное собрание сочинений" Ленина, переизданы стаќрые протоколы съездов партии, опубликован еще ряд ценных архивных материалов из истории парќтии и революций, которые дают возможность правильно осветить и по-новому оценить внутренќние конфликты в ЦК и позицию Ленина. Надо заметить, что советские историки из своих же собственных архивных публикаций не делают тех выводов, которые из них совершенно ясно вытеќкают, или, наоборот, часто делают такие выводы, которые находятся в очевидном противоречии к ним. "Ленин никогда не ошибается, ЦК всегда и во всем следует Ленину, кроме нескольких проќфессиональных предателей", - такова примитивќная официальная концепция партийной историоќграфии. Однако объективный анализ самих же советских документов показывает, что история большевизма - это перманентная борьба между ЦК и Лениным за гегемонию в партии.
       Не умаление значения и места Ленина в его собственной партии, а восстановление историчесќкой правды как о его действительной роли, так и о природе внутренних конфликтов в ЦК, - такова одна моя цель.
      
       До самой Октябрьской революции Ленин возќглавлял крайне левое крыло большевизма (правда, бывали исключения), а после прихода к власти он возглавил его крайне правое крыло. В революќции Ленин боролся с людьми, которых он презриќтельно называл "старыми большевиками", подчерќкивая этим их консерватизм, а будучи у власти Ленин борется с "левым ребячеством", с теми, кто заболел "детской болезнью левизны в коммуќнизме". Даже духовный и физический наследник Ленина - Сталин продолжал ту же право-больќшевистскую ленинскую линию, пока боролся с "левой оппозицией" Троцкого и "новой оппозиќцией" Зиновьева и Каменева в союзе с правой группой Бухарина.
       Из всех конфликтов с ЦК Ленин, в конечном счете, выходил победителем, ибо он был не проќсто большевиком, а необыкновенным большевиќком, который в одной руке держал Маркса, в другой - Ницше, а в голове - Макиавелли.
       Однако сама ленинская партия и ее ЦК ненаќдолго пережили своего основателя. Прикованный больше года тяжкой болезнью к постели, но проќдолжая живо интересоваться состоянием и буќдущей судьбой партии, Ленин был свидетелем начала ожесточенной борьбы своих учеников и соратников за его политическое наследство - за власть. Каким-то безошибочным внутренним чутьќём проницательного политика он пророчески преќдугадал в этой борьбе и будущего могильщика своей партии - Сталина. Отсюда "Завещание" - письмо Ленина к XII съезду (1923) о снятии Сталина с поста "генеска" и личное письмо к самому Сталину о разрыве отношений с ним. Однако "гвардия Ленина" на свою же голову предпочла умирающему учителю здравствующего "генеска". Постараться раскрыть внутреннюю механику драќматических перипетий междоусобной борьбы диадохов за трон Ленина, - такова вторая моя цель. История не знает ни одной другой революционќной партии, которая прямо-таки по собственному "расписанию" ("Что делать?", "Апрельские тезиќсы", "Марксизм и восстание" Ленина) и с таким блистательным триумфом достигла бы своей стратегической цели - захвата власти, - как большевистская партия, но она не знает также и другой политической партии, которая, утвердивќшись у власти, так беззаботно и трагически конќчила бы свою жизнь, как большевистская партия. Родил ее Ленин, убил Сталин, но убил при помощи оружия, унаследованного у Ленина. Как тактик и стратег революции Сталин не идет ни в какое сравнение не только с Лениным, но и с Троцким, однако как мастер власти он превосходит их обоќих вместе взятых. Разгадку изумительных успехов Сталина на путях к его личной диктатуре я нахоќжу, кроме всего прочего, в том, что он хирургичеќскими инструментами ленинизма владел лучше, чем их изобретатель. К ленинскому арсеналу оруќжия Сталин не добавил ни одного нового, но в усовершенствовании и использовании ленинских оружий он открыл новую эпоху в истории больќшевизма тем, что в "технологию власти" большеќвиков ввел действительно новый компонент: криминальный метод восхождения к личной власти и криминальный режим управления ею. Ленинская диктатура партийной олигархии, контролируемой Центральным Комитетом как высшей инстанцией, стоявшей и над Лениным, сменилась сталинской тиранией, контролирующей и управляющей самим ЦК. Это произошло через политическое убийство ленинского ЦК и за относительно короткий истоќрический срок после смерти Ленина - за пять лет (1924-1929). Собственно, его даже нельзя назвать убийством, это скорее было самоубийство, и то не сразу, а по частям, не Сталиным, а этими частями друг друга, пока от ленинского ЦК не остались "рожки да ножки", но, увы, эти "рожки да ножќки" - был сам Сталин. Но управлял "самоубийќцами" Сталин, в чем они не давали себе отчёта. Воздавая дань историческим фактам, надо приќзнать, что в "гибридизации" уголовного искусства с политикой Сталин достиг как раз в этот период таких выдающихся успехов, которые делали его претензии на ленинское наследство вполне естеќственными, тем более, что к этому наследству он шел под ортодоксальным ленинским знаменем. Конечно, психологически Ленин - потомственќный русский дворянин и дитя западной политичеќской культуры - был сделан из другого материаќла, чем Сталин - сын опустившегося сапожника и дитя азиатчины, - но тот же Ленин преступлеќния, на которые он не был лично способен, всегда перепоручал Сталину как до революции - на Кавќказе ("эксы"), так и в гражданской войне (руководство групповыми убийствами, например, в Царицыне в 1918 г.).
       Ленин, хотя и отрицал в политической борьбе всякую общечеловеческую "внеклассовую" моќраль, но в силу своего происхождения ("бытие определяет сознание"!) лично не был свободен от значительного груза "буржуазно-дворянских предќрассудков", таких, как понятия личной чести, долга и лояльности иногда даже по отношению к своим политическим врагам (Мартов, Плеханов, князь Кропоткин). У Сталина же коварная амоќральность в политике была абсолютна по отношеќнию ко всем, начиная от соратников по партии и кончая его собственными учениками. Ленин, коќторый восхищался аморальностью Сталина, пока Сталин расстреливал "врагов народа" на фронтах гражданской войны, начал призадумываться над его действиями, когда Сталин начал применять ленинскую "классовую мораль" во внутрипартийќных делах. Ленин, по словам его жены Крупской, сказал однажды: Сталин "лишен самой элеменќтарной, самой простой человеческой честности" (L. Trotsky, Stalin, p. 375), и он не только сказал, но и сделал отсюда свои выводы ("Завещание", статья "Об автономизации", письмо Ленина Стаќлину в марте 1923 г. о разрыве личных отношеќний).
       Вот это абсолютная бесчестность Сталина и обусловила его победу над Лениным, пользуясь его же "моральным кодексом" (невыполнение леќнинским ЦК воли своего учителя о снятии Сталиќна как "нелояльного" с поста "генсека"), и над его честными соперниками в борьбе за трон Леќнина. Если бы даже в распоряжении историка больше не было ничего, достаточно одних офиќциальных документов XX и XXII съездов КПСС, чтобы сказать, что Сталин был гениальный угоќловник от политики, государственные преступлеќния которого узаконивало само государство. Из амальгамы уголовщины с политикой и родился уникум: сталинизм.
       Самый фундаментальный вывод, к которому я пришел после долголетнего изучения истории, идеологии и организации большевизма, сводится к следующему: старый, деспотический, но политиќческий большевизм умер вместе с Лениным. Со Сталиным начинается эра нового, тиранического, но уголовного большевизма.
       Попытаться показать духовные истоки, историќческое становление и правомерность торжества сталинского уголовного большевизма в СССР, - такова моя третья цель. Как бы партийные истоќрики и теоретики ни изощрялись в своих усилиях доказать, что Сталин и сталинская инквизиция не выросли из самой монопартийной системы и что практика "культа личности" Сталина, якобы, реќзультат "извращения" "ленинских норм", внимаќтельное изучение теории ленинизма и практики Сталина привело данного автора к заключению: истоки сталинизма надо искать, во-первых, в тоќталитарной "философии власти" Ленина в виде его учения о "диктатуре пролетариата", как "ноќвом типе" государства; во-вторых, в тиранической системе организации этой диктатуры, которую, по Ленину, может осуществлять непосредственно не сам "пролетариат", а только его "авангард" - апќпарат ЦК большевиков (система, которую я назќвал в другой книге "партократией"); в-третьих, в криминальном происхождении сталинского крыла большевизма (знаменитая кавказская "боевая дружина" "эксов" - террористов для убийства "врагов" и ограбления банков, магазинов, почт во главе с Коба-Сталиным и Камо-Тер-Петросяном в 1905-1912 гг.); и, наконец, в-четвертых, в кримиќнальном образе мышления самого Сталина. Ленин учил и Сталин хорошо усвоил следующий ведущий принцип ленинской "философии власти" примеќнительно к коммунистической диктатуре:"Научное понятие диктатуры означает не что иное, как ничем не ограниченную, никакими заќконами, никакими абсолютно правилами, не стеќсненную, непосредственно на насилие опираюќщуюся власть" (Ленин, т. XXV, стр. 441, третье изд.).Даже диктатуру одного человека, одного "вожќдя" подсказал Сталину Ленин. Когда немецкие левые коммунисты начали критиковать свое офиќциальное партийное руководство за то, что оно вместо "диктатуры масс" мечтает установить "диктатуру вождей", Ленин ответил: "Договоритьќся... до противоположения вообще диктатуры масс диктатуре вождей есть смехотворная нелепость и глупость" (там же, стр. 189). Оба эти принципа Ленина Сталин положил в основу своей интерпреќтации ленинизма еще в 1924 году (см. "Вопросы ленинизма", стр. 116, 128). Очень характерно, что третий ведущий принцип ленинизма, сформулиќрованный Лениным в 1920 году, Сталин обходил во всех своих писаниях полным молчанием, чтобы не выдать своего сокровенного замысла. Вот, что гласит этот принцип:
       "Советский социалистический централизм едиќноличию и диктатуре нисколько не противоречит, что волю класса иногда осуществляет диктатор, который иногда один более сделает и часто более необходим" (Ленин, там же, стр. 119, курсив мой. - А. А.).
       Через того же Ленина Сталин заимствовал идею Маркса о разгроме старой государственной машиќны и применил ее как раз к ленинской партийно-государственной машине - к разгрому ленинского ЦК. Сталин правильно рассчитал, что путь к укаќзанному Лениным единоличному правлению, к диктатуре одного вождя, лежит через ликвидацию думающей идейной части партии и физическое уничтожение всех остальных большевистских вожќдей.
       В деле осуществления этой цели исключительќную роль в руках Сталина сыграла резолюция Леќнина на X съезде о введении в партии "осадного положения", названного "Единством партии". Но и здесь Сталин, выступая за точное выполнение "ленинских норм", запрещающих инакомыслие в партии, все же превзошел учителя по методам действия и масштабу произвола. Сталин нашел, что имитаторы большевизма - немецкие нациоќнал-социалисты и итальянские фашисты куда боќлее логичны, чем Ленин, когда они массовый террор делают основой правления не только над народом, но и над собственной партией. Инакоќмыслие надо было предупредить еще до того, как оно оформилось или даже выявилось. Отсюда концепция Сталина о росте армии потенциальных "врагов народа" при "победоносном" восхождеќнии к коммунизму, отсюда же и его превентивќный террор против этих потенциальных "врагов народа".
       Вот здесь-то Гитлер подал Сталину предметный урок и подсказал неоценимую идею убийством не только оппозиционных деятелей (ген. Шлейхер), но и своих близких соратников во главе с Ремом за "заговор", который, разумеется, никогда и ниќкем не был задуман. Через пять месяцев убийстќвом своего близкого друга и старого большевика Кирова Сталин приступил к организации целой серии "заговоров" старых большевиков и полкоќводцев гражданской войны для их физического уничтожения. Но Сталин и здесь превзошел Гитќлера тем, что сумел заставить свои жертвы клевеќтать на самих себя, сознаваться в организации ими мнимых заговоров, убийств, в шпионаже, вредительстве, саботаже, с такими фантастичесќкими подробностями, - что должно было оправќдать в глазах внешнего мира расправу Сталина с партией Ленина как партией заговорщиков, убийц и шпионов.
       Таким образом, к концу тридцатых годов стаќлинский большевизм, немецкий нацизм и итальќянский фашизм настолько сблизились между собой по идеологии (антикапитализм, антидемократизм, "национал-социализм" и "социализм в одной стране", великодержавный шовинизм, атеќизм, культ "вождя", "фюрера" и "дуче") и по меќтодам управления (тоталитарно-полицейская дикќтатура при перманентном физическом терроре), что дало полное право главарям фашизма и комќмунизма объявить идентичность своего мировозќзрения в борьбе с демократическим Западом и прекратить всякую идеологическую борьбу между собою.
       Логическим концом этого исторического проќцесса перерождения большевизма в фашизм и было заключение пакта между Сталиным и Гитќлером в августе 1939 года. Это вовсе не было слуќчайностью, когда министр иностранных дел Гитлера Риббентроп, после банкета, который устроило для него Политбюро во главе со Сталиќным и Молотовым, заявил, по словам итальянскоќго министра иностранных дел Чиано, что во время этого банкета он "чувствовал себя в Кремле, словќно среди старых партийных товарищей" (A. Rossi, Russian-German Alliance 1939-1941, Beacon Press, Boston, 1957, p. 71). Риббентроп торжествующе доложил Гитлеру на второй день после этого банќкета, что Сталин произнес тост, который даже не был предусмотрен протоколом. Сталин сказал: "Я знаю, как крепко германский народ любит своего вождя! Поэтому мне хочется выпить за его здоќровье" ("Nazi-Soviet Relations 1939-1941, Docuќments from the Archives of the German Foreign Office", pp. 6-7). Это не был обычный дипќломатический тост вежливости главы правительства за главу другого правительства, ибо Сталин тогда не возглавлял советское правительство. Это был тост "вождя народов СССР" за "вождя герќманского народа", тост главы советского фашизќма за главу немецкого фашизма.
       Взаимная амнистия двух типов фашизма зашла так далеко, что Сталин вложил в уста своего верќного робота, председателя Совета министров СССР Молотова следующие воистину "исторические" слова:
       "Идеологию гитлеризма, как и всякую другую идеологическую систему, можно признать или отрицать... Но любой человек поймет, что идеолоќгию нельзя уничтожить силой, нельзя покончить с нею войной, поэтому не только бессмысленно, но и преступно вести войну, как войну на уничтоќжение гитлеризма" ("Правда", 1 ноября 1939 г.).
       После всего этого мы вполне можем поверить такому эксперту фашизма, как Муссолини, котоќрый в октябре 1939 года категорически заявил:
       "Большевизм в России исчез и на его место встал славянский тип фашизма" (A. Rossi, цит. пр., стр. 77).
       Мы знаем, что союзу Сталин-Гитлер изменил не Сталин, а Гитлер. Сталин, который так глубоко уверовал в свое органическое родство с Гитлером, с полным правом назвал нападение Гитлера на себя как раз тем словом, которое надо понимать буквально: "вероломным"! Гитлер незаслуженно поломал веру в него у Сталина.
       Но был ли Сталин неизбежен? Ответа надо искать в другом вопросе: был ли Ленин неизбежен, а стало быть, был ли Октябрьский перевоќрот неизбежен? В отношении случайного сложеќния объективных факторов, которые невозможќную победу большевиков сделали неизбежной, подробно говорится в соответствующей главе. В данной связи укажем лишь на совпадение мнеќний Ленина, Сталина и их врагов в том, что если бы Временное правительство вышло из войны и немедленно объявило радикальные земельные реќформы с конфискацией помещичьей земли в пользу крестьянства, то большевики не оказались бы у власти. В этом случае о Ленине знали бы только узкие специалисты истории русской соќциал-демократии, а о существовании Сталина воќобще никто ничего не знал бы.
       Однако здесь я хочу поставить вопрос о субъќективном факторе - о ленинской партийной маќшине в революции - в плоскости выдвижения одной психологической гипотезы.
       Политика есть уравнение со множеством неќизвестных. Если бы эти неизвестные можно быќло наперед расшифровать, то человеческая истоќрия, хотя и гармоническая, но лишенная внутќреннего драматизма, была бы невероятно скучна: тысячи королей, правителей, тиранов, чтобы умеќреть своей смертью, отказались бы от трона еще до того, как они взошли на него; сотни войн осќтались бы необъявленными; чтобы избегнуть собственной катастрофы, десятки организованќных революций вообще не состоялись бы, дабы они не "сожрали своих детей". Я осмеливаюсь утверждать, что и Октябрьская революция тоже
       не состоялась бы, если бы ее организаторам быќло дано знать, что их ждет в результате победы. В самом деле, бросим беглый взгляд на судьбы "отцов и детей" Октября:
       Из 29 членов и кандидатов ЦК, руководивших Октябрьской революцией: 3 человека убито враќгами (П. А. Джапаридзе, М. С. Урицкий, С. Г. Шаумян), 5 человек умерли своей смертью до сталинской диктатуры (Ленин, Ф. Э. Дзержинќский, В. П. Ногин, Я. М. Свердлов, Ф. А. Серќгеев-Артем), 2 человека покончили жизнь самоќубийством из-за Сталина (А. А. Иоффе, Н. А. Скрипник), 3 человека оказались в опале (М. К. Муранов, Е. Д. Стасова, А. М. Коллонтай), 15 чеќловек расстреляны Сталиным (Я. А. Берзин, Н. И. Бухарин, А. С. Бубнов, Г. Е. Зиновьев, Л. Б. Каменев, А. С. Киселев, Н. Н. Крестинский, Г. И. Ломов, В. П. Милютин, Е. А. Преображенский, А. И. Рыков, И. Т. Смилга, Г. Я. Сокольников, Л. Д. Троцкий - убит агентом Сталина; В. Н. Яковлева), двадцать девятым был сам Сталин.
       Из 30 руководителей Военно-революционного Комитета при Петроградском Совете (кроме члеќнов ЦК) - этого высшего органа военного рукоќводства октябрьским восстанием - 7 человек умерли или убиты до диктатуры Сталина (Аванесов, Гусев, Еремеев, Лазимир, Садовский, Склянский, Чудновский), 1 человек покончил жизнь самоубийством из-за Сталина (Лашевич), 2 человека оказались в опале (Подвойский, Саќмойлов), 18 человек были расстреляны Сталиќным (Антонов-Овсеенко, Анцелович, Бокий, Голощекин, Дыбенко, Залуцкий, Карахан, Кедров, Крыленко, Лацис, Мехоношин, Невский, Павлуновский, Петере, Позерн, Уншлихт, Чубарь, Юренев), в живых были оставлены 2 человека (Мануильский, Молотов).
       Из 16 членов первого большевистского правиќтельства - 4 умерли до диктатуры Сталина (Леќнин, Ногин, Луначарский, Скворцов-Степанов), а 12 человек расстреляны Сталиным (Авилов, Дыќбенко, Каменев - преде. ВЦИК, П. А. Кобозев, Крыленко, Ломов, Милютин, Овсеенко, Рыков, Теодорович, Троцкий, Шляпников).
       Из 16 командующих фронтами Красной Армии в гражданской войне - 3 человека умерли своей смертью (В. Н. Егорьев, П. П. Лебедев, А. А. Самойло), 1 убит большевиками (левый эсер М. А. Муравьев), судьба одного неизвестна (В. В. Яковќлев), один умер от операции, которую Сталин предложил сделать против воли больного (зиновьевец Фрунзе), а 10 человек расстреляны Стаќлиным (Антонов-Овсеенко, Р. И. Берзин, В. М. Гиттис, А. И. Егоров, Н. Н. Петин, М. С. Свечќников, П. П. Сытин, М. Н. Тухачевский, В. И. Шорин, И. Э. Якир - командующий группой войск).
       Из трех главнокомандующих всеми вооруженќными силами советской России - два расстреляќны Сталиным (Н. В. Крыленко, И. И. Вацетис), а третий объявлен "врагом народа" посмертно (С. С. Каменев).
       Даже из трижды вычищенного ЦК 1934 г. - Сталин расстрелял 98 человек старых большевиков (70 % всего членского и кандидатского соќстава ЦК).
       Вот если всем этим организаторам Октябрьќской революции и полководцам Красной армии в гражданской войне заранее было бы известно, что в результате их победы не только они сами буќдут убиты ими же созданным режимом, но и реќжим этот выродится в беспрецедентную тиранию одного из них, то просто нелепо думать, что они вообще стали бы на путь революции. Против данќного утверждения могут привести два весьма ярќких примера: Л. Д. Троцкий в своем "Завещании" в феврале 1940 года писал, что если бы ему приќшлось еще раз заново начинать свою жизнь, то он ее повторил бы так, как у него сложилась наќстоящая жизнь, присовокупляя, что он был и умрет революционером, марксистом, коммунисќтом. В дополнении к "Завещанию" от марта 1940 года Троцкий пишет, что он резервирует за собою право определить самому время своей смерти пуќтем самоубийства, но, как бы предчувствуя, что время его смерти может определить и Сталин, Троцкий тут же добавляет: "При каких бы обќстоятельствах я ни умер, я умру с непоколебимой верой в коммунистическое будущее" (Trotsky's Diary in Exile, p. 166, Harvard University Press, 1958).
       Другой пример: 11 июня 1937 года легендарќный красный полководец И. Якир перед его расќстрелом крикнул: "Да здравствует т. Сталин!"
       Конечно, такой человек, как Троцкий, не мог не только иначе писать, но иначе и думать, тем более, что он не знал, какая судьба его ожидает впереди. Но если можно было бы поставить пеќред Троцким 24 октября 1917 года вопрос: власть, которую ты захватишь, перейдет к твоеќму палачу из твоей же партии, он установит в стране режим перманентной инквизиции, убьет твоих сыновей, расстреляет всех твоих единомышќленников вместе со всей "ленинской гвардией", наконец, размозжит и тебе голову альпийской киркой в заокеанском изгнании, - согласен ли ты даже при таких условиях совершить революцию и взять эту власть? Думать, что Троцкий дал бы положительный ответ на такой вопрос 24 октябќря 1917 года, - значит допустить, что он был человеком явно ненормальным.
       Что же касается Якира, то тут нет никакой психологической загадки: "Да здравствует т. Стаќлин!" в его устах означало только одно - "Я абсолютно не виноват даже перед Сталиным, стаќло быть, Сталин - мой убийца". Сталин так и понял Якира, когда он, по словам Хрущева на XXII съезде, выслушав рапорт чекистского паќлача об этих предсмертных словах Якира, выруќгался в его адрес.
       Теперь об источниках данной работы.
       Мои главные источники - советские партийќные документы: протоколы съездов партии, проќизведения основоположников большевизма, докуќменты ЦК и многочисленных оппозиций, разные архивные публикации по истории революции, официальная и оппозиционная печать, отдельные исследования партийных историков. Все мои главные выводы основаны именно на этих партийќных документах. Западной литературой (америќканской, английской, немецкой, эмигрантской) я пользуюсь лишь в тех случаях, когда соответќствующие документы партии и партийных деяќтелей не публикуются в СССР, а на Западе давно пущены в научный оборот. То же самое относитќся и к документам германского министерства иностранных дел о субсидировании большевистќской революции. Меньше всего я пользовался официальными учбениками по истории КПСС. Идеологи КПСС никогда не писали и не напишут научно объективной истории своей партии. Если до письма Сталина в редакцию журнала "Пролеќтарская революция" в 1931 году еще появлялись отдельные ценные работы по истории партии, так же как и воспоминания старых большевиков, то этим письмом Сталин просто ликвидировал исќторию КПСС как науку.
       Объявив все старые книги по истории парќтии и революции "троцкистской контрабандой", в том числе даже те, о которых сам Ленин очень высоко отзывался (например, книга Джона Рида "Десять дней, которые потрясли мир" с предислоќвием Ленина), Сталин решил сам написать истоќрию партии. В результате появился пресловутый "Краткий курс", научно-литературная беспомощќность которого превзойдена только необузданќностью исторической фальсификации. Объявќленный официальным решением ЦК в 1938 году "энциклопедией марксизма-ленинизма" и "верќшиной исторической науки", "Краткий курс" Сталина играл в СССР в течение почти 20 лет роль коммунистической Библии. На XX съезде тот же ЦК, в том же почти составе, что и в 1938 году, но без Сталина, признал, что "Краткий курс" вовсе не "энциклопедия", а намеренная "фальќсификация истории партии" и "вершина" культа Сталина.
       После развенчания Сталина восстановили в своих правах и так называемую "историко-партийную науку", предметом исследования котоќрой является история КПСС и трех русских ревоќлюций. Однако методологические принципы этой науки остались те же самые, что и при Сталине. Поэтому нельзя себе представить более невежестќвенных людей как раз в области истории партии и русских революций, как именно кандидаты и доктора "историко-партийной науки". Это не поќтому, что они люди неспособные; наоборот, среќди них много талантливых и даже выдающихся людей, но то, чему их учат - не наука, а смесь наукообразного шарлатанства с партийным шаќманством; источники, по которым они изучают историю, это не подлинные документы эпохи, а их фальсифицированный суррогат. Даже и этот суррогат составлен так, чтобы будущие партийќные историки не знали в подлиннике политичесќких произведений основателей русского марксизќма - Плеханова, Аксельрода, Мартова, Потресова.
       Более того, для партийных историков табу и произведения основателей большевизма из "леќнинской гвардии", таких, как Зиновьев, Каменев,
       Бухарин, Рыков, не говоря уже о Троцком и Радеке. Пятнадцатимиллионная партия ежедневно слышит эти имена на занятиях в партийных шкоќлах, как имена "еретиков", но никто - ни слуќшатели, ни их преподаватели - не знает, почему соратники и личные друзья Ленина стали "ереќтиками" у Сталина и "шпионами" у Гитлера, не знает даже их биографий (в "Большой Советской Энциклопедии" нет биографий Троцкого, Зиноќвьева, Каменева, Рыкова, Бухарина, но есть биоќграфии Гитлера и Муссолини, этих идеологичеќских близнецов Сталина). Единственный источник партийных историков - это Ленин, но и из Леќнина они берут только то, что укладывается в рамки текущей политики партаппарата, а что ей противоречит - замалчивают.
       На XIV съезде Зиновьев рассказывал, как стаќлинцы отводили неугодные им места из сочинеќний Ленина при помощи такого аргумента:
       "Не надо мол слишком много цитировать Влаќдимира Ильича... Зачем цитировать Ленина, у неќго можно найти что угодно, как у дядюшки Якоќва - товара всякого" ("Правда", 23.XII.1925).
       Часто бывает и так, что интерпретируют Ленина с заведомым извращением его мысли (последние, но классические примеры извращения мысли и желания Ленина - это грубая антиленинская инќтерпретация "Письма к съезду", то есть "Завеќщания" Ленина и его статьи "К вопросу о нациоќнальностях или об автономизации" как в учебќниках Пономарева "История КПСС", так и в "шеститомнике" "История КПСС" под редакцией Поќспелова).
       Их другой источник - это Сталин, но без часќтых ссылок на самого Сталина. В основе метоќдологии партийных историков лежит ленинский принцип "партийности в науке" - в сталинской интерпретации. Сущность этой интерпретации сводится к тому, что все вещи, категории, явлеќния, события и сами лица рассматриваются и оцениваются с точки зрения интересов "генеральќной линии партии" на текущем этапе ее политиќки. Поэтому у большевистских историков "истоќрия - есть политика, опрокинутая в прошлое", по определению патриарха советской исторической науки Покровского. Поэтому же у них, как говоќрил французский историк Гизо о своем времени, "события настоящего освещают факты прошлоќго". Но не все события настоящего у большевистќских историков освещают факты прошлого. Иные важнейшие события и крупнейшие факты истоќрии просто объявляются не бывшими в угоду тоќму же принципу "партийности в науке".
       Вообще "фигура умолчания" - самый распроќстраненный прием партийных историков. Если же факты и события настолько кричащи, что их умолчать невозможно, то для их объяснения приќбегают к самой грубой фальсификации. Наприќмер, невозможно не назвать имени Троцкого в связи с Октябрьской революцией и гражданской войной. Его называют, но как? Вот самый свежий пример. Советский академик, бывший секретарь Сталина по "Истории гражданской войны в СССР", И. Минц в своем капитальном труде "Веќликий Октябрь" пишет о роли Троцкого в Окќтябре:
       "Хотя Троцкий и голосовал за резолюцию о восстании, но практически его не готовил и ниќкакого участия в разработке плана восстания не принимал" (т. II, 1967, стр. 954).
       Но учитель Минца - Сталин - в день первой годовщины Октября писал в "Правде":
       "Вся работа по практической организации восќстания проходила под непосредственным руководќством председателя Петроградского Совета Троцќкого. Можно с уверенностью сказать, что быстќрым переходом гарнизона на сторону Совета и умелой постановкой работы Военно-революционќного комитета партия обязана прежде всего и главным образом т. Троцкому" - ("Правда", 7.XI.1918).
       В отношении роли Троцкого в руководстве Красной армией в гражданской войне во всех соќветских учебниках истории говорится одно и то же: Троцкий систематически изменял, предавал и саботировал победу Красной армии. При этом партийных историков совершенно не смущает отќсутствие у них простейшей политической логики - как же мог терпеть такого "предателя", "изќменника" и "саботажника" во главе Красной арќмии "всевидящий и всезнающий гений" - Леќнин?
       Сам метод исследования партийных историков тоже антинаучен. Перед тем, как приступить к исследованию той или иной проблемы, исследователь, обычно, составляет себе рабочую гипотеќзу, или ряд гипотез, добросовестно собирает все данные не только в пользу его собственной гипоќтезы, но и против нее, систематизирует и классиќфицирует их, - только после этого он ставит пеќред собою конкретные цели и приступает к саќмому процессу написания работы. И появляется произведение, выводы которого могут быть пряќмо противоположны первоначальной гипотезе.
       Ничего подобного не допускают метод истмаќта и принцип "партийности в науке". Партийќный историк на поставленную им проблему знает ответ еще до того, как он приступил к ее исслеќдованию. Оч просто берет нужную цитату из Леќнина, или из постановления ЦК КПСС, и собиќрает только такие факты, которые подтверждают данную цитату.
       Таковы исследования по истории КПСС, котоќрые вышли и после Сталина. Исключением явились ценные работы профессора Буджалова по истории ЦК за март 1917 года и профессора Кузьмина о роли Сталина в гражданской войне. Во время правления Хрущева, начиная с XX съезќда, также вышло, как сказано, много ценных доќкументов по истории партии. Со свержением Хруќщева подобные издания почти прекратились.
       Изданная при новом руководстве монументальќная, по видимости, шеститомная "История КПСС" на самом деле представляет собой тот же сталинќский "Краткий курс", лишь растянутый на шесть томов в восьми толстых книгах. Вы читаете "шесќтитомник" и все время ловите себя на мысли, что читаете давно знакомую вещь, а потом, когда вы начинаете копаться в своей памяти, то выясняетќся, что вы просто читаете раскавыченного Сталиќна. Не только концепцию, но даже и аргументаќцию авторы "шеститомника" заимствуют или проќсто переписывают из "Краткого курса" и "Сочиќнений" Сталина. Я не нашел ни одного важного нового документа, ни одной оригинальной мысли в "шеститомнике", которых я раньше не вычиќтал бы у Сталина. Казалось бы, что в такой соќлидно задуманной истории КПСС будут введены в научный оборот протоколы пленумов ЦК соќрокалетней или хотя бы пятидесятилетней давќности (1919-1930...), но ничего подобного не слуќчилось. Почему же эти протоколы до сих пор осќтаются строго охраняемой государственной тайќной Кремля?
       Я по своему партийному рангу имел доступ к стенографическим протоколам пленумов ЦК двадќцатых и тридцатых годов (их печатали в ограниќченном количестве экземпляров в типографии ЦК, рассылал "Секретариат т. Сталина" партийному активу уровня секретарей обкомов, включая сюќда и слушателей ИКП, после ознакомления их нужно было возвращать в ЦК). Поэтому я могу засвидетельствовать, что никаких государственќных секретов дальнего действия в протоколах ЦК того времени нет. Но в них есть факты и докаќзательства со стороны разных оппозиций о чуќдовищной уголовной практике Сталина и сталинќского аппарата по фабрикации искусственных дел для уничтожения старой ленинской партии - РКП(б) и по созданию новой сталинской партии - КПСС. Естественно поэтому, что нынешняя парќтия не хочет, чтобы народы СССР узнали из этих протоколов ЦК ее уголовное происхождение.
       Послехрущевское Политбюро ЦК, которое вчера вместе с Хрущевым единогласно осудило Сталиќна как преступника, а сегодня без Хрущева едиќногласно реабилитирует его как "выдающегося ленинца", можно было бы обвинить в беспринќципности, если бы в таком поведении выучениќков Сталина не было своей внутренней логики - опыт показал им, что существующая система олиќгархической диктатуры не допускает иной альќтернативы властвования, как именно сталинское правление, хотя бы и модернизированное. Реабиќлитируя былого "отца"-преступника, сталинские эпигоны берут на себя историческую ответственќность за злодеяния Сталина и открыто признают свою духовную сталинскую родословную.
       Это, правда, не свидетельствует о политичесќкой мудрости верховных партократов, но весьма упрощает задачу историка: ему уже не приходитќся, как это было при Хрущеве, доказывать, что XX и XXII съезды глубоко ошибались, искусственќно противопоставляя Сталина Ленину. Сталин был и останется в истории Лениным, доведенным до его логического конца. Вот почему ученики Сталина из Политбюро были правы, когда они до XX съезда постоянно повторяли: "Сталин - это Ленин сегодня". Эволюция в этом лозунге сводится к тому, что они сейчас говорят только о Ленине, но думают о Сталине.
       К названным выше источникам надо добавить еще один источник, который в какой-то мере неќзримо присутствует в данной работе, начиная с середины двадцатых годов, - это мой личный опыт. Я вступил в партию, добавив себе нескольќко лет, совсем юношей еще в те годы, когда в ее Политбюро сидели Троцкий, Зиновьев, Каменев, Рыков, Бухарин, Томский плюс Сталин. Сделав довольно быстро карьеру партийного работника, я имел возможность изнутри наблюдать борьбу разных оппозиций против сталинской фракции. Во время борьбы между Троцким и Сталиным моя симпатия была на стороне Сталина, во время же борьбы между Сталиным и Бухариным - на стороне Бухарина. Это нашло свое отражение в моей статье в газете "Правда" против тезисов Политбюро к XVI съезду по двум вопросам: я критиковал сталинскую национальную политику ЦК, противопоставляя ей ленинскую, и отводил курс на коллективизацию в национальных ресќпубликах, как курс тоже явно не ленинский. По первому вопросу я писал:
       "Нынешние темпы нашего культурного и экоќномического строительства в национальных райоќнах не обеспечивают выполнение весьма ясных и практических директив Х-ХII съездов (1921-1923 годы) партии не только за эту пятилетку, но и за ближайшие пятилетки... Надо (провести) практическое, более чем форсированное устранеќние фактического неравенства национальностей... Нельзя утверждать, что все, что хозяйственно нецелесообразно и неэффективно в данное время, пролетарская революция не делает".
       По второму вопросу, исходя из того, что антиќколхозные восстания в 1929 - 1930 гг. были "в больших масштабах в национальных районах, чем в русских", я отвергал тот пункт в тезисах Поќлитбюро, в котором говорилось, что "в нациоќнальных районах Востока получит на первое вреќмя распространение товарищество по общественќной обработке земли, как переходная форма к артели" ("КПСС в резолюциях", ч. II, стр. 595-6, 1953 г.).
       В ответ на это в моей статье говорилось:
       "Мы думаем, что эта подготовительная работа к массовому колхозному и тозовскому движению должна начаться с самого начала - с землеустќройства. Если мы начали подготовку с тозов, это было бы не по-ленински... Начать нужно с просќтейшего и пока неразрешенного - с землеустќройства".
       И, в доказательство своей правоты я сослался на решение предыдущего, XV, съезда, в котором говорилось:
       "Провести землеустройство бедняцких и малоќмощных слоев крестьянства за счет государства. Проведение землеустройства должно быть теснейќшим образом увязано с другими мероприятиями (агропомощь, кредит, мелиорация, машиноснабжение и т. д.)... Признать неотложным установлеќние основных начал землеустройства и землеќпользования в общесоюзном масштабе" ("КПСС в рез.", там же, стр. 365).
       По обоим вопросам я приводил массу примеќров, как у ЦК слова расходятся с практикой его местных органов (см. газету "Правда", 22 июня 1930 г., А. Авторханов "За выполнение директив партии по национальному вопросу").
       Статья вызвала целую дискуссию, о которой я подробно рассказал в другом месте (см. мою книќгу "Технология власти"). Здесь я ограничусь циќтатой из статьи одного из моих критиков, наглядќно характеризирующей не столько меня, сколько умирающую партию, в которой отныне всякая критика сталинского ЦК считается "предательќством":
       "Что выходит, если пойти по пути предлагаеќмому тов. Авторхановым? Это означает снятие всерьез и надолго лозунга сплошной коллективиќзации в национальных районах... так как это земќлеустройство будет землеустройством индивиќдуальных крестьянских хозяйств... Тов. Авторќханов определенно заболел правооппортунистической болезнью. Он не видит того, что есть в национальных районах, а "не признавать того, что есть, нельзя, - оно само заставит себя признать" (Ленин). Почему мы так резко возражаем тов. Авторханову? Да хотя бы потому, что "время боќлее трудное, вопрос в миллион раз важнее, заќболеть в такое время - значит рисковать гибелью революции" (Ленин, из речи на VIII съезде партии против тов. Бухарина). Предательские уши правых дел мастера торчат из рассуждений Авторханова о путях коллективизации национальных окраин" (газета "Правда", 30 июня 1930 г., Л. Готфрид "О правильных и правооппортунистических предќложениях т. Авторханова").
       Мне была оказана большая честь - я был посќтавлен в прямую связь с Бухариным и предупќрежден словами Ленина, что из-за меня, неизќвестного слушателя Института Красной Професќсуры, может погибнуть целая революция!
       Дискуссия продолжалась, я "храбрился" ссылќкой на решение XV съезда о землеустройстве, поќка Сталин не положил конец дискуссии краткой фразой в своем докладе на открывшемся уже XVI съезде:
       "ЦК пересмотрел метод землеустройства в пользу колхозов" (Сталин, Соч. т. 12, стр. 286).
       После этой директивной "справки" Сталина я решил спасти и "революцию" и свой партбилет обычным тогда приемом: сделал покаянное заявќление ("Правда", 4 июля 1930 г.).
       Моя статья пошла на пользу только мне самоќму - вот с этих пор я стал критически переоцениќвать, что уже произошло, и критически наблюќдать, что дальше происходит. Очень скоро выясќнилось, что идеалы наши - фикции, обещания - обман, надежды - самообман. Когда же, как бы для завершения моего марксистского образования, после окончания Института Красной Профессуры в 1937 году сталинцы меня посадили в том же гоќду в подвал НКВД, объявив "врагом народа", то, должен признаться, этот чекистский "универсиќтет" в течение пяти лет дал мне то, что не моќжет дать никакая профессура: теперь только вперќвые я увидел Сталина нагишом в политике, а его и без того уже "обнаженный меч революции" - чекистскую машину - в действии.
       Обо всем этом, разумеется, я ничего не пишу, но такой личный опыт имеет то преимущество, что лучше понимаешь не только фарисейский язык документов, но и скрытую подоплеку самых событий.
       В этом преимуществе кроется и серьезная опасќность, которую я постоянно учитываю, а именно: как бы мое личное, эмоциональное, не наложило своего отпечатка на исследование во вред его научной объективности. Не нужно большой фанќтазии, чтобы предвидеть реакцию партийных идеологов на это произведение, - это его тотальќное замалчивание, если оно не попадет в орбиту вездесущего, подлинно свободного голоса народов СССР - в Самиздат, объявление его "клеветничеќским", если оно найдет дорогу туда. Вступать в полемику по существу содержания самой работы советские жандармы от науки не станут. Ведь в их функцию и компетенцию не входят ученые споры, как это бывает во всяком правовом госуќдарстве, их профессия - "тащить и не пущать", как это подобает тоталитарно-полицейскому реќжиму. К тому же, объявить автора "клеветником" куда проще, чем опровергать его выводы, осноќванные на анализе исключительно советских офиќциальных источников. Все, что партийные истоќрики и при Сталине и после него намеренно умалчивали при использовании этих источников, я вытащил на свет Божий; их просталинские инќтерпретации произведений Ленина я пересмотрел в духе Ленина; из стенографических протоколов ЦК и съездов партии партийные историки цитиќруют только тех ораторов, кто говорил о мудрости Ленина, а я цитирую и тех старых большевиков, кто в этом сомневался; изгнанных из истории партии и революции большевистских лидеров по преќсловутой формуле "Ленин, Сталин, Свердлов и др." - вот этих "и др." я восстановил в партии в их истинной роли; большевистским лидерам из разных оппозиций, которых в партийных учебниќках клеймят как "изменников революции", лишая их возможности говорить об их действительной позиции, я вернул "свободу слова" излагать свои аргументы. Получилась картина, близкая, на мой взгляд, к действительной истории ленинского ЦК, но далекая от той, которую рисует казенная истоќриография.
       Автор не строит себе никаких иллюзий в отноќшении несовершенства своей работы. Совершенќная и полная история ЦК может быть написана лишь будущими историками, когда откроются секретные архивы ЦК и советской политической полиции. Этого не будет пока существующий неоќсталинский режим не сойдет с политической сцеќны. Поэтому задача автора была более скромна: воссоздание документированной истории "триумќфа и гибели ленинского ЦК" на основе анализа уже известных советских официальных источниќков. Насколько он справился и с этой задачей - судить не ему, а добросовестному критику и люќбознательному читателю.
       А. Авторханов
       PS. В ходе работы над материалом мне прихоќдилось цитировать собрания сочинений Ленина трех изданий. При этом сложились следующие обозначения, варьирующие в названии и в нумеќрации томов (римскими или арабскими цифрами): "Ленин, т. XXV" - третье издание, "Ленин, Соч., т. 25" - четвертое издание, "Ленин, ПСС, т. 25" - пятое издание.
       А. А.
      
      
      
       Глава 1
       ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА ПАРТИИ
       История, как и природа, любит контрасты и причуды. Ими полна и история коммунистичесќкой партии Советского Союза: первый съезд РСДРП считается в СССР официальной датой обќразования КПСС, но его организатором был неќпримиримый враг большевизма - "Общееврейќский рабочий союз в России и Польше" (Бунд); из девяти делегатов съезда восемь человек стали впоследствии антибольшевиками, а девятого Стаќлин уничтожил во время великой чистки со всей элитой большевизма; первым программным доќкументом русского пролетариата считается Маќнифест I съезда, но его автором был идеолог русќской буржуазии П. Струве. Тем не менее, I съезд как раз в истории большевизма действительно имеет исключительное значение именно потому, что он впервые создал то знаменитое учреждение, которое потом сделает эпоху: Центральный Коќмитет.
       I съезд Российской Социал-демократической Раќбочей партии (РСДРП) происходил 1-3 марта 1898 года под видом вечеринки по поводу именин жены одного из социал-демократов. Маленький деревянный домик на окраине Минска, в котоќром заседал съезд, находился на узкой улице пряќмо напротив здания конной жандармерии ("Исќтория КПСС", т. 1, Москва, 1964, стр. 260-265). Заседать под носом полиции считалось лучшим способом конспирации.
       Делегаты на съезд были избраны от "Союзов борьбы за освобождение рабочего класса" Петерќбурга, Москвы, Киева, Екатеринослава, редакции "Рабочей газеты" (Киев) и Бунда. Лидеры Петерќбургского "Союза" В. И. Ульянов (Ленин) и Ю. О. Цедербаум (Мартов) отсутствовали, так как находились в ссылке. Первый ЦК состоял из трех членов. Ими были А. И. Кремер (лидер Бунда, созданного в 1897 г.), С. И. Радченко (отошел от большевизма в 1907 г.), Б. Л. Эйдельман (погиб в сталинской тюрьме в 1942 г.).
       В резолюции съезда о роли и месте ЦК в парќтии сказано следующее:
       "Исполнительным органом партии является Центральный Комитет, избранный съездом парќтии, которому он и отдает отчет в своей деятельќности".
       Съезд определил и конкретные обязанности ЦК. В круг этих обязанностей входит:
       "а) забота о планомерной деятельности партии (распределение сил и средств, выставление и проќведение однообразных требований и пр.)..;
       б) создание и доставка местным комитетам литературы ;
       в) организация таких предприятий, которые имеют общее для всей России значение (празднование 1 мая, издание листков, помощь стачечниќкам и проч.)" ("КПСС в резолюциях", ч. 1, Москќва; 1953, стр. 14).
       Если перед ЦК встанет особо важный вопрос компетенции съезда партии, то ЦК может приќнять единогласное решение при условии, что о принятом решении будет дан отчет ближайшеќму съезду. Центральному Комитету предоставќляется право кооптации новых членов. Он предќставляет партию в сношениях с другими революќционными организациями.
       Характерная особенность первого Устава парќтии, отличающая его от последующих ленинских Уставов, - его руководящая идея суверенитета партии над своим исполнительным органом. Эта идея весьма выпукло выражена в следующем, седьмом параграфе решения съезда:
       "Местные комитеты выполняют постановления Центрального Комитета в той форме, какую они найдут более подходящей по местным условиям. В исключительных случаях комитетам предоставќляется право отказаться от выполнения требоваќний Центрального Комитета, известив его о приќчине отказа. Во всем остальном местные комитеќты действуют вполне самостоятельно, руководстќвуясь лишь программой партии" (там же, стр. 15).
       Следующий, девятый, параграф решения еще раз подчеркивает идею суверенитета партии над Центральным Комитетом:
       "Высшим органом партии является съезд предќставителей местных комитетов" (там же, стр. 15).
       ЦК распоряжался средствами партии, которые
       составлялись из добровольных периодических отчислений местных комитетов и из специальных сборов в пользу партии (там же, стр. 14).
       Большинство из делегатов (5 из 9) сейчас же после съезда было арестовано. Оставшиеся на воле члены ЦК - Кремер и Радченко - организоќвали составление и публикации Манифеста I съезќда, автором которого был вышеназванный П. Б. Струве. В Манифесте, составленном с большим пафосом, говорилось:
       "Чем дальше на восток Европы, тем в политиќческом отношении слабее, трусливее и подлее стаќновится буржуазия, тем большие культурные, поќлитические задачи выпадают на долю пролетариаќта. На своих крепких плечах русский рабочий класс должен вынести и вынесет дело завоевания политической свободы... Русский пролетариат сбросит с себя ярмо самодержавия, чтобы с тем большей энергией продолжать борьбу с капитаќлизмом и буржуазией до полной победы социализќма... Российская социал-демократическая партия продолжает дело и традиции всего предшествоќвавшего революционного движения в России; стаќвя главнейшей из ближайших задач партии в ее целом завоевание политической свободы, социал-демократия идет к цели, ясно намеченной еще славными деятелями старой "Народной воли". Но средства и пути, которые избирает социал-демокќратия, иные" (там же, стр. 13).
       Этот Манифест в эпоху Сталина трактовался как политически невыдержанный. В официальном
       издании ЦК КПСС "КПСС в резолюциях" о нем сказано так:
       "Опубликованный "Манифест" страдал сущестќвенными недостатками: в нем была обойдена задача завоевания пролетариатом политической власти, ничего не сказано о гегемонии пролетаќриата, обойден вопрос о союзниках пролетариаќта..." (там же, стр. 11).
       Эти обвинения необоснованны. Официальные историки Сталина требовали от "Манифеста" идей, которых тогда не было у самого Ленина - гегемония пролетариата, диктатура пролетариата, крестьянство как союзник пролетариата. К этим идеям Ленин пришел в период 1900-1905 гг.
       Что же касается "Манифеста", то Ленин писал:
       "Мы... вполне разделяем основные идеи "Маниќфеста" и придаем ему важное значение" (там же, стр. 18).
       Впрочем, несостоятельность таких обвинений была настолько очевидной, что новая фундаменќтальная "История КПСС" по существу отмежеваќлась от старой концепции. Там сказано:
       "Хотя Струве был далек от революционного марксизма, в "Манифесте" он не мог провести свои реформистские взгляды" ("История КПСС", т. 1, стр. 265-266).
       И на самом деле, "Манифест" Струве был куда более революционным и радикальным, чем ранќние писания самого Ленина ("Задачи русских соќциал-демократов", "Кто такие друзья народа"). Что же касается Устава партии, особенно роли и места ЦК в самой партии, то решения I съезда действительно находятся в глубоком противореќчии с будущим организационным учением лениќнизма. Однако в то время сам Ленин, хотя уже тогда известный партийный деятель и публицист, еще не имел представления о своем будущем "орќганизационном плане" по созданию партии ревоќлюции, который он развил в своей знаменитой книге "Что делать?" (1902 г.). Но что Ленина с первых же шагов его революционной деятельности занимало - это идейная прямолинейность и орќтодоксальная чистота движения. Монолит, а не конгломерат мнений - вот идеал ленинской парќтии. Поэтому в редакционной статье первого ноќмера газеты "Искра" (декабрь 1900 г.) он пишет:
       "Прежде, чем объединяться, и для того, чтобы объединиться, мы должны сначала решительно и определенно размежеваться... Понятно поэтому, что мы не намерены сделать наш орган простым складом разнообразных воззрений. Мы будем веќсти его, наоборот, в духе строго определенного направления. Это направление может быть выраќжено словом: марксизм..." ("КПСС в резолюциях", ч. 1, стр. 19).
       Цельная доктрина об организации партии новоќго типа Лениным была разработана в упомянутой книге "Что делать?" Квинтэссенцию своей доктќрины Ленин выразил в следующем тезисе:
       "Дайте нам организацию революционеров - и мы перевернем Россию!" (Ленин, т. IV, стр. 458, 3-е изд.).
       "Организация" - альфа и омега ленинского плана революции. "У пролетариата нет иного оружия в борьбе за власть, кроме организации..." (Ленин, "О партийном строительстве", стр. 288, Москва, 1956). Этому принципу он остается верен всю свою жизнь.
       Ленин, образованный марксист, мало интересоќвался марксизмом как научной теорией, он ему нужен был как средство, как идеологическое оруќжие для политических целей - для создания "орќганизации революционеров". Причем и здесь Леќнин остается верен "диалектике": он пропускает европейский духовный продукт - марксизм - чеќрез фильтр русской специфики, отбрасывая из него все утопическое и возвышенное, утилизируя все практическое и динамичное. Уже в одной из своих ранних работ Ленин предлагал из марксизма "выработать наиболее подходящую для наших условий форму организации для распространения социал-демократизма и сплачивания рабочих в политическую силу" (Ленин, т. 1, стр. 302).
       Однако под "организацией" Ленин понимает нечто большее, чем обычная политическая парќтия, союз или объединение.
       Ввиду исключительной, решающей важности данного вопроса в боевом арсенале как историчеќского большевизма, так и современного коммуќнизма, остановимся на нем подробнее. "Организаќция революционеров", по Ленину, - это не просто организация, а система организаций с двумя сетяќми: вертикальная сеть собственно самих партийќных организаций со строжайшим иерархическим уставом и со столь же строжайшей субординацией, и горизонтальная сеть вспомогательных организаций, которые формально являются беспартийќными, а на деле - исполнительными органами воли вертикальной сети.
       Прежде всего и раньше всего создается высшая, но весьма узкая организация вождей партии, коќторую Ленин называет "организацией профессиоќнальных революционеров". Сжатую, но весьма выпуклую характеристику дает Ленин этой оргаќнизации в следующих словах:
       "Без десятка талантливых, испытанных, проќфессионально подготовленных и долгой школой обученных вождей, превосходно спевшихся друг с другом, невозможна в современном обществе стойќкая борьба ни одного класса... И вот я утверждаю: 1) Что ни одно революционное движение не моќжет быть прочно без устойчивой и хранящей преќемственность организации руководителей; 2) что, чем шире масса, стихийно вовлекаемая в борьбу, составляющая базис движения и участвующая в нем, тем настоятельнее необходимость в такой организации и тем прочнее должна быть эта оргаќнизация; 3) что такая организация должна состоќять, главным образом, из людей, профессионально занимающихся революционной деятельностью; 4) что в самодержавной стране, чем более сузим состав такой организации до участия в ней таких только членов, которые профессионально заниќмаются революционной деятельностью и получили профессиональную подготовку в искусстве борьбы с политической полицией, тем труднее будет "выќловить" такую организацию, и 5) - тем шире буќдет состав лиц и из рабочего класса и из остальных классов общества, которые будут иметь возќможность участвовать в движении и активно раќботать в нем" (Ленин, т. IV, стр. 454-456).
       В условиях полицейского режима должна быть создана такая "организация профессиональных революционеров", конспиративная техника котоќрой успешно конкурирует с такой же техникой политической полиции. Эта ленинская организаќция должна быть одновременно и разведкой и контрразведкой в отношении техники революциќонной работы, "мозговым трестом" и пропагандќным штабом в общем руководстве над революциќонным подпольем. Ленин так и говорит:
       "Десяток испытанных, профессионально вышќколенных не менее нашей полиции революционеќров централизует все конспиративные стороны дела, подготовление листовок, выработку приблиќзительного плана, назначение отряда руководитеќлей для каждого района города, для каждого фабќричного квартала, для каждого учебного заведеќния и т. п." (Ленин, т. IV, стр. 457).
       Ленин отводит требование о демократическом принципе построения партийной организации в условиях полицейского строя как наивное и смешќное. Организация должна быть построена на строго конспиративных началах и при диктаторќском руководстве. В условиях самодержавия, - говорит Ленин, - не может быть демократизма, ибо демократизм "в потемках самодержавия, при господстве жандармов есть лишь пустая и вредная игрушка... ибо на деле никогда, никакая революќционная организация демократии не проводила и не может проводить... (ею) облегчают только поќлиции широкие провалы... Единственным серьезќным принципом для деятельности нашего движеќния должна быть: строжайшая конспирация, строжайший выбор членов, подготовка професќсиональных революционеров" (Ленин, т. IV, стр. 468-469).
       После четырехлетнего перерыва со времени ликвидации ЦК I съезда партии и после двухлетќней и весьма плодотворной работы редакции гаќзеты "Искра" (Плеханов, Ленин, Мартов, Аксельрод, Вера Засулич, Потресов) по подготовке нового съезда партии были созданы идейно-политические и организационные предпосылки для восстановлеќния РСДРП. Из среды членов редакции "Искра" особенно отличались, как организаторы и партийќные теоретики, два друга-врага: Ленин и Мартов. Под их руководством в России была создана шиќроко разветвленная, великолепно действующая конспиративная сеть агентов и организаций газеќты "Искра". Это дало возможность уже в ноябре 1902 года создать в революционном порядке ноќвый центр партии под названием "Организационќный Комитет по созыву II съезда РСДРП". "ОК", как сокращенно назывался Организационный Коќмитет, был создан не за границей, как "Искра", а в самой России - во Пскове.
       Уже сам факт его создания в условиях царского самодержавия говорил за то, что русский марксиќстский социализм из теории эмигрантских публиќцистов начал превращаться в практику русского рабочего движения. В состав ОК первоначально входили практики-организаторы партии - В. Н. Краснуха (от Петербургского комитета), Е. Я. Леќвин (от группы "Южного Рабочего") и И. И. Радченко (от организации "Искры"). Позднее в ОК были кооптированы: Г. М. Кржижановский, Ф. В. Ленгник, П. А. Красиков, И. Н. Лепешинский (все они потом стали важными большевиками), К. Портной (от Бунда), Р. С. Гальбергштадт, Е. М. Александрова, В. Н. Розанов (от "Южного Рабоќчего") и А. М. Стопани (от "Северного Союза") (Ленин, Собр. соч. т. V, стр. 415).
       ОК действовал на правах ЦК и на своем пленуќме в феврале 1903 года (г. Орёл) разработал устав по созыву нового, II, съезда партии.
       ОК выпустил "Извещение" о своем образоваќнии, о своих целях и задачах. В "Извещении" гоќворилось:
       "...в настоящее время перед русской социал-деќмократией стоит громадная задача, которая не по плечу никаким местным комитетам... Она может быть выполнена только коллективными силами всех русских социал-демократов, сплоченных в одну централизованную, дисциплинированную арќмию" (Ленин, там же, стр. 226).
       ОК заявлял, что он ставит себе целью создание именно такой партии и что поэтому Организациќонный Комитет впредь до восстановления центќральной организации партии берет на себя выполќнение некоторых общих функций (выпуск общеќрусских листков, общий транспорт и техника, установление связей между комитетами и проч.) (Ленин, там же).
      
       Комментируя это "Извещение", Ленин писал в газете "Искра":
       "Заявление вновь образовавшегося Организаќционного Комитета ясно говорит само за себя... нам нужно не объединение нескольких кучек реќволюционно настроенных интеллигентов, а объќединение всех руководителей рабочего движения, поднявшего к самостоятельной жизни и борьбе целый широкий класс населения. Нам нужно объединение на почве строго принципиального единства, к которому должны сознательно и тверќдо придти все или громадное большинство комиќтетов, организаций и групп, интеллигентов и рабочих..." (Ленин, там же, стр. 227).
       Главный тезис "Обращения" - партия как "одќна централизованная, дисциплинированная арќмия" - был ленинским тезисом из "Что делать?", а комментарий Ленина, что такая партия будет создана на основе "строго принципиального единќства" вытекал из его другого тезиса: "прежде чем объединяться, надо размежеваться". Вот за такую партию Ленин и боролся на II съезде партии.
       Через год после выхода книги Ленина "Что деќлать?" был созван II съезд РСДРП (1903), который заседал сначала в Брюсселе, а потом в Лондоне. На этом съезде впервые столкнулись две точки зрения по организационному вопросу среди самих "искровцев" (сторонников заграничной социал-демократической газеты "Искра" (1900), которой руководила названная выше редакционная "шесќтёрка"). Организация "Искра", до сих пор выстуќпавшая как единая, спаянная социал-демократическая организация против правого крыла в партии - против так называемых "экономистов" (Мартынов, Акимов и др.), на съезде раскололась на две группы с разными доктринами по органиќзационному (а не по программному) вопросу, что и заложило основы раскола партии на две фракќции - на фракцию большевиков и на фракцию меньшевиков. Раскол обозначился по поводу перќвого параграфа устава партии и завершился к концу съезда во время выборов центральных учќреждений партии. Фракцию большевиков возглаќвил Ленин, которого поддерживал председатель съезда Плеханов. Фракцию меньшевиков возглаќвил Мартов, которого поддерживала вся остальная часть редакции "Искры".
       Неискушенному человеку даже трудно понять, в чем, собственно, предмет спора. В самом деле, сравним две редакции ї 1, одна из которых приќнадлежит Ленину, другая - Мартову.
       Редакция Мартова: "Членом Российской социќал-демократической рабочей партии считается всякий, принимающий ее программу, поддержиќвающий партию материальными средствами и оказывающий ей регулярное личное содействие под руководством одной из ее организаций" ("КПСС в резолюциях", ч. 1, 7-ое изд., стр. 45).
       Редакция Ленина: "Членом партии считается всякий, признающий ее программу и поддержиќвающий партию как материальными средствами, так и личным участием в одной из партийных организаций" (там же, стр. 43).
       Внешне обе редакции ї 1 устава выглядят почти одинаково, но в этом "почти" и заключалось фундаментальное и органически непримиримое противоречие между Лениным и Мартовым. У Мартова членом партии может быть всякий, кто работает "под контролем партии", у Ленина - только тот, кто сам находится "в одной из парќтийных организаций". Мартов расширяет рамки партии, Ленин сузил их. Мартов ориентируется на думающую партию, Ленин - на дисциплинированќную партию. Мартову нужна самодеятельная парќтия, способная контролировать свой центр, Лениќну - иерархическая сеть, которую контролирует и которой руководит самодержавный центр.
       Мартов говорил на съезде: "Чем шире будет распространено название члена партии, тем лучќше. Заговорщическая организация для меня имеет смысл лишь постольку, поскольку ее облекает шиќрокая социал-демократическая партия" ("Второй съезд РСДРП, протоколы, стр. 263).
       Ленин отвечал: "Нам нужны самые разнообразќные организации всех видов, рангов, оттенков, начиная от чрезвычайно узких и конспиративных, и кончая весьма широкими, свободными, lose Organisationen. Необходимый признак партийной организации - утверждение ее Центральным Коќмитетом" (там же, стр. 265). Ленин шел еще дальше, устанавливая в партии "круговую поруќку": "Всякий член партии ответственен за партию и партия ответственна за члена партии", - добавќлял он (там же, стр. 277).
       Подводя итоги II съезда, Ленин отмечал:
       "В сущности уже в спорах о ї 1 стала намечаться вся Позиция оппортунистов в организационном вопросе: и их защита расплывчатой, не сплоченќной крепко партийной организации, и их вражда к идее построения партии сверху вниз" (Ленин, "О партийном строительстве", М., 1956, стр. 142).
       Ленин напоминал своим оппонентам, что газета "Искра" в свое время одобрила его план создания партии. Он писал: основные идеи, которые "Искќра" стремилась положить в основу партийных орќганизаций, сводились, в сущности, к следующим: "Первая, идея централизма... Первая идея должна проникать собою весь устав..." (там же, стр. 153).
       Дебаты вокруг ї 1 на съезде были горячие, проќдолжительные. Они заняли несколько заседаний съезда. Делегат Акимов, выражая мнение противќников ленинской редакции, заявил, что Ленин стремится "внести в наш устав чисто аракчеевќский дух" ("Второй съезд РСДРП, протоколы", стр. 296).
       Плеханов, который хранил долгое молчание и выступление которого ожидалось с величайшим нетерпением, высказался одним из последних. Он сказал:
       "Чем больше говорилось об этом предмете и чем внимательнее вдумывался я в речи ораторов, тем прочнее складывалось во мне убеждение, что правда на стороне Ленина" (там же, стр. 271).
       Что же касается довода тех, которые утверждаќют, что проект Ленина закрывает дорогу в партию интеллигенции, в частности профессорам, то Плеќханов процитировал Энгельса: "...когда имеешь дело с профессором, надо заранее приготовиться к самому худшему" (там же, стр. 271).
       Не только по этому вопросу поддержал Плехаќнов Ленина. Он поддержал его и против атак деќлегата Мартынова, когда последний, ссылаясь на многочисленные высказывания Маркса и Энгельќса, вполне обоснованно стал доказывать антиќмарксистскую сущность ленинской теории о "созќнательности и стихийности", в особенности теоќрии о привнесении в рабочее движение "социалиќстического сознания извне". Плеханов обвинил Мартынова в передержках, сравнил его с тем ценќзором, который однажды сказал: "Дайте мне "Отќче наш" и позвольте мне вырвать оттуда одну фразу - и я докажу вам, что его автора следовало бы повесить" (там же, стр. 108).
       Однако эта ленинская теория об активном авангарде и пассивном пролетариате уже проникќла и в программу партии, разработанную "Искрой" и утвержденную на данном съезде при полном единодушии между Лениным, Мартовым и Плехаќновым. "Экономист" Акимов каким-то гениальќным чутьем предвосхищает, куда ведет не только устав, но и программа партии, когда заявляет:
       "Борьба за улучшение положения пролетариата становится для партии посторонним делом и инќтересует ее лишь как конъюнктура, в которой она действует. Таким образом, в этом пункте прогќраммы проявилась тенденция обособить нашу партию и ее интересы от пролетариата и его интеќресов. Еще ярче это проявилось в абзаце о задачах партии. Там понятия - партия и пролетариат -
       совершенно обособлены и противопоставлены, первая как активно действующее коллективное лицо, второй как пассивная среда, на которую воздействует партия. Поэтому в предложениях проекта имя партии везде фигурирует как подлеќжащее, а имя пролетариата как дополнение (смех)" (там же, стр. 127).
       Дальнейшая история большевизма показывает всю глубину этого предвидения, хотя оно и сопроќвождалось ироническим смехом тех, которые, увы, сами станут потом первыми жертвами своей неќзадачливости.
       Исторически установившаяся терминология "большевики" и "меньшевики" не совсем праќвильно воспроизводит первоначальное соотношеќние сил и первый раскол на II съезде. По главному и судьбоносному спору - о том, какой должна быть будущая социалистическая партия России - социал-демократическая или социал-диктаторќская, Ленин оказался в меньшинстве, то есть "меньшевиком", а Мартов в большинстве, то есть "большевиком". Из 51 решающего голоса за проќект Ленина было подано 23 голоса против 28, за проект Мартова - 28 голосов против 22 (один воздержался).
       Ленин принял свое поражение молча, не драмаќтизируя события, не провоцируя углубления расќкола. Он держится своего любимого изречения: "Разбитые армии хорошо учатся" (Ленин, "О парќтийном строительстве", стр. 358). И Ленин тут же, на ходу, на самом съезде "учится" побеждать противника. Он мастерски применяет тактику обходного удара, тактику разложения, во-первых, сил противника, во-вторых, их столкновения межќду собою. Это ему легко удается, тем более, что "большинство" Мартова не было компактной массой - оно состояло из трех разных групп деќлегатов: 1) из группы самого Мартова, 2) из члеќнов заграничного союза РСДРП и редакции "Рабоќчего дела", которые противопоставляли себя оргаќнизации "Искры" и 3) из делегатов еврейского социалистического союза "Бунда", требовавшего независимости в рамках РСДРП, против чего возќражали и Ленин, и Мартов.
       Ленин и его сторонники повели на съезде дело так, что обе эти последние группы, в конце конќцов, покинули съезд. Вот тогда Ленин из лидера "меньшевиков" и превратился в лидера "большеќвиков". Произошло это во время выборов Центќрального Комитета и редакции Центрального Органа (ЦО) и редакции "Искры". Главные разќногласия обнаружились при выборах ЦО.
       Мартов предложил съезду переизбрать весь состав старой редакции - Плеханов, Ленин, Марќтов, Аксельрод, Засулич, Потресов. Ленин предлоќжил избрать лишь первую "тройку" - Плеханов, Ленин, Мартов.
       Мотив Мартова: старая шестерка вполне себя оправдала, она подготовила созыв данного съезда, заслужила доверие партии и дискриминация кого-либо из этой "шестерки" для него лично неќприемлема.
       Мотив Ленина: "шестерка" в редакционно-литературном отношении себя не оправдала, она
       слишком громоздка для быстрой, оперативной работы и в таком деле "сентиментализм недоќпустим".
       На самом деле Ленин руководствовался другим. В старой "шестерке", как показал съезд, соотноќшение сил было четыре против двух в пользу Марќтова. С Лениным шел до конца съезда только Плеханов. Если избрать "тройку", соотношение сил будет (два против одного) в пользу Ленина.
       Чтобы дать делегатам съезда полную свободу дискуссии, всей старой "шестерке" было предлоќжено удалиться с заседания. Вот тогда впервые сказались плоды работы Ленина по созданию "орќганизации профессиональных революционеров" - сторонники Ленина компактным и дисциплиниќрованным большинством поддержали предложение Ленина. "Шестерку" вернули на голосование. Мартов еще раз предупредил съезд, что если будет избрана "тройка", то он откажется войти туда. Однако съезд большинством голосов принял предќложение Ленина - о редакционной тройке (Плеќханов получил - 23 голоса, Мартов - 22, Ленин - 20) ("Второй съезд РСДРП...", стр. 375).
       Тогда Мартов выступил с заявлением, которое оказалось историческим:
       "Так как несмотря на мое заявление, что я отќказываюсь от кандидатуры, меня все же выбрали, то я должен заявить, что я отказываюсь от чести, мне предложенной... я не могу взять на себя отќветственность за политику группы из трех лиц, которая согласно принятому уставу, должна окаќзывать решающее влияние на ход дел в России. Я не хочу быть "третьим" в учреждении, которого простым придатком будет ЦК... Фактически вся партийная власть передается в руки двух лиц, и я слишком мало дорожу званием редактора, чтобы согласиться состоять при них в качестве третьего" ("Второй съезд РСДРП...", стр. 375).
       Это заявление Мартова ознаменовало наступлеќние новой эпохи в истории русского социализма - РСДРП окончательно раскололась на съезде на две фракции: на фракцию демократического соќциализма во главе с Мартовым и на фракцию "революционного социализма" во главе с Лениќным. Первую фракцию стали называть фракцией "меньшевиков", вторую - фракцией "большевиќков" из-за количества голосов, которые каждая из них получила во время выборов ЦО и ЦК.
       В Центральный Комитет вошли также одни сторонники Ленина, причем по уставу ЦК предоќставлялось право кооптации. Был избран еще Соќвет партии, как центральный судебно-контрольный орган, который составлялся из пяти лиц - по два представителя от ЦК и ЦО, а пятое лицо, председатель Совета, избирался на самом съезде. Им был избран Плеханов. Триумф Ленина был полный.
       Однако вскоре после съезда Плеханову стало невмоготу с Лениным. Он, вероятно, только теќперь начал подумывать над тем, куда его завела собственная незадачливость. Выдающийся теореќтик и блестящий полемист Плеханов питал какое-то органическое отвращение к черной плебейской работе в партии. Для этого он был слишком аристократом духа. Ленин, наоборот, питал столь же глубокое презрение к абстрактному теоретизироќванию, к блеску слова, шуму фразы, будучи одноќвременно и рабочей лошадью и беспокойным сеќдоком серой, повседневной работы по организации партии. Плеханов - теоретик, Ленин - практик, - в этом отношении они блестяще дополняли друг друга. Союз Плеханова с Лениным сначала именно и выглядел как брак по расчету. Когда циќтированный выше Акимов напомнил Плеханову на всю опасность его политического брака с Лениќным, Плеханов отделывался историческими анекќдотами:
       "У Наполеона была страстишка разводить своќих маршалов с их женами; иные маршалы уступаќли ему, хотя и любили своих жен. Товарищ Акиќмов в этом отношении похож на Наполеона - он во что бы то ни стало хочет развести меня с Леќниным. Но я проявлю больше характера, чем наќполеоновские маршалы; я не стану разводиться с Лениным и надеюсь, что и он не намерен развоќдиться со мною". В этом месте протокольная заќпись отмечает: "Товарищ Ленин, смеясь, качает отрицательно головой" ("Второй съезд РСДРП...", стр. 137).
       Однако "разводиться" всё-таки пришлось. Под давлением рядовой членской массы партии и жеќлая предупредить окончательный раскол, Плехаќнов предложил Ленину возвращение в редакцию старых членов редакции "Искры". Ленин в знак протеста вышел из редакции. Плеханову теперь ничего не оставалось, как пригласить (кооптировать) обратно в редакцию Мартова и остальных трех редакторов. Те приняли приглашение. Так возникла "новая" "Искра", названная большевиками "меньшевистской" "Искрой", хотя ее возќглавлял "большевик" и председатель Совета парќтии Плеханов.
       С этих пор РСДРП фактически распалась на две партии. С этих пор и организационные разноглаќсия между этими двумя партиями постепенно пеќрерастают в тактические и идейные разногласия. После съезда и после того, как меньшевики вновь овладели руководящими органами партии (ЦО, Совет партии, но ЦК все еще в руках большевиков, куда Ленин скоро предложит кооптировать себя), Ленин выступил с новой работой - "Шаг вперед, два шага назад" (1904), в которой защищал свой организационный план, доказывая, что создание единой партии и является "шагом вперед", а приќход "меньшевиков" ко власти в партии - "двумя шагами назад". Ленин писал:
       "Шаг вперед, два шага назад... это бывает и в жизни индивидуумов и в истории наций, и в разќвитии партий. Было бы преступным малодушием хоть на минуту сомневаться в неизбежном, полќном торжестве принципов революционной социал-демократии, пролетарской организации и партийќной дисциплины" (Ленин, "О партийном строиќтельстве", стр. 287).
       Однако Ленин говорил, что на втором съезде и сейчас после него разногласия между двумя фракќциями носили не программный и даже не тактиќческий, а организационный характер. Он пишет:
       "Разногласия... сводятся не к программным и не к тактическим, а лишь к организационным вопросам... Позиция новой "Искры" есть оппорќтунизм в организационных вопросах... В сущности уже в спорах о ї 1 стала намечаться вся позиция оппортунистов в организационном вопросе... Их вражда к построению партии сверху вниз" (там же, стр. 124).
       Он призывал своих сторонников к суровой борьбе с "оппортунистами в организационном вопросе", внушая им чувство беспощадности к противнику: "в политике жертвы не даются даром, а берутся с боя", - писал он (там же, стр. 286).
       Ленин говорит и о родстве меньшевистского оппортунизма в организационном вопросе с опќпортунизмом международной социал-демократии. Он пишет:
       "Указанные мною принципиальные черты опќпортунизма (автономизм, барский или интеллиќгентский анархизм, хвостизм и жирондизм) набќлюдаются (с соответственным изменением) во всех социал-демократических партиях всего мира" (там же, ,стр. 273-274).
       Лейтмотив ленинского плана был разгадан в словах человека, который до съезда считался "дубинкой Ленина", а на съезде отошел от него - в словах Троцкого.
       Ленин пишет, что Троцкий правильно охаракќтеризовал устав партии, когда заявил: "Наш Усќтав представляет организованное недоверие со стороны партии ко всем ее частям, то есть контроль над всеми местными, районными и нациоќнальными организациями" (там же, стр. 161).
       Но что такое тогда партия по Ленину? На это старая революционерка Вера Засулич ответила:
       "Партия для Ленина - это его "план", его воля, руководящая осуществлением плана. Это идея Людовика XIV". "Государство - это я", "партия - это я, Ленин" ("Искра" 25 июня 1904 г., N 70, цитирую по Ленину - т. VI, стр. 431).
       Мартов писал о "гипертрофии централизма" ленинского плана, а Аксельрод охарактеризовал его как "систему самодержавно-бюрократического управления партией" (Ленин, "О партийном строќительстве", стр. 155; 245). Ленин на все эти обвиќнения отвечает невозмутимо и по-своему послеќдовательно. Да, говорит он, "наша партия должна быть иерархией не только организаций революќционеров, но и массы рабочих организаций" (там же, стр. 147).
       Даже больше. Ленин чувствует себя польщенќным, когда Мартов призвал партию поднять "восќстание против ленинизма". Ленин говорит, что все обиженные на II съезде теперь "бросились с рыданием в объятия друг к другу и подняли знамя "восстания против ленинизма"" - эти слова Марќтова Ленин берет в кавычки и добавляет:
       "Мартов дождался того времени, когда он буќдет сам-пят, чтобы поднять восстание против меќня одного. Неискусно полемизирует-то Мартов: он хочет уничтожить своего противника тем, что говорит ему величайшие комплименты" (там же, стр. 147).
       Не будучи сам падким на комплименты, Ленин и для своих противников знал лишь один комплиќмент - смачную ругань.
       Сейчас же после съезда Ленин приступил к практическому осуществлению своего плана по созданию системы партийных организаций на меќстах. В циркулярном письме к своим единомышќленникам, названном "Письмо к товарищу о наќших организационных задачах", Ленин конкретиќзирует свой план. Он предлагает использовать лучших товарищей из социал-демократического подполья не только в комитетах, но и на особых, для дела весьма важных функциях (типография, транспорт литературы, разъездные агитаторы, пасќпортные бюро, руководители военных групп, а также "дружины по борьбе со шпионами"). Ленин дает указания:
       1) "Мы должны внушать рабочим, что убийство шпионов, и провокаторов, и предателей может быть, конечно, иногда безусловной необходимостью...";
       2) "Нужны и боевые кружки, утилизирующие служивших в военной службе или особенно сильных и ловких рабочих на случай демонстраций, освобождения из тюрем и т.п.";
       3) "По типу филиальных отделений комиќтета... должны быть организованы все разнообќразные группы, обслуживающие движение, - и группы студенческой и гимназической молодежи, и группы, скажем, содействующих чиновников и группы транспортная, типографская, паспортная, группы по устройству конспиративных квартир, группы по слежению (по слежке - А. А.) за шпионами, группы военных, группы по снабжеќнию оружием, группы по организации, напр., "доќходного финансового предприятия" и т. д. Все искусство конспиративной организации должно состоять в том, чтобы использовать все и вся, "дать работу всем и каждому", сохраняя в то же время руководство всем движением" (Ленин, т. V, стр. 184-187, 3-е изд.).
       На возражения партийных товарищей, что леќнинская чрезмерно централистская организация таит в себе большую опасность, если в центре окаќжется неспособное лицо или даже агент политиќческой полиции (таким агентом в ЦК большевиќков оказался в 1912 году большевистский депутат IV Государственной Думы Малиновский), Ленин отвечал указанием на то, что "средством против этого не может быть выборность и децентрализаќция, абсолютно недопустимая и даже вредная в революционной работе при самодержавии" (там же).
       Особо важное значение придавалось работе на фабриках и заводах. Но и там партийная сеть строится по общепринятому иерархическому усќтаву:
       "Каждый завод должен быть нашей крепостью. А для этого заводская рабочая организация должќна быть так же конспиративной внутри себя, так же "ветвиста" вовне, в самые разные стороны просовывать свои щупальцы, как и всякая ревоќлюционная организация... Заводской комитет должен состоять из очень небольшого числа революќционеров, получающих непосредственно от комиќтета (вышестоящего комитета -А. А.) поручения. Все члены заводского комитета должны смотреть на себя как на агентов комитета (вышестоящего комитета - А. А.), обязанных подчиняться всем его распоряжениям, обязанных соблюдать все "законы и обычаи" той "действующей армии", в которую они вступили и из которой они в военное время, не имеют права уйти без разрешения наќчальства" (там же, стр. 185-186).
       Ленин дает популярное толкование и того, что он имеет в виду под "централизацией руководќства", когда сравнивает центр с дирижером, а партию - с оркестром. Он пишет:
       "Чтобы центр мог действительно дирижировать оркестром, для этого необходимо, чтобы в точноќсти было известно, кто, где и какую скрипку веќдет, где и как какому инструменту обучался и обучается, кто, где и почему фальшивит и кого, как и куда надо для исправления диссонанса пеќревести и т. п." (там же, стр. 190).
       Абсолютистский централизм впоследствии Леќнин и большевики будут выдавать за "демократиќческий централизм". Ленин кончает следующим важным заключением:
       "Руководить движением должно возможно меньшее число возможно более однородных групп искушенных опытом профессиональных революќционеров. Участвовать в движении должно возќможно большее число возможно более разнообразных и разнородных групп пролетариата (и друќгих классов народа)" (Ленин, т. V, стр. 189).
       Кратко, лапидарно, соотношение между центќром и партийной периферией Ленин выражает формулой: "централизация руководства и децентќрализация ответственности" (там же, стр. 188), формулой, которой большевизм руководствуется и поныне. (A. Avtorkhanov, The Communist Party Apparatus, Chicago, Regnery, 1966, pp. 7-16).
       Все-таки ведущая идея Ленина - иерархическая партия при централизованном руководстве - не полностью нашла адекватное воплощение в оргаќнизационных нормах проекта Устава партии, коќторый. Ленин представил на утверждение II съезда. Ленинский Устав явно страдает той же болезнью, которую он приписывал своим противникам: опќпортунизмом в организационном вопросе. Говоря иначе, в организационном вопросе Ленин еще не большевик, он, воздавая дань давлению и влиянию демократического крыла партии (группа Мартова), воспринимает и его организационную схему поќстроения высших органов партии. Так, в проекте Устава Ленина присутствует явно антиленинская идея "полицентрии" партии. Вместо одного рукоќводящего центра Ленин предлагает создать три самостоятельных и не подчиненных друг другу центра: ЦК, Совет партии и ЦО (Центральный орган партии). Это требование изложено в ї 4 его проекта. Там сказано: "Партийный съезд назнаќчает ЦК, редакцию ЦО и Совет партии" ("КПСС в резолюциях", ч. 1, стр. 43). Последующие параграфы определяют компетенции каждого из этих органов:
       "5. ЦК объединяет и направляет всю практиќческую деятельность партии и заведует центральќной партийной кассой, а равно всеми общепартийќными техническими учреждениями. Он разбирает конфликты как между различными организацияќми и учреждениями партии, так и внутри их.
       6. Редакция ЦО руководит партией идейно...
       7. Совет партии назначается съездом из числа членов ЦК и ЦО в составе 5 лиц. Совет решает дела о пререканиях и разногласиях между редакќцией ЦО и ЦК в области вопросов общеорганизаќционных и тактических. Совет партии возобновќляет ЦК в случае полного его провала" (там же, стр. 43-44).
       В ї 8 говорилось, что новые комитеты и союзы комитетов утверждаются ЦК, но их обязывали в одинаковой мере подчиняться постановлениям как ЦК, так и редакции ЦО (там же).
       Мартов писал, что борьба на съезде по первому параграфу Устава имела "наиболее принципиальќное направление" (Мартов, "История российской социал-демократии", М.-П., 1923, стр. 75), но доќбавлял, что "значение этого поражения (по ї 1 Устава) было, однако, для Ленина сведено к нулю принятием остальных пунктов Устава" (там же, стр. 76).
       Значение принятого Устава для Ленина заклюќчалось в том, что даже при наличии в нем идеи "полицентрия", он все же сумел придать ЦК таќкое практическое значение, которое ставило его фактически выше двух других органов. Самовлаќстный ЦК - таков был конечный идеал Ленина. Л. Троцкий рассказывал в брошюре "II съезд РСДРП", что Ленин во время одной из своих реќчей на съезде относительно того, сколь властным и сильным должен быть ЦК, показал съезду как символ того - "кулак" (М. A. Landau-Aldanov, Lenine, Paris, стр. 63; А. И. Спиридович, "История большевизма в России", Париж, 1922, стр. 75).
       Сам же Ленин, подводя итоги прениям съезда по поводу Устава, писал: "Сила и власть ЦК, твердость и чистота партии - вот в чем суть" (Ленин, Полное собрание сочинений, т. 7, стр. 430).
       Но не всякий сильный ЦК был нужен Ленину. Он был за такой ЦК, над которым господствует только он, и это господство Ленин хотел органиќзационно закрепить в самом Уставе в лице рефорќмированного Центрального Органа. Когда Мартов обвинил Ленина как раз в такой попытке, то Леќнин открыто признался: да, именно такова его цель. Ленин говорил:
       "До какой степени глубоко мы расходимся здесь политически с т. Мартовым, видно из того, что он ставит мне в вину это желание влиять на ЦК, а я ставлю себе в заслугу то, что я стремился и стремлюсь закрепить это влияние организационќным путем. Оказывается, что мы говорили даже на разных языках. К чему была бы вся наша раќбота, все наши усилия, если бы венцом их была все та же старая борьба за влияние, а не полное приобретение и упрочение влияния" (Ленин, ПСС, т. 7, стр. 307).
       Съезд избрал редакцию ЦО, куда вошли больќшевики Ленин и Плеханов и меньшевик Мартов. Он избрал также ЦК во составе трех человек, куда вошли одни большевики - Г. Кржижановќский, Ф. Ленгник, В. Носков. Когда Плеханов поќставил вопрос о возвращении в ЦО всех бывших его членов, то Ленин вышел из редакции ЦО, но он, как указывалось, был кооптирован в состав ЦК. Был кооптирован туда также и пятый член - Гальперин. Таким образом, ЦО стал меньшевистќским, а ЦК - большевистским.
       В июле 1903 года в Киеве было создано Русское бюро ЦК во главе с Кржижановским (секретарем была Л. Книпович, потом ее заменила Е. Стасова). В Женеве образовался заграничный отдел ЦК во главе с Ленгником (его помощники: заграничные агенты ЦК - М. Лядов, П. Лепешинский, В. Бонч-Бруевич) ("История КПСС", т. 1, 1964, стр. 482-3. В сентябре 1903 года были дополнительно кооптиќрованы в ЦК Ф. Гусаров, Р. Землячка, Л. Красин и М. Эссен. В ЦК были созданы группы: организаќторская, техническая, финансово-интендантская и военная. Была создана также Исполнительная Комиссия, координировавшая всю работу ЦК (там же, стр. 483).
       Теперь после реорганизации ЦО Совет партии состоял из 5 человек: три меньшевика - Мартов, Аксельрод и перешедший на сторону меньшевиков Плеханов и два большевика - Ленин и Ленгник. Когда Совет партии потребовал кооптировать в ЦК и представителей от меньшевиков, то Ленин решительно выступил против решения Совета - этого высшего учреждения партии - и обратился с письмом в ЦК: "Спасение одно - съезд"; он предложил ЦК: двинуть все силы, всё и вся в комитеты и в объезды" (Ленин, ПСС, т. 46, стр. 329).
       ЦК создал в России три очень важных опорных пункта большевизма - Северное бюро ЦК (оно направляло работу Московского, Петербургского, Тверского, Нижегородского, Северного и Рижќского комитетов), Южное бюро ЦК (Одесский, Екатеринославский и Николаевский комитеты), Восточное бюро ЦК (комитеты Сибири, Урала и Поволжья). Функцию бюро ЦК на Кавказе выќполнял Кавказский союзный комитет.
       Официальный историк констатирует: "Создаќние областных бюро ЦК явилось крупным шагом вперед по пути укрепления большевистских сил в России. Областные бюро подготовили почву для формирования самостоятельных большевистских центров" ("История КПСС", т. 1, 1964, стр. 497). Борьба между большевизмом и меньшевизмом становится борьбой двух радикально противопоќложных доктрин: Мартов борется за партию деќмократического правления, а Ленин - за партию абсолютного централизма. На страницах новой "Искры" писалось, что Ленин хочет такую парќтию, которая представляла бы собою огромную фабрику во главе с директором в виде ЦК, а члеќнов партии превратить в "колесихи и винтики" (там же, стр. 502). Ленин держит курс на созыв III съезда партии. Однако Совет партии отверг предложение Ленина о его созыве. Тогда Ленин начал требовать от ЦК, чтобы он взял на себя функцию созыва съезда (по Уставу она принадќлежит Совету партии). Но большевистский ЦК не поддается настойчивым уговорам Ленина. Расќсерженный Ленин пишет:
       "Я думаю, что у нас в ЦК в самом деле бюќрократы и формалисты, а не революционеры. Мартовцы плюют им в рожу, а они утираются и меня поучают: "бесполезно бороться"..." (Ленин, там же, т. 46, стр. 355).
       Ленину все же удалось в феврале 1904 года заставить русскую часть ЦК собраться для обќсуждения его предложения о созыве съезда. Но решение ЦК глубоко разочаровало Ленина - пятью голосами (Гальперин, Кржижановский, Носков, Гусаров и Красин) при одном против (Землячка) большевистский ЦК отклонил требоќвание Ленина о созыве съезда ("История КПСС" т. 1, стр. 509). Заграничные члены ЦК Ленгник и Эссен поддерживали Ленина. Даже в этом случае Ленин не имел большинства (5:4 против съезда).
       Вскоре в ЦК произошли новые перемены: посќланные Лениным в Россию вести борьбу за съезд - Ленгник и Эссен были арестованы, Землячка была выведена из ЦК (так как она состояла одноќвременно и членом Петербургского комитета), Кржижановский подал в отставку и вышел из ЦК, Гусаров сам устранился от работы. В ЦК остались три члена: Носков, Гальперин и Красин. Эта тройќка на заседании ЦК в конце июля 1904 года приняла постановление под названием "июльской декларации" о примирении с меньшевиками, о восстановлении единой партии. ЦК постановил далее признать законность кооптации Плеханоќвым старых членов редакции "Искры", а также одобрил политическую линию газеты. Одновреќменно ЦК вынес и два других постановления: лиќшить Ленина мандата заграничного представителя ЦК и назначить цензуру его произведений ("пеќчатание его произведений каждый раз происходит с согласия коллегии ЦК" - там же, стр. 509). Всякая агитация за съезд партии запрещалась. Вся техническая работа партии за границей отќнималась у сторонника Ленина Бонч-Бруевича и передавалась Носкову, другой сторонник Ленина |- Лядов - должен был сдать партийную кассу. В ЦК были введены еще три члена большевистќского направления, но не ленинцы: А. Любимов, Л. Карпов и И. Дубровский. Всех этих членов большевистского ЦК Ленин окрестил "примиренќцами", что было лишь синонимом "оппортунисќтов". Им Ленин объявил не менее жестокую борьќбу, чем оппортунистам меньшевистским.
       Когда вскоре в ЦК были включены и три предќставителя меньшевиков, большевистский ЦК оконќчательно стал антиленинским. Официальный исќторик партии пишет: "Казалось, меньшевики могќли торжествовать победу: в их руки перешли все центральные партийные учреждения. Но меньќшевики завоевали учреждения, а не партию" (там же, стр. 510).
       Ленин не был бы Лениным, если бы не нашел выхода из создавшегося положения. Абсолютно безвыходного положения в политике Ленин вообќще не признавал. Как партийный тактик и полиќтический комбинатор он не имел конкурентов. ЦК большевиков он объявляет "заграничным кружќком, опозорившим нашу партию" (Ленин, ПСС, т. 9, стр. 147). Ленин говорил, что "Новый ЦК, находясь всецело в руках кооптированных преќтендентов, ставит своей задачей дезорганизовать и расколоть все местные комитеты большинства. Пусть товарищи не делают себе никаких иллюзий на этот счет: иной цели нет у ЦК" (там же, стр. 147-148).
       Ленин считает своей задачей изолировать больќшевистский ЦК от российских большевистских комитетов. На созванном им частном "совещании 22 большевиков" около Женевы он ставит вопрос о создании новых большевистских центров: "Бюро комитетов большинства" вместо существующего легального ЦК и редакции Центрального органа партии "Вперед" вместо тоже легально сущестќвующей "Искры".
       Тут же по окончании совещания Ленин посыќлает в Россию своих сторонников для оформлеќния и утверждения этих решений в местных коќмитетах. Одновременно совещание выпускает обќращение "К партии" с критикой старого ЦК и изложением задач создания новых центральных органов партии и необходимости скорейшего соќзыва III съезда. Из 20 местных комитетов, имеюќщих право голоса, 12 высказались за созыв этого съезда ("История КПСС", т. 1, стр. 512). В России в сентябре-декабре 1904 года состоялись три обќластных конференции, с участием тринадцати коќмитетов, на которых и было оформлено "Бюро комитетов большинства", куда вошли Ленин, Р. Землячка, А. Богданов, М. Лядов, Г. Гусев, М. Литвинов, П. Румянцев (там же, стр. 514-515). Бюро должно было действовать в России. За граќницей в ноябре-декабре 1904 года оформляется и редакция "Вперед", куда вошли Ленин, В. Воровский, А. Луначарский, М. Ольминский и секреќтарь редакции Н. Крупская (там же, стр. 515).
       Таким обходным маневром, наступлением с тыла, Ленин парализует всякое старание ЦК восќсоединить борющиеся между собою две фракции.
       Меньшевики в свою очередь отвечают Ленину той же монетой. Они усиливают свои акции проќтив Ленина: за границей - более успешно, внутри страны - менее успешно. За границей меньшевиќки пользуются симпатией социал-демократичеќских партий II Интернационала, особенно самой главной его партии - немецкой социал-демокраќтии. Некоторые из лидеров меньшевизма думают ликвидировать влияние Ленина тем, что напустят на него марксистских авторитетов из немецкой социал-демократии. Так, Потресов писал (14 мая 1904 г.) Аксельроду:
       "...спешу Вам сообщить, что я только что поќлучил от Каутского письмо, разрешающее нам напечатать его ответ Лидину (Лядову, стороннику Ленина) в "Искре". Итак, первая бомба отлита, и - с божьей помощью - Ленин взлетит на возќдух. Я придавал бы очень большое значение тому, чтобы выработать общий план кампании против Ленина - взрывать его так взрывать до конца, методически и планомерно. Как бить Ленина - вот вопрос. Прежде всего, мне думается, следует на него выпустить авторитетов - Каутского, Розу Люксембург и Парвуса" ("Социал-демократичеќское движение в России. Материалы", т. 1, М.-Л., 1928, стр. 124-125).
       Это вполне естественно, что симпатия вождей немецкой социал-демократии была на стороне демократического крыла РСДРП - на стороне меньшевиков. В вышеупомянутом ответе Лядову Каутский писал:
       "...если бы на вашем съезде мне пришлось бы выбирать между Мартовым и Лениным, то на основании всего опыта нашей деятельности в Герќмании, я решительно высказался бы за Мартова" ("Искра" N 66, 15 мая 1904 г.).
       Тем не менее, как раз немецкая социал-демоќкратия не раз предпринимала попытку примирить враждующие фракции. Вождь немецких социал-демократов Август Бебель, который пользовался у Ленина известным уважением, обратился к нему с письмом, предлагая большевикам и меньшевиќкам свое посредничество для их примирения. Руќководство II Интернационала возложило на Беќбеля обязанности председателя третейского суда. Однако Ленин был неумолим. Для Ленина иная партия, как созданная по его организационному плану, иная доктрина, как доктрина большевизма о революции, иное руководство, как его собственќное - были абсолютно не приемлемы. Несмотря на свою величайшую тактическую изворотливость в политике, в принципиальных вопросах борьбы за власть он был несгибаемым, как сталь. "Принќципиальная политика есть самая верная политиќка", - говорил он.
       Как указывалось, летом 1904 года ЦК, потерявќший несколько своих членов в результате аресќтов, кооптировал в свой состав, вопреки Ленину, несколько меньшевиков. За это меньшевики пеќредали ЦК транспорт своей литературы, подчинив ему формально и свои местные комитеты. Теперь в ЦК преобладало меньшевистское влияние. Этим объясняется и решение ЦК о признании законноќсти кооптации Плехановым членов старой редакќции ЦО.
       Меньшевики были непрочь восстановить теперь мир и с Лениным. Так, Ленину было предложено вновь вступить в редакцию. Ленин не только отќклонил это предложение, но, обвинив своих бывќших сотрудников из ЦК в примиренчестве, оргаќнизовал названные выше два новых органа парќтии: "Бюро комитетов большинства" как новый большевистский ЦК и газету "Вперед" как новый большевистский ЦО.
       Борьба между большевизмом и меньшевизмом за гегемонию в РСДРП вступила в новую фазу.
      
      
      
       Глава 2
       БОЛЬШЕВИСТСКИЙ ЦК И МЕНЬШЕВИСТСКИЙ ОК
       Побитые на II съезде меньшевики еще тогда постарались взять реванш в заграничных партийќных организациях, где они с самого начала имели преобладание. Был созван съезд заграничной орќганизации РСДРП - "Лиги русской революционной социал-демократии", который, осудив "бюрокраќтический централизм" Ленина, стал на точку зреќния меньшевиков по всем основным спорным вопросам II съезда партии. В ответ на это, предќставитель большевистского ЦК распустил съезд и, руководствуясь уставными правами ЦК, аннуќлировал его решения. Тем временем, ЦК созвал (2-6 марта 1905 г.) в Женеве учредительный съезд тех заграничных организаций РСДРП, которые стояли за большевиков. Был избран Комитет заќграничных организаций (КЗО) и утвержден его Устав.
       По спорным официальным источникам, соотќношение сил в самой России было таково: сущестќвовали и функционировали 32 большевистских комитета и 35 групп, 23 меньшевистских комитеќта и 27 групп, 10 комитетов, а 43 группы были нейтральными или "занимали примиренческие позиции" ("История КПСС", т. II, стр. 39). Ленин считал, что на стороне большевиков лишь моќральный перевес, а материальный перевес нахоќдится на стороне меньшевиков. Поэтому он гоќворил:
       "Нам нужно еще превратить нашу моральную силу в материальную. У меньшевиков больше деќнег, больше литературы, больше транспортов, больше агентов, больше "имен", больше сотрудниќков. Было бы непростительным ребячеством не видеть этого" (Ленин, ПСС, т. 9, стр. 246).
       Из 29 утвержденных Советом партии "правоќспособных организаций", согласно газете "Впеќред", 15 организаций высказались за созыв III съезда (Ленин, там же, стр. 335-336), но "Совет рвет устав и обманом уклоняется от обязательќного для него созыва съезда" (там же).
       21 января 1905 года Бюро комитетов большинќства взяло на себя роль Совета партии и выпуќстило "Извещение о созыве III партийного съезда". "Извещение" сопровождалось статьей Ленина, в которой он доказывал правомерность действия Бюро, так как меньшевистский Совет и примиренќческий ЦК саботируют созыв съезда. Реакция росќсийских организаций на "Извещение" свидетельќствовала, что Ленин работает в верном направќлении.
       Меньшевистский Совет решил воспользоваться съездом для обсуждения предложения Бебеля о восстановлении единства партии. Совет вынес постановление (10 марта 1905 г.), как "обращение к членам III партийного съезда, созываемого русским Бюро, с предложением съезду принять поќсредничество Бебеля для восстановления единстќва партии и с выражением согласия прислать на съезд от Совета двух представителей для перегоќворов об осуществлении идей третейского разбиќрательства" (Ленин, там же, стр. 349). Нельзя было бы выдумать лучшей услуги Ленину, чем это постановление. Этим постановлением и факќтически, и юридически Совет партии признал заќконность созыва съезда Бюро комитетов большинќства. На этом этапе борьбы Ленину большего и не требовалось. Только Ленин вполне логично упреќкал Совет в непоследовательности. Он писал:
       "Почему же вы хотите послать на съезд только двух представителей заграничного Совета? Поќчему не представителей всех партийных органиќзаций. Ведь члены российского Бюро комитетов большинства пригласили на съезд всех..." (там же, стр. 352-353).
       Фактическая капитуляция Совета партии явно подняла акции съезда. В начале 1905 года из 11 членов ЦК - 9 было арестовано в России, а, осќтавшиеся на свободе 2 члена ЦК - Красин и Люќбимов в феврале 1905 года вступают в переговоќры с Бюро о созыве съезда. Переговоры ведут от ЦК - Красин и от Бюро - Гусев. Ленин потревоќжен, как бы Совет партии, действуя за спиной ЦК, не перехитрил его. Ленин пишет Гусеву: "Бюро не вправе уступать ЦК ни на йоту. Иначе мы здесь поднимем бунт, и все твердокаменные комитеты будут с нами" (Ленин, там же, т. 47, стр. 15).
       Однако опасения Ленина оказались напрасными. Если Совет партии капитулировал условно, то ЦК партии капитулировал безусловно. ЦК и Бюро постановили создать Организационный Коќмитет для созыва III съезда. В обращении "К парќтии" говорилось, что "съезд созывается для устаќновления общей партийной тактики и органиќзационного единства партии" ("Третий съезд РСДРП. Протоколы", 1959, стр. 638-684).
       Ленин торжествовал заслуженную победу. Он писал:
       "Итак, - мы можем торжествовать полную моќральную победу. Россия взяла верх над заграничниками. ЦК нашел в себе в последнюю минуту достаточно гражданского мужества, чтобы... восќстать против заграничного Совета" (Ленин, там же, т. 9, стр. 370-371).
       Победа Ленина была почти тотальная. К апќрелю 1905 года из 29 российских организаций за съезд высказались 21 (правом участия на съезде пользовались комитеты, возникшие за год до съезда и утвержденные ЦК).
       Все основные - тактические и организационќные - документы будущего III съезда были подќготовлены редакцией "Вперед".
       12 (25) апреля открылся и сам съезд в Лондоне и продолжался до 27 апреля (10 мая) 1905 года. Присутствовало 24 делегата с решающим голосом и 14 делегатов с совещательным голосом. На съезќде был представлен 21 комитет с решающим гоќлосом.
       Съезд признал начавшуюся русскую революцию 1905 года революцией "буржуазно-демократической", в которой роль гегемона и движущей силы играет пролетариат, а союзником его признается крестьянство. В перспективе - перерастание деќмократической революции в социалистическую. Единственный путь к захвату власти - переход через массовые политические стачки к вооруженќному восстанию. Вот эту общую схему Ленина съезд одобрил и утвердил, как директиву с.-д. коќмитетам в России.
       В резолюции съезда сказано, что "задача оргаќнизовать пролетариат для непосредственной борьќбы с самодержавием путем вооруженного восстаќния является одной из самых главных и неотложќных задач партии в настоящий революционный момент" ("Третий съезд РСДРП. Протоколы", стр. 450-451). В результате этой борьбы должна была возникнуть, по той же схеме Ленина, "реќволюционно-демократическая диктатура пролеќтариата и крестьянства", с временным революќционным правительством во главе.
       По вопросу о том, входить ли представителям РСДРП в состав такого правительства, мнения меньшевиков и большевиков расходились. Посќкольку революция признавалась буржуазно-демоќкратической, меньшевики исключали участие РСДРП в правительстве такой революции. Эти взгляды меньшевиков Ленин считал "догматичеќскими". Съезд записал, что "в зависимости от соќотношения сил и других факторов, не поддаюќщихся точному предварительному определению, допустимо участие во временном революционном правительстве уполномоченных нашей партий" (там же, стр. 451-452).
       В отношений крестьянства съезд выдвинул боќлее радикальную программу, чем та, которая соќдержалась в решении II съезда или в писаниях Ленина до сих пор. Лишь под влиянием начавшейќся первой русской революции, под влиянием роста крестьянских восстаний Ленин впервые открывает того мелкобуржуазного союзника революции, коќторый, в конечном счете, приведет его ко власти в России - русское крестьянство. Если Ленин и II съезд раньше говорили о возвращении крестьяќнам лишь тех "отрезков", которые отошли от крестьянских наделов к помещикам при освобожќдении крестьян от крепостного права в 1861 году, то теперь III съезд требовал конфискации помеќщичьих, казенных, церковных, монастырских и удельных земель и создания революционных кресќтьянских комитетов для осуществления такой программы (там же, стр. 454).
       По вопросу о либералах съезд предложил "энерќгично противодействовать попыткам буржуазной демократии взять в свои руки рабочее движение", но "поддерживать буржуазию, поскольку она явќляется революционной или оппозиционной в своќей борьбе с царизмом" ("КПСС в резолюциях", ч. 1, стр. 82).
       Новый устав партии, представленный Лениным на III съезд, уже является истинно ленинским и порывает с "полицентрией" его старого Устава.
       Прежде всего, съезд вносит в Устав знамениќтый первый параграф в редакции Ленина: "членом партии считается всякий принимающий её программу, поддерживающий партию материальќными средствами и участвующий личной работой в одной из ее организаций" ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 87).
       Параграфы Устава, аннулирующие "полицентрию" старого Устава, гласят:
       "5. ЦК представляет партию в сношениях с другими партиями, назначает ответственного реќдактора ЦО из своей среды, организует комитеќты, союзы комитетов и др. учреждения партии и руководит их деятельностью" (там же, стр. 88).
       "8. ...Все постановления ЦК обязательны для всех партийных организаций, которые обязаны также давать в центральную кассу 20% всех своќих доходов (стр. 89) ... "Местный комитет долќжен быть распущен ЦК, если за распущение высќкажутся одновременно ЦК 2/3 и 2/3 местных рабоќчих, входящих в партийные организации" (стр. 89).
       Далее в новом Уставе говорится, что "кооптаќция членов ЦК производится единогласно", но в местных комитетах официальные кандидаты, предложенные ЦК, кооптируются простым больќшинством (стр. 89).
       Таким образом, Совет партии аннулируется, ЦО перестает быть самостоятельным и назначаќется не съездом, а ЦК, местные комитеты делаќются простыми филиалами ЦК.
       Съезд принял специальное постановление и о меньшевиках, назвав их "отколовшейся частью партии". Участие меньшевиков в местных с.-д. организациях допускалось "при том необходимом условии, чтобы они, признавая партийные съезды и партийный Устав, всецело подчинялись партийќной дисциплине" (там же, стр. 81).
       Съезд избрал ЦК, куда вошли Ленин, А. Богдаќнов, Л. Красин, Д. Постоловский и А. Рыков. Богќданов, Красин, Рыков принадлежали к крылу "примиренцев". Ленин не смог воспрепятствовать их избранию. Съезд объявил, что отныне газета "Искра" перестает быть Центральным Органом партии (так как редакция "Искры" не явилась на съезд, а ее линия расходится с директивами III съезда). Съезд поручил ЦК организовать новую газету партии, назвав ее "Пролетарием".
       Между членами ЦК обязанности были распреќделены так: Ленин - ответственный редактор ЦО и председатель ЦК за границей (кроме того созќдавалось Заграничное бюро ЦК, секретарь - жена Ленина Н. Крупская), А. Богданов - ответственќный редактор и организатор всей литературной части в России; Л. Красин - ответственный фиќнансист и транспортер; А. Рыков и Д. Постоловќский (Александров) - партийно-организационная работа в России (сношение с комитетами, распреќделение сил и пр.). В случае провала членов ЦК кандидатами в члены ЦК назначены А. Эссен, П. Румянцев и С. Гусев (Ленин, Собр. соч., т. VIII, стр. 471).
       Почти одновременно с III съездом большевиков происходила "Первая общерусская конференция партийных работников" меньшевиков в Женеве. На конференции присутствовали делегаты 14 комитетов из России, не признавших III съезд праќвомочным, к ним присоединились эмигрантские организации меньшевиков. Хотя, по утверждению редакции "Искры", эти делегаты фактически предќставляли большинство членов РСДРП, руководиќтели меньшевиков не захотели назвать свое собќрание съездом. Хотя редакция ЦО и сам высший орган власти партии - Совет партии - находился в руках меньшевиков, меньшевики ими не восќпользовались.
       Насколько большевики бесцеремонно нарушали всякую уставную легальность, настолько же меньшевики скрупулёзно ее соблюдали. Поэтому они и свой фактически съезд объявили совещаќтельным органом - "конференцией". Но и на реќшениях самой конференции лежал отпечаток внутреннего раскола среди меньшевиков. "Резоќлюции, принятые конференцией, показывают признаки глубокого разделения, которые начали оформляться в рядах меньшевиков", замечает один из западных авторов ("The Communist Party of the Soviet Union", by L. Schapiro, New York, 1959, p. 62).
       Две тенденции боролись на этой конференции: с одной стороны, те, которые, следуя Аксельроду, боролись за массовую легальную рабочую партию (их Ленин окрестил кличкой "ликвидаторов"), с другой стороны, те, которые стояли за кадровую нелегальную организацию, созданную "Искрой", избавив её только от ленинских крайностей (Марќтов). Отсюда и двойственность решений конфеќренции - рядом с легальными требованиями (борьба за 8-часовой рабочий день, за свободу стачки и за право создавать профсоюзы в рамках существующего режима) выдвигаются и революќционные требования, которые мало чем отличаќются от решения III съезда - массы должны быть подготовлены к участию в неизбежном восстании, а социал-демократы должны быть готовы взять в свои руки контроль над произвольно возникшим революционным движением.
       Хотя меньшевики и отрицают необходимость участия во временном революционном правительќстве, но они допускают взятие власти пролетариаќтом, если русская революция послужит толчком для революции в других странах (там же, стр. 63). Сравнивая позиции обеих фракций, цитированќный историк пишет: "Следовательно, много было правды в утверждениях многих меньшевиков, что ничто не разделяет двух фракций, кроме неприќмиримости Ленина и его решимости создать парќтию, подчиненную его собственной команде" (там же, стр. 63).
       Сравнивая общую тактическую линию обеих фракций в революции 1905 года, можно констаќтировать: большевики были за "левый блок" реќволюционных сил, которым руководят они сами ("гегемония пролетариата"), а меньшевики за "национальный фронт" всех революционных и оппозиционных сил, в котором РСДРП лишь одна из участниц. Стратегическая цель обеих фракций в данной революции: большевики выступают за "диктатуру пролетариата и крестьянства" как пеќреходную ступень к диктатуре пролетариата (то есть за диктатуру партии большевиков), меньшеќвики выступают за демократическую республику, которая создает условия легальной борьбы за соќциализм.
       Меньшевистская конференция, оплошно устуќпив честь называть высший орган партии "Центќральным комитетом" большевистскому съезду, выбрала свой собственный орган, назвав его "Орќганизационной Комиссией". Конференция предќлагала восстановить единство партии, но начать это снизу, с местных комитетов, а потом только восстановить единый центр партии. Плеханов, который отказался следовать приглашению учаќствовать на III съезде, теперь отошел и от меньќшевиков. Он винил обе фракции в обострении раскола и начал издавать свой личный орган - "Дневник социал-демократа".
       27 апреля (10 мая) 1905 года - в день окончаќния работы III съезда - состоялось заседание вновь избранного ЦК, на котором, как уже укаќзывалось, были распределены обязанности между членами ЦК, а также утверждены пароль, шифр, клички для связей, обсуждены финансовые, трансќпортные и технические вопросы. Были намечены кандидаты в члены ЦК на случай ареста членов ЦК. ЦК решил, кроме того, направить в разные районы России своих представителей делать докќлады об итогах III съезда и организовать в России группу партийных литераторов и пропагандистов.
       Вскоре ЦК был разделен на две части, созданы два бюро ЦК: одно бюро ЦК - для работы за граќницей, другое бюро - для работы в России. Это второе бюро называлось "Русское бюро ЦК РСДРП" и находилось в Петербурге. В его первый состав входили А. Богданов, Д. Постоловский, Л. Красин и кооптированный в ЦК П. Румянцев. При "Русском бюро ЦК" был создан секретариат из трех человек для текущей работы, кроме того, была создана специальная агитационно-пропаганќдистская группа из 10-12 человек. Заграничное бюро во главе с Лениным было фактическим центќром партии, хотя юридическим центром считалось "Русское бюро". Кроме общего руководства, Заќграничное бюро ведало изданием и транспортиќровкой партийной литературы. Для этого оно имеќло хозяйственную комиссию, экспедицию, типоќграфию и кассу ("История КПСС", т. 2, стр. 66-64).
       В ходе революции - 6 августа 1905 года - был издан царский манифест о созыве как закоќносовещательного органа - Государственной дуќмы (названной булыгинской Думой по имени авќтора проекта - министра внутренних дел Булыгина). Выборы в Думу были ограниченными и неќравными, многие слои населения вообще были лиќшены избирательного права. Но это был первый акт капитуляции самодержавия перед развиваюќщейся революцией. ЦК большевиков выступил за бойкот этой Думы и за подготовку вооруженного восстания.
       Начавшееся в стране стачечное движение приќнимает все большие и большие размеры. Правиќтельство старается покончить с ним применением вооруженных сил.
       Знаменитый приказ генерал-губернатора Пеќтербурга Трепова от 13 октября - "холостых залќпов не давать, патронов не жалеть" - только еще больше накаляет атмосферу. К середине октября всеобщая политическая забастовка охватывает около двух миллионов рабочих, служащих, учаќщихся. Царь идет на неслыханные и, казалось, маловероятные уступки: он издает "Манифест 17 октября", согласно которому:
       1) объявлялись все гражданские свободы - свобода совести, слова, собраний и союзов при неприкосновенности личности;
       2) устанавливалось "как незыблемое право, ниќкакой закон не мог восприять силу без одобреќния Государственной Думы, и чтобы выборным от народа обеспечена была возможность действиќтельного участия в надзоре за закономерностью действий властей" (С. Ольденбург, Царствование Николая II, часть II, Белград, 1939, стр. 317).
       Левые партии признали "Манифест" победой революции, хотя и не окончательной. Милюков на банкете вечером 17 октября говорил: "Да, это успех, и успех большой. Но ведь не первый. Это новый этап борьбы" ("Роковые годы", "Русские записки", 1939).
       Когда царь вместе с "Манифестом" дал России и нового либерального председателя Совета миќнистров - графа Витте, - но оставил министром внутренних дел реакционера Трепова, Л. Троцкий писал в "Известиях" Совета рабочих депутатов:
       "Дан Витте, но оставлен Трепов. Пролетариат не хочет ни полицейского хулигана Трепова, ни либерального маклера Витте, ни волчьей пасти, ни лисьего хвоста. Он не желает нагайки, завернутой в пергамент конституции" (С. Ольденбург, там же, стр. 318).
       Ленин писал, что "уступка царя есть действиќтельно величайшая победа революции, но эта поќбеда далеко еще не решает судьбы всего дела свободы. Царь далеко еще не капитулировал" и что надо "довести революцию до действительной и полной победы" (Ленин, ПСС, т. 12, стр. 27).
       ЦК РСДРП выпустил воззвание "К русскому народу", в котором говорилось, что "народу нужќны не бумажные обещания, а действительно наќдёжные гарантии: немедленное вооружение наќрода, снятие военного положения, немедленный созыв Учредительного Собрания, отмена сословќного строя, введение восьмичасового рабочего дня, немедленная и полная политическая амнисќтия заключенным" ("История КПСС", т. 2, стр. 99).
       13 октября возник Петербургский Совет рабоќчих депутатов. В середине ноября в нем было 562 депутатов от 147 заводов, фабрик, 34 мастерских и 16 профсоюзов ("История КПСС", т. 2, стр. 117).
       Как раз Октябрьская всеобщая забастовка и выборы в Совет показали, что популярность и влияние меньшевиков среди рабочих Петербурга и Москвы были куда больше, чем популярность большевиков. Председателем Петербургского Соќвета рабочих депутатов был избран меньшевик Г. С. Хрусталев-Носарь, который был арестован
       26 ноября, а 27 ноября происходит новое заседаќние Совета, на котором председателем, в присутќствии Ленина, избирается опять-таки меньшевик - Л. Д. Троцкий. Меньшевики, как и большевики, держат курс на вооруженное восстание. Официќальный большевистский историк пишет, что на заседании Совета, которое собралось после ареќста Хрусталева "с участием Ленина, Мартова и других решено было в ответ на новую правительќственную провокацию продолжать мобилизацию сил и подготовку восстания". ("История КПСС", т. 2, стр. 125).
       Интересно отметить, что Русское бюро ЦК с самого начала возникновения Совета рабочих деќпутатов Петербурга потребовало от него принятия программы РСДРП, угрожая в противном случае уйти из Совета: "Совет рабочих депутатов или партия?", - требовали большевики в одной из статей. Недоверие к Совету официальный историк объясняет тем, что "руководство Советом сразу оказалось в руках меньшевиков" (там же, стр. 104).
       Знающий свое дело Ленин поправил ЦК. Он ответил на поставленный вопрос: "решение безусќловно должно быть и Совет рабочих депутатов и партия" (Ленин. ПСС, т. 12, стр. 61). Ленин еще тогда увидел в советах и орган восстания и заќродыш новой власти.
       В Совет и его исполнительный комитет офиќциально вошли с совещательным голосом предќставители политических партий - меньшевиков, большевиков, эсеров и Бунда. ЦК РСДРП делегировал в состав Совета А. Богданова, Д. Постоловского, кроме того, туда был избран член ЦК Л. Красин, иногда ЦК представлял там сам Ленин ("История КПСС", т. 2, стр. 117).
       Как Ленин мыслит организационную структуру партии в условиях демократических свобод, в данном случае в условиях России после "Маниќфеста 17 октября"?
       Вот теперь-то Ленин впервые выдвигает полоќжение, ставшее потом руководящим принципом всех коммунистических партий, действующих в демократических странах. Положение это гласит: у партии должно быть два аппарата - один для работы легально, другой - для работы нелегальќно. На партийном языке это называется "сочетаќние легальной работы с нелегальной". Практиќчески это означает вот что. Во главе партии и ее отдельных организаций находится по два комитеќта - один комитет легальный, его состав на кажќдом уровне известен всем, его члены сидят в парламенте, в профсоюзах, в местных самоуправќлениях, в открытых партийных учреждениях, в редакциях партийной печати и т. д. Есть и другой, параллельный комитет каждого уровня, - его сосќтав строго засекречен, его руководители мало изќвестны, многие из них даже неизвестны как парќтийцы.
       В статье "О реорганизации партии", написанќной через месяц после издания "Манифеста 17 октября", Ленин видит задачу реорганизации в следующем: "Итак, задача стоит ясно: сохранить пока конспиративный аппарат и развить новый, открытый". Но "новая ячейка должна быть меќнее строго оформленной, более "свободной", "lose", организацией" (Ленин, "О партийном строќительстве", 1956, стр. 341). Что же касается руќководящих кадров, "профессиональных революќционеров", тут Ленин не отходит от своей доктриќны ни на шаг, а подчеркивает "гигантское значеќние преемственности в деле партийного развития".
      
       Глава 3
       МЕНЬШЕВИСТСКО-БОЛЬШЕВИСТСКИЙ ЦК
       Ход революции в России опрокинул тактику Ленина и III съезда на изоляцию лидеров меньшеќвиков от рабочего и революционного движения. Он опрокинул также претензии большевиков на гегемонию в революции.
       Не только меньшевистские, но и подавляющее большинство большевистских комитетов осуждаќли узкую, по существу сектантскую, линию III съезда и требовали восстановления единства парќтии снизу доверху. На местах уже проходило объќединение комитетов партии. Организационная комиссия меньшевиков по-прежнему продолжала проповедовать решение своей Женевской конфеќренции о восстановлении единства РСДРП. Сам ЦК РСДРП в своем подавляющем большинстве стал на эту же точку зрения. Успехи меньшевиќков как в организации забастовочного движения, так и в создании широких профессиональных соќюзов, а главное, решающая роль, которую сыграли меньшевики в создании Петербургского Совета, как и других, местных, советов (более 50) застаќвили Ленина впервые капитулировать перед меньќшевиками, конечно, в расчете, что из этой капитуляции, в конечном счете, он выйдет победитеќлем.
       Официальный историк КПСС признает это, по существу, когда пишет:
       "Раскол социал-демократии противоречит инќтересам революции. В период высшего ее подъема, начиная с октябрьских дней, единство действия снизу, прежде всего, социал-демократических раќбочих, получило широкое распространение в масќсовых политических стачках, в совместной работе в Советах рабочих депутатов, профсоюзах и друќгих организациях. Это убеждало рабочих в возќможности и необходимости покончить с расколом в партии... Большевики во главе с Лениным подќдержали это требование, считая, что со временем массы на собственном опыте убедятся в правильќности их политики. В конечном итоге это и должќно было привести к изоляции лидеров меньшевизќма, завоеванию партийных масс большевиками" ("История КПСС", т. 2, стр. 128-129).
       Вместе с тем, Ленин в письме на имя ЦК катеќгорически оговаривал: "Объединить две части - согласны. Спутать две части - никогда" (Ленин, ПСС, т. 47, стр. 80). Ленин требовал, чтобы проќисходили одновременно и в одном месте два съезќда: один - большевиков, другой - меньшевиков с тем, чтобы они обсудили заранее заготовленные проекты объединения. Но Ленин хочет сохранить в этом объединении свою фракцию как органиќческое и автономное целое. Поэтому в том же письме ЦК он требует: "все усилия и помыслы направить к сплочению, к лучшей организации нашей части партии. Эта тактика кажется "эгоисќтической", но она единственно разумная" (там же). 20 ноября 1905 года в Петербурге собралась Вторая общероссийская конференция меньшевиќков. Конференция отвергла идею Ленина о созыве двух параллельных съездов, а предложила слить ЦК РСДРП и ОК в один объединенный ЦК для созыва единого объединительного съезда. Она предложила также создать объединенный Центќральный орган печати. Конференция сделала и примирительный жест по адресу большевиков, приняв ленинскую формулировку ї1 Устава.
       Вслед за меньшевистской конференцией состоќялась и Всероссийская конференция большевиков в Таммерфорсе (Финляндия). Она проходила под председательством Ленина с 12 по 17 декабря. Конференция эта, по существу, приняла все те условия объединения, которые были выдвинуты меньшевистской конференцией. Ленин с опаской и без энтузиазма шел на объединение, но ЦК РСДРП, его докладчики на конференции Красин и Румянцев, делегаты местных комитетов докаќзывали, что объединение снизу становится факќтом, и его надо санкционировать, пока это объеќдинительное движение не пройдет мимо руковоќдителей большевиков. Ленин только добился того, что в решении конференции было записано:
       "В одно время и в одном месте должны собратьќся съезды обеих её частей и, договорившись межќду собою о порядке работы, слиться в один съезд на том условии, что каждая сторона получает по равному числу решающих голосов" ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 96).
       Выборы на съезд сорвали и это условие Леќнина, дав большинство решающих голосов меньќшевикам.
       Конференция объявила одновременно, что парќтия отныне будет строиться на принципах "демоќкратического централизма" с широким выборным началом всех органов партии, которые сменяемы и подотчётны партии (там же, стр. 99). На этой же конференции Ленин впервые встретился со своим будущим преемником - И. Сталиным.
       Такова была обстановка в партии, когда в конќце декабря 1905 года ЦК большевиков и ОК меньшевиков слились и создали объединенный ЦК (от большевиков туда вошли Красин, И. Лалаянц и И. Саммер), который должен был созвать объединительный съезд.
       7 февраля 1906 года в Петербурге был издан первый номер объединенного Центрального Орќгана партии - "Партийные известия". Редакция была составлена из шести человек - из трех больќшевиков (Ленин, Лунчарский, В. Базаров) и трех меньшевиков (Ф. Дан, Ю. Мартов, А. Мартынов).
       Начались выборы на объединительный съезд. Если раньше эти выборы производились ограниќченным кругом професиональных революционеќров в лице членов комитетов, то теперь делегатов выбирали на демократической основе из расчета один делегат на 300 членов партии ("История КПСС", т. 2, стр. 175). Новая выборная процеќдура показала, что из революции 1905 года меньшевики вышли более окрепшими, чем большевиќки. Она показала одновременно и то, что широќкая партийная масса осуждала фракционный фаќнатизм Ленина.
       Когда 10 (23) апреля 1906 года в Стокгольме открылся IV Объединительный съезд, оказалось, что съезд в своем подавляющем большинстве явќляется меньшевистским. Меньшевики имели на нем 62 голоса, большевики - лишь 46. На съезде присутствовало 112 делегатов с решающим голоќсом и 22 с совещательным, представлявших 62 организации РСДРП (на съезде присутствовали также представители национальных социал-демоќкратических партий - Польши и Литвы, Латышќского края, Бунда, Украины и Финляндии). Больќшинство программно-политических и тактических решений съезда было принято в духе меньшеќвизма.
       Острые дебаты на съезде были по аграрному вопросу. Ленин отстаивал идею национализации земли. Докладчик от меньшевиков отстаивал идею муниципализации (передачи помещичьих земель земствам - муниципалитетам). Ленину возражали не только меньшевики, но и группа большевиков (Суворов, Базаров, Сталин и др.), которые стояли на точке зрения раздела помеќщичьей земли между крестьянами (их называли "разделистами").
       Особенно резко Ленину возражал на съезде Плеханов. Он говорил: "Проект Ленина тесно связан с утопией захвата власти революционераќми..." ("IV Объединительный съезд РСДРП".
       Протоколы, стр. 60). Эту мысль Плеханов повтоќрил и в другой речи: "Бланкизм или марксизм, - вот вопрос, который мы решаем сегодня. Тов. Леќнин сам признал, что его аграрный проект тесно связан с его идеей захвата власти" (там же, стр. 139).
       Плеханов обосновывал свое требование мунициќпализации следующим образом:
       "Наша программа должна устранить экономиќческую основу царизма; национализация же земќли в революционный период не устраняет этой осќновы... Ленин рассуждает так, как будто та ресќпублика, к которой он стремится, будучи устаќновлена, сохранится на вечные времена... Иное дело муниципализация. В случае реставрации она не отдает земли в руки политических представиќтелей старого порядка... Я повторяю вслед за Наќполеоном: плох тот человек, который рассчитыќвает лишь на благоприятное стечение обстоятельќств" (там же, стр. 61).
       По данному вопросу выступил и Сталин на съезде под именем "Иванович". Он выступил и против Плеханова, и против Ленина. Сталин скаќзал:
       "Исходным пунктом нашей программы должно служить следующее положение: так как мы заќключаем временный революционный союз с борюќщимся крестьянством, так как мы не можем, стаќло быть, не считаться с требованиями этого крестьянства, то мы должны поддержать эти треќбования.
       Крестьяне требуют раздела; значит мы должны поддерживать полную конфискацию и раздел. С этой точки зрения и национализация и мунициќпализация одинаково неприемлемы" (там же, стр. 79).
       Съезд принял программу муниципализации.
       Накануне съезда, при обсуждении вопроса об отношении к Государственной думе, большевики, исходя из своей позиции активного бойкота думы (впоследствии Ленин признал эту позицию ошиќбочной - см. Ленин, ПСС, т. 41, стр. 18), выдвиќнули к съезду резолюцию, в которой говорилось, что "РСДРП должна решительно отказаться от участия в Государственной думе" ("IV объединиќтельный съезд...", стр. 488).
       На самом съезде большевики, ввиду провала кампании бойкота, несколько изменили свою поќзицию. Большевики говорили теперь, что "социал-демократия должна использовать Государственќную думу и столкновения ее с правительством или конфликты внутри нее", но одновременно больќшевики выступили против создания в Думе парлаќментской с.-д. фракции (там же, стр. 493). Съезд однако постановил создать такую фракцию из тех депутатов, которые были членами РСДРП. Тогда большевики внесли предложение, чтобы Центќральному Комитету была дана точная "инструкќция", обеспечивающая контроль партии над ее парламентской фракцией. В нем говорилось:
       "ЦК сообщает всем организациям партии:
       а) кого именно;
       б) когда именно;
       в) на каких именно условиях он назначил представителями партии в парламентской группе. ЦК периодически сообщает также всем организациям партии подробные отчеты о деятельности парлаќментской группы" (там же, стр. 535).
       Съезд принял новый Устав партии, в основу коќторого был положен пресловутый "демократичеќский централизм". Что сей принцип означает, ни тогда, ни теперь никто толком не знал и не знает. Меньшевики делали ударение на слово "демокраќтическое", а большевики на "централизме". Эта счастливая находка Ленина на время примирила непримиримое, давала каждой из сторон широкий диапазон интерпретации. Достаточно сказать, что Сталин, впоследствии, каждый раз, когда он предќпринимал очередную меру по абсолютизации своќей власти, неизменно ссылался на "демократичеќский централизм".
       Хрущев тоже, ликвидируя сталинскую центраќлизацию, ссылался на этот же принцип. Люди, которые ликвидировали хрущевскую децентралиќзацию, опять-таки ссылались на тот же принќцип.
       На съезде разыгралась борьба о характере и взаимоотношении руководящих органов партии (моноцентрие или полицентрие). Докладчик по Уставу от меньшевиков говорил:
       "Мы настаиваем на том, чтобы сам съезд выќбирал отдельно и ЦК и редакцию ЦО. Товарищи большевики считали более целесообразным такой порядок: съезд выбирает ЦК, а уже ЦК назначает редакцию ЦО".
       Докладчик от большевиков обосновывал свое требование так:
       "При избрании редакции съездом получается старое двоецентрие. В конце концов, участие реќдакции в работах ЦК может стать постоянным. Но этого мало. В предлагаемой постановке вопроќса о совместной работе ЦК и ЦО двоецентрие приќнимает характер троецентрия. В этом совместном совещании можно усмотреть черты старого Совета партии" (там же, стр. 461-463).
       В конце концов, прошло предложение меньшеќвиков о двоецентрии, то есть съезд избрал отдельќно ЦК и редакцию ЦО.
       Ввиду предварительно состоявшегося соглашеќния между фракциями выборы в ЦК и ЦО прошќли в несколько минут. В состав ЦК вошли семь меньшевиков (В. Розанов, Л. Гольдман, Л. Радченко, В. Крохмаль, Б. Бахметьев, П. Колокольников и Л. Хинчук) и 3 большевика (В. Десницкий-Сосновский, Л. Красин, А. Рыков, которого потом, после ареста, заменил А. Богданов).
       Потом в ЦК были введены и представители с.-д. Польши и Литвы А. Барский и Ф. Дзержинский (будущий глава Чека), от латышей - К. Данишевский, от Бунда - Р. Абрамович и А. Крамер. В состав редакции ЦО "Социал-демократ" вошли одни меньшевики: Мартов, Мартынов, Маслов, Дан, Потресов (там же, стр. 639, см. также "Истоќрия КПСС", т. 2, стр. 191). Вскоре с.-д. Польши и Литвы, Латышского края, а также Бунд вошли в состав РСДРП как территориальные организации.
       После съезда Ленин выпустил "Обращение к
       партии делегатов Объединительного съезда, приќнадлежавших к бывшей фракции "большевиков"".
       В этом "Обращении" Ленин подверг развернуќтой критике все главные решения или упущения съезда. Он писал:
       "Против тех решений съезда, которые мы счиќтаем ошибочными, мы должны и будем идейно бороться. Но при этом мы заявляем перед всей партией, что мы - против всякого раскола. Мы стоим за подчинение решениям съезда. Отрицая бойкот ЦК и ценя совместную работу, мы соглаќсились на вступление в ЦК наших единомышленќников, хотя они будут в ничтожном меньшинстве" (Ленин, ПСС, т. 12, стр. 399).
       Словом, с одной стороны, мы будем бороться против решений съезда, с другой стороны, мы буќдем им подчиняться. Такая "диалектическая" постановка вопроса позволяла не только бойкоќтировать ЦК, но и всю его текущую практичеќскую работу, основанную на "ошибочных решеќниях" съезда. Вместе с тем, Ленин оговаривал за собою права, которые вытекали из решения съезќда в пользу оппозиции меньшинства. Он писал:
       "Мы все сошлись на принципе демократичеќского централизма, на обеспечении прав всякого меньшинства и всякой лояльной оппозиции, на авќтономии каждой партийной организации, на призќнании выборности, подотчетности и сменяемости всех должностных лиц партий. В соблюдении на деле этих принципов организации, в их искреннем и последовательном осуществлении мы видим гаќрантию от расколов, гарантию того, что идейная борьба в партии может и должна оказаться вполќне совместимой со строгим организационным единством, с подчинением всех решениям общего съезда" (там же, стр. 399-400).
       Вот, пользуясь всеми этими привилегиями опќпозиции меньшинства (которых, однако, он ниќкогда не признавал за своими противниками), Ленин развернул между IV и V съездом большую и эффективную деятельность по противопоставќлению партийной членской массы и местных парќтийных комитетов меньшевистскому ЦК. Первым практическим шагом на этом пути было создание собственной большевистской газеты "Пролетаќрий" (август 1906 г.). Поскольку Устав партии допускал только один Центральный Орган, то большевики назвали газету органом Петербургќского и Московского комитетов. Редакция газеты "Пролетарий" стала фактически большевистским Центральным Комитетом.
       Большевики считали, что революция еще не заќкончилась, она только потерпела временное пораќжение. Поэтому тактика должна быть рассчитана не на участие в думской работе, а на подготовку нового всероссийского вооруженного восстания. Особое значение большевики придавали в этой связи работе военных и боевых организаций парќтии. Около 50 комитетов партии имели специальќные военные организации и группы, которые назывались "военки" (сокращение слов "Военќные комиссии").
       Значительные успехи по работе среди военных имели два большевистских комитета - Петербургский комитет (издавал солдатскую газету "Казарма") и Московский комитет (издавал гаќзету "Солдатская жизнь") ("История КПСС", т. 2, стр. 196). Когда царь 8 июля 1906 года раќзогнал первую Государственную думу за ее жеќлание обсудить аграрный вопрос в пользу крестьќянства, большевистские члены ЦК предложили ЦК обратиться к рабочим и ответить на роспуск Думы всеобщим вооруженным восстанием. ЦК отклонил это требование, но решил участвовать вместе с другими левыми партиями Думы, в том числе и с кадетами, в составлении так называемоќго "Выборгского Манифеста". Манифест призыќвал оказать правительству пассивное сопротивлеќние: отказаться платить налоги, не давать рекруќтов, не признавать царских займов (там же, стр. 204).
       Ленин однако продолжает держать курс на воќоруженное востание. В статье "Роспуск Думы и задачи пролетариата" он требует создания, наряќду с Советами, специальных "военных организаќций", чтобы руководить восстанием. Он говорит:
       "Эти организации должны иметь своей ячейкой очень мелкие, вольные союзы, десятки, пятерки и, даже, может быть, тройки. Надо проповедовать самым усиленным образом, что близится бой, когда всякий честный гражданин обязан жертвоќвать собой... Эти союзы должны быть и партийќные и беспартийные, связанные одной непосредќственной революционной задачей: восстанием против правительства... Вольные боевые союзы, союзы дружинников принесут гигантскую пользу в момент взрыва. Дружина умеющих стрелять обеќзоружит городового, нападет внезапно на патќруль, добудет себе оружие. Дружина не умеющих стрелять поможет строить баррикады, делать разќведки, организовать сношения, устроить засаду врагу, поджечь здание, занять квартиры, которые могут стать базой для повстанцев" (Ленин, ПСС, Т. 13, стр. 322-323).
       Любой ценой, в любом месте и любыми средќствами дискредитировать политику общего ЦК, - такова партийная тактика Ленина. ЦК наперед может быть уверен, что любая намеченная им акция, даже вполне в большевистском духе, будет раскритикована большевиками. Так, например, когда ЦК в ответ на роспуск Думы призвал рабоќчих к протесту путем стачки-демонстрации, то Леќнин ответил:
       "Они (стачки-демонстрации) обессилили бы без всякой пользы пролетариат, они помогли бы поупражнять полицейских и солдат над безоружќными, хватая и расстреливая их" (там же, стр. 315), но тот же Ленин в той же статье предлагал: "усиленно использовать именно роспуск Думы, как повод к концентрированной агитации с призыќвом к всенародному восстанию" (там же, стр. 318).
       Весь свой большой политический талант Ленин направил не против правительства или даже не против столь ненавистной ему либеральной бурќжуазии, а против собственного ЦК. Ленин не ограќничивается одними писаниями. Через хорошо орќганизованную сеть агентов большевистского центра в лице "Пролетария" Ленин развертывает в местных комитетах кампанию за недоверие ЦК и за созыв нового съезда партии. Кампания наќчинает иметь успех. На большевистский Петерќбургский комитет Ленин возлагает обязанности легального центра в этой кампании. Петербургќский комитет выпускает воззвание, в котором пишет:
       "Во главе партии стоит Центральный Комитет, представляющий только одну из фракций (бывќшее меньшинство) и последними своими действиќями ясно показавший, что он разошелся с мнеќниями и волей большинства партии" ("Листовки большевистских организаций в первой русской реќволюции 1905-1907 гг.", ч. 3, стр. 79). Петербургќский комитет требовал созыва нового съезда, чтоќбы избрать новый ЦК. К этому требованию скоро присоединились партийные организации: московќская, уральская, нижегородская, минская, обќластное бюро с.-д. организаций Центральной Росќсии, конференция волжских окружных организаќций, Главное Управление Социал-демократии Польши и Литвы, ЦК с.-д. Латышского Края и др. ("История КПСС", т. 2, стр. 208).
       Когда все попытки поднять новое всероссийќское восстание оказались тщетными, а Государстќвенная дума начала завоевывать все большую и большую популярность среди широких слоев наќселения, большевики отказались от тактики бойќкота Думы. Они решили участвовать в выборах второй Думы, заключая избирательные блоки на высшем уровне только с трудовиками и эсерами ("партии мелкобуржуазной демократии", по терќминологии большевиков). ЦК партии допускал возможность избирательного блока и с партией конституционных демократов ("кадеты"), которая состояла преимущественно из представителей русќской либеральной интеллигенции (профессура, адќвокатура, врачи, литераторы, либеральные предќприниматели). Эта партия, все еще не будучи ресќпубликанской, резко выступала против абсолюќтизма за парламентскую демократию типа английќской. Заключая блок с кадетами, ЦК РСДРП преќдупреждал победу правых партий - октябристов ("Союз 17 октября" - так называла себя эта парќтия, подчеркивая тем самым, что ее идеал и прогќрамма - это "Манифест 17 октября" 1905 г.) и откровенных монархистов-абсолютистов, для коќторых сам "Манифест 17 октября" был неприемќлем как слишком революционный документ.
       Спор между большевиками и меньшевиками решила новая всероссийская конференция партии в ноябре 1906 года в Таммерфорсе. Конференция признала допустимость блока с кадетами и отќвергла экстремистские требования большевиков. В тех комитетах, где тон задавали большевики, продолжали бойкотировать блок с кадетами. Так было в Петербурге, где с.-д. комитет отказался признать решение конференции в Таммерфорсе; Петербургская организация вновь раскололась на меньшевиков и большевиков. Прямым результаќтом этого явилась неожиданно большая победа здесь партии эсеров, партии по существу крестьќянской, а не рабочей.
       Общие результаты выборов во вторую Думу (открылась 20 февраля 1907 г.) подтвердили праќвильность избирательной тактики променьшевистского ЦК - если в первой Думе было лишь 18 социал-демократов, то во вторую Думу РСДРП провела 65 социал-демократических депутатов, из которых большевиков оказалось только 15 челоќвек ("История КПСС", т. 2, стр. 211), а сама Дума оказалась более левой, чем разогнанная цаќрем за "левизну" первая Дума. Большевики проќдолжали в Думе ту тактику, которую они объяќвили заранее - использование думской легальной трибуны для проповеди лозунгов революции.
       Всякие старания большинства с.-д. фракции (председателем ее был меньшевик Церетели) внеќсти на обсуждение Думы конструктивные предќложения для удовлетворения насущных социальќных нужд народа встречали решительное сопроќтивление ее большевистского меньшинства. Для Ленина и его сторонников речь шла не об удовлеќтворении нужд народа, а об их использовании в целях развязки новых восстаний. Удовлетворенќная нужда переставала быть аргументом в пользу революции. Поэтому ничто не было так вредно для революции, как успешное конструктивное соќциальное законодательство Думы. Вот почему теќперь Ленин сосредоточивает все внимание партии на критике законотворческой работы ее думской фракции. Это одновременно служит базой и для критики самого ЦК. "Критика деятельности Думќской фракции сливалась с критикой меньшевистќского ЦК и служила одним из новых аргументов в пользу экстренного созыва съезда партии" - пишет официальный историк (там же, стр. 214).
       Хорошо и широко организованная кампания большевиков против "оппортунизма" ЦК дает свои плоды. Крупнейшие партийные организации во главе с Петербургом и Москвой голосуют за ленинскую "платформу революционной социал-демократии" (так называлась статья Ленина, в которой обосновывались резолюции большевиков к V съезду).
       V съезд открылся в Лондоне и работал в помеќщении церкви Братства Саутгейт-Род (собственќность фабианцев), с 30 апреля по 19 мая (13 мая-1 июня) 1907 года. На этом съезде присутствовало 303 делегата с решающим голосом и 39 - с совеќщательным от 150 тысяч членов партии из 145 парторганизаций. Делегатов с решающим голосом от РСДРП было 177 человек, среди которых больќшевиков было 89 человек, а меньшевиков - 88, остальные делегаты - 45 человек от Польши и Литвы, 26 - от латышей и 55 от Бунда - ("Пяќтый (Лондонский) съезд РСДРП. Протоколы", стр. 621-631). Среди делегатов большевиков с решаюќщим голосом были: Ленин, А. С. Бубнов, К. Е. Ворошилов, С. Г. Шаумян, М. Н. Покровский, Г. Е. Зиновьев, Л. Б. Каменев, среди делегатов с соќвещательным голосом был И. В. Сталин. Польско-литовскую делегацию возглавляли знаменитая Роза Люксембург (она одновременно выступала и как представитель германской социал-демокраќтии), Ян Тишка, Юлиан Мархлевский. Л. Д. Троцќкий присутствовал как внефракционный социал-демократ. От меньшевиков присутствовали: Г. В. Плеханов, Ю. Мартов, Б. Аксельрод, А. И. Марќтынов, Н. Жордания и др. Максим Горький приќсутствовал, как "околопартийный" большевик. Повестка дня съезда была весьма широкой - отќчет ЦК; отчет думской фракции; отношение к буржуазным партиям; Гос. Дума; "рабочий съезд"; профсоюзы и партия; партизанские высќтупления; работа в армии; организационные воќпросы.
       С отчетным докладом от ЦК выступил Мартов, а с докладом от большевиков - Богданов. Но по существу содокладом от большевиков была речь Ленина. Ленин обвинил ЦК, что он отошел от саќмостоятельной политики пролетариата и все больќше делал концессии либеральной буржуазии, вел оппортунистическую политику соглашательства с ней. Ленин сделал вывод:
       "Банкротство нашего ЦК было прежде всего и больше всего банкротством этой политики опќпортунизма" (Ленин, ПСС, т. 15, стр. 321).
       Исходя из такой оценки работы ЦК, большевиќки предложили съезду принять следующую резоќлюцию по отчетному докладу ЦК:
       Рассмотрев деятельность ЦК за истекший год, съезд признает:
       1. ЦК отступил от постановлений Объединиќтельного съезда, что выразилось:
       а) в провозглашении лозунга ответственного министерства и борьбы за Думу, как орган власти;
       б) в попытках отказаться от требования конќфискации земли без выкупа и заменить его требованием отчуждения земли (отчуждение земли было требованием буржуазной кадетской парќтии);
       в) в тактике соглашения с контрреволюционной либерально-монархической буржуазией во время избирательной кампании;
       г) в тактике соглашения с той же буржуазией в Гос. Думе и в отказе от углубления конфликтов в Думе и вне Думы.
       2. По существу деятельность ЦК не соответстќвовала классовым интересам пролетариата, что выразилось:
       а) в перечисленных выше отступлениях от посќтановлений Объединительного съезда...;
       б) в недостаточной отзывчивости ЦК на важќнейшие проявления пролетарской борьбы;
       в) в том, что в своей практической, организаќционной, осведомительной и иной деятельности ЦК не было высшим практическим центром парќтии, а лишь представителем одной ее части, меньќшинства партии ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 156-157).
       Разыгравшимся горячим дебатам вокруг этой резолюции положило конец предложение Бунда и латышей, поддержанное "центром" Троцкого, коќторое гласило:
       "Съезд, выслушав отчет ЦК, переходит через все резолюции к очередным делам" ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 163). Эта резолюция была принята большинством 143 против 91 голоса и при 48 возќдержавшихся. С меньшевиками голосовали Бунд и латыши, а поляки воздержались.
       Зато по другому, для них столь же важному вопросу о Думе - большевики одержали полную победу.
       Съезд принял резолюцию большевиков "О гоќсударственной Думе". В ней говорилось:
       "1. Непосредственными политическими задачаќми социал-демократии в Думе являются:
       а) выяснение народу полной непригодности Дуќмы, как средства осуществления требования проќлетариата и крестьянства;
       б) выяснение народу невозможности осущестќвлять политическую свободу парламентским пуќтем, и выяснение неизбежности открытой борьбы народных масс с вооруженной силой абсолютизќма - переход власти в руки народных масс и созыв Учредительного Собрания.
       2. На первый план должна быть выдвинута криќтическая, пропагандная, агитационная и органиќзационная роль социал-демократической думской фракции, как одной из наших партийных органиќзаций. Именно этим, а не непосредственно закоќнодательным целям должны служить и законоќпроекты, вносимые с.-д. фракцией, Общий харакќтер думской борьбы должен быть подчинен всей внедумской борьбе пролетариата" ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 161).
       Парламент как трибуна проповеди революции, работа в парламенте как работа для взрыва всей государственной машины, а парламентская фракќция партии как партийная организация, а не как народное представительство - такова концепция большевизма об отношении партии к парламенту.
       Эту концепцию Ленин возвел после революции 1917 года на степень неизменной догмы.
       Очень ярко об этой миссии коммунистических фракций в парламентах говорит резолюция II Конгресса Коминтерна в 1920 году в следующих словах, написанных Лениным:
       "Коммунизм отрицает парламентаризм как форму будущего общества; он отрицает возможќность длительного завоевания парламентов: он ставит своей целью разрушение парламентаризма. Поэтому речь может идти лишь об использовании буржуазных государственных учреждений с целью их разрушения" (Ленин, Соч., т. XXV, стр. 581).
       XX съезд КПСС (1956), не объявляя формально эту резолюцию устаревшей, все же внес в нее то дополнение, что ко власти коммунисты могут прийти не только через восстание, но и через заќвоевание парламентского большинства как предќпосылки коммунистической революции.
      
       Глава 4
       БОЛЬШЕВИСТСКО-МЕНЬШЕВИСТСКИЙ ЦК
       На V съезде Ленин вновь восторжествовал по весьма существенному для него организационному вопросу. Полицентрие партии (Совет партии, ЦК и ЦО), провозглашенное на II съезде партии, ликќвидированное на III большевистском съезде, восќстановленное как двоецентрие на IV Объединиќтельном съезде (ЦК и ЦО), теперь окончательно исчезло. Устав был изменен. ЦК опять сделался единственным верховным органом партии между съездами, а редакция ЦО назначалась ЦК и должќна была работать под его контролем. Принцип коќоптации был отменен. Отныне выбывших членов ЦК должны были замещать кандидаты, избранќные на съезде.
       Съезд отверг идею о созыве беспартийного "раќбочего съезда" (Аксельрод, Ларин), которая споќсобна привести "к замене социал-демократии бесќпартийными рабочими организациями" ("КПСС в резолюциях", ч. 1, стр. 165), осудил партизанќские выступления и грабежи ("экспроприации" или "эксы"), которые практиковались большевиќками (стр. 169), и призвал партию установить свое идейное руководство над профсоюзами (стр. 170).
       Съезд поручил ЦК интенсивировать работу в армии, созвать конференцию военных организаќций (стр. 170). Был выбран ЦК, куда вошли пять большевиков (И. П. Гольдман, И. Ф. Дубровинский, Н. А. Рожков, И. А. Теодорович, В. П. Ногин), четыре меньшевика (А. С. Мартынов, Н. Н. Жордания, И. А. Исув, Никифор), два поляка (А. С. Барский и Ф. Э. Дзержинский) и один лаќтыш (К. X. Данишевский). Еще трех членов должќны были делегировать Бунд и латыши ("История КПСС", т. 2, стр. 226).
       Хотя он и имел формальное большинство в ноќвом ЦК, Ленин все-таки не доверял ему. Тем боќлее, что среди самих большевистских членов ЦК преобладали "примиренцы" (Дубровинский, Ногин, Рожков), один из которых (Рожков) потом вообще перешел к меньшевикам. Ленин решил окружить официальный центр партии - ЦК - нелегальным центром большевиков. В конце съезда Ленин созќвал частное совещание большевистских делегатов и создал "Большевистский центр". Кроме членов ЦК, туда были избраны: Красин, Покровский, Лейтезен, Шанцер, Таратута, Зиновьев, Каменев, Рыков. Центр возглавлял сам Ленин (там же, стр. 227).
       Это лишний раз доказывало, как мало Ленин верил в органическое единение с меньшевистскиќми лидерами. Основная идея Ленина была вполне здравой - из идейно разношерстного и организаќционно рыхлого центра нельзя было руководить революцией. Волевой, жертвенный, послушный и идейно монолитный центр - вот чего Ленин доќбивался. Он мало верил, что таким может стать даже пробольшевистский ЦК V съезда. Поэтому и нужен был легально-нелегальный "Большевистќский центр".
       С 3 июня 1907 года начинается новый этап в истории революционной России - в этот день царь распустил II Государственную думу, арестовал соќциал-демократическую фракцию и, без согласия Думы (значит, нарушая "Манифест 17 октября"), издал новый избирательный закон, обеспечиваюќщий в новой, III Думе правое большинство. Этот акт царя принято называть "третьеиюньским госуќдарственным переворотом". Юридически акт царя означал лишь легализацию фактического положеќния - первая русская революция кончилась, царќское самодержавие от обороны перешло в наступќление, началась эпоха реакции. Эта эпоха связана с именем председателя Совета министров П. А. Столыпина.
       У Столыпина была собственная, довольно стройная и вполне логичная концепция о причиќнах революции и о средствах ее преодоления. Две идеи лежали в основе этой концепции - революќционный террор должен быть подавлен беспощадќно (практика военно-полевых судов), но и социќальные причины, вызывающие революцию, должќны быть ликвидированы: в основном, надо благоќустроить крестьянина, превратив его из общинниќка в частного собственника (аграрные реформы Столыпина).
       В осуществлении первой идеи Столыпин хороќшо преуспевал. По советским, несомненно преуќвеличенным, данным, с 1907 по 1909 год было осуждено по политическим делам более 26 тысяч человек, в тюрьмах находилось 170 тысяч челоќвек, к смертной казни было приговорено 5086 человек ("История КПСС", т. 2, стр. 239). Однаќко при осуществлении второй идеи - выделить крестьянина из общины, сделать его частным собќственником, достаточно обеспеченным землею (отруба, хутора или земли на окраинах России) Столыпин встретил одинаково упорное сопротивќление и справа (реакционные помещики) и слева (эсеры и большевики).
       Успех Столыпина в деле разрешения аграрного вопроса означал бы только одно: Столыпин оконќчательно убил бы русскую революцию, отняв у революции ее главного участника - крестьянство. Крестьянин, обеспеченный собственник земли, стал бы консерватором, антиреволюционером. Тогда рушилась и вся доктрина революции Леќнина, основанная на "союзе пролетариата и крестьянства" в борьбе за власть.
       Ленин это и имел в виду, когда писал: "Я призќнаю, что политика Столыпина делает еще шаг вперед по "прусскому" пути (мирное разрешение аграрного вопроса. - А. А.) и что на этом пути на известной ступени может наступить диалектиќческий перелом, снимающий с очереди все надежќды и виды на 'американский' (т. е. революционќный. - А. А.) путь. Но я утверждаю, что сейчас этот перелом еще не наступил". "У нас еще идет борьба. Еще не победил один из двух аграрных путей" (Ленин, Собр. соч., т. XX, дополнительный, ч. 1, изд. 1-е, стр. 313 и 317; см. также М. Н.
       Покровский, "Русская история в самом сжатом очерке", Партиздат, 1933, стр. 463-472).
       Третья Дума, избранная на основе нового изќбирательного закона, оказалась явно правой - правые монархисты составляли 40% депутатов Дуќмы, октябристы - 25%, кадеты - 23%, левые - 7%. Социал-демократическая фракция состояла из 19 депутатов вместо 65 во II Думе. Большевиќков-депутатов было четыре (Полетаев, Захаров, Сурков и Косоротов).
       Начавшаяся волна арестов привела к разгрому многих социал-демократических организаций и их комитетов. Большинство лидеров РСДРП спасќлось бегством за границу. В декабре Ленин бежал из Финляндии через Швецию в Швейцарию и обоќсновался в Женеве. К концу 1908 года за границу эмигрировало около 900 социал-демократов ("Исќтория КПСС", т. 2, стр. 248). Руководящим центќром партии в России было Русское бюро ЦК, куда входили большевики Дубровинский, Гольденберг и Ногин и меньшевики Жордания и Н. Рамишвили (кандидат). Газета "Пролетарий" (1906-1909) по-прежнему продолжала играть роль фактического ЦО Большевистского центра. Кроме того, выхоќдил и официальный орган ЦК "Социал-демократ", первый номер которого вышел в России, но со второго номера он начал выходить за границей (1909-1917). Хотя "Социал-демократ" считался общим органом, тон в нем задавали Ленин и больќшевики.
       Годы 1908-1909 были годами весьма глубокого идейного и организационного кризиса в руководстве РСДРП. На этот раз раскол происходил уже среди "раскольников" - внутри исторически слоќжившихся фракций - большевиков и меньшевиќков. Кризис был вызван тем, что на главный воќпрос времени - как партия должна работать в условиях упадка революции, в условиях думской, "парламентской" России - партийные деятели давали разные ответы как во фракции большевиќков, так и во фракции меньшевиков. Среди меньќшевиков начало господствовать то течение, котоќрое стояло за приспособление партии к легальным условиям думской России, за создание легальной широкой рабочей партии и отказ от старой, конќспиративной организации партии. Это было перќвое, наиболее влиятельное течение (Аксельрод, Дан, Мартов). Второе течение среди меньшевиков стояло за сохранение подпольной партии. Оно быќло численно слабее и возглавлялось Плехановым. Первое течение Ленин назвал "ликвидаторским" (оно хочет, якобы, "ликвидировать" партию) и объявил ему самую беспощадную войну. Сторонќников второго течения Ленин назвал "меньшевиќками-партийцами" и предложил им союз в борьќбе с ликвидаторами.
       Во фракции большевиков тоже появилось несќколько групп - "отзовисты", "ультиматисты" и так называемые "богоискатели", которые потом объединились в одну литературно-идейную групќпу "Вперед". По своей политической физиономии "отзовисты" представляли собой крайне левое крыло большевизма, ортодоксальный и последоваќтельный большевизм. Это течение возникло в марте-апреле 1908 года в Москве при обсуждении работы с.-д. фракции в III Думе. В мае того же года состоялась московская партийная конференќция, на которой 14 делегатов из 32 внесли резоќлюцию, требующую, чтобы с.-д. депутаты сложиќли свои мандаты, "чтобы подчеркнуть как истинќный характер самой Думы, так и революционную тактику РСДРП" (Ленин, Собр. соч. т. XIV, стр. 499). Если же с.-д. депутаты не выйдут из Думы добровольно, то тогда просто отозвать их оттуда ("отзовисты") или предъявить им ультиматум о подчинении решениям партии ("ультиматисты").
       Официальный комментатор сочинений Ленина замечает:
       "Отзовистское течение пустило глубокие корни не только в Москве: в духе отзовизма были приќняты резолюции - Петербургским, Иваново-Возќнесенским и др. комитетами", (там же, стр. 499).
       Московских отзовистов возглавлял Станислав Вольский. Лидерами ультиматистов выступали Г. Алексинский и А. Богданов. Алексинский говоќрил, что с.-д. в Думе надо поставить "два ультиќмативных вопроса: 1) о безусловном подчинении партии и ЦК, 2) о внедумской работе" (там же, стр. 500).
       Отзовисты обвиняли Ленина в измене большеќвизму, в переходе на идейные позиции меньшеќвизма. На партийной конференции лидер меньшеќвиков Дан по этому поводу не без удивления заќметил: "Кто же не знает, что Ленин обвиняется в меньшевизме" или, как заявил другой социал-демократ, "Ленин ведет право-бундовскую линию" (Ленин, ПСС, т. 19, стр. 13, 15).
       Ленин назвал отзовистов "ликвидаторами наизќнанку" или "ликвидаторами слева" и повел проќтив них широкую кампанию как в партийной пеќчати, так и на собраниях. Против этих левых большевиков Ленин даже заключил блок с левыќми меньшевиками - с группой Плеханова. Когда требовали интересы дела, Ленин делал самые резќкие повороты в тактике.
       В описываемый период структура ЦК и его вспомогательных органов выглядела так. Из обќщего состава ЦК был выделен так называемый "Узкий состав ЦК" из пяти человек с правами ЦК (состав: 1 большевик, 1 меньшевик, 1 латыш, 1 поляк и один бундовец). "Узкий состав ЦК" должен был находиться в России. За границей наќходились три бюро ЦК и ряд комиссий ЦК. Было общее бюро ЦК, которое выполняло роль связуюќщего и информационного центра. Это бюро, возќглавляемое заграничным членом ЦК, считалось подчиненным органом "Узкого состава ЦК".
       Было создано еще другое бюро, которое назыќвалось "Заграничное Центральное бюро ЦК", из 10 человек, во главе которого стоял член ЦК с правом вето. Заграничное Центральное бюро счиќталось координационно-связывающим органом заќграничных с.-д. организаций. Оно было вправе выносить обязывающие заграничные организации решения, если представитель ЦК не накладывал своего вето. Заграничное Центральное бюро тоже подчинялось "Узкому составу ЦК".
       При ЦК существовало и военное бюро, в задачу которого входило развертывание нелегальной раќботы в армии и флоте (организация ячеек, составќление и распространение листовок и т. д.). При ЦК были созданы разные комиссии: "Комиссия по профсоюзному и кооперативному движению", "Культурно-просветительная комиссия по работе среди пролетариата", "Листковая комиссия" (для составления листков, воззваний, прокламаций, памфлетов по злободневным вопросам). Специќальным лицам была поручена работа среди моќлодежи, особенно среди студенчества. Партия обяќзывала своих членов возглавлять борьбу студенќтов и профессоров за университетскую автономию. Все подсобные органы возглавлялись членами ЦК, подотчётными "Узкому составу", но для участия в их работе привлекался весь партийный актив. Был создан общий ЦО партии - "Социал-демоќкрат" (одновременно сохранялся и большевистќский орган "Пролетарий", редакция: Ленин, Зиќновьев, Каменев, Дубровинский).
       В деле уточнения функций как ЦК в целом, так и его подсобных органов в отдельности, важќное значение имел августовский пленум ЦК 1908 года. Пленум указал, что вся полнота власти осќтается за пленарным заседанием коллегии; оно созывается один раз в три месяца, экстренное - по требованию 6 членов коллегии или по требоќванию большинства "Узкого состава ЦК", рабоќтающего в России. Заседание пленума ЦК считаќется законным, если собралось 8 человек.
       В промежутках между пленарными заседаниями всю текущую работу в России ведет "Узкий сосќтав ЦК". По инициативе "Узкого состава ЦК" вопќросы, не терпящие отлагательства, могут быть разрешены путем опроса всех членов коллегии ЦК. Тактические вопросы общего характера "Узќкий состав ЦК" решает в случае крайней спешки, если нет такого положения, то откладывает их решение до созыва пленума. Руководство Думской фракцией с.-д. поручается "Узкому составу ЦК". В резолюции пленума прямо сказано: что с.-д. фракция в Думе "является одним из служебных органов, подчиненных партии и ее ЦК" ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 198) и что "ЦК ввиду его ответќственности перед партией за работу фракции долќжен без колебания применять свое право вето на постановление фракции во всех тех случаях, когда эти последние грозят принести партии вред" (там же, стр. 201).
       Вообще "Узкий состав ЦК" действует от имени ЦК в целом и выступает так же как "ЦК РСДРП", облаченный всеми его правами. Через короткие промежутки времени "Узкий состав ЦК" предќставляет письменные сообщения о своей деятельќности в Бюро за границей для информации.
       О Заграничном бюро ЦК в резолюции пленума сказано, что это бюро "является представителем интересов ЦК за границей" (не смешивать с Заќграничным, Эмигрантским бюро ЦК).
       Практически ЦК - это русская пятёрка, рабоќтающая в России ("КПСС в резолюциях", ч. 1, стр, 188-189). Ленина это вполне устраивало, так как из пяти членов "Узкого состава ЦК" он имел на
       своей стороне большинство в три человека (1 больќшевик, 1 поляк, 1 латыш), против двух (1 меньќшевик и 1 бундовец).
       Дальнейшим шагом по укреплению позиций Леќнина в ЦК явилась V Всероссийская конференция партии. Она состоялась с 21 по 27 декабря (3-9 января 1909 г.) в Париже. На ней присутствовало 16 делегатов: от большевиков-ленинцев - Ленин, Зиновьев, Таратута (все от ЦК), член Думы Полеќтаев; от большевиков-отзовистов - Богданов (Максимов) и Денисов; от большевиков-ультимаќтистов - Ст. Вольский и Лядов; от меньшевиков-ликвидаторов - Аксельрод, Дан, Рамишвили (член ЦК) и др. ("История КПСС", т. 2, стр. 259-260). Присутствовали также представители "национальных" с.-д.
       Господствующим течением на конференции было ленинское. Это и обеспечило принятие такќтических решений в духе ленинского большевизќма. Подводя итоги конференции, Ленин писал:
       "Год развала, год идейно-политического разќброда, год партийного бездорожья лежит позади нас... Кризис был, несомненно, не только органиќзационный, но и идейно-политический".
       Выход из этого кризиса указали решения конќференции, утвержденные ЦК. Их сущность, по Леќнину, заключалась в следующем:
       "Новые условия момента требуют новых форм; использование думской трибуны представляется безусловной необходимостью; длительная работа по воспитанию и организации масс выдвигается на первый план; сочетание нелегальной и легальной организации выдвигает перед партией особые задачи".
       Несмотря на тяжесть кризиса, когда от 150-тысячной партии уцелело едва два десятка тысяч социал-демократов в России, Ленин все же был настроен оптимически. Да, русский народ он наќзывал "нацией рабов", но русский пролетариат ценил высоко. В цитированной статье он писал:
       "Русский пролетариат может гордиться тем, что в 1905 году под его руководством нация раќбов превратилась впервые в нападающую на цаќризм рать миллионов, в армию революции. И тот же пролетариат сумеет теперь выполнить работу воспитания и подготовки новых кадров более моќгучей революционной силы" (Ленин, ПСС, т. 17, стр. 354, 360, 361).
       Конференция осудила "ликвидаторов" (но обоќшла молчанием "отзовистов"), поручила ЦК "проќдолжать охранение целости и единства партии" и констатировала, что "вполне успешная работа ЦК возможна только в том случае, если меньшинство его (ЦК) будет подчиняться партийной дисциплиќне, лояльно работать в рамках одного учреждения" ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 195).
       Конференция одобрила решение ЦК о создаќнии в России "сокращенного состава" ("узкого состава") ЦК с правами пленарного состава ЦК, но указала одновременно, что "принципиально-тактические вопросы", по возможности, должны рассматриваться на пленуме ЦК. Было также санкционировано решение о создании Заграничќного бюро ЦК ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 204-205).
       Тем временем, фракционная борьба между лиќдерами большевиков и меньшевиков продолжаќлась, принимая порою весьма острые формы. Поќложение Ленина осложнялось еще и тем, что в его собственной фракции образовалась подфракция, которая хотела стать левее самого Ленина ("впередовцы"). Угрожающее положение с двух сторон заставляло Ленина прибегать к компроќмиссам, которые б глубине души он презирал и от которых он собирался отказаться при первой же возможности. Для него было важно проглоќтить меньшевистскую фракцию со всеми её коќмитетами, но без её лидеров. Ленин никогда не верил в их большевистское перерождение. Он хоќтел добиться также полной капитуляции "левых".
       Тем временем объединительное движение на низах партии все больше и больше разрасталось. Поскольку и пробольшевистский ЦК выступил за действительное объединение, то Ленину прихоќдилось лавировать очень осторожно. В январе 1910 года в Париже при посредничестве внефракќционной группы Л. Троцкого, издававшей в Вене газету "Правда", и Бунда был созван так назыќваемый "Объединительный пленум ЦК". На плеќнуме ЦК присутствовали: от большевиков - Леќнин, Зиновьев, Каменев, Дубровинский, Ногин и Гольденберг; от меньшевиков-ликвидаторов - Мартов, Мартынов, Жордания, Рамишвили, Гоќрев; от "впередовцев" - Богданов и Шанцер; от польских с.-д. - Тышка и Барский; от бундовќцев - Койген и Айзенштадт; от латышских с.-д. - Озолин (Либавский); от венской "Правды" -
       Троцкий. Плеханов не явился ("История КПСС", т. 2, стр. 298).
       Ленин был против созыва пленума, но активной борьбы против него не вел, тем более, что он маќло верил в его успех. Важнейшие решения пленуќма свелись к следующему:
       1) избрать редакцию нового ЦО из пяти лиц (от большевиков - Ленин и Зиновьев, от меньшеќвиков - Мартов и Дан плюс поляк Барский, соќчувствовавший большевикам);
       2) прекратить издание большевистского "Проќлетария" и меньшевистского "Голос социал-демоќкрата" ;
       3) распустить Большевистский центр;
       4) избрать русскую коллегию ЦК из семи челоќвек в составе двух большевиков (Ногин и Гольденберг), двух меньшевиков (не названы), плюс Марќтынов, член Бунда Абрамович (Рейн) и латыш Либавский;
       5) реорганизовать Заграничное бюро ЦК в сосќтаве пяти человек (от большевиков - Любимов,
       потом Семашко, от меньшевиков - Горев);
       6) передать из большевистской кассы в общеќпартийную кассу деньги в сумме 500 тысяч (эти деньги хранились у лидеров немецкой социал-деќмократии Каутского, Ф. Меринга и Клары Цетќкин);
       7) субсидировать газету Троцкого "Правда", признать её партийным органом, ввести в состав её редакции одного члена ЦК (Каменева);
       8) зарегистрировать антиленинский "Вперед", как партийную литературную группу;
       9) учредить в Париже партийную школу пропаќгандистов;
       10) издавать "Дискуссионный сборник" (редакќция - по одному представителю от каждого течеќния и национальных организаций);
       11) выработать план организации в России парќтии, создавая группы в легальных организациях, "ячейки" в нелегальных организациях, а сущестќвующим фракциям слиться;
       1.2) издавать в России легальный орган;
       13) созвать общепартийную конференцию с участием деятелей как нелегального, так и леќгального движения (А. Спиридович, "История большевизма в России", Париж, 1922, стр. 208).
       На пленуме был принят и специальный "Устав ЦК РСДРП". Основные его параграфы сводились к следующему:
       1) действующая в России коллегия членов ЦК из семи членов ("Семерка") пользуется всеми правами ЦК ("Семерка": 2 большевика, 2 меньќшевика, 1 бундовец, 1 поляк, 1 латыш);
       2) каждый член ЦК обязан исполнять ту или иную работу;
       3) действующий ЦК состоит из членов и кандиќдатов, избранных на Лондонском съезде;
       4) в случае выбытия кого-либо из членов "Сеќмерки", его заменяют кандидатом Лондонского съезда, в случае отсутствия такового, "Семерка" сама подбирает кандидата в члены "Семерки";
       5) кадидаты, выбранные Лондонским съездом, замещают выбывающих членов ЦК в порядке, усќтановленном Уставом;
       6) за границей действует назначенное ЦК Заќграничное бюро ЦК, состоящее из 5 членов ЦК. В состав Бюро входят три представителя "нациоќнальных" Центральных Комитетов, которые могут быть и не членами ЦК (но они не участвуют в пленуме ЦК); это Бюро заведует имуществом парќтии, издательскими и техническими делами, предќставляет партию за границей, объединяет заграќничные группы содействия партии и служит поќсредником между ними и действующим в Росќсии ЦК;
       7) в пленум (из 15 чел.) привлекаются: 1) члены "Семерки", 2) члены Заграничного бюро, являюќщиеся членами ЦК, 3) если те и другие не дают числа 15, то привлекаются к работе пленума канќдидаты; при замещении кандидатур соблюдается пропорциональность течений. Вопрос о том, кто именно из кандидатов имеет право присутствовать на пленуме, решает член ЦК данного течения. Устав был принят единогласно (Ленин, Собр. соч., т. XIV, стр. 472-473).
       Официальный историк пишет: "Несмотря на протест Ленина, пленум решил закрыть газету "Пролетарий", безотлагательно передать ЦК РСДРП часть денег, принадлежащих большевикам, а остальные - в течение двух лет. Деньги временќно отдавались на хранение "Держателям - предќставителям германской социал-демократии Мерингу, Цеткин и Каутскому" ("История КПСС", т. 2, стр. 300).
       Этот комментарий официального историка соќвершенно не согласуется со следующим документом, который подписал Ленин, в числе других большевистских участников пленума:
       "Мы, нижеподписавшиеся, идя целиком наќвстречу назревшей потребности в организационќном единстве партии, заявляем:
       1) мы распускаем свой фракционный центр;
       2) мы прекращаем издание газеты "Пролетарий" ;
       3) ...
       4) ... (в этих двух пунктах речь идет о немедленной передаче большевиками части своего имуќщества в ЦК) (Ленин, Собр. соч., т. XIV, стр. 475).
       Но это решение пленума ЦК и ленинского Большевистского центра было опротестовано большевиками из группы "Вперед". Эта группа выпустила специальное обращение, в котором гоќворилось:
       "К товарищам большевикам. Вам, вероятно, уже известно принятое и оглашенное Центральќным Комитетом заявление Большевистского ценќтра о том, что "Большевистский центр" признается распущенным, "Пролетарий" закрывается, большеќвистские деньги передаются ЦК и большевизм, как организационное идейное течение, объявлено не существующим...
       Официальные руководители по всей линии отќреклись от большевистских традиций...
       Это не было просто изменение взглядов. Это был совершенно сознательный обман, направленќный против всего большевистского течения... За последние два года не дано было организациям ни одного денежного отчета, истрачены были сотни тысяч... Таким образом, и в идейном, и в матеќриальном, и в организационном смысле Большеќвистский центр стал бесконтрольным вершитеќлем большевистских дел, поскольку они зависели от заграницы... Но затем Большевистский центр счел себя вправе совершить и последний шаг - официально ликвидировать фракцию, не спросив мнения ни одной из большевистских организаций, и передать её (фракции) материальные средства в ЦК, выговорив при этом себе крупную их долю, - уже как частной группе литераторов. Цепь обмаќна была завершена таким актом, в котором соќединились все меры лицемерия и узурпации: приќсвоение чужого имени ("Большевистский центр"), растрата чужого имущества, распущение чужой организации...
       Идейное течение должно руководить своими вождями и представителями. Только решение местных большевистских организаций может счиќтаться действительным решением вопроса. Пока оно не состоялось, постановление Большевистскоќго центра о роспуске фракции, передаче денег в ЦК и т. д. никакой силы иметь не может" (А. Спиридович, там же, стр. 219-222).
       Напрасно левые большевики волновались. Объќединение враждующих фракций на январском пленуме ЦК оказалось иллюзорным. Наоборот, только после этого пленума еще больше обостриќлись фракционные разногласия. Пожалуй, никогќда РСДРП не представляла такой пестрой картиќны фракций, групп и группировок, как в месяцы и годы, последовавшие за январским пленумом.
       В лагере меньшевиков образовалось целых чеќтыре фракции - фракция Потресова (журнал "Наша заря"), стоящая на самом правом фланге РСДРП; фракция Мартова-Дана-Аксельрода (гаќзета "Голос социал-демократа"); фракция Троцќкого (газета "Правда"), выступавшая за примиќрение между большевиками и меньшевиками; фракция Плеханова ("меньшевики-партийцы").
       У большевиков были три фракции - фракция Ленина-Зиновьева-Каменева, фракция Богданова-Луначарского-Покровского-Горького (группа "Впеќред") и фракция "примиренцев", которая активно добивалась объединения с меньшевиками (члены ЦК Дубровинский, Ногин, Любимов, Гольденберг и др.).
       Из трех центров партии - Руское бюро ЦК быќло в руках "примиренцев", Заграничное бюро ЦК в руках меньшевиков, центральный орган "Социќал-демократ" в руках большевиков-ленинцев (хотя в редакцию входили Мартов и Дан, Ленин и Зиќновьев, пользуясь голосом пятого члена - поляка, проводили в ЦО свою линию и даже браковали статьи Мартова).
       В этот период Ленин усилено добивается союза с группой Плеханова. Вместе с нею он начинает в конце 1910 года издание легальной партийной газеты "Звезда" в Петербурге. Кроме того, в конќце 1911 года большевики начали издавать в Пеќтербурге легальный журнал "Просвещение".
       Исключительно важное значение в деле завоеќвания российских партийных организаций на сторону большевизма имела партийная школа в Лонжюмо под Парижем, которая начала работать весной 1911 года. Из этой школы вышли такие убежденные ученики Ленина (Ленин прочел там 56 лекций), как Орджоникидзе, Белостоцкий, Шварц, Бреслав, которые, вернувшись в Россию, подготовили созыв Пражской конференции 1912 года и сами стали членами ЦК партии большеќвиков.
       Таким образом, январский "объединительный" пленум ЦК не оправдал своего назначения. Факќтически объединения не произошло. Слишком сильны были его противники как справа (меньшевики-"ликвидаторы"), так и слева (большевики-"отзовисты"). Меньшевики-"ликвидаторы" воќобще отказались войти в состав нового ЦК и приќзнать решения январского пленума.
       "Голос социал-демократа" выпустил "Письмо к товарищам", против большевистской интерпретаќции решений пленума ЦК (Ленин, Собр. соч., XIV, стр. 476-480), а в России меньшевики приќступили к изданию легального органа "Наша заря".
       Большевики, которые торжественно обещали распустить свой фракционный центр и закрыть его печатный орган, а деньги передать новому составу ЦК ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 242), форќмально признали решения пленума, но на деле вели борьбу против них.
       Что же касается партийных денег, то ими факќтически распоряжался Большевистский центр. Субсидию Троцкому тоже прекратили, отозвав из
       редакции его газеты командированного туда Каќменева, члена ЦК. В противовес газете Троцкого ЦК организовал свой орган - "Рабочую газету". "Дискуссионный сборник", созданный январским пленумом, тоже развалился - представители "Гоќлоса с.-д." и лево-большевистского "Вперед" отќтуда ушли. Дальнейшее разложение ЦК было преќдупреждено русской полицией - в апреле 1910 года было арестовано Русское бюро ЦК, а вслед за этим - и только что избранная на январском пленуме руководящая коллегия ЦК - "Семерка".
       Поэтому фактическая власть ЦК сосредоточиќлась в руках Заграничного бюро ЦК, где влияние меньшевиков преобладало. Ленин решил предлоќжить большевикам и полякам выйти оттуда, чтоќбы ликвидировать само это бюро (что и было сдеќлано: большевистский представитель Семашко, взяв кассу и бумаги, покинул Бюро).
       После этого Ленин предложил единственному члену "Семерки", уцелевшему от ареста, созвать новое совещание ЦК. Это совещание состоялось в Париже с 28 мая (10 июня) по 4 (17) июня. От большевиков на совещании участвовали Ленин, Зиновьев и Рыков. Присутствовали также предстаќвители "Голоса социал-демократа", поляков, лаќтышей и Бунда. Представители "Голоса социал-демократа" и Бунда покинули совещание, когда узнали цели его организатора - Ленина. После этого оставшиеся члены ЦК приняли решение о созыве Всероссийской конференции. Была создана Заграничная организационная комиссия по её соќзыву (ЗОК). Заграничная организационная комиссия должна была организовать Русскую коллегию из местных людей для подготовки конференции. Была создана также Техническая комиссия (ТК) для "исполнения ряда технических функций в связи с партийным издательством, транспортом и т. д." ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 248).
       В "Извещении" совещания членов ЦК заранее отводилось неизбежное обвинение, что большеќвики незаконным путем захватили всю власть над ЦК. В нем говорилось: "не о "захвате власти", а о выполнении элементарной партийной обязанности идет речь" (там же, стр. 246).
       Но именно как захват власти истолковали меньќшевики решение совещания ЦК. Мартов и Дан вышли из редакции "Социал-демократа", что сдеќлало и этот орган ЦК чисто большевистским. На будущую конференцию приглашали всех (кроме "ликвидаторов") группу Плеханова, группу Троцкого ("Правда") группу Богданова ("Вперед"), Бунд, латышскую социал-демократию (там же, стр. 249). Ленин объяснял, почему он, например, приглашает на конференцию группы "Правда" и "Вперед", таким соображением:
       "Обращаться к русским рабочим, связанным с "Впередом" и "Правдой", через головы этих групќпок против этих группок - такова политика, коќторую большевизм вел, ведет и проведет через все препятствия" (Ленин, ПСС, т. 20, стр. 350).
       Лучшего рецепта не мог бы придумать даже сам Макиавелли.
       ЗОК назначила своими представителями в Росќсии Оржоникидзе, Шварца и Бреслава. 29 сентября 1911 года в Баку состоялось совещание ряда партийных организаций, на котором была создана Российская организационная комиссия (РОК) по созыву общероссийской конференции. В её состав вошли большевики Орджоникидзе, Шварц, Шауќмян, Спандарян и один плехановец - Соколин ("Исќтория КПСС", т. 2, стр. 349). Таким образом, Леќнин создал фактически новый ЦК внутри России.
       Так завершил Ленин свой новый переворот в ЦК. Разумеется, это вызвало бурю негодования и правых, и левых меньшевиков. Заграничное бюро ЦК не признало свой роспуск. Оно созвало в Берќне ответное совещание (20 августа 1911 г.) с учаќстием Заграничного бюро ЦК, редакции "Голоса с.-д.", редакции "Правды", Бунда, латышской с.-д.
       Это совещание постановило создать "Органиќзационный комитет" по созыву российской парќтийной конференции как ответ и противовес больќшевистской "Организационной комиссии" и "Техќнической комиссии" (А. Спиридович, там же, стр. 231-232).
       Большевизм и меньшевизм стремительно идут к окончательному и бесповоротному расколу, коќторый сделает их непримиримыми антиподами не только в тактике, но и в идеологии.
      
       Глава 5
       ЗАРОЖДЕНИЕ КРИМИНАЛЬНОГО ТЕЧЕНИЯ В БОЛЬШЕВИЗМЕ ("ЭКСЫ")
       Чтобы лучше понять дальнейшее развитие больќшевизма - от триумфа ленинского ЦК в Октябрьќской революции и до его гибели после смерти Ленина, - чтобы документально проследить генеќалогию будущего сталинского большевизма, - надо остановиться на истории зарождения кримиќнального течения в большевистской партии - на истории кавказских "экспроприаторов", которых на партийном языке называли сокращенно "эксаќми". Здесь впервые в истории политической мысќли и политических движений мы присутствуем при рождении политико-уголовного "гибрида", когда для осуществления политической цели проќграммы (захват власти) проповедуются и примеќняются чисто уголовные методы (убийства, грабеќжи, поджоги, фальшивомонетничество). Вот этот гибрид и родился в революции 1905 года в качеќстве "боевых дружин" рабочей самообороны. Одќнако Ленин решил сохранить их и после поражеќния революции для двух целей: 1) добывать для партии деньги путем "экспроприации экспроприаќторов" и 2) убивать шпионов, "черносотенцев" и "начальствующих лиц полиции, армии и флота".
       Формулу Маркса, что во время пролетарской революции происходит лишь "экспроприация эксќпроприаторов", Ленин перевел на понятный русќский язык - "грабь награбленное" (через год поќсле установления большевистской власти Ленин суть большевизма как раз и свел к этому. Ленин сказал:
       "Прав был старый большевик, объяснивший каќзаку, в чем заключается большевизм. На вопрос казака: "а правда ли, что вы, большевики, грабиќте?", - старик ответил: 2Да, мы грабим награбленќное""), (Ленин, Собр. соч., т. XXII, стр. 251).
       Оправдывает ли цель любые средства, допустиќмо ли в борьбе против самодержавия применение метода политического бандитизма, чтобы "граќбить награбленное" в пользу партии и убивать противников для развязывания новой революции? На эти вопросы обе фракции РСДРП отвечали по-разному.
       Мартов и меньшевики отвергали всякие угоќловные и аморальные средства в борьбе с врагом, не отрицая в принципе организованное насилие от имени партии и рабочего класса, если страна находится в полосе революции.
       Напротив, Ленин и некоторые из большевиков считали уже одну постановку вопроса о средствах моральных и аморальных, о методах и формах, допустимых и недопустимых в политике не тольќко "оппортунистической", но и преступной. Леќнин впоследствии обобщил свой взгляд на этот счет в следующих словах:
       "Революционный класс для осуществления своей задачи должен уметь овладеть всеми, без маќлейшего исключения формами и сторонами обќщественной деятельности... Всякий согласится, что неразумно или даже преступно будет поведеќние той армии, которая не готовится овладеть всеќми видами оружия, всеми средствами и приемами борьбы... К политике это еще более относится, чем к военному делу" (Ленин, Собр. соч., т. XXV, стр. 232, 3-е изд.).
       Вопрос о "боевых дружинах", о "партизанской войне" (то есть об "эксах") обсуждался на двух совместных съездах большевиков и меньшевиков. Разбор позиции сторон на этих съездах по данноќму вопросу проливает свет не только на дальнейќшую эволюцию уголовного крыла в самой больќшевистской партии, но и на глубокую пропасть, которая образовалась между большевизмом и меньшевизмом как раз в области "моральной фиќлософии" самой революции. По существу обе фракции исходили из диаметрально противопоќложных этических принципов в политической борьбе. Ничто так ярко и в то же время так доќкументально не характеризует две этики двух фракций РСДРП, как сравнение двух проектов резолюций большевиков и меньшевиков "О парќтизанских выступлениях" на IV съезде, решение самого съезда по данному вопросу против Ленина, а также борьба Ленина с неугодным ему решениќем в его органе "Пролетарий".
       Ленин представил съезду проект, который, исќходя из того, что революция в России продолжаќется в виде "партизанских нападений на неприятеля", предлагал: во-первых, "партия должна признать партизанские боевые выступления друќжин, входящих в нее и примыкающих к ней, принќципиально допустимыми"; во-вторых, "допустимы также боевые выступления для захвата денежных средств" ("Четвертый (объединительный) съезд РСДРП. Протоколы", 1959, стр. 481, 482).
       Меньшевики внесли проект резолюции, в котоќром говорилось:
       "Принимая во внимание, что деклассированные слои общества, уголовные преступники и подонки городского населения всегда пользовались ревоќлюционными волнениями для своих антисоциальќных целей и революционному народу приходилось принимать суровые меры против вакханалии воќровства и разбоя; наконец, что важнейшая сила революции заключается в е.е морально-политичеќском влиянии на революционные массы, на общеќство и на всю армию, что дезорганизуя государстќвенную власть, она ставит целью не общественную анархию, а организацию общественных сил, - съезд постановляет:
       а) бороться против выступлений отдельных лиц или групп с целью захвата денег под именем или девизом с.-д. партии;
       б) избегать нарушения личной безопасности или частной собственности мирных граждан;
       в) разрушение и порчу казенных зданий, жеќлезных дорог и других сооружений, казенных и частных, производить только в тех случаях, когда с этим сопряжена непосредственная боевая цель;
       г) капиталы Государственного банка, казначейства и других правительственных учреждений не захватывать, кроме как в случае образования орќганов революционной власти и по их указанию; при этом конфискация народных денег, собранќных в казенных учреждениях, должна происхоќдить гласно и при полной отчетности. Оружие и боевые снаряды, принадлежащие правительству, захватывать при всех представляющихся возможќностях" (там же, стр. 528).
       Сначала оба проекта обсуждались на комиссии съезда. К немалому огорчению Ленина, большинќство большевистской фракции на комиссии отќвергло резолюцию Ленина "о партизанских высќтуплениях" и присоединилось к проекту меньшеќвиков. Об этом докладывал съезду меньшевик Н. Череванин:
       "Представляя съезду проект резолюции по поќводу "партизанских действий", я должен заявить, что работа комиссии по этому вопросу весьма упростилась, так как товарищи из большинства (то есть из большевистской фракции. - А. А.) пришли к соглашению с нами" (там же, стр. 401).
       Тяжесть поражения Ленина в его собственной фракции выявилась при голосовании. На съезде присутствовало 62 меньшевистских и 46 большеќвистских делегатов. Первая важнейшая часть меньшевистской резолюции до пункта "г" была принята 68 голосами против четырех большевиќков, в том числе и Ленина, 20 человек воздержаќлось при голосовании (там же, стр. 462).
       Разумеется, Ленин и не думал подчиниться этоќму решению верховного органа партии, несмотря на то, что в данном вопросе его дезавуировала его собственная фракция. Через пять месяцев после съезда Ленин писал в "Пролетарии":
       "Когда я вижу социал-демократов, горделиво и самодовольно заявляющих: мы не анархисты, не воры, не грабители, мы выше этого, мы отвергаем партизанскую войну, тогда я спрашиваю себя: понимают ли эти люди, что они говорят?.." (Леќнин, Собр. соч., т. X, стр. 86).
       Ленин определенно этого не "понимал". Он доќбавлял:
       "Говорят: партизанская война приближает созќнательный пролетариат к опустившимся пропойќцам, босякам. Это верно. Но отсюда следует тольќко то, что никогда партия пролетариата не может считать партизанской войны единственным или даже главным средством борьбы" (там же, стр. 86).
       Кончая статью, Ленин как бы нечаянно обмолќвился, что спор тут идет, собственно, о возникноќвении нового направления в его же собственной фракции, хотя факт такого направления он, отриќцает. Вот слова Ленина:
       "Мы далеки от мысли видеть в конкретной оценке тех или иных партизанских выступлений вопрос направления в социал-демократии" (там же, стр. 88, выделено Лениным. - А. А.).
       В том-то и суть спора, что под духовным водиќтельством Ленина в самой фракции большевиков начало зарождаться новое политико-уголовное направление, над которым он скоро потеряет всяќкий контроль, находясь за границей.
       Когда 15 августа 1906 года, по решению Польќской Партии Социалистов, в ряде городов Польши (в Варшаве, Лодзи, Радоме и Плоцке) была соверќшена серия террористических актов и убиты деќсятки городовых и русских солдат, что вызвало протест ЦК РСДРП против действий польских соќциалистов, Ленин выступил по этому вопросу со специальной статьей "К событиям дня". В ней Ленин писал:
       "Безусловно ошибается и глубоко ошибается ЦК нашей партии, заявляя: "само собой разумеетќся, что так называемые "партизанские" боевые выступления, по-прежнему отвергаются партией". Это неверно... Мы советуем всем многочисленќным боевым группам нашей партии прекратить свою бездеятельность и предпринять ряд партиќзанских действий на точном основании решений съезда... с наименьшим "нарушением личной беќзопасности" мирных граждан и с наибольшим наќрушением личной безопасности шпионов, активќных черносотенцев, начальствующих лиц полиции, войска, флота и так далее, и тому подобное" (Леќнин, Собр. соч., т. X, 3-е изд., стр. 45-47, последќние слова выделены Лениным. - А. А.).
       Между прочим, эти слова Ленина решительно опровергают содержащуюся во всех учебниках легенду, что Ленин и большевизм в отличие от народников и эсеров якобы выступали против инќдивидуального террора. Депутат Второй Государќственной Думы от большевиков, в то время близќкий соратник Ленина - Григорий Алексинский - сообщает историю возникновения "экспроприатоќров":
       "В период времени 1906-1910 годов большеќвистская фракция управлялась малым комитетом, существование которого было скрыто не только от глаз полиции, но также и от членов партии. Этот малый комитет, в который входили Ленин, Красин и еще одно лицо, которое держится теперь в стороне от политики (написано в 1921 г., третьќим лицом был А. Богданов. - А. А.), особенно заќнимался финансами партии. В постоянных поисќках денежных ресурсов комитет избрал проќстое средство пополнения кассы. Это средство то самое, которое много позже употреблял Бонно... но Бонно оперировал лично, тогда как большеќвистская "троица" ограничивалась общим руководќством... Грабили почтовые отделения, вокзальные кассы, поезда, устраивая предварительно крушеќния (Le Matin, 9 Septembre, 1921).
       На пятом съезде партии (апрель-май 1907 г.), где фракция большевиков имела большинство деќлегатов, вновь обсуждался вопрос об "эксах". Докладчик ЦК Мартов доложил съезду:
       "Так называемый партизанский террор и эксќпроприации разлились широкой рекой... Усиливая репрессии правительства, терроризируя буржуазќное население и тем толкая его в сторону реакќции, террор и экспроприации в то же время деќзорганизовывали революционные элементы пролеќтариата и примыкающей к нему молодежи, внося зачастую крайнюю деморализацию в их ряды..."
       ("Лондонский съезд РСДРП. Полный текст проќтоколов", 1909, стр. 71).
       После революции большевистский историк Ем. Ярославский авторитетно засвидетельствовал по этому поводу:
       "Отношение к экспроприациям в партии было различное. В то время, как большевики признаваќли частичную экспроприацию, меньшевики лицеќмерно заявляли, что они против экспроприации... Была опасность, что экспроприации могут выроќдиться и иногда вырождались в анархистские выступления и даже бандитизм, когда группа экќсов тратила добытые экспроприацией средства на свои личные нужды..." (Ем. Ярославский, "Очерќки по-истории ВКП (б)", Москва, 1938, стр. 194). По этим причинам пробольшевистский съезд, который принял все резолюции в духе Ленина, одну резолюцию принял и против Ленина: "о парќтизанских выступлениях". По данному вопросу съезд решил:
       "В настоящий момент сравнительного затишья партизанские выступления неизбежно вырождаќются в чисто анархистские приемы борьбы... Боевые дружины, существующие при партийных комитетах... неизбежно превращаются в замкнуќтые заговорщические кружки, деморализуясь, вноќсят дезорганизацию в ряды партии, - принимая все это во внимание, съезд признает... партизанќские выступления нежелательны и съезд рекоменќдует идейную борьбу с ними" ("КПСС в рез.", 1953, стр. 162). Разумеется, Ленин не посчитался и с этим решением своего собственного большевистского большинства V съезда. Сейчас же после съезда он приступил к подготовке новой "экспроприации", наиболее знаменитой из всех большевистских "экспроприации" до революции. Проведение данной "экспроприации" Ленин поручил неизвестноќму делегату V съезда, но весьма известному в Тифлисе "боевику" и "экспроприатору" - Коба-Сосо Джугашвили, который в результате выполнеќния этого ленинского задания, собственно, и стал Сталиным.
       Прежде чем приступить к изложению событий, связанных с выполнением задания Ленина, расќскажем в изложении самого Сталина о его первом знакомстве с Лениным и о том впечатлении, котоќрое произвел Ленин на Сталина. В речи о Ленине на вечере кремлевских курсантов через неделю после смерти Ленина Сталин сообщил, что его первая заочная встреча с Лениным произошла в 1903 году. Эта дата была избрана не случайно. В РСДРП было известно, что после раскола партии на меньшевиков и большевиков в 1903 году Стаќлин до конца 1904 года примыкал к грузинским меньшевикам. Если вы заглянете в его "Сочинеќния" (т. 1), то вы не найдете не только за 1903 год, но и за 1904 и 1905 годы ни одной статьи или документа, подписанного каким-нибудь псевќдонимом Сталина, из которого была бы видна позиция Сталина по вопросу о расколе. Там приќведены два "Письма из Кутаиси", помеченные сентябрем и октябрем 1904 года, в которых Стаќлин защищает Ленина против Мартова - и то через год! Но достоверность и этих писем прихоќдится брать под сомнение, ибо, во-первых, к этим письмам сделано примечание: "публикуются впервые", во-вторых, они пущены в "научный обоќрот" таким известным "ученым", как Берия в его "К истории большевистских организаций в Закавќказье". Советский журнал "Вопросы истории" так охарактеризовал "труд" Берия: "Культ Сталина вел к прямому извращению исторической правќды", работа Берия была "построена на натяжках и прямых фальсификациях" ("Вопросы истории", N 3, 1956, стр. 4).
       Тем не менее, надо считать вероятным, что поќсле осторожного оглядывания вокруг и терпелиќвого изучения ситуации в партии в течение целого года Сталин открыл в Ленине самого себя и приќсоединился к нему к концу 1905 и началу 1906 года. Если не говорить о сомнительных "докуменќтах" Берия, приписываемых Сталину, то первая статья в грузинской социал-демократической гаќзете на грузинском языке, приписываемая Сталиќну, появилась 8 марта 1906 года. В ней Сталин защищает ленинскую тактику бойкота Думы проќтив меньшевиков.
       Теперь вернемся к впечатлению, которое произќвел на Сталина Ленин. Сталин говорил на упомяќнутом вечере:
       "Впервые я познакомился с Лениным в 1903 году... в порядке переписки... Знакомство с ревоќлюционной деятельностью Ленина привело меня к убеждению, что мы имеем в лице Ленина челоќвека необыкновенного... Когда я сравнивал его с остальными руководителями нашей партии, мне все время казалось, что соратники Ленина - Плеќханов, Аксельрод, Мартов - стоят ниже целой головой, что Ленин в сравнении с ними не просто руководитель, а руководитель высшего типа, горќный орёл, не знающий страха" (Демьян Бедный писал, что Сталин, как житель Кавказа, сравниќвал Ленина с "горным орлом", но житель севера, вероятно, сравнил бы Ленина с "северным сияниќем").
       Дальше Сталин говорит, что об этом своем впеќчатлении о Ленине он написал одному эмигранту, а последний показал письмо Ленину. Вот тогда Ленин написал Сталину письмо программного хаќрактера, в котором "каждая фраза не говорит, а стреляет". Сталин сообщает, что по привычке старого подпольщика он письмо Ленина "предал сожжению" (но до педантичности аккуратный в письменных делах Ленин тоже не сохранил копии столь важного письма).
       Первая личная встреча Сталина с Лениным проќизошла в декабре 1905 года на конференции в Таммерфорсе. Второй и третий раз Сталин видел и слушал Ленина на IV и V съезде партии, где Сталин присутствовал как делегат с совещательќным голосом от Тифлиса. На V съезде Сталин присутствует под кличкой "Иванович", но на Кавќказе он известен под кличкой "Коба". (Сталин взял эту кличку из повести "Отцеубийство" груќзинского классика князя Казбеги, главный герой которой - Коба - воплощает в себе не только бесстрашный личный героизм, но и беспримерную верность идеалам гуманизма и дружбы!)
       Однако самая важная встреча, которая, в коќнечном счете, привела Сталина на верхний этаж партии, произошла у Сталина с Лениным в 1907 году в Берлине. Об этой встрече пишет коммуниќстический биограф Сталина Анри Барбюс в своќей книге "Сталин". После беседы с Лениным Стаќлин уехал в Тифлис, но в том же году еще раз приезжал в Берлин, чтобы вновь встретиться с Леќниным. Сам Сталин упомянул однажды в интерќвью с немецким писателем Людвигом, что он быќвал в Берлине, однако в официальной биографии Сталина никогда не разрешалось писать о столь важнейшем факте его двух встреч с Лениным в Берлине, хотя сообщения об этих встречах Барбюс приводит со слов грузинских старых большевиков и с ведома Сталина. В чем же тогда дело? Если свидание Сталина с Лениным в Берлине накануне или сейчас же после V съезда (съезд закрылся 19 мая 1907 г.) можно считать фактом достоверќным, то содержание беседы между ними навсегда осталось секретным. Это можно объяснить только тем, что предметом беседы был как раз вопрос об организации "экспроприации", которую запретил V съезд. Хорошо информированный Троцкий пиќсал:
       "Если Ленин совершил специальное путешестќвие в немецкую столицу для такой встречи, то во всяком случае не ради теоретических "бесед". Встреча могла состояться либо до или еще более вероятно сейчас же после съезда партии, и почти несомненно, что она была посвящена предстояќщей экспроприации, добыче денег и т. д.".
       Почему же встреча произошла не в Лондоне, а в Берлине? - спрашивает Троцкий. Отвечая на этот вопрос, Троцкий говорит, что весьма вероќятно, что Ленин не хотел встречаться с "Иваноќвичем" на глазах царских и других шпионов, приќсутствовавших на съезде в Лондоне, к тому же, возможно, что на встрече присутствовало и третье лицо, не имевшее никакого отношения к съезду партии (L. Trotsky, Stalin, p. 108). Троцкий не наќзывает его имени. Но мы знаем, что это "третье лицо" - Камо - через месяц прославится на весь мир как возглавитель самого дерзкого в истории царской России бандитского налета.
       Встреча между Лениным, Коба и Камо произоќшла, по всей вероятности, после 19 мая. Через месяц - 26 июня 1907 г. - произошла и знамеќнитая тифлисская "экспроприация".
       Прежде всего, кто такой Камо? Камо - грузинќский армянин, его настоящая фамилия Тер-Петќросян. Он, как и Сталин, родился в г. Гори, почти его ровесник (Камо моложе Сталина только на два года). В его официальной биографии, которая вышла в БСЭ в 1937 году, сказано:
       "Камо - большевик, активнейший кавказский боевик. Герой партизанских выступлений. Камо - ученик Сталина... Камо организовал ряд крупных экспроприации... В 1907 г. принял участие в изќвестной экспроприации в Тифлисе на Эриванской площади. В связи с этой экспроприацией был арестован 22. 11. 1907 г. в Берлине..." (БСЭ, т. 31, 1-е изд., 1937, стр. 133).
       Однако во втором издании БСЭ, которое было подготовлено к изданию еще при жизни Сталина и вышло в 1953 году, в биографии Камо нет ни одќного слова об "экспроприациях", в том числе и о такой знаменитой, как тифлисская, хотя самой биографии Камо уделено в два раза больше места, чем в первом издании. В новой биографии, как и в старой, указано, что учитель Камо - Сталин: Камо "в 1901 г. познакомился со Сталиным и под его руководством начал нелегальную партийную работу..." (БСЭ, т. 19, 2-е изд., 1953 г., стр. 543). Далее говорится, что в марте 1906 года Камо приќезжал в Петербург, где лично познакомился с Леќниным, доставлял из Петербурга оружие на Кавќказ, организовал в Тифлисе мастерскую по проќизводству бомб, "занялся формированием, вооруќжением боевых групп и дружин, участвовал в вооруженных столкновениях с царскими войскаќми, полицией и черносотенцами... В ноябре 1907 года был арестован в Берлине, в конце 1909 года выдан царским властям" (там же, стр. 543-544).
       За что арестован, за что выдан? Об этом во второй биографии Камо нет ни слова. Почему это так, мы увидим дальше, но сейчас важно запомќнить две вещи из первой биографии Камо: во-перќвых, Камо - непосредственный "ученик Сталина", во-вторых, главная революционная профессия Каќмо, которой его учил Сталин начиная с 1905 года - это "экспроприации".
       Наиболее опасной экспроприацией из всех "эксов" 1906 года было ограбление в Чиатури групќпой Коба-Камо почтового поезда в ноябре 1906 года; из награбленных 21 тыс. рублей, "эксы" наќправили большевистскому центру только 15 тыс. рублей (Суварин, там же, стр. 100). Значительные деньги к Ленину пошли и от других "экспроприаќции" - на корабле "Николай I" и в Бакинском порту.
       Разрабатывая доктрину о "партизанской войќне", о "боевых дружинах" и об "экспроприациях", Ленин недаром обратил свои взоры именно на Кавказ, а из среди своих кавказских учеников осоќбо выделил для этой цели двух "боевиков" - Коба и Камо. На это были исторические и перќсональные причины. На одну из исторических причин указывал еще Троцкий:
       "На Кавказе, с его романтической традицией грабежей и кровавой междоусобицей, которая все еще живуча и сейчас, партизанская война нахоќдила любое число бесстрашных практиков. Более тысячи террористических актов всех видов было совершено в Закавказье только за время первой русской революции 1905-1907 гг." (L. Trotsky, Stalin, p. 96).
       Персональные причины были не менее важные. Из всех кавказских большевиков Коба и Камо не только беспрекословно поддержали доктрину Леќнина об "эксах", но и сама эта доктрина родилась в голове Ленина как результат практического опыта по проведению "ряда экспроприации" на Кавказе "боевой дружиной" Камо под непосредќственным руководством Коба, как его учителя, о чем так подчеркнуто сказано в БСЭ. Тифлисская "экспроприация" 1907 года и явилась прямым результатом берлинской встречи.
       Автор классической биографии Сталина - Боќрис Константинович Суварин - так оценил знаќчение Тифлисской "экспроприации" в карьере Коба:
       "Тифлисский "экс", самый грандиозный из всех, был своего рода шедевром, затмившим все преќдыдущие акции по своей драматичности и абсоќлютному успеху. Он явился подтверждением принципиального права Сталина подбирать рукоќводителей дела. Малоизвестный провинциальный боевик, действующий под руководством мистичеќского "триумвирата" (Ленин-Богданов-Красин. - А.А.), "профессиональный революционер" par excellence, неспособный продвинуться в иерархии партии интеллектуальной силой ума, но готовый служить ее делу, играя постоянно возрастающую роль, Коба нашел обстоятельства, при которых он покажет свой стальной характер" (В. С. Souvarine, Stalin, p. 94).
       Он его и показал, что мы увидим дальше. Учеќник Сталина - Камо (Тер-Петросян, слабо знавќший русский язык, слово "кому" произносил всегќда как "камо", отсюда Сталин дал ему прозвище "Камо", которое и закрепилось за ним навсегда) являл органическую смесь социального бунтаря, выдающегося авантюриста и героического бандита с уму непостижимой силой воли. Все эти качества Камо сказались как раз в тифлисской "экспроќприации". Вкратце ее история следующая.
       Вернувшись в Тифлис после свидания с Лениќным в Берлине, Коба создал из наиболее смелых "экспроприаторов" нечто вроде свободной банды числом, по показаниям свидетелей, около пятиќдесяти человек. Цель банды - вооруженное напаќдение и "экспроприации" денег Государственного банка в Тифлисе во время их перевозки. Руковоќдителем банды Коба назначил Камо, переодев его в форму бравого офицера, ему была придана "разведка", в которой участвовали и две грузинќки-большевички. Банда была разбита на мелкие группы и "расквартирована" вокруг Эриванской площади, на которой было намечено нападение. Явился ли сам Коба на площадь, чтобы лично руководить "операцией"? Троцкий пишет, что "в партийных кругах личное участие Коба в тифлисќской экспроприации считалось бесспорным" (L. Trotsky, цит. пр., стр. 106). Троцкий добавляет, что и он был этого мнения до 1932 года, но что дополнительное изучение вопроса убеждает его, что лично сам Сталин не участвовал в "экспроќприации", а только был "советником" Камо. Арќгументация? Ссылки на ряд советских книг, в которых нет никаких ссылок на личное участие Сталина плюс молчание самого Сталина. Но само "убеждение" Троцкого не убедительно. Об учаќстии Сталина в тифлисской "экспроприации" ниќкогда не писали в СССР только потому, что сам Сталин это запретил. Став во главе великого гоќсударства, Сталин не хотел выглядеть "кавказским бандитом", хотя бы и героическим (бывший амеќриканский посол в Москве Буллит: "Рузвельт думал, что в Кремле сидит джентльмен, но там сиќдел бывший кавказский бандит"). Есть у Троцкого тут и некая личная "корысть" - он не хочет приќзнать в Сталине героя, хотя бы и уголовного. Он для него всего лишь "кинто", а не Аль-Капоне. Более объективный Суварин констатирует, что в доктрине Ленина об "эксах" "Сталин нашел приќменение своему дару" (В. С. Souvarine, там же, стр. 88), что, конечно, включает и личное муќжество.
       Вернемся к тифлисской "экспроприации". Она произошла около 11 часов дня 26 июня 1907 г., когда Эриванская площадь была полна людей. В это время на площадь въехали два экипажа, котоќрые везли большую сумму денег Государственного банка, в сопровождении эскорта казаков. Немного ранее на площади были замечены два фаэтона - в одном сидели две женщины, в другом - мужќчина в офицерской форме. Как только экипажи с деньгами показались на площади, лицо в офиќцерской форме подало команду - как из-под земли выросла банда около полусотни людей и на экипажи и на казачий эскорт посыпались бомќбы огромной взрывной силы, в том числе из той подводы, на которой сидели женщины. Бомб было брошено около десяти штук. Результат: три чеќловека было убито, более 50 человек ранено. Банќдиты, захватив, по одним сведениям 340 тысяч, по другим - 250 тысяч рублей, исчезли с такой же молниеносной быстротой, с какой и появиќлись.
       Описывая эти подробности грабежа, газета "Новое время" свою корреспонденцию "Герои бомб и револьверов" кончила восклицанием: "Только дьявол знает, как этот грабеж неслыќханной дерзости был совершен".
       Тотальная мобилизация всех войск, полицейќских сил, агентурной сети, повальные обыски, заќкрытие границ, сотни арестов, - но ни одного бандита не поймали ни в тот день, ни после него, ни одной копейки денег тоже не нашли.
       Куда же бандиты делись, где же деньги очутиќлись? Бандиты вернулись к "мирной" работе, коќторую они так великолепно сочетали со своей осќновной профессией (ленинское "сочетание легальќной работы с нелегальной"), а деньги очутились под диваном бюро директора Тифлисской обсерќватории, где Коба-Coco Джугашвили тоже заниќмался "мирным трудом" в качестве счетчика-наќблюдателя. Через непродолжительное время деньќги очутились в руках Ленина.
       Вот этой "экспроприацией" и руководил Коба. Его обвиняли также, что он принял косвенное учаќстие в убийстве тифлисского губернатора генераќла Грязнова, князя Чавчавадзе, даже одного своќего сотоварища в бакинской тюрьме, о чем еще будет речь впереди. Вот после этой тифлисской "экспроприации" оба - и Коба, и Камо - сумели пробраться за границу, где встретились с Лениќным, надо полагать, для доклада о проведенной операции. Тем временем, поставленные в известќность русским правительством заграничные оргаќны уголовной полиции начали аресты среди больќшевиков-эмигрантов, когда те пытались обменивать награбленные рубли на иностранную валюту. Такие аресты были проведены в Париже, Мюнхеќне, Стокгольме и Женеве. Среди арестованных были будущие наркомы Литвинов и Семашко. Только после этих арестов партия, в том числе и ее большевистская фракция, узнала, что вооруќженный тифлисский грабеж - дело рук учениќков Ленина - Коба и Камо. Поскольку каждая попытка обменять рубли на валюту кончалась арестами, ЦК постановил сжечь оставшуюся сумќму денег.
       По требованию меньшевиков, ЦК, в котором после У съезда преобладали большевики, вынужќден был обсудить вопрос и о самой тифлисской "экспроприации". Создается комиссия во главе с будущим наркомом иностранных дел Чичериным (тогда меньшевик), которая должна была произќвести подробное расследование. Комиссия Чичеќрина очень скоро установила, что ученики Ленина не только организовали кровопролитное ограблеќние в Тифлисе, но что Камо подготовляет взрыв известного банка Мендельсона в Берлине, чтобы экспроприировать для Ленина на этот раз иноќстранную валюту. Комиссия Чичерина установила также, что большевики дали указания своим агенќтам приобрести специальную бумагу для произќводства фальшивых банкнотов. Некоторое количеќство такой бумаги уже было направлено через экспедицию германской социал-демократической газеты "Форвертс" (о чем, конечно, руководство газеты ничего не знало) в Куоккала (Финляндия), где жили тогда нелегально Ленин и Зиновьев.
       Курьер вручил бумагу председателю "Техническоќго бюро ЦК" Красину (члену "триумвирата"), коќторого он узнал по фотографии, предъявленной ему.
       Ленин, пользуясь своим большинством в ЦК, сумел положить конец этим разоблачениям, предќложив Центральному Комитету передать дело на доследование "Бюро иностранных сношений". (Троцкий потребовал, чтобы всем этим делом заќнялся II Интернационал, но это предложение не было принято.) Кроме того, изучением и расслеќдованием дела об "экспроприации" в Тифлисе заќнялся и Кавказский союзный комитет РСДРП. Установив, что "экспроприацию" провели, в наќрушение решений IV и V съездов, Коба и Камо, Кавказский комитет постановил исключить их из партии, как и всех остальных ее участников - социал-демократов. Имена не были названы пубќлично, чтобы не выдать их полиции (В. С. Souvarine, там же, стр. 99-100).
       Уже в Советской России в своей "Рабочей гаќзете" от 18 марта 1918 года Мартов напомнил Ленину, что в состав его правительства входит "некий гражданин Сталин", хорошо известный из-за своего участия во всяких сомнительных предприятиях и исключенный из партии за тифќлисскую "экспроприацию" (L. Trotsky, цит. пр., стр. 101). Скоро "Бюро иностранных отношений" ЦК "законсервировало" свое расследование, так как главный исполнитель тифлисской "экспроприќации" Камо был арестован берлинской полицией по доносу видного большевика Житомирского, оказавшегося агентом русской полиции. Поскольќку дело Камо могло привести не только к раскрыќтию всей кавказской сети "эксов", но иметь и катастрофические политические и уголовные поќследствия для всего большевистского руководстќва ЦК, Красин, через немецкого адвоката Камо, предложил Камо играть роль душевнобольного.
       Камо эту роль так гениально сыграл, что превќзошел действительно душевнобольных не только по симптомам самой болезни, но и по естественќности ее проявления в поступках. Он топочет ноќгами, кричит, рыдает, бушует, рвёт на себе одежќду, отказывается от пищи, бьёт надзирателей, бьется об стенку... Его сажают в ледяную камеру, но это не производит на него никакого впечатлеќния. Его переводят в специальное отделение больќницы, подвергают там в течение четырех месяцев самым различным испытаниям от тонких научќных и до тяжких физических, но он не сдается. Он вновь отказывается от пищи, тогда его подќвергают принудительному кормлению не по очень тонкому методу - во время такого кормления ему ломают несколько зубов. Он бушует дальше, рвет волосы, бьется об стенку, и вдруг гробовая тиќшина: удивленные надзиратели бросаются в каќмеру - его находят повесившимся, прямо в предќсмертных судорогах его снимают с оконной реќшетки и приводят в себя. Новые "испытания", ноќвые муки. Ему не дают жить, но не дают и умеќреть. Он пробует последний раз "перехитрить" и жизнь, и немецких "психоаналитиков": заостренќным куском кости он режет себе вену, и его находят без сознания в луже крови. Его опять приќводят в себя. Он не сдается, но сдаются врачи. Тогда его переводят в дом для умалишенных, где испытания продолжаются дальше, но на этот раз уже при помощи исключительно физических пыќток, которых действительно нормальный человек никогда не выдержит. Чтобы убедиться, что Камо не симулирует бесчувственность, ему под ногти закалывают иголки, выжигают тело каленым жеќлезом, - все это он переносит стоически, без всяќкой внешней реакции, словно он сам из железа.
       Ученые авторитеты немецкой медицины засвиќдетельствовали, что Камо не симулирует, а безќнадежный сумасшедший. Вот тогда, в конце 1909 года, немецкое правительство его выдало русскоќму правительству, которое направило его по месту преступления в тифлисскую тюрьму (в Метехский замок). Начались новые испытания, новые пытки, более жестокие и менее церемонные, чем у неќмецких педантов. Конечно, не такие жестокие меќтоды, чтобы от них можно было умереть, но, как выражается Суварин, вполне достаточные, чтобы "сделать здорового человека сумасшедшим". Одќнако Камо не сдается и на этот раз. Тем не меќнее, его отдают под военный суд в Тифлисе. На заседаниях суда он сидит совершенно безучастно и спокойно кормит крошками хлеба птичку, котоќрую он приручил в камере. Он убедил суд, что судить его также бессмысленно, как бессмысленќно судить птичку, которую он кормит. Суд отмеќняется, и его переводят в больницу, в отделение душевнобольных для продолжения испытания.
       В августе 1911 года при помощи члена группы "эксов" Коте Цинцадзе он подготовляет побег. Побег из Метехского замка считался делом абќсолютно безнадежным. Камо решил доказать обќратное. Он распилил свои кандалы и оконные реќшетки, спустился по на скорую руку сплетенной тонкой веревке в реку Кура, но веревка сорвалась и Камо упал на скалу с такой силой, что потерял сознание. Однако сказалась долголетняя "закалќка" "сумасшедшего", он быстро пришел в себя, перехитрив погоню, бежал в Батум, а там пробралќся на один из пароходов, залез в трюм и "зайцем" отплыл за границу. Через неделю-две он был госќтем Ленина в Париже. Ленин его накормил, переќодел, проинструктировал и направил на Балканы для выполнения нового задания - переправлять оттуда оружие на Кавказ для новых "экспроприаќции". Его арестовывают в Константинополе, но из-за поручительства грузинских монахов освоќбождают. Камо переезжает в Софию, но и там он "попался", был арестован, однако благодаря поќмощи известного болгарского революционера и друга Ленина Благоева ему удается бежать. При проведении очередной "операции" турки задержиќвают его вновь на небольшом судне, весь багаж которого состоял из бомб разных калибров. Но он опять выкрутился или откупился и переехал в Грецию. Когда касса партии начала пустовать, Ленин отозвал Камо с Балкан и отправил на Кавќказ для организации новой "экспроприации". Каќмо благополучно прибывает в Тифлис, собирает старую банду на новое дело. В сентябре 1912 года Камо и его банда совершают новое смелое напаќдение на денежную почту на Коджарском шоссе. Почту сопровождал чуть ли не целый эскадрон казаков, завязался жаркий бой, в результате коќторого были убиты семь казаков, перебита почти вся банда, а ее главарь Камо, хотя и остался неќвредим, но вновь очутился в том же Метехском замке. Военный суд четырежды приговаривал его к смертной казни. Своему соседу по камере и соќратнику К. Цинцадзе он пишет записку, что он абсолютно спокойно встретит смерть... "На моей могиле уже давно должна была вырасти трава в несколько аршинов. Смерти никому не миновать, но я попробую еще раз мое счастье. Старайтесь любыми средствами организовать побег. Быть моќжет, нам удастся еще раз посмеяться над нашими врагами. Поступайте по собственному разумению. Я готов на всё". (В. С. Souvarine, там же, стр. 103). Побег не состоялся. Но, как замечает Суварин, начальство питало скрытую симпатию к Камо за его беспримерные по храбрости, дерзости и хитроќсти криминальные подвиги и поэтому умышленќно затягивало оформление формальностей, свяќзанных с казнью Камо. Оно ожидало всеобщей амнистии в связи с предстоящим через год трехќсотлетием дома Романовых, чтобы подвести Камо под эту амнистию. Так и случилось. Камо был в следующем, 1913 году, амнистирован заменой смертной казни двадцатилетним заключением в каторжной тюрьме, откуда его освободила ревоќлюция 1917 года.
       Но где же был Коба во время последней "экспроприации"? Участвовал ли он в ее подготовлеќнии? Бежавший из очередной ссылки Коба был на воле, совершал поездки между Петербургом и Тифлисом, держал тесную связь со своим учениќком Камо. Трудно было бы поэтому допустить, что новая "экспроприация" произошла без его ведома. Правда, в партии все еще малоизвестный, но высоко оцененный Лениным за проведение тифлисской "экспроприации", Коба в январе 1912 года был кооптирован в члены ЦК, отозван с Кавќказа и переброшен на работу в Петербург, где и началась его общерусская карьера вокруг созданќной в мае 1912 года легальной газеты "Правда". Поэтому есть основание думать, что сентябрьская "экспроприация" 1912 года была проведена Камо без непосредственного руководства Коба, чем, веќроятно, и объясняется её неуспех.
       Вернемся к биографии Сталина после тифлисќского грабежа. Исключенный из партии в Тифлиќсе, где преобладали меньшевики, Коба решил проќбраться в Баку. Он быстро вошел в контакт с Бакинским комитетом партии, в котором большеќвики имели куда больше влияния, чем в Тифлисе. Коба приехал сюда не без претензии на руководяќщее положение в местном комитете, но "экс" и недоучившийся семинарист Коба застал здесь сильнейшего конкурента на лидерство - это бывќший студент философского факультета Берлинќского университета армянин Степан Шаумян. (Орджоникидзе: "Шаумян - тяжелая артиллерия теоретического марксизма".) Поэтому с первых же дней между Коба и Шаумяном разыгралась открытая борьба за руководство, в разгаре котоќрой Шаумян был арестован. Люди, знающие хаќрактер Коба, заподозрили его в доносе на Шаумяќна в полицию, чтобы убрать конкурента. Разгоќворы в партийных кругах об этом получили такое широкое распространение, что одна грузинская газета осмелилась открыто обвинить Коба в доќносе (газета "Брозолис Кха"), а Бакинский комиќтет РСДРП даже завел дело на Коба. Когда в марте 1908 года арестовали и самого Коба, дело на него прекратили (В. С. Souvarine, там же, стр. НО). Имеются очень интересные воспоминания сокамерника Коба в Баиловской тюрьме в Баку Семена Верещака о пребывании Коба-Сталина в тюрьме. Они были напечатаны в газете Керенќского "Дни" 22 и 24 января 1928 года в Париже.
       Поскольку большевики объявляют "клеветой" все, что о них пишет эмиграция, можно было бы и не цитировать воспоминания Верещака, но дело в том, что сама большевистская газета "Правда" 20 декабря 1929 года напечатала статью о воспоќминаниях Верещака, как о воспоминаниях правќдивых. Статья "Правды" об этих воспоминаниях так и называется: "С подлинным верно". Правда, газета цитирует только те места из воспоминаний Верещака, которые ей очень импонируют, но игноќрирует места, которые нам показались очень инќтересными. Приведем и те, и другие. Вот места, перепечатанные в "Правде":
       "Я был еще совсем молодым, когда в 1908 г. Бакинское жандармское управление посадило меня в Баиловскую тюрьму... Тюрьма, рассчитанная на 400 человек, содержала 1500 человек... Однажды в камере большевиков появился новиќчок. И когда я спросил, кто этот товарищ, мне таинственно сообщили: 'Это - Коба...". Коба, под фамилией Coco Джугашвили, как член РСДРП (большевиков), был принят в коммуну... Среди руководителей собраний и кружков (в тюрьме. - А. А.) выделялся и Коба как марксист. В синей сатиновой косоворотке, с открытым воротом, без пояса и головного убора, с перекинутым через плечо башлыком, всегда с книжкой... В личных спорах и дебатах Коба участия не принимал и всегда вызывал каждого на "организованную дисќкуссию". Эти "организованные дискуссии" носили перманентный характер. Аграрный вопрос, тактика, философия чередовались почти ежедневно. Особенно аграрный вопрос вызывал жаркие споќры, доходившие иногда до рукопашных схваток. Никогда не забуду одной "аграрной дискуссии" Коба, когда его сотоварищ Серго Орджоникидзе, защищая положение Коба (как мы уже видели, на IV съезде 1906 г. Коба был и оставался "разделистом" и выступал как против ленинской "наќционализации", так и против плехановской "муќниципализации". - А. А.), в заключение схватил за физиономию содокладчика эсера Илью Карцевадзе, за что был жестоко эсерами избит... Маркќсизм был его стихией, в нем он был непобедим. Не было такой силы, которая бы выбила его из раз занятого положения. Под всякое явление он умел подвести соответствующую формулу Маркса. На непросвещенных в политике молодых партийцев такой человек производил сильное впечатлеќние. Вообще же в Закавказье Коба слыл как втоќрой Ленин. Отсюда его совершенно особенная ненависть к меньшевизму (вероятно, за позицию меньшевиков в отношении "эксов". - А. А.)... Он всегда активно поддерживал зачинщиков. Это деќлало его в глазах тюремной публики хорошим тоќварищем. Когда в 1909 г. на первый день Пасхи, 1-ая рота Сальянского полка пропускала через строй, избивая, весь политический корпус (тюрьќмы), Коба шел, не сгибая головы, под ударами прикладов,, с книжкой в руках" (скоро в стихах советских поэтов эта книжка превратилась в "Каќпитал" Карла Маркса. - А. А.).
       "Правде" так понравилось это место, что член ее редакции Демьян Бедный даже написал восторќженную оду:
       "Разве сталинское прохождение не сюжет для героической картины. Обращаюсь к писателям - Вы не имеете героических тем? Нате!!.... Но скромќна большевистская братва... Строгий большевик о себе ни гу-гу, но не станем же мы шикать врагу за то, что сказал он правду случайно" ("Правда", 20. 12. 1929 года, Д. Бедный "С подлинным верќно", но статья написана 7 февраля 1928 года).
       Однако даже в цитированных ею местах "Правќда" делает серьезные пропуски, которые соверќшенно искажают портрет Коба, нарисованный Верещаком. Восстановим эти места в пересказе. Верещак сидел с Коба восемь месяцев, время вполќне достаточное, чтобы изучить характер человека, который резко и точно проявляется как раз в тюремной обстановке. Все революционеры поќмнили, что когда в 1899 году Сталина исключили из Тифлисской духовной семинарии за участие в подпольном марксистском кружке, он потащил за собою и всех остальных членов кружка, сделав на них донос администрации семинарии. Верещак пишет, что когда возмущенные семинаристы наќчали стыдить Сталина за донос, Сталин оправдыќвал свое действие таким аргументом: потеряв право быть священниками, семинаристы сделаютќся "хорошими революционерами". В тюрьме суќществовал неписаный закон революционеров не общаться с уголовными преступниками, но Коба всегда можно было видеть в компании убийц, разќбойников, шантажистов. На него производили впечатление только люди "дела", требующего ловќкости. Его грубость в спорах и непрезентабельная личность делали его несимпатичным спорщиком. Его речам не доставало остроумия, они были суќхие, но его механическая память была удивительќна. Отсутствие принципов и природная хитрость делали его мастером тактики. Против врагов "все средства хороши", - говорил он. Бывало, что когќда вся тюрьма начинала нервничать в ночь приќведения в исполнение очередных смертных пригоќворов во дворе тюрьмы, Коба спокойно спал или изучал эсперанто, который, по его мнению, явится будущим языком Интернационала: Он никогда не протестовал против несправедливых порядков в тюрьме, не подстрекал к бунту, но поддерживал подстрекателей. Почему Коба так долго оставался неизвестным в партии, объясняется его способкостью "секретно подстрекая других, самому осќтаваться в стороне". Эту свою способность Коба успел продемонстрировать и в тюрьме. Верещак приводит некоторые примеры. Однажды одного молодого грузина избили до полусмерти по обвиќнению, что он "агент-провокатор". Никто ничего не знал ни о нём, ни о причинах обвинения проќтив него. Потом выяснилось, что "дело" это было сфабриковано Коба. Другой раз большевик Митка Г. убил молодого рабочего по обвинению в шпионаже. Долгое время это дело оставалось не выясненным. Во всех революционных партиях суќществовало правило, в силу которого шпионы моќгут быть убиты только по решению группы или суда чести, а не по приказу одного человека. Впоследствии Митка признался в своей ошибке - он убил этого рабочего по подстрекательству Коба. Верещак сообщает, что во многих делах на воле - в известных грабежах государственных деќнег ("экспроприациях"), в фабрикации фальшиќвых денег - всегда чувствовалась рука Коба, а теперь он сидел в тюрьме вместе с этими грабиќтелями ("эксами") и фальшивомонетчиками, но следственным органам никак не удавалось найќти нити к нему. И это не удивительно: Коба был не только искусным конспиратором, но сама его осторожность была "активной" осторожностью. Это явствует из замечания Верещака: руководя сам террором и "экспроприациями", Коба громко обвинял эсеров в том и другом!
       Анализируя историю карьеры раннего Коба, Суварин находит, что в характере Сталина еще тогда преобладали следующие, ярко бросающиеся в глаза черты: 1. "воля к власти"; 2. узкий реаќлизм; 3. вульгарный марксизм, воспринятый Стаќлиным как катехизис элементарных формул; 4. восточная ловкость в интриге; 5. недобросоќвестность; 6. отсутствие чувствительности в личќных отношениях; 7. презрение к людям и к челоќвеческой жизни (В. С. Souvarine, там же, стр. 115).
       Тем не менее, Суварин, как и Троцкий, думает, что Сталин того периода "профессиональный реќволюционер", тогда как он был с самого начала своего появления на кавказской арене человеком, в котором "профессиональный революционер" орќганически уживался с профессиональным бандиќтом-"эксом" и бесчувственным убийцей-террориќстом. Как таковой Сталин был основоположником уголовного течения в самом большевизме.
       Хотя духовным отцом "эксов" надо считать Ленина, как мы это уже видели, но он предоставќлял "эксам"-партизанам широкую "автономию". Он писал в уже цитированной нами статье "Парќтизанская война":
       "Мы не имеем ни малейших претензий на то, чтобы навязывать практикам какую-нибудь сочиќненную форму борьбы или даже на то, чтобы реќшать из кабинета о роли тех или иных форм парќтизанской войны" (Ленин, Собр. соч., т. X, стр. 88).
       Ленину были важны не "формы борьбы", а деньги, которые Коба и Камо доставляли ему для дела революции, совершенно так же Ленин постуќпит в будущем, когда к нему потекут уже миллионы денег для той же цели без всяких грабежей: немецкие деньги. Однако перед немцами Ленин ни в чем не обязывался, кроме того, чем он заќнимался и без них - организацией революции в России, но Коба и Камо он был обязан содержаќнием своего штаба и своих изданий в самые тяќжелые годы в жизни партии - 1905-1912 гг.
       Ленин нес полную политическую и моральную ответственность за кавказские "эксы", о чем он публично заявлял. Он нес личную ответственность за все действия - уголовные и террористические - Коба и Камо тем, что благословляя их на "подќвиги", предоставлял им "автономию". Но самая большая ответственность Ленина перед историей и перед его собственной партией заключается не столько в том, что он добывал деньги через банќдитов, сколько в том, что самого верховного "экќса" он ввел именно за эти вооруженные грабежи в состав законодательного органа партии - в ЦК. Провокатор Малиновский, который сидел рядом со Сталиным в ЦК 1912 г., отправил в вольную ссылку только какой-нибудь десяток большевиќков, а "экс" Сталин убил впоследствии всю парќтию Ленина и методами "эксов" превратил советќскую Россию в страну перманентной инквизиции. Семена перерождения ленинского политического большевизма в сталинский уголовный большевизм после смерти Ленина посеял сам Ленин именно в годы "экспроприации".
       После ареста Камо и перевода Коба на "акции" в Петербург кавказские "экспроприации" прекраќтились. Ленин начал изыскивать другие "формы" для добывания денег. (В двадцатых годах один из старых большевиков рассказывал в печати такой случай: некий член большевистской партии жил с очень богатой московской купчихой и эта купќчиха регулярно вносила в кассу партии значительќные суммы пожертвования, но "жених" по какоќму-то пустяковому случаю поссорился с купчиќхой, ушел от нее и пожертвования прекратились. Когда Ленин предложил ему вернуться к купчиќхе, "жених" заупрямился, ссылаясь на моральные соображения и спрашивая Ленина, согласился бы он сам добывать партии деньги таким способом? Но невозмутимый Ленин отвечал:
       "Я лично определенно не мог бы, но ты ведь можешь, так будь любезен, вернись к ней". Этот рассказ я привожу на память, не имея под рукой журнала, кажется, "Красный архив", в котором он печатался, но за смысл рассказа старого больќшевика я ручаюсь.)
       Начала помогать большевикам даже либеральќная русская буржуазия, начиная от известного фабриканта Морозова и до малоизвестных фабриќкатов В. А. Тихомирнова (субсидировал издание "Правды") и Н. П. Шмидта (последний завещал партии большевиков около 280 тысяч рублей, коќторые большевики и получили через его сестер -см. Ем. Ярославский, цит. пр., стр. 195). Много отчислений в кассу партии от своего гонорара деќлал и писатель Максим Горький, он же совершил большое турне по Америке и всю собранную сумќму денег отдал партии. Поскольку даже "професќсиональные революционеры" в России получали от ЦК очень небольшое жалование (по данным Ярославского - 3, 5, 10, максимум 25-30 рублей в месяц), то главная часть средств партии шла на содержание ЦК и его печатных органов за граниќцей и внутри страны.
       После ареста и осуждения Камо Ленин потерял всякую связь с уцелевшими "эксами" на Кавказе, но Коба встретился до революции еще два раза с Лениным. Оба раза встречи происходили во время заседаний ЦК в Кракове в ноябре и декабре 1912 года. При последней встрече Коба, вероятно, сообщил Ленину, что он хочет менять профессию "экса" на "теоретика", правда, по очень узкому, но для будущей России очень важному вопросу - по "национальному вопросу".
       Как бы там ни было, но Коба действительно отходит от каких бы то ни было акций, связанќных с "экспроприациями" и даже отказывается от своей клички "Коба", под которой он сделал всю свою карьеру вплоть до членства в ЦК. У Сталина было много революционных кличек: "Давид", "Нижерадзе", "Чижиков", "Иванович", "Коба" и др. Много было у него и литературных псевдонимов, когда он писал по-грузински. Перќвый его псевдоним звучит почти символически" "Бесошвили" (по-русски - "Бесов"!). Наиболее частый псевдоним все-таки "Коба", потом "Като". С 1909 года, когда он начал писать и по-русски, он усиленно занят подыскиванием себе оригиќнального, но русского псевдонима. Уже одно пеќречисление его чередующихся псевдонимов покаќзывает, как трудно было найти псевдоним, отвечающий его "воле к власти": статьи его конца 1909 года подписаны - "К. Стефин". Статья его в гаќзете "Звезда" 15 апреля 1912 года подписана: "К. Салин". Уже через три дня в той же газете он подписывается, как "К. Солин". Только 12 (25) января 1913 года в центральном органе "Социал-Демократ" впервые появляется новый и последќний псевдоним под большой корреспонденцией "Выборы в Петербурге": "К. Сталин" (см. Сталин, "Сочинения", т. 2).
       Желание Кобы, еще не Сталина, стать теоретиќком по национальному вопросу, видно, Ленин одобряет: он поручает ему написать соответстќвующую работу, даже дает ему в помощники Буќхарина для подбора и перевода цитат из трудов по национальному вопросу австро-марксистов (Карла Реннера, Отто Бауэра). Сталин переезжает из Кракова в Вену и садится за свой первый серьќезный литературный труд "Национальный вопрос и социал-демократия". Об этом в феврале 1913 года Ленин писал М. Горькому:
       "У нас один чудесный грузин засел и пишет для "Просвещения" (большевистский легальный журнал в Петербурге. - А. А.) большую статью, собрав все австрийские и др. материалы" (Стаќлин, там же, стр. 403).
       Когда редакция журнала хотела напечатать статью, как дискуссионную, Ленин возразил:
       "Мы абсолютно против. Статья очень хороша... Мы не сдадим ни на йоту принципиальной позиќции против бундовской сволочи" (там же, стр. 403).
       Статья вышла в трех номерах "Просвещения" за подписью "К. Сталин". Коба стал Сталиным. Он доказал Ленину, что он не только "экс", но и "теоретик". Однако для Ленина он все-таки осќтался "эксом" "Коба". Когда по возвращении в Петербург в конце февраля 1913 года Сталин был арестован, Ленин писал: "У нас тяжкие аресты. Коба взят..." (там же).
       В заключение укажем на дальнейшую судьбу ученика Сталина - Камо. Как указывалось, освоќбожденный Февральской революцией из харьковќской каторжной тюрьмы, Камо участвует в Окќтябрьской революции и в гражданской войне. Реќкомендуя его Реввоенсовету республики, Ленин писал, что он знает Камо лично "как человека соќвершенно исключительной преданности, отваги и энергии" ("Ленинский сборник", XXXV, 1945, стр. 73). В другой записке Склянскому и Смилге Ленин писал, что он знает Камо, "как человека совершенно исключительной отваги, насчет взрыќвов и смелых налетов особенно" (Ленин, ПСС, т. 51, стр. 42).
       Как сообщает комментатор Ленина, "Камо с группой боевиков, с оружием, боеприпасами и лиќтературой осенью 1919 г. был конспиративно наќправлен из Москвы для подпольной работы на Кавказ" (Ленин, ПСС, т. 54, стр. 708).
       Камо был направлен для организации взрывов в признанную Советской Россией независимую Грузию. Советский посол в Грузии - Сергей Киќров - в докладе Ленину в декабре 1919 года, пренебрегая правилами конспирации и своим положением "посла", открыто писал, что Камо все еще не прибыл на место. Такое легкомыслие Киќрова Ленина настолько возмутило ("дипломатиќческий скандал"!), что он дал распоряжение своќему секретарю:
       "Надо послать шифровку, чтобы нигде и ниќкогда не смели употреблять кличку Камо, а заќменили тотчас иной, новой. Город, где Камо, наќзывать шифром. Ленин" (Ленин, ПСС, т. 54. стр. 421).
       Тем временем, Камо прибыл в Тифлис и еще менее осторожно, чем Киров, начал "взрывать" Грузию. Его немедленно арестовали и в январе 1920 года выслали из Грузии. Камо переехал в Баку для продолжения той же работы против друќгой независимой кавказской республики - Азерќбайджана.
       После оккупации Грузии Красной армией Камо начал служить в Тифлисе в наркомате финансов (ведь Камо был в своем роде "эксперт" по финанќсам). Камо продолжает иметь связь с Лениным и во время болезни Ленина. Он просился в его личќную охрану во время предполагаемого лечения Ленина на Кавказе, на что Ленин давал согласие при условии, что и секретарь Заккрайкома партии С. Орджоникидзе согласен с этим (Ленин, там же, т. 54, стр. 230).
       Но скоро Камо накликал на себя беду, сам того не подозревая. У кавказцев и героизм не считаетќся героизмом, если он не на виду. К тому же, стаќреющие люди с прозаическим настоящим начинаќют жить воспоминаниями о романтическом прошлом. Финансовый "эксперт" из Тифлиса в каждом духане начал рассказывать, как он и дважды министр России, теперь всесильный "генсек" Коба убивали "черносотенцев", "экспроприировали эксќпроприаторов", какие при этом бывали героичеќские схватки, и самое главное - как он и Коба награбленные деньги доставляли самому Ленину. Не просто рассказывал, но еще показывал докуќменты, газетные корреспонденции, письма... Как сообщил первый биограф Камо Бибинейшвили (его Берия расстрелял), очень скоро в Тифлисе появился какой-то важный эмиссар, забрал у Каќмо весь его архив и отбыл обратно. Ни о своем архиве, ни об этом эмиссаре Камо больше ничего не слышал. Цитируя это место из Бибинейшвили, Троцкий спрашивает:
       "Будет ли это поспешным выводом предполоќжить, что Сталин через одного из своих агентов захватил у Камо известные доказательства, котоќрые по тем или иным причинам находил тревожќными" (L. Trotsky, цит. пр., стр. 109).
       Да, ответим мы, это предположение вполне доќпустимо, но вывод Троцкого ошибочен: не потому Сталин конфисковал архив Камо, что из этого архива не видна личная "героическая роль" Коба в "эксах", а наоборот, потому что она в них слишќком хорошо видна и документирована. Сталин опасался, что если архив Камо попадет в руки врагов, то весь мир узнает из него, что генеральќным секретарем ЦК большевиков стал бывший профессиональный бандит.
       Все биографы Сталина жалуются, что Сталин никогда не признавал, хотя и не отрицал, своего участия в "эксах". Эти жалобы безосновательны. Сталин признавал свое руководство всеми "экспроприациями" Камо тем, что объявлял его своќим личным учеником, как мы это видели выше. Он только не рекламировал "эксов" как Камо, ибо Камо сидел в тифлисском духанчике и жил воспоќминаниями, а Сталин сидел в Кремле и управлял уже не "эксами", а великим государством. Именно "государственный резон" требовал, чтобы Камо тоже замолчал. И он замолчал. В том же 1922 году, в котором у него конфисковали архив, Камо ехал на велосипеде по улице Тифлиса. Движение было небольшое, ведь люди еще ездили на повозќках, а во всем Тифлисе в то время было только четыре или пять автомобилей. Но откуда ни возьќмись один из этих автомобилей налетел на Камо и задавил его на смерть. "Будет ли это поспешным выводом", если предположить, что водителем этоќго автомобиля был агент Сталина?
      
       Глава 6
       БОЛЬШЕВИСТСКИЙ ЦК
       В декабре 1911 года в Париже Ленин созывает совещание заграничных большевистских органиќзаций, которое выносит два постановления: призќнать РОК как новый центр партии и ему в поќмощь создать Комитет заграничных организаций (КЗО). Объединенными усилиями заграничных центров большевиков и РОК была созвана VI (Пражская) Всероссийская партийная конференќция 18 января 1912 года в присутствии предстаќвителей от 20 партийных организаций.
       Все течения РСДРП, кроме "ликвидаторов" ("Голос Социал-демократа"), были приглашены, но все они отказались признать конференцию и участвовать в ее работе. Отказалась участвовать в конференции и большевистская группа "Впеќред". Не участвовали также и "националы". Отќказались участвовать персонально приглашенные Горький и Плеханов, но два плехановца из Росќсии все-таки участвовали. Это дало повод счиќтать, что формально осуществился "блок большеќвиков с меньшевиками-партийцами", который проповедовал Ленин.
       Однако представители группы Плеханова на конференции (Зевин, Шварцман) с самого начала заявили, что они не признают за конференцией права решать вопросы от имени всей партии ("Исќтория КПСС", т. 2, стр. 358-360).
       Руководители РОК весьма скептически были настроены в отношении всех заграничных групп партии.
       "Орджоникидзе говорил, что заграничные групќпы - нули" (там же, стр. 369). Но такая постаќновка вопроса прямо била и по Ленину. Его групќпа ведь тоже была заграничная. Особенно стало это ясно, когда выступил второй руководитель РОК - Спандарян. Он вообще потребовал роспусќка заграничных групп: "Пусть, кто желает рабоќтать,.. приезжает к нам в Россию", - заявил он (там же, стр. 369).
       Ленин выступил против такого требования руќководителей РОК. Он защитил эмиграцию, котоќрая "связана тысячами нитей с Россией" (там же, стр. 370), а его помощник Семашко прямо сказал: "Вы, распуская все, убиваете организацию, котоќрая образовалась для того, чтобы помогать вам, и в то же время не заткнете рот ни Мартову, ни "Правде"" (там же, стр. 370).
       Был избран новый ЦК из семи человек (Ленин, Зиновьев, Голощекин, Орджоникидзе, Спандарян, Шварцман и Малиновский). ЦК было предоставќлено право кооптации новых членов простым большинством голосов. Процедура выборов была следующая: каждый делегат записывал фамилию кандидатов в ЦК и записку передавал Ленину. Результаты выборов, по соображениям конспираќции, на коференции не оглашались. Только Ленин знал эти результаты. После конференции Ленин информировал избранных ("История КПСС", стр. 370),
       В новом ЦК все были большевиками-ленинцаќми, кроме одного - Шварцмана - меньшевика-партийца.
       Представителями РСДРП в Международное соќциалистическое бюро были избраны Ленин и Плеханов (Плеханов не признал этого решения). Конференция избрала редакцию ЦО - "Социал-демократа" (Ленин, Зиновьев и Каменев). После конференции состоялся пленум ЦК, на котором были кооптированы в члены ЦК те из большевиќков, которые на конференции не были избраны (Белостоцкий и Сталин). Позднее были кооптиќрованы в ЦК еще два большевика (Петровский и Свердлов). На случай ареста членов ЦК было наќмечено пять кандидатов, - все большевики (Бубќнов, Калинин, А. П. Смирнов, Стасов и Шаумян).
       Для руководства партийной работой в России было создано Русское бюро ЦК, куда вошли Орджоникидзе, Спандарян, Голощекин, Сталин и Стасов - все большевики-ленинцы. Конференция очень высоко оценила и работу РОК:
       "Конференция считает своим долгом отметить громадную важность произведенной Российской организационной комиссией работы по сплочению всех российских партийных организаций без разќличия фракций и по воссозданию нашей партии, как общероссийской организации. Деятельность РОК, в которой дружно работали совместно больќшевики и меньшевики-партийцы, тем более заслуживает одобрения, что РОК пришлось работать при неслыханно тяжелых полицейских условиях" (там же, стр. 268-269).
       Ленин с полным основанием торжествовал поќбеду. В письме к М. Горькому он писал об итогах Пражской конференции: "Наконец удалось вопреќки ликвидаторской сволочи - возродить партию и ее ЦК" (Ленин, Собр. соч., т. XXIX, стр. 19).
       Сталинская "История ВКП (б). Краткий курс" (1938) придает Пражской конференции значение почти Учредительного съезда партии. Она говоќрит, что на этой конференции была создана "ноќвая партия" (стр. 134) или даже "из политичеќской группы большевики оформляются в самостоќятельную Российскую социал-демократическую рабочую партию (большевиков). Пражская конфеќренция положила начало партии нового типа, парќтии ленинизма, большевистской партии" ("Истоќрия ВКП (б). Краткий курс", стр. 139). Поскольку Сталин впервые был кооптирован в состав ЦК после этой конференции, то вполне понятно жеќлание Сталина видеть партию существующей только с этой конференции (любопытна в этой связи и сталинская фальсификация в названной работе - Сталин указан как избранный в состав ЦК на самой конференции, тогда как он был коќоптирован после конференции, а избранные члены ЦК Зиновьев, Голощекин, Шварцман, Малиновќский вообще не указаны) (там же, стр. 137).
       Десятилетняя работа Ленина и его сторонников по превращению социал-демократической партии в партию большевиков и по захвату власти над этой партией закончилась полным триумфом. Отќныне был создан такой Центральный Комитет, который в руках Ленина оказался "ядром професќсиональных революционеров" на путях к власти уже в самой России.
       Пока меньшевистские лидеры бесконечно дисќкутировали на заграничных эмигрантских собраќниях и в эмигрантской печати о единстве партии, Ленин и его ученики захватили власть и над их организацией в России. Это опять-таки легко было делать под знаменем единой, живой и действуюќщей партии. Ленин так и поступил.
       Историческое значение Пражской конференции для большевизма именно заключалось в том, что только теперь, в 1912 году, была окончательно разрешена задача создания "организации проќфессиональных революционеров", которую Ленин поставил в своей книге "Что делать?" в 1902 году. Ленин создал, наконец, такой ЦК, который сосќтоял из чистокровных ленинцев. В новом ЦК не было ни одного "примиренца", не говоря уже о меньшевиках. Единственный меньшевик-плехановец был включен в ЦК в виде исключения, чтобы заманить к себе Плеханова. Когда эти расчеты не оправдались, то исчез и этот плехановец.
       По тому же принципу, как и ЦК, Ленин начал перестраивать и всю иерархию партийных комиќтетов в России. И при этом Ленин руководствоќвался лозунгом, который он впоследствии сфорќмулировал в словах: "Лучше меньше, да лучше"! Лучше маленькая, но дисциплинированная, выќшколенная, молчаливая, жертвенная армия исполнителей, чем вольнодумная, критическая, расќсуждающая массовая партия.
       Жертвенность до самозабвения, преданность вождю до фанатизма, деловитость и исполнительќность, сплоченность и дисциплинированность и, конечно, бдительность до скрупулезности, - вот какими качествами должны были обладать, по Ленину, члены той когорты, каковым был больќшевистский ЦК.
       Единственный случайный человек в этом ЦК - член IV Думы Роман Малиновский, и тот оказалќся не только орудием русской тайной полиции, но - не в меньшей степени - и орудием Ленина. Был ли он агентом-двойником с ведома Ленина - все еще остается тайной. Во всяком случае, плаќменные большевистские речи Малиновского в Думе, составленные или редактированные Лениќным, в конечном счете, вредили самой полиции. Именно поэтому Департамент полиции сам раќзоблачил своего агента, сообщив о его роли предќседателю IV Думы Родзянко. Когда Родзянко предложил Малиновскому убраться из Думы, то Малиновский бежал за границу... к Ленину! Леќнин долго не хотел расставаться с Малиновским, несмотря на разоблачение его роли в либеральной (Бурцев) и меньшевистской прессе (Мартов и Дан), устно его разоблачали даже большевики: Бухарин, Трояновский, Е. Розмирович. Ко всему этому, Леќнин знал, что до вступления в партию большевиќков биография Малиновского было "полна мерќзости" (См. В. D. Wolfe, Three Who Made a Revoќlution, New York, The Dial Press, 1960, p. 554-5).
       Ленин писал и статьи в защиту Малиновского (ж. "Просвещение"). Наводит на размышления и дальнейшая судьба Малиновского. Попав в плен к немцам во время первой мировой войны, Маќлиновский вел среди русских военнопленных страќстную большевистскую агитацию и регулярно получал от жены Ленина, секретаря ЦК, Н. Крупќской продуктовые и вещевые посылки из Швейќцарии через Красный крест. Надо полагать, что Крупская делала это не без ведома мужа.
       Выступая после Февральской революции 1917 года (и после окончательного разоблачения Маќлиновского путем опубликования архива тайной полиции - Охранки - на заседании Чрезвычайќной комиссии Временного правительства, Ленин оправдывал свою защиту Малиновского тем, что Малиновский ему и ЦК больше помогал (работая в "Правде" и Думе), чем Охранке.
       Странным был и конец Малиновского. Ровно через год после взятия большевиками власти - в ноябре 1918 г. - он вернулся из-за границы и прямо явился в Смольный, в Петроград, требуя либо свидания с Лениным, либо ареста. Ленин предпочел арест, и то после трехдневного разќдумья. Потом его судили. "На допросах Малиновќский был гордым и вызывающим. Неоднократно он требовал вызова Ленина на суд, но в этой просьбе ему было отказано" (Wolfe, там же, стр. 555). Создается впечатление, что Ленин поступил разумно. Суд был закрытый. Малиновского расќстреляли.
       После Пражской конференции окончательно выяснилось и для самых непосредственных участќников, что РСДРП - это не одна, а две партии, и что эти две партии не близнецы, а антиподы.
       Самая глубокая разница между большевиками и меньшевиками была не в их декларативной коќнечной цели (социализм), а в том, что такое, во-первых, "социализм", который они хотят строить, во-вторых, какие инструменты и методы нужно применять при его строительстве. Решающее преќвосходство большевиков над Меньшевиками и заќключалось в наличии у них цельной, последоваќтельной динамичной концепции достижения посќтавленной цели - захвата власти как главного инструмента строительства "социализма". У больќшевиков эта концепция и называлась ленинизмом. У меньшевиков не было единой концепции, у них было столько концепций на этот счет, скольќко у них было лидеров, но если привести их всех к одному знаменателю, то получалось, что РСДРП власть в России взять не может, так как, согласно марксизму, Россия должна после свержения цаќризма пройти через длительный период развития капитализма и буржуазной демократии. За такой взгляд Ленин назвал их догматиками марксизма. 28 февраля (12 марта) 1912 года в Париже собќралось совещание всех неленинских течений РСДРП, посвященное Пражской конференции большевиков. На совещании присутствовали предќставители "Голоса социал-демократа", группы Плеханова, группы "Вперед" и большевиков-приќмиренцев, группы Троцкого, Бунда. Совещание обќвинило организаторов Пражской конференции в "перевороте в партии и узурпации власти". Оно призвало местные организации не подчиняться решениям конференции. Совещание направило протест против Пражской конференции в Междуќнародное социалистическое бюро. Большая статья против конференции появилась и в немецкой с.-д. газете "Vorwarts" (26 марта 1912 г.) ("История КПСС", т. 2, стр. 370-377).
       Троцкий думал, что в углублении раскола парќтии виноваты и меньшевики с их пренебрежением к нелегальной партии, и большевики, которые узурпируют права, принадлежащие всей партии. (См. "The Communist Party of the Soviet Union", by Leonard Schapiro, New York, p. 126).
       С 25 августа по 2 сентября 1912 года в Вене происходила "Конференция с.-д. организаций" (присутствовало 18 делегатов с решающим голоќсом, 16 делегатов с совещательным голосом). Эта конференция была созвана группой Троцкого от всех с.-д. течений, недовольных ленинским переворотом. На ней присутствовал один большевистќский делегат из Москвы, оказавшийся агентом полиции, присутствовала также и большевистская группа "Вперед". Когда Мартов назвал на конфеќренции ленинцев "политическими шарлатанами", то это вызвало целый инцидент, урегулированный с трудом (Спиридович, цит. пр., стр. 242). Это показывает, как, незримо, витал дух Ленина даже над конференцией его противников. Конференция избрала "Организационный Комитет" как протиќвовес ленинскому ЦК.
       Годы 1912-1913 проходят под знаком создания нелегальных большевистских партийных ячеек на фабриках и заводах, по созданию нелегальных областных центров партии, по установлению сисќтемы "доверенных лиц", по усилению связей межќду ними и ЦК. Это была чисто нелегальная линия в работе ЦК. Однако в согласии с доктриной Ленина о сочетании нелегальной работы с работой легальной, то есть с работой в легальных органиќзациях, ЦК активизирует и вторую линию ЦК на создание и укрепление партийных легальных орќганов. Такова была работа ЦК по участию в выќборах IV Думы и по созданию в России легальной большевистской ежедневной газеты "Правда" (5 мая 1912 г.) с заимствованным у Троцкого назваќнием (еще до нее с декабря 1910 года выходила еженедельная газета "Звезда", где вместе сотрудќничали большевики и меньшевики-партийцы; по 1914 год выходил также легальный орган ЦК "Просвещение").
       В редакцию "Правды" входили большевики Ольминский, Полетаев, Каменев, Сталин, Свердќлов. Секретарем состоял Молотов (на организацию газеты деньги дал богатый студент, друг Молотова - В. А. Тихомирнов, который вместе с Молоќтовым участвовал в подпольном большевистском кружке в г. Казани).
       Роль "Правды" как легального органа была веќлика. В сталинской истории партии сказано: "Роль "Правды" была исключительно велика. "Правда" заќвоевывала на сторону большевизма широкие масќсы рабочего класса (тираж 40 000 экземпляров)... Легальная газета не могла прямо призывать к свержению царизма. Приходилось писать намекаќми"... Когда, например, в "Правде" писалось о "полных и неурезанных требованиях пятого гоќда", рабочие понимали, что "речь идет о ревоќлюционных лозунгах большевиков - о лозунгах за свержение царизма, за демократическую ресќпублику, за конфискацию помещичьей земли, за 8-часовой рабочий день" ("История ВКП (б). Краткий курс", стр. 144-145).
       Что большевики умели быть "легалистами", "ликвидаторами", "оппортунистами", когда это надо в интересах дела, показывает письмо в реќдакцию "Правды" Ленина, Зиновьева и Каменева в ноябре 1913 года. В нем они делают газете выќговор за её чрезмерную левизну, революционность и требуют спустить тон. В письме сказано:
       "Надо во что бы ни стало впятеро спустить тон, стать легальнее, смирнее. Это можно и должно... и назначить свою цензуру. Ради бога, сделайте это, иначе вы губите дело зря". (Ленин, ПСС, т. 48, стр. 217-218).
       В январе 1913 года в г. Кракове состоялось перќвое совещание ЦК, посвященное сочетанию леќгальной работы с нелегальной (к этому времени, чтобы быть ближе к России, Ленин переехал из Парижа в Галицию). Соответственно, в совещании участвовали как члены ЦК, так и легальные раќботники партии, в том числе и депутаты IV Думы. В нем участвовали Ленин, Крупская, Зиновьев, Сталин, Трояновский, Медведев, В. Лобова, Е. Розмирович, депутаты IV Думы Малиновский, Бадаев и Петровский (в IV Думе была с.-д. фракция из 13 человек - так называемая большевистќская "шестерка" и меньшевистская "семерка").
       По конспиративным соображениям, январское совещание ЦК было названо "февральским". В "Извещении" от имени совещания говорилось:
       "В феврале текущего года состоялось совещание ЦК РСДРП с партийными работниками. К совеќщанию удалось привлечь членов нелегальных партийных организаций Петербурга, Московской области, Юга, Урала и Кавказа... Почти все участќники совещания принимали выдающееся участие в разного рода легальных рабочих обществах и так называемых "легальных возможностях". Таќким образом состав совещания обеспечил праќвильную картину всей партийной работы во всех главных районах России" ("КПСС в резолюциях", ч. 1, стр. 288).
       Во имя чего большевики пошли в легальные организации, совещание дало совершенно недвуќсмысленный ответ:
       "Продолжая свою неуклонную, настойчивую, систематическую работу по использованию всех и всяких 'легальных возможностей' начиная от трибуны черной Думы и кончая любым обществом трезвости, РСДРП не забывает ни на минуту, что высокого звания члена партии достоин лишь тот, кто всю работу среди масс ведет действительно в духе партийных решений, обдуманных и приняќтых с точки зрения нарастающей революции... Не плыть по течению легализма, а использовать все легальное для постепенной группировки всего жиќвого вокруг нелегальной партии - наше дело... Не пустые фразы о "единстве" в легальной печати.., а одно только объединение на местах, слияние на деле в единую нелегальную организацию всех раќбочих, входящих в РСДРП, - только оно одно реќшает вопрос о единстве" (там же, стр. 289-290).
       Так Ленин создавал нелегальную партию, как иерархическую конспиративную организацию с геќнеральным штабом во главе в виде ЦК, который в своих боевых операциях опирается на всевозможќные легальные учреждения от думской фракции с.-д. до "общества трезвости". Не только "ликвиќдаторы", но и меньшевики-партийцы оказались неспособными на такую работу.
       Резолюция совещания констатирует:
       "Новая революция, начало которой мы пережиќваем, является неизбежным результатом банкротќства третьеиюньской политики царизма". Совеќщание сознательно делает ударение на нелегальќной работе, которой должны быть подчинены все легальные акции: "единственно правильным тиќпом организационного строительства в переживаеќмую эпоху является: нелегальная партия, как сумќма партийных ячеек, окруженных сетью легальных и полулегальных рабочих обществ" (стр. 292-293).
       Поэтому основная цель, вопреки меньшевикам-ликвидаторам, - дальнейшее строительство нелеќгальной партии. В резолюции по данному вопросу сказано:
       "Главная очередная задача - создание на всех фабриках и заводах чисто партийных нелегальќных комитетов... создание из разрозненных местќных групп одной руководящей организации в каждом центре... В целях установления тесных связей между местными организациями и ЦК, а также в целях направления и объединения партийной раќботы Совещание считает настоятельно необходиќмым организацию областных центров в главных районах рабочего движения" ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 293-294).
       В резолюции о работе думской с.-д. фракции говорилось, что "думская с.-д. фракция является органом, подчиненным партии в лице её центральќных учреждений" и что над её работой "необхоќдим контроль партии" (там же, стр. 295).
       Второе совещание ЦК состоялось в Поронине (около Кракова) 23 сентября - 1 октября (6-14 окќтября) 1913 года (по конспиративным соображеќниям совещание было названо "августовским"). На нем присутствовали Ленин, Зиновьев, Каменев, пять членов Государственной думы, десять делеќгатов от русских организаций и пять польских социал-демократов (в их числе Ганецкий-Фюрстенберг). Председательствовал Ленин, его заместитеќлем был Малиновский. Совещание продолжалось девять дней. Из 18 заседаний 5 были посвящены докладам с мест и докладу ЦК. По официальному извещению рассмотрены были вопросы о стачечќном движении, о работе в легальных обществах, о партийной печати и о задачах агитации, о думќской работе с.-д., о думской с.-д. фракции, о наќродниках (эсерах), национальный вопрос, вопрос о партийном съезде, который намечался на лето 1914 года.
       Все эти вопросы были рассмотрены с точки зрения неизбежности начала новой революции в ближайшее время ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 302). Еще раз в центре внимания совещания стоял вопќрос о необходимости сочетания нелегальной раќботы с легальной работой. Совещание рекомендоќвало, а ЦК утвердил, что надо расширить сеть "доверенных лиц" ЦК (агентов ЦК) на местах. Кроме членов ЦК, в России уже работало 14 агенќтов ЦК ("История КПСС", т. 2, стр. 413). Об этих доверенных лицах-агентах ЦК в резолюции сказано:
       "Совещание признает, что система доверенных лиц при ЦК для объединения общероссийской раќботы совершенно необходима... Чтобы выдвинуты были доверенные лица хотя бы в каждом крупном центре рабочего движения и в возможно большем числе" ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 310). О легальќных ячейках партии сказано, что необходимо усиќлить работу во всех легальных рабочих обществах (профсоюзы, клубы, больничные страховые кассы, кооперативы и т. д.) и постепенно взять их под влияние партии, "чтобы каждое из этих учреждеќний было оплотом партии", и что надо "добиватьќся избрания на все ответственные посты сторонќников партии" (там же, стр. 314).
       Совещание отметило, что в предстоящей ревоќлюции малые нерусские народы России будут игќрать важную роль. Надо заручиться их поддержќкой в пользу партии. Для этого совещание рекоќмендовало, а ЦК утвердил как главный лозунг по национальному вопросу следующее положение: признание "права угнетенных царской монархией наций на самоопределение, т. е. на отделение и образование самостоятельного государства" (там же, стр. 315-316). Тут же ЦК делал оговорку, сводящую на нет только что объявленное право наций на самоопределение, говоря, что право нельќзя смешивать с "целесообразностью" и что партия будет решать национальный вопрос каждый раз конкретно, в "интересах классовой борьбы пролеќтариата за социализм" (там же).
       Этим двумя совещаниями Ленин доказал, что у партии есть не два центра (ЦК и ОК), а только один руководящий и практически действующий в России орган - большевистский ЦК.
       Власть - вот фокус средоточия всех политичеќских страстей большевизма. В ЦК Ленин открыл орудие достижения государственной власти. ЦК словно почувствовал близость достижения этой власти, когда он в "Извещении" о Поронинском совещании записал следующие воистину пророчеќские слова:
       "Вопрос о новой революции господствует над всей политической жизнью страны... Путь намеќчен. Партия нашла основные формы работы в нынешнюю переходную эпоху... Самое трудное время позади, товарищи. Наступают новые вреќмена. Надвигаются величайшей важности собыќтия, которые решат судьбу нашей родины" ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 302-308).
       Бюро Социалистического Интернационала проќдолжало предпринимать шаги, чтобы примирить враждующие течения РСДРП (в связи с кампанией выборов в IV Государственную думу, потом по инициативе члена Бюро Р. Люксембург). Состояќлось специальное заседание Бюро Социалистичеќского Интернационала 14 декабря 1913 года, на котором были сделаны тщетные попытки примиќрить большевиков и меньшевиков.
       Последняя такая попытка состоялась 20 июня 1914 года в Брюсселе. Руководители II Интернаќционала Каутский, Вандервельде, Гюисманс, Р. Люксембург созвали общее собрание по этому вопросу. На собрании присутствовали делегации ЦК во главе с Лениным, представители Бунда, польских с.-д., латышских с.-д., редакций "Правќды" и "Нашей рабочей газеты", представители от "шестерки" и "семерки", персонально присутствоќвали Троцкий, Плеханов, Алексинский.
       В ответ на предложение объединиться Ленин заявил, что объединяться, собственно, не с кем, за его ЦК стоят 4/5 всей партии. Ленин кончил речь ультиматумом:
       "Признать ЦК РСДРП в качестве единственного руководящего центра и уничтожить меньшевистќский центр ОК" ("Ко дню 50-летия В. И. Ульяноќва (Ленина)", Москва, 1920, стр. 29).
       Речь Ленина была встречена его противниками резкой критикой. Плеханов даже заявил, что Леќнин не хочет объединения потому, что не хочет выпустить из своих рук партийных денег, часть которых, сказал Плеханов, он захватил "воровќским способом" (за это выражение Плеханов был остановлен и лишен слова) (Спиридович, цит. пр., стр. 261).
       Какой же был итог? "Объединения" с большевиками-ленинцами достигнуто не было. Участниќки совещания разъехались. Большевики во главе с Лениным и его ЦК продолжали властвовать в партии, которая... была в большинстве фактичеќски большевистской. Для уцелевших (от арестов) небольших кадров, для крепкого штаба с группой заядлых, фанатичных руководителей, располагавќших продуманным планом действия и готовыми директивами, не хватало лишь денег и войска" (Спиридович, цит. пр., стр. 262).
       Войска дала первая мировая война, а деньги - немецкий Генеральный штаб. То и другое Ленин использовал мастерски.
      
      
       Глава 7
       ЦК В ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ
       Чтобы понять политику большевизма в таком судьбоносном для России вопросе, как победа или поражение ее в первой мировой войне, необходимо ясно себе представить "философию власти" Леќнина. Ленин на все явления жизни - национальќные или интернациональные - смотрел с одной-единственной точки зрения: насколько данное явќление приближает или удаляет его от власти. Эпидемия ли голода, экономическая ли забастовќка, война ли между государствами или даже стиќхийные бедствия, вроде наводнения или землеќтрясения, - на каждое из таких явлений Ленин смотрел через призму власти, а именно: как исќпользовать данное явление или бедствие в интеќресах завоевания власти. Если возникла коллизия между интересами существования нации и интеќресами борьбы за власть, большевизм предпочиќтает интересы борьбы за власть. Нация существуќет для власти, ибо нация есть лишь сумма личноќстей, а личность - это ничто. Если власть над наќцией может быть завоевана только ценой всеобќщей национально-государственной катастрофы (например, поражение в войне), то и такой путь ко власти не только является дозволенным, но и самым кратким и надежным путем.
       В полном согласии с этой "философией власти" находился "Манифест ЦК РСДРП" о войне в ноќябре 1914 года, опубликованный в "Социал-демократе" от 1 ноября 1914 года. В нем говорилось:
       "...Обе группы воюющих стран нисколько не уступают одна другой в грабежах, зверствах и бесќконечных жестокостях войны... Наша партия, Росќсийская социал-демократическая рабочая партия, понесла уже и еще понесет громадные жертвы в связи с войной. Вся наша легальная печать униќчтожена. Большинство союзов закрыто, множестќво наших товарищей арестовано и сослано. Наше парламентское представительство - с.-д, фракция в Думе - сочло своим безусловным социалистичеќским долгом не голосовать военных кредитов... Для нас, русских с.-д., не может подлежать сомнеќнию, что с точки зрения рабочего класса и трудяќщихся масс всех народов России наименьшим злом было бы поражение царской монархии... Превращение современной империалистской войны в гражданскую войну есть единственно правильный лозунг... Как бы ни казались велики трудности такого превращения в ту или иную миќнуту, социалисты никогда не откажутся от систеќматической, настойчивой, неуклонной подготовиќтельной работы в этом направлении, раз война стала фактом" ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 320, 323, 324).
       И вот, с первых же дней войны Ленин и его ЦК ведут "систематическую, настойчивую, неуклонную работу", чтобы использовать ужасы войны и тяжелое положение России в интересах открытия "второго фронта" войны - войны гражданской в тылу России.
       Накануне и в начале войны члены ЦК, члены Русского бюро ЦК почти все оказались арестованќными (Спандарян, Белостоцкий, Шварцман, Стаќлин, Орджоникидзе, Свердлов, Голощекин). Аресќтованы и сосланы были многие из агентов ЦК. Сам Ленин в начале войны был арестован в Авќстрии, как русский "шпион", но вмешательством вождей австрийских с.-д. (с которыми Ленин столь жестоко воевал) был освобожден, после чего он переехал в Швейцарию. Здесь он окончательно обосновался до самого возвращения в Россию поќсле революции.
       Хотя не только большевистский ЦК, но и меньќшевистский Организационный Комитет стояли на точке зрения "пораженчества" России и интернаќционализма против патриотиза, все же нового объединения между большевиками и меньшевикаќми не произошло. Группа Плеханова (Плеханов, Дейч, Засулич и др.) стала на оборонческую точку зрения (оборона России в войне против Германии). К "оборонцам" примкнул и один из руководителей большевистской, но антиленинской группы "Вперед" - Алексинский.
       14-19 февраля (27 февраля-4 марта) 1915 года в Берне происходила созванная ЦК и ЦО ("Соќциал-демократ") конференция всех заграничных большевистских организаций и групп. На конфеќренции участвовало 16 человек, в том числе Ленин, Крупская, Каменев, Бухарин, Трояновский, его жена Е. Розмирович и др. Главной темой конќференции был тот же вопрос о войне и о задачах с.-д. В резолюции конференции подтверждались установки "Манифеста ЦК" на поражение России в войне. В ней говорилось:
       "В каждой стране борьба со своим правительќством не должна останавливаться перед возможќностью в результате революционной агитации поќражения своей страны... В применении к России это положение особенно верно. Победа России влечет за собой усиление мировой реакции... В силу этого поражение России при всех условиях представляется наименьшим злом" (там же, стр. 329).
       Совещание вынесло осуждение всем меньшеќвистским течениям, обвиняя их в русском шовиќнизме и патриотизме. Осуждалась группа "ликвиќдаторов" ("Новая заря"), включая и плехановцев. Осуждались даже интернационалисты из Оргкоќмитета - Мартов, Троцкий, Аксельрод. В резолюќции по этому поводу говорилось:
       "Фактически на стороне шовинизма стоят и ОК... и Бунд, у которого преобладает шовинизм германофильский. А элементы, группирующиеся вокруг "Нашего слова" (троцкисты), колеблются между платоническим сочувствием интернационаќлизму и стремлением единства с "Нашей зарей" и Оргкомитетом... Также колеблется и с.-д. фракќция Чхеидзе..." (там же, стр. 329).
       Резолюция добавляла, что "Временные соглашеќния допустимы только с теми с.-д., которые стоят за решительный организационный разрыв с ОК, "Нашей зарей" и Бундом" (там же, стр. 330).
       Специальную резолюцию совещание посвятило "оппортунизму и краху II Интернационала". Она отмечала, что "губительное влияние оппортунизќма особенно ярко проявлялось в политике больќшинства официальных с.-д. партий II Интернациоќнала во время войны. Голосование кредитов, вхождение в министерства, политика "гражданќского мира", отказ от нелегальной организации в то время, когда легальность отнята, означает срыв важнейших решений Интернационала и пряќмую измену социализму... РСДРП должна поддерќживать всяческие интернациональные и революќционные массовые выступления пролетариата, стремясь к сближению всех антишовинистских элементов Интернационала" (там же, стр. 328).
       Совещание избрало Комитет заграничных орќганизаций (КЗО) как заграничный подсобный орќган ЦК.
       Вскоре Ленин и его ЦК приняли выдающееся участие в первой интернациональной конференции социалистов 9-12 октября 1915 года в Циммервальде (Швейцария). На ней присутствовали предќставители левых течений социалистических парќтий Болгарии, Голландии, Германии, Италии, Норќвегии, Румынии, Франции, Швеции, Швейцарии и России. Россия была представлена ЦК РСДРП (Ленин, Рязанов), ОК (Аксельрод, Мартов, Марќтынов), ЦК партии социалистов-революционеров (Чернов и Натансон), Бунд (Липник). Присутствоќвали со стороны России также представители социал-демократов Польши, Литвы и Латышского края.
       Ленин проповедовал на конференции принциќпы, изложенные в "Манифесте ЦК РСДРП", обоќсновывал и настаивал на принятии конференцией его лозунга "превращение империалистической войны в войну гражданскую". Когда немецкий делегат Ледебур упрекнул Ленина, что легко проќповедовать гражданскую войну в России, нахоќдясь в безопасной Швейцарии, то Ленин ответил, что "когда придёт время, он сумеет быть на своќем посту и не уклонится от тяжелой обязанности взять власть при победе в гражданской войне" ("Ко дню 50-летия Ульянова (Ленина)", Москва, 1920, стр. 32).
       Ввиду провала почти всех членов ЦК и многих из агентов ЦК ("доверенные лица") заграничная часть ЦК решила еще в апреле 1914 года переќстроить конспиративную сеть ЦК. Роль Русского бюро ЦК была возложена на большевистскую фракцию IV Государственной думы. Для этой цеќли члены фракции Петровский и Бадаев были введены в члены ЦК, а члены фракции Муранов, Самойлов и Шагов были сделаны доверенными лицами ЦК. Кроме того, было создано "Органиќзационное отделение" ЦК по руководству нелеќгальной работой. Для камуфляжа оно было наќзвано "Рабочей кооперативной комиссией". "Орќганизационное отделение" должно было: 1. наќправлять работу Петербургского комитета, 2. заќботиться о связи работы во всех легальных оргаќнизациях, 3. изыскивать особо конспиративные формы прикрытия нелегальных связей и нелегальќных предприятий, 4. объединять работу во всеќроссийском масштабе, устанавливая правильные сношения и объезды. "Организационное отделеќние" назначалось русской коллегией ЦК в составе 3-5 человек (Ленин, ПСС, т. 25, стр. 55).
       Есть указание, что в состав "Организационного отделения" ЦК Ленин выдвинул М. Калинина, А. Киселева, а также активистов страхового двиќжения (там же, стр. 481), но никаких докуменќтальных следов работы этот новый орган ЦК парќтии не оставил.
       Реакция большевистской фракции Думы на войну, в общем, была аналогичной ленинской. Член большевистской фракции IV Думы Бадаев сделал в Петербурге перед журналистом заявлеќние, в котором говорилось, что "война войне - вот наш лозунг, за этот лозунг мы, действиќтельные представители рабочего класса, и будем бороться" (А. Е. Бадаев, "Большевики в государќственной думе", 1954, стр. 344).
       26 июля 1914 года вся с.-д фракция - больќшевики и меньшевики вместе - сделали общую декларацию, в которой они осуждали войну и проќтестовали против нее. Во время голосования военќных кредитов вся с.-д. фракция отказалась голоќсовать за кредиты и в знак протеста покинула зал заседания Думы. Большевистский историк замеќчает:
       "Это совместное выступление фракции было первым и последним. Поведение меньшевиков объяснялось лишь боязнью окончательно потерять доверие масс" ("История КПСС", т. 2, стр. 490).
       Но члены большевистской части фракции, дейќствуя одновременно и как нелегальное Русское бюро ЦК, разворачивали антивоенную кампанию на заводах и фабриках, открыто выступая на реќволюционных митингах. Царская полиция была бессильна сделать против них что-нибудь, ввиду их неприкосновенности, как депутатов Думы. Вскоре правительство положило этому конец.
       На конференции большевиков 4 ноября 1914 года, под Петроградом, на которой обсуждали вопрос об отношении с.-д. к войне, пять с.-д. большевистских депутатов и еще шесть большеќвистских функционеров, в том числе член редакќции ЦО и уполномоченный ЦК Розенфельд (Каќменев), были арестованы.
       10 (23) февраля 1915 года над ними состоялся суд по обвинению ъ участии в организации, ставяќщей своей целью свержение существующего госуќдарственного строя. Главным обвинительным маќтериалом служили найденные при их аресте теќзисы Ленина "Задачи революционной социал-деќмократии в европейской войне" и Манифест ЦК РСДРП "Война и российская социал-демократия". Подсудимым грозила смертная казнь, но они во главе с Каменевым так искусно повели свою заќщиту, что убедили суд в своей непричастности к антипатриотическим акциям ЦК и его нелегальќной работе вообще. Подсудимые отрицали, что они стоят на точке зрения поражения России. Ленин не был доволен поведением на суде своих единомышленников, особенно Каменева.
       В статье "Что доказал суд над с.-д. фракцией?" Ленин писал:
       "Он показал недостаточную твердость на суде данного передового отряда революционной социќал-демократии в России... стараться доказать свою солидарность с социал-патриотом Иорданским, как делал т. Розенфельд, или свое несогласие с ЦК, есть прием неправильный и с точки зрения революционного социал-демократа недопустиќмый" (Ленин, ПСС, т. 26, стр. 168).
       Если бы подсудимые поступили иначе, то, по признанию самого же Ленина, "в первой стадии дела депутатам угрожали военным судом и смертќной казнью" (там же, стр. 171). Суд приговорил подсудимых к вечному поселению в Сибирь.
       После закрытия легальной газеты "Правда" 8 (21) июля 1914 года ликвидация большевистской фракции в Думе была наиболее тяжелым ударом по доктрине и практике Ленина о сочетании леќгальной работы с нелегальной. Ленин не без осноќвания утешал себя тем, что "около 40 000 рабоќчих покупали "Правду"; много больше читало ее. Пусть даже впятеро и даже вдесятеро разобьёт их война, тюрьма, Сибирь, каторга. Уничтожить этоќго слоя нельзя... С этим слоем надо работать... в направлении к социальной революции" (там же, стр. 175-176).
       После всех этих арестов весь аппарат ЦК в России был разрушен. Оставалась лишь заграничќная часть ЦК - Ленин, Зиновьев и с осени 1915 года введенный в состав ЦК А. Шляпников, котоќрый являлся новым уполномоченным ЦК по Росќсии. Секретарем ЦК была Н. Крупская ("История КПСС", т. 2, стр. 543). Лишь осенью 1915 года удалось воссоздать Русское бюро ЦК. В его состав были кооптированы В. Н. Залежский, И. И. Фоќкин, Г. И. Осипов, А. Г. Шляпников, позднее были кооптированы К. С. Еремеев и Е. А. Дунаев, но к весне 1916 года они почти все были арестованы. С осени 1916 года Русское бюро было создано в новом, третьем составе, куда вошли П. А. Залуцкий, В. М. Молотов и А. Г. Шляпников (там же, стр. 543-544).
       Русскому бюро ЦК оказывали помощь Петерќбургский комитет, созданный летом 1916 года, Московское областное бюро ЦК РСДРП, Кавказќское бюро РСДРП, ЦК с.-д. партии Латышского края (до мая 1916 г.), Бюро северобалтийской орќганизации РСДРП (с января 1917 г.). Другие орќганизации распались или бездействовали. Офиќциальный историк признает:
       "Но окружных и областных организаций в годы войны было мало, действовали они эпизодически и не имели прочных связей с местами" ("История КПСС", т. 2, стр. 544). К тому же "в начале войќны произошло заметное снижение численности партии" (там же).
       Вообще численность партии в обеих столицах была невелика. В ноябре 1914 года в Петрограде было 100-120 с.-д. Но по мере продолжения войќны и роста трудностей в стране росло и недоќвольство среди рабочих. Это сказалось и на росте членов партии. Так, к началу 1917 года Петроќградская организация насчитывала 2000 человек. Эти две тысячи и есть тот костяк, который через десять месяцев совершит Октябрьский переворот в столице. В Москве летом 1915 года было 200 большевиков, а к осени - около 500. В Харькове весной 1915 года было 15 членов партии, к осеќни - 85, а осенью 1916 года - 200, к началу 1917 года - 400 (там же, стр. 547-548).
       После почти годичного перерыва начал выхоќдить в Швейцарии ЦО "Социал-демократ" - с 1 ноября 1914 года по 31 января 1917 года было выпущено 26 его номеров. В ограниченном колиќчестве "Социал-демократ" доходил и до России. Транспортировкой литературы занималась при ЦК специальная группа через Стокгольм с испольќзованием путей на шведско-русской и норвежско-русской границах. В самой России в 80 городах было издано более 600 различных листовок тираќжом около двух миллионов экземпляров ("Истоќрия КПСС", т. 2, стр. 550-551). Большевистские группы в России действовали и в различных леќгальных организациях - в профсоюзах, страхоќвых обществах, больничных кассах, кооперативах. "Часто легальные организации служили прикрыќтием нелегальной деятельности", - пишет офиќциальный историк (там же, стр. 556).
       С самого начала войны большевики всеми досќтупными им средствами старались проникнуть в армию, на фронт. "Большевики знали, что без привлечения солдатских масс на сторону борюќщегося пролетариата нельзя рассчитывать на победу революции", - пишет тот же историк (там же стр. 559).
       Большевики создавали партийные группы в арќмии, снабжали их нелегальной литературой. Усќпехи такой работы оказались настолько очевидќными, что в середине 1916 года Департамент поќлиции сообщал:
       "Издаваемые Петроградским Комитетом РСДРП революционные воззвания получили весьма широќкое распространение за пределами Петрограда и в значительном количестве попадают в действуюќщую армию и флот" (там же, стр. 559).
       Почти каждый партийный комитет имел свой военный отдел; который вел работу среди тылоќвых частей, рассылал литературу на фронт, оргаќнизовывал агитационные поездки своих членов в части, создавал в этих частях новые партийные группы. На Северном фронте и на кораблях Балќтийского флота было создано 80, а на Западном фронте 30 военных партийных организаций (там же, стр. 560). На военной работе партии выдвинуќлись тогда такие будущие военные лидеры больќшевиков, как Дыбенко, Раскольников, Фабрициус, Фрунзе, Мясников и др.
       Дела в меньшевистских организациях обстояли гораздо хуже, чем у большевиков. В январе 1916 года Мартов в письме к Аксельроду вполне заќконно опасался, когда писал:
       "В России наши дела плохи... Дан боится, что все жизое уйдет к ленинцам" ("Письма П. Б. Аксельрода и Ю. О. Мартова, 1901-1916 гг.", Берлин, 1924, стр. 355).
       Так оно на самом деле и было. Ленинская докќтрина сочетания легальной работы с нелегальной блестяще выдержала испытание как раз в услоќвиях войны. Ликвидаторов-легалистов легко лоќвила царская полиция, ибо у них не было нелеќгального аппарата. Уцелевшие из них, по иронии судьбы, находили теперь убежище в нелегальных организациях у ленинцев, которых они раньше так жестоко критиковали, как заговорщические организации.
       Таково было положение партии, когда началась Февральская революция. На участие политических партий в Февральской революции 1917 года в лиќтературе существуют различные точки зрения. Участник событий и первый историк русской реќволюции 1917 года левый меньшевик Н. Суханов, который называл себя "полуленинцем", пишет:
       "Ни одна партия не готовилась к великому пеќревороту. Все мечтали, раздумывали, предчувствоќвали, "ощущали""... (Н. Суханов, Записки о ревоќлюции, кн. 1, Берлин-Петроград-Москва, 1922, стр. 19).
       Это скорее эмоциональная оценка, чем реальќный анализ. Нет никакого сомнения, что Февќральская революция была величайшая из стихийќных народных революций. Так же мало сомнения, что она не произошла по расписаниям политичеќских партий. Однако, будучи актом стихийного взрыва народного возмущения, Февральская ревоќлюция вовсе не была случайностью. Она была подготовлена всем предшествующим историчеќским развитием России. В этой ее исторической подготовке левые политические партии России - от кадетов до большевиков - сыграли свою роль. Систематическая критика бездарности царского правительства лидерами кадетской партии с триќбуны Государственной думы, откровенные разоќблачения всего существующего строя с угрозами революцией с той же трибуны лидерами эсеров (Керенский) и меньшевиков (Скобелев, Чхеидзе), революционно-разлагательная работа вне Думы со стороны большевиков, саморазоблачения диќнастии из-за пройдохи Распутина и министерской чехарды, плюс повсеместное возрастающее недоќвольство войной, - все это создало ту накалённую атмосферу, в которой нужен был лишь повод, чтоќбы произошел февральский взрыв.
       Конечно, буржуазные партии были застигнуты врасплох Февральской революцией. Конечно, верќхи меньшевиков в Думе почти не имели контакта с революционным подпольем, но большевики посќле разгрома своих легальных органов (фракции в Думе, газета "Правда") все свои силы бросили в подполье. Петроградское и московское подполье - это фактически большевистское подполье. Бюро ЦК и его агентура, работавшая в массах, предвиќдели и информировали заграничное бюро ЦК о февральских событиях. Только в 1965 году опубќликован секретный доклад главы Русского бюро ЦК А. Шляпникова в ЦК РСДРП (Ленину). Из этого исключительно важного документа о работе Бюро ЦК накануне Февраля приведем следующую выдержку:
       "Организационные дела у нас неплохи, но могли быть куда лучше, если бы были люди. Теперь успешно организуем Юг, Поволжье, Урал. Осќновано Московское Областное Бюро. Ждем изќвестий с Кавказа. Требуют людей и литературы. Постановка производства последней внутри Росќсии - очередная задача Бюро ЦК. Публику удаќлось подобрать хорошую, твердую и способную. По сравнению с тем, как обстоят дела у других, - у нас блестяще. Можно сказать, что Всероссийќская организация в данное время есть только у нас... Меньшевики, объединенцы и прочие откоќловшиеся вновь поступают в ряды партии... Поќлитическая борьба с каждым днем обостряется. Недовольство бушует по всей стране. Со дня на день может вспыхнуть революционный ураган... Настроение угрожающее" ("Вопросы истории КПСС", N 9, 1965, стр. 81).
       "Революционный ураган" поднялся через пару недель. Некоторые историки пишут: для Ленина революция 1917 года была неожиданностью. Ведь в том и заключается вся суть ленинизма, что люќбая большая война, особенно мировая война в "эпоху империализма", по Ленину, есть источник революции. Ленин ни на секунду не сомневался в том, что в конце первой мировой войны в Евроќпе, в том числе и в России в первую очередь ("слаќбое звено"!) обязательно вспыхнет революция. Как доказательство этого тезиса можно привести из Ленина не одну, а тысячи цитат и даже целую книгу "Империализм, как высшая стадия капиќтализма" (написана весной 1916 года, вышла в апреле 1917 г.). В этом нет нужды. Приведем только цитату из того доклада Ленина в январе 1917 года, на который ссылаются эти историки. Там Ленин говорит: "Нас не должна обманывать теперешняя гробовая тишина в Европе. Европа чревата революцией... Ближайшие годы как раз в связи с этой хищнической войной приведут в Европе к народным восстаниям". Дальше идет то место, которое якобы доказывает "неожиданќность" для Ленина революции: "Мы, старики, моќжет быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции" (Ленин, Собр. соч., 3-е изд., т. XIX, стр. 357). В ленинском понимании мы не дожили "до решающих битв" даже сегодня, ибо под "решающими битвами" Ленин имел в виду торжество европейской или даже мировой революции.
       Приведу еще одну цитату из статьи Ленина от 31 января 1917 года, которая называется "Поќворот в мировой политике". В этой статье катеќгорически сказано: "Революционная ситуация в Европе налицо" (там же, стр. 385). Более того, Ленин в той же статье называет политиков, котоќрые составят новое революционное правительство, если царь заключит сепаратный мир с кайзером. Ленин говорит, что это правительство будут возќглавлять "Милюков и Гучков, если не Милюков и Керенский" (там же, стр. 381). Когда эти поќлитики пришли к власти и без сепаратного мира, но в результате народной стихийной революции, то Ленин внес в свой прогноз лишь одну коррекќтуру: "Оказалось и-и: все трое вместе. Премило!" (там же, т. XX, стр. 5-6).
       Что таково было внутреннее убеждение Ленина засвидетельствовала нам и его жена Н. Крупская. Она писала: "Никогда, кажется, не был так неќпримиримо настроен Владимир Ильич, как в посќледние месяцы 1916 и первые месяцы 1917 г. Он был глубоко уверен, что надвигается революция" (Н. К. Крупская, Воспоминания о Ленине, Москва, Политиздат, 1957, стр. 271).
       Начало революции очевидцы описывают так:
       "В четверг 23 февраля с утра в Петрограде наќчались забастовки на заводах и сразу же приняли характер уличных народных волнений. Они возќникли стихийно... вследствие того, что очередям у лавок не хватило хлеба... Со второго дня в толќпе появились красные флаги, слышались крики. "Долой войну! Дайте хлеба! Долой самодержавие! Да здравствует демократическая республика!" (Д. Заславский и Вл. Канторович, "Хроника февќральской революции", Москва, 1923, т. 1, стр. 18-19).
       Но положение с каждым днем ухудшается. В телеграмме председателя Думы Родзянко к царю от 25 февраля оно охарактеризовано так:
       "Положение серьезное. В столице анархия. Праќвительство парализовано... на улицах происходит беспорядочная стрельба. Части войск стреляют друг в друга. Необходимо немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием страны, составить новое правительство. Медлить нельзя. Всякое проќмедление смерти подобно..."
       Телеграмма, видимо, не произвела впечатления на царя. Родзянко послал вторую телеграмму:
       "Положение ухудшается. Надо принять немедќленно меры, ибо завтра будет поздно. Настал поќследний час, когда решается судьба родины и диќнастии" (там же, стр. 25, 28).
       Царь ответил роспуском Думы. Но тогда факќтически восстала и сама Дума - лидеры Думы решили не расходиться и создали Временный думский Комитет "в целях поддержания сноќшений с властями и учреждениями". Временный Комитет состоял из 11 членов. Были представлеќны все думские партии, в том числе социалисты-революционеры (Керенский) и социал-демократы-меньшевики (Чхеидзе). Члены Временного Комиќтета, во главе с Родзянко, были, кроме двух соќциалистов, монархистами и убежденными врагаќми всякой революции. Но бурные февральские дни, вопреки их воле, навязали им роль штаба революции. Современники свидетельствуют:
       "Пока члены Государственной думы колебались, события навязывали Таврическому дворцу (Думе) руководящую роль. Воинские части и толпы со всех сторон направлялись сюда. У Керенского, Скобелева, Чхеидзе требовали директив. Привоќдили арестованных... Свозили оружие..." (там же, стр. 29).
       Временный Комитет все еще отказывался взять власть в свои руки от имени революции. Он думал по-хорошему уговорить рабочих вернуться на заќводы, а солдат - в казармы. Но это оказалось абќсолютно безнадежным делом. Член Временного Комитета монархист Шульгин так описал свое впечатление от тех дней:
       "Пулемётов - вот чего мне хотелось, ибо я чувќствовал, что только язык пулемётов доступен уличной толпе и что только он, свинец, может загнать обратно в его берлогу вырвавшегося на свободу страшного зверя... Увы - этот зверь был... его величество русский народ" ("История гражданской войны в СССР", Москва, 1935, стр. 70-71).
       Наряду с Временным Комитетом, который стаќнет потом основой официальной власти, 27 февќраля создается еще новая, неофициальная ревоќлюционная власть - Совет рабочих депутатов. Во главе этого Совета сразу оказались лидеры эсеров и меньшевиков, так как это была не только их идея, но и создавался он вокруг их фракций в Государственной думе. В том же Таврическом дворце, где находилась Дума, в 9 часов вечера 27 февраля под председательством Чхеидзе собраќлось первое заседание Совета рабочих депутатов. На нем был избран Исполнительный комитет из 14 членов и президиум из 3 человек. В президиум вошли два меньшевика (Чхеидзе и Скобелев) и один эсер (Керенский). В исполком были избраны и два большевика (члены ЦК Шляпников и Залуцкий). Секретарем Исполнительного комитета был назначен меньшевик Соколов, редактор знаменитого "Приказа N 1".
       Позже Исполком советов был расширен введеќнием туда официальных представителей от социаќлистических партий (меньшевиков, большевиков, эсеров, трудовиков, народных социалистов, бунќдовцев, "межрайонцев", латышских социал-демократов). От большевиков были введены Сталин и Молотов (Д. Заславский и Вл. Канторович, цит. пр., стр. 30).
       28 февраля Совет выпустил "Воззвание", в коќтором говорилось, что Совет образовался из выќборных представителей заводов и фабрик, восќставших воинских частей, а также демократичеќских и социалистических партий. Совет ставил своей основной задачей "организацию народных сил и борьбу за окончательное упрочение политиќческой свободы и народного правления в России. Совет назначил районных комиссаров для устаќновления народной власти в районах Петрограда" (там же, стр. 284). "Воззвание" не говорит ни слоќва о республике, ограничиваясь ссылкой на будуќщее Учредительное собрание. Но уже 28 февраля, в условиях окончательной победы революции в Петрограде, Временный Комитет берет власть в свои руки и тут же открывает переговоры с Исќполкомом Советов о составлении коалиционного правительства.
       Вопрос о характере, составе и программе нового правительства оказался весьма трудным, а для социалистов и просто - неразрешимым. По этому вопросу среди партии Советов образовались три группы: небольшая группа Керенского, которая была за то, чтобы Советы официально участвоваќли во Временном правительстве, еще меньшая группа большевиков, которая предлагала создать "временное революционное правительство" рабоќчего класса и революционной армии, но без бурќжуазии и, наконец, третья группа большинства
       Совета во главе с меньшевиками (Суханов, Стеклов, Чхеидзе) была против участия социалистов, как и Советов, во Временном правительстве.
       Меньшевиками руководили деловые мотивы (у партии нет квалифицированных сил составить правительство) и мотивы, которые можно наќзвать догматическими (Февральская революция есть буржуазная революция, а потому и правиќтельство должны составить буржуазные партии). Поэтому предложение об участии во Временном правительстве Исполнительный Комитет Советов 13-ю голосами против 7 отверг (там же, стр. 43). Исполком выработал условия, при которых он признает создаваемое правительство. Стараясь сделать свои условия приемлемыми для кадетов, Исполком исключил из этих условий главные воќпросы революции - о форме власти (республика), о земле, о мире, о 8-ми часовом рабочем дне. Эти вопросы отнесены к компетенции будущего Учреќдительного Собрания, которое, однако, надо созќвать в самый короткий срок.
       Перед новым правительством вставали следуюќщие непосредственные задачи: обеспечение всех гражданских свобод, демократизация армии, униќчтожение полиции и замена ее милицией, немедќленная организация демократических выборов в органы местного самоуправления, невывод петроќградского гарнизона из Петрограда. На встрече между Временным Комитетом и представителями Советов (Чхеидзе и др.) эти условия, в основном, были приняты.
       2 марта царь отрекся от престола за себя и за наследника - своего сына Алексея - в пользу великого князя Михаила. 3 марта отрекся и Миќхаил. Династия Романовых прекратила свое суќществование. Того же 3 марта был опубликован назначенный Временным Комитетом Думы состав Временного правительства, в котором участвовал только один социалист - Керенский, вице-предќседатель Совета. Одновременно было опубликоќвано и "Воззвание" Совета рабочих и солдатских депутатов, в котором приветствовались намеченќные Временным правительством реформы: амниќстия, гражданские свободы, отмена религиозных и национальных ограничений, немедленная подгоќтовка созыва Учредительного Собрания, замена полиции милицией, демократические выборы в органы местного самоуправления, неразоружение и невывод из Петрограда его гарнизона, при соќхранении военной дисциплины устранение для солдат всех ограничений в пользовании общестќвенными правами.
       Совет обещал поддержку Временному правиќтельству в той мере, в какой оно будет осущестќвлять эти реформы. Это была формула условной поддержки, которой пользовались и большевики до возвращения Ленина из-за границы (там же, стр. 288-289).
       Большевистские историки приписывают больќшевистской партии в Февральской революции таќкую выдающуюся роль, которая не подтверждаетќся ни документами, ни свидетельствами современќников. В "Истории гражданской войны в СССР" сказано:
       "В авангарде баррикадных бойцов шли большеќвики, а в Советах очутились в подавляющем больќшинстве меньшевики и эсеры" (т. 1, стр. 84).
       Авторы шеститомной "Истории КПСС" пишут, что "Петроградские большевики использовали отќмечавшийся 23 февраля Международный день раќботницы для проведения собраний и митингов... 23 февраля, когда боевое настроение масс вылиќлось в мощные демонстрации, заполнившие улиќцы и площади столицы, явилось первым днем реќволюции... Бюро ЦК и Петербургский комитет даќли директиву максимально развивать начавшееся движение" (т. 2, стр. 659, 660).
       Выходит, Февральская революция началась по директиве Бюро ЦК и Петроградского комитета, хотя самой этой директивы авторы не приводят. Авторы зато приводят листовки обоих этих комиќтетов к рабочим, призывающие их продолжать борьбу. Но эти листовки выпущены уже в разгаре революции - 25 февраля. Начиная с этого дня, Бюро ЦК и Петербургский комитет принимают энергичное участие в событиях. Но уже утром 26 февраля почти весь Петербургский комитет арестован, его функции переходят к Выборгскому районному комитету (там же, стр. 667). Не тольќко забастовки и демонстрации, но и стихийно наќчавшееся вооруженное восстание большевистские авторы приписывают руководству своего ЦК. Они пишут:
       "Вечером 26 февраля на станции Удельная собќрался Выборгский комитет вместе с представитеќлями Бюро ЦК. Руководящий центр петроградских большевиков решил перевести стачку в воќоруженное восстание. Был намечен план дейстќвия: братанье с солдатами, разоружение полицейќских, захват складов с оружием, вооружение раќбочих, выпуск манифеста от имени ЦК РСДРП" (там же, стр. 668-669).
       Этот "план действий" составлен задним числом через почти 50 лет после самих событий, поэтому авторы не могут его подтвердить какими-либо документами, хотя бы мемуарного порядка. Тольќко последний пункт этого мнимого плана имел место: выпуск Манифеста ЦК.
       Манифест был составлен в духе известных треќбований партии: демократическая республика, 8-ми часовой рабочий день, конфискация помеќщичьих земель, прекращение войны, но в нем отќсутствовало самое главное требование Ленина - призыв к поддержке Советов рабочих и солдатќских депутатов, - зато выдвигалось требование о создании "Временного революционного правиќтельства", которого не выдвигал Ленин ("История гражданской войны в СССР", т. 1, стр. 74). Между тем, сам Ленин полагал, что в Манифесте ЦК гоќворится о Советах, когда он анализировал этот Манифест в изложении заграничных газет (Ленин, ПСС, т. 31, стр. 34). Но то, что обошли ученики Ленина, было выдвинуто как центральный пункт в воззвании Организационного Комитета РСДРП, то есть меньшевиков, в котором сказано, что Соќвет рабочих депутатов будет единой организуюќщей силой, которая доведет "всенародную революцию до ее победного конца" (Заславский и Канќторович, цит. пр., стр. 286).
       Почему меньшевики, а не большевики встали во главе Петроградского Совета? Большевистский историк отвечает на этот вопрос так:
       "Значительную роль здесь сыграло то обстояќтельство, что меньшевики имели возможность в течение всей войны действовать легально, на виќду, обладая таким важным легальным опорным пунктом, как думская фракция. Большевики, загќнанные в глубокое подполье, всего этого были лишены... Была еще одна причина. Русское бюро ЦК, уделяя все внимание вооруженному восстаќнию, недооценило вопроса о власти" ("История КПСС", т. 2, стр. 676, 677). Л. Троцкий тоже пиќшет о "беспомощности и беспринципности" Русќского бюро ЦК - Шляпникова, Залуцкого, Молотова в первые дни революции (L. Trotzki, Geschichte der russischen Revolution, S. 112, Frankfurt/M., Fischer Verlag, 1967). На вопрос, кто же руководил Февральской революцией, Троцкий отвечает - сознательные рабочие, воспитанные партией Леќнина, но тут же добавляет: "Это руководство окаќзалось достаточным, чтобы обеспечить победу восстания, но недостаточным, чтобы передать руќководство революцией в руки пролетарского аванќгарда", т. е. в руки большевиков (там же, стр. 139).
       Почему власть не взяли большевистские силы, Ленин объяснил очень просто: "Не взяли власть потому, что неорганизованы и бессознательны" (Ленин, ПСС, т. 31, стр. 106). Самое интересное своеобразие Февральской революции заключалось, по Ленину, в том, что возникла не одна, а сразу две власти, конкурирующие между собою: Временќное правительство и Совет рабочих и солдатских депутатов, знаменитое "двоевластие".
       Первый председатель Временного правительстќва князь Г. Е. Львов писал впоследствии, что "Вреќменное правительство было властью без силы, тогда как Совет рабочих депутатов был силой без власти" ("История КПСС", т. 3, кн. I, стр. 4).
      
      
       Глава 8
       ЦК В РЕВОЛЮЦИИ
       Первый отклик Ленина на Февральскую ревоќлюцию была его телеграмма на французском языќке в Стокгольм 6 (19) марта 1917 года. Телеграмќма была адресована "Большевикам, отъезжающим в Россию", В ней в нескольких словах дана тактиќческая директива Русскому бюро ЦК и большеќвистской партии. Вот её содержание:
       "Наша тактика: полное недоверие, никакой подќдержки новому правительству; Керенского особенќно подозреваем; вооружение пролетариата - единќственная гарантия... Никакого сближения с друќгими партиями. Телеграфируйте это в Петроград" (Ленин, ПСС, т. 31, стр. 7).
       Телеграмма эта была доставлена в Петроград, 13 (26) марта оглашена на заседании Русского бюро ЦК и - в тот же день - на заседании Исќполнительной комиссии Петербургского комитета (там же, стр. 502-503).
       Эта директива Ленина не только не была приќнята лидерами партии в России, но она даже не была и понята ими. Если старый состав Русского бюро ЦК в феврале был левее и ближе к ленинќской точке зрения в смысле углубления революции и захвата власти ("создать временное революционное правительство"), если старая "Правда", начавќшая выходить с 5 марта (редакция - Ольминский, Калинин, Еремеев, Молотов), объявляла Временќное правительство Львова-Керенского контрреволюционным, то новый состав Русского бюро ЦК и новая редакция "Правды" (Каменев, Сталин, Сокольников) стояли на антиленинских позициях. Это о старом составе ЦК и о старой редакции пиќсал Ленин: "Мы за ЦК в России, за "Правду", за свою партию, за пролетарскую милицию, подгоќтовляющую мир и социализм" (там же, т. 49, стр. 410); ничего подобного о новом составе бюро ЦК и о новой редакции "Правды" Ленин не пишет.
       Насколько новое руководство ЦК стало в оппоќзицию к Ленину, показывает и тот факт, что "Правда" согласилась напечатать только одно из четырех писем Ленина о тактике, присланных из Швейцарии и предназначенных к печати ("Письма издалека"). Даже и это письмо было напечатано с большими сокращениями. По словам большеќвистского комментатора Сочинений Ленина, - "сокращения касаются, главным образом, харакќтеристики лакействующих перед буржуазией лидеќров соглашательских партий - меньшевиков и эсеќров... а также разоблаченных Лениным монархиќческих и империалистических устремлений Вреќменного правительства" (там же, т. 31, стр. 504). Вот как раз эти два вопроса - вопрос об отноќшении к Временному правительству и вопрос об отношениях между большевиками и меньшевикаќми - и составляли корень разногласий между Леќниным и новым ЦК. Чтобы понять суть дела, надо рассказать о тех переменах в составе ЦК, которые произошли в первые две недели после Февральќской революции.
       При Сталине протоколы ЦК этого периода дерќжались в строжайшей тайне. Впервые они опублиќкованы в 1962 году, в разгар разоблачительной кампании против Сталина. Они дают возможность восстановить действительную политику ЦК до возќвращения Ленина в Россию, а тем самым понять и смысл той первой революции в России, которую Ленин провел против собственной партии, без коќторой абсолютно была бы невозможна и вторая революция Ленина - Октябрьская.
       В марте Русское бюро ЦК заседает ежедневно или через день-два. Первое расширенное заседаќние его происходит 4 (17) марта. Судя по протоќколу, можно думать, что на этом заседании, кроќме членов Бюро ЦК Шляпникова, Залуцкого и Молотова, приняли участие и бывшие члены бюро ЦК - Еремеев, Шведчиков, Залежский ("Вопросы Истории КПСС", N 3, 1962, стр. 136).
       На этом заседании были распределены обязанќности между членами Бюро, а также привлечены к работе новые лица. Было решено приступить к возобновлению издания "Правды", назначена реќдакция (Еремеев, Молотов и Калинин), указано, что "все три редактора одинаково ответственны, и вопросы решаются ими единогласно", в случае разногласия - верховный арбитр Бюро ЦК. Хоќзяйственная часть возложена на Шведчикова. Сноќшения с заграницей поручены С. М. Заксу, а с провинцией - Г. И. Бокию. Ведать финансами партии поручено Шляпникову (там же, стр. 136-137).
       Самым важным решением заседания 4 марта надо считать принятие резолюции о "тактических задачах". В этой резолюции предвосхищена леќнинская характеристика Временного правительстќва. Там сказано: "Теперешнее Временное правиќтельство по существу контрреволюционно, так как состоит из представителей крупной буржуазии и дворянства, а потому с ним не может быть никаќких соглашений" (там же, стр. 136).
       Только во второй части не совсем "диалектичеќские" ученики Ленина повторяли устаревшую формулу своего учителя из революции 1905 года: "Задачей революционной демократии является создание Временного революционного правительќства демократического характера (диктатура проќлетариата и крестьянства)" (там же).
       Для Ленина власть Советов рабочих и солдатќских депутатов и была теперь новой формой "дикќтатуры пролетариата и крестьянства", которую он в 1905 году не совсем ясно себе представлял.
       На совершенно противоположной, антиленинќской, точке зрения стоял Петербургский комитет. 3 марта он постановил одобрить решение Петроќградского Совета от 2 (15) марта об условной подќдержке Временного правительства. Когда Бюро ЦК захотело выправить положение и предложило ему на утверждение резолюцию, в которой отвергалась любая поддержка "контрреволюционного Временќного правительства", то Петербургский комитет
       еще раз подтвердил 13 (26) марта свое старое реќшение (там же, стр. 155).
       В начале марта начали возвращаться из Сибири старые большевики, бывшие члены или агенты ЦК. Это привело к постепенному расширению соќстава ЦК.
       Так, 7 (20) марта Бюро ЦК постановило расшиќрить свой состав включением в него бывших члеќнов Бюро ЦК, освобожденных из тюрем и вернувќшихся из ссылки, - К. С. Еремеева, В. Н. Залежского, и К. М. Шведчикова, кроме того, было удовлетворено желание Петербургского комитета включить в состав Бюро ЦК трех его представитеќлей - М. И. Калинина, К. И. Шутко и Хахарева. На заседании Бюро ЦК от 8 марта в состав Бюро ЦК были кооптированы еще следующие лица: Ольшанский, М. И. Ульянова (сестра Ленина), А. И. Елизарова-Ульянова (другая сестра Ленина). На том же заседании были приняты две важные тактические резолюции: о войне и об отношении к Временному правительству. Резолюция о войне составлена в духе Манифеста ЦК о войне 1 ноябќря 1914 года с указанием на то, что война и при новом правительстве остается империалистичесќкой, поэтому лозунг партии - "превращение имќпериалистической войны в войну гражданскую" - остается в силе и сейчас. Что же касается отношеќния к Временному правительству, то в протоколе сказано:
       "Из прений выяснилось, что все члены Бюро считают невозможным поддерживать Временное правительство, однако, и активное противодействие не представляется возможным, как невозможќно взять на себя ответственность за правительстќво" (там же, стр. 141).
       Бюро ЦК по мере своего расширения становиќлось все более миролюбивым по отношению к Временному правительству, явно отходя от ленинќской линии, если речь идет не о декларациях (о войне), а о практике работы в Советах.
       Возникают серьезные трения между Бюро ЦК и Петербургским комитетом, в состав которого в марте входили: Н. К. Антипов, В. Н. Залежский, М. И. Калинин, Н. П. Комаров, И. И. Стучка, Н. Г. Толмачев, К. И. Шутко, Н. И. Подвойский и А. Г. Шляпников ("История КПСС", т. 3, кн. I, стр. 22). Как мы выше видели, Петербургский комитет был с самого начала еще более миролюбиво наќстроен по отношению к Временному правительстќву, чем Бюро ЦК. Кроме того, он претендовал на самостоятельную руководящую роль в Петроградќском Совете, иногда игнорировал директивы Бюро ЦК. Об этом говорилось на заседании Бюро ЦК от 12 марта. Петербургский комитет сделал на этом заседании заявление, что, в отличие от Бюро ЦК, "выступления Петербургского комитета отвечают непосредственно данному моменту, интересам дня, его резолюции более конкретны... Петербургќский комитет находит необходимым, чтобы диќрективы Бюро ЦК передавались на рассмотрение Петербургского комитета для ознакомления с ниќми, чтобы потом проводить их в жизнь. Далее указывалось, что Бюро. ЦК должно считаться с указаниями Петербургского комитета, так как Петербургский комитет опирается на массы. Было указано, что Бюро ЦК был сделан целый ряд ляпќсусов в Манифесте... Такими фактами Бюро ЦК дискредитирует большевизм. Далее товарищи обќратили внимание на пустоту "Правды"" ("Вопросы истории КПСС", N 3, 1962, стр. 144).
       Таким образом, в самой большевистской парќтии в Петрограде образовалось "двоевластие" - Бюро ЦК, как легальная высшая партийная инќстанция, и Петербургский комитет, как фактичеќская власть над партией в столице.
       Поскольку половина членов Бюро одновременќно являлись и членами Исполнительной комиссии Петербургского комитета, то "двоевластие" явно склонялось к единовластию Петербургского комиќтета. Произошло событие, которое воспрепятствоќвало развитию дела в этом направлении. Событие это - возвращение из Сибири бывших членов ЦК Муранова и Сталина, а также бывшего члена реќдакции Центрального органа Каменева. На том же заседании ЦК от 12 марта обсуждался вопрос о включении их в состав Бюро ЦК, а также о ввеќдении в состав ЦК Бокия. Обсуждению данного вопроса предпослано заявление о том, кого из ноќвых лиц и по каким критериям Бюро ЦК кооптиќрует в свой состав. В заявлении сказано, что Бюро ЦК привлекает в свой состав всех тех лиц, котоќрых оно считает полезными по своему "политиќческому кредо", а также "ценных теоретических работников". Бокий был включен в состав Бюро ЦК, "так как он стоит на позиции Бюро ЦК. Далее решался вопрос о тов. Муранове, Сталине и Каменеве. Первый приглашен единогласно. Относиќтельно Сталина было доложено, что он состоял агентом ЦК в 1912 году (ошибка: Сталин был агентом ЦК с 1910 года, а членом ЦК с 1912 года. - А. А.) и потому являлся бы желательным в составе Бюро ЦК, но ввиду некоторых личных черт, присущих ему, Бюро ЦК высказалось в том смыќсле, чтобы пригласить его с совещательным голоќсом. Что касается Каменева, то ввиду его поведеќния на процессе (1915) и тех резолюций, которые были вынесены относительно него большевиками, решено принять его в число сотрудников "Правќды"... статьи его принимать как материал, но за его подписью не выпускать" (там же, стр. 143).
       Кроме того, Каменеву было предложено дать объяснение своему поведению на процессе депуќтатов Государственной думы в 1915 году (там Каменев отмежевался от линии ЦК в отношении войны). В обсуждении вопроса о Сталине и Камеќневе Бюро ЦК продемонстрировало свою полную юридическую и политическую беспомощность. Юридическую - потому, что члены ЦК (Сталин) и члены ЦО (Каменев) из-за ареста своих постов в партии не теряли и после освобождения им авќтоматически возвращалось их старое положение. Политически - потому, что как лидеры партии они превосходили всех членов Бюро ЦК вместе взятых.
       Не прошло и нескольких дней, как они это доќказали - с середины марта Сталин и Каменев забирают в свои руки власть и над ЦК, и над "Правдой". Это кладет конец и "двоевластию" в
       руководстве партией в Петрограде. Но пока что
       властвует старый ЦК.
       Ввиду расширения состава Бюро ЦК был избран президиум Бюро ЦК. Туда вошли: Муранов, Молоќтов, Стасова, Ольшанский, Шляпников (Беленин) и кандидатом Залуцкий (Петров) (там же, стр. 145).
       На заседании Бюро ЦК от 13 марта (присутстќвовало 11 человек, в том числе и Сталин, с совеќщательным голосом) была оглашена телеграмма Ленина, в которой содержались лозунги "никакой поддержки Временному правительству", "вооруќжение пролетариата", "никакого сближения с друќгими, партиями". Вероятно, эта телеграмма была встречена далеко не дружелюбно. Она осуждала позицию условной поддержки Временного правиќтельства и отвергала всякие соглашения с меньќшевиками, то есть осуждала ту политику, которую до сих пор вело большинство Бюро ЦК и весь Петербургский комитет. Вероятно, этим и объясќняется то, что после обсуждения телеграммы Леќнина "был поставлен вопрос о необходимости дисќкуссии о тактике, ибо одни голые лозунги являќются недостаточными... Было постановлено, что необходимо иметь платформу, раскрывающую лозунги, выставленные Бюро ЦК" (там же, стр. 145).
       Для этой цели создали комиссию, куда вошел и Сталин. Было доложено, что по политическим и партийным соображениям Каменев отказывается давать отчет о своем поведении на суде "впредь
      
      
       до переговоров с тов. Лениным". Была реорганиќзована редакция "Правды". Сюда вошли теперь: Ольминский, Сталин, Калинин, Еремеев и Ульяќнова (там же, стр. 146). На том же заседании Моќлотов подал в отставку со всех постов в Исполкоќме совета, президиуме Бюро ЦК и редакции "Правды", ввиду "недостаточной опытности".
       Из протокола Бюро ЦК явствует, что Каменев и Сталин, не будучи даже членами Бюро ЦК, факќтически начали определять политику не только редакции "Правды", но и самой партии, что вызќвало недовольство Бюро ЦК. Особенное недовольќство Бюро ЦК вызвала передовая статья "Правды" "Без тайной дипломатии" (Каменев, Сталин) от 15 марта, в которой Сталин и Каменев становиќлись правее даже правого ЦК и, по существу, подќдерживали политику Временного правительства в войне. По поводу этой статьи в протоколе Бюро ЦК от 15 марта сказано, что она "признается неудовлетворительной всеми членами Бюро ЦК и предложено новым приезжим товарищам до дисќкуссии держаться резолюций Бюро ЦК и ПК" (Петроградский комитет. - А. А.) (там же, стр. 148).
       "Новыми приезжими товарищами" и были Каќменев и Сталин. На том же заседании они все-таќки добились первого и серьезного успеха. Редакќция "Правды" вновь была реорганизована, на этот раз в ее состав вошли: Каменев, Сталин, Молотов, Еремеев (там же, стр. 148).
       Более того: Сталин был избран в президиум
       Бюро ЦК (его состав теперь: Сталин, Шляпников, Муранов, Стасова, Залуцкий). Одновременно быќло решено вместо Молотова и еще одного большеќвика (Владимира) выдвинуть в Исполком Совета рабочих и солдатских депутатов Сталина и Камеќнева (там же, стр. 149). Так, окончательно, Камеќнев и Сталин взяли на себя руководство в ЦК, "Правде" и большевистской фракции в Совете.
       Но сопротивление в ЦК против Каменева проќдолжается. На заседании Бюро ЦК от 17 марта принимается новое решение, чтобы не вводить Каменева ни в состав Бюро ЦК, ни в состав Совеќта, пока вопрос о нем не будет решен на партийќной конференции (там же, стр. 150).
       На данном заседании обсуждалось заявление представителя меньшевиков-интернационалистов (группы Мартова) об объединении с большевикаќми, а также заявление о том же "Междурайонного комитета объединенных социал-демократов". "Междурайонная организация" была создана в Петербурге в ноябре 1913 года из разных групп, отошедших и от меньшевиков, и от большевиков. Сюда входили: троцкисты, часть партийцев-меньќшевиков, большевики-"впередовцы", большевики-примиренцы. К этой группе присоединился и Троцкий в мае 1917 года, после своего возвращеќния в Россию. Кроме него, здесь были и такие большевистские деятели, как Луначарский, Мануильский, Урицкий, Володарский. Бюро ЦК по этоќму вопросу высказалось в том смысле, что оно слияние междурайонной организации с партией "находит желательным и приветствует", но решеќние по этому вопросу передает Петроградскому комитету ("Петербургскому комитету переименоќваться в Петроградский комитет, дабы избежать ненужных заподозреваний в германофильстве", - там же, стр. 146).
       Ленин стоял на той же точке зрения в отношеќнии "междурайонцев" (Ленин, Соч., 4-ое изд., т. 24, стр. 395).
       Но важно было другое решение, в котором скаќзано:
       "Что же касается вопроса объединения с меньќшевиками-интернационалистами, то его следует внести на обсуждение руководящих коллективов Бюро ЦК, ПК и группы литераторов" ("Вопросы истории КПСС", N 3, 1962, стр. 151).
       "Группа литераторов" - это группа Ленина и Зиновьева из ЦО "Социал-демократ", но "группа литераторов" устами Ленина уже заявила: "никаќкого сближения с другими партиями". Говоря о группе Мартова, Ленин ставил условием ее вклюќчения в партию (а не объединения с ней!), чтобы эта группа публично "порвала с оборонцами" (Леќнин, там же).
       Резкий поворот вправо в политике ЦК происхоќдит на заседании от 22 марта, когда были приняќты два весьма важные политические решения: о Временном правительстве и о войне и мире. Эти решения опубликованы в "Правде" от 26 марта 1917 года как директивные документы высшего органа партии между съездами - ЦК. Тем не меќнее, они не вошли в кодификацию партийных решений - в сборники "КПСС в резолюциях". Это значит - нынешний ЦК КПСС их не признает. В чем дело, выясняется из их беглого анализа. Выќясняется также, что ЦК, как и вся партия большеќвиков, со времени возвращения (13 марта) из Сиќбири Сталина, Каменева, Свердлова, Рыкова, Орджоникидзе и других членов ЦК до самого возќвращения из-за границы Ленина (4 апреля) вел оппортунистическую, соглашательскую, антилеќнинскую политику по отношению к Временному правительству. В этих резолюциях сказано:
       1. О Временном правительстве:
       "Советы должны осуществлять самый решиќтельный контроль над всеми действиями Временќного правительства ("Вопросы истории КПСС", N 3, 1962, стр. 153).
       Точка зрения Ленина: контроль над Временным правительством - вреднейшая иллюзия. Вся власть должна перейти к Советам снизу доверху по всей стране.
       2. О войне и мире:
       "Заставить Временное правительство не только отказаться от всех завоевательных планов, но неќмедленно и открыто формулировать волю народов России, предложить мир всем воюющим странам" (там же, стр. 153).
       Точка зрения Ленина: думать, что можно заќставить империалистическое Временное правиќтельство заключить мир - значит, сеять вреднейќшую иллюзию. Только власть Советов может предложить и заключить такой мир.
       Официальный историк партии сознательно отќрицает антиленинское направление в политике ЦК этого периода, хотя признает наличие в этих реќзолюциях важных тактических ошибок. Вот его рассуждение:
       "Бюро ЦК, большинство местных организаций, редакция "Правды" в оценке продолжающейся войны стояли на ленинских позициях... Но они еще не смогли определить правильные пути выхоќда из войны, так как не ставили в повестку дня вопрос о переходе от первого ко второму, социалиќстическому, этапу революции, не связывали вопќроса о войне с вопросом о власти" ("История КПСС", т. 3, кн. I, 1967, стр. 36).
       Что верно, то верно - любой вопрос, велик он или мал, философский он или бытовой - Ленин непременно связывал с вопросом о власти. Во всей большевистской партии в России не нашлось ни одного человека, который мог бы предложить альтернативу Временному правительству. Только один Ленин её нашел: Советы. Но, чтобы навязать партии эту альтернативу, нужно было, во-первых, физическое присутствие Ленина в России, во-втоќрых, "перевооружение большевизма". Тому и друќгому предшествовало еще одно собрание руковоќдящих большевиков - Всероссийское совещание партийных работников 27 марта-2 апреля 1917 года.
       Протокол этого Совещания тоже опубликован после разоблачения Сталина ("Вопросы истории КПСС", N 5, 1962, стр. 106-125). Только после внимательного анализа докладов, прений и решеќний Совещания мы поймем, что перед вернувшимќся из-за границы Лениным фактически стояла задача даже не "перевооружения большевизма", выражаясь терминологией Суханова и Троцкого, а прямая задача создания новой коммунистической партии. Через пять дней после своего возвращения - 9 апреля - Ленин так и писал в газете "Правда" в статье "О двоевластии": "Создадим пролетарќскую коммунистическую партию; элементы ее лучшие сторонники большевизма уже создали" (Ленин, ПСС, т. 31, стр. 147-148).
       Другими словами, такой партии в России еще нет, есть только "сторонники" и "элементы"!
       Как раз анализ работы названного Совещания и показывает, как глубоко прав был Ленин. Всеќроссийское (мартовское) совещание партийных работников было назначено Бюро ЦК в связи с предстоящим 29 марта 1917 года Всероссийским совещанием Советов рабочих и солдатских депуќтатов. Большевистские депутаты этого совещания вместе с Бюро ЦК должны были обсудить как согласованную тактику партии на советском соќвещании, так и основные вопросы политики парќтии на данном этапе революции. Исходя из этого, была составлена повестка дня. Она включала слеќдующие вопросы: 1) об отношении к войне;
       2) об отношении ко Временному правительству;
       3) об объединении с меньшевиками (некоторые специальные вопросы обсуждались на секциях; были созданы секции: военная, организационная, секция по рабочему вопросу, аграрная, продовольственная, секция по местным делам). Было предќставлено 70 партийных организаций (из них 30 организаций были "объединенными" с меньшевиќками), а всех делегатов было свыше 120 человек, то есть собралась вся элита партии ("Вопросы исќтории КПСС", N 5, 1962, стр. 106, 123).
       Из протокола видно, что на Совещании по главќным обсуждаемым вопросам образовались три ярко выраженных течения: первое течение - это "революционные оборонцы" (те, которые поддерќживают оборонческую линию Исполкома Петроќградского Совета). Это течение представлено Войтинским, Элиава, Севруком и др. Второе течеќние - противоположное, левое. Его возглавляют Коллонтай, Милютин, Теодорович, Молотов. Третье течение - "условная оборона" страны и "условная поддержка" Временного правительства. Это течение объединяет подавляющее большинќство участников Совещания. Возглавляют его Стаќлин и Каменев. Особняком стоит Красиков, о коќтором мы поговорим дальше.
       На заседании 29 марта Сталин сделал доклад "Об отношении к Временному правительству". В отношении оценки социальной природы Вреќменного правительства Сталин стоит на леќнинской точке зрения (буржуазное, империаќлистическое правительство), но на вопрос о том, должны ли большевики его поддерживать, Сталин дал для большевика очень странный ответ: "Поскольку Временное правительство заќкрепляет шаги революции, постольку поддержќка" ("Вопросы истории КПСС", N 5, 1962, стр.
      
       112). Сталин оглашает резолюцию Бюро ЦК, в коќторой сказано об установлении "самого решительќного контроля над всеми действиями Временного правительства" через советы. Сталин говорит, что он не совсем согласен с резолюцией Бюро ЦК, а предпочел бы резолюцию, которую принял Красќноярский Совет рабочих, солдатских и казацких депутатов. В данной резолюции говорится, что повиновение Временного правительства требоваќниям революции "может быть обеспечено только непрерывным давлением пролетариата, крестьянќства и революционной армии" и что "поддержиќвать Временное правительство в его деятельности постольку, поскольку оно идет по пути удовлетвоќрения" этих требований (там же, стр. 112, 113, 114).
       Содокладчик Войтинский, в основном, солидаќризуется со Сталиным, но только более последоќвательно развивает точку зрения на необходимоќсть поддержки Временного правительства, заявќляя, что "Временное правительство - приказчик Совета рабочих депутатов" и что "взять власть целиком в свои руки невозможно при буржуазном строе" (там же, стр. 114, 115). Крестинский замеќтил идентичность точек зрений Сталина и Войтинского: "Разногласий в практических шагах между Сталиным и Войтинским нет" (там же, стр. 119).
       По его мнению, вполне в духе Сталина была составлена и резолюция Войтинского о том, что "определенные революционные шаги правительќства должны встречать поддержку" (там же, стр. 120, 2-е примечание).
       На заседании 30 марта при обсуждении вопроса о внесении "поправок к резолюции Исполнительќного комитета о войне" раздался, наконец, один голос, который прозвучал полным диссонансом во всей работе Совещания. Это выступление было настолько необычным и неожиданным, что вызваќло не только негодование собрания, но и даже лишение слова самого оратора. Вот как протокол зафиксировал этот эпизод:
       "Красиков: Суть не в поправках, не в демонќстрации социал-демократических лозунгов, а в теќкущем моменте. Если мы признаем Советы деќпутатов органами, выражающими мнение народа, то вопрос не в том, какие конкретные меры приќняты по тому или иному вопросу. Если мы счиќтаем, что сейчас наступило время осуществления диктатуры пролетариата, то так и надо ставить вопрос. Физическая сила в смысле захвата власти, несомненно, у нас. Думаю, что физической силы хватит как в Петрограде, так и в других городах (движение, голоса: "неверно"). Я присутствовал...
       Председатель: Вопрос о диктатуре пролетариќата не обсуждается.
       Красиков (продолжает): Раз вопрос стоит не так, то нужно ли по отношению к Временному правительству предпринимать шаги которые...
       Председатель лишает его слова".
       Бывший член ЦК Красиков (Павлович) оказался единственным ленинцем в этом зале, ибо в форќмуле "диктатура пролетариата" как главная заќдача текущего момента - момента перехода от первого этапа ко второму, социалистическому
       этапу, как раз и был весь смысл "Апрельских теќзисов" Ленина.
       30 марта происходит объединенное заседание большевиков и меньшевиков по вопросу о войне. Выясняется, что у меньшевиков есть группа, близќкая к большевикам (Ерманский), а у большевиков - группа, близкая к меньшевикам (Войтинский, Севрук, Элиава, Яхонтов, Позерн и др.).
       По этой линии - отношения к войне - происхоќдит раскол в большевистской партии. Вся группа "революционных оборонцев", кроме Позерна, поќкидает отдельное совещание большевиков, чтобы присоединиться к меньшевикам. Потом совещание выносит специальное постановление о приглашеќнии их обратно ("Вопросы истории КПСС", 1962, стр. 135).
       Резолюция совещания большевиков о войне, в основном, повторяет то, что было сказано ранее на заседании Бюро ЦК: заставить Временное праќвительство предложить мир, а "вплоть до этого момента мы, отвергая дезорганизацию армии и считая необходимым сохранение её мощи, приќзываем всех солдат и рабочих остаться на своих постах и соблюдать полную организованность" (там же, стр. 136).
       Большевистское совещание предложило эту реќзолюцию происходящему Совещанию Советов раќбочих и солдатских депутатов, как проект его буќдущего решения о войне. Чтобы облегчить ему принятие такой резолюции, большевистское совеќщание похвалило еще раз "Манифест к народам мира", который выпустил Совет 14 марта 1917 года. Сталин тогда же в "Правде" писал об этом манифесте, что "нельзя не приветствовать вчеќрашнее воззвание Совета рабочих и солдатских депутатов в Петрограде к народам всего мира с призывом заставить собственные правительства прекратить бойню" (Сталин, Соч., т. 3, стр. 7). Ленин же, наоборот, говорил об этом манифесте, что он "есть величайшая теоретическая путаница, есть величайшая политическая беспомощность, есть осуждение самих себя и всей своей политиќки..." (Ленин, ПСС, т. 32, стр. 278).
       Вот эта "путаница" и "беспомощность" повтоќрились еще раз. В этой связи интересно одно месќто из письма Ленина 30 марта к Ганецкому, в коќтором он говорит об особой ответственности Каќменева: "Каменев должен понять, что на него ложится всемирно-историческая ответственность" (Ленин, ПСС, т. 49, стр. 423).
       Большие прения на большевистском совещании вызвало обсуждение вопроса об отношении к Вреќменному правительству. Заседание 31 марта было целиком посвящено этому вопросу. Принятая раќнее Бюро ЦК по докладу и предложению Сталина формула условной поддержки Временного правиќтельства "постольку-поскольку" подверглась на совещании критике. Под влиянием этой критики резко изменили теперь свое отношение к этому вопросу Сталин и Каменев. Каменев заявил:
       "Совершенно неприемлем в резолюции пункт о поддержке. Выражение о поддержке, даже как намек, недопустимо. Мы не можем поддерживать правительство, потому что оно империалистично, несмотря на свои заявления, оно остается в союзе с англо-французской буржуазией" ("Вопросы исќтории КПСС", N 6, 1962, стр. 137).
       "Сталин предлагает дать директиву комиссии об изменении пункта о поддержке" (там же, стр. 138).
       Каменев и Сталин явно начали говорить другим языком. Чувствовалось приближение ленинского поезда к русским границам! Большинством, проќтив 4, пункт о поддержке из резолюции исклюќчается. В результате принимается резолюция, выќработанная комиссией (Милютин, Каменев, Стаќлин, Теодорович), в которой уже нет формулы условной поддержки Временного правительства, но все еще сохраняется другая антиленинская формула: "бдительный контроль над действиями Временного правительства" (там же, стр. 141).
       Зато по другому вопросу - об объединении большевиков и меньшевиков - целиком побеждаќет старая линия Сталина-Каменева об объединеќнии против врагов объединения (Молотов, Скрыпник, Залуцкий и др.). На предложение лидера меньшевиков Церетели об объединении Сталин отвечает: "Мы должны пойти. Необходимо опреќделить наши предложения о линии объединения. Возможно объединение по линии Циммервальда-Кинталя" (там же, стр. 139).
       Когда Молотов, Скрыпник и Залуцкий, выстуќпая один за другим, высказали сомнения в отноќшении возможности объединения из-за принциќпиальных разногласий между большевизмом и меньшевизмом, Сталин ответил: "Забегать вперед и предупреждать разногласия не следует. Без разќногласий нет партийной жизни..." (там же, стр. 140).
       Предложение Сталина об объединении с меньќшевиками принимается большинством 14 против 13 голосов. Избирается комиссия для ведения пеќреговоров (Сталин, Каменев, Ногин, Теодорович). Сталину поручается выступать с докладом на объединенном собрании большевиков и меньшеќвиков об объединении, назначенном на 4 апреля. Этот большой заговор большевистских верхов против Ленина имел своей целью поставить Леќнина перед совершившимся фактом: перед осуќществленным объединением большевизма и меньќшевизма. В этом случае, конечно, Ленин, как лиќдер объединенной РСДРП, отпадал. Сталин-Камеќнев-Мартов-Церетели, - вот, кто должен был верховодить объединенной партией. Ленин букќвально в последние часы предупредил заговорќщиков.
      
      
       Глава 9
       ПЕРЕВОРОТ ЛЕНИНА В ЦК
       Общий анализ исторических событий и историќческих документов от 23 февраля до 4 апреля 1917 года показывает следующую общую законоќмерность развития партии в революции: чем выше по ступеням иерархии большевизма, тем меньше революционной ярости, тем больше оппортунистиќческой лояльности к Временному правительству. В то же время сама база революции, ячейки на заводах, фабриках, казармах, на которые опираќлась партийная иерархия, "толкает налево" не только Временное правительство, но и свой штаб: ЦК партии.
       К этому времени и партия тоже выросла: к январю 1917 года в партии было 23 тысячи человек (из них рабочих - 60,2%, служащих - 25,8%, креќстьян - 7,6%, прочих - 6,4%, - "История КПСС", кн. I, т. 3, стр. 24), и уже к апрелю в партию встуќпило почти 60 тысяч новых членов. Это была часть того революционного авангарда, который заставил царя отречься от престола, а Думу (Вреќменный думский комитет) - создать Временное правительство. Ни на минуту нельзя сомневаться, что большевистская революция произошла бы уже в конце февраля, если бы в те дни Ленин был в Петрограде. Этому авангарду недоставало именно Ленина. Возражения того порядка, что Ленину после своего возвращения из-за границы для новой революции понадобилось все-таки целых семь меќсяцев, отпадают потому, что ему приходилось теќперь создавать новую революционную ситуацию, которая была упущена ЦК партии во время Февќральской революции из-за физической ограниченќности сил старого руководства в феврале (Шляпников-Залуцкий-Молотов), а в марте - из-за опќпортунизма нового руководства (Каменев-Сталин-Свердлов).
       Поэтому, прежде чем подготовить новую ревоќлюцию против Временного правительства, Ленин должен был провести революцию на верхах своей партии. "Апрельские тезисы" Ленина - это одноќвременное объявление войны на три фронта: проќтив ЦК собственной партии, с одной стороны, проќтив Временного правительства, с другой, против меньшевиков и эсеров, с третьей.
       Л. Троцкий был прав, когда писал: "Апрельское столкновение Ленина с Генеральным штабом парќтии не было единственным. Во всей истории больќшевизма за исключением отдельных эпизодов, коќторые только подтверждают правило, все лидеры партии, во все время развития стояли правее Леќнина... Против старых большевиков Ленин нашел поддержку в другом, уже закаленном, но с массой связанном партийном слое. В Февральской ревоќлюции большевистские рабочие сыграли решаюќщую роль. Они считали само собою разумеющимќся, что тот класс должен взять власть, который добился победы. Эти рабочие бурно протестовали против курса Каменева-Сталина, а Выборгский райком партии даже угрожал исключением "лидеќров" из партии. То же самое наблюдалось и в проќвинции... На этих рабочих ориентировался Леќнин..." (L. Trotzki, "Geschichte der russischen Revoќlution", Fischer Verlag, 1967, S. 359-360).
       Нельзя думать, что ЦК собирался легко сдатьќся. Он был в курсе политики и тактики "Апрельќских тезисов" уже из пяти "Писем издалека" Леќнина, из которых "Правда" опубликовала в марте только одно, и то с сокращениями, как уже упоќминалось.
       Бюро ЦК, редакция "Правды" и ПК партии дуќмали, что не они должны стать на точку зрения Ленина (по их мнению - эмигрантская, отсталая и даже немарксистская), а Ленин должен подчиќниться ЦК и поддержать решение Бюро ЦК и только что окончившегося Всероссийского совеќщания партийных работников. К тому же, авториќтет Ленина в партии не был абсолютным. Троцкий замечает: "Фактическое влияние Ленина в парќтии было, несомненно, очень велико, однако оно ни в коем случае не являлось неограниченным. Оно не сделалось и позднее, после Октября, неоќграниченным" (там же, стр. 257).
       Мы уже видели из истории, как соратники Леќнина, основатели большевизма, часто расходились с Лениным. В большинстве случаев побеждал Леќнин, но бывали случаи, когда побеждали и они. Правда, еще не было такого случая, чтобы весь генеральный штаб большевизма восстал против Ленина, как сейчас. Тем большее основание было у восставших рассчитывать на победу. Хотя Леќнин и собирался воевать "1 против 110", но он был слишком реальным политиком, чтобы не виќдеть, что один, без своей уже существующей арќмии и ее штаба, он не может добиться поставленќной цели - захвата власти в ближайшее время. Тут взаимозависимость была полная: партия без Ленина - это машина без руля, а Ленин без парќтии - это руль без машины. Суханов, свидетель и участник событий, которого Ленин называл "лучшим представителем мелкобуржуазной демоќкратии", писал:
       "Остаться без Ленина - не значит ли вырвать из организма сердце, оторвать голову?.. Кроме Леќнина в партии не было никого и ничего. Нескольќко крупных генералов - без Ленина ничто, как несколько необъятных планет без солнца" (Н. Суќханов, Записки о революции, кн. III, Берлин-Пеќтербург-Москва, 1922, стр. 54-55). Конечно, и без Ленина партия существовала бы, как она сущестќвовала в марте, но она была бы обыкновенной леќвой революционно-демократической партией, неќмножко левее меньшевизма, но куда ближе к Марќтову, чем к Ленину. Такая партия кончила бы, дав парламентской республике двух-трех левых миќнистров.
       Но не для парламента Ленин создавал свою партию, а партию свою Ленин задумал как инструмент уничтожения всякого парламентаризма. Спор между Лениным и ЦК кажется тактическим, а на деле речь идет о том, что Ленин обвиняет свою партию в том, что, будучи в плену догматиќческих схем, она проморгала власть в феврале-марте.
       Автором догматических схем, правда, был сам Ленин, когда в "Двух тактиках" (1905) доказывал, что, согласно марксизму, сначала бывает "бурќжуазно-демократическая" революция и демокраќтическая республика ("демократическая диктатуќра"), а потом - пролетарская революция и дикќтатура пролетариата. За эту схему и цеплялся русский ЦК. Но как раз в связи с войной Ленин ее пересмотрел, выдвинув новую доктрину о побеќде социализма в "слабом звене" империализма.
       Этот пересмотр прошел мимо ушей его учениќков, потому что Ленин намеренно не был конќкретным, чтобы не быть обвиненным в открытой ревизии марксизма в этом кардинальном вопросе. В "Апрельских тезисах" Ленин был уже конкретќным, там он, во-первых, объяснил причину, почеќму партия не захватила власть, во-вторых, постаќвил задачу захвата этой власти, хотя бы и с опоќзданием. Вот соответствующее место "тезисов":
       "Своеобразие текущего момента в России сосќтоит в переходе от первого этапа революции, давќшего власть буржуазии в силу недостаточной созќнательности и организованности пролетариата (курсив мой. - А. А.), - ко второму её этапу, коќторый должен дать власть в руки пролетариата и беднейших слоев крестьянства" (Ленин, Соч., 4-е изд., т. 24, стр. 4).
       Значит, вы, лидеры ЦК большевиков в России, в силу "несознательности" и "неорганизованности" не взяли власти в феврале-марте, но вы обяќзаны её взять теперь, вы даже находитесь на пути к ней. Это значит далее, что "диктатура пролетаќриата" в России могла быть и ее нужно было усќтановить сейчас же после свержения царя, точь-в-точь по знаменитому лозунгу Троцкого в 1905 году: "Без царя, а правительство рабочее". Троцќкий замечает по поводу реакции большевистских лидеров на "Апрельские тезисы": "Перспектива непосредственного перехода к диктатуре пролеќтариата пришла совершенно неожиданно, протиќвореча традиции. Она просто не вмещалась в гоќлову... Неудивительно, что "Апрельские тезисы" Ленина заклеймили как троцкистские (L. Trotzki, там же, стр. 255).
       Вернемся к хронологии событий. На второй день после возвращения в Петроград, 4 апреля, Ленин выступил в Таврическом дворце на собрании больќшевиков - участников Всероссийского совещания рабочих и солдатских депутатов со своими "Теќзисами". Это выступление в тот же день он повтоќрил на совместном собрании большевиков и меньќшевиков, участников того же Всероссийского соќвещания. В этих тезисах дан ответ на вопрос, как теперь, наконец, большевики могут и обязаны взять власть в свои руки. То, что Ленин говорил, не укладывалось не только в меньшевистские, но и в большевистские головы. Главные "тезисы":
       1. никакой поддержки Временному правительќству, разоблачение "требования", чтобы это праќвительство перестало быть империалистическим;
      
       2. ни малейшей уступки "революционному обоќрончеству", разоблачение его;
       3. мир невозможен при существующем строе, для мира надо взять власть в свои руки;
       4. не парламентарная республика, а республика Советов, завоевать большинство в Советах, разобќлачая там "мелкобуржуазные оппортунистические партии" меньшевиков и эсеров;
       5. перемена программы партии и переименоваќние партии в Коммунистическую партию, чтобы отмежеваться от мировой социал-демократии и от русских меньшевиков (Ленин, там же, стр. 4-6).
       Итак, Ленин, по существу, объявил три войны: 1. войну Временному правительству, 2. войну мелќкобуржуазным оппортунистическим партиям меньшевиков и эсеров, 3. войну всему руководству большевистской партии.
       Как реагировали на это меньшевистские и больќшевистские лидеры?
       О реакции группы Плеханова Ленин сам писал так: "Г. Плеханов в своей газете назвал мою речь "бредовой". Очень хорошо, г. Плеханов. Но посмоќтрите, как вы неуклюжи, неловки и недогадливы в своей полемике. Если я два часа говорил бредоќвую речь, как же терпели бред сотни слушателей? Далее. Зачем ваша газета целый столбец посвяќщает изложению "бреда"?" (там же, стр. 7).
       Суханов рассказывает, как лидер меньшевиков в Думе, будущий министр Скобелев отзывался о речи Ленина: "Разговор перешел вообще на Леќнина. Скобелев рассказывал о его бредовых идеях, оценивая Ленина, как совершенно отпетого челоќвека, стоящего вне движения. Я в общем присоеќдинился к оценке ленинских идей и говорил, что Ленин в настоящем его виде до такой степени для кого не приемлем, что сейчас он совершенно не опасен для моего собеседника Милюкова" (Суќханов, там же, стр. 48).
       Тот же Суханов приводит и реакцию большеќвистских лидеров: "через пять дней по приезде Ленин созвал совещание из старых большевистќских генералов... Ленин призвал своих маршалов не для того, чтобы убеждать их и спорить с ними: он хотел только узнать, верят ли они в его новые истины... Маршалы произнесли по речи. Ни один не высказал ни малейшего сочувствия" (там же, стр. 50).
       7 апреля "Тезисы" Ленина были опубликованы в "Правде". 8 апреля "Правда" - центральный орган партии, редактируемый Каменевым и Стаќлиным, - сделала к ним следующее редакционное примечание: "Что же касается общей схемы т. Леќнина, то она представляется нам неприемлемой, поскольку она исходит от признания буржуазно-демократической революции законченной и расќсчитывает на немедленное перерождение этой реќволюции в революцию социалистическую".
       Сам Ленин замечал, что ""тезисы" и доклад мой вызвали разногласия в среде самих большевиков и самой редакции "Правды"" (Ленин, там же, стр. 23). Это было скромно сказано: в ЦК, ПК и реќдакции не раздалось ни одного голоса в пользу Ленина. Неясна была позиция даже Зиновьева, который приехал вместе с Лениным. Ленина подќдержали только три близкие ему женщины-эмиќгрантки - Коллонтай, Инесса Арманд и его жена Н. Крупская.
       Своим взбунтовавшимся партийным "маршаќлам" Ленин предложил провести в партии открыќтую дискуссию - кто прав: ЦК или Ленин? "Правќда" или Ленин?
       "После ряда совещаний мы единогласно пришќли к выводу, что всего целесообразнее открыто продискутировать эти разногласия" (там же, стр. 23).
       Но это уже предрешило тотальную победу Леќнина. В "Апрельских тезисах" была только удачќно сформулирована идея захвата власти, которая смутно владела низовой большевистской массой. Эта идея уже была однажды сформулирована в Манифесте ЦК от 26 февраля в виде лозунга о переходе власти к "Временному революционному правительству", но Каменев, Сталин, Свердлов, заменив в руководстве ЦК Шляпникова, Залуцкого и Молотова, отвергли эту идею. Начиная с 8 апќреля, в главнейших комитетах партии и районных организациях начинается дискуссия за и против тезисов Ленина. Чем ниже по лестнице иерархии партии, тем больше поддержки Ленина. Партийќные комитеты Петрограда и Москвы раскалываќются - верхи против, рядовые члены - за Ленина. Районные организации в большинстве за Ленина, местные ячейки - все за. Некоторые местные раќбочие и солдатские собрания даже требуют неќмедленного перехода власти к Советам ("История КПСС", т. 3, кн. I, стр. 63). Официальный истоќрик замечает: "Именно среди рабочих тезисы нашќли горячий отклик" (там же стр. 60). Ленину ниќчего больше и не надо было.
       Пользуясь военной терминологией Суханова, можно сказать, что создалось положение, когда на верху партийной пирамиды стал полководец, реќшивший дать генеральное сражение, под ним - Генеральный штаб, саботирующий планы сражеќния, а в основании пирамиды - большевистская армия, готовая в любое время по приказу полкоќводца двинуться в бой. К этой-то армии, минуя Генеральный штаб, и начал апеллировать Ленин - полководец с первого же дня своего возвращения. Ленин еще в 1900 году говорил, что газета не только коллективный пропагандист, но и коллекќтивный организатор. Поэтому первое дело, о коќтором он заботится после возвращения, - это перенятие главного редактирования "Правды", выќтеснив из её редакции Сталина (посадил в ЦК раќботать над национальным вопросом), Каменева (переключил на работу председателя большевистской фракции в Совете рабочих и солдатских деќпутатов).
       Через "Правду" Ленин устанавливает прямой контакт с рядовой массой партии. Для завоеваќния на свою сторону "офицерского корпуса" парќтии он пишет в течение пяти дней (с 8 по 13 апќреля) три работы исключительно тактического значения: "О двоевластии", "Письма о тактике" и "Задачи пролетариата в нашей революции". В них Ленин окончательно хоронит платформу и тактику старого Бюро ЦК, ПК и редакции "Правды". В них Ленин дает теоретическое обоснование "пеќреориентировки", "переворужения" партии - Леќнин провозглашает ревизию старого классического ленинизма 1903-1905 годов, за который хватаютќся ныне его ученики. Корень ревизии: пересмотр того пункта действующей программы партии, коќторый говорит об установлении после свержения царизма "демократической республики" в России, пересмотра того пункта работы Ленина "Две такќтики" (1905), который говорит о демократической республике, как о неизбежном строе на путях к социализму.
       Ленин, как говорят, прямо берет быка за рога. Он говорит: "Коренной вопрос всякой революции есть вопрос о власти" (Ленин, Соч., т. 24, стр. 19). Так вопрос и стоял в феврале-марте, но большеќвики в силу ряда условий, в том числе и догматиќческого порядка, упустили эту власть. Как быть теперь, в апреле, надо ли тотчас свергнуть Временќное правительство? Ленин: "Отвечаю: 1) его надо свергнуть, ибо оно олигархическое, буржуазное... 2) его нельзя сейчас свергнуть, ибо оно держится прямым и косвенным... соглашением с Советаќми... 3) его вообще нельзя "свергнуть" обычным способом" (Ленин, там же, стр. 21).
       Как быть? Надо большевикам завоевать больќшинство в Советах, оттеснив оттуда меньшевиков и эсеров, и как только эта цель будет достигнута, свергнуть Временное правительство не "обычным" путем, а восстанием (так и случилось в октябре 1917 года). Ленин вновь и вновь ставит все тот же вопрос о власти: вы, рабочие и солдаты, свергќли царя, поэтому вам, рабочим и солдатам, и должна принадлежать власть. "Вся власть Совеќтам", - говорит Ленин. Ленин не только имеет успех в низах, в партийной массе, но теперь, чем ближе к Всероссийской партийной конференции, назначенной на конец апреля, тем больше он склоняет на свою сторону "офицерство партии". Это, в свою очередь, влияет и на генералитет парќтии. Вот, что писал об этом процессе Суханов:
       "Разудалая "левизна" Ленина, бесшабашный раќдикализм его, примитивная демагогия, не сдержиќваемая ни наукой, ни здравым смыслом - впоќследствии обеспечили ему успех среди самых шиќроких пролетарско-мужицких масс, не знавших иной выучки, кроме царской нагайки. Но эти же свойства ленинской пропаганды подкупали и боќлее отсталые элементы самой партии... Позиция же этой массы не могла не оказать решающего действия и на вполне сознательные большевистќские элементы, на большевистский генералитет. Ведь после завоевания Лениным "партийного офиќцерства", люди, подобные, например, Каменеву, оказывались совершенно изолированными... И Леќнин одерживал победу за победой" (Суханов, там же, стр. 57-58).
       Период от Петроградской общегородской конќференции (14 апреля) до начала Всероссийской партийной конференции (24 апреля) есть серия побед Ленина над старым ЦК. Главный доклад "О текущем моменте" на Петроградской общегородќской конференции сделал сам Ленин. Там Ленин еще раз обосновал ревизию старого ленинизма Леќниным. Говоря о "двоевластии", как феноменальќном факте, Ленин заметил: "Тут и нужен переќсмотр старого большевизма... Буржуазная революќция в России закончена, поскольку власть оказаќлась в руках буржуазии. Здесь старые большевики опровергают: "она не закончена - нет диктатуры пролетариата". Но Совет рабочих и солдатских деќпутатов и есть эта диктатура" (Ленин, Соч., т. 24, стр. 116). Ленин говорит, что теперь как раз и надо бороться за единовластие этого Совета, что будет означать переход власти в руки пролетариаќта и беднейшего крестьянства, то есть установлеќние диктатуры пролетариата.
       На фронте штыки тоже не надо бросать, их наќдо только повернуть во внутрь страны. "Долой войну - не значит бросанье штыка. Это значит переход власти к другому классу" - говорил Леќнин (там же, стр. 119).
       Что это значит? Это значит - "Правительство должно быть свергнуто... завоевав большинство в Советах", - говорит он (там же, стр. 120). Слоќвом: "Старый большевизм должен быть оставќлен"! (там же, стр. 122).
       Ленин решительно осудил и всю революционную фразеологию мартовских решений Бюро ЦК о войќне и Временном правительстве:
       "Революционная демократия никуда не годится, это - фраза... Кончить войну пацифистски - утоќпия... Контролировать (Временное правительство. - А. А.) без власти нельзя... объединение с парќтиями, как целыми, проводящими политику поддержки Временного правительства,... безусловно невозможно" (Ленин, там же, стр. 123, 124, 131). Все резолюции конференции были приняты в этом, ново-ленинском духе. Петроград задал тон провинции. Из провинции начали поступать резоќлюции с одобрением "Апрельских тезисов". Ленин их аккуратно печатал в "Правде". Умело испольќзовал Ленин и первый кризис Временного правиќтельства, связанный с нотой министра иностранќных дел Милюкова правительствам Англии и Франции (18 апреля). В этой ноте Милюков пиќсал, что Россия будет соблюдать свои обязательќства в войне и верить в победоносное окончание войны. Это вызвало взрыв возмущения рабочих и солдат Петрограда. Произошла вооруженная деќмонстрация и митинг солдат (15 тысяч человек) перед резиденцией Временного правительства - перед Мариинским дворцом. Выделялись лозунги: "Долой Милюкова", "Долой Временное правительќство". Меньшевистско-эсеровским лидерам удаќлось мирно ликвидировать инцидент, обещав обсуќдить вопрос в Совете. Большевики воспользоваќлись кризисом, чтобы еще раз заявить, что войну кончить удастся только взятием власти Советом (резолюция ЦК РСДРП (б) от 21 апреля). Часть руководителей Петроградского комитета (группа Богдатьева) даже выдвинула лозунг о немедленќном свержении Временного правительства. Однако ЦК, по предложению Ленина, осудил такой лозунг. В резолюции ЦК от 22 апреля 1917 года говоќрится:
       "Лозунг: "Долой Временное правительство" потому не верен сейчас, что без прочного (т.е. созќнательного и организованного) большинства наќрода на стороне революционного пролетариата такой лозунг либо есть фраза, либо объективно сводится к попыткам авантюристического харакќтера. Только тогда мы будем за переход власти в руки... когда Советы рабочих и солдатских депуќтатов станут на сторону нашей политики" (Ленин, ПСС, т. 31, стр. 319-320).
       Как практические задачи для ЦК Ленин выдвиќнул лозунги: 1. разъяснение большевистской поќлитики "Апрельских тезисов", 2. разоблачение и критика партии меньшевиков и эсеров в Советах, 3. пропаганда и агитация "среди каждого полка, на каждом заводе, особенно среди самой отсталой массы, прислуги, чернорабочих...", 4. "организаќция, организация и еще раз организация пролетаќриата: на каждом заводе, в каждом районе, в кажќдом квартале", 5. вместо оппортунистов посылать в Советы "только таких товарищей, которые выќражают волю большинства" (там же, стр. 320).
       ЦК указал своим членам партии, что он, ЦК, сейчас против всяких вооруженных демонстраций. Поэтому ЦК считает правильным постановление Совета рабочих и солдатских депутатов против таких демонстраций и что оно "подлежит безусќловному выполнению" (там же, стр. 320).
       Тем самым Ленин объявил во всеуслышание, что он играет не в темную, а идет к бою, создавая прочные предпосылки победы. В эти дни Ленин много раз повторяет: мы не бланкисты и не аванќтюристы. Ленин готов на решительный бой только тогда, когда на его стороне "большинство", но он имеет в виду большинство не во всей стране и не во всей армии, даже не в столице, а только больќшинство на петроградских заводах и в казармах, большинство - только на петроградских улицах.
       Таким образом, только за две недели работа Ленина вызвала такое полевение в партии, что партийная масса в Петрограде и часть Петроградќского комитета сделали, по выражению Ленина, "попытки взять "чуточку полевее" нашего ЦК" (там же, стр. 337); но Ленин призвал партию к дисциплине и к тому, чтобы от каждой местной организации были "прямые нити к центру, к ЦК"; нити эти должны быть "постоянные, ежедневно, ежечасно укрепляемые и проверяемые", "чтобы враг не мог застать нас врасплох" (там же, стр. 338). Другими словами, к захвату власти готовитьќся надо, но когда это произойдет, на этот раз буќдет определять не масса снизу, а ЦК партии - сверху.
       Такова была в партии обстановка, когда 24 апќреля открылась седьмая (апрельская) Всероссийќская конференция РСДРП(б).
      
      
       Глава 10
       ЦК МЕЖДУ АПРЕЛЕМ И ИЮЛЕМ 1917 ГОДА
       На VII партийной конференции (24-29 апреля 1917 г.) присутствовал 151 делегат (133 с решаюќщим голосом и 18 с совещательным). Они предќставляли 80 тысяч членов партии от 78 партийных организаций ("История КПСС", т. 3, кн. I, стр. 70). Ленин был избран председателем конференќции, а Каменев и Сталин не попали даже в ее преќзидиум. На конференции, на которой собралась вся элита партии, обсуждались вопросы, поставќленные в "Апрельских тезисах".
       Именно: война и Временное правительство, отќношение к Советам, пересмотр партийной проќграммы, Интернационал и задачи партии, объедиќнение социал-демократических интернационалиќстских организаций, аграрный вопрос, национальќный вопрос, Учредительное собрание, доклады по областям, выборы нового ЦК ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 333-353). Все главные доклады делал Ленин. Кроме того, он выступил по разным вопросам поќвестки дня около 30 раз. Содоклад сделал Камеќнев, в котором он отстаивал известную нам уже линию старого ЦК.
       Каменев заявил: "На мой взгляд не прав тов. Леќнин, когда он говорит, что буржуазно-демократическая революция закончилась. Я думаю, что она не закончилась, и в этом наше расхождение... Рано говорить, что буржуазная демократия исчерпала все свои возможности" ("Седьмая (Апрельская) конференция РСДРП(б)... Апрель 1917 г. Протоколы". Москва, 1958, стр. 80).
       Каменев предлагал по-прежнему давление на Временное правительство и контроль Совета рабоќчих и солдатских депутатов над его действиями. Кроме того, он думал, что не надо порывать с блоком меньшевиков и эсеров в Советах (там же, стр. 81). В разной степени и по разным мотивам к нему склонялись Рыков, Бубнов, Смидович, Богдатьев, Милютин. В отличие от Каменева, Сталин на конференцию явился уже в качестве капитуќлянта. Очень разумно и своевременно (с точки зрения дальнейшей карьеры) Сталин по всем вопќросам старой политики ЦК капитулировал перед "Апрельскими тезисами", которые он еще три неќдели тому назад называл "голой схемой", и сдался безоговорочно на милость Ленина. Если критик сдавался, то Ленин щадил его. Так случилось и со Сталиным. Ленин ему поручил сделать на конфеќренции доклад по национальному вопросу. Главќные тезисы доклада, правда, принадлежали Лениќну в виде проекта резолюции конференции, но их Сталин и защищал вполне квалифицированно (Сталин считался экспертом партии по национальќному вопросу с 1913 г., когда он написал известќную работу "Марксизм и национальный вопрос").
       Как уже отмечалось, Ленин рассматривал наќционально-колониальный вопрос как вопрос тактики, а не программы. Поэтому выдвигалось требование права народов России на самоопределение вплоть до отделения. Цель требования - обеспеќчить поддержку большевистской революции нерусќскими народами. После же захвата власти вопрос о праве отделения народов от России решался "с точки зрения интересов классовой борьбы пролеќтариата за социализм" (Ленин, ПСС, т. 31, стр. 440). Иными словами, при социализме право на отделение отпадало.
       Ленину и Сталину приходилось защищать эту "диалектическую" истину на конференции против Пятакова, Дзержинского, Махарадзе, Бухарина, которые никак не могли ее усвоить. Да, Ленин победил, но часть старого ЦК во главе с Каменеќвым продолжала на конференции борьбу против "Тезисов" Ленина почти по всем вопросам. Слеќдующие данные о голосованиях показывают остќроту обсуждения ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 332-353).
      
       Вопросы За Против Воздер-
       обсуждения Ленина Ленина жалось
       1. О войне 126 - 7
       2. Отношение к Временному
       правительству 122 3 8
       3. По аграрному вопросу 122 - 11
       4. Отказ от участия на
       конференции II Интер-
       ќнационала (Предлоќ-
       жение г. Боргбьерга) 140 - 8
       5. Национальный вопрос 56 16 18
       6. Об участии в Циммер-
       вальдской конференции 1 132 -
       (сам Ленин)
       7. О текущем моменте 71 39 8
       8. О Советах все - 3
      
       В конце конференции состоялись выборы ЦК, впервые после Пражской конференции 1912 года. В члены ЦК было избрано 9 человек: В. И. Ленин, Г. Е. Зиновьев, Л. Б. Каменев, В. П. Милютин, В. П. Ногин, Я. М. Свердлов, И. Т. Смилга, И. В. Сталин, Г. Ф. Федоров ("История КПСС", т. 3, кн. I, стр. 80).
       Кроме Смилги и самого Ленина, все другие принадлежали к старому ппортунистическому Бюро ЦК (позиция Зиновьева была неопределенќной). Согласие Ленина руководить таким ЦК поќказывало, что после решений конференции по всем спорным вопросам в пользу Ленина генераќлитет партии сдался.
       В чем секрет победы Ленина?
       Три выдающихся современника Ленина дают три разных ответа. Суханов говорит: "Гениальный Ленин был историческим авторитетом, это одна сторона дела. Другая та, что кроме Ленина в парќтии не было никого и ничего" (Суханов, Записки о революции, кн. 3, стр. 55).
       Троцкий с этим не согласен: "Фактически авќторитет Ленина в партии несомненно был больќшой, ни в коем случае он не был неограниченным. Он не был и позже, после Октября, неограниченным (L. Trotzki, Geschichte der russischen Revolution, стр. 257; интересно тут же отметить мнение саќмого Ленина о масштабе его влияния в ЦК: когда А. А. Иоффе написал Ленину, в 1921 году, письќмо, что "ЦК - это Ленин", то Ленин ответил следующим образом: "Вы ошибаетесь, повторяя (неоднократно), что "ЦК, это я"... Старый ЦК (1919-1920) побил меня по одному из гигантски важных вопросов, что Вы знаете из дискуссии. По вопросам организационным и персональным несть числа случаям, когда я бывал в меньшинстве. Вы сами видели примеры тому, когда были членом ЦК". - "Ленинский сборник", XXXVI, 1958, стр. 208).
       Троцкий думает, что к истине ближе старый большевик Ольминский, который писал: "Мы держали бессознательный курс на пролетарскую революцию, когда мы думали, что держим курс на буржуазно-демократическую революцию. Другими словами, мы готовили Октябрь, тогда как мы дуќмали, что подготовляем Февральскую революцию" (L. Trotzki, там же, стр. 258). Троцкий добавляет, что "старые большевики" были "обречены на поќражение из-за того, что они защищали как раз тот элемент партийной традиции, который не выдерќжал исторической проверки" (там же, стр. 259). Сталин подчеркивал всепобеждающую силу логиќки Ленина как оратора. Сталин писал, правда, по другому поводу:
       "Меня пленила та непреодолимая сила в речах Ленина, которая несколько сухо, зато основательќно овладевает аудиторией, постепенно электризует ее и потом берет ее в плен, как говорят, без остатќка. Я помню, как говорили тогда многие из делеќгатов: "Логика в речах Ленина - это какие-то всесильные щупальцы, которые охватывают тебя со всех сторон клещами и из объятия которых нет мочи вырваться: либо сдавайся, либо решайся на полный провал"" (Сталин, Соч., т. 6, стр. 55).
       Субъективные качества большевистского вождя, как и его исторический авторитет, конечно, имеют большое значение. Однако, при прочих равных условиях, решающее значение имеет влияние объќективного фактора - действие иерархического принципа субординации в такой уникальной оргаќнизации, как большевистская партия. В этой парќтии право на свое мнение - относительно, обязанќность послушания - абсолютна. Ленинский демоќкратический централизм, по словам самого же Ленина, означает централизацию руководства и децентрализацию ответственности. К тому же, есќли говорить по аналогии, то большевистская парќтия была политической фирмой, созданной и изобретенной Лениным, в которой он был полным хозяином. Все эти Каменевы и Сталины были его рабочими. Если случалось, что "рабочие" бунтоваќли ("впередовцы"), то он их просто выкидывал прочь. Ленин считал себя незаменимым уже по одному праву владения фирмой. И он был такоќвым. На резких поворотах истории только тот вождь имеет шансы на успех, кто обладает даром политического предвидения, только тот овладеваќет своей партией, кто предлагает ей наиболее убеќдительную альтернативу на путях ко власти.
       Ленин был таким. Ко всему этому, Ленин был фанатик власти. Постепенно движущей силой его идей, как и идей созданной им партии, сделалась жажда власти. Власть - это "либидо" всех социќальных страстей большевизма. Дорога Ленина к государственной власти лежала через победу над собственной партией. В апреле Ленин и одержал эту победу. Меньшевистская "Рабочая газета" (2 мая 1917 г.) констатировала лишь правду, когда, подводя итоги Апрельской конференции, - пиќсала:
       "Знаменитые ленинские "тезисы" перестали быть продуктом личного творчества Ленина, товаќром привезенным из-за границы... 140 делегатов большевистской конференции, почти как один чеќловек, приняли резолюции, которые в развернутом виде излагают основные мысли тех же тезисов".
       Взяв бразды правления партии в свои руки, Леќнин развивает исключительную активность по расќпространению и популяризации в народе решений Апрельской конференции. С апреля до 4 июля 1917 года в 69 печатных органах партии было опубликовано 175 статей и заметок Ленина ("Исќтория КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 85-86). Все они бьют в одну цель: ни один вопрос жизни России не может быть разрешен без перехода власти к большевикам. Печать партии - 50 газет и журнаќлов с тиражом более 500 тысяч экземпляров - проповедует ту же идею. В первую очередь и главќным образом Ленин внушает партийному активу, ее офицерскому корпусу, что идея захвата власти - не утопия и не мечта, а действительность буквально дней, недель, максимум месяцев, но не года.
       В интересах организационной подготовки захваќта власти Ленин перестраивает и работу ЦК. При ЦК создается новый ведущий исполнительный орќган - Секретариат ЦК во главе с профессиональќным революционером Я. М. Свердловым, при нем два вспомогательные учреждения: Бюро Военной организации ("военка") и Бюро печати.
       Секретариат ЦК развертывает вербовочную кампанию в партию людей из рабочих и солдат. Это приводит к росту партии. Через три месяца после Апрельской конференции партийная оргаќнизация Петрограда, Москвы, Урала, Донбасса, Центрального промышленного района вырастает более чем в два раза. Одновременно происходит размежевание с меньшевиками. По установкам Апрельской конференции, из местных партийных организаций изгоняют тех меньшевиков, которые не признают решений этой конференции.
       Публикуя решения Апрельской конференции, Ленин сопроводил их таким объяснением: "Для взятия власти... для удержания её... необходима организация, организация и организация" (Ленин, ПСС, т. 31, стр. 456). Эту организацию Ленин разќвертывает следующим образом:
       1. Среди рабочих. Буквально на каждом крупќном заводе организуются ячейки или группы парќтии. Во всех профсоюзах (фабзавкомах) создаются партийные фракции. 30 мая-3 июня 1917 года в Петрограде происходила Первая конференция фабрично-заводских комитетов, на которой выступали с речами Ленин и министр труда социаќлист Скобелев. Министр говорил о контроле праќвительства над производством, а Ленин предлагал рабочий контроль, "чтобы во все ответственные учреждения входило большинство рабочих и чтоќбы администрация... давала отчет перед авториќтетными рабочими организациями" (Ленин, там же, т. 32, стр. 240). Словом, хозяевами на произќводстве должны быть не собственники и даже не Временное правительство, а рабочий класс с его контролем. Такая пропаганда имела успех: когда в конце конференции в Центральный Совет фабзавкомов избрали 25 человек, из них 19 человек оказались членами большевистской партии. Офиќциальный историк говорит:
       "Это позволило ЦК РСДРП(б) через ЦС ФЗК Петрограда влиять на работу фабзавкомов других городов", так как он "вплоть до октября 1917 г. фактически выполнял функции общероссийского центра" ("История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 99).
       2. Среди крестьян. Слабее всего позиция больќшевиков была в деревне. Достаточно сказать, что большевикам до самого захвата власти так и не удалось создать ни одной ячейки партии в деревќне. Русская деревня - это монополия эсеров, этих духовных наследников народничества. Тем более интересно подчеркнуть, что большевики одним ударом политически убили эсеров тем, что не только приняли их аграрную программу (передача земли крестьянам через крестьянские комитеты), но и дискредитировали эсеровских вождей-миќнистров, выдвинув требование захвата крестьянами помещичьих земель, не дожидаясь злополучќного Учредительного собрания. С обоснованием этого требования выступил Ленин на 1 Всероссийќском съезде Крестьянских Советов. Среди делегаќтов не было большевиков. Только маленькая "бесќпартийная группа" из 14 человек симпатизировала большевикам. В противовес установкам лидеров эсеров, заявлявших, что разрешение аграрного вопроса - это дело будущего Учредительного собќрания, Ленин выдвинул другую программу. Эфќфективность программы Ленина была слишком очевидной, чтобы ее можно было назвать демагоќгической. Ленин сказал, что если взять самых боќгатых помещиков всей Европейской России, то окажется, что у 30 000 человек находится около 70 000 000 десятин земли, тогда как у 10 000 000 бедных крестьянских дворов тоже около 70-75 миллионов десятин земли, это значит, там кажќдый помещик имеет свыше 2 тысяч десятин, а каждый крестьянский двор только 7 десятин! Леќнин заключил свою речь: "Мы хотим, чтобы сейќчас, не теряя ни одного месяца, ни одной недели, ни одного дня, крестьяне получили помещичьи земли" (Ленин, там же, стр. 174). Это можно доќбиться, сказал Ленин, объявлением земли "всенаќродным достоянием". Хотя съезд был эсеровский, но протокол отмечает, что Ленина провожали "апќлодисментами". Более того, эсеровская газета "Земля и Воля" отмечала, что "Последние два дня настроение на съезде было весьма напряженное. Значительная часть депутатов настаивала на том, чтобы немедленно же земля была объявлена общенародным достоянием... Наибольшая напряќженность чувствовалась на другой день после докќлада Ленина (23 мая)..." (Ленин, ПСС, т. 32, стр. 490).
       Лед большевизма тронулся и в крестьянском океане России. Четырнадцатимиллионная русская армия - это и была переодетая в солдатские шиќнели крестьянская Россия. От того, как себя поќведет эта Россия, зависела судьба ленинского плаќна захвата власти. В растущее аграрное движение России (в марте было 50 крестьянских выступлеќний а в мае-июне - 1600) большевики бросают нашумевший тогда лозунг: "грабьте награбленќное". И крестьяне грабят, сжигают, захватывают помещичьи имения.
       3. Среди солдат. Ленин великолепно понимал, что в борьбе за власть один пролетариат - ничто, если армия в решающий момент окажется на стоќроне правительства. Армию надо было противоќпоставить Временному правительству, а для этого надо давать такие лозунги, которые доходчивы, доступны простому солдатскому уму. Среди таких лозунгов первое место отводилось лозунгу "немедќленный мир", положить "конец проклятой бойне" (Троцкий), отпустить солдат домой. ЦК РСДРП(б) издает директивы о создании большевистских парќтийных ячеек во всех полках и на кораблях. Уже к маю в Петроградском гарнизоне было около 6 тысяч большевиков, а ячейки были во всех полках ("История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 120).
       ЦК через "Военку" и через специальную газету ЦК для армии - через "Солдатскую правду" - создает особую сеть пропагандно-политической службы в армии. Связь между партией и армией становится регулярной. Только за июнь в Военную комиссию ЦК за советами и инструкциями обраќтились более 9 тысяч делегатов фронта и тыловых гарнизонов (там же, стр. 120). Военное Бюро Мосќковского комитета партии объединяло более двух тысяч военных коммунистов из московского гарќнизона. В Балтийском флоте партийные организаќции или группы были почти на всех крупных коќраблях. Численность коммунистов там к лету 1917 года доходила до 3-4 тысяч человек (там же, стр. 121). Военная организация 12-й армии, стоявшей в районе Латвии, составляла более 3500 человек. Она издавала газету "Окопная правда" (там же, стр. 122).
       16-23 июня ЦК провел Всероссийскую военную конференцию фронтовых и тыловых организаций. На ней были представлены 43 фронтовых и 17 тыќловых организаций (26 тысяч членов партии). Доќклад о текущем моменте сделал Ленин. В резолюќции по этому докладу конференция записала: "Самым энергичным образом всесторонне готоќвить силы пролетариата и революционной армии к новому этапу революции" - то есть к захвату власти ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 356). На конфеќренции был утвержден Устав военных партийных организаций, в котором была установлена струкќтура партийных организаций от ротной ячейки, как элементарной единицы, до Всероссийского бюќро военных организаций при ЦК, как высшей инстанции. Во Всероссийское бюро военных организаций были избраны будущие военные руковоќдители октябрьского переворота: Антонов-Овсеќенко, Крыленко, Подвойский, Кедров, Мехоношин, Невский и др. Председателем был избран Подвойќский ("История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 125-126). 4. Среди нерусских народов. В России Ленин был единственным политиком, который еще наќкануне первой мировой войны прямо и открыто объявил право народов многонациональной Росќсии на самоопределение вплоть до отделения от русского государства. К удивлению своих учениќков и к ужасу своих врагов, он это право признаќвал даже за Украиной. Расчленение России, конечќно, не было целью Ленина, но путь к большевистќскому завоеванию народов России он видел через признание права независимости. Это признание должно было обеспечить ему поддержку нерусских народов (около 47%!) на путях к власти. Обязанќность русских большевиков признавать это право, обязанность большевиков из нерусских народов России - проповедовать невыход из России, -такова установка Ленина на путях к Октябрю. Таќкая тактика целиком себя оправдала. Сталин был прав, когда подводя итоги этой ленинской тактиќке, писал:
       "Революция в России не победила бы и Колчак с Деникиным не были бы разбиты, если бы русский пролетариат не имел сочувствия и поддержки со стороны угнетенных народов бывшей Российской империи" (Сталин, "Вопросы ленинизма", стр. 51). В отношении тех народов, которые пожелают оставаться в составе России, большевики предлагали автономию национальных районов. Только впервые на I съезде Советов в июне 1917 года Леќнин нашел давно искомую формулу. Признавая по-прежнему право народов на самоопределение, он предложил создать новую Россию, как федераќцию республик. Он сказал: "Пусть Россия будет союзом свободных республик" (Ленин, ПСС, т. 32, стр. 286).
       Гибкость тактики Ленина по национальному вопросу была продемонстрирована, когда Финќляндский сейм и Украинская рада (первый "Униќверсал") выступили с требованиями об автономии их стран, а Временное правительство отклонило эти требования, ссылаясь на Всероссийское Учреќдительное собрание. Все политические партии Росќсии от меньшевиков, эсеров и до кадетов, не говоќря уже о более правых группах, единодушно подќдержали Временное правительство в этом конфќликте. Только Ленин и его партия признали право их на автономию и даже на отделение от России. В частности, о требовании Украины Ленин писал:
       "Ни один демократ, не говоря уже о социалисте, не решится отрицать полнейшей законности укќраинских требований. Ни один демократ не может также отрицать права Украины на свободное отќделение от России" (Ленин, ПСС, т. 32, стр. 351).
       Правда, в январе 1918 года, когда Украинская рада объявила независимость Украины от Советќской России, то Ленин заявил: большевики приќзнавали право на независимость украинского наќрода, а не украинской буржуазии и помещиков! Большевики связывали как разрешение мировых проблем, так и улучшение бытового обслуживания неизменно и всюду с одним и тем же вопросом -с вопросом о переходе власти в их руки. Только их власть могла удовлетворить любые требования. В одном из документов ЦК партии в мае 1917 года "особо подчеркивалось, что муниципальные (комќмунальные) вопросы могут быть решены в интеќресах народа только при переходе власти к проќлетариату" (История КПСС, т. 3, кн. 1, стр. 107). Так, связывая большую политику с "мелочами" быта, ЦК добивается увеличения числа депутатов большевиков в Советах и городских думах. Такая тактика имеет некоторые, хотя и не решающие успехи. Так, если в марте 1917 года в Петроградќском Совете было только 40 большевиков, то в июле их стало 400. В июне из 625 депутатов в Московском Совете большевиков было 205 (там же, стр. 93, 94). На выборах в районные думы в Петрограде в мае большевики получили 20% всех голосов, а в Московской городской думе - 12% (там же, стр. 108). Это было еще далеко от больќшинства. При таких темпах роста влияния больќшевиков далеко было и до заветной цели - до завоевания власти мирным путем через советское большинство, как об этом говорилось в Апрельќских тезисах".
       Такой незначительный успех большевиков Леќнин объяснял "дурными инстинктами"... пролетаќриата! В статье от 6 мая он писал:
       "Есть дурные инстинкты и у пролетариев с поќлупролетариями: например, медленное освобождеќние от иллюзий мелкобуржуазного характера, медленный переход к убеждению, что "власть" надо всю взять в руки именно этого класса и тольќко этого класса" (Ленин, ПСС, т. 32, стр. 35).
       И. Г. Церетели говорит в своих "Воспоминаниях о Февральской революции", что уже начиная с мая Ленин, собственно, и готовит своих учеников к насильственному захвату власти. Церетели пиќшет:
       "В кругу своих сотрудников, на закрытых собќраниях большевистского ЦК Ленин уже с мая усердно вдалбливал своим сторонникам эти взгляќды и именно этим соображением обосновывал неќобходимость немедленного перехода от пропаганќды к вооруженной борьбе за власть" (И. Г. Церетеќли, Воспоминания о Февральской революции, кн. II, Париж, 1963, стр. 168).
       Что Ленин был готов взять власть в свои руки даже будучи в абсолютном меньшинстве в Совете, показала реплика и выступления Ленина на I Всеќроссийском съезде Советов в июне 1917 года. На этом съезде были представлены 822 делегата, из которых 533 делегата принадлежали к меньше-вистско-эсеровскому блоку (285 эсеров и 248 меньшевиков), а к большевистской фракции приќнадлежало только 105 делегатов (там же, стр. 165, см. также "История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 141).
       Церетели вспоминает в связи с этим свой докќлад на I съезде и реплику Ленина (впрочем, этот эпизод отражен во всех большевистских писаниях о 1917 г.):
       "Когда я констатировал, что в настоящий моќмент в России нет политической партии, которая говорила бы: дайте в наши руки власть, уйдите, мы займем ваше место. Такой партии в России нет. Ленин вдруг, неожиданно для всех, демонстќративно поднялся с места и крикнул: "Есть"! Это восклицание Ленина вызвало настоящую сенсаќцию. В первый раз после Февральской революции лидер большевиков решился заявить, что его парќтия готова немедленно взять власть в свои руки" (там же, стр. 169-170).
       Свое "есть" Ленин повторил и в речи на съезде 4 (17) июня: партия большевиков "каждую минуќту готова взять власть целиком (аплодисменќты, - смех). Вы можете смеяться сколько угодно, но если гражданин министр поставит нас перед этим вопросом рядом с правой партией, то он получит надлежащий ответ" (Ленин, там же, стр. 267).
       Обосновывая тезис, что власть можно и нужно брать в свои руки, если к этому представляется удачный случай, Ленин писал немного позже, в сентябре 1917 года:
       "Я продолжаю стоять на той точке зрения, что политическая партия... не имела бы право на суќществование, была бы недостойна считаться парќтией, была бы жалким нулем во всех смыслах, если бы она отказалась от власти, раз имеется возможность получить власть" (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 290-291).
       Речь Ленина на I съезде была, по словам Цеќретели, оглашением нового поворота в тактике большевиков - перехода от тактики мирного заќвоевания власти через советское большинство ("Апрельские тезисы") к тактике насильственного захвата власти еще до завоевания названного большинства. Такая установка была утверждена на секретном заседании ЦК. Был назначен и день восстания - 10 июня 1917 г. В этот день была назначена вооруженная демонстрация, которая должна была кончиться восстанием и свержением Временного правительства. Впервые этот план восстания большевиков был опубликован в четќвертой книге "Записок о революции" Суханова в 1922 г. Большевики данные Суханова не опроверќгли. Церетели не сомневается в существовании тогда такого плана у большевиков. Пересказывая Суханова, он пишет:
       "На конспиративном заседании большевистскоќго ЦК, при обсуждении вопроса о выступлении 10 июня, Ленин и его ближайшие сторонники заќнимали, по словам Суханова, следующую позиќцию: "группа Ленина не шла прямо на захват власти, но она была готова взять власть при блаќгоприятной обстановке, для создания которой она принимала меры". Против этой осторожной такќтики высказались двое членов ЦК, Сталин и Стаќсова, поддержанные одним из двух главных руководителей большевистской военной организаќции Невским: они предлагали форсировать двиќжение и довести его, при всяких условиях, до конќца. С другой стороны, два члена ЦК, Зиновьев и Каменев, высказались против выступления. Больќшинство ЦК отвергло оба эти крайние предложеќния и приняло следующий план действия, исхоќдящий от Ленина: "Ударным пунктом манифестации, назначенной на 10 июня, был Мариинский дворец, резиденция Временного правительства. Туда должны были направиться рабочие отряды и верные большевикам полки. Особо назначенные лица должны были вызвать из дворца членов каќбинета и предложить им вопросы. Особо назнаќченные группы должны были во время министерќских речей выражать "народное недовольство", поднимать настроение масс. При надлежащей температуре настроения Временное правительство должно было быть тут же арестовано" (Церетели, там же, стр. 185).
       Да, Ленин так и предлагал. Воззвание ЦК к солќдатам и рабочим никакого сомнения в этом не оставляет. В этом воззвании, которое распростраќнялось на заводах, фабриках, казармах и на улиќцах Петрограда 9 июня 1917 года, говорилось:
       "Рабочие! Присоединяйтесь к солдатам... Все на улицу, товарищи!
       Солдаты! Протяните руки рабочим... Ни один полк, ни одна рота не должна сидеть сегодня в казарме.
       Все на улицу, товарищи!
       Вся власть Всероссийскому Совету рабочих, солдатских и крестьянских депутатов" (Церетели, там же, стр. 204-205).
       На заседании ЦК и ПК было решено под видом мирной демонстрации начать выступление 10 июня.
       Задача выступления: если силы и обстановка позволят, то перевести выступление в восстание, если же обстоятельства сложатся неблагоприятно, то ограничиться вооруженной, но "мирной" деќмонстрацией. Однако этот план сорвал сам I Всеќроссийский съезд Советов, который категорически запретил любого вида демонстрации. Официальќный историк пишет:
       "Большевики поставлены были в довольно сложное положение. Проведение демонстрации противопоставило бы их съезду... что дало бы предлог обвинить большевиков в заговоре и расќправиться с ними" ("История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 144).
       Под массивным давлением I съезда Совета, Исќполкома Крестьянских Советов и собственной фракции I съезда ЦК большевиков вечером 9 июня капитулировал: он отменил выступление. Когда I съезд назначил сам мирную демонстрацию на 18 июня, то ЦК большевиков присоединился к ней под тем же лозунгами, какие он приготовил было на 10 июня: "Долой 10 министров-капитаќлистов!" (другие 6 были социалистами), "Вся власть Советам".
       Данные Суханова и Церетели о заседании ЦК, по существу, подтверждает и большевистский официальный историк:
       "6 июня было проведено совещание членов ЦК, военной организации при ЦК партии и Исполниќтельной комиссии Петербургского комитета. С докладом выступил Подвойский, который сообќщил о решении военной организации, о влиянии большевиков в Петроградском гарнизоне и выскаќзался за демонстрацию рабочих и солдат. Во время обсуждения выявились две точки зрения. Ленин считал целесообразным провести совместную деќмонстрацию рабочих и солдат против Временного правительства с требованием перехода власти к Советам. Эту точку зрения поддержали члены ЦК Свердлов и Сталин. Против демонстрации выстуќпили Зиновьев, Каменев, Ногин... Ногин утверќждал, что Ленин "предлагает революцию, когда мы в стране в меньшинстве"" ("История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 143, см. также, "Революционное двиќжение в России", Документы и материалы, Мосќква, 1959, стр. 485).
       Так сорвалась первая попытка большевиков свергнуть Временное правительство и захватить власть.
       Большевистские историки вовсе не считают заќговор 10 июня своей неудачей. Они пишут:
       "Властное требование революционных масс "Вся власть Советам!", воочию показало шаткость кадетско-меньшевистско-эсеровского правительќства. И хотя июньские события не вызвали падеќние правительства, они протекали в условиях боќлее обостренных классовых противоречий..." (там же, стр. 147).
       Смысл цитаты ясен: свергнуть правительство большевикам на этот раз не удалось, но они убеќдились в возможности сделать это в ближайшем будущем.
       Если со стороны смотреть, то кажется, центќральный лозунг большевиков "Вся власть Совеќтам!" означает не что иное, как "Вся власть меньќшевикам и эсерам". В самом деле, даже после I съезда Советов большевики составляли маловлиятельное меньшинство как в столичном, так и провинциальных Советах. Так, в высшем советќском органе - в ЦИКе, избранном на I съезде, партии были представлены следующим образом: всего депутатов - 256, из них: 104 меньшевиков, 99 эсеров, 18 близких к ним представителей мелќких групп и только 35 большевиков ("История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 142).
       Поэтому переход власти в руки Советов долќжен был означать создание правительства меньќшевиков и эсеров без участия буржуазных партий. Ленин обещал условную поддержку советскому правительству, но обещал он, будучи убежден, что власть перейдет не в руки данных Советов, я в руки большевистских Советов, которые будут созќданы и переизбраны в ходе победоносного восстаќния. Уже на Апрельской конференции был выдвиќнут лозунг отзыва меньшевистско-эсеровских деќпутатов из Советов и замены их новыми депутаќтами.
       События после I съезда Советов - провал наќступления на фронте и новый кризис Временного правительства - привели к еще большему обостреќнию обстановки. Катастрофически разлагается армия. После первоначального успеха июньское наступление Русской армии начало выдыхаться. Во время этого наступления на Юго-западном фронте с 18 июня по 6 июля армия потеряла 56 тысяч человек убитыми и ранеными. Но катастроќфа заключалась в другом: на приказ идти в наќступление роты, полки, дивизии отвечали откаќзом. Главнокомандующий фронтом Брусилов объяснял провал наступления тем, что никто, начиќная от командира роты и кончая главнокомандуюќщим, не пользуется властью над солдатами. Друќгой генерал - Клембовский - безнадежно спраќшивал самого себя - что делать? "Ввести смертќную казнь? Но возможно ли казнить целые диќвизии? Судебное преследование? Но тогда сидела бы половина армии в Сибири..." (L.Trotzki, Geschichte der russichen Revolution, Fischer Verlag, 1967, S. 379).
       Таков был результат работы солдатских комиќтетов в армии. В этих условиях происходит новый кризис Временного правительства: 3 июля минисќтры-кадеты А. А. Мануйлов, В. Н. Шаховской и А. И. Шингарев заявили о своем выходе из праќвительства. Поводом послужило признание делеќгацией Временного правительства (Керенский, Цеќретели, Некрасов), ездившей в Киев, внутренней автономии Украины ("Второй Универсал" Украинќской рады). Делегация эта представила соответќствующее предложение Временному правительќству, но кадеты, возглавляемые своим лидером Милюковым, слышать не хотели о какой-либо, даже культурной, автономии Украины. Социалисќты (Керенский, Церетели) и даже левые кадеты (Некрасов, Ефремов) находили, что в интересах консолидации революционной демократии необхоќдимо проявлять эластичность в национальном воќпросе как раз в такой многонациональной стране, как Россия.
       Новый кризис правительства и провал нового наступления на фронте явились для большевистского ЦК желанными условиями попытаться еще раз поднять восстание под лозунгом "Вся власть Советам!" По-прежнему тактика ЦК следующая: организовать вооруженную демонстрацию солдат, красной гвардии и рабочих. Демонстрация должна направиться не к Мариинскому дворцу (резиденќции Временного правительства), как в апреле, а к Таврическому дворцу (резиденции Советов), как в феврале 1917 года, когда там находилась Дума. Демонстранты предложат Советам - Петроградќским и Всероссийскому ЦИК Советов - взять всю власть теперь в свои руки. Если в ходе демонстраќции выяснится, что соотношение сил сложилось в пользу большевиков, а Советы капитулируют перед ультиматумом демонстрантов, то есть повќстанцев, то большевики берут власть. Если же Соќветы и Временное правительство окажутся хозяеќвами положения, то большевики распустят демонќстрацию. Но при всех условиях, демонстрация должна именоваться неорганизованной, стихийќной; большевики ее, по словам сталинского учебќника, решили только возглавить, чтобы "придать ей мирный и организованный характер" ("История ВКП(б). Краткий курс", 1946, стр. 186).
       Новейшая официальная "История КПСС", риќсует дело немного по-другому. Там сказано, что ЦК и ПК на специальном совещании "постаноќвили провести 4 июля мирную и организованную демонстрацию под лозунгом "Вся власть Советам!" Совещание отклонило предложение Каменева изќбежать общегородской демонстрации, ограничивќшись митингами. Не нашло поддержки и предложение Троцкого выйти на улицу без оружия" (там же, т. 3, кн. 1, стр. 150). Что демонстрация не была стихийной и что большевики собирались, если удастся, захватить власть, доказывает и само "обращение" ЦК и ПК в ночь с 3 на 4 июля:
       "Товарищи рабочие и солдаты Петрограда!.. Пусть Всероссийский Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов возьмет всю власть в свои руки. Такова воля революционного населеќния Петрограда... Вчера революционный гарнизон Петрограда и рабочие выступили, чтобы провозглаќсить этот лозунг: вся власть Советам. Это двиќжение, вспыхнувшее в полках и на заводах, мы зовем превратить в мирное, организованное высќтупление всего рабочего, солдатского и крестьянќского Петрограда" (И. Церетели, "Воспоминания о Февральской революции", кн. II, стр. 289).
       Это воззвание с раннего утра большевики расќпространяли по полкам и заводам. Оно находило широкий отклик.
       Как Советы, так и Временное правительство были хорошо осведомлены, что готовится не стиќхийная демонстрация, а проба сил, и, если удастќся, захват власти ЦК партии большевиков. Чем больше большевики подчеркивали мирный харакќтер демонстрации, тем меньше им верили. Очень интересен эпизод, который в связи с этим расскаќзывал И. Церетели: на одно из заседаний Совета явился Сталин, чтобы сообщить Совету, что масќсы солдат и рабочих Петрограда рвутся на улицу, но что "большевистская партия разослала своих агитаторов в полки и на заводы, чтобы удержать их от выхода на улицу. Сделав это заявление в самой категорической форме, Сталин обратился к председателю с просьбой внести в протокол это его заявление и вместе со своими товарищами поќкинул заседание... Чхеидзе сказал мне с усмешќкой: "Теперь положение довольно ясно". Я его спросил, в каком смысле он считает положение ясным. "В том смысле, - ответил Чхеидзе, - что мирным людям незачем заносить в протокол заќявления об их мирных намерениях" (И. Церетели, там же, стр. 267).
       Между ЦК партии и Петроградским и районќными комитетами было правильное и точное расќпределение ролей. ПК и районные комитеты призќваны были организовать "стихийное движение" массы, рвущейся на улицу, на восстание, а ЦК партии должен был играть роль "организующего" и "сдерживающего" фактора, пока велось прощуќпывание сил и решимости врага. Эту двойную роль ЦК (чтобы в случае неудачи создать себе алиби) отмечает и И. Церетели, когда пишет:
       "Характерно было поведение большевистского ЦК, который до 11 часов вечера 3 июля выдержиќвал роль противника выступления солдатских и рабочих масс на улицу. Этот высший орган больќшевистской партии стремился создать впечатлеќние, что призывы к выступлению, начатые агитаќторами партии с 4 часов пополудни и поддерќжанные сначала районными комитетами, а затем и Петроградским комитетом партии, делались без его согласия и под давлением стихийно возникќшего движения масс" (там же, стр. 298).
       Конспирация по созданию алиби для ЦК была настолько строгая, что даже Ленина ЦК направил под видом болезни на дачу Бонч-Бруевича под Петроградом, но 4 июля он вернулся в резиденќцию ЦК.
       Началась вооруженная демонстрация 4 июля рабочих, солдат и кронштадских матросов. Больќшевистские историки называют число участников в 500 тысяч человек, И. Церетели говорит лишь о нескольких десятках тысяч. Как бы там ни быќло, демонстрация оказалась довольно внушительќной, одних вооруженных матросов, привезенных большевиками из Кронштадта, оказалось около 10 тысяч. Демонстрация сначала направилась к зданию ЦК, который находился в особняке арќтистки Кшесинской. Там демонстранты потребоќвали выступления Ленина, но Ленин предложил выступить Луначарскому. Его неопределенным высќтуплением толпа осталась недовольна. Тогда выќшел сам Ленин. Но и Ленин был нарочито двуќсмысленным. С одной стороны, Ленин говорил толпе, что она должна проявить "выдержку", а с другой, требовал от неё "стойкости", но подчерќкивал, что при всех условиях должен победить и победит лозунг "Вся власть Советам!". (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 24).
       После этого толпа во главе с членами ЦК наќправилась к Таврическому дворцу (резиденция Советов) с требованием к Советам немедленно взять всю власть в свои руки. Однако и тут больќшевистские лидеры проявляют двоедушие. Цереќтели вспоминает:
       "Когда ожесточенные толпы манифестантов, собравшихся перед Таврическим дворцом, пытаќлись переходить от слов к действиям и арестовать министров-социалистов, в которых они усматриќвали главных противников установления советќской власти, то они видели, что больше всего таќкие действия пугали их признанных лидеров, предќставителей большевистской партии" (Церетели, там же, стр. 306).
       Министра земледелия эсера Чернова, который вышел, чтобы успокоить толпу, матросы арестоќвали и усадили в автомобиль, намереваясь увезти его. Тогда по предложению Чхеидзе представители левых в Советах - Троцкий, Каменев, Луначарский и Мартов - вышли к толпе, чтобы освободить Чернова. Что тогда произошло, Л. Троцкий опиќсывает со слов руководителя матросов Раскольникова: "Лев Давидович произнес короткую речь, закончив её вопросом: "Кто за насилие над Черќновым, пусть поднимет руку?" "Никто не вымолќвил ни слова возражения - гражданин Чернов, вы свободны", - торжественно произнес Троцкий" (Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 33.)
       Вопреки ожидания большевиков, лидеры Совеќтов не только не ударились в панику, а, наоборот, проявили решимость подавить восстание. С самоќго начала стало ясно, что ЦК большевиков именќно и рассчитывал на капитуляцию советских лиќдеров под влиянием внушительной вооруженной демонстрации. Церетели вспоминает:
       "4 июля было кульминационным пунктом июльского восстания, и соединенное заседание исполкомов Советов рабочих, солдатских и крестьќянских депутатов в этот день имело решающее значение для хода восстания. Большевистский ЦК с особенным вниманием следил за этим заседаќнием, т. к. Ленин и его сторонники уже совершенќно определенно ставили в этот день попытку заќхвата власти в зависимость от того, согласится или нет советское большинство, под влиянием уличных демонстраций, на образование однородќного чисто советского правительства. Большевики ясно понимали, что если им удастся провести перќвый этап захвата власти под эгидой соглашения с центральными органами революционной демоќкратии, то главная опасность, которая им угроќжала, - приход войск в Петроград для восстановќления порядка, - была бы устранена" (Церетели, там же, стр. 319-320).
       Через заседания Советов проходили делегации за делегациями, требуя взятия всей власти Совеќтами, а Ленин и Троцкий, не участвуя в прениях, присутствовали на хорах и оттуда следили за преќниями. За переход власти к Советам высказался даже и лидер меньшевиков-интернационалистов Мартов, находившийся в оппозиции к официальќному меньшевистскому руководству (ОК).
       Однако большинство Советов перешло от слов к делу: силами верных Совету и Временному праќвительству частей Петроградского гарнизона восќстание было подавлено. С обеих сторон было мноќго убитых и раненых. Когда же большевистскому ЦК стало известно, что к Петрограду движется сводный отряд с фронта для наведения порядка, то по поручению ЦК Зиновьев выступил ночью 4 июля со следующим заявлением:
       "Наша партия сделала все, чтобы сообщить стихийному движению организованный характер и в настоящий момент наша партия редактирует воззвание к рабочим и солдатам Петрограда: не выходить на улицу, прекратить демонстрации (возгласы: после гор трупов!)" (Церетели, там же, стр. 330).
       Этим заявлением ЦК признал свое фиаско при попытке захватить власть. ЦК, однако, не признал своего окончательного поражения и не терял наќдежды в будущем повторить эту попытку. В упоќмянутом Зиновьевым воззвании ЦК и ПК предлоќжили рабочим и солдатам очистить улицы, но указали одновременно: "Цель демонстрации доќстигнута. Лозунги передового отряда рабочего класса и армии показаны внушительно и достойќно... Будем продолжать готовить свои силы..." ("История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 152). Троцкий вспоминает о настроении Ленина после июльского восстания:
       "5 июля утром я виделся с Лениным. Наступлеќние масс уже было отбито. "Они теперь нас переќстреляют, - говорил Ленин, - самый подходящий момент для них". Но Ленин переоценил противќника... - не его злобу, а его решимость и способќность к действию" (Л. Троцкий, Моя жизнь, ч. II, Берлин, 1930, стр. 34).
       Впоследствии Сталин признавал, что выступлеќние 3-4 июля было "пробой сил", рассчитанной как "первый удар" восстания, если противник окажется слабее восставших. Вот его рассуждение:
       "Иногда партия, проделав подготовительную работу к решительным выступлениям, и, накоќпив, как ей кажется, достаточное количество реќзервов, считает целесообразным совершить пробќное выступление, испробовать силы противника, проверить боевую готовность своих сил... Она ("проба сил") есть нечто среднее между демонќстрацией и восстанием... При благоприятных усќловиях она может развиться в первый удар (выбор момента), в восстанье (выступление нашей парќтии в конце октября), при условиях неблагоприятќных она может поставить партию перед угрозой прямого разгрома (демонстрация 3-4 июля 1917 года). Поэтому целесообразнее всего производить пробу сил, когда "плод созрел"... Делая пробу сил, партия должна быть готова ко всему" (И. Сталин, Соч., т. 5, стр. 75-76).
       Уже этого авторитетного свидетельства достаќточно, чтобы сделать общий вывод: 3-4 июля ЦК партии сделал "пробу сил", пробу захвата власти путем восстания, но потерпел на этот раз пораќжение. Временное правительство закрыло большевистские газеты, дало приказ об аресте лидеров ЦК за государственную измену и за организацию вооруженного восстания. Ленин и Зиновьев были обвинены в шпионаже в пользу Германии. 12 июля была введена смертная казнь на фронте за дезерќтирство. 5 июля фракция большевиков ЦИК Соќветов попросила создать советскую комиссию по расследованию обвинения Ленина и Зиновьева. 7 июля сам Ленин направил письмо в ЦИК Советов, в котором дал согласие на свой арест, если приказ правительства будет утвержден ЦИКом. Ленин писал:
       "В Бюро Центрального Исполнительного Комиќтета. Сейчас только, в 31/4 часа дня, 7 июля, я узнал, что у меня на квартире был сегодня ночью обыск, произведенный, вопреки протестам жены, вооруженными людьми, не предъявившими письќменного приказа. Я выражаю свой протест против этого, прошу Бюро ЦИК расследовать это прямое нарушение законов. Вместе с тем я считаю долќгом официально и письменно подтвердить то, в чем, я уверен, не мог сомневаться ни один член ЦИК, именно: что в случае приказа правительќства о моем аресте и утверждения этого приказа ЦИКом, я являюсь в указанное мне ЦИКом место для ареста. Член ЦИК Владимир Ильич Ульянов (Н. Ленин) Петроград, 7/VII 1917" (Ленин, ПСС, т. 49, стр. 445).
       Это письмо Ленина было хорошо придуманным и правдоподобным трюком. Ему нужно было время, чтобы скрыться. Он его и получил.
       В самом деле, уже после заявления большевистќской фракции Бюро ЦИК Советов обсудило его на своем заседании от 5 июля. В полном согласии с заявлением большевистской фракции оно посќтановило:
       "В связи с распространившимся по городу и проникшими в печать обвинениями Н. Ленина и других политических деятелей в получении денег из темного немецкого источника, исполком довоќдит до всеобщего сведения, что им, по просьбе
       представителей большевистской фракции, обраќзована комиссия для расследования дела. Ввиду этого, до окончания работ комиссии, Исполком предлагает воздержаться от распространения поќзорных обвинений и от выражения своего отношеќния к ним и считает всякого рода выступления по этому поводу недопустимыми".
       Это постановление было опубликовано в оргаќне Советов - в "Известиях" от 6 июля 1917 г. (И. Церетели, там же, стр. 341).
       Надо заметить, что советское большинство, его лидеры (Чхеидзе, Церетели, Дан, Гоц и др.) сдеќлали все, что в их силах, чтобы в печать не поќпало сообщение министра юстиции Переверзева о связях Ленина с Германским генеральным штаќбом, В этом сообщении говорилось, что Ленин чеќрез доверенных лиц получал крупные суммы деќнег от немцев. Доверенными лицами являлись в Стокгольме большевик Ганецкий (Фюрстенберг), старый друг и ученик Ленина, Парвус (доктор Гельфанд), учитель и старый друг Троцкого, а в Петрограде адвокат большевик М. Ю. Козловќский и родственница Ганецкого - Суменсон. В сообщении говорилось, что "Военной цензурой установлен непрерывный обмен телеграммами поќлитического и денежного характера между герќманскими агентами и большевистскими лидераќми" (Церетели, там же, стр. 333).
       ЦК большевиков направил грузина Сталина к председателю Исполкома Советов грузину Чхеидзе, чтобы он и министр-социалист Церетели (тоже грузин) приняли меры против публикации этого сообщения газетами. Результат визита Сталина Церетели описывает так:
       "От имени ЦК Сталин просил Чхеидзе, чтобы он, от своего имени, как председатель Совета, и от имени Церетели, как члена правительства, обќратился ко всем газетам с просьбой не опубликоќвывать этот документ. Чхеидзе спросил меня, соќгласен ли я на это и, когда я ему ответил утверќдительно, сейчас же передал по телефону эту просьбу" (Церетели, там же, стр. 334).
       Все-таки одна правая газета ("Живое слово") опубликовала это сообщение, переданное ей больќшевистским членом II Думы Алексинским и бывќшим политкаторжанином Панкратовым. 22 июля газеты опубликовали сообщение прокурора о расќследовании дела Ленина. В первой реакции Ленина на это содержались два заведомо неверные утверќждения, которые опровергаются документами саќмого Ленина. Они следующие. В "письме в редакќцию "Новой жизни" от 11 июля Ленин, говоря о том, что его "впутывают в коммерческие дел" Ганецкого и Козловского", заявляет, что "мы вообще ни копейки денег ни от одного из названќных товарищей ни на себя лично, ни на партию не получали"" (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 7). В друќгом месте, в статье "Ответ" (22-26 июля 1917 г.) Ленин писал: "Прокурор играет на том, что Парвус связан с Ганецким, а Ганецкий связан с Леќниным! Но это прямо мошеннический прием, ибо все знают, что у Ганецкого были денежные дела с Парвусом, а у нас с Ганецким никаких" (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 31). Таким образом, Ленин утверждал, что у него "никаких дел" с Ганецким не было... Когда Ленин писал свою статью в газете "Рабочий и солдат" от 26 и 27 июля 1917 года, конечно, никто ничего не знал о большой и реќгулярной переписке между ним и Ганецким. Это стало известно только после прихода Ленина и Ганецкого к власти. Ганецкий был близким соќтрудником и даже другом Ленина. От польских большевиков при поддержке Ленина он был вклюќчен в состав пробольшевистского ЦК на V съезде РСДРП. Уезжая в апреле в Россию, Ленин создал в Стокгольме Заграничное бюро ЦК РСДРП (б), во главе которого был поставлен Ганецкий, как агент ЦК, за которого Ленин заступался открыто (Ленин, там же, т. 49, стр. 441). Кроме того, в Сочинениях Ленина, в томе 49, опубликовано 8 личных писем и 7 телеграмм Ленина к Ганецкому. В этих письмах Ленин Ганецкого иначе не назыќвал, как "дорогой друг", "дорогой товарищ" и один раз даже по-немецки: "Werter Genosse". Их содержание интересно и по существу. Они не осќтавляют никакого сомнения, что Ганецкий был с февраля 1917 года главным снабженцем Ленина деньгами, предназначенными не лично для Леќнина, а для партии. Вот некоторые выдержки этих писем.
       В начале войны Я. С. Ганецкий, сам не имея денег, просил их у Ленина. Ленин ответил 28 ноќября 1914 г.:
       "Дорогой друг! Я мог бы дать Вам взаймы, если бы была какая бы то ни было возможность... Викќтор твердо обещал мне прислать денег: я немедленно вышлю и Вам..." (Ленин, ПСС, т. 49, стр. 7-8).
       Собираясь выезжать через Германию и Скандиќнавию в Россию, 1 апреля 1917 года, Ленин телеќграфирует Ганецкому:
       "Выделить две тысячи, лучше три тысячи, крон для нашей поездки" (там же, стр. 425).
       После возвращения в Россию 12 апреля Ленин пишет в Стокгольм Ганецкому и Радеку:
       "Дорогие друзья! До сих пор ничего, ровно ниќчего: ни писем, ни пакетов, ни денег от вас не получили... Будьте архи-аккуратны и осторожны в сношениях" (там же, стр. 437).
       21 апреля 1917 г. Ленин пишет Ганецкому:
       "Деньги две тысячи от Козловского получены... В общем выходят около 15 большевистских гаќзет" (там же, стр. 438).*)
       Вопрос вовсе не в том, получал ли большевистќский ЦК за границей в лице его руководителей Ленина и Зиновьева через агентов ЦК Ганецкого, Карла Радека и Козловского деньги из германских
      
       *) Эти последние два письма Ленина, разоблачающие его связь с немцами через сотрудника Парвуса - Ганецкого, - Сталин предложил опубликовать, без ведома больного Леќнина, еще в 1923 году, когда он узнал, что Ленин его хочет политически похоронить ("Завещание" Ленина). Поскольку Ленин и после прихода к власти продолжал отрицать свою связь с Парвусом и немцами через Ганецкого, то опубликоќвание этих писем (журнал "Пролетарская революция", N 9, 1923 г.) произвело на партию впечатление взорвавшейќся бомбы. Сталин же этим актом как бы напомнил Лениќну - смотри, не храбрись уж слишком, когда у самого "рыльце в пушку"!
      
       источников (фонды министерства иностранных дел и Генерального штаба). Вопрос не стоит даже и так - знал ли лично Ленин, откуда в его кассу текут огромные суммы на организацию революќции. Невыясненными надо считать другие вопроќсы, а именно:
       1. во сколько обошлась германскому правиќтельству организация в России антигосударственќной и антивоенной пропаганды?
       2. было ли в курсе дела русское Бюро ЦК?
       3. какие другие революционные организации в России, кроме большевиков, субсидировало герќманское правительство?
       В деле разгрома демократической России, в деќле организации внутри России гражданской войќны, в деле выхода России из войны, в деле захваќта власти антивоенной и антипатриотической реќволюционной партией интересы кайзера и Ленина шли рука об руку. Ленин не был бы успешным большевиком, а был бы жалким проповедником секты социалистических фанатиков, если бы он отказался от принятия германской помощи по каќким-либо моральным соображениям. Еще Макиќавелли учил, что политика и мораль противопокаќзаны друг другу и что для достижения цели все средства хороши. К тому же, сам Ленин говорил: "Всякую такую нравственность, взятую из внечеловеческого понятия, мы отрицаем... Мы говорим, что наша нравственность подчинена вполне интеќресам классовой борьбы пролетариата" (Ленин, ПСС, т. 41, стр. 309).
       Из всех важных разоблачений о немецких деньгax при жизни Ленина надо выделить выступление известного деятеля немецких социал-демократов Эдуарда Бернштейна в центральном органе СПД "Vorwarts" от 14 января 1921 г. Бернштейн писал: "Ленин и его товарищи действительно получили от императорской Германии огромные суммы. Я узнал об этом в конце декабря 1917 г. ...Речь идет о почти невероятных суммах, во всяком случае свыше 50 миллионов золотых марок, - иными словами, о столь крупных суммах, что у Ленина и его товарищей не могло остаться места для сомќнения, из каких источников они притекали. Я, коќнечно, знаю, какое большое значение с точки зреќния военной политики тройственного союза приќдавалось финансированию большевистской акции. Тот самый военный, который первый сообщил мне об этом деле, передал мне также слова, сказанные ему видным членом парламента одной из союзќных (с Германией) стран, что это финансироваќние - "мастерской ход Германии..." Одним из поќследствий их действий в этой области был Брест-Литовск, и презрительно высокомерное поведение там представителей германского военного команќдования, вероятно, еще не изгладилось из памяти Троцкого и Радека. Ведший с ними переговоры геќнерал Гофман, у которого они были в руках в двояком смысле, давал это им сильно чувствоќвать... Если верна моя информация, Ленин на обќвинения, выдвинутые в свое время против него Антантой, будто бы ответил, что никому нет дела до того, откуда он брал деньги. Совершенно неќважно, какие цели преследовали деньгодаватели, - он, Ленин, прибывавшие к нему деньги упоќтребил на социальную революцию, и этого достаќточно" (цитирую по Церетели, там же, стр. 338-339).
       Ни Ленин, ни ЦК большевиков никогда не даќвали опровержения этого обвинения, оставаясь неизменно при утверждении, что все это клевета. Ленин писал в связи с этим обвинением в конце июля 1917 года:
       "Само собой разумеется, что за все решительно шаги и меры ЦК нашей партии, как и вообще наќшей партии в целом, я беру на себя полную и безќусловную ответственность" (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 21).
       Ленин предпочитал отвечать вне досягаемости суда, прокурора и даже комиссии ЦИК, которая была создана по его же предложению.
       На VI съезде партии (июль-август 1917 г.) спеќциально обсуждался вопрос о явке Ленина и Зиќновьева на суд. Группа делегатов (Володарский, Мануильский, Лашевич) внесла на съезд проект резолюции, в которой говорилось, что съезд разќрешает Ленину и Зиновьеву "отдать себя в руки власти", если будет дана гарантия их личной беќзопасности ("История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 179). Но съезд, по требованию тех, которые были больше в курсе дела (Орджоникидзе, Дзержинский, Скрыпник, Шлихтер), отверг эту резолюцию.
       Современники, как и историки из враждебного Ленину лагеря, слишком упрощенно ставили воќпрос о Ленине, как об "агенте Германского генеќрального штаба". Ленин не был из тех людей, которых вербуют разведки, он был из тех, котоќрые сами вербуют вражескую разведку. Поэтому в широком политическом смысле слова не Ленин был агентом германского правительства, а, наќоборот, германское правительство сделалось фиќнансовым агентом Ленина для организации революќции в России. Поэтому не германское правительќство, а ЦК большевиков в лице Ленина ставил и условия получения денег, а именно: Ленин делает с деньгами что хочет, как он хочет и где он хочет и отвечает только перед самим собою. Поэтому-то Ленин организует пропаганду на немецкие деньги не только против русского правительства, но он организует на эти же немецкие деньги пропаганду и против немецкого правительства! Организацию коммунистической революции в России Ленин органически связывает с такой же организацией коммунистической революции в Германии. Деньгодаватели это знают точно, но думают перехитќрить Ленина. Однако хитрость не удалась. Ленин в России победил. Под влиянием русской революќции германская революция смела германскую моќнархию, хотя германский Ленин был предупрежќден (убийство Карла Либкнехта и Розы Люксемќбург). "Николай II такой же разбойник, как и кайзер Вильгельм", "Временное правительство в Петрограде такое же разбойничье империалистиќческое правительство, как и кайзерское правительќство в Берлине", - эти лозунги постоянно приќсутствуют во всех писаниях Ленина и большевиќков. Что касается юридической стороны дела о "немецких деньгах", то вопрос этот в принципе уже выяснен. В Лондоне в 1958 году в издательќстве "Oxford University Press" вышел сборник доќкументов, изданных Z. А. В. Zeman. Сборник наќзывается "Germany and the Revolution in Russia 1915-1918" (документы из архива германского министерства иностранных дел). Здесь приведем только две выдержки из этих документов:
       1. Государственный секретарь министерства иностранных дел Германии Kuhlmann пишет от 29сентября 1917 года:
       "Большевистское движение никогда бы не доќстигло того масштаба или влияния, какое оно имеет сегодня, без нашей продолжительной подќдержки" (стр. 70, документ N 71).
       2. Тот же Kuhlmann пишет 3 декабря 1917 года: "Россия казалась слабейшим звеном во вражеќской цепи. Поэтому задача заключалась в том, чтобы постепенно отвязать его (звено), и, если возможно, оторвать его. Такова была цель диверќсионной деятельности, которую мы организовали в тылу России, - в первую очередь в виде поощреќния сепаратистских тенденций и поддержки больќшевиков. Этого не случилось, пока большевики не получили от нас постоянно возрастающих фондов через различные каналы и под различными ярлыќками. Таким путем они оказались в состоянии развернуть свой главный орган "Правда", органиќзовать энергичную пропаганду и ощутимо расшиќрить первоначально узкий базис своей партии" (стр. 44, док. N 94).
       Удивительнее всего, что большевики даже поќсле прихода к власти продолжали брать деньги у немцев - так, 10 ноября 1917 года большевики получили на политическую пропаганду 15 милќлионов марок, а после подписания сепаратного Брестского мира германский посол в Москве г. Мирбах 13 мая 1918 года предложил своему правительству поддерживать большевиков и дальќше; Берлин ответил полномочием Мирбаху исќпользовать для этой поддержки 40 миллионов маќрок (там же, документы NN 75, 92, 124, 128, 129, 131, 132, 133, 135). Как Z. Zeman, так и Л. Шапиро полагают, однако, что поскольку Мирќбах был убит 6 июля 1918 года, деньги не дошли до России (Zeman, цит. пр., стр. 137; L. Schapiro, The Communist Party of the Soviet Union, p. 184). В свете всего этого становится ясным, что Леќнин не мог явиться на суд Временного правительќства. Вполне прав поэтому и большевистский исќторик, который писал "о серьезнейшей ошибке Сталина по вопросу о явке Ленина на реакционќный суд"... Цитируя тогдашнего секретаря ЦК КПСС, он пишет: "Секретарь ЦК КПСС Л. Ф. Ильичев отмечал, что в период культа личности считалось недопустимым писать о серьезнейшей ошибке Сталина по вопросу о явке Ленина на реакционный суд в 1917 г. В "Кратком курсе" неќобоснованно утверждалось, что на VI съезде Стаќлин "решительно высказывался против явки Леќнина на суд". Любопытно заключение автора: "На съезде (VI съезд) были делегаты, которые поддавќшись атмосфере Советов, конституционным иллюќзиям, наивно полагали, будто суд над Лениным превратится в разоблачение Алексинских, Церетели и компании, что партия выйдет победителем из этого процесса" (Ж. "Вопросы истории КПСС", N 4, 1962, стр. 46, 48).
       Что верно, то верно. Партия действительно не могла выйти победителем из этого процесса, ибо факты были против нее.
      
      
       Глава 11
       ЦК ПОСЛЕ ИЮЛЬСКОГО ВОССТАНИЯ
       После июльского восстания начинается новый этап или, как выражается Ленин, "новый цикл" в подготовке большевистской революции. Ленин характеризует новый этап как качественно отличќный от старого этапа в том отношении, что ставка Ленина на "мирное" взятие власти через Советы ("Вся власть Советам!") бита, она оказалась неќреальной ввиду антибольшевистской политики большинства Советов, ввиду участия Советов в подавлении июльского восстания. Поэтому Ленин констатирует, что "двоевластие" кончилось, ноќвое правительство Керенского (8 июля Керенский стал вместо Львова председателем правительства) есть не что иное, как орудие победившей контрќреволюции, а Советы превратились в "фиговый листок" этой контрреволюции. Отсюда Ленин сниќмает лозунг "Вся власть Советам!" и заявляет: отныне путь ко власти лежит не через Советы, а через вооруженное восстание. В статье "Политиќческое положение" от 10 июля 1917 года Ленин говорит:
       "Всякие надежды на мирное развитие русской революции исчезли окончательно... Лозунг переќхода всей власти к Советам был лозунгом мирного развития революции, возможного в апреле, в мае, июне, до 5-9 июля, то есть до перехода фактичеќской власти в руки военной диктатуры. Теперь этот лозунг неверен... никаких иллюзий мирного пути больше. ...Цель вооруженного восстания моќжет быть лишь переход власти в руки пролетариќата, поддержанного беднейшим крестьянством для осуществления программы нашей партии" (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 5).
       Но Ленин делает одно серьезное предупреждеќние своей партии: партия "не бросая легальности, но и ни на минуту не преувеличивая ее, должна соединить легальную работу с нелегальной, как в 1912-1914 годах" (там же). Другими словами, из Советов не уходим, но на них при данном их сосќтаве больше не полагаемся как на орудие захвата власти. Дорога к власти лежит через полную изоќляцию меньшевиков и эсеров.
       Впоследствии, после победы большевиков, Леќнин в работе "Детская болезнь левизны в коммуќнизме" выдвинул положение, которое гласит, что путь победы коммунистической революции на Заќпаде лежит только через изоляцию политического и организационного влияния социал-демократиќческих партий в рабочем классе. Это положение Ленин возводит в непреложный закон любой комќмунистической революции.
       Выдвинув новые задачи и новые лозунги, Ленин, вместе с Зиновьевым, укрылся от властей. Снаќчала они жили в шалаше у озера Разлив, потом в августе-сентябре пробрались в Финляндию, где по существу были на полулегальном положении.
       ЦИК Советов по предложению меньшевиков и эсеров (резолюция Дана) осудил поведение Ленина и Зиновьева. ЦИК признавал себя "заинтересованќным в суде над большевиками, обвиняемыми в мятеже и в получении немецких денег" и пока таќкой суд состоится, ЦИК устранял их из своего состава. "Экзекуция, учинённая ЦИК над Лениќным и Зиновьевым, была, по существу, вполне справедлива, но это не значит, чтобы она была политически допустима", - говорит по этому поќводу Суханов (Н. Суханов, "Записки о революќции", кн. V, стр. 50).
       Каменев, Луначарский, Крыленко, Мехоношин, Коллонтай, Раскольников (большевистский комисќсар в Кронштадте) были арестованы. Троцкий опубликовал в газетах открытое письмо-вызов на имя Временного правительства, заявляя, что если Ленин - немецкий шпион, то он, Троцкий, - тоже немецкий шпион. Поэтому он требовал от правительства распространить и на него приказ об аресте. Дан заметил (устами депутата Булата), что Троцкий все-таки благоразумно умолчал свой адрес в письме к правительству. Однако правиќтельство скоро нашло адрес Троцкого и удовлеќтворило его просьбу: Троцкого тоже арестовали.
       Но большевистская фракция ЦИК Советов, как и фракция Петроградского Совета, продолжала существовать и функционировать легально. Правќда, Сталин там редко показывался, но член ЦК Ногин, большевистские лидеры Рыков, Рязанов и руководитель меньшевиков-интернационалистов Мартов, в полном согласии с Лениным, резко критиковали на заседании Советов политику как Временного правительства, так и лидеров Советов.
       Хотя Временное правительство закрыло издаќния большевиков, заняло дом Кшесинской, издало приказ об аресте Ленина и Зиновьева, арестовало Каменева и Троцкого, оно тем не менее не объяќвило ни партию большевиков, ни ее ЦК преступќными, мятежными организациями. Оно винило отдельных лиц, а не организацию. В силу этого ЦК большевиков, большевистские фракции в Соќветах, большевистские партийные комитеты Петќрограда, Москвы, провинций, большевистские фабрично-заводские комитеты, наконец, Военная организация ЦК партии ("военка") остались не только в полнейшем контакте, но и политически и организационно боеспособными. Ленин отсутстќвовал только физически, но политически своими бесконечными записками и письмами, а также через постоянного связного (Шотман), он присутќствовал на заседаниях ЦК. Собственно, его даже не искало правительство, может быть, довольное тем, что он сам исчез с легальной арены.
       Поэтому руководящие органы партии беспреќпятственно продолжают работу по подготовке ноќвого восстания. 13-14 июля в Петрограде происќходит расширенное совещание ЦК. Хотя большеќвистские историки и указывают на то, что это совещание происходило нелегально, но сам широќкий круг участников говорит об обратном. Кроме членов ЦК, на нем участвовали: представители Петроградского комитета, Военной организации, Московского областного бюро, Московского городского комитета, Московского окружного комиќтета, плюс обслуживающий персонал.
       Совещание ЦК обсудило положение, создавшеќеся для партии после июльского восстания, но не согласилось с Лениным как в отношении общей оценки политического положения, так и снятия лозунга "Вся власть Советам!" Расширенное соќвещание ЦК считало, что установилась не военќная диктатура контрреволюции, а "диктатура Кеќренского, Церетели, Ефремова", что это "предстаќвительство мелкой крестьянской буржуазии, за которой идет часть рабочих" и что между этой диктатурой мелкой буржуазии и правым крылом "идет в настоящее время торг" и что "контрревоќлюция от нападения на большевиков переходит уже к нападению на Советы и партии советского большинства... роль Советов падает" ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 369).
       Резолюция совещания ЦК призывала создать такую власть, которая даст мир, землю, рабочий контроль. Резолюция указывала, что такую власть по-прежнему можно получить только через Совеќты, а именно данные Советы. Вопреки Ленину в ней говорилось: "Добиваясь сосредоточения всей власти в руках революционных пролетарских и крестьянских Советов, мы полагаем, что только при выполнении вышеуказанной программы эта власть может осуществить задачи революции" (там же, стр. 369-370).
       После марта-апреля (до возвращения Ленина) уже второй раз Сталин открыто предъявлял свои претензии на роль вождя партии. В мартовско-апрельские дни он эти претензии делил с Каќменевым, но теперь и Каменев отпал ввиду его ареста. Среди оставшихся на воле членов ЦК у Сталина конкурентов не было (Ногин, Милютин, Свердлов, Смилга, Федоров). Поэтому вся работа ЦК, происходила под непосредственным водительќством Сталина.
       Хотя на руках делегатов были цитированные нами выше тезисы Ленина "Политическое полоќжение", совещание ЦК приняло свою явно антиќленинскую резолюцию, предложенную Сталиным. Советский партийный историк склонен преуменьќшить значение этого факта, хотя и вынужден его отметить:
       "Резолюция совещания не давала ясного ответа на такие вопросы текущего момента: в чьих руках находится власть и как относиться к лозунгу "Вся власть Советам!"" ("История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 167).
       Это неверно. Читатель видел выше, что резолюќция давала такие ответы, но только прямо протиќвоположные тем ответам, которые давал Ленин, а именно - власть находится не в руках военной диктатуры контрреволюции, как Ленин писал, а в руках диктаторов эсера Керенского, меньшевика Церетели и прогрессиста Ефремова, что же касаќется лозунга "Вся власть Советам!", то ЦК и акќтив партии не считают нужным снять его. Отсюда на протяжении всего июля и до начала августа Ленин упорно и систематически борется со своим ЦК за выправление линии ЦК в духе тезисов "Политическое положение" и за отмену резолюции июльского расширенного заседания ЦК.
       В статье "К лозунгам" Ленин косвенно критиќкует резолюцию расширенного совещания ЦК и объясняет, почему ЦК должен снять лозунг "Вся власть Советам!" Он пишет:
       "Слишком часто бывало, что, когда история делает крутой поворот, даже передовые партии более или менее долгое время не могут освоиться с новым положением, повторяют лозунги, бывшие правильными вчера, но потерявшие всякий смысл сегодня, потерявшие смысл "внезапно" наќстолько же, насколько "внезапен" был крутой поќворот истории. Нечто подобное может повтоќриться, по-видимому, с лозунгом перехода всей государственной власти к Советам" (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 1.0).
       Ленин открыто борется против ЦК, который считает ошибочным снятие лозунга "Вся власть Советам!" Он говорит, возражая ЦК: "Лозунг пеќрехода власти к Советам звучал бы теперь как донкихотство или как насмешка" (там же, стр. 12).
       Ленин требует от ЦК оперировать не старыми, до-июльскими категориями, а новыми: данные Советы нас предали, мелкая буржуазия в лице меньшевиков и эсеров нас предала, а поэтому наќдо готовить вооруженное восстание не только проќтив Временного правительства, но и против данќных Советов в лице Чхеидзе, Церетели, Дана, Черќнова. Ленин против всякого "морализирования" в политике. Он не при всех условиях против мелкобуржуазных партий. Если, например, они осудят своих лидеров и станут на точку зрения "пролеќтарской партии", он готов их поддержать. В той же статье он так и говорит: "для пользы дела пролетариат поддерживает всегда не только колебќлющуюся мелкую буржуазию, но и крупную буржуазию" (стр. 13). Но сейчас положение друќгое. Один цикл партийно-политической борьбы с 27 февраля по 4 июля - закончился, "начинаетќся новый цикл, в который входят не старые класќсы, не старые партии, не старые Советы, а обновќленные" (стр. 17). Отсюда Ленин делает главный вывод: дорога к власти лежит только через дисќкредитацию и изоляцию партий меньшевиков и эсеров, но Советы, очищенные от них, будут ноќвой формой государства диктатуры пролетариата. На протяжении всего июля Ленин вел борьбу с легальной частью ЦК во главе со Сталиным, Свердловым и Ногиным, чтобы заставить ЦК проќвести предстоящий VI съезд партии под новыми лозунгами и установками, выдвинутыми им в теќзисах "Политическое положение". Хотя и не во всем, но в значительной мере это ему удалось. Легальное руководство ЦК должно было пойти на ревизию собственных решений, принятых на июльском расширенном совещании ЦК.
       Через десять лет после последнего объединенќного большевистско-меньшевистского V съезда (1907) открылся VI съезд, как съезд большевиков совместно с группой "межрайонцев" - с групќпой Л. Троцкого (она состояла, как указывалось, из "внефракционных" меньшевиков-интернационалистов, большевиков-"впередовцев" и "примиќренцев"). Съезд был легальным, хотя все официќальные историки говорят о его нелегальном или "полулегальном" характере (Ем. Ярославский, "Краткая история ВКП (б)", 1930, стр. 276; "Исќтория ВКП (б). Краткий курс", 1953, стр. 187; "История гражданской войны в СССР", т. 1, 1935, стр. 179; "История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 174). Однако из протоколов VI съезда видно, что почти все делегаты участвуют на съезде под своими имеќнами или уже общеизвестными кличками, а главќное - в большевистской газете "Рабочий и солќдат" ежедневно появляются отчеты о ходе работы съезда. Даже кадетская газета "Речь" от 28 июля 1917 года напечатала заметку о работе съезда. Делегат съезда Скрыпник, возмущаясь этим факќтом, говорил:
       "Я не знаю, кто осведомляет "Речь". Мы рабоќтаем открыто, но не допустимы искажения и клевета" и по его предложению было записано: "Съезд заявляет, что единственные проверенные и соответствующие действительности отчёты о раќботах съезда помещаются в газете "Рабочий и солдат" ("Шестой съезд РСДРП (б). Протоколы", Москва, 1958, стр. 67-68).
       Да и не мог быть нелегальным съезд, на котоќром участвовало вместе с техническим персонаќлом более 300 человек. Временное правительство было точно о нем осведомлено, но не запретило его. На съезде присутствовало 157 делегатов с реќшающим и 110 делегатов с совещательным голоќсом, представляющих 240 тысяч членов партии,
       таким образом, между Апрельской конференцией и VI съездом (то есть, за три месяца) партия выќросла втрое. Он заседал с 26 июля по 3 августа. Повестка дня съезда была следующая:
       1. доклад Организационного бюро по созыву съезда (Свердлов) (оно состояло из 3 большевиќков и 2 межрайоновцев);
       2. доклад ЦК РСДРП (Сталин, Свердлов и Смилга);
       3. отчеты с мест;
       4. текущий момент: а) война и международное положение (Бухарин), б) политическое (Сталин) и экономическое положение (Милютин);
       5. выборы в Учредительное собрание;
       6. Интернационал;
       7. пересмотр программы;
       8. объединение партии;
       9. выборы;
       10. разное.
       Президиум съезда был избран из пяти человек: Свердлов, Ольминский, Ломов, Юренев (от межќрайоновцев) и Сталин. Почетными председателяќми съезда были избраны Ленин, Зиновьев, Камеќнев, Троцкий, Коллонтай и Луначарский. Доклад по "текущему моменту" вместо трех докладчиќков - Сталина, Бухарина и Милютина - должен был делать Л. Троцкий.
       Делая отчет Организационного бюро, Свердлов заметил: "По вопросу о докладчиках Оргбюро сделало все, что могло, но съезду придется откаќзаться от. тех докладчиков, к голосу которых мы привыкли прислушиваться. В самое последнее время, докладчик по текущему моменту, т. Троцќкий был изъят..." ("Шестой съезд РСДРП (б). Протоколы", стр. 8).
       Любопытная деталь: съезд приветствовало Ценќтральное Бюро меньшевиков-интернационалистов как устно (через Ю. Ларина), так и письменно (за подписями Л. Мартова и Астрова). Ларин говорил на съезде: "Как мне известно, впоследствии на ваш съезд явится вождь меньшевиков-интернаќционалистов т. Мартов и выступит официально (аплодисменты)" (там же, стр. 69).
       Но Мартов все-таки не явился, а прислал приќветствие. В нем говорилось:
       "Приветствуем съезд вашей партии, собравќшийся в столь тяжелое для нее время... Не сомнеќваемся в том, что эти преследования и травли не смогут поколебать влияние идей интернационаќлизма на организованную под знаменем вашей партии часть пролетариата, и пользуемся случаем, чтобы выразить еще раз наше глубокое возмущеќние против клеветнической кампании, которая целое течение в русской социал-демократии стреќмится представить агентурой германского правиќтельства" (там же, стр. 194).
       Мартов констатировал, что между его течением и большевиками существует "глубокое расхождеќние в вопросе о методах рабочего движения и реќволюционной борьбы", которое делает невозможќным объединение (там же, стр. 195).
       Ленин и Зиновьев обратились к съезду с письќмом, в котором они сообщали, что они уклонились от ареста потому, что дело против них создано "контрреволюцией" и что только "Учредительное собрание будет правомочно сказать свое слово по поводу приказа Временного правительства о нашем аресте" (там же, стр. 316).
       Надо сказать, что вопрос о явке или неявке Ленина и Зиновьева на суд занял в работе съезда с самого начала очень видное место, хотя форќмально он и не был включен в повестку дня. В большевистских учебниках по истории революции из одной книги в другую кочует легенда, соверќшенно искажающая весь характер обсуждения данного вопроса на съезде. Во-первых, умалчиќвается сам факт, что ЦК и Ленин были против обсуждения этого вопроса на съезде, во-вторых, скрывается и тот факт, что Сталин и Орджониќкидзе при определенных условиях были за то, чтобы Ленин явился на суд, а многие делегаты при любых условиях были против явки Ленина. Даже сама постановка вопроса Сталиным о неќявке Ленина была неленинская. В то время как Ленин и Зиновьев твердо решили не явиться на суд, Сталин говорил на съезде: "Если суд будет демократически организован и будет дана гаранќтия, что их не растерзают... Если во главе будет стоять власть, которая будет иметь хоть некотоќрую честь, они явятся" (там же, стр. 27-28).
       Делегаты съезда, знавшие мнение Ленина, реќшительно возразили Сталину.
       Скрыпник сказал: "В резолюции, предложенќной Сталиным, было известное условие, при коќтором наши товарищи могли бы пойти в респубќликанскую тюрьму - это гарантия безопасности.
       Я думаю, что в основу резолюции должны лечь иные условия..." (там же, стр. 31).
       Володарский говорил: "Один пункт резолюции т. Сталина неприемлем: честный буржуазный суд" (там же, стр. 32).
       Бухарин, возражая Сталину, сказал: "В вопросе о выдаче и невыдаче т.т. Ленина и Зиновьева мы не можем стать на почву схоластики. Что значит "честный буржуазный суд"? Разве честный бурќжуазный суд не будет стремиться отсечь нам гоќлову?" (там же, стр. 34). Но Бухарин привел и более убедительный мотив о невозможности явиться на суд Ленину и Зиновьеву. Он сказал: "На этом суде будет ряд документов, устанавлиќвающих связь с Ганецким, а Ганецкого с Парвусом, а Парвус писал о Ленине. Докажите, что Парвус не шпион!" (там же, стр. 34).
       Бухарин внес резолюцию, которая при всех усќловиях отвергала явку на суд Ленина и Зиновьева. Съезд отверг резолюции Сталина об условной явќке Ленина. Съезд отверг также резолюцию Волоќдарского, Лашевича и Мануильского, в которой говорилось, что Ленин и Зиновьев должны явитьќся в суд, если будут удовлетворены следующие условия: 1) гарантия личной безопасности, 2) гласќное ведение следствия, 3) участие в следствии представителей Советов, 4) возможно более скоќрый разбор дела гласным народным судом - суќдом присяжных (там же, стр. 32).
       Съезд принял резолюцию Бухарина, в которой приципиально отвергалась явка на суд. В ней гоќворилось, что "нет абсолютно никаких гарантий
       не только беспристрастного судопроизводства, но и элементарной безопасности привлекаемых к суду" (там же, стр. 270). Так как вожди и эсеров и меньшевиков в Советах открыто заявляли, ссыќлаясь на моральные аргументы, что они не верят в "измену" Ленина в пользу Германии, то VI съезд решил использовать авторитет этих вождей в пользу Ленина и Зиновьева. Поэтому в добавлеќнии к резолюции о неявке Ленина говорилось: "Съезд в то же время требует от ЦИК в целях разоблачений гнусных клеветников образования следственной комиссии из представителей всех революционных партий, который только и может доверять пролетариат" (там же, стр. 270, примеќчание).
       Ленин, разумеется, не согласился явиться и на такую комиссию. Ленин целил лишь в одну точку: в победу собственной революции, хорошо зная, что победителей не судят.
       В политическом отчете ЦК Сталин изложил ход событий с апреля по июль 1917 года, повторяя изќвестные тезисы партии об июньских событиях и июльском восстании. На обвинение части делегаќтов, что ЦК партии лишь командовал, не запраќшивая волю партии, Сталин ответил в заключиќтельном слове:
       "Требовать от ЦК, чтобы он не предпринимал никаких шагов, предварительно не опросив проќвинции, значит требовать, чтобы ЦК шел не впеќреди, а позади событий и только констатировал в своих революциях уже совершившиеся факты. Но это был бы не ЦК" (там же, стр. 27).
       Как в этом заключительном слове, так и в доќкладе о политическом положении Сталин разоќшелся с Лениным по трем важнейшим вопросам: 1) по вопросу о явке на суд (о котором мы уже говорили); 2) по вопросу о природе власти, котоќрая установилась после июльского восстания (Леќнин говорил о полной победе контрреволюции, а Сталин заявил: "В данный момент все еще не ясно, в чьих руках власть"), - (там же, стр. 27-28); 3) по вопросу об анализе движущих сил Февральской революции.
       Сталин говорил о "коалиции" четырех сил в революции: рабочего класса, крестьянства, либеќральной буржуазии и иностранного капитала (там же, стр. 110), тогда как, по Ленину, Февральскую революцию совершили лишь два класса: пролетаќриат и крестьянство.
       В организационном отчете ЦК Свердлов сообќщил, что если в апреле в партии было лишь 78 организаций с 80 000 членов, то в июле в партии 162 организации с 240000 членов, из них 26000 военных членов (там же, стр. 36). Партия имела 41 газету с ежедневным тиражом 320 тысяч экќземпляров. 27 газет выходили на русском языке, остальные на грузинском, армянском, латышском, татарском, польском и других языках ("История гражданской войны в СССР", т. 1, стр. 177).
       Докладчик ЦК по финансам Смилга сообщил, что существующий состав ЦК принял от предыќдущего состава деньги в сумме 71 123 руб. 02 коп.
       Из этой суммы в кассе сейчас 25 028 руб. 85 коп. (на жалованье партийных работников было изќрасходовано 11 135 руб.). ЦК приобрел собственќную типографию, заплатив за нее 260 000 руб. Указано, что около 140 000 руб. из них было собќрано "рабочими", а 120 000 взяты из денег "Правќды" (в отчете говорится, что у "Правды" оказаќлись эти средства из подписных денег, хотя изќвестно, что "Правда" себя никогда не окупала). "Правда" .издавалась тиражом 85-90 тысяч, имея в марте 8 000 подписчиков, в апреле 13 000, в мае 18 000 и в июне 21 000 ("Шестой съезд...", стр. 38-41). Причем обязательные 10% отчисления от местных организаций в кассу ЦК составили тольќко 4 104 руб. 06 коп. (там же, стр. 38). (Скажем тут же: не только до захвата власти, но и после прихода к власти ЦК держит свой бюджет в строќжайшей тайне, но на этот раз уже по другим моќтивам). Сам докладчик признался: "Нам прихоќдится жить на сборы и пожертвования. Отчислеќния дали очень мало" (там же, стр. 39). (Немецкие деньги ведь тоже были своего рода "пожертвоваќнием" в пользу революции.)
       Съезд в целом отнесся к Советам более остоќрожно, чем Ленин. В то время как Ленин одноќвременно объявлял войну и Временному правиќтельству и Советам, VI съезд принял эластичную, скорее просоветскую формулу, чем проленинскую (определенно антисоветскую). Ленин еще до съезќда писал, что Церетели и Чернов превратили "Соќветы в фиговый листок контрреволюции" (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 2) и что "Данные Советы проваќлились, потерпели полный крах из-за господства в них партий эсеров и меньшевиков. В данные миќнуты эти Советы похожи на баранов, которые приведены на бойню, поставлены под топор и жаќлобно мычат" (там же, стр. 17). Отсюда требоваќние Ленина снять лозунг "Вся власть Советам!" Съезд не выдвигает этого лозунга, но и не сниќмает его. Съезд молчаливо допускает пригодность этого лозунга даже сейчас, но взять власть Совеќты уже не могут мирным путем. Соответствующий пункт резолюции гласит:
       "Советы переживают мучительную агонию... Лозунг передачи власти Советам... был лозунќгом мирного развития революции, безболезненного перехода власти... В настоящее время мирное развитие и безболезненный переход власти к Соќветам стали невозможны... Правильным лозунгом в настоящее время может быть лишь полная ликќвидация диктатуры контрреволюционной буржуаќзии..." ("Шестой съезд...", стр. 256).
       Такая постановка вопроса допускает, что Соќветы могут оказаться теперь (иначе, чем раньше) органами немирного и "болезненного" перехода власти. Поэтому надо беречь Советы даже такие, какими их рисует Ленин. Та же резолюция целит как раз в эту точку, когда ставит задачей партии: "Отстаивать против контрреволюционных покуќшений все массовые организации и в первую гоќлову Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов" (там же, стр. 257). Многие делегаты открыто возражали против ленинского требоваќния, предлагая сохранить лозунг "Вся власть Соќветам!", не подвергая его какой-либо ревизии (Ярославский, Юренев, Преображенский, Джапаќридзе и др.).
       В отношении программы партии съезд подтверќдил решение Апрельской конференции о ее переќсмотре, но не предпринял такого пересмотра, отќложив это до следующего съезда. Были приняты резолюции "Текущий момент и война" (Бухарин), "Политическое положение" (Сталин), "Экономиќческое положение" (Милютин), "Профессиональќное движение" (Глебов-Авилов), "О молодежи" (Харитонов и Смилга), "Об объединении партии" (Юренев), о новом Уставе партии (Харитонов).
       Когда читаешь официальную историю советќских историков, создается впечатление, что в осќнове каждой из названных резолюций лежат гоќтовые проекты Ленина. Анализ протоколов VI съезда показывает, что каждая из названных реќзолюций является творчеством соответствующего докладчика вместе с комиссией (секцией), котоќрую выбирал съезд по каждому докладу.
       Никаких документов от Ленина на съезде не фигурировало, кроме уже упомянутого заявления Ленина и Зиновьева, почему они уклонились от ареста. Поэтому совершенно бездоказательно слеќдующее утверждение официальных историков: "Наиболее важные документы съезда готовились Лениным... Делегат Шумяцкий отмечал: Тезисы, проекты, резолюции, директивы - все это исходило от Ильича"" ("История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 174). В протоколах VI съезда ("Шестой съезд РСДРП (б). Протоколы". Москва, 1958) нет каќких-либо следов таких документов, поэтому офиќциальные историки ссылаются для подтверждеќния своего тезиса на третьестепенного свидетеля-мемуариста.
       Тем не менее, дух Ленина витал над съездом. Самостоятельность съезда как раз говорит в польќзу Ленина. Ленин создал такую великолепную партийную машину, что она способна действоќвать даже в отсутствие ее конструктора и главноќго водителя.
       На этом же VI съезде официально в большеќвистскую партию вошел и Л. Троцкий со своей "межрайонной группой", которая начиная с 1913 года действовала в Петербурге и во время войны сблизилась с большевиками. Вместе с Троцким в партию через "межрайонную группу" (4 000 челоќвек) вернулись и лидеры большевиков-"впередовцев" (Луначарский, Мануильский и др.).
       Съезд принял новый Устав партии. Знаменитый ленинский ї 1 был теперь изложен так: "Членом партии признается всякий, признающий програмќму партии, входящий в одну из ее организаций, подчиняющийся всем постановлениям партии и уплачивающий членские взносы" ("КПСС в рез.", ч. 1, стр. 384). Выделенные слова были введены впервые в ї 1 и они означали лишь одно: партийќные организации на всех . уровнях подчиняются поставлениям своих комитетов, а партия в цеќлом - постановлениям ЦК. В Уставе значительно уточнялись и расширялись права ЦК, а в самом ЦК создавался, так сказать, "ЦК в ЦК" под наќзванием "Узкого состава ЦК" для руководства теќкущей работой. Впервые была создана и ревизионќная комиссия по проверке финансов партии и ее предприятий. Верховным органом партии объявќлялся ежегодный съезд партии; нормы представиќтельств на съезде устанавливались ЦК. Съезд: 1) заслушивает и утверждает отчёты ЦК, ревиќзионной комиссии и прочих центральных учрежќдений; 2) пересматривает и изменяет программу партии; 3) определяет тактическую линию партии; 4) избирает ЦК и ревизионную комиссию.
       Создание ревизионной комиссии, политически не затрагивающей моноцентрие партии, по-видиќмому, было вызвано желанием партии узнать поќближе о происхождении партийных денег. До сих пор узкая руководящая головка ЦК во главе с Лениным не давала отчета о своих финансах ни партии, ни даже ее ЦК в полном составе. Именно разоблачения о "немецких деньгах" сделали воќпрос создания центральной ревизионной комисќсии, выборной и подотчётной только съезду парќтии, актуальным.
       Пункт о ЦК был сформулирован так: ЦК избиќрается ежегодно на съезде. Для текущей работы ЦК выделяет из своей среды узкий состав ЦК. Пленарные заседания ЦК собираются не раже одного раза в два месяца. ЦК представляет парќтию в сношениях с другими партиями и учреждеќниями, организует различные учреждения партии и руководит их деятельностью, назначает редакцию Центрального органа, работающего под его контролем, организует и ведет предприятия, имеќющие общепартийное значение, распределяет силы и средства партии и заведует центральной кассой партии (там же, стр. 384-385).
       ЦК, избранный VI съездом, был расширен боќлее, чем вдвое. В его состав вошли: 21 член и 10 кадидатов, избранных путем тайной подачи голоќсов. Съездом было принято решение, что если он закончится "нормально" (то есть без арестов), то он опубликует список членов и кандидатов ЦК. Это решение съезда после выборов ЦК было отќменено, хотя никаких арестов не было (Временное правительство даже не пыталось затруднять рабоќту съезда). Съезд только огласил имена четырех членов ЦК, получивших наибольшее число голоќсов: Ленин - 133 голоса из 134, Зиновьев - 132, Каменев - 131, Троцкий - 131 ("шумные аплоќдисменты" - отмечает протокол в этом месте - "Шестой съезд...", стр. 252).
       Весь состав ЦК VI съезда был следующим: члеќны: Я. А. Берзин, Н. И. Бухарин, А. С. Бубнов, Ф. Э. Дзержинский, Г. Е. Зиновьев, Л. Б. Каменев, A. М. Коллонтай, Н. Н. Крестинский, В. И. Ленин, B. П. Милютин, М. К. Муранов, В. П. Ногин, А. И. Рыков, Я. М. Свердлов, Ф. А. Сергеев (Артем), И. Т. Смилга, Г. Я. Сокольников, И. В. Сталин, Л. Д. Троцкий, М. С. Урицкий, С. Г. Шаумян. Кандидаты: П. А. Джапаридзе, А. А. Иоффе, А. С. Киселев, А. Ломов, Е. А. Преображенский, Н. А. Скрыпник, Е. Д. Стасова, В. Н. Яковлева. Скоро Стасова, Ломов и Иоффе были переведены в члены ЦК. Таким образом членов ЦК стало 24 человека ("История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 197).
       На первом пленуме ЦК после съезда 5 (18) августа 1917 года был избран "узкий состав" ЦК, куда вошли: Сталин, Сокольников, Дзержинский, Милютин, Урицкий, Иоффе, Свердлов, Муранов, Бубнов, Стасова, Шаумян. "Узкий состав" ЦК представлял собою нечто вроде будущего Политќбюро ЦК. На заседании этого "узкого состава" 6 августа был выделен Секретариат ЦК. В состав Секретариата ЦК вошли: Свердлов (фактически первый секретарь ЦК), Дзержинский, Иоффе, Муќранов и Стасова ("Протоколы ЦК РСДРП (б)", Моќсква, 1958, стр. 6, 13).
       Подводя общий итог VI съезда, надо зафиксиќровать один исторической важности факт: тон вождя партии на съезде задавал Сталин. Конечно, внешне это стало возможным из-за отсутствия Ленина, Зиновьева, Каменева и Троцкого (форќмально еще не члена партии). Однако именно VI съезд партии доказал, что из всех вождей больќшевизма вождем класса и формата Ленина являќется только один Сталин. Между тем, Ленин его недооценивал. Несмотря на то, что Сталин был в партии с 1898 г., несмотря на то, что Сталин участвовал вместе с Лениным на Гельсингфорской конференции в 1905 г., на IV и V съездах в 1906 и 1907 гг., на Поронинском совещании в 1913 г., был кооптирован в члены ЦК в 1912 г., не говоря уже о письменной связи между ними, Ленин даже не знал почти до 1917 года настоящей фамилии Сталина. В письме Зиновьеву в июле 1915 года Ленин спрашивает: "Не помните ли фамилию Кобы?" (Ленин, ПСС, т. 49, стр. 101). В ноябре 1915 года в письме к В. А. Карпинскому Ленин повторяет этот вопрос: "Большая просьба: узнайте фамилию Кобы (Иосиф Дж ?). Мы забыли. Очень важно!!" (там же, стр. 161). Увы, потом не только Ленин, но и история страны навеки заќпомнит это имя.
       Как уже отмечалось, репрессии Временного праќвительства после июльского восстания были наќправлены не против партии, даже не против ЦК партии большевиков, а против отдельных вожќдей, главным образом, против Ленина. Но и проќтив Ленина не был объявлен общий розыск. Его оставили в покое, лишь бы он не показывался на собраниях. Большевики же, в свою очередь, исќпользовали бегство Ленина от суда, как акт муќченичества и преследования старого революциоќнера и "демократа" революционным демократиќческим правительством.
       Тем временем, ЦК большевиков развертывает весьма интенсивную пропаганду дела Ленина. В июле ЦК и его местные филиалы выпустили 51 печатный орган (сюда не входят большевистские газеты, издаваемые Советами и профсоюзами). Из них только 13 органов были запрещены после июльского восстания, из которых пять (в том числе Центральный орган) начали выходить под новыми названиями и, кроме того, прибавилось еще пять новых ("История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 183). Ежедневный тираж всех большевистских газет и журналов составлял накануне октябрьского переворота около 600 тыс. экземпляров (там же, стр. 253).
       На VI съезде были приведены многочисленные данные о той огромной организаторской работе по подготовке революции, которую вели агенты ЦК на местах. Четыре заседания VI съезда были посвящены "докладам с мест". Докладывали Военќная организация при ЦК, Военная организация при Московском комитете, Военная организация 12-ой армии и Румынского фронта, гражданские партийные организации - Петрограда, Москвы, Донбасса, Белоруссии, Кронштадта, Урала, Средќней Сибири, Прибалтики, Повольжья, Грозного, Закавказья, Петроградской межрайонной органиќзации и др. ("Шестой съезд...", стр. 55-96). Все докладчики единодушно подчеркивали, что после июльского восстания местные большевистские орќганизации работают еще более интенсивно, главќное - легально, без каких-либо притеснений со стороны властей. VI съезд воочию убедил всех, кроме, кажется, Временного правительства и эсеро-меньшевистских вождей Советов, что большеќвики всерьез держат курс на вооруженное восстаќние в самом близком будущем. Это была не риќторика, когда изданный ЦК от имени VI съезда "Манифест" (он был написан Бухариным) конќчался словами: "...Грядет новое движение и настаќёт смертный час старого мира. Готовьтесь же к новым битвам, наши боевые товарищи!" (там же, стр. 276).
       Трагедия свободной России заключалась в том, что в это предупреждение она решительно не верила. Самый распространенный предрассудок своќдился к тому, что большевики, если даже и заќхватят власть, то не справятся с нею и не удержат ее. Против этого предрассудка Ленин даже напиќсал специальную брошюру: "Удержат ли большеќвики государственную власть?" И Ленин без всяќких обобщений и философских мудрствований отвечал на этот вопрос так: если старой Россией управляли 130 000 помещиков, то новой Россией могут управлять 240 000 большевиков. На основќной аргумент противников, что у большевиков нет "культурных кадров", чтобы справиться со сложќными задачами управления, чтобы овладеть госуќдарственной машиной, Ленин в полном согласии с Марксом отвечал: да мы и не собираемся ею •овладевать. Мы хотим ее разрушить до последнеќго винтика, а это мы вполне можем. Управлять же новым государством мы будем через новую форму власти - через Советы.
       Сейчас же после VI съезда перед ЦК стал ряд вопросов: как трактовать на практике снятие лоќзунга "Вся власть Советам!"? Означает ли это перенесение центра тяжести работы с легальных органов партии на ее нелегальные органы? Друќгой вопрос казался еще более щекотливым - на какую из двух столиц страны ориентироваться, как на будущий центр восстания, - на Петроград или на Москву? Наконец, был выдвинут и такой вопрос - допустимы ли принципиально соглашеќния между большевиками и другими советскими партиями против контрреволюции справа.
       На первый и главный вопрос ЦК отвечает классической ленинской формулой: сочетать нелеќгальную работу с легальной. Оставаться в Совеќтах, но всеми средствами дискредитировать данќные Советы и добиваться их перевыборов. Даже идти и в такой легальный орган, как Московское государственное совещание (12-15 августа), где правые генералы Корнилов и Каледин собираются с представителями Государственной думы всех четырех созывов, вместе с Милюковым, Керенќским, Церетели. Идти, чтобы образовать на совеќщании большевистскую фракцию, которой поруќчается выработать декларацию, "зачитать ее пеќред началом работы совещания и в знак протеста демонстративно покинуть зал заседаний" ("Исќтория КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 210).
       Сделать это большевикам не удалось, так как ЦИК Советов, официально участвовавший на Московском совещании, исключил из состава своќей делегации группу большевиков, разгадав их замысел. Тогда ЦК большевиков, пользуясь преќобладанием большевиков в руководстве московќских профсоюзов, объявил день открытия Мосќковского совещания днем всеобщей политической забастовки.
       Призыву ЦК последовало свыше 400 000 рабоќчих Москвы и ее окрестностей (там же, стр. 211). Вот этот неожиданно большой революционный успех в Москве, которую до сих пор считали боќлее консервативной по сравнению с Петроградом (потому и было созвано здесь Государственное соќвещание), заставил даже Ленина пересмотреть (на время) свою стратегию завоевания власти в отношении главного центра восстания. 19 августа Леќнин писал:
       "Москва теперь, после Московского совещания, после забастовки, после 3-5 июля, приобретает или может приобрести значение центра. В этом громадном пролетарском центре, который больше Петрограда, вполне возможно нарастание движеќния типа 3-5 июля... 3-5 июля 1917 г. в Питере лозунг взятия власти был бы неверен... Теперь совсем не то. Теперь в Москве, если вспыхнет стихийное движение, лозунг должен быть именно взятия власти" (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 77, 78).
       В отношении временных блоков и соглашений с меньшевиками и эсерами ЦК держался другой политики, чем Ленин. После 3-5 июля Ленин уже в принципе отрицал всякую связь и всякие совќместные акции с этими партиями. ЦК и Московќский комитет, наоборот, именно теперь, в связи со слухами о подготовке выступления Корнилова, считали, что такие связи не только допустимы, но и полезны. На заседании "Узкого состава" ЦК от 14 августа было доложено, что в Москве созќдан Временный революционный комитет из 7 чеќловек: двух большевиков, двух меньшевиков, двух эсеров и одного от штаба. На том же заседании "ЦК постановил войти в информационную связь" с ЦИК, в котором меньшевики и эсеры создали "Информационное бюро" из всех советских парќтий в связи со слухами о заговоре справа. Инфорќмационное бюро официально пригласило в свой состав представителей ЦК большевиков. Последќний постановил направить туда членов ЦК Свердлова и Дзержинского ("Протоколы ЦК РСДРП(б)", стр. 21).
       Такое поведение ЦК вызвало резкий протест Ленина. В статье "Слухи о заговоре" он писал по поводу поведения ЦК и МК:
       "...ясное сознание массами предательства меньќшевиков и эсеров, полный разрыв с ними, такой же бойкот их всяким революционным пролетаќрием..." Ленин требовал "отстранить от работы членов ЦК или' МК, ежели бы факт блока подќтвердился, и внести вопрос о формальном отстраќнении их до съезда на первый же пленум ЦК". (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 77).
       ЦК эти требования Ленина оставил без внимаќния.
      
      
       Глава 12
       ЦК ПРОТИВ ПЛАНА ЛЕНИНА О ВОССТАНИИ
       Впрочем, очень скоро, буквально через неделю, сам Ленин пересмотрит свою тактику по вопросу об отношении к эсерам и меньшевикам, пересмотќрит настолько резко, насколько резкими оказались новые события - поход Корнилова на Петроград. Однако накануне похода Корнилова, между 21 августа (сдача немцам Риги) и 25 августа (начало похода Корнилова) Ленин не склонен к компроќмиссам. Как раз в это время он препровождает в ЦК "Листок по поводу взятия Риги", в котором он выдвигает лозунг "Долой правительство Кеќренского". Ленин требует, чтобы ЦК практиковал издание таких нелегальных листков с открытыми призывами к свержению правительства. Ленин предлагает подписывать подобные листки от имени "группы преследуемых большевиков", чтоќбы не подвергать опасности закрытия легальных газет ЦК большевиков. Характерна оговорка Леќнина. Он пишет:
       "Я знаю, косность наших большевиков велика и что много труда стоить будет добиться издания нелегальных листков" (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 86). Но, как сказано, поход Корнилова резко меняќет как общую ситуацию, так и тактику Ленина.
       Политика Ленина этого периода - шедевр тактиќческого искусства.
       Сам Корниловский поход не был авантюрой генерала, вызванной честолюбием. Корнилов хоќтел предупредить второе восстание большевиков, к которому Ленин начал призывать свой ЦК после сдачи Риги (см. выше). Бойка, которые затребоќвал Керенский для укрепления петроградского гарнизона, генерал Корнилов считал полезным исќпользовать в борьбе с революционным экстремизќмом. Поэтому, двигая на Петроград третий конќный корпус ген. Крымова, Верховный главнокоќмандующий Корнилов потребовал себе полноты военной и гражданской власти, пока в тылу не будет наведен полный порядок. Фактором бесќпорядка в глазах Корнилова, несомненно, был и весь Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. В ответ на это требование Керенский снял Корнилова с поста Верховного главнокоманќдующего и обратился к Совету за помощью, а Соќвет, в свою очередь, обратился за помощью к ЦК большевиков. То была ошибка, равной которой не знала история России. Ленин мастерски ею восќпользовался.
       На первый взгляд, большевики были поставлеќны перед сложной дилеммой: либо, воспользовавќшись восстанием Корнилова, попытаться свергќнуть Керенского, либо поддержать Керенского, как "меньшее зло", против Корнилова? Дилемма не оставляла возможности для третьего решения. Меньше всего допускала дилемма и решение, осќнованное на чувстве. Не эмоция, не чувство мести к Керенскому, который арестовал Троцкого и Каменева и загнал в подполье Ленина и Зиновьќева, а реальный расчет ума, - таков должен быть большевистский подход к решению этой проблеќмы исторической важности не только для судьбы Керенского, но и для судьбы самого же большеќвизма. Троцкий писал:
       "Все понимали, что если Корнилов вступит в город, то первым долгом зарежет арестованных Керенским большевиков" (Л. Троцкий, "Моя жизнь", ч, 2, стр. 39).
       Более сложной была дилемма самого Керенќского: либо капитуляция перед Корниловым и тогда торжество военной диктатуры с возможной перспективой реставрации старого порядка, либо открытая борьба против Корнилова, с опорой на левый революционный фронт, включая сюда и большевиков, и тогда вероятный разгром Корниќлова с возможной перспективой установления большевистской диктатуры.
       Как правительство Керенского, так и эсеро-меньшевистские Советы переоценили опасность первой перспективы и недооценили опасности втоќрой. В этом помог им и сам генерал Корнилов. Направляя генерала Крымова на Петроград, Корќнилов говорил, что Крымов "не задумается, в слуќчае, если это понадобится, перевешать весь сосќтав Совета рабочих и солдатских депутатов" ("Воспоминания генерала А. С. Лукомского", т. 1, Берлин, 1922, стр. 228). "Перевешать весь состав Совета" означало вешать не только Ленина и Троцкого, но и самого Керенского вместе с Церетели и Черновым. Такая перспектива лидерам Соќветов менее улыбалась, чем все еще проблематичќная победа большевиков. Ленин, как всегда, воќпрос связывал с перспективой захвата власти: доќпустимо ли выступление большевиков против Корнилова и тем самым косвенная поддержка Керенского с точки зрения завоевания власти? Приближает или удаляет подобное действие больќшевиков от власти? В письме в ЦК РСДРП (б) от 30 августа Ленин дает следующую тактическую установку:
       "Мы будем воевать, мы воюем с Корниловым, как и войска Керенского, но мы не поддерживаем Керенского, а разоблачаем его слабость. Это разќница. Это разница довольно тонкая, но архисущеќственная и забывать ее нельзя... Мы видоизменяем форму нашей борьбы с Керенским... Не отказываќясь от задачи свержения Керенского, мы говорим: надо учесть момент, сейчас свергать Керенского мы не станем, мы иначе подойдем к задаче борьбы с ним... теперь главным стало: усиление агитации за своего рода "частичные требования" к Керенскому: арестуй Милюкова, вооружи питерских рабочих... узаконь передачу помещичьих земель крестьянам, введи рабочий контроль... Неверно было бы дуќмать, что мы дальше отошли от задачи завоеваќния власти пролетариатом. Нет. Мы чрезвычайно приблизились к ней, но не прямо, а со стороны. И агитировать надо сию минуту не столько прямо против Керенского, сколько косвенно против него ж....менно: требуй активной и активнейшей истинно революционной войны против Корнилова.
       Развитие этой войны одно только может привести нас ко власти и говорить в агитации об этом поќменьше надо" (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 120-121).
       Надо заметить, что ЦК независимо от Ленина наметил и вел приблизительно ту же самую поќлитику "условной поддержки" Керенского, начиќная с первого же дня кризиса - 25 августа. Поќэтому в приписке к своему письму Ленин констаќтирует полное совпадение своих взглядов с полиќтическими статьями последних шести номеров (с начала кризиса) Центрального органа ЦК (газ. "Рабочий") (там же, стр. 121). Правда, в ЦК была небольшая группа, которая выступала за поддерќжку Временного правительства без всяких оговоќрок, даже за блок с эсерами (там же, стр. 119), но после письма Ленина о ней уже больше ничего не было слышно.
       Когда эсеро-меньшевистский ЦИК Советов обќразовал "Комитет народной борьбы с контрревоќлюцией" и обратился к ЦК большевиков о вступќлении в этот Комитет, то ЦК РСДРП (б) послал туда своих представителей. Чтобы объяснить таќкой резкий поворот в отношениях к меньшевикам и эсерам, ЦК 29 августа разослал местным парќтийным организациям телеграмму, которой гоќворилось:
       "Во имя отражения контрреволюции работаем в техническом и информационном сотрудничестќве с Советом при полной самостоятельности поќлитической линии" ("КПСС в борьбе за победу великой октябрьской социалистической революќции". 5 июля-5 ноября 1917, стр. 44).
       ЦК большевиков энергично взялся за органиќзацию рабочих дружин и Красной гвардии в раќбочих районах Петрограда. Оружие они получали из правительственных складов и даже непосредќственно от заводов (так, Путиловский завод дал Красной гвардии 100 артиллерийских орудий) ("История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 220). На военќно-политическое обучение Красной гвардии больќшевики выделили свыше 700 инструкторов (там же). Вовсю развернула в эти дни свою работу Военная организация ЦК, на этот раз при офиќциальной поддержке правительства и Советов. Более того. Корниловские дни и свой временный контакт с правительством и Советом ЦК большеќвиков использовал для вооружения своих сторонќников во всех узловых пунктах страны: в областќях Москвы, Центральной промышленной области, Урала, Поволжья, Украины, Закавказья, Дона, Сибири, Туркестана, Прибалтики, - всюду созќдавались рабочие дружины и Красная гвардия.
       Л. Троцкий был совершенно прав, когда писал: "Армия, восставшая против Корнилова, была буќдущей армией Октябрьской революции" (Л. Троцќкий, "Моя жизнь", ч. 2, стр. 39). Разумеется, Временное правительство освободило всех арестоќванных большевиков во главе с Троцким, Каменеќвым, Луначарским. Распоряжение Временного праќвительства о привлечении к судебной ответственќности Ленина и Зиновьева формально отменено не было, хотя их, по-прежнему, никто не искал. Зиновьев даже участвовал на заседаниях ЦК, коќторые происходили легально.
       30 августа поход Корнилова почти без единого выстрела провалился, а генерал Крымов, приеќхавший на аудиенцию к Керенскому, через час после этой аудиенции застрелился. Корнилова арестовали, но остались вооруженные отряды раќбочих и Красная гвардия большевиков. Тот, кто их вооружил, не был теперь в силах их разоруќжить. Свою двуединую задачу - разгром Корниќлова, чтобы разгромить Керенского - большевики выполнили только в отношении первой части. Теперь на карту была поставлена судьба самого Керенского. Вполне естественно, что ЦК большеќвиков постарался извлечь из своего участия в поќдавлении похода Корнилова на Петроград максиќмальный политический капитал. В решающем пункте - в вопросе об изменении партийного сосќтава столичных Советов - этот капитал был уже извлечен: на перевыборах Советов в Петрограде и Москве большевики вместе с сочувствующими им левыми эсерами получили большинство. Председаќтелем Петроградского Совета решением ЦК от 24 сентября 1917 года был выдвинут Троцкий ("Проќтоколы ЦК", стр. 69), которого Совет и утвердил 25 сентября (председателем Московского Совета был утвержден другой член ЦК - В. Ногин). Этой своей победой большевики были обязаны пораќжению Корнилова.
       Однако как ни была важна такая победа сама по себе, воспользоваться ею для захвата власти было трудно, пока во главе ЦИК Советов сидели меньшевики и эсеры. Поэтому ЦК большевиков ищет методов и путей оторвать ЦИК Советов от Временного правительства и заставить его обраќзовать чисто советское правительство, хотя бы и без большевиков. Даже представился и случай для такого оборота дела. Так, когда после подавления "корниловского восстания" стал вопрос о реоргаќнизации Временного правительства, в которое должны были войти три партии - кадеты, меньќшевик и эсеры, - то меньшевики и эсеры заявили, что они не войдут в правительство вместе с каќдетами. ЦК большевиков решил воспользоваться создавшимся положением, чтобы предложить меньшевикам и эсерам компромисс: меньшевики и эсеры согласны образовать свое, чисто советќское, правительство, а большевики согласны откаќзаться от требования немедленного перехода влаќсти в руки "пролетариата и беднейшего крестьянќства" (диктатуры пролетариата).
       ЦК большевиков специально обсуждал данный вопрос на своем заседании от 31 августа (13 сенќтября) 1917 г. По докладу Каменева была принята резолюция "О власти", которая была предложена ЦИК Советов, Петроградскому и Московскому Советам. В резолюции выдвигались следующие требования:
       1. устранение Временного правительства и созќдание "власти революционного пролетариата и крестьянства";
       2. декретирование демократической респубќлики;
       3. передача помещичьей земли без выкупа крестьянам;
       4. введение рабочего контроля;
       5. объявление тайных договоров недействительќными и предложение немедленного мира;
       6. прекращение репрессий против большевиков;
       7. отмена смертной казни на фронте и выборќность комиссаров;
       8. осуществление права наций на самоопредеќление (Финляндия, Украина);
       9. роспуск Государственного Совета и Государќственной думы;
       10. уничтожение всех сословных (дворянских) преимуществ (Протоколы ЦК РСДРП (б), стр. 37-38).
       1-3 сентября Ленин написал специальную статью об этом компромиссном предложении ЦК большевиков. Эта статья так и называлась: "О компромиссах". Ленин пишет, что обычное предќставление о большевиках сводится к тому, что большевики не признают никаких компромиссов. Ленин говорит, что как бы лестно ни было для революционеров такое представление о них, но все же оно неверно. В истории большевизма быќвали вынужденные и добровольные компромиссы, но при этом большевики оставались верными своќим принципам. Ленин писал:
       "Компромиссом является, с нашей стороны, наш возврат к доиюльскому требованию: вся власть Советам, ответственное перед Советами правительство из эсеров и меньшевиков... Компроќмисс состоял бы в том, что большевики, не преќтендуя на участие в правительстве... отказались бы от выставления немедленного требования пеќрехода власти к пролетариату и беднейшим крестьянам, от революционных методов борьбы за это требование" (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 134-135). Резолюция ЦК "О власти" была принята на заседании Петроградского Совета (за - 279, проќтив - 115, воздержались 50 депутатов). Она была принята также на заседании Московского Совета (за - 354, против - 252). Однако на предшествоќвавшем заседании ЦИК Советов 31 августа 1917 года резолюция "О власти" ЦК большевиков была отвергнута меньшевистско-эсеровским блоком, как чисто пропагандный маневр большевиков (Протоколы ЦК РСДРП (б), стр. 257).
       Когда же была создана Директория (Совет пяти) во главе с Керенским, большинство ЦИК Советов поддержало ее. После этого Ленин писал:
       "Меньшевики и эсеры не приняли, даже после корниловщины, нашего компромисса, мирной пеќредачи власти Советам (в коих у нас тогда еще не было большинства), они скатились опять в болото грязных и подлых сделок с кадетами. Долой меньќшевиков и эсеров. Беспощадная борьба с ними" (Ленин, там же, стр. 262).
       Лозунг "Вся власть Советам!" оставался, но этот лозунг теперь рассматривался как лозунг восстания. ЦК большевиков и Ленин решили, что уже наступает время, когда в порядок дня станоќвится вопрос о восстании.
       Одновременно с ростом влияния большевиков в Петроградском и Московском Советах росла и численность самой партии. Следующие официальќные данные показывают это:
      
       Время Число членов партии
       февраль 1917 23 000
       апрель (конец) 1917 80 - 100 000
       август (начало) 1917 240 000
       октябрь 1917 350000
       (Источник: "История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 244).
       География распределения большевиков была следующая:
       Москва и ее область - 70 000 (20%);
       Петроград и губерния - 70000 (17%);
       Украина, юго-западный и румынский фронты, Чёрное море - 60000 (17%)
       Прибалтика, Северный фронт, Балтийский флот, русские войска в Финляндии - 30 000 (8,5%);
       Белоруссия и западный фронт - 30000 (8,5%); Поволжье - 20000 (5,5%);
       Кавказ, Кавказский фронт, Дон 20 000 (5,5%);
       Сибирь и Дальний Восток - 15 000 (4,5%); Другие - 10000 (3,5%)
       (Источник: там же, стр. 247).
       Росла и Красная гвардия, руководимая Военќной организацией ЦК. Перед октябрьским перевоќротом красногвардейские отряды насчитывали в Петрограде свыше 20 тысяч бойцов, в Москве - около 10 тысяч, тысячи и сотни красногвардейцев были и в других городах. Всех красногвардейцев из рабочих было 200 тысяч человек (там же, стр. 264). Быстро росло влияние большевиков и в арќмии. Из 12 армии в ЦК партии сообщали: "Гроќмадное большинство войск на нашей стороне. Примыкают к нам целые полки", из 5 армии соќобщали в ЦК: "Большинство армии доверяет только большевикам. Это их последняя надежда" (там же, стр. 272). Официальный историк партии, анализируя рост влияния большевиков в армии, приходит к выводу: "Даже командующие фронќтами и представители Ставки вынуждены были признать, что армия выходит из повиновения, не хочет продолжать войну, слушает только большеќвиков" (там же, стр. 272).
       Почему это так? Ответ очень простой: партия большевиков, пользуясь максимальной легальноќстью и безнаказанностью, твердила каждый день, каждый час одно и то же: любой ценой заклюќчить мир, распустить солдат по домам, а пока это произойдет, немедленно отменить смертную казнь на фронте, а комиссаров и командиров не назнаќчать сверху, а выбирать голосами самих рядовых солдат! Знаменитый "Приказ N 1" по демократиќзации армии от 1 марта 1917 года, составленный меньшевиками и эсерами, оказался в конечном счете динамичным инструментом в руках большеќвиков по завоеванию армии на свою сторону.
       Суханов ярко рисует общую ситуацию, которая сложилась в России после корниловского выступќления: "Никакого управления, никакой органичеќской работы центрального правительства не было, а местного - тем более. Развал правительственноќго аппарата был полный и безнадежный. А страна жила. И требовала власти, требовала работы госуќдарственной машины... О земельной политике теперь не было и речи. Даже разговоры о земле застопорились на верхах, в то время, как волнение низов достигло крайних пределов. В Зимнем дворќце даже не было и ответственного человека, не было министра (земледелия), а по России катиќлась волна варварских погромов, чинимых жадќными и голодными мужиками. С продовольственќными делами было не лучше. В Петербурге мы перешли пределы, за которыми начался голод со всеми его последствиями. Но никакого выхода не виделось в перспективе. Органическая работа быќла нулем, но политический курс давал отрицаќтельную величину. Не нынче - завтра армия должна была начать поголовное бегство с фронта, ибо голод - прежде всего. Во всех промышленќных центрах не прекращались забастовки, в котоќрых, по очереди, участвовал, кажется, весь росќсийский пролетариат. Положение на железных дорогах становилось угрожающим. Движение сокќращалось от недостатка угля... Вся пресса, сверху донизу, в разных аспектах, с разными тенденцияќми и выводами, но одинаково громко и упорно, вопила о близкой экономической катастрофе. Чисто административная разруха также была свыше меры. Там, где в корниловщину возникли бойкие военно-революционные комитеты, уже не было речи о законной власти, действующей согќласно общегосударственным нормам и директивам из столицы" (Н. Суханов, "Записки о революќции", кн. VI, стр. 73-75).
       Как тут не вспомнить то, что Ленин назвал "основным законом революции"? Сравните выше нарисованную ситуацию России накануне октября 1917 года с тем, что Ленин говорит об этом закоќне. В работе "Детская болезнь левизны в коммуќнизме" Ленин писал:
       "Основной закон революции, подтвержденный всеми революциями и, в частности, всеми тремя русскими революциями в XX в. состоит вот в чем: для революции недостаточно, чтобы эксплуатиќруемые и угнетенные массы сознали невозможќность жить по-старому и потребовали изменения; для революции необходимо, чтобы эксплуататоры не могли жить и управлять по-старому. Лишь тогќда, когда "низы" не хотят старого и когда "верхи" не могут по-старому, лишь тогда революция моќжет победить. Иначе эта истина выражается слоќвами: революция невозможна без общенациональќного (и эксплуатируемых и эксплуататоров затраќгивающего) кризиса" (Ленин, 3-е изд., т. XXV, стр. 223).
       Таковы именно и были условия в стране, когда Ленин поставил перед ЦК в четырех письмах от 12-14 сентября, 13-14 сентября, 29 сентября и 24, октября настойчиво и категорически вопрос о неќмедленном захвате власти. Эти письма Ленина, кроме принципиального значения, имеют еще и большую историческую ценность, так как вскрыќвают всю остроту борьбы Ленина против ЦК именно по вопросу о своевременности или несвоевременности захвата власти. В связи с вопроќсом захвата власти в ЦК образовались три группы:
       1. группа Троцкого - власть захватить, но саќмый захват приурочить к открытию II съезда Соќветов, назначенного на 20, а потом перенесенного на 25 октября (съезд назначал старый меньшевистско-эсеровский ЦИК Советов);
       2. группа Ленина - власть захватить немедленќно и не дожидаясь открытия съезда;
       3. группа Зиновьева-Каменева - захват власти в данных условиях авантюра, а потому гибелен для революции.
       В первом письме от 12-14 сентября 1917 года (накануне открытия Демократического совещаќния) в ЦК Ленин пишет:
       "Получив большинство в обоих столичных Соќветах, большевики могут и должны взять госуќдарственную власть в свои руки... на очередь дня поставить вооруженное восстание в Питере и Моќскве, завоевание власти, свержение правительства. Обдумать, как агитировать за это, не выражаясь так в печати" (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 239-240).
       Второе письмо Ленина ЦК от 13-14 сентября озаглавлено: "Марксизм и восстание". Это письќмо представляет собой как бы конденсированный тактико-стратегический трактат на тему: как усќпешно провести вооруженное восстание. Его центќральная мысль: восстание - это искусство. Его практические предложения: "А чтобы отнестись к восстанию по-марксистски, т. е. как к искусству, мы в то же время, не теряя ни минуты, должны организовать штаб повстанческих отрядов, распределить силы, двинуть верные полки на самые важные пункты, окружить Александринку (там должно 15 сентября открыться Демократическое совещание. - А. А.), занять Петропавловку (креќпость на Неве в центре Петрограда. - А. А.), ареќстовать Генеральный штаб и правительство... занять сразу телеграф и телефон, поместить наш штаб восстания у центральной телефонной станќции, связать с ним по телефону все заводы, все полки, все пункты вооруженной борьбы" (Ленин, там же, стр. 247).
       Как реагировал ЦК на эти письма Ленина? На этот вопрос отвечает протокол заседания ЦК от 15 сентября 1917 г. На этом заседании присутќствовало из 24 членов ЦК - 16 человек. В числе присутствовавших были - Троцкий, Каменев, Рыќков, Ногин, Сталин, Свердлов, Дзержинский и др. Главным и единственным вопросом повестки дня было обсуждение цитированных выше двух писем Ленина. Из протокола явствует, что ЦК фактиќчески отклонил предложение Ленина о восстании. Письма Ленина дали Центральному Комитету лишь повод "в ближайшее время назначить собраќние ЦК, посвященное обсуждению тактических вопросов" (Протоколы ЦК РСДРП (б), Москва, 1958, стр. 55). Не было принято и предложение Сталина "разослать письма в наиболее важные организации и обсудить их" (это был предлог, чтобы вообще уклониться от прямого ответа Леќнину). Не было принято также и предложение Каќменева, который очень резко требовал отклонить письма Ленина. В его предложении говорилось:
       "ЦК, обсудив письма Ленина, отвергает заклюќчающиеся в них практические предложения, приќзывает все организации следовать только указаќниям ЦК и вновь подтверждает, что ЦК находит в текущий момент совершенно недопустимым каќкие-либо выступления на улицу" (там же, стр. 55). ЦК однако принимает резолюцию, которая отќклоняет установки Ленина и в своей заключиќтельной части совпадает с резолюцией Каменева. В резолюции ЦК сказано:
       "Членам ЦК, ведущим работу в Военной оргаќнизации и в ПК, поручается принять меры к тому, чтобы не возникло каких-либо выступлений в казармах и на заводах" (там же, стр. 55).
       Заседание ЦК далее выносит постановление: уничтожить все экземпляры писем Ленина, кроме одного. Это решение принимается 6 голосами против 4, 6 воздержалось (там же, стр. 55).
       Ленин считал ошибкой ЦК и участие в Всеќроссийском Демократическом совещании, которое было созвано меньшевиками и эсерами от имени ЦИК Советов (с 14 по 22 сентября 1917 г.). На этом совещании были представлены, кроме советќских партий, городские самоуправления, земства, кооперативы, профсоюзы, представители деловых кругов, а также сами Советы, всего около 1 500 чел. Вопрос об участии в этом Демократическом совещании, а также в работе органа, который оно создало - в Предпарламенте (Временный Совет республики) обсуждался на многих заседаниях ЦК в сентябре 1917 г. Принципиальное решение об участии в Демократическом совещании ЦК принял 3 сентября. В циркулярном письме к местќным организациям он потребовал "приложить все усилия к созданию возможно более значительной и сплоченной группы из участников совещания, членов нашей партии" ("Переписка секретариата ЦК РСДРП (б) с местными партийными органиќзациями", март-октябрь 1917 г., 1957, стр. 35).
       Это решение было принято без согласия Лениќна, который вынужден был его признать, хотя очень условно. Но поскольку случилось так, что ЦК решил участвовать в совещании, то Ленин предлагал Центральному Комитету огласить на Совещании от имени большевистской фракции краткую декларацию и потом "мы должны всю нашу фракцию двинуть на заводы и казармы: там ее место, там нерв жизни. Там мы должны разъќяснить нашу программу и ставить вопрос так: либо полное принятие ее Совещанием, либо восќстание. Середины нет. Ждать нельзя" (Ленин, там же, стр. 247).
       Ленин был, конечно, категорически против вхождения большевиков и в Предпарламент. Эти требования Ленина обсуждались на заседании ЦК от 21 сентября, на котором присутствовало 17 чеќловек, в том числе Троцкий, Каменев, Сталин, Свердлов, Рыков, Бухарин и др. В протоколе этого заседания ЦК сказано: "По вопросу о Демократиќческом совещании решено с него не уходить" ("Протоколы ЦК РСДРП (б)", стр. 65). В отноќшении Предпарламента было решено 9 голосами против 8 туда не входить, но поскольку такое разделение голосов не создавало устойчивого большинства, то ЦК решил передать окончательќное решение данного вопроса самой фракции большевиков на Демократическом совещании, выќделив двух докладчиков: за бойкот - Троцкий и против бойкота - Рыков. Далее в протоколе ЦК говорится: "На совещании (фракции) 77 голосами против 50 принято участие в Предпарламенте, каќкое решение и утверждено ЦК" (там же, стр. 65). Только Троцкий и троцкисты за ленинскую такќтику бойкота: "Троцкий был за бойкот. Браво, товарищ Троцкий", - пишет Ленин (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 262).
       Однако Ленин не успокаивается. Он продолжаќет бомбардировать ЦК, ПК, МК и отдельных лидеќров партии письмами, записками, статьями о неќобходимости выправить линию ЦК и отказаться от участия в Демократическом совещании. В статье "Ошибки нашей партии" (которая, впроќчем, не была принята ЦО партии и впервые опубќликована только в 1924 г.) Ленин пишет: "Надо было бойкотировать Демократическое совещание, мы все ошиблись, не сделав этого... Надо бойкоќтировать Предпарламент. Надо уйти в Совет раќбочих, крестьянских и солдатских депутатов" (Ленин, там же, стр. 262). Ленин резко критикует большевистскую фракцию за ее решение об учасќтии в Предпарламенте. Ленин критикует также и колебание ЦК вокруг этого вопроса. Он говорит: "Невозможны никакие сомнения насчет того, что в "верхах" нашей партии заметны колебания, коќторые могут стать гибельными" (там же, стр. 263).
       Ленин категорически ставит вопрос о восстании почти во всех письмах, начиная с 12 сентября.
       Однако все это не производит на ЦК должного впечатления. Тогда Ленин обращается в ЦК с ноќвым письмом от 29 сентября, которое по существу является ультиматумом Ленина перед ЦК: или ЦК примет предложение Ленина о немедленном назначении восстания или Ленин выходит из ЦК. Вот самое важное место из этого письма:
       "Если бы мы ударили сразу, внезапно, из трех пунктов, в Питере, Москве и Балтийском флоте, то девяносто девять сотых за то, что мы победим с меньшими жертвами, чем 3-5 июля... При таких шансах, как теперь, не брать власти, тогда все разговоры о власти Советов превращаются в ложь... Видя, что ЦК оставил даже без ответа мои настояния в этом духе с начала Демократического совещания, что Центральный орган (газета ЦК - Сталин. - А.А., вычеркивает из моих статей указания на такие вопиющие ошибки большевиќков, как позорное решение участвовать в Предќпарламенте, как предоставление места меньшевиќкам в Президиуме Совета (25 сентября по предќложению ЦК большевиков был избран Президиум Петроградского совета как "коалиционный преќзидиум" в составе 4 большевиков, 2 эсеров и 1 меньшевика. - А. А.) и т. д. и т. д., видя это, я должен усмотреть тут "тонкий" намёк на нежеќлание ЦК даже обсудить этот вопрос, тонкий намёк на зажимание рта и на предложение мне удалиться. Мне приходится подать прошение о выходе из ЦК, что я и делаю и оставить за собою свободу агитации в низах партии и на съезде парќтии, ибо мое крайнее убеждение, что если мы буќдем "ждать" съезда Советов и упустим момент теќперь, мы губим революцию" (Ленин, там же, стр. 282-283).
       Какая была реакция ЦК на этот ультиматум Ленина? В протоколах ЦК нет упоминания ни об этом письме Ленина, ни о принятии или отклоќнении ЦК отставки Ленина. Официальная истоќрия партии тоже обходит молчанием этот эпиќзод. Единственно, что имеется на этот счет в парќтийной литературе - это воспоминания Бухарина, члена ЦК. Еще при жизни Ленина, на вечере восќпоминаний к четвертой годовщине Октября Буќхарин сообщил:
       "Письмо (Ленина. - А. А.) было составлено чрезвычайно решительно и угрожало нам всякого рода штрафами. Мы все были ошарашены. Никто до этого вопрос так круто не ставил. Может быть, это был единственный раз в истории нашей парќтии, когда ЦК единогласно постановил сжечь письмо Ленина... Хотя мы верили, что нам безќусловно удастся захватить власть в Петрограде и Москве, но мы думали, что в провинции мы все еще не в силах добиться этого (цитирую по L. Trotzki, "Geschichte der russichen Revolution," стр. 601). Комментируя это высказывание Бухаќрина, Троцкий говорит, что решение ЦК о сожќжении письма Ленина не было единогласным, но тут Троцкий допускает ошибку, так как ссылается на протокол ЦК от 15 сентября ("Протоколы ЦК", стр. 55), где обсуждались первые два письма Ленина, и приводит результаты голосования по этим письмам (там было решено сохранить только один экземпляр: за - 6, против - 4, воздержалось -6). У Бухарина же речь идет о третьем письме Ленина от 29 сентября (как приписка к статье "Кризис назрел", приписка предназначалась тольќко для членов ЦК, ПК, МК и Советов. Ленин, ПСС, Т. 34, стр. 280-283).
       Письмо от 29 сентября все-таки возымело свое действие. Об этом мы поговорим в следующей главе.
      
      
       Глава 13
       ЦК - ОРГАНИЗАТОР РЕВОЛЮЦИИ
       Ленин, опираясь на Троцкого (Ленин: "Троцкий был за бойкот. Браво, т. Троцкий!"), добился перќвого и очень серьезного тактического успеха: заќседание ЦК от 5 октября 1917 года выносит посќтановление всеми голосами против одного (вероќятно, Каменев) уйти из Предпарламента в первый же день открытия его сессии, огласив там соответствующую декларацию ("Протоколы ЦК РСДРП (б)", стр. 76). 7 октября 1917 года больќшевистская фракция, в соответствии с этим треќбованием ЦК, покинула Предпарламент, огласив мотивированную декларацию. Декларация содерќжит общеизвестные требования большевиков о власти (Советов), земле, мире и т. д.
       Подтекст декларации яснее ее текста - это бойќкот демократии и ставка на установление диктаќтуры через вооруженное восстание.
       Того же 7 октября Ленин по специальному реќшению ЦК от 3 октября 1917 года ("Протоколы ЦК...", стр. 74) возвращается из своего финляндќского подполья в Петроград, чтобы, как сказано в протоколе, "была возможной постоянная и тесќная связь" (там же, стр. 74). Отныне Ленин берет на себя непосредственное руководство над ЦК.
       Теперь он имеет возможность встречаться с кажќдым из членов ЦК и ПК. Его информация тоже стала полнее. Ленин на всякий случай снял бороду и усы, надел грим, сделав себе через ЦК и через большевика Смилгу (председатель областного коќмитета армии, флота и рабочих Финляндии) удоќстоверение на имя рабочего Константина Петроќвича Иванова (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 268). На имя Иванова был выписан Ленину пропуск и в Смольный институт, где находился легальный большевистский центр. Хотя Ленин и говорил, что ему нужно фальшивое удостоверение "на всяќкий случай, ибо возможен и "конфликт" и "встреќча"" (там же, стр. 268), но надобность в этом едва ли была. Временное правительство давно не ищет Ленина, а ЦК партии еще 6 сентября предложил Ленину и Зиновьеву ("Протоколы ЦК...", стр. 74) в случае их согласия поставить перед ЦИК Совеќтов вопрос об освобождении их от преследования под залог (под залог был освобожден и Троцкий 4 сентября 1917 г.) Однако Ленин предпочел осќтаваться "нелегальным".
       Через три дня после возвращения Ленина - 10 октября 1917 года - происходит с его участием то историческое заседание ЦК, на котором был, наконец, поставлен вопрос о восстании. Это засеќдание происходило на квартире редактора газеты М. Горького "Новая жизнь" меньшевика-интерќнационалиста Н. Суханова. Как это случилось, что квартира врага октябрьского переворота Суќханова оказалась местом исторического заседания ЦК большевиков, Суханов объясняет так:
       "Собрался полностью большевистский партийќный ЦК... О, новые шутки веселой музы истоќрии! Это верховное и решительное заседание сосќтоялось у меня на квартире, на Карповке (д. 32, кв. 31). Но все это было без моего ведома. Я по-прежнему очень часто заночевывал где-нибудь вблизи редакции или Смольного, то есть вёрст восемь от Карповки. На этот раз к моей ночевке вне дома были приняты особые меры: по крайней мере, жена моя точно осведомилась о моих намеќрениях и дала мне дружеский, бескорыстный соќвет - не утруждать себя после трудов дальнейќшим путешествием. Во всяком случае, высокое собрание было совершенно гарантировано от моќего нашествия..." (Н. Суханов, "Записки о ревоќлюции", кн. VII, 1923, стр. 33).
       Ленин явился на собрание в парике с упомянуќтым удостоверением на имя Иванова, а Зиновьќев - с бородой, но без шевелюры, тоже с фальшиќвым удостоверением (Зиновьев, как упоминалось, без особого риска уже с сентября участвовал на заседаниях ЦК, его даже хотели легализоќвать под залог, но ЦК не соглашался оторвать его от Ленина). Суханов допускает одну ошибку и одно упущение в своем изложении. Упущение в том, что он не говорит, что жена его Г. К. Суханова-Флаксерман была членом большевистской партии и сотрудником Секретариата ЦК партии большевиков ("История КПСС", т. 3, кн. 1, стр. 301). Официальный историк замечает, что именќно то обстоятельство, что Флаксерман была жеќной Суханова делало квартиру Суханова "весьма удобной с точки зрения конспирации" (там же, стр. 301).
       Ошибка же Суханова заключается в том, что он думал, что собрался весь состав ЦК. Между тем, протоколы ЦК, опубликованные позднее меќмуаров Суханова, показывают следующую картиќну: на решающем заседании ЦК от 10 октября 1917 года присутствовало только 50% всех членов ЦК. Как мы видели, на шестом съезде был избран 21 член ЦК и потом в члены ЦК были переведены три человека из кандидатов ЦК. Таким образом, членский состав ЦК поднялся до 24 человек. Протокол заседания ЦК перечисляет присутствуќющих в следующем порядке: Ленин, Зиновьев, Каќменев, Троцкий, Сталин, Свердлов, Урицкий, Дзержинский, Коллонтай, Бубнов, Сокольников, Ломов (Оппоков). Как обычно, председательствуќет Свердлов, которого Троцкий называет "Генеќральным секретарем Октябрьской революции" (Свердлов был фактическим первым секретарем ЦК и руководителем всей партийной иерархии).
       Повестка дня заседания вовсе не выглядит "исќторически":
       Вот она: 1) Румынский фронт
       2) Литовцы
       3) Минский и Северный фронт
       4) Текущий момент
       5) Областной съезд
       6) Вывод войск
       Все эти практические и тактические вопросы сформулированы нарочито так, чтобы вернее завуалировать главный и решающий вопрос о судьбе всей революции - четвертый вопрос о текущем моменте. По этому-то вопросу с докладом выстуќпил Ленин. Он теперь имел возможность лично изложить свои аргументы за восстание. Его основќная мысль: политически восстание давно назрело, но в партии "с начала сентября замечается какое-то равнодушие к вопросу о восстании... Это неќдопустимо... Вопрос стоит очень остро и решиќтельный момент близок... Абсентеизм и равнодуќшие масс можно объяснить тем, что массы утоќмились от слов и резолюций... Политически дело совершенно созрело для перехода власти... Надо говорить о технической стороне. В этом все дело. Между тем мы, вслед за оборонцами, склонны систематическую подготовку восстания считать чем-то вроде политического греха. Ждать до Учредительного собрания, которое явно будет не с нами, бессмысленно" ("Протоколы ЦК...", стр. 84-85).
       В прениях выступило только три человека и то не по принципиальному вопросу о восстании, а с информацией о состоянии дел на местах (Ломов, Урицкий, Свердлов). Голосуется предложенная Лениным резолюция о том, что вся внешняя и внутренняя обстановка "ставит на очередь дня вооруженное восстание. Признавая таким обраќзом, что вооруженное восстание неизбежно и вполне назрело, ЦК предлагает всем организациям партии руководствоваться этим и с этой точки зрения обсуждать и разрешать все практические вопросы" (там же, стр. 85-86). За резолюцию голосуют 10 человек, против - два (Каменев и Зиќновьев).
       Таким образом, решение о большевистском восќстании было принято меньшинством ЦК (10 за, 2 против, 12 отсутствовало). Из отсутствующих важных членов ЦК два - Рыков и Ногин (предсеќдатель Московского Совета) определенно были на стороне голосовавших против, к ним примыкал и другой видный член ЦК Милютин (см. Л. Троцќкий, цит. пр., стр. 612). На этом же заседании Дзержинский предложил "создать для политичеќского руководства на ближайшее время Политиќческое бюро из членов ЦК". В протоколе сказано, что такое Бюро создано из семи человек: Ленин, Зиновьев, Каменев, Троцкий, Сталин, Сокольниќков и Бубнов ("Протоколы ЦК...", стр. 86).
       Л. Троцкий говорит, что это Политбюро оказаќлось не жизнеспособным и ни разу не собралось в указанном составе (L. Trotzki, Geschichte der rus-sischen Revolution, стр. 616). На заседании не был записан срок начала восстания, но Троцкий пиќшет, что устно было условлено: восстание начнетќся 15 октября (Сталин это оспаривал, говоря, что октябрьское восстание произошло именно тогда, когда оно было назначено - 25 октября) (L. Trotќzki, там же, стр. 616).
       Один очень характерный и существенный моќмент в резолюции: почему надо спешить с восќстанием, резолюция ЦК перечисляет благоприятќные предпосылки, называет и одну отрицательную предпосылку, могущую сорвать восстание. В реќзолюции об этом сказано так: "угроза мира империалистов с целью удушения революции в России" ("Протоколы ЦК...", стр. 86). Эта "угроза мира" дополнялась другой угрозой - предполагаемым предоставлением земли крестьянам, над проектом которого работали и ЦИК Советов и Временное правительство. А эти - мир и земля - как раз и были те два кита, на которых строилась вся стратегия захвата власти большевиками.
       На второй день после решения ЦК о восстании Зиновьев и Каменев обратились к "Петроградскоќму, Московскому областному, Финляндскому обќластному комитетам РСДРП, большевистской фракции, Петроградскому Исполкому Советов, большевистской фракции съезда Советов Северной области" с заявлением против восстания. Они писали: "Говорят: 1) за нас уже большинство народа в России и 2) за нас большинство международноќго пролетариата. Увы! - ни то, ни другое неверно, и в этом все дело" (там же, стр. 88).
       Заявление Зиновьева и Каменева не имело практических последствий. Большевистская маќшина восстания начала работать методически и систематически. Меньшевики и эсеры, не желая того, сами способствовали созданию весьма важќного, быть может, решающего легального органа этой машины - Военно-революционного комитеќта. Еще за день до заседания ЦК - 9 октября происходило заседание Петроградского Совета, в котором сейчас большевики были в большинстве. На этом заседании говорилось о необходимости создания, во-первых, контроля над действиями Петроградского военного штаба (которого обвиняли, что он хочет вывести революционный гарниќзон из Петрограда), во-вторых, организации таќкого органа, который мобилизовал бы население для обороны Петрограда - Комитета революционќной обороны. Меньшевики и эсеры сначала были против этого, но потом сами внесли предложения, которые гласили:
       1. создать при командующем войсками Петроќградского округа "коллегию" из представителей Совета, и всякий вывод той или иной части войск может быть произведен только с согласия этой "коллегии",
       2. очистить командный состав от правых,
       3. создать комитет революционной обороны Петрограда.
       Большевистский Исполком Советов весьма охоќтно принял эти предложения (за 13, против - 12) (Н. Суханов, цит. пр., стр. 38). В тот же день сосќтоялся пленум Совета, на котором нашли, что предложения меньшевиков и эсеров недостаточно радикальны. Пленум Совета записал, что власть должна перейти в руки Советов, что же касается "революционного комитета обороны" Петрограда, который "сосредоточил бы в своих руках все данќные, относящиеся к защите Петрограда и подстуќпов к нему" то он должен быть создан (из резоќлюции).
       Так была подготовлена, при участии меньшеќвиков и эсеров, почва по созданию легального орќгана восстания - Военно-революционного Совета. Он был официально создан 12 октября. Что речь идет об органе восстания знали только большевистские члены Совета, его меньшевистские и эсеќровские члены полагали, что создается, по сущеќству, тот орган, который они сами же предложили. Большевики и Троцкий в особенности делали все возможное и невозможное, чтобы укрепить их в этом заблуждении. Даже в постановлении о. задаќчах комитета большевики сумели ловко замаскиќровать его истинную цель. Однако надо было бы быть очень наивным, чтобы не видеть этой исќтинной цели создаваемого органа. В самом деле, вот что говорилось в постановлении Исполкома:
       "Ближайшими задачами Военно-революционноќго комитета являются: определение боевой силы и вспомогательных средств, необходимых для обороны столицы; затем учет и регистрация личќного состава гарнизона Петрограда и его окрестќностей, а равно и учёт предметов снаряжения и продовольствия, разработка плана работ по обоќроне города, меры по охране его от погромов и дезертирства, поддержание в рабочих массах и солдатах революционной дисциплины. При Военќно-революционном комитете организуется гарниќзонное совещание, куда входят представители частей всех родов оружия. Гарнизонное совещание будет органом, содействующим Военно-революќционному комитету в проведении его мероприяќтий, информирующим его о положении дел на местах и поддерживающим тесную связь между комитетом и частями" (Н. Суханов, там же, стр. 40-41).
       Во главе Военно-революционного комитета был поставлен левый эсер П. Е. Лазимир, который, разумеется, не знал, что он возглавляет легальный штаб восстания ЦК партии большевиков! Зато он был окружен большевиками, которые знали, в чем дело: это - сам Троцкий, потом товарищ председателя Подвойский (накануне переворота он и юридически заменил Лазимира), секретарь комитета Антонов-Овсеенко, члены - Невский, Юренев, Мехоношин (меньшевики и правые эсеќры отказались войти в этот комитет). Большеќвистские конспираторы так хорошо организовали свой комитет, что создали при нем отличные вспоќмогательные службы. Таковыми были отделы коќмитета: 1) обороны, 2) снабжения, 3) связи, 4) инќформации, 5) рабочей милиции, 6) донесений, 7) комендантуры (Суханов, там же, стр. 41). Комиќтет прочно опирался на гарнизон в 150 тысяч солдат ("История КПСС", стр. 314).
       Словом, Ленин, став теперь "оборонцем" больќше, чем сам Керенский, создал легально-нелеќгальную власть над Петроградом почти за две недели до того, как он захватил власть над всей страной. В этих условиях поражала бездеятельќность Временного правительства.
       Второе заседание ЦК, посвященное вооруженќному восстанию, состоялось 16 октября (29 окќтября) 1917 г. (если, как Троцкий утверждает, вооруженное восстание было назначено на 15 окќтября, то этот срок был пропущен). На этот раз заседание было расширенное - ЦК заседал совќместно с ответственными руководителями Исполќнительной комиссии (бюро) Петроградского коќмитета, Военной организации, Петроградского Совета, Профессиональных союзов, железнодорожќников, Петроградского окружного комитета. Проќтокол не перечисляет фамилий присутствовавших, но из голосования видно, что присутствовало 25 человек, в том числе члены ЦК Ленин, Свердлов, Зиновьев, Каменев, Сокольников, Сталин, Скрыпник, Иоффе, Милютин, Дзержинский. (Л. Троцќкий в этом заседании не участвовал, так как рукоќводил пленумом Петроградского Совета, на котоќром того же 16 октября утверждался Военно-реќволюционный комитет.) Расширенное заседание происходило на окраине Петрограда, в помещении Лесновско-Удельнинской районной Думы, котоќрая находилась в руках большевиков (председаќтелем ее был М. И. Калинин) ("История КПСС", стр. 306).
       На этом заседании Ленин обосновал решение 10 октября о восстании, а представители ЦК и названных выше организаций докладывали о том, как и насколько успешно идет техническая подгоќтовка восстания. Тут в генеральном штабе партии трезво, деловито и без всякого ложного пафоса взвешивались все плюсы и минусы происходящей подготовки. Уже из сухого протокольного излоќжения видно, что Ленин и его ученики подходиќли к восстанию как к искусству, которым они влаќдели в совершенстве. Конечно, раздавались и песќсимистические нотки неверия в успех дела, но они тонули в большом хоре убежденных сторонќников восстания.
       Ленин принципиально нового ничего не сказал. Он только заметил, что сейчас стоит дилемма - либо новая корниловщина, либо власть большевиќков. Он сказал, что массы требуют от большевиќков не слов, а дел "в борьбе с войной и в борьбе с разрухой"; Ленин пожелал сначала выслушать доклады с мест из большевистских центров, прежќде чем делать дальнейшие выводы. При этом он многозначительно добавил: "Настроением массы руководствоваться невозможно, ибо оно изменчиќво и не поддается учету" ("Протоколы ЦК...", стр. 94).
       Свердлов, председательствовавший и на этом заседании, доложил, что партия выросла до 400 тысяч человек (данные эти оказались преувелиќченными), растет влияние большевиков в Советах, а также в армии и на флоте.
       Руководитель Петроградского комитета партии Бокий доложил положение дел по районам стоќлицы : Васильевский остров - боевого настроения нет, но боевая подготовка ведется.
       Выборгский район - готовится к восстанию и обќразован Военный Совет.
       1-ый городской район - Красная гвардия есть, но настроение трудно учесть.
       2-ой городской район - настроение лучше.
       Московский район - выйдут по призыву Совета, но не партии.
       Нарвский район - стремления выступать нет, но авторитет партии не падает.
       Невский район - за Советом пойдут все.
       Охтенский район - дело плохо.
       Петербургский район - настроение выжидательќное.
       Рождественский район - то же самое.
       Пороховский район - настроение в пользу больќшевиков улучшилось.
       Шлиссельбург - настроение в пользу большевиќков.
       Крыленко, докладывая от Бюро Военной оргаќнизации ЦК заявил, что у них в Бюро расхождеќния в оценке положения в гарнизоне, но что он лично думает, что настроение в полках "поголовќно наше".
       Представитель Петроградской окружной оргаќнизации Степанов заявил, что в округе "настроеќние боевое, готовятся к выступлению", большинќство гарнизонов большевистские. Володарский от имени Петроградского Совета заявил, что "на улицу никто не рвется, но по призыву Совета все явятся". Представитель профсоюзов (500 тыс. чел.) Шмидт сказал, что "влияние нашей партии преобладающее... Требуют всей власти Советам".
       Представитель союза металлистов Шляпников (бывший член ЦК) заметил, что у них влияние большевиков преобладает, но "большевистское выступление не является популярным; слухи об этом даже вызвали панику".
       Скрыпник от фабрично-заводских комитетов констатирует, что люди хотят, чтобы от слов пеќрешли к делу; руководители отстали от масс. Шмидт дополнительно говорит, что петроградские и московские железнодорожные узлы ближе к большевикам; почтовики - низшие служащие - большевики.
       Свердлов дополнительно информирует, что в Москве в связи с резолюцией ЦК предприняты шаќги выяснения положения о возможности восстаќния ("Протоколы ЦК...", стр. 93-97).
       На основе этих информационных докладов о подготовке к восстанию развернулись прения "О текущем моменте". В прениях выступил 21 чеќловек, некоторые выступили по несколько раз. Милютин и Шотман заявили, что партия к восќстанию не готова и выступать сейчас рано. Скалов заявил, что до созыва II съезда Советов нельзя устраивать восстание, но на съезде нужно взять власть. Володарский тоже считал, что вопрос о взятии власти надо решать на II съезде. Пессимиќстически был настроен и Г. И. Бокий. Зиновьев и Каменев повторили свою старую точку зрения и решительно выступили против восстания, по крайќней мере, в ближайшие дни. Зиновьев говорил: "Мы должны сказать себе прямо, что в ближайќшие пять дней мы не устраиваем восстания". Каќменев говорил, что с принятия резолюции проќшла неделя и ничего не сделано для восстания. Вывод этой недели - "данных для восстания у нас нет". В другой речи Каменев косвенно подќтвердил указание Троцкого, что восстание было назначено на 15 октября. Каменев сказал: "Раньќше говорили, что выступление должно быть до 20, а теперь говорят о курсе на революцию... Назнаќчение восстания есть авантюризм". Сталин, возражая Каменеву и Зиновьеву, заявил, что их выќжидательная тактика с восстанием только помоќгает контрреволюции организоваться, но "день восстания должен быть целесообразен". Все друќгие ораторы тоже поддержали курс на немедленное восстание.
       После прений на голосование были внесены две резолюции:
       1. Резолюция Ленина: "Собрание вполне приќветствует и всецело поддерживает резолюцию ЦК, призывает все организации и всех рабочих и солќдат к всесторонней и усиленнейшей подготовке вооруженного восстания, к поддержке создаваеќмого для этого Центральным Комитетом центра и выражает полную уверенность, что ЦК и Соќвет своевременно укажут благоприятный момент и целесообразные способы наступления";
       2. Резолюция Зиновьева: "Не откладывая разќведочных, подготовительных шагов, считать, что никакие выступления впредь до совещания с больќшевистской частью съезда Советов - недопустиќмы".
       За резолюцию Ленина голосовало: за - 19, против - 2, воздержалось - 4. За резолюцию Зиќновьева голосовало: за - 6, против - 15, воздерќжалось - 3 ("Протоколы ЦК...", стр. 97-104).
       Самым чудовищным преступлением в большеќвистской партии считается нарушение дисциплиќны партии безотносительно к тому, какие бы весќкие аргументы ее нарушитель ни приводил. При этом, чем выше стоит в иерархии партии наруќшитель дисциплины, тем больше ответственности.
       Поэтому даже Ленин, когда он оказывался в высќшем органе партии в меньшинстве, вел закрытую полемику, но никогда открыто не выступал проќтив решения большевистского ЦК. Если случаќлось, что Ленин намеревался нарушить этот принќцип дисциплины, то он угрожал выходом из ЦК, чтобы как рядовой член партии получить свободу действия против ЦК и его неугодных ему решеќний.
       Каменев и Зиновьев, проголосовав 10 и 16 окќтября против восстания, выступив в непартийной газете "Новая жизнь" (орган Горького и Суханова) против решения ЦК, будучи его членами, наруќшили этот железный закон большевистской дисќциплины. Каменев 18 октября писал: "Не только я и т. Зиновьев, но и ряд товарищей-практиков наќходят, что взять на себя инициативу вооруженќного восстания в настоящий момент при данном соотношении общественных сил, независимо и за несколько дней до созыва съезда Советов было бы недопустимым, гибельным для пролетариата и революции шагом" ("Протоколы ЦК...", стр. 116).
       Это выступление вызвало у Ленина взрыв возќмущения. До глубины души, видимо, возмутили Ленина и выступления Каменева и Зиновьева в ЦК. Ленин писал в ЦК: "Зиновьев имеет бесстыдќство утверждать, что "партия не опрошена" и что такие вопросы (восстание), не решаются десятью человеками" или: "Каменев бесстыдно кричал: "ЦК провалился, ибо за неделю ничего не сделаќно" (опровергнуть я не мог, ибо сказать, что именно сделано, нельзя)", и Ленин категорически потребовал от ЦК: "Каменев и Зиновьев выдали Родзянко и Керенскому решение ЦК своей парќтии о вооруженном восстании... Ответ на это моќжет и должен быть один: немедленное решение ЦК: ...ЦК исключает обоих из партии". Ленин доќбавляет: "Мне нелегко писать про бывших близќких товарищей, но колебания здесь я считал бы преступлением... Изменником может стать лишь свой человек" (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 424-426). Это письмо Ленина в ЦК, датированное 19 окќтября, не произвело особого впечатления не тольќко на Зиновьева и Каменева, но даже и на ЦК в целом. Правда, Каменев еще 16 октября (за три дня до письма Ленина) в ответ на новое решение ЦК о восстании подал заявление о выходе из ЦК, но оно еще не рассматривалось ЦК.
       20 октября происходит новое заседание ЦК. Присутствуют - Троцкий, Сталин, Сокольников, Дзержинский, Урицкий, Иоффе, Свердлов, Милюќтин, Коллонтай. Отсутствуют Ленин, Каменев, Зиновьев. Но обсуждается как раз заявление Леќнина о Каменеве и Зиновьеве. Вот некоторые инќтересные выдержки из прений:
       Свердлов: "ЦК не имеет права исключать из партии... Отставка Каменева должна быть приќнята".
       Сталин: "Предложение Ленина должно быть разрешено на пленуме и предлагает в данный моќмент не решать".
       Милютин: "Присоединяется к мнению т. Сталина, но доказывает, что вообще ничего особенного не произошло".
       Троцкий: "Считает, что отставка Каменева долќжна быть принята".
       Сталин (второй раз): "Считает, что Каменев и Зиновьев подчинятся решениям ЦК... Считает, что исключение из партии не рецепт, предлагает оставить в ЦК".
       В результате прений предложение Ленина об исключении Каменева и Зиновьева из партии отќклоняется, но отставка Каменева, как члена ЦК, принимается (за - 5, против - 3) ("Протоколы ЦК...", стр. 106-107).
       Однако и это решение об отставке Каменева было потом пересмотрено. На последнем заседаќнии ЦК перед переворотом - 24 октября 1917 гоќда - Каменев принимает руководящее участие (там же, стр. 119).
       Активная защита Сталиным Каменева и Зиќновьева против Ленина выявилась не только в выќступлениях Сталина на заседаниях ЦК, но и в том, что он в ЦО партии "Рабочий путь" без веќдома своего соредактора Сокольникова поместил, во-первых, письмо в редакцию Зиновьева, в коќтором Зиновьев говорит, что "действительные мои взгляды по спорному вопросу очень далеки от тех, которые оспаривает т. Ленин" и предлагал "отложить наш спор до более благоприятных обќстоятельств" ; во-вторых, Сталин сделал к этому заќявлению следующее явно антиленинское примечаќние от редакции: "Мы в свою очередь выражаем надежду, что сделанным заявлением т. Зиновьева (а также заявлением т. Каменева в Совете) вопќрос можно считать исчерпанным. Резкость тона статьи Ленина не меняет того, что в основном мы остаемся единомышленниками" (там же, стр. 114, 115). Когда на заседаниях ЦК от 20 октября выќяснилось, что Сталин действовал самочинно, а его соредактор Сокольников это действие считал ошибочным, как и Ленин, то Сталин заявил о своем выходе из редакции, но ЦК отставки его не принял (там же, стр. 108).
       Газеты Петрограда полны сведений о предстоќящем восстании большевиков. Не только из высќтупления Каменева и Зиновьева, но из самих стаќтей Ленина в "Рабочем пути" совершенно ясно видно, что восстание - дело решенное, гадают только о сроке - когда же оно назначено. Макќсим Горький, который так близок был к Ленину, 18 октября выступил в "Новой жизни" со статьќей "Нельзя молчать!". Он писал: "Всё настойчиќвее распространяются слухи о том, что 20-го окќтября предстоит "выступление большевиков"". Он предупреждал против повторения "отвратительќных сцен 3-5 июля" и писал: "Вспыхнут... все темные инстинкты толпы, раздраженной разрухою жизни, ложью и грязью политики - люди будут убивать друг друга, не умея уничтожить своей звериной глупости". Он предлагал ЦК большевиќков опровергнуть слухи о восстании, если этот ЦК не стал "орудием в руках бесстыднейших авантюристов или обезумевших фанатиков". (Н. Суханов, "Записки о революции", кн. VII, стр. 46-47). "Обезумевшим фанатиком" Горький счиќтал Ленина.
       Между тем, политическая и особенно техничесќкая подготовка восстания шла на всех парах. 21 октября большевики созвали собрание полковых и ротных комитетов всех частей армии и флота столицы. На собрании доклад о "текущем моменќте" сделал Троцкий. Результат: "21 октября Пеќтербургский гарнизон окончательно признал единќственной властью Совет, а непосредственным наќчальствующим органом Военно-революционный комитет" (Суханов, там же, стр. 86). Свидетель Суханов утверждает: "Уже 21 октября Временное правительство было низвергнуто, и его не сущеќствовало на территории столицы..." (там же, стр. 95). 22 октября Петроградский Совет докуменќтально подтвердил, что властью в столице являќется не Керенский, а Троцкий. В этот день Совет разослал по всем частям гарнизона телефонограмќму, в которой говорилось: "Никакие распоряжения по гарнизону, не подписанные Военно-революциќонным комитетом, не действительны" (там же, стр. 101). Одновременно Военно-революционный комитет выпускает прокламацию и к населению Петрограда:
       "В интересах защиты революции... нами назнаќчены комиссары при воинских частях и особо важных пунктах столицы и ее окрестностей. Приќказы и распоряжения, распространяющиеся на эти пункты, подлежат исполнению лишь по утќверждению их уполномоченными нами комиссарами. Комиссары, как представители Совета, неќприкосновенны" (там же, стр. 109).
       Это уже было начало открытого восстания, руќководимого из комнаты 18 Смольного института (там помещалась большевистская фракция Совета).
       Почему же в этих условиях бездействовало праќвительство? Может быть, надо было много сил, чтобы изолировать обитателей комнаты 18? Сухаќнов уверенно свидетельствует: "Хороший отряд в пятьсот человек был совершенно достаточен, чтоќбы ликвидировать Смольный со всем его содерќжанием" (там же, стр. 109). У Временного правиќтельства, однако, не только не было воли к влаќсти, но даже воли к жизни. Даже его вернейшая опора - Петропавловская крепость, - которая отќказалась принять и признать комиссара Троцкого, после доклада Троцкого на собрании гарнизона перешла на сторону большевиков. Гарнизон Петќропавловска почти единогласно принял резолюќцию о советской власти и о своей готовности восќстать против правительства. В крепости было окоќло 100 тысяч винтовок. Одной речью Троцкого большевики заполучили эти 100 тысяч винтовок. Ленин был прав. Переворот в Петрограде не тольќко созрел, но и перезрел.
       Заседание ЦК, которое дало последние дирекќтивы по проведению переворота, состоялось 24 окќтября 1917 г. На нем отсутствуют Ленин, Зиќновьев, Сталин, но присутствуют Каменев, Дзерќжинский, Ногин, Ломов, Милютин, Иоффе, Урицкий, Бубнов, Свердлов, Троцкий, Берзин - всего 11 членов из 24.
       Протокол этого заседания начинается с указаќния: "т. Каменев предлагает, чтобы сегодня без особого постановления ЦК ни один член ЦК не мог уйти из Смольного. Принято" ("Протоколы ЦК...", стр. 119). Таким образом, Каменев, голоќсовавший против восстания, теперь, когда решаетќся его судьба, стал вместе с Троцким и Свердлоќвым во главе восстания. Причины неприсутствия Сталина (вероятно, в редакции ЦО) и Зиновьева неизвестны. Ленин свое неприсутствие объяснил в письме к Свердлову от 23 октября так: "На плеќнуме мне, видно, не удастся быть, ибо меня "лоќвят" ("Октябрьское вооруженное восстание", Москва, 1957 г., стр. 66). На заседании происхоќдит распределение членов ЦК по главным пункќтам и объектам восстания. Назначаются: Бубнов на железные дороги, Дзержинский - на почту и телеграф, Милютин - организация продовольстќвенного дела, Свердлов - наблюдение за Временќным правительством, Ломов и Ногин - связь с Москвой, Каменев и Берзин - ведение переговоќров с левыми эсерами. По предложению Троцкоќго, решено создать запасной штаб восстания в Петропавловской крепости (постоянную связь с крепостью должен поддерживать Свердлов). В свяќзи с этим решено снабдить всех членов ЦК проќпусками в крепость ("Протоколы ЦК...", стр. 119-121). Имя и функция Сталина, равно как и Зиќновьева, в Протоколе не упоминаются.
       Того же 24 октября 1917 года Ленин обратилќся со своим последним перед переворотом письќмом в ЦК. В этом письме он писал:
       "Изо всех сил убеждаю товарищей, что теперь все висит на волоске, что на очереди стоят вопќросы, которые не совещаниями решаются, не съезќдами (хотя бы даже съездами Советов), а исклюќчительно народами, массой, борьбой вооруженќных масс... Надо во что бы то ни стало сегодня вечером, сегодня ночью арестовать правительстќво... нельзя ждать!! Можно потерять всё!!.. Праќвительство колеблется. Надо добить его во что бы то ни стало. Промедление в выступлении смерќти подобно" (Ленин, ПСС, т. 34, стр. 435-436).
       Это письмо Ленина на заседании ЦК не обсужќдалось. Оно, видно, опоздало, так как ЦК уже решил начать восстание, как мы уже видели выќше. Ленин явился в Смольный уже в разгаре подќготовки восстания. Официальный историк пишет: "До позднего вечера 24 октября Ленин вынужќден был оставаться на конспиративной квартире. Волнуясь за исход восстания, он трижды направќлял Фофанову с письмами... для передачи их в ЦК... Поздним вечером пришел связной ЦК Эйно Рахья... Ленин тотчас же принял решение идти в Смольный: переменил одежду, завязав щеку платќком, надел парик, старую заношенную кепку и поздно вечером покинул последнюю конспиративќную квартиру" ("История КПСС", там же, стр. 322).
       Тем временем, по свидетельству Троцкого, Военно-революционный комитет разработал тактическую схему завоевания столицы. Он говорит: "Город разбит на боевые участки, подчиненные своим ближайшим штабам. На важнейших пункќтах сосредоточены бойцы Красной гвардии. Они приведены в связь с войсками по соседству, где охранные роты стоят наготове. Цели каждой отќдельной операции и силы, необходимые для этоќго, утверждены заранее" (Троцкий, цит. пр., стр. 664).
       Как прошло само восстание, рассказывает свиќдетель Суханов:
       "Сопротивление не было оказано. Начиная с двух часов ночи, небольшими силами, выведенќными из казарм, были постепенно заняты вокзаќлы, мосты, осветительные учреждения, телеграф, телеграфное агентство. Группки юнкеров не могќли и не думали сопротивляться. В общем, военќные операции были похожи скорее на смену каќраулов в политически важных центрах города... начавшиеся решительные операции были соверќшенно бескровны; не было зарегистрировано ни одной жертвы... Город был совершенно спокоен" (Суханов, там же, стр. 160).
       Утром 25 октября Керенский уехал на Северќный фронт, чтобы привести в Петроград верные правительству части (большевики пишут, что Кеќренский бежал на машине с американским флаќгом), но восстание развивается успешно и без соќпротивления. В 2 часа 35 минут Ленин и Троцкий на экстренном заседании Петроградского Совета в Смольном торжественно объявляют о переходе власти в руки Советов в лице Военно-революционного комитета. Некоторые министры арестоваќны, другие во главе с новым "диктатором", заќместителем Керенского М. Н. Кишкиным засели в Зимний дворец и сопротивляются. Их защищают юнкера и женский ударный батальон. Военно-реќволюционный комитет предлагает им сдаться без боя, но они не сдаются. Тогда знаменитый крейќсер "Аврора" в 9 часов 40 минут вечера делает свой символический холостой выстрел. Это приќказ Красной гвардии штурмовать Зимний дворец. Завязался короткий бой, в результате которого Зимний дворец капитулирует. Большевистский октябрьский переворот совершился. Жертвы переќворота: 6 убитых и 50 раненых ("История КПСС", там же, стр. 328).
       В ЦК обсуждается вопрос о составе первого соќветского правительства. Троцкий вспоминает: "Надо формировать правительство. Нас нескольќко членов ЦК".
       Летучее заседание в углу комнаты. "- Как назвать? - рассуждает вслух Ленин. Только не министрами: гнусное, истрепанное назќвание". Троцкий предлагает министров назвать "народными комиссарами", а правительство "Соќветом народных комиссаров":
       "- Совет народных комиссаров? - подхватыќвает Ленин, - это превосходно: ужасно пахнет реќволюцией".
       Троцкий продолжает: "На другой день на засеќдании ЦК партии Ленин предложил назначить меня председателем Совета народных комиссаќров. Я привскочил с места с протестом - до такой степени это предложение показалось мне неќожиданным и неуместным.
       "- Почему же? - настаивал Ленин: - вы стоќяли во главе Петроградского Совета, который взял власть", - я предложил отвергнуть предлоќжение без прений. Так и сделали" (Л. Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, Берлин, 1930, стр. 60-61).
       Соответствующий протокол ЦК Сталин не разќрешал опубликовывать, не опубликован он и до сих пор, но ЦК никогда и не опровергал вышеќприведенное утверждение Троцкого. Что Троцкий был из всех членов ЦК наиболее последовательќным сторонником Ленина в Октябрьской революќции - это подтверждают решительно все докуќменты эпохи. Даже Сталин писал в первую годовќщину Октябрьской революции:
       "Вся работа по практической организации восќстания проходила под непосредственным рукоќводством председателя Петроградского Совета Троцкого. Можно с уверенностью сказать что быстрым переходом гарнизона на сторону Совета и умелой постановкой работы Военно-революциќонного комитета партия обязана прежде всего и, главным образом, т. Троцкому" (Л. Троцкий, там же, стр. 233).
       Джон Рид в своей знаменитой книге "10 дней, которые потрясли мир" как о вождях Октября говорит только о Ленине и Троцком. Он отмечает, в полном согласии с протоколом ЦК, что с самоќго начала "из интеллигентов за восстание стояли только Ленин и Троцкий" (Джон Рид, "10 дней, которые потрясли мир", Москва, 1957, стр. 53).
       В предисловии к этой книге Ленин написал, что "она дает правдивое и необыкновенно живо напиќсанное изложение событий". Все, что здесь докаќзывается о роли Троцкого, кажется просто изќлишним.
       Но вот в 1968 году в СССР вышла книга акадеќмика И. И. Минца в двух томах (2065 стр.!) "Исќтория Великого октября", где на стр. 954 о Троцќком сказано: "Хотя Троцкий и голосовал за реќзолюцию о восстании, он не признавал его необќходимости, практически его не готовил, никакоќго участия в разработке плана восстания не приќнимал". Уже одна эта цитата достаточно ярко характеризует всю фальшь и историческую субъќективность всей советской историографии об Окќтябрьской революции, главой которой является Минц.
       Однако при всем сказанном, при анализе Окќтябрьской революции все-таки нельзя упускать из виду выдающееся значение в революции той партийной машины, которую создал!" большевиќки. Порою эта машина действует и без Ленина и даже через голову Ленина, не говоря уже о Троцќком.
       25 октября (7 ноября) в 10 часов 45 минут веќчера открылся II съезд Советов. Открыл его член бюро ЦИК Советов меньшевик Ф. Дан (Церетели и Чхеидзе уехали отдыхать на Кавказ в самый ответственный период революции). На съезде приќсутствуют 670 делегатов: 300 большевиков, 193 эсера (из них 169 левых), 68 меньшевиков, 14 объќединенных интернационалистов, 10 членов Польской партии социалистов (ППС) и Польской парќтии социал-демократов (ПС-Д), 49 других партий и 36 беспартийных ("Второй Всероссийский съезд Советов", Гиз, 1928, стр. 170, 171; см. также Леќнин, Собр. соч., 3-е изд. т. XXII, стр. 574).
       Избирается президиум: 14 большевиков, 7 эсеќров, 3 меньшевика и 1 интернационалист из групќпы "Новой жизни" Горького. Джон Рид пишет:
       "После этого старый ЦИК покидает трибуну и его место занимают Троцкий, Каменев, Луначарќский, Коллонтай, Ногин... Весь зал встает, гремя рукоплесканиями. Как высоко взлетели они, эти большевики - от непризнанной и гонимой секты всего четыре месяца назад и до величайшего поќложения рулевых великой России" (Джон Рид, там же, стр. 91).
       Каменев оглашает повестку дня: 1. Организация власти, 2. Декрет о мире, 3. Декрет о земле.
       Большевистские лидеры потребовали от съезда санкции происшедшего переворота (Ленин в перќвый день съезда не присутствовал). В ответ на это меньшевики и эсеры (кроме левых), огласив декларацию протеста "против военного заговора и захвата власти" большевиками, ушли со съезда. Это сразу превратило большевиков из меньшинќства (300 из 670 делегатов) в подавляющее больќшинство (300 из 578). Суханов совершенно прав был, когда писал:
       "Уход со съезда меньшевиков и эсеров сильно упростил и облегчил положение Ленина и Троцкого. Теперь никакая оппозиция не путалась в ногах при создании пролетарского правительства" (Суханов, там же, стр. 239).
       Что это было так, показывают результаты гоќлосования по декретам: воззвание о переходе влаќсти к Советам было принято всеми голосами проќтив 2 при 12 воздержавшихся. Второе и последнее заседание происходило с 9 вечера 26 октября до 5 часов 15 минут утра 27 октября. На этом засеќдании Ленин сделал два доклада - 1) о мире и 2) о земле. Был принят "декрет о мире", согласно которому новое правительство обязывалось обраќтиться ко всем воюющим народам о заключении "немедленного мира без аннексий и контрибуќций", для чего предлагалось объявить трехмесячќное перемирие. По вопросу о земле был принят декрет, целиком переписанный из программы эсеров (переход земли без выкупа к крестьянам через местные крестьянские комитеты) (Ленин, Собр. соч., 3-е изд. т. XXII, стр. 13-23).
       Суханов иронизировал: "И досталось же Лениќну за этот дневной грабёж. Эсеры кричали: хоќрош марксист, травивший нас 15 лет за нашу мелќкобуржуазность и ненаучность с высоты своего величия и осуществивший нашу программу, едва захватив власть! А Ленин огрызался: хороша парќтия, которую надо было прогнать от власти, чтоќбы осуществить ее программу" (Суханов, там же, стр. 257).
       Принимая эсеровскую программу по земельноќму вопросу, Ленин знал, что он делал. Россия быќла крестьянской страной (80% населения составляло крестьянство). Только та политическая парќтия имела шансы удержаться у власти, которая провозгласит именно эсеровскую программу заќконом (большевистская аграрная программа треќбовала национализации земли, что и было осущеќствлено потом, когда власть укрепилась). Макиавеллианец до мозга костей, Ленин был убежден, что цель (власть) оправдывает средство (плагиат эсеровской программы). Впрочем, сам Ленин ссыќлался на демократию. В докладе о земле он заќявил:
       "Здесь раздаются голоса, что сам декрет составќлен социалистами-революционерами. Пусть так. Не все ли равно, кем он составлен, но, как демоќкратическое правительство, мы не можем обойти постановление народных низов (тут речь идет о наказе крестьянского съезда Советов. - А. А.), хотя бы мы с ними были не согласны" (Ленин, там же, стр. 23).
       Съезд постановил также "Образовать для упќравления страной, впредь до созыва Учредительќного собрания, временное рабочее и крестьянское правительство, которое будет именоваться Совеќтом народных комиссаров" (Ленин, там же, стр. 25). Слово "Временное" и ссылка на Учредительќное собрание было тактической данью времени - только так могли большевики рассчитывать на утверждение своего однопартийного правительстќва даже II съездом Советов, где они были в больќшинстве. (Уже в январе 1918 г., на III съезде Соќветов, ссылки на "временное" и Учредительное собрание были исключены (Ленин, там же, стр. 575).
       В состав правительства вошли члены ЦК больќшевиков - Ленин (председатель), Троцкий (народќный комиссар иностранных дел), Рыков (народный комиссар по внутренним делам), Милютин (земќледелия), Ногин (торговли и промышленности), Ломов (юстиции), Сталин (по делам национальноќстей), бывшие члены ЦК - Шляпников (труда), Теодорович (продовольствия), Глебов-Авилов (почќты и телеграфа). По делам военным и морским был создан комитет в составе трех военных раќботников ЦК - Антонов-Овсеенко, Крыленко и Дыбенко. Бывший межрайонец из большевиков - Луначарский - стал народным комиссаром просќвещения.
       Каменев и Зиновьев в состав правительства не были включены, но получили руководящие должќности: Каменев стал председателем советского парламента - ВЦИК Советов, а Зиновьев - главќным редактором органа ВЦИК - "Известий" (поќтом Зиновьев стал вместо Троцкого председателем Петроградского Совета).
       Состав правительства от имени большевистской фракции был оглашен Каменевым. Суханов, вхоќдивший в группу Мартова (она осталась на съезќде), был участником заседания 26 октября, на коќтором утверждались члены правительства. Он пиќшет, что из оглашенных лиц "аудитории были знакомы только Ленин, Троцкий и Луначарский. Их имена она встречает шумными аплодисментаќми" (Суханов, там же, стр. 262).
       Последним вопросом были выборы Всероссийќского Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК) Советов. Партийный состав ВЦИК Совеќтов оказался таким: всего членов ВЦИК - 101 человек; 62 большевика, 29 левых эсеров, 6 социќал-демократов интернационалистов, 3 от украинќской социалистической партии и 1 эсер-максимаќлист. Было принято постановление, что ВЦИК должен быть пополнен за счет представителей партий и групп, ушедших со съезда (меньшевиков и эсеров), но этого никогда не случилось (Ленин, там же, стр. 575).
       Подводя итоги революции, надо поставить слеќдующий главный вопрос: большевики утверждают, что Октябрьская революция была совершена как социалистическая революция, в отличие от Февќральской буржуазной революции. Так ли это? Иными словами, являлась ли Октябрьская ревоќлюция по своей объявленной программе революќцией социалистической? На этот вопрос прихоќдится ответить категорическим: нет! Возьмите "Апрельские тезисы" Ленина, являющиеся прогќраммой большевистской революции. Что там скаќзано о "социалистической революции"? Ни слова. Там сказано, что своеобразие текущего момента в России заключается в переходе от первого этапа революции, давшей власть буржуазии, ко второму этапу, который даст власть пролетариату и бедќнейшему крестьянству. Там не сказано, что новая власть будет ставить перед собою социалистичеќские задачи. Цели и задачи новой "пролетарской", "советской" власти в "Апрельских тезисах" свеќдены к следующим пунктам:
       1. мир,
       2. конфискация помещичьих земель в пользу крестьянства,
       3. контроль советского государства над произќводством,
       4. слияние всех банков в один национальный банк и контроль над ними.
       Все эти требования вполне укладываются в рамќки любой радикальной буржуазной революции. Они могли быть с успехом проведены и Временќным правительством, опирающимся на Советы (даже контроль над производством - вполне нормальная вещь во время большой войны). Да и сам Ленин писал в тех же "Апрельских тезисах":
       "Не "введение" социализма, как наша непосредќственная задача, а переход тотчас лишь к контроќлю со стороны Советов за общественным произќводством и распределением продуктов" (Ленин, ПСС, т. 31, стр. 116).
       Правда, в "Тезисах" есть и два "социалистичеќских" пункта, которые, однако, остались невыполќненными и через 52 года после революции. Эти пункты гласят:
       1. "устранение полиции, армии, чиновничестќва",
       2. "плата всем чиновникам, при выборности и сменяемости всех их в любое время, не выше средней платы хорошего рабочего" (там же, стр. 115).
       Может быть, если не Ленин, то ЦК большевиќков проповедовал "социалистическую революцию" и "социализм"? Вот свидетельство Суханова: "Большевики говорили: "У богачей всего много, у бедных ничего нет. Все будет принадлежать бедќнякам, все будет поделено между ними. Это говоќрит ваша собственная рабочая партия, единственќная партия, которая борется с богачами и их праќвительством за землю, мир и хлеб..." Но возникает деликатный вопрос: был ли социализм в этой "платформе"? Не пропустил ли я социализма? Приќметил ли я слона?.. Нет, я констатирую, что о социализме, как цели и задачи советской власти большевики в прямой форме тогда не твердили массам, а массы, поддерживая большевиков, и не думали о социализме" (Суханов, там же, стр. 24).
       Все документы той эпохи целиком подтверждаќют утверждение Ленина и свидетельство Суханова о том, что социализм, как ближайшая цель, наќчисто отсутствует в программе и пропаганде больќшевиков в Октябрьской революции. Октябрьский переворот был организован и проведен под лозунќгом радикальной буржуазно-демократической реќволюции. У Октябрьской революции оказались два лица - ее одно лицо, направленное к народу, было демократическое, ее другое лицо, завуалиќрованное и обращенное к партии, носило антиќдемократический характер. Советы же были внешќним фасадом, за которым очень удачно скрываќлась монопартийная диктатура. О советской масќке и о втором лице революции народ узнал лишь тогда только, когда большевики прочно овладели властью над всей страной.
       Почему большевикам так легко удалось захваќтить государственную власть? Если бы Временное правительство вышло из войны и объявило радиќкальную земельную реформу в пользу крестьян, то в России не произошла бы большевистская реќволюция. Она не произошла бы и при отсутствии этих мер, если бы Временное правительство объяќвило ответственным за июльское восстание и за получение немецких денег не отдельных вождей (Ленин, Зиновьев), а всю партию во главе с ее ЦК со всеми вытекающими отсюда выводами. Ни тоќго, ни другого оно не сделало. В этих условиях "воля к власти" большевиков оказалась сильнее "воли к жизни" существующей власти. Конечно, был еще один чисто субъективный фактор, споќсобствовавший победе большевиков, - это их классический конспиративный аппарат - ЦК и его ячейки.
       В "Апрельских тезисах" Ленин писал: "Россия сейчас самая свободная страна в мире из всех воюющих стран" (Ленин, ПСС, т. 31, стр. 114). Вот в этом и заключается общая причина историќческой катастрофы - демократическая Россия погибла из-за изобилия свободы, приведшей к безнаказанности ее врагов.
      
      
       Глава 14
       ПЕРВЫЙ КРИЗИС В ЦК ПОСЛЕ ВЗЯТИЯ ВЛАСТИ
       Переворот большевиков встретил сопротивление с трех сторон:
       1. Керенский организовал поход командира 3-его конного корпуса генерала Краснова на Петќроград, взял Гатчину (27 октября), Царское Село (28 октября), находясь таким образом на подстуќпах к Петрограду. Однако, несмотря на все личќные старания Керенского, ни армия в целом, ни казаки (III конный корпус) не захотели идти дальќше на Петроград, чтобы свергнуть власть большеќвиков. По словам генерала Краснова, казаки говоќрили: "Нам, одним казакам, против всей России не устоять. Если вся Россия с ними (то есть с большевиками. - А. А.), что же будем делать?" (П. Н. Краснов, На внутреннем фронте, "Архив русской революции", т. I, изд. 2-е, Берлин, 1922, стр. 171).
       2. В самом Петрограде против большевиков обќразовался "Комитет спасения родины и революќции", куда вошли меньшевистские и правоэсеровские фракции II съезда Советов, ЦИК Советов старого созыва, представители Всероссийского исќполкома железнодорожного профессионального союза (Викжель), Городской думы. Комитет возќглавил видный лидер эсеров Год. Борьба этого комитета против большевистского захвата власти ограничилась рядом платонических заявлений, без попытки оказать большевикам вооруженное сопротивление. Вообще вызывает крайнее удивлеќние, как ведет себя знаменитая "революционная демократия" накануне, во время и сейчас же после большевистского переворота. Ее вожди - Церетели и Чхеидзе, - как уже упоминалось, после побеќды большевиков на выборах в Петроградский и Московский Советы, "умыли руки" и уехали отќдыхать к себе на родину - на Кавказ. Заменявший их в руководстве ВЦИК Советов Ф. Дан, как конќстатирует известный биограф Ленина Давид Шуб, "даже за день до большевистского восстания" возглавил делегацию Советов, которая "явилась к Керенскому и предупредила его, чтобы он ни в коем случае не смел посылать казаков подавлять большевистское восстание", ибо это поведет к "гражданской войне в рядах самого пролетариата" (ж. "Новый журнал", N 107, 1972, стр. 184, - Д. Шуб, "Из давних лет").
       Другой лидер меньшевиков, но меньшевиков-интернационалистов, - Мартов - не покинул II съезд Советов, как это сделало официальное руководство партии меньшевиков, а продолжал активно участвовать в заседаниях съезда, что объективно означало признание правомерности большевистского переворота. Осталась на съезде и партия левых эсеров, голосовавшая за все леќнинские декреты, хотя и не согласившаяся войти в состав ленинского правительства (потом в конце ноября левые эсеры вступили в состав Совнарќкома).
       Лидер официальной партии эсеров Виктор Черќнов накануне переворота уехал в Ставку. Его реќакцию на октябрьский переворот тоже надо приќзнать более чем странной. К Чернову, в Гатчину, 30 октября приезжала делегация эсеров города Луги за советом: "верна ли занятая ими позиция? Накануне они приняли резолюцию сохранить нейтралитет и свободно пропускать в обе стороны эшелоны, идущие как на помощь правительству, так и по призыву большевиков. Чернов утвердил резолюцию, а на заявление Станкевича, что такое решение - удар в спину правительства, ответил: "Практически важно одно, чтобы пропускались эшелоны правительства, так как эшелоны к больќшевикам, по-видимому, не идут" ("История гражќданской войны в СССР", т. II, 1943, стр. 376, см. также - Краснов, цит. пр., стр. 171).
       Правда, тот же Дан на II съезде Советов осудил переворот большевиков, но предложил создать коалиционное правительство из большевиков, эсеќров и меньшевиков, на что Троцкий не без осноќвания ответил: "Мы открыто ковали волю масс на восстание. Наше восстание победило. Теперь нам предлагают: откажитесь от победы, заключиќте соглашение. С кем? Вы - жалкие единицы, вы - банкроты, ваша роль сыграна, отправляйтесь туда, где вам отныне надлежит быть: в сорную корзину истории" (Л. Троцкий, Моя жизнь, ч. И, стр. 49).
       3. Наиболее эффективное сопротивление больќшевикам оказал Викжель, который выдвинул платформу создания "однородного социалистичеќского правительства" из всех советских партий в ультимативной форме (в случае отказа большевиќков Викжель угрожал всеобщей железнодорожной забастовкой). Ультиматум Викжеля вызвал раскол в ЦК партии большевиков и в советском правиќтельстве.
       Позиция Викжеля угрожала не только паралиќзацией жизни страны, но и срывом посылки больќшевистских частей из Петрограда против настуќпающего генерала Краснова. В телеграмме, разоќсланной "Всем, всем, всем", Викжель писал:
       "В стране нет власти... образовавшийся в Петќрограде Совет народных комиссаров, как опираюќщийся только на одну партию, не может встретить признания и опоры во всей стране. Необходимо создать новое правительство..." ("Протоколы ЦК...", стр. 270). В это "новое правительство" Викжель предлагал включить представителей всех социалистических партий от большевиков и до правых "народных социалистов" включительно. Положение стало настолько угрожающим, что ЦК большевиков решил обсудить требования Викжеля на специальном заседании ЦК, которое и было созвано 29 октября (11 ноября) 1917 г. Присутќствовало 11 членов ЦК во главе с Рыковым, Каќменевым и Свердловым. Ленин, Троцкий, Зиновьќев и Сталин почему-то отсутствовали. По поводу требования Викжеля о создании правительства с участием всех социалистических (советских) партий в протоколе ЦК сказано: "1) Ставится на голосование: ЦК признает необходимым расширеќние базы правительства и о возможном изменении его состава (принято единогласно)" (там же, стр. 122). В пункте пятом постановления ЦК сказано: "Голосуется предложение: мы не делаем ультимаќтума из вхождения в правительство всех советских партий до народных социалистов включительно. За 7, против - 3" (там же, стр. 122). Таким обраќзом, ЦК большевиков в отсутствии Ленина и воќпреки Ленину 'принимает ультиматум Викжеля о создании коалиционного правительства из всех социалистических партий "до народных социалиќстов включительно".
       Так как лидеры меньшевиков и эсеров условием своего вхождения в советское правительство стаќвили устранение из правительства виновников пеќреворота - Ленина и Троцкого, то ЦК обсуждал и данный вопрос. В примечании от редакции "Протоколов ЦК РСДРП (б)" сказано по этому поќводу следующее: "В подлинной секретарской заќписи далее следует зачеркнутый текст: "и соглаќшается (ЦК) отказаться от кандидатур Троцкого и Ленина, если этого потребуют (принято)" (там же, стр. 122). Этот якобы "зачеркнутый текст" на самом деле был принят в общей редакции в слеќдующем, шестом пункте постановления ЦК. Там сказано: "6. Голосуется предложение: допускается право взаимного отвода партийных кандидатур. Принято: 5 за, 1 против, 3 воздержались" (там же, стр. 123). Для участия на совещании с Викжелем об организации нового правительства ЦК выделил Каменева и Сокольникова, а ВЦИК в свою очередь тоже выделил для той же цели деќлегацию в составе Свердлова, Рязанова, левого эсера Закса и др.
       ЦК большевиков продолжает стоять на точке зрения создания коалиционного правительства даќже ценою вывода из правительства своих ведущих вождей - Ленина и Троцкого. Контроль над ЦК на время переходит к демократическому крылу в лице Каменева, Зиновьева, Рыкова, Ногина, Миќлютина. Официальное положение каждого из них (Каменев - председатель ВЦИК, Зиновьев - предќседатель Петроградского Совета, Ногин - предсеќдатель Московского Совета, Рыков и Милютин - наркомы) делают их исключительно опасными соперниками диктаторского крыла Ленина и Троцќкого. Причем большевистская фракция нового парламента - ВЦИК голосует за предложение группы Каменева "по вопросу о численном и перќсональном представительстве нашей партии в соќставе правительства". Тогда Ленин обвинил групќпу Каменева, что этого решения большевистской фракции ВЦИК она добилась вопреки и "за спиќной ЦК" (Ленин, ПСС, т. 35, стр. 48). С тем больќшим упорством Ленин работает над тем, чтобы объявить новое большинство в ЦК "оппозицией" и изолировать его от руководства. Для этого в ход пускаются испытанные методы: созыв с подобќранным составом расширенного заседания ЦК наќверху и партийных активов в столицах, а также в крупных центрах страны. Так, 1 ноября 1917 года созывается расширенное заседание ЦК, на котором присутствует 23 человека, из них членов ЦК - 12 человек, а 11 человек - это "актив" (представители Петербургќского комитета, Военной организации, профсоюќзов, 3 члена правительства, но не члены ЦК). На этом заседании Каменев докладывает об условиях меньшевиков и эсеров по созданию коалиционноќго правительства (вместо Ленина они выдвигают премьером лидера правых эсеров Чернова или Авксеньева, а вместо ВЦИК - создать "Народный Совет", перед которым ответственно правительстќво).
       Выступая по докладу Каменева, Троцкий заяќвил:
       "Из доклада ясно только, как партии, в восстаќнии участия не принимавшие, хотят вырвать власть у тех, кто их сверг... Ясно, что мы не моќжем дать права отвода, точно так же мы не моќжем уступить председательство Ленина; ибо отќказ от этого совершенно недопустим" ("Протокоќлы ЦК...", стр. 125).
       Дзержинский говорит, что "мы не допускаем отвода Ленина и Троцкого". То же самое говорит и Урицкий. В ответ на упреки, что он торговался с антибольшевистскими партиями насчет кандиќдатур Ленина и Троцкого, Каменев оглашает реќшение прошлого собрания и доказывает, что деќлегация не обсуждала кандидатур, не торговалась, а только заслушала мнение других; рвать (перегоќворы) было не на чем" (там же, стр. 125).
       Ленин резко заявил: "Политика Каменева долќжна быть прекращена в тот же момент. Разговаривать с Викжелем теперь не приходится. Нужно отправить войска в Москву" (там же, стр. 126). Ленин добавляет: "переговоры должны быть как дипломатическое прикрытие военных действий" (там же, стр. 127).
       Зиновьев не связывает вопроса о создании коаќлиционного правительства с именами Ленина и Троцкого. Он говорит: "Для нас ультимативны два пункта: наша программа и ответственность власти перед Советом ЦИК как источником влаќсти" (там же, стр. 127).
       Каменев, Милютин, Рязанов стоят за продолќжение переговоров. После широких прений ЦК голосует принципиальное предложение: прервать переговоры. "За" голосуют - 4, "против" - 10. В протокол записывается: "ЦК постановляет: переќговоры продолжать. Заявить, что для нас ультиќмативна Программа" (там же, стр. 129-130).
       Значит, ультимативны не Ленин с Троцким, а программа партии.
       Из протокола ЦК далее видно, что заседание отклонило более решительную резолюцию Ленина о переговорах с Викжелем (там же, стр. 129), приќняв компромиссную резолюцию Троцкого. В ней говорилось:
       "ЦК постановляет: разрешить членам нашей партии, ввиду уже состоявшегося решения ЦИК, принять сегодня участие в последней попытке леќвых эсеров создать так называемую однородную власть с целью последнего разоблачения несостояќтельности этой попытки и окончательного прекращения дальнейших переговоров о коалиционной власти" (там же, стр. 130).
       Группа Каменева голосовала против этой резоќлюции, несмотря на ее компромиссный характер. Она считала, что переговоры надо вести для действительного создания коалиционной власти, тогда как Ленин и Троцкий рассматривали их как "дипломатическое прикрытие" для подготовки военных действий.
       2 ноября (по старому стилю) Ленин созвал ноќвое заседание ЦК с присутствием 15 членов ЦК (из 23). Протокол этого заседания не сохранился, но сохранились принятая там резолюция и заметќки Ленина об итогах голосования по каждому пункту резолюции. Резолюции предпосланы слеќдующие вводные слова: "ЦК признает настоящее заседание имеющим историческую важность и потому необходимым зафиксировать две позиции, обнаружившиеся здесь" ("Протоколы ЦК...", стр. 131). Не дожидаясь исхода переговоров с советќскими партиями, предусмотренных постановлениќем ЦК от 29 октября (11 ноября), Ленин, по-существу, ставит вопрос о пересмотре этого постаќновления. Более того. Бывшее большинство ЦК искусным маневрированием он превращает в опќпозицию меньшинства, тем более, что под личным давлением Ленина и Троцкого некоторые из бывќших сторонников Каменева переходят на сторону Ленина. Идя по этому пути, Ленин и само заседаќние ЦК от 2 ноября превращает в суд над сторонќниками Каменева. В предложенном Лениным проќекте постановления ЦК первые три пункта посвящены оппозиции меньшинства, то есть бывшему большинству ЦК. В этих пунктах говорится: "1) ЦК признает, что сложившаяся внутри ЦК оппозиция целиком отходит от всех основных поќзиций большевизма... 2) ЦК возлагает всю ответќственность... за преступные в данный момент коќлебания на эту оппозицию... 3) ЦК подтверждает, что без измены лозунгу Советской власти нельзя отказываться от чисто большевистского правиќтельства..." (там же, стр. 131).
       Но как раз эти три пункта были опущены в постановлении ЦК, опубликованном в "Правде" от 4 ноября 1917 г. Были ли они отвергнуты засеќданием ЦК в порядке компромисса с оппозицией? Имеющиеся документы не дают возможности отќветить на этот вопрос. В примечании от редакции Полного собрания сочинений Ленина по данному вопросу очень лаконично сказано: "Первые три пункта резолюции в рукописи перечеркнуты" (Леќнин, там же, т. 35, стр. 452).
       В остальном резолюция ЦК выдержана в компќромиссных тонах, причем в шестом пункте сказаќно: "ЦК подтверждает, что не исключая никого со II съезда Советов, он и сейчас вполне готов верќнуть ушедших и признать коалицию этих ушедќших в пределах Советов, что, следовательно, абќсолютно ложны речи, будто большевики ни с кем не хотят разделить власти" (там же, стр. 45). Поќскольку резолюция написана Лениным, ее надо признать чистейшим тактическим маневром. Леќнин не собирался делить власть ни с кем, хотя был готов на время принять в правительство представителей левых эсеров, однако при гегемонии большевиков.
       3 ноября Ленин переходит в решительное насќтупление, узнав, что "Вчера на заседании ЦИК большевистская фракция, при прямом участии членов ЦК из состава меньшинства, открыто голоќсовала против постановления ЦК (по вопросу о численном и персональном представительстве наќшей партии в составе правительства)" (Ленин, там же, стр. 48). Действительно, резолюция большеќвистской фракции ЦИК хотя и вытекала из решеќния ЦК от 2 ноября, но шла вразрез с линией Ленина и Троцкого на сохранение чисто большеќвистского правительства. Резолюция большевистќской фракции ВЦИК требовала продолжения пеќреговоров о коалиционной власти со всеми парќтиями, входящими в Советы. В резолюции говориќлось о предоставлении половины мест в правиќтельстве эсеро-меньшевикам, о расширении ВЦИК с добавлением в его состав еще 245 представитеќлей: от губернских крестьянских комитетов (75 чел.), от войсковых комитетов (80), от профсоюќзов (40), от Петроградской городской думы (50). Эта резолюция была принята ВЦИК (6 против и 1 воздержался). ВЦИК создал комиссию в составе Каменева, Зиновьева и Рязанова от большевиков и Карелина и Прошьяна от левых эсеров для проќдолжения переговоров по составлению нового праќвительства ("Протоколы ЦК...", стр. 275-276).
       Все это приводило Ленина в ярость. Власть, заќвоеванная восстанием, мирным путем начала усќкользать из его рук. Ленин единолично принял решение предъявить ультиматум Центральному Комитету, то есть навязать свою волю большинстќву ЦК. Вот что рассказывает об этом большевистќский источник:
       "По свидетельству члена ЦК Бубнова, 3 (16) ноября Ленин, составив "Ультиматум большинстќва ЦК меньшинству", приглашал к себе в комнату отдельно каждого члена ЦК из находившихся в этот период в Петрограде, знакомил с текстом доќкумента и предлагал подписать его" ("Протоколы ЦК...", стр. 275).
       Вместе с Лениным ультиматум подписали слеќдующие члены ЦК: Троцкий, Сталин, Свердлов, Урицкий, Дзержинский, Иоффе, Бубнов, Сокольќников, Муранов. В нем говорилось:
       "Обращаясь к меньшинству ЦК, мы требуем категорического ответа в письменной форме на вопрос, обязуется ли меньшинство подчиниться партийной дисциплине и проводить ту политику, которая формулирована в принятой ЦК резолюќции т. Ленина. В случае отрицательного и неопреќделенного ответа мы обратимся к ПК, МК, больќшевистской фракции ЦИК, к чрезвычайному парќтийному съезду с альтернативным предложением: либо партия должна поручить нынешней оппозиќции сформировать власть... Либо - в чем мы не сомневаемся - партия одобрит единственно возќможную революционную линию, выраженную во вчерашней резолюции ЦК, и тогда партия должна решительно предложить представителям оппозиќции перенести свою дезорганизаторскую работу за пределы нашей партийной организации" ("Протоќколы ЦК...", стр. 134).
       Давление партийной машины после этого ульќтиматума на оппозицию было так велико, что она оказалась вынужденной сделать соответствующие организационные выводы. 4 ноября 1917 года члеќны ЦК Каменев, Рыков, Милютин, Зиновьев и Ноќгин подали заявление о выходе из состава ЦК. В заявлении говорилось:
       "Мы не можем нести ответственность за эту гибельную политику ЦК, проводимую вопреки воќле громадной части пролетариата и солдат, жажќдущих скорейшего прекращения кровопролития между отдельными частями демократии. Мы складываем с себя поэтому звание членов ЦК, чтобы иметь право откровенно сказать свое мнеќние массе рабочих и солдат и призвать их поддерќжать наш клич: "Да здравствует правительство из советских партий"" (там же, стр. 135).
       Четыре члена Совета народных комиссаров - Рыков, Милютин, Теодорович, Ногин вышли одќновременно и из правительства, мотивируя свой выход тем, что вне коалиции советских партий есть только один путь "сохранение чисто большеќвистского правительства средствами политическоќго террора" (там же, стр. 136).
       Как первое, так и второе заявление были опубќликованы в органе ВЦИК - в "Известиях" за 5 ноября 1917 г.
       Заявление руководящих деятелей партии о выќходе из ЦК и из правительства вызвало очень неќвыгодное эхо для диктаторского крыла ЦК. Как раз данный кризис в ЦК и правительстве показал, что истинная цель Ленина не вообще советская власть как таковая, а советская власть как форма диктатуры одной партии - большевистской парќтии. Но Ленин не хочет, да и не может в данных условиях открыто декларировать эту свою цель. Однако то, чего не хочет и не может делать Леќнин, делает за него и вопреки ему оппозиция. Опќпозиция изнутри партии устами авторитетнейших лидеров партии разоблачает на всю партию, на всю страну скрытые диктаторские замыслы Лениќна. Поэтому для Ленина важно не только исклюќчить ее из ЦК, но и изгнать ее из партии.
       Надо сказать, что отстаивая необходимость соќхранения однородного большевистского правиќтельства, Ленин по-своему был прав и последоваќтелен. Только теперь, впервые за все время ревоќлюции, заполучив власть, он заговорил о социаќлизме. В той же резолюции ЦК о демократическом крыле партии (группа Каменева) Ленин писал: "ЦК подтверждает, наконец, что вопреки всем трудностям победа социализма и в России и в Евќропе обеспечивается продолжением политики теќперешнего правительства" (Ленин, ПСС, т. 35, стр. 46).
       А эта победа может быть достигнута, по циничќному признанию Сталина, только диктатурой одќной партии и ее методами принуждения по отноќшению к 80% населения страны, то есть крестьянќства. Вот это признание Сталина в январе 1921 г.: "...что крестьяне не пойдут бороться за социаќлизм, что их можно и нужно заставить бороться за социализм, применяя методы принуждения" (Сталин, т. 5, стр. 5-6).
       Имея коалиционное правительство с меньшевиќками и эсерами, противниками диктатуры, нельзя было бы вводить в России этот принудительный социализм. Путем персонального давления на каждого члена ЦК, методом мобилизации "общеќственного мнения" партии через центральный и местный активы партии, а также через партийную печать столицы и провинций диктаторское крыло Ленина-Троцкого окончательно одержало верх над демократическим крылом Каменева-Рыкова. К тому же, началось разложение и разногласия и среди самих сторонников коалиционного правиќтельства из всех советских партий. Первым капиќтулировал Зиновьев, который свою капитуляцию в "Письме к товарищам" объяснял тем, что меньќшевики и эсеры во время переговоров о коалиции не проявили желания договориться с большевистќской партией ("Протоколы ЦК...", стр. 144). Зиќновьев полагал, что левые эсеры, возложив ответќственность за срыв соглашения на меньшевиков, войдут в советское правительство (это потом подќтвердилось). Зиновьев потребовал от своих стоќронников подчиниться дисциплине и "поступить так же, как поступили левые большевики, когда они остались в меньшинстве по вопросу об учаќстии в Предпарламенте и обязались при этом проќводить политику большинства" (там же, стр. 145).
       Как мы видели из предыдущего изложения, этими "левыми большевиками" из меньшинства в ЦК были Ленин и Троцкий. Разница между двумя "дисциплинами" - меньшинства Ленина (каждый раз, когда он оказывался в меньшинстве) и больќшинства ЦК, заключалась всегда в том, что Ленин путем искусной манипуляции мнения партии и комбинацией партийных сил, стоящих вне ЦК (акќтив партии) при всех условиях добивался своего, то есть превращал свое меньшинство в большинстќво, а бывшее большинство, разложив его на части, объявлял "оппозицией". Конечно, формальная дисциплинированность Ленина во второстепенных вопросах была безупречна, но когда речь шла о победе его личной воли в принципиальных вопроќсах, он ломал любую дисциплину. Коварство Леќнина, как партийного стратега, собственно, только тогда и видно, когда он в периоды внутрипартийќных кризисов, будучи в числе меньшинства, собќлюдал формальную дисциплину подчинения больќшинству, умел обходить, а где это невозможно, ломать действительную дисциплину. Дисциплина у него, как и другие категории организации и идеологии, подчинена интересам власти.
       Так Ленин поступил и в данном случае. Он очень ловко разложил большинство ЦК, результаќтом чего была и капитуляция Зиновьева. На засеќдании ЦК от 8 ноября был снят с поста председаќтель ВЦИК Каменев, замененный Свердловым. Через три недели он и еще три члена (Рыков, Миќлютин, Ногин) подали заявление о своем подчиќнении "большинству" и о возвращении обратно в ЦК. Заявление это не сохранилось, но из выступќления Ленина на заседании ЦК от 29 ноября видќно: авторы заявления считают, что "ЦК пошел на уступки". Ленин это категорически отрицает, предлагая им ответить письменно, "что назад их не принимаем" ("Протоколы ЦК...", стр. 154-155). Выступивший по данному вопросу Урицкий предќлагал принять их обратно в ЦК только в том слуќчае, если они дадут формальные гарантии, что "они вновь не поступят дезорганизаторски" (там же, стр. 155). Обсуждение кончилось без опредеќленного решения. Комиссия ЦК из трех человек во главе с Лениным должна была решить вопрос. Какое же было это решение - из партийных докуќментов неизвестно. Судя по протоколам ЦК до конца февраля 1918 года, на его заседаниях учаќствуют из "оппозиционеров" только один Зиновьќев (вовремя капитулировал!), а имена других чеќтырех в Протоколах ЦК не встречаются. Отсюда можно заключить, что они снова в члены ЦК не были приняты. Так кончился первый кризис в ЦК.
       Однако, более грозным, полным драматическоќго напряжения, был второй кризис в ЦК, связанќный с заключением сепаратного мира с Германией. Ленин, оказавшийся в безнадежном меньшинстве, заявил о своей отставке с поста главы правительќства. Если эта отставка не была принята и советќский режим был спасен, то всем этим большевики обязаны тому, кого они, по завету Сталина; прокќлинают на всех перекрестках, - Л. Д. Троцкому.
       Об этом втором кризисе мы и поговорим в слеќдующей главе.
      
      
       Глава 15
       ВТОРОЙ КРИЗИС В ЦК ПО БРЕСТСКОМУ МИРУ
       Из своих постоянных трудностей на заседаниях ЦК и подвластных ему органов Ленин сделал неќкоторые организационные выводы. Ленин решил так реорганизовать руководящие органы партии, печати, Советов и профсоюзов, чтобы создать себе там надежную опору в случае нового кризиса.
       В структуре ЦК и его подсобных органов были произведены следующие изменения:
       1) Было создано "Бюро ЦК" из четырех членов для решения экстренных вопросов. В его состав вошли: Ленин, Троцкий, Сталин и Свердлов. Бюро ЦК было прообразом будущего Политбюро. О его задачах в протоколе ЦК сказано только в общих словах: "ввиду трудности собирать заседание ЦК этой четверке предоставляется решать все эксќтренные дела, с обязательным привлечением всех членов ЦК, находящихся в тот момент в Смольќном" ("Протоколы ЦК...", стр. 155). Любой полиќтический вопрос можно было объявить "экстренќным".
       2) Редакционная коллегия "Правды" была утќверждена в новом составе: Сталин, Сокольников, Троцкий и Бухарин (там же, стр. 153).
       3) Поскольку старый президиум ВЦИК оказалќся антиленинским, был намечен его новый состав: Крестинский, Луначарский, Менжинский, Лашевич, Зиновьев, Сталин, Смилга, Стучка. Потом этот состав был изменен и окончательный состав преќзидиума ВЦИК оказался следующим: Свердлов, Муранов, Зиновьев, Аванесов, Ландер, Окулов, Петерсон, Володарский (там же, стр. 165, 180).
       4) Одновременно Бюро ЦК производит перевыборы старого состава бюро фракции большевиков в Учредительном собрании, во главе бюро фракќции ставятся Бухарин и Сокольников (получив менее 30% голосов на выборах, Ленин разогнал Всероссийское Учредительное собрание силой оруќжия 19.01.1918 г.).
       5) Назначается партийное руководство от ЦК над профсоюзами. Председателем профсоюзов назначается Шляпников, секретарями - Шмидт и Томский и редактором профсоюзного органа Глебов (там же, стр. 160-161, 167-168).
       6) Общее руководство над военными организаќциями осуществляет Свердлов, а на помощь ему, как докладчики от ЦК на армейских и фронтовых съездах, выдвигаются Лашевич, Муранов и Ордќжоникидзе (там же, стр. 153-154).
       Как уже указывалось, два требования большеќвистской платформы - немедленный мир и вся земля крестьянам - предопределили относительно легкую победу большевиков в революции. Нетрудќно было объявить землю крестьянской, трудным оказалось дело заключения мира. Надежда больќшевиков, что стоит им объявить о немедленном выходе России из войны, как немцы тут же соглаќсятся на "мир без аннексий и контрибуций", окаќзалась иллюзорной. Иллюзорной оказалась и наќдежда, что если кайзер откажется принять больќшевистский мир, то немедленно поднимется проќлетариат Германии. Предстоял долгий, чреватый тяжелыми последствиями, торг об условиях мира. Соглашение о перемирии было советским праќвительством и державами Четверного союза (Герќмания, Австро-Венгрия, Болгария и Турция) заќключен еще 2 (15) декабря 1917 г. В Брест-Литовске 9 (22) января начались переговоры о мире. Советскую делегацию возглавил нарком иностранќных дел Троцкий. Он сделал от имени советского правительства заявление, что Советская Россия стоит за мир без аннексий и контрибуций, но признает право народов на самоопределение. Глава немецкой делегации Кюльман, легко разгадав пропагандную подоплеку позиции советского праќвительства, заявил, что советские условия могли бы лечь в основу обсуждения, если бы союзники России - державы Антанты - участвовали в мирќных переговорах. Исходя из советского же требоќвания о праве народов на самоопределение, Герќмания выдвинула главными условиями мира: неќзависимость Украины (делегация украинской ценќтральной Рады, признанная советским правительќством, участвовала на конференции, как равноќправная сторона), отход от России Польши, Литќвы, части Латвии, Эстонии и Белоруссии. В ответ на это советская делегация устами Троцкого заќявила, что Советская Россия мир не подписывает, войну прекращает, армию демобилизует. Немцы, приняв это к сведению, 18 февраля 1918 года возобновили войну и перешли в наступление по всему фронту.
       В январе-феврале на почти беспрерывных засеќданиях ЦК происходят весьма бурные прения и споры о заключении мира или о продолжении войны. С самого начала ЦК раскололся на три группы: 1) группа Ленина за немедленное заклюќчение мира любой ценой; 2) группа Бухарина за продолжение "революционной войны"; 3) группа Троцкого за дальнейшее маневрирование под лоќзунгом "ни войны, ни мира".
       Ленин еще 7 (2О) января 1918 года обосновыќвал необходимость заключения мира следующим рассуждением: "Нет сомнения, что наша армия в данный момент абсолютно не в состоянии усќпешно отразить немецкое наступление... Сильнейќшие поражения заставят Россию заключить еще более невыгодный сепаратный мир, причем мир этот будет заключен не социалистическим правиќтельством, а каким-либо другим" (Ленин, ПСС, т. 35, стр. 248-250). Другими словами, продолжеќние войны при всех условиях приведет к гибели большевизма в России и тогда ко власти придут другие партии (Ленин назвал эсеровскую партию Чернова). С этими тезисами Ленин выступил в Петрограде 8 (21) января на собрании руководяќщих деятелей партии. При голосовании тезисов Ленина собрание раскололось, как и ЦК, на три группы: за заключение мира на немецких условиќях (точка зрения Ленина) голосовали 15 человек, за продолжение революционной войны (точка зреќния Бухарина) голосовали 32 человека, за прекраќщение войны без заключения мира (точка зрения Троцкого) голосовали 16 человек ("Протоколы ЦК...", стр. 168).
       Самым решительным образом вопрос о мире Ленин поставил на заседании ЦК от 11 (24) янќваря 1918 г. На нем присутствовали 17 членов ЦК. Ленин вновь повторил свои тезисы о мире, подќчеркнув, что "если начнется война, то наше праќвительство будет сметено и мир будет заключен другим правительством" (там же, стр. 168). Леќнин добавлял, что он не теряет веры в будущем вести революционную войну, но сейчас Россия не может ее вести. Он указал в заключение, что "коќнечно, мы делаем поворот направо, который ведет через весьма грязный хлев, но мы должны его сделать" (там же, стр. 169).
       Большинство выступивших в прениях разошќлось с оценкой Ленина, некоторые даже обвинили: "Ленин делает в скрытом виде то, что в октябре делали Зиновьев и Каменев" (там же, стр. 172, речь главы Чека Дзержинского). Косиор от имени Петроградской организации заявил: "Петроградќская организация протестует и будет протестоќвать, пока может, против точки зрения т. Ленина и считает возможной только позицию революциќонной войны" (там же, стр. 172). Московская орќганизация с самого начала стояла на такой же точке зрения. Троцкий и Бухарин повторили свои доводы против мира. Сталин и Зиновьев поддерќжали Ленина. Однако мотивы их поддержки были явно антиленинские. Сталин оправдывал заключение мира тем, что провалилась большеќвистская стратегия, рассчитанная на мировую реќволюцию. Он говорил: "В октябре (1917) мы гоќворили о священной войне, потому что нам сообќщали, что одно слово "мир" поднимет революцию на Западе. Но это не оправдалось" (там же, стр. 171). Зиновьев, хотя и был за мир, но предупрежќдал, что "миром мы усилим шовинизм в Германии и ослабляем революционное движение на Западе... А дальше виднеется другая перспектива - это гибель социалистической республики" (там же, стр. 171).
       Эти мотивы обоих своих единомышленников Ленин решительно отвел. В протоколе ЦК сказаќно, что Ленин не согласился с утверждением Стаќлина и Зиновьева, что на Западе нет революционќного движения или оно ослабится от заключения мира. Ленин добавил, что хотя на Западе нет реќволюции, но там есть революционное движение и что "если в силу этого мы изменили бы свою такќтику, то мы явились бы изменниками международќному социализму" (там же, стр. 172). На этом же заседании Ленин впервые в условиях советской России высказал пораженческую мысль, в котоќрой он пояснил, при каких условиях он соглаќсился на "перерыв" в мирных переговорах, а именно - "Если мы верим в то, что германское движение может развиться немедленно в случае перерыва мирных переговоров, то мы должны поќжертвовать собою, ибо германская революция по силе будет гораздо выше нашей" (там же, стр.
       172), но так как в данных условиях такое ускореќние германской революции проблематично, то Леќнин приходит к выводу: "если мы в настоящий момент не скажем ясно, что мы согласны на мир, то мы погибнем" (там же, стр. 172).
       К концу заседания ЦК Ленин изменил свою точку зрения. Он отказался от требования немедќленного заключения аннексионистского мира и предложил проголосовать его новое предложение: "мы всячески затягиваем подписание мира". За это голосовали 12, против - 1.
       Вслед за этим Троцкий ставит на голосование следующую формулу - "Мы войну прекращаем, мира не заключаем, армию демобилизуем". За голосовали 9 человек, против - 7 человек (там же, стр. 173).
       Таким образом, на этом заседании ЦК Ленин потерпел поражение. Была принята формула Троцкого, к которой присоединился и Бухарин. Поэтому сталинская легенда, которая гуляет и до сих пор в советской литературе, о том, что Троцќкий действовал в Брест-Литовске самочинно, преќдательски, вопреки ЦК, - есть явная историчеќская фальсификация.
       Через два дня после заседания ЦК большевиќков - 13 января 1918 года состоялось объединенќное заседание членов ЦК большевиков и ЦК леќвых эсеров (которые входили в советское правиќтельство). Обсуждался тот же вопрос о войне и мире. Это объединенное заседание большинством голосов высказалось в том смысле, чтобы предлоќжить предстоящему III съезду Советов формулу:
       "войны не вести, мира не подписывать" (там же, стр. 283). И здесь победила точка зрения Троцќкого против Ленина.
       Однако Ленин не сдается. На III съезде Совеќтов 13 (26) января Ленин, уклонившись обсудить вопрос о мире пo-существу, добился, чтобы съезд предоставил Совнаркому (правительству) неограќниченные полномочия в деле ведения мирных пеќреговоров и заключения самого мира.
       В самой партии точка зрения Ленина не нахоќдит поддержки. Совершенно вышли из-под конќтроля Ленина две ведущие столичные партийные организации, которые задавали тон всей партии, - Петроградская и Московская. Обе они высказаќлись против линии Ленина на сепаратный мир с Германией. В заявлении Петроградского комитета партии от 15 января, поданном на имя ЦК партии, говорилось: "Огромное большинство высказалось против точки зрения т. Ленина, самые влиятельќные организации нашей партии - Петроградская и Московская областная - определенно высказыќваются против аннексионистского мира с Гермаќнией" (там же, стр. 182). Петроградский комитет открыто грозил расколом партии. В резолюции Московского комитета партии от 11 января гоќворилось, что принятие немецких условий мира "могло бы привести к одному из худших видов оппортунизма" (там же стр. 185). Это было скаќзано прямо по адресу Ленина.
       В этих условиях происходит новое заседание ЦК от 19 января, посвященное тому же вопросу о заключении мира. На нем присутствуют 13 членов ЦК, в том числе Ленин, Зиновьев, Сталин и Бухаќрин. Троцкий отсутствует, так как возглавляет соќветскую мирную делегацию в Брест-Литовске. На этом заседании представитель Московской партќорганизации Ломов (Оппоков) недвусмысленно обвиняет руководителей ЦК, что для них "сепаќратный мир с немцами предрешен", а партия соќвершенно не опрошена. Он предлагает, чтобы ЦК выслушал партию, которая "так долго молчала". Для этого, говорит он, необходим созыв партийќной конференции (там же, стр. 175).
       Ленин возразил против созыва конференции партии, так как ее решения, по Уставу, не обязаќтельны для ЦК. Он предложил продолжать линию на затягивание переговоров, чтобы выиграть время, приближаясь в этом вопросе к точке зреќния Троцкого. Точку зрения отсутствующего Троцќкого защищал не кто иной, как Сталин. Сталин заявил: "Вся сила нашей партии заключалась в том, что мы занимали вполне ясную и определенќную позицию по всем вопросам. Этой ясности и определенности нет по вопросу о мире, так как существуют различные течения. Надо этому поќложить конец. Выход из тяжелого положения даќла нам средняя точка - позиция Троцкого" (там же, стр. 178).
       Надо сказать, что так думал не только Сталин, но так думал сначала и Ленин. Еще 3 (16) января в разговоре по прямому проводу с Троцким, наќходившимся во главе советской мирной делегации в Брест-Литовске, Ленин в отношении формулы Троцкого "ни войны, ни мира" заявил: "Ваш план мне представляется дискутабельным. Нельзя ли только отложить несколько его окончательное проведение, приняв последнее решение после спеќциального заседания ЦИК здесь?" (Ленин, ПСС, т. 35, стр. 225).
       Троцкий дает к этому следующее разъяснение: "Борьба в партии разгоралась со дня на день. Вопреки позднейшей легенде она шла не между мною и Лениным, а между Лениным и подавляюќщим большинством руководящих организаций парќтии. В основных вопросах этой борьбы: можем ли мы ныне вести революционную войну? и доќпустимо ли вообще для революционной власти заключать соглашения с империалистами? - я был полностью и целиком на стороне Ленина, отќвечая вместе с ним на первый вопрос отрицательќно, на второй - положительно. Первое более шиќрокое обсуждение разногласий происходило 21 января (по старому стилю 8 января) на собрании активных работников партии. Выявились три точќки зрения. Ленин стоял за то, чтобы попытаться еще затянуть переговоры, но в случае ультиматуќма немедленно капитулировать. Я считал необхоќдимым довести переговоры до разрыва, даже с опасностью нового наступления Германии, чтобы капитулировать - пришлось - если вообще приќдется - уже перед очевидным применением силы. Бухарин требовал войны для расширения арены революции... 32 голоса получили сторонники войны, Ленин - 15 голосов, я - 16 голосов... Во всех руководящих учреждениях партии и госуќдарства Ленин был в меньшинстве... На решающем заседании ЦК 22 января прошло мое предложеќние: затягивать переговоры" (Л. Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, Берлин, 1930, стр. 110-111).
       Вот эта тактика "затягивания" переговоров вполне устраивала и Ленина, но в случае ультиматума немцев Ленин был готов капитулировать, а Троцкий колебался. Тем не менее, Свердлов в полќном согласии с Лениным внес 14 февраля от имеќни большевистской фракции ВЦИКа резолюцию, в которой сказано, что, заслушав доклад Троцќкого, "ВЦИК вполне одобряет образ действий своќих представителей в Бресте" (там же, стр. 114).
       Впоследствии на седьмом экстренном съезде партии по заключению сепаратного мира Ленин так уточнил свои разногласия с Троцким: "В его (Троцкого. - А. А) деятельности нужно различать две стороны: когда он начал переговоры в Бресте, великолепно использовал их для агитации, мы все были согласны с т. Троцким... Тактика Троцкого, поскольку она шла на затягивание, была верна: неверной она стала, когда было объявлено состоќяние войны прекращенным и мир не был подпиќсан" (Ленин, ПСС, т. 36, стр. 30).
       Вернемся к хронологии событий.
       Новое совещание членов ЦК с активными раќботниками партии от 21 января (3 февраля) по вопросу о мире еще раз подтвердило, что Ленин продолжает оставаться в явном меньшинстве. На совещании выявилось на этот раз не три, как раньќше, а четыре группы по вопросу войны и мира: группа Ленина (6 человек - Ленин, Сталин, Муранов, Артем-Сергеев, Сокольников, Зиновьев), группа Ломова (6 чел.), группа Осинского (2 чел.), группа Преображенского (3 чел.). Троцкий, будуќчи в Бресте, на совещании не участвовал. По главному вопросу: допустимо ли сейчас подпиќсать сепаратный аннексионистский мир? - за гоќлосовала только группа Ленина (пять человек, так как во время голосования Зиновьев отсутствовал), против голосовали все остальные группы (девять человек, так как во время голосования Бухарин и Урицкий отсутствовали). Таким образом, деќвятью голосами против пяти, а если считать и отќсутствовавших - одиннадцатью голосами против шести совещание ЦК проголосовало против предќложения Ленина о капитуляции ("Протоколы ЦК...", стр. 190-191).
       В свете такой позиции высших органов партии и государства становится вполне понятной непоќдатливая тактика Троцкого в Брест-Литовске. Надо указать еще и на то важное обстоятельство, что не только "левые коммунисты", но и другие советские социалистические партии, представленќные во ВЦИКе (меньшевики и эсеры) и в советќском правительстве (левые эсеры) категорически были против сепаратного мира с Германией. Это тоже укрепляло позиции противников Ленина.
       21 января (3 февраля) главы немецкой (Кюльман) и австро-венгерской (Чернин) мирной делеќгации, ввиду упорства Троцкого, попросили сдеќлать перерыв и выехали в Берлин и Вену за новыќми инструкциями. Вернувшись, они заключили 27 января (9 февраля) мирный договор с предстаќвителями признанной их державами Украинской народной республики. В тот же день немцы предъќявили ультиматум советской делегации о приняќтии их условий мира. В ответ на это Троцкий заќявил, что Советская Россия мира не подписывает, войну прекращает, армию демобилизует. 16 февќраля генерал Гофман из немецкой делегации увеќдомил советскую делегацию, что 18 февраля в 12 часов дня кончается перемирие и возобновляется состояние войны ("История гражданской войны в СССР", т. 3, Москва, 1957, стр. 111). Вечером 17 февраля собрался ЦК, чтобы обсудить ультимаќтум немцев. Фундаментальная "История гражданќской войны в СССР" искаженно передает решение этого заседания ЦК. В ней сказано:
       "Вечером 17 февраля ЦК партии обсудил воќпрос о немецком ультиматуме. Большинство члеќнов ЦК признало, что в случае немецкого наступќления необходимо заключить мир" (там же, стр. 112).
       Обратное имело место - большинством шесть против пяти было принято решение, отклоняющее ведение новых переговоров с немцами. За отклоќнение переговоров голосовали Бухарин, Троцкий, Ломов, Урицкий, Иоффе, Крестинский. За открыќтие новых переговоров голосовали Ленин, Сталин, Свердлов, Сокольников, Смилга ("Протоколы ЦК...", стр. 194-195).
       Разумеется, что Ленин на этом не успокоился. Поразительная сила воли, неукротимая энергия, тактическая изворотливость и непревзойденное мастерство в эксплуатации низменных инстинќктов политической черни, все те качества, которые Ленин продемонстрировал накануне большевистќского переворота, вновь пришли ему на помощь. К ним прибавилось еще одно качество нового Леќнина у власти - всепобеждающий инстинкт самоќсохранения власти. Он так умело и так ультимаќтивно рисует капитуляцию перед Германией, как единственную гарантию сохранения большевистќской власти, одновременно продолжая свои обычќные интриги против противников, что в лагере антиленинского большинства в ЦК уже обознаќчился раскол.
       Весь день 18 февраля ЦК заседает и дискутиќрует по вопросу о мире. На утреннем заседании выступают "фракционные ораторы" (так сказано в протоколе) за заключение мира - Ленин и Зиќновьев, против - Троцкий и Бухарин. Но соотноќшение сторон все еще не в пользу Ленина. Больќшинством в семь голосов против шести ленинское предложение отклоняется. Днем 18 февраля немќцы возобновили военные действия и перешли в наступление. Ленин потребовал созвать новое вечернее заседание ЦК, чтобы обсудить последние сведения с фронта, а пo-существу для пересмотра утреннего решения. На этом заседании присутстќвует сторонник капитуляции Сталин, который отќсутствовал на утреннем заседании, и отсутствует противник мира Дзержинский, который присутстќвовал на утреннем заседании. Это - в пользу Леќнина. Уже из скудных протокольных записей заќседания ЦК видно, что для Ленина вопрос о сепаќратном мире не был вопросом "быть или не быть России", а был вопросом "быть или не быть большевистской власти" над Россией. Все аргументы Ленина в пользу мира бьют в эту точку. Ленин говорил на этом заседании, что "игра зашла в тупик, что крах революции неизбежен... Теперь нет возможности ждать... Нужно предложить немќцам мир". Но Ленин добавляет: "Если бы немцы сказали, что требуют свержения большевистской власти, тогда, конечно, надо воевать" (там же, стр. 201).
       Ленин согласен отдать немцам Польшу, Приќбалтику, Финляндию, даже часть Белоруссии и признать независимость Украины, но не согласен отказаться от власти. Власть для него все и вся. Хоть половина России, но чтобы власть была больќшевистская. Ею он хочет не столько "осчастлиќвить" народ свой, сколько большевизировать всю Европу. Он был глубоко убежден, что это слуќчится в конце данной мировой войны. Ленин подќдержал Сталина, добавив тот аргумент, что стоит немцам "на пять минут открыть ураганный огонь, и у нас не останется ни одного солдата на фронќте" (там же, стр. 202). Бухарин повторил свои доќводы в пользу "революционной войны" и "мироќвой революции", заодно обвинив Ленина и его сторонников в "панике и растерянности" (там же, стр. 202-203). Ленин ему ответил тем же аргуменќтом "паники и растерянности". Ленин сказал: "На революционную войну мужик не пойдет - и сброќсит всякого, кто открыто это скажет" (там же, стр. 203). Поскольку Троцкий уже публично заяќвил в Брест-Литовске, что советское правительство демобилизует армию, то Ленин считает, что взять теперь обратно это заявление означало бы гибель советской власти. Он так и сказал: "Сказать, что демобилизация прекращена - это значит слететь" (там же, стр. 203).
       В конце довольно горячих споров ставится на голосование вопрос, который призван решить судьбу режима. В протоколе ЦК сказано:
       "Ставится вопрос: следует ли немедленно обќратиться к немецкому правительству с предложеќнием немедленного заключения мира? За - 7: Ленин, Смилга, Сталин, Свердлов, Сокольников, Троцкий, Зиновьев. Против - 5: Урицкий, Иоффе, Ломов, Бухарин, Крестинский (присоединяется Дзержинский). Воздерживается 1: Стасова" (там же, стр. 204). Это решение уточняется укаќзанием на то, что советское правительство готово подписать старые условия мира немцев, "но что нет отказа от принятия худших предложений" (там же, стр. 205). Составление текста предложеќния поручается Ленину и Троцкому. Решено сейќчас же по радио передать немцам советское предќложение. Ленин хочет отрезать ЦК всякие пути отступления, памятуя о своем очень слабом больќшинстве.
       Для окончательного решения вопроса требоваќлось еще согласие ЦК партии левых эсеров, котоќрые вместе с большевиками составляли советское коалиционное правительство. Поэтому в ночь на 19 февраля было назначено совместное заседание ЦК большевиков и ЦК левых эсеров. На этом заќседании "левые коммунисты" из ЦК большевиков вместе с левыми эсерами вновь одержали победу над Лениным. В информационном сообщении о результатах этого заседания говорилось, что на нем выявились два течения - одно за подписание мира, другое - за продолжение революционной войны. Последнее течение получило большинство: "Большинство стояло на той точке зрения, что революция русская выдержит испытание; решено сопротивляться до последней возможности" (газ. "Социал-демократ", 20 февраля 1918 г.).
       Хотя в постановлении ЦК большевиков от 18 февраля (вечернее заседание) было сказано, что решение двух ЦК - ЦК большевиков и ЦК левых эсеров - будет принято за решение правительќства, Ленин пошел на прямое и открытое нарушеќние постановления своего ЦК.
       Не дожидаясь вышеуказанной встречи с левыќми эсерами, а значит не дожидаясь и вышецитиќрованного решения обоих ЦК, утром 19 февраля Ленин по радио передал немцам предложение о принятии немецких условий мира. С этим предќложением произошел маленький "казус". Известќные своим педантизмом немцы нашли, что радиоќграмма Ленина - не официальный документ. Геќнерал Гофман проучил Ленина, как надо составќлять официальные документы. Ленин должен обќращаться к немцам не через эфир, а письменно. Письмо должно носить официальную форму, оно должно быть Лениным лично подписано, закрепќлено соответствующей печатью и передано по диќстанции в руки германскому коменданту Двинска! Ленин поспешил ответить, что советский курьер с официальным текстом советского предќложения о капитуляции находится в пути.
       Немцы не сразу ответили на советскую капиќтуляцию. Тем временем поступило предложение от Франции и Англии, союзников России, об окаќзании военно-материальной помощи Советской России, при условии продолжения войны с немќцами.
       Заседание ЦК от 22 февраля было целиком посвящено этому вопросу. На заседании присутќствовало 11 человек. Ленин и Сталин отсутствоќвали. Обсуждение вопроса вызвало очень бурные прения. Левое крыло во главе с Бухариным счиќтало, что большевики принципиально не могут пользоваться помощью "англо-французского имќпериализма" в деле защиты своей "пролетарской" власти. Троцкий считал такую позицию, по меньќшей мере, наивной. Он говорил, что "государство принуждено делать то, чего не сделала бы парќтия". Поэтому, если не удастся мир, то советское правительство должно воспользоваться любой поќмощью капиталистических стран. Предложение Троцкого было принято большинством только в один голос: за - 6, против - 5 (там же, стр. 208). Отсутствовавший Ленин прислал "Заявление в ЦК", в котором политический цинизм был довеќден до утрировки с тем, чтобы научить левых идеалистов думать реалистическими категориями в политике. Ленин писал: "Прошу присоединить мой голос за взятие картошки и оружия у разбойќников англо-французского империализма" (там же, стр. 208).
       На том же заседании Троцкий заявил о сложеќнии с себя должности наркома иностранных дел. Об этом Троцкий уже говорил с Лениным:
       "- Мне кажется, - сказал я в частном разговоре с Лениным, - что политически было бы целесоќобразно, если бы я, как нарком иностранных дел, подал в отставку.
       - Зачем? Мы, надеюсь, этих парламентских порядков заводить не будем.
       - Но моя отставка будет для немцев означать радикальный поворот политики и усилит их доќверие к нашей готовности подписать на этот раз мирный договор.
       - Пожалуй, - сказал Ленин, размышляя. - Это серьезный политический довод" (Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 117-118).
       На том же заседании ЦК от 22 февраля группа членов ЦК подала заявление о выходе из ЦК, чтоќбы иметь свободу действия против политики "саќмоубийства" "ничтожного большинства" ЦК, коќторое капитулирует перед германским империаќлизмом. Его подписали четыре члена ЦК - Буќхарин, Урицкий, Ломов, Бубнов. Другая группа членов ЦК - Иоффе, Крестинский, Дзержинский подписали данное заявление с той оговоркой, что они тоже осуждают решение ЦК о капитуляции, но, чтобы не было раскола в партии, не выходят сейчас из ЦК ("Протоколы ЦК...", стр. 209-210). Таким образом, по вопросу о капитуляции ЦК вновь раскололся фактически на две равные часќти - 7 человек за капитуляцию, 7 человек против.
       23 февраля был получен немецкий ответ. Немќцы, видимо, убедились, что Ленин решил капитуќлировать любой ценой, кроме потери власти, к которой он пришел не без их помощи. Ответ немќцев содержал новые условия, куда худшие, чем тем, которые отвергла делегация Троцкого 28 янќваря (10 февраля). По новым условиям, Россия теряла всю территорию Прибалтики, часть Белоќруссии, города Карс, Батум и Ардаган Россия должна была уступить Турции, она должна немедќленно вывести войска из Финляндии и Украины, заключить мир с Украинской народной республиќкой (Радой), сейчас же приступить к полной деќмобилизации армии, да еще уплатить Германии шесть миллиардов марок контрибуции ("Докуќменты внешней политики СССР", т. I, Москва, 1957, стр. 119-124, 446). Советская Россия должна была принять эти условия в течение 48 часов, неќмедленно направить в Брест-Литовск делегацию для подписания мира в трехдневный срок.
       Таков был новый ультиматум Берлина. Ленин, признавая, что он заключает "похабнейший и униќзительный мир", сравнивал его условия с услоќвиями Тильзитского мира для пруссаков (1807), но историческая аналогия не выдерживала никаќкой критики: в Тильзите Россия спасла трон прусќского короля и отстояла сохранение Пруссии, как государства, сама же не теряла ни одного клочка собственной территории, наоборот, приобрела Белостокскую область, разделила сферы влияния в Европе между Францией и Россией, а теперь? Теќперь прусский король и германский кайзер ставил перед Россией условия, которые отбрасывали Россию на 250 лет назад в отношении ее западќных территориальных приобретений. Для мало-мальски политически мыслящего человека было ясно, что такие неслыханно жестокие для России требования стали возможными из-за полного разќложения русской армии теми же большевиками на те же немецкие деньги под лозунгом мира люќбой ценой. Ленина можно было бы обвинить в сознательной измене не только России, но и больќшевизму (в последнем его обвиняли его левые коллеги), если бы он допускал мысль хотя бы на одну минуту, что не разорвет мир с Германией при первой же безнаказанной возможности. Леќнина страшно злила наивность его оппонентов из ЦК, думавших о моральных или юридических обязательствах соблюдать договор, который можќно будет разорвать, когда условия изменятся.
       Начался второй этап борьбы Ленина в ЦК за принятие нового немецкого ультиматума. Засеќдание ЦК от 28 февраля как раз и посвящено новому немецкому ультиматуму. На нем присутќствуют 15 членов ЦК и 5 руководящих деятелей правительства с совещательным голосом. Левые, подавшие заявление на прошлом заседании о выќходе из ЦК, тоже присутствуют как члены ЦК, так как их отставка еще не была принята. Атмоќсфера исключительно напряженная. Групповая борьба зашла настолько далеко, что иногда созќдается впечатление, что в ЦК представлена не одќна, а две партии не только с разной тактикой, но и с разными программами: одна партия - партия
       "мира в одной стране", "партия социализма в одќной стране" (Ленин), другая партия - "партия войны", "партия мировой революции" (Бухарин). Между ними болтается еще одна буферная групќпа, которая умом с Лениным, а душой с Бухариќным. Это группа Троцкого. Сталин идет с Лениќным, резервируя за собою право для отступления. Поэтому он часто маневрирует и никогда не сжиќгает мостов ни к Троцкому, ни к Бухарину. Троцќкий спрашивал: "Какова была позиция Сталина? У него, как всегда, не было никакой позиции. Он выжидал и комбинировал. "Старик все еще надеќется на мир, - кивал он мне в сторону Ленина, - не выйдет у него мира". Потом он уходил к Лениќну и делал, вероятно, такие же замечания по моќему адресу" (Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 122). Это более, чем вероятно. Никто ведь не играл в политике так виртуозно и одновременно на двух разных инструментах разные ноты, как это делал Сталин.
       Исчерпав за последние две-три недели все свои аргументы за немедленное заключение мира, Леќнин прибегает к самому последнему и решающему средству, - ультиматуму, к которому он прибегал и накануне Октябрьского переворота, требуя от ЦК начать восстание. В протоколе ЦК этот ульќтиматум изложен так: "Тов. Ленин считает, что политика революционной фразы окончена. Если эта политика будет теперь продолжаться, то он выходит и из правительства и из ЦК" ("Протокоќлы ЦК...", стр. 211).
       Создалась реальная угроза раскола партии, поќскольку Ленин сделал свое заявление в форме, не допускающей сомнения в его решимости стать на путь создания второй большевистской партии. Оно произвело соответствующее впечатление на группу Троцкого. Троцкий сказал, что "вести реќволюционную войну при расколе в партии мы не можем... Нужно было бы максимальное единодуќшие; раз его нет, я на себя не возьму ответственќности голосовать за войну" (там же, стр. 211-212).
       Это выступление Троцкого предрешило победу Ленина, так как воздержание членов группы Троцкого автоматически превращало группу Леќнина в ЦК в большинство при решении вопроса о мире. На группу Бухарина ни ультиматум Лениќна, ни заявление Троцкого не произвели никакого впечатления. Бухарин сказал, что предъявленные немцами условия николько не оправдывают стаќрого прогноза Ленина, а единомышленник Бухаќрина - Ломов прямо заявил: "Если Ленин грозит отставкой, то напрасно пугаются. Надо брать власть без В. И. (Ленина. - А. А.). Надо идти на фронт и делать все возможное" (там же, стр. 213-214). Но как раз тогда, когда начало выясќняться общее положение в пользу Ленина, то один из его же группы изменил Ленину - это был Стаќлин. Он прямо и недвусмысленно заявил: "Можќно не подписывать, но начать мирные переговоќры" (там же, стр. 212).
       Этот рецидив "троцкизма" Сталина, когда уже сам Троцкий открывал Ленину дорогу к миру, страшно возмутил Ленина. Ленин видел, что победа позиции Сталина означала бы гибель советќской власти. Вот почему Ленин во втором своем выступлении основной удар нанес Сталину. Леќнин сказал:
       "Сталин не прав, когда он говорит, что можно не подписать. Эти условия надо подписать. Если вы их не подпишете, то вы подпишете смертный приговор Советской власти через три недели... Я ставлю ультиматум не для того, чтобы его сниќмать" (там же, стр. 213).
       Сталин вернулся в лагерь Ленина, хотя и не без оговорок. Выступая второй раз, он заметил: "Мы полагаем, что немец все делать не может" (там же, стр. 213). После долгих и продолжительных прений (было 21 выступление, некоторые выстуќпали по два-три раза) Ленин сформулировал вопќросы голосования:
       1) Принять ли немедленно германские предлоќжения?
       За голосовали 7 членов ЦК (Ленин, Стасова, Зиќновьев, Свердлов, Сталин, Сокольников, Смилга); против - 4 члена ЦК (Бухарин, Ломов, Урицкий, Бубнов); воздержались - 4 члена ЦК (Троцкий, Крестинский, Дзержинский, Иоффе).
       2) Готовить ли немедленно революционную войну?
       За голосовали единогласно все члены ЦК. ("Протоколы ЦК...", стр. 215)
       Таким образом прошло предложение Ленина о безусловном принятии нового немецкого ультиќматума. Оно было принято меньшинством наќличных членов ЦК, так как воздержавшиеся члены ЦК (4 чел.) фактически стояли на позициях противников мира - на позициях группы Бухаќрина. Группа Бухарина из своего поражения сдеќлала соответствующие выводы - ее члены подали заявление о выходе из ЦК и из правительства.
       Обосновывая это заявление от своего имени и от имени Бухарина, Ломова, Бубнова, кандидата ЦК Яковлевой, видных работников партии Пятаќкова и Смирнова, Урицкий писал, что поскольку принятое решение гибельно для международной и русской революции, "тем более, что решение это принято меньшинством ЦК, так как 4 воздерќжавшихся стоят на нашей позиции", то они ухоќдят со своих постов, но с тем, чтобы вести агитаќцию против сепаратного мира как в рамках парќтии, так и вне партии (там же, стр. 216).
       Члены ЦК Крестинский, Иоффе и Дзержинќский тоже подали заявление в ЦК, в котором пиќсали, что одновременно бороться на три фронта - против германского империализма, против русќской буржуазии и "части пролетариата во главе с Лениным" более опасно, чем заключить мир; поэтому они, не будучи все-таки в состоянии гоќлосовать за мир, предпочли воздержаться (там же, стр. 216). Троцкий мотивировал свое воздержание тем, что он хотел помочь найти выход из создавќшегося тупика и не препятствовать Ленину в поќлучении большинства голосов для установления единой линии (там же, стр. 216).
       В дальнейшем борьба в ЦК идет уже вокруг вопроса - принять или отклонить отставку члеќнов ЦК из группы Бухарина. Ленин ясно видел, что уход из ЦК бухаринцев, играющих такую видќную роль в партии, по логике вещей может приќвести к расколу партии, что в данных условиях приведет к катастрофическим последствиям. Леќнин в глубине души даже был с ними, но в отлиќчие от них, он не видел никаких возможностей продолжать войну сейчас. Однако вместе с ними он хотел готовиться к ней и разорвать заключаеќмый сейчас мирный договор в тот самый момент, когда Советская Россия будет готова к ведению революционной войны. Потому он и его сторонќники голосовали в ЦК с Бухариным за подготовќку такой войны.
       Ленин никак не мог вдолбить в догматические мозги "революционеров фразы" (как он называл "левых коммунистов" из группы Бухарина) ту элементарную истину большевистской филосоќфии права и морали, что договоры заключаются не для их соблюдения, а для выигрыша времени, для "передышки", чтобы перестроить свои ряды, накопить новые силы и опять начать новую войќну. Эта новая война тогда будет происходить в условиях максимальной демобилизованности враќга в уверенности, что большевики будут дерќжаться заключенного договора, в условиях реорќганизации старых и накопления новых большеќвистских сил для нанесения смертельного удара врагу. Только заведомые догматики или безнаќдежные тупицы в политике не могли его понять, думал Ленин, когда он на VII съезде партии, обоќсновывая необходимость заключить сейчас мир, говорил:
       "Никогда в войне формальными соображенияќми связывать себя нельзя. Смешно не знать того, что... договор есть средство собирать силы... Некоторые определенно, как дети, думают: подќписал договор, значит, продался сатане, пошел в ад. Это просто смешно... подписание договора при поражении есть средство собирания сил... Стиснув зубы, не хорохорься, а готовь силы. Революционќная война придет, в этом у нас разногласий нет... Надо в интересах революционной войны отступать физически, отдавая страну, чтобы выиграть время. Стратегия и политика предписывают самый что ни на есть гнусный мирный договор" (Ленин, Соќчинения, 3-е изд., т. XXII, стр. 334, 335, 336).
       В интересах этой стратегии Ленин признает за членами из группы Бухарина право свободной агитации за свои взгляды против официальной политики ЦК, что он никогда не признавал и не признает в других условиях. Этой ценой он стаќрается сохранить их в составе ЦК. Не разгадав сути такой тактики Ленина или, может быть, вовќсе не разделяя ее, Сталин начал угрожать бунтовќщикам исключением из партии (Сталин: "не озќначает ли уход с постов фактического ухода из партии", стр. 217). Такая постановка вопроса только подливала масло в огонь. От нее явно пахло провокацией. Поэтому Ленин поспешил отмежеваться от Сталина. Ленин ответил ему, "что уход из ЦК не значит уход из партии" (стр. 217).
       На следующем заседании ЦК от 24 февраля Сталин настолько резко меняет свою позицию по данному вопросу, а членов группы Бухарина счиќтает настолько незаменимыми в ЦК, что вызыќвает ироническое замечание со стороны последќних. В протоколе ЦК эта сталинская метаморфоза нашла свое отражение. Там сказано:
       "Тов. Сталин ничего не предлагает, но говорит о той боли, которую он испытывает по отношению к товарищам... Они прекрасно знают, что их неќкем заменить, и ставит вопрос, зачем они это делают" (там же, стр. 224).
       Но дальше в протоколе следует: "Урицкий выражает удивление на слова Сталиќна... Сталин предлагал им вчера выйти из парќтии, но они из партии не думают выходить" (там же, стр. 224).
       На заседании ЦК от 24 февраля, на котором присутствовали 12 членов ЦК и три приглашенќных, было решено отправить на подписание мира делегацию в новом составе - Сокольников (предќседатель), Петровский, Карахан, Чичерин. Предќседатель предыдущей (после Троцкого) делегаќции - Иоффе - был, против его воли, но по наќстоянию Ленина, назначен консультантом делегаќции, так как из всех членов ЦК его считали наиќболее компетентным в вопросах, связанных с заќключением мира. На том же заседании обсуждали заявления противников мира и Троцкого об их уходе из правительства. Обосновывая свое заявќление об отставке, Троцкий говорил, что "в парќтии сейчас два очень резко отмежеванных друг от друга крыла. Если смотреть с точки зрения парламентской, то у нас есть две партии, и в смысле парламентском надо было бы меньшинству уступить но у нас этого нет, так как у нас идет борьба групп" (там же, стр. 224). Троцкий оцеќнивал создавшееся положение как "кризис влаќсти". Сталин присоединился к этой оценке с той оговоркой, чтобы Троцкий все же остался в праќвительстве. В протоколе сказано:
       "Тов. Сталин говорит, что он не делает ни тени упрека Троцкому, он также оценивает момент как кризис власти, но все же просит его выждать пару дней" (там же, стр. 224).
       Ленин оценил утверждение Троцкого и Сталиќна о "кризисе власти" как ошибочное. Ленин укаќзал, что есть смена политики в отношении заклюќчения мира (безусловное принятие немецкого ульќтиматума), но нет кризиса власти. Он по-прежќнему настаивает на том, чтобы члены правительќства, подавшие заявление об отставке (Троцкий, Ломов, Смирнов, Урицкий, Пятаков, Боголепов, Спундэ), так же, как и те, которые ранее подали заявления о выходе из ЦК, остались на своих посќтах, по крайней мере, до предстоящего экстренќного съезда партии. Ленин тут же вносит и втоќрое предложение, гарантирующее право за проќтивниками мира опубликовать их соответствуюќщие заявления о несогласии с политикой ЦК на страницах газеты "Правда".
       Эти предложения Ленина, как не достаточно гарантирующие права меньшинства, были отвергќнуты (за них голосовало только 5 членов ЦК). Было принято более определенное предложение Крестинского и Троцкого: ЦК предлагает товарищам, подавшим заявление, остаться на своих посќтах, не неся политической ответственности, при полной свободе отстаивания своей точки зрения в партии, в печати, на собраниях (там же, стр. 223, 226, 227). За это предложение голосовали все члены ЦК, в том числе и подавшие заявление об отставке. Ленин избег раскола ценой признания свободы групп и свободы слова за оппозицией, что противоречило всей его доктрине о партии.
       24 февраля ночью большевистская фракция срочно внесла во ВЦИК резолюцию о принятии немецких условий мира и отправке мирной делеќгации в Брест-Литовск. Эта резолюция была приќнята большинством 116 голосов против 85, возќдержалось 26 человек. Против голосовали меньќшевики, правые и левые эсеры и ряд беспартийќных членов ВЦИК.
       Того же 24 февраля Ленин и Троцкий телеграќфируют в Берлин, что советское правительство принимает условия мира и направляет делегацию в Брест-Литовск. Ленин настолько спешил с приќнятием немецкого ультиматума, словно опасаясь, что если медлить и дальше, как этого требовал Сталин, то немцы могут предъявить дополнительќно то единственное условие, которого он действиќтельно не мог принять: уход большевиков от влаќсти. Дальнейшее развитие событий показало, что это опасение Ленина было напрасным. Никакая другая политическая партия России, кроме больќшевиков, не была готова капитулировать перед немцами. Точно осведомленные на этот счет немќцы больше самого Ленина были заинтересованы в сохранении власти большевиков. Поразительно, почему Ленин не использовал этого своего козыря против Вильгельма. А может быть, использовал. Мы только этого не знаем.
       Того же 24 февраля Ленин от имени Органиќзационного бюро ЦК партии написал обращение к партии, в котором объяснял, почему было необќходимо принять немецкий ультиматум. Оно было опубликовано в "Правде" от 28 февраля. В этом обращении Ленин и ЦК во всеуслышание заявляќют не только друзьям, но и врагам, что военный триумф немцев при всех условиях неизбежен. Леќнин и ЦК как бы подсказывают немцам, какова кратчайшая дорога к их победе. Это было чудоќвищно и неслыханно, ибо история не знает приќмера, чтобы обороняющаяся в смертельной схватќке с врагом страна так опрометчиво сообщала врагу о своем бессилии, как это делал Ленин и ЦК. Вот соответствующие места из этого обраќщения ЦК:
       "Безусловная необходимость подписания мира вызывается прежде всего тем, что у нас нет арќмии, что мы обороняться не можем... Россия сейќчас беззащитна и будет разгромлена даже ничтожќными силами германцев, которым достаточно пеќререзать главные железнодорожные линии, чтобы голодом взять Петроград и Москву" (Ленин, Соч., т. XXII, стр. 294-295).
       Трудно объяснить такую откровенность, котоќрая была бы признана предательством в устах обычных смертных.
       После такого публичного официального заявќления Ленина и ЦК немцы знают, что России можќно предъявлять любые условия, вплоть до требоќвания выставления русских войск против русских союзников на западном фронте, как это в свое время делал Наполеон с русскими союзниками против русских (поддержка Австрией и Пруссией Наполеона против России в войне 1812 г.). Однаќко немцы этого не делают. На новой встрече, коќторая продолжалась в том же Брест-Литовске с 1 по 3 марта, немцы просто повторяют свой ультиќматум, а советская делегация во главе с Сокольќниковым, не читая, согласно инструкции подпиќсывает текст сепаратного мира. Он подлежал теќперь ратификации в двухнедельный срок как парќтийным съездом, так и съездом Советов.
       Не задача этой работы обелять Троцкого. Он стоит в одном ряду с Лениным и Сталиным, устуќпая первому, как мастеру революции, и второму, как мастеру власти. Однако в описываемое время позиция Троцкого, а не Сталина, решала судьбу ленинского режима и самого Ленина. Безымянная партийная машина - организатор революции - выступала тогда в двух лицах: Ленина и Троцкого. Поэтому капитуляция Троцкого перед Лениным в ЦК, в виде воздержания во время голосования, имела эпохальное значение. Если бы Сталин в то время воздержался или даже голосовал против Ленина, то это имело бы только протокольно-арифметическое значение в том смысле, что Леќнин получил бы на один голос меньше или больќше. Тем более несправедливы советские историки, когда они рисуют спасителя ленинского режима врагом ленинизма. Если бы не этот шаг Троцкого в пользу Ленина, Ленин не лежал бы в мавзолее на Красной площади в Москве, а о существовании Сталина никто бы не знал, кроме охранки и родќственников самого Джугашвили.
      
      
       Глава 16
       VII ЭКСТРЕННЫЙ СЪЕЗД ПАРТИИ
       VII экстренный съезд партии, созванный для ратификации мира, происходил 6-8 марта 1918 г. Это был первый съезд партии после захвата влаќсти. К этому времени партия насчитывала в своих рядах около 300 тысяч членов, но на съезде было представлено только 170 тысяч членов в лице 47 делегатов с решающим голосом и 59 делегатов с совещательным голосом (все члены ЦК во главе с Лениным имели только совещательные голоса). Повестка дня съезда включала три главных вопќроса:
       1. Вопрос о войне и мире.
       2. Пересмотр программы и наименования парќтии.
       3. Выборы ЦК.
       В президиум съезда было выбрано шесть челоќвек, в том числе Ленин, Бухарин и Свердлов.
       По первому вопросу докладчиком выступил Леќнин, контрдокладчиком - Бухарин. Доклад Лениќна свелся к развернутому изложению его аргуменќтов в пользу мира на заседаниях ЦК. Ленин сосќлался на два исторических примера, когда не быќвает иного выхода, как открытая капитуляция, но капитуляция с тем расчетом, чтобы выиграть время и создать предпосылки для конечной победы. Первый пример касался Тильзитского мира (1807), когда Наполеон обязал разбитых пруссаќков давать ему войска для завоевания других наќродов. Говоря об этом, Ленин заметил: "До этого дело дойдет и у нас, если мы будем только надеќяться на международную полевую революцию. Смотрите, чтобы история не довела вас и до этой формы военного рабства" ("Седьмой экстренный съезд РКП (б). Стенографический отчет". Москва, 1962, стр. 21).
       Второй пример Ленин взял из истории большеќвизма, когда по решению ЦК большевистские деќпутаты III Государственной думы (1907) вынужќдены были принять присягу на верность царю, так как депутаты, отказывающиеся принять такую присягу, считались выбывшими из Думы, Ленин говорил, что "подписывая (тогда) монархические бумажки, мы переживали то же самое в маленьќком масштабе по сравнению с теперешним" (там же, стр. 17). Ленин заключил свой доклад слоќвами:
       "Мир есть передышка для войны... Я еще раз скажу, что готов подписать и буду считать обяќзанностью подписать в двадцать раз, в сто раз боќлее унизительный мир... Ловите передышку, чтобы поддержать контакт с дальним тылом, там созќдавать новые армии" (там же, стр. 22, 24).
       Впервые в этом докладе о мире Ленин сформуќлировал свой знаменитый тезис о невозможности, в принципе, мирного сосуществования Советской России с капиталистическим миром и о задачах большевиков организовать международную ревоќлюцию. Этот тезис гласит:
       "Международный империализм со всей мощью его капитала ... ни в коем случае, ни при каких условиях не мог ужиться рядом с Советской ресќпубликой... Тут конфликт является неизбежным. Здесь величайшая трудность русской революции, ее величайшая историческая проблема: необхоќдимость решить задачи международные, необхоќдимость вызвать международную революцию, проќделать этот переход от нашей революции, как узко национальной, к мировой" (там же, стр. 11).
       Для осуществления этой исторической миссии большевизма Ленин и хотел сохранить советскую власть, пользуясь продолжающейся войной между "двумя группами империализма" - между Антанќтой и Четверным союзом. Не в том Ленин расхоќдился с оппозицией, что надо организовать мироќвую революцию, а в том, как и когда ее органиќзовать. Ленин был за сохранение советской влаќсти, как базы мировой революции, "левые комќмунисты" были за организацию мировой революќции даже ценой риска потери советской власти.
       Контраргументы Бухарина против заключения мира были не менее убедительны, чем аргументы Ленина за мир. Прежде всего, Бухарин проаналиќзировал причины разложения армии, которая дейќствительно не желает воевать. Даже тот знамениќтый гегемон революции - пролетариат - тоже не хочет воевать. Почему? Бухарин отвечает:
       "У нас на всех собраниях, на всех митингах, на съездах всюду и везде выставлялся в качестве ударного только один тезис, что сейчас никакая война невозможна... Я утверждаю, что в значиќтельной степени та деморализация, которая сейќчас наблюдается среди пролетариата, возникновеќнием своим в значительной степени обязана нам самим". И дальше: "Ведь когда мы были в оппоќзиции, когда Керенский всячески взывал к защите отечества, мы всячески разлагали волю к защите этого отечества" (там же, стр. 36, 38).
       То была горькая правда, которую Ленин хотя и признал, но отнес ее на счет всей партии, в том числе и Бухарина. Ленин сказал:
       "Когда теперь Бухарин громит нас за то, что мы деморализовали массы, он абсолютно прав, только он себя громит, а не нас" (там же, стр. 110).
       Бухарин считал, что заключая мир на немецких условиях, Ленин только помогает германской коаќлиции продолжать войну, ибо "империалисты авќстро-германской коалиции могут вести эту войну только при одном условии, только при условии беспощадной расправы с Россией - просто-напроќсто по чисто экономическим соображениям... ибо для того, чтобы вести войну против Англии, ей необходимо сырье, ей необходим хлеб" (там же, стр. 28). Бухарин указывал далее, что этим же русским хлебом кайзер хочет накормить не только армию, но и немецких рабочих, которых как раз тяжкая экономическая катастрофа в Германии толкает к своей собственной революции. Что же касается тезиса Ленина о "передышке", то Бухаќрин считает всю аргументацию Ленина, связанную с этим тезисом, совершенно несостоятельной. Буќхарин говорил:
       "Если тов. Ленин говорит: "Берите передышку хотя бы на несколько дней, говорит, что именно такая передышка нам предстоит" - я утверждаю, что овчинка не стоит выделки... она ничего нам не даст, потому что ни перестроить железных доќрог, ни обучить население стрельбе, ни наладить транспорт, ни наладить экономическую жизнь, т. е. разрешить все те главные задачи, о которых говорил тов. Ленин, в несколько дней нельзя" (стр. 30).
       Какие у Ленина "минус-пункты"? Бухарин их подсчитал так: признавая независимость Украиќны и ее отделение от России, Ленин лишает страќну ее главной хлебной и угольной базы; отказываќясь от Прибалтики, Ленин лишает страну ее выќгодной стратегической позиции; признавая по доќговору неприкосновенность иностранного капитаќла в России, с которым тесно связан русский каќпитал, Ленин тем самым аннулирует декрет реќволюции о национализации промышленности; отќказываясь по договору от революционной пропаќганды в других странах, Ленин отказывается от всей программы большевиков в отношении мироќвой революции; беря по договору на себя обязаќтельства поддержать немецкую позицию "незавиќсимости" Персии и Афганистана, Советская Росќсия берет на себя роль колониального жандарма германского империализма против английского империализма. Таковы были "минус-пункты", коќторые насчитал Бухарин у Ленина. Бухарин сказал, что немцы "отнимают у Советской России самое существенное, самое жизненно необходиќмое, как раз то, из-за чего мы и могли бы по арќгументации т. Ленина идти на передышку и подќписание мира" (там же, стр. 31).
       Смешным, сентиментальным, совершенно не большевистским, а оппортунистическим считал Бухарин и аргумент Ленина о том, что он "готов подписать мир в двадцать раз, в сто раз более унизительный, чтобы получить несколько дней для эвакуации Петрограда", ибо "я облегчаю этим мучение рабочих, которые иначе могут подпасть под иго немцев" (там же, стр. 22). Бухарин отвеќчал, что это рассуждение Ленина "как раз есть фраза, не холодный расчет, а самое настоящее увлечение чувством, конечно, очень хорошим чувќством, но далеким от холодного расчета, который говорит нам, что в случае необходимости мы моќжем и должны пожертвовать десятками тысяч раќбочих. Ведь так всегда рассуждают оппортунисты всех стран: "не нужно выходить на улицу, потому что может пролиться кровь" (там же, стр. 32-33). Разумеется, большевистская правда в данном случае была на стороне Бухарина, а не Ленина. Этот пример показал и самому Ленину, что учеќники начинали явно превосходить учителя. Это было симптоматично, что такую постановку вопќроса Бухариным Ленин обошел полным молчаќнием. Не мог отразить Ленин и другой веский арќгумент Бухарина, который заявил:
       "Ведь в самом деле с первого взгляда ясно, что если бы в договоре были такие условия, как свержение Советской власти, как созыв Учредительќного собрания и т. д., то мы не могли бы его подќписать" (там же, стр. 31).
       Да, отвечал Ленин, в этом случае мы продолќжали бы революционную войну; но когда его спрашивали, почему же он не может ее продолќжать в условиях, когда немцы отнимают у России "самое жизненно важное", когда Россию расчлеќняют, правда, пользуясь лозунгом тех же большеќвиков о "праве народа на самоопределение", - на эти вопросы Ленин не отвечал, да и не мог отќвечать.
       Один исключительно важный, в данных услоќвиях даже решающий, аргумент (как это показали последующие условия) Бухарин и его сторонниќки совершенно игнорировали - это гарантия соќюзников России оказать ей необходимую материќальную помощь для совместного продолжения войны до победного конца против Германии. Как раз в этом вопросе бухаринцы проявляли всю догќматическую беспомощность и наивность своего политического мышления - они считали принциќпиально недопустимым для революционеров польќзоваться помощью "англо-американских империаќлистов против германских империалистов". Вот здесь Ленин был в своей стихии - он вполне доќпускал возможность пользоваться такой помощью, для него всегда было ясно, что "цель оправдывает средства", но он, вероятно, был связан условиями немецкой помощи большевикам в революции или он настолько стал пленником своего идефикса - "передышки", что не допускал иного решения, как полная капитуляция, лишь бы сохранить власть. Однако надо тут же подчеркнуть, что Леќнин боялся потерять власть не столько от наступќления немцев, не столько от падения Петрограда и Москвы, сколько от внутреннего восстания, главным образом, крестьянского восстания и восќстания армии. Ленин не забывал, что он к власти пришел, обещав именно безусловный мир. Сегодня в дискуссии с бухаринцами он, конечно, предуќсмотрительно обходил щекотливый вопрос.
       Противники капитуляции вслед за Бухариным повторили на съезде свои известные возражения. Выступив первым, Урицкий заявил, что ему соверќшенно "непонятна паника сидящих здесь" перед немцами (стр. 42), добавив: "факты направлены не против нас, а в гораздо большей степени против вас, т. Ленин..., заключив мир, мы бьем тех товаќрищей, которые с энтузиазмом записываются в Красную армию" (стр. 42-43). Другой противник капитуляции обвинил Ленина в политической бесќпринципности, напомнив ему его же слова на I съезде Советов в июне 1917 г. Тогда Ленин говоќрил: "сепаратного мира для нас не может быть, и по резолюции нашей партии нет и тени сомнеќния, что мы его отвергаем, как всякое соглашение с капиталистами" (Ленин, Сочинения, 4-е изд., т. 25, стр. 20). Радек, обвинив Ленина за подгоќтовление капитуляции, обвинил также и Троцкого, что он, ведя в брестских переговорах правильную тактику на затягивание переговоров и разжигание германской революции, потом изменил самому себе, когда воздержался во время решающего голосования в ЦК о войне или мире. Народному комиссару иностранных дел Российской респубќлики нельзя воздерживаться при голосовании вопќроса о войне или капитуляции, - воскликнул Радек. Радек указал Ленину на всю опасность его открытых заявлений с утверждением, что заклюќчив мир, мы приступили к подготовке новой войќны против Германии. Радек сказал: "Этим самым вы даете немцам право при первых разногласиях с документами в руках доказать, что мы подгоќтовляем новую войну, и снова подогревать шовинистические настроения" ("Седьмой съезд РКП (б)", стр. 60). Троцкий объяснил свое возќдержание в ЦК по вопросу о подписании капитуќляции двумя причинами: "во-первых, я не счиќтаю решающим для судеб нашей революции то или другое наше отношение к нему (миру) ... Нельзя вести войну против немцев... и в то же время иметь против себя половину или большую часть партии во главе с т. Лениным... Ввиду слоќжившегося соотношения сил в ЦК от моего голоќсования зависело очень много... потому, что неќкоторые товарищи (в ЦК) разделяют мою позиќцию... Я считаю более целесообразным отступать, чем подписывать мир, создавая фиктивную переќдышку, но я не мог взять на себя ответственность за руководство партией в таких условиях" (там же, стр. 65, 66, 69).
       Рязанов обвинял Ленина в том, что он ставку делает не на европейский пролетариат, а на русќских мелких буржуа, то есть крестьян. Он уточќнил свою мысль:
       "Ленин хотел воспользоваться лозунгами Толќстого, видоизменив их сообразно с переживаемой эпохой. Толстой предлагал устроить Россию по-мужицки, по-дурацки, Ленин - по-мужицки, по-солдатски. Плоды этой политики, мужицкой и солдатской, мы теперь расхлебываем" (там же, стр. 73).
       В ответ на тезис Ленина, что подписание мира сохранит Советскую Росию, как очаг мировой реќволюции, Рязанов резко обвинил Ленина и его сторонников, во-первых, в желании укрыться под защитой немецкого штыка, не имея права пропаќгандировать такую революцию, во-вторых, в отќкрытой лжи в своих предыдущих декларациях. Вот эти слова Рязанова: желание сохранить Соќветскую Россию как очаг революционной пропаќганды для международного пролетариата "есть желание устроить в России "келью под елью", под защитой германского штыка. Вот перед вами декќларация прав трудящихся и эксплуатируемых наќродов (она опубликована 17 января 1918 г. - А. А.), о которой т. Свердлов в Учредительном собрании говорил, что она будет заменять деклаќрацию прав Великой Французской революции. Дайте себе труд прочесть эту бумажку и спросить себя: сколько раз вы лгали" (там же, стр. 75).
       Рязанов (этот человек долгие годы был дирекќтором Института Маркса, Энгельса, Ленина при ЦК) кончил свою речь так:
       "Ленин готов отступать, отступать и отступать, даже тогда, когда Троцкий хватает его за фалды.
       Я скажу, что этому отступлению есть предел. Я не скажу, что измена и предательство" (стр. 76), но отрицая измену, он намекал на нее.
       О пределе, дальше которого нельзя пойти, говоќрил и Троцкий. Он говорил, что для него этот предел наступит тогда, когда немцы потребуют заключения мира с Украинской радой, а ЦК и правительство должны дать гарантию, что до этоќго предела они не дойдут (стр. 72). На это Свердќлов, сторонник капитуляции, ответил так:
       "Вчера в ЦК т. Троцкий предложил нам соотќветствующую резолюцию о том, что мир с Винниченками (т. е. с Украинской народной республиќкой. - А. А.) недопустим. Но мы ее отвергли. Мы не признали невозможным и мир с Винниченко" (стр. 80). (Интересно, что этот протокол заседания ЦК от 6 марта числится в списке "ненайденных", ибо иначе невозможно было бы обвинять Троцкоќго, что это он виноват в том, что мирная делегаќция Украинской рады во главе с Голубовичем в Брест-Литовске была признана, тогда как ее призќнал ЦК во главе с Лениным.)
       Очень смелым, многозначительным, раскрыќвающим связь между немецким курсом на разлоќжение большевиками русской армии и политикой капитуляции Ленина сегодня было выступление видного деятеля партии Оболенского (Осинского). Он заявил, что еще во время контрнаступления немцев летом 1917 года на Рижском фронте "немќцы, несомненно, имели абсолютную возможность раздавить русскую революцию, точно так же, как русскую армию. Почему они не сделали этого?
       Потому, что они рассчитывали достичь своих цеќлей еще более легким способом: они дожидались внутреннего разложения... ожидали победы партии мира, которой они считали большевиков" (стр. 82).
       Почему же тогда немцы наступают после побеќды такой "партии мира"? Оболенский имеет отќвет: советская власть оказалась в глазах германќского империализма "совершенно неработоспособќной с его точки зрения, совершенно неспособной заключить с ним ту сделку, которая была нужна" (стр. 82-83). Он закончил: "Все те обещания, коќторые дает т. Ленин, являются совершенно пустыќми речами" (стр. 85).
       Коллонтай решительно выступила против капиќтуляции и закончила речь возгласом "Да здравќствует революционная война!", вызвавшим аплоќдисменты в зале.
       Из сторонников Ленина, членов ЦК, выступили, кроме Свердлова, еще Зиновьев, Сокольников, Смилга, Сергеев. Они, в основном, повторяли арќгументы Ленина.
       По данному, столь судьбоносному для власти Ленина вопросу Сталин не обмолвился ни одним словом в пользу мира. Это было очень странно и загадочно. Такое поведение Сталина даже в стаќлинской историографии осталось без объяснения. Мы уже видели определенные колебания в позиќции Сталина во время обсуждения вопроса о мире на заседаниях ЦК, хотя голосовал он за Ленина. Опубликован один документ ЦК от 13 мая 1918 года, который проливает, может быть, некоторый свет на поведение Сталина. 13 мая 1918 года на заседании ЦК, через два месяца после VII съезда, обсуждались "Тезисы о современном политичесќком положении" Ленина. По вопросу о внешней политике там сказано:
       "Внешняя политика советской власти никоим образом не должна быть изменяема. Наша военќная подготовка еще не закончена, и потому общим лозунгом остается по-прежнему: лавировать, отќступать, выжидать..." (Ленин, Сочинения, 4-е изд. т. 27, стр. 325). В примечании к этим тезисам в протоколе VII съезда сказано: "13 мая тезисы обсуждались на заседании ЦК партии. За тезисы Ленина голосовали все, кроме Сокольникова и Сталина" ("VII съезд РКП(б)", стр. 229).
       Однако вернемся к съезду.
       В заключительном слове Бухарин сказал, что основной вопрос, на который нужно дать ясный ответ, сводится к следующему: возможно ли теќперь с нашей стороны ведение войны? Когда Буќхарин указал, что его сторонники отвечают на этот вопрос "возможно", а сторонники Ленина - "невозможно", то Ленин крикнул с места: "Возќможно!" Эта реплика Ленина дала повод Бухарину поставить другой вопрос:
       "Если эта война возможна в ближайшем будуќщем, то нужно спросить сторонников того течеќния, которое представляет Ленин, на чем же в конце концов они базируют свою позицию? Ведь как раз центральный пункт ваших аргументаций, всех ваших речей, резолюций и выступлений, миќтинговых и съездовских и всяких иных заявлений в том, что сейчас, в силу объективных причин, при разложении армии, при современном состояќнии продовольственного дела, при развале трансќпорта и пр. войну вести мы не можем" (там же, стр. 101-102).
       В своем заключительном слове Ленин останоќвился на речах Рязанова, Радека, Бубнова, Урицќкого, Троцкого и Бухарина. Рязанову он ответил, что Рязанов прав, когда утверждает, что "Ленин уступает пространство, чтобы выиграть время" (стр. 109). Утверждение Урицкого, что мир с немќцами есть "Каносса", "предательство" - все это взято Урицким из левоэсеровской критики (стр. 110-111). Обращаясь к Троцкому, Ленин сказал, что Троцкий требует от него обещания не подпиќсать мира с Украинской народной республикой (Радой), но он, Ленин, "ни в коем случае такого обязательства на себя не возьмет... Никогда в войне формальными соображениями связывать сеќбя нельзя" и, обращаясь к съезду, Ленин добавил, если вы думаете иначе, "тогда отдавайте посты Троцкому и другим" (стр. 112). Слабым и малоќубедительным был ответ Ленина Бухарину. На резко поставленный вопрос - возможна ли в блиќжайшем будущем война, Ленин ответил "диалекќтически": "возможна, а сейчас надо заключить мир. Тут никакого противоречия нет" (стр. 110)*.
      
       * Вместе с докладчиками за мир выступили 9 делегатов, против мира - 11 делегатов. И все-таки победили сторонќники мира. Но тут секрет победы очень простой - Ленин по испытанному методу организовал (а не созвал) съезд из большинства сторонников своей линии (так постоянно поступал впоследствии и Сталин). На этот факт уже обратил внимание Бухарин в своем докладе, когда заметил, что стоќронники мира "имеют на этом съезде громадное большинќство" (там же, стр. 39).
      
       Закончились доклады, заключительные слова и прения. Приступили к голосованию - резолюция Ленина о ратификации мира была принята больќшинством: 30 голосов - за, против - 12, воздерќжалось - 4 (там же, стр. 175).
       Когда начали обсуждать добавления и поправќки, то острые споры разыгрались вокруг тактики Троцкого в Брест-Литовске, которая была выраќжена в формуле "ни войны, ни мира". Были внеќсены три резолюции:
       Резолюция Крестинского: "Тактика неподписаќния мира в Бресте была совершенно правильной тактикой".
       Резолюция Зиновьева: "Съезд приветствует брестскую советскую делегацию за ее громадную работу в деле разоблачения германских империаќлистов, в деле вовлечения рабочих всех стран в борьбу против империалистических государств" (стр. 131). Резолюция Зиновьева, за спиной котоќрого стоял Ленин, дипломатически обходила вопќрос о правильности или неправильности тактики Троцкого. Угадав смысл маневра резолюции Зиќновьева, Троцкий заявил, что в Бресте он вел такќтику, одобренную большинством ЦК, что подтверќдил и сам Зиновьев (Зиновьев: "Троцкий по-своеќму прав, когда сказал, что действовал по постановлению правомочного большинства ЦК". - Стр. 134-135).
       Когда проголосовали обе эти резолюции, создаќлась совершенно путаная картина: за резолюцию Крестинского голосовало 15 делегатов, против - 4; за резолюцию Зиновьева - 20, против 3. Поэќтому председательствующий Свердлов объявил обе резолюции принятыми, что вызвало протест Зиновьева.
       Чтобы внести полную ясность и заставить своих противников раскрыть карты, Троцкий внес собќственную резолюцию, осуждающую Троцкого: "Съезд считает заявление нашей делегации о неќподписании мира ошибочным" (стр. 133). После бурных дебатов, резолюция Троцкого, резолюция об осуждении его тактики в Бресте, была отвергќнута съездом (стр. 137), а была принята более или менее каучуковая резолюция Зиновьева. Ленин, который в заключительном слове говорил, что "тактика Троцкого, поскольку она шла на затягиќвание, была верна: неверной она стала, когда было объявлено состояние войны прекращенным и мир не был подписан" (стр. 111), теперь, во время деќбатов вокруг тактики Троцкого, не сказал ни слоќва. Не мог он опровергнуть и заявление Троцкого, что в ноябре 1917 года с немцами можно было заключить мир на лучших условиях, но "все, в том числе и т. Ленин, говорили: "Идите и требуйќте от немцев ясности в формулировках, уличайте их, при первой возможности оборвите переговоры и возвращайтесь назад" (стр. 66).
       Чтобы закончить с темой Брестского мира, важќно ответить на следующие вопросы:
       1. Существовала ли реальная опасность, что немцы дойдут в своей политической программе ведения войны до требования свержения большеќвистской власти, а в своей военно-захватнической программе до оккупации Центральной России?
       2. Была ли правильной оценка Ленина состояќния боеспособности немецкой армии, его вера в то, что она бесконечно может наступать ("этот зверь прыгает сильно")?
       Теперь мы располагаем огромной исторической документацией, - немецкой, англосаксонской, французской, советской, - чтобы удовлетвориќтельно ответить на эти вопросы. Скрытые фактоќры и тайные замыслы военно-политической страќтегии, как и тайная война разведывательных центров участников первой мировой войны теперь в значительной мере уже раскрыты, изучены, доќступны для анализа, сравнения, выводов (особенќного внимания заслуживают здесь такие фундаќментальные немецкие труды, как многотомная работа "Die Ursachen des deutschen Zusammenbruches im Jahre 1918", изданная после первой войны в Берлине, и "Ursachen und Folgen", изданная в Западном Берлине после второй мировой войны). Чтобы ответить на вышепоставленные вопросы, нет никакой необходимости предпринимать шиќрокую историческую экскурсию в дебри той эпоќхи. Главный критерий всех критериев - время показало, что Ленин абсолютно ложно оценил маќтериально-военные возможности Германии, переоценил ударную, наступательную силу ее армии, совершенно недооценил не только возможности организации новой (революционной) оборонительќной войны со стороны России, но и сделал грубые просчеты в отношении неизбежности победы стран Антанты над Четверным союзом, особенно с тех пор, как Америка вступила в войну.
       Между тем, сами руководители германской арќмии, не говоря уже о германском правительстве, уже в то время, когда Ленин вел переговоры о каќпитуляции, пришли к убеждению, что вести побеќдоносную войну они не в состоянии. Изданы восќпоминания графа Чернина, австро-венгерского представителя в Бресте, который писал, что если бы хватило сил, немцы вели бы не переговоры, а начали бы наступление на Петроград. Цитируя Чернина, Троцкий пишет: "10 февраля делегации Германии и Австро-Венгрии пришли к заключеќнию: "состояние, предложенное Троцким должно быть принято"... Кюльман, по словам Чернина, с полной уверенностью говорил в Бресте о необхоќдимости принять мир де факто. Один генерал Гофман выступил против этого" (Л. Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 114).
       Такой авторитетный свидетель, как генерал Людендорф еще по свежим следам войны (его книга вышла в 1919 г.) писал, что в начале 1918 года задача германского командования сводилась лишь к тому, чтобы не дать большевикам органиќзовать новый восточный фронт и поэтому нанести им короткий, сильный удар, но, добавляет он, "о широкой операции не могло быть и речи" (Erich Ludendorff, "Meine Kriegserinnerungen", Berlin, 1919, S. 447). Тот же Людендорф, оберквартирмейстер главной квартиры, глава крайне правой военной клики, пишет, что он был против уничтоќжения России, как государства. После последнего наступления 18 февраля Германия ставила только такие условия мира, которые "избегали всякого вмешательства во внутриполитическую и хозяйќственную жизнь России и не навязывала ей ничеќго, что не было бы совместимо с честью незавиќсимого государства и что поработило бы его жиќтелей... Поучительно сравнить мир, который тогда получила Россия, с тем миром, который она могќла бы получить" (там же, стр. 450). Генерал делает два очень важных сообщения, почему большевики так спешили заключить с немцами мир. Во-перќвых, говорит он, там, куда наша армия приходила, "население чувствовало себя освобожденным от большевизма" (стр. 452), во-вторых, сперва больќшевики были не прочь, при упорствовании немцев, вместе со странами Антанты продолжать войну (это мы уже видели выше), но "как только советќское правительство увидело, что Антанта хочет его свергнуть и поставить у руля другое правиќтельство, от которого она ждет проявления больќших усилий для ведения войны, то оно (советское правительство) отвернулось от Антанты и поверќнулось к Германии, чтобы укрепить власть внутри страны" (стр. 459).
       Как уже указывалось, немцам как раз нужна была партия капитуляции на Восточном фронте, чтобы сосредоточить потом все свои главные силы на опасном Западном фронте. Сохранился чрезќвычайно интересный документ германского миќнистерства иностранных дел по вопросу о том, как Германия относилась к возможности образоќвания в России другого, демократического правиќтельства вместо большевистского. Это письмо заместителя государственного секретаря из Берќлина 9 января 1918 года государственному секреќтарю Кюльману, который находился на переговоќрах с Троцким в Брест-Литовске. В письме сообќщается, что к германскому послу в Стокгольме обратился социалист-революционер, который пеќредал послу содержание письма лидера с.-р. Черќнова. В этом письме представитель партии Черноќва рисует массовый красный террор, при помощи которого большевики держатся у власти, но недаќлеко время, когда вся страна отвернется от Ленина и тогда спасение России - на путях Учредительќного собрания. Партия Чернова предлагает немќцам отказаться от своей ставки на вероломных большевиков и заключить честный и продолжиќтельный мир с демократической Россией. Инфорќмируя обо всем этом, заместитель государственќного секретаря заключает свое письмо: "Если ваќше превосходительство одобрит, я намереваюсь сообщить ему (представителю партии социалиќстов-революционеров. - А. А.), что в данное вреќмя мы, к сожалению, не в состоянии связаться с другими русскими партиями, так как мы ангажиќрованы для переговоров с большевиками. Пожаќлуйста, телеграфируйте вашу точку зрения". Кюльман ответил: "Я согласен" (Germany and the Revolution in Russia. 1915-1918. By Z. A. B. Zeman, p. 113-115). И это было в те дни, когда Троцкий, грубо прервав переговоры, крикнул: "Ни войны, ни мира!", "Да здравствует пролетарская революќция в Германии!"
       Общеизвестна немецкая националистическая легенда об "ударе в спину" ("Dolchstofilegende"), согласно которой немцы выигранную на поле битќвы войну проиграли из-за революции в тылу. Когќда национал-социалисты приходили ко власти, эта легенда сыграла роль великой взрывной силы для мобилизации ярости нации, которая беззаботными отцами Версаля из-за ошибок правителей была унижена, оскорблена и выключена из европейской семьи равноправных. Собственно, там, в Версале, и были посеяны зерна того ужасного урожая людќских черепов (50 миллионов!), который человечеќство собрало в конце второй мировой войны. Ставка большевиков - и правых во главе с Лениќным, и левых во главе с Бухариным - тоже била в ту же точку: выиграть войну, организовав ревоќлюцию в Германии. Однако Ленин был нетерпеќлив и подвержен колебаниям. Он как бы не верил в собственную веру о неизбежности германской революции. Эта вера казалась иной раз настолько невероятной, что он был готов договориться с геќнералами кайзера на условиях в "сто раз хуже" (Ленину никто не задавал вопроса - что значит мир, который был бы в "сто раз хуже" Брестского мира?).
       В то время, когда Ленин до невероятности преќувеличивал общую мощь Германии и непобедимость ее армии, сами руководители германской армии считали, что они войну уже фактически проиграли. Мы уже цитировали свидетельство Людендорфа о вынужденной ограниченности масќштаба операций немецкого восточного фронта, а также его свидетельство, что Германия и не стаќвила перед собою цели оккупировать этнографиќческую Россию, да она и не могла ее ставить из-за внутреннего катастрофического положения. Мноќгочисленные исследования, монографии, книги написаны немецкими историками и публицистами на эту тему. Здесь сошлемся на самое последнее немецкое свидетельство - на мемуары предпосќледнего рейхсканцлера Веймарской республики Брюнинга. Брюнинг вспоминает: когда он говорил генералу Шлейхеру, что в начале первой мировой войны построение боевого порядка (Aufmarsch) немецкой армии было чудесным, хотя война была проиграна из-за способа самого построения, - геќнерал Шлейхер сказал: "Я говорил еще 26 марта 1918 года, что наше дело давно уже потеряно" (Воспоминания Брюнинга, Der Spiegel, Mr. 45, 2.XI.1970, S. 196). Заметьте, что генерал так думал через три недели после капитуляции Ленина и выигрыша войны против России, в результате коќторого к немцам переходили так нужные им реќзервы стратегического сырья и снабжения (хлеб, мясо, уголь, металл Украины), а их дивизии на Востоке освобождались для переброски на Западќный фронт.
       Еще более значительно, а как исторический доќкумент исключительно важно, свидетельство начальника Генерального штаба Германской армии фельдмаршала Гинденбурга в изложении того же Брюнинга. Брюнинг говорит, что, когда он в 1932 году, будучи рейхсканцлером, начал доказывать Гинденбургу, тогда президенту Германии, что при правильном обращении можно было бы удержать солдат в 1918 году от бунта против кайзера, то старик отрицательно покачал головой и заявил: "Нет... Я знал еще в феврале 1918 года, что война уже проиграна. Однако я хотел дать Людендорфу еще раз шансы" (там же, стр. 178). Как эти свиќдетельства, так особенно подтверждающие их поќследующие события, приведшие к революции в ноябре 1918 года и капитуляции Германии на Заќпаде, показали, что только одному Ленину Гермаќния была обязана возможностью сопротивляться на Западе еще восемь месяцев после Бреста.
       Ученики Ленина приписывают ему задним чисќлом политическую мудрость и прозорливость в деле предвидения ноябрьской революции 1918 гоќда в Германии, между тем, именно из-за капитуќляции Ленина она произошла с запозданием на несколько месяцев. История с абсолютной очевидќностью доказала, что в прогнозе событий, как и крушения Германской империи, правы оказались не Ленин, даже не Троцкий, а Бухарин и Гинденбург. По иронии судьбы, Ленина избавили от Брестского сепаратного мира, а России вернули потерянные ею территории как раз те бывшие русские союзники, которым Ленин так вызываюќще изменил: Франция, Англия и Америка.
       Хотя Милюков писал, что одно время у немцев было намерение свергнуть большевистское правиќтельство, опираясь на русских офицеров ("Россия на переломе", т. И, 1927, Париж), но большевистќский официальный историк в этом сомневается. Наоборот, он констатирует: "Даже 6 июля, когда левые эсеры убили германского посла Мирбаха, немцы не ввели своих солдат в Москву, как первое время грозили, и ограничились увеличением штата посольства до 300 человек" (БСЭ, 1-е изд. т. 7, стр. 461).
       Кайзеру нужны были не Милюков с Черновым, тем более, не Деникин с Колчаком, а ему нужен был любой ценой капитулянт Ленин.
       В конце шестидесятых годов в СССР начали изќдавать серию книг-документов "Советско-германќские отношения". Документы подобраны, конечќно, однобоко, тенденциозно, чтобы доказать веќличие и прозорливость Ленина и близорукость и ничтожество его противников в спорах о заключеќнии Брест-Литовского сепаратного мира. Несмотќря на такой однобокий "классовый подход", все же в первый том названной серии попали и некоќторые документы из немецкой публикации, котоќрые как раз опровергают то, что большевистские историки считают доказанным. Эти немецкие доќкументы 1918 года довольно красноречиво рисуќют, с одной стороны, внутреннее положение самой Германии в начале 1918 года, с другой, отношение правительства и Верховного главнокомандования к вопросу о судьбе большевистского режима в России.
       На совещании 5 февраля 1918 года в имперской канцелярии в Берлине, в присутствии рейхсканцќлера Гертлинга, статс-секретаря Кюльмана, австќрийского министра Чернина, фельдмаршала Гинденбурга, генерала Гофмана и др., глава военной партии Людендорф, настаивая на наступлении, все же признавал, что если начались бы новые военные операции, то "последние, правда, осуќществлялись бы медленно, учитывая снег, плохие дороги и недостаточную обеспеченность тягловой силой" ("Советско-германские отношения", т. I, Москва, 1968, стр. 289). Кюльман на том же соќвещании предпочитал заключить с Троцким мир, ибо: "Заключение мира даже с Троцким было бы все же выигрышем как по отношению к Антанте, так и ввиду положения у нас самих" (там же, стр. 290).
       В тот день, когда Троцкий демонстративно отќверг немецкие условия, - 10 февраля 1918 г. - рейхсканцлер писал в телеграмме к кайзеру, что "народ считает, что интересы Германии требуют заключения мира", указывая одновременно, что затягивание заключения мира может вызвать ноќвые демонстрации, забастовки, и все это приведет к тому, что "мы не будем иметь на нашей стороне большинство народа и парламента, так что я не хотел бы взять на себя ответственность за возќможный исход такого положения" (там же, стр. 315).
       На совещании под председательством кайзера от 13 февраля, созванном для обсуждения полоќжения после заявления Троцкого "ни войны, ни мира" в ответ на требование Людендорфа "законќчить войну по-военному", начальник Главного военно-морского штаба Гольцендорф с той же опќределенностью военного языка ответил своему коллеге: "Нет никаких шансов, что скоро будет одержана победа и что высвободившиеся войска могут быть использованы на Западе" (там же, стр. 325-326).
       Решение, принятое на этом совещании, говорит о возобновлении военных действий после истечеќния срока перемирия (согласно условиям перемиќрия, он истекал через семь дней после его расторќжения одной из сторон - поскольку заявление Троцкого от 10 февраля немцы квалифицировали как такое расторжение, то военные действия могќли начаться только после 17 февраля). Но очень важно констатировать, что и в этом случае немцы ставят перед собою только ограниченные военные цели, скорее тактические, чем стратегические. Соќобщая решения совещания директору отдела печаќти ведомства иностранных дел, заместитель статс-секретаря фон Радовиц писал: "По истечении срока перемирия должны быть предприняты военќные операции, преследующие цель восстановить порядок и спокойствие в районах, примыкающих к оккупированным нами областям... Операции должны служить обеспечению наших границ таќким образом, чтобы их можно было охранять с помощью небольших контингентов войск, высвоќбодив тем самым войска для Запада" (там же, стр. 329).
       То же самое можно констатировать и в отноќшении их политических целей - немцы были не только за сохранение у власти большевиков, но и против того, чтобы поддерживать какое-либо анќтибольшевистское движение в России.
       После этого длинного исторического отступлеќния вернемся снова к съезду.
       Доклады по вопросу о новой программе партии сделали те же первые докладчики: Ленин - докќлад, а Бухарин - содоклад. Принципиальных разќногласий ни между докладчиками, ни между выќступавшими в прениях не было. Некоторые разноќречия вызвали два вопроса - о переименовании РСДРП(б) в Российскую коммунистическую парќтию большевиков /РКП(б)/ и о характеристике соќциализма (коммунизма) на почве отмирания госуќдарства. Вопрос о переименовании партии был поставлен еще в "Апрельских тезисах" 1917 года. Ленин мотивировал свое предложение так: "Вмеќсто "социал-демократии", официальные вожди коќторой во всем мире предали социализм, перейдя к буржуазии..., надо назваться Коммунистической партией" (Ленин, 4-е изд. т. 24, стр. 6). На съезде Ленин обосновал это предложение еще двумя арќгументами - во-первых, Маркс и Энгельс тоже называли свою партию коммунистической (знамеќнитый "Манифест коммунистической партии"), во-вторых, термин "коммунистическая" вместо "социал-демократическая" не только более точен в научном отношении, но одновременно указывает и на конечную цель партии (строительство коммуќнизма). Кроме того, Ленин считал, что название "социал-демократ" испачкано лидерами II Интерќнационала и что он отныне хочет бросить эту "старую грязную рубашку". Наиболее резко проќтив Ленина выступил видный деятель партии Стеклов. Он сказал, что "решительно протестует против перемены названия и предлагает оставить наше старое славное название РСДРП", добавив в скобках слово "коммунисты" вместо случайного слова "большевики". Когда проголосовали два предложения, Ленина и Стеклова, Ленин получил большинство голосов, тем более, что Бухарин подќдержал Ленина ("VII экстренный съезд РКП(б)", стр. 156-158).
       Ленин еще в своих работах об империализме до революции 1917 года настойчиво доказывал, что каждая большая война обязательно является исќточником пролетарской революции. В своем докќладе о программе партии уже в условиях победы коммунистической диктатуры в России Ленин считал нужным напомнить партии эту свою доктќрину и ввести ее в новую программу. Ссылаясь на работы Энгельса в 1887 году, Ленин говорил:
       "В отличие от людей, которые искажают маркќсизм... что на почве разрухи социализма не может быть, Энгельс понимал превосходно, что война всякая, даже во всяком передовом обществе, созќдает не только разруху, одичание, мучения, бедстќвия в массах, которые захлебнутся в крови, что нельзя ручаться, что это поведет к социализму, он говорит, что это будет: "либо победа рабочего класса, либо создание условий, делающих эту поќбеду возможной и необходимой", и что война создает условия, чтобы пролетариат "взял в свои руки власть" (там же, стр. 140).
       Как известно, коммунистическая партия Китая и сегодня последовательно проповедует эту доктќрину Ленина о связи между большой войной и коммунистической революцией в отличие от КПСС, которая после XX съезда проявляет колеќбания и делает зигзаги в данном вопросе (и это понятно, ибо результатом термоядерной войны, вопреки оптимизму Пекина, была бы не революќция, а самоуничтожение человечества).
       Серьезное расхождение между Лениным и Буќхариным вызвало предложение Бухарина дать опќределение социализма (коммунизма), а именно в том смысле, как этот строй, который чают коммуќнисты, будет выглядеть на практике. Далее, посќкольку с победой социализма (коммунизма) отмиќрает государство, то зафиксировать в программе темпы процесса отмирания государства. Ленин отќвел эти предложения. Он не поддался соблазну фантазировать о будущем социалистическом обќществе, во имя которого, собственно, и была захвачена власть. Насколько он высоко ценил власть, настолько же он мало ценил ее социальќные последствия. Но в одном отношении Ленин фантазировал охотно - это о судьбе советского государства. Сегодня, читая ленинскую фантазию на этот счет, просто удивляешься, до каких нелеќпостей мог договориться такой мастер революции. Вот, что говорил Ленин, возражая Бухарину:
       "Когда еще государство начнет отмирать? Мы до тех пор успеем больше, чем два съезда собрать (съезды собирались тогда по Уставу ежегодно. - А. А.), чтобы сказать: смотрите, как наше госуќдарство отмирает" (там же, стр. 162).
       Эта ленинская фантазия, основанная, конечно, на высказываниях Маркса и особенно Энгельса, в КПСС считалась официальной догмой, пока такой трезвый мастер власти, как Сталин, не выкинул ее за борт. Неподражаемый "диалектик", Сталин в 1933 году заявил ясно и недвусмысленно:
       "Отмирание государства придет не через ослабќление государственной власти, а через ее максиќмальное усиление" (Сталин, "Вопросы ленинизќма", 1947, стр. 394).
       К концу прений Ленин предложил поручить Центральному комитету разработать окончательќный текст новой программы. Съезд не принял этого предложения, а предпочел создать специальќную программную комиссию от имени съезда. Быќло решено создать комиссию из семи человек. Когда в числе кандидатов в комиссию было назќвано имя Сталина, то член ЦК Урицкий дал ему отвод, мотивируя тем, что ему неизвестны какие-либо программные статьи Сталина, и предлагал вместо Сталина включить в комиссию Карла Радека. Председательствующий Свердлов, который со Сталиным всегда находился в натянутых отноќшениях, тем не менее, поддержал кандидатуру Сталина, заявив, что Сталин является автором статей по национальному вопросу. Были выдвинуќты 9 человек. Результаты голосования интересны как показатели популярности каждого из лидеров партии как теоретиков партии.
       Голосовало:
       за Ленина - 37
       за Троцкого - 37
       за Бухарина - 36
       за Смирнова - 32
       за Зиновьева - 30
       за Сокольникова - 25
       за Сталина - 21
       ("VII съезд РКП(б)", стр. 163)
       Эта семерка и была избрана в программную комиссию с тем, чтобы она представила свой проќект VIII съезду партии в 1919 г.
       Последним вопросом повестки дня съезда были выборы нового состава ЦК.
       Председатель съезда Свердлов предложил сокќратить количественный состав членов ЦК до 15 человек. Он мотивировал это предложение тем, что старый состав ЦК был слишком громоздким (сначала 21, потом 24 человека) и что он никогда в таком составе не собирался и "уже в октябрьќский период дело дошло до того, что нормой стало 9-12 человек" (там же, стр. 164). Поэтому Свердќлов считал, что 15 членов ЦК является нормой "наиболее удобной". Это предложение, несомненќно, исходило от Ленина и его сторонников, котоќрые хотели обеспечить себе надежное большинстќво в ЦК. Но, с другой стороны, Ленин догадывалќся, что невключение лидеров "левых коммуниќстов" в ЦК может привести к расколу партии, чего он хотел избегнуть по соображениям тактическим.
       Разгадав тактику Ленина, "левые коммунисты" заявили, что они в интересах создания "однородќного ЦК", которого Ленин желает, вообще откаќзываются войти в новый ЦК. По этому вопросу с заявлениями об отказе войти в ЦК выступили Бухарин, Ломов, Урицкий. Ленин, однако, быстро заметил опасность и отступил. Он настоял на том, чтобы некоторые из "левых коммунистов", одни как члены (Бухарин, Крестинский, Дзержинский), другие как кандидаты (Ломов, Урицкий, Иоффе), были включены в ЦК даже против их воли. Ленин говорил:
       "Ломов чрезвычайно остроумно сослался на мою речь, в которой я требовал, чтобы ЦК был способен вести однородную линию. Это не ознаќчает, чтобы все в ЦК имели одно и то же убежќдение. Так считать, значило бы идти к расколу... Я тоже был в ЦК в таком положении, когда приќнималось предложение о том, чтобы мира не подќписывать, и молчал, нисколько не закрывая глаза на то, что ответственности я за это не принимаю" (там же, стр. 167). Потом Ленин многозначительќно добавил: "Нужно сделать попытку найти неќкоторую узду, чтобы вывести из моды выход из ЦК" (там же, стр. 167).
       Ленин забыл, что это он, Ленин, прибегал дважќды к той же "моде" угрожать выходом из ЦК, когда оставался в меньшинстве - первый раз это было 29 сентября 1917 г. (см. Ленин, ПСС, т. 34, стр. 282-283) и второй раз 23 февраля 1918 г. ("Протоколы ЦК...", стр. 211). Но теперь, когда его противники прибегают к этой же "моде", то он хотел найти "узду" против них. И он ее нашел. Он внес предложение, беспримерное в практике и истории политических партий:
       "По поводу отказа "левых коммунистов" войти в ЦК. Съезд считает, что отказ от вхождения в ЦК при теперешнем положении партии особенно нежелателен... Поэтому съезд... производит выбоќры, не считаясь с этим заявлением" ("VII экстренќный съезд РКП (б)", стр. 178).
       Предложение Ленина было принято большинќством голосов. После этого приступили к голосоќванию списков членов и кандидатов в члены ЦК. Всего в зале было 44 делегата с решающим голоќсом. Из них десять делегатов отказались голосоќвать за Ленина и за состав ЦК, который он предќложил (списки формально огласил Соловьев). Гоќлосование производилось по запискам - было поќдано 39 действительных голосов и 5 недействиќтельных голосов ("белые записки"). Подсчет гоќлосования показал следующие результаты:
       Члены ЦК: Ленин - 34, Троцкий - 34, Свердќлов - 33, Зиновьев - 33, Бухарин - 32, Сокольќников - 32, Сталин - 32, Крестинский - 32, Смилга - 29, Стасова - 28, Лашевич - 27, Шмидт - 26, Дзержинский - 26, Владимирский - 24, Сергеев - 23.
       Кандидаты ЦК: Иоффе - 24, Киселев - 20, Винтер - 20, Урицкий - 19, Стучка - 24, Петровќский - 23, Ломов - 21, Шляпников - 22 (там же, стр. 170).
       Таким образом Ленин сумел создать такой ЦК, в котором оппозиция хотя и была представлена, но не могла иметь решающего влияния (три чеќловека в членском составе и три человека в канќдидатском составе).
       Съезд принял одно чрезвычайно важное дополќнение к резолюции о войне и мире. Это дополнеќние и сейчас считается действующим правом партии и поэтому вошло в кодификацию резоќлюций КПСС 1970 г. (см. "КПСС в резолюциях", часть I, 1970, стр. 27). Вот ее текст:
       "Съезд особо подчеркивает, что Центральному Комитету дается полномочие во всякий момент разорвать все мирные договоры с империалистќскими и буржуазными государствами, а равно объявить им войну" ("VII экстренный съезд РКП (б)", стр. 176).
       Если бы этим уникальным правом Ленин восќпользовался в ту до-атомную эпоху, это еще не грозило бы гибелью цивилизации. Что же будет, если им воспользуется какой-нибудь новый дикќтатор КПСС в нашу термоядерную эпоху? До тех пор, пока ЦК КПСС на своем очередном или эксќтренном съезде не отменит это страшное решение, разговоры Кремля о "мирном сосуществовании" не могут быть признаны искренними.
       Другое дополнение, хотя и внесенное Лениным, находилось в кричащем противоречии с главными принципами его учения о партии. Это дополнение гласило, что группа "левых коммунистов", даже оставаясь в составе ЦК, может иметь свою собќственную позицию и не нести ответственности за линию ЦК ("КПСС в резолюциях", ч. I, 1954, стр. 406). Так была впервые в истории большевизма легализована свобода мнений не только в партии, но свобода мнений и, главное, свобода фракций или групп в составе самого ЦК.
       Только через два года - в 1921 году на X съезќде - Ленин, поняв, какую катастрофическую опќлошность он допустил здесь, как раз в сердцевине собственной доктрины о дисциплине и монолитќности партии, исправил свою ошибку. Более того. Он ввел в партии перманентное осадное положеќние, которое существует и поныне.
       В ответ на принятие сепаратного мира левые эсеры вышли из состава советского правительќства. Старый офицерский корпус на юго-востоке и в Сибири поднял знамя борьбы за освобождеќние России от немцев и большевиков. Началась гражданская война. Создалась Белая добровольќческая армия, во главе которой стали сначала Алексеев, Корнилов, а потом Деникин, Колчак, Юденич, Врангель...
       Все политические партии России от эсеров, меньшевиков, кадетов и до монархистов выступиќли против беспримерно позорной капитуляции России со времен Ивана Грозного.
       Какое же было отношение кайзеровской Гермаќнии к начавшейся гражданской войне? Разумеется, она была на стороне большевиков.
       Через четыре месяца после заключения Брестќского мира, в разгаре гражданской войны - 2 июля 1918 года - под председательством Вильќгельма II происходит совещание высших политиќческих и военных руководителей Германии, посвященное тактике и политике Германии в русской гражданской войне. Докладчиком по данному вопќросу выступает тот же Людендорф. Он говорит, что "позиция большевиков сильно ослаблена, а влияние монархических элементов значительно выросло. Следует считаться с возможностью переќворота в любой момент". К этой оценке присоеќдиняется рейхсканцлер, подчеркивая, что он сомќневается, чтобы монархисты признали Брестский договор. Грозная дилемма для Германии становиќлась все явственнее - кого поддерживать в этой исторической схватке: большевиков или "монарќхистов" (монархистами немцы тогда считали всех русских антибольшевиков). Монарх Вильгельм и монархист Людендорф, при всей своей глубокой ненависти к большевизму, все-таки сделали выбор против монархистов в пользу большевиков. Совеќщание приняло точку зрения Людендорфа, котоќрая гласила: "Если даже монархисты и представќляют собою сторонников порядка (Ordnungselemente), мы все-таки не должны предпринимать попыток свергнуть в настоящее время большевиќков" ("Советско-германские отношения", там же, стр. 567).
       Насколько такая позиция поддержки большевиќков оказалась прочной и далеко рассчитанной поќлитикой, показало убийство германского посла в Москве Мирбаха 6 июля 1918 г. Даже в этом слуќчае Берлин ограничился требованием о введении в Москву батальона немецких солдат для охраны германского посольства. Советский посол в Берќлине Иоффе, по поручению Ленина, легко убедил имперское правительство, что такая мера привела бы к свержению большевиков, тем более, что в Москве левые эсеры уже подняли восстание проќтив большевиков, а главнокомандующий Восточќного фронта эсер Муравьев отдал приказ о двиќжении войск на Москву против режима Ленина. Немцы взяли обратно свое требование. Ленин был второй раз спасен немцами.
       Здесь надо немного остановиться на судьбе тех, кто проложил большевикам дорогу к власти - на судьбе левых эсеров. Более грозным врагом для Ленина после захвата власти были не меньшевики, а эсеры - идеологи русского крестьянства. В "Коммунистическом манифесте" Маркс и Энгельс рассматривали крестьянство как реакционную силу. Такое же было отношение к крестьянству и у раннего Ленина. Но революция 1905 года убеќдила его, что крестьянство представляет собою весьма взрывчатый класс, умелое использование которого может привести его к власти. Никто так не боялся успехов "аграрных реформ" П. А. Стоќлыпина, как Ленин. Ленин хорошо понимал, что крестьянство перестанет быть взрывчатой силой революции, если Столыпину удастся превратить его из малоземельного бунтаря-общинника в обеќспеченного собственника на собственной земле. Ленин не без злорадства отмечал скромность усќпехов Столыпина (из-за оппозиции как реакциоќнеров, так и революционеров). Использование частнособственнического, мелкобуржуазного инстинкта крестьян для революции против всякой частной собственности - такова цель Ленина.
       Исходя из этого, Ленин и разработал доктрину рабоче-крестьянской революции "при гегемонии пролетариата". В интересах такой революции надо поддерживать самые антикоммунистические треќбования крестьянства, но Ленин не забывает, как и Маркс, что он имеет дело с реакционной силой. Вот почему Ленин писал еще в разгаре первой русской революции:
       "Мы сначала поддерживаем до конца, всеми мерами, до конфискации (земли помещиков. - А. А.), - крестьянина вообще против помещика, а потом... мы поддерживаем пролетариат против крестьянина вообще" (Ленин, 4-е изд., т. 9, стр. 213).
       Идеал аграрной программы Ленина - это "наќционализация земли", в то время, как эсеры проќповедовали "социализацию земли", то есть переќдачу земли в руки местных крестьянских комитеќтов для раздела среди крестьян (меньшевики треќбовали "муниципализации земли").
       Февральская революция убедила большевиков в бесперспективности их лозунга "национализации земли". На I Всероссийском съезде крестьянских Советов в июне 1917 года не присутствовал ни один выборный большевистский депутат. Весь съезд прошел под знаменем и руководством парќтии эсеров. Быстро сориентировавшись в обстаќновке, Ленин на этом съезде по существу держал проэсеровскую речь, а через три месяца - на II съезде Советов в дни Октябрьского переворота совершил, как мы уже указывали, беспримерный в истории политических партий плагиат: он предќложил II съезду от имени ЦК партии большевиков аграрную программу ЦК партии эсеров. Поэтому II съезд Советов голосами большевиков и эсеров санкционировал и переворот большевистской парќтии.
       Принятие Лениным эсеровской аграрной проќграммы лучше всего характеризует тактическую гибкость ленинизма, граничащую с беспринципќностью в идеологии, когда этого требуют интереќсы захвата власти. Еще до Февральской революции Ленин писал, что "программа (эсеров. - А. А.) есть нечто абсолютно безжизненное, внутренне противоречивое" (Ленин, 3-е изд., т. VIII, стр. 257), "Партия социалистов-революционеров лишеќна всякого социального базиса. Она не опирается ни на один общественный класс" (там же, т. V, стр. 132), "партия эсеров есть в сущности не что иное, как фракция буржуазной демократии... экќлектически соединяющая новейший оппортунизм и стародедовское народничество" (там же, стр. 362).
       В дополнение к Ленину Большая Советская Энќциклопедия лапидарно засвидетельствовала: "Еще перед Великой Октябрьской социалистической реќволюцией социалисты-революционеры стали контрќреволюционной буржуазной партией - (БСЭ, 1-е изд., т. 52, стр. 289).
       Вот у этой "контрреволюционной буржуазной партии" Ленин не только берет всю аграрную "контрреволюционную" программу без единой большевистской поправки, но еще защищает ее против тех, кто критиковал большевиков за столь "открытый дневной грабеж" Лениным эсеров, как об этом писал Н. Суханов.
       Выступая с докладом "Декрет о земле" 26 окќтября 1917 года, Ленин сказал: "Здесь раздаются голоса, что сам декрет и наказ составлен социаќлистами-революционерами. Пусть так. Не все ли равно, кем он составлен... В духе ли нашем, в духе ли эсеровской программы, - не в этом суть" (Леќнин, 3-е изд., т. XXII, стр. 23).
       Суть в том, что Ленин убедился, что дорога к власти лежит через принятие программы "контрќреволюционной буржуазной партии" эсеров.
       Если изворотливость Ленина, капитулирующего идеологически, чтобы выиграть политически, вполне объяснима, то поражает беспомощность и примитивизм партийных историков, когда надо объяснить, почему же Ленин не только принял аграрную программу этой эсеровской "контрревоќлюционной буржуазной партии", но еще составил с нею коалиционное советское правительство (ноќябрь 1917-март 1918). (По вопросу об отношении к большевистскому перевороту партия эсеров расќкололась в ноябре 1917 года на две партии - на партию эсеров во главе с Виктором Черновым и партию левых эсеров во главе с Марией Спиридоќновой). Конечно, со стороны Ленина это не было браком по любви и даже браком по расчету. Он был, как мы это видели, навязан ему правым крыќлом ЦК во главе с Каменевым, Зиновьевым, Рыќковым, Ногиным. Ленин с самого начала стоял на точке зрения создания однопартийной власти. Вынужденный на компромисс, он ждал удобного момента, чтобы выбросить левых эсеров из своќего правительства. Этого ему не пришлось делать. Левые эсеры сами вышли из правительства, когда Ленин заключил Брестский сепаратный мир. Но они остались в Советах как во ВЦИК, так и на местах. Не только остались, но и начали значиќтельно укреплять свои позиции в местных Совеќтах. В выборах на V Всероссийский съезд Советов (июль 1918 г.), несмотря на монополию однопарќтийной диктатуры большевиков в местных исполќкомах, несмотря на высокое искусство политиќческой демагогии большевистской пропагандной машины, несмотря на все трюки и фальшивки, к которым эта машина прибегала, из 1164 делегаќтов V съезда большевиков или им сочувствующих оказалось 773 человека, остальные делегаты расќпределялись так: левых эсеров - 370 человек, меньшевиков-интернационалистов - 4, анархисќтов - 4, других беспартийных или партийных анќтибольшевиков - 13. На таком съезде Ленин не мог все же чувствовать себя полным хозяином. Когда фракция левых эсеров внесла резолюцию, осуждающую внешнюю (сепаратный мир, коллаборация с немцами) и внутреннюю политику (терќрор, введение смертной казни), большевики устроќили самую дикую обструкцию ораторов эсеров, чтобы спровоцировать уход левых эсеров из зала съезда, чего и добились (он происходил в здании Большого театра). Воспользовавшись этим, как откровенно пишет советский комментатор Ленина, съезд ""принял единогласное решение" по всем вопросам в духе большевиков" (Ленин, ПСС, т. 36, стр. 628-629).
       Дальше происходят события, которые многие историки на Западе считают "таинственными", но таинственными они кажутся потому, что ими упќравляет опытная рука конспиратора - рука Леќнина. Конечно, пока на территории СССР сущеќствует большевистская власть, мы никогда не узќнаем о деталях "таинственных событий". Но, как всегда в таких случаях, надо ставить вопрос: коќму на пользу были данные события? В условиях начавшейся гражданской войны с белыми Ленину нужна была консолидация своей власти, а для этого надо было избавиться от последнего конкуќрента и самого опасного врага внутри Советов - от партии левых эсеров. Но ввиду все еще исклюќчительного влияния левых эсеров среди крестьян и отчасти среди городского населения, надо было найти такой предлог, который сразу и резко упроќстил бы Ленину его игру с огнем. И такой предќлог нашелся. Оперативный уполномоченный Чека, на котором лежали функции обеспечения безоќпасности дипломатического корпуса в Москве, Блюмкин убил 6 июля 1918 года германского посќла в Москве графа Мирбаха. В его кармане лежаќло личное удостоверение, подписанное главой Чеќка Дзержинским, но советское правительство, не отрицая официального положения Блюмкина, объќявило, однако, что он действовал по поручению левых эсеров, чтобы спровоцировать войну между Германией и Россией. Еще никакого следствия не было, кроме факта установления личности Блюмќкина как сотрудника Чека, но Ленин уже на слеќдующий день, 7 июля, "знает", что убийство соќвершено по поручению партии эсеров. Сохраниќлись два документа Ленина от июля: один - инќтервью с газетой "Известия" (зачем такая спешќка?), другой - телеграмма Сталина в Царицын. Из обоих документов хорошо видно, что убийство графа Мирбаха нужно не эсерам, а Ленину. В инќтервью Ленин сообщает, что "серая, безграмотная старушка, негодуя, говорила по поводу убийства Мирбаха: "Ишь, проклятые, толкнули-таки нас в войну!" Кто эти "проклятые", старушка еще не знает, но вот Ленин знает точно, даже без следќствия: "Все и сразу до очевидности ясно поняли и оценили, что после эсеровского террористичеќского акта Россия оказалась на волосок от войны. Именно так оценивали народные массы выступќление левых эсеров" (Ленин, ПСС, т. 36, стр. 519). После подавления восстания левых эсеров Я. Г. Блюмкин перешел к большевикам, в том же 1918 году послан на фронт, где вступил в партию больќшевиков ("Who was Who in the USSR").
       Во втором документе - в телеграмме Сталину, находившемуся в Царицыне, - уже дается приказ открыть повсюду массовый террор против левых эсеров: "Повсюду необходимо подавить беспоќщадно этих жалких и истеричных авантюристов... Итак, будьте беспощадны против левых эсеров и извещайте чаще" ("Правда", 21 января 1936 г.).
       Сталин ответил по-сталински: "Будьте уверены, что у нас не дрогнет рука..." (Сталин, Сочинения, т. 4, стр. 118). В этом уверении не было надобноќсти.*) Блюмкин убил Мирбаха 6 июля, а Ленин уже 7 июля знает, что его убили левые эсеры. Ниќколаев убил Кирова 1 декабря 1934 года, а Сталин того же 1 декабря знает, что его убили зиновьевцы, троцкисты, бухаринцы... На XX съезде мы узќнали, что Киров был убит чекистами Ягоды по заданию Сталина, по чьему же заданию чекисты Дзержинского убили Мирбаха? На этот вопрос дадут исчерпывающий ответ только позднейшие историки, но сейчас важно отметить следующее: независимо от факта, кто организатор убийства Мирбаха и каковы могли быть его мотивы, убийќство в сложившихся условиях нужно было не ЦК левых эсеров, а ЦК большевиков. К тому же, в политике важны не мотивы, а последствия. Последќствия не заставили себя ждать - того же 6 июля большевики арестовывают всю фракцию левых эсеров на съезде во главе со Спиридоновой. В отќвет на это оставшиеся на воле левые эсеры захватили телеграф, телефонную станцию, а один из отрядов войск Чека во главе с заместителем Дзер-
      
       *) У Сталина не только не дрогнула рука, но, пользуясь полномочием Ленина, он развернул такую вакханалию терќрора в Царицыне, что похоронная команда чекистов не усќпевала закапывать жертвы расстрельной команды. Узнав это, Ленин предложил Сталину "умерить" огонь. Вот приќзнание, опубликованное впервые в 1970 г.: "Когда Сталин расстреливал в Царицыне, я думал, что это ошибка, думал, что расстреливают неправильно. Моя ошибка раскрылась, я ведь телеграфировал: Будьте осторожны" ("Ленинский сборник", XXXVII, Москва, 1970, стр. 136).
      
       жинского - левым эсером Д. И. Поповым (хотя левые эсеры вышли из правительства, но некоќторые из них все еще оставались в командном сосќтаве армии и Чека) захватил резиденцию Чека и арестовал Дзержинского и другого его заместиќтеля, Лациса. Ленин пригрозил расстрелом всей фракции эсеров на съезде, если Дзержинский не будет освобожден. Его освободили, но левые эсеќры остались в тюрьме.
       От. Брестского "похабного" мира избавили Леќнина те, которым он своим сепаратным миром наќнес удар в спину: западные союзники России - Франция, Англия и Америка - принудили Гермаќнию к капитуляции (произошла революция, кайќзер отрекся). 13 ноября 1918 г. Москва аннулиќровала Брестский мир.
      
      
       Глава 17
       ЛЕНИН, ОППОЗИЦИИ И VIII СЪЕЗД
       Советская Россия могла аннулировать Брестќский сепаратный мир только в результате капиќтуляции Германии перед западными державами, но все же большевики считали, что капитуляция Германии "имела некоторое отрицательное значеќние" ("История ВКП (б). Краткий курс", 1953, стр. 220). Это отрицательное значение большевиќки видели в том, что отныне державы Антанты превращались "в господствующую силу Европы и Азии", которые, в отличие от немцев, могут дерќжать курс на свержение большевистского режима. "Правительства Антанты решили начать военную интервенцию, чтобы свергнуть Советскую власть", говорится в вышецитированном сталинском учебнике (стр. 215).
       Вполне разумное - свержение режима большеќвизма через интервенцию - большевики выдавали за вполне неизбежное. Однако державы Антанты никогда не ставили своей целью свержение госќподства большевиков путем новой войны.
       Смертельная опасность обозначилась для режиќма изнутри, когда в ответ на Брестский мир в Росќсии вспыхнула гражданская война одновременно в разных районах (хотя и без руководства из одќного центра) - на Севере, на Волге, в Сибири, на
       Северном Кавказе, на Дону. Особенно опасными оказались две армии антибольшевиков - армия адмирала Колчака в Сибири и армия генерала Деќникина на Северном Кавказе, которые медленно, но успешно двигались по направлению к Москве.
       В этих условиях происходит VIII съезд партии (18-23 марта 1919), который был посвящен выраќботке политической и военной стратегии большеќвиков в гражданской войне. На съезде участвоќвали 301 делегат с решающим голосом и 102 с совещательным (интересно отметить, что на съезде с совещательным голосом присутствовали предќставители меньшевиков-интернационалистов из группы Мартова, от имени которых Лозовский выступил с приветствием к съезду).
       На повестке дня съезда стояли вопросы:
       1. Отчет ЦК.
       2. Принятие новой программы партии.
       3. Создание Коммунистического Интернациоќнала.
       5. Военное положение и военная политика.
       5. Работа в деревне.
       6. Организационные вопросы.
       7. Выборы ЦК.
       В президиум съезда были выбраны Ленин, Каќменев, Зиновьев, Пятаков, Евдокимов, Смидович и Преображенский. С мест были выдвинуты еще кандидатуры Рыкова, Бухарина и Сталина. Бухаќрин и Рыков сняли свои кандидатуры, а Сталин не снял, но не прошел по голосованию. Троцкий не был включен в состав президиума потому, что он находился на фронте.
       На этом съезде впервые участвует Каменев посќле своего ухода из ЦК в ноябре 1917 г. (он тогда настаивал на создании общесоветского правительќства со включением туда меньшевиков и эсеров). Во время Брестского кризиса в ЦК Каменев активќно поддерживал Ленина против "левых коммунисќтов". За это Ленин его амнистировал и даже сразу ввел в состав президиума съезда, тогда как "преќданный" Сталин должен был первый раз после революции сидеть среди рядовой массы (такие "мелочи" злопамятный Сталин никогда не проќщал даже Ильичу!).
       В отчетном докладе ЦК Ленин еще раз подчеркќнул два самых важных тезиса большевизма - это, во-первых, только война рождает революцию, во-вторых, сосуществование между демократическиќми странами и Советской Россией абсолютно исќключено. Ленин сказал:
       "Каутский употребил выражение, что у больќшевиков не социализм, а милитаризм, я усмехнулќся и развел руками. Точно была в самом деле в истории хоть одна крупная революция, которая не была бы связана с войной. Конечно, нет! Мы живем не только в государстве, но и в системе государств, и существование Советской республиќки рядом с империалистскими государствами проќдолжительное время немыслимо. В конце концов, либо одно, либо другое победит. А пока этот коќнец наступит, ряд самых ужасных столкновений между Советской республикой и буржуазными государствами неизбежен" ("Восьмой съезд РКП (б). Протоколы", 1959, стр. 17).
       Для решения этой ультимативной дилеммы в пользу большевистского режима Ленин предлагал строить и создавать мощную и дисциплинированќную Красную армию при помощи "буржуазных специалистов", то есть бывших царских офицеќров. Таким же образом Ленин предлагал испольќзовать враждебную большевизму буржуазную техќническую интеллигенцию для строительства комќмунизма. Он говорил: "Нам... приходится руками наших врагов создавать коммунистическое общеќство" (там же, стр. 20).
       Ленин отметил успехи большевизма на междуќнародной арене в виде создания в Москве в марте 1919 года Коммунистического интернационала. Он говорил, что засылая в тыл стран Запада бывќших военнопленных оттуда, завербованных в русќских лагерях для военнопленных и проинструктиќрованных в ЦК партии, мы добились того, что "бациллы большевизма захватили эти страны цеќликом" (там же, стр. 24).
       Последнюю часть отчета ЦК Ленин посвятил организационному вопросу. Его главная мысль по организационным делам выражена в следующих словах:
       "Организационная деятельность никогда не составляла сильной стороны русских вообще и большевиков в частности, а между тем главная задача пролетарской революции, это - именно организаторская задача" (там же, стр. 24).
       Если говорить об организационной технике конќспирации большевиков на путях ко власти или о "технологии власти" после революции, то это заќмечание явно противоречило историческим факќтам. Как раз данный VIII съезд партии сыграл выдающуюся роль в закладке основания той бесќпримерной в истории пирамиды власти, которая называется "диктатурой пролетариата". Если сама основа основ пирамиды - политическая полиция (ЧеКа) - была создана еще 20 декабря 1917 года, то принципы организации вооруженных сил дикќтатуры были утверждены на этом съезде. На этом же съезде окончательно сконструировали тот униќкальный водитель диктатуры, который я называю "партией в партии", то есть иерархию партаппаќрата. Данный же съезд дал и всестороннее идеоќлогическое обоснование целей и задач диктатуры (принятие новой программы партии). Здесь мы впервые присутствуем при начале того мучительќного, даже трагического процесса узурпации влаќсти партии и Советов в пользу всесильного парќтийного аппарата. Тем более велико было сопроќтивление самой партии этому процессу. До сих пор Ленин боролся за беспрекословность своего личного авторитета внутри и во главе ЦК - теќперь, после относительного достижения этой цели, он борется за беспрекословность авторитета ЦК и всей иерархии партаппарата над партией. Партия в лице ее съездов начинает оказывать этому решительное сопротивление. Выражением такого сопротивления и явились две оппозиции: одна - по организационным вопросам, другая - по военным вопросам, с которыми Ленин столкнулся на VIII съезде. "Организационную оппозицию" на съезде возглавил Н. Осинский (Оболенский), а "военную оппозицию" - В. Смирнов (оба в партию встуќпили в 1907 г.).
       Выступая первым оратором по отчету Ленина, Осинский констатировал: "Тов. Ленин на сегодќняшнем заседании ВЦИК, говоря речь, посвященќную памяти Свердлова, указывал, что в эпоху резкой борьбы, осуществляя рабочую диктатуру, надо выдвигать принцип личного авторитета, моќрального авторитета отдельного человека, решеќниям которого все подчиняются без долгих обќсуждений" (там же, стр. 28).
       Осинский доказывал, что эта самая "филосоќфия власти" отдельной личности, выдвинутая Леќниным, привела на практике к тому, что партией и страной управляла не коллегия ЦК, а отдельные "авторитетные личности". Он говорил: "У нас было не коллегиальное, а единоличное решение вопросов... Центральный Комитет, как коллегия, фактически не существовал... Вопросы решались от случая к случаю авторитетными товарищами... Нам надо добиться на этом съезде, чтобы у нас родился ЦК, который представлял бы собою товаќрищескую коллегию" (там же).
       Организационный вопрос особо обсуждался на заседании специальной секции съезда, на котором с докладом выступил от ЦК Зиновьев, а с содоклаќдом тот же Осинский, представлявший Московќскую губернскую организацию. Зиновьев доложил точку зрения руководителей ЦК, что партия и ее органы строятся не по принципу федерации комќмунистических партий советских республик (Украќина; Белоруссия, Латвия, Литва), а по принципу строжайшей централизации. Центральные комитеќты компартий этих республик пользуются только правами областных или губернских комитетов партии в РСФСР, причем "все решения высшей партийной инстанции абсолютно обязательны для низших" (там же, стр. 160), то есть центральные комитеты республик, обкомы и губкомы не имеќют права протестовать против решений московќского ЦК, а должны беспрекословно их проводить в жизнь.
       Содокладчик Осинский повторил свой старый аргумент: беда в том, что не было и нет такого ЦК, как коллегии, а есть лишь вожди, которые провоќдят не партийную, а личную политику. Осинский спрашивал: "Каким же образом... определялась партийная политика?" Его ответ гласил: "Преимуќщественно так, что т.т. Ленин и Свердлов решали очередные вопросы путем разговоров друг с друќгом... все решения были частными решениями... Этим объясняется то перерождение партии, котоќрое происходит... надо в широком масштабе ЦК орабочить, надо ввести туда достаточное количеќство рабочих... принять решение о том, чтобы выќборы ЦК производились после тщательного обќсуждения каждой отдельной кандидатуры... Съезду (прошлому. - А. А.) был дан список, он был проќголосован, и в нем оказалось много декоративных фигур... Это корень зла. Съезд должен положить конец тому положению дел в партии, какое есть сейчас" (там же, стр. 166-167).
       Делегат Игнатов находил, что в партии проќисходит бюрократизация: "Эту бюрократизацию наших организаций, эту отчужденность от масс неќобходимо нашей партии изжить", - говорил он (там же, стр. 181). Спасение он видел в демокраќтизации партии снизу доверху. Он добавлял: "И хотя у Ильича голова такая, какой нет на всей земле, все-таки нужно, чтобы вокруг этой головы были люди" (там же, стр. 182).
       Делегат Скрыпник находил тоже, что после Бреста в партии не было ни коллективного мнеќния, ни коллективного руководства. "Я не помню, - говорил он, - вопросов, кроме Бреста, которые были бы поставлены на партийное обсуждение... партия обсуждала их только после того, как они были уже решены" (там же, стр. 175).
       В заключительном слове Зиновьев выразил явќное неудовольствие ЦК критикой, которая разверќнулась на съезде против партийного руководства. Он сказал: "От членов своей собственной партии можно было ожидать гораздо более добросовестќной и беспристрастной критики, чем та, которая была здесь" (там же, стр. 184).
       Обсуждение вопроса о партаппарате кончилось созданием комиссии из пяти человек для выработќки резолюции. Туда вошли докладчик Зиновьев и контрдокладчик Осинский.
       На заседании организационной секции, посвяќщенном советскому строительству и отношениям между партией и Советами, Осинский подчеркнул, что Советского правительства как такового и не было. Важнейшие вопросы правительственной поќлитики решались немногими лицами за спиной самого правительства. Он говорил:
       "В данный момент у нас, в сущности говоря, если иметь в виду Совет народных комиссаров, единого правительства не существует. Я имел честь быть членом Совета народных комиссаров в ноябре, декабре и январе 17-18 года. Тогда в Совете народных комиссаров обсуждались основќные вопросы политики... В настоящее время этого не наблюдается" (там же, стр. 192).
       Все это случилось потому, что ЦК, вопреки соќветской Конституции, превратил самого себя в правительство страны. Осинский предлагал для восстановления советской легальности включить большинство членов ЦК в состав советского праќвительства.
       На узурпацию государственной власти Советов партийным аппаратом указывал и делегат Игнаќтов. Он говорил, что мы начали с лозунга "Вся власть Советам!", а "в дальнейшем наше строиќтельство пошло несколько иначе. Мы уклонились от первоначального пути... Мы зафиксировали в конституции определенные положения, но от этих положений потом отошли... Съезды и советы на местах постепенно лишаются той роли, которая им должна по праву принадлежать... Нельзя доќпустить, чтобы партийные организации присваиќвали себе функции советов" (там же, стр. 197-199).
       Ту же мысль об агонии Советов делегат Антоќнов выразил более лапидарно: "Мы видим, что почему-то Советы начинают медленно умирать" (стр. 200).
       Сапронов, защищая тезисы оппозиции, добавил, что "оппозиция создалась не ради оппозиции, а очевидно сама жизнь выдвигает новые потребноќсти, к которым мы должны прислушиваться" (стр. 201).
       Ленин в прениях по организационному вопросу не участвовал, но устами Зиновьева дал понять, что Советы - ширма, хотя и импозантная, а власть - это ЦК. Лозунг "Вся власть Советам!" трактовался теперь, как лозунг "Вся власть ЦК!". Обращаясь к оппозиции и напоминая доктрину Ленина о партии, Зиновьев говорил:
       "Выступал Совнарком, а решал ЦК партии. Надо это изменить? Нет, не надо. А раз это так, то все ваши тезисы падают... У вас в ваших расќсуждениях отсутствовал ЦК партии, а поэтому, повторяю, падают все рассуждения оппозиции" (стр. 222).
       Тезисы Зиновьева были приняты за основу большинством съезда. В окончательной резолюќции съезда "По организационному вопросу" были утверждены те принципы партийного строительќства, согласно которым партией и государством руководили партийные комитеты каждого уровня. Впервые были юридически зафиксированы созданќные еще в январе-феврале 1919 года руководящие органы ЦК - Политбюро из 5 членов ЦК для приќнятия политических решений между пленумами ЦК и Оргбюро из 5 членов ЦК для принятия орќганизационных решений; кроме того, был создан Секретариат ЦК из одного ответственного секреќтаря, члена Оргбюро ЦК и пяти технических сеќкретарей. При Секретариате создается аппарат ЦК из разных отделов. Число членов ЦК увелиќчилось с 15 до 19 человек.
       Была сделана и уступка оппозиции, когда в той же резолюции было записано, что "смешивать функции партийных коллективов с функциями государственных органов, каковыми являются Соќветы, ни в каком случае не следует. Свои решения партия должна проводить через советские органы, в рамках советской конституции. Партия стараетќся руководить деятельностью Советов, но не заќменять их" (там же, стр. 429).
       Это был со стороны Ленина тактический маќневр. Идя на эту вынужденную концессию оппоќзиционной части съезда, Ленин и не думал доќпустить новое "двоевластие" в стране - власть партии и власть Советов. Верховная власть по его концепции могла быть только одна: единая и неќделимая власть ЦК. Поскольку даже в элите парќтии в лице съезда все еще свежи были иллюзии о демократии, о народовластии, о всесильных Соќветах, то приходилось считаться с ними и соотќветственно маневрировать.
       Весьма сильной по численности, очень опасной по своему составу оказалась на съезде "военная оппозиция", направленная против военной полиќтики Ленина и Троцкого. Эта оппозиция возникла еще до VIII съезда, осенью 1918 г. Ее ближайшая цель - поссорить Ленина с Троцким, ее дальнейќшая цель - свалить Троцкого как руководителя Красной армии, чтобы потом легче было разгоќваривать с Лениным. Представители "военной опќпозиции" выступали на местных партийных конќференциях с резкой критикой Троцкого. Даже в газете "Правда" печатались статьи с критикой военной политики и военного руководства Троцќкого ("Правда" от 29 ноября и 25 декабря 1918 года).
       "Военную оппозицию" поощрял и негласно возќглавлял Сталин, но, по словам Троцкого, "Сталин держал себя, однако, так, чтобы в любой момент можно было отскочить" (Л. Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 173). Рупором Сталина в "военќной оппозиции" выступал Ворошилов, который командовал Царицынским фронтом, а Сталин был с июня 1918 года членом Реввоенсовета этого фронта. Внутри ЦК и в своей переписке с Лениќным Сталин не только не скрывал, что он поддерќживает "военных оппозиционеров", но и проводил много доводов о порочности военной политики Троцкого (см. военные письма и телеграммы Стаќлина периода 1918-1919 гг., Сталин, Сочинения, т. 4, 1947). В "биографической хронике" Сталина к 4-му тому его "Сочинений" сказано: "8 октября (1918 г.) И. В. Сталин и К. Е. Ворошилов посылаќют телеграмму В. И. Ленину с требованием обсуќдить в ЦК вопрос о действиях Троцкого, грозящих развалом Южного фронта" (Сталин, Сочинения, т. 4, стр. 453).
       Как реагирует Ленин? Когда интрига против Троцкого начала принимать опасный для режима характер, Ленин решил ответить. В резолюции ЦК от 26 декабря 1918 года, написанной Лениным, сказано:
       "Политика военного ведомства, как и всех друќгих ведомств и учреждений, ведется на точном основании общих директив, даваемых партией в лице ее ЦК и под его непосредственным контроќлем" ("Правда", 26 декабря 1918 г.).
       Вот тогда "военная оппозиция" решила на VIII съезде выступить и против Ленина и против Троцќкого. Чтобы правильно оценить действия оппоќзиции, надо остановиться на освещении ее преќдыстории.
       Троцкий еще в 1930 году, в своих мемуарах "Моя жизнь", впервые опубликовал документы ЦК и письма Ленина, убедительно доказывающие, что "военная оппозиция" - это партийная гварќдия Сталина в его начинающейся борьбе против Троцкого (эти документы до сих пор не опублиќкованы в СССР). Вот краткий рассказ Троцкого:
       "Оппозиция по военному вопросу сложилась уже в первые месяцы организации Красной армии. Основные ее положения сводились к отстаиванию выборного начала, к протестам против привлечеќния специалистов, против введения железной дисќциплины, против централизации армии... Особое место в Красной армии и военной оппозиции заќнимал Царицын, где военные работники группиќровались вокруг Ворошилова... Сталин несколько месяцев провел в Царицыне. Свою закулисную борьбу против меня, уже тогда составлявшую суќщественную часть его деятельности, он сочетал с доморощенной оппозицией Ворошилова... Сталин держал себя, однако, так, чтобы в любой момент можно было отскочить. Жалобы главного и фронќтового командования на Царицын поступали ежеќдневно. Нельзя добиться выполнения приказа... нельзя даже получить ответа на запрос. Ленин с тревогой следил за развитием этого конфликта. Он лучше меня знал Сталина и подозревал, очеќвидно, что упорство царицынцев объясняется заќкулисным режиссерством Сталина... 4 октября 1918 года я говорил по прямому проводу Ленину и Свердлову: "Категорически настаиваю на отоќзвании Сталина. Я оставляю Ворошилова команќдующим десятой (царицынской) армией на услоќвии подчинения командующему Южным фронќтом... Для дипломатических переговоров времени нет". Сталин был отозван. 23 октября Ленин пиќшет мне: "Сталин очень хотел бы работать на Южном фронте... Сталин надеется, что ему на раќботе удастся убедить в правильности его взглядов... Сообщая вам, Лев Давыдович, обо всех этих заявќлениях Сталина, я прошу вас обдумать их и отвеќтить, во-первых, согласны ли вы объясниться лично со Сталиным, для чего он согласен приехать, а во-вторых, считаете ли вы возможным, на известных конкретных условиях, устранить прежние трения и наладить совместную работу, чего так желает Сталин. Что же меня касается, то я полагаю, что необходимо приложить все усилия для налажения совместной работы со Сталиным. Ленин"" (Л. Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 169, 171-177).
       Троцкий ответил согласием на компромисс и на назначение Сталина членом Реввонсовета Южноќго фронта, ставка которого находилась в Харьќкове. Туда же был, по требованию Троцкого, пеќреброшен и Ворошилов. Но и там Сталин и Вороќшилов продолжают "царицынскую" линию неподќчинения приказам Главного командования (сам Ворошилов приводил документы, как Сталин на иные приказы Главнокомандования накладывал резолюцию: "Не принимать во внимание"! См. К. Ворошилов, "Сталин и вооруженные силы СССР", 1951, стр. 27).
       Поэтому 10 января 1919 года Троцкий телеграфирует Свердлову: "Заявляю в категорической форме, что царицынская линия, приведшая к полќному распаду царицынской армии, на Украине допущена быть не может... Линия Сталина, Воќрошилова и компании означает гибель всего дела" (Троцкий, "Моя жизнь", стр. 177). Ленин нахоќдит, что нужно еще раз попытаться добиться комќпромисса со Сталиным. В ответ на это требование Троцкий телеграфирует 11 января 1919 года Леќнину и Свердлову:
       "Компромисс, конечно, нужен, но не гнилой. По существу дела в Харькове собрались все царицынцы... Я считаю покровительство Сталина цаќрицынскому течению опаснейшей язвой, хуже всяќкой измены и предательства военных специалисќтов. Троцкий" (там же, стр. 177).
       Троцкий заключает свой документированный рассказ словами:
       "Немудрено, если военная работа создала мне не мало врагов. Я не оглядывался по сторонам, отталкивал локтем тех, которые мешали военным успехам, или в спешке наступал на мозоли зеваќкам и не успевал извиняться. Есть люди, которые все это запоминают. Недовольные и обиженные наќходили дорогу к Сталину, отчасти к Зиновьеву. Эти ведь тоже чувствовали себя обиженными. Каждая неудача на фронте вызывала натиск неќдовольных на Ленина. За кулисами уже тогда этиќми махинациями руководил Сталин" (там же, стр. 179-180).
       Сталин и "военная оппозиция" правильно счиќтали, что в борьбе за торжество их линии нет друќгого более надежного пути, как противопоставить Троцкого Ленину, с тем, чтобы убрать Троцкого при помощи Ленина, а потом будет легче разгоќваривать и с Лениным (Бухарин: "Сталин и под Ильича вел подпольные ходы", Л. Троцкий, там же, стр. 184).
       Заместитель председателя Чека Менжинский, докладывая Троцкому о работе особых отделов Чека в армии, сообщил ему, что Сталин "внушает Ленину и еще кое-кому, что вы группируете вокруг себя людей специально против Ленина", но когда при одной из бесед Троцкий задал Ленину вопрос: "Неужели же тут есть частица правды? - я сразу заметил, как заволновался Ленин. Даже кровь бросилась ему в лицо. "Это пустяки", повторял он, но неуверенно... Но я понял, что Менжинский говорил не зря. Если Ленин отрицал, не договаривая, то только потому, что боялся конфликта, раздора, личной борьбы... Но Сталин явно сеял злые сеќмена. Лишь значительно позже мне стало известќно, с какой систематичностью он этим занималќся" (там же, стр. 183-184).
       Такова была внутрипартийная и внутриармейская атмосфера, когда была поставлена на обсужќдение съезда военная политика Ленина-Троцкого.
       Естественно встает вопрос, почему же в столь тяжелой и враждебной для Троцкого атмосфере, когда буквально речь шла о судьбе военного руќководства Троцкого, Троцкий решил не присутќствовать на съезде?
       Не было ли это тактическим ходом Ленина, чтобы, не раздражая оппозицию неизбежно резќким ответом на съезде Троцкого, вернее защиќщать позицию Троцкого в его отсутствии? Троцќкий не дает на это ответа. Сталинская историограќфия тоже обходила этот вопрос. Новая "История КПСС" дает ответ, который удивляет своей "бесќпартийностью". Там сказано:
       "Недооценивая значение постановки военного вопроса на съезде, Троцкий еще до съезда возбуќдил перед ЦК ходатайство о том, чтобы в связи с обострением обстановки на Восточном и на неќкоторых других фронтах его самого и всех военќных делегатов отправили в действующую армию. Против этого предложения выступали делегаты от фронтовых парторганизаций. Всем было ясно, что решение военного вопроса откладывать нельзя. Пленум ЦК согласился с делегатами... Троцкому же было разрешено выехать на фронт, и в работе съезда он не участвовал" ("История КПСС", т. 3, кн. II, стр. 276).
       Вернемся теперь к съезду.
       На открытом заседании съезда докладчиком ЦК по вопросу о "военном положении" выступил член ЦК Г. Сокольников, который изложил "тезисы доклада" Троцкого, утвержденные ЦК. Точку зреќния "военной оппозиции" изложил В. Смирнов, который выступил как содокладчик.
       Чтобы правильно оценить вес и значение "военќной оппозиции", надо дать некоторые справки о ее лидерах.
       "Военную оппозицию" возглавили на съезде:
       В. Смирнов (член партии с 1907 г., член Реввоенќсовета армии);
       А. Бубнов (член партии с 1903 г., бывший и буќдущий член ЦК, член Реввоенсовета респубќлики) ;
       Ф. Голощекин (член партии с 1903 г., член ЦК в 1912-1917 гг.);
       Г. Сафаров (член партии с 1908 г., партийный руќководитель 3 армии);
       А. Александров (член партии с 1900 г., заместиќтель командующего Северокавказским военќным округом);
       A. Мясников (член партии с 1906 г., бывший командующий Западным фронтом, секретарь МК РКП (б);
       B. Сорин (член партии с 1917 г., председатель Военного трибунала Восточного фронта);
       М. Рухимович (член партии с 1913 г., один из руќководителей компартии Украины);
       Н. Толмачев (член партии с 1913 г., член Ревќвоенсовета 3 армии);
       С. Минин (член партии с 1905 г., член Реввоенсоќвета 1 Конной армии);
       Р. Землячка (член партии с 1898 г., в 1917 г. секќретарь Московского обкома партии, партийќный руководитель 8 армии);
       Г. Пятаков (член партии с 1910 г., глава правиќтельства Украины);
       Ем. Ярославский (член партии с 1898 г., руковоќдитель Военной организации ЦК, секретарь ЦК в 1921 г.);
       К. Ворошилов (член партии с 1903 г., командуюќщий Царицынским фронтом, при котором Сталин был членом Реввоенсовета).
       (Отметим тут же в скобках, что то, что Сталин был духовным главой "военной оппозиции" докаќзывает и тот факт, что потом, при режиме Сталиќна, все они сделались либо членами ЦК или ЦКК, либо занимали высокие посты в государственном аппарате, но во время "Великой чистки" в 1936-1939 гг. Сталин поступил с ними по-сталински - не только лидеры, но и рядовые участники "военќной оппозиции" были расстреляны, только своим вернейшим оруженосцам Сталин сохранил жизнь - Землячке, Ярославскому и Ворошилову.)
       Сокольников, излагая военную политику ЦК, заявил, что система добровольческого формироќвания Красной армии с выборным командным составом уже отжила (по свежим следам Октябрьќского переворота и во исполнение своих прежних обещаний большевистское правительство 16 деќкабря 1917 года приняло два декрета: 1) "О выќборном начале и об организации власти в армии", 2) "Об уравнении всех военнослужащих в праќвах" - теперь, укрепившись у власти, ЦК их отќменил). Период добровольчества в армии был, по словам Сокольникова, периодом, "когда государќственная власть фактически не могла руководить армией", "в конце концов получилась система неќзависимых маленьких отрядов вокруг отдельных предводителей" (там же, стр. 144-145). Теперь наступило время, когда надо создавать большую регулярную армию, с прежней субординацией и дисциплиной, с массовым использованием десятќков тысяч царских военных специалистов.
       Когда Ленин и Троцкий убедились в том, что ни советскими декретами, ни солдатскими выбоќрами из унтер-офицеров или партийных агитатоќров никак невозможно сделать знающих свое дело командиров, они отбросили в сторону все декреќты на этот счет и начали создавать командный состав из назначенных сверху бывших царских офицеров (По данным Троцкого, таких офицеров в Красной армии к началу 1919 г. было около 30 тыс. человек. - См. Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 180.)
       Обосновывая такую новую военную политиќку ЦК, Сокольников заметил: "Мы были за выќборность, когда мы восстановляли солдат против верхов, которые служили царскому, помещичьему и буржуазному режиму... Теперь, при режиме проќлетарской диктатуры, отменять тот командный состав, который назначен ей, значило бы выноќсить вотум недоверия этой власти" ("Восьмой съезд".., стр. 147).
       Сокольников продолжал: "Нам говорят: возвраќщая в армию бывших офицеров, вы тем самым восстанавливаете бывшее офицерство и бывшую армию. Но эти товарищи забывают, что рядом с командиром стоит комиссар, представитель советќской власти..." (там же, стр. 147).
       Сокольников приводил примеры оправданности новой военной политики ЦК: "Выяснилось, что там, где военные специалисты были привлечены... там был достигнут военный успех. И наоборот, там, где ... присланных из центра военных спеќциалистов отсылали обратно или сажали на барќжу, как это было в кавказской армии, там мы пришли к полному разложению и исчезновению самих армий..." (там же, стр. 146).
       Докладчик ЦК указал и на такую практику на местах, когда местные коммунистические ячейки и коммунисты, работающие в качестве рядовых служащих в армейских учреждениях, стараются взять в свои руки контроль и управление над арќмией. Руководство армией может быть только централизованное. Оно может исходить только от ЦК, советского правительства и его военных органов.
       Сокольников закончил свой доклад выражением от имени ЦК полного доверия и поддержки линии и методам военного ведомства. Он сказал, что "только в том случае, если военный аппарат буќдет строиться и дальше методами, которые мы старались до сих пор проводить, если эти методы будут применены и в тех областях, в которых они до сих пор целиком применены не были, только в этом случае мы можем создать из Красной арќмии оплот коммунизма" (там же, стр. 152).
       Содокладчик от "военной оппозиции" В. Смирќнов доказывал, что бывший царский офицерский корпус, привлеченный к службе в Красной армии, в силу своего происхождения и идеологии, тягоќтеет к белогвардейцам. Поэтому его представиќтели часто переходили и дальше будут переходить на сторону врага. Между тем, советское правиќтельство их назначает на ответственные командќные посты, предоставляя им больше прав, чем политкомиссарам при них. В связи с этим Смирќнов критиковал "Положения" правительства "О командующем армиями фронта" от 12 декабря 1918 г. В этих положениях говорилось, что во глаќве каждой армии и фронта стоит Революционный военный совет. Его члены, как и командующие армиями и фронтами, избираются и утверждаютќся Реввоенсоветом республики. Командующему армией предоставляется полная самостоятельноќсть в вопросах стратегически-оперативного харакќтера, а также право назначения, перемещения и отставления от занимаемых должностей всего командного состава войск, военных управлений и учреждений армии. Реввоенсовет армии имел право ограничения власти командующего, кроме вопросов оперативного характера и личного состава войск, донося о своих действиях каждый раз вышестоящему Реввоенсовету (все приказы и расќпоряжения командующего армией обязательно должны быть подписаны одним из членов Ревќвоенсовета).
       Смирнов находил такой порядок совершенно неправильным. Он говорил, что в "Положениях" Совета Народных Комиссаров "командующему арќмией, фронтом и т. д. предоставляется управление армией, политическому же комиссару предоставќляется лишь право в отдельных случаях отменить решение командующего армией или командуюќщего фронтом, сообщая о каждом таком случае в высшее учреждение. В вопросах оперативных они (комиссары, - А. А.) не имеют права делать даже этого... Одним словом, роль политического комиссара ограничивается функциями контроля" (там же, стр. 155-156). Он потребовал от съезда изменить эту политику. Он критиковал также Дисциплинарный устав Красной армии, изданный в январе 1919 г. Он находил, что этот устав восстанавливает старые привилегии офицеров и ущемляет права красноармейцев, устанавливая "мелочную регламентировку".
       Обобщая свою критику по части организации и управления армии, Смирнов сказал: "Опыт укаќзал, что участие комиссара в управлении необхоќдимо, ограничиваться функциями только контроќля невозможно... членам революционных советов необходимо предоставить право решающего голоса в области оперативных вопросов" (там же, стр. 157). Он критиковал "чрезвычайную громоздкость центральных учреждений", дающих противоречиќвые приказы. Он потребовал обратить "самое серьезное внимание" на организацию Реввоенсоќвета республики. Политотделы в армии строят свою работу на бюрократических, а не на коллеќгиальных началах. Словом, военная политика ЦК до сих пор была порочной - ее надо пересмотќреть.
       Председательствующий Зиновьев сообщил, что для выступления в прениях записалось 64 человеќка. Официальный историк пишет: "Ясно было, что вопросу придается большое значение и предќстоит острая дискуссия" ("История КПСС", т. 3, кн. II, 1968, стр. 275). Была создана "военная секќция" съезда, на трех заседаниях которой участвоќвало 85 делегатов, а в прениях выступило 23 деќлегата. Как сталинская, так и послесталинская партийная историография по поводу платформы "военной оппозиции" упорно и последовательно проповедует ту точку зрения, что "военная оппоќзиция" была направлена не против ЦК, не проќтив Ленина, а исключительно против Троцкого (См. "История ВКП (б). Краткий курс", стр. 224, "История КПСС", т. 3, кн. II, стр. 275-276).
       Эта намеренная фальсификация стала возможќной лишь потому, что материалы всей дискуссии по военной политике ЦК были исключены из проќтоколов при опубликовании "Стенографического отчета" VIII съезда в 1919 г. Это было вполне есќтественно в условиях продолжающейся гражданќской войны в России, дабы не дать противнику ориентироваться в масштабе и характере бунта военно-комиссарской элиты партии против Лениќна и Троцкого. Однако эти материалы "военной секции" и пленарного заседания съезда, на котоќром с большой речью выступил Ленин, не были опубликованы и после окончания войны. Почему? Вот ответ Троцкого:
       "На съезде партии Ленин, в мое отсутствие, - я оставался на фронте - выступил со страстной защитой проводившейся мною военной политики от критики оппозиции. Именно поэтому протоќколы военной секции VIII съезда партии не опубќликованы до сих пор" (Л. Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 181).
       Вот и ответ Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС в предисловии к новому изданию протоколов VIII съезда: "Ввиду совершенно необќработанных секретарских записей, материалы по четвертому вопросу ("Военное положение и военќная политика") - закрытое заседание съезда, сосќтоявшееся 21 марта, - не публикуются" и дальше о материалах секции: "Ввиду совершенно необраќботанных секретарских записей, материалы засеќданий военной секции, состоявшихся 20 и 21 марта, не публикуются" ("Восьмой съезд РКП(б). Протоколы", 1959, стр. VII, XIII). В этом аргуќменте о "необработанных секретарских записях" поражает не столько целеустремленная фальшь, сколько очень наивный расчет авторов предислоќвия, что его читатели все равно невежды в воќпросах истории партии и лишены всякого дара критического мышления.
       Между тем, у любого критически думающего читателя возникает вопрос: почему в протоколах VIII съезда оказались застенографированными саќмым подробным образом прения на заседаниях организационной секции и аграрной секции, а вот "записи" по такому важному вопросу, как прения в военной секции и выступления на пленарном заседании о "военной оппозиции" Ленина, оказаќлись "необработанными"? Даже в полное собраќние сочинений Ленина, изданное после разоблаќчения Сталина, не включено это исключительно важное выступление Ленина, хотя авторы предиќсловия выгодные для своей цели места из этой речи Ленина широко цитируют (там же, стр. XIV-XV).
       Объяснение, вероятно, надо искать не только в "страстной защите" Лениным военной политики Троцкого (это само собою разумеется), а в том неќдоверии, которое военная секция съезда выразила и Ленину, и Троцкому. Защищая Троцкого, Ленин защищал самого себя. Это вытекает даже из тех скупых сведений, которые опубликовал партийќный издатель. Так в "Примечаниях" к протоколам VIII съезда мы читаем: "В результате бурных преќний, развернувшихся на заседаниях военной секќции, днем 21 марта большинство (37 против 20) высказалось против ЦК и за принятие тезисов "военной оппозиции". Тогда меньшинство секќций, стоящее на точке зрения ЦК, устроило отќдельное заседание и потребовало перенесения обќсуждения этого вопроса на пленум съезда" (там же, стр. 539). То же самое говорится и в многотомной "Истории КПСС": "После бурных прений большинство секции высказалось за тезисы оппоќзиции, предложенные Смирновым... Делегаты съезда, защищавшие точку зрения ЦК... ушли с заседания секции" ("История КПСС", т. 3, кн. II, стр. 276).
       Ленин, который до сих пор не придавал серьезќного значения "военной оппозиции" (поэтому он записался не в "военную секцию", а в "аграрную секцию"), увидел, что дело принимает почти каќтастрофический оборот, и энергично взялся за усмирение оппозиции. Он созвал закрытое засеќдание съезда, на котором выступил с непредуќсмотренным повесткой дня докладом представиќтель военного ведомства о положении на фронќтах. Докладчик (С. Аралов) сообщил сведения, коќторые до сих пор считались секретными. Главное из этих сведений гласило: в Красной армии недоќставало до 60% военных специалистов (там же, стр. 276). Этим аргументом Ленин хотел выбить из рук оппозиции главный ее козырь о военных специалистах. Это не произвело на оппозицию ниќкакого впечатления. Тогда выступил сам Ленин. Как указывалось, речь эта никогда не опубликоќвывалась, но официальный историк говорит, что "с глубоким обоснованием линии партии в строќительстве регулярной армии выступил Ленин. В его речи дана была принципиальная критика "воќенной оппозиции"... Самым решительным образом Ленин опроверг обвинения "военной оппозиции" в адрес ЦК" (там же, стр. 277).*) Ленин не ограниќчился этим. Хорошо зная, что с оппозицией заќигрывают за его спиной Сталин и Зиновьев, он заставил их выступить на том же заседании с заќщитой тезисов Сокольникова (Троцкого) и принќципиальной критикой "военной оппозиции". Они это вынуждены были сделать, хотя и безо всякого энтузиазма. Сталин сказал: "Проект, представленќный Смирновым, неприемлем, так как он может лишь подорвать дисциплину в армии и исключает возможность создания регулярной армии" (Стаќлин, Сочинения, т. 4, стр. 250).
       После таких же выступлений других членов ЦК Ленин, в глубокой уверенности, что он окончаќтельно разоружил оппозицию, предложил голосоќвать на съезде тезисы ЦК и тезисы Смирнова. Неожиданные результаты голосования на какой-то момент обескуражили Ленина: за тезисы ЦК (Сокольникова - Троцкого) голосовало 174 делеќгата, за тезисы Смирнова - 95 делегатов, воздерќжалось - 3, не участвовал в голосовании - 1. ("Восьмой съезд РКП (б). Протоколы", стр. 273). С такой большой, компактной и решительной опќпозицией Ленин никогда не имел дела в истории
       *) О Троцком Ленин заявил: "Когда здесь выступил т. Голощекин, он сказал: политика ЦК не проводится военќным ведомством. Если вы такие обвинения ставите, если вы, выступая ответственным оратором на партийном съезќде, можете Троцкому ставить обвинение, что он не провоќдит политику ЦК, - это сумасшедшее обвинение. Вы ни тени доводов не приведете" ("Ленинский сборник", XXXVII, Москва, 1970, стр. 136).
       большевизма. С тем большей яростью он наброќсился на противника. В ход были пущены все виќды оружия из богатого тактического арсенала Леќнина: дипломатия, нажим, угрозы и испытанный метод индивидуальной "обработки" лидеров оппоќзиции. Всю эту работу Ленин провел в довольно короткое время - в течение 22 и 23 марта. 22 марта председательствующий Зиновьев заявил, что бюро ЦК и президиум съезда делают съезду предложение:
       "Мы находим, что в данный момент следует попытаться поискать сближения между вчерашќним большинством и меньшинством по такому коќренному вопросу, как вопрос о военной политиќке... Мы предлагаем поэтому сейчас съезду не переходить к детальному обсуждению той резоќлюции, которая была принята за основу (тезисы т. Троцкого), а предварительно сдать вопрос в комиссию из 5 членов" (там же, стр. 273).
       Бюро ЦК и президиум предложили состав коќмиссии: от большинства - Сталина, Зиновьева и Позерна, а от меньшинства - Ярославского и Сафарова. Более подходящей комиссии Ленин и не мог бы выдумать. Не столько судьба оппозиции, сколько карьера Сталина и Зиновьева была посќтавлена на карту. Произошло "чудо", которое Леќнин предвидел: комиссия пришла к "единодушноќму решению" о военной политике. Результаты работы комиссии доложил съезду 23 марта Яроќславский:
       "Так как съезд положил в основу тезисы доклаќда т. Троцкого, то комиссия прежде всего, рассмотрев эти тезисы, нашла необходимым внести только редакционные изменения... когда мы, меньшинство съезда, выступили на съезде с криќтикой этих тезисов т. Троцкого, которые защищал здесь т. Сокольников, то мы указывали на то, что принципиально мы не возражаем против такой постановки вопроса, какая имеется в этих тезиќсах" (там же, стр. 339).
       Эта поразительная метаморфоза оппозиции, коќторая еще два дня тому назад "в острых и бурных прениях" отвергла на военной секции тезисы Троцкого - Сокольникова, а сегодня находит нужным делать в них "только редакционные изќменения", стала возможной из-за капитуляции Сталина и лидеров "военной оппозиции", лично связанных с ним (Ворошилов, Ярославский, Бубќнов, Сафаров и другие). Сталин организовал "воќенную оппозицию", он же ее и распустил, когда он увидел, что Ленин разгадал его двойную игру. Поставленные на голосование тезисы Троцкого с "редакционными изменениями" согласительной комиссии были приняты съездом единогласно при одном воздержавшемся (там же, стр. 340).
       В своей заключительной речи Ленин не без горќдости торжествовал победу над "военной оппозиќцией" :
       "Мы пришли к единодушному решению по вопќросу военному. Как ни велики казались вначале разногласия, как ни разноречивы были мнения многих товарищей..., - нам чрезвычайно легко удалось в комиссии прийти к решению абсолютно единогласному" (там же, стр. 346).
       Как это ему удалось, Ленин не рассказал, но мы об этом уже говорили выше.
       На VIII съезде обсуждалась и была принята ноќвая (вторая) Программа партии. Документ этот имел пропагандно-тактическое, менее всего проќграммное значение. В основе новой программы лежала известная концепция Ленина из его работы "Империализм, как высшая стадия капитализма". Эта работа Ленина, претендующая на прогноз буќдущего и причисленная его адептами к классичесќкому труду ленинизма, оказалась в исторической проверке синтезом утопии и желания.
       Основная идея Ленина: капитализм, начиная с конца XIX и начала XX века, вступил в свою посќледнюю монополистическую загнивающую стадию - стадию финансового капитализма, стадию имќпериализма. Ленин писал:
       "Самая глубокая экономическая основа импеќриализма есть монополия... Как и всякая монопоќлия, она порождает неизбежное стремление к заќстою и загниванию. Поскольку устанавливаются, хотя бы на время, монопольные цены, постольку исчезают до известной степени побудительные причины к техническому, а следовательно ко всяќкому другому прогрессу, движению вперед; поќстольку является, далее, экономическая возможќность искусственно задерживать технический проќгресс... Монополия, олигархия, стремление к госќподству, эксплуатация все большего числа маленьќких и слабых наций небольшой горсткой богатейќших и сильнейших наций - все это породило те отличительные черты империализма, которые заќставляют характеризовать его как паразитический и загнивающий капитализм" (Ленин, Собр. соч., 3-е изд., т. XIV, стр. 151, 171-172).
       На этой стадии капитализм достиг своего высќшего экономического и технического уровня, своего зенита, дальнейшее его развитие идет вниз, под уклон, к краху, наступает эра неизбежных империалистических войн и, как их результат, - мировая революция.
       Выход: "только коммунистическая революция может вывести человечество из тупика, созданноќго империализмом и империалистическими войќнами" (Из Программы партии, VIII съезд РКП(б), стр. 393).
       Ленин, который так же, как Маркс и Энгельс, не любил или сознательно избегал фантазировать, как будет выглядеть на деле социалистическое, коммунистическое общежитие, охотно фантазиќровал о судьбах капитализма. Однако более чем полувековая история технико-экономического разќвития "загнивающего капитализма" и "прогресќсивного" социализма самым наглядным образом опровергла смелую фантазию Ленина: приоритеты всех великих изобретений второй индустриальной революции (кибернетика, расщепление атомного ядра, электроника и т. д.) как раз принадлежат этому "загнивающему капитализму", а не социаќлизму. Правда, КПСС по праву гордится тем, что первым человеком в космосе был "советский комќмунист" (тут была специфическая причина - Кремль предложил своим военным инженерам изобрести такую ракету, которая могла бы доќстичь США, а они "перевыполнили" план - изобќрели ракету, способную лететь в космос). "Капитаќлисты" перекрыли этот советский успех, послав человека на Луну.
       Утопичной оказалась доктрина Ленина о "миќровой революции", изложенная в той же Програмќме. Преамбула ленинской Программы торжественќно провозгласила: "Началась эра всемирной проќлетарской, коммунистической революции" (там же, стр. 390). В результате этой "всемирной ревоќлюции" Ленин думал, что будет создана одна единая "Всемирная Советская республика" без границ. (Ленин: "Может быть, будет у нас общая программа, когда создастся Всемирная Советская республика", VIII съезд РКП(б), стр. 101).
       Однако даже восточноевропейские страны, где коммунистические режимы были принесены из СССР на штыках Красной армии, и те не захотели составить с СССР одну "Всемирную Советскую республику", не говоря уже об азиатских коммуќнистических государствах.
       Утопичной оказалась теория об отмирании гоќсударства, провозглашенная Марксом и Энгельќсом, специально развитая Лениным в книге "Гоќсударство и революция" и зафиксированная в леќнинской Программе в словах: борьба с бюрокраќтизмом и "упрощение функций управления при повышении культурного уровня трудящихся ведут к уничтожению государственной власти" (там же, стр. 397).
       Советское государство развилось в тоталитарное супергосударство, в котором бюрократия руковоќдит не только политикой, администрацией, народќным хозяйством, распределением, культурой и бытом, но и каждым движением советского челоќвека от колыбели до гроба. Это единственное гоќсударство в истории, которое самым строжайшим образом регламентирует мораль, чувство, вкус, мысль своего подданного. Не государство для чеќловека, а человек для государства. Поэтому абсоќлютный примат государства над человеком стал "философией власти" советской партократии. Поќэтому здесь бюрократ не слуга народа, а его поќвелитель. Вот эта универсальная и беспрецедентќная властная цель потребовала создания универќсальной и беспрецедентной бюрократии.
       Вполне естественно, что развитие поэтому пошќло не по пути "уничтожения государственной влаќсти", как это записано в ленинской Программе, а, наоборот, по пути создания "государственной сверхвласти". Сталин впоследствии вполне "диаќлектически" обосновал отказ от марксистско-леќнинской утопической теории об отмирании госуќдарства, заявив: "Мы придем к отмиранию госуќдарства не через ослабление государственной власти, а через ее максимальное усиление" (Стаќлин, "Вопросы ленинизма", 1953, стр. 429).
       В ленинской Программе были и чисто пропагандно-конъюнктурные пункты, рассчитанные на непосредственный агитационный эффект. Вспомќним еще раз, что VIII съезд происходил в условиќях опаснейшей для судьбы советской власти гражданской войны, когда большевикам нужна была поддержка крестьян, рабочих, "буржуазных спеќциалистов", нерусских народов и верующих. Кажќдому из этих классов Программа обещала:
       1) Крестьянству: Ленин: "Никаких насилий по отношению к среднему крестьянству мы не допусќкаем. Даже по отношению к богатому крестьянстќву мы не говорим с такой решительностью, как по отношению к буржуазии... Мы говорим о подавлеќнии его контрреволюционных поползновений. Это не есть полная экспроприация" (там же, стр. 347); Программа: сельскохозяйственные коммуны (тогќда слово "колхоз" еще не бытовало) - "совершенќно добровольные союзы земледельцев" (там же, стр. 405);
       2) Рабочим: "Профессиональные союзы должќны прийти к фактическому сосредоточению в своих руках всего управления всем народным хоќзяйством, как единым хозяйственным целым" (там же, стр. 403);
       3) Буржуазным специалистам: "Более высокое вознаграждение специалистов, чтобы они могли работать не хуже, а лучше, чем прежде... Равным образом необходимо ставить буржуазных специаќлистов в обстановку товарищеского общего труда" (там же, стр. 405);
       4) Нерусским народам: "Полное равноправие наций... право на государственное отделение" (там же, стр. 398);
       5) Верующим: "Необходимо заботливо избегать всякого оскорбления чувств верующих" (там же, стр. 402);
       6) Свободу и права всем народам России: "Лиќшение политических прав и какие бы то ни было ограничения свободы необходимы исключительно в качестве временных мер борьбы с попытками эксплуататоров отстоять или восстановить свои привилегии. По мере того, как будет исчезать объективная возможность эксплуатации человека человеком, будет исчезать и необходимость в этих временных мерах и партия будет стремиться к их сужению и к полной их отмене" (там же, стр. 395).
       Человеку, мало-мальски знакомому с историей СССР или с советской действительностью сегодня, совершенно излишни комментарии к этим пункќтам. Свою организационно-пропагандную цель или, выражаясь грубо, но точно, свою демагогиќческую цель ленинская Программа выполнила: большевики выиграли гражданскую войну. Впроќчем, сам Ленин признавал, что цель его Програмќмы и была агитационно-пропагандная. Он так оценил общее значение Программы: "Наша Проќграмма будет сильнейшим материалом для пропаќганды и агитации" ("VIII съезд РКП(б)", стр. 364).
       Поэтому обсуждение Программы на съезде парќтии не вызвало каких-либо бурных прений и резќких возражений против докладов Ленина и Бухаќрина по Программе, сделанных ими официально от имени ЦК. Поэтому не было и содокладчика или контрдокладчика от какой-либо группы на съезде, как это имело место во время обсуждения организационного вопроса или военной политики. Только официальные докладчики ЦК - Ленин и Бухарин - спорили между собой по ряду абстрактных вопросов (о структуре Программы, о хаќрактеристике империализма и т. д.), которые мало интересовали делегатов. Единственным спорным вопросом, который, по Ленину, "непомерно много места" занял в дискуссии как между докладчикаќми, так и делегатами, явился национальный вопќрос. Для многонациональной Российской империи национальный вопрос всегда играл видную роль. Теперь, в условиях разгара гражданской войны, когда генерал Деникин на своем знамени написал "За единую и неделимую Россию", национальный вопрос стал ахиллесовой пятой всего Белого двиќжения и особенно в его многонациональном кавќказском тылу. Большевики как раз и целили в эту "пяту", выдвинув против лозунга "За единую и неделимую" контрлозунг: "право народов на саќмоопределение", хотя Ленин был куда более абсоќлютным централистом, чем не только Деникин с Колчаком, но и все русские цари вместе взятые. Но эластичный тактик Ленин знал, что деклараќтивное признание "права народов на самоопредеќление" есть не только вернейшее пропагандное оружие завоевать симпатию нерусских народов, но и безошибочное средство противопоставить их Деникину и Колчаку. Схоласт Бухарин, великоќрусские шовинисты из партии (Ленин: "поскрести иного коммуниста - и найдешь великорусского шовиниста", "VIII съезд РКП(б)", стр. 106) или обрусевшие "националы" (Ленин: "известно, что обрусевшие инородцы всегда пересаливают по чаќсти истинно русского настроения", ПСС, т. 45, стр. 358) не могли понять всю тонкость игры, которую ведет Ленин в национальном вопросе. Отќсюда - "великорусская оппозиция" на съезде проќтив Ленина.
       В советских исторических учебниках постоянно перекочевывает из одного в другой легенда будто только Бухарин и Пятаков возглавляли эту "велиќкорусскую оппозицию", не упоминая, что ее точку зрения целиком разделял и Сталин. Вместо ленинќского лозунга "право народов на самоопределеќние" Бухарин, опираясь как раз на эксперта парќтии по национальному вопросу Сталина, выдвинул другой лозунг: "В комиссии я, опираясь на заявќление, сделанное т. Сталиным на III съезде Соќветов, предлагал формулу: самоопределение труќдящихся классов каждой национальности" ("VIII съезд РКП (б)", стр. 47).
       Делегат съезда (потом директор Института Маркса, Энгельса и Ленина) Д. Рязанов тоже укаќзал на источник "великорусской идеи" Бухарина: "Та формулировка, которую он (Бухарин. - А. А.) повторяет за т. Сталиным, - самоопределение трудящихся классов, - как объективный критеќрий так же несостоятельна, как и формула право наций на самоопределение" (там же, стр. 68-69).
       Не в меру усердствующие сталинцы из редакции нового издания "Протоколов съезда" (1959 г.) сделали примечания: "Изложение заявления И. В. Сталина на III съезде Советов дано Бухариным неправильно" (там же, стр. 526) или "Заявление Рязанова о формулировке И. В. Сталиным "самоќопределение трудящихся классов" не соответствуќет действительности" (там же, стр. 529).
       Спрашивается, если это "не соответствует дейќствительности", то почему же Сталин упорно молчит на съезде, когда его точку зрения так бесќцеремонно искажают, а в то же самое время Ленин ведет на съезде самый отчаянный спор именно против формулировки "право самоопределения трудящихся классов"? Стоит только заглянуть в упоминаемое выступление Сталина на III съезде Советов (январь 1918 г.), чтобы убедиться, что Бухарин и Рязанов правильно цитировали Сталиќна, а партийные историки сознательно искажают истину.
       Вот, что по этому вопросу говорил Сталин: "Принцип самоопределения был использован бурќжуазно-шовинистическими кругами Украины в своих классовых империалистических целях. Все это указывает на необходимость толкования принќципа самоопределения как права на самоопредеќление не буржуазии, а трудовых масс данной наќции" (Сталин, Соч., т. 4, стр. 31-32; выделено мною. - А. А.). Таким образом, духовным вождем и "великорусской оппозиции" был Сталин, а не Бухарин (в этом мы еще раз убедимся, когда буќдем анализировать дискуссию между Лениным, Троцким и грузинскими "национал-уклонистами", с одной стороны, и Сталиным, Дзержинским и Орджоникидзе, с другой, по поводу "автономизации" советских республик).
       Вообще говоря, "великорусская оппозиция" возќникла на почве сущего недоразумения. Ее лидеры искренне верили (кроме Сталина!), что Ленин гоќворит то, что он думает. Ленин не хуже Талейрана знал, что слова даны, чтобы скрывать свои мысли, и не хуже Макиавелли понимал, что все средства хороши, которые достигают цели. Он говорил, что "политика есть наука и искусство" (Ленин, Собр. соч., т. XXV, стр. 219), "надо соединить строжайќшую преданность идеям коммунизма с уменьем пойти на все необходимые практические компроќмиссы, лавирования, соглашательства, зигзаги, отступления..." (там же, стр. 231), даже больше: в интересах завоевания влияния и власти надо "пойти на все и всяческие жертвы, - в случае надобности - пойти на всяческие уловки, хитроќсти, нелегальные приемы, умолчания, сокрытие правды" (там же, стр. 199), то есть пойти на ложь и обман, но не выражаясь так.
       Сталин потом превзойдет Ленина и по этой части своими шедеврами непревзойденной лжи, но сейчас он предпочитает молчать (он не выстуќпил ни на одном пленарном заседании съезда), заќто выступили некоторые из учеников Ленина, коќторые куда лучше усвоили азы ленинизма. Так, Томский заявил: "Я думаю, в этом зале не найќдется ни одного человека, который сказал бы, что самоопределение наций, национальное движение является нормальным и желательным. К этому мы относимся как к неизбежному злу" ("VIII съезд РКП (б)", стр. 82). Осинский еще приподнял заќвесу над сокровенной мыслью Ленина о "самоќопределении". Он сказал, что этот лозунг имеет три смысла: "во-первых, - декларативный смысл... Мы заявляем, что даем народам право на самоќопределение... Во-вторых, это - лозунг, нейтрализующий самую национальную борьбу, и в-третьих, это - лозунг разоблачительный" (там же, стр. 92).
       Ленин видел в этом лозунге выдающееся такќтическое значение и на международной арене, не только в колониях, но и вообще в западных страќнах. Ленин думал, что если внешний мир устаноќвит, что Коминтерн есть всего лишь филиал РКП (б), а иностранные национальные компартии подчинены ЦК РКП (б), то дело мировой революќции погибло. Он говорил:
       "Здесь многие увлекающиеся товарищи договоќрились до всемирного Совнархоза и до подчинеќния всех национальных партий (имеются в виду иностранные компартии. - А. А.) ЦК РКП... (П я т а к о в : (с места): "А разве вы думаете, что это было бы плохо?"). Если он сейчас бросает заќмечание, что это было бы недурно, то я должен ответить, что, если бы что-нибудь подобное стоќяло в программе, то критиковать ее не было бы надобности: авторы такого предложения сами бы убили себя" (там же, стр. 100).
       В этой связи прямо-таки пророческим оказалось другое замечание Ленина: "Мы должны поставить дело так, чтобы немецкие социал-предатели (имеќются в виду социал-демократы. - А. А.) не могли говорить, что большевики навязывают свою униќверсальную систему, которую будто бы можно на красноармейских штыках внести в Берлин" (там же, стр. 55).
       Дискуссия по Программе закончилась избраниќем комиссии для представления окончательного проекта (Ленин, Зиновьев, Бухарин, Сталин, Каќменев, Сокольников, Пятаков, Преображенский, Томский, Смидович, Бубнов). От имени этой коќмиссии Каменев доложил съезду окончательный проект, принятый комиссией единогласно (при одќном против по национальному вопросу - это был Пятаков). В Программу был внесен ряд непринќципиальных поправок. Съезд, отвергнув поправку Пятакова по национальному вопросу, утвердил Программу в целом.
       По последнему вопросу повестки дня были проќведены выборы ЦК (из 19 членов и 8 кандидатов), ревизионной комиссии (из 3 членов). Председаќтельствует на этом последнем заседании съезда Каменев (на протяжении всего съезда на пленарќных заседаниях председательствовали только три человека - Ленин, Зиновьев и Каменев и на одќном - Евдокимов).
       Из его сообщения выясняется, какова была техќника выборов ЦК (сами выборы были тайные). Один список был представлен группой руководиќтелей прошлого ЦК, подписанный Лениным, Зиќновьевым, Сталиным и др. Был список, представќленный другой группой, был список, представленќный московской, петроградской и нижегородской делегациями, потом идут: список представителей Московской губернии, список уральских делегаќтов, список 3 и 4 армий, список, выставляемый частью московской делегации, делегациями украќинской, саратовской, белорусской, литовской и частью фронтовых делегаций. Делегаты Урала, Вятки и 11 армии предлагают свой список. Наконец, еще одна группа предлагает свой список. Это перечисление списков показывает, что у КПСС когда-то было нечто вроде "внутрипартийной деќмократии", о которой сегодня и думать не смеют. Во всех этих списках как общепризнанные вожди неизменно присутствуют только 6 человек: Ленин, Зиновьев, Троцкий, Бухарин, Каменев и Сталин.
       Избранными оказались:
       Члены ЦК: 1. Белобородое, 2. Бухарин, 3. Дзерќжинский, 4. Евдокимов, 5. Зиновьев, 6. Калинин, 7. Каменев, 8. Крестинский, 9. Ленин. 10. Муранов, 11. Радек, 12. Раковский, 13. Серебряков, 14. Смилга, 15. Сталин, 16. Стасова, 17. Стучка, 18. Томский, 19. Троцкий.
       Кандидаты: 1. Артем, 2. Бубнов, 3. Владимирќский, 4. Данишевский, 5. Мицкевич, 6. Смирнов (И. Н.), 7. Шмидт, 8. Ярославский.
       Ревизионная комиссия: 1. Курский, 2. Луначарќский, 3. Цивцивадзе.
       В членский состав ЦК не попал никто из оппоќзиционеров (если таковыми не считать Бухарина - по национальному вопросу и Сталина - по воќенному), в кандидатский состав были включены два "военных оппозиционера" (Бубнов, Ярославский).
       Ленин получил "передышку" от оппозиции на целый год - до следующего очередного съезда партии.
       На пленуме ЦК нового состава 25 марта были избраны его руководящие органы: члены Политќбюро: Ленин, Каменев, Крестинский, Троцкий, Сталин; кандидаты: Бухарин, Зиновьев, Калинин.
       Члены Оргбюро: Белобородое, Крестинский, Серебряков, Сталин, Стасова; кандидат: Муранов. Ответственный секретарь ЦК: Стасова ("История КПСС", т. 3, кн. II, стр. 282).
       Общий вывод: если до сих пор Ленину прихоќдилось бороться с оппозициями, которые возниќкали только внутри ЦК и в его же рамках оспаќривали претензии Ленина на безошибочность своќих действий и безапелляционность своей гегемонии в руководстве над партией и государством, то теќперь, когда ЦК в основном был очищен или умиќротворен, борьба развертывается вне ЦК. Теперь съезды партии, куда все еще попадают инакомысќлящие, делаются ареной борьбы партийных оппоќзиций. В то время, когда различные внутрипарќтийные оппозиции, под различными кличками, отражают в своих платформах волю и чаяния шиќроких партийных масс, ЦК отстаивает неприкосќновенность своего авторитета и безошибочность действий партаппаратной иерархии. Есть у этих оппозиций и еще одна общая им всем, характерќная черта: конъюнктурные постулаты партийноќго аппарата они принимают за истинную програмќму партии, агитационные лозунги - за действиќтельную цель.
       Отсюда Ленин сделал необходимые выводы в двух документах, принятых один на VIII съезде - о проведении первой чистки партии под наименоќванием "общей регистрации всех членов партии" ("КПСС в резолюциях", ч. I, стр. 441), другой доќкумент - это новый Устав партии, принятый на VIII партконференции (декабрь 1919 г.), в который был введен целый новый раздел о "строжайќшей дисциплине", хотя сохранялся и пункт о "деќмократическом централизме". Новый раздел о дисциплине подчинял всю партию Центральному Комитету и его комитетской иерархии на местах. В Устав был включен впервые и пункт об обязаќтельном прохождении кандидатского испытательќного стажа для желающих вступить в партию. Чистка партии продолжалась до конца сентября 1919 г., в результате, по подсчетам американского историка, было исключено более половины из 250 тысяч коммунистов (A Concise History of the Comќmunist Party of Soviet Union, by John S. Resheter, 1960, Praeger, p. 163).
       Официальная партийная статистика не распоќлагает точными данными о количестве "вычищенќных" из партии в эту первую чистку. Дается тольќко общее число исключенных из партии и мобиќлизованных на гражданскую войну в количестве 91 тысячи членов и 50 тысяч кандидатов. Одноќвременно была объявлена так называемая "парќтийная неделя" по вербовке в партию рабочих и красноармейцев. Вербовка дала более 200 тысяч коммунистов ("Девятый съезд РКП (б). Протокоќлы", 1960, стр. 574). Главный критерий при приќеме - абсолютное послушание директивам партќаппарата.
      
      
      
       А. Авторханов
       ПРОИСХОЖДЕНИЕ ПАРТОКРАТИИ
       ТОМ ВТОРОЙ
       ЦК и Сталин
      
      
      
      
      
       Глава 22
       ЗАГОВОР "ТРОЙКИ" ПРОТИВ ЛЕНИНА
       С конца 1921 г. Ленин часто болел и брал проќдолжительные отпуски. Еще весной 1922 года он успешно провел XI съезд партии, хотя и не был на нем так активен, как на предыдущих съездах. 23 апреля 1922 г. ему делают операцию по изќвлечению одной из двух пуль, которыми он был ранен летом 1918 г., но уже 27 апреля он учаќствует в заседании Политбюро. В дальнейшем Леќнин целый месяц руководил работой правительќства и ЦК, пока его не сразил первый удар болезќни, приведший к частичному параличу правой руки и правой ноги и к расстройству речи. Это было 25 мая 1922 г.
       Историю болезни Ленина и ее политическое поќследствие Троцкий описывает со свойственным ему пафосом: "На третий день ко мне пришел Бухарин.
       - "И вы в постели?" - воскликнул он в ужасе.
       - "А кто еще, кроме меня", - спросил я.
       - "С Ильичом плохо: удар, - не ходит, не гоќворит. Врачи теряются в догадках"...
       Ленин считался крепышом, и здоровье его каќзалось одним из несокрушимых устоев революции. Он был неизменно активен, бдителен, ровен, веќсел... В конце 1921 г. состояние его ухудшилось...
       В марте усилились головные боли... Ленин забоќлел, оказывается, еще третьего дня. Тогда мне и в голову не приходили какие-либо подозрения. Бухарин говорил вполне искренно, повторяя то, что ему внушали "старшие". В тот период Бухарин был привязан ко мне чисто бухаринской, т. е. полуисќтерической, полуребяческой привязанностью. Свой рассказ о болезни Ленина Бухарин кончил тем, что повалился ко мне на кровать и, схватив меня через одеяло, стал причитать: "не болейте, умоќляю вас: есть два человека, о смерти которых я всегда думаю с ужасом ... это Ильич и вы"... Удар был оглушающий. Казалось, что сама ревоќлюция затаила дыхание... Гораздо позже... я опять вспомнил со свежим удивлением, что мне о боќлезни Ленина сообщили только на третий день... Это не могло быть случайно. Те, которые давно готовились стать моими противниками, в первую голову Сталин, стремились выиграть время. Боќлезнь Ленина была такого рода, что сразу могла принести трагическую развязку. Завтра же, даже сегодня могли ребром встать все вопросы рукоќводства. Противники считали важным выгадать на подготовку хоть день... В это время, надо поќлагать, уже возникла идея "тройки" (Сталин-Зиќновьев-Каменев)" (Л. Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 206-209). Вот с этих пор и начинается борьба за наследство еще не умершего, но явно умираюќщего Ленина. Правда, от первого удара Ленин как будто оправился, даже вернулся к работе в октяќбре, но в декабре последовал второй, еще более серьезный удар... Ленин медленно, но явно умирал. В Политбюро сидели три претендента в наќследники: Троцкий, Зиновьев, Каменев. Ни Стаќлин - фактический наследник, ни Рыков - юриќдический наследник никому и в голову не прихоќдили. В отношении Рыкова это вполне понятно, но в отношении Сталина это объяснялось невеќжеством в деле знания партийной машины и роли в ней Сталина с первых дней его вступления в ЦК (1912). Даже советскую государственную машину никто, включая Ленина, так универсально не знал, как Сталин. В самом деле, Сталин с первых же дней большевистской революции входит беспреќрывно в бюро ЦК, потом Политбюро, одновременќно Оргбюро, как единственный из членов Политќбюро, он нарком национальностей, одновременно нарком государственного контроля (РКИ), он член Реввоенсовета республики от ЦК, он член Коллеќгии ВЧК - ОГПУ от ЦК, он член Совета труда и обороны от президиума ВЦИК. Эти не номинальќные должности, а такие, где Сталин оставил глуќбокие следы личного творчества. Не забудем, что в семичленном законодательном органе - в Поќлитбюро пять эмигрантов (Ленин, Троцкий, Зиќновьев и отчасти Каменев и Рыков) и только два настоящих подпольщика революции в России - Сталин и Томский. В эмиграции были "литератоќры партии", как они именовались в протоколах ЦК в марте 1917 г., а в России - организаторы партии и революции. Психологически Сталин был для рабочих большевиков-подпольщиков "свой парень", а эмигранты - "интеллигенты". Это не было секретом, хотя об этом из-за уважения к Ленину не говорили вслух, а только шептались: интеллигенты - завсегдатаи женевских кафе и парижских "бистро" - отсидели царизм за границей, а рабочие большевики, как Томский, и подќпольщики, как Сталин, делали революцию. Бегќлый взгляд на биографии вождей показывал, что каждый из эмигрантов членов Политбюро по одќному разу ссылались, а Сталин - семь раз арестоќвывался, пять или шесть раз ссылался, причем пять раз бежал, чтобы дальше делать революцию, хотя он мог эмигрировать, как эмигрировали "инќтеллигенты". Все это надо помнить, если мы хоќтим понять дальнейшее развитие событий.
       Первое серьезное столкновение Ленина произоќшло со Сталиным по вопросу о принципах создаќния из советских республик РСФСР, Украины, Беќлоруссии, Грузии, Армении и Азербайджана одной федерации СССР (название "СССР" было выбрано как универсальная форма для мировой федерации, так как в нем нет ни этнического, ни континенќтального ограничения; вначале Ленин хотел дать название: "Союз советских республик Европы и Азии"). 10 августа 1922 г., по предложению Поќлитбюро, была создана комиссия Оргбюро ЦК по вопросу о федерации с включением туда предстаќвителей названных республик. Возглавлял комисќсию Сталин, он же представил и проект резолюции комиссии. Согласно проекту, все советские ресќпублики входили в РСФСР на правах автономных республик ("автономизация"). Сталин поспешил, без ведома Ленина, направить свой проект Центќральным Комитетам компартий Грузии, Армении, Азербайджана, Украины, Белоруссии. Грузия отќклонила проект с мотивировкой: "Предлагаемое на основании тезисов т. Сталина объединение в форме автономизации независимых республик считать преждевременным. Объединение хозяйстќвенных усилий и общей политики считаем необќходимым, но с сохранением всех атрибутов незаќвисимости" (Ленин, ПСС, т. 45, стр. 556). Белоќруссия высказалась за сохранение старой формы договорных отношений между республиками. Украина колебалась, Азербайджан и Армения подќдержали идею Сталина.
       Комиссия Оргбюро 24 сентября приняла за осќнову проект Сталина. 25 сентября Ленин затреќбовал к себе в Горки все материалы Комиссии Сталина. Но, как отмечает официальный комменќтатор, "одновременно, не дожидаясь указаний Леќнина и без рассмотрения этого вопроса в Политќбюро, секретариат ЦК разослал резолюцию коќмиссии всем членам и кандидатам ЦК к пленуму, назначенному на 5 октября" (там же, стр. 558). Недовольный этим, Ленин 26 сентября пишет Каќменеву, временному председателю Политбюро, письмо для членов Политбюро с требованием обќсудить данный вопрос ("вопрос архиважный. Стаќлин немного имеет стремление торопиться"). Леќнин сообщает, что на личной встрече, 26 сентября, "одну уступку Сталин уже согласился сделать" (по параграфу N 1 его проекта) - эта уступка Сталина принципиально меняла всю схему объеќдинения в духе Ленина: советские республики не "вступают в РСФСР", как этого требовал Сталин, а вместе с РСФСР образуют новую федерацию суќверенных советских республик. Однако Сталин свою уступку рассматривал, как уступку терминоќлогическую, а не по существу дела. Составляя вмеќсте q РСФСР юридически новую федерацию, факќтически союзные республики должны быть подќчинены органам верховной власти РСФСР. Предќложение же Ленина о "равноправии и суверенитеќте" (Ленин, конечно, был того же мнения, что и Сталин, но искал формулу пропагандно более эластичную) Сталин в письме членам Политбюро от 27 сентября оценил как позицию "национальќного либерализма" (там же, стр. 558).
       Остальные пункты проекта Сталина, которые критикует Ленин, следующие:
       ї 2 у Сталина изложен так:
       Постановления ВЦИК РСФСР, Совнаркома и СТО обязательны для союзных республик (Ленин, там же, стр. 557).
       Ленин предлагает: изменить его в соответствии с изменением ї 1, а именно создать новые закоќнодательный и исполнительный органы новой феќдерации ;
       ї4 у Сталина изложен так:
       Наркоматы финансов, продовольствия, труда и народного хозяйства союзных республик подчиќнены соответствующим наркоматам РСФСР;
       Ленин предлагает слить эти наркоматы в обќщесоюзные наркоматы;
       ї 5 у Сталина изложен так:
       Остальные наркоматы (юстиции, просвещения, земледелия, внутренних дел, здравоохранения, социального обеспечения) считать самостоятельныќми, но органы ГПУ союзных республик подчиняќются ГПУ РСФСР.
       Ленин предлагает: республиканские наркомаќты - самостоятельны, в том числе и ГПУ, но моќгут быть учреждены совместные съезды или конќференции соответствующих наркоматов с совеќщательным характером (там же, стр. 211-212 и стр. 557).
       В своем сопроводительном письме на имя Поќлитбюро Сталин отводит все три поправки Лениќна: поправка к ї 2 "не может быть, по моему мнеќнию, принята. Существование двух ЦИК-ов в Моќскве не дает ничего, кроме конфликтов и дискусќсий...", поправка к ї 4 не приемлема, здесь "сам т. Ленин немного торопится, предлагая слияние наркоматов... Едва ли можно сомневаться, что таќкая "торопливость" дает горючее защитникам неќзависимости во вред национал-либерализму т. Леќнина" (Л. Троцкий, Сталинская школа фальсифиќкации, стр. 66-67).
       Неизвестна реакция Ленина на эти замечания Сталина, но в день заседания Политбюро - 6 окќтября Ленин пишет Каменеву: "Великодержавноќму шовинизму объявляю войну не на жизнь, а на смерть. Надо абсолютно настоять, чтобы в союзќном ЦИК председательствовали по очереди
       русский
       украинец
       грузин и т. д.
       Абсолютно!" (Ленин, там же, стр. 214).
       6 октября Политбюро, в отсутствие Ленина, обќсудило проект Сталина и возражения Ленина. Обќмен записками между Каменевым и Сталиным на заседании показывает остроту положения. Камеќнев пишет Сталину: "Ильич объявляет войну в защиту независимости" (республик), Сталин отвеќчает: "Я думаю, что мы должны быть твердыми с Лениным" (П. Поспелов, В. И. Ленин. Биография, 2-ое изд., 1963, стр. 611).
       Политбюро, как и ЦК в целом, не разделяло позиции Сталина. Оно решило создать новую коќмиссию (Сталин, Молотов, Орджоникидзе, Мясќников) и переработать коренным образом проект Сталина на основе замечаний Ленина. Вынужденќный исполнить это решение, Сталин проявил неќлояльность по отношению к Ленину. Официальќный комментатор Сочинений Ленина пишет, что, рассылая членам ЦК новый проект, Сталин умалќчивал, что новый проект родился в результате принципиальных замечаний Ленина, но - что еще хуже: "смазывалась коренная разница между проќектом "автономизации" и ленинским проектом, утверждалось, что новая резолюция представляла собой лишь "более уточненную формулировку реќзолюции комиссии Оргбюро, которая в основе правильная и безусловно приемлемая" (Ленин, ПСС, т. 45, стр. 558-559).
       Пленум 6 октября принял резолюции о создании СССР на принципах, изложенных Лениным в криќтике проекта Сталина. Сталин даже после этого продолжал бороться за свою "автономизацию", что составит потом и сущность так называемого "грузинского вопроса".
       Другой вопрос, по которому у Ленина были принципиальные разногласия со Сталиным, касалќся закона монополии внешней торговли. Сталин, Зиновьев и Каменев провели через пленум ЦК от 6 октября решение, по которому пересматривались основы монополии внешней торговли, разрешался свободный ввоз и вывоз ряда товаров. Ленин был крайне возмущен. В письме к Сталину для членов ЦК Ленин оценил решение пленума как "срыв монополии внешней торговли" и потребовал отќсрочить его выполнение на два месяца - "до слеќдующего пленума ЦК" (там же, стр. 221-222). Стаќлин разослал копии письма Ленина членам ЦК. В сопроводительном письме Сталин писал: "Письќмо т. Ленина не разубедило меня в правильности решения пленума ЦК... Тем не менее, ввиду наќстоятельного предложения Ленина об отсрочке реќшения пленума ЦК, я голосую за отсрочку с тем, чтобы вопрос был вновь поставлен на следующий пленум с участием т. Ленина" (там же, стр. 563).
       Отметим тут же, что когда Ленин сообщил Стаќлину 15 декабря 1922 г., что он заключил "соглаќшение с Троцким о защите моих взглядов на моќнополию внешней торговли... и уверен, что Троцќкий защитит мои взгляды нисколько не хуже, чем я" (там же, стр. 338-339), то Сталин решил преќдупредить образование блока Ленин-Троцкий. Поќэтому в письме к членам ЦК в тот же день Стаќлин пишет: "Ввиду накопившихся за последние два месяца новых материалов... говорящих в пользу сохранения монополии, считаю своим долгом сообщить, что снимаю свои возражения против монополии внешней торговли" (там же, стр. 589). Разумеется, "новые" материалы были те же самые старые материалы, но новым во всем политичеќском развитии партии был этот явно обозначивќшийся, для дела Сталина очень опасный блок Леќнина и Троцкого. Его надо было любой ценой преќдупредить. Для Сталина, как для "тройки" вообќще, Троцкий, действующий по мандату Ленина, был хуже, чем сам Ленин. Партия наглядно увиќдела бы, кого Ленин метит в свои преемники.
       Именно между двумя ударами (май и декабрь) происходит особенное сближение между Лениным и Троцким. С 10 октября Ленин возвращается к работе. Троцкий пишет, что "Ленин чуял, что в связи с его болезнью, за его и за моей спиной плетутся пока что почти неуловимые нити загоќвора. Он готовился дать "тройке" отпор" (Л. Троцќкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 212). Последние неќдели перед вторым ударом Ленин беседует с Троцќким, предлагая Троцкому стать заместителем. Троцкий отказывается (это подтверждают и офиќциальные партийные документы). Мотив отказа Троцкого не очень скромный: "Нет никакого сомќнения в том, что для текущих дел Ленину было удобнее опираться на Сталина, Зиновьева или Каќменева... Ленину нужны были послушные пракќтические помощники. Для такой роли я не годилќся" (там же, стр. 214-215).
       Ленин настаивал, во время новой встречи, на своем предложении, говоря, что "нам нужна радикальная личная перегруппировка" - и что ноќвое положение помогло бы Троцкому "перетряхќнуть" аппарат. Когда в ответ Троцкий сказал, что все зло заключается не столько в государственном бюрократизме, сколько в партийном и во взаимќном укрывательстве влиятельных групп, собираюќщихся вокруг иерархии партийных секретарей, то "чуть подумав, Ленин поставил вопрос ребром: "вы, значит, предлагаете открыть борьбу не тольќко против государственного бюрократизма, но и против Оргбюро ЦК"... Оргбюро ЦК означало саќмое средоточие сталинского аппарата". - "Пожаќлуй, выходит так". - "Ну, что ж, - продолжал Ленин, явно довольный тем, что мы назвали суќщество вопроса, - я предлагаю вам блок: против бюрократизма вообще, против Оргбюро, в частноќсти". - "С хорошим человеком лестно заключить хороший блок", - сказал я. Мы условились встреќтиться снова через некоторое время... Он намечал создание комиссии ЦК... Мы оба должны были войти туда. По существу эта комиссия должна быќла стать рычагом разрушения сталинской фракќции" (Л. Троцкий, там же, стр. 216-217). Троцкий даже не подозревает, какой это великий комплиќмент по адресу Сталина, что признанные вожди октябрьского переворота - Ленин и Троцкий - должны заключить блок, чтобы свергнуть одного Сталина!
       Мог бы блок иметь успех, удалось бы свергнуть Сталина? На эти вопросы ответить не очень проќсто. В иерархии партаппарата позиция Сталина была почти неотразима, в ЦК он имел надежное большинство из личных сторонников, в лице "тройки" создалась сила, готовая противостоять даже Ленину. Троцкий ставит тот же вопрос и дает ответ: "Смог бы Ленин провести намеченную им перегруппировку руководства? В тот момент - безусловно" (там же, стр. 218). Однако это не каќжется, очень уж бесспорным в свете последующих событий. Но уже совершенно неубедительно звуќчит второй ответ Троцкого: "Более того. Я не сомќневаюсь, что если б я выступил накануне XII съезќда в духе "блока" Ленина-Троцкого против стаќлинского бюрократизма, я бы одержал победу и без прямого участия Ленина" (стр. 219). Вся ситуќация в "иерархии партийных секретарей" и все факты расстановки сил внутри партии, даже сама тщательная подготовка "тройкой" XII съезда реќшительно говорят против уверенности, точнее, саќмоуверенности Троцкого, что он и один спраќвился бы с задачами "блока". Впрочем, Троцкий и не собирался двинуться в такой бой, несмотря на всю помощь и подталкивание Ленина. Еще 21 декабря, когда по вопросу о монополии внешней торговли "тройка" капитулировала (правда, Зиќновьев в угоду Сталину еще храбрился) и ЦК пеќресмотрел свое старое решение, Ленин писал Троцќкому: "Как будто удалось взять позиции без едиќного выстрела простым маневренным движением. Я предлагаю не останавливаться и продолжать наќступление" (Ленин, ПСС, т. 54, стр. 327-328).
       Почему же Троцкий не последовал этому приќзыву Ленина "продолжать наступление"?
       Прежде, чем выслушать Троцкого на этот счет, изложим содержание двух других важнейших леќнинских документов: 1) Завещание Ленина ("Письмо к съезду"), 2) Записка Ленина "К воќпросу о национальностях или об "автономизации"".
       13 декабря 1922 г. у Ленина было два приступа болезни, а 15-16 декабря произошло резкое ухудќшение здоровья. 18 декабря происходит пленум ЦК, который специальным постановлением возќлагает на Сталина персональную ответственность за соблюдение режима, установленного врачами для Ленина. В ночь с 22 на 23 декабря у Ленина второй удар - наступает паралич правой руки и ноги. Но того же 23 декабря Ленин, словно предќчувствуя приближение конца, просит врачей разќрешить ему продиктовать стенографистке в течеќние пяти минут, так как его "волнует один воќпрос". Однако и ЦК, и врачи одинаково не хотели, чтобы Ленин писал. Тогда, по свидетельству сесќтры Ленина - М.Ульяновой, Ленин предъявил ульќтиматум: или ему разрешат несколько минут дикќтовать свой "дневник", или он бросит лечиться. Он получает разрешение и 23 декабря 1922 г. наќчинает диктовать свое знаменитое "Завещание" ("Письмо к съезду"). 24 декабря после совещания Сталина, Каменева и Бухарина с врачами Политќбюро вынуждено подтвердить решение:
       1. Ленину разрешается диктовать ежедневно 5-10 минут, но это не должно носить характер переписки, и Ленин на эти записки не должен ждать ответа. Свидания запрещаются.
       2. "Ни друзья, ни домашние не должны сообќщать Ленину ничего из политической жизни, чтоќбы этим не давать материала для размышлений и волнений" (Ленин, ПСС, т. 45, стр. 710).
       Это значит, что Ленину закрыт доступ к любой политической информации, а главное - ко всем документам ЦК. Следить за соблюдением этого режима должен Сталин. Все-таки есть одно лицо из Политбюро, с которым Ленин свободно может говорить на политические темы и информироватьќся у него - это сам Сталин во время его "дежурќных" визитов к Ленину. Ведь это сам Сталин опиќсал один из своих визитов к Ленину во время ранќней стадии болезни Ленина. Ленин Сталину говоќрил: "Мне нельзя читать газеты, мне нельзя говоќрить о политике, я старательно обхожу каждый клочок бумаги, ... боясь, как бы он не оказался газетой и как бы не вышло из этого нарушения дисциплины". Но Сталин замечает к рассказу Ленина: "Я хохочу и превозношу до небес дисциќплинированность тов. Ленина. Тут же смеемся над врачами, которые не могут понять, что проќфессиональным политикам, получившим свидаќние, нельзя не говорить о политике" (Сталин, Соч., т. 5, стр. 135).
       Понятно, о какой "политике" Сталин говорил с Лениным и какой информацией он его снабжал.
       События с Лениным и вокруг Ленина с 23 деќкабря (когда Ленин начал писать "Завещание" (и до 6 марта 1923 г., когда он порвал всякие отноќшения со Сталиным, поддаются приблизительной реконструкции благодаря трем источникам:
       1) "Дневнику дежурных секретарей Ленина" (21 ноября 1922 г. - 6 марта 1923 г.), 2) отрывочным комментариям редакции Сочинений Ленина пятоќго издания, 3) самим "запискам" Ленина.
       При всей его субъективности по отношению к Сталину и оценке политических событий, Троцќкий является дополнительным источником, так как все факты и документы, которые он приводит, прямо или косвенно подтверждены теперь и соќветскими историками.
       Записку 23 декабря 1922 г. Ленин продиктовал своей секретарше М. Володичевой. В "дневнике" сказано: "Перед тем, как начать диктовать (Леќнин), сказал: "Я хочу вам продиктовать письмо к съезду. Запишите". Продиктовал быстро, но боќлезненное состояние его чувствовалось" (Ленин, ПСС, т. 45, стр. 474).
       Сущность этой части "Письма к съезду" своќдится к тому, что Ленин предлагает: 1) увеличить число членов ЦК "до нескольких десятков или даже до сотни... Я думаю, что такая вещь нужна и для поднятия авторитета ЦК, и для серьезной работы по улучшению нашего аппарата, и для предотвращения того, чтобы конфликты небольќших частей ЦК могли получить слишком непоќмерное значение для всех судеб партии" и
       2) "придать законодательный характер на известќных условиях решениям Госплана, идя навстречу требованиям т. Троцкого" (Ленин, ПСС, т. 45, стр. 343). Эта часть "Письма" была послана Стаќлину в тот же день, но, как отмечает официальќный комментатор, "в протоколах заседаний Политбюро и пленумов ЦК не упоминается об этой записи Ленина" (там же, стр. 593). Более чем веќроятно, что ее Сталин скрыл даже от членов "тройки". Такое предположение основывается не только на отсутствии упоминания этой части "письма" в бумагах руководящих органов ЦК, но и на том факте, что, делая политический отчет ЦК на XII съезде (апрель 1923), Зиновьев соверќшенно игнорирует установки Ленина, тогда как Сталин говорит о необходимости увеличения членского состава ЦК, выдавая это предложение за свое собственное (об этом у нас еще будет речь). В дальнейшем здоровье Ленина начало опять улучшаться. Он имеет разрешение диктовать 30-40 минут в день. Когда впоследствии "тройка" отказалась исполнить "Завещание" Ленина, она выдавала его за продукцию больного ума умираќющего паралитика. Между тем, официальный комментатор пишет: "Будучи тяжело больным физически, Ленин сохранил полную ясность мысќли, необычайную силу воли, величайший оптиќмизм" (там же, стр. 592). Ленин надеется, что он сможет выступить на предстоящем XII съезде и там сам изложит свои предложения и аргументы. Тем интенсивнее он работает. С одной стороны, он продолжает диктовать "Завещание" (с 24 деќкабря по 4 января 1923 г.), с другой, диктует статьи на актуальные темы для "Правды" ("Страќнички из дневника", "О кооперации", "О нашей революции" (по поводу записок Н. Суханова), "Как нам реорганизовать Рабкрин", "Лучше меньќше, да лучше"). Политбюро тоже думает, что Ленин будет в состоянии выступать на XII съезде, чем и объясняется решение Политбюро ЦК от 11 января назначить Ленина докладчиком по полиќтическому отчету ЦК XII съезду.
       Нет никаких указаний, что Сталин получил, кроме упомянутой первой части "письма", его продолжение. М. Володичева писала уже в период единовластия Сталина в 1929 г. (что заставляет относиться к ее свидетельствам этого периода критически):
       "Все статьи и документы, продиктованные Леќниным, переписывались по желанию Ленина в пяќти экземплярах, из которых один просил оставќлять для него, три Надежде Константиновне и один в свой секретариат (строго секретно)... На запечатанных сургучной печатью конвертах, в коќторых хранились копии документов, он просил отмечать, что вскрыть может лишь Ленин, а поќсле его смерти Надежда Константиновна (черноќвики копий мною сжигались)" (там же, стр. 592-593).
       Очень похоже, что Сталин здесь задним чисќлом создает себе алиби, ибо совершенно невозќможно допустить, чтобы Сталин не интересовался "продолжением" записи Ленина, а секретарши Леќнина - люди, назначенные сюда Сталиным (в том числе и его жена Надежда Аллилуева), которые хорошо знают, что Ленин умирает, но Сталин осќтается. Интересно, что Сталин, который впоследќствии расстрелял многих жен "врагов народа", не тронул ни одной из секретарш Ленина.
       Основная часть "Завещания" заключена в заќписях 24-25 декабря и приписке от 4 января 1923 г. Если Сталин скрывал его от партии на проќтяжении 30 лет, то наследники Сталина, опублиќковав его, тем не менее интерпретируют его неќлояльно, просто антиленински.
       На самом деле "Завещание" не содержит ничеќго двусмысленного и не допускает разных интерќпретаций. Вот вкратце его характеристика члеќнов ЦК:
       1) Сталин: "Тов. Сталин, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осќторожно пользоваться этой властью";
       2) Троцкий: "Тов. Троцкий ... отличается не только выдающимися способностями. Лично он, пожалуй, самый способный человек в настоящем ЦК, но и чрезмерно хватающий самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административќной стороной дела";
       3) Зиновьев и Каменев: "Октябрьский эпизод Зиновьева и Каменева, конечно, не является слуќчайностью, но он так же мало может быть ставим им в вину лично, как небольшевизм Троцкому";
       4) Бухарин: "Бухарин не только ценнейший и крупнейший теоретик партии, он также законно считается любимцем всей партии, но его теореќтические воззрения с очень большим сомнением могут быть отнесены к вполне марксистским, ибо в нем есть нечто схоластическое (он никогда не учился и, думаю, никогда не понимал вполне диаќлектики");
       5) Пятаков: "Затем Пятаков - человек несомќненно выдающейся воли и выдающихся способќностей, но слишком увлекающийся администраќторством, . . . чтобы на него можно было полоќжиться в серьезном политическом вопросе. Коќнечно, и то и другое замечание делаются мною для настоящего времени в предположении, что эти оба (Бухарин и Пятаков. - А. А.) выдающиеся и преданные работники не найдут случая пополнить свои знания и изменить свои односторонности" (24-25 декабря 1922 г.) (Ленин, ПСС, т. 45, стр. 345-346).
       Потом, 4 января 1923 г. последовало "Добавќление к письму от 24 декабря 1922 г.". В этом "добавлении" и вся суть "Завещания" Ленина. Там сказано: "Сталин слишком груб... Этот недоќстаток становится нетерпимым в должности генќсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назќначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от т. Стаќлина только одним перевесом, именно, более терќпим, более лоялен, более вежлив... меньше капризќности и т. д. Это обстоятельство может показатьќся ничтожной мелочью... Но с точки зрения преќдохранения от раскола и с точки зрения написанќного мною выше о взаимоотношениях Сталина и Троцкого, это не мелочь, или это такая мелочь, которая может получить решающее значение" (там же, стр. 346).
       Хотя характеристики Ленина руководителям ЦК несколько напоминают характеристику, которую давал незабвенный Собакевич губернскому проќкурору, все же из этих характеристик вытекают ясные политические выводы. Однако не те, котоќрые делают официальные историки, но также и не те, которые делает Троцкий. Троцкий думает, что Ленин хотел провести в верхах партии такую перестройку руководящих кадров и создать "таќкие условия в партии, которые дали бы мне возќможность стать заместителем Ленина, по его мысќли: преемником на посту председателя совнарќкома... Бесспорная цель завещания: облегчить мне руководящую работу" (Л. Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 217).
       Троцкий ошибается. Это вовсе не вытекает из "Завещания". Правда, Троцкий назван "самым способным человеком в ЦК", но "самый способќный человек" еще не значит самый способный большевик. Кроме того, в такой характеристике Троцкого Ленин явно ошибся. Поскольку у Леќнина речь идет о политической "способности", то самым способным оказался тот, кого Ленин хотел вообще убрать - Сталин. Ведь о величии или ниќчтожестве политического деятеля судят по его успехам в политике, а не в публицистике или в ораторском искусстве, тем более не по тому, что он о себе думает.
       Весь смысл "Завещания" в следующем: в ясном сознании чувства приближающегося конца своей жизни Ленин пришел к сокрушительному для своќего наследства выводу: во главе партии и государќства он оставляет Политбюро, в котором нет ни одного политика без крупного политического порока, а один даже предрасположен к криминальќным преступлениям - Троцкий небольшевик, Зиќновьев и Каменев способны на новую измену ("октябрьский эпизод" Ленин в свое время оценил как измену), Сталин - не лоялен и способен злоќупотребить властью, Бухарин - схоласт и марксист без диалектики. Остались еще два члена Политќбюро, которых Ленин не упомянул: Рыков и Томќский, но Рыков дореволюционный "примиренец", революционный "дезертир" (уход из советского правительства в ноябре 1917 г.), а Томский поќстоянно боролся с Лениным за "самостоятельќность" комфракций в иерархии профсоюзов, за их независимость от ЦК. Едва ли они, будучи даќже упомянуты, заслужили бы характеристики без оговорок. Хотя Ленин никого из них не требует снять, кроме Сталина, но хочет, чтобы они все были поставлены под контроль расширенного ЦК, ибо без этого, по Ленину, перечисленные им "каќчества двух выдающихся вождей современного ЦК (Троцкого и Сталина. - А. А.) способны ненароќком привести к расколу" (там же, стр. 345). Замеќтим: Ленин все-таки не отметил у Сталина, в отќличие от других, ни одного из его политических изъянов, хотя они у него были, что касается "груќбости" и "нелояльности", то Сталин впоследствии будет признаваться в этих своих качествах, приќсовокупляя смягчающие вину обстоятельства: да, товарищи, говорил Сталин, это верно, я груб и нелоялен по отношению к тем, кто издевается над ленинизмом!
       Но после того, как было составлено политичеќское "Завещание" Ленина, весь вопрос сводился к тому, кто из названных в нем лиц наилучшим образом воспользуется им. Вот здесь Сталин показал такой высокой класс тактического искусќства, в котором все рецепты Макиавелли и достиќжения Ленина кажутся просто детским лепетом.
       К Сталину Ленин возвращается еще раз в заќписках "К вопросу о национальностях или об "автономизации"" от 30 и 31 декабря 1922 г. Кратќкая история возникновения этих записок такова. В Закавказье была создана локальная федерация из трех советских республик - Азербайджана, Армении и Грузии. Над компартиями трех ресќпублик был поставлен Закавказский крайком парќтии во главе с С. Орджоникидзе. Заккрайком не считался с "суверенитетом" республик, а Орджоќникидзе чувствовал себя вроде если не "великого визиря", то в роли кавказского наместника Москќвы. По существу он был прав, но Ленин придавал большое значение как раз вежливой форме правќления своего сатрапа, особенно в такой чувствиќтельной стране, как Кавказ (он даже писал в 1921 г. особое письмо коммунистам Кавказа, чтоќбы они не копировали московской политики, а в соответствии с национально-бытовыми условияќми видоизменяли ее). Когда Орджоникидзе начал управлять Грузией, минуя руководящие органы Грузии, то ЦК Грузии 22 октября подал в отставќку. Положение осложнилось еще и тем, что на одном из совещаний Орджоникидзе, исчерпав, виќдимо, все другие аргументы, дал сильную пощечину одному из сторонников грузинского ЦК в присутствии заместителя Ленина - Рыкова. Руќководители компартии Грузии во главе со старыќми большевиками Буду Мдивани и Махарадзе обќратились с жалобой на Орджоникидзе в ЦК парќтии в Москве. ЦК назначил комиссию в составе Дзержинского (председатель), Мануильского и Капсукас-Мицкевича (25 ноября 1922 г.). Так как Сталин безусловно поддерживал "великодержавника" Орджоникидзе против "социал-националисќта" Б. Мдивани (Мдивани хотел, чтобы Грузия вступила прямо в состав СССР, минуя Закавказќскую федерацию - в этом был весь "национал-уклонизм"), вернувшись из Грузии, Дзержинский доложил Ленину грузинское дело в угодном Стаќлину свете. Ленин усомнился в объективности Дзержинского, так как начал получать из Грузии убедительные факты не только о произволе Ордќжоникидзе, но и об укрывательстве его со стороќны Сталина. Отсюда родились названные записи по национальному вопросу. В записке от 30 деќкабря Ленин говорит, что он два раза собирался (на октябрьском и декабрьском пленумах ЦК) вмешаться "в пресловутый вопрос об автономизаќции", но ему оба раза помешала болезнь. На каќкой стороне собирался выступить Ленин - на стороне Орджоникидзе и Сталина или на стороне "национал-уклонистов" или "социал-националиќстов", как их первоначально окрестил Сталин, - довольно ясно показывают сами записки. Офиќциальные историки до сих пор фальсифицируют Ленина, утверждая, что Ленин якобы осуждал "национал-уклонистов" во главе с Мдивани, на самом деле Ленин осуждал изобретателя этого ярлыка и главного виновника преследования грузинских большевиков - Сталина и его помощников Дзерќжинского и Орджоникидзе. Ленин говорит, что после беседы с вернувшимся из Грузии главой комиссии ЦК (она ездила туда 25 ноября) он выќнес "только самые тяжелые опасения... Если дело дошло до того, что Орджоникидзе мог зарваться до применения физического насилия, то можно себе представить, в какое болото мы слетели. Виќдимо вся эта затея "автономизации" (затея Стаќлина. - А. А.) в корне была неверна... Я думаю, что тут сыграли роковую роль торопливость и адќминистративное увлечение Сталина, а также его озлобление против пресловутого "социал-нациоќнализма". Озлобление вообще играет в политике обычно самую худую роль" (Ленин, ПСС, т. 45, стр. 356-357). Обвиняя нерусских - Дзержинскоќго, Орджоникидзе, Сталина в великорусском шоќвинизме, Ленин делает одно интересное замечаќние: "известно, что обрусевшие инородцы всегда пересаливают по части истинно русского настроеќния" (там же, стр. 358). В записке по тому же воќпросу от 31 декабря Ленин произносит над Стаќлиным убийственный политический приговор. Леќнин пишет: "В данном случае по отношению к грузинской нации мы имеем типичный пример того, где сугубая осторожность, предупредительќность и уступчивость требуются с нашей стороќны... Тот грузин, который пренебрежительно отќносится к этой стороне дела, пренебрежительно швыряется обвинением в "социал-национализме" (тогда как он сам является настоящим и истинќным не только "социал-националом", но и груќбым великорусским держимордой), тот грузин, в сущности, нарушает интересы пролетарской класќсовой солидарности..." (там же, стр. 360). Кончая записки по национальному, в частности по груќзинскому вопросу, Ленин требует "примерно наќказать Орджоникидзе", "доследовать и расследоќвать вновь все материалы комиссии Дзержинского на предмет исправления той громадной массы неќправильностей и пристрастных суждений, котоќрые там несомненно имеются" (там же, стр. 361). Ленин делает вывод: "Политически ответственќными за всю эту поистине великорусско-националистическую кампанию следует сделать, конечќно, Сталина и Дзержинского" (там же, стр. 361). По свидетельству секретарши Ленина - Л. Фотиевой, Ленин хотел к XII съезду опубликовать данќные записки в виде одной статьи по национальќному вопросу в "Правде" (см. письмо Л. Фотиевой Сталину в приложении к книге Bertram D. Wolfe, Khrushchev and Stalin's Ghost, p. 278, Praeger, New York). Несмотря на тяжесть болезни, Ленин продолжает настойчиво и детально интеќресоваться грузинским вопросом. Из этого уже видно, что он действительно готовит "бомбу" проќтив Сталина на XII съезде, как он сам выразился в одной из бесед с Фотиевой, делая из грузинского вопроса принципиальный вопрос национальной политики партии вообще.
       Под 30 января запись Л. Фотиевой в "Дневниќке" гласит: "24 января Владимир Ильич вызвал Фотиеву и дал поручение запросить у Дзержинскоќго или Сталина материалы комиссии по грузинќскому вопросу и детально их изучить. Поручение это дано Фотиевой, Гляссер и Горбунову. Цель - доклад Ленину, которому требуется это для парќтийного съезда. О том, что вопрос стоит в Политќбюро, он, по-видимому, не знал. В четверг, 25 янќваря, он спросил, получены ли материалы. Я отвеќтила, что Дзержинский приедет лишь в субботу... В субботу спросила Дзержинского, он сказал, что материалы у Сталина. Послала письмо Сталину... Вчера, 29 января, Сталин звонил, что материалы без Политбюро дать не может. Спрашивал, не говорю ли я Владимиру Ильичу чего-нибудь лишќнего, откуда он в курсе текущих дел... Сегодня Владимир Ильич... сказал, что будет бороться, чтобы материалы дали" (Ленин, ПСС, т. 45, стр. 476-477).
       Действительно, 1 февраля 1923 г. Политбюро выносит решение о выдаче Ленину материалов коќмиссии Дзержинского. Поручая эти материалы для разработки своим сотрудникам, Ленин сказал: "Если бы я был на свободе (сначала оговорился, а потом повторил, смеясь: если бы я был на своќбоде), то я легко бы все это сделал сам" (там же, стр. 478). Но Ленин не знает, что тем временем Политбюро утвердило отчет и выводы комиссии с осуждением грузинских "социал-националистов" и полностью подтвердило политику Сталина - Орджоникидзе. Материалы комиссии Ленин получил не без сопротивления Сталина. Фотиева вспоминает, что на заседании Политбюро Камеќнев сказал, что "поскольку Ленин настаивает, буќдет даже хуже не давать", на что Сталин ответил: "Не знаю. Пусть делает, что хочет" и потребовал, чтобы его освободили от ответственности за реќжим больного, но с этим Политбюро не согласиќлось (Фотиева, "Из воспоминаний", стр. 64-65).
       3 февраля Ленин спрашивает Фотиеву, просмоќтрела ли она грузинские материалы и стоял ли данный вопрос в Политбюро. Когда Фотиева отќветила, что она не имеет права говорить об этом, Ленин спросил: "Вам запрещено именно и спеќциально об этом?" - "Нет, вообще я не имею праќва говорить о текущих делах". - "Значит, это теќкущее дело?" Фотиева замечает: "Я поняла, что сделала оплошность" (там же, стр. 479). 5 февќраля Ленин подробно расспрашивает другую секќретаршу - М. Гляссер, как продвигается обработќка материалов комиссии Дзержинского. Он узнаќет, что доклад ему будет сделан через три недели, а до съезда еще шесть недель.
       В записи Л. Фотиевой от 12 февраля сказано, что врачи так расстроили Ленина своими запреќщениями газет, информации и свиданий, что "у него дрожали губы". У "Владимира Ильича создаќлось такое впечатление, что не врачи дают укаќзания Центральному Комитету, а ЦК дает инќструкции врачам" (там же, стр. 485).
       14 февраля Л. Фотиева записала, что Ленин очень торопит с докладом по грузинскому вопроќсу и поручает сообщить члену президиума ЦКК А. Сольцу, что он, Ленин, "на стороне обиженќного" (то есть на стороне Мдивани и его сторонќников), то же самое сообщить "кому-либо из обиќженных" (там же, стр. 486, 607).
       3 марта сотрудники Ленина представили Лениќну письменный доклад о результатах изучения ими материалов Дзержинского.
       5 марта Ленин продиктовал два письма - одно Троцкому, другое - Сталину, а 6 марта написал письмо Мдивани, Махарадзе и другим. Из них самое важное письмо - письмо Сталину.
       По сообщению официального комментатора, Ленин узнал, что Политбюро от 25 января 1923 г. утвердило выводы комиссии Дзержинского. Предќварительно изучив материалы этой комиссии чеќрез своих собственных сотрудников, выводы коќторых у него уже были на руках, Ленин пришел к заключению, что нужно протестовать против решения Политбюро на предстоящем пленуме ЦК. Сам выступать Ленин не может, но кому же поќручить? Зиновьев и Каменев для Ленина заранее отпадают, тогда остается только Троцкий. Предќварительно выяснив позицию Троцкого по грузинќскому вопросу, оказавшуюся идентичной с позиќцией Ленина, и в ложной надежде, что у Троцкого хватит смелости выступить против "тройки" и за "блок" Ленина - Троцкого, Ленин пишет ему слеќдующее письмо: "Строго секретно. Лично.
       Уважаемый т. Троцкий!
       Я просил бы Вас очень взять на себя защиту грузинского дела на ЦК партии. Дело это сейчас находится под "преследованием" Сталина и Дзерќжинского, и я не могу положиться на их бесприќстрастие. Даже совсем напротив. Если бы Вы соќгласились взять на себя его защиту, то я бы мог быть спокойным. Если вы почему-нибудь не соќгласитесь, то верните мне все дело. Я буду считать это признаком Вашего несогласия. С наилучшим товарищеским приветом Ленин" (Ленин, ПСС, т. 54, стр. 329).
       Вспоминая по свежим следам историю этого письма, Троцкий писал: "Два секретаря Ленина Фотиева и Гляссер служат связью. Вот, что они мне передают. Ленин до крайности взволнован сталинќской подготовкой предстоящего партийного съезќда... "Владимир Ильич готовит против Сталина на съезде бомбу". Это дословная фраза Фотиевой: Слово "бомба" принадлежит Ленину, а не ей. Влаќдимир Ильич просит Вас взять грузинское дело в свои руки" (Л. Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 220).
       Троцкий убедился, что "на примере политики Сталина Ленин хотел вскрыть перед партией, и притом беспощадно, опасность бюрократического перерождения диктатуры...
       - Каменев едет завтра в Грузию на партийную конференцию, - говорю я Фотиевой. Я могу позќнакомить его с ленинскими рукописями, чтобы побудить его действовать в Грузии в надлежащем духе. - Через четверть часа Фотиева возвращается (Ленин и Троцкий жили в разных домах в Кремле. - А. А.): "Ни в коем случае. Ленин говорит: "Каќменев сейчас же все покажет Сталину, а Сталин заключит гнилой компромисс и обманет" (там же, стр. 222).
       6 марта Ленин пишет Мдивани, Махарадзе и др.: "Уважаемые товарищи! Всей душой слежу за Вашим делом. Возмущен грубостью Орджоникидќзе и потачками Сталина и Дзержинского. Готовлю для вас записки и речь. С уважением Ленин" (Леќнин, ПСС, т. 54, стр. 330).
       Копия этого письма адресована не только Троцќкому, но и Каменеву. Когда удивленный Троцкий наводит справку, почему же Ленин изменил свое мнение о Каменеве, то Фотиева сообщила, что Ленин сказал: "чтобы не опоздать, приходится прежде времени выступать" (Л. Троцкий, там же, стр. 223).
       Но спешит и Сталин тоже. Он знает, что Ленин резко осуждает необъективную комиссию Дзерќжинского. Поэтому Сталин направляет в Грузию новую комиссию в составе Каменева и Куйбышева. Едва Каменев и Куйбышев прибыли в Тифлис, они получили телеграмму Сталина: у Ленина новый тягчайший удар. Если перед отъездом Каменев еще колебался в пользу Ленина, то теперь он реќшил действовать в духе Сталина - Орджоникидзе - Дзержинского.
       Ленин действительно спешит. События начинаќют принимать драматический оборот. Порою каќжется, что "бомба" Ленина против Сталина взорќвется еще до открытия съезда. Апогея внутрипарќтийная драма достигает 5 марта, когда Ленин пиќшет следующее письмо Сталину:
       "т. Сталину. Строго секретно. Лично.
       Копия т.т. Каменеву и Зиновьеву.
       Уважаемый т. Сталин!
       Вы имели грубость позвать мою жену к телеќфону и обругать ее. Хотя она Вам и выразила соќгласие забыть сказанное, но тем не менее этот факт стал известен через нее же Зиновьеву и Каќменеву. Я не намерен забывать так легко то, что против меня сделано, а нечего и говорить, что сделанное против жены я считаю сделанным и против меня. Поэтому прошу Вас взвесить, соглаќсны ли Вы взять сказанное назад и извиниться или предпочитаете порвать между нами отношения.
       С уважением Ленин" (Ленин, ПСС, т. 54, стр. 329-330).
       Факт разрыва Ленина со Сталиным способен произвести в партии оглушительное впечатление, но едва ли самые ярые ученики Ленина поймут его мотив, когда оскорбленное чувство капризной и, конечно, нервной женщины ставится выше интеќресов партии. Многие увидят в этом поступке Леќнина если не отрыжки мещанства, то запоздалое рыцарство "потомственного дворянина" (ведь в метрике Ульянова-Ленина, там где графа "сослоќвие", стоит: "потомственный дворянин"!).
       Об этом письме стало известно и Троцкому чеќрез Каменева. Троцкий пишет: "Каменев сообщил мне дополнительные сведения. Он был у Крупќской, по ее вызову. Она сообщила ему, что Влаќдимир продиктовал письмо Сталину о разрыве с ним всяких отношений... Он никогда не пошел бы на разрыв личных отношений, если бы не счиќтал необходимым разгромить Сталина политичеќски" (Л. Троцкий, там же, стр. 223).
       В "Дневнике" 6 марта М. Володичева пишет, что Ленин просил передать его письмо Сталину "лично из рук в руки и получить ответ... Ответ от Сталина был получен тотчас же после получеќния им письма Владимира Ильича (письмо было передано мною лично Сталину и мне был проќдиктован его ответ...)" (Ленин, ПСС, т. 45, стр. 486).
       Ленин не успел прочесть ответ Сталина - того же 6 марта не без влияния всей этой истории у него наступает резкое ухудшение в состоянии здоровья, а 10 марта - третий удар, приведший к усилению паралича правой части тела и к потере речи.
       Действительно ли Сталин написал ответное письмо Ленину и Крупской и, если да, каково быќло его содержание, документально установить неќвозможно. Когда лидер "новой оппозиции" Зиќновьев поднял этот вопрос на объединенном плеќнуме ЦК и ЦКК в июне 1926 г., рассказав пленуму, что Сталин даже не удостоил Ленина ответа, то Сталин вместо оглашения своего ответа Ленину привел в свидетели сестру Ленина - М. Ульянову. Она сообщила президиуму пленума, что Сталин действительно написал письмо Крупской и Лениќну с извинением (Ленин, ПСС, т. 54, стр. 675).
       Если уж нужны не документы, а свидетели, то почему же Сталин не взял в свидетели тут же присутствующую на пленуме в качестве члена ЦКК жену Ленина - Крупскую? Официальные комментаторы Ленина не отвечают на такой воќпрос.
       Вернемся теперь к вопросу, который уже был нами поставлен: почему же Троцкий не последоќвал призыву Ленина совместными усилиями ("блок Ленин - Троцкий") свергнуть Сталина, тем более, что сам Троцкий утверждает, что Стаќлин был и его главный враг и что он его мог бы свалить и без прямого участия Ленина? Ответ Троцкого показывает необъяснимую незадачлиќвость в политике, беспомощность в тактике, дилетанство в обращении с властью и поразительное невежество в "секретах" функционирования парќтийной машины. Революция, в которой Ленин был - мозг, а он - мотор, словно кастрировала у него "волю к власти". Он так и остался ревоќлюционером, не сделавшись мастером власти. Коќнечно, в революции он - гигант, а Сталин - пигќмей, но, очутившись у власти, гигант сделался пигмеем, а пигмей превратился в гиганта. Нет, свалить такого гиганта Троцкий, конечно, не мог. Еще хуже: он даже этого и не хочет.
       В цитированной выше беседе с Каменевым по вопросу о том, как поступать со Сталиным после всех тех акций, которые предпринимает против него Ленин, Троцкий открыто выступает против Ленина. Он сам пишет: "Я изложил ему (Каменеќву) свой взгляд на обстановку. Иногда из страха перед мнимой опасностью - говорил я - люди способны накликать на себя опасность действиќтельную. Имейте в виду и передайте другим, что я меньше всего намерен поднять на съезде борьбу ради каких-либо организационных перестроек. Я стою за статус-кво... Я против ликвидации Сталиќна, против исключения Орджоникидзе (Ленин треќбовал исключить его из партии), против снятия Дзержинского... Не нужно интриг. Нужно честное сотрудничество" (Л. Троцкий, Моя жизнь, ч. II, стр. 224).
       "Честное сотрудничество" со Сталиным!
       Почему же все-таки Троцкий отклонил предќложение Ленина о совместном выступлении проќтив Сталина? Ответ Троцкого можно было бы квалифицировать как образец бездонной наивноќсти в политике, если бы это не был ответ именно Троцкого. Вот он: "Идея "блока Ленина и Троцќкого" была в тот момент полностью известна только Ленину и мне, остальные члены Политбюќро смутно догадывались... Мое выступление могло быть понято, изображено, как моя личная борьба за место Ленина в партии и государстве. Я не мог без внутреннего содрогания думать об этом. Я считал, что это может внести такую деморализаќцию в наши ряды, за которую, даже в случае поќбеды, пришлось бы жестоко расплачиваться... Поймет ли партия, что дело идет о борьбе Леќнина и Троцкого за будущность революции, а не о борьбе Троцкого за место больного Ленина?" (Троцкий, там же, стр. 219-220). Что за вопрос?
       Ведь это сам Ленин требует у Троцкого выстуќпить во имя Ленина и Троцкого с уничтожающиќми Сталина документами, подписанными лично Лениным, по грузинскому делу. Трудно найти удовлетворительное объяснение такому поведению Троцкого, если не предположить, что Троцкий абќсолютно не знал Сталина или, может быть, прав тот американский историк, который утверждает, что все поведение Троцкого было в этом деле проќсто "негероическим" (A. Ulam, Bolsheviks, p. 571, The Macmillan Сотр., New York, NY).
       Даже Крупская, которая 23 декабря 1922 г. наќписала Каменеву и Зиновьеву письмо против Стаќлина в связи с ее оскорблением (Крупская: "Интеќресы партии и Ильича мне не менее дороги, чем Сталину", Ленин, ПСС, т. 54, стр. 675), теперь, когда Ленин порвал со Сталиным, не проявляет никакой активности, чтобы уговорить Троцкого исполнить волю Ленина. Американский биограф Ленина Стефан Т. Поссони считает, что, может быть, Крупская не очень полагалась на твердость Троцкого (S. Т. Possony, Lenin, S. 425, Verlag Wissenschaft und Politik, Koln).
       Все это не говорит в пользу Троцкого, как поќлитика. С другой стороны, трудно говорить и об отсутствии у него гражданского мужества. В одќном он поразительно уникален: каждую свою дисќкуссию в партии он затевал в неподходящее время, по неподходящему вопросу и с неподходящими союзниками. Когда и время было исключительно благоприятное (кризис в Политбюро), и вопрос был вопросом власти (главная цель любого полиќтика), и союзник был сам основатель и вождь большевизма (Ленин), Троцкий пускается в гамлетовские сомнения: поймет или не поймет парќтия?
       Приближался XII съезд, на имя которого было написано "Письмо к съезду" Ленина. Хотя "тройќка" приняла все меры к тому, чтобы ни одна буќмага от Ленина не поступила на съезд, одна все-таки проскользнула и застигла "тройку" врасќплох. Это было 16 апреля, за день до открытия съезда, когда Фотиева написала Каменеву письмо с копией Троцкому. В этом письме Фотиева пиќсала: "Как я уже информировала Вас, Владимир Ильич продиктовал 31. XII. 22 г. статью по наќциональному вопросу... Он собирался поставить этот вопрос на съезде. Незадолго перед своей поќследней болезнью он сообщил мне, что он опубќликует эту статью, но после он заболел и оконќчательной договоренности не было. В. И. рассматќривал свою статью как руководящую и придавал ей большое значение. По распоряжению Владиќмира Ильича эта статья была послана т. Троцкоќму, которому В. И. поручил защиту своей позиции по этому вопросу на съезде партии, так как оба они имели одинаковый взгляд на это дело. Л. Фоќтиева, личный секретарь т. Ленина. 16. IV. 1923 г." (здесь, как и дальше, обратный перевод с английќского) (В. D. Wolfe, Khrushchev and Stalin's Ghost, Praeger, New York, p. 277, английский перевод доќкументов, приложенных к секретному докладу Хрущева на XX съезде). Из письма Фотиевой Поќлитбюро "тройка" впервые узнала, что Ленин наќходился в связи с Троцким ("блок"!) и что Троцќкий скрыл как этот факт, так и статью Ленина от ЦК. Троцкий, догадываясь, какой оборот это дело может принять, решил быстро исправить поќложение. Того же 16 апреля он пишет письмо Сталину "для всех членов ЦК". Троцкий сообщаќет Сталину, что статью Ленина он получил еще 5 марта, сделал из нее копию для использования ее для собственной статьи в "Правде", а также для внесения поправок к тезисам Сталина по наќциональному вопросу на XII съезде (которые, попќравки, Сталин уже принял). Троцкий добавляет: "Статья эта имеет исключительно важное значеќние. Она содержит также резкое осуждение трех членов ЦК. Пока хоть тень надежды существоваќла, что В. И. даст какие-либо указания, касающиќеся этой статьи для партийного съезда, я избегал сообщить об этой статье. Если никто из членов ЦК не решится довести эту статью в той или иной форме до сведения партии или съезда, то я, со своей стороны, буду рассматривать это как решеќние молчать, решение, которое - в связи с партсъездом - снимает с меня личную ответственќность за эту статью" (там же, стр. 270).
       Получив письмо Фотиевой с приложением статьи Ленина, временный председатель Политќбюро Каменев просто умыл руки: он направил весь материал в Секретариат ЦК, поскольку маќтериал "ничего не содержит, что касалось бы личќно меня", но, с оглядкой в сторону возможной настойчивости Троцкого (в чем он ошибся) и все еще живого Ленина, добавил: "По моему мнению, ЦК должен немедленно принять решение опублиќковать статью Владимира Ильича" (там же, стр. 278). Однако, в отличие от Каменева, Сталин не растерялся. "Дело Сталина" он легко превратил в "дело Троцкого", а публикацию статьи Ленина предупредил самым обычным его трюком в таких случаях. Он заставил ту же Фотиеву написать на его имя новое письмо, касающееся статьи Ленина. Датированное тем же числом письмо это глаќсит: "Тов. Сталин! Я посоветовалась сегодня с Марией Ильиничной (сестра Ленина. - А.А.), должна ли быть опубликована статья Владимира Ильича, которую я Вам послала... С моей точки зрения я должна только добавить, что Владимир Ильич не рассматривал эту статью как законченќную и готовую для печати. Л. Фотиева, 16. IV. 1923 г. 9 часов вечера" (там же, стр. 278).
       Имея на руках письма Троцкого, Каменева и особенно последнее письмо Фотиевой, Сталин обќращается с "Заявлением к членам ЦК", в котором пишет:
       "Я очень удивлен, что статьи тов. Ленина, коќторые, без сомнения, имеют особо фундаментальќное значение и которые т. Троцкий получил еще 5 марта этого года, он считал допустимым делать собственным секретом более месяца без того, чтобы довести их содержание до сведения Политќбюро или пленума ЦК, вплоть до дня перед отќкрытием XII съезда партии.
       Тема этих статей - как меня информировали делегаты съезда - является предметом дискуссий и слухов среди делегатов; эти статьи, как я слыќшал сегодня, стали известны людям, не имеющим ничего общего с ЦК. Сами члены ЦК должны доќвольствоваться информацией из этих слухов и расќсказов, тогда как само собой очевидно, что содерќжание этих статей должно быть сообщено в перќвую очередь всем членам ЦК.
       Я думаю, что статьи т. Ленина должны быть опубликованы в прессе" (там же, стр. 278-279).
       Таким образом, Сталин присоединился к Каќменеву по вопросу о необходимости опубликовать статьи Ленина. Однако Сталин добавил, как коќнец письма, еще одно замечание, которое начисто снимает возможность публикации статей. Сталин кончает письмо так: "Только прискорбно - как это с ясной очевидностью вытекает из письма т. Фотиевой - эти статьи явно не могут быть опубликованы, так как они не проверены т. Леќниным" (там же, стр. 279). Как бы прозрачны ни были доводы Сталина - статьи ведь отредактироќваны и подписаны Лениным - члены ЦК должны были верить секретарше Ленина больше, чем саќмому Ленину. К тому же, никто не брался провеќрять ни подписи Ленина, ни то, как Сталин оргаќнизовал второе письмо Фотиевой.
       Не то что опубликовать, Сталин и Каменев снаќчала не хотели даже довести статью (письмо) Леќнина до сведения XII съезда и только прямое вмеќшательство секретариата Ленина заставило их отќступить от своего первоначального решения скрыть статью от съезда. Та же Л. Фотиева после XX съезда писала: "Несмотря на то, что Сталин и Каменев знали содержание письма и указание Ленина о необходимости огласить письмо на XII съезде, они уклонились от оглашения его на съезде, пользуясь тем, что Ленин, по состоянию здоровья, не мог лично вмешаться в это дело. И лишь в результате официального письма из секреќтариата В. И. Ленина ... о воле Ленина Сталин буквально накануне партсъезда, 16 апреля, затреќбовал его из секретного архива Ленина, и оно быќло зачитано руководителям делегации на XII съезќде" (Таким был Ленин, Москва, 1965, стр. 431).
       "Руководители делегации" - это собственно члены и кандидаты ЦК, которых уже Троцкий, поќмимо Каменева и Сталина, поставил в известность. Очень характерно и важно указание Л. Фотиевой, что Сталин и Каменев еще раньше знали о содерќжании письма (статьи) Ленина, как, впрочем, они могли знать и, вероятно, знали обо всем "Завеќщании" в целом. Не принимать к сведению офиќциально "Завещание" вполне входило в их расќчеты, пока "тройка" не разделается с Троцким. Троцкий, видно, знал только статью по нациоќнальному вопросу, но не знал всех записок, вхоќдящих в состав "Завещания", не знал даже и той первой записки Ленина от 24 декабря о необхоќдимости расширения ЦК до 50-100 человек, котоќрая была препровождена Сталину. Сталин скрыл ее не только от Троцкого, но и от Зиновьева и Каменева. Только этим незнанием можно объясќнить, что на февральском пленуме ЦК (1923 г.), где Сталин как бы лично от себя поставил вопрос о расширении ЦК на предстоящем съезде (то же самое повторил без ссылки на Ленина на XII съезде), Троцкий и Рыков начали возражать против этого (см. главу о XII съезде).
       Вернемся к переписке между Троцким и Сталиќным о статье по национальному вопросу. Троцкий, угадав, что Сталин хочет "делать из нужды доброќдетель", хваля "фундаментальную статью" Лениќна и упрекая Троцкого за то, что он утаил столь важную вещь от ЦК, решил дать еще раз объяснеќние и отвести всякое подозрение о своей конспиќрации с Лениным ("блок"!).
       В день открытия съезда, 17 апреля, Троцкий направил всем членам ЦК заявление, в котором отводил упрек Сталина, говоря, что "т. Ленин прислал свою статью мне лично и секретно, и тем не менее мое определенное намерение ознакомить со статьей членов Политбюро Ленин категоричеќски отвел через т. Фотиеву". Если кто-нибудь дуќмает, что он действовал неправильно, то, писал Троцкий, он может, со своей стороны, внести предќложение передать данное дело на расследование специальной комиссии съезда (L. Trotski, Stalin, p. 362-363, London, Hollis and Carter, Ltd., 1947).
       18 апреля, на второй день открытия съезда, Троцкий направил личное письмо Сталину по тоќму же вопросу. Настойчивость Троцкого, чтобы оправдать себя от всякого обвинения в "нелегальќных" связях с Лениным, так велика, что трудно найти этому удовлетворительное объяснение. В новом письме Троцкий раскрывает одну интересќную деталь. Он пишет: "Вчера в личной беседе со мною Вы сказали, что в делах статьи т. Ленина я не допустил ничего неправильного и что сформулируете письменное заявление в этом смысле", замечая, что такого заявления он до сих пор не получил, Троцкий сообщает Сталину, если Сталин раздумал поступить так, как обещал, то остается передать дело в конфликтную комиссию "для расќследования от начала до конца" (там же, стр. 363). Разумеется, Троцкий не дождался ни письменќного заявления Сталина с его реабилитацией, ни создания комиссии для расследования обвинения Сталина. Но Сталин достиг своей цели: показал Троцкого нелояльным членом ЦК, да еще конспиќрирующим с больным Лениным. Вот этого Троцќкий и боялся, охваченный, как пишет вышеупоќмянутый историк, "паникой", он переходит к угрозам... конфликтной комиссией (Ulam, ibid., p. 573).
       Обо всем этом в докладе о национальном воќпросе на самом съезде Сталин сказал: "Многие ссылались на записки и статьи Владимира Ильиќча. Я не хотел бы цитировать учителя моего, тов. Ленина, так как его здесь нет, и я боюсь, что, моќжет быть, неправильно и не к месту сошлюсь на него" (Сталин. Соч., т. 5, стр. 266). Цитируя это место из речи Сталина, Троцкий говорит, что "эти слова несомненно представляют собою образец самого крайнего иезуитизма" Сталина, так как Сталин хорошо знал, с каким возмущением Ленин осуждал его национальную политику и что только смертельная болезнь "учителя" предупредила поќлитическую гибель столь "преданного" ученика.
      
      
      
      
       Глава 23
      
       ПОСЛЕДНИЙ СЪЕЗД БЕЗ ЛЕНИНА
      
       Последним съездом при жизни Ленина был XII съезд, который происходил в апреле 1923 г. Наќдежды на участие Ленина в работе съезда были еще так велики, что Политбюро 11 января 1923 г. утверждает его докладчиком по политическому отќчету ЦК. Но врачи-специалисты - иностранные и русские - все менее уверенно говорят о такой возможности; тем интенсивнее работает Ленин над письмами и записками на имя съезда, над директивными статьями для "Правды", которые каждый раз публикуются только по специальному разрешению Политбюро. Ленин старается обойти цензуру Политбюро при помощи редактора "Правќды" Бухарина и своей сестры Марии Ульяновой, которая работала в редакции, но это почти ниќкогда ему не удается. Самые важные документы - "Письмо к съезду" и "Об автономизации" Ленин предназначает - первый для XII съезда, второй - для опубликования накануне XII съезда. История и назначения обоих документов, даже теми, котоќрые разоблачали Сталина, фальсифицируются. В основе фальсификации лежат легенды, сочиненќные самим Сталиным в согласии с Зиновьевым и Каменевым, но в тайне от других членов ЦК, в том числе и от Троцкого. Непосредственное участие в создании сталинских легенд и в сокрытии от XII съезда "Письма к съезду" приняли три женщины из окружения Ленина: его жена Н. К. Крупская, сестра М. Ульянова и заведующая личќным секретариатом Ленина - Л. Фотиева. Самое удивительное то, что сталинские легенды, осноќванные на вынужденных и неправдоподобных поќказаниях этих сотрудниц Ленина и пленниц Стаќлина, легли даже в основу некритических писаний западных историков по поводу "Письма к съезду". Разберем эти легенды по порядку:
       1) Название "Письмо к съезду" придумано тогќдашним сталинским аппаратом, чтобы сказать, что Ленин писал это письмо только к первому съезду после его смерти, а не к определенному, то есть к предстоящему XII съезду. Чтобы поддерќжать эту версию, фальсифицирован и "Дневник" секретариата Ленина. Там нигде не говорится, что Ленин писал "письмо" для оглашения именно на XII съезде. Однако само письмо Ленина начиќнается словами: "Я очень просил бы предпринять на этом съезде ряд перемен в нашем политичеќском строе" (Ленин, ПСС, т. 45, стр. 343). Значит, не вообще "Письмо к съезду", а "Письмо к XII съезду" (это очень важно, как мы увидим дальќше);
       2) Поэтому, если Ленин пишет "к этому съезќду", который открывается через 21/2 месяца, то совершенно нелогично заявление, которое Сталин взял у секретарши Ленина М. Володичевой задним числом - в 1929 г. Володичева "свидетельствует", что Ленин просил ее, чтобы она сделала надпись на конверте, где хранилось "Письмо к съезду", что вскрыть его может Ленин, а после его смерти Крупская, но что она отказалась писать слова "смерть Ленина" (там же, стр. 593). Как же так, письмо, предназначенное XII съезду в апреле 1923 г., открывать только после смерти Ленина?
       3) Однако странным образом "письмо" Ленина Крупская не открывает даже после смерти Ленина 21 января 1924 г., а только через четыре месяца - 18 мая 1924 г. (там же, стр. 594); что в первые дни после смерти Ленина Крупской было не до "писем", это психологически вполне понятно (хотя аналогичной историей запоздалого открытия конверта с "Завещанием" Александра I в той же России заговорщики воспользовались для подняќтия трагической военной революции 14 декабря 1825 г.), но как же не вручать ЦК важнейшие доќкументы в течение четырех месяцев после смерти Ленина?
       4) В день смерти Ленина, в отсутствие Троцкого, который лечился на Кавказе, ЦК создает две коќмиссии: одну государственную комиссию для поќхорон Ленина во главе с Дзержинским (которого Ленин хотел сам похоронить политически), другую комиссию ЦК по приему "бумаг В. И. Ленина" под прямым руководством самого Сталина, против коќторого написаны все последние "бумаги" Ленина.
       Какие же "бумаги" Ленина принимала вторая комиссия? Разумеется все, политические они или семейные, под сургучной печатью они или открыќтые, доверены ли они секретариату Ленина или даже Крупской - для партии частного Ленина не было, поэтому все бумаги Ленина - бумаги парќтии, в том числе и, конечно, в первую очередь его "Письмо к XII съезду". К тому же, "Письмо к съезду" изготовлено, по свидетельству М. Володичевой, в пяти экземплярах - один экземпляр личный, для Ленина, второй экземпляр для его секретариата и три экземпляра для Крупской (там же, стр. 592). Как могли ускользнуть от комиссии, по крайней мере, экземпляр из личного архива Ленина и экземпляр из архива его секретариата? Какие же бумаги Ленина принимала комиссия, если не эту важнейшую изо всех бумаг умершего человека - его "Завещание" партии? Троцкий и всерьез думает, что "Завещание" не было известно никому, значит, и Сталину (Л. Троцкий, Моя жизнь, ч. II, стр. 219). Если бы мы допустили хоть на минуту верность данного предположения Троцќкого, это означало бы одно только: абсолютное невежество в понимании сыскных способностей и криминального образа мышления Сталина. Собќственно, физической жертвой этого непонимания как раз и стал Троцкий. Чтобы Сталин, легальный уполномоченный от Политбюро ЦК по надзору за больным Лениным, Сталин, который великолепно знает хотя бы по двум документам - письмо Леќнина от 5 марта о разрыве личных отношений и статья по национальному вопросу с решительным осуждением его политики - что Ленин готовит против него удар, чтобы Сталин, у которого сеќкретарши Ленина на побегушках, среди которых и его собственная жена Надежда Аллилуева, чтоќбы этот Сталин не знал "Завещания" Ленина - трудно допустить. Сталин знал, но ему нужно было время. Любой ценой предупредить передачу "Письма" Ленина XII съезду, - такова цель Стаќлина. Поскольку в этом также заинтересованы Зиновьев и Каменев, то эта цель была достигнута. Так как из членов Политбюро еще по эмиграции у Крупской самыми близкими друзьями (как и у Ленина) были Зиновьев и Каменев, а Каменев, к тому же, временный председатель Политбюро и Совнаркома, то Сталин через них легко мог угоќворить Крупскую воздержаться от передачи "Письќма" Ленина XII съезду. Более того. Сталин самоќлично переименовал "Письмо к XII съезду" в "Письмо к XIII съезду". Когда Зиновьев и Каменев признались на пленуме ЦК и ЦКК в октябре 1927 г., что они вместе со Сталиным скрыли от XII съезда "Письмо к XII съезду" Ленина, то Стаќлин не только вопреки фактам, но вопреки всякой логике заявил: "Было доказано и передоказано, что никто ничего не скрывает, что "завещание" Ленина было адресовано на имя XIII съезда" (Стаќлин, Соч., т. 10, стр. 173). Предстоит XII съезд, а Ленин пишет XIII съезду!
       Накануне вот этого XIII съезда аппарат Сталина организовал так называемый "Протокол Н. Крупќской о передаче записей В. И. Ленина". Протокол составлен 18 мая 1924 г. На нем лежит явственќный отпечаток его искусственной фабрикации. В протоколе Крупская показывает: "Мною переданы записи, которые Владимир Ильич диктовал во время болезни с 23 декабря по 23 января... Среди неопубликованных записей имеются записи от 24-25 декабря 1922 г. и от 4 января 1923 г., коќторые заключают в себе личные характеристики некоторых членов ЦК. Владимир Ильич выражал твердое желание, чтобы эта его запись после его смерти была доведена до сведения очередного парќтийного съезда. Н. Крупская" (Ленин, ПСС, т. 45, стр. 594).
       Нигде ни в одной из записей "Завещания" Леќнина нет ни одного слова о том, чтобы передать эти записи "после его смерти", нет ни одного слоќва также передать записи "очередному съезду" после смерти, зато, как мы видели, само "Завещаќние" начинается словами, что Ленин предназначаќет записи "этому съезду", то есть XII съезду, коќторый происходит за девять месяцев до смерти Ленина.
       Ко всему этому надо сказать, что Ленин, хотя и тяжело больной, но еще не старый (ему было только 52 года), умирать и не собирался, и в этом смысле никакого предсмертного "Завещания" не составлял. Его надежды на выздоровление раздеќляли и врачи. Поэтому-то Каменев в своей встуќпительной речи на XII съезде говорил: "Лучшие представители медицинской науки всех стран быќли собраны здесь... Они нам сказали: болезнь Ленина трудна, но отнюдь не безнадежна... Опасќности сейчас нет" (Двенадцатый съезд РКП (б). Стенографический отчет. 17-25 апреля 1923 г., стр. 1, 1923). Да, Ленин жил еще девять месяцев, с переменами в состоянии здоровья то к лучшему, то к худшему. А "тройка" держала почти полтора года "Письмо к XII съезду" Ленина в тайне даже от членов Политбюро, не только от членов ЦК.
       Таким образом, Сталин, Зиновьев и Каменев приняли все меры, чтобы "Письмо к XII съезду" не дошло до своего адресата. Со стороны Сталина были приняты дополнительные меры, чтобы и сосќтав съезда оказался, если не антиленинским то, во всяком случае, антитроцкистским и просталинским. Члены "тройки" - Зиновьев твердо владел Ленинградом, Каменев считался хозяином Мосќквы (он был одновременно и председателем Мосќсовета, как и Зиновьев был одновременно предсеќдателем Петроградского Совета). Дальше, в проќвинции, они не заглядывали. В провинции безразќдельно господствовал "генсек". Провинции собќственно и составляли абсолютное большинство деќлегатов очередных съездов. Зиновьев и Каменев имели большинство в Политбюро, но съезды орќганизовывали Оргбюро и Секретариат, где вся власть принадлежала Сталину (потом мы увидим, как Зиновьев и Каменев будут жаловаться на Стаќлина, что он через эти органы узурпировал власть Политбюро). Через Оргбюро и Секретариат Сталин и подготовил XII съезд по тому же методу Ленина, руководствуясь которым он подготовил и предыќдущий XI съезд, не будучи еще генеральным сеќкретарем. Микоян в 1970 г. в своих воспоминаниях о Ленине рассказал нам технику такой подготовќки. Микоян пишет: "В начале января 1922 г. меня срочно вызвали в ЦК (Микоян тогда работал перќвым секретарем губкома партии в Нижнем Новгоќроде. - А. А.). Когда я прибыл, в ЦК сказали, что меня хочет видеть Сталин... Сталин сказал, что вызвал меня по поручению Ленина. Речь идет о подготовке к XI съезду партии... Мы очень озабоќчены тем, какие делегаты приедут на съезд, много ли будет среди них бывших троцкистов. Ведь на губернских конференциях теперь будут выбирать делегатов только по персональным качествам. А среди ответственных работников довольно много троцкистов, и они пользуются доверием в своих организациях. Особенно много их в сибирских губерниях. Вот мы и опасаемся, что из Сибири может прибыть много делегатов-троцкистов. Поќэтому Ленин поручил мне все это сказать вам и, если вы согласитесь, попросить вас съездить в Ново-Николаевск (Новосибирск) к Лашевичу (председатель Сибревкома и член Сиббюро ЦК. - А. А.) и передать ему от имени Ленина все то, что я вам здесь сказал... Беседуя, Сталин был очень спокоен и вообще тогда произвел на меня хоќрошее впечатление. Я собрался было уходить, как вдруг вошел Ленин. Поздоровался и, улыбаясь, глядя на Сталина и на меня, в шутку спросил: - Вы что это, свои кавказские разногласия обсужќдаете? Сталин ответил, что он передал мне все, что у них было условлено" (ж. "Юность", N 4, 1970, стр. 53). Микоян, вероятно, и не подозреќвает, что открывая эту "тайну", он рисует Ленина таким же нелояльным человеком, как и Сталин, ибо Троцкий был не только коллегой Ленина по Политбюро, но еще, по свидетельству того же Стаќлина, в том же 1922 г. Ленин предлагал Троцкому стать его первым заместителем. Но важно не это, важно, как Ленин учил Сталина подготовлять съезды партии. Важно, что XII съезд был подгоќтовлен при помощи той же техники, что и XI съезд. Ленин теперь, накануне XII съезда, тщетно взывал к помощи того же Троцкого, безуспешно старался оторвать Каменева от Сталина, бился в отчаянии, чтобы добраться хоть своими письќмами до XII съезда, но Сталин по-ленински заќградил Ленину туда дорогу. Воистину, "кто поќсеет ветер, пожнет бурю!"
       После того, как съезд был хорошо подготовлен, а делегаты основательно профильтрованы, второй важной проблемой стало назначение докладчика по политическому отчету ЦК, с которым всегда со дня создания партии и особенно после прихода к власти выступал сам Ленин. По тому, кто выќступит с этим докладом на XII съезде, должны были судить, кто же наследник умирающего Леќнина. Если докладчик будет назначен с точки зреќния его популярности в стране, то им должен был быть Троцкий, если докладчик будет назначен по формально-юридическим признакам, то им долќжен быть либо временный председатель Политбюќро Каменев, либо генеральный секретарь ЦК Стаќлин. Но Троцкий и Сталин категорически откаќзались, позиция Каменева осталась неясной, а Зиновьев потребовал, чтобы политический доклад был поручен ему. Вот как Троцкий рассказывает историю с назначением политического докладќчика: "Близился XII съезд. На участие в нем Леќнина надежды почти не оставалось. Возникал вопќрос, кому читать основной политический доклад.
       Сталин сказал на заседании Политбюро: "Конечно, Троцкому". Его сейчас же поддержали Калинин, Рыков и, явно против своей воли, Каменев. Я возражал. Партии будет не по себе, если кто-ниќбудь из нас попытается персонально заменить больного Ленина. Обойдемся на этот раз без вводќного политического доклада... Зиновьев был в отќпуске на Кавказе. Вопрос остался не решенным. Вернулся Зиновьев. Зиновьев требовал для себя политического доклада. Каменев допрашивал "старых большевиков", из которых большинство лет на 10, на 15 покидало партию: "неужели мы допустим, чтобы Троцкий стал единоличным руќководителем партии и государства?" ... "Тройкой" было решено, что политический доклад сделает Зиновьев. Я не возражал..." (Л. Троцкий, Моя жизнь, ч. II, стр. 227-8).
       Это Троцкий писал в 1930 г. Через десять лет в книге о Сталине, которую ему не дал дописать топор Сталина в руках агента НКВД, Троцкий вноќсит в этот рассказ существенное изменение: когда Сталин сказал, что политический отчет должен делать Троцкий, то Троцкий отказался делать доќклад, но предложил: "Будем надеяться на скорое выздоровление Ленина, тем временем доклад по должности надо делать генеральному секретарю ЦК. Так будут лишены почвы всякие спекуляции... Я продолжал настаивать, чтобы доклад делал Стаќлин. "Ни при каких обстоятельствах - партия этоќго не поймет. Доклад должен делать наиболее поќпулярный член ЦК", - ответил он с демонстративной скромностью" (L. Trotski, Stalin, London, p. 366).
       Был ли искренен Сталин, предлагая делать доќклад Троцкому, сказать трудно, но отказ Троцкого и его предложение, чтобы сам генеральный секреќтарь сделал такой доклад, вероятно, преследовали цель, если не внести раздор в "тройку", то предуќпредить открытого претендента в наследники Леќнина - Зиновьева. С другой стороны, Сталин явно хотел противопоставить "небольшевика" Троцкого вождю Коминтерна и долголетнему помощнику Ленина в эмиграции - Зиновьеву, чтобы предуќпредить возможный союз между Троцким и Зиќновьевым. Однако Троцкий, который все время жалуется на "тройку" и Сталина, даже тогда, когќда Сталин изменяет "тройке" и предлагает ему доклад, никак не соглашается на это только из-за того, чтобы партия не подумала, что он хочет быть наследником Ленина! Где же тут государстќвенный ум, политическое дерзновение или просто ницшеанская "воля ко власти"?
       XII съезд заседал с 17 по 25 апреля 1923 г. На нем присутствовало 458 делегатов с решающим гоќлосом и 417 делегатов с совещательным голосом от 386 тысяч коммунистов. Повестка дня XII съезда:
       1. Политический отчет ЦК - Зиновьев, организаќционный отчет ЦК - Сталин.
       2. Отчет ревизионной комиссии - Ногин.
       3. Отчет ЦКК - Шкирятов.
       4. Отчет российского представительства в Исполќкоме Коминтерна - Бухарин.
       5. О промышленности - Троцкий.
       6. Национальные моменты в партийном и госуќдарственном строительстве - Сталин.
       7. Налоговая политика в деревне - Каменев (содокладчики - Сокольников, Калинин).
       8. О районировании - Рыков.
       9. Выборы центральных органов партии.
       Был избран президиум съезда из 25 чел., куда вошли и все члены и кандидаты Политбюро, больќшинство членов ЦК, в том числе и Орджоникидзе. Дзержинский был включен в комиссию по приему жалоб.
       Съезд открыл кратким вступительным словом Каменев.
       Из повестки дня видно, что кроме больного Леќнина и Томского, все члены и кандидаты Политќбюро выступали докладчиками, но "тройка" обеќспечила за собою важнейшие позиции: открытие съезда (Каменев), политический отчет ЦК (Зиќновьев), организационный отчет ЦК (Сталин), наќлоговая политика в деревне (Каменев), закрытие съезда (Зиновьев). Сталин был компенсирован еще одним докладом как раз по вопросу, по которому Ленин его хотел разгромить на этом же съезде, - по вопросу национальному. Насколько далеко заќшла "тройка" в своей безоглядной защите Сталина против Ленина показывает этот беспримерный в истории большевизма факт (ЦК утверждает доќклад Сталина по национальному вопросу, в котоќром Сталин, вопреки Ленину, защищает позицию Орджоникидзе, одобряет выводы комиссии Дзержинского и осуждает "социал-националистов" (Мдивани, Махарадзе и др.).
       В краткой, но солидной вступительной речи Каќменев хотя и воздал должное отсутствующему Леќнину, заметил, что Ленин не знает ни повестки дня, ни проектов резолюций съезда, но сказал заќведомую неправду в свете "Завещания" Ленина: "Хотя его нет здесь физически, он фактически идейно руководит и этим нашим партийным съезќдом". Он закончил речь призывом к единству парќтии (Двенадцатый съезд РКП (б). Стенографичеќский отчет. 1923 г., стр. 3). Речь была встречена аплодисментами, Когда председательствующий Каменев сказал, что слово для отчета ЦК предоќставляет т. Зиновьеву, ни одна рука не шевельќнулась, чтобы поаплодировать. Грозная выжидаќтельная тишь водворилась в зале. Не очень бесќпристрастный Троцкий думает, что съезд настоќрожился, чтобы дать знать Зиновьеву, что он узурќпатор если не власти, то прерогатив Ленина, а насчет аплодисментов, то это подстроил сам младќший "союзник" Сталин, который владел президиќумом съезда - всегда президиум дает сигнал съезду: когда, кому и сколько надобно аплодироќвать. Сталин и президиум не дали сигнала, зал поэтому молчал.
       Зиновьев был настолько дипломатичен, что сраќзу оговорился, что он заменить Ленина не может и не претендует. Он сказал, что съезду придется "работать более внимательно, чем это было раньќше, когда эта работа в значительной мере произќводилась за нас Лениным. Нам придется заменить указания Ленина коллективной работой" (там же, стр. 6). Далее Зиновьев сказал, что на предыдущем съезде Ленин заявил, что отступление закончиќлось. ЦК выполнил это обещание, сейчас отступќления больше нет, идет подготовка к наступлению. Зиновьев доказывал, ссылаясь на Ленина, что не исключена возможность начала "второго тура" мировой войны. Но СССР нуждается в мире для восстановления своего хозяйства, а значит и для подготовки ко "второму туру", поэтому "наша стратегия проста: если придется вмешаться, то как можно позже" (там же, стр. 13). Революционќные резервы и союзники СССР - это побежденные Антантой страны (Германия!) и революционный Восток, особенно Китай. Докладчик придавал большое значение сближению с Америкой, но привел цитату из речи Юза, статс-секретаря США, который, по мнению Зиновьева, проявил похвальќное знание советской доктрины о мировой ревоќлюции. "Он приводит многие цитаты: в ноябре прошлого года я, многогрешный, сказал, дескать, что "вечное в русской революции заключается в том, что она положила начало мировой революќции". Он обвиняет затем т. Ленина, что на IV Конгрессе Коминтерна тот заявил, что виды на мировую революцию хороши и будут еще лучше. Но еще с большим возмущением Юз цитирует речь т. Троцкого, который заявил, что не только в Европе, но и в Америке придет в свое время мировая революция" (там же, стр. 16). Три автоќритета мировой революции: на первом месте - Зиновьев, на втором - Ленин, на третьем - Троцкий, хотя непонятным образом Троцкий представќлен качественно лучше, чем оба первые. Принцип монополии внешней торговли незыблем (хотя именно Зиновьев даже после протеста Ленина осќтался в единственном числе в Политбюро за ее отмену). Характерна последняя фраза по этому поводу: "Пусть бросит она (буржуазия) свои глуќпые пересуды, что у нас есть левая, правая и центр в этом вопросе, как, впрочем, и в других вопросах (там же, стр. 17). Зиновьев предложил, чтобы был увеличен экспорт хлеба. Мы вывезли пока около 20 миллионов, один только юг России вывозил до войны 400 миллионов в год (там же, стр. 21). Зиновьев предлагал из-за торговли не забывать, что основная цель "гегемона" - пролеќтариата в том, чтобы, в конечном счете, органиќзовать мировую революцию. Он говорил, что в 1917 г. гегемон должен был захватить власть, в 1918-1919 г. - организовать Красную армию проќтив белых, в 1921 г. - помочь крестьянству, в 1923 г. гегемон требует организации экспорта хлеба, а в 1930 г. - гегемония, быть может, выќразится в том, что мы, русские коммунисты, бок о бок с иностранными рабочими будем драться на улицах европейских столиц" (там же, стр. 24).
       Все-таки общий хозяйственный итог через два года после окончания гражданской войны не был утешительным: сельское хозяйство дало в 1922 г. три четверти довоенного урожая. Промышленќность - 25% продукции довоенного времени, внешќняя торговля - 14% довоенного баланса, произќводительность - 60%, зарплата - 50% (там же, стр. 25). Но ближайшие годы нэпа перекроют все довоенные показатели, что заставит удариться в панику того же Зиновьева с Троцким, особенно перед зажиточным, то есть перед наиболее приќлежным крестьянством. Но тогда в том же доклаќде Зиновьев говорил: "да, мы не только должны "уклониться" в сторону крестьянства и его хозяйќственных потребностей, но надо поклониться, и если нужно, преклониться перед хозяйственными потребностями крестьянина" (там же, стр. 37).
       В национальном вопросе Зиновьев сказал то, что находилось в явном противоречии с решением ЦК и установками Сталина. Он сказал: "Ни маќлейших уступок "великодержавной" точке зрения и ни малейшего отступления от школы Ленина в национальном вопросе мы не должны допустить и не допустим" (там же, стр. 38).
       В вопросах атеистической пропаганды надо проќявлять осторожность (это было под влиянием резќкой реакции Запада на преследование религии в СССР).
       С точки зрения тактических табу большевизма, Зиновьев допустил грубейшую ошибку в своих тезисах в Политбюро, в докладе на съезде и в реќзолюции самого съезда, принятой по докладам Зиновьева и Сталина. Нигде, ни разу, в том числе в своем докладе после доклада Зиновьева Сталин не исправил Зиновьева, но воспользовался этой ошибкой Зиновьева буквально через два месяца против Зиновьева. Тактическая ошибка заключаќлась в следующем: Зиновьев начал развивать и обосновывать тезис, что в СССР "диктатура партии". Зиновьев напомнил: "У нас есть товарищи, которые говорят: "диктатура партии - это делают, но об этом не говорят". Почему не говорят? Это стыдливое отношение неправильно... Почему мы не должны сказать то, что есть, и чего нельзя спрятать" (там же, стр. 41). Зиновьев предлагал проводить эту "диктатуру партии" на всех уровќнях партийной иерархии и во всех сферах госуќдарственной и хозяйственной жизни. Протокол съезда, изданный в 1923 г., указывает, что Зиновьќев получил "бурные, долго не смолкающие аплоќдисменты" (там же, стр. 47), но крайнее недоумеќние вызывает, как исправляют сотрудники Инстиќтута марксизма-ленинизма протоколы съезда, хотя эти сотрудники даже не присутствовали на XII съезде: в переизданных протоколах съезда в 1968 г. сказано, что Зиновьев получил только "аплодисменты" (Двенадцатый съезд РКП (б). Стенографический отчет. 1968 г., стр. 53).
       Организационный отчет Сталина выгодно отќличался от многословного и малосодержательного доклада Зиновьева тем, что он впервые изложил не только ясную концепцию власти, но и обосноќванную доктрину о примате партаппарата в систеќме диктатуры.
       Главные задачи, которые поставил Сталин пеќред партаппаратом еще до съезда, были 1) очиќстить партию, а также государственный и профќсоюзный аппарат от внутрипартийных оппозициоќнеров; 2) произвести полицейско-чекистскую опеќрацию в государственном аппарате, чтобы изъять бывших белогвардейцев, бывших членов и сторонников бывших антикоммунистических партий - эсеров, меньшевиков, националистов, монархистов и т. д.; 3) поставить вновь созданный партаппарат всюду над государственным аппаратом - так, как партаппарат ЦК поставил себя над правительќственным аппаратом в Москве (против чего восќставали, как мы видели, Ленин и Троцкий). Но обосновал он новую доктрину - "Что делать?", что делать, чтобы поставить партаппарат и над государством и над самой партией, впервые на XII съезде. Делегаты видели (и сочувствовали), как Сталин обосновывает свою организационную практику по созданию новой "партии в партии", по созданию профессиональной партийной бюроќкратии на строго иерархических принципах с военќной дисциплиной и с военной субординацией (впоследствии Сталин пользовался в этой связи даже и военной терминологией: на мартовском пленуме ЦК 1937 г. он говорил, что партработниќки состоят из трех корпусов - корпус партийных унтер-офицеров, корпус партийных офицеров и корпус партийных генералов). Вот соответствуюќщие места из доклада Сталина на этом XII съезде о принципах подбора и расстановки партаппаратќчиков :
       "Едва ли кто-нибудь из вас будет утверждать, что достаточно дать хорошую политическую лиќнию, и дело кончено. Нет, это только полдела. После того, как дана правильная политическая линия, необходимо подобрать работников так, чтобы на постах стояли люди, умеющие осущестќвлять директивы, могущие понять директивы, могущие принять эти директивы, как свои родные, и умеющие их проводить в жизнь. В противном случае политика теряет смысл, превращается в маханье руками. Вот почему "учраспред", т. е. тот орган ЦК, который призван учитывать наших осќновных работников как на низах, так и вверху и распределяет их, приобретает громадное значение. Доселе дело велось так, что дело учраспреда ограќничивалось учетом и распределением товарищей по укомам, губкомам и обкомам. Теперь учрасќпред не может замыкаться в рамках укомов, губкомов, обкомов...
       ...Руководящая роль партии должна выразиться не только в том, чтобы давать директивы, но и в том, чтобы на известные посты ставились люди, способные понять наши директивы и способные провести их честно. Необходимо каждого работќника изучить по косточкам... Необходимо охваќтить все без исключения отрасли управления" (Двенадцатый съезд РКП(б). Стенограф. отчет, 1923 г., стр. 56-57).
       Мы уже цитировали слова Ленина из "Что деќлать?" (1902): "дайте нам организацию революќционеров и мы перевернем Россию". И Ленин дейќствительно перевернул ее, превратив Россию деќмократическую в Россию советскую. Та же идея лежала в основе новой доктрины Сталина о путях и методах превращения России советской в Росќсию сталинскую - "дайте мне организацию партќаппаратчиков и я переверну советскую Россию", - таков был замысел этой доктрины власти Сталина. Но само слово "партаппаратчик" было и остается под запретом. Сталин говорил только о "партраќботниках" или об "активистах" партии. Еще при жизни Сталина газета "Правда" сформулировала сталинскую доктрину власти так: "товарищ Стаќлин указывает, что актив при умелом его испольќзовании может составить величайшую силу, споќсобную на чудеса" ("Правда", 25. 7. 1952).
       Сам Сталин пояснял, из чего исходит его новая доктрина, установление его единоличной диктаќтуры. "ЦК руководствовался при этом, - говорил он, - гениальной мыслью Ленина о том, что главќное в организационной работе - подбор людей и проверка исполнения" (Сталин, Вопросы ленинизќма, стр. 479). Меньше чем за год после своего назначения Генеральным секретарем ЦК Сталин успел не только воссоздать партаппарат, но и поќставить целую армию партаппаратчиков над гоќсударственным аппаратом.
       Как проходила чистка, например, в госаппарате, Сталин докладывал XII съезду так:
       "Есть у нас такое учреждение, называемое Промбюро на юго-востоке. В этом аппарате сосќтояло около 2 000 человек. Этот аппарат призван был руководить промышленностью юго-востока... тов. Ворошилов с отчаянием говорил мне, что не легко было управиться с этим аппаратом... Нашќлись добрые люди: Ворошилов, Эйсмонт и Микоќян, которые взялись за дело по-настоящему" (Двенадцатый съезд... 1923 г., стр. 55).
       "Добрые люди" оставили после проверки из этих двух тысяч служащих только 170 человек "социально-близких" и "преданных", а всех остальных вычистили. Новый набор и производился с точки зрения тех требований, которые Сталин огласил на XII съезде. Так было везде.
       Правда, на том же съезде, по докладу того же Сталина, раздавались и критические голоса проќтив узурпации аппаратом ЦК "суверенитета" наќциональных республик, назначая чистки сверху. Особенно протестовали против диктатуры партапќпаратчиков грузинские ученики Ленина, доказыќвая, что жестокие и малоразборчивые методы расќправы Сталина не только с беспартийными, но и с инакомыслящими коммунистами противоречат учению Ленина.
       Сталин обосновал и программу превращения Советов из органов государственной власти в вспоќмогательные органы партийного аппарата. Узурќпация власти Советов в пользу партаппарата проќисходила незаметно и внешне в вполне легальной форме. Создавались так называемые "комфракции" в Советах на всех уровнях (село, район, гоќрод, область, край, центр), которые были прямо подчинены партийным органам каждого уровня. Такие коммунистические фракции, как на съезќдах Советов, так и в выборных ими исполнительќных органах власти - в исполкомах, предвариќтельно обсуждали и решали все без исключения вопросы, подлежащие рассмотрению Советских орќганов с участием беспартийных. Таким путем приќнятые "комфракцией" и утвержденные соответстќвующим партийным комитетом решения постуќпали на формальное утверждение советских орќганов. Сегодня такой порядок в СССР считается само собой разумеющимся, но в то время, когда Советы пришли к власти под лозунгом самого Ленина "Вся власть Советам!", такая бесцеремонќная узурпация власти Советов, этих якобы народќных парламентов ("Советы рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов"), партаппаратчиками считалась прямо-таки кощунством (сейчас "комфракции" переименованы в "партгруппы"). В первый раз идеей Ленина об увеличении состаќва ЦК Сталин воспользовался на XII съезде для укрепления своей позиции в ЦК, причем воспольќзовался настолько умело, что одновременно нанес скрытый, но тягчайший удар и по своим союзниќкам. Случилось это так. Делая организационный отчет ЦК, как бы между прочим, Сталин заявил, что в ЦК образовалось целое "ядро в 10-15 челоќвек" или, как он еще выразился, нечто вроде касќты "жрецов по руководству". Эти "жрецы" моноќполизировали власть в своих руках, но они, говоќрит Сталин, имеют "все шансы закостенеть и оторваться от массы". Чтобы этого не случилось есть лишь одно средство - увеличение числа члеќнов ЦК за счет "способных и независимых" местќных коммунистических фунционеров. Ни одного слова, что это воля Ленина, но зато ясное укаќзание на то, что в ЦК при обсуждении данного вопроса не могли прийти к положительному решеќнию, более того - некоторые члены ЦК не только против расширения ЦК, они даже за его сокращеќние (так предлагал Троцкий), а он, Сталин, дуќмает, что ЦК надо расширять за счет "независимых"! Горе-союзники Сталина из Политбюро безќмолвно проглотили горькую пилюлю Сталина, деќлая вид, что все, что Сталин говорит о "жрецах", касается не их, а одного "жреца", и этот "жрец" - Троцкий!
       Это место речи Сталина - шедевр тактического искусства обходного удара по соперникам и выќсокий класс замаскированной фальсификации поќлитического "завещания" умирающего Ленина. Сталин сказал: "Есть один вопрос о расширении самого ЦК, вопрос, который несколько раз обќсуждался внутри ЦК, и который вызвал одно время серьезные прения. Есть некоторые члены ЦК, которые думают, что следовало бы не расќширять, а даже сократить число членов ЦК. Я их мотивов не излагаю: пусть товарищи сами выскаќжутся. Я вкратце изложу мотивы в пользу расшиќрения ЦК. Нынешнее положение вещей в центќральном аппарате нашей партии таково: есть у нас 27 членов ЦК, а внутри ЦК имеется ядро в 10-15 человек, которые до того наловчились в деле руководства политической и хозяйственной работой наших органов, что рискуют превратитьќся в своего рода жрецов по руководству. Это, моќжет быть, и хорошо, но это имеет и очень опасную сторону: эти товарищи, набравшись большого опыта по руководству, могут заразиться самомнеќнием, замкнуться в себе и оторваться от работы в массах. Ежели некоторые члены ЦК или, скаќжем, ядро человек в 15 стали такими опытными и так навострились, что в деле выработки указаќний в девяти случаях из десяти они не допустят ошибки, то это очень хорошо. Но если они не имеют вокруг себя нового поколения будущих руководителей, тесно связанных с работой на меќстах, то эти высококвалифицированные люди имеќют все шансы закостенеть и оторваться от массы. Во-вторых, то ядро внутри ЦК, которое сильно выросло в деле руководства, становится старым, ему нужна смена (заметим, что самым старшим из этого "ядра" - Сталину и Троцкому было тольќко по 43 года. - А. А.). Вам известно состояние здоровья Владимира Ильича. Вы знаете, что и осќтальные члены основного ядра ЦК достаточно поќизносились. А новой смены еще нет, - вот в чем беда. Создавать руководителей партии очень трудќно, для этого нужны годы... Гораздо легче завоеќвать ту или другую страну при помощи кавалеќрии тов. Буденного, чем выковать 2-3 руководитеќлей из низов, могущих в будущем стать действиќтельными руководителями страны. И пора подуќмать о том, чтобы выковать новую смену. Для этого есть одно средство - втянуть в работу ЦК новых, свежих работников и в ходе работы подќнять их вверх, поднять наиболее способных и независимых, имеющих головы на плечах" (там же, стр. 60-61).
       Это был гимн прямо по адресу "иерархии сеќкретарей партии", рвущихся в "ареопаг" партии, как Сталин называл ЦК.
       Председатель Центральной Ревизионной Комисќсии Ногин, который на предыдущем съезде так резко критиковал аппарат ЦК, теперь при Сталине нашел его почти идеальным. Он доложил съезду выводы Комиссии о том, что секретариат ЦК теќперь работает лучше, "что повело к более праќвильному разделению труда, установило большую связь между отделами и подотделами, а также укрепило и развило связь аппарата с местами, поќзволив ему быстрее и полнее учитывать широкий опыт партийных организаций и правильнее реагиќровать на выдвигаемые жизнью требования" (там же, стр. 74). Уже из этого видно, в какую самоќдовлеющую силу начал превращаться партийный аппарат.
       Прения по докладам Зиновьева и Сталина были интересны тем, как реагируют делегаты на содерќжание их докладов и как оценивают их места в пирамиде власти. Вл. Косиор назвал доклад Стаќлина "обстоятельным" по сравнению с докладом Зиновьева, но того и другого обвинил, что они создали внутри партии атмосферу нетерпимости любой критики. Косиор сказал, что резолюция X съезда "о единстве партии" была принята в усќловиях Кронштадта и кризиса в партии, но сейчас нет ни того, ни другого, "а эта резолюция превраќтилась в систему управления нашей партии... Сам Зиновьев свидетельствует, что в партии всякого рода группировки отмирают, - зачем нам сейчас этот исключительный закон? А вместе с тем, тоќварищи, ведь это исключительный закон (Смех, шум). Исключительный закон возведен в систему управления партии. Тов. Зиновьев говорит о колќлективном мнении в партии. Но как возможно коллективное мнение (при таком законе)?.. Всякое коллективное мнение 3-6 членов партии возводится во фракцию и подвергается этому самому заќкону... Настоящее единство и предохранение парќтии от личных трений и влияний, о которых пиќшет т. Ленин в своей первой статье, возможно буќдет, когда мы изменим систему и способ подбора руководящих органов нашей партии" (там же, стр. 95).
       Ларин критиковал одного только Зиновьева, коќторый оправдывает неправильную политику ссылќкой на мудрость партии. В связи с этим он напомќнил свою статью "История РКП" в "Правде": "Я писал: РКП никогда не ошибается, РКП всегда права, РКП обладает в максимальной мере таланќтом, умом и характером. В промежутке между съездами этими качествами обладает ЦК, а в проќмежутках между заседаниями пленума и ЦК они принадлежат Политбюро".
       Если Зиновьев не нашел никаких недостатков в политике ЦК, "то он поступает так в силу недоќстатка медицинского образования - лучше заќмалчивать "дурную болезнь", вместо того, чтобы ее лечить" (там же, стр. 103-104).
       Старый рабочий большевик Лутовинов сказал, что "доклад т. Зиновьева привел меня в большое уныние. Откровенно говоря, много нового от доклада т. Зиновьева я лично не ожидал, но все же теплились искорки надежды на то, что т. Зиќновьев подойдет поближе к разрешению глубоко всех нас волнующих внутрипартийных вопросов... Зиновьев говорит, что нет группировок, но их заќгнали в подполье... ЦК, как страус, прячет голову в песок... Если появляются анонимные тезисы, то это лишь потому, что в нашей партии не суќществует возможности нормальным путем выскаќзывать свои соображения... Если вы попытаетесь критиковать не политическую линию, а чисто практическое проведение этой линии, то вас сейќчас же зачислят в меньшевики, эсеры, в кого угодќно. Мы это слышали из доклада т. Зиновьева, я записал у него следующую фразу: "При настояќщих условиях всякая критика, хотя бы и слева, неизбежно должна будет превращаться в меньшеќвистскую"... Лишь Политбюро является непогреќшимым папой... Не смей возражать, никто не имеќет права никакой критики наводить. Это положеќние не только не марксистское, но и крайне вредќное на практике" (там же, стр. 105-106).
       Этим ораторам возразил делегат Беленький, коќторый сказал коротко: "ЦК этого состава провоќдил линию, являющуюся продолжением всей наќшей политики, начиная с 1903 г." (там же, стр. 108).
       Жестоким ударом по престижу Зиновьева, как претендента в преемники Ленина, было выступќление старого соратника Ленина, многократного наркома по хозяйственным вопросам, инженера-путейца Л. Красина. Красин сказал, что Зиновьев известен в партии как один из лучших агитаторов и полемистов, но "эти его особенности несколько невыгодно сказались на его политическом доклаќде". Внутренний режим партии таков, что даже наркомы не могут выйти на съезде на трибуну и откровенно сказать свое мнение. Зиновьев думает, что "все надо оставить по-старому", но по-старому оставить нельзя, "потому нельзя, что важнейќший элемент этого старого - Ленин - на довольќно значительный срок вышел из работы... Когда мне говорят, что какая бы то ни было тройка или пятерка заменит т. Ленина, и что мы все оставќляем по-старому, я говорю: нет, старого не будет до того времени, пока Ленин снова не возьмет в свои руки руль государственного корабля... Я, осќтаваясь в пределах парламентарных выражений, не могу обозначить обвинение в меньшевизме, брошенное мне т. Зиновьевым, иначе, как паничеќской демагогией". Общая оценка доклада Зиќновьева, по мнению Красина, может быть выраќжена в словах: "нельзя не сознаться, что то и другое будет не совсем хорошо, но в то же время надо признаться, что многое идет хорошо" (там же, стр. 114-115).
       Красин критиковал и внешнеполитическую часть доклада за отсутствие в ней постановки осќновных задач советской внешней политики в ноќвых условиях. Речь Красина была отмечена аплоќдисментами.
       Осинский начал свое выступление с указания на то, что Зиновьев и Каменев зачислили его в реќвизионисты ленинизма. Если у меня не хватит времени, чтобы ответить на это обвинение, сказал он, то "я согласен остаться в глазах именно тольќко т.т. Зиновьева и Каменева и сменовеховцем, и либералом, и ревизионистом, и даже человеком, убившим свою родную тетку (Смех)" (там же, стр. 119).
       Из дальнейшего выступления Осинского выясќнилось, что "тройка" его заподозривает в желании выключить всю "тройку" из Политбюро. Такое предложение выдвигалось в анонимной платфорќме старых большевиков, которые принадлежали ранее к "децистам", как Осинский и Сапронов, и к группе "Рабочей оппозиции" (группа "Рабочая Правда"). В отношении Каменева и Сталина Осинќский отмежевался, но в отношении Зиновьева наќходил такое требование справедливым. Осинский сказал: "т. Зиновьев, который усиленно старается привязать ко мне анонимную платформу, подобќно тому, как озорные мальчишки привязывают жестянку к хвосту кошке, - т. Зиновьев старается привязать меня и к неумному предложению об устранении из ЦК Зиновьева, Каменева и Сталиќна". Осинский сказал, что Каменев и Сталин нужќны в ЦК, но о Зиновьеве он думает, что характеќристика Сталина о "жрецах" и партийных генераќлах, оторвавшихся от партии, как раз относится к Зиновьеву, "этому мы имеем ряд доказательств" (там же, стр. 122).
       Осинский закончил заявлением, что его "крайќне порадовал доклад т. Сталина", он ждет "реќального осуществления" плана Сталина набрать в ЦК людей "с самостоятельными головами с мест", но "к сожалению, реальное осуществление от слов всегда отличалось, и, может быть, будет отличаться и сейчас" (там же, стр. 122).
       Карл Радек не очень убедительно, а, может быть, и неискренно, возражал Косиору. Он отвоќдил обвинение, что в Политбюро проводилась групповая политика. Если работников перебрасыќвают или снимают, это не значит, что тут преслеќдуется групповая цель. Радек приводил такой арќгумент: "Ведь достаточно назвать: в истории парќтии сколько раз Сталин был недоволен решением против него, или Троцкий, или Орджоникидзе, но никому не пришла в голову мысль, что ЦК выстуќпал здесь по групповым интересам" (там же, стр. 123). Радек старался отвести и критику Лутовинова на том основании, что авторы анонимной платќформы не имеют мужества открыто выступить, если бы они открыто выступили, то их "платфорќма могла быть напечатана, хотя она в значительќной степени антипартийна". Лутовинов требует не свободы критики, говорил Радек, а "возмещения расходов по проезду для критиков". Радек, как и Зиновьев, критиковал следующий тезис статьи Красина накануне съезда: "Строго выдержанная политическая линия и государственной власти не должна мешать восстановлению производства... Надо, чтобы в самом государственном и руководяќщем партийном аппарате производственникам и хозяйственникам, - конечно, партийным, - была бы отведена, по меньшей мере, такая же доля влияния, как газетчикам, литераторам и чистым политикам" (там же, стр. 113). Под "газетчиками" и "литераторами" Красин имел в виду в первую очередь Зиновьева, Каменева, того же Радека, а там и Бухарина с Троцким, но возмущенный Зиќновьев еще в своем докладе ответил Красину: "ведь Ллойд Джордж тоже не агроном. Пуанкаре тоже не инженер путей сообщения, то, право, не грех и рабочему классу тоже иметь своих политиќческих вождей" (там же, стр. 43). Радек добавил к аргументации Зиновьева, что сам Зиновьев, как и Каменев, не меньше хозяйственники, чем Краќсин, так как они стоят во главе Советов Петроќграда и Москвы (там же, стр. 124). Радек утвержќдал, что "в ЦК не было ни одного товарища, который - это касается политической линии - не был бы вполне согласен с т. Зиновьевым" (там же, стр. 126).
       Преображенский признал внешнеполитическую часть доклада Зиновьева удовлетворительной, но его анализ хозяйственной политики и хозяйственќных задач считал неудовлетворительным, хотя и защитил его как политика против хозяйственника Красина. О докладе Сталина: "Доклад т. Сталина был чрезвычайно содержательным, - я бы сказал, что это был очень умный доклад", но он критиќковал практику ЦК "рекомендовать секретарей губкомов партии". Если практика "рекомендаций" (т. е. фактические назначения сверху) секретарей превратится в систему, то такие секретари, не встречая поддержки местных организаций, создаќют собственное "государство в государстве" (там же, стр. 133).
       Сорин упрекал ЦК, что он уже около 30 тыс. человек выходцев из других партий (меньшевиков, эсеров) принял в партию, тогда как самих старых большевиков в партии только около 10 тысяч чеќловек. Сорин не согласился и с Косиором, что "нам нужно создать в этом ЦК "барьер", который должен служить противовесом той основной группе, которая ведет работу в нашем ЦК"; "барьер", предложенный Косиором, говорил Сорин, есть "не что иное, как кол, который вы хотите вбить в ЦК" (такой "барьер" накануне съезда Троцкий предлаќгал создать в виде "Совета" партии над ЦК, что было отвергнуто ЦК, как противоречащее принциќпу моноцентризма). Хотя Косиор, сказал Сорин, и не согласен с требованием анонимной группы исключить из ЦК "группу из трех" (Зиновьев, Каќменев, Сталин), он все же согласен исключить одного из них (Зиновьева).
       Согласившись со Сталиным, что нужно расшиќрить ЦК за счет "независимых" людей с мест, Сорин указал, что они все-таки должны "завиќсеть" от того "круга людей", которые стоят во главе ЦК. Единственное его возражение Сталину - ЦК не школа управления, а "руководящий и управляющий орган", школой он является только "на десятом месте" (там же, стр. 136).
       "Тройка", почувствовав, что даже наиболее рьяные защитники ее линии на съезде не смогли ослабить впечатления от выступлений Косиора, Лутовинова, Красина, Ларина, Осинского, выпуќстила на трибуну Каменева. Возлагаемые на него надежды Каменев оправдал только частично. Прежде всего он признался, что "мы знаем, что нас обвиняли в том, что ради всяких целей, - это говорилось в анонимной платформе и в отнюдь не анонимных речах, - что политика партии направляется нами не во имя определенных идей, а теми или другими групповыми комбинациями..." (там же, стр. 139). Каменев старался опровергнуть это обвинение, но ему это так и не удалось. Он доказывал правильность политики "тройки" (Поќлитбюро) при помощи одного аргумента: "в этом Политбюро сосредоточен в данный момент полиќтический мандат рабочего класса, в то время, как у вас (у критиков ЦК. - А. А.) есть мандат от статистики" (там же, стр. 141). Каменев цитирует: "т. Осинский говорит: Политбюро боится сажать в Совнарком ответственных людей, чтобы они не съели Политбюро", но, говорит Каменев, то же самое сказано и в анонимной платформе. Каменев заключает, как "марксист", обращаясь к критиќкам: "Чуждая нам классовая стихия делает вас своим орудием!" Каменев сказал, что "мы по Осинскому и по Красину судим о тех настроениях, которые есть за пределами этого зала. Если вниќкать в это дело не с точки зрения того, что мы с Зиновьевым хотим или не хотим, чтобы нас кто-то не съел, а с точки зрения идейных принципов", то, по Каменеву, Красин, Осинский и другие критики - просто уклонисты, на которых влияют "настроеќния за пределами этого зала", то есть "мелкобурќжуазная стихия". В отношении замечания Красиќна, что "наркомы боятся выступить здесь", что он выступает от тех "наркомов, которые говорят по коридорам", Каменев сказал: Красин произнес "смелую, блестящую речь, которая есть политиќческий манифест тех товарищей, которые во всей нашей политике поняли и приняли только нэп" (там же, стр. 142-143). Критики хотят, сказал Каќменев, чтобы "государственный аппарат государќствовал", а партия занималась агитацией и пропагандой коммунистического сознания. "Нет, тоќварищи: тут мы стоим и отсюда никуда не пойќдем", - добавил Каменев.
       Каменев огласил один абзац из той анонимной платформы, о которой так много говорил и Зиќновьев. Каменев: "Эта платформа говорит: "Мы зовем все честные пролетарские элементы, групќпирующиеся вокруг демократического централизќма, "Рабочей правды" и примыкающие к рабочей оппозиции, как состоящие в партии, так и находяќщиеся вне рядов ее, объединяться на основах маќнифеста "рабочей группы РКП". Процитировав это место, Каменев с деланным возмущением спрашивает: "Почему действительно не зовут чеќстные рабочие элементы, группирующиеся вокруг ЦК?" Обращаясь к бывшим "децистам" Осинскому и Сапронову, Каменев сказал: "Вы сделали политический шаг, который классовым врагам наќшим дал право зачислить вас в свою церковь, в свой приход" (там же, стр. 145). Когда впоследстќвии те же аргументы будут пущены в ход Сталиќным против Каменева и Зиновьева, то они будут глубоко возмущены "подтасовкой фактов".
       Грузинский вопрос занял видное место не тольќко в прениях по национальному вопросу, но и в прениях по докладам ЦК. Первым выступил Мдиќвани, которого Сталин через Оргбюро отозвал из Грузии, объявив лидером грузинских шовинистов, а Ленин собирался реабилитировать на том же съезде. История вопроса и документы на этот счет были известны делегатам съезда. С тем большим интересом съезд встретил выступления грузинских "уклонистов". Однако "уклонисты" проявили больше такта и сдержанности, чем те, которые их обвиняли. Мдивани начал с того, что о больших вопросах говорили большие люди, а ему, провинќциалу, приличествует говорить о том, что происќходило "на очень маленьком кусочке советской земли, называемой Грузией". Он сказал, что как ЦК в Москве, так и его орган в Закавказье - Заккрайком в национальном вопросе проявляли поќстоянные колебания: то предлагали хозяйственное объединение Закавказья, то предлагали федераќцию, потом отвергали федерацию, а предлагали "автономизацию", та же самая чехарда происхоќдила и в отношении беспрерывных отзывов, сняќтий, перебросок работников. Мдивани сказал: "Я, как старый партиец, признаю, нахожу все это нужным и даже приветствую такую переброску, если это нужно. Но надо помнить, товарищи из Оргбюро, из Политбюро, из ЦК, об этом я говорил уже в Политбюро, одно дело, когда вы перебрасыќваете товарища из Тамбовской губернии в Орловќскую, а другое - когда вы из Грузии в Москву перебрасываете... Если это нужно, мы, коммуниќсты, против этого не можем протестовать... Лично нам в высшей степени приятно вот здесь в Москќве... Но другое дело отношение к этим перебросќкам беспартийной массы, приисканием приводных ремней к которой так усердно занят т. Сталин. Такие переброски всегда рассматриваются, как наќказание со стороны русской части, (против) данќной национальности (Голос с места: "Неправда!"). "Неправда" может говорить тот, кто неправду эту делает там" (там же, стр. 150-151). Мдивани не говорил, вероятно, и пяти минут (по стенограмме он говорил только 11/2 страницы), тогда как по регламенту ему полагается 15 минут, как предсеќдательствующий (Рудзутак) его остановил: "Ваш срок истек". Мдивани: "Разрешите еще три минуќты". Из зала голоса: "Просим".
       Мдивани сказал, что даже по заключению коќмиссии Каменева и Куйбышева обвинения против "уклонистов" не подтвердились, их политика по национальному вопросу оказалась правильной. Мдивани: "И теперь мы находимся в такой стаќдии, что там, в ЦК, эта политика признана, да и признается теперь в тезисах т. Сталина, поскольку я вообще могу понять т. Сталина... (но) теперь создано такое положение, когда политика одна, а лица другие. Что ж, т. Сталин, задаю вам вопрос: политика для лиц, или лица подбираются под поќлитику?" (Сталин согласился одобрить политику "уклонистов", но не согласился вернуть их из Москвы в Грузию. - А.А.). Мдивани кончил вопќросом: "...Где же ваша национальная политика?.. Говорить о каких-либо уклонах... это шутки да прибаутки... По национальному вопросу были разќногласия, и эти разногласия решены теперь в пользу нашей группы. Политика их должна провоќдиться там, а люди остаются здесь. Так что же, т. Сталин, политика для лиц или лица для полиќтики?" (там же, стр. 152).
       Выступивший после Мдивани сторонник Сталиќна Орахелашвили оспаривал, что комиссии Дзерќжинского или Каменева в чем-либо находили правильной политику по национальному вопросу группы Мдивани. Он сказал, что "в лице т. Мдиќвани перед съездом предстал тип грузинского укќлониста" (там же, стр. 152). Сторонник Мдивани, бывший председатель правительства Грузии Ф. Махарадзе, указав, что Орахелашвили все еще продолжает говорить об "уклонистах", заметил: "После тех фактов, которые хорошо известны и т. Орахелашвили (оратор имеет в виду секретную статью Ленина по национальному вопросу. - А. А.), это слово должно быть изъято из употребќления... Этот термин (уклон) должен быть отнеќсен, пожалуй, к тем товарищам, которые действиќтельно уклонились от нашей национальной проќграммы, от учения по этому вопросу т. Ленина" (там же, стр. 155).
       Махарадзе рассказал, как Орджоникидзе единоќлично руководит не только Закавказским крайкоќмом, но непосредственно руководит также местќными организациями, минуя Центральные Комиќтеты закавказских республик. С очень резким ответом "уклонистам" выступил Орджоникидзе, который, собственно, осуждал не столько политиќку "уклонистов", сколько ту осторожную нациоќнальную политику, которую Ленин требовал проќводить в Грузии. По Орджоникидзе выходило, что руками "уклонистов" Грузией управляют нациоќналисты-меньшевики и князья. Даже после секретќного письма Ленина по национальному вопросу, с которым все делегаты были уже ознакомлены, Орджоникидзе не отступил ни на шаг от своей, по словам Ленина, "политики великодержавного держиморды". Такое смелое и безоговорочное противопоставление Ленину Орджоникидзе мог позволить себе при условии абсолютной поддержќки "тройки".
       Речь Орджоникидзе записана на пяти страниќцах без того, чтобы его прервал председатель, как это было с Мдивани. Даже после продления вреќмени речи Мдивани отведено только 2 1/2 страниќцы, речи Махарадзе - 3 страницы. Еще одна деќталь, показывающая, до чего терпеливый Сталин доходил в своей мелочной мстительности: Мдиваќни и Махарадзе были членами большевистской партии беспрерывно со дня ее создания - с 1903 года. Так записано во всех справочниках до данќного съезда. Но в списке делегатов двенадцатого съезда, где приводятся даты вступления в партию, у Мдивани вместо даты поставлена черточка, как будто он вообще не вступал в партию, а у Махаќрадзе указано: "в трех анкетах разные даты. Заќпрошен ЦК Грузии" (там же, стр. 693, 701).
       В заключительном слове Сталин ответил только четырем оппонентам - Лутовинову, Осинскому, Мдивани и Махарадзе. О Лутовинове: "Он не доќволен режимом нашей партии: нет свободы слова в нашей партии, нет легальности, нет демократизќма... Он хочет, чтобы все важнейшие вопросы обќсуждались по всем ячейкам снизу доверху... чтобы вся партия принимала участие в обсуждении вопќроса" (там же, стр. 181).
       Сталин отверг это требование, заявив, что "при таком порядке партия превратилась у нас в дисќкуссионный клуб вечно болтающих и ничего не решающих... Мы окружены врагами... Обсуждать вопрос в 20 тысячах ячеек - это значит выносить вопрос на улицу. Следует помнить, что в условиях, когда мы окружены врагами, внезапный удар с нашей стороны, неожиданный маневр, быстрота решают все... Демократизм т. Лутовинова есть утопия" (там же, стр. 182).
       Об Осинском: "Он уцепился за мою фразу о том, что расширяя ЦК, мы должны ввести в его состав людей независимых. Тов. Осинский полаќгает, что в этом пункте я устроил некоторую смычку с Осинским, с демократическим центраќлизмом... Нам нужны независимые люди, свободќные от личных влияний, от навыков и традиций борьбы внутри ЦК... Он похвалил т. Сталина, поќхвалил т. Каменева и лягнул т. Зиновьева, решив, что пока достаточно отстранить одного, а потом дойдет очередь и до других. Он взял курс на разќложение того ядра, которое создалось внутри ЦК ("тройки"), с тем, чтобы постепенно разложить все... Если т. Осинский серьезно думает преследоќвать такую цель, то я должен его предупредить, что он натолкнется на сплошную стену, о которую он расшибет себе голову. Пусть пожалеет себя т. Осинский" (там же, стр. 183).
       О Мдивани: Мдивани ведет борьбу против ЦК, "это установлено как комиссией т. Дзержинского, так и комиссией т.т. Каменева - Куйбышева... т. Мдивани изображает дело так, что несмотря на его отзыв, все-таки он победил. Я не знаю, что назвать тогда поражением. Впрочем известно, что блаженной памяти Дон-Кихот тоже считал себя победителем, когда его расшибло ветряными мельќницами. Я думаю, что у некоторых товарищей... в Грузии там, в верхнем этаже, по-видимому, не все в порядке" (там же, стр. 185-186). Когда Сталин перед съездом так подчеркнуто оспаривал правоќту Мдивани и защищал выводы комиссии Дзерќжинского, то он тем самым оспаривал и отвергал как аргументы, так и выводы в пользу Мдивани, которые содержались в статье Ленина и которые уже были известны съезду. Но даже тогда, когда Сталин выступал против установок Ленина, он деќлал это, апеллируя к Ленину, как к своему учитеќлю. Так и здесь. Перейдя от Мдивани прямо к Ленину, Сталин закончил: "Я жалею, что тут нет т. Ленина. Если бы он был здесь, он бы мог скаќзать: "25 лет пестовал я партию и выпестовал ее, великую и сильную" (Продолжительные аплодисќменты)" (там же, стр. 187-188).
       Многословный, как всегда, Зиновьев ответил каждому оппоненту, в том числе и тем, которым уже ответил Сталин. В этих ответах Зиновьев приќбегал, как и Сталин (вероятно, такая была догоќворенность в ЦК), к методу отрицания сущестќвующих фактов, известных действий или сознаќтельного умолчания позиции Ленина по обсужќдаемым вопросам. Вот типичный пример - отвечая критикам о колебаниях в ЦК по вопросу монопоќлии внешней торговли, Зиновьев сказал: "В ЦК не было ни малейших споров насчет незыблемости монополии внешней торговли" (там же, стр. 188). Из предыдущего изложения мы знаем, что ЦК, по предложению "тройки", провел решение о пересмотре монополии и только после категорического вмешательства Ленина вместе с Троцким отменил его. Одному из критиков - Красину - Зиновьев ставил в вину: "Он критиковал политику Ленина, а делал вид, что критикует политику его учеников, хотя Красин не мог критиковать политику Ленина по той простой причине, что за последние шесть месяцев Ленин не имел даже права знать, что деќлается в ЦК. Другому критику - Ларину, - котоќрый приводил факты вынужденной отмены ЦК не только решения о монополии внешней торговли, но и о концессии, Зиновьев отвечал так: "т. Ларин говорил так, как будто он не только сидел в Поќлитбюро, а там родился, там днюет и ночует" (там же, стр. 196).
       Аргумент против третьего критика - против Косиора - был такой: "т. Косиор в прошлом году произнес совершенно такую же речь после доклаќда, не случайного докладчика, как я, а после докќлада Владимира Ильича... По-видимому, это его профессия" или: "т. Косиор явно не от себя одноќго говорил и обвинял нас в том, что мы не даем возможность работать товарищам, которые приќнадлежали к другой группировке, чем мы. Если бы это обвинение было верно, то нас надо было бы гнать в шею" (там же, стр. 199).
       Четвертому критику - Осинскому - жаловавќшемуся, что в партии нет свободы критики из-за "исключительного закона" X съезда, Зиновьев ответил: "В нашей партии (спросите любого члена Коминтерна), - в нашей партии достаточно своќбоды... Исключительного закона у нас нет, и по этой причине его отменить никак нельзя" (там же, стр. 200). Или: "т. Осинский говорил, что позќволено Ленину, то не позволено кому-нибудь друќгому. Само собою разумеется. Осинский сказал: когда Ленин сечет, то это еще куда ни шло. Вполќне разделяю его вкусы: уж сечься, так сечься у мастера... По Осинскому... "они мол не хотят выќпускать власть"... т. Осинский, бросьте это!.. Влаќсти у нас, если уж на то пошло, у каждого хоть отбавляй, и никто не чувствует тоски по власти" (там же, стр. 202). В этом месте невольно вспомиќнаются слова Зиновьева (вложенные в его уста Сталиным) на его процессе в августе 1936 г. На вопрос прокурора, почему вы вместе с Каменевым стали вредителями, шпионами, убийцами, Зиќновьев ответил: "Мы жаждали власти!". Зиновьев, по существу, обвинил Осинского, Сапронова и других бывших лидеров демократического центќрализма, среди которых был и такой ныне верноќподданный, как Бубнов, что они несут политичесќкую ответственность за упомянутую анонимную платформу, в которой требовалось сплочение всех коммунистов вокруг "рабочей группы РКП" и удаление из ЦК "тройки". Доказательства Зиќновьева были очень просты: "Я поручил одному товарищу взять платформу демократического ценќтрализма и взять платформу анонимную и выпиќсать в одном столбце то, что говорится в первой платформе, и с правой стороны то, что говорится во второй... и получилось совпадение на 99%" (там же, стр. 203).
       Категорическое заявление "децистов", что они все-таки не имеют никакого отношения к анонимќной программе, на Зиновьева и ЦК впечатления не произвело.
       Пятого критика политики ЦК - Лутовинова - Зиновьев сначала процитировал буквально: "Если так дальше будет продолжаться, то неизбежно буќдут группировки", - говорил он. - Это есть угроза в устах одиночки... А мы говорим, что продолќжаться это будет именно так" (там же, стр. 200). Через год лидер Коминтерна вспомнит, каким пророком оказался все-таки этот "одиночка" - простой шахтер из Донбасса.
       Не в пример шахтеру плохим пророком оказался сам Зиновьев, когда, кончая заключительное слоќво, он сказал, что в отсутствие Ленина партией будет руководить коллектив, ибо "у нас нет про запас другого гениального вождя" (там же, стр. 205). Ровно через пять лет тот же Зиновьев, возќвращаясь в партию после первого исключения, скажет: есть другой гениальный вождь - это "Сталин - Ленин сегодня". То, в чем Зиновьев обвинял критиков политики "тройки" - нехорошо играть в прятки, когда Ленина здесь нет - цеќликом относилось к нему. Оба докладчика ЦК - Зиновьев в грубой форме, а Сталин более диплоќматически - отрицали глубокие расхождения межќду "тройкой" (Политбюро) и Лениным по ряду важнейших вопросов. Оба докладчика внушали делегатам, что все, что они говорят о прошлой и будущей политике ЦК, целиком опирается на письменные или устные указания Ленина. В этих условиях не вызывает удивления, что съезд "едиќногласно" одобрил политику ЦК.
       Отчет ЦКК Шкирятова вызывал к себе в некоќтором отношении больший интерес тем, что как раз последние статьи Ленина о реорганизации и пересмотре роли ЦКК по отношению к ЦК были опубликованы в газете ("Правда", 25.I.1923 г. и 4. III. 1923 г.). Ленин явно хотел увеличить незаќвисимость и контрольные функции ЦКК по отноќшению к ЦК, для чего он предложил обязательное участие делегации Президиума ЦКК на каждом заседании Политбюро. ЦКК, избираемая наряду с ЦК непосредственно съездом партии, по Лениќну, не только должна быть судом чести партии, но и бичом партаппаратного и государственного бюрократизма совместно и объединение с РКИ (Рабоче-крестьянская инспекция СССР), "не взиќрая на лица", на генсека и других членов ЦК", как Ленин писал в статье, подзаголовок которой глаќсит "Предложение XII съезду партии" ("Правда", 23.I.1923 г.). Поэтому Ленин предлагал расшиќрить ее состав и выбрать туда старых независимых от ЦК деятелей партии с большим партийным стаќжем, для соблюдения этой независимости член ЦКК не мог быть одновременно и членом ЦК. Ниќчего обо всем этом Шкирятов не говорил, даже больше - в докладе Шкирятова (оставшегося на протяжении всего периода правления Сталина его вернейшим помощником по чисткам) не было ни одной ссылки на название статьи Ленина (Двенадќцатый съезд.., стр. 217-227). Это и понятно. Центќральный пункт доклада Шкирятова о работе ЦКК гласил, что у ЦКК "разрешение всех более или менее важных вопросов было согласовано с ЦК" и что органы ЦКК надо рассматривать, как оргаќны, "работающие совместно с ЦК" и, конечно, с ГПУ (там же, стр. 221, 224). В книге Троцкого "Сталин" есть примечание с указанием, что Стаќлин был неофициальным председателем ЦКК. В докладе Шкирятова есть косвенное подтверждение этому там, где говорится, что ЦК и Сталин писаќли и говорили о вещах, которые явно входили в исключительную компетенцию ЦКК (там же, стр. 223). Президиум съезда, не желая особенно расќпространяться о задачах ЦКК (вопреки ленинским статьям), внес предложение о том, чтобы прения по докладу ЦКК не открывать; делегат Мышкин, ссылаясь именно на статьи и предложения Ленина о ЦКК, возразил президиуму и настаивал на отќкрытий прений. За Мышкина голосовало меньќшинство. Таким образом, под дирижерством "тройки" съезд не обсуждал и этих, опубликованќных накануне съезда, статей Ленина.
       Доклад Бухарина о работе Коминтерна интереќсен только в отношении двух проблем, которые он поставил еще тогда (1923 г.), когда они казались либо преходящими, либо совершенно не актуальќными: проблемы угрозы фашизма и предстояќщего пробуждения колониального мира. О фаќшизме он сказал, что. "повсеместное распространеќние фашизма" становится основной тенденцией развития Европы и что "глубочайший корень фаќшизма заключается в том, что европейская бурќжуазия не в состоянии управлять всей хозяйственной жизнью страны на таких началах, котоќрые соответствуют нормальному ходу капиталиќстического развития... Фашистские организации и функции этих фашистских организаций представќляют собою легализованную гражданскую войну... Террор со стороны фашизма усилился... В Италии фашистская партия стала правящей... В Гермаќнии... наиболее яркой организацией является баќварская организация "национал-социалистов" во главе с Гитлером" (там же, стр. 248-249). В отноќшении колониального мира Бухарин предвосхитил не только доктрину, но и терминологию Мао Цзэ-дуна. Бухарин говорил: "Если рассматривать поќложение вещей в их всемирно-историческом маќсштабе, можно сказать, крупные промышленные государства - это города, а колонии и полуколоќнии - это деревни. И вот когда в "городе" начиќнается революционное брожение, и в деревне наќчинают пускать красного петуха, необходимо созќдание великого единого фронта между революќционным пролетариатом мирового "города" и креќстьянством мировой "деревни". На этот путь исќтория вступила бесповоротно" (там же, стр. 279). По докладу Бухарина прений не было, а деяќтельность делегации РКП в Коминтерне была одобрена.
       Зато второй доклад Сталина "Национальные моменты в партийном и государственном строиќтельстве" вновь вызвал бурные прения, а со стоќроны грузинских "национал-социалистов" и резќкие возражения.
       Прежде всего, Сталин обошел гробовым молчаќнием статью Ленина по национальному вопросу, в которой как мы видели уже, столь резко и каќтегорически осуждалась политика Сталина в наќциональном вопросе вообще и в грузинском вопроќсе, в частности. Сталин заявил, что существует не только один уклон - к великодержавному шоќвинизму (как указано у Ленина), а еще и другой - уклон к местному национализму. Хотя уклон к великодержавному шовинизму более опасен, но бороться надо с обоими уклонами. Сталин не наќзвал никого, кого можно заподозрить в великодерќжавном шовинизме (мы видели, что Ленин назвал таковых: Сталина, Дзержинского и Орджоникидќзе, хотя они и бывшие "нацмены"), но зато наќзвал уклонистов в сторону местного национализќма в лице группы Мдивани в Грузии. Проявление грузинского национализма этой группы Сталин видел в том, что она хотела, во-первых, войти неќпосредственно в состав СССР, минуя закавказќскую федерацию, во-вторых, грузинские уклониќсты угнетают национальные меньшинства в Груќзии - абхазцев, аджарцев и южных осетин. Перќвым в прениях с ответом Сталину выступил тот же Мдивани. Он начал с указания, что "у нас существует школа Ильича по национальному воќпросу, которая раз и навсегда разрешила нациоќнальный вопрос... Многие наши товарищи не отќвергли национальную программу, а отодвинули в сторону... Один из членов ЦК заявил, что наќциональный вопрос для нас - вопрос тактики... Что же нам нужно? Нам нужно то, чему нас всегда учил т. Ильич и к чему нас призывал в последќних своих письмах, известных съезду только чеќрез отдельные делегации... Я заявляю, что имевќшее здесь место (в докладе Сталина. - А. А.) проќтивопоставление интернационализма нашему "наќционализму" в корне неверно, если понимать интернационализм так, как его понимает т. Ильќич... В письмах Владимира Ильича очень твердо и выразительно сказано как раз то, из-за чего мы гам боролись.
       Орджоникидзе (с места). Гении. Мдивани. Нет, не мы гении, у нас имеются друќгие, возведенные в сан гениев люди, но мы проќстые коммунисты, которые думают о национальќной программе. Если мы подошли к правильному разрешению национальной программы, так это сделали наши коммунистические и интернациоќнальные головы, а не ваши. Мне приходится возќражать, чего я не думал делать, докладчику. Тов. докладчик очень много места уделил Грузии и грузинскому шовинизму.
       Сталин (с места). В знак особого уважения! Мдивани. Спасибо, т. Сталин. Но разрешите мне в знак "особеннейшего" уважения напомнить вам кое-что из прошлой нашей жизни" (там же, стр. 454-455).
       Мдивани привел ряд фактов, свидетельствуюќщих, что национальные меньшинства Грузии - абхазцы и осетины - получили из рук "уклониќстского" ЦК Грузии свои автономии и политику этого ЦК всегда одобряли, а с аджарцами произоќшел казус, задержалось провозглашение их автономии, потому что Сталин, приехавший в 1921 г. в Грузию, приказал председателю правительства Грузии Мдивани быть "осторожным" с аджарцами. Мдивани добавил: "Когда это делается с распоќряжения т. Сталина, я должен сказать: слушаюсь, т. Сталин! Мне было дано указание сделать так, чтобы аджарцы не хозяйничали в Батуме (столиќца Аджарии. - А. А.). С этого и началось их неќдовольство... Аджарцам автономию мы дали" (там же, стр. 456-457).
       Мдивани остановился и на самом главном обќвинении в уклонизме, "социал-национализме" того ЦК Грузии, который он возглавлял. Мдивани скаќзал: "Самое ужасное это то, что мы против Заќкавказской федерации... Мы не против Закавказќской федерации, а против той самой единой Заќкавказской республики, которую создали... Когда комиссия Каменева и Куйбышева приехала, Куйќбышев сказал: "зачем эта федерация в такой форќме, разве нельзя федерировать по экономическому вопросу и создать экономический совет?" Это сказал секретарь ЦК (Куйбышев). Другой член ЦК Каменев сидит тут же и не протестует. И вот, в результате, они не уклонисты, а мы уклонисты и ужасные люди" (там же, стр. 458).
       В чем же был корень всех разногласий между Сталиным и Орджоникидзе, с одной стороны, и "уклонистами", с другой? Этот вопрос был поќставлен самим Мдивани, на который он дал доќвольно ясный ответ: "Товарищи, чего же мы хоќтим? (Голос: "Кто: "мы"?") Кто? Вы спросите тех, кто нас окрестил уклонистами... Да, мы всесоветское объединение! Дайте в это советское объедиќнение самые главные комиссариаты, определяюќщие нашу внешнюю политику, защиту нашей республики... Отдайте этим отдельным нациоќнальностям другие комиссариаты, где они могут проявить свою волю, свое умение хозяйничать, свое умение творить новую жизнь" (там же, стр. 455, 458).
       Сторонник и один из информаторов Сталина в Грузии, бывший "буддист", то есть ученик Буду Мдивани, теперь уже нарком Грузии, Стуруа скаќзал, что "если мы останемся верными Марксу, у пролетариата нет никакой родины", а насчет моќрали "запомним слова т. Ленина, который наивќным товарищам, когда они спросили что "такое коммунистическая мораль?", - сказал: убивать, уничтожать, камня на камне не оставлять, когда в пользу революции; но в другом случае гладьте по голове, называйте Александром Македонским, если это в пользу революции. Вот как нужно поќдойти к этому вопросу". Стуруа рассказал, что ему открыло глаза одно нелегальное собрание старого грузинского ЦК, на котором он присутќствовал: "там стоял вопрос, что "великодержавники" - это т.т. Орджоникидзе, Сталин и др., нужно их послать восвояси... Но каким образом? Это вышло так, как мыши хотели повесить кошќке на шею колокольчик, чтобы звенел, когда она идет, но повесить не решался никто. Так же и тут. Судили-рядили и пришли к заключению, что... нас побьют. Нашли такой выход: мы выйдем из состаќва РКП и вступим в Коминтерн, как грузинская секция... Теперь я понял: "тут умысел другой был, хозяин музыку любил" (там же, стр. 462-644).
       Махарадзе указал, что в точном смысле слова в СССР вообще нет независимости или самостояќтельности каких-либо советских республик: "ведь у нас одна партия, один центральный орган, коќторый определяет для всех республик все решиќтельно, и общие директивы, вплоть до назначения ответственных руководителей в республиках, - все это исходит от одного центра, так что говоќрить при этих условиях о самостоятельности, неќзависимости, - это в высшей степени непонятное само по себе положение" (там же, стр. 472). Поќэтому речь может идти о правильном практичеќском проведении национальной программы в ресќпубликах. Он указал Сталину, что знаменитый отныне "декрет о кордонах" Грузии против друќгих советских республик был составлен не "уклоќнистами", а "интернационалистом", сторонником Сталина и Орджоникидзе - наркомом внутренќних дел Гегечкори, "этот проект Гегечкори у нас в Грузии не увидел света и пропал" (там же, стр. 472). Махарадзе сказал, что этот проект, сознаќтельно подсунутый "уклонистам" со стороны Орджоникидзе, не только отпечатан в "Правде", но даже в бюллетене съезда - "я нахожу, товаќрищи, это недостойным нашего съезда". Махарадќзе указал и на то, что точка зрения Сталина в переписке с Лениным, чтобы не спешили с федеќрацией, тоже была точкой зрения "уклонистов" против Орджоникидзе, который хотел провести федерацию просто "по военному приказу". Махарадзе указал, имея в виду выступление Стуруа, что не "уклонисты" говорили о Сталине и Орджоќникидзе как о "великодержавниках", а другой чеќловек: "Это был т. Ильич. Вы все это хорошо знаќете. Теперь я вас спрашиваю: похоже ли то, что здесь провозглашается, на то, что говорил Владиќмир Ильич?" (там же, стр. 474).
       Член ЦК, председатель правительства Украины Раковский выразил общее настроение многих члеќнов ЦК, когда сказал, что "некоторое время мы питали надежду накануне съезда, что национальќный вопрос, как предполагал Ильич, станет центќром нашего съезда, а он стал хвостом нашего съезда". Партия много раз ставила национальный вопрос в повестку дня своих съездов, но "чем больше мы ставим его, тем больше удаляемся от коммунистического понимания и решения нациоќнального вопроса". Раковский далее указал, что "т. Сталин остановился как раз на пороге выяснеќния подоплеки национального вопроса", а этой подоплекой Раковский считал озабоченность парќтийно-советской бюрократии неудобством техники управления многонациональной страной, считаясь там со всякими "автономиями". Раковский: "Наќши центральные органы начинают смотреть на управление всей страной с точки зрения их канцеќлярских удобств... Неудобно управлять двадцатью республиками, а вот если бы все это было одно, если бы, нажав на одну кнопку, можно было бы управлять всей страной, - это было бы удобно". Раковский кончил словами: "Уездный исполком больше знает свои права, чем национальные республики. Союзное строительство пошло по непраќвильному пути. Как вам известно, это есть мнение не только мое, - это есть мнение Владимира Ильќича" (там же, стр. 532-534).
       Делегат Цинцадзе напомнил съезду, что тот принцип права народов на самоопределение, заќвоевавший большевикам симпатию колониальных народов Востока, Сталин свел на нет в своем плаќне "автономизации" независимых советских ресќпублик. Оратор указал, что дело вовсе не в том, что отдельные люди в центре или на местах ошиќбаются, "дело не в людях, дело в системе управќления", если эта система не будет пересмотрена, положение не изменится, поэтому, сказал Цинцадќзе, "нужно резко переменить политику, которая велась и ведется", и в этом вопросе так называеќмые уклонисты "абсолютно солидарны со школой т. Ленина, с самим т. Лениным" (там же, стр. 534-537).
       Секретарь ЦИК СССР, один из наиболее довеќренных и близких друзей и единомышленников Сталина, сам тоже грузин по национальности, Енукидзе (которого Сталин потом, конечно, тоже расстрелял) выступил с резкой, открытой критикой секретной статьи Ленина по национальному вопроќсу. Хотя на речи Енукидзе явно видна редакторќская рука Сталина, но сам Сталин не осмелился так защищать себя против Ленина, как это позвоќлил себе за него его усердный соратник. Сначала Енукидзе, увидев в выступлении Раковского обраќзование нечто вроде "украинско-грузинского фронта" против Сталина, решил ударить по Раковскому. Он объяснил обвинения Раковского, как недоразумение в результате его горячности. Енукидзе сказал: "Вчера товарищи, видя горячќность выступавших здесь грузин, шутили, что нужно обыскивать их перед выступлением, как бы не произошло столкновения, но т. Раковский затќмил своей горячностью всех кавказцев, вместе взятых".
       Переходя к анализу национальной статьи Леќнина, Енукидзе осмелился сделать ряд утверждеќний, явно фальсифицирующих статью Ленина. Вот они:
       1) "Вопрос, который выдвигает Ленин в своем известном вам письме, имеет колоссальное знаќчение не по отношению ... к Грузии или Украине, или в отношении тех отдельных фактов, которыми он иллюстрирует свою общую мысль. Этот вопрос интересен в отношении нашего международного положения" (то есть, по Енукидзе, письмо или статья Ленина не имеет значения для внутренней национальной политики, а только для внешней пропаганды);
       2) "Много здесь было нареканий и больше всеќго это производило впечатление, что политика Орджоникидзе была политикой насилия, политиќкой Держиморды... Это слово значится и в письме т. Ленина... На самом деле Орджоникидзе провоќдил политику ЦК..."
       3) Ленин требовал "проявлять максимум уступќчивости на Кавказе... Если уступчивость граничит с тем, что мы уступаем всяким мелко-националиќстическим предрассудкам, то такую уступчивость надо пресечь в корне... Уклонисты поддались этим предрассудкам";
       4) "Теперь о письме т. Ленина. Тут т. Мдивани в своей речи ежесекундно склонял имя т. Ильича, и он хотел создать впечатление, что т. Ленин будќто специально написал это письмо, чтобы поддерќжать товарищей уклонистов и оправдать всецело их политику. (Бухарин: "Конечно, с этой целью".) Не с этой целью, т. Бухарин. Я позволю себе скаќзать, что т. Ленина мы тоже немного знаем";
       5) "Большая часть письма т. Ленина посвящена общим вопросам нашей национальной политики, и против этих общих мыслей ни т. Сталин, ни т. Орджоникидзе, конечно, не возражают. Что же касается частных вопросов, затронутых в его письме (т. е. вопросов, касающихся критики дейќствий Сталина, Орджоникидзе, Дзержинского. - А. А.), то мне кажется, что т. Ленин сделался жертвой односторонней неправильной информаќции"...
       Мдивани. Отчего не опубликовывают письмо?
       Енукидзе. Письмо все делегаты читали" (там же, стр. 537-541).
       Вопрос о том, почему ЦК отказывается опублиќковать письмо Ленина, ставили и другие делегаты. Президиум съезда поручил Зиновьеву ответить на это. Зиновьев объяснил, что неопубликование статьи Ленина связано с характером указаний Леќнина, но в чем заключались эти указания, он не объяснил, не объяснил по той простой причине, что их вообще не было. Вот соответствующее меќсто из речи Зиновьева: "Т. Яковлев требовал опубликовать письмо т. Ленина. Президиум съезда принял единогласное решение: не опубликовать пока этого документа, ввиду характера тех укаќзаний, которые дал сам Владимир Ильич", но Зиќновьев решил сразу отвести всякие подозрения против Сталина, Орджоникидзе и Дзержинского. Он сказал: "Дело тут вовсе не в личных нападќках. Товарищи, которые непосредственно заинтеќресованы, первые требовали публикации этого письма". Как поверить Зиновьеву, что "заинтереќсованные товарищи", то есть Сталин, Орджониќкидзе и Дзержинский, потребовали публикации политически убийственного для них письма Леќнина? К тому же, Зиновьев противоречит самому себе. Ведь эти "товарищи" сидели в президиуме съезда, а президиум "единогласно" решил не пубќликовать письмо Ленина, в том числе голосами членов президиума Сталина и Орджоникидзе (там же, стр. 552).
       Представитель Азербайджана Ахундов не соглаќсился с "уклонистами", что Ленин, если бы он присутствовал на съезде, ударил бы по той полиќтике, которую ведут сейчас. Ахундов сказал, что "никогда этого не будет, чтобы Владимир Ильич или какой-нибудь отдельный член партии, каким бы уважением он ни пользовался, чтобы он реќшился ударить по целой партии". Ахундов преќдупредил, что "уклонисты всех стран объединяќются" и поэтому в борьбе с ними "никаких колеќбаний не должно быть" (там же, стр. 560).
       Ряд делегатов с мест выступили тоже в духе Ахундова - политика ЦК верна, она в духе Ленина. Когда начали выступать члены ЦК в пользу критикуемой в письме Ленина политики Сталина в национальном вопросе, то казалось, что в ЦК существует единодушная поддержка Сталина. Полным диссонансом прозвучало поэтому выступќление Бухарина. Едва ли Ленин защитил бы свою позицию лучше, чем это сделал Бухарин. Бухарин указал Зиновьеву, что дела обстоят в национальќной политике не так уж блестяще, как их рисует Зиновьев. Если национальный вопрос за последќнее время обсуждался на трех пленумах ЦК, знаќчит, есть что обсуждать и что осуждать. Бухарин целиком поддержал тезис Ленина о "великодерќжавном шовинизме" в политике ЦК. Он заявил: "Почему т. Ленин с такой бешеной энергией стал бить тревогу в грузинском вопросе? И почему т. Ленин не сказал ни слова в своем письме об ошибках уклонистов, и, наоборот, все слова скаќзал, и четырехаршинные слова сказал, против поќлитики, которая велась против уклонистов? Почеќму он это сделал? Потому, что не знал, что сущеќствует местный шовинизм? А потому, что т. Леќнин - гениальный стратег. Он знает, что нужно бить главного врага. Например, на этом съезде нечего говорить о местном шовинизме. Это - вторая фаза нашей борьбы. Если мы будем говоќрить в целях "объективной справедливости" о веќликорусском шовинизме и в то же время рассужќдать, что существует еще грузинский, украинский, ахалцихский, гомель-гомельский шовинизм и каќкой угодно шовинизм, этим мы потопим основќной вопрос. И поэтому совершенно ясно, что т. Ленин в своих письмах и в известном докуменќте, о котором здесь говорилось, вовсе не стоял на точке зрения этой замечательной "объективной справедливости", а взял кое-кого за волосы и даќвай дергать направо и налево. И совершенно праќвильно сделал, именно потому, что только так можно повернуть общественное мнение партии по той дороге, которую т. Ленин считает правильќной (Аплодисменты). Вы заметьте, что с т. Зиќновьевым произошло, когда он говорил против местного шовинизма, - гром аплодисментов отоќвсюду посыпался. Какая замечательная солидарќность... Но когда речь идет о русском шовинизме, там только кончик торчит (аплодисменты, смех) и это есть самое опасное". Бухарин сделал исклюќчение для Сталина, но такое исключение, которое, вероятно, звучало в ушах Сталина как оскорблеќние: "Я понимаю, когда наш дорогой друг, т. Коќба Сталин, не так остро выступает против русскоќго шовинизма, и что он, как грузин, выступает против грузинского шовинизма" (там же, стр. 563-564) (кто был Сталин по национальности, лучќше всего выразил его сын, мальчик Василий, когда он своей сестре Светлане, по ее словам, сообщил новость: "А знаешь, наш отец раньше был груќзином").
       Речь Радека была так построена, чтобы и Леќнину угодить, но и Сталина не обидеть. Начал он с Бухарина: "Тут некоторые товарищи говорили, что когда т. Бухарин видит мертвого воробья, то кричит: "все помрем через два дня" и впадает в панику. Я разделяю мнение о растущем значении национального вопроса... И лучше, чтобы здесь Мдивани орал вовсю, чем мужики в Грузии", но, к удовлетворению Сталина и Зиновьева, добавил: "Тут т. Зиновьев сказал одну важную вещь: не одна или две палаты (то есть палаты ЦИК СССР. - А. А.) важны сами по себе, а важна партия... Несмотря на принципиальное согласие с т. Бухаќриным... я не согласен с той "карт-бланш", коќторую т. Бухарин дает Мдивани и уклонистам" (там же, стр. 565-567).
       В заключительном слове Сталин обвинил Бухаќрина и Раковского в преувеличении значения наќционального вопроса и из-за этого "они прогляќдели... вопрос о власти рабочего класса". Бухарин "предложил выкинуть пункт, говорящий о вреде местного шовинизма. Дескать, незачем возиться с таким червячком, как местный шовинизм, когда мы имеем такого "Голиафа", как великорусский шовинизм. Вообще у т. Бухарина было покаянное настроение. Это понятно: годами он грешил проќтив национальностей, отрицая право на самоопреќделение, - пора, наконец, и раскаяться. Но расќкаявшись, он ударился в другую крайность. Курьќезно, что т. Бухарин призывает партию последоќвать его примеру и тоже покаяться, хотя весь мир знает, что партия тут ни при чем... каяться ей не в чем. Дело в том, что т. Бухарин не понял сути национального вопроса" (там же, стр. 596-597).
       Что же сказал Сталин по существу тех обвинеќний, которые столь резко сформулировал лично против него Ленин? Только следующее: "Тут очень многие ссылались на записки и статьи Владимира Ильича. Я не хотел бы цитировать учителя моего, т. Ленина, так как его здесь нет, и я боќюсь, что, может быть, неправильно и не к месту сошлюсь на него. Тем не менее, я вынужден одно место аксиоматическое процитировать... Разбирая письмо Маркса о национальном вопросе, Ленин делает такой вывод: "по сравнению с рабочим вопросом подчиненное значение национального вопроса не подлежит сомнению для Маркса". Тут всего две строчки, но они решают все. Вот это надо зарубить себе на носу некоторым не по раќзуму усердным товарищам" (там же, стр. 597). Чтобы не ошибиться в интерпретации, Сталин поќбоялся процитировать то, что учитель писал о нем и о национальном вопросе всего четыре месяца тому назад, но не побоялся цитировать и интерќпретировать то, что Ленин писал о Марксе и наќциональном вопросе задолго до захвата власти.
       Некоторые подробности в отношении освещения борьбы внутри Политбюро и ЦК как вокруг наќционального вопроса, так и по другим вопросам, которые стояли в повестке дня съезда, дает новый стенографический отчет XII съезда 1968 г. Реќдакция издания протоколов этого съезда приобќщила к старым протоколам те места, которые быќли выпущены из старых протоколов в 1923 г.:
       1) По национальному вопросу: Президиум съезќда заслушал информацию ЦК о письме Ленина. Президиум постановил не опубликовывать его, а только огласить письмо Ленина и "весь материал" (то есть, материал комиссий ЦК и Сталина. - А. А.) на "сеньорен-конвенте", "после этого члены Президиума оглашают на делегациях съезда ... на секции по национальному вопросу не оглаќшать". Поскольку в широких кругах партии наќчали говорить, что Политбюро ("тройка") уже чеќтыре месяца скрывает письмо Ленина, то Презиќдиум считает нужным сказать, что "Записка" Леќнина стала известна ЦК только накануне съезда, поэтому Президиум будет считать распространеќние каких-либо слухов о задержке оглашения этой записки со стороны кого бы то ни было из членов ЦК клеветой" (Двенадцатый съезд РКП (б). Стеќнографический отчет, 1968 г., стр. 821).
       К новому изданию протоколов приложено письќмо всех членов и кандидатов Политбюро, в коќтором критикуется позиция Троцкого. По поводу грузинских дел мы узнаем, по крайней мере, двойќственность поведения Троцкого. Мы уже знаем, что Ленин просил Троцкого поддержать перед ЦК линию статьи или письма Ленина против Сталина, Орджоникидзе и Дзержинского. Теперь из письма членов и кандидатов Политбюро мы узнаем, что Троцкий, по существу, не поддержал Ленина, а предложил резолюцию, за которую голосовал даќже Сталин. В этом письме говорится: "По вопросу о Грузии мы констатируем, что т. Троцкий сам сформулировал постановление Политбюро о Груќзии... несмотря на то, что большинство из нижеќподписавшихся считает сейчас прежние решения ЦК не во всех частях правильными, т. Троцкий несет за эти ошибки полную ответственность" (там же, стр. 819). О каких ошибках речь идет - неясно, в свете доклада Сталина и речей его сторонников на данном съезде можно предположить, что тут говорится об ошибочности компромисќсных решений ЦК об "уклонистах", вместо того, чтобы их резко осудить, хотя бы даже это было против письма Ленина.
       2) По поводу тезисов Троцкого о промышленќности. Троцкий рассказывал в своих мемуарах, что "тройка" всячески искала повода подчеркнуть свои разногласия с ним. Это подтверждает опубликованое теперь "Письмо членов и кандидатов Политбюро", в котором хотя и подчеркивается, что "Пленум ЦК единодушно голосовал за взятие за основу известных тезисов т. Троцкого по воќпросам о промышленности" (там же, стр. 816), но после Пленума ЦК и накануне открытия съезда члены Политбюро ("тройки") указали Троцкому, что он допустил ошибку, не указав в своих теќзисах "о соотношении между пролетариатом и крестьянством" и "о соотношении между партией и госаппаратом" (там же, стр. 819), то есть не указал пунктов, которые касаются политического и организационного отчетов ЦК, а не доклада на узкую, чисто хозяйственную тему, порученную Троцкому. Искусственность этого обвинения была настолько очевидна, что редакция старых протоќколов съезда выключила "Письмо членов Политќбюро" из материалов, а новая редакция привела его как убийственное доказательство недооценки Троцким роли крестьянства!
       3) По поводу групповой организационной полиќтики ЦК.
       Из старых протоколов были исключены, а теќперь восстановлены следующие места из речей Косиора и Сталина. В. Косиор: "Основной вопрос заключается в том, что руководящая группа ЦК в своей организационной политике в значительќной степени проводит групповую политику" (там же, стр. 102).
       Ответ Сталина: "т. Косиор сказал, что ЦК заќнимался тенденциозным подбором работников снизу доверху, причем в результате такого подбоќра ряд товарищей от Троцкого до Шляпникова оказался без. работы (речь идет о партийной раќботе. - А.А.)... В сентябре прошлого года т. Леќнин внес в Политбюро предложение, чтобы Троцќкого назначили его заместителем, заместителем председателя Совнаркома. Предложение это было проголосовано. Т. Троцкий категорически откаќзался без мотивов. В январе этого года я повтоќрил предложение т. Ленина... Мы еще раз полуќчили категорический ответ с мотивировкой о том, что назначать его заместителем - это значит ликќвидировать его как советского работника" (там же, стр. 198-199).
       Но между предложениями Ленина и Сталина была одна существенная разница - Ленин хотел сделать Троцкого заместителем председателя праќвительства по политическим делам, а Сталина - по делам хозяйственным. (ВСНХ, Госплан и т. д.). Сталин, несомненно, метил еще дальше - лишить Троцкого непосредственного руководства Красной армией. Только это мог иметь в виду Троцкий, когда говорил, что его хотят ликвидировать как "советского работника". В своем ответе Косиору Сталин пошел так далеко, что перед всем съездом заподозрил члена Политбюро, верховного шефа Красной армии в каких-нибудь скрытых мотивах поведения. Вот слова Сталина: "Очевидно, у т. Троцкого какой-то мотив, какое-то соображеќние, какая-то причина, которая не дает ему взять, кроме военной, еще другую, более сложную рабоќту. Тут, товарищи, ЦК, конечно, ни при чем" (там же, стр. 199). Вероятно, Сталину указали на съезде, что неудобно так подозревать коллегу по Политбюро из-за того, что тот не хочет быть заќместителем председателя правительства, то есть, по советским понятиям, "министром без портќфеля". Поэтому, вероятно, это место выступления Сталина было изъято из старых протоколов, даже из Сочинений самого Сталина. Все-таки Сталин распространил вышецитированное "Письмо членов и кандидатов Политбюро" среди делегатов съезда, оно кончалось словами: "Будто в Политбюро каќкое-то предвзятое большинство, связанное кружќковщиной, мы отметаем как простое извращение истины" (там же, стр. 818), но так как это письќмо не подписано только двумя членами Политбюќро - больным Лениным и здравствующим Троцќким, то совершенно ясно, что оно само по себе свидетельствует об образовании вокруг "тройки" антиленинского, антитроцкистского большинства.
       4) По поводу расширения ЦК.
       Ленин предлагал расширить состав ЦК, чтобы предупредить раскол в ЦК между Троцким и Стаќлиным. Сталин ухватился за эту' идею (не ссылаясь на Ленина) и предложил февральскому плеќнуму ЦК расширить ЦК за счет "независимых людей" с мест (иначе говоря, за счет секретарей губкомов, которые зависели только от одного Стаќлина). Троцкий увидел, что Сталин хочет расшиќрить ЦК как раз своими людьми с мест. Поэтому он и Рыков голосовали против плана Сталина. Зиновьев и Каменев вообще не поняли, в чем дело. Когда Троцкий выдвинул предложение вместо расширения ЦК создать новый верховный центр - "Совет партии", как директивный орган, "тройка" в этом предложении увидела угрозу монополии своей власти в Политбюро. Предложение Троцкого было отвергнуто, а предложение Сталина принято (там же, стр. 848). Съезд закрылся принятием реќзолюции в духе "тройки" и выборами новых руќководящих органов в духе Сталина.
       Членский состав был расширен с 27 человек до 40. Кандидатов ЦК было избрано 17 чел. Членов ЦКК было избрано 50 чел., кандидатов - 10 чел. Членов Центральной Ревизионной комиссии избраќно 3 человека.
       Перечислим состав ЦК.
       Члены ЦК:
       1. Андреев, 2. Бухарин, 3. Ворошилов, 4. Дзерќжинский, 5. Евдокимов (новый, зиновьевец), 6. Зеќленский, 7. Зиновьев, 8. Залуцкий (новый, зиновьќевец), 9. Калинин, 10. Кубяк (новый, сталинец), 11. Киров (новый, сталинец), 12. Короткое, 13. Коќмаров (новый, сталинец), 14. Квиринг (новый, стаќлинец), 15. Каменев, 16. Ленин, 17. Лашевич (ноќвый, сначала сталинец, потом троцкист), 18. Мануильский (новый, сталинец), 19. Молотов, 20. Миќкоян (новый, сталинец), 21. Михайлов (новый, сталинец), 22. Орджоникидзе, 23. Петровский, 24. Пятаков (новый, троцкист), 25. Рудзутак, 26. Рыќков, 27. Радек, 28. Раковский, 29. Сталин, 30. Сулимов (новый, сталинец), 31. Сокольников, 32. Смирнов, 33. Томский, 34. Троцкий, 35. Угланов (новый, сталинец), 36. Уханов (новый, сталинец), 37. Фрунзе, 38. Харитонов (новый, сталинец), 39. Чубарь, 40. Цюрупа (новый).
       Из этих шестнадцати новых членов ЦК только два человека стояли ближе к Зиновьеву и Камеќневу, а десять губернских или центральных раќботников были прямыми выдвиженцами Сталина. Кандидаты ЦК:
       1. Бадаев, 2. Бубнов, 3. Каганович, 4. Колотилов, 5. Косиор С., 6. Лепсе, 7. Лебедь, 8. Москвин, 9. Мясников, 10. Морозов, 11. Нариманов, 12. Орахелашвили, 13. Румянцев, 14. Рыскулов, 15. Скрыпник, 16. Урываев, 17. Чудов.
       Из этих семнадцати кандидатов три человека стояли близко к Зиновьеву (Бадаев, Мясников, Москвин), два были центральными работниками, остальные двенадцать были выдвиженцами Стаќлина с мест.
       Куйбышев и Ярославский не были переизбраны в ЦК, так как Сталин поручил им непосредственќное руководство над ЦКК. ЦКК тоже была расќширена с 5 человек до 50 членов и 10 кандидатов ЦКК и подобрана приблизительно на тех же принќципах и в тех же пропорциях, что и ЦК партии. Та "необъятная власть" генсека, против которой Ленин предупреждал в "Завещании", теперь была организационно закреплена. Не только Троцкий, но едва ли и объединенный блок его с Зиновьевым и Каменевым мог бы сейчас ее поколебать. Однаќко терпеливый и предусмотрительный Сталин буќдет блокироваться с Зиновьевым и Каменевым, пока политически не покончит с Троцким.
       Даже данный съезд, открыто антитроцкистски подготовленный "тройкой", показал все еще неќвероятную популярность Троцкого не только в стране, но и в партии. Почти каждая делегация рабочих и других организаций, пришедших приќветствовать съезд, кончала речь возгласом "Да здравствуют наши вожди Ленин и Троцкий!", иноќгда "да здравствуют наши вожди Ленин, Троцкий и Зиновьев!", но никогда ни в одном из приветќствий не упомянуто имя Сталина. По аплодисменќтам самого съезда Троцкий стоит на первом меќсте, Зиновьев - на втором, Сталин - на третьем месте. Партия еще сама не знает, кто ее подлинќный вождь.
      
      
      
       Глава 24
      
       СМЕРТЬ ЛЕНИНА, ОПАЛА ТРОЦКОГО И XIII СЪЕЗД
      
       В гражданской войне против Белого движения большевиков морально и политически поддержиќвали определенные группы партий меньшевиков и эсеров, за что они решением ЦК партии в 1919 году были вновь допущены во ВЦИК и местные советы. Когда же война кончилась полным триќумфом большевизма не только в районах Белого движения, но и на далеких национальных окраиќнах, где после революции большевиков были проќвозглашены независимые национальные государќства (Кавказ, Туркестан и др.). Ленин взялся и за ликвидацию своих временных союзников. Сначала Ленин пробует действовать по принципу: "не мытьем, так катаньем". Так, когда в начале марта 1920 года на выборах в Московский совет прошли по списку меньшевиков 46 человек во главе с Ю. Мартовым и Ф. Даном, Ленин пишет предсеќдателю Моссовета Л. Каменеву:
       "По-моему, Вы должны "загонять" их практиќческими поручениями: Дан - санучастки,
       Мартов - контроль за столовыми" (Ленин, ПСС, т. 51, стр. 150).
       Ленин думает, что высоким политикам окажетќся не по душе прозаическая работа по контролю над кухнями и уборными и этим их можно "заќгнать". Его цель ясна - лидеров "лояльных" меньќшевиков и эсеров изолировать, арестовать или выќслать из страны, а рядовую членскую массу этих групп включить в большевистскую партию. Он добился очень скоро последней цели: в начале двадцатых годов в РКП (б) оказалось около 30 тысяч бывших меньшевиков и эсеров, тогда как самих старых большевиков было всего только окоќло 10 тысяч человек. Теперь оставалось изолироќвать лидеров этих партий. В первую очередь Леќнин взялся за меньшевиков-интернационалистов группы Мартова.
       Отношения между Лениным и Мартовым были более сложные, чем отношения между обычными врагами. Они были противоречивые и психологиќчески странные, если не сказать загадочные. Их исходные идеологические позиции (ортодоксальќный марксизм, включая сюда вначале и концепќцию "диктатуры пролетариата") были одни и те же, даже их политическая линия сначала была единая (вместе организовали в Петербурге "Союз борьбы за освобождение рабочего класса", Мартов подписал ленинский "Протест российских социал-демократов" в 1899 году против "credo" "эконоќмистов" Е. Кусковой и др., Мартов, Ленин и Потресов составили инициативную группу по издаќнию "Искры", Мартов вместе с Лениным был одќним из ее главных редакторов, вместе с Лениным и через эту газету подготовил II съезд партии).
       Только на II съезде партии выяснилось, что Леќнин и Мартов не единая сила, даже не параллельќные силы, а силы, глубоко антагонистические. Там и родились из одной и той же идеологии два антипода, смертельно возненавидевшие друг друга: демократический социализм (меньшевизм) Мартова и диктаторский социализм (большевизм) Ленина. Но как бы неистово ни воевали между собой адепты новых "церквей" в русском маркќсизме, их лидеры соблюдали странным образом правила порядочной игры и иммунитет личной неприкосновенности. И после раскола Ленин и Мартов участвуют вместе на съездах партии, на которых делаются попытки вновь объединиться (IV и V съезды), участвуют вместе на Циммервальдской (1915) и Кинтальской (1916) конференќциях, как "социалисты-интернационалисты", вмеќсте участвуют на II съезде Советов (25-27 октябќря), вместе участвуют и во ВЦИК - всегда вместе и всегда против друг друга.
       Единственный раз Мартов решительно и безќоговорочно стал на сторону Ленина после июльќских дней, когда Ленина обвинили в шпионаже в пользу Германии и Мартов это считал неслыханќной клеветой. Он публично выступал в защиту Ленина, а VI съезду большевиков прислал приветќствие, хотя тут же оговорил свое несогласие с меќтодами партии и Ленина. На то, на что не был споќсобен он сам, Мартов считал неспособным и Леќнина. Ведь всю жизнь, при всех драках, интригах, расхождениях все-таки оба питались соками из одного идеологического древа - марксизма. Мартов был верующим марксистом, а Ленин - эксќплуататором марксизма. Для Мартова, как и для Розы Люксембург, "нет социализма без демокраќтии, как нет демократии без социализма", для Ленина демократия - фикция, социализм - отдаќленная цель, а диктатура - средство на целую историческую эпоху. В фокусе внимания Мартова - вера во врожденные добродетели человека и в возможности усовершенствования его социальной этики. В фокусе внимания Ленина стоит другой человек - человек с врожденными пороками эгоќизма, жестокостей, подлостей, которые можно и нужно использовать, чтобы сделать этого же чеќловека беспорочным, по выражению И. Эренбурга, "ускомчелом" - усовершенствованным коммуниќстическим человеком.
       Историческое поражение Мартова, как и меньќшевизма в целом, вытекало из его догматической обреченности в оценке движущих сил и перспекќтив русской революции. Мартов был слишком добќродетелен, чтобы стать динамичным политиком. Наоборот, Ленин был слишком рафинированным тактиком, чтобы считаться с таким "балластом" в политике, как "моральный кодекс" людей. Поэтоќму как политик Мартов не выдерживает сравнения с Лениным, но как человек он был для Ленина неќдосягаем, порою даже непонятен. Ленин на всю жизнь сохранил в себе какой-то таинственный комплекс своей моральной неполноценности по сравнению с Мартовым. Отсюда Ленин, выражаќясь по Шекспиру, питал к Мартову "любящую злобу и злобную любовь". Поэтому психологически вполне понятно, что когда Мартов умер в Берлине в 1923 г., то от больного Ленина скрыли этот факт. Близкие к Ленину боялись, что у Лениќна может случиться удар, если он узнает о смерти Мартова! Ленин узнал о смерти Мартова, когда сам он поправился от первого приступа болезни и ему было разрешено читать старые газеты.
       Периоду хрущевского либерализма мы обязаны тем, что советский писатель и чекист Э. Казакеќвич (во время войны он был помощником начальќника разведки армии) получил разрешение копатьќся в архивах Чека и ЦК и таким образом рассказал нам об одном интересном эпизоде взаимоотношеќний между Лениным и Мартовым, о таком эпизоќде, упоминание которого в официальной истории считалось до сих пор табу. Названный писатель в 1962 году напечатал в "Известиях" рассказ о Леќнине и Мартове. Рассказ называется "Враги". В примечании к рассказу сказано: "В этом рассказе описывается истинное происшествие". В чем же суть рассказа? 1920 год. Ленин - председатель правительства и живет в Кремлевском дворце, Мартов - подпольщик и живет, как аскет, на черќдаке дома на Мясницкой улице, но Чека его усиќленно ищет, чтобы арестовать и... через свою секретаршу Ленин вызывает к себе бывшую меньќшевичку, некую Софию Марковну, которую он знал по эмиграции как близкого к Мартову челоќвека, но теперь вступившую в большевистскую партию. Он дает ей задание:
       "Я хочу вам поручить одно дело. Вы должны узнать, где Юлий (Юлий Осипович Мартов. - А. А.), повидаться с ним и передать ему от моего имени... нет-нет, не записывайте. Запомните. Вы же старая подпольщица. Конспираторша. А мы с вами теперь конспирируем... Итак, в пятницу, в одиннадцать часов вечера от первой платформы Балтийского вокзала отходит последний - заќметьте, последний пассажирский поезд на Минск и Варшаву. Последний потому, что мы ожидаем буквально в ближайшие дни начала войны с Польшей... Если Юлий хочет, он может сесть в этот поезд, в шестой вагон, место пятнадцать. Там, в вагоне, будут знать. А не захочет, тогда пускай остается в подполье, это его дело... Меньќшевики на всех парах идут к созданию антисоветќского подполья. Юлия, своего лидера, они уже запрятали... Но терпеть антисоветское подполье мы не можем... Мартов враг потому, что он выќступает против диктатуры пролетариата. Вы всего этого не говорите ему... Это бесполезно. Скажите ему только о поезде". Когда София Марковна спросила Ленина, обязана ли она будет докладыќвать Чека о местонахождении Мартова и, вообще, почему Ленин столь ответственное поручение не дает своему шефу тайной полиции Дзержинскому, то последовал ответ, который должен был покаќзаться ортодоксальному большевику чудовищной изменой большевизму. Ленин сказал:
       "Ни в коем случае вы ни мне, ни кому-либо не расскажете, где Юлий скрывается. Я вам просто запрещаю это мне докладывать. Даже Совнарком (правительство. - А. А.) не будет поставлен в изќвестность о нашем разговоре". В ответе на вопрос, почему он это дело не поручает Дзержинскому и почему он действует за спиной правительства и партии, Ленин был обезоруживающе искренним: "Дело в том, что среди наркомов (министров теќперь. - А. А.) есть люди, - как бы вам это скаќзать, - более решительные ленинцы, чем сам Леќнин" (газ. "Известия", 21 апреля 1962 г.). София Марковна через Н. Суханова разыскала Мартова и передала ему поручение Ленина. Мартов восќпользовался услугой друга-врага, уехал названным поездом и приступил в Берлине к изданию антиќленинского журнала "Социалистический вестник". Интересно, что наследники Сталина и Хрущева, задним числом, от имени ЦК и советского правиќтельства одобрили этот явно антисоветский акт Ленина. В "Советской исторической энциклопеќдии" за 1966 год сказано, - что Мартов "в 1920 году с разрешения ЦК РКП(б) и советского правиќтельства уехал за границу" (СИЭ, т. 9, М., 1966, стр. 151). Разумеется, такого разрешения никогда не давалось и не могло быть дано, что ясно видно из рассказа об этом "истинном происшествии".
       Труднее оказалось Ленину избавиться от лидеќров эсеров. Эти ни о какой эмиграции думать не хотели. Ленину, по его словам, не так страшна была русская буржуазия во главе с Милюковым, как страшны были главари "мелкобуржуазной деќмократии" Мартов и Чернов, которые действуют, по Ленину, "частью по глупости, частью по фракќционной злобе на нас, а главным образом по объќективной логике их мелкобуржуазно-демократической позиции" в пользу Милюкова (Ленин, 4-е изд., т. 32, стр. 481).
       Гораздо труднее и продолжительнее оказалась борьба с партией эсеров, члены которой убили Володарского, Урицкого, ранили Ленина, подниќмали восстания. Кремль решил сокрушительным ударом обезглавить партию эсеров. 28 февраля 1922 года ГПУ производит повальные аресты и предает суду Верховного трибунала 47 членов ЦК и активных деятелей партии эсеров по обвинению в "заговоре" против советского правительства. Это означало, что всем арестованным виднейшим вожќдям двух русских революций - 1905 и 1917 гг. - неминуемо грозит смертная казнь. Демократичеќская и рабочая печать во всем мире подняла проќтив этого широкую кампанию. "Заграничная делегация партии социалистов-революционеров" опубликовала в газете "Голос России" в Берлине от марта 1922 года воззвание "К социалистичесќким партиям всего мира". В воззвании указываќлось, что большевики решили физически уничтоќжить своих противников путем фальсификации обвинения в контрреволюционной деятельности самой революционной из всех русских революциќонных партий. Призыв был подхвачен всей мироќвой печатью. Даже некоторые западные лидеры Коминтерна присоединились к протесту (К. Цетќкин и др.).
       Ленину пришлось согласиться на созыв совмеќстной конференции трех Интернационалов - II, II 1/2 и III Интернационала - по вопросу о суде. На конференции от Коминтерна и ЦК РКП участвовали Бухарин и Радек. Лидер английских лейбориќстов Макдональд от имени II Интернационала потребовал от представителей Коминтерна и ЦК РКП гарантию, что к арестованным не будет приќменена смертная казнь и что председатель II Инќтернационала Вандервельде будет допущен в суд в качестве защитника подсудимых. Бухарин и Радек эти условия приняли, что вызвало решительќное недовольство Ленина. В статье "Мы заплатили слишком дорого" Ленин писал, что "наши предќставители поступили неправильно, приняв эти два условия", но все-таки Ленин, хорошо чувствуя возмущение общественного мнения во всем мире преданием суду старых русских революционеров, добавлял: "Но я думаю, что рвать подписанного соглашения нам не следует" ("Правда, 11 апреля 1922).
       Но прежде чем судить эсеровских лидеров и для того, чтобы вообще узаконить террористическую систему властвования большевизма, Ленин самоќлично ввел в Уголовный кодекс РСФСР пресловуќтую статью 58. В письме к наркому юстиции от 17 мая 1922 года Ленин так обосновал свою иниќциативу: "В дополнение к нашей беседе посылаю Вам набросок дополнительного параграфа. Основќная мысль ясна: открыто выставить принципиальќное положение, мотивирующее суть и оправдание террора, его необходимость. Суд должен не устраќнять террор, а объяснить и узаконить его принциќпиально..." (Ленин, Соч. т. ХХVII, стр. 297).
       Суд состоялся в Москве 8 июня-7 августа 1922 года. Лидеры эсеров превратили суд в трибуну пропаганды своей программы и разоблачений террористической практики большевизма. Вождь эсеров и руководитель их ЦК Гоц заявил: "Мы выполним свой долг, какая бы участь нас здесь ни ожидала", член ЦК эсеров Гендельман сказал: "И мертвые, и живые мы будем вам опасны", треќтий член ЦК Тимофеев, как бы обращаясь к лиќдерам большевизма, сделал вызов: "Вы получите наши головы, чтобы положить их к ногам Коминќтерна, но чести нашей вы не получите (М. Вишняк, Годы эмиграции. Hoover Institution Press, Stanford University).
       Суд приговорил 12 человек к смертной казни, в том числе Гоца, Гендельмана, Тимофеева, Донскоќго, Ратнер. Президиум ВЦИК утвердил приговор, но привести его в исполнение большевики все-таки не осмелились. Троцкий предложил Ленину более чем блестящий выход. Вот этот выход в расќсказе самого Троцкого: "Приведение его (смертќного приговора. - А. А.) в исполнение означало бы неотвратимо ответную волну террора. Ограниќчиться тюрьмой хотя бы и долголетней, значило бы просто поощрять террористов, ибо они меньше всего верили в долголетие советской власти. Не оставалось другого выхода, как поставить выполќнение приговора в зависимости от того, будет или не будет партия (эсеров. - А. А.) продолжать терќрористическую борьбу. Другими словами: вождей партии превратить в заложников. Первое свидание мое с Лениным после его выздоровления произошќло как раз в дни суда над социалистами-революќционерами. Он сразу присоединился к решению, которое я предложил: "правильно, другого выхода нет" (Л. Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 211-212).
       Таким путем Ленин избавился и от партии эсеров. Для окончательной консолидации режима монопартийной диктатуры надо было обезвредить еще две социальные группы, которые сыграли в истории русского государства и русского общества выдающуюся роль: это интеллигенция и правоќславное духовенство. В духовном подготовлении всех трех русских революций влияние русской раќдикальной интеллигенции ничуть не уступает тоќму влиянию, которое энциклопедисты оказали на подготовление Великой Французской революции. Но энциклопедисты боролись против абсолютизма монархического вовсе не для его замены другим, революционным абсолютизмом. В фокусе всех их страстей стоит свободный человек как высшая ценность всех ценностей. Когда революция, сметая старые устои, начала создавать новый порядок перманентного террора якобинцев, то те из энцикќлопедистов, которые еще остались в живых, окаќзались в лагере врагов нового абсолютизма. Так случилось и с русской не только демократической, но и радикальной интеллигенцией. Она подготоќвила духовно революцию 1905 года, но когда увидела ее кровавый лик, она в значительной чаќсти отвернулась от нее ("Вехи"). Она подготовила духовно Февральскую революцию и приняла ее, но она осудила и решительно отвернулась от Окќтябрьской революции. Ничто Ленин так глубоко не презирал, как эту антибольшевистскую интеллигенцию. Поэтому он предоставляет полную своќбоду рук "рыцарю революции" по кровопролитию - Дзержинскому - расправиться с русской интелќлигенцией по усмотрению его учреждения. В реќзультате - преследование, аресты, расстрелы, бегќство и массовые высылки за границу элиты русќской политики, науки, искусства, религии.
       Но выселять можно людей, а вот остаются еще исторические памятники и сокровища религиозноќго зодчества, которые напоминают о мощи и веќличии былого "проклятого времени", их ведь не выселишь - их начинают просто уничтожать. Есќли этот беспримерный после варваров вандализм не завершился тотальным уничтожением всех паќмятников старины и всех русских соборов, то только из-за усилия нескольких "болельщиков" старой культуры и архитектуры среди большевиќков, вроде Луначарского и Максима Горького. Когда "болельщики" старались спасти не только вещи, но и людей, которые их создали или их обслуживают, то Ленин с раздражением их отчиќтывал. Что стоит, например, письмо, которое Леќнин написал М. Горькому 15 сентября 1919 года о русской интеллигенции. Ленин пишет, что русќская интеллигенция - это лишь "интеллигентики, лакеи капитала, мнящие себя мозгом нации. На деле это не мозг, а г...." (Ленин, ПСС, т. 51, стр. 48).
       Институт марксизма-ленинизма при ЦК не поќстеснялся опубликовать это столь грубое, неценќзурное письмо Ленина, но он не отважился зато опубликовать другое письмо, хотя и вполне цензурное, но чудовищное по своей античеловечности и произволу. Это письмо Ленина от 19 марта 1922 года секретарю ЦК Молотову для членов Политќбюро. В Хронологии к Сочинениям Ленина есть прямое указание на это письмо:
       "Март, 19 (1922 г.). Ленин в письме членам Поќлитбюро ЦК РКП(б) пишет о необходимости реќшительно подавить сопротивление духовенства проведению в жизнь декрета ВЦИК от 23 февраля 1922 г. об изъятии церковных ценностей..." (Леќнин, ПСС, т. 45, стр. 666-667).
       Теперь, благодаря стараниям Самиздата в Москве, опубликовано и само это письмо Ленина. Для нашей цели вполне достаточно привести из него только следующие выдержки: "Один умный писатель по государственным вопросам сказал, если необходимо для осуществления известной поќлитической цели пойти на ряд жестокостей, то надо осуществлять их самым энергичным образом и в самый короткий срок, ибо длительного приќменения жестокостей народные массы не вынеќсут... Политбюро дает детальную директиву судебќным властям, тоже устную, чтобы процесс против шуйских мятежников (в г. Шуе верующие не даваќли властям грабить церковные ценности. - А. А.) был проведен с максимальной быстротой и законќчился не иначе, как расстрелом очень большого числа самых влиятельных и опасных черносотенќцев г. Шуя, а по возможности также и не только этого города, а и Москвы и нескольких других дуќховных центров" (ж. "Вестник русского студенческого христианского движения", N 98, 1970 г., стр. 55-56, Париж-Нью-Йорк).
       Однако вернемся к внутрипартийным делам.
       В полном согласии с Лениным, но без испольќзования ленинского авторитета, 8 октября 1923 года Троцкий в письме к членам партии (в том числе и членам ЦК и ЦКК) пишет, что сложивќшийся внутри партии аппаратный режим засилия над партией, более жестокий, чем в период военќного коммунизма, не может быть более терпим. В партии надо ввести ту внутрипартийную "рабочую демократию", которую требовал X съезд и сенќтябрьский (1923 г.) пленум ЦК. Надо партию поќставить над ее аппаратом. Независимо от этого письма Троцкого, группа старых большевиков, акќтивных руководителей революции и гражданской войны, из которых многие были членами ЦК или наркомами, написали 15 октября 1923 года письќмо в ЦК и ЦКК ("письмо 46") на ту же тему. Оно начиналось словами: "Чрезвычайная серьезность положения заставляет нас (в интересах нашей парќтии, в интересах рабочего класса) сказать вам отќкрыто, что продолжение политики большинства Политбюро грозит тяжкими бедами для всей парќтии". Приводились многочисленные факты в подтверждение этого тезиса.
       Формально-юридической связи между письмом Троцкого от 8 октября и "письмом 46" нет, но "тройка" сама устанавливает эту связь, чтобы обќвинить Троцкого в создании "левой оппозиции". Между состоянием здоровья Ленина и атаками "тройки" против Троцкого видна определенная закономерность - лучше Ленину, тогда "тройка" уходит за кулисы, хуже ему - тогда учащаются атаки против Троцкого. То же самое и теперь, когќда вновь ухудшилось состояние Ленина. Чем больќше прогрессировала болезнь Ленина, тем решиќтельнее форсировала "тройка" выключение из активной политики Троцкого и его сторонников. Дело доходит до того, что всякое публичное высќтупление Троцкого, совершенно ортодоксальное и основанное на решениях партии и указаниях Леќнина, Политбюро начинает квалифицировать как антиленинское, а критику ошибок как "фракциќонное выступление". Чтобы придать вес и партийќный авторитет своим действиям против Троцкого, Политбюро широко практикует созывы всевозќможных партактивов на местах с критикой "ошиќбок Троцкого". Той же цели служат и расширенќные пленумы ЦК и ЦКК в центре. Так, октябрьќский (1923) объединенный пленум ЦК и ЦКК с "активом" выносит постановление, в котором скаќзано, что они "признают выступление Троцкого в переживаемый международной революцией и парќтией ответственнейший момент глубокой политиќческой ошибкой, в особенности потому, что напаќдение Троцкого, направленное на Политбюро, объективно приняло характер фракционного высќтупления... Троцкий для постановки затронутых им вопросов выбрал путь обращения к отдельным членам партии вместо единственно допустимого пути - предварительной постановки этих вопросов на обсуждение коллегий, членом которых соќстоит Троцкий.
       Путь, избранный Троцким, послужил сигналом к фракционной группировке (заявление 46-ти)" ("КПСС в рез.", 1954, ч. I, стр. 767-768). Резульќтаты голосования этой резолюции указывают на соотношение сил "тройки" и Троцкого: против Троцкого 102 голоса, за - 2, воздержалось 10. В этих условиях битва Троцкого была проиграна еще до того, как он ее начал. Единственная наќдежда была на выздоровление Ленина, но тогда вставал вопрос: был бы сам Ленин в силах разбить "тройку"?
       Уже на январском пленуме ЦК (1924), за недеќлю до смерти Ленина, Политбюро окончательно оформило членов ЦК Троцкого, Радека, Пятакова и других в официальную "оппозицию", "фракќцию", и все это поспешило опубликовать в печати ("Правда", 16 января 1924 г.).
       Срочно созванная XIII конференция 16-18 янваќря, за два дня до смерти Ленина, выносит уже развернутую резолюцию по докладу Сталина об осуждении "троцкистской оппозиции". В ней говоќрится:
       1. После сентябрьского пленума ЦК (1923) Троцкий и "группа 46" написали письма, широко распространяемые в партии, в которых критикуют политику Политбюро и внутрипартийный режим.
       2. Политбюро нашло нужным договориться с Троцким и в результате этой договоренности 5 деќкабря 1923 г. Политбюро ЦК и Президиум ЦКК приняли единогласно резолюции о внутрипартийќной демократии и о запрещении фракций.
       3. Через два дня после этого Троцкий выпустил новое письмо "Новый курс" против ЦК.
       4. По всей России оппозицией рассылаются ее представители - "борьба принимает неслыханно острые формы", военные ячейки и ячейки высших школ выступают за оппозицию против ЦК.
       5. "Оппозиция, возглавляемая Троцким, выстуќпила с лозунгом ломки партаппарата и попытаќлась перенести центр тяжести борьбы против бюќрократизма в госаппарате на "бюрократизм" в апќпарате партии".
       6. Оппозиция противопоставляет партийныймолодняк Центральному Комитету (Троцкий: "моќлодежь - барометр партии").
       7. "Большевистский взгляд на партию, как на монолитное целое, оппозиция заменяет взглядом на партию, как на сумму всевозможных течений и фракций".
       8. Оппозиция угрожает единству партии и безопасности государства.
       9. Ядром оппозиции стали бывшие "децисты" или те члены ЦК, которые, по предложению Лениќна, не были переизбраны (Преображенский, Сеќребряков, Смирнов).
       10. Вся платформа и обвинения троцкистской оппозиции против ЦК - суть "мелкобуржуазный уклон" ("КПСС в рез.", ч. I, стр. 778-782).
       Как же Ленин реагировал на это решение конќференции?
       В январе 1924 года Ленин себя опять чувствовал хорошо. 7 января он был на детской елке в совќхозе "Горки", 19 января выезжал на санях в лес наблюдать за охотой. 17-18 января Н. Крупская ему читает отчет о ходе XIII конференции, опубќликованный в "Правде". 19-20 января она читает Ленину резолюцию конференции из "Правды".
       Вот эти "новости" о начавшейся внутрипартийќной драке действуют на Ленина ужасающе. Его смертельный враг - болезнь - нашла вернейшего союзника: им стала "тройка". Врачи считали, что любые волнения будут катастрофически ухудшать состояние Ленина. Так как Ленин даже жизнь считал сплошной политикой, его ничто не могло так глубоко волновать, как то, что происходит в партии и какова будет судьба его политического наследства. Поэтому-то врачи и запретили ему интересоваться политикой, читать газеты, писать статьи. Но "тройка" давно уже перестала контроќлировать "медицинский режим" Ленина; Ленин мог свободно читать газеты, следить за политикой "из вторых рук" (но не имел права читать матеќриалы ЦК и связываться с внешним миром). Из газет опытный политик Ленин легко узнавал, что в его партии разыгралась острейшая фракционная борьба за трон, который сейчас политически пуќстует. Его "верные" ученики из "тройки" искусќственно накаляют обстановку, ведут дело к тому, чего так боялся Ленин: к расколу. Ученики безќдумно или намеренно подхлестывают болезнь Леќнина своими действиями. Да, "тройка" - вернейќший союзник смертельной болезни Ленина. Может быть, не столько физические страдания, сколько глубочайшее духовное отчаяние было причиной тому, что Ленин просил у Сталина, при очередном его визите, дать ему яд, чтобы отравиться. Об этом факте Сталин доложил на заседании Политќбюро в конце февраля 1923 г. Если мы вспомним, что в архиве Ленина лежит "Завещание" с постќскриптумом от 4 января 1923 года о снятии Стаќлина, то мы вполне можем согласиться с Троцким, что Ленин знал, у кого надо попросить яд (Trotski, Stalin, p. 376-377).
       Богатырский организм Ленина, каким его рисуќют близкие, все еще борется со смертью, однако внутрипартийная лихорадка безжалостно треплет его больной и разлагающийся мозг. Главный "надќзиратель" болезни Ленина от ЦК - Сталин - как раз накануне XIII партконференции (16-18 января 1924 г.), к удивлению всех, снимает "информациќонный карантин" вокруг Ленина. На этой конфеќренции осуждается Троцкий и троцкизм, торжестќвует Сталин и сталинизм. Конференция и утверќдивший ее решения пленум ЦК дезавуируют Лениќна с его "Завещанием". Все это Ленин свободно может узнать из "Правды".
       Вернемся к поставленному вопросу: какова же реакция Ленина? Осторожная и поднадзорная (надзиратель ведь Сталин) Крупская все-таки осќмелилась сообщить нам немногое, которое говорит о многом. Вот, что зарегистрировано в хронологии "Даты жизни и деятельности В. И. Ленина", приќложенной к 45 тому Полного собрания сочинений Ленина: "январь, 19-20 (1924 г.) - "Н. К. Крупская читает Ленину резолюции XIII конференции РКП(б), опубликованные в "Правде". Сама Крупќская пишет: "Суббота и воскресенье ушли у нас на чтение резолюций. Слушал Владимир Ильич очень внимательно, задавая иногда вопросы", но "когда в субботу Владимир Ильич стал, видимо, волноваться, я сказала ему, что резолюции приняќты единогласно", то есть Ленин должен был поќверить Крупской, что Троцкий признал себя антиќленинским "мелкобуржуазным уклонистом" и голосовал за свое осуждение! Но таким наивным Ленин, вероятно, не был даже при смерти.
       Если бы Ленин во время чтений этих резолюций осудил Троцкого и похвалил Сталина, то сталинќская историография не обошла бы молчанием этого факта.
       Если 20 января Ленин только "волновался", то у него произошло "21 января неожиданное резкое ухудшение в состоянии здоровья", а в 18 часов 50 минут вечера Ленин умер (Ленин, ПСС, т. 45, стр. 716-717).
       Не надо быть медиком, чтобы констатировать: кошмарный психологический яд, который Сталин впрыснул в мозг Ленина в виде резолюций январќской конференции, ускорил роковую развязку. Диагноз врачей гласил: "основой болезни явился резко выраженный склероз сосудов мозга от чрезќмерно напряженной умственной деятельности. Непосредственная причина смерти - кровоизлияќние в мозг" (В. И. Ленин, Биография, 4-е изд., 1970, стр. 682).
       Мы указывали выше, что если бы Ленин осудил Троцкого во время ознакомления с материалами январской конференции, об этом партийные исќторики не замедлили бы сообщить потомству. Одќнако то, что не удалось даже Сталину, - припиќсать Ленину осуждение Троцкого, - стараются делать теперь сталинские наследники в биографии Ленина 1970 г., изданной к 100-летию со дня рожќдения Ленина. Там сказано как бы мимоходом: "Есть все основания полагать, что не без ведома Ленина Н. К. Крупская выступала против Троцќкого" (там же, стр. 682). Когда выступала, где выступала, какие имеются на этот счет докуменќты, - об этом ни слова. Да это и понятно. Нет в природе документов, говорящих о выступлениях Крупской во время болезни или смерти Ленина против Троцкого, как нет и документов, говоряќщих, что Ленин поручил своей жене защищать того, с кем он порвал личные отношения из-за нее (об этом мы писали) или осудить Троцкого, котоќрого он вербовал в союзники против Сталина. Зато в архиве Троцкого находится еще один документ, который решительно опровергает новое "предпоќложение" партийных историков. Это письмо Н. К. Крупской Л. Троцкому через несколько дней после смерти Ленина. Вот оно:
       "Дорогой Лев Давидович, Я пишу, чтобы рассказать вам, что приблизиќтельно за месяц до смерти, просматривая вашу книжку, Владимир Ильич остановился на том месте, где вы даете характеристику Маркса и Леќнина, и просил меня перечесть ему это место, слушал очень внимательно, потом еще раз просматќривал сам.
       И еще вот что хочу сказать: то отношение, коќторое сложилось у Владимира Ильича к вам тогда, когда вы приехали к нам в Лондон из Сибири, не изменилось у него до самой смерти. Я желаю вам, Лев Давидович, сил и здоровья и крепко обнимаю. Н. Крупская" (Л. Троцкий, Моя жизнь, ч. II, стр. 251-252).
       Троцкий комментирует это письмо: "В книжке, которую В. И. просматривал, я сопоставлял Лениќна с Марксом... Мне было отрадно, что Ленин незадолго до кончины со вниманием читал мои строки о нем, ибо масштаб Маркса был и в его глазах самым титаническим масштабом для изќмерения человеческой личности. С неменьшим волнением читал я теперь письмо Крупской. Она брала две крайние точки: октябрьский день 1902 года и конец декабря 1923 г. Между этими двумя точками прошли два десятилетия, сперва совместќной работы, затем жестокой фракционной борьбы и снова совместной работы на более высокой исќторической основе. По Гегелю: тезис, антитезис, синтезис. И Крупская свидетельствовала, что отќношение ко мне Ленина, несмотря на длительный период антитезиса, оставалось "лондонским": это значит отношением горячей поддержки и дружесќкой приязни, но уже на более высокой историчеќской основе. Даже если бы не было ничего другоќго, все фолианты фальсификаторов не перевесили бы перед судом истории маленькой записочки, написанной Крупской через несколько дней после смерти Ленина" (там же, стр. 252-253).
       Но Троцкий умудряется допустить оплошность, которая в политике не может остаться безнаказанќной. 21 января 1924 года Троцкий, находившийся в Тбилиси, в пути на курорт Сухуми, получил от Сталина зашифрованную телеграмму о смерти Ленина. На запрос Троцкого по прямому проводу Кремль ответил Троцкому, что похороны Ленина назначены на субботу (Ленин умер в понедельник) и что так как Троцкий "все равно не поспеет на похороны", то Кремль рекомендовал ему "продолќжать свое лечение". Троцкий замечает: "На самом деле похороны состоялись только в воскресенье, и я вполне мог бы поспеть в Москву. Как это ни кажется невероятным, но меня обманули насчет дня похорон. Заговорщики по-своему правильно рассчитали, что мне не придет в голову проверять их..." (Л. Троцкий, Моя жизнь, ч. II, стр. 249-250).
       Да, Троцкого обманули, но иногда случается и так, что обманывают того, кто сам хочет быть обманутым. Здесь же бросается в глаза, что Троцќкий явно потерял масштаб расстояния: поезд Тбиќлиси-Баку-Москва пробегает это расстояние за три дня, а в распоряжении Троцкого было пять дней, если даже похороны назначены на субботу. Кроме того, военный министр мог быть доставлен в Москву и военным самолетом. При всех случаях, Троцкий должен был учитывать, что его отдых на солнечном южном курорте, когда в Москве, в люќтую зиму, партия хоронит своего вождя, это как раз и было то, что нужно "тройке". Это физическое отсутствие Троцкого Сталин превратил в его политическое отсутствие у трона, которым сейчас овладела "тройка" и юридически. Экстренный пленум ЦК 21-22 января 1924 г., в отсутствие Троцкого, преемником Ленина на посту председаќтеля Совнаркома СССР и РСФСР выдвинул "нейтќрального" А. И. Рыкова, а преемником Ленина на посту председателя Совета труда и обороны (СТО) был выдвинут Л. Каменев. Это был результат явќного компромисса внутри "тройки", так как члеќны "тройки" не могли договориться о выдвижеќнии на пост главы правительства кого-нибудь из своей среды. Заодно было решено "укрепить" воќенное ведомство, которым руководил Троцкий. К уже ранее назначенному туда стороннику "тройќки" Уншлихту теперь ЦК решил назначить перќвым заместителем Троцкого М. Фрунзе, сняв с этой должности давнишнего врага Сталина - Склянского.
       Троцкий сообщает: "В Сухуми приезжала ко мне делегация ЦК в составе Томского, Фрунзе, Пятакова и Гусева, чтобы согласовать со мною перемены в личном составе военного ведомства. По существу это была чистейшая комедия. Обќновление личного состава в военном ведомстве давно совершалось полным ходом за моей спиќной... Первый удар пришелся по Склянскому. На нем прежде всего выместил Сталин свои неудачи под Царицыным, свой провал на Южном фронте, свою авантюру под Львовом" (Л. Троцкий, там же, стр. 253).
       Это были, конечно, подкопы под самого Троцќкого, чтобы предупредить потенциального Бонаќпарта, которым он и не собирался стать.
       Пленум ЦК принял обращение "К партии. Ко всем трудящимся". В этом обращении, между прочим, говорилось:
       "Никогда еще после Маркса история великого освободительного движения пролетариата не выдќвигала такой гигантской фигуры, как наш покойќный вождь, учитель, друг... бесстрашный ум, жеќлезная, несгибаемая, упорная, все преодолеваюќщая воля, священная ненависть... к рабству и угќнетению, революционная страсть, которая двигает горами, безграничная вера в творческие силы масс, громадный организационный гений, - все это нашло свое великолепное воплощение в Лениќне...
       Ленин умел, как никто, видеть и великое и маќлое, предсказывать громаднейшие исторические переломы и в то же время учесть и использовать каждую маленькую деталь; он умел, когда нужно, бешено наступать и, когда нужно, отступать, чтоќбы готовить новое наступление. Он не знал никаќких застывших формул; никаких шор не было на его мудрых, всевидящих глазах...
       В сокровищницу марксизма товарищ Ленин внес немало драгоценного. Именно ему рабочий класс обязан разработкой учения о пролетарской диктатуре, о союзе рабочих и крестьян, о всем значении для борющегося пролетариата нациоќнального и колониального вопросов и, наконец, его учением о роли и природе партии...
       Никогда Ленин не был так велик, как в минуты опасности. Твердой рукой он проводил партию через строй этих опасностей, с несравненным хладнокровием и мужеством идя к своей цели. Ничего противнее, отвратительнее, гаже паникерќства, смятения, смущения, колебания для Ленина не было" ("ВКП(б) в рез.", ч. I, 1933, стр. 809-810).
       Пленум ЦК поручил Сталину выступить на отќкрывающемся 26 января 1924 года II Всесоюзном съезде Советов с речью "По поводу смерти Лениќна". Произнесенная как проповедь священника с церковного амвона, речь эта была полна религиќозной патетики и мистицизма, устанавливала ноќвые каноны идолопоклонства партийных шаманов, взывающих к духу Ленина на церковном же языке. Сказывался бывший воспитанник духовной семиќнарии, но Сталин знал, что он делал. То была "политика дальнего прицела". Сталин сказал: "Мы, коммунисты, - люди особого склада. Мы скроены из особого материала. Мы - те, которые составляем армию великого пролетарского страќтега, армию товарища Ленина...
       Уходя от нас, товарищ Ленин завещал нам дерќжать высоко и хранить в чистоте великое звание члена партии. Клянемся тебе, товарищ Ленин, что мы с честью выполним эту твою заповедь!" (.выќделено мною. - А. А.). И таких "клятв" Сталин насчитал еще пять - о единстве партии, о диктаќтуре пролетариата, о союзе рабочих и крестьян, об укреплении и расширении СССР, об укреплении и расширении Коминтерна. Каждая "клятва" кончалась по одному и тому же канону: "Клянемся тебе, товарищ Ленин, что мы с честью выполним и эту твою заповедь!" (Сталин, Сочинения, т. 6, стр. 46-51).
       Тот же II съезд, по предложению Сталина, подќтвердил решение "тройки" не предавать труп Леќнина земле, а, набальзамировав, поставить его как святыню в Мавзолей на Красной площади. Сам Сталин объяснил, почему атеиста и революционеќра Ленина набальзамировали, как древнеегипетќского фараона: "Вы видели за эти дни паломниќчество к гробу товарища Ленина десятков и сотен тысяч трудящихся. Через некоторое время вы увидите паломничество представителей миллионов трудящихся... Можете не сомневаться в том, что за представителями миллионов потянутся потом представители десятков и сотен миллионов со всех концов света" (там же, стр. 51; выделено мною. - А. А.). Слова, которые Сталин ввел сейчас в больќшевистский жаргон, означали, по изданному Акаќдемией наук СССР "Словарю современного русќского литературного языка": "заповедь" - "бибќлейское или евангельское изречение", а по Далю: "клясться" - "давать клятву, божиться", "паломќник"-"богомолец, бывший на поклонении у гроба Господня". Сталин намеренно превратил мавзолей Ленина в "гроб Господень", чтобы его именем освящать свою будущую инквизицию. Леќнин, конечно, хотел, чтобы ученики продолжали его дело, но едва ли он согласился бы на создание ему культа нового бога. Слишком хорошо знавший Ленина в этом отношении, Троцкий писал: "Отношение к Ленину, как к революционному вождю, было подменено отношением к нему, как к главе церковной иерархии. На Красной площади воздќвигнут был, при моих протестах, недостойный и оскорбительный для революционного сознания мавзолей. В такие же мавзолеи превращались офиќциальные книги о Ленине. Его мысль разрезали на цитаты для фальшивых проповедей" (Л. Троцкий, Моя жизнь, ч. II, стр. 257).
       Со смерти Ленина в истории режима обознаќчился постепенный переход от одной фазы к друќгой: от монопартийной диктатуры к монопартийќной тирании, от Ленина к Сталину. Однако это была смена вождей, как психологических типов, но не смена идей. Весь Сталин в эмбрионе был в самом Ленине. Все основополагающие компоненты будущей сталинской тирании были выработаны Лениным. Другой вопрос, стал бы сам Ленин Стаќлиным, если бы он жил дольше и имел бы дело с такими же опасными оппозициями в ЦК и с не менее опасным сопротивлением крестьянства колќлективизации, с какими пришлось бороться Стаќлину. В принципе на этот вопрос надо ответить безусловным "да", но масштабы, методы и форќмы могли быть иными. Тем не менее, без Ленина Сталина вообще бы не было. Поэтому нелогично и нелепо поступали наследники Сталина, когда они осуждали Сталина, апеллируя к Ленину. Тут вполне уместна одна аналогия: если в возможной будущей войне человечество погибнет из-за приќменения термоядерного оружия, то кто же несет ответственность - ученые, которые это чудовищное оружие изобрели, или правители, которые его применили? Ленинизм и явился в руках Сталина тем страшным оружием, пользуясь которым он три десятилетия тиранил страну, устраивал инќквизиции и создал мировую коммунистическую систему. Обо всем этом у нас будет речь впереди. Вернемся к подведению итогов жизни и деяний Ленина.
       Из всех характеристик, которые дали Ленину в первые дни и месяцы его смерти, две характериќстики выдержали историческую проверку. Одна из них принадлежит преемнику Ленина - Сталиќну, другая - врагу Ленина Виктору Чернову, лиќдеру партии социалистов-революционеров. Харакќтеристика Сталина о Ленине - конечно, целеустќремленный панегирик, характеристика Чернова - критический политико-психологический портрет. В обеих характеристиках, между строк, мы читаќем: Сталин рисует Ленина таким, каким сам хочет быть, а Чернов - таким, каким может быть усќпешный политик, но не истинный социалист и гуманист.
       Сталин: Впервые я познакомился с Лениным в 1903 г. в порядке переписки. Она оставила во мне неизгладимое впечатление и привела к убежќдению, что мы имеем в лице Ленина необыкновенќного человека... Мне все время казалось, что соќратники Ленина - Плеханов, Мартов, Аксельрод стоят ниже Ленина целой головой, что Ленин руќководитель высшего типа, горный орел (Демьян Бедный заметил по поводу этого сравнения: Стаќлин, как абориген кавказских гор, сравнил Ленина с "горным орлом", но житель Севера, вероятно, сравнил бы его с северным сиянием. - А. А.)... Ленин умел писать о самых запутанных вещах так просто и ясно, сжато и смело, - когда каждая фраза не говорит, а стреляет... Впервые я встреќтился с Лениным в декабре 1905 г. на конференќции большевиков в Таммерфорсе. Я надеялся увиќдеть горного орла, великого человека, великого не только политически, но и физически, ибо Ленин рисовался в моем воображении в виде великана, статного и представительного. Каково же было мое разочарование, когда я увидел самого обыкќновенного человека, ниже среднего роста, ничем, буквально ничем не отличающегося от обыкноќвенных смертных... Принято, что "великий челоќвек" обычно должен запаздывать на собрания, с тем, чтобы члены собрания с замиранием сердца ждали его появления: "тсс... тише... он идет". Эта обрядность казалась мне не лишней, ибо она имќпонирует, внушает уважение. Каково было мое разочарование, когда я узнал, что Ленин явился на собрание раньше делегатов и, забившись где-то в углу, по-простецки ведет беседу с самыми обыкќновенными делегатами. Не скрою, что это показаќлось мне некоторым нарушением некоторых необќходимых правил... Простота и скромность Ленина, стремление остаться незаметным, во всяком слуќчае не бросаться в глаза и не подчеркивать свое высокое положение, - эта черта представляет одќну из самых сильных сторон Ленина, как нового вождя... Необычная сила убеждения, простота и ясность аргументации, короткие и всем понятные фразы, отсутствие рисовки, отсутствие головокруќжительных жестов и эффективных фраз, бьющих на впечатление, - все это выгодно отличало речи Ленина от речей обычных "парламентарских" ораќторов... Меня пленила та непреодолимая сила логики в речах Ленина, которая несколько сухо, но зато основательно овладевает аудиторией, поќстепенно электризует ее и потом берет ее в плен... Я помню, как говорили: "Логика в речах Ленина - это какие-то всесильные щупальцы, которые охќватывают со всех сторон клещами и из объятия которых нет мочи вырваться: либо сдавайся, либо решайся на полный провал"... Второй раз я встреќтил Ленина в 1906 г. на Стокгольмском съезде... Известно, что на этом съезде большевики остаќлись в меньшинстве, потерпели поражение. Я впервые видел Ленина в роли побежденного. Он ни на йоту не походил на тех вождей, которые хныкают и унывают... Наоборот, поражение превќратило Ленина в сгусток энергии... На следующем съезде в 1907 г. в Лондоне большевики оказались победителями. Я впервые видел Ленина в роли победителя. Обычно победа кружит голову иным вождям, делает их заносчивыми и кичливыми... Но Ленин ни на йоту не походил на таких вождей. Наоборот, именно после победы становился он особенно бдительным и настороженным. Ленин настойчиво внушал делегатам: "первое дело не увлекаться победой и не кичиться, второе дело - закрепить победу, третье - добить противника"... Вожди партии не могут не дорожить мнением большинства своей партии... Но Ленин никогда не становился пленником большинства... Бывали моќменты в истории партии, когда мнение большинќства приходило в конфликт с коренными интереќсами пролетариата. В таких случаях, Ленин, не задумываясь, становился на сторону принципиальќности против большинства партии... Он не боялся выступать в таких случаях буквально один проќтив всех, рассчитывая на то, что "принципиальная политика есть единственно правильная политиќка"...
       Теоретики и вожди партий, знающие историю народов, проштудировавшие историю революции от начала до конца, бывают иногда одержимы одной неприличной болезнью. Болезнь эта назыќвается боязнью масс, неверие в творческие споќсобности масс... возникает иногда некий аристоќкратизм вождей... боязнь, что стихия может разќбушеваться, что массы могут "поломать много лишнего"... Ленин представлял полную противоќположность таким вождям... Я не знаю другого революционера, который умел бы так беспощадно бичевать самодовольных критиков "хаоса революќции" и "вакханалии самочинных действий масс", как Ленин... Вера в творческие силы масс... даваќла ему возможность осмыслить стихию и направќлять ее в русло пролетарской революции. Ленин был рожден для революции. Он был поистине гением революционных взрывов и величайшим мастером революционного руководства. Никогда он не чувствовал себя так свободно и радостно, как в эпоху революционных потрясений... В дни революционных поворотов он буквально расцветал, становился ясновидящим, предугадывал двиќжение классов и вероятные зигзаги революции, видя их, как на ладони. Недаром говорится в наќших партийных кругах: "Ильич умеет плавать в волнах революции, как рыба в воде". Отсюда "поќразительная" ясность тактических лозунгов и "гоќловокружительная" смелость революционных заќмыслов Ленина... Гениальная прозорливость, споќсобность быстро схватывать и разгадывать внутќренний смысл надвигающихся событий - это то самое свойство Ленина, которое помогало ему наќмечать правильную стратегию и ясную линию поведения на поворотах революционного движеќния (Сталин, Соч., т. 6, стр. 52-64, О Ленине, речь 28 января 1924 г.).
       15 марта 1924 года, через неполных два месяца после смерти Ленина, лидер партии эсеров Виктор Чернов напечатал в солидном американском журќнале "Иностранные дела" статью о Ленине. Хотя Чернов был противником Ленина, но в годы перќвой мировой войны их позиции так сблизились, что они вместе, как русские социалисты-интернаќционалисты, участвовали на знаменитой Циммервальдской конференции 1915 года, но еще и до войны, оба будучи непримиримыми врагами цаќризма, вступали во временные контакты. После революции Чернов входил в состав первого коаќлиционного правительства (ушел в отставку после июльских дней). Был председателем Всероссийскоќго Учредительного собрания, в котором его парќтия имела абсолютное большинство. Характериќстика Ленина, данная Черновым, несмотря на определенную дозу субъективизма, как и у Стаќлина, - документ большой исторической ценноќсти.
       Многочисленные книги Ленина и о Ленине за эти почти 50 лет ничего принципиально нового не добавили к портрету Ленина, нарисованному Черќновым. Этим, вероятно, объясняется, что названќный журнал перепечатал статью Чернова к 100-летию со дня рождения Ленина.
       Чернов: Ленин был большим человеком, он не просто был самым большим человеком в его партии; он был некоронованным, но заслуженќным королем этой партии. Он был ее голова, ее воля, я бы даже сказал, был ее сердцем, если бы оба - он и партия - не подразумевали бессердечќность как долг. Интеллект Ленина был энергичен, но холоден. Это был прежде всего иронический, саркастический и циничный интеллект. Ничто не было ему так чуждо, как сентиментальность... моќральные или этические соображения в политике для него были "мелочью, лицемерием, поповской проповедью". Политика для него означала стратеќгию, чистую и простую. Только победа заслужиќвала внимания. Воля ко власти и осуществление политической программы без компромисса - только это было добродетелью. Колебание было единственным преступлением. Ленин сказал бы, политика есть продолжение войны другими средќствами. Бессердечность по отношению к жертве есть похвальное самообладание, безжалостность и бесчеловечность есть долг.
       На войне все средства хороши и лучшими из них являются те средства, которые большей частью осуждаемы в нормальных человеческих отношениќях. Поскольку политика есть видоизмененная войќна, то правила ведения войны являются и ее принципами. Ленина часто обвиняли, что он не был и не хотел быть "честным соперником", но само понятие "честный соперник" звучало для него как абсурд, как чистый предрассудок, как нечто такое, что может быть порою иезуитски испольќзовано в собственных интересах, но принимать его всерьез было бы глупо.
       Защитник пролетариата обязан отложить в стоќрону всякие сомнения морального порядка, имея дело с врагом. Намеренно обманывать врага, клеќветать на него, чернить его имя, - все это он счиќтал нормальным. Было бы трудно превзойти ту циничную брутальность, с какой он все это проќкламировал. Совесть Ленина состоит в том, чтобы поставить себя вне границ человеческой совести во всех поступках со своим врагом. И в этом отќказе от всех принципов чести он оставался честќным сам с собою. Будучи марксистом, он верил в "классовую борьбу", как свой собственный вклад к этой теории, он и Гражданскую войну рассматќривал как апогей классовой борьбы. Мы можем даже сказать, что для него и классовая борьба была гражданской войной в эмбрионе. Разноглаќсия в партии, малые или большие, он часто стаќрался объяснять, как отзвук классового антагоќнизма, и тогда нежелательные в партии элементы он будет изымать, прибегая к самым низким средствам! Разве сама разнородная партия не является конгломератом антагонистических классовых элеќментов, а все антагонистические элементы должќны быть рассматриваемы по рецепту "на войне по-военному". Вся его жизнь прошла в расколах и фракционных битвах внутри партии. Человек целеустремленный и по природе наделенный мощќным инстинктом самосохранения, он не затрудќнялся объявлять верой самое невероятное (credo, quia absurdum)... После каждого поражения или падения, каким бы постыдным или унизительным оно ни было, Ленин тотчас же вскочит, подобно ваньке-встаньке, и начнет вновь с самого начала. Его воля была подобна хорошей стальной пружиќне, которая тем крепче ударяет, чем сильнее ее растягиваешь. Он был суровым партийным лидеќром того типа, который нужен, чтобы вдохновќлять своих последователей и предупреждать паќнику среди них своим личным примером неограќниченной самоуверенности, так же как приводить их в чувство реальности в периоды высшей экќзальтации, когда партии грозит опасность быть "партией самодовольных"... Его целеустремленќность была тем качеством, которое внушало его последователям наибольшее уважение. Часто, коќгда Ленин умудрялся уцелеть, благодаря некотоќрым грубым промахам своих врагов, честь его уцеления приписывалась ленинскому решительноќму оптимизму... Благодаря упорству, он не раз выводил свою партию из кажущихся безвыходных затруднений, а приписывалось все это его гению предвидения. Однако предвидение в широком масштабе было как раз то, что ему не давалось. Он прежде всего был мастером фехтования, а фехтовальщику нужны очень маленькое предвиќдение и несложные идеи. На деле, он не должен был так много думать; он должен был концентриќроваться на каждом движении своего соперника и владеть своим собственным рефлексом с быстќротой врожденного инстинкта с таким расчетом, чтобы отпарировать каждое вражеское движение незамедлительно. Ленинский интеллект был проќницательным, но не широким, находчивым, но не творческим. Будучи мастером в оценке любой поќлитической ситуации, он быстро схватывает ноќвую ситуацию и демонстрирует большую политиќческую и практическую проницательность в преќдупреждении ее непосредственных политических следствий. Это идеальное и непосредственное такќтическое чувство составляет полный контраст по отношению к абсолютно необоснованному и фанќтастическому характеру каких-нибудь обширных исторических прогнозов, который он когда-либо пытался делать - в любой программе, включающей в себя больше времени, чем сегодняшний и завќтрашний день. Например, его аграрная программа до революции или его грандиозная программа дейќствия после победы, рассчитанная на целую истоќрическую эпоху, столкнувшись с действительноќстью, разлетелись в прах, тогда как его ближайќшие планы наступления оказались весьма реальќными. Его "ближайший политический" диагноз оказался непревзойденным, его "отдаленный поќлитический" диагноз терпел перманентное банкротство. Как человек, уже имеющий истину в собќственном кармане, он не придавал никакого знаќчения творческим усилиям других искателей исќтины. Он не питал уважения к чужим убеждениќям, как не имел он и восторженной любви к своќбоде, чем характеризуется всякий независимый творческий дух. Напротив, им владела чистая азиќатская концепция монополии печати, слова, спраќведливости и мысли, которую осуществляет едиќная руководящая каста в согласии с мусульманќской поговоркой: "если библиотека Александрии содержит те же вещи что и Коран, тогда она бесќполезна, если же она содержит вещи противопоќложные, тогда она вредна". Абсолютно лишенный творческого гения, он был скорее умелый, яркий и неутомимый толкователь теорий других мыслиќтелей; он был человеком такой узости ума, что его интеллигентность надо назвать ограниченной, тем не менее, он был способен на величие и ориќгинальность в рамках этих оговорок. Его сила леќжала в чрезвычайной, абсолютной ясности его доќказательств... Он конкретизировал и упрощал идеи. Он не был выдающимся оратором. Он часто бывал вульгарным и неуклюжим, особенно в поќлемике, постоянно повторяя самого себя, но эти повторения составляли его систему и его силу... Это было постоянное, основное давление, моноќтонность которого гипнотизирует аудиторию. Одќна и та же мысль повторялась многократно и по-разному, пока она не проникала в сознание люќдей. Ленин постоянно чувствовал свою аудиторию. Он никогда не поднимался слишком высоко над ее уровнем и не упускал из виду необходимость спускаться в нужный момент к уровню самой ауќдитории... Более чем кто-либо, он понимал, что толпа подобна лошади, которая хочет, чтобы ею твердо правили и пришпорили так, что чувствуетќся рука мастера. Если нужно, он говорит как руќлевой, угрожает и хлещет свою аудиторию. "Он не оратор, он больше чем оратор", - сказал кто-то о нем. Воля Ленина была сильнее его интеллекта, последний был вечным слугой первого. Наконец, когда после тяжелых трудов была завоевана поќбеда, он не начинает воплощать свои идеи в дело, как это сделал бы конструктивный социалист, заќранее обдумавший свою творческую работу, он скорее обращается к новой, творческой фазе своќей жизненной программы при помощи тех же меќтодов, какими он пользовался в своей деструкќтивной борьбе за власть. "Сначала ввязаться в войну, а там видно будет", - эти слова Наполеона были его любимыми. Ленина часто рисовали слеќпым догматиком, но он никогда не был им по своей натуре. Он не был типом, привязанным к хорошему или плохому законченной симметричеќской системы, он просто добивался поставленной цели в его политической игре, в которой уловить подходящий момент означало все. Этим объясняќется то, что он часто выступает как шарлатан, экспериментатор, азартный игрок; это и докаќзывает, почему он был оппортунистом, понятие противоположное догматику. Многие критики дуќмают, что Ленин был жадный ко власти и славе. Факт тот, что он органически был сделан для вождения ... и это было для него само собой раќзумеющееся дело. Что же касается почестей, то к ним он питал отвращение. Его сердцу было чужќдо всякое наслаждение помпой. Плебей в своих вкусах и по своему нутру, он остался таким же простым в своих привычках после Октябрьской революции, каким он был до нее. Его часто рисоќвали также бессердечным, черствым фанатиком. Эта бессердечность является чисто интеллектуальќной и поэтому направлена против его врагов, то есть против врагов его партии. Со своими друзьќями он был дружелюбным, добродушным, весеќлым и вежливым, каким должен быть хороший товарищ, что нашло свое выражение в нежном, интимном имени "Ильич", которым его называли всюду его последователи. Да, Ленин был доброќдушным, но быть добродушным еще не значит быть добросердечным. Он посвятил всю свою жизнь рабочему классу. Любил ли он рабочих? Вероятно, любил, хотя его любовь к ним была менее сильная, чем его ненависть к их угнетатеќлям. Его любовь к пролетариату была такой же деспотической, суровой и безжалостной любовью, с какой, сотни лет назад, Торквемада сжигал люќдей для их спасения. Ленин по-своему любил тех, кого он ценил как полезных помощников. Он с готовностью прощал им ошибки, хотя когда-то сделал им строгий нагоняй. Злоба или месть были чужды ему. Если даже его врагов нет в живых, но все-таки известные абстрактные факторы долќжны быть уничтожены. Они не будут возбуждать его человеческие интересы, будучи просто математически установленными пунктами, где деќструктивные силы могут быть применены. Просто пассивная оппозиция к его партии в критический момент была достаточной причиной для него расќстрелять сотни людей без рассмотрения (Foreign Affairs, N. Y., April 1970, p. 471-476).
       Сравнение Черновым Ленина с главой испанќской средневековой священной инквизиции - Торквемадой - звучит сегодня допотопным анаќхронизмом, а сам Торквемада, как палач, выгляќдит жалким подмастерьем, когда мы знаем, что наделал ученик и продолжатель дела Ленина - Сталин. Могут заметить, что Ленин так же мало виноват в великой инквизиции Сталина, как Хриќстос в малой инквизиции Торквемады. Однако Христос проповедовал "любовь к ближнему", а Ленин ненависть - ненависть классовую, ненаќвисть политическую, ненависть физическую. Ведь и "великую инквизицию" - Чека изобрел не Стаќлин, а Ленин. Этим изобретением больше всех восхищался тот же Ленин, хотя в припадке откроќвенности признавал, что на самом себе он не хоќтел бы испытывать даже самые безобидные изоќбретения большевиков. Это Ленин писал М. Горьќкому: "Пробовать на себе изобретения большеќвика - это ужасно!" (Ленин, ПСС, т. 48, стр. 189).
       Итак, через сто лет после рождения и 50 лет после смерти, что же говорит объективный суд истории о деяниях и пророчествах Ленина?
       Ленин прожил неполных 54 года, на 20 лет меньше Сталина. Но это был сгусток жизни, полной демонических усилий и феноменальных усќпехов. Ленин, безусловно, явление эпохальное.
       Однако, чтобы стать символом целой эпохи, ему надо было родиться вовремя - родись он на 50 лет раньше, в истории России было бы одним народником больше; родись он на 50 позже - был бы просто Ульянов, радикальный публицист или провинциальный адвокат.
       Ленин вступил на политическую арену в ту саќмую критическую эпоху истории России, когда она в результате двух несчастных для нее войн (японская и первая мировая войны) проделала две революции. Причем вторая, Февральская реќволюция 1917 года, сама создала все предпосылќки собственной гибели.
       Ленин мастерски ими воспользовался и оргаќнизовал третью, Октябрьскую революцию. Вопреќки философии большевизма, сама Октябрьская революция не являлась естественно-неизбежным и органически закономерным актом в развитии России.
       В отличие от стихийной народной революции в феврале против царизма, большевистская революќция в октябре против демократии была искусстќвенной революцией партии заговорщиков.
       Но и такую революцию не удалось бы продеќлать, и имя Ленина знали бы лишь историки русќского социализма, если бы Временное правительќство не допустило две роковых ошибки: 1) не объќявило всю партию большевиков вне закона, как только стало достоверно известно получение Леќниным и большевистским центром немецких денег на организацию революции; 2) переоценило опасность справа и недооценило опасность слева, в результате чего для разгрома похода генерала Корнилова были вооружены большевики, а их лидеры освобождены из тюрьмы (Троцкий спраќведливо писал: "Та армия, которая поднялась проќтив Корнилова, была будущей армией октябрьќского переворота". - Л. Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 39).
       Даже и при этих ошибках Ленин никогда не пришел бы к власти, если бы Временное правиќтельство набралось мужества и мудрости решить две проблемы, мучившие всю армию и страну, а именно: выйти из войны и объявить аграрные реформы.
       Впоследствии сами лидеры большевизма призќнавались, что если бы эти проблемы решило Вреќменное правительство, то они не оказались бы у власти. Поэтому первые два декрета, которые Ленин предложил II съезду Советов на второй день после захвата власти - 26 октября (8 ноябќря), были "декрет о мире", и "декрет о земле".
       Последний был дословно списан у "кулацкой" партии эсеров.
       Однако все вышеприведенные оговорки отноќсятся к объективным факторам, а о величии или ничтожестве исторических деятелей судят по тоќму, как они, во-первых, умели или умеют испольќзовать их для достижения своих целей, а во-втоќрых, насколько они наделены даром предвидения событий.
       В такой постановке вопроса, думается, надо подойти и к оценке личности и деяний Ленина. Сначала приходится сказать несколько слов о той схеме личности Ленина, которая изобретена в Кремле. По этой схеме, Ленин - гениальный учеќный в области всех общественных наук: и филоќсофии, и политэкономии, и правоведения, и исќтории и даже литературоведения.
       Все это, конечно, из области советского мифоќтворчества. Никаким ученым Ленин в этих науках не был и на это не претендовал. Он был образоќванным марксистом, который подверг марксизм радикальной ревизии слева.
       Правда, в его 55-ти томах "Полного собрания сочинений" вы не найдете ни одного слова, даже намека на критику Маркса. На словах, для Лениќна Маркс - непререкаемый авторитет, а на деле никто, даже в лагере личных врагов Маркса, не позволял себе такой вольности в обращении с поќлитической философией и экономическим учеќнием Маркса, как Ленин.
       И это становится понятным, если иметь в виду, что без ревизии основных положений марксизма невозможно было создать ту новую концепцию, которая называется ленинизмом.
       Ленин относился к Марксу без академических манер ученого педанта, а с прагматическим подќходом эксплуататора идей Маркса. Ленин дейстќвовал не пo-Марксу, а Маркса заставлял действоќвать по-ленински.
       Только там, где Маркс категорически сопроќтивлялся, там Ленин смело брал на себя роль
       "продолжателя" Маркса. Но если его при этом ловили на противоречиях, то он спокойно отвечал: "марксизм не догма, а руководство к действию".
       Даже основдое Марксово философское кредо "бытие определяет сознание" Ленин решительно перевернул: у Ленина фактически "сознание опреќделяет бытие". У Маркса знаменитый "базис" определяет "надстройку", а у Ленина, "организоќванная воля" избранного меньшинства определяет и "базис", и "надстройку".
       Если Маркс, по его словам, поставил диалектиќку Гегеля с головы на ноги, сделав ее материалиќстической, то и в этом случае Ленин преспокойно разрешает "диалектике" ходить на голове и опреќделять действия на земле не материей, а разумом, с той только разницей, что у Гегеля он носит отќвлеченный, даже мистический характер - "мироќвой разум", а у Ленина конкретный, творческий характер - разум всемогущей партийной элиты.
       Поэтому там, где у Маркса революция являетќся результатом осуществления имманентных заќконов внутреннего развития капитализма, там у Ленина революция - творческий акт той же парќтийной элиты. Ленин - величайший волюнтарист, которому марксизм служит инструментом для обоснования своих революционных акций.
       Все это нашло свое выражение в знаменитом изречении Ленина из "Что делать?" (1902): "Дайќте нам организацию революционеров и мы переќвернем Россию". Но как раз в России, с точки зрения Маркса, пролетарская революция не стоќяла на повестке дня. Даже больше: всякие попытки организации пролетарской революции в менее развитой в индустриальном отношении стране, как Россия, не только противоречили марксизму, но еще и считались безумной авантюрой.
       В предисловии к "Капиталу" Маркс писал, что "страна, промышленно более развитая, показыќвает менее развитой стране лишь картину ее собќственного будущего... Общество не может ни пеќрескочить через естественные фазы развития, ни отменить последние декретами" (К. Маркс, Капиќтал, изд. 1931 г., т. 1, стр. XIV, XV).
       Ленин поставил целью своей жизни на пракќтике опровергнуть оба утверждения Маркса. Но сначала надо было создать теоретические предќпосылки, чтобы опровержение Маркса происхоќдило по-марксистски.
       Вот этой цели и служила работа Ленина "Импеќриализм, как высшая стадия капитализма" (1916). Как в этой работе, так и в серии последовавших за ней статей, Ленин радикально перевернул схеќму Маркса - пролетарская революция не обязаќтельно должна начаться на промышленно развиќтом Западе, она может и даже вероятно начнется на отсталом Востоке.
       Это вытекало, по Ленину, из "имманентных" законов неравномерного развития отдельных стран при империализме, которые не были известны Марксу и Энгельсу, так как они не дожили до века империализма (конец XIX и начало XX века).
       Ленин доказывал, что капитализм на его ныќнешней империалистической стадии развития представляет собою цепь мировой политической
       и хозяйственной системы, которая прорвется в ее "слабом звене", а потом за этим "слабым звеном" потянется и вся цепь.
       Таким "слабым звеном" в данном случае Леќнин считал Россию, пророча одновременно, что пролетарская революция в России явится началом мировой революции. Ленин считал, что при импеќриализме войны неизбежны, а результатом войны обязательно будет пролетарская революция.
       Ленин писал: "Ужасы, бедствия, разорение, одиќчание, порождаемые империалистической войной, все это делает из достигнутой ныне ступени капиќтализма эру пролетарской, социалистической реќволюции" (Ленин, Сочинения, т. XX, стр. 301).
       Сам Ленин не очень верил в "имманентность" открытых им новых законов империализма. Поќэтому по-прежнему у него на первом плане стояќла "воля к революции", как организованное выќражение "воли к власти". Ленин молчаливо доќпускал, что 1) пролетарская революция даже и при империализме не является неизбежным конќцом развития буржуазного общества, но ее можќно и нужно искусственно организовать и 2) рабоќчий класс, призванный, пo-Марксу, быть могильќщиком капитализма и организатором социализма, никогда не может быть сам по себе ни тем, ни другим, если ему извне не привьют искусственно идей революции и социализма ("Что делать?").
       Вот все те предпосылки, исходя из которых Леќнин разработал то главное, что считается специќфическим продуктом его ума - учение о кадровой партии, учение об организации революции, учение о диктатуре монопартийной власти.
       Счастливые стечения обстоятельств и удачно сложившаяся для Ленина внутренняя и внешняя обстановка России к октябрю 1917 года позволиќли ему легко осуществить свой план организации революции.
       В успехе Ленина, несомненно, играет свою роль и сама моральная философия большевизма.
       Еще Макиавелли знал, что мораль и политика противопоказаны друг другу, у Ленина они проќтивопоказаны абсолютно. Абсолютная свобода от моральных норм людского общежития была моќнополией большевизма. Она же была и их преиќмуществом перед незадачливыми рыцарями русќской демократии.
       Когда Ленина и Зиновьева обвинили (в сообщеќнии министерства юстиции) в получении немецких денег, то этим обвинением были более всех возќмущены как раз лидеры меньшевиков (Чхеидзе, Мартов, Церетели, Суханов). Они даже провели в ЦИК Советов резолюцию в защиту Ленина как жертвы клеветы и от имени ЦИК попросили стоќличные газеты не печатать правительственного сообщения о немецких деньгах, пока Совет не разќберется в этом обвинении.
       Совет так и не разобрался, ибо Ленин, вопреки своему первоначальному письменному заявлению от 7 июля, отказался явиться для дачи объяснеќния перед комиссией ЦИК Советов. Зато разоќбралась сама история. Публикация официальных документов из архива германского министерства иностранных дел после второй мировой войны (Germany and Revolution in Russia, 1915-1918, ediќted by Z. Zeman, London, Oxford University Press, 1958) уже не оставляет никакого сомнения в поќлучении Лениным немецких денег.
       Однако, как мы уже писали, не столько Ленин был немецким агентом, сколько наоборот, немецќкий Генеральный штаб был агентурой Ленина по финансированию большевистской революции. В вопросах поражения России в войне интересы кайќзера и Ленина шли рука об руку.
       Ленин прямо писал в марте 1915 года в резоќлюции конференции заграничных большевистских групп: "поражение России при всех условиях представляется наименьшим злом". ("КПСС в реќзолюциях", ч. I, стр. 239), а лозунг "превращение империалистической войны в войну гражданскую" внутри России Ленин провозгласил еще в ноябре 1914 года (там же, стр. 324).
       Ленин справедливо считал, что не классовая борьба внутри страны, а лишь одна внешнеполиќтическая катастрофа России дает ему шансы для захвата власти.
       Превознося до небес дар предвидения Ленина, идеологи Кремля молчат о том, что его научные предвещания в отношении перспектив мировой реќволюции и мирового социализма оказались сущей утопией. В трех кардинальных пунктах перспекќтив общественного развития пророчество Ленина оказалось ложным.
       Пункты эти следующие:
       1. Ленин писал, что империализм есть последняя, догнивающая фаза капитализма, что капиталиќстический империализм обречен на скорую смерть. Вот его вывод: "Из всего сказанного выше об экономической сущности империализма вытекает, что его приходится характеризовать, как переходќной или вернее, умирающий капитализм" (Ленин, Сочинения, т. XIX, стр. 173). Вот уже 70 лет, как этот капитализм "умирает" и никак не помрет! Причем наиболее эпохальные открытия в области науки, техники и технологии сделаны именно этим "умирающим, загнивающим" капитализмом. Даже Его Величество мировой пролетариат уже не тот - он обуржуазивается, постепенно превращаясь в среднее сословие индустриального общества (тольќко неисправимые советские догматики могут все еще проповедовать теорию Маркса и Ленина об "абсолютном обнищании рабочего класса").
       2. Ленин думал, что он научно доказал, что русская революция неизбежно явится началом и первым этапом мировой революции. Ничего поќдобного не произошло. Коммунистические режиќмы в Восточную Европу были принесены на штыќках Красной армии и держатся до сих пор именно на этих штыках, а в Китае Мао Цзэ-дун победил, проповедуя идеи национализма и аграрных реќформ, то есть, по существу, под знаменем бурќжуазной революции.
       3. Ленин думал, что между коммунистическими странами не будет границ и они составят "всемирќную Советскую республику" (Ленин, Сочинения, т. XXIV, стр. 150), а что же получилось на деле? Получилось то, что созданные самим Советским Союзом новые коммунистические государства не только не захотели войти в "мировую Советскую республику", но, наоборот, их приходится вновь и вновь оккупировать, чтобы они оставались комќмунистическими, а "мирное" сосуществование между двумя коммунистическими колоссами - СССР и Китаем - держится на периодическом кровопускании на их границах. Причем, все они клянутся именем Ленина!
       Не сбылись пророчества Ленина и в отношении перспектив внутреннего развития советского обќщества и государства. Укажем только на важнейќшие из них:
       1. Ленин писал в резолюции, принятой на апќрельской конференции партии в 1917 году, что советская республика явится новым "типом гоќсударства без полиции, без постоянной армии, без привилегированного чиновничества" ("КПСС в реќзолюциях", ч. I, стр. 352). Но как раз на этих "трех китах" и держится коммунистическая дикќтатура вот уже более полувека.
       2. В книге "Государство и революция", изданќной через 15 месяцев после захвата власти больќшевиками, Ленин писал, что в полном согласии с учением марксизма будет происходить процесс отмирания государства. "Вместо особых учреждеќний привилегированного меньшинства само больќшинство может непосредственно выполнять это, а чем более всенародным становится выполнение функций государственной власти, тем меньше становится надобности в этой власти... Полная выќборность, сменяемость в любое время всех без изъятия должностных лиц, сведение их жалованья к обычной зарплате рабочего служат мостиком к социализму" (Ленин, Сочинения, т. XXI, стр. 398-399).
       Как фантастично и наивно звучат эти утверќждения Ленина по отношению к существующей беспрецедентной в истории бюрократической маќшине правления в СССР и системе вознаграждеќния труда в стране! СССР - единственная цивилиќзованная держава в мире, где рядовым гражданам не положено знать, сколько же получают их праќвители.
       Видно, правители имеют основания скрывать размер своих доходов в стране "социализма".
       3. В программе партии 1919 года Ленин писал: "что лишение политических прав и какие бы то ни было ограничения свободы необходимы исклюќчительно в качестве временных мер борьбы... По мере того, как будет исчезать объективная возќможность эксплуатации человека человеком, буќдет исчезать и необходимость в этих временных мерах, и партия будет стремиться к их сужению и к полной их отмене" ("КПСС в резолюциях", ч. I, стр. 414; выделено мною. - А. А.). Пятьдесят два года партолигархия в СССР управляет страной при помощи этих "временных мер", хотя партийќные идеологи утверждают, что в СССР давно лиќквидирована "объективная возможность эксплуаќтации человека человеком".
       Однако величайшей из всех утопий марксизма-ленинизма надо считать основу основ этого учеќния - теорию строительства социализма.
       Более чем полувековой опыт СССР доказал, что ультимативная альтернатива Маркса и Ленина - неизбежность перехода от капитализма к социаќлизму - лишь одна фантазия. Вместо одной стаќрой классовой структуры, с ее привилегиями имуќщих классов, в СССР создали новую советскую классовую структуру с ее привилегиями господстќвующих классов.
       Раньше богатство давало власть, а теперь власть дает богатство. Ленин любил повторять, что стаќрой Россией управляло 130 тысяч помещиков, но вот теперь новой советской Россией управляют около пяти миллионов высших и средних бюроќкратов.
       От роста числа управляющих народу легче не стало. Во всяком случае, это не тот социализм, при котором, по Ленину, министр не должен поќлучать больше, чем рабочий.
       Этот список несбывшихся пророчеств Ленина можно было бы продолжить, но и приведенных примеров достаточно, чтобы сказать: перед судом истории Ленин выдержал лишь один экзамен - экзамен могильщика демократии и архитектора монопартийной диктатуры, в логическом конце которой должна была стоять сталинская тирания.
       Первый съезд партии после смерти Ленина - XIII съезд - происходил 23-31 мая 1924 г. На нем присутствовали 748 делегатов с решающим голосом и 416 с совещательным, представлявших 735 881 члена и кандидата партии (одних кандиќдатов, завербованных в партию в ответ на смерть Ленина - "ленинский призыв" - было 241 591 человек). Съезд открыл Каменев краткой речью, посвященной памяти Ленина. Он сказал, что "наќшим знаменем будет Ленин, нашей программой - ленинизм". Съезд посетил могилу Ленина, где был устроен парад юных пионеров ("юных ленинќцев"). На параде с речами выступили Каменев (протокол: "продолжительные аплодисменты"), Бухарин ("продолжительные аплодисменты"), Рыќков ("аплодисменты"), Троцкий ("долго не смолќкающие аплодисменты"). Троцкий сказал юным пионерам: "Помните, Ленины рождаются веками. Лениным никто стать не может. Но ленинцем моќжет стать всякий" ("Тринадцатый съезд РКП (б). Стенографический отчет", 1963, стр. 707-709). Съезд утвердил следующую повестку дня:
       1. Политический отчет ЦК - Зиновьев.
       2. Организационный отчет ЦК - Сталин.
       3. Отчет Центральной Ревизионной комиссии - Курский.
       4. Отчет ЦКК - Куйбышев.
       5. Отчет Коминтерна - Бухарин.
       6. Торговля и кооперация - Каменев, Кржиќжановский, Андреев.
       7. О работе в деревне - Калинин, Крупская.
       8. О работе среди молодежи - Бухарин.
       9. Партийно-организационные вопросы - Моќлотов.
       10. Сообщения Рязанова о рукописях Маркса и Энгельса и Каменева об открытии Инстиќтута Ленина.
       Ни Троцкому, ни его сторонникам не дали деќлать доклады. Более того, съезд подтвердил реќзолюцию XIII партийной конференции с осуждеќнием троцкистского "мелкобуржуазного уклона в партии", то есть еще раз осудил позицию Троцќкого и его сторонников ("платформа 46"), Обвиќнение это было, что называется, "вытянуто за уши", ибо Троцкий ничего другого не требовал, кроме выполнения ЦК решения сентябрьского пленума ЦК (1923) о развертывании и усилении внутрипартийной демократии.
       Политический отчет ЦК Зиновьев начал со стиќхов поэта А. Безыменского, которые были посвяќщены данному съезду:
      
       Медленно, грозно и веско
       Кто-то шум прервал...
       - В съездовской повестке...
       Братцы, провал! Слово бредет, шатаясь
       . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
       Видно, у мыслей
       Дрогнули колени,
       В омуте глаз
       Заблудилась тоска.
       Политотчет Цека...
       Читает ... читает
       Не Ленин ...
      
       Судя по докладу Зиновьева и по его собственќному же признанию (Зиновьев: "здесь, действиќтельно, верно схвачен"), "провал" был очень глуќбоким. Но проделанную без Ленина работу Зиќновьев все-таки оптимистически оценил, сказав: "без Ленина, без светильника, без самой гениальќной головы на земле ЦК подводит итоги истекшеќго года с плюсом".
       К несомненному "плюсу" последнего года, с точки зрения сохранения власти в руках "тройки", надо было отнести и смерть Ленина. "Завещание" Ленина, которое она прятала не только от партии, но и от ЦК, пока Ленин не умер и "тройка" оконќчательно не уселась в седле власти, не было ей теперь так страшно.
       Все-таки "тройка" не решилась его огласить даќже на этом XIII съезде партии. Его содержание было доведено частным порядком до сведения отќдельных делегаций, но без права ознакомления с ним в оригинале, а тем более без права высказыќвания или обсуждения его. Было сказано, что Леќнин дал в нем характеристики "отдельным члеќнам ЦК" - кому, какие характеристики давались Лениным, осталось неизвестным, пока Сталин не начал, цитируя отрывок за отрывком "завещания", громить группу за группой своих соперников.
       Зиновьев и Каменев тесно связали судьбу своей карьеры с сохранением Сталина на посту "генсеќка", как орудие борьбы с Троцким, и они хорошо понимали, что "бомба" Ленина против Сталина могла взорвать и всю "тройку". Поэтому письмо Ленина к XII съезду не было оглашено и не было принято к руководству и на XIII съезде.
       Доклад Зиновьева, как обычно, был многословќный, бессодержательный, без какого-либо проблеќска оригинальных мыслей, хотя и не без дешевого сарказма. Но в нем есть некоторые места, на котоќрых стоит остановиться. Зиновьев говорил о настќроении русской интеллигенции со слов делегата на съезде инженеров в Ленинграде. Этот беспартийќный инженер сказал: "Коммунисты, как материаќлисты, считают нужным дать людям в первую очередь предметы первой необходимости, а мы инќтеллигенты говорим, что в первую очередь нужны права человека... В этом вся сила. Сейчас мы этих прав человека не имеем, и пока мы их не получим, мы будем инертны... Интеллигент - это всякий чеќловек, будь то крестьянин, будь то рабочий, будь то человек с дипломом, это человек, который стаќвит выше всего права человека, считает, что челоќвек - высшая ценность в государстве". Зиновьев ответил ленинградским инженерам: "Совершенно ясно, что таких прав они, как своих ушей без зеркала, в нашей республике не увидят" ("Триќнадцатый съезд".., стр. 103-104). Имея в виду бдительность, Зиновьев сказал съезду: "Помни о мелкобуржуазном обволакивании, которое прониќкает в уши, глаза, незаметно проникает в сердце и мозг". Обращаясь к оппозиции, Зиновьев предќложил ей выйти на трибуну съезда и сказать: мы были неправы, а партия была права! Зиновьев не удержался, чтобы не подчеркнуть свою роль как главного вождя партии: "Нам говорили: на XII съезде, дескать, Зиновьев предсказывал, что 9/10 будет за большинство ЦК, и был прав, а на XIII съезде мы еще посмотрим. Так посмотрите же, товарищи (продолжительные аплодисменты)" (там же, стр. 106-107).
       В конце доклада Зиновьева протокол отмечает: "бурная, горячая овация; долго не смолкающие аплодисменты; делегаты встают и поют Интернаќционал" - такого приема никогда не удостаивалќся даже Ленин!
       В конце же второго доклада ЦК - доклада Стаќлина - в протоколе нет указания о "бурной оваќции" (на следующем съезде протокол будет пиќсаться иначе).
       Зато Сталин изложил четкую и стройную конќцепцию тотальной власти партии на всех уровнях и во всех отраслях жизни общества и государства. В центре этой концепции он поставил кадровую политику, он потребовал превращать пленумы ЦК и ЦКК "в школу выработки лидеров рабочего класса", а пленумы губкомов и уездных комитеќтов в "школу лидеров местного и областного хаќрактера" (там же, стр. 121). Сталин предложил систематически пополнять кадры за счет выдвиќжения "партийного молодняка" сверху донизу. Об оппозиции Сталин сказал, что оппозиционеры, "каркавшие еще недавно о гибели нашей партии, очень напоминают людей, которых следовало бы назвать чужестранцами в партии" (там же стр. 127).
       "Тройка" и руководимый ею партаппарат были очень грубы в полемике с троцкистами и действовали по методу "клевещите, клевещите, - что-ниќбудь да останется". Такие методы считались неќдопустимыми даже в острые периоды борьбы межќду фракциями большевиков и меньшевиков. Сейќчас ЦК обвинял Троцкого и авторов "заявления 46", ссылаясь на решение X съезда, но не в том, что они составили фракцию, ибо таковой не было, а в том, что они вообще осмелились написать заќкрытые письма на имя партии с критикой ее исќполнительного органа - ЦК. Критика партаппаќрата даже с партийных позиций объявлялась преќступлением.
       Из критиков или оппозиционеров ЦК на съезде выступили четыре человека: Троцкий, Преобраќженский, Радек и гость от Коминтерна Б. К. Суварин.
       Троцкий обещал воздержаться от всякой полеќмики, которая может обострить положение или внести в дискуссию личные моменты. Это была, пожалуй, самая содержательная и самая аргуменќтированная из всех речей Троцкого на партийных съездах. В то же время она находилась и по форќме, и по тону в таком резком контрасте с той грубой, примитивной и развязной полемикой стоќронников ЦК, что вслед за Углановым Зиновьев назвал речь Троцкого "парламентской". Он поясќнил, что он понимает под "парламентской" речью: "Парламентскую речь можно охарактеризовать двумя чертами. Первая, когда человек говорит не совсем то, что он думает, или даже совсем не то, что он думает. Вторая черта - когда человек, выступая в парламенте, "через окно" говорит какой-то другой среде... Я думаю, что в речи т. Троцќкого были обе эти черты" (там же, стр. 251). Речь Троцкого с точки зрения партийной ортодоксии, с точки зрения ленинизма, была настолько неуязќвима, что Зиновьев, как и Сталин с Каменевым, объявил ее неискренней.
       Поскольку критиковать позиции Троцкого по существу было невозможно, его критиковали не за то, о чем он говорит, а за то, о чем он не говорил, но, по мнению "тройки", должен был говорить. Этот уникальный прием полемики с противником был изобретен Сталиным.
       Троцкий начал с констатации факта, что сам ЦК в единогласном решении Политбюро от 5 деќкабря 1923 года "открыто провозгласил изменение внутрипартийной политики", чтобы ликвидироќвать, как отмечено в этой резолюции, "наблюдаюќщуюся бюрократизацию партийных аппаратов и возникающую отсюда угрозу отрыва партии от масс" (там же, стр. 146).
       Надо указать, что это постановление ЦК не было актом доброй воли ЦК - это был компроќмисс подкомиссии ЦК в составе Троцкого, Камеќнева и Сталина (об этом Сталин говорил на XIII съезде). Политбюро вынуждено было временно пойти на этот компромисс ввиду сильного, возраќстающего давления партийной массы. Поэтому ЦК хотя и опубликовал решение от 5 декабря, но совершенно не собирался руководствоваться этим компромиссным решением (недаром его никогда не включали и до сих пор не включают в партийќную кодификацию - в "КПСС в резолюциях").
       Однако Троцкий воспользовался этим решением и через три дня - 8 декабря - выпустил свой знаќменитый "Новый курс", который являлся как бы комментарием решения ЦК от 5 декабря.
       Сейчас партийные историки квалифицируют "Новый курс" почти как контрреволюционный доќкумент (3. И. Ключева, "Идейное и организационќное укрепление компартии...", 1970, стр. 129), хотя он печатался с согласия ЦК в "Правде", наќчиная с 11 декабря 1923 г. Конечно, Троцкий пиќсал там очень неприятные для "тройки" вещи. Стоит привести только три цитаты:
       1. "Партия живет на два этажа: в верхнем - решают, в нижнем - только узнают о решениях" (Л. Троцкий, "Новый курс", Москва, 1923, стр. 12);
       2. "Опасность старого курса... состоит в том, что он обнаруживает тенденцию ко все большему противопоставлению нескольких тысяч товарищей, составляющих руководящие кадры, всей остальќной массе, как объекту воздействия" (там же);
       3. "Было бы смешной и недостойной политикой страуса не понимать, что формулированное резоќлюцией ЦК обвинение в бюрократизме есть обвиќнение именно по адресу руководящих кадров... Дело в аппаратном курсе, в его бюрократической тенденции. Заключает ли в себе бюрократизм опаќсность перерождения или нет? Было бы слепотой эту опасность отрицать. Бюрократизация грозит отрывом от масс, сосредоточением всего внимания на вопросах управления, отбора, перемещения, сужения поля зрения, ослабления революционного чутья, то есть большим или меньшим перерождеќнием старшего поколения... Усматривать в этом предостережении, опирающемся на объективное марксистское предвидение, какое-то "оскорбление", "покушение" и пр. можно только при болезненной бюрократической мнительности и аппаратном выќсокомерии" (там же, стр. 13).
       Эти свои тезисы Троцкий обосновывал на XIII съезде ссылками именно на решения ЦК от 5 декабря.
       Так как вернейшим единомышленником "тройќки" в Политбюро был Бухарин, то Троцкий привел выступление Бухарина на одном из партийных соќбраний Москвы, как доказательство роста партаппаратного бюрократизма. Бухарин говорил там: "Недостатков, которые привели к известному поќлукритическому состоянию нашей партии, бескоќнечное множество... Обычно секретари ячеек наќзначаются райкомами... Приходят и спрашивают: "кто против?", и так как боятся высказаться проќтив, то соответственный индивидуум назначается секретарем бюро ячейки... У нас в большинстве случаев выборы превращаются в выборы в кавычќках. С порядком дня та же процедура... Зачитыќвается заранее заготовленная резолюция, которая проходит по шаблону... "Кто против?", а так как говорить против начальства нехорошо, то этим вопрос кончается... Вот обычный тип отношений в наших партийных организациях... "Никакой дисќкуссии!", "Кто против?" и т. д. и целая система таќких приемов сводит на нет внутрипартийную жизнь... Я привел несколько примеров из наших ячеек. То же самое можно заметить в несколько измененной форме и по следующим рядам нашей партийной иерархии" ("Тринадцатый съезд...", стр. 147-148).
       Процитировав Бухарина, "одного из видных члеќнов ЦК", Троцкий отметил, что причины, указанќные Бухариным, "побудили ЦК, с теми или иныќми внутренними разногласиями, вынести в целом решение столь исключительной важности", решеќние, в котором сделан вывод: "интересы партии... требуют серьезного изменения партийного курса в смысле действительного и систематического проведения принципов рабочей демократии" (там же, стр. 147-148).
       Как "Новый курс", так и "письмо 46-ти" (Пяќтаков, Преображенский, Серебряков, Сапронов, Смирнов, Осинский, Дробнис и др.) требовали проведения в жизнь вот этого самого единогласќно принятого постановления ЦК. Нелепость слоќжившегося положения заключалась в том, что "тройка" вовсе не собиралась его проводить в жизнь; "тройка" просто создавала себе докуменќтом 5 декабря алиби против Троцкого, а Троцкий и всерьез думал, что старый курс бюрократизации партии кончился и отныне начинается "Новый курс".
       ЦК хотел так проводить внутрипартийную "раќбочую демократизацию", чтобы партии были преќдоставлены широкие права единодушно голосоќвать за ЦК, а всякого, кто его критикует, можно было бы подвести под ленинские санкции из реќзолюции "о единстве партии". X съезда. Троцкий и "46" выступали против этого. Троцкий проциќтировал на XIII съезде как раз то место из резоќлюции 5 декабря, где сказано, что "только постояннная живая идейная жизнь может сохраќнить партию, какой она сложилась до и во время революции, с постоянным критическим изучением своего прошлого, исправлением своих ошибок и коллективным обсуждением важнейших вопросов. Только эти методы работы способны дать дейстќвительные гарантии того, чтобы эпизодические разногласия не превращались во фракционные группировки... Для предотвращения этого требуетќся, чтобы руководящие партийные органы приќслушивались к голосу широких партийных масс, не считали всякую критику проявлением фракќционности..." (там же, стр. 152).
       Закончив цитату, Троцкий сказал: "Это - сосќтавная часть той же резолюции ЦК, и я думаю, что мы не имеем ни прав, ни оснований выкиќдывать ее ни из нашей памяти, ни из истории парќтии" (там же).
       Но ЦК все это выкинул из памяти и из истоќрии, тем более, что, судя по стилю текста, автоќром этой резолюции был сам Троцкий, что, впроќчем, впоследствии Сталин подтвердил, констатиќровав, что ЦК, несмотря и вопреки решению 5 деќкабря, рассматривает любую критику против ЦК как "мелкобуржуазный уклон" (оценка позиции Троцкого и "46-ти" на XIII конференции). Троцќкий закончил эту часть речи указанием на то, что подобная политика ЦК вызывает у него "большие сомнения и величайшие опасения".
       На требование Зиновьева, чтобы Троцкий выќшел на трибуну и сказал, что в происходящей дискуссии права была партия ("тройка"), а он ошибался, Троцкий ответил: "Никто из нас не хочет и не может быть правым против своей парќтии. Партия в последнем счете всегда права, поќтому что она есть единственный исторический инструмент, данный пролетариату для разрешения его основных задач. Ничего нет легче, как скаќзать: вся критика, все заявления, предупреждения и протесты, - все это было сплошной ошибкой. Я, товарищи, однако этого сказать не могу, поќтому что этого не думаю. Я знаю, что быть праќвым против партии нельзя. Правым можно быть с партией и через партию, ибо других путей для реализации правоты история не создала... Правда или неправда в отдельные моменты, но это моя партия... Если я здесь, по мнению иных товарищей, напрасно рисовал те или другие опасности, то я, со своей стороны, считаю, что я выполняю только долг члена партии... Не только у отдельного члена партии, но даже у самой партии могут быть отќдельные ошибки, таковы, например, отдельные реќшения последней конференции" (там же, стр. 158-159).
       Троцкий решительно опроверг утверждения "тройки", что он был против фракций, но за праќво группировок. Он сказал, что и то, и другое одно и то же. Только ЦК должен вести такую поќлитику, которая не дает повода для фракций и групп. Троцкий закончил речь словами: "И если партия выносит решение, которое тот или другой из нас считает решением несправедливым, то он говорит: справедливо или несправедливо, но это моя партия и я несу ответственность за последстќвия ее решения до конца" (там же, стр. 159).
       Мы так подробно цитировали Троцкого, чтобы показать, как неуязвима была его позиция с точќки зрения ленинской ортодоксии, как трудно было его соперникам разоблачать "троцкизм", и это все было причиной тому, что партаппарат боролся не против того, что Троцкий говорит, а против того, что он ему сам приписывает. Приписывала же ему "тройка" не желание бороться с бюрокраќтизацией партии, а намерение, по словам Каменеќва, "попытаться сделать в партии революцию" (там же, стр. 202). Даже авторитетные заявления и опровержения всего этого Троцким перед всем съездом, перед всей партией "тройка" не приниќмает и не признает. Вот один пример о "фракќциях" и "группах". Каменев острил по этому поќводу: "т. Троцкий заявил, что он не признавал и не признает свободы группировок, ибо группировќки есть другое название для фракции. Вот уж где у места повторить пословицу: дорого яичко к Хриќстову дню! Если бы нам, москвичам, и мне лично эту формулировку Троцкий дал или опубликовал в ноябре месяце, сколько бы мы с т. Преображенќским сохранили усилий и энергии" (там же, стр. 208).
       Но Сталин в заключительном слове продолжал настаивать, что Троцкий был за группировки и что якобы поэтому в резолюции 5 декабря "ограќничились ссылкой на резолюцию X съезда, которую тогда тов. Троцкий, по-видимому, не читал, ибо там говорится не только о запрещении фракќций, но и о запрещении группировок" (там же, стр. 231).
       Для такого одаренного комбинатора, как Стаќлин, утверждение, что "тройка" обманула Троцќкого, пользуясь его невежеством в партийной поќлитике, надо признать трюком совершенно неубеќдительным. Впрочем, вся цепь доказательств о мнимом вероломстве Троцкого и троцкистов и состояла из таких трюков, которые по мере прибќлижения критического пункта борьбы за власть принимали характер и масштаб гигантской парќтийной дрейфусиады.
       Последовавшие за выступлением Троцкого выќступления на съезде "большевиков-пролетариев" показали, что "тройка" основательно подготовила XIII съезд как антитроцкистский съезд, безотноќсительно к тому, что сам Троцкий будет говорить на этом съезде.
       Один из таких "пролетариев" из провинции, Угланов, назвав себя одним из "неграмотных, руќководящих губернией", повторил слова Сталина, что Троцкий не знает партии, что "партия живет не в 1917, не в 1919 г. ... партия находится не в приготовительном классе... партия не так, как в 1918-1919 году управляет государством" (стр. 160), иначе говоря, "тройка" лучше управляет гоќсударством, чем управляли Ленин с Троцким (блаќгодарная "тройка" через месяц-два назначила "неграмотного" Угланова первым секретарем Московского комитета партии вместо грамотного, но колеблющегося Зеленского).
       Другой делегат-"пролетарий" Иванов говорил, что "вопрос о старых и молодых т. Троцкий, дейќствительно, очень ловко обошел, но для нас, проќлетариев, не искушенных в этих высоких материќях, все же очень ясно... что т. Троцкий "загнул" и очень основательно" (там же, стр. 168).
       Третий делегат-"пролетарий" Захаров сказал, что как раз у эсеров была такая демократия, о которой говорит Троцкий и из-за этой демократии партия эсеров погибла, поэтому "я бы хотел, чтоќбы т. Троцкий вышел и признался" (там же, стр. 171).
       Вот на таком политическом уровне "пролетаќрии" спорили с Троцким. Крупская, вдова Лениќна, решила указать делегатам на вредность искусќственного раздувания разногласий. Она заявила, что Зиновьев неправильно формулировал вопрос, когда потребовал от Троцкого "скажи с трибуны, что ты не прав". Крупская сказала:
       "Психологически это невозможно... Достаточно заявления оппозиции о желании совместной рабоќты, а оно было в том, что говорил т. Троцкий..." (там же, стр. 225).
       Крупская выразила свое явное неудовольствие искусственным обострением вопроса об оппозиќции. Она сказала: "Не следовало, бы тут дублироќвать ту дискуссию, которая была... (это) вносит излишнюю остроту в отношениях между бывшей оппозицией и между ядром партии" (стр. 225).
       Крупская явно не понимала, что для "ядра парќтии" оппозиция вовсе не была "бывшей", пока Троцкий политически не похоронен. В своих заќключительных словах Зиновьев и Сталин дали это понять даже Крупской. Зиновьев, отвечая Крупќской, сказал, что мы (ЦК) так поставили вопрос перед Троцким и его сторонниками "не из-за эстеќтического удовольствия от поражения врага... Мы хотели, чтобы они сделали это заявление, чтобы успокоить съезд, чтобы товарищи, разъехавшиеся на места, могли сказать: кончено, перестали бузить... Я вас спрашиваю, успокоили ли вас их заявќления? (С мест: "Нет, нет!"). Удовлетворили ли они вас? (С мест: "Нет, нет!"). Что вы должны будете сказать, докладывая на местах о съезде? Не должны ли вы будете сказать, что они сызнова начинают старую историю... Вопросы, касающиеся основ большевизма, мы предать забвению не моќжем" (там же, стр. 256-257).
       Была внесена резолюция, которая "целиком и полностью" одобряла линию ЦК, осуждала оппоќзицию, приобщала к решениям XIII съезда резолюќции XIII партконференции с осуждением Троцкого и оппозиции "46". Председательствующий спроќсил, есть ли другая резолюция и, констатировав, что другой резолюции нет, перешел к голосоваќнию: "Кто за резолюцию? Кто против? Считать излишне, так как таковых нет. Кто воздержался? Нет таковых. Резолюция принята единогласно" (там же, стр. 263).
       Такое небывалое до сих пор единодушие было вполне понятно. Ни один оппозиционер, в том числе и член Политбюро Троцкий, не был допуќщен на съезд с правом решающего голоса.
       С отчетом ЦКК выступил Куйбышев. Вернейќший сторонник и ставленник Сталина, Куйбышев сделал ЦКК подсобным инструментом партаппаќрата по расправе с любым оттенком оппозиционќной мысли в партии. ЦКК постепенно превратиќлась в партийную тайную полицию, выполняя внутри партии те же функции полицейского сыќска и уголовного суда, что и ОГПУ среди народа. Куйбышев даже хвалился этой ролью ЦКК, говоря, что "ЦКК защищала ЦК от атак со стороны оппоќзиции". Он сказал, что "от нас добивались какой-то самостоятельной линии... беспристрастно, споќкойно судить всех дерущихся... Нам льстили: "вы - орган, выбранный съездом, вы равноправны с ЦК". Нас убеждали, что мы должны быть бесприќстрастные, что мы должны быть инстанцией, стояќщей над происходящей борьбой - эта соблазниќтельная позиция не соблазнила ЦКК" (там же, стр. 263-264).
       Права ли оппозиция, насколько вески ее аргуќменты - это ЦКК совершенно не интересовало, хотя она была задумана Лениным как независиќмый от ЦК судья партии. Даже в своей последней статье "Как нам реорганизовать Рабкрин" Ленин писал: "Члены ЦКК должны составить сплоченќную группу, которая "не взирая на лица", должна будет следить за тем, чтобы ничей авторитет, ни генсека, ни кого-либо из других членов ЦК не мог мешать им делать запрос, проверить документы и вообще добиться "строжайшей правильности дел"
       (Ленин, ПСС, т. 45, стр. 387). Слово генсека - для ЦКК было законом, вопреки прямому указанию Ленина.
       Доклад о Коминтерне Бухарина повторял общеќизвестные установки тактики и стратегии ЦК в мировом коммунистическом движении. В этом докладе Бухарин выставил довольно парадоксальќное положение, что левую оппозицию Троцкого поддерживают в партиях Коминтерна "наиболее правые элементы". Правыми, например, в Германќской компартии считались ее руководители во глаќве с Брандлером и их обвиняли в "троцкизме". Когда они были исключены из партии в апреле 1924 г., во главе партии стала левая группа Рут Фишер и Маслова. Но скоро и эта группа тоже была объявлена "троцкистской"! Интересное и оригинальное толкование дал Бухарин и тактике "единого фронта" коммунистов с социал-демоќкратами. Он заявил от имени ЦК РКП(б):
       "Тактику единого фронта мы рассматривали, как известный маневр для агитации, мобилизации масс и для вырывания из-под влияния социал-деќмократии рабочего класса. У товарищей же, котоќрые стояли на правом крыле Германской компарќтии, и которые нашли отклик у нашей оппозиции, ясно вырисовывалась целая теоретическая констќрукция. Им тактика единого фронта представляќлась всамделишным блоком с социал-демокраќтами" (там же, стр. 317, 320).
       При обсуждении доклада Бухарина выступили два оппозиционера - Карл Радек и Борис Суварин (Коминтерн, компартия Франции). Радек в очень вежливых словах критиковал то руководство герќманской компартии, которое при помощи Зиновьеќва и Сталина пришло вместо Брандлера к власти в партии; но пример, приведенный Радеком о низќком теоретическом уровне нового руководства, был очень грубым. Радек привел цитату из статьи члена Политбюро КПГ в центральном органе парќтии:
       "Бороться с оппортунизмом Брандлера путем ссылки на организационные принципы Розы Люкќсембург - это значит лечить триппер впрыскиваќнием сифилиса" (там же, стр. 443).
       Самым острым, а для режиссеров съезда просто убийственным оказалось выступление одного из тогдашних лидеров Коминтерна и французской компартии Бориса Суварина. Суварин был в соќциалистической партии Франции с 1914 года, принадлежал к ее левому крылу, переписывался с Лениным, был в числе организаторов компартии Франции, ведущим публицистом "Юманите". Когда прения по докладу Бухарина были прекраќщены, съезд экстренно попросил его выступить. Суварин выступил и, касаясь темы Троцкого, скаќзал:
       "Значительная часть Французской компартии была чрезвычайно взволнована острым тоном поќлемики... Им казалось, что дело сводится не к принципиальным аргументам, а к разного вида нападкам... Имя т. Троцкого имеет интернациоќнальное значение... им казалось неправильной таќкого рода деградация достоинства этой большой революционной фигуры. Поэтому была принята резолюция 22 голосами против двух, поручившая французскому представительству при Коминтерќне... вмешаться в эту борьбу с предложением согќлашения и прекращения этой полемики... Обвинеќние т. Троцкого в меньшевизме совершенно не обосновано... Никаких принципиальных разноглаќсий в этой борьбе нельзя было усмотреть... Расќпространялось множество клеветы и лжи против т. Троцкого" (там же, стр. 354).
       Суварин добавил, что именно вся эта кампания против Троцкого, основанная исключительно на клевете и лжи, заставила его выступить в защиту Троцкого. Хотя он знает, что все подстроено так, что ЦК на данном съезде победит, он, Суварин, все же не раскаивается, что занял нынешнюю поќзицию. В конце речи Б. Суварина протокол отмеќчает: голоса: "Позор!". Очевидно, Суварин скаќзал не то, чего от него ожидал съезд. Это была речь, в которой вещи были названы своими собќственными именами - сталинско-зиновьевско-каменевский ЦК ведет против Троцкого идейно бесќпринципную, по аргументам клеветническую, но политически целеустремленную борьбу - борьбу за власть. Поэтому и съезд знал - как, кем и заќчем он созван. Для съезда ровно никакого значеќния не имело, прав или не прав Троцкий. Значение имел лишь один аргумент: в чьих руках эта самая власть. Власть была в руках "тройки". Поэтому была права она, а не Троцкий. Отсюда полный триумф линии "тройки" по всем вопросам.
       Таков был съезд, среди делегатов которого "тройка" осмелилась сообщить, наконец, о "Завеќщании" Ленина. Однако и на таком съезде "тройќка" не осмелилась, как мы уже указывали, зачиќтать "Письмо к съезду" Ленина. Она ознакомила только отдельные делегации с содержанием "Письма к съезду", тогда как Ленин хотел, чтобы письмо огласили на съезде и поставили на голоќсование его предложение о снятии Сталина с посќта генерального секретаря. Впрочем, это решаюќщего значения не имеет. Едва ли сам Ленин сумел бы провести свою волю через данный сталинский съезд. Недаром Ленин предлагал Троцкому еще накануне прошлого XII съезда заключить с ним "блок Ленин-Троцкий" против одного "генсека" Сталина с его "необъятной властью". Теперь, чеќрез год, она стала еще более "необъятной", но главное - она стала теперь непоколебимой.
       Внешних атрибутов этой власти Сталина соверќшенно не видать на съезде. Сталин сделал на съезде лишь организационный отчет. Открыл съезд Каменев. Политический отчет вождя партии делает Зиновьев. Заключительное слово в конце произносит Зиновьев. Закрытым съезд объявляет Каменев. Причем тут Сталин?
       Трагикомедия в том и заключается, что Зиќновьев и Каменев сами не знают, что они тут на съезде играют роль свадебных генералов у подќлинного хозяина: Сталина. В состав ЦК избрали 53 члена и 34 кандидата. Из оппозиционеров пеќреизбраны Троцкий и Пятаков. Радек из членов ЦК исключен. В членский состав ЦК избраны 14 новых членов, кандидатский увеличен в два раза. Членский состав ЦКК увеличен с 50 человек до 151. Все вновь избранные - чистокровные сталинќцы, о которых, может быть, Зиновьев и Каменев думают, что они сторонники не одного Сталина, а всей "тройки". Это недоразумение выяснится очень скоро, так скоро, что уже будет поздно. До этого самого последнего момента Сталин так и не дал узнать главе Коминтерна Зиновьеву, что он о нем в действительности думает. Надо полагать, что Сталин думал так, как один современник дуќмал о Наполеоне III: "Человек он, конечно, не великий, но ошибки его гениальны".
       Одна маленькая деталь: в партии существовало установленное правило, что членом коммунистиќческой партии человек считается со дня вступлеќния в РСДРП или социал-демократический круќжок. Поэтому Ленин считался членом партии с 1894 г., Троцкий с 1897 г., Сталин с 1898 г., Радек с 1902 г. Во всех протоколах съездов партии при Ленине так и значится. Протокол XIII съезда укаќзывает, что Троцкий и Радек в партии только с 1917 года.
       Политбюро осталось в старом составе, включая и Троцкого. Вместо Ленина в члены Политбюро введен Бухарин. Новыми кандидатами Политбюро стали Фрунзе, Дзержинский и Сокольников.
       Секретариат ЦК стал таким идеальным, каким Сталин его хотел видеть с первых же дней своего прихода сюда: Генеральный секретарь - Сталин, второй секретарь (заместитель генсека) - Молоќтов, третий секретарь (по кадрам) - Лазарь Kaгaнович. Все три вошли в состав членов Оргбюро. Отныне вместо старой "тройки" - Зиновьев-Каќменев-Сталин - вот эта новая "тройка" - Стаќлин-Молотов-Каганович - стала фактическим рулевым партии и государства.
       Зиновьев и Каменев даже и не заметили, как они очутились вне власти. Сталин их совершенно не тронул. Он только сам вышел из "тройки", захватив с собою заодно и одну техническую "меќлочь": аппарат ЦК. При помощи этой "мелочи" Сталин очень скоро и безболезненно политически кастрировал Политбюро. Когда Зиновьев и Камеќнев это заметили, то выяснилось, что Сталин соќвершил над ними необратимую операцию.
      
      
      
       Глава 25
      
       НОВАЯ ОППОЗИЦИЯ ЗИНОВЬЕВА
      
       После решения X съезда о запрещении оппозиќционных фракций никто не осмеливался вести борьбу с партаппаратом путем организаций каќких-либо групп единомышленников. Поэтому ни одна оппозиция, начиная с оппозиции Троцкого 1923 т., не создавалась сама - ее каждый раз исќкусственно создавал Сталин путем объявления деловых предложений партийных деятелей "антиќпартийным уклоном", коллективных заявлений - составлением "антипартийных фракций". Потом по логике вещей разыгрывалась борьба. "Новый курс" Троцкого был адресован членам партии, "заявление 46" - членам Политбюро. "Тройка", по инициативе Сталина, соединила их и объявила "левой оппозицией" на фракционных началах. Точно так же Сталин создает, как это мы увидим, "новую оппозицию" Зиновьева и "правую оппозиќцию" Бухарина. Даже названия всем оппозициям дает сам Сталин.
       Современники рисуют Григория Евсеевича Зиќновьева человеком крайне неуравновешенным, эмоциональным, заносчивым, паникером во время опасности, энтузиастом во время триумфа, а у власти - жестоким до бездушности. Пальма перќвенства по красному террору в первые годы после революции принадлежит не Ленину, не Сталину, а ему. То, что Дзержинский и его Чека делали во всероссийском масштабе, Зиновьев, опираясь на чекиста Урицкого, вершил в Петрограде, за что Урицкий должен был поплатиться жизнью летом 1918 г. То, что Ленин вместе с ЦК решал для всей партии, Зиновьев единолично решал для партийќной организации Петрограда и северо-западных провинций. Временами он даже решал и за всю партию, подавая "инициативу" из первой столицы революции, как это мы видели во время профсоќюзной дискуссии в 1920 г. Ведь и группу "Десяти" в этой дискуссии возглавлял номинально он, а не Ленин, что же касается Сталина, то он в группе "Десяти" числился как бы помощником Зиновьева по Москве.
       Ленин не только простил ему его антиленинское поведение во время переворота и его постоянные колебания после победы в сторону создания праќвительства из всех советских партий (большевиќков, эсеров, меньшевиков), но еще назначил его председателем Петроградского совета вместо Троцкого, а после создания Коминтерна (1919) - председателем его Исполкома. Для удобства Зиќновьева Ленин даже согласился создать паралќлельную резиденцию Исполкома Коминтерна в Петрограде. Как политический стратег, Ленин умел использовать не только силы, но и слабости своих учеников. Он знал, что такими людьми, как Зиновьев и Сталин, движет бездонное честолюбие, помноженное на столь же бездонную жажду личќной власти. Поэтому Ленин делился с ними властью, чтобы, во-первых, постоянно противопосќтавлять их Троцкому (которого по ошибке считал потенциальным соперником), что ему удалось, во-вторых, сделать их таким путем более подручныќми, что ему явно не удалось (см. главу "Заговор "тройки"").
       Но Сталина Ленин держал от себя на опредеќленной дистанции и близко узнал его тоже только с 1917 г., тогда как Зиновьева считал своим челоќвеком. Во время войны Ленин и Зиновьев издали совместно книгу "Против течения", причем на титульном листе имя Зиновьева стоит впереди имени Ленина. Трудно объяснить, за какие личќные качества Ленин его ценил. Правда, в эмиграќции, около десяти лет, Зиновьев - почти постоянќный подручный Ленина как секретарь редакций его бесконечных эмигрантских изданий. Как пубќлицист, Зиновьев скорее подмастерье, чем мастер, как аналитик он совершенно беспомощен, как оратора его признавали только "агитатором". Когда читаешь его речи и писания (а он вместе с Лениным и Троцким в начале двадцатых годов приступил к изданию своего "Собрания сочинеќний"), то не находишь в них не только никаких оригинальных идей или просто литературного блеска, но не находишь самого главного - не наќходишь объяснения, как такой заурядный литераќтор мог оказывать на Ленина и партию столь большое идеологическое влияние. Даже последнее и зрелое произведение Зиновьева - книгу "Лениќнизм" (1925) американский профессор Даниэльс считает "невероятно скучной книгой" (R. V. Daniels, The Conscience of Revolution, Harvard Univerќsity Press, 1960, p. 259).
       Однако можно быть плохим оратором, посредќственным журналистом и просто малоинтеллиќгентным человеком, но выдающимся мастером в политической игре. Им тоже Зиновьев не был. Свидетельство тому - вся история правления "тройки" и борьбы "новой оппозиции". Остается только одно предположение - Зиновьев входил в тот узкий круг партийных руководителей, котоќрые решили от имени большевистского эмигрантќского центра принять немецкие деньги от доктора Парвуса-Гельфанда. По всем данным, связанным с этой историей, в этот круг входили только чеќтыре человека: сам Ленин, Зиновьев, Радек и неќпосредственный связной с Парвусом - Ганецкий. В этом деле Ленин был как бы в руках Зиновьева, точно так же, как оба они - Ленин и Зиновьев - были в руках Сталина, когда последний вместе с Каменевым узнали, откуда к ним текут деньги для финансирования редактируемой ими обоими гаќзеты "Правда".
       Его друг и единомышленник Лев Борисович Каќменев был, напротив, сделан из совершенно друќгого материала. Сверстник Зиновьева (рожд. 1883), в партии с того же года, что и он (1901), еврей, как и он (Д. Шуб пишет, что Каменев полуеврей, см. его весьма ценную книгу "Политические деќятели России", 1969, стр. 372), беспрерывный соќтрудник и соредактор Ленина в эмиграции, как и он, но, в отличие от Зиновьева, возвращенец в Россию на подпольную работу в 1912 году как редактор "Правды" и руководитель Думской фракќции большевиков, - Каменев принадлежал к обќразованной интеллектуальной элите партии. Пеќред возвращением в Россию в 1912 г., по поручеќнию и с предисловием Ленина, он написал книгу "Две партии", направленную против "Августовќского блока" Троцкого и Мартова. Он был начиќтанным марксистом, вдумчивым публицистом и толерантным полемистом, что выгодно отличало его в этой роли и от Ленина. Ленин его считал "умным политиком" и, как бы с досадой, добавќлял - "но какой же он администратор?" В критиќческие моменты жизни Каменев показывал не только личное мужество, но и присутствие духа. Только его выдержкой и умнейшей тактикой заќщиты на суде (1915) думская пятерка большевиќков была спасена от смертной казни, вместе с коќторыми он судился как представитель ЦК больќшевиков и вместе с которыми его сослали на вечќное поселение в Сибирь. Вернувшись из ссылки после Февральской революции, он руководил "Правдой" и ЦК до самого возвращения Ленина из-за границы. Его соратником и по "Правде" и по ЦК был Сталин. Под руководством Каменева и Сталина весь ЦК, ПК, МК и редакция "Правды" единогласно отвергли "Апрельские тезисы" Леќнина, продолжая стоять на точке зрения "условќной поддержки" Временного правительства, так как "буржуазно-демократическая революция еще не закончена".
       К середине апреля Сталин, видя, что победа Ленина в партии неизбежна, изменил Каменеву и перешел на сторону Ленина. В конце апреля на Всероссийской партийной конференции только один Каменев бесстрашно и последовательно заќщищал линию старого ЦК и старой "Правды". Оказавшись в меньшинстве, он подчинился дисќциплине. Его выбрали в члены ЦК, куда тогда входило только 9 человек. Когда был дан приказ об аресте Ленина и Зиновьева за получение немецќких денег и они предпочли скрыться вместо явки на суд революции и демократии, Каменев вновь встал во главе партии. Он не только объявил себя солидарным с Лениным, но еще организовал шиќрокое движение рабочих, солдат, интеллигенции, даже меньшевистско-эсеровского Петроградского Совета за отмену приказа об аресте Ленина и Зиќновьева и за привлечение к ответственности "клеќветников". По поручению Каменева Сталин вел переговоры со своими земляками-грузинами предќседателем Петроградского Совета Чхеидзе и предќседателем ВЦИК Советов Церетели о выступлеќнии Советов в пользу Ленина. Одновременно Каќменев приступил к реорганизации партии для проќдолжения подпольной работы. Боясь быть убитым при аресте, Ленин назначил его своим душеприќказчиком по изданию своего главного труда "Гоќсударство и революция".
       Временное правительство отдало приказ об ареќсте и Каменева. Но он не скрылся, а предпочел стать перед демократическим судом. (Это было ему тем легче, что, будучи в России с 1912 г., Каменев не был непосредственно причастен к поќлучению немецких денег.) Сталина никто не думал трогать. Он даже не ушел в подполье. Но теќперь общее руководство над партией перешло именно к нему как к старшему члену ЦК.
       На решающих заседаниях ЦК 10 и 16 октября 1917 года Каменев вместе с Зиновьевым голосоќвал против восстания, но в ночь восстания - с 24 по 25 октября - он вместе с Троцким из Смольќного руководил восстанием, с которым он не был согласен. После восстания он стал председателем Советского парламента - ВЦИК Советов. После переворота Каменев с рядом других членов ЦК и наркомов предложил создать коалиционное праќвительство из всех советских партий. Ленин наотќрез отказался принять такое предложение. Тогда Каменев подал в отставку со всех постов.
       Только в 1919 году он вернулся в ЦК и сразу был избран членом Политбюро. Во время всех последующих дискуссий в партии Каменев был в одной группе с Лениным, Зиновьевым и Сталиќным. Во время болезни Ленина в 1922, 1923 и в начале 1924 года он был исполняющим обязанќности председателя Политбюро и правительства.
       Но у Каменева был один "порок", который заќранее обрек его на пассивную роль в "тройке": у него не было честолюбия Зиновьева и волевых качеств Сталина. Стоя головой выше обоих в инќтеллектуальном отношении, он не умел, однако, пользоваться их приемами: ни политической деќмагогией, как Зиновьев, ни сложной интригой, как Сталин. Каждый раз, когда Каменев оказыќвался во главе партии в России (1912, 1917), это случалось не благодаря его личной амбиции, а в силу объективных событий. Если отвлечься от октябрьского эпизода, Зиновьев и Каменев сосќтавляли в жизни партии вместе с Лениным тот "треугольник большевизма", который заложил основу организации и идеологии всей партии. Все главные произведения, платформы, резолюќции официальных органов партии носят подписи этого "треугольника". Сталин, кооптированный заочно в ЦК в 1912 г., был в партии слишком мало известен, а как партийный журналист и соќвершенно неизвестен (если не считать его статьи по национальному вопросу в 1912 г.), чтобы "треќугольник" стал "четырехугольником".
       К сказанному о Зиновьеве и Каменеве надо доќбавить, что ни тот, ни другой не владели теми качествами вождей - организаторов власти, котоќрые нужны были в условиях коммунистической диктатуры. Еще в 1924 г., то есть во время правќления "тройки", Сталин изложил, какие должны быть эти качества: "Быть вождем-организатором в наших условиях это значит, во-первых, - знать работников, уметь схватывать их достоинства и недостатки, ... во-вторых, - уметь расставить раќботников так:
       1) чтобы каждый работник чувствовал себя на месте;
       2) чтобы каждый работник мог дать революции максимум того, что вообще способен он дать по своим личным качествам;
       3) чтобы такого рода расстановка работников дала в своем результате не перебои, а согласованќность, единство...
       4) чтобы общее направление организованной таким образом работы служило выражением и осуќществлением той политической идеи, во имя коќторой производится расстановка работников по постам" (Сталин, Соч., т. 6, стр. 277-278).
       Начиная с 1922 г., Сталин действовал именно с такой "концепцией вождя", умело расставляя своих людей в государственном, военном, чекистќском, идеологическом и, конечно, в первую очеќредь партийном аппарате, в то время, как Зиновьќев и Каменев больше надеялись на свой ореол апостолов Ленина и совершенно не заметили даже того, что заметил умирающий Ленин (в "Завещаќнии"): "Сталин, сделавшись генсеком, сосредотоќчил в своих руках необъятную власть".
       После этого прошло полтора года, состоялись два съезда партии, на которых Сталин превратил ЦК и ЦКК в свои собственные доминионы. "Неќобъятная власть" Сталина стала неуязвимой влаќстью. И только после этого Сталин впервые дал знать Зиновьеву и Каменеву, кто действительный хозяин партии.
       Правда, уже после XII съезда партии (1923), на котором Сталин расширил ЦК и ЦКК, обеспечив себе абсолютное большинство, после XIII партийќной конференции, на которой Троцкий был еще раз осужден политически, после смерти Ленина (21 января 1924), когда отпал Дамоклов меч, Стаќлин свободно мог раскрыть карты и распустить "тройку", но он этого сознательно не делает.
       Методичный, терпеливый Сталин не спешит. Он думает, что Троцкий только побит, но не добит. На XIII съезде, на первом съезде после смерќти Ленина, надо покончить с Троцким, покончить руками незадачливого председателя Коминтерна Зиновьева. Поэтому с Зиновьевым и Каменевым Сталин заключает соглашение - политический отќчет ЦК вновь сделает Зиновьев, зато Зиновьев и Каменев согласны не обсуждать на съезде предќсмертное "Письмо к съезду" Ленина и переизбрать Сталина вновь генеральным секретарем партии. Сталин готов еще на одну уступку - он согласен созвать следующий XIV съезд партии в резиденќции Зиновьева - в Ленинграде.
       Все происходит по этому плану. Троцкий осужќдается еще раз, Сталин переизбирается, следуюќщий съезд назначается в Ленинграде.
       Однако не успели еще разъехаться делегаты XIII съезда, как происходит сенсация: через 16 дней после закрытия XIII съезда - 17 июня 1924 года выступая с докладом об итогах этого съезда на курсах секретарей уездных комитетов при ЦК партии, Сталин сообщает партии совершенно удиќвительные вещи:
       Члены негласной "тройки" и ведущие члены гласного Политбюро - Зиновьев и Каменев - поќвинны в больших теоретических ошибках перед партией. Первый говорит, что у нас "диктатура партии", а второй у нас не "нэповская Россия", а "нэпмановская Россия", "т. е. такая Россия, во главе которой стоят нэпманы". Сталин возмущаќется "теоретической беззаботностью" Зиновьева и Каменева. Имя первого не названо (но партия знает, о ком идет речь), имя второго названо - доклад напечатан в "Правде" (Сталин, Соч., т. 6, стр. 257). Теперь все, кто мало-мальски имеют парќтийный нюх, понимают, что теоретическая криќтика Сталина не литературное упражнение - это условный пароль начала политического наступлеќния на Зиновьева и Каменева. "Мавры сделали свое дело - мавров можно убрать!" Как и следоќвало ожидать, спонтанной реакцией местных орќганизаций, во главе которых стоят новые, "незаќвисимые", члены ЦК сталинского отбора, была единодушно осуждена "новая вылазка" фальсиќфикаторов ленинизма; к этому, конечно, быстро присоединяется и вся провинция. Тогда без риска и в нарушение директивы высшего органа партии - съезда - Сталин проводит через пленум ЦК новое решение: созвать XIV съезд в Москве. Цель решения ясна: претензия Зиновьева получить в Ленинграде окончательное признание его наследќником Ленина на посту лидера партии - отводитќся. Новое развитие было вполне естественным. Троцкий отпал как претендент в наследники Леќнина, тогда распалась и антитроцкистская "тройќка". У руля партии становится тот, кто был ее истинным мотором: Сталин.
       Уже было все подготовлено и организационно, и психологически (резолюции местных партийных организаций), чтобы покончить с Зиновьевым и Каменевым, оформив их в "новую оппозицию", как произошли два совершенно неожиданных соќбытия, которые на время расстроили весь стратеќгический план Сталина и спасли "тройку", то есть Зиновьева и Каменева.
       В августе 1924 года в Грузии произошло мощќное народное восстание, руководимое грузинскиќми меньшевиками, которое угрожало распростраќниться на весь Кавказ. Демократическая програмќма и антибольшевистские лозунги повстанцев слишком напоминали дух Кронштадта, чтобы Стаќлин не мог не опасаться, что восстание может найти отзвук и в самой России. Второе событие было столь же неожиданное, по крайней мере в такой форме, еще более неприятное с точки зреќния взрывчатой силы разоблачения, которое оно несло. К седьмой годовщине Октябрьского переќворота Троцкий издал книгу своих статей периода подготовки этого переворота - "1917", предпослав ей предисловие, ставшее более знаменитым, чем все книги Троцкого. Оно называлось: "Уроки Окќтября". Его основной тезис гласил: старый ЦК большевиков в России, во главе которого стояли Сталин и Каменев, до возвращения Ленина из-за границы в апреле 1917 года вел правооппортунистическую, антиреволюционную, примиренческую политику по отношению к Временному правительќству. Ленин выступал против старого большевизќма и этого оппортунистического руководства. Леќнин совершил "перевооружение большевизма" и фактически стал на точку зрения теории Троцкоќго о "перманентной революции" ("без царя, а правительство рабочее"). Старые лидеры классиќческого большевизма в решающие дни восстания струсили. Как немецкие лидеры социал-демокраќтии переродились из марксистов в оппортунистов-реформистов, так и лидеры большевистского марксизма не гарантированы от перерождения. Революционеры проверяются в самой революции, как мастерство пловцов проверяется во время плаќвания. Троцкий не назвал ни одного имени, но партия знала, что речь идет о Каменеве и Зиновьќеве и об их союзнике Сталине. Вот это вновь восќсоединило расползавшуюся было "тройку". Наќсколько неожиданно эти события расстроили страќтегические расчеты Сталина, показала и его реакќция на них. В речи на совещании секретарей деќревенских ячеек партии 22 октября 1924 г., каќсаясь опасности грузинского восстания, Сталин сказал: "События в Грузии нужно считать показаќтельными. То, что произошло в Грузии, может повториться по всей России" (Сталин, Соч., т. 6, ст. 309).
       Значит, ввиду этой опасности, надо все еще сохранять коалицию с Зиновьевым и Каменевым.
       Реакция Сталина на "Уроки Октября" была таќкая, что он сразу достиг трех целей: 1) свел роль Троцкого к роли простого члена Политического бюро из семи человек по руководству восстанием; 2) защищая на словах Зиновьева и Каменева, на деле разоблачал их, впервые опубликовав выдерќжки из протоколов ЦК 10 и 16 октября, где они голосовали против восстания, 3) привел список членов и Политбюро, и "Практического центра по руководству восстанием", где в обоих центрах Сталин числился членом, а Ленин, Троцкий, Зиќновьев и Каменев числились членами только перќвого центра (Сталин, Соч., т. 6, стр. 326-327), коќторый, по свидетельству Троцкого, никогда и не собирался. Как бы мимоходом сообщив, что Зиќновьев и Каменев действительно голосовали проќтив решения ЦК о перевороте, Сталин заявил, что и Троцкий тоже какой-либо "особой роли" в восќстании в Петрограде не играл, ибо он не входил "в состав практического центра, призванного руќководить восстанием... Разговоры об особой роли Троцкого есть легенда..." (там же, стр. 329). Укаќжем тут же, что никакого "Практического центра" не было, а был создан "военно-революционный центр" с включением его в состав "Революционноќго Советского Комитета", во главе которого стоял Троцкий" (Ленин, Сочинения, т. XXI, стр. 507).
       Это утверждение Сталина находилось в протиќворечии не только с историческими фактами, но и с тем, что говорил Ленин по поводу книги амеќриканского коммуниста Джона Рида "Десять дней, которые потрясли мир", где описано восстание большевиков под руководством Ленина и Троцкоќго. В восторженном предисловии Ленин назвал описание Джона Рида правдивым. Теперь Сталин отнес и эту книгу к жанру литературы из области "арабских сказок" (Сталин: Джон Рид далеко стоќял от нашей партии... "попав, ввиду этого, на удочку сплетен, идущих от господ Сухановых" - там же, стр. 325), Кто-то напомнил тогда Сталиќну, что он сам писал в "Правде" от 6 ноября 1918 года об "особой роли" Троцкого: "Вся работа по политической организации восстания проходиќла под непосредственным руководством председаќтеля Петроградского Совета Троцкого. Можно с уверенностью сказать, что быстрым переходом гарнизона на сторону Совета и умелой постановќкой работы Военно-революционного комитета парќтия обязана прежде всего и главным образом т. Троцкому".
       Троцкий замечает, что когда Сталину указали на это очевидное противоречие в его оценках роќли Троцкого, то "он ответил удвоенной грубостью, и только" (Л. Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 234). Сталин согласился с Троцким, что до приезќда Ленина ЦК проповедовал линию "давления на Временное правительство" вместо того, чтобы выдвинуть лозунг о власти Советов, что "это быќла глубоко ошибочная позиция... Эту ошибочную позицию я разделял тогда с другими товарищами по партии и отказался от нее полностью лишь в середине апреля... Были ли тогда у партии разноќгласия с Лениным? Да, были" (Сталин, Соч., т. 6, стр. 333-334). Но потом в конце апреля и вся парќтия признала свою ошибку, присоединившись к Ленину, тогда как Троцкий проповедовал все еще "перманентную революцию" - революцию без крестьянства ("без царя, а правительство рабочее").
       Когда Троцкий писал о "правом крыле" в парќтии и о старых, консервативных большевиках, выќступавших против идей "Апрельских тезисов", он имел в виду, конечно, и Сталина. Но Сталин дипќломатически свел дело только к Зиновьеву и Камеќневу. Сталин говорил: "Троцкий уверяет, что в лице Каменева и Зиновьева мы имели в Октябре правое крыло нашей партии... Непонятно только: как могло случиться, что партия обошлась в таќком случае без раскола... Раскола не было, а разногласия длились всего несколько дней, потому и только потому, что мы имели в лице Каменева и Зиновьева ленинцев, большевиков" (там же, стр. 326-327).
       Защищая их, Сталин защищал самого себя, заќщищал ЦК, который он возглавлял вместе с Каќменевым до возвращения Ленина из-за границы, защищал большинство ЦК, которое почти два меќсяца (сентябрь-конец октября) сопротивлялось требованиям Ленина назначить восстание, накоќнец, защищал партию, которой он отводил основќную роль в организации и проведении восстания, а не Троцкому, и даже не Ленину. В самом деле, вот, что говорил на этот счет Сталин: "Послушав Троцкого, можно подумать, что партия большевиќков весь подготовительный период от марта до октября только и делала, что топталась на месте... и всячески мешала Ленину, и если бы не Троцкий, то неизвестно, чем кончилось бы дело Октябрьќской революции... Забавно слышать эти странные речи о партии от Троцкого, объявившего в том же "Предисловии" ("Уроки Октября". - А. А.), ...что "основным инструментом пролетарского пеќреворота служит партия", что "без партии, помимо партии, в обход партии, через суррогат партии пролетарская революция победить не может", приќчем сам аллах не поймет, как могла победить наќша революция, если "основной ее инструмент" окаќзался негодным" (там же, стр. 331-332).
       Чтобы доказать, что не отдельные лица решили судьбу революции (не "хибарка" Троцкий, не "Монблан" Ленин - метафоры Сталина), а партия, - Сталин делает смелое, не оставляющее сомќнения примечание: "Должен заявить со всей реќшительностью, что высокая честь организатора наших побед принадлежит не отдельным лицам, а великому коллективу передовых рабочих нашей страны - Российской Коммунистической партии" (там же, стр. 336, выделено мною. - А. А.).
       Ничто так ярко не характеризует тактическую беспомощность Троцкого, как время, предмет и манера, которые он выбирает для очередной дисќкуссии со Сталиным. Своими абсолютно никчемќными литературными упражнениями на тему исќтории революции он предупредил уже явно обоќзначившийся раскол в "тройке" и бросил Зиновьќева и Каменева обратно в объятия Сталина, дав Сталину еще целый год времени, чтобы основаќтельно готовиться к расправе с планируемой саќмим Сталиным "Новой оппозицией". Троцкий наќстолько разозлил своими злополучными "Урокаќми" Зиновьева и Каменева, что Ленинградская партийная организация единодушно потребовала исключения его из партии. Странным образом, как раз Сталин категорически отверг это требоваќние в хитром расчете иметь в Политбюро до поры до времени противовес зиновьевцам. Зиновьевцы обвиняли Сталина в симпатии к Троцкому и приќмиренческом отношении к троцкизму. На этой почве возникла новая трещина в "тройке", котоќрую многотомная "История КПСС" считает наќчалом возникновения "Новой оппозиции".
       Вот как официальный историк рисует это наќчало: "Пытаясь использовать коммунистов в связи с появлением "Уроков Октября" Троцкого, Зиќновьев и Каменев демагогически обвиняли Поќлитбюро ЦК РКП (б) в примиренческом отношеќнии к троцкизму. Они рассчитывали дать бой Поќлитбюро на январском (1925 г.) пленуме ЦК, коќторый обсуждал вопрос о троцкизме. Однако плеќнум единодушно поддержал Политбюро. Тогда Зиновьев и Каменев встали на путь сколачиваќния тайной фракционной группировки в рядах РКП (б)... Эта группировка стала называться "ноќвой оппозицией" ("История КПСС", т. 4, кн. I, 1970, стр. 360). То была, конечно, не "группировќка", а вся партийная организация Ленинграда во главе с Зиновьевым. Группы, поддерживающие зиновьевцев, появились в партийных организациях Москвы, Урала, Сибири и Иваново-Вознесенска, но их сталинский аппарат быстро и безо всяких дискуссий пресек, одних выкидывая с работы, друќгих высылая в дальние края.
       Труднее обстояло дело в Ленинграде. Если и здесь стать на путь репрессий, то пришлось бы выселить в Сибирь всю Ленинградскую организаќцию партии, но до этого Сталин еще не додумалќся. Ленинградский губком комсомола тоже стал в оппозицию к сталинскому аппарату из-за узурќпации этим аппаратом функций ЦК комсомола. Ленинградский губком комсомола готовил созыв всероссийской конференции, чтобы предупредить превращение комсомола в инструмент диктатуры сталинской фракции. Так как центральный теореќтический орган ЦК - журнал "Большевик" - Стаќлин и Бухарин уже успели превратить в свой личный фракционный орган, Ленинградский губком партии вынес постановление о создании в Ленинќграде нового теоретического журнала партии, но ЦК его запретил, не имея на то уставного права. Вот с этих пор - с весны 1925 г.- Сталин и приќступает к созданию "Новой оппозиции" путем объявления каждого практического предложения Зиновьева и Каменева "троцкистским", каждое их теоретическое замечание "антиленинской" ереќсью. На заседании Политбюро в апреле 1925 г. Каќменев и Зиновьев при обсуждении хозяйственного плана заявили, что при наличии капиталистичеќского окружения окончательная победа социализќма в такой отсталой стране, как Россия, без подќдержки революции на Западе, невозможна" (там же, стр. 361).
       Сталин, Бухарин и их сторонники ответили, что это есть повторение известного тезиса Троцкого. Тогда Зиновьев и его сторонники привели следуюќщее место из брошюры Сталина "Основы лениќнизма": "Можно ли добиться окончательной поќбеды социализма в одной стране, без совместных усилий пролетариев нескольких передовых стран? Нет, невозможно. Для свержения буржуазии доќстаточно усилий одной страны. Для окончательќной победы усилий одной страны, особенно такой крестьянской страны, как Россия, уже недостаќточно, - для этого необходимы усилия пролетаќриев нескольких передовых стран" (Сталин, Соч., т. 8, стр. 61).
       Предвкушая победу над разоблаченным Сталиќным, как над основоположником троцкизма в данном вопросе, зиновьевцы поставили перед Сталиќным вопрос - что же он имеет сказать об этом своем утверждении?
       Сталин вышел из положения чисто по-сталинќски - то, что он писал выше было правильно тогќда, в апреле 1924 г., когда он хотел доказать Троцќкому, что мы удержимся у власти, но это непраќвильно теперь, в апреле 1925 г., когда мы вполне можем построить социализм в одной стране, если абстрагироваться от мирового капитализма и опаќсности его интервенции (там же, стр. 61-62). Остряк Карл Радек шутил по поводу нового тезиса Сталина: в январскую стужу можно пройти нагиќшом по Тверскому бульвару Москвы, если абстраќгироваться от зимы и московской милиции, но будут ли они абстрагироваться от вас? Если социаќлизм действительно можно построить в одной стране, комментировал Радек Сталина, то его можно тогда построить и в "одном уезде", как герой Щедрина хотел построить "либерализм в одном уезде".
       Свое собственное, кажется, единственный раз непредвиденное грехопадение в духе классическоќго троцкизма Сталин возложил на самого Зиновьќева из-за того, что последний осмелился напомќнить об этом не только Сталину, но и XIV съезду. Вот что сказал Сталин: "Зиновьев находит возќможным в своем заключительном слове на XIV съезде (декабрь 1925) вытащить старую, соверќшенно недостаточную формулу из брошюры Стаќлина, написанной в апреле 1924 г., как базу для решения решенного вопроса о победе социализма в одной стране, - но эта своеобразная манера Зиновьева говорит лишь о том, что он окончаќтельно запутался в этом вопросе" (там же, стр. 65). Не Сталин, который через год радикально меќняет свою позицию, "запутался", а Зиновьев, коќторый не меняя позиции, напоминает Сталину о его непоследовательности.
       Подготовка Сталина к XIV съезду отличалась той же методичностью и основательностью, как и подготовка к XII и XIII съездам партии. Поќскольку речь пойдет на этом съезде о самих осноќвоположниках большевизма, о личных друзьях Ленина, в числе которых была и жена Ленина, за которыми стояла такая важная партийная оргаќнизация, как Ленинградская, Сталин решил подќготовить данный съезд еще более тщательно. Для этого надо было иметь и больше времени. Поэтоќму сталинское большинство ЦК решило, явно наќрушая устав, отсрочить очередной XIV съезд на целых девять месяцев - вместо весны 1925 г. он был назначен на конец года - на 18-31 декабря 1925 г.
       В порядке той же подготовки осенью 1924 г. сторонник Зиновьева и Каменева - секретарь Моќсковского комитета, секретарь ЦК и член его Оргќбюро Зеленский был освобожден от этих должноќстей и послан секретарем Среднеазиатского бюро ЦК в Ташкент. На его место был назначен враг Зиновьева - Угланов. То же самое Сталин постаќрался сделать и в отношении партийного аппараќта в Ленинграде, но это ему удалось только частичќно. Был снят близкий сотрудник Зиновьева - секретарь Ленинградского губкома партии Залуцкий, который открыто обвинил Сталина и Бухаќрина в "госкапиталистической" линии и говорил об опасности торжества термидора в стране. Он был заменен другим врагом Зиновьева - Комаќровым. В обоих случаях Зиновьев и Каменев подќчинились диктату аппарата ЦК, оформленному через сталинское большинство в ЦК. Несомненно, в связи с той же подготовкой к съезду находилось и постановление Политбюро ЦК предложить канќдидату в члены Политбюро, преемнику Троцкого на посту председателя Реввоенсовета республики и наркомвоенмору - М. Фрунзе - ложиться на операцию, причем вопреки желанию больного. Фрунзе - легендарный полководец гражданской войны - был сторонником Зиновьева и Каменева. Сталин хотел поставить на его место своего личќного друга - Ворошилова. Люди, знающие Сталиќна, боялись, что сталинские хирурги догадаются, чего от них ждет Сталин, и без большого шума освободят место Ворошилову. Как бы там ни быќло, Фрунзе умер на операционном столе, а Вороќшилов стал военным министром. Партийная молќва о "хирургическом" убийстве Сталиным опасќнейшего для него человека в составе "Новой опќпозиции" была настолько широко распространеќна, что советский писатель Борис Пильняк даже написал об этом повесть "Красное дерево", изданќную за границей (хотя и с некоторым опозданием, Сталин расстрелял Пильняка в 1937 г.), а "Большая Советская Энциклопедия" вынуждена была отметить: "неудачная операция совершенно неожиданно унесла от нас Фрунзе" (БСЭ, т. 59, 1-ое изд., 1935, стр. 226).
       Место, время и повестка дня XIV съезда были утверждены на пленуме ЦК 3-10 октября 1925 г. Впервые на этом пленуме, в нарушение традиций предыдущих двух съездов, политический отчет ЦК был поручен не Зиновьеву, а Сталину. Далее был решен вопрос о созыве съезда не в Ленинграќде, как это постановил XIII съезд, а в Москве. Уже на этом пленуме ЦК стало ясно, что Сталин на этот раз решил окончательно покончить с претенќзией Зиновьева на лидерство в партии. Хотя на том же пленуме ЦК Каменев делал доклад о хоќзяйственной политике, а Зиновьев - о работе Коќминтерна, тезисы Каменева не были утверждены, а доклад Зиновьева был принят лишь "к сведеќнию" без всякого его одобрения ("КПСС в рез.", часть II, 1933, стр. 146-147).
       Пленум решил открыть кампанию в партии по подготовке к съезду. С ноября во всех партийных организациях ЦК через своих командированных на места докладчиков открывает поход против "Новой оппозиции", о существовании которой ряќдовая партийная масса ничего не знала. Еще меньше она знала и о том, какова ее платформа - ибо никто нигде ничего не говорил от имени таќкой оппозиции ни на конференциях, ни на пленуќмах ЦК, ни, тем более, в печати партии. Хотя докладчики часто называли членов Политбюро Зиновьева и Каменева в числе уклоняющихся, но узнать платформу "уклонистов" от самих уклоќнистов было невозможно, так как тот же октябрьский пленум ЦК запретил всякую "дискуссию", то есть запретил обвиняемым давать объяснения по поводу обвинений их в "антиленинском" уклоне. Как все это делалось, сообщает официальный исќторик: "В конце ноября 1925 г. ЦК через своих представителей ... информировал партийные орќганизации о существе разногласий с оппозицией. Отдельные положения оппозиционной платфорќмы подверглись критике в предсъездовских тезиќсах ЦК, в партийной печати, в том числе и на спеќциально выходившей в "Правде" странице "К XIV съезду"... С начала декабря 1925 г. развернуќлась широкая полемика с представителями оппоќзиции" (История КПСС, т. 4, книга I, 1970, стр. 411). Тут вкрались, мягко выражаясь, две неточќности: во-первых, "платформу" оппозиции не моќгли критиковать, ибо ее вообще не было, во-втоќрых, "полемика" с представителями оппозиции не происходила, ибо ни одной полемической заметки от оппозиции нигде не появилось. Как трудно Стаќлину было оформить зиновьевцев в "новую оппоќзицию" с платформой против ЦК, видно хотя бы из того, что XXII Ленинградская губернская конќференция под непосредственным руководством Зиновьева 1 декабря 1925 г. постановила, что она "целиком и полностью одобряет политическую и организационную линии ЦК" ("Ленинградская правда", 4 декабря 1925).
       После всего этого сталинское большинство ЦК предлагает Зиновьеву и Каменеву выступить пеќред XIV съездом партии... с признанием своих ошибок.
       Такова была общая атмосфера в партии, когда открылся XIV съезд партии. На нем присутствоќвало 665 делегатов с решающими голосами и 641 с совещательными. Порядок дня съезда: 1. Утверќждение места работы съезда (вместо Ленинграда назначить Москву); 2. Политический отчет ЦК (Сталин); 3. Орготчет ЦК (Молотов); 4. Отчет Ревизионной комиссии (Курский); 5. Отчет ЦКК (Куйбышев); 6. Отчет Коминтерна (Зиновьев); 7. Очередные вопросы хозяйственного строительќства (Каменев, доклад был потом снят); 8. О раќботе профсоюзов (Томский); 9. О работе комсомоќла (Бухарин); 10. Об изменении партийного Устаќва (Андреев); 11. Выборы центральных учреждеќний партии.
       В политическом отчете ЦК Сталин, не называя имен, полемизировал с Зиновьевым и Каменевым. Он сказал, что в прошлом году партия имела дисќкуссию с троцкизмом, но и "нынче мы вступили, к сожалению, в полосу новой дискуссии. Я уверен, что партия быстро преодолет и эту дискуссию и ничего особенного случиться не может. Чтобы не предвосхищать событий и не растравлять людей, я не буду в данный момент касаться существа тоќго, как вели себя тт. ленинградцы на своей конќференции... Я думаю, что члены съезда это скаќжут сами, а я подведу итоги в заключительном слове" (Сталин, Соч., т. 7, стр. 348).
       Вот эта явно провокационная выходка Сталина вызвала, на второй день работы съезда, требоваќние Ленинградской делегации предоставить слово Зиновьеву для содоклада по отчету ЦК. Зиновьеву дали слово для содоклада, но со своей задаќчей подвергнуть аргументированной критике фракционную политику аппарата Сталина и предќложить съезду альтернативную политику он явно не справился. Зиновьев затеял бесплодную, чисто догматически-схоластическую полемику о мироќвой революции, о госкапитализме, о нэпе и только как бы мимоходом сказал о главном и решающем - о судьбе коллективного руководства, то есть о "тройке". Зиновьев начал с перечисления главных трудностей в работе партии. Они, по его мнению, суть: первая трудность - запоздалость мировой революции ("начиная Октябрьскую революцию, мы были убеждены, что рабочие других стран нас поддержат в течение месяцев или, во всяком слуќчае, в течение нескольких лет"), вторая трудность - строительство социализма в отсталой стране с огромным преобладанием крестьянства; третья трудность - создание коллективного руководства в партии после смерти Ленина. Зиновьев, который с таким энтузиазмом хвалил и защищал коллекќтивное руководство ("тройку"), когда сам его ноќминально возглавлял на XII и XIII съездах, только теперь заметил, что он был всего-навсего лишь пешкой в руках Сталина на его шахматной доске. Заметив это, он даже не пришел в особую ярость, а просто продолжал меланхолически философќствовать: "только теперь, кажется мне, что это (трудность создания коллективного руководства. - А. А.) выявилось с полной ясностью. Эта трудќность не неважна, потому что руководство парќтией означает в то же самое время руководство государством. Это не только организационный воќпрос, но и политическая проблема глубочайшей важности".
       Все эти бесплодные догматические ухищрения, теоретические споры, бесконечные цитаты из Леќнина как раз и были призваны прикрыть то, что стороны, сталинцы и антисталинцы, боролись не за эту власть над партией и государством, а за чистоту ленинизма. Объявив госкапитализм преќобладающей формой промышленности СССР, Зиќновьев начал говорить, что есть люди, которые объявляют нэп социализмом, что есть идеализаќция нэпа и капитализма, нэп есть путь к социализќму, но он не социализм... В этом месте протокол съезда отмечает громкие выкрики из зала - "кто так думает?", - "это вопросы политграмоты" и т. д. Растерянный и не привыкший к столь непочќтительной реакции тех же самых людей, которые на XII съезде кричали "Да здравствует Ленин, Троцкий и Зиновьев", а не предыдущем XIII съезќде из-за физической смерти Ленина и политичеќской смерти Троцкого чествовали только его одќного, как вождя Коминтерна и мировой революќции, Зиновьев ушел с трибуны под крики негодоќвания съезда и при одобрениях только Ленинградќской делегации (Четырнадцатый съезд ВКП (б). Стенографический отчет, 1926, стр. 98-109).
       Если Зиновьев по сути говорил больше о теоќретических грехах Бухарина, чем о практике Стаќлина, то Каменев, наконец, вспомнил "Завещание" Ленина и прямо поставил вопрос о снятии Сталина с поста Генерального секретаря ЦК. Каменев заявил, что "мы против теории "вождя", против созќдания "вождя". Мы против Секретариата (ЦК), который на практике соединил в себе и политику и организацию, став над политическим органом... Мы за то, чтобы Политбюро на деле стало полноќвластным и в то же время, чтобы Секретариат был ему подчинен и исполнял бы только технические аспекты его решений... Я лично утверждаю, что наш генеральный секретарь не принадлежит к той категории людей, которые могут объединить воќкруг себя старый большевистский штаб". Каменев выдвинул лозунг: "Назад к Ленину!" Каменев доќбавил, что поскольку он много раз говорил об этом не только Сталину лично, но и другим соќратникам Ленина, то он хочет здесь на съезде еще раз повторить: "Я пришел к убеждению, что Стаќлин не может выполнять роль объединителя больќшевистского штаба" - на этом месте съездовский протокол отмечает реакцию зала: "Неверно!", "Чепуха!", "Он раскрыл свои карты!" Шум. Аплоќдисменты со стороны Ленинградской делегации. "Мы не отдадим вам командных высот!" "Стаќлин! Сталин!" Делегаты встают и чествуют Стаќлина. Бурные аплодисменты. "Да здравствует т. Сталин!" (там же, стр. 273-275).
       Что же делает Троцкий? Он сидит на протяжеќнии всей дискуссии в президиуме съезда в гробоќвом молчании, а в глубине души, вероятно, злоќрадствует, как Сталин хоронит теперь тех, рукаќми которых он похоронил его самого на прошлом съезде.
       Только еще полтора года назад, на XIII съезде, где по делегациям обсуждали "Завещание" Лениќна о необходимости снятия Сталина, на первом же организационном пленуме ЦК того же съезда, где обсуждали заявление самого Сталина об освоќбождении его от должности генсека, - это именќно Зиновьев и Каменев объявили "Завещание" Леќнина плодом больной фантазии, а Сталина - неќзаменимым генеральным секретарем. Вполне веќроятно, что новая "тройка" Зиновьев-Каменев-Троцкий на этом XIII съезде была бы в состояќнии снять Сталина, хотя категорически утверждать это невозможно. Теперь, однако, если бы даже Троцкий присоединился к Зиновьеву и Каменеву на XIV съезде, положение Сталина осталось бы абсолютно непоколебимым. Тем не менее, Стаќлин принял все меры, чтобы такое объединение на съезде не произошло. Через своих сторонников (Орджоникидзе, Микоян и др.) он ставил в пример зиновьевцам того же Троцкого, который после его осуждения подчинился дисциплине партии и преќкратил критику ЦК. Более того, Сталин напомнил что как раз именно Зиновьев и Каменев еще осенью 1924 г. требовали исключения Троцкого из партии, а он и Политбюро с этим не согласиќлись. Самыми лицемерными оказались два заявќления Сталина: 1) нельзя заниматься в партии кроќвопусканием, 2) после Ленина партией может руќководить не один человек, а только коллективное руководство. Эти места из заключительного слова Сталина стоят того, чтобы их привести здесь цеќликом. Вот первое заявление: Сталин спрашивал:
       "С чего началась наша размолвка? Началась она с вопроса о том, "как быть с Троцким". Это было в конце 1924 года... Ленинградский губком вынес постановление об исключении Троцкого из партии. Мы, т. е. большинство ЦК, не согласились с этим... когда собрался у нас пленум ЦК и ленинградцы вместе с Каменевым потребовали немедленного исключения Троцкого из Политбюро, мы не соглаќсились и с этим предложением... Мы не согласиќлись с Зиновьевым и Каменевым потому, что знаќли, что политика отсечения чревата большими опасностями для партии, что метод отсечения, меќтод пускания крови - а они требовали крови - опасен, заразителен: сегодня одного отсекли, завтќра другого, послезавтра третьего, - что же у нас останется в партии? (Аплодисменты)" (Стаќлин, Соч., т. 7, стр. 379-380).
       Мы уже знаем, что Сталин точь-в-точь по этоќму рецепту поступал сам, приписывая его своим соперникам.
       Вот и второе заявление Сталина: "Руководить партией вне коллегии нельзя. Глупо мечтать об этом после Ильича (аплодисменты), глупо об этом говорить. Коллегиальная работа, коллегиќальное руководство... вот что нам нужно теперь" (там же, стр. 391).
       Хотя сталинцы приписывали лидерам "Новой оппозиции" целую политическую платформу, но ни платформы, ни даже какой-либо единой конќцепции у оппозиции не было. Даже их выступлеќния на съезде не были согласованы между собою. На них лежит явный отпечаток импровизации, сумбурности, поверхностности, несогласованности. Сталин сразу воспользовался и этой слабостью оппозиции. Сталин говорил: "Пора и о платформе оппозиции поговорить. Она у них довольно ориќгинальная. Много разнообразных речей у нас быќло сказано со стороны оппозиции. Каменев говоќрил одно, тянул в одну сторону, Зиновьев говорил другое, тянул в другую сторону, Лашевич - третье, Сокольников - четвертое... На чем же они сошќлись? В чем же состоит их платформа? Их платќформа - реформа Секретариата ЦК. Единственќное общее, что вполне объединяет их, - вопрос о Секретариате" (там же, стр. 386). В связи с этим Сталин рассказал и историю возникновения данќного вопроса. В 1923 г., после XII съезда, как раз в те месяцы, когда Ленин боролся со смертью, а Сталин форсировал сталинизацию партаппарата, Зиновьев, будучи на отдыхе в Кисловодске, имел частное совещание с членами ЦК Бухариным, Воќрошиловым, Евдокимовым, Лашевичем. Обсужќдался вопрос о политизировании Секретариата ЦК, превратив его в высший директивный орган из трех лиц: Сталина, Троцкого и Зиновьева ("триќумвирата"). Цель такой реорганизации ясна - лиќшить монополии власти "генерального секретаря". Сталин легко разгадал эту цель и отверг план. Искусный тактик, Сталин мотивы своего отказа объяснял иначе. Вот его слова: они "выработали платформу об уничтожении Политбюро и политиќзировании Секретариата, т. е. о превращении Секќретариата в политический и организационный руководящий орган в составе Зиновьева, Троцкого и Сталина. Каков смысл этой платформы? Что это значит? Это значит руководить партией без Рыќкова, без Калинина, без Томского, без Молотова, без Бухарина. Из этой платформы ничего не вышќло... потому что без указанных товарищей руковоќдить партией нельзя" ("Четырнадцатый съезд. Стенографический отчет". Стр. 504-508). В новом издании своего доклада Сталин выбросил из текќста имена Бухарина, Рыкова и Томского (Сталин, Соч., т. 7, стр. 386-387), когда выяснилось, что не только возможно без них руководить партией, но возможно и расстрелять их.
       Теперь, говорил Сталин, те же самые люди треќбуют техницизирования Секретариата, не уничтоќжения Политбюро, а его полновластия: "Что же, если превращение Секретариата в простой техниќческий аппарат представляет действительное удобќство для Каменева, может быть, следовало бы и согласиться с этим. Боюсь только, что партия с этим не согласится... Но когда говорят о полноќвластном Политбюро, то такая платформа стоит того, чтобы отдать ее курам на смех... Разве Секќретариат и Оргбюро не подчинены Политбюро? А пленум ЦК? Почему о пленуме ЦК не говорит наќша оппозиция? Не думает ли она сделать Политќбюро полновластнее пленума?" (Сталин, Соч., т. 7, стр. 387-388).
       Словом, оппозиция давно хотела установить в партии диктатуру "триумвирата", а он, Сталин, боролся и борется за коллективное руководство всего ЦК. В глубокой уверенности, что Сталин искренен в этих доводах, его поддержали не только мало знающие Сталина делегаты съезда, но и хорошо его знающие члены ЦК, в том числе и правое крыло Политбюро в лице Бухарина, Рыкоќва и Томского.
       Сталин великолепно понимал, что разгром "Ноќвой оппозиции" есть не только политическая акќция, но и важнейшая идеологическая проблема. В такой догматической, идеократической партии веќликое значение имеет как раз идеологическое обоснование каждой политической акции. Постоќянно надо апеллировать к Марксу, Энгельсу, Леќнину, чтобы убедить партию ленинских фанатиќков, что прав ЦК (Сталин) и неправа оппозиция. В идеологическом разоблачении сначала троцкизќма, а теперь зиновьевского "ленинизма" роль Буќхарина была выдающаяся, более того - исключиќтельная. Даже в глазах Ленина он был единственќным и выдающимся теоретиком, хотя и с изъянаќми. Сталин тоже высоко ценил теоретические способности Бухарина и вовсю использовал их как против Троцкого, так и теперь против Зиновьева и Каменева. Поэтому и оппозиция сосредоточила весь огонь своей догматической критики на Бухаќрине. Сталин с деланным возмущением спрашиќвал: "Почему не прекращают они (оппозиционеры) травлю против т. Бухарина?.. Чего собственно хоќтят от т. Бухарина? Вы хотите крови т. Бухарина? Мы не дадим ее вам" ("Четырнадцатый съезд...", стр. 504-508). В новом издании своего доклада (1947) Сталин вычеркнул из текста "кровь т. Буќхарина", ибо ее он сам пролил позднее, в 1938 г. (Сталин, Соч., т. 7, стр. 384).
       Вечный агрессор по своей внутренней природе, в борьбе со своими соперниками Сталин всегда выступает в маске "миротворца". К этому его обязывала, правда, и его должность генерального секретаря, но Сталин эту маску надевал по тактиќческим соображениям - надо было создать в парќтии впечатление своей безупречной лояльности даже по отношению к тем из деятелей партии, которые открыто, перед всей партией требовали его собственной, сталинской "крови". С первых же дней болезни Ленина, особенно после разрыва с ним Ленина, Сталин взял за правило косвенно отвечать Ленину и его обвинениям в "Завещании" ортодоксальнейшей защитой ленинизма даже проќтив Ленина. Эту тактику он продолжает и в борьќбе с оппозициями. Проект его знаменитых "Вопроќсов ленинизма" опубликован ровно через неделю после того, как он получил письмо Ленина о разќрыве личных отношений (см. "Правду" от 14 марќта 1923 г., И. Сталин "К вопросу о стратегии и тактике"). Через два месяца после смерти Ленина он публикует брошюру "Об основах ленинизма" (апрель 1924). В ноябре 1924 г. он публикует броќшюру "Троцкизм или ленинизм", а в декабре 1924 года брошюру "Октябрьская революция и тактиќка русских коммунистов", как предисловие к его книге "На путях к Октябрю". Во всех этих рабоќтах одна генеральная идея - канонизация лениќнизма в собственной интерпретации. Надо сказать, что на эту же тему писали Зиновьев, Троцкий, Бухарин; Зиновьев - развязно, Троцкий - блестяќще, Бухарин - глубокомысленно, все трое, как и Сталин, канонизировали ленинизм (Троцкий еще хвалился, что он был первым, кто Ленина назвал гениальным), но Ленина понял только один Стаќлин. Вот почему "Основы ленинизма" Сталина в двадцатых годах стали "бестселлером" в партии. Объявляя Ленина непогрешимым, а ленинизм ноќвой религией, Сталин знал, что он делает, но соќперники Сталина, которые хорошо знали, что Леќнин вовсе не является "святым", а сам ленинизм носит в себе ядовитые черты партаппаратной тиќрании, которая легко может переродиться в тираќнию государственную, приняли вызов Сталина по созданию культа святости Ленина. И сталинцы и антисталинцы начали соревноваться в вознесении и обожествлении Ленина. Из человека и политика Ленина сделали атеистического бога. Однако в святость этого бога меньше всего верил Сталин, но лучше своих соперников он эксплуатировал такую веру у малоразборчивой армии партаппаќратчиков. Выяснилось, что канонизацией Ленина, который не только ошибался много раз, но и коќторого и съезды партии и ЦК много раз поправќляли, все оппозиции против Сталина обрекли себя на гибель. Это и доказал Сталин как в борьбе проќтив Троцкого вчера, в борьбе с Зиновьевым сегодќня, как он это докажет в борьбе с Бухариным завтра.
       Проанализировав все писания Зиновьева 1925 г. (статьи "О большевизации" и "Философия эпоќхи", книгу "Ленинизм"), Сталин пришел к выводу, что политика Зиновьева не только враждебна дуќху ленинизма, но она представляет собой "постоянное вихляние". Вся карьера Зиновьева и при Ленине и после него отличалась, по Сталину, беспрерывным колебанием в сторону от ленинизќма. Сталин спрашивал съезд: "Какая гарантия, что Зиновьев не колебнется еще разочек? Но это ведь качка, а не политика. Это ведь истерика, а не политика". Как же быть с таким Зиновьевым? Сталин огласил обращение большинства ЦК к Зиќновьеву и Каменеву от 15 декабря 1925 г., за три дня до съезда, в котором предлагались "мир" и "компромисс" с оппозицией, если оппозиция призќнает свои ошибки, снимет наиболее активных зиновьевцев с занимаемых ими постов в Ленинграде, никто из оппозиции, особенно из членов Политќбюро не выступит против линии ЦК (Сталина). За все это ЦК соглашается включить одного из опќпозиционеров в члены Секретариата ЦК. Сталин заявил: "Вот какой компромисс предлагали мы, товарищи. Но оппозиция не пошла на соглашеќние... В основном мы и теперь остаемся на точке зрения этого документа" (Сталин, Соч., т. 7, стр. 389). Зиновьев на съезде вполне резонно заметил, что Сталин предложил не компромисс, а требовал полной капитуляции оппозиции. В заключительќном слове Сталин еще раз продемонстрировал свое миролюбие и осудил несговорчивость оппоќзиции. Заодно Сталин заверил съезд: "Единство у нас должно быть, и оно будет, если партия, если съезд проявит характер и не поддастся запугиваќнию. (Голоса: "Не поддадимся, тут народ стреќляный")" (там же, стр. 390-391). (Из этого "стреќляного народа" - 1 306 делегатов вместе с Зиновьевым и Каменевым - Сталин расстрелял в ежовщину около 80%).
       Съезд вынес резолюцию по политическому и организационному отчетам ЦК, в которой было сказано: "XIV съезд ВКП(б) всецело одобряет поќлитическую и организационную линию ЦК" ("КПСС в рез.", ч. II, 1954, стр. 73).
       За резолюцию голосовало 559 делегатов, против 65 ("Четырнадцатый съезд"..., стр. 524). Съезд записал и предупреждение по адресу "новой" или любой будущей оппозиции: "Съезд поручает ЦК вести решительную борьбу со всякими попытками подрыва единства партии, откуда бы они ни исхоќдили и кем бы они ни возглавлялись" ("КПСС в рез.", там же, стр. 81). Вся платформа "Новой оппозиции" решительно осуждалась, как антилеќнинская позиция. Было принято специальное обќращение к Ленинградской организации, полное комплиментов по ее адресу и с резким осуждением ее лидеров. Впервые на XIV съезде Сталиным, Рыковым, Бухариным была провозглашена разраќботанная вместе с Зиновьевым, Каменевым и Троцким программа индустриализации страны, "чтобы СССР из страны, ввозящей машины и оборудование, превратить в страну, производящую машины и оборудование".
       Точно так же впервые на XIV съезде появляется и слово, которое символизирует собою самую кровавую эпоху в истории крестьянства: "колхоз" (там же, стр. 75, 79). Следующий съезд - XV - уже будет назван съездом коллективизации.
       Верный своей тактике "миротворца", Сталин проявил определенное "великодушие" во время выборов ЦК. Хотя наиболее активные сторонники "новой оппозиции" были исключены из членов ЦК (Куклин, Залуцкий, Харитонов, Лашевич - последний был оставлен кандидатом), но сами Зиновьев, Каменев, Сокольников и Евдокимов быќли перевыбраны в члены ЦК, а Н. Крупская - в состав ЦКК.
       За счет наиболее отличившихся в борьбе с "ноќвой оппозицией" функционеров членский состав ЦК был увеличен с 53 до 63 человек, а кандидатќский состав - с 34 до 43 человек. ЦКК была увеќличена со 151 до 163 человек, а Центральная реќвизионная комиссия - с 3 до 7 человек. Органиќзационный пленум ЦК 1 января 1926 г. выбрал руководящие органы ЦК: члены Политбюро - Буќхарин, Ворошилов (впервые), Зиновьев, Калинин (впервые), Молотов (впервые), Рыков, Сталин, Томский, Троцкий. Кандидаты: Рудзутак, Дзерќжинский, Петровский, Угланов и Каменев. Члены Секретариата: Сталин (генсек), Молотов, Угланов, Косиор С. и Евдокимов (зиновьевец). Кандидаты: Бубнов, Артюхина.
       Члены Оргбюро: Сталин, Молотов, Угланов, Косиор, Евдокимов, Бубнов, Артюхина, Андреев, Догадов, Смирнов А. П. и Квиринг. Кандидаты: Михайлов, Лепсе, Чаплин, Шмидт В. и Уханов. Редактором "Правды" был утвержден Бухарин, а его заместителем Мануильский. Делегация ВКП(б) в Исполкоме Коминтерна была избрана в составе Зиновьева (председатель делегации и председатель Исполкома Коминтерна), Бухарина, Сталина, Каменева и Рыкова; были избраны также кандиќдаты в члены делегации: Троцкий, Сокольников, Лозовский, Пятницкий и от Украины: Мануильский и Шумский ("КПСС в рез.", ч. II, стр. 235, 1953 г.).
       Однако "миролюбие" Сталина продолжалось всего пять дней. 5 января 1926 г. новое Политбюќро сняло со своих постов Зиновьева (председателя Ленинградского Совета), Каменева (пред. СТО и зам. пред. СНК), сменило все ленинградское рукоќводство.
       В грубом нарушении Устава партии и вопреки воле самой партийной организации, даже не созќвав губернской партийной конференции, ЦК расќпустил весь губком партии, назначил новый его состав во главе с С. Кировым.
       В Ленинград были направлены члены Политбюќро, ЦК, ЦКК, ЦК Комсомола, чтобы завершить разгром районных партийных организаций Ленинќграда. Вся эта кампания проводилась под лозунќгом "развертывания внутрипартийной демокраќтии". Насколько велико было действие психологиќческого террора сталинского аппарата, говорит итог названной кампании: в декабре 1925 г. Леќнинградская партийная организация единодушно, то есть 100% голосовала за "новую оппозицию", а через две недели после XIV съезда - в середине января 1926 г. за "новую оппозицию" голосовало только 3,2%, воздержалось - 0,5%, а за Сталина против Зиновьева голосовало 96,3% (История КПСС, т. 4, кн. I, стр. 432). Официальный историк партии объясняет такую "быстроту" перехода Ленинградской парторганизации от Зиновьева к Сталину тем, что так быстро и внезапно открылся "обман" оппозиции. Это не комплимент органиќзации, которая совершила Октябрьский переворот. Впрочем, дело вовсе не обстояло так, как описыќвает официальный историк. Выступая на XV съезде ленинградский делегат, который отошел от оппозиции, Минин засвидетельствовал, как члены Политбюро объявляли решения большинства проќтив ЦК решениями "большинства" за ЦК (см. следующую главу).
       Если уж говорить об "обмане", то официальный историк хорошо знает, что великим обманом для его организаторов оказался сам Октябрь в Петроќграде. Вот данные: из 24 членов ЦК, политически руководивших Октябрьской революцией в Петроќграде, своей смертью умерло 7 человек, убиты враќгами 2 чел., убито Сталиным 14 чел.; из 60 членов Военно-революционного комитета (ВРК) Петроќградского Совета и его комиссаров, военно-операќтивно руководивших Октябрьской революцией, своей смертью умерло 5 чел., убит врагами один человек, убиты Сталиным 54 человека, в том чисќле такие его выдающиеся руководители как Троцќкий, Крыленко, Антонов-Овсеенко, Уншлихт, Невский, Бубнов, Мехоношин, Дыбенко, Смилга, Гусев, Лацис и др.
       Подводя общий итог XIV съезда партии, надо констатировать следующий исторический факт: четырнадцатый съезд был последним суверенным съездом в истории партии, на котором еще можно было критиковать ЦК, на котором ЦК еще отчиќтывался перед съездом, на котором ЦК еще выбиќрался действительным тайным голосованием. Все последующие съезды партии, вплоть до наших дней, являются таковыми лишь по названию. Ни на одном из этих съездов никогда не раздавалось и не может раздаться ни одного критического слова по адресу ЦК или даже его отдельных руќководителей. На этих съездах не ЦК отчитывается перед съездом, а эти сами съезды отчитываются перед ЦК. Не эти съезды выбирают ЦК, а Политќбюро и Секретариат ЦК сообщают очередному съезду состав нового ЦК. Съезд, конечно, имеет одно бесспорное право: единогласно голосовать за этот новый состав ЦК. Съезд партии превратился, хотя и в очень импозантную по внешней форме, но в чистейшую, по существу, фикцию власти. Поэтому Сталин был вполне логичен, когда он последний съезд в своей жизни (XIX съезд) созвал только через четырнадцать лет, хотя Устав гласил, что съезд должен созываться не реже одного раза в три года.
       Никаких изменений в характере и функциях съездов не произошло и после Сталина, только стали их вообще созывать. Хотя наследники Стаќлина постоянно утверждают, что они вернулись после Сталина к "ленинским принципам партийќной жизни", но съездам партии не возвращена их прерогатива: выбирать и сменять руководство ЦК. Все смены руководства ЦК после Сталина происќходили не на съездах, как этого требуют "ленинќские принципы", а путем заговоров аппарата ЦК - заговор против Берия (1953), заговор против Маленкова (1955), заговор против Молотова и молотовцев (1957), заговор против Хрущева (1964). Совсем не надо обладать даром предвидения, чтоќбы знать, что то же самое будет происходить и дальше. Могут сказать, что некоторые съезды после Сталина имели все-таки "историческое" значение, например, XX и XXII съезды. Такое утќверждение было бы неправильным. Не в том истоќрическое значение этих съездов, что они разоблаќчили Сталина, а в том, что ЦК на них разоблачил Сталина. Съезды единогласно голосовали за предќложение ЦК осудить Сталина при Хрущеве. Съезќды единогласно голосовали бы за предложение ЦК реабилитировать Сталина, если бы это было предќложено наследниками Хрущева на последующих съездах партии. Такова цена съездов партии после XIV съезда.
      
      
      
       Глава 26
      
       ОБЪЕДИНЕННЫЙ БЛОК ОППОЗИЦИИ
      
       На XIV съезде Зиновьев, все еще отказываясь противопоставить фракционной диктатуре Сталиќна свою собственную фракцию, предложил партии вернуть к активной партийной работе тех, кого он вместе со Сталиным исключил из политической жизни. Зиновьев говорил:
       "Не допуская фракций, оставаясь в вопросах фракций на старых позициях, вместе с тем поруќчить ЦК привлечь к работе все силы всех бывших групп в нашей партии" ("Четырнадцатый съезд. Стенографический отчет", 1926, стр. 467).
       Сталин оценил это место речи Зиновьева как "сигнал к подтягиванию всех оппозиционных теќчений и к объединению их в одну силу" (Сталин, Соч., т. 8, стр. 234). Если это действительно был призыв Зиновьева к бывшим оппозициям, в частќности к троцкистской, объединиться против Стаќлина на съезде, то он отклика не нашел. Троцкиќсты даже не знали, кого же собственно поддержиќвать во вновь вспыхнувшей борьбе - Сталина с Бухариным или Зиновьева с Каменевым. Троцкист Карл Радек определенно требовал поддержать Стаќлина против Зиновьева (Зиновьев выставил, как мы видели, Радека из Коминтерна), а троцкист Мрачковский вообще предлагал вести борьбу на два фронта - и против Сталина, и против Зиновьќева. Серьезные разногласия были и среди зиновьевцев о возможности блокирования с Троцким. Ведь начиная с 1920 г., со времени профсоюзной дискуссии, основной профессией Зиновьева и Каќменева стало разоблачение Троцкого и троцкизма. На девять десятых антитроцкистская литература партии против Троцкого принадлежала им.
       Троцкий не оставался в долгу. Ошибочно счиќтая Зиновьева мотором "тройки", а Сталина лишь "серой скотинкой" и узколобой посредственноќстью, Троцкий думал, что Сталин в аппарате ЦК выполняет только волю Зиновьева и Каменева. Уму непостижимо, как Троцкий недооценивал Сталина даже после того, как Сталин покончил со всеми своими соперниками: от Троцкого и Зиќновьева до Бухарина и Рыкова, - а сам Троцкий очутился в эмиграции. В своей автобиографии, вышедшей в 1930 г., Троцкий давал такую харакќтеристику Сталину:
       "- Скажите мне, - спросил Склянский, - что такое Сталин?
       Склянский сам достаточно знал Сталина (марќшал Еременко говорит в своих мемуарах, что Стаќлин ему рассказывал, что будучи дважды наркоќмом он, Сталин, в гражданской войне должен был подчиняться заместителю наркомвоенмора Склянскому. - А. А.). Он хотел от меня определения его личности и вместе объяснения его успехов.
       - Сталин, - сказал я, - это наиболее выдаюќщаяся посредственность нашей партии... Победоќносная контрреволюция может иметь своих больших людей. Но первая ступень ее, термидор, нужќдается в посредственностях, которые не видят дальше своего носа" (Л. Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 254-255).
       Увы, начиная, по крайней мере, с XII съезда (1923) "дальше своего носа" не видели как раз те, которые в 1926 году объединились против Сталина - Троцкий, Зиновьев, Каменев плюс еще Бухарин, Рыков, Томский, плюс еще весь ЦК, плюс вся партия. Не видели потому, что, считая Сталина "посредственностью" или желая испольќзовать его как партаппаратный инструмент в борьќбе друг против друга, они не согласились снять Сталина с поста "генсека" даже тогда, когда это предлагал не только Ленин, но об этом просил сам Сталин. Именно сам Сталин напомнил своим соќперникам, что они не видели "дальше своего ноќса", оставляя его на этом посту. Вот заявление Сталина на октябрьском пленуме ЦК и ЦКК (1927):
       "Я на первом же заседании пленума ЦК после XIII съезда просил пленум ЦК освободить меня от обязанностей генерального секретаря. Съезд сам обсуждал этот вопрос... и все делегаты единоќгласно, в том числе и Троцкий, Каменев, Зиновьќев обязали Сталина остаться на своем посту... Чеќрез год после этого я вновь подал заявление в пленум об освобождении, но меня вновь обязали остаться на посту" (Сталин. Соч., т. 10, стр. 175-176).
       Если бы Троцкий, Зиновьев, Каменев удовлетќворили эту "настойчивую" просьбу Сталина, они, вероятно, умерли бы естественной смертью, а милќлионам советских граждан была бы сохранена жизнь. Но вот теперь, весной 1926 г., после того, как Сталин в союзе с зиновьевцами разбил Троцќкого (1924), а в союзе с бухаринцами разбил Зиќновьева (1925), создается "объединенный блок" троцкистов и зиновьевцев. Его главная цель: сверќжение Сталина. Однако осуществить эту цель мирными средствами в нынешних условиях, в отќличие от 1923-1924 гг., было почти безнадежным делом. Если в 1923 году блок Троцкого-Зиновьева, опираясь на "Завещание" Ленина, легко мог свергќнуть Сталина, если в 1924 году блок Троцкого-Зиновьева, опираясь на Ленинградскую организаќцию (Зиновьев) и Московскую организацию (Каќменев, Зеленский) и основываясь на заявлении Сталина, еще имели шансы (правда, только шанќсы) избавиться от Сталина в рамках партийной легальности, то в 1926 году свергнуть Сталина можно было только силой. Объединенная оппоќзиция взялась за такую форму борьбы, которая была не только безнадежна, но даже и бесцельна. Они хотели средствами пропаганды, дискуссий и бесконечных заверений в верности ленинизму убеќдить партию в гибельности политики сталинского ЦК, привлечь ее на свою сторону и таким образом на основании Устава цартии снять Сталина. Эта задача безнадежной и бесцельной была потому, что партия, которая волею Ленина с 1921 года находилась в перманентном осадном положении, после XIV съезда фактически перестала быть парќтией. Ведь это замечает тот же Троцкий: "Воцарился режим чистой диктатуры аппарата над парќтией. Другими словами: партия перестала быть партией" (Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 257).
       Значит, партия - фикция, а действительная сиќла - партаппарат. К кому же тогда апеллировала объединенная оппозиция? Она апеллировала к фикции и ей же жаловалась на "диктатуру аппаќрата". "Делай другому то, чего не хочешь, чтобы делали тебе", - таков, говорят, закон шахматной игры. Лидеры оппозиции им пренебрегли, Сталин его использовал классически. Сталин методически, систематически готовился к физической ликвидаќции своих соперников. Первым человеком, котоќрый это заметил еще в 1925 г., был секретарь Ленинградского губкома, член ЦК Залуцкий, когда он говорил о готовящемся термидоре. Потом в 1926 году об опасности термидора в партии говоќрили все лидеры оппозиции. Более того, Зиновьев и Каменев были убеждены еще тогда, что Сталин способен организовать против них даже террориќстический акт.
       Анализируя позднейшие события и вспоминая рассказы Зиновьева и Каменева, Троцкий писал, что то, что Сталин станет тираном, можно было предвидеть еще в годы борьбы оппозиции с ним. Вот соответствующее место из рассказа Троцкого:
       "Возможно ли извлечь заключение в отношении 1924 г. на основании 1936-1938 годов, когда Стаќлин уже стал тираном? В 1924 г. он только боролќся за власть. Был ли он тогда способен на такой переворот? Все данные из его биографии заставляќют нас ответить на этот вопрос положительно...
       Чернила и печатное слово кажутся ему слишком незначительной вещью в политической борьбе. Только покойники не настораживают его. После того, как Зиновьев и Каменев в 1925 г. порвали со Сталиным, оба заложили в надежном месте письма: "Если мы внезапно умрем, то знайте, что это дело рук Сталина". Они мне советовали то же самое. "Вы думаете, что Сталин озабочен, как отќвечать на ваши аргументы. Ничуть не бывало. Он рассчитывает ликвидировать вас без наказания"" (L. Trotski, "Stalin", p. 417).
       К этому Зиновьев добавил: "Он бы вас ликвиќдировал еще в 1924 г., если бы он не боялся возќмездия - террористических актов со стороны чаќсти молодежи. Это причина того, что Сталин реќшил начать с уничтожения кадров оппозиции и отложил ваше убийство до того времени, пока он себя почувствует безнаказанным. Он ненавидит нас, особенно Каменева, так как мы слишком мноќго знаем о нем, но он еще не готов убить нас" (там же, стр. 417).
       Эти слова надо было бы признать пророческиќми, если бы они не были основаны на точном знании психологии Сталина как врожденного преќступника. К тому же, убийство политических противников было легитимным правом большеќвистской революции, признанным не только Леќниным и Сталиным, но и Троцким, Зиновьевым, Каменевым. Здесь важно только зафиксировать: в случае окончательного торжества сталинской диктатуры Троцкий, Зиновьев, Каменев знали, что они будут уничтожены физически, знали как раз в те годы, когда они боролись против Сталина чернильным потоком и словесной макулатурой. Чтобы предупредить это, а стало быть, предупреќдить сталинскую тиранию с ее миллионными изќдержками человеческих жизней, Троцкий, Зиновьќев, Каменев не оказались способными на насильќственный переворот путем физической ликвидаќции самого Сталина с полдюжиной его ближайќших сопреступников. Какие бы социологические соображения о "системе" или философские расќсуждения о неведомых законах революции ни приќводили против меня, я все-таки утверждаю: без Сталина история СССР пошла бы по-другому.
       Однако как троцкисты, так и зиновьевцы, а потом и бухаринцы органически не были способќны стать на путь революционного, насильственќного устранения диктатуры аппарата Сталина в силу своей идеологии. Они были рабами коммуќнизма, а Сталин был его господином. Они до смерти боялись, чтобы из попытки насильственќного свержения сталинского режима не вспыхнула народная революция против коммунизма вообще. Слишком свежа была в памяти история Кронќштадта. В их глазах Сталин был коммунист, хотя и ошибающийся, а они в глазах Сталина были враќгами, которых он собирался, по их же признанию, убить при первой же возможности. Люди, которые, в слепом подражании историческим параллелям, сами себе изобрели жупел "термидор", скорее были способны на самоубийство (как это уже сдеќлали из-за Сталина старые большевики - члены ЦК: троцкист Иоффе, бухаринец Томский, "национал-уклонист" Скрыпник, даже сталинец Ордќжоникидзе), чем на убийство Сталина. Кроме того, троцкисты и зиновьевцы считали себя людьќми идеи и высокой революционной совести, а у Сталина в фокусе всех идей стояла власть, что же касается совести, то он имел о ней очень утилиќтарное представление: хороши враги с моральным тормозом - тем вернее можешь с ними распраќвиться. Хороша совесть у соперника, чтобы вернее ею воспользоваться бессовестному. Если уже гоќворить о революционной совести самого Сталина, то, перефразируя одного польского писателя, можно было бы сказать: совесть у Сталина всегда была чиста, так как он ею никогда не пользовалќся. Если политика и мораль у Макиавелли протиќвопоказаны, если нравственные нормы Ленина подчинены его цели, то аморальность Сталина в политике была абсолютного класса. В этом одна из всепобеждающих тайн сталинского тактическоќго мастерства в политической борьбе. Троцкий же имел о морали домакиавеллианское представление. Он писал:
       "Только политика, состоящая на службе велиќкой исторической задачи, может обеспечить себе морально безупречные методы действия" (Троцќкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 228).
       Такими он, конечно, считал свою политику и свои методы. Но это уже предрешало победу Стаќлина. Правда, в глазах профанов, внешнее целоќмудрие Сталина и его подчеркнутая лояльность к соратникам могут быть сравнимы только с его революционным аскетизмом и демонстративным безразличием к своим личным интересам. Сталинќская нарочитая недооценка самого себя, его подќкупающая "скромность", его обезоруживающая "искренность" в борьбе "за партию, через партию, во имя партии", его безоглядная "решительность" пожертвовать самим собой, если этого потребуют интересы дела, - все это производит в те годы исключительное впечатление. В этой роли он - резкий антипод Троцкому и Зиновьеву, которые так кричаще, так грубо лезут в "исторические личности" на первом плане. Чего стоит только одно выступление Сталина в 1926 году в Тифлиќсе, когда впервые начали создавать ему "культ". Сталин сказал:
       "Должен вам сказать, товарищи, по совести, что я не заслужил доброй половины тех похвал, котоќрые здесь раздавались по моему адресу. Оказыќвается, я и герой Октября, и руководитель комќпартии Советского Союза, и руководитель Коминќтерна, чудо-богатырь и все, что угодно. Все это пустяки, товарищи, и абсолютно ненужное преувеќличение. В таком тоне говорят обычно над гробом усопшего революционера. Но я еще не собираюсь умереть" (Сталин, т. 8, стр. 173).
       Сталин добавил, что он был "учеником революќции" у присутствующих здесь на собрании его старых рабочих-учителей, был "подмастерьем реќволюции" у рабочих-мастеров в Баку, а "там, в России, под руководством Ленина, я стал одним из мастеров революции" (там же, стр. 173-175). Такая манера говорить и такая "скромность" быќли чужды не только высокопарному Троцкому, но и заносчивому Зиновьеву, а Сталин не только деќмонстративно отводил всякие почести и чинопоќчитания по своему адресу, но еще бросил лозунг: "Скромность украшает большевика". Во что эта "скромность" потом вылилась, конечно, известно, но в то время борьбы за власть против "газетных вождей" (так Сталин называл Зиновьева и Троцќкого) "скромность" Сталина импонировала даже его врагам.
       Вернемся к истории образования "Объединенќного блока" оппозиции Троцкого и Зиновьева.
       Послушаем сначала характеристику, которую дает Троцкий своим коллегам по "блоку", а также историю возникновения самого "блока". Троцкий пишет: "В первый период борьбы мне была протиќвопоставлена "тройка". Но сама она была далека от единства. Как Зиновьев, так и Каменев в теореќтическом отношении были, пожалуй, выше Сталиќна. Но им обоим не хватало той мелочи, которая называется характером. Более интернациональќный, чем у Сталина, кругозор, приобретенный ими в эмиграции под руководством Ленина, не усилиќвал, а, наоборот, ослаблял их... Попытка Зиновьеќва и Каменева хоть частично отстоять интернаќциональные взгляды превращала их в глазах бюќрократии в "троцкистов" второго сорта. Тем неисќтовее пытались они вести кампанию против меня, чтобы упрочить на этом пути доверие аппарата к себе. Но и эти усилия были напрасны. Аппарат все более явно открывал в Сталине наиболее крепќкую кость от своих костей. Зиновьев и Каменев оказались вскоре враждебно противопоставлены Сталину, а когда они попытались из тройки переќнести спор в ЦК, то обнаружилось, что у Сталина несокрушимое большинство. Каменев считался официальным руководителем Москвы. Но после того разгрома, какой, при участии Каменева, был учинен над Московской партийной организацией в 1923 г., когда она большинством выступила на поддержку оппозиции, рядовая масса московских коммунистов угрюмо молчала. При первых попытќках сопротивления Сталину Каменев повис в возќдухе. Иначе сложилось дело в Ленинграде. От опќпозиции 1923 г. ленинградские коммунисты были ограждены тяжелой крышкой зиновьевского аппаќрата. Но теперь очередь дошла и до них. Ленинќградских рабочих взволновал курс на кулака и соќциализм в одной стране. Классовый протест рабоќчих совпал с сановной фрондой Зиновьева. Так возникла новая оппозиция, в состав которой на первых порах входила и Н. К. Крупская. К великоќму удивлению для всех и прежде всего для самих себя, Зиновьев и Каменев оказались вынуждены повторять по частям критику оппозиции (Троцќкого) и вскоре были зачислены в лагерь "троцкисќтов". Немудрено, если в нашей среде сближение с Зиновьевым и Каменевым казалось, по меньшей мере, парадоксом. Среди оппозиционеров было немало таких, которые противились этому блоку. Были даже такие, которые считали возможным вступить в блок со Сталиным против Зиновьева и Каменева. Один из близких моих друзей, Мрачковский, старый революционер и один из лучших военачальников гражданской войны, высказался против блока с кем бы то ни было, и дал классиќческое обоснование своей позиции: "Сталин обмаќнет, а Зиновьев убежит". Но в конце концов такоќго рода вопросы решаются не психологическими, а политическими оценками. Зиновьев и Каменев открыто признали, что "троцкисты" были правы против них с 1923 г. Они приняли основы нашей платформы. Нельзя было при таких условиях не заключить с ними блока... При первом же свидаќнии со мною Каменев заявил: "Стоит вам с Зиќновьевым появиться на одной трибуне, и партия найдет свой настоящий ЦК..." Каменев явно неќдооценил ту работу по разложению партии, котоќрую "тройка" произвела в течение трех лет" (Троцќкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 263-265).
       Троцкий правильно оценивал положение: отќсутствие думающей партии, ликвидированной "тройкой" в пользу аппарата, бесхарактерность Зиновьева и Каменева, коварство Сталина, бесперќспективность борьбы обычными методами; но выќвод отсюда он сделал странный и необъяснимый - заключить блок с бесхарактерными лидерами "новой оппозиции", чтобы бороться со Сталиным методами речей и увещания. Троцкий философстќвовал о перспективах такой борьбы:
       "Мы шли навстречу непосредственному разгроќму, уверенно подготовляя свою идейную победу в более отдаленном будущем. Применение материќальной силы играло и играет огромную роль в человеческой истории; иногда прогрессивную, чаќще реакционную... Но отсюда бесконечно далеко до вывода, будто насилием можно разрешить все вопросы и справиться со всякими препятствиями" (там же, стр. 276-277).
       В этом утверждении и заложен ключ к разгадке катастрофы Троцкого - в борьбе со слабой деќмократией Керенского "применение материальной силы" - категорический императив, а в борьбе с утверждающейся тиранией Сталина - категоричесќкое табу! Чтобы Троцкий вошел в историю как великий революционер, нужны были прямодушќный пленник демократии Керенский и его слабый режим, но чтобы доказать, что из революционера может получиться запоздалый Дон Кихот, нужны были "кинто" - Сталин и его всесильный партийќно-полицейский режим. История "Объединенного блока" очень поучительна в этом отношении. Она поучительна и в идеологическом плане - объедиќненная оппозиция с ее программой форсированной ликвидации нэпа, налогового переобложения крестьянства, искусственного разжигания классоќвой борьбы, усиления революционных репрессий "диктатуры пролетариата" против "правой опасќности" внутри страны, с ее ставкой на мировую "перманентную революцию" за счет жизненных интересов народов СССР - со всей этой програмќмой оппозиция отталкивала от себя не только "разложенную партию", но и широкие слои насеќления города и деревни. Единственный положиќтельный пункт в ее программе - борьбу против диктатуры партаппаратчиков - народ, да и партия расценивали как драку олигархов между собой за власть.
       Сталин, отстаивающий нэп, отвергающий репќрессии, осуждающий искусственное разжигание классовой борьбы; Сталин - союзник "правого оппортуниста" Бухарина с его проповедью "мирќного врастания кулака в социализм" и зажигаќтельным капиталистическим лозунгом по адресу крестьянства - "Обогащайтесь!" (правда, Сталин тут делал свои оговорки, имея в виду будущий план разгрома Бухарина), отвергающий авантюриќстическую политику "подталкивания мировой реќволюции" Троцкого; Сталин, проповедующий "соќциализм в одной стране", означающий, по его интерпретации, строительство общества материќального изобилия и высокого стандарта жизни; наконец, Сталин, проповедующий мир не только с капиталистами, но и с социалистами (Англоќрусский профсоюзный комитет) и с националистаќми (вхождение китайской компартии в Гоминдан Чан Кай-ши), - вот этот умеренный, спокойный, миролюбивый Сталин куда больше импонировал народу, чем вечно беспокойный, агрессивный "перманентный революционер" Троцкий. Даже мировая буржуазия сочувствовала "национал-комќмунисту" Сталину, а не интернационалисту Троцќкому. Раковский говорил на XV съезде: "У меня в руках "Нью-Йорк тайме". В нем напечатано: "Соќхранить оппозицию означает сохранить то взрывќчатое вещество, которое заложено под капиталиќстический мир"" ("XV съезд ВКП(б). Стен. отч.", стр. 212).
       Троцкий жил вчерашним днем революции, а Сталин - сегодняшним днем комфортабельной власти. Началась другая эпоха, которой нужны были другие лозунги. Сложилась другая элита, которой нужны были другие вожди. Троцкий сам это видел, когда писал:
       "Идеи первого периода революции теряли неќзаметно власть над сознанием того партийного слоя, который непосредственно имел власть над страной. В самой стране происходили процессы, которые можно охватить общим именем реакции. У того слоя, который составлял аппарат власти, появились свои самодовлеющие цели... Создавалќся новый тип... Когда кочевники революции пеќрешли к оседлому образу жизни, в них пробудиќлись, ожили и развернулись обывательские черты, симпатии и вкусы самодовольных чиновников... "Не все же и не всегда для революции, надо и для себя", - это настроение переводилось так: "долой перманентную революцию!"" (Л. Троцкий, там же, стр. 242-246).
       Да, страна хотела отдохнуть от "перманентной революции", а партаппаратчики хотели пожать плоды уже проделанной революции: превратить завоеванную власть в источник благополучия и славы. На волнах этой стихии звезда Сталина восќходила, а звезда Троцкого закатывалась.
       Первая размолвка после XIV съезда Троцкого со Сталиным и первая "стыковка" его с Зиновьќевым и Каменевым произошли на апрельском пленуме ЦК (1926). Началось это не с политики, а с экономики. Во время обсуждения на этом плеќнуме доклада Рыкова о хозяйственных задачах Каменев, Зиновьев и Троцкий внесли ряд попраќвок и практических предложений: ликвидировать товарный голод в стране путем увеличения произќводства товаров ширпотреба, обложить зажиточќную часть деревни высоким налогом (это предлоќжение касалось около 15% крестьянского населеќния), наметить более ускоренные темпы индустриќализации, чем это предлагалось в проекте ЦК (за это предложение троцкисты были названы Стаќлиным "сверхиндустриализаторами"), а чтобы стимулировать поднятие производительности труќда, повысить номинальную и реальную зарплату рабочих. Эти требования сталинцы квалифицироќвали на пленуме... как "меньшевистские", а треќбование о повышении зарплаты, как "демагогичеќское" ("История КПСС", т. 4, кн. I, стр. 446-447). Впрочем, коренной тактический недостаток всей платформы объединенной оппозиции в том и заќключался, что в ней не было именно "демагогигических требований", рассчитанных на завоеваќние симпатии и популярности в народе, тогда как вся программа сталинцев была насквозь демагоќгична. Приведем только два примера. По решаюќщему вопросу об источниках финансирования инќдустриализации ("первоначальное социалистичеќское накопление") оппозиция (Преображенский, Г. Сокольников, Л. Шанин) считала, что ее надо финансировать за счет выкачивания средств из деревни, а Сталин считал, что это явилось бы грабежом крестьянства. Выступая с докладом об итогах апрельского пленума в Ленинграде, Стаќлин говорил:
       "У нас есть в партии люди, рассматривающие крестьянство... как объект эксплуатации для проќмышленности, как нечто вроде колонии для нашей индустрии. Эти люди - опасные люди... Мы не можем согласиться с теми товарищами, которые требуют усиления нажима на крестьянство в смыќсле чрезмерного увеличения налогов, в смысле поќвышения цен на промышленные изделия" (Сталин, Соч., т. 8, стр. 142).
       Даже послесталинская новейшая "История КПСС", после того уже, как Сталин, целиком приќняв программу троцкистов и зиновьевцев, провел индустриализацию путем "военно-феодальной эксплуатации крестьянства" (Бухарин), писала:
       "Их предложения вели к несовместимому с соќциализмом созданию промышленности путем огќрабления крестьянства" ("История КПСС", т. 4, кн. I, стр. 446).
       Как будто сталинская "сплошная коллективиќзация" на основе ликвидации зажиточного крестьќянства и тотальной конфискации его имущества, даровой принудительный труд этого крестьянстќва в концлагерях, нищенская оплата труда оставќшихся крестьян в колхозах, - как будто все это не было "ограблением крестьянства"!
       Другой пример. Оппозиция предлагала за счет увеличения вывоза продуктов сельского хозяйства ввозить необходимое машинное оборудование для ускорения темпов индустриализации. Сталин это предложение наркома финансов Сокольникова наќзвал, по аналогии с американским планом репараќций для Германии, "планом Дауэса" для СССР, который направлен против интересов рабочих и крестьян. "Озабоченный", высоким стандартом их жизни, Сталин говорил на пленуме:
       "Мы не можем сказать, как это говорили в стаќрое время: "Сами недоедим, а вывозить будем". Мы не можем этого сказать, так как рабочие и крестьяне хотят кормиться по-человечески, и мы их целиком поддерживаем в этом" (Сталин, Соч., т. 8, стр. 128).
       Даже больше. Сталин предлагал, чтобы рабоќчие получали сельскохозяйственные продукты, а крестьяне промышленные продукты подешевле и в изобилии. Вот его предложение на том же апќрельском пленуме:
       "Нужно принять меры к снижению розничных цен на продукты промышленности и на продукты сельского хозяйства" (там же, стр. 127).
       Но делал Сталин совершенно противоположное тому, что говорил. Эту двурушническую натуру Сталина засвидетельствовал нам не какой-либо антисоветский орган, а сам орган ЦК КПСС, когда писал:
       "В работе Сталина последовал разрыв теории с практикой. Во многих случаях он поступал прямо противоположно тому, что совершенно правильно говорил и писал" ("Коммунист", N 5, 1956, стр. 25).
       Что Сталин меньше всего хотел мира с оппоќзицией, а на XIV съезде только лавировал, не буќдучи уверен в столь легкой победе над "новой опќпозицией" в Ленинграде, показывает отказ Сталиќна от компромисса январского пленума ЦК (1926).
       На этом пленуме, как указывалось, Г. Евдокимов, один из лидеров "новой оппозиции" из Ленинграќда, был введен в состав Оргбюро и назначен одќним из секретарей ЦК, а Зиновьев оставлен члеќном Политбюро. Теперь, на апрельском пленуме, подводятся итоги успешного разгрома зиновьевского руководства в Ленинграде и заодно выноситќся постановление: "Пленум освобождает т. Евдоќкимова, согласно его просьбе, от обязанностей секретаря ЦК", хотя, конечно, никакой просьбы Евдокимова не было ("ВКП(б) в рез.", ч. II, 1933, стр. 937). Куда безопаснее держать в безвластном Политбюро Зиновьева, чем иметь его помощника свидетелем во всевластном Секретариате.
       Это только ускорило процесс объединения зиновьевцев как с троцкистами, так и с другими опќпозиционными течениями в партии. В мае-июне уже оформляется новый "Объединенный блок" оппозиции. Сюда входят лидеры и активные предќставители "новой оппозиции", "левой оппозиции", "рабочей оппозиции", группы "децистов", группы "левых коммунистов", "рабочей группы". Это был блок обезоруженных партийных генералов даже без обезоруженной армии. Это был блок генераќлов, обезоруживших друг друга в пользу Сталина, сами того не ведая. Это был блок прозревших: оказывается, действительный враг у всех был один - Сталин.
       Прозрение, однако, пришло слишком поздно. История перевернула новую главу. Сталин укреќпился в седле власти так прочно, что никакая опќпозиционная критика ему не страшна, тем более, что договорились не прибегать к "применению маќтериальной силы" против Сталина. Поэтому Стаќлин с полным правом назвал этот блок Троцкого-Зиновьева блоком "оскопленных" (Сталин. Соч., т. 8, стр. 243). Это был, наконец, блок догматиков с невероятной идейной амальгамой, грубейшими тактическими просчетами, полным невежеством в понимании природы и функционирования той ноќвой партийно-полицейской машины, которую Стаќлин создал на их же глазах. Невежество оппозиќции в этом факте всемирно-исторического знаќчения было настолько велико, что даже в 1940 году Троцкий продолжал упорствовать: "Сталин овладел властью не в силу своих личных качеств, а при помощи безличной машины. Не он создал машину, а машина создала его" (L. Trotski, "Staќlin", p. XV).
       Историческая несостоятельность этого тезиса настолько очевидна, что в своей "Технологии влаќсти" (1959) я ограничился по этому поводу только следующим замечанием: "В этой книге я прихоќжу к обратным выводам: во-первых, как мастер власти (это ведь главное в политике) Сталин преќвзошел не только Троцкого, но и Ленина; во-втоќрых, именно Сталин создал "машину", а потом машина создала Сталина. Прежде, чем это слуќчилось, Сталин начисто уничтожил ленинскую партийную машину и ленинские партийные кадќры. Только через это лежал путь к единовластию" (А. Авторханов, "Технология власти", Предислоќвие, ЦОПЭ, Мюнхен, 1959 г.).
       Трагедия "Объединенного блока" заключалась в том, что вновь созданную Сталиным партийно-полицейскую машину он продолжал считать все еще "ленинской", которую нельзя разрушить, но "ошибки" которой нужно и можно исправлять при помощи магических цитат из Маркса, Энгельса, Ленина и даже самого Сталина. Когда Зиновьев организовал такую груду цитат против Сталина на VII расширенном пленуме Исполкома Коминќтерна в декабре 1926 г., то Сталин дал ответ, в котором цинизм вполне гармонирует со здравым смыслом. Вот его ответ:
       "Я хотел бы сказать несколько слов об особой манере Зиновьева цитировать классиков марксизќма... (Зиновьев) отрывает отдельные положения и формулы Маркса и Энгельса от их живой связи с действительностью, превращает их в обветшаќлые догмы... Чего только не сделал Зиновьев, чтоќбы надергать целую груду цитат из сочинений Ленина и "ошеломить" слушателей. Зиновьев, виќдимо, думает, что чем больше цитат, тем лучше... Спрашивается: для чего понадобились такого рода цитаты Зиновьеву? Видимо, для того, чтобы "ошеќломить" слушателя грудой цитат и намутить воду" (Сталин, Соч., т. 9, стр. 86, 94, 95-96).
       Приводить в свое оправдание груду цитат из Маркса, Энгельса, Ленина - значит по Сталину - "намутить воду!" Сталин вдалбливал в незадачлиќвые головы оппозиции, что любые принципы из "священного писания" Маркса и Ленина он готов выбросить за борт партийного корабля, если из-за них корабль сядет на мель или они начнут приходить в противоречие с интересами его личной власти. Сталин приводил пример, как он вместе с другими делегатами Стокгольмского съезда РСДРП (1906) "хохотал до упаду", как в Крыму социал-демократы искали цитату из Маркса. Стаќлин рассказал, что черноморские матросы обратиќлись к партийному комитету с предложением: вы, социал-демократы, призывали нас восстать против царизма, теперь мы решили следовать этому приќзыву и просим ваш совет и руководство. Сталин продолжал: "Матросы и солдаты ушли в ожидании директив, а социал-демократы созвали конференќцию для обсуждения вопроса. Взяли первый том "Капитала", взяли второй том "Капитала", взяли, наконец, третий том "Капитала". Ищут указаний насчет Крыма, Севастополя, насчет восстания в Крыму. Но ни одного, буквально ни одного укаќзания не находят в трех томах "Капитала" ни о Севастополе, ни о Крыме, ни о восстании матроќсов и солдат. Перелистывают другие сочинения Маркса и Энгельса, ищут указаний, - все равно никаких указаний не оказалось. Как же быть? А матросы уже пришли, ждут ответа. И что же. Соќциал-демократам пришлось признать, что при таќком положении вещей они не в силах дать какого бы то ни было указания матросам и солдатам" (там же, стр. 93-94).
       Сталин допускал, что в этом рассказе имеются преувеличения, но он ехидно издевался над лидеќрами оппозиции, которые по-рабски связывают себя цитатами и, не заглянув в "святцы", не реќшаются бороться даже с ним, со Сталиным. Сталин заключил: "Этот рассказ довольно метко схваќтывает основную болезнь зиновьевской манеры цитирования" (там же, стр. 94).
       В отличие от лидеров объединенной оппозиции, ее рядовые деятели куда лучше понимали, что ниќкакими цитатами Сталина не убедишь. Сталин фактически создал новую партию. Ей можно было противопоставить тоже только новую партию. Обоснованию такой идеи служила статья Я. Оссовского в журнале "Большевик", которую Сталин разрешил напечатать явно в провокационных цеќлях против оппозиции. Намеренно передергивая ее мысли, официальный историк пишет: "Он требоќвал легализации фракций в ВКП (б), права создаќвать другие партии, восстановления партии меньќшевиков и эсеров" ("История КПСС", т. 4, кн. I, стр. 452).
       Первая попытка по созданию новой большевистќской партии была предпринята после апрельского пленума 1926 года ответственным работником Коќминтерна Гр. Беленьким и кандидатом в члены ЦК, заместителем наркомвоенмора и Реввоенсоќвета М. Лашевичем. Вот, что об этом говорится в официальном документе ЦК от 23 июля 1926 г.:
       "Оппозиция не удержалась в своей борьбе на почве законного отстаивания своих взглядов в рамках партийного Устава... прибегнув в своей борьбе с партией к попыткам создания нелегальќной фракционной организации, противопоставленќной партии... Особо должно быть отмечено нелеќгальное фракционное собрание в лесу, близ Моќсквы, устроенное работником ИККИ Гр. Беленьким, ... по всем правилам конспирации... На этом тайном от партии собрании с докладом выступает кандидат в члены ЦК ВКП(б) Лашевич, призывая собравшихся организоваться для борьбы... Растуќщая фракционность "новой опозиции" привела ее к игре с идеей двух партий" ("КПСС в рез.", ч. II, стр. 161-162).
       Такой идеей, конечно, не играли ни Зиновьев, ни Каменев, ни даже Троцкий. Идея исходила от среднего звена оппозиции через голову ее вождей. Председатель ЦКК, выступая на июльском объеќдиненном пленуме ЦК и ЦКК, обвинил Зиновьеќва в фактическом руководстве опозиционной деяќтельностью по созданию второй большевистской партии, используя для этой цели аппарат Исполќкома Коминтерна. Впервые на этом же июльском пленуме создание "Объединенного блока" оппозиќции стало политическим и юридическим фактом. Троцкий выступил на нем с "Заявлением 13", подќписанным Троцким, Зиновьевым, Каменевым, Соќкольниковым, Пятаковым, Евдокимовым, Радеком и др. Его основное содержание сводилось к слеќдующему.
       1. Непосредственной причиной обостряющихся кризисов в партии является бюрократизм, котоќрый особенно расцвел после смерти Ленина и проќдолжает расцветать. ЦК правящей партии имеет в своем распоряжении для действия по отношеќнию к партии не только идеологические и органиќзационные средства, то есть партийные средства, но и государственные, и экономические средства. Ленин всегда считался с тем, что концентрация административной власти в руках партии привеќдет к бюрократическому давлению на партию. Из этого как раз родилась идея Ленина о создании Центральной Контрольной Комисии (ЦКК), котоќрая, не имея административной власти, будет иметь всю власть, необходимую для борьбы с бюќрократизмом, для защиты прав членов партии свободно выражать свое мнение и голосовать, руќководясь своей совестью и не боясь каких-либо взысканий. Между тем, ЦКК стала на деле не только чисто административным органом, котоќрый помогает совершать репрессии другим бюроќкратическим органам, но ЦКК выполняет также роль наказывающего органа, давит всякую незаќвисимую мысль в партии, любой критический гоќлос, любые критические замечания по адресу опќределенных лидеров партии. Невыполнение едиќногласно принятой резолюции ЦК от 5 декабря 1923 года о развертывании внутрипартийной деќмократии, о свободе членов партии высказывать свободно свое мнение ведет к созданию фракций. Это подтверждается делом Лашевича, Беленькоќго, Чернышева. Было бы преступной слепотой представить это дело как результат злой партийќной воли отдельных лиц и групп. На деле перед нами совершенно очевидное последствие сущестќвующего курса ЦК, когда люди могут свободно говорить только на верхах партии, а внизу, в саќмой партии вынуждены делиться своими мыслями тайно или держать их при себе. Никто не осмеќливается высказаться критически на партийных собраниях. Партийная масса только слушает речи представителей партийного аппарата и резолюции принимаются не иначе, как "единогласно".
       2. Совершенно очевидно, что решения, приниќмаемые руководящими центрами, игнорируя меќтоды партийной демократии, партия не считает своими решениями. Расхождение между направлеќнием экономической политики и направлением чувств и мыслей пролетарского авангарда неизќбежно вызывает репрессии и придает всей полиќтике административно-бюрократический характер.
       Отставание индустрии в экономическом развиќтии страны понижает роль пролетариата в общеќстве. Отставание влияния индустрии в сельском хозяйстве и быстрый рост кулака уменьшает в деревне влияние наемных рабочих и беднейшего крестьянства, а также их веру в государство и саќмих себя. Отставание заработка рабочих от роста жизненного стандарта непролетарских элементов в городе неизбежно означает падение политичеќского и культурного самоуважения пролетариата как руководящего класса.
       3. Текущий год вновь засвидетельствовал, что государственная индустрия отстает... Развитие в сторону социализма обеспечено только в том слуќчае, если темпы развития индустрии не будут отќставать от общих темпов экономического развиќтия, систематически поднимая страну к техничеќскому уровню более развитых капиталистических стран. Каждая вещь должна быть подчинена этой задаче, одинаково важной как для пролетариата, так и для крестьянства.
       4. Между тем, партия с тревогой следит за тем, что решение XIV съезда об индустриализации не выполняется, как и не выполнялось и решение о внутрипартийной демократии. В этом фундаменќтальном вопросе жизни и смерти Октябрьской реќволюции партия не может и не хочет играть в прятки... Партия хочет знать, думать, проверять, решать. Существующий режим не хочет допустить этого. Отсюда и происходит секретное распростраќнение партийных документов, как это было в "деле" Лашевича.
       5. Под видом укрепления союза бедноты со средним крестьянством мы наблюдаем постоянќное и регулярное политическое подчинение бедќнейшего крестьянства среднему крестьянству, а через него - кулаку.
       6. Пролетариат в нашем государстве не достиќгает и двух миллионов человек, вместе с трансќпортными рабочими он составляет менее трех миллионов. Советские, профсоюзные, кооперативќные и другие служащие вместе взятые составляют число, не уступающее числу пролетариата. Уже одно это свидетельствует о колоссальной политиќческой и экономической роли бюрократии. Отсюќда совершенно очевидно, что государственный апќпарат по своему составу и уровню жизни его ноќсителей в подавляющей мере является буржуазќным и мелкобуржуазным, отдаляется от пролетаќриата и беднейшего крестьянства в направлении
       удовлетворения интересов новой буржуазии и куќлаков. Сколько раз Ленин предупреждал нас от бюрократического извращения государственного аппарата и о необходимости, чтобы профсоюзы защищали интересы рабочих от этого аппарата, тогда как партбюрократ как раз в этой области заражен опаснейшим самообманом.
       7. В 1920 году на партийной конференции под руководством Ленина было решено, что при пеќреброске коммунистов недопустимо руководстќвоваться иными соображениями, как деловыми: недопустимы какие-либо репрессии против членов партии из-за того, что они по тому или иному вопросу или по какому-либо постановлению парќтии думают иначе. Вся нынешняя практика проќтиворечит этому постановлению. Вместо дисциќплины - субординация членов партии партаппаќрату. Товарищи, на которых партия могла бы опиќраться в трудные моменты, массами удаляются из руководящих органов, многие переброшены в дальние края, сосланы, преследуются, а на их место набирают случайных, но покорных людей. Теперь эти бюрократические грехи партийного режима вылились в обвинения против Лашевича и Беленького, которых партия знает более чем два десятилетия как дисциплинированных и преданќных членов. Обвинение против них на деле есть поэтому обвинение против бюрократического изќвращения партаппарата.
       Значение твердо спаянного централизованного аппарата большевистской партии не нуждается в объяснении. Без него пролетарская революция неќвозможна. В своем большинстве он состоит из преданных рабочему классу людей. При правильќном руководстве и при надлежащем распределении сил многие партийные работники будут помогать осуществлению партийной демократии.
       8. Бюрократический режим распространяется и в жизни заводов и фабрик, подобно ржавчине. Если члены партии на деле лишены права критиќковать райком, обком или ЦК, то на предприятиќях они лишены права критиковать их руководиќтелей. Члены партии запуганы. Администратор, способный, как лояльное лицо, обеспечить себе поддержку вышестоящей партийной организации, тем самым застраховывает себя против критики низов и нередко ограждает себя от ответственноќсти за плохое управление или даже за тупость.
       В строящейся социалистической экономике осќновным условием экономного расходования нациоќнальных ресурсов является действенный контроль масс, прежде всего рабочих на предприятиях. До тех пор, пока они не могут открыто критиковать недостатки и беспорядки, называя виновных по имени, без того, чтобы не быть исключенными из ячейки или снятыми с работы как оппозиционеќры, борьба за режим экономии и за производиќтельность труда неизбежно превращается в бюроќкратическую затею за счет жизненных интересов рабочих. Это как раз и происходит сейчас.
       9. Выпрямить линию партии означает выпряќмить ее международную линию. Мы должны отќбросить в сторону все сомнительные пережитки новшества, которые представляют дело так, будто победа социализма в нашей стране не связана неќразрывно с борьбой европейского и мирового проќлетариата за власть. Мы строим социализм и будем его строить. Колониальные народы борются за независимость... Социализм победит в нашей стране в прямой связи с европейской и мировой революцией и с борьбой Востока против империаќлистического ига.
       10. Идея, что механическим соглашением с так называемой оппозицией возможно расширить рамќки партийной демократии, есть грубый самообќман. На основе всего своего опыта партия не моќжет верить этому. Методы механического осужќдения подготовят новые расколы и раскалывания, новые снятия, новые исключения, новое давление на всю партию. Такая система неизбежно сузит руководящую верхушку, уменьшит ее авторитет и принудит ее заменять свой идеологический автоќритет удвоенным и утроенным давлением. Партия должна положить конец этому губительному проќцессу. Ленин доказал, что твердо руководить парќтией не значит душить ее.
       11. Нет ни малейшего сомнения, что партия в состоянии разрешить свои трудности. Идея, что нет пути к единству партии, - бессмыслица. Есть такой путь. Только на основе партийной демокраќтии возможно здоровое коллективное руководстќво. Иного пути нет. В борьбе и работе на этом единственно правильном пути Центральному Коќмитету обеспечена наша поддержка целиком и полностью (A Documentary History of Communism, ed. by R. V. Daniels, Random House, N 4, p. 280-286), Архив Троцкого, мой сокращенный обратќный перевод. - А. А.).
       Внимательный анализ "Заявления 13" показыќвает, что оно в отношении критики партаппаратного режима лишь повторяет то, что говорилось по этому поводу в единогласно принятом решении Политбюро от 5 декабря 1923 г. Последнее реќшение, по замыслу его авторов, в частности Троцќкого и отчасти Зиновьева и Каменева, было наќправлено на то, чтобы вернуть партаппарат под контроль партии, лишить Сталина той "необъятќной власти", которой, по Ленину, завладел Стаќлин, став во главе этого аппарата. Такая же была цель Зиновьева, когда он в том же 1923 году предќставил проект о создании триумвирата "Троцкий-Сталин-Зиновьев) вместо Генерального секретаря. Разгадав истинное намерение Зиновьева, Сталин тогда ответил решительным отказом, выразив одќновременно угрозу об отставке, которая не была ни искренней, ни серьезной. Вот его ответ: "Я гоќтов очистить место без шума, без дискуссии, отќкрытой или скрытой, и без требования гарантий прав меньшинства" (Сталин, Соч., т. 7, стр. 387).
       Авторы "Заявления 13" теперь хотят, чтобы Сталин выполнил свое обещание и "без шума очиќстил место". Одновременно объединенная оппоќзиция считает необходимым сделать реверансы в сторону той большой армии партаппаратчиков, на которых опирается Сталин, в ложной надежде оторвать ее от Сталина. Это была тщетная попытќка. Партийная бюрократия слишком хорошо поќнимала, что падение Сталина - ее историческое поражение.
       Самое сенсационное и, может быть, неожиќданное для Сталина было то, что в этом оппозиќционном документе впервые со времени революции стояли рядом с подписью Троцкого и подписи Зиќновьева и Каменева, долголетних непримиримых врагов Троцкого. Не менее сенсационными окаќзались и их объяснения. Они амнистировали друг друга, отрекались от своих старых взаимных обвинений и политических доктрин. Эту катастроќфическую, обстоятельствами не вызываемую, такќтическую оплошность Сталин использовал не без успеха. Сталин говорил о блоке беспринципных людей. Прежде всего, послушаем лидеров блока, в чем заключалась их "взаимная амнистия". В нашем распоряжении находится сборник докуменќтов "Партия и оппозиция", изданный типографией ЦК ВКП (б) в 1927 г. На титульном листе сборќника стоит гриф: "Совершенно секретно. Только для членов ВКП (б)". Хотя при подборе докуменќтов оппозиции применяется обычный еще тогда метод подтасовки, но все же ценность этого сборќника исключительна, тем более, что даже через почти полвека "Протоколы ЦК" не публикуются. Для данной главы мы используем эти официальќные документы с тем вниманием, которое они заслуживают как неоценимый первоисточник.
       Еще 26 июня 1926 года на заседании президиќума ЦКК Зиновьев сделал следующее заявление:
       "Было такое печальное время. Вместо того, чтоќбы нам - двум группам настоящих пролетарских революционеров - объединиться вместе против сползающих Сталина и его друзей, мы, в силу ряда неясностей в положении вещей в партии, в течение пары лет били друг друга по головам, о чем весьма сожалеем и надеемся, что это никогда не повторится" ("Партия и оппозиция по докуќментам. Материалы к XV съезду ВКП (б)". Выќпуск первый. Издание Агитпропа ЦК ВКП (б). Только для членов ВКП (б). Москва, 1927, стр. 23).
       Выступая на июльском пленуме ЦК и ЦКК (1926), Зиновьев заявил, что в борьбе против "тройки" в 1923 г. "левая оппозиция" Троцкого оказалась права. Зиновьев:
       "У меня было много ошибок. Самыми главныќми своими ошибками я считаю две. Первая моя ошибка 1917 г. всем вам известна. Вы знаете, как резко ее осудил т. Ленин, но вы знаете, что т. Леќнин считал, что я эту ошибку исправил... Вторую ошибку я считаю более опасной, потому что ошибка 1917 г., сделанная при Ленине, Лениным была исправлена, а также и нами при его помощи через несколько дней, а ошибка моя 1923 года заќключалась в том, что...
       Орджоникидзе. Что же вы морочили голову всей партии?
       Зиновьев. Мы говорим, что сейчас уже не моќжет быть никакого сомнения в том, что основное ядро оппозиции 1923 г., как это выявила эволюќция руководящей ныне фракции, правильно предуќпреждала об опасностях сдвига с пролетарской линии и об угрожающем росте аппаратного реќжима. Между тем, десятки и сотни руководитеќлей оппозиции 1923 г., в том числе и многочисленные старые рабочие большивики, закаленные в борьбе, чуждые карьеризма и угодливости, неќсмотря на всю проявленную ими выдержку и дисќциплину, остаются по сей день отстраненными от партийной работы... Вот эволюция (шум, звонок председателя) Бухарина, Смирнова, Томского и ряда других товарищей вполне оправдала то, что говорил о сползании некоторых товарищей Троцќкий и что указано в тех пунктах, которые мы приќводим в декларации о вашем сползании и вашем оппортунизме. Да, в вопросе о сползании и вопроќсе об аппаратно-бюрократическом зажиме Троцќкий оказался прав против вас" (там же, стр. 24).
       Выступавший после Зиновьева, Троцкий приќзнал, что в "Уроках Октября" он стрелял не по адресу: "Несомненно, что в "Уроках Октября" я связывал оппортунистические сдвиги политики с именами т.т. Зиновьева и Каменева. Как свидеќтельствует опыт идейной борьбы внутри ЦК, это было грубой ошибкой. Объяснение этой ошибки кроется в том, что я не имел возможности слеќдить за идейной борьбой внутри семерки и воќвремя установить, что оппортунистические сдвиги вызывались группой, возглавляемой Сталиным, против т.т. Зиновьева и Каменева" (там же, стр. 23).
       Эту взаимную амнистию троцкистов и зиновьевцев мы назвали катастрофической тактической ошибкой, потому что она без какого-либо выиќгрыша давала возможность Сталину и его группе обвинить Троцкого и Зиновьева в беспринципноќсти и наглядно иллюстрировать это обвинение на документах богатой полемической литературы Троцкого и Зиновьева друг против друга. Пропаќгандная машина Сталина теперь занялась интенќсивным, массовым переизданием этой литературы. Не очень смышленному в тонкостях "высокой поќлитики" партийному середняку партийная пропаќганда вдалбливала в голову весьма доходчивую, безусловно правдивую мысль: Троцкий и Зиновьќев не имеют никакой другой идеи, кроме того, что они просто хотят занять места Сталина и Бухаќрина! Вот в борьбе за эту личную власть, докаќзывала официальная пропаганда, троцкисты и зиновьевцы готовы пожертвовать любыми своими былыми принципами. В партии, которая была восќпитана на тезисе Ленина "принципиальная полиќтика есть самая верная политика", беспринципноќсть считалась тягчайшим грехом. Сталин играл на этом чувстве партийного фанатика, когда отвеќтил Троцкому и Зиновьеву обвинением их именно в этой беспринципности. Сталин сказал:
       "Тов. Троцкий, отрекается от своих "Уроков Октября", отказывается "связать оппортунистичеќские сдвиги политики с именами т.т. Зиновьева и Каменева". Эта беспринципная амнистия Зиновьќева и Каменева нужна Троцкому для обмена на такую же амнистию Троцкого со стороны товариќщей Зиновьева и Каменева. Выходит, что Ленин был неправ, называя октябрьские ошибки Зиновьќева и Каменева "не случайностью" и т. Троцкий беќрется теперь поправить Ленина" (там же, стр. 24).
       Но первым человеком, кто "беспринципно" амќнистировал Зиновьева и Каменева и "поправил" Ленина, был сам Сталин, когда те были его союзќниками против Троцкого. Выступая в ноябре 1924 г. против "Уроков Октября" и в защиту Зиќновьева и Каменева, Сталин говорил, что с Зиновьќевым и Каменевым в октябре 1917 г. "разноглаќсия длились всего несколько дней, потому и тольќко потому, что мы имели в лице Каменева и Зиќновьева ленинцев, большевиков" (Сталин, Соч., т. 6, стр. 327).
       Объединенная оппозиция попыталась отвести обвинения в "беспринципности" ссылками на свою неосведомленность о закулисной игре и подлинќных целях сталинской группы в руководстве ЦК. В устах людей, которые сидели рядом со Сталиќным в Политбюро со дня его организации, такие аргументы были просто смешны. Уже одного приќзнания, что Троцкий и Зиновьев дрались между собой из-за незнания положения в партии и страќне, было достаточно для их дисквалификации как политиков. Но как раз в этом "невежестве" они признавались в своей платформе. Вот соответствуќющее место из нее: "Мы отметаем, как попытку с негодными средствами, стремление группы Стаќлина "перекрыть" взгляды оппозиции, изложенные в данной платформе, ссылками на былые разноќгласия, существовавшие между группами 1923 и 1924 гг. Эти разногласия в настоящее время изќжиты на основе ленинизма.
       Ошибки и преувеличения, допущенные обеими группами большевиков (т. е. троцкистами и зиновьевцами. - А. А.) в спорах 1923-1924 гг. в силу ряда неясностей в положении вещей в партии и в стране, ныне исправлены и не являются помехой для дружной совместной борьбы против оппортунизма за ленинизм" ("Партия и оппозиќция по документам", стр. 24).
       Вообще говоря, "Заявление 13" в нормальной партии и при обычном "генсеке" не представляло бы ничего сенсационного и противозаконного. Но поскольку дело происходило в "партии особого типа", по терминологии самих большевиков, а Сталин тоже оказался "генсеком" "особого типа", то это заявление было истолковано не как критика политики партаппарата, а как подготовление к созданию новой партии для захвата власти. Предќседатель ЦКК - этого вернейшего инструмента сталинского руководства против оппозиций - Куйбышев и его помощник Янсон сообщили плеќнуму факты, которые должны были доказать теќзис о создающейся "второй партии". Куйбышев говорил, что оппозиционеры создают новую конќспиративную организацию на тех же принципах, на каких ее создавали большевики в условиях царќского абсолютизма - со своими тайными связями, явками, патрулями. Янсон даже огласил шифр, который установил Гр. Беленький для конспираќтивной переписки с низовыми оппозиционными группами. Например, для группы в Одессе, по слоќвам Янсона, Беленький установил такой шифр:
       Действительные имена: Условные:
       Троцкий Толстой
       Зиновьев Златовратский
       Каменев Короленко
       Крупская Надеждина
       Сокольников Сибиряков
       ЦК Цемах
       Политбюро Польша
       Партия патриот
       Комсомол курорт
       (там же, стр. 27-28).
       На пленуме было оглашено, очевидно, сфабриќкованное аппаратом ЦК, заявление бывшей секреќтарши Ленина - Гесслер о том, что ей было предќложено оппозицией поехать в Берлин, Париж, Рим и сообщить лидерам западных компартий, что "в течение короткого времени настроение в партии изменится и что, по крайней мере, в течение двух месяцев большие заграничные партии не должны высказываться за ЦК русской партии" (там же, стр. 28-29). Было доложено также, что два рукоќводящих работника Коминтерна, сторонники "ноќвой оппозиции", Гуральский и Вуйонович, польќзуясь именем Зиновьева, попытались направить своего агента для той же цели информации и свяќзи с заграничными компартиями в пользу оппоќзиции (там же, стр. 29).
       Растущее недовольство коммунистов диктатуќрой аппарата и действительно антисталинские акќты конспирации отдельных старых большевиков приписывались Зиновьеву и Троцкому, хотя поќследние не только не давали в тот период своим сторонникам каких-либо указаний, но даже об их антисталинских действиях узнавали от сталинскоќго аппарата.
       В вину Зиновьеву и Троцкому ставились и заќявления представителей бывшей "Рабочей оппоќзиции", которые не без злорадства поздравляли их с тем, что они, наконец, "прозрели", хотя и не сделали всех необходимых выводов. На пленуме цитировалось письмо Зиновьеву лидера бывшей "Рабочей оппозиции" Медведева. Сам по себе факт, что это письмо попало в руки сталинской полиции раньше, чем оно дошло до адресата, члеќна Политбюро, говорил о большем, чем его содерќжание. Все-таки интересны некоторые мысли Медќведева:
       "Вы вот ратуете теперь за внутрипартийную деќмократию и стоите на почве однопартийной форќмы правления... Это внутреннее противоречие... Если критика не имеет точки зрения, платформы... то это просто набор слов, болтовня. Нет критики без группировок. Но ведь группировка это потенќциальная возможность новой партии. А как же можно это совместить с однопартийной формой правления... Тот факт, что бюрократия распоряќжается всей суммой богатств, придает ей невиданќную в партии государственную силу. Пусть эта бюрократия смотрит на себя и внушает всем, что она "железная когорта", "старая гвардия" и ведет пролетариат прямехонько к коммунизму, - от этого факты не меняются. Было бы странно, если бы она этого не говорила... Итак, вы почувствоќвали, что не все ладно, что на пролетарской Шипќке не все спокойно... Вы уходите от той линии, которая заставляла вас бороться с моей критикой омерзительными средствами. Это хорошо. Лучше поздно, чем никогда" (там же, стр. 42-43).
       Июльский объединенный пленум ЦК и ЦКК закончился осуждением объединенной оппозиции. В резолюции пленума говорилось, что "растущая фракционность "новой оппозиции" привела ее к игре с идеей двух партий", что сторонники оппоќзиции рассылают по городам СССР секретные доќкументы Политбюро, создают на местах сеть опќпозиционных групп, командируют для их инструкќтажа своих секретных агентов, организуют праќвильно налаженную технику конспирации со своќими шифрами, явками и т. д. Более того, оппозиќционеры начинают связываться и с заграничными компартиями.
       Хотя на пленуме не было приведено ни одного факта физического или идейного руководства Зиќновьева оппозиционными силами после XIV съезќда, его тем не менее сделали за них морально отќветственным, так как "со стороны Зиновьева не было ни малейшей попытки осудить этих своих единомышленников и отмежеваться от них" ("КПСС в рез.", ч. И, стр. 162-164).
       Пленум постановил, ссылаясь на резолюцию Ленина на X съезде, исключить Зиновьева из сосќтава Политбюро, "предупредив одновременно всех оппозиционеров, независимо от их положения в партии, что продолжение ими работы по созданию фракции, противопоставленной партии, вынудит ЦК и ЦКК ради защиты единства партии сделать и по отношению к ним соответствующие органиќзационные выводы" (там же, стр. 164).
       Имена Троцкого и Каменева резолюция обошла полным молчанием. Каждому овощу свое время. Вместо Зиновьева членом Политбюро был избран Рудзутак, а кандидатский состав Политбюро расќширен до восьми человек: Петровский, Угланов, Орджоникидзе, Андреев, Киров, Микоян, Каганоќвич, Каменев.
       Дальнейшее развитие событий Троцкий рисует так:
       "Борьба в течение 1926 г. разворачивалась все острее. К осени оппозиция сделала открытую выќлазку на собраниях партийных ячеек. Аппарат дал бешеный отпор. Идейная борьба заменилась адќминистративной механикой: телефонными вызоваќми партийной бюрократии на собрания рабочих ячеек, бешеным скоплением автомобилей, ревом гудков, хорошо организованным свистом и ревом при появлении оппозиционеров на трибуне. Правяќщая фракция давила механической концентрацией своих сил, угрозой репрессий. Прежде чем парќтийная масса успела что-нибудь услышать, поќнять и сказать, она испугалась раскола и катаќстрофы. Оппозиции пришлось отступить. Мы сдеќлали 16 октября заявление в том смысле, что, считая свои взгляды правильными и сохраняя за собою право бороться за них в рамках партии, отказываемся от таких действий, которые пороќждают опасность раскола" (Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 274).
       Однако из "Заявления 16 октября" Сталин выќчитал нечто большее, чем это угодно признавать Троцкому. В самом деле, вот что писали в нем Троцкий, Зиновьев, Каменев, Пятаков, Сокольниќков и Евдокимов:
       "Мы категорически отвергаем теорию и пракќтику "свободы фракций и группировок", признаќвая, что такая теория и практика противоречит основам ленинизма и решениям партии. Решения партии о недопустимости фракционности мы счиќтаем своей обязанностью проводить на деле. Вмеќсте с тем, мы считаем своим долгом открыто приќзнать перед партией, что в борьбе за свои взгляды мы и наши единомышленники в ряде случаев поќсле XIV съезда допустили шаги, являющиеся наќрушением партдисциплины и выходящие за устаќновленные партией рамки идейной борьбы на путь фракционности. Считая эти шаги безусловно ошиќбочными, мы заявляем, что решительно отказыќваемся от фракционных методов защиты наших взглядов, ввиду опасности этих методов для единќства партии, и призываем к тому же всех товариќщей, разделяющих наши взгляды. Мы призываем к немедленному роспуску всех фракционных групќпировок... Постановления XIV съезда, ЦК и ЦКК мы считаем для себя безусловно обязательными, будем им безоговорочно подчиняться и проводить их в жизнь... Свои взгляды каждый из нас обяќзуется отстаивать лишь в формах, установленных уставом и решениями съездов и ЦК..." ("Партия и оппозиция по документам", стр. 31-32).
       Очутившись между наковальней оппозиционноќго актива, требовавшего от лидеров перехода от слов к делу, и сталинским тяжеловесным молоќтом, нависшим над их головами, лидеры объединенной оппозиции предпочли капитуляцию. Троцќкий называет эту капитуляцию заключением "пеќремирия". На деле никакого "перемирия" не было, ибо сталинский аппарат использовал заявление от 16 октября как документальное доказательство признания оппозицией своей антипартийной деяќтельности. Сталинский аппарат сделал второй, важнейший шаг на пути к ликвидации оппозиции. Если до сих пор от оппозиции требовали лишь прекращения фракционной борьбы, то теперь наќчали требовать отказа от своих взглядов.
       Ровно через неделю после заявления от 16 окќтября был созван новый объединенный пленум ЦК и ЦКК. Пленум обсудил три доклада, посвяќщенные оппозиции: доклады Молотова от Политќбюро и Ярославского от президиума ЦКК о внуќтрипартийном положении и тезисы Сталина к XV партконференции "Об оппозиционном блоке".
       Сталин в своих тезисах и поставил вопрос не только об организационной, но и об идейной каќпитуляции оппозиции. Сталин предложил, а плеќнум утвердил следующее решение: "Добиваться того, чтобы оппозиционный блок признал ошиќбочность своих взглядов" (Сталин, Соч., т. 8, стр. 233).
       Зиновьев, Троцкий, Каменев и их сторонники в ЦК отказались признать ошибочность своей платќформы. Это не обескуражило Сталина. Сталин оценил непризнание ими ошибочности своих взгляќдов как неподчинение решению пленума ЦК и ЦКК, а, стало быть, грубое нарушение партийной дисциплины, о которой они сами писали в "Заявлении 16 октября". Киров от имени членов ЦК - ленинградцев (на самом деле - от имени Поќлитбюро) внес на утверждение пленума проект нового постановления об оппозиции. Пленум утќвердил этот проект, как свое постановление. В нем было сказано:
       "1) Ввиду нарушения партдисциплины со стоќроны членов ЦК Троцкого, Зиновьева, Каменева, Пятакова, Евдокимова, Сокольникова, Смилги и кандидата в члены ЦК т. Николаевой, - пленум ЦК и ЦКК делает всем этим товарищам предупреќждение...
       2) Ввиду того, что Зиновьев не выражает линии ВКП (б) в Коммунистическом Интернационале... ЦК и ЦКК не находят возможной дальнейшую раќботу Зиновьева в Коммунистическом Интернациоќнале" ("КПСС в рез.", ч. II, стр. 290-291).
       Сталин этим не ограничился. Несмотря на каќпитуляцию от 16 октября, вернее сказать, польќзуясь фактом этой капитуляции, в которой оппоќзиция признала себя виновной во фракционной борьбе, пленум вынес постановление: исключить Троцкого из членов Политбюро, а Каменева - из кандидатов в члены Политбюро. Последовало и вознаграждение наиболее усердных союзников Стаќлина: Куйбышев был введен в состав членов Поќлитбюро и одновременно назначен председателем ВСНХ СССР, а председателем ЦКК на место Куйќбышева был назначен Серго Орджоникидзе. В кандидаты в члены Политбюро были включены Ст. Косиор и Чубарь, а Бухарин вместо Зиновьеќва был поставлен во главе Исполкома Коминтерна в качестве "политического секретаря" (титул "председателя Исполкома Коминтерна", которым пользовался Зиновьев, ревнивый Сталин ликвидиќровал).
       На XV партконференции (ноябрь 1926) Сталин выступил с докладом "О социал-демократическом уклоне в нашей партии", а лидеры объединенного блока с повторением своих обвинений против ЦК.
       В докладе Сталина отмечалось уже начавшееся разложение блока. Сталин говорил о противореќчиях между троцкистами и зиновьевцами, а такќже об отходе от оппозиционного блока бывших лидеров "Рабочей оппозиции" Медведева и Шляпќникова. В частности, на конференции было сообќщено, что Медведев и Шляпников отказались от "Бакинского письма" Медведева. В этом письме (написано в конце дискуссии 1923-1924 г.) Медќведев охарактеризовал всю внутреннюю политику ЦК как антипролетарскую, а его международную политику - как авантюристическую. "Бакинское письмо" осуждало раскольническую политику Коќминтерна и западных компартий, которых "Баќкинское письмо" оценивало как "оравы мелкоќбуржуазной челяди, поддерживаемые русским золотом" (Ем. Ярославский, "Краткая история ВКП(б)", 1930, стр. 455-456).
       Прогноз Сталина о разложении блока между троцкистами и зиновьевцами, его ожидания, что такое разложение скажется на самой конференќции (ибо аппарат вел интенсивную работу в этом направлении) не совсем опрадались. Только Крупќская отошла от оппозиции, что Сталин и сообщил торжественно в своем заключительном слове. Но отошла она не потому, что считала политику Стаќлина ленинской политикой, а потому, что "оппоќзиция зашла слишком далеко в своей критике". Она боялась, что из критики оппозиции против ЦК и советского правительства народ может сдеќлать антикоммунистические выводы и выступить против коммунистической диктатуры вообще. Но в каких муках, как неохотно, под каким тяжким аппаратным давлением она отходила от Зиновьева и Каменева, показывает хотя бы тот факт, что заявление об этом отходе появилось в печати только через полгода после XV конференции ("Правда", 20 мая 1927 г.).
       Троцкий, Зиновьев, Каменев по-прежнему наќстаивали на своей правоте, по-прежнему доказыќвали невозможность строить "социализм в одной стране", но в то же время заверяли ЦК (Сталина), что они лояльно будут выполнять решения парќтии и ее ЦК, тем более, что союзник Сталина - председатель правительства Рыков напомнил опќпозиции на XV партконференции, что партия ниќкому не позволит без конца испытывать ее терпеќние ("Правда", 5 ноября 1926 г.). Правая рука Сталина по теоретическому обоснованию партаппаратной борьбы против оппозиции, Бухарин, на той же конференции напомнил лидерам оппозиќции, что они все еще не отказались от своего обќвинения ЦК в "бюрократической деградации" и что если они будут продолжать кричать о "терќмидоре", то партия с ними разделается окончаќтельно ("Правда", 10 ноября 1926 г.).
       Бывший меньшевик, а теперь наиболее криклиќвый сталинец Ю. Ларин потребовал покончить с оппозицией немедленно, изгнав ее из партии, или вопрос будет решаться пулеметами на улицах, как это было в 1918 году с левыми эсерами (В. Souvarine, "Stalin", p. 439, Seeker and Warburg, London). В этой атмосфере предрешенного изгнания опќпозиции из партии, в условиях, когда каждому было ясно, что вопрос не в том, что оппозиция будет исключена, а в том, когда это случится, - совершенно нельзя понять оборонительную такќтику оппозиции. Ведь это Сталин сообщил на конќференции, что "недавно на пленуме ЦК и ЦКК Троцкий заявил, что принятие конференцией теќзисов об оппозиционном блоке должно неминуемо повести к исключению лидеров оппозиции из парќтии" (Сталин, Соч., т. 8, стр. 293). Но Сталин дипломатически успокаивал партию: "Я должен заявить, товарищи, что это заявление Троцкого лишено всякого основания, что оно является фальќшивым" (там же). Зачем нужно было Сталину это уже действительно фальшивое заявление? Ответ ясен из доклада Сталина: признав свою вину в создании фракции, оппозиция сделала лишь перќвый шаг (Сталин: "Это, конечно, не мало. Но этоќго недостаточно"), теперь она должна сделать втоќрой шаг: признать свою вину в проповеди антиќленинской идеологии. Тем временем, по точному распределению функций среди членов Политбюро и ЦК, Сталин сам играл, как обычно, роль мироќлюбивого "генсека", а его соратники в один голос утверждали, что и "первый шаг" оппозиции - "Заявление 16 октября" - не является искренним. Мало бить оппозицию, надо ее добить. Бывший лидер Коминтерна, гордый и чванливый претенќдент в преемники Ленина - Зиновьев - еще года два тому назад был беспомощен в своей обороне и жалок в своем падении, когда отвечал сталинќцам на XV конференции. Вот оправдание Зиновьќева:
       "Мы считаем этот шаг (Заявление 16 октября. - А. А.) обязывающим нас и что все то, что мы там заявили, будет нами безусловно выполнено...
       Это не есть договор каких-нибудь сторон. Уже по этому одному не может быть места тому, что называется дипломатией, "ходами" и т. п. Это есть обязательство подчинения, открыто заявленќное перед партийной массой, партией и ее рукоќводящими учреждениями... В заявлении от 16 окќтября мы говорим, что останемся при тех принциќпиальных взглядах, которые мы, как меньшинство партии, защищали в последнее время... Вы знаете, что Политбюро, обсудив наше заявление, признаќло это заявление достаточным, как минимум, обеќспечивающий партийное единство... Часть товаќрищей думает, что эта часть заявления предвеќщает новую борьбу... Я заявляю перед ЦК и ЦКК, что мы употребим абсолютно все усилия, сделаем все возможное для того, чтобы такие опасения не оправдались. Ни в какой мере это не является лазейкой для попытки новой дискуссии.
       Голоса. Военный маневр!
       Зиновьев. Никаких маневров нет, никаких хоќдов нет.
       Голос. Передышка нужна.
       Зиновьев. Вы убедитесь скоро, что это не так" ("Партия и оппозиция по документам", стр. 31-32).
       Эта уже по существу идейная капитуляция опќпозиции, умоляющее заискивание Зиновьева пеќред ЦК и ЦКК, его вопли о мире не произвели никакого впечатления на невозмутимого Сталина. Добивая Зиновьева, своего вчерашнего союзника в борьбе с Троцким (между прочим, на той же конференции Сталин сообщил, что резолюция ЦК от 17 января 1924 г., а также резолюция XIII съезќда против Троцкого написаны рукой Зиновьева), Сталин решил еще публично поиздеваться над ним. Сталин ответил Зиновьеву:
       "Зиновьев хвастал одно время, что он умеет прикладывать ухо к земле (смех), и когда он приќкладывает его к земле, то он слышит шаги истоќрии. Очень может быть, это так и есть на самом деле. Но одно все-таки надо признать, что Зиќновьев, умеющий прикладывать ухо к земле и слышать шаги истории, не слышит иногда некоќторых "мелочей"... Может быть, оппозиция и умеќет, действительно, прикладывать уши к земле и слышать такие великолепные вещи, как шаги исќтории. Но нельзя не признать, что умея слышать такие великолепные вещи, она не сумела услыќшать ту "мелочь"... что оппозиция осталась на мели. Этого она не услышала" (Сталин, Соч., т. 8, стр. 355-356).
       Другими словами, партаппарат так повел дело в партии и стране, что создал все необходимые политические, организационные и психологичеќские предпосылки, чтобы оппозиция очутилась "на мели", а этой "мелочи" зиновьевцы и троцкиќсты "не услышали". Либо полная не только оргаќнизационная, но и идейная капитуляция, и тогда оппозиционеры имеют некоторые шансы продлить свое пребывание в партии еще на некоторое время, либо упорство в своих взглядах, - тогда дни опќпозиции сочтены. Именно так поставил вопрос Сталин в своем заключительном слове.
       Теперь Сталин разговаривал с оппозицией не от имени партии, а как сама партия. Если на наќчальном этапе Сталин не без основания отождеќствлял свой партийный режим с режимом Ленина, то теперь, на новом этапе, он смело и уверенно отождествлял самого себя с партией. Не как Стаќлин, даже не как "генсек", а как партия Сталин предъявил оппозиции ультиматум о тотальной капитуляции. Он сформулировал этот ультиматум в следующих пунктах:
       "Вы хотите знать, чего от вас требует партия? Слушайте:
       1) Партия не может больше терпеть и не будет терпеть, чтобы вы выходили на улицу и трепали партию...
       2) Партия не может и не будет терпеть того, чтобы вы подбирали и накапливали всякие недоќвольные элементы, как материал для новой парќтии...
       3) Партия не может и не будет терпеть того, чтобы вы, шельмуя партийный руководящий апќпарат и ломая режим в партии, ... объединяли все и всякие осужденные партией течения в новую партию, под флагом свободы фракций...
       4) ...Партия не может и не будет терпеть, чтобы вы делали попытки использовать трудности (строќительства социализма) для нападения на партию...
       5) ...Партия не может терпеть того, чтобы опќпозиция выходила на улицу с демагогическим заќявлением о немедленном подъеме зарплаты на 30-40%...
       6) Партия не может и не будет терпеть того, чтобы оппозиция продолжала подрывать основы смычки рабочих и крестьян, пропагандируя идею повышения отпускных цен и усиления налогового нажима на крестьянство, ... пытаясь "сконструиќровать" отношения эксплуатации крестьянства пролетарским государством.
       7) Партия не может и не будет терпеть того, чтобы оппозиционеры продолжали и впредь сеять идейную сумятицу в партии, преувеличивать наќши трудности, культивировать пораженческие наќстроения, проповедовать идею невозможности поќстроения социализма в нашей стране и подрывать тем самым основы ленинизма...
       8) Партия не может и не будет терпеть, чтобы вы продолжали и впредь тормошить Коминтерн, разлагать его секции и развенчивать руководство Коминтерна..." (Сталин, Соч., т. 8, стр. 351-353).
       Сталин закончил выступление следующим преќдупреждением:
       "Либо вы выполните эти условия, либо вы этого не сделаете, - и тогда партия, побив вас вчера, начнет добивать вас завтра" (там же, стр. 354).
       Нельзя себе представить более тяжкого требоќвания, чем требование к революционеру распиќсаться в своей полнейшей безыдейности. Ничто так не ошеломляет окружающих, как поступок революционера, предающего анафеме свои вчеќрашние убеждения. Как раз этого потребовал Стаќлин от оппозиции.
       Однако оппозиция все еще не сдавалась. Скаќзывалось давление на нее той части партии, коќторая считала "Заявление 16 октября" актом труќсости, играющим на руку Сталину. На одном из оппозиционных собраний в Москве, например, "присутствующие возмущались, что вожди сдрейќфили, что идти на перемирие сейчас - значит дискредитировать самих себя", на этом собрании было постановлено "законспирироваться, уйти в подполье" ("Партия и оппозиция по документам", стр. 33). Группа Сапронова-Смирнова, входившая в блок, опубликовала "Заявление 15". В этом заќявлении резко критикуется капитуляция вождей блока, подчеркивается необходимость активизаќции политической борьбы не только легально в рамках партии, но и нелегально вне партии, среди рабочего класса.
       В изложении сталинского историка, группа Сапќронова-Смирнова заявляла, что "в момент борьбы на стороне Сталина будет вся армия чиновников, на стороне оппозиции - рабочая часть партии", что "борьба не может ограничиться внутрипартийќными рамками"... Преодолеть сталинскую группу можно лишь в том случае, если оппозиция обеспеќчит себе активную поддержку рабочего класса, что для этого, надо теперь же "образовать ядро, которое будет отстаивать дело пролетарской реќволюции", что "разоблачая Сталина и его полиќтику, нужно также разоблачать шатания оппозиќционных вождей" (Ем. Ярославский, "Краткая исќтория ВКП (б)", стр. 468-469).
       В "Заявлении 15" отмечался также и новый фактор силы, который Сталин ввел в борьбу: "ГПУ направляет свою деятельность на борьбу с законным недовольством рабочих, и даже с внуќтрипартийной оппозицией" (там же, стр. 469). Надо тут же заметить, что вожди блока просто проглядели тогда, что множество из антисоветских акций, которые Сталин им приписывал, на самом деле были организованы самим Сталиным через Менжинского (ГПУ), чтобы дискредитировать опќпозицию как орудие белогвардейской контрревоќлюции (например, засылку в оппозицию агентов-провокаторов бывших белогвардейцев Щербакова и Тверского для организации подпольной типограќфии).
       В декабре 1926 года Сталин поставил вопрос об оппозиции на обсуждение VII расширенного плеќнума Исполкома Коминтерна. Сталину важна быќла моральная поддержка этого форума "мирового пролетариата". Иностранных лидеров Коминтерна, которых Троцкий называл "приживальщиками Кремля", Сталин поставил на этом пленуме перед выбором: "Перед вами стоят две силы. С одной стороны - наша партия, уверенно ведущая вперед пролетариат СССР, строящая социализм и зовуќщая пролетариев всех стран к борьбе. С другой стороны - оппозиция, ковыляющая за нашей парќтией, как дряхлый старик, с ревматизмом в ногах, с болью в пояснице, с мигренью в голове, - оппоќзиция, сеющая кругом пессимизм и отравляющая атмосферу болтовней о том, что ничего у нас с социализмом в СССР не выйдет, что у них там, у буржуев, все обстоит хорошо, а у нас, у пролетаќриев, все обстоит плохо.
       Таковы, товарищи, две силы, стоящие перед вами.
       Вы должны сделать выбор между ними" (Стаќлин, Соч., т. 9, стр. 149-150).
       Разумеется, благоразумные "приживальщики Кремля" выбрали своего хлебодателя - Сталина. На этом пленуме выступили с защитой своих взглядов Каменев, Троцкий, Зиновьев, но то были воистину "голоса вопиющих в пустыне". Их никто не слушал, может быть, кроме самого Сталина, который в своем пространном заключительном слове (оно содержит около 90 книжных страниц) обвинил оппозицию, что уже одним фактом своего выступления на данном пленуме она нарушила обещание "Заявления 16 октября" прекратить фракционную борьбу против ЦК. Защита оппозиќцией своих взглядов против сталинского руководќства отныне считалась фракционной борьбой. Это уже явно пахло применением к фракционерам реќзолюции X съезда "О единстве". Заключительное слово Сталина содержало ряд явных извращений исторических фактов (правда, известных тогда только членам ЦК и делегатам некоторых съезќдов); содержало оно и грубые личные выпады.
       Приведем несколько примеров. Так, Сталин отриќцал заявление Троцкого, что до середины апреля 1917 года он, Сталин, входил в одну группу с Каќменевым и выступал против "Апрельских тезисов" Ленина (Сталин: "Фокус тут заключается в том, что Троцкий спутал меня с Каменевым"), или отќводил другое заявление Троцкого, что "в нациоќнальном вопросе Сталин совершил довольно крупќную ошибку", за что Ленин его назвал "великоќдержавным держимордой" (письмо и статья Леќнина "Об автономизации"). Сталин сказал, что "это - сплетня. Никаких разногласий по нациоќнальному вопросу с партией или с Лениным у меќня не было никогда" (там же, стр. 64-65). Сталин отрицал заявление Троцкого о том, что он, Троцќкий, предвосхитил "Апрельские тезисы" Ленина, в силу чего он, не будучи в партии большевиков, оказался в одном лагере с Лениным, тогда как сам Сталин, будучи в партии Ленина, выступал против этих тезисов, называя их "голой схемой". Это заявление настолько взбесило Сталина, что он сравнил самого Троцкого с ... мухой! Сталин скаќзал: "Троцкий, "предвосхищающий" Ленина... Крестьяне совершенно правы, когда в таких слуќчаях говорят обычно: "Сравнил муху с каланчой"" (там же, стр. 68). Поскольку Каменев напомнил Сталину о его многих грехах против Ленина, то Сталин и тут не остался в долгу. Он напомнил Каменеву, что когда тот был в ссылке в Сибири, после февральской революции, то "вместе с имеќнитыми купцами в Сибири (в Ачинске) принял участие в посылке приветственной телеграммы конституционалисту Михаилу Романову, тому саќмому Михаилу Романову, которому царь... переќдал "право на престол"" (там же, стр. 77). Сталин с возмущением спрашивал: "Почему же Троцкий и Каменев тычут в нос такого рода ошибки своим партийным оппонентам? Не ясно ли, что этим они лишь вынуждают нас напомнить о многочисленќных ошибках лидеров оппозиции?" (там же, стр. 77).
       Внутрипартийная борьба вступила в такую стаќдию, когда стороны пустили в оборот все, чем они располагали: сенсационные разоблачения, архивќные документы, фальшивки, инсинуации, интриќги, личные оскорбления. Историческая объективќность требует заметить, что и здесь пальма перќвенства принадлежала Сталину. Стоит упомянуть только две его акции из области истории, которые произвели на исторически и политически невеќжественную партию (из миллионной партии тольќко около двух десятков тысяч членов вступили в нее до 1917 г.) потрясающее впечатление:
       1. Аппарат ЦК собрал и издал все, что писал Троцкий против Ленина и все, что писал Ленин против Троцкого до 1917 года, в том числе и частќные письма.
       2. Аппарат ЦК издал секретное письмо Ленина в ЦК против Зиновьева и Каменева, в котором Леќнин их называет "штрейкбрехерами революции" (за их письмо в "Новую жизнь" против восстания) и требует их исключения из партии.
       Кроме того, пользуясь своей монополией, парќтийная печать ("Правда", журнал "Большевик" и др.) пускали в ход статьи, корреспонденции, заќметки, обзоры, в которых оппозиции приписываќлись грубо фальсифицированные тезисы, лозунги, утверждения. Оппозиция не имела никакой возќможности их опровергать. Если оппозиция стараќлась опровергнуть клевету путем рассылки своих действительных платформ и речей, то ее обвиняли в продолжении той же "фракционной борьбы".
       Первое открытое выступление оппозиции в масќсах против партаппарата было в июне 1927 года в связи с высылкой на Дальний Восток, под видом "назначениия на работу", члена ЦК Л. Т. Смилги, одного из активнейших военных организаторов Октябрьского переворота среди матросов и солдат в Балтике, теперь наиболее опасного врага Сталиќна. На его проводы на Ярославский вокзал явиќлись Троцкий и Зиновьев, узнав об этом туда же явились и толпы рабочих с разных фабрик и заќводов Москвы. По словам заместителя председаќтеля ЦКК Янсона, "приходится констатировать, что это вылилось в своего рода уличную демонќстрацию, направленную против ЦК... Здесь роль т. Троцкого была активнее, чем роль т. Зиновьева, так как т. Троцкий выступил здесь с речью" ("Партия и оппозиция по документам", стр. 34).
       Эта открытая демонстрация тысячной массы рабочих под лозунгом оппозиции дала почувстќвовать Сталину, Бухарину и Рыкову, что лидеры оппозиции вовсе не "генералы без армии", а весьќма опасная потенциальная сила, если она будет апеллировать к улице или к тому, что ЦК назыќвал "третьей силой". Сигналы из Ленинграда, где все еще сильно было влияние Зиновьева среди раќбочих, а также тревожные сведения из разных проќмышленных центров страны заставили ЦК вновь поставить вопрос об оппозиции на обсуждение нового объединенного пленума ЦК и ЦКК (29 июля-9 августа 1927 г.).
       Повестка дня пленума была так составлена, что весь комплекс вопросов о внешней и внутренќней политике партии был целиком посвящен криќтике платформы оппозиции. Докладчиками были Бухарин (о международной политике и критика оппозиции), Рыков (о хозяйственной политике и критика оппозиции), Орджоникидзе (о Зиновьеве и Троцком). Сталин не делал доклада, но его высќтупления в прениях были длиннее докладов. Ноќвый руководитель Коминтерна Бухарин, резко критикуя оппозицию, оправдывал политику советќского правительства в международных делах и линию ЦК в Коминтерне. Бухарин говорил об экоќномической стабилизации европейского капитаќлизма, сопровождаемой военизацией промышленќности, о происках консервативной Англии (разќрыв отношений с СССР) с целью организации экоќномической блокады и военного окружения СССР из-за "могучего революционизирующего влияния СССР". Бухарин доказывал, что Англия подготовќляет войну против СССР и что в этой подготовке ее поддерживает "международная социал-демокраќтия вместе с ультралевыми ренегатами коммуќнизма" и что "в этих условиях проповедь оппозиќции ВКП (б) носит особо лживый и преступный характер". "В вопросе нападения на СССР все капиталистические страны (Англия, Америка, Франция, Германия, Италия, Япония) единодушќны, только их внутренние противоречия затягиќвают их нападение на СССР, но не уничтожают его все большей вероятности и неизбежности" ("ВКП (б) в резолюциях", ч. II, 1933, стр. 339-341).
       Кстати, этот марксистский анализ и прогноз сталинско-бухаринского ЦК был блестяще опроќвергнут событиями во второй мировой войне, когќда весь капиталистический западный мир во главе с США, Англией и Францией объединился с комќмунистическим СССР против вчерашнего союзниќка Сталина по разделению Польши - против Гитќлера. Провал политики Коминтерна, Профинтерна и ВЦСПС, курса на легальное завоевание рабочего движения изнутри через соглашение с Амстердамќским интернационалом или путем создания Англоќрусского профсоюзного комитета (по соглашению между Генсоветом тред-юнионов и ВЦСПС) Буќхарин и Сталин приписали не только "предательќству Перселя, Хикса и компании", но и Троцкому, и Зиновьеву, которые резко критиковали как раз эту, по их мнению, оппортунистическую политику ЦК. Даже по китайскому вопросу, по которому оппозиция категорически требовала выхода комќпартии из Гоминдана, провозглашения лозунга "гегемонии пролетариата в народной революции и национально-освободительном движении" и соќздания китайских Советов, ибо, доказывала оппоќзиция, китайский буржуазный Гоминдан во главе с Чан Кай-ши в любой момент изменит союзу с коммунистами, - даже по этому вопросу, когда "измена" Чан Кай-ши стала фактом (разрыв его с коммунистами 12 апреля 1927 г.), ЦК возложил вину на Зиновьева, Троцкого, Радека и на само "руководство Китайской компартии, систематичеќски отклонявшее директивы Коминтерна" (там же, стр. 347-348).
       В ходе борьбы с оппозицией Сталин систематиќчески прибегал к тому, чему его учил Ленин: наиболее действенное средство обезоружить проќтивника - это практически осуществлять его собќственную программу. (Русская демократия в 1917 году отрицала идею сепаратного мира с Гермаќнией, Ленин это отрицание включил в свою проќграмму, но придя ко власти заключил сепаратный мир. Эсеры выдвинули на I съезде крестьянских Советов летом 1917 года идею социализации земќли - передача земли крестьянам - и съезд едиќнодушно эту идею поддержал. Ленин принял цеќликом эту эсеровскую программу - "Декрет о земле" 26 октября 1917 г., - с тем, чтобы после укрепления у власти отказаться от нее. Русский народ, все русские революционные партии, начиќная с 1905 года требовали созыва Всероссийского Учредительного собрания, Ленин его собрал - январь 1918 г. - с тем, чтобы взять его под страќжу и объявить вне закона). Эту испытанную такќтику Ленина Сталин применяет теперь против леќвой оппозиции при помощи своих новых союзниќков - простофиль из правого крыла ЦК (Бухарин, Рыков, Томский, Угланов, Угаров). Так, теперь пленум в резолюции по докладу Бухарина записывает, что хотя лозунг Советов в Китае вчера был неправильным, но сейчас "компартия должна разќвить энергичную пропаганду идеи Советов" (там же, стр. 349). Оппозиции оставалось теперь жить воспоминаниями, как она права была вчера, но критиковать нынешнюю линию ЦК в китайской революции она уже не могла, ибо это была ее линия. Точно так же Сталин-Рыков поступили и по вопросам тех требований, которые оппозиция предъявляла в отношении хозяйственной политиќки в городе и деревне: бить оппозицию, принимая ее же требования (в следующей главе о правой оппозиции мы увидим, что Сталин в выполнении требований левой оппозиции пошел куда дальше, чем самые крайние ее установки).
       Пленум, по предложению Рыкова, утвердил реќзолюцию, в которой говорилось, что прогноз опќпозиции о неизбежности общего хозяйственного кризиса не подтвердился, планы выполняются, инќдустриализация идет по намеченным темпам, инќфляции, предсказанной оппозицией, нет, сельское хозяйство развивается успешно и партия будет обќращать особое внимание на подъем бедняцко-средняцких индивидуальных хозяйств. Однако пленум, как и оппозиция, констатирует, что "проќисходит рост кулацких слоев деревни", поэтому задача партии - "максимальное ограничение эксќплуататорских тенденций кулака". Как для этой цели, так и для ограничения роста количества нэпманов пленум постановил увеличить обложеќние зажиточных и богатых слоев и облегчение тяќжести для маломощных (там же, стр. 349-355).
       Этого и требовала оппозиция. Она требовала также стабилизации, отчасти и повышения загоќтовительных цен на сельскохозяйственные проќдукты, понижения розничных цен на промтовары, чтобы таким образом способствовать поднятию стандарта жизни рабочих и крестьян. Пленум выќнес постановление именно в этом духе.
       Следует отметить, что, предупреждая требоваќние оппозиции, ЦК уже снизил цены на 10%. Когќда этот вопрос впервые обсуждался на апрельском пленуме ЦК в 1927 г., оппозиция голосовала за ЦК. Ярославский говорит, что она "ради маневра голосовала, чтобы не оттолкнуть рабочих и креќстьян", но левейшая часть блока - группа Сапроќнова-Смирнова - квалифицировала это поведение лидеров блока как "беспринципный маневр" и отоќшла от него (Ем. Ярославский, цит. пр., стр. 474-475).
       Но пленум записал по тому же докладу Рыкова один пункт, который явно расходился не только с требованием оппозиции, но и с желанием Стаќлина. Пункт этот гласит: "Объединенный пленум ЦК и ЦКК отвергает вздорные, демагогические предложения оппозиции о насильственном изъяќтии натуральных хлебных излишков и о таком сверхобложении частного торгового оборота, коќторое должно привести к его немедленной ликвиќдации... ЦК и ЦКК считают, что эти предложения направлены, по сути дела, на отмену новой экоќномической политики, установленной партией под руководством Ленина" (там же, стр. 357).
       Эти "демагогические предложения" оппозиции Сталин выполнит ровно через год в размерах и масштабе, до которых не могла дойти самая смеќлая фантазия левых экстремистов. Это, собственно, и послужило началом нового раскола в Политбюќро - образованию в нем группы "правой оппозиќции".
       Вопрос об оппозиции предварительно обсуждалќся на заседании президиума ЦКК 24 июня 1927 г., где Троцкого, Зиновьева, Каменева тщетно уговаќривали подписать новый документ о прекращении всякой критики ЦК. Оппозиция устами Троцкого ответила: "Партийный курс представляет собою главную опасность... В партии сейчас ставка на секретаря, а не на рядового партийца. Таков весь режим партии", и когда президиум ЦКК начал угрожать, что такой критикой партаппарата Троцќкий и его единомышленники поставят себя вне партии, Троцкий обратился к президиуму с вопроќсом: "Вы думаете и впрямь намордник надеть на партию?" ("Партия и оппозиция по документам", стр. 9).
       Когда лидеры оппозиции - Троцкий и Зиновьќев - отказались от такого "намордника", презиќдиум ЦКК решил поставить на пленуме ЦК и ЦКК вопрос об исключении их обоих из состава членов ЦК. Это постановление и защищал председатель ЦКК С. Орджоникидзе на данном пленуме. После долгих дискуссий, в которых политические обвиќнения вновь чередовались с личными выпадами, пленум предъявил всем оппозиционным членам ЦК и ЦКК (их всего было теперь только 13 человек: Троцкий, Зиновьев, Каменев, Пятаков, Раковский, Евдокимов, Смилга, Бакаев, Муралов, Авдеев, Петерсон, Лиздинь, Соловьев) ультиматум лишь по трем пунктам, а именно - оппозиция должна отказаться:
       1) от "тезиса Клемансо" Троцкого (если внешќний враг окажется на подступах Москвы, то надо свергнуть нынешнее руководство);
       2) отказаться от раскола в Коминтерне;
       3) "отказаться от попытки создания второй парќтии и распустить фракцию".
       Оппозиция вновь отклонила эти требования. Каменев не отрицал, что события могут привести к созданию второй партии, но винил в этом ЦК: "Я утверждаю, что вы еще можете повернуть руль событий, чтобы предотвратить путь ко второй партии и того, что вытекает из этой второй парќтии" ("Партия и оппозиция по документам", стр. 38).
       Дальнейший ход обсуждения вопроса официќальный документ рисует так: "Лишь после того, как пленум ЦК и ЦКК оказался вынужденным ввиду этого принять в основе резолюцию об исќключении т.т. Зиновьева и Троцкого из ЦК, - лишь после этого оппозиция сочла необходимым отступить, отказаться от ряда своих ошибок и согласиться в основном, хотя и с оговорками, на предложение пленума ЦК и ЦКК, дав соответстќвующее "заявление"".
       В этом "заявлении от 8 августа" лидеры оппоќзиции писали: "Мы решительно осуждаем какие бы то ни было попытки создания второй партии.
       Столь же решительно и категорически мы осужќдаем политику раскола. Мы будем выполнять все решения ВКП (б) и ее ЦК. Мы готовы сделать решительно все для уничтожения элементов фракции, образовавшихся в силу того, что в услоќвиях извращения внутрипартийного режима мы были вынуждены бороться за доведение до партии наших действительных взглядов, совершенно неќправильно излагавшихся в печати, читаемой всей страной" ("Партия и оппозиция по документам", стр. 37).
       Оппозиция была готова защищать свои взгляды в рамках устава партии, не прибегая к созданию фракции. Ввиду такого заявления, пленум постаќновил снять с обсуждения вопрос об исключении Троцкого и Зиновьева из ЦК, объявив им "строќгий выговор с предупреждением" ("ВКП (б) в рез.", 1933, ч. II, стр. 366).
       Так было заключено новое "перемирие", котоќрое продолжалось ровно один месяц - с 8 августа по 7 сентября 1927 г.
       Два события ворвались новой бурей во внутриќпартийную дискуссию: проведение десятой годовќщины Октябрьской революции и подготовка к XV съезду.
       Эти события будут проанализированы в следуюќщей главе.
      
      
      
       Глава 27
      
       РЕШЕНИЕ АЛЬТЕРНАТИВЫ: СТАЛИН ИЛИ ТРОЦКИЙ
      
       XIV съезд партии происходил с опозданием на целых девять месяцев, что прямо нарушало устав партии (устав партии требовал созыва съезда не реже одного раза в год и, стало быть, ежегодного перевыбора "генсека"). Тому была лишь одна причина: Сталин был занят созданием политичеќских и аппаратно-организационных предпосылок для ликвидации на XIV съезде "новой оппозиќции" Зиновьева и Каменева. Съезд показал, что подготовка Сталина была основательная, "новая оппозиция" была осуждена, победитель был пеќреизбран "генсеком".
       XV съезд партии Сталин назначил на этот раз с опозданием на целый год, то есть один срок соќзыва съезда Сталин пропустил и, с точки зрения "основного закона партии" (устава), он был уже незаконным "генсеком". Причина несозыва в усќтавной срок XV съезда тоже была одна: Сталин решил покончить с блоком оппозиции еще до съезда.
       Августовский пленум назначил XV съезд на деќкабрь 1927 г. Обычно перед съездом публикуются тезисы ЦК по вопросам повестки дня съезда, а также и контртезисы (платформы) групп коммунистов или отдельных коммунистов, несогласќных с официальной политикой. Руководствуясь этим внутрипартийным законом, оппозиция предќставила весьма пространную платформу по важќнейшим дискуссионным вопросам как свои тезиќсы к XV съезду партии и потребовала напечатать их наряду с официальными тезисами.
       Решением Политбюро от 8 сентября 1927 года в этом праве оппозиции было отказано. Это был первый случай столь грубого нарушения партийќного устава, менять или нарушать который имел право только съезд.
       Этот беспрецедентный произвол Политбюро (решение без запроса даже покорного пленума ЦК) вновь обострил внутрипартийное положение. Оппозиции ничего другого не оставалось, как наќпечатать и распространить свою платформу нелеќгально, что и было сделано под руководством стаќрого большевика Мрачковского в одной из мосќковских типографий, где как раз и оказались "беќлогвардейцы", подсунутые туда ГПУ. Партийная печать открыла бешеную кампанию, утверждая, что оппозиция сомкнулась окончательно с белоќгвардейцами и буржуазными интеллигентами, поќмышляющими о военном заговоре в СССР. Обвиќнение было фальсифицировано от начала до конќца. Даже в ушах самых заядлых сторонников Стаќлина в партии оно звучало дико, но пропагандно оно было хорошо приправлено, что производило нужное впечатление.
       Возмущенная оппозиция обратилась по этому поводу со специальным письмом в ЦК. В нем говорилось: "Политически обанкротившийся Сталин собирается пойти по дорожке Керенского, Переверзева, Алексинского. Если нам приходится заќниматься этим делом Сталина, то лишь потому, что в миллионной партии есть много молодых, политически неискушенных революционеров, коќторые не сразу разберутся во всем. Во время Веќликой Французской Революции это называлось "амальгамой". В один судебный процесс соединяли революционеров и монархистов, левых якобинцев и спекулянтов, чтобы спутать карты, обмануть народ. Термидорианская эпоха Французской реќволюции полна таких "амальгам". В июльские дни 1917 г. Алексинский, Переверзев, Керенский и Цеќретели пытались прибегнуть против Ленина к таќким же "испытанным" средствам, выдвигая свидеќтелем офицера Ермоленко, выдумывая шпионаж в пользу Германии... Мы, ученики Ленина, готовы, если этого потребует пролетарское дело, пройти и через такой этап" (там же, стр. 39).
       Вот для создания такой "амальгамы", чтобы посадить организаторов Октябрьской революции на скамью подсудимых рядом с "белогвардейцаќми", "монархистами" и "буржуазными интеллиќгентами", ГПУ производит аресты всех работников государственной типографии, объявленной теперь нелегальной. Так как оппозиция и после разгрома типографии позаботилась, чтобы широко распроќстранить свое вышецитированное письмо в парќтии и за границей, по линии оппозиционных групп Коминтерна, то ЦК поспешил ответить новыми обќвинениями против оппозиции. ЦК обвинил оппозицию, что она не только нарушила "Заявление от 8 августа", но и на самом деле подготовляет свержение существующего режима.
       27 сентября 1927 года Политбюро и Президиум ЦКК обратились к активу партии с ответным письмом лидерам оппозиции, в котором, между прочим, говорилось следующее: "Оппозиционеры играют с идеей свержения существующего в СССР режима. В ответ на раскрытие нитей военно-путќчистской организации вокруг беспартийных "раќботников" нелегальной типографии оппозиции, Зиновьев, Смилга и Петерсон заявляют, что у нас в СССР имеется сейчас положение, подобное июльќским дням 1917 г... Это значит считать ВКП (б) контрреволюционной партией... Вожди оппозиции вопреки своему заявлению от 8 августа ... сдеќлали ряд дальнейших шагов в сторону оформлеќния своей фракции в партию, состоящую из блока оппозиции с буржуазными интеллигентами, котоќрые в свою очередь блокируются с элементами, помышляющими о военном заговоре в СССР" (там же, стр. 39-40). Словом, оппозиция готовится к свержению коммунистической диктатуры в СССР через создание новой партии и путем "военного заговора"!
       Это была такая чудовищная ложь, по сравнеќнию с которой знаменитое дело капитана Дрейќфуса кажется изобретением сущих профанов. В том и заключалась вся трагедия оппозиции, что она твердила лишь об опасности термидора и о возможном этапе "амальгам", тогда как Сталин уже фактически совершил контрреволюционный переворот, который должен был привести к устаќновлению его личной тирании. Сталин как бы подсказывал лидерам оппозиции, что его можно свергнуть только силой, путем политического или военного заговора. Но Сталин был глубоко неправ, когда считал оппозицию способной на это. Конечќно, он сам не верил в свое обвинение против опќпозиции. Ведь это тот же Сталин говорил на плеќнуме ЦК и ЦКК всего месяц тому назад: "Можете судить, до чего плачевно положение группы Троцќкого, если она, работая в поте лица в продолжение четырех месяцев, едва сумела собрать около тысяќчи подписей. Я думаю, что любая группа оппозиќционеров могла бы собрать несколько тысяч подќписей, если бы она умела работать. Повторяю: смешно, когда эта маленькая группа, где лидеров больше, чем армии (смех)... угрожает миллионќной партии: "Я тебя вымету"". (Смех.) (Сталин, Соч., т. 10, стр. 53-54).
       Почему же Сталин считал столь "маленькую группу", которая работать даже не умеет, столь опасной, способной на подготовку заговора? Стаќлин ей приписывал то, что он сам сделал бы на месте оппозиционеров. К своему счастью, он имел дело с "политическими донкихотами" (это опреќделение принадлежит самому Сталину), которые боролись, увы, не с ветряными мельницами, а со Сталиным, но путем извержения нескончаемого потока "словесной руды" в виде тезисов, писем, меморандумов, платформ. Историку, внимательќно изучавшему этот этап истории партии, просто невозможно понять, какую чудодейственную силу приписывала оппозиция слову, обращенному к партии, которой ведь уже не было, как в этом признавался и сам Троцкий.
       Оппозиционеры, хотя и большевики, были людьми безусловно идейно убежденными, а в поќнимании долга, чести и честности - прямыми антиподами Сталина. Они считали, что служащие типографии арестованы Сталиным лишь потому, что он все еще не осмеливается арестовать лидеќров оппозиции, заказ которых исполняли арестоќванные. Ограждая пока что Троцкого, Зиновьева и Каменева, как членов ЦК, лидеры оппозиции вне ЦК, но бывшие при Ленине и до Сталина сеќкретарями ЦК, - Серебряков и Преображенский, - еще 15 августа написали в ЦК и ЦКК письмо, в котором заявляли, что и за разгромленную типоќграфию и за арестованных служащих ответственќны они, так как те выполняли только их заказ. В письме далее говорилось: "Заявляем вам, что политически ответственными за это дело и его организаторами являемся мы, а не случайно свяќзанные с этим беспартийные. Имея в руках все типографии, всю печать, все партийные ресурсы, вы не даете нам, старым большевикам, защитить перед партией накануне съезда наши взгляды и заставляете нас прибегать к этим кустарным споќсобам размножения наших предсъездовских маќтериалов... Вы знаете хорошо нас. Вы знаете, что мы не можем, как старые партийцы, отказаться от защиты наших взглядов... Мы будем искать других таких же доступных нам средств... Мы треќбуем немедленного освобождения всех арестованных по данному делу, так как за все это отвечаем мы. Е. Преображенский, Серебряков, Шаров" ("Партия и оппозиция по документам", стр. 37). Зиновьев тоже направил в ЦК заявление, в котоќром он пишет, что хотя арестованных он не знает, хотя он допускает, что среди них могли быть и бывшие белые офицеры, но, тем не менее, они только выполняли задание Преображенского, Сеќребрякова и Шарова, поэтому он, Зиновьев, солиќдаризуется с их письмом и требует немедленного освобождения арестованных.
       Сталин решил разоблачить "контрреволюционќные" связи оппозиции перед "мировым пролетаќриатом" - перед Коминтерном (Коминтерн и ЦКК - безвластные и всецело зависящие от аппарата Сталина учреждения, тем не менее, пользовались, по традиции, определенным моральным капитаќлом, который Сталин умело эксплуатировал). На заседании президиума Исполкома Коминтерна 14 октября 1927 года, Бухарин обвинил оппозицию в прямых связях с контрреволюцией и возмущался ее требованием освободить арестованных. Бухарин говорил:
       "Что пишет т. Зиновьев в своем заявлении? Он пишет, что с каждым большевиком может слуќчиться, что он окажется в компании с белыми. Он допускает в своем заявлении возможность такого случая... Все это читали. (Троцкий: "И в армии бывали"). Да, бывали, т. Троцкий, но, позвольте, я иду дальше. Но Зиновьев говорит, что они не знают, кто такие арестованные. А в это же время Преображенский и другие выставляют требования:
       "освободить всех арестованных". Вот вам картина полной вашей безответственности... Теперь неќсколько слов о типографии и о связи с беспартийќными и контрреволюционерами... Троцкий солиќдаризуется с письмом Зиновьева, которое говорит, что нелегальные типографии допустимы, и с Преќображенским, который дошел до "наивности" и говорит нам: "Возвратите нам нашу технику" (ж. "Коммунистический Интернационал", N 41, 1927 г., стр. 14-15).
       Сталин, Бухарин, Рыков, стоявшие во главе ноќвого Политбюро, обвинили оппозицию, что она, собственно, и связалась с белогвардейцами, чтобы "организовать подпольную типографию, привлеќкая к этому делу людей, кто помышляет о госуќдарственном перевороте в нашей стране по образќцу переворота Пилсудского" (Ем. Ярославский, цит. пр., стр. 483).
       Разумеется, президиум Исполкома Коминтерна, как и на всех предыдущих заседаниях этого учреќждения, единогласно осудил оппозицию за якобы проводившуюся ею подготовку переворота "образќца Пилсудского". Не имело никакого значения, верили ли иностранные члены Коминтерна, что их бывший председатель Зиновьев хочет стать русќским Пилсудским, а организатор разгрома Белой армии в гражданской войне - Троцкий - теперь хочет воссоздать эту Белую армию и возглавить ее борьбу против той Красной армии, организатоќром которой был он же сам. В этой связи нельзя не вспомнить известного итальянского писателя, бывшего коммуниста И. Силоне. Когда Троцкий после антикоммунистического переворота Чан Кай-ши представил Политбюро ЦК свой известный "Меморандум о китайской революции" с критикой прочанкайшистской политики Сталина и Бухариќна в Китае, то Политбюро в мае 1927 года внесло предложение в Исполком Коминтерна осудить Троцкого за этот меморандум. Председательствуќющий на заседании Исполкома Коминтерна постаќвил на голосование вопрос об этом осуждении Троцкого. Но итальянская делегация (Силоне и Тольятти) захотела видеть документ Троцкого, прежде чем о нем судить, однако председательстќвующий (им был немец Э. Тельман) совершенно хладнокровно заметил: "Мы, члены президиума, его тоже не видели". Силоне, подумал, что он не расслышал слов Тельмана, попросил его повторить свои слова. Тельман повторил слово в слово скаќзанное им. Тогда Силоне, поддержанный Тольятќти, заявил, что вполне возможно, что документ Троцкого заслуживает осуждения, но итальянцы не могут этого сделать, не прочитав его.
       Сталин выступил с объяснением, почему не розќдан перевод Меморандума Троцкого членам преќзидиума Коминтерна: в нем имеются намеки на тайны советской государственной политики (на самом деле была одна "тайна": 15 апреля 1927 г. Сталин на сессии Моссовета высоко возносил заќслуги Чан Кай-ши и защищал Гоминдан, а через неделю был переворот Чан Кай-ши, жертвой коќторого стали тысячи убитых коммунистов, о чем и писал Троцкий). Сталин увидел угрозу провала "единодушного осуждения" Троцкого Коминтерном; чтобы предупредить это, он предложил отќложить заседание, а тем временем "проинформиќровать" итальянцев не о меморандуме Троцкого, а о внутреннем положении в СССР и о позиции ВКП (б).
       Эту роль "информатора" поручили лидеру болќгарских коммунистов В. Коларову. И Коларов сыгќрал ее классически. Пригласив к себе итальянцев в отель "Люкс" (там жили иностранные лидеры Коминтерна), Коларов за чашкой чая изложил итальянцам весьма толково, хотя и несколько циќнично, суть дела. Смысл доводов Коларова своќдился к следующему: во-первых, я тоже не читал документа Троцкого; во-вторых, если бы Троцкий секретно прислал бы его мне для ознакомления, то я отказался бы его читать, ибо он, откровенно гоќворя, не представляет для меня интереса; в-третьќих, мы не заняты поисками исторической правды, а констатируем факт борьбы двух сил в ВКП (б) - это Политбюро во главе со Сталиным и оппозиция во главе с Троцким. В этой борьбе власть над парќтией и СССР в руках Сталина. Поэтому мы подќдерживаем Сталина, а не Троцкого.
       Коларов все-таки не убедил итальянцев, и они на новом заседании снова отказались голосовать за осуждение меморандума и исключение Троцкоќго. К ним присоединились французские и швейќцарские делегаты. Тогда Сталин заявил, что ЦК берег обратно свою резолюцию о Троцком, поќскольку нет "единогласия". Заседание кончилось без осуждения Троцкого. Когда, проезжая Берлин, Силоне купил свежую немецкую газету, то не без удивления прочел лживую новость: Москва сообќщала, что Коминтерн осудил Троцкого за его меќморандум о Китае ("The God That Failed", ed. by R. H. S. Grossman, New York, Harper & Brothers, p. 106-111).
       По делу о типографии ЦКК исключил из парќтии 14 человек - лидеров оппозиции вне ЦК во главе с Преображенским, Серебряковым, Мрачковским. Однако, это не приостановило печатания платформы оппозиции, ибо, как сообщает Яроќславский, "оппозиция использовала путем подкуќпа и обмана отдельных работников советских тиќпографий, чтобы выпустить в свет свою меньшеќвистскую платформу, которая была отпечатана и разослана на места" (Ем. Ярославский, цит. пр., стр. 483).
       Исключительную активность, выходящую из-под контроля лидеров оппозиции, проявляют местќные оппозиционные группы, создавая новые подќпольные типографии под Москвой, в Ленинграде, на Украине, насильственно захватывая аудитории для своих собраний (Ярославский: "Дело дошло до до того, что насильственно была захвачена аудиќтория Московского высшего технического училиќща, куда не были допущены члены ЦК и ЦКК, явившиеся на это собрание для того, чтобы расќпустить его, - там же, стр. 484). Вот тогда и наќчалась новая, на этот раз массовая волна исклюќчения из партии не только оппозиционеров, но и тех, кто открыто не становился на точку зрения ЦК. Теперь вновь взялись за лидеров оппозиции из ЦК.
       Сталин опять решил призвать на помощь Коќминтерн. 27 сентября состоялось объединенное заседание Президиума Исполкома и Интернациоќнальной Контрольной Комиссии, посвященное опќпозиции. На этом заседании Троцкий открыто обќвинил Сталина, что его группа в ЦК путем нелеќгальных партаппаратных комбинаций незаконно захватила власть над партией и узурпировала власть над страной. Теперь Сталин создал в парќтии принципиально отличный режим, чем режим Ленина, поэтому оппозиция, борясь против партаппаратного бюрократического режима Сталина, тем самым борется за восстановление ленинского режима. Сталин решил доказать перед Коминтерќном несостоятельность этого утверждения. Из резкого диалога между Троцким и Сталиным на заседании президиума Исполкома Коминтерна выќяснилось, что хотя сталинская группа и узурпиќровала власть, но сам по себе сталинский режим действительно есть весьма логичное, наиболее поќследовательное продолжение того режима, котоќрый Ленин провозгласил на X съезде. Аргументы Сталина действительно были убедительны. Сталин опубликовал эту свою речь, приурочив это к окќтябрьскому пленуму ЦК и ЦКК 1927 г., на котоќром вновь был поставлен вопрос об оппозиции. Сталин объявил с полным правом свой режим ортодоксально ленинским, а самого Троцкого чуќжеродным элементом в большевизме. Сталин скаќзал:
       "Троцкий не понимает нашей партии. У него нет правильного представления о нашей партии.
       Он смотрит на нашу партию так же, как дворяќнин на чернь или как бюрократ на подчиненных. Иначе бы он не утверждал, что в миллионной парќтии, в ВКП(б), можно "захватить" власть, "узурпиќровать" власть отдельным лицам... Почему же, в таком случае, Троцкому не удалось "захватить" власть в партии...? Чем это объяснить? Разве т. Троцкий более глуп или менее умен, чем Буќхарин или Сталин? Разве он менее крупный ораќтор, чем нынешние лидеры нашей партии? Не верќнее ли будет сказать, что, как оратор, Троцкий стоит выше многих нынешних лидеров нашей парќтии? Чем объяснить в таком случае, что Троцкий, несмотря на его ораторское искусство, несмотря на его волю к руководству, несмотря на его споќсобности, оказался отброшенным прочь от рукоќводства великой партией, называемой ВКП (б)? Троцкий склонен объяснить это тем, что наша партия, по его мнению, является голосующей барантой, слепо идущей за Сталиным и Бухариным?" ("Партия и оппозиция по документам", стр. 10-11) Выделенные мною слова Сталин исключил из текќста при переиздании его Сочинений в 1949 г. (см. Сталин, Соч., т. 10, стр. 159).
       Насчет того, отличается ли его режим от ленинќского, Сталин так ответил Троцкому:
       "Троцкий изображает дело так, что нынешний режим в партии ... является чем-то принципиальќно другим в сравнении с тем режимом в партии, который был установлен при Ленине. Он хочет изобразить дело так, что против режима, установќленного Лениным после X съезда, он не возражает, и что он ведет борьбу, собственно говоря, с нынешним режимом в партии, ничего общего не имеющим, по его мнению, с режимом, установќленным Лениным.
       Я утверждаю, что Троцкий говорит здесь пряќмую неправду.
       Я утверждаю, что нынешний режим в партии есть точное выражение того самого режима, коќторый был установлен в партии при Ленине, во время X и XI съездов нашей партии... Троцкий и оппозиция... требовали допущения фракционных группировок в партии и отмены соответствующего постановления X съезда... (Троцкий: "Я не говорил о X съезде, Вы выдумываете"). Троцкий не может не знать, что я могу доказать это доќкументально. Документы эти остались в целости, я их раздам товарищам, и тогда будет ясно, кто из нас говорит неправду" (Сталин, Соч., т. 10, стр. 161-162).
       Разумеется, Сталин никаких документов, из коќторых было бы видно, что Троцкий требовал отќмены решений X съезда, не представил. 3 октября 1927 г. Сталин направил в Политсекретариат Коќминтерна выдержку из "Заявления 46-ти" от 15 октября 1923 г., которого Троцкий никогда не подписывал. Но и в этом заявлении Пятакова, Преќображенского, Серебрякова и др. говорилось лишь следующее: "объективно сложившийся после X съезда режим фракционной диктатуры внутри партии пережил себя" (там же, стр. 163, выделено мною. - А. А).
       В том-то и заключалась вся беспомощность опќпозиции "большевиков-ленинцев" (как она стала себя потом именовать), что она считала "священќным" и неприкосновенным все, что Ленин делал, в том числе и этот явно драконовский "исключиќтельный закон против партии" - решение X съезќда, а Сталин его последовательно применял на путях ликвидации думающей, рассуждающей и критикующей партии, чтобы от "фракционной диктатуры" перейти к диктатуре личной. Оппозиќция это видела, героическими словами боролась со Сталиным, но панически боялась тени Ленина. В этой обстановке собрался новый объединенный пленум ЦК и ЦКК (21-23 октября 1927 г.) с поќвесткой дня:
       1. Первый пятилетний план (Рыков),
       2. Работа в деревне (Молотов),
       3. Информация председателя ОГПУ Менжинќского о связях оппозиции с контрреволюцией,
       4. Об исключении из ЦК Троцкого и Зиновьева (Политбюро ЦК и президиум ЦКК).
       Партийная пропаганда, да и западная литератуќра, идею индустриализации страны всегда припиќсывали Сталину. Между тем, нет ничего ошибочќнее такого утверждения. План индустриализации был коллективным творчеством, разработанным специальной комиссией Политбюро во главе с председателем правительства, главным заместитеќлем Ленина по экономике СССР - Рыковым. Все главные установки общего плана индустриализаќции, ее пропорции, ее темпы, ее приоритеты (преќимущественное развитие тяжелой промышленности, особенно производства средств производства) были представлены комиссией Рыкова Политбюро ЦК накануне XIV съезда, то есть тогда, когда в его состав входили Троцкий, Зиновьев, Каменев. Этот план был единогласно утвержден Политбюќро, а потом столь же единодушно он был утверќжден на XIV съезде в резолюции съезда о работе ЦК. Первый пятилетний план также был разраќботан новой комиссией Политбюро под председаќтельством Рыкова с участием председателя Госќплана Кржижановского.
       Вот как раз о директивных установках первой пятилетки и докладывал пленуму Рыков. В реќзолюции пленума, написанной Рыковым, говоритќся, что при составлении пятилетки "в соответстќвии с политикой индустриализации страны, в перќвую очередь должно быть усилено производство средств производства... Наиболее быстрый темп развития должен быть придан тем отраслям тяжеќлой индустрии, которые подымают в кратчайший срок экономическую мощь и обороноспособность СССР", но, вместе с тем, резолюция особо подќчеркивает: "В области отношений между развиќтием тяжелой и легкой индустрии равным обраќзом необходимо исходить из оптимального сочеќтания обоих элементов... Промышленность, проќизводящая предметы потребления, должна довеќсти количество и качество своей продукции до таќкого предела, чтобы было обеспечено значительќное повышение душевой нормы потребления труќдящихся", и, в ответ оппозиции, в резолюции заќписано:
       "Неправильно исходить из требования максиќмальной перекачки средств из сферы крестьянскоќго хозяйства в сферу индустрии, ибо это требоќвание означает не только политический разрыв с крестьянством, но и подрыв сырьевой базы саќмой индустрии, подрыв ее внутреннего рынка, подрыв экспорта и нарушение равновесия всей народно-хозяйственной системы" ("ВКП (б) в рез.", ч. II, стр. 371-376).
       Единственный творческий вклад, который Стаќлин внес в план индустриализации, когда он избаќвился от Рыкова, Бухарина, Томского, заключалќся в том, что он радикально пересмотрел установќки и решения данного пленума по пятилетке о соблюдении правильной пропорции в развитии экономики и сделал "военно-феодальную эксплуќатацию крестьянства" (Бухарин) основой финанќсирования индустриализации, о чем у нас будет речь впереди.
       Деревенская политика ЦК в изложении Молотова была представлена как смесь идей Сталина и Бухарина, ничего оригинально молотовского там не было (Молотов, которого Ленин метко окреќстил "каменным задом", не был политиком больќшого формата, а был и оставался партаппаратчиќком сталинской школы - не рассуждающим при принятии плана Сталина, скрупулезным в его инќтерпретации и жестоким до бездушности в деле его проведения в жизнь).
       Центральным пунктом повестки дня стал треќтий вопрос - вопрос об оппозиции, а именно об исключении Троцкого и Зиновьева из ЦК. Для этого, согласно решению X съезда, требовалось 2/з голосов объединенного пленума ЦК и ЦКК, приќчем кандидаты в члены ЦК тоже имели право решающего голоса на таком пленуме. Поскольку же из 269 членов и кандидатов ЦК и ЦКК, изќбранных на последнем съезде, на стороне оппозиќции стояло только 13 человек, судьба лидеров опќпозиции была предрешена.
       В центре дискуссии стали два вопроса:
       1. обвинение Политбюро против оппозиции в продолжении ею фракционной деятельности и в ее связях с контрреволюцией;
       2. требование оппозиции об опубликовании "Заќвещания" Ленина и снятии Сталина с поста генеќрального секретаря.
       После доклада Политбюро выступили лидеры оппозиции. Весьма агрессивны были в своих выќступлениях Зиновьев и Каменев.
       Зиновьев сказал: "Чем может похвастаться стаќлинское руководство? Ошибка на ошибке, пораќжение за поражением: в итоге политическое банќкротство" ("Пятнадцатый съезд ВКП (б). Стеноќграф, отчет", ч. I, стр. 385).
       Каменев сказал: "Мы заявляем, что в какое бы положение ни поставила нас потерявшая голову группа сталинцев-раскольников, мы будем отстаиќвать дело Ленинской партии против могильщиков революции" (там же, стр. 386),
       Троцкий добавил, что "XV съезд явится высќшим торжеством аппаратной механики сталинской фракции" (там же, стр. 387).
       "Завещание"-письмо Ленина было адресовано XII съезду (1923). Люди, стоявшие теперь во главе оппозиции, имели тогда большинство в ЦК и безќболезненно могли снять Сталина при желании и договоренности между собою, но они отказались снять Сталина и выполнить последнюю волю Леќнина, более того, они вместе со Сталиным решили тогда скрыть от партии это "завещание". Теперь, когда дело снятия Сталина было безнадежным, а публикация "завещания" зависела исключительно от него же, оппозиция неожиданно решила подќнять на пленуме данное требование. Но Сталин не был бы Сталиным, если бы он в свое время не принял мер, страхующих его от обвинения, что он или ЦК скрывали "завещание" Ленина. Эти меры очень пригодились ему сейчас. Сталин доказывал, что если кто и скрывал "завещание", то это деќлали как раз Троцкий, Зиновьев, Каменев, котоќрые, видите ли, более были заинтересованы в скрытии ленинского "завещания", так как в "заќвещании" Ленин говорит об их политических ошибках, а о политических ошибках Сталина не говорит ничего.
       Свой ответ Сталин начал с объяснения, почему оппозиция сосредоточила огонь на его личности. Говорил он о себе, как обычно, в третьем лице: "Вы слышали здесь, как старательно ругают оппоќзиционеры Сталина, не жалея сил. Это меня не удивляет, товарищи. Тот факт, что главные нападќки направлены против Сталина, этот факт объяќсняется тем, что Сталин знает, лучше, может быть, чем некоторые наши товарищи, все плутни оппозиции, надуть его, пожалуй, не так-то легко, и вот они направляют удар прежде всего против Сталиќна" (Сталин, Соч., т. 10, стр. 172). Чтобы докаќзать, что "хулиганская травля" вождей большеќвизма есть историческая профессия Троцкого, Сталин вытащил вновь на свет Божий произведеќния Троцкого периода эмигрантских драк между Троцким и Лениным. В частности, он процитироќвал личное письмо Троцкого к председателю соќциал-демократической фракции в IV Государстќвенной думе Чхеидзе. Письмо написано в апреле 1913 г., отражает эпоху драки между Августовќским блоком Троцкого и новым ЦК Ленина, созќданным в Праге в январе 1912 г. Письмо это было перехвачено царским департаментом полиции и в руки Сталина попало еще при жизни Ленина. Леќнин не придал ему никакого значения, ибо спор между Троцким и Лениным решило абсолютное единство их взглядов в решающий момент по реќшающему вопросу - об организации и проведении Октябрьского переворота. К тому же, вступая в блок с Зиновьевым и Каменевым, Троцкий открыќто заявил, что во всем, что его разделяло до ревоќлюции с Лениным, прав оказался Ленин, а не он, и что "уже сам по себе тот факт, что я вступил в большевистскую партию... доказывает, что я сложил на пороге партии все то, что отделяло меня до той поры от большевизма" (Сталин. Соч., т. 9, стр. 83).
       Но все это для Сталина не имело никакого знаќчения. Ему важно было ошеломить членов милќлионной партии, которые и представления не имели ни о старых эмигрантских дрязгах, ни о том, что Ленин вовсе не был тем партийным "святым", каким его задним числом объявили и сталинцы, и троцкисты, каждый в своих интересах. Прежде чем огласить это письмо, Сталин сказал: "Да что Стаќлин, Сталин человек маленький. Возьмите Ленина. Кому не известно, что оппозиция во главе с Троцќким во время Августовского блока, вела еще более хулиганскую травлю против Ленина. Послушайте, например, Троцкого..."
       Дерзкое по тону и пикантное по содержанию письмо Троцкого ошарашило даже его сторонниќков. Троцкий писал:
       "Каким-то бессмысленным наваждением каќжется дрянная склока, которую систематически разжигает сих дел мастер Ленин, этот профессиоќнальный эксплуататор всякой отсталости в русќском рабочем движении... На темные деньги, пеќрехваченные у Каутского и Цеткиной (речь идет о кассе старого объединенного меньшевистско-большевистского ЦК. - А. А.), Ленин поставил орган, захватил для него фирму популярной гаќзеты (Троцкий издавал в Вене газету "Правда", Ленин присвоил это имя для своей легальной гаќзеты "Правда" в Петербурге в мае 1912 г. - А. А.) и, поставив "единство" и "неофициальность" ее знаменем, привлек читателей-рабочих, которые в появлении ежедневной рабочей газеты естественќно увидели огромное свое завоевание. А потом, когда газета окрепла, Ленин сделал ее рычагом кружковых интриганств и беспринципного расќкольничества. Словом, все здание ленинизма в настоящее время построено на лжи и фальсификаќции и несет в себе ядовитое начало собственного разложения" ("Партия и оппозиция по докуменќтам", стр. 13).
       Процитировав это письмо, двусмысленно укаќзав, что еще в 1913 году "оппозиция во главе с Троцким вела хулиганскую травлю против Лениќна" (хотя Зиновьев и Каменев тогда были первыќми соратниками Ленина против Троцкого, а о суќществовании самого Сталина Ленин знал, но не знал ни его партийной клички, ни настоящей фаќмилии. - См. об этом выше), Сталин, став в траќгическую позу, спрашивал: "Можно ли удивляться тому, что Троцкий, так бесцеремонно третируюќщий великого Ленина, сапога которого он не стоќит, ругает теперь почем зря одного из многих учеќников Ленина - тов. Сталина" (Сталин, Соч., т. 10, стр. 173).
       После этого Сталин ответил на обвинение Троцќкого, что он скрывает от партии "завещание" Леќнина. Что это не так, Сталин в свидетели призвал того же... Троцкого. Сталин сообщил, что когда Истмен, сторонник Троцкого, издал в 1924 году в Америке книгу "После смерти Ленина", в котоќрой впервые было приведено "завещание" Лениќна и впервые было брошено Сталину обвинение, что он скрывает это "завещание" от партии, то Политбюро обратилось к Троцкому с предложеќнием опровергнуть Истмена. Троцкий сделал это, напечатав соответствующую статью в журнале "Большевик". В этой статье Троцкий писал: "Истќмен говорил о том, что ЦК "скрыл" от партии ряд исключительно важных документов, написанных Лениным в последний период его жизни (дело каќсается писем по национальному вопросу, так наќзываемого "завещания" и пр.), это нельзя назвать иначе, как клеветой на ЦК... Все эти письма и предложения . . . всегда доставлялись по назначеќнию, доводились до сведения делегатов XII и XIII съездов... и если не все эти письма напечатаны, то потому, что они не предназначались их автоќром для печати. Никакого "завещания" Владимир Ильич не оставлял... Под видом "завещания" в эмиќгрантской и иностранной буржуазной и меньшеќвистской печати упоминается обычно ... одно из писем Владимира Ильича, заключавшее в себе соќветы организационного порядка. XIII съезд парќтии внимательнейшим образом отнесся и к этому письму, ... и сделал из него выводы примениќтельно к условиям и обстоятельствам момента. Всякие разговоры о скрытом или нарушенном "заќвещании" представляют собою злостный вымыќсел"... (ж. "Большевик", N 16, 1 сентября 1925, стр. 68).
       Огласив эту статью Троцкого, Сталин спрашиќвал: "Кажется, ясно? Это пишет Троцкий, а не кто-либо другой. На каком же основании теперь Троцкий, Зиновьев и Каменев блудят языком, утќверждая, что партия и ее ЦК "скрывают" "завещаќние" Ленина?" (Сталин, Соч., т. 10, стр. 175).
       Однако Сталин признался, что "завещание" Ленина, действительно, есть, и в нем "Ленин предќлагал съезду, ввиду "грубости" Сталина обдумать вопрос о замене Сталина на посту генерального секретаря другим товарищем", но Сталин не оглаќсил всего текста Ленина о нем, ибо иначе было бы видно, что Ленин говорил не только о его "грубости", но и о его нелояльности и склонности злоупотреблять властью. Причем свою грубость Сталин, по существу, объявил добродетелью по отношению к интересам партии, вступив косвенно в полемику с ленинской характеристикой о нем. Сталин сказал: "Да, я груб, товарищи, в отношеќнии тех, которые грубо и вероломно разрушают и раскалывают партию. Я этого не скрывал и не скрываю. Возможно, что здесь требуется известная мягкость в отношении раскольников. Но этого у меня не получается" (там же, стр. 175). Словом, "добряк" Ленин терпел "раскольников" в партии, но вот я, Сталин, не могу их терпеть!
       Сталин привел аргументы и более убедительќные. Он сказал, что на первом же заседании плеќнума ЦК после XIII съезда он просил пленум освоќбодить его от обязанностей генерального секретаќря, но "все делегации единогласно, в том числе и Троцкий, Каменев, Зиновьев, обязали Сталина осќтаться на своем посту" (там же, стр. 176). Сталин добавил, что "через год после этого я вновь подал заявление в пленум об освобождении, но меня вновь обязали остаться на посту". Сталин вполне резонно спрашивал: "Что же я мог сделать? Сбеќжать с поста? Это не в моем характере, ни с каких постов я никогда не убегал... Человек я... поднеќвольный, и когда партия обязывает, я должен подќчиниться" (там же, стр. 176).
       Выпячивая одни выгодные для себя факты, Стаќлин обладал изумительным даром манипуляции и подтасовки невыгодных ему фактов. Две таких подтасовки, прямо на глазах свидетелей, тех же лидеров оппозиции, он совершил, когда заявил, что:
       1. "завещание" Ленина было адресовано XIII съезду, тогда как на самом деле оно было адреќсовано XII съезду, происходившему еще при жизќни Ленина (этот вопрос мы подробно разбираем в главе 23), и что
       2. XIII съезд постановил не опубликовать "заќвещание"; на самом же деле, XIII съезд вообще не рассматривал этого вопроса (Политбюро ЦК доќвело до сведения отдельных делегаций XIII съезда лишь содержание "завещания", присовокупив свое решение не опубликовывать его).
       Сталин указал, что уже есть решение плеќнума ЦК и ЦКК в 1926 г., чтобы испросить разрешение у XV съезда на напечатание "заќвещания" (XV съезд действительно постановил опубликовать "завещание", Сталин, однако, его так и не опубликовал, это произошло только после XX съезда), но тут же огласил, не дожидаясь съезќда, всю ту часть "завещания", которая касалась Троцкого, Зиновьева и Каменева. Он предпослал этому следующее заявление:
       Оппозиция старается козырять "завещанием" Ленина. Но стоит только прочесть это "завещание", чтобы понять, что козырять им нечем. Наоборот, "завещание" Ленина убивает нынешних лидеров оппозиции" (там же, стр. 177).
       Слова Ленина, что "октябрьский эпизод Зиновьќева и Каменева не является случайностью", но что "он так же мало может быть ставим им в вину лично, как небольшевизм Троцкому", Сталин инќтерпретировал так: "Это значит, что политически нельзя доверять ни Троцкому, который страдает "небольшевизмом", ни Каменеву и Зиновьеву, ошибки которых не являются "случайностью" и коќторые могут и должны повториться" (там же, стр. 177. Курсив мой. - А. А.).
       Эта грубейшая фальсификация Сталиным мыќсли Ленина и смысла "Завещания" и до сих пор кочует из учебника в учебник официальной истоќрии партии. Сталин закончил разбор "Завещания" утверждением: "Характерно, что ни одного слова, ни одного намека нет в "завещании" насчет ошиќбок Сталина" (там же, стр. 177). Сталина мало занимало отсутствие логики в такой оценке "Заќвещания": Троцкому, Зиновьеву и Каменеву, по Ленину, "политически нельзя доверять", но их надо оставить на своих постах, только Сталину можно политически доверять, но его надо снять, хотя даже "ни одного намека нет в "завещании" насчет ошибок Сталина"!
       Еще на июльско-августовском пленуме Сталин старался обвинить оппозицию в участии в "загоќворе по типу Пилсудского". Но тогда материалы, представленные ОГПУ, оказались настолько "лиќповыми", что Сталин поспешил снять это обвинеќние. В течение двух месяцев после этого пленума и аппарат ЦК и агентура ОГПУ так хорошо пораќботали, что Сталин предпринял беспрецедентный в истории партии шаг: он поставил в повестќку дня пленума доклад председателя советской тайной полиции Менжинского (разумеется, в опуќбликованной повестке дня и информационном соќобщении о пленуме об этом докладе ничего не говорилось). Менжинский доложил пленуму, что его учреждение арестовало целую группу оппозиќционеров, а также группу "белогвардейцев" и "буржуазных интеллигентов", которые выполняли задание оппозиции по организации подпольных типографий и что эти "белогвардейцы замышляќли о военном перевороте". К этому Сталин добаќвил, что лидеры оппозиции Троцкий, Зиновьев, Смилга, которых ЦКК ознакомила с показаниями арестованных, сняли копии с этих показаний и переслали за границу Маслову (лидеру троцкистов в Германии), а Маслов их опубликовал в Берлине. Тем самым, говорил Сталин, были предупреждены "по доносу оппозиции" те из белогвардейцев, коќторые еще не арестованы, но участвуют в загоќворе в связи с оппозицией. Этим Сталин оправдыќвал и тот факт, почему начальник тайной полиции занимается внутрипартийными делами: "Вот поќчему ЦК и ЦКК сочли нужным предложить тов. Менжинскому сделать сообщение о фактах" (там же, стр. 184).
       Однако Менжинский не совсем оправдал ожиќданий Сталина, а лидерам оппозиции легко удаќлось доказать пленуму, что она не ставила и не ставит своей целью свержение руководства путем заговора, тем более чудовищна мысль, что она моќжет участвовать в военном заговоре каких-то белогвардейцев. Более того, оппозиция доказала фактами и документами, что те белогвардейцы, с которыми якобы связана оппозиция, являются агентами-провокаторами самого ОГПУ. Сталин не мог не заметить невыгодную для себя реакцию даќже его собственных сторонников, то есть больќшинства пленума. Поэтому он решил "отступить". Сталин сказал, что ЦК никогда и никого из оппоќзиции в участии в военном заговоре не обвинял (Муралов : "На прошлом пленуме обвиняли") (там же, стр. 184-185).
       Но Сталин вынужден был открыто признать, что ОГПУ, по заданию ЦК, начало пользоваться внутри парии не только агентурной сетью, но и своими провокаторами (надо сказать, что Ленин был против использования агентурной сети ОГПУ в партии и против вербовки коммунистов в качеќстве сексотов). Вот заявление Сталина по поводу нашумевшего тогда дела "врангелевского офицеќра":
       "Говорят о бывшем врангелевском офицере, обќслуживающем ОГПУ в деле раскрытия контрреќволюционных организаций. Оппозиция скачет и играет, подымая шум по поводу того, что бывший врангелевский офицер, к которому обратились соќюзники оппозиции, все эти Щербаковы и Тверќские, оказался агентом ОГПУ. Но что же тут плоќхого, если этот самый бывший врангелевский офиќцер помогает Советской власти раскрывать контрќреволюционные заговоры?.. оказалось, что господа Щербаковы, Тверские и Большаковы, налаживая блок с оппозицией, уже имеют блок с контрреволюционерами, с бывшими колчаковскими офицераќми, вроде Кострова и Новикова, о чем докладыќвал сегодня тов. Менжинский" (там же, стр. 187).
       Когда Троцкий и Зиновьев начали приводить многочисленные факты арестов старых большевиќков накануне съезда только потому, что они неќсогласны с официальной линией ЦК, Сталин отќветил коротко: "Да, мы их арестовываем и будем арестовывать, если они не перестанут подкапыќваться под партию и Советскую власть" (там же, стр. 190).
       Как быть теперь с Троцким и Зиновьевым? Здесь надо сказать об одной манере Сталина игќрать роль "миротворца", одновременно плетя сеть интриг и разжигая страсти до накала против своеќго соперника. В 1924 году Сталин натравил Зиќновьева и Каменева против Троцкого, но когда те потребовали исключения Троцкого из Политбюро и партии, Сталин не согласился, сказав, что нужен мир. На июльском пленуме Сталин натравил весь пленум против Зиновьева и Троцкого, но когда пленум захотел их вывести из своего состава, Стаќлин не согласился, сказав, что все-таки нужен мир. На апрельском пленуме ЦК и ЦКК в 1929 году Сталин так остро и бескомпромиссно постаќвил вопрос о "правых капитулянтах" - о Бухариќне и Томском, что опять-таки пленум потребовал их немедленного вывода из Политбюро, но Сталин заявил, что он не согласен с таким требованием: "По-моему, можно обойтись без такой крайней меры" (Сталин, Соч., т. 12, стр. 107). На данном октябрьском пленуме Сталин в кокетливых тонах говорил о своей такой "миролюбивой" слабости. Он сказал:
       "На прошлом пленуме ЦК и ЦКК... меня ругали некоторые члены пленума за мягкость в отношеќнии Троцкого и Зиновьева, за то, что я отговариќвал пленум от немедленного исключения Троцкого и Зиновьева из ЦК (Голоса с мест: "Праќвильно!"... Тов. Петровский: "Правильно, всегда будем ругать"...). Но теперь, товарищи, посќле всего того, что мы пережили за эти три месяќца... мягкости не остается уже никакого места... Теперь надо стоять нам в первых рядах тех товарищей, которые требуют исключения Троцкого и Зиновьева из ЦК" (Бурные аплодисменќты. Голоса: "Правильно! Правильно!" Голос с места: "Троцкого надо исключить из парќтии"). "Это пусть решает съезд, товарищи"" (Стаќлин, Соч., т. 10, стр. 191).
       Пленум вынес постановление об исключении Троцкого и Зиновьева из состава ЦК за фракциќонную деятельность, "граничащую с образованием новой антиленинской партии совместно с буржуќазными интеллигентами". Пленум постановил также передать на решение XV съезда "все данќные о раскольнической деятельности лидеров троцкистской оппозиции, равно как и группы т.т. В. Смирнова-Сапронова" ("Правда", 25 октября 1927 г.).
       Весь период от октябрьского пленума до отќкрытия XV съезда характеризуется, с одной стоќроны, крайним обострением борьбы между ЦК и оппозицией, с другой, небывалым доселе размахом репрессий против оппозиции и сочувствующих ей в партии и народе. Массовые исключения из парќтии, увольнения с работы, исключения из школ, групповые аресты старых большевиков органами ОГПУ, - все это становится обычным явлением дня. В этих условиях не только подписывать оппоќзиционные документы и голосовать за них на партийных собраниях, но и просто выражать свое сочувствие оппозиции становится уже подвигом. Тем более знаменательно, что силы оппозиции в этот период не тают, а растут. "Заявление 83-х" (72 печатных страницы) от июня 1927 года собраќло тысячи подписей активных деятелей оппозиции (в нем говорилось о вине ЦК за разрыв Англией 27 мая 1927 г. дипломатических отношений с СССР, вине ЦК за поражение китайской революќции, о перерождении "диктатуры пролетариата" в "буржуазное государство", об антирабочей, антиќбедняцкой, прокулацкой, пронэпмановской полиќтике ЦК, о националистической теории "социаќлизма в одной стране", об установлении диктатуќры сталинской фракции над партией и т. д.). Парќтийный историк, главный мастер сталинских чисток партии Ем. Ярославский писал, что эта платформа была отпечатана подпольной типограќфией в количестве 30 тысяч экземпляров и ее подписали 5 тысяч человек (Ем. Ярославский, "Краткая история ВКП(б)", стр. 487; комментатор протоколов "Пятнадцатого съезда" (стенограф, отчет) задним числом снизил количество подписей до трех тысяч, см. ч. II, изд. 1962 г., стр. 1644).
       Контртезисы оппозиции, по докладам Рыкова (О пятилетнем плане) и Молотова (О работе в деревне) ЦК вынужден был, в силу решения окќтябрьского пленума, опубликовать в специально созданном к съезду при "Правде" "Дискуссионќном листке" (с 30 октября по 2 декабря 1927 г.). Представители оппозиции выступали также на партийных собраниях заводов, фабрик, учреждеќний, школ, военных частей с обоснованием контрќтезисов оппозиции в атмосфере, совершенно неќизвестной и невозможной в цивилизованной среде. При партийных комитетах по указанию ЦК были созданы специальные команды "скандалистов, свистунов, громил", о которых упоминалось и на XV съезде ("Пятнадцатый съезд"... стр. 547).
       Как только на каком-либо собрании появлялся представитель или сторонник оппозиции, туда поќсылалась команда "свистунов и громил", которая, опираясь на местного партийного секретаря и его актив, должна была срывать выступление оппозиќционера. На том же XV съезде приводился рассказ Троцкого, как секретарь Московского комитета Угланов руководил московским активом, когда выступали оппозиционеры:
       "Троцкий, инструктируя кружок, говорил, что Угланов проводил московский актив и давал (это его доподлинные слова) специальную команду свистунам... Угланов сидит в президиуме, и если ставит бумажку так (показывает), то значит - посвистите немножко, если он ставит бумажку поќперек, то свистите сильнее, а если он разрывает бумажку, тогда и свистите и стучите ногами... Так встречали лидеров оппозиции не только на Мосќковском активе, но и на Украине" (там же, стр. 185-186).
       Когда оппозиционные члены ЦК и идущие за ними коммунисты требовали от ЦК, чтобы в их распоряжение были предоставлены помещения, где они могли бы на партийных собраниях излоќжить свои взгляды, то ЦК и ЦКК отказывали им в этих элементарных правах членов партии. Яроќславский, рассказывая, что оппозиция 4 ноября, накануне съезда, незаконно захватила аудиторию МВТУ для собрания, приводил слова Смилги, что ЦК и ЦКК "обязаны предоставлять из того жиќлищного фонда, который имеется в распоряжении партии, клубы и помещения по нашему требоваќнию в любом районе". Когда он огласил эго треќбование оппозиции, то из зала XV съезда, как по команде, раздались голоса: "Пусть им Врангель предоставит!", "Можно предоставить на Новоќдевичьем кладбище!", "За Бутырской заставой!" (то есть в тюрьме. - А. А.), "На Лубянской плоќщади!" (то есть в подвалах ОГПУ. - А. А.) (там же, стр. 544).
       Несмотря на такой психологический, политичеќский и полицейский террор, "контртезисы" оппоќзиции к съезду, по официальным, явно преуменьќшенным данным, собрали 13 300 голосов, стоќявших за оппозицию (Ярославский: "оппозиция получила один процент голосов во время дискусќсии и полпроцента колеблющихся", это и составќляет названное абсолютное число от 887 000 членов партии, представленных на XV съезде; Ем. Ярославский, цит. пр., стр. 488).
       Большую активность оппозиция, особенно ее местные группы, развернула путем распространеќния листовок. Накануне празднования десятой годовщины Октябрьской революции оппозиционеќры опубликовали в Ленинграде за подписями Зиќновьева, Радека, Евдокимова, Бакаева, Петерсон и Соловьева воззвание "К демонстрации 7 ноября". Один ленинградский делегат XV съезда считал его фактическим "призывом к восстанию", что, конечно, было извращением фактов. В этом возќзвании, вместе с перечислением ошибок ЦК и требований оппозиции, выдвигался лишь один "боевой" лозунг: "По рукам безобразничающих сталинцев, по рукам тех, кто борется против опќпозиции" ("Пятнадцатый съезд".., стр. 320).
       Накануне праздника Сталин прибег к трюку, который показывает его как весьма изобретательќного демагога. Он поставил на специальной юбиќлейной сессии ЦИК СССР вопрос о выпуске осоќбого "Манифеста" к трудящимся СССР и всего мира в ознаменование юбилейного праздника. "Манифест" торжественно провозгласил:
       1. отныне в СССР вводится семичасовой рабоќчий день с сохранением существующей зарплаты;
       2. 35% крестьянских хозяйств (т. е. вся беднота и маломощные середняки) освобождаются от наќлогов.
       Оппозиция назвала это все своим именем, то есть демагогией, и голосовала против "Манифесќта". Вот это как раз и нужно было Сталину. Мощная пропагандная машина начала разоблачать оппозиционеров, как врагов жизненных интересов народа. Такая пропаганда легко достигла своей цели. Оппозиция своей тактической ошибкой изоќлировала себя от того пролетариата, городского и деревенского, выразителем интересов которого она себя считала. В этой обстановке происходит праздќнование десятой годовщины Октября. Партаппаќрат, имея в виду возможность открытых уличных демонстраций, подготовил заранее из партийцев специальные отряды, которых тогда остряки наќзывали СББ ("сталинские батальоны башибузуков"), чтобы их пустить в ход, если оппозиционеќры выйдут на улицу. Оппозиция действительно устроила контрдемонстрацию - в Москве во глаќве с Троцким, в Ленинграде - во главе с Зиновьеќвым. Официальный историк пишет:
       "Лидеры оппозиции вывели на демонстрацию в Москве и Ленинграде небольшие группы своих сторонников с антипартийными лозунгами и плаќкатами. Троцкий в Москве и Зиновьев в Ленинќграде выступали перед демонстрантами с клеветќническими речами... демонстранты были рассеяќны, их плакаты и лозунги были уничтожены, а Зиновьеву и его приспешникам пришлось спасатьќся бегством" ("Пятнадцатый съезд".., стр. 1611). Так хорошо работали "башибузуки"!
       Троцкий описывает демонстрацию так: "По меќре приближения XV съезда... несмотря на чудоќвищный террор, в партии пробудилось стремление услышать оппозицию. Этого нельзя было достигќнуть иначе, как на нелегальном пути. В разных концах Москвы и Ленинграда происходили тайные собрания от 20 до 200 человек. В течение дня я посещал 2, 3, иногда 4 таких собраний. Они проќисходили обычно на рабочих квартирах... На этих собраниях перебывало в Москве и Ленинграде до 20 тыс. человек. Оппозиция очень искусно подгоќтовила большое собрание в МВТУ, - набилось свыше двух тысяч человек. Большая толпа остаќвалась на улице... Я и Каменев говорили около двух часов... ЦК выпустил воззвание к рабочим разгонять собрания оппозиции силой. Это воззваќние было только прикрытием для тщательно подќготовленных нападений на оппозицию со стороны боевых дружин под руководством ГПУ. Сталин хотел кровавой развязки. Мы дали сигнал к вреќменному прекращению больших собраний. Это произошло уже после демонстрации 7 ноября... Оппозиционеры решили принять участие в общей процессии со своими плакатами. Лозунги этих плакатов ни в каком случае не были направлены против партии:
       "Повернем огонь направо - против кулака, нэпќмана и бюрократа", "Выполним завещание Ленина", "Против оппортунизма, против раскола, за единстќво партии". Сегодня эти лозунги составляют офиќциальное кредо сталинской фракции в ее борьбе против правых (написано в 1930 г. - А. А.). В день 7 ноября плакаты оппозиции вырывались из рук, носители этих плакатов подвергались избиеќниям со стороны специальных дружин... В качестќве добровольцев по борьбе с "троцкистами" подниќмались на помощь аппарату прямо фашистские элементы московской улицы. Милицейский, под видом предупреждения, открыто стрелял по моему автомобилю... Пьяный чиновник пожарной коќманды вскочил с площадными ругательствами на подножку моего автомобиля и разбил стекло... Подобная же манифестация происходила в Ленинќграде. Зиновьев и Радек подверглись атаке специќального отряда, были заперты во время демонстќрации в одном из зданий" (Л. Троцкий, "Моя жизнь", ч. II, стр. 277-280).
       Мастера Октябрьского переворота 1917 г. во главе с Троцким показали себя сущими дилетанќтами, когда история резко поставила их перед необходимостью совершить контрпереворот проќтив "термидорианского" переворота Сталина. Их организация была жалкая, конспирация - кустарќная, лозунги - беззубые. Они не столько хотели победить, сколько напугать Сталина. Рабы доктќрины "величия большевизма" и "святости лениќнизма", они недооценили ни крепости нервов Стаќлина, ни его свободы от всяких идеалов, кроме идеалов власти. Заявляя на весь мир, что Сталин способен против них на все подлости, они недоќоценивали его одной способности - способность физически вырезать всю ленинскую гвардию во главе даже с самим Лениным (Крупская в 1926 г.: "Если бы Володя жил, то он теперь сидел бы в тюрьме". (L. Trotsky, "Stalin", p. 381).
       Неудачная демонстрация оппозиции 7 ноября 1927 года явилась для Сталина долгожданным и вполне оправдывающим его поводом, чтобы оконќчательно разделаться с ней. Постановлением Политбюро ЦК и президиума ЦКК от 14 ноября 1927 года Троцкий и Зиновьев были исключены из парќтии. Одновременно были исключены из ЦК Каќменев, Смилга, Евдокимов, Раковский, Авдеев и из ЦКК Муралов, Бакаев, Шкловский, Петерсон, Соловьев и Лиздинь ("Правда", 15 ноября 1927 года). Это было сделано за две недели до открытия партийного съезда, чтобы поставить его перед соќвершившимся фактом и не дать лидерам оппозиќции возможности воспользоваться трибуной съезќда. Разумеется, Сталину не грозила никакая опасќность от допущения на съезд Троцкого и Зиновьќева, но он всегда любил действовать наверняка. О дальнейшем пребывании в партии группы Камеќнева должен был решить сам XV съезд. ЦК даже разрешил этой группе бывших членов ЦК и ЦКК присутствовать на съезде с совещательным голоќсом. Таковы были результаты неудавшейся демонќстрации 7 ноября для оппозиции. "День 7 ноября 1927 г. будущий историк отметит как неудачное выступление пролетариата за новую революцию", - так писал сторонник Сапронова об этой демонќстрации (Ем. Ярославский, цит. пр., стр. 485).
       Вслед за исключением лидеров оппозиции из партии начались массовые исключения из партии и аресты и среди тех коммунистов, которые подќписывали когда-либо и какие-либо оппозиционќные документы. Ярославский докладывал на XV съезде от имени ЦКК, что "до 15 ноября всего-навсего привлечено за фракционную деятельность 2031 чел." ("Пятнадцатый съезд...", стр. 550). На съезде приводились факты, свидетельствующие, что, несмотря на террор, местные группы продолќжают антисталинскую деятельность, устраивают подпольные собрания, выпускают и распространяќют листовки в ответ на исключение из партии Троцкого и Зиновьева. Один из делегатов Ленинќграда рассказывал, что "оппозиционеры развешиќвали на заводах, на квартирных дверях и на фоќнарных столбах" листовки: "Вожди т.т. Троцкий и Зиновьев исключены из партии. Это факт велиќчайшей подлости... Мы призываем всех сознательќных рабочих к протесту против этого". В другой листовке писалось: "Товарищи, наши вожди т.т. Троцкий и Зиновьев исключены из партии благоќдаря стараниям Сталиных, бухариных, молотоќвых". Третья листовка требует свободы слова, своќбоды печати для всей партии, ибо ею сейчас польќзуются только "Сталины, бухарины, молотовы", листовка кончается призывом "Долой ЦК, долой Сталина!" (там же, стр. 320-321). Такие же лисќтовки распространялись в Москве, на Урале, на Украине. Украинская "группа старых большевиќков-ленинцев" писала: "Мы призываем вас на путь создания ленинской партии путем организаќционной подпольной работы по старым методам 1907-1911 годов, на работу в подполье за свободу фракций, оттенков мнений в партии" (там же, стр. 551).
       Московский делегат рассказывал, что после 7 ноября по Москве оппозиция "распространяла листовки в тысячах экземпляров". В листовке группы Сапронова говорилось, что по приказу Сталина "в Москве, на площади Свердлова, для устрашения строптивых рабочих несколько часов стояли горцы с пулеметами, а в листовке троцкиќстской оппозиции утверждалось, что в день 7 ноќября "всего рабочих вышло на улицу 30%, основќная, масса рабочих в день десятилетней годовщиќны Октября отказалась от чести приветствовать Бухарина, Рыкова и Сталина; на приветствия вожќдей рабочие отвечали молчанием, рупор с трибуны бросил фразу: "Вот, сволочи, молчат!"" (там же, стр. 557).
       Такова была общая обстановка в партии, когда открылся XV съезд партии (2-12 декабря 1927 г.). Теперь понятие "съезд" партии совершенно иное, чем то, которое бытовало в партии до сих пор. Фактически XIV съезд был последним действиќтельным съездом партии большевиков. Все послеќдующие съезды партии - съезды только по назваќнию, а на деле - это хорошо организованные всеќсоюзные совещания тысячу раз проверенных партќаппаратчиков плюс столько же раз профильтроќванных политической полицией статистов, котоќрые должны изображать из себя "массу", "народ". Сам же XV съезд, по справедливой оценке Троцќкого, был "Всесоюзным совещанием сталинской фракции" (там же, стр. 543). На нем было 898 делегатов с решающим голосом и 771 делегат с совещательным, представляющих 887 223 членов и 348 957 кандидатов. Партия увеличилась после XIV съезда на 15%. Это увеличение происходило, с одной стороны, организованной вербовкой в партию малограмотных серых рабочих масс (ведь ВКП(б) - "авангард пролетариата"!), с другой, в партию хлынули вполне грамотные новые советќские бюрократы и карьеристы, о которых Ленин еще в 1920 году не особенно вежливо отзывался: "Мы боимся чрезмерного расширения партии, ибо к правительственной партии неминуемо стремятся примазаться карьеристы и проходимцы, которые заслуживают только того, чтобы их расстрелиќвать" (Ленин, Соч. т. 31, стр. 29).
       Но этих карьеристов Сталин принимал в партию под лозунгом "ленинского призыва", тогда как настоящих ленинцев сажал в тюрьмы. Поэтому на том же XV съезде говорили, что происходят: "леќнинский призыв и сталинский отсев".
       Съезд выслушал отчеты ЦК (Сталин, Косиор), отчет ЦКК-РКИ (Орджоникидзе), отчет Центральќной ревизионной комиссии (Курский), отчет делеќгации ВКП(б) в Коминтерне (Бухарин), директивы по пятилетке (Рыков), работа в деревне (Молотов), доклад об оппозиции (Орджоникидзе), выборы центральных учреждений партии.
       Съезд происходил внешне, по протоколам съезќда, под знаменем трех новых лидеров партии - Сталина, Рыкова и Бухарина, но на деле под гегеќмонией и личной режиссурой одного Сталина. Все три лидера получали на съезде, при каждом их выступлении, "бурные, продолжительные аплодисќменты", но только Сталин "бурные продолжительќные аплодисменты, переходящие в овацию".
       Если на всех предыдущих, после Октября, съезќдах мы читаем в протоколах многочисленные приќветствия представителей делегаций рабочих, крестьян, армии, кончающиеся лозунгами: "Да здравствуют вожди мирового пролетариата Ленин, Троцкий, Зиновьев, Каменев", но никогда не виќдим имени Сталина, то теперь многие приветстќвенные речи делегаций народа на XV съезде наќзывают только одно имя: "Да здравствует генеќральный секретарь т. Сталин!" Однако сам Стаќлин себя не выпячивает (в отличие от Хрущева, который никому не давал говорить, или Брежнева, который иначе не титулует себя, как "Генеральќный секретарь" с большой буквы, Сталин, будуќчи "генсеком", самим этим титулом никогда не пользовался). Сталин умело, с соблюдением полоќженного такта, распределяет роли на съезде межќду своими союзниками и учениками. Он не преќтендует, как Ленин, Зиновьев, Каменев, ни на вступительное, ни на заключительные слова на съездах. Даже больше. Он никогда не председаќтельствует на съездах. Все это он предоставляет другим. Так было и на данном съезде. Открыл съезд с вводным политическим словом Рыков, председательствовали все члены президиума, кроќме Сталина, закрыл съезд с заключительным слоќвом тот же Рыков. Эта подчеркнутая "скромќность" Сталина импонировала всем.
       В политическом отчете ЦК Сталин подвел итоги дискуссий и расправы над оппозицией. Сформулиќровав еще раз главные вопросы разногласий, Стаќлин свел их к следующим пунктам:
       1. оппозиция отрицает возможность строительќства социализма в одной стране.
       2. оппозиция утверждает, что в СССР произошќло термидорианское перерождение, оппозиция отрицает блок рабочего класса с середняком,
       3. оппозиция отрицает социалистический хаќрактер Октябрьской революции,
       4. оппозиция отрицает ленинскую эластичную тактику в революции в колониальных странах, "допускающую блок и даже союз с национальной буржуазией колониальных стран против империаќлизма" (Китай),
       5. оппозиция отрицает ленинскую эластичную тактику "единого фронта" с социалистами, чтобы изнутри, через голову вождей, завоевать массы социал-демократических рабочих на сторону комќмунизма,
       6. оппозиция "начисто рвет" с ленинизмом по вопросу о партаппарате, создавая "вторую парќтию" и новый Интернационал.
       На вопрос, как быть дальше с оппозицией, при каком условии ее члены могут быть оставлены в партии, Сталин ответил: "Условие у нас одно: опќпозиция должна разоружиться целиком и полноќстью и в идейном и в организационном отношеќнии" ("Пятнадцатый съезд...", стр. 82-90).
       Все выступавшие члены ЦК и руководители местных партийных организаций поддержали предложение Сталина поставить оппозиции ульќтиматум об организационной и идейной капитуќляции. Кроме секретаря Среднеазиатского бюро ЦК Ф. Голощекина, который заявил, что он не согласен со Сталиным ставить какое-либо условие для оставления оппозиции в партии. Он сказал: "Нам нужно взять более твердую линию, нам нужно освободить партию от оппозиционной болќтовни... Надо установить жесткий режим в партии, жесткий режим в советской работе, жесткий реќжим в быту... Никаких условий от оппозиции мы не принимаем, никаких условий им не ставим... С ними покончено" (там же, стр. 194-196).
       Ранее принадлежавшая к оппозиции, Крупская произнесла очень мягкую речь; касаясь оппозиќции, она заметила, что не будет говорить об ее "крупных ошибках", поскольку другие о них гоќворили достаточно. Ее диагноз, почему оппозиция потерпела поражение, надо признать, однако, соќвершенно правильным: "оппозиция потеряла чутье, понимание того, чем дышит рабочий класс" (там же, стр. 196). Действительно, оппозиция давно потеряла не только чутье, но и чувство поќнимания созданной Сталиным новой партийно-полицейской реальности, что же касается рабочего класса, то он дышал атмосферой глубокого разоќчарования плодами Октябрьской революции, а Троцкий хотел совершить теперь вторую Октябрьќскую революцию в самом левейшем ее варианте. В этом разочаровании и заключалась причина провала всех попыток оппозиции найти духовный контакт и опору в рабочем классе, а между тем оппозиция делала из рабочего класса фетиш, превратила его в идол и выставляла его судьей в своих схватках за власть со сталинцами. Соверќшенно иной могла быть реакция и в рабочем класќсе, и в народе, если бы они призывались к ликвидации всякой диктатуры, особенно коммунистиќческой, как этого хотели кронштадтцы. "Вместо коммунистической диктатуры Сталина - коммуќнистическая диктатура Троцкого", - такова была пo-существу альтернатива оппозиции. Но его Веќличество русский пролетариат решил, что воистиќну "хрен редьки не слаще"! В этом и только в этом смысле Крупская была права, когда она гоќворила, что оппозиция потеряла чутье, контакт с рабочим классом и народом.
       От оппозиции в прениях по докладу Сталина выступили Муралов, Евдокимов, Раковский, Баќкаев и Каменев.
       Прежде чем говорить о тех условиях, в которых вынуждена была действовать оппозиция, особенно на данном XV съезде, надо вспомнить еще раз уставные законы и исторический опыт партии. Сталин, сталинцы и их союзники (бухаринцы), запрещая критику ЦК, глуша всякую свободу мнеќний по спорным вопросам, постоянно ссылались на решение X съезда о запрещении фракций. Одќнако сталинцы сознательно игнорировали один фундаментальный факт, кто же был верховным судьей и аутентичным интерпретатором ленинскоќго решения X съезда "О единстве партии". Им был только один высший орган: Политбюро. Поќлитбюро ЦК, избранное на X съезде, состояло из следующих пяти членов: Ленин, Троцкий, Зиновьќев, Каменев, Сталин (порядок перечисления по количеству голосов, полученных каждым членом на выборах пленума ЦК). Из этих пяти Ленин умер, успев написать "Завещание" о снятии Стаќлина. Остались две "фракции"; одна "фракция" из трех человек: Троцкий, Зиновьев и Каменев, другая "фракция" из одного: самого Сталина. Раќзумеется, право аутентичной интерпретации решеќния X съезда принадлежало именно этому больќшинству ленинского Политбюро, а не одному Сталину. Поэтому в глазах оппозиции, да и в свеќте всех исторических фактов, именно Сталин со времени болезни Ленина методически работал над созданием своей собственной фракции партаппаќратчиков как в ЦК, так и вне него. К 1927 году сталинская фракция составила такую внушительќную силу под старым названием "партия", что она былое ленинское большинство не только ленинќского Политбюро, но и ЦК, легко объявила антиќпартийной фракцией. Кроме того, сам Ленин счиќтал решение "О единстве партии" решением, вызќванным обстановкой в стране (Кронштадт) и в партии ("Рабочая оппозиция" и оппозиция "децистов"), он высказывал на том же съезде убежќдение, что его применять не придется, а пункт, касающийся исключения членов ЦК, объявил даќже вообще не подлежащим опубликованию (его опубликовал Сталин). Но в том же решении, как бы предвидя злоупотребление партаппаратом по части репрессий, Ленин записал, что "по вопроќсам, привлекающим особое внимание членов парќтии, - об очистке партии от непролетарских и ненадежных элементов, о борьбе с бюрократизќмом, о развитии демократизма... деловые предлоќжения должны быть рассматриваемы с величайшим вниманием... бороться всякими средствами против бюрократизма, за расширение демократизќма..." (Выделено мною. - А. А.) ("КПСС в рез.", 1953, ч. I, стр. 529). Причем Ленин не отменял, a намеренно сохранял в силе и решение IX партийќной конференции 1920 г., которое он сам лично редактировал, а ЦК утвердил. В нем сказано: "Каќкие бы то ни было репрессии против товарищей за то, что они являются инакомыслящими по тем или иным вопросам, решенным партией, недопуќстимы" (там же, стр. 509). Далее, именно сам осќновоположник большевизма считал вполне естестќвенным и нормальным, что каждый съезд есть арена "открытой, свободной борьбы" идей, мнеќний, групп, пока решения не приняты. Ленин пиќсал о борьбе и атмосфере на II съезде: "Какая тяжелая атмосфера царит у нас на съезде!" - жаќловался он мне... "Какая прекрасная вещь наш съезд!" - отвечал я ему. Открытая, свободная борьба. Мнения высказаны. Оттенки обрисоваќлись. Группы наметились. Руки подняты. Решение принято. Этап пройден. Вперед! - вот это я поќнимаю. Это - жизнь" (Ленин, ПСС, 1968, т. 8, стр. 333, а также "Воспоминания о Ленине", т. I, стр. 280).
       Как же Ленин относился к обструкциям на съездах партии? Его советский биограф отмечает, что на том же II съезде "в связи с тем, что Лениќна несколько раз прерывают Мартов, Троцкий и Засулич, он выражает протест и просит секретарей отмечать в протоколе, сколько раз его прервали" (В. И. Ленин, Биографическая хроника, т. I, 1970).
       Кроме всего этого, в уставе партии, отредактиќрованном Лениным и принятым XII партийной конференцией в августе 1922 г., то есть после X съезда, сказано: "внутри партии обсуждение всех спорных вопросов партийной жизни вполне своќбодно до тех пор, пока решение не принято" (Выќделено мною. - А. А.) ("КПСС в рез.", 1953, ч. I, стр. 662). Поскольку по уставу суверенным верќховным органом партии является съезд и до приќнятия им решения "обсуждение всех спорных вопросов вполне свободно", то оппозиция имела как законное (по уставу), так и традиционное ("прецедентное") право выступать на съезде с изќложением своих взглядов. Зиновьева и Троцкого прямо накануне съезда исключили из партии, но всех остальных оппозиционеров исключили из партии на этом же съезде только за то, что они "вполне свободно" хотели высказать свое мнение о политике ЦК до принятия решения съездом.
       Теперь вернемся к выступлениям Евдокимова, Раковского, Бакаева, Муралова и Каменева.
       Ничто так кричаще не свидетельствует об одиќчании нравов, о маразме политической культуры, об уголовном вырождении сталинской партии, как обструкция оппозиции на XV съезде. Публикацией протоколов XV съезда Сталин и сталинцы воздќвигли себе "нерукотворный" литературный памятќник башибузуков погромного искусства уникальќного класса. Сначала председательствующие устќраивают с оппозиционными ораторами самый дешевый демагогический спектакль - почти каждого из них вызывают к трибуне, когда вызываеќмое лицо вышло из зала или еще не явилось. Председатель повторно спрашивает, есть ли такой-то в зале, а ему из зала чуть ли не хором отвечают голоса: "он побежал к Троцкому за инструкцией!" Такую процедуру дважды проделывают с Каменеќвым, повторяют ее и с другими.
       Как мы выше видели, Ленин требовал свободы мнений на партийных съездах и возмущался, когќда оратора прерывали репликами. Что же он скаќзал бы, если бы присутствовал на XV съезде? На съезде выступили пять ораторов от оппозиции, но во время их речей из президиума и зала так много было выкриков, голосов оскорбления, порою переќходящих в неистовый и дикий шум (все это отмеќчено в протоколах), что их речи в стенограммах больше заполнены этими репликами, чем ораторќским текстом: речь Муралова содержит 2 1/2 страќницы, его прервали 48 раз; речь Бакаева (4 стр.) - прервали 64 раза; речь Евдокимова (3 стр.) - прерќвали 76 раз; меньше прерывали (по количеству страниц) Каменева - 56 раз (на 6 стр.) и Раковќского - 106 раз (на 8 стр.).
       Словарь выкриков "крепких выражений" содерќжит все оттенки оскорбления от почти лирических метафор вроде "ничтожного червячка", "блудлиќвого кота" и "упрямого осла" до обвинения в гоќсударственной измене: "перебежчик", "предаќтель", "контрреволюционер". Все эти оскорбления пересыпаны личными выпадами: "Болтаешь ты!", "Врешь ты!", "Жульничаешь ты!", "Слезай!", "Вон с трибуны!" Один раз, во время речи Бакаева, зал настолько вошел в ажиотаж ругани, подняв, видќно, невообразимый гвалт, что даже председатель, который до сих пор сам участвовал в оскорблении ораторов, теперь выступил со следующим заявлеќнием: "Оппозиция распространяет провокационќную ложь, что делегаты нарочно заглушают их здесь, чтобы партия не слышала их (Голос с места: "Они врут по привычке!")" ("Пятнадцатый съезд...", стр. 374).
       Вот краткие выдержки из речей ораторов оппозиции (мы исключили из текста все реплики):
       Бакаев: "...В докладе Сталина нет и намека о "форсированном наступлении на кулака" (как это провозгласил Бухарин) ... Не бухнул ли здесь т. Бухарин, не посмотрев предварительно в "святќцы"... XIII съезд партии по вопросу о регулироваќнии социального состава партии дал директиву "добиться, чтобы в течение ближайшего года в партии было больше половины ее состава рабоќчих от станка"... Сталинская линия победила на XIV съезде, и в итоге мы видим резкое снижение процента рабочих от станка... Если перед XIV съездом их было 42% то к XV съезду, по словам т. Молотова, рабочих от станка стало в партии 31%... Мы должны сказать, что до XVI съезда в партию можно принимать только рабочих, только батраков и только деревенскую бедноту" (там же, стр. 374-377).
       Минин (бывший оппозиционер, теперь за ЦК): "Та кампания, которая была проведена в Ленинќграде, толкнула многих, даже рабочих, в оппозиќцию... Вот что произвело сильнейшее впечатление, когда т. Калинин сказал: "Что вам стоит для ЦК объявить белое черным, а черное белым?"... Что-нибудь одно из двух: либо принимать в той же самой резолюции XIV съезда решение о проведеќнии в жизнь демократии, либо так проводить кампанию, как проводили ее в Ленинграде, когда резолюцию, отвергнутую большинством, объявиќли как принятую "подавляющим большинством" голосов. Вот о таких фактах многие рабочие спраќшивают: "Что такое происходит?", когда люди так проводят демократию" (там же, стр. 235-236).
       Евдокимов: "Здесь на съезде утверждают, что рабочие требуют нашего исключения из партии. Неправда. Немного найдется таких рабочих, котоќрые поверят, что такие вожди партии, как Зиновьќев, Каменев и Троцкий, могут являться врагами рабочего класса... Наряду с этим рабочие, конечно, хотят, чтобы внутри партии давали говорить и большинству, и меньшинству. Рабочие хотят слуќшать обе стороны. Из 100 человек 99 хотят этого... Рабочий класс хочет, чтобы было сохранено единќство, но в то же время он не хочет, чтобы больќшинство препятствовало меньшинству подчинитьќся решениям XV съезда, выставляя неприемлемые требования" (там же, стр. 259-262).
       Каменев: "Товарищи, я выхожу на эту трибуну с единственной целью - найти путь примирения оппозиции с партией... Борьба в партии достигла такой степени обострения, которая ставит перед нами вопрос о выборе одного из двух путей. Один из этих путей - вторая партия... Этот путь для нас исключен всей системой наших взглядов, всем учением Ленина... Остается второй путь. Этот путь - после жестокой, упорной, резкой борьбы за свои взгляды - целиком и полностью подчиќниться партии. Мы избираем этот путь, ибо глуќбоко уверены, что правильная ленинская политика может восторжествовать только в нашей партии и только через нее... Стать на этот путь для нас значит подчиниться всем решениям съезда, как бы тяжелы они для нас ни были... Но если к этоќму безусловному подчинению решениям съезда, к полному прекращению всякой фракционной борьбы и к роспуску фракционных организаций, ... если бы мы к этому прибавили отречение от взглядов - это было бы не по-большевистски. Это требование отречения от взглядов никогда в наќшей партии не выставлялось. Если бы с нашей стороны было отречение от взглядов, которые мы защищали неделю или две недели тому назад, то это было бы лицемерием, вы бы нам не повериќли... Я говорю, конечно, о тех взглядах, которые являются подлинно нашими, а не о тех, преувелиќчениях, которые нам часто приписывались" (там же, стр. 279-281).
       Каменев, приведя примеры, по которым взгляды оппозиции оправдались по внешним делам (проќвал ставки на Англо-русский комитет, на Гоминќдан), так и по внутренней политике (усиление куќлака, товарный голод, срыв экспорта, отставание промышленности от общего хода развития страќны), сказал, что от оппозиции требуют отказаться даже от этих взглядов, которые подтверждены жизнью. Каменев кончил следующим заявлением:
       "В ряде вопросов наши взгляды получили подќтверждения в жизни, а в ряде случаев партия в той или другой мере усвоила их... В таких условиќях требовать от нас отречения от наших взглядов - невыполнимо, недопустимо... Наши единомышќленники открыто выступали в защиту нашей платќформы... Они вели себя как мужественные ревоќлюционеры и ставили взгляды выше своего полоќжения... готовы были пожертвовать своим полоќжением ради того, что они считали правильным, не считаясь с тем, что их ожидает. Зачем вам это отрицать, этого нельзя отрицать! Такое положеќние, когда такие люди, как Мрачковский, нахоќдятся в тюрьме, а мы находимся на свободе перед вашими глазами - оно неудержимо. Мы несем отќветственность за все их действия" (там же, стр. 280-285).
       Муралов: "...Много беды произошло оттого, что два года съезд не собирался... ЦК вел неправильќную политику... Была ненормальная обстановка... в течение двух лет шла однобокая дискуссия, одќнобокое освещение... По отношению к тем, котоќрые не соглашались с политикой ЦК, были приќняты такие методы, которые неслыханны в нашей партии. Ежели кто-нибудь из оппозиции говорил о том, что нужно рабочим увеличить зарплату, кричали: это - демагогия... ежели говорили, что растет кулак, бедняк в забросе, кричали: это - демагогия... Когда мы говорили, что для строиќтельства социализма необходима индустриализаќция, но для этого нужно максимальное количестќво средств употребить на развитие промышленности, нас называли сверхиндустриализаторами и обратились с воззванием к крестьянству... (тогда говорили) что мы хотим ограбить крестьянство... Когда мы говорили, что нужно освободить 40-50% крестьян-бедняков от налога, нам сказали, что это - демагогия... Таким образом, все вопросы, коќторые мы поднимали, обращались против нас в величайшие демагогические приемы и клевету. Дело доходило до сугубых, величайших, неслыќханных в партии репрессий по отношению к преќданным старым членам партии, революционерам... обвиняя их в том, что они являются агентами Чемберлена... Товарищи, если любому из вас скаќжут, что вы убили свою жену, съели своего деда, оторвали голову своей бабке, как вы будете чувќствовать себя, как вы докажете, что этого не было?" (там же, стр. 340-342).
       Ввиду большого впечатления, которое произвеќли выступления ораторов оппозиции, ЦК сразу ввел в бой свою тяжелую артиллерию - начались выступления членов Политбюро, руководителей ЦКК, секретарей обкомов. Смысл всех их выступќлений вполне укладывается в следующие слова Рыкова: "т. Каменев окончил свою речь тем, что он не отделяет себя от тех оппозиционеров, котоќрые сидят теперь в тюрьме. Я должен начать свою речь с того, я не отделяю себя от тех революциоќнеров, которые сторонников оппозиции посадили в тюрьму... Я думаю, что нельзя ручаться за то, что население тюрем не придется в ближайшее время несколько увеличить" (там же, стр. 285, 291).
       В заключительном слове Сталин повторил свой ультиматум об организационной и идейной капиќтуляции. По существу обвинений оппозиции он даже не отвергал, но речи Раковского и особенно Каменева его все-таки задели, он был озабочен, чтобы они не нашли резонанса в партии. Сталин сказал: "О речах т.т. Евдокимова и Муралова я не имею сказать что-либо по существу... О них можно было бы сказать лишь одно: да простит им Аллах прегрешения их, ибо они сами не ведают, о чем болтают", но вот речь Каменева Сталин находит "самой фарисейской, самой шулерской, самой моќшеннической и самой лживой из всех речей оппоќзиционеров"" (там же, стр. 411-413).
       Почему? Потому, во-первых, что Каменев предќлагал мир, которого Сталин не хотел; потому, во-вторых, что Каменев напомнил, что ленинский большевизм никогда не отрицал права коммунисќта иметь собственные убеждения о политике ЦК и защищать их в рамках партии. Сталин не без основания сослался на решения X съезда (это сдеќлал в своей речи и Рыков), которые запрещают коммунистам иметь свои взгляды, отличные от взглядов аппарата партии, то есть ЦК. Сталин был откровенен: "разоружится оппозиция - хороќшо. Не хочет она разоружаться - сами разоруќжим" (стр. 419).
       18 декабря съезд "разоружил" оппозицию. Он принял резолюцию, в которой, подтвердив исклюќчение из партии Троцкого и Зиновьева, исключил из партии также Каменева, Раковского, Евдокимоќва, Муралова, Бакаева, Радека, Пятакова, Рафаила, Сосновского, Смилгу, Смирнова, Залуцкого, Ваганяна, Вардина, Лашевича, Эшба Е., Лилину 3. И. (жена Зиновьева), всего 75 активных деятелей опќпозиции (все без исключения старые большевики). Съезд исключил из партии и группу Сапронова в количестве 23 человек. В резолюции сказано, что "принадлежность к троцкистской оппозиции и пропаганда ее взглядов являются несовместимыми с принадлежностью к ВКП (б)" ("Пятнадцатый съезд...", т. II, стр. 1468).
       19 декабря, через день после решения съезда об оппозиции, на имя съезда поступило следующее заявление:
       "...Заявление 10 декабря об отказе от пропаганќды наших взглядов съезд нашел недостаточным и неудовлетворительным. Мы принимаем поэтому к исполнению требование съезда об идейном и орќганизационном разоружении. Мы обязуемся заќщищать взгляды и решения партии, ее съездов, ее конференций, ее ЦК... Каменев, Евдокимов, Зиќновьев, Бакаев, Куклин, Лашевич, Авдеев, Соловьќев, Гессен, Пекарь-Орлов, Гр. Федоров, 3. Лилина, Залуцкий, Харитонов, Бабахай, Шаров, Равич Ольга, Лукьянов, Елькович, Рейнгольд, Беляйс, Фуртичев, Миничев".
       Заслушав доклад Орджоникидзе по поводу этоќго заявления, съезд решил:
       1. Не рассматривать заявления исключенных из партии т.т. Каменева, Зиновьева и других, ввиду того, что съезд уже исчерпал вопрос об оппозиќции;
       2. Предложить ЦК и ЦКК принимать заявления исключенных из партии активных деятелей бывќшей оппозиции лишь в индивидуальном порядке через шесть месяцев после подачи заявлений (там же, стр. 1418).
       В точности сбылось предсказание Мрачковского: Зиновьев сбежал, но даже и в этом случае Сталин подвел, назначив ему испытательный реќжим. Капитулянты зиновьевской части блока проќходили это испытание на своих подмосковных даќчах, а троцкистская часть во главе с Троцким предпочла дачам капитулянтов сибирские тундры и казахстанские пески.
       Так закончилась эпопея четырехлетней борьбы за власть Сталина сначала с "левой оппозицией" Троцкого (1923-1924), потом с "новой оппозициќей" Зиновьева и Каменева (1925-1926), теперь с объединенным блоком оппозиции Троцкого, Зиќновьева, Каменева, - закончилась полным его триумфом. Это был, однако, триумф не идеи, а машины, той колоссальной партийной машины, которую Сталин, унаследовав от Ленина, на ходу перестроил, обновил и усовершенствовал до вирќтуозности.
       В этой борьбе Сталин показал мастерство, доќстойное восхищения, а его противники - уму неќпостижимое дилетантство. Сталин справедливо заметил на том же XV съезде, что в этой борьбе он имел дело не с противниками своего класса. Он говорил: "Оппозиционеры претендуют на руќководство партией, страной. Спрашивается - на каком основании? Разве они доказали на деле, что способны вообще руководить чем-либо... Разве это не факт, что оппозиция во главе с такими людьми, как Троцкий, Зиновьев, Каменев, рукоќводит своей группой вот уже два года? Разве это не факт, что, руководя своей группой, лидеры опќпозиции привели ее к окончательному краху?.. Разве не ясно: людям, обанкротившимся на рукоќводстве маленькой группой, никто не решится поќручить руководство таким большим делом, как партия, страна" ("Пятнадцатый съезд"... т. I, стр. 412).
       В этой связи интересно вспомнить и то, что говорил Миха Цхакая, образованный марксист, член партии с 1898 г., который в эмиграции был ближайшим единомышленником Ленина, вместе с ним вернулся, но недолюбливал Сталина из-за его политической аморальности, а Бухарина проќсто обожал. В своем выступлении на съезде об опќпозиции Цхакая ни одним словом не обмолвился о докладе Сталина, не упомянул даже его имени, но о докладе Бухарина сказал, что он "блестяще осветил все вопросы, начиная с идеологического фронта и нашей сегодняшней тактики... Я взял слово, чтобы под прожектерским светом этого доќклада все-таки вернуться к тому болезненному явлению, которое ликвидируется..." После этого вступления Цхакая дал характеристику лидерам оппозиции. Цхакая сказал: "Нет никакого сомнеќния, что в бурный период гражданской войны Троцкий вольно или невольно всегда подчинялся партии, но никто никогда не думал, что он мог быть рулевым. Он мог быть хорошим комиссаром... Никто не мог думать, что он мог быть вожќдем. Потому, что это - человек, которого мы гоняли, начиная со II съезда, налево от меньшеќвиков и которого только в июльские дни Ленину удалось вогнать в нашу партию. Мы, старые больќшевики, расценивали Троцкого определенным обќразом. Но мы хотели использовать всех и вся в интересах революции. Что касается другой полоќвины блока - Каменева и Зиновьева - то да, их падение печально. Все-таки они срослись с самого начала с большевистской партией... Я знаю наќчало их политического рождения. И не скажу, чтобы я преувеличивал их значение в высокой степени, но они были хорошие "рабочие лошади", как любил выражаться Ильич (Голоса: "Правильќно!"). Но экзамен в Октябрьские дни показал, что на них, как на вождей, никогда нельзя рассчитыќвать. Прямо нужно сказать, что в эмиграции доќклад Зиновьева даже полсотня людей не могла слушать. Великая революция 1917 года выдвинула его, и особенно он выдвинулся сам по себе, поќстоянно повторяя на всех митингах: "Мой дорогой учитель, мой друг Ленин"... Что же касается т. Каќменева, то я чересчур знаком с его политическим прошлым, с его политическим рождением. В 1903-1905 годах он еще находился в подполье в моем распоряжении. А после я его перебросил на доќделку к великому мастеру - Ленину. Мы не сомќневаемся, что Каменев мог быть хорошим труќжеником, но опять-таки не каким-нибудь мироќвым вождем" (там же, т. II, стр. 705-708).
       Сталин оказался редким стратегом, планируюќщим историю, феноменальным тактиком, органиќзующим победы под чужим знаменем и чужими руками. Рисовать борьбу Сталина с оппозицией как борьбу за чистоту марксизма-ленинизма моќгут лишь партийные фарисеи или отпетые невеќжды. Сталин, объявив Ленина своим учителем, забальзамировал его труп (вопреки Троцкому!) вовсе не из-за веры в какие-либо святыни, не из-за того, что он собирался коленопреклоняться пеќред мумией большевистского фараона, а чтобы другие, молясь Ленину, тем самым молились Стаќлину. Когда Ленин умирал, в партии и стране шиќроко были известны имена Троцкого, Зиновьева, Каменева, а Сталина знали только на верхах парќтии. Сталин решил превзойти своих популярных соперников, объявив себя душеприказчиком Леќнина, а ленинизм - непререкаемой партийной догмой. Ко всему этому, он объявил себя и единќственным судьей по вопросу: "Что есть лениќнизм?" Поэтому каждую свою статью, речь, письќмо он объявлял "Вопросами ленинизма".
       Расчет оказался правильным, до того правильќным, что до сих пор в партийных учебниках враги Сталина называются "злейшими врагами ленинизќма". Между тем, Сталин в "святость" ленинизќма мало верил, тогда как оппозиция не только бесконечно распиналась в своей верности лениќнизму, но и погибла из-за своей рабской приверќженности отжившим нормам и ложным святыням. В руках Сталина ленинизм был только то, что он из него хотел делать. Но одному компоненту ленинизма он все-таки оставался верным: учению тотальной диктатуры партийного аппарата над партией и государством. Он развил ленинизм, внеся в него новый компонент: уголовщину. Это как раз и предрешило его победу, открыв путь к его личной тирании. Сама партия признала на XX и XXII съездах, что сталинщина есть уголовная глава в истории большевизма.
       Съезд закончился выборами новых органов центральных учреждений партии - ЦК и ЦКК. В состав ЦК были избраны: 71 член, 50 кандидатов; в состав ЦКК - 195 членов; в Центральную реќвизионную комиссию - 9 членов. Это были люди не из "ленинской гвардии", а представители "втоќрого призыва" большевизма, "октябрьские больќшевики", герои гражданской войны, вновь выдвиќнутые секретари обкомов, крайкомов и центральќных комитетов национальных республик. Но инќтересно, как сложилась их судьба после того, как они с таким энтузиазмом помогли Сталину разќгромить "ленинскую гвардию" в лице оппозиции? По поддающимся проверке сведениям, она слоќжилась так:
       Из 71 члена ЦК было расстреляно 58 человек, из 50 кандидатов - 48 человек. Уцелели 13 члеќнов ЦК: Сталин, Андреев, Ворошилов, Каганович, Калинин, Кржижановский, Мануильский, Микоян, Молотов, Петровский, Шверник, Скворцов-Степаќнов (умер до чистки). Из 50 кандидатов уцелели только два человека: Жданов и Николаева.
       Из 195 членов ЦКК уцелело только пять челоќвек: Землячка, Махарадзе, М. И. Ульянова, Яроќславский, Мильчаков (последний сидел в концлаќгере 17 лет). Не все 190 членов ЦКК были расстреќляны: кто был расстрелян, кто сослан и кто умер своей смертью - не поддается здесь проверке, так как это были в большинстве своем совершенно неќизвестные в партии люди, выдвинутые Сталиным как "пролетарский" фасад партии.
       Из 9 членов Центральной ревизионной комиссии 7 было расстреляно, уцелело 2 (Владимирский и Лядов).
       В резолюциях съезда по отчету ЦК и по хозяйќственным вопросам фактически предрешена ликќвидация нэпа и объявлен курс на коллективизацию сельского хозяйства. Соответствующие места глаќсят: "XV съезд считает, что по отношению к возќросшим в своей абсолютной массе элементам чаќстнокапиталистического хозяйства должна и моќжет быть применена политика еще более решиќтельного хозяйственного вытеснения... дальнейшеќго вытеснения частного капитала в городе", а в деревне: "Необходимо поставить в качестве перќвоочередной задачи на основе дальнейшего коопеќрирования крестьянства постепенный переход расќпыленных крестьянских хозяйств на рельсы крупќного производства..." (там же, т. II, стр. 1432).
       В специальной резолюции о работе в деревне сказано еще точнее: "В настоящий период задача объединения и преобразования мелких индивидуќальных крестьянских хозяйств в крупные коллекќтивы должна быть поставлена в качестве основной задачи партии в деревне", на основе "более решиќтельного наступления на кулака" (там же, стр. 1456, 1459).
       Таким образом, разгромив левую оппозицию Троцкого, Зиновьева, Каменева, Сталин приступаќет к проведению в жизнь ее программы ликвидаќции нэпа. Это и вызовет новую, "правую", оппозиќцию в партии.
      
      
      
       Глава 28
      
       КАК СОЗДАВАЛАСЬ "ПРАВАЯ" ОППОЗИЦИЯ
      
       Одно из главных обвинений как "левой", так и "новой" оппозиции против Сталина заключалось в том, что Сталин якобы потакает кулачеству, неќдостаточно высоко облагает крестьянство, не возќдвигает прочных барьеров против стихии нэпа. В одном из заявлений троцкистов ("Заявление 15-ти") говорилось: "После двух лет, в течение которых группа Сталина фактически определяла политику центральных учреждений партии, можно считать совершенно доказанным, что политика этой группы оказалась бессильной предотвратить:
       1) непомерный рост тех сил, которые хотят поќвернуть развитие нашей страны на капиталистиќческий путь;
       2) ослабление положения рабочего класса и бедќнейшего крестьянства против растущей силы куќлака, нэпмана и бюрократа" ("Партия и оппозиќция по документам", издание ЦК партии только для членов партии, Москва, 1927, стр. 53).
       В "Воззвании" "Рабочей группы" (1923) говориќлось еще более определенно: "наше крестьянство сделалось единственной политически бодрствуюќщей силой... подчинивши все органы власти, парќтию, профсоюзы и Советы служению и возрождеќнию капитализма" (там же, стр. 63).
       Политические заявления Троцкого, Каменева и Зиновьева по крестьянскому вопросу были аналоќгичны. Троцкий заявил на пленуме ЦК и ЦКК в июле 1926 г.: "Мы имеем опасность уклона в сторону кулака".
       Каменев сказал на том же пленуме: "Затоплеќние нижнего этажа Советской власти крестьянстќвом факт".
       Через год, в июне 1927 года, на заседании Преќзидиума ЦКК Зиновьев был еще более резким: "Капитализм вырос в деревне и абсолютно и отноќсительно - это есть факт. Капитализм в городе не вырос относительно, но вырос абсолютно" (там же, стр. 52-57).
       Исходя из всего этого, троцкисты и зиновьевцы требуют наступления на капитализм и кулачестќво.
       Через два года Сталин доказал, что его собстќвенные планы наступления и на крестьянство, и на нэп превосходят самые "левые" фантазии саќмых "левых" оппозиционеров.
       Сталин втихомолку готовился к проведению гиќгантского плана, на который не отважился даже Ленин, на который едва ли отважился бы и Троцќкий, - к национализации крестьянской земли, креќстьянского имущества и крестьянского труда под названием "сплошной коллективизации".
       Новый план Сталина представляет собою бесќпрецедентную по замыслу, грандиозную по масќштабам и исключительно смелую политическую программу одновременного проведения сверху двух между собой тесно связанных политико-экономических революций - индустриальной революќции в городе (XIV съезд - 1925) и антикрестьянќской, колхозной революции в деревне (XV съезд - 1927). Во что обойдутся их издержки, едва ли представлял себе и Сталин, но каковы должны быть их конечные итоги, - это было учтено с наќучно-математической точностью. Превратить агќрарную Россию в Россию индустриальную на принќципах экономической автаркии, превратить деќревню частных крестьянских хозяйств в деревню сплошной коллективизации, - таковы задачи обеќих революций. На основе всего этого процесса предстояло ликвидировать нэп как экономическую политику, а нэпманов (частных торговцев, мелких предпринимателей периода нэпа) и кулаков надо было ликвидировать и физически в порядке "разќвертывания классовой борьбы".
       Сколько людей, таким образом, должно было стать жертвами этой "классовой войны" видно из цифр, оглашенных Сталиным в разгар нэпа на XIV съезде. Так, в 1923-1924 гг. удельный вес частного капитала во внутренней торговле СССР составлял 35%, а в розничной торговле доля частќного капитала была даже выше государственного и кооперативного секторов взятых вместе - она составляла 57% (Сталин, Соч., т. 7, стр. 318-319). Кулаков было, по данным Агитпропа ЦК, около 8-12% (там же). Если взять среднюю цифру 10%, и перевести эти проценты только по части деревќни на язык абсолютных цифр, то окажется, что из наличных 25 млн. крестьянских семей ликвидаќции как кулачество и, стало быть, депортации в отдаленные места Сибири, подлежало около 2,5 миллионов крестьянских семей.
       На вопрос, почему он выступал против оппозиќции, когда последняя год или два тому назад треќбовала того же самого, может быть, только в боќлее мягкой форме и в ограниченном масштабе, Сталин отвечал:
       "В 1926-1927 гг. зиновьевско-троцкистская опќпозиция усиленно навязывала партии политику немедленного наступления на кулачество. Партия не пошла на эту опасную авантюру, ибо она знаќла, что серьезные люди не могли себе позволить игру в наступление. Наступление на кулачество есть серьезное дело. Его нельзя смешивать с поќлитикой царапанья с кулачеством, которую усиќленно навязывала партии зиновьевско-троцкистќская оппозиция. Наступать на кулачество это знаќчит сломить кулачество и ликвидировать его как класс... Это значит и подготовиться к делу и удаќрить по кулачеству, но ударить по нему так, чтоќбы оно не могло больше подняться на ноги" (Стаќлин, "Вопросы ленинизма", стр. 291).
       В этом чисто "диалектическом" ответе была большая правда - прежде чем приступить к осуќществлению этого гигантского экономического плана индустриализации (в 10-15 лет сделать столько, сколько Запад сделал в 100-150 лет) и столь же дерзкого, в истории человечества бесприќмерного, плана насильственной коллективизации людей, - надо было выполнить два условия: во-первых, укрепить, расширить и привести в мобилиќзационную готовность военно-карательные органы власти (армия, милиция и войска милиции, суд, прокуратура); во-вторых, радикально очистить всю иерархию государства и партии от всяких ненаќдежных элементов, могущих оказать сопротивлеќние проведению нового плана. Беспримерный заќмысел, который со стороны считали либо утопией, либо авантюризмом, вовсе не был основан на нормальных экономических расчетах возможноќстей страны. Сталин исходил не из возможного, а из необходимого для сохранения диктатуры парќтии. Ленин сошел в могилу, развязав стихию экоќномической свободы в виде нэпа. Сталин думал, что и ленинский режим последует за своим осноќвоположником, если не сделать, переворачивая Энгельса, "прыжок из царства свободы в царство необходимости". Только тогда режим будет неуќязвим внутри страны. Но остается всегда внешняя опасность - ее можно свести к минимуму ускоќренной индустриализацией страны, автаркией хоќзяйства. Лаже больше: лишь индустриально высоќко развитый СССР может вести не только активќную внешнюю политику, но и стать действительќной базой мировой пролетарской революции.
       Вот этот самый план потребовал от Сталина не только расправы со старыми романтиками ревоќлюции, но и создания вокруг себя такого штаба людей, которые способны не рассуждать, а исполќнять. Хотя сам Сталин говорил, что после Ленина в партии уже не может быть единоличного рукоќводства, но ученики Сталина давно научились правильно понимать учителя - это единоличное руководство невозможно иначе, как через самого Сталина.
       Если бы, против ожидания, сам Сталин искренќне верил в возможность "коллективного руководќства" при диктатуре, то скоро практика правления в СССР должна была подтвердить ему правильќность его собственных слов: "логика вещей сильќнее логики человеческих намерений".
       Новая экономическая программа означала поќворот, революцию против ленинского нэпа. Она означала также, - и это самое важное, - превраќщение деревни в главный источник финансироваќния индустриализации. "Первоначальное социалиќстическое накопление" (теория, целиком заимстќвованная Сталиным у троцкиста Е. Преображенќского) мыслилось за счет выкачивания, как Стаќлин выражался на июльском пленуме ЦК 1928 г., своеобразной "дани" из деревни. Эту практику Бухарин назвал "военно-феодальной эксплуатациќей" крестьянства. Назначенный вместо Каменеќва наркомторгом, Микоян получил задание через крестьянский хлебный рынок повысить норму этой "эксплуатации". Микоян был полон решимоќсти доказать, что надежды, которые Сталин возќлагал на него при назначении наркомом торговли, не напрасны.
       На заседании Политбюро от 3 января 1927 года новый нарком оглашает свою вступительную программу: "Должен заявить, что крестьянская стихия, крестьянский хлебный рынок находится целиком и полностью в наших руках, мы можем в любое время понизить и повысить цены на хлеб ("XV съезд ВКП(б). Стенографический отќчет", стр. 291).
       Как же так? Ведь все еще советские законы нэпа не отменены, почему же тогда Микоян может по собственному усмотрению диктовать цены своќбодной торговле в деревне? В той же речи Микоян отвечает на эти вопросы довольно откровенно, чтобы не сказать цинично: потому что, говорит он, "мы имеем все рычаги воздействия в своих руках.., потому что за мужиком никто не стоит и нам не мешает!" (там же). "Нам никто не мешает" делать в деревне все, что мы хотим, - это были горькие слова, но еще не горькая правда. За этот оптимизм Микояна город заплатит катастрофой хлебного кризиса 1928 года.
       Вот некоторые сравнительные данные, которые говорят о том, каким застал Микоян крестьянский хлебный рынок и до чего он его довел через год-полтора после своего назначения. В резолюции объединенного пленума ЦК и ЦКК от 23 июля 1926 года по докладу предшественника Микояна - Каменева - сказано, что по предварительным данным валовой урожай зерновых культур состаќвит 4 миллиарда 700 миллионов пудов (на 400 миллионов больше предыдущего года) и что после выделения из этого количества хлеба для собстќвенного крестьянского потребления и образоваќния запасов на рынок будет выкинута масса хлеќба от 900 миллионов до 1 миллиарда пудов и "эта масса должна быть снята с рынка для того, чтобы не вызвать снижения посевов в будущем", и что надо готовиться к "максимальному экспорту" русского хлеба на мировой рынок, дабы держать цеќну на хлеб на таком уровне, который "стимулиќровал бы крестьянское сельскохозяйственное производство" ("ВКП (б) в рез.", Москва, 1933, ч. II, стр. 272-273).
       Действительно, хлеб уродился необыкновенный, крестьянские амбары полны, рынок более чем пресыщен, но на город явственно надвигается гоќлод - в чем же дело? Микоян начал душить частќный городской капитал, а сам предложить деревне товаров не мог. Образовались знаменитые "ножќницы" цен - хлеба много, а товаров не хватает, поэтому хлебные цены низкие, а на товары - высокие. Крестьянин отказывается продавать хлеб за бесценок, он создает запасы, а на город все плотнее надвигается голодная катастрофа. Как быть? Микоян заверил Политбюро, что он нашел вполне реальный метод выхода из кризиса. В наќчале февраля 1927 года Микоян выступил на Плеќнуме ЦК со специальным докладом на тему "о снижении отпускных и розничных цен" на проќмышленные товары с тем, чтобы способствовать ликвидации "ножниц цен". В резолюции ЦК конќстатировалось: "Рост покупательного спроса деќревенского и городского населения, непокрываеќмый продукцией промышленности, создал обстаќновку товарного голода", что привело к дальнейќшему "развитию ножниц цен" на рынке между промышленными и сельскохозяйственными товаќрами. Как выход Микоян предлагает понизить цеќны на товары, установить принудительные цены на хлеб, а в дальнейшем ликвидировать частную торговлю и кооперировать крестьянство ("КПСС в рез.", Москва, 1953, ч. II, стр. 224-235).
       XV съезд считал, что новый нарком одним росќчерком пера уж? разрешил задачу "квадратуры круга" - стоит вместо товаров направлять в деќревню приказы Микояна, как из деревни двинутся хлебные обозы в город. В решении съезда говоќрилось: "подавляющая масса продуктов сельского хозяйства заготовляется без посредства частного капитала... Эта продукция реализуется по ценам, установленным органами государства... благодаря определенной политике цен государство имеет возможность влиять на условия самого сельскоќхозяйственного производства" (там же).
       Однако очень скоро выяснилось, что экономиќческие законы свободного рынка сильнее прикаќзов Микояна. Через некоторое время сам Сталин констатировал провал политики диктата цен Миќкояна, сказав: "Состоятельные слои деревни, имеќющие в своих руках значительные хлебные излишќки и играющие на хлебном рынке командную роль, не хотят нам давать нужное количество хлеќба по ценам, определенным Советской властью". А результат? Его огласил тот же Сталин, заяќвив, что хотя валовая продукция хлеба составляла в 1927 году 5 миллиардов пудов, "мы производим товарного хлеба вдвое меньше, а вывозим за граќницу хлеба раз в двадцать меньше, чем в довоенќное время" (Сталин, "Вопросы ленинизма", стр. 185).
       Выход? Что надо делать, чтобы получить хлеб, который в избытке имеется 6 деревне? Отныне в порядок дня стал вопрос о судьбе самого нэпа, что видно из тех ответов, которые на этот вопрос давали в Политбюро ЦК - Бухарин предлагал поќвысить заготовительные цены на хлеб, бросить на крестьянский рынок побольше товаров и по норќмальным ценам, пресечь всякие попытки "ликвиќдации нэпа слева". Бухарина поддержали глава правительства А. Рыков и лидер профсоюзов М. Томский - оба члены Политбюро.
       Сталин и Микоян предложили другое решение - пустить в ход "все рычаги воздействия" на креќстьян, - иными словами, ввести систему принуќдительной заготовки хлеба. Сущность этой систеќмы сводилась к тому, что каждый крестьянский двор получал твердое задание сдавать определенќную норму хлеба по твердым государственным ценам. Несдатчиков хлеба должны были судить как злостных спекулянтов с конфискацией всего их имущества. Из этого конфискованного имущеќства 25% предназначалось для раздачи бедноте за ее участие в "классовой борьбе" против кулаков, "подкулачников" и "саботажников". Сталин расќсматривал новый план как временную чрезвычайќную меру, вызванную временной чрезвычайной обќстановкой. Так были введены чрезвычайные или, как их тогда называли, "экстраординарные меры по хлебозаготовкам" 1927 г. Если речь шла об обеспечении города хлебом, даже поссорившись с крестьянством, план Сталина-Микояна явился спасением.
       Но его практическое проведение было сопряжено с весьма серьезными трудностями. Так как исключалось добровольное выполнение крестьянами хлебных обязательств по новому плану, то надо было к хлебозаготовительному аппарату Наркомторга прикрепить чекистские отряды, которым предоставлялось неограниченное право обыска, конфискации хлеба и ареста. Конфискации подќлежал не весь хлеб, а так называемые "излишки", то есть тот хлеб, который остается после вычитаќния из него продовольственной нормы данной крестьянской семьи. Чтобы такая хлебозаготовиќтельная кампания не носила внешне характера "полицейской акции" уполномоченных партии и милиции при обходе крестьянских дворов всегда сопровождали группы местных активистов, котоќрым было дано название "комсодов" ("комиссия по содействию хлебозаготовкам").
       Нормы сдачи хлеба тоже устанавливались через эти "комсоды". Если крестьянин не выполнял вовремя предназначенной нормы, то существовал порядок штрафов - увеличение нормы до двух-, трех-, пятикратных размеров. Если же и это не оказывало воздействия, тогда судили. Так как норќмы устанавливались не по фактическому налиќчию хлеба у крестьянина, а по принадлежности его к той или иной социальной группе (бедняк, середняк, зажиточный, кулак), то сотни тысяч людей судили за несдачу отсутствующего у них хлеба. Но если за таких людей их родственники или друзья устраивали "складчину", то есть соќбирали между собою хлеб и сдавали за него госуќдарству, то арестованный немедленно освобождалќся, будь он даже самым закоренелым кулаком.
       Так что целью Сталина были вовсе не репрессии ради репрессий, а только такие репрессии, которые приносят хлеб.
       И с этой точки зрения они оказались вполне оправданными - план хлебозаготовок 1927 года был выполнен: было собрано 644 миллиона пудов хлеба вместо 617 миллионов, собранных в 1926 году Каменевым.
       Докладывая апрельскому пленуму ЦК (1928) о том, как это ему удалось, Микоян признался, что без "экстраординарных мер" ему это не удалось бы, и что без таких мер, вероятно, не обойтись и в будущем. ЦК открыто признался и в том, что не обошлось без крайностей и "перегибов" в приќменении "экстраординарных мер", в которых, одќнако, виновата не Москва, а местные власти. Изќвестная практика Кремля - давать местным влаќстям вдоволь "перегибать" палку, пока не будет выполнено плановое задание, а после его выполнеќния критиковать, а иногда даже наказывать "пеќрегибщиков", - эта практика впервые родилась в те годы, а потом превратилась в систему сталинќского руководства. В резолюции, принятой апрельќским пленумом ЦК, впервые в партийный жаргон и вводятся термины, которые потом сделают эпоќху: "извращения" и "перегибы". Этими словами обозначаются те действия местных властей, котоќрые центральная власть молчаливо допускала во время выполнения планов, но от которых она счиќтала нужным и полезным отмежеваться после их выполнения.
       В решении пленума ЦК довольно красочно риќсуется обстановка, которая создалась из-за "изќвращений и перегибов". "Эти извращения и пеќрегибы, допущенные местами со стороны партийќных и советских органов, подлежат самой катеќгорической отмене... Сюда относятся все методы, которые, ударяя не только по кулаку, но и по сеќредняку, фактически являются сползанием на рельсы продразверстки, а именно: конфискация хлебных излишков (без всякого судебного примеќнения 107 статьи); запрещение внутридеревенской купли-продажи хлеба или запрещение "вольного" хлебного рынка вообще; обыски в целях "выявлеќния" излишков; заградительные отряды; принудиќтельное распределение облигаций крестьянского займа..; денежные выдачи по почтовым перевоќдам, когда часть посылок выдается облигациями займа или другими бумагами; административный нажим по отношению к середняку; введение "пряќмого продуктообмена" и т. д. и т. п. (выделено мною. - А. А.) ("КПСС в рез.", ч. II, стр. 376).
       Однако ЦК вовсе не думает, что в дальнейшем можно будет получать продукты сельского хозяйќства нормальным путем. ЦК заявляет, что "хлебоќзаготовительные затруднения" будут и впредь, ибо они не случайны, а связаны с наличием класса кулаков и частного рынка. Поэтому, если партия хочет иметь хлеба вдоволь и за бесценок, надо наступать на кулаков, "регулировать частный рыќнок" и направить крестьян "в русло социалистиќческого строительства".. В цитированной резолюќции так и говорится: "Объединенный пленум ЦК и ЦКК полагает, что затруднения в хлебозаготовќках, имевшие место в этом году, нельзя считать случайностью... Поэтому, поскольку затруднения в хлебозаготовках могут еще появиться в будуќщем, партия с тем большей настойчивостью должќна добиваться того, чтобы неослабно выполнялся лозунг XV съезда партии о "дальнейшем наступќлении на кулачество", о регулировании частного рынка и систематическом вовлечении единоличќного крестьянского хозяйства... в русло социалиќстического строительства" (там же, стр. 377).
       Поэтому пленум принимает предложение Поќлитбюро продолжить практику принудительных заготовок, только надо узаконивать конфискацию излишков хлеба через суд (применение "статьи 107" Уголовного кодекса РСФСР) и избегать слишком далеко идущих "перегибов". Если же крестьяне согласятся сдавать хлеб добровольно, то "экстраординарные меры" вообще будут отмеќнены. Соответствующее место резолюции гласит:
       "Вместе с тем объединенный пленум считает, что по мере ликвидации затруднений в хлебозагоќтовках должна отпасть та часть мероприятий партии, которая имела экстраординарный характер.
       Объединенный пленум ЦК и ЦКК поручает Поќлитбюро принять все меры к тому, чтобы обеспеќчить в будущей хлебозаготовительной кампании бесперебойный ход заготовок..." (там же).
       История доказала, что и будущие сельскохозяйќственные заготовки "бесперебойно" можно было проводить, только применяя "экстраординарные меры".
       Сталин назвал данный метод заготовок "Урало-сибирским методом" (так как впервые сам примеќнил его на практике в начале 1928 года в Западќной Сибири и на Урале) и превратил его в постоќянно действующую систему заготовок всех сельќскохозяйственных продуктов. Он существует и поныне с той лишь разницей, что теперь все креќстьяне находятся в "русле социалистического строительства" в виде колхозов и совхозов, поэтоќму и сами заготовки "автоматизированы" - гоќсударство автоматически забирает нужное себе количество хлеба, а остаток колхозники между собою делят по так называемым "трудодням". Обычное соотношение между тем, что забирало государство почти бесплатно, и что оставалось на долю колхозников в виде этих "трудодней" соќставляло в среднем 70 : 30, 70% государству, а 30% колхозникам, причем в эти 30% входили и многоќчисленные неделимые фонды (семенной фонд, страховой фонд, неприкосновенный фонд и т. д.).
       Вот как раз эта новая "экстраординарная" поќлитика Сталина-Микояна в 1927 году в хлебозаќготовках и явилась, как уже указывалось, непоќсредственным поводом нового раскола в Политќбюро - Бухарин, Рыков и Томский заявили, что новая программа Сталина есть ликвидация ленинќского нэпа и реставрация "военного коммунизма". Сталин их объявил "правой оппозицией" в партии.
       Правая оппозиция возникла не только как реќакция на практику Сталина, она была намеренно спровоцирована Сталиным, ибо без политической изоляции правых лидеров в ЦК абсолютно невозможно было бы, во-первых, завершить восхождеќние Сталина к единоличной власти, во-вторых, провести в жизнь сталинскую концепцию строиќтельства социализма через насилие. Во время борьбы с левыми оппозициями Троцкого и Зиќновьева Сталин положил в основу своей тактики концепцию Бухарина о мирной трансформации, о мирном превращении "нэповской России в Россию социалистическую", чтобы при поддержке группы Бухарина похоронить левых. Когда эта цель была достигнута, Сталин раскрыл свои карты: чтобы построить в крестьянской, нэповской России соќциализм, надо провести третью насильственную революцию сверху, на этот раз уже против крестьќянства.
       И здесь Сталин не был оригинальным. Вопреки обвинениям правых, что Сталин идет вразрез с ленинизмом (Ленин говорил, что высший принцип диктатуры пролетариата - это сохранение союза пролетариата с крестьянством, при гегемонии перќвого, и что по отношению к крестьянству надо проявлять "архиосторожность"), Сталин доказыќвал, что все ленинские высказывания по части крестьянства относятся к области тактики. По суќществу же дела, для Ленина крестьянство - реакќционный, враждебный класс, каким его считали и Маркс с Энгельсом. Сталин был прав. Вот слова Маркса и Энгельса: "...ремесленник и крестьянин - все они борются с буржуазией для того, чтобы спасти свое существование от гибели, как средних сословий. Они, следовательно, не революционны, а консервативны. Даже более, они реакционны, они стремятся повернуть назад колесо истории" (Маркс и Энгельс, "Манифест Коммунистической партии", 1951, стр. 41).
       Вот и слова Ленина: "Мы сначала поддерживаќем до конца, всеми мерами, до конфискации, - крестьянина вообще против помещика, а потом (и даже не потом, а в то же самое время) мы поддерќживаем пролетариат против крестьянина вообще" (Ленин, 4-е изд., т. 9, стр. 213).
       Основы новой революции в деревне Сталин заќложил уже на XV съезде партии при единодушной поддержке всех лидеров и сторонников будущей "правой оппозиции", правда, они не ведали, как искусно Сталин их околпачивает.
       В своем докладе на этом съезде Сталин вперќвые поставил вопрос о "переходе мелких крестьќянских хозяйств в крупные и объединенные хоќзяйства", но чтобы не испугать правых, не спроќвоцировать их преждевременно на выступление, Сталин заметил, что коллективизация будет проќисходить "не в порядке нажима, а в порядке поќказа и убеждения" (Сталин, Соч., т. 10, стр. 305). Однако предусмотрительный Сталин в резолюции XV съезда записал пункт, которому в то время бухаринцы не придали никакого значения: "Разќвивать дальше наступление на кулачество и приќнять ряд новых мер, ограничивающих развитие капитализма в деревне и ведущих крестьянское хозяйство по направлению к социализму" ("ВКП(б) в рез.", ч. II, стр. 260). Что же касается колхозов, то в резолюции по докладу Молотова сказано, что создание колхозов вместо индивидуальных хозяйств - "основная задача партии в деревне" ("КПСС в рез.", 1953, ч. II, стр. 355), а в другом месте, в резолюции по докладу Сталина, сказано еще яснее: это "первоочередная задача" (там же, стр. 317).
       Бухаринцы, видимо, считали, что Сталин тут занимается, в ответ Троцкому и Зиновьеву, платоќническими упражнениями в "левизне", вовсе не думая переходить от слов к делу, от угрозы к расќправе с крестьянством. Если они так думали, то их ожидало очень скорое и горькое разочарование.
       Сталин связывал хлебный кризис не с рыночной конъюнктурой, не с "ножницами" цен, не с ошибќками руководства, а с природой существующей экономической системы. Пока существует нэп с его свободным крестьянским хозяйством, советќское государство обречено на зависимость и от крестьянства, и от рыночной стихии. Сталин помќнил, как пало царское самодержавие. "Хлеба, хлеќба, хлеба!" - вот с какого лозунга начали Февќральскую революцию в Петрограде. Сталин знал лучше, чем Бухарин, что большевистское самодерќжавие ждет та же судьба, под тем же лозунгом, если самому не произвести революцию сверху в деревне, чтобы предупредить революцию снизу в городе. Ахиллесову пяту режима Сталин видел в том, что советское государство находится на экоќномическом иждивении крестьянства, и он решил перевернуть формулу - поставить крестьянство на иждивение государства. Сталин решил отнять у крестьянства хлеб, чтобы от имени государства кормить этим хлебом не только город, но и само крестьянство. Как тут не вспомнить рассуждения из "Великого инквизитора" Достоевского: "Полуќчая от нас хлебы, конечно, они ясно будут видеть, что мы их же хлебы, их же руками добытые, берем у них, чтобы им же раздать, безо всякого чуда, увидят, что не обратили мы камней в хлебы, но воистину более, чем самому хлебу, рады они будут тому, что получают его из рук наших!". Ведь средќний советский обыватель, под влиянием официќальной философии режима, и всерьез думает, что не он кормит государство, а государство его корќмит. Вот любопытное свидетельство советского журнала: "Каждая семья знает свой бюджет, расќсчитывает, когда и что купить. Гораздо сложнее государству. Оно должно всех накормить, одеть и обуть" (ж. "Голос родины", N 101, декабрь 1966 года, передовая статья).
       Сталин знал, что нет более идеального средства отнять у крестьян хлеб, "чтобы им же его разќдать", как тотальная коллективизация сельского хозяйства путем конфискации частных крестьянќских хозяйств и национализации самого крестьянќского труда. "Экстраординарные меры", как раз и должны были убедить крестьян, что лучше в колхозе получать от государства обратно часть своего хлеба, чем, будучи вне колхоза, отдавать государству весь хлеб. Сталин решил на практике показать, как он мыслит проведение в жизнь своеќго плана "аграрной революции". Для этой цели через три недели после XV съезда в сопровождеќнии целого чекистского эшелона Сталин выехал в Сибирь. Официальный комментатор почти в лирических тонах рисует эту поездку Сталина, хотя Сталин был меньше всего "лирик". Он говорит, что Сталин посетил основные хлебные районы края, участвовал на заседаниях бюро Сибирского крайкома в Новосибирске, бюро окружных комиќтетов, на совещаниях с местным активом ряда районов и что "политические и организационные мероприятия" обеспечили выполнение плана хлеќбозаготовок (Сталин, Соч., т. 11, стр. 356).
       Однако Сталин не столько "заседал" и "совеќщался" с активистами, сколько действовал и громил. Он с первых же своих выступлений заяќвил: "Я объехал районы вашего края и имел возќможность убедиться, что... урожай у вас... небыќвалый. Хлебных излишков у вас в этом году больќше, чем когда-либо, а план хлебозаготовок не выполняется. Почему, на каком основании?..
       Вы говорите, что кулаки не хотят сдавать хлеба, что они ждут повышения цен... почему вы не привлекаете их за спекуляцию? ...Я видел нескольќко десятков представителей вашей прокурорской и судебной власти. Почти все они живут у кулаќков, состоят у кулаков в нахлебниках и, конечно, стараются жить в мире с кулаками. На мой вопрос они ответили, что у кулаков на квартире чище и кормят лучше... Непонятно только, почему эти господа до сих пор еще не вычищены... Предлаќгаю:
       а) потребовать от кулаков немедленной сдачи всех излишков хлеба по государственным ценам; б) в случае отказа... конфисковать у них хлебные излишки в пользу государства" (Сталин, Соч., т. 11, стр. 2-4).
       25% конфискованного хлеба Сталин предложил раздать бедноте, что на сталинском языке означаќло "обострение классовой борьбы в деревне", а на человеческом языке натравливание деревенских лежебок и голытьбы на радетельных хозяев, объќявленных теперь "кулаками", к которым, по суќществу, причисляли и верхний слой середняков, для которых изобрели другой термин - "зажиточќные". Так как многие, даже из среды бедняков, начали осуждать этот военно-полицейский произќвол, когда искусственно натравливается одна часть деревни на другую, то изобретательный Стаќлин скоро нашел термин и для таких бедняков - их стали величать "подкулачниками" со всеми вытекающими отсюда последствиями (конфискаќция хлеба, суд, высылка).
       Сталин предложил провести чистку и в аппараќте власти, указав, что "вы увидите скоро, что эти меры дадут великолепные результаты и вам удастќся не только выполнить, но и перевыполнить план хлебозаготовок" (там же, стр. 4).
       Сталин в заключение сообщил свой главный реќцепт, как государство может обеспечивать себя хлебом и дальше по ценам, им установленным. Рецепт этот был ясным и категорическим: "нужќно покрыть все районы нашей страны, без исклюќчения, колхозами" (там же, стр. 7), то есть надо ликвидировать нэп, данный Лениным крестьянстќву только шесть лет тому назад. Одновременно данный рецепт Сталина означал и возвращение к "продразверстке" (к насильственному изъятию хлебных излишков).
       Сравните это выступление Сталина с тем, что было записано по его же предложению в резолюќции объединенного ЦК и ЦКК против левой оппоќзиции всего три месяца тому назад (9 августа 1927 г.). В этом предложении Сталина и резолюќции пленума сказано: "Объединенный пленум ЦК и ЦКК отвергает вздорные... демагогические предќложения оппозиции о насильственном изъятии натуральных хлебных излишков и о таком сверхќобложении частного торгового оборота, которое должно привести к его немедленной ликвидации... ЦК и ЦКК считают, что эти предложения направќлены, по сути дела, на отмену новой экономичеќской политики, установленной партией под рукоќводством Ленина" ("ВКП(б) в рез.", 1933, ч. II, стр. 357).
       Почему же политика оппозиции по ликвидации нэпа, объявленная самим же Сталиным всего три месяца назад антиленинской политикой, сегодня признается тем же Сталиным ленинской политиќкой? Какие же важные события произошли для такого поворота на 180 градусов за столь коротќкое время? Где же тут принципы? И важные соќбытия произошли, и принципы были налицо.
       Главные соперники слева в борьбе за власть - Троцкий, Зиновьев и Каменев - были за это вреќмя выкинуты из партии, при апелляции к правоќму Ленину и его нэпу. Теперь надо было ликвидиќровать главных соперников за власть справа, апелќлируя к левому Ленину и к его установке - нэп лишь "передышка", "временное отступление" для подготовки нового наступления (доклад Ленина на XI съезде).
       Группа Бухарина напомнила Сталину цитироќванное выше постановление ЦК и заявила, что она обратится к партии, если Сталин не согласитќся повторить заявление, что нэп остается в полќной силе. Так как Сталин еще не был готов приќнять бой с правыми, ему ничего не оставалось, как подписать от имени Политбюро 13 февраля 1928 года следующее заявление: "Разговоры о том, что мы будто бы отменяем нэп, вводим продќразверстку, раскулачивание и т. д., являются контрреволюционной болтовней... НЭП есть основа нашей экономической политики, и остается такоќвой на длительный исторический период" (выдеќлено мною. - А. А.) (Сталин, Соч., т. 11, стр. 15).
       Подписывая заявление Политбюро, Сталин, как обычно, обманывал свою собственную партию: нэп, рассчитанный на "длительный исторический период", был отменен уже в следующем, 1929 г.
       Тем временем, Сталин продолжал свою практиќку "экстраординарных мер" и в 1928 г. Крестьянќство ответило на эту практику, как и надо было ожидать, резким снижением посевных площадей. Сельское хозяйство явно шагало от кризиса пеќрепроизводства уже навстречу другому кризису, который потом станет перманентным явлением советской деревни, - к кризису недопроизводства. Первым сигнализировал о неблагополучии замеќститель наркома финансов СССР М. Фрумкин. Фрумкина, как "правого оппортуниста", немедленно сняли с должности. Но от этого посевная площадь в деревне не увеличилась. Поэтому хлеќбозаготовительная кампания осени 1928 года окаќзалась катастрофой. Даже Сталин не мог выкаќчать хлеб оттуда, где его не было. Теперь Сталин стал перед новой проблемой: как быть дальше? Сталин продолжает лавировать. За это лавироваќние Бухарин назвал Сталина в беседе с Каменевым "беспринципным интриганом", который каждое свое действие подчиняет интересам "сохранения своей собственной власти".
       Этого замечания достаточно, чтобы видеть, с какими политическими детьми Сталин будет иметь дело и на последнем этапе своей борьбы за единоличную диктатуру. Сталин менял принципы, оплевывал свои вчерашние убеждения, интригоќвал, клеветал, натравливал, но все это он делал во имя "сохранения своей собственной власти". "Тройка" была беспринципным предприятием, но она спасла Сталина от "Завещания" Ленина. Союз с Зиновьевым и Каменевым против Троцкого был беспринципной сделкой, но он помог Сталину свалить главного конкурента - Троцкого. Блок с Бухариным и Рыковым против Зиновьева и Камеќнева был противоестественной комбинацией даже в большевистской политике, но он помог Сталину свалить этих душеприказчиков Ленина. Сегодня Сталин заключил союз против бухаринцев с тем ЦК, 70% членов которого он потом расстрелял вместе с теми же бухаринцами, но этот союз его привел к окончательной и абсолютной победе, к единоличной диктатуре.
       Сама беспринципность Сталина в этом смысле была принципиальная. Если бы, скажем, фанатик коммунизма Бухарин был бы поставлен перед дилеммой: либо его единоличная власть над Росќсией без коммунизма, либо коммунизм в России, но без его власти, он, не колеблясь, выбрал бы коммунизм без его власти. Цинику Сталину эта дилемма показалась бы просто наивной - он не только выбрал бы власть без коммунизма, но еще начал бы доказывать, в какой преступный тупик Ленин завел страну, нарушив законы марксизма, согласно которым коммунизм побеждает сначала в передовых странах Запада, а потом только в отќсталых странах, как Россия. Такая свобода Сталиќна от всякой чести и всякого идейного хлама, называемого принципами, только свидетельствует о его превосходстве в политической борьбе над всеми его большевистскими соперниками. Ведь еще Талейран заметил, что если люди слишком подчеркивают честность и принципиальность каќкого-либо политика, то надо сомневаться в его способностях. Что же касается интриги, то она была и остается до сих пор легитимным оружием в политике вообще, в арсенале большевизма в особенности. Что Сталин и по этой части превзоќшел своих соперников, говорит как раз в его польќзу, как "технолога власти".
       Поездку Сталина в Сибирь надо считать начаќлом его кампании против будущих правых. Стаќлин хорошо понимал, что речь идет вовсе не тольќко об изоляции очередной группы соперников власти, а о новой революции сверху, равной, как он писал в "Кратком курсе", по своему значению революции в октябре 1917 г. До сих пор внутриќпартийная борьба мало задевала насущные интеќресы народа, даже больше: она велась под флагом защиты этих интересов (сохранение нэпа, повыќшение материального положения народа, отказ от репрессий). Теперь решалась судьба всей страны и того класса, который составлял 80% населения страны - крестьянства. Это требовало не только личной изобретательности Сталина в интригах против противников в составе руководства, но и колоссального напряжения всех сил аппарата влаќсти против народа.
       Сталин развернул эту работу в трех направлеќниях:
       1. аппарат пропаганды получил задание изобреќсти новый жупел - "правую опасность", которая, после того, как левая опасность преодолена, стала "главной опасностью" для революции;
       2. низовой аппарат партии получил задание орќганизовать в деревне спонтанное массовое движеќние за "добровольное" вступление в колхозы;
       3. командование Красной армии, руководство ОГПУ, Верховный суд и прокуратура получили задание привести карательные органы в "боевую готовность", чтобы подавить возможные "кулацќкие восстания", саботаж и судить их возглавителей (эту подготовку имел в виду Сталин, когда писал в 1929 г.: "Наступать на кулачество - это значит подготовиться к делу" - "Вопросы лениќнизма", стр. 291).
       По этой же линии подготовки к революции в деревне лежала и новая доктрина Сталина о "криќтике и самокритике", выдвинутая на XV съезде. Под этим лозунгом должна была начаться эра перманентных чисток: партии - от "уклонистов" и государственного аппарата - от "чуждых элеќментов", - чисток, впоследствии преобразованќных во всеобщую инквизицию ежовщины 1936-1938 гг.
       Но острие новой доктрины после расправы с троцкистами и зиновьевцами было направлено против бухаринцев. Докладывая московскому акќтиву партии об апрельском пленуме ЦК 1928 г., Сталин прямо указал на необходимость критикоќвать "вождей партии", оторвавшихся от масс. Так как Сталин себя таковым не считал (ведь он неќдавно побывал в "народе", в Сибири, хотя это и было его последнее "пребывание среди масс"), то ясно, что он говорил о тех, кого наметил в очеќредные жертвы - о будущих лидерах "правой опќпозиции". Вот это любопытное рассуждение Стаќлина: "есть еще одно обстоятельство, толкающее нас к самокритике. Я имею в виду вопрос о массах и вождях... нередко боятся критиковать своих вождей... надо дать советским людям возможќность "крыть" своих вождей, критиковать их за ошибки, чтобы вожди не зазнавались" (Сталин, Соч., т. 11, стр. 31-32).
       Поскольку сам Сталин был единственным "неќпогрешимым" из вождей, к тому же, любой из старых большевиков, пытавшихся критиковать его, немедленно исчезал с горизонта (бывший заместитель Сталина по наркомнацу Султан-Галиев даже был расстрелян в те годы как раз за критику Сталина), то члены партии, особенно члены партќаппарата, правильно поняли новую доктрину: криќтиковать можно любого члена Политбюро, кроме самого "генсека". Разумеется, критиковать можно и нужно было и любого из местных вождей, если тот не проявлял достаточного усердия по выполќнению директив центрального партийного аппаќрата. Но самым зловещим было то, что новый лозунг был направлен не только против антистаќлинских чиновников, но и против антисталинскоќго народа. Лозунг "критики и самокритики" был методом создания массовой армии официальных и неофициальных "сексотов", при помощи котоќрых началась расправа с инакомыслящими внутри партии и с антисоветскими элементами вне парќтии. Поэтому Сталин связывал новый лозунг с двумя событиями политического значения: с так называемым "шахтинским делом" и "заготовиќтельным кризисом" к январю 1928 г.
       Впервые в этой связи Сталин выдвигает и друќгой, воистину эпохальный, лозунг верховного поќлицейского: о повышении "революционной бдиќтельности". Учитывая грандиозность задач задуќманной им насильственной коллективизации и ликвидации нэпа, Сталин ставит вопрос о вовлеќчении в армию "сексотов"-"критиков" "сотен тыќсяч и миллионов" людей. Этому должны способќствовать всяческие моральные, материальные и служебные поощрения "сексотов"-"критиков". Такая постановка вопроса вдохновляла на "критику" (то есть на доносы) карьеристские элементы в партии и уголовные типы в обществе. Так как карьера и привилегии для доносчиков были прямо пропорциональны их индивидуальным вкладам в дело выявления "врагов", то доносчики не стольќко выявляли врагов Сталина, сколько клеветали на людей. Когда эта клеветническая волна вызваќла недовольство в наиболее здоровой части парќтии, когда идеалисты из партии начали доказыќвать, что введенная сейчас "критика" на девять десятых состоит из клеветы на честных людей, то Сталин, давая резкий отпор таким "зажимщикам" критики, прямо заявил: "если критика содержит хотя бы 5-10 процентов правды, то и такую криќтику надо приветствовать" (там же, стр. 33).
       "Пусть будет 95-90% клеветы, лишь бы было 5-10% правды", - разве это не философия пресќтупника? Что это именно так, докажет ежовщина, когда этот лозунг Сталина станет руководством к действию миллионов сексотов по ликвидации миллионов "врагов народа".
       В той же речи на московском активе Сталин вновь подчеркнул, как и в Сибири, что центральќная задача сейчас это "нажать во всю на развитие крупных хозяйств в деревне типа колхозов и совќхозов... колхозов и совхозов пока что у нас мало, до безобразия мало" (там же, стр. 41-42).
       Теоретическое обоснование своего плана "третьќей революции" Сталин дал в беседе со студентами Института Красной Профессуры, Комакадемии и Свердловского университета 28 мая 1928 г. Выбор места и аудитории не был случайным. ИКП и Комакадемия представляли собою важнейшие крепости знаменитой тогда "школы Бухарина". Объявленный Лениным законным любимцем парќтии и ее наиболее выдающимся теоретиком, Бухаќрин был кумиром академической молодежи парќтии. Хотя Бухарин считался в первую очередь экономистом, но это был универсальный талант - его одинаково признавали и социологом, и правоќвиком, и литературным критиком. Соответственно широким был и круг "бухаринской школы". Вот некоторые наиболее выдающиеся люди из этой школы, которых потом Сталин расстрелял: Стэн (член ЦКК), Слепков, Астров (члены редакционќной коллегии журнала "Большевик"), Марецкий, Айхенвальд, Гольденберг, Краваль, Карев, Бессоќнов, Мадьяр, Ломинадзе, Щацкин (последние - члены ЦК и ЦКК и руководящие работники Коќминтерна), Пашуканис, Берман, Ванаг, Пионтковский, Фридлянд, Лукин и др. Это были теоретиќческие звезды первой величины, писания которых отличались от нынешних "теоретиков" одним неќсомненным преимуществом: они творили, дерзали и не были примитивны, как Федосеевы и Сусловы. К этой бухаринской школе принадлежали еще Поспелов, Митин, Минц, Панкратова, Мехлис, но они вовремя перешли на сторону Сталина и созќдали совершенно новую отрасль "науки" в маркќсизме-ленинизме-сталинизме, которую я бы назќвал "цитатологией". "Цитатология" была не тольќко своеобразной новой отраслью в советской марксистской науке эпохи Сталина, но и довольно тонким искусством обоснования и узаконения преступной практики Сталина цитатами из класќсиков марксизма-ленинизма и самого Сталина. Надо было показывать сталинизм, как вершину марксизма-ленинизма, а самого Сталина, как "корифея всех наук". Но, Боже упаси, было поќпытаться внести собственную творческую лепту в саму марксистскую теорию, это - прерогатива одного Сталина. Задача этого учения сводилась к умелому подбору цитат из Сталина для теоретиќческого обоснования очередного зигзага "генеќральной линии партии", а дальше просто к излоќжению раскавыченного Сталина. Так возникла, как противовес бухаринской школе, "сталинская школа" в марксизме. Характеризуя творческое лицо этой школы, газета "Правда" (этот главный рупор сталинизма на протяжении четверти века) впоследствии писала:
       "...Если взять работы по философии, политэкоќномии, истории и по другим общественным науќкам, то многие из них представляют набор цитат из произведений Сталина и его восхваления. Счиќталось, что развивать, двигать вперед теорию, выќсказывать что-нибудь оригинальное и новое может только один человек - Сталин" ("Правда", 28 марќта 1956 г.).
       В беседе с "красными профессорами" и "комакадемиками" ссылками на Ленина Сталин теореќтически обосновал свой план коллективизации. Но первая же ссылка на Ленина была фальсифицироќванная. Сталин говорил: "К организации колхозов Ленин звал партию еще с первых дней Октябрьќской революции" (выделено мною. - А. А.) (Сталин, Соч., т. 11, стр. 88), но такую важную ссылку на Ленина Сталин не подкрепил цитатой из Ленина, как он это всегда делал в других слуќчаях. Все знали причину - с "первых дней Окќтябрьской революции" Ленин не мог звать партию на организацию колхозов, а звал, наоборот, подеќлить землю между крестьянами на правах частноќго владения, согласно эсеровской программе. Не звал Ленин к созданию колхозов еще и потому, что Ленин до последних дней своей жизни термиќна "колхоз" не знал. Только на VII экстренном съезде партии в марте 1918 года Ленин впервые после революции заговорил о "коммунах" и "арќтелях", но как? Ленин сказал: "Напрасно припиќсывают нам то, что мы хотим насильно ввести социализм. Мы будем справедливо делить землю, с точки зрения преимущественно мелкого хозяйќства. При этом мы даем предпочтение коммунам и крупным артелям" (Ленин, ПСС, т. 36, стр. 56). В докладах, речах, статьях Ленина говорится о коммунах, артелях, кооперации, но никогда не встречаются "колхозы". Сталину было важно объќявить не столько данной аудитории, сколько всей партии и стране, что колхозы Сталина и есть колќхозы Ленина.
       Однако ссылка на Ленина все-таки не была слуќчайной. Действительно, именно Ленин в июне 1918 года попытался перенести "Октябрьскую реќволюцию" в деревню, создав пресловутые "комќбеды". Эти комбеды тогда занимались тем, чем занимались "комсоды" Сталина - организованно, при поддержке государства, грабили зажиточных крестьян, реквизируя их хлеб, скот, фураж не столько в пользу государства, сколько в свою собственную. Сначала Ленин восхищался развертыванием этой "пролетарской революции" в деревне, но потом, поняв, что происходит не углубление "классовой борьбы", а просто грабежи, ликвидиќровал в ноябре 1918 года комбеды, под маркой устранения "двоевластия" Советов и "комбедов", передав их функции Советам. Когда началась гражданская война, Ленин вновь вернулся к практике "комбедов", но уже без самих "комбеќдов". Их место заняли специальные полицейские войска под названием ЧОН (части особого назнаќчения). Реквизиция излишков сельскохозяйственќной продукции теперь была узаконена государстќвом ("продразверстка"). Отряды ЧОН помогали правительству производить эту реквизицию. После того, как была национализирована промышленќность, крупная и мелкая, запрещено всякое кусќтарное производство, национализованы банки, закрыт рынок, - фактически были национализиќрованы и сами крестьянские мелкие хозяйства. Устанавливался прямой "продуктообмен", но только на бумаге, так как город ничего не мог предложить деревне. Отсюда - рост спекуляции. Спекуляция, однако, была приравнена к контрреќволюции и каралась жестоко.
       Словом, Ленин установил тотальный "военный коммунизм". Сначала этот "коммунизм" объясќнялся условиями и нуждами ведения гражданской войны, но войну победоносно кончили, а режим "военного коммунизма" сохранялся в полной неприкосновенности. Более того, большевики совсем и не думали добровольно отказаться от режима "военного коммунизма", который, по их мнению, мог явиться как раз искомой формой перехода к непосредственному коммунизму в деревне. Сегодќня партийные теоретики отрицают это, но сам Ленин признавал, что дело обстояло именно так. Обосновывая неизбежность отказа от военно-коммунистической системы и необходимость пеќрехода к новой экономической политике (нэп), Ленин говорил:
       "Мы сделали ту ошибку, что решили произвести непосредственный переход к коммунистическому производству и распределению. Мы решили, что крестьяне по разверстке дадут нужное нам колиќчество хлеба, а мы разверстаем его по заводам и фабрикам, - и выйдет у нас коммунистическое производство и распределение.
       Не могу сказать, что именно так определенно и наглядно мы нарисовали себе такой план, но прибќлизительно в этом духе мы действовали. Это, к сожалению, факт" (Ленин, Соч., т. 33, стр. 40).
       И Ленин, не только гибкий тактик, но и трезќвый политик, скоро увидел, что тамбовское восќстание крестьян и кронштадтская революция матќросов могут оказаться началом конца его режима, если он не сделает радикального поворота в экоќномической, в первую очередь, в сельскохозяйстќвенной политике. Отсюда и родился нэп.
       Чуждый всем догмам, в том числе и марксистќским, но готовый учиться на собственных ошибќках (непогрешимым святым Ленина сделали нынешние его эпигоны), Ленин признал банкротство своей политики непосредственного перехода к коммунизму и сделал соответствующие выводы:
       "Мы не должны рассчитывать на непосредстќвенно коммунистический переход. Надо строить на личной заинтересованности крестьянина... Умели ли мы это делать? Нет, не умели. Мы дуќмали, что по коммунистическому велению будет выполняться производство и распределение... Если мы эту задачу пробовали решить прямиком, так сказать, лобовой атакой, то потерпели неудачу. Такие ошибки бывают во всякой войне... Не удаќлась лобовая атака, перейдем в обход, будем дейќствовать осадой и сапой" (там же, стр. 46, 47).
       Вот этой "осадой и сапой" и был нэп.
       Вернемся к беседе Сталина. Сталин объяснил хлебный кризис наличием мелких индивидуальќных крестьянских хозяйств в стране, которые не дают товарной продукции. Сталин снова ставит тот же вопрос, который он поставил перед сибиќряками: где же выход? Его ответ тот же: выход в коллективизации. В широких кругах партии уже почувствовали, что Сталин готовится к принциќпиально новому повороту в деревне, который не вытекает из ленинского нэпа и из решений, приќнятых на последних съездах. Для всех было очеќвидно, что возникшие сейчас экономические заќтруднения - это результат нарушения именно директив этих съездов по отношению к деревне. Это настроение в партии выразил заместитель миќнистра финансов СССР, кандидат ЦК Фрумкин в своем письме членам Политбюро ЦК от 15 июня 1928 г. Фрумкин писал: "Ухудшение нашего экоќномического положения заострилось благодаря новой после XV съезда политической установке по отношению к деревне... Надо вернуться к XIV и XV партсъездам" (Сталин, Соч., т. 11, стр. 118, 120).
       На июльском пленуме ЦК 1928 года Сталин уже официально, перед ЦК и партией, изложил свою новую программу аграрной революции, которая не только расходилась с линией XIV съезда, но шла гораздо дальше и решений XV съезда. В речи 9 июля Сталин заявил:
       1. Отживающие классы (крестьянство и нэпмаќны) добровольно своих позиций никогда не сдаваќли, поэтому "продвижение к социализму... не моќжет не вести к неизбежному обострению классоќвой борьбы".
       2. "Чрезвычайные меры" необходимы при изќвестных условиях и дальше.
       3. Нет других источников финансирования выќсоких темпов индустриализации, как брать "нечто вроде "дани", нечто вроде сверхналога" с крестьќянства, которое переплачивает государству на промтоварах и недополучает за свои продукты.
       4. Нет никакого другого выхода для получения товарного хлеба, как превращение мелких крестьќянских хозяйств в колхозы (Сталин, там же, стр. 159, 172, 181).
       Вот теперь глухая борьба Сталина против бухаринского крыла в Политбюро была впервые переќнесена на пленум ЦК. Бухарин в мягкой по форќме, принципиальной по существу, речи от 10 июля отвел четыре тезиса Сталина. Бухарин доказывал, что наметившаяся сейчас политика ведет к опасќной диспропорции в народном хозяйстве. Ворошиќлов: Дайте нам ваш рецепт. Бухарин: Пользуясь терминологией Сталина, надо сказать, что образоќвалась "угроза для смычки" между городом и деќревней, "но Ленин писал, что главная задача ЦК и ЦКК, как и партии в целом, состоит в том, чтоќбы эти разногласия не выросли до уровня серьезќных классовых разногласий... Должны ли мы выправить создавшееся в результате хлебозаготоќвок положение, делая концессии кулаку или осќлабляя наступление на него? Абсолютно нет. Проблема настоящего времени состоит в том, чтоќбы устранить опасность раскола со средним крестьянством, которая сейчас существует... Ни в коем случае мы не должны отождествлять "экстќраординарные меры" с решениями XV съезда..." Обращаясь к сталинцам, Бухарин продолжал: Вообразите себе, что вы пролетарская власть в мелкобуржуазной стране, но вы толкаете насильќственно мужика в коммуну. Ворошилов: Скажем, как в 1918 и 1919 гг. Бухарин: Но тогда вы будеќте иметь восстание мужика, руководимый кулаќком мелкобуржуазный элемент восстанет против пролетариата и в результате жестокой классовой борьбы пролетарская диктатура исчезнет. Этого вы хотите?
       Сталин: Страшен сон, да милостив Бог (смех)...
       Бухарин: Мы ни в коем случае не должны верќнуться к практике расширенного воспроизводства "экстраординарных мероприятий".
       Косиор: Это верно.
       Лозовский: Но это не зависит от нас.
       Бухарин: Большей частью это еще зависит от нас. Поэтому центром нашей политики должно быть следующее: ни при каких условиях не допуќстить угрозу для смычки. В противном случае мы не выполним основного завещания Ленина" (из Стенографического отчета пленума ЦК, июль 1928 года, речь Бухарина, Архив Троцкого, сокращенќный обратный перевод из "A Documentary History of Communism", ed. by R. V. Daniels, p. 306-308).
       Из реакции пленума ЦК на выступление Бухаќрина Сталин увидел, что умеренная политика в деревне, которую рекомендует Бухарин ссылкой на завещание Ленина, все еще очень популярна в партии. Сталин выступил после речи Бухарина второй раз, чтобы ослабить то невыгодное для неќго впечатление, которое оставило выступление Бухарина. Сталин пожаловался, что "часть товаќрищей в своих выступлениях... не коснулась ни единым словом таких серьезных мероприятий, как развитие колхозов и совхозов. Как можно "забыќвать" о таких серьезных вещах, как задача развиќтия колхозов и совхозов", - возмущался Сталин (Сталин, Соч., т. 11, стр. 190). Сталин не достиг своей цели. Очень значительная часть пленума явно склонялась на сторону Бухарина. Сталину пришлось примириться с принятием явно антисталинской резолюции пленумом ЦК. В резолюции говорилось, что 1) "чрезвычайные меры" ("экстќраординарные меры") носили временный характер и не вытекали из решений XV съезда, 2) нэп остаќется в силе, и разговоры о его отмене являются контрреволюционными и что борьба с кулачестќвом должна вестись "отнюдь не методами раскуќлачивания" и поэтому необходимо: 1) "немедленќная ликвидация практики обхода дворов, незаконќных обысков"... 2) "немедленная ликвидация всех и всяких рецидивов продразверстки и уничтожеќние каких бы то ни было попыток закрытия баќзаров"... 3) произвести "известное повышение цен на хлеб...", 4) "обеспечить своевременный завоз промтоваров в хлебозаготовительные районы" ("КПСС в рез.", 1953, ч. II, стр. 395-396).
       Разумеется, Сталин и не думал выполнять эту резолюцию. Он голосовал за нее исключительно с целью выиграть время, чтобы подготовить наступќление против нового врага в партии - против "правого оппортунизма". Бухарин и был в глазах Сталина идеологом этой новой опасности. Поэтоќму генеральная задача партаппарата отныне закќлючалась в том, чтобы привести в движение все организационные и идеологические рычаги партии против "правой опасности".
       Бухарин еще задолго до пленума порвал личные отношения со Сталиным и ежедневно ожидал ноќвого подвоха с его стороны. Поэтому в поисках союзников против Сталина он обратился к тем, которых он вчера вместе со Сталиным так беспоќщадно громил - к зиновьевцам. Еще во время пленума Бухарин попросил члена ЦК Сокольникоќва устроить ему свидание с Каменевым. Оно состоялось 11 июля. О беседе Бухарина с Камеќневым сохранилась запись Каменева в архиве Троцкого. Вот что рассказал Бухарин Каменеву о Сталине: "Мы чувствуем, что линия Сталина гиќбельна для всей революции. Разногласия между нами и Сталиным много раз серьезнее, чем разноќгласия, которые мы имели с вами. Рыков, Томќский и я согласны в следующем: "Это было бы куда лучше, если Зиновьев и Каменев были бы в Политбюро вместо Сталина". Я совершенно отќкровенно говорил об этом с Рыковым и Томским. Я уже несколько недель не разговариваю со Стаќлиным. Он беспринципный интриган, который любое дело подчиняет интересам сохранения своќей собственной власти. Он меняет свои теории, считаясь с тем, от кого он хочет избавиться. В "семерке" (из Политбюро) наши споры с ним досќтигли того пункта, когда говорят друг другу "ложь", "ты врешь" и т. д. Теперь он сделал конќцессии, так что он может заткнуть нам глотки. Мы это понимаем, но он маневрирует так, чтобы представить нас в качестве раскольников. Вот его линия на пленуме: 1) капитализм развивался за счет колоний, займов и эксплуатации рабочих. Мы не имеем ни колоний, ни займов, поэтому мы должны брать "дань" с крестьянства. Вы же пониќмаете, что это и есть теория Преображенского, 2) чем больше растет социализм, тем выше и больше будет сопротивление против этого... Это же идиќотская безграмотность. 3) Поскольку необходимо брать "дань" и будет расти сопротивление, мы нужќдаемся в твердом руководстве. Самокритика не применима к руководству (Политбюро), кроме тех его членов, кто не выполняет решений. Но самоќкритика (Сталина) целит в Томского и Угланова.
       В результате мы стали на путь создания полиќцейского режима. Это еще не "кукушка прокукоќвала", но может решить судьбу революции. С таќкой теорией любое дело можно загубить... Ленинќградцы в основном с нами, но они пугаются, когда речь заходит о возможности снятия Стаќлина...
       Наши потенциальные силы огромны, но 1) средќние члены ЦК до сих пор не понимают глубины разногласий, 2) велик страх раскола. Поэтому, когда Сталин уступает нам в отношении "чрезвыќчайных мер", то он затрудняет наши атаки против него. Мы не хотим быть раскольниками, в этом случае они быстро расправились бы с нами. Но Томский в своей последней речи ясно доказал, что раскольником является именно Сталин" ("А Documentary History of Communism", ed. by R. V. Daniels, p. 308-309, из архива Троцкого, сокращенќный обратный перевод).
       Узнал ли Сталин тогда же о беседе Бухарина с Каменевым? Похоже на то, что узнал. В противќном случае было бы непонятно, почему Сталин принял меры, в силу которых он заставил Бухариќна дезавуировать самого себя. Через каких-нибудь двадцать дней после беседы с Каменевым не тольќко Бухарин, но и Рыков с Томским должны были подписать следующее заявление, составленное Сталиным на имя Коминтерна: "нижеподписавќшиеся члены Политбюро ЦК ВКП(б) заявляют..., что они самым решительным образом протестуют против распространения каких бы то ни было слуќхов о разногласиях среди членов Политбюро ЦК ВКП(б)" ("КПСС в рез.", 1953, ч. II, стр. 438-439).
       Бухарин и его единомышленники, боясь обвиќнения в подготовке раскола, подписали явную неправду, тем самым помогли Сталину и ухудшиќли собственную позицию. Более того, они соверќшенно дезориентировали партию и актив, которые симпатизировали Бухарину как непоколебимому стороннику ленинского нэпа. Кроме того, данным заявлением бухаринцы брали на себя моральную и политическую ответственность за текущую, все еще продолжающуюся сталинскую практику репќрессий, насильственное насаждение колхозов, огќраничение нэпа.
       Сталин, тем временем, начал обработку членов ЦК и Политбюро против бухаринцев. Что стоит, например, такая записка, которую Сталин пишет одному члену Политбюро против другого члена Политбюро: "Здравствуй, т. Куйбышев!... Слышал, что Томский собирается обидеть тебя. Злой он человек и не всегда чистоплотный... Читал твой доклад о рационализации. Доклад подходящий. Чего еще требует от тебя Томский?" (Сталин, Соч., т. 11, стр. 220). Так натравливает "чистоќплотный" Сталин все еще колеблющегося Куйбышева на Томского.
       В сентябре 1928 года Бухарин открыто выстуќпил против обозначавшегося нового курса в статье
       "Заметки экономиста" в "Правде" (30 сент. 1928 года). Это было, однако, выступление без адреса того, против кого оно направлено. Поскольку Буќхарин вместе со своими единомышленниками заявил, что у него нет никаких разногласий со Сталиным, то статья не была понята не только партией, но даже и ее активом. Только в Политќбюро знали, в чем дело. Между тем, в статье соќдержалась острая и аргументированная критика сталинского волюнтаризма в экономической поќлитике, хотя автор свою критику выдавал за критику троцкизма. Главное содержание статьи сводилось к следующему:
       Экономическое планирование допускает ошибќки, некоторые из которых являются в нынешних условиях неизбежными, но "даже неизбежные ошибки тоже являются ошибками"; допускается грубое нарушение "фундаментальных пропорций" в развитии экономики, а вытекающие отюда проќвалы вовсе не являются "неизбежными ошибкаќми"; если даже хороший план не является всемоќгущим средством, то плохой план и плохое экоќномическое маневрирование тем более могут заќгубить хорошее дело; главные ошибки в руководќстве экономикой сводятся к нарушению правильќных пропорций между разными отраслями народќного хозяйства, результатом чего могут быть неќприятные изменения в отношениях между класќсами, ибо нарушение экономических пропорций может привести к расстройству политического равновесия в стране. Бухарин предлагает и свою альтернативу к политике "товарного голода" и кризисных нарушений экономических пропорций: чтобы достичь наивысшего уровня социального воспроизводства (свободного от кризисов), а такќже систематического роста социализма, следоваќтельно, чтобы создать наиболее благоприятное положение для пролетариата в его отношениях с другими классами страны, - необходимо добиться координации основных элементов народного хоќзяйства, "сбалансировать" их, улаживать их взаќимосвязь и взаимодействие таким образом, чтобы они могли наилучшим образом выполнять свои перспективные функции, активно влияя на течеќние экономической жизни и классовой борьбы. Так можно добиться благоприятного баланса и равновесия в народном хозяйстве. Троцкисты, чтобы обеспечить высокие темпы развития индуќстрии, требовали максимального выкачивания средств из крестьянской экономики. Рост не вреќменных, а постоянных темпов индустрии, наобоќрот, должен опираться на быстрый рост сельского хозяйства. За бурным ростом индустрии, за знаќчительным ростом населения и за ростом спроса населения не поспевает рост зернового хозяйства. Разве не ясно, что в этих условиях пренебрежиќтельное отношение к зерновой проблеме - преќступление. Разве не ясно, что троцкистское "реќшение" вопроса (насильственное выкачивание сельскохозяйственной продукции из деревни за счет зажиточных крестьян) поведет нас не к воќображаемой, а к реальной катастрофе?
       Сталинское "решение" и было в глазах Бухаќрина троцкистским решением, вернее, решением или рецептом Преображенского. Тот, кто верит, продолжал Бухарин, что рост плановой экономии дает нам возможность - как результат отмираќния закона стоимости - делать все, что нам нраќвится, просто не понял азбуки экономической наќуки... В центре всех наших плановых расчетов, говорил Бухарин, должно стоять постоянное разќвитие индустриализации, но оно не должно проќисходить за счет грабежей крестьянства. Тут долќжна быть экономическая гармония, когда индуќстрия не только растет на базе выгод от роста сельского хозяйства, но и одновременно помогает индустриализировать само сельское хозяйство, что и подготовит ликвидацию противоречий между городом и деревней.
       Поскольку у Сталина не было никаких разумќных доводов против этой программы Бухарина, он перевел спор в другую плоскость и даже в друќгое место. Сталин спустился с уровня Политбюро к уровню области. Как Бухарин и предвидел, Стаќлин взялся за разгром московской базы бухаринцев.
       Еще с февраля 1928 года в закрытом письме ЦК к партийным организациям заострялось вниќмание партии на том, что в партии нарастает "правая опасность" и приводились примеры исќключения из партии местных деревенских коммуќнистов "за смычку с кулаком".
       Но против нового курса Сталина выступали не только в деревнях. Сталин говорил, что "если подќняться выше, к уездным, губернским парторганиќзациям, ... то вы без труда могли бы найти здесь носителей правой опасности" (Сталин, Соч., т. 11, стр. 235).
       Но не так страшны были провинции, где партќаппарат без шума и без каких-либо законных выќборов снимал мало-мальски подозрительных парќтийных чиновников, но страшной стала столица, где во главе Московского комитета стоял бухаринец, секретарь ЦК и кандидат Политбюро Углаќнов, а во главе Моссовета - другой бухаринец, член ЦК Уханов. Прежде, чем взяться за Бухаќрина и его сторонников в Политбюро, надо было осадить и взять московскую крепость бухаринцев. Сталин приступил к этой задаче не сверху, по линии ЦК, а снизу, по линии московских районќных партийных организаций. Минуя Московский Комитет (МК), ЦК начал созывать "активы" райоќнов, снимать их секретарей РК (Краснопресненќский, Рогожско-Симоновский, Хамовнический и др. райкомы). Одновременно эти же "активы" обращались "в порядке критики и самокритики" снизу к ЦК, требуя снять своих секретарей РК и ликвидировать ошибки МК (3. И. Ключева, "Идейќное и организационное укрепление компартии", Москва, 1970, стр. 260).
       Когда возмущенные руководители МК обращаќются к ЦК с жалобами на его явно незаконные по уставу апелляции к районам через голову МК, то невозмутимый Сталин ответил на созванном им пленуме МК в октябре 1928 г.: "Я не знаю, чем можно оправдать такое недовольство. Что может быть плохого в том, что районные активы мосќковской организации подняли свой голос, потребовав ликвидации ошибок и колебаний" у руковоќдителей МК? (там же, стр. 236-237).
       В чем же заключались эти ошибки и колебаќния? В длинной речи Сталина нет ни слова, в чем заключались эти "ошибки и колебания" у МК. Только осведомленные знали, что у руководитеќлей МК была лишь одна ошибка: они поддержали точку зрения Бухарина против Сталина на июльќском пленуме. Разумеется, начиная борьбу с Буќхариным, Сталин не мог терпеть в своем тылу эту крепость бухаринцев. Сталин предложил Бюро МК созвать объединенный пленум МК и МКК вместе с районным "активом" для обсуждения создавшеќгося положения. Сталин на пленум явился со всем секретариатом ЦК и собственными единомышленќниками из Политбюро. Он держал здесь большую речь, в которой он первый раз после расправы с "левым уклоном" открыто заявляет, что в партии образовался теперь новый уклон - "правый уклон" и что "победа правого уклона в нашей партии означала бы нарастание условий, необхоќдимых для восстановления капитализма в нашей стране" (там же, стр. 226). Сталин считает, что если партия не откроет широкой идеологической кампании против правого уклона, если она его не разгромит так же, как она разгромила "левый уклон", то революции грозит гибель. Он цитирует Ленина: "Пока мы живем в мелкокрестьянской стране, для капитализма в России есть более прочќная экономическая база, чем для коммунизма" (там же, стр. 227). Поэтому Сталин предлагает: кто не хочет реставрации капитализма в СССР, тот должен бороться не только за ликвидацию правого уклона, но и за выкорчевку корней капиќтализма в стране, другими словами, надо ликвиќдировать ленинский нэп и провести сталинскую коллективизацию.
       Когда выступавшие ораторы поставили перед Сталиным неприятный ему в данных условиях вопрос: есть ли в ЦК и Политбюро правые, Стаќлин ответил, что "в составе ЦК имеются... элеќменты примиренческого отношения к правой опаќсности...", но "в Политбюро нет у нас ни правых, ни "левых", ни примиренцев с ними" (выделено мною. - А. А. - там же, стр. 235-236). Сталин разъяснил, что кроме "правого уклона", сущестќвует в партии, в ее среднем звене, не менее злоќкачественная болезнь - "примиренчество" с праќвым уклоном. Сталин обвинил МК во главе с Угќлановым именно в этом "примиренчестве". По этому сигналу, заранее подобранные активисты из районов стали приводить многочисленные "факты" о примиренческих ошибках самого Углаќнова. Ораторы потребовали от Угланова выстуќпить с самокритикой и признать свои ошибки отќкровенно, "по-большевистски". Когда с такими же требованиями выступили Молотов, Ворошилов, Каганович и др., Угланов понял, что его решили просто убрать и демонстративно покинул пленум МК. Это был преждевременный скандал, и он не входил сейчас в расчеты Сталина. Помощники Сталина предложили Угланову компромисс: в порядке "самокритики" он признает свои ошибки, а тогда ЦК его оставляет во главе МК. Угланов в ложной надежде сохранить власть принял комќпромисс. Он заявил, что когда он воевал с Зиќновьевым, он победил, потому что был прав, а теперь его побили, потому что он неправ (там же, стр. 289).
       Что же делает Бухарин и его сторонники в Поќлитбюро? Они дают Сталину на пленуме ЦК (16-24 ноября 1928 г.) политический мандат для расправы с правыми, т. е. с самими собою. В реќзолюции по докладу Рыкова "О контрольных цифрах народного хозяйства на 1928-29 год" скаќзано: "Всплывает правый (откровенно оппортуниќстический) уклон, который находит свое выражеќние в стремлении снизить темп и задержать дальќнейшее строительство крупной индустрии, в преќнебрежительном или отрицательном отношении к колхозам и совхозам, в недооценке и затушевыќвании классовой борьбы, в частности борьбы с кулаком, в бюрократическом невнимании к нужќдам масс, в недооценке борьбы с бюрократизмом, в недооценке военной опасности и т. д. ... Плеќнум констатирует, что в настоящее время главной опасностью в ВКП является опасность правого, откровенно оппортунистического уклона" ("КПСС в рез.", 1953, ч. II, стр. 419).
       Пункты о "невнимании к нуждам масс" и "неќдооценке борьбы с бюрократизмом" Сталин приќплел сюда, как он это всегда делал, явно в демаќгогических целях. Во вступлении к этой резолюќции сказано, что она принята "единогласно", то есть за этот политический смертный приговор проќтив себя голосовали члены Политбюро Бухарин, Рыков, Томский, член Секретариата ЦК и кандиќдат Политбюро Угланов, члены ЦК и активные сторонники Бухарина А. Догадов, В. Шмидт, В. Котов.
       Пользуясь этой резолюцией и признанием саќмого Угланова, что он "примиренец" с правым укќлоном, буквально через два дня после ноябрьскоќго пленума ЦК - 27 ноября 1928 года ЦК снял все руководство МК во главе с Углановым. Секреќтарем МК был назначен Бауман, потом Молотов, затем Л. Каганович. Первая и самая важная креќпость правых пала без боя и без славы.
       Одновременно Сталин предпринял превентивќные меры для "осады" и лидеров правых. К кажќдому члену Политбюро из числа правых было прикомандировано решением Оргбюро ЦК по "политкомиссару": к председателю правительства Рыкову - Орджоникидзе, к председателю ВЦСПС - Л. Каганович, к Бухарину по линии "Правды" - Савельев, а по линии Коминтерна - Молотов. "Политкомиссары" имели право наложить вето на любое распоряжение и действие названных праќвых, если эти распоряжения и действия расходиќлись с линией Сталина.
       В разгар внутренней борьбы в Политбюро Буќхарин опубликовал свою речь, произнесенную в день пятой годовщины смерти Ленина - 21 янќваря 1929 г. Она, сначала напечатанная в "Правќде", была издана потом отдельной брошюрой под интригующим названием: "Политическое завеќщание Ленина". Бухарин анализировал предсмертќные статьи Ленина. Бухарин цитировал как раз против Сталина следующее место из статьи Леќнина "О кооперации":
       "Мы вынуждены признать коренную перемену всей точки зрения нашей на социализм... Раньше мы центр тяжести клали... на политическую борьќбу... Теперь же центр тяжести . . . переносится на мирную организационную "культурную работу" (Ленин, 3-е изд., т. XXVII, стр. 396-397).
       Исходя из этого высказывания Ленина, Бухаќрин писал, что в условиях СССР новой "третьей революции" не может быть и не должно быть. Сталин стоял на диаметрально противоположной точке зрения.
       После изгнания троцкистов и зиновьевцев и до появления "правой оппозиции" руководящие орќганы ЦК состояли (декабрь 1927 г.) из Политбюро - члены: Бухарин, Ворошилов, Каќлинин, Куйбышев, Молотов, Рыков, Рудзутак, Стаќлин, Томский.
       Кандидаты: Петровский, Угланов, Андреев, Киќров, Микоян, Каганович, Чубарь, Косиор.
       Оргбюро - члены: Сталин, Молотов, Угланов, Косиор, Кубяк, Москвин, Бубнов, Артюхина, Анќдреев, Догадов, Смирнов А. П., Рухимович, Сулимов.
       Кандидаты: Любов, Михайлов В. М., Лепсе, Чаплин, Шмидт.
       Секретариат - члены: Сталин (генеральный сеќкретарь), Молотов, Угланов, Косиор, Кубяк. Кандидаты: Москвин, Бубнов, Артюхина.
       ("ВКП (б) в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК", 1933, ч. II, стр. 455).
       Как уже указывалось, ни в одном из высших органов Сталин не имел твердого большинства. В Политбюро из девяти голосов (я считаю только членов) Сталин имел три голоса - Сталин, Вороќшилов, Молотов. Бухарин тоже имел три голоса - Бухарин, Рыков, Томский. Три члена - Калинин, Рудзутак, Куйбышев - колебались между этими двумя группами, склоняясь в решающие моменты то в сторону Сталина, то в сторону Бухарина.
       В Оргбюро у Сталина было пять голосов - Стаќлин, Молотов, Косиор, Андреев, Рухимович, у Бухарина тоже пять голосов - Угланов, Догадов, Смирнов, Сулимов, Кубяк. Три голоса - Бубнов, Артюхина, Москвин - были "нейтральными". В Секретариате Сталин имел относительное, но твердое большинство - Сталин, Молотов, Косиор против двух - Угланова и Кубяка.
       Таким образом, в высшем органе партии, коќторой руководил всей текущей работой партии и правительства - в Секретариате - Сталин был хозяином. До Политбюро и даже до Оргбюро Стаќлин доводил только вопросы, предрешенные в Сеќкретариате, для утверждения их "постфактум". Самое же главное - Сталин узурпировал власть Оргбюро по организационным вопросам. Все воќпросы назначения и смещения высших чинов парќтийного аппарата, хозяйства, армии, профсоюзов, дипломатии, то есть вопросы компетенции Оргќбюро, решались теперь Секретариатом ЦК. Эта узурпация Оргбюро была, в конечном счете, узурќпацией власти Политбюро. Политбюро сделалось лишь ширмой всевластного Секретариата. Члены Политбюро нередко узнавали "новости" Секретаќриата из вторых рук.
       Аппарат государства - аппарат партии и адмиќнистрации - подбирался без ведома Политбюро, в полном согласии с новым уставом партии. Устав гласил, что "текущей исполнительской и органиќзационной работой руководит Секретариат". Да и кому же ею руководить, как не Секретариату? Ведь Политбюро и Оргбюро заседают периодичеќски и состоят из лиц, находящихся вне ЦК, а Сеќкретариат - постоянный, живой и действующий орган ЦК.
       Если Секретариат был легальным органом влаќсти Сталина, то аппарат ЦК, подобранный самим Сталиным как генеральным секретарем, являлся его могущественным оружием в деле укрепления и удержания этой власти. Постепенно вытеснив из аппарата ЦК старых большевиков, Сталин восќсоздал его заново. При Ленине как Секретариат ЦК, так и его рабочий аппарат имели только техќнически-исполнительские функции. Люди, поставќленные руководить Секретариатом и аппаратом, имели лишь одну задачу - следить за выполнеќнием решений Политбюро, Оргбюро и Пленумов ЦК.
       Ни одного самостоятельного решения, не осноќванного на директивах названных органов, ни Сеќкретариат, ни тем более аппарат ЦК не приниќмали. Поэтому туда избирались или назначались люди с хорошей репутацией "исполнителей". Сам Сталин был избран туда в качестве такого "исќполнителя", правда, не по предложению Ленина, как сталинцы потом утверждали, а по заговоќру Зиновьева-Каменева-Сталина против Ленина-Троцкого. Но, разделавшись с Троцким, а потом и с Зиновьевым и Каменевым, Сталин, готовясь к последней схватке с Бухариным, незаметно, но радикально очистил, в первую очередь, аппарат ЦК от бухаринцев.
       Чтобы не вызывать у вычищаемых подозрений, а у Бухарина - протестов, лица, освобожденные из аппарата ЦК, получали по советской или хозяйќственной линии крупные назначения. Их "повыќшали" для уничтожающего понижения.
       Таким образом, уже к 1929 году реорганизация аппарата ЦК закончилась созданием в самом ЦК, как тогда говорили, "нелегального кабинета Стаќлина" (впоследствии этот "кабинет Сталина" поќлучил в партийных документах легальное назваќние - "Секретариат т. Сталина"). В официальќном постановлении ЦК 1929 года о реорганизации ЦК и аппарата ЦК указывалось, что необходиќмость реорганизации ЦК и аппарата местных парторганизаций вызывается в первую очередь огромным усложнением задач партруководителей в условиях реконструктивного периода, особенно в области "подбора, распределения и подготовки кадров" ("Партийное строиќтельство", 1930, N 2). Этот реорганизационный аппарат ЦК имел теперь следующие отделы - оргинструкторский отдел, распределительный отдел (отдел кадров), отдел культуры и пропаганды, отќдел агитации и массовых кампаний. Во главе отќделов были поставлены члены ЦК, преданные Стаќлину (Каганович, Бауман, Стецкий, Варейкис, Д. Булатов).
       Зато "кабинет Сталина" состоял из молодых фанатиков, не являющихся членами ЦК. Людям этим никто в первое время не придавал никакого значения. Их привыкли рассматривать как техниќческих сотрудников Сталина, как преданных своќему делу службистов безо всякой претензии на "большую политику". Они ведут протоколы на заседаниях ЦК, дают справки по самым различќным вопросам, приносят чай и бутерброды для заседающих, точат карандаши своему шефу. При всем этом, как это и подобает лакеям, хотя бы и партийным, они внешне подчеркнуто покорны, послушны и до приторности услужливы перед люќбым из членов ЦК:
       - Изволите вызвать вашу машину, Николай Иванович (Бухарин)?
       - К вашим услугам, Алексей Иванович (Рыќков) !
       - Не прикажете ли бутерброд, Михаил Павлоќвич (Томский)?
       - Есть, т. Сталин (хозяину)!
       Таковы были те, из которых Сталин составил свой "негласный кабинет". Вот их имена: Товстуха, Поскребышев, Смиттен, Ежов, Бауман, Поспеќлов, Мехлис, Маленков, Петере, Урицкий, Варга, Уманский. У каждого из них был и официальный титул. Товстуха значился в списке сотрудников ЦК как "помощник секретаря ЦК" (это была чисќто техническая должность вроде начальника канќцелярии - институт помощников секретарей суќществовал и на местах). Поскребышев был помоќщником помощника, то есть Товстухи, по сектору учета и информации. После смерти Товстухи Поскребышева назначили помощником секретаря и начальником Особого сектора, а Смиттена, - помощника Поскребышева "по партийной статисќтике", - на его место. Ежов заведовал сектором кадров, Поспелов - сектором пропаганды (помощќник Мехлис). Маленков был заместителем Поскреќбышева по Особому сектору и протокольным сеќкретарем Политбюро. Когда Ежова перевели на заведование отделом кадров Наркомзема (1929), Маленков был назначен начальником сектора кадров.
       Я уже указывал, что этот нелегальный "Кабинет Сталина" впоследствии получил официально-леќгальное наименование: "Секретариат т. Сталина" (не смешивать с "Секретариатом ЦК"!). Любой большой и малый вопрос внутренней и внешней политики, прежде чем обсуждаться на заседаниях руководящих органов ЦК, обрабатывался и по суќществу предрешался в "Кабинете Сталина", потом уже передавался в соответствующие официальные отделы ЦК, а с дополнительными заключениями самих отделов (эти заключения лишь официальќно воспроизводили "предрешения" специалистов из "Кабинета Сталина") вопрос поступал на реќшение Секретариата, Оргбюро и Политбюро. Если на заседаниях этих органов возникали крупные разногласия, что, конечно, нередко случалось, то спорный вопрос передавался в существовавшие или периодически создаваемые "Комиссии Политќбюро". Такие комиссии, состоявшие преимущестќвенно из членов ЦК, работающих вне его аппаќрата, целиком зависели от аппарата ЦК (то есть от того же самого "Кабинета Сталина") как в отќношении данных для обоснования того или иного проекта, так, главное, и в отношении его послеќдующего проведения через высший партийный орќган. Получался заколдованный круг, из которого выход находил только один Сталин, как генеральќный секретарь ЦК: саботаж неугодного ему реќшения.
       В основе всей организационной политики "Каќбинета Сталина" лежал испытанный принцип, коќторый Сталин провозгласил в качестве лозунга партии лишь через два года - "Кадры решают все!" Будущий биограф Сталина, которому будут доступны документы сталинского "Кабинета", с величайшим изумлением установит тот простейќший факт, что не Политбюро, состоящее из стаќрых большевиков, а технический кабинет, состояќщий из молодых, внешне скромных, в партии и стране неизвестных, но способнейших исполнитеќлей воли своего хозяина, направлял мировую и внутреннюю политику СССР. И это - путем "подќбора, распределения и подготовки кадров", так как "кадры решают все".
       "Кабинет" подбирал "кадры" партии, армии, государства. "Кабинет" был в первую очередь "лаќбораторией фильтрации кадров". Судьба и карьера члена партии любого ранга, от секретаря местноќго парткома (впоследствии до секретаря райкома партии включительно) и до наркома СССР, завиќсела от соответствующего "сектора" "Кабинета". Но чтобы назначать новых, надо было убирать старых, по возможности без шума и скандалов. Об этом заботился "Особый сектор", руководиќмый Поскребышевым. Внешне он не был каким-либо "особым" сектором. Его существование в апќпарате ЦК, ранее под именем "секретного отдела", было само собою разумеющимся фактом. Он храќнил секретные документы партии и правительства и являлся как бы простым партийным сейфом. Когда же был окончательно оформлен "Кабинет Сталина", секретный отдел ЦК просто исчез с тем, чтобы появиться в составе "Кабинета" уже под другим и еще более таинственным названием: "Особый сектор". Да и существовал он отныне, действительно, тайно. Только после окончательќной победы Сталина - после XVII съезда партии - было сообщено о его существовании.
       В чем же были его функции? В официальной партийной литературе вы будете тщетно искать ответа на этот вопрос. Неофициально же было о нем известно следующее. "Особый сектор" долќжен быть органом надзора за верхушками партии, армии, правительства и, конечно, самого НКВД. Для этого у него была собственная агентурная сеть и специальный подсектор "персональных дел" на всех вельмож без различия ранга. Сталин, сидя у себя в кабинете или находясь где-нибудь на отдыхе, имел постоянный контакт с закулисной жизнью партийных и государственных верхов Москвы. Даже простая личная переписка людей из высших слоев подвергалась бдительной цензуќре сетью "особого сектора"; исключение не делаќлось и для собственных единомышленников, точь-в-точь как это делал и "черный кабинет" царской охранки или Меттерниха. Таким образом, Сталин знал, чем дышит его враг и друг в собственном окружении. По мере накопления "минус пунктов" в личном деле вельможи - его судьба уже предќрешалась в "Особом секторе". Предрешалась, но не решалась. Для официального решения сущестќвовали и официальные органы ЦК, в зависимости от ранга очередной жертвы: если он был членом ЦК, его судьба решалась в Секретариате и редко в Оргбюро, если же он был высоким чиновником, но не членом ЦК, то его просто снимал соответќствующий отдел ЦК. Если же Сталин видел, что дело не обойдется без скандала, то он часть маќтериалов, дискредитирующих того или иного выќсокого члена партии или даже члена ЦК, передаќвал официальному партийному суду - ЦКК (позќже КПК). Там тоже сидели свои "несменяемые судьи" - Шкирятов, Ярославский, Сольц, Янсон, Орджоникидзе.
       Так "Особый сектор" освобождал места, котоќрые немедленно заполнял "Сектор кадров" снаќчала Ежова, а потом Маленкова. Удивительно ли после всего этого, что наркомы дрожали перед Товстухой и Поскребышевым, а члены ЦК ползали перед Ежовым и Маленковым. И эти лица числиќлись в списке аппарата ЦК лишь "техническими сотрудниками" ЦК! "Техника в период реконќструкции решает все", - сказал Сталин по друќгому поводу. Его собственная "техника" над ЦК в руках Поскребышевых и маленковых в Москве предрешила и судьбу партии. Не выбранные парќтией, а назначенные "Сектором кадров" секретари обкомов, крайкомов и ЦК национальных компарќтий на местах, железная воля к единоличной влаќсти самого главного "конструктора" всего этого заговора, - такова была обстановка в партии, когда Сталин двинулся в "последний и решительќный бой" за "ленинское наследство".
       Что могли ему противопоставить Бухарин и его группа? Очень немногое: академические меморанќдумы на имя ЦК и платонические заклинания в свой правоте на его заседаниях.
       С точки зрения "интересов страны и интересов самой партии" бухаринцы апеллировали и к раќзуму, и к чувству партии.
       В интересах захвата всей власти и установления личной диктатуры и над партией, и над страной Сталин апеллировал к сокровенным чувствам парќтийных карьеристов и организованной силе парќтийного аппарата.
       Знающий свое дело Сталин не спешил с вывоќдами. Он давал оппозиционерам возможность высказаться на закрытых заседаниях ЦК; более того, он сознательно провоцировал их на выступќления. Порою он искусственно создавал у своих противников впечатление собственного бессилия... Или иногда совершенно уходил в тень, за кулисы, оставляя за собой возможность для отступления в случае надобности. Но тем настойчивее, тем цеќлеустремленнее действовал аппарат. "Дело не в Сталине, а в том дьявольском аппарате, в руках которого он находится", сказал в разгаре борьбы сам Угланов. Такое впечатление о себе у своих врагов мог создать только Сталин.
       Уже во время борьбы против Троцкого в союзе с Зиновьевым и Каменевым, а потом в борьбе проќтив Зиновьева и Каменева в союзе с Бухариным и Рыковым, у Сталина была не только эластичная тактика, но и во всех деталях разработанная страќтегия - ликвидация всей "ленинской гвардии" старых большевиков, чтобы создать собственную партию - партию Сталина. Две ступени, два важќнейших и решающих препятствия к этой конечной цели были относительно легко преодолены, приќчем преодолены, главным образом, не столько при помощи своего авторитета, сколько авторитета в партии Бухарина, Рыкова и Томского.
       Сам Сталин внес в эту судьбоносную борьбу свой организационно-комбинаторский гений и изумительное чутье величайшего из сыщиков в политике. Его горе-союзники по борьбе с Троцким и Зиновьевым были лишены и того морально-этиќческого преимущества в политической борьбе, коќторым владел Сталин: абсолютная свобода от всяќкой морали, от всякого морального чувства. Когќда на глазах у этих же союзников Сталин пользоќвался в борьбе с "левой оппозицией" (Троцкого) и "новой оппозицией" (Зиновьева) методами саќмой очевидной фальсификации и сознательной провокации, бухаринцы лишь восхищались высоким классом изобретательности Сталина. Он приќбегал при молчаливом согласии бухаринцев к саќмым виртуозным номерам политической дрей-фусиады в отношении организаторов Октябрьскоќго переворота - Троцкого и троцкистов - в таком масштабе и формах, которых Ленин не применял даже в отношении своих политических врагов. И это сходило ему с рук без звука протеста со стоќроны бухаринцев. Сталин - "этот дрянной чеќловек с желтыми глазами", - по запоздалому свиќдетельству Крестинского, - настолько загипнотиќзировал своих союзников, что те просмотрели ту внутреннюю революцию в партии, которую провел Сталин и против них. Я говорю об аппарате парќтии. То, что делалось в Центральном комитете партии, мы видели. Еще лучше, еще основательќнее Сталин поработал над созданием собственноќго аппарата на местах - в областях, краях, наќциональных республиках. Начиная с 1928 года, на местах уже не было ни одного законно избранќного секретаря партийной организации, как того требовали "устав" партии и пресловутая "внутриќпартийная демократия". Старые выборные секреќтари под тем или иным предлогом освобождались от партийной работы. Иногда их назначали, как я уже говорил относительно Москвы, на высокие административные, дипломатические, а, главным образом, на хозяйственные должности, лишь бы избавиться от них в партийном аппарате. На меќсто снятых "Сектор кадров" через легальный орќган ЦК - оргинструкторский отдел - направлял чистокровных сталинцев. Когда привыкшие к шуму о внутрипартийной демократии и ко все еще номинально действующему уставу партии местные партийные организации начали отказываться приќнимать "рекомендуемых" Москвой секретарей, то ЦК ввел практику (вопреки тому же уставу) наќзначения местных секретарей сверху. Для провеќдения их без скандала через местные пленумы партийных комитетов ЦК теперь вместе с назнаќченными секретарями посылал на место и одного из инструкторов ЦК. Инструктора докладывали пленумам, что это есть "воля ленинского ЦК".
       Трудно было спорить с такой могучей "волей". Если же где-либо высказывали недовольство по поводу этой новой практики или против навязыќвания данной организации совершенно неизвестќного ей человека в качестве руководителя, то сеть "Особого сектора" быстро создавала дело об "анќтипартийной группе" в такой-то организации, коќторое обычно кончалось тем, что охотников поќшуметь быстро исключали из партии решением другого подсобного сталинского органа - партќколлегии ЦКК.
       В отношении подбора и назначения местных секретарей Сталин как бы руководствовался мудќрым рецептом Макиавелли - не назначать намеќстниками людей местных. Склонные к "сепараќтизму", они легко могут изменить "государю". Нельзя им давать, кроме того, и засиживаться на одном и том же месте, надо их часто перетасовыќвать. Организационная практика Сталина на меќстах придерживалась этих принципов весьма строќго.
       К концу 1928 года завершился и этот процесс перестройки низового аппарата партии по сталинќскому образцу. Отныне основные кадры секретаќрей обкомов, крайкомов и ЦК национальных комќпартий состояли из людей, пропущенных через "Особый сектор" и назначенных "Сектором кадќров" "Кабинета Сталина". В самих местных аппаќратах, начиная с обкома, также был введен инќститут "особых секторов" под названием "спецќсекторов", которыми заведывали исключительно лица, присланные из Москвы "Особым сектором" и "Сектором кадров". Формально заведующий "спецсектором" подчинялся секретарю обкома (крайкома, ЦК местной партии), но фактически он был подотчетен только "Кабинету Сталина". В распоряжении этого местного "Особого сектоќра" находилась особая сеть "партинформаторов" вне парткома и весьма квалифицированный штат работников в самом аппарате партийного комиќтета (от 3 до 10 чел.) - сам заведующий, один или два инструктора, шифровальщик, протоколист, особая машинистка и т. д. Никаких прав "спецќсектор" не имел, не имеет и сейчас. Вся его задаќча - в организации правдивой и исчерпывающей информации для "Особого сектора" в ЦК. Завеќдующий "сектором" постоянно участвует во всех заседаниях бюро и секретариата обкома (крайкоќма, ЦК) как протоколист, имея при себе "особую машинистку", являющуюся одновременно и стенографисткой. Директивная связь ЦК с обкомаќми проходит через этот "спецсектор" - шифроќванные телеграммы, секретные директивы ЦК поступают в "спецсектор", и он доводит их до свеќдения секретаря в расшифрованном виде. Сам сеќкретарь обкома передает Москве свои секретные доклады, ответы, решения через этот же сектор. Кроме обычных почтовых связей и правительстќвенных проводов, в распоряжении "спецсектора" находится и отдельная "фельдъегерская служба" по линии НКВД (МВД), - то есть своеобразные внутренние "дипломатические курьеры", которые доставляют в Москву и из Москвы на места наиќболее важные партийные и правительственные доќкументы. Эти курьеры более неприкосновенные лица, чем даже какой-либо министр советского правительства. Они снабжены личными мандатаќми за подписями министра Госбезопасности, гаќрантирующими им не только личную неприкосноќвенность, но и экстраординарные права на любые услуги со стороны партийных и советских властей при исполнении ими служебных обязанностей. Таќкова была техника организации партийного аппаќрата "Кабинета Сталина" накануне открытого выќступления так называемой правой оппозиции в начале 1929 года.
       До середины 1928 года споры между Сталиным и будущими правыми носили характер скорее теоќретический, нежели практический.
       Подробности о разногласиях Бухарина со Стаќлиным по важнейшим вопросам большой практиќческой политики в Политбюро, даже в кругах члеќнов ЦК, знали очень немногие (зато члены "Каќбинета Сталина" в лице Ежова, Маленкова, Посќкребышева, Поспелова и др. о них не только знали, но и принимали в них ближайшее участие на стороне Сталина).
       Сам Бухарин, по настоянию Рыкова, воздерживалќся выносить спор на пленум ЦК. Томский, наобоќрот, был сторонником решительной развязки или, во всяком случае, коллективной отставки всей "тройки", чтобы этим продемонстрировать свое несогласие со сталинским курсом. Но цель Сталиќна была иная - подготовить партийный аппарат и партийный актив к уничтожению его противниќков в открытых боях, выставив их как новую, на это раз "правую оппозицию". Кличка "оппозиция" всегда была в истории ВКП (б) той вечной искоќмой мишенью, против которой всегда можно было мобилизовать и неразборчивую партийную массу, и вполне разбирающихся партийных карьеристов. Сталин вел дело к этому, но вел по-своему, по-сталински, то есть мастерски в смысле конспираќции и виртуозно в смысле провокации.
      
      
      
       Глава 29
      
       РАЗГРОМ "ПРАВОЙ" ОППОЗИЦИИ
      
       Мы уже писали, что к началу 1928 года соотќношение сил бухаринцев и сталинцев в Политбюро было одинаково. В этих условиях ни о какой опќпозиции внутри Политбюро или Оргбюро говорить не приходилось. Были две по силе одинаковых, а по своим воззрениям на текущую политику парќтии диаметрально противоположных группы. Стаќлину такое положение в верховных органах партии было далеко не выгодным. Обозначивающаяся борьба в этих органах была борьбой сторон, а не оппозиции и законного большинства. Сталину нужна была любой ценой, при помощи любых меќтодов, именно "оппозиция", а не стороны. К этоќму он и вел дело, причем, не только по линии своего негласного кабинета внутри ЦК, не только по линии "идеологической обработки", не только по линии "секретарского отбора" в низах, не тольќко по линии замены Политбюро и Оргбюро Секреќтариатом ЦК, которым он владел твердо, но, - выражаясь его собственной терминологией, - "вел по всему фронту". Пока этот фронт проходил по вышеуказанным границам, у Сталина еще не было никакой внутренней уверенности, что он выиграет последнее сражение на путях к единовластию. Наќдо было найти какие-то новые резервы, достаточно мощные, чтобы произвести на врага впечатлеќние. Эти резервы, давно намеченные, подобранные и подготовленные (на худой конец!), были налицо - Президиум ЦКК и Президиум Коминтерна.
       Ни по уставу партии, ни по твердо установивќшейся традиции они не были судьями над Политќбюро и Оргбюро ЦК. Наоборот, еще со времени Ленина Политбюро (опять-таки не по уставу, а по неписаному закону большевизма) было и высшим судом, и верховным законодателем для всех. Правда, на бумаге ВКП (б) скромно называл себя "секцией Коминтерна", а ЦКК - блюстителем "единства партии". Но это было лишь на бумаге. Теперь Сталин решил ввести названные резервы в бой, и это решение оказалось самым действенќным и самым умным из всех его организационќных комбинаций в борьбе с правыми. Резервом первой очереди для Сталина был, конечно, его собственный домашний резерв - Президиум ЦКК. В уставе партии, принятом на XIV съезде (1925), говорилось:
       "Основной задачей, возложенной на ЦКК, явќляется охранение партийного единства и укреплеќния рядов партии, для чего на ЦКК возлагается:
       1. Содействие Центральному Комитету ВКП (б) в деле укрепления пролетарского состава партии...
       2. Борьба с нарушением членами партии проќграммы, устава ВКП (б) и решений съездов.
       3. Решительная борьба со всякого рода антиќпартийными группами и с проявлением фракционќности внутри партии, а также предупреждение и содействие изживанию склок...
       4. Борьба с некоммунистическими проступками: хозяйственным обрастанием, моральной распуќщенностью и т. д.
       5. Борьба с бюрократическими извращениями партийного аппарата и привлечение к ответственќности лиц, препятствующих проведению в жизнь принципа внутрипартийной демократии в пракќтике партийных органов" ("ВКП (б) в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК", Москва, Партиздат, 1933, ч. II, стр. 223).
       Главные пункты устава - 1, 3, 5 - прямо и неќпосредственно относились к практике Сталина и его негласного кабинета внутри ЦК, но Сталин как раз по этим пунктам и ввел в партийный бой свой первый резерв - ЦКК. Правда, сначала он использовал не весь состав ЦКК, так как из 195 ее членов, избранных на XV съезде, не менее поќловины состояли из людей Бухарина, Рыкова и Томского, и даже не весь состав Президиума ЦКК (21 человек), в котором также сидели бухаринцы. Сталин использовал лишь отборную ее головку - руководителей ЦКК. Поступая так, Сталин не наќрушал и формально устава партии.
       Напомним, что в уставе говорилось: Президиум ЦКК делегирует в Политбюро трех членов и трех кандидатов, а в Оргбюро пять членов и пять канќдидатов из состава Президиума для участия на заседаниях этих высших органов с правом совеќщательного голоса. Впоследствии, на XV съезде предусмотрительный Сталин внес весьма незаметќные, но важные изменения в этот пункт устава партии. Именно: Президиум ЦКК делегирует в Политбюро не трех, а четырех своих членов и чеќтырех к ним кандидатов с более широкими праќвами. Кардинальное значение новых изменений состояло в том, что, расширяя состав делегации Президиума ЦКК в Политбюро и отменяя старый пункт устава на этот счет, сталинцы сознательно не оговорили (как это было в старом устаќве), что делегация Президиума ЦКК пользуется "правом совещательного голоса". Это было первое изменение. Второе изменение, внешне также мало заметное, а по существу столь же важное, заклюќчалось в следующем: в старом уставе Президиум ЦКК был единственным высшим руководящим органом ЦКК между ее пленумами. Как таковой, он руководил и Секретариатом и Партколлегией ЦКК. Партколлегия (5 членов и 2 кандидата) собќственно и представляла собой высший партийный суд, но зависимый и подчиненный Президиуму ЦКК, в составе которого, как указывалось, почти наполовину сидели бухаринцы. Теперь Сталин сделал партколлегию независимой от Президиума ЦКК, а ее решения безапелляционными.
       Решающее значение этих изменений для Сталиќна и сказалось потом в его борьбе с Бухариным. Для полноты картины добавлю, что в устав был включен и совершенно новый пункт: "Члены парќтии, отказывающиеся правдиво отвечать на вопќросы контрольных комиссий, подлежат немедленќному исключению из партии" ("ВКП(б) в резолюќциях...", ч. II, стр. 451).
       Во главе Президиума ЦКК стоял Серго Орджоќникидзе. Во главе высшего и теперь "независимого" суда партии стояли - Ем. Ярославский, Шкирятов, Сольц, Землячка, Янсон. Постоянной делеќгацией Президиума ЦКК в Политбюро были те же лица - Орджоникидзе, Ярославский, Шкирятов и Сольц. Теперь, когда после июльского и ноябрьќского пленумов ЦК (1928) и связанных с этими пленумами боев внутри Политбюро Сталин убеќдился, что в Политбюро действительно нет "опќпозиции", а есть борющиеся между собою равные силы, он и ввел в бой свой первый резерв.
       Мотивируя тем, что в Политбюро нет твердого большинства по важнейшим вопросам текущей политики, Сталин предложил ввести в практику ЦК совместные заседания Политбюро и явно стаќлинского Президиума ЦКК.
       Какие же меры предпринимала группа Бухарина против столь открытого "организационного окруќжения" (выражение Бухарина) ее Сталиным? Если не говорить о злополучной беседе Бухарина с Каќменевым, то, кажется, что никаких. И это несмотќря на наличие равного положения в Политбюро, несмотря на сочувствие и поддержку - одних отќкрыто, других предположительно солидных групп в ЦК и ЦКК, несмотря на сочувствие и подќдержку всего аппарата ВЦСПС и ЦК союзов, неќсмотря на известные позиции в Красной армии, несмотря на активность и поддержку ведущих групп партийных теоретиков и пропагандистов, несмотря, наконец, на сочувствие и возможную поддержку основного населения страны - крестьќянства. Все объективные факторы говорили за Бухарина. Но, увы, недоставало все-таки одного фактора, который Ленин называл "субъективным фактором": организации жертвенных революциоќнеров. Бухарин был для этого слишком теоретиќком, Рыков - педантом, а Томский - одним воиќном в поле. Руководители правой оппозиции до смерти боялись нарушения легальности партийќных рамок, которые так нещадно, прямо на их же глазах ломал Сталин. Они боялись обвинения во фракционности, тогда как в их же присутствии Сталин создал собственную фракцию - "партию в партии". Руководители правой оппозиции боялись апелляции через голову Сталина и его аппарата к партийной массе, а Сталин в беспрерывных письќмах и инструкциях не только апеллировал через головы Политбюро и Оргбюро к партийной массе, но и без малейшего стеснения громил и разносил ее местных выборных руководителей, чтобы замеќнять их назначенными из Москвы.
       У Сталина не было объективных факторов Буќхарина, но зато у него был тот самый ленинский "субъективный фактор" - динамичная организаќция вышколенных дельцов, способных на авантюќру, неразборчивых в приемах, жадных до власти. Их сила заключалась в том, что в интересах борьќбы за власть они были готовы на большее, чем Бухарин и Троцкий вместе взятые: на то, чтобы осквернить мавзолей Ленина, а Маркса с Энгельќсом предать вечной анафеме, если только от этого зависит их победа. Кто этого не понимает, тот знает сталинцев только по книжкам.
       Такова была обстановка внутри партии, когда наступила первая развязка. Она и началась со знаменитого заявления Бухарина от 30 января 1929 года.
       К сожалению, этот наш важнейший програмќмный документ правой оппозиции никогда не был опубликован в СССР. За границу, насколько мне известно, он тоже не попал. Чтение этого докуќмента было запрещено Сталиным даже для членов ВКП(б). Только руководящий партийный актив, у которого, по логике сталинцев, уже выработался достаточный просталинский иммунитет против "антипартийных ересей", мог познакомиться с ним в приложении "материалов" к стенографичеќскому отчету апрельского объединенного пленума ЦК и ЦКК ВКП(б) (16-23 апреля 1929 г.). Более того. Даже решение этого пленума о группе Бухаќрина держалось в тайне до 1933 года. Только в 1933 году было опубликовано как решение объеќдиненного заседания Политбюро и Президиума ЦКК, так и решение указанного пленума по делу о правых, конечно, опять-таки без заявления Буќхарина от 30 января и "платформы трех" от 9 февраля 1929 года. Насколько и эти документы являются неполными и явно "подчищенными" задним числом, показывают пропуски всех более или менее ярких цитат из заявления Бухарина. Но и в таком виде эти документы помогают воспроќизведению заявления Бухарина.
       Основная цель заявления Бухарина от 30 янваќря - личность Сталина, а из руководящих органов ЦК - лишь Секретариат ЦК. Предусмотрительно отгораживая от критики Политбюро, Оргбюро и пленум ЦК, Бухарин открыто и со ссылками на данные текущей практики аппарата ЦК обвинял Сталина по существу в заговоре против линии партии.
       Обвинения Бухарина сводились, главным обраќзом, к следующим пунктам:
       1. В основе крестьянской политики Сталина лежит провозглашенный им на июльском пленуме ЦК лозунг "дани, то есть военно-феодальной эксќплуатации крестьянства". Цель Сталина, - базиќруясь на методическом, государством легализоќванном грабеже основного класса страны - креќстьянства, держать курс на индустриализацию. К этой цели Сталин стремится двумя способами: один способ - насильственная коллективизация, другой - "налоговое переобложение".
       2. Вопреки неоднократным решениям партии о стимулировании развития крестьянского хозяйстќва и поднятия его урожайности мерами поощреќния, Сталин прибегает к совершенно противопоќложным мерам: к практике введения нового "воќенного коммунизма" в деревне путем применения чрезвычайных административных репрессий по хлебозаготовкам (огульная конфискация крестьќянского хлеба при отказе в то же самое время производить для деревни товары широкого потќребления, как этого требовали предыдущие решеќния партии).
       3. Во всей политике страны вообще, в крестьќянской же политике в особенности, "съезды, конќференции, пленумы, Политбюро партии решают одно, а сталинский аппарат проводит другое".
       4. Во внутрипартийной политике вообще, в орќганизационной политике партии, в особенности, "съезды, конференции, пленумы ЦК и устав парќтии устанавливают одни нормы, а сталинский апќпарат придерживается своих собственных норм". Все это привело к тому, что "внутрипартийная деќмократия стала фикцией, а назначенство сверху партийных секретарей - законом". Поэтому "в партии нет выборных секретарей, а есть назначаеќмые и сменяемые сталинским аппаратом партийќные чиновники". Цель такого отбора секретарей - создание сталинской фракции отборных чиновќников, чтобы взорвать ленинскую партию изнутри ("партия в партии" или, по выражению Бухарина: "секретарский отбор").
       5. Тот же самый процесс бюрократизации парќтии перенесен сталинцами и в сферу государстќвенного аппарата. Роль Советов сведена к роли придаточного механизма партийного аппарата. Причем бюрократизация государственного аппаќрата ведется по одному плану с бюрократизацией партии. Все это "бюрократическое перерождение" пролетарского государства и ленинской партии идет не стихийно, а организованно по методичеќски разработанному плану "Кабинета Сталина".
       6. Там, где Сталину и сталинцам не удается схватить и парализовать государственный, партийќный или профсоюзный аппарат бюрократическими клещами своей собственной фракции, Сталин и его помощники прибегают к планомерному и расќсчитанному методу "организационного окружеќния" - к назначению туда "политкомиссаров" (ВЦСПС - Каганович, Совнарком - Орджоникидќзе, "Правда" - Савельев и Мануильский и т. д.). Причем это делается не по решению партии (плеќнум ЦК, Политбюро, Оргбюро), а по решению собственного "Кабинета Сталина" с формальным оформлением на заседаниях Секретариата ЦК.
       7. Ту же организационную политику бюрокраќтизации и отбора чиновников сталинцы ведут и по линии Коминтерна. В основе отбора работников и руководителей последнего лежат не ленинские принципы выдвижения профессиональных ревоќлюционеров, а сталинский план отбора наемных чиновников. Преданные партийные кадры Коминќтерна изгоняются из братских партий, если они проявляют самостоятельность в суждениях и неќзависимость в работе. Не убеждение, не воспитаќние, а политика диктата - вот стиль работы Стаќлина в Коминтерне. Если иностранные коммуниќсты осмеливаются критиковать персональные приќказы сталинского аппарата, то они тут же объявќляются "оппозиционерами" или "примиренцами", "социал-демократами" или "перерожденцами" и изгоняются из партии не через их собственные партии, а через Коминтерн в Москве (Тальгеймер, Брандлер) или, если их исключения связаны с крупными неприятностями лично для Сталина, то их просто отзывают из их страны в Москву как "примиренцев" (Эверт, Герхардт).
       8. Если все это делается методами "нормальныќми для сталинского аппарата", то другой путь, на который стал отныне Сталин, не может быть терќпим ни в одной партии политических единомышленников: этот путь - путь чудовищной провокаќции, фальсификации, вымогательства, шантажа одних руководителей и членов ЦК против других, а всех вместе против организационных принципов и идейных основ ленинизма. За спиной партии и ее высших органов Сталин ведет политику ликвиќдации ленинской партии. Этот "сталинский режим в нашей партии более невыносим".
       Единственная возможность оздоровить партию и восстановить ленинскую политику - это немедќленно убрать Сталина со всем его "кабинетом" в полном согласии с завещанием Ленина.
       Таково было в главных чертах содержание заќявления Бухарина от 30 января 1929 года. Что это так, читатель может убедиться и из сличения моего изложения этого заявления с документами Сталина о Бухарине ("ВКП(б) в резолюциях...", 1924-1932, Ч. II, стр. 514-530).
       Заявление Бухарина было адресовано очередќному пленуму ЦК. Последний пленум был в ноябќре, очередной пленум был назначен на конец янќваря. Но Сталин внезапно отменил пленум, а заќявление Бухарина передал на рассмотрение объеќдиненного заседания Политбюро и делегации Президиума ЦКК. Расчет был очень простой: посќле предоставления членам делегации Президиума ЦКК (четыре человека - все сталинцы: Орджониќкидзе, Ярославский, Шкирятов и Сольц) права реќшающего голоса, соотношение сил в Политбюро резко изменилось в пользу Сталина - 7 против 3, если даже Калинин, Куйбышев и Рудзутак окажутќся по-прежнему "примиренцами". И этот расчет себя оправдал: на заседании 9 февраля семерка организованно выступила против Бухарина, а из трех "примиренцев", уже ранее подготовленный Куйбышев присоединился к семерке. Письмо Буќхарина было объявлено "платформой" всех трех правых лидеров оппозиции (Бухарина, Рыкова и Томского) и клеветой на Сталина и на партию (Сталина впервые начали идентифицировать с партией). Заседание постановило не доводить до сведения пленума ЦК заявление Бухарина, а самоќму Бухарину запретить выступать на пленуме с подобным заявлением. Тогда Бухарин и Томский объявили вторично, что они немедленно уходят со своих постов, чтобы сохранить право изложить на пленуме свои обвинения против сталинского руководства. Рыков отказался присоединиться к этому заявлению. Это некоторым образом охладиќло Бухарина, но тем резче начал Томский атакоќвать Сталина, обвиняя в непоследовательности и своего друга Рыкова. Томского поддержал кандиќдат в члены Политбюро и секретарь ЦК Угланов.
       Воспользовавшись образовавшимся разбродом среди самих лидеров правой оппозиции, тройка Сталина (Сталин, Молотов и Ворошилов) начала "ковать железо, пока горячо" - она внесла предќложение:
       "1. Признать критику ЦК со стороны Бухарина безусловно несостоятельной. (Дискредитируя лиќнию ЦК и используя для этого все и всякие сплетќни против ЦК, т. Бухарин колеблется в сторону выработки новой линии).
       2. Предложить т. Бухарину отмежеваться от лиќнии т. Фрумкина в области внутренней политики, от линии т. Эмбер-Дро в области внешней полиќтики.
       3. Отклонить отставку тт. Бухарина и Томќского.
       4. Предложить т. Томскому лояльно выполнять все решения партии и ее ЦК" ("ВКП(б) в резолюќциях...", 1933, ч. II, стр. 529).
       Сталин дипломатически обходил имя Рыкова. Из бухаринской "тройки" получилась "двойка", а Угланов вовсе не принимался во внимание. Дело явно шло к внутреннему развалу оппозиции, так как у Рыкова и на стороне Рыкова было много сторонников в самой правой оппозиции как в соќставе ЦК, так и в средних звеньях партийных и советских органов. Тогда Бухарин, Томский и Угќланов в ультимативной форме предложили Рыкову подписать ранее уже заготовленный проект "заявќления трех членов Политбюро", который первоќначально был взят обратно.
       Ультиматум был резкий: либо со Сталиным, лиќбо с нами. Рыков с тяжелым сердцем подписал общий обвинительный акт против Сталина. Так родилось заявление "трех" от 9 февраля, названќное Сталиным "платформой правых". Ее содерќжание сводилось к заявлению от 30 января. Новое заявление было приложено к протоколу объедиќненного заседания Политбюро и Президиума ЦКК и предназначалось для архива. Поскольку оно быќло подано к концу заседания, Сталин постарался его вообще игнорировать. Правые требовали немедленного созыва пленума для обсуждения своеќго заявления. Сталин обещал, но не созвал.
       Он выдержал бой в Политбюро - надо было готовиться к бою на пленуме. Для этого нужно было еще время.
       Главное, надо было квалифицировать критику Сталина группой Бухарина, как критику ЦК, а не одного Сталина и сталинского аппарата. Надо было представить в глазах членов пленума ЦК бухаринскую критику и разоблачения организациќонной практики Сталина как клевету, основанную на "всяких сплетнях". Это и делалось в пространќной резолюции объединенного заседания. Так как Сталин убедился, что как бы он ни затягивал соќзыва пленума ЦК, бухаринцы полны решимости довести на этот раз свои взгляды до членов ЦК, Сталин в специальном "обращении к пленуму", приложенном к тому же постановлению, решил объясниться перед пленумом, почему он скрывал от партии и ее ЦК наличие двух враждебных групп в Политбюро, когда он еще месяца три тому назад (на октябрьском пленуме МК) торжественно заяќвил: "У нас в Политбюро нет ни левых, ни правых, ни примиренцев с ними". Теперь Сталин оправдыќвался тем, что разногласия, правда, бывали, но они оказывались временными и "поэтому Политќбюро ЦК и Президиум ЦКК не сочли нужным доќложить пленуму ЦК об уже исчерпанных разноќгласиях..." или там же: "это обстоятельство дало возможность обязать всех членов Политбюро заяќвить в своих речах на пленуме и вне его об отсутствии разногласий внутри Политбюро..." ("ВКП(б) в резолюциях...", стр. 529).
       Другими словами, Сталин обманывал дважды свой ЦК: первый раз - июльский пленум, второй раз - ноябрьский пленум ЦК (1928), закрывал Бухарину рот, а сам заявлял, что "в Политбюро все в порядке".
       Прошло еще полтора месяца, пока Сталин удоќсужился созвать пленум ЦК. Пленум был созван только 16 апреля и продолжался до 23 апреля. Таким образом, после ноябрьского пленума прошќло пять месяцев (а устав требовал созыва пленума, как я уже писал, не реже одного раза в два месяќца). Сталин решился на его созыв только после окончания всей "подготовительной" работы. Подќготовка эта велась, как видел читатель, не только публичной и коллективной "проработкой" правых на партийных активах и в печати, но и тайной и индивидуальной вербовкой против Бухарина члеќнов ЦК, ЦКК и руководителей армии.
       Надо заметить, что в ЦК и особенно в ЦКК была довольно большая группа членов, которые формально еще не выявили своего отношения ни к Бухарину, ни к Сталину. Политическая филоќсофия этой группы была несложна: "живи сам - дай жить другому" или "моя хата с краю - я ниќчего не знаю". Привыкшие к комфортабельной обстановке нового режима, они жили на проценќтах от старого капитала, - на стрижке купонов "старых большевиков".
       Их былой энтузиазм и идеализм давно улетуќчились в мягких пуховиках советских апартаментов. От революции они получили все, чего только мог жаждать самый отчаянный из них: право владычества над огромной империей в качестве членов ее законодательного корпуса. Все остальќное прямо и непосредственно зависело от этого. За эту власть - импозантную по внешнему блеску и ценную по внутреннему содержанию - они были готовы держаться любой ценой, даже ценою жертќвы собственных былых идеалов. Словом, это были люди, которых называют на политическом языке "болотом". В таком "болоте" Сталин умел велиќколепно плавать.
       Сердцу "болота", конечно, импонировал Бухаќрин, но трезвый инстинкт партийных млекопиќтающих подсказывал ему, что надо держаться за Сталина. Иначе - от Красной площади до Лубянќки лишь один квартал. Слишком зловещи были воспоминания о троцкистах. Это "болото" и спасќло Сталина на апрельском пленуме ЦК. На этом пленуме бухаринцы выступили впервые с обстояќтельной критикой сталинской группы по всем основным вопросам международной и внутренней политики. Критика была построена в духе заявлеќния Бухарина от 30 января и заявления Бухарина, Рыкова и Томского от 9 февраля. Личные выпады против Сталина были смягчены, особенно у Рыкоќва, но не острие самой критики. Как раз в общей критике Бухарин обвинял Сталина... в "троцкизќме"! Такое обвинение настолько задело Сталина за живое, что он с искренним возмущением восќкликнул:
       "И это говорит тот самый Бухарин, который... недавно состоял в учениках Троцкого, еще вчера искал блока с троцкистами против ленинцев и беќгал к ним с заднего крыльца! Ну разве это не смешно, товарищи?" (Сталин, "Вопросы ленинизќма", стр. 253).
       Я хочу сделать здесь одно маленькое, но важное отступление. Заявление от 30 января явилось для Сталина бомбой. Если она взорвется в зале засеќдания пленума ЦК, то может снести голову не одному Сталину. Возможный взрыв надо было предупредить любыми мерами или, по крайней мере, отсрочить его до окончательного бетонироќвания собственной позиции. Сталин перешел к обороне и настойчиво искал путей компромисса. Психологический выигрыш такой "оборонительќной тактики" был очевиден. "Бухарин объявил войну, я предлагаю мир, ибо и худой мир лучше доброй войны", - так говорил Сталин к сведению тех, кто продолжал считать его, Сталина, главным агрессором. Но "оборонительная тактика" Сталиќна по духу своему была насквозь агрессивна. Под вуалью партийного "миротворца" скрывались коќварные замыслы вечного агрессора. Так, сейчас же после вручения Бухариным своего заявления на имя пленума ЦК, Сталин спешно создает "Коќмиссию Политбюро", которая вырабатывает, не без участия, видимо, самого Сталина, условия "компромисса и мира в Политбюро". 7 февраля эта комиссия доводит до сведения "сторон" - двух "троек" (Сталин, Молотов, Ворошилов и Бухарин, Рыков, Томский) свои условия "компромисќса". Этот документ проливает свет одновременно и на драматизм событий и на мастерство Сталина как партийного тактика. Примут ли бухаринцы предложенный компромисс или не примут, - в обоих случаях победителем оставался Сталин. В изменении расстановки сил в Политбюро и на пленуме ЦК предложения комиссии должны были сыграть решающую роль, что и случилось потом. Дав этому документу исполнить свое назначение, Сталин закрыл его потом в железный сейф Политќбюро. Только через 20 лет, то есть в 1949 году он был впервые опубликован. Вот его содержание:
       "Из обмена мнений в комиссии выяснилось, что:
       1. Бухарин признает политической ошибкой пеќреговоры с Каменевым.
       2. Бухарин признает, что утверждение его "заќявления" от 30 января 1929 г. о том, что ЦК на деле проводит политику "военно-феодальной эксќплуатации крестьянства", что ЦК разлагает Коќминтерн и насаждает бюрократизм в партии, - все эти утверждения сказаны им сгоряча, в пылу полемики, что он не поддерживает более этих утверждений и считает, что у него нет расхождеќний с ЦК по этим вопросам.
       3. Бухарин признает на этом основании, что возможна и необходима дружная работа в Политќбюро.
       4. Бухарин отказывается от отставки как по лиќнии "Правды", так и по линии Коминтерна.
       5. Бухарин снимает ввиду этого свое заявление от 30 января.
       На основании изложенного комиссия считает возможным не выносить на объединенное заседаќние Политбюро и Президиума ЦКК свой проект резолюции с политической оценкой ошибок Бухаќрина и предлагает объединенному заседанию Политбюро и Президиума ЦКК изъять из употребќления все имеющиеся документы (стенограмму речей и т. д.).
       Комиссия предлагает Политбюро и Президиуму ЦКК обеспечить Бухарину все те условия, котоќрые необходимы для его нормальной работы на постах ответственного редактора "Правды" и секќретаря ИККИ" (Сталин, Соч., т. 12, стр. 6-7).
       Принятие такого "компромисса" означало для группы Бухарина открытую капитуляцию перед Сталиным и признание своей неправоты в критиќке сталинской политики и сталинского аппарата; отклонение этого "компромисса" означало демонќстрацию своей агрессивности против "миролюбиќвого Сталина", тем более, что Сталин предлагал "дружную работу в Политбюро" и "нормальные условия для работы Бухарина в "Правде" и "Коминќтерне"".
       Бухарин разгадал замысел прямого удара и отќклонил "компромисс". Но он не угадал обходного удара Сталина. И этим Сталин воспользовался классически. Констатируя отказ бухаринцев приќнять "компромисс", "помириться", Сталин на апќрельском пленуме ЦК цинично спрашивал:
       "Почему товарищи из бухаринской оппозиции, Бухарин, Рыков и Томский, не согласились приќнять компромисс комиссии Политбюро, предлоќженный им 7 февраля этого года? Разве это не факт, что этот компромисс давал группе Бухариќна вполне приемлемый выход из тупика, в котоќрый она сама себя загнала?.. чтобы ликвидировать тем самым остроту внутрипартийного положения и создать обстановку единодушной и дружной работы в Политбюро?" (там же, стр. 6-7).
       Заострив так вопрос, Сталин привел одну цитаќту из общих рассуждений Ленина "об оппортунизќме", потом сделал многозначительную паузу и, предпослав почти лирическую увертюру к победоќносному маршу, сам же ответил на свой вопрос:
       "Да, товарищи, надо уметь смотреть прямо в глаза действительности, как бы она ни была неќприятна. Не дай бог (!), если мы заразимся боќлезнью боязни правды... А правда в данном случае состоит в том, что у нас нет на деле одной общей линии. Есть одна линия, линия партии, революќционная, ленинская линия. Но наряду с этим суќществует другая линия, линия группы Бухарина, ведущая борьбу с линией партии путем антипарќтийных деклараций, путем отставок, путем поклеќпов на партию, путем замаскированных подкопов против партии... Эта вторая линия есть линия оппортунистическая" (там же, стр. 9).
       Все удары против аппарата ЦК, все удары проќтив своих, не мнимых, а действительных "подкоќпов и поклепов", всю критику, которая касалась его собственной персоны как секретаря ЦК, Сталин встретил внешне малопонятным, но внутренне весьма тонко рассчитанным, стоическим спокойќствием. Он даже оговорился в самом начале своей речи: "Я не буду касаться личного момента, хотя личный момент в речах некоторых товарищей из группы Бухарина играл довольно внушительную роль. Не буду касаться, так как личный момент есть мелочь..." (выделено мною. - А. А. - там же, стр. 1).
       Бухарин говорит, что Сталин - Чингисхан парќтии, а Сталин отвечает - это мелочь. Бухарин гоќворит, что Сталин - заговорщик против собственќной партии, а Сталин отвечает, что это мелочь. Бухарин говорит, что Сталин - фальсификатор, Сталин отвечает, что это мелочь... Сталин не хоќчет защищать Сталина. Сталин - это мелочь. Сталин хочет защищать Ленина и ленинскую парќтию, а Бухарин хочет увести его в сторону "личќных моментов". "Они хотят политику подменить политиканством. Но этот фокус не пройдет у них", - отвечает Сталин.
       Такое подчеркнутое игнорирование собственќной персоны, отсутствие малейшей попытки личќной реабилитации, презрительно-великодушное отношение к "мелочам" и в то же время горячая, убедительная и логически вполне последовательќная "защита Ленина и ленинизма" от идеологичеќского покушения со стороны Бухарина, - все это само по себе создает Сталину политическое алиби в глазах Центрального Комитета. Сталину больќше и не надо.
       Сталин не ограничился обвинением Бухарина в оппортунизме, в антиленинской теории. Он наќпомнил Бухарину его "предательство" в 1918 году, когда он в связи с заключением сепаратного Брестского мира с немцами возглавлял противниќков этого мира, так называемых левых коммуниќстов...
       "Бухарин говорил здесь об отсутствии коллекќтивного руководства в ЦК... Следует отметить, что Бухарин не впервые нарушает элементарные треќбования лояльности и коллективного руководства в отношении ЦК партии. История нашей партии знает примеры, когда Бухарин в период Брестскоќго мира, при Ленине, оставшись в меньшинстве, по вопросу о мире, бегал к левым эсерам..., пыќтался заключить с ними блок против Ленина и ЦК. О чем он сговаривался тогда с левыми эсераќми, - нам это, к сожалению, еще неизвестно" (выделено мною. - А. А. - там же, стр. 100-101. - Последняя фраза "еще неизвестно", по всей вероятности, является позднейшей фальсификаќцией - вставкой в речь Сталина, чтобы задним числом показать "гениальное" чутье Сталина в отношении "предательства" Бухарина в 1918 г.).
       Если Сталин действительно говорил - "еще неќизвестно!", то это был не полемический трюк сталинского ораторского искусства, а зловещее наќпоминание судьбы "левых эсеров", а "левые эсеќры" были расстреляны.
       Политически Сталин покончил с Бухариным, он решил дезавуировать его и как теоретика партии. Сталин привел выдержку из "Завещания Ленина" о Бухарине. В этой выдержке из Ленина говориќлось:
       "Из молодых членов ЦК хочу сказать несколько слов о Бухарине и Пятакове. Это, по-моему, самые выдающиеся силы (из самых молодых сил), и отќносительно их надо бы иметь в виду следующее: Бухарин не только ценнейший и крупнейший теоќретик партии, он также законно считается любимќцем всей партии, но его теоретические воззрения с очень большим сомнением могут быть отнесены к вполне марксистским, ибо в нем есть нечто схоќластическое (он никогда не учился и, думаю, ниќкогда не понимал вполне диалектики)" (Сталин, Соч., т. 12, стр. 69).
       Сталин подчеркивал последние слова и торжеќствовал: "Итак, Бухарин - теоретик-схоластик, теоретик без диалектики, а диалектика ведь душа марксизма!"
       Таким образом, "дело Сталина" Сталин превраќтил в "дело группы Бухарина". Рыков, Бухарин, Томский были поддержаны активно лишь небольќшой группой членов ЦК и ЦКК (Угланов, Михайќлов, Котов, Угаров, Розит, Куликов, Стэн). "Болоќто" нехотя пошло за Сталиным. Назначаемые и смещаемые лично Сталиным и его "кабинетом" областные, краевые и республиканские секретари партии потребовали, как и раньше, немедленного исключения Бухарина и Томского из Политбюро. Сталин опять принимает благочестивую позу "миќротворца" :
       "Некоторые товарищи, - заявляет Сталин, - настаивают на немедленном исключении Бухарина и Томского из Политбюро. Я не согласен с этими товарищами. По-моему, можно обойтись в настояќщее время без такой крайней меры" (Сталин, Соќчинения, т. 12, стр. 107).
       Пленум принимает решение:
       "1. Снять Бухарина и Томского с занимаемых ими постов, предупредив их, что в случае малейќшей попытки неподчинения постановлениям ЦК, ЦК вынужден будет вывести их из состава Политќбюро.
       2. Не опубликовывать решения и резолюции о группе Бухарина, сообщив их только партийным организациям" ("ВКП(б) в резолюциях...", стр. 520-521).
       Сталин, сердито обругав Рыкова за нарушение "коллегиальности" в руководстве правительством и даже за наличие своей бухаринской линии проќтив линии партии, все же не потребовал наказания Рыкова. Более того, Сталин назначил Рыкова главќным докладчиком по пятилетке на открывшуюся в тот же день XVI конференцию ВКП(б).
       Рыков вновь охладел. Тем увереннее работал Сталин. Первую победу над группой Бухарина наќдо было организационно закрепить, а чтобы это сделать, надо было убрать из партии и с руковоќдящих постов армии потенциальных бухаринцев. Сталин назначил "генеральную чистку партии", с прямым указанием, чтобы она была закончена к XVI съезду партии (в партии насчитывалось тогда 1 500 000 членов).
       Та же самая партийная конференция по доклаќду Ем. Ярославского приняла и соответствующую резолюцию. Чистку должен был проводить аппаќрат ЦКК под руководством Секретариата ЦК. В резолюции о чистке прямо говорилось:
       "Предпринимаемая проверка и чистка рядов партии должна таким образом сделать партию боќлее однородной... Чистка должна беспоќщадно выбросить из рядов партии все чуждые ей элементы... и сторонников антипартийных групп... не взирая на лица..." ("ВКП(б) в рез.", стр. 566-567).
       Конференция закончилась 29 апреля. В тот же день состоялся первый пленум ЦК для утверждеќния решений конференции. Пленум утвердил их с одной лишь поправкой: Угланов был выведен из состава Секретариата ЦК, а Бауман, заведующий деревенским отделом МК, был назначен на его место. Кубяк через "болото" перешел на сторону Сталина. Секретариат ЦК теперь стал чисто стаќлинским.
       Дни Бухарина в Политбюро были сочтены. Сверхосторожный в таких делах Сталин, однако, не спешил. Прошло семь месяцев после апрельскоќго пленума и четыре месяца после исключения Бухарина из Коминтерна, пока Сталин решился на созыв очередного пленума ЦК. Наконец, в ноќябре 1929 года был созван новый пленум ЦК. Пленум обсудил два основных вопроса:
       1. О коллективизации сельского хозяйства.
       2. О группе Бухарина.
       По первому вопросу было принято решение о форсировании коллективизации и об усилении "наступления на кулачество". Замечу тут же, что еще не было никакой речи о "сплошной коллекќтивизации" и "ликвидации кулачества как класса" на ее основе. Постановление по второму вопросу, опубликованное впервые только в 1933 г., гласило: "Заслушав заявление тт. Бухарина, Рыкова и Томского от 12 ноября 1929 г., пленум ЦК ВКП(б) устанавливает следующие факты:
       1. Авторы заявления, бросая обвинения апрельќскому пленуму ЦК и ЦКК, что он будто бы поќставил их в "неравное положение", добиваются тем самым от партии "права" противопоставлять себя Политбюро, как равная сторона, свободно договаќриваться с партией, то есть добиваются легализаќции фракционной группировки правых уклонисќтов, лидерами которых они являются.
       2. Товарищи Бухарин, Рыков и Томский, выќнужденные теперь - после позорного провала всех своих предсказаний - признать бесспорные успеќхи партии и лицемерно декларирующие в своем заявлении о "снятии разногласий", в то же время отказываются признать ошибочность своих взгляќдов, изложенных в их платформе от 30 января и 9 февраля 1929 г. и осужденных апрельским плеќнумом ЦК и ЦКК, как несовместимые с генеральќной "линией партии".
       3. Бросая демагогические обвинения партии в невыполнении плана в области зарплаты и сельќского хозяйства и утверждая, что чрезвычайные меры "толкнули" середнячество в сторону кулака, лидеры правых уклонистов (тт. Бухарин, Рыков и Томский) подготовляют тем самым новую атаку на партию и ее ЦК.
       4. Заявление тт. Бухарина, Рыкова и Томского в корне расходится с постановлением X пленума ИККИ, осудившего взгляды т. Бухарина, как опќпортунистические, и удалившего его из состава президиума ИККИ.
       Исходя из этих фактов, пленум ЦК вынужден квалифицировать новый документ тт. Бухарина, Рыкова и Томского от 12 ноября как документ фракционный, как фракционный маневр политиќческих банкротов...
       Отвергая ввиду этого заявление тт. Бухарина, Рыкова и Томского, как документ, враждебный партии, и исходя из постановлений X пленума Исќполкома Коминтерна о т. Бухарине, пленум ЦК постановляет:
       1. Тов. Бухарина, как застрельщика и руковоќдителя правых уклонистов, вывести из состава Политбюро;
       2. Предупредить тт. Рыкова и Томского, а такќже Угарова, что в случае малейшей попытки с их стороны продолжать борьбу против линии и реќшений Исполкома и ЦК ВКП(б), партия не замедќлит применить к ним соответствующие организаќционные меры" ("ВКП(б) в резолюциях...", Москќва, Партиздат, 1933, стр. 611-612).
       Резолюция эта была выработана самим Сталиќным, но оглашена Молотовым от имени "комисќсии" по делу Бухарина (Сталин, Соч., т. 12, стр. 389).
       Кроме того, что сказано в этой резолюции плеќнума ЦК, в партийной литературе или оппозициќонных публикациях, не сохранилось никаких следов и об этом последнем совместном заявлении Бухарина, Рыкова и Томского от 12 ноября 1929 года. Однако даже беглый анализ этой резолюции пленума дает возможность установить следующие два важнейших факта:
       1. Правые продолжали стоять на точке зрения своего заявления от 30 января и "платформы" от 9 февраля 1929 г.
       2. Правые требовали "равноправия сторон" (сталинцев и бухаринцев).
       Что же касается указания резолюции на то, что правые, говоря о "снятии" некоторых разногласий, задумали тактический маневр, то тут правда, веќроятно, была на стороне Сталина.
       Правые учитывали опыт с "левыми", который они проводили вместе со Сталиным. Ведь это праќвые - Бухарин, Рыков и Томский - по инициатиќве Сталина, не дали лидерам объединенной оппоќзиции Троцкому и Зиновьеву обратиться к XV съезду партии, исключив их из партии за какой-нибудь месяц до открытия съезда (декабрь 1927 года). Остальных во главе с Каменевым исключил из партии сам съезд, хотя бы потому, что их лиќдеры уже числились "во врагах партии". Эту же, вполне оправдавшую себя, процедуру Сталин-Моќлотов-Каганович хотели применить сейчас к саќмим правым. Правые же не хотели дать для этого внешнего повода. Поэтому, не. отказываясь от своих программных взглядов, они маневрировали тактически. К этому их обязывали и серьезнейшие разногласия, существовавшие в низовой массе правых по поводу тактики.
       Маневр этот, однако, не удался. Бухарина вывеќли из Политбюро. Рыков, Томский и Угаров письќменно, а другие устно были предупреждены. То, что Сталин-Молотов-Каганович все еще не осмеќливались, имея очевидную возможность, вывести из Политбюро заодно и Рыкова с Томским, покаќзывало их неуверенность в конечной победе. Еще более скандальным, а в истории большевизма и просто неслыханным, был другой факт: Сталин-Молотов-Каганович скрывали не только от страќны, но и от собственной партии платформу правой оппозиции. И в этом, с точки зрения их собственќных интересов, сталинцы были правы. Если бы, по примеру бывших оппозиций в ВКП(б) - при Ленине и после него ("левая оппозиция", "новая оппозиция"), - сталинцы допустили до огласки платформу правых, то вся страна убедилась бы в том, что:
       1. Правые против проведения грабительской индустриализации за счет жизненного стандарта рабочего класса.
       2. Правые против осуществления крепостничеќской коллективизации для "военно-феодальной эксплуатации крестьянства".
       3. Правые против участия в международных авантюрах за счет жизненных интересов народов России.
       Программа Троцкого, независимо от субъективќных намерений ее автора, выглядела как програмќма, противоположная бухаринской, и ее сталинцы охотно допустили и до печати, и даже до свободќного обсуждения на партийных собраниях. Троцкий жил вчерашним днем революции и в глубине своей души был антинэпманом, а Россия, став нэповской, собиралась совершить еще один шаг - сделаться капиталистической. Тут на пути встал Троцкий. Здесь-то и произошел разрыв Троцкого не со Сталиным, а со страной. Поэтому точно так же, как Ленин нэпом убил внутреннюю контрреќволюцию, Сталин от имени того же нэпа похороќнил Троцкого, опубликовав его собственную платќформу к сведению всей страны. Поступить так с платформой людей, которые на своих знаменах написали магический лозунг духа нэповской Росќсии - "обогащайтесь!", сталинцы не могли. Вот почему они не осмеливались опубликовать бухаринскую программу. Зато вся печать страны криќчала: бухаринцы хотят восстановить в России старый царский строй капиталистов и помещиков! В это же время члены Политбюро Бухарин, Рыков и Томский, читавшие эту печать, как и вся страна, хранили абсолютное "молчание", а "молчание", как говорят, есть знак согласия. Они молчат - значит они и всерьез "реставраторы", - так мог рассуждать простой народ. Откуда было ему знать, что уста правых искусственно закрыты.
       Если в программе бухаринцы пользовались преќимуществом правильно понятого духа нэповской России, то в тактике, если ее понимать не только как искусство пассивного маневрирования, но и как оружие внезапных диверсий и решительных действий на повороте истории, бухаринцы уступаќли троцкистам. Троцкий и троцкисты были решиќтельные, жертвенные и мужественные люди, не боявшиеся апеллировать и к улице (демонстрации 7 ноября 1927 г.), но их "апелляция" не была "созвучна эпохе", и поэтому они проиграли. Бухаринцы находились в "контакте с эпохой", но они не меньше, чем Сталин, боялись того же наќрода, к которому надо было "апеллировать". Сталин был прав, когда окрестил их новым прозќвищем - "оппортунистов". Но, увы, это был "опќпортунизм" на пользу самому Сталину.
       После вывода Бухарина из Политбюро и преќдупреждения остальных, вопрос о дальнейшей тактике по отношению к сталинцам вновь заостќрился.
       Либо полная капитуляция, либо переход к акќтивным действиям, - другой альтернативы стаќлинцы не допускали. На созыв съезда партии Сталин соглашался также только при полной каќпитуляции правых. Сталин пошел еще дальше в своих требованиях. Если раньше можно было изќлагать - письменно или устно - на заседаниях ЦК взгляды, расходившиеся со взглядами сталинќцев на текущую политику, то теперь и такое дейќствие считалось несовместимым с требованием партии. Больше того: любой член партии - от члена ЦК и до рядового коммуниста, - который публично не клеймил "правых оппортунистов" - бухаринцев, автоматически зачислялся в новую категорию "врагов партии" - в "примиренцы". Сталин-Молотов-Каганович лишали членов парќтии даже того преимущества, которым пользоваќлись лидеры правых - права "молчания". Полуторамиллионная масса членов партии должна была во всеуслышание осуждать "платформу" правых, которой они никогда не видели, совершенќно так же, как это делали, по свидетельству Силоќне, члены Президиума Исполкома Коминтерна по отношению к Троцкому.
       Этого мало. Надо было везде и всюду "выявлять и разоблачать" "оппортунистов на практике", как гласила партийная директива со страниц "Правќды" и "Известий" накануне XVI съезда.
       И этого еще мало. Закрытые и открытые парќтийные директивы требовали "беспощадно выявќлять и разоблачать" "скрытых оппортунистов", которые на словах согласны с партией, формально даже проводят установки ее, но в душе остаются "оппортунистами" и держат "камень за пазухой". Такова была общая атмосфера в партии к концу 1929 года.
       Выбрать в такой атмосфере тактику, гарантиќрующую успех, особенно тактику активного дейстќвия, было нелегким делом, тем более, что сталинќцы искусным маневрированием, с одной стороны, и морально-политическими репрессиями, с друќгой, добились первого открытого раскола и в руќководстве правых. Члены ЦК Михайлов, Котов, Угланов и Куликов на том же пленуме подали заќявление "о разрыве с правыми". Политический "капиталист" Сталин весьма умело воспользовалќся этим "капиталом":
       18 ноября 1929 года в "Правде" (N 268) пояќвились заявления этих четырех виднейших членов ЦК об их полной капитуляции перед Сталиным и о решительном осуждении своей, ранее общей с Бухариным, программы.
       Рыков, Томский и Угаров заявили пленуму, что они, оставаясь при своих взглядах, подчиняются решению большинства. Лишь один Бухарин броќсил Сталину вызов - он заявил, что не признает решения пленума ЦК и не успокоится, пока он не доведет своих взглядов до сведения всей партии. Но такой образ действия Бухарина осуждал вмеќсте со Сталиным и Рыков. Рыков и отчасти Томќский считали, что надо продолжать и впредь такќтику "выжидательного бездействия". Кажется что не Сталин, а Рыков и Томский убедили Буќхарина в необходимости подать заявление в Поќлитбюро от 25 ноября 1929 года о подчинении решению сталинского большинства ЦК.
       В довершение всего этого, сталинцы в конце 1929 года приступили к массовому изданию антибухаринской литературы, к которому они тайно готовились еще с середины 1928 года. Рукописи таких книг давно уже лежали в готовом виде в портфеле "Кабинета Сталина", но задерживались до организационного разгрома Бухарина. Теперь Бухарин был политически "разоблачен", органиќзационно разбит, но не был еще теоретически дисквалифицирован в глазах партии. Новые "труќды красных профессоров", впрочем, тех же бывќших учеников самого Бухарина, должны были заќвершить дело уничтожения всякой славы "теореќтика и любимца партии". Таковым были сборник статей "Против правой опасности и примиренчеќства" (Москва-Ленинград, 1929); В. Сорин: "О разногласиях Бухарина с Лениным. Краткий очерк для молодых членов партии" (Москва-Ленинград, 1930); "Фальсифицированный Ленин" ("Заметки к книге "Экономика переходного периода"") ("Леќнинский сборник", т. XI, 1929) и т. д. Правда, изќданием фальсифицированного Ленина сталинцы ничего не достигли. Как раз из этих "заметок" Леќнина на книгу Бухарина, написанную в 1920 г., то есть за год до нэпа, партия узнала, как высоко Ленин ценил Бухарина как теоретика. Среди мноќгочисленных ленинских "правильно", "хорошо", "отлично", на полях книги Бухарина значилось и несколько критических замечаний Ленина. Так, там, где Бухарин писал: "Финансовый капитал уничтожил анархию производства внутри крупнокапиталистических стран", Ленин, подчерќкнув слово "уничтожил", пишет сбоку "не униќчтожил".
       Этот взгляд на организованность современного "финансового капитализма" у Бухарина устаноќвился еще до революции, его Бухарин защищал против Ленина на VIII съезде партии (1919) в своем докладе о программе партии, от него он не отказывался и при Сталине. Но теперь Сталин теоретические воззрения возводил в степень криќминальных преступлений и поэтому мертвого Леќнина заставлял бороться против живого Бухарина. Но здесь Ленин оказывал Сталину медвежью услуќгу. Странным казалось только то, что выпуская Ленина на сцену, Сталин не выключил, при всей прочей фальсификации, общего заключения Леќнина о книге: Ленин поздравлял Комакадемию с "блестящим трудом одного из ее членов" (см. наќзванный "Ленинский сборник", т. XI). Сказываќлась, видно, старая "проклятая болезнь - беспечќность и гнилой объективизм" (Сталин), от котоќрой сам Сталин вылечился окончательно только после ежовщины, когда он приступил к подготовќке фальсифицированных изданий не только леќнинских, но даже и своих собственных старых сочинений (таково 4-е издание сочинений Ленина и 1-е издание сочинений Сталина, не говоря уже о скандальном "Кратком курсе истории ВКП (б)").
       Правые раскаялись не столько в своих ошибках, сколько в своем убийственном легкомыслии, коќгда создавали блок со Сталиным.
       Для того, чтобы хорошо понять Сталина, приќходилось совершить вместе с ним несколько преќступлений. Но как только союзники Сталина наќчинали каяться в своей оплошности, то это всегда оказывалось слишком поздно. Ленин понял, что он совершил ошибку, согласившись на назначение Сталина генеральным секретарем партии; он расќкаялся в ней и написал "Завещание" о его снятии, но это оказалось уже поздно - Сталин, мотор "тройки", даже не допустил ленинское "Завещаќние" до XII съезда, которому оно было адресоќвано.
       Троцкий понял, что он совершил ошибку, когда, поддавшись лести и комплиментам Сталина (см. его "Моя жизнь"), не потребовал от XII съезда исполнения этой воли Ленина, а, наоборот, голоќсовал за оставление Сталина, вопреки Ленину. Троцкий хотел исправить эту ошибку после XII съезда, но уже было поздно: Сталин успел осуќдить Троцкого еще до XIII съезда. Члены "тройќки" - Зиновьев и Каменев - приняли в этом осуќждении руководящее участие, но очень скоро, присмотревшись ближе к Сталину, они поняли, что совершили роковую ошибку, раскаялись в ней и хотели ее исправить на XIV съезде, но уже было поздно: Сталин сумел созвать такой съезд парќтии, который осудил самих Зиновьева, Каменева и единственную делегацию, их поддерживавшую, - Ленинградскую. Поэтому "объединенный блок" Троцкого, Зиновьева и Каменева 1926 года окаќзался запоздалой попыткой исправить непопраќвимое. Бухарин, Рыков, Томский и первый секреќтарь Московского обкома партии Угланов приняќли руководящее участие в разоблачении и уничтоќжение "новой оппозиции" Зиновьева и Каменева, "объединенной оппозиции" Троцкого, Зиновьева, Каменева, но когда, присмотревшись поближе к Сталину, они поняли, что они совершили не меќнее роковую ошибку, чем в свое время зиновьевцы по отношению к троцкистам, то Бухарин поќбежал к бывшему уже в отставке Каменеву (июль 1928 г.) заключать "блок", однако уже было поќздно: Сталин к этому времени владел монопольно аппаратом власти не только в центре, но и на местах. Поэтому осуждение "правой оппозиции" и объявление ее взглядов "несовместимыми с принадлежностью к партии" (апрельский пленум ЦК 1929 г.) для Сталина было только вопросом организационно-технической формальности. Вот почему так легко ноябрьский пленум ЦК того же года исключил Бухарина из Политбюро (Рыков и Томский были исключены в 1930 г.).
       В эпоху Сталина изменился даже критерий исќтины. Истина стала насквозь "диалектичной": что вчера было истиной, сегодня может оказаться ложью; что сегодня ложь, завтра может превраќтиться вновь в истину. У Гегеля было "все сущее - истинно, все истинное - сущее". К Сталину можно было пробраться, а пробравшись, удерќжаться в его окружении, если вы владелец этой гегелевской истины, плюс еще одно малопопулярќное, но тоже сугубо "диалектическое" качество: любить Сталина больше истины.
       Вот эти законы сталинской "диалектики" стаќлинцы усвоили окончательно именно во время борьбы с "правой оппозицией" Бухарина в 1928-1930 гг. Они усвоили и другое правило Сталина, которому он их учил на XII съезде: "В политике нельзя пересаливать, но нельзя и недосаливать"! Ученики несомненно "пересаливали", когда они требовали сразу исключить из ЦК Бухарина, коќторый в глазах широких партийных масс все еще являлся "законным любимцем и ценнейшим и крупнейшим теоретиком партии", как Ленин атќтестовал его в "Завещании". Такого нельзя сразу выбрасывать без ущерба для себя самого - такого надо правильной и изнурительной осадой довести до безнадежного отчаяния, а там он сам сдастся и поднимет руки. Тогда в его уста вы можете влоќжить такую ужасную исповедь великого грешника, что теперь даже вы и сами не осмелитесь отпусќтить ему грехи под крики возмущенной партийной толпы: никакой жалости - заклеймить предателя, сжечь еретика!
       Такую атмосферу вокруг правых лидеров Стаќлин сумел создать только на XVI съезде партии (1930). Один за другим Бухарин, Рыков, Томский выходят на трибуну съезда и каются в ошибках, которых они не сделали, в преступлениях, которые они не совершили. Более этого - они поют дифиќрамбы "гениальному Сталину" и его не менее "гениальной политике" (впрочем, то же делают на съезде и Зиновьев с Каменевым). Политику, котоќрую они в свое время предлагали партии, они счиќтают теперь гибельной для страны, свою критиќку линии и практики Сталина они признают правооппортунистической, предательской, самих себя они объявляют идеологами реставрации капитаќлизма в СССР! Трудно себе представить большей глубины падения для людей, которые проделали три революции, не раз смотрели в лицо смерти в поисках социальной правды, а Сталина считали высшим и наиболее аморальным сосредоточением всех социальных мерзостей, - чем это публичное, унизительное самобичевание.
       Теперь перед съездом выступают не бесстрашќные бойцы, которые в прошлом году на февральќском, апрельском и ноябрьском пленумах ЦК бесќпощадно разносили Сталина, а политические смертники, просящие, собственно, лишь о "доќстойных похоронах". "Вы - победители, мы раќзоружились, мы - капитулянты, будьте снисходиќтельны, дайте нам дожить оставшиеся дни без бурь и потрясений", - вот что сквозит из их выступлений. Как ответили сталинцы на эти предќсмертные слова политических трупов? Достаточно привести выступление одного из них - былого друга Бухарина и министра в кабинете Рыкова - Микояна. Микоян разочаровал всех, кто по-обыќвательски рассуждал - "лежачих не бьют!" Само понятие "жалость" вызывает в этом бывшем свяќщеннике какую-то болезненную реакцию беспоќщадности против собственного прошлого - "люќби ближнего". Поэтому свою речь он начинает с того, что декларирует лейтмотив своего правоќсознания как судьи: "Отстаивая генеральную линию партии, нельзя руководствоваться жалоќстью" ("XVI съезд ВКП(б). Стеногр. отчет", 1931, стр. 256).
       Что же касается кающихся лидеров бывќшей "правой оппозиции" на данном съезде, то Микоян думает, что их били мало, надо их бить еще и еще раз и покрепче, ибо партия и правая оппозиция это "два лагеря, две линии, два пути".
       Так как Бухарин находился вне Политбюро, судьба Томского была предрешена, а Рыков все еще оставался и в Политбюро, и на посту предсеќдателя правительства, - сталинский аппарат осоќбо сосредоточил огонь на Рыкове.
       Накануне XVI съезда аппарат ЦК послал Рыќкова на Уральскую партконференцию с отчетом о работе ЦК. Рыков добросовестно выполнил поруќчение, похвалил ЦК, его "генеральную линию", и, как полагается, вознес до небес и "великого вожќдя Сталина", но после всего этого из президиума конференции ему задают вопрос: А скажите, как вы относитесь к "генеральной линии" партии? Ошарашенный этим вопросом, Рыков только доќказал, как он все еще плохо знает Сталина. Рыќков не только не понял вопроса, но он не понял и то, почему его послали на эту конференцию. Это явствует из самого ответа Рыкова. Вот его ответ:
       "Я - председатель Совнаркома СССР (Совета министров СССР. - А. А.), член Политбюро, и если после моего заявления о том, что я за реќзолюции голосовал, в составлении некоторых из них участвовал, никаких новых резолюций ни я, ни кто другой не вносил, если после семи месяцев (с тех пор, как правые капитулировали. - А. А.) моей политической, хозяйственной и советской работы по осуществлению генеральной линии, поќсле ликвидации разногласий, приходит человек и спрашивает меня - как относишься к генеральќной линии? - то я в ответ могу сказать только одно: я решительно не понимаю, какие есть осноќвания для такого рода вопросов" (там же, стр. 264).
       Сталинский съезд разъяснил Рыкову его недоќумение и сообщил ему, как надо было отвечать на этот вопрос. Рыков должен был заявить коротќко и ясно: Мы, правые, хотели "гибели революции и победы капитализма".
       Но вот теперь и Рыков, и Бухарин, и Томский поняли, чего от них требуют - они еще и еще раз во всеуслышание покаялись, разоружились, стали на колени перед Сталиным. Казалось, что трудно было найти человека на этом съезде, который бы сомневался в искренности капитуляции бухаринцев, который бы не прочувствовал всю трагику падения этих вчерашних вождей, который бы не простил им вчерашние ошибки за глубину сегодќняшнего падения. Но это только казалось. Съезд не удовлетворился самобичеванием бухаринцев! Человека, который не бичует себя до смерти, нельзя считать искренним. Поведение бухаринцев на съезде посчитали спектаклем "самоубийства" для достижения определенных целей.
       Вот почему один из оруженосцев Сталина -Микоян - прямо в директивном тоне предупреќждает съезд: "Выслушав трех бывших лидеров правой оппозиции, съезд не может удовлетворитьќся их заявлением... Съезд имеет все основания не доверять этим товарищам"! ("XVI съезд ВКП(б). Стенографический отчет", 1931, стр. 256).
       Так и поступили. В конце 1930 года Рыкова сняли, и главой правительства стал Молотов.
       Да, кажется, съезд требовал не спектакля, а подлинного, не только политического, но и физиќческого самоубийства... Но вскоре выяснилось, что даже и такое самоубийство - в отчаянии от ложќных обвинений - сталинцы не признают доказаќтельством невиновности. Так, когда Томский, в ответ на ложные обвинения, действительно поконќчил жизнь самоубийством в августе 1936 г., Поќлитбюро выпустило краткое коммюнике, в котоќром говорилось, что Томский покончил жизнь саќмоубийством, запутавшись в своих антипартийќных связях!
       Таким образом, к началу тридцатых годов Стаќлин покончил с самой популярной в народе, а потому самой опасной для него оппозицией - с "правой оппозицией". В длительной и нелегкой борьбе на путях к единовластию Сталину помогаќют не только его верные соратники (Молотов, Каќганович, Ворошилов, Микоян), не только преданќная ему "иерархия секретарей партии", не только его личные качества терпеливого комбинатора в тактике и хитрейшего мастера власти в стратегии, - но и абсолютная беспечность, незадачливость, наивность в политике его соперников. Могут возќразить - как это так, разве таких опытных ревоќлюционеров, как Троцкий, Зиновьев, Каменев, Буќхарин, Рыков, можно считать незадачливыми, наќивными политиками?
       Если политика есть не только искусство возќможного, но также и искусство должного по пути к власти, то величие или ничтожество политиков надо мерить лишь одним масштабом: насколько данный политик преуспел в борьбе за власть. Как оратор Октябрьской революции и организатор гражданской войны, Троцкий - деятель мирового масштаба, а Сталин - провинциал, но как оргаќнизатор аппарата власти и его правитель, наобоќрот, Сталин - гигант, а Троцкий - дилетант.
       Как теоретик ортодоксального марксизма, Буќхарин - первоклассный ум, а Сталин - примиќтивный кустарь; но как прагматический импераќтор и политический эксплуататор марксизма, Буќхарин - дитя, а Сталин - уголовный уникум.
       Чтобы познать до конца драматизм внутрипарќтийных событий и психологию их ведущих предќставителей недостаточно быть историком КПСС.
       Есть в этих событиях, приведших, в конце концов, к установлению тирании Сталина, также ситуации, когда добросовестный летописец может только беспомощно капитулировать перед сфинксом неќзадачливости соперников Сталина. Насколько ясќно, что каждое слово Сталина, каждый его тактиќческий шаг бьют в одну точку - в точку власти, - настолько же смутны представления его соперќников о своих целях, интересах, перспективах. На девять десятых свои собственные задачи Стаќлин решает их антисталинскими руками.
       Обычно было принято считать Сталина "серой скотинкой" в руководстве большевистской партии и человеком "посредственных способностей" - в политике. В лучшем случае в Сталине признавали "исправного исполнителя" чужой воли. Таким его рисует Троцкий. Таким его привыкли видеть при Ленине, таким продолжали считать и после Лениќна. Но Сталин оказался сфинксом даже для его ближайших друзей и былых единомышленников. Нужна была смерть Ленина, чтобы "сфинкс" наќчал обрисовываться. У сталинцев свое особое поќнимание политики, тактики и стратегии. Да и партию свою они считали и считают партией осоќбого, "нового", типа. Чтобы до конца понять и смело лавировать в темнейших лабиринтах этой специфической "новой политики", надо было обќладать одним непременным качеством: свободой от старой политики. Сталин, конечно, знал и "стаќрую политику", но знал лишь "посредственно", и в этом тоже было его величайшее преимущество: он меньше болел "детской болезнью" наивности в политике. Он был свободен от всех морально-этических условностей в политической игре. Троцќкий не признавал Сталина и как теоретика партии. В марксизме, как политической доктрине коммуќнистов, его считали круглым невеждой. И это тоќже было преимуществом Сталина. Он был свобоќден от догматических оков марксистской ортодокќсии. "Существует марксизм догматический и марксизм творческий. Я стою на точке зрения поќследнего", - говорил Сталин на VI съезде партии, накануне Октябрьской революции.
       В "новой политике" и "партии нового типа" Сталин не признавал ни романтики исторических воспоминаний, ни законов исторической преемстќвенности. Приписывая Троцкому свои собственные намерения в будущем (к чему он довольно часто прибегал в других условиях и по другому поводу), говоря, что Троцкий хочет якобы развенчать "стаќрый большевизм", чтобы вычеркнуть из истории Ленина для утверждения собственного величия, Сталин сам был внутренне свободен от чинопочиќтания даже по отношению к Ленину. В "новой поќлитике" Сталин держал курс на "новейшее". Очень характерны его слова на этот счет: "Возќможно, что кой-кому из чинопочитателей не понќравится подобная манера. Но какое мне до этого дело? Я вообще не любитель чинопочитателей... (Сталин, Соч., т. 12, стр. 114). Поэтому Сталин признает и "старых большевиков" постольку, поќскольку они способны стать "новыми". Вот и друќгие очень характерные его слова, произнесенные на том же апрельском пленуме:
       "Если мы потому только называемся старыми большевиками, что мы старые, то плохи наши дела, товарищи. Старые большевики пользуются уважением не потому, что они старые, а поќтому, что они являются вместе с тем вечно "ноќвыми"" (там же, стр. 1-2).
       Делая маленькое отступление, я должен тут же отметить общеизвестный факт: Сталин, конечно, признавал и вознаграждал чинопочитателей, но тех, которые коленопреклонялись только перед ним одним. И, придя к власти, он доказал, что ставит себя выше Ленина и как теоретика, и как политического вождя. Вот чрезвычайно яркая илќлюстрация к этому. В "Философском словаре" 1952 г., изданном под редакцией П. Юдина, есть косвенное сравнение Сталина с Лениным. О Леќнине там сказано: "Ленин - величайший теоретик и вождь международного пролетариата". В том же словаре о Сталине говорится: "Сталин - гениальќный теоретик и вождь международного пролетаќриата". Ленин - лишь "величайший", а Сталин - "гениальный"!
       Нужно сказать, что и такая внутренняя свобоќда Сталина от ленинских норм, традиции и "чиќнопочитания" по отношению к Ленину тоже была сильнейшей стороной Сталина, как "нового поќлитика".
       Наконец, Сталин был невеждой в теоретических вопросах и не мог считаться теоретиком в смысле старого большевистского понимания "теории".
       Как бы это ни звучало парадоксально, слабость в теории тоже была сильной стороной Сталина, как политика "нового типа". Не находясь в догќматических щупальцах Маркса и Ленина и не утруждая себя головоломными премудростями "научного социализма" будущего, в который он и не верил, Сталин оставался на почве реальноќсти. В этой же реальности "социализм" означал не цель, а средство к цели - к власти - любой ценой и при помощи любых методов.
       Разница между ним и Лениным была тоже суќщественная. Ленин пришел к власти в борьбе с враждебными партии классами. Сталин же добиќвался и добился ее в борьбе с собственной партиќей. Однако тот же Ленин учил, чему глубоко веќрил и Сталин, что получить власть - это полдела, самая важная и самая трудная задача - это удерќжаться у власти. Для успешного разрешения этой задачи Ленин видел только один путь: политичеќская изоляция, а потом и физическое уничтожеќние враждебных партии классов. Это учение Леќнина Сталин целиком перенес на собственную партию - получить власть он мог относительно легко, но удержать ее он мог лишь по тому же ленинскому принципу: путем политической изоќляции и физического уничтожения враждебных ему лиц и групп в большевистской партии. Пока что Сталин был занят захватом власти.
       Чтобы уничтожить при Ленине ленинскую гварќдию, надо было сначала уничтожить самого Леќнина. В этой гвардии был только один человек, способный на это, - Сталин. В этом тоже было его исключительное преимущество.
       Всего того, что было преимуществом Сталина, не хватало Бухарину. Сталинцы были правы, когќда во всем этом видели "гениальность" Сталина. Остается добавить, что в этом именно и заклюќчается "творческий" характер сталинского маркќсизма так же, как и секрет всепобеждающего маќстерства сталинской диалектики. В этой сталинќской диалектике первых лет борьбы с оппозицией террор еще не играл решающей роли. Решающую роль играла необыкновенная способность Сталина сказать в нужное время нужное слово, а сказав его, безоглядно приступить к осуществлению практического плана, если бы даже такой образ действия противоречил всем догмам и понятиям, которые до сих пор считались "священными". При этом он действовал с точным учетом психологии рвущейся на сцену совершенно новой партийной элиты. Эта черта характера роднит Сталина с хаќрактером его исторического кумира - с Наполеоќном.
       "Я кончил войну в Вандее, - говорил последний, - когда стал католиком. Мое вступление в Египет было облегчено тем, что я объявил себя магомеќтанином, а итальянских священников я завоевал на свою сторону, став ультрамонтанцем. Если бы я правил еврейским народом, я приказал бы восќстановить храм Соломона".
       Сталин не был теоретиком, как Бухарин. Это тоже было его громаднейшим плюсом, как лидера "нового типа".
       Французский философ и политик, позднее миќнистр Жюль Симон свидетельствует:
       "Еще за два месяца до своего всемогущества - Луи Наполеон был ничто. Виктор Гюго поднялся на трибуну (Собрание 1848 г.), но не имеет успеќха... Редкий и мощный гений Эдгард Кине тоже не помогает... Политические собрания являются местами, где блеск гения имеет меньше всего усќпеха. Здесь считаются только с тем красноречием, которое подходит ко времени и месту, и с теми услугами, которые оказаны партии, а не отечеќству. Чтобы Ламартин в 1848 г. и Тьер в 1871 г. получили признание, нужна была их решающая важность, как движущая сила. Когда опасность миновала, исчезла вместе со страхом и благодарќность".
       Цитируя вышеприведенные слова Симона, знаќменитый французский социолог Лебон пишет:
       "Бывают вожди интеллигентные и образованќные, однако, это вредит им, как правило, больше, чем приносит пользу. Интеллигентность, сознаюќщая связь всех вещей, помогающая их пониманию и объяснению, делается податливой и значительќно уменьшает силу и мощь в убежденности, коќторая необходима апостолу. Большие вожди всех времен, собственно вожди всех революций, были людьми ограниченными и потому имели большое влияние. Речи знаменитейшего среди них, Робесќпьера, удивляют часто своей несвязанностью. Коќгда их читаешь, не находишь удовлетворительного объяснения чудовищной роли всесильного диктатора" (Le Bon, Psychologie der Massen, Stuttgart, Alfred Kroner Verlag, 1951, S. 169).
       Так будут писать и о Сталине через десятки лет, не находя ни в его речах, ни в его "гениальќных произведениях" не только искры гения, но даже и необходимой дозы простой интеллигентноќсти. И все-таки этот человек овладел до последќнего винтика гигантской государственной машиќной, в законодательном корпусе которой было так много претендентов на пост Ленина. Я приводил все те "субъективные факторы", которые сделали Сталина, на мой взгляд, водителем этой машины. Я должен к ним прибавить теперь, несколько заќбегая вперед, и один "объективный фактор" веќличайшей важности. О подобном факторе в полиќтике говорит тот же Лебон. Правда, констатируя явление того порядка, о котором я хочу говорить, Лебон не дает ему объяснения. Однако высказыќвания Тэна и Шпулера, которые он приводит в связи с этим, поразительно напоминают картину большевистского партийного парламента описыќваемого мною времени - ЦК и ЦКК (там же, стр. 171, 172, 173, 174).
       "История революции показывает, - пишет Леќбон, - в какой мере собрания могут быть подверќжены искусственному влиянию, которое соверќшенно противоречит их преимуществам. Для двоќрянства было неслыханной жертвой отказаться от своих преимуществ, и все-таки это случилось в ту знаменитую ночь Учредительного собрания. Отќказ от своей неприкосновенности означал для членов Конвента постоянную угрозу смерти, и все-таки они поступили так, и не боялись показывать друг на друга, хотя они точно знали, что эшафот, к которому подводились сегодня их коллеги, завќтра предстоял им самим. Но поскольку они доќстигли той степени автоматизма, о котором я гоќворил, ничто не может удержать их подпасть под то влияние, которое руководит ими".
       "Они одобряют и постановляют то, что презиќрают, - говорит Тэн, - не только глупости, но также преступления, убийство невинных, убийстќво друзей. Единодушно и при живейшем одобреќнии левые и правые совместно посылают Дантона, своего естественного верховного водителя, на эшафот. Единогласно и при величайшем одобреќнии левые и правые совместно голосуют за самые злодейские постановления революционного праќвительства. Единогласно и при криках восхищения и энтузиазма, при страстных демонстрациях за д'Эрбуа, Кантона, Робеспьера, Конвент оберегает правительство убийц, хотя его партия центра неќнавидит за убийства, а Гора презирает, так как ее ряды через него пострадали. Центр и Гора, меньќшинство и большинство, кончают тем, что подгоќтавливают свое собственное самоубийство. 22 преќриаля сдался весь Конвент; 8 термидора, в течение первой четверти часа после речи Робеспьера, он сдался еще раз".
       Вот и описание собрания 1848 года Шпулером: "Споры, ревности и недовольство, которые смеќняются слепым доверием и бесконечными надежќдами, привели республиканскую партию к гибели. Ее незадачливость может быть сравнена с ее недоверчивостью против всех. Никакого чувства заќконности, никакого чувства порядка, только страх и иллюзия без границ. Ее беспечность соревнуется с ее нетерпением. Ее дикость так же велика, как ее послушность. Это - особенность незрелого темќперамента и недостаток воспитания. Ничто ее не удивляет, все сбивает ее с толку. Дрожа, трусливо и одновременно безотказно героически будет она бросаться в огонь, но будет отскакивать перед тенью. Действия и отношения вещей ей неизвестќны. Так же быстро падающая духом, как и накаќляющаяся, она подвержена всем ужасам; и торќжествуя до небес или пугаясь до смерти, она не имеет ни нужных границ, ни подходящей меры. Текучее воды, она воспроизводит все краски и воспринимает любые формы".
       Много раз сделанные аналогии событий из Французской революции с событиями русской, не бьют так в цель, как только что приведенные эпиќзоды. Посмотрите на списки трех составов русќского революционного конвента - ЦК и ЦКК:
       1. после победы Зиновьева-Бухарина-Сталина над Троцким в 1924 году (XIII съезд),
       2. после победы Бухарина-Рыкова-Сталина над Зиновьевым в 1925 году (XV съезд) и
       3. после победы Сталина над Бухариным в 1930 году (XVI съезд).
       Каждый последующий состав большевистского конвента посылает на политический эшафот веќдущих трибунов Октябрьской революции из преќдыдущего состава: Зиновьев-Сталин-Бухарин - Троцкого и троцкистов; Бухарин-Сталин-Рыков - Зиновьева и зиновьевцев; Сталин и "старые больќшевики" - Бухарина и бухаринцев; Сталин и стаќлинцы - "старых большевиков". Потом Сталин всех их сводит в одном месте - на Лубянке, чтобы ликвидировать их там физически. Русские Мараты и дантоны, сен-жюсты и Робеспьеры, "жирондиќсты" и "горцы" с какой-то фатальной обреченќностью повторяли акты французской драмы с тем, чтобы после взаимоистребительной бойни увековечить на русской земле кошмарный режим французского сентября. Логическая линия русќского октября была той же.
       То, что Ленин вынашивал в эмбрионе, Сталин вырастил как чудовище. Контуры будущей стаќлинской тирании ясно обозначались только после политической ликвидации бухаринцев. Духовная прострация, физическое изнеможение, животный страх - вот облик партии в те дни. В отчаянии от гнетущего, вседавящего, вездесущего страха эта партия отныне и делается в руках Сталина и стаќлинцев безмолвным оружием такой универсальќной инквизиции, примеры которой история не знала раньше и едва ли будет знать в будущем. Как животные перед землетрясением, люди предќчувствуют беду: мания страха овладевает всей страной. Известный советский драматург Афиноќгенов, сам коммунист, убитый во время войны, написал как раз в 1930 году на эту тему пьесу, которая так и называлась: "Страх". Тогда же она была поставлена в Московском Художественном академическом театре (MXAT).
       Главный герой ее, профессор Бородин, выстуќпая с кафедры института с докладом, так опредеќляет значение страха в поведении советских гражќдан: "Мой доклад подходит к концу. Вы видели на примерах с кроликами, что в основе поведения лежат соответствующие стимулы - возбудители. Когда нам удается обнаружить стимул, мы, возќдействуя на него, можем изменить поведение. По аналогии с этим, найдя господствующий стимул социальной среды, мы можем предугадать путь развития социального поведения. Наступит час, когда наука начнет вытеснять политику. Мы реќшили принести посильную помощь нашей стране и проанализировать, какие стимулы лежат в осноќве поведения современного человека. Вместе с парќтийными товарищами мы провели объективное обследование нескольких сотен индивидуумов разќличных общественных прослоек. Я не буду расскаќзывать о путях и методах этого обследования - интересующиеся заглянут в материалы... Скажу только, что общим стимулом поведения восьмиќдесяти процентов всех обследованных является страх". (Голос из зала: "Что?") Бородин продолжает: "Страх! Работы Горндайка, Уотсона, Лешли и других указывают на то, что безусловным стимулом, вызывающим страх, явќляется громкий звук или потеря опоры. Восемьдеќсят процентов всех опрошенных живут под вечќным страхом окрика или потери социальной опоќры. Молочница боится конфискации коровы; креќстьянин - насильственной коллективизации, советский работник - непрерывных чисток; партийќный работник боится обвинений в уклоне; научќный работник - обвинения в идеализме; работник техники - обвинения во вредительстве.
       Мы живем в эпоху великого страха. Страх заќставляет талантливых интеллигентов отрекаться от матерей, подделывать социальное происхождеќние... Страх ходит за человеком. Человек станоќвится недоверчивым, замкнутым, недобросовестќным, неряшливым и беспринципным... Страх поќрождает прогулы, опоздание поездов, прорывы производства, общую бедность и голод. Никто ниќчего не делает без окрика, без занесения на черќную доску, без угрозы посадить или выслать.
       Кролик, который увидел удава, не в состоянии двинуться с места - его мускулы оцепенели, он покорно ждет, пока удавные кольца сожмут и разќдавят его. Мы все кролики! Можно ли после этого работать творчески? Разумеется, нет!
       Остальные двадцать процентов обследованных - это рабочие-выдвиженцы. Им нечего бояться. Они - хозяева страны! Они входят в учреждения с гордым лицом, стуча сапогами, громко смеясь и разговаривая. Но за них боится их мозг... Мозг людей физического труда пугается непосильной нагрузки; развивается мания преследования. Они все время стремятся догнать и перегнать. И, заќдыхаясь в непрерывной гонке, мозг сходит с ума или медленно деградирует.
       Уничтожьте страх, уничтожьте все, что рождает страх, и вы увидите, какой богатой творческой жизнью расцветет страна! На этом позвольте заќкончить".
       Устами своего литературного героя писатель Афиногенов констатировал правду советской жизќни в 1930 г., в том году, в котором на XVI съезде провозгласили лозунг "бить, бить и бить!" Однаќко, когда задумаешься над тем чудовищным терќрором, который развернулся к середине и концу тридцатых годов, над этой атмосферой, которая тогда царила, над теми героями, - именитыми и безымянными, - которые тогда действовали, то приходишь к выводу: описать эту эпоху может историк, но чтобы ее понять, нужны Данте, Шексќпир и Достоевский в одном лице!
      
      
      
       Глава 30
      
       ЗАКЛЮЧЕНИЕ: ГИБЕЛЬ ЦК
      
       После разгрома "правой оппозиции" ЦК призќнал Сталина единственным лидером партии. Празднование его пятидесятилетия (21 декабря 1929 г.) было произведено с такой помпой, с каќкой когда-то чествовали римских триумфаторов или византийских императоров. Тогда же появиќлась и пресловутая формула: "Сталин - это Леќнин сегодня". Ошибочно приняв эти восторженќные похвалы по своему адресу за отказ ЦК от своего суверенитета, Сталин отважился на шаг, который никогда не позволял себе даже Ленин. Через шесть дней после юбилейных торжеств - без ведома не только ЦК, но и Политбюро - Стаќлин объявил 27 декабря 1929 года новую ревоќлюцию сверху: насильственную "сплошную колќлективизацию и ликвидацию кулачества как класса". Хотя это единоличное решение Сталина и было задним числом одобрено в постановлеќнии ЦК от 5 января, но одновременно Сталину дали понять, что он не наделен прерогативами единоличной власти. Более того, когда начались массовые антиколхозные восстания, то ЦК застаќвил Сталина, во-первых, написать статью ("Голоќвокружение от успехов"), в которой он, по сущеќству, вынужден был признать ошибочной свою установку (в речи от 27 декабря) на немедленную насильственную коллективизацию (теперь он пиќсал: "нельзя насаждать колхозы силой"), во-втоќрых, в новой статье ("Ответ товарищам колхозќникам") открыто дисквалифицировать самого себя, как претендента в диктаторы. Вот соответќствующее место из второй статьи Сталина: "Иные думают, что статья "Головокружение от успехов" представляет результат личного почина Сталина. Это, конечно, пустяки. Не для того у нас сущестќвует ЦК, чтобы допускать в таком деле личный почин кого бы то ни было. Это была глубокая разведка ЦК. И когда выяснились глубина и разќмеры ошибок, ЦК не замедлил ударить по ошибќкам всей силой своего авторитета" (Сталин, Воќпросы ленинизма, стр. 311-312). Мстительный, злопамятный, но всегда терпеливый, когда это требовала его конечная цель, Сталин хорошо заќпомнит Центральному Комитету эту свою дисќквалификацию. Однако и тут Сталин верен себе: публичное самоунижение нужно было ему, чтобы усыпить бдительность того же ЦК и выиграть время для завершения подготовительной работы по его уничтожению - политическому и физичеќскому. Сталин постарался провести эту операцию уже над ЦК, избранным на XVI съезде (1930 г.), но встретил неожиданное серьезное сопротивление даже среди собственных учеников ("Право-левацќкий блок Сырцова-Ломинадзе"), не говоря уже о присутствовавших в его членском составе лидерах бывшей "правой оппозиции". С этим Сталин мог и не считаться, если бы не выяснились более решающие обстоятельства: три столба режима, на которые опиралась "диктатура пролетариата" - армия, полиция и местный партаппарат - оказаќлись не готовы признать над собою личную диктаќтуру. Поэтому на протяжении всего периода вреќмени от XVI до XVII съезда Сталин занимался созданием организационных, собственно кадроќвых предпосылок к запланированному им единоќвластию. Значительный шаг вперед в этом направќлении Сталин сделал на XVII съезде. ЦК, избранќный на этом съезде, состоял из чистокровных стаќлинцев, из тех, кто активно помогал Сталину гроќмить все оппозиции и устанавливать свое единоќличное лидерство. В его членском составе не было никого из "гвардии Ленина". Зиновьева и Каменеќва, сколько бы они ни каялись, не выбирали в ЦК, а Бухарин, Рыков и Томский числились лишь в кандидатах. Однако и этот ЦК состоял в подавќляющей своей части из убежденных последоватеќлей Ленина (в том смысле, что они были готовы признать Сталина своим лидером, но не диктатоќром. Диктатура, как при Ленине, должна была быть коллективной. Генсек выполняет решения ЦК и ему подотчетен, ему же подотчетны Политќбюро, Оргбюро и Секретариат ЦК. Словом, Стаќлин лишь "первый среди равных". В этом как раз и состояла суть нового конфликта. Внутренняя концепция власти Сталина, по крайней мере с тех пор, как умер Ленин, сводилась к следующей неќфиксированной, но вполне логичной формуле: партией и государством при диктатуре может руќководить лишь абсолютный диктатор, а им должен быть он сам. Сталин теперь окончательно убедился, что придти к такой диктатуре можно, лишь физически уничтожив тех членов ЦК, котоќрые будут противодействовать этому. Каждого члена и кандидата последнего суверенного ЦК (139 человек) Сталин "изучил по косточкам" (его же выражение на XII съезде). Не только на них, но и на всю элиту партии и государства в ЦК имелись секретные досье, называемые "учетќными карточками", куда с 1922 г., с тех пор, как Сталин стал генсеком, заносились все "плюсы и минусы" каждого руководящего деятеля. Основу "учета" составляли два критерия: преданность большевизму и деловитость. С конца двадцатых годов критерии "учета" слегка "уточнили": преќданность Сталину и покорность. Сталин подсчиќтал, что абсолютное большинство состава преданќного ему ЦК 1934 года - все-таки мыслит катеќгориями вчерашнего дня, то есть явно непокорно. Он безошибочно установил и то, что к числу неќсогласных с его личной диктатурой принадлежат как раз наиболее идейные фанатики коммунизма и "ленинских принципов коллективного руководќства". Сталин знал больше. Он знал, что в почти двухмиллионной партии наберется не менее милќлиона коммунистов, которые действительно верят в коммунизм в духе его классиков (постепенное отмирание государства, то есть "диктатуры проќлетариата", восстановление гражданских прав и политических свобод после ликвидации эксплуаќтаторских классов, как это обещала Программа 1919 г.); верят, как и большинство ЦК, в святость "ленинских принципов коллективного руководстќва". Эту веру в них воспитал сам же Сталин, когда он в борьбе с претендентами на единоличное лидерќство (из разных оппозиций) доказывал, что после Ленина партией и государством не может руковоќдить одно лицо, руководство может и должно быть только коллегиальное. Правда, для Сталина эта популярная в партии доктрина "коллективноќго руководства" (впервые провозглашенная Троцќким в день смерти Ленина) была и тогда лишь тактическим лозунгом, призванным замаскироќвать его диктаторские замыслы, но партия, как и ЦК, тактику Сталина ошибочно принимала за его программу. Даже разгромив три оппозиции и проќведя четыре чистки (первая чистка вузовских и учрежденческих ячеек 1925 г., вторая чистка деќревенских парторганизаций 1926 г., третья - геќнеральная чистка 1929-1930 гг., четвертая - генеќральная чистка 1933 г.), чтобы превратить партию в "голосующее стадо" (выражение Троцкого), а ЦК сделать совещательной коллегией при генсеке, Сталин все же ни той, ни другой цели не достиг. Наоборот, уже тот ЦК, который был создан на XVI съезде после разгрома последней - "правой" - оппозиции, доказал Сталину, что среди его собќственных соратников и учеников есть люди, котоќрые полны решимости не допустить его диктатуќры. Когда диктаторские замыслы Сталина стали более явными, то члены этого ЦК, один за другим, возглавили новые оппозиционные группы: 1) групќпа Сырцова-Ломинадзе; 2) группа А. П. Смирнова (в нее входили видные деятели партии и герои гражданской войны Эйсмонт и Толмачев, за связь с этой группой были еще раз осуждены члены ЦК Рыков и Томский и кандидат ЦК Шмидт); 3) групќпа Н. А. Скрыпника (украинские "национал-комќмунисты"). Вне ЦК, но среди актива партии, обраќзовалась антисталинская группа вокруг старого большевика, бывшего кандидата ЦК М. Н. Рютина и видных теоретиков партии Астрова и Слепкова. Вывод из всего этого для Сталина был ясен: бескровные чистки к заветной цели не ведут. Надо подготовить чистки кровавые. Подготовку к таким чисткам в такой догматической партии, как больќшевистская, надо начинать с провозглашения ноќвых догм. Сталин так и поступил. На январском пленуме ЦК (1933) он подверг ревизии учение Маркса, Энгельса и Ленина о постепенном отмиќрании государства. Сталин заявил, что "отмираќние государства придет не через ослабление госуќдарственной власти, а через ее максимальное усиќление" (Сталин, Вопросы ленинизма, стр. 394, 1947). Сталина мало заботило, что этой его "диаќлектической логике" не хватает простой человечеќской логики. Зато пусть знают все: страна отныне вступает в эру "максимального усиления" очиќщенной партаппаратной и обновленной полицейќской власти, опираясь на которую он решил ликќвидировать ЦК. На XVII съезде он дал идеологиќческое обоснование и другой догме - о пермаќнентности чисток из-за перманентности классовой борьбы. Вот новый образец "диалектической логиќки" Сталина в этой связи. Он заявил: "Если на XV съезде партии приходилось доказывать правильность линии партии и вести борьбу с известќными антиленинскими группировками, а на XVI съезде добивать последних приверженцев этих группировок, то на этом съезде - и доказывать нечего, да, пожалуй, и бить некого... Партия сплоќчена теперь воедино, как никогда раньше..." (Стаќлин, там же, стр. 465-466). Какой же вывод сделал Сталин? Вывод его был не только неожиданным, но и странным. Он сказал: "Левые открыто приќсоединились к контрреволюционной программе правых, для того, чтобы составить с ними блок и повести совместную борьбу против партии... Бесќклассовое общество не может придти в порядке самотека... Его надо завоевать... путем усиления органов диктатуры пролетариата... уничтожения классов в боях с врагами... Наша задача системаќтически разоблачать идеологию и остатки идеолоќгий враждебных ленинизму течений" (там же, стр. 475, 476). Таким образом, торжественно доложив съезду, что левые и правые уже ликвидированы и бить тоже больше некого, Сталин сообщает только ему одному известную новость: образовался "блок левых и правых" против партии и поэтому "систеќматически надо разоблачать" его идеологию. Кого же Сталин считает участниками подобного блока? Абсолютное большинство членов и кандидатов ЦК и делегатов данного XVII съезда, но они об этом узнают только через три года, когда очутятся в подвалах НКВД. Наконец, на февральско-мартовском пленуме ЦК в 1937 г. Сталин огласил третью догму: чем больше побеждает социализм, тем острее становится классовая борьба; следовательно, даже после ликвидации антагонистических классов классовая борьба продолжается. Вот эти три догмы, объявленные на пленумах ЦК и на съезде партии, ими же утвержденные, и служили Сталину для идеологического обоснования предќстоящей физической ликвидации ленинской парќтии, ленинского ЦК и организации "Великой чистки" по всей стране.
       Параллельно этой идеологической войне против мнимых "врагов народа" шла и глубоко засекреќченная организационная подготовка аппарата ЦК (Ежов, Маленков, Каганович) и нового руководќства НКВД (Ягода) к предстоящей чистке. Однако, чтобы начать ее, нужно было иметь какой-нибудь катастрофический "казус белли". XVII съезд доќказал Сталину, что надо торопиться с созданием такого "казус белли", если он не хочет лишиться должности генсека. Мы имеем на этот счет офиќциальное свидетельство, напечатанное на страниќцах газеты "Правда" после XXII съезда. Оно исќходит от случайно уцелевших старых большевиќков, делегатов XVII съезда, таких как, например, Г. Петровский. Вот это свидетельство в изложении делегата XVII съезда Л. С. Шаумяна: "К этому времени (к 1934 г. - А. А.) уже начал складыќваться культ личности Сталина... Сталин попирал принципы коллегиального руководства, злоупотќребляя своим положением. Ненормальная обстаќновка, складывавшаяся в связи с культом личноќсти, вызывала тревогу у многих коммунистов. У некоторых делегатов съезда, как выяснилось позќже, прежде всего у тех, кто хорошо помнил Ленинское "Завещание", назревала мысль о том, что пришло время переместить Сталина с поста генеќрального секретаря на другую работу. Это не могќло не дойти до Сталина. Он знал, что для дальќнейшего укрепления своего положения, для сосреќдоточения в своих руках большей единоличной власти, решающей помехой будут старые ленинќские кадры" (газета "Правда", 7 февраля 1964 г., подчеркнуто нами. - А. А.). Кто же были эти "некоторые делегаты", считавшие, что пора, накоќнец, выполнить требование Ленина о смещении Сталина с поста генсека? Названные в статье Л. С. Шаумяна имена старых большевиков не оставляют сомнения, о ком идет речь. Это как раз те, с котоќрыми Сталин расправился в первую очередь. Вот они: Косиор, Постышев, Чубарь, Орджоникидзе, Яковлев, Варейкис, Бубнов, Рудзутак, Каминский, Эйхе, Тухачевский, Блюхер, Бауман, Зеленский, Серебровский, Угаров, Гринько, Косарев, сестра Ленина М. Ульянова и вдова Ленина Крупская. Кто же должен заменить Сталина? На этот счет в партии не было двух мнений. Его должен был заќменить тот, кто по количеству голосов, полученќных при тайных выборах в ЦК, стоял на первом месте, далеко впереди самого Сталина, а во все три исполнительных органа ЦК (в Политбюро, Оргбюро, Секретариат) был избран единогласно - Сергей Миронович Киров. Косвенно это подтверќждает и Шаумян, когда говоря о речи Кирова на XVII съезде, характеризует его, как "любимца всей партии".
       "Казусом белли" для уничтожения ЦК и оргаќнизации "Великой чистки" Сталин и избрал убийќство 1 декабря 1934 г. этого "любимца всей парќтии" - Кирова. Кто его убил? Существующий сейчас в СССР неосталинский режим не хочет отвечать на этот вопрос, ибо ответить на него - значило бы юридически зафиксировать, что оргаќнизатором нынешней КПСС был величайший в истории уголовный преступник. Поэтому комиссию ЦК по расследованию роли Сталина в убийстве Кирова, комиссию, полномочия которой были подќтверждены на двух съездах - на XX и XXII - послехрущевское руководство распустило. Однако в докладах ЦК на этих съездах (на основании арќхивов ЦК и НКВД и показаний случайно уцелевќших свидетелей) содержались некоторые весьма важные факты, связанные с этим убийством.
       Приведем здесь соответствующие места этих докладов:
       1) В докладе ЦК на XX съезде (1956 г.) "О культе личности и его последствиях" сказано: "Необходимо заявить, что обстоятельства убийстќва Кирова до сегодняшнего дня содержат в себе много непонятного и таинственного и требуют самого тщательного исследования. Есть причины подозревать, что убийце Кирова - Николаеву -помогал кто-то из людей, в обязанности которых входила охрана личности Кирова. За полтора меќсяца до убийства, Николаев был арестован из-за подозрительного поведения, но был выпущен и даќже не обыскан. Необычайно подозрительно и то обстоятельство, что когда чекиста, входившего в состав личной охраны Кирова, везли на допрос 2 декабря 1934 г., то он погиб во время автомоќбильной "катастрофы", во время которой не поќстрадал ни один из других пассажиров машины. После убийства Кирова, руководящим работникам ленинградского НКВД были вынесены очень легќкие приговоры, но в 1937 году их расстреляли. Можно предполагать, что они были расстреляны для того, чтобы скрыть следы истинных органиќзаторов убийства Кирова" (Н. С. Хрущев, Речь на закрытом заседании XX съезда КПСС, стр. 18, Мюнхен, 1956).
       2) В заключительном слове по Отчетному докќладу ЦК на XXII съезде по тому же вопросу делеќгатам было доложено следующее: "Начало массоќвым репрессиям было положено после убийства Кирова... Обращает на себя внимание тот факт, что убийца Кирова раньше дважды был задержан чекистами около Смольного и у него было обнаќружено оружие. Но по чьим-то указаниям оба раза он освобождался. И вот этот человек оказалќся в Смольном с оружием в том коридоре, по коќторому обычно проходил Киров. И почему-то получилось так, что в момент убийства начальник охраны Кирова (Борисов. - А. А.) далеко отстал от Кирова, хотя он по инструкции не имел права отставать на такое расстояние от охраняемого... Когда начальника охраны Кирова везли на допрос, а его должны были допрашивать Сталин, Молоќтов и Ворошилов, то по дороге, как рассказал поќтом шофер этой машины, была умышленно сделаќна авария теми, кто должен был доставить начальника охраны на допрос. Они объявили, что начальник охраны погиб в результате аварии, хотя на самом деле он оказался убитым сопровождавќшими его лицами... Затем расстреляли тех, кто его убил... Это продуманное преступление. Кто это мог сделать? Сейчас ведется самое тщательное изучение этого сложного дела. Оказалось, что жив шофер, который вел машину, доставлявшую наќчальника охраны Кирова на допрос. Он рассказал, что когда ехали на допрос, рядом с ним в кабине сидел работник НКВД. Машина была грузовая (почему именно на грузовой машине везли этого человека на допрос... Видимо, все было предусќмотрено заранее, в деталях). Два других работника НКВД были в кузове машины вместе с начальниќком охраны Кирова. Шофер рассказал далее. Когќда они ехали по улице, сидевший с ним рядом человек вдруг вырвал у него руль и направил маќшину прямо на дом. Шофер выхватил руль из его рук и выправил машину, и она лишь бортом удаќрилась о стену здания. Потом ему сказали, что во время этой аварии погиб начальник охраны Кироќва. Почему он погиб, а никто из сопровождавших его лиц не пострадал? Почему позднее оба эти раќботника НКВД, сопровождавшие начальника охќраны Кирова, сами оказались расстрелянными? Значит, кому-то надо было сделать так, чтобы они были уничтожены, чтобы замести всякие слеќды" (XXII съезд КПСС. Стенографический отчет, т. II, стр. 583-584, 1961, Заключительное слово Хрущева).
       Остается только уточнить докладчика ЦК и назвать имя того, кого он имел в виду: Сталин.
       Во всей истории организации убийства Кирова чувствуется гениальная рука криминальных дел мастера Коба - Джугашвили (причем убийство при помощи автомобильных катастроф стало даќже его излюбленным приемом - убийство Камо в 1922 г., убийство Борисова - начальника охраны Кирова в 1934 г. и убийство в 1948 г. еврейского режиссёра, народного артиста СССР С. М. Михоэлса). Впрочем, Сталин не особенно старался "заметать все следы" или отводить от себя всякие подозрения. Вот три интересных факта в этой связи: 1) Киров был убит 1 декабря 1934 г., в тот же день член редколлегии журнала "Большевик" (теперь "Коммунист") Г. Зиновьев направил неќкролог в редакцию "Правды", чтобы он появился 2 декабря, но Сталин запретил печатать его. Это значит, что Сталин, не начав еще следствия, уже знает, что Кирова "убили" зиновьевцы (об этом случае рассказал Прокурор СССР Вышинский на процессе Зиновьева, Каменева и др. в августе 1936 года); 2) после убийства Кирова Сталин уничтоќжил не только всех свидетелей убийства, но расќстрелял без исключения и всех членов Бюро и Секретариата Ленинградского обкома во главе с Чудовым (второй секретарь, член ЦК), Угаровым, Смородиным, Позерном (все кандидаты ЦК), Шаќпошниковой (жена Чудова), то есть расстрелял всех близких и преданных Кирову друзей и коллег, которые могли знать о подозрениях самого Кирова и о фактах предыдущих попыток покушения на Кирова; 3) На процессе Бухарина-Рыкова-Ягоды и др. в марте 1938 г. Сталин вложил в уста Ягоды удивительное свидетельство против Кирова: "Рыќков говорил мне о правых, о том, что кроме него, Бухарина, Томского, Угланова на стороне правых вся московская организация, профсоюзы, ленинќградская организация. Из всего этого у меня созќдалось впечатление, что правые могут победить в борьбе с ЦК" (А. Я. Вышинский, Судебные речи, стр. 533, 1948, Москва). Другими словами, не только вся московская организация во главе с Угќлановым, но и вся ленинградская организация, во главе которой бессменно стоял с 1926 г. Киров, была в заговоре с "правыми", составили тот "блок", о котором Сталин столь таинственно гоќворил на XVII съезде.
       Хотя убивая Кирова, Сталин тем самым убирал с пути своего важнейшего конкурента, но все-таки не это было его главной целью: террористический акт против "любимца всей партии" должен был явиться предлогом, тем самым "казус белли", о котором выше говорилось, чтобы открыть тотальќный террор одновременно в трех сферах наверху - в ЦК, правительстве, генералитете, - а потом в самой партии и народе. Вечером того же 1 декабря 1934 г., то есть через пару часов после убийства Кирова, Сталин без решения Политбюро и без ведома Президиума ЦИК СССР (тогдашний советќский "парламент"), предложил своему личному другу Авелю Енукидзе, секретарю Президиума ЦИК СССР (которого он, впрочем, тоже расстреќлял через два года по этому же "закону") подписать следующий секретный "закон": "1) Следоваќтельским отделам предписывается ускорить дела обвиняемых в подготовке или проведении терроќристических актов. 2) Судебным органам предпиќсывается не задерживать исполнения смертных приговоров, касающихся преступлений этой катеќгории в порядке рассмотрения возможности помиќлования, так как Президиум Центрального Исполќнительного Комитета СССР считает получение подобного рода прошений неприемлемым. 3) Орќганам комиссариата внутренних дел (НКВД) предќписывается приводить в исполнение смертные приговоры преступникам упомянутой категории немедленно после вынесения этих приговоров" (Н. С. Хрущев, цит. соч., стр. 17).
       Когда начались массовые аресты и почти кажќдому "врагу народа" предъявлялось обвинение в подготовке террористического акта против центќральных или местных вождей (знаменитая ст. 58, пункт 8), а обвиняемые отказывались признавать себя "террористами", то Сталин издал и другой секретный "закон": следователи НКВД имеют право подвергать различным видам пыток подќследственных до тех пор, пока они не подпишут "чистосердечное признание". В ответ на недоумеќние местных партийных комитетов, что НКВД и после Ежова продолжает пытки арестованных, Сталин 20 января 1939 г. направил местным орќганам шифрованную телеграмму, в которой говоќрилось: "ЦК ВКП(б) поясняет, что применение методов физического воздействия в практике НКВД, начиная с 1937 года, было разрешено ЦК
       ВКП(б)... ЦК ВКП(б) считает, что методы физиќческого воздействия должны, как исключение, и впредь применяться по отношению к известным и отъявленным врагам народа и рассматриваться в этом случае, как допустимый и правильный меќтод" (Хрущев, там же, стр. 27).
       Прелюдией к "Великой чистке" послужили два процесса: один процесс над мифическим "Ленинќградским террористическим центром", в состав которого были включены 13 человек бывших зиновьевцев из Ленинградского губкома комсомола во главе с Котолыновым и Леонидом Николаевым, который никогда не был зиновьевцем, а считался сталинцем. Другой процесс - над столь же мифиќческим "Московским террористическим центром", во главе которого были поставлены Зиновьев и Каменев. Процесс над "Ленинградским террориќстическим центром" 29 декабря 1934 года проќвалился - никто из подсудимых, в том числе и Николаев, не признал себя членом несуществоќвавшего центра. Тем не менее, их всех расстреляќли в день приговора - 29 декабря, как членов такого "центра", действовавшего якобы по поруќчению главного центра - "Московского террориќстического центра". Над Зиновьевым и Каменеќвым происходили один за другим два процесса. Первый процесс происходил 15-16 января 1935 г. Вместе с ними судили и некоторых старых больќшевиков, их личных друзей, а также группу неизќвестных лиц, как их соучастников. Зиновьев скаќзал, что этих людей, которые сидят вместе с ним на скамье подсудимых, как члены его "Московского террористического центра", он впервые в жизни увидел здесь, на суде (потом стало известќно, что эти "неизвестные лица" оказались агентаќми-провокаторами НКВД, которые должны были выступить на суде с показаниями против Зиновьеќва и Каменева, что они и делали весьма усердно).
       Разумеется, Зиновьев и Каменев категорически отводили "чистосердечные показания неизвестќных лиц", которые утверждали, что зиновьевцы уговаривали их убивать вождей партии. Столь же категорически Зиновьев и Каменев отрицали суќществование какого-либо террористического центќра, но поскольку расстрелянные по делу Николаеќва лица когда-то были их сторонниками, то Зиновьев и Каменев признали себя "морально" виновными - за это им дали сроки - Зиновьеву 8 лет, а Каменеву пять лет тюрьмы. На втором процессе, в августе 1936 года, Зиновьев и Каменев говорили все, что Сталин хотел от них слышать... Истинным организатором ежовщины, был собстќвенно не Ежов, а Сталин в Кремле и Зиновьев с Каменевым в подвале Лубянки. В трусливой наќдежде купить свою жизнь у Сталина, они стали главным орудием его чудовищного заговора проќтив народа. Но организовал Сталин ежовщину или "Великую чистку", опираясь на два учреждеќния: Политбюро и НКВД.
       Ко времени убийства Кирова Политбюро состоќяло из 11 членов - Сталин, Киров, Молотов, Ордќжоникидзе, Каганович, Ворошилов, Андреев, Куйќбышев, Калинин, Косиор, Чубарь; из 6 кандидаќтов - Микоян, Постышев, Рудзутак, Петровский, Эйхе, Шверник. Первый вопрос, который встал перед Сталиным еще до убийства Кирова, гласил: кто же из названных членов и кандидатов Политќбюро способен безоговорочно и при всех условиях поддержать и провести в жизнь его план "Велиќкой чистки"? Судя по советским разоблачениям и в свете объективных фактов самих последующих событий ясно, что из числа членов Политбюро Сталина активно и безоговорочно поддержали лишь следующие лица - Молотов, Каганович, Воќрошилов, Андреев и в меньшей степени Калинин. Другие члены - Киров, Орджоникидзе, Куйбышев, Косиор, Чубарь не поддержали Сталина. Их Стаќлин ликвидировал. Из числа кандидатов Сталина безоговорочно и активно поддержали - Микоян и Шверник, другие кандидаты - Постышев, Рудзутак, Эйхэ, Петровский не поддержали Сталина. Их Сталин тоже ликвидировал (но Петровский остался в живых). Однако до самой ежовщины (1937-1938) Сталин никого из них не трогал. Только были приняты такие меры, которые гаќрантировали Сталина против каких-либо "внезапностей" с их стороны. Сталинская часть Политќбюро, как и во времена Троцкого, создала "Политќбюро в Политбюро", чтобы изолировать от большой политики лиц, подлежащих к ликвидаќции.
       Ровно через два месяца после убийства Кирова и через две недели после первого суда над Зиќновьевым и Каменевым, 1 февраля 1935 г., соќстоялся пленум ЦК партии. На этом пленуме были приняты три организационных решения, которые внешне как будто не имели никакой связи с будуќщей чисткой, но на деле представляли собой важный шаг к организации "Великой чистки". Это были следующие решения: вместо Кирова в члены Политбюро был введен Микоян и секретарем ЦК партии по НКВД был назначен Ежов. Ежов одноќвременно был назначен и верховным судьей парќтии - председателем комиссии партийного контќроля при ЦК. Жданов, назначенный преемником Кирова по Ленинграду, был сделан кандидатом в члены Политбюро (в 1936 г. он и Ежов были пеќреведены в члены Политбюро).
       Второй процесс Зиновьева и Каменева готовился очень тщательно. Сталин, Ягода, Ежов и Вышинќский много поработали, чтобы удался этот проќцесс. От исхода процесса Зиновьева и Каменева зависело, как и в каком объеме Сталин может осуществить задуманный план "Великой чистки". Следователям были даны указания (в числе следоќвателей были сам нарком Ягода и будущий нарќком Ежов) обещанием любых благ и допущением любых угроз (но без физических пыток) заставить Зиновьева и Каменева заявить перед открытым Верховным Судом, что Киров был убит по их пряќмому указанию совместно с Троцким и что они готовились убивать и других вождей партии, чтоќбы захватить власть в стране. Зиновьеву и Камеќневу дали понять, что они могут быть расстреляќны без всякого суда, но что в их же интересах принять предложенный им план процесса, в этом случае ЦК и Сталин гарантируют им жизнь, а члеќны их семей будут освобождены из-под ареста.
       После долгого сопротивления и после разрешенќной им беседы наедине в камере Зиновьев и Камеќнев сдались и потребовали свидания с членами Политбюро для подтверждения условий, на котоќрых они сдаются. Сталин знал, что не все члены Политбюро, если узнают из уст Зиновьева и Каќменева суть дела и характер "сделки", могут согласиться устроить над ними судебную комеќдию. Поэтому, по предложению Сталина, Политќбюро выделяет для свидания с арестованными лишь "комиссию", куда вошли только те, на коќторых Сталин мог положиться во всех отношениях - сам Сталин, Молотов, Микоян, Каганович, Андќреев, Жданов и Ворошилов.
       На встрече комиссии Политбюро с Зиновьевым и Каменевым Сталин подтвердил условия, котоќрые им предложили их следователи, в том числе секретарь ЦК по НКВД Ежов. Рассказывали, что Зиновьев выразил опасения, что дав им сыграть ложную роль на процессе, их все-таки расстреляќют, и поэтому потребовал от Сталина гарантий. На это Сталин ехидно заметил: "Если вы не вериќте Политбюро, то какие же вам гарантии, может быть, вы хотите гарантийное письмо из Женевы от Лиги Наций?" В самом деле, со стороны Зиќновьева было сверхнаивно требовать каких-то гарантий от Сталина, допуская, что Сталин может их соблюдать. Свидание кончилось заключением "джентльменского соглашения": Зиновьев и Каќменев будут говорить все, что от них требуют, а Сталин и Политбюро им гарантируют жизнь. Соќстоялся открытый процесс в августе 1936 г., Зиновьев и Каменев, как и все другие подсудимые, виднейшие соратники Ленина - Евдокимов, Смирќнов, Бакаев, Мрачковский - честно выполнили условия соглашения. Они рассказывали такие фантастические подробности подготовки убийства Кирова и намеченного убийства Сталина, что чиќтая эти показания, признанные теперь и самим Кремлем ложными, невольно думаешь не только о величии режиссера этой трагикомедии, но и о выдающемся таланте ее актеров играть ложную, трагическую, самоубийственную роль с такой страстью и так убедительно. Да, они сдержали слово, но Сталин не сдержал. 24 августа суд приќговорил всех к расстрелу, но была еще маленькая надежда: согласно советскому процессуальному праву, подсудимые имели время в 72 часа для подачи ходатайства о помиловании Президиуму ЦИК СССР, но уже 25 августа, то есть через 24 часа, Сталин предложил расстрелять их. Каменев умер храбро, но больного Зиновьева несли на расќстрел на руках. Даже в эти предсмертные секунды он верил Сталину - "Ради Бога, товарищи, ради Бога, позвоните Сталину", - это были его последќние слова. Александр Орлов рассказывает, что когда начальник личной охраны Сталина Паукер и другие участники казни Зиновьева и Каменева, восстанавливали перед Сталиным эту сцену смерќти Зиновьева, то Сталин долго не мог успокоитьќся от взрывов хохота (A. Orlov, The Secret History of Stalin's Crimes, p. 353, London. 1954). Сталин заставил Зиновьева и Каменева сослужить ему пеќред смертью еще одну службу. Они дали показания, что имели контакт как с группой Бухарина, Рыкова, Томского, Угланова, так и с группой троцкистов (Пятакова, Радека, Сокольникова, Ра-ковского) для совместного шпионажа в пользу Гестапо, подготовки убийства вождей партии и организации захвата власти в Кремле. (Характерќно, что в число якобы намеченных "заговорщикаќми" жертв, Сталин неизменно включал в первую очередь тех членов и кандидатов Политбюро, коќторые оставались скептиками - Косиор, Постышев, Чубарь, Рудзутак, Орджоникидзе, чтобы убеќдить их в необходимости "Великой чистки"). Когда группа Бухарина, находящаяся еще на воле, с возмущением начала отводить эти наговоры Зиќновьева и Каменева и потребовала очной ставки с ними на заседании с Политбюро, то Сталин приќменил свой старый трюк: опять была назначена комиссия Политбюро в составе самого Сталина, Молотова, Кагановича и других, на которой долќжны были быть поставлены лицом к лицу зиновьевцы и бухаринцы. Но на этот раз Сталин блестяќще провалился. На в упор поставленный Бухариќным вопрос, Зиновьев начал отвечать уклончиво, а Каменев просто объявил, что из того, что говоќрил на следствии, ничего не помнит. Тем времеќнем, Томский покончил жизнь самоубийством на своей даче в Болшево под Москвой. Считая это самоубийство как раз доказательством "нечистой совести" правых, Сталин предложил Прокуратуре СССР возбудить уголовное дело против Бухарина и Рыкова. Но когда вопрос, по требованию Бухаќрина и Рыкова, был поставлен на обсуждение сентябрьского пленума ЦК (1936 г.), то большинќством голосов они были реабилитированы. Даже Ягода их поддержал. Сталин вынужден был идти на временное отступление. В газетах "Правда" и "Известия" 10 сентября 1936 г. появилась маленьќкая "хроника" на последней странице: дело проќтив Бухарина и Рыкова за недоказанностью обвиќнения прекращено. Это была неправда, рассчитанќная на успокоение ЦК и партии. Она была и верќнейшей маскировкой подготовки уничтожения не столько группы Бухарина, сколько этого самого ЦК. Но для этой роли совершенно не подходил чекистский "педант" Ягода. Тут нужен был чеќкист абсолютного класса и абсолютной подлости. Ровно через месяц после расстрела Зиновьева и Каменева и через две недели после прекращения дела против бухаринцев члены Политбюро полуќчили из Сочи от отдыхающих там Сталина и Жданова телеграмму от 25 сентября 1936 г. о необходимости назначения Ежова наркомом внутќренних дел вместо Ягоды и о необходимости боќлее широко развернуть чистку. В телеграмме скаќзано: "Мы считаем абсолютно необходимым и спешным, чтобы тов. Ежов был бы назначен на пост народного комиссара внутренних дел. Ягода определенно показал себя явно неспособным раќзоблачить троцкистско-зиновьевский блок. ОГПУ отстает на четыре года в этом деле" (Хрущев, там же, стр. 18).
       Молотов, Каганович, Ворошилов, Микоян, Андќреев немедленно провели назначение Ежова. Заодќно сняли и Рыкова с поста наркома связи СССР, назначив на его место впавшего в немилость Ягоќду. Вот теперь, собственно, и началась "Великая чистка", названная "ежовщиной". Ежов занимал теперь одновременно посты: секретаря ЦК, предќседателя КПК при ЦК, члена Политбюро, члена Оргбюро, наркома внутренних дел в звании "Геќнерального комиссара государственной безопасќности".
       Задача Ежова - наверстать упущенное Ягодой за прошлые "четыре года". Ежов более или менее успешно провел два процесса: "троцкистского центра" Пятакова и "военного центра" Тухачевќского. Но проведение третьего процесса - "правоќго центра" Бухарина - саботировал ЦК.
       Решающей гласной проверкой настроений, мыќслей и степени готовности членов ЦК поддержать или отвергнуть план "Великой чистки" явился февральско-мартовский пленум ЦК 1937 г. Главќные вопросы пленума:
       1. Доклад Сталина "О ликвидации троцкистќских и иных двурушников".
       2. Доклад Ежова "Об уроках, вытекающих из вредительской деятельности, диверсий и шпионаќжа японо-германских троцкистских агентов".
       В своем докладе Сталин выдвинул на первый план свою уже упомянутую догму о законах класќсовой борьбы в советском обществе - он сказал, что тем больше наши успехи в строительстве соќциализма, чем ближе мы подходим к коммунизќму, тем больше классовых врагов, тем сильнее обостряется классовая борьба. Отсюда Сталин делал тот вывод, что массовые репрессии органов власти против "врагов народа" не только неизбежќны, но и вполне закономерны. Но так как "троцќкистские двурушники" уже все были расстреляны, то Сталин и Ежов сосредоточили свой огонь по так называемым "иным двурушникам", а под этим шифром понимали не только бухаринцев, но и всех членов ЦК, противящихся чистке. После докладов Сталина и Ежова и ставится на обсужќдение вопрос об исключении из кандидатов ЦК и об аресте Бухарина и Рыкова. Стало ясно, что Сталин хочет еще раз гласной проверки настроеќния членов пленума, кто и насколько готов его поддержать. Однако, по свидетельству послесталинского ЦК, и на этом пленуме многие члены и кандидаты ЦК не были согласны со сталинским террористическим курсом. В докладе ЦК XX съезќду о "культе личности" сказано: "На февральско-мартовском пленуме ЦК в 1937 году многие члены действительно сомневались в правильности приќнятого курса в отношении репрессий под предлоќгом борьбы с "двурушничеством" (Хрущев, там же, стр. 20). Почему же тогда ЦК не призвал своего генсека к порядку, как он это сделал в наќчале 1930 г. в связи с репрессиями по коллектиќвизации? Ответ послесталинского ЦК гласит: "В чем же причина, что массовые репрессии... начали принимать все большие и большие размеры после XVII партийного съезда? В том, что в это время Сталин настолько возвысил себя над партией и народом, что перестал считаться и с Центральным Комитетом, и с партией. Если до XVII съезда он еще считался с мнением коллектива, то после полной политической ликвидации троцкистов, зиновьевцев и бухаринцев... Сталин начал все больќше и больше пренебрегать мнением членов ЦК партии и даже членов Политбюро. Сталин думал, что теперь он может решать все один, и все, кто ему еще были нужны - это статисты" (Хрущев, там же, стр. 17).
       Этот самый февральско-мартовский пленум ЦК 1937 г. и был последним пленумом ЦК вообще. Чтобы спасти самих себя, члены пленума ЦК выќдали Сталину на расправу бухаринцев, но не успеќли они разъехаться по местам, как начались их аресты (Бухарин и Рыков были арестованы на самом пленуме).
       Не задача данной работы анализировать ход "Великой чистки" (самый обстоятельный труд на эту тему, в свете последних данных, написал Роќберт Конквест "Великий террор"). Здесь мы подќведем только ее итоги. Касаясь судьбы членов и кандидатов ЦК XVII съезда и генералитета Красќной Армии мы ограничимся цитированием офиќциальных советских документов. Итак, каковы эти итоги?
       1. Чистка ЦК XVII съезда
       "Было установлено, что из 139 членов и кандиќдатов партийного ЦК, избранных на XVII съезде, 98 человек, то есть 70%, были арестованы и расќстреляны (большинство в 1937-1938 гг.)... Та же судьба постигла не только членов ЦК, но и больќшинство делегатов XVII съезда. Из 1956 делегатов... 1108 человек были арестованы" (Хрущев, цит. соч., стр. 16).
       2. Чистка офицерского корпуса
       "В 1937-1938 гг., а также и в последующее вреќмя в результате необоснованных репрессий погиб цвет командного и политического состава Красной Армии. Как "агенты иностранных разведок" и "враги народа" были уничтожены три маршала Советского Союза (из пяти); погибли все команќдующие войсками военных округов... Были уничќтожены или разжалованы и подвергнуты длительќному заключению многие видные военные деятели и герои гражданской войны... Из армии были устќранены все командиры корпусов, почти все команќдиры дивизий, командиры бригад; около половиќны командиров полков, члены военных советов и начальники политических управлений округов, большинство военных комиссаров корпусов, дивиќзий, бригад и около одной трети военкомов полќков" (Великая Отечественная Война Советского Союза 1941-1945. Краткая история, под редакциќей П. Н. Поспелова и маршалов А. А. Гречко, В. Д. Соколовского, М. В. Захарова, И. X. Баграмяна и др., стр. 39-40, Военное издательство Министерстќва обороны СССР, Москва - 1965).
       3. Чистка партии:
       По подсчетам, произведенным мною на основаќнии официальной партийной статистики, из около 2 800 000 коммунистов было вычищено не менее 1 220 000 коммунистов, что тогда автоматически означало аресты (см. мою "Технологию власти", стр. 252).
       4. Чистка народа
       По последним исследованиям видных англоќамериканских специалистов по советским делам "Великая чистка" в народе выразилась в следуюќщих цифрах - по данным Р. Конквеста, общее число арестованных партийных и беспартийных советских граждан составило около 8 000 000 чеќловек (Robert Conquest, The Great Terror, p. 527, The Macmillan Сотр., London, 1969), а по данным проф. Р. Такера даже около 9 000 000 человек (R. Tucker and S. Cohen, The Great Purge Trial, p. XXVII, N. Y., The Grosset and Dunlap Publishers 1765).
       Только бывшая элита партии пользовалась преќимуществом быть пропущенной через формальную судебную процедуру. В Москве были проведены четыре процесса:
       1) процесс Зиновьева-Каменева и др. (август 1936 г.),
       2) процесс Пятакова-Радека и др. (январь 1937 года),
       3) процесс (военных) Тухачевского-Якира и др. (июнь 1937 г.),
       4) процесс Бухарина-Рыкова и др. (март 1938 года).
       Всех других арестованных членов и кандидатов ЦК и членов правительства, как и всех секретарей обкомов, крайкомов и ЦК союзных республик, руќководителей промышленности, сельского хозяйства, культуры, транспорта, дипломатии и военных частей и самих чекистов судили через Военную Коллегию Верховного Суда СССР или Военные трибуналы. Причем, как открыто было доложено на XX и XXII съездах КПСС, приговоры над ареќстованными заранее утверждались Сталиным и членами Политбюро. Вот соответствующие докуќменты. На XX съезде ЦК доложил: "НКВД стал применять преступный метод заготовления списќков лиц, дела которых попадали под юрисдикцию коллегий Военных трибуналов... Приговоры загоќтовлялись заранее. Ежов обычно посылал эти списки лично Сталину, который утверждал предќложенную меру наказания. В 1937-38 годах Стаќлину было направлено 383 списка с именами тыќсяч партийных, советских, хозяйственных работќников. Он утверждал эти списки" (Хрущев, цит. соч., стр. 25). На XXII съезде были сделаны два уточнения: во-первых, списки эти направлялись не одному Сталину, а всем членам Политбюро, а, во-вторых, речь шла не об утверждении приговоќров вообще, а об утверждении смертных приговоќров.
       Тогдашний руководитель Комитета партийного контроля при ЦК 3. Т. Сердюк сообщил XXII съезду, что члены сталинского Политбюро вместе со Сталиным утверждали и подписывали смертќные приговоры видным партийным и государстќвенным деятелям. Сердюк сказал: "Имеется бесќчисленное множество обличительных документов, и одного из которых достаточно, чтобы послужить суровым обличительным актом.
       Вот один из таких документов. Ежов писал: "Тов. Сталину. Посылаю на утверждение четыре списка лиц, подлежащих суду Военной коллегии:
       1. Список N 1 (общий).
       2. Список N 2 (бывшие военные работники).
       3. Список N 3 (бывшие работники НКВД).
       4. Список N 4 (жёны врагов народа).
       Прошу санкции осудить всех по первой категоќрии. Ежов".
       "Надо сказать, - комментирует Сердюк, - что под первой категорией осуждения имелся в виду расстрел. Списки были рассмотрены Сталиным и Молотовым, и на каждом из них имеется резолюќция: "За И. Сталин, В. Молотов" (XXII съезд КПСС. Стенографический отчет, т. III, стр. 152, 1961).
       С еще большим знанием дела докладывал XXII съезду тогдашний председатель КГБ А. Шелепин. Он заявил: "Убийство Кирова Сталин и приблиќженные к нему использовали как повод для оргаќнизации расправы... Молотов, Каганович и Маленќков, грубо злоупотребляя своим высоким положеќнием в партии и государстве, одним росчерком пера предрешали судьбу многих людей. Просто поражаешься, с какой преступной легкостью все это делалось... В ноябре 1937 года Сталин, Молоќтов и Каганович санкционировали предание суду Военной коллегии большой группы товарищей из числа видных партийных, государственных и воќенных работников (сохранились их подписи на этих документах). Большинство из них было расќстреляно. О жестоком отношении к людям говорит ряд циничных резолюций Сталина, Молотова, Кагановича, Маленкова и Ворошилова на письмах и заявлениях заключенных. Например, в свое вреќмя Якир - бывший командующий военным окруќгом - обратился к Сталину с письмом, в котором заверял его в своей полной невинности... На этом письме Сталин начертал (резолюцию): "Подлец и проститутка", Ворошилов добавил: "Совершенно точное определение", Молотов под этим подпиќсался, а Каганович приписал: "Предателю, сволоќчи и... (далее следует хулиганское нецензурное слово), одна кара - смертная казнь" (там же, т. II, стр. 402-403).
       Документально нарисовав ужасающие картины массового террора Сталина, его Политбюро и его НКВД, Шелепин с искренним или деланным возќмущением воскликнул: "Иногда задумываешься, как эти люди могут спокойно ходить по земле и спокойно спать? Их должны преследовать кошмаќры, им должны слышаться рыдания и проклятия матерей, жен и детей невинно погибших товариќщей" (там же, стр. 404-405).
       В отношении простых советских граждан, вклюќчая сюда и беспартийную интеллигенцию, распраќва была простая: в областях и краях были созданы "Чрезвычайные тройки НКВД" (состав: председаќтель - начальник данного НКВД плюс первый секретарь обкома партии и областной прокурор). Тройки присуждали людей по спискам и заочно к расстрелам или к 10 годам заключения.
       Какова же была судьба членов и кандидатов ЦК всех созывов от первого съезда до XVII съезда включительно?
       На основании изучения всех доступных мне источников я старался ответить на этот вопрос, выяснив следующее: 1. Кто из членов и кандидаќтов ЦК всех созывов дожил до "Великой чистки"? 2. Кто из них был арестован? 3. Кто из арестованќных был приговорен: а) к тюремному заключению, б) к смертной казни?
       На первые два вопроса ответить легко, на посќледний вопрос труднее. Официально (на XX съезќде) было объявлено только о расстреле 98 членов и кандидатов ЦК XVII съезда. К ним надо прибаќвить и тех бывших членов и кандидатов ЦК, котоќрые расстреляны по процессам тридцатых годов. В отношении остальных бывших членов и кандиќдатов ЦК советская справочная литература периоќда Хрущева употребляла формулу: такой-то (имярек) "пал жертвой репрессий периода культа Сталина". Это означало, что данное лицо расќстреляно. Сейчас неосталинисты из Кремля откаќзались и от этой формулы - в справочниках соќобщают о сталинских жертвах лишь даты рождеќния и смерти, не указывая на причину смерти (но так как абсолютное большинство членов ЦК умерќло в годы 1937-38-39, то может создаться впечатќление, что в эти три года в СССР свирепствовала какая-то смертоносная холера!). Однако, до какой кричащей по своей примитивности исторической фальсификации додумались неосталинисты, покаќзывает следующее: Перед мною лежит "Календарь воина на 1972 год", изданный министерством обоќроны СССР; в нем перечислены выдающиеся военќные и политические деятели СССР с указанием судьбы каждого. Читаем "Календарь воина":
       "16 февраля 1893 г. родился Маршал Советскоќго Союза М. Н. Тухачевский. Умер 11 июня 1937 года".
       "14 января 1896 г. род. И. П. Уборевич, советќский военный деятель. Умер 11 июня 1937 г.".
       "15 августа 1896 г. родился И. Э. Якир, советќский военный деятель. Умер 11 июня 1937 г." (стр. 29, 43, 127).
       Все трое в один день умерли, потому что были в один день расстреляны.
       То же самое "умерли" значится и в биографиќческих справках о маршалах Блюхере и Егорове. Конечно, они все "умерли", но умерли потому, что Сталин их расстрелял и он этого не скрывал, а вот выученики Сталина решили это скрыть от молодых командиров. По "Календарю" член ЦК Гамарник и член Политбюро Орджоникидзе тоже не покончили жизнь самоубийством из-за Сталиќна, а просто "умерли". Даже человек, убийство которого явилось поводом для насильственного умерщвления миллионов, представлен в "Календаќре" умершим естественной смертью: "Киров умер 1 декабря 1934 г."!
       Эти примеры я привожу, чтобы показать, как мало дорожат партийные историки правдивой исќторией собственной партии и как они вместо выќяснения важных деталей стараются их затушевать, а то и скрыть. В силу этого уточнить обстоятельства смерти и даты смерти каждого из ликвидироќванных членов и кандидатов ЦК, кроме ЦК 1934 года и тех членов ЦК, которые прошли через мосќковские процессы в тридцатых годах, оказалось делом трудным. По этой причине как расстрелянќных, так и погибших в политизоляторах и концќлагерях, я включаю в одну группу: "расстрелянќные и погибшие в заключении".
       Как мы видели, ЦК - верховный и законодаќтельствующий и управляющий штаб партии больќшевиков - всегда состоял из относительно узкого круга лиц ведущих лидеров партии. ЦК первого съезда партии (1898) состоял из трех лиц; ЦК второго съезда (1903) тоже из трех лиц; ЦК 1912 года состоял из семи человек (потом были коопќтированы 8 человек, в том числе и Сталин); ЦК апрельской конференции 1917 г. состоял из 9 члеќнов и из четырех кандидатов; ЦК VI съезда в июле-августе 1917, руководивший Октябрьской революцией, состоял из 21 членов и из 8 кандидаќтов; ЦК XI съезда 1922 г. (последний съезд, котоќрым руководил Ленин) состоял из 27 членов и из 19 кандидатов; последний при жизни Ленина (но без участия Ленина) ЦК XII съезда был расќширен - в нем было 40 членов и 17 кандидатов; последний ЦК перед "Великой чисткой" - ЦК XVII съезда 1934 г. - состоял из 71 члена и 68 кандидатов. За все время создания ЦК от 1898 г. до 1934 г. через ЦК прошли 284 человека, (приќчем, меньшевиков, входивших в объединенный ЦК, кооптированных в ЦК большевиков, не сыгќравших какой-либо видной роли, а также провокатора Р. Малиновского, в наших расчетах мы во внимание не принимаем).
       Какова же была судьба этих 284 человек - отќцов русского революционного марксизма, органиќзаторов большевистской партии, руководителей Октябрьской революции и полководцев Красной Армии в гражданской войне? Их можно разделить на следующие пять групп (см. таблицы из Приќложения) :
       I. Умершие: 45 человек умерли естественной смертью или погибли до "Великой чистки" (см. таблицу N 1).
       II. Самоубийцы: 8 человек покончили жизнь самоубийством из-за Сталина (см. таблицу N 2).
       III. Расстрелянные или погибшие: 188 человек расстреляны или погибли в заключении во время и после "Великой чистки" (см. таблицу N 3).
       IV. Опальные: 22 человека оказались в опале (они исключены из ЦК) (см. таблицу N 4).
       V. Победители-заговорщики: они составляют 21 человек и вошли в "гвардию Сталина" (см. таблицу N 5).
       Таким образом, из 231 членов и кандидатов доживших до "Великой чистки" (1936-1939), 188 человек (81,3%) были физически ликвидированы, а из оставленных в живых 43 человек (18,6%) у власти сохранились только 21 человек (9%) (Интеќресна и дальнейшая судьба "гвардии Сталина": пять человек успели сами умереть еще при Сталиќне, одного Сталин расстрелял в 1952 г. (Лозовќский), другого исключил из Политбюро (Андреев), двух расстреляли после Сталина (Берия и Багиров), пять человек были исключены из ЦК как "анти-партийщики" (Булганин, Ворошилов, Каганович, Молотов, Поскребышев), один человек - как "воќлюнтарист" (Хрущев), два человека были выведеќны из Политбюро как соратники Хрущева (Микоќян и Шверник). На XVIII съезд (1939 г.) Сталин явился в качестве абсолютного диктатора. Последќний суверенный ЦК был убит, убита была и дуќмающая партия. Сталин создал новый ЦК, котоќрый был прямо подчинен его личному секретариаќту. В партии водворился кладбищенский мир: "и битва кончилась из-за отсутствия сражающихся", - сказали бы французы. Против Сталина отныне никто не сражался, но Сталин продолжал сраќжаться против народа, который представлялся ему бездонным резервуаром потенциальных вреќдителей, шпионов, убийц... Но это не было манией преследования больного человека, это была глуќбоко обдуманная стратегия по страхованию своей абсолютной власти от всяких неожиданностей. Сама природа сталинской власти требовала перќманентных чисток во всех слоях общества. Они избавляли Сталина не только от потенциальных врагов, но они одновременно укореняли в народе сознание безнадежности даже намека на сопроќтивление. Сталин начал с уничтожения целых классов до войны и перешел к уничтожению целых народов во время и после войны (геноцид против чеченцев, ингушей, карачаевцев, балкарцев, калќмыков, крымских татар, немцев Поволжья). Хруќщев сообщил на XX съезде, что украинский народ спасся от геноцида только потому, что это был большой народ и некуда было его переселить. Поќсле войны Сталин развернул в стране и антисемитќскую кампанию под маской борьбы с "космополиќтами". От дела "кремлевских врачей" было совќсем недалеко до организации антиеврейских поќгромов. Где-то далеко - в Сибири или на Дальнем Востоке - маячило в глазах Сталина даже гетто... Сталин, как тиран, презирал народ, ибо он хороќшо знал, как этот народ глубоко презирает его самого. Сверхизобретательному в криминальных делах уму Сталина сопутствовала и его неповтоќримая безжалостность. Насколько Сталин паничеќски боялся за собственную жизнь, настолько же он был бездушен к жизни миллионов, которых он истязал и умерщвлял. В припадке гнева он вполне мог бы повторить сожаление своего духовного прототипа римского императора Калигулы, слегка только перефразировав: "О, если бы у всего советќского народа была одна голова, которую можно было бы отрубить разом!"
      
       Приложение
       СУДЬБА ЧЛЕНОВ И КАНДИДАТОВ ЦК
       ВСЕХ СОЗЫВОВ С I ПО XVII СЪЕЗД
       ВКЛЮЧИТЕЛЬНО (1898-1934)
      
       Таблица N 1
       I. Умерли до "Великой чистки" (1936-1939)
       С какого года
       Фамилия в партии
      
       1. Артем (Сергеев) Ф.А. 1901
       2. Баранов П.И. 1912
       3. Богданов А.А. 1896
       4. Вейнберг Д.Г. 1906
       5. Владимиров М.К. 1910
       6. Гусев С.И. 1896
       7. Джапаридзе П.А. 1898
       8. Дзержинский Ф.Э. 1895
       9. Дубровинский И.Ф 1893
       10. Злобин Ст. 1890
       11. Иванов А.В. 1906
       12. Киркиж К.О. 1910
       13. Киров С.М. 1904
       14. Коростелев Г.А. 1905
       15. Красин Л.Б. 1890
       16. Кремер А.И. 1890
       17. Куйбышев В.В. 1904
       18. Ленгник Ф.В. 1893
       19. Ленин В.И. 1893
       20. Лепсе И.И. 1904
       21. Линдов К.Д. 1895
       22. Менжинский В.Р. 1902
       23. Мешковский И.П. 1892
       24. Мицкявичюс-Кансукас В.С. 1903
       25. Мясников А.Ф. 1906
       26. Нариманов Н.Н. 1905
       27. Ногин В.А. 1898
       28. Носков В.А. 1895
       29. Покровский М.Н. 1905
       30. Радченко С.И. 1890
       31. Рожков Н.А. 1906
       32. Савельев М.А. 1903
       33. Саммер И.А. 1897
       34. Свердлов Я.М. 1901
       35. Спандарьян С.С. 1902
       36. Скворцов-Степанов И.И. 1896
       37. Стучка П.И. 1903
       38. Таратута В.К. 1895
       39. Товстуха И.П. 1913
       40. Урицкий М.С. 1895
       41. Фрунзе М.В. 1904
       42. Цюрупа А.Д. 1898
       43. Чичерин Г.В. 1905
       44. Шапцер В.Л. 1895
       45. Шаумян С.Г. 1898
      
       Таблица N2
      
      
      
       П. Покончили жизнь самоубийством из-за Сталина
       Фамилия С какого года Когда в партии в ЦК покончил с собою
       III. Расстреляны или погибли в заключении
       1. Гамарник Я. Б
       2. Иоффе А. И.
       3. Лашевич М. М.
       4. Ломинадзе В. В.
       5. Любченко П. П.
       6. Орджоникидзе К. Г.
       7. Скрыпник Н. А.
       8. Томский М. П.
      
       Таблица N 3
      
       1916 1900 1901 1917 1918 1903 1897 1904
       1925 1917 1918 1925 1934 1912 1917 1919
       1937 1927 1928 1937 1937 1937 1933 1936
       Фамилия
       1. Авдеев А. Д.
       2. Акулов И. А.
       3. Алексеев П. А
       4. Амосов А. М.
       5. Антипов К. Н.
       6. Балицкий В. А.
       7. Бауман К. Е.
       8. Белобородов А. Г.
       9. Бергавинов С. А
      
       10. Берзин Я. А.
       11. Благонравов Г. И.
       12. Блюхер В. К.
       13. Брюханов Н. П.
       14. Бубнов А. С.
       15. Булат И. Л.
       16. Булатов Д. Н.
       17. Булин А. С.
       18. Бухарин Н. И.
       19. Быкин Я. Б.
       20. Варейкис И. М
       21. Барский А. Е.
       22. Вегер Е. И.
       23. Волков П. Я.
       24. Воронова П. Я.
       25. Гей К. В.
       26. Гикало Н. Ф.
       27. Глебов-
       Авилов Н. П.
       28. Голодед И. М.
       29. Голоще-
       кин Ф. И.
       30. Гринько Г. Ф.
       31. Грядин-
       ский Ф. Г.
       32. Данишев-
       ский К. X.
       33. Демченко Н. Н.
       34. Дерибас Т. Д.
       35. Догадов А. И.
       36. Евдокимов Г. Е.
       37. Евдокимов Е. Г.
       38. Егоров А. И.
       39. Ежов Н. И.
       40. Енукидзе А. С.
       41. Еремин И. Г.
       42. Жуков И. П.
       43. Залуцкий П. А.
       44. Затонский В. П.
       45. Зеленский И. А.
       46. Зиновьев Г. Е.
      
       1912 1907 1914 1914 1912 1915 1907
       1907 1917 1902
       1917 1916 1912 1903 1912 1912 1914 1906
       1939
       1937 1941
       1937 1938
       1941
       1938 1938 1943 1940
       1941 1937 1938
       1884 1897
       1888 1884
       1883 1895 1877
       1887 1888 1890 1883
      
      
       1912 1934
       1894 1913 1924 1939
       1889 1907
       1899 1917 1934 1938
       1917 1930
       1917 1930
       1916 1924
       1897 1917 1934 1939
       1882 1904 1917 1942
       1894 1918 1930 1937
       1876 1903 1912 1941
       1890 1919 1934 1938
       1912 1927
       1907
       1934
       1934
       1924
       1919
       1934
       1934
       1934
       1934
       1934
       1925
       1920
       1934
       1921
       1907
       1941 1943
       1938 1936
       1939 1940 1937
       1900
       1916
       1913
       1905
       1903
       1918
       1918
       1917
       1898
       1917
       1909
       1937 1940 1938 1936
       1907
       1917
       1906
       1901
      
       47. Зорин С. С.
       48. Иванов В. И.
       49. Икрамов А.
       50. Исаев У. Д.
       51. Кабаков И. Д.
      
       52. Каганович М. М
       53. Кадацкий И. Ф.
       54. Каламано-
       вич М. И.
       55. Калыгина А. С.
       56. Каменев Л. Б.
       57. Каминский Г. А.
      
       58. Кахиани М. И.
       59. Картвешвили
       (Лаврентьќ
       ев) Л. И.
       60. Квиринг Э. И.
       61. Киселев А. С.
       62. Клименко И. Е.
      
       63. Кнорин В. Г.
       64. Козлов И. И.
       65. Колгушин Ф. Т
       66. Колотилов Н. Н
       67. Комаров Н. П.
       68. Косарев А. В.
       69. Кондратьќ
       ев С. С.
      
       70. Кондратьќ
       ев Т. К.
       71. Косиор И. В.
       72. Косиор С. В.
       73. Котов В. А.
      
       1924 1937
       1924 1938
       1925 1938
       1930 1938
       1924 1937
       1934
       1925 1939
       1890 1917
       1893 1915
       1898 1918
       1899 1920
       1891 1914
       1905
       1893 1914
       1888 1917 1930 1937
       1915 1925
       1883 1901 1917 1936
       1895 1913 1925 1938
       1917 1930
      
       1891 1888 1879 1891 1890
       1885 1886 1903 1910 1912 1898 1912 1910 1918 1905 1903 1904 1919 1930 1923 1917 1925 1927 1930 1927 1923 1921 1930 1938 1939 1938 1938 1939
       1937 1937 1939
       1918 1925
       1913 1927
       1893 1908 1925 1937
       1889 1907 1923 1939
       1915 1925
       74. Крестин-
       ский Н. Н. 1883 1903 1917 1938
       75. Криниц-
       кий А. И. 1894 1915 1924 1938
       76. Кубяк Н. А. 1881 1898 1923 1942
       77. Куклин А. С. 1903 1924
       78, Куликов Е. Ф. 1910 1925
       '9 Кульков М. М. 1891 1915 1934 1939
       80, Курицын В. И. 1917 1930
       81. Кутузов И. И. 1885 1917 1921 1943
       82 Лебедь Д. 3. 1893 1909 1922 1937
       Si Леонов Ф. Г. 1892 1914 1927
       84. Лена А. К. 1914 1934
       8S. Лобов С. С. 1888 1913 1922 1939
       80, Локацков Ф. И. 1904 1927 1938
       87. Ломов-
       Оппоков Г. И. 1888 1903 1917 1938
       88. Лукашин С. Л. 1905 1925
       89. Любимов И. Е. 1882 1902 1925 1939
       90. Матвеев И. Д. 1918 1925
       91. Медведев А. В. 1884 1904 1924 1940
       02. Межлаук В. И. 1893 1917 1927 1938
       93 Мельничан-
       ский Г. Н. 1886 1912 1925 1937
       94. Милютин В. П. 1884 1910 1917 1938
       95. Мирзоян Л. И. 1897 1917 1927 1938
       96, Михайлов В. М. 1894 1915 1921 1937
       97. Михайлов М. Е. 1918 1934
       98. Михайлов-
       Иванов М. С. 1913 1927
       99, Москвин И. М. 1890 1911 1923 1939
       00. Мусабеков Г. М. 1888 1918 1925 1938
      
      
       101. Носов И. П. 1905 1925
       102. Овшинцев М. К. 1918 1927
       103. Орахела-
       швили М. Д. 1881 1903 1923 1937
       104. Осинский В. В. 1887 1907 1921 1938
       105. Парлунов-
       ский И. П. 1888 1905 1934
       106. Пахомов Н. И. 1890 1917 1930
       107. Перепечко И. Н. 1897 1914 1930 1943
       108. Позерн Б. П. 1882 1912 1930 1939
       109. Полонский В. И. 1893 1912 1927 1939
       110. Попов Н. Н. 1891 1919 1930 1940
       111. Постышев П. П. 1887 1904 1925 1940
       112. Правдин А. Г. 1879 1899 1917 1943
       113. Прамнэк Э. К. 1917 1934
       114. Преображен-
       ский Е. А. 1886 1903 1917 1937
       115. Птуха В. В. 1894 1917 1930 1942
       116. Пятаков Ю. Л. 1890 1910 1921 1937
       117. Пятниц-
       кий И. А. 1882 1898 1927 1939
       118. Радек К. Г. 1885 1903 1919 1939
       119. Радченко А. Ф. 1887 1912 1925 1939
       120. Разумов М. О. 1913 1934
       121. Раковский X. Г. 1873 1890 1919 1941
       122. Рахимбаев А. Р. 1896 1919 1922 1939
       123. Розен-
       гольц А. П. 1889 1905 1934 1938
       124. Рудзутак Я. Э. 1887 1905 1920 1938
       125. Румянцев К. А. 1905 1924
       126. Рыков А. И. 1881 1899 1905 1938
       127. Рындин К. В. 1915 1924
       128. Рыскулов Г. Р.
       129. Рухимо-
       вич М. А.
       130. Рютин М. П.
       131. Сапронов Т. В.
       132. Саркисов С. А.
       133. Сафаров Г. И.
       134. Седельниќ
       ков А. И.
       135. Серебров-
       ский А. П.
       136. Серебряќ
       ков Л. П.
       137. Семенов Б. А.
       138. Смилга И. Т.
       139. Смирнов А. П.
       140. Смирнов И. Н.
       141. Смородин П. И.
       142. Соболев С. М.
       143. Сокольниќ
       ков Г. Я.
       144. Стецкий А. С.
       145. Стриев-
       ский К. К.
       146. Строганов В. А.
       147. Струппе П. И.
       148. Сулимов Д. Е.
       149. Сухомлин К. В.
       150. Сырцов С. И.
       151. Теодоро-
       вич И. А.
       152. Терехов Р. Я.
       1894 1917 1923 1943
      
       1889 1913 1924 1939
       1914 1927
       1887 1912 1922 1939
       1898 1917 1934 1938
       1891 1908 1921 1942
       1914 1930
       1884 1903 1925 1943
       1890 1905 1919 1937
       1890 1907 1925 1937
       1892 1907 1917 1938
       1877 1896 1922 1938
       1881 1899 1919 1936
       1917 1930
       1918 1927
       1888 1905 1917 1939
       1896 1915 1927 1938
       1885 1902 1924 1939
       1888 1905 1927 1938
       1907 1934
       1890 1905 1921 1938
       1886 1905 1927 1938
       1893 1913 1924 1938
       1876 1895 1907 1940
       1912 1930
      
       153. Толоконќ
       цев А. Ф.
       154. Троцкий Л. Д.
       155. ТунтулИ. Я.
       156. Тухачевќ
       ский М. Н.
       157. Уборевич И. П.
       158. Угаров Ф. Я.
       159. Угланов Н. А.
       160. Уншлихт И. С.
       161. Урываев М. Е.
       162. Уханов К. В.
       163. Федоров Г. Ф.
      
       164. Филатов Н. А.
       165. Харитоќ
       нов М. М.
       166. Хатаевич М. М.
       167. Холоплян-
       кин М. И.
       168. Царьков Ф. Ф.
       169. Цейтлин В. Н.
       170. Цихон А. М.
       171. Чаплин М. П.
       172. Чернов М. А.
       173. Чубарь В. Я.
       174. Чувырин М. Е.
       175. Чудов М. С.
       176. Чуцкаев С. Е.
       177. Шебол-
       даев Б. П.
       1889 1914 1924 1937
       1879 1897 1917 1940
       (убит)
       1892 1907 1921 1938
       1893 1918 1934 1937
       1896 1917 1930 1937
      
       1885 1905 1925 1940
       1886 1907 1921 1940
       1879 1900 1925 1937
       1917 1923
       1891 1907 1923 1939
       1907 1917
       1891 1912 1934
       1887 1905 1923 1948
       1893 1913 1927 1937
       1892 1914 1906 1917 1906
       1902 1919 1891 1920 1891 1907 1883 1903 189J 1913 18-76 1903
       1930 1930 1924 1924
       1924 1938 1934 1938 1921 1939 1927 1947 1923 1937 1927 1946
       1895 1914 1930 1937
       178. Шляпни-
       ков А. Г. 1884 1901 1918 1943
       179. Шмидт В. В. 1886 1905 1918 1940
       180. Штейн-
       гардт А. М. 1887 1913 1934
       181. Шубриков В. П. 1917 1934
       182. Эйдель-
       ман Б. _А. 1867 1893 1898 1942
       183. Эйхе Р. И. 1890 1905 1925 1940
       184. Элиава Ш. Э. 1892 1904 1927 1937
       185. Ягода Г. Г. 1891 1907 1930 1938
       186. Якир И. Э. 1896 1917 1930 1937
       187. Яковлева В. 1885 1904 1917 1944
       188. Яковлев Я. А. 1896 1917 1930 1939
       52?
      
      
       Юрий Ильич Скуратов
       Кремлёвские подряды "Мабетекса"
       Последнее расследование Генерального прокурора России
       http://userdocs.ru/download/pravo-11808/11808.doc
      
       Юрий Ильич Скуратов
       Кремлёвские подряды "Мабетекса"
       Последнее расследование Генерального прокурора России
      
       http://userdocs.ru/download/pravo-11808/11808.doc
      
       Оглавление
      
       Вместо предисловия 2
       Глава 1. В ЦКБ у Ельцина 4
       Глава 2. "Мабетекс": как все начиналось 7
       Конверт из Швейцарии 7
       Деликатное дело 9
       Главный свидетель обвинения 12
       Архив Туровера 15
       Глава 3. Скелеты из кремлёвских шкафов 18
       На стройке века 18
       Подрядчики по Кремлю 20
       Три источника коррупции 23
       Как отмываются "комиссионные" 27
       Самолет президента 30
       Глава 4. Критическая масса 31
       Кремль недоволен 31
       Продажные выборы 1996 года 31
       Коробка из под ксерокса 34
       Игры с деньгами 38
       Как ограбить "Аэрофлот" 42
       Глава 5. Семья показывает зубы 46
       Тучи сгущаются 46
       Кремлёвский шантаж 49
       Атака компроматов 51
       Квартирный вопрос 54
       Размышления о плёнке. Бордюжа 55
       Президентские карточки 57
       Глава 6. Порочный круг 60
       "Семья" 60
       Заложник власти 66
       Царевна 70
       "Разводила" 75
       Непотопляемый Стальевич 77
       Великий махинатор 82
       "Серый кардинал" прокуратуры 85
       Питерский след 88
       Глава 7. Не "Мабетексом" единым... 91
       "Рашенгейт" 91
       Исчезновение кредита МВФ 93
       "Bank of New York" 99
       "Семейная" "Сибнефть" 103
       Дело фирмы "Noga" 105
       Глава 8. Кремлёвский психоз 109
       Напряжённый "тайм аут" 109
       "Железная" Карла 111
       Тактика выламывания рук 114
       Двойное поражение Кремля 116
       Сомнительные счета 120
       Швейцарцы не согласны 122
       Самый надёжный тыл 126
       Мысли вслух 128
       Удавка для Туровера 130
       Секретные переговоры 132
       Глава 9. Два взгляда на дело "Мабетекса" 135
       Следственная тактика и следователи 135
       Конец опасного дела 138
       Неоднозначная фигура 141
       Бруклинский узник 144
       Свободен, но не оправдан 151
       Жертва системы? 153
       Мартиролог "Мабетекса" 155
       Глава 10. Два следствия -- одно дело 157
       "В отставку я не уйду" 157
       Противостояние 159
       Защищаться надо атакуя 164
       Официально потерпевший 168
       Четырнадцать костюмов лжи 171
       Обыски 173
       Если бы следствие было объективным... 175
       Закономерный финал 176
       Глава 11. "Анти Ельцин" 179
       Без грима 179
       Выборы и болезнь 179
       Ельцин и другие 180
       Кое-что о политике 180
       Без ретуши 181
       Прокурор и президент 181
       Наследник 185
       Момент выбора 189
       Глава 12. Борьба продолжается 191
       Как я не стал президентом 191
       Сенатор от Бурятии 195
       Псевдо юридическая казуистика торжествует 203
       Дни современные 209
       Прощание с Генпрокуратурой 212
       Вариант 1 й -- непроизнесённый 212
       Вариант 2 й -- прочитанный 214
      
      
      
       Вместо предисловия
      
       Вот и всё. В конце апреля 2000 года оконча-тельно завершился этап моей жизни, связанный с работой в Генеральной прокуратуре. Сложный, яр-кий, болезненный этап. Но я ни о чём не жалею.
       Не жалею -- потому, что совесть моя чиста. Потому, что я делал, что мог, чтобы Россия стала страной, где можно жить спокойно и достойно. Чтобы мою Родину не считали страной коррупцио-неров и преступников. Чтобы жили мы в нашей стране по законам, а не "по понятиям".
       С тех пор как меня назначили на должность, писали и говорили обо мне всякое. Чаще -- неспра-ведливо и оскорбительно. Иногда -- сочувственно. Но редко -- объективно... Создавалось впечатле-ние, что меня просто не хотят слышать. Расхожее мнение, постоянно поддерживаемое всеми СМИ, -- дескать, Скуратов только обещает рассказать о кор-рупционерах во власти, но ничего не говорит -- то ли боится, то ли сказать нечего.
       Мне есть что сказать. Речь не идет о специ-ально собранных досье на различных политических деятелей -- я никогда этим не занимался. Мои зна-ния -- это материалы объективных расследований по конкретным делам, и я уже устал повторять, что информацию в полном объеме чаще всего можно давать в печать только после того, как расследова-ние закончено и дело передано в суд. Закон должны соблюдать все без исключения.
       Именно этот простой постулат я пытался вне-дрить в жизнь, когда был Генеральным прокурором.
       Я пришел в Генеральную прокуратуру как сторонник Ельцина. Мало того, я считался челове-ком Ельцина -- благодаря Свердловску (ныне Ека-теринбургу), сыгравшему большую роль и в его, и в моей биографии. Я вполне обдуманно согласился на должность Генерального прокурора, отнюдь не со-бираясь в будущем использовать ее для оппозиции власти. Тогда мне казалось, что я был частью этой власти, -- а в известном смысле так и было, до тех пор, пока думал, что власть держится законом, и пытался призвать эту власть к ответственности, за-ставить ее соблюдать закон и порядок, а это стало для них полной неожиданностью.
       Очевидно, обсуждая кандидатуру будущего Генерального прокурора, "серые кардиналы" из ельцинского окружения остановились на мне как на человеке в общем то далеком от политических ин-триг и скандалов, занимающемся наукой, "книго-чее", которым запросто можно будет руководить.
       Просчитались. Они не знали меня: думали, что если у нас хорошо складываются отношения на службе и вне службы (почему бы им и не склады-ваться? В быту я человек не конфликтный), то я бу-ду жить по их правилам, принесу в жертву коррект-ным отношениям свой профессиональный долг, то есть поберегу себя и свою карьеру. Наверное, на моем месте сами они так бы и сделали. Люди ведь, как правило, судят о других по себе.
       Я продержался в должности Генерального прокурора три с половиной года. Сейчас многие удивляются -- как? Даже в недавнем прошлом Пре-зидент России в бытность свою директором ФСБ задавал мне этот вопрос.
       Немалую роль сыграло мое профессорское прошлое. Во многих газетах тогда писали обо мне как о будущем "тихом и послушном" Генеральном прокуроре, поэтому некоторое время ко мне при-глядывались, присматривались, изучали...
       Как сказал обо мне в одном из интервью мой бывший заместитель Михаил Борисович Катышев, Скуратов образца 1995 года и Скуратов сегодняш-ний отличаются друг от друга, и не только потому, что я стал жестче и лишился всяческих иллюзий, -- я изменился и в профессиональном плане.
       Когда я пришел в Генеральную прокуратуру, у меня за плечами было маловато "живого" опыта, я не знал многого в прокурорской работе -- надо бы-ло восполнять пробелы. Ведь что значит провести крупное совещание по конкретному уголовному или арбитражному делу? Или по состоянию надзора в какой то сфере? Я должен был не только выслу-шивать подчиненных, но и разбираться в теме, ко-торую мы обсуждаем, до тонкостей, а по возможно-сти знать больше. А чтобы знать больше, я должен в короткий срок "добрать" то, чем мои коллеги на практике занимались десятилетиями. Правда, у ме-ня на руках был сильный козырь: в НИИ прокура-туры мы обобщали практику работы, и научную сторону я знал досконально.
       Я тогда пропадал на работе с утра до ночи. Не все понимали, зачем такое усердие: один из моих заместителей, Александр Розанов, говорил, что за-дача начальника -- общее руководство, а не копа-ние в мелочах. Помню, я ему возразил, что это не мелочи: если я на совещании упрекаю людей, то должен точно знать, что поставленная перед ними задача выполнима.
       Итак, поначалу я вел себя вроде бы "послуш-но", ничем себя не проявлял. На самом деле я про-сто "входил" в работу. Потом мне становилось все труднее и труднее -- в Кремле заподозрили, что я провожу независимую линию, и это не понравилось.
       Громкие уголовные дела о коррупции в выс-ших эшелонах власти возникли не сразу -- это ре-зультат длительных наработок. Причем начало бы-ло столь незаметным, что никто не мог даже пред-положить такой оглушительный финал.
       Первый звоночек был летом 1996 го -- исто-рия с деньгами в коробке из под ксероксной бумаги. Эту историю чуть позже я еще расскажу, а сейчас только отмечу, что действия президента и то, как я вынужден был вести себя, чуть не подорвали мою репутацию. Но тогда важнее всего для меня было сохранить только только установившуюся стабиль-ность в работе прокуратуры, и приходилось лавиро-вать...
       После истории с коробкой в окружении пре-зидента уловили, что Ельцин не обязательно в лю-бом случае будет на моей стороне, и это развязало руки кремлевским деятелям. Потом меня предали некоторые мои заместители... А потом все пошло по пословице "Чем дальше в лес, тем больше дров". Чем упорнее мы работали, чем настойчивее стара-лись раскрывать преступления, тем больше стано-вилось людей, которым работа наша вставала попе-рек горла. Строго придерживаясь закона, я наживал себе все новых и новых врагов.
       По многим уголовным делам позиция проку-ратуры решительно не устраивала власти предер-жащие -- это дело "О захоронении царских остан-ков", дело "О дефолте 17 августа 1998 года".
       Очень сложная ситуация для меня как для Ге-нерального прокурора возникла и тогда, когда из за задержек заработной платы почти на всей террито-рии России народ вышел на рельсы: бастующие стали перекрывать железнодорожные пути. С одной стороны, я понимал, что люди доведены до отчая-ния, с другой -- то, что они делали, было смертель-но опасно для страны. Идут эшелоны с грузом стра-тегического назначения, с грузом, без которого встанут электростанции, домны, заводы, а их не пропускают... И я должен был возбуждать дела против тех, кто мешал продвижению грузов. Какую ответственность я брал на себя! Действия прокура-туры вызывали тогда в народе массовое недоволь-ство. Но как же поступать иначе, если ты представ-ляешь закон!
       Нелегко было принимать решение и тогда, ко-гда наши правители решили обменять чеченских бандитов, арестованных в Первомайске, на моло-деньких ребят омоновцев, попавших к чеченцам в плен. Они требовали, чтобы я прекратил дело и от-дал чеченцев. Но это противозаконно, бандиты со-вершили преступления и должны были ответить за них перед судом. И я сказал: "Если хотите, прово-дите это как политическое решение. Я как прокурор ничем помочь вам не могу".
       В итоге выход был найден: Государственная дума приняла решение об амнистии. Хорошо это или плохо -- ответить непросто. Но закон не был нарушен.
       Прокурорская независимость в нашей стране дорого стоит. Я это почувствовал довольно быстро. С того времени, когда регулярно по средам у здания Генеральной прокуратуры стояли люди с плаката-ми: "Допой Скуратова!". Правда, потом выясни-лось, что, отстояв положенное время, они шли рас-писываться в ведомости и получать за это деньги. Кто их нанял? Кому это было выгодно? А тому, ко-му наши расследования "прищемили хвост". И о них я тоже пишу в этой книге.
       Кстати, откровенно могу сказать, что на воз-буждении дел о коррупции я настаивал отчасти и из соображений личной безопасности. Любая деятель-ность прокурора поставлена в четкие процессуаль-ные рамки. И если бы я по тому же "Мабетексу" не возбудил уголовное дело -- вот тогда меня можно было бы также привлечь к ответственности.
       Стоящие у власти меня решительно не пони-мали -- в какой то мере я стал жертвой невысокого уровня правового сознания российской правящей элиты вообще и президента Ельцина в частности.
       С этой правовой безграмотностью мне прихо-дилось бороться едва ли не с первых шагов в долж-ности Генерального прокурора. Когда президент дает личные указания Генеральному прокурору по конкретному уголовному делу -- это незаконно и недопустимо. Как тут быть? Воспользоваться услу-гами прессы -- значит пойти на конфликт с прези-дентом, а в нашем, по сути, авторитарном государ-стве это означало поставить крест на работе. Жур-налисты же частенько так описывали наши с ним встречи, что читатели и зрители новостных передач имели полное право считать -- президент указывает Генеральному прокурору, что делать, а тот молча глотает указания. Но поверьте, не было так никогда! Да, мне приходилось лавировать, применять разные дипломатические уловки, но от закона по воле пре-зидента я ни разу (!) не отступил.
       Хотя правовая безграмотность руководителей страны в общем то понятна: трудно принять прин-ципы демократии, если сознание насквозь пропита-но авторитаризмом. У нас всегда соблюдалась же-сткая вертикаль власти: тот, кто на вершине, всегда прав и может отдавать какие угодно указания и ко-му угодно.
       Президент Ельцин напрочь игнорировал ре-шения суда, решения Совета Федерации. Да ни в одной демократической стране президенту так вес-ти себя бы не позволили!
       Разделение властей Ельцин признавал на сло-вах, но не на деле. Какое такое разделение? Он же -- ПРЕЗИДЕНТ!
       Через президентское "указное право", кото-рым подменяли законы, решались многие важные государственные вопросы, находящиеся в компе-тенции законодательной власти. Например, прива-тизация -- одна из самых криминальных страниц истории России -- была проведена на основании указов президента.
       У нашего президента помимо обычных пол-номочий, прописанных в Конституции (кстати, не-обычайно широких), есть еще и так называемые "скрытые полномочия"! Они основываются на об-щих формулировках типа "Президент -- гарант то-го то и того то".
       А раз гарант -- значит, делаю, что хочу! А ведь само понятие "полномочия" предполагает, что Президент может делать только то, что конкретно прописано в законе...
       Независимая деятельность прокуратуры -- а такой она должна быть в правовом и демократиче-ском государстве -- несовместима с философией хозяина страны, находящегося вне всяких правовых границ и рамок.
       Вообще в нынешней России -- коррумпиро-ванной, криминальной стране -- нормальный, чест-ный прокурор обречен. Если нет политической под-держки у Генпрокурора -- его участь незавидна. Это я понимал. Понимал, что дай мне Бог дорабо-тать хотя бы один обычный срок (Генеральные про-куроры назначаются на 5 лет), а скорее всего и од-ного не вытяну -- слишком сильно противодейст-вие: подготовят какую нибудь провокацию, и чтобы свести на нет разворачивающееся вокруг корруп-ционеров расследование, устроят громкий скандал. Против меня...
       Так и произошло.
       Эта книга написана не для того, чтобы в чем то оправдаться. С одной стороны, я надеюсь, что те потоки грязи, которые выливались на меня, все же меня не испачкали. С другой -- не хочу себя идеализировать: я обычный человек, с достоинст-вами и недостатками, конечно, допустил ряд важ-ных ошибок. Но поверьте мне, я искренне хотел че-стно исполнить свой служебный долг.
       Эта книга писалась уже после того, как я по-кинул пост Генерального прокурора России. Поэто-му я искренне благодарен Александру Хинштейну, Владимиру Иванидзе, Андрею Камакину, Игорю Королькову, Олегу Лурье, Георгию Рожнову и мно-гим другим журналистам, чьи блестящие профес-сиональные расследования, на которые я ссылаюсь в тексте, стали важным дополнением начатого мною следствия по делу "Мабетекса" и ряда других сенсационных дел.
       В основе этой книги не только мои воспоми-нания, но в первую очередь -- документы: Гене-ральной прокуратуры России, прокуратуры Швей-царии, так или иначе касающиеся интересующей нас темы.
       Эта книга -- расширенная и дополненная вер-сия уже изданного и хорошо принятого читателем другого моего труда под названием "Вариант дра-кона". Задача, которую я поставил перед собою в этот раз, -- рассказать, чем жила и как работала прокуратура в те несколько последних месяцев, по-ка я еще исполнял обязанности Генерального про-курора. О той борьбе, которую я вел, о тех неспра-ведливостях, которые мне пришлось перенести, от-стаивая свое, надеюсь, честное имя, когда я уже был отстранен.
       И если кто нибудь лет через де-сять двадцать тридцать заинтересуется жизнью России на рубеже тысячелетий, пусть судит об этом времени не только по газетным статьям -- бабоч-кам однодневкам, -- но и по этой книге тоже.
       Глава 1. В ЦКБ у Ельцина
       Начать эту книгу я хочу с одного из самых драматических событий, нарушив тем самым хро-нологию и забежав далеко вперед.
       Весна. Середина марта. Был ясный солнечный день -- помню это прекрасно. Свежий, слегка мо-розный воздух и сверкающий на солнце таявший снег напоминали о скорой весне.
       Но на душе было тяжело. Хотя, если поду-мать, поводов для тоски и грусти у меня в общем то не было. Наоборот, буквально накануне, 17 марта, я одержал очень важную для себя победу. В тот день на заседании Совета Федерации обсуждался вопрос о моей отставке с поста Генерального прокурора России. Результаты голосования ошеломили не только тех, кто следил за развитием событий, но, честно говоря, и меня самого, готовившегося к худшему: 143 человека проголосовали против от-ставки и только шесть -- за.
       Буквально через несколько часов после этого решения мне сообщили, что на завтра, 18 марта, ме-ня вызывает к себе президент.
       И вот теперь я ехал к нему. В так называемую "кремлевскую больницу", куда Ельцин в очередной раз попал на лечение и откуда, из постели, "управ-лял" огромной страной.
       В то утро к тяжелому чувству от предстоящей встречи с президентом присоединилось еще одно -- гадливости и обиды.
       Едва рассвело, мне позвонил Владимир Ме-телкин -- генеральный директор нашего загородно-го комплекса на реке Истре, куда работники проку-ратуры приезжали в свободное время отдохнуть или подлечиться. Он сообщил, что ночью по второму каналу телевидения показали пленку, на которой человек, похожий на Скуратова, занимался амур-ными делами с проститутками...
       На душе сразу стало мерзко, противно. О су-ществовании этой фальшивки я уже знал, понимал, что люди, изготовившие ее, не остановятся ни перед чем, но чтобы так, публично, на всю страну...
       Звонок Метелкина светлых красок к настрое-нию не добавил, но хорошо, что он предупредил меня и в случае чего эта "новость" не станет для меня неожиданной.
       Резкий поворот с многорядной и шумной трассы на тихую неширокую дорожку, шлагбаум милицейского поста, и вот проглядывают сквозь еловые ветки корпуса кремлевской больницы. Уже перед входом вдруг ловлю себя на том, что думаю не о себе и даже не о предстоящем, наверняка тяже-лом разговоре, а о президенте, о его роли в жизни страны.
       Казалось бы, по главному своему предназна-чению он -- гарант Конституции РФ и законности. Но, увы, этим гарантом президент наш оказался лишь на словах... Он не был гарантом ни в 1993 году, когда танки в упор расстреливали здание пар-ламента, ни когда отправлял молодых солдат на бойню в Чечню. Он не был гарантом и весной 1996 года, когда во имя сохранения своей власти намере-вался разогнать Государственную думу (об этом я еще расскажу), не был он им и в случае со мной. Выступая на стороне клеветников и шантажистов, президент фактически становился их сообщником... Как ни грустно, но в основе всей его деятельности лежало, к сожалению, одно -- пренебрежение к за-кону, замешанное на сознательной вседозволенно-сти: ему, как царю, можно все. Правда, и прокура-тура не проявила в этом вопросе достаточной прин-ципиальности.
       Нелегкие мысли прервал резкий звонок мо-бильного телефона. Слышу голос знакомой журна-листки из телекомпании НТВ:
       -- Юрий Ильич, извините, не могли бы вы прокомментировать ночной показ пленки по РТР?
       В висках, пульсируя, застучала кровь. Едва сдерживаюсь, чтобы не выплеснуть из себя вдруг откуда то появившуюся злость...
       Странная сложилась ситуация с показом этой пленки. Решение Совета Федерации к тому времени уже состоялось, голосование известно: 143 против шести. Как говорится, комментарии излишни. По логике, показывать пленку надо было до заседания Совета Федерации, до голосования... Этот ночной показ!.. Что это -- проявление бессильной злобы, страха? Да, скорее всего -- страха! Значит, они бо-ятся. И прежде всего разоблачений, уличения в во-ровстве, во взяточничестве, в том, что они ободрали страну, сделали людей нищими, а себя непомерно богатыми.
       -- Считаю, что это -- форма давления в связи с расследованием крупного уголовного дела, -- ска-зал я в трубку.
       -- Какого дела? -- в голосе журналистки зву-чит нескрываемый интерес.
       Дело... -- я задержал дыхание, решая, назвать или не назвать фирму, которой это касается напря-мую, -- швейцарской фирмы "Мабетекс".
       Так я впервые на всю страну назвал фирму, связанную преступными нитями с кремлевской вер-хушкой.
       -- Давление же на меня оказывают те, кто бо-ится проводимого Генпрокуратурой расследования, -- добавил я.
       Сказать больше я ничего не мог, не имел пра-ва...
       Двери лифта бесшумно раскрылись, и я под-нялся на этаж, где находилась палата президента. Первый, кого я увидел, был Юрий Крапивин -- на-чальник Федеральной службы охраны. Едва поздо-ровавшись, он затеял разговор о смене моей охраны. Дело в том, что Генеральный прокурор -- один из восьми охраняемых государством лиц. В эту вось-мерку входят сам президент, премьер министр, председатели трех высших судов России -- Вер-ховного, Арбитражного и Конституционного, пред-седатели двух палат парламента и Генеральный прокурор... Подобный разговор Крапивин вел со мной еще в феврале, но тогда я резко высказался против: мы начали расследовать дела, связанные с самыми могущественными людьми России, и смена привычной охраны могла оказаться чреватой самы-ми печальными последствиями.
       Категорически против смены охраны я был и в этот раз.
       -- Юрий Васильевич, -- сказал я ему доста-точно резко, -- я уже предупреждал вас, что если вы поменяете охрану, я объявлю об этом всенарод-но и выскажу свои соображения по поводу того, зачем вы это делаете. Вы этого хотите?
       Лицо Крапивина сразу сделалось кислым, и он от меня отстал. Следом в коридоре повстречался Якушкин. Пресс секретарь Ельцина прошел мимо меня, не повернув головы и не поздоровавшись. От мелочности этого поступка стало ужасно неприят-но. Впрочем, от человека, который столько лжет, утверждая, что президент работает по шестнадцать часов в сутки, вряд ли можно было ожидать че-го либо иного.
       В палате кабинете президента находились трое: сам Ельцин, тогдашний премьер министр Примаков и Путин -- в то время директор Феде-ральной службы безопасности и секретарь Совета безопасности. "Если президент руки не протянет, -- я поступлю так же", -- подумал я, вспомнив пресс секретаря Якушкина. Ельцин приподнялся в кресле и поздоровался за руку.
       На столе перед ним лежали видеокассета с приключениями "человека, похожего на генпроку-рора", и тоненькая папка с материалами. Он ткнул пальцем в торец стола, где стоял стул. Сам он сидел за столом в центре, вертел в руке карандаш, нервно постукивая им по кассете. У стола, по обе стороны от Ельцина, сидели Примаков и, как то странно ссу-тулившись, -- Путин.
       Несколько минут стояла мертвая тишина. За окном ярко светило солнце. Воздух был розовым, бодрящим, на подоконнике и ветках шебаршили птицы. Серебристо блестя, кружились мелкие сне-жинки.
       Наконец Ельцин откинулся на спинку кресла, тяжело отдышался и произнес:
       -- Вы знаете, Юрий Ильич, я своей жене ни-когда не изменял...
       Такое начало меня обескуражило, но не больше. Я понял: говорить что либо Борису Нико-лаевичу, объяснять, доказывать, что кассета фаль-шивая, добыта неизвестно откуда, не может быть предметом официального обсуждения, совершенно бесполезно. Что по закону, фактически обвиняя ме-ня, все они трое становятся соучастниками преступ-ления.
       И вдруг до меня, как сквозь вату, доходит го-лос президента:
       -- Впрочем, если вы напишете заявление об уходе, я распоряжусь, чтобы по телевизионным ка-налам трансляцию пленки прекратили.
       А вот это уже был элементарный шантаж, от-кровенный и неприкрытый. Я молчал и смотрел на президента, краем глаза заметил, что Примаков и Путин с интересом наблюдают за мной: Путин -- жестко, с неприятной ухмылкой, Примаков -- со-чувственно.
       Итак, первая фраза президента прозвучала, вызвав в душе некий холод, но я молчу, жду, что будет дальше.
       -- В такой ситуации я работать с вами не на-мерен, -- вновь произнес президент, -- и не буду...
       Я молчу, президент тоже замолчал.
       -- Борис Николаевич, вы знаете, кто собира-ется меня увольнять? -- сказал я. -- Коррупционе-ры. Те, кто проходят по делу "Мабетекса". -- Я на-звал несколько наиболее громких фамилий, фигу-рирующих в этом деле. -- Скорее всего, это их ра-бота.
       -- Нет, я с вами работать не буду, -- упрямо повторил Ельцин.
       Понимая, что я могу перехватить инициативу, в разговор включился Путин.
       -- Мы провели экспертизу, -- сказал он, об-ращаясь к президенту, -- кассета подлинная.
       Не может того быть! Я даже растерялся от не-ожиданности. Как может быть подлинным то, чего никогда не было. Но больше поразило даже другое: ведь экспертизы проводятся в рамках уголовного дела... Но дела то никакого нет. Уж Путин то, бу-дучи юристом, такие элементарные вещи должен был знать.
       -- Тут есть еще и финансовые злоупотребле-ния, -- добавил Ельцин.
       Мне вдруг стало очень больно: я не то чтобы присвоить чей нибудь рубль -- я даже пачку скре-пок не мог позволить себе унести с работы; если у меня их не было, то просил жену сходить в магазин. И вдруг такое несправедливое обвинение, удар под дых. Я почувствовал, что у меня даже голос дрогнул от возмущения и неверия в то, что я услышал:
       -- Борис Николаевич, я никогда не совершал никаких финансовых злоупотреблений. Ни ко гда. Можете это проверить где угодно!
       В разговор включился Примаков. Он говорил мягко, без нажима. Понимая всю подоплеку этой ситуации, он сочувствовал мне. Но он также пони-мал и другое: его пригласили для участия в этом разговоре специально, чтобы в будущем связать ему тем самым руки, не позволить встать на мою сторо-ну.
       Что меня больше всего удивило в этом разго-воре? Не кассета. Фальшивка -- она и есть фаль-шивка. Другое. Во первых, игнорирование правовой стороны дела. Во вторых, неуважительное отноше-ние к Совету Федерации, его решению. Ведь вся эта разборка происходила на следующий день после его заседания, как противодействие тому, что уже слу-чилось. В третьих: нежелание "семьи" -- людей, действующих за спиной президента, манипули-рующих им, -- дать мне возможность переговорить с ним один на один. Для этого и были подключены Примаков и Путин. Хотя я готовился к беседе на-едине.
       -- Надо написать новое заявление об отстав-ке, -- безапелляционно объявил Ельцин.
       И чем же его мотивировать? Ведь Совет Фе-дерации только что принял решение.
       Пусть это вас не заботит. Пройдет месяц... на следующем своем заседании они рассмотрят новое заявление...
       Но это же неуважение к Совету Федерации.
       Ельцин в ответ только хмыкнул. Понятно, где он видит этот Совет Федерации. В комнате повисло тяжелое молчание. Решать надо было немедленно... Ясно было одно: любым путем необходимо выиг-рать время. Но как? Сейчас главным для меня было мнение лишь Примакова. Я всегда относился к это-му человеку с огромным уважением, прислушивал-ся к его советам. Что он скажет теперь? Но раз он находится здесь, то понятно что. И он сказал:
       -- Юрий Ильич, надо уйти. Ради интересов прокуратуры. Да и ради своих собственных интере-сов.
       Да, нужно обязательно выиграть время. Это необходимо как воздух. Уже запланирован визит в Москву швейцарского Генпрокурора Карлы день Понте. Ее приезд наверняка позволит открыть в де-ле о кремлевских коррупционерах многие закрытые карты. Во всяком случае, я на это очень надеюсь. Да и вообще, нужно довести расследование по "Мабе-тексу" до такой стадии, когда это дело уже "разва-лить" будет невозможно.
       -- Хорошо, заявление я напишу. Следующее заседание Совета Федерации запланировано на 6 апреля. Если я напишу заявление сейчас, то про-изойдет утечка информации, прокуратура за это время просто развалится... -- Я почувствовал тяже-лый, непонимающий взгляд президента и пояснил свою мысль: -- Я напишу заявление сейчас, но дату поставлю апрельскую, 5 апреля -- самый канун за-седания Совета Федерации.
       -- Ладно, датируйте 5 апреля, -- согласился президент.
       Ход был правильный. Если бы я не написал заявление, то против меня наверняка были бы при-няты резкие меры, вплоть до физического устране-ния -- от киллерского выстрела до наезда на мою машину какого нибудь огромного, груженного кир-пичами грузовика, -- эти методы освоены в совер-шенстве...
       Так с 18 марта по 5 апреля я получил возмож-ность действовать, довести до конца начатые дела, продвинуть вперед историю с "Мабетексом". В конце концов, люди должны знать, какое беззаконие творится на кремлевских холмах и как обходятся с теми, кто пытается этому противостоять.
       Вялым движением президент подтолкнул в мою сторону чистый лист бумаги. Я уже достал из бокового кармана пиджака ручку, как внезапно ли-цо президента стало каким то серым, он схватился за сердце, медленно приподнял другую руку, по-морщился. Хрипло и тяжело дыша, он вышел из комнаты. Лица Примакова и Путина напряглись.
       Минут через десять, потирая на предплечье место инъекции какого то стимулятора, Ельцин вернулся и грузно опустился в кресло.
       Я молча написал заявление и протянул его президенту. Примаков и Путин облегченно вздох-нули.
       Выйдя из больничного корпуса на улицу, я хотел было сразу сесть в машину и уехать -- слиш-ком уж муторно и противно мне было -- но Прима-ков задержал меня:
       -- Юрий Ильич, вы знаете, я скоро тоже уйду. Работать уже не могу. Как только тронут моих за-мов -- сразу уйду...
       На душе стало немного легче. Создалось впе-чатление, что этими словами Примаков как бы пы-тался сгладить ситуацию, оправдаться. Я понимал, насколько ему неприятно -- ведь он попал меж двух огней, -- но должность его не позволяла ска-зать то, что он хотел сказать.
       Выходит, и премьер тоже чувствует, как над его головой сгущаются тучи и плетется липкая пау-тина. Я молча пожал ему руку, сел в машину и по-ехал на работу, на Большую Дмитровку.
       Я нашел в себе силы как ни в чем не бывало начать трудовой день. Я старался держаться, ста-рался не подавать виду, что мне тяжело. Один Бог знает, чего мне это стоило!
       Конечно, все были в курсе того, что произош-ло, многие видели ночью по телевизору скандаль-ную видеопленку. Было очень тяжело... Ловить на себе косые взгляды и не иметь возможности объяс-нить, что все это ложь. И все же, при всей мерзости показанного, пленка эта имела один немаловажный для меня положительный момент: благодаря ей я прозрел, я по настоящему увидел, кто есть кто сре-ди тех, кто еще несколько дней назад называл себя моим другом. Я видел, как кое кто из высокопо-ставленных особ, которые раньше первыми спеши-ли поздороваться со мной, подобострастно улыб-нуться, сейчас, проходя в полуметре от меня, со-вершенно меня не замечает. Видимо, считают -- со мною покончено.
       Но было и другое отношение, причем совер-шенно для меня неожиданное. Так, в прокуратуре меня поддержали в основном рядовые сотрудники, с которыми я и знаком то толком не был. Они меня подбадривали, когда я заходил в кабинеты, угощали -- кто чаем, кто бутербродом, -- и это было очень трогательно. А вот некоторые заместители мои -- те самые, которых я лично назначил на эти места, которым повесил на погоны большие генеральские звезды, -- все усилия бросили на спасение своих должностей, забыв, как выяснилось позднее, и о чести, и о совести. Справедливости ради -- не все. Активно поддержал меня Михаил Катышев -- один из лучших следователей России, принципиальней-ший, хотя и жесткий человек. Он сразу сказал, что во всю эту гадость, которая развернулась вокруг меня, не верит, что понимает, кто и что за всем этим стоит. Что, как и прежде, что бы ни случилось, он будет меня поддерживать. Думаю, Катышев уже тогда отчетливо понимал, каким боком может вый-ти ему эта принципиальность. Так оно и оказалось: вскоре его от работы в Генпрокуратуре отстранили. С молчаливым сочувствием ко мне относились то-гда Владимир Давыдов, Василий Колмогоров, Са-бир Кехлеров...
       Глава 2. "Мабетекс": как все на-чиналось
       Конверт из Швейцарии
       Когда я пришел в Генпрокуратуру, то понял: если буду разбрасываться, хвататься за одно, дру-гое, третье, как это довольно часто бывает у только что назначенных руководителей, работа про-сто напросто съест меня. Надо было выбирать что то главное, все остальное этому главному под-чинить, распределить: это во второй ряд, это -- в третий, это -- в четвертый и так далее...
       Я определил два основных направления в борьбе с преступностью: коррупцию и заказные убийства.
       Примерно так же я размышлял и над схемой моих будущих международных контактов и поез-док: мне очень не хотелось, чтобы поездки эти ока-зались впоследствии сумбурными и мало принося-щими пользы. Как я понимал, одной из главных за-дач, стоявших перед Генеральной прокуратурой на тот момент (да и сейчас, впрочем), должна была стать тесно примыкающая к теме коррупции борьба с отмыванием доходов, добытых преступным пу-тем, за счет вывоза капиталов из России.
       Почему именно эту задачу я поставил для се-бя в ряду первоочередных, надеюсь, объяснять под-робно не надо. Начиная с середины 90 х каждый год из страны происходит "утечка" колоссальных сумм, исчисляемых миллиардами долларов США. Это наши отечественные коррупционеры и махинаторы разного масштаба и пошиба при помощи всевоз-можных ухищрений -- так, на "черный день", не выплачивая налоги и в обход законодательства, -- перемещают за границу полученные жульническим путем деньги. Но это еще полбеды. Ведь деньги эти, уже "отмытые", иными словами -- легализованные, как правило, в Россию уже никогда не возвращают-ся, а остаются в зарубежных банках, принося доход не нашей стране, а США, Швейцарии или ка-ким нибудь далеким Каймановым островам.
       А в это время на тысячах российских пред-приятий и учреждений месяцами задерживается зарплата -- нет денег. А тут еще подкатывает срок выплат зарубежных кредитов... И государству, что-бы выплатить набежавшие проценты, остается лишь "ужимать" всех остальных своих законопослушных граждан, отказывая им в повышении заслуженных пенсий, пособий, зарплат... Вернись эти потерян-ные для России капиталы обратно, и многих про-блем, стоящих сегодня перед нашей страной, ду-маю, просто бы не существовало.
       Анализ ситуации привел меня к выводу, что борьбу за возвращение нелегально вывезенных из России капиталов мы должны начинать со знаком-ства с офшорами, куда из за их исключительно льготной налоговой политики в основном и стека-лись из России "грязные" доллары и фунты. Поэто-му, для того чтобы на месте разобраться в конкрет-ной ситуации, познакомиться и скоординировать наши действия с руководителями правоохранитель-ных структур интересующих нас офшоров, я запла-нировал для себя и других работников Генпрокура-туры поездки на Кипр и в целый ряд других далеких и близких нам государств. Стояла в этом списке и Швейцария.
       Вы спросите: при чем здесь Швейцария и офшор? Объяснение очень простое. Конечно, таких же налоговых льгот, как офшоры, Швейцария не дает. Но существует миф о том, что сверхпрочная тайна швейцарских банков соблюдается свято и не-зыблемо, причем должен сказать, что в принципе это соответствует истине. Банковская система этой страны престижна, она имеет многовековые исто-рию и традиции. Вот поэтому то многие наши биз-несмены, коммерсанты и высокопоставленные чи-новники и стремятся поместить в банки Цюриха и других городов Швейцарии свои капиталы, откры-вая там многомиллионные валютные счета.
       Занося Швейцарию в наш список, я исходил из того, что эта страна, по сути, тот же офшор. Здесь, на берегах Женевского озера, действует пра-вовой режим, который позволяет любому желаю-щему без проблем открывать счета, создавать фи-нансовые структуры. Там легко проводятся финан-совые операции, нет привычного для нас финансо-вого контроля и проверок: откуда в банк поступили деньги и куда они будут впоследствии переведены. С другой стороны, Швейцария известна и тем, что ее правоохранительные органы не выполняют от-дельные виды международных поручений. К при-меру, если нарушение было связано с невыполнени-ем налоговых законов, то Швейцария даже не будет рассматривать это международное поручение.
       Поэтому планирование моей поездки в эту маленькую горную страну было для российской Генпрокуратуры вполне осознанным шагом, на-правленным на установление контактов со швей-царской правоохранительной системой.
       * * *
       В сентябре 1997 года я начал готовиться к по-ездке. Активно помогал нам в этом тогдашний по-сол России в Швейцарии Андрей Степанов. Помимо "утряски" визовых и прочих чисто технических проблем он предоставил нам ночлег в посольском здании, много помогал советами как человек, до-вольно долго проживший в этой стране и хорошо знавший все тонкости ее обычаев и культуры. Правда, впоследствии, когда выяснилось, что его дочь является сотрудницей одной из структур "Ма-бетекса", отношение посла к приезжавшим в Швей-царию работникам Генеральной прокуратуры стало не столь любезным.
       Первая моя поездка в Швейцарию была больше ознакомительной, чем деловой. Наша ма-ленькая делегация состояла из трех работников прокуратуры. Кроме меня в нее входили прокурор Свердловской области Владислав Туйков и началь-ник одного из управлений Генеральной прокурату-ры Георгий Смирнов. Как помню, швейцарцы встретили нас достаточно настороженно, и понача-лу дальше каких то официальных, казенных фраз разговор не шел. Они присматривались к нам, мы к ним, шло естественное "прощупывание" друг друга.
       Тем не менее нам удалось познакомиться практически со всеми ключевыми фигурами швей-царской прокуратуры: с прокурором кантона Жене-ва Бернаром Бертосса, прокурором кантона Тичино (со столицей в городе Лугано, где до сих пор нахо-дится штаб квартира "Мабетекса") Жаком Дюкри, со следователем Даниэлем Дево и, конечно же, с госпожой Карлой дель Понте, Генеральным проку-рором Швейцарии. Каждый из них впоследствии сыграет очень важную роль в начатом нами совме-стном расследовании.
       Забегая вперед, могу сказать, что поездка на-ша в общем получилась очень удачной. Потихонеч-ку лед отчужденности растаял, и в итоге нам уда-лось для столь короткого визита (он длился всего три дня) сделать довольно много: мы обсудили идею совместного меморандума, договорились о создании двусторонней рабочей группы по борьбе с отмыванием преступных доходов, с организованной преступностью и коррупцией. Важным было приня-тое нами решение о регулярном обмене информа-цией, о координировании совместных действий. Ну а для того, чтобы отношения между прокуратурами наших стран развивались по восходящей, на весну 1998 года был запланирован приезд в Россию гос-пожи дель Понте.
       Вернувшись домой, мы обсудили итоги по-ездки и признали "швейцарское направление" для дальнейшей работы очень перспективным. Поэтому абсолютно естественным было наше желание и стремление не ударить в грязь лицом, когда в мае 1998 года Карла дель Понте посетила с ответным визитом Москву.
       Швейцарцев мы принимали широко, по русски. Была подготовлена прекрасная культур-ная программа, включавшая посещение спектакля в Большом театре, музеев и церквей Кремля, Третья-ковской галереи. Не меньшее впечатление на гостей произвели и изыски традиционной русской кухни, которые они отведали под чарующие напевы цы-ганского ансамбля в одном из банкетных залов "Метрополя".
       Но самое главное -- столь же плодотворной оказалась и деловая часть наших переговоров. Как и планировалось, 23 апреля 1998 года мы подписали предусматривающий многостороннее сотрудниче-ство меморандум, договорились не только об обяза-тельстве выполнения международных поручений, но и о регулярном обмене оперативной информаци-ей. К концу переговоров мне было очень приятно констатировать, что между российской и швейцар-ской прокуратурами был установлен самый настоя-щий режим взаимного доверия.
       В последний день визита, когда мы находи-лись в моем кабинете в Генпрокуратуре, Карла вдруг отозвала меня в сторонку и сказала:
       -- Господин Скуратов, у меня есть докумен-ты, свидетельствующие о коррупции в высших эшелонах российской власти. Вы будете работать с этими материалами?
       Даже сегодня я отчетливо помню ее внима-тельный, изучающий меня взгляд. Много раз, позд-нее, уже зная, чем все это для меня закончилось, я задавал себе вопрос: "Правильно ли я тогда посту-пил? Нужно ли было мне ввязываться в эту исто-рию?". И приходил к единственному выводу, что, несмотря даже на врожденный инстинкт самосо-хранения, по иному поступить я просто не смог бы. Не позволили бы ни воспитание, ни уважение к тем понятиям законности, которые вложили в меня ин-ститутские учителя, ни весь мой последующий опыт прокурорского работника. Скажи я "нет" -- и, уве-рен, меня впоследствии просто заела бы совесть.
       Но тогда таких мыслей у меня в голове еще не было. Конечно, я чувствовал в тот момент, что сей-час должно произойти что то неординарное и что та тайна, которую я могу через мгновение узнать, воз-можно, еще доставит мне массу хлопот. Я также понимал, что сейчас от моего ответа зависит и бу-дущая доверительность наших отношений: не оп-равдай я ожиданий швейцарского Генерального прокурора, хрупкое доверие, завоеванное за время двух наших встреч, в одно мгновение рухнет. По-этому я сказал то, что, наверное, сказал бы любой находившийся на моем месте работник правоохра-нительных органов:
       -- Госпожа дель Понте, у нас перед законом равны все. Я должен посмотреть эти документы, и, если там есть состав преступления, я буду с ними работать, о ком бы ни шла в них речь. Это мое глу-бокое убеждение.
       Но... ничего не произошло, тайна в этот день не открылась. Просто пытливый взгляд Карлы дель Понте сменился легкой улыбкой. Вполне удовле-творенная, как мне показалось, моим дипломатиче-ским ответом, она сказала:
       -- Хорошо, тогда я вышлю вам эти докумен-ты чуть позже. Но имейте в виду, что речь идет о людях, очень близких к вашему президенту.
       Швейцарцы уехали, и, честно говоря, я уже начал забывать об этом мимолетном разговоре. Но через несколько месяцев, в конце августа, у меня в кабинете раздался международный звонок. Звонила Карла...
       Здесь я хочу сделать маленькое отступление и рассказать, как мы с Карлой дель Понте общались. В свое время по делам работы мне пришлось про-вести несколько месяцев в Германии. Там я вспом-нил уже порядком подзабытый со школьной и ин-ститутской скамей немецкий язык и с тех пор ста-рался держать его хотя бы на таком, далеком от со-вершенства, но вполне сносном уровне. Конечно, во время официальных мероприятий, как и предпола-гал протокол, нас с госпожой дель Понте обслужи-вал высококвалифицированный переводчик. Но как только "официоз" заканчивался, мы без особого труда общались с Карлой, опираясь уже только на свои языковые силы. Могу сказать, что мне самому было приятно, что я вполне мог поддержать беседу на разные бытовые темы с прекрасно образованной и блестяще знающей, кажется, четыре или пять язы-ков дель Понте, не прибегая к услугам переводчика.
       Телефонный разговор мы вели по немецки, без переводчика, сохранив тем самым его конфи-денциальность. В самом начале беседы госпожа дель Понте еще раз спросила, готов ли я принять имеющиеся у нее документы и работать с ними? Услышав мой положительный ответ, она вновь пре-дупредила, что затрагиваемые в документах лица занимают значительное положение в российской иерархии. После этого она спросила, как лучше, учитывая строгую конфиденциальность информа-ции, переслать эти бумаги в Россию. Мы решили, что лучше всего выслать их почтой. Но не простой, а дипломатической. И не через российское посоль-ство, где могут произойти "утечки", а через швей-царское посольство в Москве. Послом Швейцарии тогда был господин Бюхер, человек очень осторож-ный и поначалу относившийся ко мне с предосто-рожностью. Но, поняв вскоре, что мои отношения с Карлой дель Понте складываются вполне довери-тельно, также стал относиться ко мне с доверием.
       Через неделю после телефонного разговора с Карлой раздался звонок из швейцарского посольст-ва, и сотрудник миссии сказал, что посол Бюхер хо-тел бы нанести мне визит в Генеральную прокура-туру. Все знали, что отношения с Генеральной про-куратурой Швейцарии у нас на взлете, послы дру-гих стран также не раз бывали гостями в нашем здании, и поэтому приезд посла Швейцарии ни у кого не вызвал ни малейшего подозрения.
       Войдя ко мне в кабинет, господин Бюхер по-ложил на середину стола запечатанный сургучом пакет...
       Мы посидели немного, попили кофе. Затем посол откланялся и ушел, а я вскрыл конверт.
       К тому времени я уже предполагал, что фами-лии там могут быть достаточно серьезные. Но та-кие!!! Я даже предположить не мог, до какой степе-ни солидные имена окажутся в этих документах.
       Позже я много раз думал: вот не открой я конверт, и все в жизни было бы по другому...
       В конверте лежали всего два документа, два полицейских отчета. В обоих говорилось о фактах коррупции в высших эшелонах российской власти. В первом речь шла о швейцарской строительной фирме "Мабетекс", в другом -- о фирме под назва-нием "Мерката Трейдинг". Кстати, сами названия "Мабетекс" и тем более "Мерката Трейдинг" ниче-го мне тогда еще не говорили. Это сейчас их знает не только вся Россия, но и, пожалуй, весь мир. Итак, в первом документе назывались имена высокопо-ставленных кремлевских чиновников, прежде всего начальника Управления делами президента Павла Бородина, а также едва ли не всех его заместите-лей : Люлькина, первого зама Савченко, Козелько и еще целого ряда высокопоставленных чиновников. Во втором -- тесно связанного с Бородиным некое-го Виктора Столповских...
       Деликатное дело
       Зная Бородина и его очень тесные, практиче-ски дружеские отношения с президентом, я сразу подумал, что глава Управления делами, прикрыва-ясь близостью к Ельцину и своею собственной вла-стью, судя по всему, решает свои вопросы без ог-лядки на закон. Но тогда у меня и в мыслях еще не было, что и сам президент окажется причастным к вскрывшимся в Кремле махинациям. Тогда мне ка-залось, что Ельцин по складу своего характера ни-когда не пойдет ни на какие сомнительные дела.
       После ознакомления с документами я взял для себя недельную паузу, размышляя: что же делать дальше?
       Ситуация для меня складывалась очень слож-но. С одной стороны, я дал обещание швейцарцам, они поверили в меня, поверили в то, что в России после 70 с лишним лет авторитаризма закон нако-нец то может быть равным для всех. Как бы я вы-глядел перед ними и перед своей совестью, если бы не выполнил это обещание? Швейцарцы, кроме то-го, полагая, что это теперь наше общее дело, попро-сили меня собрать по этим двум фирмам информа-цию и для своей собственной дальнейшей работы, и я обещал им это сделать.
       С другой стороны, была бы в России, что на-зывается, "нормальная правовая ситуация", работал бы президент Ельцин действительно так, как и по-лагается президенту, -- активно и решительно, а не проводил по полгода на больничной койке, уважал бы Закон с большой буквы, а не "крутил" им как хотел, я попросил бы его помочь мне создать пол-ноценную российско швейцарскую группу следова-телей, которая раскрутила бы это дело в полном объеме.
       К сожалению, рассчитывать на такую под-держку я не мог.
       Прошла неделя тяжелых раздумий, и я принял твердое и окончательное решение: надо начинать расследование. И если оно подтвердит самые худ-шие мои опасения, возбуждать против коррумпиро-ванных кремлевских чиновников уголовное дело.
       Генеральный прокурор уже по своему поло-жению не может один заниматься следствием. Ка-ким бы оно ни было интересным и важным, у Ген-прокурора всегда есть масса других дел, его задача -- руководить, направлять, контролировать. Нужен был человек, которому я мог доверять абсолютно. Из множества своих сотрудников мне нужно было выбрать человека честного и высокопрофессио-нального, который скрытно и без особого шума смог бы взяться за это дело и провести предвари-тельное расследование.
       Вначале я решил отдать швейцарские доку-менты Михаилу Катышеву, одному из наших наи-более принципиальных работников, моему замести-телю по следствию. Я знал его давно, доверял как себе, да и дела такого рода были полностью в его компетенции. Единственное, что меня останавлива-ло, -- это то, что сам Катышев тогда был под плот-ным "колпаком" у власти. По нашей терминологии, его усиленно "прессовали", пытаясь любыми спо-собами подставить, дискредитировать. Тогдашний премьер Черномырдин лично просил убрать его с работы, настолько он "достал" правительство, оли-гархов и администрацию президента. Премьер был сильно встревожен его расследованием по Нацио-нальному резервному банку, где фигурантами про-ходили Александр Лебедев, один из руководителей Национального резервного банка, и Андрей Костин, председатель правления Внешторгбанка России. Еще больший гнев премьер министра вызвало след-ствие, начатое Катышевым по первому заместителю министра финансов Андрею Вавилову, который, по нашим данным, был автором и исполнителем мно-гих сомнительных финансовых схем. Черномырдин не без основания предполагал, что во всех этих рас-следованиях Катышев играет первую скрипку, и был резко против него настроен. Давление на Ми-хаила Борисовича продолжилось и после того, как Черномырдина сменил на его посту Кириенко.
       Взвесив все "за" и "против", я пришел к вы-воду, что если передам полученные из Швейцарии материалы Катышеву, и его люди начнут занимать-ся столь деликатной темой, я подставлю его под еще больший удар и его "съедят" окончательно.
       Поэтому я вызвал к себе Александра Яковле-вича Мыцикова, моего советника, с которым меня связывали добрые отношения еще со студенческих времен. Прокурорский генерал, он много занимался следствием, был когда то заместителем прокурора Омской области, затем начальником управления в Генпрокуратуре. Пригласив к себе в кабинет, я пе-редал Александру Яковлевичу из рук в руки при-сланные из Швейцарии документы, предупредил о строгой конфиденциальности дела и попросил про-вести проверку. Фактически Мыциков стал первым человеком, с которым я поделился полученной мною "горячей" информацией. Я попросил его сра-зу же засекретить все имеющиеся материалы и за-претил показывать их даже техническому персона-лу. Правда, о содержании швейцарских документов кроме нас двоих знал еще один человек -- перево-дчица. Но Мыциков достаточно жестко с ней побе-седовал, и она обещала никому ничего не рассказы-вать.
       Мы обсудили с Мыциковым ситуацию и воз-можный ход дела. Я предложил ему:
       -- Давай начнем с того, что напишем запро-сы.
       Вдвоем мы набросали тексты запросов в МВД, ФСБ, ФСО и еще в целый ряд основных рос-сийских структур. Все эти запросы готовились без конкретных фамилий -- вместо них на бумаге ос-тавлялось пустое место. Когда же свежеотпечатан-ный запрос поступал от машинистки, Мыциков сам вписывал в текст нужные фамилии.
       Ни из МВД, ни из ФСБ мы ничего конкретно-го не получили...
       Тогда я решил воспользоваться, так сказать, личными, неформальными отношениями. Среди нового руководства ФСБ близких связей у меня ни с кем не было, а вот в МВД я был в хороших отноше-ниях с начальником российского бюро Интерпола Владимиром Овчинским. Напрямую сказать ему о сути дела я, конечно, не мог, поэтому схитрил.
       -- Владимир Семенович, -- сказал я ему, -- мне от швейцарцев информация пришла о фирме "Мабетекс". Вроде бы они ее в Интерпол тоже за-пустить хотят. Не посмотрите, что у вас есть на эту тему?
       Владимир Овчинский подошел к моей прось-бе также неформально. Презрев обычную в таких случаях бюрократию, он вскоре сообщил мне об одном удивительном случае. В 1997 году некий швейцарский господин по имени Беджет Пакколи, а также его брат Ахрим прилетели на принадлежащем им частном самолете в Россию. Приземлились они на правительственном аэродроме "Внуково 2." Не проходя никакой таможни, они поехали в город, но были остановлены работниками милиции. У них обнаружили огромную сумму незадекларированных денег -- многие тысячи долларов США. Естествен-но, их сразу же задержали, составили протокол, ста-ли разбираться. Вдруг в районном отделении мили-ции, куда их доставили, раздался телефонный зво-нок. Говоривший представился первым заместите-лем Бородина Савченко. В не терпящей возражений форме он приказал немедленно отпустить обоих Пакколи, причем вместе с деньгами.
       -- Эти люди работают с Управлением делами президента, -- разъяснил он "нерадивым" мили-ционерам.
       Начальник милиции естественно и благора-зумно решил для себя, что лучше ему, от греха по-дальше, с кремлевскими "генералами" не связы-ваться, и сразу же отпустил задержанных на все че-тыре стороны. По российскому законодательству факт контрабанды валюты должен был быть обяза-тельно запротоколирован, а все материалы дела пе-реданы для проведения расследования с участием таможенников. Ничего этого сделано не было. Ма-териалы быстро и тихо прикрыли, но по чьему то недосмотру документы о незаконном ввозе денег не уничтожили.
       Так эти важнейшие документы оказались в руках Овчинского (а потом и в моих). Было прове-дено формальное служебное расследование. Стре-лочника нашли сразу -- какого то милиционера, которому в свое время приказали закрыть дело. Его "строго" наказали.
       Кстати, информацией о задержании Пакколи с большой суммой денег заинтересовались не только мы: на Б. Пакколи пришел официальный запрос также из германского бюро Интерпола, и россий-ское бюро Интерпола так же, как и мне, переслало туда всю имевшуюся у него информацию. Тот факт, что немцы проводили собственное расследование деятельности Пакколи, был нам на руку. Мы очень боялись утечки информации, что, дескать, Гене-ральная прокуратура "копает" под Кремль. Поэто-му, узнав, что материал о валютной контрабанде братьев Пакколи уже "гуляет" по Интерполу, мы без шума взяли его оттуда и приобщили к нашему расследованию.
       Проделали мы все это максимально аккуратно и скрытно. И все же, думаю, это был тот самый мо-мент, когда в Кремль ушла первая тревожная ин-формация: кто то интересуется Пакколи и его ком-панией.
       * * *
       Забегу несколько вперед. Не раз позднее меня обвиняли, что дело о "Мабетексе" было возбуждено с серьезным процессуальным нарушением -- дес-кать, не была перед этим проведена так называемая доследственная проверка. Да неправда все это! Уже один наш запрос в российское бюро Интерпола го-ворит об обратном -- формально подтверждается факт проводимой нами доследственной проверки. А ведь мы посылали еще массу запросов в ФСБ, ФСО, МВД и другие интересующие нас организации. Ко-нечно, процессуально я должен был дать письмен-ное указание на ее проведение, написать на офици-альном бланке: "Провести доследственную провер-ку в порядке статьи 109 УПК РСФСР". Но, как вы понимаете, в условиях секретности, в которой мы в те дни работали, сделать это было никак нельзя, мы бы сразу себя раскрыли. Тем не менее по характеру всех тех действий, которые мы тогда проводили, это была реальная и полноценная доследственная про-верка. К слову, и сам Уголовно процессуальный кодекс позволяет возбудить уголовное дело и без проведения доследственной проверки. Поэтому на-рушения законодательства я здесь не вижу никако-го.
       * * *
       Но вернемся в год 1998 й. Проверка шла, мы рассылали запросы. А я тем временем размышлял над ситуацией. Конечно, какие то "убойные" факты мы уже имели. Но их явно было недостаточно для возбуждения уголовного дела. Ну, везли братья Пакколи деньги, а что дальше? Есть у нас на руках документы из Швейцарии, а как их проверить? Нужно было что то еще...
       Вскоре мы поняли, что без возбуждения уго-ловного дела с мертвой точки не сдвинуться. Ко-нечно, нам очень хотелось провести выемку доку-ментов в швейцарской штаб квартире "Мабетекса". Мы подготовили международное поручение, для надежности я послал его в Швейцарию не почтой, а отправил туда Мыцикова. Довез то он это поруче-ние без проблем, но госпожа дель Понте выполнить нашу просьбу отказалась. Как выяснилось, по швейцарскому законодательству, пока уголовное дело не будет возбуждено здесь, в России, провести какие то следственные мероприятия в Швейцарии было невозможно.
       После того как я получил из за границы "го-рячие" документы, время от времени мы с Карлой дель Понте переговаривались по телефону, инфор-мируя друг друга о ходе дела. В конце концов мы пришли к выводу, что мне надо снова ехать в Швейцарию: Карла обещала снабдить нас новой информацией, которая могла вдохнуть в притормо-зившееся расследование свежую струю. Но в орга-низации такой поездки была одна сложность. Спла-нировать ее надо было так, чтобы не привлечь ничьего внимания. Тем более что, будучи лицом государственным, визиты такого рода я должен был хоть и формально, но в обязательном порядке со-гласовывать с президентом.
       И вновь пришлось пуститься на маленькую хитрость. К тому времени у меня была запланиро-вана официальная поездка в Париж, и я решил со-вместить одну поездку с другой. Я написал Ельцину бумагу, что собираюсь во Францию, нанести ответ-ный визит недавно приезжавшему в Россию тамош-нему Генеральному прокурору, и был без промед-ления отпущен.
       Еще одно небольшое отступление, снова на "телефонную" тему. К тому времени мы с Карлой беседовали по телефону достаточно часто, как ми-нимум пару раз в месяц. Как выяснилось позднее, разговоры эти стали одной из самых моих больших ошибок. Точнее, не сами телефонные беседы, а то, что я не предупредил свою собеседницу о суровых российских реалиях, об "особенностях" российско-го телефонного общения.
       Честно говоря, мне даже было как то неудоб-но, стыдно говорить ей о том, что в нашей стране могут прослушиваться телефонные переговоры да-же Генерального прокурора. Чтобы не быть голо-словным, приведу такой пример: беседуя по прави-тельственной, абсолютно закрытой, кодируемой связи, я не раз чувствовал, как в трубке вдруг резко падало напряжение и начиналось непонятное, еле уловимое ухом шуршание -- кто то подсоединился. Несколько раз я говорил об этом Крапивину и Ста-ровойтову, руководителям ФАПСИ и ФСО, но они отнекивались и переводили мой вопрос в шутку. Да что я? Помню, в одном из своих интервью даже премьер министр Виктор Черномырдин признался, что подозревает, что его телефоны прослушивают-ся. Более того, как то в приватной со мной беседе Черномырдин признался, что сам Ельцин, Прези-дент России, опасается того же. Как говорится, вы-ше уже только Бог... Остается только вспомнить тотальную слежку сталинской эпохи и посетовать, что и сегодня мы ушли от нее не на очень далекое расстояние.
       Дело осложнялось еще и тем, что даже мы, прокуроры, не знали всех закрытых, по сути, сек-ретных инструкций, в содержание которых был по-священ очень узкий круг людей. А не зная, что в них написано, как с ними бороться?
       Главная же проблема состояла в том, что, опять же по законодательству, прокуратура не име-ла право осуществлять надзор за оператив-но розыскной деятельностью спецслужб. Позднее я сумел добиться весьма существенных поправок к закону, но, не имея мощной поддержки президента и других власть имущих, до конца довести дело не смог. Реально поставить под контроль выходящую за рамки закона деятельность спецслужб при прове-дении оперативно технических мероприятий, заста-вить их отказаться от порочной практики "подслу-шивать" всех и в любое время без законных на то оснований, к сожалению, мне тогда так и не уда-лось.
       Конечно, я не мог рассказать обо всем этом Карле. Сам я, наученный нашей горькой действи-тельностью, естественно, ничего лишнего ей по те-лефону не говорил: лишь согласовывал даты, может быть, делал какие то намеки. Она же, как правило, беседуя по телефону, всю информацию выкладыва-ла как на духу -- со всеми фамилиями и фактами, то, о чем открыто говорить было ну никак нельзя.
       Воспаление легких скосило меня буквально за пару дней до запланированного в Париж вылета. Врачи потребовали, чтобы я лег в больницу. Ника-кие мои доводы о том, что мне необходимо уехать, они не принимали: понимаем, дескать, -- Париж, Елисейские Поля, Монмартр... Но здоровье то тоже беречь надо... А у меня в голове и мыслей о Париже нет -- одна Швейцария...
       Короче, я их все же уломал. Нагрузили меня эскулапы в дорогу всякими препаратами, пилюля-ми, и я поехал. Остановился в нашем парижском посольстве, нанес ответный визит французскому Генпрокурору Бержелену. Должен был встретиться с находящимся в эмиграции бывшим мэром Санкт Петербурга Анатолием Собчаком, но не сло-жилось. Под конец визита дал несколько интервью и уехал. В общем, как я и предполагал, -- обычная поездка.
       Пробыв в Париже запланированные три дня, на обратном пути я завернул в Женеву.
       Встретить меня Карла сама не смогла, но при-слала свой бронированный лимузин. К слову ска-зать, на тот момент она была единственным охра-няемым государственным служащим Швейцарии. Такого бронированного авто и охраны не было даже у швейцарского президента.
       Как и в прошлый раз, остановился я в россий-ском посольстве, у Степанова. Помню, беседуя со мной, он, как бы сетуя, промолвил:
       -- Сколько же денег наших в Швейцарии крутится... Какие темные дела проворачиваются...
       Уже позднее, зная многие детали дела "Мабе-текса", я понял, что в душе у этого высокого и при-ятного в общении человека шла нелегкая нравст-венная борьба. Как патриот, государственник, он, конечно, искренне переживал все то, что творилось с нелегальным вывозом в Швейцарию капиталов из России, говорил об этом с болью. Наверняка он об-ладал по этому вопросу обширнейшей информаци-ей, но делиться ею со мной, естественно, не соби-рался. Дочь его, как я уже говорил, работала в ком-пании у Пакколи. Уверен, что Степанов знал о мно-гих его махинациях, завязанных на Кремле. Но ни мне, ни кому бы то ни было еще рассказать об этом не пожелал. Тем не менее я не в претензии. Человек попал в нелегкую житейскую ситуацию. Я чувство-вал, что помогал он мне как мог, но откровенного разговора у меня с послом, к сожалению, так и не получилось.
       Главный свидетель обвинения
       Уже первая встреча с госпожой дель Понте (а было их несколько) показала, что приехал я в Швейцарию отнюдь не напрасно. Не тратя времени, она сразу приступила к цели моего визита.
       -- Господин Скуратов, -- сказала она, как и прежде, пытливо глядя прямо в глаза, -- я хотела бы познакомить вас с главным свидетелем по делу "Мабетекса".
       Утром следующего дня я встретился в ее ка-бинете с молодым человеком приятной внешности. Звали его Филипп Туровер.
       Первое, что бросилось в глаза, -- это хорошие манеры и прекрасное знание русского языка. Как рассказал сам Филипп, родился он в Советском Союзе. Его отец был испанцем -- из тех испанских детей, которых в тридцатые годы, спасая от войны, переправили в СССР. Здесь он вырос, стал одним из крупнейших экспертов в области испанского языка и литературы, познакомился с русской женщиной, будущей матерью Филиппа. Кстати, полностью фа-милия Туровера звучит как Туровер Чудинова. Вто-рой частью фамилии он отдал дань уважения своей матери. Ну а странное для русского уха "женское" окончание для Испании вполне допустимо, если учесть, что тройные десятерные по длине имена обычны для католиков. Удивительно другое. Деви-чья фамилия супруги Павла Бородина -- главного оппонента Туровера -- тоже Чудинова. Честно го-воря, я был этим совпадением просто поражен. Да, от судьбы действительно не уйдешь: главным обви-нителем стал однофамилец...
       Отказавшись от российского гражданства, Филипп Туровер в 1983 году уехал в Испанию, на родину отца. Здесь он получил блестящее экономи-ческое и правовое образование, свободно общался на шести языках. Вернулся в Россию, кажется, в начале 90 х годов, работал в Москве представите-лем известного швейцарского "Banco del Gottardo".
       В присутствии Карлы Туровер рассказал мне просто фантастические вещи.
       Работая в московском представительстве швейцарского банка, Филипп был в курсе проведе-ния многих финансовых операций. Он стал свиде-телем попыток КПСС отрегулировать работу с фи-нансами через счета в различных зарубежных, а также отечественных коммерческих банковских структурах типа "Финист Банка", СБС и других. Коммунисты были уверены, предполагали, что их партия будет жить и работать всегда и при любых условиях, даже в условиях нелегальных, в подполье. Деньги записывались на доверенных лиц.
       Уже потом, когда КПСС окончательно разру-шилась, кое кто из этих людей, как я узнал, запи-санные на них многомиллионные суммы вернуть отказался.
       Застал он и период так называемой "первой волны коррупции", известной, к примеру, махина-циями с чеками "Урожай", когда "в никуда" исчез-ли колоссальные деньги, выделенные государством для поддержки сельского хозяйства. Туровер был в курсе всех деталей заключения крайне невыгодного для России договора со швейцарской фирмой "Noga". Документы контракта были составлены так, что именно государство (то есть Россия) выступало в сделке в качестве юридической стороны, что под-крепил своей подписью тогдашний первый ви-це премьер Геннадий Кулик.
       В результате наша страна была вынуждена отвечать по сделке любым принадлежащим ей имуществом (выставкой музейных картин, самоле-тами, парусной яхтой...), которое владелец фирмы Noga с маниакальным упорством пытался аресто-вывать то в одной, то в другой стране.
       Ну и конечно, сам "Banco del Gottardo". По-пулярность этого банка и доверие к нему в России были столь велики, что он даже собирался органи-зовать у себя что то вроде "Клуба кредиторов рос-сийской экономики". Естественно, Туровер был в курсе практически всех проходящих через банк фи-нансовых потоков, большинства проворачиваемых этим банком в России дел.
       Но главное состояло в том, что Филипп Туро-вер отличался необыкновенной скрупулезностью, чрезвычайной дотошностью и экстраординарной педантичностью. Он делал копии едва ли не всех проходящих через него финансовых документов. Собранный им за годы работы в Banco del Gottardo уникальный по своей значимости и величине архив занимал несколько десятков битком набитых пап-ками объемистых коробок. Именно этот архив и стал основой для проведенного швейцарцами поли-цейского расследования, результаты которого Карла дель Понте и выслала в адрес российской Генераль-ной прокуратуры.
       * * *
       Не вдаваясь в детали, Туровер рассказал мне, как действует механизм мошенничества. Схема бы-ла классической. При заключении подрядов на ре-конструкцию Кремля "Мабетекс", возглавляемый Беджетом Пакколи, намеренно завышал объемы работ и их общую стоимость. Договор подписывал-ся без предварительно составленной сметы. После этого "Мабетекс" нанимал субподрядчиков, выпла-чивая им намного меньше зафиксированных на бу-маге цифр. Затем производился так называемый "откат". Дельта -- разница между реальной стои-мостью проделанной работы и той, что записана в документе, -- делилась, и солидная ее часть воз-вращалась тем, кто в свое время обеспечил Пакколи эти супервыгодные подряды. Причем обеспечены они были "Мабетексу" практически без обычного в таких случаях конкурса тендера, то есть вне конку-ренции.
       Любая стройка -- хороший способ украсть деньги. А реконструкция Кремля -- это была очень большая стройка. Как поведал Туровер, руководи-тель секции русских клиентов "Banco del Gottardo" Франко Фенини рассказал ему, что сам видел, как перед очередным отъездом в Москву Беджет Пак-коли брал с собой огромное количество наличных денег и драгоценностей, которые впоследствии пе-редавал в Управлении делами Президента "нужным людям". Были и другие факты...
       Я был потрясен услышанным. Одно было аб-солютно ясно: дело можно двигать вперед -- оно того стоит. Но рассказ Туровера, пусть и чрезвы-чайно интересный, являлся на тот момент не более чем просто рассказом, так сказать, светской бесе-дой. Как превратить его в документ, который можно подшить к делу?
       Не особо надеясь на успех, я спросил у Фи-липпа:
       -- Как часто вы бываете в Москве?
       Тот ответил, что регулярно и проводит там иногда довольно длительное время.
       -- Готовы ли вы прийти к нам в Генеральную прокуратуру и дать официальные свидетельские показания, причем по всей форме, с предупрежде-нием об ответственности за дачу ложных показа-ний?
       Не знаю, возможно Туровер мысленно уже давно ждал этого вопроса, потому что ответил на него он практически не раздумывая, быстро и не-двусмысленно:
       -- Да, я готов.
       Я поблагодарил его за сотрудничество, оста-вил свои телефоны. Мы договорились, что уже на следующей неделе он приедет в Москву и сразу же встретится со мной и Мыциковым.
       Туровер ушел, а мы с Карлой обсудили еще некоторые моменты. Один из них был технический, но очень для меня важный: как мы будем обмени-ваться информацией и прокурорскими запросами по интересующим нас обоих вопросам?
       Надо сказать, что по приезде в Женеву я сразу почувствовал, что посла Степанова моя странная "женевская остановка" сильно заинтриговала. Но я решил, что будет правильнее в курс дела его не вво-дить. Где то я, может быть, не доверял ему, но ско-рее меня беспокоил другой, связанный с нашим российским посольством вопрос. Дело в том, что многие запросы -- по уже упоминавшемуся Алек-сандру Лебедеву, Владимиру Потанину -- отправ-лялись дипломатической почтой. Наша швейцар-ская миссия небольшая, и естественно, в самом по-сольстве запросы эти видели и читали многие, если не все. Буквально уже на следующий день следовал звонок в Россию, и о содержании письма станови-лось известно его непосредственному "герою". Не хочу обижать огульно всех сотрудников российско-го посольства в Швейцарии: бесспорно, там работа-ло и работает много честных людей, которые ис-кренне согласились бы помочь мне. Но мы с госпо-жой дель Понте все же не хотели рисковать и по-этому решили перейти к прямому обмену информа-цией, через собственных курьеров -- из рук в руки.
       Напоследок моя собеседница передала мне еще несколько интересных документов по "Мабе-тексу", и мы расстались. Я вернулся в посольство и стал готовиться к отъезду домой.
       Ближе к вечеру дель Понте, видимо, желая хоть как то скрасить мои тягостные ощущения от информации, полученной от нее и Туровера, при-слала за мной свой автомобиль, и я получил воз-можность немного отдохнуть, совершив небольшую экскурсию в Альпы. То ли от нервного перевозбуж-дения, то ли от чистого горного воздуха, но именно в этот вечер я почувствовал, что мучившая до по-ездки болезнь меня уже больше не беспокоит.
       На следующее утро, полностью удовлетво-ренный результатами поездки, я вылетел в Москву.
       Туровер не обманул меня. Ровно через неде-лю он позвонил в прокуратуру. Я немедленно вы-звал к себе Мыцикова. Мы назначили время, и Фи-липп с немецкой пунктуальностью, не опоздав ни на минуту, пришел к нам. Мыциков по всей форме официально допросил его и оформил беседу прото-колом. Мы договорились с Туровером общаться и дальше, поскольку этот чрезвычайно информиро-ванный во всех отношениях человек был для наше-го следствия очень полезен: несколько раз он под-сказывал нам выходы из кажущихся в тот момент тупиковыми ситуаций.
       "Banco del Gottardo" был в центре многих со-бытий, происходящих в последние годы в России, на него были завязаны наши многочисленные ком-мерческие и финансовые структуры. Популярность банка, как я уже говорил, была очень велика. В ка-честве сотрудника банка Туроверу приходилось общаться со многими клиентами. Из за русского происхождения его считали "своим", его знали, ему доверяли.
       Беджет Пакколи держал в "Banco del Gottardo" свои деньги, проводил через него финан-совые трансакции. В этом же банке открывали счета и многие российские высокопоставленные чинов-ники -- их насчитывалось не менее ста человек.
       Почему же Туровер решил "сдать" швейцар-ской прокуратуре едва ли не весь российский ис-теблишмент? Дело здесь запутанное и темное. Как я понял, другой сотрудник "Banco del Gottardo", Франко Фенини, который также давал показания швейцарской прокуратуре и даже какое то время находился под арестом, рассорился с Филиппом из за денег. Дело в том, что и Фенини, и Туровер отвечали в банке за российское направление. Но Туровер был, как говорится, ближе к деньгам: со стороны банка он участвовал во многих финансо-вых операциях россиян и получал за это неплохие проценты. На каком то этапе Фенини почувствовал себя обделенным и начал Туровера шантажировать. Это послужило, так сказать, отправным толчком. Туровер подал против Фенини иск и, чтобы полу-чить в этой борьбе какие то преимущества и выиг-рать дело, начал активно сотрудничать со швейцар-ской прокуратурой.
       Почему Туровер делал копии со всех прохо-дящих через него более менее интересных докумен-тов? Тоже вопрос, как говорится, на засыпку. Мо-жет, хобби у него было такое, может, еще чего -- в душу то не залезешь. В недрах наших правоохрани-тельных органов было и другое, не лишенное логи-ки объяснение: Туровер, дескать, выполнял задания спецслужб западных стран и именно по их указа-нию и собирал компромат на высокопоставленных российских чиновников. И что вся эта заваруха, на-чавшаяся с Беджета Пакколи и его "Мабетекса" и перекинувшаяся впоследствии на Бородина и иже с ним, не что иное, как блестящая операция западных спецслужб по дискредитации и без того подорван-ного в глазах мирового сообщества имиджа россий-ских руководителей.
       Так это или нет -- не знаю. Но бесспорно, российские чиновники дали все основания для того, чтобы ими занялись правоохранительные органы, как отечественные, так и зарубежные. Что же каса-ется Филиппа Туровер Чудинова, то он -- личность своеобразная и неординарная. В нем уживались как талант, так и авантюризм, широта -- и мелочность: он мог прогулять большие деньги в ресторане и од-новременно не платить месяцами за квартиру.
       Правильно ли будет сказать, что именно Ту-ровер положил начало делу "Мабетекса"? Навер-ное, нет. Даже из тех, самых первых присланных из Швейцарии материалов следует, что полиция Гер-мании и Швейцарии, а также налоговая гвардия Италии уже давно следили за Беджетом Пакколи, подозревая его в отмывании денег. Они взяли его "на контроль" и до поры до времени не трогали его.
       Здесь надо учесть, что психология западноев-ропейского гражданина, в частности швейцарца, коренным образом отличается от психологии рос-сиянина и его менталитета. Закон там не просто уважают, он возведен до уровня какого то фетиша. К примеру, я бы не посоветовал вам после одинна-дцати вечера шуметь даже в собственной квартире. Соседи не придут, как у нас, предупреждать и ру-гаться, а с ходу вызовут полицию. Швейцарец счи-тает своим долгом, если увидит неправильно при-паркованную машину, сразу же доложить об этом нарушении в полицию. Стоит ли говорить, что лю-ди там никогда не переходят дорогу на красный свет светофора...
       Поэтому, когда через банковские счета Пак-коли вдруг пошли огромные обороты денег, им сра-зу же заинтересовались в местной полиции -- отку-да дровишки то? Пакколи не арестовали, но где то в своих блокнотах "галочку" поставили: дескать, что то тут не так, надо разобраться. Начали прово-диться чисто профилактические мероприятия, сле-дили потихонечку, отслеживали. А тут и Туровер со своим архивом поспел к месту. Конечно, в архиве Туровера хранились документы и на других росси-ян. Но на их фоне управляющий делами российско-го президента Павел Бородин бесспорно выделялся -- и близостью к Кремлю, и масштабом проворачи-ваемых сделок.
       Еще один интересный вопрос: почему швей-царская прокуратура вдруг воспылала таким внима-нием к России и нашим, в общем то, внутренним проблемам -- мошенничеству, коррупции?
       Оказывается, с точки зрения Швейцарии, проблемы эти не только российские. По большому счету до нас им дела нет. Швейцария -- страна чрезвычайно прагматичная и в первую очередь за-щищает свои собственные интересы. Денег в швей-царских банках более чем достаточно. И будет там на 5-10 российских миллиардов долларов больше или меньше -- роли особой не играет, эти суммы для Швейцарии, одной из богатейших стран мира, не принципиальны.
       Я спросил у Карлы дель Понте, не волнует ли ее тот факт, что раскрывая "русские" счета, они рискуют потерять тысячи потенциальных клиентов?
       Ответ ее был очень прост: все это не имеет значения -- главное, чтобы деньги, хранящиеся в наших банках, не были грязными.
       Да, швейцарцы в какой то степени теряют свой веками складывавшийся имидж, испаряется миф, что швейцарские банки самые надежные и тайну своих клиентов не выдают. Но сегодня они четко понимают: не делай они этого -- и будущее их страны, их детей незавидно.
       Сначала в страну приходят и оседают боль-шие деньги сомнительного происхождения. Что по-следует дальше? После этого человек, у которого в банке на счету появились эти деньги, решает, что неплохо было бы за ними приехать и даже слегка потратить: он пытается легализоваться, то есть ку-пить в Швейцарии недвижимость. Но по закону иностранец не имеет права купить здесь землю или дом. Тогда он начинает договариваться о фиктив-ном оформлении недвижимости на какого то под-ставного швейцарца. Потом, если это получается, иностранцу уже хочется получить гражданство или вид на жительство. Это сложно, и он начинает да-вать взятки.
       С этого момента начинается постепенное раз-вращение и коррумпирование швейцарского госу-дарственного аппарата, его чиновников -- явление для законопослушной страны чрезвычайно опасное.
       Купив за деньги и недвижимость, и граждан-ство, владелец денег наконец то переезжает в Швейцарию на постоянное жительство. Причем от-нюдь не один. За ним наверняка потянутся его ком-паньоны, другие члены мафиозных групп. Сначала, как в случае с "Мабетексом", это владельцы гряз-ных денег от строительных подрядов. Потом это будут люди, "заработавшие" грязные деньги на наркотиках, игорном бизнесе, торговле оружием.
       Причем Россией здесь не ограничится. Сле-дом за нашими деньгами в маленькую Швейцарию потекут грязные деньги с Украины, из Китая и так далее -- список может быть сколь угодно длинным. Точно так же вслед за деньгами приедут их хозяева -- бандиты. И вот все эти "бизнесмены" начнут де-лить новый для них рынок: давать взятки, вклады-вать свои деньги в легальный бизнес, в недвижи-мость, пытаясь отмыть их. Начнутся разборки, убийства...
       Стань этот весьма недалекий от фантастики сценарий реальностью -- и из добропорядочного, процветающего бюргерского государства Швейца-рия превратится в проблемную страну, зараженную вирусом коррупции, мафии и террора.
       Какой же порядочный человек после этого доверится их банкам? И вообще, нужна ли такая атмосфера самим швейцарцам?
       Именно поэтому Швейцария так упорно бо-ролась с казавшимся ей преступником россиянином Сергеем Михайловым, закрывая ему въезд в страну. Именно поэтому, увидев, какие обороты с Россией имеет "Мабетекс", а также уровень российских чи-новников, замешанных в его махинациях, швейцар-ская прокуратура всполошилась. Она начала скру-пулезно фиксировать, кто приезжал к Пакколи, кто заходил в "Мабетекс". Более того, швейцарская прокуратура передала нам списки и попросила вы-яснить, связаны ли все эти люди с российским кри-миналитетом или нет?
       Неприкрытый интерес швейцарцев к России мне был вполне понятен. Он назревал все последние годы, когда из России в Европу хлынули тысячи наших соотечественников, многие из которых дела-ли это далеко не с туристическими намерениями. Российские деньги уже начали серьезно беспокоить европейцев. Я думаю, что дальновидной и мудрой политике швейцарцев по профилактике проникно-вения в страну зарубежного криминалитета нам стоило бы не только позавидовать, но и поучиться.
       Архив Туровера
       Изучив показания Туровера, мы поняли, что подошли к очень серьезному, можно сказать, пере-ломному в этой работе этапу. Наступила необходи-мость произвести выемку интересующих нас доку-ментов. Но, не заведя уголовного дела, сделать это было по закону невозможно. 8 октября 1998 года я решил подстраховаться и особым распоряжением наделил своего советника А. Мыцикова специаль-ными полномочиями по проведению процессуаль-ных действий. Перед этим мы официально возбуди-ли дело по "Мабетексу", надзор за которым я взял лично на себя.
       Но оставалась еще одна сложность. В России существует единая система учета уголовных дел, и находится она в ведении МВД. Каждому делу там присваивается свой учетный номер. Зарегистрируй мы это дело официально -- огласки не избежать: моментально все бы раскрылось. Вновь нас выру-чили все те же "неформальные связи". По моей просьбе Мыциков попросил, не говоря зачем, заре-зервировать для нас один учетный номер в Управ-лении по расследованию особо важных дел Генпро-куратуры России. Естественно, возражать ему никто не стал, хотя известный интерес коллеги проявили.
       После возбуждения уголовного дела Мыци-ков и я вновь встретились с Туровером, и тот по нашей просьбе передал нам большую часть своего архива. Сделал он это не второпях, а очень тща-тельно, описав в подробностях содержимое бук-вально каждой папки. Документов было очень мно-го. Согласно акту выемки -- 49 папок, в которых находилось 4919 страниц архивных документов, датированных 1992-1998 годами. Принимали мы папки у меня в кабинете, и они заняли практически всю поверхность моего далеко не маленьких разме-ров стола. Много времени у нас ушло и на то, чтобы рассортировать их, разложить по темам, а также выбрать приоритетные для дальнейшей работы.
       В папке N 1 на 29 листах находилась пере-писка с Марийским машиностроительным заводом; папка N 15 под заголовком "Антей" содержала 31 страницу; папка N 27-243 стрницы под общим за-головком "Документы Марий Эл". Как пояснил Ту-ровер, эти официальные документы подтверждали попытки продажи за рубеж совершенно секретного зенитно ракетного комплекса "С 300В". Как пока-зывали бумаги, к этим попыткам продажи имели прямое отношение как глава администрации Марий Эл, так и один из тогдашних вице премьеров, кури-ровавший оборону, а также и кое кто повыше. Пап-ка N 12 (134 страницы) и папка N 33 (164 страни-цы) содержали постановления правительства и дру-гие закрытые документы.
       Туровер объяснил, что основу этой подборки составляют уникальные секретные постановления правительства. К примеру, там имелось особо за-секреченное постановление, дающее квоту на ввоз и транзит через территорию России некоторых нарко-тических веществ. В одном из пунктов этого поста-новления стоял кокаин, причем в очень большом количестве. Но кокаин -- это продукт, потребляе-мый только наркоманами, медицине он не нужен. Во всех странах мира путь кокаина только один -- на уничтожение. В России же были разрешены ввоз и дальнейший транзит кокаина. Еще одна квота по-зволяла "Сибнефти", а точнее, Березовскому и Аб-рамовичу экспортировать 3 миллиона тонн нефти, причем без всяких акцизов. Иными словами, одним росчерком пера этим двум деятелям было подарено что то около 30 миллионов долларов.
       Там же, в архиве, имелась и целая пачка офи-циальных бумаг, связанных со скандалом со швей-царской компанией Noga, которых, по словам Туро-вера, было побольше, чем по "Мабетексу", да и суммы там фигурировали покрупнее, а также ог-ромное количество других документов.
       Информации было столько, что уже после беглого просмотра туроверовских материалов я сра-зу дал поручение провести доследственную провер-ку в отношении одного из работников администра-ции президента, высокопоставленного сотрудника МИДа.
       Просмотрев материалы Туровера, я принял решение возбудить дело и по фирме "Noga", хотя с момента подписания того самого, невыгодного для российского государства, договора минуло уже бо-лее шести лет. Причем глава этой компании госпо-дин Гаон после предварительных с ним переговоров был готов дать показания, кому из российских госу-дарственных чиновников он в свое время давал взятки. Возбудив это дело, мы могли оспорить ре-шение Стокгольмского арбитражного суда, выне-сенное в пользу "Noga". Забегая вперед, могу с уве-ренностью сказать, что, если бы мы доказали (а предпосылки для этого у нас все были), что наши чиновники, подписывая соглашение, действовали незаконно, России не пришлось бы переживать столь неприятные и даже позорные для нее минуты ареста ее собственности за границей.
       Нашел я в полученном архиве и информацию о счетах многих российских сановников, открытых ими в зарубежных банках. Большинство из этих счетов существуют там, кстати, и до сих пор, и, по-лагаю, с нынешним подходом прокуратуры к про-блемам подобного рода вряд ли их хозяева ко-гда либо будут объясняться перед следователем, откуда у чиновника со скромной зарплатой появил-ся за границей счет на многие миллионы долларов.
       Наибольший интерес для нас представляла папка N 3 -- "Переписка с Управлением делами Президента России", 24 страницы, а также примы-кающие к ней по тематике папка N 39 -- "Клуб То-тардо"", 151 страница, и папка N 41 -- "Финансо-вые документы", содержащая 365 страниц. Именно здесь и находился полный комплект документов по "Мабетексу", на основании которых мы и возбуди-ли уголовное дело -- контракты, акты, денежные проводки и прочее.
       Имея на руках такие документы, шум можно было поднимать большой. Но обнародуй я все эти факты -- непременно раскрыл бы в этом случае и свой источник. Рисковать столь крупным делом, как "Мабетекс", ради других, явно уступающих ему по масштабности и значимости, мне не хотелось. По-этому часть информации я отдал на проверку, часть отложил для дополнительного расследования. Те же материалы Туровера, которые, с нашей точки зре-ния, еще не были готовы для серьезной работы и требовали тщательной доследственной проверки, как, например, сделка по Марийскому машино-строительному заводу, связанная с новейшим рос-сийским оружием, мы решили основательно изу-чить.
       Здесь, наверное, необходимо сделать неболь-шое отступление и объяснить читателю очень важ-ный момент: почему я все же решился заняться рас-следованием дела "Мабетекса"? Почему, понимая, к каким катастрофическим последствиям оно может привести (и привело!), я не послушался уже тогда буквально кричащего в моем сознании чувства са-мосохранения и не запрятал это даже не горячее, а раскаленное дело в самый дальний угол моего ген-прокурорского сейфа?
       Итак, с формальной стороны, принимая ре-шение о возбуждении дела "Мабетекса", я исходил из буквы закона. Сомнений, возбуждать его или нет, после возвращения из Швейцарии и встречи с Туро-вером у меня не было. С другой стороны, я действо-вал достаточно прагматично, поскольку все же где то впереди у меня брезжила надежда, что си-туация в стране нормализуется. С приходом Прима-кова надежда эта стала перерастать в уверенность, поскольку он сумел создать предпосылки для поли-тических гарантий реальной работы правоохрани-тельных органов по громким делам. Как выяснилось впоследствии, созданных гарантий все же оказалось недостаточно, но движение в эту сторону, тем не менее, было Примаковым сделано.
       Начиная работу по делу "Мабетекса", я также исходил из своего внутреннего убеждения и право-сознания, что закон все же в России существует и его обязаны соблюдать все без исключения. Это не пустые слова -- так меня учили в вузе, так, став доктором наук, профессором, учил своих студентов и я сам.
       Пусть не поймет меня читатель превратно, но, как ни парадоксально, двигало мною еще и чувство самосохранения. Но это было беспокойство не за поставленную под удар карьеру, а за свою репута-цию и доброе имя. Представим себе, что я все по-ступившие из Швейцарии факты скрыл, запрятал куда то "под сукно", подальше от чужих глаз. Все в жизни течет... На мое место пришел бы новый Ге-неральный прокурор. И вот он обнаруживает эти документы... И что бы он сказал, увидев их?
       -- А почему это Скуратов не начал расследо-вание, скрыл факты? Это злоупотребление служеб-ными полномочиями. Пусть теперь отвечает за свой проступок перед законом!
       Ведь действия прокурора (как, впрочем, и су-дьи) прописаны законом чрезвычайно строго. Про-цессуально они существуют в очень жестких рам-ках, чрезвычайно формализованы и не дают особого простора для фантазии. Прокурор в своей работе -- далеко не свободный художник и обязан отвечать за каждое свое слово.
       Чтобы не быть голословным, приведу такой пример. Когда на меня начались гонения и было возбуждено уголовное дело, следователи подняли все поручения, которые я давал и подписывал в те-чение последних трех с половиной лет моей работы. А это, между прочим, тысячи документов. Искали любой компромат, любое несоответствие, ошибку... Не нашли. Это был тот случай, когда я абсолютно не волновался, поскольку знал, что ни к одному из подписанных мною документов придраться невоз-можно.
       Возбуждая дело "Мабетекса", я также пони-мал, что рано или поздно, скрывай их под сукном или нет, но ставшие известными мне факты все рав-но выплеснутся если не у нас, то где то на Западе. И тогда множество вопросов придут уже оттуда, и на все надо будет отвечать. И как бы я после этого смотрел в глаза хотя бы той же Карле дель Понте? Она то знала, какими фактическими материалами я располагаю.
       * * *
       Задним числом могу сказать, что тогда недо-оценил те силы, которые будут мне противостоять. Но как я мог предположить, что в деле окажется замешанным такая супермощная сила, как сам пре-зидент? Конечно, я предполагал, что Бородиным дело не закончится, что будут еще какие то круп-ные, связанные с Кремлем фигуры. Но что кривая вынесет на такой вираж?.. Нет, настолько далеко мои фантазии в момент возбуждения дела "Мабе-текса" не залетали.
       Трудная доля прокурорская... Да, я претерпел массированный "накат", травлю и унижения, меня пытались раздавить, уничтожить. Но правовая по-зиция у меня была железная, непоколебимая. По-этому позднее, уже когда появились свидетельст-вующие против президента и его семьи документы, я дело не затормозил и следствие не свернул, хотя возможности для этого имел абсолютно все, а про-должал его наращивать. Не хочется хвалить себя, но, говоря откровенно, возбудить в те дни уголов-ное дело против чиновника такого уровня, как Бо-родин, было отчаянным поступком даже для Гене-рального прокурора страны. Это был открытый вы-зов Кремлю. Уверен, история еще расставит все по своим местам и дело "Мабетекса" не забудется уже тем, что стало одним из важнейших факторов, за-ставивших Ельцина уйти в отставку раньше срока.
       Еще одним важным моментом стало то, что я, по сути, создал важный прецедент: впервые в стра-не было возбуждено дело против чиновника столь высокого ранга, а также впервые прокуратура пыта-лась разобраться в противоправности поступков действующего президента. Это был шаг, говорящий о становлении в России по настоящему независи-мой прокуратуры.
       Возбуждая это дело, я боролся даже не против каких то конкретных персонажей, а против всего душащего нашу страну коррумпированного чинов-ничества, против людей, готовых ради своей коры-сти на любое преступление. Уже в разгар гонений на меня, столкнувшись как то на одном из меро-приятий с моими недругами, я откровенно сказал им:
       -- Пусть вы уберете меня, но тому решению, которое вы примете без меня, надавив на расследо-вание и незаконно прекратив дело, никто не пове-рит.
       Забегая вперед, скажу, что так оно, собствен-но, и получилось: дело Бородина у нас незаконно прекратили, в Швейцарии же его худо бедно довели до вынесения наказания. А ведь оно могло стать образцом сотрудничества наших стран в борьбе с коррупцией.
       Я искренне убежден, что и арест Бородина, и полное прекращение возбужденного против меня уголовного дела наглядно показали, кто на самом деле был прав. А ведь меня разве что рентгеном не просвечивали: искали за рубежом мои банковские счета, а также моих родственников, шикарные особняки и квартиры. Та же госпожа дель Понте ни на минуту не поверила развернувшемуся вокруг ме-ня скандалу. Она звонила мне в больницу, когда я там лежал, отказывалась вести переговоры с кем бы то ни было, кроме меня, когда приехала в Россию во второй раз. А ведь скандал тогда был в самом разга-ре, и ей открыто говорили, что со Скуратовым ей лучше не встречаться.
       Почему же Карла и другие представители за-кона Швейцарии уверены в моем честном имени? Почему Карла приехала в Россию на встречу со мной уже тогда, когда я был скомпрометирован, и не верила ничьим увещеваниям? Потому, что она знала истинные мотивы того, почему меня начали травить, какой убийственной силы документами я располагаю.
       Но об этом чуть позже.
       * * *
       Итак, учетный номер для дела "Мабетекса" нами получен, и Мыциков обрел для ведения след-ствия все необходимые полномочия. Сразу же на повестке дня встал вопрос о широкой выемке доку-ментов. Но прежде чем сделать это, необходимо было доложить Ельцину, поскольку речь шла о его непосредственном подчиненном. Могла возникнуть очень серьезная проблема, учитывая импульсивный характер президента и его многолетние дружеские отношения с Бородиным.
       На дворе стоял хмурый и слякотный октябрь. Как раз в это время руководителя президентской администрации Валентина Юмашева заменил Бор-дюжа. Я неплохо знал их обоих. Бордюжа, на мой взгляд, представлял собой достаточно крепкого се-реднячка, и, честно говоря, у меня были вполне обоснованные сомнения: а потянет ли он на таком сложном посту при практически не работающем президенте? В сравнении с ним Юмашев был на-много сильнее. К тому же, если, к примеру, Бере-зовский и Волошин (а это люди, столь же близкие к Ельцину, как и Юмашев) по натуре -- законченные циники, то Валентин Юмашев, будучи человеком этой "стаи", все же был еще способен сопереживать и сочувствовать.
       Никогда не любил политику. Но, став Гене-ральным прокурором, я вдруг понял, что в отноше-ниях с сильными мира сего политические нюансы играют едва ли не главную роль. То, что можно ска-зать одному, ни в коем случае нельзя говорить дру-гому, и наоборот. Я прекрасно понимал, что если бы Юмашев остался на своем посту, то через него можно было бы выйти на Ельцина с предложением о продолжении расследования. Тогда мне казалось, что роль президента в сравнении с остальными фи-гурантами расследуемого дела совершенно незна-чительная. Более того, она была просто опосредо-ванная, поскольку за валом и грузом навалившихся дел Ельцин мог просто просмотреть махинации сво-его управляющего делами. Все это можно было по-нять и, наверное, простить. Однако мы обязаны бы-ли по полной программе "раскрутить" всех осталь-ных, в первую очередь Бородина. Но... Пришел Бордюжа, и о наших планах сразу же пришлось за-быть.
       Не раз меня обвиняли позднее в том, что я якобы копил на Бородина и других сановников Кремля какой то компромат, чтобы потом исполь-зовать его в своих корыстных целях. Нет, компро-мата я никакого не копил, более того, действуя строго в рамках закона, пытался о ходе расследова-ния поставить в известность высших должностных лиц страны.
       Сделать это, как ни странно, оказалось очень непросто.
       Имея на руках швейцарские материалы, я не-сколько раз записывался для доклада к президенту. Но Ельцин болел, мои встречи с ним переносились. И тогда я поехал к Примакову.
       Я ехал к премьер министру и думал, что в данный момент вряд ли нашелся бы человек, кото-рый захотел мне хоть в чем то позавидовать. Мы начали тогда проверку Центрального банка. Вся банковская элита во главе с Дубининым мгновенно ополчилась на меня. Солиднее банкиров найти лю-дей непросто. Уже одних этих соперников мне вполне хватило бы, чтобы побороться. Но было еще одно уголовное дело, "покруче" этого. Мы начали расследование махинаций в крупнейшей россий-ской авиакомпании "Аэрофлот", где основным фи-гурантом по делу проходил могущественный Борис Березовский, "серый кардинал" президента. Как показывало расследование, он прокручивал деньги "Аэрофлота" во все тех же швейцарских банках. Честно говоря, Борис Абрамович один стоил всех наших банкиров вместе взятых.
       Плюс к тому времени уже всплыла информа-ция на дочерей Ельцина, что они играли на рынке ГКО. И это притом, что Татьяна в те дни уже была государственной служащей, советником президен-та. За несколько дней до объявления августовского дефолта, обрушившего российский рынок государ-ственных облигаций, Чубайс "по дружбе" сообщил ей эту важнейшую и секретную информацию. Бук-вально за день до намечавшихся событий Татьяна Дьяченко, ее сестра Елена и некоторые другие вы-сокопоставленные кремлевские чиновники успели поменять в банках все свои ГКО на твердую валю-ту, что было злоупотреблением властью в чистей-шем виде. Скрывать эту информацию от премьера я тоже не имел права.
       А тут еще "Мабетекс"... Все эти дела тяже-лыми глыбами стояли передо мной -- поистине не-подъемная ноша.
       О каждом из этих дел я расскажу на страни-цах этой книги поподробнее, а пока вернусь к встрече с Примаковым.
       Премьер министр принял меня без проволо-чек.
       Ничего не скрывая, я рассказал Примакову и о Татьяне, и о Чубайсе. Рассказал о вице премьере Серове, о всех шести заместителях министра фи-нансов, о высокопоставленных работниках Центро-банка, которые также играли на рынке ГКО и успе-ли за день до дефолта обменять свои уже ставшие бумажками облигации на полновесные доллары.
       Смотрю, Примаков помрачнел. А когда я ему сообщил о Бородине с "Мабетексом", он просто изменился в лице. Где то в глубине души я его по-нимал: положение его в те дни уже было нестабиль-ным, под атаками всемогущего Березовского кресло под премьером уже начало качаться.
       Мы решили, что я как можно быстрее должен проинформировать о Бородине самого президента, но действовать необходимо с максимальной осто-рожностью. Как мне показалось, Примаков так до конца и не поверил в причастность Бородина к ма-хинациям и, чтобы не обидеть кремлевского завхоза голословными обвинениями, посоветовал разо-браться в деле более тщательно.
       Вернувшись от Примакова, я попросил Мы-цикова подготовить международные поручения в Женеву с просьбой провести обыск в "Banco del Gottardo" и швейцарской штаб квартире "Мабетек-са".
       Глава 3. Скелеты из кремлёвских шкафов
       На стройке века
       Обновленный Кремль сегодня притягивает к себе толпы туристов со всех стран. Реконструиро-ванные, а фактически заново воссозданные, залы поражают своей красотой и величием. Запись на экскурсию в Большой Кремлевский дворец ведется на полгода вперед. Стоимость билета -- одна из самых высоких, если не самая высокая в нашей стране. Но это никого не смущает. ЮНЕСКО при-знало ремонт Московского Кремля самой масштаб-ной реконструкцией XX столетия, значит, есть на что посмотреть.
       Тем удивительнее, что об этой "стройке века" известно довольно мало. Особенно о ее первом эта-пе -- ремонте 1 го и 14 го корпусов Кремля. Даже отчеты аудиторов Счетной палаты, проверявших бухгалтерские книги кремлевских ремонтников, оказались засекреченными. Видимо, полученные ревизорами сведения представляли собой государ-ственную тайну.
       Я много раз бывал в залах Большого Крем-левского дворца -- и до реконструкции, и после нее. Перемены, конечно, произошли там разитель-ные. Могу признаться, что столь бьющей в глаза роскоши отделки я не видел ни в одной стране ми-ра. А уж поверьте, я за свою жизнь поездил по свету достаточно.
       Интересное исследование провели журнали-сты столичной "Общей газеты". Результаты, а точ-нее, то, что получилось из кремлевской реконструк-ции и как она проводилась, они опубликовали на страницах газеты.
       Заняться ремонтом Кремля, как пишут жур-налисты, Борис Ельцин решил в конце 1993 года -- сразу после обстрела парламента и принятия новой Конституции. Руководители страны справедливо решили, что состояние и внутреннее убранство кремлевских покоев никак не отвечает амбициям нового хозяина. Ну разве к лицу Борису Ельцину принимать иностранных гостей, опасаясь, что с по-толка Георгиевского зала вот вот начнет сыпаться штукатурка? А что прикажете делать с советской символикой, которая, в отличие от результатов ре-форм, бросается в глаза на каждом шагу? Не крас-кой же ее в самом деле замазывать.
       Художественную концепцию предстоящих работ, по свидетельству Бородина, Борис Николае-вич сформулировал так: "Чтобы было державно". Подчиненные не сразу поняли замысел главы госу-дарства, и первый проект реконструкции был от-вергнут как "убогий и нерусский".
       Тогда Бородин собрал команду художников и архитекторов и отправился по самым знаменитым дворцам музеям России и мира -- перенимать опыт. "Я все смотрел -- и Версаль, и Фонтенбло, и Бу-кингемский дворец, -- вспоминал Пал Палыч. -- Но ничто мне не нравилось, а после осмотра пап-ского дворца в Ватикане я так прямо и сказал: чис-тенько, но бедненько. Из этих поездок я вынес убе-ждение, что нужно как можно больше использовать натуральных материалов, мрамора, редких древес-ных пород, металлов".
       У специалистов реставраторов такой подход вызвал только горькую улыбку.
       "Исторические памятники, подобные Крем-лю, восстанавливать можно только так, как было изначально, не лучше и не хуже, не богаче и не бед-нее", -- заявил директор Центральных науч-но реставрационных проектных мастерских Мини-стерства культуры России Татьяна Каменева, чьи сотрудники и проводили большую часть работ в Большом Кремлевском дворце.
       Но, как говорится, "хозяин -- барин". Если заказчик сказал, чтобы было "державно" и "не бед-ненько", значит, так и должно быть. Когда в 1994-1996 годах ремонтировали 1 й и 14 й корпуса Кремля, экспертов из Министерства культуры к фронту работ просто не подпустили. Марафет в этих палатах наводили скорее по понятиям, чем по науке. Перелицованный Сенат (1 й корпус) имел уже мало общего с тем, что в 1776 году спроектиро-вал Матвей Казаков. Сенатские клерки некогда си-дели в небольших, скромно обставленных помеще-ниях, единственным украшением которых была ор-наментальная живопись на стенах и на сводах. Бо-родинские же мастера творили в стиле ампир, не считаясь со средствами. О роскоши отремонтиро-ванных покоев можно судить по расходам на закуп-ку мебели: сумма одного из контрактов, обнару-женных швейцарскими сыщиками, составляла чу-довищную цифру в 90 миллионов долларов. Впро-чем, о том, куда на самом деле ушла большая часть этих денег, мы поговорим немного позднее.
       Чтобы удовлетворить президентскую при-хоть, в бывшем Сенате выломали все перегородки, сняли все своды потолков, оконные проемы, паркет. Мебель, служившую Сталину, Молотову и Кагано-вичу, распродали, музейную квартиру Ленина пере-везли в Горки. В сохранности оставили только фа-сад, изнутри же это фактически новое строение. Все оно выдержано в трех тонах: первый этаж -- синий, второй -- бордово красный, третий -- салатный. Внизу расположился "центр управления страной", уровень технической оснащенности которого, по мнению Бородина, "на порядок выше, чем в амери-канском Белом доме". Второй этаж -- представи-тельский: зал для приемов, выставка российских орденов и медалей, небольшой театр. На третьем этаже, по замыслу проектировщиков, президент должен проводить встречи с главами государств. Там же расположился парадный кабинет со знаме-нитым малахитовым письменным прибором и мала-хитовым камином.
       Ельцин лично контролировал ход ремонтных работ и неоднократно посещал объект особой важ-ности. Пока заканчивали обустройство бывшего Сената, президентские покои размещались в 14 м корпусе. Несмотря на временный характер резиден-ции, ее делали не менее роскошно. Главными дос-топримечательностями корпуса стали представи-тельский кабинет президента, выдержанный в зеле-ных тонах и разделенный надвое декоративной ар-кой, синий рабочий кабинет, золотистая комната отдыха, украшенная Казанской иконой Богоматери (подарок Патриарха), а также три зала -- для засе-даний Президентского совета, для рабочих встреч и для аудиенции "тет а тет".
       Подбором картин и всеми художествен-но прикладными работами заведовал один из самых знаменитых российских художников Илья Глазу-нов.
       Павел Бородин сетовал, что, несмотря на по-траченные миллионы долларов, многие отремонти-рованные помещения в этих кремлевских корпусах пустовали -- не хватало средств, чтобы обставить их надлежащим образом. Сотрудники Федеральной службы охраны жаловались, что в конце 1995 года им задержали зарплату. По одной из кремлевских легенд, у президентских охранников спросили, со-гласятся ли они получить свое жалование попозже, чтобы управделами смогло сперва расплатиться со строителями. В ответ кремлевские гвардейцы все как один заявили, что готовы еще долго сидеть без зарплаты -- лишь бы великая стройка не знала про-стоев.
       * * *
       Ремонт двух корпусов был лишь разминкой перед главной работой -- реконструкцией Большо-го Кремлевского дворца. К этому делу в президент-ской администрации постарались подойти со всей основательностью. Была создана специальная ко-миссия Министерства культуры во главе с профес-сором Подъяпольским. Восстанавливать дворец ре-шили в строгом соответствии с оригиналом -- точ-но так, как его задумал и отстроил в 1839 году Кон-стантин Тон.
       Для начала решили реконструировать два за-ла, которые больше всего пострадали, -- Андреев-ский, он же Тронный, и Александровский. После 1918 года здание многократно перестраивалось. Сначала с фасада сняли двуглавых орлов и щиты с гербами. Потом над западной террасой появилась уродливая пристройка. Апофеозом надругательства стала так называемая реставрация дворца в 1932-1934 годах, когда были уничтожены Андреевский и Александровский залы, собор Спаса на Бору и зна-менитое Красное крыльцо. Примечательно, что эти работы поручили тогда заключенным тюрем. Ис-пользование рабского труда обитателей ГУЛАГа было в те годы обычным явлением: с их участием было осуществлено большинство из крупномас-штабных строек того времени -- Московский мет-рополитен, Беломорско Балтийский канал и так да-лее. Руководимые архитектором Ивановым Щицем, зеки снесли стену, разделявшую два зала перего-родку, ликвидировали почти все колонны, встроили огромный балкон, изменили планировку пола, при-подняв его к задним рядам. Из парадных помеще-ний сделали зал заседаний, на месте Красного крыльца построили столовую.
       Единственное, что уцелело из старого ком-плекса, -- это Георгиевский зал. Однажды члены Политбюро, собравшиеся на очередное заседание, обнаружили на полу здоровенный кусок лепнины, который вполне мог стоить жизни двум трем вид-ным деятелям. В 60 е годы редкий наборный паркет был полностью уничтожен выпускниками военных академий, лихо гарцевавшими по нему со своими дамами. Тогда, в 1962 м, Георгиевский зал и другие помещения дворца на скорую руку отремонтирова-ли, и с тех пор нога реставратора никогда не всту-пала в дворцовые покои. В лучшем случае вызыва-ли слесарей сантехников и ремонтную бригаду. А руководителям страны, принимавшим в Георгиев-ском зале иностранные делегации, только и остава-лось, что подозрительно коситься на потолок.
       Можно себе представить, что решение о пол-ной реставрации Большого Кремлевского дворца далось нелегко. Работы требовали вложения огром-ных средств. В то же время средств требовали шах-теры, учителя и прочие бюджетники. Но перед всем миром нельзя ударить в грязь лицом, особенно по-сле завершения работ в парадной резиденции Ель-цина -- в Сенате.
       Поэтому в конце 90 х стали действовать в об-ратном порядке: срезали балкон, вернули пол в го-ризонтальное положение, вновь возвели перегород-ку в зале.
       До последней реконструкции все "архитек-турные излишества" Большого Кремлевского двор-ца были фальшивыми, намалеванными на фанерных перегородках -- в виде фальшдверей, фальш окон и так далее. "Вместе с тоннами фанеры реставраторы выносили из этого зала фальшь советской эпохи с ее рисованным на холсте всенародным счастьем", -- писала одна из официальных газет. Подразуме-валось, что теперь все излишества должны быть подлинными -- такими, как в царские времена. Так оно и стало: только на позолоту ушло более 50 ки-лограммов чистого золота. Любое отклонение от подлинника считалось браком и комиссией отверга-лось.
       Так, с ходу были забракованы первые образ-цы настенной ткани, которые прислали итальянцы. Не устроили реставраторов и итальянские люстры, выполненные для Андреевского зала: их якобы пло-хо прочеканили, детали выточили не совсем точно. Увидев присланное из за границы, профессор Подъяпольский сказал Бородину, что работу с та-кими люстрами не примет. И хотя сроки очень под-жимали, Бородин с ним согласился, и там же, в Италии, были заказаны новые люстры. На робкий вопрос: "А не лучше ли было бы все то же самое, но намного дешевле, сделать в России, благо и мастера для этого у нас есть прекрасные", -- был дан пре-дельно четкий ответ: "Раз кредит взят в Европе, то и заказы размещать надо там".
       Итальянский мастер, который отвечал за леп-нину, так боялся, что лепщики что нибудь напута-ют, что пять ночей спал прямо на полу Андреевско-го зала. Кстати, ему в Москве так понравилось, что после сдачи объекта он на родину не вернулся.
       Паркет для Большого Кремлевского дворца тоже делали на родине Микеланджело. Выполняли его в строгом соответствии с чертежами XIX века, ни на йоту не отступив от рисунка царских времен. С помощью специалистов по древесине определили, что для полной идентичности необходимы 23 поро-ды дерева. Их свозили со всего света, в том числе и из Африки. Окна для дворца изготавливали в Гер-мании, колокола для башенных часов отливали в Голландии -- в Королевской колокололитейной компании. Над самими часами около года корпели специалисты НИИ Часпрома.
       Как искали чертежи -- это отдельный вопрос. Перерыли все что можно, пока наконец в архиве английской королевы не обнаружили старый про-ект. Оказалось, что чертежи Большого Кремлевско-го дворца были некогда подарены англичанам са-мим Николаем I.
       Всего в работах по реставрации участвовало 99 фирм. В горячие предпусковые дни стройпло-щадка напоминала муравейник. Одновременно здесь трудилось 2,5 тысячи человек, работали день и ночь, в три смены. Кое что приходилось переде-лывать, и не по одному разу. Долго, например, не получались двуглавые орлы, закрепленные на фаса-де здания взамен морально устаревшей надписи "СССР". Мастера, отлившие орлов из меди, предла-гали сохранить естественный цвет металла. Когда повесили первого орла, комиссия отправилась на противоположный берег Москвы реки -- взглянуть, как это смотрится издалека. Орел с этого расстоя-ния был похож на черного паука, сползающего с крыши. Мастерам приказали перекрасить держав-ных птиц в цвет "дикого камня".
       О масштабах реставрационных работ говорят следующие цифры: в Андреевском и Александров-ском залах заново восстановлено более полутора тысяч квадратных метров наборного художествен-ного паркета, обито шелком 662 квадратных метра, по сохранившимся эскизам сделано 79 бронзовых люстр и бра. Не говоря уже о ювелирной работе, где были задействованы лучшие реставрационные кол-лективы Москвы и Санкт Петербурга.
       * * *
       До революции в Андреевском зале стояли три трона: для царя, его супруги и вдовствующей импе-ратрицы. Их разыскивали по всей стране: один цар-ский трон обнаружился в Петергофе, а два других -- также неподалеку от Санкт Петербурга, в Гатчи-не. Несмотря на всю свою влиятельность, Пал Пальну так и не удалось вырвать эти сокровища из цепких рук питерских музейщиков. Пришлось де-лать копии. После того как троны установили на старое место, стали думать, кого на них сажать. Но так ничего и не придумали -- в день инаугурации Путина их на всякий случай задрапировали.
       * * *
       Примерная оценка стоимости реставрации Кремля -- более 700 миллионов долларов... Оправ-дывая эти колоссальные затраты, Бородин выразил-ся примерно так: вот, говорят, страна в нищете, а вы, мол, тратите такие деньги. Но это же Россия, великая держава. Люди будут вспоминать тут про-шлое и верить, что мы справимся с проблемами.
       Когда же президенту США Биллу Клинтону и канцлеру ФРГ Гельмуту Колю показали отрестав-рированный Екатерининский зал Кремля, у канцле-ра вырвалось: "И эти люди еще просят у нас де-нег?!".
       Подрядчики по Кремлю
       Так что же это за компании -- "Мабетекс" и "Мерката трейдинг"? Откуда они появились на земле русской и почему оказались втянутыми в стремительно разворачивающийся коррупционный скандал?
       Начать, я думаю, нужно с истории компании "Мабетекс" и ее главы Беджета Пакколи.
       Пакколи родился в 1951 году в небольшой де-ревеньке в Косове. Вырос в бедной семье, где кроме него росло еще восемь детей. Отец Беджета был простым деревенским гончаром -- лепил тарелки и чашки. Но у парня, видимо, душа не лежала к се-мейной профессии. Семнадцатилетним без гроша в кармане он отправился на заработки в Германию, в Гамбург, где, как писал албанский журнал "Клан", ночью работал, а днем посещал лекции в универси-тете.
       Трудно сказать, когда судьба свела Пакколи с Максом Гуггаксом, владельцем швейцарской фир-мы "Интерпластика". Но, по словам самого Бедже-та, именно этот человек стал его учителем на всю жизнь. Талантливым учеником оказался и сам Бед-жет.
       Первый мастер класс Гуггакс дал своему по-допечному еще в 1973 году, во времена "холодной войны". Взвесив все "за" и "против", Гуггакс ре-шил "пробить" подряд на строительство завода шарниров для мебели по ту сторону "железного за-навеса", в коммунистическом СССР. Подряд стоил 43 миллиона швейцарских франков, и было ясно, что заполучить его будет не так то просто. Но, к великому удивлению швейцарца, на "подмазку" нужным людям у него ушло всего... несколько де-сятков тысяч рублей -- коррумпированность в Рос-сии тогда только начинала делать свои первые ша-ги. Деньги выплачивались порциями директору бу-дущего мебельного комбината.
       Дело в итоге выгорело, но два года спустя од-ного из курьеров, который вез "взяточные", повяза-ли в Москве сотрудники КГБ. Директора злополуч-ного завода немедленно арестовали и вскоре рас-стреляли. Гуггаксу же запретили въезд в СССР.
       Но мотор уже набрал обороты, и эта неудача нисколько не помешала предприимчивому швей-царцу заполучить новый выгодный подряд -- на строительство завода стиральных машин на Урале. К тому времени Пакколи уже был правой рукой шефа, его главным поверенным всех секретов фир-мы. О степени доверия говорит тот факт, что в 1977 году Беджет становится полноправным, вместе с Гуггаксом, совладельцем "Интерпластики" -- про-образа "Мабетекса".
       Уже не раз приносившая компаньонам мно-гомиллионные дивиденды система взяток продол-жала совершенствоваться. Поскольку выезд за "же-лезный занавес" для Гуггакса был прикрыт, дело-вые встречи с советскими партнерами проходили где нибудь в Швейцарии, так сказать, на нейтраль-ной территории. Естественно, фирма оплачивала и проживание гостей в шикарном отеле, и развлече-ния, и многотысячные, "на десерт", подарки. Не-редко наезжали в офис "Интерпластики" и сотруд-ники советского торгпредства в Берне, увозя после приятных расслаблений навязчивые подарки госте-приимных хозяев: швейцарские наручные часы, фо-тоаппараты и видеомагнитофоны.
       Старания молодого махинатора и его учителя даром не прошли: вскоре русские друзья, которых они столь старательно подкармливали, стали полу-чать у себя на родине высокие посты и должности. Перед "Интерпластикой" замаячили самые радуж-ные перспективы -- за рекордно короткое время компания сумела получить заказы на 200 миллио-нов франков.
       * * *
       Вскоре Пакколи решается на рискованный шаг. Он уходит от Гуггакса и открывает свое собст-венное дело. Так в июне 1990 года возник "Мабе-текс". Согласно легенде, Пакколи с трудом собрал тогда необходимые 100 тысяч франков для образо-вания начального капитала.
       Зарегистрирована фирма была в Лугано, и уже через несколько лет она заняла одно из первых мест среди строительных компаний Швейцарии и примерно 70 е в Европе.
       Одним из первых проектов "Мабетекса" в России стало подписание крупного контракта с ди-ректором огромного промышленно добывающего комплекса в районе Старого Оскопа, что в 700 ки-лометрах от Москвы. Затем было строительство в 1993 году по правительственному заказу крупного молочного завода в Якутске. К слову, это дело ку-рировал Виктор Столповских, шеф московского филиала фирмы, ставший впоследствии главой дру-гой интересующей нас компании "Мерката Трей-динг" и получивший известность в качестве одного из "казначеев" кремлевской "семьи".
       Именно тогда произошло знакомство главы "Мабетекса" с тогдашним мэром Якутска Павлом Бородиным. Знакомство это вскоре было упрочено новым, успешно выполненным Пакколи заказом -- строительством в Якутске детского реабилитацион-ного центра. Уже тогда, говорят, обсуждение хода строительства мэром Якутска и главою "Мабетек-са" зачастую велось в очень непринужденной об-становке.
       Не могу утверждать, но к тому времени, на-верное, отношения Пакколи и его российских парт-неров стали "очень" близкими: еще в 1992 году в Берне, как подтвердили швейцарские юристы, про-тив Пакколи было возбуждено уголовное дело "по обвинению в отмывании денег и недобросовестном предпринимательстве". Дело это касалось финансо-вых махинаций якутских чиновников, связанных с Пакколи по бизнесу. Именно тогда в офисе "Мабе-текса" был произведен полномасштабный обыск, после которого бернские следователи передали за-веденное на Пакколи уголовное дело в кантон Ти-чино.
       В 1993 году Бородин становится главой Управления делами Президента России, и в его ру-ках сосредоточиваются все имущественные дела "Империи Кремль". Пакколи начинает получать один контракт за другим: в 1993 году -- обновление интерьеров Белого дома в Москве, в 1994 -- Совета Федерации, в 1995 -- Государственной думы, нако-нец, в 1995-1996 годах -- работы в Кремле...
       В те дни около Бородина крутилось много подрядчиков, а выбрал он именно Пакколи. И вовсе не дружба со времен Якутска здесь причиной. Про-сто Пакколи сумел оттеснить всех.
       Годовой оборот "Мабетекса" достиг тогда 1,5 миллиардов долларов. У него уже было 18 филиа-лов, 800 постоянных и 6000 временных сотрудни-ков, разбросанных по всему миру. Постепенно оп-ределилась и своеобразная специализация "Мабе-текса" -- строительство правительственных рези-денций: в Китае, Монголии, Иране, Ираке, странах СНГ. Место же России в производственных объе-мах "Мабетекса" дошло к середине 90 х, по словам Беджета Пакколи, до 20-30 %, а по иным данным -- до 60 %.
       Как утверждают эксперты, столь резкое уве-личение "русского сектора" основывалось на воз-можности Пакколи "стимулировать" российских работодателей к предоставлению "Мабетексу" са-мых лучших подрядов.
       Ни для кого не является секретом, что в строительстве широко практикуется система выпла-ты заказчикам так называемых "комиссионных". Проще говоря, той фирме, которая собирается раз-местить крупный строительный заказ, полагаются определенные, и совсем немалые, деньги. В строи-тельной терминологии такие комиссионные назы-ваются "откатом", в юридической -- "взяткой". В деньгах это выражается от 15 до 20 % от стоимости заказа. Если учесть, что сумма "российского" под-ряда оценивается порядка 600 миллионов долларов, то комиссионные должны были составить около 120 миллионов.
       Механизм отката был прост: Пакколи брал основной подряд и нанимал рабочих, а большую часть денег уводил за кордон. В них были включе-ны и его немалый доход, и отчисления в "откат". Правда, факт "отката" россиянам Пакколи катего-рически отрицает, но поверить в то, что кремлев-ские чиновники взяли да подарили "Мабетексу" эти деньги, просто невозможно. Не думаю, что можно найти хоть одного человека, кто способен поверить в такую добропорядочность. К тому же многие фак-ты были установлены и доказаны документально.
       Так или иначе, но когда Бородин стал глав-ным завхозом Кремля, тендер на реконструкцию этого самого знаменитого в России исторического комплекса выиграл именно "Мабетекс". Злые языки уже тогда говорили, что конкурс этот был не более чем фикцией, что победитель в тендере был извес-тен заранее. И не только в этом тендере...
       Заказы на выполнение самых лакомых строи-тельных фантазий российских чиновников посыпа-лись на "Мабетекс" как из рога изобилия. Среди них -- контракт на ремонт Белого дома после ок-тябрьского путча, обустройство зданий Государст-венной думы и Совета Федерации, реконструкция поместий Ельцина "Шуйская Чупа" и "Волжский утес". Меблировка "Бочарова ручья" в Сочи, рекон-струкция правительственного аэропорта "Внуко-во 2", гостиницы "Золотое кольцо" (бывшего "Бел-града"), резиденции Ельцина в Красноярске, где тот встречал японского "друга Рю".
       С подачи Кремля Пакколи захватил в свою орбиту и Казахстан, где он получил исключительно выгодные подряды на строительство самых пре-стижных административных зданий новой столицы Астаны.
       Сам же Пакколи то ли за "ударный труд", то ли в благодарность за щедрые комиссионные полу-чил из рук Ельцина, с которым встречался и до, и после этого, диплом и звание Заслуженного строи-теля России.
       * * *
       А теперь объясните, почему реконструкцией святыни Руси -- Кремля -- занимался косовский албанец, иностранец? Я не шовинист, но почему иностранец должен лучше россиян разбираться, как отреставрировать наш Кремль? А мы, обладая ты-сячелетней культурой, имея прекрасных специали-стов, не нашли другой фигуры, чтобы выполнить эту работу?
       Как получилось, что именно при реконструк-ции Большого Кремлевского дворца произошла столь масштабная утрата народных денег? Почему пропали деньги в ходе реконструкции Счетной па-латы Российской Федерации -- органа, который должен контролировать законность расходования средств федерального бюджета? Вот это поражает! Что это -- показатель маразма и разложения нашей страны? Деградации нашей власти? Ее продажно-сти?.. Очень не хотелось так думать, но факты то говорили совсем об ином.
       Другой компанией, сыгравшей ключевую роль в деле "Мабетекса", стала "Мерката Трей-динг", что в переводе с итальянского и английского означает "Торговля торговля". Учреждена она была в 1994 году Виктором Столповских, занимавшим в то время пост вице президента компании "Мабе-текс", и Агимом Джинали, доверенным лицом пре-зидента "Мабетекса" Беджета Пакколи. Новая фир-ма, пользуясь связями в Москве, прибрала к рукам контракты, заключенные "Мабетексом", и даже по-мещение московского представительства. "С тех пор у меня нет и не может быть никаких отношений ни со Столповских, ни с Джинали", -- заявлял то-гда Пакколи.
       Действительно, как только игра пошла по крупному, деньги потекли уже не через "Мабе-текс", а через "Мерката Трейдинг", через Столпов-ских, а не Пакколи. Причем было их намного боль-ше, чем проходило в свое время через "Мабетекс". Складывалось впечатление, что как будто кошка пробежала между главным кремлевским подрядчи-ком и управляющим президентским хозяйством: отношения Бородина с Пакколи начали к тому вре-мени резко сворачиваться.
       Почему это произошло? Я вижу этому два объяснения.
       Возможно, на каком то этапе Пакколи вдруг почувствовал, что скрытый поток уплывающих из России через его фирму денег настолько расширил-ся, что может утопить и его самого. Поэтому он благоразумно ввел в игру новую, подставную еди-ницу -- "Мерката Трейдинг", а сам тихонько ото-шел в сторону.
       Но, честно говоря, более правдоподобно смотрится второе объяснение.
       Как мне кажется, инициатива здесь исходила уже не от Пакколи, а от всесильного Управляющего делами Президента. Судя по всему, в отношениях со швейцарцами наступил такой момент, когда поя-вилась серьезная необходимость для перераспреде-ления за границей уже не десятков, а сотен миллио-нов "российских" долларов. Пакколи такую дели-катную задачу Пал Палыч доверить уже не мог.
       Поэтому взамен "Мабетекса" им была выбра-на компания, идеально подходящая для предстоя-щих непростых задач. Во первых, она вышла из недр самого "Мабетекса" и ее руководство было в курсе всех его дел. Но главным в выборе Бородина оказалось "во вторых": "Мерката Трейдинг" воз-главлялась его соотечественниками -- Виктором Столповских и... собственным зятем Андреем Си-лецким. Здесь Столповских имел перед своим быв-шим шефом неоспоримое преимущество: муж доче-ри Бородина Екатерины открывал к "телу" управ-делами самый широкий доступ.
       Как читатель прекрасно понимает, Бородину наверняка было проще договориться с ними, чем хоть и со старым знакомым, но все равно чужим ему Пакколи. Тем более что и у "Мабетекса", и у "Мерката Трейдинг" оказался один и тот же управ-ляющий -- Карло Малер. Более того, тот же управ-ляющий оказался и у компании "Мерката Сигас", дела которой изучались в рамках другого швейцар-ского уголовного дела, где фигурирует Виталий Ки-риллов, президент "МЭС". Именно на счета "Мер-ката Сигас" и переводились многие миллионы дол-ларов, полученные от продажи нефти, о чем я обя-зательно расскажу чуть позже.
       К этой версии тесно примыкает еще одна, ис-ходящая из близких отношений Столповских с то-гдашним премьер министром Виктором Черномыр-диным.
       Помню, во время летнего отпуска мы с Чер-номырдиным встретились в Сочи. Отношения у ме-ня с ним всегда были очень неплохими. И вот как то, сидя на пляже я, сам не знаю почему, спро-сил:
       -- Виктор Степанович, а не знали вы такого -- Столповских?
       Он никак на мой вопрос и эту фамилию не среагировал, и я больше эту тему не поднимал. Но уже к тому времени я прекрасно знал, что Столпов-ских -- земляк Черномырдина, тоже из Оренбурга, что они отлично друг друга знают. Думаю, Стол-повских свои связи с Черномырдиным наверняка использовал, и не один раз. Как то он и сам об этом проговорился, сознавшись в интервью газете "Со-вершенно секретно", что вместе с Бородиным про-сил Черномырдина увеличить для оплаты кремлев-ских работ и без того немалую квоту на продажу нефти.
       Так вот, на каком то этапе была произведена замена кремлевского генподрядчика: Пакколи был оттеснен на второй план, а Столповских с "Мерка-той" выдвинулся вперед.
       О том, что "Мерката Трейдинг", заменив "Мабетекс", стала выполнять по сути функции ге-нерального подрядчика Управления делами Прези-дента, подтверждают по крайней мере два докумен-та.
       В списке государственной комиссии по при-емке работ в Кремле, утвержденной в соответствии с указом Ельцина в 1998 году, фигурирует имя единственного представителя от строительных фирм, участвовавших в реконструкции Кремля. Это Виктор Степанович Столповских, президент "МТ Мерката Трейдинг и Инжиниринг".
       Во втором официальном документе -- в рас-поряжении президента Ельцина от 13 августа 1998 года "Об образовании государственной комиссии по приемке в эксплуатацию здания Счетной палаты Российской Федерации" -- приводится длинный список фамилий, возглавляет который Павел Боро-дин, а на десятом месте -- Столповских. Так что во второй половине 90 х годов генеральным подряд-чиком суперпроектов Управления делами Прези-дента была именно эта фирма.
       Как и Пакколи, Столповских заключил ряд очень выгодных контрактов: уже 23 августа 1996 года он подписывает два договора с администраци-ей Кремля на реставрацию Большого Кремлевского дворца и здания Счетной палаты России. Чуть поз-же к этим двум суперконтрактам был присоединен и третий -- на реконструкцию "борта N 1" -- пре-зидентского самолета Ил 96-300.
       Крупнейшим из этих подрядов от Кремля, по-лученных тезкой известного всем Виктора Степано-вича, стала реставрация непосредственно Кремлев-ских палат. Сумма, заработанная фирмой Столпов-ских на этом подряде, колеблется, по разным оцен-кам, от 1 до 2,5 миллиардов долларов.
       Почувствовав, видимо, в тот момент запах па-леного, Столповских использовал реставрацию Мо-сковского Кремля как элемент раскрутки своего движения "Сыны России" и себя самого. Движение это было зарегистрировано 13 января 1998 года под N 3606. Видимо, уже тогда Столповских предвидел грядущие потрясения и лихорадочно создавал для себя отходные варианты, одним из которых тради-ционно в России для крупных дельцов являются выборы в Госдуму с последующей депутатской не-прикосновенностью. Однако потрясения прошли стороной, и "Сыны России" Виктору Столповских не понадобились.
       Сразу же после "реставрации Кремля" Стол-повских приобрел в кантоне Тичино за 8 миллионов долларов роскошный дворец под названием "Вилла Амброзетти". Согласно публикациям в справочни-ках, только три виллы в кантоне удостоились чести быть упомянутыми в них благодаря своей роскоши. Первая, самая дорогая, принадлежит семье Кампа-ри, владеющей одноименной маркой знаменитого вермута. Третья, под названием "Вилла Фаворите", является собственностью немецкого магната барона фон Тиссена -- одного из богатейших людей мира. А вторая по роскоши и цене и есть "Вилла Амбро-зетти", купленная Столповских.
       Как признается ее новый владелец, он "в ней живет", там же у него, так сказать, "не выходя из дома", рабочий офис его фирмы "Мерката Трей-динг".
       Напоследок -- маленький штрих биографии Столповских, о котором по Оренбургу среди све-дущих людей до сих пор ходят легенды.
       Как то раз Виктор Столповских решил устро-ить конкурс красоты. Разослал приглашения всем девушкам... у кого родители были состоятельными людьми. Красота девушки организаторов не интере-совала, главной была толщина бумажника папы. Большинство пап решили порадовать своих чад: дали деньги на платное участие в конкурсе. Стол-повских привез девушек на автобусе к морю, пока-зал в кабаке своим друзьям (не бесплатно, конечно), вручил девочкам безделушки и отправил домой. Конкурс состоялся: организатор заработал и на друзьях, и на папах лопухах. Как считали все, кто знал об этой акции Столповских, идея была велико-лепна.
       Три источника коррупции
       За громкими именами, всплывающими в деле "Мабетекса", едва не потерялся чуть ли не главный по важности вопрос: откуда, собственно говоря, брались деньги на реконструкцию Кремля? Ведь такой статьи в бюджете страны предусмотрено не было. Откуда появились те самые "крутые" мил-лионы долларов, которыми Управление делами Президента оплатило услуги швейцарцев?
       До поры до времени вопрос этот, во всяком случае у нас, в России, практически никого не инте-ресовал: отремонтировали Кремль -- и слава Богу! Мало кто у нас обратил внимание и на сообщение из Швейцарии, промелькнувшее в газетах в начале весны 1999 года. В нем говорилось, что помимо офиса "Мабетекса" люди Карлы дель Понте произ-вели выемки документов и в других компаниях. Что это за "другие компании"?
       Одной из них стала компания, имевшая рос-сийскую принадлежность и неброское, без особых претензий, имя: АО "МЭС" -- акционерное обще-ство "Международное экономическое сотрудниче-ство". Именно в ее роскошном швейцарском офисе, построенном, к слову сказать, все тем же "Мабетек-сом", и была произведена выемка. Этот российский нефтетрейдер и спецэкспортер, как выяснилось, и продавал за границу миллионы тонн нефти для про-ектов Павла Бородина, главным из которых была реконструкция объектов Кремля.
       Однако очень уж странной оказалась эта ком-пания. Начнем с того, что учредителями ее стали в 1990 году некая фирма "Феникс" (60 %), Москов-ская патриархия (20 %) и племенной завод "Сло-бодской" (20 %). Согласитесь, уж больно экзотич-ным смотрится такое соседство. Однако кто гово-рил, что в объединении усилий Патриархии с плем-заводом обязательно должен быть какой то крими-нал? Возглавил удивительное АО бывший препода-ватель МАИ Виталий Кириллов.
       А удивляться здесь было чему. Вот наиболее яркие эпизоды из жизни "МЭС" в 1992-1997 годах:
       -- Первые полмиллиона тонн нефти "МЭС" поставило на Кубу в рамках межправительственно-го соглашения "Нефть в обмен на сахар". МЭС по-ручен возврат долгов развивающихся стран (Китай, Турция, Пакистан, Индонезия, Вьетнам).
       В 1994 году "МЭС" становится одним из уч-редителей Российского союза нефтеэкспортеров (идеологом создания Союза и его первым президен-том стал тогдашний министр внешнеэкономических связей России Олег Давыдов, которого Генпрокура-тура подозревала позднее в коррупции).
       В 1995 году АО из мелкого соучредителя вдруг превращается в полноправного владельца дышащего на ладан Российского банка реконструк-ции и развития (РБРР). Год спустя РБРР стал упол-номоченным банком Государственного таможенно-го комитета и оживает на деньгах таможни.
       В 1995 году распоряжением правительства "МЭС" получает 2 миллиона тонн нефти "под ре-конструкцию Кремля".
       В 1996 году эта квота выросла уже до 4,5 миллионов тонн (более 700 миллионов долларов).
       В 1996 году АО "МЭС" стало участником программы ООН, по которой зажатому экономиче-ской блокадой Ираку разрешили продавать нефть и получать взамен гуманитарные товары. Знающие люди вначале мечтательно закатывают глаза, а по-том рассказывают, как легко и безнаказанно можно на этих сделках обдурить сразу и Ирак, и Россию, и ООН впридачу.
       * * *
       Своеобразным путем к вершинам бизнеса шел и шеф "МЭС" Виталий Кириллов. Еще в 1986 году он попал под суд по статье "мошенничество". Тогда он под различными предлогами получил от 17 чело-век 63 700 рублей -- фантастическую для тех дней сумму, -- а отдавать не захотел, но судом был оп-равдан ввиду отсутствия "злых намерений" не от-давать позаимствованные деньги. Из за некоторых странных особенностей реализации бесследно про-пал почти миллион тонн нашей нефти из отправ-ленных на Кубу по контракту "Нефть в обмен на сахар". Триста тысяч нашлись, но установить, куда и благодаря кому исчезли остальные 700 тысяч, так и не удалось.
       Еще позже Кириллов взял кредит в 24 мил-лиона долларов у ОНЭКСИМ банка. Стоит ли гово-рить, что деньги в банк не вернулись. К изумлению очень многих, начиная с 1993 года, за рекордный с момента рождения срок, "МЭС" превратилось из никому не известной маленькой фирмы в спецэкс-портера стратегически важных ресурсов страны -- сырой нефти и нефтепродуктов, цветных и черных металлов. Только за два года объем операций с неф-тью у нее вырос с 200 тысяч до почти 10 миллионов тонн в год. По словам самого Кириллова, в 1995 го-ду "МЭС" экспортировало 8,5 % всей российской нефти и нефтепродуктов, а годовой оборот компа-нии подбирался к 2 миллиардам долларов США.
       Право на экспорт нефти просто так и абы ко-му не дают сейчас, не давали и тогда. Стреляли крупных нефтеторговцев чуть ли не ежемесячно, страшной была в этой среде и коррупция. Попасть в число спецэкспортеров -- это было равносильно причислению к сонму олимпийских богов со всей их атрибутикой.
       А теперь постарайтесь припомнить хотя бы одного из своих знакомых из "бывших преподава-телей", сумевших самостоятельно сделать столь блистательную карьеру в бизнесе. Удалось? То то же...
       Кто ответит на простой вопрос: как такая спе-цифическая организация, как племенной завод, су-мела внедриться на нефтяной рынок, куда "чужа-кам" дорога заказана просто по определению?
       Тем не менее ответ на эти вопросы все же есть. Он выражается в двух фамилиях -- Олег Да-выдов, бывший министр внешнеэкономических свя-зей, и бывший премьер министр Виктор Черномыр-дин.
       Свою дружбу с Олегом Давыдовым и Викто-ром Черномырдиным шеф "МЭС" никогда и не скрывал. Припоминаю историю, о которой прогово-рился в одном из интервью вице президент "МЭС" Валерий Агеев. Как то Виктор Степанович пытался помочь Виталию Кириллову купить 48,9 % акций второго по величине банка Италии -- Banco di Roma. Вопрос рассматривался на специальном засе-дании итальянского парламента, потому что ино-странцам по итальянскому законодательству можно приобрести не более 15 % акций. История закончи-лась ничем, хотя Кириллов даже просил аудиенции у премьер министра Италии.
       В 1998 году компанию срочно "модернизиро-вали", введя в состав ее учредителей Ассоциацию финансово промышленных групп России...
       Однако вернемся к делу "Мабетекс", а точнее -- к особым отношениям Бородина и "МЭС".
       Когда вокруг Бородина начали сгущаться ту-чи и он понял, что за деньги от продажи нефти мо-гут и спросить, он обвинил АО "МЭС" в том, что часть денег от экспорта нефти пропала, и даже об-ратился с иском в арбитражный суд. Размер исчез-нувших сумм разные эксперты оценивали по разному -- от 40 до 400 миллионов долларов. Такой разброс цифр связан, во первых, с крайней противоречивостью информации, большая часть которой оказалась строго засекреченной; а во вторых -- уж больно по сложным, подозритель-но сложным схемам шло финансирование кремлев-ской реконструкции: с привлечением кредитов, за-логами, векселями...
       У всякого нормального человека, знакомого с реалиями современной жизни, вне сомнения уже возникло несколько вопросов. Как получилось, что Кириллов -- человек, далекий от нефтяной про-мышленности, -- смог прорваться в крайне узкий круг спецэкспортеров? Почему его фирма АО "МЭС", несмотря на все связанные с ней скандалы, снова и снова получала важные и прибыльные госу-дарственные заказы? И наконец, кто за Кирилловым стоит?
       Масштаб деятельности Кириллова был таков, что он неизбежно должен был попасть в поле зре-ния правоохранительных органов других стран. Так оно и случилось. Основную часть экспорта нефти "МЭС" осуществляло в Швейцарию -- немудрено, что именно в одном из женевских банков и обнару-жились счета Кириллова. Сразу же в Швейцарии по делу "МЭС" было возбуждено следствие. Были за-морожены десятки миллионов долларов, а под по-дозрением в отмывании денег оказалось практиче-ски все руководство компании. Объективно дело "Бородин -- "Мабетекс"" и дело "МЭС" нужно было объединять в одно -- это было бы и правиль-но, и логично. Ведь если разобраться, "Мабетекс" являлся лишь каналом для отмывания денег.
       Куда важнее понять, откуда взялись эти сотни миллионов долларов.
       * * *
       О том, как начиналось финансирование крем-левской реконструкции, рассказал в интервью "Об-щей газете" один из бывших руководителей рос-сийского Министерства экономики:
       -- Приходит Пал Палыч и говорит: "Мне нужно в общей сложности 10 триллионов рублей" (тогда -- около 2 миллиардов долларов. -- Прим. авт.). Я говорю: "Пал Палыч, вы понимаете, что если я вставлю эти цифры в бюджет, а у нас вся ин-вестиционная программа составляет 5 триллионов, то никакая Дума это не пропустит, будет скандал". -- "Ну тогда дай мне пять миллионов тонн нефти". Я согласился -- куда денешься!
       Конвертировать нефтяные квоты в доллары и было поручено доверенному спецэкспортеру АО "МЭС". О размере полученной выручки от этой операции история умалчивает. Известно лишь, что, по оценкам экспертов, "МЭС" перекачало за бугор даже не 5, а 8 миллионов тонн нефтепродуктов.
       Как предполагает женевский следователь Да-ниэль Дево, речь здесь может идти о сумме, зашка-ливающей за 1,5 миллиарда долларов США. Поряд-ка 200 миллионов из них, согласно документам, бы-ло потрачено на реконструкцию Кремля. Куда де-лись остальные -- вот вопрос.
       Популярная российская газета "Совершенно секретно" сумела провести собственное журналист-ское расследование скрытого движения этих мно-гомиллионных нефтяных и денежных потоков.
       Как выяснилось, в свое время Виктор Черно-мырдин подписал три распоряжения: в мае 1995 года -N 635 р, 16 января 1996 года -- N 51 и 25 сентября 1996 года -- N 1448. Все эти распоряже-ния премьера по экспорту нефти не попали ни в один из официальных сборников по законодатель-ству. Попросту говоря, они были "засекречены". Именно эти секретные распоряжения и легализова-ли вывоз нефти, которая формально к Указу Прези-дента от 1996 года "О восстановлении историческо-го облика Большого Кремлевского дворца" не име-ла никакого отношения. Именно по этим распоря-жениям было вывезено около 8 миллионов тонн нефтепродуктов.
       Где то в 1999 году, давая интервью француз-ской газете "Монд", Бородин утверждал, что "МЭС" не имело никакого отношения к реконст-рукции Кремля, объясняя, что это АО экспортиро-вало нефть "вообще", под некое "финансирование федеральных органов власти". На самом же деле все три своих распоряжения Черномырдин подпи-сывал по настойчивой просьбе Бородина. Доказа-тельством тому служит личное письмо Бородина, с которым тот обратился к премьеру и которое начи-налось с объясняющей многое фразы:
       "В связи с необходимостью осуществления Управлением делами Президента Российской Феде-рации ряда программ реконструкции объектов Мос-ковского Кремля Управление делами Президента РФ совместно с АО "Международное экономиче-ское сотрудничество" (АО "МЭС") реализует Рас-поряжение Правительства Российской Федерации от 15 мая 1995 года N 635 р, осуществляя экспорт 2 миллионов тонн нефти с последующим перечисле-нием прибыли на финансирование вышеупомянутой программы..."
       Как выяснилось, согласно официальным неф-тяным изданиям и информационным агентствам, "МЭС" не смогло в полном объеме экспортировать те 2 миллиона тонн нефти. По действовавшим тогда правилам это лишало бы его квоты спецэкспортера. Однако в своем послании Бородин (по другой ин-формации -- Стол повских) просит у Черномырди-на еще 4,5 миллиона тонн. Причем, утверждает он в письме, компанией "МЭС" "отработана и успешно реализуется схема экспортных поставок нефти, по-зволяющая с наибольшей эффективностью форми-ровать инвестиционный фонд для финансирования данной программы".
       Причем никаких следов "инвестиционного фонда" журналистам, как они ни старались, найти так и не удалось. Возможно, Бородин подразумевал под "фондом" "Мабетекс" или "Мерката Трей-динг", но это только догадка.
       Так почему же Бородину понадобилось скры-вать, что распоряжения Черномырдина по экспорту нефти имели прямое отношение к реконструкции Кремля?
       Вопрос этот очень важный. Как полагают журналисты, и я полностью разделяю их точку зре-ния, скорее всего Бородин уже тогда знал, что день-ги от продажи нефти не поступят на счета Минфи-на, а останутся за границей. Никто в этом случае, вероятнее всего, вопросы задавать не станет, а Минфин будет молчать. Тем более что официально, согласно указу Ельцина, проекты Управления дела-ми Президента по ремонту Кремлевского дворца финансировались из швейцарского кредита. А те-кущие расходы на строительные работы все равно покрывались бы из государственного кармана. Так, собственно, все это впоследствии и произошло.
       * * *
       Несколько слов о кредитах.
       Нефтяной схемой финансирования Пал Палыч не удовлетворился. Поэтому "кремлевские" проек-ты Управления делами Президента имели кроме нефтяного еще несколько источников финансиро-вания. Одним из них стали швейцарские кредиты, "организованные" президентом "Мерката" Викто-ром Столповских. Самое занимательное здесь то, что оба источника не дополняли, а дублировали друг друга. В отличие от "нефтяного", "засекречен-ного" денежного ручья именно швейцарские креди-ты стали официальной версией финансирования "кремлевского" проекта.
       Согласно редакции 1996 года уже упоминав-шегося указа Ельцина "О восстановлении историче-ского облика Большого Кремлевского дворца", сумма кредита, который управлению Бородина раз-решалось взять у "финансово кредитных организа-ций Великобритании и Швейцарии", должна была составлять 312 миллионов долларов. В том же указе президент дал распоряжение правительству обеспе-чить привлечение этого кредита под гарантию Ми-нистерства финансов РФ. Кроме этого все, что им-портировалось под реконструкцию Кремля, по ука-занию Ельцина освобождалось от таможенных пла-тежей. Чуть позднее еще 180 миллионов долларов было получено и на реконструкцию Счетной пала-ты.
       Дальше -- еще интереснее. Под эти кредиты Управление делами Президента выпустило специ-альные векселя. Но, как уже упоминалось, гаранти-ровались эти кредиты Министерством финансов, иными словами -- Российским государством. Так вот, в первоначальной редакции указа от августа 1994 года нет никакого упоминания о западном кредите. Речь там шла о "лимитах государственных капитальных вложений и финансовых ресурсах". Эти лимиты предполагалось перечислить на специ-альные счета Главного управления охраны. Именно это управление должно было стать генеральным заказчиком. Генеральным подрядчиком в этой вер-сии указа значилась "Государственная корпорация "Транстрой"".
       Но кого то все это не устроило. Завертелись скрытые механизмы, и через полтора года появи-лась новая, уже знакомая нам редакция указа, со-гласно которой генеральным подрядчиком стано-вится уже Управление делами Президента. Именно ему и предназначался лакомый кредит в "западных банках".
       Совершенно естественно, из новой редакции указа исчезли все слова как насчет "лимитов", так и насчет экспорта нефти под строительные проекты Управления делами Президента. Исчезло из текста и упоминание о генеральном подрядчике -- "Госу-дарственной корпорации "Транстрой"". В прило-жении к одной из последующих редакций Указа в качестве генподрядчика мы видим уже "Мерката Трейдинг", которая даже не является в полном смысле строительной компанией.
       Еще несколько "занимательных" цифр. Как вы помните, сумма западного кредита, который по-зволялось получить Управлению делами Президен-та, должна была составлять 312 миллионов долла-ров. Именно эту сумму Бородин всегда и упоминал во всех своих интервью. На самом же деле Управ-ление делами Президента выпустило векселей аж на 492 миллиона долларов -- 492 векселя номиналом по 1 миллиону долларов. Обналичивала их в Европе все та же "Мерката Трейдинг". Как утверждают швейцарские следователи, возглавляющий "Мерка-ту" Виктор Столповских с задачей справился почти на отлично: под столь солидный проект ему удалось выручить как минимум 450 миллионов долларов.
       Иными словами, для финансирования рекон-струкции Кремля имелось в распоряжении как ми-нимум три совершенно независимых источника на сотни миллионов долларов. С одной стороны -- нефть, с другой -- векселя, с третьей -- иностран-ные кредиты. Один источник для личных карманов, два -- для государственных нужд. Или наоборот?
       Трудно утверждать, но скорее всего именно "нефтяной канал" финансирования стал главным источником для "личных карманов". Очень вероят-но, что часть "нефтяного канала" использовалась для финансирования предвыборной кампании Бори-са Ельцина в 1996 году, но это мои предположения, догадки...
       По трем схемам -- вексельной, кредитной и нефтяной -- была получена сумма, намного превы-шающая сметную стоимость проекта. Тем не менее денег исчезло столь много, что оставшихся не хва-тило не только для продолжения реконструкции Большого Кремлевского дворца (а планировалось отреставрировать еще Екатерининский зал и Терем-ной дворец), но даже для расчета с Пакколи (в этом его претензии абсолютно справедливы), а также с рабочими за уже выполненные работы. Реставраци-онным мастерским Минкульта деньги задержали почти на год. В результате реставраторы получили зарплату уже после дефолта вчетверо полегчавши-ми рублями.
       Десяткам иногородних рабочих и вовсе не за-платили. В ноябре 1998 года обманутые строители из Молдавии, Таджикистана, Туркмении, Украины и Югославии провели акцию протеста на Васильев-ском спуске, что рядом с Кремлем и Красной пло-щадью. В руках у них были плакаты с лозунгами: "Защитите наши права", "Кремль -- место для по-рядочных людей", "Мошенники уже в Кремле". Не знаю, добились ли они справедливости, но больше их вблизи Красной площади не видели. Возможно, за отсутствием постоянной регистрации в Москве их просто выслали вон.
       Однако вернемся к делам нефтяным. В 1999 году Минфин официальным письмом заверил Ген-прокуратуру, что у них нет ни одного отчета по экспорту нефти для проектов Управления делами Президента. Этих отчетов не было и раньше. В кон-це 1997 года, когда "МЭС" по распоряжению пра-вительства уже вывезло за кордон несколько мил-лионов тонн нефтепродуктов, Минфин в ответ на очередное требование Бородина выделить ему еще денег ответил официальным письмом. В нем вежли-выми словами Бородину объяснили, что Управле-ние делами уже получило из бюджета сотни мил-лионов долларов. Более того, оно наверняка полу-чит этих долларов еще. Но было бы неплохо также и отчитаться если не перед народом, то хотя бы пе-ред отдельными его представителями за нефть и прибыль от ее экспорта.
       Заканчивалось это письмо так: "После полу-чения отчета РАО "МЭС" Управление делами Пре-зидента Российской Федерации дополнительно рас-смотрит возможность выделения оставшихся средств на основании Указа Президента Российской Федерации от 14.08.97 года N 880 путем проведе-ния расчетов в особом порядке".
       Все это означало, что Бородин, мягко говоря, искренне заблуждался, когда в своих многочислен-ных интервью утверждал, что не потратил на рекон-струкцию Кремля "ни копейки народных денег". Именно народные деньги, из государственного бюджета, и тратились на все эти проекты.
       Означало это и то, что ни в 1997 году, ни в последующие годы Министерство финансов РФ не имело официальной информации о том, куда, кому и по какой цене компания "МЭС" экспортировала выделенную ей нефть. Из чего и возникает вполне закономерный вопрос: где же деньги от проданной нефти?
       А тем временем швейцарские следователи ис-кали "следы" связи между РАО "МЭС" и "Мабе-тексом". И нашли их...
       Еще в 1995 году в одном из самых фешене-бельных районов Женевы "МЭС" открыло офис организации с вполне привлекательным названием "Фонд русской культурной инициативы". Не знаю, как там насчет культурных инициатив, но уже с марта 1998 года им заинтересовались правоохрани-тельные органы Женевы и даже заблокировали бан-ковские счета фонда -- более 200 миллионов фран-ков, полагая, что эти немалые деньги были отмыты при участии швейцарских посредников.
       Руководителем фонда оказался некий швей-царский подданный Серж Фафален, одновременно являвшийся директором компании "Сефилен СА", впоследствии переименованной в "Авирекс СА".
       И вот, как пишет "Совершенно секретно", поместившая на своих страницах результаты швей-царского расследования, "здесь начинается самое интересное". Согласно официальной информации, основные объемы нефти РАО "МЭС" экспортиро-вало в Швейцарию. Но если заглянуть в список ее покупателей, то станет совершенно очевидно, что "МЭС" продавало нефть... самой себе, точнее, сво-им подставным компаниям. Особенно среди них выделялись три -- "Сигас интернешнл Лтд", "Савас ойл интернешнл" и, как вы уже догадываетесь, из-вестная нам "Авирекс СА".
       Более того, счет "Авирекс СА" был открыт в "Объединенном Европейском банке", распорядите-лем же по этому счету являлся сам президент РАО "МЭС" -- уже небезызвестный нам Виталий Ки-риллов. Еще одна занимательная деталь: банк этот интересен своими финансовыми потоками россий-ского происхождения и тем, что по крайней мере один из его руководителей был ближайшим партне-ром крупного торговца нефтепродуктами Владими-ра Миссюрина по кличке Зверь. Впрочем, торгов-цем его назвать достаточно сложно, поскольку в основном он занимался нефтяным рэкетом. В 1994 году его расстреляли из автоматов российские кил-леры. Шуму было много.
       Вторая компания, "Савас ойл", была зареги-стрирована в Женеве и входила в международную группу "Савас" со штаб квартирой в Риме. Связи с "МЭС" эта группа имела самые тесные. В Риме "Савас" возглавлял русский эмигрант Слава Сай-цев, фигурировавший вместе с Кирилловым в каче-стве возможного подозреваемого в женевском уго-ловном деле, связанном с "МЭС". Директором же-невского отделения "Савас" являлся Морис Тейлор, управляющий компанией Виталия Кириллова. Было у "Савас" представительство и в Москве. Руководил им некий Евгений Фесенко, глава московской ком-пании "Мэско" -- одной из ключевых экспортных компаний "МЭС".
       Но самая интересная компания третья -- "Си-гас интернешнл", тесно связанная финансовыми потоками с "Савас". По сути, "Сигас" -- это целая группа компаний. Одной из основных в этой группе была "Мерката Сигас", зарегистрированная в Тичи-но по тому же адресу, что и "Мерката Трейдинг". Швейцарские следователи без труда выяснили, что "Мерката Сигас" -- ни что иное, как предыдущее название "МТ Мерката Трейдинг и Инжиниринг", возглавляемой Виктором Столповских и зятем Бо-родина Андреем Силецким, ставшим ви-це президентом компании именно в разгар экспорта нефти по квотам, полученным под реконструкцию Кремля.
       Ну а чтобы окончательно развеять все сомне-ния, приведу еще один любопытный факт. В указе Ельцина 1996 года о реконструкции Кремля в спи-ске членов рабочей группы Столповских назван именно как президент "Мерката Сигас". Зато в рас-поряжении Ельцина от 13 августа 1998 года "Об образовании государственной комиссии по приемке в эксплуатацию здания Счетной палаты Российской Федерации" приводится другой список, в котором Столповских уже фигурирует как президент "МТ Мерката Трейдинг и Инжиниринг". И в том, и в другом списке Бородин присутствует, естественно, в качестве Управляющего делами Президента.
       Круг людей, тесно связанных с махинациями с нефтью и строительными подрядами, замкнулся. Что нам, собственно, и требовалось доказать.
       Как отмываются "комиссионные"
       После того как выяснилось, откуда появились деньги, настало время разобраться и с тем, каким образом часть (и далеко не самая маленькая) этих многомиллионных сумм уплывала на Запад, где, проделав замысловатый путь по разным офшорным счетам, оседала на вполне определенных счетах конкретных высокопоставленных российских чи-новников.
       Прокурор кантона Женева Бернар Бертосса в интервью одной из самых респектабельных газет Швейцарии -- "Neue Zuercher Zeitung" -- сказал, что у швейцарской прокуратуры достаточно осно-ваний, чтобы выдвинуть против Бородина обвине-ние. Как он подчеркнул, всего следователи нащупа-ли "более 62 отмытых миллионов долларов, из ко-торых свыше 25 миллионов попали на счета, к ко-торым у Бородина имелся доступ".
       Естественно, денег на этих счетах сегодня уже нет. Почувствовав опасность, хозяева перевели их в более "спокойные" страны и банки. Впрочем, как говорил Бертосса, "если господин Бородин пре-доставит нам доказательства того, что он перевел эти деньги в общественную российскую кассу, то-гда все это дело выглядит иначе".
       Достаточно материалов для того, чтобы ули-чить бывшего Управляющего делами Президента РФ во взятке от фирмы "Мерката Трейдинг", нако-пилось и у следователя Даниэля Дево, долгое время занимавшегося этим делом. По мнению швейцар-ского журнала "Facts", опубликовавшего статью с характерным названием "Деньги текли потоком", Дево сумел точно просчитать схему, по которой да-вались взятки и уходили налево деньги, выделенные на реконструкцию кремлевских палат.
       10 июля 2000 года в Россию было послано хо-датайство о юридической помощи. В нем Дево скрупулезно расписал все обнаруженные им тран-сакции. За себя говорит и название этого судебного поручения швейцарцев -- "Comission rogatoire", под актовым номером РР/4880/1999 -- "Бородин и соучастники".
       Этот документ, текст которого ввел в шоковое состояние многих кремлевских небожителей, чест-ное слово, стоит рассмотреть подробнее.
       * * *
       Самое начало этого поручения представляет собой констатационную часть.
       "В рамках предварительного следствия по уголовному делу, -- пишет господин Дево, -- от-крытому в Женеве прокурором господином Берна-ром Бертосса, вследствие обыска, произведенного Генеральным прокурором Швейцарской Конфеде-рации Карлой дель Понте в помещениях компании "Мабетекс проджект энд Инжиниринг СА" в январе 1999 года, было обнаружено в банке UBS четыре банковских счета, принадлежащих господам Павлу Бородину, Олегу Сосковцу и Андрею Силецкому". Далее Дево отмечает, что следственные органы Швейцарии подозревают как самого Бородина, так и тринадцать других фигурантов дела в отмывании денег и участии в преступной организации. "Соб-ранные документы, -- пишет Дево, -- позволяют предположить, что упомянутые лица использовали швейцарскую банковскую систему для сокрытия средств, полученных незаконным путем в результа-те совершения преступления на территории Россий-ской Федерации".
       Судебное поручение Даниэля Дево объемно: оно сопровождалось 39 иллюстрирующими его приложениями. Но наибольший интерес в этом многостраничном поручении представляет прило-жение N 3 -- "схема движения комиссионных", где Дево перечислил инкриминируемые "Бородину и соучастникам" незаконные финансовые операции. Эта схема, полностью опубликованная в журнале "Facts" и некоторых российских газетах, наглядно иллюстрирует, как и в чей карман уходила, по вер-сии следствия, часть государственных средств, вы-деленных на реконструкцию Большого Кремлевско-го дворца, здания Счетной палаты и ряда других объектов в российской столице. Особо в приложе-нии N 3 следователь выделил ключевую роль вла-дельца и президента "Мерката Трейдинг" Виктора Столповских, на арест которого к тому времени уже был выдан международный ордер. Думаю, не стоит напоминать, что именно эта фирма являлась в свое время распорядителем кремлевских подрядов.
       "Господин Виктор Столповских, российский гражданин, проживающий в швейцарском кантоне Тичино, бывший глава представительства "Мабе-текс" в Москве (1992-1994), -- пишет Дево, -- ста-новится владельцем швейцарской фирмы "Мерката Трейдинг"..."
       Именно эта фирма получила три подряда от кремлевской администрации: на переоборудование президентского самолета, на реконструкцию Крем-ля и Счетной палаты в Москве. Напомню, что при-близительная общая стоимость этих работ состави-ла почти 500 миллионов долларов США.
       А теперь внимательно вчитайтесь в строки, написанные Дево, помня при этом, что термин "ко-миссионные", по сути, означает "взятка": "Следст-вие установило, что из 62,52 миллионов долларов США, перечисленных за контракты между компа-нией "Мерката" и Управделами Президента РФ, семья г на Павла Бородина получила по крайней мере 25 609 978 долларов США. Эта сумма пред-ставляет собой примерно 41 % из выплаченных за контракты N 136 и N 137 комиссионных..."
       Напомню, что контракт N 136 был подписан на реконструкцию Большого Кремлевского дворца, а N 137 -- на реконструкцию Центральной Счетной палаты в Москве. Что же касается термина "семья г на Бородина", то в него швейцарцы включили Павла Бородина, его дочь Екатерину Силецкую и зятя Андрея Силецкого.
       Павел Бородин был единственным, кто обла-дал правом подписи на документах по финансовым обязательствам Российской Федерации. Конечно, понятие "комиссионные", которые предназначают-ся посреднику, -- явление при заключении всевоз-можных сделок, вплоть до государственного уров-ня, абсолютно нормальное и естественное. Но как правило, они редко когда превышают, будем так говорить, "разумные пределы допустимого", то есть 1-3 %. Бородин же оценил свое расположение к ма-ло кому известному Столповских и его "Меркате" в колоссальную сумму: 62,52 миллиона долларов -- сорок с лишним процентов! Чем же приглянулся молодой бизнесмен всемогущему управделами? Тем, что 25,6 миллиона из них он должен был вер-нуть обратно, на счета самого Бородина. Почему именно он? Да потому, что в 1995 году Столпов-ских выкупил "Мерката Трейдинг" не с кем иным, а на пару с зятем Бородина Андреем Силецким и был, судя по всему, лицом для Павла Бородина далеко не посторонним, а, наоборот, проверенным и хорошо знакомым.
       Это условие являлось обязательным, посколь-ку деликатность дела состояла в том, что осущест-вить операцию надо было так, чтобы эти деньги ис-чезли бесследно. Для этого Бородину и понадобился некто, кто с гарантией согласился бы выполнить эту грязную работу. Столповских оказался кстати. Он без проблем организовал канал переводов денеж-ных средств на указанные управделами президента счета.
       * * *
       По мнению Даниэля Дево, схема откачки ко-миссионных за границу и размещения их на счетах Бородина выглядит следующим образом.
       Как выяснили швейцарские следователи, пе-ред заключением контрактов между Управлением делами Президента и "Мерката Трейдинг" владелец последней, Виктор Столповских, выкупил компа-нию "Lightstar Low Voltage Systems Ltd.", зарегист-рированную в офшоре на острове Мэн. Именно че-рез эту фирму и будут впоследствии прокачиваться комиссионные. Затем между "Лайтстар" и "Мерка-той" 29 мая 1996 года и 2 октября 1997 года заклю-чаются два договора, по которым "Лайтстар" "бла-годаря своим связям и своей работе в России" по-зволяет фирме "Мерката" заключить контракты с Управделами Президента России на реконструкцию Кремля и здания Счетной палаты на сумму 492 миллиона долларов.
       Именно на эту сумму и были удачно проведе-ны четыре различных транша в рамках операции по отмыванию 62 миллионов долларов комиссионных.
       Для того чтобы оправдать перевод таких ог-ромных сумм из истощенных московских банков на остров Мэн, Бородин и Столповских изобретают "договор на обслуживание", заключенный 23 авгу-ста 1996 года между "Мерката" и "Лайтстар" (на-поминаю, что обе компании принадлежат одному человеку -- Виктору Столповских).
       По этому договору "Мерката", получившая от Российской Федерации через государственный Внешторгбанк в качестве гарантий за выполнение работ около 500 миллионов долларов в виде про-стых векселей, обязалась перечислить определен-ный процент от этой суммы на счет "Лайтстар". Дево пишет: "В соответствии с этим договором "Лайтстар" становится посредником "Мерката" при заключении и финансировании контрактов по ре-конструкции Кремля и Счетной палаты в Моск-ве...".
       Прокуратуре Женевы удалось проследить движение комиссионных со счета на счет. Зрелище это со всех сторон любопытное.
       13 марта 1997 года "Мерката" перечислила "Лаитстар" (счет N 012 018 701 360 в банке "Мид-ланд Банк" на острове Мэн) 21 миллион долларов из перечисленного Управделами Президента России первого транша в 150 миллионов долларов. На сле-дующий день "Лаитстар" переводит 11,6 миллиона долларов на счет N 632 684 в банке UBS в Женеве, принадлежащий кипрской компании "Зофос Энтер-прайзиз". Владелец этой структуры -- Виктор Бон-даренко, хозяин и председатель совета директоров издательского дома "Паспорт Интернешнл". Еще несколько слов об этапах большого пути бородин-ских капиталов. Через пару дней, 17 марта, "Зофос" перечисляет 10 миллионов долларов кипрской "Со-мос Инвестментс". Фирма принадлежит гражданину России Павлу Павловичу Бородину.
       До сих пор было известно, что в материалах расследования фигурируют лишь две компании -- "Мерката Трейдинг" и "Мабетекс". Но вот, как ви-дите, появилась и третья -- издательский дом "Пас-порт Интернешнл". Ее владельца, гражданина США Виктора Бондаренко, швейцарцы подозревают в том, что он, став еще одним посредником в этом деле, вместе с Павлом Бородиным занимался отмы-ванием денег.
       Родился Бондаренко в апреле 1950 года в Харькове. Окончил Высшее военно инженерное танковое училище. В 1978 году эмигрировал в Из-раиль. Оттуда переехал в США, где вскоре получил гражданство. Там он основал корпорацию "Зигзаг венчер груп", которая и сегодня занимается изда-тельской деятельностью. В России основал девять изданий: "Паспорт в новый мир", "Автошоп", "Ма-теринство", каталог "Оружие России" и другие. О его связях с политической элитой красноречиво го-ворит тот факт, что в выходных данных журнала "Военный парад" фигурировали в свое время фами-лии первого вице премьера Олега Сосковца, ви-це премьеров Александра Шохина и Олега Давыдо-ва. Говорят, у Бондаренко в свое время был даже пропуск в Кремль.
       Но вернемся к обнаруженным швейцарской прокуратурой криминальным денежным проводкам. 7 октября 1997 года "Мерката" перечисляет фирме "Лайтстар" еще 18 миллионов долларов комисси-онных из полученного от Управделами второго транша. 20 октября 13 миллионов из них вновь пе-реводятся из "Лайтстар" в фирму "Зофос" все того же Бондаренко, которая сразу же переправляет 4,5 миллиона долларов "Сомосу" Бородина.
       14 ноября 1997 года "Мерката" переводит в "Лайтстар" еще 11,5 миллиона долларов. Семь из них "Лайтстар" переводит новой компании Виктора Бондаренко "Бершер Энтерпрайзиз". Та перечисля-ет их на счет зарегистрированного в Панаме фонда "Амадеус Фаундейшн". Кому принадлежит "Ама-деус"? Правильно, господину Бородину. Не забыты и родственники. Последний из найденных следст-вием переводов датирован 22 июля 1998 года. В этот день "Мерката" перечислила "Лайтстар" 11,7 миллиона, 9 из них ушло в фирму "Бершер", при-надлежащую Бондаренко, откуда 5 миллионов пе-реводятся лихтенштейнскому фонду "Торнтон Фа-ундейшн". Владельцем этого фонда оказывается дочь Павла Бородина Екатерина Силецкая. Причем живет Катя, как стало известно следствию, отнюдь не в Союзе Беларуси и России, а в США, в штате Коннектикут, в Гринвиче -- месте, где селятся очень богатые люди.
       Еще одно интересное лицо, принимавшее не-посредственное участие во всей этой афере, -- же-невский адвокат Грегори Коннор, являющийся по совместительству управляющим "Лайтстар". Имен-но этот человек, имя которого швейцарцы долгое время держали в секрете, являлся тем доверенным лицом Столповских, кто непосредственно "нарезал" и распределял куски от 62 миллионного торта, ока-завшегося в распоряжении "Лайтстар".
       В итоге, полагали в Швейцарии, от контрак-тов на реставрацию Кремля и Счетной палаты Бо-родин и члены его семьи получили комиссионные в размере 25,6 миллиона долларов, или 41 %. Госпо-дин Столповских получил за свое посредничество 18 %, или 11,1 миллиона долларов. Сыгравший во всех этих трансакциях роль еще одного посредника Виктор Бондаренко и его жена Равида Мингалеева "довольствовались" такими же 18 %. Другие участ-вовавшие в этом деле персонажи типа Виталия Ма-шицкого получили разные -- от 7,5 миллиона до 50 тысяч долларов -- суммы, видимо определяющие долю их непосредственного участия.
       Возмутившись публикацией в российской прессе выдержек из упомянутого международного поручения, в частности, найдя в приложении N 3 свою фамилию, Столповских громогласно пообе-щал подать в суд на все эти газеты -- "Коммер-сантъ", "Сегодня". "Московский комсомолец". В качестве "вещдока", доказывающего полную неви-новность своего клиента, адвокат Столповских Бо-рис Кузнецов пообещал представить в суд офици-альный документ, полученный от заместителя Ген-прокурора РФ Василия Колмогорова.
       Бумага эта стоит того, чтобы ее процитиро-вать. В ней, по словам Кузнецова, значится, что в процессе исполнения международно следственного поручения Генпрокуратура "не установила призна-ков какого либо уголовного преступления, дающих основание для возбуждения уголовного дела и при-влечения в качестве обвиняемого кого либо из должностных лиц или государственных служащих России и руководителей швейцарской фирмы "Мерката Трейдинг" в связи с заключением и реа-лизацией указанных контрактов".
       Нет, Генпрокуратура ни в коей мере не опро-вергает факты, представленные Дево в своем пору-чении. Сделать это просто невозможно, поскольку текст швейцарского поручения под номером РР/4880/1999 был подкреплен копиями договоров, учредительных и банковских документов. Замести-тель Генпрокурора России заявляет лишь, что в со-общенной Дево информации "нет никакого крими-нала". Иными словами, получение "семьей Бороди-на" без малого 26 миллионов долларов "комисси-онных" Колмогоров посчитал абсолютно законным. Хотя даже в отечественном Уголовном кодексе та-кого рода "комиссионные" обычно называются "взяткой".
       К слову, в присланном Дево международном поручении речь идет лишь об одном из эпизодов "Кремлингейта", значит, общий объем сделок меж-ду Управлением делами Президента и его зарубеж-ными подрядчиками был намного больше. По моим подсчетам, он мог составлять до 3 миллиардов дол-ларов США.
       Самолет президента
       Государственная транспортная компания "Россия" уже почти 50 лет обслуживает первых лиц нашей страны. До 1956 года Сталин, Хрущев и их приближенные летали только на военных самоле-тах. Затем спецавиацию было решено сделать граж-данской.
       В "Аэрофлоте" был создан Авиаотряд особо-го назначения -- две эскадрильи Ил 14, базирую-щиеся во Внукове. Сюда отбирали летчиков со все-го СССР. Помимо членов советского руководства пилоты отряда перевозили глав зарубежных госу-дарств во время их пребывания в нашей стране и выполняли особые задания правительства. К приме-ру, они доставили в Москву Юрия Гагарина после его полета в космос.
       В 1993 году авиаотряд был преобразован в ГТК "Россия". Парк самолетов в нем состоит при-близительно из 40 самолетов и вертолетов, обслу-живают их около 2 тысяч человек. Главный лайнер, с российским флагом на борту, на котором обычно и летает президент, -- модернизированный Ил 96-300.
       Осенью 1995 года Управление делами Прези-дента передало контракт на переоснащение прези-дентского самолета уже знакомой нам "МТ Мерката Трейдинг и Инжиниринг" во главе с Виктором Столповских.
       В 1996 году все тот же Павел Бородин поле-тел в Швейцарию на завод всемирно известной компании "Jet Aviation", где делают салоны для президентов и королей. Там при содействии "Мер-ката Трейдинг и Инжиниринг" 8 января 1996 года Пал Палыч заказал роскошный двухэтажный салон для российского президента. История с самолетом весьма интересна, поскольку здесь пересеклись не-сколько обстоятельств того времени. Во первых, к тому моменту в полное распоряжение Управления делами Президента была передана авиационная компания "Россия", занимающаяся обслуживанием первых лиц государства. Во вторых, Международ-ный промышленный банк нашел для Управления делами Президента иностранный кредит на 1 мил-лиард долларов США, предназначенный, как сказа-но в официальном сообщении Межпромбанка, "для обновления парка самолетов правительственной авиакомпании".
       Здесь остается только вспомнить, что ви-це президент Межпромбанка Элеонора Раздорская является по совместительству директором британ-ской компании, в совет которой входил также Пи-тер Берлин, основатель известной по делу "Bank of New York" фирмы "Вепех", историю которой я расскажу в главе о "Рашен гейте". Именно Меж-промбанк и стал главным кредитором Управления делами Президента. Обслуживал он и привлеченные Управлением под гарантии Минфина кредиты ино-странных банков, в том числе и для финансирова-ния реконструкции Кремля. Эти факты газете "Ве-домости" подтвердил представитель Межпромбанка Денис Смирнов. И наконец, третье обстоятельство, наверное самое важное. Суть его в том, что два пер-вых обстоятельства явно принесли немалую пользу лицам, непосредственно связанным с Павлом Боро-диным. Дело в том, что часть денег от этого милли-ардного кредита получила и "Мерката Трейдинг".
       * * *
       Не прошло и года, как гигантский авиалайнер Ил 96-300 был превращен в летающий супергоспи-таль. В нем разместились современный реанимаци-онный центр, две спальни, душевые кабины, зал для совещаний, кабинет и другие специальные помеще-ния для Ельцина и его свиты.
       Рассчитанный в стандартном варианте на 235 мест, после переделки Ил 96-300 стал вмещать не более 35-40 человек -- ближайшее окружение пре-зидента, обслуживающий персонал и охрану. Ходи-ли едва ли не легенды, во сколько обошелся госу-дарству этот самолет, а точнее, его переоборудова-ние и отделка. Самый "дорогой" российский ху-дожник Илья Глазунов, привлеченный к проекту вместе со своим сыном, не назвал даже приблизи-тельную сумму, выплаченную за изготовленные им эскизы роскошной внутренней отделки лайнера. Так, в интервью газете "Совершенно секретно" хо-зяин "Меркаты" Виктор Столповских упомянул вначале о "тридцати с лишним миллионах", но по-том уточнил, что работы обошлись в 36 миллионов. Затем следователь Дево обнаружил финансовые до-кументы "Меркаты", согласно которым стоимость работ уже возрастала до 40 миллионов.
       Эта же цифра содержалась и в акте проверки Внешторгбанка Счетной палатой -- с учетом всех накруток -- 40 миллионов долларов. И это при всем при том, что стоимость аналогичного Ил 96-300, подготовленного к продаже для другой известной зарубежной авиакомпании, с учетом всех переде-лок, замены всего оборудования вплоть до унита-зов, технического оснащения и многого другого со-ставляла примерно 30 миллионов долларов.
       Обратите внимание: это цена не только от-делки лайнера, в эту сумму вошла и стоимость... самого самолета.
       Вскоре выяснилось, что при "официальной" стоимости начинки президентского лайнера в 40 миллионов долларов швейцарскому субподрядчику, выполнившему все работы, было перечислено лишь 13 миллионов. К такому выводу пришел женевский следователь Даниэль Дево, изучив изъятые в ходе обысков документы и проанализировав движение капиталов по некоторым счетам.
       Куда же подевались оставшиеся почти 27 миллионов долларов?
       Как сообщил Дево, в основе "дела о прези-дентском самолете" лежат показания Агима Джи-нали, албанца из Косово, который был одним из ру-ководителей компании "Мабетекс". В 1994 году он вышел из "Мабетекса" вместе с Виктором Столпов-ских и стал правой рукой последнего в "Меркате", пока не разорвал с ним отношений в 1998 году. Продолжив "копать" дальше, Дево нашел докумен-ты, согласно которым 10 из 27 миллионов Столпов-ских оставил себе, остальные пошли на "подкорм-ку" высокопоставленных деятелей. В общем, сюжет с "бортом N 1" в точности повторил историю с по-лучением "Меркатой" и "Мабетексом" контракта на реконструкцию Большого Кремлевского дворца. В обоих случаях конечными получателями "отката" оказались практически одни и те же люди.
       Глава 4. Критическая масса
       Кремль недоволен
       Вплоть до начала 1996 года мои отношения с властью можно было назвать вполне нейтральными. Все поменялось в дни предвыборной президентской гонки. Стало проявляться недовольство власти моей деятельностью.
       Первой из причин для такого недовольства оказалась пресловутая чубайсовская картонная ко-робка из под бумаги для ксерокса с более чем по-лумиллионом наличных долларов, обнаруженная в дни второй предвыборной кампании Ельцина. Мне намекали тогда, чтобы я сразу же арестовал Коржа-кова и Барсукова, -- я этого не сделал. Чубайс ут-верждал, что вся эта история -- провокация КГБ.
       Однако следствие показало, что деньги были самыми что ни на есть реальными. Сторонники Чу-байса настаивали, чтобы я прекратил следствие. Но я продолжал расследование, и мы сумели обнару-жить много интересной информации по поводу фи-нансирования президентской кампании. Вскоре следствие имело довольно точное представление, сколько денег было потрачено на президентскую кампанию, кто ее финансировал, как и откуда день-ги приходили.
       В официальных финансовых отчетах вся эта информация отражена, естественно, не была. Для нормальной судебной власти этих фактов было бы вполне достаточно, чтобы признать выборы недей-ствительными и оспорить результаты победы Ель-цина. Но это для нормальной страны, не для нашей.
       Свое недовольство Кремль проявлял и по по-воду моих действий в отношении Березовского. Это сейчас Березовский не в фаворе, а тогда он был в пике своей силы и имел неограниченные возможно-сти: с ним заигрывал Путин, он "съел" Ковалева. В те дни Березовский делал в стране все, что хотел. Возбудить против него дело было таким же поступ-ком, как и начать расследование против Бородина.
       Я понимал это, но дело "Андава" -- "Аэро-флот", по которому одним из главных героев про-ходил Березовский, все же возбудил. Тогда же я принял решение об аресте Березовского и заключе-нии его под стражу.
       Очень мощная волна противодействия пока-тилась на меня и со стороны Центрального банка. Недовольным моими попытками оспорить закон-ность его назначения на пост руководителя РАО "ЕЭС" был Чубайс. Готовил я иски и о непризнании законной сделки по нефтяной компании "Сиб-нефть" -- продаже на залоговом аукционе 51 % ее акций. Тем самым я настроил против себя и Абра-мовича -- тоже не последнего в стране человека.
       Я чувствовал, что был для многих костью в горле. Однако решающим моментом на чаше весов, перевесившим зыбкое равновесие между мною и Кремлем, стало возбуждение дела "Мабетекса". На-чав расследование по "Мабетексу", я сделал своими врагами все Управление делами Президента -- мощнейшую структуру во главе с Бородиным, са-мого президента и его дочерей. Против меня высту-пила не только практически вся пресловутая "се-мья", все ее ударные силы, но и весь президентский аппарат во главе с самим Ельциным -- фактически вся государственная машина.
       Недовольных мною оказалось слишком мно-го.
       Я думаю, моим основным просчетом стало то, что я допустил образование так называемой крити-ческой массы врагов. Мой тыл -- Совет Федерации (я не мог быть освобожден указом президента, как Ковалев или Куликов) -- давал мне возможность чувствовать себя более менее уверенно. Но мне это-го запаса не хватило.
       Если говорить откровенно, я не предполагал, что концентрация противостоящих мне сил окажет-ся столь мощной.
       * * *
       Начиная борьбу с отечественной коррупцион-ной верхушкой, мне надо было, наверное, избрать другую тактику: "воевать" не со всеми сразу, а сперва одно дело до конца довести, потом за сле-дующее браться. С другой стороны, я не мог тянуть: дескать, закончим расследование по "Аэрофлоту", примемся за "Мабетекс". Я действовал, как процес-суальная фигура -- кто же знал, что наша страна окажется настолько криминализованной даже в са-мых верхах.
       Продажные выборы 1996 года
       В 1996 году Ельцин мог остаться у власти только двумя путями: либо силой, либо купив пре-зидентские выборы. Он предпочел купить.
       Как утверждает Филипп Туровер, по опыту работы в московском представительстве "Banco del Gottardo" знавший много кремлевских секретов, в конце 1993 года Ельцин подписал секретный указ, предусматривающий создание особых финансовых фондов. Проще говоря, систему "черных касс" для финансирования политической деятельности Крем-ля. Министерствам и ведомствам, госпредприятиям, тем, кто имел отношение к промышленности и фи-нансам, к экспорту или к кредитным ресурсам, предписывалось направлять часть финансовых по-токов через компании, принадлежащие определен-ной группе лиц, через их счета в банках. При этом определенный процент должен был идти на финан-сирование политических кампаний.
       Это было что то вроде воровского "общака", но ориентированного не на помощь сидящим по зонам мелким сошкам, а на насущные потребности и надобности уголовников покруче, сидящих в Кремле и правящих государством.
       В общем то такая система существует и во многих других странах. Но не в таких масштабах. Масштаб увода "в тень" финансовых ресурсов пре-высил все разумные пределы. Вначале, как и было задумано, от финансовой реки отводился маленький "ручеек", пока после 1996 года кто то не решил от-вести в сторону всю "реку". Система перестала быть управляемой. Поскольку внутри того, что мы называем "семьей", постоянно шла борьба, круг людей, которые хотели иметь допуск к этой кор-мушке, постоянно расширялся. Разрушительный результат -- кризис 1998 года.
       Сколько стоила победа Ельцина на прези-дентских выборах в 1996 году? Несмотря на то что Президента всея Руси давно уже проводили на пен-сию, реальная цена его победы до сих пор не назва-на. Была вполне достоверная информация о догово-ренности конкурирующих сторон, Ельцина и Зюга-нова: вопросы, связанные с финансовыми делами, во взаимных обвинениях не поднимать. Потому что все реально понимали, что предусмотренного зако-ном финансирования недостаточно для полноцен-ной избирательной кампании.
       Сказать могу одно: если все те многочислен-ные нарушения, которые были допущены Ельци-ным в ходе предвыборной кампании, поднять, итоги выборов 1996 года спокойно можно было ставить под сомнение.
       * * *
       Слухов -- самых фантастических -- было много. Так, в свое время редакция газеты "Версия" написала о попавшей к ним уникальной рукописи книги под названием "Опыт организации и прове-дения избирательной кампании Президента Россий-ской Федерации в 1996 году". Ее авторский коллек-тив -- персоны важные, имевшие прямое отноше-ние к избирательному штабу Ельцина. Люди, пере-давшие редакции рукопись, рассказали, что все ко-пии, за исключением единственной -- этой, были уничтожены. Авторы хотели обнародовать "лиш-нюю" информацию. Но им не дали этого сделать.
       Итак, согласно этому исследованию, в начале 1996 года за Ельцина отдали бы свой голос лишь 8 % россиян. Победа казалась невозможной. Тем не менее через полгода, во втором туре президентских выборов, за него проголосовали уже 54 % избирате-лей. Сколько же стоил каждый голос?
       Официальная версия -- предвыборная кампа-ния обошлась в 14 миллиардов 400 миллионов руб-лей, что составляло по курсу того времени 2 мил-лиона 400 тысяч долларов. Примерно такую сумму по закону мог истратить на свою предвыборную кампанию каждый кандидат в президенты. Впро-чем, этих денег не хватило бы даже на наружную рекламу. И хрестоматийная история с коробкой из под ксерокса наглядно доказала, что законные два три миллиона долларов -- лишь верхушка айс-берга и что большая часть предвыборных меро-приятий оплачивалась такими же "коробками из под ксерокса". То есть "черным налом", в долла-рах.
       * * *
       Как подсчитано авторами рукописи, предвы-борная кампания Ельцина стоила стране от 700 миллионов до 4 миллиардов долларов. Последние цифры выглядят совсем уж нереальными. Но есть факты. Например, за первое полугодие 1996 года внешний долг России вырос на 4 миллиарда долла-ров, а внутренний -- на 16 миллиардов. Странное совпадение, не правда ли?
       Однако, по подсчетам "Новой газеты", только 24 из 170 предвыборных проектов ельцинской ко-манды стоили порядка 193 миллионов долларов. Исходя даже из этого уже получается, что вся кам-пания обошлась далеко не в один миллиард долла-ров. Впрочем, объективности ради, не все бралось из нашего с вами кармана бюджета.
       Весной 1996 года в Кремле состоялась при-снопамятная встреча олигархов, впоследствии на-званная "семибанкирщиной", после которой гово-рили о том, что Березовский обязал участников встречи скинуться по 5 миллионов долларов во имя борьбы с коммунизмом. То есть с Зюгановым -- основным соперником Ельцина.
       Деньги по регионам на избирательную кампа-нию Ельцина распределялись попросту "от фона-ря". Принцип, по которому раздавались деньги, был один: численность населения. Регионы России по-делили на две группы -- более населенные и менее населенные. Ни принадлежность к "красному" поя-су, ни настроения региональных властей в расчет не брали. В результате получилось, что "красный" Краснодарский край с населением 5 миллионов и нейтральная Калужская область с миллионом жите-лей получали одинаковые суммы.
       Деньги, как вспоминают авторы "Опыта ор-ганизации...", перевозились в обычных холщовых мешках в сопровождении охраны ФСБ. Официаль-ную же сумму -- 14,4 миллиарда рублей -- не об-наличивали и не вывозили из Москвы: этими день-гами по "безналу" оплачивали так называемые "мелкие расходы".
       Львиная доля денег ушла на массированную телерекламу и всероссийские акции типа "Голосуй или проиграешь!" и "Ельцин -- наш президент". Телереклама оплачивалась весьма своеобразно: меньшая часть средств переводилась по "безналу" из "белых" денег, а большая часть либо передава-лась в "коробках из под ксерокса", либо переводи-лась сложными путями на счета в швейцарских банках.
       Наличные нигде не учитывались и не фикси-ровались. Провожая курьера куда нибудь в Сибирь, штабисты с наличными фактически прощались. Ни-кто за них не отчитывался. Неудивительно, что в неизданной книге появляются такие строки: "...значительная часть средств была потрачена не по прямому назначению (приобретение автомашин, дорогостоящих компьютеров, радиотелефонов, пей-джеров, ксероксов, сотовых телефонов и т. д.), по-скольку на саму избирательную кампанию потра-тить переведенные суммы было просто нереально, да и незачем".
       Деньги делались даже на наглядной агитации -- листовках, буклетах и так далее. На листовке указывался тираж 300 тысяч экземпляров, за кото-рый платили по "безналу", а реально печаталось несколько миллионов. Разница -- в "коробке из под ксерокса".
       Любой разумный человек, которому довелось воочию наблюдать вакханалию "демократического" переизбрания Ельцина на второй президентский срок, прекрасно понимал, что чубайсовские коробки и сумки с нигде не учтенными миллионами долла-ров в те дни растаскивались десятками. И после-дующая катастрофическая ситуация в экономике с ее немым угрюмым вопросом: "Кто виноват?" не-избежно заставит нас еще не раз возвращаться к на-бегу орды, опустошившему Россию под девизом: "Голосуй или проиграешь!".
       Власть только в силу того, что она власть, вы-вернула наизнанку госказну, а все, что в ней было, спустила на две главные цели: подкуп и одурачива-ние. Сами президентские консультанты и эксперты признавали, что ставка в кампании Ельцина дела-лась на доведение его рейтинга от "нулевого" до "проходного" за счет необходимого финансового обеспечения.
       В это "обеспечение" ухнули миллиарды дол-ларов, данных "под выборы" Международным ва-лютным фондом. В нем, как в черной дыре, исчезли миллиарды долларов западных займов и намного большие суммы, собранные по стране в обмен на пресловутые долговые бумаги ГКО.
       Неожиданное подтверждение этому я получил у одного очень близкого к "семье" чиновника, как то не в меру разоткровенничавшегося. Он рас-сказал мне, что под ельцинские выборы в Италии был взят кредит в 1,5-2 миллиарда долларов. Все эти огромные деньги должны были создать види-мость улучшения ситуации в стране накануне выбо-ров. Но расходовались они во время предвыборной кампании скрыто. Приезжал, к примеру, Ельцин в какую то область, и тут же решались все вопросы с дотациями, выплачивались зарплаты, которые не выдавались до этого месяцами, ремонтировались школы, дороги, строились или достраивались дома и магазины. Таким образом сразу убивалось не-сколько зайцев: область реально получала какую то помощь, успокаивались волнения, а Ельцина начи-нали после этого превозносить как отца родного, благодетеля и спасителя.
       Был взят кредит в 1 миллиард долларов, в ча-стности, в Германии. Куда они ушли -- неясно. Я не исключаю, что существует взаимосвязь между скандалом, стоившим бывшему канцлеру Гельмуту Колю места председателя партии -- таинственными 100 миллионами долларов, которые получила отку-да то возглавляемая им ХДС/ХСС, -- и тем креди-том, который был дан России. Есть версия, что эти 100 миллионов стали так называемым "откатом" Колю в благодарность за предоставленный кредит.
       Реально бороться с перехлестом денег не бы-ло никакой возможности. Начни я полномасштаб-ное следствие, на следующий день я был бы уже без работы. Более того, боясь реставрации коммунизма, Запад закрыл глаза на все финансовые и прочие на-рушения. Благодаря его попустительству Ельцин и стал тем самым "царем грубым и развращенным", которого так скоро узнал весь мир. Это потом его стали клеймить и разоблачать, но тогда, в 1996 году, был проигнорирован даже обстоятельный доклад ЦРУ Белому дому о коррупции в России.
       Чтобы дать некоторое представление о затра-тах на ельцинскую избирательную кампанию, забе-гу в своем повествовании немного вперед. 19 июня 1996 года у одной из проходных Белого дома были задержаны Лисовский и Евстафьев -- два активиста ельцинского штаба -- с картонной коробкой, в ко-торой находилось 539 тысяч долларов! Но самое интересное, оказывается, произошло за день до это-го.
       Получив официальное разрешение на неглас-ный обыск, сотрудники Службы безопасности Пре-зидента вскрыли в Доме Правительства кабинет 2-17, принадлежащий заместителю Министра финан-сов России Герману Кузнецову, по имевшейся ин-формации, -- одному из главных распорядителей "черной кассы". Улов оперативников оказался чрезвычайно любопытным и богатым. Помимо 1,5 миллионов долларов наличными в сейфе финанси-ста были найдены уникальные документы. Вплоть до середины сентября 1996 года о них мало кто знал и скорее всего и не узнал бы, если бы не случай-ность.
       Принес их в прокуратуру начальник отдела Службы безопасности Президента Валерий Стре-лецкий, тот самый, который задерживал Лисовского и Евстафьева, а до этого руководил негласным обы-ском в кабинете 2-17 Белого дома. Как объяснил оперативник, с найденных в сейфе финансовых до-кументов он снял ксерокопии, содержание которых стало известно лишь ограниченному числу людей, включая Коржакова. Но Коржакова через несколько дней уволили, вместе с ним потерял работу и пол-ковник Стрелецкий. Пропуска на все государствен-ные объекты у него сразу же отняли, поэтому он не смог забрать из Белого дома даже свои личные ве-щи. Среди них остались и документы, спрятанные в старом кожаном портфеле. Только в сентябре Стре-лецкому вернули его вещи, включая и портфель. С огромным удивлением он обнаружил там никем не тронутые бумаги, которые немедленно принес в прокуратуру.
       Сенсационность их была еще и в том, что, по имеющейся у меня информации, сразу же после за-мены Коржакова на посту начальника ельцинской охраны бумаги, связанные с событиями 19 июня 1996 года и предвыборными махинациями прези-дентского штаба, начали усиленно уничтожаться.
       Так что за тайны обнаружил Валерий Стре-лецкий у замминистра в сейфе?
       Все документы условно можно разделить на два пакета. В первый входила целая кипа платеж-ных поручений для перевода денег в офшорные банки на Багамах, в США и Прибалтике. На боль-шинстве из этих счетов стояла стандартная цифра 5 миллионов долларов и надпись: "За полиграфиче-ские услуги".
       Если же учесть, что найденные платежные документы охватывали совсем небольшой срок, а общая сумма переведенных по ним денег составля-ла приблизительно 120 миллионов долларов, легко можно предположить, что только через этот сейф за время выборов "прошло", судя по всему, не меньше миллиарда долларов.
       Здесь нужно сделать небольшое пояснение. Как правило, чтобы избежать огласки, а тем паче встречи с налоговым инспектором, все расчеты в предвыборном штабе производились наличными. Поэтому такие банки, как "МЕНАТЕП", "Альфа", "ОНЭКСИМ", "Российский кредит" и целый ряд других, переводили деньги по безналичному расче-ту в западные банки.
       Пройдя целую цепочку трансакций и вполне "отмывшись", эти деньги возвращались уже в виде тугих пачек наличных долларов. Причем если выво-зилось, к примеру, 20 миллионов, обратно в Россию могло возвратиться всего лишь 3-4. Остальные осе-дали на собственных счетах отдельных высокопо-ставленных граждан.
       Уже эти документы неопровержимо доказы-вали, что в березовско чубайсовской половине предвыборного штаба Ельцина происходит вопию-щее нарушение закона, гигантский перерасход де-нег.
       * * *
       Еще интереснее оказалось содержимое второ-го пакета.
       Это были агитационные проекты, датируемые до 21 мая. -- несколько списков почти что на два-дцати страницах. Включали они буквально все, что только могло прийти на ум чубайсовским пиарщи-кам.
       7 миллионов долларов получил молодежный проект "Голосуй или проиграешь!", 22 миллиона -- реклама на телевидении, радио и в газетах, 120 ты-сяч долларов получил Сергей Шахрай за вовремя написанную книгу "Пятьдесят семь вопросов Пре-зиденту России", полмиллиона -- оскароносный кинорежиссер Никита Михалков за рекламные ро-лики. Отдельными строками были проплачены ус-луги телекомпании НТВ -- 78 миллионов долларов и ОРТ -- 169 миллионов долларов.
       Не повезло парашютной экспедиции на Се-верный полюс, кадетскому балу в Москве, акции "Сто миллионов деревьев" и Ассоциации байкеров. В предвыборном штабе посчитали, что на должном уровне прославить добродетели престарелого пре-зидента не смогут ни бесшабашные мотоциклисты, ни юные танцоры, ни высаженные на благо поддан-ных тысячи деревьев -- в деньгах этим проектам было отказано. Зато за солидные деньги была изда-на книга с интригующим названием "Волки не пи-таются травой" и наложены резолюции "Утвержде-но. Оплачено" на вливания в Партию любителей пива (ну это понятно!) и Российскую шахматную федерацию (это, наверное, в довесок к пивной кружке). Со всем вниманием штабистами рассмат-ривались поддержка лечебно спиритических сеан-сов небезызвестного Алана Чумака, проведение со-ревнования по картингу и совсем уже несуразное -- фестиваль "За честные (придумать же такое!) выбо-ры".
       Щедрой рукой оплачивались все, кто был за-мечен хотя бы в доброжелательном взгляде на портрет Ельцина. Полмиллиона долларов получил фонд "Согласие" Рыбкина, несколько сотен тысяч у. е. -- объединение "Женщины России", солидные суммы перепали Крестьянской партии, Российскому фонду милосердия и здоровья, Российскому воин-скому братству и мало кому известной партии "ДВР".
       Только в одном из полученных от Стрелецко-го списков мы насчитали 125 подобных позиций, а списков таких было несколько. Причем, как помнит читатель, документы эти датировались концом мая 1996 года, то есть основные пропагандистские рас-ходы, пришедшиеся на июнь, остались вне поля нашего зрения.
       * * *
       Был ли это главный финансовый поток, спря-танный от посторонних глаз, в котором разносились по тайным адресатам миллионы долларов в короб-ках и сумках, выяснить нам так и не удалось. При помощи грандиозного обмана российского народа президентом вновь был избран едва держащийся на ногах Борис Ельцин.
       Финансирование ельцинского прихода к вла-сти имело совершенно удивительные, если не экзо-тические, источники. Одна из ниточек совершенно случайно потянулась в... далекую Анголу. Как ста-ло известно, почти два года женевская прокуратура расследовала аферу по продаже государственного долга Анголы России в 1996 году, сразу прозван-ную журналистами "Ангола гейт". В женевских банках в связи с этим было блокировано около мил-лиарда долларов; почти столько же, как считают следователи, разошлось по счетам высокопостав-ленных российских и ангольских чиновников.
       Швейцарская газета "Ле Темпе" со ссылкой на следствие сообщила, что наряду с неким фран-цузским торговцем оружием главными действую-щими лицами операции были один из близких Ель-цину олигархов, банкир Виталий Малкин и милли-ардер Аркадий Гайдамак, скрывавшийся в Израиле от французского ордера на арест. Переговоры вел тогдашний замминистра финансов Андрей Вавилов, который, как указывает газета, так "умело" провел переговоры, что Россия вместо 5 миллиардов дол-ларов получила 1,5 миллиарда. Могу добавить, что это не единственный "успех" Андрея Вавилова на поприще выбивания зарубежных долгов. Кроме ма-хинаций "Анголагейт" ему предъявляются претен-зии российской прокуратурой и Центробанком и в связи с потерей для государства сотен миллионов долларов при выкупе долгов Украины и Индии.
       Однако вернемся к "Анголагейт". Как утвер-ждает "Ле Темпе", минуя российский бюджет, эти деньги пошли прямиком на предвыборную кампа-нию Бориса Ельцина.
       Коробка из под ксерокса
       История с финансированием президентских выборов 1996 года по сути, единственный случай, когда я поддался давлению Кремля.
       Известно, что предвыборная кампания -- это самая хорошая возможность украсть деньги. А ель-цинские выборы 1996 года проходили с наруше-ниями, с запредельным финансированием, за кото-рое никто и нигде не отчитывался.
       Наверное, с коробки из под ксерокса все и на-чалось. Недовольство тем, что творилось вокруг меня, накапливалось постепенно. А тут оно выплес-нулось... Фактически это был мой первый крупный конфликт с Кремлем, когда я пытался открыто пой-ти поперек его воли. Именно тогда я напрямую столкнулся с "семьей" и понял, насколько пагубны ее действия для страны.
       Но для начала хочу привести выдержку из статьи в журнале "Профиль":
       "Юрий Скуратов вошел в роскошно отделан-ный предшественником генпрокурорский кабинет под всеобщие аплодисменты. А далее его вел почти безошибочный инстинкт самосохранения.
       Как красиво он выпутался из труднейшей ис-тории со знаменитой "коробкой из под ксерокса", в которой лежали неучтенные 500 с лишним тысяч долларов! Несмотря на риск и давление, он возбу-дил дело, но в тяжкий предвыборный час попри-держал у себя в "долгом ящике": по официальной версии -- чтобы не допустить утечки следственной тайны, в действительности же -- прислушавшись к телефонному звонку президентского помощника Виктора Илюшина (если верить сенсационной рас-шифровке беседы "трех штабистов", опубликован-ной в "Московском комсомольце"). Спустя много месяцев, когда реальная опасность для действую-щих лиц уже миновала, Скуратов извлек слегка за-пылившееся дело из своего стола, дал ему ход и, демонстрируя независимость, пригрозил целому ряду высоких персон допросами.
       Тут то он едва не допустил ошибку. Сам пре-зидент Ельцин устроил Скуратову публичный раз-нос перед телекамерами: почему, дескать, "опыт-ный прокурор, а вдруг стал хромать?!". Юрий Иль-ич, правда, любит рассказывать в узком кругу, что Борис Николаевич затем дважды перед ним изви-нялся -- один раз сам, а потом еще раз, уже через помощника. Правда, этих извинений не слышал ни-кто, а высочайший гнев изливался принародно. Но Скуратов на всякий случай "дело о коробке" поти-хоньку закрыл "за отсутствием состава преступле-ния..."".
       Попробую рассказать, как все было на самом деле.
       Как уже отмечалось, ни одна избирательная кампания реально не укладывается в те финансовые рамки, которые ей определил Центризбирком. То-гда, в 1996 году, в период президентских перевыбо-ров, чего стоили хотя бы концерты звезд эстрады в поддержку Ельцина! Ведь всем надо платить, пла-тить немало, и платить наличными -- "черный нал" потому и черный, что его не проведешь ни по каким документам.
       И вот тут встает проблема доставки денег. Миллион долларов не перевезешь в кармане. Мил-лион долларов -- это кейс, набитый деньгами, при-мерно такой, какие любят показывать в американ-ских триллерах. Что если обнаружат эти доллары в кейсе на каком нибудь досмотре -- в аэропорту, например, или при входе в офис? Проблему достав-ки наличности команда поддержки Ельцина решила с помощью президентской охраны. Это было бле-стящее по простоте решение. Готов поспорить с кем угодно: вряд ли найдется оригинал, который решил-ся бы спросить у вооруженного до зубов двухмет-рового президентского охранника, что он несет в неприметном черном кейсе. А может быть, там зна-менитое на весь мир устройство с красной "ядерной кнопкой"?
       Система доставки наличности у Коржакова была отлажена и отработана безукоризненно, она сбоев не давала и, наверное, и не дала бы. Если бы... не развернувшаяся в предвыборном ельцин-ском штабе борьба за влияние.
       Для тех, кто уже подзабыл, о чем речь, на-помню.
       На избирательную кампанию Ельцина рабо-тали параллельно фактически две враждующие ме-жду собой группировки. Первоначально начальни-ками штаба, руководившего всей предвыборной кампанией президента, был первый вице премьер Олег Сосковец и близкие ему Коржаков и Барсуков. Работу эту они делали как умели, но, видимо, уме-ния этого им не хватало, поскольку упор по старин-ке они сделали на административный ресурс -- гу-бернаторов, глав районов и так далее. То, что рабо-тало раньше, в 1996 году сработать уже не могло. Дело пошло не шибко хорошо, и вскоре окружение Ельцина почувствовало, что штаб не справляется. Первым забил тревогу Черномырдин, который был не в очень хороших отношениях с Сосковцом; его активно поддержал мэр Москвы Юрий Лужков.
       Понимая, что штаб Сосковца не справляется, Ельцин быстро переориентировался и сделал ставку на Черномырдина, Лужкова и Илюшина. "Аналити-ческую группу" внутри этой новой команды возгла-вил Чубайс, который вскоре фактически стал руко-водить всей предвыборной кампанией президента. Себе в помощники молодой "отец российской при-ватизации" привлек столь же энергичных и моло-дых, как и он сам, бизнесменов, политологов, поли-тиков. Все финансово экономические вопросы кам-пании в своих руках сосредоточил вездесущий Бе-резовский.
       Штаб начал потихоньку переливаться в дру-гую сторону, причем темп этот все ускорялся.
       В отличие от коммунистов, не имевших столь гигантских денег, широкого доступа к телевидению и работавших поэтому по старинке, ельцинская ко-манда развернула беспрецедентную по масштабам пропагандистскую кампанию. Президент каждый день появлялся едва ли не на всех каналах телеви-дения, почтовые ящики были забиты листовками с его портретами, миллионы писем с просьбой голо-совать за Ельцина были разосланы ветеранам, в его поддержку выступали ведущие артисты страны, а еще вчера отчаянно критиковавшие ельцинскую политику газеты сегодня захлебывались в посвя-щенных Ельцину хвалебных статьях.
       Вся эта кампания требовала денег, огромных денег.
       * * *
       Ельцинская "черная касса" работала в те дни без передыха. Проблема состояла не в том, где до-быть деньги: их было достаточно. Это были и ино-странные кредиты, и вливания тысяч российских бизнесменов, привлеченных обещаниями Чубайса, что все траты вернутся сторицей (что впоследствии и случилось). Как вспоминает Коржаков, в своих кремлевских апартаментах Татьяна и Березовский устроили встречу Ельцина с банкирами. Там были еще Юмашев и Бородин, больше никого не пустили. Даже охрану.
       На встрече банкиры скинулись по 5 миллио-нов долларов на выборы, а взамен попросили гаран-тий по переделу собственности. Произошел обыч-ный торг. "Честная" Таня и "честный" Борис Нико-лаевич продали Россию...
       Потанин, к примеру, получил в благодарность контроль над "Норильским никелем", который только за год приносил прибыль более 2 миллиар-дов долларов. В довесок тот же Потанин получил "Связьинвест", Березовский и Абрамович -- "Сиб-нефть". Огромные льготы для своего банка получил Смоленский и так далее. Эта лотерея для любого из бизнесменов, вложившихся в предвыборную кам-панию Ельцина, стала поистине беспроигрышной. Доставка денег, как правило наличных долларов, как я уже говорил выше, была решена еще коман-дой Сосковца. Обязанность эту взяла на себя служ-ба Коржакова, решив проблему просто и эффектив-но. Более менее был налажен и контроль за расхо-дованием далеко не малых сумм денег.
       Все поменялось с приходом команды Чубай-са. Многократно опробованный канал доставки де-нег из за подконтрольности Коржакову устраивать их перестал сразу. Параллельно с офицерами Служ-бы безопасности Президента у них стала "работать" своя, собственная служба доставки.
       Говоря канцелярским языком, "дело о короб-ке" состоит из нескольких разных эпизодов, пла-стов. Во первых, это собственно коробка с деньга-ми, обстоятельства ее выноса и так далее. Во вторых, те нарушения, которые следствие обна-ружило в финансировании предвыборной кампании Ельцина. И в третьих, обнаруженные следствием бумаги Фонда защиты частной собственности, ко-торый через компанию "Монтес Аури" обогащал Чубайса на рынке ГКО.
       Как уже отмечалось, началось все с того, что 19 июня 1996 года, в самый разгар ельцинской из-бирательной кампании, два известных члена его команды, Аркадий Евстафьев и Сергей Лисовский, были задержаны при попытке вынести из Белого дома 538 тысяч долларов.
       Лисовский и Евстафьев (первый -- верный друг Анатолия Чубайса, второй -- тоже свой для него человек) отвечали за "концертную" часть про-екта "Голосуй или проиграешь!", и им нужны были доллары. Частично деньги предполагалось раздать артистам, ну и себя тоже не обидеть -- выборы во-обще самое благодатное время для воровства. Эти почти 539 тысяч долларов -- деньги известного банка, одного из основных финансовых "спонсо-ров" команды Ельцина, -- были привезены в каби-нет Германа Кузнецова, замминистра финансов России, и оттуда должны были начать свое перерас-пределительное движение по частным карманам. Задержал их начальник отдела Службы безопасно-сти Президента Валерий Стрелецкий. Как все это происходило, читатель уже частично знает. Но лучше обратиться к "первоисточникам", -- к быв-шему начальнику президентской охраны Коржако-ву.
       "За неделю до задержания Лисовского и Ев-стафьева, -- пишет он в газете "Стрингер", -- Ель-цин лично от меня потребовал немедленно разо-браться с разворовыванием предвыборных средств. Собственноручно наложил резолюцию на мою док-ладную. В то время в мои обязанности члена Совета выборной кампании входил контроль за расходова-нием финансов.
       Накануне задержания, 18 июня, мы ночью вскрыли сейф в кабинете Кузнецова. Там было 1,5 миллиона долларов. Сутки кабинет находился под наблюдением. Никто, кроме Кузнецова, в него не заходил. А после задержания выяснилось, что кроме 539 тысяч в коробке из под бумаги для ксерокса в сейфе ничего не осталось. Как Кузнецов умудрился вынести полтора миллиона долларов, до сих пор не знаю. Не дали до конца разобраться".
       12 июля 1996 года против Евстафьева и Ли-совского было возбуждено уголовное дело...
       Ниточки от "черного нала" привели к Чубай-су, но его самого трудно было привлечь к ответст-венности: Анатолий Борисович всегда вел себя крайне осторожно. Да, Евстафьев -- его человек, Лисовский -- его друг, все это знали, и по этому поводу поднялся шум. Казалось бы, Коржаков, Сос-ковец и Барсуков получили в руки стопроцентный козырь: с президентского благословения задержи-вают с поличным вороватых сотрудников штаба Чубайса. Вороватых потому, что вынесли то они 539 тысяч, а расписку оставили совсем на другую сумму -- клочок бумаги с надписью от руки: "500 000 у.е. Лисовский".
       Но они не учли, что их соперники тоже были неплохими шахматистами.
       Коржаков поднял шум, но он не был заинте-ресован в скандале. Чубайс и "семья" это мгновен-но поняли и сразу же аналогичный скандал закати-ли сами -- дескать, провокация спецслужб, происки Коржакова и Барсукова. Раздались крики "Выборы под угрозой!".
       Не обратил внимания Коржаков и на то, что команда Чубайса очень активно использовала дочь Ельцина Татьяну, которая ненавидела Коржакова и рьяно выступала перед отцом против него. Но глав-ное, чего не учел Коржаков, было то, что Ельцин уже сделал для себя выбор в пользу Чубайса и его команды.
       Так из минуса очень элегантно был сделан большой плюс.
       Сопровождалось все это отвратительным враньем. Помните, как лгал загнанный журналиста-ми в угол Чубайс: дескать, не было никакой короб-ки с деньгами, это все провокация КГБ. Честно го-воря, до этого момента я относился к Чубайсу дос-таточно уважительно. После той пресс конференции авторитет его в моих (да и не только) глазах упал ниже некуда: представить себе, как можно находиться в публичной политике, зани-мать высокие посты и лгать столь неприкрыто, практически на весь мир, было очень сложно.
       Было сделано все, чтобы максимально "на-крутить" Ельцина. В конце концов Ельцин был по-ставлен перед выбором: или уходит команда Кор-жакова, или говорит "до свидания" предвыборный экипаж Чубайса, а с ним и всякая надежда на пере-избрание. Жажда власти взяла верх над одиннадца-тью годами дружбы: президент немедленно уволил и Барсукова, и Коржакова, почти члена семьи, кре-стного его внука... Ну а дело стали аккуратно "за-минать".
       Что тогда удалось сделать в обстановке такой шумихи?
       Как вспоминает Коржаков, уже в ту самую ночь, когда были задержаны Лисовский и Евстафь-ев, ему позвонила Татьяна Дьяченко и в ультима-тивной форме предложила отпустить обоих, а о происшествии забыть. Коржаков отказался. Тогда "семья" потребовала ареста Барсукова и Коржакова, но Генпрокуратура этого не допустила. Была по-пытка и меня заставить подтвердить слова Чубайса, сказанные им на пресс конференции, что вообще никакой коробки не было, что все это кагебэшная провокация. Я отказался.
       Отказался и стал вести независимое расследо-вание.
       Мы установили, что коробка была, что выно-сили ее именно Евстафьев и Лисовский, что это бы-ли деньги, которые шли на предвыборную кампа-нию, что Коржаков с Барсуковым действовали в рамках закона, и если уж привлекать кого то к от-ветственности, то совсем не их...
       Попутно выяснили, что Чубайс, Евстафьев и прочие создали структуру с романтическим назва-нием "Монтес Аури", то есть "Горы золота", кото-рая получила через созданный для этого Фонд за-щиты частной собственности беспроцентный кре-дит в 14 миллиардов рублей от банка "СБС Агро". С помощью сложных операций на эти деньги были куплены ГКО, которые с большим "наваром" вско-ре продали. Кредит после этого отдали, а "навар" положили в карман. Так, незапланированно, мы уз-нали, что Чубайс активно играет на рынке ГКО, а за его большие доходы приходится расплачиваться бюджетными деньгами.
       Игроки ГКО получали колоссальные процен-ты: вкладывая в облигации 1 миллион долларов, уже через полгода они, практически ничего не де-лая, не ударив палец о палец, получали "навар" по-рядка 300 тысяч. Эта машина по деланью денег кон-тролировалась узкой и сплоченной группой финан-систов, где Чубайс играл первую скрипку. Конечно, на рынке ГКО могли играть все, но беспроигрыш-ные правила знали единицы. Именно те 780 россий-ских чиновников -- игроков ГКО -- и подтолкнули страну к августовскому дефолту.
       Более подробно об этих "финансовых играх" я еще расскажу. Пока же лишь с горечью отмечу, что несоразмерные здравому смыслу, но формально легальные доходы этой финансовой верхушки фак-тически гробили страну, в которой они сами же проживали.
       Как дальше развивались события? Давление на меня идет. Нам противодействовали вся государ-ственная машина, пресса, Министерство финансов, весь аппарат президента, а затем и сам президент: Татьяна Дьяченко так сумела "обработать" отца, что его отношение ко мне резко ухудшилось, а пре-тензии к Генпрокуратуре стали откровенно необъ-ективными. Помните обошедшую страну картинку по телевизору, когда Ельцин сидел и принародно отчитывал меня за плохую работу? Почему он об-рушил на меня этот поток бессвязных и бездоказа-тельных обвинений? Истинная причина заключа-лась в том, что я не прекращал дело по коробке. А они очень боялись этого. Боялись, что кто то дрог-нет, даст показания, что то вскроется -- и посы-плется вся порочная система финансирования пре-зидентских выборов.
       Затем "удружила" Дума. Мы возбудили дело о нарушении правил валютных операций. По ста-рому кодексу, если ты рассчитываешься валютой, тебя можно было сразу сажать за решетку. Если бы мы доказали, что доллары в коробке предназначены для оплаты работы артистов, -- это был бы состав преступления. Но в 1997 году Государственная ду-ма поспешно приняла новый Уголовный кодекс РФ. По новому кодексу эта статья декриминализирова-лась, а закон, смягчающий ответственность, всегда имеет обратную силу. Поэтому "валютная состав-ляющая" преступления сразу же потеряла свою си-лу. Тогда мы переквалифицировали обвинение в "хищение в особо крупных размерах". Но требова-лось установить, чьи деньги были украдены. И тут мы столкнулись с тем, что от этих денег отказались все. Мы попытались установить происхождение долларов по банковской упаковке, но Центробанк запросы Генпрокуратуры проигнорировал. Устано-вить, чьи это деньги, в юридическом порядке было невозможно. Не встретили мы также поддержки ни в силовых структурах, ни в Думе.
       Это был настоящий саботаж. Апофеозом его стал приход ко мне в кабинет опытнейшего следо-вателя Чуглазова, которому я поручил вести это де-ло. Чуглазова, на которого вообще нельзя было ока-зать какое либо давление со стороны, и все это зна-ли. И вот железный Чуглазов приходит ко мне и спрашивает: "Что делать? Ни на один запрос ответа не пришло. Нет помощи ни от МВД, ни от ФСБ, ни от Министерства финансов -- ни от кого!".
       Поработала "семья" как следует и над фигу-рантами дела. Сначала и Евстафьев, и другие свиде-тели дали показания, но потом дружно от них отка-зались, ссылаясь на 51 статью Конституции РФ, -- с ними провели соответствующие беседы. Ельцин к тому времени победил на выборах, и нашим "подо-печным", судя по всему, сказали: посмотрите, что стало с Коржаковым, Барсуковым... Вам нечего бо-яться, президент не сдает своих людей, "дело о ко-робке" благополучно будет похоронено. Все -- по-сле этого они уже никаких показаний не давали.
       В народе же "дело о коробке" вызвало нечто вроде досады. Казалось бы, все ясно: вот деньги, вот те, кто их выносил... Почему же никто не нака-зан?
       Вокруг же начали шептаться: вот, Скуратову не удалось разобраться...
       ...Да, посмотрел бы я, как справился бы кто то другой с такой ситуацией! Я даже сейчас удивляюсь, как я из всего этого сумел выйти без особых потерь. Ведь я же должен был и лицо свое "сохранить", и сделать так, чтобы невиновные люди (Барсуков и Коржаков) не пострадали.
       Как только Ельцин вновь был избран прези-дентом, обстановка вокруг следствия о вынесенных в коробке долларах сразу же стала складываться все более и более угрожающе.
       А дальше произошло то, о чем я уже писал. Следствие оказалось полностью заблокированным. Началось беспрецедентное, массированное, просто неприличное давление на следователей, на прокура-туру, на меня...
       В конце концов я пришел к горькому выводу, что еще немного -- и это расследование станет для меня скорее всего последним. Либо я остаюсь на посту Генерального прокурора, а следователи на своих местах, либо нас в самое ближайшее время заменит кто нибудь более послушный. Поняв, что бороться бесполезно, следователи прекратили дело. Конечно, я знал, что прекращено дело было по формальной причине (декриминализация валютной статьи), что состав преступления был налицо, но тем не менее с их решением согласился. Это был мой сознательный, но вынужденный выбор, по-скольку я ясно понимал: обстоятельства, к сожале-нию, складываются так, что выиграть этот эпизод нам не удастся.
       Сейчас я думаю -- все ли возможности тогда были использованы, чтобы довести дело до конца? Может быть, надо было в ответ на противодействие самому провести демарш -- что то вроде демонст-ративного ухода в отставку? Я -- профессор, доктор наук, человек научного склада. Поэтому уход из Генпрокуратуры меня нисколько не пугал и особо в смысле карьеры не волновал.
       Конечно, расследованию это вряд ли помогло бы, а вот прокуратуру я бы "подставил" -- ведь ра-бота тогда только только стала налаживаться. Я от-четливо понимал, что за мной стояла целая система, тысячи людей, судьбы которых во многом зависели от меня.
       После тяжелого раздумья я пришел к реше-нию, что предавать их своей отставкой не имею права.
       * * *
       Да, с коробкой "семья" меня додавила: нужно было, наконец, решать: либо после такого наката я пишу прошение об отставке и ухожу еще в 1997 го-ду, либо остаюсь и это дело прекращаю.
       Я пошел на компромисс, я уступил...
       Не могу еще раз не отвлечься, в данном слу-чае -- на цитату из книги Б. Ельцина "Президент-ский марафон": "В дальнейшем проверка показала: состава преступления в действиях Лисовского и Ев-стафьева... не было. Все обвинения оказались не-обоснованными".
       Все это -- ложь. Ельцин даже словом не об-молвился в книге о сути обвинения, намеренно ни-где не написал о фабуле дела. То, как было на са-мом деле, читатель теперь знает.
       * * *
       А деньги из коробки, все 539 тысяч долларов США, так и остались бесхозными. Дескать, "я -- не я, и коробка не моя!". Александр Коржаков, коль уж не нашлось у них хозяина, шутливо предлагал оформить все эти тысячи как клад и получить по-ложенные по закону 25 процентов вознаграждения. Но решение пришло другое: по просьбе Комитета Госдумы по охране детства и материнства мы отда-ли всю эту сумму на нужды людей. Деньги ушли на хорошее дело, мы проконтролировали.
       Игры с деньгами
       Главный банк в России, как известно, -- Цен-тральный. Центробанк (ЦБ) влияет на денежную политику России, на курс валют, на торги, где рубль либо поднимается, либо безнадежно падает.
       К тому моменту, когда к руководству ЦБ пришел Сергей Дубинин, у Генпрокуратуры с этой организацией сложились довольно неплохие отно-шения. И для нас, и для банка больным был вопрос об экономической преступности: мы провели не-сколько совместных заседаний и заключили в итоге договор о взаимодействии. Нам важны были сведе-ния о подозрительных сделках; отследить их можно было только с помощью Центрального банка, само-стоятельно прокуратура сделать это не могла -- не было у нас тогда такого права (оно появилось на-много позже). Центробанк пошел нам навстречу.
       Прошло немного времени, и Счетная палата решила проверить ЦБ. Дубинин заупрямился. Лю-бая проверка -- вещь неприятная, ну а поскольку у нас с банком к тому времени установились доста-точно тесные отношения, мы попросили Счетную палату с проверкой повременить: ко мне в Генпро-куратуру приехал ее руководитель Хачим Кармо-ков, и мы вместе с Дубининым втроем кое как ут-рясли этот вопрос.
       Все кардинально поменялось после 17 августа 1998 года, когда Центральный банк не справился с главной своей обязанностью -- поддержанием кур-са рубля.
       Рубль рухнул стремительно, обвально, обес-ценившись на три четверти, будто и не было у него никаких подпорок в виде валютных вливаний Цен-тробанка. Инфляция же, напротив, взлетела в под-небесье. Мигом обнищали сотни тысяч, миллионы людей, прекратил свое существование средний класс, стремительно был потерян кредит доверия на Западе.
       В докладе "Российский путь к коррупции" американскому конгрессу председатель комитета по политике Кристофер Кокс так описывает случив-шуюся в августе трагедию:
       "Кульминацией... стал август 1998 го, когда Россия объявила дефолт, а девальвация рубля при-вела к тотальному национальному экономическому коллапсу. По всем показателям катастрофа была хуже американской депрессии в 1929 году.
       Катастрофа началась 17 августа 1998 года и сразу же распространилась по всей России. Мил-лионы обычных мужчин и женщин, которые вло-жили свои деньги в российские банки, потеряли все... Когда пыль улеглась, рубль и вместе с ним накопления каждого русского за всю жизнь потеря-ли 75 % стоимости...
       Разорение российской экономики было куда хуже, чем то, что испытала Америка во времена Ве-ликой депрессии...
       Экономический коллапс 1998 года также ус-корил углубляющиеся социальные патологии в Рос-сии. Численность населения России, и без того па-дающая с 1992 года, стала уменьшаться с огромной скоростью, катастрофически увеличилось количест-во абортов... Ухудшение экономических условий привело к росту алкоголизма -- этой хронической проблемы России. Как никогда пышно расцвела наркомания. Скачок в потреблении наркотиков при-вел к увеличению количества ВИЧ инфицированных, из которых в России 90 % -- наркоманы..."
       Вначале Государственная дума, а следом за нею и Совет Федерации обратились в Генеральную прокуратуру России с просьбой проверить обстоя-тельства финансовой катастрофы: как это могло произойти, -- а заодно проверить и Центробанк. Была создана специальная группа, в которую поми-мо представителей Генпрокуратуры вошли специа-листы из МВД и Министерства финансов. Проверка началась.
       Уже первые дни проверки показали, что Цен-тробанком и Минфином России были допущены крупные просчеты в финансовой политике. Плюс, конечно же, неработающая экономика.
       Как показала сухая статистика, в 1993 году внутренний государственный долг составлял 16 миллиардов рублей. В конце 1998 года, всего через пять лет, он вырос в сорок семь с лишним раз (!) и составил 755,9 миллиарда рублей.
       Уже через некоторое время стало ясно, что одной из главных причин обвала рубля и плачевно-го состояния российских финансов стала деятель-ность ЦБ и Министерства финансов на рынке ГКО -- ценных бумаг, именуемых "государственными краткосрочными облигациями".
       Как показала наша прокурорская проверка, а затем и работа специальной комиссии Совета Феде-рации, сама разработка финансового рынка ГКО была сделана с большими просчетами. Рынок цен-ных бумаг есть в любой стране, но доходами от них можно распорядиться по разному.
       Обычно полученные за облигации деньги вкладывают в угасающую промышленность, сель-ское хозяйство. Те оживают, отвечают на денежное вливание появлением продукции, которая в конце концов приносит прибыль -- гасятся долги, делает-ся задел на будущее.
       В России все не так. Вырученные за ГКО деньги в основном проедались, обогащали игроков на этом рынке, а также пошли в карман чиновников, для которых рынок ГКО казался рулеткой. Только рулетка эта для них была беспроигрышной: каждая облигация приносила игрокам к концу года просто нереальные по западным меркам прибыли.
       Объясню подробнее. При формировании рос-сийского рынка ценных бумаг было совершено не-сколько основных ошибок. Первая ошибка -- стра-тегическая. ГКО, как уже говорилось, в своем большинстве были краткосрочными. Они выходили сроком на несколько месяцев, то есть не успеешь обернуться -- уже надо платить.
       Кроме этого ГКО были высокодоходными.
       Центробанк не регулировал доходы, и они вырастали до размеров просто астрономических -- до 60 % а иногда и более при нормальном доходе по ценным бумагам 4-5 %. Не только для России -- для любого государства эта задача просто нереаль-ная: найти в такие короткие сроки средства для вы-платы столь высоких дивидендов.
       Вторая ошибка оказалась тактической. При-мерьте ситуацию на себя: если вы получаете в ко-роткие сроки гигантские доходы от спекуляций на финансовом рынке, то у вас вряд ли появится жела-ние вложить свои деньги, скажем, в промышлен-ность или заняться высокими технологиями -- там такие прибыли столь легко не получишь. Да и полу-чишь ли вообще...
       Поэтому все свободные деньги, до 70 % за-падных инвестиций, о которых трубили как о побе-де наших политиков на мировой арене, шли не в реальный сектор отечественной экономики, а в вир-туальный -- на игры все с теми же облигациями ГКО.
       В ходе расследования выяснилось, что уже к декабрю 1997 года доходов от размещения новых ГКО стало поступать меньше, нежели расходов на обслуживание старых. Например, от новых доходов -- миллиард, а выплата по старым -- полтора мил-лиарда. То есть уже к декабрю стало ясно: финансо-вый рынок скоро рухнет.
       Но, к удивлению экспертов, вместо пожарных мер по укреплению финансового рынка произошло нечто противоположное: были сняты ограничения для нерезидентов, то есть иностранцев, и вскоре треть всех ценных бумаг оказалась в их руках.
       Это была третья ошибка наших финансистов, благодаря которой иностранцы выкачали из России огромнейшие деньги. Ценные бумаги продавались по цене, составляющей 50-60 % от номинала, пла-тить же за них через два три месяца государству приходилось уже все 100 % плюс купонный доход.
       Сей уникальный документ под названием "Концепция развития рынка ценных бумаг в Рос-сийской Федерации" был утвержден самим прези-дентом Ельциным. Самое активное участие в разра-ботке "ценной" бумаги принимал господин Чубайс. Эта созданная государством финансовая пирамида была максимально выгодна как чиновникам, актив-но набивавшим свои карманы, так и иностранцам.
       Если же говорить о "концепции", то ошибоч-ность ее сегодня уже не вызывает никакого сомне-ния. Она предусматривала четыре этапа, реализация каждого из которых с гарантированной неизбежно-стью приводила к кризису, а в конечном итоге к то-му, что российский рынок ценных бумаг обрушил-ся. С благословения, еще раз повторю, президента Ельцина.
       Так, например, промежуточный обвал рубля, когда доллар поднялся сразу на 54 пункта, произо-шел 28 октября 1997 года и совпал с очередным этапом реализации схемы, утвержденной в "Кон-цепции развития рынка ценных бумаг". Третий этап, опять таки с подачи Чубайса, укрепившего позиции иностранцев на рынке, совпал со снижени-ем эффективности внутренних заимствований и по-вышением доходности ГКО. То есть чем больше брали, тем меньше денег попадало в карман госу-дарства. В декабре 1997 года стоимость обслужива-ния этого рынка превысила валовые поступления от продажи бумаг ГКО, и организаторам этой акции "пришлось" залезть в карман страны и взять оттуда 600 миллиардов рублей!
       Довершил развал четвертый этап, который стартовал 1 января 1998 года. Он снял все ограни-чения на вывоз иностранцами доходов от ГКО. Вместо притока капиталов в Россию мы получили сильнейший отток: все деньги вывезли, националь-ная валюта обесценилась, и рынок ГКО обвалился целиком. Произошло это, как известно, 17 августа 1998 года.
       С января 1998 года рынок ГКО стал открыто спекулятивным, не было уже никаких систем сдер-жек и противовесов, имущество России закладыва-лось в "ломбард", и на эти деньги покупались цен-ные бумаги, которые потом в одно мгновение пре-вратились в ничто, в разносимую ветром пыль.
       Но ни Центральный банк, ни Министерство финансов палец о палец не ударили, чтобы предот-вратить беду. Хотя времени для этого было предос-таточно -- почти целый год!
       Более того, Центробанк, предвидя неминуе-мый конец беспроигрышной лотереи, принялся сам отчаянно играть на рынке ГКО -- это вместо того, чтобы в преддверии краха скупать ценные бумаги и выводить их из оборота. Хотя статья 3 Федерально-го закона "О Центральном банке Российской Феде-рации (Банке России)" абсолютно четко указывала, что "получение прибыли не является целью дея-тельности Банка России".
       Играл ЦБ России на бирже увлеченно и пре-ступно. К тому времени он владел уже почти тре-тью всех ГКО, регулярно предъявлял их к оплате, получая многопроцентные дивиденды. Доходило до анекдотов: был случай, когда Минфин вовремя не заплатил проценты, -- так Центробанк от возмуще-ния сразу же заблокировал счета Минфина!
       Но самым интересным оказалось то, что Цен-тробанк, пользуясь своими уникальными возможно-стями, ухитрялся покупать ГКО не на реальные, а на виртуальные деньги. Ведь эмиссия денег была в его руках -- новые банкноты можно было печатать только с его санкции. А можно и не печатать, а за-пускать в оборот по безналичному расчету... Так Центробанк и делал: на эмиссионные деньги поку-пал ГКО, потом предъявлял их к оплате -- и полу-чал реальные деньги из бюджета.
       Добывание денег из "ничего" испокон веку тревожило воображение многих ученых и людей просто предприимчивых. В Средние века алхимики искали философский камень, способный преобразо-вывать металлы в золото. Российский Центробанк и лично Сергей Дубинин, не тратясь на научные изы-скания, с блеском решили для себя эту задачу: на "ничего" (эмиссионные деньги) покупалось "ниче-го" (ГКО), а потом это "ничего" предъявлялось к оплате и давало реальную кругленькую сумму.
       * * *
       Играли на рынке ГКО и физические лица -- многие тысячи людей. В принципе явление это обыденное для любой страны. Но Россия, как это ни прискорбно, имела и здесь свою, "особенную стать". Почувствовав запах денег -- огромных, шальных, -- в финансовые игры активно включи-лись (что категорически запрещено законом) выс-шие чиновники государства. Началось их сомни-тельное обогащение, поскольку сами же они и уста-навливали условия игры, неведомые для непосвя-щенных. Игра поэтому превращалась для них в бес-проигрышную. Доходы от ГКО эти господа получа-ли очень неплохие, и чем выше они становились, тем более тощим становился государственный кар-ман. Остановить их, разгулявшихся на дармовщину, не могло даже чувство самосохранения. Только об-вал...
       И он не преминул случиться. Но за десять дней до катастрофы, перед самым крахом, ЦБ взял и "сбросил" большую часть имевшихся у него ГКО. То есть добавил паники и ускорил тем самым паде-ние рубля.
       Что это -- уголовное деяние или элементар-ная безграмотность, за которую должны отвечать руководители Центробанка -- Дубинин и подобные ему, -- должно было выяснить следствие. Хотя, на мой взгляд, за это должно отвечать не только то-гдашнее руководство Центробанка, но и чиновники рангом пониже, те, кто совмещал государственную службу с коммерческой деятельностью, что, как из-вестно, категорически запрещено законом. А эти люди были и государственными чиновниками, и спекулянтами, и игроками одновременно.
       В ходе проверки было возбуждено три уго-ловных дела. Первое связано с непорядками, ска-жем так, в системе представительских расходов. Дубинин, например, мог расходовать по своему ус-мотрению пятнадцать тысяч долларов ежемесячно. Оплачивался любой его чих. Первые заместители председателя ЦБ -- по десять тысяч долларов, про-сто замы -- по семь с половиной тысяч. Это очень неплохая прибавка к зарплате, которую владельцы представительских кредитных карточек так и вос-принимали. Тысячи долларов могли тратить ежеме-сячно помощники, начальники департаментов и так далее. И это в нищей стране с голодающими окраи-нами, упавшей экономикой и безработным населе-нием... Пир во время чумы!
       Понятно, что за ужин в ресторане с делегаци-ей банкиров директор банка не должен платить из своего кармана. Но представительские деньги -- как командировочные, в конце месяца изволь пред-ставить отчет: на что, где и как израсходовал. Да и суммы этих представительских явно были завыше-ны.
       Второе уголовное дело было возбуждено по поводу того, что Центральный банк, прежде всего работники валютного департамента, выдавал зад-ним числом коммерческим и частным финансовым структурам разрешения на проведение валютных операций. Валюта уходила из страны, растворяясь за рубежом, как в тумане, а разрешение на это им давалось спустя полтора два года. За этими вопию-щими фактами, естественно, стояли сильнейшие злоупотребления, которые просто потрясли нас -- такие вещи можно было совершать только при пол-ном попустительстве со стороны руководства ЦБ.
       И третье уголовное дело, самое перспектив-ное, -- это дело, связанное с операциями физиче-ских лиц на рынке ГКО.
       На межбанковской валютной бирже мы изъя-ли колоссальную по объему базу данных. Чтобы обработать эту базу, отделить, так сказать, зерна от шелухи, нужен был мощный компьютер со специ-альной программой. Этим делом занялся наш со-трудник Анатолий Паламарчук. Он сразу почувст-вовал, что за операциями на рынке ГКО стоят ка-кие то очень внушительные фигуры. Иначе бы ры-нок ГКО не работал в ущерб интересам страны. Го-сударственный бюджет нес колоссальные потери, тем не менее рынок ГКО работал и явно был для кого то настоящей кормушкой. Ведь убыточные аукционы можно и нужно было не проводить, их надо было закрывать, но их проводили! И хорошо на том зарабатывали.
       Вскоре компьютер начал выуживать из длин-ного 45 тысячного списка знакомые всем фамилии.
       Всего мы обнаружили в этом списке 780 го-сударственных чиновников, которые не имели пра-ва играть ни в какие коммерческие игры. Причем со стороны многих из них выявились факты мелкого жульничества. Кое кто не называл свою фамилию, ограничиваясь инициалами, другие же изменяли в своей фамилии одну две буквы.
       Кто же эти люди? Известный всем Анатолий Чубайс, Вице премьер Серов, Министр иностран-ных дел Козырев -- этот играл с особым азартом и вкладывал в ГКО огромные суммы, -- Министр об-разования и науки Тихонов, заместители Председа-теля Центробанка Алексашенко и Можаров, едва ли не все заместители Министра финансов, первый заместитель Министра обороны Михайлов и многие другие. Среди активных игроков оказались Гайдар и обе дочери президента, Татьяна и Елена. Но если Елена может играть в такие игры -- она не является госслужащей, то Татьяна -- советник президента...
       Чем еще были привлекательны доходы, полу-чаемые от игр в ГКО? Они не облагались налогами. Токарь со своей скромной зарплаты платил налоги, учитель платил, даже пенсионер и тот платил, а разжиревшие игроки рынка ГКО не платили. Ну не нонсенс ли?
       Возникли и другие вопросы к игрокам. Пер-вое: не служили ли ценные бумаги ГКО неким средством отмывания грязных денег? Ведь любой игрок мог сказать: "Я заработал на рынке ГКО зна-чительные суммы...".
       А на самом деле эти деньги -- ворованные. Пойди докажи теперь, что это так.
       Так оно и оказалось: наряду с чиновниками, с Чубайсами и Гайдарами на рынке ГКО играли и преступные авторитеты, и олигархи, и теневые маг-наты нефтяного рынка, и "воры в законе" -- это мы выяснили точно, фамилии в прокуратуре есть. Ста-ло понятно, что рынок ГКО превратился в большую стиральную машину для отмывания грязных денег.
       Второе: нас интересовали вопросы, связанные с так называемой инсайдерской информацией -- как проводить конкурсы, на каких условиях. Все это ведь собирается в руках, скажем, того же Чубайса, курировавшего финансовый блок в правительстве, который потом дает команды на покупку и продажу ценных бумаг, знает все условия вплоть до самых мелких деталей. И сам же играет...
       Чубайс, например, отрицал, что он играл в ГКО, будучи первым вице премьером. 7 сентября 1999 года он распространил официальное заявле-ние, в котором опровергал все те обвинения в махи-нациях с ГКО, которые я против него выдвинул. "Занимая официальные государственные посты, я не проводил никаких операций на рынке ГКО", -- объявил он на всю страну. Я, честно говоря, вначале даже засомневался: может, действительно он не иг-рал? Уточнил у оперативных работников, те под-твердили -- играл!
       Разве Чубайс, имея на руках такую информа-цию, мог когда нибудь проиграть? Или позволить проиграть своим друзьям и знакомым? Он всегда мог позвонить кому нибудь из них и сказать: купи бумаги ГКО -- не пожалеешь! На один рубль "на-варишь" два. Или наоборот: не делай никаких по-купок -- проиграешь!
       Или бывший министр иностранных дел Козы-рев, который оперировал на этом рынке миллиар-дами рублей. Когда возникла его фамилия, начал, как и Чубайс, возмущаться: не играл, мол... навет! Играл! Еще как играл! Операции то все расписаны, они все остались в компьютерном банке данных! Как и операции Гайдара и других игроков. Эти лю-ди, имея в своих друзьях Чубайса, вполне могли воспользоваться предоставленной им инсайдерской информацией.
       Когда пришли расшифровки первых фамилий -- Козырева, Чубайса, дочерей Ельцина, -- я рас-сказал о них тогдашнему премьеру Примакову. Премьер был возмущен и озадачен. Но, как человек мудрый и рассудительный, решил все тщательно перепроверить, а затем уже делать оргвыводы. По материалам расследования мы подготовили обстоя-тельную справку и направили ее Примакову. Тот занял позицию невмешательства: не защищал и не критиковал Центробанк. Видимо, это было связано с предоставлением России траншей МВФ.
       Одновременно я подготовил и бумагу, адре-сованную президенту. Записка попала к Бордюже; тот, прочитав ее, сказал, что такая записка очень даже нужна, но потом резко поменял свою точку зрения. Я узнал, что он встретился с Геращенко и тот уговорил его не показывать справку Ельцину.
       * * *
       Тем временем в Генпрокуратуру поступил за-прос из Госдумы по поводу аудиторской проверки Центробанка, и я написал письмо, где рассказал о многом, что вскрылось в ЦБ. Однако после того как стало известно, что о результатах аудита Счетной палаты знают в Госдуме, меня сразу обвинили, что я, дескать, огласил некие тайны Центробанка. Но я подписал это письмо совершенно осознанно: я ви-дел, какая борьба идет вокруг, и понимал, что в лю-бой момент могу потерять рычаги управления про-куратурой и тогда уже -- все! -- никто ничего не узнает. Тем более что на Совете безопасности этот вопрос рассматривать никто не собирался: вначале мое предложение сделать это было горячо поддер-жано, но вскоре так же категорически отклонено.
       * * *
       Но кое на какие вопросы мы ответить смогли. В первую очередь на вопрос, касающийся престижа нашей страны, -- о дефолте.
       Вспомним, Россию неожиданно взяли и объя-вили нищей, раздели ее перед всем миром. Вы ду-маете, этот вопрос обсуждался на заседании прави-тельства? Нет, не обсуждался. На заседании Совета Федерации? Ничего подобного. На заседании Сове-та безопасности? Отнюдь. Может быть, о нем гово-рили в Госдуме? Нет, не говорили.
       Тогда кто же принял решение объявить вели-кую державу на весь мир неплатежеспособной, ни-щей? Просто собрались несколько человек, едва ли ни где то на кухне, поговорили немного, поухмыля-лись -- и объявили: "Дефолту быть!".
       Имена этих людей Россия должна знать:
       Сергей Дубинин -- глава Центрального бан-ка Российской Федерации;
       Сергей Кириенко -- Председатель Прави-тельства РФ;
       Михаил Задорнов -- Министр финансов РФ;
       Сергей Алексашенко -- первый зам. Пред-седателя Центрального банка;
       Анатолий Чубайс -- эксперт Правительства РФ;
       Егор Гайдар -- эксперт Правительства РФ.
       Большего унижения России за многие века, по моему, не было. Понадобились значительные усилия Примакова и его правительства, чтобы хоть как то выправить ситуацию.
       Не могу не отметить самую негативную роль, постепенно переросшую в активное сопротивление действиям Генпрокуратуры, руководителя ЦБ Ду-бинина -- ему очень хотелось спустить наше рас-следование по ЦБ на тормозах. Более того, он боял-ся сесть в тюрьму, почему то считал, что я хочу его посадить. Я же полагал, что главное -- извлечь из случившегося уроки, сделать все, чтобы такое больше не повторилось, вернуть деньги людям...
       Дело дошло до того, что любое мое выступ-ление по телевидению или в прессе сопровождалось контрвыступлением Дубинина.
       К борьбе Дубинина против Генпрокуратуры активно подключились члены кремлевской "семьи": Чубайс, Татьяна Дьяченко и в первую очередь Бере-зовский.
       По правде говоря, у Дубинина с Березовским серьезный повод для беспокойства был -- швейцар-ская компания "Андава". Создана "Андава" была лично Березовским, зарегистрирована в Швейцарии, через нее проходило до 80 % денег зарубежных представительств Аэрофлота. А представительств этих у Аэрофлота ни много ни мало -- 152. Самому Аэрофлоту от собственных валютных поступлений перепадали крохи -- Березовский обгладывал их до косточек. Лицензии, дающей право на вывоз валют-ной выручки из России, у "Андавы" не было, и дол-гое время она работала фактически незаконно. Ду-бинин задним числом такую лицензию выдал, лега-лизовав тем самым все предыдущие нарушения компании. Дело было подсудным, и Дубинин с Бе-резовским это прекрасно понимали.
       А дальше можно рассказать целую повесть о том, как главный олигарх страны обещал главному российскому банкиру убрать Генерального проку-рора. Слава Богу, не совсем убрать, а только с должности.
       На почве борьбы с прокуратурой и нелюбви ко мне между Дубининым и Березовским произош-ла настоящая смычка: как сообщили мне оператив-ники, в Швейцарии состоялась их встреча, где ак-тивно обсуждался вопрос о моем отстранении с по-ста Генпрокурора.
       Так, в газете "Московский комсомолец" был опубликован текст перехваченного телефонного разговора (который состоялся за три дня до моего отстранения), где Дубинин жаловался Березовско-му, что люди из прокуратуры слишком близко по-добрались к нему. Олигарх как мог успокоил бан-кира:
       Не бойтесь, Скуратова скоро не будет. Дни его сочтены.
       Но он, насколько я знаю, собирается по другому себя повести. Не подавать заявления, -- засомневался Дубинин.
       -- Не будет подавать заявления -- создаст для себя колоссальную проблему, -- со знанием дела подытожил Березовский.
       Зафиксирован был и другой разговор Березов-ского -- с Шабдурасуловым, который без обиняков сказал магнату:
       -- У прокуратуры имеются очень серьезные претензии к Центральному банку...
       Ответ же Березовского был прям и конкретен: забудем про распри, про грехи, какие имеются за Центробанком -- это второстепенное, главное сей-час -- это Скуратов. Скуратова нужно убрать как можно быстрее!
       Моей же целью на тот момент было довести дело Центробанка до логического конца. Но в ре-зультате подковерной борьбы все наши усилия бы-ли сведены на нет. Так ничем эта проверка и не за-кончилась. Обидно!
       * * *
       В ту пору мучительно решался вопрос о вы-делении России очередного транша МВФ, и на Ген-прокуратуру давили буквально со всех сторон. На-пирали в основном на патриотические чувства, дес-кать, расследование, устанавливающее меру вины Центробанка в кризисе, ставит под сомнение поря-дочность этого учреждения, а это чревато тем, что если Генпрокуратура и дальше будет продолжать эту линию, то Россия вообще не получит от Запада ни траншей, ни кредитов. Это был еще один клас-сический пример бессилия закона перед нашими жизненными реалиями.
       Как это все чаще происходит в России, Закон проиграл Более того, меня попытались заставить сделать заявление -- специально для МВФ, -- что прокуратура не нашла в деятельности Центрального банка никаких нарушений.
       Сделать такое заявление (а пойти на это от меня требовали Волошин и Дубинин) я отказался.
       Последняя деталь: едва приступив к исполне-нию обязанностей Генпрокурора, Чайка такое письмо подписал незамедлительно.
       Как ограбить "Аэрофлот"
       Очень громко в рамках наших расследований стал развиваться скандал с Борисом Березовским и связанной с ним целой чередой фирм: "Аэрофлот" -- "Андава" -- "Форюс". Совпал он по времени с "Мабетексом", и материалов набралось на девять томов. С первых же дней скандалу этому суждено было стать громким. Еще бы -- у государственной компании умыкнули без малого 600 миллионов бес-следно исчезнувших долларов. Это расследование стало международным, совместным россий-ско швейцарским. Несмотря на препятствия, кото-рые чинили адвокаты "Андавы", следователям уда-лось заполучить документы этой фирмы. В них шла речь о финансовой деятельности трех перечислен-ных выше фирм: русского "Аэрофлота" и швейцар-ских "Андавы" и "Форюса". Документов было изъ-ято столько, что для их перевозки понадобился гру-зовик, а в прокуратуре Швейцарии для их хранения пришлось отвести целую комнату.
       По ходу расследования были вскрыты и замо-рожены счета Березовского и руководителей "Аэ-рофлота" Глушкова и Красненкера на общую сумму 70 миллионов долларов. Встал вопрос о возврате этих денег в Россию.
       Видя, что следствие в России буксует, швей-царцы возбудили дело по отмыванию денег и сами назначили параллельное расследование. И не только в отношении "Андавы" и "Форюса", но и в отно-шении "Мабетекса". Это стало неким способом давления на российскую прокуратуру, которую по-сле моего отстранения возглавили вначале Чайка, а потом Устинов. Наши коллеги из Швейцарии дали понять, что если российская прокуратура не доведет это дело до конца, то его доведет швейцарская сто-рона.
       По данным швейцарцев, из Аэрофлота в "Ан-даву" и "Форюс" было перекачано сотни миллио-нов (!) долларов. А из "Форюса" и "Андавы", по версии следствия, деньги уже переводились по це-почке на личные счета Березовского или на счета принадлежавших ему фирм.
       На Западе с этими аферами какое то время связывали и зятя Ельцина Окулова, генерального директора Аэрофлота. Но, как впоследствии выяс-нилось, Окулов к ним оказался непричастен.
       Началось дело "Аэрофлота" с публикаций двух журналистских расследований: в "Общей газе-те" -- "Аэрофлот держит "черную кассу" в Лозан-не" -- ив "Московском комсомольце" -- "Почему слоны не летают".
       Как показывает российская практика, если в бизнесе мало политики, то это малый бизнес.
       Большой бизнес -- это большая политика. Каждый из проектов Березовского подтверждает эту истину -- практически все они набирали силу бла-годаря поддержке в кремлевских кабинетах.
       Примером умело рассчитанных политических ходов для реализации экономических задач может служить история с внедрением в крупнейшую рос-сийскую авиакомпанию "Аэрофлот".
       Захват контроля над финансами потенциально прибыльных предприятий -- любимое занятие Бо-риса Березовского: тут ему равных нет. Разумеется, мимо такой гигантской валютной кормушки, как "Аэрофлот", пройти спокойно он не мог никак!
       Борьба за установление контроля над россий-ским национальным авиаперевозчиком началась где то осенью 1995 года. Здесь был использован новый вариант борьбы за потенциальную собствен-ность -- не через покупку контрольного пакета ак-ций, а путем расстановки "своих" кадров на руко-водящие посты. Так, уже в середине ноября первым заместителем гендиректора "Аэрофлота" по финан-сам и коммерции стал Самат Жабоев -- правая рука Березовского в "ЛогоВАЗе".
       Но это назначение лишь завершало сложную комбинацию с назначением на пост руководителя главной авиационной компании страны маршала Евгения Шапошникова, состоявшееся при живей-шем участии Березовского. Будучи формально ге-неральным директором, маршал на самом деле мало что решал сам, а в основном только подписывал документы, подготовленные командой Березовско-го. Присутствие главы "ЛогоВАЗа" ощущалось и при назначении на пост нового директора аэропорта "Шереметьево" Василия Акпорисова...
       Березовский методично продолжал "вне-дрять" в "Аэрофлот" своих людей. Так, там оказа-лись не только Шапошников и Жабоев, но и Крас-ненкер, Глушков и другие деятели, через которых Березовский мог без особых проблем контролиро-вать финансовые потоки компании.
       Через некоторое время в Швейцарии была создана и зарегистрирована также подконтрольная Борису Абрамовичу фирма "Андава". Многие ува-жаемые швейцарские банки были бы счастливы от-крыть у себя счет "Аэрофлота" и позаботиться о кредитах. Однако деньги "Аэрофлота" сконцентри-ровались не самостоятельно, а на счету малоизвест-ной и малоуважаемой "Андавы" со штатом в не-сколько человек, но с широкими правами распоря-жаться гигантскими средствами одной из крупней-ших в мире авиакомпаний. Поначалу одним из вла-дельцев "Андавы" (кроме Березовского и Глушко-ва) была действительно серьезная фирма -- "Анд-рэ", и люди Березовского это особенно рекламиро-вали, рассказывая всем о ее безупречной репутации. Но в "Андрэ" скоро поняли, с чем и кем имеют де-ло, и стремительно покинули как контору Березов-ского, так и "Андаву". Вскоре "Андава" обросла, как коралл моллюсками, дочерними фирмами и фирмочками: "Форюс", "Андава групп" и так далее. "Детки" располагались по обе стороны границы -- как на Западе, так и в Москве.
       * * *
       Как только Глушков стал руководить финан-сами авиакомпании, ее счета перевели в АвтоВАЗ-банк в Тольятти. А когда со временем тот чуть не рухнул -- в Объединенный банк, учредителем ко-торого были структуры Березовского и Глушкова, а председателем совета банка -- сам Борис Абрамо-вич.
       Под финансовым руководством Глушкова и Красненкера "Аэрофлот" вдруг стал заключать миллиардные контракты с транспортными фирмами (хотя у компании был собственный автопарк) и не менее удивительные договоры с рекламными кон-торами, выплачивая, к примеру, за красивую над-пись на автобусе до 400 тысяч долларов. Все эти фирмы контролировались Глушковым, а получен-ные от них деньги поступали также на контроли-руемые им счета.
       Схема получения прибыли была проста: с по-дачи Глушкова Шапошников подписал приказ о том, что до 80 % валютной выручки, поступающей от представительств "Аэрофлота" в 152 государст-вах мира, должно концентрироваться не в Москве, а на счетах "Андавы" в Швейцарии. Причем делалось все это еще до официального разрешения Центро-банка, что уже само по себе являлось грубейшим нарушением закона. Позднее, 5 мая 1997 года, Ду-бинин дал такое разрешение, так сказать, задним числом. Именно поэтому председатель Центробанка и встревожился столь сильно, когда прокуратура вплотную заинтересовалась деятельностью "Анда-вы".
       Вообще то, как показала в своем журналист-ском расследовании "Новая газета", Аэрофлот вы-нужден был, согласно разработанному Березовским и Глушковым плану, раскошеливаться как минимум четыре раза.
       Во первых, только в качестве комиссионных за обслуживание компании "Андава" получила 11 миллионов долларов, которые ушли на частные сче-та. Ну а поскольку Глушков был владельцем "Ан-давы" и заправлял финансами в "Аэрофлоте", то взаимных претензий у этих организаций не могло возникнуть по определению.
       "Аэрофлоту" надо было оплачивать лизинг самолетов, но "Андава" не давала денег напрямую. Для этого в Москве была организована фирма под названием ФОК (Финансовая объединенная корпо-рация) во главе с неким Романом Шейниным, а представителем от "Аэрофлота" в ней был опреде-лен с окладом 25 тысяч долларов все тот же Нико-лай Глушков, один из учредителей "ЛогоВАЗа", владелец "Андавы" и новый первый заместитель генерального директора "Аэрофлота". С этой фир-мой был заключен договор на обеспечение креди-тов. Так "Аэрофлот платил второй раз.
       Конечно, денег у ФОК не было, поэтому деньги из "Андавы" переводились на счета некоей близкой Глушкову фирмы "Гренджланд", та выда-вала их ФОК или другой такой же "детке", а эти фирмы, в свою очередь, финансировали... "Аэро-флот" в кредит под определенные проценты, дости-гающие иногда до трети ссуживаемой суммы. По-лучилось, что национальный авиаперевозчик креди-товал сам себя, а проценты с кредитов шли в карман Березовскому -- классическая схема добывания де-нег из воздуха. И "Аэрофлот" платил за получение своих же средств уже третий раз.
       Ну и наконец, "Аэрофлот" под финансовым руководством Глушкова -- большого друга "Анда-вы" и ФОК -- частенько забывал выплачивать во-время проценты. Возникали гигантские штрафы, и Аэрофлот безропотно платил Березовскому уже в четвертый раз.
       Когда в Швейцарии допрашивали местных предпринимателей, так или иначе связанных с этой схемой, они, потупив глаза, отвечали, что не вино-ваты в тупости русских бизнесменов. Наивные швейцарцы не понимали, что эта "тупость" позво-ляла выкачивать из "Аэрофлота" миллиарды.
       Всего же, как установили следователи, с вес-ны 1996 по осень 1997 года через "Андаву" прошло более 252 миллионов долларов. Часть средств, как утверждает Генпрокуратура, переводилась на лич-ные счета Глушкова, Красненкера, Крыжевскои в швейцарском банке "Креди Сюисс".
       Другая компания Березовского под названием "Форюс" занималась транзитными платежами -- за возможность западным авиалайнерам пролетать над территорией России, -- "наварив" на этом только в 1997 году почти 285 миллионов долларов.
       Этим, однако, все не ограничивалось. Были и другие схемы. Нужно ли топливо "Аэрофлоту"? Нужно! Техническое обслуживание самолетов про-водить необходимо? Конечно! Контактировать с западными компаниями нужно? Без сомнения! У "Аэрофлота" множество связей, и все их надо под-держивать.
       И тогда новые руководители заключили дого-вор все с той же "Андавой" -- якобы отныне она должна взять на себя функции расчет-но финансового центра. А за обслуживание "Анда-ва", естественно, получала от "Аэрофлота" боль-шие деньги, хотя ее услуги зачастую существовали только на бумаге.
       Также на бумаге "Андава" и ее дочерние от-ветвления оказывали "Аэрофлоту" правовую и мар-кетинговую поддержку, получая за все это сумму в долларах, исчисляемую цифрами с семью нулями.
       Всего только по делу "Андава" -- "Аэро-флот" было обнаружено около 80 тайных (и замо-роженных) счетов Березовского и более 800 шифро-ванных счетов, через которые из касс "Аэрофлота" "списывалось" порядка 200 миллионов долларов ежегодно.
       В общем, структура, созданная Березовским, действовала по принципу обычного паразита. Все эти "договоры", по которым оказывались мнимые услуги, -- фиговые листки, прикрывающие громад-ные денежные обороты, приносящие доход отнюдь не государству. "Аэрофлоту" без "Андавы" можно было запросто обойтись, а вот Березовскому -- нет. Именно через "Андаву" перенаправлялись все де-нежные ручейки, реки и потоки на личные счета Березовского и его людей.
       Понятно, что налоги с этих денежных потоков не платились. В налоговых декларациях за 1996 год никто из руководителей "Аэрофлота" и словом не обмолвился, что имеет какое либо отношение к дея-тельности "Андавы".
       После маршала Шапошникова "Аэрофлот" возглавил зять Ельцина Валерий Окулов. Разобрав-шись, что есть что, он попытался очистить "Аэро-флот" от фирм паразитов. Так дело "Андава" -- "Аэрофлот" для семьи Ельцина стало как бы совсем личным, внутрисемейным. Татьяна была на стороне Березовского, а Елена -- на стороне своего мужа. Отношения между сестрами и их семьями, говорят, после этого заметно напряглись...
       * * *
       Когда мы возбудили дело по "Андаве", я на-писал письмо президенту и встретился с Окуловым. Последний прекрасно понимал создавшуюся ситуа-цию, но также понимал и то, что реально контроли-ровать "Аэрофлот" ему будет очень трудно. То есть даже зять президента, несмотря на фактически се-мейные отношения с главой государства, сомневал-ся, сможет ли он справиться с Борисом Березов-ским!
       На той встрече Окулов сказал мне, что вооб-ще то идея Березовского не пустая, что концентра-ция средств нужна, но делать все это надо было со-всем по другому. Во первых, договоры заключать не с такой "левой" компанией, как "Андава", кото-рая не имела ни особого статуса, ни опыта работы. Во вторых, надо было проводить реорганизацию в самом "Аэрофлоте", чтобы действительно создать реальный финансовый центр, который позволил бы уменьшить накладные расходы, дал возможность платить за реальные услуги, а не за вымышленные. В третьих, не должно быть такой грабительской системы кредитов. Если это деньги "Аэрофлота" (а так оно и есть на самом деле), то он не только не должен платить проценты "Андаве" или любой другой подобной ей фирме -- он сам имеет полное право требовать с фирмы проценты за предоставле-ние крупных оборотных средств.
       Несколько слов о том, какой вес имел в те дни Березовский. Без всяких сомнений его можно было назвать настоящим вершителем судеб. С ним заиг-рывали министры и многочисленные чиновники... Много раз говорил о проблеме Березовского на сво-их совещаниях премьер министр Евгений Прима-ков. Министр внутренних дел Степашин, как мне показалось, откровенно боялся его. Не реализовы-вались материалы по Березовскому и в ФСБ России.
       Разобраться в документах по "Аэрофлоту" я поручил некоему Сергееву. Он неоправданно долго проверял их и в конце концов принес докладную записку, из которой следовало, что в действиях Бе-резовского состава преступления не усматривается и исходя из этого выносится постановление об отка-зе в возбуждении в отношении его уголовного дела. Позднее я выяснил, что данное незаконное решение пролоббировали управделами прокуратуры Назир Хапсироков и правая рука Бориса Березовского Бадри Патаркацишвили.
       Я возмутился, затребовал все шесть томов ма-териалов доследственной проверки и ночью сам их внимательно изучил. После этого я подготовил по-ручение, в которой категорически не согласился с первоначальными выводами Сергеева и отменил постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Я написал, что необходимо еще раз провести тщательную доследственную проверку и решить вопрос о возбуждении уголовного дела.
       Материалы были переданы Виктору Курдае-ву, прокурору Управления по надзору за следствием в органах прокуратуры. Перед самым новым 1998 годом мне на стол легло заключение, подписанное В. Курдаевым.
       Помимо многочисленных финансовых нару-шений по линии "Аэрофлота" и его "дочек" он об-наружил то, на что до него никто не обращал вни-мания. Как писал В. Курдаев, "по сообщению Госу-дарственной налоговой службы РФ, Глушков Н. декларацию о доходах не подавал, а... Березовский Б. предоставил декларацию о доходах за 1996-1997 годы, в которой не отражены суммы дивидендов от швейцарской фирмы "Андава"".
       Обнаружил Виктор Курдаев и то, что Бере-зовский, "будучи заместителем Секретаря Совета безопасности, в нарушение Федерального закона "Об основах государственной службы в Российской Федерации" состоял в руководстве многих коммер-ческих организаций. Сведений о передаче им нахо-дящихся в его собственности пакетов акций в ус-тавном капитале этих компаний в доверительное управление под гарантию государства не имеет-ся"...
       Налицо явный состав преступления, что дава-ло нам возможность возбудить уголовное дело про-тив (в чем мы были уверены) главного лица дела "Аэрофлота" -- Бориса Березовского. 19 января 1999 года мы приняли решение не только возбудить уголовное дело о хищении средств государственной авиакомпании "Аэрофлот", но и арестовать его вдохновителя -- Бориса Абрамовича Березовского.
       Но... информация об этом как то просочилась за стены Генеральной прокуратуры.
       Узнав о возможном аресте, Березовский сроч-но задержал свой вылет из Киева в Москву; одно-временно бешено закрутились запущенные "семь-ей" кремлевские жернова, и... через десять дней я был вызван в кабинет Бордюжи для ознакомления с похождениями "человека, похожего на Генерально-го прокурора". Уже после моего отстранения от должности Генпрокурора адвокаты Березовского принялись бомбардировать суды исками, обвиняя российскую прокуратуру во всех смертных грехах, но всякий раз получали обоснованный юридический отпор.
       Тогда Березовский всполошился не на шутку и стал предпринимать самые активные усилия, что-бы выкрутить руки Чайке и спустить дело на тормо-зах. Когда встал вопрос об очередном продлении сроков следствия, Березовский обратился к Чайке -- пора, мол, это дело закрывать. Чайка же, пре-красно понимая все последствия, сделать это отка-зался. Тогда Чайку вызвал к себе "на ковер" Воло-шин и постарался надавить на него. Чайка, надо от-дать ему должное, устоял и здесь. Реакции Кремля долго ждать не пришлось: вскоре Чайке было пред-ложено покинуть Генпрокуратуру, его заменил Ус-тинов.
       Дело "Андава" -- "Аэрофлот" долгое время находилось в суде. Но... без Березовского. Следова-тели заморозили счета "Андавы" и "Форюса", а также сумели проследить всю цепочку, по которой следовали деньги, -- очень длинную цепочку. Я бы не удивился, если бы последним звеном этой цепи оказались личные счета самого Березовского. Что это так, сомнений уже не вызывало, поскольку ока-зался битым главный козырь Березовского -- что он, дескать, в штатах "Аэрофлота" не состоял, ни одной акции не приобрел.
       А ведь с самого начала, представьте себе, ка-залось, что Березовский не лукавит.
       Как выяснил следователь Николай Волков, который стал вести дело "Аэрофлота", Березовский приватизировал финансовые потоки "Аэрофлота" и того же АвтоВАЗа, не потратив ни цента ни на скупку акций, ни на инвестирование. Придуманную Березовским и уже знакомую читателю схему ("Ан-дава" -- "Гренджланд" -- ФОК -- "Аэрофлот") Волков назвал едва не гениальной. Вскоре Волков сделал еще одно открытие. Толчком послужили два документа, поступившие из Берна буквально нака-нуне его увольнения. Согласно первому, 936 акций "Андавы" приобретены Борисом Березовским, вто-рому -- 839 акций прикупил Николай Глушков. И на тебе: ни в первом, ни во втором документах нет подписей покупателей -- ни Березовского, ни Глушкова. Вместо них расписался некий Ханс Пи-тер Йени, член административного совета все тех же компаний "Андава" и "Форюс". Сюрприз? И вдруг в одной из 20 коробок с документами из Бер-на Волков увидел долгожданное: нотариально заве-ренную подпись господина Йени и подтверждение, что он действует в интересах Бориса Березовского и Николая Глушкова.
       Этот эпизод мог стать одним из ключевых. Но...
       Надо сказать, что к тому моменту дело "Аэ-рофлота" усилиями Волкова уверенно шло к побед-ному для следствия завершению. Вновь в посту-павших в прокуратуру документах все чаще стала появляться фамилия Березовского. Но шансов за-кончить свою работу у Волкова не было. Стало по-нятно, что реакция "семьи" не заставит себя долго ждать: уже через две недели после возвращения из очередной поездки в Швейцарию, в августе 2000 года, Николай Волков в пожарном порядке был уволен.
       * * *
       Несколько слов о самом следователе -- Ни-колае Волкове. Так же, как и я, он -- выпускник Свердловского юридического института, долгое время работал в МВД. По рекомендации Катышева мы пригласили его в Генпрокуратуру, поскольку нам был нужен хороший следователь, разбираю-щийся в экономике, -- именно экономические про-блемы были специализацией Волкова.
       Это очень отзывчивый, доверчивый, немного провинциальный человек. Мы ему дали небольшую служебную двухкомнатную квартиру. Тем не менее он очень комплексовал, страдал от своей бытовой неустроенности. Почувствовав это, Хапсироков с подачи Бородина мгновенно сыграл на этой слабо-сти, предложив ему роскошную квартиру бывшего ельцинского врача Акчурина. Преподнесено это было в такой форме, что Волков, ничего не подоз-ревая, согласился. Единственная ошибка, но... кап-кан уже захлопнулся. После этого правая рука Бере-зовского Бадри Патаркацишвили и Хапсироков, не церемонясь, додавили его в деле "Андава" -- "Аэ-рофлот". Волков был вынужден прекратить дело в отношении Березовского, продолжая его по всем другим оставшимся фигурантам.
       Несмотря ни на что, я Волкова отношу к чис-лу тех специалистов, кто всегда имел свою собст-венную позицию по любому вопросу, кто старался во всем руководствоваться законом. Этот следова-тель -- личность. Как профессионал он зарекомен-довал себя настолько хорошо, что в Швейцарии, где ему доверяли практически безоговорочно, он полу-чал не только материалы по "Андаве" -- "Аэро-флоту", но и по "Мабетексу".
       * * *
       После увольнения Волкова российское рас-следование дела "Аэрофлота" шло, как говорится, ни шатко ни валко и только недавно перешло в свою финальную плоскость. Дело это очень сильно политизировано, Березовский находится за грани-цей, и все понимают, что следствие вряд ли его ко-гда либо получит.
       По сути, незаконно выведя Березовского на первоначальном этапе из процесса, его организато-ры превратили это громкое дело в нечто заурядное. Чтобы как то довести его до конца, Генеральная прокуратура предъявила обвинение заместителю гендиректора ОАО "Аэрофлот" Николаю Глушко-ву, заместителю по коммерции и рекламе Алексан-дру Красненкеру, главному бухгалтеру авиакомпа-нии Лидии Крыжевской. Всего семь человек. Забе-гая вперед, скажу, что спешка здесь была явная и очевидная: тот же Волков не сомневался, что даже при несменяемости следователя о результатах рас-следования можно было бы говорить не раньше чем через два три года.
       Ну а чтобы уж совсем чувствовать себя спо-койно, Генпрокуратура решила подстраховаться. Логика, полагаю, у прокуроров была такова: пока еще неведомо, будет ли арестован Березовский, а какая же группа без главаря? Глушков? Краснен-кер? Жидковато, не тянут.
       И тут на тебе: поздним вечером 11 апреля на-ходящегося на лечении в гематологическом центре Глушкова вдруг "ловят" при попытке к бегству. В организации побега обвинили Бадри Патаркаци-швили -- правую руку Березовского. И это при том, что еще за день до "побега" Глушков беспрепятст-венно был отпущен врачами ночевать домой и ут-ром спокойно вернулся обратно в больницу. Дейст-вительно ли он решил податься в бега, или вся эта едва ли не киношная сцена была подстроена спец-службами -- результат один и тот же, прокуратуре выгодный. Хоть один фигурант, оказавшись в эпи-центре скандала, разом выделился среди остальных и оказался привязанным к делу уже двумя статьями.
       Следствие по делу "Аэрофлота" насчитывает почти 130 томов. Представшим перед судом топ менеджерам компании инкриминировались мошенничество в крупном размере и невозвраще-ние из за границы средств в иностранной валюте. Ущерб -- более 252 миллионов долларов. Глушко-ву, разумеется, пристегнули статью за побег, а Па-таркацишвили объявили в федеральный розыск.
       И вот в середине марта 2004 года, после почти двухлетнего разбирательства, суд наконец вынес приговор. Оглашение приговора с небольшими пе-рерывами на обед и отдых продолжалось почти шесть часов. Как и ожидалось, гора родила мышь. Все обвиняемые хоть и были признаны виновными, но в тюрьму никто не сел. Более того, суд снял с Николая Глушкова, Александра Красненкера и Ли-дии Крыжевской обвинения "в хищении путем мо-шенничества", заменив их на более мягкую статью "превышение полномочий". В результате Глушкову зачли срок, который он уже отсидел под следствием и во время суда, других же освободили от наказания по амнистии...
       Как читатель уже догадался, об ответственно-сти Березовского за организацию преступного со-общества, о том, что дело без основного организа-тора преступной группы -- все равно что свадьба без жениха, абсолютно неполноценно, на заседани-ях в московском суде за эти годы практически ни-кто и не вспомнил.
       Ситуация была исправлена лишь в 2008 году, когда Березовский был осужден заочно, практиче-ски "задним числом". Но скандал вокруг него был настолько политизирован, что эффект от этого запо-здалого решения стал практически нулевым.
       Глава 5. Семья показывает зубы
       Тучи сгущаются
       Где то с середины декабря меня не покидало гнетущее и тягостное ощущение, что вокруг поти-хоньку образуется глухой вакуум, начинает пле-стись обволакивающая и липкая паутина. И преда-тельская мысль, что где то все же произошел до-садный "прокол" и информация о нашем расследо-вании вышла наружу, все чаще начала меня трево-жить.
       Отношения мои с Кремлем и без того нельзя было назвать идеальными -- все время приходилось балансировать, как на канате. Да тут еще новогод-ние праздники подоспели...
       Новый год -- домашний праздник. И лучше всего его встречать с семьей, ну в крайнем случае -- в компании с хорошими друзьями. Однако из-давна, едва ли не со сталинских времен, в нашей стране существовала традиция, когда руководители государства, правительства, выдающиеся ученые, военачальники, деятели культуры, труда, спорта -- короче, все те, кто составляет цвет и гордость на-шей Родины, в канун нового года собирались в Кремле за большим банкетным столом и, провожая год минувший и встречая новый, как бы подводили итог. Помимо хорошего отдыха (а банкет всегда сопровождался отличным концертом) такая встреча давала прекрасную возможность пообщаться с кол-легами по государственной службе в неформальной обстановке, а также познакомиться с интересными людьми. В этот день в Кремлевском дворце можно было встретить знаменитую балерину и ге-роя космонавта, известных бизнесменов и убелен-ных сединами ветеранов Великой Отечественной войны, чинных дипломатов и крикливых депутатов Государственной думы. Люди подходят друг к дру-гу, беседуют, поднимают бокалы с шампанским... Хорошая традиция!
       Обычно это торжество устраивают москов-ские городские власти. Они же и рассылают всем гостям, включая президента, членов правительства и иных государственных деятелей, красочные при-глашения. Так было и на этот раз. Получил пригла-шение и я. Но к этому времени начали обостряться отношения между мэром Москвы Лужковым, чело-веком очень энергичным и независимым, и прези-дентом Ельциным. Могу сказать, что Лужков как натура цельная и крепкая мне сильно импонировал. Это настоящий хозяин города -- прекрасный хозяй-ственник и, что также важно, неплохой политик. В последнее время он много критиковал политиче-ский курс Ельцина и даже создал что то вроде оп-позиционной партии, которая сразу же стала доста-точно популярной в народе. Его уважали, и поэтому незадолго до новогодних торжеств, встретившись с ним на каком то официальном мероприятии, я ска-зал ему:
       -- Чувствую, скоро у меня наступят тяжелые времена, начинаю раскручивать очень серьезные дела. Мне может понадобиться Ваша поддержка.
       Лужков не стал вдаваться в подробности, рас-спрашивать, что за уголовные дела я веду и кто в них фигурирует, а лишь одобрительно кивнул и дал слово, если нужно, поддержать меня.
       Судя по всему, конфликт между Ельциным и Лужковым зашел настолько далеко, что случилось беспрецедентное: кажется, впервые за все время празднования этих новогодних торжеств президент отказался посетить их. Это было как сигнал: "Кто не со мной, тот против меня". Узнав, что "хозяин" на новогодние торжества идти не собирается, прак-тически все представители силовых структур -- министр обороны, руководители МВД и ФСБ и дру-гие, -- как по команде, сославшись на нездоровье и занятость, также остались дома. Из высших руково-дителей государства явились лишь Примаков и председатель верхней палаты парламента Егор Строев.
       Что сложится такая ситуация, я знал заранее, поскольку уже за день до начала торжества у нас в прокуратуре прошел слух что ни президент, ни вер-ные ему силовики на эту новогоднюю встречу не приедут. Но я также понимал, что праздник этот устраивает не лично Лужков, а город, Москва. И можно как угодно относиться к самому Лужкову, но к городу, где ты живешь неуважительно относиться нельзя.
       Я пошел на этот новогодний вечер, потому что не мог поступить по иному. И был единствен-ным из силовиков (а прокуратура бесспорно, отно-сится к российским силовым структурам), который там был. Для Ельцина и его окружения, думаю, это мое "неповиновение" было расценено как вызов. Кремлевская верхушка посчитала: Скуратов свой выбор сделал.
       * * *
       Что это так, я почувствовал сразу же после новогодних выходных. Президент как будто пере-стал меня замечать. Мелкий штрих, но впервые он не поздравил меня с наступившим новым годом. Есть такая традиционная форма поздравления -- новогодняя открытка. Обычно такую открытку -- большую, красочную -- президент рассылал по списку всем более менее видным государственным чиновникам. В этот раз от президента поздравления не было. Все поздравили, а он -- нет! В принципе такого просто не должно было быть. А если то, чего "не должно" быть, случилось, то причина, значит, была очень веская. И причину эту я хорошо пони-мал.
       Тем не менее я не оставлял надежды на встре-чу с президентом, поговорить с Ельциным "с глазу на глаз" надо было обязательно: накопилось много дел, решение которых не терпело отлагательства. По крайней мере, я должен был рассказать ему то, что уже знал от меня Примаков. Но встречи все не было и не было. Много позднее Бордюжа, отвечая на вопрос следователя: "Как Ельцин относился к Скуратову?", прояснил, почему это так происходи-ло:
       -- Относился в принципе нормально, но каж-дый раз, когда я вставлял его фамилию в повестку дня для встречи с ним, президент постоянно ее вы-черкивал.
       К слову, это была традиционная схема борьбы Кремля с неугодными ему людьми: вначале чинов-ник "отлучался" от президента и, оказавшись в своеобразном вакууме, начинал нервничать, метать-ся и делать ошибки. Как только этих ошибок стано-вилось много и они перевешивали какую то "кри-тическую массу", "провинившегося", прицепив-шись к чему либо более менее существенному, безжалостно убирали.
       Моя очередная встреча с президентом плани-ровалась на декабрь 1998 года. Я к ней готовился: вполне возможно, там зашел бы разговор и о моей отставке. Внутренне я к этому был уже готов. Но вскоре мне объявили, что встреча не состоится и в декабре: президент срочно ложится в больницу.
       Поскольку я уже физически ощущал, как сгущаются тучи над моей головой, то, сознаюсь, это сообщение я воспринял с облегчением.
       Где то 17-18 января ко мне зашел Хапсиро-ков, наш управделами. Он плотно закрыл за собой дверь и, подойдя совсем вплотную, сказал:
       -- Юрий Ильич, у меня есть конфиденциаль-ная информация. Я точно знаю, что на вас собран большой компромат. Поэтому, пока его не обнаро-довали, вам надо из Генпрокуратуры уходить.
       Интересная ситуация. Хапсироков в Генпро-куратуре был всего навсего главным завхозом. И хотя про себя, любимого, он обычно говорил: "Я, конечно, не первое лицо в Генпрокуратуре, но и не второе...", -- даже такое высокое самомнение все таки не позволяло ему вот так, совершенно бес-церемонно, предлагать своему непосредственному начальнику добровольно распрощаться со своим креслом. Было в этой его фразе что то беспардонно кремлевское.
       И хотя внутри у меня все клокотало, я ответил достаточно спокойно:
       Ничего противоправного я не совершал, по-этому ни о какой толстой папке компромата на меня и речи быть не может. Я сейчас провожу очень важ-ные и принципиальные расследования. Поэтому я буду продолжать работать как и прежде. И уходить я никуда не буду. И не собираюсь.
       Жаль, Юрий Ильич, очень жаль. -- Хапсиро-ков вздохнул. -- Последствия могут быть очень для вас неприятными.
       Кто вам сказал о компромате?
       Большие люди под большим секретом. И если я проболтаюсь, кто они, мне несдобровать.
       В общем, "отфутболил" я его тогда, но понял, что вокруг меня начинает затеваться что то нехо-рошее и серьезное. На душе стало гадко и противно. Судя по всему, Хапсироков передал мои слова тем, кто его посылал. Позже я узнал, что в этой истории замешан Бадри Патаркацишвили, правая рука Бере-зовского. То, что Хапсироков был кем то подослан и действовал в чьих то интересах, было ясно как день. Это подтвердилось данными, снятыми уже на следующий день с подслушивающих устройств (на-блюдение велось, кстати, абсолютно легально). Че-ловеку, телефон которого находился на прослуши-вании, позвонил Дубинин и в беседе с ним сказал, что, дескать, Скуратову предлагают уйти, но тот пока сопротивляется и уходить не хочет. Откуда они узнали об этом? Откуда сведения? Кроме Хап-сирокова, информацию о моем решении не уволь-няться не мог знать никто, так как на эту тему я раз-говаривал только с ним.
       Мои мысли получили подтверждение и в двух других информациях, также при прослушивании телефонных переговоров в рамках одного из уго-ловных дел. В первой из них заместитель Госдумы от "Яблока" Юрьев в беседе с человеком, чей теле-фон стоял на прослушивании, четко сказал:
       -- Скуратова скоро не будет, его уберут.
       Во втором телефонном разговоре, о котором я уще упоминал ранее, участвовали Дубинин и Бере-зовский, где Березовский со знанием дела очень твердо сказал:
       -- Через два три дня Скуратова не будет.
       Были и еще кое какие сигналы, этакие приме-ты надвигающейся грозы. По линии Совета Феде-рации состоялась конференция по вопросам феде-рализма, на которой мне было предложено высту-пить с докладом. Я выступил, а когда все закончи-лось, подошел к Егору Строеву и во время беседы как бы невзначай сказал:
       -- Егор Семенович, затылком чувствую: во-круг меня заваривается какая то неприятная каша.
       Он не стал опровергать, произнес коротко и совершенно определенно:
       -- Да, это так. Мы с Примаковым это знаем, потому и решили поддержать вас и предоставили на конференции слово в числе первых.
       Еще одна оперативная информация, подтвер-ждающая мои опасения, была особенно неприятна. Татьяна Дьяченко, дочь Ельцина, обронила в разго-воре с кем то небрежно:
       -- Скуратова будем снимать.
       Это было особенно обидно: Дьяченко хоть и дочь президента, но всего лишь дочь.
       Тучи надо мной продолжали сгущаться, а тре-вога ощущалась иногда настолько зримо, что ее "можно было потрогать руками". Держаться в ров-ном состоянии становилось все труднее. И когда я окончательно понял, что обвал все таки произойдет, сказал жене:
       -- Лена, хочу предупредить тебя: у нас могут наступить плохие времена. Мы возбудили уголов-ное дело по Березовскому и ряд других опасных для власти дел. Березовский, конечно, нажмет на все рычаги и сделает все возможное, чтобы уничтожить меня.
       Война будут нешуточная.
       Как я уже потом понял, правильно я посту-пил, что вовремя предупредил жену. Не дай Бог, события обрушатся на нее, как лавина с крутой го-ры. А так она могла более спокойно принять на себя неожиданный удар.
       26 января по дороге на работу я вдруг услы-шал по радио информацию, что за день до этого в Швейцарии Генеральный прокурор Карла дель Понте лично участвовала в обыске и изъятии доку-ментов из офиса строительной компании "Мабе-текс". Я сразу понял, что этот обыск был проведен по посланным мной поручениям. Как говорилось в радиосообщении, из "Мабетекса" следователи вы-везли несколько грузовиков документов. Честно говоря, я этой информации обрадовался: ну, думаю, наконец то дело покатилось вперед. Если подозре-ния будут подкреплены фактами, нашим корруп-ционерам не открутиться.
       Но радость моя оказалась преждевременной. Проведя обыск, Карла совершила единственную, но очень большую ошибку. Вместо того чтобы пока-зать Беджету Пакколи лишь выписку из моего хода-тайства об оказании правовой помощи, она без вся-кой задней мысли вручила ему полный текст моего запроса, отпечатанного на английском, француз-ском и русском языках, на основании которого, соб-ственно, и проводился этот обыск. А в этом поруче-нии, естественно, самым подробным образом была расписана вся наша версия, указаны фамилии по-дозреваемых, список фирм и так далее и тому по-добное. Пакколи сразу понял, какой важности до-кумент попал ему в руки, и тут же переправил его в Москву. Ну а в Москве с ним, естественно, ознако-мились как Бородин, так и другие персонажи этого дела. И все забегали как мыши.
       Известие из Швейцарии, как я понял впослед-ствии, резко ускорило ход событий. Более того, су-дя по всему, именно тогда и была окончательно ре-шена моя участь. Как говорится, все заинтересован-ные лица -- уж не знаю, порознь или все вместе, -- немедленно помчались к Самому и заявили: "Ску-ратов работает против вас, всенародно избранного президента". Ответной реакции долго ждать не пришлось...
       Уже 1 февраля меня пригласил к себе Бордю-жа. Сговорились, что в шестнадцать ноль ноль я буду в его кабинете.
       Повесил трубку на рычаг, почувствовал -- что то больно вонзилось в сердце. Так стало одино-ко, будто очутился посреди огромной пустыни, где гуляет множество ветров, и все они стремятся сбить с ног, засыпать песком.
       Неурочный вызов в Кремль, к главе ельцин-ской администрации, ничего хорошего не предве-щал.
       Я кожей вдруг почувствовал -- надо ждать недоброго. А что могло быть доброго, если я 8 ян-варя возбудил дело против Березовского! Все газе-ты поведали сотни раз о том, что Березовский явля-ется и кормильцем, и поильцем, и кошельком "се-мьи", и предупреждали недвусмысленно: трогать кошелек столь высокой "семьи" опасно.
       Вспомнился еще один вещий разговор, состо-явшийся у меня 30 января с писателем Анатолием Безугловым. Была суббота. Я, как обычно, работал у себя в кабинете на Большой Дмитровке. Безуглова я знал давно, иногда он заходил ко мне и мы обмени-вались мнениями по разным вопросам. Так и в тот день я невольно разоткровенничался: не вдаваясь в детали дел и не называя имен, я вкратце рассказал ему об антикоррупционной политике Генпрокура-туры.
       Безуглов, как мне показалось вначале, слушал рассеянно, но вдруг совершенно неожиданно ска-зал:
       -- Юрий Ильич, вы подошли к такой черте, когда у вас есть два варианта поведения: либо вы становитесь национальным героем, продолжая то, что делаете сейчас, либо... Вы посягнули на святая святых тех, кто нами правит, -- на содержимое их кармана.
       В общем, либо вы прорываетесь, как в бою, вперед, либо вас освобождают от должности и сме-шивают с грязью.
       Если бы он знал, сколь близки к истине были эти его слова!
       Кремлёвский шантаж
       Первое, что Бордюжа спросил у меня, когда я вошел к нему в кабинет, было:
       -- Что с Березовским?
       Вопросу я не удивился, поскольку по поводу Березовского незадолго до этого я написал письмо Ельцину и передал его через того же Бордюжу.
       -- Я вряд ли смогу увидеть президента в бли-жайшее время, -- сказал я ему тогда. -- Но не про-информировать его об этом деле не могу, поскольку речь здесь идет не только о Березовском, но и об "Аэрофлоте". А Окулов, глава "Аэрофлота", как известно, является зятем президента.
       Бордюжа письмо Ельцину, естественно, пере-дал. Поэтому вопроса о Березовском я ждал и отве-тил спокойно: "Дело находится в стадии расследо-вания", -- а затем коротко изложил, как оно прохо-дит.
       И тут Бордюжа задал второй вопрос, совер-шенно для меня неожиданный:
       -- А что с "Мабетексом"?
       Я удивился: откуда Бордюжа знает о "Мабе-тексе"? Это же пока не обнародовано. Значит, точно утечка информации.
       -- Дело серьезное, -- сказал я, -- и очень не-приятное. Слишком много в нем непростых момен-тов -- замараны наши высшие чиновники. Особен-но в документах, которые передала нам швейцар-ская сторона. Дело пока в стадии расследования.
       У Бордюжи сделалось такое лицо, будто во-ротник смертельно сдавил ему шею.
       -- Мне принесли тут один видеоматериал, -- проговорил он с видимым трудом, -- давайте по-смотрим его вместе.
       Бордюжа взял в руку лежавший перед ним пульт и нажал на кнопку пуска. Замерцал экран те-левизора, стоящего неподалеку от стола. Зашуршала пленка ленты уже вложенной в магнитофон кассе-ты...
       И тут я вспомнил свою недавнюю встречу с Главным военным прокурором Юрием Деминым. Тот рассказал мне о своем разговоре с первым за-местителем директора ФСБ Виктором Зориным. Так вот, услышав мое имя, генерал Зорин недовольно поморщился:
       -- Напрасно Скуратов высовывается, у нас есть пленка... -- и, не договорив фразы, замолчал.
       Недовольство Зорина в принципе мне было понятно: он дружил с первым заместителем мини-стра финансов Петровым, а последнего мы аресто-вали за взяточничество. Что же касается пленки, то я даже не подозревал, что это такое, и поэтому по-просил Демина:
       -- Прошу тебя, поговори при случае с Зори-ным насчет пленки предметно, вдруг что нибудь прояснится?
       Демин поговорить пообещал, но, видимо, раз-говора с Зориным у него так и не получилось.
       Неужели это и есть та самая пленка, о кото-рой Зорин говорил Демину? И тут на экране я уви-дел человека, похожего на меня, и двух голых девиц -- те самые кадры, которые потом обсуждала вся страна.
       Я был ошарашен, потрясен. Одновременно было какое то странное и горькое ощущение, когда от неверия и бессилия останавливается сердце -- неужели можно так грубо, так бесцеремонно дейст-вовать?
       Я посмотрел на Бордюжу. Он был спокоен. На его лице лежала печать какой то бесстрастности и отрешенности очень усталого человека.
       Невольно, каким то вторым, совершенно от-страненным сознанием отметил про себя: а ведь дя-дя, который снят на видеопленке, действительно очень похож на меня...
       Конечно, и расследование о махинациях в Центробанке, и коробка от ксерокса с полумиллио-ном долларов нарушали спокойствие многих очень влиятельных людей. Но на то, чтобы стать толчком для скандала с пленкой, эти дела никак "не тянули". А вот материалы по "Мабетексу" -- это в точку. Уж слишком могущественные люди оказались втяну-тыми в его орбиту. Ну а когда одними из главных действующих лиц этого дела стали сам президент Ельцин и его дочери, Кремль начал действовать. Причем торопясь и не разбираясь в средствах. Не-даром Бордюжа сразу же "прокололся", назвав имя "грешной" фирмы. А ведь никто, кроме меня да еще нескольких человек, кому я полностью доверял, ни-чего о нашем расследовании знать не мог.
       Еще одним заинтересованным лицом мог стать все тот же Березовский. Уж он то постарается кадры из этого гнусного ролика запустить в при-надлежащие ему газеты, прокрутить по телевизион-ным каналам -- и все, "успех" обеспечен.
       И как ты потом ни оправдывайся, что это, мол, не я, что показ подобных пленок -- непрове-ренных, оскорбительных, порочащих, как принято говорить, честь и достоинство, -- уголовно наказу-ем -- все это будет гласом вопиющего в пустыне.
       * * *
       Состояние ошарашенности сменилось у меня чувством некоей усталости, безразличия -- да по-шли вы все! -- но с этим состоянием надо было бо-роться. Надо было взять себя в руки. Хорошо, что я жену успел предупредить о надвигающейся беде.
       -- Все ясно, -- сказал я. -- И что дальше?
       А ведь пленка сделана здорово. И смонтиро-вана профессионально. И голос на видеоряд нало-жен такой, что очень точно повторяет мои интона-ции. Да, наверное, немало денег стоило сфабрико-вать такую пленку. У нас ведь всегда так: обгадят человека, а когда окажется, что человек, заснятый на пленке, ничего общего со Скуратовым не имеет, все равно останется шлейф отрицательной молвы. Виноват человек, не виноват, но на всякий случай надо держаться от него подальше: а вдруг все же виноват?..
       -- Вы понимаете, Юрий Ильич, -- нереши-тельно начал Бордюжа, -- в этой ситуации... вы в таком виде... Вам надо подать заявпение, пока скандал не разгорелся и не вышел наружу.
       Да, это был настоящий и неприкрытый шан-таж. В книгах я читал о таком, но даже в самых сво-их страшных снах не мог предположить, что сам стану его объектом. Внимательно посмотрев на Бордюжу, я спросил у него:
       -- Для чего вы все это делаете?
       -- Я даже не знаю, как себя вести, Юрий Ильич, -- сказал Бордюжа, -- какие слова подоб-рать для этого момента, но я хорошо знаком с на-строением президента... И повторяю, в этой ситуа-ции вам лучше уйти.
       -- Конечно, я без работы не останусь, свет клином на прокуратуре не сошелся. В конце концов, я -- профессор, доктор наук, без дела не пропаду, на хлеб себе и своей семье заработаю.
       -- Заявление пишите в Совет Федерации на имя Егора Строева.
       Я действовал почти автоматически. Придви-нул к себе протянутый Бордюжей лист бумаги, дос-тал из кармана ручку.
       -- Какую причину отставки указывать?
       Мне показалось, что в глазах у Бордюжи мелькнуло что то сочувственное. Конечно, сущест-вует одна неписаная истина: если начальство отка-зывается с тобой работать, надо уходить. Иначе это уже не работа, пользы она никому не принесет, по-скольку останутся от нее одни лишь склоки. С дру-гой стороны, из за чего уходить то? Только из за того, что этого захотел пусть даже и президент? А что еще обиднее -- его дочь?
       Было такое ощущение, что все это не со мной происходит, а с кем то другим. Я просто наблюдаю это со стороны и очень сочувствую человеку, кото-рый находится на моем месте.
       В принципе до меня доходили слухи, что на руководящие должности, особенно в силовые структуры, берут только тех людей, на которых есть компромат, -- так ими управлять легче. Слухи об этом у меня всегда вызывали недоверчивую улыб-ку: не может этого быть -- меня же Генпрокурором назначили! Ан нет, все здесь по схеме: не получи-лось одно, так вон какую гнусную пленку, чтобы я не брыкался, состряпали...
       -- Я думаю, что указывать надо "по состоя-нию здоровья", -- сказал Бордюжа.
       Интересно, кто же в это поверит? Пару дней назад я выступал по телевидению, был вроде бы жив здоров -- и нате с! Впрочем, все равно рабо-тать противно. Жалко только прокуратуру, жаль годы, потраченные на то, чтобы сделать в ней все как надо, -- ночами ведь не спал, думал, как лучше наладить работу. Лучше бы, сидя в институте, напи-сал пару книг.
       -- По состоянию здоровья так по состоянию здоровья, -- пробормотал я и в следующий миг вы-ругал себя: ведь сдаюсь без боя, поднимаю руки перед беззаконием.
       -- Да, по состоянию здоровья, -- подтвердил Бордюжа.
       Тут, несмотря на всю безысходность ситуа-ции, я обозлился:
       -- Николай Николаевич, простите, а откуда у вас взялась эта кассета?
       -- Да на столе у себя нашел, в конверте. Не знаю, кто положил.
       * * *
       Вот он -- еще один прокол, еще одна непри-крытая ложь. Это как же понимать: кто то неиз-вестный прокрался в охраняемый Кремль, затем в еще более охраняемый административный корпус, затем в закрытый кабинет начальника президент-ской администрации и, как гранату, подбросил там пакет с видеокассетой? Какой то абсурд на фоне проходного двора!
       Уже позднее, давая показания следователю, Бордюжа сознался, что кассету ему передал началь-ник его канцелярии. Я же думаю, что здесь не обошлось без Ельцина и его окружения. Почему? Да потому, что Бордюжа по своему складу и харак-теру, тем более находясь на таком посту, никогда и ничего бы не предпринял сам, по личной своей инициативе, без указания и инструкций свыше. А выше его был только президент.
       Невидящими глазами я перечитал только что написанное свое заявление и подписал его. Но пре-жде чем передать его Бордюже, вдруг вспомнил о грядущей итоговой коллегии Генпрокуратуры и своем отчетном докладе, к которому я тщательно готовился. Провести коллегию, которая планирова-лась через два дня, для меня было очень важно: я должен был выступить там с большим отчетом, в котором подводил итог работы Генпрокуратуры, на нее должны были съехаться мои коллеги со всей страны.
       -- Николай Николаевич, у нас 3 февраля бу-дет итоговая коллегия. Я там должен выступить с докладом. Дайте мне провести коллегию, после это-го я уйду. Это и в интересах системы. Ведь нонсенс же, если на коллегии не будет Генерального проку-рора.
       Бордюжа, словно бы обдумывая ответ, немно-го подумал, потом жестко сказал:
       -- Те люди, которые добиваются вашего ухо-да, ждать не будут, -- они запустят кассету на теле-видение. Тогда скандал неминуем.
       Не раз потом я прокручивал в голове все де-тали этой беседы и с каждым разом все больше ви-дел бьющие в глаза нестыковки. Если уж ты гово-ришь, что не знаешь, от кого пленка, то откуда та-кая точная информация, что эти люди будут делать, об их позиции? Почему, к примеру, Бордюжа затеял этот разговор именно 1 февраля, за 2 дня до колле-гии? Не иначе как прорежиссировал кто то из тех, кто хорошо знал внутреннюю кухню Генпрокурату-ры, может быть даже кто то из моих заместителей. Ведь понятно, что проведи я эту коллегию, и уход мой выглядел бы очень уж нелогичным: вроде бы все хорошо было, а тут -- взял да ушел...
       -- Хорошо, вот вам мое заявление, -- я отдал листок бумаги Бордюже, -- итоговую коллегию проведет мой первый заместитель Чайка. А я тем временем лягу в больницу.
       Бордюжа одобрительно кивнул. Там же, что-бы расставить уже все точки, я написал вторую бу-магу на имя Строева: "Прошу рассмотреть заявле-ние в мое отсутствие". Подписался и поставил дату: "1 февраля 1999 года".
       Атака компроматов
       Не помню, как я приехал к себе на Большую Дмитровку, в здание Генпрокуратуры. Первым де-лом вызвал к себе Чайку, своего заместителя.
       -- Юрий Яковлевич, я что то неважно себя чувствую. Возможно, сегодня лягу в больницу. Доклад на итоговой коллегии придется делать тебе.
       После того как Чайка ушел, я вызвал Розано-ва. Поскольку Александра Александровича я знал лучше всех и дольше всех, то решил поговорить с ним без утайки. Сказал, что произошло нечто чрез-вычайное.
       -- Александр Александрович, меня начинают шантажировать.
       Делается это методами, с которыми никто из нас еще никогда не сталкивался.
       Я вкратце рассказал ему о встрече с Бордю-жей, о пленке, о заявлении. У Розанова даже лицо изменилось -- то ли от неожиданности, то ли от страха, то ли еще от чего то; так и сидел -- молча, ни разу не перебив.
       -- Давай сделаем так: соберемся и поедем в "Истру". Ты, я, Демин, Чайка, в общем, все близкие мне люди. Там нам никто не помешает все обтолко-вать и разобраться в обстановке.
       Розанов понимающе кивнул и вышел. Через какое то время он вернулся и сообщил понуро:
       -- Демин против. Резко против. И вообще он говорит: "Вы что делаете? Разве вы не понимаете, что все мы сейчас находимся под колпаком? Любой наш сбор сейчас воспримут как факт антигосудар-ственной деятельности... Собираться нельзя!".
       Но в этом же нет ничего противозаконного! -- мне вдруг стало противно.
       И тут я невольно подумал: а не вызвал ли Де-мина к себе Бордюжа или кто то из кремлевской администрации? С чего бы обычно тихому и по-слушному Демину так воинственно противиться? На душе стало совсем тоскливо: раз так все склады-вается, придется мне ложиться в ЦКБ.
       Я позвонил своему лечащему врачу Ивановой и сказал ей:
       -- Наталья Всеволодовна, я неважно себя чувствую, хотел бы лечь в больницу.
       Вечером я приехал в Архангельское, на дачу, и там, отбросив в сторону все эмоции, постарался проанализировать ситуацию. Ведь когда шла беседа с Бордюжей, когда крутилась пленка, моему внут-реннему состоянию вряд ли кто мог позавидовать -- любой, окажись на моем месте, запросто потерял бы способность соображать, в этом я уверен твердо; не очень соображал и я. Мне просто хотелось, что-бы все это побыстрее закончилось.
       Одно было понятно: состоялся, скажем так, показательный сеанс шантажа. Один из его участ-ников известен -- Бордюжа. Но волю он исполнял не свою -- да Бордюжа и сам этого не скрывал, -- чужую волю. Ответ я уже себе дал: за спиной Бор-дюжи стояли силы покрупнее. Скорее всего -- Бе-резовский. Но только ли он?
       И тут меня как молнией ударило: дело "Мабе-текса" -- вот где ответ! Я вспомнил звонок Карлы дель Понте, сделанный ею по простому городскому телефону. Наивная, могла ли она предположить, что телефон Генерального прокурора великой державы могут прослушивать! А то, что было именно так, в этом у меня сомнений уже не было. О разговоре сразу же доложили если не самому президенту, то как минимум Татьяне Дьяченко и Бородину.
       Теперь все становилось на свои места и вы-страивалось в логическую цепочку: дело "Мабетек-са" хотят замять, а меня просто убирают как чело-века, который "непонятлив до удивления" и не хо-чет исправляться. Пленка же, сфабрикованная, смонтированная, склеенная -- обычный инструмент шантажа, а Бордюжа -- простой соучастник пре-ступления.
       Та ночь у меня выдалась бессонной, я так и не смог заснуть до самого утра.
       Утром я сказал жене:
       -- Лена, похоже, началось... Помнишь, я тебя предупреждал? Против меня раскручивается гряз-ная провокация.
       -- Уже? -- недоверчиво спросила жена.
       -- Уже. Держись, Лена! И будь, пожалуйста, мужественной!
       Легко произносить эти слова, когда над тобой не висит беда, но можете представить, каково было в те минуты мне и моей жене? Пока это касалось только нас двоих, но через несколько дней это будет касаться всего моего дома, всей семьи.
       Ну что мне могла ответить жена? Да и каких слов я ждал в тот момент? Мне было ее ужасно жалко: ведь я понимал, что в разгорающемся скан-дале ей наверняка будет еще тяжелее, чем мне.
       Я стал собираться в больницу, взял с собой необходимые вещи, спортивный костюм, вызвал машину. Бессонная ночь подтолкнула меня к одно-му решению: надо встретиться с Бордюжей еще раз.
       По дороге, прямо из машины -- на часах бы-ло восемь утра, -- я позвонил ему в кабинет. Бор-дюжа находился на месте.
       -- Подъезжайте! -- коротко сказал он.
       Николай Николаевич, -- сказал я ему в каби-нете, -- то, что вы совершаете, -- преступление, для которого предусмотрена специальная статья Уголовного кодекса. Независимо от того, каким способом была состряпана эта пленка, -- это особая статья и подлинность пленки надо еще доказывать. Вы добиваетесь моего отстранения от должности и тем самым покрываете или, точнее, пытаетесь скрыть преступников. Делу о коррупции, в частно-сти делу, связанному с "Мабетексом", дан закон-ный ход. Я говорю это специально, чтобы вы это знали.
       Юрий Ильич, поздно, -- сказал мне Бордюжа. -- Ваше заявление президент уже подписал. Так что я советую вам спокойно, без лишних движений уй-ти.
       В тот момент я еще не был готов к борьбе, со-противление внутри меня только зрело, и нужно было какое то время, чтобы оно сформировалось окончательно. Честно говоря, я даже не предпола-гал, что президент подпишет заявление "втемную", не вызвав меня, не переговорив, не узнав, как все было на самом деле. Не думал я, что с чиновником такого ранга, как действующий Генеральный про-курор, могут обойтись так непорядочно, как это сделал Ельцин: даже не позвонив, не спросив, в чем дело, он просто вычеркнул меня... А я, наивный, считал, что нас связывают не только добрые слу-жебные, но и добрые личные отношения.
       Это был еще один удар. Позже, приехав в больницу, я понял, что президент с этими людьми -- Березовским, Бородиным, Татьяной Дьяченко -- заодно. И надежда на то, что президент "поймет" и "разберется по справедливости", умерла едва ро-дившись. Нет, не будет он этого делать -- своя ру-баха, как говорится, к телу ближе. Слишком уж "жареной" оказалась у меня в руках информация, чтобы позволить ей выйти наружу. Слишком уж близко я подобрался к их тайнам, чтобы позволить мне и дальше "раскручивать" компрометирующее Кремль дело.
       Чтобы как то отвлечься, я попытался пере-ключить свои мысли на завтрашний день. 3 февраля в Генпрокуратуре должна была состояться колле-гия. Как она пройдет, как воспримут главного док-ладчика Чайку? Ведь съедутся прокуроры со всей России, и это не простые прокуроры -- юридиче-ская элита, блестящие практики, известнейшие имена. Не подведет ли Чайка?
       Вечером меня ожидал еще один удар. По те-левизору объявили -- официально, с портретом на заставке: "Генеральный прокурор Скуратов подал заявление об отставке. Сегодня он госпитализиро-ван в Центральную клиническую больницу".
       Это был удар, что называется, ниже пояса, подлый и безжалостный. Не только по мне лично, но и по всей прокурорской системе. Ведь в Москву уже съехались мои коллеги со всей страны, сейчас они прослушали это сообщение...
       Без ложной скромности скажу, что с моим приходом прокуратура наконец то начала стано-виться на ноги, поверила в свои силы. Все знали, что есть Генеральный прокурор Скуратов (а я лично побывал более чем в тридцати регионах страны), знали, что есть лидер. И прокуратура работала на лидера. И вот -- все перечеркнуто в одно мгнове-ние. Честно говоря, хотелось плакать, хотя совсем не мужское это занятие -- плакать. Но что было в тот момент, то было.
       Бордюжа и тут обманул меня, пообещав, что до того как пройдет коллегия, ни одно слово о про-исходящем в средства массовой информации не просочится. Ну да Бог ему судья!
       В прокуратуре, как мне потом рассказывали, царило не то что уныние -- некое непонимание. Чайка прочитал доклад, обсуждение было скомка-но...
       Тем временем события развивались по нарас-тающей. Как и следовало ожидать, зашевелились журналисты: первым позвонил Швыдкой -- руко-водитель ВГТРК, одного из главных российских телеканалов, позвонил известный политический обозреватель Сванидзе, многие другие. К моему огромному удивлению, приехал Бородин -- сияя доброжелательной улыбкой, излучая что то еще, чему названия нет, -- пытался выяснить ситуацию с моим настроением и планами. Приезжали Степашин и многие другие.
       Позвонил Евгений Примаков. Человек умный, информированный, сам проработавший много лет в спецслужбах, он прекрасно понимал, что телефон прослушивается, поэтому не стал особенно распро-страняться и вести длительные душеспасительные беседы. Он сказал:
       -- Юрий Ильич, надеюсь, вы не подумали, что я сдал вас?
       -- Нет!
       -- Вот и правильно, выздоравливайте!
       Звонок премьера поддержал меня, премьер (тогда еще премьер) дал понять, что он со мной.
       Пока я лежал в "кремлевке", вопрос о моей отставке был внесен на рассмотрение Совета Феде-рации. Неожиданно для Кремля Совет Федерации рассматривать вопрос без присутствия Скуратова отказался: заочно такие вопросы не решаются.
       Стало ясно, что Совет Федерации хочет серь-езно во всем разобраться и вряд ли вот так, "втем-ную", сдаст меня.
       Я внимательно прочитал стенограмму того заседания. Неожиданно нехорошо задело высказы-вание Егора Строева.
       Кто то из зала произнес:
       -- Да Скуратов же болеет! Как можно рас-сматривать вопрос, когда человек болеет?
       Строев не замедлил парировать:
       -- Он здоровее нас с вами!
       А ведь Егор Семенович ни разу мне не позво-нил, не поинтересовался, как я себя чувствую... Со-стояние же мое действительно было очень даже не-важным: из за постоянного нервного напряжения у меня во сне начало останавливаться дыхание, я буд-то давился костью, казалось, что останавливается и сердце. От страха, что действительно умру, за ночь просыпался раз 20-30. Было тяжело.
       Вечером ко мне приехал Владимир Макаров, заместитель руководителя администрации прези-дента:
       -- Напишите еще одно заявление об отставке.
       Перед его приездом, кстати, позвонил Бор-дюжа и без предисловий попросил сделать то же самое. Звонил и Путин, тогда еще руководитель ФСБ. Путин был, конечно, в курсе игры, которую вела "семья", и соответственно держал равнение на кремлевский холм. Он сочувственно сказал:
       -- В печати уже появилось сообщение насчет пленки... это стало известным, Юрий Ильич, увы... Говорят, что и на меня есть подобная пленка... Так он дал мне понять, что чем раньше я уйду, тем бу-дет лучше для всех. И вообще лучше бы без шума...
       Звонки Бордюжи и Путина были этакой пред-варительной артиллерийской обработкой, которая всегда проводится перед любым наступлением. Как только появился Макаров, я понял: наступление на-чалось!
       -- Членов Совета Федерации я знаю хорошо: к ним придется идти и объясняться. В Совете Феде-рации народ сидит серьезный, заочно они меня не отпустят. Заявление я больше писать не буду -- ре-шительно сказал я Макарову.
       Именно в тот момент я твердо решил бороть-ся. Бороться до конца! Ну почему я должен усту-пать? Ведь не я нарушаю закон, а они... Они! Все таки я юрист, и не самый последний юрист в России... Неужели меня эта публика сломает?
       Утром мне сказали, что меня по телефону ра-зыскивает Строев. Раз разыскивает -- значит, при-пекло. Да и зол я был на него в ту минуту... Попро-сил передать, что нахожусь на процедурах, и ушел на эти самые процедуры. Звонил он мне, судя по всему, неспроста: в Кремле поняли, что запланиро-ванный сценарий неожиданно дает сбой. Так оно и оказалось.
       В тот же день губернатор Магаданской облас-ти Цветков вновь поднял на Совете Федерации во-прос о моей отставке: чего, мол, человека подни-мать с постели и вызывать на заседание? Он болеет -- и пусть себе болеет... Давайте удовлетворим его заявление, освободим -- и дело с концом. Но Совет Федерации от такого предложения категорически отказался.
       Начался этап изнурительной, тяжелой и дли-тельной борьбы.
       Первыми начали нагнетать обстановку СМИ -- наши родные средства массовой информации. Можете представить, как оживилась их работа, ко-гда прошел слух о моей отставке и я лег в больни-цу! Надо отдать должное: никто из них -- ни одна газета, ни один телеканал, ни один журналист -- не поверили, что причиной моего ухода стала болезнь.
       Помню, Светлана Сорокина, комментируя но-вости на телеканале НТВ, сказала: Скуратов, мол, только что побывал на передаче "Герой дня", был полон сил, ничто не предвещало болезни -- и вдруг... Нет, причина здесь в другом, не в болезни!
       Подметили журналисты и такой факт: сразу же после моего отъезда в больницу прокуратура произвела несколько решительных акций. Совмест-но со спецгруппой "Альфа" были произведены обыски в "Сибнефти", в скандально известном ча-стном охранном предприятии "Атолл" -- родном детище Березовского, напичканном самой совре-менной техникой, позволявшей прослушивать всех кого угодно, включая семью президента; был аре-стован бывший министр юстиции Валентин Кова-лев... Обыски были произведены и в ряде организа-ций, сотрудничавших с "Аэрофлотом".
       Некоторые газеты, в частности "Сегодня", сразу же высказали версию, что я специально уст-ранился от решительных действий, свалив все на своего заместителя Катышева. Вывод, что "Скура-тов увяз в политическом болоте", сделала и газета "Слово". Юрий Ильич, написала она, свалил все дела на Катышева и, судя по всему, не осмелившись пойти против Березовского, открытому конфликту с ним предпочел уход с политической арены.
       Ложная версия: я ни на секунду не устранялся от работы, хотя и лежал в больнице. Обыски же все эти были запланированы у нас давно: со мной или без меня -- они все равно бы состоялись.
       Впрочем, версия, что я бездействовал, свалил все дела на Катышева, а прокуратура вопреки мне начала активно работать, долго не продержалась. Не получив ни одного подтверждения, она быстро умерла.
       5 февраля "Комсомольская правда" предпо-ложила, что Скуратова сняли из за того, что он ока-зался плохим политиком. Газета выдвинула две свои версии. Первая: Скуратов работал слабо, не-эффективно, многие дела при нем застряли на мерт-вой точке; вторая: Скуратов, наоборот, начал копать слишком глубоко и залез в запретную зону. Дейст-вия Генпрокурора стали представлять опасность для "семьи" и ближайшего окружения президента.
       Как ни странно, но вторая версия стала появ-ляться все чаще и чаще и шла вразрез с точкой зре-ния тех кремлевских чиновников, которые пытались скомпрометировать меня в печати. Вообще, люди, которые "работали" над моей отставкой, прекрасно понимали, какое значение имеют СМИ, как всемо-гущ любой компромат, произнесенный или пока-занный с экрана телевизора, и усилия были прило-жены для этого колоссальные. Не брезговали они и неприкрытой ложью, действуя по принципу: чем абсурднее информация, тем скорее в нее поверят.
       Примером такой откровенной лжи можно на-звать статью в той же "Комсомольской правде" от 17 февраля 1999 года. В ней говорилось о просо-чившихся в редакцию слухах о якобы гуляющей по администрации президента анонимке, согласно ко-торой Скуратов обвиняется в потворстве неким фи-нансовым расточителям, затратившим почти пол-миллиона долларов на оплату поездок руководите-лей КПРФ с семьями во Францию, Англию, Австра-лию, Швейцарию и другие экзотические страны. Что в афере этой замешан не только сам Генпроку-рор, но и его сын.
       Большей чуши в своей жизни мне читать не приходилось. К чести "Комсомолки", газета в конце публикации сделала небольшую приписку: "Верны ли эти факты или налицо очередная "деза", под-брошенная в Кремль некими силами, заинтересо-ванными в том, чтобы Скуратов был отстранен от должности? Вероятно, объективный ответ на этот вопрос могут дать лишь правоохранительные орга-ны. Но само появление безымянной "записки" (чи-тай -- анонимки), ставшей катализатором решения президента по Скуратову, в очередной раз демонст-рирует масштабы той грязи и нечистоплотности, которые сегодня царят в российских властных структурах".
       Уже через три дня "Комсомольская правда" откровенно сообщила, что кремлевская записка -- это еще цветочки по сравнению с порочащими меня материалами, которые в массовом количестве нача-ли забрасывать и в "Комсомолку", и в ряд других газет. "Столько всевозможной мерзости не выдава-лось на гора, пожалуй, еще ни на одного госдеяте-ля". Вскоре я узнал, что для моей дискредитации создан специальный штаб, который решал, как дей-ствовать дальше, прорабатывал ходы, варианты, формулы поведения... Противостоять этому штабу было непросто, поскольку для достижения своей цели они использовали любые средства и способы.
       17 февраля 1999 года очередная версия моей отставки появилась в Интернете в США и по элек-тронной почте была передана всем крупным рос-сийским газетам. Хочу процитировать ее наиболее занимательные пассажи.
       "Внезапная отставка Генпрокурора Скуратова продолжает порождать многочисленные версии, которые в основном связывают с интригами в выс-ших эшелонах политической власти или финансо-выми злоупотреблениями. Однако, как стало из-вестно из конфиденциальных источников, близких к руководству Генпрокуратуры, причина отставки генпрокурора на самом деле более прозаична и свя-зана с очередным сексуально "банным" скандалом.
       По информации тех же источников, Юрий Ильич имеет одну личную слабость -- любит по-зволить себе отдохнуть от напряженного труда в компании представительниц прекрасного пола. Ус-тановлено, что в свое время на Полянке, в доме, где располагаются ресторан и торговый дом "Эльдора-до", "Уникомбанком" была снята квартира, которая использовалась для эксклюзивного отдыха как бан-киров, так и высокопоставленных госчиновников. Квартира была оборудована видеотехникой для скрытой видеосъемки. Как то Скуратов провел там вечер с "девушками по вызову". Организатором вечеринки и негласным режиссером видеозаписи являлся родственник банкира Егиазаряна (бывшего главы "Уникомбанка").
       Впоследствии об этом был проинформирован начальник управления делами Генпрокуратуры Хапсироков, с которым Егиазарян поддерживал тесные личные и деловые отношения. Так же ему были переданы на хранение копии видеозаписей... В последнее время отношения Скуратова и Хапси-рокова явно обострились, и Генпрокурор нако-нец то решился на открытые действия.
       В этой связи управделами Генпрокуратуры передал видеопленки... управделами президента Бородину. К коммерческой деятельности Бородина и его ближайших родственников правоохранитель-ные органы и Генпрокуратура проявляли повышен-ный интерес, поэтому он воспользовался случаем и доложил о пленке президенту, который якобы лич-но ознакомился с ее содержанием. После этого участь Скуратова была решена. Не исключается, что компрометирующие Скуратова видеозаписи могут быть реализованы через СМИ. Кстати, гостем в квартире на Полянке был не только Скуратов. Как утверждают информированные источники, там от-метился в свое время и нынешний директор ФСБ Путин". В чем особенность этой бумаги? Она была вброшена в игру в качестве "главного калибра", когда стало ясно, что вопрос о моей отставке в Со-вете Федерации не проходит.
       Квартирный вопрос
       Как показывает практика, "квартирный" во-прос в "войне компроматов" является одним из наиболее "перспективных" и "выигрышных".
       Обусловлено это в первую очередь тем, что факт получения квартиры и ее использования прак-тически не требует доказывания. Нужно лишь вы-сказать сомнение в законности и обоснованности получения квартиры, обозначить ее цену (при этом возможны любые манипуляции за счет разницы ба-лансовой и рыночной стоимости), показать затраты на отделку, оборудование, реконструкцию или ре-монт. И безотказный еще со времен СССР "ком-промат", уже "уничтоживший" не одного чиновни-ка, готов. Не являются обязательными судебные разбирательства -- достаточно "выпустить" ин-формацию в прессу. Да еще с приведением копий каких либо платежных документов с цифрами "по-круче". Никто не будет разбираться, подлинные до-кументы или нет, -- лишь бы цифры были внуши-тельные...
       * * *
       Тяжелое идеологическое наступление про-должило еще одно "исследование", опубликованное где то в марте в "Новой газете", которая, как ни странно, до того момента относилась ко мне вполне лояльно. Еще до ночного показа видеопленки по телевидению некто Кузнецов, адвокат, обслужи-вающий Управление делами президента, разослал в разные СМИ письма. К ним он приложил копии до-кументов, повествующих о якобы моих махинациях с квартирами, о шикарном коттедже на Рублевке, о том, что квартиры эти я обставил роскошной мебе-лью, купленной на деньги Управления делами Пре-зидента, и так далее. Все эти сведения тут же стали активно использоваться для моей дискредитации и компрометации. Сразу же была опубликована ста-тья под заголовком "Как они подбирались к Ген-прокурору", в которой были даны удивительные цифры и нарисована некая картина того, как меня "облагодетельствовал" все тот же Хапсироков.
       Цитирую: "Покупка квартиры Генерального прокурора -- 2 205 456 рублей (приблизительно 360 тысяч долларов). Отделка и мебель -- 1 931 085 рублей (320 тысяч долларов). Коттедж на Рублевке -- 2 533 050 рублей (420 тысяч долларов). Еще ма-ленькая квартира для родителей. Все вместе -- при-близительно 1 160 000 долларов США".
       Этот пасквиль настолько возмутил меня, что как только я вышел из больницы и появился на ра-боте, сразу же дал поручение Розанову провести проверку по публикации в "Новой газете".
       Но уже без расследования в глаза сразу бро-силось то, что за рамки закона выходили даже дей-ствия самого Кузнецова. Почему Кузнецов, собирая по заказу (думаю, щедро проплаченному) весь этот псевдокомпромат, вел, по сути, оператив-но розыскную деятельность, не имея на то никаких полномочий, -- грубое нарушение закона, адвокат такими делами заниматься не имеет права!
       * * *
       В ответ на запрос Розанова редакция "Новой газеты" выслала объемную пачку документов, сре-ди которых была платежка на коттедж, построен-ный на Рублевке, на 420 тысяч долларов, оплата ме-бели и всевозможных "штукенций" на 320 тысяч и так далее и тому подобное.
       Удивлению моему не было границ! Хотелось бы мне увидеть этот коттедж на престижнейшем Рублевском шоссе, построенный лично для меня. Но у меня никогда и никаких коттеджей не было! Ни ко гда! Ни ка ких! Дальше -- мебель. Ее для своей квартиры я покупал на свои собственные деньги, помню даже магазины. Что же касается ре-монта, то, переезжая из благоустроенной трехком-натной квартиры в новую четырехкомнатную, я вдруг обнаружил, что в ней нет ни сантехники, ни ручек на окнах, ни кранов -- ничего. Поэтому я ска-зал, что в голые стены въезжать не буду. В конце концов, по своему положению в российской госу-дарственной иерархии я был человеком далеко не последним: у себя дома я принимал членов зару-бежных правительств, генеральных прокуроров многих стран. И тогда была сделана доводка квар-тиры до стандартного уровня.
       Я посмотрел документы: сколько там было истрачено? Не 320 тысяч долларов, а около 80! Ко-нечно, с точки зрения обывателя, это тоже немалая цифра, но согласитесь: она в четыре раза меньше, чем указанная в статье, и для ремонта большой и престижной квартиры вполне приемлемая!
       Другое, что я сделал, -- написал письмо Во-лошину, который возглавил комиссию по проверке моей нравственности, где попросил проверить по-лученные мной из газеты материалы. К чести Во-лошина, он вскоре прислал в Комиссию по борьбе с коррупцией Совета Федерации справку, где говори-лось, что опубликованная в "Новой газете" инфор-мация не подтвердилась. Единственное "наруше-ние", которое было обнаружено, -- что при обмене старой квартиры на новую я получил доход и с это-го дохода не уплатил налоги. В приписке было ска-зано, что факты проверялись Главным контрольным и правовым управлением администрации Президен-та.
       Это была чистая правда -- не уплатил... Только Волошин, судя по всему, не знал, что сразу после переезда я обратился в налоговую инспек-цию, где попросил внести ясность: должен ли я при заполнении декларации платить налог с разницы в стоимости квартир или нет? Мне был дан офици-альный ответ, что действующим на тот день зако-нодательством такой налог не предусмотрен. Зани-мался по моей просьбе этим вопросом мой помощ-ник по особым поручениям Игорь Белоусов, на до-просе все подтвердивший. Придраться было не к чему.
       Что касается присланных из газеты платежек, то следствие позднее выяснило, что в большинстве своем они оказались фальшивыми. Но никто так до сих пор и не разобрался, кем же они были поддела-ны, по чьему указанию, кто приказал разослать их в десятки газет и журналов? То, что к этому причас-тен "адвокат" Кузнецов, -- очевидно. Но кто был кукловодом?
       Вопрос, кто был заказчиком этой акции, инте-ресовал меня очень сильно. Ведь откуда то эти до-кументы появились: Бородин или еще кто, но кто то их Кузнецову вручил, кто то же эту провокацию разработал? Напомню, эти же документы лежали и в папке у Ельцина, когда мы с ним встречались в ЦКБ 18 марта (эту встречу, как помнит читатель, я описывал в самом начале книги). Их же мне позднее показывал Путин.
       При внимательном ознакомлении с прислан-ными из газеты бумагами стали понятны и ответы на вопросы: "Кто пустил в оборот все эти докумен-ты?" и "Почему это было сделано?". По чьему то недосмотру среди разосланных Кузнецовым бумаг находился и ответ швейцарского следователя Жака Дюкри на запрос швейцарского адвоката Бородина. Сотрудник швейцарской прокуратуры докладывал, что никакого дела в отношении "Мабетекса" в Швейцарии не возбуждалось. Но позвольте! Какое отношение имеет дело "Мабетекса" к упоминав-шимся в документах квартирам, мебели и особня-кам? Да никакого! Кроме одного: именно из за "Мабетекса" вся эта каша и была заварена. А глав-ное заинтересованное лицо в развале этого дела -- "семья".
       Что же касается ответа Жака Дюкри, то напи-сал он истинную правду: никакого дела на то время Швейцария по "Мабетексу" не возбуждала. Это сделали мы -- российская Генеральная прокурату-ра, и на основании именно нашего запроса швей-царские коллеги и производили у себя в Женеве и Лозанне столь взволновавшие Кремль обыски.
       Насчет мебели истина до конца так и не выяс-нилась. Основу документов Кузнецова (кстати, ны-нешнего беглеца от правосудия, находящегося в США) составляли платежки. Наряду с "правильны-ми" платежками о "доводке" квартиры до приемле-мой кондиции, абсолютно законной, там были пла-тежки с такими же реквизитами, но, как мне сказали неофициально, -- липовые. Так вот, я до конца не уверен, а липовые ли они? То, что я мебель покупал за свои деньги, -- это точно. И то, что коттеджа на Рублевке за счет Управления делами не приобретал, -- это факт. Но я не исключаю, что деньги, которые мне приписывают, действительно были. Только их не потратили на то, на что они были якобы выделе-ны, а прикарманили. То есть на бумаге все это су-ществовало и было выписано на меня, но на самом деле кем то украдено, присвоено. До конца этот нюанс так и не был расследован...
       Размышления о плёнке. Бордюжа
       Немалую роль в начавшейся против меня борьбе сыграли Хапсироков и Бордюжа. Особых иллюзий по поводу человеческих качеств первого из них я не питал, но вот участие во всем этом Бор-дюжи меня очень огорчило. Этот человек мне пона-чалу откровенно импонировал. То, что он пошел на откровенную провокацию, стало для меня неприят-ной неожиданностью.
       Бордюжа очень долго "вилял" на допросах. В первый раз он выдвинул вообще абсурдную версию, что пленку он нашёл у себя на столе. Представьте себе: в Кремле кто то что то подбрасывает. Пред-ставили? Вот и я тоже никак не могу этого предста-вить.
       Но даже если и предположить, что такое все же случилось, в первую очередь Бордюжа должен был подумать о правовой стороне дела. А правовая сторона вопроса состояла в том, откуда взялась эта пленка? Насколько она достоверна и какие цели ставят перед собой люди, которые эту пленку тебе "подбросили"? Насколько все законно?
       Он должен был посмотреть в Конституцию России. Даже если исходить из того, что эта пленка меня касается (или не касается), идет ли речь о Ску-ратове или о другом человеке, в любом случае эту пленку пытались идентифицировать со мной. Гово-ря юридическим языком, в любом случае речь шла о "разглашении мнимых или подлинных обстоя-тельств" моей личной жизни. Когда говорят, что вот, дескать, Скуратов все на личную жизнь напи-рает... А коли так, не значит ли это, что я признаю правдивость заснятого на этой пленке? Да ни в коем случае! Я не признавал и не признаю, что увиденное миллионами телезрителей на ночных экранах своих телевизоров -- эпизод из моей жизни. Нет и еще раз нет!
       Обстоятельства личной жизни -- те, что на пленке, или любые другие -- могут быть подлин-ными, но они также могут быть и мнимыми. Это означает, что, несмотря на то что на пленке заснят другой человек, ее содержимое идентифицируется именно со мной и ни с кем другим! Поэтому Бор-дюжа, получив пленку, в первую очередь должен был бы спросить: при каких обстоятельствах она получена и насколько законна эта запись?
       В Конституции России прописаны нормы, ка-сающиеся тайны частной жизни человека и его лич-ной неприкосновенности, и указано, что распро-странять такую информацию без его разрешения нельзя. Есть нормы, устанавливающие ответствен-ность за сбор такой информации.
       Как лицо официальное Бордюжа должен был соблюсти хотя бы видимость законности! Как чело-век, пусть даже элементарно знакомый с юридиче-ской наукой, Бордюжа не имел права публично рас-пространять изображенное на пленке. При любых обстоятельствах ее содержание уже само по себе является грубейшим вмешательством в интимные подробности личной жизни человека. И здесь нет разницы, идет ли речь обо мне или о ком то другом -- это все равно, что (да простят меня за сравнение) делать видеосъемку человека, сидящего на унитазе.
       Бордюжа, если бы он действовал по закону и кодексу офицерской чести, должен был либо унич-тожить анонимную видеопленку, либо позвонить мне и сообщить, что, дескать, принесли вот такую пакость. Но как соблюдать закон, если цели пресле-дуются совсем другие?
       Бордюжа ничего этого не сделал. Как человек, как военный он, с моей точки зрения, этим поступ-ком себя дискредитировал.
       И в первую очередь тем, что согласился уча-ствовать в этой провокации. Проще говоря, выпол-нил заказ "семьи". Не знаю, осознал ли он свою ошибку...
       Наверное, все же что то понял, поскольку на-чал юлить, лгать. Как я уже сказал, на первом до-просе он "признался", что нашел пленку на столе. Потом, поняв абсурдность своего заявления, -- кто же может подкинуть пленку главе президентской администрации? -- признался, что получил ее от начальника собственного секретариата. Следствие, кстати, так и не удосужилось допросить этого чело-века... Ну а позднее, в кулуарных разговорах, в бе-седе с одним из знакомых мне людей, Бордюжа че-стно сознался, что пленку ему вручил сам Ельцин. Вот это уже было, как говорится, ближе к истине.
       Я убежден, что Бордюжа не тот человек, ко-торый взял бы на себя такое серьезное решение, как шантаж Генпрокурора и попытку его освобождения от должности, -- он действовал с санкции и благо-словения Ельцина. Лишним подтверждением тому служит тот факт, с какой быстротой было подписа-но мое заявление об уходе: в 16 часов мы с Бордю-жей встретились, около 17.30 разошлись, а рано ут-ром, когда я к нему приехал еще раз, Ельцин уже заявление подписал. Ясно, что президент этого за-явления ждал с нетерпением.
       То, что Бордюжа способен говорить неправду, я убедился еще раз после того, как мне на глаза по-палось его интервью газете "Московские новости" (N 47, 2000 г.). Речь здесь идет не о простой "за-бывчивости", а о достаточно принципиальной по-зиции, основанной на смеси достоверных и ложных фактов. Недаром же говорят: "Лучшие сорта лжи сделаны из полуправды".
       Беседуя с журналистом, Бордюжа дофантази-ровался до того, что, дескать, я сразу же после про-смотра в его кабинете видеопленки сознался, что видеокассета "моя" (очевидно, он хотел сказать другое -- на ней запечатлен я). Что он чуть ли не обвинил меня в том, что я "прекращал под давлени-ем какие то дела"... Что тут говорить -- ложь -- она и есть ложь. На момент нашего разговора плен-ка не имела для Бордюжи существенного значения. Его интересовало совсем другое: что мне удалось выяснить по делу "Мабетекса"? Какая компромети-рующая информация у меня есть на Бородина, чьим близким другом он был?
       Но самой откровенной ложью в этом интер-вью было утверждение Бордюжи о том, что он "не предлагал" мне уйти с должности Генпрокурора. Получается, что он пригласил меня на чашечку чая?!
       На самом же деле все было тщательно проду-мано и отрежиссировано. После того как я написал заявление на имя Ельцина, Бордюжа предложил мне еще одну "домашнюю заготовку" -- написать письмо на имя Егора Строева с просьбой рассмот-реть вопрос на Совете Федерации без моего уча-стия. Это был тщательно спланированный и выве-ренный ход, который вполне мог бы пройти, если бы не "бдительность" членов Совета Федерации. Ну и напоследок Бордюжа задается вопросом: "Может, кто мне напомнит, какие Скуратов дела коррупци-онные раскрутил? Или представил сведения, как, пользуясь госпрограммами, обогащаются частные банки и коммерсанты, чьи фамилии у всех на слу-ху? Не помню такого".
       Ну просто девичья память какая то у руково-дителя президентской администрации. А как же расследованное и доведенное до суда дело Роском-драгмета во главе с его председателем Бычковым? А дело председателя Госкомитета по статистике? Дело в отношении первого заместителя Министра внешнеэкономических связей Догаева? Дело перво-го заместителя Министра финансов РФ Петрова, незаконно прекращенное уже после моего отстра-нения? Дело губернатора Вологодской области Подгорного и губернатора Тульской области Сев-рюгина? Дело в отношении первого заместителя Министра обороны Кобеца? Дела банкиров Смо-ленского и Ангелевича, Министра юстиции Ковале-ва и многие другие? Мало разве? Наконец, нельзя забыть и дело в отношении Березовского, и угроб-ленное во многом не без участия самого Бордюжи дело "Мабетекса"...
       Интересно проследить и за переменой пози-ции Бордюжи в отношении материалов по дефолту 17 августа 1998 года и деятельности Центробанка. На коллегии МВД России в январе 1999 года я ему рассказал об этих материалах, и мы договорились о том, что причины и последствия дефолта целесооб-разно обсудить на заседании Совета безопасности. Бордюжа согласился. Но через месяц поменял свою позицию, вольно или невольно оказавшись в одном лагере с Дубининым и Березовским, категорически выступавшими тогда против каких бы то ни было расследований Генпрокуратуры и тем более рас-смотрения этого вопроса на Совете безопасности.
       Однако вернемся к тем драматичным для ме-ня минутам.
       Да, я подписал требуемое Бордюжей заявле-ние. Сейчас я понимаю, что это было моей ошиб-кой. Единственное, чем я могу оправдать себя, -- тем, что в тот момент меня подвел эффект неожи-данности, то смятение, в котором я находился после просмотра этой гнусной видеозаписи. Я никогда не признавался, что мужчина, заснятый на пленке, -- я. И утверждение Бордюжи о том, что я ему во всем сознался, высказанное им в интервью газете "Мос-ковские новости", -- ложь. Ничего этого не было, здесь Бордюжа просто выгораживает себя.
       Конечно, если бы у меня было побольше опы-та, если бы я знал заранее, зачем меня вызывают, что за обвинения и какие "доказательства" мне бу-дут предъявлены, разговор, естественно, я бы по-строил по другому. Надо было вначале спросить: "Откуда у вас эта пленка? Если вы не ответите, я больше с вами разговаривать не намерен, сейчас же еду в прокуратуру и возбуждаю против вас, госпо-дин Бордюжа, уголовное дело по статье "клевета и шантаж"". Хотя может быть и хорошо, что я по та-кому пути не пошел, поскольку они сделали бы что то другое -- открыли бы где нибудь за грани-цей на мое имя фальшивый счет, и тогда меня ре-ально взяли бы под стражу. Или, что еще хуже, воз-действовали бы физически. Я всегда буду помнить, как выкидывали из прокуратуры Степанкова: для того чтобы он освободил кабинет Генпрокурора, приехала рота автоматчиков...
       Но после драки кулаками не машут... Ведь человек на пленке действительно очень похож на меня. В те минуты я думал только о том, как на эту видеозапись отреагируют жена, семья, друзья... Ведь могут поверить пленке, не мне. А пока дока-жешь, что ты не верблюд, сколько времени прой-дет? Перед глазами уже стоял скандал в СМИ, ко-торые начнут трубить и раздувать ложь о моей при-частности...
       Говорить о том, что Скуратов проявил мало-душие, сломался и написал заявление об уходе... Трудно, очень трудно, да и не хочется оправдывать-ся. Представьте себя на моем месте и в такой же ситуации. Получилось?! Честно говоря, врагам та-кого не пожелаю. Скажу одно: стратегом мнить себя легко, а вы попробуйте провести бой сами.
       То, что кремлевские власти применили такие недостойные методы, наглядно показало, что они почувствовали во мне реальную угрозу своему бла-гополучию. На повестке дня встала жизненно важ-ная проблема -- судьбы президента, его дочерей и тех, кого мы привыкли называть "семьей". Да и не только эта, а еще одна проблема, поважнее, -- бу-дущее России. Этот вопрос был первостепенный и политический: либо мы начнем реально бороться с коррупцией и страна получит совершенно иной по-литический имидж, либо Россия так и останется в представлении цивилизованного мира страной кор-румпированной и мафиозной.
       К сожалению, Россия пошла по второму сце-нарию, и как следствие -- желаемых иностранных инвестиций все нет, бизнес уходит... Кто же будет вкладывать деньги в бизнес, зная, что взяточничест-во здесь пронизывает все слои и структуры, вплоть до президентских?
       Да, я имел определенную поддержку в обще-стве, но если честно -- силы все равно были нерав-ными. Я был если не единственным, то одним из очень немногих, кто открыто бросил Кремлю вызов. Но в целом общество не встало на мою защиту, не поддержало меня.
       Я глубоко убежден: пока мы все не поймем, что без соблюдения твердых правил игры, именуе-мой Законом, начиная от дворника и кончая прези-дентом, мы не сможем двигаться дальше, -- бес-предел будет продолжаться. Страна будет продол-жать катиться в хаос и пучину беззакония.
       * * *
       Одним из мотивов, почему я, несмотря на всю эту травлю, решил бороться, было желание не дать загубить начатое расследование по "Мабетексу". В принципе именно на этой стадии, когда в курсе со-бытий были единицы, а народ находился в полном неведении о кремлевских махинациях, дело можно было спустить на тормозах. О нем бы тут же забы-ли, так ничего толком и не узнав. Но к тому момен-ту довести дело "Мабетекса" до своего логического конца уже стало делом моей чести. Говорю об этом прямо, потому что я уже тогда знал то, чего не знал никто: одними из главных действующих лиц рас-следования являлись президент Ельцин и его семья.
       Президентские карточки
       Проведя 25 января обыск в швейцарском офи-се "Мабетекса", уже через день Карла дель Понте позвонила мне в Москву. Она сказала, что обыск был очень результативным и что в ходе его изъяты документы, подтверждающие наличие у президента Ельцина, его жены Наины Иосифовны, дочерей Татьяны Дьяченко и Елены Окуловой пластиковых кредитных карт. И все бы ничего -- миллионы лю-дей по всему свету имеют такие же карточки, -- если бы не маленькое "но": деньги на них поступа-ли от небезызвестного уже нам Беджета Пакколи. Иными словами, использовали то карточки, делая покупки в магазинах или получая какие либо услу-ги, например в гостинице или в ресторане, члены семьи Ельцина, а оплачивал все эти многотысячные расходы из своего кармана Пакколи.
       На юридическом языке все это расценивается как "признаки состава преступления".
       -- Господин Скуратов, -- сказала мне тогда госпожа дель Понте, -- мы изъяли документы, сви-детельствующие, что за счет Паколли открыты кре-дитные карточки для президента и его дочерей Татьяны Дьяченко и Елены Окуловой. Президент карточками почти не пользовался, дочери его -- очень активно.
       Не хочу кривить душой -- для меня это из-вестие стало настоящим шоком. Верить в это не хо-телось. Хоть и с трудом, но я все же мог предполо-жить, что Бородин был не в ладах с законом, что рыльце в пушку было еще у многих кремлевских небожителей. Но Ельцин?!! Президент, гарант Кон-ституции, человек, имя которого для большинства из россиян олицетворяло потрясшие страну демо-кратические преобразования, -- и такое?!!
       Но не верить Карле было глупо. Потухшим голосом я попросил ее как можно быстрее выслать мне обнаруженные документы и с грустью повесил трубку.
       Уверен практически на сто процентов, что этот звонок госпожи дель Понте, сделанный по обычному телефону, был прослушан, о содержании его немедленно доложено кому следует. Там, на-верху, поняли, что ситуация зашла слишком далеко и вот вот выйдет из под контроля. Отсюда мгно-венная (не забывайте, прошло всего лишь два дня!) и жесткая реакция Кремля. Отсюда, собственно го-воря, столь беспрецедентно грубый, беспардонно хамский и клеветнический "накат" на меня. Уж слишком высоки были ставки: раскрутись дело "Мабетекса" по полной программе, оно могло бы закончиться не только многочисленными и громки-ми увольнениями чиновников самого высокого ран-га, но и президентским импичментом.
       Хоть и был я готов ко всяким неожиданно-стям, но чтобы к такой... Нет, к этому я все таки готов не был.
       Неужели не только Пал Палыч, но и наш пре-зидент связан с "Мабетексом"? Во всем этом надо было разбираться. По нашим понятиям взятка -- это преступление, по швейцарским же -- человек, давший взятку, просто заносит ее в налоговую дек-ларацию и преступлением это совсем не считается: взятка проходит по графе "комиссионные". Навер-ное, в условиях Швейцарии в этом есть определен-ный резон: фирмы конкурируют друг с другом, стремятся перехватить заказчика, заманивают его и так и эдак, потому взятка и считается там обычным "капиталистическим" явлением. Может, Ельцин вообще ничего не знает об этих кредитных карточ-ках? Но то, что знали Татьяна и Елена, -- это со-вершенно однозначно. И суммы, что были сняты с их карточек, -- очень даже приличные. Весьма при-личные...
       * * *
       А теперь представьте: разве вся эта грязь ле-жала бы в Швейцарии тихим грузом? Неужели Ель-цин и иже с ним думали: вот уберем Скуратова куда подальше, заткнем ему рот -- и все будет ши-то крыто. Наивные. Ну подождала бы Карла ка-кое то время да и пустила бы всю информацию в прессу (что она, собственно говоря, узнав о прово-кации с пленкой, и сделала). Ей то рот не закроешь. А вообще, были бы там, наверху, поумнее да по-дальновиднее, да разбирались бы в стратегии и так-тике, на их месте меня не то что трогать -- обере-гать надо было. Дали бы нам довести дело до конца, разобраться в деталях. От этого только выигрыш стране был бы. Вина то Ельцина, как мне кажется, больше косвенная. Карточкой он хотя и пользовал-ся, но вполне мог не знать ее "происхождения". Хо-тя вопрос был не только в карточках...
       Ну а с прочей компанией дело, конечно, по иному повернулось бы. Не знаю, посадили бы мы их или нет -- это уж суд решает, -- но валюту, замороженную на найденных счетах (а это, между прочим, миллионы долларов), в Россию вернули бы обязательно. Да и сама страна выглядела бы в гла-зах всего мира совсем по другому, престиж России намного поднялся бы. И наши граждане поверили бы, что и у нас можно справиться с любым чинов-ником казнокрадом и что борьба с коррупцией ве-дется не на словах, а реальными делами.
       * * *
       Финансовое покрытие этих карточек, как со-общили швейцарские следователи, через Banco del Gottaro обеспечивала уже известная нам фирма "Мабетекс". Роль своеобразного "почтового ящи-ка" для поступления счетов по расходам президента и его семьи сыграл магазин одежды "Ла Фен ди Масанье" в пригороде Лугано. Не стоило особого труда выяснить, что скромный этот магазинчик одежды принадлежал жене Франко Фенини, высо-копоставленного сотрудника Banco del Gottaro, того самого, который некогда шантажировал Туровера. Как рассказал швейцарскому следствию сам Фени-ни, об этой деликатной услуге его попросил все тот же Пакколи.
       Забегу вперед сразу на полгода. Уже на сле-дующий день после моего осеннего выступления в Совете Федерации, где я публично высказался о возможной причастности президента к коррупции, пресс служба Ельцина распространила по этому поводу свой комментарий. "Вчера с трибуны верх-ней палаты российского парламента Ю. Скурато-вым в адрес Президента России были публично брошены беспрецедентные и лживые обвинения, -- говорилось в заявлении пресс службы. -- Никаких зарубежных счетов президент России не открывал, и зарубежной собственности у него не было и нет".
       Странная формулировка, если учесть, что о "счетах" и "собственности" ни я, ни сенаторы не говорили ни слова. Тут уж, как водится, "на воре и шапка горит". А вели мы тогда разговор о кредит-ных карточках, открытых, по информации швейцар-ской прокуратуры, на имя Бориса Ельцина, Татьяны Дьяченко и Елены Окуловой в Швейцарии.
       И тут же, едва ли не одновременно с заявле-нием ельцинского пресс секретаря, появилось со-общение агентства "Ассошиэйтед пресс". Оно было абсолютно противоположным кремлевскому: пред-ставитель швейцарского Banco del Gottaro Марко Штройн подтвердил агентству, что банк действи-тельно предоставлял в 1995 году свои гарантии для открытия "этих карт" -- обычная практика, когда карточки открываются на иностранных граждан.
       Еще один факт, косвенно подтверждающий скандальное сообщение: адвокат банка Паоло Бар-наскони подал протест на ту часть моего выступле-ния в Совете Федерации, где говорилось о кредит-ных карточках. Он обвинил меня в разглашении "документов банка, защищенных тайной следствия и банковской тайной". Стало быть, следуя нормаль-ной логике, "лживые обвинения" верны, если по поводу их разглашения подается иск, не так ли?
       Наличие кредитных карточек у кремлевской семьи подтвердил и Филипп Туровер. В интервью "Нью Йорк Тайме" он сказал:
       -- У Ельцина была карточка "Америкэн экс-пресс", и суммы его покупок были чисто символи-ческими. Вероятно, хозяин карточки просто упраж-нялся, "как это делается". Что же касается Елены Окуловой и Татьяны Дьяченко, то у них были "Ев-рокард", и покупки с их помощью делались круп-ные.
       Согласно той распечатке покупок, которую переслали из Швейцарии в Генпрокуратуру, в об-щей сложности были израсходованы многие десят-ки тысяч долларов. Действительно, президент Ель-цин не слишком злоупотреблял карточкой Пакколи. А дочки? Судя по счетам, они были куда менее бе-режливыми. Особенно Татьяна: как то за один день она потратила 13 тысяч долларов!.. Не слишком ли для государственной служащей, пусть даже дочери президента? Намного меньше -- Елена Окулова и Наина Ельцина.
       * * *
       Решив все же, что что то нужно делать, как то прореагировать на многочисленные газетные обви-нения, Кремль бросил на амбразуру... Пакколи.
       Отвечая на вопрос корреспондента газеты "Сегодня", глава "Мабетекса" сказал:
       -- Директор "Межпромбанка" Сергей Пуга-чев, для которого мы выполняли некоторые работы, в 1995 году обратился ко мне с просьбой, не могу ли я покрыть своими гарантиями карточки, которые он хочет эмитировать для некоторых своих клиентов. Никаких имен не упоминалось, и Пугачев не сказал, что речь идет о членах семьи президента. Я узнал об этом, лишь когда получил документы из банка. Очевидно, у Пугачева были какие то свои интересы. Я со своей стороны был заинтересован в поддержа-нии деловых связей с этим банком и дал согласие. Тем более что речь шла о предоставлении гарантий сроком на два месяца в размере всего 30 тысяч швейцарских франков по каждой карточке. По ис-течении срока эти деньги были разблокированы и вернулись на мой счет. О дальнейшей судьбе карто-чек мне ничего не известно.
       Не хочу голословно утверждать, что Пакколи лжет. Хотя он всегда выгораживал Ельцина и его информация вряд ли может серьезно рассматри-ваться. Вполне возможно, что и Пугачев к нему об-ращался, и гарантии на два месяца он тоже давал. Но какое отношение все это имеет к тем пластико-вым кредитным карточкам, о которых мы говорили выше, -- не понимаю. А то, что это совершенно разные карточки, ясно как день.
       В Кремле, наверное, тоже поняли, что с заяв-лением Пакколи они перемудрили. Поэтому вскоре в "Комсомольской правде" появилась заметка депу-тата Государственной думы Владимира Лисина. Да, подтверждает народный избранник, кредитные кар-точки существовали, но Пакколи никакого отноше-ния к ним не имеет. Это все тот же "Межпромбанк" выдал в 1995 году семье президента карточки сис-темы "Еврокард"/"Мастеркард", эмитированные "Banca della Svizzera Italiana". Возмещение же рас-ходов по этим картам, как утверждал Лисин, проис-ходило со счетов Ельцина в Сбербанке.
       Какую только схему не придумаешь, чтобы помочь "семье"... Но если на самом деле все обсто-ит так просто, почему "семья" не объяснилась и не сняла все вопросы?
       Сознаюсь, сам я этих карточек не видел, в ру-ках не держал. Но их видел и держал в руках Чугла-зов. Эмитированы они были, согласно присланным нам документам, в Швейцарии, а не в российском "Межпромбанке". Ежемесячные распечатки счетов опять же регулярно приходили не по месту житель-ства семейства Ельциных, а в маленький магазин-чик жены Фенини в пригороде Лугано, с помощью которого они и были получены. Наконец, распечат-ки эти почтальон приносил не каких то два месяца, о которых говорил Паколли, а три с лишним года. Все это подтвердила и Карла дель Понте, когда приезжала в Москву. Она четко пояснила, что речь идет о картах, обеспечиваемых деньгами Пакколи.
       К этому могу добавить, что, в отличие от пла-стиковых карточек, копии счетов Татьяны в руках я держал. Это были те деньги, которые она потратила с 1995 по 1998 год, а потратила она более 100 тысяч долларов.
       Бумаги эти любезно прислали к нам в Ген-прокуратуру швейцарские коллеги. К "Межпром-банку" они не имеют никакого отношения...
       Как уже отмечалось, Ельцин никак не реаги-ровал на все появившиеся в прессе обвинения. А вскоре и пресс секретарь президента Дмитрий Якушкин подтвердил, что президент не намерен публично отвечать на "ничем не подтвержденные" обвинения по так называемому делу "Мабетекса". При этом Д. Якушкин отметил, что, по его мнению, в данной кампании, нагнетаемой рядом СМИ, "ис-кажен такой фундаментальный принцип права, как презумпция невиновности".
       "Человек не обязан выходить на площадь, чтобы публично заявить, что он ни в чем не вино-ват", -- сказал пресс секретарь, отвечая на вопрос агентства "Интерфакс", заметив при этом, что "в конце XX века не следует возрождать методы ин-квизиции".
       Конечно, никто и не отрицает, что существует такой фундаментальный принцип права, как пре-зумпция невиновности. Но он совсем не исключает возможности проверки появившихся в СМИ сведе-ний, в том числе и в рамках следствия по делу "Ма-бетекса".
       Люди же ждали от Ельцина совершенно дру-гого -- они ждали опровержений. Ведь все его от-говорки, что, дескать, не хочет он марать обо все это руки, -- не больше чем детский лепет. Для серьезных людей это не аргумент.
       Считаешь, что тебя оклеветали? Обратись в суд с иском о защите чести и достоинства, расставь все точки над "i", объяснись. А то что получается: про президента написали, а он молчит, словно язык проглотил. Почему не обращается в суд, хотя знает, что судебная система ему полностью подконтроль-на? Не потому ли, что понимает, что на суде будут предъявлены факты?
       Хотя нет, было один раз такое обращение из Администрации президента. Я уже упоминал, что в октябре 1999 года на заседании Совета Федерации рассказал о возможной причастности президента к коррупции. Сразу же начались голословные опро-вержения через ИТАР ТАСС, а в Генпрокуратуру из Администрации президента поступило письмо с требованием разобраться и в случае чего возбудить против меня дело о клевете. Меня сразу же вызвали и спросили, на каком основании я сделал такое за-явление. О том, что было дальше, я еще расскажу. Пока же только отмечу, что на основании моего от-вета была проведена проверка и в возбуждении уго-ловного дела против меня Администрации прези-дента было отказано.
       В одном из своих заявлений бывший Прези-дент РФ утверждал, что только он сам и Немцов не берут взяток. Однако как увязывается с утвержде-нием Ельцина факт "подарка" Березовским дочери президента Татьяне автомобилей "Нива", а позже "Шевроле"? Об этом в ноябре 1996 года открыто написала "Новая газета", и после публикации ника-ких возражений и опровержений от "семьи" не по-следовало.
       Как не вспомнить и освобождение Ельциным от занимаемых должностей Министра безопасности Баранникова и Министра внутренних дел Дунаева за то, что их жены совершили вояж за границу за счет предпринимателя Б. Бирштейна, который оп-лачивал их покупки и все прочие расходы. Но как же все это сочетается с многотысячными покупками женской половины семейства Ельциных, произво-димых по карточкам, обеспеченным швейцарцем Пакколи? Какой то двойной стандарт получается...
       Позднее в своей книге "Президентский мара-фон" Ельцин напишет, что его травили, обвиняли в том, чего никогда не было. Так докажи, что обвине-ния лживы. Ведь ни разу он предметно не опровер-гал приводимые в той же прессе факты, никогда не говорил: "Я и моя семья никогда не пользовались кредитными карточками, никаких счетов, открытых Бородиным в моих интересах, не было", и так далее. Вот чего ждали от него все окружающие. Это и есть предметный разговор.
       Весть о коррупции в высших эшелонах Крем-ля настолько взволновала, если не потрясла, весь цивилизованный мир, что самый сильный его пред-ставитель того времени -- американский президент Билл Клинтон, -- презрев все приличия, пошел на беспрецедентный в истории мировой дипломатии шаг. Устав ожидать от Кремля какой либо реакции на предъявленные Швейцарией обвинения, друг Билл в очередном телефонном разговоре с другом Борисом в лоб спросил: замешаны ли тот и его ок-ружение в коррупционных скандалах? Как сообщил пожелавший остаться безымянным сотрудник Бело-го дома, Ельцин прямо не отрицал информации, ка-сающейся кредитных карточек, а лишь диплома-тично сказал, что "сообщения об этом не находят своего подтверждения".
       А теперь вдумайтесь в этот диалог. Примири-тесь с фактом: Ельцин не повесил трубку, когда Клинтон спросил его, не вор ли он. Такого униже-ния России еще не приходилось испытывать, навер-ное, за всю ее многовековую историю.
       Глава 6. Порочный круг
       "Семья"
       Мне много раз задавали этот вопрос: что же это такое -- "семья". Именно так, в кавычках, или с большой буквы, как раньше писали слово Полит-бюро. И всегда я отвечал, что "семья" -- это ни что иное, как порочный способ политического управле-ния страной, когда важнейшие вопросы управления государством решались "на кухне", дома, а не в служебных кабинетах. Входящие в "семью" персо-нажи время от времени менялись, но костяк -- Татьяна Дьяченко, Валентин Юмашев, Борис Бере-зовский, Роман Абрамович, позднее Александр Во-лошин и Владимир Путин -- оставался неизмен-ным.
       Другими словами, "семья" -- это ни что иное, как принимающий политические и прочие решения реальный центр власти. Когда государственные полномочия осуществляются не только и не столько самим президентом, сколько его ближайшим окру-жением. Когда для принятия важных государствен-ных решений основным мерилом, главным, ре-шающим обстоятельством являются интересы не государства, народа и страны, а узкого круга близ-ких президенту людей, родственников, почти род-ственников типа Юмашева и людей, так сказать, второго круга. Именно "семья" добивалась нужных результатов выборов, оказывала давление на людей, лоббировала на всех уровнях свои интересы, назна-чала "своих" людей на должности.
       Если говорить о причинах возникновения это-го позорного и чисто российского по своей сути яв-ления, они, как мне кажется, таковы: 1) главная -- патологическое стремление Ельцина к власти; 2) подорванное здоровье президента; 3) отсутствие или уязвимость российских демократических ин-ститутов. В частности, не оказалось конституцион-ных и политических гарантий, не оказалось таких политических противовесов, как самостоятельно действующий парламент, сильная судебная власть, разделение властей, которые в идеале должны были исключить формирование "семьи"; 4) слабость за-кона, правовых институтов и традиций.
       Ельцин фактически встал над Конституцией. Вспомним, как он приказал расстрелять парламент, и никто ему ничего не сказал, не возразил...
       * * *
       Чтобы избежать изначальной путаницы, по-пробуем терминологически разделить понятие "се-мья". В одном случае этот термин употребляют для характеристики мафиозной системы властных взаи-моотношений, в другом -- для обозначения группы товарищей, эту систему взаимоотношений практи-кующих и наиболее близко стоящих у кормила вла-сти.
       Если во втором случае круг "товарищей" вполне определяем, то в первом запечатлеть "се-мейный" портрет практически невозможно, по-скольку, как ни грустно это констатировать, сегодня мафиозная система взаимоотношений пронизывает все наше государство и бизнес сообщество сверху донизу. Ее главный отличительный признак -- по-стоянная конвертация власти в деньги. При этом обратного процесса, когда люди, сделавшие капи-тал, идут на работу в госаппарат и не воруют, как это принято в развитых странах, в России практиче-ски не существует. С помощью власти деньги от-мываются. В основном в предвыборный период.
       Говоря образным языком, "семья" -- это да-же не спрут, а паутина, которая покрыла собой ог-раниченное пространство под названием Россия и безграничные просторы офшорных зон. По паутине бегает множество пауков, которые в сытые времена мирно сосуществуют, а в голодные -- пытаются пожрать друг друга.
       * * *
       Интересный анализ "семьи" дает газета "Стрингер". Согласно высказываниям этого спе-циализирующегося на расследованиях издания, "семейный" портрет раннего периода правления Ельцина выглядел следующим образом. По левую руку от президента стояли Чубайс и взращенные им олигархи: Гусинский, Смоленский, Потанин, Авен и Березовский. А по правую группировались Коржа-ков, Сосковец, Бородин, Черномырдин и Барсуков.
       "Левые" (именно так они себя тогда называ-ли) на тот момент еще не были полноценными чле-нами "семьи", в отличие от "правых". Но зато они лучше владели "семейным" принципом преобразо-вания власти в собственность и деньги. Потому в итоге и победили.
       В 1996 году панорама "семейной" фотогра-фии изменилась: Коржакова на правом фланге сме-нил Березовский. И хотя принципиально схема ос-талась прежней, рокировка имела колоссальные по-следствия и для "семьи", и для всей страны.
       Группировку "патриотов" возглавил выходец из "демократов". Сдерживающий фактор исчез, и "семья" стала стремительно коррумпироваться на всех уровнях.
       Ранее всегда выступавшее консолидированно бизнес сообщество России раскололось на два лаге-ря. Одна часть примкнула к Чубайсу, другая -- к Березовскому.
       Как только это произошло, в стране началась бесконечная череда банковских, информационных и металлургических войн.
       Войны продолжались вплоть до ухода Ельци-на в отставку. Увлекшись своими "богатырскими разборками" на политическом уровне, Чубайс и Бе-резовский выпустили из рук реальные рычаги вла-сти: собственность и финансы. А после ухода Ель-цина выяснилось, что новому президенту ни Анато-лий Борисович, ни Борис Абрамович по большому счету не нужны.
       За это время под крылом двух "богатырей" выросли молодые олигархи, которые прекрасно об-ходятся без своих прародителей. Именно они сего-дня и выходят на передний край в новом "семей-ном" интерьере.
       Трагедия ельцинского времени заключалась в том, что механизм власти стал действовать в инте-ресах узкой группы людей, "семьи", а не в интере-сах непосредственно государства. Обычно такая ситуация характерна для латиноамериканских бана-новых республик в моменты высшего накала кор-рупции. Но, как видим, в период правления Ельцина наша страна оказалась именно в таком положении.
       "Семья" была удобна в качестве способа кол-лективного разворовывания государства, народного достояния -- круговая порука входящих в нее чи-новников и олигархов, а также использование пол-номочий президента и его бесконтрольность позво-ляли решать едва ли не все свои проблемы. Вспом-ним, как проходила в России приватизация. Специ-альный закон о приватизации был принят Верхов-ным Советом РСФСР еще в 1991 году. Вместо вау-черной приватизации тогда предполагалась иная схема: акции предприятий должны были покупаться за счет средств, снятых со специально созданных приватизационных счетов. Президент под влиянием Чубайса и других членов "семьи" все это отменил и ввел "особый" порядок. Во первых, он ввел вауче-ры, которые большинство простых россиян просто не знали, как использовать. Но самое главное -- приватизация наиболее лакомых кусков собствен-ности типа "Сибнефти", "Норильского никеля" и других стала происходить по специальным указам Ельцина. Однако, поскольку слабой рукой прези-дента уверенно водила "семья", вся эта приватиза-ционная схема была построена ее основателями ис-ключительно под себя. Изначально это была чисто коррупционная схема, плодами которой "семья" не преминула воспользоваться.
       То, что Россией правила "семья", и привело к тому, что за десятилетие правления Ельцина ничего у нас путного так и не получилось. Демократиче-ские преобразования потерпели неудачу. Вольно или невольно Ельцин сформировал "семью" и ка-кое то время был ее символом. Трагедией же стало то, что на последнем этапе уже не он правил стра-ной, не он был главным -- на первый план вышли Татьяна и Березовский. Именно эта связка: Татьяна Дьяченко -- Борис Березовский -- и стала в конце концов основой "семьи", ее центровым узлом.
       Я знаю, что, будучи в Свердловске, Ельцин никогда и никого из своих родственников к служеб-ному столу не подпускал, все вопросы решал только сам -- домашние всегда старались держаться от не-го на расстоянии, вернее, на дистанции держал он их. Тогда Татьяна была просто папиной дочкой, и понятие семьи Ельцина было естественным и при-вычным для любого из нас: мудрый глава, верная жена, любящие дочки... Но стоило Татьяне стать винтиком в государственной машине, как только она стала вникать в манящие властью государст-венные дела -- мгновенно образовался порочный круг и сформировалась система. Милое для слуха слово извратилось, потеряло свой первоначальный смысл, обрядилось в кавычки...
       Иная "семья" образовалась в 1996 году, в тот момент, когда Березовский внедрил Татьяну в ок-ружение Ельцина, когда она вошла в штаб по пере-избранию своего отца на новый срок.
       Внедрив Татьяну непосредственно в Кремль, Березовский получил стопроцентный канал для до-несения своих идей и проектов непосредственно до президента. Теперь это происходило без задержек, минуя всю знаменитую российскую бюрократию, и с самыми положительными рекомендациями. При-чем Ельцин даже и не догадывался, чьи идеи он вы-слушивает. Как правило, Березовский, встречаясь с Татьяной, как бы между прочим размышлял о том, что в тот момент ему было необходимо, после чего Татьяна шла к отцу и делилась с ним услышанным. Ельцину же было удивительно, что его дочь по мно-гим сложнейшим государственным вопросам вы-сказывала на редкость ценные суждения и размыш-ления. В конце концов наступил день, когда Татья-на, "семья" прочно стала управлять Ельциным, а заодно и... государством.
       Своей дочке Ельцин доверял полностью. Татьяна в принципе могла при желании подписать у отца практически любую бумагу. Но вскоре она пе-рестала быть "особым исключением". По состоя-нию здоровья воля Ельцина, его знаменитая осто-рожность оказались настолько сломленными, что уже едва ли не каждый допущенный к "телу" чело-век мог "уболтать" его на какую то авантюру, под-писать у него нужную бумагу. Чтобы не допустить этого, "семья" все информационные источники пре-зидента сузила до нескольких человек, из которых Татьяна Дьяченко стала главным. Борис Николае-вич не мог уже работать так, как работал раньше. Постепенно вокруг президента возникла некая изо-ляция, пояс отчуждения, разорвать который с каж-дым разом становилось все труднее и труднее.
       * * *
       Виной всему, конечно же, было здоровье пре-зидента: не подведи оно, Ельцин никогда бы не до-пустил "семью" к рулю, в рубку управления госу-дарством.
       Когда страною управляет человек в полуне-вменяемом состоянии -- это катастрофа для госу-дарства. Но подписать нужную бумагу у президента -- это полбеды. Ельцин стал неадекватно вести себя в самых неожиданных ситуациях. Уже были случаи -- о них рассказал мне Павел Бородин -- когда пре-зидент терял над собой контроль и погружался в состояние глубокой прострации. Он мог вдруг ска-зать Миронову, начальнику своей мед службы: "Мы знаем друг друга уже 46 лет", хотя знакомы они были от силы лет пять, не больше, или при встрече с Черномырдиным твердить о каком то сер-визе, и никто не мог понять, что это за сервиз...
       В своей книге "Борис Ельцин: от рассвета до заката" бывший много лет начальником президент-ской охраны Коржаков рассказывал, как подписы-вал за своего либо больного, либо нетрезвого шефа важные государственные документы, давал опреде-ляющие судьбу России ответственные распоряже-ния. Вот так управляли страной...
       Фактор "семьи" сказался и на борьбе с кор-рупцией -- большинство моих предложений в этой области не получили у президента ни поддержки, ни какого то движения. А ведь Генеральной проку-ратурой была создана целая программа по борьбе с коррупцией, подготовлен закон о противодействии отмыванию доходов, нажитых преступным путем.
       "Семья" очень искусно манипулировала встречами президента. Если ее члены хотели ко-го то дискредитировать, организовать на попавшего в опалу "накат", они вмешивались в график прези-дента: препятствовали организации встреч, не дава-ли возможности объясниться с ним, высказать и от-стоять свою точку зрения.
       То, как это делается, я почувствовал, что на-зывается, "на своей шкуре".
       Последняя деловая встреча с Ельциным про-изошла у меня в Кремле в октябре 1998 года. Мы планировали -- на этот раз с начальником Правово-го управления Администрации Президента Орехо-вым -- провести разговор о Центральном банке. Было еще несколько серьезных вопросов, к которым я тщательно готовился, -- их также надо было обя-зательно обсудить с президентом. В общем, в тот день нам предстояла напряженная работа.
       Я зашел в кабинет, знакомый по многим теле-репортажам, поздоровался, сел, как обычно, на стул справа от президента, почувствовав некий жар от телевизионных камер -- в кабинете было пол-ным полно телекорреспондентов.
       Ельцин, явно обращаясь к телекамерам и поч-ти не видя меня, работая на публику, произнес:
       -- Давайте мы с вами спросим у Генерально-го прокурора: какие дела по коррупции, по убийст-вам он довел до суда? Какие громкие дела рассле-довал?
       Вопросу я удивился, но виду не подал. По-скольку вся информация, связанная с работой про-куратуры, довольно плотно сидела в голове -- эти-ми вопросами приходилось заниматься постоянно, да и в интервью я отвечал на них едва ли не каждый день, -- я начал невозмутимо перечислять дела, ко-торые мы направили в суд, и те, что не без успеха расследуем, говорить, какие есть трудности. В об-щем, перечень оказался большой.
       Ельцин не ожидал такого, он думал, что мне нечего будет сказать, и он распечет меня перед те-лекамерами. Президент удивился, как мне показа-лось, и тому, насколько я "сижу в материале", а главное -- тому, что сделано немало. Единственное, что ему оставалось в этой ситуации, -- сказать, что, дескать, прокуратура у нас работает неплохо, осо-бых претензий у меня ни к ней, ни к Скуратову нет.
       И -- ни слова о Центральном банке, о вопро-сах, с которыми я к нему пришел. Такие "проколы" стали случаться все чаще и чаще после дела, свя-занного с "коробкой из под ксерокса". Вывод отсю-да мог быть только один: либо президент перестал доверять мне, либо его кто то против меня все вре-мя настраивал.
       Выйдя от президента, я сразу же направился к Орехову:
       -- Почему не удалось обсудить с президентом вопрос о Центробанке? Вы что, не подготовили его?
       В ответ Орехов довольно мрачно сообщил, что президент был полностью подготовлен по Цен-тробанку и все то, что произошло, для него самого такая же неожиданность, как и для меня.
       Когда страною управляет человек в полуне-вменяемом состоянии -- это катастрофа для госу-дарства. Но подписать нужную бумагу у президента -- это полбеды. Ельцин стал неадекватно вести себя в самых неожиданных ситуациях. Уже были случаи -- о них рассказал мне Павел Бородин -- когда пре-зидент терял над собой контроль и погружался в состояние глубокой прострации. Он мог вдруг ска-зать Миронову, начальнику своей мед службы: "Мы знаем друг друга уже 46 лет", хотя знакомы они были от силы лет пять, не больше, или при встрече с Черномырдиным твердить о каком то сер-визе, и никто не мог понять, что это за сервиз...
       В своей книге "Борис Ельцин: от рассвета до заката" бывший много лет начальником президент-ской охраны Коржаков рассказывал, как подписы-вал за своего либо больного, либо нетрезвого шефа важные государственные документы, давал опреде-ляющие судьбу России ответственные распоряже-ния. Вот так управляли страной...
       Фактор "семьи" сказался и на борьбе с кор-рупцией -- большинство моих предложений в этой области не получили у президента ни поддержки, ни какого то движения. А ведь Генеральной проку-ратурой была создана целая программа по борьбе с коррупцией, подготовлен закон о противодействии отмыванию доходов, нажитых преступным путем.
       * * *
       "Семья" очень искусно манипулировала встречами президента. Если ее члены хотели ко-го то дискредитировать, организовать на попавшего в опалу "накат", они вмешивались в график прези-дента: препятствовали организации встреч, не дава-ли возможности объясниться с ним, высказать и от-стоять свою точку зрения.
       То, как это делается, я почувствовал, что на-зывается, "на своей шкуре".
       Последняя деловая встреча с Ельциным про-изошла у меня в Кремле в октябре 1998 года. Мы планировали -- на этот раз с начальником Правово-го управления Администрации Президента Орехо-вым -- провести разговор о Центральном банке. Было еще Через пару дней ситуацию прояснил один из высокопоставленных и близких к президенту кремлевских чиновников.
       -- Все просто, -- сказал он, -- прямо перед вашей встречей в кабинет к президенту заглянула его дочь Татьяна...
       Как рассказывал мне потом Коржаков, уже не один раз после прихода Татьяны Борисовны к отцу мнение последнего по тому или иному вопросу рез-ко менялось, как менялись и выносимые на обсуж-дение проблемы.
       * * *
       Именно пресловутая коробка из под ксерокса с полумиллионом долларов, предназначенных для предвыборной кампании президента, и стала при-чиной перемен в отношении ко мне со стороны Ельцина. Если бы я -- в нарушение закона -- сде-лал вид, что ничего не заметил, во всем пошел бы на поводу у "семьи", -- у меня до сих пор были бы с президентом самые наилучшие отношения.
       Рано или поздно, но тайное всегда становится явным. В приливе откровенности проговорился Ва-лентин Юмашев, раскрыв имена тех, кто настроил против меня президента. Не отличающийся, в об-щем то, болтливостью, он рассказал кому то, что когда Ельцин сам впервые узнал о задержании с огромными деньгами выходивших из его предвы-борного штаба людей, первой реакцией президента было:
       Пусть прокуратура разберется с этим!..
       Нам стоило огромных усилий убедить прези-дента, что пускать это дело на самотек нельзя ни в коем случае, -- сознался в том разговоре Юмашев.
       "Нам" -- это все тем же членам "семьи": Юмашеву, Татьяне Дьяченко, Чубайсу, Березовско-му.
       Несколько ранее, во время другой известной встречи, "накрученный" своим ближним окружени-ем, президент и устроил мне публичную разборку перед телекамерами.
       Честно говоря, мне хотелось тогда на глазах у журналистов демонстративно встать и уйти. Но это было бы демаршем, а такой демарш совершенно ни к чему прокуратуре. Да и телевизионщики: уж они точно показали бы все, как обычно, однобоко -- не в мою пользу. Даже в тот день практически все ка-налы показали только возмущенную речь Ельцина -- и ни одного моего возражения, ни одного аргу-мента, хотя их было у меня тогда предостаточно.
       Было противно. И я не вытерпел.
       Когда телевизионщики ушли из кабинета, я сказал президенту:
       -- Борис Николаевич, у вас возникло недове-рие ко мне после истории с коробкой из под ксе-рокса -- будто я возбудил уголовное дело на ров-ном месте. Так вот, я действовал по закону. И вы в этой ситуации не правы. Вы должны доверять и прокуратуре, и мне лично. Нас, конечно, есть за что критиковать, но только не за это.
       Уже потом подумал: сомневаюсь, что эту не-приятную для Ельцина сцену рискнул бы показать хоть один из наших телеканалов -- да ни за что!
       Позднее на разных приемах при большом сте-чении народа Татьяна трижды подходила ко мне с просьбой закрыть "дело о коробке", и всякий раз я отвечал отказом.
       Не остался в стороне и Чубайс. Он обратил внимание на то, что иногда к нам в прокуратуру приходил Виктор Иванович Илюхин, между про-чим, сам около 25 лет отдавший работе в прокурор-ских органах.
       Вывод о его "влиянии" на проводимую нами политику был сделан мгновенно и сразу же доложен куда следует: Генпрокуратурой, мол, на самом деле руководит не Скуратов, а Илюхин. Президент при-людно стал меня укорять в этом, и это было особен-но обидно...
       Да, действительно Илюхин много раз прихо-дил к нам в Генпрокуратуру. Ну и что? Ведь он -- председатель профильного думского комитета, он по должности обязан приходить чаще других. Мы с ним прекрасно сотрудничали и вдела чужого ведом-ства никогда не лезли.
       Возможности "семьи" были огромны. Именно Татьяна Дьяченко, Борис Березовский и Валентин Юмашев добились назначения Волошина замести-телем главы президентской администрации, убрав с этого места экономиста Александра Лившица. Именно они сделали все, чтобы осложнились отно-шения президента с Чубайсом и Малашенко.
       В свое время по их же инициативе был сме-щен с поста премьер министра Виктор Черномыр-дин и назначен Сергей Кириенко. Потом, правда, Борис Березовский убедил их в ошибочности выбо-ра, и они попытались вернуть Черномырдина на прежнее место. Но увы, не вышло.
       Став главой президентской администрации, Юмашев окончательно погрузил Кремль в интриги. О том, что происходит "за стеной", кто кого "под-ставил" и как "развел" (любимые слова Юмашева), регулярно сообщалось в СМИ. Никто из журнали-стов и в мыслях не допускал, что Юмашев руково-дит. Он "разруливал".
       В "курилках" Кремля стали рассказывать анекдоты про дедушку Ельцина, называть админи-страцию "двором", а президента -- "царем". Но это, в сущности, оказалось безобидными пустяками по сравнению с тем, что на самом деле творилось за кремлевскими стенами.
       Валентин Юмашев первым озвучил слова об "особом порядке работы президента". Фактически администрация официально признала недееспособ-ность Бориса Николаевича. Этот момент можно считать историческим -- власть окончательно пе-решла к "семье". Теперь, чтобы сохранить себя и свои позиции, предстояло найти замену Ельцину...
       * * *
       Как часто мы забываем о том, что такое Рос-сия, о какой уникальной и могучей стране идет речь. Насколько колоссальна от Запада до Востока наша родина, сколь богата она и каких правителей по своему масштабу должна в связи с этим иметь.
       "Семья" же за рамки и уровень дрязг и ме-лочности так и не вышла. Люди, входившие в нее, так и не поняли своего предназначения, и не отда-вали себе отчета, в какое сложное, революцион-но переходное время им пришлось стать у руля ве-ликой страны, какую историческую ответствен-ность они несут перед терпеливым народом. Если сдернуть покрывало, то ничего, кроме цинизма и стремления к корыстной выгоде, у этих людей не было и нет. Трагедия России в том, что именно та-ким людям удается прийти к власти и управлять огромной державой.
       "Семья" во многом правила Россией и в пер-вый срок путинского президентства. Как тут не вспомнить загадочную фразу Ельцина, сказанную перед инаугурацией Путина: "Мы еще с Владими-ром Владимировичем поработаем вместе". Путин -- достаточно самостоятельный человек, но у вла-сти он вынужден был оставить большую часть ель-цинской "семьи". Так, почти четыре года на посту главы президентской администрации "семье" уда-валось сохранить одиозного Волошина. Это про-изошло несмотря на отчаянное сопротивление но-вой "питерской" команды в администрации, кото-рая рассчитывала, что Путин все таки сдержит обе-щание и проведет структурные преобразования в Кремле. В обойме остался Чубайс и многие дру-гие...
       "Семья" без особых сложностей сумела про-вести на должность Генпрокурора Владимира Ус-тинова. Путин был готов назначить на этот важный пост своего друга и бывшего коллегу по работе в Санкт Петербурге Дмитрия Козака. Однако, по све-дениям различных источников, члены "семьи" по-боялись, что он может стать слишком независимым. Документы на Козака уже были представлены в Со-вет Федерации. Но произошла утечка информации, и до половины второго ночи Путина обрабатывала "семья". Как написал на своих страницах американ-ский Newsweek, Путину в конце концов позвонил сам Ельцин и попросил своего преемника назначить на пост Генпрокурора лояльного Владимира Усти-нова. Рано утром вместо документов на Козака в Совет Федерации поступили документы на Устино-ва (вопрос решился "по семейному"), а Швейцария получила еще одно свидетельство того, что какие бы серьезные обвинения против бывших кремлев-ских деятелей она ни выдвигала, Москва и в даль-нейшем не даст никого из "своих" в обиду. Да, вы-бросили из "семьи" Березовского, Гусинского, но это понятно: они не приняли новые правила, про-диктованные командой Путина.
       Вопрос о привилегиях был для уходящего в отставку Ельцина одним из самых актуальных и важных. По человечески это понятно: за годы сво-его правления он натворил столько бед, что стоило серьезно опасаться за собственную судьбу. Но "се-мья" не могла бросить своего уходящего на отдых лидера: была составлена схема передачи власти, определенная договоренность между Ельциным и Путиным. В пакете этих соглашений вопрос о при-вилегиях являлся одним из центральных. Как пока-зало дальнейшее развитие событий, это был крайне важный для Ельцина вопрос, и не случайно первым указом Владимира Путина, тогда еще исполняюще-го обязанности президента, стал Указ "О гарантиях Президенту Российской Федерации, прекратившему исполнение своих полномочий, и членам его се-мьи".
       Чего тут только нет, в этом указе! И непри-косновенность, распространяющаяся не только на "самого", прекратившего исполнение своих полно-мочий, но и на занимаемые им "жилые и служебные помещения, используемые им транспортные сред-ства, средства связи, принадлежащие ему докумен-ты и багаж, на его переписку". И пожизненное де-нежное содержание в размере 75 процентов оклада, и пожизненная государственная охрана плюс охрана членов семьи и сопровождающих его лиц...
       Некоторые газеты не выдержали и задали яз-вительный вопрос: а как в данном случае писать слово "семья" -- в кавычках или без?
       Получалось, что указ о привилегиях вообще исключал возможность привлечения президента в отставке к какой либо ответственности. Если с дей-ствующим президентом это еще можно было сде-лать через импичмент, то Ельцин в принципе не мог быть ни допрошен, ни обыскан. Как зонтик, указ укрывал от грядущих неприятностей не только его самого, но и проживающую с ним семью. Так, по указу нельзя производить обыск в резиденции Ель-цина. Но там же живет и Татьяна, значит, и она ав-томатически подпадает под иммунитет. Ельцина нельзя допросить. В этом случае любое дело, где он мог проходить в качестве свидетеля, не имеет ника-ких перспектив.
       Тут и пожизненное медицинское обслужива-ние бывшего президента и членов его семьи, и пра-во на содержание за счет федерального бюджета аппарата помощников, а также "отдельного слу-жебного помещения, оборудованного оргтехникой, средствами связи, в том числе правительственной связью", и пожизненное пользование одной из го-сударственных дач (Ельцин избрал роскошную пра-вительственную резиденцию "Горки 9"). И еще полным полно различных благ для членов семьи бывшего президента после его кончины... Что то я не слышал, чтобы подобные царские блага были даны кому нибудь из "бывших" в Европе. "Друга Коля" в Германии вообще были готовы посадить на скамью подсудимых, несмотря на то что он для немцев -- национальный герой.
       Этот указ противоречил Конституции РФ, по-скольку действующая Конституция РФ не преду-сматривала иммунитета для президента, ушедшего с занимаемой должности, а говорила только об имму-нитете действующего президента, а также депута-тов, членов Совета Федерации. Чтобы такой имму-нитет появился в Конституции РФ, нужно было вносить поправки. Более того, эти вопросы следова-ло решать по меньшей мере законом, а не указом.
       Грустно, что Путин начал свою политическую деятельность в новом качестве с такого сомнитель-ного шага. Думаю, что он прекрасно понимал, по-чему такой указ должен был появиться -- иначе ему не быть в Кремле.
       С указом этим пытаются бороться до сих пор, но безуспешно. "Президент может бездельничать, злоупотреблять спиртными напитками, а страна вы-нуждена его терпеть до окончания срока его полно-мочий. А потом, даже признавая состав преступле-ния в деятельности бывшего президента, государст-во обязано наградить его всеми льготами", -- отме-чал уже в 2004 году депутат коммунист Виктор Илюхин, не в первый раз предлагавший лишить не-прикосновенности бывшего президента России с тем, чтобы привлечь его к уголовной ответственно-сти.
       Под стать Указу о гарантиях оказалось и не-законное награждение Ельцина орденом "За заслуги перед Отечеством" первой степени -- прямое на-рушение статуса ордена, который предполагает на-граждение им только действующего президента. Показательно другое: сам факт вручения высшей награды России вызвал неожиданную реакцию даже у самого награжденного. Видимо, понимая, что он натворил со страной, Ельцин заявил, что его преем-ник, подписывая соответствующий указ, проявил мужество.
       Прежде чем принимать такое решение, Пути-ну не мешало бы ознакомиться с многотомным за-ключением специальной комиссии Государственной думы от 15 мая 1999 года. Там сформулированы признаки тяжких преступлений, совершенных Ель-циным, когда он был Президентом РФ. Это -- раз-рушение СССР, расстрел Верховного Совета РФ, развязывание войны в Чечне, развал российской армии, геноцид русского и других народов Рос-сии...
       Говоря юридическим языком, все эти деяния содержат признаки таких тяжких преступлений, как государственная измена, заговор с целью захвата власти, умышленное убийство при отягощающих обстоятельствах. Если все это учесть, то награжде-ние Ельцина становится ни чем иным, как циничной насмешкой над самим понятием "заслуги перед отечеством". Фактически это награда за разгром великого государства и надругательство над здра-вым смыслом.
       * * *
       Что касается самого Ельцина, то если три года назад любимой темой российской политтусовки было отвратительное состояние его здоровья, сего-дня все обсуждают фантастическое улучшение фи-зического состояния экс президента.
       Я прекрасии номню, как Коржаков, если он оставлял Ельцина и уезжал по каким то своим де-лам, регулярно куда то звонил по телефону. Оказа-лось, что он все время связывался с врачами, кон-тролируя, сделали они Ельцину укол или нет. Уко-лы делали очень часто, и становилось ясно, что без такой внешней подпитки президент жить уже не может.
       Я сам был свидетелем того, как во время на-шей встречи 18 марта 1999 года президент внезапно встал и вышел в соседнюю комнату, где ему сдела-ли укол. Когда он вернулся, то выглядел бодрым и был более активным. Уже позднее прошла инфор-мация, что лекарство, которое регулярно вводили Ельцину, несмотря на совершенно безобидное на-звание -- "клеточный препарат", -- абсолютно уникальное.
       Изготовлялось лекарство из так называемого абортного материала -- растертых в кашицу чело-веческих эмбрионов, то есть неродившихся ельцин-ских подданных. Его вводят шприцом прямо в жи-вот, после чего пациент моментально чувствует прилив сил.
       И все бы, наверное, хорошо: президент у нас один и его здоровье стоит такого дорогого лекарст-ва, -- если бы не одна деталь. Ни в одной цивили-зованной стране мира официальная медицина не допускает использование человеческих эмбрионов, и единственное место, где этические проблемы (да и проблемы безопасности тоже -- аборты у нас де-лают и больные СПИДом) никого не волнуют, -- это Россия.
       Не хотелось бы в эту информацию верить, но ее подтвердили журналистские расследования "Мо-сковского комсомольца" и других газет. Как писали репортеры, "произойди нечто подобное в другой стране, трудно даже себе представить, какой скан-дал разразился бы. Какими заголовками украсились бы газеты: "Неродившиеся младенцы для нужд Кремля...", "Глава государства питается плотью детей""...
       Не знаю, но одно время -- либо после этих уколов, либо после поездки в Китай, где экс президента наблюдали светила восточной ме-дицины, -- Ельцин чувствовал себя прекрасно. Он по прежнему был глубоко убежден, что пользуется огромной популярностью у населения. При каждом своем выходе в свет Ельцин вел себя как народный трибун: вскидывал руки вверх, раскланивался. Того, что публика часто не аплодирует, а свистит, он про-сто не замечал. И лишь уход его из жизни завершил этот спектакль.
       Конечно, за годы путинского президентства еще недавно опутывавший своими щупальцами весь российский госаппарат "старосемейный" клан на-чал быстро сдавать свои позиции. Сегодня из зна-чимых фигур в новом правительстве с этой группой не связан уже практически никто.
       Однако если говорить о чистой экономике, то здесь позиции "семьи" еще достаточно сильны. По оценкам международных банкиров, "семейный" клан хоть и теряет свои позиции, но по прежнему контролирует сегодня до 20 % ВВП России. Он иг-рает важную роль в нефтебизнесе, металлургии, ав-томобилестроении и многих других отраслях.
       Ельцин же до самого конца оставался глав-ным "ретранслятором" политической воли своего клана. Экс президент с готовностью снимал трубку прямой связи с Путиным и без колебаний излагал тому свои пожелания. В большинстве случаев ель-цинские просьбы выполнялись.
       А что же "питерская команда" Путина? Именно она и отвоевала у "старого" ельцинского "семейства" вожделенные передовые позиции вла-сти.
       В первое время своего пребывания в высоких кабинетах привезенные Путиным варяги из "питер-ских чекистов" чувствовали себя сравнительно не-уверенно. Но по прошествии четырех лет эти люди окончательно освоились, перехватив у старой ко-манды в борьбе за политическое влияние большин-ство основных позиций.
       Контролируя большую часть силовых струк-тур страны, а также используя личную близость к президенту, "питерская команда" особой ориги-нальностью не отличается, ее методы борьбы до-вольно стандартны. Это -- обработка президента, компромат, максимальное использование силовых органов.
       Заложник власти
       Я не кровожаден по отношению к Ельцину. Каким бы ни было мое к нему личное отношение, он был президентом, стоял на вершине власти, представлял перед всем миром Россию и наш народ. Есть определенные стандарты отношения граждан к своему президенту. Независимо от того, каким он был -- хорошим или плохим, -- на него должен распространяться определенный уровень почтения. Да, как человека его можно не уважать, но как Пре-зидента РФ -- делать это надо.
       Развал Советского Союза, расстрел Белого дома, война в Чечне, экономические кризисы... Этот печальный список можно продолжать еще долго. Но было бы неправдой и грубой натяжкой утверждать, что все это Ельцин сделал один, что он -- единственная причина всех наших бед и несча-стий. Положа руку на сердце, вспомним: это мы все терпели, закрывали глаза на многое, боялись дать отпор. Я сам, будучи Генпрокурором, голосовал на президентских выборах за Ельцина. И хотя голосо-вание было тайным, я посчитал тогда, что, коль я работаю в одной с Ельциным команде, я обязан его поддержать своим голосом. Если я честный чело-век, то должен сделать только так. В ином случае, опять же как человек честный, я должен уйти...
       * * *
       Хочу напомнить о публикации социологиче-ского опроса в столичной газете "Московский ком-сомолец". В 2000 году сотрудники предложили своим читателям список из десяти человек под на-званием "Злой гений XX века", в который входили Сталин, Берия, Ленин и другие. Первое место занял Ельцин, набрав чудовищно много голосов -- 38,8 %. Возможно, здесь верх взяли эмоции, но дыма без огня, как говорится, не бывает.
       Президент России -- фигура многогранная. За годы работы Генеральным прокурором я видел Пре-зидента Ельцина в разных ситуациях, что называет-ся, на расстоянии вытянутой руки, когда человека можно и рассмотреть основательно, и понять, что он собой представляет. Я много общался с ним, много читал о нем, но до сих пор так и не уверен, что смог понять этого человека до конца. Очень уж противоречивая это фигура -- бывший наш прези-дент.
       Для меня существуют два Ельцина, и я имел возможность наблюдать с близкого расстояния и того и другого. Первый Ельцин -- это доброжела-тельный, приветливый, с теплым пожатием руки, с поддерживающими словами, которые, наверное, мог находить только он и никто больше. Второй Ельцин -- человек, который все делает для того, чтобы удержаться у власти: патологически власто-любивый, болезненно реагирующий на любую кри-тику, раздражительный... Очень разным бывал этот человек, и любой вызов к нему -- ребус, который до встречи с ним разгадать невозможно.
       Помню его в уютной семейной обстановке, когда мы вместе встречали новый, 1998 год.
       На ту новогоднюю встречу Ельцин пригласил десять супружеских пар. Были Черномырдин, Кули-ков, Юмашев, Немцов с женами, а также дочери президента Татьяна и Елена с мужьями. Все шути-ли, радовались тому новому, что ждет нас в насту-пающем году.
       -- Давайте договоримся -- в наступающем году работать дружно, вместе, душа в душу, не раз-лучаться, поддерживать друг друга, -- предложил Ельцин, -- а то, понимаете ли, надоела кадровая чехарда. Предлагаю за это выпить.
       Хорошие слова, правильные, они понравились всем собравшимся. И никто из нас тогда не мог да-же представить, что Куликов вскоре будет освобо-жден от должностей вице премьера и министра внутренних дел, а Черномырдин уже через три ме-сяца будет отправлен в отставку вместе со всеми своими замами и членами кабинета.
       По иронии судьбы на том празднике я произ-нес тост за президентскую семью, за то, что она яв-ляется надежным прикрытием человека номер один в нашей стране, оберегает его, создает условия для работы. За то, чтобы крепилась и сама семья прези-дента, ведь ей приходится тоже нелегко: постоян-ный прессинг общественного внимания, отказ от многих простых человеческих радостей... Словом, обычный доброжелательный тост. Не думал я тогда, что вскоре теплое, святое слово "семья" станет на-рицательным и будет олицетворять совсем иную истину и рождать иные чувства. Что именно эта, другая "семья" станет для России недоброй силой, во многом определяющей внутреннюю и внешнюю политику огромной страны. И не только политику. Злым роком стала она для судеб многих людей Рос-сии. В том числе и для моей судьбы, до того време-ни вполне благополучной.
       * * *
       Видел я и другого президента -- измученно-го, усталого, с подорванным от непомерного приема алкоголя здоровьем.
       Та пора -- предвыборная кампания лета 1996 года -- досталась Ельцину очень тяжело. Он, уже хворый, с больным сердцем и хриплым дыханием, вынужден был ездить по городам и селам, веселить разных тинейджеров, отплясывать перед ними, не-уклюже, по медвежьи. Из последней своей поездки он вернулся едва дыша; сполз с самолетного трапа на землю и объявил членам предвыборного штаба, встречавшим его:
       -- Я сделал все, что мог, теперь дело за вами.
       Губила президента тяга к спиртному. Для России выпивать стопку другую перед ужином, не больше, -- вещь обычная. Но такая норма не уст-раивала президента. Мне доводилось быть свидете-лем того, как на одном из банкетов Ельцин учинил из за выпивки омерзительный скандал. Мы отмеча-ли один из юбилеев внутренних войск. Это были дни, когда Коржаков, зная о больном сердце прези-дента, вообще запрещал наливать ему спиртное -- ни грамма, ни капли, -- и официанты не наливали. Поняв, что в рюмке не водка, а вода, президент, как бы это помягче сказать, рассердился. Лицо у него перекосилось, глаза налились кровью и, едва не схватив официанта за фрак, он громогласно зары-чал:
       -- Ты чего мне не наливаешь? Не уважаешь всенародно избранного президента? Налей и оставь бутылку здесь!
       Даже зная "слабость" президента, мы все бы-ли в шоке...
       Не раз мы замечали, что президент проводит официальные встречи в "неадекватном" состоянии. Приведу небольшой фрагмент из сенсационных воспоминаний заместителя американского госсек-ретаря Строуба Тэлботта. В сентябре 1994 года США принимали Ельцина с официальным визитом. Тэлботт тогда был отправлен встречать российского президента в аэропорт. "Согласно протоколу, я должен был ехать в одном лимузине с Ельциным в резиденцию для почетных гостей Блэр хауз. Но на взлетной полосе российский посол в Вашингтоне Юлий Воронцов отрывисто сказал мне: "Президент устал от полета и предпочел бы ехать с госпожой Ельциной". Моя версия по поводу причины этого была быстро подтверждена". Несмотря на все уси-лия телохранителей и жены, президент едва спус-тился с трапа.
       Но худшее еще только предстояло. "Этим ве-чером в Блэр хаузе Ельцин был мертвецки пьян и бродил по комнатам в нижнем белье. Потом он спустился вниз и стал приставать к агенту секрет-ной службы... Вскоре Ельцин вновь появился вни-зу, требуя: "Пицца! Пицца!" Наконец телохраните-ли твердо взяли его за локти..." Подобных случаев Тэлботт припоминает с десяток.
       Да что Тэлботт? Все мы прекрасно помним дирижерские "упражнения" нетрезвого Ельцина с военным оркестром в Германии. Помним "Конфи-денциальный меморандум" организатора поездки Ельцина в США Д. Гаррисона, где подробно описы-валось, как наш президент, сойдя с трапа самолета в Балтиморе, на глазах у встречающей его американ-ской делегации стал мочиться на заднее колесо са-молета, как шокировал американцев приходом на лекции "в состоянии, не подходящем для появления на публике". Но то, что происходило в Кремле, на-водило на мысль об элементарной человеческой де-градации.
       Деградации главы государства!
       При всем при этом тяга к власти у него не пропадала, принимая иногда какие то патологиче-ские очертания. Помню, намечалась встреча с бело-русским президентом Лукашенко, и Черномырдин, видя немощность Ельцина, совершенно без задней мысли предложил:
       -- Может, я заменю вас, Борис Николаевич?
       Ельцин мгновенно потяжелел лицом, в глазах у него появился беспокойный свинцовый блеск.
       -- Вначале я встречусь с ним, а уж потом -- вы. Понятно?
       * * *
       В связи с тем, что значила для Ельцина власть, приходит на память история, свидетелем и участником которой мне пришлось стать самому.
       Случилось это в один из воскресных дней 1996 года, еще до выборов. Меня неожиданно при-гласили приехать в Кремль. Внезапно, в выходные дни... Значит, что то произошло или происходит.
       В Кремле перед кабинетом Ельцина увидел Ковалева, Министра юстиции.
       -- Президент настаивает на роспуске Думы, -- сказал он.
       -- Г господи! -- невольно вырвалось у меня.
       Я пытался его убедить, что делать этого нель-зя, он -- ни в какую. Так что будьте готовы к нелег-кому разговору. Проект указа уже отпечатан и ле-жит у него на столе.
       -- Чья это инициатива?
       -- Сосковца.
       Я не раз уже слышал от первого ви-це премьера: что нам Дума! Тьфу! Разогнать ее пинком под зад -- и дело с концом. Как руководи-тель предвыборного штаба Сосковец видел: прези-дент не в форме, популярность его катастрофически падает, здоровье стало совсем слабым -- победить на выборах у Ельцина практически шансов нет. Значит, вопрос о переизбрании шефа нужно решать какими то другими путями.
       Вот он и стал давить на президента: давайте перенесем выборы, Думу распустим! Все равно она -- коммунистическая. Эта мысль и запала Ельцину в голову.
       Тут меня позвали в кабинет.
       -- Юрий Ильич, я принял решение распус-тить Думу. Подскажите, какие для этого могут быть юридические основания? -- спросил Ельцин.
       -- Распустить -- значить разогнать, а это противозаконно. Об этом я и сказал -- о том, что любое из подобранных для этого юридических ос-нований все равно будет антиконституционным.
       Ельцин сидел с каменным выражением лица и как будто меня не слышал. Я понял, что мой ответ никакого значения не имеет -- для себя он уже все решил заранее. Тогда я перевел разговор в полити-ческую плоскость:
       -- На западе роспуска Думы не поймут. Да к тому же распустить ее -- значит нарушить Консти-туцию.
       Ни один из моих аргументов на президента так и не подействовал.
       -- Ваша позиция мне понятна, -- прервал он меня, и мы с ним распрощались.
       Вслед за мной в кабинет президента зашел министр внутренних дел Анатолий Куликов, а по-сле него -- Председатель Конституционного суда Владимир Туманов. К нашему огромному удивле-нию, каждому из вновь входящих Ельцин говорил, что все предыдущие посетители (в том числе и я) полностью согласились с его идеей разогнать Думу.
       В тревожном, каком то надломленном со-стоянии я уехал к себе в прокуратуру. Едва зашел в кабинет, раздался телефонный звонок от Анатолия Куликова. Тот взволнованно сказал, что роспуск Думы -- это авантюра, которая приведет к непред-сказуемым последствиям.
       -- Мы решили срочно вызвать Туманова и, собравшись у меня, еще раз обговорить нашу об-щую позицию, а потом вновь ехать к Ельцину.
       Было понятно, что президенту вообще мало кто говорит правду -- ни помощники, ни советники. Как воспринимаются его реформы, что говорят о нем... Это давняя болезнь российского чиновниче-ства -- замазывать глаза начальству, все подавать в розовых тонах.
       Президент встретил нас настороженно, взгляд недобрый, исподлобья: ему не понравилось, что мы приехали без приглашения, да еще втроем. Хмуро кивнул, усадил нас в кресла.
       -- Ну?
       Я начал первый. Привел, как мне показалось, все доводы из нашего законодательства: с разгоном Думы мы все только потеряем, ничего не приобре-тем.
       Ельцин отрицательно покачал головой:
       -- Нет, вы меня не убедили.
       Продолжил Куликов, который сказал, что, ес-ли после разгона Думы в стране начнутся волнения -- а они начнутся точно, -- у МВД просто не хва-тит ни сил, ни возможностей удержать ситуацию под контролем, и мир в России в один миг рухнет в тартарары.
       Но Ельцин и на это ответил:
       -- Нет!
       Такая же реакция президента ждала и Тума-нова.
       Втроем мы зашли к Илюшину, у него находи-лись Шахрай и Орехов. Все трое тоже были против роспуска Думы. Позвонили Черномырдину. Здесь нас ждал еще один сюрприз: Черномырдин сказал, что Ельцин, сообщив ему о своем намерении разо-гнать Думу, сослался на то, что все, кого он вызы-вал "на ковер", абсолютно все его решение поддер-живают.
       Наши возмущенные разъяснения придали Черномырдину решимости: он также был категори-чески против идеи президента.
       Государственная дума начинает свою работу в 10 часов утра. Поэтому последнее совместное со-вещание перед ее роспуском президент назначил в Кремле едва ли не на рассвете -- на шесть ноль ноль. На этот ранний сбор я приглашен не был. Но по моей просьбе Куликов еще раз высказал президенту мои доводы. Против роспуска Думы вы-ступили и остальные собравшиеся.
       Судя по всему, Ельцин никак не ожидал от своих подчиненных такого массового отпора и в конце концов решил в этот день Думу не разгонять. Все облегченно вздохнули: ситуация в противном случае становилась настолько критической и не-предсказуемой, что мог повториться 1993 год.
       Что же касается меня, то я лишний раз убе-дился в том, что у президента никогда не было осо-бого уважения ни к Конституции, ни к законам. Ес-ли в борьбе за собственную власть он был готов развязать в стране едва ли не гражданскую войну, законы для него мало что значили.
       Борис Николаевич, конечно же, войдет в ис-торию как политик, изменивший судьбу нашей страны. Но, к сожалению, этот властный человек по сути своей разрушитель, а не созидатель. В своей книге "Президентский марафон" Ельцин сам дает себе характеристику, причем на удивление объек-тивную. Он описывает себя человеком, ломающим всякие перегородки, безоглядно идущим на любой конфликт, на любое обострение отношений. Не мо-гу не согласиться с этими словами. Ельцин -- по своему масштабная и сильная фигура. Другое дело, что по природе он человек, для которого сис-тематическая, рутинная работа абсолютно не под-ходит -- она ему просто противопоказана. Его сти-хия -- кризисы и катаклизмы. Вся жизнь его про-шла в поисках противников, всю жизнь он с кем то боролся. Это -- человек танк, человек бульдозер, крушащий на своем пути все и вся. Такова его нату-ра.
       Но что хорошо для техники, для президента просто недопустимо, а для страны, управляемой таким президентом, -- губительно.
       * * *
       Вспомним, с чего начинал Борис Николаевич. Он начинал с борьбы с привилегиями. И чем он за-кончил? Согласитесь: классический пример лице-мерия!
       Если начало его "царствования" было для России периодом надежд, то второй президентский срок стал временем жестоких разочарований. После выборов в 1996 году, когда деньги олигархов и за-падных государств принесли Ельцину победу, пре-зидент в силу своего физического состояния окон-чательно превратился в послушную куклу.
       При Ельцине началось тотальное воровство. Освященное властью, оно стало опаснейшей болез-нью нашего общества. Рыба, как известно, гниет с головы. Если удастся прекратить воровство в выс-ших эшелонах власти, то появятся условия для того, чтобы искоренить его в целом.
       Работать честно при Ельцине было невыгод-но. Хорошо жили только те, кто растаскивал собст-венность, созданную упорным трудом многих поко-лений наших предков, и те, кто сидит на экспорт-ных сырьевых потоках. Люди уже давно поняли, что при Ельцине настоящего успеха в бизнесе доби-вался только тот, кто научился жить по правилам воровской власти.
       Если в советские времена (как бы их многие ни ругали) доходы от продажи нефти и газа, леса, металла шли в общую копилку, то теперь эти мно-гомиллиардные суммы перетекают в западные бан-ки на счета олигархов и коррумпированных чинов-ников. Политика ельцинских "реформ" была спла-нирована в интересах узкой группы приближенных к власти лиц.
       Дело "Мабетекса", как я полагаю, подвело политический итог карьере Ельцина. Как сам быв-ший президент, так и его кремлевское окружение выглядят в контексте этого дела чрезвычайно не-приглядно. Грустно говорить, но благодаря таким людям Россия за границей получила имидж кор-румпированной и полумафиозной страны. Автори-тет некогда великого государства оказался на меж-дународной арене напрочь подорванным: инвесто-ры рвут с Россией отношения, нас боятся, с нами не хотят иметь никаких дел. Чтобы не быть голослов-ным, приведу фрагмент интервью Б. Бертосса итальянской газете "Corriere della Sera":
       -- Я не думаю, что можно заниматься бизне-сом в такой стране, как Россия, где судебные орга-ны находятся в зависимости от политических вла-стей. Кроме того, самыми коррумпированными яв-ляются именно административные и политические властные структуры. Обратите внимание: это не просто широко распространенное явление, это прочно установившееся правило. В большинстве случаев в ходе проводимых нами расследований мы сталкивались и сталкиваемся с фактами коррупции с участием высокопоставленных представителей административных и политических структур. Ины-ми словами, если в стране невозможно обеспечить условия для свободной конкуренции, не стоит инве-стировать ни франка из имеющихся у вас средств.
       Очень хорошо помню встречу с президентом, состоявшуюся 5 августа 1996 года, уже после побе-ды Ельцина в тяжелой предвыборной борьбе. На президентскую дачу в подмосковную Барвиху, где была назначена встреча, я приехал минут за 15 до аудиенции. Но, к моему удивлению, меня сразу же повели к Борису Николаевичу. У дверей я увидел Татьяну и супругу президента Наину Иосифовну. Лица встревоженные.
       -- Борис Николаевич чувствует себя неважно, -- сказала Наина Иосифовна, -- плохо спал. Поста-райтесь его сильно не перегружать. Ладно?
       Я пообещал. Тут же в разговор вмешалась Татьяна:
       -- Да, Юрий Ильич, закройте же наконец во-прос "о коробке из под ксерокса" и... насчет Чу-байса тоже. Это очень беспокоит и меня, и...
       Она хотела сказать "и папу", но промолчала. Я прошел к президенту.
       Ельцин стоял у стола. Медленно, как то по стариковски, боком, развернулся, подал мне ру-ку.
       -- Поздравляю вас с победой на выборах, -- сказал я.
       Натужно улыбнувшись, он показал на стул.
       Смотря на меня и как то сквозь меня, Ельцин произнес, что его волнует сейчас один вопрос... Он взял папку, лежавшую на столе и, спотыкаясь, по слогам, безжизненным голосом прочитал надпись на обложке: "О неудовлетворительной реализации Указа Президента Российской Федерации о мерах по борьбе с фашизмом и другими проявлениями политического экстремизма". Он еле еле справился с текстом, спотыкался, останавливался, глотал бук-вы... Половину слов просто не смог выговорить.
       Невооруженным глазом было видно, что пре-зидент находится в плохой физической форме.
       Я попытался объяснить, что именно по этому вопросу у нас дела обстоят совсем даже неплохо: на контроле у Генпрокуратуры находятся 37 уголов-ных дел, успешно идет расследование дел в Екате-ринбурге, Москве, Санкт Петербурге.
       Ельцин меня практически не слушал. Когда я закончил, он как то картинно, будто русский бога-тырь, подбоченился:
       -- Я не удовлетворен вашим докладом.
       Что ж, он -- президент, его право так гово-рить. С другой стороны, кто то постоянно подсовы-вал ему эти бумаги, пытаясь из мухи раздуть слона и даже склоняя президента к неправовым действи-ям.
       Так, на одной из встреч Ельцин прямо и без особых предисловий предложил мне "бартер": он подписывает указ об освобождении от должности главного военного прокурора Паничева, а я в ответ возбуждаю уголовное дело против партии комму-нистов, поскольку якобы прошла информация о создании в структурах этой партии неких воору-женных формирований. Я знал о неприязни Ельци-на к коммунистам, его стремлении "задавить" их. Однако такое мог предложить какой нибудь нечис-тый на руку человек, но никак не президент, гарант Конституции. Пахнуло каким то базарным торгом. Не помню уже, под каким предлогом, но от "барте-ра" я тогда отказался.
       Могло быть и другое объяснение недовольст-ва президента -- все та же "коробка из под ксерок-са". Я не согласовывал с ним недавнее возбуждение уголовного дела о "коробке", сделал это по своей инициативе. Это могло задеть самого президента и тех, кто стоял за его спиной. Вот и было решено одернуть меня, поставить, так сказать, на место.
       -- А теперь давайте ваши вопросы, -- сказал президент.
       Срочных вопросов для обсуждения было не-сколько, но, помня о просьбе Наины Иосифовны, я сказал, что могу обсудить их потом или по телефо-ну. Ельцин отказался и потребовал продолжать. Но уже через несколько минут, когда, перейдя к кон-кретным делам, я начал говорить о "коробке", пре-зидент неожиданно тихим, но твердым голосом произнес:
       -- Может, хватит?
       Я тут же свернул разговор, подарил только что выпущенную книгу об истории российской прокуратуры и собрался уходить. Он пытался взять мои бумаги, книгу, папку с "мерами по борьбе с фашизмом", сложить все в одну кучу, но не смог -- у него сильно тряслись руки. В конце концов он все таки собрался, встал и попрощался со мной.
       Ехал я с аудиенции в задумчивости. Призна-юсь, разговором и увиденным я был удручен, если не сказать -- подавлен. Ведь до инаугурации прези-дента, официального вступления его в должность, оставалось всего несколько дней...
       Уже позднее я спросил у Краснова, помощни-ка Ельцина по правовым делам, который готовил эту встречу: как папка с неподготовленным вопро-сом о фашистских проявлениях в России по явилась у Ельцина на столе? Тот ответил, что папку прези-денту не передавал и в полном неведении, кто это сделал.
       Говоря откровенно, избрание Ельцина на вто-рой срок в 1996 году -- это трагедия и для самого президента, и для всей страны. Народ тогда обма-нули, сознательно и беспардонно. Даже если отбро-сить откровенное признание Коржакова, что Ельцин в первом туре был только третьим после Зюганова и Лебедя... Но поразмышляем о другом. Ведь когда Ельцин отплясывал на сцене, он всем своим видом показывал: "Я здоров! Я полон сил и энергии!". На самом же деле это было совсем не так. Близкое ок-ружение президента прекрасно знало, что Ельцин сильно болен, что он физически не способен вы-полнять обязанности президента страны. То, что это именно так, стало ясно уже на процедуре инаугура-ции: Ельцину в этот ответственнейший день стало так плохо, что он едва держался на ногах, едва чи-тал президентскую присягу. Фактически на сле-дующий президентский срок мы избрали больного, немощного человека. Нас, избирателей, откровенно обманули. На Западе по этому поводу сразу же на-чалось бы специальное расследование. В России же немощность президента, его неспособность полно-стью взять на себя руководство страной в конечном итоге породило то, что вскоре в открытую стало называться "семьей".
       Еще раз повторюсь: Ельцин всегда был пато-логически охоч до власти. Узнав же о расследова-ниях, которые начала вести Генеральная прокурату-ра, он впервые почувствовал для себя реальную уг-розу. Ведь его никогда в коррупции не обвиняли -- здесь он всегда был чист. Все считали, что при мно-гочисленных его недостатках как человек, как лич-ность он -- честен. Поэтому он перепугался.
       Одним из главных достижений моей борьбы стало то, что благодаря делу "Мабетекса" Ельцин досрочно ушел со своего поста и издевательство над Россией было прекращено. Уход Ельцина в отстав-ку -- это мой главный жизненный результат.
       Царевна
       Так уж сложилось, что в нашей стране особый интерес проявляется почему то именно к дочерям глав государства. Может быть, они сами давали для этого повод.
       Смотрите -- у Сталина было трое детей. Про старшего, Якова, особенно не говорили. Василий был известен своим пьянством и тем, что покрови-тельствовал известным спортсменам, но особых сплетен вокруг его имени тоже не ходило. Зато Светлана с юности и до самого недавнего времени была отнюдь не в тени и не забыта ни народом, ни прессой. Ее многочисленные романы и браки, ее книги о времени и об отце, смена гражданства, воз-вращение в Союз, затем новый отъезд в Европу соз-дали вокруг имени Светланы Аллилуевой некий скандальный ореол.
       Имя дочери Леонида Брежнева Галины тоже не раз возникало в прессе и тоже в связи со сканда-лами, причем не столько политическими и светски-ми, сколько уголовными. В политических скандалах фигурировал муж Галины Юрий Чурбанов, а сама она стала героиней многочисленных публикаций о краже бриллиантов у знаменитой дрессировщицы.
       Традиция жива, и спустя пару десятков лет имя дочери первого президента России Бориса Ель-цина тоже мелькает в СМИ. Будучи одним из самых активных членов "семьи", Татьяна Дьяченко даже "удостоилась" попасть в число персонажей "Кукол" -- сатирической программы с политическим укло-ном. Тесно связана была Татьяна и с громкими де-лами о коррупции.
       * * *
       Пока Борис Ельцин был здоров и силен, он и близко никого из домашних к своей работе не под-пускал. Ни в Свердловске, ни потом, в Москве, ни-кто из семьи не участвовал в делах управления. Но все изменилось после избирательной кампании 1996 года.
       Ельцинскую семью затягивали в паутину кор-рупции потихоньку, постепенно, шаг за шагом... И она в конце концов поддалась. Самой "податливой" оказалась младшая дочь президента, Татьяна. Ду-маю, она "сломалась" не сразу, не вдруг. Те, кто ее "обрабатывал", мастерски провели эту интригу. Сначала -- поводы для встреч, приглашения отдох-нуть, потом -- предложения об услугах, вкрадчи-вые, ненавязчивые, льстивые. Ведь очень трудно удержаться, когда все перед тобой заискивают, -- как же, дочь президента! А потом... А потом, ока-зывается, уже поздно.
       Зная репутацию одного из главных "соблаз-нителей", Бориса Березовского, Татьяне следовало проявить больше осторожности, быть более разбор-чивой в выборе деловых партнеров и даже просто знакомых. Я в свое время пытался предупредить и ее, и Юмашева. Не знаю, дошло ли предупреждение или нет -- в любом случае оно не помогло...
       * * *
       По характеру Татьяна похожа на Ельцина. За-помнилась она мне очень разной, неоднозначной. Познакомился я с ней в 1995 году, через некоторое время после моего назначения Генеральным проку-рором. Случилось это на юбилее четы Коржаковых -- при большом стечении друзей и знакомых они отмечали серебряную свадьбу. Именно тогда Наина Иосифовна, супруга Ельцина, и представила мне обеих своих дочерей. Мы поговорили с ними так, "ни о чем", -- две симпатичные, мало чем выде-ляющиеся из веселящейся толпы женщины... Ви-делся я потом как с Татьяной, так и с Еленой и на официальных, и на неофициальных встречах, на всевозможных юбилеях и праздниках.
       Еще тогда, при первой встрече, глядя на сес-тер Ельциных, я почувствовал между ними какое то едва уловимое соперничество, соревнование за ли-дерство в семье президента.
       Соперничество за влияние на отца Елена про-играла, по моему, без боя. Но говоря о старшей до-чери президента, могу сказать, что по сравнению со своей младшей сестрой она повела себя более муд-ро, более рассудительно. Очень приличный человек и Валерий Окулов, ее муж. Видимо, на поведении Елены сказалось и его мужское влияние.
       * * *
       Единственным серьезным каналом "внешнего воздействия" на Ельцина в те дни был Коржаков.
       Но к этому времени на политическую арену России стремительно ворвалась олигархическая по-росль -- талантливая и абсолютно циничная (в этом смысле все они мало чем отличались друг от друга -- Гусинский, Смоленский, Березовский...). Публи-ка эта располагала огромными деньгами, и чтобы выгодно пристроить их, необходимы были близость к президенту, влияние на него. Ключевым звеном здесь, конечно, стали президентские выборы 1996 года. На их фоне и развернулась борьба за доступ к телу дряхлеющего Ельцина. Ну а поскольку прези-дент все больше терял контроль над ситуацией и сам уже не мог полноценно управлять Россией, его стилем "деятельности" стало управление страной на основе тех сплетен, которые приносили ему "в клюве" допущенные до него счастливцы.
       Вскоре олигархи поняли, что через Коржакова им ничего не "светит" -- там прочные позиции за-нял Сосковец. И они начали искать...
       Сразу стало понятно, что, несмотря на бли-зость к президенту, Наина Иосифовна влиять на по-литику не может. Ельцин всегда болезненно вос-принимал ее редкие попытки что то ему посовето-вать. Так тянулось еще со Свердловска. Постепенно сформировалось ее призвание -- хранительница очага, любящая и заботливая жена.
       Так далеко не на пустом месте возникла Тать-яна, любимая дочка президента.
       Поначалу даже речи не было о том, чтобы сравнивать Татьяну с Коржаковым -- он ее вообще всерьез не воспринимал, подтрунивал над ней, а иногда в открытую издевался (чего стоит эпизод, когда Коржаков приказал не впускать в Кремль Татьяну в брючном костюме). Но вскоре наиболее прозорливым из олигархов стало понятно, что с ухудшением здоровья Ельцина влияние дочери на него будет усиливаться.
       Идея использовать дочь президента как канал проникновения к главе страны была едва ли не по-следней возможностью изменить ход проигрывае-мой президентской гонки 1996 года. В то время Александр Коржаков практически монополизировал все каналы информации, которые шли к Ельцину. Он и Сосковец отвечали за проведение предвыбор-ной кампании. Люди из Службы безопасности Пре-зидента сидели в особняках на Воробьевых горах и уже делили поступавшие от банкиров деньги. При этом не удалось даже собрать подписи за выдвиже-ние Ельцина кандидатом. Организационная беспо-мощность вылилась в то, что Сосковец приказал не выплачивать железнодорожникам зарплату, пока они не подпишутся в пользу Бориса Николаевича.
       Такая агитация вызвала возмущение даже у самого кандидата. К началу февраля финансистам стало ясно: деньги уходят бесполезно. Решено было все поменять и пригласить главным менеджером отставного Чубайса. Сам Анатолий Борисович на собраниях в поддержку Ельцина в лучшем случае получал место где нибудь в бельэтаже, и вокруг не-го никто не садился -- боялись гнева Коржакова. Дочь стала последней возможностью и для банки-ров, и для самого президента. После первого собра-ния в поддержку Ельцина в Екатеринбурге, куда пригласили региональных функционеров, Татьяне Дьяченко показали трехчасовую запись скучнейше-го собрания в лучших традициях конца 70 х. Сказа-ли просто: "Видите, сколько здесь серых людей? С ними мы все проиграем".
       А затем возникла блестящая идея -- вклю-чить Татьяну в предвыборный штаб президента, и потом, когда выборы были выиграны, для нее спе-циально придумали должность "советника прези-дента по имиджу".
       Как писал в марте 1997 года "Коммерсант дейли", "именно Юмашев привлек далекую от по-литики Дьяченко к работе в предвыборном штабе. Пришлось гениально уговаривать саму Татьяну. Потом ее маму. Потом папу. Потом к информации, поступающей из аналитической группы, стал при-слушиваться президент. Потом -- приглядываться к самой группе. Потом она стала называться предвы-борным штабом. А потом... Зюганову стало катаст-рофически не хватать рейтинга".
       В интервью газете "Коммерсант" Березовский вспоминает: "Это придумал Юмашев. Он позвонил мне в шесть часов утра и говорит: "У меня есть со-вершенно гениальная идея". И произносит только одно имя: "Таня". Я спросонья не вполне понял: "Что Таня?" Он отвечает: "Таня должна работать с нами в аналитической группе..." Идея действитель-но была гениальной, я тогда ее недооценил. Это от-крывало доступ информации к президенту. До вы-боров оставалось мало времени, и принимать реше-ния надо было мгновенно. А эти решения мог при-нимать только президент. Поэтому нужны были оперативность и доверие к этому информационному каналу.
       Вскоре Татьяна стала в новой команде ключе-вой фигурой.
       К чести Татьяны надо сказать, что она гораздо тоньше чувствовала необходимость момента, чем Коржаков. Да и Ельцин, похоже, тоже перестал бе-зоговорочно доверять начальнику собственной ох-раны, заподозрив его в желании продвинуть вперед Олега Сосковца. Поэтому информация, которая по-шла по "семейному каналу", нашла адресата. Кому верить, если не любимой дочери?
       Когда эта женщина стала фактически орудием в руках олигархов, все поменялось. В 1996 году как само собой разумеющееся она заняла кремлевские апартаменты Наины Иосифовны, куда входили ра-бочий кабинет, банкетный зал, буфет, кухня, па-рикмахерская и туалетная комната с ванной, а также -- шикарные апартаменты на 11 м этаже в "Прези-дент отеле" на Якиманке. Татьяна присутствовала рядом и когда больного Ельцина после четырех ин-фарктов, как ученого медведя, возили по стране и заставляли танцевать буги вуги. Борису Николаеви-чу хватило мужества, несмотря на болезнь, провес-ти кампанию так, что ему мог позавидовать любой более здоровый конкурент. И если Коржаков реко-мендовал президенту меньше перемещаться и хра-нить тупую значимость на лице, то именно Татьяна должна была решать противоположную задачу -- уговаривать Ельцина быть раскованнее и выполнять рекомендации чубайсовского аналитического шта-ба. Она писала записки с указаниями, как себя вес-ти, и незаметно передавала их Борису Николаевичу. Именно она уговорила отца станцевать твист в Вол-гограде. Именно она после этого получила выговор от "дяди Саши Коржакова", что, дескать, выставила отца на посмешище.
       Один из доверенных людей Ельцина на выбо-рах 96, рассказывая про поведение Татьяны Дья-ченко, сказал, что она из гроба подняла бы отца, чтобы помахать электорату ручкой.
       * * *
       Окончательный раздел произошел во время истории с долларами в коробке из под ксерокса. Именно Татьяна Дьяченко первая нашла Коржакова и потребовала объяснений. Сам Коржаков утвер-ждает, что в это время над ухом "царевны" стоял "змий" Березовский, который настраивал президен-та против генерала. Хотя надо признать, что ника-кой Березовский не мог так настроить Ельцина про-тив Коржакова, как это сделал сам Коржаков.
       Впоследствии, когда Татьяна Борисовна, по сути, заменила Александра Васильевича как фаво-рита, стало очевидно, что Дьяченко вполне успешно справляется с этой ролью.
       С момента отставки главы Службы безопас-ности Президента и начался взлет Татьяны Бори-совны. В интервью журналу "Огонек" она говорила так: "Я просто холодела от мысли, что такой чело-век имеет огромные властные возможности". "Се-мья" фактически всех этих возможностей его и ли-шила. Татьяна ненавидела Коржакова, который бес-церемонно командовал ею, ревновала его к отцу. Как только она стала официально "работать" на па-пу, дни Коржакова при Ельцине были сочтены, а участь его решена...
       После задержания Лисовского и Евстафьева на проходной Белого дома с долларами Татьяна всю ночь "обрабатывала" папу. Не давала ему спать. Утром злой на всю семью Ельцин подписал указ об увольнении Коржакова, Барсукова и Сосковца. С этого момента Таня превратилась в Татьяну Бори-совну -- "самого уволила".
       * * *
       Тем не менее полноценным политиком стать Татьяне Дьяченко так и не удалось. Как я уже гово-рил, олигархи просто напросто "наняли" ее на че-тыре года на роль передаточного механизма. Все это время Таня старательно исполняла свои обязан-ности: вкладывала в уши папы мысли Березовского и Чубайса. При этом нельзя сказать, что Татьяна Борисовна испытывала какие то иллюзии и не по-нимала своей роли. Вот как она ее сформулировала все в том же интервью "Огоньку": "В 96 м в пред-выборной кампании я была связующим звеном ме-жду мозговым штабом, аналитической группой и папой, без чего, наверное, все было бы намного сложнее. Тогда счет шел на минуты, и я считаю, моя помощь именно тогда была нужна". Татьяна была, как ни цинично звучит по отношению к жен-щине, инструментом, которым пользовались, к со-жалению, не Примаков и другие здоровые силы об-щества, а такие "жуки", как Березовский и иже с ним.
       Соблюдал бы Ельцин закон, назначения Тать-яны советником президента не последовало бы: су-ществовал порядок, не допускающий работы родст-венников в непосредственном подчинении одного другому. Но "своя рука -- владыка"... Татьяна так объясняла журналистам эту деликатную ситуацию:
       -- Что до обвинения в семейственности, то я прекрасно знаю, что президент назначил меня не потому, что я такая умная и талантливая. Есть, ве-роятно, люди и умнее, и профессиональнее, но ему так удобнее.
       * * *
       В своей книге "Президентский марафон" Ельцин писал: "Нет механизмов, посредством кото-рых Березовский мог бы оказывать влияние на пре-зидента". К сожалению, такой механизм был. Именно Татьяна оказалась тем рычагом, при помо-щи которого Березовский и другие члены "семьи" получили доступ к управлению Россией. Березов-ский фонтанировал нужными ему идеями, Татьяна взахлеб его слушала и при случае пересказывала их отцу. Тому лишь оставалось развести руками и по-радоваться, насколько умной выросла его дочка. По словам Коржакова, он неоднократно был "свидете-лем того, как Татьяна искусно пересказывает прези-денту кое какие истории, которые ей в другое ухо нашептывал Березовский".
       Так передаточным звеном Татьяна Борисовна и работала у президента, безоговорочно доверявше-го ей, умело пользуясь при этом состоянием его здоровья. По сути, она стала основным центром по-литических решений. Она сделалась бесценной (во всех смыслах) в глазах всех, кто с ней общался, имея возможность круглосуточно воздействовать на президента, решить с ним практически любой во-прос. Это была уникальная роль: целый ряд указов Ельцин подписал во многом по просьбе своей доч-ки. А подпись президента дорогого стоит, причем в прямом смысле подчас миллиарды долларов -- вспомним образование "Сибнефти" и последую-щую ее приватизацию, назначение на высокие по-сты Березовского...
       Используя неограниченную, по сути, власть президента, допускавшиеся повсеместно грубейшие нарушения Конституции, люди, получившие воз-можность с помощью Татьяны манипулировать Ельциным, вскоре без проблем закрепились на са-мом верху отечественного финансового и политиче-ского олимпа.
       Известна и стоимость ее услуг Березовскому. После выборов 1996 года в кабинет Татьяны Бори-совны, как вспоминает Коржаков, ежемесячно, как по часам, приходил Роман Абрамович и приносил "дипломат" с деньгами -- от 160 до 180 тысяч "зе-леных".
       Надо сказать, что "зарплату" свою она отра-батывала честно. В 1997 году, после кремлевской встречи Ельцина с Лукашенко в соседней комнате была найдена икона со специальным отверстием для подслушивающего "жучка". В эту комнату по-стоянно удалялась Татьяна Борисовна, когда к пре-зиденту приезжали высокопоставленные гости. Как уверяют бывшие работники охраны президента, ус-тановить "жучок" Татьяне Борисовне посоветовал Борис Абрамович: мол, мало ли чего папа нагово-рит. А Таня отдала приказ на "прослушку" тогдаш-нему руководителю Федеральной службы охраны Крапивину, который приказ и исполнил...
       Волею судьбы Татьяна Дьяченко в течение почти четырех лет находилась в самом эпицентре кремлевской власти. Таким образом она уже прочно вошла в российскую историю. Феномен Татьяны интересен. Она очень неглупый человек, но, к сожа-лению, у нее не хватило жизненного опыта, на-стоящей мудрости, осторожности. Она не должна была, не имела права попадать под влияние Бере-зовского. На свои многочисленные тусовки с обяза-тельными Березовским, Юмашевым, Абрамовичем она, как правило, всегда отправлялась одна, без му-жа. Как мужчина мужчину я его прекрасно пони-маю -- неудивительно, что брак их скоро распался. Ее постоянным кругом общения стала другая "се-мья" -- в кавычках. И это при том, что, будучи уже лицом государственным, советником президента по имиджу, она обязана была по долгу службы встре-чаться и с Зюгановым, и с Жириновским, и с други-ми политиками, но, насколько я знаю, этого в рам-ках своей официальной работы она никогда не де-лала.
       Газета "Московский комсомолец", ссылаясь на одного высокопоставленного чиновника, расска-зала интересную историю.
       В свое время у Гусинского и компании не бы-ло более близкого друга в Кремле, чем Татьяна Дьяченко. Именно она играла первую скрипку в лоббировании президентских указов о передаче НТВ четвертой кнопки и предоставлении ему стату-са общефедерального канала. Однажды Черномыр-дин и Чубайс отказались поддержать одно крайне важное для "Моста" решение. Тогда Татьяна Бори-совна взяла в руки необходимые бумаги и сама на-чала обходить кабинеты высших начальников. От-казать президентской дочери не смог никто. В ре-зультате Гусинский и его детище "Мост" сэконо-мили громадные деньги.
       * * *
       Помню одну из моих встреч с тогдашним премьером Примаковым. Я сказал ему: "Евгений Максимович, разве вы не видите, какую роль во всех делах играет Татьяна. Вы же политик, поду-майте, может быть, исключительно ради интересов страны стоит наладить с ней более тесные отноше-ния?". Он посмотрел на меня своими умными гла-зами и грустно сказал: "Я, конечно, все понимаю, что надо бы, но так противно...".
       Понять интеллигентного Примакова легко. И роль здесь играли не только разница в возрасте и противозаконная, неправовая схема "семейного" правления. Морально премьер великой страны не мог заставить себя пойти на поклон к девчонке только из за того, что она имеет влияние на своего отца президента. Да, с позиций политической конъюнктуры такое общение было бы, наверное, для России полезным. И поступи так Примаков, на-верняка поработал бы в качестве премьера подоль-ше и польза стране от этого была бы значительнее. Но... Видимо, есть все же в человеке что то такое, через что переступить бывает трудно, а может быть даже невозможно.
       Нельзя забывать и о положительных момен-тах кремлевского присутствия "царской дочки". Проведенную Кремлем комбинацию по наследст-венной передаче власти от Ельцина к Путину труд-но назвать триумфом демократических принципов. Однако планы, на полном серьезе обсуждавшиеся в президентской администрации -- типа введения в стране чрезвычайного положения или переноса сро-ка выборов, -- уж поверьте мне, могли оказаться для России несравненно более опасными. В стенах президентского кабинета озвучивались и другие, не менее разрушительные для судьбы страны идеи. Не один раз, по рассказам кремлевских царедворцев, Ельцин рвался подписывать указ о запрете компар-тии и о выносе тела Ленина из Мавзолея...
       Одним из немногих сдерживающих факторов, позволявших в Кремле хоть как то "приглушать" необузданные порывы разбушевавшегося президен-та, была Татьяна. Так что если "царевна" решит ко-гда нибудь выложить все, то рассказы о том, каким чудом удавалось удерживать Ельцина от вредных для страны шагов, могут стать настоящими бест-селлерами.
       * * *
       При личных встречах Татьяна всегда произ-водила на меня очень приятное впечатление. Сдер-жанная, корректная, умеет себя держать в соответ-ствии с обстановкой, как правило, никогда на людях не подчеркивала своего "влияния", своей причаст-ности к принятию важных решений. Человеку непо-священному было непросто поверить, что именно эта неброско одетая женщина фактически являлась стержнем "семейного" кремлевского клана. По мнению экспертов, с весны 1996 года ее нефор-мальное могущество "практически не знало гра-ниц": в ее "активе" отставка не только Коржакова, но и Барсукова, Сосковца, Лебедя (позже она будет иметь отношение к любому мало мальски заметно-му назначению или снятию с государственного по-ста).
       Хорошо помню нашу последнюю с ней встре-чу. Это было в Кремле, 7 ноября, в День примире-ния и согласия. Я уже тогда чувствовал, что вокруг меня назревает что то нехорошее, что против меня идет какая то работа. Я подошел к ней и решитель-но сказал:
       Татьяна Борисовна, если у вас есть ко мне ка-кие то вопросы, вы всегда можете подойти и пого-ворить. Как я чувствую, вопросы такие есть, а мне не хотелось бы, чтобы вы пользовались информаци-ей со стороны.
       Нет, что вы, -- ответила она мне, не дрогнув ни одной мышцей лица, -- все в порядке.
       В самом начале этой главы я уже писал о тех скандалах, которыми полнились биографии дочерей наших бывших советских руководителей: Сталина, Брежнева... В этом неблаговидном занятии Татьяна Дьяченко, как мне кажется, обогнала их всех вместе взятых. Дочь первого российского президента ока-залась напрямую замешанной в скандале с бумага-ми ГКО. Ее имя называлось среди высокопостав-ленных кремлевских чиновников, связанных с ис-чезновением 4,8 миллиарда долларов кредита МВФ 1998 года. Она активно участвовала в лоббировании компании "Сибнефть", в результате чего зарубеж-ные счета ее тогдашнего мужа Алексея пополни-лись круглой суммой в 2,7 миллиона долларов. До сих пор так и осталось не развенчанным подозре-ние, что секретные валютные счета, открытые в од-ном из швейцарских банков на условные имена "Принцесса" и "Золушка", принадлежали Татьяне Дьяченко и ее родной сестре Елене Окуловой.
       Сенсацией имя Татьяны Дьяченко прозвучало в российских и международных СМИ в связи с ак-тивным использованием ею кредитной пластиковой карточки, пополняемой деньгами главы "Мабетек-са" Беджета Паколли.
       Почему она считала себя вправе свободно располагать этой карточкой, этим счетом? Собст-венно, для того чтобы задать этот вопрос, Татьяну Борисовну и хотели видеть в прокуратуре. Ее объ-яснения для следствия на той стадии ведения дела были очень важны. Даже самые последние газеты и журналы писали тогда о кредитных карточках се-мьи Ельциных, все ждали каких то логичных объ-яснений. Но никаких объяснений не последовало вообще. А молчание, как известно, знак согласия. В данном случае -- с обвинением. Позднее, как мне стало известно, следователь Тамаев все же допро-сил Татьяну, однако публично, как и ее отец, она свою позицию так и не высказала.
       Как я уже писал, Кремль, Борис Ельцин, Татьяна Дьяченко заняли в этой истории, на мой взгляд, неумную позицию -- все замалчивать. Ведь обвинения были сделаны публично -- значит, надо публично и отвечать, опровергать, подавать в суд в конце концов. Ничего этого не последовало. Даже юридический советник "Banco del Gottardo", и тот признался: "Через нас шло обесчение кредитных карточек семьи Ельцина деньгами", -- но в Кремле словно оглохли.
       Понимаю, что не совсем прилично считать деньги в чужом кармане. Но уверен, что это прави-ло относится к тем случаям, когда деньги эти, сколь много или мало их ни было бы, заработаны чест-ным, так сказать, праведным путем. Здесь ситуация, как мне кажется, несколько иная. Как пишет "Собе-седник", состояние Татьяны Дьяченко, по некото-рым оценкам, равно 180-200 миллионов долларов, включая недвижимость в Западной Европе. А те-перь объясните: как, имея в качестве официального дохода только зарплату, пусть даже такой "непро-стой" высокопоставленный чиновник, пусть даже советник президента страны, мог заработать такие деньги?
       Несколько слов о недвижимости.
       О виллах и дачах в России и за ее пределами, купленных через подставных лиц и якобы принад-лежащих президентской семье и Татьяне Дьяченко в частности, говорилось и писалось много, очень много. Занималась этим вопросом и Генпрокурату-ра. Но (сколько раз я уже произносил это грустное "но") моя вынужденная отставка не позволила до-вести до логического конца ни одно из затеянных нами расследований.
       Поэтому не хочу быть голословным и ограни-чусь только тем, что было опубликовано на эту тему в российских и зарубежных средствах массовой ин-формации.
       Так, по сведениям Информационного центра "СПИК", весьма высока вероятность того, что в по-селке Николина Гора Татьяне Дьяченко принадле-жит купленный на подставное лицо особняк (уча-сток N 15), построенный на месте бывшей дачи академика Александрова. Участок, ранее принадле-жавший Управлению делами Президента, занимает три гектара леса и обнесен забором пятиметровой высоты. Это кирпичное ограждение с башенками местные жители уже окрестили "Кремлевской сте-ной". По свидетельству соседей и строителей, един-ственным высокопоставленным чиновником, посе-щавшим стройку, была Татьяна Дьяченко, активно дававшая распоряжения строителям.
       Участок приобретен на имя Виктора Столпов-ских. Площадь только одного из трех "особнячков", возведенных на территории поместья, составляет 815 кв. м. Согласно щиту, непродолжительное вре-мя висевшему у ворот стройки, возведением особ-няков занималась "Мерката Трейдинг" -- фирма Виктора Столповских.
       Еще одну зарубежную покупку, приписывае-мую Татьяне Дьяченко, нашли в Германии, в аль-пийском местечке Гармиш Партенкирхен, располо-женном в часе езды от Мюнхена. Замок Ляйхтен-шлессель, скрытый от посторонних взоров густыми зарослями и вековыми деревьями, стоимостью по-рядка 8-10 миллионов долларов, судя по слухам, был куплен для бывшей президентской дочки Ро-маном Абрамовичем.
       О президентской недвижимости пишет анг-лийский журнал "Кантри лайф". Англичане пред-полагают, что роскошную виллу "Шато де ла Га-рон", что на мысе Антиб на Французской Ривьере, приобрели Ельцины за 11 миллионов долларов США. По мнению экспертов, суета сотрудников Службы безопасности Президента РФ вокруг этого объекта наводит на мысль, что собственником "до-мика" является кто то из членов "семьи". Прежняя владелица виллы баронесса Мария Норманн при-зналась, что покупатель "Шато де ла Гарон" -- се-мья Президента России. Сами же Ельцины покупку виллы отрицают. Кстати, по соседству с апартамен-тами проживают брат греческого миллиардера Онассиса -- Ставрос Ниарчос -- и один из членов правительства Ливана. Так что и с соседями у "се-мьи" все в полном порядке.
       Об этой вилле в те дни говорили и писали так много, что не выдержал даже обычно сдержанный депутат Государственной думы Юрий Щекочихин. В октябре 1999 года он опубликовал в "Новой газе-те" обращенное к Ельцину открытое письмо, в ко-тором написал: "Во время пребывания во Франции в составе делегации Государственной думы мне вновь, как и много раз за последнее время, при-шлось множество раз отвечать на вопросы о Семье (слово, которое сейчас пишется с большой буквы) и о том, каким имуществом Семья и вы в том числе располагаете за рубежом. Повышенный интерес к вам лично был еще вызван и тем, что как раз во время пребывания нашей делегации влиятельный французский журнал "Экспресс" опубликовал фо-тографию вашей виллы, расположенной вблизи Ниццы на Лазурном берегу -- в Антибе".
       Как и прежде, никакого ответа на это откры-тое письмо из аппарата президента не последова-ло...
       * * *
       В своей книге "Записки президента" Ельцин обрушивается на семейственность и прочие приви-легии высокопоставленных партийцев. Но проходит всего 2-3 года, и мы видим, что его родная дочь Татьяна заняла должность советника по имиджу -- один из самых высокооплачиваемых постов в Ад-министрации Президента РФ. За счет госказны ей выплачивалась зарплата на уровне министерской.
       Профессиональный уровень дочки президен-та, которая гордится тем, что до этого "никогда не работала на государственных должностях", вряд ли соответствует тому, чтобы после работы скромным программистом сразу взлететь на министерский уровень, тем более в качестве личного советника Президента России. Сама же Татьяна свои обязан-ности "помощника по имиджу" разъясняет весьма незатейливо: "Мне легче, чем кому то другому, по-дойти и поправить папе галстук". В данном случае получается, что наблюдение пусть даже за прези-дентским галстуком обходилось налогоплательщи-кам ежемесячно в приличную сумму, и в это же время Ельцин, ссылаясь на отсутствие денег в казне, лишает пенсий многих пенсионеров, которые умеют "галстуки поправлять" не хуже его дочки.
       Еще один примечательный факт. В налоговой декларации за 1996 год "скромный" советник пре-зидента Татьяна Дьяченко указывает свой годовой доход, более чем в два раза (!) превышающий годо-вой доход тогдашнего премьер министра России Виктора Черномырдина. Сравните цифры: Татьяна Дьяченко -- 624 миллиона рублей, Виктор Черно-мырдин -- 268 миллионов рублей (в старых ценах). "Удивительная страна Россия, -- как писала одна из газет, -- только здесь "обычный" советник по завя-зыванию галстуков зарабатывает в два раза больше, чем глава правительства. Наверное, очень уж каче-ственное это было завязывание..."
       Брак Татьяны с ельцинским биографом и бывшим руководителем президентской админист-рации Валентином Юмашевым хоть и ожидался, но все равно стал для отечественного бомонда сенса-цией. Для этого любимая дочь экс президента ра-зошлась со своим экс супругом Алексеем Дьяченко, отношения с которым, впрочем, уже давно были чистой формальностью. А Валентин Юмашев -- с женой. Вскоре эти две самые влиятельные фигуры позднеельцинского периода российской истории, чья дружба переросла в нечто большее еще в 1999 году, официально сочетались законным браком.
       И для Юмашева, и для Дьяченко этот брак стал третьим.
       Слухи о том, что два члена президентской "семьи" могут на самом деле породниться, гуляли уже давно. Ведь в пору могущества Бориса Нико-лаевича Юмашев и Дьяченко были почти неразлуч-ны. Но в Кремле говорили, что это лишь "сложив-шаяся политическая пара". Тем не менее до самого последнего момента Ельцин ничего не знал о гря-дущем браке: все происходило в обстановке стро-жайшей секретности.
       Как мне рассказывали, первоначальное отно-шение экс президента к очередному браку дочери было весьма негативным. Но после того как 12 ап-реля 2002 года Татьяна сделала Ельцину подарок, преподнеся ему очередную внучку, все нормализо-валось.
       Сегодня Татьяна Борисовна, помимо того что заботится о маленькой дочке, директорствует в фонде Ельцина. Причем учреждение это существует не только на бумаге: фонд помогал финансировать церемонию вручения премии "Ника", нередко под-брасывает деньги неким детским учреждениям...
       "Разводила"
       Несколько слов хотелось бы сказать об Адми-нистрации Президента -- своеобразном государстве в государстве.
       За годы своего существования Администра-ция Президента, пройдя несколько этапов реформи-рования, из технического аппарата, обслуживающе-го главу государства, превратилась в самостоятель-ный центр административно политической власти, стоящий над всей системой государственного управления России. Наряду с президентом, допол-няя, а во времена Ельцина -- "направляя и подме-няя" его, администрация осуществляет жесткий контроль над всеми ветвями власти, органами госу-дарственной власти субъектов Федерации и мест-ным самоуправлением.
       Вес и влияние Администрации Президента возрастали постоянно. Особенно это стало заметно с приходом в аппарат администрации А. Чубайса, который быстро начал создавать жестко централи-зованную самостоятельную структуру. Вначале, объединив две главные должности -- главы адми-нистрации и первого помощника, -- Чубайс добил-ся упразднения "опасной" должности первого по-мощника, обеспечив полный приоритет главы ад-министрации, который имеет личный доступ к пре-зиденту. Следующим шагом было понижение ста-туса помощников президента, которые все более подчинялись непосредственно подразделениям Ад-министрации Президента и все меньше имели воз-можностей для непосредственного выхода на главу государства. С уходом Г. Саттарова, Д. Рюрикова, Л. Суханова, а также А. Коржакова и других бли-жайших сподвижников президента институт прези-дентских помощников практически перестал суще-ствовать.
       Вскоре главой президентской администрации стал Валентин Юмашев, а Татьяна -- советником своего отца. Приход В. Юмашева не остановил этих тенденций, поскольку созданный А. Чубайсом ап-парат активно проводил их в жизнь, а самое главное -- подобная роль президентской администрации полностью отвечала пожеланиям самого президен-та.
       Более того, при В. Юмашеве вес и влияние Администрации Президента все более возрастали. Так, подготовку отставки правительства В. Черно-мырдина и формирование нового кабинета осуще-ствляли именно Валентин Юмашев и его аппарат, что подчеркивает роль этого единственного, по су-ществу, серьезного центра власти режима Б. Ельци-на.
       С Валентином Юмашевым у меня сложились хорошие отношения: он человек контактный, об-щаться с ним было всегда интересно. В мире, на-верное, все переплетено: жил Юмашев на бывшей даче Хасбулатова, но вскоре переехал на другую. А вселиться на его дачу предложили мне.
       Когда Юмашев стал главой администрации, мы встречались довольно часто. Его симпатия к Татьяне чувствовалась уже тогда.
       * * *
       Валентин -- типичный "разводила", очень неглупый, но несколько закомплексованный, не всегда уверенный в себе человек. Его эмоциональ-ность всегда импонировала мне: он был прост в об-щении, в отличие от окружающих его олигархов, мог проникнуться каким то сочувствием. Умел скрывать и свои истинные чувства, но, впрочем, в Кремле это умели делать все. Надо отдать должное Валентину: он не держался за место руководителя президентской администрации. Будучи журнали-стом, человеком творческим, он вскоре начал от-кровенно тяготиться своей административной рабо-той. Ведь это не просто -- быть главой администра-ции президента. Каждый день -- на работу, еже-дневно -- многочисленные вводные, разнообраз-нейшая информация, регулярные контакты с непро-стыми людьми. Да плюс принимать решения по от-ветственнейшим государственным вопросам вместо вечно болеющего шефа. Надо объяснять, "разрули-вать", часто врать... Поэтому за кресло свое он не держался, и уход его с поста уже через год не вы-звал у меня удивления.
       * * *
       До сих пор никто точно не может сказать, кто именно привел Валентина Юмашева к Ельцину. Во всяком случае, Борис Николаевич воспринял ранне-го Юмашева просто как журналиста, нуждающегося в деньгах. В то время на заметках про опального Ельцина действительно можно было подзаработать.
       Свою первую книгу "Исповедь на заданную тему", насколько мне известно, Ельцин уехал пи-сать вместе с Валентином в Кировскую область. Там они жили в простом доме (без душа и туалета), и за полторы недели, лежа на сеновале с диктофо-ном или медленно прогуливаясь по лесу, Ельцин сам надиктовал Юмашеву практически весь текст. После выхода книги в свет уже никто из окружения Бориса Николаевича не задавался вопросом, кто такой Юмашев и что он делает.
       Интересно было наблюдать, как развивались отношения между Юмашевым и дочерью Ельцина Татьяной Дьяченко.
       Бытовало мнение, что Валентина как мужчи-ну, Татьяна, в отличие от всех своих фаворитов, ни-когда не воспринимала. Ей нравились высокие, кра-сивые представители сильного пола, а Валя был на полголовы ниже ее ростом. Но, несмотря на это, отношения у них с момента знакомства сложились нежные, можно даже сказать, трепетные. До появ-ления мобильных телефонов, как утверждали знающие люди, они постоянно посылали друг другу сообщения на пейджер: "Жду твоего звонка на даче. Твоя Таня". "Приезжай ко мне на дачу. Валя".
       Но если для Татьяны Юмашев был вначале чем то вроде подружки, с которой можно было по-откровенничать, то Валентин президентскую дочку рассматривал с более прагматичных позиций. Пола-гаю, в начале своей карьеры Юмашев видел в Тать-яне не более чем инструмент для вхождения во власть.
       Уже после отставки, в спешке покидая каби-нет главы президентской администрации, Юмашев забыл в своем сейфе бумаги, среди которых чинов-ники администрации обнаружили досье на Татьяну Борисовну. Досье попало в прессу.
       Приведем лишь несколько цитат из него:
       "...при подаче ей (Дьяченко) информации не-обходимо помнить -- она несамостоятельна и пол-ностью подконтрольна отцу. Татьяна сразу же на-чинает конфликтовать с Борисом Николаевичем и совершать "самостоятельные" поступки, которые ей нужно аккуратно подсказывать и поддерживать ее в стадии постоянной обиды на отца".
       Или:
       "...Татьяна Борисовна отличается властно-стью и расчетливостью... Она унаследовала тяже-лый характер отца и привыкла командовать мужчи-нами. Этот комплекс необходимо использовать в сфере влияния".
       Валентин Юмашев никогда не был бизнесме-ном в истинном значении этого слова. Тем не менее за короткий период он сумел стать реальным -- долларовым -- миллионером. Обладая превосход-ным чутьем на людей, умеющих делать деньги из воздуха, он без проблем сумел обратить большин-ство этих полезных контактов и связей в наличный капитал.
       Фантазии и организаторских способностей для этого у Юмашева хватало всегда. Так, придумал он как то открыть на Воробьевых горах престиж-нейший "президентский клуб". Убедил будущих членов клуба -- Ельцина, Черномырдина, Коржако-ва, Барсукова, Тарпищева и других в том, как важно иметь неформальное место для встреч, где можно поплавать в бассейне, поиграть в теннис или биль-ярд, а потом за ужином, в тесном кругу, обсудить какие то дела.
       Все одобрили идею, сдали существенные членские взносы Валентину и начали посещать клуб. Взносы, кстати, бесследно исчезли, зато в клубе появился первый протеже Валентина Борис Березовский...
       Другим приятелем бизнесменом Юмашева был в тот период Борис Федоров, президент Нацио-нального фонда спорта. Валя часто приезжал к нему в гости в роскошный дом, где Федоров построил превосходный теннисный корт, наверное первый в стране, сделанный по высоким мировым стандар-там. Чем чаще Валя играл там в теннис, тем настой-чивее были его просьбы во время посещений прези-дентского клуба: "Ну давайте дадим Федорову льготы по водке и табаку... Человек делает важное для России дело". Льготы, как известно, дали. Это принесло протеже Юмашева десятки миллионов долларов. Вероятно, не остался без своего процента и сам лоббист.
       Но наиболее существенно личный счет Юма-шева в лондонском банке "Барклай" пополнило знакомство с партнером Березовского по "Сибнеф-ти" Романом Абрамовичем. Как они делали бизнес -- тема отдельного разговора. Но именно тогда Ва-лентин и Татьяна Дьяченко прозвали Абрамовича "кассиром". Именно на те времена и приходится приобретение ими дорогостоящих домов за грани-цей.
       * * *
       Одна из идей Юмашева, самая прибыльная, воплощенная в жизнь, стоила, наверное, всех ос-тальных. Это -- вовлечение Татьяны Дьяченко в политику. Именно он привлек ее в 1996 году к ра-боте в предвыборном штабе. Именно с ее помощью рвущиеся к политической власти олигархи получи-ли прямой доступ к "телу" президента.
       * * *
       Помимо литературного поприща и бизнеса на контактах Юмашев также преуспел в многочислен-ных интригах. Один перечень имен и дат -- кого, как и когда Валентин "развел" -- займет несколько страниц. Кое какие примеры читатель, думаю, уже нашел в одной из предыдущих глав этой книги. Главный же итог "творчества" Юмашева для стра-ны оказался катастрофическим: власть в России фактически перешла от немощного президента в алчные руки окружающего его "семейства".
       * * *
       Теперь уже супруги Юмашевы, как известно, долгое время числились помощниками на общест-венных началах руководителя кремлевской админи-страции, то есть Волошина. Эти удостоверения да-вали им право беспрепятственного прохода в Кремль. Некогда у Татьяны Борисовны был в пер-вом кремлевском корпусе уютный кабинет, но, го-ворят, Путин после своего "воцарения" захотел лишних людей из Кремля убрать. Еще одним раз-дражающим фактором стало то, что на личную (!) машину Дьяченко руководитель Федеральной службы охраны выписал постоянный пропуск для проезда на кремлевскую территорию. Но за Татьяну Борисовну вступился все тот же Волошин, и в итоге "прописки" она не лишилась.
       В двух шагах от офиса Волошина имел свой кабинет и Валентин Юмашев. Выполняя функции "политического директора" семейного клана Ель-цина, он, по словам экспертов, долгое время "раз-водил" трения между различными флангами ель-цинской семьи, между семьей и Кремлем, семьей и региональными лидерами.
       Как мне рассказывали, в президентской рези-денции он появлялся в своей привычной униформе: в джинсах и свитере. В путинском Кремле это смот-релось дико...
       Непотопляемый Стальевич
       Как писали многие газеты, Александр Воло-шин -- человек почти без биографии. Родился он в Москве и в детстве слыл то ли хулиганом, то ли клоуном и фигляром. Известна история, как Саша Волошин, поспорив с друзьями на 10 копеек, про-ехался в метро босым.
       Женился очень рано, в 18 лет, сразу после окончания школы. Жил бедно, в коммунальной квартире, и на этой почве в итоге с первой женой развелся. Институтские сокурсники Сани вспоми-нают, как он однажды сокрушался, опустив по ошибке в разменный автомат в метро полтинник вместо двадцати копеек...
       В общем, ничего особенного. Обычная био-графия обычного человека.
       Тем не менее о прошлом экс шефа президент-ской администрации Александра Волошина уже сложено немало легенд. Его называют "кошельком" "кошелька" президентской семьи Бориса Березов-ского, близко связанным с криминальными элемен-тами Отари Квантришвили и Япончиком, пособни-ком чеченских боевиков, с которыми он якобы тай-но встречался на Лазурном берегу Франции аккурат перед басаевским вторжением в Дагестан... Правда ли это?
       Окончив Московский институт инженеров транспорта, Волошин с 1978 по 1983 год доблестно трудился в качестве помощника машиниста элек-тровоза, параллельно возглавляя ячейку ВЛКСМ на станции "Москва Сортировочная". С 1986 по 1992 годработал в отделе конъюнктуры во Всесоюзном научно исследовательском конъюнктурном инсти-туте (ВНИКИ). Тогда же, будучи государственным служащим, он начал оказывать различным органи-зациям информационное содействие в экспорте ав-томобильной продукции. Конечно же, на коммерче-ской основе. Тогда то Александр Стальевич и по-знакомился с главой автомобильного альянса "АВ-ВА" Борисом Абрамовичем Березовским, став впо-следствии его близким партнером по бизнесу.
       После сближения с Березовским карьера бывшего помощника машиниста взметнулась ввысь, как сверхзвуковой самолет: в ноябре 1997 года Во-лошин был назначен помощником руководителя Администрации Президента Юмашева по экономи-ческим вопросам. 12 сентября 1998 года он стано-вится заместителем руководителя кремлевской ад-министрации и вскоре занимает пост главы этого ведомства. Мечта сбылась -- он вошел в главную "семью" России на правах одного из лидеров.
       Александр Стальевич Волошин никогда не играл первую скрипку. Он не скупал за бесценок нефтяные компании, не приватизировал "Газпром" и РАО "ЕЭС". Он всегда помогал в этом много-трудном деле другим, оставаясь в тени. В начале своей предпринимательской карьеры Александр Стальевич чуть не скатился в обыкновенный кри-минал.
       В 1991 году Волошин учреждает АО со странной аббревиатурой "АКМ" ("Анализ, кон-сультации и маркетинг") и на паях с ассоциацией "XXI век", возглавляемой "крестным отцом" мос-ковской мафии Отари Квантришвили, создает внешнеэкономическую ассоциацию "Ин-тер Экочернобыль". По утверждению интер-нет сайта flb.ru, "Интер Экочернобыль" в 1992 году оказалась замешанной в скандале с контрабандой греческого бренди и редкоземельных металлов, а руководители ассоциации разыскивались Интерпо-лом.
       Этот эпизод в жизни Волошина популярный интернет сайт flb.ru называет "детским лепетом". На самом деле он стал ключевым в дальнейшей карьере Александра Стальевича. Вытащив Волоши-на из "уголовки", Березовский в дальнейшем ис-пользовал его в своих финансовых схемах для вы-полнения самой грязной работы.
       С легкой руки Березовского где то в феврале 1993 года (в период повальной ваучерной привати-зации) Волошин возглавил одновременно четыре инвестиционные фирмы, три из которых -- "Олимп", "Престиж" и "Элит" -- представляли со-бой чековые инвестиционные фонды, действующие по принципу: "Народ, отдай нам свои ваучеры, и тебе за это ничего не будет!". Они по дешевке ску-пали у населения чубайсовские ваучеры и выкупали на них целые сектора реальной постсоветской эко-номики. А четвертая -- "Авто инвест" -- фирма по проведению операций на финансовом рынке.
       Примечательно, что все четыре фирмы были зарегистрированы в один день, 23 февраля 1993 го-да, и являлись стопроцентными "дочками" "Лого-ВАЗа", принадлежавшего Березовскому.
       Уже тогда мудрый Борис Абрамыч через уч-редительные узы своих компаний строго контроли-ровал еще молодого Волошина.
       * * *
       К 1994 году Александра Стальевича уже не волновали копеечные проблемы. В это время стали активно рассыпаться инвестиционные компании, функционировавшие на отъеме денег у населения под липовые обещания всяческих благ: бешеных процентов, дармовых машин и прочее. Среди по-шатнувшихся структур бесспорным лидером был банк "Чара". Надо было спасать ситуацию, и Алек-сандр Стальевич начал активно помогать своему "патрону" Березовскому вытаскивать "живые" деньги из "Чары", меняя их на никому уже не нуж-ные акции березовского концерна "АВВА". Всего за 1994 год "Чара" купила у "АВВА" акций на сумму более 5,5 миллионов долларов США. По-средником в сделках выступала фирма "Эста Корп.", возглавляемая Волошиным. Таким образом, оказались цепы и овцы (деньги "Чары" благополуч-но ушли со счетов, минуя вкладчиков), и волки (БАБ обменял "фантики" своего альянса на полно-ценные доллары вкладчиков "Чары").
       Фактически вкладчики банка "Чара" были обмануты дважды -- сначала теми, кто собирал с них деньги под обещания баснословных дивиден-дов, а потом Волошиным и Березовским, которые и состригли с них купоны.
       В ходе расследования уголовного дела N 57 801 в отношении руководителей "Чары" эпизоды с участием Волошина в отдельное производство не выделялись и должной юридической оценки не по-лучили. Думаю, что "своевременное" самоубийство президента "Чары" Владимира Рачука спасло Во-лошина от многих проблем.
       Бывший глава президентской администрации "засветился" не только в скандалах с "Чарой" и "дочками" БАБа -- его след был замечен и в дру-гих, не менее хитроумных комбинациях.
       Так, 30 ноября 1994 года Волошиным от име-ни возглавляемой им фирмы "Эста Корп." был за-ключен договор с банком "Кредит Москва" на при-обретение облигации внутреннего валютного гос-займа на сумму 48 550 долларов, хотя номинальная ее стоимость составляла 100 тысяч. Проблема за-ключалась в том, что официально эту ценную бума-гу банк реализовать не мог, поскольку фактически она принадлежала ТОО "Агропромсервис" и на нее в ходе расследования уголовного дела был наложен арест как на имущество обманутых вкладчиков "Агропромсервиса". Однако вкладчикам это иму-щество, приобретенное Волошиным, так и не доста-лось. В итоге 374 россиянина остались без денег, а к Волошину с тех пор приклеилась обидная кличка "Санька облигация". Волошин не обиделся и пере-шел к более глобальным схемам не совсем честного отъема денег у сограждан.
       В 1995 году Волошин выходит на принципи-ально новый уровень -- становится одним из орга-низаторов, а затем и президентом "Федеральной фондовой корпорации" ("ФФК"). Эта структура была учреждена при Российском фонде федераль-ного имущества (РФФИ) и стала генеральным аген-том фонда по проведению денежных аукционов. Проще говоря, "ФФК" под чутким руководством Волошина занималась распродажей государствен-ного имущества.
       Заняв пост вице президента, а затем и прези-дента "ФФК", Волошин получил неограниченный доступ к информации о готовящихся имуществен-ных торгах, о российском рынке ценных бумаг и биржевых сделках. В состав учредителей волошин-ской структуры вошли его фирма "АКМ" и "Авто-мобильный всероссийский альянс" Березовского. В переделе госсобственности учитель и ученик были, как всегда, неразлучны.
       * * *
       Основным направлением работы "ФФК" ста-ла реальная помощь Борису Березовскому и Роману Абрамовичу в приобретении нынешней кормилицы "семьи" -- компании "Сибнефть". История ее "за-хвата" командой Березовского хорошо известна. Добавлю лишь, что общее руководство этой спецо-перацией осуществлял лично Волошин. Именно "ФФК" от имени РФФИ занималась сбором заявок, проведением аукциона по "Сибнефти", подведени-ем его итогов и информационным обеспечением. А как известно, в казино всегда выигрывают только его владельцы. Так и случилось.
       Ущерб государству, как потом подсчитала Счетная палата РФ, в ходе приватизации "Сибнеф-ти" был нанесен колоссальный, то есть госбюджет недополучил сотни миллионов долларов, а мощный источник валютных поступлений в казну перешел за бесценок в частные руки.
       По поводу этой аферы в своем отчете о про-верке законности проведения аукционов по продаже акций "Сибнефти" сотрудники Счетной палаты за-писали: "Все три конкурса, организацией которых занимался непосредственно Волошин, были прове-дены с нарушениями действующего законодатель-ства. Члены конкурсной комиссии, фактически -- "ФФК", представлявшие интересы государства, яв-но действовали в пользу участников конкурса -- фирм, контролируемых Б. Березовским и Р. Абра-мовичем... Все это позволило Березовскому и Аб-рамовичу незаконно получить 85 % акций "Сиб-нефти", нанеся тем самым крупный ущерб феде-ральному бюджету".
       Но это был не единственный "подвиг" воло-шинской "ФФК". Так, согласно правилам, при при-обретении госимущества за цену выше установлен-ной покупателям необходимо было декларировать источники денежных средств и их законность. На многих аукционах, которые проводились при по-средничестве "ФФК", это требование напрочь иг-норировалось. Во всех случаях Волошина никогда не интересовали источники происхождения средств приватизаторов, на которые скупались самые лако-мые куски федеральной собственности. Были ли это деньги пресловутой "русской мафии", колумбий-ских наркокартелей, японских якудза или еще чьи либо -- устроителей конкурсов не волновало.
       * * *
       Помимо нарушений, допущенных "Федераль-ной фондовой корпорацией" в ходе приватизации "Сибнефти" (точнее, в процессе ее дарения Бере-зовскому и Абрамовичу), Счетной палатой и други-ми проверяющими органами были выявлены и дру-гие многочисленные злоупотребления со стороны Александра Волошина при проведении аукционов в период 1995-1997 годов. Было установлено, что "Федеральная фондовая корпорация" и ее агенты участвовали в проведении 61 специализированного аукциона на общую сумму 8 триллионов 728 мил-лиардов 955 миллионов неденоминированных руб-лей; из них вознаграждение волошинской структу-ры составило 418 миллиардов 989 миллионов руб-лей, или около 83 миллионов американских долла-ров. Однако, по данным проверяющих органов, из этой немалой суммы господин Волошин и его ко-манда имели право только на 28 миллионов "зеле-ных", а остальные деньги присвоены ими незакон-но. То есть "Федеральная фондовая корпорация" под руководством Александра Волошина, мягко говоря, "увела" из государственного бюджета за три года 55 миллионов долларов.
       Кроме этого руководимая Александром Стальевичем "ФФК" умудрялась также неодно-кратно умышленно занижать цены на акции госу-дарственных предприятий, что, по мнению ревизо-ров из Счетной палаты, привело к потере россий-ским бюджетом еще 23 миллионов долларов. При-чем это данные только по десяти проверенным аук-ционам! А ведь среди крупных сделок, организо-ванных "ФФК", продажа пакетов акций "ЛУКОЙ-Ла", "Востсибугля", Саянского алюминиевого за-вода, "Северстали", ТНК, РАО "Газпром", РАО "ЕЭС" и других гигантов российской промышлен-ности.
       Способности финансиста приватизатора Во-лошина были по достоинству оценены в Кремле. В бытность руководителем президентской админист-рации Валентин Юмашев как то пожаловался Бере-зовскому на то, что зашивается и что нужно бы ему подыскать толкового и работоспособного помощ-ника. БАБ мгновенно предложил в замы Юмашеву проверенного в боях за "Сибнефть" Александра Волошина. И в ноябре 1997 года тот был назначен помощником руководителя Администрации Прези-дента РФ по экономическим вопросам.
       Спустя год, сразу после августовского кризи-са 1998 года, Александр Стальевич из помощников был произведен в замы Юмашева и стал курировать все экономические вопросы кремлевской админист-рации. Его деятельность на этом посту прорывами в российской экономике не ознаменовалась. Волошин только и делал, что критиковал попытки премьера Примакова обосновать свою экономическую про-грамму. В этом качестве он получил прямой доступ к Борису Ельцину: антипримаковские аналитиче-ские записки с неизменным постоянством оказыва-лись на столе президента, что во многом определяло негативное отношение Ельцина к Примакову.
       Вскоре, учитывая твердую пропрезидентскую позицию Волошина, Ельцин продвигает его на пост главы кремлевской администрации.
       Однако "первый блин" в новом качестве ока-зался комом, и косвенной причиной тому стал я, Юрий Скуратов.
       Весной 1999 года федеральная власть валя-лась в грязи. Над Ельциным нависла угроза импич-мента, шансы Примакова на президентство ни у ко-го не вызывали сомнений, а региональные бароны потирали руки в предвкушении глобального пере-дела.
       Как тогда отмечали газеты, вопрос отставки Скуратова был для "семьи" вопросом жизни и смерти. Накануне второго голосования по этому вопросу в Совете Федерации, как я уже писал в од-ной из глав этой книги, Ельцин встретился с губер-наторами.
       Президент пообещал регионам законодатель-но закрепить их право самостоятельного выхода на мировой финансовый рынок. Фактически это озна-чало согласие Ельцина на конфедерацию и после-дующий развал России. Но сенаторы все равно про-голосовали против отставки Генпрокурора, чему в немалой степени способствовало провальное вы-ступление Волошина.
       Неопытный в публичной политике Волошин направился в Совет Федерации и лично выступил перед сенаторами с обоснованием смещения с поста генпрокурора Юрия Скуратова. Реакция членов верхней палаты на "новичка" была резко негатив-ной, а голосование -- "проскуратовским". Вот как описывает этот эпизод "Общая газета":
       "...Взорам удивленных сенаторов предстал суетливый заикающийся господин, не вполне пони-мающий, куда и зачем его послали. Волошинское "беканье меканье" было столь жалким, что чинов-ники президентской администрации были уверены: уже к утру Борис Николаевич подыщет им шефа посолиднее".
       Эта цитата -- далеко не самое красноречивое описание первого появления на людях Александра Волошина. Невнятное выступление нового аппа-ратного фаворита "семьи" с трибуны Совета Феде-рации вызвало массу едких газетных комментариев. Но наиболее красочной была прямая трансляция.
       Перед народом предстал абсолютно чехов-ский персонаж, с которого на время сняли длинно-полую шинель и темные очки. Складывалось впе-чатление, что Александр Волошин пытается поско-рее сбежать с трибуны и отползти в тень кремлев-ских стен.
       Как я помню, Волошин "сбежал" с трибуны Совета Федерации, по сути так и не ответив на во-просы сенаторов. Губернаторы, как уже знает чита-тель, проголосовали тогда против моей отставки.
       По всем аппаратным канонам после провала столь важного для Ельцина голосования президент обязан был уволить Волошина. Ситуацию усугубил импровизированный брифинг, устроенный новояв-ленным начальником президентской администра-ции в Кремле после позорного бегства из Совета Федерации. Тогда, вернувшись от сенаторов, Воло-шин собрал журналистов и стал рассказывать, какие жуткие неприятности ожидают Премьер министра Примакова, мэра Москвы Лужкова и спикера Сове-та Федерации Егора Строева, помешавших Воло-шину уволить Генпрокурора. Заместители Алексан-дра Стальевича схватились за голову: что он несет?!
       "Явление Волошина народу" произошло 21 апреля 1999 года. На следующий день практически все газеты вышли с предсказанием скорой отставки главы кремлевской администрации. Отставка со-стоялась в тот же день.
       Однако уволен был не Волошин, а начальник Главного государственного правового управления Президента Руслан Орехов. Причиной отставки бы-ла названа плохая подготовка юридической части выступления шефа. Это могло означать только од-но: при назначении нового главы президентской администрации его профессиональные качества в расчет не принимались.
       * * *
       Более таких ошибок Волошин уже не допус-кал. То, что произошло в ближайшее после этих со-бытий время, наверное, можно назвать стечением обстоятельств: неожиданно был уволен премьер Примаков, в Государственной думе провалилось голосование по импичменту Ельцина, а новым пре-мьером стал Сергей Степашин. Но все эти "подви-ги" пресса единогласно приписала Волошину -- заикающийся господин моментально превратился в героя.
       Лучше всех эту метаморфозу описал извест-ный столичный журналист, который провел этот период за границей: "Когда я уезжал, Волошин был всеобщим посмешищем. Вернулся через две недели -- а он превратился в монстра. Куда ни кинь, кру-гом Волошин. Не глава администрации, а Бэтмен какой то...".
       Ко всему этому могу лишь добавить, что мстительный по натуре Волошин не смог стерпеть свое унижение в Совете Федерации, и оно аукну-лось сенаторам очень скоро: уже в следующем году Александр Стальевич сыграл одну из ведущих ро-лей в реформе, уничтожившей Совет Федерации как губернаторский клуб.
       Назначение Волошина в Администрацию Президента выглядело вполне логичным. На тот момент должность эта была "расстрельной". Лю-бой, кто пытался бороться с без пяти минут прези-дентом Примаковым, рисковал многим. Но Воло-шин показал себя решительным бойцом. Противо-борствующие стороны дрались, сняв перчатки. В ход шли любые приемы борьбы, иногда не очень чистые, а порой самые жесткие.
       * * *
       В книге "Президентский марафон" Ельцин писал: "Волошин... был из того поколения молодых политиков, которые пришли не из за самой власти, не из за карьеры. Она им не нужна".
       Никогда не поверю, что Волошиным двигали благие цели. Такие, как Волошин и Березовский, пришли, чтобы защитить свой капитал. Пока Воло-шин был в администрации президента, он не только получал возможность преумножить свои капиталы -- он был абсолютно защищен от любых неприят-ностей со стороны, практически неприкасаем и не-уязвим.
       В своих статьях журналист "Новой газеты" Олег Лурье уже не раз интересовался у Владимира Путина: за что же он так любит человека по имени Александр Волошин?
       "Молчал Путин, и когда я рассказывал и до-казывал, что Волошин украл пять с половиной мил-лионов долларов у вкладчиков банка "Чара", пере-правив их своему тогдашнему шефу Березовскому.
       Молчал Путин и тогда, когда я пытался объ-яснить, что Волошин умыкнул у инвестиционной компании "Агропромсервис" облигацию стоимо-стью в сто тысяч долларов.
       Молчал Путин даже и тогда, когда я инфор-мировал его и читателей о том, что именно Воло-шин, возглавляя "Федеральную фондовую корпора-цию", организовал незаконную продажу "Сибнеф-ти" Березовскому и Абрамовичу, а государство на этом потеряло более пятисот миллионов "зеленых".
       Причем удивляет то, что уважаемый Влади-мир Владимирович хранил гробовое молчание, не-смотря на то что я подтвердил все свои "волошин-ские" изыскания официальными документами -- договорами, контрактами, купчими, актами прове-рок и прочая, прочая..."
       Заканчивает Лурье свои вопросы к Путину риторически: дескать, молчит Путин. Ничего не го-ворит, как золотая рыбка во время последнего визи-та старче...
       Ответ здесь прост. В кризисные моменты в бой вводится последний резерв. Главным критерием кадровой политики при этом становятся личная преданность, абсолютная управляемость и готов-ность выполнить самую грязную работу.
       В уличной драке на выживание побеждает не самый искусный кулачный боец, а тот, кто готов пустить в ход нож или дубину. Если с этой точки зрения взглянуть на назначение Александра Воло-шина главой Администрации Президента, то все встает на свои места.
       Надо сказать, что "семья" в своем выборе не ошиблась.
       Будем объективны: во главе политических сил, приведших к власти Владимира Путина, стоял все тот же Волошин. Да и как управленец Волошин сумел создать эффективную схему, позволившую впоследствии реализовать целый ряд проектов пер-вого этапа путинского президентства. Среди них федеративная реформа, "приручение" Государст-венной думы, ликвидация "медиа империи" Гусин-ского, изъятие ОРТ у Березовского (в последней истории Волошин якобы лично потребовал у своего бывшего партнера отдать контроль над компанией государству).
       Все знают: Волошин тесно контактировал с "семейной" группой, однако его долгая непотоп-ляемость объяснялась не столько этим, сколько "первоочередной" лояльностью президенту. Той преданностью, ради которой друзей и благодетелей объявляют врагами, той, которая позволяет хозяину закрыть глаза на все.
       * * *
       7 августа 1999 года около полутора тысяч че-ченских боевиков во главе с Басаевым и Хаттабом пересекли границу Дагестана и захватили несколько сел в Цумадинском и Ботлихском районах. Так на-чалась вторая чеченская война, на волне которой прошли выборы нового президента России.
       Накануне "второй чеченской" произошло од-но любопытное событие. 3 июля в порт Булье во-шла частная английская яхта "Магия", прибывшая с Мальты. С нее на берег сошли два пассажира. Если верить паспортным данным, одним из "англичан" являлся некий турок Мехмет, в прошлом советник исламистского премьера Турции Эрбакана, доста-точно влиятельная фигура в ваххабитских кругах Турции, Ближнего Востока и Кавказа, близкий друг небезызвестного террориста Хаттаба. Вторым чело-веком, к удивлению разведчиков, был чеченский полевой командир Шамиль Басаев.
       4 июля поздно вечером, как сообщали источ-ники во французских спецслужбах, в аэропорт Ниц-цы на частном самолете одной из российских неф-тяных компаний прилетел человек -- лысоватый, с бородкой, колючим взглядом, внешне похожий на главу кремлевской администрации. Он был в стро-гом костюме, с портфелем и без всякой охраны. Сел в "роллс ройс" и умчался на виллу международного торговца оружием Аднана Хашогги в местечке Бу-лье под Ниццей.
       Всю ночь на вилле что то происходило. Была повышена бдительность охраны виллы, а простран-ство вокруг нее распространяло сильное магнитное излучение, так что мобильные телефоны в радиусе нескольких сотен метров не работали. Утром тот же "роллс ройс" умчался в аэропорт, и человек, похо-жий на Волошина, улетел в Москву. В течение су-ток виллу покинули и все ее гости.
       Случайно это или нет, но спустя некоторое время, в августе, произошло вторжение банды Ша-миля Басаева в Дагестан. Вскоре последовала от-ставка с поста премьер министра Сергея Степаши-на, федеральные войска вновь вошли в мятежную Чечню, а президентом России был избран Владимир Путин.
       "Сговор" -- так назывался материал газеты "Версия", опубликованный в августе 1999 года.
       Странному визиту во Францию человека, по-хожего на Волошина, предшествовало еще одно, не менее странное и любопытное событие. Незадолго до "тайной вечери" в Булье в Совет безопасности РФ поступил секретный документ о необходимости снять охрану погранвойсками административной границы Чеченской республики. Иными словами, документ предписывал пограничникам охранять границу Чечни с Грузией, а дагестанскую границу передать под контроль местной милиции. Однако самое любопытное состояло в том, что на посту-пившем в Совет безопасности документе уже стояла виза Бориса Ельцина: "Внести соответствующие коррективы".
       Мы не будем говорить о том, что подпись Ельцина не требует утверждения на Совете безо-пасности. Отметим только, что Борис Николаевич уже тогда был не в состоянии вывести на бумаге "непростое" словосочетание. Бумаги на подпись президенту подавали с заранее готовой резолюцией, которую надо было лишь завизировать. Как бы там ни было, но "резолюция президента" была незамед-лительно проведена в жизнь. Погранвойска чечен-ско дагестанскую границу оставили...
       В свое время источники во Франции и в спец-службах Израиля, от которых и была получена ин-формация, сообщили о том, что "существует видео-запись встречи на вилле в Булье". Однако никаких доказательств ими приведено не было. Вскоре после публикации почта принесла в редакцию "Версии" большой конверт без обратного адреса. В нем нахо-дилась фотография, на которой были изображены три человека. Слева -- человек, напоминавший уроженца Сухуми Антона Сурикова. По слухам, в годы войны в Абхазии он отвечал за организацию диверсий, был дружен с полевым командиром Ша-милем Басаевым, возглавлявшим тогда чеченский батальон.
       В центре находился человек, очень похожий на главу кремлевской администрации Александра Волошина, -- лысоватый и с редкой бородкой. Ря-дом на корточках сидит человек в шортах -- лысо-ватый, с более густой бородой.
       Спустя еще некоторое время в редакции раз-дался телефонный звонок и позвонивший, не пред-ставившись, сказал:
       -- Это фотография встречи Волошина с Ба-саевым. Волошина легко узнать, а Басаев -- край-ний справа, бородатый. Это то, о чем вы писали, и то, что вам нужно. -- Незнакомец пояснил, что это снимок со стоп кадра, а запись сделана аналоговой видеокамерой. Больше никаких комментариев не последовало. Больше этот человек не звонил...
       По некоторым осторожным оценкам, личное состояние Волошина зашкаливает за миллиард дол-ларов. При этом непосредственной собственности у него крайне мало. Правда, все же в разговорах упо-минаются оформленные на третьих лиц особняки на Кипре и Канарских островах, квартира в Мадриде и студия в Париже, яхта в Майами, кодовые счета на острове Науру.
       "Заработав" гигантские деньги, Александр Волошин вынужден был их тщательно прятать.
       Куда же он дел эти миллионы? Совсем недав-но стало ясно, что в этом Стальевич ничем не отли-чается от обычных новых русских: он отправил эти миллионы на Запад.
       Нашлись тому и доказательства. Одна из газет поместила на своих страницах копию карточки об-разцов подписей для открытия счета офшорной компании "Глинфорд Фаиненшл Сервисес Лими-тед", зарегистрированной по адресу: Лондон, Сид-ней стрит, 102. Счет N 300 000 120 201 в офшорном отделении ГУТА банка на Багамах был открыт 31 мая 1996 года. Правом первой подписи обладал, а заодно и директором фирмы являлся не кто иной, как наш скромный знакомый Александр Стальевич Волошин. По оперативной информации, через счет офшорной компании "Глинфорд Фаиненшл Серви-сес Лимитед" прошел не один десяток миллионов долларов "российских" денег.
       * * *
       Надо сказать, что слухи об отставке главы ад-министрации витали в столичном воздухе постоян-но.
       Расскажу один забавный случай. Существует ряд специальных аппаратных знаков намеков, по-лучение которых несведущий человек может расце-нить как поощрение или награду, но чинов-ник профессионал сразу увидит: тучи сгустились. Еще с советских времен повелось: получил номенк-латурный чин несвоевременный по сроку орден -- значит, получил "черную метку". Если первому секретарю обкома или союзному министру к шес-тидесятилетию, тепло улыбаясь, вручали не завет-ный орден Ленина, а менее престижные "Трудового Красного Знамени" или "Дружбы народов", он мог с этого дня готовить себя к пенсии. Традиция эта соблюдается свято.
       Можно лишь представить себе ужас Алексан-дра Волошина, когда в конце очередного года он обнаружил свою фамилию в списках на представле-ние к ордену "За заслуги перед Отечеством" 4 й степени. Мало того, что это удар по самолюбию, -- он не был информирован о готовящемся награжде-нии. Это было очевидное приглашение "на выход". Дабы избежать "черной метки", влиятельнейший кремлевский чиновник выправил таки ситуацию: его фамилии среди награждаемых не было.
       Ушел же Волошин незадолго до очередных выборов президента. Ушел, не дожидаясь, пока тот его уволит сам. Долго ему безработным сидеть не пришлось: вскоре Александр Стальевич занял крес-ло председателя Совета директоров крупнейшего энергетического монополиста страны -- РАО "ЕЭС России".
       Великий махинатор
       Борис Абрамович Березовский, политик и бизнесмен, -- одна из самых загадочных и влия-тельных фигур как в российском бизнесе, так и в политике. Все знают, что он до самого недавнего времени во всем участвовал, имел отношения с пер-выми лицами государства, принимал активное уча-стие в интригах и дворцовых переворотах. Под его контролем были телевизионные каналы, газеты и журналы...
       Когда я был назначен Генеральным прокуро-ром, то автоматически попал в список нужных Бе-резовскому людей.
       Близкие отношения у нас с ним не сложились, но в неофициальной обстановке мы встречались неоднократно. Было это, правда, еще задолго до де-ла "Андава" -- "Аэрофлот". Мне его дружба особо не была нужна, но ему моя, судя по всему, -- очень. Как я сразу почувствовал, Борису Абрамовичу не-пременно хотелось наладить со мной хорошие от-ношения. Как то раз он даже мою жену пригласил отдохнуть во Франции, естественно, за его счет. Приглашение было вежливо отклонено. И время для "завязывания" со мной дружбы он находил, не-смотря на всю свою огромную занятость. А должен сказать, что время свое Березовский абы на кого тратить не будет.
       В кулуарах ходит такой анекдот: в приемной у Березовского ждет генерал Лебедь. Ждет, томит-ся, мается, гневается, а ему через каждые полчаса говорят: "Подождите еще немного, Березовский очень занят". Березовский действительно занят: он все это время стоит с обратной стороны двери и, глядя в замочную скважину, наслаждается видом оскорбленного Лебедя у себя в приемной.
       Конечно, это анекдот, но характер олигарха он передает весьма точно. Березовский -- человек, упивающийся властью. Он -- как сидящий на игле наркоман: деньги, связи, должности -- всего лишь средства для получения очередной дозы наркотика. А сильнее наркотика, чем безграничная власть над чужими судьбами, человечество еще не придумало. И, полагаю, не придумает.
       Еще несколько наблюдений я вынес из наших нечастых встреч.
       На обещания Березовского можно положить-ся. Умение держать слово -- безусловно присущее ему качество. Договоренности он старается соблю-дать пунктуально. Но меня неприятно удивил ис-ключительный цинизм олигарха. Понятия жалости, сочувствия, великодушия, казалось бы, естественно присущие человеческой натуре, ему совершенно чужды. Его жизненное кредо -- все строить на трезвом расчете, отвергая собственные чувства и эмоции. А вот чувства и эмоции других он учиты-вал лишь как дополнительный рычаг манипуляций.
       Занятость его носит маниакальный характер. Пробиться к нему на прием человеку, в котором он не заинтересован, практически невозможно.
       Работоспособность его меня просто поразила: три мобильных телефона звонят почти одновремен-но, Березовский слушает, мгновенно соображает, что к чему, и отдает распоряжения -- четкие, ясные, толковые. Кстати, его сумбурная манера говорить, высмеянная в популярной тогда телевизионной пе-редаче "Куклы", по моему, объясняется тем, что у Бориса Абрамовича скорость мысли опережает ско-рость звука: на языке у него одна идея, а в голове уже крутится следующая... Да, голова у Березов-ского работает получше иного компьютера: слуша-ет, оценивает, моментально принимает решения.
       Березовский -- очень богатый человек. Но когда то, как рассказывают знающие люди, буду-щий долларовый миллиардер жил с семьей на 500 рублей в месяц и владел старым автомобилем попо-лам с другом. Биография его, в общем то, достаточ-но известна. Но для того чтобы понять, что за чело-век Борис Березовский, есть резон вспомнить ос-новные ее вехи.
       * * *
       Родился он 23 января 1946 года. Школу за-кончил в 1962 году и в том же году поступил в Мо-сковский лесотехнический институт на факультет электроники и счетно решающей техники. После его окончания в 1967 году поступил на мехмат МГУ, закончил аспирантуру. Быстро прогресси-рующий молодой ученый в начале 70 х вступил в КПСС, а одна из его работ была отмечена премией Ленинского комсомола. В 37 лет защитил доктор-скую диссертацию в области прикладной математи-ки. Вершина научной карьеры Березовского -- из-брание в 1991 году членом корреспондентом Рос-сийской академии наук. Он -- автор более ста на-учных работ и трех монографий.
       Но по настоящему талант Березовского рас-крылся не в научной, а в политико деловой сфере.
       Стартовой площадкой для Березовского стал Волжский автомобильный завод. Он начал сотруд-ничать с "АвтоВАЗом" с 1973 года, где руководил проектами по внедрению систем автоматизирован-ного проектирования и программного обеспечения. Вскоре он создал АО "ЛогоВАЗ" -- сети сбыта ав-томобилей тольяттинского производства ("Жигу-ли", "Лада"). На автомобильном бизнесе Березов-ский сделал свой первый капитал: в год "ЛогоВАЗ" продавал автомобилей на 250-300 миллионов дол-ларов. Следующей идеей Березовского стало созда-ние "народного автомобиля", эдакого русского "фольксвагена". Судя по размеру долгов "ЛогоВА-За" и количеству одураченных автолюбителей, на этой афере Березовский заработал еще некоторое количество миллионов долларов.
       И здесь у новоявленного нувориша начались проблемы. Обнаружив у себя под боком сказочно разбогатевшего Березовского, российский кримина-литет устроил за ним настоящую охоту. Несколько раз автостоянки "ЛогоВАЗа" подвергались атакам; машинные парки в Крылатском и на Хорошевском шоссе забросали гранатами и для верности добави-ли из гранатомета. Весной 1994 года Березовский получил последнее предупреждение -- в виде гра-наты, прикрепленной к ручке двери его квартиры. В июне Березовский пережил первое покушение; то-гда же прогремел известный взрыв возле офиса "ЛогоВАЗа".
       Похоже, лишь тогда Березовский осознал ста-рую истину, давно известную его коллегам по су-пербизнесу: нельзя зарабатывать миллионы и не иметь "крыши". Поняв это, он вскоре превзошел всех своих коллег вместе взятых.
       Именно к этому времени относится его вхож-дение во власть.
       Когда его друг, гендиректор ВАЗа Каданни-ков, стал вхож к президенту России, Березовский превратился в мозговой центр мощнейшей авто-группы. Тогда о политике речь еще не шла, но нача-тые Каданниковым и его коллегой математиком проекты были очень успешными, и с Березовским стали считаться. А затем подающий надежды биз-несмен, как говорится, оказался в нужном месте и в нужное время. Случилось это с подачи ельцинского "летописца" Валентина Юмашева. Для срочного издания книги "Исповедь на заданную тему" Юма-шев предложил кандидатуру Березовского, который блестяще справился с заданием: за свой счет и в ка-чественном исполнении обеспечил выход в свет книги через свои каналы в Финляндии. После этого "подвига" Борис Березовский стал другом семьи президента, в первую очередь дочери Ельцина Татьяны и его супруги Наины. "Дружба" эта, как, впрочем, и отношения с Юмашевым, базировалась на меркантильной основе и стоила олигарху нема-лых расходов, о чем я еще расскажу.
       Чтобы добиться расположения Татьяны Дья-ченко, Березовский, по словам Коржакова, букваль-но осыпал ее подарками. Это были драгоценности, бесплатные поездки за границу, шикарные автомо-били. В 1994 году он подарил ей оборудованную по спецзаказу "Ниву" -- со стереосистемой, конди-ционером и роскошным салоном. Когда "Нива" сломалась, Березовский подарил Татьяне "шевроле Блейзер" -- американский джип стоимостью более 50 тысяч долларов.
       Впрочем, все эти расходы с лихвою были им впоследствии компенсированы.
       Дальнейшую карьеру Борис Березовский по-строил на близости к команде президента. Более того, несмотря на свое "интеллигентное" прошлое, он смог легко в эту команду вписаться. Игроки ме-нялись, но с каждым новым он умел находить об-щий язык.
       Вскоре большим другом Бориса Абрамовича в команде президента стал А. Коржаков. Всесиль-ный главный охранник страны даже взял на себя заботу о безопасности олигарха после покушения на него.
       Опираясь на Коржакова, за короткое время Березовский вошел во все властные кабинеты Кремля и Совета министров. С помощью новых знакомых он стал вскоре главной фигурой в одной из самых ключевых и сбалансированных нефтяных компаний России -- "Сибнефть". Указ президента о создании "Сибнефти" вышел 24 августа 1995 года и произвел настоящую сенсацию, так как в нефтяном бизнесе страны давно уже все было поделено и о каких либо новых компаниях речи и быть не могло.
       Но ситуация в стране меняется быстро. Веду-щим предпринимателям был необходим успех Ель-цина на выборах. Поэтому олигарх, не раздумывая, бросает старых друзей (Коржаков, Барсуков, Соско-вец), делает ставку на Чубайса и фактически воз-вращает его в Кремль. Еще одна удачная политиче-ская операция Березовского: будучи одним из соз-дателей и владельцев ОРТ (первый канал телевиде-ния), он устроил для телезрителя две недели "сплошного Лебедя". Этот телеудар по меньшей мере в полтора раза увеличил количество сторонни-ков генерала, что и предопределило впоследствии победу Ельцина.
       29 октября 1996 года Борис Березовский под-нялся еще на одну ступеньку вверх. Указом прези-дента он был назначен заместителем секретаря Со-вета безопасности России. У Березовского появи-лись кабинет в Кремле и множество выгодных зна-комых по соседству. Ходили упорные слухи, что для назначения магната на этот пост помимо Чубай-са и Черномырдина немало сил потратила и дочь Ельцина Татьяна Дьяченко. После назначения по-следовал скандал: у Бориса Абрамовича оказалось второе гражданство -- израильское. Скандал, впро-чем, быстро замяли.
       Первым же шагом Березовского на новом по-сту стал его вояж в Казахстан, Азербайджан, Арме-нию, а также Чечню, нефтеперерабатывающий ком-плекс которой работал целиком на сибирской неф-ти. А проблема транспортировки казахской и азер-байджанской нефти полностью была завязана на проблеме Чечни и Нагорного Карабаха.
       Покинув примерно через год пост заместите-ля секретаря Совета безопасности, Березовский как бы ушел в тень. Но, не занимая высоких постов, все равно продолжал оказывать огромное влияние на политическую расстановку сил в государстве.
       * * *
       Березовский -- стратег. Ему нет равных в пробивании идей, но заниматься рутиной он не лю-бит. Самая короткая характеристика деловых ка-честв Бориса Абрамовича: "Человек, который ре-шает вопросы".
       Достоинства олигарха -- одновременно и его недостатки. Он по натуре игрок, и очень азартный. Но тот же азарт привносит в его игру высокий эле-мент риска. Не исключено, что рискованность дей-ствий стала причиной многих его проблем -- вроде покушения на него летом 1994 года. Одно время расследовалась его возможная причастность к убийству директора ОРТ Влада Листьева.
       С самим Ельциным Березовский общался крайне редко, но у него в руках находился мощный рычаг давления на президента -- Татьяна. Прези-дент в последнее время никому не верил, безогово-рочно доверял только дочери, поскольку, видимо, понимал, что, пользуясь его немощью, все его по-стоянно обманывают. Березовский же, как я уже отмечал в предыдущих главах, через Татьяну посто-янно доводил до Ельцина собственные умные идеи, которые она выдавала за свои.
       Бориса Абрамовича это вполне устраивало, для него был важен конечный результат. Судя по всему, такая роль устраивала и Татьяну -- она как бы становилась политической фигурой.
       Это был очень мощный ресурс Бориса Абра-мовича. Постепенно он сам стал частью "семьи". Такое положение позволяло ему иметь достаточное количество денег для "разруливания" многих поли-тических ситуаций. Еще один его ресурс -- очень прочные связи с людьми в теневом мире. Все это вместе взятое давало ему колоссальные возможно-сти для политического манипулирования.
       Первый раз "гласно" в поле зрения прокура-туры Борис Березовский попал отнюдь не как пре-ступник и даже не как свидетель -- как жертва.
       7 июня 1994 года в 17.10 у дома приемов "Ло-гоВАЗа" взорвался автомобиль "опель". Взрыв произошел в тот момент, когда с территории дома приемов выезжал шестисотый "мерседес" Березов-ского. Был убит водитель магната, а Березовский и его охранник получили ранения. Легко ранены бы-ли еще восемь случайных прохожих.
       Как определили эксперты, в "опель" заложи-ли радиоуправляемую мину узкой направленности с массой заряда около одного килограмма тротила.
       Покушение на Березовского так и осталось нераскрытым, в чем миллиардер обвинил правоох-ранительные органы Москвы. Однако бывший про-курор столицы Геннадий Пономарев, прекрасный и опытный работник, в ответ на обвинение заявил, что сам Березовский упорно отказывался прийти и дать показания в любом удобном для него месте, в любой приемлемой по закону форме, хотя пригла-шали неоднократно. Обращения к нему через его заместителей, помощников, советников, адвокатов и его доверенных лиц с предложением дать показания даже заочно (ему дадут бланки протоколов, которые нужно будет только собственноручно написать) также не увенчались успехом.
       Отсюда, по мнению Пономарева, можно сде-лать вывод, насколько Березовский был заинтересо-ван в расследовании обстоятельств дела.
       Березовский в ответ объяснил свое поведение недоверием к московским следователям... Тем не менее настаивать на передаче следствия к нам в Генпрокуратуру не стал.
       Еще один литературный персонаж вспомина-ется, когда речь заходит о Борисе Березовском.
       Помните рассказ Артура Конана Дойла "По-следнее дело Холмса"? Тот, где знаменитый сыщик признавался верному Ватсону: "Вот уже несколько лет я чувствую, что за спиной у многих преступни-ков существует неизвестная мне сила -- могучая организующая сила, действующая наперекор закону и прикрывающая злодея своим щитом". Шерлок Холмс долго охотился за этим главным злодеем -- до тех пор, пока логическая нить после многочис-ленных петель и хитросплетений не привела его к тихому профессору математики доктору Мориарти.
       "Он Наполеон преступного мира, -- говорит о Мориарти Холмс. -- Он организатор половины всех злодеяний и почти всех преступлений в нашем городе. Это гений, философ, это человек, умеющий мыслить абстрактно. У него первоклассный ум. Он сидит неподвижно, словно паук в центре своей пау-тины, но у этой паутины тысячи нитей, и он улав-ливает вибрацию каждой из них. Сам он действует редко. Он только составляет план. Но его агенты многочисленны и великолепно организованы... Агент может быть пойман. В таких случаях всегда находятся деньги, чтобы взять его на поруки или пригласить защитника. Но главный руководитель, тот, кто послал этого агента, никогда не попадется, он вне подозрений".
       Никого вам этот портрет не напоминает?..
       Хотя не стоит слишком уж демонизировать личность Березовского и приписывать ему патоло-гические преступные наклонности Мориарти, но определенное сходство все же есть. Паук в центре огромной паутины...
       Забавно, но в выдуманной биографии Мори-арти и реальной Березовского есть кое какие совпа-дения. Оба от природы наделены выдающимися ма-тематическими способностями, оба до поры до вре-мени делали блестящую научную карьеру: Мориар-ти в 21 год написал трактат о биноме Ньютона, принесший ему европейскую известность, и полу-чил кафедру математики в одном из университетов, а Березовский в 37 лет стал доктором физи-ко математических наук, а в сорок с небольшим -- членом корреспондентом АН России. И оба в нача-ле своей "карьеры" предпочитали "не светиться" на публике.
       * * *
       До определенного времени Березовский дей-ствительно старался держаться в тени. Даже созда-ние "ЛогоВАЗа" и покушение 1994 года не особен-но заострили внимание общественности на его фи-гуре. Переломным оказался 1995 год. Создание нефтяной компании "Сибнефть", акционирование телекомпании ОРТ, убийство Листьева, ситуация вокруг "Аэрофлота" -- в центре этих событий или очень близко от них оказался самый известный в России олигарх.
       * * *
       Наглядно развитие наших отношений с Бере-зовским отразилось в подконтрольной ему прессе. Пока теплилась надежда на мою отставку "по тихому", "Независимая газета", печатая интер-вью с Генеральным прокурором, даже не сократила мою довольно резкую реплику в адрес Волошина. Когда надежда "на уход" окончательно растаяла, для той же газеты я стал персонажем крайне отри-цательным, впрочем, как и для "Новых известий". "Коммерсант", тогда еще не успевший до конца влиться в империю Березовского, оставался в сто-роне.
       Иногда даже становится жалко журналистов: как они, бедные, выворачиваются наизнанку, чтобы угодить хозяину! Сегодня -- хвали, завтра -- ру-гай... Хотя понять их тоже можно. Деваться то не-куда: безработица среди журналистов очень боль-шая.
       Удивительное то, что, похоже, сами по себе деньги для Бориса Абрамовича не главное -- ему нужна не власть ради денег, а деньги ради власти. Один из бизнесменов -- членов "семьи" -- как то сказал: "Березовский не бизнесмен. Все серьезные люди знают, что с Березовским дело иметь нельзя. Все загубит ради политики!"
       Разлад между Абрамовичем и Березовским начался именно из за того, что последний из "поли-тических" соображений то и дело зарубал выгодные коммерческие проекты. Во всяком случае, мне рас-сказывали, как Абрамович жаловался околокрем-левской тусовке на своего "чокнувшегося на поли-тике" партнера.
       * * *
       Политика в отношении олигархов -- один из ключевых вопросов в любой стране для любого президента. В России это политика двойного стан-дарта.
       Когда Бонапарту говорили, что его министр иностранных дел Талейран -- негодяй и взяточник, Наполеон обычно отвечал: "Да, он сукин сын, но он наш сукин сын". Абрамович -- свой человек. Когда надо было продать ОРТ, он это сделал. Надо было занять нужную позицию по ЮКОСу -- он тоже пе-речить не стал. Я уже не говорю о чисто личных завязках по финансированию "семьи". Абрамович очень много потратился на власть, прочно укрепив в ней свои позиции. Он послушно делает то, что указывает ему власть, та же его за это не трогает...
       В отличие от Абрамовича другие олигархи -- Гусинский, Березовский и Ходорковский -- откры-то заявили о своих политических амбициях в отно-шении верховной власти. За то и пострадали. Гу-синский -- в меньшей степени: не делая политиче-ских заявлений, он встал в оппозицию к Путину, после чего его участь была решена. Березовский требовал большей благодарности за свое участие в избрании Путина, стал ему указывать, что делать. Он полагал, что Володя был ему должен, а это уже был Владимир Владимирович, Президент России... Не сошелся в политических взглядах с Путиным и Ходорковский. За это самая богатая, динамично развивающаяся и наиболее открытая российская нефтяная компания ЮКОС была фактически унич-тожена, а глава ее оказался за решеткой.
       Березовский скрылся в Англии потому, что он опередил события. Арестовывать его было себе до-роже. Ведь Березовский до сих пор остается одним из самых информированных людей в России и мог бы в случае чего сделать власть имущим много не-приятностей. Поэтому принимать крайние меры по отношению к Борису Абрамовичу в тот период ни-кто и не собирался, а обращение о его выдаче -- не более чем чистая формальность.
       Ситуация изменилась лишь тогда, когда Бере-зовский, Литвиненко и другие начали открытую политическую борьбу с Путиным и К0. Лишь тогда последовала ответная реакция в виде многочислен-ных уголовных дел и реального силового давления. Его же конфликт с президентом возник даже не на почве того, благодарен он был Березовскому за все его столь благоприятно сказавшиеся на судьбе Пу-тина рекомендации или нет.
       Цена вопроса -- в мере этой благодарности, в величине амбиций Березовского, в манере его пове-дения.
       Президенты, как правило, не привыкли, чтобы в споре с ними говорили "нет". Просто ситуация радикально поменялась, а Березовский смены дис-танции вовремя не почувствовал...
       * * *
       Но ведь было и другое. Помню, Путин, еще будучи главой ФСБ, с огромным букетом цветов отправился поздравлять жену Березовского с днем рождения. Это было именно в те дни, когда Генпро-куратура уже готовилась как следует приняться за Березовского.
       Путин об этом отлично знал, но намеренно пошел на такой открытый демарш. Тогда, судя по всему, действиями Путина руководила не искрен-ность, а политика.
       Истинное же его отношение к недавнему бла-годетелю открылось тогда, когда он стал президен-том и у него появилась возможность Березовского не бояться и показать, "кто в доме хозяин".
       О Борисе Абрамовиче можно рассказывать очень много. Я думаю, не было в нашей стране ни одного события -- положительного или негативно-го, -- в котором так или иначе не обозначилось бы присутствие нашего героя. По касательной он про-ходил по многим нашим делам, но до поры выходил сухим из воды. Немалую роль он сыграл и в моей судьбе. Но об этом -- чуть позже.
       "Серый кардинал" прокуратуры
       Полное имя Хапсирокова -- Крым Гери (На-зир) Хизирович. Еще каких то несколько лет назад его имя было практически никому не известно. Се-годня Назира Хизировича за глаза величают "серым кардиналом" Генеральной прокуратуры. Его имя прочно вошло в неофициальные списки наиболее могущественных и влиятельных в криминальной среде людей России. Это еще одно лицо, характери-зующее "семью" и ее время.
       Назир Хапсироков родом из Ставропольского края, из села Хабез. Я, кстати, был как то у него до-ма -- огромный особняк замок с изумительным ви-дом на реку. В Генпрокуратуру его привел Илью-шенко. Познакомились они где то на юге, еще в бытность Ильюшенко начальником Контрольного управления Администрации Президента России. Хапсироков тогда работал директором крупной строительной организации.
       Возглавил эту организацию он весьма "не-стандартным способом". Если верить рассказам земляков Хапсирокова, в один прекрасный день он уговорил своего начальника (тогда Хапсироков был заместителем по снабжению) отдохнуть на берегу Кубани -- с шашлычками и девочками... А на сле-дующий день на стол первого секретаря райкома партии легли соответствующие фотографии, после чего "моральному разложенцу" было рекомендова-но исчезнуть из района. В противном случае -- ис-ключение из КПСС, что равнялось в те времена "волчьему билету".
       Стоит отметить, что Алексей Ильюшенко по-добрал себе "достойного" управделами, поскольку он как Генпрокурор не мог не знать, что пригласил на финансовую работу человека, который в то вре-мя проходил по уголовному делу N 28 552 о хище-нии более 3 миллионов долларов, выделенных ему одним из фондов под закупку зерна. Тем не менее Ильюшенко взял его к себе. Ну а "зерновое" став-ропольское уголовное дело было прекращено за от-сутствием состава преступления. Негоже все таки управделами Генпрокуратуры РФ иметь в своей биографии "белое" пятно в виде растворившихся не без его участия миллионов долларов.
       Обжившись и войдя в доверие, Хапсироков стал одним из самых "незаменимых" в Генпрокура-туре, поскольку оказался человеком недюжинных способностей: скажите, ну кто еще в нашей стране может похвастаться тем, что получил генеральские погоны, будучи студентом заочником? Не знаю, чем уж обаял Хапсироков Ильюшенко, но вскоре наш герой становится государственным советником юстиции третьего класса (иными словами -- гене-рал майором), фактически правой рукой Генераль-ного прокурора, который посвящает его едва ли не во все свои дела. Дошло до того, что Ильюшенко передоверил ему даже право первой подписи. Ины-ми словами, Хапсироков мог по всем, абсолютно по всем хозяйственным вопросам подписывать бумаги вместо Генерального прокурора. Этот факт стал для меня, пришедшего на место Ильюшенко, открове-нием.
       Такой порядок надо было срочно менять. Я провел два или три приказа, которые все больше и больше ограничивали возможности Хапсирокова: лишил его права первой подписи на финансовых документах, заставил изъять счета Генпрокуратуры из коммерческих банков и сконцентрировать их в госбанках, потребовал, чтобы все подряды на строительство распределялись на основе конкурса, а не по усмотрению управляющего делами. Какое то шестое чувство мне подсказывало: полностью дове-рять этому человеку нельзя.
       Косвенные подтверждения тому у меня поя-вились скоро.
       * * *
       Генпрокуратура много строила, и, естествен-но, на подряд приглашались строительные фирмы. Хапсироков очень любил строительные дела и все-гда подчеркивал, что это -- его конек. Но любая стройка -- это возможность подзаработать, поло-жить в свой карман кусочек вкусного пирога.
       Одним из сомнительных дел, в котором на-прямую оказался замешан Хапсироков, стала рекон-струкция здания прокуратуры в Санкт Петербурге. Это был роскошный исторический особняк, так на-зываемый "Дом Мятлевых", расположенный прямо напротив Исаакиевского собора. Ремонт там наме-чался большой, поэтому и денег на него дали тоже немало -- почти 3 миллиона долларов. Но вскоре Ильюшенко вдруг выделил еще около 2,5 миллиона долларов, причем неожиданно проплатил и НДС. Ситуация была такова, что, по сути, все ресурсы, имевшиеся к тому времени в прокуратуре -- около 6 миллионов долларов, -- были потрачены на ре-конструкцию одного здания, которое к тому же не находилось в оперативном управлении прокурату-ры, а арендовалось ею у города. Это был абсурд: нормальные хозяйственники никогда бы на такое не пошли. Сама логика подсказывала -- что то здесь нечисто. Тем временем Хапсироков все эти деньги быстро перевел на швейцарские счета турецкой фирмы "Ata Insaat Sanayi Ve Ticaret Ltd." -- главно-го строительного подрядчика питерской реконст-рукции. Ремонт был благополучно закончен. И тут из Санкт Петербурга стала поступать информация, что Хапсироков и ряд руководителей Генпрокура-туры на этой стройке, судя по всему, неплохо пожи-вились.
       Расследование вскоре показало, что на мо-мент подписания Хапсироковым контракта ни про-екта, ни окончательной сметы на реконструкцию не было, что само по себе является грубейшим нару-шением закона, а стоимость работ оказалась завы-шенной больше чем наполовину. Чтобы не быть голословным, приведу для наглядности часть сме-ты. Стоимость устройства гидроизоляции по турец-кой смете составила 385 786 долларов. На самом деле гидроизоляцию в доме сделала петербургская фирма "Гидрокор" всего за 154 996 долларов.
       По контракту "Ata" поставила мебель и обо-рудование на сумму более 668 000 долларов, на са-мом же деле стоимость завезенного инвентаря со-ставила около 298 тысяч. Разница была покрыта пу-тем завышения цен. Так, две доски для записи ме-лом (?!) обошлись прокуратуре в 1132 доллара, ков-рик для обуви -- 3616 долларов, мусорные ведра -- по 170 долларов за штуку, щетки для унитазов -- по 140 долларов за каждую, мангал -- 2,5 тысячи дол-ларов, ограждение для батареи -- 41 804 доллара... Да при такой стоимости по меньшей мере мангал и ограждение для батареи должны быть в прямом смысле сделаны из золота...
       Несмотря на огромное давление, я продолжал расследовать это дело. Но как только меня убрали, его сразу же прекратили. Если бы этого не про-изошло, результаты были бы интересные.
       Почему я оставил Хапсирокова в прокурату-ре? Ответ чисто русский и очень банальный: Хап-сироков не был уволен из за нашей бедности, из за того, что Чайка не справлялся с обязанностями пер-вого заместителя, непосредственно отвечающего за финансирование Генпрокуратуры и прокуратуры в целом. В то время была сложная финансовая ситуа-ция, по каждому поводу мне приходилось довольно часто ходить к Черномырдину просить деньги. Если премьер министр и давал поручения выделить на наши нужды какие то суммы, то бюрократия в Минфине была столь сильной, что все уходило в песок. А у Хапсирокова в этом министерстве име-лись прекрасные связи, там у него было много дру-зей -- от первых замов до простых сотрудников. В Минфине он себя чувствовал как рыба в воде: полу-чал всегда столько денег, сколько требовалось. К тому же, став Генеральным, я обещал в прокурату-ре, что социальные льготы, помощь работникам и так далее урезаться не будут. А на все это нужны были деньги...
       Я находился в сложном положении, посколь-ку Чайка от денежного вопроса практически само-устранился, хотя, к примеру, его коллега -- первый заместитель Председателя Верховного суда В. Рад-ченко -- всегда и везде ездил сам. Уволив Хапсиро-кова, мы просто разрушили бы неплохо налажен-ную систему финансирования, поскольку Чайка ни-чего не делает, а новый человек еще неизвестно ка-кой придет.
       Много раз я пытался переломить эту ситуа-цию и говорил Чайке: "Вникай в финансы, в строи-тельство".
       Чайка же панически боялся подписывать хо-зяйственные документы, особенно контракты по строительству. Помню, я спросил его как то:
       -- А почему этот документ подписал Хапси-роков, ведь речь идет о серьезных проплатах?
       -- Я ничего в этих делах не понимаю.
       -- Найди человека, который тебе бы все это разъяснил, -- посоветовал я.
       -- Ты что, хочешь, чтобы я сел? -- вполне серьезно спросил Чайка.
       Мне ничего не оставалось, как отшутиться:
       -- А ты хочешь, чтобы я сел?
       Вот на таком полуанекдотическом уровне обычно и шла у меня беседа с Юрием Чайкой, моим первым заместителем.
       Второй причиной было то, что Хапсироков -- это бесспорно талантливый человек и сильный ор-ганизатор. У него гибкий ум, он прекрасный финан-сист и неплохой психолог, откровенно говоря, во многом сильнее даже некоторых моих заместите-лей. Он знал это и страстно хотел стать одним из заместителей Генерального прокурора. Собственно, его интрига против меня и началась с того, что я не позволил ему подняться до этого уровня, получить еще большую власть.
       А ведь он уговорил всех: в Генпрокуратуре -- моих заместителей, в Совете Федерации -- Егора Строева, кое кого -- в Администрации Президента, всех, кроме меня и Катышева. Мы же твердо реши-ли: Хапсирокову замом не быть. Я чувствовал, что Хапсироков занимается темными делишками, но схватить его за руку никак не получалось. А что же будет, если он станет заместителем Генерального, получит власть? А ведь он имел большую поддерж-ку в ФСБ, судя по всему, был их "доверенным ли-цом". Не случайно сейчас он получил назначение в Администрацию Президента. Не удивлюсь, если он и дальше пойдет в гору.
       Конечно, его надо было увольнять сразу. Я этого не сделал. Почему? Была еще одна причина.
       Наверное, я проявил известную слабость, од-нако я всегда помнил, что в свое время Хапсироков поддерживал меня в трудные минуты. Уже чисто по человечески я не мог после этого относиться к нему объективно. Постараюсь объяснить. Я был директором НИИ Генпрокуратуры, он -- начальни-ком Управления делами Генпрокуратуры. То есть все денежные вопросы шли через него. Мы финан-сировались в те дни по остаточному принципу -- институт получал лишь те крохи, которые остава-лись после центрального аппарата прокуратуры. Проблем в связи с этим возникало много, и я часто ходил к Хапсирокову "на поклон". К моему огром-ному удивлению, он всегда решал проблемы инсти-тута без каких либо расспросов и разговоров. Здесь надо объяснить один нюанс. Хотя я тоже был чле-ном коллегии, для Хапсирокова это мало что значи-ло, поскольку он и с замами Генерального не слиш-ком то считался -- так он себя поставил в Генпро-куратуре. К институтским же ученым и ко мне в том числе он относился почему то весьма благосклонно и уважительно. Здание нашего института ветшало -- он сделал прекрасный ремонт. Все это было уди-вительно. Я как то спросил его, почему он так по-ступает. Хапсироков ответил: "Мой отец профес-сор. Я все это делаю в знак уважения к своему отцу и всем ученым".
       Когда я стал Генеральным прокурором, есте-ственно, не мог все это забыть. Каюсь, мне не хва-тило тогда и жесткости, и опыта, чтобы раз и навсе-гда пресечь его деятельность, уволить. Но все мы сильны "задним" числом, анализируя уже произо-шедшее.
       * * *
       Как выяснилось позднее и подтвердилось со-всем недавно, Хапсироков был замешан во многих криминальных делах. Он фигурировал в деле Иль-юшенко. На него жаловался Щербаков из Союза предпринимателей: фирма Хапсирокова взяла кре-дит, сразу же обанкротилась, деньги не вернула. По этому факту прокуратура пыталась возбудить уго-ловное дело, проводилась проверка, уже были под-готовлены все материалы... Но Устинов в дело их не пустил. Еще в 1997 году Хапсироков был взят в плотную разработку оперативниками ФСБ. Судя по собранным материалам, контрразведчиков ожидала масса любопытных открытий. Цитирую справку: "В среде высокопоставленных чиновников органов власти и бизнесменов Хапсироков известен под кличкой Хапс, под этой же кличкой его знают и в криминальной среде".
       Особое место в досье занимала информация о деловых связях прокурорского завхоза. Одна из фирм, с которой, по информации "разработчиков", генерал тесно сотрудничал, была некаг компания под названием "Гринтек". Как оказалось, именно эта фирма принимала участие в капитальном ре-монте помещений Генеральной прокуратуры, после чего в кабинете заместителя Генпрокурора Катыше-ва (курировавшего на тот момент самые громкие в России уголовные дела) сотрудниками ФСБ было обнаружено подслушивающее устройство.
       Именно к тому времени относится и опубли-кованная не так давно на одном интернет сайте бу-квально шокировавшая меня расшифровка записи оперативного прослушивания. Сделана она была 13 октября 1997 года. Беседуют Альфред Кох и Назир Хапсироков.
       К . Спасибо тебе. Ты обещал показать ка-кие то документы...
       Н . Хорошо, покажу.
       К. А ты не знаешь, там пришло письмо?
       Н. Что пришло, то обязательно. Просто мне надо взять. Подписал ли он его сейчас или тогда, точно не знаю. Почту он (Скуратов. -- Ю. С.) рас-писывал. Сегодня почту он закончил расписывать 20 минут назад. Завтра до 11 часов я тебе выдам о законных решениях.
       К. Понял.
       Иными словами, пользуясь своей служебной близостью к Генеральному прокурору, Хапсироков направо и налево сдавал все наши секреты, был оборотнем, предателем.
       На контакты Хапсирокова с мафией случайно натолкнулись и работники милиции, занимавшиеся "делами" одной из крупных подмосковных банд. По оперативной информации МВД, служебные те-лефоны Хапса в Генпрокуратуре, а также номера его мобильных телефонов были обнаружены в за-писных книжках доброго десятка лиц, совершив-ших уголовные преступления, имеющих крими-нальные связи или проходящих по оперативным разработкам.
       Несмотря на всю секретность, Хапсироков ка-ким то образом узнал о слежке. В 1998 году разра-ботка Хапса была срочно прекращена, а ее инициа-торам, как я слышал, не поздоровилось.
       Когда Хапсироков увидел, что главным пре-пятствием на его пути стали Катышев и Скуратов, он начал действовать. К тому времени он уже вовсю лоббировал в Генпрокуратуре прекращение уголов-ных дел и "решал" другие вопросы.
       Не секрет, что для некоторых предприимчи-вых сотрудников Генпрокуратура была местом весьма прибыльного бизнеса. Берут деньги за пре-кращение уголовного дела, изменение обвиняемому меры пресечения, перевод арестованного в иное ме-сто содержания, предъявление иска в чьих то инте-ресах, кадровые перестановки... Слышал я и про расценки: чтобы убрать или назначить регионально-го прокурора, нужно заплатить 300 тысяч долларов. Визит к Генеральному прокурору стоит 50 тысяч долларов...
       О том, что Хапсироков вмешивается в рассле-дования, знал и Михаил Катышев, который в то время курировал следствие. Дошло до того, что Ка-тышев специально требовал от охраны в Благове-щенском переулке, на Мясницкой улице и на Куз-нецком мосту -- всюду, где "живет" следствие, -- сообщать ему о каждом появлении завхоза и к кому он ходил.
       Хапсироков действовал осторожно, но иногда "прокалывался" и он. Известен случай, когда Борис Березовский явился на Большую Дмитровку с охап-кой роз для Хапсирокова в день его рождения. Бо-рис Абрамович не забыл, кто помог ему снять обви-нение по делу "Аэрофлота". Все это было в момент моего отстранения, на ситуацию я никак повлиять уже не мог.
       Но самый громкий скандал разразился в связи с делом первого заместителя Министра финансов России Владимира Петрова, арестованного за взят-ку. Тогда и Строев, и Кудрин, и Задорнов, и другие министры просили меня, чтобы я заменил ему меру пресечения. Я отказался. Опытный следователь Гребенщиков, который занимался расследованием, уже готов был предъявить обвинение и передать дело в суд.
       Но... вмешался Хапсироков.
       Именно тогда Сергей Гребенщиков в отчая-нии собрал журналистов и сообщил им: Хапсироков пытается развалить дело в отношении бывшего за-местителя Министра финансов России Петрова. По информации, которой располагал следователь, управделами за свои услуги получил взятку -- 1 миллион долларов.
       Гребенщиков вынужден был прибегнуть к общественному мнению как крайнему средству, по-скольку в своей борьбе он не получил никакой под-держки у руководства Генпрокуратуры. Меня к этому времени, как я уже сказал, от работы отстра-нили. Не стали церемониться и с Гребенщиковым: после пресс конференции у него сразу же забрали дело и передали другому следователю. Вскоре по-сле этого Петрову заменили арест на подписку о невыезде, а через полгода дело под надуманным предлогом было прекращено.
       Хапсироков -- один из "достойных" кадров "семьи". У него широчайшие связи, хорошие отно-шения с Путиным и практически со всеми руково-дителями правоохранительных органов, особенно хорошие контакты с ФСБ. В свое время это сильно помогло ему: как я уже говорил, когда по линии ор-ганов он попал в оперативную разработку, их вне-запно и без объяснений прекратили.
       Хапсироков плотно контактировал с Татьяной Дьяченко, Березовским, Бадри Патаркацишвили, был дружен с Пал Палычем Бородиным. В прокура-туре все знают (да и сам Хапсироков этого не скры-вает), что именно он летом 1999 года вывел на Александра Волошина малоизвестного тогда на-чальника управления Генпрокуратуры на Северном Кавказе Владимира Устинова -- будущего и. о., а потом и Генпрокурора.
       Но порядочные люди, такие, как Лужков, ему руки не подают...
       * * *
       Слухов о делах Хапсирокова бродило по Мо-скве столько, что в Кремле над Генпрокуратурой, видимо, решили наконец то сжалиться: Хапсироко-ва уволили. Но, как выяснилось, не насовсем -- "семья" сделала все возможное, чтобы сберечь нужного и верного ей человека.
       В России всегда так: тот, кто дорвался однаж-ды до власти и денег, уже никогда не будет "быв-шим". Где нибудь всплывет обязательно, но непре-менно в хорошем месте. Хапсироков всплыл в Ме-ждународном промышленном банке. Один "серый кардинал" пошел на службу к другому: новый шеф Назира Хапсирокова, глава "Межпромбанка" Сер-гей Пугачев, имеет репутацию "кремлевского кас-сира". Именно в этом банке Ельцин держал свои деньги, его имя упоминалось и в связи с делом "Мабетекса". По слухам, "кассир" положил "кар-диналу" весьма недурное жалованье: 20 тысяч дол-ларов в месяц.
       Но надолго, несмотря на хороший оклад, Хапсироков на этом месте не задержался. Вскоре он еще больше укрепил свои позиции: после того как страсти вокруг его имени слегка поутихли, Кремль призвал его к себе, назначив помощником руково-дителя Администрации Президента, где, согласно пожеланию президента Путина "усилить управляе-мость Генпрокуратуры", Хапсирокову вменили в обязанность... присматривать за прокуратурой.
       Питерский след
       В середине 1990 х в Генпрокуратуру стали поступать сведения о многочисленных злоупотреб-лениях служебным положением и коррупции в Санкт Петербурге. Прокуратура и ГУВД Ленин-градской области своими силами расследовать дела о коррупции не могли -- на подозрении были слишком высокопоставленные местные чиновники, мэр города Анатолий Собчак... В общем, они по-просили нашей помощи.
       Ознакомившись с предоставленными питер-скими коллегами фактами, в декабре 1995 года мы втроем -- Анатолий Куликов, Михаил Барсуков и я -- приняли совместное решение о создании межве-домственной оперативно следственной группы и направили ее в Санкт Петербург. Группу возглавил заместитель начальника Управления по расследова-нию особо важных дел Генеральной прокуратуры Леонид Прошкин.
       Группа начала работать, дело сдвинулось с мертвой точки.
       Все началось с раскрутки дела Анны Евглев-ской. Была в Петербурге такая предприимчивая и пробивная дама, которая решила купить старый дом в центре города, отремонтировать его, переплани-ровать, а затем продать элитные квартиры.
       Энергии Евглевской можно только удивлять-ся, если не восхищаться ею, -- героическая женщи-на, решилась строиться в такое тяжелое время! Но и прибыль от реконструкции обещала быть внуши-тельной. Однако квартиры в выбранном ею доме были в основном коммунальные, по 4-5 семей. А расселение коммуналок -- дело хлопотное, завися-щее от многих чиновников самых разных рангов.
       Тогда Евглевская, чтобы ускорить процесс, использовала, по версии следствия, проверенное средство -- взятки. Повторю -- продвижение строительства и его успех зависели от чиновников самых разных рангов. Одним из взяткополучателей, как полагали оперативники, оказался сам мэр горо-да -- Анатолий Собчак.
       Конечно, это была не классическая взятка "из рук в руки". Евглевская просто помогла Собчаку решить его собственный "жилищный вопрос". Мэр с семьей жил в трехкомнатной квартире площадью 170 квадратных метров в доме на набережной Мой-ки и на этом же этаже (но в другом подъезде) хотел присоединить еще одну -- пятикомнатную, в триста с лишним метров. Но приглянувшаяся Собчаку квартира была коммунальной, там проживало не-сколько семей. Вот эту то коммуналку и взялась расселить Евглевская. За выполненную работу Евг-левская получила подписанный Собчаком доку-мент: мэр разрешал вместо детского садика, кото-рый раньше планировался в реконструируемом до-ме, построить подземный гараж. Соответственно стоимость элитных квартир Евглевской сразу воз-растала: удобно ведь иметь гараж в том же доме, где живешь!
       Давление на следствие оказывалось беспреце-дентное. В Питере делалось все, чтобы помешать объективному расследованию. В частности, следст-венная группа Прошкина долго не могла решить вопрос с временным жильем и местом работы в Санкт Петербурге. Командировочные небольшие, гостиницы дороги. А еще ведь надо обеспечить ра-бочее оборудование: компьютер, принтер, ксе-рокс... И транспорт -- хотя бы одну машину. В ре-зультате договорились с руководством объединения "Ленвест", что следователям предоставят комнаты в пустующей ведомственной гостинице объединения.
       Что из этого вышло, видно из "Справки о проверке налоговой инспекцией по г. Санкт Петербургу фирмы "Ленвест"". Она на-столько интересна, что приведу ее почти полно-стью. Говорилось в ней о том, что находившимся "с ноября 1995 года в длительной служебной коман-дировке в г. Санкт Петербурге в связи с... рассле-дованием уголовных дел N 181 238 278 95 и N 181 221 833 96 о злоупотреблениях коррумпированных чиновников" следователям в простаивающей ве-домственной гостинице производственного объеди-нения "Ленвест" были выделены две сблокирован-ные квартиры, находящиеся на отдельной лестнич-ной площадке за двумя железными дверями.
       Гостиница фирмы "Ленвест" выбрана с уче-том обеспечения личной безопасности и создания условий для работы в вечернее время и выходные дни. Тем более что первые руководители правоох-ранительных органов города -- УФСБ, прокурату-ры и ГУВД -- с первых дней работы ОСГ в Санкт Петербурге не реагировали на просьбы о со-действии в обеспечении нам условий для работы.
       По просьбе следователей руководство "Лен-веста" установило в гостинице персональный ком-пьютер с принтером, ксерокс, предоставило сото-вый телефон, служебную автомашину. Вопрос об автомашине встал после того, как "начальник УФСБ города и прокурор Санкт Петербурга... отка-зались закрепить за оперативно следственной груп-пой какой либо транспорт".
       Однако с началом реализации материалов уголовных дел на руководство "Ленвеста" началось давление. Так, "в начале апреля директора "Ленве-ста" Колавая В. Г. вызывал к себе мэр города Соб-чак А. А., задал несколько незначительных вопро-сов и как бы между делом поинтересовался нашим проживанием в ведомственной гостинице.
       После того как в рамках уголовного дела был наложен арест на оформленную на подставное ли-цо, но принадлежащую Собчаку квартиру, с Кола-ваем встретилась жена мэра Нарусова Л. Б. и в кате-горичной форме потребовала у него объяснений по поводу размещения оперативно следственной груп-пы в гостинице "Ленвеста". Она открыто заявила, что "разберется" с его фирмой.
       12 апреля 1996 года руководство налоговой инспекции города, собрав лучшие свои силы, орга-низовало проверку "Ленвеста". Результатом про-верки явился акт, в соответствии с которым с "Лен-веста" в бюджет взыскано 11 миллиардов рублей... Факт проверки фирмы "Ленвест" "под заказ" Нару-совой Л. Б. подтвержден через другие источники.
       На основании изложенного полагаю целесо-образным проинформировать руководство Госна-логслужбы России по существу справки и обратить-ся с просьбой установить объективность действий налоговой инспекции по г. Санкт Петербургу в от-ношении фирмы "Ленвест" и соразмерность штра-фа выявленным налоговым нарушениям".
       Как только началось следствие, супруга Соб-чака Людмила Нарусова без всякого предупрежде-ния принялась чуть ли не еженедельно ходить ко мне в Генпрокуратуру. Она садилась у меня в при-емной и говорила, что с места не сдвинется, пока ее не примут, поскольку она не только депутат -- она женщина, и ей следует оказывать почтение. А ведь время приемов заранее расписано. Да, есть положе-ние, что депутат имеет право безотлагательного приема, но по общественным делам, не личным. Я обратил внимание: ее всегда сопровождали два ох-ранника. Но если охрану ей давал муж, то это зло-употребление служебным положением. Если ее ох-раняли частным образом, по найму, то откуда такие громадные деньги?
       Уже тогда, по этим бесцеремонным визитам, я понял, что такое мадам Нарусова. В конце концов просители за Собчака дошли до президента. И сразу же последовала грозная резолюция: "Ю. И. Скура-тову. Надо унять деятельность группы. Б. Ельцин. 7 октября 1997 года". Именно -- "унять".
       Никогда до этого Борис Николаевич не позво-лял себе так беспардонно вмешиваться в работу следственных органов.
       Незадолго до этого, в сентябре, я информиро-вал президента, что фамилия Собчака фигурирует в питерском деле. Ельцин отреагировал спокойно: делайте, дескать, все, что положено. Пришлось сно-ва идти к нему и объяснять, что обещаю ему объек-тивность, аккуратность, но не более того. Крыть президенту было нечем, и следствие продолжило свою работу.
       Для меня был очень важен еще один момент, который я тогда по разным причинам не стал рас-толковывать Борису Николаевичу. Сотрудники следственной группы -- обычные люди, уважаю-щие субординацию. И если им, простым операм, достаются в подследственные высокопоставленные чиновники, они должны быть уверены, что высокая должность не позволит увильнуть от правосудия. А такая уверенность у нас в стране -- штука эфемер-ная: все знают о "телефонном праве", о связях, о фактической безнаказанности тех, на чьей стороне власть и деньги. Представляете, какая дилемма сто-ит перед оперативником, у которого в фигурантах числится мэр города, где он живет? Решиться про-должить дело, многим рискнуть -- это в наших ус-ловиях требует большого мужества. Если сейчас мы по указу "сверху" дело прекратим, в следующий раз никто из этих оперативных работников по корруп-ции работать не будет. Какой смысл, если дело все равно замнут? Только себе дороже. Так вот, я не мог допустить, чтобы ребята потеряли веру в креп-нущую у нас в стране силу закона, веру, приобре-тенную с большим трудом и еще достаточно не-прочную. Кстати, сам Собчак напрямую со мной о своих неладах с прокуратурой не заговаривал и, на-до отдать ему должное, уладить ничего не просил. Однажды, когда уголовное дело было только воз-буждено, мы на каком то празднике в Кремле ока-зались за одним столиком: я, моя жена, Собчак, На-русова... Собчак даже тогда не пытался говорить со мной на служебные темы. Он был человеком гор-дым, вообще предпочитал не просить, а выступать с позиции силы.
       Общеизвестно, что Собчака с Владимиром Путиным связывали близкие, даже дружеские от-ношения. Вообще Путин и семья Собчака всегда общались "накоротке". Именно Владимир Влади-мирович организовал вывоз Анатолия Александро-вича за границу, якобы для безотлагательной опера-ции, для чего был зафрахтован частный самолет.
       Долгое время этот факт тщательно скрывался. Практически до того момента, как была издана ель-цинская книга "Президентский марафон". Изум-ленный читатель обнаружил там фразу: "Путин... встретился с бригадой врачей... и сказал, что попы-тается вывезти больного Собчака за границу".
       Вряд ли Путин поблагодарил Ельцина за эти строки, "подставившие" его, как говорится, по пол-ной программе. Представьте себе: работает бригада следователей, в том числе из ФСБ. В это время при-езжает чиновник Администрации Президента и, вы-ходя за рамки своих полномочий, не доверяя следо-вателям, в том числе и из той организации, в кото-рой служил и которую вскоре возглавит, практиче-ски подминает под себя следствие. Если верить книге Ельцина, получается, что фактически Путин устраивает побег Собчака. Кто взял на себя тамо-женные и пограничные формальности? Кто оплатил стоимость перелета во Францию на частном само-лете? Если честно, я тоже не знал, кто все это орга-низовал. Спасибо Ельцину, он приоткрыл завесу этой тайны.
       Частично я Путина понимаю. Если бы Собчак был моим учителем, коллегой, я бы тоже не отвер-нулся от него, постарался бы помочь. Но помогать нужно было другим способом. Надо было внести предложение заслушать отчет прокуратуры, ФСБ и МВД по делу Собчака. В крайнем случае, если не доверяешь этим следователям -- попроси заменить их на более компетентных.
       Анатолий Александрович, впрочем, поднялся на борт зафрахтованного Путиным самолета не на носилках, а на своих ногах, взбежав по трапу.
       В Париже Собчака действительно ждали ме-дицинские процедуры, но об операции на сердце не сообщала ни одна российская или зарубежная газе-та.
       Я не стал бы всего этого писать -- смерть прекращает дело, и наш суд Анатолию Александро-вичу уже не страшен, -- если бы не грязная вакха-налия, в которую превратили похороны Собчака его вдова и сторонники. Делать политический капитал, стричь купоны со смерти -- это, простите, в выс-шей степени безнравственно. И уж совсем не по русски и не по христиански сводить счеты на похоронах: те пусть придут, а этих не пустим. По-хороны -- не митинг и не партийное собрание. Кстати, в новостных программах тех дней Влади-мир Яковлев, ярый противник и "гонитель" Анато-лия Собчака, выглядел более растерянным и потря-сенным его смертью, казалось, больше переживал, чем гневно "скорбящий" и обвиняющий Анатолий Чубайс.
       И когда Владимир Владимирович Путин, в то время исполняющий обязанности президента, гово-рил, что оснований для юридических претензий к Собчаку не было, что следствие -- политический заказ, что Собчака "затравили" -- это тоже, мягко говоря, не совсем порядочно, потому что уж Пу-тин то лучше всех остальных знал, почему следст-венные органы проявили к деятельности Анатолия Александровича столь нескрываемый интерес.
       И последнее. Выбранная Анатолием Собча-ком и его окружением тактика -- максимальное за-тягивание дела и раздувание скандала с "политиче-скими гонениями" -- для них была единственно правильной, если они хотели "сохранить лицо". Расчет на то, что власть должна скоро поменяться и у руля окажутся "свои люди", сработал. Когда меня уже фактически отстранили от руководства проку-ратурой, произошли удивительные вещи: сотрудник прокуратуры полетел "беседовать" с Анатолием Александровичем в Париж. Никогда в моей практи-ке такого не было -- чтобы к человеку, который уклоняется от допроса, фактически скрывается, персонально, так сказать "на дом", посылали следо-вателя! Причем эта поездка, насколько мне извест-но, была организована не на деньги прокуратуры, а на деньги МВД.
       После этой поездки было принято решение о прекращении уголовного дела в отношении Собча-ка.
       Я и сейчас убежден, что дело Собчака было прекращено незаконно и поспешно. Но теперь что об этом говорить!
       Людмила Нарусова, воспользовавшись тем, что Скуратов впал в немилость у Кремля, развила бурную деятельность по очищению святого облика Анатолия Александровича от какого либо пятныш-ка. Ко мне был предъявлен иск о защите чести и достоинства в связи с моим интервью "Комсомоль-ской правде", где я сказал, что в деле Собчака сле-дователи прокуратуры уже вышли на несколько эпизодов взяток и злоупотреблений служебным по-ложением. Нарусова требовала опровергнуть и на-личие "дела Собчака", и слова об эпизодах пре-ступной деятельности. Районный суд как первая инстанция удовлетворил основные требования На-русовой. Решающую роль в этом сыграло письмо, подписанное В. Путиным, где говорилось об отсут-ствии каких либо претензий к Анатолию Александ-ровичу. На суд письмо произвело большое впечат-ление, хотя по сути дела ничего не значило, так как претензии к Собчаку имела именно прокуратура.
       Я уже не надеялся на объективное рассмотре-ние этого дела, когда, к моему удивлению, кассаци-онная инстанция направила дело на новое рассмот-рение.
       Чтобы объективный читатель сам решил, кто был прав в этом споре, сошлюсь на фрагмент ин-тервью газете "Московский комсомолец" за 3 ок-тября 1998 года. На вопрос журналиста Собчак от-вечает, что против него существует только "журна-листское" дело, а никакого уголовного дела нет.
       И ответ Э. Якубовского, заместителя руково-дителя следственной группы Генпрокуратуры: "Это неправда. Уголовное дело возбуждено 2 сентября этого года именно в отношении Анатолия Алексан-дровича Собчака. Возбуждено сразу по двум стать-ям: 170.2 УК РСФСР -- "злоупотребление служеб-ным положением при отягчающих обстоятельствах" и 290.4 пункт "г" -- "получение взятки при отяг-чающих обстоятельствах"".
       Добавить мне к этому больше нечего.
       Глава 7. Не "Мабетексом" еди-ным...
       "Рашенгейт"
       Параллельно скандалу, навеянному делом "Мабетекс", стал набирать силу еще один скандал -- огромный, публичный. Так же, как и "Мабе-текс", он был связан с российской коррупцией и действиями кремлевских властей. Начался он при-мерно в конце июля 1999 года и получил название "Рашенгейт". "Рашенгейт" нанес чувствительный удар по российскому престижу, так как имел непо-средственное отношение к ряду громких уголовных дел. В перечень дел, затронутых новым скандалом, вошло расследование деятельности российских чи-новников на рынке ГКО, махинации с деньгами фирмы "Андава" -- "Аэрофлот" (сюда же примы-кает швейцарская фирма "Форюс"), о которых чи-татель уже знает по предыдущим главам, сомни-тельные операции с кредитами МВФ, дело "Сиб-нефти" и так далее. Пик же "Рашенгеита" пришелся на "Bank of New York" и скандальную историю, связанную с отмыванием через этот банк "грязных" российских денег.
       * * *
       Первые данные о возможной утечке денег из России в США пришли, как ни странно, из Велико-британии. Еще в середине 1990 х годов британские власти получили интересную информацию: не-большой банк, расположенный на офшорном остро-ве Джерси в Ла Манше, сообщил, что на один из его счетов поступила крупная сумма. К огромному удивлению полиции, начавшей превентивное рас-следование, это оказалась часть одного из займов, выделенного России Международным валютным фондом. Американские эксперты утверждают, что из 20 миллиардов долларов, полученных Россией с 1992 года, как минимум десять процентов были пе-реведены за рубеж. Большинство этой суммы про-ведено через счета "Bank of New York".
       Поскольку именно Генпрокуратура держала руку на пульсе российского расследования "Рашен-геита", волею судьбы я оказался "полноправным" участником также и этих событий: в августе -- сен-тябре 1999 года мне приходилось давать по четы-ре пять интервью в день на эту тему. В те дни "Ра-шенгейтом" интересовался весь мир.
       Я много раз анализировал вопрос, почему разразился этот скандал, отрабатывал различные версии и, честно говоря, к окончательному выводу так и не пришел. Слишком уж многим оказался вы-годен "Рашенгейт".
       Наиболее вероятная версия -- политическая. Причем, корни её находятся не в России, а в Амери-ке. Россия стала лишь неким плацдармом, куском земли, вокруг которого развернулась борьба -- борьба интересов, политических пристрастий, борь-ба групп, претендующих на власть в России и в Со-единенных Штатах.
       Согласно этой версии, видные деятели оппо-зиционной республиканской партии выступили против Клинтона, Гора и других, кто правил тогда в США. Собрав воедино все примеры неудачного со-трудничества Штатов с Россией, с режимом Ельци-на, примеры коррупции и воровства, оппозиционе-ры ринулись в атаку на демократов. Это была в те дни очень выгодная карта в предвыборной борьбе. Поэтому все то, на что раньше в Европе и в Амери-ке старательно закрывали глаза, всплыло на поверх-ность.
       Вторая версия связана с "Мабетексом", по-скольку источником, катализатором, раскрутчиком в данном случае могла стать прокуратура Швейца-рии. Увидев беспомощность своих российских кол-лег, их боязнь и нежелание бороться с "сильными мира сего", засевшими на кремлевском холме, про-куратура Швейцарии, чтобы привлечь к этой про-блеме внимание общественности, передала в газеты документы, с которых и начался весь шум.
       Третья версия -- Филипп Туровер. Он долго молчал, ничего не говорил, потом, в целях безопас-ности, исчез и из за границы начал с пугающей от-кровенностью рассказывать о том, что творится в коридорах российской власти.
       Почему он? Как я уже рассказывал, Туровер собирал документы на российских чиновников, тщательно классифицировал их. Долгие годы рабо-тая с Кремлем, Белым домом, московской мэрией, он принимал участие во многих крупнейших сдел-ках высших российских чиновников, не всегда ле-гальных. И при этом занимался тем, чем не зани-мался никто: с каждого документа, попавшего ему в руки, он снимал копию и подшивал ее в папку.
       Никто не знает точно, зачем он это делал, но каждая подшитая им бумага -- это свидетельство чьего то греха, продажности, воровства и подлога.
       Не исключаю также участие в "Рашенгейте" западных и американских спецслужб -- это уже четвертая версия. В США на эту тему был даже сделан специальный доклад. Вывод из этого докла-да для России просто убийственный: из империи зла мы превратились в самую коррумпированную стра-ну мира. Коррупция у нас действительно разъела исполнительную власть едва ли не целиком, про-никла на самый верх, подмяла под себя и окружение президента, и многих членов правительства.
       В докладе справедливо отмечалось, что за го-ды правления Ельцина не только не было создано правовое государство, не было создано даже нор-мальных правоохранительных органов. Все обеща-ния по этой части, которые Борис Ельцин давал своим друзьям -- другу Биллу, другу Гельмуту, другу Рю, -- оказались невыполненными.
       В чем особенность развернувшегося сканда-ла? Во первых, Кремль сам дал для него повод. А опутавшая его с верху до низу коррупция стала главной движущей силой "Рашенгейта". Во вторых, преследование Генерального прокурора получило крайне негативную оценку на Западе. И дело тут совсем не во мне, а в должности, которую я зани-мал. Пленка, конечно, тоже привлекла внимание, её с интересом просмотрели и через пару дней забыли: состряпать и не такое можно. Но остался вопрос, из за которого, собственно, эта пленка и появилась -- как быть с коррупцией? Коррумпированный Кремль и преследуемая им прокуратура -- как быть с этим?
       Слишком уж много обитающих на кремлев-ском холме лиц оказались замешанными в "Рашен-гейте". Прежде всего -- президентская семья. Сам президент, его дочери Татьяна и Елена, позднее всплыл Алексей Дьяченко -- Татьянин муж, сейчас уже бывший. Естественно -- члены "семьи": Бере-зовский -- фигура крайне одиозная для Запада; то-гдашний глава президентской администрации Во-лошин, проходящий к тому времени свидетелем уже по двум "мошенническим" уголовным делам; Абрамович, "застуканный" на криминальных сдел-ках с нефтью; причастный к отмыванию на Западе грязных денег Мамут...
       Казалось, что и в высшем руководстве Крем-ля, и в окружении президента практически не оста-лось людей с чистыми руками.
       Авторитет России к тому времени упал -- ниже некуда. Во многом этому способствовало и то, что мировое сообщество узнало о коррупции, кото-рая заразила Россию. Это привело к сильнейшему оттоку инвестиций из России. Наши бизнесмены -- сплошь, без исключения -- стали восприниматься за рубежом как преступники, отмывающие грязные деньги. Соответственно, богатый Запад, Америка все чаще и чаще начали задавать вопрос: а нужно ли делать инвестиции в криминальную, коррумпиро-ванную экономику?
       Больше всех почувствовали себя ущемленны-ми американцы: как же так, мы даем им деньги, по-лагаем, что на подъем экономики. А страна живет все хуже и хуже, экономика все слабее и слабее, поскольку все, что мы ни даем, оказывается в чи-новничьем кармане, на персональных счетах людей, многим из которых стыдно даже руку подавать.
       Именно в разгар "Рашенгейта" особенно рез-ко встал вопрос о возврате ворованных либо неза-конно вывезенных денег обратно в Россию. Как ни странно, этого хотели многие страны мира, но, как выяснилось, в этом совсем не были заинтересованы кремлевские небожители -- ни президент Ельцин, ни, что естественно, чиновные владельцы много-миллионных валютных счетов, палец о палец не ударившие, чтобы вернуть деньги на родину.
       * * *
       Летом 1999 года я получил приглашение из Америки от господина Джеймса Лича, председателя банковского комитета палаты представителей кон-гресса США и стал готовиться к поездке. Мне пред-ложили сделать в конгрессе доклад о российской коррупции. Судя по заинтересованности, с которой господин Лич вел со мной переговоры, я понял: в конгрессе США хотят, чтобы деньги России верну-лись домой. Они готовы были поступить так, как в ситуации с президентом Филиппин Маркосом, ко-гда все нелегально вывезенные им деньги -- многие миллиарды долларов, вернулись на Филиппины. В конгрессе США, судя по всему, поняли, что без их помощи российской прокуратуре сделать это очень трудно: наши чиновники, используя любые воз-можности, будут пытаться спасти наворованные деньги, ставить на каждом шагу барьеры.
       Чтобы на месте разобраться, сколь глубоко коррупция разъела наше общество, в Россию вскоре приехала группа конгрессменов во главе с видным политиком Куртом Вэлдомом. Я встретился с ними и рассказал все как есть, без прикрас, но одновре-менно старался, чтобы они не делали совсем уж крайних, неприглядных для России выводов. Кор-румпированной может быть только верхушка, не-сколько тысяч, но не весь народ -- это была основ-ная мысль, которую я старался внушить им.
       Американцы уехали из России потрясенными -- они поняли, что у нас нет, а точнее, не осталось независимой уголовной юстиции, что все находится под контролем Кремля или олигархов.
       Вскоре в Штаты отправилась специальная группа из России во главе с тогдашним заместите-лем директора ФСБ Ивановым, от прокуратуры в группу входил Минаев. Целью поездки было позна-комиться с материалами о коррупции, которые име-лись в США, может быть, даже что то привезти до-мой. Но группа вернулась ни с чем -- материалы она не получила. Американцы перестали доверять нам. У них не было никакой уверенности, что, к примеру, министр внутренних дел Рушайло, полу-чив материалы, не передаст их тут же Березовскому или Абрамовичу.
       Много позднее мне на глаза попалось выска-зывание прокурора кантона Женева Бернара Бер-тосса. О деле "Bank of New York" он сказал так: "У коррупционеров не возникло никаких проблем с российским правосудием. У нас сложилось мнение, что за публичными заявлениями о готовности к со-трудничеству нет никакого желания взаимодейство-вать в проведении расследования, все ближе и бли-же подбирающегося к самой верхушке российской политической власти". Добавить к этому что либо очень сложно...
       Но вернемся к моей поездке в Америку. Пар-ламентские слушания в США -- это авторитетное политическое событие. Человек, выступающий в конгрессе, незамедлительно берется под его защиту. Слушания освещают средства массовой информа-ции не только США, но и многих стран мира. Да и тема слушаний была очень злободневной: "Роль финансовой системы США в отмывании россий-ских денег".
       Готовясь к поездке, я понял, что мое выступ-ление на слушаниях все больше начинает прини-мать политический характер. Во первых, стоящие в то время в оппозиции республиканцы могли ис-пользовать наши проблемы, а также связанные с ними ошибки администрации Клинтона в своих предвыборных целях. Становиться катализатором выступлений республиканцев против демократов мне не хотелось. Во вторых, мне предложили дать в конгрессе официальные показания. Лгать не хоте-лось, а правдивые показания, как это ни неприятно говорить, запросто могли сократить в будущем фи-нансовые потоки МВФ в Россию, спровоцировать решения, ущемляющие интересы моей Родины. Со-гласись я выступить, мне пришлось бы официально и во всеуслышание сказать очень горькую правду: Кремль коррумпирован.
       Говорить мне это очень не хотелось. Одно де-ло, когда это заявляют разные газеты и дикторы на телевидении, и совсем другое -- Генеральный про-курор России. Мне было стыдно и обидно за свою страну, за то, что за рубежом родилось неверие в способность России самостоятельно решить про-блему коррупции и преступности вообще.
       Ну и, наконец, мои недруги непременно по-старались бы использовать эту поездку против ме-ня.
       После долгих раздумий я написал письмо Джеймсу Личу, где поблагодарил за приглашение, сказал, что солидарен с теми, кто занят сложней-шими расследованиями коррупционных процессов в России, и... в Штаты не поехал. Хотя хорошо по-нимал -- там меня ждет успех, ожидает поддержка, которая так мне была нужна...
       Чем же завершился "Рашенгейт"? В США поднялся большой шум, который, впрочем, быстро сошел на нет. Томас Реньи, глава "Bank of New York", выступил в американском конгрессе с разъяснениями по делу об отмывании российских денег. У Люси Эдварде и Натальи Гурфин-кель Когаловскои были произведены обыски и им предъявлены обвинения. Обвинения были предъяв-лены также Питеру Берлину и Светлане Кудрявце-вой -- еще одной нашей соотечественнице, служа-щей восточноевропейского филиала "Bank of New York". Практически все они лишились своих насиженных постов. Но, как сообщает газета "Вер-сия", в ноябре 1999 года во время одного приема в неком московском отеле состоялась встреча между банкирами, российскими чиновниками и клиентами "Bank of New York". Последний представляли уже знакомый нам Боб Клайн и один из ведущих ме-неджеров Департамента Восточной Европы банка Сергей Котов. Оба банкира постарались макси-мально смягчить скандал, разыгравшийся в прессе по поводу отмывания денег в "Bank of New York" и уверили присутствующих, что отследить движение средств через новейшую электронную систему бан-ка под названием "Micro/Ca$h Register" практиче-ски невозможно.
       Вот и получается, что и скандала, вроде бы, как и не было. А деньги как отмывались, так и про-должают отмываться. Только делать это стали еще более изощренно, еще незаметнее.
       Исчезновение кредита МВФ
       Еще в 1996 году вице президент Инкомбанка Владимир Дудкин в разговоре со своими подчинен-ными обмолвился, что плотный контакт с "Bank of New York" дал им полный доступ к западной бан-ковской системе, причем, ведущие служащие этого американского банка делали все, что им указывали из России. Тогда же Дудкин прозрачно намекнул, что частью тщательно разработанного "Инкомбан-ком", "Bank of New York" и некоторыми другими банками плана стала фактическая кража иностран-ной финансовой помощи и кредитов, предоставляе-мых Западом на стабилизацию экономики России.
       Российские чиновники избегают откровенных разговоров на эту тему. Боятся рассуждать о судьбе кредита МВФ следователи и прокуроры. Никто не хочет ворошить недавнее прошлое, когда в течение двух трех дней Россия потеряла почти 5 миллиар-дов долларов. Пять миллиардов, которые были без-жалостно расхищены еще на пути из Нью Йорка в Москву.
       Дело о пропаже 4,8 миллиарда долларов, вы-деленных МВФ в 1998 году, расследовалось долго, но было успешно завершено. Цена расхищенных миллиардов -- августовский кризис 1998 года, ко-торого можно было избежать, если бы деньги дош-ли до России.
       * * *
       А теперь вспомним 1998 год -- то время, ко-гда МВФ еще без особых раздумий выделял России те кредиты, которые она у него запрашивала.
       Россия в те дни переживала глубочайший фи-нансовый кризис. Выход из него был только один -- очередной кредит. И 20 июля 1998 года МВФ после долгих переговоров с тогдашним премьером Сергеем Кириенко наконец принял решение пре-доставить Москве так называемый "стабилизацион-ный кредит". Деньги, 11,2 млрд. долларов, которые могли и должны были поставить Россию на ноги, МВФ разделил на три транша. Первый транш был определен в размере 4 миллиардов 782 миллионов долларов. В период с 22 по 28 июля транш находил-ся в Федеральном резервном банке Нью Йорка. 16 августа президент России Борис Ельцин издает рас-поряжение N 308 гр, в соответствии с которым Центробанку предписывалось использовать всю сумму этого транша для "укрепления валютного резерва". Иными словами, вся эта огромная сумма имела единую целевую направленность: потратить её можно было только на меры, способствующие стабилизации стремительно падавшего курса рубля.
       Но этого не произошло...
       Хватились денег не сразу. И не в Москве, а в Вашингтоне, когда спустя почти год Конгресс США забеспокоился: на что тратятся деньги его налого-плательщиков. Разбираться стали по обе стороны океана. И вот что постепенно выяснилось.
       Американцы свои обязательства выполнили четко: все почти 4,8 миллиарда долларов в назна-ченный срок поступили на счет Минфина в феде-ральном резерве Центробанка.
       А дальше случилось странное.
       Как показала проведенная следователями Генпрокуратуры проверка, из стабилизационного кредита в 4,8 миллиарда долларов 4,4 миллиарда Центробанк продал, минуя торги межбанковской валютной биржи, 3,9 миллиарда из них вообще да-же не заходили в Россию, они так и остались за ру-бежом, и лишь 471 миллион долларов был брошен на поддержание курса рубля. Этого было, естест-венно, недостаточно. Рубль стремительно обвалил-ся...
       Еще раз напомню: по закону все -- абсолют-но все деньги этого стабилизационного кредита должны были пойти на укрепление рубля.
       Что обнаружилось: тогдашний заместитель министра финансов России, единолично ведающий всеми валютными операциями Минфина России, а позднее -- премьер министр Михаил Касьянов рас-порядился перевести 3,9 миллиарда долларов с кор-респондентских счетов Центробанка через "Bank of New York", как говорится, не отходя от кассы -- прямо в США, на зарубежные корреспондентские счета указанных им российских банков. В числе этих счастливчиков были "СБС Агро", "Менатеп", "Инкомбанк", "Объединенный банк", "Собинбанк", "ОНЭКСИМ банк" и другие. Всего таких банков, облагоденствованных ЦБ, оказалось восемнадцать!
       Невольно вспомнился фрагмент интервью Филиппа Туровера, которое он дал в ноябре 2000 года "Новой газете". Отвечая на вопрос об исчезно-вении кредита МВФ, он сказал:
       -- Семья Ельцина. И я не имею в виду только ближайших родственников Бориса Николаевича. "Семья" -- это порядка ста человек из ближайшей орбиты экс президента, его камарилья, начиная от Тани Дьяченко и заканчивая Березовским, Мамутом и Черномырдиным. Еще в 1993 году президентом Ельциным был подписан секретный указ о том, что все деньги от крупных экспортно импортных опе-раций должны были проводиться через счета и ком-пании определенных лиц. Это, конечно уникальная наглость, но это факт.
       ...Большая часть этих огромных денег "ку-да то" делась. Счет идет на многие миллиарды дол-ларов. Надо понять, что "семья" -- это сложнейшая система по хищению кредитных и других денег и она, эта система, действует и поныне.
       * * *
       Взамен полученной валюты эти банки долж-ны были перечислить в российский бюджет рубли на эквивалентную долларам сумму, тем самым ста-билизировав отечественную валюту.
       Так думали различные чиновники, включая доверчивых ребят из МВФ. Уверенность им прида-вал и бодрый рык мало что смыслящего в экономи-ке Ельцина:
       -- Никакого дефолта не будет!
       Совсем не так думали те, кто проворачивал эту аферу.
       Уже позднее, приступив к поискам исчезнув-шего многомиллиардного кредита, следователи Ге-неральной прокуратуры обнаружили следующее. Получив почти 4 миллиарда долларов, ряд уполно-моченных банков вместо живых рублей вручили любимому государству ГКО, которые к тому вре-мени уже превратились в никчемные, мало чего стоящие бумажки.
       Полноценная же валюта была банками мгно-венно раскидана при помощи все того же "Bank of New York" no многочисленным офшорным сетям. К слову, в одной из таких зарубежных структур, как мне стало известно много позднее, ранее работал Саммерс -- министр финансов США и личный друг Чубайса. То есть Саммерс, один из тех людей, кто способствовал выделению нам этого кредита, как бы сам себя ссудил деньгами через посредство Рос-сии... Более того, чтобы уж совсем не отвечать за свои махинации, некоторые из уполномоченных банков вдруг начали банкротиться. Помните: снача-ла рассыпался "Инкомбанк", затем "СБС Агро"... Перед этим они, естественно, постарались перевес-ти свои активы в офшоры. Помог им в этом опять же "Bank of New York"...
       Одновременно с банками, судя по всему, под-суетились и физические держатели все тех же обли-гаций ГКО. Как утверждалось в опубликованной в американской газете "Ю Эс Эй Тудэй" статье, оза-главленной "Обогащение на ценных бумагах тесно связано с Кремлем", часть стабилизационного кре-дита пошла на конвертацию рублей, полученных высокопоставленными российскими чиновниками от продажи ГКО. Впоследствии эти капиталы были переведены в США.
       "Ю Эс Эй Тудэй" проинтервьюировала более десятка занятых в расследовании американских, британских и российских официальных лиц, ны-нешних и бывших сотрудников МВФ, а также экс-пертов, специализирующихся на изучении финан-совых рынков и российской оргпреступности. Эти специалисты, проштудировав тысячи страниц бан-ковских документов, переговорив с сотнями людей, полагают, что события развивались следующим об-разом:
       • 20 июля 1998 года МВФ перевел в ЦБ России 4,8 миллиарда долларов;
       • в это же время некоторые российские банки, контролировавшиеся госчиновниками, были уведомлены о планах Кремля девальвировать рубль;
       • эти банки и правительственные чиновники, обладавшие пакетами краткосрочных ГКО, начали срочно продавать их, не дожидаясь, пока те обесценятся в результате девальвации;
       • банки обменяли полученную прибыль в руб-лях от продажи облигаций (включая прибыль частных лиц от правительственных структур) на доллары в российском Центробанке. Часть этих долларов была взята с депозита МВФ; полученные доллары были переведены в за-рубежные банки;
       • 17 августа 1998 года рубль обрушился, пре-вратив ГКО в обесцененную труху. Денег МВФ в Центробанке к этому времени уже не осталось..."
       "Американские, британские и российские следователи, -- подводит итог своего исследования "Ю Эс Эй Тудэй", -- имеют "серьезные свидетель-ства" того, будто 780 официальных лиц из России, воспользовавшись схемой по продаже ценных бу-маг, перевели... за рубеж миллиарды долларов, причем сделали это спустя 72 часа после того, как МВФ перечислил на счет Центробанка РФ кредит в 4,8 миллиарда долларов США. Этот список включа-ет бывших и ныне действующих высокопоставлен-ных чиновников".
       Почему уполномоченные банки получили деньги, минуя Московскую межбанковскую валют-ную биржу? Это вопрос. Почему получили деньги именно эти восемнадцать банков, а не другие во-семнадцать, или сорок, пятьдесят, шестьдесят? -- еще один вопрос. Получить на них ответы тогда Генпрокуратуре не удалось, как и на другие боль-ные вопросы. Последовало мое освобождение от должности...
       Удивительное дело, но когда, казалось, судьба августовского кредита МВФ стала для нас в Ген-прокуратуре более менее понятной, произошло не-ожиданное. 23 марта 1999 года на мое имя из Коми-тета по безопасности Государственной думы при-шло письмо, подписанное её председателем В. Илюхиным. Информация, изложенная в письме, оказалась столь неожиданной, что впору назвать её сенсационной. Чтобы не быть голословным, приве-ду наиболее интересные фрагменты.
       "19 марта 1999 года в "Нью Йорк тайме" опубликована статья, в которой со ссылкой на ми-нистра финансов США Роберта Рубина говорится, что заем МВФ в размере 4,8 миллиарда долларов США, выделенный МВФ Российской Федерации, "возможно, был использован неподобающим обра-зом". Это первое публичное заявление Клинтона, подтверждающее подозрение в том, что кредит МВФ растащен наиболее влиятельными олигархами и чиновниками высшего ранга и оказался на бан-ковских счетах Швейцарии и других надежных мес-тах...
       По имеющейся у нас информации, -- пишет Илюхин, -- вышеуказанная сумма на основании распоряжения МВФ со счета N 9091 "Republic National Bank of New York" была переведена... (пе-речисляется цепочка банков) в пользу АО "ОСТ Вест Хандельсбанк" (Германия), который является филиалом Центробанка России... По той же информации из зарубежных компетентных ис-точников можно полагать, что вышеуказанные фи-нансовые средства не дошли до России, а частично были распределены с участием президента Б. Ель-цина в узком кругу чиновников высшего ранга и особо доверенных лиц".
       Как выяснилось, кредит был распределен сле-дующим образом. Начав свой запутанный путь в "Republic National Bank of New York", 4,8 миллиар-да долларов вскоре оказались в швейцарском "Creditanstalt Bankverein". После этого деньги стали рассылаться по направлениям, не имевшим к Рос-сии никакого отношения.
       Первый платеж в 2 миллиарда 350 миллионов долларов США 14 августа 1998 года был направлен в "Bank of Sidney", по информации швейцарцев, мало имеющего отношение к Австралии, а непри-метно располагавшегося в одной из офшорных зон. Там, согласно имеющимся документам, 235 мил-лионов долларов были зачислены на банковский счет компании "Юниверсал Аустралиа", в которой Татьяна Дьяченко, через своего полномочного люк-сембургского представителя имела 25 процентов акций.
       "Небольшой" перевод в 2 миллиона 115 ты-сяч, конвертированные в фунты стерлингов, был перечислен в Национальный Вестминстерский банк (Англия), где его последующие следы благополучно затерялись...
       780 миллионов долларов 14 августа и еще 270 миллионов 18 августа (итого -- более миллиарда) перекочевали в "Credit Suisse" (Швейцария). Имен-но на эти деньги обратил внимание следователь Ло-ран Каспер Ансерме, вставший вместе с женевским прокурором Бертоссой у истоков швейцарского рас-следования судьбы кредита МВФ.
       И, наконец, 1,4 миллиарда долларов также 14 августа были перечислены в "Bank of New York" (США).
       Как писал мне в сопроводительном письме В. Илюхин, "Мы полагаем, что данные операции были осуществлены при участии бывшего председателя правления Центробанка С. Дубинина..."
       Вспомним: через три дня в России разразился кризис. Обанкротились многие (если не все) банки, крупные и мелкие фирмы. Обнищали не только фи-нансисты, но и простые россияне -- пенсионеры, врачи, журналисты, крестьяне. Словом, все, кто имел хоть какие то вклады в российских банках. Всего этого можно было бы избежать. Но при од-ном условии: если бы спасительные миллиарды дошли до Москвы...
       Не прошло и пары дней, как курьер из Госду-мы принес к этому письму дополнение.
       "Направляю вам комплект документов, под-тверждающих участие президента Б. Ельцина и его ближайшего окружения в присвоении части кредита из 4,8 миллиардов долларов, выделенных России 14 августа 1998 года.
       По понятным причинам, -- пишет далее В. Илюхин, -- информация по источнику, подтвер-ждающему в своем сообщении на мое имя вышена-званные факты, закрыта, но она, в случае крайней необходимости, может быть открыта Вам лично при полной гарантии её неразглашения".
       Документы, присланные Илюхиным в проку-ратуру, представляли собой копии банковских пере-водов, размещенные едва ли не на всех континентах мира, разнообразных денежных проводок, перевода доклада, сделанного в экономическом комитете Конгресса США, статей из американских журна-лов... Среди полученных документов выделялось официальное подтверждение сотрудника Мини-стерства иностранных дел Великобритании о досто-верности вышеуказанных банковских проводок и в частности перевода 235 миллионов долларов США, конвертированных в британские фунты стерлинги, на банковский счет "Юниверсал Аустралиа", кон-тролируемый Татьяной Дьяченко.
       Вот такие лихие банковские проводки. Аме-риканцам в этом плане можно доверять. У них есть Агенство национальной безопасности (АНБ), кото-рое было создано еще Рейганом для компьютерного отслеживания в банках всего мира наркодолларов колумбийских картелей. Как говорят знающие лю-ди, по своей мощи эта служба не уступает даже ЦРУ.
       Примерно в эти же дни в Конгрессе США бы-ло распространено письмо лидера республиканско-го большинства в палате представителей конгресса Дика Армея и конгрессмена Джима Сэкстона, от-правленное 23 марта 1999 года министру финансов Роберту Рубину.
       "Недавние сообщения прессы, -- написано в письме, -- проливают свет на ужасающие масшта-бы мошенничества и казнокрадства в сфере россий-ских бюджетных денег. Согласно этим сообщениям, Центробанк имеет секретные офшорные счета, ко-торые использовались для возможной незаконной инвестиционной деятельности. Значительная часть миллиардов долларов, предоставленных МВФ, оче-видно, была депонирована на этих счетах.
       Представляется возможным, что большая часть кредита МВФ была утрачена в результате та-ких противозаконных манипуляций. Может быть, сегодня существенная часть денег американских налогоплательщиков, предоставленных МВФ, ис-пользуется на финансирование роскошного образа жизни российских олигархов..."
       ...Попытки вытягивания России из долговой ямы провалились с треском...
       * * *
       Полученные из Комитета по безопасности Госдумы документы были настоящей сенсацией. Где то они перечеркивали то расследование о про-паже августовского кредита МВФ 1998 года, кото-рое вела Генпрокуратура, и о котором читатель уже знает. Где то полученная мною от Илюхина инфор-мация это расследование дополняла. Во всем этом надо было детально и серьезно разбираться, что я и собирался в ближайшее же время сделать.
       Хотя к тому времени мною уже было написа-но прошение об отставке, но я, как помнит чита-тель, вернувшись в свой кабинет в Генпрокуратуре, продолжал работать.
       Получив документы от Илюхина и сопоставив их с собственным расследованием, я попросил сво-его заместителя Михаила Катышева направить письмо в Счетную палату с просьбой о проведении ревизии Центробанка. Катышев попросил председа-теля палаты Хачима Кармокова выяснить, как был потрачен кредит МВФ. Учитывая особую значи-мость уголовного дела N 18/221050-98, Генпроку-ратура просила поручить проверку наиболее компе-тентным специалистам Счетной палаты. Однако продолжить расследование не получилось...
       Возбужденное против меня 2 апреля уголов-ное дело (меньше чем через неделю после этих со-бытий) и последующее отстранение от работы пе-речеркнули все планы на будущее. Единственное, что оставалось делать -- это с горечью наблюдать за тем, как в очередной раз российская правоохра-нительная система с необыкновенной легкостью проигнорировала информацию, столь "убийствен-ную" для карьеры многих наших чиновников. Наши компетентные органы даже не пошевелились, чтобы проверить факты или хотя бы запросить их под-тверждение у американцев.
       Это и понятно. Что же касается проверки ЦБ Счетной палатой, то она, хорошо или плохо, тем не менее проведена была. Но на отчете о проделанной работе немедленно был поставлен гриф "секретно". Еще более "крутой" гриф "совершенно секретно" был поставлен и на материалах уголовного дела о хищении 4,8 миллиардов долларов.
       * * *
       Не знаю, так это или нет, но вот мнение Вик-тора Илюхина: "не исключаю, что отставка Скура-това была связана именно с расследованием этого дела. Все остальные дела, которые расследовала Генпрокуратура, просто блекли по сравнению с тем шумом, который могло наделать это дело".
       * * *
       События же к тому времени развивались очень интересно. Поняв, что Кремль заниматься этим делом, естественно, не будет, на высоте ока-зался Комитет по безопасности Госдумы. В первую очередь его сотрудники постарались установить, насколько реален связанный с именем Татьяны Дьяченко "Банк оф Сидней", поскольку при по-верхностной проверке в списке австралийских бан-ков такого не нашлось. Проведенное Комитетом собственное расследование показало, что такой банк, точнее, его филиал, функционировал в Сиднее с июля 1996 года по сентябрь 1998 года, причем ба-зовый банк был зарегистрирован в одной из офшор-ных зон. Филиал прекратил свое существование в сентябре 1998 года, то есть через месяц после про-водки кредитных денег и дефолта рубля. Может быть, это совпадение, но этому факту предшество-вало посещение Сиднея бывшим Председателем правительства Сергеем Кириенко, срочно вылетев-шим в Австралию на отдых после своей отставки.
       "Наши источники считают, -- сообщил, под-водя итог расследованию, Комитет по безопасности Госдумы, -- и для этого есть основания, что визит С. Кириенко в Сидней напрямую связан с инспек-цией банковских счетов, на которых находились крупные финансовые средства, подконтрольные как семье Президента РФ, так и российским госчинов-никам категории "А" и членам их семей".
       Не менее сенсационной стало расследование судьбы зачисленных на счета "Bank of New York" 1,4 миллиардов долларов. Как выяснили позднее американские и швейцарские следователи, из США вся эта сумма немедленно перекочевала в Швейца-рию, в женевский филиал "Bank of New York -- Intermaritime", a конкретно -- на корреспондент-ский счет российского "Объединенного банка". Принадлежал этот банк никому иному как нынеш-нему губернатору Чукотки Роману Абрамовичу и Борису Березовскому. Но и там все эти немыслимые деньги задержались ненадолго: едва ли не в тот же день они были переведены на счета швейцарский компании "Руником", принадлежавшей все тому же Роману Абрамовичу, известному в высоких около-кремлевских кругах как "кошелек "семьи".
       Так или иначе, в результате всех этих широ-комасштабных махинаций валютные резервы пра-вительства и Центробанка были заменены обесце-нивающими рублями и мало чего стоящими бумаж-ками ГКО. На полную мощь заработал печатный станок. Дефолт стал практически осязаем руками и не заставил себя долго ждать. Больная экономика России не выдержала, и 17 августа 1998 года рубль обвалился...
       Много позднее, на досуге, я пытался разо-браться, куда и как исчез кредит МВФ, откуда взя-лись столь бьющие в глаза противоречия следствия?
       Помните, в одном случае расследование Ген-прокуратуры показало, что почти 4 миллиарда дол-ларов были распределены между российскими бан-ками, в другом, по версии Комитета по безопасно-сти Государственной думы, стабилизационный кре-дит оказался на счетах многочисленных банков, разбросанных едва ли не по всему свету. Нестыков-ка явная.
       Конечно, ответы на эти и другие вопросы могло бы дать специальное полноценное расследо-вание, которое должно быть проведено. Ведь речь идет о гигантских суммах. Причем отдавать эти деньги обратно придется всем россиянам. Однако, боюсь, мы не скоро получим точную информацию. Для этого нужно, чтобы "семья" была окончательно вытеснена из властной системы.
       Не исключаю, что от МВФ получено было все же два транша. Первый прошел по той схеме, о ко-торой говорит руководство ЦБ, и большая часть его была продана за рубли избранным российским ком-мерческим банкам. Другой -- тот, о котором писал В. Илюхин.
       Полагаю, второй транш вообще не попал в Россию и был либо просто разворован, либо пошел на неизвестные нам цели (например, на возврат кредитов, взятых на Западе для избирательной ком-пании Ельцина 1996 года).
       В любом случае прав женевский судья Лорен Каспер Ансермет, который в Швейцарии занимался исчезновением российского транша МВФ и по ходу дела выяснил два любопытных факта. Первое: день-ги транша так никогда в Москву и не поступали; второе: все трансферты как в западные банки, так и в российские (то есть по обеим схемам) проводи-лись по указанию тогдашнего главы делегации на переговорах с МВФ Михаила Касьянова.
       Так в "деле МВФ" появился еще один неожи-данный, но очень важный персонаж. Как показало швейцарское расследование, Касьянов оказался од-ной из узловых фигур в исчезновении как "запад-ной", так и "российской" части транша.
       Информация о причастности экс пре-мьер министра России Михаила Касьянова к исчез-новению многомиллиардного транша МВФ потряс-ла меня не меньше, чем, наверное, любого другого. Тем не менее, именно тогда, в 1998 году, он воз-главлял российскую делегацию, договаривавшуюся с МВФ о кредите. Именно он был в то время замес-тителем министра финансов России, отвечающим за внешние заимствования. Иными словами, как ука-зывают Центробанк и Минфин, ни один цент из кредита МВФ 1998 года не мог быть перемещен с одного банковского счета на другой без высочайше-го повеления и контроля со стороны М. М. Касья-нова.
       Сознаюсь, я мало знаком с Касьяновым, встречался с ним не очень часто. Впрочем, впечат-ление на меня он производил вполне благопристой-ное. Поэтому для характеристики нашего героя об-ратимся к итальянской газете "La Repubblika":
       "Недоброжелатели утверждают, -- пишет га-зета, -- что в московских деловых кругах его зовут "Миша два процента", поскольку именно такими были его комиссионные в любой сделке, будущее которой зависело от его подписи или одобрения.
       Совершенно очевидно, что среди заинтересо-ванных лиц были и олигархи. Они платили будуще-му премьеру и терпели его наглость, властную ма-неру разговаривать. Более того, они помогали ему строить политическую карьеру. Касьянову удается скрывать свою алчность под маской усердного слу-ги государства. Он прагматичный и хитрый. На ме-ждународных переговорах он может месяцами уп-рямо обсуждать процентную ставку погашения рос-сийского долга (4,3 или 4,2), хотя ему совершенно точно известно, что Россия не сможет выполнить ни одно из условий, будь то 4,2 или 4,3 %.
       Михаил Михайлович быстро поднимается вверх по служебной лестнице: руководитель управ-ления в министерстве финансов, затем заместитель министра, министр, наконец -- премьер министр. Если Вы спросите у него о тех исчезнувших почти 5 млрд. долларов, он ответит, не моргнув глазом: "Не было отмечено ни одного факта незаконного ис-пользования кредитов МВФ"... Да, конкретных до-казательств пока мало, -- заключает "La Repubblika", -- но уже есть целый ряд косвенных улик, которые свидетельствуют о причастности к этому делу Касьянова".
       Грустно говорить об этом, но, как видим, афера с кредитом МВФ оказалась в послужном спи-ске Михаила Касьянова далеко не единственной. Сейчас много говорят и пишут о том, что Россия должна различным странам, фондам и фирмам сот-ни миллионов, если не миллиарды долларов. Этими, так называемыми коммерческими долгами государ-ства и ведал вплоть до своего премьерства Михаил Касьянов.
       Суть же аферы, активную роль в которой иг-рал давний приятель и партнер Касьянова Алек-сандр Мамут, состояла в следующем.
       К примеру, долг России какому нибудь фонду составляет 100 миллионов долларов. Касьянов на международном уровне сообщает, что Россия не может вернуть этот долг в полном объеме. И тут же к этому фонду обращается входящий в сферу влия-ния Мамута "МДМ банк", "Собинбанк" или ка-кой нибудь другой с предложением продать им этот долг этак миллионов за 25-30. Отчаявшееся правле-ние фонда, стремясь поиметь с должников хоть ка-кие то деньги, как правило, соглашается.
       Сразу же после этого Михаил Касьянов, в обязанности которого входило составление списка первоочередных долгов России, представленных для срочного погашения, в обязательном порядке включал в этот список и те долги, которые за бесце-нок приобрел его друг Мамут. И государство вы-плачивает компаньону Касьянова практически пол-ную сумму долга. Разница в 60-70 миллионов оста-ется в структурах Мамута, а затем через все тот же "Bank of New York" перечисляется в офшорные зо-ны.
       Пример тому имевшийся у нас в Генеральной прокуратуре до кумент -- платежное поручение, по которому "Компания проектного финансирования", принадлежавшая Мамуту, перечисляет 12 миллио-нов долларов США через "Bank of New York" в офшорную фирму, зарегистрированную на Барба-досе. Документ датирован 18 апреля 1996 года. Не-задолго до этого Россия погасила целый ряд долгов крупным западным табачным компаниям. Не стоит говорить, что "нужные" долги представлял прави-тельству заместитель министра финансов Михаил Касьянов.
       И напоследок еще один эпизод из истории с кредитом МВФ. Помните, 14 августа 1998 года, за несколько дней до дефолта, кредит МВФ со счета 9091 Федерального резервного банка Нью Йорка через цепочку банков был переведен в "Republic National Bank of New York"? Именно оттуда деньги должны были быть направлены в Россию, но поче-му то оказались в Англии, Швейцарии и далекой Австралии.
       В то время владельцем "Republic National Bank of New York" был ливанский мультимиллио-нер Эдмон Сафра. Будучи человеком неглупым, Сафра быстро сообразил, что счет N 608555800 в его банке был использован в каких то противоза-конных операциях. А узнав о финансовом кризисе в нашей стране, наивный бизнесмен заявил, что готов показать ФБР всю схему отмывания российскими чиновниками 4,8 миллиардов стабилизационного кредита МВФ.
       И вот тут то у Сафры начались большие не-приятности. В конце лета 1999 года, когда банкир уже готов был давать показания, к нему на Лазур-ный Берег прибыл некий эмиссар российских фи-нансистов по имени Борис Березовский (напомню читателю: 1,4 миллиарда долларов, переведенных из банка Сафры, оказались в конечном итоге на сче-тах "Объединенного банка", контролируемого Бе-резовским, а затем компании "Руником" его друга Романа Абрамовича). О чем он беседовал с хозяи-ном виллы -- неизвестно. Известно лишь, что раз-говаривали они на повышенных тонах, и гость ушел, громко хлопнув дверью. Также известно, что после разговора Сафрой овладела неудержимая па-ника. Он был настолько напуган, что, заявив, что его собираются убить, в срочном порядке перебрал-ся в свою резиденцию в Монако, где у него имелась усиленная охрана и даже бункер, способный вы-держать небольшой ядерный взрыв.
       Но все это перепуганному банкиру не помог-ло. Через три месяца случилось невозможное: в его доме крепости вдруг возник пожар. По версии сле-дователей, в помещение проникли двое вооружен-ных людей в масках. Они подожгли здание и скры-лись. Так и не успев дать показания по отмыванию российских денег, Эдмон Сафра погиб от огня и дыма.
       Отвечать же за пропавший кредит пришлось нынешнему поколению россиян. Встречаясь в ок-тябре 2001 года в Кремле с новым директором МВФ Хорстом Келлером, Владимир Путин пообещал, что страна все долги заплатит сполна. И заплатила Пер-вым платежом стали те самые 4,8 миллиарда долла-ров.
       Те самые, которые Россия так и не увидела.
       * * *
       Уже после моей отставки дело "об исчезнув-ших миллиардах" получило очень интересное по-ложение.
       В конце апреля 2002 года с неожиданным за-явлением выступил Председатель Счетной палаты РФ Степашин. Появившись в одной из телепро-грамм, он сказал, что его аудиторам до сих пор не-ясно, куда в 1998 году делся кредит на "астрономи-ческую сумму" в 4,8 миллиарда долларов. "Перед дефолтом были серьезные проблемы с кредитом, который выдавал МВФ. У счетной палаты есть все факты, подтверждающие серьезные нарушения в расходовании этого кредита... Во всяком случае, и до сегодняшнего дня сумма остается очень серьез-ной -- 4 миллиарда долларов которые мы так и не сумели найти".
       Вялотекущее расследование было быстро свернуто Но как мне стало известно, несмотря на то, что по нему проходили несколько высокопостав-ленных чиновников, на которых указывали и я, и В. Илюхин, ни Р. Абрамовича, ни тем более М. Касья-нова среди них не было -- "семья" должна быть вне подозрений!
       Не было среди них и другого бывшего рос-сийского премьера Сергея Кириенко, имя которого стало активно муссироваться в связи с пропажей 4,8 миллиардов в самое последнее время.
       Возникало оно и раньше: помните, сразу же после отставки премьер помчался в Австралию. Как предположил еще в 1999 году Комитет по безопас-ности Госдумы, -- для инспекции подконтрольных "семье" банковских счетов. Еще в те дни я задавал-ся вопросом: "А можно ли было всю эту валютную махинацию провернуть без ведома тогдашнего пре-мьера С. Кириенко? Но доказательств не было и это ответвление в расследовании тогда особого разви-тия не получило.
       Ответы стали приходить только сейчас.
       Без ведома Кириенко и главы Центробанка Дубинина эта криминальная операция была бы не-возможна, поведал в марте 2004 года со страниц "Новой газеты" известный политик Сергей Глазьев, бывший в 1998 году начальником информацион-но аналитического управления Совета Федерации. "Кириенко действительно ответственен за загадоч-ное исчезновение транша МВФ", -- к такому же выводу пришла в декабре 2003 года и американская газета "Washington Times", неожиданно, в развитие темы, добавив: "А почему, собственно говоря, пре-зидент Путин, зная не меньше нашего об обстоя-тельствах дефолта и пропажи кредита МВФ, вновь назначает Кириенко на одну из самых высоких должностей в государстве?"
       Ответ на этот непростой вопрос я нашел вновь на страницах "Новой газеты":
       Н. Г.: "Почему, зная о сомнительном про-шлом Кириенко, Путин не прислушался к настой-чивому требованию СФ и снова вернул осканда-лившегося премьера на вершины власти? (Кириенко был назначен полномочным представителем прези-дента в Приволжском федеральном округе -- Ю. С.)
       С. Глазьев: "Видимо, у Путина были обяза-тельства, которые он должен выполнить".
       Н. Г.: "Перед Ельциным?"
       С. Глазьев: "Перед людьми, которые прокла-дывали Путину дорогу в Кремль".
       Развивает эту щепетильную тему все та же "Washington Times". Напоминая, что люди в пого-нах сегодня занимают в России 2000 из 8000 ключе-вых постов, газета пишет: "Сейчас ясно, что сило-вики, прорываясь к власти, финансировали свои действия за счет 4,8 миллиарда долларов, выделен-ных правительству Кириенко".
       Насколько серьезно в США восприняли эту информацию, говорят три тесно связанных между собой события. 12 марта 2004 года два видных аме-риканских сенатора Дэн Бартон и Майк Пенс обра-тились с официальным письмом к государственно-му секретарю США Колину Пауэлу. В нем они вы-разили негодование в связи с "пропажей" в России кредита МВФ в 4,8 миллиарда долларов и тем об-стоятельством, что президент России В. Путин по-зволил Генеральной прокуратуре РФ прекратить дело N 18/221050-98 о нецелевом использовании кредита.
       Почти одновременно группа их коллег внесла в конгресс США малоприятный для России проект резолюции, в которой Путин прямо был обвинен в странной терпимости к откровенно коррумпирован-ным чиновникам из своего ближайшего окружения.
       А через пару недель сенат США обратился уже непосредственно к президенту Джорджу Бушу с предложением просить президента России В. Пу-тина провести тщательное расследование исчезно-вения кредита, а также мотивировать назначение экс премьера Сергея Кириенко на высокую госу-дарственную должность.
       Грустно: уже в который раз российские кри-минальные истории куда больше волнуют не наши компетентные органы, а далеких американцев...
       "Bank of New York"
       Главным же ядром "Рашенгейта" оказался скандал с "Bank of New York" -- одним из самых старых и крупных банков США, в Америке, если не ошибаюсь, он входит в первую десятку. Как выяс-нилось, спецслужбы Соединенных Штатов и Анг-лии уже давно отслеживали финансовые операции российских фирм, производимых через "Bank of New York".
       Повод для этого наблюдения оказался до-вольно необычным и печальным для России ель-цинской поры. Внимание спецслужб привлекла пла-тежка, по которой якобы проводились деньги за вы-куп одного из чеченских заложников. Существовал ли на самом деле этот мифический заложник, был ли "он" освобожден благодаря немалому выкупу? -- все это осталось, как говорится, "за кадром". Но из России на американский банковский счет пере-кочевала исчисляемая сотнями тысяч долларов сумма. Довольно оригинальный, конечно, способ превращения "грязных" денег в "чистые". Инфор-мация незамедлительно попала к российским пра-воохранительным органам, был сделан запрос и в результате всплыл "Bank of New York".
       Банк этот уже давно проводил операции с российскими коммерческими структурами и -- вольно или невольно -- стал одним из основных пылесосов, денно и нощно откачивающих валюту из России.
       О том, какие суммы уплыли за рубеж после распада СССР, ходят разные слухи. По оценкам од-них экспертов, цифра эта просто чудовищна -- 350 миллиардов долларов США. Существует и "проме-жуточная" сумма -- утечка капитала из России за период между 1994 и 1998 годами составила поряд-ка 140 миллиардов долларов.
       Связующими звеньями между "Bank of New York" и нашими отмывочно коммерческими структурами оказались две в прошлом советские гражданки: Наталья Гурфинкель, первый ви-це президент банка и Люси Эдварде -- ви-це президент Лондонского отделения банка, отве-чающая за восточно европейское направление.
       По мужу фамилия Натальи Гурфинкель -- Кагаловская. Её муж Константин Кагаловский с 1992 по 1995 годы был представителем России в Международном валютном фонде и имел выходы на самый "верх" в московских правительственных ко-ридорах. Завершив представлять в МВФ интересы Москвы, г н Кагаловский был приглашен в руково-дство банка "МЕНАТЕП", одного из крупнейших в России. Вскоре этот банк был выбран партнером "Bank of New York" и стал, как полагают американ-ские следователи, усиленно перекачивать деньги своих вкладчиков за границу. Уже через два года, в 1997 году, чета Кагаловских приобретает на Ман-хэттене шикарную квартиру стоимостью 796 000 долларов. К изумлению американцев, вся эта нема-лая сумма была выплачена Кагаловскими за один раз и наличными. Выяснить происхождение этих денег так и не удалось.
       Мужем бывшей ленинградки Люси Эдварде был некий Питер Берлин, также выходец из СССР, получивший американское гражданство. Именно через одну из компаний, контролируемых Берли-ным, и прошел тот самый "выкуп" за чеченского "заложника"...
       Вскоре стало известно, что операции по от-мыванию российских денег в основном происходят через другую компанию Берлина под названием "Бенекс". Как оказалось, весь штат лондонского филиала "Бенекс" состоял всего из одной персоны -- некого Найма Горая, который был и бухгалте-ром, и секретарем, и директором, и курьером -- все в одном лице. Наим Горай показал следователям, что единственным, чем он занимался в "Бенексе", было сортирование бумаг и что с момента своего основания в мае 1998 года "Бенекс" "не вел никако-го бизнеса". Все это еще раз подтвердило фиктив-ный характер фирмы "Бенекс", единственным на-значением которой было отмывание криминальных денег.
       Копнув глубже, детективы обнаружили, что одним из активных клиентов "Бенекса" является американская компания "Уай би эм Магнекс", заре-гистрированная в Филадельфии. И вот тут то сы-щики, что говорится, "сделали стойку": филадель-фийская фирма принадлежала их старому "клиен-ту" Семену Могилевичу -- также бывшему совет-скому гражданину. Популярная американская газета "Виллидж Войс" в свое время опубликовала о нем статью, которую озаглавила очень броско (видать, имела на то основания): "Самый опасный гангстер в мире". Автором статьи был журналист Роберт Фридмен. Через короткое время спецслужбы запи-сали телефонный разговор, во время которого Мо-гилевич заказал убийство журналиста, пообещав заплатить за это 100 тысяч долларов.
       Роберт Фридмен вынужден был уйти в под-полье -- он серьезно опасался за свою жизнь.
       Впервые имя Могилевича возникло в специ-альном докладе ФБР еще в августе 1996 года. Чеш-ская полиция обнаружила, что две виллы, снятые близ Праги анонимным "русским предпринимате-лем", превращены в настоящие камеры пыток, куда привозили для "беседы" отказавшихся платить ме-стных бизнесменов. Виллы являлись частью крими-нальной империи Семена Могилевича с центром в Будапеште и "отделениями" в Европе, Нью Йорке, Пенсильвании, Калифорнии и даже Новой Зелан-дии.
       Первый свой миллион Могилевич заработал в начале 80 х: тысячи евреев, выезжавших из СССР, отдавали ему драгоценности, золото и антиквариат. Могилевич обещал вещи продать, а вырученные доллары переправить в Израиль или США. Большая часть денег, как полагает ФБР, осела в карманах Могилевича.
       В 1990 году Могилевич иммигрировал в Из-раиль, в 1991 м году женился на венгерке Каталине Папп и вполне легально перебрался в Будапешт. Когда Москва начала выводить из Восточной Гер-мании Западную группу советских войск, россий-ские генералы стали продавать оружие Могилевичу. Эта сделка и последующая перепродажа в Иран, Ирак и Сербию российского оружия, в том числе ракет класса "земля воздух" и 12 бэтээров принесла Могилевичу 20 миллионов долларов. После этого торговля оружием стала у Могилевича одной из ос-новных статей доходов, а его личное состояние к 1995 году выросло до 100 миллионов долларов. Со-гласно докладу ФБР, список предприятий, контро-лируемых Могилевичем, занимает не одну страницу и простирается от нефтяного и авиационного бизне-са до магазинов антиквариата и стриптиз баров. Но главные прибыли приносили не проституция и рэ-кет, торговля ювелирными изделиями и оружием, а операции, проводимые в странах бывшего СССР.
       "Коррумпированность российской полиции и государственных служащих стала основой для дея-тельности организации Могилевича", утверждается в закрытом докладе ФБР. "В 1995 году два полков-ника из Службы безопасности президента Россий-ской Федерации... выезжали для встречи с Могиле-вичем в Венгрию под видом предпринимателей... их целью был сбор компрометирующей информа-ции для использования во время приближающейся президентской кампании..."
       Так или иначе, но именно на счет "Бенекс" в "Bank of New York" стали вдруг поступать немере-ные деньги из России. Только за полгода (с октября 1998 го по март 1999 го) только через один из своих счетов в "Bank of New York" фирма ухитрилась прокачать 4,2 миллиарда долларов (а за год, как предполагают, около 10 миллиардов). Обескура-женные американцы сразу же направили в россий-скую прокуратуру официальную просьбу о помощи. Главный вопрос американские правоохранительные органы сформулировали предельно просто: кто сто-ит за российскими фирмами, за полгода перекачав-шими через один единственный счет сумму, сопос-тавимую с годовым бюджетом страны, которая к тому же регулярно нуждается в деньгах. Ну, а по-скольку ответа из России все не было и не было, американцы решили действовать самостоятельно.
       Счет Питера Берлина, на котором в тот мо-мент находилось около 20 миллионов долларов, они сразу же заморозили, но, подумав, открыли: сыщи-кам захотелось узнать, откуда поступают на него деньги и куда уходят. Крупные суммы стали прохо-дить через него столь стремительно, что у админи-страции банка исчезли все сомнения в их крими-нальном происхождении. "Bank of New York" начал своё собственное расследование.
       Сотрудниками банка были просмотрены ты-сячи счетов, связанных с Россией и размещенные как в главной "конторе", так и в десятках её филиа-лах, разбросанных по всему свету.
       Многодневные труды детективов оказались не напрасными: сенсация грянула там, где её совсем не ждали и, наверное, не хотели ждать. Озвучена же она была в заключительный день двухдневных слушаний об отмывании денег российской мафии через американские банки, проходивших в амери-канском Капитолии в сентябре 1999 года.
       Первый день слушаний запомнился собрав-шимся любопытным откровением директора Ник-соновского центра Пола Саундерса. Он сказал, что политика Клинтона состояла "в сохранении" Ель-цина, чем открыто стало пользоваться нечистое на руку окружение президента России. "Годы амери-канской поддержки вороватого и неэффективного режима Ельцина опозорили Соединенные Штаты в глазах простых россиян и вызвали у них подозре-ние, что США не помогают России, а хотят осла-бить её", -- сказал он.
       Главные же события развернулись во второй день слушаний во время выступления председателя совета директоров "Bank of New York" Томаса Ре-ньи. Он говорил об огромных трудностях в разме-жевании легальных сделок от бегства капиталов и собственно отмывания денег, и признал, что в слу-чае с Россией "Bank of New York" имел дело и с тем, и с другим, и с третьим.
       Если разобраться, то действительно, все рос-сийские деньги, прошедшие через "Bank of New York", можно разбить на три группы. Первая группа -- это "чистые" деньги, которые, к примеру, тот же "Бенекс" брал за то, чтобы вывести россий-ские коммерческие структуры на финансовый ры-нок США. Вторая группа -- "грязные" деньги, уве-денные от российских налогов. Это делалось и де-лается так: проводится сделка по партии товара, в несколько раз меньшей, чем есть на самом деле. И расчеты делаются двойные: одни -- для налоговой службы, другие -- реальные. Денежная разница проводилась через "Бенекс" или подобную ей фир-му. В США это считается серьезным преступлени-ем, у нас же -- обычным явлением. Третья группа -- это вывозимые из России "черные", преступные деньги.
       Так вот, шерстя и классифицируя все эти сче-та на "правильные" и "неправильные", следователи из "Bank of New York" обнаружили два оффшор-ных счета, размещенные в филиале банка на Кайма-новых островах. Как сообщил под присягой изум-ленным сенаторам главный банковский чиновник, оба они принадлежали Леониду Дьяченко, на то время -- мужу Татьяны Дьяченко, дочери прези-дента России Бориса Ельцина. Общая сумма на сче-тах тогдашнего зятя Ельцина, прошедших предва-рительно через всё ту же "Бенекс" Питера Берлина, составляла 2,7 миллиона долларов... Но почему Ле-онид? Ведь всем известно, что имя зятя Ельцина -- Алексей! Как выяснилось, это не ошибка. Помогла разгадать эту загадку одна из российских газет, но об этом -- чуть позже.
       * * *
       Известный журналист, депутат Госдумы Ще-кочихин со страниц газеты с возмущением писал тогда Татьяне Дьяченко: "Совсем недавно я в каче-стве свидетеля выступал на слушаниях в Конгрессе США, посвященных коррупции в России, и, поверь-те, испытал чувство неловкости, когда президент "Bank of New York" сообщил, что ваш муж имеет два счета в этом банке примерно на два миллиона долларов.
       Повторяю, это его право, но стыдно было вспоминать, как президентская администрация уве-ряла, что ни одной копейки "семья" не имеет за ру-бежом".
       Как следовало ожидать, ни Татьяна, ни сам Ельцин ответить на это заявление не удосужились.
       Деньги на "островные" счета поступали, как написал фешенебельный "Уолл стрит джорнэл", сразу вынесший сенсацию на свои первые полосы, "от двух компаний, контролируемых Леонидом Дьяченко, которые в свою очередь связаны с рос-сийской компанией, публиковавшей воспоминания президента Ельцина". Речь здесь идет о "Белка трейдинг", также контролируемой Дьяченко, со счетов которой и шли деньги на две уже упомяну-тые компании, а также её дочерней компании "Бел-ка паблишинг". Той самой, что в 1994 году совме-стно с издательством "Тайме букс" издала в США второй том мемуаров Ельцина "Записки президен-та" под названием "The Struggle for Russia" ("Борь-ба за Россию").
       Отсюда, понятно, всего один шаг до инсинуа-ций и домыслов: а не укрывалась ли на оффшорных островах выручка от продажи воспоминаний Бориса Ельцина, а заодно и гонорары автора? Не уклонялся ли президент Ельцин от уплаты налогов, храня го-норары за рубежом, что, к примеру, для американ-цев -- стопроцентный повод для импичмента? Не следует ли считать такую ситуацию поводом для обвинения президента России в двойном стандарте в подходе к проблеме утечки российских капиталов за рубеж?
       Документального подтверждения эти мои ло-гические размышления не получили, но, полагаю, толика правды в них есть тоже.
       Хотя сенсация в США прогремела первоста-тейная, семья Ельциных вновь ответила молчанием -- сделала вид, что ничего не заметила.
       А вскоре выяснилось, что дело "Bank of New York" тесно связано с делом "Мабетекс". В самом начале и Рашенгейт, и "Мабетекс" рассмат-ривались как российскими, так и швейцарскими и американскими следователями как две отдельные, непересекающиеся темы. Но в конечном итоге они тесно переплелись друг с другом как звенья одной цепи, как корни одного дерева. В первую очередь той ролью, которую сыграла и тут, и там семья пре-зидента и его ближайшее окружение.
       Сыщиками как Швейцарии, так и США был установлен целый ряд фирм (к примеру, француз-ская "Альбен трейд"), за которыми стоит Бородин и которые связаны с "Bank of New York". Подтвер-ждая это, следователь женевской прокуратуры Да-ниэль Дево заявил, что в его расследовании, связан-ном с Павлом Бородиным, фигурируют те же фир-мы, что упоминаются прессой в связи с американ-ским банком и российским финансовым скандалом, Одновременно представитель администрации Клин-тона сообщил газете "Нью Йорк Тайме", что ФБР обнаружило доказательства того, что не только зять Ельцина Леонид Дьяченко, но и "кремлевский зав-хоз" Павел Бородин активно занимался проводкой денег через "Bank of New York". После этой публи-кации министерство юстиции США официально объявило, что отныне представители американской администрации не должны более утверждать, что причастность верхушки России к банковским афе-рам "пока не доказана".
       Об интересе американцев к делу о "кремлев-ской коррупции" говорило и сообщение о том, что в начале октября 1999 года солидная группа сотруд-ников ФБР США анонимно прибыла в Швейцарию для ознакомления с документами по делу "Мабе-текс". Одновременно по просьбе американцев швейцарские банки заморозили на своих счетах 26 миллионов швейцарских франков -- деньги россий-ских клиентов, подозреваемых в связях с делом "Bank of New York".
       Цепочка Швейцария -- США логически со-единилась... Поэтому когда говорят, что "Мабе-текс" -- это составная часть "Рашен гейта", я не поправляю, -- так оно фактически и есть.
       Наша власть видела в скандале только нега-тив, но, как и в случае с "Мабетексом", была в "Ра-шенгейте" и польза. Публичное освещение "Рашен-гейта" в российских газетах ударило по рукам чи-новничьему ворью -- многие из них воровать те-перь уже боялись. Глядя на зарубежное расследова-ние, получившее международную поддержку, стали действовать более активно и наши правоохрани-тельные органы.
       В США делом "Bank of New York" занима-лось одно из крупнейших нью йоркских адвокат-ских бюро, взявшее на себя труд защитить интересы акционеров "Bank of New York". В течение трех лет адвокаты собирали и анализировали как открытую, так и совершено конфиденциальную информацию, поступавшую к ним от российских и американских источников. В результате появился солидный том в 150 страниц, так сказать "подборка документов и фактов", раскрывающих механизм отмывания в "Bank of New York" миллиардов долларов из Рос-сии. Согласно документам, в этих нелегальных фи-нансовых операциях принимали самое активное участие представители как американских, так и рос-сийских банковских структур.
       Еще одним российским банком, ставшим по совету Натальи Гурфинкель Кагановской партне-ром "Bank of New York", оказался Инкомбанк.
       А началось все где то в начале 1992 года, ко-гда уже известная нам Наталья Гурфинкель позна-комилась с Владимиром Дудкиным, ви-це президентом Инкомбанка, в то время одного из крупнейших в России. Беседуя с бывшей соотечест-венницей, Владимир Дудкин посетовал на то, что никак не может найти возможности для широкого и беспрепятственного вывоза денег из России на За-пад. Чутье банкира не подвело: у Гурфинкель намек российского коллеги встретил полное взаимопони-мание.
       Вскоре Гурфинкель, Дудкин и представитель председателья совета директоров "Bank of New York" Томаса Реньи по имени Боб Клайн раз-работали финансовую схему, призванную скрыть нелегальный перевод валюты из России. В центре этой схемы находилась разветвленная сеть много-численных офшорных компаний, созданных под эгидой все тех же американо российских заговор-щиков.
       Как только в Инкомбанк поступал намечен-ный для перевода платеж, "Bank of New York" при помощи серии электронных проводок переводил эти деньги с корреспондентского счета Инкомбанка в специально созданные для этого офшорные ком-пании и банки. Главной целью при этом было как можно больше запутать следы, чтобы не было по-нятно откуда происходит изначальная сумма.
       Все это позволяло российским клиентам Ин-комбанка легализировать на Западе значительные капиталы. Заговорщиками (так называют их амери-канские адвокаты) была также разработана система выплаты комиссионных, так называемая "оплата консультаций", которая оседала на их собственных счетах, открытых при помощи "Bank of New York" все в тех же офшорах. К примеру, Инкомбанк, от-правляя в США по 250 банковских переводов в день, платил за каждый из них по 56 долларов -- в шесть раз выше стандартных расценок. Месяц рабо-ты с Инкомбанком только по этой линии приносил участникам соглашения почти полмиллиона долла-ров...
       Уверовав в свою безнаказанность, Гурфин-кель, Дудкин и Клайн даже заказали серию слайдов для показа их на специальных презентациях потен-циальным клиентам с тем, чтобы те могли понять всю сложность и тонкость воздвигнутых ими неле-гальных конструкций. Как выяснили адвокаты, по-добные презентации, организованные с ведома высшего руководства "Bank of New York", посеща-ли не только представители ведущих российских банков типа "Менатеп", но и крупнейших промыш-ленных предприятий, таких как "Рособоронэкс-порт" и "Транснефть".
       Почувствовав "преимущества" созданной во-круг Инкомбанка офшорной сети, такую же захоте-ли иметь и другие российские банки. Вскоре, ис-пользуя возможности "Bank of New York", офшор-ные сети заимели десятки других российских бан-ков, расположенные на самом верху отеческого банковского рейтинга, -- "Токобанк", "Менатеп", "Альфабанк", "Собинбанк" и так далее.
       Широким, все усиливающимся потоком по-неслись из России миллиарды и миллиарды долла-ров...
       Не гнушались подельники и откровенными подлогами. Были выявлены случаи составления На-тальей Гурфинкель и её сообщниками поддельных контрактов, датированных задним числом. Не раз Гурфинкель обеспечивала Инкомбанк и поддель-ными подтверждениями переводов их средств.
       Где то в конце 1993 года для создания ком-пьютерной системы, отслеживающей перемещения средств в офшорах и учета доли организаторов, Дудкин пригласил рускоговорящего компьютерного эксперта из Нью Йорка. Такая система была созда-на. Но в апреле 1994 года едва не случился серьез-ный сбой. Получив очередную информацию о про-водках денег через офшорную систему, ранее не вникавший в детали финансовых проводок компью-терщик вдруг заподозрил что то неладное. Обнару-жив в одной из финансовых схем запланированный невозврат крупного кредита той организации, кото-рая его выдала, программист наконец то понял, что дело пахнет отмыванием денег. Он сразу же отка-зался работать над проектом, заявив, что это больше похоже на отмывание денег, чем на "глобальную финансовую систему". На это Дудкин с удивлением ему сказал:
       -- О чем вы думаете? Вам за это щедро пла-тят!
       Счета каждого из персонажей этой аферы, на которые стекались деньги из многочисленных оф-шоров, были строго законспирированы. Так, пред-седатель правления Томас Реньи выступал под ко-довым именем Смит, Наталья Гурфинкель получила псевдоним Герова, президент Инкомбанка Виногра-дов -- Винофф, Дудкин стал Ильинским, Люси Эд-варде -- Земски...
       По мере того, как росло количество участни-ков нелегальных сделок, увеличивалось и число схем, по которым миллиарды российских долларов перетекали на Запад и растворялись в офшорных сетях.
       Основным приемом оставалась торговля с фиктивной иностранной компанией. Для этого за рубежом создавалась компания, "желающая" про-дать свой товар русским отмывателям средств. Пла-теж проходил за границу, а в ответ ничего не по-ставлялось. Деньги же оседали на счетах "Bank of New York", а оттуда распределялись по офшорам.
       По другой схеме, желающие отмыть деньги клиенты подписывали некие сервисные контракты, которые никто не собирался выполнять. В этих кон-трактах фигурировал зарубежный туризм, престра-хование рисков, строительство, маркетинговые и консультационные услуги.
       Для успешного воплощения в жизнь подоб-ных схем создавались банки однодневки. Все они существовали по единой формуле: возникновение, моментальное установление корреспондентских отношений с "Bank of New York", а затем мгновен-ное исчезновение.
       Отношения эти были чрезвычайно выгодны для всех участников аферы. "Bank of New York" заработал миллионы долларов на комиссиях и про-центах, клиенты же российских банков увели он налогов и отмыли за рубежом миллиарды долларов.
       * * *
       Западные правоохранительные органы уже вовсю работали по семье президента и просто по "семье". Отыскали собственность Березовского на Лазурном берегу, в местечке Ла Гарус -- об этом было сообщено во влиятельной швейцарской газете "ТАН".
       Был раскручен и "сюжет" с домиком в Бава-рии, в местечке Гармиш Партенкирхен, где не-сколько раз была замечена Татьяна Дьяченко, де-лавшая заказы на обои, мебель и тому подобное. Вылетала она туда вместе с Абрамовичем, это было отмечено в аэропорту Шереметьево.
       Но ожидавшейся американцами помощи из России не последовало. Ну, кто, согласитесь, позво-лит, будучи в здравом уме, "сдать" своих? Поэтому Кремлем было сделано все, чтобы спустить на тор-мозах едва зародившееся в Генпокуратуре рассле-дование. Если бы не это противодействие, уверен, можно было бы узнать, счета каких российских чи-новников находятся в "Bank of New York", сколько денег на этих счетах имеется, откуда они взялись, из каких источников. Американцы готовы были нам в этом помочь.
       И последнее. Как вы помните, на слушаниях в Конгрессе США было сообщено, что банковский счет Дьяченко был открыт на имя Леонида, а мужа Татьяны Дьяченко официальные источники назы-вают Алексеем. Тайну разгадала специализирующая на журналистских расследованиях столичная газета "Версия". Оказывается в паспорте хозяина "Белка трейдинг" действительно стоит имя Леонид, хотя и жена, и родители, и даже президент Ельцин всегда называли его Алексеем. Такая вот, понимаешь, кон-спирация...
       "Семейная" "Сибнефть"
       Доллары Алексея Леонида Дьяченко на кай-мановом счету, как выяснилось, оказались нефтя-ными.
       В окружении Дьяченко был наш человек. Как то он рассказал, что Алексей все время ведет телефонные переговоры с Омском, говорил ко-му то: "Таня еще к папе не ходила, но не волнуй-тесь, бумаги будут подписаны". Когда я совместил эту информацию с другими известными мне факта-ми, все стало ясно, как день. Подписанными долж-ны были быть документы, связанные с созданием "Сибнефти", а собеседниками зятя Ельцина -- Бе-резовский, Абрамович и заинтересованный в воз-никновении новой нефтяной компании губернатор Омска Леонид Полежаев.
       * * *
       Интересы Березовского к нефтяному бизнесу проявились осенью 1995 года, можно сказать, почти к шапочному разбору -- реконструкция отрасли уже завершалась. Но ББ заявил, что "под бизнесом" он понимает "все, что позволяет зарабатывать день-ги законным способом. Нефтяной бизнес -- один из самых привлекательных, и "ЛогоВаз" давно пыта-ется найти в нем нишу".
       И до этого поговаривали, что Березовский уже занимался торговлей нефтью. Однако всех "по-корил" проект создания новой нефтяной компании "Сибнефть" и завоевания контроля над ней через залоговый аукцион.
       К тому времени все процессы реорганизации как в отрасли, так и в нефтяных компаниях уже бы-ли завершены. Надо сказать, что Черномырдин, бывший в то время премьер министром, был кате-горически против создания какой либо новой, тем более гигантской структуры. Несмотря на возраже-ния, Ельцин указ подписал и тем самым выполнил волю "семьи". Неожиданное создание в "чужой", давно поделенной области новой нефтяной компа-нии специальным указом президента, с перераспре-делением наиболее "лакомых" приватизационных объектов, нанесло очень сильный удар по одной из ведущих компаний -- "Роснефти".
       Это стало возможным только благодаря мощ-нейшему лоббистскому потенциалу Березовского. Никто не сомневался, что лоббирование по созда-нию "Сибнефти" происходило на самом высоком уровне, начиная от ближайших соратников Ельцина -- Коржакова, Сосковца и Барсукова, приятельские отношения с которыми БаБ никогда не скрывал, и кончая любимой дочерью президента Татьяны Дья-ченко и её мужа Алексея. Одним из "железобетон-ных" аргументов Березовского стало напоминание о грядущих в стране "главных" перевыборах и необ-ходимости для команды президента иметь "свобод-ные" деньги для их дополнительного финансирова-ния.
       В результате образовалась уникальная не только в масштабах России нефтяная компания. По данным фирмы "ИнфоТЭКконсалт", "Сибнефть" сразу же заняла двадцатое место в суммарном рей-тинге мировых нефтяных компаний, тридцатое ме-сто в мире по объему добычи и восемнадцатое -- по обеспеченности запасами нефти. Жемчужиной "Сибнефти" стал знаменитый Омский нефтеперера-батывающий завод -- крупнейший в Европе и вто-рой в мире по мощности переработки.
       Против создания "Сибнефти" и включения в нее Омского завода был не только Черномырдин, но и его многолетний директор Иван Лицкевич. Но незадолго до подписания Ельциным документов Лицкевич... утонул в протекающем через город Ир-тыше. Убийство это было или несчастный случай, точно определить не удалось. Однако последнее препятствие было ликвидировано. После этого за-вод искусственно выдернули из "Роснефти", приба-вили к нему нефтяные месторождения Сибири... Так появилась "Сибнефть".
       * * *
       Затем Березовский провернул комбинацию, которой до сих пор восторгаются как друзья оли-гарха, так и его недруги.
       В целях установления контроля над "Сибнеф-тью" были параллельно осуществлены два ком-плекса мероприятий. Во первых, нефтяная компа-ния попала в список акционерных обществ, выстав-ляемых на залоговые аукционы. Во вторых, нача-лась компрометация всех конкурентов по борьбе за контролем над компанией.
       А вскоре прошла и приватизация "Сибнеф-ти", где Абрамович и Березовский незаконным пу-тем, с грубейшим нарушением установленных пра-вил -- это мы в прокуратуре установили точно -- стали фактическими её владельцами. Никакого кон-курса по продаже акций этой компании в действи-тельности не проводилось, так как единственный реальный конкурент Березовского на аукционе -- Инкомбанк -- был выведен из игры. Оставшимися участниками аукциона оказались подставные струк-туры все тех же Абрамовича и Березовского. Они якобы участвовали в конкурсе как соперники, но на самом деле действовали совместно. Это было гру-бейшим нарушением закона, достаточным для того, чтобы признать сделку незаконной.
       Когда же Инкомбанк начал оспаривать ре-зультаты аукциона по "Сибнефти", то контроли-руемые Березовским СМИ по всей России запусти-ли информацию о том, что положение вкладчиков Инкомбанка очень тяжелое, что банк испытывает трудности и находится на грани разорения. Все это привело к тому, что Инкомбанк "закачался" на са-мом деле и в конечном итоге отказался оспаривать результаты аукциона.
       Отсутствие конкурса привело к тому, что Аб-рамович и Березовский заплатили тогда за 51 % па-кет акций чуть более 100 миллионов долларов при реальной стоимости "Сибнефти" более чем 2,5 миллиардов (на 70 миллиардов долларов только ре-ально разведанных запасов нефти). Государство по-несло колоссальный общий ущерб. Но даже эта сумма реально покупателями проплачена не была. Как мы установили, буквально за два дня до начала аукциона Министерство финансов России с подачи первого заместителя министра Андрея Вавилова разместило на депозитах банка "Столичный" 137,1 миллиона долларов бюджетных средств, что дало возможность банку финансировать конкурсное предложение Березовского. То есть фактически "Сибнефть" была куплена не за деньги Березовско-го или Абрамовича, а за государственные, бюджет-ные деньги...
       Позднее нами было обнаружено, что победи-тель аукциона по "Сибнефти" -- Нефтяная финан-совая компания, за которой, собственно, и стояли Березовский и Абрамович, существует лишь в учре-дительных документах. Фактически это была фир-ма однодневка. По данным нашей проверки, начи-ная с момента основания компании 7 декабря 1995 года и в течение всего 1996 года в ней не было ни одного сотрудника, она не имела на балансе ни соб-ственного, ни арендного помещения...
       * * *
       У любого следователя немедленно возникает вопрос: а какими побуждениями руководствовался президент, создавая столь прибыльную фирму, с которой сотрудничал его тогдашний зять?
       Формально считалось, что "Сибнефть" была создана для того, чтобы обеспечить первый канал телевидения -- ОРТ -- деньгами. Это было необхо-димо, как воздух: надвигалась предвыборная кам-пания. Согласен, государственное телевидение ну-ждается в финансовой поддержке. Но здесь же -- сплошное беззаконие! Ведь и указ о создании "Сибнефти", и указ о ее приватизации -- лоббиро-вались, они ничем не были экономически обоснова-ны, шли вразрез с интересами государства! Зачем надо было приватизировать нефтедобывающую и нефтеперерабатывающую отрасли? Не было в этом никакой необходимости. Раньше нефтяная труба работала на всю страну, это был один из основных источников государственного дохода. Теперь же простым росчерком президентского пера она стала приносить прибыль кучке олигархов, и лишь через налоги, мало сравнимые с тем, что было раньше, -- доход в копилку государства.
       То есть и Татьяна, и Алексей Дьяченко, ока-зывая "семейное" давление на президента, активно помогли Березовскому и Абрамовичу, чтобы "Сиб-нефть" попала в их руки. И обогатились за счет "Сибнефти" в первую очередь именно они.
       А потом Алексея Дъяченко сделали, в благо-дарность за услугу, трейдером "Сибнефти". И на счет в Каймановых островах потихоньку "накапа-ло" 2,7 миллиона долларов -- неплохая сумма для безбедной жизни. Это была чистейшей воды кор-рупция. Активность Дьяченко простиралась от Ом-ска до Москвы и до Манхэттена, то есть Нью Йорка, где у него была "роскошная квартира с видом на финансовый квартал города", написал в своей статье "У тестя за пазухой" корреспондент "Нью Йорк тайме" Майкл Уайндс. Встает вопрос о его прибыльных взаимоотношениях с магнатами, которые колоссально выигрывали в результате лич-ного вмешательства президента Ельцина, его тестя.
       "Дьяченко -- нефтяной трейдер, но он боль-ше, чем посредник", -- продолжил далее американ-ский журналист. Он участник, а быть может, и клю-чевая фигура в сети политически благословенных компаний, которые вывозят нефть в Восточную Ев-ропу и Украину. Сама нефть -- последнее дело. Главное скрыть барыши..."
       Делалось же это приблизительно так. С сере-дины 1990 х "Сибнефть" оказалась центром самой настоящей паутины из фирм и фирмочек, служащих звеньями для перепродажи нефти за границу всяки-ми хитроумными способами, помогающими избе-жать выплаты налогов. К примеру, у "Сибнефти" некоторые компании приобретали в огромных ко-личествах нефтепродукты для якобы дальнейшей перепродажи за рубежом (и ни в коем случае не в странах СНГ). В этом случае, согласно инструкции Государственной налоговой службы, на нефть рас-пространялись существенные льготы: налоги на до-бавленную стоимость, железнодорожный тариф и акцизные сборы при экспорте нефти в страны "дальнего" зарубежья не брались. Льготы эти со-ставляли очень большую часть от общего объема сделок с нефтепродуктами. Однако эти льготы не распространялись на страны СНГ.
       "Сибнефть" продавала нефтепродукты дове-ренным фирмам. При этом оформлялись липовые документы на их продажу в разные далекие страны, но транзитом через Украину или Молдавию. В тот момент, когда нефть находилась на территории этих стран, вдруг появлялись бумаги, предписывающие переадресовать данный товар совсем другому поку-пателю, уже в СНГ. Неуплаченный, фактически ук-раденный налог, представляющий в этой операции дополнительную прибыль, переводился в западные банки, на те же офшорные Каймановы острова.
       Небезынтересно складывались после привати-зации "Сибнефти" отношения между членами "большой", кремлевской "семьи" -- Березовским -- Абрамовичем и другой, поменьше -- губернато-ром Омской области Леонидом Полежаевым и его сыном Алексеем. В обмен на регистрацию компа-нии в Омске и согласие на введение в её состав лучшего нефтеперерабатывающего завода России -- Омского нефтеперегонного, 15,5 % акций кото-рого принадлежало губернаторскому сыну и "Ом-скнефтепродукту" (где все тому же Алексею Поле-жаеву принадлежала доля в 16,3 %), Леонид Поле-жаев потребовал для своего сына должность ви-це президента компании "Runicom Ltd" -- компа-нии, осуществляющей экспорт нефтепродуктов "Сибнефти". Сделка тогда состоялась, замкнув на семью губернатора области самые крупные финан-совые потоки Омской области.
       Полежаевы в долгу перед Березовским и Аб-рамовичем не остались. По имеющейся информа-ции, якобы, именно компания "Runicom Ltd" опла-тила покупку для Татьяны Дьяченко дома в герман-ском местечке Гармиш Партенкирхен, а также двух яхт с романтическими названиями "Stream" и "Sophie's Choices" стоимостью в 1,185,000 долларов США, рассекающих волны Средиземноморья с Аб-рамовичем на капитанском мостике. Причем сделка эта была оформлена в юридическом плане столь виртуозно, что позволила не только вывезти из Рос-сии огромные суммы для приобретения недвижимо-сти и предметов роскоши, но одновременно исклю-чила для российских правоохранительных органов возврат этих денег или имущества в случае уголов-ного преследования их владельцев. Помогли Поле-жаевы и с перерегистрацией "Сибнефти" в поселке Люблино Омской области, что позволило компании избежать 2,5 процентного налога. В конечном итоге только за один год на смене юридического адреса "Сибнефть" сэкономила 227,5 миллионов рублей.
       Однако "семья" кремлевская провинциальной семье Полежаевых добром на добро отплачивать не собиралась, а даже наоборот -- наглядно показала ей, что такое нравы сильных мира сего. Вскоре Бе-резовский и Абрамович провели обмен акций не-уемно расплодившихся дочерних компаний "Сиб-нефти" на акции материнской компании. В резуль-тате четко исполненной операции Алексей Полежа-ев попросту утратил влияние на дочерние предпри-ятия "Сибнефти" -- Омский нефтеперегонный за-вод и "Омскнефтепродукт". Некогда уверенные в своем финансовом благополучии Полежаевы оказа-лись в полной зависимости от империи Березовско-го Абрамовича.
       * * *
       Прекращали дело "Сибнефти", начатое при мне в Генпрокуратуре, а также еще одно -- по ук-лонению от уплаты налогов, возбужденное после моего ухода, чисто по "семейному". После посеще-ния Кремля Абрамовичем туда был вызван новый Генпрокурор Устинов. Вернувшись в Генпрокура-туру, Устинов запросил дела "Сибнефти". Выясни-лось, что они закрыты в сейфе, а следователь в от-пуске. Обыскали всю прокуратуру, отыскали ключ, открыли сейф, нашли дела и в течение одного двух дней их прекратили -- совершенно незаконно. Про-куратура стала ручной и управляемой...
       Дело фирмы "Noga"
       Надо сказать, что истоки "Рашенгейта" мож-но найти и в так называемой "первой волне" рос-сийской коррупции, прокатившейся более десяти лет назад, во времена распада Союза ССР.
       Тогда (впрочем, как и сейчас) принималось много непродуманных решений. Одним из них пра-вительство СССР обязало Россию, в то время одну из 15 союзных республик, саму обеспечивать себя продовольствием. Вице премьером правительства России в те дни был Кулик. Он и его команда хоте-ли общаться с заграницей тет а тет, без посредни-ков из союзного правительства, и решение о гряду-щей продовольственной самостоятельности России было им вполне на руку. На выручку России при-шел бизнесмен по фамилии Гаон.
       В России Нессим Гаон, весьма пожилой и почтенный швейцарский предприниматель и не ме-нее известный деятель международного еврейского движения, появился где то в конце 80 х. Рекомен-довал его Генрих Боровик, который в то время воз-главлял Советский Комитет защиты мира. Являясь владельцем основанной в 1957 году в Швейцарии фирмы "Compagnie Noga D'lmportation Et D'Exportation S.A", Гаон одновременно был прези-дентом Мировой федерации сефардов -- одной из самых мощных международных еврейских органи-заций, объединяющей выходцев из Азии и Африки. В 1989 ом вице премьер Кулик, реализуя продо-вольственную программу, использовал обширные связи Гаона среди крупнейших политиков и биз-несменов мира для финансирования затеи с чеками "Урожай 90", а также втянул его в проект, смысл которого состоял в том, чтобы накормить Россию помидорами.
       На помидорах Гаон потерял миллион долла-ров. У нас их было решено разводить в Крыму, куда с этой целью направлялись оборудование и специа-листы из Израиля. Но даже они не сумели вырас-тить там то, что хотелось, а вскоре и Крым от Рос-сии отсоединился. Как сказал позднее Гаон одной российской журналистке: "Надо было уже тогда сделать выводы и прекратить отношения с этой страной".
       Однако истинный игрок редко может отойти от стола после первого проигрыша. У Гаона дейст-вительно были шансы на крупный выигрыш, кото-рые основывались на контактах с людьми из восхо-дящей российской элиты. Но он не смог учесть одно обстоятельство: ротация российских элит происхо-дила с такой скоростью, что, когда он открывал кредиты российскому правительству, это были одни люди, а когда пришло время отдавать долги -- со-всем другие.
       2 января 1991 года Совет Министров РСФСР уполномочил Министерство сельского хозяйства провести переговоры с "консорциумом западных коммерческих банков" о кредите в 550 миллионов долларов для закупок продовольствия и потреби-тельских товаров. Этим же решением были выделе-ны квоты на дизельное топливо, мазут, а потом и сырой нефти для покрытия кредитов. Сейчас уже можно только догадываться, по каким причинам из сделки "выпали" все намеченные зарубежные бан-ки, но в конечном итоге в апреле 1991 года первый зампред Совмина РСФСР министр сельского хозяй-ства и продовольствия Г. Кулик подписал от имени правительства РСФСР генеральное соглашение о кредитах и поставках со швейцарской компанией "Noga".
       Суммы в договорах с "Noga" фигурировали просто астрономические.
       Согласно этим договорам, швейцарская "Noga" в обмен на поставки российской нефти ста-новилась генеральным поставщиком в Россию по-требительских товаров на 270 млн. долларов, про-довольствия -- на 230 млн., пестицидов -- на 200 млн., оборудования для фабрик детского питания, теле-- и радиооборудования и другие позиции, по подсчетам "Noga", не считая процентов, -- 1 млрд. 426 млн. долларов. Все эти подчас далекие друг от друга товары "Noga" планировала самостоятельно закупать на западном рынке. В свою очередь Россия должна была расплачиваться поставками нефтепро-дуктов через своих уполномоченных экспортеров по специальному графику.
       Поначалу эта схема успешно работала.
       Однако 14 декабря 1992 года, в первый день своего пребывания в должности Председателя Пра-вительства, Виктор Черномырдин получил письмо от Гаона. Смысл его состоял в том, что российская сторона прекратила поставки нефти по договорам с "Noga", и что образовавшуюся задолженность в 299 миллионов долларов надо бы погасить, желательно полюбовно, без суда.
       * * *
       Кулика в это время в правительстве уже не было, но сохранились три заместителя трех минист-ров: финансов -- Головатый, экономики -- Ольхо-виков и внешних экономических связей -- Шибаев, которые знали предысторию сделки. Они подтвер-дили, что сумма российского долга "Noga" пример-но соответствует заявленной Гаоном претензии и предложили временный мир в виде уплаты ему де-сятой части -- 30 млн. долларов. В обмен на это Гаон вроде бы обещал воздержаться от арбитражно-го иска.
       Вопрос решался под давлением. За "Noga" ходили, звонили и хлопотали не только высокие иностранцы вплоть до президентов США и Израи-ля, но и русские, например Шумейко, Виктор Илю-шин, выразивший в своем прошении трогательное удовлетворение крепнущими связями России с ме-ждународным еврейским капиталом.
       В конце концов Черномырдин сдался и под-писал распоряжение, и Минфин провел в пользу "Noga" 30 миллионов долларов деньгами, а не неф-тью, как предусматривалось соглашениями. Одно-временно Минфину было поручено сделать выверку с целью уточнить окончательный размер долга.
       Однако, то ли три замминистра неправильно поняли Гаона, то ли он так рассердился, когда Рос-сия отказалась поверить ему на слово, но, получив 30 млн. долларов, он совсем даже не успокоился, а, наоборот, возбудил спор в Арбитражном институте Торговой палаты Стокгольма, и добился в июне 1993 года обеспечительного ареста счетов россий-ского правительства в Люксембурге и Швейцарии.
       Именно на этом этапе выяснилось, что рос-сийское правительство в 1991 году совершило крупную и непростительную ошибку. Заключалась она в том, что соглашение с "Noga" правительство подписало напрямую как самостоятельное юриди-ческое лицо, без обычного в такой практике по-средничества специальных организаций типа Внеш-торга или Внешэкономбанка. Тем самым Россия автоматически лишила себя так называемого "суве-ренного иммунитета". Этот юридический ляпсус позволил рассматривать Россию как сторону, отве-чающую всем своим имуществом, включая авуары российского правительства в зарубежных банках. Таким образом, главный юридический изъян сделки с "Noga", который состоял в потере Россией суве-ренного иммунитета, выявился сразу же и в самой угрожающей форме.
       * * *
       К этому времени, выполняя поручение Чер-номырдина, Минфин занялся проверкой финансо-вых отношений с "Noga". Правительство РФ обра-тилось к аудиторам ("Прайс Вотерхауз") и своим западным адвокатам.
       В результате выяснились нечто совсем проти-воположное тому, что утверждал Гаон.
       Независимые аудиторы пришли к заключе-нию, что, во первых, фирма "Noga" реально пре-доставила кредиты не на 1,4 миллиарда долларов, как обязалась по кредитным соглашениям и на чем настаивала на протяжении нескольких лет, а лишь на сумму порядка 732 миллионов долларов.
       Во вторых, собственно кредитами эти средст-ва в прямом смысле не являлись, поскольку график поставки нефти из России значительно опережал график поставки товаров в Россию, что давало Гао-ну возможность получить нефть, продать её и лишь потом, на вырученные деньги, купить продовольст-вие для России. То есть фактически как раз Россия кредитовала "Noga", а не наоборот.
       В третьих, правительство не только не имело задолженности перед фирмой "Noga", но и поста-вило "лишних" энергоносителей на сумму более 120 миллионов долларов, к которым следует доба-вить последний платеж на сумму 30 миллионов долларов наличными.
       На основании этих данных летом 1994 года российское правительство подало официальное воз-ражение на иск с требованием к фирме вернуть пе-реплаты. После чего Насим Гаон существенно уменьшил сумму своей претензии. Полностью же от нее он отказываться не собирался. Судьи Арбит-ражного института Торговой палаты Стокгольма долго разбирались с иском. Они подтвердили, что своими поставками нефти Россия полностью по-крыла все поставки "Noga". Тем не менее в 1998 году арбитры вынесли решение о том, что россий-ская сторона все же должна Гаону около 42 мил-лионов. Платить эти деньги Россия, естественно, отказалась. Коса, как говорится, нашла на камень...
       Тогда, опираясь на решение Стокгольмского арбитражного суда, и юридический казус -- отсут-ствие в договоре с "Noga" у России "суверенного иммунитета", Гаон начал арестовывать счета рос-сийского правительства. Только в 2000 году в бан-ках Франции, Швейцарии и Люксембурга были за-морожены средства посольств, представительства России в ЮНЕСКО, счета почти 70 российских компаний и Центрального Банка России, что едва не парализовало работу этих государственных учреж-дений.
       С огромным трудом Россия все же сумела разблокировать счета. Но Гаон не успокаивался: 14 июля 2000 года во французском порту Брест по ис-ку "Noga" был арестован российский парусник "Седов" со 115 курсантами на борту. Пикантность здесь состояла в том, что один из крупнейших в ми-ре действующих парусников направлялся на меж-дународную парусную регату по случаю праздника -- Дня взятия Бастилии по приглашению Франции. Его арест сразу же поставил эту страну в чрезвы-чайно неловкое положение. Барк все же удалось освободить и вывести в нейтральные воды.
       Потерпев неудачу с "Седовым", представи-тель "Noga" заявил о намерении "арестовать" само-лет Президента РФ Владимира Путина в случае его прилета во Францию.
       Арестовать фешенебельный президентский ИЛ 96-300, "Noga", конечно, никто не позволил, но с огромным трудом удалось предотвратить в июне 2001 года конфискацию двух других самолетов бое-вого СУ ЗОМК и учебно тренировочного МиГ АТ -- российских экспонатов на авиасалоне в Ле Бурже. Спасло лишь вмешательство канцелярии французского президента Ширака: самолеты уже были арестованы, но французские службы вывезли их с площадок на охраняемую военную зону аэро-дрома Бурже, куда судебные исполнители пройти не могли. Дирекция салона распорядилась запра-вить истребители, им был выделен воздушный ко-ридор и они срочным порядком покинули Францию. Не случись этого, разразился бы большой межгосу-дарственный скандал: самолет Су 30 являлся бое-вой машиной, и его арест был бы воспринят рос-сийской стороной, как посягательство на новейшие научные разработки КБ и его "ноу хау"...
       А ведь решить дело "Noga" в пользу России было не так то уж и сложно. Фирмой "Нога" зани-малось еще до меня Контрольное управление адми-нистрации президента. Это был какой то вялотеку-щий процесс и мне, помню, тогда кто то говорил из коллег, что, дескать, "загубят материал". Когда я стал Генеральным прокурором и получил от Фили-па Туровера уникальные документы, дело обрело новую жизнь.
       Просмотрев материалы Туровера, я принял решение вновь возбудить дело по фирме "Noga", хотя с момента подписания того самого, невыгодно-го для российского государства договора минуло уже более шести лет. Причем, возбудив это дело, мы пошли вразрез с решением Стокгольмского ар-битражного суда, принявшего решение в пользу "Noga".
       Генпрокуратура рискнула это сделать, по-скольку у нас появилась версия, что у "пострадав-шего" Гаона рыльце в пушку: чтобы заключить сделку, почтенный "рэбби" давал взятки и немалые. Среди тех, кто получал от Гаона "откупные", назы-вались такие известные личности, как Вавилов, Шохин... "Взяточные" деньги оседали в Швейца-рии, на банковских счетах его российских партне-ров. Докажи мы это и можно было бы, опираясь на криминальный характер сделки, потребовать отме-ны соглашения с "Noga".
       Расследование Генпрокуратуры сразу же на-толкнулось на некоторые странности. Детальный анализ документов Туровера и полученной нами дополнительной информации очень быстро показал, что под видом кредитов в действительности скры-вались бартерные сделки со всеми заложенными в них возможностями манипуляций с ценами.
       Так, в качестве генерального поставщика "Noga" закупала продукцию, в том числе у своих же дочерних фирм, по завышенным ценам, а нефть, напротив, получала по заниженным. А генеральное соглашение и десятки более мелких контрактов по поставкам не сопровождались обычным в таких случаях межбанковским соглашением, что не по-зволяло и не позволяет до сих пор соединигь концы с концами и понять, кто кому и сколько должен.
       Конечно, можно было списать эту ошибку на неопытность молодого российского правительства (первое соглашение заключалось в апреле 1991 го). Но это могло быть сделано и сознательно, чтобы заложить в сумму контрактов "верхушки" и "отка-ты", ушедшие на счета российских политиков, ак-тивно лоббировавших соглашение. А вот солидную швейцарскую компанию заподозрить в неопытности было бы трудно. Впоследствии так оно и оказалось.
       О криминальном характере сделки говорили и другие факты. В рамках одного из дополнительных соглашений в ноябре 1991 года "Noga" заключила договор с Гостелерадио России о поставках телеви-зионного и радиооборудования. К оплате россий-ской стороне была предъявлена сумма 31 миллион долларов по аккредитиву, который был открыт для фирмы "Жестикорп" -- дочерней структуры "Noga", никогда не специализировавшейся на про-даже такого рода аппаратуры.
       О поставке оборудования "Noga" сообщила телеграммой вице президенту Руцкому. Однако Гостелерадио России получило оборудование лишь на 1 миллион долларов. Подтвердить документами поставку остального (30 миллионов) "Noga" отказа-лась со ссылкой на конфиденциальность.
       Можно было бы сделать вывод, что оборудо-вание до России не дошло. Но, как мне кажется, спешить здесь не стоит. А что, если допустить, что "Noga" и в самом деле поставила в Россию какое то телевизионное и радиооборудование. Вспомним, что это был 1992 год, учтем, что вопросом занимал-ся Руцкой, и пожмем плечами: возможно, оно и по-пало в Россию, но... не дошло до РТР.
       Ссылаясь на "конфиденциальность" Гаон смог "покрыть" документами лишь 40 процентов от общих кредитов. Как я уже писал, "Noga" завышала стоимость поставлявшихся ею товаров зачастую вдвое и занижала стоимость нефти. Выяснилось, наконец, что премии и скидки по отдельным дого-ворам в пользу "Noga" достигали трети, а прибыль могла превышать 100 процентов. Если вниматель-нее разбираться с отдельными позициями соглаше-ний, то открываются совсем уж невероятные вещи.
       Такой "позицией" оказались 40 миллионов долларов "премии за страхование от политического риска", которые "Noga" в 1993-1994 годах также пыталась включить в предъявляемый России счет. Никаких документов представлено не было по уже традиционной причине: "конфиденциально".
       А теперь вспомним, что ни одно из известных международных соглашений не включает в себя подобных прецедентов, трудно даже представить, какой именно юридический механизм здесь предпо-лагалось использовать. Но все встает на свои места, если допустить, что в договоре с "Noga" заранее закладывалась примерно 30 процентная "верхуш-ка", за это кто то кому то должен был "откатить", то есть поделиться завышенной, "туфтовой" при-былью. Но претендентов на нее оказалось слишком много: сначала это были одни люди, потом за ними в очередь встали уже другие...
       Скорее всего, в схему были заранее введены какие то посредники и теневые финансовые потоки. Ибо ничем иным нельзя объяснить бросающиеся в глаза несуразности конструкции. Это и отсутствие банковского контроля, и небывалые гарантии "Noga" вплоть до отказа целого государства от им-мунитета перед частной фирмой. Это и та, на пер-вый взгляд, наглость, с которой почтенный старец, уважаемый раввин, владелец швейцарской компа-нии с международной репутацией, вдруг этаким на-храпом, без документов, используя методы шанта-жа, требует сотни миллионов долларов у президента и премьер министра России.
       Объективности ради хочу рассмотреть еще одну версию, по которой Гаон вовсе не наглец, а лицо скорее пострадавшее.
       Вспомним открытое письмо, с которым он выступил в октябре 1997 года со страниц газеты "Московский комсомолец". В письме Гаон вспоми-нал 1992 год, когда руководство России "молило фирму "Noga" о помощи, прося ее спасти россий-ский урожай от катастрофы, а народ России -- от голода". "В то время, -- пишет, Гаон, -- ни один европейский или американский предприниматель не желал поставлять гербициды и пестициды, в кото-рых так остро нуждалась страна, из за того, что по-ставки за 1990 и 1991 годы так и не были оплачены. И ни один из западных банков не был готов предос-тавить России необходимые кредиты". Вмешаться согласилась только фирма "Noga", "подвергнув се-бя значительному коммерческому и финансовому риску".
       Заложившись перед западными банками, он теперь, согласно этой версии, всего лишь просит вернуть ему свое. Ему трудно сделать это по суду, поскольку в документах действительно нет того, что он просит, а те скрытые соглашения, которые он юридически доказать не может -- и есть та самая "конфиденциальность", на которую все время ссы-лается "Noga". Российская же сторона не выполни-ла встречные условия из за непрекращающейся ро-тации в правительстве: Гаон о чем то договаривался с одними людьми, но их постоянно меняли новые министры и чиновники. Все осталось на уровне не-ких высоких договоренностей...
       А то, что договоренности такие были, у сле-дователей Генпрокуратуры сомнений уже не вызы-вало.
       Как выяснило следствие, сразу же после под-писания основного контракта в одном из западных банков двенадцати российским высокопоставлен-ным чиновникам были открыты личные счета. На них, как мы предполагали, и поступила часть кре-дитных средств, а потом и часть совместно полу-ченного "навара" -- от продажи в Россию товаров народного потребления по завышенным ценам и покупки здесь нефти и нефтепродуктов по зани-женным. Максимальная сумма на каждом таком счете -- свыше 300 миллионов долларов, мини-мальная -- несколько десятков миллионов... Упо-минались в этой связи имена П. Авена, А. Вавилова, А. Шохина, А. Головатого и другие. Утверждают также, что из более чем 600 миллионов долларов, которые потребовал еще тогда от России хитрый владелец "Noga", 40 миллионов предназначалось российским участникам этой аферы "ширпотреб в обмен на нефть"...
       Любопытный нюанс: некоторыми из 32 за-блокированных по требованию "Noga" в Швейца-рии и Люксембурге российских счетов, считавших-ся государственными, могли также распоряжаться и конкретные физические лица. И здесь сразу же по-являлись вопросы: на основании какого российско-го закона они были открыты? Кто контролировал эти расходы? Кто они, эти лица, и какие ведомства представляют?
       По некоторым предположениям, денежные "излишки", образовавшиеся в результате исполне-ния (или неисполнения) соглашений с "Noga", мог-ли использоваться и в первой предвыборной кампа-нии Бориса Ельцина весной и летом 1991 года, а также для реализации других политических планов. Причем технически это могли делать примерно од-ни и те же люди, работавшие как рядом с Горбаче-вым, так и рядом с Ельциным. На это косвенно ука-зывали те обстоятельства, что интерес к делам "Noga" в разное время проявляли как сам Борис Ельцин, так и Александр Руцкой, Владимир Шу-мейко, Олег Сосковец и другие высокопоставлен-ные российские политики, не чуждые связям с биз-несом.
       * * *
       Можно сколь угодно долго говорить сегодня о политической провокации, о том, что парусник и самолеты формально вообще не являются россий-ской государственной собственностью, а принадле-жат эксплуатирующим их предприятиям. Но пока конфликт с Гаоном не будет урегулирован, от по-вторения подобных инцидентов не застраховано ни одно российское судно (воздушное, морское ли), не говоря уже о зарубежных банковских счетах и не-движимости.
       Но "у русских собственная гордость". Изо-щряясь по части подбора нелестных эпитетов в ад-рес истца, российские чиновники за прошедшее по-сле ареста парусника "Седова" время мало что сде-лали для того, чтобы в судебном порядке доказать необоснованность претензий Гаона. Замминистра финансов Сергей Колотухин, на которого Путин в свое время возложил обязанности по разрешению конфликта с "Noga", вообще с циничной откровен-ностью стал намекать на преклонный возраст швей-царца. Дескать, куда России торопиться и "идти на уступки финансовому террористу", когда и так все скоро разрешится само собой.
       Вот Лондонский и Парижский клубы, МВФ -- действительно вечны. А престарелому и бесче-ловечному финансовому "ваххабиту" незачем вы-плачивать даже некогда определенные стокгольм-ским арбитражем десятки миллионов долларов дол-га. И не беда, что штрафные проценты капают, и сегодня Гаон уже требует, учитывая набежавший за десяток с лишним лет процент, почти 800 миллио-нов долларов. Россия же, без всяких рациональных объяснений отказывающаяся выполнять решение международного арбитража, очень уж неловко вы-глядит в глазах делового сообщества...
       Тем более, что Гаон все никак не успокаивал-ся.
       Очередная попытка "Noga" заполучить рос-сийские деньги была сделана в Швейцарии. Там компания потребовала наложения ареста на 3 мил-лиона долларов, выплаченных Россией в качестве залога за освобождение обвиняемого в отмывании денег госсекретаря Союза "Россия -- Беларусь" Павла Бородина. Но здесь "Noga" ожидало фиаско: Высший суд Швейцарии отказался удовлетворить это требование, сославшись на отсутствие у "Noga" достаточной аргументации по иску.
       В последнее время дела у Гаона идут неваж-но. Увязший в судебных склоках коммерсант ока-зался на грани разорения, а сама "Noga" стала те-рять на Западе прежнюю поддержку: в конце 2003 года Парижский кассационный суд принял реше-ние, что собственность России, находящаяся на тер-ритории Франции, отныне не может быть объектом судебного преследования по искам фирмы. Тем са-мым Франция присоединилась к шести другим странам Евросоюза, среди которых Швейцария и Бельгия, принявших ранее такое же решение.
       Но Европа велика, и представители россий-ских государственных учреждений, тем не менее, не перестают бояться вывозить свое дорогостоящее имущество на выставки, открыто называя Гаона террористом.
       Примером тому служат решения конструкто-ров истребителей МиГ и "Сухого" не участвовать на некоторых международных авиасалонах, по-скольку их устроители не смогли дать гарантий, что стоящие миллионы долларов машины не будут там арестованы по иску "Noga".
       * * *
       Запах коррупции в истории с "Noga" несо-мненен. В некоем "общем котле", который кипел где то между Россией и Швейцарией, вываривались и отмывались, судя по всему, громадные суммы. Только специальное и сложное расследование мог-ло бы показать, сколько денег ушло на политиче-ские цели, а сколько просто прикарманили отдель-ные участники.
       Причем господин Гаон после наших с ним предварительных переговоров уже был готов дать признательные показания, кому из российских го-сударственных чиновников он в свое время давал "на лапу". Забегая вперед, могу с уверенностью сказать, что, если бы мы доказали (а предпосылки для этого у нас все были), что Гаон, подписывая соглашение, действовал незаконно, России не при-шлось бы впредь переживать столь неприятные и даже позорные для нее минуты ареста её собствен-ности за границей.
       Глава 8. Кремлёвский психоз
       Напряжённый "тайм аут"
       11 марта 1999 года состоялось заседание Со-вета Федерации, где обсуждался вопрос о моей от-ставке с поста Генерального прокурора России. Как читатель уже знает, результаты голосования нару-шили все кремлевские планы: 143 человека прого-лосовали против моей отставки и только шесть -- за. Той же ночью по второму каналу телевидения была показана пленка, на которой человек, похожий на Генпрокурора, занимался амурными делами с проститутками... Уже на следующий день я был вызван для тяжелого разговора с дряхлеющим пре-зидентом Ельциным. О том, как это происходило, читатель, впрочем, уже знает из первой главы этой книги.
       Кремлевские стратеги слишком поздно поня-ли, что допустили ошибку, дав мне своеобразный "тайм аут" с 18 марта по 5 апреля. За это время я решил сконцентрироваться на шумных уголовных делах и продвинуть их дальше. Все сдерживающие меня раньше тормоза были спущены, все условно-сти отброшены. Меня уже ничто не могло остано-вить. Известный телеобозреватель Евгений Киселев сказал в те дни, что прокуратура ныне напоминает корабельную пушку, отвязавшуюся во время штор-ма: ей все нипочем.
       18 марта я оставил у президента в ЦКБ второе заявление об отставке (об этом я уже поведал чита-телю), приехал к себе на работу, созвал совещание и спросил у своих заместителей, что будем делать. Решение было практически единодушным: необхо-димо продолжить работу и действовать четко, жест-ко, показывая, что прокуратура не сломлена, она работает и сдавать свои позиции в борьбе с корруп-ционерами не собирается.
       Было решено активизировать расследования, в первую очередь по "Мабетексу" -- болевой точке кремлевской семьи. В конце концов, ведь должен же кто то в этой стране сказать ворам, что они -- воры... Независимо от того, кто они -- близкие родственники президента или обычные жулики. Ну а если удастся вернуть в Россию несколько сотен миллионов украденных долларов, думаю, за это мне простые люди только спасибо скажут.
       Первым делом мы провели выемки докумен-тов по "Мабетексу" из Кремля, в 14 м корпусе, где находились службы Управления делами, на Старой площади и в других местах. Затем я дал команду начинать допросы тех, кто подозревался в преступ-ной связи с этой фирмой. Был запланирован ряд ак-ций по расследованию деятельности швейцарской фирмы "Noga".
       В ближайшее время мы собирались провести выемки документов и обыски в "Атолле" -- личной охранной фирме Березовского. "Контора" эта ока-залась доверху напичканной современным прослу-шивающим оборудованием, с помощью которого, как принято говорить в среде оперативников, "пас-ла сильных мира сего". В том числе здесь занима-лись и прослушиванием разговоров президентской семьи.
       Это была личная силовая структура Березов-ского, и как тот ни пытался от нее откреститься, де-лая вид, что никакого отношения к "Атоллу" не имеет, ему это не удалось.
       Надо сказать, оперативники из регионального управления по борьбе с организованной преступно-стью случайно наткнулись на нее, а когда копнули поглубже, то пришли в состояние некоего столбня-ка: слишком многих высокопоставленных особ об-рабатывали люди, снявшие под свои производст-венные нужды подвал жилого дома на востоке сто-лицы.
       Занялись мы также и "Сибнефтью", возглав-ляемой коллегой Березовского, молодым олигархом Романом Абрамовичем, -- новой фирмой с крими-нальным душком, также работающей на свой "большой карман"; мы провели там обыск. В про-куратуре все было готово для проведения обысков в Национальном резервном банке. Провели мы и аре-сты, в том числе такой крупной птицы, как бывшего министра юстиции Валентина Ковалева, оказавше-гося банальным казнокрадом. Активно велись рас-следования по "Андаве" и "Аэрофлоту". В начале апреля мы планировали наконец то арестовать Бе-резовского. По моему приказу готовились допросы дочерей президента, крупных чиновников, имена которых у всех на слуху. Из Швейцарии Карла дель Понте должна была привезти важные документы по "Мабетексу". Предъявление обвинения было во-просом самого ближайшего времени...
       Я даже подумал тогда про себя: "Черт побери, если бы прокуратура работала в таком режиме це-лый год!".
       Те дни были одними из самых трудных в моей жизни: я появлялся на работе примерно в восемь тридцать утра, покидал здание в одиннадцать часов ночи, все время находясь на людях и в огромном нервном напряжении.
       Я понимал, что времени мне отведено совсем мало, и я спешил...
       Говоря откровенно, была у меня в те дни и другая возможность. Закрой я глаза на коррупцию и кремлевское воровство, и в силу сразу же вступал компромисс, который мне настойчиво предлагали: все гонения на меня прекращались. Меня, к приме-ру, ввели бы в состав Конституционного суда -- должность для юриста чрезвычайно почетная.
       Единственное, что от меня требовалось, -- это чтобы я на Совете Федерации твердо сказал, что намерен уйти в отставку.
       Я отказался, хотя понимал, что и сам был бы целее, и мигом бы все забылось. Но такого "покоя" я себе позволить не мог, да и не хотел.
       Делали мне и другие компромиссные предло-жения. Когда я еще лежал в больнице и вел себя "тихо", ко мне несколько раз приезжал Путин. Как то, разоткровенничавшись, "выдал секрет", что "семья" довольна моим поведением. И сразу, почти без паузы, что есть мнение назначить меня послом России в Финляндию -- так, сказать, отправить в почетную ссылку.
       -- Не поеду, -- уже в который раз сказал я твердо.
       Путин, хотя и знал уже о моих предыдущих отказах, тем не менее спросил:
       -- Почему?
       Говорить резкости не хотелось, поэтому при-шлось ответить уклончиво:
       -- Дочь учится в институте, оставлять ее одну нельзя, теща в возрасте, инвалид, -- тоже бросать одну нехорошо. Не поеду!
       Путин понял, что решение я принял для себя окончательное, и больше к этой теме уже не воз-вращался.
       В принципе такие контакты с Путиным для меня были важны еще и потому, что он как бы представлял собой "семью", Татьяну. Я понимал, что поскольку президент находится в неадекватном состоянии, Татьяна для него -- все: и глаза, и уши, и мозг, и записочки в кармане для ориентации. По-этому настраиваться надо было именно на нее и, пожалуй, только на нее... Сама она на контакт не шла -- для этого был выделен Путин.
       Путин произносил всякие вежливые, сочувст-венные слова, старался вроде бы поддержать, а в это время, как потом выяснилось, его люди буквально "рыли носом землю", пытаясь найти на меня ком-промат.
       Как то он приехал ко мне на дачу в Архан-гельское, мы с ним долго гуляли по аллеям.
       -- Юрий Ильич, поражен, что вам в этой клоаке удалось проработать три с половиной года, -- сказал он. -- Я, например, не рассчитываю на такой срок, меня съедят раньше... -- В следующую минуту он неожиданно круто повернул разговор: -- Обнаружены злоупотребления, связанные с ремон-том вашей квартиры на улице Гарибальди, -- про-изнес он. -- Это связано с фирмами, работающими вместе с пресловутым "Мабетексом".
       -- Меня это совершенно не волнует, -- отве-тил я. -- Я стал собственником квартиры, когда в ней уже были закончены работы. А кто доводил квартиру до нормального состояния, какая фирма -- "Мабетекс" или контора по очистке территории от мусора, -- этот вопрос не ко мне.
       Путин вытащил пачку бумаг:
       -- Вот документы.
       -- Володя, я даже смотреть их не буду. С юридической точки зрения у меня с квартирами все безупречно.
       И все равно в те дни я был очень благодарен Путину хотя бы за видимость попытки принять уча-стие в моей судьбе. Благодарен и Степашину, кото-рый как то, когда я еще лежал в "кремлевке", ска-зал:
       -- Человек находится в больнице, а никто да-же не пытается выяснить, что у него на душе, о чем он думает, что у него болит. Но все нападают... Эх, люди!
       Да, в ту пору я был благодарен и Путину, и Степашину за участие. Пока не узнал, что за этим "участием" стояло.
       Уже через некоторое время на пресс конференции Путин заявил, стыдливо поту-пив взор, что пленка о "моих" любовных похожде-ниях -- подлинная. Хотя на нынешний день прове-дено множество экспертных исследований, и ни од-но из них не идентифицировало меня на пленке.
       В конце концов, еще одну экспертизу, заклю-чительную, можно провести и за границей. Мне опасаться нечего.
       Должен заметить, что для Кремля мой выход на работу был полной неожиданностью. За мной пытались следить с помощью хитроумной техники, приставили наружное наблюдение, прослушивали телефоны... Поэтому говорить теперь я стал в своем кабинете совсем немного и крайне осторожно. А если мне надо было провести какой то важный раз-говор, посекретничать, я просто выходил из кабине-та в шумный коридор. Во всяком случае, все серь-езные вопросы с адвокатами мы обсуждали только "на воздухе". Это здорово нервировало кремлев-ских обитателей. Неведение вообще всегда беспо-коит. А этим людям было чего бояться и беспоко-иться.
       На стол руководства ФСБ и МВД регулярно ложился отчет о том, что я делал и с кем встречался. У загородной дачи и городской квартиры постоянно дежурила машина "наружки". Зачем? Не знаю... Неужели ждали момента, когда я приеду пьяный или начну дебоширить?
       Обо всем этом мне по секрету рассказывали мои друзья из прокуратуры, из следственных орга-нов того же ФСБ. Я был в курсе большинства меро-приятий, направленных против меня. Не буду назы-вать конкретные фамилии, но эти люди помогли мне очень.
       Шла ко мне информация и из Швейцарии. То есть до определенного момента я держал руку на пульсе всех направленных против меня акций.
       * * *
       А напряжение все нарастало.
       На следующий день после моего выхода на работу, 19 марта, в Кремле не стало Бордюжи, с ним разделались, что называется, круто, сковырнули ногтем в один миг. Мне, честно говоря, стало жаль его. Ведь, в сущности, он действовал как солдат -- исполнял приказ. Последний раз я говорил с ним по телефону, доказывая, что на работу мне после боль-ницы нужно выйти обязательно. Ведь не мог же я, готовясь к заседанию Совета Федерации, изучать материалы, что называется, на коленке, -- это я должен делать в служебном кабинете. Подумав, Бордюжа со мной тогда согласился:
       -- Да, Юрий Ильич, вам надо выйти на рабо-ту, хотя бы ненадолго.
       Кто знает, не стал ли этот эпизод одной из причин столь внезапного его увольнения?..
       * * *
       Огромное давление Кремля испытывали на себе не только следователи, но и практически все проходящие по делу "Мабетекса" фигуранты. Все тот же Паколли вначале давал правдивые призна-тельные показания и, думаю, рассказал бы со вре-менем всю правду. Кремль прекрасно понимал, чем это может кончиться, и Паколли, видимо, стали уг-рожать, причем весьма серьезно. Серьезно настоль-ко, что он обратился за помощью к Карле дель Пон-те. Та, в свою очередь, позвонила мне и попросила обсудить вопрос о безопасности с самим Паколли, который находился в то время в Москве.
       Я попросил Мыцикова встретиться с Паколли и, если этого будет недостаточно, подключить меня. Но "семья" к этому времени сумела уже так нада-вить на бедного швейцарца, так запугать, что он понял -- лучше держать язык за зубами. К огром-ному нашему удивлению, Паколли вдруг резко из-менил свое отношение к следствию, отказался от всех своих предыдущих показаний и стал все отри-цать...
       "Железная" Карла
       Еще в конце 1998 года, когда все было спо-койно, между Генпрокуратурами России и Швейца-рии была достигнута договоренность о визите Кар-лы дель Понте в Москву. Ситуация, однако, поме-нялась, и приезд швейцарского прокурора оказался под большим вопросом.
       Приезд Карлы дель Понте планировался на 23 марта 1999 года. Ни президент, ни посол, ни ми-нистр иностранных дел Швейцарии не рекомендо-вали ей ехать в Россию на встречу со мной. И здесь проявился твердый характер госпожи дель Понте. Она внимательно изучила прессу, мои интервью, и, поскольку ей было известно о нашем расследовании по делу "Мабетекса", а также имена тех кремлев-ских чиновников, которых оно непосредственно затронуло, в историю с компроматом на меня она не поверила. Она поверила в мою честность и неви-новность (знаю это абсолютно точно), и по развя-занной против меня кампании у нее сложилось вполне определенное собственное мнение.
       Что еще... Никогда и ничего она не спраши-вала у меня об истории с пленкой, не требовала объяснений. Она многим рисковала, прилетев в Мо-скву, но, зная ее выдержку и характер, я не удивил-ся этому поступку. Госпожа дель Понте очень под-держала меня в те дни.
       Представьте себе: на меня льют грязь, госу-дарственная машина травли запущена по полной программе, а она в интервью влиятельному россий-скому журналисту Хинштеину, приехавшему в те дни в Швейцарию, говорит:
       -- Очень важно, чтобы были прокуроры, за-нимающиеся делами коррупции. Скуратов, даже отстраненный от дел, показал всем, и мне в частно-сти, что он блестящий профессионал, настоящий прокурор, руководствующийся только законом. Ка-ждый прокурор должен начинать расследование только тогда, когда есть конкретные факты о со-вершенном преступлении. В таком случае нужно начинать расследование. Если вы не делаете этого, вы слабый прокурор...
       Очень "профессиональным" у нее было от-ношение и к президенту Ельцину. Как человек опытный, она никогда не высказывала публично по отношению к нему каких либо своих личных взгля-дов. Главным для нее было отношение к закону: если ты коррупционер, то никакого значения не имело -- президент ты или нет и какие у тебя поли-тические убеждения.
       Конечно, сложностей в связи с приездом Кар-лы дель Понте было много. Во первых, ей долго не давали визу, тянули. За два дня до прилета -- бес-прецедентный случай! -- у нее еще не было визы -- у нее, одного из крупнейших государственных чи-новников Швейцарии! Такого в истории отношений между нашими двумя странами никогда не было -- я, во всяком случае, не слышал. Я понимал, что Мо-сква очень не хотела, чтобы швейцарский Генпро-курор приезжала к нам: на кремлевском холме ясно представляли, какие сенсационные документы она может привезти.
       Пришлось мне звонить Примакову и объяс-нять, что будет большой ошибкой и крупным скан-далом, если швейцарский Генпрокурор не сможет из за визовых проблем приехать в Россию. Ведь ло-гично: коль не дали визу -- значит, рыльце то в пушку. Надо отдать должное: визу после этого дали практически моментально.
       Встал вопрос и об охране. Карла дель Понте в те дни в своей стране была единственным лицом, охраняемым государством. В Швейцарии за ней шла прочная слава стойкого борца с мафией, банди-тизмом и коррупцией, и на нее уже было совершено в свое время два или три покушения. Поэтому гос-пожу дель Понте у себя и берегли, и почитали. То же самое должно было быть и у нас: и бронирован-ный автомобиль, и ребята в строгих темных костю-мах... Связались с ФСО -- Федеральной службой охраны -- и неожиданно получили резкий отказ.
       Стало понятно: Администрация Президента чинит препятствия и здесь. В прошлый раз одним из условий ее приезда в Москву было предоставление ей бронированной машины. Тогда без проблем ФСО нашла и бронированный "мерседес", и широкопле-чих охранников -- все было как положено. А сей-час?
       Выкрутились благодаря тому, что моя слу-жебная машина была бронированной. После того, как еще в середине 1999 года на мое имя поступило несколько угроз из Германии от окопавшихся там наших мафиози, служба охраны выделила мне та-кой автомобиль; имелась и машина сопровождения. Поэтому, подумав, мы решили обойтись своими силами и в ФСО больше не обращаться.
       * * *
       Карла дель Понте прилетела в Шереметьево на специальном самолете, я ее встретил в аэропор-ту. Не могу не отдать дань мужеству этой женщи-ны. Как я уже говорил, МИД Швейцарии категори-чески не рекомендовал ей ехать в Россию: в этой маленькой альпийской стране прекрасно понимали, что творится в Москве, насколько бациллы корруп-ции разъели "властный организм" России, в откры-тую описывали ей, сколь опасной для нее может оказаться эта поездка. Но госпожа дель Понте по-ступила так, как ей подсказывала совесть: несмотря на все предостережения, она в Россию поехала.
       Из Шереметьево мы направились в загород-ное хозяйство Генпрокуратуры на реке Истре. Одни называют эти спрятанные в зелени несколько уют-ных домов и коттеджей медицинским центром, дру-гие -- пансионатом, третьи -- зоной отдыха. Но суть не меняется -- это изумительное место: див-ный хвойный лес, прекрасная река... Здесь же име-лись и апартаменты подходящие, и хорошая охрана.
       Прежде всего, как и полагается по русскому обычаю, мы пообедали. Лишних вопросов госпожа дель Понте не задавала. Она имела хорошую, хотя и не полную, информацию о том, что происходит у нас, и, честно говоря, сочувствовала мне -- она прекрасно понимала, что означает оказаться в моей шкуре.
       Первый день мы провели в переговорах -- пять часов без перерыва. По их завершении мы под-готовили нашей гостье для отдыха один из уютных коттеджей на Истре, но в целях безопасности она все же решила вернуться в Москву и остаться на ночь в швейцарском посольстве.
       Не менее плотным и трудным был и второй наш день. В основном разговор шел о возврате не-законно перекачанных за кордон денег обратно в Россию. Этих денег в одной только Швейцарии бы-ло много, очень много, они перекрывали все креди-ты, которые мы. как нищие, выклянчивали у Запада. По информации Карлы дель Понте, в банки Швей-царии было перекачано приблизительно 60 милли-ардов "русских" долларов. Причем, как она сама признавалась, эта оценка весьма заниженная. Точ-ную сумму не знает никто. А деньги колоссальные. У нас в бюджете страны в тот период насчитыва-лось где то 16 миллиардов, еще 4 -- заемные. Здесь же, по самым скромным оценкам, -- три бюджета! И это только в маленькой Швейцарии. А сколько денег разбросано по офшорам всего мира?..
       А ведь деньги эти можно вернуть, и унижать-ся ни перед кем не надо -- и долги, и кредиты, при-чем с немалыми процентами. Механизм возврата денег хотя и не прост, но реален -- в первую оче-редь необходимо решение российского суда. Но вот его то, как я понимал, добиться практически невоз-можно. Против такого решения суда костьми лягут все "денежные мешки" России. Кремлевские бога-чи, коих тоже немало, уберут любого судью и с лю-бым прокурором поступят так же, как и со мной, если тот станет покушаться на "большой карман".
       Кстати, к тому времени Генпрокуратура уже возбудила несколько таких уголовных дел. Но я прекрасно понимал, что, как только мне оконча-тельно отобьют руки и перестанут пускать в проку-ратуру, все эти дела потихоньку будут прекращены -- те, что связаны с "Андавой", "Мабетексом", другими "крутыми" фирмами...
       Забегая вперед, скажу, что так оно и оказа-лось: как только двери прокуратуры передо мной были закрыты, многие коррупционные дела оказа-лись спущенными на тормозах. Судебные процессы, естественно, не состоялись. А миллиарды кровных российских рублей, точнее -- долларов, евро, фун-тов... -- по прежнему остаются на заграничных счетах вороватых российских чиновников и бизнес-менов.
       После двух дней работы мы отметили успеш-ное завершение переговоров обедом в Генеральной прокуратуре. Я подарил госпоже дель Понте огром-ный букет цветов, и мы все поехали провожать ее в аэропорт.
       Всевозможные грузчики, заправщики, води-тели автокаров, находившиеся вблизи самолета швейцарского Генпрокурора, были переодетыми работниками соответствующих спецслужб. Как позднее мне рассказали, в Кремле страшно боялись, что я вступил с Карлой дель Понте в сговор, попы-таюсь на ее самолете улететь за рубеж и уже оттуда начну вести разоблачительную кампанию против президента и его семьи.
       Информация эта -- абсолютно верная. Так-тично, но жестко меня предупредили:
       -- Юрий Ильич, даже не пытайтесь зайти в самолет.
       Стало понятно, что если бы я стал провожать госпожу дель Понте не до трапа, а, скажем, до сало-на, до кресла, то самолет в ту же минуту начали бы штурмовать спецназовцы. Наивные люди, совсем плохо знающие меня! Я всегда полагал, что Россия -- мой дом, а таким, как они, не должно быть места в нашей стране.
       Через несколько минут военный самолет, на котором прилетела Карла дель Понте, унес ее на родину, а я остался стоять на летном поле. Было грустно.
       Только тогда я почувствовал, насколько ус-тал. Работал я в те дни в страшном напряжении, со-вершенно не думая о том, что скоро наступит 6 ап-реля и мне снова надо будет идти на Голгофу -- ведь заявление то мое, "недобровольное", лежит в сейфе у президента. Все это время я старался не ду-мать об этой дате. Теперь же я просто физически ощущал тяжесть от ее близости. А ведь 6 апреля, судя по всему, мне придется уйти из Генпрокурату-ры уже окончательно...
       Я молча провожал глазами исчезающий в об-лаках силуэт самолета, а в голову настойчиво лезли совсем не лестные для моей родины мысли: о том, что Россия в сравнении со Швейцарией -- совер-шенно дикая, неправовая, почти неуправляемая страна. То, что происходит у нас, для Швейцарии -- нонсенс. Карла дель Понте не могла понять (и вряд ли поймет когда либо): разве можно себя вести так по отношению к прокурору, который начал рассле-дование в отношении президента и его окружения? В Швейцарии, во Франции, в США, в Германии любой чиновник, какого бы высокого ранга он ни был, за подобные действия мигом бы слетел со сво-его кресла! А если бы в ход расследования вмешал-ся президент, то слетел бы и он. У нас же -- один беспредел покрывается другим.
       С тяжелым чувством я вернулся в город. Я понимал, что нахожусь под колпаком, меня про-слушивают, за мной следят, каждый мой шаг фик-сируется. Тем не менее надо было взять себя в руки и начинать вплотную готовиться к заседанию Сове-та Федерации.
       * * *
       Приезд Карлы дель Понте в Москву запом-нился еще одним очень интересным эпизодом, за-ставившим меня зауважать свою швейцарскую кол-легу еще сильнее. Рассказала она о состоявшейся в этот приезд встрече со Степашиным, возглавляв-шим тогда МВД.
       Эта встреча имела любопытную предысто-рию. Когда я уже был отстранен от должности, в Швейцарию с визитом поехали Степашин и Селез-нев. Степашина Карла встретила очень холодно. Вначале она вообще не хотела видеться с ним. Но поскольку кроме Степашина приехала официальная делегация Госдумы во главе с Селезневым, она приняла их обоих. Чувствуя неприязнь дель Понте, Степашин старался держаться на расстоянии, но все же не выдержал и сказал: "Давайте, госпожа дель Понте, будем сотрудничать в плане возвращения российских денег на родину. В России МВД -- это серьезная организация по борьбе с коррупцией".
       Карла холодно посмотрела на него и, несмот-ря на присутствие Селезнева, резко сказала: "Гос-подин Степашин, вы представляете ведомство МВД, а речь идет о федеральной прокуратуре. Есть полиция Швейцарии, вы с ней и сотрудничайте. Мы же -- орган юстиции и отлично сотрудничаем с господином Скуратовым, и я рассчитываю, что это сотрудничество будет продолжено".
       Степашин ей сгоряча ответил: "О Скуратове можете забыть, он уже никогда не вернется на свое место".
       На что Карла дель Понте сказала еще более жестким тоном: "В этом случае ни о каком сотруд-ничестве речь не может идти вообще. -- И как бы между прочим добавила: -- А что, Совет Федера-ции уже решил судьбу господина Скуратова?"
       Я сравнивал потом поступок этого, в об-щем то, неблизкого мне человека с поведением многих наших высокопоставленных чиновников, переставших меня замечать уже на следующий день после моей опалы. Она же показала, что ценит и личностный момент и не собирается сотрудничать с теми ведомствами, которые грубым образом попи-рают закон.
       Степашину ничего не оставалось делать, как все это "скушать".
       Так вот, в Москве он снова захотел встретить-ся с ней. Она отказывалась категорически. Тогда Степашин позвонил мне и попросил, чтобы я помог организовать их встречу. В то время Степашин вел двойную политику: он заигрывал и с Ельциным, и со мной -- боялся за свое кресло. На этот раз он выполнял поручение Ельцина и "семьи".
       Я не стал возражать и при удобном случае попросил дель Понте принять Степашина хотя бы на несколько минут. Карла согласилась. И вот перед отъездом она рассказала мне о содержании беседы. О том, как Степашин все время подводил разговор к вопросу: о чем же шли наши с ней переговоры, есть ли у нее что то на Ельцина и других кремлевских чиновников или нет? Будучи умной женщиной, дель Понте понимала, чем может обернуться для меня ее положительный ответ, под какую лавину я попаду.
       -- Я ему сказала, что ничего не привезла. Ни че го! -- с каким то непривычным для нее дет-ским озорством сказала она мне.
       Степашин же, как она вспоминала, сразу с об-легчением вздохнул и радостно заулыбался.
       -- Мне даже смешно стало, как он обрадовал-ся, -- продолжала Карла и добавила: -- Я думаю, правильно поступила, что ему так сказала. А мы будем продолжать свое дело...
       Отсюда, видимо, и пошел слух, что Карла ни-чего не привезла.
       * * *
       На самом же деле мы получили материалы и по "Мабетексу", и по "Аэрофлоту" с "Андавой", и по "Мерката Трейдинг". Обсудили общие пробле-мы, в частности вопросы отмывания преступных доходов и возможного возвращения незаконно вы-везенных из России денег, решили, как лучше со-трудничать российско швейцарской группе по борьбе с коррупцией -- с нашей стороны эту группу возглавил Михаил Катышев.
       Но основную и наиболее интересную инфор-мацию мы получили... на словах.
       Госпожа дель Понте, конечно, находилась в очень сложном положении, когда приехала. И не только потому, что ее все отговаривали и пугали. Как она сама говорила, ей очень хотелось привезти мне новые, разоблачающие Кремль документы, сче-та и так далее. В глубине души я тоже надеялся, что Карла привезет с собой много интересной и важной информации. В то время у нее уже были на руках материалы, к примеру, счета Бородина, его замести-телей Люлькина, Савченко и некоторых других. Но дать их мне она не имела права. Не могла по про-стой причине: Паколли опротестовал их изъятие у него из офиса через суд, и пока суд не вынес свое решение, что изъятие происходило "по закону", она не имела права пускать эти документы в дело и тем более передавать их кому либо. Это был чисто формальный момент, через который "перепрыг-нуть" без нарушения закона невозможно.
       Однако Карла дель Понте нашла выход и здесь. Нельзя передать документы из рук в руки? Так можно передать на словах то, что в них содер-жится. Поэтому она дала широкую устную инфор-мацию -- о проверках денег, пластиковых карточ-ках... С указанием имен, цифр, стран, куда пошли деньги и как. А позднее пришли и документы: Чу-глазов получил через некоторое время копии сче-тов, выписки из кредитных карт, банковских пере-водов и так далее. Да а, недаром российские власти не давали визу Карле дель Понте... Если бы они знали, что она привезет столько материалов, нико-гда бы не впустили ее в страну.
       Конечно, мне надо было все это записать на магнитофон, чтобы не пропустить детали, но я кон-спектировал. Обстановка была очень напряженной: и пресса, и исполнительные власти -- все ждали, что вот сейчас "взорвется бомба". Журналисты -- те чуть ли не ночевали у входа на территорию пан-сионата, всеми путями пытаясь заполучить сенса-ционную информацию. Мы были вынуждены уси-лить на Истре охрану...
       Карла -- очень достойный человек, и я благо-дарен судьбе, что свела меня с ней. Она сыграла во всей этой истории большую роль. Начавшееся в Швейцарии расследование по делу Бородина стало еще одной своеобразной формой моей реабилита-ции. Буду справедлив: в отличие от пресмыкавшей-ся перед властями российской Генеральной проку-ратуры швейцарская действовала объективно.
       Очень жаль, что нам с Карлой дель Понте не дали поработать вместе. Достаточно сказать, что примерно из 40 дел, которые расследовала россий-ская Генеральная прокуратура, две трети вели за границу. А половина из них связана со Швейцарией, потому что "новые русские" открывали счета в бан-ках этой страны. Если бы мы смогли использовать всю информацию, полученную из Швейцарии, это привело бы к заметному прорыву в борьбе с рос-сийской коррупцией. Я искренне жалею, что наше сотрудничество с прокуратурой Швейцарии было омрачено политическими зигзагами моего родного ведомства. Продолжись это сотрудничество хотя бы в том объеме, который был при мне, -- денег в Рос-сию вернулось бы очень много: миллионы, сотни миллионов вывезенных незаконным путем за гра-ницу долларов.
       Кстати, по модели меморандума о сотрудни-честве между Россией и Швейцарией я позднее подписал такого же рода меморандумы с Кипром, Швецией, Китаем. Везде за основу было взято со-глашение со Швейцарией. Мы могли бы сделать нашу совместную деятельность образцовой, пока-зать, как вообще можно строить сотрудничество между двумя странами. Смогли бы повысить роль прокуратуры в европейской интеграции, укрепить авторитет Генпрокуроров разных стран, увеличить их влияние при решении экономических и полити-ческих вопросов. Не получилось...
       * * *
       Карла дель Понте -- высокопрофессиональ-ный, жесткий, требовательный, блестящий юрист, преданный своему делу и способный постоять за себя. Я всегда говорил, что нам бы в страну два три десятка таких, как Карла, -- и ситуация стала бы совсем иной.
       * * *
       Сознаюсь, я был очень растроган и благода-рен Карле дель Понте за ее поддержку в такое труд-ное для меня время. Переживания и беспокойство ее чувствовались и позже, когда она в самые критиче-ские для меня моменты звонила и поддерживала меня, даже не забывала поздравлять меня с днем рождения. Звонила и сама, и через Филиппа Туро-вера, который переводил. Когда меня отстранили уже окончательно, я написал ей очень теплое благо-дарственное письмо за ее поддержку. Ответ пришел уже из Гааги, из Международного уголовного суда, главой которого она была к тому времени избрана. Доверительные отношения у нее сложились и с моими домашними: несколько раз она разговарива-ла с моей дочкой, интересовалась, как продвигается ее учеба на юридическом факультете университета, как дела у меня, как дома. Отношения мы поддер-живаем до сих пор -- добрые и, надеюсь, друже-ские.
       Тактика выламывания рук
       Наступил апрель. Второго числа я по обыкно-вению вызвал машину на восемь утра. До работы от Архангельского, поселка загородных правительст-венных дач, мне ехать минут 45-50. В восемь в дверь позвонили. На пороге стоял незнакомый мне человек. Лицо у него было какое то сконфуженное, почти виноватое.
       -- Юрий Ильич, принято решение о замене у вас охраны. Я -- ваш новый начальник охраны.
       Уже подъезжая к городу, в сводке новостей по радио я вдруг услышал: "Указом Президента Российской Федерации Генеральный прокурор Ску-ратов отстранен от исполнения своих обязанностей на период расследования возбужденного против него уголовного дела".
       -- Час от часу не легче. Что за уголовное де-ло?
       Я машинально спросил у водителя (водитель у меня был старый, Анатолий):
       -- Дружище, до работы хоть меня довезете?
       Тот отозвался очень дружелюбно:
       -- Без проблем, Юрий Ильич!
       Охрана у меня тогда состояла из трех человек -- это постоянная бригада. Плюс водители, которые тоже являются охранниками. Во время выездов, скажем, на какую то встречу, обычно выделялась выездная охрана, человек пять шесть. Федеральная служба охраны -- это хорошо отлаженная служба.
       Приехав на работу, я прошел к себе в кабинет. Не успел закрыть дверь, как появился дежурный помощник:
       -- Здесь находится представитель МВД, он хотел бы с вами встретиться.
       -- Кто это?
       -- Какой то генерал. Кажется, начальник управления по охране объектов особой важности.
       -- Я встречусь с ним, как только освобожусь, -- сказал я, и дежурный вышел из кабинета.
       В тот момент мне нужно было встретиться с другими людьми -- со своими замами -- и узнать, что это за история с возбуждением против меня уголовного дела. Ведь возбудить дело против Ген-прокурора -- штука, мягко говоря, непростая, для этого нужны особые полномочия.
       Тем временем собрались замы. Последним зашел Катышев:
       -- Дело против вас возбудила прокуратура Москвы.
       -- Но это исключено! Это же нижестоящая прокуратура! Срочно найдите Герасимова, проку-рора города!
       Через минуту по радиосвязи секретарь сооб-щила:
       -- Герасимов едет к вам.
       Еще через какое то время в кабинет вошла секретарша и сказала, что президент требует к те-лефону Чайку. Мы переглянулись. Чайка поспешно вышел. Через несколько минут он вернулся и сооб-щил:
       -- Звонил Борис Николаевич. Просил взять руководство генеральной прокуратурой на себя.
       Вскоре в кабинет вошел прокурор города Сергей Герасимов.
       -- Утром ко мне пришел Росинский, мой за-меститель, -- рассказал он, -- и заявил, что ночью его вызвали в Кремль, после чего он возбудил про-тив вас, Юрий Ильич, дело. По 285 й статье, часть первая: "Злоупотребление должностными полномо-чиями".
       Позднее я узнал многие детали этой странной ночи. Оказалось, что около двух часов ночи сотруд-ники ФСБ привезли Росинского к Волошину, ус-пешно заменившего Бордюжу в кресле главы крем-левской администрации. Тот продемонстрировал Росинскому видеопленку и дал наспех составлен-ный проект постановления о возбуждении уголов-ного дела. В кабинете кроме Волошина находились С. Степашин и В. Путин.
       -- Берите материалы и идите в кабинет Тать-яны Борисовны Дьяченко, -- сказал Росинскому Волошин, -- он не занят. Если возникнут какие то трудности, здесь находятся два заместителя Гене-рального прокурора России. Они вам помогут.
       Росинский рассказывал позднее Катышеву, что видел у подъезда несколько машин, приписан-ных к прокуратуре. Стало ясно, что без поддержки Чайки и Демина кремлевская администрация вряд ли бы пошла на возбуждение этого состряпанного ночью уголовного дела. Ведь Росинский возбудил уголовное дело без всяких материалов, без доку-ментов, по одной только кассете фальшивке. Зара-нее сфабрикованной! Не прошедшей экспертизы!
       А какова процедура подготовки самого пре-зидентского указа? В два часа ночи Росинский воз-будил в Кремле уголовное дело, а уже в восемь утра появился указ. Что же получается: с двух ночи до восьми утра этот указ уже успел получить все необ-ходимые согласования и визы в Главном государст-венном правовом управлении Президента РФ, у других лиц? Как говорил великий Станиславский: "Не верю!". Не говоря уже о том, что без этих фор-мальностей публикация указа становилась грубей-шим отклонением от юридических норм, вопию-щим нарушением процедуры, настоящим беспреде-лом.
       * * *
       Почему Верховный суд, а затем и Конститу-ционный, не выяснили, к чему такая спешка? Поче-му пошли на мое быстрое отстранение? Отвечу, с чем это связано: назавтра мы хотели арестовать Бе-резовского, и эта информация утекла в Кремль.
       Что касается Росинского, то лично я с ним знаком не был, слышал только, что он -- человек нетрадиционной половой ориентации. Несколько раз мне намекали, что лучше бы как то избавиться от него, чтобы не позорил прокуратуру, но я всякий раз отвечал на такие предложения отказом: мухи, мол, отдельно, котлеты -- отдельно.
       Позже пошли разговоры (и были они очень стойкими), что вызванному в Кремль Росинскому вначале была показана видеокассета с его похожде-ниями среди "голубых" и жестко сказано: "Либо вы сейчас возбуждаете уголовное дело против Скура-това, либо эта кассета будет показана по телевиде-нию!". Росинский незамедлительно подписал все нужные бумаги...
       Не знаю, насколько это соответствует дейст-вительности. Точный ответ могло бы дать расследо-вание обстоятельств этого преступного возбужде-ния уголовного дела, допросы всех участников. Но чтобы это произошло, в России должно измениться очень многое...
       Активное участие во всех этих играх продол-жал принимать Хапсироков. Рядом с машинами Чайки и Демина, как мне рассказывали, той ночью в Кремле стояла и закрепленная за ним прокурорская машина.
       За два дня до возбуждения против меня уго-ловного дела он приехал к Демину. Последний в тот момент проводил коллегию. Когда появился Хапси-роков, Демин попросил продолжить заседание сво-его первого заместителя Носова, а сам вышел к гос-тю.
       Надо полагать, Демин неспроста бросил важ-ное заседание коллегии. Ведь не для того же, чтобы просто поболтать с завхозом? Ну кто такой Хапси-роков, чтобы ради него оставить заседание коллегии Главной военной прокуратуры? Никто! А потом Хапсироков, приехав на Большую Дмитровку, пы-тался выяснить в одном из управлений, как возбуж-дается уголовное дело в отношении прокурора. Бо-лее того, сам Демин вскоре взял бланки постанов-лений о возбуждении уголовного дела у одного из своих подчиненных. Вот оно, сюжетное колечко. Замкнулось.
       Была в этом деле еще одна интересная ситуа-ция. Тогда же, 2 апреля, я спросил Герасимова, по-чему он не отменил сразу незаконное постановле-ние Росинского о возбуждении в отношении меня уголовного дела? Сергей Иванович мне ответил, что тот ему показал только копию постановления, а са-мого дела у него уже не было -- его у Росинского сразу же забрали работники ФСБ. И он не мог по-этому, не видя дела, принять решение.
       На мой же взгляд, опираясь на ту информа-цию, которая содержалась в постановлении, Гера-симов мог и должен был отменить его. По крайней мере, в глаза сразу же бросались два грубейших на-рушения закона: органы ФСБ не имели права про-водить проверку в отношении прокурора (а в поста-новлении было сказано, что дело возбуждается по материалам проверки, проведенной ФСБ); Росин-ский, будучи заместителем прокурора субъекта Фе-дерации, по своему статусу вообще не мог возбу-дить дело в отношении какого либо работника про-куратуры, не говоря уже о Генеральном прокуроре.
       Отмена постановления лишала указ президен-та о моем отстранении юридического смысла и срывала всю позорную затею "семьи". Другое дело, что Ельцин не остановился бы ни перед чем, вклю-чая прямое насилие. И я это прекрасно понимал...
       * * *
       В кабинет в очередной раз заглянула секре-тарша:
       -- Юрий Ильич, генерал МВД все еще сидит в приемной, ждет, когда вы освободитесь.
       Я понимал, чего ждет этот генерал, -- опеча-тать мой кабинет. Со всеми документами, что име-ются здесь.
       -- Я еще занят, -- сказал я секретарше, -- пусть подождет.
       Я понимал, что пока нахожусь в кабинете, опечатать его никто не сможет. А мне важно было передать Катышеву документы, находившиеся в моем сейфе. Кроме того, мне надо было подписать два международных поручения для Карлы дель Понте и также передать их ему. Нужно, чтобы эти документы сегодня же ушли в Швейцарию. На дру-гих, кроме Катышева, заместителей я уже надеяться не мог.
       Вскоре подошел Катышев, мы с ним заверши-ли все дела. Я в последний раз оглядел свой каби-нет, мысленно попрощался с ним и вышел. Через мгновение генерал МВД вместе с Хапсироковым с нескрываемым вздохом облегчения его опечатали.
       Я уехал. Завернул на городскую квартиру, за-брал Лену, и мы отправились на дачу. Но из головы все не выходила мысль: что послужило причиной столь грубой и неприкрытой акции? Почему ее осуществили именно сейчас, а не раньше или поз-же? Ответ пришел в голову сам по себе: в прокура-туре утечка информации.
       К тому времени я уже имел серьезный разго-вор с Бородиным по фирме "Мабетекс" -- и разго-вор этот больше походил на допрос. По моему ука-занию готовились допросы дочерей президента, крупных госчиновников. Уже были проведены вы-емки документов в Кремле. Мы с Катышевым по-нимали, что главный "семейный" кукловод -- Бере-зовский, и мы ясно представляли: если не успеем реализовать против него имеющиеся материалы, потом это сделать нам не дадут. Поэтому было при-нято решение об аресте Березовского. Повторяю -- об аресте. Уже был подготовлен ордер на его арест...
       Дело принимало для "семьи" угрожающий оборот.
       Но... произошла утечка информации. О бли-жайших планах Генпрокуратуры стало известно Волошину и самому Березовскому. Мы планирова-ли арестовать олигарха на аэродроме, сразу же по прилете в Москву. Но... Помните его странные кульбиты: он сидел в Киеве и говорил, что переду-мал вылетать в Москву...
       А в Кремле тем временем запаниковали. Там сразу поняли, что промедление смерти подобно. Тем более что просочился слух, что следующий на очереди у Генпрокуратуры -- Волошин. У нас дей-ствительно на заметке были два мощных эпизода, напрямую связанные с начальником президентской администрации. Первый -- махинации с векселями "Агропромсервиса". Второй -- продажа "ЛогоВА-Зом" пустых "фантиков" готовившемуся лопнуть банку "Чара". Не рассчитавшись со своими вклад-чиками, умирающий банк заплатил полновесными деньгами за не представляющие никакой ценности бумаги. А продавцом с подачи Березовского высту-пал Волошин...
       В Кремле срочно стали обсуждать ситуацию и разрабатывать тактику действий. Одним из самых активных участников этого собрания был Чубайс. Именно ему, как мне стало известно позднее, и принадлежала идея возбудить уголовное дело и од-ним махом выкрутить мне руки, лишив возможно-сти действовать.
       Но кто станет исполнителем? Вначале дело в отношении меня предложили возбудить следствен-ному комитету МВД. Его глава, Кожевников, кото-рого вскоре освободили от должности, отказался. Потом -- моим заместителям. Чайка и Демин тоже отказались, понимая, что это в принципе преступ-ление. Наконец, с участием Демина и Чайки нашли компромиссное решение: пусть дело возбуждает Росинский, а заниматься им будут в Главной воен-ной прокуратуре -- вроде бы и не "наши", но все под контролем.
       Двойное поражение Кремля
       Первые дни после возбуждения против меня уголовного дела были самыми тяжелыми. Надо от-дать должное Государственной думе -- ее депутаты активно поддержали меня. Слушания были назна-чены немедленно.
       Все ожидали, что на заседании Госдумы я бу-ду рубить всех и вся, предоставлю документы о коррупции в Кремле, в семье президента. Но я не стал этого делать. Существовал Закон, и действо-вать я мог только в его достаточно узких рамках. Поэтому все обиды и эмоции постарался отставить в сторону и до разоблачений в своем выступлении в Госдуме не скатился.
       * * *
       Одна газета писала позднее, что я вел себя по отношению к президенту по джентльменски, но он этого не заметил...
       * * *
       ...Тем временем на заседании дали слово прокурору Москвы Сергею Герасимову. Суть его выступления сводилась к тому, что, возбуждая про-тив меня уголовное дело, Росинский действовал не-законно. Налицо было и процессуальное наруше-ние, поскольку уголовное дело можно возбуждать только по материалам прокуратуры, а не ФСБ, как было в моем случае. Незаконным было даже время возбуждения дела: по Уголовно процессуальному кодексу РФ все следственные действия должны проводиться до 22 часов. Ну подумайте сами, какое нормальное уголовное дело может быть возбуждено в 2 часа ночи? Подлог и фальсификация были обна-ружены и в документах дела: дата одной из справок, составленной по поручению В. Путина 4 апреля, была переправлена на 1 апреля. Имелись ошибки и на других наспех составленных документах...
       По любому из этих формальных нарушений можно и нужно было возбуждать служебное рас-следование. Но кабинет мой опечатан, на работу меня не пускали -- сила была не на моей стороне...
       Итогом слушаний моего дела в Государствен-ной думе стало ее обращение к членам Совета Фе-дерации. Оно стоит того, чтобы привести его текст полностью:
       "Мы полагаем, что истинной причиной от-странения Генерального прокурора Российской Фе-дерации от должности является то, что Ю. И. Ску-ратов начал активное расследование уголовных дел о коррупции, в том числе в отношении самых высо-ких должностных лиц.
       Накануне Ю. И. Скуратовым был передан Президенту Российской Федерации список россий-ских граждан, имеющих огромные вклады в зару-бежных банках. Среди них фигурируют лица, зани-мавшие и занимающие ответственные посты в структурах государственного аппарата.
       Учитывая антиконституционный характер Указа Президента Российской Федерации N 415, дестабилизирующего политическую ситуацию, на-носящую существенный вред состоянию борьбы с коррупцией, мы обращаемся к членам Совета Феде-рации с просьбой незамедлительно собраться на пленарное заседание и дать оценку данному Указу, а также принять меры по ограждению Генерального прокурора Российской Федерации и подчиненных ему прокуроров от грубых нападок и разнузданной кампании клеветы и шельмования.
       Государственная дума считает необходимым продолжение Генеральным прокурором Российской Федерации Ю. И. Скуратовым исполнения своих конституционных полномочий".
       Несмотря на все происки Кремля и колос-сальное давление на депутатов, Государственная дума поддержала меня. Я получил возможность не-много перевести дыхание.
       * * *
       Но отдыхать мне не пришлось, поскольку си-туация с каждым днем все больше накалялась.
       В том, что причастных к коррупции кремлев-ских и других высокопоставленных чиновников, проходящих, в частности, по делу "Мабетекса", начнут выгораживать сразу же, как только я буду отстранен от дел, сомнений не было. Но то, что де-лать это будут некогда близкие мне по работе люди, я не ожидал.
       Одной из последних бумаг, что я подписал, покидая свой кабинет, был документ, о котором впоследствии много говорили в прессе. В нем я предложил комплекс мер по возврату российских денег, незаконно вывезенных за рубеж. Выступая по НТВ, я сказал об этом документе, адресованном Со-вету Федерации. Такое же письмо я направил и Президенту России.
       Однако документ в Совет Федерации не по-ступил. Его задержал мой заместитель Юрий Чайка. И только когда начался шум, Чайка перепугался, извлек документ из под сукна, приложил к нему свое сопроводительное письмо -- это произошло уже 6 апреля, через две с половиной недели, -- и отправил в Совет Федерации.
       Заседание Совета Федерации, на котором уже в третий раз намечалось рассмотрение моего вопро-са, все откладывалось: чувствуя уязвимость своих позиций, Администрация Президента все это время "обрабатывала" сенаторов. В конце концов заседа-ние с начала месяца перенесли на 21-22 апреля. В ходе подготовки к нему мне пришлось встретиться с председателем Комитета по конституционному за-конодательству Сергеем Собяниным. Без обиняков он сказал мне:
       -- Юрий Ильич, есть два варианта действий. Первый -- вступить в длительную фазу выяснения отношений с Администрацией Президента. Конеч-ный результат этого неясен. Второй -- вы уходите по собственному желанию.
       Я ответил:
       -- Не исключаю ни первого, ни второго вари-анта. За место свое я не держусь.
       Я действительно не исключал своего ухода, но чем дальше, тем яснее становилось, что как только это произойдет, на мое место тут же сядет человек из породы "Чего изволите с?" и будет за-глядывать в рот президентской семье. А я хотел, чтобы в мое кресло сел порядочный человек, спо-собный продолжить борьбу с ворьем и коррупцио-нерами.
       В те же дни у меня состоялась встреча с мэ-ром Москвы Юрием Лужковым. Ему я тоже сказал, что очень важно, чтобы мое место занял достойный человек. На это Лужков ответил, что руководство Администрации Президента вышло на него с прось-бой: "Уговорите Скуратова уйти. Мы готовы под-держать кандидатуру, которую он назовет. Только пусть уходит!"
       -- Это меня устраивает, -- сказал я.
       -- Кого вы видите на своем месте? -- спросил Лужков.
       -- Пономарева.
       Этого человека Лужков знал хорошо: Генна-дий Пономарев был в свое время прокурором Моск-вы и зарекомендовал себя прекрасным специали-стом.
       -- Хорошая кандидатура, -- одобрил Лужков.
       -- Но есть одно "но", Юрий Михайлович: нас обманут.
       -- Это как же? -- изумился мэр.
       -- Очень просто. Я попрошусь в отставку, и меня отпустят, а кремлевская администрация Поно-марева на утверждение не представит. Представит другого, своего человека.
       Так до конца Лужков мне и не поверил. На этом мы тогда и расстались.
       Через несколько дней я заявил, в том числе С. Степашину, В. Путину, а также Председателю Со-вета Федерации Е. Строеву и С. Собянину, что, если на мое место придет Геннадий Пономарев, я с лег-ким сердцем уйду в отставку. Никто против этой кандидатуры ничего не имел. На том и порешили.
       Тем временем я начал готовить свое выступ-ление на Совете Федерации. Причем готовил я два варианта, а точнее, две концовки выступления. Од-на -- мягкая, где я объявлял о своем уходе в отстав-ку и просил Совет Федерации поддержать мое ре-шение; вторая -- жесткая, лишенная всяких ком-промиссов: я отказываюсь от отставки. Вторая кон-цовка была заготовлена на тот случай, если Ельцин не представит на утверждение Г. Пономарева.
       Утром 21 апреля, за несколько часов до нача-ла заседания Совета Федерации, стало ясно, что мои опасения оказались небеспочвенными: несмотря на договоренность, президент кандидатуру Пономаре-ва выставлять не собирался...
       А случилось вот что. На кандидатуру Г. По-номарева был согласен даже Чубайс, но категориче-ски воспротивился Березовский. "Это что же такое получается? Из огня да в полымя? Одного неуступ-чивого принципиала мы меняем на другого такого же?" -- говорил он. Ситуация сложилась двусмыс-ленная: еще вчера я заявлял, что готов уйти, а сего-дня, если не появится письмо президента о выдви-жении на мое место Пономарева, я вынужден буду развернуться на 180 градусов...
       Не останавливаясь, я прошел сквозь толпу журналистов и поднялся в зал заседаний. У меня там было свое, давным давно облюбованное место: несколько лет назад, когда меня еще только утвер-ждали в должности Генпрокурора, я сел в то кресло и с тех пор, когда бывял на заседаниях Совета Фе-дерации, всегда занимал только его.
       У прессы был особый интерес к моему вопро-су: о "Мабетексе" тогда писали практически все. За мной ходили толпами -- на глаза журналистам про-сто нельзя было попадаться.
       Чаще всего задавали один вопрос:
       -- Юрий Ильич, а не боитесь, что вас убьют?
       Да, поначалу боялся, а потом перестал. Пере-горело, что называется. Как на войне...
       Началось заседание. Мой вопрос стоял одним из последних, и был он закрытым. Обычно на засе-дания Совета Федерации я приезжал в темно синей форме с погонами. Сейчас же я был в обычной гра-жданской одежде: мой мундир находился в опеча-танном служебном кабинете, и сколько он еще бу-дет там -- неведомо никому.
       За несколько минут до начала дискуссии я по-встречал Лужкова:
       -- Юрий Михайлович, нас обманули. Пред-ставления на Пономарева нет.
       -- Будем биться! -- произнес тот довольно бодро.
       Но я же всем сказал, что ухожу. Сказал Строеву, Собянину, вам... Как я буду биться? Я на-хожусь в глупейшем положении. Я ведь шел на компромисс, и что в результате? Я -- лжец?
       Очень тяжелым был тот день, 21 апреля 1999 года. Наверное, сколько ни проживу, никогда его не забуду. Я выступал в полной тишине. По лицам я видел, что ожидали жареных фактов и разоблаче-ний, но их не было -- повторюсь еще раз, я не имел права оглашать эти факты. Свое выступление счи-таю одним из самых важных в жизни, поэтому по-зволю привести здесь наиболее важные его момен-ты.
       "Поднимаясь на эту трибуну, отчетливо по-нимаю, что вы ждете от меня одного -- объяснений, -- сказал я, -- почему, получив поддержку и дове-рие членов Совета Федерации, я повторно написал заявление об отставке? Отвечу. На этот... и все дру-гие вопросы.
       Но прежде разрешите доложить, что по ваше-му поручению было сделано прокуратурой в период с 18 марта по 2 апреля, то есть до дня отстранения меня от должности. Тем более некоторые уже по-спешили заявить, что за это время прокуратура практически бездействовала..."
       В этой части своего выступления я достаточ-но подробно рассказал о трех главных направлени-ях, в которых действовала прокуратура: об общей концепции государственной политики борьбы с преступностью, мерах по возвращению валюты, не-законно вывезенной за границу, и, наконец, рассле-довании конкретных фактов коррупции.
       Поскольку именно это, третье направление деятельности Генпрокуратуры было в фокусе обще-ственного внимания и интересовало Совет Федера-ции в первую очередь, я остановился на нем более детально. В частности, я рассказал о том, что нача-лись активные следственные действия: допросы, выемки документов, назначения экспертиз по зло-употреблениям при заключении соглашения с фир-мой Noga, о нарушениях в компаниях "Аэрофлот" и "Андава". Я рассказал о том, что был нарушен за-кон при назначении Анатолия Чубайса председате-лем правления РАО "ЕЭС России", что ордер на арест Березовского после моего отстранения от дел был сразу же отменен...
       Что касается дела "Мабетекса", я сказал бук-вально следующее:
       "...О грубых нарушениях при реализации контрактов Управления делами Президента со швейцарской фирмой "Мабетекс" ведется парал-лельное расследование. Наряду с нашими дейст-виями свои обыски, изъятия документов и допросы ведет Генеральная прокуратура Швейцарии. (В конце марта в Швейцарии, а вчера и в Москве был допрошен владелец фирмы Б. Паколли, в наш адрес поступили новые документы и запросы.) Попутно замечу, что в ходе визита Карлы дель Понте мы по-лучили документы и согласовали совместные шаги по расследованию не только этого, но и других дел, возбужденных в обеих странах".
       Не мог я оставить в стороне и, так сказать, личную тему:
       "...Шантаж с кассетой -- это только цветоч-ки. Созданный для моей дискредитации специаль-ный штаб... использует радикальные меры: возбу-дили и продолжают фабриковать против меня уго-ловное дело, в средствах массовой информации раз-вернули кампанию в отношении якобы незаконного получения жилья. Наконец, поправ все юридиче-ские нормы, отстранили меня от работы. Усилиями ФСБ идут лихорадочный и противозаконный поиск и фабрикация на меня другого компромата..."
       Далее я рассказал о причинах, заставивших меня повторно написать заявление.
       "На следующий день после предыдущего за-седания Совета Федерации меня, наконец, пригла-сили к президенту. Однако не для того, чтобы про-демонстрировать уважительное отношение к реше-нию Совета Федерации. С порога мне было заявле-но: "Я с вами работать не буду". Если раньше (при-мерно с декабря прошлого года) эта позиция только угадывалась, то теперь объявлялась явочным по-рядком.
       Полагаю, никто не заблуждается относитель-но того, что стоит за таким объявлением. ФСБ, МВД перестанут реагировать на прокурорские ука-зания по уголовным делам, вокруг прокуратуры и Генерального прокурора создадут вакуум, отключат правительственную связь (как, собственно, впо-следствии и случилось).
       Ситуация более чем драматическая. В этой обстановке я посчитал, что мне вновь надо обра-титься к верхней палате. Поводом для повторного обращения могло стать только новое заявление. И я его написал..."
       Сказал и о том, что конфликт между Админи-страцией Президента и Генпрокуратурой все боль-ше и больше политизируется. Что же касается рас-пускаемых слухов -- дескать, никаких "горячих" материалов у меня нет, что все мои утверждения о них -- блеф, я четко заявил:
       "Материалы отнюдь не мифические. Часть их, в том числе о счетах российских должностных лиц в швейцарских банках, находятся в уголовном деле по фирме "Мабетекс"... Речь идет о бывших и дей-ствующих высокопоставленных сотрудниках Ад-министрации Президента, правительства, руководи-телях федеральных ведомств".
       Объяснил я присутствующим и те причины, которые не позволяли и не позволяют открыто рас-сказать обо всех известных мне правонарушениях.
       "...Приводить сейчас фамилии и сведения из незавершенных следствием уголовных дел и мате-риалов проверок, в открытом режиме заседания, убийственно для страны. Это выгодно только поли-тиканам. Вы сами видите по моим поступкам, по действиям моих коллег, что мы этого не хотим. Я стремлюсь, как бы мне это ни было тяжко, оста-ваться в рамках правового поля... Но то, каким об-разом со мной пытаются расправиться, само гово-рит и о фамилиях, и о конкретных фактах. Вместо того чтобы дать возможность спокойно, объективно разобраться со всем этим и где то даже очиститься от подозрений, они, наоборот, еще больше навле-кают их на себя, в том числе и со стороны мирового общественного мнения".
       Уже заканчивая, я отметил, что затеянный во-круг меня скандал тяжелейшим образом осложнил ситуацию и в самой прокуратуре: людям трудно работать, разрушается некогда слаженный меха-низм взаимодействия правоохранительных органов, все это отрицательно сказывается на мерах по борь-бе с преступностью.
       Наконец, завершая свое выступление, я ска-зал:
       "Даже если Совет Федерации меня вновь поддержит, реально мне не дадут возможности вы-полнять свои обязанности. Элементарно -- просто не пропустят на рабочее место, так как кабинет и даже приемная опечатаны и охраняются усиленны-ми милицейскими нарядами. Надлежащих же пра-вовых механизмов для быстрого и эффективного воздействия на ситуацию у верхней палаты парла-мента, к сожалению, нет.
       Поэтому я сейчас, не отказываясь от своей принципиальной позиции по всем обсуждаемым вопросам, прошу вас, уважаемые сенаторы, решить вопрос о моей отставке..."
       После этих слов я еще раз подчеркнул, что сил и мужества на дальнейшую борьбу у меня хва-тит, но в своем решении я руководствуюсь прежде всего интересами дела, а не личными амбициями и обидами. Выразив надежду, что на мое место будет назначена достойная кандидатура, я поблагодарил всех тех, кто в трудные минуты поддерживал меня и мою семью.
       Ответив на все вопросы, я под аплодисменты покинул трибуну.
       * * *
       Началось обсуждение.
       По тому, как оно пошло, стало понятно: Совет Федерации мою отставку не примет. Начались пре-ния. Строев передал тем временем председательст-во своему заму и пригласил меня в комнату отдыха.
       -- Юрий Ильич, пойдемте со мной. Нет смысла слушать, как вас поливают грязью. Давайте лучше выпьем чаю.
       Строев был не прав. Резких выступлений про-тив меня не было. Пленка вызвала негативную ре-акцию почти всех членов Совета Федерации. Егор Семенович был в сложном положении: по человечески он симпатизировал мне, но Кремль очень сильно на него давил. Он сказал мне:
       -- Юрий Ильич, советую вам выступить с за-ключительным словом, поблагодарить Совет Феде-рации за работу и уйти.
       Я кивнул головой.
       -- Хорошо, -- Строев встал. -- Пойдемте то-гда в зал. Пора прекращать прения.
       Он закрыл прения, хотя записавшихся для вы-ступления было много, и предоставил мне слово. Судя по всему, и Строев, и кремлевские обитатели ждали, что я в категорической форме, едва ли не покаявшись, буду просить сенаторов освободить меня от должности. Я же с трибуны произнес со-всем другое:
       -- Я благодарю вас за оценку, данную моей работе, но, пожалуйста, учтите при голосовании следующее... Я понял сегодня из позиции Админи-страции Президента, что она не признала незакон-ность возбужденного против меня дела и запустила каток политических репрессий. Понятно, что, если я не уйду, каток этот уничтожит меня и мою семью. Поэтому прошу принять во внимание мою прось-бу...
       В зале стало тихо...
       Голосование было тайным. Чтобы подгото-виться к нему, объявили перерыв. И я неожиданно почувствовал: большинство сенаторов на моей сто-роне. Многие из них подошли ко мне, старались поддержать. А один сказал довольно откровенно:
       -- Ни хрена у Кремля из этого не получится. Все будет так, как надо!
       И это при том, что нажим на сенаторов все предшествовавшие заседанию Совета Федерации дни велся совершенно беспрецедентный.
       Напомню еще раз о политической ситуации, сложившейся на тот момент в стране: весной 1999 года над Ельциным висела угроза импичмента, шансы Примакова на президентство ни у кого не вызывали сомнений. А тут еще я со своими убийст-венными разоблачениями. Поэтому вопрос моей отставки стал для "семьи" первостепенным.
       Для того чтобы голосование по неугодному Генеральному прокурору прошло так, как этого хо-телось Кремлю, "семья" проделала огромнейшую подготовительную работу. Сенаторов "обрабатыва-ли" как скопом, так и поодиночке. Им сулили фи-нансовые и экономические льготы. Их пугали... Чубайс грозился отключить электроэнергию в лю-бом регионе страны. Кто то сдался. Но многие по-вели себя действительно по мужски, защищали ме-ня до последнего. Взять того же Леонида Василье-вича Потапова -- Президента Республики Бурятия. С ним и Путин встречался, и Чубайс его обрабаты-вал -- давили на него страшно. А он им только:
       -- Не могу, ребята, совесть не позволяет.
       Откровенная торговля шла вплоть до высо-чайшего, кремлевского уровня: незадолго до засе-дания сам Ельцин собрал у себя президентов рес-публик (двадцать один человек) и человек двадцать губернаторов. И всех пытался обработать под себя. Дело дошло до того, что Ельцин был готов пойти на беспрецедентные уступки: он пообещал регионам в случае удачного голосования законодательно закре-пить их право самостоятельного выхода на мировой финансовый рынок. Фактически это означало согла-сие Ельцина на конфедерацию и последующий раз-вал России. Он был готов даже отказаться от своих полномочных представителей в регионах, лишь бы Совет Федерации утвердил отставку Скуратова...
       * * *
       В те минуты по телевидению, по первому и второму каналам, показывали только тех представи-телей Совета Федерации, кто резко выступал против меня и потом голосовал за мою отставку. Склады-валось впечатление, что мои часы в должности Ген-прокурора сочтены...
       Администрацию Президента представлял Во-лошин. Его выступление было плохо аргументиро-вано, фактически провалилось и, как потом говори-ли, прибавило мне еще немало сторонников. Нача-лось голосование: 61 голос был подан за мою от-ставку, 79 -- против.
       Несмотря на колоссальное давление Кремля, президенту еще раз было публично отказано.
       Сомнительные счета
       К тому времени в дополнение к кредитным карточкам, обеспеченным деньгами Паколли, в рас-следовании дела "Мабетекса" стала назревать еще одна сенсация, непосредственно связанная с прези-дентом и членами его семьи.
       Начало этой сенсации следует искать в дале-ком 1994 году, когда Управление делами Президен-та заключило договор со швейцарской компанией "Мабетекс" на ремонт Кремля. Среди многих под-писанных документов имелся один, на который следует обратить особое внимание, -- четырехстра-ничный контракт N 1810-94 от 18 октября 1994 го-да на оформление интерьеров корпуса N 1 Кремля. Точнее, контракт на поставку в кремлевские поме-щения мебели. Со швейцарской стороны его подпи-сал тогдашний представитель "Мабетекса" в Моск-ве, позднее глава швейцарской фирмы "Мерката Трейдинг" Виктор Столповских; с российской -- Управление делами Президента.
       Суть этого документа до необычайности про-ста: компания "Мабетекс" поставляет мебель в Кремль, а Россия за это платит. И все бы хорошо, если бы не цена этой самой мебели, потому как за-платить за нее нужно было (по контракту, разумеет-ся) 90 миллионов долларов.
       По мнению как швейцарских, так и россий-ских экспертов, ни в одном дворце мира нет в нали-чии мебели на такую сумму. В домах самых бога-тых людей планеты -- американского бизнесмена Билла Гейтса и султана Брунея -- стоимость ин-терьеров ниже на порядок и не превышает 10-15 миллионов долларов США.
       Как говорится, у России во всем особенная стать. Нигде нет, а у нас -- есть!
       Что удивительно -- ни в первом, ни в других корпусах Кремля (а я был там, и не раз) и в помине нет ничего похожего, что можно было бы оценить в 90 миллионов долларов. И это при том, что все уча-стники сделки уверяют, что контракт был выполнен безукоризненно и фирмой Паколли было поставле-но в Кремль товаров и услуг не менее чем на 90 миллионов долларов.
       Чтобы понять, насколько велика эта цифра, обратимся к статистике: на сумму контракта с "Ма-бетексом", оказывается, можно было выплачивать полноценную зарплату 15 тысячам российских вра-чей и учителей в течение полных десяти лет. Не ду-маю, что здесь нужны еще какие нибудь коммента-рии.
       Впрочем, вернемся к контракту. Сразу же по-сле того, как данный "мебельный" документ был подписан и деньги начали активно поступать в Швейцарию, произошло несколько весьма стран-ных, скажем так, "совпадений".
       Через четыре месяца после его подписания, а именно 28 марта 1995 года, в Лугано, в "Banco del Gottardo" был открыт счет N 182,605 DEAN. Под-писан он был позднее -- в филиале банка в Нассау на Багамах 6 апреля того же года. Распорядителями его, судя по копиям документов, предоставленным швейцарской прокуратурой, стали три человека: гражданин России, кремлевский управделами Павел Бородин, указавший в качестве места жительства адрес: Москва, улица Зелинского, 38/8; его дочь Екатерина Силецкая, проживающая по тому же ад-ресу; и глава компании "Mabetex Project Eng. SA Lugano", гражданин Швейцарии Беджет Паколли, проживающий по адресу: Via dei Luccini, Arassio. К банковскому счету прилагалась копия первой стра-ницы паспорта Пал Палыча, а все документы скреп-лены его подписью, хорошо знакомой большинству кремлевских обитателей. Таким образом, счетом могли пользоваться все три человека, совершая операции в любых направлениях: класть туда день-ги, снимать их, переводить на депозит и так далее.
       Всего за время существования счета через не-го прошло порядка 3,5 миллиона долларов. 12 июня 1995 года были сняты 100 тысяч долларов и переве-дены на счет фирмы "Альбион трейд" в "Bank of New York". "Альбион трейд" -- это офшорная компания, владельцем которой, насколько установ-лено швейцарскими и московскими следователями, является все тот же Бородин. 9 сентября 1995 года на счет поступил 1 миллион 550 тысяч долларов со счета "Мабетекса" в том же луганском филиале "Banco del Gottardo"... 24 октября того же года приходят 300 тысяч долларов из Нассау, из другого филиала того же банка. 5 декабря -- опера-ция мостик еще раз с личного счета Паколли в Нас-сау миллион долларов через счет DEAN переводит-ся на счет N 037 546-500 Центрально Европейского банка в Будапеште. Это был один из самых крупных денежных переводов. По сведениям Карлы дель Понте, эти деньги предназначались лично Борису Ельцину. Кроме этого между июнем и декабрем 1995 года только через счет DEAN Павла Бородина -- человека, который декларировал доход несколь-ко тысяч долларов в месяц, -- прошло более мил-лионов долларов, осевших на другом его личном счете в "Банке UBS" города Женевы.
       Помимо Павла Бородина в деле о коррупции в высших эшелонах российской власти фигурировало немало интересных персонажей.
       В запросе швейцарской прокуратуры, при-сланном из Женевы, были названы бывший началь-ник Государственного таможенного комитета Ана-толий Круглов, оба первых заместителя Бородина Александр Люлькин и Виктор Савченко, жена Бо-родина, его дочь, зять и даже восьмилетняя дочь одного из подчиненных управделами -- всего 24 имени и 32 счета в Швейцарии, открытых на них же...
       Список имен функционеров Кремля с помет-кой "под следствием за отмывание денег" и с просьбой "прошу уведомить меня, имели ли пере-численные лица какие то банковские отношения с вами", женевский судебный следователь Даниэль Дево отослал во все финансовые институты Швей-царии. А чтобы отмести все сомнения в серьезности намерений и в подлинности "списка 24 х", в одной из газет было помещено его факсимильное изобра-жение на бланке кантонального следственного управления.
       Стали известны и другие интересные подроб-ности. В ходе следствия Карла дель Понте допроси-ла двух важных свидетелей -- Никола Мордазини (в 1995 году -- вице президент "Banco del Gottardo") и уже знакомого нам Франко Фенини. Им был задан ряд вопросов, касающихся встречи Беджета Паколли и руководства банка с Павлом Бо-родиным в апреле 1995 года. У швейцарской проку-ратуры были очень серьезные подозрения, что именно на этой встрече Бородину передали круп-ную сумму денег, дорогие часы и брошь с брилли-антами.
       Но, как оказалось, все это были только цве-точки.
       В августе 1995 года, с разрывом всего в пять дней, два заместителя Бородина, -- Виктор Савчен-ко и Цанева, -- уже имея в Женевском "Банке UBS" по солидному долларовому счету, открыли в луган-ском филиале "Banco del Gottardo" еще два личных счета. Оба -- номерные, причем на вымышленные сказочные имена: счетN 164,353 -- Савченко ста-новится "Золушкой", счет N 164,355 -- Цанева -- "Царевной".
       А если Савченко и Цанева были всего лишь подставными лицами? Ведь легко можно предпо-ложить, что те же "Золушка" и "Царевна" вполне могли оказаться Еленой Окуловой и Татьяной Дья-ченко.
       Но "настоящая" бомба взорвалась 16 ноября 1999 года, когда в газете "Версия" была напечатана статья известного российского журналиста Олега Лурье, озаглавленная "Неужели у Бориса Ельцина все таки есть счет в швейцарском банке?". Как пи-шет журналист, через два месяца после открытия счета DEAN, 27 мая 1995 года, в том же Лугано и в том же "Banco del Gottardo" был открыт еще один счет. Причем с тем же номером и с той же "при-ставкой" DEAN, но на самом деле совсем другой, теневой, с приставкой S N 182,605 DEAN S. Этот счет, в отличие от первого, имел "всего" двух вла-дельцев, но каких! Первым был все тот же Павел Бородин, вторым был обозначен Президент Россий-ской Федерации Борис Ельцин! Его факсимиле во всей красе было опубликовано в газете "Версия" -- все как полагается: номер счета, имя, фамилия и знакомая до боли размашистая подпись...
       Как рассказывал мне сам Олег, документ этот принес в последний день его командировки в Швейцарию один из сотрудников "Banco del Gottardo". He верить ему, как подчеркивал журна-лист, не было никаких оснований. Более того, отме-тил Лурье, по словам сотрудника швейцарского банка, за несколько лет существования этого счета через него прошло в общей сумме около 11 мил-лионов долларов США.
       Существование такого документа нисколько не удивило и "эксперта" по делу "Мабетекса" Фи-липпа Туровера:
       -- Все совершенно реально. Наличие швей-царского счета у Бориса Ельцина? Вполне возмож-но. Судя по другим документам, которые я видел ранее, существование счета N 182,605 DEAN S с подписью Президента России весьма и весьма веро-ятно.
       Но по поводу этой публикации внезапно всполошились сами швейцарцы. Так, адвокат "Banco del Gottardo" Массимо Антониони сразу же заявил, что "документ представляет собой явную фальшивку". Также категорически отрицал сущест-вование счета DEAN S адвокат "Мабетекса" Эди Гриньола.
       После публикации в газете факсимильного изображения скандального счета Генпрокуратура его проигнорировать уже не могла. Была назначена почерковедческая экспертиза. В интервью "Ком-мерсанту" следователь Тамаев так описывал эту процедуру:
       -- Чтобы отличить подлинный автограф Пав-ла Бородина от подделки, мы попросили чиновника чернильной ручкой расписаться на нескольких лис-тах. Он мучился часа два, перепачкал все пальцы. Тем не менее специалисты не смогли дать одно-значный ответ: его это подпись или нет. Для одно-значной идентификации специалистам были необ-ходимы оригиналы документов, которых у нас не оказалось.
       Тогда, как пишет "Коммерсант", следователь Тамаев послал запрос своим швейцарским коллегам с предложением допросить руководителей "Banco del Gottardo". "Обнародованный в печати банков-ский формуляр N 182,605 DEAN S является фаль-шивкой. Никогда в моем учреждении таких вкладов не было", -- сообщается в бумагах, полученных из Швейцарии за подписью председателя правления банка Клаудио Дженерали.
       Скажу честно: у меня тоже есть сомнения, что счет DEAN S -- подлинный. Во всяком случае, мне бы очень хотелось верить, что свою подпись рядом с закорючкой Бородина Ельцин никогда не ставил. Но говорить, что все точки над "i" уже поставлены, слишком рано. Мешают неувязочки, связанные с этим счетом.
       Ну объясните, почему год с лишним до того наша Генпрокуратура молчала об этом, как воды в рот набравши? Неужели теперь прозрела? Почему "добрая" весть из "Banco del Gottardo" перевесила доказательные утверждения следователей Даниэля Дево и Лорана Каспер Ансерме, убежденных в под-линности счета DEAN S? Слишком уж быстро за-крутилось все у машины, еле еле до этого скрипев-шей ржавыми колесами. Ведь вместе с ельцинской подписью сразу же стала отрицаться и поставленная рядом подпись его верного слуги Бородина. А этот фокус означал уже то, что ничто не мешало, не-смотря на помехи из Берна, и вовсе прикрыть дело "Мабетекса".
       Но основной то счет -- без дополнения S -- существует! Он подлинный! Это один из счетов, открытых на имя Пал Палыча Бородина! Чистейшая ложь, что Бородин не открывал счета в Швейцарии -- открывал! Копии этих счетов у нас в прокурату-ре есть, их прислали швейцарцы после обыска и изъятия документов в том же "Banco del Gottardo". Причем это документы самого банка, и они никак не могли быть сфабрикованными. Другое дело, что это могли быть деньги не Пал Палыча.
       К тому же еще раз сошлюсь на швейцарские законы. Никто не имеет права открыть здесь бан-ковский счет на свое имя без личного присутствия. Но для особо важных клиентов, оперирующих сум-мами свыше миллиона долларов, в любую страну, где клиент в данный момент находится, вылетает представитель банка, который на месте заверяет подписи и оформляет необходимые бумаги для от-крытия счетов. У Бородина как раз тот случай, ко-гда сумма значительно превышала миллион.
       Так что когда Пал Палыч заявлял прессе, что он не мог открыть счет в швейцарском банке, пото-му что никогда не был в Швейцарии, -- это, мягко говоря, отговорка для непосвященных. После до-просов сотрудника "Banco del Gottardo" Франко Фенини подтвердил наличие банковских счетов у управляющего делами Президента РФ и прокурор Бернар Бертосса.
       Но даже если исходить из того, что Ельцин никогда в Banco del Gottardo счет не открывал, то кому то очень надо было, чтобы факсимиле этой фальшивки было опубликовано и разразился скан-дал. Кому то надо было скомпрометировать то журналистское расследование, которое проводила газета "Версия", тем самым ставя под сомнение достоверность других, правдивых публикаций, да-вая возможность и повод "похоронить" важнейшее следствие. Как говорится, ложка дегтя портит бочку меда...
       А ведь счета в швейцарских банках имел не только Бородин, но и все три его заместителя, мно-гие другие сотрудники Управления делами Прези-дента и их родственники. Я их сам видел, держал в своих руках. Подтверждает наличие счетов и Туро-вер, сказавший в одном из интервью:
       "Я лично видел оригиналы банковских доку-ментов с подписью Бородина, а также дочерей пре-зидента Татьяны Дьяченко и Елены Окуловой. Я давал показания под присягой и готов подтвердить это еще раз. Деньги на их счета поступали от главы фирмы "Мабетекс" господина Паколли. По швей-царским законам за дачу ложных показаний полага-ется пять лет тюрьмы, а я в тюрьму не собираюсь. Видите, я на свободе, я постоянно общаюсь со швейцарской прокуратурой -- это свидетельствует о том, что мои показания признаны истинными, что они проверены и полностью подтверждены".
       Наивны и оправдания Тамаева, описывающе-го почерковедческую экспертизу: "Тот сидел и пых-тел...". И на подобном основании специалисты не смогли дать четкий ответ: Бородина это подпись или нет. Но это же ерунда. Действительно, по одной лишь подписи трудно однозначно определить, его это рука или нет. В принципе любой человек, неод-нократно пробуя подделать чужую подпись, сможет выработать так называемый динамический стерео-тип и подписаться фактически так, как это делает настоящий хозяин подписи.
       Но ведь система доказательств не сводится только к почерковедческой экспертизе. Нужно было начинать с того, был ли Бородин в это время в Швейцарии -- имеется копия его паспорта с виза-ми. Нужно было допросить служащих: а присутст-вовал ли Бородин в банке лично, открывал ли он там счет или нет? В швейцарских банках персонал законопослушный -- что им какой то Бородин, свое место дороже. Они сразу же рассказали бы, что и как. Даже неспециалисту понятно, что при желании все это легко можно и нужно было сделать.
       Но не в России... Дело "Мабетекса" забрали у Чуглазова и отдали Тамаеву, а тот шаг за шагом по-вел его к прекращению. Не случайно после того, как дело "Мабетекса" было закрыто, Тамаев резко по-шел на повышение, став заместителем начальника Управления по расследованию особо важных дел, -- "семья" всегда благодарила своих подручных.
       Все проплаты по контракту с "Мабетексом" проходили в обстановке строжайшей секретности. Как выяснила газета "Версия", все по тому же странному совпадению после подписания контракта увидел свет еще один документ -- некое разреше-ние Министерства финансов на оплату за номером 1972, направленное в адрес Внешторгбанка России. В нем сообщается, что Минфин разрешает перечис-лить Внешторгбанку на счет некоего ВО "Техно-промимпорт" 23 миллиона долларов (бюджетных, разумеется, денег) "...на оплату оборудования и выполнение комплекса работ по реконструкции Московского Кремля, производимого фирмой "Ма-бетекс", Швейцария".
       Самое удивительное следовало дальше. В этом же разрешении Минфин предписывал Внеш-торгбанку "перечисление рублевого покрытия не контролировать". Это означает, что за возвратом в бюджет данных 23 миллионов долларов, отправ-ленных "Мабетексу", никакого контроля осуществ-ляться не должно.
       Еще одна любопытная деталь. Подписал этот удивительный документ тогдашний заместитель Министра финансов А. Головатый, ставший вско-ре... начальником финансового отдела Админист-рации Президента.
       Швейцарцы не согласны
       После моего отстранения отношение россий-ской Генпрокуратуры к делу "Мабетекса" резко поменялось. На все запросы, присылаемые из Швейцарии следователем Даниэлем Дево, зани-мавшимся там делом "Мабетекса", реакция из Мо-сквы оказывалась стандартно нулевой. Чтобы лично ознакомиться с позицией Генпрокуратуры России относительно дел, находящихся в совместном веде-нии ("Мабетекс", "Андава" -- "Аэрофлот" и дру-гих), в Москву засобирался Генеральный прокурор Швейцарии Валентин Рошахер.
       Российская сторона отнеслась к намерениям Рошахера без восторга, но согласие на визит дала. Столь скандальная медлительность с ответом и вы-дачей швейцарцам въездных виз объяснялась тем, что в Кремле отчетливо понимали: Рошахер приедет в Москву не с пустыми руками. Генпрокурору Ус-тинову будет предложена очередная порция инфор-мации о коррупции в высших эшелонах российской власти, которых с лихвой хватит на то, чтобы в ци-вилизованной стране высокопоставленные чинов-ники оказались за решеткой. Так, собственно, оно и оказалось. Но все по порядку.
       Ситуация в российской Генпрокуратуре после получения известия о скором приезде зарубежного коллеги чем то напоминала знаменитую сцену из гоголевского "Ревизора". Ведь Генпрокурору Рос-сии Владимиру Устинову теперь надо было как то объяснять швейцарцам отсутствие какого бы то ни было прогресса по громким делам. И это при том, что из Швейцарии передано уже достаточно доказа-тельных документов, позволяющих предъявить конкретные обвинения. По моей информации, рос-сийская сторона хотела как минимум отсрочить ви-зит Рошахера, сославшись, скажем, на его несвое-временность. Но не решилась из опасения нарваться на международный скандал.
       * * *
       Что же касается членов швейцарской делега-ции, то они не скрывали целей своего приезда. Прежде всего они хотели получить от руководства российской Генпрокуратуры хоть какие то объяс-нения по ряду очень настораживающих Берн фак-тов. После возбуждения дела "Мабетекса" Швейца-рия стала поистине "нехорошим местом" для рос-сийских прокуроров и следователей. Как только прокурорский работник чересчур близко знакомил-ся с материалами, "нарытыми" его швейцарскими коллегами, он тут же оказывался не у дел. Нагляд-ный пример -- моя судьба. Следующим в ряду по-страдавших оказался Михаил Катышев, бывший руководитель Главного следственного управления Генпрокуратуры. Незадолго до своего перемещения "на другой участок работы" он санкционировал арест Бориса Березовского -- фигуранта по делу "Аэрофлота", проходившего со "швейцарским ук-лоном". Как это происходило, Катышев рассказал в интервью "Новой газете":
       "На Скуратова в Кремле стали косо смотреть в последний год его руководства Генпрокуратурой. А на меня -- начиная с середины 1996 года, когда стало ясно, что со мной договориться нельзя. Неко-торые олигархи и высокопоставленные чиновники ненавидели меня больше, чем Скуратова. Некоторое время я еще курировал следствие как замгенпроку-рора. Но уже 4 мая меня пригласил к себе Чайка. Заявил, что в отношении меня подготовлены две статьи в прессе: по родственникам и квартире. Од-нако если я перестану курировать следствие, этот "компромат" в газетах не появится. Такой вот шан-таж. "Какой еще компромат! -- говорю. -- Ты же знаешь, что ничего нет". -- "Знаю, но грязью очень легко замарать". Я был категорически против пере-хода на другой участок работы. Тогда Чайка заявил: "Я вынужден издать приказ о перераспределении обязанностей...". И следствие у меня полностью отобрали".
       Был отстранен от расследования "по злоупот-реблениям в Управлении делами Президента" и Ге-оргий Чуглазов. К тому времени у него уже сложи-лись прекрасные, сугубо личные отношения со сле-дователями Швейцарии, они ему доверяли. Несмот-ря на это, руководство Генпрокуратуры демонстра-тивно отстранило его от давно запланированной поездки в Швейцарию. Швейцарцы предпочитают откровенничать с теми, кого они знают, кому дове-ряют. Но формально делом "Мабетекса" Чуглазов уже не занимался. И вот тогда он не сдержался, и телевидение показало нам Чуглазова гневным и не-примиримым. Он едва ли не прокричал тогда в эфир, что 90 % фактов о российской коррупции в деле "Мабетекса" -- правда.
       "Посаженный" на "Мабетекс" вместо Чугла-зова Руслан Тамаев сам попросил у начальства от-странить его от "нехорошего дела". Но просьбу не удовлетворили, поскольку, в отличие от многих своих коллег, Тамаев пользовался у руководства Генпрокуратуры полным доверием.
       Последним звеном в череде отставок стал уход из прокуратуры следователя Николая Волкова. Увольнение последовало через две недели после того, как он вернулся из Швейцарии с "богатым уловом" документов, компрометирующих высоких кремлевских чинов. В интервью газете "Сегодня" Волков прямо заявил тогда, что имевшаяся у него информация позволяла ему уже в октябре ноябре, то есть в самые короткие сроки, завершить рассле-дование одного из важнейших эпизодов многотом-ного дела "Аэрофлота". Однако следователь вдруг понял, что все 500 килограммов привезенных им документов в Москве мало кому интересны. Тогда Волков решил от отчаяния надавить на свое руко-водство с помощью швейцарских коллег, направив им от имени Генпрокурора Устинова приглашение посетить Россию. Уцепившись за этот факт, в про-куратуре сразу же раздули грандиозный шум, строптивца с облегчением уволили. А чтобы пога-сить разгоревшийся скандал, встречу прокуроров организовали официально. Хотя никакого желания встречаться со швейцарцами не испытывали.
       Визиту предшествовал ряд громких заявлений в зарубежной прессе. Много интервью дал Бернар Бертосса, который регулярно напоминал о том, что швейцарские судьи не удовлетворены темпами рас-следования громких дел против российских чинов-ников и предпринимателей. 2 сентября 2000 г. он заявил газете "La Repubblica": "По делу "Мабетекс -- Мерката" собрано достаточно материалов для начала судебного разбирательства". Двумя днями позже его процитировала немецкая "Tages Anzeiger": "Создается впечатление, что рос-сийская прокуратура никогда не избавится от своей зависимости от политической власти". Еще через несколько дней слова Бертосса опубликовала и швейцарская "Le Temps": "He стоит слишком обольщаться по поводу сотрудничества с россий-ским правосудием. Тем не менее мы намерены про-должать нашу работу".
       Следователь Даниэль Дево, в свою очередь, с особой обеспокоенностью констатирует, что рос-сийские судебные власти никак не отреагировали на "факты, свидетельствующие о тяжелых правонару-шениях".
       Представительная делегация швейцарцев прибыла в Москву в четверг, 14 сентября 2000 года, и, согласно программе, тут же отправилась осмат-ривать достопримечательности российской столи-цы, не обойдя вниманием и Кремль, над реконст-рукцией которого трудились главные фигуранты дела -- "Мабетекс" и "Мерката Трейдинг".
       Основная часть визита началась утром в пят-ницу. Гости встретились с коллегами из Генпроку-ратуры, представленными в расширенном составе. Особенно отмечалось, что в российскую делегацию был включен новый следователь Александр Филин, ведущий дело "Андава" -- "Аэрофлот" и заменив-ший скандально ушедшего в отставку Николая Вол-кова. Присутствие Филина должно было стать дока-зательством того, что это не протокольная встреча и что разговор пойдет о конкретных уголовных делах. Тем более что по заведенной предшественницей Рошахера Карлой дель Понте традиции швейцарцы привезли с собой целую пачку документов, касаю-щихся как дела "Аэрофлота", так и целой серии российско швейцарских историй об отмывании де-нег через швейцарские банки российскими чинов-никами, их родственниками и друзья-ми бизнесменами.
       Но если с "Аэрофлотом" все было бо-лее менее понятно (в разгар развернувшейся в то время борьбы с Березовским это дело стало приоб-ретать благородно конъюнктурный статус), то "Ма-бетекс" по прежнему оставался самой неудобной и максимально замалчиваемой российской Генпроку-ратурой темой. Не случайно, что если в зарубежных (а затем и в российских) средствах массовой ин-формации и появлялись материалы этого расследо-вания, то, кроме самих швейцарцев, обеспокоенных судьбой следствия, сделать это было некому.
       То, что из двух "неудобных" дел российская Генпрокуратура выбрала наименее для себя опас-ное, свидетельствует и такой чисто чиновничий факт: на торжественный прием в честь визита гос-тей не был приглашен следователь Тамаев, который вел дело "Мабетекса". Судя по всему, чтобы не мо-золил швейцарцам глаза и не вызывал у них жела-ния задать российскому следователю какие то не-предвиденные вопросы.
       Материалы, привезенные швейцарцами, вы-звали в напряженном ходе переговоров настоящую бурю. Российские прокуроры даже отказались при-нимать некоторые из привезенных документов по делу "Мабетекса" (их запрашивал более года тому назад мой заместитель Владимир Давыдов): Ро-шахеру заявили, что необходимость в них уже отпа-ла. А после встречи Устинов сделал все возможное, чтобы оградить Генпрокурора Швейцарии от обще-ния с журналистами.
       Итог переговоров с Рошахером оказался прак-тически нулевым. Генеральная прокуратура Швей-царии ясно дала понять, что доверие к неподкупно-сти российского правосудия будет восстановлено только в том случае, если собранные и переданные Москве обличительные документы по расследова-нию хищений в "Аэрофлоте" и коррупции в Управ-лении делами Президента будут использованы в соответствующих уголовных делах. "Швейцарская сторона ожидает, чтобы в целях восстановления до-верия, необходимого для успешного международ-ного сотрудничества, российские власти продемон-стрировали наличие воли использовать в уголовных делах материалы, собранные в Швейцарии", -- бы-ло отмечено в официальном сообщении Генпроку-ратуры Швейцарии.
       Но было ясно, что дальнейшая судьба приве-зенных из Швейцарии документов по всей вероят-ности будет зависеть не от Генпрокуратуры, а от Кремля и его желания или нежелания активизиро-вать расследование того или иного громкого дела. Было также понятно, что сохранять хорошую мину при такой скверной игре Генпрокуратуре и россий-ским властям будет все труднее. В отличие от рос-сийской судебной практики швейцарская Фемида вполне способна осудить и отсутствующего на ска-мье подсудимых Бородина.
       Так оно, собственно говоря, вскоре и про-изошло.
       Визит Валентина Рошахера в Россию имел довольно любопытное продолжение. Желая как то сгладить неприятный осадок, оставшийся у швей-царцев после визита, Владимир Устинов сразу же после отъезда коллег на родину послал официаль-ное приглашение посетить Москву главным женев-ским обвинителям: прокурору Бертосса и следова-телю Дево. Но, к огромному удивлению Москвы, и Дево, и Бертосса приехать в Россию категорически отказались.
       Причины этого вполне объяснимы. Все это время в Женеве внимательно следили за ходом пе-реговоров, учитывая отсутствие ответа на следст-венное поручение, направленное Даниэлем Дево по подозрительным переводам средств компанией "Мерката Трейдинг" на счета Бородина и его по-дельников. Удивленный и разочарованный бездей-ствием российской прокуратуры, Бертосса говорил тогда журналистам, что "при такой точности фами-лий, названий компаний, перечисленных сумм и номеров счетов становится совершенно непонятно, почему российские органы юстиции не шевельнули пальцем несколько недель, если не месяцев, да еще и без всяких объяснений отменили визит в Женеву следователя Генпрокуратуры".
       Удивило швейцарцев и заявление представи-теля российской Генпрокуратуры, будто бы ни в Москве, ни в Швейцарии не заведено уголовного дела о хищении транша МВФ перед дефолтом авгу-ста 1998 года. В мае женевский следователь Лоран Каспер Ансерме направил Генпрокуратуре следст-венное поручение, но так и не получил никакого ответа.
       Но главной причиной отказа представителей женевской юстиции посетить Москву стало все же молчание российской прокуратуры в ответ на за-прос Даниэля Дево от 10 июля 2000 года. В соот-ветствии с двусторонними международными со-глашениями Дево попросил Генпрокуратуру России "сообщить о прежних судимостях и дать любую полезную информацию о ведущихся расследовани-ях" относительно Павла Бородина, его дочери и зя-тя. Виктора Столповских, а также некоторых других лиц, получавших крупные банковские переводы предположительно от "Мерката Трейдинг" и родст-венных ей структур. Помимо этого женевский сле-дователь запросил сведения о связях упомянутых господ с организованной преступностью, были ли конкурсными условия получения "Меркатой" под-рядов от Управления делами Президента, а также заключение российской прокуратуры о том, как квалифицировать получение денег этими же лицами по Уголовному кодексу Российской Федерации.
       Вполне естественно, что отпиской на такое поручение ответить невозможно, а отвечать по су-ществу ведомство Устинова вряд ли хочет. Отве-тить на все вопросы Дево -- это значит пересказать многотомное дело "Мабетекса" с грифом "секрет-но". А заодно рассекретить все усилия российского следствия по реабилитации и обелению всех пере-численных в запросе Дево господ.
       Вот и предложила Генпрокуратура вместо конкретного ответа на запрос пригласить женевских прокуроров в Москву. А они, неблагодарные, отка-зались, решив, что очередную протокольную встре-чу с российскими коллегами к делу не пришьешь.
       * * *
       В Москве на отказ швейцарцев не обиделись, а наоборот, решили послать в Женеву своих полно-мочных гонцов -- заместителя Генпрокурора Рос-сии Василия Колмогорова и следователя Руслана Тамаева. Колмогоров в далекие края поехал, естест-венно, не с пустыми руками. Он повез в Швейца-рию тот самый официальный ответ Генпрокуратуры относительно взаимоотношений компании "Мерка-та Трейдинг" и бывшего кремлевского завхоза Пав-ла Бородина, который столь безуспешно пытался получить буквально пару недель назад Валентин Рошахер.
       Ответ господину Дево готовил лично следо-ватель Тамаев. Он сообщил, что проведена всесто-ронняя ревизия Управления делами Президента (причем сделала это та самая Счетная палата, кото-рую с шиком отреставрировала фирма господина Столповских). Ревизоры трудились долго и усерд-но; в результате они обнаружили, что в ведомстве Павла Бородина все бюджетные средства были по-трачены по назначению. Правда, оценивать истин-ную стоимость реконструкции Большого Кремлев-ского дворца и Счетной палаты они не решились, а тех, кто мог это сделать -- профессиональных оценщиков из Министерства финансов, -- пригла-сить как то забыли.
       Еще российская прокуратура привезла в Швейцарию документы о том, что "Мерката Трей-динг"... выиграла конкурс на реконструкцию столь престижных объектов в упорной, справедливой и бескомпромиссной борьбе. Дескать, в России, гос-пода, теперь демократия: не знал никто компанию, а она раз -- и всех победила! И не подумайте, что это потому произошло, что зять Бородина в "Меркате" вице президент! Он, конечно, вице президент, но в данном случае значения это, поверьте, не имеет аб-солютно никакого...
       Обнадежив швейцарцев радостным известием о незапятнанной репутации всех до единого фигу-рантов дела "Мабетекса", Колмогоров решил не мелочиться и заявил, что российская сторона готова так же эффективно ответить на любые другие до-полнительные и даже уточняющие международные запросы. Ну а в завершение замгенпрокурора решил поделился с оторопевшими хозяевами информацией о том, как продвигается расследование по другим уголовным делам, по которым ранее запрашивалась помощь Швейцарии.
       Вот для примера одно из таких дел: некий Лев Нахманович, выданный Швейцарией России по на-стоятельной просьбе Генпрокуратуры в 1998 году, был через очень короткое время отпущен без каких бы то ни было объяснений на свободу. Когда же господин Нахманович сам пришел в следственный комитет МВД и поинтересовался, какова же ситуа-ция с его уголовным делом о хищении по подлож-ному авизо 3,8 миллиарда рублей, его в здание ко-митета просто не пустили, посоветовав убираться побыстрее и куда подальше.
       Между тем, как мне известно, дело господина Нахмановича приостановлено в связи с "невозмож-ностью установить его местонахождение". Как рас-сказывают близкие Нахмановичу люди, удивление его было настолько велико, что он подумал было даже обратиться с жалобой к швейцарцам. Да во-время понял, что все нюансы российского следствия ни на один из четырех государственных языков Швейцарии перевести невозможно.
       * * *
       Проводив Тамаева и Колмогорова домой, в Москву, швейцарские правоохранительные органы, расследующие громкие российские дела, поставили своим гостям заслуженный "неуд": к сотрудничест-ву непригодны, поскольку не вызывают доверия. Канитель российских прокуроров со следствием по "Мабетексу" швейцарских коллег, без сомнения, уже "достала". Поэтому работники швейцарской прокуратуры решили взять инициативу в свои руки.
       Во первых, Генеральный прокурор Валентин Рошахер предложил российской стороне вернуть в Берн все оригиналы и копии документов, передан-ных до этого Москве. Как объяснил журналистам Рошахер, начиная с 1998 года прокуратура Швейца-рии предоставила России "обширную и основатель-ную" помощь. Российским следователям были пе-реданы не только многочисленные копии, но и ори-гиналы некоторых документов, необходимых для проверки подлинности подписей. Но они так и не были использованы по назначению. Не были приня-ты во внимание, как отметил Рошахер, и другие до-кументы, изъятые швейцарской стороной во время обысков. Поэтому российскую Генпрокуратуру по-просили не выбрасывать в мусорную корзину (как заявил один из российских следователей) много-томную документацию по делу "Мабетекса", пере-данную Москве швейцарской стороной, а перепра-вить ее обратно в прокуратуру Женевы, занятую своим собственным расследованием.
       Во вторых, женевский следователь Даниэль Дево, ранее уже выписавший ордер на привод Бо-родина на допрос, потребовал от Беджета Паколли и Виктора Столповских явиться к нему для допроса "в связи с предъявлением обвинения в отмывании денег и участии в преступной организации". При этом глава "Мабетекса" обвинялся в раздаче рос-сийским чиновникам взяток в размере 4 миллионов долларов, а "Мерката Трейдинг" -- 62 миллионов. По швейцарским законам дача взяток иностранцам не является преступлением, поэтому в Женеве для Паколли и Столповских подобрали другие статьи Уголовного кодекса.
       В отличие от Паколли Столповских, по сло-вам Дево, на его повестки не реагировал, а потом и вовсе уехал из Швейцарии в Россию.
       Тогда Дево заблокировал все счета "Мерка-ты" и объявил Столповских в международный ро-зыск. Сложность заключалась в том, что дела о взятках должна была расследовать российская Ген-прокуратура, но после моего ухода все было немед-ленно спущено на тормозах. Ну а поскольку рос-сийская Генпрокуратура заявила, что "не имеет претензий" к Столповских, арест его в России и экстрадиция в Швейцарию, как это произошло позднее с арестованным в США Бородиным, стали практически невозможными. В Швейцарии это по-няли и на содействие России рассчитывать переста-ли.
       * * *
       Узнав о решении швейцарцев продолжать "кремлевское дело", следователь Тамаев сказал, что в деле "Мабетекса" ему все ясно, а "кому они (швейцарцы) предъявили обвинение и по каким во-просам", его не волнует. Более определенно выска-зался в одном из интервью проходящий по делу "Мабетекса" Филипп Туровер: "Пусть они (рус-ские) не надеются, что дело развалится в швейцар-ском суде. Улики неопровержимые".
       Самый надёжный тыл
       В Улан Удэ по соседству с нами жила девуш-ка, которую я вначале не замечал, хотя она была очень красивая: темноволосая, с большими голубы-ми глазами, нарядная. Приехав после поступления в институт из Свердловска, я увидел ее в своем дворе.
       -- Кто это? -- спросил я друзей в некоем ошеломлении.
       -- Лена Беседина. Неужели не помнишь? Ты же учился с ней в одной школе.
       И правда: учились мы в школе N 42, Лена была моложе на два года, и, честно говоря, в школьные годы я никогда не обращал на нее внима-ния. А тут -- такая красавица!
       Но у нее заботы были одни, а у меня совсем другие: я был студентом, стипендии на жизнь не хватало, надо было подрабатывать, а летние кани-кулы -- самый лучший для этого период.
       Летом я увидел ее на гастролях Владивосток-ского театра, затем -- в кинотеатре: мы здорова-лись, но не больше.
       Но видимо, какая то внутренняя связь между нами уже установилась. Помню, как то сидели мы с моим приятелем Лешей Гуциным в сквере, читали газеты. Вдруг Леша толкает меня в бок:
       -- Смотри, твоя Ленка идет!
       "Твоя"! Газета выпала у меня из рук.
       После четвертого курса я приехал домой на летние каникулы. Развлечений тогда особо не было: кино или танцы. На танцплощадке я и встретил Ле-ну в один из последних дней отдыха. Встретил и пригласил на танец.
       Как она потом призналась, за день до этого ей приснился удивительный сон. Что она пошла с под-ружкой на эту самую танцплощадку. Заиграла му-зыка, и она увидела меня. Я подошел к ним и при-гласил на танец... ее подружку.
       После танцев я пошел провожать Лену. Про-водил до дома, но свидания не назначил, как это было принято по всем правилам того времени. Лена удивилась. Но удивляться было нечему: на сле-дующий день я улетел в Свердловск.
       Не знаю, почему я не решился сказать ей то-гда об этом.
       С этого момента Лена Беседина засела у меня в голове прочно. Через некоторое время у моего приятеля в Улан Удэ наметилась свадьба. Свадьбы в нашем городе, как правило, собирали огромное количество людей. Но я не знал, будет ли Лена, и поэтому через Лешу Гуцина пригласил ее прийти, а другого своего товарища попросил "для гарантии" привезти ее на машине.
       Со свадьбы домой шли вместе. Было лето, пахло свежей травой и цветами, мы шли и говорили. О чем? Да обо всем. Вот тогда то я окончательно и понял, что Лена Беседина и есть тот человек, кото-рый мне нужен. Та, единственная... Предложение я ей сделал позже -- прислал письмо из Свердловска в Улан Удэ, в котором и объяснился в любви. Через некоторое время Лена Беседина стала моей женой. Она переехала ко мне в Свердловск, закончила там институт и стала инженером экономистом. В 1976 году родился наш первенец -- сын Дима, в 1981 году -- дочь Саша.
       Помню, пока я был в армии, на мое место в комнате N 214 в студенческом общежитии никого не селили, держали для меня.
       Потом, когда я вернулся, мы уже жили там с Леной. И -- незаконным образом -- с Димкой, ко-гда тот родился. Незаконным потому, что детей, тем более грудных, держать в общежитии было нельзя, но все, в том числе и начальство, закрывали на это глаза.
       Из этого общежития, из памятной сердцу 214 й комнаты, мы переехали в другое общежитие, то самое, где ныне живут студенты судеб-но прокурорского факультета. К тому времени я стал неплохо зарабатывать, и это дало нам возмож-ность подыскать для себя отдельное жилье. Им ста-ла уютная однокомнатная квартира, которую мы сняли с помощью одной моей коллеги. Там мы с Леной прожили три с половиной года.
       А потом нам дали двухкомнатную квартиру. Это было первое наше собственное жилье, наши скитания по чужим углам прекратились. Дом был девятиэтажный, кирпичный.
       В общем, помыкаться пришлось немало, но скитания эти не оставили в душе тяжелого следа -- мы были молоды, верили в свою счастливую звезду, в то, что завтрашний день будет лучше сегодняшне-го, мы любили друг друга...
       * * *
       Мы прожили с Леной 32 года душа в душу, все эти годы вместе делили и радости, и трудности. Конечно, во всей этой гнусной истории ей было во сто крат тяжелее, чем мне, ее мужу. Ведь, когда я шел во власть, я понимал, чем рискую. Она же сво-его согласия на такие испытания не давала. Да, она понимала, что мир большой политики может ока-заться очень грязным. Но чтобы до такой степе-ни?!..
       Одно знаю точно: Лена ни на секунду не по-верила, что там, на пленке, могу быть я.
       "Мы знакомы с подросткового возраста, -- сказала она в интервью еженедельнику "Аргументы и факты". -- Я знала, насколько он спокойно отно-сится к женщинам. Знала, что никогда никаких ув-лечений у него не было. Он не бабник. А на пленке абсолютно другой человек. И потом, я была упреж-дена, когда в ноябре муж сказал: мы выходим на Березовского, имей в виду -- возможно все".
       Не только жена, но и никто из тех, кто знал меня близко -- мои старые друзья, -- не поверили увиденному по телевизору.
       "Я знаю Юру ровно 30 лет, -- рассказала "Комсомольской правде" моя бывшая однокурсни-ца Нина Нестерова. -- Это просто не он! Да, внеш-не похож, но поведение -- не его! "Сю сю му сю, мои кошечки", -- он никогда ничего подобного не говорил, это не в его характере. Да к тому же, изви-ните за откровенность, в таком возрасте, как у него, да с такими заботами в голове -- хорошо, если его хватает на жену. Он и в молодости на девочек осо-бого внимания не обращал, был, что называется, "ботаник" -- всегда с книжками. И потом, Юра брезгливый, с такими шмакодявками никогда бы не стал. Я прекрасно знаю его жену -- красавица..."
       Что еще сказать? Если бы не поддержка же-ны, семьи, наших друзей, я, может быть, и не вы-держал бы, сломался бы психологически, морально. Но я видел, что все близкие люди верили в меня, и это придавало мне для борьбы новые силы.
       Оказавшись под прожекторами журналист-ского внимания, под давлением базарных слухов и косыми взглядами "доброжелателей", многие жен-щины, наверное, спасовали бы. Но моя Лена оказа-лась не такой. И мне очень приятно.
       В доказательство хочу привести фрагменты одного из интервью, в данном случае -- журналу "Профиль", где она отвечала на очень непростые вопросы.
       ""Профиль": -- Хотим извиниться за то, что как то написали, что вы от мужа ушли. Как сейчас понимаем, это неправда.
       Елена Скуратова: -- Все было как раз наобо-рот. Обычно мы с дочкой всю неделю проводили в московской квартире, откуда мне удобно добирать-ся до работы, а ей в институт. Муж, сын Дима и моя мама любят свежий воздух и тишину. Они живут за городом постоянно. Когда мужа отстранили от дел, мы решили, что надо быть вместе, и перебрались с дочкой на дачу Так что семья не распалась -- на-оборот, это испытание нас сплотило.
       "П.": -- Как вы пережили показ кассеты по телевидению, шквал прессы?
       Е. С.: -- Еще в ноябре 1998 года, за четыре месяца до всех этих событий, муж предупредил, что начинает расследовать очень серьезные дела и надо быть готовым ко всему, к самым неожиданным и жестким провокациям. Мы просчитали все возмож-ные варианты: Юра никогда не брал взятки, никого не покрывал, придраться вроде было не к чему. Мы очень боялись за детей, просили их поменьше бы-вать в компаниях, не ходить на дискотеки, сдержи-вать себя, если кто то пристает в транспорте. Могло ведь случиться все, что угодно: наркотики могли подбросить, оружие... Сын и дочь, конечно, были этими ограничениями недовольны и нашего беспо-койства не понимали.
       Когда появилась эта злосчастная кассета, я, откровенно говоря, вздохнула с облегчением. Слава Богу, детей не тронули, а с остальным мы справим-ся.
       "П.": -- То есть вы считаете, что дело Скура-това -- фальшивка?
       Е. С.: -- Грязная, подлая провокация. Ложь от начала до конца. Ни слова правды. Мы ждали всего, чего угодно -- вот и дождались. А пережили благо-даря любви и абсолютному друг к другу доверию.
       "П.": -- Сколько же лет вы вместе?
       Е. С.: -- Почти четверть века.
       "П.": -- А познакомились как?
       Е. С: -- Юра обычно отвечает, что впервые увидел меня на танцах. Но, думаю, он на танцах ме-ня просто в первый раз по настоящему разглядел. А знали мы друг друга с детства, жили в соседних до-мах, учились в одной школе. У нас даже классный руководитель один был: она Юрин класс выпусти-ла, а наш взяла. И еще одно предзнаменование: од-нажды на уроке математики мне дали тему доклада -- алгоритмы. Как сказала учительница, ее когда то Скуратов писал. Свадьба наша состоялась в апреле. Вроде весна в разгаре, но небо низкое низкое, в ту-чах, валит снег, холод страшный. Пока я в платьице бежала до машины, меня чуть ветер не унес. Но за-кончилась у нас регистрация, и выглянуло солнце -- яркое, на высоком синем небе. Кто то мне сказал, что есть примета: какая погода на свадьбу, такая и жизнь будет. Вначале очень трудная, а потом все наладится. Так оно и вышло.
       "П.": -- Есть у вас какие то семейные тради-ции?
       Е. С.: -- Долгие годы, особенно когда дети были школьниками, мы устраивали по воскресень-ям спортивный день -- вчетвером ходили играть в бадминтон.
       "П.": -- Вы по комплекции женщина хрупкая. Кто в доме гвозди забивает, если муж ваш -- чело-век занятой?
       Е. С.: -- Это делаю я, хотя муж сердится, ко-гда я об этом рассказываю. Я, конечно, пыталась протестовать: "Что это такое -- у нас в доме муж-чины есть? Почему с молотком хожу я -- разве это правильно?!". "Правильно, -- шутливо отвечает Юра. -- Потому, что я юрист, а ты инженер. Тебе и молоток в руки".
       "П.": -- В самом начале интервью вы сказали, что муж предупредил вас о сложных делах и воз-можных провокациях. А вы не пытались его отгово-рить: дескать, не надо в эти дела вообще ввязывать-ся?
       Е. С.: -- Я отговаривала его раньше, когда он должен был занять пост Генпрокурора. Зная наше несовершенство законодательства, уровень корруп-ции в стране, можно было предположить, что рабо-та будет очень непростая. Но он решил иначе.
       ...Весь компромат, который только можно было придумать, на него уже сочинили. За год, пока длилось уголовное дело, перекопали всю нашу жизнь. Дошло до того, что вызвали на допрос под-ругу моей мамы, пожилую женщину из Улан Удэ. Ей много лет, она с трудом ходит.
       "Какие у вас со Скуратовым денежные отно-шения?" -- спросили ее. "Какими они могут быть? -- изумилась она. -- Это у вас в Москве отношения денежные, у нас в Сибири они только дружеские".
       "П.": -- У вас есть соображения, как будут развиваться события вокруг вашего мужа дальше?
       Е. С.: -- Прожитый год очень прибавил мне мудрости и сил. Вообще то я никогда не отличалась железным здоровьем, а тут словно второе дыхание открылось. Что же касается мудрости, то я научи-лась не загадывать вперед, жить сегодняшним днем. Вот прошел день, вечером мы собираемся все вме-сте: живы, здоровы -- и слава Богу. Я надеюсь на лучшее".
       * * *
       Что еще добавить к словам этого самого доро-гого и близкого мне человека? Наверное, то, что я люблю ее и искренне горжусь ею. Она сумела дос-тойно выдержать удар. И не просто выдержать, но и преподать всем нам изумительный пример мудро-сти и верности.
       Мысли вслух
       Недавно я прочитал книгу доктора юридиче-ских наук, профессора, крупного специалиста по гражданско процессуальному праву Александра Боннера, где он пишет, что "дело Скуратова показа-ло, насколько в России плохо с законом".
       Действительно, как можно было назначать экспертизу по пленке, если это доказательство до-быто преступным путем (кого бы оно ни касалось)? То есть записанная незаконным путем, без решения суда, эта пленка не имела и не имеет никакой юри-дической силы, не может быть предметом эксперти-зы, не может быть доказательством. Более того, са-мо содержание пленки является грубым вмешатель-ством в частную, личную жизнь человека. Причем не имеет никакого значения, Скуратов на ней фигу-рирует или другой человек. Конституция запрещает распространение сведений подобного характера ко-му бы то ни было. Что же касается показа данного сюжета по государственному телевидению, то это не что иное, как преступление, за которое виновных сажают за решетку.
       Активная деятельность, которую развернули Генпрокуратура и правоохранительные органы в целом в конце 1998 -- начале 1999 года, привела кремлевскую "семью" в ужас. Любой ценой им не-обходимо было избавиться от неудобного и неугод-ного Генпрокурора. Однако, в отличие, скажем, от Евгения Примакова или Николая Ковалева, снять меня президент не мог. Это входило в компетенцию Совета Федерации.
       Поэтому у "семьи" оставался только один выход: путем шантажа, угроз заставить меня уйти с поста Генпрокурора.
       Думаю, дело не только и не столько в Скура-тове. Был бы другой Генеральный прокурор, кото-рый бы отважился на борьбу с коррупцией, с ним бы сделали то же самое. Только, может быть, в дру-гой форме. Весь вопрос в том, что в атмосфере все-общей лжи, тотальной продажности, коррумпиро-ванности всей российской верхушки, властной и олигархической, невозможно бороться с коррупци-ей. Мне удалось в этом продвинуться чуть дальше других только потому, что моя деятельность, в от-личие, например, от работы сотрудников МВД, не так жестко контролировалась президентом.
       Если бы Ельцин действительно считал, что по моральным соображениям я не могу больше рабо-тать, то следовало собрать коллегию Генпрокурату-ры и попросить ее рассмотреть поведение Скурато-ва. Они бы и разобрались профессионально. Реше-ние коллегии, каким бы оно ни было, я бы принял и подчинился ему безоговорочно.
       Или сказали бы мне: "Надо уйти, президент тебе не доверяет, но дела и следствие, которые ты ведешь, будут продолжены другими людьми". Если бы все было сделано по человечески, я бы ушел. Но все было проведено и обставлено настолько нагло и оскорбительно, что, естественно, я задал себе во-прос: а почему я должен им уступать? Ведь все по-нимали, что прессинг прокуратуры -- защита пре-зидента и "семьи". Они сами вынудили меня на ре-шительный поступок, довели до того, что я, как го-ворится, закусил удила и пошел напролом.
       * * *
       С одной стороны, я хотел продвинуться как можно дальше в расследовании. С другой -- коле-бался: сказать или не сказать, предать гласности ставшие мне известными факты коррупции сразу или дождаться проверки?
       Многие из тех, кто меня как поддерживал, так и резко критиковал, не понимали, почему я веду себя столь сдержанно. До сих пор мотивы моего тогдашнего поведения интересуют совсем не зна-комых мне простых людей. Тому свидетельство -- полученное мною очень интересное письмо от Пав-ла Георгиевича Апушкина. Этот никогда не встре-чавшийся со мной человек задавал все тот же набо-левший вопрос: почему не рассказал о Ельцине и обо всех остальных;.. Что, побоялся?
       Нет, я не боялся. Но, к сожалению, ситуация была такова, что я не был до конца уверен в том, что все обладатели зарубежных счетов, чьи фами-лии мне стали известны, преступили закон. Ведь кое кто из них мог открыть свой счет в швейцар-ском банке и на абсолютно законных основаниях. Я считал, что очень важно было разобраться, откуда там появились деньги, как они туда переводились... Ведь наличие счета еще не является преступлением.
       Если бы я обнародовал тогда все известные мне факты, то всех владельцев этих нескольких де-сятков счетов стали бы считать преступниками и жуликами.
       Честно говоря, я боялся другого -- того, что лишними своими высказываниями вспугну подоз-реваемых. Мне хотелось провести большое, круп-номасштабное расследование, я очень рассчитывал на него. Не на ту пародию на расследование, кото-рая была позднее проведена Генпрокуратурой, а на широкое и всеобъемлющее следствие. Поэтому в полном объеме я не мог обнародовать сразу весь объем информации, те версии, которые мы отраба-тывали.
       Останавливала меня и чисто прокурорская этика. Даже в такой ситуации, когда я мог, обнаро-довав "список ста", завоевать себе массу сторонни-ков, я считал, что должен был вести себя не как конъюнктурщик, а как юрист.
       Многие сенаторы говорили тогда, что ждали от меня конкретных разоблачений. В этом случае они могли бы за меня побороться. Конечно, как че-ловек я их понимаю. Но позволить себе следовать этому обывательскому подходу я никак не мог. Я говорил тогда сенаторам: все сведения, счета и кре-дитные карты -- все это есть в материалах уголов-ного дела. Но взять эти документы и принести в Со-вет Федерации я не имею права.
       Даже членам Комиссии Совета Федерации по борьбе с коррупцией я не мог показать эти дела, так как их содержание являлось следственной тайной. Согласно нашим законам, если в уголовном деле присутствует хотя бы один секретный документ, оно все получает гриф "секретно". А в деле "Мабе-текса" в связи с реконструкцией помещений Крем-ля, резиденции Президента России, таких "секрет-ных" и "особо секретных" документов было более чем достаточно.
       Тем не менее о ряде обстоятельств я все же высказался. Возбудив дело и проводя расследование по "Мабетексу", именно я впервые сказал о воз-можной причастности Ельцина и Татьяны Дьяченко к коррупции. Именно я сказал о тайных швейцар-ских счетах Бородина и других руководителей Управления делами Президента РФ. Впервые мною была названа цифра 780 -- количество чиновников, участвовавших в махинациях с бумагами ГКО, а также то, что среди них дочь президента Татьяна и другие высокопоставленные российские чиновники.
       Я -- профессионал. Я не могу себе позволить разбрасываться компроматом даже для того, чтобы спасти себя. Я -- прокурор, а не журналист, кото-рый занимается сбором информации и ее распро-странением. Моя задача другая. Принесли материа-лы, и я должен принять процессуальное решение: возбуждать или не возбуждать дело. Я как Генпро-курор олицетворяю закон... Поэтому у меня и вы-бора то особого нет. Моя задача -- возбудить уго-ловные дела. Я это и сделал. Сделал!
       В свое время я предложил Совету Федерации создать специальную Комиссию по борьбе с кор-рупцией. Она была создана, я выступал на ней, пре-доставлял материалы, вносил предложения. Комис-сия -- это был прекрасный шанс для Совета Феде-рации, как говорится, "поставить президента на ме-сто". Помню, как ее члены сидели, открыв рот, ко-гда я рассказывал им о деле "Мабетекса". Но руко-водство Совета Федерации не захотело портить от-ношения с Ельциным и Кремлем, и работа комиссии постепенно сошла на нет.
       Не буду скрывать, волновал меня и чисто личный вопрос: вопрос безопасности моей семьи, да и себя самого. Неожиданно дело "Мабетекса" потя-нуло за собой людей из высоких сфер, оно могло стереть их всех в пыль. Политические карьеры мно-гих больших людей закончились бы в одночасье. Уверен, что кое кто из них ни перед чем бы не ос-тановился, чтобы все вернуть на круги своя.
       Поэтому я все время дозировал свои открове-ния и старался не перегнуть палку. Подумав, я вы-брал для себя очень простую тактику.
       Получив материалы из Швейцарии, я ничего о них никому не говорил. Но как только в прессе той же Швейцарии, Италии, Франции или какой либо другой страны появлялась уже имеющаяся у меня информация о Ельцине и его дочерях, об их счетах в западных банках и так далее, я сразу же подтвер-ждал достоверность этих фактов уже у нас. Это бы-ла тактика с элементом "отхода", отводящая от ме-ня удар: я всегда мог сказать, что, дескать, об этом уже было написано.
       Единственный раз, когда я "опередил собы-тия", -- это в выступлении на НТВ в репортаже Николая Николаева. Спровоцированный резкими вопросами ведущего передачи, я тогда на всю стра-ну рассказал о наличии у дочерей Ельцина -- Тать-яны и Елены -- кредитных карт, оплачиваемых Па-колли. И сразу резко обострились мои отношения с Кремлем -- были проведены обыски на моей даче в подмосковном Архангельском, на городской квар-тире и на квартире тещи.
       Кое кто спросит: "Разве наличие кредитных карточек в твоем кошельке -- это коррупция?". Ко-нечно же, нет. Такие карточки есть наверняка у вас, есть они и у меня. Пластиковые карточки выдают сегодня своим клиентам большинство крупных рос-сийских банков. Дело здесь совсем в другом.
       В свое время, когда в Швейцарии арестовали Фенини, служащего "Banko del Gottardo", у него изъяли записную книжку с чрезвычайно заинтере-совавшей следователей записью: "Получение под-рядов". Вслед за ней Фенини подробнейшим обра-зом расписал фамилии тех, от кого зависело полу-чение этих подрядов: Ельцин, Черномырдин, Боро-дин... Вспомним, Ельцин знал Паколли лично, дал именно ему возможность получить в России исклю-чительно выгодные, поистине эксклюзивные подря-ды. Президент сам принимал выполненную сотруд-никами "Мабетекса" работу, своим личным указом присвоил Паколли звание "Заслуженный строитель Российской Федерации" (это иностранному гражда-нину то!).
       Но поскольку всплыли тщательно скрывае-мые факты того, что Паколли эмитировал для чле-нов семьи Ельцина в швейцарском банке пластико-вые карты, что он из своего кармана оплачивал все расходы, производимые семьей Ельцина -- его до-черьми, женой, -- а это были многие десятки тысяч долларов, логично предположить, что все это не что иное, как форма взятки.
       Я никогда и нигде не утверждал, что Ельцин, его дочь Татьяна Дьяченко и другие проходящие по делу фигуранты -- преступники: на то существует презумпция невиновности. Но я всегда говорил, что все в жизни может быть, и чтобы убедиться в том, так это или нет, необходимо расследование. Если бы меня спросили, что я думаю об этом деле сего-дня, я бы сказал, что теперь просто убежден, что полученные в результате следствия по делу "Мабе-текса" факты -- лишь малая часть вершины айсбер-га, скрывающегося в мутной воде. И если бы я по-лучил возможность довести это расследование до конца, скандал разразился бы грандиозный. Именно поэтому Кремль и сделал все возможное, чтобы ос-тановить меня.
       Путин в свое время пугал меня, что, дескать, дочь Ковалева была вынуждена уйти из института, поскольку ее там просто затравили. В моей ситуа-ции все получилось по другому. И преподаватели, и ректор института, где училась моя дочь, а самое главное -- ее студенческая группа -- в эти тяжелые минуты ее очень поддержали. Один случай, похо-жий на анекдот, рассказали моей жене. В каком то из московских институтов обнаружилась студентка с фамилией Скуратова. Назвав себя моей родствен-ницей и пользуясь тем, что все ей сразу начали со-чувствовать и помогать, она за короткий срок ухит-рилась решить практически все свои проблемы. Значит, люди понимали мою ситуацию, имя мое не стало синонимом позора.
       И еще несколько слов о моей семье. Дочь Са-ша не так давно вышла замуж. Расписываясь, она решила не брать, как это принято в нашей стране, фамилию мужа, а оставила свою девичью -- Скура-това. Выбор этот она сделала сознательно, судя по всему, полагая, что такой фамилией можно гор-диться.
       * * *
       Меня нередко упрекают, с одной стороны, в том, что я не воспользовался сложившейся ситуаци-ей, не использовал свой политический шанс, а с другой -- обвиняют в политиканстве. С этими уп-реками я не согласен. Если бы я действовал как по-литик, то сразу же передал бы все имеющиеся у ме-ня материалы левой оппозиции, с тем чтобы их ис-пользовали для готовящегося в те дни президент-ского импичмента. Развязывания кровопролитной войны в Чечне, развала СССР и прочих обвинений, подготовленных ельцинской оппозицией для запус-ка процедуры его смещения с поста президента, яв-но не хватало для "полноценного" импичмента (так позднее и получилось: импичмент не прошел). Ведь все эти ельцинские ошибки были не более чем ошибками политическими. Их мог совершить лю-бой наделенный соответствующей властью человек.
       Именно коррупция, выявленная в ходе рас-следования дела "Мабетекса", могла стать реаль-ным основанием для смещения Ельцина. Не один раз "подъезжали" ко мне оппозиционеры с прось-бой передать имеющиеся у меня факты и подтвер-ждающие их документы, но я всякий раз отказывал-ся. Совесть подсказывала, что опускаться до ба-нальной мести я не должен ни при каких обстоя-тельствах уже вовсю колотившей меня в те дни судьбы. Вина Ельцина еще не была доказана, и та-кой поступок мог запятнать меня на всю оставшую-ся жизнь. Поэтому я продолжал вести свою борьбу исключительно правовыми методами.
       В своей борьбе я оказался один на один со всей государственной машиной, способной с легко-стью прокатиться по человеку, как каток для уклад-ки асфальта: она могла унизить и дискредитировать, лишить интересной работы и высокого поста... Но я не могу сказать, что потерпел в борьбе с "системой" поражение. Скорее наоборот.
       Я глубоко убежден, что именно возбуждение и ход расследования дела "Мабетекса" послужили причиной преждевременного ухода Ельцина в бес-славную отставку.
       Уже стали известными сомнительные дела Ельцина и Татьяны Дьяченко, использование чле-нами президентской семьи оплачиваемых Паколли кредитных карт, счет Леонида Дьяченко. На Западе поднялась волна возмущения: газеты заполнились негативными статьями о "кремлевской семье", о поразившей всю страну тотальной коррупции, а об-ложки журналов запестрели фотографиями "Царя Бориса" с искаженным гримасами лицом, пугаю-щим детей и женщин.
       Миллионы россиян, глядя на своего прежнего кумира, через несколько лет его "правления" испы-тывали лишь горькое чувство стыда за его полупья-ные выходки как у нас в стране, так и за рубежом (вот уж кто действительно дискредитировал себя!).
       Трон под Ельциным угрожающе зашатался, и единственное, что ему оставалось, чтобы выйти из сложившейся ситуации более менее без потерь, со-хранив, как говорят японцы, свое лицо, -- это уйти в отставку намного раньше обозначенного законом срока.
       К чести престарелого президента он понял это вовремя и, скрепя сердце, сделал рокировку с Пути-ным. Считаю, это и есть самая большая заслуга следствия по делу "Мабетекса", главный его поло-жительный результат и успех.
       О том, что именно дело "Мабетекса" послу-жило толчком к столь радикальным переменам на политической карте России, свидетельствует один, но очень убедительный факт: текст первого указа нового президента.
       Уходя с поста президента, Ельцин уже был в курсе дел "друга Коля", бывшего германского канцлера, обвиненного в преступлении, на которое у нас в России не обратили бы никакого внимания. Ведь подозревали даже не лично самого Коля, а то, что возглавляемая им партия ХДС/ХСС незаконно финансируется со стороны. Несмотря на все колос-сальные заслуги Коля перед своей страной, проку-ратура Германии провела всестороннее и полно-масштабное расследование. И Гельмут Коль -- ге-рой, объединитель двух Германий, человек, пользо-вавшийся у немцев непререкаемым авторитетом, -- лишился всех занимаемых им высоких постов: факт, говорящий о том, насколько объективны и высоки в Германии требования закона, единые как для канц-лера, так и для простого гражданина.
       Знал он и о судах над президентами, которые прошли и в других странах -- в Южной Корее, на Филиппинах, в Мексике, Югославии... И везде за-кон ставил вопрос об ответственности главы госу-дарства за совершенные им ранее дела. Поэтому, судя по всему, главным условием своего ухода с поста президента Ельцин поставил гарантии собст-венной безопасности. И гарантии такие были ему даны, как мы уже отмечали, поистине беспреце-дентные.
       Удавка для Туровера
       В самом начале этой книги я уже рассказывал о работнике "Banko del Gottardo" Филиппе Турове-ре, с уникального архива которого, собственно, и началось дело "Мабетекса".
       К середине 1998 года "горячих" папок у Ту-ровера накопилось уже больше пятидесяти. Соб-ранные документы он передал в Генпрокуратуру. Какие то дела (включая дело "Мабетекса") еще при мне стала расследовать Генпрокуратура. Часть дел была отправлена в ФСБ и в прокурорский общий надзор для проверки. Но, судя по всему, ничего из этого сегодня "не работает": нет на слуху ни одного из тех дел, которые затрагивали материалы из архи-ва Туровера. Все они после моего ухода были за-крыты, а сам знаменитый архив положен под сукно.
       Туровер в России оставался довольно дли-тельное время. Мы регулярно поддерживали с ним контакт, перезванивались. Через него обеспечива-лась стабильная связь с госпожой Карлой дель Пон-те. Как я потом понял, все переговоры Туровера со мной прослушивались ФСБ. Делалось это для того, чтобы найти зацепку, которая его как основного свидетеля по делу "Мабетекса" могла бы дискреди-тировать. То есть обесценить его показания. Понял я это, прочитав несколько статей из принадлежащей Березовскому "Новой газеты" и некоторых других, из которых сразу становилось ясно, что телефон его прослушивался. Сделать это могли только спец-службы...
       * * *
       Есть прописная правовая истина: для следст-вия личность человека важна, но, к сожалению или к счастью, лишь до определенного момента. Глав-ное все же -- являются ли достоверными те показа-ния, которые он давал.
       А показания Туровера были достоверными. Информацию он всегда давал с готовностью, делал это под присягой, был предупрежден об ответст-венности за дачу ложных показаний. Но главное даже не это: на 90 % его показания подтвердились другими материалами уголовного дела. В этом смысле он был свидетелем просто неоценимым.
       Ходили слухи, что Туровер якобы документы свои сфабриковал. Увы, сделать это он не мог, по-скольку их достоверность подтверждена. Туровер снимал с интересующих его документов копии, но оригиналы то оставались в банке... Более того, по-мимо копий или подлинников счетов есть еще и по-казания служащих банка. То есть существует целая система доказательств, совокупность фактов. Спе-циалист это понимает сразу.
       Наряду с уже перечислявшимися мною мно-гими положительными чертами Филиппа Туровера был целый ряд моментов личностного плана, кото-рые меня сильно настораживали. Например, он не всегда был обязательным: наобещает, а потом не сделает. Не всегда был искренен -- мог поиграть с человеком. Конечно, идеально для следствия было бы, как у нас в прокуратуре шутят, будь он "комму-нистом с дореволюционным стажем", твердым "ис-кровцем" и так далее, то есть человеком с безу-пречной биографией. Но Филипп Туровер такой, какой есть: со всеми своими положительными и от-рицательными чертами. Для следствия это особого значения не имело. Главным было то, что его пока-зания оказались достоверными.
       * * *
       В Москве Туровер снимал квартиру, не шико-вал, жил без излишеств. Никогда не рассказывал мне, что является источником его доходов в России. А жил он здесь почти постоянно, выезжая в Швей-царию время от времени на несколько дней. Навер-няка какой то бизнес он в Москве имел, но я об этом у него не спрашивал; возможно, он консульти-ровал какие то фирмы.
       Встречались мы несколько десятков раз, од-нажды даже отмечали на Истре его день рождения. У него в России остались друзья.
       * * *
       Не могу исключить, что Туровер в конечном итоге был частью какой то очень хитроумной ком-бинации западных спецслужб по дискредитации нашей страны, что он действовал по чьему то ука-занию. Но факты то, которые он нам предоставил, подтвердились! Данные то оказались правдивыми! И то, что деятельность кремлевской верхушки но-сила преступный характер. Что коррупция в нашей стране зашкалила дальше некуда. Так уж случилось, что иностранец предоставил нам объективную ин-формацию о разложении нашего общества, и мне нужно было вычищать эту грязь из родного дома -- России. Пришло время... Дело даже не в том, что мы разделись перед всем миром, что нас показали как самое коррумпированное государство, а в том, что мы мало что сделали для улучшения сложив-шейся в стране ситуации. Было ясно -- такого шила в мешке не утаить. Правильнее было бы признать ошибки, а затем принять эффективные меры по ис-правлению ситуации. Но в России вновь стали пря-тать по углам грязное белье, а тех людей, которые попытались разобраться в ситуации -- Туровера, Катышева, меня, многих других, -- начали компро-метировать.
       Не хочу защищать Туровера. Но в действиях по отношению к нему закон, как говорится, даже "не ночует". В деятельности прокуратуры сегодня чрезвычайно сильно возросла политическая состав-ляющая, политическая целесообразность. Что же касается поведения ФСБ, то действия ее настолько политизированы, что закон в этой организации ото-двинут даже не на второй, а на очень далекий план. Надо -- возбудят уголовное дело, надо -- проведут оперативные мероприятия, надо -- отдадут собран-ные материалы в прокуратуру, не надо -- спрячут их на долгие годы под сукно, так сказать, "до луч-шего момента".
       Начались атаки на Туровера. Чего только ему не приписывали, чтобы дискредитировать мои с ним отношения! 1/1 то, что я назначил его своим советником, что он разъезжал по городу в машине с мигалками, что имел свободный вход в прокурату-ру... Единственной правдой из всего этого было то, что время от времени мы действительно приглаша-ли Туровера проконсультировать нас по его уни-кальному архиву. Время нас поджимало, а кто как не он знал каждую страничку годами собираемого им досье? Кто как не он мог объяснить нам все хит-росплетения запутаннейших перемещений крими-нальных российских денег в западные банки, участ-ником многих из которых был он сам? У Туровера сложились прекрасные отношения с сотрудниками международного отдела Генпрокуратуры, которым было важно, что их консультирует человек, доста-точно грамотно разбирающийся в мировой эконо-мике. Но никакого официального статуса у него ни-когда не было.
       Как правило, в газетах писали такие вещи, ко-торые документально доказать или опровергнуть было практически невозможно. В общем, лили на него и на меня всю грязь. Это была настоящая спе-цоперация по дискредитации свидетеля.
       Кремль продолжал проводить свою испытан-ную тактику -- оставить вокруг меня выжженное поле, сделать так, чтобы я остался один, без друзей и поддержки. Близких мне людей запугивали, ком-прометировали: целый залп компромата был выпу-щен по директору нашего дома отдыха на Истре Владимиру Метелкину; запугивали и Александра Соломаткина -- еще одного близкого мне человека.
       Продолжались атаки и на Туровера. Чем дальше, тем больше они становились неприкрыто грубыми и беспардонными. Цель у спецслужб была одна -- дискредитировать не только меня, но и на-шего главного свидетеля. Стратегию выбрали сле-дующую: если человек замешан в коррупции сам, он не может быть свидетелем в деле о коррупции. Вначале Туровера обвинили в том, что он не рас-считался с хозяйкой за квартиру, которую снимал в Москве, за телефонные переговоры. Затем появи-лись заявления двух девиц, которые обвинили швейцарца едва ли не во всех смертных грехах. По этому поводу в интервью "Московскому комсо-мольцу" сам Туровер рассказывал следующее:
       "В России начала раскручиваться кампания, направленная на мою дискредитацию. Две дамы написали в конце июня по заявлению. В одном ут-верждалось, что я украл золотые часы, в другом -- взял без отдачи две тысячи долларов для Генераль-ного прокурора.
       Письма "обманутых" поступили в МВД 29 июля. А уже 30 го в газете "Новые известия", при-надлежащей Березовскому, вышла статья, в которой я обвинялся черт знает в чем: в мошенничестве аферах, связях с иностранными разведками".
       Я отлично помню эту и еще одну статью, опубликованные в "Новых известиях". Больше все-го меня поразило в этих публикациях то, что писа-лись они на базе материалов оперативно розыскной работы. Там были указаны номера телефонов Туро-вера, имена людей, которые с ним контактировали, описывались такие детали узнать о которых воз-можно только в результате регулярной слежки Из всего этого я мог сделать лишь один вывод: спец-службы которые следили за Туровером, "слили" имевшуюся у них информацию в газеты, в частно-сти подконтрольные Березовскому. Но ко мне он никогда с сомнительными просьбами не обращался да я бы и отказал ему, и он это знал. Грязи на Туро-вера вылито было много. Но наговорить можно что угодно: поди докажи правда это или ложь? Грош цена таким показаниям, которые доказать то невоз-можно. Суд никогда не вынесет приговор, опираясь на подобные показания. Но в качестве повода для яростных нападок на Туровера их было достаточно.
       * * *
       Никаких других материалов, кроме сомни-тельного заявления "пострадавших" женщин, в деле Туровера не оказалось. Тем не менее делу сразу же был дан ход. Как выяснилось, указание такое при-шло из Мосгорпрокуратуры, которая в свою оче-редь выполняла распоряжение Генпрокуратуры. "Безумная ложь, неприличная грязь на уровне го-родской канализации", -- так охарактеризовал об-винения в свой адрес сам Туровер.
       Действия спецслужб, в особенности публика-ция статей, выливших на него со страниц контроли-руемых Березовским "семейных" газет целый ушат отборной грязи, сыграли свою роль: почувствовав, что петля спецслужб стала затягиваться все туже, Туровер благоразумно поспешил уехать в Швейца-рию.
       Сразу же после этого Генпрокуратурой Рос-сии Туровер был объявлен в международный ро-зыск.
       * * *
       В настоящее время Филипп Туровер постоян-но живет в Швейцарии и в Россию больше не при-езжает. Дело его потихоньку "завяло", но достаточ-но долгое время находилось у Кремля "под контро-лем". В частности, когда обострилась ситуация в связи с арестом Бородина, о Туровере вновь "вспомнили" и снова объявили его в розыск.
       Все эти события, судя по всему, сильно сказа-лись на нервах Туровера. Очень неприятным извес-тием для меня стало то, что Филипп подал иск на Карлу дель Понте в Федеральный суд Швейцарии. Туровер потребовал взыскать с бывшего Генпроку-рора Швейцарии 8 миллионов франков (примерно 4,7 миллиона долларов) в качестве компенсации за нанесенный ему ущерб.
       Туровер обвинил госпожу дель Понте в том, что она сообщила о расследовании и о его свиде-тельских показаниях итальянским журналистам Карло Бонини и Джузеппе Д'Аванцо. 25 августа 1999 года в итальянской газете "Corriere della Sera" была опубликована их статья, в которой подробно рассказывалось о злоупотреблениях в Кремле. По мнению Туровера, рассказав о его роли в деле, Кар-ла дель Понте "тем самым поставила под угрозу его жизнь".
       Как написал в иске Туровер, "вследствие смертельной опасности мне пришлось срочно поки-нуть Москву. С тех пор у меня не было ни минуты покоя, моя жизнь и бизнес разрушены". Иск был принят к производству. Но к чести Генеральной прокуратуры Швейцарии, проведя проверку и не найдя никаких документальных подтверждений слов Туровера, она отказалась дать ход его жалобе о нарушении служебной тайны.
       Тем не менее заявление Филиппа об угрозе его жизни было принято во внимание. Несмотря на то что в Швейцарии нет закона по обеспечению за-щиты информаторов, власти обязались обеспечить Филиппу Туроверу полную безопасность, а в случае необходимости и охрану.
       Секретные переговоры
       Где то во второй половине лета 1999 года мне позвонил один из моих знакомых и сказал, что со мной хотел бы встретиться человек из окружения Березовского, некий Фархад Тимурович Ахмедов.
       Подумав, я согласился, и вскоре наша встреча состоялась. Честно говоря, я предполагал, что вы-ступать он будет с проельцинских, "просемейных" позиций. Однако, к моему удивлению, я ошибался. В общении с Ахмедовым меня поразило, что, не-смотря на близость к Березовскому, он искренне мне сочувствовал (может быть, только на словах, не знаю) и резко осуждал поднявшуюся вокруг меня шумиху. Что бы я ни думал и ни говорил о Березов-ском, но позиция по крайней мере одного из пред-ставителей его близкого окружения была далеко не однозначной и совсем не "просемейной". Это было интересно.
       Самое же интересное ждало меня впереди: Фархад Тимурович не скрывал, что встречается со мной по просьбе Бориса Абрамовича и что было бы неплохо, если бы я сам увиделся с Березовским и обсудил с ним создавшуюся ситуацию.
       -- Борис Абрамович умный человек, -- ска-зал Фархад. -- Может быть, он вам что нибудь под-скажет.
       Предложение было необычным. После неко-торого раздумья я согласился. Встречу в долгий ящик решили не откладывать.
       -- Приезжайте ко мне домой, я живу за горо-дом. Там вы Бориса Абрамовича и увидите, -- ска-зал мне посланник Березовского напоследок.
       Дом Фархада Ахмедова оказался просторным и красивым особняком, спрятавшимся среди де-ревьев на огромном изумительном по красоте уча-стке. Когда я приехал, Березовский меня уже ждал.
       Отношения с российским олигархом N 1 у меня всегда были достаточно натянутыми: неприят-ностей я к тому времени ему доставил, наверное, больше всех остальных вместе взятых -- возбудил дело по "Аэрофлоту", хотел арестовать, да и вооб-ще никогда не скрывал к нему своей откровенной антипатии. Тем не менее встреча наша с ним, во всяком случае со стороны, выглядела вполне доб-рожелательной: мы обменялись рукопожатием, сели в уютные кресла, перебросились какими то ничего не значащими любезностями.
       Конечно, это была игра -- и с его стороны, и с моей. Друзьями мы не могли быть априори, но ка-кой то элемент интереса, уважения явно присутст-вовал. Ведь противника тоже надо уважать. Я чув-ствовал в нем сильного противника, он -- тоже. По-этому разговор у нас состоялся весьма интересный.
       Первая встреча (а всего их состоялось три) стала для нас обоих чем то вроде разведки. В прин-ципе мы оба понимали, какой колоссальный урон наносит противостояние "Скуратов -- Кремль" и "семье", и Ельцину, и мне самому, не говоря уже про подорванный престиж государства и полупара-лизованную Генеральную прокуратуру. Березов-ский считал, что жесткие методы, предпринятые против меня Кремлем, -- не лучший из вариантов. Он был уверен, что со мной необходимо договари-ваться. Это и была та конструктивная часть нашего диалога, которую он и собирался со мной обсуж-дать.
       Была у Бориса Абрамовича, конечно, мысль заработать на мне кое какие дивиденды и для себя самого. Как человек умный и с точки зрения интел-лекта в "семье" наиболее подготовленный, он хотел показать, что именно ему удалось "разрегулиро-вать" проблему Скуратова. Тем самым он в очеред-ной раз мог подчеркнуть и подтвердить свою зна-чимость и незаменимость и еще больше укрепить свой авторитет как в "семье", так и в обществе в целом.
       Был особый интерес к этой встрече, конечно же, и у меня. Состоял он в том, что мне хотелось, во первых, поглубже понять позицию "семьи", а во вторых, завязав с ней новый контакт, дать воз-можность и ее членам получше узнать о моей пози-ции. Идя на встречу с Борисом Абрамовичем, я не отказывался от своих принципов, но понимал зна-чимость "семьи", и мне было важно, чтобы и она поняла логику моих действий.
       Уже на той, первой нашей встрече Березов-ский достаточно четко дал мне понять, что о моем возвращении на пост Генерального прокурора и ре-чи быть не может. Что ни при каком раскладе сил "семья" этого просто не допустит. Как я понял, слушая Березовского, в этом и состояла его главная задача: чтобы я публично отказался от своей борь-бы и просил Совет Федерации снять меня с поста Генерального прокурора.
       Такая постановка вопроса меня нисколько не удивила и, честно говоря, особо не расстроила. Как это ни печально признавать, но и без Березовского к тому моменту было ясно, что так, судя по всему, оно и будет. Да и не это меня в тот момент волнова-ло.
       Я отчетливо понимал, что чем больше време-ни проходит с момента моего отстранения, тем меньше у меня реальных шансов вернуть все на круги своя. Слишком уж многие интересы -- оли-гархических и чиновничьих кругов, "семьи" -- я затронул своими расследованиями.
       Меня теперь больше всего беспокоил не тот высокий пост, который я занимал три с лишним го-да, а моя репутация. В любом случае я от дальней-шей борьбы отказываться не собирался. Отступить, показать свою слабость, а в чьих то глазах и тру-сость, для меня было совершенно неприемлемо. Но к определенному компромиссу я был готов, если бы противоположная сторона принесла мне публичные извинения.
       Поэтому я вполне откровенно сказал Борису Абрамовичу, что возвращение в кабинет Генпроку-рора для меня актуальной задачей давно уже не яв-ляется. Основное для меня сегодня -- чтобы "се-мья" поняла, что так обходиться с людьми и со мною в частности нельзя. А самое главное -- то, чтобы "семья" сказала правду: что весь этот кассет-ный скандал от начала и до конца был сфабрикован и преследовал одну цель -- убрать меня с поста Ге-нерального прокурора.
       -- Я понимаю, что признаться в этом напря-мую будет трудно, но существуют определенные формы, которые позволяют это сделать завуалиро-ванно, сохранив свое лицо, -- сказал я в заключение нашей встречи.
       На этом, собственно, разговор с Березовским закончился. Мы договорились, что следующая наша встреча состоится там же, в доме Ахмедова, обу-словили дату и время. Березовский вышел прово-дить меня к машине. Круглая, как блюдце, луна тускло освещала ухоженные дорожки, убегавшие к теряющемуся вдали перелеску. В лицо пахнул про-хладный ветерок, принеся запах свеже скошенной травы и полевых цветов. Мы еще раз пожали друг другу руки. Я разбудил прикорнувшего в машине шофера, ворота плавно открылись и мы уехали. Ча-сы показывали далеко за полночь.
       По поводу Березовского я особых иллюзий не имел. Но что бы ни говорили о нем, это был дос-тойный противник, человек, преследующий опреде-ленные принципы и готовый многим жертвовать ради их осуществления. Если возможно такое срав-нение, то Березовский -- это кошка, которая гуляет сама по себе, личность очень независимая и трудно поддающаяся чьему бы то ни было воздействию. Еще раз я убедился в этом, когда в беседе мы вскользь затронули какие то аспекты нашей поли-тической жизни, в частности тех, кто эту политику проводит. Несмотря на то, что в "семье" Березов-ский занимал одно из самых "почетных" мест, от-ношение у него к некоторым ее представителям бы-ло более чем критическое. Во всяком случае, те го-нения, которым Путин подверг сегодня своего, можно сказать, бывшего соратника, имеют под со-бой не только какую то криминальную подоплеку, но, судя по всему, и личную. Еще даже не предпо-лагая в Путине будущего президента, я почему то подумал, что в будущем у Березовского с ним на-верняка будут большие проблемы: уж больно невы-сокого мнения Борис Абрамович был тогда о Пути-не. Как, впрочем, и о Ельцине. Нестандартный ум Березовского подтвердила и внезапно произнесен-ная им фраза:
       -- Юрий Ильич, благодаря этому скандалу вы имеете прекрасный шанс продолжить политиче-скую карьеру. Я готов поддержать вашу кандидату-ру, если вы примете решение участвовать в ка-ких нибудь региональных выборах.
       Как ни цинично на тот момент прозвучала в устах Березовского эта фраза, сказана она была так искренне, что я готов был поверить: согласись я на-чать свою политическую карьеру, одним из тех, кто станет меня поддерживать, будет Березовский.
       Еще несколько интересных моментов нашего с Березовским общения.
       Зная Березовского как очень тонкого и хитро-го политика, я предполагал, что из встреч со мной он попытается для себя получить и личную выгоду. Даже будучи отстраненным от работы, я тем не ме-нее оставался в курсе всех событий и большинства дел, которые вела Генпрокуратура. В том числе это было дело "Андава -- Аэрофлот", одним из глав-ных фигурантов по которому проходил сам Бере-зовский. К моему удивлению, ни разу мой собесед-ник эту наверняка волнующую его тему не затро-нул. Разговор шел только о политических аспектах той ситуации, которая сложилась вокруг меня. Соз-наюсь, несмотря на всю неприязнь, это заставило меня уважать Бориса Абрамовича.
       Каюсь, в какой то момент я не удержался и в лоб спросил моего визави, не знает ли он, кто автор пресловутой пленки. В свойственной ему манере -- глотая слова и скороговоркой -- Березовский кате-горически отмежевался от своей причастности к созданию видеокассеты и распространению ее в СМИ. Ушел он и от ответа, кто тогда, по его мне-нию, стоял у истоков этого скандала. Я оставил это на его совести, поскольку уже тогда у меня была совсем другая информация. Но спорить с ним я, ес-тественно, не стал.
       Беседовать с Березовским мне было интерес-но. Я чувствовал в нем очень опытного, ловкого и умелого "переговорщика". Конечно, ему и стоящей за его спиной "семье" было интересно узнать о тех шагах, которые я собираюсь в связи со скандалом предпринимать в дальнейшем. Какую то школу по-литических переговоров имел и я. Поэтому одной из моих задач было сказать о своих планах собеседни-ку как можно меньше, но постараться узнать от него как можно больше интересующей меня информации -- истина, известная всем, кто в такой ситуации на-ходился.
       И я ее получил, причем достаточно неожи-данную. Разговорившись с одним из гостей Фархада Тимуровича, входивших в окружение Березовского, я вдруг узнал, почему Генпрокуратура не сумела в первый раз возбудить дело по "Андаве" -- "Аэро-флоту". Оказывается, здесь подсуетился все тот же Хапсироков.
       Встретил я в особняке Ахмедова и некоего Воронина. Он возглавлял какое то правозащитное движение, члены которого регулярно в мою быт-ность Генпрокурором пикетировали здание на Большой Дмитровке. Причем после окончания каж-дого пикета всем участникам, как зарплату, выдава-ли деньги, и затем, свернув плакаты, демонстранты расходились. Увидев Воронина вместе с Березов-ским, я сразу понял, чьи деньги могли тогда пойти на оплату этих пикетов.
       Еще несколько личных впечатлений. Несмот-ря на ум, эрудицию и необычайную информирован-ность Березовского, в беседе с ним, как, впрочем, и с другим известным олигархом Гусинским, меня коробили то и дело проскальзывающие у них ци-низм и прагматичность. Когда я говорил при них "жалко", "неприлично", они отбрасывали от себя эти понятия сразу же. Честно говоря, это было что то новое. Все мы знаем еще из книг наших классиков, что российский человек во все века глу-боко воспринимал доброе, светлое, всегда был го-тов к прощению и самокопанию, по делу и без му-чился угрызениями совести. И вот пришла новая генерация политиков или полуполитиков, которая такие вещи просто игнорировала. Я рассматривал Березовского и Гусинского в свете этих перемен, как наше настоящее и будущее, и, честное слово, становилось как то не по себе. Что станет с Россией, если ею станут управлять люди без морали, душев-ности и столь присущей нам сентиментальности? По моему мнению, люди такого склада, как Бере-зовский -- холодные, расчетливые политики, -- не могут иметь друзей. Но вот парадокс. Тот же Фар-хад Тимурович явно был его другом, очень его ува-жающим и преданным. И судя по всему, Березов-ский отвечал ему тем же. Кстати, именно в поместье у этого Фархада Березовский и катался зимой 1999 года на снегоходе, упал и повредил позвоночник, после чего его срочно вывезли за границу для опе-рации и лечения.
       * * *
       Самое интересное произошло при следующей нашей встрече. Состоялась она дней через десять после первой. Как и в прошлый раз приехал я в 9-10 вечера, а возвращался глубокой ночью. Березовский -- сова, спит по 4-5 часов в сутки. Два мобильных телефона звонили постоянно. Даже по тем отры-вочным фразам из его разговоров было видно, что человек он действительно активно работающий и "разруливающий" многие сложные ситуации.
       На этот раз Борис Абрамович не стал тянуть время, а едва ли не сразу после того, как мы размес-тились в креслах, спросил:
       -- Юрий Ильич, как вы смотрите на предло-жение назначить вас представителем Российской Федерации по координации деятельности правоох-ранительных органов России с коллегами из за ру-бежа? Причем на пост этот вы будете утверждаться специальным указом президента. Естественно, дело против вас будет сразу прекращено, кассета деза-вуирована. Единственное условие, которое вам нужно будет соблюсти, -- это самому добровольно и в самое ближайшее время уйти с поста Генераль-ного прокурора.
       Вот это было действительно неожиданно. Тем более что, как пояснил Березовский, пост этот соз-давался непосредственно под меня. Всего за не-сколько месяцев до этого Путин предлагал мне при-близительно такой же вариант: освободить пост Генпрокурора и отправиться в почетную ссылку послом в Финляндию или какую нибудь другую страну. Тогда я отказался. Но это предложение бы-ло намного заманчивее. У меня был высокий авто-ритет среди зарубежных коллег как в Европе, так и в США. К тому же, как я понимал, согласись я на него, меня ждала интересная работа по моей непо-средственной специальности.
       Березовский пытливо смотрел на меня и ждал.
       -- Борис Абрамович, как вы понимаете, во-прос этот очень ответственный и непростой. Я хо-тел бы подумать.
       Березовский понимающе кивнул, мы обусло-вились встретиться здесь же еще раз через неделю, я откланялся и уехал.
       Вернувшись домой, я стал думать. Во первых, надо было понять, насколько реальным было это предложение: не обманет ли Ельцин, как это уже было с назначением вместо меня на пост Генпроку-рора Пономарева? Не блеф ли это со стороны "се-мьи" и ельцинской администрации? Но по разным источникам все сходилось к тому, что предложение это было не фантазией Березовского, а решением, согласованным на самом высоком уровне. Да, судя по всему, идея провести со мною встречу была во многом собственной инициативой Березовского. Но поскольку тема эта затрагивала интересы едва ли не всей "семьи", о ходе переговоров, естественно, Бе-резовский информировал окружение Ельцина, со-гласовывал с "семьей" все основные пункты бесе-ды. Поэтому я пришел к выводу, что подвоха здесь для меня не ожидается.
       Думал я почти неделю и все же решил отка-заться. Конечно, я понимал, что, принимая это предложение, я решаю многие свои проблемы: го-нения на меня прекращаются, "семья" моим назна-чением косвенно признает свою неправоту, а я про-должаю заниматься любимым делом. Но в то же самое время я также отчетливо понимал, в каком дурацком положении окажусь перед всеми, кто дол-гие месяцы работал со мной и верил мне. Еще вчера я утверждал, какая власть коррумпированная, дока-зывал это в своих многочисленных интервью, а се-годня, как брошенную кость, принял от этой власти должность. Принял из рук человека, который так себя вел по отношению ко мне! После этого я как личность был бы раздавлен и опозорен.
       Встретившись через неделю с Березовским, я сказал ему, что предложение это я принять не могу, поскольку оно противоречит моим принципам. "Кроме того, -- добавил я, -- есть позиция Совета Федерации, а я с большим уважением отношусь к этому органу".
       Решение это для Бориса Абрамовича оказа-лось большой неожиданностью. Видно было, что он рассчитывал на мое согласие и где то даже был уве-рен в том, что уж от такого лакомого куска я отка-заться не смогу.
       Глава 9. Два взгляда на дело "Мабетекса"
       Следственная тактика и следователи
       Когда дело "Мабетекса" поручили вести Ге-оргию Чуглазову, расследование пошло по доста-точно упрощенному, но очень надежному пути.
       Мы взяли за основу факт получения взятки. Ведь в чем суть взятки? В подкупе чиновника. Ты ему даешь деньги, а он совершает какие то действия в твою пользу. Они могут быть законными -- тогда это только взятка, и незаконными -- тогда дело ос-ложняется еще и превышением полномочий либо злоупотребление ими.
       Определяя тактику расследования, мы с Чу-глазовым решили исходить из элементарной логи-ки. То, что подряды даны именно "Мабетексу" -- это факт. Работниками Управления делами Прези-дента за это получены деньги -- это тоже факт. Фактом является и то, что деньги эти нашим чинов-никам проплачивал ни кто иной, как Паколли, по-лучивший от них без тендера исключительно вы-годные подряды на реконструкцию Кремля и Счет-ной палаты. Объективной реальностью было и то, что одним из тех, на кого в Швейцарии открыли многомиллионный счет, был сам Бородин. По дан-ным Генеральной прокуратуры Швейцарии, "Мабе-текс" потратил для "поощрения" российских коллег примерно 15 миллионов швейцарских франков -- это около 5 миллионов долларов США. "Мерката Трейдинг", как я уже писал, раскошелилась на зна-чительно большую сумму -- порядка 60 миллионов долларов. Из них 25 миллионов перечислены на счета, контролируемые Бородиным.
       Говоря юридическим языком, были все осно-вания полагать, что это была взятка и что состав преступления налицо. Для взятки совсем не обяза-тельно, чтобы Бородин или кто то еще из его ко-манды злоупотреблял своим служебным положени-ем. Хотя элемент злоупотребления присутствует и здесь -- не проводилось никакого тендера. Но даже если бы все было обставлено как надо: состоялся бы тендер и "Мабетекс" оказался бы самой лучшей в мире фирмой подрядчиком, но при этом, отдавая подряд этому "идеальному" "Мабетексу", кремлев-ские работники получили бы от него "в благодар-ность" какие то деньги, по российским законам эти деньги являлись бы взяткой в чистом виде.
       Почему Паколли давал работникам Управле-ния делами Президента взятку? Ответ чрезвычайно прост: если бы на реставрации Кремля не предпола-галось заработать кругленькую сумму, не было бы резона и тратиться.
       Прост был и механизм заработка. Как прави-ло, Паколли заключал договор на реставрацию объ-екта, согласно которому оплата шла по количеству квадратных метров реставрируемой площади. К со-жалению, практика составления подробных смет на проведение строительных и реставрационных работ канула в прошлое с советской властью. Тогда ук-расть было намного сложнее, хотя тоже ухитрялись за счет раздутых смет, "левой" экономии и так да-лее. А в новой системе воровать было предельно просто: сметы нет, заказчик и подрядчик договари-ваются о стоимости одного квадратного метра рабо-ты, а реально в этот метр денег вкладывается, как вы понимаете, раза в полтора два меньше.
       Но Паколли и этого было мало. Ведь "Мабе-текс" в чистом виде строительной фирмой никогда не был и своих строительных бригад практически не имел. В основном эта компания занималась ин-терьерами, покупкой мебели и так далее. Факт этот, кстати, также навевает раздумья по поводу пра-вильности выбора именно "Мабетекса" для крем-левских строительно реставрационных работ.
       Но вернемся к Паколли. Заключив основной договор подряда, он сразу же заключал договоры субподряда, нанимая на стороне бригады непосред-ственно для проведения работ. Им, субподрядчи-кам, он выплачивал в лучшем случае половину суммы, оговоренной в основном подряде. Другими словами, ничего не делая, он, как и в случае с "квадратными метрами", клал себе в карман огром-ные суммы. Самое интересное, что субподрядчика-ми в основном выступали... российские фирмы и российские же рабочие.
       А вот теперь скажите, бескорыстно ли дейст-вовали руководители Управления делами Прези-дента, заключая с Паколли огромной стоимости контракт на реконструкцию Кремля и Счетной па-латы, если всю эту работу в конечном итоге могли сделать российские фирмы, причем намного дешев-ле?
       Главное, что тут трудно придраться к че-му либо с точки зрения закона. Поэтому и взятки выплачивались не зря. Во первых, платили за сам факт получения подряда. Во вторых, за превышение стоимости реставрационных работ, причем послед-нее доказать особенно трудно.
       Это мы с Чуглазовым прекрасно понимали и потому решили не воспринимать кремлевские под-ряды сквозь призму того, что объемы работы были завышены и за счет этого украдены деньги. Делать это было бесполезно хотя бы потому, что замерять объем выполненных в Кремле работ, тем более ин-дивидуальных, где присутствует сложная лепка, золочение -- дело очень непростое. Стандартные расценки здесь применять сложно -- слишком уж уникален объект. Было понятно, что затраты могут быть объяснены как угодно: один эксперт сказал бы, что данная работа стоит много, другой -- что мало, один квадратный метр работ где то мог "тя-нуть" на сто долларов, а где то и на тысячу...
       Именно поэтому мы с Чуглазовым отказались от тупикового пути назначения строительных экс-пертиз и стали исходить только из факта реально проплаченных взяток. Этот подход, как мы потом поняли, оказался единственно правильным, его фи-нальным аккордом стало бы предъявление обвине-ния всем замешанным в махинации.
       В иное, совершенно бесперспективное на-правление повернул следствие заменивший Чугла-зова Тамаев. Занимаясь кремлевскими подрядами "Мабетекса", он стал заказывать многочисленные проверки и экспертизы проделанных в Кремле ра-бот и сразу же увяз в них. Он настолько запутал расследование, что его итоговый вывод о том, что никто и ничего там не украл, удивил лишь самых дотошных и внимательных. Благодаря стараниям Тамаева расследование постепенно зашло в тупик и фактически развалилось.
       А вскоре появился и вполне прогнозируемый результат проверки "кремлевских дел" работниками Счетной палаты. Вердикт их был незамысловат: "Сотрудники Счетной палаты не нашли злоупот-реблений в ходе реконструкции Кремля". Но что могла определить Счетная палата? Каковы объемы выполненных работ и соответствовали ли они про-изведенным затратам из федерального бюджета. Поэтому её сотрудники и проверяли только обосно-ванность и целесообразность расходования бюд-жетных средств. Однако финансирование реконст-рукции Кремля осуществлялось по четырем кана-лам -- это были бюджетные деньги, иностранные кредиты, нефть и векселя, выпущенные Управлени-ем делами Президента. Поскольку Счетная палата не учитывала остальных каналов финансирования, уже изначально их проверка никак не могла счи-таться объективной.
       Позиция Тамаева была просто смешной: во первых, он утверждал, что Бородин, якобы, во-обще обнаруженным в Швейцарии счетом не поль-зовался (но для закона то это и не важно!); во вторых, что нельзя достоверно установить, сам он открывал этот счет или нет, поскольку подпись Бородина точно идентифицировать невозможно. Но это все -- детский лепет.
       Общеизвестно, что имеется несколько обяза-тельных условий для того, чтобы открыть счет в швейцарском банке: необходимо в банке присутст-вовать лично, предоставить оригинал или копию паспорта, а также расписаться в документах. При отсутствии любого из этих трех составляющих счет в Швейцарии открыть невозможно. Можно было опросить служащих банка, и они рассказали бы, ви-дели они Бородина в банке или нет. Узнать, какой там существует порядок открытия счетов, а затем в присутствии швейцарского прокурора спросить: "А что, вы этот порядок в данном случае нарушили?". Уверен, что после этого сотрудники банка всю правду выложили бы как на духу.
       По имеющимся у меня данным, следствие за-давало свидетелям вопросы на эту тему. Показания их были разные, противоречивые... Тем не менее, следователи ничего не сделали, чтобы устранить, снять эти противоречия, столь важные для дела.
       Следствие показало, что решение о предос-тавлении "Мабетексу" подрядов на работы в Крем-ле принимал Бородин, опосредованно -- Ельцин. У Фенини, как я уже отмечал, в записной книжке была обнаружена пометка: "Решать вопросы с подрядами с Бородиным, Ельциным и Черномырдиным". Ту-ровер поведал нам, что еще в Швейцарии Фенини рассказывал ему о "скромном подарке" в благодар-ность за кремлевские подряды -- роскошной броши с бриллиантами и некоторых других "вещицах", которые Бородину от имени Паколли вручили в Москве. Фенини вначале подтвердил этот разговор, но позднее от своих показаний отказался. Тем не менее во время обыска на старой квартире Бороди-на, которую тот оставил своей дочери Силецкой, эти драгоценности были найдены, факт их изъятия зафиксирован в протоколе и протокол приобщен к делу. Кстати, позднее драгоценности Силецкой вер-нули, но это уже другой разговор.
       Все! Если есть взятка, то не надо никаких за-меров, экспертиз Счетной палаты и так далее.
       Когда Тамаев говорит, что в деле нет состава преступления, нам остается только в недоумении развести руками.
       * * *
       Не могу не рассказать о следователях, кото-рые вели это сложнейшее дело. Их было трое: Александр Мыциков, Георгий Чуглазов и Руслан Тамаев.
       Александр Мыциков был, наверное, одним из самых близких мне людей в Генпрокуратуре. Так же, как и я, Мыциков -- выпускник Свердловского юридического института; он занимался политэко-номией, а я конституционным правом. Хотя Мыци-ков заканчивал институт на год раньше меня, мы с ним были активистами студенческого научного об-щества, и потому регулярно общались. Потом в на-шем общении был достаточно длительный перерыв, но когда меня назначили директором НИИ Генпро-куратуры, наши контакты возобновились.
       А. Мыциков -- очень толковый, один из опытнейших и грамотнейших спецов юристов. Кроме того, у него большой опыт следственной ра-боты: будучи заместителем прокурора Омской об-ласти, он курировал там следствие. При Степанкове возглавлял в Генпрокуратуре Организацион-но контрольное управление. Когда пришел Илю-шенко, он Мыцикова убрал, сделав начальником ОКУ другого человека. Возглавив Генпрокуратуру, я назначил Мыцикова своим советником (это долж-ность на уровне начальника управления) и, как по-казало время, не прогадал: мы очень плодотворно работали. С ним можно было ставить и решать лю-бые творческие задачи. Есть работники аппарата, которым творческие задачи никогда не поставишь, потому как они -- просто исполнители, а вот Мы-циков всегда был готов к их решению. Будучи по-рядочнейшим и честным человеком, он относился к работе с исключительной ответственностью, пере-живал и болел за дело.
       Следствие по "Мабетексу" Мыциков вел доб-росовестно и квалифицированно. Он установил хо-роший контакт со швейцарской прокуратурой, ез-дил туда по моему поручению. Если читатель пом-нит, дело "Мабетекс" мы расследовали в конфиден-циальном режиме, и аккуратность здесь была важна чрезвычайно. Мы не хотели допустить никаких, да-же случайных утечек информации, и достаточно долгое время нам это удавалось.
       Мыциков -- человек очень осторожный. На-столько осторожный, что это в общем то хорошее качество стало расследованию мешать. Когда я был отстранен от должности, Тамаев, к которому пере-шло следствие, повел его совсем в ином русле. По-скольку Кремлем была поставлена задача прекра-тить следствие, Тамаев начал исследовать обстоя-тельства возбуждения дела, чтобы найти во всем этом какую то мою заинтересованность, зацепиться за какие то мелкие процессуальные моменты.
       В свое время мне пришлось наделить Мыци-кова полномочиями следователя. Тамаев не знал об этом и стал утверждать, что Мыциков не имел пра-во вести следствие, поскольку не был на то уполно-мочен. Пришлось разъяснять, что по этому поводу я издал специальное постановление. Одновременно Тамаев начал вызывать на допросы и Мыцикова. Тот встревожился и, как мне показалось, стал опа-саться каких то возможных репрессий. Я его тогда подбадривал, как мог, убеждал, что, дескать, ничего против нас не может быть, мы законов не нарушали. Тем не менее, он был очень расстроен.
       Винить Мыцикова в какой то мимолетней слабости, тем не менее, я не имею никакого права. В свое время и я страдал определенной "мягкотело-стью". Жесткость в решениях пришла с годами, с горьким опытом. Недаром Катышев говорил в од-ном из интервью, что "Скуратов образца 1995-1997 и 1999 годов -- это два разных человека". Это есте-ственно: жизнь заставляет быть твердым.
       * * *
       Я помню, как несколько лет назад Мыциков искренне не хотел, чтобы я поручал ему дело "Ма-бетекса". Мы оба понимали тогда, чем оно может для нас закончиться. Ведь на кону стояли огромные деньги и карьеры лидеров страны. Мыциков сильно переживал и был удручен фактами, что всплывали в ходе расследования. Несмотря на все это ни своей чести, ни профессионального мастерства и достоин-ства он тогда не уронил.
       Я и сейчас отношусь к Мыцикову с большим уважением. Еще раз подчеркну: его роль в рассле-довании была очень важной, он стоял у истоков де-ла "Мабетекса", и был момент, когда только мы вдвоем знали все его секреты -- секреты Управле-ния делами Президента.
       Когда утечка информации о деле "Мабетекса" все же прошла, я пригласил к себе Михаила Бори-совича Катышева, ввел его в курс дела, сказал, что теперь надо направить расследование в обычное русло, и попросил подумать о замене Мыцикова. Было решено передать дело очень опытному следо-вателю Чуглазову.
       * * *
       Чуглазов -- человек интересный. Будучи за-местителем начальника Управления по расследова-нию особо важных дел Генпрокуратуры, он работал со сложнейшими делами. Это следователь чрезвы-чайно опытный, редчайшей квалификации. Уника-лен он был еще и своей позицией, своим независи-мым от начальства взглядом на ситуацию. Но самое главное -- более жесток, более решителен. Любые по сложности дела он, как правило, всегда доводил до суда.
       Он сразу определил по материалам следствия, откуда у дела "растут ноги", продвинулся в рассле-довании очень далеко, и если бы его не отстранили, наверняка довел бы его до суда. Чуглазов сумел провести выемки документов в Кремле, наладил нормальное сотрудничество со Швейцарией, был при встрече и переговорах с Карлой дель Понте, когда она приезжала в Москву в марте 2000 года.
       Сегодня, наверное, уже можно сказать, что даже когда я был отстранен от дел, Чуглазов время от времени, не вдаваясь в детали, информировал меня о ходе расследования дела "Мабетекса", по-скольку считал, что юридически я остаюсь Гене-ральным прокурором. Это была его позиция, и я ему за это очень благодарен. Мы сохранили с ним доб-рые отношения до сих пор. Я думаю, главная заслу-га Чуглазова в деле "Мабетекса" в том, что он про-водил нашу же линию после моего и Катышева от-странения -- объективное разбирательство с мате-риалами. В этом смысле Чуглазов сыграл в рассле-довании роль чрезвычайно важную. Швейцарцы ему доверяли -- это был последний человек в чере-де следователей, кому они доверяли полностью.
       * * *
       Далее события развивались следующим обра-зом. Видя, что Чуглазов проводит прежнюю линию расследования, не идет ни на какие уступки и спра-виться с ним нельзя, Кремль сделал "элегантный" тактический ход. Как я уже писал, Чуглазов зани-мал пост заместителя начальника одного из веду-щих в Генпрокуратуре управлений и имел в произ-водстве дела (в том число и "Мабетекса"), которые вел лично сам. Одновременно он руководил отде-лом, который также расследовал целый ряд дел. К этому и прицепились. Чуглазову было сказано, что, дескать, неправильно, когда начальник имеет в сво-ем же собственном производстве уголовные дела, за которые отвечает сам. Такие дела у него надо за-брать -- пусть сосредоточится на руководстве отде-лом.
       Дело "Мабетекса" под предлогом необходи-мости лучшей организации текущей работы у него забрали. Сделали это сознательно, нанеся тем са-мым расследованию непоправимый вред.
       Тогда Чуглазов собирался в очередную ко-мандировку в Швейцарию, намеревался привезти много важных документов; командировка была уже согласована... Но за день до нее Чуглазова от дела отстранили и приказали отказаться от поездки... Формально Чуглазов даже пошел на повышение -- стал советником Генерального прокурора. Но к делу "Мабетекса" его больше не подпускали.
       Чуть забегая вперед, отмечу, что спустя неко-торое время в очередной раз поменялся следователь и у возбужденного против меня 2 апреля в Кремле дела: у Паршикова дело забрали и отдали Пименову -- заместителю начальника Управления по рассле-дованию особо важных дел. Получилось, что про мотивацию, по которой отняли дело "Мабетекса" у Чуглазова, забыли, и в Генпрокуратуре все верну-лось на круги своя. А то, что решение о замене Чу-глазова было заранее спланировано и проведено в интересах определенных кругов, стало абсолютно очевидным для всех.
       Забрав дело "Мабетекса" у Чуглазова, его по-ручили вести старшему следователю по особо важ-ным делам Руслану Тамаеву.
       С Тамаевым мы учились в Свердловском уни-верситете на одном курсе. Конечно, я его хорошо знал, но столь близок, как, например, с Мыцико-вым, не был. Тамаев, как правило, расследовал в Генпрокуратуре дела серьезные, такие, что были у всех на слуху. Например, он вел дело алмазной фирмы "Голден Ада", через которую в США "утек-ло" алмазов и золота на сумму более 180 миллионов долларов. Довел его до конца, до приговора. Он же вёл дело и о подслушивающем устройстве, найден-ном в 1997 году за диваном в кабинете Катышева.
       Тамаев прекрасно понимал, чего от него хочет руководство. После допроса жены и дочерей Бориса Ельцина он написал рапорт Генпрокурору Влади-миру Устинову с просьбой отстранить его от рас-следования. Свой демарш он объяснил оказывае-мым на него беспрецедентным давлением -- снача-ла в прессе появились сообщения о его связях с че-ченской преступной группировкой, затем ОВД "Лефортово" возбудило уголовное дело против его сводных братьев, коммерсантов Хусейна и Хасана, по подозрению в торговле взрывчатыми вещества-ми. Когда доказать их вину не удалось, появилась информация о том, что еще в 1996 году его родной брат взял в Московском национальном банке кредит в 100 тысяч долларов. Логика авторов статьи была такова: глава банка Ашот Егиазарян -- друг управ-делами Генпрокуратуры Назира Хапсирокова. Тот в свою очередь близкий приятель Павла Бородина. Вывод: господин Тамаев через брата получил взят-ку и не в состоянии объективно расследовать дело (хотя кредит был погашен в срок).
       Генпрокурор Устинов отказался удовлетво-рить рапорт Тамаева, и тот был вынужден вернуться к расследованию дела "Мабетекса".
       Помню, как меня первый раз вызвали на до-прос. Я приехал на Мясницкую, допрос велся очень корректно: Тамаев спрашивал меня о Туровере. Ему было важно знать, нарушили ли мы закон при воз-буждении дела "Мабетекса", или нет, преследовали ли мы, начиная расследование, какие то корыстные или личные интересы. Я все рассказал ему, расска-зал, как мы получали номер для дела и так далее. После допроса мы вышли в коридор, и там я его спросил, как говорится, уже без протокола: "Руслан, как дела?" Он посмотрел на меня, потом отвел глаза и ответил: "Да... Раньше работалось лучше..."
       Допрос оставил у меня довольно тягостный осадок: я понял, что следствию истина уже не инте-ресна. Расследование теперь было занято поисками каких то наших несущественных ошибок, "блох", которые позволят его спустить на тормозах. Именно тогда, в эти дни, мне стало со всей определенно-стью ясно, что дело "Мабетекса" будет погублено. Я окончательно утвердился в мысли, что у Тамаева теперь иная, чем была у нас, задача: следствие по "Мабетексу" прекратить. И хотя Тамаев занимался расследованием еще год, вопрос о судьбе дела фак-тически уже был решен.
       Конец опасного дела
       Кажется, громкое дело заканчивалось... За-канчивалось тихо, без помпы и сенсационных ре-портажей по ТВ.
       Все это как нельзя более красноречиво дока-зывает: "дело Скуратова" -- дело заказное, полити-ческое: несговорчивого прокурора нужно было уб-рать для того, чтобы прекратить дело "Мабетекс".
       Парадокс, но получается, что на мне была впервые опробована методика выполнения Генпро-куратурой откровенного заказа. До этого подобные попытки совершались более стыдливо. И случаи выбирались, как правило, только те, где был шанс спрятать концы в воду.
       Сегодня же Генеральная прокуратура четко следует в фарватере политических установок ис-полнительной власти.
       Вспомним, как развивались события с опаль-ным олигархом Гусинским. Тяжелые "объятия" за-кона ослабевали или наоборот сжимались в зависи-мости от действий медиа магната в переговорах с "Газпромом". Надо было -- бросили Гусинского в камеру. А ведь арест был незаконный, за что при-влекать следовало уже самих исполнителей, по-скольку они знали, что Гусинский подпадает под амнистию как имеющий орден. Согласился Гусин-ский продать акции, чего от него и добивались вла-сти, -- сразу же его из тюрьмы выпустили, а дело под благовидным предлогом прекратили. Но как только Гусинский отказался выполнять взятые под нажимом обязательства, снова было возбуждено дело и вновь за ним, к тому времени уже уехавшим в Испанию, началась настоящая охота...
       Во многом аналогичным образом развивалась ситуация и с уголовным делом в отношении друга "семьи", а ныне опального олигарха Б. Березовско-го. Принцип "выборочного наказания" был приме-нен и в отношении главы крупнейшей российской нефтяной компании "ЮКОС" Михаила Ходорков-ского и его коллег...
       * * *
       Как я уже отмечал, приняв дело, Тамаев рас-порядился провести ревизию в Управлении делами Президента. Поручено это было Счетной палате. Она проработала полгода, проверила все контракты с "Мабетексом", подписанные в периоде 1993 по 1998 годы, и дала заключение, что никаких наруше-ний не было -- ни при заключении контрактов, ни при выполнении работ.
       Первый звоночек к тому, что дело "Мабетек-са" в скором времени будет прекращено, прозвенел.
       Вторым сигналом к тому, что готовится почва для сворачивания расследования, стало решение Басманного районного суда Москвы, признавшего Беджета Паколли "финансово чистоплотным биз-несменом". Тем самым суд удовлетворил иск Па-колли на мою статью в газете "Аргументы и фак-ты". Как читатель наверняка уже догадался, в этой статье я начисто отрицал наличие у Паколли столь удивительных для него достоинств.
       Юристы Паколли намеревались тогда взы-скать с меня и с "Аргументов и фактов" ни много ни мало, а один миллион долларов за моральный ущерб. Причем Паколли не оспаривал моих утвер-ждений, что контракты с "Мабетексом" на реконст-рукцию Кремля и Белого дома были заключены без конкурса, что фирма была выбрана Бородиным "для несправедливого расходования средств". Не опро-вергал он и фразу о своей "слабой памяти": ведь он то подтверждал, что давал согласие на открытие кредитных карточек Бориса Ельцина и его дочерей, то начисто это отрицал. Владелец "Мабетекса" хо-тел опровержения того документально зафиксиро-ванного факта, что к моменту возбуждения в России уголовного дела против его компании за ним уже присматривали полиция Германии, Швейцарии и финансовая гвардия Италии. Еще Паколли просил признать неправдой мое утверждение о том, что он "алчен", "нечистоплотен в ведении финансовых дел" и что "Мабетекс" "украл у России сотни мил-лионов долларов".
       Хочу напомнить, в основе уголовного дела по "Мабктексу", возбужденного в октябре 1998 года, лежали заявление Туровера и два официальных до-кумента, присланных из Швейцарии: справка про-куратуры и рапорт полиции, в которых как раз и говорилось о пристальном интересе правоохрани-тельных органов нескольких европейских стран к персоне Паколли. Что же касается его моральных качеств, то весь ход расследования служил нагляд-ным доказательством моей бесспорной правоты. Поэтому ни я, ни мои адвокаты практически не со-мневались, что Паколли свой иск проиграет.
       Но здесь показали, на что способны еще не-давно родная для меня Генпрокуратура и наш суд -- как говорил герой популярной советской коме-дии, "самый гуманный суд в мире". Судья Карпуш-кина торжественно огласила ответ на судебный за-прос, присланный заместителем начальника Управ-ления Генпрокуратуры по расследованию особо важных дел Михаилом Андреевым, в котором со-общалось, что в уголовном деле "Мабетекса" упо-минаний о пристальном внимании зарубежной по-лиции за Паколли не обнаружено. Особый взгляд был у судьи и на моральные качества Паколли.
       Тогда мы не имели права оперировать на суде финансовыми и прочими документами расследуе-мого Генпрокуратурой дела "Мабетекса": формаль-но оно еще не было прекращено, и любое обнародо-вание каких либо сведений привело бы к тому, что меня моментально обвинили бы в разглашении тай-ны следствия. Поэтому мои адвокаты и я попросили суд запросить аналогичные финансовые и прочие документы, доказывающие нашу правоту, в Швей-царии. Не тут то было!
       Судья Карпушкина все наши возражения схо-ду отмела и иск Паколли удовлетворила. Правда, совесть у нее, наверное, все же шевельнулась -- вместо одного миллиона долларов она присудила выплатить Паколли всего 5 тысяч рублей.
       Похоже, и Генпрокуратура, и суд были сильно заинтересованы в том, чтобы этот гражданский иск выиграл именно Паколли. Ведь в этом случае от-крывался путь для прекращения самого уголовного дела по "Мабетексу" -- теперь по решению суда Беджет Паколли становился "финансово чисто-плотным", законопослушным гражданином!
       Позднее нам удалось отменить это решение в кассационной инстанции Мосгорсуда, но неприят-ный осадок, как говорится, все равно остался.
       Третьим звонком к тому, что дело будет скоро прекращено, стало заявление Тамаева, сделанное в конце октября 2000 года. Суть его в том, что так называемый счет DEAN S, который якобы подпи-сывали Ельцин и Бородин, -- фальшивка. Я уже говорил, что очень хотел бы верить, что это так. Но что то логически здесь никак не вязалось. Почему год с лишним Генпрокуратура по поводу этого сче-та отмалчивалась, а теперь вдруг прозрела? И кто именно из Швейцарии сообщил Тамаеву столь не-вероятную новость? Явно это вовсе не его коллеги из швейцарской прокуратуры и не следователь Да-ниэль Дево, и не следователь Каспер Ансерме, еще недавно доказательно убеждавшие в подлинности счета. Добрую весть Тамаеву прислали из "Banco del Gottardo" -- того самого, где этот счет был от-крыт.
       8 декабря 2000 года за "отсутствием в дейст-виях состава преступления" следователь по особо важным делам Руслан Тамаев дело "Мабетекса" прекратил. 122 тома (каждый по 250 страниц) поле-тели в мусорную корзину.
       С этим событием, конечно, совершенно слу-чайно, совпал и карьерный взлет Тамаева: он стал первым заместителем начальника Управления по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры. Когда об этом узнали журналисты, один из них с едким сарказмом заметил:
       -- Не успели дело закрыть, а уже повысили...
       Меня много тогда спрашивали: почему, как это могло случиться? Я не скрывал своего разоча-рования и горечи. За Генеральную прокуратуру, ко-торую я еще совсем недавно возглавлял, было стыдно. В одном из интервью я говорил тогда:
       -- Судьба этого уголовного дела решалась не сейчас. Она решалась тогда, когда Кремль добился моего отстранения, когда убрали Катышева и когда поменяли Чуглазова. По тем материалам, что были у меня, оно имело четкую судебную перспективу. Почему Тамаев сделал иначе? Думаю, он очень хо-рошо почувствовал, что надо руководству страны и Генпрокуратуры.
       * * *
       Полностью оправдав всех фигурантов дела, включая Бородина и членов ельцинской семьи, Та-маев набросился на "клеветника" Туровера, заявив, что факты, предоставленные им, "не соответствуют действительности".
       Но вспомним: поводом для возбуждения дела "Мабетекса" стали также и два отчета полиции Швейцарии. Что же касается показаний Туровера, то подавляющее большинство из них оказалось чис-той правдой. Взять хотя бы результаты обыска на квартире Екатерины Силецкой, дочери Бородина, где были найдены драгоценности, подробно опи-санные в заявлении Туровера. Или счет DEAN, тот самый, без приставки "S", который принадлежал Бородину и по которому Паколли и Силецкая имели право подписи. Факт существования этого счета подтвердили как прокуратура Швейцарии, так и "Banco del Gottardo", где он был открыт. Я не гово-рю уже об абсурдном аргументе Тамаева, что день-ги с открытых в Швейцарии счетов "почти не сни-мались". Да какое это имеет значение? Если ты по-хитил деньги, совсем не обязательно, чтобы ты их истратил. Ты можешь держать эти деньги в тумбоч-ке, под подушкой, в стеклянной банке, но менее во-рованными они от этого никогда не станут.
       * * *
       Комментарий Тамаева на пресс конференции о прекращении дела вызвал явное недоумение. Од-ним из главных аргументов в пользу того, почему он закрыл дело, было то, что кипы присланных из Швейцарии документов не могут выступать в каче-стве доказательств -- это, мол, копии, а российское правосудие работает только с подлинниками. А са-мое главное, что экспертиза из за этого не смогла установить подлинность подписи Бородина...
       Но ведь факты определяются по совокупности доказательств. В одной из предыдущих глав я уже писал об этом, но повторюсь еще раз.
       Во первых, можно было запросить у швей-царцев подлинники для экспертизы. Во вторых, со-гласно практике швейцарских банков, для открытия счета необходимо личное присутствие, как мини-мум ксерокопия паспорта, личная подпись. Так до-просите служащих банка, был там Бородин или нет, сверьте ксерокопию и оригинал паспорта и так да-лее. Мы же в свое время установили, что бывший заместитель Министра финансов Петров был в Ан-дорре, открывал там счет. Пусть нет экспертизы подписи, но есть другие доказательства. Легко ус-тановить и то, был Бородин в тот день в Швейцарии или нет: запросить визовые службы, просмотреть проводки денег по банковским документам и опре-делить, как и где давали команду на это. Ведь слу-жащие банка никогда не пойдут на лживые показа-ния.
       Не выдерживает никакой критики и аргумент по поводу ксерокопий. Если не принимаете ксеро-копии в качестве документа, так пошлите в Швей-царию следователя, который исследует оригиналь-ные документы, составит протокол, заверит ксеро-копии документов у нотариуса -- и вот вам уже полноценные документы и доказательства. Везде и всегда такие документы в России имеют силу под-линника. В общем, было бы желание...
       * * *
       Еще один удивительный момент, сразу бро-сившийся в глаза всем тем, кто внимательно следил за ходом расследования дела "Мабетекса". 7 декаб-ря, за день (!) до прекращения дела, Тамаев офици-ально продлевает срок следствия по делу "Мабетек-са". Дескать, только только из Швейцарии присла-ли огромное количество интереснейших докумен-тов, которые надо внимательно изучить...
       А теперь вдумайтесь: у человека уйма бумаг, собранных швейцарскими коллегами, он сам себе даровал еще один месяц для их внимательного изу-чения, и на тебе -- ровно через день дело прекра-щено! Что то непадно в голове у такого следователя (логика подсказывает), что то слишком напугало его в ночь с 7 на 8 декабря 2000 года, слишком уж жестким был приказ, чтобы он посмел его ослу-шаться.
       А тут к месту и повышение по службе поспе-ло...
       Узнав о прекращении дела "Мабетекса", в швейцарской прокуратуре отреагировали так: "Следствие в рамках "Мабетекса" было своего рода проверкой того, способны ли российские правоох-ранительные органы дистанцироваться от полити-ческого истеблишмента и начать подлинную борьбу с коррупцией. Мы в Швейцарии оказали им всю возможную помощь".
       А нужна ли она была нам?
       По информации газеты "Сегодня", Генпроку-ратура была готова прекратить дело "Мабетекса" еще за полгода до этого, летом.
       Помешали ей два следственных поручения Даниэля Дево, ведущего в Швейцарии дело "Боро-дин и другие", почти полностью перекликающегося с российским делом "Мабетекса". Информация, ко-торую прислали в Россию швейцарцы, оказалась более чем любопытной: номера счетов, суммы взя-ток "комиссионных", имена получателей... Дево хотел от российских коллег только одного: чтобы они четко сказали, "нарушают ли описанные выше действия уголовное законоположение Российской Федерации о получении взятки, или нет".
       Прекратив уголовное дело "Мабетекса", Ген-прокуратура ответила предельно конкретно: нет, не нарушают! Коррупции в России нет!
       Что же произошло после этого?
       А произошло то, что Обвинительная палата женевского суда уже на следующий день после ре-шения российской Генпрокуратуры прекратить дело "Мабетекс" постановила снять арест со счетов ком-пании "Мерката Трейдинг" и её владельца Виктора Стол повских -- одного из основных фигурантов швейцарского дела "Бородин и другие".
       Это решение Бернар Бертосса, прокурор кан-тона Женева, объяснил так: "В принятом палатой документе подтверждаются факты незаконных вы-плат компанией "Мерката Трейдинг" в размере 60 миллионов долларов, в том числе 25 миллионов -- Павлу Бородину. Однако судьи палаты считают не-возможным получить полные доказательства пре-ступного происхождения этих средств, поскольку, как явствует из письма заместителя Генпрокурора РФ Василия Колмогорова, российские власти не проявляют желания содействовать расследованию.
       В России устанавливается двойная мораль правосудия: одна -- для друзей, другая -- для оп-понентов. Павел Бородин состоит в прекрасных от-ношениях с режимом, и его очищают от подозре-ний, хотя в Москву были переданы номера счетов и сведения об операциях по переводу средств, кото-рые перечислялись господину Бородину явно не в виде зарплаты из кассы его учреждения. В то же время другие, выступающие с критикой режима, подвергаются преследованиям. Все это свидетель-ствует о том, что органы правосудия в России не являются независимыми..."
       Забегая вперед, скажу, что Генпрокуратура сослужила Бородину плохую службу. Дело было прекращено настолько топорно, оно расследовалось столь тенденциозно, что никто в объективность Генпрокуратуры не поверил -- ни в Швейцарии, ни у нас, ни в мире. Грустно думать об этом, но могу предположить, что Тамаев был вынужден пойти на сделку как с начальством, так и со своей совестью, когда решил прекратить дело "Мабетекса"... И хотя мы сохранили с ним ровные деловые отношения, но горечь, что он не удержался, пошел на поводу у Кремля, осталась. А ведь следователи -- это силь-ная каста. Сохранить у них доверие, уважение -- дорогого стоит.
       И еще одно. В середине декабря 2000 года в центральной прессе прошла одна официальная ин-формация. Уверен, её текст читателя нисколько не удивит. Привожу его с небольшими купюрами. "12 декабря 2000 года Генпрокуратура России отказала в возбуждении уголовных дел в отношении первого Президента России Б. Ельцина и членов его семьи, -- сообщил руководитель следствия по делу "Ма-бетекс", зам. начальника следственного управления Генпрокуратуры Руслан Тамаев... Следователь со-общил также, что при этом на него "никакого поли-тического или физического давления" не оказыва-лось".
       Ну что здесь можно добавить!
       Неоднозначная фигура
       Путь на кремлевский Олимп для Павла Боро-дина начался почти десять лет назад. Он тогда был председателем горисполкома Якутска. Или, как ска-зали бы теперь, мэром.
       Город это небольшой (всего 250 тысяч жите-лей), но по своему уникальный: дома построены на вечной мерзлоте и все городские коммуникации проложены не под, а над землей -- иначе мерзлота "поплывет" и утащит вглубь все созданное челове-ческими руками. Шестидесятиградусные морозы в Якутске -- такая же банальность, как жара в Афри-ке. Любой прорыв теплотрассы здесь превращается из рядовой поломки в вопрос жизни и смерти. У Павла Бородина таких прорывов не было.
       Свои способности "матерого" хозяйственника он сумел продемонстрировать Председателю Вер-ховного Совета РСФСР Борису Ельцину, который прибыл в Якутск в самый разгар зимы -- в декабре 1990 года. Борис Ельцин, сам, как известно, в про-шлом областной начальник и строитель, запомнил якутского мэра -- как говорят, "глаз на него поло-жил". И когда после спада перестроечной борьбы с привилегиями отечественные чиновники вновь смогли открыто лечиться в спецбольницах, отды-хать на спецдачах и летать на спецсамолетах, для организации всего этого хозяйства и поддержания его на должном уровне потребовался опытный хо-зяйственник. Выбор Бориса Ельцина, тогда уже Президента "независимой" России, пал на Павла Бородина.
       Когда 1 апреля 1993 года Павел Бородин вступил в должность исполняющего обязанности начальника Главного социально производственного управления Администрации Президента РФ, в не-посредственном подчинении у него было всего 350 человек. Через 5 лет число это оставалось прежним, зато "хозяйство Бородина", как стали называть Управление делами Президента РФ, выросло почти в 10 раз.
       Примерная стоимость "кремлевского хозяй-ства" Бородина была колоссальной. По оценке аме-риканских аудиторов, она составляла не менее 600 миллиардов долларов, уступая только "Газпрому". Управление делами Президента РФ отвечает за экс-плуатацию 3 миллионов квадратных метров офис-ных зданий в Москве, среди которых -- Кремль, Белый дом, здания Госдумы и Совета Федерации, а также обслуживает 12 тысяч высших российских чиновников. Кроме того, оно владеет дачными по-селками, ателье, медицинскими комплексами, авто-парками, отелями и авиакомпанией "Россия", кото-рая перевозит всех высших сановников государства.
       Но это еще не все. На балансе Управления де-лами Президента РФ числится зарубежная собст-венность Российской Федерации в 78 странах мира, которая, по самым скромным подсчетам, стоит бо-лее 800 миллионов долларов.
       С Пал Пальнем Бородиным я впервые встре-тился, когда тот от имени Ельцина прилетел на инаугурацию Президента Бурятии Потапова в 1993 году. В то время я был директором НИИ Генпроку-ратуры, а Бурятия -- моя родина, и я активно помо-гал Потапову. Бородин тоже жил до этого на Севе-ре, в Якутии, поэтому в Бурятии его знали многие.
       Когда я стал Генпрокурором, мы познакоми-лись поближе. Наши отношения приобрели нефор-мальный, практически дружеский характер. Конеч-но, в идеале Генпрокурор не должен был и не мог водить дружбу с управделами. Здесь можно привес-ти в качестве примера одного из моих предшест-венников -- Казанника, который, придя в Кремль, подчеркнуто не контактировал вне рабочего време-ни ни с кем, жил очень замкнуто и закрыто. В про-фессиональном плане он выбрал линию, которая была, наверное, правильной. Но в наших россий-ских условиях она совершенно нереальна. Зачем искусственно создавать ситуацию, когда следует действовать, сообразуясь с реалиями, конечно, не преступая при этом рамки закона. Все правильно: существует прокурорская этика, которая предпола-гает достаточно замкнутый образ жизни, прокуро-рам вообще нежелательно много общаться. Но как это сделать, если ты официальное лицо, должен хо-дить по приемам и банкетам...
       Главное другое -- алгоритм поведения. А он был у меня таков: я должен действовать во благо прокурорской системы, которую я возглавлял. А система эта работала в тяжелейших условиях: от-сутствие финансирования и прочих ресурсов, мощ-ный прессинг со стороны... Тем не менее никаких сбоев в ее работе я допустить не имел права. Боро-дин был очень важен для меня, как для руководите-ля, поскольку от него зависело решение многих жи-лищных, социальных и прочих вопросов сотрудни-ков прокуратуры. Из федерального бюджета на строительство жилья для прокурорских работников не выделялось ни копейки, но жить то людям надо. И мне приходилось просить его где то ускорить процесс, где то выделить жилье из специальных фондов.
       Несколько слов о сложившейся в то время из-начально порочной системе. Так уж получилось, что Управление делами Президента сосредоточило в своих руках все хозяйственные функции, начиная от снабжения чиновников бумагой и скрепками и кончая обеспечением их машинами, квартирами и государственными дачами. Раньше такие службы имело каждое учреждение -- Совет Министров СССР, Верховный Совет СССР, Кремль. Но указом Ельцина они были объединены в единый орган.
       Управление делами Президента являло собой удивительное образование. Это был орган управле-ния и одновременно хозяйственно коммунальная структура, и существование этой новой структуры явно противоречило принципу разделения властей. Законом такое совмещение полномочий категори-чески запрещено: один и тот же орган сам устанав-ливал правила и порядки, по которым сам же потом и действовал, меняя правила в тех случаях, когда они чем то не устраивали. С помощью финансо-во материального рычага обеспечения нужных лю-дей жильем, дачами, путевками и так далее Управ-ление делами Президента держало под своим кон-тролем и Госдуму, и Совет Федерации, и министер-ства -- всех.
       Стоявший во главе этого монстра Бородин всегда подчеркивал, что его управление находится не в составе администрации, а в непосредственном подчинении президента. Своей подчеркнутой неза-висимостью он раздражал очень многих. Как вспо-минал Валентин Юмашев, ему и Татьяне Дьяченко просто надоедало с любым пустяком -- даже с просьбой о покупке карандашей -- обращаться к Пал Палычу. Огромная хозяйственная империя с оборотом в миллиарды рублей и колоссальной не-движимостью фактически контролировалась одним человеком. И ни глава президентской администра-ции, ни семья президента не могли влиять на при-нимаемые им решения.
       Поддерживая контакты с Бородиным, я, по-мимо всего прочего, очень надеялся, что он как кремлевский хозяйственник сможет чем то помочь Генпрокуратуре. Как я полагаю, определенные ин-тересы были и у Бородина: в хозяйстве у него ве-лось несколько арбитражных дел, и он, видимо, рассчитывал на некоторую поддержку Генпрокура-туры. Должен сказать, что таковы в России реалии: все прокуроры, включая Генерального, вынуждены были идти на поклон к исполнительной власти. Ка-ждый из нас волей неволей становился жертвой системы.
       Буду честным до конца: Бородин помог мне лично решить наболевший квартирный вопрос. В общем то, мне это было положено по закону, но Бо-родин все сделал быстро и без проволочек. Уже во время второй или третьей встречи он поинтересо-вался моими жилищными условиями. Тогда мы жи-ли вчетвером в 3 комнатной квартире. Бородин сра-зу же предложил разменять ее на 4 комнатную, тем более, что я имел на то льготы, поскольку был док-тором наук и профессором. Бородин сказал тогда: "Неужели Генпрокурор страны не имеет права на отдельный кабинет?" Это был железный аргумент, и я согласился.
       Но уже тогда меня насторожило то, что Боро-дин предложил мне оставить старую 3 комнатную квартиру за собой. "Отдашь ее сыну" -- посовето-вал он. Соблазн был большой, но я отказался: ка-кое то шестое чувство подсказало, что лучше этого не делать. Уже потом я понял, что для российской политической элиты такие вещи -- обычное дело.
       Но обратиться за помощью к Бородину все же пришлось. Мой тесть -- изумительной души чело-век -- заболел лейкемией. Врачи республиканской больницы Бурятии тогда мне сказали, что если не принять срочных мер, то через месяц он может уме-реть. Я понял, что тестя надо немедленно перево-зить в Москву, поближе к нам, тем более что врачи из ЦКБ пообещали, что с московским лечением и уходом они гарантируют ему как минимум 1,5-2 года жизни. Один месяц и два года -- цифры несо-поставимые. Я сразу же пошел к Пал Палычу и рас-сказал ему о сложившейся ситуации. Попросил его помочь поменять большую квартиру в доме сталин-ской постройки в Улан Удэ на небольшую квартиру в Подмосковье. Бородин сразу же спросил, почему не в Москве. На это я ответил, что под Москвой, в тихом зеленом городке им будем лучше. Буквально через несколько дней вопрос был решен. Но вновь меня насторожила фраза Бородина:
       -- А зачем мне эта квартира в Бурятии? Что я с ней буду делать? Оставь ее себе.
       Я ему говорю:
       -- Оставить ее за собой я не имею права. Квартира хорошая, кому то из бурятских чиновни-ков она наверняка пригодится.
       Я заставил тогда Бородина написать письмо, что я эту квартиру сдал государству. И как в воду глядел. Потом по этому поводу проводили рассле-дование, полагая, что квартира осталась за кем то из моих бурятских родственников. Долго искали пись-мо Бородина, но все же нашли.
       Вот и думаю -- наверное, Господь уберег: ес-ли бы я тогда с предложением Бородина согласился, меня бы теперь смешали с грязью...
       Да, Бородин очень мне помог тогда в обоих случаях. Но эти попытки как то привязать меня к себе не то что настораживали, но негативный отпе-чаток оставили и в память врезались. А вот в ситуа-ции с известными стране костюмами Бородин про-явил себя во всей красе, поразил своей изобрета-тельностью, открытой ложью и подтасовкой фак-тов.
       * * *
       Несмотря на мелкие ошибки, полагаю, я дей-ствовал правильно. Когда речь пошла о принципи-альных вопросах -- о "Мабетексе" и так далее, я проявил твердость и принципиальность -- не стал выгораживать Бородина и Ельцина, а действовал по закону.
       * * *
       Бородин вызывал сильное раздражение у Татьяны. Наверное, тем, что всегда вел себя с пре-зидентом очень раскованно, непринужденно, пере-ходя подчас своими постоянными анекдотами ту тонкую границу, которая всегда лежит между гла-вой государства и его подчиненными. Конечно, у Бородина были недоброжелатели, хотя друзей было намного больше. Очень непростые отношения у не-го сложились с Чубайсом, который несколько раз пытался уволить его. Ельцин с Бородиным чувство-вал себя комфортно, в своей тарелке -- оба одного роста, комплекции, оба любят выпить, хорошо заку-сить, побалагурить... Душа Ельцина тянулась к Бо-родину, у них было много общего -- видимо, не случайно мэр далекого Якутска понравился прези-денту, и тот перевез его в Москву.
       При всей своей кажущейся простоте Бородин обладал хорошей интуицией, умел переступить, ес-ли надо, через себя, пообщаться с олигархами. Из бесед с ним было ясно, что он четко представлял, в каком ужасном состоянии находится Россия; он часто сравнивал нынешние дни с прошлыми време-нами. Как госчиновник себя он не критиковал, но то, что творилось вокруг, видел определенно. Такая вот двойственность.
       Бородин очень тяготел к Черномырдину, они поддерживали друг друга, думаю, дружили. Он очень хотел, чтобы Черномырдин стал преемником Ельцина на президентском посту. Что же касается Ельцина, то Бородин видел, в каком состоянии тот реально находится, и даже как то в откровенном разговоре сказал: "Как же так можно развалить страну?!"
       * * *
       Мы с Бородиным общались на банкетах, приемах. Это было приятное общение, потому что личность он, конечно, неординарная. Я не иронизи-рую. Кроме того, что он хороший хозяйственник и сильный организатор, он еще и очень доступный и отзывчивый к людским проблемам и бедам человек. Такие люди нравятся всем, потому что не могут от-казать в помощи, входят в положение.
       Многие этими его качествами пользовались, обращались с просьбами. Бородин никогда ни от кого не отмахивался, помогал, чем мог. В его семье тогда воспитывалось трое детей сирот, причем один из этих малышей был безнадежно болен. Супруги прилагали все силы, чтобы его спасти. Но болезнь оказалась сильнее.
       Понимая, что его работа все равно будет вы-зывать косые взгляды, Бородин как бы уравновеши-вал ее добрыми делами. Вместе с супругой он соз-дал в Москве семейный детский дом, в котором жи-ли больше 40 воспитанников. Будучи, как и его же-на, человеком набожным, активно занимался благо-творительностью.
       При росте около 1,9 метра и весе 130 кило-граммов он обожал играть в футбол и даже создал свою команду "Ильинка", куда долгое время ходил играть и я.
       Пал Палыч -- широкая, хлебосольная русская натура. Я всегда ценил его за открытость и добро-желательность. Веселый, обаятельный, он был ду-шой любой компании. В застолье -- незаменимый рассказчик с отличным чувством юмора, с удалью русской. Помню, как то после одного из приемов в Кремле я уже собрался уходить, как вдруг подходит Бородин, предлагает взять Черномырдина и поехать к нему на дачу в Архангельское. Я согласился, и мы втроем очень хорошо посидели.
       Да, у нас были доброжелательные, даже при-ятельские отношения. Поэтому я, честно говоря, предположить не мог, что все так получится. Была, конечно, информация и на Управление делами Пре-зидента: ходили слухи, что продавались земельные участки в престижной подмосковной Жуковке не совсем по закону. Но я понимал, что любой хозяй-ственник -- это изначально подследственный. Тем не менее, у меня даже в мыслях не могло возник-нуть, что мы оба окажемся в центре грандиозного скандала с "Мабетексом" и "Меркатой".
       Я мучительно переживал, когда началась ис-тория с "Мабетексом", и не знал, как действовать, учитывая наши почти дружеские личные отноше-ния. Да и не только это. Ведь с помощью Бородина прокуратура решала многие вопросы, в особенности связанные с обеспечением наших сотрудников жильем, с ремонтом зданий, с оборудованием.
       Желания посадить Бородина в тюрьму у меня не было. Я полагал, что если даже все окажется правдой, но Бородин сумеет возместить весь ущерб, вернет из за границы деньги, можно будет ставить вопрос о прекращении уголовного дела и о достой-ном выходе из этого непростого положения без ущерба морального. Ущерба для него, поскольку интуитивно я чувствовал, что Бородин -- не глав-ный винтик в этом механизме, главный здесь -- Ельцин. Ну а поскольку Ельцин обладал неприкос-новенностью, достать его было почти невозможно. Бородин же за него отдуваться не должен.
       Я постоянно размышлял об этом и все же по-шел на возбуждение уголовного дела. Полагаю, у Бородина была на меня серьезная обида. Видимо, он думал: вроде были дружеские отношения, я так много сделал и для него, и для прокуратуры, а он отплатил черной неблагодарностью. Может быть, с обывательской точки зрения Бородин прав, но в то же время он должен понимать и мою ситуацию -- его ведь никто не толкал на нарушение закона, это был его выбор. А меня на то и поставили Генпроку-рором, чтобы действовать по закону.
       О том, что было возбуждено уголовное дело по "Мабетексу", я Бородину ничего не говорил -- это была бы утечка информации. Но после того, как я получил первоначальные материалы из Швейца-рии, у меня с ним состоялась незапланированная встреча в Генпрокуратуре.
       Бородину, судя по всему, переслали из Швей-царии наш запрос, который Карла дель Понте по неосмотрительности отдала Паколли. Не помню точно дату, но где то между 27 января и 1 февраля, через несколько дней после того, как в Швейцарии Карла дель Понте провела обыск в "Мабетексе", он пришел ко мне в Генпрокуратуру и потребовал объ-яснений.
       Пришлось разъяснять, что расследование по делу "Мабетекса" действительно ведется. Но не в отношении него, а по факту проведенных в Кремле ремонтных работ, и поэтому я не считал необходи-мым ему что либо сообщать. Если бы дело было возбуждено конкретно против него, то тогда я его уведомил бы обязательно.
       Ситуация была, конечно, очень неловкая. Я ему честно сказал, что отношения у нас с ним все-гда были хорошие, и я это очень ценю, но иначе сейчас поступить не могу. Почему? Во первых, с точки зрения закона: в Генпрокуратуру поступили серьезные материалы и, чтобы проверить их, мы возбудили уголовное дело, потому что по закону вне рамок уголовного дела мы никакую работу вес-ти не можем. Во вторых, учитывая доводы здравого смысла и, в третьих, из соображений собственной безопасности.
       "Представь, -- говорю я ему, -- положу я все эти материалы, присланные из Швейцарии, под сукно. Карла дель Понте подождет полгода -- год, а я дело то не возбуждаю. Тогда она со стопроцент-ной гарантией опубликует эти материалы у себя -- скандал на весь мир! При этом укажет, что материа-лы были высланы Скуратову, а он палец о палец не ударил, никаких мер не принял, то есть совершил должностное преступление. Случись такое -- я сам могу оказаться за решеткой. Плюс полная потеря доверия к прокуратуре как к институту.
       Вот ты, Пал Палыч, говоришь, что невиновен. Я согласен, что это может быть, и я хочу в это ве-рить. Давай объективно разберемся. Ведь возбуж-дение уголовного дела нельзя рассматривать как признание человека виновным. Извини, но нет дру-гого придуманного законом способа детально, объ-ективно и исчерпывающим образом разобраться, виноват человек или нет. Если ты говоришь, что невиновен, бояться тебе нечего. Следствие будет максимально объективным, ни о каком аресте речь не идет. Но если деньги были украдены, извини, -- их нужно обязательно вернуть, и тогда, возможно, ни к кому претензий не будет".
       Однако мои доводы его, видимо, не убедили, ход событий не устроил, и уже 1 февраля меня вы-звали в Кремль и показали видеопленку. В то время Бородин дружил с Хапсироковым и, полагаю, это было одним из решающих факторов, почему Боро-дин мне не поверил. Судя по всему, тогда за Боро-дина шла серьезная борьба. Хапсироков уже знал, что его уберут, и активно плел интриги: дескать, Скуратов все равно обманет, засудит, и потому его от греха подальше надо обязательно убирать...
       Отношения наши с Бородиным испортились. Ну а когда меня отстранили, Пал Палыч повел себя просто непорядочно. Взять хотя бы историю с кос-тюмами -- ведь кроме него никто о том, кто нам их шьет, не знал. В списке тех, кому шили костюмы, было восемь человек, но фамилию начали склонять только мою.
       Много грязи было вылито на меня и в связи с "доводкой" моей квартиры: в газеты была запущена информация о, якобы, покупке для меня мебели на дикие суммы, о покупке мне коттеджа и так далее. Проверили "факты"... И что же? Все -- счета, циф-ры -- оказалось фальшивкой. Но кто то же их фаб-риковал? Кто то же обвинял меня в этих серьез-нейших преступлениях. Это было что то вроде чер-ного пиаровского хода, когда обвиняют на первой полосе, огромными, кричащими буквами, а затем на последней мелким шрифтом пишут опровержение. Но дело то уже сделано -- человек дискредитиро-ван...
       Грустно, но Бородин в борьбе со мной ис-пользовал самые грязные методы.
       Не знаю, в какой степени он был причастен к кассетной истории, к моей компрометации. Думаю, что о готовящейся против меня атаке он знал, но ничего не предпринял, чтобы остановить это без-образие. Даже не предупредил меня. Что ж, Бог ему судья...
       Бруклинский узник
       Увидев, что Россия не заинтересована в дове-дении до логического конца дела "Мабетекса", про-курор кантона Женева Бернар Бертосса возбудил против Павла Бородина самостоятельное производ-ство по делу об отмывании денег под номером ПП/4880/1999 и названием "Господин Павел Боро-дин и другие". В августе, после отстранения от следствия по делу "Мабетекса" Георгия Чуглазова, швейцарцы окончательно поняли, что в нашей стране этому громкому делу уготована "тихая смерть", и практически закрыли для российских следователей доступ к информации.
       А в конце января 2000 года проводившая свое собственное расследование швейцарская прокура-тура пошла на радикальный шаг. Она выписала ме-ждународный ордер на арест Бородина. Это означа-ло, что к розыску подключился Интерпол и что Бо-родин может быть арестован на территории любой страны, куда бы он ни поехал. Исключением явля-ются Россия, которая в отсутствии прямого догово-ра со Швейцарией не выдает ей своих граждан, Бе-лоруссия, где, как отметил один из чиновников Ин-терпола, "многие международные нормы права не действуют", а также Ливия, Ирак, Северная Корея и некоторые другие, также не имеющие договора о выдаче преступников со Швейцарией.
       Не спасал Бородина даже высокий пост Госу-дарственного секретаря Союза России и Белорус-сии, на который он был назначен по просьбе испол-няющего в то время обязанности Президента Рос-сии Владимира Путина всего за несколько дней до подписания женевским следователем Даниэлем Де-во международного ордера. Это малопонятное меж-дународное объединение (Союз России и Белорус-сии), кстати, так до сих пор и не получившее меж-дународного признания, не обеспечивало одного из своих высших руководителей дипломатическим статусом и соответствующим иммунитетом. Иными словами, своим решением женевская прокуратура сделала межгосударственного чиновника Бородина невыездным.
       Как писала в те дни французская "Le Monde", Павел Бородин подозревался в том, что оплачивал работы по реконструкции Кремля, производившие-ся фирмой "Мабетекс", по двойной системе финан-сирования. Часть денег была расхищена и отмыта в Швейцарии. К тому времени Даниэль Дево уже ус-пел заблокировать в своей стране около 50 счетов, на которых хранились десятки миллионов "россий-ских" долларов, и обнаружил счет, имеющий отно-шение к пяти сотрудникам президентский админи-страции.
       Для Бородина это известие из Швейцарии бы-ло малоприятным. Он, конечно, хорохорился, в сво-их интервью "Сегодня" и "Трибюн де Женев" даже выразил готовность отдать этим газетам любые якобы принадлежащие ему деньги, которые удастся обнаружить. Он даже посулил за счет этих денег оплатить прокурору Бертоссе пенсию "на черный день"... Но это было не больше чем бравада.
       Помню одну из пресс конференций, посвя-щенных делам Союза России и Белоруссии, состо-явшуюся в начале лета 2000 года. Когда одна из журналисток попросила Павла Бородина проком-ментировать публикацию в журнале "Власть" (ин-тервью с Бернаром Бертоссой под заголовком "Я не советую Бородину ехать в Швейцарию"), ему вдруг изменила его знаменитая галантность. Используя едва ли не площадные выражения, он закричал: "Я же сказал, что на такие вопросы не отвечаю!". Пресс конференция, естественно, после этого была скомкана...
       Месяц за месяцем время отмеряло свой шаг. Павел Бородин занимался союзными делами, стара-тельно остерегаясь выезжать куда либо за пределы границ России и Белоруссии. Ордер Даниэля Дево на его арест в связи с этим пылился в бездействии в интерполовских архивах.
       А тут подоспела и приятная новость: 8 декаб-ря 2000 года за "отсутствием в действиях состава преступления" дело "Мабетекса" российской про-куратурой было прекращено. А затем в светлый ро-ждественский день со счастливой улыбкой и сам виновник торжества -- Пал Палыч -- радостно объявил журналистам, что с него сняты все даже самые малые подозрения в получении взяток при реставрации Кремля. Иначе зачем было самым офи-циальным образом приглашать его на инаугурацию нового американского президента, что по всем нор-мам международной жизни считается делом важ-ным и весьма почетным.
       Здесь надо учесть, что приглашения такого рода выдаются далеко не всем желающим и что кандидатура каждого из приглашенных буквально через микроскоп рассматривается американскими спецслужбами. Так вот, эти спецслужбы по неким закрытым каналам якобы передали в Службу безо-пасности Президента, что имя Бородина не вызвало за океаном ни малейших сомнений. Это больше все-го и обрадовало настрадавшегося за 2 года следст-вия Пал Палыча.
       Так или иначе, но приглашение поступило, и Бородин отправился чествовать Джорджа Буша в самом приятном расположении духа, отнюдь не считая себя больше невыездным.
       Задержание в нью йоркском аэропорту, про-изведенное в соответствии со следственным пору-чением из Швейцарии, для уже успевшего рассла-биться в самолете несчастного Пал Палыча было по меньшей мере как гром среди ясного неба...
       * * *
       Как же получилось, что высокопоставленный российский чиновник был арестован в американ-ском аэропорту как нашкодивший уголовник? Ана-лиз этого ареста -- яркий пример работы действи-тельно независимого (в отличие от российского) американского правосудия.
       Командировка Павла Бородина в США была рассчитана на четыре дня: с 18 по 22 января. При-глашение ему поступило от члена комитета по инаугурации Джеймса Зенги. В нем Павлу Бороди-ну рекомендовалось привезти с собой смокинг, а в конверт были вложены билеты на "обед при све-чах" для двух тысяч гостей с участием Джорджа Буша. Казалось бы, такое приглашение давало по-вод не опасаться каких либо действий в свой адрес. Так Бородин и думал, так себя и вел. Несмотря на то, что за последний год это была первая поездка Пал Палыча в дальнее зарубежье, он, как вспомина-ет его секретарь, "как обычно шутил, рассказал анекдот про американцев и спокойно уехал".
       Однако не все оказалось так просто. Офици-ально Россию на церемонии инаугурации представ-ляли два человека: посол Виктор Ушаков и лидер думской фракции "Единство" Борис Грызлов. Каж-дый из них получил личное приглашение от самого Президента США Буша. "Второстепенное" же при-глашение можно было при желании приобрести в одном из инаугурационных комитетов за несколько сотен долларов. Разницу между личным приглаше-нием Президента США и простым "входным биле-том" Бородину при этом не объяснили. То есть для американцев Бородин въезжал в страну как частное лицо по частному приглашению.
       Более того, сам господин Зенга в полном не-доумении заявил, что понятия не имеет, кто такой Бородин, что никогда с ним не встречался, а при-глашение было отправлено даже не из США, а из московского офиса одной из принадлежащих ему фирм "Стар кэпитал" с использованием его элек-тронной подписи. То есть собственноручно он при-глашения не подписывал: оно было в прямом смыс-ле виртуальным. Как объяснил сенатор, руководи-мая им компания приглашала зарубежных партне-ров по бизнесу на встречи, совпавшие по времени с инаугурацией. "Одно из таких приглашений по нев-ниманию было послано Бородину", -- заявил он.
       Так это было или нет, но накануне отъезда в США Бородин сдал свой дипломатический паспорт для оформления въездной визы, однако по каким то причинам она не была оформлена вовремя, и он улетел в Нью Йорк, имея при себе только обычный заграничный паспорт Российской Федерации, в ко-тором была проставлена многократная трехгодич-ная виза. Вероятно, Пал Палыч наивно полагал, что веским поводом для задержания этот факт служить не может, так как он, являясь чиновником высокого ранга, обладает дипломатическим иммунитетом, а потому его не тронут. Однако он не учел высокого правового уровня той страны, куда он направлялся, поскольку, как выяснилось, в данной ситуации Бо-родину не помог бы даже дипломатический пас-порт.
       Как сразу же объяснили американские экс-перты, наличие у чиновника любого ранга диплома-тического паспорта вовсе не означает, что он абсо-лютно неуязвим с точки зрения международного права. Только дипломат, то есть сотрудник дипло-матической миссии, аккредитованный государст-вом, где находится эта миссия, и "находящийся при исполнении", обладает всеми привилегиями и им-мунитетами, определенными Венской конвенцией о дипломатических сношениях 1961 года. Диплома-тические паспорта, снабженные дипломатическими визами, с которыми так любят путешествовать на-ши высокопоставленные чиновники (даже направ-ляясь на отдых за границу), -- это лишь обещание принимающей стороны создать максимум удобств во время пребывания -- проход без таможенного досмотра и вне очереди в терминал аэропорта или что то подобное... Но не более.
       Когда несколько лет назад в Лондоне по по-ручению испанских властей арестовали бывшего чилийского диктатора Аугусто Пиночета, обладав-шего дипломатическим паспортом, Палата лордов британского парламента не признала его иммуни-тет, потому что он был в Лондоне с частным визи-том. А если учесть, что Бородин оказался в Нью Йорке с общегражданским паспортом гражда-нина России, объявленного в международный ро-зыск, как частное лицо, прибывшее по частному приглашению, то, по мнению экспертов российско-го МИДа, с точки зрения международного права к действиям американских властей придраться было абсолютно невозможно.
       В нью йоркском аэропорту госсекретаря не-существующего государства должны были встре-чать два представителя генконсульства России, ко-торые на следующий день отвезли бы его на маши-не в Вашингтон. Но при прохождении паспортного контроля Бородина задержали пограничники, обна-ружившие его фамилию в стоп листе Интерпола. Наивный Пал Палыч, как рассказывают очевидцы, в первые минуты после задержания чувствовал себя достаточно спокойно и уверенно, аргументируя свою невиновность тем, что российская Генпроку-ратура дело "Мабетекса" уже закрыла, ну а коль так, то и задерживать его нечего.
       Но пограничники его "не поняли", и с этого момента закрутилось колесо всем известной своей независимостью американской судебной системы: сначала Пал Палыча препроводили в изолятор аэро-порта, а чуть позже -- в тюрьму Нью Йорка, распо-ложенную в Бруклине.
       * * *
       Итак, напомню: обвинительная палата женев-ского суда документально подтвердила факты неза-конных выплат швейцарской компанией "Мерката Трейдинг" в размере 60 миллионов долларов, в том числе 25 миллионов Бородину и его семье. Тем не менее, как сказал Бернар Бертосса, "...очень трудно доказать преступное происхождение денег, когда власти страны, где преступление было совершено, заявляют, что преступления не было. У российских властей было достаточно улик, чтобы предъявить обвинение Бородину. Но даже если российская сто-рона сотрудничать не будет, у нас есть все, чтобы сделать это самим". В деле Бородина, отметил Бер-тосса, мы располагаем необходимыми доказатель-ствами того, что он получил огромные комиссион-ные по контрактам между Российской Федерацией и иностранными компаниями. По швейцарскому законодательству это соответствует статье о неза-конном распоряжении государственными средства-ми, в данном случае российскими бюджетными деньгами.
       "Если российские власти думают иначе, мы не обязаны с ними соглашаться. Более того, -- под-черкнул швейцарский прокурор, -- наше законода-тельство не требует в обязательном порядке возбу-ждения уголовного дела в той стране, где было со-вершено преступление, например, получение взят-ки, если есть основания для обвинения в отмывании этих денег в Швейцарии".
       * * *
       Сразу же после ареста Бородина посадили в одноместную камеру и выдали оранжевую аре-стантскую робу, разрешив, впрочем, появляться на предварительном слушании в собственном костю-ме. Сразу же положительно был решен вопрос о до-пуске к нему представителей российского посольст-ва и адвокатов. С журналистами, правда, бруклин-скому узнику общаться в какой либо форме было запрещено. Формально отреагировала на арест Бо-родина и занятая инаугурационными торжествами администрация нового американского президента. Заявив, что приглашение, полученное Бородиным, не является официальным, она вернула 100 тысяч долларов, пожертвованных Джеймсом Зенгой пред-выборному штабу Буша: не того пригласил...
       * * *
       Официальная Россия и Беларусь сразу же на-звали арест Бородина в аэропорту Нью Йорка скан-далом. Бурно отреагировал МИД России: министр Игорь Иванов вызвал посла США в Москве Джейм-са Коллинза и выразил ему протест с требованием немедленно освободить задержанного. Несвойст-венные для себя функции адвоката взяла Генпроку-ратура. Прекративший дело "Мабетекса" следова-тель Руслан Тамаев выразил уверенность, что "аме-риканские коллеги разберутся, что здесь вкралась ошибка, и примут правильное решение". Еще даль-ше в своем стремлении освободить Бородина из американского застенка пошел Президент Респуб-лики Беларусь Александр Лукашенко. Приехав в Москву, он предложил России обменять Бородина на содержащегося в следственном изоляторе бело-русского КГБ обвиняемого в сотрудничестве с ЦРУ германского гражданина Кристофера Леца. Однако, посчитав, что одного "шпиона" за "крупного гос-чиновника" будет маловато, он предложил выпус-тить из российской тюрьмы также и некоего "агента ЦРУ", арестованного незадолго до этого. В Кремле экстравагантную идею соседа не одобрили, и он в гневе отбыл обратно в Минск.
       Да, неприятно, когда иностранцы решают за Россию, кто -- взяточник, а кто -- нет. Вспомина-ются по этому поводу некогда сказанные Пушки-ным слова: "Я, конечно, презираю Отечество мое с головы до ног -- но мне досадно, если иностранец разделяет со мной это чувство".
       Давайте попробуем посмотреть на случив-шееся беспристрастным взглядом: Генпрокуратура под давлением Кремля прекращает дело "Мабетек-са", после чего Госсекретарь Союза России и Бела-руси, находясь в международном розыске, преспо-койно работает на своем высоком посту. Не это ли и есть наш главный скандал? Бессилие и позор по-грязшей в коррупции и "телефонном праве" рос-сийской судебной системы?
       * * *
       Как известно, между США и Швейцарией действует двусторонний договор о взаимной право-вой помощи. Согласно этой договоренности, потен-циальный подсудимый швейцарского суда может быть переправлен из Америки в места не столь от-даленные кантона Женевы. С момента ареста у Швейцарии имеется 40 дней для того, чтобы пере-слать в США оригиналы необходимых для экстра-диции документов. В случае необходимости срок этот может быть продлен до 60 дней.
       В отличие от российской судебной системы, в Америке дела решаются очень быстро. Первое засе-дание по делу Павла Бородина прошло в федераль-ном суде Бруклина 18 января, уже на следующий день после ареста. Адвокаты госсекретаря попроси-ли освободить его под залог в 300 тысяч долларов или под поручительство посла России в США Юрия Ушакова. Кроме того, они предложили, чтобы их подзащитный до завершения рассмотрения дела на-ходился на территории российского генконсульства в Нью Йорке. А надетый на ногу специальный элек-тронный браслет будет позволять контролировать все его перемещения, гарантируя, что он не сбежит.
       Но против этого категорически возразил про-курор Томас Фаирстоун, заявивший, что разыски-ваемых лиц выпускают на свободу "только в ис-ключительных случаях".
       Поддержал обвинение и федеральный судья Виктор Похорельски. Назначив следующее заседа-ние на 25 января, он без малейших колебаний оста-вил Павла Бородина под стражей, лишив его даже гипотетического шанса поприсутствовать на инау-гурационных торжествах, ради которых он так рвался в Соединенные Штаты. Единственное, чего сумели в этот раз добиться адвокаты, -- перевести своего подопечного из общей камеры в отдельные "апартаменты", а также разрешения пользоваться необходимыми ему лекарствами.
       Федеральный судья в США -- персона невы-сокого ранга. Таких как он в Америке много, а Гос-секретарь Союза России и Беларуси -- один на всю планету. Но поскольку Президент Соединенных Штатов по закону не имеет права ни выпустить, ни посадить Пал Палыча, именно федеральному судье и приходится решать столь важный межгосударст-венный вопрос.
       Решение федерального судьи не изменилось и через неделю, 25 января: ни беспрецедентное пору-чительство российского посла, ни посулы выпла-тить многотысячный залог никакого эффекта не произвели. Суд вновь оставил Пал Палыча в тюрь-ме, не найдя "особых обстоятельств" для его осво-бождения.
       На защиту Бородина сразу же бросились три бригады адвокатов -- в России, США и Швейцарии, набранных, судя по всему, очень поспешно и не-продуманно. Как мне позднее рассказали, одним из факторов, повлиявших на отрицательное решение суда, послужила неправильная позиция, занятая мо-сковскими адвокатами. Незнакомые, по сути, ни с американским правом, ни с делопроизводством, они решили провести на своем клиенте эксперимент. Под их давлением единственно правильная, прове-ренная на опыте судебная тактика была заменена показухой, в частности приводом в суд российского посла, которого судья поначалу даже выслушать не хотел.
       Надо сказать, появление на суде посла России Юрия Ушакова, прилетевшего из Вашингтона, было шокирующим. В истории США не было случая, чтобы интересы обвиняемого в уголовном преступ-лении отстаивал чрезвычайный и полномочный представитель державы. Тем не менее, лишь после настоятельных требований защиты, не скрывая сво-его раздражения, судья предоставил ему две мину-ты. Но просьба посла о переводе Бородина на тер-риторию российского консульства была заведомо невыполнимой. На консульство не распространяет-ся юрисдикция США и, отпустив туда Бородина, правосудие, таким образом, теряло бы над ним кон-троль.
       Что же касается "честного слова" российско-го посла, ручавшегося, что Бородин будет "строго и вовремя" являться на все допросы, то ему... просто не поверили -- еще одна пощечина, оплеуха, кото-рую вынуждена была "проглотить" Россия.
       * * *
       Отвергла предложение российского МИДа отозвать ордер, на основании которого был аресто-ван Бородин, под гарантии его добровольной явки к женевскому следователю, и непосредственно же-невская прокуратура, куда также пришла петиция из России. "Договоренность такого рода принять не-возможно, поскольку у российских властей нет ни-каких юридических средств принудить Бородина приехать в Женеву, -- сказал на встрече с журнали-стами прокурор кантона Женева Бернар Бертосса. -- Если мы отзовем ордер, Павел Бородин сможет делать все, что захочет. Если он желает доброволь-но предстать перед следователем, ему достаточно не чинить препятствий выдаче Швейцарии". Не-сколько позднее он добавил: "Есть ощущение, что у российской стороны нет желания заниматься рас-следованием дел о коррупции среди государствен-ных чиновников высокого ранга. И поэтому я не уверен, что можно полностью ей доверять".
       К моему (и не только моему) разочарованию и стыду, Генпрокуратура по прежнему продолжала выступать в несвойственной ей роли адвоката. Все тот же Руслан Тамаев в деле защиты Бородина за-шел столь далеко, что обвинил Бертоссу и Дево в... шпионаже.
       Как выяснилось, у следователя возникло мно-го вопросов к содержанию следственных поруче-ний, направленных из женевской прокуратуры в российскую. Дескать, в них в основном "затрагива-ются общие вопросы, главным образом информаци-онного и разведывательного характера". При этом Тамаев почему то "забыл" вспомнить, что на эти следственные поручения российская Генпрокурату-ра не отвечает уже несколько месяцев и, похоже, не собирается отвечать вообще. Видимо, из соображе-ний охраны гостайны.
       Судя по всему, "вопросы разведывательного характера" содержались по крайней мере в двух женевских следственных поручениях.
       Первое касалось условий присуждения фирме "Мерката Трейдинг" контракта на реконструкцию Большого Кремлевского дворца. В нем следователь пытался выяснить, как в Москве расценивают вы-плату главой "Меркаты" Виктором Столповских "комиссионных" российским должностным лицам в размере 60 миллионов долларов, из которых 25 миллионов перепало на долю Павла Бородина. В Женеве этот факт однозначно считается коррупци-ей. Российская же Генпрокуратура отказывается вообще комментировать доказательства, собранные следователем Дево. Наверное, из соображений гос-тайны.
       Второе поручение касалось переоборудования в Швейцарии президентского самолета. Сдав под ключ россиянам фешенебельную летающую боль-ниницу, швейцарцы выставили счет на 13 миллио-нов долларов.
       Однако, исследуя документы фир-мы посредника (а ею была "Мерката"), следователь пришел к выводу, что Россия заплатила по этому контракту 39-40 миллионов. Разница, как считал Дево, была поделена между высокопоставленными должностными лицами. Видимо, в российской Ген-прокуратуре посчитали секретной информацией то, в какую на самом деле сумму обошлось переобору-дование президентского суперлайнера.
       Честно отреагировали на прокурорские "странности" простые россияне. Когда во время прямого эфира "Гласа народа" -- популярнейшей программы телекомпании НТВ -- был проведен опрос, оказалось, что только 6 % телезрителей до-веряют российской прокуратуре, а 94 % -- швей-царской.
       Добавить что то к этому, как мне кажется, просто невозможно и не нужно.
       * * *
       Чтобы быть объективным, отмечу, что ответы на свои запросы швейцарская прокуратура из Рос-сии все же получила. Ознакомившись с ними, пред-ставитель Федерального управления юстиции Швейцарии Фолько Галли с возмущением заявил, что на этом совместная работа и правовая помощь по делу "Бородин и другие" между двумя странами прекращается, поскольку Генпрокуратура России фактически отказалась от сотрудничества со Швей-царией по делам о коррупции. А Швейцарское теле-графное агентство пояснило, что "полученные до-кументы расцениваются в Женеве как недостойные органов юстиции".
       Объясняя причины столь кардинального ре-шения, прокурор кантона Женева Бернар Бертосса заявил: "У меня сложилось впечатление, что рос-сийские коллеги отвечают "мимо вопроса". В ходе следствия мы установили, что господин Бородин в качестве официального представителя России за предоставление контрактов швейцарским компани-ям получил для личного обогащения значительные суммы.
       Мы запрашиваем российских коллег, разре-шено ли официальному российскому представите-лю обогащаться за счет контрактов, которые он за-ключил при исполнении служебных обязанностей. Они же отвечают, что контракты были заключены надлежащим образом. Но мы не спрашивали о том, были ли контракты заключены в соответствии с нормами, мы ставили вопрос о личном обогащении за счет государства... До настоящего времени мы не получили из Москвы решающие документы, кото-рые побудили бы нас отказаться от уголовного пре-следования".
       * * *
       Наконец то нарушил "обет молчания" Вла-димир Путин. Вообще то ситуация, в которую по-пал Владимир Владимирович, была незавидной. Все знали, какую роль сыграл Бородин в судьбе буду-щего президента, фактически дав ему "путевку" на кремлевский Олимп. И поэтому особенно ждали его реакции. В Кремле же понимали, что дело Бородина -- настоящая бомба. Если его активно защищать, значит нужно уверять со стопроцентной гарантией, что Бородин невиновен. Вряд ли Путин мог пойти на это. Если же не защищать, то Пал Палыч навер-няка попадет в Швейцарию, где расскажет следова-телям много интересного, в том числе и о дейст-вующих политиках.
       О глубоких раздумьях президента и свиде-тельствовало его продолжительное молчание.
       К тому времени Президент России уже пооб-щался с Борисом Грызловым, которому арест Боро-дина совсем не помешал принять участие в торже-ственных мероприятиях, посвященных инаугурации нового Президента США. Грызлов был вынужден констатировать, что в США "судебная власть на-столько сильная, что она не зависит от администра-ции президента, которой вмешиваться в действие этой власти очень сложно". Поэтому давить на аме-риканцев открыто не просто бесполезно, но и чре-вато ущербом для отношений между Россией и США.
       Решение было найдено поистине соломоново. Как сообщила пресс служба президента, общаясь по телефону со своим американским коллегой, он ту-манно "выразил надежду, что будет найдено такое решение этой проблемы, которое отвечало бы как правовым, так и гуманитарным принципам". В свою очередь, Джордж Буш встретил такой подход "с пониманием".
       В итоге, замолвив в беседе с Бушем словечко за "заключенного номер один", Путин, как говорит-ся, подстрелил сразу двух зайцев: и американцы не обижены, и забота президента о бывшем кремлев-ском завхозе налицо...
       Чтобы понять, в каких условиях оказался в Америке привыкший к комфорту вальяжный гос-секретарь, какой стресс и унижения ему пришлось пережить в "Metropolitan Detention Center", поста-раюсь описать, что представляет собой это пени-тенциарное учреждение и с чем сталкивается в нем любой арестант независимо от своего статуса и со-циального положения.
       Журналисты одной из российских газет суме-ли отыскать двоих своих земляков из бывшего Сою-за, успевших в свое время "отметиться" в этом бруклинском централе. Вот краткий пересказ тех "удовольствий", которые должен был прочувство-вать на себе бывший глава кремлевского хозяйства.
       Согласно сценарию, из аэропорта Кеннеди Павла Бородина наверняка доставили в тюрьму в наручниках. Это обязательное правило, которому полицейские не изменяют никогда. Наручники уст-роены таким образом, что если человек пытается разжать руки, они еще сильнее сжимают запястья. После прибытия в тюрьму арестанту присваивают номер (Пап Палычу присвоили номер 010 082М -- такой же, как и его дело в Бруклинском федераль-ном суде), а затем отводят в специальный блок, где на сканере снимают отпечатки пальцев и фотогра-фируют. У "гостя" изымают содержимое карманов, снимают все нательные украшения. После этого в присутствии нескольких охранников арестанта раз-девают догола, прощупывая каждую его вещь, а его самого отправляют в душ. После душа -- самая не-приятная процедура. Американским полицейским запрещено дотрагиваться до заключенных, поэтому обыск осуществляется следующим образом. Аре-стант должен высунуть язык, поднять руки, при-сесть и пр. После этого ему возвращают только на-тельное белье и выдают специальный комбинезон, как правило, оранжевого цвета, а также мыло, туа-летную бумагу, зубную щетку и пасту.
       Покончив с формальностями, арестанта от-правляют в общую камеру, где содержится от 50 до 90 человек, ожидающих решения суда. Контингент самый разнообразный. Расовых, социальных и на-циональных различий тюремщики не делают. Вме-сте с мошенниками и аферистами там могут нахо-диться наркодилеры, сутенеры, грабители и другие обвиняемые. Но если вести себя с достоинством, то новичку особо ничего не грозит.
       Языковый барьер преодолеть в бруклинском централе не составляет труда: "переводчиков" здесь хватает всегда. Частенько эту тюрьму называют "русской". Отношение к русским здесь достаточно уважительное: народ они все больше образованный, ведут себя прилично.
       Отдельная камера, куда Пал Палыча все же перевели по настоянию адвокатов, -- это, конечно, не номер люкс, но по сравнению с общей камерой почти санаторий. В ней есть приваренная к полу койка, подушка, матрац, две простыни. Унитаз и умывальник металлические и довольно чистые. Кормят так, как у нас в хорошей столовой, три -- четыре раза в день; есть право на часовую прогулку, посещение библиотеки и спортзала.
       * * *
       А пока суть да дело, 9 марта окружной феде-ральный суд Нью Йорка в очередной раз отказал адвокатам Павла Бородина в просьбе выпустить их подопечного из тюрьмы под залог. Не помогли и официальные письма Президента Беларуси Лука-шенко, Премьер министра России Касьянова, пред-седателей обеих палат парламента. В этих послани-ях говорилось о том, что Бородин играет ключевую роль в организации повседневной работы Союза России и Беларуси и что работа эта без его мудрого руководства ну очень страдает...
       В ответ прокурор Томас Файрстоун, пред-ставляющий на процессе правительство США, вдруг, отбросив правовые нормы, ударился в чис-тую политику. Он заявил, что Союз России и Бела-руси -- "бумажный" и вообще состоит из госу-дарств, в которых "нарушаются права человека и не соблюдается свобода слова". Кроме того, у Бороди-на нет в США ни денег, ни недвижимости, значит, велика вероятность того, что, выйдя из тюрьмы, он "совершит побег в Россию". Этот "железный" ар-гумент в отрицательном вердикте судьи Похорелски стал решающим.
       Адвокаты Пал Палыча немедленно подали апелляцию. Но как бы там ни было, решение амери-канского судьи с определенностью означало, что госсекретарю по прежнему предстоит "париться" на американских нарах еще как минимум месяц.
       Думаю, для Пал Палыча это была одна из ми-нут отчаяния. Действительно ли суровое решение суда подорвало здоровье никогда не болевшего ра-нее Бородина, или госсекретарь решил пойти на са-мый неприемлемый для русских компромисс -- за-быть о своем достоинстве и чести, унизиться перед американским правосудием -- не знаю, но 10 марта он пожаловался на боли в груди и заявил об опасно-сти инфаркта. Это привело в сильнейшее волнение российскую дипломатию и позволило русскому за-ключенному провести вне тюремной камеры -- в Бруклинском госпитале -- целых три дня. Этого оказалось достаточно для проведения курса лечения в кислородной палате и принятия врачами решения об отсутствии каких либо препятствий для его воз-вращению в камеру.
       Второй раз Пал Палыч дрогнул 16 марта, ко-гда один из его адвокатов, Берри Кингхем, обратил-ся к федеральному судье Юджину Никерсону с просьбой об изменении меры пресечения на домаш-ний арест (в свое время окружной судья уже откло-нял подобную просьбу). Адвокат напомнил о пре-цеденте, имевшем место в 1992 году, когда из тюрьмы был освобожден главный босс ита-ло американской мафии Джон Готти. "Мы обрати-лись к тому же специальному агентству, что обес-печивало наблюдение за Готти 24 часа в сутки, -- пояснил Кингхем. -- Мы в состоянии нести расхо-ды в сумме 25 тысяч долларов в месяц".
       Но несмотря на столь откровенные аналогии и имевший место прецедент, номер на этот раз не прошел. По видимому, наш госсекретарь, с точки зрения федерального судьи Похорелски, был покру-че мафиози Готти.
       Удивительную инициативу в этот момент вновь проявила "добровольная адвокатская конто-ра" под названием Генеральная прокуратура Рос-сии. Отвечая на вопросы журналистов, заместитель Генерального прокурора Василий Колмогоров огла-сил сенсационную новость о том, что его ведомство может начать в отношении Павла Бородина новое расследование. И хотя высокий чин сразу же огово-рился, что "речь идет о совершенно другом уголов-ном деле, не имеющем отношения к делу "Мабетек-са", на фоне всех предыдущих "защитных" дейст-вий и высказываний Генпрокуратуры это заявление прозвучало особенно нелогично.
       Объяснялись же генпрокурорские метания достаточно просто. Поскольку провалились все по-пытки российских властей и адвокатов добиться освобождения Бородина, впереди у госсекретаря замаячило практически гарантированное перемеще-ние из американской тюрьмы в швейцарскую. Своеобразным выходом из этой ситуации могла стать широко принятая в юридической практике США процедура. Речь шла о возможной сделке прокурора и адвокатов -- так называемой "призна-тельной договоренности", по которой обвиняемый частично признает свою вину и возмещает часть ущерба, за что получает существенное сокращение срока либо условное освобождение.
       Однако для осуществления этой схемы было необходимо, чтобы у российской стороны появи-лись к Бородину претензии. Для этого в России срочно нужно было завести уголовное дело по по-дозрению бывшего управделами в получении от "Мерката Трейдинг" (отношения Бородина с этой фирмой проработаны швейцарцами лучше всего) "комиссионных". После этого Россия может предъ-явить Бородину требования о компенсации нане-сенного ей ущерба...
       Судя по всему, Генпрокуратура РФ начала бы рассматривать такой выход из скандальной ситуа-ции с полной серьезностью, если бы не кардинально изменившие ситуацию действия самого Пал Палы-ча.
       Начавшееся в первых числах апреля очеред-ное, уже четвертое слушание сивпало со знамена-тельной датой -- пятилетием Союза России и Бела-руси. Правительственная телеграмма от Лукашенко была доставлена Бородину прямо в тюрьму. А днем у посольства США в Москве состоялся митинг. Его участники потребовали немедленного освобожде-ния Пал Палыча из "застенка" и сожгли американ-ский флаг.
       Арест Бородина по сути привел к финансово-му и политическому краху Союза. Все внебюджет-ные дорогостоящие проекты, "детища Пал Палыча" типа ТрансЕвразийской магистрали, были свернуты. Политическое значение Союза, во многом объясни-мое харизмой и миллионами Бородина, также ис-чезло. Дело вызволения Бородина стало постепенно приобретать политическую важность. И правда: как можно рапортовать президентам двух стран о ка-ких то достижениях в укреплении союзного госу-дарства, когда один из его руководителей томится в американской каталажке...
       Кажется, понял это наконец то и сам госсек-ретарь. И сказал то, что судья Похорелски хотел от него услышать почти четыре месяца назад: "Я доб-ровольно отказываюсь от своего права продолжать борьбу против экстрадиции в Швейцарию. Я хоро-шо понимаю, что правовые возможности борьбы против экстрадиции далеко не исчерпаны. В основе моего решения лежит только одно желание -- как можно быстрее выйти на свободу с незапятнанной репутацией." "Да поможет вам Бог", -- напутство-вал судья Похорелски госсекретаря непонятного ему государства двух государств и с облегчением подумал, что уж с пятнами пусть теперь разбирают-ся его швейцарские коллеги.
       Еще раз переспросив Бородина, дескать, в трезвом ли уме и не под чьим либо давлением он отказывается от юридической защиты своих прав, судья объявил о закрытии судебных слушаний и начале процедуры экстрадиции Пал Палыча в Швейцарию.
       Первое действие драмы под названием "Бо-родин в американской тюрьме", длившееся 83 дня, подошло к концу.
       Адвокаты перед телекамерами с восторгом говорили о решении своего клиента. Они находили этот поступок мужественным и явно свидетельст-вующим о его невиновности. Тем не менее госпо-дина Кингхэма спросили: "Почему же господин Бо-родин сразу не согласился на добровольную экстра-дицию?" "Для этого нужно было созреть", -- отве-тил мэтр. Созревал Пал Палыч больше двух меся-цев, что стоило российскому бюджету, надо пола-гать, нескольких сотен тысяч долларов. Мелочь, конечно.
       Как утверждали адвокаты, свое заявление Бо-родин сделал вопреки их рекомендациям продол-жить затянувшуюся борьбу за справедливость. Впрочем, сами же адвокаты говорили при этом, что борьба эта вряд ли закончилась бы в пользу Пал Палыча, поскольку американский суд не видел ни-каких веских причин даже для временного освобо-ждения российского чиновника под залог. Полно-стью провалилось и стремление придать этому делу политическую окраску: все попытки доказать неза-менимость Бородина на посту госсекретаря были разбиты "железным" аргументом, что Союз двух государств попросту не является субъектом между-народного права. В конце концов и сам Бородин по человечески устал от бесперспективной тяжбы, поняв, что дальнейшее упорство бессмысленно и что находиться в роли очередного "яблока раздора" в непростых российско американских отношениях ему все таки не следует.
       По сути дела, если бы Пал Палыч в первые же дни своего ареста заявил о том, что готов немедлен-но вылететь в Швейцарию для дачи показаний, ни-каких политических страстей вокруг этого дела не было бы. Но защита выбрала иную линию поведе-ния, рассчитанную на большой шум и очевидный проигрыш. Вряд ли всерьез можно было надеяться на то, что попытка перевести дело из сугубо юриди-ческой плоскости в политическую принесет ка-кие то реальные плоды.
       Так оно в конечном итоге и получилось.
       Свободен, но не оправдан
       В половине десятого утра 7 апреля 2001 года борт номер 139 авиакомпании "Свиссэйр" произвел посадку в женевском аэропорту. В сопровождении трех сотрудников швейцарской полиции, специаль-но прибывших в Нью Йорк за день до этого, Павел Бородин проследовал в припаркованный рядом с лайнером небольшой тюремный фургон. Прямо из аэропорта через специальный выезд автомобиль с кремлевским "комендантом" -- так швейцарские журналисты прозвали Пал Палыча -- направился в тюрьму Шан Доллон.
       После обычных формальностей и беглого ос-мотра десятиметровой одноместной камеры с дере-вянной кроватью, туалетом и небольшим письмен-ным столом, Пал Палыч был доставлен на первую встречу со следователем Даниэлем Дево, который официально предъявил Бородину обвинение в от-мывании денег с отягощающими обстоятельствами и в участии в преступной организации. И хотя гос-секретарь Союза России и Беларуси настаивал на своей полной невиновности, следователь выписал постановление на арест. При этом присутствовал прокурор кантона Женева грозный Бернар Бертосса и швейцарский адвокат Бородина, один из лучших юристов Швейцарии, 71 летний Доминик Понсе. Он, кстати, в свое время учил юриспруденции и Де-во, и Бертоссу и отзывался о них как о своих луч-ших учениках. Вернулся Бородин в свою камеру только на исходе дня, так и не получив разрешения позвонить семье.
       Вместе со своими тремя коллегами (всего в Швейцарии Бородина защищали четыре адвоката) Доменик Понсе приступил к изучению 18 томов дела, насчитывающего более 7 тысяч листов. По швейцарским законам, если предъявленные Боро-дину обвинения в совершении преступления будут доказаны, ему грозит пять лет тюрьмы. Но Понсе, общаясь с журналистами, был полон оптимизма: "Это дело даже не входит в компетенцию швейцар-ской юстиции. Это правонарушение, совершенное после незаконного получения денег, чье преступное происхождение необходимо скрыть, -- поясняет адвокат. -- Поэтому, по логике следствия, в качест-ве пострадавшей стороны должна выступать Рос-сия, но российские власти совершенно официально заявляют, что никакого правонарушения на их тер-ритории совершено не было".
       Об удивительной позиции России высказы-вался в эти же дни и Бернар Бертосса: "Это, пожа-луй, первый в мировой практике случай того, что власти страны, в которой было совершено основное преступление, совершенно в открытую и со всей ясностью заявляют о своем отказе действовать. Бы-ли случаи, когда власти, например, африканской страны просто ничего не делали, но здесь речь идет о четком отказе. И таких прецедентов я не знаю".
       Состоявшееся уже через день заседание же-невской обвинительной палаты напоминало теат-ральное действо.
       Если Доменик Понсе рассказывал о трудном детстве Пал Палыча, об огромной работоспособно-сти, об организаторском даре, который привел Бо-родина с поста мэра Якутска в Московский Кремль, то Бертосса нарисовал портрет карьериста и стяжа-теля, начавшего грабить Россию еще в Якутске и продолжавшего заниматься этим с еще большим размахом в Москве.
       По словам прокурора, российские власти мак-симально затруднили дело, если вообще не сделали его невозможным. Однако "тот факт, что в России не было возбуждено дело, не означает, что не было преступления", -- подчеркнул он. Бертосса напом-нил, что на единственном допросе в Генпрокурату-ре России Бородин утверждал, что не имеет за ру-бежом даже копейки. Между тем "у подследствен-ного было не менее шести счетов на его имя и на имя компаний, в которых он был бенефициарием", то есть фактически владельцем.
       Не отличалась оригинальностью и главная линия защиты. Строилась она на том, что россий-ская Генпрокуратура не нашла веских доказательств коррупции в сделках, совершенных Бородиным, и давно закрыла дело "Мабетекса". А поскольку именно Россия якобы пострадавшая сторона, то без ее участия доказать вину Бородина будет практиче-ски невозможно.
       Под конец слушаний адвокаты подали все возможные в данном случае апелляции, потребова-ли освобождения их подзащитного под залог и шумно разошлись, ожидая через пару дней вердикта обвинительной палаты.
       Решение женевского суда оказалось по европейски демократичным: он постановил про-длить натри месяца предварительное задержание Госсекретаря Союза России и Беларуси Павла Бо-родина, при этом освободив его под залог в 5 мил-лионов швейцарских франков (около 3 миллионов долларов). Пал Палыч получил возможность вер-нуться в Россию, но по первому же требованию он должен был предстать перед следователем для дачи показаний.
       По законам Швейцарии залог должен быть внесен в судебную кассу только в денежной форме -- акции, драгоценности, автомобили, недвижи-мость вносить нельзя. Суд потребовал наличные. Когда Пал Палыч сидел в бруклинской тюрьме и защита пыталась добиться его освобождения под залог в несколько сот тысяч долларов, речь шла о том, что эту сумму соберут его многочисленные небедные друзья. Хотя очень интересно знать, какие "друзья" оплачивали услуги всех многочисленных адвокатов Пал Палыча? Ведь, судя по слухам, один час работы только одного Бари Кингхэма стоит 800 долларов.
       Теперь же о друзьях никто не вспоминал. Га-рантом Бородина стало государство, которое не-медленно дало указание снять необходимую сумму со счетов Цюрихского отделения "Внешэкономбан-ка", перевезти ее в Женеву и оплатить залог.
       Узнав, что деньги на залог пойдут фактически из кармана российского налогоплательщика, Бернар Бертосса не без сарказма отметил, что "если народ России позволяет разгуливать на свободе тем, кто лезет ему в карман и тащит оттуда все, что ему по-падается под руку, то что я могу с этим поделать? Этот народ сам должен протестовать!"
       Женевский прокурор Бернар Бертосса реше-нием суда был явно недоволен, однако настроение у него все равно было приподнятое: "Главное -- ему предъявлено обвинение, -- объявил он журнали-стам, -- Теперь мы можем его судить, даже если он не явится... в суд. Уже невозможно отрицать нали-чие его четырех счетов в Швещарш w одного счета на Багамах, на которые быгм получены деньги от "Мабетекса" и "Меркаты". Нам остается лишь до-казать, что эти деньги были взятками, то есть что они получены преступным путем".
       * * *
       Переночевав в постоянном представительстве России при женевском отделении ООН, уже на сле-дующий день Бородин вылетел в Москву.
       Встречать Пал Палыча в Шереметьево 2 съе-халось огромное количество людей. Их было так много, что для охраны физического и душевного спокойствия госсекретаря пришлось вызвать ОМОН. Отчетливо помню этот репортаж, передан-ный всеми новостными телевизионными каналами. Таким растерянным и грустным Бородин, наверное, еще не выглядел никогда. Подойдя к прессе, он на-чал дрожащим голосом говорить. Периодически в его глазах блестели слезы. Речь его была короткой, никаких "фирменных" шуток. Начал Пал Палыч с благодарности "настоящему мужику Путину", плавно перешел к Лукашенко и зачем то к Патриар-ху Всея Руси Алексию, приславшему ему в тюрьму иконку. Заканчивалась вся эта череда благодарно-стей за помощь в освобождении из иноземного узи-лища уверением, что он как был, так и остался дос-тойным гражданином России. Не ответив ни на один вопрос десятков поджидавших его журнали-стов, Пал Палыч быстро прошел к припаркованно-му прямо у дверей огромному мерседесу и под блеск мигалок и вой сирен исчез в вечерней мгле.
       К чести Пал Палыча, слово он свое сдержал. Четыре или пять раз он, как на работу, приезжал в Женеву по вызовам следователя Даниэля Дево. Так-тику на допросах он по советам адвокатов выбрал классическую -- на многочасовой монолог следова-телей госсекретарь солидно отвечал партизанским молчанием. "Поскольку я считаю себя невиновным, мне нет нужды оправдываться в том, чего не де-лал", -- объяснил свою позицию сам Бородин. Молчал он при индивидуальных беседах с Дево, не разговорила его и очная ставка со старым знакомым Беджетом Паколли, также вызванным в Женеву для допроса. Судя по всему, надоело такое отношение к судебному процессу и самому Дево: уже заранее предугадывая "ответы" Бородина, на одном из до-просов, на который кроме госсекретаря было вы-звано еще несколько человек, он задал ему единст-венный вопрос: "Что такое Счетная палата?", а на другом вообще не задал ему ни одного вопроса.
       * * *
       За это время Пал Палыч, по прежнему остава-ясь на почетном посту госсекретаря государства двух государств, развил бурную хозяйствен-но организаторскую деятельность. Он продолжал вынашивать новые мегапрожекты, оцениваемые в миллиарды долларов, например, задумал строить супертрассу -- транспортный коридор Па-риж Берлин Варшава Минск Москва с выходом на Транссибирскую магистраль и с дальнейшей пере-правкой грузов из Европы к берегам Тихого океана. Инвестиции только в российско белорусскую часть этой трассы века составляют около 20 миллиардов долларов. Другой его проект -- строительство в Санкт Петербурге парламентского комплекса для депутатов как российского, так и будущего союзно-го парламента, поскромнее: оценивается он всего в 2 миллиарда, естественно, долларов.
       Труды недавнего узника не остались незаме-ченными: расчувствовавшись, "батька" Лукашенко наградил своего госсекретаря высшим белорусским орденом -- Франциска Скорины.
       * * *
       26 октября следователь Даниэль Дево объя-вил, что он завершил расследование дела Павла Бо-родина и передал его в прокуратуру кантона Жене-ва. Как гласит его резюме, госсекретарь Союза Рос-сии и Беларуси вместе с владельцем фирмы "Мабе-текс" Беджетом Паколли, двумя банковскими ра-ботниками и адвокатом из Женевы обвиняются в отмывании почти 30 миллионов долларов и участии в преступной группе. Преступная группа -- это, по мнению следствия, сами обвиняемые. А 30 миллио-нов -- те деньги, которые Павел Бородин получил от компаний "Мабетекс" и "Мерката Трейдинг" за заключение с ними контрактов на реставрацию Кремля и переоснащение президентского самолета. Теперь к детальному ознакомлению с делом Боро-дина приступил прокурор Бернар Бертосса. Ему бы-ли переданы все 210 томов дела, которые после изучения он должен передать в Женевский суд.
       Завершилось же швейцарское дело Павла Бо-родина неожиданно, но вполне закономерно. Слу-чилось это поздним вечером 4 марта 2001 года. Же-невская юстиция признала его виновным в отмыва-нии денег, полученных незаконным путем, и назна-чила в виде наказания штраф в размере 300 тысяч швейцарских франков (около 180 тысяч долларов). Решение это было принято непосредственно проку-рором кантона Женева Бернаром Бертоссой. Особо надо подчеркнуть, что оно полностью соответствует уголовно процессуальному законодательству Жене-вы и часто встречается в практике дел по отмыва-нию денег.
       Конечно, финал был не совсем таким, какого все ожидали, но результат оказался близким к про-гнозам. По закону Бородин в случае признания его вины судом мог получить условный срок или запла-тить штраф. В итоге так оно и получилось, с той разницей, что штраф присудила непосредственно прокуратура.
       Почему дело завершилось именно так, а не как ождали все -- по результатам суда? Бертосса объяснил свое решение: "Прекращение расследова-ния не означает поражения обвинения. Я был готов представлять интересы прокуратуры в суде. Одно-временно я высоко оцениваю работу, проделанную следователем Даниэлем Дево. Ему, к сожалению, пришлось столкнуться с непреодолимыми препят-ствиями, связанными прежде всего с помехами, ко-торые чинили власти России. К тому же защита пы-талась затянуть дело, требуя вызова бесконечной череды российских официальных лиц, а также пер-сон, скрывающихся от правосудия. Еще раз под-черкну, мы не можем добиться осуждения только за отмывание денег, совершенное в Швейцарии, если в его основе лежат преступления, совершенные в России".
       Но, думаю, было на то и еще несколько при-чин. Во первых, 20 апреля Бертосса должен был сложить свои полномочия и хотел, вероятно, дове-сти громкое дело до логического конца, "подчис-тив" перед уходом все свои "долги". Во вторых, штраф все равно выглядел как наиболее вероятное наказание Бородина в случае суда. И, наконец, если бы суд оправдал Бородина, он получал бы право и возможность требовать от суда солидную компен-сацию за все дни своего тюремного сидения, подор-ванное здоровье и "моральные издержки". Теперь же, если Бородин не рискнет оспорить решение прокуратуры в течение двух недель, такой возмож-ности у него не будет. Но протест будет рассматри-ваться уже в судебной инстанции -- дело рискован-ное и напоминает игру "ва банк", которую адвока-ты не любят. Суд может, конечно, отменить поста-новление прокурора, но может не только оставить его без изменения, но и "поднять планку", добавив условный срок. Причем новое следствие может за-тянуться еще на несколько лет, и три миллиона дол-ларов залога практически зависнут...
       Павел Бородин и его адвокаты рисковать не стали. Протеста не последовало. "Наш протест по-влек бы затяжку по времени в два три года, -- объ-яснила это решение адвокат Элеонора Сергеева, -- никому не нужные расходы, сопоставимые со штрафом, напряженность... Бородину это не нуж-но".
       Однако госсекретарь решил все таки показать швейцарцам "козу" и демонстративно отказался платить штраф, наложенный на него Бернаром Бер-тоссой, сказав, что заставить его это сделать может только суд, а не единоличное решение прокурора.
       Новый женевский прокурор Жан Бернар Шмидт отреагировал на это высказывание сразу и достаточно эмоционально: "Когда человек считает себя невиновным, -- сказал он, -- он не соглашает-ся с тем, в чем его обвиняют, и защищает свою честь. Заявление Бородина предназначено исключи-тельно для внутрироссийского употребления. У нас не вызывает озабоченности вопрос об уплате, пото-му что штраф будет уплачен в любом случае".
       Так оно и случилось. Не дождавшись протес-та Пал Пальма на решение женевского прокурора, Швейцария вернула России три миллиона долларов залога, но вычла из него 175 тысяч долларов в счет наложенного на Бородина штрафа и еще 35 тысяч судебных издержек. Одновременно из Женевы пришло уведомление, что "г н Бородин поставлен на криминальный учет Министерства юстиции Швейцарии как понесший наказание по статье 305 бис -- за отмывание денег".
       Все это фактически означало, что в так назы-ваемом деле "Бородин и другие" поставлена точка.
       * * *
       Будучи Управляющим делами Президента Ельцина, Бородин в течение многих лет снабжал российскую верхушку квартирами, машинами, да-чами и другими привилегиями. Он точно знает, кто что получил, поэтому многие его боятся до сих пор. Ныне экс президент Путин тоже кое чем обязан этому человеку. Именно Бородин взял Путина в Кремль, когда тот находился в трудном положении после провала на выборах в Петербурге своего ше-фа Анатолия Собчака. Уверен, если бы Бородин за-говорил, его информация была бы посильнее кре-дитных карточек семьи Ельцина. А ведь, как я пола-гаю, был после ареста Бородина такой момент, ко-гда он готов был обо всем рассказать. "Семью" бы это утопило без всяких сомнений, ей пришел бы конец. Но ситуацию удалось сбалансировать: Боро-дину дали гарантии, что в случае молчания "Роди-на" его в беде не оставит, и он отказался давать ка-кие либо показания.
       Если бы Бородин стал выдавать свои секреты, таких беспрецедентных усилий вытащить его из тюрьмы, уверен, не было бы предпринято никогда. Волошин в те дни сказал, что Бородин -- "это наш крест, который мы должны нести, мы все должны защищать Бородина". Делая это, они защищали Ельцина, защищали ту олигархическую и коррум-пированную систему, которая сложилась в период правления "семьи", они защищали себя.
       Скажу как профессионал: Бородину во время и после его ареста была подсказана абсолютно вер-ная для него и стоящих за ним людей тактика -- молчать. Принимая во внимание коррупционность России и то, что свои секреты она выдавать не со-биралась, ни провести полноценное расследование, ни победить государственную машину России, ко-торая выступила на стороне Бородина, сил у Швей-царии не было.
       * * *
       Пал Палыч отделался легким испугом, но все мы и российский Закон в конечном итоге проигра-ли. Конечно, своим расследованием, своим заклю-чительным решением швейцарцы доказали: Боро-дин виновен, доброе свое имя он не отстоял. Но удовлетворения от этой маленькой победы лично у меня не было, поскольку я понимал: у нашей стра-ны был шанс встать в один ряд с цивилизованными странами, но она его так и не использовала, не захо-тела использовать...
       История эта имела неожиданное продолже-ние. Бывшие подельники Бородина -- Виктор Столповских, Виктор Бондаренко и Беджет Пакол-ли из своих немалых, наверное, запасов компенси-ровали ему всю сумму удержанного штрафа и су-дебных издержек. Свое решение они мотивировали тем, что штраф, наложенный Бертосса на Бородина, не идет ни в какое сравнение с будущими убытками их компаний в случае продолжения следствия.
       Еще одно небольшое уточнение: все 25 мил-лионов долларов, арестованные в Швейцарии на счетах Бородина, в срочном порядке были переве-дены в другие банки. То, что можно было вернуть в Россию, теперь уже вернуть практически невоз-можно...
       Жертва системы?
       Когда Бородин находился в американской тюрьме, я виделся с его женой Валентиной и под-держал ее, как мог. Я сказал ей, что всегда отделял правовую сторону от человеческой и что от своей принципиальной позиции я не отказываюсь, но в человеческом плане отношусь к ее мужу вполне со-чувственно.
       Я действительно искренне переживал за Бо-родина. Это был уже по крайней мере второй слу-чай в моей жизни, когда, понимая, что по иному поступить не могу, я искренне переживал: а пра-вильно ли я сделал? Первый раз такое же смутное чувство было у меня, когда я избрал для бывшего исполняющего обязанности Генерального прокуро-ра России Илюшенко меру пресечения -- заключе-ние под стражу. То, что дело против него возбудил, что расследование проводил -- это все правильно, но вот мера пресечения...
       До сих пор не уверен, прав ли я был...
       * * *
       И вот после долгого перерыва я наконец то встретился с Бородиным. Это было уже после того, как он вернулся из американской тюрьмы. Встречу эту организовал один наш общий знакомый по сво-ей инициативе. Он сказал: "Мне бы совсем не хоте-лось, чтобы два моих хороших друга между собой враждовали", после чего предложил в одно и то же время прийти к нему в гости. Я не возражал. Со-весть моя по отношению к Пал Палычу была чиста: у меня никогда не было намерения во что бы то ни стало посадить Бородина в тюрьму, было лишь же-лание вернуть Родине украденные деньги.
       Да, Бородин совершил противоправные дей-ствия, в этом, как ни прискорбно, я уверен до сих пор и считаю, что поступил абсолютно правильно, возбудив дело "Мабетекса". Мне искренне жаль, что расследование это Генпрокуратура прекратила, оно могло дать хорошие, показательные для всей страны результаты.
       Но за это время я понял и другое.
       Несчастье Бородина состояло в том, что он оказался "при государе": порочной была сама сис-тема, при которой материально финансовое обеспе-чение всех высших органов власти находилось в руках одного человека -- руководителя президент-ской администрации. Это было грубым нарушением принципа разделения властей: используя свои воз-можности распределять квартиры, машины, дачи, Бородин умело влиял на представителей законода-тельной власти.
       Чтобы понять, как он это делал, приведу про-стой пример. В свое время Федеральная служба на-логовой полиции РФ и Генпрокуратура РФ активно начали собирать различные документы о деятельно-сти Управления делами Президента РФ в дачных окрестностях Рублевки. Но вскоре все проверки деятельности Управления делами "зависли" на не-определенное время.
       К примеру, только взялась Счетная палата РФ копаться в бухгалтерии ГУП "Жуковка", как непод-купному аудитору Александру Кушнарю предло-жили оформить в собственность небольшую дачку N 13 в поселке Успенское всего за 252 тысячи руб-лей (это примерно в 10 раз ниже реальной стоимо-сти подобных коттеджей на Рублевке). Так или ина-че, но итоговый отчет Кушнаря получился радуж-ный и нейтральный. А аудиторы Счетной палаты, ютившиеся в тесных кабинетиках, стремительно перебрались в фешенебельный офис, щедро отде-ланный гранитом и мрамором.
       Так же постарался Пал Палыч обезопасить себя и со стороны Генеральной прокуратуры РФ. С его подачи за символическую цену (около 50 тысяч долларов) сумели обзавестись рублевской собст-венностью заместитель Генпрокурора Александр Розанов (дача в престижном поселке Успенское), Главный военный прокурор Юрий Демин (поселок Успенское), первый заместитель Генпрокурора Юрий Чайка (поселок Успенское)...
       В общем, "разобрался" Пал Палыч с этими организациями быстро. Кстати, интересно, каким таким непосильным трудом, видимо, не доедая, экономя каждую копейку, эти видные госчиновни-ки, официальный доход которых -- только зарпла-та, смогли заработать по 50 тысяч долларов?
       * * *
       Недопустимо, когда администрация главы го-сударства становится государственно коммерческой структурой. Это -- самая питательная почва для злоупотреблений. Такой порочной управленческой схемы не должно быть и нет нигде в мире, кроме России. Это все равно что передать коммерческой структуре некоторые функции государственного управления, что категорически запрещено законом.
       * * *
       Очень важным итогом моих размышлений стал вывод, что Бородин -- больше жертва, чем преступник, что он всего лишь исполнитель, но ни-как не главное действующее лицо, не организатор махинаций. Это и есть тот главный вопрос, от осоз-нания которого, в принципе, и зависит мера ответ-ственности Бородина. Сама ситуация, когда от него требовали деньги, много денег, вынуждала его ис-кать нечестные пути.
       Работа с Ельциным поставила Бородина перед нелегким выбором. Как я уже рассказывал, у меня с Бородиным всегда были, в общем то, неплохие от-ношения. Так вот, он сам мне жаловался, что прези-дентская семья требует от него все больших и больших "вливаний". Как то в приватной беседе он в сердцах проговорился: "Я уже не могу больше, тянут с меня деньги страшно". В связи с этим, на-верное, и была вскоре отлажена схема денежных поступлений через "Мабетекс".
       Именно тогда Бородин и допустил огромную ошибку, не сказав откровенно своему шефу при-мерно так: "Борис Николаевич, я не Али Баба и да-же не старик Хоттабыч... В рамках существующего законодательства я не в состоянии обеспечить та-кие то Ваши запросы. Либо изыскивайте какие то новые ресурсы, и я готов помогать Вам, либо ос-тавьте меня в покое".
       Объективно говоря, доля Бородина была не-завидной. Постараюсь объяснить, что означает в российско кремлевских условиях фраза "требует все больше и больше денег". Представьте себе ка-кие нибудь давние или не совсем давние времена. Некий русский царь (назовем его условно Борисом) находится вместе со всем своим двором с визитом за границей. Уже перед возвращением домой гово-рит он слуге своему: "Надо мне, Пашка, сделать подарки кое какие жене любимой да доче-рям красавицам". Идут они в ювелирную лавку и там царь выбирает себе драгоценностей на десятки тысяч тамошних рублей -- долларов. А, выбрав, пытливо смотрит на слугу своего Пашку: дескать, раскрывай мошну, не царское это дело -- за цацки какие то расплачиваться... Долго ли прослужил бы слуга после того, как царь государь всея Руси в ка-кой то там заморской лавке не смог бы то ли наме-ренно, то ли по недоразумению, оплатить свои по-купки? Полагаю, начни он возражать, его прогнали бы тут же...
       Я не оправдываю Бородина, но по человечески понимаю, что в ситуацию он при "царе Борисе" попал незавидную. Но, к сожалению, Пал Палыч выбрал для себя далеко не лучший вы-ход.
       Один из счетов -- а Карла дель Понте дала мне их полный перечень -- был открыт перед по-ездкой Ельцина в Венгрию. Через зарубежные счета Бородина на него был переведен ни много ни мало, а один миллион долларов. Для каких целей это было сделано?
       Итальянская "Correra della Sera" приводит фрагмент допроса Беджета Паколли в швейцарской прокуратуре.
       На вопрос Карлы дель Понте, кто является получателем платежа в один миллион долларов, пе-реведенных с личного счета Паколли на счет Боро-дина, а потом оттуда таинственно уплывших в один из будапештских банков, Паколли ответил:
       -- Они предназначались для президента.
       -- Для президента Ельцина? -- спрашивает швейцарский прокурор.
       -- Для президента. В эти дни он находился с официальным визитом в Венгрии, ему были нужны деньги на мелкие расходы. Видите ли, у меня здесь есть выписки со счета. Президент в общем то по-тратил довольно мало.
       Еще 200 тысяч долларов перевели в Париж для пошива президентских костюмов. Почему то мои костюмы Кремль заинтересовали, а костюмы Ельцина -- нет. А ведь и миллион долларов на "мелкие расходы", и 200 тысяч на президентское платье не были предусмотрены никакой сметой. А то, что они были потрачены -- не сомневайтесь: уж если мои костюмы Паколли оплатил, то для Ельци-на он и подавно расстарался...
       * * *
       Чьей же жертвой был Бородин? В первую очередь системы, которая тогда существовала. И семьи (как президентской, так и в кавычках), кото-рая нуждалась в гораздо больших средствах, нежели Бородин мог дать через официальные каналы. То, что Ельцин действовал тем самым не по закону -- это очевидно, поскольку существуют указы, где четко и детально прописано, какие средства он име-ет право использовать и на что. Вот и приходилось изобретать такие схемы, которые позволяли бы иметь дополнительные финансовые вливания. Бер-тоса правильно сказал: "Самое интересное, что же произошло с деньгами в конечном итоге". Это дей-ствительно важно.
       Если Бородин из этих денег ничего сам не по-лучил, не потратил ни рубля на свои нужды, тогда его роль чисто вспомогательная, техническая. Это обстоятельство позволяет Бородину выйти из не-приглядной ситуации относительно незапятнанным. Относительно, поскольку ответственность все равно лежит на нем: счета были оформлены лично на не-го, деньги, бесспорно, отмывались, причем он так или иначе в этом непосредственно участвовал. Если правда, что деньги на счетах размещались на имя Бородина, а реально тратились на семью Ельцина, то Бородин в деле "Мабетекса" -- трагическая фи-гура. И мне его искренне жаль.
       Я не сочувствовал Бородину до того момента, как он оказался в тюрьме. Но когда в "Шереметье-во" я увидел его лицо -- изможденное, с печатью мученника -- понял, что он страдал. И даже не по-тому, что отсидел почти три месяца -- в конце кон-цов это не такой уж большой срок. Видно, он пере-живал... Я помнил Бородина самоуверенного, если хотите, наглого, кричащего, что все, дескать, эта швейцарская Карла сделала по заказу, чуть ли не за деньги. А тут -- уже совсем другой Бородин...
       * * *
       Я уже не был прокурором, поэтому посчитал, что мы должны обязательно встретиться и объяс-ниться. Встреча состоялась. Мы крепко пожали друг другу руки... Зла у меня на Пал Пальма не бы-ло; думаю, то же самое по отношению ко мне испы-тывал и он. Мы оба пережили непростые дни и смотрели на мир несколько другими, чем раньше, глазами. Нас обоих потрепала и проверила на проч-ность жизнь.
       Паша извинился передо мной за костюмы, за свои высказывания по поводу меня и Карлы. Мы разговаривали больше часа. Прощаясь, обнялись... Это не был отказ от моих прежних позиций. Я про-сто знал: в тюрьме ему было труднее, чем мне.
       Мартиролог "Мабетекса"
       Следователей по особо важным делам на на-шем рабочем языке называют "важняками".
       "Важняки" -- особые фигуры. Опытный сле-дователь в прокуратуре на вес золота, особенно сейчас. По статистике в основном стаж работы сле-дователей в районе -- около трех лет. Большая те-кучесть кадров -- люди не выдерживают нагрузок: постоянные стрессы, условия для работы ужасные, а процессуальные сроки очень жесткие. Кое кто да-же спивается... Одним словом, специфика работы курорт мало напоминает -- приходится работать в тюрьмах, выезжать на осмотры места происшест-вия; скандалы, трупы... В общем, очень тяжелая, но необходимая для общества работа.
       Следователи прокуратуры -- особая каста; здесь авторитет человек зарабатывает годами бла-годаря своим реальным делам и поступками.
       Когда я пришел в прокуратуру, то больше всего боялся потерять доверие следователей. Я все-гда прислушивался к их мнению, старался помогать, курировал ход расследования, но в само дело вме-шивался очень редко, пытался больше учитывать позицию следователей и надзирающих прокуроров.
       Тяжело говорить об этом, но нынешнее руко-водство Генеральной прокуратуры сегодня "выдав-ливает" из системы наиболее крепких, опытных и сильных следователей.
       * * *
       Не хватит пальцев на руках, чтобы сосчитать тех, кого убрали или кто вынужден был уйти сам в связи с моим делом или на его фоне. Управление по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры было практически обескровлено.
       Весной 1999 года ввиду особой неуправляе-мости и принципиальности был "задвинут в даль-ний угол" мой заместитель по следствию Михаил Катышев. Сначала он был отстранен от курирова-ния следствия, через некоторое время у него "ото-брали" надзор за ФСБ и налоговой полицией. Нена-вистный Кремлю прокурор после этого мог осуще-ствлять надзор лишь за работой управления дело-производством, отделом писем, приемной и управ-лением реабилитации жертв политических репрес-сий. Убрали Владимира Казакова, начальника Управления по расследованию особо важных дел, а также Бориса Уварова, Николая Волкова; на другую работу, подальше от следственных дел перевели Георгия Чуглазова.
       В течение одной недели работу покинули сра-зу несколько блестящих следователей. Николай Ин-дюков, занимавшийся расследованием убийства ге-нерала Рохлина и делом о терракте в Пятигорске, ушел сам. Доведя до суда дело о двух чеченских женщинах террористках, -- Тайсмахановой и Да-дашевой -- он первым доказал, что с терроризмом можно и нужно бороться законным путем, что это зло не фатально, а вполне наказуемо и искоренимо. Опытнейшего Бориса Погорелова и "важняка" Вла-димира Елсукова, блестяще раскрывшего убийство ханты мансийского прокурора, убрали. Этим рас-следованием Елсуков, классный специалист по эко-номическим преступлениям, доказал, что и "заказ-ные" преступления тоже поддаются расследованию. Ушли добровольно их коллеги: Владимир Данилов, заместитель Генерального прокурора Владимир Да-выдов...
       Убрали Евгения Бакина, руководителя след-ственной группы по делу Холодова -- перевели в НИИ Генпрокуратуры. Несколько ранее был бук-вально выдавлен с работы Владимир Киракозов, мой советник, в прошлом начальник Управления по надзору над следствием в органах прокуратуры.
       Уволили Василия Кобзаря, замначальника уголовно судебного управления по обеспечению участия прокуроров в поддержании гособвинения по уголовным делам, а также Петра Трибоя -- пре-красного следователя, руководителя следствен-но оперативной группы по делу Листьева.
       Избавились в Генпрокуратуре и от прекрас-ных и перспективных молодых людей -- "важняка" Гребенщикова и помощника Генпрокурора по осо-бым поручениям Белоусова. Их участь разделили ветераны -- заместитель Генпрокурора Николай Макаров и прокурор Краснодарского края Анатолий Шкребец.
       В общей сложности к весне 2000 го года из Генпрокуратуры России убрали 48 человек!
       Нехорошее сравнение, но этот список читает-ся как какой то мартиролог. А ведь все эти люди -- цвет российской прокуратуры, ее элита. Ушли не просто высочайшие профессионалы, ушли те, кто имел свое мнение, не хотел прогибаться под поли-тическим давлением и действовал по закону. В свое время я многих из них сам "сманивал" на работу в Генпрокуратуру, зная их как классных специали-стов. А сколько высококвалифицированных работ-ников ушло из региональных прокуратур! На смену им пришли "свои", верные "семье" люди, слабо подготовленные, с небольшим опытом работы.
       В прокуратуре воцарилась атмосфера, в ос-новном исключающая всякую самостоятельность, независимость: начальство дало команду, и ее без-ропотно исполняют...
       Дело "Мабетекса" было показательно тем, что это было коллективное расследование. Я опи-рался в нем на своих коллег, которые сознательно занимали такую же, как и я, позицию, и, несмотря на противодействие, проводили обыски у высоко-поставленных чиновников и даже в Кремле. Дело "Мабетекса" давало России шанс создать независи-мую уголовную юстицию. Но главное -- прокура-тура впервые выступила против кремлевской вер-хушки, обвиняя ее в коррупции.
       Противостояние закончилось не в пользу про-куратуры. Оно, к сожалению, показало, насколько наша страна далека оттого, чтобы сделать судебную власть объективной.
       Но личный ущерб каждого из нас, прокуроров и следователей, пострадавших из за дела "Мабетек-са", несравним с колоссальным для России между-народным ущербом, с неверием простых россиян в возможность и перспективу каких то перемен к лучшему в стране.
       Увольняли профессионалов не только из сис-темы прокуратуры. В разное время убрали Минист-ра внутренних дел РФ Анатолия Куликова, Дирек-тора ФСБ РФ Николая Ковалева. Сняли с должно-сти Сергея Алмазова -- честного налогового поли-цейского, убрали Игоря Кожевникова -- главного следователя МВД РФ, из ФСБ убрали Алексея Пушкаренко и Дедюхина. Список этот можно про-должить.
       * * *
       Однако нельзя не отметить некий отрезвляю-щий эффект, произведенный на российских казно-крадов принципиальностью западной судебной сис-темы.
       Раньше наши высшие государственные чи-новники, замешанные в незаконных делах, в об-щем то были спокойны за свое будущее: чуть что не так -- можно сразу уехать за рубеж, поближе к сво-им валютным счетам, размещенным в западных банках. Теперь же жесткая позиция швейцарцев по отношению к российской коррупции, поведение американцев в деле с Bank of New York сулят на-шим коррупционерам ощутимые неприятности и на вожделенном Западе.
       Испуг коррумпированных чиновников был силен. Раньше они знали, что если в России случит-ся какая нибудь революция или смена власти, то они спокойно осядут за границей и будут жить как порядочные бюргеры. Теперь же они знают, что любого из них могут арестовать и привлечь к ответ-ственности.
       Вороватые россияне убедились, что на Западе они никому не нужны -- там и своих жуликов хва-тает. И теперь они говорят: "Никуда не поедем, нам и тут неплохо!".
       Теперь, в этой новой для себя ситуации, раз уж приходится, разбогатев, жить на земле не очень любимой Родины, они будут вводить в России свои порядки. За такую страну, какая им сейчас нужна, они будут сражаться до последнего.
       Бороться с ними не просто. У них реальная власть, огромные средства, возможность воздейст-вовать на общественное сознание, наконец связи. И ради своего будущего спокойствия они попытаются взять под свой контроль прежде всего правоохрани-тельные органы.
       Надо сказать, эта сегодня эта задача ими фак-тически уже решена -- на руководящие должности поставлены люди, которые четко понимают, чего желает от них Кремль.
       Вопрос лишь в том, как долго это будет про-должаться...
       Глава 10. Два следствия -- одно дело
       "В отставку я не уйду"
       13 октября Совет Федерации в четвертый раз не утвердил мою отставку.
       Предшествовало этому довольно жаркое лето, в течение которого кремлевская администрация весьма откровенно пыталась сломать мне шею, уг-рожая уголовными преследованиями и публикуя уничижительные статьи в газетах.
       Не брезговали даже мелочами: отказали в вы-езде в Швейцарию -- там собралась провести кон-ференцию Международная ассоциация криминоло-гов и криминалистов, где мне предложили сделать доклад о коррупции. Долго не выдавали загранич-ный паспорт, а потом внезапно изъяли и аннулиро-вали его. Когда я спросил, в чем дело, мне ответили, что "паспорт оформлен неправильно. Есть кое какие технические погрешности". Когда я на-конец получил второй паспорт, конференция уже закончилась. Я сравнил новый паспорт с ксерокопи-ей того, что у меня изъяли, -- и никаких различий не обнаружил.
       МИД России сорвал мою официальную по-ездку в Швейцарию по приглашению Карлы дель Понте -- предупредил МИД Швейцарии, что если Скуратов появится в этой стране как Генпрокурор, то российско швейцарские отношения сильно ухудшатся, а планирующийся визит Ельцина будет отменен.
       Швейцарский МИД надавил на Карлу дель Понте, и та в конце концов сообщила мне:
       -- Я не смогу принять Вас на государствен-ном уровне, а только как частное лицо.
       И от этой поездки пришлось отказаться тоже.
       В эти дни решался вопрос о назначении ис-полняющего обязанности Генерального прокурора.
       Хотя именно Чайка признал законным возбу-жденное против меня дело, тем самым благословив ФСБ на запрещенную ей Федеральным законом "О прокуратуре Российской Федерации" оперативную работу против прокуроров, место и.о. ему пришлось оставить. Подкосило Чайку то, что его сын Артем оказался замешанным в связях с ингушскими кри-минальными лидерами. В марте 1999 года сотруд-никам подмосковного Одинцова удалось задержать двух вооруженных ингушских бандитов -- Ибраги-ма Евлоева и Хункара Чумакова. Артем Чайка отдал им машину отца с "правительственными" мигалка-ми и спецталоном, запрещающим останавливать и осматривать автомобиль. На этой машине бандиты с оружием в руках отправлялись выколачивать деньги. И занимались этим довольно успешно, пока их не задержала милиция.
       Летом об этой истории заговорили в полный голос, положение Чайки в прокуратуре заколеба-лось, пошли слухи о его увольнении. Тогда Чайка отправился на прием к Путину и тот -- с разреше-ния Ельцина, естественно, -- вручил ему портфель Министра юстиции РФ. Кремль не оставляет в беде тех, кто ему помогает.
       Встал вопрос: кого же сделать Генпрокуро-ром? И нашли...
       Стенограмму поразительного по своему ци-низму и откровенности телефонного разговора опубликовала в те дни газета "Московский комсо-молец". Беседуют два весьма влиятельных и из-вестных человека: Борис Абрамович Березовский и Александр Стальевич Волошин. Первый -- олигарх, "серый кардинал" Кремля, второй -- руководитель президентской администрации. Оба -- активные члены "семьи", оба до смерти боятся прокуратуры.
       Б. Б.: Скажи, пожалуйста, примешь того чело-века, который приехал, или нет?
       А. В.: Какого?
       Б. Б.: Который приехал -- Устинов.
       А. В.: Повстречаюсь... Единственное: черт его знает -- он болтливый или не болтливый?
       Б. Б.: Нет, он будет абсолютно лояльным, бу-дет молчать.
       Интересно, правда? Судя по всему, беседа эта состоялась еще до назначения Устинова исполняю-щим обязанности Генпрокурора. Но не это главное. Гораздо больше меня волнует, насколько соответст-вуют действительности те характеристики, которы-ми награждает Борис Абрамович господина Усти-нова, будущего Генерального прокурора России? Да и сама по себе суть разговора: Березовский просит Волошина принять Устинова...
       Один знакомый министр рассказывал, что пе-ред утверждением с ним проводили профилактиче-скую беседу. Не беседу даже -- торг. Суть беседы заключалась в следующем: мы тебя ставим, а ты не делаешь того то и, напротив, делаешь то то. Просто и незатейливо, как на колхозном рынке.
       В Кремле тем временем готовились к очеред-ному раунду схватки. Тяжелой артобработкои заня-лось телевидение, к нему присоединились газеты. Грязь полилась гуще и пуще прежнего. И тут "се-мья" допустила непростительный "прокол": мне в руки попал необычный документ, написанный на четырех страницах. Заголовок более чем красноре-чивый: "Сценарий освобождения Ю. И. Скуратова от занимаемой должности на заседании Совета Фе-дерации 13 октября 1999 года".
       В документе детально расписывалось, что де-лать и как себя вести. Так, в пятом пункте автор предупреждает: "...Не дать втянуть себя в полеми-ку...", в шестом: "Массированная с подключением всех ресурсов администрации и правительства ра-бота с членами Совета Федерации", в седьмом: "Проведение серьезного разговора со Строевым. Огромное значение будет иметь то, как он поведет заседание..."
       Расписывалась в сценарии и последователь-ность действий по этапам, где каждому из специ-ально отобранных Кремлем персонажей предназна-чалась своя особенная роль...
       Что делает человек, в руки которого попадает подобный сценарий, где по минутам расписано, как его будут уничтожать? Естественно, начинает дей-ствовать на опережение.
       Я собрал в агентстве "Интерфакс" пресс конференцию.
       После этой пресс конференции кремлевские "горцы" пришли в шоковое состояние. Было срочно назначено служебное расследование: как секретная бумага попала к Скуратову?
       За день до заседания Совета Федерации со-бралась комиссия по борьбе с коррупцией. Люди там были грамотные, в большинстве своем юристы. И когда Розанов начал лить на меня грязь, губерна-тор Липецкой области, заместитель Председателя Совета Федерации Олег Королев резко оборвал его:
       -- Откуда эта кассета, о которой вы столько говорите? Как она добыта? Каким путем? Она же не может быть предметом обсуждения ни в суде, ни для следствия! Вы что, сами ее снимали?
       Розанов замолчал. Придя в себя, попробовал объяснить, но не тут то было.
       -- На чем вы тогда строите систему обвине-ния?
       Розанов и на этот вопрос не смог ответить.
       В общем, кремлевский номер не прошел: Ко-ролева поддержало большинство членов комиссии: нужно дождаться решения Мосгорсуда, заседание которого было назначено на 15 октября, а потом уж принимать свое решение.
       Все считали, что в этой ситуации президент вряд ли внесет на заседание Совета Федерации во-прос о моей отставке. Но вечером 12 октября Ель-цин этот вопрос внес. Пронесся слух, что 60 сенато-ров уже поставили свои подписи под письмом о мо-ей отставке.
       Ночь я не спал. Любой на моем месте не спал бы... Утром, приехав в Совет Федерации, я узнал, что список сенаторов состоит не из 60, а из 23 фа-милий -- совместные усилия Администрации Пре-зидента и руководства прокуратуры дали смешной результат. Я почувствовал себя увереннее.
       Началось заседание. Выступили всего не-сколько человек, как вдруг Строев объявил, что дискутировать нет смысла, все ясно, надо голосо-вать. Я спустился со своего места вниз, подошел к председательскому столу и попросил слова.
       -- У нас здесь не дискуссионный клуб, -- до-вольно резко отозвался Строев.
       Но тут туляк Игорь Иванов, руководитель регламентной группы Совета Федерации, резонно заявил:
       -- При освобождении Генерального прокуро-ра от должности его выступление обязательно!
       Строев нехотя дал мне десять минут. Пожа-луй, именно в этот момент я первый раз в жизни почувствовал себя настоящим политиком. Вот ос-новные тезисы моего выступления:
       "Некоторые тут ожидали, что я вновь подам прошение об отставке.
       Этого не произойдет.
       Написать такое заявление -- значит уступить шантажистам, а по сути -- преступникам...
       Написать заявление -- значит согласиться с применяемыми по отношению ко мне методами. Узаконить, если хотите, произвол, вседозволенность кремлевской администрации и президентского ок-ружения.
       Написать заявление -- значит создать преце-дент для подобной расправы в будущем для любого государственного и политического деятеля. И пре-жде всего -- вас.
       Уйти в отставку -- значит показать, и проку-рорской системе прежде всего, что с прокурором в России можно сделать все что угодно... Что нужно не бороться с беззаконием и несправедливостью, а уступать им. Повторяю: прошения об отставке не будет. Это моя принципиальная позиция...
       То, что творится и продолжает твориться со мной, и то, что происходит и на ваших глазах, по-зволяет сделать неутешительные выводы. Основной из них такой: в нашем отечестве, оказывается, воз-можно все -- любая провокация, любой шантаж, нарушение элементарных требований закона -- ес-ли этого требуют интересы кремлевского окруже-ния.
       ...Оказалось возможным втянуть в конфликт во имя политической цели, а по сути спасения от ответственности высокопоставленных фигур, Феде-ральную службу безопасности, Министерство внут-ренних дел, подтолкнув эти структуры на использо-вание неправовых методов и средств, фальсифика-цию материалов, а также Генеральную прокуратуру, в очередной раз представившую вам недостовер-ную, явно тенденциозную справку... Можно, ока-зывается, использовать всю мощь государственного механизма, чтобы раздавить человека, пусть и Ге-нерального прокурора, который осмелился посяг-нуть на святая святых, хотя я сделал только то, что мне полагалось по должности, по закону.
       ...Я хочу разъяснить членам Совета Федера-ции свою позицию по уголовному делу. Думаю, что сейчас уже ясно всем -- попытка привлечь меня к уголовной ответственности полностью провалилась. За полгода бригаде следователей при поддержке МВД и ФСБ так и не удалось найти ни одного, так сказать, приличного факта, чтобы предъявить мне обвинение.
       Почему то в справке не указано, что есть дру-гое уголовное дело, возбужденное по моему обра-щению. И я там признан потерпевшим по этому де-лу. Там имеются факты, которые опровергают этот материал, которые показывают, что все признания были получены путем шантажа, угроз и давления. Почему об этом вам не говорят?
       ...Идет целенаправленный процесс превра-щения Генеральной прокуратуры, следственных и оперативных подразделений МВД и ФСБ в послуш-ные, управляемые не законом, а волей Администра-ции Президента учреждения, которые выполнят любой, подчеркиваю, любой политический заказ, если это понадобится.
       ...И последнее. На апрельском заседании Со-вета Федерации, несмотря на весь драматизм моего положения, я в силу необходимости соблюдения следственной тайны и служебной этики не мог под-робно объяснить вам истинные причины желания президента и его администрации любой ценой уст-ранить меня от занимаемой должности.
       Сейчас, когда информация о возможной при-частности президента и его семьи к коррупции, о наличии зарубежных счетов, об использовании в личных целях денежных средств сомнительных коммерсантов, получающих подряды на реконст-рукцию Кремля, и многое многое другое стало дос-тоянием не только российской, но и мировой обще-ственности, думаю, вам ясно, что в вопросе о моей отставке основным является личный интерес прези-дента и его семьи.
       Иначе говоря, маски сброшены. Ситуация предельно упростилась. Или мы вместе с вами по-пытаемся остановить вал коррупции и спасти остат-ки авторитета нашей страны в мировом сообществе (а я готов работать при вашей поддержке), или Со-вет Федерации пойдет дорогой, намеченной ему кремлевскими коррупционерами. Выбор за вами, уважаемые члены Совета Федерации.
       Благодарю вас за внимание".
       Я почувствовал, что выступил удачно. Как мне потом сказали, эта речь добавила мне примерно 25 голосов.
       Даже Лужков, обычно скупой на похвалу, и тот заметил:
       -- Я впервые слышал речь настоящего Гене-рального прокурора.
       А дальше было голосование с ошеломляю-щим результатом: 98 -- против отставки, 52 -- за отставку, 2 -- воздержались.
       Особое бешенство у кремлевских "горцев" вызвала моя фраза насчет "возможной причастно-сти президента и его семьи к коррупции". Уже на следующий день начался крик, что, дескать, это -- клевета, заявление политикана и прочее. Админист-рация обратилась в Генпрокуратуру с предложени-ем возбудить уголовное дело в отношении Скурато-ва за клевету. А через несколько дней меня пригла-сили на допрос в Генпрокуратуру, где поинтересо-вались: что я имел в виду под словом "семья"?
       -- Только то, что подразумевает граждан-ско правовое понятие: семья -- это ячейка общест-ва.
       -- А что вы имели в виду под словом "кор-рупция"? -- заинтересованно спросили коллеги.
       -- Коррупцию и имел в виду. Деньги на опла-ту покупок, сделанных семьей Ельцина, поставлял Паколли. За это Паколли получил очень выгодные подряды на ремонт Кремля, его лично приглашал к себе Ельцин, присвоил ему звание Заслуженного строителя России... Это и есть коррупция.
       Дальше я добавил:
       -- Посмотрите уголовное дело по "Мабетек-су", сделайте запрос швейцарцам: Паколли даже задекларировал свои взятки, чтобы меньше платить налогов. Посмотрите международные поручения швейцарской прокуратуры. Кстати, в поручениях, которые Карла дель Понте привезла в Москву в марте 1999 года, она просила проверить деятель-ность Ельцина и его дочерей Дьяченко и Окуловой в плане возможной их причастности к коррупции.
       Больше вопросов мне в тот день в Генераль-ной прокуратуре не задавали.
       Противостояние
       Решив атаковать по всем фронтам, я попросил Леонида Прошкина и Андрея Похмелкина, моих адвокатов, подать иск в Московский городской суд, впервые в отечественной юриспруденции создав прецедент -- обжаловать в суд возбуждение уго-ловного дела.
       Я уже писал о неправомочности Росинского как заместителя прокурора г. Москвы возбуждать уголовное дело против Генерального прокурора. Меня возмутил сам факт того, насколько "топорно" Росинским было состряпано это постановление. Чтобы не быть голословным, приведу лишь не-большой его фрагмент. С трудом разбирая, что к чему в этой бумаге, мы с адвокатом Леонидом Прошкиным сделали, так сказать, свои пометки "на полях" (они -- в скобках):
       "В представленных материалах (сфабрико-ванная видеопленка и насильно выбитые в стенах ФСБ заявления у доставленных туда Н. Асташовой, М. Агафоновой, Т. Богачевой и других проституток) имеются основания (какие?) для вывода о том, что Генеральным прокурором РФ Скуратовым Ю. И. в интересах организаторов (чего?) приняты от заяви-телей (от кого именно?) услуги личного (какие кон-кретно?) и связанного с этим (с чем этим?) матери-ального характера, дискредитирующие органы про-куратуры, за использование (каким образом?) должностных полномочий в интересах организато-ров (кого конкретно?) услуг".
       Нужно ли что нибудь добавлять к этому "вы-сокохудожественному произведению" Росинского? Кажется, все понятно и так.
       Приведу еще один вопиющий факт: на сопро-водительных справках, являющихся частью мате-риалов, на основании которых возбуждено уголов-ное дело, была проставлена дата -- 2 апреля 1999 года. Если учесть, что уголовное дело было возбуж-дено 2 апреля около двух часов ночи, то либо со-трудники ФСБ изучали уголовные дела ночью, ме-жду 24 часами 1 апреля и двумя часами 2 апреля, что маловероятно, либо мы имеем дело с элемен-тарным подлогом.
       Судья Нина Маркина первоначально отне-слась к нашей жалобе весьма скептически. Но, вчи-тавшись, точку зрения поменяла, увидев в деле гру-бейшие нарушения уголовно процессуального за-конодател ьства.
       17 мая 1999 года состоялся суд, который, не-смотря на сильнейшее давление со стороны, при-знал действия Росинского незаконными. Решение это стало в некотором роде поворотным -- возбуж-денное против меня дело надо было выбрасывать в урну, а мне как ни в чем не бывало выходить на ра-боту.
       * * *
       Свое решение о признании возбуждения в от-ношении меня уголовного дела незаконным судья Нина Маркина подтвердила рядом объективных ар-гументов. Прежде всего она обратила внимание на, казалось бы, элементарное положение закона, ука-зывающее, что дело может быть возбуждено только при наличии "законных поводов и оснований". В моем случае поводом стали согласованные заявле-ния нескольких девиц, "вдруг" вспомнивших об-стоятельства почти двухлетней давности и неожи-данно осознавших "опасность" для себя встречи с человеком, "похожим на Генпрокурора". А основа-ние для возбуждения дела -- сведения о каких то "подозрительных" разговорах, которые на кухне вел этот человек.
       Даже не вдаваясь детально в абсурдность приведенных "поводов" и "оснований", судья Н. Маркина в своем решении сразу же отметила целый ряд принципиальных для юриспруденции наруше-ний. Она обратила внимание, что в заявлениях не указано, в какой правоохранительный орган они адресованы, кем приняты, увидела отсутствие дан-ных о разъяснении заявителям ответственности за заведомо ложные заявления, что некоторые из заяв-лений даже не были подписаны... Наличие даже одного нарушения не позволяло вообще рассматри-вать любой из этих документов.
       Но самое главное, на что обратила внимание судья, -- в заявлениях она не обнаружила конкрет-ных фактов, указывающих на признаки злоупотреб-ления мною должностными полномочиями (что в конце следствия вынуждена была признать и сама Генпрокуратура).
       Кроме этих аргументов, судья привела бес-спорные доводы о нарушении порядка возбуждения уголовного дела. Согласно Уголов-но процессуальному кодексу РФ, закону "О проку-ратуре Российской Федерации" и специальному приказу Генерального прокурора (а он по закону вправе издавать приказы, регулирующие в дополне-ние к закону деятельность всех правоохранитель-ных органов) уголовное дело в отношении проку-рорского работника можно возбудить лишь при со-блюдении трех условий:
       а) обязательном проведении доследственной проверки сообщений о правонарушениях, совер-шенных прокурорами и следователями органов прокуратуры (в других случаях такая предваритель-ная проверка не обязательна);
       б) проведении такой проверки органами про-куратуры;
       в) принятии решения о возбуждении самого дела лицом из числа строго установленных переч-нем должностных лиц органов прокуратуры -- Ге-неральным прокурором, его заместителями и про-курорами субъектов Федерации. В случае же со мной, как известно, проверку проводили органы ФСБ, а дело было возбуждено не прокурором субъ-екта Федерации, а его заместителем.
       Своим профессионально грамотным, а глав-ное, мужественным решением судья Нина Маркина поставила "семью" в трудное положение.
       Согласно решению суда прокуратура должна была мое дело прекратить. Одновременно автома-тически прекращал свое действие и указ Ельцина о моем отстранении от работы, так как он был принят лишь на период расследования, и я мог спокойно возвращаться в свой кабинет.
       Допустить этого "семья" не могла никак. На полную мощь заработало "телефонное право". В результате Главная военная прокуратура вынесла протест на решение Московского городского суда в Верховный Суд России. Вскоре стал известен со-став судей, которому предстояло принять нелегкое по этому делу решение: председательствующий -- Кузнецов В. В., судьи Валюшкин В. А. и Ботин А. Г. Казалось бы, троим профессионалам легче усто-ять перед давлением, чем одной женщине, А глав-ное -- принять законное решение.
       Но не тут то было! Вновь начались запрещен-ные игры: звонки из Кремля, настойчивые просьбы, навязчивые советы...
       Ситуация усугубилась тем, что у Председате-ля Верховного Суда РФ Вячеслава Михайловича Лебедева заканчивался срок полномочий и он дол-жен был вскоре предстать (либо не предстать -- это решал Ельцин) перед Советом Федерации для ново-го назначения на свою должность. Во время встречи Лебедева с Ельциным еще в мае 1999 года послед-ний публично пообещал, что направит в Совет Фе-дерации документы именно на Лебедева. Однако время шло, но выполнять это решение Ельцин не торопился. Уже май закончился, половина июня прошла, а документы все не направлялись. Стало ясно, что в Кремле от Верховного Суда РФ чего то ждут. Понимаю, что у Вячеслава Михайловича был непростой выбор. Тем более, что за период совме-стной работы у нас с ним сложились неплохие, то-варищеские отношения.
       Квалификация судей Верховного Суда РФ достаточно высока, но даже им было непросто скрыть, замаскировать явное беззаконие. Самым простым было закрыть глаза на ущербность доводов и оснований для возбуждения дела. Сложнее оказа-лось с нарушениями порядка возбужденного дела. Но бумага все стерпит...
       Для начала констатировали: вывод суда "о том, что в отношении Скуратова Ю. И. как Гене-рального прокурора Российской Федерации уста-новлен особый порядок привлечения к уголовной ответственности", является ошибочным, так как ни Конституция РФ, ни другие законы не наделяют "работников прокуратуры, в том числе и Генераль-ного прокурора, статусом неприкосновенности". Иными словами, в огороде бузина, а в Киеве... Причем здесь статус неприкосновенности, о кото-ром в решении Мосгорсуда не говорится ни слова? Причем здесь особый порядок для Генпрокурора? Ведь судья Маркина писала лишь о том, что специ-альный порядок возбуждения дела установлен для всех прокуроров и следователей, и он был нарушен.
       Столь же "аргументированно" судьи раздела-лись с доводом о незаконности проверки, проведен-ной ФСБ. Оказывается, "видеокассета и заключение специалистов направлены (в прокуратуру города Москвы. -- Ю. С.) не в связи с необходимостью принятия процессуального решения по заявлениям граждан, поступившим в ФСБ Российской Федера-ции, а для проверки информации о совершении Скуратовым Ю. И. проступков, порочащих честь и достоинство прокурорского работника, и наруше-нии Присяги прокурора". Вот здесь авторам сочи-нения профессионализм изменил уже окончательно, поскольку они начисто "забыли", что в постановле-нии Росинского черным по белому написано, что дело возбуждается "по материалам проверки, про-веденной органами ФСБ РФ".
       Почему это вдруг в ФСБ решили направить материалы для проверки информации, имеющейся по Генеральному прокурору, в прокуратуру города Москвы, а не в Генеральную прокуратуру России, как это положено во взаимоотношениях между ве-домствами? А уж в Генпрокуратуре сами решили бы, куда, какому подразделению своей системы пе-редавать их дальше. В конце концов, в тот период действовала специально созданная Президентом РФ межведомственная комиссия под председательст-вом Волошина, которая, по идее, и должна была проверять всю информацию в отношении Генераль-ного прокурора. Неужели руководство ФСБ и судьи об этом не знали?
       С ловкостью карточного игрока главный суд страны обошел и убийственный для продолжения следствия довод о том, что дело мог возбудить только прокурор субъекта Федерации. Согласив-шись с этим аргументом (приказ Генерального про-курора N 44 от 26 июня 1998 года), судьи вдруг "вспомнили" о не относящейся к данной ситуации статье 34 УПК РСФСР, которая определяет, какие из должностных лиц прокуратуры подпадают под понятие "прокурор" в уголовном процессе. Это, конечно же, его заместители, старшие помощники, помощники, прокуроры криминалисты и так далее. Из чего выходило, что Росинский, возбуждая уго-ловное дело против Генерального прокурора, был прав.
       Но причем здесь все эти люди? Ведь в прика-зе из всех прокурорских работников и даже проку-роров четко выделены только определенные лица: Генеральный прокурор, его заместители, а также прокуроры субъектов Федерации. Они и только они получали право возбуждать уголовные дела в отно-шении прокуроров и следователей. По логике судей получалось, что даже помощник прокурора района мог возбудить уголовное дело в отношении, напри-мер, заместителя Генерального прокурора. Следова-тельно, подведомственная прокуратура получала право контролировать прокуратуру вышестоящую, например, Московская городская прокуратура -- Генеральную.
       Это был абсурд, и, кстати, для исключения именно такого абсурда и издавался мною приказ N 44.
       Главным исполнителем просьбы "семьи" был определен судья Валюшкин -- докладчик по делу. Его стараниями решение Московского городского суда было отменено. Уже на следующий день, 23 июня, документы на Лебедева поступили в Совет Федерации. Скажете -- совпадение? Что то не ве-рится...
       Не остались неотмеченными и двое других судей: В. Кузнецов стал Председателем Высшей квалификационной коллегии судей, был поощрен и В. Валюшкин.
       Вот таким оказалось это принципиальное для меня судебное решение. К слову сказать, таких ре-шений по "делу Скуратова" да и по другим касав-шимся меня делам было принято немало. Наверное, справедливо было бы собрать их все, прокомменти-ровать и издать книгу под названием "Гримасы рос-сийского "правосудия"". А может быть и не следует этого делать. Ведь и так едва ли не каждый россия-нин знает, насколько мы далеки еще от реального правового государства...
       Но вернемся к тем нелегким для меня време-нам.
       Как я уже отмечал, по логике Верховного Су-да получалось, что любой подчиненный в проку-рорской системе теперь запросто мог возбудить против нелюбимого начальника уголовное дело, и начальник должен был оставить свое кресло до тех пор, пока не состоится разбирательство.
       Увидев всю абсурдность этого заключения, Катышев написал протест на решение Верховного Суда, но Устинов, исполняющий обязанности Гене-рального прокурора, запретил это делать, и 30 сен-тября Верховный Суд оставил старое решение в си-ле.
       Сразу же пришла удивительная новость с Урала. Там старший следователь прокуратуры Цен-трального района Челябинска Александр Соломат-кин возбудил уголовное дело против Росинского. Формально, по логике Верховного Суда, он был прав, так как он возбуждал уголовное дело против вышестоящего начальника. Теперь за голову схва-тились в Генеральной прокуратуре: она немедленно отменила решение Соломаткина, а ему самому объ-явила взыскание. Ни за что, между прочим, ни про что...
       * * *
       В орбиту жесткой борьбы вокруг Генерально-го прокурора был вовлечен и Конституционный Суд РФ. Еще в июле 1999 года Совет Федерации обра-тился в Конституционный Суд РФ с вопросом: со-ответствует ли Конституции России указ Ельцина об отстранении Генпрокурора от должности и в чью компетенцию входит эта процедура? Не скрою, по-началу я надеялся (думаю, что и большинство чле-нов Совета Федерации тоже) на объективную пози-цию суда. Многих судей, включая Председателя, я знал лично, мы часто общались. Увы, жизнь показа-ла, что я заблуждался и здесь.
       Конституционный Суд РФ долго тянул, не решаясь дать ответ на этот небезопасный вопрос, и лишь в самом конце 1999 года, уже зимой, в два этапа рассмотрел этот вопрос.
       Накануне заседания Председатель Конститу-ционного Суда Марат Баглай встретился с Ельци-ным. И хотя Баглай отрицает, что разговор шел обо мне, в это поверить трудно. Как бы то ни было, но после встречи Ельцин приравнял конституционных судей по своему обеспечению, льготам и денежно-му довольствию к вице премьерам российского правительства. Таким образом, Конституционный Суд РФ в своем большинстве оказался, по сути, ку-плен -- иначе это и не назовешь.
       Докладчиком в тот раз была Тамара Морща-кова -- ярая сторонница Ельцина. Выступление ее было чрезвычайно тенденциозным. Достаточно привести такую деталь: будучи доктором юридиче-ских наук по уголовному процессуальному праву, Морщакова полностью проигнорировала тот факт, что по закону отстранить от занимаемой должности можно только лицо, которому предъявлено обвине-ние.
       Но обвинение то мне к тому времени предъ-явлено еще не было!
       В нарушение закона Указом Президента РФ от 2 апреля 1999 года я был отстранен от исполне-ния обязанностей Генерального прокурора, а обви-нение мне предъявили едва ли не год спустя, в кон-це января 2000 года.
       Кстати, не остались незамеченными и стара-ния Морщаковой. Уже в 2002 году, когда она, в си-лу преклонного возраста, должна была покинуть кресло заместителя Председателя Конституционно-го Суда РФ, под надуманным предлогом, незаконно, ей дали возможность "поработать во благо страны" еще продолжительное время.
       1 декабря 1999 года Суд вынес решение, в ко-тором признал соответствующим Конституции РФ право Президента РФ отстранять Генерального про-курора от должности на период расследования воз-бужденного в отношении него уголовного дела.
       Суд исходил из того, что в Конституции РФ на исследуемый момент просто не был прописан механизм того, кто может отстранить Генерального прокурора от должности. Согласно логике Консти-туционного Суда РФ полномочия Совета Федера-ции по назначению и освобождению Генерального прокурора сами по себе не предопределяли его ком-петенцию по временному отстранению Генерально-го прокурора от должности в связи с возбуждением в отношении него уголовного дела. А поскольку, по мнению Суда, Совет Федерации не был вправе да-вать оценку законности возбуждения в отношении меня уголовного дела, значит, он как коллегиаль-ный орган не способен в принципе решать такие вопросы. Итог умозаключений Конституционного Суда РФ таков: коль Совет Федерации не способен отстранить Генерального прокурора от должности, то Президенту РФ как гаранту Конституции России ничего не остается делать, как принять на себя вы-полнение этой неблагодарной роли...
       Эта "творческая" разработка госпожи Мор-щаковой прошла одобрение судей Конституционно-го Суда РФ нелегко -- все решил один голос. Она была одобрена десятью голосами против девяти.
       По закону мы, граждане России, не знаем, как голосуют судьи Конституционного Суда РФ. Пола-гаю, это правильно. Но иногда, как и в любом пра-виле, необходимы исключения. Родина, как говорят, должна знать своих "героев". Кто из судей продал свою совесть и честь, уступил давлению "семьи", поддался на материальные посулы и льготы, а кто повел себя как честный и порядочный человек?
       Так вот, остатки чести Конституционного Су-да России спас судья Виктор Осипович Лучин, ко-торый в своем особом мнении камня на камне не оставил от "аргументов" Конституционного Суда РФ и своей коллеги.
       "Да, действительно, -- пишет судья Лучин, -- к компетенции Совета Федерации отстранение Ге-нерального прокурора непосредственно не отнесе-но. Между тем это в равной мере не входит и в ком-петенцию Президента РФ. Однако если это право Совета Федерации из Конституции России опосре-дованно вывести все же можно, то в отношении Президента РФ такой вывод Конституционного Су-да России явно некорректен. Судьи, видимо, забыли о правовой аксиоме, общепризнанном принципе толкования права в сфере публичных отношений -- "a fortiori": кто управомочен или обязан к больше-му, тот управомочен или обязан к меньшему. Ины-ми словами, субъект, обладающий правом освобож-дения Генерального прокурора от должности, имеет право и на меньшее -- отстранение его от должно-сти на период расследования.
       Поэтому невозможно с конституционных по-зиций и позиций формальной логики объяснить, почему Совет Федерации вправе освободить, но не вправе по тем же основаниям временно отстранить Генерального прокурора от должности".
       Внес судья Лучин ясность и в вопрос о после-довательности возбуждения дела и отстранения от должности, умышленно запутанной Президентом Ельциным и так и не проясненный Конституцион-ным Судом РФ. Действительно, закон не устанавли-вает, кто вправе возбудить уголовное дело против Генерального прокурора России. Здесь есть нюанс: поскольку вышестоящего прокурора над ним нет, он может отменить любое решение о возбуждении в отношении него уголовного преследования. Отсюда вывод: сделать это можно лишь в отношении Гене-рального прокурора, временно уже отстраненного от должности.
       Поэтому, как разъясняет Лучин, такое отстра-нение возможно только в конституционно правовой процедуре, которая предшествует любым уголов-но процессуальным действиям. Сначала Совет Фе-дерации по предложению Президента РФ временно отстраняет от должности Генерального прокурора. После этого высшее должностное лицо прокурату-ры, например исполняющий обязанности Генераль-ного прокурора, возбуждает уголовное дело и про-водит расследование. Именно такой порядок (Пре-зидент РФ вносит предложение о назначении, а Со-вет Федерации принимает решение) наиболее точно отражает конституционную модель взаимоотноше-ний Президента РФ и Совета Федерации по отно-шению к Генеральному прокурору России.
       Эту взвешенную, основанную на принципе разделения властей и системе сдерживания и проти-вовесов, конституционную модель Президент РФ своим Указом от 2 апреля 1999 года просто растоп-тал.
       От себя же добавлю, что в любом случае нельзя согласиться с той позицией Конституцион-ного Суда РФ, что отстранение Генерального про-курора России -- сугубо формальная процедура, неизбежно вытекающая из факта возбуждения про-тив него уголовного дела. Отстраняя Генерального прокурора от должности, Совет Федерации в обяза-тельном порядке должен убедиться, соблюдены ли в данном случае все требования закона и не является ли это отстранение способом преследования проку-рора за его служебную деятельность, что и было в случае со мной.
       Такую же точку зрения высказал на заседании Коституционного Суда РФ и В. Лучин: "Совмест-ное решение вопроса об отстранении Генерального прокурора от должности на период расследования возбужденного в отношении него уголовного дела (Советом Федерации по предложению Президента) позволит избежать злоупотребления этой правоог-раничительной мерой со стороны главы государства и использования ее в личных целях для оказания воздействия на прокурора в связи с его служебной деятельностью. Отношение Президента РФ к Гене-ральному прокурору уже давно стало устойчиво негативным. Об этом свидетельствуют судьбы В. Степанкова, А. Казанника, А. Илюшенко, а теперь и Ю. Скуратова. Есть над чем задуматься и по поводу чего беспокоиться".
       Судья В. Лучин обозначил суть проблемы, которую не заметили, а точнее, не захотели учесть его коллеги. К глубокому сожалению, в свою про-тивоправную деятельность Ельцин сумел вовлечь не только Верховный Суд РФ, но и, как убедился читатель, Конституционный Суд России. Ведь то расследование, из за которого и был отстранен Ген-прокурор, интересы Президента РФ затрагивало непосредственно и вплотную! Незаконно отстраняя Генпрокурора, Президент РФ действовал не в инте-ресах страны, закона, а, как говорится, спасал свою шкуру.
       * * *
       С моим освобождением от должности "семье" пришлось сильно повозиться, во многом "подста-вив" "независимые" институты высшей судебной власти России. Намного проще проходило освобож-дение от должности неугодных "семье" министров внутренних дел и руководителей ФСБ, назначаемых и, соответственно, снимаемых простым указом пре-зидента. Так, например, никаких оснований снимать директора ФСБ Ковалева, кроме как из за желания "семьи", и в частности Березовского, поставить на нужное место "своего" человека, не было. Карла дель Понте тогда сильно возмущалась: "Только подписала с ним документ, а через два дня его ос-вобождают от должности. Как можно с вами рабо-тать после такого?"
       Самое интересное, о своем собственном увольнении Ковалев узнал не от президента и даже не от клерков из его администрации, а от коллег из израильской разведки, позвонивших ему с целью уяснить обстановку. Этот факт говорит как о высо-чайшем уровне западной агентурной работы, так и о степени нашего разложения, позволившего изра-ильтянам мгновенно узнать о важнейших кадровых переменах. Ну и, естественно, о хамстве "семьи", столь ярко проявившемся во многих судьбах близ-ких президенту людей: никто не встретился, не по-говорил, даже не позвонил... Выбросили, как коло-ду карт перетасовали.
       Так это делалось в ельцинской России, воз-можно, делается и сейчас...
       После возбуждения против меня уголовного дела и неправомочного решения Конституционного Суда РФ я впервые почувствовал себя в новом каче-стве. Раньше я находился во главе крупной право-охранительной структуры и на мир смотрел с высо-ты своего положения. Теперь я оказался в шкуре рядового гражданина и попал под каток своей род-ной системы. И понял, насколько рядовой гражда-нин может быть беззащитным.
       Пожалуй, именно с этого момента я начал смотреть на Генеральную прокуратуру несколько иными, чем раньше, глазами.
       На примере своего собственного уголовного дела я понял, насколько несовершенен наш Уголов-но процессуальный кодекс: длительное время мне не предъявлялось обвинение, я находился в "под-вешенном" состоянии...
       Моя ситуация в своем роде уникальна. Кроме того, что я реально руководил 3,5 года системой прокуратуры государства, я еще на своей шкуре ощутил все "прелести" нашей судебно правовой системы: ее ангажированность, неправовые способы ведения уголовных дел, незаконность судебных ре-шений. Честно говоря, будучи Генпрокурором, я эти вещи не всегда замечал. Горькая судьба в этом смысле сослужила мне добрую службу.
       Недаром вице спикер Совета Федерации Вла-димир Платонов в одном из своих выступлений ска-зал: "Скуратов -- прокурор, побывавший в жерно-вах власти и на себе познавший в полном объеме судебную практику и прокурорскую систему. Цены нет такому прокурору! Правильно говорят: за одно-го битого двух небитых дают... Именно такой про-курор нужен сейчас нашему обществу".
       * * *
       Еще одно направление, по которому действо-вали мои адвокаты, -- обжалование законности продления сроков расследования моего уголовного дела.
       В нашей стране существует установленная за-коном норма -- всякое уголовное дело должно быть расследовано в 2 месячный срок. Продление этого срока -- это исключение из правил.
       Срок моего дела продлевался дважды, и мы с адвокатами молчали. Но когда закончился и третий срок, подали жалобу: дело то несложное! Да и не-определенность надоела: с одной стороны я -- сви-детель, с другой -- дело возбуждено против меня. Нарочно не придумаешь!
       По делу против меня в угоду "семье" работа-ла бригада из пяти прокурорских работников и 15-20 оперативных сотрудников. Трудились в поте ли-ца, искали компромат -- и все без толку. Проводи-мое ими расследование затягивалось специально. С одной стороны, Демин с компанией просто обязаны были что то найти -- ведь за это придется в конце концов отвечать.
       С другой -- возбуждение дела формально по-зволило Президенту РФ издать указ о моем отстра-нении и являлось фактически единственным осно-ванием для того, чтобы, пока шло следствие, не пускать меня на работу. Если дело прекращалось, указ президента сразу же терял свою силу, и я спо-койно возвращался в Генпрокуратуру и продолжал свою работу.
       Мои недоброжелатели отлично понимали, что если я вернусь в свой рабочий кабинет, то все дела, которые были возбуждены -- и "Мабетекса", и "Андавы" с "Аэрофлотом", и дело с операциями физических лиц на рынке ГКО, и многие другие бу-дут расследованы в жестком законном режиме. И тогда те, кто стоит за этими делами, рискуют понес-ти реальную ответственность.
       Поэтому для затягивания следствия использо-вался любой компромат, появлявшийся то и дело в СМИ, а само следствие превращалось в инструмент проверки этого компромата.
       * * *
       В какой то из газет, к примеру, была напеча-тана заметка, что, дескать, один из самых дорогих и известных в России живописцев Александр Шилов написал для меня два портрета. Оплатил его работу не я, а кто то другой. А это тысячи долларов! И что вы думаете: сразу же начались проверки, допросы... Вызвали в прокуратуру самого Шилова. Он отве-тил:
       -- А причем здесь деньги. Семью Скуратовых я знаю давно, его жена -- красивая женщина, да и Юрий Ильич мужчина тоже интересный. Оба порт-рета -- это мои им подарки. Или я уже не могу да-рить свои картины?
       Не получилось с картинами -- сразу же на страницах газет появилось сообщение о принадле-жащем мне домике в Орловской области, на деле оказавшемся домом отдыха прокурорских работни-ков. Затем народ стал обсуждать, сколько и какие пиджаки да брюки пошил мне Паколли -- в прессу была брошена история с костюмами...
       Как раз в эти дни пришло приятное известие: 23 августа судья Хамовнического межмуниципаль-ного суда Галина Пашнина сочла мою жалобу обос-нованной и постановила решение Главной военной прокуратуры продлить следствие по моему делу признать незаконным. Было установлено, к приме-ру, что органы предварительного следствия за че-тыре месяца так и не сумели определить даже мой правовой статус (!), то есть так и не решили, кем я являюсь: то ли подозреваемым, то ли обвиняемым, то ли свидетелем...
       Сразу же последовал протест военных проку-роров в Мосгорсуд. 15 октября Мосгорсуд ухитрил-ся удовлетворить всех: к моей радости, он признал незаконным продление сроков дела, но, к удовле-творению Кремля, отказался его прекратить, объяс-нив свое решение тем, что сделать это может только Генпрокуратура.
       Тем не менее решение Мосгорсуда о незакон-ности продления сроков дела стало большой нашей победой. Отклонение протеста означало, что реше-ние Хамовнического межмуниципального суда вступало в силу. Отсюда, согласно закону, терял свою силу Указ Президента РФ, и я получал фор-мальное право вновь выйти на работу.
       В своей обычной манере отреагировал на это решение Президент -- ведь решение судов для него пустой звук. "Я со Скуратовым все равно работать не буду, -- заявил он и добавил: -- Несмотря на все судебные решения".
       Попробовал бы Президент Буш так отозваться об американском Генеральном прокуроре и право-судии -- его дни в Белом доме были бы сочтены.
       Откровенно говоря, ельцинское высказывание ничего нового в облике и характере нашего Прези-дента мне не открыло: как не уважал он Закон, так и продолжает его презирать. Но по этому же самому Закону я имел теперь полное право приступить к своим обязанностям Генерального прокурора, вер-нуться в стены своего кабинета, продолжить рас-следование дел, возбужденных ценою собственной карьеры. И это, честно говоря, меня волновало в тот момент больше всего.
       17 октября, через два дня после отклонения Мосгорсудом протеста Главной военной прокура-туры, я попытался выйти на работу. Вместе с ви-це спикером Совета Федерации председателем Мосгордумы Владимиром Платоновым, имея на руках решение суда, я отправился в Генпрокурату-ру, но... на территорию меня не пропустили.
       Милиционер, который раньше отдавал мне честь, лишь виновато развел руками:
       -- Не имею права.
       -- Почему?
       -- Таково указание руководства.
       Потом подошли должностные лица прокура-туры; сославшись на то, что Указ Президента РФ формально не отменен, они подтвердили, что при-ступить к работе я не смогу. Я им говорю: "Ребята, в Указе Президента четко сказано: "Отстранить от должности на период расследования". Расследова-ние прекращено. У вас нет никакого права не до-пускать меня к работе".
       Но несмотря на это впустить в здание Ген-прокуратуры меня отказались категорически. Стало противно. И горько.
       Я уже собирался было повернуться и уйти, как вдруг увидел машину Березовского. На своем шестисотом "Мерседесе" с федеральными номера-ми (к тому времени он уже давно не был правитель-ственным чиновником и пользоваться такими номе-рами не имел права -- еще одно грубое нарушение закона!) он спокойно и беспрепятственно въехал на территорию Генпрокуратуры и вошел внутрь, ви-димо, к Хапсирокову или Устинову.
       Так мне было цинично продемонстрировано, кто заказывает музыку, кто реально хозяйничает в прокуратуре.
       * * *
       Милиционер, который задержал меня на про-ходной, получил "за мужественный поступок" ме-сячный оклад, его начальник Бродский, отвечаю-щий за "неприкосновенность" территории, -- именное оружие, заместитель Генерального проку-рора Розанов -- орден.
       Защищаться надо атакуя
       Однако вернемся на несколько месяцев назад: из октября в март 1999 года. Как я уже говорил, при возбуждении против меня уголовного дела были допущены грубейшие нарушения. По этому поводу я обратился в Генеральную прокуратуру, наивно надеясь, что родное ведомство защитит, возьмет под крыло или хотя бы поможет.
       Но не тут то было. Из Генпрокуратуры по-ступило несколько невнятных, будто жеваная каша, ответов.
       Будучи юристами, все понимали, что Росин-ский, возбуждая против меня уголовное дело, со-вершил должностное преступление. Я обращался к Демину, к Чайке, но все мои обращения были гла-сом вопиющего в пустыне. Стало понятно, что пока я не применю тактику жесткой юридической защи-ты, а потом такого же жесткого нападения, ничего путного у меня не получится. Надо было действо-вать.
       Выписавшись из больницы, я поехал к себе на дачу в Архангельское и после некоторого раздумья в начале марта написал заявление на имя испол-няющего обязанности Генпрокурора Чайки с прось-бой провести доследственную проверку по обстоя-тельствам появления скандальной видеопленки и того, что на ней было зафиксировано. В документе, который я ему вручил, было написано: "Прошу провести доследственную проверку и возбудить уголовное дело в связи с оказанием давления на прокурора, проводящего расследование". Не стоит расшифровывать, что под расследованием я в пер-вую очередь подразумевал дело "Мабетекса".
       Первоначально дело было возбуждено в связи с клеветой и распространением сведений, пороча-щих мои честь и достоинство. Но после того, как 17 марта 1999 года скандальную пленку показали по ОРТ, многие её прочно связали с моим именем. И тогда дело переквалифицировали в соответствии со статьей 137, часть первая -- "вмешательство в ча-стную жизнь, незаконный сбор сведений о частной жизни и распространение их через средства массо-вой информации".
       Таким образом, был сделан очень важный, с моей точки зрения, шаг. С возбуждением этого уго-ловного дела было введено в процессуальные рамки все то, что инкриминировали мне в связи с рассле-дованием скандала.
       Во первых, я получал возможность показать всем -- и друзьям, и недругам -- свою принципи-альную позицию, отношение к происходящему. Бу-дучи уверенным, что против меня было совершено преступление, я сам просил защиты и справедливо-сти, просил правоохранительные органы объектив-но во всем разобраться.
       Во вторых, я не боялся расследования -- правда была на моей стороне. Благодаря возбужде-нию уголовного дела в этом смогли убедиться и ок-ружающие.
       В третьих, понимая, что служебное разбира-тельство в связи со скандалом рано или поздно все равно будет назначено, своим обращением в проку-ратуру я вводил его в строгие рамки закона.
       И, наконец, в четвертых, я знал, что дело о прокуроре, согласно закону, должно расследоваться прокуратурой. А там были люди, которым я дове-рял, в объективности расследования которых я был уверен.
       * * *
       Ознакомившись с заявлением, Чайка сразу же предложил мое дело передать для следствия в Глав-ную военную прокуратуру. Я удивился: с точки зрения подследственности серьезных причин для рассмотрения дела в военной прокуратуре не было поскольку я -- лицо гражданское. Своих сотрудни-ков я знал, поэтому был уверен, что к делу они по-дойдут объективно. Если же Чайка боялся, что я начну вмешиваться в ход следствия, то это -- не мой стиль. Да и поступи я так, об этом сразу узнали бы те кто уж поверьте мне на слово, сумел бы окон-чательно меня скомпрометировать.
       Свои соображения я высказал Чайке. Тот, прикинув, с моими доводами согласился: было ре-шено дело военным прокурорам не отдавать, а рас-следовать силами Главного следственного управле-ния, то есть "гражданскими" следователями.
       Тем временем заявление и материалы по мо-ему делу поступили к М. Катышеву, и он отписал их Петру Трибою -- как я уже отмечал, одному из лучших следователей Генпрокуратуры, человеку принципиальному, интеллигентному, очень грамот-ному и независимому в суждениях. Я всегда полу-чал удовольствие, работая с ним: теперь я получил возможность судить о нем не только с позиции на-чальника, но и с позиции потерпевшего.
       Не откладывая в долгий ящик, Трибой при-ступил к расследованию.
       28 апреля он по всем правилам допросил ме-ня. Я без утайки рассказал ему о кассете, о вызове к Бордюже -- все что знал Трибой поблагодарил меня и сказал, что наметит план следственных действий и, если я еще ему понадоблюсь, вызовет для допро-са снова.
       Я уже чувствовал, что расследование будет долгим. Чтобы исключить даже малейшие намеки на необъективность, мне на время следствия на свое рабочее место лучше было не возвращаться.
       К сожалению, как я уже заметил, ситуация сложилась так, что выйти на работу мне все таки пришлось, и причина была очень объективная. Впе-реди меня ждал доклад на Совете Федерации, и провалить его я не имел права. Конечно, был вари-ант -- на работу не выходить, как нибудь подгото-виться дома. Но для подготовки к отчету за три с половиной года работы Генеральным прокурором мне требовалось огромное количество документов, справок, статистических данных. Сидя дома, я бес-конечно дергал бы своих помощников, гоняя их в прокуратуру и обратно из за каждой бумажки, а здесь все было под рукой, рядом.
       Понимая, что в какой то степени подставляю себя, 7 марта я, тем не менее, вышел на работу.
       Я позвонил Бордюже и поставил его в извест-ность о своем решении. Бордюжа в принципе не возражал, но чуть ли не на следующий день "забо-лел" -- оказался в ЦКБ, где, кстати, уже "лечился" Бородин. Был нездоров и Ельцин. Поэтому докла-дывать и согласовывать свои действия было осо-бенно и не с кем. Вот и получилось, что я вышел на работу, не получив на то прямого разрешения ни Ельцина, ни еще кого либо из высшего руководства.
       Предчувствие не обмануло меня: злые языки нашлись моментально. Чуть ли не на следующий день "Независимая газета" (орган Б. Березовского) выступила с "разоблачением": "Скуратов сам напи-сал заявление, сам же его и расследует", "следстви-ем по делу Скуратова занимается подконтрольный ему орган" и так далее...
       Мой выход на работу для некоторых деяте-лей, особенно для "семьи" и её приближенных стал чуть ли не шоком. Это и понятно: ведь они считали, что вопрос со мной уже решен. И вдруг такая не-ожиданность. Многие журналисты, политики и про-сто неравнодушные люди замерли в ожидании раз-вязки...
       Не обращая внимания на истерию, раздутую вокруг этого события, я с головой окунулся в под-готовку своего отчета. 17 марта состоялось выступ-ление в Совете Федерации. Стоит ли напоминать, что, внимательно прослушав доклад, сенаторы просьбу Ельцина не удовлетворили и подавляющим количеством голосов уволить меня отказались?..
       * * *
       Ответом Кремля стал ночной показ скандаль-ной пленки. Уже на следующее утро, 18 марта со-стоялась моя последняя встреча с Президентом... Я понял, что мне объявлена война.
       * * *
       Теперь мне была дорога каждая минута. Пока еще сохранялась такая возможность, нужно было максимально продвинуться по делу "Мабетекса", расследованию дела "Андава -- Аэрофлот", по ав-густовскому дефолту, закрепить успех по другим делам, подготовиться к прилету в Москву Карлы дель Понте...
       "Семья" поняла: оставив меня "при делах", она совершила большую ошибку, исправить кото-рую необходимо было любыми средствами. 2 апре-ля в нарушение всех мыслимых и немыслимых за-конов против меня возбудили уголовное дело. Это был повод. Но он давал "семье" формальное право на то время, пока идет следствие, как то позволял закон, отстранить меня от работы, лишив возмож-ности проводить расследования.
       * * *
       Одним из толчков, спровоцировавших возбу-ждение против меня дела, стал мой конфликт с не-которыми членами комиссии, образованной Крем-лем для расследования скандала с пленкой.
       Вскоре после моего тяжелого разговора с Ельциным Указом Президента РФ для выяснения обстоятельств разыгравшегося кассетного скандала была создана специальная комиссия. Возглавлял её Н. Бордюжа, а затем, когда его убрали, -- А. Воло-шин. В нее вошли Ю. Чайка, В. Путин, С. Степа-шин, руководитель аппарата правительства Прима-кова Ю. Зубаков, заместитель руководителя Адми-нистрации Президента по кадрам В. Макаров, Ми-нистр юстиции П. Крашенинников. Позже к ним присоединились два члена Совета Федерации -- В. Ус и С. Собянин.
       Указ Президента был составлен с претензией на беспристрастность. В задачу комиссии входило не только выяснение, нарушил ли я какие то мо-ральные нормы, прокурорскую присягу (а я её не давал вообще, поскольку она появилась позднее), но также, поскольку произошло вмешательство в част-ную жизнь гражданина, она должна была устано-вить обстоятельства и способы получения пресло-вутой пленки. Ознакомившись с этой частью доку-мента, я, честно говоря, был очень удивлен.
       Поначалу я рассчитывал на объективное раз-бирательство, полагая, что комиссия будет работать с позиции закона. Что значит "оценить с позиции закона" мое дело, основным звеном которого явля-лась пресловутая видеокассета? Первые и главные вопросы, которые необходимо было задать, начиная расследование: законно ли произведена эта запись? откуда она взялась? были ли правовые основания её делать? наконец, имеет ли она какую то юридиче-скую силу, юридическую значимость для разбира-тельства?
       Вот что надо было выяснить по закону в пер-вую очередь. И только получив ответы на эти опре-деляющие все остальные действия вопросы, можно было двигаться дальше и спрашивать (или уже не спрашивать): а Скуратов ли на этой пленке? И так далее...
       На заседании комиссии вопросы мне в основ-ном задавал Владимир Макаров. Первый его вопрос был поставлен так:
       -- А что это были за девицы? Откуда они взя-лись?
       И так далее, и тому подобное... Я ему говорю:
       -- Давайте мы не с этого начнем, а с принци-пиального вопроса, имеет ли эта пленка хоть ка-кое то юридическое значение, или нет? Определим это, а потом я выскажу свои соображения по сюже-ту. Кроме того, не кажется ли вам, что все же надо исходить из презумпции невиновности, а вы меня уже сделали без вины виноватым?
       Макаров продолжал гнуть свою пинию. Тогда я обозлился и сказал:
       -- Что ж, если вы занимаете такую позицию, то ставлю вас в известность, что мною написано в Генеральную прокуратуру заявление, по которому возбуждено уголовное дело. В рамках расследова-ния все те вопросы, которые вы сейчас ставите, -- откуда взялась пленка, как сделана запись и так да-лее, -- будут выяснены. В связи с этим я просто не понимаю назначение вашей комиссии. Это что, ко-миссия по изучению моего морального облика? Без документов любой разговор -- беспочвенный. Рас-следование уже началось, и если вы хотите полу-чить информацию, присылайте официальный за-прос, -- следователи ответят на все ваши вопросы. И мы тогда будем говорить, опираясь на официаль-ные документы, подтвержденные фактами. А так -- это не разговор. Время парткомов прошло.
       Наступила мертвая тишина. Лица членов ко-миссии буквально вытянулись -- дело принимало неожиданный оборот. Люди это были неглупые, им сразу стало ясно: с комиссией ничего не получится. На законных основаниях нельзя провести даже экс-пертизу пленки (что комиссии предписывалось пре-словутым указом), поскольку по закону сделать это можно только в рамках уголовного расследования. Понял кое что и я: комиссия работает по "семейно-му" закагу. Согласно указу, создана она была для того, чтобы дать оценку событиям и выйти с пред-ложением к президенту. Ну а поскольку президент четко сказал, что "со Скуратовым я работать не бу-ду", то порадовавшие меня вначале благие цели, объявленные в указе, оказались не более чем фик-цией.
       Вопросов мне больше не задавали. Я ушел, а "высокие судьи" остались совещаться -- было ясно, что "своим" уголовным делом я забил в их комис-сию такой гвоздь, что они не знали, что делать дальше.
       Поняв, что я перехватываю инициативу, "се-мья" поспешила ответить мне тем же. Как читатель уже знает, это было уголовное дело, которое они сфабриковали поспешно, грубо и антизаконно. Го-ворят, это была идея Чубайса, высказанная им в уз-ком кругу, в присутствии Юмашева и Татьяны: дес-кать, не хочет Скуратов уходить по добру, -- не-плохо бы посадить его...
       После этого единственного своего заседания комиссия какое то время еще формально существо-вала. Но когда против меня возбудили уголовное дело, она стала не нужна и тихо была распущена.
       Однако вернемся к делам уголовным.
       Когда 2 апреля "семья" возбудила против ме-ня дело, второе "мое" дело забрали у Трибоя и пе-редали в Главную военную прокуратуру, где уже находилось дело, возбужденное Кремлем.
       В том, что оба дела -- о злоупотреблении должностными полномочиями и о нарушении не-прикосновенности частной жизни -- передали во-енным прокурорам, я сразу же почувствовал руку Чайки, который еще в марте предлагал мне передать туда возбужденное мною дело. Я не верю в совпа-дения, тем более такие. Именно Чайка был в плот-ном контакте с Администрацией Президента РФ. Именно к Чайке позвонил Ельцин утром 2 апреля, когда я узнал об обстоятельствах возбуждения в отношении меня уголовного дела. Три машины с прокурорскими номерами, предположительно Чай-ки, Демина и Хапсирокова, стояли во дворе Кремля в ту ночь, когда это дело фабриковалось. Об этом позднее М. Катышеву рассказал сам Росинский.
       Я знал Чайку давно, считал его своим това-рищем, единомышленником. Предательство с его стороны было для меня тяжелым ударом, который я мучительно переживал. Вынужденный какое то время сталкиваться с ним в коридорах Генпрокура-туры, я как то не выдержал и прямо в лоб задал ему все эти мучившие меня вопросы. Чайка такого от меня не ожидал, растерялся, попытался "сыграть" возмущение, но ни на один вопрос конкретно так и не ответил.
       Большинству из тех, кто активно действовал против меня, -- Рушайло, Чайке, Розанову, Демину и другим -- я в свое время помог в становлении их карьеры, проще говоря, помог выбиться в люди. Со многими из них меня связывали достаточно близ-кие, если не дружеские, отношения. И вот благо-дарность...
       Особенно неприятно становится, когда я ду-маю о недавнем Министре культуры РФ Михаиле Швыдком. На память приходит одна история, кото-рая при иных обстоятельствах умерла бы вместе со мной. Но "культурный министр" сам вынуждает меня ее обнародовать.
       Случилось это за 3-4 месяца до "пленочного" скандала. Швыдкой попросил меня оградить его близкую знакомую (а косвенно и его самого) от не-уместных вопросов следователя. Как выяснилось, приятельница Швыдкого, некая Ефимович, была поймана на границе при попытке вывезти из страны большое количество незадекларированных ценно-стей. По этому преступлению было возбуждено уголовное дело. Во время допроса следователь за-тронул и её личные отношения со Швыдким. Узнав об этом, тот заволновался и попросил меня вме-шаться, урезонить слишком любопытного следова-теля, что я тут же и сделал. Не прошло и полгода, как этот самый Швыдкой, которого я абсолютно на законных основаниях оградил от вмешательства в его частную жизнь, выступил против меня.
       Вот и получается, что в свое время я, можно сказать, спас будущего министра от публичного скандала, а он в аналогичной ситуации даже не по-думал, правильно ли он делает, разворачивая на подведомственном ему телеканале против меня от-кровенную провокацию и травлю.
       Аналогичным образом я помог и бывшему Директору Совета Безопасности России Рушайло. В свое время прокуратура возбудила дело о контра-бандном ввозе партии высококлассного охотничье-го оружия марки "Мосберг". Финансирование по-ставок контрабандного оружия осуществлял мос-ковский РУБОП, во главе которого стоял Рушайло. Он очень боялся расследования, каждый день зво-нил и приходил ко мне. Отношения с Анатолием Сергеевичем Куликовым, по ведомству которого шло расследование, у меня были прекрасные, по-этому я прямо сказал ему: если у вас есть что то на Рушайло серьезное, так возбуждайте депо, но рас-следуйте по закону. Помог я тогда Рушайло сильно, он же меня отблагодарил за это сполна.
       Вот и получается, как написала в те дни "Комсомолка": "Два дела об одном и том же. Два дела -- одна судьба. Задача первого -- доказать преступную сущность Генпрокурора и (в идеале) отправить его за решетку. Задача второго -- уста-новить, законно ли все то, что вывалили на Скура-това, начиная с весны 1999 года".
       Оба дела главная военная прокуратура рас-следовала неспешно, но, судя по всему, основатель-но и объективно. К слову, по второму делу, возбуж-денному против меня, я показания давать отказался сразу, заявив, что оно незаконно. К большинству из работников, так или иначе причастных к расследо-ванию этих уголовных дел, у меня претензий не бы-ло и нет. Исключение составляет лишь бывший ру-ководитель Главной военной прокуратуры и мой ставленник Ю. Демин. Я очень тяжело переживал разочарование в нем, в том, что ошибся, когда при-вел его в Генпрокуратуру РФ, представил в Адми-нистрации Президента РФ. Нет, я не ожидал от него сверхусилий и вовсе не уповал на дружеские с ним отношени. Я просто надеялся, что он будет дейст-вовать в соответствии с законом. А он прогнулся под давлением...
       В противоположность ему, в ряду принципи-альных, порядочных прокуроров и следователей Главной военной прокуратуры особо хотелось бы отметить двух генералов: Юрия Муратовича Баг-раева -- начальника отдела надзора за следствием и Виктора Степановича Шеина -- начальника следст-венного управления.
       Пять дней Юрий Баграев ждал, пока дело Скуратова поступит к нему. Возбудили дело 2 апре-ля, а получил он его лишь 7 го. Где оно было до этого?
       Загадка раскрылась случайно. Опытные со-трудники военной прокуратуры сразу обратили внимание на то, что часть присланных документов датирована 4 апреля -- в этот день Путин поручил начать сбор материалов. Но ведь на основании этих бумаг дело возбуждено еще 2 апреля! А говорило это только о том, что, не имея ни доказательств для возбуждения дела, ни времени для сбора докумен-тов (помните, дело возбуждено в панической спеш-ке, в 2 часа ночи, только по одной видеокасете...), сотрудники ФСБ в такой же спешке начали эти "до-казательства" сооружать уже после возбуждения дела.
       Поэтому даты под всеми поручениями были срочно переправлены на 1 апреля -- переправлены от руки, даже перепечатывать не стали, полени-лись...
       Все это дало Баграеву право официально зая-вить, что дело сфабриковано и за этим стоит руко-водство ФСБ.
       Я очень благодарен Юрию Муратовичу: он первым признал, что дело возбуждено незаконно и необоснованно и подлежит немедленному прекра-щению. Это был настоящий поступок.
       Не получив поддержки у своего начальника Демина, Баграев проинформировал о своем реше-нии исполняющего обязанности Генерального про-курора Чайку и Совет Федерации. А когда началось неприкрытое давление, собрал пресс конференцию и обстоятельно разъяснил журналистам свою пози-цию.
       Я очень благодарен ему за слова, которые он произнес в передаче телекомпании НТВ "Глас на-рода". А сказал он приблизительно следующее: "Я каждый день вижу безысходность в глазах работни-ков прокуратуры, -- в глазах тех, кто пытается де-лать то, что им положено по закону. Я каждый день вижу, как люди теряют веру, вижу, как все больше и больше моих коллег склоняются к мысли: да зачем мне это нужно? Зачем лбом пробивать железобе-тонную стену? Лучше уж спокойно выполнять то, что мне говорят. Если уж они смогли спокойно про-делать такие вещи с Генеральным прокурором, то что же будет со мной, -- я то человек маленький...
       На месте Юрия Ильича мог оказаться любой Генеральный прокурор, возбудивший подобные уголовные дела. Правоохранительные органы "подмяты" под власть -- вот в чем проблема, вот в чем трагизм ситуации. Речь идет не о законности, -- речь идет только о политической целесообразно-сти, -- и это самое страшное.
       В правоохранительных органах еще сохра-нился здоровый потенциал, но он утекает, как песок сквозь пальцы. Царит всеобщее настроение отчая-ния: зачем заниматься борьбой с преступностью? Это бессмысленно, бесполезно!
       Как военному следователю сажать солдата в тюрьму за ящик тушенки, когда разворовываются миллионы, и за это никто не несет ответ? Не пото-му, что следователи -- непрофессионалы, а потому, что им не дают нормально заниматься расследова-нием!
       А если в таком бесправном состоянии право-охранительные органы, -- о чем мы можем гово-рить! Какой подъем экономики может произойти в государстве, захлестнутом коррупцией? Если мы не будем с ней бороться, ничего не изменится, никакие транши нам не помогут!"
       Своим объективным выступлением Ю. Багра-ев завоевал симпатии многих россиян, способство-вал укреплению авторитета Главной военной про-куратуры. Но... такие люди не были нужны тем, кто обслуживал интересы "семьи". Этот выпад против власти Баграеву не простили: в рассвете профес-сиональной карьеры генерал майор юстиции Юрий Баграев из органов прокуратуры был уволен.
       27 августа 1999 года оба моих дела вновь пе-редали в производство Управления по расследова-нию особо важных дел Генпрокуратуры. Видимо, произошло это из за того, что военная прокуратура не оправдала надежд "семьи" -- "кремлевское" де-ло начало разваливаться. Поняв его бесперспектив-ность, Демин, судя по всему, постарался при первой же возможности "спихнуть" его в Генпрокуратуру.
       Сразу после этого в Генеральной прокуратуре состоялось совещание. Обсуждался ход расследова-ния имеющихся уголовных дел и дальнейшие их перспективы. Именно здесь особенно зримо про-явилась принципиальность и честность еще одного истинного профессионала -- начальника следст-венного управления Главной военной прокуратуры Виктора Степановича Шеина. Отчитываясь по делу, возбужденному по отношению ко мне Кремлем, он без колебаний сказал, что оснований для предъяв-ления обвинения Скуратову нет.
       Судя по всему, об этом сразу же было доло-жено куда следует, и, как мне рассказали потом, уже через несколько дней в стенах прокуратуры со-стоялся интересный разговор. Вызвав к себе в каби-нет начальника Управления по расследованию осо-бо важных дел Генпрокуратуры Владимира Ивано-вича Казакова, его тезка и начальник Владимир Иванович Минаев, руководитель Главного следст-венного управления, сказал:
       -- Скуратову необходимо предъявить обви-нение.
       Казаков, услышав это, пришел в изумление:
       -- Но вы ведь были вместе со мной на сове-щании, там же разобрались, что оснований для об-винения нет!
       -- Тем не менее, обвинение предъявить надо.
       К чести Казакова, сделать он это отказался. Забегая вперед, скажу, что отказался предъявлять мне обвинение и старший следователь по особо важным делам Владимир Паршиков.
       Сделал это через полгода некто Пименов...
       Официально потерпевший
       Вернувшееся в Генпрокуратуру дело, возбуж-денное по моему заявлению, отдали Петру Трибою. Узнав, что ему вновь предстоит заниматься моим делом, Трибой сразу же написал начальнику Управ-ления по расследованию особо важных дел доклад-ную, смысл которой сводился к следующему: "Я отношусь к Скуратову с уважением, подумайте, на-до ли давать мне это дело?"
       Казаков наложил резолюцию: "Не вижу осно-ваний для отвода".
       Забрезжила надежда, что расследование и дальше будет объективным. Не сидели без работы и мои адвокаты -- Леонид Прошкин и Андрей По-хмелкин. Посоветовавшись, мы решили сменить тактику, вести себя более активно и стали направ-лять Трибою ходатайства.
       В любом цивилизованном обществе частная жизнь человека является священным и естествен-ным благом. О её неприкосновенности говорят ста-тья 12 Всеобщей декларации прав человека и статья 9 Российской декларации прав и свобод человека и гражданина.
       В соответствии со статьей 23 Конституции Российской Федерации каждому гражданину (а Ге-неральный прокурор России не представляет в этом плане исключения) гарантировано право на непри-косновенность частной жизни. Согласно нашей Конституции, "сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускается". Поэтому вне за-висимости оттого, кто "главный герой" известной и, подчеркну еще раз, полученной незаконным путем видеокассеты, -- здесь налицо предмет преступле-ния -- распространение сведений о частной жизни лица, составляющих его личную тайну.
       Я много раз объяснял в своих интервью прин-ципиальную разницу между истинными и ложными обстоятельствами. Помните, еще Степашин утвер-ждал, что коль в связи со скандальной пленкой Скуратов заявляет о вмешательстве в его частную жизнь, значит, косвенно он признает, что на пленке именно он. Что ж, обывательская логика в этом ут-верждении, наверное, есть. Но да простит меня юрист Степашин, с точки зрения юриспруденции это самая настоящая глупость.
       Как я уже отметил выше, сведения об обстоя-тельствах, связанных с частной жизнью, могут быть как истинными, так и ложными. Существует видео-пленка, которая по своему содержанию не имеет ко мне никакого отношения. Но поскольку человек, запечатленный на пленке, внешне напоминает меня, то все, что он там вытворяет, стали приписывать мне. Это и есть ложные обстоятельства.
       Домыслы о том, что человек, изображенный на видеопленке, -- это я, стали распространяться в газетах, по телевидению... Иными словами, и эти обстоятельства, и сфальсифицированную пленку прочно связали со мной, с реальным человеком, с моей частной жизнью. А это уже ни что иное, как вмешательство в мою частную жизнь.
       Вот и получается, что я прошу возбудить дело о вторжении в мою частную жизнь, но не признаю ложные обстоятельства, сопутствующие этому.
       Направляемые нами ходатайства как раз и преследовали цель разобраться в компрометирую-щей меня информации, прекратить вмешательство в мою частную жизнь. Выработанная нами линия по-ведения в сочетании с объективным расследованием самого дела сулила очень большие перспективы.
       Когда Трибой приступил к расследованию инициированного мною "моего" же дела, то начал, по сути, с тех же фактов, что были в деле, возбуж-денном 2 апреля в Кремле. А поскольку я просил разобраться, откуда и как появилась кассета, кто на ней заснят и так далее, то и предмет исследования обоих дел, несмотря на то, что их конечные задачи были абсолютно противоположными, был общим.
       Путем такого исследования мы сумели отве-тить на многие вопросы. Вполне закономерным был и результат этих исследований: Петр Трибой наши ходатайства начал одно за другим удовлетворять.
       Попробую объяснить, как это происходило.
       К примеру, в одном из ходатайств мы писали: "Вследствие распространения через СМИ сведений о моей частной жизни продолжается вмешательство в мою профессиональную деятельность". Переве-дем фразу с юридического языка на обычный: из за всей истерии, начавшейся в СМИ, и отстранения меня от должности, я как Генеральный прокурор лишен возможности осуществлять прокурорский надзор над теми конкретными уголовными делами, который вел. Трибой рассматривает ходатайство и подтверждает: да, это действительно так, действи-тельно "имело место вмешательство в профессио-нальную деятельность Ю. Скуратова".
       Идем дальше. Все документы, составляющие это так называемое уголовное дело, представляли собой несколько заявлений, каждому из которых предшествовала маленькая записка "бегунок" с надписью рукой Владимира Владимировича: "В. П. Патрушеву". Ни по форме, ни по содержанию они не могли стать основанием для возбуждения уго-ловного дела. По сути это были материалы провер-ки, собранные работниками ФСБ.
       Это -- грубейшее нарушение закона о проку-ратуре, явное превышение работниками ФСБ своих должностных полномочий: без санкции прокурату-ры ФСБ не имела права участвовать в проверке ра-боты даже рядового сотрудника прокуратуры, юн-ца стажера. А здесь в нарушение закона ФСБ про-водила проверку деятельности Генерального проку-рора России!
       Немного отвлекусь. В то, что по закону про-курора проверяет только прокурор и никто другой, заложена очень мудрая мысль. Объясню: прокурор, как правило, осуществляет надзор за деятельностью оперативников в форме жесткого контроля, а это им, естественно, очень не нравится. И всегда есть попытки надавить на прокурора, скомпрометиро-вать его.
       Как это делается? Очень просто: против про-курора начинает осуществляться оператив-но розыскная деятельность, то есть на него попро-сту собирают компромат. Чтобы оградить прокуро-ра от подобных вещей, существует жесткое прави-ло: всякая проверка в отношении прокурора должна выполняться исключительно прокуратурой.
       И здесь я могу сказать без преувеличений: мы своих работников, как правило, не выгораживаем. Если имеется какое то нарушение, если на них есть какие то реальные материалы -- дело возбуждается мгновенно. Не знаю, может быть, это какой то фе-номен, но своих провинившихся сотрудников про-курорская система сжевывает с наибольшим остер-венением. Способ самосохранения системы, что ли...
       С другой стороны, МВД и ФСБ еще как то мирятся с тем, что над ними стоит надзирающий орган в лице прокуратуры. Однако начни мы своих выгораживать, скандал они раздули бы из за этого грандиознейший.
       А что мы читаем в постановлении Росинского о возбуждении уголовного дела? Там черным по белому написано: "По материалам проверки, прове-денной ФСБ...". Вот и получается, что материалы ФСБ собирала незаконно, поскольку проверять дея-тельность Генпрокурора РФ она не имела никакого права.
       А дальше выстраивается цепочка. Эти неза-конно собранные материалы послужили поводом для столь же незаконного возбуждения против меня уголовного дела, что в свою очередь повлекло к от-странению меня от должности Генерального проку-рора. Естественно, будучи отстраненным от работы, я уже не мог заниматься расследованием конкрет-ных уголовных дел и осуществлять над ними про-курорский надзор.
       Все это мы и описывали в своих ходатайствах Трибою. Ну а тому в строгом соответствии с уго-ловным кодексом оставалось их только удовлетво-рять.
       Таким вот образом, заостряя внимание на всех вопиющих нарушениях закона, мы шаг за шагом ломали сценарий, который преподносила общест-венности "семейная" пресса и телевидение. Все больше и больше людей стали открыто говорить: "А ведь то, что Ельцин и компания сделали по от-ношению к Скуратову -- это преступление".
       * * *
       В это самое время Петр Трибой совершил ге-роический поступок. Нет, я нисколько не преувели-чиваю: в условиях мощнейшего прессинга и скры-тых угроз со стороны властных структур назвать иначе то, что он сделал, честное слово, невозможно.
       30 сентября 1999 года мы написали не просто очередное, а самое важное, "итоговое" ходатайство. В нем мы просили признать меня потерпевшим по возбужденному в марте по моему заявлению уго-ловному делу.
       Мы понимали, что Кремль никогда этого не допустит, ибо признание меня потерпевшим озна-чало бы, что их дело -- дело, возбужденное в Крем-ле 2 апреля -- во многом теряет смысл.
       Как я уже говорил, оба дела -- "мое" и "кремлевское" -- базировались на одних и тех же фактах, содержали в основном одни и те же доку-менты. Поэтому положительное решение дела, воз-бужденного в начале марта по моему заявлению, автоматически отменяло обвинения апрельского "кремлевского" дела. Это признание, расставляя все на свои места, мгновенно перечеркнуло бы все ста-рания "семьи" отстранить меня от работы, лишить честного имени, похоронить дело "Мабетекса". Оно стало бы не только фактом сокрушительного пора-жения моих противников, но и позволило бы мне повернуть ситуацию на 180 градусов, поскольку, получив "статус" потерпевшего, я на законном ос-новании мог бы потребовать найти и наказать всех тех, кто стоял у истоков "кассетного скандала". И, поверьте, я действительно это сделал бы!
       Такого для себя конфуза "семья" и Кремль допустить никак не могли. Но... что то у них не сложилось, паровой каток государственной машины дал сбой. И это "что то", а точнее этот "кто то" и был Петр Трибой.
       * * *
       Ответная реакция Трибоя на наше "итоговое" ходатайство была быстрой и конкретной. Нам был вручен официальный документ, подписанный сле-дователем, который подтверждал наше ходатайство законным, обоснованным и подлежащим удовле-творению.
       Это была огромная наша победа! Решающая победа, все расставляющая по своим местам!
       Остановлюсь на этом чрезвычайно важном документе поподробнее.
       Уже в первых его строках Трибой отмечает, что действия Бордюжи, показавшего мне пленку и потребовавшего написать заявление об отставке, есть не что иное, как шантаж. С горечью следова-тель констатирует, как, в нарушение закона и эле-ментарных моральных норм, скандальную пленку показали по государственному телевидению, как 2 апреля 1999 года заместитель прокурора Москвы Росинский в нарушение пункта 1 статьи 42 Феде-рального закона "О прокуратуре Российской Феде-рации" незаконно возбудил против меня уголовное дело...
       Знакомясь с делом, Трибой сразу понял: что то здесь не так. В основе дела, кроме преслову-той пленки, лежали заявления проституток, которые якобы на ней засняты. И это "не так" состояло не только в отдельных нарушениях процессуальной формы, но и в первую очередь в том, могут ли во-обще эти заявления считаться законным поводом к возбуждению уголовного дела.
       Оперативники ФСБ, собиравшие материал, утверждали, что все девушки сами, по доброй воле пришли в ФСБ и написали на меня заявления, при-чем каждая -- сама по себе. Дескать, увидели себя по телевидению во фрагменте известной видеозапи-си, а теперь боимся за свою жизнь...
       Москва -- не Амстердам, не Бонн и даже не Париж. Проститутки в России, особенно в Москве -- это абсолютно бесправная категория людей, профсоюза у них, как на западе, нет. В подавляю-щем большинстве это "дамы", приехавшие на зара-ботки из провинции. У них, как правило, нет ни жи-лья, ни обязательной в столице регистра-ции прописки, и потому они за километр обходят любого милиционера... А тут какой то всплеск вы-сокоморальных чувств и законопослушания толкает их, тащит... И не куда нибудь, а в ФСБ -- органи-зацию, от одного названия которой их бросает в дрожь. И это при том, что "клиент", как они откро-венно "сознались" следователям, их не оскорблял, не унижал, честно расплатился... Да и стремление к покаянию у них почему то не скоро возникло: по их словам, с момента встречи с "клиентом" прошло больше года! Это ж память какая должна быть -- за ежедневной чередой клиентов все вдруг вспомнили одного единственного и побежали в ФСБ жаловать-ся... Скажите, можно ли в такое поверить, имея да-же не совсем трезвую голову?
       Обратил Трибой внимание и на то, что все за-явления -- их было вначале три (все датированы мартом: 18, 26 и 27 го числа) содержат по сути одни и те же фразы, написаны на одинаковой бумаге, в едином стиле, с одними и теми же стилистическими оборотами, хотя каждая из девушек писала вроде бы самостоятельно, и было это в разных концах Москвы...
       Отсюда и вполне логичный вывод: всё от на-чала до конца было инициировано сотрудниками спецслужб, которые осуществляли целенаправлен-ный сбор информации, дискредитирующей Гене-рального прокурора. Нашли девиц, "обработали" их и заставили написать заявления. А давно известно: маленькая ложь тянет за собой ложь большую.
       Все это насторожило Трибоя, и он решил еще раз допросить проституток после того, как их до-просили оперативники ФСБ и работники прокура-туры. Результаты допросов оказались чрезвычайно интересными.
       Трибой установил, что Наталья Асташова (одна из девиц, что фигурировали на пленке) "умышленно неправильно указала свое имя, пред-ставившись Надеждой, не указала адрес своего проживания, дату написания заявления и не скрепи-ла его своей подписью. Также она не была преду-преждена об ответственности по статье 306 Уголов-ного кодекса РФ", то есть за дачу ложных показа-ний. Проще говоря, бумагу с такими данными про-фессиональный следователь просто не должен даже брать в руки, а тем более принимать к производст-ву.
       Далее -- еще удивительнее. Побеседовав с Асташовой, Трибой делает для параллельно веду-щегося против меня следствия просто таки смер-тельный вывод: "Из показаний Асташовой следует, что указанное заявление получено от нее в резуль-тате угроз, шантажа и обмана". Как выяснил следо-ватель, оперативник ФСБ прямо из дома привез ее к себе на работу, показал видеопленку, ткнул пальцем в одну из изображенных на пленке девушек и ска-зал:
       -- Это ты! Если будешь отрицать, пожале-ешь! При этой сцене, имей в виду, была украдена крупная сумма денег. Тут же пришьем тебе уголов-ное дело. Поняла?
       Угроза расправы была настолько убедитель-ной, что напуганная женщина сразу же "созналась" во всем...
       Много нарушений Трибой обнаружил и в бу-магах, "поданных" в ФСБ другими девицами. "За-явление Богачевой от 21 марта, регистрационный входящий номер ФСБ 3097 от 27 марта, -- указыва-ет следователь, -- также не было подписано, она также не была предупреждена об ответственности по статье 306 Уголовного кодекса РФ... Те же не-достатки содержали и заявления Максимовой и Демкиной. Заявления Цхондии и Богачевой зареги-стрированы были в ФСБ под одним номером", то есть разные заявления, разные даты, а номер один.
       Была еще одна наипикантнейшая подроб-ность, не вошедшая ни в один протокол, но о ней в "Московском комсомольце" в начале октября 1999 года рассказал занимающийся криминальными рас-следованиями журналист Хинштеин: одна из девиц имела при себе... удостоверение сотрудника мили-ции. Настоящее оно было или фальшивка -- не знаю, эпизод постарались сразу же замять. Барышня эта, возможно, плотно сотрудничала с органами, и это говорит о том, что органы наши еще не разучи-лись работать. Их бы энергию, да в другое русло...
       Не оставил Трибой в стороне и вопрос, кото-рый месяц будораживший воображение обывателей: Скуратов ли изображен на скандальной видеоплен-ке, или с девицами развлекается кто то другой, по-хожий на Скуратова? Опираясь на заключения об-следовавших пленку экспертов, следователь пишет: "В ходе криминалистических исследований видео-записи, обозначенной в СМИ как пленка "о челове-ке, похожем на Генпрокурора РФ", данных, дающих достаточно оснований считать, что Скуратов Ю. И. и лицо, запечатленное на скандальной видеопленке, является одним и тем же лицом -- не получено".
       Что еще к этому можно добавить? Прямо на глазах с треском рушилась столь старательно воз-двигнутая "семьей" гора лжи и обмана.
       И наконец Трибой отвечает на главный по-ставленный в нашем ходатайстве вопрос: кто Ску-ратов на самом деле -- преступник или потерпев-ший? "В связи с возбуждением уголовного дела против Скуратова, -- пишет следователь, -- он от-странен от обязанностей, что является вмешатель-ством в деятельность прокурора в целях воспрепят-ствия осуществлению им полного и объективного расследования ряда уголовных дел, находящихся в производстве Генпрокуратуры... Принимая во вни-мание, что вышеназванными действиями Скуратову причинен моральный ущерб, и руководствуясь статьями 53 и 136 УПК РСФСР (тогда действовал еще старый кодекс -- Ю. С.), постановляю признать Скуратова Ю. И. потерпевшим по уголовному делу, о чем уведомить Скуратова Ю. И и его адвоката Прошкина. Копию настоящего постановления на-править надзирающему прокурору".
       Как говорится, финита ля комедия!
       Даже трудно себе представить, какой гранди-озный после этого начался скандал. Как мне расска-зывали, такого шквала высоких звонков Генпроку-ратура РФ не выдерживала, наверное, с момента своего основания. Без уже уволенного к тому вре-мени Катышева крепость отечественного правосу-дия и законности держалась недолго. Приказом за-местителя Генерального прокурора Колмогорова Петра Трибоя сразу же отстранили от следствия, кабинет его опечатали. Девушек спрятали. А через два дня все тот же Колмогоров отменил и постанов-ление о признании меня потерпевшим.
       Но особого значения этот очередной кремлев-ский демарш уже не имел. То, что и так лежало на поверхности, получило документальное и обосно-ванное подтверждение. А именно: скандальное дело против меня было откровенно сфабриковано и не имело под собой никакой реальной основы.
       Четырнадцать костюмов лжи
       Впервые о махинациях с костюмами я узнал от Карлы дель Понте. Сообщив в конце января 1999 года по телефону о том, что за счет Паколли откры-ты кредитные карты для президента, его дочерей и жены, швейцарский прокурор неожиданно спросила меня:
       -- Господин Скуратов, вам шили в последнее время верхнюю одежду, костюмы?
       Вопросу я очень удивился. Шитье костюмов -- дело обыденное: не было ничего такого, что за-острило бы мое внимание, тем более вызвало бы подозрение -- ни примерка, ни получение заказа. Я уже и забывать обо всем этом начал -- ну пошили несколько костюмов, и слава Богу. Поэтому хоть и с удивлением, но честно ответил:
       -- Да, несколько костюмов мне пошили.
       -- Как мне сообщил Паколли, -- голос гос-пожи дель Понте стал жестким, -- эти костюмы были пошиты за его деньги. Он утверждает, что оп-латил их из своего кармана.
       Но как же так? Шили мне костюмы через Управление делами Президента, через Бородина, денег с меня не взяли -- за счет государства шьем, мол. При чем здесь Паколли? Что то здесь не то.
       Но не верить дель Понте у меня не было ни-каких оснований.
       Сразу вспомнилось, как еще весной 1997 года Бородин пришел ко мне и сказал: "В чем это ты хо-дишь? Президент видел тебя по телевизору и был огорчен. Он велел одеть всех охраняемых лиц. Я за тобой сейчас заеду".
       Бородин объяснил, что как раз сейчас в Моск-ве находится закройщик известной итальянской фирмы, который снимет мерку, и не стоит упускать шанс пошить себе прекрасную одежду. Бородин заехал за мной, мы отправились в ателье, закройщик все сделал...
       Конечно, в какой то мере здесь виноват я сам. Для Генерального прокурора это непростительная ошибка, что я не перепроверил слова Бородина. Мне надо было, как юристу, сказать ему: "Пал Па-лыч, принеси ка мне распоряжение президента". Или позвонить самому президенту и спросить, дей-ствительно ли он давал такое распоряжение? Но, с другой стороны, не было никаких оснований сомне-ваться: Бородин -- это человек, который и занима-ется подобными вопросами. Он назвал имена и дру-гих людей, кому также были заказаны костюмы.
       Смешно сказать, какую зарплату я получал как Генпрокурор. Я действительно не мог позволить себе пошить по настоящему качественные, прилич-ные костюмы. Но если государство компенсирует невысокую зарплату своего чиновника в такой фор-ме, зачем же отказываться. Тем более, я знал, что такая практика пошива одежды за государственный (не за Бородина или Паколли) счет в нашей стране существует давно и не является чем то необычным -- чиновники постоянно участвуют в разных госу-дарственных мероприятиях и должны выглядеть достойно. В качестве Генерального прокурора мне приходилось представлять Россию в самых разных уголках земли, и, естественно, я должен был хоро-шо выглядеть. Тем более, что должность моя от-нюдь не маленькая -- в России она приравнена к посту вице премьера.
       Поэтому заподозрить подвох я здесь не мог никак.
       * * *
       Но оказалось, что Бородин меня тогда обма-нул!
       Охраняемых лиц на то время в стране было восемь человек, и я входил в их число. У меня не было оснований не доверять Управляющему делами Президента РФ, я не мог заподозрить его в каких то махинациях. Мы с Пал Палычем посмотрели образ-цы тканей, закройщик снял мерки. Меня спросили, какую выбрать ткань и сколько мне нужно костю-мов. Я прикинул тогда: мне нужен вечерний, вы-ходной, два рабочих костюма -- этого было вполне достаточно. Но Бородин посоветовал пошить на всякий случай еще фрак и один костюм, то есть все-го шесть. Поколебавшись, я согласился, -- на том и порешили. А вскоре выяснилось, что он заказал мне не шесть, а четырнадцать костюмов. Сделал он это уже после моего ухода, дав "ценные" указания за-кройщику. Подтвердить это может находившийся все время рядом руководитель моей личной охраны Сергей Гриднев. Кстати, на многих россиян послед-нее обстоятельство повлияло больше всего. Зачем, дескать, Генпрокурору столько костюмов? Я тоже считал это излишеством и, после того как получил весь "заказ", реально использовал лишь шесть кос-тюмов. Остальные так и лежали нераспакованными. Но главная ложь Бородина состояла в том, что он не сказал мне, что оплачивал эти костюмы "Мабе-текс".
       Я думаю, что хитрый Бородин уже тогда на всякий случай старался себя как то обезопасить. Возможно, он чувствовал, что рано или поздно я выйду на "Мабетекс", и тогда, кроме всего прочего, он мне скажет:
       -- Что же ты на нас бочку катишь? Какое рас-следование, когда и ты замазан. "Мабетекс" пошил тебе костюмы, остановись!
       И Скуратов согласится разойтись по мирному... Вот на что был расчет.
       * * *
       Карла дель Понте уже давно положила труб-ку, а я все сидел в недоумении. С Паколли я не зна-ком, один раз, уже после начала дела, он пытался мне звонить, но я не велел соединять... Вдруг меня словно током ударило: ах, думаю, Пал Палыч, ну и сукин же ты сын! Ну погоди!
       Я тут же позвонил ему и потребовал приехать ко мне. Он сразу же приехал. Это было в январе, еще до моего отстранения от работы, задолго до возбуждения против меня уголовного дела. К тому времени я уже прикинул приблизительную стои-мость костюмов, посчитав, что максимум для всех четырнадцати -- не больше десяти тысяч долларов. Такие деньги у меня были -- наши с женой накоп-ления, которые мы планировали потратить совсем на другие цели, но здесь выбирать не приходилось. Я отдал их Бородину и потребовал, чтобы он запла-тил за костюмы и передал мне квитанцию и, если будет, сдачу.
       Дальше события разворачивались стреми-тельно. В феврале я уже находился в ЦКБ, ко мне приехал Бородин, привез квитанцию на 6200 долла-ров -- вроде все нормально. Отдельно, в конверте, он вручил мне сдачу. Я не стал пересчитывать, по-тому что мы с ним сразу вышли из палаты в парк. Когда он уехал, я вернулся в помещение и открыл конверт -- в пачке оказались те же 10 тысяч долла-ров.
       Уже вернувшись в прокуратуру, я вызвал сво-его заместителя Колмогорова (они с Бородиным земляки), вручил ему 6200 долларов и наказал пере-дать их Пал Палычу. Как я потом узнал, Колмого-ров вроде бы пытался это сделать, но не получи-лось. Так эти 6200 долларов у него из сейфа и изъя-ли.
       Тем не менее, отдав тогда через Колмогорова деньги Бородину, я посчитал, что инцидент на этом исчерпан. Я даже представить себе не мог, что где то через год эти злосчастные костюмы вновь всплывут, но уже в рамках уголовного дела.
       Изъятые во время обыска костюмы хранились в прокуратуре. Когда же мне вернули 6200 долла-ров, найденные в ходе следствия в сейфе у Василия Колмогорова, я написал заявление с просьбой вер-нуть их Паколли.
       Вопрос о костюмах был задан также и Пакол-ли. Как пишет газета "Версия", он объяснил их по-явление так: "Звонит мне как то Пал Палыч и про-сит: давай, мол, поможем человеку приодеться, он сам обратился. И я, такой же дурак, как и Бородин, помог".
       * * *
       За эпизод с костюмами следствие зацепилось, считая его наиболее перспективным. Дошли даже до предъявления мне обвинения... Меня пытались привлечь за злоупотребление должностными пол-номочиями. Но обвинение не отвечало на самый главный и в то же время простой вопрос: какими конкретно должностными полномочиями я зло-употребил, когда заказал костюмы? Просто никаких злоупотреблений и не было.
       Чтобы объяснить это, попробую смоделиро-вать ситуацию. Допустим, я знаю, что в отношении Бородина проводится расследование. Я приглашаю его к себе и говорю: "Пал Палыч, ты, наверное, в курсе, что против тебя ведется следствие. Но я могу повлиять на него. Знаешь, у меня нет хорошей оде-жды, пошей ка мне за это несколько костюмов".
       Вот в этом случае злоупотребление должно-стными полномочиями налицо. Хуже -- это взятка с признаками вымогательства. Другими словами, я использую свои властные полномочия и решаю судьбу Бородина: привлекать его к ответственности или нет, причем использую эти полномочия, по су-ти, для личной наживы.
       На самом же деле ситуация была совершенно другой. Во первых, налицо обман, введение в за-блуждение. Во вторых, ведь не я просил Бородина заняться моей одеждой, а он сам четко сказал мне, что Ельцин дал команду всем охраняемым лицам пошить одежду...
       По ходу дела выяснилось, что не обошлось, как обычно в России, без воровства. В частности, следствие так и не установило, куда подевались приложенные к тем самым 14 костюмам сорочки, галстуки, туфли и так далее. Все это бесследно ис-чезло. Но ведь кто то всю эту кучу не самой плохой, скажу вам, одежды взял, присвоил? И вот вопрос: почему следствие этим не занималось? Почему ни-кто не обратил внимания на это в чистом виде хи-щение, на явное наличие состава преступления.
       Почему в постановлении о моем привлечении в качестве обвиняемого 14 костюмов оцениваются почти в 40 000 долларов, в то время как, согласно судебной товароведческой экспертизе, её стоимость почти в десять раз меньше? (Здесь надо сказать, что после первой экспертизы, выводы которой не уст-роили следствие, была назначена вторая. Эксперт-ную комиссию возглавлял "придворный" модельер Юдашкин, в составе комиссии был и представитель "Мабетекса". Комиссия выполнила "заказ" следст-вия и оценила костюмы... ровно в ту сумму, кото-рая была затрачена на них Паколли, включая мно-гочисленные накрутки. Как говорится, комментарии излишни.)
       Почему следователи Генеральной прокурату-ры даже не подумали о привлечении к уголовной ответственности бывшего управделами президента Павла Бородина, организовавшего пошив одежды для меня -- и не только для меня?
       В списке лиц, кому итальянской фирмой "Зе-нья" были пошиты аналогичные костюмы, опла-ченные, как и мне, "Мабетексом", я был далеко не единственным -- восьмым. Однако расследования в отношении других персон никто не начинал, про них как бы забыли...
       Можно ли после этого говорить об объектив-ности следствия, о том, что оно велось не тенденци-озно, что оно не было направлено исключительно против меня?
       Обыски
       Утром 9 сентября 1999 года меня неожиданно пригласили в Генпрокуратуру. Я думал, для дачи очередных показаний. Владимир Иванович Парши-ков, ведущий расследование по моему делу, встре-тил меня возле своего кабинета. Мы поздоровались. Я поинтересовался причиной внеурочного вызова. Паршиков тяжко вздохнул и извиняющимся, как мне показалось, голосом сказал:
       Юрий Ильич, мы приняли решение провести у вас обыск. Я очень удивился:
       Ас чего это вдруг? Что вы хотите найти?
       Паршиков показал постановление. Обыск планировалось провести на городской квартире, квартире тещи, на даче и в служебном кабинете в Генпрокуратуре -- всего в четырех местах. В прин-ципе, событие это было беспрецедентное: впервые обыску подвергался действующий (пусть и времен-но отстраненный от дел) Генеральный прокурор России. При всем при этом акция эта была абсо-лютно лишена какого либо смысла и ничего нового для дела дать не могла. Даже если предположить, что у меня и было что то такое, что нужно было скрывать от следствия, то уж через пять месяцев после возбуждения уголовного дела я все это давно бы уничтожил.
       Понимали это и мои следователи.
       Главной же причиной столь необычного по-ворота моего дела стало интервью телеканалу НТВ, которое я дал где то дня за 3-4 до вызова в проку-ратуру. В прямом эфире я впервые рассказал тогда о коррупции в президентской семье -- о кредитных карточках дочерей Ельцина Татьяны Дьяченко и Елены Окуловой, его жены Наины Иосифовны. "Семья" от такой утечки информации, судя по все-му, пришла в ярость, последовал звонок в Генпро-куратуру, и колеса машины завертелись.
       Гнев "семьи" был столь велик, что на второй план отошла даже трагедия в столичном районе Пе-чатники, случившаяся за двое суток до этого. Вме-сто поиска чеченских террористов, заложивших взрывчатку в жилой дом, в те минуты, когда спаса-тели вынимали раздавленные останки москвичей из под обломков, сотрудники Генпрокуратуры за-нимались обыском наших квартир и дачи в Архан-гельском.
       Ознакомившись с постановлением на обыск, я сразу же сказал Паршикову, что с моей точки зре-ния вся эта затея незаконна. Почему? Поясню неко-торые юридические тонкости.
       Как я уже говорил, уголовное дело против меня было возбуждено по скандальной видеоплен-ке, поэтому предметом и объектами исследования в деле могли быть лишь сама пленка и лица, заснятые на ней. Соответственно и изымаемые во время обы-ска предметы должны иметь прямое отношение к возбужденному делу. А предмет исследования тогда был ограничен только кассетой и девицами -- все!
       Еще одна прописная истина, которую знает любой первокурсник юридического факультета. Обыск проводится, как правило, для отыскания и изъятия орудия преступления, предметов и ценно-стей, добытых преступным путем, а также других предметов и документов, имеющих значение для дела. Также обыск проводится в том случае, если органы предварительного следствия располагают достаточными данными, подтверждающими, что в каком либо месте или у какого либо лица находятся указанные выше предметы и документы. В свою очередь эти факты должны содержаться в процессу-альных документах -- протоколах допросов и тому подобное.
       Однако согласно предъявленному мне поста-новлению на обыск, главная задача состояла в "об-наружении и изъятии" 14 костюмов, пошитых для меня в Италии за деньги Паколли, и документов, связанных с ремонтом квартиры.
       Спрашивается, какое отношение эти костюмы и ремонт квартиры имеют к видеокассете?
       Еще одна тонкость. Согласно закону, для изъ-ятия костюмов и документов по эпизодам, в кото-рых они фигурировали, также необходимо было возбуждать уголовное дело. Но на тот момент и по костюмам, и по квартирным документам проводи-лась всего лишь доследственная проверка. Значит, и этот факт тоже ставил под сомнение правомерность проведения обыска и законность изъятия вещей.
       Помимо прочего, следователи намеревались найти и изъять также фото, видеозаписи и докумен-ты, касающиеся моих отношений с акционерным коммерческим банком "Московский национальный банк". Какое отношение это все могло иметь к кас-сете и девицам, в постановлении на обыск также не конкретизировалось. Могу сказать больше: из мате-риалов уголовного дела вообще не вытекало, что у меня когда либо были какие то отношения с этим банком. С тем же основанием и успехом можно бы-ло "от фонаря" вписать вместо названия этого банка все что угодно -- ничего бы не изменилось...
       Но что больше всего меня удивило, это то, что все перечисленные в постановлении предметы и документы были вполне определены, искать их и не надо было -- вот они, те же костюмы. Ведь сущест-вует такое процессуальное действие, как выемка. Пришли бы следователи ко мне и сказали:
       -- Юрий Ильич, нам нужно то то и то то...
       Я бы все отдал без малейших проволочек. Как я уже писал, обыск необходим, когда ты что то пря-чешь и не хочешь отдавать. Тогда действительно нужно искать. Но зачем искать то, чего и искать то не надо? Все это было бессмысленно и как то несо-лидно.
       Буквально накануне Хамовнический район-ный суд признал незаконным продление срока мое-го следствия. Тогда это решение еще не вступило в силу, но следователи о нем прекрасно знали. Знали, но, тем не менее, пошли на конфронтацию.
       Без всяких сомнений, это была чисто силовая, направленная на мое устрашение акция.
       Постановление на обыск подготовил следова-тель. Устинов, чтобы остаться в стороне, срочно уехал на Камчатку, поэтому санкционировал обыск Розанов, заместитель Генерального, мой друг. И вот это чисто психологически ударило по мне сильнее всего. Розанов прекрасно знал меня, мою семью, знакомы мы были с ним с 1969 года -- тридцать лет. Он знал, что теща моя -- инвалид первой груп-пы, астматик, пожилой человек и не известно, как она перенесет этот обыск. Но самое главное, он знал об абсолютной бессмысленности и ненужности это-го обыска. Это было в чистом виде предательство.
       * * *
       К самой оперативной группе у меня претен-зий не было. Более того, после обыска, когда все закончилось, я угостил всех присутствовавших ча-ем, поблагодарил за профессиональную, коррект-ную работу.
       Я знал, что в группу должны были быть включены оперативники из МВД. Особого доверия к ним я не испытывал, знал, что при случае они могли без зазрения совести подбросить что то во время обыска. Поэтому я попросил Паршикова:
       -- Нельзя ли, если это возможно, обойтись во время обыска без милиции?
       Паршиков пообещал и слово свое сдержал, отослав трех милицейских оперативников. Обыск проводили только представители Генпрокуратуры и Главной военной прокуратуры, -- им я доверял полностью. Часть из них, захватив понятых, поехала обыскивать городскую квартиру. Я срочно позвонил жене, предупредил, чтобы она не испугалась. Потом вместе с ними Лена поехала на квартиру к теще, а затем на дачу.
       Уже потом следователь Солдатова, вернув-шаяся с обыска на квартире тещи, честно созналась: "Когда я воочию увидела вместо шикарных хором обшарпанный подъезд, а вместо "роскошной мебе-ли", якобы завезенной на эту квартиру согласно до-кументам Управления делами Президента, скром-ные стандартные "ящики" белорусского производ-ства, я поняла, что документам этим верить нельзя".
       Как и планировалось, у меня были изъяты костюмы, несколько фотографий и видеопленок. Очень странный выбор... Ну какое отношение к делу имеет кассета, на которой запечатлено, как я с семьей катаюсь на водном мотоцикле. Была изъята еще одна, особенно дорогая -- последняя прижиз-ненная видеосъемка моего тестя, уже больного лей-кемией. Кассета эта в прокуратуре пропала...
       Обыск рабочего кабинета проводили позже, несколько дней спустя. Там изъяли практически все бумаги, нужные и ненужные, включая даже те, ко-торые кремлевский адвокат Кузнецов разослал по газетам и журналам. Увидев это, я просто не вы-держал: "Ну а это то зачем вам нужно? Это же те самые документы, которые уже есть в деле, я же сам давал поручение Розанову разобраться по ним, про-вести проверку, а вы их изымаете..."
       Не послушали, забрали все.
       * * *
       То, что проведенные обыски были ничем иным как политической акцией, мало у кого вызы-вало сомнения. Уже 5 месяцев длилось следствие, а материала не набралось даже на предъявление об-винения: по делу, так сказать, о "собственных зло-употреблениях" я проходил свидетелем. Все, вклю-чая следователей, понимали, что против меня улик просто нет. Поэтому за все эти 5 месяцев руководи-телям следствия даже в голову не пришло поискать компромат у меня дома или на работе. Произошло это лишь после того, как в моих интервью про-мелькнули громкие имена и крупные суммы. И со-всем не принципиально было, найдут у меня что либо следователи или нет, -- "семье" был ва-жен сам факт, в мгновение раздутый СМИ: дескать, Скуратову мы ничего не спустим, следствие про-должается, у Скуратова был обыск. А обыск для обывателя означает одно: человек виновен, он -- преступник...
       Психологически обыск -- исключительно не-приятная вещь.
       Пока он проводился, у ворот дачи дежурили несколько киногрупп с камерами. Кому то я дал небольшое интервью. Когда вечером я увидел себя на экране телевизора, то поразился: с каким трудом я сдерживал свой гнев и раздражение. Кремлевские обитатели могли в тот момент радоваться: никогда еще они не видели меня настолько злым и агрессив-ным.
       Кстати, изъяли тогда у меня не 14, а 13 кос-тюмов. Один из них был на мне, и я попросил опе-ративников:
       -- Ребята, имейте совесть, я же в Совет Феде-рации, по судам хожу...
       Но этот последний, 14 й костюм, долго мне поносить не дали: возмутился Горбунов, начальник отдела по надзору над следствием в Генпрокуратуре -- и его тоже быстренько изъяли.
       Позднее две судебные инстанции признали, что обыски были незаконными. Но затем надавили и на эти суды, и они свои решения отменили.
       Именно тогда со мной произошло то, что Ельцин в своей книге обозначил фразой "...метания Скуратова закончились, и он определился".
       Как тут не определиться?!
       Если бы следствие было объективным...
       Люди, возбудившие в Кремле против меня дело, любыми путями старались найти в моих дей-ствиях правонарушение, чтобы, опираясь на ком-промат, не допустить меня к работе, а по возможно-сти постараться засадить за решетку. Докопаться до истоков провокации в их задачу не входило...
       Следователи работали только по эпизоду с кассетой, и вначале уголовное дело было возбужде-но по статье "злоупотребление должностными пол-номочиями".
       Что мне инкриминировали?
       Мне ставили в вину слишком дружеские от-ношения с Егиазаряном, другом Хапсирокова. Ашот Егиазарян -- банкир, возглавлявший "Московский национальный банк"; тогда он был одним из руко-водителей "Уникомбанка". Однако на самом деле никаких особо тесных отношений у нас с Егиазаря-ном никогда не было. Мы были просто знакомы.
       Схема ФСБ выстраивалась такая: Егиазарян поставлял мне "девочек", а я в его интересах давал указания по каким то конкретным уголовным де-лам...
       Но когда по моему делу начали допрашивать следователей, так или иначе причастных к делам Егиазаряна, все они подтвердили, что никаких ука-заний я не давал. Если какие то указания и были, то они делались только в интересах следствия. В част-ности, нашли бумагу, где я требовал ускорить про-верку по банку Егиазаряна, которую прокуратура Москвы слишком затянула.
       Было в деле и заявление некоего А. Казаряна, который, якобы, в одном из московских ресторанов слышал разговор братьев Егиазарян о том, что я им небескорыстно помогал выпутываться из разных полууголовных передряг. Вот его точно можно бы-ло привлекать за заведомо ложный донос, посколь-ку в ходе проверки это заявление не нашло никако-го подтверждения. Оба брата Егиазарян категориче-ски отрицали как факт такой встречи, так и разго-вор. Люди Рушайло даже специально ездили в США, чтобы допросить там одного из братьев Егиа-зарян.
       Не могу не сказать, как Рушайло работал. Долгое время он пробивал эту командировку. Нако-нец двое следователей уехали в США, встретились с Егиазаряном, и тут выяснилось, что тот только пару дней как вернулся из Москвы. Что тут еще до-бавить?
       * * *
       Обвинение в злоупотреблении служебными полномочиями оказалось бесперспективным, оно рассеялось, как дым. В дальнейшем само расследо-вание уже велось только для того, чтобы скомпро-метировать меня, причем окончательно и беспово-ротно.
       Не получилось одно -- в рамках расследова-ния сразу же возбудили "дело по костюмам" и объ-единили с уже начатым следствием в одно произ-водство. Кстати, объединять два дела в одно в дан-ном случае тоже было противозаконно. Можно объ-единять два дела, только если по каждому из них предъявлено обвинение. Но это еще не все: в рамках уже этого, "двухсюжетного", дела следователи принялись проводить расследования еще несколь-ких эпизодов по принципу "авось что нибудь да выгорит". А всего в деле таких эпизодов было шесть: 1) видеокассета; 2) заявления проституток; 3) "особняк" в Орловской области; 4) картины Шило-ва; 5) оплаченные Паколли костюмы; 6) "махина-ции" с квартирами...
       Но все когда нибудь заканчивается. Шаг за шагом к своему логическому завершению стало подходить даже это столь долгое и скандальное рас-следование. В августе 2000 года за отсутствием со-става преступления было прекращено уголовное дело в части эпизодов со скандальной видеокассе-той и по квартирам. Также вскоре закрыли эпизоды по картинам Шилова, заявлениям проституток и "особняку" в Орловской области.
       В распоряжении у следователей остался толь-ко один эпизод -- с четырнадцатью костюмами, сшитыми по заказу управделами президента италь-янской фирмой "Зенья" и оплаченными Беджетом Паколли. Одна за другой проводились разнообраз-ные экспертизы, но оставались главные вопросы, на которые должно было ответить следствие: имел ли право генеральный прокурор на бесплатный пошив одежды и не подбивал ли он Управляющего делами Президента сделать ему такой презент? Так и оста-лись они для следствия неразрешимыми загадками.
       Именно на основании этого эпизода мне и было предъявлено обвинение в злоупотреблении должностными полномочиями.
       * * *
       Не раз я задумывался, что же нужно было сделать для расследования "дела Скуратова", если бы Россия действительно была правовым государ-ством?
       Известно, что оба дела, "за" и "против", име-ли одну и ту же основу, структуру, но поскольку занимавшиеся ими следователи ставили перед со-бой разные задачи, то и исследовали они их "по разному". Конечно, ради объективности оба дела надо было бы вести одновременно. Это дало бы значительно большие результаты, уж поверьте мне как профессионалу.
       Но самое главное, появилась бы возможность проследить всю цепочку событий и нарушений, по-родивших в конечном итоге дело "о вмешательстве в частную жизнь Ю. Скуратова".
       * * *
       В этой цепочке я видел по крайней мере че-тыре звена.
       Первое -- это сама пленка. Кто непосредст-венно осуществлял видеозапись? Кто её "вбросил"? Кто делал монтаж, склейку, производил звуковое наложение? Кто на кассете заснят? У меня есть при-ятель, который живет сейчас в Германии. Он как то показал мне фотографию человека, поразительно похожего на меня -- и лицом, и фигурой -- всем! Была бы поставлена задача, а отыскать похожего на меня человека и в России можно...
       Следующее звено -- публикации на эту тему в СМИ. Кто их сфабриковал, как эта информация попадала в газеты и на телевидение?
       Здесь факты, как говорится, лежали на по-верхности. Как я уже писал, еще до ночного показа видеопленки по телевидению некто Кузнецов, адво-кат, обслуживающий Управление делами Президен-та, разослал в СМИ письма, к которым приложил целую пачку "документов", повествующих о якобы моих махинациях с квартирами, о шикарном кот-тедже на Рублевке и так далее. Эти письма стали важной частью направленной против меня провока-ции. Основываясь на них, многие газеты стали ак-тивно распространять дезинформацию о моей част-ной жизни.
       Многие детали можно было вскрыть, допро-сив Швыдкого, который утверждал, что сам принял решение о показе пленки по центральному телеви-дению. Юрий Щекочихин, известный журналист и депутат Госдумы, говорил тогда по этому поводу:
       -- Лет тридцать знаю Михаила Швыдкого и, хоть убейте, не поверю, чтобы он самостоятельно принял решение показать эту кассету на своем теле-канале.
       Пленку, в свою очередь, как "признался" бу-дущий министр культуры, а тогда -- председатель ВГТРК, ему принес какой то аноним. Не слишком ли это напоминает поведение Бордюжи -- как будто один сценарий разыгрывают?!
       Что это был за "аноним" -- еще один вопрос, на который следствие так и не ответило. А ведь пленку показали еще и в Грузии, на одном из част-ных каналов. Передал её туда, на свою родину, в Кутаиси, Бадри Патаркацишвили -- один из замес-тителей Березовского, объявленный сейчас в меж-дународный розыск. Её показали в Швейцарии, в некоторых других странах Европы -- дело рук все того же Березовского.
       Третье звено в цепи этого преступления -- действия Хапсирокова. 17 марта он привез кассету в Совет Федерации. Но кто то же ему эту кассету дал, кто то приказал передать её сенаторам?
       Четвертое звено -- это эпизод шантажа. Про-вокационная, подтвержденная не фактами, а эмо-циями видеозапись была использована Ельциным во время встречи со мной в качестве грязного инст-румента шантажа: вот кассета -- пишите заявление и уходите. Но кто то же вручил ему кассету? По-этому в рамках расследования моего дела я рас-сматривал допрос экс президента как один из наи-более важных эпизодов.
       Что касается экс министра культуры России Швыдкого, то одного того обстоятельства, что он "взял на себя" ответственность за показ этой плен-ки, уже было достаточно для предъявления ему об-винения. Никто это сделать даже не подумал.
       Думаю, какую то ясность в расследование де-ла мог пролить арест Вячеслава Аминова, одного из людей Березовского, который, по оперативной ин-формации, был причастен к фабрикации пленки. Дело в том, что, по сообщению многих газет, при аресте у него нашли огромное количество видеома-териалов, компрометирующих многих важных рос-сийских персон.
       * * *
       Иными словами, слегка "поприжав" всех "ге-роев" дела, можно было подойти к решению самого главного вопроса -- выйти на заказчика направлен-ной против меня провокации.
       Практически ничего для этого сделано не бы-ло.
       Закономерный финал
       После отстранения Петра Трибоя расследова-ние моего дела передали другому следователю Главного следственного управления Генпрокурату-ры -- Ширани Эльсултанову. Ставку сделали на то, что они с Трибоем не очень между собой ладили, и в пику своему недругу Эльсултанов вынесет нужное властям решение.
       Но расчет не оправдался и здесь. Новый сле-дователь стал проводить линию предыдущего, пы-таясь честно разобраться в деле. Николай Бордюжа, вызванный на допрос в прокуратуру по этому делу, именно ему рассказал, откуда взялась пресловутая кассета. Вспомним, как долго Бордюжа настаивал на том, что понятия не имеет, как кассета попала ему на стол. Пообщавшись с Эльсултановым и по-няв всю абсурдность своего заявления, он признал-ся, что кассету принес начальник его секретариата. Если бы Эльсултанову дали возможность и дальше двигаться в этом же направлении, полагаю, через короткое время можно было бы выйти и на заказчи-ка провокации.
       Когда на принадлежащем Березовскому кана-ле показали интервью Сергея Доренко с одной из проституток, следователь решил с журналистом по-беседовать. Выяснилось, что девицу нашли и доста-вили к Доренко оперативники МВД. Доренко обма-нул ее: сказал, что просто хочет с ней поговорить, а на самом деле весь разговор против ее желания был снят скрытой камерой и затем показан в эфире.
       Следователь неоднократно приглашал Дорен-ко на допрос в прокуратуру, но тот все вызовы про-игнорировал. Пришлось отправить двух милицио-неров, чтобы доставить журналиста с "почетным эскортом". Доренко от эскорта отказался, покрыв милиционеров матом и пригрозив суровыми санк-циями. Тогда Эльсултанов поехал к Доренко сам. Журналист не изменил своему стилю -- стал ха-мить и ему. Поведение зарвавшейся телезвезды Эльсултанова нисколько не обескуражило. Он резко оборвал Доренко, сказав, что даст поручение офор-мить протокол на задержание его на 15 суток за ху-лиганство. Журналист испугался и обещал, что не-пременно придет в прокуратуру для дачи показа-ний.
       Однако Доренко следователь так и не дождал-ся. Утром следующего дня в Генпрокуратуре раз-дался звонок из Администрации Президента РФ: следователю было жестко указано на "нецелесооб-разность" допроса Доренко...
       * * *
       Вскоре начальник Управления по расследова-нию особо важных дел Генпрокуратуры Владимир Казаков был приглашен в Кремль. Как рассказывал мне сам следователь, приглашение последовало от тогдашнего руководителя президентской админист-рации Волошина. Надо сказать, Волошин регулярно делал заявления, что у возбужденного против Ску-ратова "кремлевского" дела хорошие перспективы и что Скуратова вот вот посадят. По словам Казако-ва, он долго объяснял Волошину, что ни при каких вариантах перспектив у дела нет, на выходе будет "ноль". Волошин остался очень недоволен...
       Наверное, это была кульминация расследова-ния.
       Наконец то поняв, что нужного результата добиться не удастся, "семья", судя по всему, дала указание постепенно спустить дело на тормозах.
       * * *
       23 января 2000 года я выступил на радио "Свобода" с критикой деятельности Путина. Тут же заменили следователя В. Паршикова, который вел мое дело, но отказывался предъявлять обвинения, так как не видел для этого никаких оснований. Дело поручили некоему Василию Пименову, который какое то время служил в органах военной прокура-туры Казахстана, а затем по чьей то протекции был принят на работу начальником отдела в Управление по расследованию особо важных дел Генеральной прокуратуры РФ. Пименов быстро сообразил, чего хочет от него начальство. С такой "мелочью", как закон, можно было не считаться.
       2 ноября 2000 года в очередной раз закончил-ся срок следствия по "кремлевскому" делу. Впро-чем, "крайняя" дата была мгновенно передвинута Генпрокуратурой еще на месяц -- до 2 декабря. Вместе с тем Кремль, судя по всему, посчитал, что политические цели в отношении меня достигнуты, и уголовное расследование постепенно вошло в обычное русло. Стало понятно, что рано или поздно оно должно, наконец, развалиться. Лишь нежелание публично объявлять о своем полном фиаско застав-ляло прокуратуру "тянуть" его еще дольше.
       Вспомним: 24 августа 2000 года было пре-кращено расследование эпизодов, связанных с пленкой. Поскольку экспертиза, несмотря на мощ-ное давление, так и не идентифицировала заснятого на ней человека с Генеральным прокурором, Кремль понял, что "выжал" все, что можно, из этой ситуации, и потерял к этой части обвинения всякий интерес. В этот же день с такой же формулировкой -- "отсутствие состава преступления" был прекра-щен эпизод, связанный с получением квартиры. Чуть позднее, 29 сентября, закрыли эпизоды, свя-занные с написанием художником А. Шиловым двух портретов (моего и моей жены), а также строи-тельством дома отдыха работников прокуратуры в Орловской области.
       Расследовать к тому моменту было уже прак-тически нечего. Оставался лишь эпизод с костюма-ми -- последнее, за что двумя руками держалась Генпрокуратура. В конце концов, чтобы избежать ненужных вопросов общественности и показать, что дело против Скуратова имеет какой то смысл, толь-ко на десятом (!!!) месяце расследования, 31 января 2000 года, Пименов предъявил мне полностью на-думанное и необоснованное обвинение в злоупот-реблении должностными полномочиями, выразив-шимся в "безвозмездном приобретении 14 костю-мов и других вещей общей стоимостью 39 тысяч 675 долларов США".
       Удивительное дело: начинали с видеопленки и "девочек" -- закончили костюмами. Расследова-ние по костюмам несколько месяцев топчется на месте, новых фактов никаких, и вдруг на пустом месте -- обвинение!
       О пленке же -- ни слова. Добиться како-го либо вразумительного ответа от своих бывших коллег по поводу законности этого обвинения ни мне, ни моим адвокатам так и не удалось.
       * * *
       8 февраля тот же Пименов выносит постанов-ление о применении по отношении ко мне меры пресечения -- подписки о невыезде. Именно в тот момент я получил приглашение из США с просьбой прочесть ряд публичных лекций и провести встречи с юристами.
       И тут же у меня изъяли загранпаспорт в связи с тем, что я нахожусь под подпиской о невыезде.
       Истинная причина этого -- желание не до-пустить моего выезда за рубеж и таким образом предотвратить встречи с западными коллегами и политиками на фоне разворачивающейся прези-дентской кампании в России. (Я должен был встре-титься, в частности, с Бушем младшим -- тогда еще одним из кандидатов на пост Президента США.)
       * * *
       Оставшийся последним "костюмный эпизод" держался дольше всего, дело в этой части было пре-кращено лишь в мае 2001 года. Так самым бесслав-ным образом завершилось для Кремля "дело Скура-това".
       Это было, безусловно, законное и вынужден-ное решение. Но, вынося его, руководители Гене-ральной прокуратуры России не забыли, тем не ме-нее, мелко мне напакостить. Так, эпизод с костю-мами был прекращен "в связи с недоказанностью обвиняемого в совершении преступления". На са-мом же деле собранного прокуратурой материала с лихвой хватало для принятия решения об отсутст-вии состава преступления. Хотя бы потому, что, безусловно, не было самого факта преступления.
       Другая мелкая "пакость" состояла в том, что в один день с принятием окончательного решения по моему делу было прекращено также и дело в отно-шении А. Илюшенко. И некоторые СМИ сразу же представили ситуацию так, будто Генпрокуратура "простила" обоих бывших Генпрокуроров.
       Обиднее же всего было то, что уголовное пре-следование Илюшенко было прекращено именно "за отсутствием состава преступления".
       Я всегда был убежден и готов повторить это любому -- дело в отношении Илюшенко было за-конным, полноценным и должно было пойти в суд. И надо быть в немалой степени "свободным" от закона, а по сути -- пойти наперекор правосудию, чтобы принять решение о прекращении этого дела.
       * * *
       Завершая главу о сфабрикованном в отноше-нии меня уголовном деле, я постараюсь как бы со стороны подвести некоторые важные для меня (да и не только) итоги.
       Думаю, история уголовного дела в отношении Ю. Скуратова интересна во многих отношениях. Так, если мы возьмем чисто юридическую состав-ляющую, то фактически был создан прецедент -- впервые обжаловано в суд само возбуждение уго-ловного дела и принято решение о его незаконно-сти. Была обжалована и законность продления сро-ка следствия. На прекрасном профессиональном уровне действовали мои адвокаты Андрей Похмел-кин и Леонид Прошкин. Их активная позиция, ква-лифицированные запросы часто ставили в тупик отечественное правосудие и следственную машину. Думаю, придет время, и мои коллеги по прокурату-ре и адвокаты сами напишут о своей борьбе за со-блюдение закона. Впрочем, интереснейшая статья по этому вопросу, озаглавленная "Узаконенное без-законие", уже написана профессором B.C. Джатие-вым и опубликована в газете "Советская Россия".
       Дело в отношении Ю. Скуратова открыто по-казало всю слабость, политизированность и ущерб-ность нашей уголовной юстиции, готовой обслужи-вать любые, даже преступные интересы правящей верхушки. А правоохранительная система России, занимаясь моим делом, невольно раскрыла свою реальную суть, немыслимо далекую от идеи по-строения в нашей стране правового государства.
       Иными словами, российская уголовная юсти-ция "проглотила" эпизод с абсолютно незаконным ночным кремлевским возбуждением "дела Скурато-ва", в результате чего Генеральный прокурор РФ был отстранен от расследования коррупционного дела, связанного с окружением Президента РФ. По-сле того, как я "пооткровенничал" с прессой о кре-дитных карточках дочерей президента, у меня были проведены абсолютно незаконные обыски. Проку-ратура опять взяла "под козырек", а судебная власть вновь пришла на выручку и в конечном счете "не заметила" здесь ничего противозаконного.
       На протяжении всего следствия "семья" не оставляла надежды найти на меня хоть какой либо компромат и "слепить" на основе него хоть один реальный эпизод. Были подняты и проверены все мои поручения как Генерального прокурора по всем уголовным делам и проверочным материалам (а это десятки тысяч резолюций и указаний).
       Давление шло со всех сторон и по всем на-правлениям -- на моих соратников, на тех, кто при-нимал объективные решения. Под государственные жернова попали Баграев, Трибой, Катышев, отка-завшийся поехать на обыск в моей квартире Нифан-тьев и многие другие. Подверглись проверке все мои родственники, друзья, всё ближайшее окруже-ние. Времени и денег на это не жалели.
       Были сделаны запросы в банки не только по поводу меня самого, но и всех моих родственников. А сколько шума было по поводу квартиры в Улан Удэ, принадлежащей родителям моей жены! На борьбу со мной государство бросило огромное количество людей, были потрачены колоссальные средства. И все это из за ничтожной, совсем не го-сударственной цели -- скомпрометировать челове-ка...
       Несколько лет спустя после всех этих бата-лий, связанных с уголовным делом, поступками людей, одетых в красивую прокурорскую форму или облаченных в судейскую мантию, ловлю себя на том, что испытываю сложные, противоречивые чувства, которые дают повод для достаточно широ-ких выводов и обобщений.
       С одной стороны я убежден, что моя борьба была не бесполезной. Пожалуй, впервые за всю но-вейшую историю существования прокуратуры в нашей стране Генеральный прокурор РФ начал рас-следование, непосредственно касающееся дейст-вующего Президента России. Такое было трудно вообразить не только во времена Петра Первого, создавшего прокуратуру ("государево око"), но и в современной, "демократической" России. Прези-дент реально считался "хозяином" страны. Не слу-чайно многие из его ближнего окружения называли его "царем". Очень сильно постарались и авто-ры основатели Конституции РФ 1993 года, наделив его суперполномочиями. А тут -- требование отве-тить по закону как простому смертному...
       Если бы Россия действительно была демокра-тическим правовым государством, то в проведении расследования против Президента страны не было бы ничего необычного. Тем не менее, хоть во мно-гом и "комом", но первый блин был испечен, пре-цедент создан: в нормальном государстве перед за-коном должны быть равны все -- и президент, и кухарка. Более того, власть, чтобы иметь моральное право требовать законопослушания от рядовых граждан, должна, прежде всего, соблюдать законы сама.
       * * *
       Повторюсь еще раз: полагаю, что в опреде-ленной степени моя борьба с "семьей" стала одним из факторов, повлиявших на решение Б. Ельцина досрочно уйти с поста Президента России.
       Расследование дела "Мабетекс" и роли Б. Бе-резовского, информация о кредитных картах Татья-ны Дьяченко и её играх на рынке ценных бумаг, по-пытки разобраться с причинами дефолта и исчез-нувшими траншами МВФ серьезно подорвали имидж Ельцина как человека абсолютно честного и непричастного к коррупции. В сочетании с отсутст-вием вразумительных объяснений со стороны "се-мьи" все это стало своего рода катализатором меж-дународного скандала по поводу коррупции в рос-сийской властной верхушке и отмывания денег.
       Так вот, Борис Ельцин, обладающий колос-сальной политической интуицией, понял, что тучи сгущаются и над ним, и все это может привести к куда более серьезным последствиям, чем потеря должности. Отсюда и возникла необходимость в операции "преемник".
       Еще одним достижением своей открытой борьбы с "семьей" я считаю то, что Генеральная прокуратура России, пусть и непродолжительное время, но все же работала в режиме реальной неза-висимости. За последние полгода до моего отстра-нения мы сделали столько, сколько было наработа-но за несколько предыдущих лет. Все это, конечно, не на шутку обеспокоило Президента РФ Ельцина, его семью, Березовского, Гусинского и других оли-гархов.
       Очень важно, что следователи и прокуроры почувствовали, что можно действовать без началь-ствующего окрика, не обращая внимание на звонки из Кремля и Белого дома с требованиями прекра-тить то или иное уголовное дело. Работать, имея полную поддержку со стороны руководства Ген-прокуратуры. Уверен, что этот опыт системе орга-нов прокуратуры еще очень пригодится.
       Наконец, в плюс можно поставить и тот важ-ный момент, что в системе правоохранительных органов нашлись люди, которые реально, на деле, а не на словах, были полны решимости бороться с коррупцией на самом высоком уровне, смогли по-стоять за закон даже в условиях жесточайшего на них давления. Это и упоминавшийся мною Михаил Катышев -- заместитель Генерального прокурора России, и Владимир Казаков -- начальник Управ-ления по расследованию особо важных дел Генпро-куратуры, и "важняк" Петр Трибой, и работники Главной военной прокуратуры генералы Юрий Баг-раев, Виктор Шеин, и Александр Соломаткин -- следователь прокуратуры одного из районов Челя-бинска (чтобы подчеркнуть абсурдность действий Росинского по возбуждению уголовного дела 2 ап-реля 1999 года, Соломаткин возбудил уголовное дело против него самого). Этот и многие другие следователи и прокуроры поддержали меня в те тя-желые дни...
       Все это означает, что если изменится полити-ческая ситуация в стране и реально появится так называемая "политическая воля" к борьбе с кор-рупцией, то и в прокурорской системе, и в органах МВД, ФСБ, и в других правоохранительных струк-турах найдутся еще люди, готовые отдать все силы праведному делу и действовать, невзирая на долж-ности и окрики из Кремля.
       Глава 11. "Анти Ельцин"
       Без грима
       Как вспоминает А. Коржаков, вторая книга Ельцина "Записки Президента", законченная в на-чале 1994 года, расходилась плохо; максимум, что можно было получить от её продажи за рубежом, -- это 100 тысяч долларов. Ельцин же хотел миллион. Почувствовав недовольство президента, реальный автор книги Юмашев и её издатель Березовский по-няли, что надо исправлять ошибку. Они стали по-полнять личный счет Ельцина в лондонском отде-лении банка "Barclay's", объясняя, что это деньги за издание книги.
       К концу 1994 года на счету Ельцина было уже около трех миллионов долларов. Березовский неод-нократно хвастался, что это он обеспечил накопле-ние личных средств Ельцина.
       "На протяжении 1994 и 1995 годов, -- про-должает вспоминать Коржаков, -- Юмашев каждый месяц приходил к Ельцину в Кремль. Никто не мог понять, почему этот плохо одетый, неопрятный журналист регулярно навещал президента, разгова-ривал с ним один на один и через несколько минут покидал кабинет. Я же знал причину этих визитов. Юмашев приносил деньги за проценты, накопив-шиеся на счету: примерно 16 тысяч долларов на-личными каждый месяц. Ельцин складывал деньги в свой сейф".
       Передо мной лежит очередное многостранич-ное "творение" Бориса Ельцина под названием "Президентский марафон" (М.: "Изд во ACT", 2000). Кто не читал эту книгу, напомню: она охва-тывает тот период времени, когда я находился на посту Генерального прокурора. Более того, я удо-стоился "чести": отдельная ее глава персонально посвящена вашему покорному слуге.
       Я прочитал эту книгу внимательно. Прочитал и понял: автор очень далек от искренности, а мно-гие высказывания просто лживы. Сразу на память пришла аналогия. Еще в середине 1990 х я обратил внимание, что, пытаясь скрыть измененный алкого-лем неестественный цвет лица, Ельцин активно пользуется гримом. В "Президентском марафоне", как и в жизни, грим покрывает не только лицо, но и поступки и даже мысли первого российского Пре-зидента.
       Но даже не это обстоятельство заставило меня взяться за перо и несколько отойти от канвы пове-ствования дела "Мабетекса".
       Меня возмутило, что, описывая годы своего правления, экс президент так и не решился расска-зать ни о "семье", ни о реакции людей на те сканда-лы, что выплеснулись наружу благодаря расследо-ваниям Генпрокуратуры. Как будто и не было мил-лионных счетов Алексея Дьяченко в офшорном банке на Каймановых островах, игр Татьяны и Еле-ны с ГКО, выписанных президентской семье пла-стиковых карточек... Как будто и не было никакого дела "Мабетекса". На 420 страницах "Президент-ского марафона", включая посвященную мне главу, это название встретилось, мне кажется, не более двух раз.
       Я был очевидцем, а часто и прямым участни-ком многих событий, описываемых Ельциным. По-этому откровенные неточности я нашел в книге экс президента едва ли не на каждой странице. И тогда о наиболее явных и особо сильно возмутив-ших меня я решил написать. Рассказать о том, как было на самом деле. И тебе, читатель, решать, на-сколько я был в этом искренен и прав.
       Меньше всего мне хотелось бы этим своим решением сделать книге Ельцина какую то рекламу -- она не стоит того. Поэтому я и назвал эту часть своей книги "Анти Ельцин": Скуратов против Ель-цина. Уверен, эти страницы в понимании истории дела "Мабетекса" и его главных персонажей станут для пытливого читателя далеко не лишним допол-нением.
       Выборы и болезнь
       Стр. 15. "Путин мне очень нравится...Один президент уходит, другой, пока еще исполняющий обязанности, приходит".
       Один уходит, другой приходит... Получается, что Ельцин уже фактически за всю страну решил, кто будет президентом, а кто нет. Иными словами, голосование для него -- пустой звук. Волеизъявле-ние народа -- выеденного яйца не стоит. Главное -- он решил, он нашел себе преемника, а на остальное наплевать. К сожалению, на практике так оно все и произошло.
       Стр. 26 . "В начале января я объявил о своем решении идти на выборы".
       Ельцин сделал это, заранее зная, что по со-стоянию здоровья "работать" он сможет только с документами. Но если ты работаешь с документами -- это вовсе не означает, что ты управляешь стра-ной. Если ты ставишь подпись под указом -- это еще не означает, что ты в него вчитался, понял, в чем суть. Это была технология большого обмана страны. Государственные деятели ельцинского уровня так поступать не имеют права. Зная о своей неработоспособности, зная, что управление такой огромной страной, как Россия, -- это колоссальная физическая нагрузка, Ельцин, тем не менее, пошел на вторые выборы...
       Стр. 32. "Ситуацию я для себя сформулировал так: ценой... выхода за конституционное поле, -- я решаю одну из своих главных задач, поставленных мной еще в начале президентства...С компартией в России будет покончено".
       Собираясь разогнать Государственную Думу и распустить компартию, Ельцин, по сути, призна-ется, что готов был совершить преступление: со-вершить выход за рамки Конституции РФ, гарантом которой он являлся. Как Президент РФ он вообще не имел права даже обсуждать неправовые решения. Он же рассматривал вопрос о соблюдении или не-соблюдении закона чисто в политической плоскости -- выгодно это ему или нет, целесообразно или нет. Этот момент показывает степень его негативного, наплевательского отношения к закону.
       Стр. 47. "Кроме семьи об инфаркте, разу-меется, знали только лечащие врачи, несколько человек из охраны и персонала. Не то что ближ-ний круг -- ближайший!"
       Почему? Здоровье президента -- это инфор-мация для всей страны. В США знают о своем пре-зиденте всё. Да это и понятно: а вдруг он алкоголик, больной? Ведь он тогда страшные вещи может на-творить -- развяжет новую войну или еще что нибудь в этом роде.
       В качестве иллюстрации обмана хочу привес-ти фрагмент воспоминаний Коржакова: "Через не-сколько дней им надо было показать по ТВ здорово-го Ельцина. Тогда по указанию Бородина изготови-ли фанерные декорации, которые воспроизводили интерьер президентского кабинета в Кремле. К кро-вати Бориса Николаевича придвинули стол. Одели его в белую рубашку с галстуком и пиджак. Брюки надевать не стали. Под спину подложили подушки. Вокруг стола расселись Юмашев, Таня, Вася Шах-новский и, по моему, Шахрай -- всего человек шесть собралось.
       Так, без штанов, президент и провел свое по-следнее совещание перед вторым туром голосова-ния".
       Стр. 47. "Конечно, я и мои помощники хо-дили по лезвию бритвы: позволительно ли было скрывать такую информацию от общества? Но я до сих пор уверен в том, что отдавать победу Зю-ганову или переносить выборы было бы во мно-го раз большим, наихудшим злом".
       Но почему? Зюганов сегодня далеко не такой ортодоксальный коммунист, как раньше. Он во многом социал демократ, конструктивен, подготов-лен. В конце концов, народ сам должен решать, кто лучше!
       Стр. 47 . "Я победил вопреки всем прогнозам, вопреки минимальному рейтингу, вопреки инфаркту и политическим кризисам, которые преследовали нас весь первый срок моего президентства".
       Ельцин откровенно признает инфаркт, поли-тический кризис, болезни, которые преследовали его во время первого президентского срока. Но мы то уже знаем, как он работал и второй свой срок: сразу операция, больница... Если вдуматься, то Ельцин признается: как нормальный президент он так и не поработал вообще. Фактически эти сло-ва -- приговор самому себе.
       Стр. 51 . "Я был сторонником... позиции: чем меньше народ знает о болезни главы государства, тем ему, народу, спокойнее".
       Неужели Ельцин полагает, что народ так глуп. Прошли уже те времена, когда 99,9 % электората стройными рядами шли к избирательным урнам, голосуя за "дорогого Леонида Ильича" и ему по-добных. Эта примитивная аргументация Ельцина об отеческой заботе о нервах народа не выдерживает никакой критики. Спокойнее отчего? Оттого, что избираемый президент может оказаться неадекват-ным: нажмет на кнопку -- и полмира взлетит на воздух? Еще раз повторюсь: болячки Президента России -- далеко не его личное дело.
       Ельцин и другие
       Стр. 93. "Но нужно было рисковать, идти в наступление на тотальное экономическое болото".
       И это говорит человек, который уже 6 лет до этого возглавлял страну? Это же его болото, им са-мим созданное. Чтение между строк -- увлекатель-нейшее занятие: что ни предложение, то приговор самому себе.
       Стр. 109. "Я никогда не любил и не люблю Бо-риса Абрамовича...За то, что ему приписывают особое влияние на Кремль, которого никогда не бы-ло".
       Здесь нечего даже комментировать. Смешно и грустно. Желаемое Борис Николаевич здесь откро-венно пытается выдать за действительное.
       Стр. 165 . "Мы с Гельмутом построили все, что смогли в своей жизни".
       Он, Гельмут Коль, действительно построил -- объединил Германию, сделал страну процветаю-щей... А что на счету у Ельцина? Развалил СССР и мировую систему социализма, страны НАТО со всех сторон окружили Россию, война в Чечне, эко-номические кризисы, стагнация... Ставить себя на одну доску с Колем -- слишком уж много чести.
       Кое-что о политике
       Стр. 200. "Я очень надеюсь, что когда нибудь Беловежскую Пущу вспомнят совсем в других вы-ражениях, не так, как сейчас."
       По моему, распад страны -- слишком высо-кая плата даже за смену социального строя. На са-мом деле это -- цена Ельцина в борьбе за власть, за властные амбиции.
       Говорят, Союз стал той ценой, благодаря ко-торой мы обрели новую жизнь, новый путь истори-ческого развития и так далее. Я же считаю, что вы-ше ценности, чем сама страна, быть не должно. Очень важно найти свой новый путь. Пожалуйста, меняйте социальный строй хоть по три раза на день, но при этом границы государства должны оставать-ся незыблемыми.
       Стр. 297 . "Я... прекрасно помнил, ценой ка-ких невероятных усилий нам удалось буквально уло-мать (Примакова -- Ю. С.) занять это место".
       Цинизм Ельцина -- как на ладони. Примакова уломали, упросили стать премьер министром. Он стабилизировал ситуацию, консолидировал народ. А его после этого просто выкинули за борт...
       Стр. 324 . "Когда же прекратится эта война компроматов?"
       И это говорит человек, который дал согласие на использование сфабрикованной пленки, на показ её по центральному телевидению?!. Это называется "в своем глазу бревна не видеть". К чему это него-дование, если грязные технологии президентская команда использовала постоянно?
       Без ретуши
       "Не хочется даже начинать эту главу"...
       Этими словами Борис Ельцин начинает часть своего "Президентского марафона" под названием "Товарищ" и прокурор", которую полностью по-святил мне, бывшему Генеральному прокурору РФ Юрию Скуратову. Прекрасно понимаю экс президента: забыть бы об "опальном прокуро-ре", да не получается -- приходится что то писать, как то оправдываться.
       "Не хочется даже начинать эту главу..."
       Слова у меня те же, но мысли и чувства со-всем другие... Противно, неприятно... Одно жела-ние -- содрать всю черную ретушь, что обильно нанес на фотографию событий тех дней экс президент Борис Ельцин...
       О том, как все было на самом деле, читатель уже знает. Кое что, тем не менее, я оставил и для этой части "Анти Ельцина".
       Прокурор и президент
       Стр. 262. "Тихий прокурор" сумел выставить на всеобщее обозрение свой собственный стыд и позор и представить все так, что это -- не его стыд, не его позор".
       Ельцин вынужден признаться, что проблема приобрела общественное значение и публичный характер. Но начнем с другого.
       Что значит: "Прокурор выставил?" Я что ли выставил эту проблему, затеял её, начал её разду-вать? Нет, не я, а ельцинская команда. Грустно го-ворить об этом, но в России компромат истинный либо псевдокомпромат стали рычагами для решения многих политических вопросов, элементами ель-цинского стиля управления страной. Я уверен, что такого рода "схемы убеждения" использовались в Кремле и раньше, до случая со мной: неугодных людей приглашали в администрацию Кремля и предъявляли собранный на них компромат. Еще раз повторяю: не я стал инициатором -- мне эта ситуа-ция была навязана извне. Это был типичный и до-пустимый для администрации Ельцина, для "семьи" способ устранения неугодных лиц.
       Ситуация со мной -- показатель того, на-сколько низко может опуститься "семья" в методах управления страной. Когда её члены почувствовали угрозу собственной безопасности, они не останови-лись ни перед чем, включая грубый шантаж, фабри-кацию псевдодоказательств, использование СМИ для придания скандалу публичного характера.
       С другой стороны, в случае со мной прези-дент рассчитывал на свою полную безнаказанность. Не получилось!
       Стр.263. "Говорят, что России не везет на генеральных прокуроров. Степанков, Казанник, Илюшенко -- это предшественники Скуратова... Каждый прокурор уходил со скандалом".
       Что значит, "не везет?" Может не повезти раз, ну два... Но когда подряд четыре раза?! Неужели это тот самый уникальный случай, когда командир шагает в ногу, а рота -- нет? Что то здесь не так...
       С другой стороны, есть у всех нас, четырех бывших Генпрокуроров, и нечто общее. Во первых, у каждого "не получились" отношения с Ельциным. Во вторых, у всех судьба сложилась достаточно трагично. Это говорит о многом. В одном из моих интервью, которое журналисты озаглавили "Про-клятое место", я рассказал, что еще за 4-5 месяцев до коснувшихся меня событий, я предчувствовал, что ждет меня впереди не легкая жизнь. Уже тогда я видел свое будущее не безоблачным. Как в воду глядел...
       Ну ладно, Скуратов плохой. Но почему Илю-шенко, Степанков, Казанник?
       Известно, что россияне никогда не отлича-лись высоким уровнем законопослушания, причем вольное обращение с законом позволяли себе как простые граждане, так и высшие руководители страны. Ельцин тоже не обременял свое поведение и поступки какими то правовыми критериями и требованиями. Вот и приходилось Генеральному прокурору почти всегда вступать с Президентом в конфронтацию. Где то она была острой, где то -- не очень. Но каждый из четырех Генпрокуроров рано или поздно непременно входил с Ельциным в серьезный правовой конфликт.
       Задача прокурора -- обеспечить выполнение закона, плох он или хорош. Зачастую закон плох, и это -- трагедия для прокурора, поскольку он выну-жден обеспечивать выполнение закона, который желает много лучшего. В условиях же переходного периода правовая ситуация обостряется еще силь-нее, поскольку старые законы уже не отвечают реа-лиям, а новых еще нет либо их трудно применить, так как не наработан для этого соответствующий механизм правовых норм.
       Степанков, к примеру, попал в мясорубку ме-жду Президентом и Съездом народных депутатов. Съезд отстаивал требования Конституции, Степан-ков поддержал эту позицию, и Президент его тут же уволил. Я всегда буду помнить, как убирали Сте-панкова. Поскольку Ельцин его своим указом пере-назначил, он автоматически получил право снять его с должности. Но почему то опасаясь, что Сте-панков окажет при увольнении сопротивление, Пре-зидент послал "для гарантии" в Генпрокуратуру взвод автоматчиков. Вначале, наведя страх на про-курорских работников, они разоружили в здании всю внутреннюю охрану, а затем вывели под угро-зой оружия и ее руководителя...
       Еще один опальный Генеральный прокурор Алексей Казанник -- очень искренний человек. В свое время он уступил Ельцину место в Верховном Совете, буквально боготворил его. Что же надо бы-ло сделать, чтобы перед уходом в отставку Казан-ник горько сказал, что больше "с этими ребятами" он никаких дел иметь не хочет. Алексей Иванович -- специалист очень квалифицированный, но его недостаток (или достоинство) состоял в том, что, будучи из провинции, он практически не был ис-порчен дворцовыми интригами. Всего девять меся-цев понадобилось Казаннику для того, чтобы уви-деть и понять методы работы кремлевской админи-страции, а также степень уважения Ельциным зако-на. Из прокуратуры он уходил совершенно другим человеком, ясно понимавшим, что у Ельцина как у Президента страны будущего нет.
       Решение Казанника уйти было твердым и ка-тегоричным. Я помню это абсолютно отчетливо, поскольку именно мы с Мыциковым готовили по его просьбе письмо Президенту об отставке. Расста-ваться с честным и принципиальным Генпрокуро-ром не хотели и в Совете Федерации: Казанника пытались отговорить, но его решение уйти было бесповоротным.
       Поэтому когда Ельцин говорит, что и стране, и ему не повезло на Генпрокуроров, то можно пе-рефразировать его самого и сказать, что России в первую очередь не повезло на президентов, по-скольку ни Горбачев, ни Ельцин высокому призва-нию служить гарантами Конституции, к сожалению, не отвечали.
       Стр. 263. "Появилась благодатная почва для втягивания прокуроров в политику. На этом и "по-горели" три предыдущих прокурора".
       Да, почва для этого действительно была бла-годатная. Вообще прокуратура и политика в нашей стране всегда шли рядом. Но я не могу согласиться с тем, что прокуроры втягивались в политику по собственному желанию. Это жизнь их втягивала. Взять, к примеру, ситуацию со Степанковым. Он вынужден был войти в конфликт, возникший между Съездом народных депутатов и Президентом. Фор-мально был прав Съезд, но реальная власть тогда была у Президента: он объявил указ N 1402 недей-ствующим и прекратил полномочия Верховного Совета, Съезда народных депутатов и передал всю законодательную власть себе. Это было грубейшим нарушением закона, поскольку тем самым фактиче-ски прекратилось действие Конституции 1978 года и ликвидировалась система Советов.
       Сторонники Верховного Совета с Президен-том не согласились, даже Конституционный суд РФ посчитал его действия неконституционными. В принципе это могло бы стать поводом для импич-мента Ельцина. Степанков все это прекрасно пони-мал. Втянутый невольно в политическую игру, он метался между Съездом и Президентом, как юрист все же больше склоняясь к позиции Съезда. Ельци-ну это надоело, и он его уволил.
       Или со мной. У меня были материалы, кото-рые свидетельствовали о причастности Президента к коррупции, и я понимал, что их обнародование неизбежно приведет к международному скандалу. С одной стороны, я должен был поступить по закону, с другой -- мое решение несло ярко выраженные и негативные для страны политические последствия. Да и до этого Ельцин постоянно толкал меня в по-литику, требуя, например, возбудить по фактам дея-тельности КПСС уголовное дело -- ему нужны бы-ли основания, чтобы запретить ее и разогнать.
       Стр. 263. "В сущности, Генпрокурор -- толь-ко государственный чиновник. Политического кру-гозора от него не требуется".
       Но ведь и Президент тоже государственный чиновник, поэтому логика здесь довольно стран-ная...
       Очень часто за правовыми решениями следу-ют серьезные политические последствия. Поэтому без политического кругозора российскому Генпро-курору не обойтись никак. Ведь Генпрокурор имеет полномочия по общему надзору за деятельностью почти всей государственной машины. Но у проку-ратуры нет ни сил, ни средств, чтобы осуществлять повседневный надзор по всем аспектам деятельно-сти государственного аппарата. Поэтому прокура-тура действует, как правило, выборочно, если мож-но так выразиться, точечно. Идет приватизация -- мы сосредоточиваем внимание на ней, проходят аукционы -- бросаем силы на них. Чтобы в такой ситуации проводить правильную правовую полити-ку, нужно хорошо ориентироваться в политической обстановке вообще.
       С моим приходом положение в прокуратуре начало постепенно меняться к лучшему. Выросли едва ли не все показатели. Если в момент моего прихода раскрываемость по умышленным убийст-вам составляла 72,3 %, то когда я уходил -- 82 %. Активизировалась работа службы прокуро-ров криминалистов. Если в 1993 году по статье "Бандитизм" до суда дошло всего 8 дел, то в мо-мент, когда я стал Генпрокурором, таких дел было уже 20-25, а в 1998 году -- 427, т. е. наблюдался рост более чем в десять раз. Поэтому в профессио-нальном плане нападать на меня было очень трудно. Иное дело -- популистские аргументы.
       Видимо, я сам был виноват в том, что в обще-стве сложились стереотипы, позволяющие думать, что прокурор отвечает за все, в том числе и за рас-крытие преступления.
       Начиная работать на новом посту, я, честно говоря, полагался на определенный уровень право-вой культуры Ельцина. С одной стороны, мне хоте-лось помочь Президенту РФ раскрыть те сложные дела, которые были у всех на слуху, например, убийство известного тележурналиста Впада Листье-ва. С другой стороны, я говорил ему, к примеру, насчет священника Меня, что по прошествии 6-7 лет раскрыть это убийство почти нереально, но мы стараемся... Я объяснил ему, что раскрытие, рас-следование преступлений -- далеко не главная за-дача прокуратуры. Хотя и в нашей системе есть прекрасные следователи, раскрытием преступлений должны в основном заниматься оператив-но розыскные службы МВД и ФСБ. Каждый дол-жен заниматься своим делом, у каждого -- свои за-дачи.
       В последующем я из за этого и пострадал, крепко поплатился: президент регулярно обвинял в бездействии и меня, и всю прокуратуру в целом, попрекая все еще нераскрытыми делами Холодова, Листьева и других. Это были "железные" популист-ские аргументы, отказаться от которых Ельцин уже просто не мог.
       Стр. 264. "Скуратов... не обладал главным -- волей, мужским характером".
       Не хочу хвалить себя, но весь последующий ход событий показал, что и то, и другое у меня при-сутствует в достатке, если не в избытке. "В случае со Скуратовым, -- писали газеты, -- заказчики и реализаторы повели себя крайне самонадеянно и непрофессионально, плохо учли его стойкий харак-тер, наличие доброкачественного контр компромата, знание внутриполитической и международной ситуации, хорошие личные связи с правоохранительными органами других стран".
       Ельцин смешивает разные понятия -- внеш-нюю интеллигентность и мягкость, стиль общения и внутреннюю волю. Если человек размышляет, му-чительно думает, это не означает, что он чего то боится -- он не хочет сделать ошибку.
       Стр. 264. "Первым о порнографической плен-ке с участием Генпрокурора узнал Николай Бор-дюжа".
       Как я уже писал, пленка была сфабрикован-ной, и ни одна экспертиза не идентифицировала ме-ня на ней. Нежелание расследовать дело, возбуж-денное по моему обращению, так и не позволило установить, чья это работа.
       Что же касается механизма ее использования, то первым о пленке доложили, судя по всему, Боро-дину и Березовскому, которые поставили в извест-ность Ельцина. Бордюжа сознался, что пленку ему передал руководитель его секретариата. Но позднее в частной беседе Бордюжа признался, что пленку эту ему передал сам Ельцин. Не утверждаю катего-рически, но есть предположение, что Ельцин ее, судя по всему, передал Бордюже с подачи Березов-ского. Во всяком случае абсолютно ясно одно: Бор-дюжа никогда в жизни не принял бы решение о мо-ей отставке самостоятельно, без "благословения" свыше.
       Стр. 265. "В ночь на 17 марта пленка была показана по Российскому телевидению".
       Ложь. Она была показана не до, а после засе-дания Совета Федерации -- в ночь на 18 марта. Че-стно говоря, я не могу понять логику Кремля: чтобы подтолкнуть сенаторов к нужному решению, надо было показывать ее до заседания Совета Федера-ции. Нынешний первый вице премьер Правительст-ва РФ Сергей Собянин рассказывал мне, что именно Хапсироков еще до заседания принес пленку в Со-вет Федерации. Не знаю, смотрели они ее там или нет, но Собянин честно отдал пленку мне.
       Показали же ее по телевидению, судя по все-му, от злобы и бессилия.
       Стр. 265. "До скандального голосования по делу Скуратова я о порнографической пленке ниче-го не знал".
       Да все он знал! Помню, после того как на Со-вете Федерации я сказал, что неправильно поступа-ет президент, решая серьезный вопрос и даже не встретившись со мной, мне сразу позвонили из Кремля, предупредив, что завтра утром, в семь ча-сов, президент ждет меня. Судя по всему, все у них там было уже подготовлено и спланировано, по-скольку утром мне позвонил Метелкин и сказал, что по телевидению показали пленку.
       Стр. 265 . "Слабый, бесцветный прокурор уходит сам".
       Если я слабый, то надо было вызвать меня и сказать, что, дескать, не справляешься, освободи место. Но основания то для моего ухода были со-всем другие...
       Стр. 266. "Анализ голоса и изображения на пленке показал -- да, на пленке генеральный проку-рор".
       Ложь. Пленка была сфабрикованной, и ни од-на экспертиза не идентифицировала меня на ней. Нежелание расследовать дело, возбужденное по мо-ему обращению, так и не позволило установить, чья это работа. Да, голос мой, он подлинный. Но звуко-вой ряд собран из отдельных фрагментов и наложен на изображение. На пленке явные признаки монта-жа. Экспертизы показали, что пленка неоднократно переписывалась -- и фоноряд, и видеоряд.
       Стр. 268. "Насколько важно дать ему жест-кую моральную оценку".
       Стр. 269. "Моральная чистота, простая по-рядочность политика, чиновника, руководителя -- в нашей стране пока еще только идеал".
       Выходит, дирижировать в пьяном виде не-мецким оркестром -- для первого лица страны "мо-рально", мочиться перед телекамерами на глазах изумленного мира на колесо авиалайнера -- верх "моральности", проспать на нетрезвую голову встречу в аэропорту с главой государства -- в выс-шей степени "морально", а уж расстреливать пар-ламент собственной страны -- "моральнее" быть не может. Но вот слишком близко подбираться к воро-ватым обитателям Кремля, пытаться разобраться с коррупционерами в соответствии с законом -- это аморально!?
       Да и вообще, как можно рассуждать о поря-дочности и моральной чистоте других, если под со-мнением стоят собственные порядочность и мо-раль?!
       Стр. 269. "27 марта следователи Генпроку-ратуры обыскали Кремль...Этот факт, честно признаюсь, меня обрадовал".
       Какие радости? То, что страна доведена до позора, что в Кремле, его собственной резиденции, происходит выемка документов, обыск?
       Давайте вдумаемся в показатель уровня кор-рупции в России: изымаются документы из нацио-нальной святыни, символа российского государства -- Кремля. Ну пусть кремлевская администрация оказалась продажной. Но до какой же степени надо не любить свою Родину, чтобы позволить эту свя-тыню, Кремль, обворовать. С другой стороны, Ген-прокуратура, может быть, впервые за долгие годы показала себя действительно реальной силой -- впервые требования закона обязали соблюдать всех, включая и Администрацию Президента. С грустью и гордостью могу сказать, что эта выемка в Кремле вообще стала первой в истории российского госу-дарства.
       Смех сквозь слезы: дело "Мабетекса" показа-ло, что воровство было и при реконструкции Счет-ной палаты -- органа, призванного в России обес-печивать контроль за целесообразностью расходо-вания государственных средств.
       Стр. 270. "Я должен отстранить нечисто-плотного прокурора, и я это сделаю".
       Очень важный момент. Сразу видно, что дело, возбужденное против меня, было ни чем иным, как средством, чтобы добиться моего отстранения. Со-вершенно очевидна политическая подоплека и ан-гажированность как слов, так и поведения прези-дента. Что касается политического заказа, то он здесь виден невооруженным взглядом. "Должен"? Любой ценой? А как же соблюдение Закона?
       Стр. 270. "Указ был подготовлен в строгом соответствии с законом о прокуратуре и Консти-туцией России".
       Ничего подобного. Конституция России в те дни никак не регламентировала этот вопрос. Здесь налицо правовой вакуум в части возбуждения уго-ловного дела по отношению к Генеральному проку-рору. Сегодня этот пробел уже устранен, а тогда все направленные против меня действия были абсолют-но противозаконными, о чем я уже подробно рас-сказал выше. И наоборот, действия Президента, "защищающего" себя и свою семью подобным об-разом, вполне вписываются в состав преступления, предусмотренного статьей 235 Уголовного кодекса РФ -- злоупотребления должностными полномо-чиями.
       Стр. 270. "В дальнейшем проверка следствия показала, что только документально зафиксиро-ванных встреч Юрия Ильича с девицами легкого поведения было не меньше семи".
       Чушь. Это утверждение не было подтвержде-но имеющимися материалами дела и никак не дока-зано. Кроме слов и домыслов тут вообще ничего нет. Дело и было прекращено из за недоказанности. Коль так, то и вопросов никаких просто не должно быть.
       Это было очень странное уголовное дело. До-пустим, я со всеми этими девицами действительно "общался". И вот через год они об этом вдруг вспомнили и побежали писать заявления, что я им всем, якобы, угрожаю. Как по команде...
       Но уж больно слабая у них оказалась мотива-ция, при первых же вопросах она стала разваливать-ся как карточный домик. Почему опомнились толь-ко через год? А что, Скуратов всех вас нашел и всем сразу начал угрожать? В общем, нестыковочка по-лучилась...
       На самом же деле все объяснялось очень про-сто. Когда была сфабрикована пленка, действие на-до было развивать дальше. Тогда то и начались по-иски подходящих девиц, которые подтвердили бы происходящее на пленке. Их навербовали из среды проституток, пригрозили лишением прописки, вы-дворением из Москвы... Кстати, проверка показала, и это было отражено в деле, что оперативные со-трудники МВД, которые были на связи с этими проститутками, избивали их и насиловали.
       Организаторы провокации в рвении выслу-житься перед начальством перегнули палку, пере-борщили. Так, одна из проституток подробно рас-сказывала, как была со мной, в деталях описала по-мещение, сауну. А потом, когда стали проверять показания, оказалось, что ее вообще в это время в Москве не было. Другая говорила, что я с ней не-сколько раз встречался в Сочи, в гостинице "Реди-сон Лазурная" Но я -- охраняемое лицо, от моих охранников никуда не спрячешься, они все знали бы. К тому же я отдыхал тогда на правительствен-ной даче, в прекрасных условиях, и снимать номера с проститутками -- это уж чересчур!
       Так создавалась клевета...
       Короче, когда показания девиц перепровери-ли, все подобные эпизоды сразу же прекратили за недоказанностью.
       Стр. 271 . "Столкновение президента и гу-бернаторов для страны крайне опасно... Такое соб-рание... могло, если потребуется, и царя лишить короны".
       Ельцин знал, что в кулуарах за глаза его мно-гие звали царем, и ему это очень нравилось. Здесь аналогия не случайна, поскольку все то, что не сов-падало с его волей, любое расхождение с его точкой зрения воспринималось Ельциным не как естест-венное проявление демократии, а как чуть ли не за-говор против него, как смута и раскол. А то, что он должен жить по Конституции, в системе разделения властей, в расчет не принималось.
       То, что Совет Федерации в деле Скуратова сказал ему "нет" -- обычная для всего демократи-ческого мира ситуация, но она стала для Ельцина, как красная тряпка для быка. Он разъярился и в пи-ку Совету Федерации незаконно отстранил меня от дел. Совет Федерации и тут не подчинился ему и отказался утвердить это отстранение. Но удила уже закушены: Ельцин идет на незаконные меры, воз-буждает уголовное дело -- лишь бы додавить Ску-ратова. Это был почерк бульдозера, сокрушающего все на своем пути.
       Ельцин побаивался губернаторов, многие из которых имели большой политический вес и выде-лялись достаточно независимыми взглядами. Ель-цин боялся Совета Федерации. Это передалось и Путину, который постарался сразу же заменить ста-рый, мощный состав этого органа на нынешних без-зубых "представителей". Тогда это была сила, сей-час -- ее слабая тень.
       Стр. 272. "Многие ли из этих 79 (тех, кто проголосовал на Совете Федерации против моей отставки -- Ю. С.) действительно верили в то, что Скуратов вот вот достанет волшебный портфель и откроет номера счетов в швейцарских банках, назовет заказчиков громких убийств? Ду-маю, почти никто".
       Уже сегодня, анализируя свои действия, я ду-маю, что все же допустил тогда ошибку. Надо было бороться с Кремлем только атакуя, но не на Совете Федерации, а на самом первом заседании Госдумы, куда меня пригласили выступить с разъяснениями; надо было более четко обозначить причастность Ельцина и его семьи к коррупции -- рассказать де-путатам имевшуюся тогда у меня сенсационную информацию о деле "Мабетекса" сразу и концен-трированно. Не раскрывая деталей, проинформиро-вать, что за право провести реконструкцию Кремля давались огромные взятки, что причастно к этому все руководство Администрации Президента, что не ясна в этом деле роль последнего...
       Тогда я ограничился в своем выступлении лишь фразами о незаконности моего отстранения, полагая, что использовать материалы, которые пе-редали мне швейцарцы, я не имею права -- это бы-ло бы использование служебных документов в лич-ных целях. Все же, как я понимал, от меня ждали другого -- конкретных фактов. Конечно, расскажи я хотя бы толику того, что знал -- ситуация в стране была бы повернута радикально. Не исключаю, что это стало бы началом импичмента Ельцина...
       Я много и мучительно переживал. С одной стороны, я не профессиональный политик, с другой -- я видел, какими методами со мной работают. Се-годня, по прошествии времени, я понимаю, что мне в конце концов надо было решиться и перейти к чисто политическим акциям, т. е. в наступление -- этого откровенно боялись и Ельцин, и его окруже-ние.
       Стр. 277. "Только чистыми руками можно победить коррупцию. И только с честной коман-дой. Я в свою команду верил всегда..."
       Не в бровь, а в глаз. За кого же, Борис Нико-лаевич, вы нас всех принимаете? Почти всю вашу команду коснулись уголовные дела, а вы утвер-ждаете, что это честная команда!
       Стр. 278. "Трудно сказать, какие чувства... испытывали (его коллеги. -Ю. С.) в связи с истори-ей Скуратова -- стыд, недоумение, ненависть?"
       Да, все это было. Но по другому поводу. Ко-гда вся эта история раскручивалась -- с возбужде-нием уголовного дела, с травлей, -- мои коллеги понимали, что к чему. Известен случай, когда моло-дой следователь, мой бывший ученик Владимир Нифантьев, отказался ехать на обыск, сказав, что знает меня как честного человека. Он открыто зая-вил, что участвовать в беззаконии не хочет. Для то-го времени это был поступок, который едва не сто-ил ему карьеры. Могу сказать, что большая часть работников прокуратуры была за меня. Сколько из за этого прекрасных людей и специалистов уво-лилось! Да, гнев был, было недоумение, но не в том смысле, какой вкладывает в эти слова Ельцин.
       Стр. 278. "Он продолжал ездить на черной машине с мигалкой, жить на госдаче, играть в футбол с охраной".
       Юридически я оставался Генеральным проку-рором. И отказ от полагавшихся мне привилегий -- машины, охраны и так далее -- означал бы, что я согласен с обвинениями. Это было делом принципа. Да и ошибочно полагать, что я, будучи отстранен-ным, просто бездельничал. Сама борьба требовала много сил и нервов. Я обычно говорю: "Не дай Бог, но вас бы тогда на мое место. Я посмотрел бы, как вы себя повели". Необходима была собранность: шла подготовка к выступлениям на Совете Федера-ции в Госдуме, а все свои выступления я писал сам. Много сил и времени занимало отстаивание своей позиции в суде различных инстанций, всевозмож-ные обжалования, работа с адвокатами. Я дал сотни интервью. Я не чувствовал себя затравленным. По-ступило огромное количество писем в мою под-держку, -- мешки писем со всей страны. Я написал несколько учебников, работал над новой редакцией Комментариев к Уголовному кодексу РФ -- уже вышло четыре издания этой книги. Опубликовал ряд статей, книгу, работал с аспирантами, стал заве-дующим кафедрой в Российском государственном социальном университете, читал лекции. Одним словом, времени я не терял, жизнь моя оставалась полнокровной. А что в футбол играл с охраной -- так я спортом занимался, а не водку пил, как неко-торые.
       Стр. 278. "Меня не раз упрекали, что я проиг-рал "раунд" со Скуратовым".
       А разве это не так? Силаев в интервью "Ком-мерсанту" на вопрос "какие ошибки совершил Ель-цин?" напрямую ответил: "Он ошибся в ситуации со Скуратовым. В этом конфликте он был не прав". Почему я пошел на борьбу с Ельциным? Потому, что знал, что за мной все чисто. Было бы по иному, я бороться не стал бы -- ушел сразу.
       Стр. 278. "Оставлять Скуратова в Генпро-куратуре было нельзя. Не только нельзя -- смер-тельно опасно".
       Согласен полностью. Смертельно опасно для Ельцина, смертельно опасно для "семьи"!
       Наследник
       Я глубоко убежден, что мое противостояние с Борисом Ельциным стало одной из причин столь быстрого, просто стремительного возвышения Вла-димира Путина.
       Если бы не было противостояния Президента и Совета Федерации, не желавшего действовать по принципу "чего изволите", если бы расследование по "Мабетексу" не зашло столь далеко, Ельцин ни-когда бы не ушел досрочно со своего поста.
       А если бы не было этой отставки, то прези-дентские выборы прошли бы, как и было намечено, в июне. И кто знает, как тогда сложилась бы ситуа-ция для ельцинского преемника? Наверняка, исход голосования не был бы столь однозначным...
       Надо отдать должное "семье" -- предвыбор-ная кампания весны 2000 года была выстроена очень грамотно. Как я слышал, поставщиком идей и на этот раз, как и в 1996 году, был умный Борис Абрамович.
       То, что Ельцин выбрал Путина в качестве преемника, во многом определялось состоянием здоровья президента. Я уже писал, что Ельцин мог подписать любой указ, если кто то из ближайшего окружения ему шепнет, что указ этот хороший и нужный. Да и само понятие "семья" возникло из за недееспособности президента. Он не контролировал ситуацию, приезжал в Кремль три раза в неделю на 2-3 часа, а чтобы управлять такой страной, нужно работать по 18 часов в сутки.
       Известно, что "семья" очень тщательно про-водила конкурсный отбор на роль преемника. При-маков не подошел. Степашин был суперлоялен к Борису Николаевичу, лоялен до конца, но тоже не подошел. Лебедь был отвергнут. Подошел Путин. Почему? Те, кто были у руля, прежде всего заботи-лись о том, чтобы хотя бы первое время новый пре-зидент не делал резких шагов. Главная задача, кото-рая была поставлена перед Путиным -- дать гаран-тии Ельцину и его семье. С ней преемник справил-ся.
       Я имею в виду путинский Указ N 1, который, противореча Конституции, ввел новые понятия об иммунитете и неприкосновенности ушедших на пенсию президентов. Ясно, что этот указ готовился, что называется, под Ельцина. Но под зонтик этой неприкосновенности постаралась укрыться и вся "семья". Ничуть не пошатнулись позиции Чубайса, Дьяченко, Абрамовича, некоторых других олигар-хов. Во всяком случае большинство фигурантов, виновных в многочисленных злоупотреблениях, остались при своих деньгах и при своем потенциа-ле, и от деятельности правоохранительных органов России и зарубежных стран не пострадали.
       Тем не менее, отличия нового (на тот период) президента от старого разительны, и самое главное из них -- Путин был способен реально сам решать государственные дела. Он -- человек, которому власть доставляет удовольствие. Пример тому -- некоторые из олигархов, а также Волошин и другие ставленники "семьи", в конце концов отодвинутые от государственного руля.
       * * *
       В 2000 году Путин призвал провести прези-дентскую кампанию без грязи и компромата. Но ведь именно в эти дни тележурналист Доренко об-ливал грязью Лужкова с Примаковым. А в Интерне-те появилась информация, о том, что я якобы гото-вился обвинить Путина в убийстве Собчака...
       Абсолютно бредовая версия, но она сущест-вовала.
       Не буду кривить душой -- Путин оказался верным соратником. Он до конца был на стороне своего шефа -- Анатолия Собчака. Отбросив в сто-рону законность поступка Путина (об этом -- чуть позже) следует заметить, что на фоне наших ново-русских деятелей, чутко держащих нос по ветру, Владимир Владимирович здесь выглядел в высшей степени благородно.
       Ельцин оценил это качество в Путине. Оче-видно, когда решался вопрос о преемнике, это тоже сыграло ему на пользу.
       * * *
       Мои отношения с Владимиром Путиным все-гда были хорошими, ровными, и, честно говоря, я надеялся на его объективную по отношению ко мне позицию. Позицию, ориентированную на Закон. Я искренне считал, что Путин хотел мне помочь. И для меня было ударом, шоком, когда я узнал о его роли в фабрикации дел против меня.
       Он отлично знал, о том, что с моей стороны никаких нарушений нет, что "Мабетекс" реально существует. Тем не менее, получив, видимо, жест-кие указания от Ельцина и "семьи", Путин выпол-нил все то, чего от него хотели.
       Уместно напомнить весьма важный эпизод, получивший широкую огласку. Передача "Человек и закон" показала интервью с одной из девушек, заснятой на пленке с "человеком, похожим на Ген-прокурора". Она сообщила, что написать заявление, на основании которого против меня в Кремле было позднее возбуждено уголовное дело, ее с помощью угроз и побоев заставили сотрудники ФСБ. Все это не удивительно. Менталитет наших российских спецслужб с годами мало чем изменился: если раньше они были карающим мечом КПСС, то те-перь стали тем же мечом, но в руках у Президента. Закон для них -- категория абстрактная. Хотя по-нять сложность положения Путина в те дни я могу: дали команду -- либо ты выполняешь ее и идешь на повышение, либо не выполняешь и прощаешься с работой.
       Конечно, он мог бы этого и не делать, но то-гда, возможно, его в качестве президента и не было бы. Не знаю, на каких весах можно взвесить все эти нюансы. Это тот выбор, который каждый должен сделать сам. Он выбрал такой путь -- путь стоимо-стью в право быть преемником.
       * * *
       Что принесли стране, народу восемь лет пре-зидентства Владимира Путина? Какие перемены ощутили мы за это время? Это тема отдельного раз-говора. Хочу сказать лишь несколько слов...
       * * *
       В свое время Ельцин ознаменовал свое прав-ление тем, что вывел из своего окружения всех, кто хоть как то был связан с его предшественником -- Горбачевым. По этому же проторенному пути по-шел и его "наследник" Путин. В итоге мы видим, что во главе путинской власти, как и при Ельцине, по прежнему стоит клан, но сформированный не на основе "семьи", а из так называемых "чекистов" и "питерских". С точки зрения землячества подбор кадров у Ельцина был вполне умеренным -- близ-ких "свердловских" при нем было человек 10-15, вряд ли больше. В новом же клане речь идет как минимум о трех четырех тысячах питерских пере-селенцев.
       Формирование нового клана происходило на фоне отказа от демократического потенциала сис-темы государственной власти. Я имею в виду по сути разрушение системы сдержек и противовесов, нарушение принципа разделения властей. Так, не-ким противовесом Президенту России все преды-дущие годы являлась Госдума. Другая палата рос-сийского парламента -- Совет Федерации, -- хотя и была, в принципе, лояльна президенту, но по ряду вопросов и она принимала самостоятельные реше-ния -- взять ту же ситуацию с Генпрокурором. Од-ним из центров власти при мне стала и прокуратура: в рамках закона она тогда действовала вполне неза-висимо...
       Сегодня можно констатировать, что двухпа-латного парламента у нас фактически нет. Совет Федерации как орган власти оказался уничтожен-ным, а Госдума после победы пропутинской "Еди-ной России" всецело стала управляться из Кремля. Разрушена не только система разделения властей -- под контроль взята прокуратура, а главным резуль-татом судебной реформы стала потеря независимо-сти судов от исполнительной власти...
       Вскоре Путин так выстроил свою систему власти, что стал единственным, кто принимает "по-следнее" решение.
       В итоге на государственную власть в смысле нормального, демократического управления стра-ной, Путин опереться возможности уже не имеет, поскольку она таковой попросту не является. Он сам же ее и разрушил, усугубив ситуацию клановым принципом расстановки кадров.
       Почему произошло именно так? Вспомним, Путин сам выходец из старой системы управления, он сам был членом "семьи". Он ощутил все ее пре-имущества, связанные с возможностью передачи власти без демократического процесса.
       Не секрет, что управление страной демокра-тическими методами -- достаточно утомительное, сложное занятие, оно таит в себе элементы непред-виденного.
       Нужно быть сильной личностью, чтобы адек-ватно выдерживать перегрузки демократии, уметь разрешать возникающие конфликты. Гораздо проще управлять страной, подавив всякую инициативу и выстроив жесткую вертикаль власти, когда можно или приказать, или договориться.
       Будучи звеном "семьи", породившей его как политического лидера, Путин впитал в себя боль-шинство ее "правил". Понятно, что первые четыре года "семью" он бросить не мог: он обязан был ей всем, что имел. Сильный президент, управляя стра-ной с помощью демократических процедур, дает возможность развиваться также и гражданскому обществу. К слову, правильно делая многие вещи, Горбачев оказался несостоятельным, как личность, и потому настоящую демократию в стране обеспе-чить не сумел.
       Совсем уж "по царски" повел себя Ельцин...
       Прошедшие годы показали, что и В. Путин, не найдя в себе сил для демократического правле-ния, тоже руководит страной авторитарными мето-дами -- подавив парламент и сконцентрировав в своих руках необъятную власть...
       Бесследно это для страны не прошло. Россия окончательно превратилась в государство с автори-тарным режимом и свободным рынком. Поддер-жанный массами, Кремль победил олигархов, но платой за эту победу стало усиление государства. Сегодня уже можно говорить, что в России сложил-ся режим личной власти президента, поддерживае-мой его администрацией. Эта система, имея все внешние признаки демократии, по сути своей анти-конституционна. Приход к власти Д. Медведева по-ка не свидетельствует о больших переменах.
       Задавить, дискредитировать, обанкротить ко-го угодно в нашем, далеком от правового, государ-стве -- дело несложное. Против маховика государ-ства выстоять просто невозможно! Но важнее дру-гое: когда народ в стране привыкает к авторитар-ным методам руководства, взрастить и надлежащим образом заново сформировать демократические процедуры становится очень трудно...
       Но как же получилось, что демократически сильным государством Путин управлять оказался не в состоянии? Там, где отлажены демократические процедуры, ты даешь необходимые обществу ука-зания, потому что оно, это общество, не позволяет тебе сделать иначе, либо ты сознательно идешь на конфронтацию, рассчитывая удержать ситуацию за счет своих незаурядных личных качеств и лучшей, чем у остальных, профессиональной подготовки...
       Но не все так просто. В связи с этим хочу привести мнение известного политолога Александ-ра Ципко, с которым я не могу не согласиться. "Си-туация с нашей демократией действительно обстоит достаточно трагично, -- пишет эксперт. -- Рискну утверждать, что желание Путина задавить в заро-дыше любую угрозу своей власти, любое проявле-ние оппозиционности проистекает отнюдь не из за его стремления к личной диктатуре. Все обстоит прямо противоположным образом. Путин, на мой взгляд, проявляет сверхосторожность, ибо он на са-мом деле боится власти. Представьте себя на его месте. Человек, по собственному признанию в од-ной из книг, еще несколько лет назад готовил себя на роль отставника офицера, зарабатывающего на хлеб извозом, а сейчас по воле случая ему доверили власть в такой громадной стране, да еще и в услови-ях глубочайшего кризиса...
       Сам тот факт, что любого человека у нас можно вытащить из политического небытия и при помощи ТВ сделать за несколько месяцев популяр-ным лидером мировой державы, -- продолжает по-литолог, -- говорит о том, что у нас нет политиче-ской системы как системы правил игры, системы отношений, жестких критериев выдвижения и под-бора кадров.
       И назначение никому не известного Михаила Фрадкова на пост второго человека в стране еще раз доказывает, что пока мы имеем систему бессистем-ности".
       * * *
       Да, личную власть, преемственность своей власти, избрание президентом уже своего преемни-ка В. Путин себе обеспечил, то есть с точки зрения личной власти он свои позиции укрепил. Но мы вправе использовать и другие критерии и оценки ситуации. В частности, что дает это стране? Выиг-рает ли она в целом от этого? Отнюдь! С точки зре-ния политического процесса мы вновь отброшены назад -- здесь сомнений нет никаких. С точки зре-ния плюрализма мнений, нормальной политической культуры, многопартийности мы сейчас вернулись или возвращаемся в доперестроечный период. По-литическая же элита деградирует просто на гла-зах...
       Глядя на "Единую Россию", представленную в Госдуме большинством депутатов, мы видим, что это люди совсем иной политической подготовки, иного культурного развития, уровня. А теперь вспомним: в эпоху СССР мы имели профессиональ-но подготовленную управленческую верхушку в виде аппарата ЦК КПСС, который реально управлял государством. В 1989 году, когда я пришел в ЦК, там работало около 60 докторов наук. Что бы ни говорили, а тогда было реально компетентное руко-водство. Сейчас чиновников подобного уровня в управленческом аппарате президента считанное ко-личество.
       Трудно прогнозировать, что ждет нас в сле-дующие четыре года. Но ясно одно: если Медведев и Путин хотят реально что то сделать для страны, с принципами кланового подхода к формированию своего аппарата и правительства необходимо по-кончить.
       Необходимо прекратить комплектование кад-ров властных структур по принципу "питерские" -- "чекисты". ФСБ свою задачу уже успешно выпол-нила, сотрудники этой организации чувствуют себя сегодня вполне комфортно. Теперь надо потребо-вать от них конкретных результатов в борьбе с кор-рупцией и с терроризмом...
       Нужно выдвигать людей профессионально подготовленных, пользующихся доверием в обще-стве независимо оттого, из Питера они или из дру-гого города, работают ли они в органах или нет. Не нужно опасаться окружать себя компетентными людьми, бояться, что "свита" забьет тебя. Прези-дент есть президент. Он выше любого уже в силу своего статуса...
       Новые четыре года власти поставили перед Путиным непростую дилемму: станут ли они за-вершением его президентской карьеры, или же в той или иной мере Путин будет претендовать на ее продолжение? Вопрос этот чрезвычайно важен. Ес-ли Путин решит пойти по второму пути, то и для страны, и для него самого это будет путь обостре-ния с неясными результатами, чреватый непредска-зуемыми потрясениями и серьезными кризисами.
       Если же Путин решит завершить свою прези-дентскую карьеру и снова продолжить работу в ка-честве премьера, то он, естественно, должен будет поставить перед собой задачу добиться реальных положительных перемен в стране, оставить о себе в народе добрую память. Но в этом случае с нынеш-ним слабым аппаратом, подобранным из "питер-цев", "чекистов" и остатков старой "семьи", много президент сделать не сможет. В такой ситуации Пу-тину придется менять принцип подбора кадров: он будет вынужден усилить свою команду яркими личностями.
       Другой задачей должно стать формирование нормальной оппозиции. Ее в стране, учитывая от-сутствие в Думе представителей "Яблока" и СПС, а также подавление главной оппозиционной силы -- компартии, явно не хватает...
       А отсутствие оппозиции и инструментов кон-троля за действиями Кремля приводит к резкому росту числа ошибок, вероятности управления не с позиции выработки вариантов решений, а с позиции чисто субъективных факторов.
       На относительно молодого, энергичного и не-пьющего президента уставший народ возлагал большие надежды. Он требовал отмежевания Пути-на от ельцинской "семьи", решительного с ней раз-рыва. Страна ждала от него политической оценки предыдущей власти, оценки действий, проводимых его предшественником. Я тоже надеялся, что это должно произойти.
       Жизнь показала, что Путин, будучи заложни-ком ситуации, к этому отнюдь не стремился. Не бу-ду кривить душой: и Путина, и меня на самый пик нашей карьеры вывел именно Ельцин. Позднее этот факт стал одним из важных моральных составляю-щих в моем поведении: с одной стороны, я был бла-годарен Ельцину за то, что он выдвинул меня кан-дидатом на пост Генпрокурора, с другой, -- я испы-тывал горечь разочарования, когда понял, что его деятельность требовала уголовного расследования.
       Нелегкий выбор -- стать человеком, который говорит президенту: "Вы не правы, это незаконно!" Я мог поступить как все, но, отказавшись играть по законам коррумпированной российской элиты, я выбрал другой, нелегкий путь...
       Этот выбор, связанный с оценкой эпохи Ель-цина, Путину сделать еще предстоит.
       * * *
       Однако сегодня уже нет оснований утвер-ждать, что "семья" в годы путинского президентст-ва жестко держала его "на поводке", не давала ему развернуться. Во многом это был курс Путина как такового, а не курс обстоятельств вокруг Путина.
       Следовательно, изменений курса после окон-чательного сворачивания "семьи" не будет, боль-ших перемен в этом плане ожидать не стоит.
       С одной стороны Путин -- работник спец-служб. С другой -- его становление и развитие про-исходили в условиях рыночной экономики. Резуль-татом этого внутреннего конфликта стал курс на либерализацию страны на фоне проведении эконо-мических реформ. Но способен ли дать результаты экономический курс на либерализацию, пока мы имеем дело с кланово мафиозной системой власти? Полагаю, что нет!
       Так оно, собственно, и произошло. Восемь лет президентства Путина не дали ожидаемых резуль-татов, принеся стране лишь поверхностную стаби-лизацию. Сопровождалась она массой кризисных ситуаций и вспышками терроризма.
       По сути, как это ни печально, прежняя либе-рально олигархическая экономика, сложившаяся при Ельцине, таковой и осталась при Путине. Но если при Ельцине были хоть какие то политические свободы, с Путиным они начались сжиматься как шагреневая кожа. Наверное, российский народ вы-терпит в очередной раз и эти политические ограни-чения, тем более, что прежние свободы ему мало что давали. Сопровождались они страшными пере-косами в экономической сфере, обогатившими одну часть общества и обнищавшими другую. Реально этих свобод не хватило ни на то, чтобы повлиять на политические решения властей, ни на то, чтобы ре-ально провести процессы приватизации...
       Народ потерпел бы, увидев реальные сдвиги в экономике и перемены в социальной жизни.
       Но происходит нечто противоположное: по-литические свободы с каждым годом становятся все урезаннее, а перемены в сфере экономики все ту-маннее, а тут еще полномасштабный финансовый и экономический кризис...
       Надежда умирает последней, поэтому не-сколько слов об упущенных, с моей точки зрения, возможностях.
       Не пересматривая итогов приватизации, но используя механизм судебной власти, самые одиоз-ные приватизационные решения прошлых лет надо было поломать при помощи суда. Взять под кон-троль олигархов и механизм перераспределения прибыли. Мы благодарны Путину, что платим по-доходный налог в 13 %, но почему столько же пла-тит Абрамович? Он должен платить 60 %, если не больше, как это делается в цивилизованном мире. И не надо было восстанавливать против себя весь мир, сажая за решетку нефтяного магната Михаила Хо-дорковского; лучше было бы занять по отношению ко всем олигархам одинаковую позицию через ог-раничение их экономического влияния, через сис-тему перераспределения их сверхдоходов, через взимание природной ренты. Взять под националь-ный контроль нефть, газ, заставить работать эти сверхприбыли в интересах народа. И не жалкие по-дачки в 100-200 рублей своему народу давать, а поднять зарплату до не унижающего достоинство человека уровня...
       Убежден: мой спор с верховной исполнитель-ной властью, начатый еще в октябре 1998 года, с момента возбуждения дела "Мабетекса", продолжа-ется и сейчас. С моей стороны это была борьба за закон. Со стороны представителей власти -- что то иное, скорее -- попытка удержать свои посты, должности, обеспечить себе спокойную жизнь.
       Я был для них белой вороной, человеком, ко-торый не играл по их правилам, был им непонятен. По их законам рекомендованный на должность ос-таток жизни должен быть за это благодарен, причем если приходится выбирать между благодарностью, с одной стороны, и законом, -- с другой, первая всегда берет верх. Таким был выбор Путина по от-ношению к Собчаку. Вместо того, чтобы соблюсти закон, дать прокуратуре довести расследование до конца, а суду определить кто прав, а кто виноват, будущий президент, юрист по образованию, опира-ясь на не вполне законные способы, помог про-штрафившемуся мэру Санкт Петербурга избегнуть наказания...
       Свой выбор я сделал в пользу закона. Я был благодарен Ельцину, но, остановившись перед ди-леммой: выгородить Ельцина или продолжить рас-следование, я предпочел второе.
       Момент выбора
       Эта глава для меня очень важна, потому что хотелось бы понять, как повлияло противостояние Генерального прокурора и Кремля на отечествен-ную юстицию? Есть ли тот критерий, который по-может определить, чего больше -- пользы или вре-да -- принесла моя схватка с "семьей"?
       Об этом мои раздумья.
       * * *
       Грустно говорить, но правоохранительная система и судебная власть, да и общество в целом, "проглотили" все то беззаконие, которое было свя-зано с "делом Скуратова". Мужественные и чест-ные решения судей Мосгорсуда Нины Маркиной и Галины Пашниной, а также позиция надзирающего прокурора, генерал майора Главной военной проку-ратуры Юрия Баграева не смогли остановить произ-вол. Ресурс прочности российского правосудия и запас совести представлявших его людей оказались явно не великими. При этом не стоит забывать, что речь шла о Генеральном прокуроре страны -- за-метной фигуре в правоохранительной системе, имевшей к тому же превосходных адвокатов. Легко себе представить, с какой сокрушающей силой дей-ствовала бы эта система, если бы в ее жернова по-пал простой обычный гражданин.
       Противостояние Генерального прокурора и Кремля взбудоражило всю страну. Знакомясь в га-зетах с делом "Мабетекса", россияне увидели: уго-ловная юстиция, если она независима в тех спра-ведливых требованиях, которые предъявляет к ней Закон, способна активно влиять на судьбу страны. Но они также поняли, что сегодня юстиция лишь молчаливо и безропотно выполняет все команды Кремля, а сами они -- лишь пешки в руках у тех, для кого "закон не писан".
       Находясь у власти, "семья" взяла под свой контроль и правоохранительные органы, и уголов-ную юстицию. На все ключевые посты были по-ставлены "проверенные" люди. Судьба дела "Мабе-текса", а также участь других важных коррупцион-ных дел была предрешена. Все то, что нарабатыва-лось в Генпрокуратуре несколько лет, ради чего я жертвовал своей служебной карьерой, было спуще-но в песок в течение нескольких последующих ме-сяцев после моего отстранения от должности.
       Полагаю, очень важным результатом нашего расследования стало осознание россиянами того, насколько нашей стране необходима эффективная и независимая прокуратура, как нужна отвечающая лишь перед Законом уголовная юстиция. Россия уже вполне созрела для этого.
       Это был важный урок и в профессиональном плане. Урок и пример для десятков тысяч работни-ков прокуратуры и следствия. Ведь почему меня народ поддерживал? Кто то верил в подлинность видеопленки, кто то -- нет, но меня поддерживали, потому что я действовал. Действовал, несмотря на огромное давление со всех сторон -- возбудил уго-ловные дела по "Мабетексу", Березовскому и мно-гие другие. Даже на Западе стали говорить, что и в России есть люди, способные иметь свою точку зрения, что не все у нас уж так беспросветно.
       Полагаю, моя борьба стала хорошим приме-ром для многих следователей и прокуроров по всей стране, в особенности в глубинке. Ведь у простого работника районного звена можно насчитать не ме-нее 50 всевозможных начальников: на него давят и местная, и городская администрации, и областные руководители. Поэтому так часто дела ведутся и прекращаются под давлением со стороны -- так проще, проблем меньше.
       Мой же пример показал, что если не мириться с окриками и давлением сверху, то с тем правовым беспределом, который царит сегодня в России, справиться вполне можно.
       Главное условие -- скрупулезно следовать букве Закона, и тогда никто и ничего с вами сделать не сможет.
       Сейчас, увы, разве что по мановению вол-шебной палочки большинство тех дел, о которых я упоминаю в этой книге, вдруг вновь начнут реально расследоваться: это и дело "Мабетекса", и дело по операциям физических лиц на рынке ГКО, и дела по первой волне российской коррупции, в частности, дело по сделкам с продовольствием в обмен на нефть. Только по одному этому делу, согласно ре-шению Стокгольмского арбитражного суда, 900 миллионов наших, российских долларов оказались замороженными на счетах в зарубежных банках.
       А дело Федеральной продовольственной кор-порации? Ведь на закупки продовольствия было выделено 13 триллионов недомини рованных руб-лей, а закуплено его было только на сумму 2,9 триллиона рублей. Остальное разворовали!!!
       Какая же экономика такое выдержит? Любая другая страна, кроме России, от такого воровства давно бы уже разорилась...
       * * *
       Как я уже говорил, крови Бородина мне не было нужно. Главное -- вернуть народные деньги, создать в стране прецедент, свидетельствующий, что любая преступная деятельность, даже на самых верхах, обязательно наказуема, что принцип неот-вратимости наказания действует. Это имело бы ко-лоссальное воспитательное значение для всех на-ших чиновников, а граждане поверили бы в искрен-ность власти в стремлении сделать что то для укре-пления законности.
       Власть должна начать сама очищать себя. Иначе разрушительный процесс станет необрати-мым: воруют верхи -- начнут воровать и ниже -- все! Чиновник средней руки будет воровать, если ворует его начальник. Это ощущение вседозволен-ности, всеобщего мздоимства после прихода Ель-цина к власти уже стало привычным, вошло в нор-му.
       Еще на примере "Мабетекса" я понял, что нашей власти эти деньги совершенно не нужны. Ведь в швейцарских банках оказались арестован-ными, замороженными сотни миллионов долларов. В случае, если бы в России по делу "Мабетекса" состоялся обвинительный приговор, пусть даже ус-ловный, это стало бы для Швейцарии судебным ос-нованием передать обратно запрятанные в ее банки российские деньги. Карла дель Понте сама говорила мне, что, если бы у нас было принято такое реше-ние, Швейцария немедленно перевела бы спрятан-ную в ее банках валюту в Россию.
       Сколько же лицемерия у наших чиновников, которые громогласно плачутся, что в казне нет де-нег, а сами отказываются от сотен миллионов прямо идущих к ним в руки долларов!
       * * *
       Не раз меня спрашивали, не проще ли было для сохранения престижа прокуратуры добровольно уйти с поста Генпрокурора?
       Уверен, что нет. Я прекрасно понимал, что мой добровольный уход сыграет на руку преступ-никам, шантажистам, которые и сейчас близки к власти. Если я уступлю -- то как же действовать тем, кто рангом ниже -- областным, городским прокурорам, на которых тоже "давят" изо всех сил? Я просто предам их.
       Если я уступлю -- это будет крахом для про-куратуры. Каждый сможет сказать: "Значит, и Ге-нерального сломали". Как можно будет тогда тре-бовать стойкости и законопослушного поведения от какого нибудь следователя в далеком Урюпинске, испытывающего многочисленные трудности и дав-ление со стороны местных бандитов? Я защищал не только свою честь, я защищал прокурорскую систе-му. Тем не менее, правоохранительной системе Рос-сии был нанесен колоссальный урон. Кто же, глядя на пример Скуратова, будет возбуждать теперь по-добные дела? Сто раз подумает и поостережется... "Дело Скуратова" наглядно продемонстрировало, как далеки мы еще от правового государства. Оно показало, что государство может сломать любого человека, в том числе и достаточно высокопостав-ленного, что в России бороться за справедливость -- себе дороже.
       * * *
       Особенно печально, что был разрушен кадро-вый корпус прокурорских работников, хорошо под-готовленных профессионально и способных рабо-тать в режиме законности, невзирая на давление. По разным причинам Генеральную прокуратуру поки-нули сотни людей: они либо были выдавлены как "люди Скуратова", либо ушли сами из за несогла-сия с политикой нового руководства.
       Все это не замедлило сказаться и на общей ситуации с преступностью, и на показателях проку-рорско следственной деятельности. Если в 1998 го-ду (последний полный год работы нашей команды) в стране было зарегистрировано около 2 миллионов 600 тысяч преступлений, то с 1999 года и в после-дующем эта цифра вплотную приблизилась к 3 миллионам. Резко возросло число убийств, а рас-крываемость их снизилась приблизительно на 5 %, что составляет тысячи нераскрытых преступлений.
       А сколько следователей -- опытных, умных и добросовестных -- оказались сломленными в "но-вых" условиях. Не сумев или не захотев возразить высокому руководству, они тем самым сделали свой выбор: ведь не возразишь раз, не возразишь второй, а в третий тебя и спрашивать ни о чем не будут.
       Многим маленьким и большим чиновникам Генеральной прокуратуры сегодня кажется, что, угодив начальству, они увернулись от неприятно-стей. На самом же деле неприятности с этого только начинаются.
       Саморазрушение -- так можно охарактеризо-вать процесс, который уже несколько лет разъедает "государево око".
       Уверен: деградация российской прокуратуры началась именно 2 апреля, когда ее руководство -- Чайка, Демин, Розанов -- совместно с Кремлем по-шли на ночную фабрикацию уголовного дела про-тив меня. Именно тогда она оказалась раздавленной -- не выдержали мои бывшие коллеги давления Кремля. Законники, стоящие на самой вершине рос-сийской юридической пирамиды, вместо охраны закона стали его грубо попирать.
       Нелестные, но откровенные слова о состоянии закона в нашей стране высказал в газете "Сегодня" Борис Уваров: "При всем тоталитаризме социали-стического строя законности тогда было все же больше. Да, было "телефонное право", я могу при-вести десятки примеров. Но не сотни... Сверху зво-нили, влияли на отдельные дела, но не на все. А сейчас что делается? Сейчас все дела, связанные с высокопоставленными персонами, -- "звонковые". "Криминальная революция" победила окончатель-но. Говорить о торжестве законности в нынешней ситуации наивно..."
       Не менее откровенно о российской прокура-туре высказался в интервью газете "Собеседник" и швейцарский прокурор Бертосса: "Общее впечатле-ние от российской прокуратуры таково: за послед-ние 12 лет ничего не изменилось в плане независи-мости прокуроров. За исключением времени, когда это ведомство возглавлял Юрий Скуратов. Устинов действует точно так же, как вели себя предшествен-ники Скуратова. У нас ощущение дежа вю. Это се-годня главная проблема в сотрудничестве с Росси-ей: нет уверенности в независимости прокуроров. Что касается Скуратова -- это был случай, когда Россия получила настоящего Генпрокурора. Когда Скуратов приехал сюда, мы поняли: наконец у вас что то начнет меняться. И мы были крайне разоча-рованы, когда его вышвырнули с поста... А следом пришел Устинов. Я никогда не встречал его и ниче-го не могу сказать. Но я видел письменное решение, которое Тамаев написал по делу "Мабетекса". Это несерьезно..."
       Буду объективным: моя борьба закончилась не в пользу Закона. Кремль, "семья", взяли в этой борьбе верх. Путем попрания закона, с использова-нием продажной прессы, прямого подкупа и посу-лов "семье" удалось сначала отстранить, а затем и освободить строптивого Генпрокурора от должно-сти, приручить прокуратуру. Сопротивление Совета Федерации было нейтрализовано, а вскоре его и во-все расформировали. Наконец, как известно, была реализована операция "преемник", сохранившая политический "статус кво".
       * * *
       Меня всегда интересовало, почему Соединен-ные Штаты всего за 250 неполных лет своего суще-ствования превратилась в богатейшую и процве-тающую страну? И почему такой страной не стала Россия, имеющая уникальную историю, высочай-шую культуру, огромную территорию и ресурсы? Мы не добились этого, на мой взгляд, потому, что не поняли главного, того, в чем очень хорошо разо-брались американцы -- нужно уважать Закон, нуж-но жить по Закону.
       Мы так и не поняли, что Закон свят, и если ты его нарушил, то должен за это ответить независимо от того, каков твой социальный статус. У нас же один закон -- для президента, другой -- для рабо-чего, третий -- для дворника, четвертый -- для ми-лиционера, пятый -- для судьи...
       Глава 12. Борьба продолжается
       Как я не стал президентом
       Зачем я стал баллотироваться в президенты? Я не имел политических амбиций, когда работал Генеральным прокурором, но жизнь поставила меня в такие рамки, что я понял: без изменения сущест-вующей политической власти Россия дальше не может развиваться.
       Я на собственной шкуре убедился, что у нас нет ни независимой уголовной юстиции, ни незави-симой прокуратуры, ни честной и принципиальной судебной системы. И все это из за того, что у власти находятся люди, многие из которых имеют серьез-ные проблемы с законом. И чтобы выжить и сохра-нить власть, им нужно обязательно взять под кон-троль уголовную юстицию России.
       Этот порочный круг невозможно разорвать без решения вопроса о политической власти, о пре-зидентской власти. А если мы не победим корруп-цию, то будущего у России просто не будет.
       Вступая в борьбу за высокий пост, я очень не хотел сводить свою роль в качестве кандидата в президенты лишь к функции разоблачителя. Поэто-му у меня была программа, было свое видение раз-вития ситуации: и в политико правовой сфере, и в сфере борьбы с преступностью, и в сфере конститу-ционной реформы. Я понимал, что если мы не суме-ем очистить страну от коррупции, то разговор о ка-ких то экономических или социальных программах абсолютно бессмыслен. Деньги, выделяемые на эти цели, в том числе и выделяемые Западом, просто разворуют, и ни одна социальная программа так и не будет выполнена.
       Конечно, в стране с развитым гражданским обществом, где ценятся идеи, а не жесты и лозунги, у меня было бы куда больше шансов оказаться по-нятым и услышанным. Но Россия -- это моя страна, я знал тревоги и нужды её граждан, и я надеялся, нет, -- был уверен, что найду среди своих соотече-ственников необходимую поддержку.
       Мой сын как то горько заметил: "Ты вроде не последним человеком был в стране, все понимал, что происходит... Почему же сейчас мы все, граж-дане бывшего Союза, оказались как бы в разных квартирах -- ведь от этого пострадали все, за ис-ключением разве националистов во власти? Бедст-вуют все, даже Украина, которая громче других кричала о том, что кормит Россию. Что же оказа-лось на самом деле? Сейчас эта некогда действи-тельно богатая республика жива во многом тем, что, извините, ворует российские энергоносители..."
       * * *
       Говорят, процесс распада Союза был вызван объективными причинами. Но, увы, субъективных причин было значительно больше. Вспомните пове-дение Горбачева, его нерешительность, метания. Ему явно не хватило политической воли и честно-сти. Когда начались события в Нагорном Карабахе, Прибалтике, Тбилиси, он должен был твердо ска-зать: да, это я направил туда военнослужащих, это моя конституционная обязанность -- обеспечить единство государства, в том числе и силовым путем. А он начал изворачиваться, лгать.
       То, что происходит сегодня в Чечне, -- пря-мое следствие гигантского катаклизма, произошед-шего почти 10 лет назад на одной шестой части планеты.
       И вообще, не надо было затевать Горбачеву подписание какого то нового союзного договора. Этим он сразу же подорвал легитимность договора 1922 года и Конституции 1924 года, которая была нормальной правовой базой для создания Союза. Ведь никто же сейчас не вспоминает, как строила федерализм Америка. Мало того, что была кровавая гражданская война между Севером и Югом; штат Луизиану просто купили у Франции, Флориду -- у Испании... Государственность создавалось на крови и костях. А ведь ни один американец не выступал против единства своей страны, хотя и знает её не всегда демократическую историю.
       Словом, объективных оснований для распада Союза не было, сработали чисто субъективные фак-торы, так называемая роль личности в истории, ко-торая в России всегда была велика. Естественно, потом нужно было продумать новую основу объе-динения, интеграции... Как я понимаю, в основе интеграции теперь уже независимых государств должен лежать экономический интерес. Если его нет, то никакими политическими формами народы не сблизишь.
       Как то мне удалось встретиться с Президен-том Азербайджана Гейдаром Алиевым, полтора ча-са один на один беседовали. Умнейший человек. Он говорит: понимаете, мне хочется сотрудничать с Россией. Мы открыли перспективные месторожде-ния, но у нас нет новой техники, чтобы взять нефть. А у вас нет денег, чтобы проинвестировать эти про-екты, вы не заплатите нам столько, сколько заплатят другие, а мне надо кормить мой народ. Пусть я на-строен пророссийски, но что мне остается делать? А как только я иду к западникам, меня сразу начинают упрекать в предательстве интересов России. Надо учитывать экономические реалии. Без этого сбли-жение невозможно.
       К чему я это вспомнил? Да к тому, что сейчас все еще реальна угроза развала России. И не пото-му, что губернаторы, удельные князьки, как их на-зывают, яро отстаивают свою самостийность, а по-тому, что у нас нет национально ориентированного на защиту интересов страны высшего государствен-ного руководства. То есть, нет такого руководства, которое не продает высшие посты в стране, не про-дает государственные интересы.
       Я решил для себя -- если уж я не могу ничего ответить своему сыну, пусть хоть для будущих вну-ков у меня найдется достойный ответ. В конце кон-цов, каждый нормальный человек должен осозна-вать свою личную ответственность за судьбу собст-венной страны. И если мы сейчас не объединим усилия, то даже такая для кого то абстрактная вещь, как преступность, попросту раздавит Россию. Как я уже отмечал, только по официальной статистике за последний год совершено около 2,5 миллионов пре-ступлений, реальная же цифра -- около 12-14 мил-лионов. И мы все спокойно на это смотрим. При разложении высшего государственного руководства и тотальном оттоке средств за рубеж мы делаем вид, что нас это не касается.
       Конечно, я не сумасшедший: я прекрасно по-нимал, что шансы на успех у меня практически ну-левые, -- что такое предвыборная кампания, я знал еще по 1996 году. По сути ведь выборы выиграл Зюганов, но наш уже тогда больной президент дер-жался за власть руками и зубами. А подконтрольная ему система сделала все, чтобы победу Зюганова представить поражением.
       В Татарстане 600 тысяч бюллетеней было приписано Ельцину, а бюллетени в пользу Зюганова нашли замерзшими в проруби. В Дагестане в пер-вом туре проголосовало 65 % в поддержку Зюгано-ва, а во втором, по официальным данным -- 35 % за Зюганова, 65 % за Ельцина. За такое короткое время пристрастия избирателей не могли измениться столь кардинально -- хотя бы в силу естественной инерции.
       * * *
       Кстати, когда я баллотировался в президенты, т. е. в 2000 году, ситуация была ничуть не лучше: на 19 часов явка избирателей на участки составляла 46 %, но уже через час вдруг проголосовало свыше 60 %... Понятно, что так не бывает. Ведь если верить этим цифрам, почти треть избирателей вдруг спо-хватились и срочно побежали исполнять свой граж-данский долг. В Перми, например, на 16 часов явка составляла 26 %. Как можно было через три часа иметь 60 % ную явку, знает только Центризбирком.
       Я знал, что окажусь в самой тяжелой из всех кандидатов ситуации, поскольку расследование, затеянное против меня, будет использоваться как инструмент политического давления, создаст для ведения предвыборной кампании огромные трудно-сти. Прежде всего это мера пресечения -- подписка о невыезде. Она не исключала передвижения по стране, но каждый раз мне нужно было звонить сле-дователю и фактически просить его дозволения да-же на самую незначительную поездку.
       А "кто в доме хозяин", власти дали мне по-нять сразу. Помните, я планировал поехать на 2-3 дня в США по приглашению американских кон-грессменов на конференцию по коррупции. Едва ли не за день до моего отъезда, спохватившись, власть предержащие дали команду изъять у меня загра-ничный паспорт.
       На этих выборах я ставил перед собой две за-дачи.
       До начала 2000 года я как бы сидел в окопе, а газеты и телевидение с увлечением поливали меня грязью. Участие в выборах хоть отчасти позволило мне, используя те же средства массовой информа-ции, выступить не то что в свое оправдание (оправ-дываться мне не в чем) -- в защиту своих принци-пов.
       Другая задача -- возможность публично кри-тиковать навязываемую стране "преемственность" власти, показать, что на самом деле представляет собой официальный "наследник" Ельцина. Собст-венно, я оказался единственным из кандидатов, кто не стеснялся называть вещи своими именами.
       И вот тут вновь четко "сработали" журнали-сты: меня постоянно обвиняли в том, что я только обещаю разоблачений и ничего не говорю. На са-мом же деле мои выступления просто не передавали в эфир и не печатали.
       Стоит вспомнить, к примеру, такой случай. Одна из моих предвыборных поездок была на Даль-ний Восток. Началась она с мелкой пакости, устро-енной властями: вылет из Москвы задержали на час. У меня была намечена в тот день запись на ТВЦ, я отменил её -- специально, чтобы вовремя успеть к самолету. Вместе со всеми сидел этот час в аэро-порту, ждал. А когда, наконец, нас повели на посад-ку, объявили, что рейс задержан по вине Генераль-ного прокурора Скуратова -- дескать, опоздал большой начальник, а без него вылететь не мо-жем...
       Этот час был "выигран" властями, чтобы журналисты, собравшиеся в аэропорту Владивосто-ка на пресс конференцию, не дождались меня и уш-ли.
       Но расчет не оправдался.
       Начиная с той пресс конференции, я в каждом выступлении рассказывал о деле "Мабетекс" и обо всех связанных с ним персонах. На моих встречах с избирателями и на пресс конференциях в Иркутске, Новосибирске, Челябинске, во Владивостоке были не только местные журналисты, но и представители ОРТ, РТВ, НТВ. Были... Но ни один из каналов не включил эти материалы в трансляцию. Мало того, НТВ, казалось бы, находящееся в некоторой оппо-зиции к официальным властям, пару раз продемон-стрировало своей аудитории якобы пустой зал в Краснодаре во время моих выступлений: вот, мол, какой из Скуратова кандидат в президенты -- ни-кому он не интересен, даже на встречи с ним никто не идет. А это были отнюдь не встречи с избирате-лями, а пресс конференции для местных средств массовой информации. Разница огромная -- согла-ситесь, если на пресс конференцию пришли 20-30 журналистов, то это свидетельствует не об отсутст-вии интереса к моей деятельности, а, наоборот, о повышенном внимании. Двадцать журналистов -- двадцать представителей разных газет и журналов, местного канала телевидения. А в редком регионе выходит больше двадцати изданий. Но в огромном зале они смотрятся, конечно, довольно жалко.
       На самом же деле интерес к моей деятельно-сти у людей был достаточно высок. В Челябинске, скажем, избиратели заполнили зал на полторы ты-сячи мест -- люди даже в проходах стояли! Ураль-ская юридическая академия -- там вообще все же-лающие пробиться в зал не смогли. Впрочем, Уральская академия -- некорректный пример: все таки это моя alma mater... Хотя в Москве на встрече со студентами МГУ была та же картина.
       Забавная история приключилась во время де-батов на телеканале РТР. Н. Петкова, может быть, для того чтобы выяснить, какой именно информа-цией я располагаю, а, может быть, желая просто спровоцировать, напомнила мне об обещании огла-сить список политиков коррупционеров. Причем, сделала она это "под занавес" -- до конца эфира оставалось 20 секунд.
       Прошло пять дней. Я прихожу на запись сле-дующей передачи -- и Петкова начинает программу с вопроса о коррупционерах. Она была уверена (по-том она сама мне призналась), что я забыл об этом. А я, как оказалось, не забыл -- все необходимые документы на этот раз были у меня с собой.
       Казалось бы, странно, но на РТР мне дали возможность "выложить" материалы, компромети-рующие Кремль.
       * * *
       Откровенно говоря, я рассчитывал на боль-шую поддержку, и полученные мною в итоге 0,43 % больно меня задели. Но если попытаться отбросить эмоции и поверить этим цифрам, предмет для ана-лиза все же есть... Смотрите: Говорухин, всемирно известный режиссер, популярный политический деятель с отменной репутацией, -- и я... В течение года на меня вылили столько грязи, что хватит уто-пить новый град Китеж. Я говорю не только о "но-востных" передачах ОРТ и РТР, но и о проплачен-ных Березовским пикетах проституток и руководи-телей массажных салонов, об иске ко мне Людмилы Нарусовой, вдовы Собчака, об обвинениях Чубай-са... Все это -- звенья одной "пиаровской" цепи. Кроме того, у меня отобрали заграничный паспорт, взяли подписку о невыезде. Во время всей предвы-борной кампании устраивали мне мелкие пакости (вроде той, с задержкой рейса во Владивосток), за-держивали моих людей -- тех, кто расклеивал лис-товки и вел агитацию... Словом, власть выступила против меня максимально жестко.
       Еще один повод для сравнения: Говорухин -- человек со связями, один из лидеров "Отечества", он опирался на широкую партийную поддержку. У меня же за спиной не было и нет никакого полити-ческого объединения, нет серьезных финансовых ресурсов. Деньги на избирательную кампанию со-бирал в основном по друзьям -- как раньше, в XIX веке, для открытия какого нибудь дела пускали подписной лист.
       И опыта предвыборной борьбы, в отличие от Говорухина, у меня, в сущности, не было никакого. Поэтому и мной, и моим штабом было допущено много ошибок и просчетов. Например, такой: мой электорат -- протестный, как и у коммунистов. По-следние сделали мудрый ход: выдвинули лозунг -- "Зюганов -- президент, Скуратов -- Генеральный прокурор". И мои потенциальные избиратели ото-шли к Зюганову, поскольку понимали, что это по-зволит восстановить в прежнем качестве и Скурато-ва.
       И времени о ло мало -- ведь меня привыкли воспринимать в качестве Генерального прокурора, а не публичного политика. Стереотипы ломать и без того очень сложно, а тут и Избирком сделал все, чтобы сократить сроки агитации. Формальные -- даже не ошибки, а простые небрежности в заполне-нии листов с подписями в мою поддержку, могли привести к отказу в регистрации. Например, в нача-ле листа стоит адрес: Челябинская область, город Магнитогорск. Сборщик, заполнив одну сторону, переворачивает лист и адрес следующего человека уже записывает: город Магнитогорск, улица та-кая то... То есть, без "Челябинской области". Из-бирком цепким глазом выхватывает "неувязочку" и тут же предъявляет претензию: неполные данные о подписантах. А в каком таком Магнитогорске тот гражданин проживает? Область не указана, может быть, и города такого нет?
       Ну, не абсурд ли? Ведь задача Избиркома -- проверить не чистописание, а достоверность подпи-сей. Проверить, действительно ли живет гражданин Н., подписавший лист в пользу Скуратова, в Магни-тогорске на такой то улице в таком то доме. Но та-ких недостоверных подписей из 500 тысяч нашли всего 28.
       Итог голосования жестко регулировался, от-ношение власти ко мне известно, и тем не менее, я набрал столько же голосов, сколько Станислав Го-ворухин.
       Честных выборов не было. Для И. О. Прези-дента РФ беззастенчиво задействовался админист-ративный ресурс. На местах штабы в поддержку Путина возглавляли либо чиновники из Админист-рации Президента, либо главы местной админист-рации. Они сидели в служебных кабинетах, исполь-зовали подчиненный им аппарат, ведомственный транспорт для нужд избирательной кампании.
       По сообщению газеты "The Moscow Times", Президент Путин не победил бы на мартовских вы-борах без методичной и хорошо организованной подтасовки результатов голосования, которой зани-мались его сторонники. По данным газеты, 2,2 мил-лиона голосов было украдено у других кандидатов и не менее 1,3 миллионов было добавлено путем включения в списки имен не существующих изби-рателей. В 12 регионах были установлены факты покупки голосов, фальсификации, подделки доку-ментов. В одном лишь Дагестане массовое исправ-ление бюллетеней дало Путину дополнительно бо-лее полумиллиона голосов!
       По некоторым оценкам, Путин реально на-брал процентов 40 голосов, хотя, конечно, это не-мало. Люди считали, что он связан с бывшим пре-зидентом чисто символически, что он не будет про-должать ельцинский курс. С ним связывали надеж-ды на будущее.
       К сожалению, мне не удалось разубедить сво-их соотечественников. Я думал, что народ, настра-давшийся от произвола власти, -- от хищений, по-боров, неплатежей -- прислушается к моим словам. Не поверили, не прислушались. Почему? Не знаю. Может быть, думали, что хуже, чем при Ельцине, не будет. Понадеялись на русский "авось"...
       Я ни в коем случае не жалею о том, что при-нял участие в этой избирательной кампании. Я прошел хорошую школу политика -- участие в те-ледебатах, выступления перед избирателями, обра-щения, реклама... Я поставил себя в обстоятельства, где должен был "играть" не только на своем про-фессиональном, правовом, поле, но и размышлять об экономике, о политической системе.
       Вообще то мне, человеку довольно закрыто-му, чуждому публичности, привыкшему к научной работе, выступать перед большой аудиторией, отве-чать на трудные вопросы под прицелом тысяч не всегда доброжелательных глаз было поначалу дос-таточно тяжело.
       Кроме того, нужно было научиться разгова-ривать с людьми и, так сказать, "в толпе". Ведь встречи с избирателями у меня случались не только организованные и запланированные: в Санкт Петербурге я вышел на Невский -- послу-шать, что люди скажут. В Краснодарском крае, в одном из сел Ленинградского района, прошелся по рынку -- сколько же обиженных, обездоленных! И это на такой богатой, благодатной земле!
       В эту избирательную кампанию я заявил о се-бе как о политической фигуре. Нужно было пока-зать избирателям, что на политическом поле поя-вился человек, умеющий оперировать правовыми категориями. Нужно было доказать, что я ни в чем не уступаю известным политикам, таким, как Зюга-нов и Явлинский, что я не сломлен, не раздавлен катком лжи, запущенным кремлевской администра-цией и "семьей".
       Эта кампания была для меня важна и в чисто человеческом плане: это был как бы переход в дру-гое качество.
       Конечно, досадно, что Путин не принял уча-стия в дебатах. Говорят, не было времени, не хотел ставить себя, явного фаворита, на одну доску с дру-гими кандидатами... А может быть чувствовал, что будет неубедительно смотреться на фоне своих со-перников, даже тех, кто набрал совсем немного го-лосов, например на фоне Говорухина или даже Жи-риновского с его отрицательным обаянием?
       В Америке такое явное нежелание лидера президентской гонки демонстрировать электорату себя, свои способности, свою программу даром не прошло бы; больше того, это просто было бы не-возможно. Разве можно представить, чтобы Клин-тон или Рейган, собираясь баллотироваться на вто-рой срок, не приняли бы участие в дебатах? Да у них не осталось бы ни малейших шансов!
       В борьбе с криминализацией общества мы бу-дем терпеть поражение до тех пор, пока не изба-вимся от криминальных привычек в нашей обыч-ной, повседневной жизни. Трудно требовать что либо от рядового гражданина, если И. О. Пре-зидента РФ публично использует уголовное выра-жение "мочить в сортире", а воровское словечко "беспредел" так прижилось в "новом русском язы-ке", что его активно задействуют в речи и теледик-торы, и политики, и аналитики, и рядовые граждане.
       Очень, очень высок уровень криминализации страны.
       На своем опыте я убедился -- главное для из-бирательной кампании -- это деньги.
       Основной мой денежный ресурс был -- те 400 тысяч рублей, которые давал Избирком. А еще по-могали друзья, бизнесмены средней руки. Я тоже внес, что мог.
       Наверное, где то я сам виноват в том, что средств для избирательной кампании мы собрали в общем то недостаточно. Во первых, поздно принял решение баллотироваться в президенты. Во вторых, начинать надо было именно со сбора дене -- ис-кать, как сейчас говорят, спонсоров. Я решительно не хотел связываться с теми, кто легко мог "отстег-нуть" на выборы сотни тысяч долларов, -- значит, деньги надо было просить у многих, кто мог дать понемногу. А для прокурора просить деньги -- не-возможно! Собственно, я так и не смог через себя переступить. Хотя во всех рекомендациях написано: "Если ты стесняешься просить деньги, то лучше не участвуй в выборах".
       Отсутствие денег очень чувствовалось -- счи-тали каждую копейку. Я убедился, что на одной идее далеко не уедешь. Кстати, для многих избира-тельная кампания -- один из способов заработать. Я сейчас говорю не о пиарщиках, не о специалистах в области общественных отношений -- есть множе-ство людей, готовых расклеивать листовки, зани-маться всякими организационными делами потому, что регулярно зарабатываемых денег на жизнь еле еле хватает. В моем штабе были и безработные -- толковые ребята, грамотные! Но как это страшно -- ощущать себя безработным, знать, что твой труд, твои способности никому не нужны.
       А с какими замечательными людьми мне до-велось работать в эту избирательную кампанию! Степан Калмыков, ректор Бурятского университета, бросил все дела, примчался в Москву, месяц рабо-тал в штабе. Прекрасно работали ребята из МАИ: они организовывали встречи с избирателями. В Но-восибирске, Туле, других городах к нам присоеди-нились и те, кто раньше работал с Лебедем, а потом оказался ему не нужен. Правда, были и такие, кто приходил случайно, с целью просто подзаработать, и выяснив, что мы больших денег заплатить не мо-жем, удалялся восвояси.
       Чтобы правильно понять и оценить моих сто-ронников, нужно учесть, что работали они подчас под невыносимым психологическим давлением. Власти всячески ставили им палки в колеса, нерви-ровали, даже на допросы в милицию вызывали, пу-гали отстранением от основной работы, снятием с должности. Кое кто, конечно, испугался...
       Из этой избирательной кампании 2000 года вынес я и еще одно печальное наблюдение. Обще-ство за последние десять лет -- время демократиче-ских перемен -- сильно деградировало. Я сужу да-же не по Москве -- в столице это не так заметно -- по провинции, по Бурятии, по тому городу, где я вырос. Я вижу, как народ опустился, как люди спи-ваются. Снижается интеллектуальный уровень. Причина этому чисто экономическая -- если чело-век не работает, значит, у него нет никакой надеж-ды на будущее.
       Это меня очень сильно огорчает. Я в молодо-сти верил, что мы построим пусть не коммунизм, но богатую страну. В стройотряды ездили с энтузиаз-мом, и не из за денег -- заработаешь, хорошо, нет -- ну что ж, зато как весело было! И мне казалось, что вот вот, скоро мы будем жить хорошо, а я еще молодой...
       Сейчас с грустью понимаю, что в России я уже никогда не буду жить в нормальном обществе. А с учетом того, что экономика до сих пор нор-мально не работает, -- и дети мои вряд ли будут. Вот внуки -- очень надеюсь. Вся надежда на вну-ков. И так, к сожалению, думаю не только я один -- большинство.
       * * *
       Я проиграл эти выборы.
       Французская "Le Temps" писала тогда: "По-ражение Скуратова свидетельствует о том, что борьба с коррупцией не является приоритетной за-дачей современного российского общества".
       Так уж сложилось, что у нас в России боль-шинство людей голосует за сильного. Им хочется ощущать себя причастным к победе. И все еще без-отказно действут "административный ресурс". Что ж, видимо, время тех, кто идет поперек обществен-ного мнения, отстаивает свое право думать и при-нимать решение самостоятельно, еще не настало.
       Сенатор от Бурятии
       В августе 2000 года мне предложили баллоти-роваться в Госдуму по одномандатному округу на своей "малой родине" -- в Бурятии. Это было очень лестное предложение. Оно говорило о том, что лю-ди не просто верили мне -- они активно поддержи-вали меня, боролись вместе со мной. Если бы меня избрали депутатом Государственной Думы (а веро-ятность этого была очень велика -- об этом мне го-ворили и друзья политики, подтверждали это и сде-ланные в Бурятии социологические экс-пресс опросы), то я сразу же получал бы иммунитет от судебного преследования, но что еще важнее -- высокую думскую трибуну для борьбы с моими го-нителями.
       Конечно, это были огромные плюсы. Но они не смогли перевесить в моем сознании одного очень важного условия: избрание в Госдуму означало, что я должен был сложить с себя полномочия Генпро-курора. А уход с должности в такой момент, когда в следствии еще не были расставлены все точки над "i", означал бы мою капитуляцию. Пойти на это я не мог и, поэтому, поблагодарив выдвигавших меня товарищей, отказался.
       Прошел год, и летом 2001 года теперь уже группа депутатов Народного Хурала Бурятии обра-тилась ко мне с предложением стать представите-лем республики в верхней палате российского пар-ламента -- Совете Федерации.
       К тому времени от поста Генерального проку-рора меня официально освободили, и я был волен как птица.
       Откровенно говоря, это лестное предложение, как, впрочем, и в прошлый раз, особенно меня не удивило. Я вырос в Бурятии -- это моя родина, и связи мои с республикой, которые я никогда не те-рял, были не показушные, а самые что ни на есть реальные. В свое время я помог подготовить проект Конституции Бурятии, проект Договора о разграни-чении полномочий между Бурятией и федеральны-ми органами власти, отрецензировал по просьбе республиканского руководства массу других зако-нопроектов. Я был одним из тех, кто создал в мест-ном Госуниверситете юридический факультет, чем очень гордился и горжусь; сегодня там у меня мно-го учеников, аспирантов.
       Без ложной скромности могу сказать, что в Бурятии я человек достаточно популярный, извест-ный. Юристов такого уровня, как я, в этой неболь-шой республике -- единицы. Я много занимался законодательной деятельностью, прекрасно был знаком с проблемами преступности и, что немало-важно для "проталкивания" различных проектов, неплохо ориентировался в столичных коридорах власти. Поэтому предложение депутатов поработать в Совете Федерации было вполне естественно и ло-гично.
       Кроме того, мне, истосковавшемуся по "большим" делам, самому хотелось поработать в Совете Федерации -- высшем законодательном ор-гане страны. В то время там было не так уж и много квалифицированных, профессиональных юристов. Например, в Комитете по конституционному зако-нодательству и Комитете по судебно правовой ре-форме специалистов не хватало. Мне самому было интересно попробовать себя на этом новом попри-ще, тем более что внутренне я чувствовал, что не только способен справиться с этой работой, но и смогу принести оказавшей мне доверие Бурятии реальную пользу.
       Поскольку все складывалось удачно и к мес-ту, после короткого раздумья я ответил согласием.
       Борьба за сенаторское кресло, как я понимал, предстояла трудная, причем подвоха я мог ожидать скорее не со стороны республики, а из центра, из Москвы. В одиночку с такой силой, как я уже знал по своему горькому опыту, справиться трудно. По-этому первое, что я решил сделать, это заручиться поддержкой республиканского руководства. Я срочно полетел в Улан Удэ.
       Леонида Потапова, Президента Республики Бурятия, я знал давно, с ним меня связывали добрые дружеские отношения. Войдя в его просторный ка-бинет, я рассказал ему о предложении депутатов и о своем согласии баллотироваться в члены Совета Федерации от возглавляемой им республики.
       Как я и полагал, против моего выдвижения Потапов не возражал, но не стал скрывать и свою осторожную позицию, заявив, что в силу разных причин поддержать меня он сможет лишь только косвенно:
       -- Вы уж простите, Юрий Ильич, но открыто выступить в Вашу поддержку я не смогу. Однако и в Кремле, и везде, где только надо, я буду говорить, что, дескать, это решение Народного Хурала, и из-менить его я по закону никак не могу.
       Следующий, с кем я считал необходимым обязательно переговорить, был Михаил Семенов, Председатель Народного Хурала -- законодатель-ного собрания Бурятии. Именно он в то время пред-ставлял республику в Совете Федерации и именно его я и должен был заменить на этом посту.
       -- Юрий Ильич, откровенно говоря, я не вижу кандидатуры на место сенатора от Бурятии лучше вашей, и буду вас всемерно поддерживать. Единст-венно, о чем бы я хотел вас попросить, произвести замену не сейчас, летом, а попозже -- где то в сере-дине конце осени.
       Согласно закону, Семенов мог сохранять свое место в Совете Федерации вплоть до конца года, до декабря. Но выдвинувших мою кандидатуру депу-татов такая отсрочка не устраивала, и на то имелись достаточно серьезные основания. Во первых, в но-вом, уже "профессиональном" Совете Федерации как раз в это время шло интенсивное формирование рабочих органов, и у меня появлялась реальная воз-можность возглавить один из комитетов или одну из комиссий. Если бы это случилось (а шансы были достаточно высоки), помогать республике я смог бы намного эффективнее. В конце года такая возмож-ность была бы уже упущена. Во вторых, как гово-рили сами депутаты, за время пребывания в Совете Федерации Семенов практически ничем себя не проявил, был очень пассивным, за последние пол-года выступил только один раз. Его стремление продержаться в столице "до победного конца", как предполагали депутаты, основывалось в основном на желании сохранить за собой присущие сенатору привилегии, иммунитет, приличную зарплату.
       Поэтому, услышав о желании Семенова поси-деть в сенаторском кресле еще насколько месяцев, депутаты возмутились: Семенова надо срочно ме-нять и придавать присутствию Бурятии в верхней палате российского парламента новый импульс.
       Пришлось мне разъяснить им кое какие юри-дические тонкости: ситуация такова, что одного вашего желания еще недостаточно. Пока Семенов не освободит свое место, выдвигать кого то офици-ально вы не имеете права, значит, пока эта пробле-ма не будет решена, двигаться дальше мы не смо-жем.
       Начались тяжелые переговоры с Семеновым, вел их в основном ректор Бурятского Госуниверси-тета Калмыков. Семенов колебался. Он понимал преимущество своего положения, но в то же время опасался, что, разозлившись, депутаты просто по-ставят вопрос о доверии и со скандалом освободят от должности Председателя Народного Хурала, что автоматически приведет к отзыву его из Совета Фе-дерации. Не дожидаясь окончательного ответа, уже в середине лета моя инициативная группа приня-лась параллельно собирать подписи поддерживаю-щих меня депутатов. Это было необходимо для об-суждения моей кандидатуры в Народном Хурале.
       Происходило это все в мое отсутствие. Из 65 подписей я получил 34 при необходимых 22. Не об-манул и президент Потапов: в число дружно под-державших меня депутатов вошли практически все его сторонники.
       Депутаты торопились. Собрав нужное коли-чество подписей, они решили проголосовать: будет ли Народный Хурал обсуждать этот вопрос сейчас или же отложит до осени. Голосование это мы про-играли: Семенову дали возможность доработать его сенаторский срок.
       * * *
       Прошло несколько месяцев, и Семенов нако-нец то дал согласие освободить свое место в Совете Федерации новому представителю. Хурал наметил рассматривать этот вопрос на своём ноябрьском заседании. Но к тому времени ситуация в Бурятии стала резко меняться. Узнав о моем выдвижении, всполошилась Москва. Из Кремля, из федерального округа пришла команда -- противодействовать все-ми силами! Что это такое, я почувствовал сразу же, как только где то дней за десять до голосования прилетел в Улан Удэ.
       Резко поменял свою позицию Потапов.
       -- Извините, Юрий Ильич, но я не могу под-держивать вас. Путин против, Волошин тоже про-тив...
       И начал уговаривать меня снять свою канди-датуру. Ответил я ему довольно резко:
       -- А какие есть для этого основания? Я не со-бираюсь заниматься борьбой с Кремлем, какой то антипутинской деятельностью, я хочу конструктив-но работать на благо республики, и у меня есть на это право.
       Потапов мне ничего на это не ответил, но по-зиция его мне стала предельно понятной. На 180 градусов к моему выдвижению в Совет Федерации поменял свое отношение и Семенов:
       -- Я разговаривал с Потаповым, -- сказал он, когда мы встретились, -- и тот меня убедил не под-держивать Вас. Думаю, так будет лучше для рес-публики. А то центр будет смотреть на нас косо, перестанет трансферты давать...
       Тут уже я не выдержал:
       -- О каких трансфертах вы говорите? Это в прежние времена надо было ходить по министерст-вам, унижаться, выбивать всевозможные дотации. Сейчас же все трансферты включены в бюджет, принимаются Госдумой и регулярное их поступле-ние в республику исполняется как закон. Вы же са-ми все это прекрасно знаете.
       В общем, точка зрения Семенова мне тоже стала ясна. Честно сознаюсь: единодушная с Пота-повым позиция Семенова мне тогда показалась до-вольно странной, поскольку я знал, что отношения между ними всегда были весьма прохладными. Уже позднее мне рассказали, что столь резко и быстро свою позицию Семенов поменял после того, как Потапов фактически заключил с ним сделку: Семе-нов поддерживает Президента Бурятии в вопросе со Скуратовым, а Потапов позднее поможет Семенову остаться на посту Председателя Народного Хурала еще на один срок.
       Так что сиюминутные политические интересы для обоих руководителей Бурятии оказались силь-нее и важнее нашей многолетней дружбы: и Пота-пов, и Семенов под окриком Кремля меня просто сдали, предали.
       Тем не менее запас прочности у нас был. Это мы поняли после того, как, предостерегая себя от непредвиденных случайностей, провели еще один, повторный сбор подписей. На этот раз меня под-держали 25 депутатов.
       Активизировала свою "работу" и админист-рация Потапова: из его сотрудников был создан штаб, целью которого было не пропустить меня в сенаторы. Как показали последующие события, По-тапов был уверен, что ресурсов его аппарата и ап-парата Народного Хурала для выполнения этой за-дачи будет достаточно.
       Но и моя команда тоже была не лыком шита. Оглядевшись, мы сразу поняли, что без активных, нестандартных действий нам не выиграть. Первое, что мы постарались сделать -- это подключить все наши личные контакты. Бурятия -- маленькая рес-публика, где все знают друг друга. Мы встречались и разговаривали по телефону с людьми, которые хорошо знали меня и одновременно кого то из де-путатов Народного Хурала, просили дать мне реко-мендацию и поддержать во время голосования.
       Кроме этого очень важный акцент я сделал на личные встречи. Думаю, одной из причин, почему мы не победили тогда, при первом, летнем, голосо-вании, было то, что меня в то время не было в Улан Удэ и работы никакой с депутатами не прово-дилось. Теперь же за оставшиеся 7-8 дней до голо-сования я лично встретился и побеседовал с 45-46 депутатами. Я рассказывал им о своей позиции, о том, как собираюсь работать в Совете Федерации, чем конкретно собираюсь помочь Бурятии. Ни на кого из них я не давил, голосовать за себя не упра-шивал, а лишь просил еще раз взвесить, кто из кан-дидатов будет в Совете Федерации полезнее, и го-лосовать объективно, честно, а не под давлением со стороны.
       Моя тактика оказалась для Потапова и Семе-нова совершенно неожиданной.
       Кроме того, я пошел на хитрость и постарался максимально усыпить бдительность моих против-ников. Едва ли не ежедневно Потапов "засылал" ко мне своих людей, и в разговорах с ними я оценивал свои шансы на победу очень низко. Как правило, я говорил, что, дескать, понимаю: победить мне будет сложно, скорее всего, невозможно, шанс неболь-шой, но использовать его я все же хочу, да и после того, как ввязался в борьбу, выходить из нее как то неудобно.
       Еще один момент, неожиданно сыгравший мне на пользу. Даже несмотря на видимую оппози-цию Потапова, кое кто из депутатов полагал, что все это -- вроде политической игры, поскольку все знали о наших с Президентом Бурятии прежних дружеских отношениях.
       Еще раз подчеркну, позиция Потапова яви-лась для меня особенно тяжелым ударом во всей сложившейся тогда ситуации. Долгое время я дей-ствительно считал его своим другом, помогал ему на выборах, в середине 1990 х выбивал в Москве столь необходимые Бурятии трансферты, постоянно консультировал. Все эти добрые и, как мне каза-лось, прочные отношения крест накрест перечерк-нули властный окрик из Кремля, боязнь потерять высокую поддержку и страх оказаться не у дел по-сле новых президентских выборов. Терять всегда неприятно... А ведь я считал его человеком четкой, независимой позиции. Как сильно я в нем ошибал-ся!..
       Тем не менее, некоторые депутаты были уве-рены, что Потапов мне сочувствует. Косвенно спо-собствовал этому и сам бурятский президент: по-зволить себе пойти на меня с открытым забралом он не мог, поскольку сразу же был бы в народе осви-стан и опозорен -- о нашей дружбе знали все, и столь явного предательства ему бы просто не про-стили.
       * * *
       19 ноября. Заседание Народного Хурала нача-лось. Моим соперником в борьбе за пост сенатора оказался 41 летний Сергей Мезенин -- Председа-тель комитета Народного Хурала по социальным вопросам, бывший учитель, относительно еще мо-лодой человек. Объявили повестку дня и... сразу перерыв: депутаты разошлись по свои комитетам. Сделано это было для того, чтобы, согласно поряд-ку обсуждения выдвинутых кандидатур, с нами могли познакомиться члены всех парламентских комитетов.
       Мне пришлось выступить на каждом из 7 или 8 комитетов Народного Хурала, рассказать о том, как собираюсь работать в Совете Федерации, отве-тить на вопросы, поучаствовать в развернувшихся дискуссиях.
       Семенов представил своего кандидата Мезе-нина, а представлявший группу выдвинувших меня депутатов Калмыков рассказал обо мне. Мы высту-пили, ответили на вопросы.
       Обсуждение наших кандидатур на комиссиях и все последовавшие согласно регламенту процеду-ры заняли достаточно много времени, поэтому де-путаты не стал возражать, когда депутат Коренев предложил: "Мы провели тщательное обсуждение обеих кандидатов на комиссиях, еще раз послушали их уже здесь. Все мы хорошо знаем и Скуратова, и Мезенина -- что тут еще дальше обсуждать. Пусть лучше каждый определится в голосовании".
       Против этого предложения выступили только три человека, и большинством голосов обсуждение кандидатур было закончено.
       Да простит меня читатель, что я рассказываю все эти, наверно, скучные детали так подробно -- для сюжета моего рассказа это очень важно.
       Объявили новый перерыв, уже для проведе-ния тайного голосования. Результаты превзошли все мои ожидания и сильно озадачили Потапова и Се-менова: 39 голосами при необходимых 33 я был из-бран представителем Республики Бурятия в Совете Федерации; Мезенин набрал всего лишь 12 голосов. Как говорится, победа с подавляющим преимуще-ством!
       Меня поздравили, Народный Хурал стоя ап-лодировал...
       * * *
       Но уже на следующий день, придя на заседа-ние Хурала, я сразу же почувствовал, что за ночь что то вновь произошло нехорошее: я шел по кори-дору и замечал, что еще вчера, казалось, искренне поздравлявшие меня люди избегали общения, а на вопрос, что произошло, смущенно отводили глаза. Все объяснилось, когда я наконец увидел одного из своих помощников. Он мне рассказал, уже с утра на Бурятию обрушилась лавина разгневанных теле-фонных звонков. Звонили из Кремля, из Белого до-ма. Звонили Касьянов, Волошин, Сурков, звонили из федерального округа, из различных министерств.
       И все требовали одного -- результаты голо-сования должны быть отменены.
       Висевшее в воздухе напряжение ощущалось нами буквально физически. А вскоре наступила и разрядка: прервав ход заседания, вдруг встал Пота-пов. Его сумбурное выступление сводилось к тому, что решение по Скуратову депутатам необходимо срочно пересмотреть, поскольку из Москвы не пре-кращаются звонки, и если этому давлению не под-чиниться, республика может оказаться в изоляции.
       -- Я всю ночь воевал с представителями Си-бирского федерального округа, федерального цен-тра, -- сбивчиво говорил он, -- все они спрашива-ли: "Вы что, решили сделать обструкцию президен-ту Путину? Вы против него? Хотите изолировать республику? Мы это сделаем. Для нас особого тру-да не составит!"
       Тут же поддакнул Семенов, заявив, что Буря-тия должна вести себя тихо и скромно, и ни в коем случае не идти наперекор Москве...
       Было предложено рассмотреть этот вопрос прямо сейчас, пока сессия Народного Хурала еще не закончилась, причем открытым голосованием. Ат-мосфера накалилась до предела.
       Тогда я попросил дать мне слово.
       Честно говоря, внутренне я был готов к пово-роту ситуации в таком направлении, -- я понимал, что Кремль просто так вернуться мне в большую политику не позволит. Но чтобы мои противники начали действовали столь быстро и нагло, я, положа руку на сердце, никак не ожидал.
       -- С политической точки зрения, -- сказал я тогда, -- решение о прекращении моих полномочий как члена Совета Федерации на следующий же день после избрания выглядит по меньшей мере странно и несерьезно. Задайте себе вопрос, насколько чест-ным окажется для вас обоснование этого решения?.. Если же говорить о юридической стороне этого де-ла, то решить его можно только путем тайного го-лосования.
       Напряжение было колоссальным. На фоне Потапова и Семенова исключительно порядочно повел себя мой бывший противник Сергей Мезенин. Когда ему предложили подписаться под бумагой за мой отзыв, Мезенин категорически отказался, отме-тив, что проиграл он мне в честной борьбе. Часть возмущенных депутатов голосовать просто отказа-лась. Голосование было тайное и электронное. Ко-гда подсчитали голоса, выяснилось: до необходи-мых для принятия решения 33 голосов мои против-ники не добирают целых 11. Сторонники Кремля вновь потерпели сокрушительное и очень неприят-ное для себя поражение.
       На этом сессия Народного Хурала свою рабо-ту закончила.
       * * *
       Я чувствовал, что так просто со своим пора-жением Кремль вряд ли смирится и что в самое ближайшее время следует ждать очередной атаки. Также я отчетливо понимал, что уезжать из Улан Удэ мне сейчас ни в коем случае нельзя -- можно упустить инициативу и потерять все набран-ные с таким трудом очки. Я знал, что именно сейчас начнется массированная обработка всех и вся... Но как раз в эти дни у моей дочери должна была состо-яться свадьба, и я, конечно же, должен был на ней присутствовать, я не мог не поехать.
       Свадебные хлопоты затягивают. Приятно ви-деть дорогого тебе человека счастливым, радост-ным. Но мысли мои были совсем не веселыми. Уже буквально на следующий день после отъезда в Мо-скву мои помощники, оставшиеся в Бурятии, стали докладывать, что в Улан Удэ началась просто бес-прецедентная обработка депутатов. В республику приехал заместитель руководителя Главного терри-ториального управления Администрации Президен-та России Решетников, советник отдела того же управления Шемякин и другие. В гостиницу, где они остановились, срочно протянули спецсвязь, и они начали "работать". Работа их состояла в непре-рывных беседах с членами Хурала. Что это были за "беседы", мне позднее рассказали сами депутаты.
       В составе Народного Хурала Бурятии есть во-семь депутатов -- глав муниципальных образова-ний, то есть районов. Каждому из них бурятские и московские начальники сказали примерно следую-щее: проголосуете за Скуратова -- не видать вам из республиканского бюджета никаких трансфертов. А все районы -- дотационные... Депутатам -- дирек-торам предприятий пригрозили отказом в кредитах и тем, что "замотают" всевозможными ревизиями и проверками.
       Среди тех, кто поддержал меня, были ректоры трех бурятских университетов -- Государственного, сельскохозяйственого и технологического. Каждому из них делал по телефону "внушение" первый за-меститель Министра среднего и высшего образова-ния России Киселев.
       Голосовал за меня и начальник Улан Удэнского отделения Восточно Сибирской железной дороги. Представитель администрации Путина без обиняков сказал ему, что если тот не поменяет свою позицию, то может начать прощать-ся со своим местом...
       Возражения не принимались никакие. Депу-татам говорили, что если они хотят, чтобы их рес-публика получала дотации (а Бурятия на 60 % доти-руется из федерального центра), чтобы республи-канское руководство и дальше встречало понимание в федеральных органах, а соответствующие феде-ральные программы охватывали и Бурятию, они должны проголосовать "правильно".
       Я ходил среди веселящихся гостей моей доче-ри, улыбался, с кем то о чем то говорил, но посто-янно ловил себя на мысли, что даже здесь, среди счастливых лиц и праздничного шума, безуспешно пытаюсь понять, чем же все таки обусловлена столь жесткая, до неприличности грубая и агрессивная позиция Кремля? Неужели это страх? Боязнь, что, став сенатором, я обрету в Совете Федерации не только иммунитет, но и возможность открыто кри-тиковать. Что, получив федеральную трибуну, я мо-гу встать в жесткую оппозицию к действующему президенту?
       Но это же абсурд. Да, убеждения я свои не менял, но "воевать" с нынешним президентом я со-всем не собирался, хотя бы потому, что мне это бы-ло совершенно не нужно. Я ставил перед собой дру-гие задачи, соглашаясь войти в Совет Федерации. Всему свое время. То время, когда я был Генераль-ным прокурором и борцом за свое честное имя, уже минуло. Ту жизнь я уже прожил и теперь хотел на-чать для себя совершенно новый этап -- этап сози-дательной работы во благо моей "малой" родины -- Республики Бурятии.
       А может быть это была боязнь, как говорят восточные люди, потерять лицо: ведь открывая мне вновь путь в большую политику, Кремль косвенно признавался в том, о чем боялся даже думать -- Скуратов невиновен. А это значит -- правда все то, о чем он столько говорил, доказывал...
       Не исключал я и личную месть, то неприятие, которое осталось по отношению ко мне у Путина и Волошина еще с тех, ельцинских времен.
       Но можно ли решать государственные вопро-сы, исходя из личных симпатий и антипатий? Это уже психология уровня лавочника, но никак не по-литика и государственного деятеля.
       Так я размышлял, но к какому то одному вы-воду придти не смог.
       Свадебная суматоха и торжества наконец то прошли. Можно было лететь в Улан Удэ.
       События в Улан Удэ к тому времени развива-лись стремительно. Я уже знал от моих помощни-ков, что прокурор Бурятии Павел Макеевский напи-сал по поводу моего избрания в Совет Федерации протест. Голосование по нему в Народном Хурале было намечено на 28 ноября. Поэтому я запланиро-вал вылететь ночным рейсом 26 ноября с тем, чтобы 27 го утром, имея целые сутки в запасе, предпри-нять перед голосованием какие то действия: пере-говорить с депутатами, возможно, с представителя-ми центра...
       Наскоро покидав в дорожную сумку необхо-димые вещи, я поехал в аэропорт. Путь до Улан Удэ даже по воздуху не близкий, и чтобы как то скра-сить однообразие полета, я решил немного порабо-тать. К тому времени копию прокурорского протес-та мне уже успели переслать по факсу.
       Пробежав взглядом текст, я вновь, уже в ко-торый раз задумался о хрупкости человеческих от-ношений. О дружбе. О том, что трусость и преда-тельство, как правило, шагают рядом. О том, как часто ради шкурных интересов продают истину.
       Подумал о Потапове и с грустью понял, что никогда уже не смогу относиться к нему так, как раньше. Подумал о Семенове... И вот теперь -- Макеевский...
       В свое время именно я назначил Павла Маке-евского на должность прокурора Бурятии. Но пи-кантность ситуации состояла в том, что Народный Хурал категорически не хотел видеть его на этом месте. Конечно, я мог тогда его кандидатуру снять и предложить другую, но я настоял на своем и, не-смотря на возражения Хурала, все же назначил Ма-кеевского исполняющим обязанности прокурора республики. Настроил я тогда в Бурятии против се-бя многих. Но я знал, что делаю: ровно через год, увидев Макеевского в деле, депутаты Народного Хурала без проблем утвердили его в должности. Сколько же меня предавали за последние годы? И вот еще один... И все равно в плохое верить не хо-телось.
       Уже потом мне рассказали, что протест Маке-евский написал далеко не по своей инициативе: на него сильно и долго давили.
       В конце концов ему позвонил из Москвы его куратор -- заместитель генерального прокурора по Сибирскому федеральному округу Симученков. Тому в свою очередь -- Устинов. А Устинову -- Волошин. Вновь, как и прежде, круг замкнулся на Кремле.
       Буквы складывались в слова, слова -- в фразы протеста. В этом документе были две позиции, с точки зрения прокурора Бурятии противоречащие закону. Во первых, на взгляд Макеевского, Предсе-датель Народного Хурала Семенов совершил ошиб-ку, выдвинув для рассмотрения только одну канди-датуру, поскольку в законе написано: "Председа-тель выдвигает кандидатуры..." Во вторых, якобы, Хурал не провел нужного обсуждения кандидатур.
       Оба аргумента даже при ближайшем рассмот-рении, не выдерживая критики, превращались в пыль. К тому времени у меня на руках уже было официальное заключение, выданное по моей прось-бе Правовым управлением Государственной думы. В нем четко объяснялось, что формула "кандидату-ры" совсем не означает обязанность председателя выдвинуть на рассмотрение депутатов сразу не-сколько кандидатур, а всего лишь его право сделать это. Во вторых, множественное число этого слова указывало на "возможности председателя сточки зрения времени". Проще говоря, в случае, если пер-вая кандидатура, выдвинутая тем же Семеновым, не получала одобрения, он имел право выдвинуть вме-сто нее вторую, третью и так далее, пока вопрос не будет наконец решен.
       Странным этот аргумент выглядел и с точки зрения здравого смысла и логики. Ну скажите, если председатель убежден, что выдвигаемая им канди-датура -- лучшая, зачем ему одновременно выдви-гать еще одну, две, три? Зачем создавать дополни-тельную головную боль уже выдвинутому им самим Мезенину, если он считает его самым достойным? И со стороны если посмотреть, тоже не все ладно получается: выдвижение двух и более кандидатур одновременно мы, соперники Семенова, могли ис-пользовать в своих целях как демонстрацию его не-уверенности в собственных кандидатах. В общем, какая то несуразица получается... Да и смысл про-курорской претензии, как предполагалось, состоял именно в том, что на выборах, якобы, отсутствовала альтернатива. Но как раз она то соблюдена была полностью -- Мезенин и я.
       Самое же главное, уже существовала вполне определенная практика. Ни в одном регионе России, ни в одной её республике -- нигде! -- председатель законодательного органа еще ни разу не выдвигал для рассмотрения в Совет Федерации более одной кандидатуры. В качестве альтернативы (как это бы-ло в нашем случае) своих кандидатов могли выста-вить (а могли и не выставить вообще) группы депу-татов. Но чтобы председатель?! И заметьте, не было также ни одного случая, чтобы прокурор опротесто-вал это решение, а в дальнейшем ни одно из этих решений не было отклонено в Совете Федерации уже при последующем утверждении избранных кандидатур.
       Иными словами, первый пункт протеста был полностью надуманным. Не случайно уже упоми-навшийся мною Симученко, отписываясь позднее перед Председателем Комитета по законодательству Госдумы Крашениниковым, вообще убрал, как буд-то его и не было, этот аргумент из своего отчета, оставив только аргумент номер два -- "кандидату-ры при выдвижении не обсуждались".
       Но даже при поверхностном рассмотрении и этот тезис сразу же захромал, как говорится, на обе ноги.
       Начнем с того, что обсуждение кандидатур проводилось в комитетах Народного Хурала. Если читатель не забыл, комитетов этих было семь или восемь, и в каждом и я, и Мезенин не только расска-зали о своем видении работы в Совете Федерации, но и ответили на массу вопросов. А работа комите-тов по закону является частью сессионной деятель-ности Хурала. Формой обсуждения было представ-ление наших кандидатур собравшимся: моей -- де-путатом Колмогоровым, Мезенина -- председате-лем Семеновым. Еще одной формой обсуждения стало и наше с Мезениным выступление. Кроме то-го, обсуждением бесспорно являются наши ответы на те многочисленные вопросы, которые нам зада-вали тогда депутаты. И наконец, формой обсужде-ния являются те реплики депутатов, которые они произносили, поддерживая или отклоняя наши кан-дидатуры или выступления.
       Еще один немаловажный штрих: депутаты сами решили прекратить прения, посчитав, что уже достаточно обсудили обе кандидатуры. Так имело все же место обсуждение Народным Хуралом Буря-тии наших кандидатур или не имело? Любой здра-вомыслящий человек, как мне кажется, ответит на этот вопрос вполне однозначно.
       Теперь обратимся уже непосредственно к са-мому прокурорскому протесту. Не все в порядке оказалось и с ним.
       В законе о прокуратуре записано, что "проку-рор осуществляет надзор за соблюдением государ-ственными органами Конституции РФ, законов Рос-сийской Федерации и законов субъектов федера-ции". И ни в одном документе о прокурорском над-зоре ему не предоставлено право осуществлять над-зор за соблюдением так называемых внутриоргани-зационных актов, то есть регламента. Этим всегда и везде занимался не прокурор, а комиссия по регла-менту. Ведь, согласитесь, Устинов не ходит по Гос-думе и не выискивает, нарушается там регламент или нет -- это не его компетенция.
       То же самое и в нашем случае: даже если мы примем во внимание все те несуразности, которые составили непосредственную суть протеста Макеев-ского, все равно выходит, что прокурор Бурятии издал абсолютно незаконный протест. Протест, ко-торый, с какой стороны ни глянь, просто не входил в его компетенцию.
       Грубое нарушение закона я нашел и в тексте самого протеста: прокурор Бурятии просил Семено-ва и Народный Хурал (уж не сам ли Семенов под-сказал эту идею?) не направлять документы о моем избрании в Москву, в Совет Федерации, хотя на са-мом деле они обязаны были это сделать не позже, чем на пятый день после моего избрания.
       * * *
       ...На передней панели салона самолета за-пульсировала надпись, призывающая пассажиров застегнуть ремни безопасности, -- ожидалась по-садка.
       Вдруг прозвучало объявление, что из за ме-теоусловий над аэропортом Улан Удэ наш самолет должен будет совершить вынужденную посадку в Иркутске.
       Приземлились мы с Сергеем Бабуриным (ко-торый специально полетел со мной, чтобы поддер-жать, за что я ему благодарен) в Иркутске. Срочно связываюсь по мобильному телефону с моими по-мощниками, которые должны были встречать меня в Улан Удэ.
       -- Как погода?
       -- Все нормально, только что приземлился самолет, никакой пурги нет.
       Прошу уточнить, что же все таки случилось? Официальная причина в отказе принять наш само-лет, как объяснили моим помощникам, -- снег на посадочной полосе аэродрома, а уборочная машина как то некстати сломалась прямо перед посадкой. Ну, а то, что зимы в Бурятии в основном малоснеж-ные, так, опять же, прямо перед вашей посадкой откуда то снегу навалило...
       Тем временем объявили, что вылет нашего самолета запланирован на вечер, где то часов на 18-19. Это означало, что со всеми планами о столь не-обходимых переговорах с депутатским корпусом Народного Хурала придется распрощаться. Более того, кто мог дать гарантию, что те, кто был заинте-ресован, чтобы я не прилетел в Улан Удэ вовремя, позволят нашему самолету подняться в воздух даже в это уже объявленное позднее время?
       Я срочно позвонил своим иркутским знако-мым. Те сразу же предложили мне воспользоваться их легковой машиной. Но это самолетом через Бай-кал напрямую всего полчаса лету. На машине же вокруг озера по скользкой и далеко не европейского качества дороге ехать пришлось, помнится, долгие семь или восемь часов. Приехал я в Улан Удэ позд-но вечером, работу с депутатами вести уже было поздно.
       Как ни грустно было констатировать, но этот первый раунд мои противники грубо, бесцеремон-но, по хамски, но выиграли.
       Настоящий же цирк (другого слова просто подобрать не могу) начался утром следующего дня, 28 ноября 2001 года.
       Сначала Потапов, а затем Семенов, рассчиты-вая на понимание депутатов, упомянули про давле-ние, оказываемое на них из центра. Мне только это-го и надо было. Помимо разъяснения в своем вы-ступлении полнейшей несостоятельности протеста прокурора Макеевского, я поинтересовался у депу-татов: а на каком основании федеральный центр грубейшим образом нарушает Конституцию России и Конституцию Бурятии? Причем по многим пози-циям. Ведь выбор представителя в Совет Федерации -- это исключительная прерогатива Народного Ху-рала -- парламента Республики Бурятия. В приня-тии этого решения центр вообще не обладает ника-кими полномочиями. Звонки председателя прави-тельства, других высокопоставленных московских чиновников -- ничто иное как, по сути, грубейшее вторжение в прерогативу субъекта. А их завуалиро-ванные и не очень угрозы -- банальный шантаж и разбой на самом высоком государственном уровне.
       Не забыл я напомнить депутатом и о таком дорогом для них понятии, как принцип разделения властей. Здесь он также был грубо попран: в сферу полномочий законодательной власти -- Народного Хурала бесцеремонно вмешался Президент Буря-тии, олицетворяющий исполнительную власть. На каком основании он сделал это?
       Стали выступать депутаты. Поставлены они, конечно, были в тяжелое положение. Да, говорили многие из них, мы уважаем Юрия Ильича, понима-ем, что он мог бы стать достойным нашим предста-вителем в Совете Федерации. Но на нас давят, нам угрожают, наша республика может оказаться без поддержки из центра. Мы не хотим конфронтации, поэтому, Юрий Ильич, снимите свою кандидатуру сами.
       Были и смешные моменты, когда депутат от коммунистов стал вдруг выдавать свою трусость едва ли не за героизм.
       -- Зюганов наказал мне голосовать за Скура-това, но я решил, буду голосовать против.
       В диссонанс ему выступил другой представи-тель КПРФ, депутат Госдумы Сергей Будажапов. Обратившись к Потапову, он спросил у него:
       -- Леонид Васильевич, вот вы говорите, что федеральный центр не хочет Скуратова, что его из-брание нанесет ущерб республике. А вспомните, как в свое время точно так же команда Ельцина не хо-тела видеть вас на посту Президента Бурятии, боро-лась против вас. Почему тогда вы не думали, что ваше избрание не нанесет ущерб республике, что с вами никто не будет работать? И вы и мы тогда проявили независимость, справедливо решив, что никуда центр не денется! И поступили правильно: прошло время -- и Москва начала работать с вами, привыкла к вам. По иному и быть не могло: смешно полагать, что из за одного человека центр будет блокировать целую республику -- так и на геополи-тический конфликт можно нарваться. Почему же тогда, когда это касалось вас, вы об этом мнимом патриотизме не думали, а сейчас его нам всем навя-зываете?
       Среди достаточно корректных, в принципе, выступлений, мне запомнилось одно, резко выде-лявшееся какой то оголтелостью, неприкрытой не-навистью по отношению ко мне, хамством и злобой. Это было как то странно и удивительно: ведь с вы-ступающим, то есть с директором Селенгинского целлюлозно бумажного комбината Гейдебрехтом, я раньше практически не сталкивался. Объективного объяснения столь неадекватного ко мне отношение я найти так и не смог. Оставалось предполагать, что вызвано оно было боязнью того, что занимаясь в Совете Федерации делами Бурятии, я сумел бы рас-копать, используя прокурорские навыки, крими-нальные делишки Гейдебрехта. А о них слухи по Бурятии ходили уже не первый год. На своем ком-бинате он стал платить зарплату вместо денег каки-ми бумажками, которые можно было отоварить ве-щами и продуктами только через сеть внутренних магазинов. Завод постоянно нарушал экологические нормы, была информация, что его сын, будучи ди-ректором одной из коммерческих структур на Даль-нем Востоке, за бесценок получал от отца высоко-качественный картон для упаковки рыбы...
       * * *
       Натиск Кремля (а то, что инициатива травли исходила именно оттуда, уже не вызывало никакого сомнения) был настолько сильным и бесцеремон-ным, что в какой то момент даже я, умудренный немалым политическим опытом, хорошо знакомый с особенностями "дворцовых" интриг, стал опа-саться: а все ли в порядке в сановных головах мос-ковских начальников? Только в бреду можно пред-ставить, что кто то будет заставлять вас принять все эти дикие аргументы всерьез. А ведь это было! В конце концов, противостояние зашло настолько да-леко, что уже действительно нельзя было исклю-чить со стороны центра каких то реальных, направ-ленных против республики шагов. И это было страшно!
       * * *
       Тем временем дело шло к голосованию. О том, что объективным оно будет вряд ли, стало ясно уже в самом начале сессии, когда было объявлено, что машина для электронного голосования слома-лась. Все это напоминало пресловутый рояль в кус-тах, только наоборот: все помнили уроки предыду-щего голосования, поэтому машину постарались сразу же отключить.
       С предложением провести голосование тай-ным выступил депутат Андрей Бутюгов. Но Семе-нов это предложение пропустил мимо ушей и по-ставил на голосование предложение выступившего за ним Гейдебрехта -- голосовать открыто, по-именно.
       Пусть простит меня читатель, но я хочу на-помнить уже известную ему юридическую тон-кость: отзывая меня из состава Совета Федерации (а это была, по сути, процедура отзыва), сделать это было возможно, согласно закону, только при помо-щи тайного голосования -- такого же, каким меня и избирали на этот пост. Однако Семенов сумел обой-ти и эту сложность, назвав процедуру отзыва "про-цедурой отмены первоначального решения на осно-ве прокурорского протеста".
       Своеобразно проходило и голосование -- та-кого я в своей жизни еще никогда не видел. В цен-тре, возвышаясь над залом, сидел Потапов, чуть ниже его -- Семенов. Те, кто голосовал за удовле-творение протеста, подходили к Потапову с правой стороны, кто воздержался -- шли уже к Семенову, а те, кто выступал против прокурорского протеста -- должны были идти к Потапову, но уже с левой сто-роны.
       Рассказывают, приблизительно по такому же принципу проходило голосование по Конституции Ирана, с той разницей, что там за голосовавшими депутатами внимательно наблюдал вооруженный офицер госбезопасности.
       49 депутатов из 56 проголосовали за мой от-зыв... Тем не менее нашлись люди, которые пошли наперекор давлению Кремля и Президента Бурятии. Назову их поименно: С. Калмыков, А. Попов, А. Кардаш, В. Красников, Ц. Доржиев; один -- В. Сак-тоев -- воздержался, еще один -- А. Бутюгов -- в голосовании участвовать отказался.
       Завершающая этот театр абсурда речь Пота-пова была его, этого театра, полностью достойна. Поблагодарив депутатов за "правильный" выбор, Президент Бурятии вдруг заявил, что, дескать, ре-шение переголосовать -- его собственное, продик-тованное наплывшими на него вдруг внутренними чувствами, и что не было из центра ни звонков, ни давления...
       С чувством внутренней опустошенности я вышел из здания Народного Хурала и сразу же по-ехал на частный телеканал "Аригус", еще за день до этого пригласивший меня выступить из его студии в прямом эфире. С этим каналом, популярным в бу-рятской столице, меня связывали старые и добрые отношения: я не раз выступал у них раньше, неиз-менно пользуясь большим успехом.
       На телестудии меня сразу же повели к дирек-тору, который, смущаясь, сказал, что выступление мое он с большим сожалением, но вынужден отме-нить. "Только что, -- сказал он, -- мне позвонили оттуда, -- он показал пальцем наверх, -- и преду-предили, что если я дам вам в эфире слово, мой ка-нал лишат лицензии на вещание".
       Такая вот свобода слова...
       А ведь за те десять дней, что я был членом Совета Федерации, ничего не случилось. Вначале за меня проголосовали, хотя была альтернативная кандидатура, а теперь принимается диаметрально противоположное решение. Единственное объясне-ние всему этому -- давление со стороны федераль-ного центра.
       Почему они это сделали, чего боятся? Почему на "переголосование" были брошены немалые люд-ские силы и огромные финансовые ресурсы? Затра-ченная на все это энергия явно была достойна иного применения.
       Боязнь, что я использую трибуну Совета Фе-дерации для каких то новых разоблачений? Или нежелание иметь в Совете Федерации грамотных людей, чтобы окончательно превратить его в по-слушный и бездумный орган? Не знаю. Во всяком случае понятно одно: отмашку на всю эту работу, судя по всему, дал лично президент Путин.
       Оставить несправедливое решение без ответа было нельзя. Там же, в Бурятии, впервые в юриди-ческой практике России мы решили внести жалобу непосредственно на сам прокурорский протест.
       Теперь нам предстояло увидеть, как держат круговую оборону отечественные суды. По проше-ствии времени могу вам честно сказать -- это ощу-щение не для слабонервных.
       Советский районный суд Улан Удэ нам отве-тил, что протестом прокурора Бурятии мои права ущемлены не были. Позвольте, но разве мои права быть избранным в Совет Федерации не были ущем-лены? Разве не благодаря протесту первоначальное решение Народного Хурала было отменено? И разве не протест Бурятского прокурора косвенно стал причиной прекращения моих сенаторских полномо-чий?
       Короче, без разбирательства, по надуманным основаниям мне в обжаловании было отказано. Этим решением, как сказал в суде мой представи-тель, был "создан опасный прецедент: суд отказался рассматривать жалобу гражданина на прокуратуру, тогда как именно судебные органы должны были решить, нарушаются права гражданина или нет".
       Отклонил нашу очень аргументированную жалобу и Верховный Суд Бурятии. Ни на один наш вопрос суд по существу не ответил -- проштампо-вал отписку. Почему? Не потому ли, что сразу по-сле подачи жалобы Председателя Верховного Суда Бурятии приглашал к себе "на беседу" представи-тель путинской администрации?
       Поняв, что в Бурятии правду нам найти не удастся, мы решили обжаловать решение Народно-го Хурала в Москве, поскольку по закону я имел право сделать это как по месту нахождения ответ-чика, так и по месту своего жительства. Черемуш-кинский межрайонный муниципальный суд в рас-смотрении нашей жалобы отказал практически сра-зу же. Я получил ответ, что, "поскольку обжалуется нормативный акт органа власти субъекта федера-ции, рассматривать его должен городской суд". Аб-солютно незаконное решение. Ведь в данном случае речь шла не о нормативном акте, а об индивидуаль-ном. Акт этот касается только меня, и решение о "процедуре отмены первоначального решения" также касалось только меня одного и распространя-лось только на меня.
       Мы послушно подали заявление в московский городской суд. В городском суде нам отказали уже на полном основании, указав, что здесь рассматри-ваются только акты нормативные.
       ...Три китайские фигурки -- бородатые ста-рички, закрывающие руками глаза, уши и рот: ниче-го не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу. Именно они, а не стройная дама с мечом в одной руке и аптекарскими весами в другой стали для меня символом нашего российского правосу-дия.
       Теперь мы подали жалобу в Верховный Суд РФ. Подали для того, чтобы нам разъяснили, куда же нам подавать все таки жалобу -- в районный суд или городской, в Москве или Бурятии? Получили абсурдное решение, что можно обжаловать только в суд, находящийся в Бурятии. Хотя, согласно граж-данско процессуальному кодексу, заявитель имеет право выбрать судебную инстанцию либо по месту жительства истца, либо по месту нахождения ответ-чика.
       Написали жалобу на имя Председателя Вер-ховного Суда РФ Лебедева. Дождемся ли ответа?..
       Мне не дали даже возможности реализовать свое право на судебную защиту. Кремль фактически лишил меня правосудия. Ведь суд (ни один из че-тырех, куда мы подавали свои жалобы!) даже не вникал в мои аргументы, не позволил довести дело до рассмотрения по существу. Скажу откровенно, я даже не представлял, насколько низко пала наша судебная система, насколько оказалось в ней все куплено -- столь быстро и подобострастно выпол-няются там приказы сверху.
       Человек я достаточно мирный, неконфликт-ный, воспитанный, как юрист -- законопослушный. Всегда был человеком системы.
       Но именно система, наверное, сама того не желая, сотворила из меня борца, закалила, научила держать удар.
       * * *
       Я не считаю, что проиграл этот раунд. Скорее, я его выиграл. Выиграл потому, что не пошел попе-рек своих принципов, потому, что показал своим землякам бурятам, во что их ставит федеральная власть, как "видится" из за шпилей Кремля их неза-висимость и суверенитет. Наплевав на законы юри-дические и человеческие, чиновники из Москвы унизили депутатов, унизили республику... Народу Бурятии без церемонии указали "свое место": дес-кать, выполняйте, что вам говорят, и будут вам трансферты. Получите подачку -- и будьте счаст-ливы и довольны.
       * * *
       На мое место в Совет Федерации Народный Хурал по быстрому избрал Владимира Бавлова -- приятного в общении человека, заместителя руко-водителя Комитета природных ресурсов российско-го Министерства природных ресурсов по Бурятии. Позднее он пришел ко мне и извинился за все то, что произошло помимо его воли и желания.
       Избрание его обернулось постыдным фарсом. Загнав своим абсурдным решением по моему во-просу самого себя в капкан, Семенов был вынужден выдвинуть перед депутатами сразу две кандидату-ры: Владимира Бавлова и председателя совета ди-ректоров ОАО "Гусиноозерская ГРЭС" Ю. Никити-на. Не прошло и получаса, как Никитин подал са-моотвод и снял свою кандидатуру. После формаль-ного обсуждения оставшейся кандидатуры прошло открытое поименное голосование, по итогом кото-рого В. Бавлов был избран представителем Народ-ного Хурала в Совете Федерации.
       Казалось, после этого прокурор Макеевский должен был вмешаться, приостановить действия, которые он ранее сам же опротестовывал, внести новый протест, поскольку выборы прошли фор-мально и практически были безальтернативными. Стоит ли говорить, что на этот раз ничего подобно-го он сделать даже и не подумал.
       Сегодня наша законность -- это прислужница Кремля. Вспомним, сколько времени затратила про-куратура на расследование деятельности Бислана Гантамирова на посту мэра Грозного. Мы доказали его вину, закончили дело, суд вынес приговор: семь лет тюрьмы. А спустя короткое время этот человек Указом Президента РФ был помилован и сразу же занял в Чечне высокую руководящую должность. Это противоречит и закону об основах государст-венной службы, и здравому смыслу.
       С другой стороны, Кремль силовыми метода-ми не допустил меня не Бог весть к какой должно-сти в Совете Федерации...
       * * *
       И наконец, два штришка к истории.
       Первый, официальный. Комиссия Государст-венной думы по изучению практики применения избирательного законодательства Российской Фе-дерации при подготовке и проведении выборов и референдумов в России рассмотрела документы -- стенограмму, видеозаписи, публикации в газетах, связанные с выборами представителя от Народного Хурала Бурятии в Совет Федерации, и пришла к следующему итогу:
       "Расцениваем вмешательство Администрации Президента РФ, Правительства РФ, руководителей Сибирского федерального округа в процессе избра-ния представителя Народного Хурала Республики Бурятия в Совет Федерации как политическую рас-праву над бывшим Генеральным прокурором РФ -- Скуратовым О. И."
       И второй, трагикомический. Как мне по сек-рету рассказали, сразу же после того, как прокурор-ский протест в Народном Хурале был рассмотрен, его автор господин Макеевский вернулся домой и, то ли от переживаний, то ли еще от чего, но... забо-лел диареей... Господь, наверное, всё видит.
       Псевдо юридическая казуистика торжест-вует
       Еще в декабре 2003 года я восстановился в партии -- в КПРФ. Это было мое сознательное ре-шение. Всей своей предыдущей жизнью я был свя-зан с коммунистической партией. После развала СССР я приостановил в ней свое членство, посколь-ку работал в структурах -- в ФСБ, Генпрокуратуре, которые исключали какую либо партийность. После того как моя прокурорская карьера закончилась, я стал присматриваться к партиям, закрепившимся на политической арене России. Долго выбирать мне не пришлось.
       К тому времени я уже видел, что коммунисты сумели серьезно реформироваться: они отказались от многих одиозных вещей, а КПРФ превратилась в современную партию левого толка. У коммунистов была четкая политическая платформа, с которой я в основном был согласен. Кроме этого, КПРФ тради-ционно поддерживала мою борьбу с Кремлем. К слову, решение моё восстановиться в компартии трудно назвать конъюнктурным: сегодня в нашей стране это означает лишь то, что ты становишься объектом нападок и во многом необоснованной критики.
       Подошло время выборов в Государственную Думу, и руководство КПРФ решило, что я должен баллотироваться по одномандатному округу в род-ной мне Бурятии; партия включила меня также в свой федеральный список.
       Я задумался. У меня были серьезные сомне-ния, баллотироваться в Госдуму или нет.
       С одной стороны, я еще помнил то сопротив-ление, которым встретил Кремль мое решение быть выдвинутым от Бурятии в Совет Федерации. Я чув-ствовал, что аналогичные трудности могут возник-нуть и здесь. Но с другой стороны, я все же пони-мал, что сломать народ республики неизмеримо сложнее, чем надавить на 65 депутатов Народного Хурала, решавших мое избрание в Совет Федера-ции. Тем более, что мои позиции в Бурятии по прежнему оставались очень прочными: все пред-варительные опросы населения показывали, что шансы быть избранным у меня достаточно велики.
       Я чувствовал, что могу немало сделать для республики. Скажем, юристов моего уровня там нет до сих пор. За годы работы в прокуратуре я накопил огромный законотворческий опыт и полагал, что смогу еще принести пользу и республике, и стране в целом. Поэтому я согласился на мое включение в федеральный список от уральского отделения КПРФ. Но одновременно я честно сказал руково-дству партии, что баллотироваться по одномандат-ному округу мне нежелательно, поскольку это ре-шение вызовет негативную реакцию как в Кремле, так и у местных властей.
       Руководство партии, тем не менее, с моими доводами не согласилось.
       Прошло время, и жизнь, к сожалению, дока-зала мою правоту...
       * * *
       Чтобы быть зарегистрированным по феде-ральному списку, я собрал необходимые документы и сдал их в Центризбирком. Их проверили, приняли, и я сразу же отправился в Бурятию.
       Анализ предвыборной ситуации показал, что против меня будут предприниматься какие то шаги, чтобы не допустить до выборов: скорее всего, меня постараются снять с дистанции еще в ходе избира-тельной компании, подловив на каких то несущест-венных нарушениях. Поэтому, формируя свой пред-выборный штаб, я включил в его состав большое количество опытных юристов.
       * * *
       Напомню: по тем документам, что я сдал в ЦИК, я был сразу же зарегистрирован и получил удостоверение кандидата в депутаты от КПРФ по федеральному списку. Аналогичные бумаги я сдал и в Бурятскую окружную избирательную комиссию. Поэтому огромной неожиданностью для меня стало известие, что комиссия мои документы (уже прове-ренные и принятые ЦИК) отклонила и в регистра-ции отказала.
       Отказ мотивировался тремя пунктами.
       1. В поданном заявлении я указал в качестве своей последней основной должности в Москов-ском государственном социальном университете, где я работаю, должность и.о. заведующего кафед-рой конституционного, административного и меж-дународного права. Окружная комиссия полагала, что назначение на должность и.о. завкафедры должно было сопровождаться одновременным ос-вобождением меня от должности профессора той же кафедры. Иными словами, комиссия посчитала, что вместо одной основной должности я занимал в уни-верситете сразу две.
       Указав свое членство в КПРФ, я, с точки зре-ния комиссии, не представил в окружную избира-тельную комиссию документ, подтверждающий мою принадлежность к КПРФ. Вместо бумаги, за-веренной "постоянно действующим руководящим органом партии", мною была представлена копия сданной в ЦИК справки о моей принадлежности к компартии, заверенная уполномоченным предста-вителем КПРФ.
       Копия моего диплома о высшем образовании была заверена печатью некоммерческой организа-ции -- Фондом содействия развития правовых тех-нологий XXI века.
       * * *
       Примерно в то же время, когда я приехал в Бурятию сдавать документы, в Улан Удэ прибыла некая Мария Наумова, чиновник администрации Путина. Совершив блиц визиты к Президенту Буря-тии Потапову, председателю Великого Хурала Луб-санову и главному федеральному инспектору Дани-лову, она доложила им позицию своего руково-дства.
       Одним из главных исполнителей воли Кремля стал Президент Бурятии Леонид Потапов.
       Непорядочность его меня поразила. Задолго до всех этих событий мы с ним встретились в одном из московских ресторанов. Мы пожали друг другу руки, обнялись и решили впредь не вспоминать ста-рые распри. До выборов тогда еще было далеко, и вопрос о моем кандидатстве мы даже не затрагива-ли.
       Честно говоря, понять его я не могу даже сей-час. В те дни, когда меня выдвигали в Совет Феде-рации, решался вопрос о его очередном переизбра-нии, и в чисто политическом плане понять и про-стить его поведение было еще можно. Но теперь то он уже больше гона был "во власти", впереди -- четыре года президентства, -- чего бояться? Никто сместить его уже не мог! Он мог спокойно сказать, дескать, понимаю вашу озабоченность, однако, про-стите, вмешиваться в избирательный процесс я не имею права.
       Не сказал...Вместо этого Потапов вновь "взял под козырек" и, не задумываясь, предал нашу толь-ко только восстановленную дружбу.
       Чтобы не быть голословным, приведу вы-держки из получившей огласку стенограммы встре-чи Леонида Потапова с Бато Семеновым. В свое время этот очень колоритный бурят был одним из претендентов на пост Президента Буратии. Победил Потапов, и они крепко рассорились. Еще недавно Потапов во всеуслышание говорил, что хуже Бато человека нет. Но когда стало очевидным, что став-ленник "Единой России" на место в Госдуме, некий Василий Кузнецов, мне наверняка проиграет, Пота-пов о своем недруге мнение резко "поменял"...
       Итак, 17 октября 2003 года, 15 часов 30 ми-нут.
       Город Улан Удэ.
       Потапов Л. В.: Бато Цырендондокович! Я хо-чу сказать прямо, что я не остановился бы на вашей кандидатуре, если бы не сложившаяся ситуация. Я всегда действую по принципу: из двух зол выбира-ют меньшее. Когда мне мои помощники говорят: как же так, в прошлом году мы были против него, а сейчас должны быть "за", я им отвечаю: "Что луч-ше -- Скуратов -- депутат Госдумы или Семенов -- депутат Госдумы?" В этой ситуации я готов че-стно и откровенно поддержать Вас... Проблемы республики ты знаешь, в Москве тебя знают, а у Кузнецова ума всегда не хватало и сейчас не хвата-ет...
       Семенов Б. Ц.: ...Что же касается Скуратова, то ситуация очень сложная. Его известность, его высказывания, строго выстроенные структуры КПРФ, которые подчиняются решению съезда пар-тии, и, самое главное, репутация человека, гонимого властью, дают ему высокий рейтинг, который про-должает расти.
       Потапов Л. В.: Я договорился так, что Моск-ва нас поддержит финансово, а мы включим адми-нистративный ресурс... Что потребуется от меня, прямо говори, я не хочу, чтобы потом ты считал, что я веду двойную игру.
       Семенов Б. Ц.: В принципе нужна Ваша ко-манда... главам администраций всех рай-онов...Затем нужно, чтобы была очень эффективная работа со СМИ. И последнее, и самое на сегодняш-ний день актуальное -- финансовая помощь.
       Потапов Л. В.: ...27 октября, после обеда бу-дет совещание с главами администраций районов. Там я выступлю и прямо скажу, что надо поддер-жать Семенова...Что касается финансов, то надо решить этот вопрос буквально на следующей неде-ле. Сколько надо? Триста тысяч? Будет триста ты-сяч.
       Семенов Б. Ц.: Спасибо, Леонид Васильевич, думаю, что все мы понимаем, что совместная, со-гласованная работа будет только на пользу Респуб-лике.
       Диалог этот меня и возмутил, и потряс. От-брошу личные моменты, здесь, как говорится, Бог им судья. Но триста тысяч, направленные на борьбу со мной, когда экономика нищей республики тре-щит по швам -- это ли не лицемерие? Ради сохра-нения холуйских отношений с Москвой открыто подключать ресурсы администрации, скатившись тем самым до уголовной статьи? Где он, предел че-ловеческого падения?
       Исполнителем же указаний Потапова стал председатель окружной избирательной комиссии, его бывший помощник Дмитрий Ивайловский. В свое время этот человек косвенно уже пострадал от меня. Он возглавлял штаб противодействия моему избранию в Совет Федерации, после моего избрания был уволен и только через продолжительное время вновь "трудоустроен". И вот судьба свела нас вновь...
       Возмущенный, я написал жалобу в Центриз-бирком.
       В ЦИКе для разбора конфликтов, подобных моему, существует специальная рабочая группа, куда входят как члены ЦИК, так и опытные юристы. Им я и изложил по пунктам свои аргументы.
       1. Налицо неправильное противопоставление двух должностей. Невозможно занимать должность заведующего кафедрой и не быть профессором. По-этому я был и завкафедрой, и профессором. В на-шем университете произошло слияние нескольких кафедр. Поскольку должность эта выборная, а кон-курса еще не было, меня назначили и.о. объединен-ной кафедры. Но нигде закон не говорит, что долж-ность профессора -- основная, а заведующего ка-федрой -- второстепенная. Речь идет о двух парал-лельных должностях, дополняющих одна другую. К слову, я вполне мог занимать еще и третью долж-ность, к примеру, -- проректора.
       Закон о выборах четко требовал от меня ука-зать в анкете занимаемую должность в единствен-ном числе. Я это и сделал, указав самую послед-нюю, которая была записана в моей трудовой книж-ке.
       2. По правилам я должен был представить справку, заверенную постоянно действующим ру-ководящим органом партии. Мне же вменялось, что ее подписал уполномоченный представитель КПРФ. Но почему в Бурятской окружной комиссии не учли (а в ЦИКе во внимание приняли!), что эту справку, заверенную партийной печатью, одновременно с уполномоченным представителем КПРФ также подписал и сам Зюганов.
       Но даже не это главное. Я мог вообще не ука-зывать свою партийную принадлежность -- это не являлось обязательным условием для регистрации кандидатом. Следовательно то, что окружная изби-рательная комиссия "прицепилась" к этому доку-менту, являлось не более чем формальной придир-кой.
       3. Сдавая документы в Бурятский избирком, я привез копию своего диплома о высшем образова-нии, заверенную печатью возглавляемого мною фонда, а также сам подлинник. Служащая избирко-ма сверила копию с оригиналом и заверила доку-мент своей печатью. Где здесь нарушение? Или ка-чество полученного мною образования стало ка-ким то другим? В принципе, я вообще мог привезти в избирком только оригинал, а изготовление копии и заверение его печатью -- это уже, согласно заве-денному по рядку, задача служащих избиркома.
       По закону документы не принимаются в том случае, если представленные в них кандидатом све-дения недостоверны. Поэтому я задал членам рабо-чей группы вопрос: где же недостоверность пред-ставленных мною сведений? Я член КПРФ и доктор наук. Я работаю и.о. заведующего кафедрой Мос-ковского государственного социального универси-тета, причем это зафиксировано последней записью в моей трудовой книжке. Вот если бы я работал дворником, но указал в анкете, что являюсь завка-федрой, тогда это точно были бы недостоверные сведения...
       ЦИК согласился с моими аргументами.
       Подавляющим большинством голосов реше-ние Бурятской окружной комиссии было отменено, а её аргументация признана несостоятельной. В свя-зи с этим окружной комиссии было указано неза-медлительно рассмотреть мое заявление еще раз.
       Окрыленный, я снова отправился в Улан Удэ.
       С Ивайловским мы летели на одном самолете. Прямо из аэропорта рано утром 6 го ноября я сразу же отправился в окружную комиссию и написал заявление с просьбой срочно рассмотреть вопрос о моей регистрации в качестве кандидата в депутаты еще раз. Но Ивайловского, который, как выясни-лось, сразу же поехал докладывать о решении ЦИК Л. Потапову, все не было.
       Пока я его ждал, мне рассказали, что инфор-мация о решении окружной комиссии не допустить меня до выборов была напечатана в местной газете. Это еще больше всколыхнуло население, поддержка моей кандидатуры в Бурятии резко усилилась, ос-тавляя остальным кандидатам на место в Госдуме лишь призрачные шансы.
       Наконец ближе к обеду появился Ивайлов-ский и сказал, что раньше 11 ноября рассмотреть мое заявление у них возможности нет.
       Уже тогда я понял, что, заручившись под-держкой Потапова, решение ЦИК в Бурятской ок-ружной избирательной комиссии выполнять не со-бираются...
       Заседание окружной комиссии в составе 14 человек началось рано утром. Вместо того, чтобы решать дело по существу, вновь последовали при-дирки к документам. Меня строго спросили, почему в декларацию о доходах я не включил свою проку-рорскую пенсию. Пришлось объяснять, что эта пен-сия налогом не облагается, по поводу чего в деле имеется специальная справка. Но даже если бы в моей декларации и имелись какие то изъяны, это все равно не может, согласно закону, стать основа-нием для отказа принять мои документы. Тогда ме-ня попытались "сразить" другим контрвопросом: почему вместо подлинника декларации о доходах мною предоставлена лишь копия? Пришлось объяс-нять прописную истину, что во всем мире нотари-ально заверенный документ приравнен к подлинни-ку и выполняет его функции...
       Итоги голосования ничего неожиданного не принесли: из необходимых восьми голосов для ре-гистрации я получил только шесть, остальные чле-ны комиссии либо воздержались, либо проголосо-вали против.
       По настоящему удивиться мне пришлось на следующее утро, когда я увидел проект отказа в ре-гистрации. Вновь двумя из трех пунктов, обосновы-вающих отказ, стояли уже рассмотренные ЦИК и получившие её отрицательную оценку пункты о мо-ей должности и партийной принадлежности. Тем самым окружная комиссия не только пошла напере-кор решению вышестоящей организации, которому обязана была беспрекословно подчиниться, но, словно издеваясь, вновь оперировала теми же аргу-ментами, абсурдность которых уже получила ком-петентную оценку.
       Был, правда, в отказе и новый аргумент, со-гласно которому 9 октября я, якобы, распространил агитационный материал, оплаченный не из избира-тельного фонда, что, по мнению комиссии, являлось "использованием преимущества служеб-но должностного положения при проведении изби-рательного компании".
       И вновь я разъяснял членам комиссии оче-видное: что уже несколько лет как не состою на го-сударственной службе, не занимаю никакого долж-ностного положения и поэтому использовать его "преимущества" никак не могу. Что же касается агитационного материала, то это была листовка с моей биографией, тираж которой был полностью оплачен из избирательного фонда, о чем имеется соответствующая справка.
       Но все было бесполезно. Спора, основанного на аргументах, не было. Была жесткая позиция не пускать меня в Госдуму любыми способами.
       Возмущенный, я отправился в студию незави-симой телекомпании "Аригус". Там, в прямом эфи-ре, я рассказал зрителям обо всем, что произошло со мной за последнее время. Когда я уже покинул Улан Удэ, "Аригус" предоставил эфир и Ивайлов-скому. Не дождавшись вразумительных ответов от путавшегося в объяснениях Ивайловского, ведущий программы задал ему вопрос "в лоб": "Почему вы лишаете народ республики права самим сказать свое слово на выборах? Не кажется ли вам, что мы сами сможем решить, за кого надо голосовать?"
       И действительно, в избирательный закон за-ложена совершенно иная, чем руководствовалась Бурятская окружная избирательная комиссия, фило-софия. Задача избирательной комиссии -- охранять права кандидата, а не совать ему "палки в колеса", дать возможность населению избрать самого дос-тойного, а не самого лояльного Кремлю...
       Республика после этих двух выступлений за-бурлила, появились пикеты в мою поддержку. Всем стало ясно, что к чему. Местное отделение КПРФ пошло на беспрецедентное решение: за грубые на-рушения избирательного законодательства дейст-вующий президент Потапов и председатель окруж-ной избирательной комиссии Ивайловский были исключены из рядов партии. Так деятельность По-тапова получила объективную оценку. В свое время он был первым секретарем обкома КПСС, стреми-тельно шел по партийной карьерной лестнице. А когда дело дошло до конкретных дел, до фактов, характеризующих его совесть, оказалось, что ко-роль то голый.
       Фактически с этого момента я мог избира-тельную кампанию не проводить -- симпатии большинства населения были явно на моей стороне. Теперь на меня работала уже сама ситуация.
       * * *
       Я вновь написал жалобу в ЦИК, теперь уже повторную. Вновь собралась рабочая группа, кото-рой я доложил, что их предыдущее решение проиг-норировано. Началось обсуждение, в результате ко-торого моя жалоба была вновь полностью удовле-творена. В проекте решения рабочая группа реко-мендовала ЦИК еще раз потребовать от Бурятской окружной избирательной комиссии немедленно ме-ня зарегистрировать и выдать удостоверение канди-дата в депутаты Госдумы от одномандатного окру-га.
       Удивительное началось на следующий день. Тон на заседание ЦИК задала Елена Дубровина, заявившая, что, несмотря на решение рабочей груп-пы, у нее сложилось по моему делу свое собствен-ное мнение. Вновь она повторила всё те же несо-стоятельные аргументы окружной комиссии о "не-понятности" моей партийной принадлежности и "неправильной" занимаемой должности, абсурд-ность которых уже дважды получила компетентную оценку юристов рабочей группы ЦИК.
       "Нет такой инструкции, которую нельзя дове-сти до абсурда, -- попытался внести в обсуждение трезвые нотки член ЦИКа Вадим Соловьев, -- Ско-ро мы будем избирать президента страны на обще-ственных началах. И что же, Владимиру Путину может быть отказано в регистрации, если он не укажет все свои должности: президент, глава Сове-та безопасности, председатель Совета обороны и т. д.?" Но его не слушали. Очень агрессивно вели себя члены ЦИК В. Хрюков, Е. Дубровина и другие, ждавшие от Кремля решения своего квартирного вопроса.
       Итоги голосования поразили не только меня, но даже председательствовавшего зампреда ЦИК Олега Вельяшева: восемью голосами против трех предложение рабочей группы было отвергнуто.
       Примерно в это же время позвонил знакомый, связанный по работе с Центризбиркомом. Он ска-зал, что из Кремля поступила четкая установка: ес-ли я по прежнему буду обжаловать отказ зарегист-рировать меня по одномандатному округу, ЦИК уберет мою кандидатуру и из федерального списка. Я был поражен: как же это возможно, если все сро-ки для этого давно прошли?
       -- "Не сомневайся, -- грустно отметил зна-комый, -- было бы желание, а способ тебя убрать они найдут быстро".
       Я чувствовал, что угроза эта вполне реальная. И в то же самое время подумал: "сколько людей верят в меня, поддерживают. Они знают, что обви-няют меня напрасно, что прав я..."
       И я решил бороться до конца.
       Сразу же была подготовлена жалоба, которую мы направили, как этого требовал закон, в Верхов-ный Суд Бурятии. Конечно, шансов у нас там не было никаких, я это прекрасно понимал. Так оно и оказалось. Верховный Суд Бурятии в нашей жалобе отказал. Получив отказ, мы тут же подготовили кас-сационную жалобу -- теперь уже в Верховный Суд России -- и стали ждать ответа.
       Вдруг -- звонок из Верховного Суда России: избирательный блок "Российская партия пенсионе-ров -- Партия социальной справедливости" требует исключить меня из Федерального списка, поскольку я, дескать, нарушил их избирательные права.
       Когда я прочитал заявление "пенсионеров", стало и смешно, и грустно.
       Рассуждения их были примерно на таком уровне: закон устанавливает одни и те же требова-ния для всех кандидатов, как от КПРФ, так и от это-го избирательного блока. Закон надо строго соблю-дать, а вот Скуратов предоставил документы не строго в соответствии с законом. Поэтому он наши права нарушил, нарушил принцип равноправия уча-стий партий в выборах и т. д. и т. п.
       Детский лепет какой то...
       Так чем же я мог нарушить их права?
       Конечно, можно представить какие то гипо-тетические случаи, когда я своими действиями мог бы ущемить права этого объединения. Например, если бы я, к примеру, был государственным чинов-ником, и, используя должностное положение, стал проводить против них прямую агитацию. Тогда -- да, я ущемил бы их права. Но в данной ситуации я -- не чиновник, об этом блоке я знал постоль-ку постольку и ни словом, ни делом его никак не затрагивал...
       Хочу сказать больше: есть формальные аргу-менты, каждый из которых сводил к нулю все предъявленные мне претензии.
       Объединение не может осуществлять кон-троль за соблюдением избирательного законода-тельства. Это абсолютно не его функции. Ну, ска-жите, с какой радости блок "Российская партия пенсионеров -- Партия социальной справедливо-сти" должен контролировать поступки и действия КПРФ.
       Закон предусматривает, что по всем вопро-сам, связанным с судебными делами, интересы пар-тии представляет не его руководство, а специаль-ный уполномоченный представитель партии. На-правленная же в Верховный Суд РФ жалоба партии пенсионеров заверена подписью их руководителя. Поскольку он вообще не имел право подписывать эту бумагу, она не имеет никакой юридической си-лы.
       Закон предусматривает, что такого рода заяв-ления в ЦИК подаются только в течение 10 дней после принятия решения о регистрации. В законе об основных гарантиях избирательных прав (а он счи-тается главным) четко сказано, что этот срок вос-становлению не подлежит. В моем же случае с мо-мента регистрации прошло более полутора месяцев. Иными словами, имеете претензии -- отслеживайте срок и подавайте жалобу вовремя. Теперь же -- не обессудьте.
       Суд говорит: это вновь открытое обстоятель-ство, мы о нем раньше не знали. А кого должна волновать такая "неосведомленность", кроме вас самих? Списки были опубликованы давно, имеете претензии -- жалуйтесь. То, что вы не уложились в срок -- вините в этом только себя.
       И, наконец, самое главное, -- не существует даже самой проблемы, поскольку нет недостоверно-сти в поданной в документах информации. Уже в ходе процесса моих оппонентов спрашивали: "Вы что, сомневаетесь, что Скуратов завкафедрой? Вы не верите той записи, что есть в его трудовой книж-ке? -- Нет, верим! -- Тогда в чем же проблема?"
       Вновь удивительное: отложив все свои сроч-ные дела, Верховный Суд РФ решил рассмотреть эту жалобу уже утром следующего дня. Прочитав заявление "пенсионеров" и выслушав наши доводы, судья Верховного Суда РФ Романенко сразу же "за-вернул" жалобу, отметив, что все сроки для её приема уже вышли. Моментально из Кремля прие-хал г н Сурков. После его беседы с Председателем Верховного Суда Лебедевым пошла команда: иск вернуть, принять к производству и назначить слу-шания. Одновременно "на ковер" был вызван Рома-ненко. То есть сработало даже не "телефонное пра-во", а "президентское право" на управление судами России, нигде в конституции не записанное, но ре-ально существующее.
       В свою защиту, поскольку обстоятельства де-ла нисколько не изменились, мы приложили доку-менты ЦИКа по нашему первому протесту, а также справку из Генпрокуратуры, которая с юридической точки зрения просто стерла в пыль все аргументы "пенсионеров". Но "аргументы" Суркова оказались (кто бы сомневался!) весомее и убедительнее на-ших: несмотря на всю абсурдность предъявленных "фактов", Верховный Суд РФ удовлетворил жалобу блока "Российская партия пенсионеров -- Партия социальной справедливости" и изъял мою фамилию из федерального списка КПРФ. Не сдержав возму-щения, в сердцах я поинтересовался у судьи: "А как же насчет совести?" Ответа на этот простой вопрос у Романенко не нашлось...
       К этому времени подошел срок кассационно-го процесса по одномандатному округу. На заседа-ние я не пошел, поскольку уже знал, что Председа-тель Верховного Суда Бурятии уже доложил Пота-пову о своей договоренности в Верховном Суде России, что решение останется в силе. С такой "не-зависимостью" результат судебного слушания был известен мне заранее.
       * * *
       Оставалась кассация по федеральному списку. Я к ней тщательно готовился. Начал я свое выступ-ление словами, что "решение от 28 ноября, приня-тое судьей Романенко -- неправосудный акт, неза-конный и необоснованный", а также что "он риску-ет войти в историю отечественного правосудия как пример торжества псевдоюридической казуистики, не выдерживающей элементарной критики, над за-коном и правовым смыслом".
       Парируя уже набившее оскомину утвержде-ние судьи Романенко, что должность и.о. не преду-смотрена законом, мне вновь пришлось провести небольшой ликбез. "Есть практика, -- сказал я, -- всей высшей школы России, где и.о. заведующего -- обычная норма. Кроме этого, вузы -- это саморе-гулируемые организации, которые имеют право са-мостоятельно решать вопросы должностей. Давайте смотреть шире: и.о. президента, которую некогда занимал Путин, и.о. Генпрокурора... Все эти долж-ности никто и никогда не оспаривал. Даже в аппа-рате Верховного Суда РФ есть, кстати, судья, кото-рый сегодня занимает должность и.о. Куда подева-лась здесь ваша бдительность, судья Романенко?"
       И завершил свое выступление словами: "Су-дья Романенко из за своей некомпетентности не смог разобраться в деле или не захотел этого сде-лать, Но, возможно, все сложнее: проблема Мосгор-суда, о которой сейчас пишет вся пресса, не обошла стороной и Верховный Суд России". (К слову, в те дни страницы газет пестрели статьями о давлении, которое оказывали на судей Мосгорсуда высокие инстанции, и как этот суд покорно следовал всем требованиям и указаниям свыше). В удовлетворе-нии кассационной жалобы нам, естественно, отка-зали.
       "Московская правда" опубликовала заметку, в которой "группа ветеранов" в письме к Зюганову спрашивает, на каком основании Скуратов, будучи аморальным человеком, включен в списки КПРФ? Он не имеет морального права быть в Госдуме! На базе этой заметки сразу же два центральных телека-нала сделали репортажи, в которых меня также за-клеймили позором.
       Выясняя подоплеку этих акций, мы позвонили корреспонденту "Московской правды". Тот оказал-ся человеком совестливым и рассказал, что никако-го письма он и в глаза не видел, что его заметка -- чистой воды заказ...
       Итак, моя попытка стать депутатом Государ-ственной Думы России завершилась довольно пе-чально. Опять, как и в случае с моим выдвижением в Совет Федерации, кремлевский окрик поставил по стойке "смирно" всех тех, кто по закону обязан был оставаться независимым. "Прогнулась" Бурятская окружная избирательная комиссия, "продавили" ЦИК, "сломали" суды. Последнее особенно груст-но. Напомню, мое дело было гражданским, но всё, что творилось вокруг него, показало, что с такой же легкостью российские суды способны вынести об-винительный приговор невиновному человеку и по уголовному делу. Лишь бы выполнить заказ Крем-ля.
       Сейчас много говорят о судебной реформе, о том, что она близка к завершению. На самом же де-ле она не решила ни одного из двух ключевых во-просов -- коррумпированности судов и телефонном праве. Печальной иллюстрацией этому стал Мос-горсуд. Не лучшая ситуация оказалась и в Верхов-ном Суде России.
       Отсюда вывод: недальновидная политика Кремля направлена на разрушение конституцион-ных устоев российской государственности.
       Дело в том, что цивилизация не выработала иных способов разрешения противоречий, чем вы-боры. Можно иметь разные точки зрения, отличную от других позицию, но необходимо подчиняться решению большинства -- в этом смысл демократии. Однако выборы фальсифицируются, и за всем этим, как сейчас, стоит верховная власть. Отсюда -- эта верховная власть и является главным экстремистом. Почему? Потому что она сама подталкивает народ к силовому решению противоречий.
       Первые результаты этого экстремизма уже налицо: за всю историю парламентских выборов была самая низкая явка избирателей на участки (чуть больше 50 %) и самый высокий процент голо-совавших "против всех" (в Бурятии он оказался в два раза выше, чем в среднем по всей стране). Сле-дующий этап развития политической ситуации в таких условиях -- это уже прямое насилие, когда народ отказывается соглашаться с итогами выборов, выходит на улицы и "берется за топоры".
       Помнится, Руссо говорил, что народ имеет право на восстание, и это -- его суверенное право. Восстание же, как правило, ведет к свержению по-родившей его власти...
       Не прошла мимо всего этого беззакония и не-справедливости и миссия наблюдателей ОБСЕ. В своем официальном отчете она написала: "Однако по крайней мере в одном случае имело место выбо-рочное применение критериев регистрации -- ок-ружная избирательная комиссия Бурятии отказала бывшему Генеральному прокурору Юрию Скурато-ву, выдвинутому кандидатом от КПРФ, в регистра-ции по явно незначительной причине. На основании соответствующей жалобы ЦИК аннулировала ре-шение данной комиссии и дала указание о повтор-ном рассмотрении данной регистрации. Окружная избирательная комиссия повторно отказал Скурато-ву в регистрации, после чего была подана еще одна жалоба в ЦИК. Но на этот раз ЦИК поддержала ре-шение нижестоящей комиссии, изменив на проти-воположное рекомендацию своей же собственной рабочей группы".
       Несправедливое отношение ко мне со сторо-ны ЦИК и окружной избирательной комиссии Буря-тии не оставляло выбора: я решил обратиться за правдой в высшую судебную инстанцию -- Евро-пейский Суд по правам человека. Недавно, точнее 20 июля 2007 года суд Страсбурга удовлетворил мое заявление, впервые в новейшей истории России признав действия российских властей грубейшим нарушением демократических стандартов выборов, прав человека и гражданина. Жаль, что все эти хркжовы, дубровины, романенковы сами не ответи-ли за вопиющее беззаконие. Позднее мне на глаза попала заметка, из которой следовало, что многие из задействованных на стороне Кремля членов ЦИ-Ка награждены орденами Российской Федерации. Думаю, что кроме последних "подвигов", связан-ных с обеспечением нужного результата на выборах в Госудуму и выборах Президента России, были учтены и заслуги в борьбе со Скуратовым.
       Ситуация крайне сложная. Я считаю справед-ливой оценку наблюдателей ОБСЕ, которая заявила о том, что выборы в России не соответствовали де-мократическим стандартам. Наконец после долгого замалчивания в Европе обратили внимание на эту проблему.
       В советские времена, естественно, голосовали 99,9 %. В дни перестройки выборы стали по настоящему демократичными. После того, как к власти пришел Ельцин, демократических выборов в России уже не было. Эта практика продолжилась и при Путине. Согласно пересчету голосов на избира-тельных участках, проведенному силами КПРФ, до 40 % протоколов окружных избирательных комис-сий не соответствуют официальным данным, про-возглашенных ЦИКом. По данным КПРФ, остав-ленное за бортом 5 % го барьера "Яблоко" рубеж этот с легкостью прошло. По сути, выборы в Госу-дарственную Думу декабря 2003 года были нелеги-тимными.
       Моя история на фоне этих выборов -- это лишь капля воды, в которой отразились все недос-татки и пороки нашей избирательной системы, лишь небольшой пример в череде большой лжи и тотальной фальсификации.
       В 2003 годул по Бурятскому одномандатному округу N 9 победил уже знакомый нам ставленник прокремлевской "Единой России" Василий Кузне-цов, считавшийся экспертами практически безна-дежным. Что же касается Бато Семенова, то его предали так же, как и меня. Как только я был выве-ден из избирательной гонки, Потапов сразу же из-бавился и от "вынужденного друга" Бато...
       * * *
       Прошло несколько месяцев, и началась пред-выборная гонка за пост Президента России. В нача-ле февраля 2004 года Центризбирком собрался в торжественной обстановке регистрировать главного кандидата на этот пост действующего президента Владимира Путина. Все шло как по маслу: было сообщено, что претендент с большим перевесом (еще бы, все губернаторы старались!) собрал в свою поддержку необходимые два миллиона подписей, что практически все они действительные... Как вдруг со своего места поднялся представитель КПРФ Вадим Соловьев.
       -- На выборах в Думу Центризбиркомом был создан серьезный прецедент, -- сказал он, -- Юрию Скуратову было отказано в регистрации, потому что тот указал только одну из своих должностей. Но, аналогичное нарушение совершил при оформлении своих документов и Владимир Путин: отметив свою основную должность -- Президент РФ -- он забыл написать, что также является, секретарем Совета безопасности, Верховным главнокомандующим, председателем Госсовета и прочая и прочая. За по-добную провинность Скуратову в регистрации было категорически отказано... Но, как хорошо уже ус-воил читатель, "Юпитеру" позволительно все. Ар-гументы о многочисленных должностях президента ЦИК рассматривать не стал, и В. В. Путин был еди-ногласно зарегистрирован кандидатом в президен-ты.
       Дни современные
       В одном из недавних интервью "Онлайн "Правда"" я откровенно признался: "Я хочу сделать политическую паузу. Хочу заняться преподаванием и написанием учебников, книг. Я вижу бесперспек-тивность своих усилий. Я не отказываюсь от своих позиций, убеждений, взглядов. Но жизнь такова, что она имеет и другие грани. Я не хочу, чтобы во мне видели человека, испорченного властью, кото-рый хочет только возвращения к власти. Я видел для себя неплохую нишу в членстве в Совете Феде-рации, был уверен, что я пригожусь. Не получилось, буду заниматься другими делами".
       Эти слова -- искренние, именно так я и ду-маю сегодня.
       * * *
       В своих многочисленных интервью Ельцин и его семья жаловались, как им тяжело, как необъек-тивно нападает пресса на Татьяну, на их семью, ту самую, с маленькой буквы. Но никогда и нигде я не помню с их стороны даже желания войти в положе-ние Скуратова с точки зрения человека. Попытки со стороны посмотреть, что же они сотворили своими действиями в отношении моих детей, жены... Про-сто задуматься, чего стоило теперь уже моей семье пережить все эти несправедливые нападки... Уже по прошествии времени, совсем недавно, жена ска-зала мне: "Мне даже страшно вспоминать о том времени. Я его хочу просто вычеркнуть из своей жизни..."
       К счастью, все это прекрасно понимали про-стые люди, рядовые граждане моей страны -- с кем бы я в те дни ни общался. В отличие от кремлевских "небожителей", у которых политиканство и жела-ние любыми средствами реализовать свою полити-ческую цель затмило все человеческое, чужое горе им было близко и понятно. Еще и еще раз я убедил-ся уже на "своей шкуре", насколько простые рос-сияне душевны, восприимчивы к чужому горю, го-товы разделить его, поддержать в общем то чужих им людей...
       Первое, чем я все это время занимался -- это "держал удар". Это было очень непросто -- вести борьбу с массированным кремлевским "прессом".
       Я выстоял. Не скатился к алкоголизму, не де-градировал, как ожидали мои недруги. Моя семья не разрушилась. Более того, скандал дал каждому из нас почувствовать, насколько хрупок этот мир и отношения внутри него. Меня поддержали дети. Я увидел, насколько сильна, как личность, моя жена. Как ни странно, бесчеловечный, унижающий наше достоинство "накат" Кремля только укрепил наши отношения: если раньше я мог себе позволить по-ворчать на жену, то на фоне происходящего мы по-няли, что наша любовь не стоит всех этих мелочей. Меня поддержала теща, многие мои друзья -- ог-ромное им всем за это спасибо! И все равно было очень тяжело.
       Как то в самый разгар травли, жена прогули-валась по дорожке около нашей дачи. Вдруг, ноги её подкосились, и она упала на землю: как потом выяснилось, резко подскочило давление. В панике я выбежал из дома, на руках донес её до стоящей не-подалеку лавочки. На шум из соседней дачи поя-вился кто то из родственников Макарова, замести-теля главы кремлевской администрации, одного из моих гонителей. Он помог довезти нас до ближай-шего медпункта. Пока ехали, в голове шевельнулась горькая мысль: "Теперь и они пусть знают, до чего довели совершенно неповинных людей"...
       Держал удар я, держала удар и моя семья. Но не только этим жила наша маленькая и дружная ячейка общества. Ведь жизнь, что бы ни случилось, продолжает идти своим чередом. Так и мы, несмот-ря на все трудности, старались жить своими забота-ми. 30 апреля 1999 года женился мой сын Дмитрий. Удивительно, но день его свадьбы совпал с днем свадьбы его родителей -- моей и Лены. Вскоре у них родилась славная девочка, моя любимая внучка -- Елена Дмитриевна Скуратова, полная тезка моей жены. Вышла замуж за хорошего парня дочь Алек-сандра. Сейчас у меня уже четверо внуков. В июне 2002 года я сам справил свой 50 летний юбилей. Дата серьезная, наводящая на раздумья, дающая повод подвести какие то итоги жизни...
       Поздравить меня пришло много людей -- друзей, коллег по прокуратуре, политиков. По-здравления поступили со всей страны, из за грани-цы. Прислал поздравительную телеграмму и быв-ший тогда Генеральным прокурором России Усти-нов.
       Вскоре подоспел и второй, 55 летний юбилей.
       Что еще... За это время я написал книгу "Ва-риант Дракона", и она разошлась по стране доста-точно большим тиражом -- 50 тысяч экземпляров. Не меньший интерес вызвала и вторая моя книга "Кто убил Влада?" Я стал соавтором нескольких учебников по конституционному праву, опублико-вал ряд больших научных статей, подготовил учеб-ник по прокурорскому надзору, вышло уже 4 е из-дание Комментария к Уголовному кодексу. РФ, ко-торый издан в Китайской Народной Республике.
       До моей окончательной отставки я не зани-мался вопросом своего трудоустройства, поскольку считал себя незаконно отстраненным Генеральным прокурором. В ту пору я давал по 3-4 интервью ка-ждый день как российским, так и зарубежным жур-налистам. Мои интервью были практически во всех крупнейших агентствах, газетах и журналах мира.
       Почему я это делал? В сложившейся ситуации я считал необходимым бороться с выступавшими против меня силами всеми доступными мне спосо-бами, открыто разъясняя свою принципиальную позицию. Думаю, я поступал правильно: в ельцин-ском окружении, говорят, скрежетали зубами, при-знавая, что и за рубежом, и среди простого россий-ского народа отношение ко мне было совсем не та-ким, как хотели бы того за кремлевскими стенами.
       После того, как на Совете Федерации я был официально уволен в отставку, мне предложили возглавить кафедру Конституционного права в Мо-сковском (сейчас Российском) государственном со-циальном университете. Истосковавшись по препо-давательской работе, я с радостью окунулся в учеб-ный процесс. Могу сказать, что отношения мои со студентами сразу заладились. Несмотря на всю рас-кованность современной молодежи, я чувствовал их уважение ко мне: многие студенты покупали мою книгу или учебник, просили подписать на память.
       Не забывал я и про науку: более 20 аспиран-тов и соискателей ждали меня в Бурятском универ-ситете, где, будучи профессором, два года подряд я возглавлял Государственную аттестационную ко-миссию. Появились у меня аспиранты и в РГСУ.
       * * *
       Важные шаги я сделал и по направлению к политике. В дни предвыборной президентской ком-пании мне помогали сотни людей. Меня окружали исключительно порядочные, стойкие люди.
       Они работали со мной не из за денег, по-скольку их просто не было. Они не искали ка-кой либо конъюнктурной выгоды, поскольку её быть не могло. И тем не менее, они меня искренне поддерживали.
       Это была особая категория моих сторонников, которые прекрасно знали, что я был гонимым, что власть оказывала на меня беспрецедентное давле-ние, что я был в опале... Этот факт мгновенно от-ражался на всех тех, кто так или иначе был со мной связан. Ведь в те дни я занимал достаточно жесткую антипутинскую позицию. Я был единственным, кто открыто критиковал Путина, ставленника Ельцина, чем еще больше бесил Кремль.
       И таких преданных моим идеям людей по всей стране было много: во всех крупных областях и районах у меня были свои представители, штабы. Несмотря на все подстерегавшие опасности, они верили в меня, шли за мной.
       Президентские выборы закончились, все вро-де бы, успокоилось. Но я не хотел потерять для себя этих людей, утратить по крупицам набранный дра-гоценный багаж. Так возникла задумка объединить всех их в одну организацию, направить их позитив-ную энергию на благо и пользу обществу. Мы соз-дали Общероссийское общественно политическое движение "За справедливость и закон". Летом 2000 года в гостиничном комплексе "Измайлово" прове-ли учредительный съезд, на котором было пред-ставлено около 60 регионов России, делегировав-ших в столицу своих представителей.
       На нашем съезде было много журналистов, видеокамер. Подготовив документы, мы направили их на утверждение.
       Одной из задач нашего движения была защита прав и свобод граждан. Более того, в окончательном названии организации мы использовали слово "пра-возащитное" -- общественно политическое право-защитное движение. Подготовив учредительные документы, мы направили их на утверждение в Ми-нистерство юстиции РФ. Минюст очень долго тянул с регистрацией движения, под разными предлогами делал нам замечания, просил что то изменить. Мы исправляли, делали изменения в Уставе, других до-кументах. Продолжалась эта волокита около года. В конце концов она нам надоела, и мы направили в суд жалобу.
       Разобравшись, суд справедливо принял нашу сторону и сделал замечание Минюсту, что тот неза-конно затягивает рассмотрение нашего вопроса. Позднее я узнал, что Кремль дал указание Минист-ру юстиции Чайке ни в коем случае не регистриро-вать наше движение. Вместо того, чтобы сказать Кремлю: "Извините, существует Закон об общест-венных объединениях, и если у движения Скуратова все правильно, мы их обязаны зарегистрировать", Чайка в очередной раз прогнулся.
       * * *
       Чайка выполнил команду Кремля. Но то, что он сделал, граничило с преступлением, поскольку стало "посягательством на конституционное право граждан на объединение". Что можно сказать по этому поводу? Только то, что давление на меня не прекратилось и после того, как Путин уже офици-ально стал президентом России.
       Боялся ли Кремль, что под мои знамена могут встать многие граждане России?.. Не знаю. Ведь после завершения выборов я четко разъяснил свои позиции. Да, в дни президентских выборов шла бес-компромиссная борьба, я резко критиковал Путина как кандидата. Эта критика отражала мою граждан-скую и человеческую позицию.
       После того, как выборы состоялись, ситуация поменялась. Конечно, выборы не были честными. Тем не менее, Путин был избран: он собрал много голосов. Значительная часть россиян высказалась в его пользу, предпочтение было отдано именно ему, а не мне или Зюганову. После инаугурации, хотел я того или нет, Путин стал президентом. Хороший он или плохой президент, но теперь все мы, его быв-шие соперники, обязаны были смириться со своим поражением и всемерно помогать ему укреплять нашу общую Родину (хотя сам голосовал против него и стремился выйти победителем). Естественно, я оставлял за собой право высказывать свое мнение в случае явной неправоты президента, но резкую критику, естественную для предвыборной борьбы, я сразу же прекратил.
       Однако в Кремле, видимо, все же боялись усиления моего влияния, и в регистрации нам было отказано под надуманным предлогом, что правоза-щитная деятельность исключает политические функции. Иными словами, если мы говорим о своей организации, как об общественно политической, то она не может быть правозащитной.
       Но это -- глупость как с правовой точки зре-ния, так и с позиции здравого смысла.
       Сейчас нет более важной политической цели в России, чем защита прав и свобод гражданина, по-скольку мало существует на нашей планете госу-дарств, где права человека столь сильно ущемля-лись бы и подавлялись, как в России. Я пытался объяснить в суде, что наше движение не собирается становиться на путь диссидентских организаций. Диссидентство в России уже себя исчерпало, сего-дня его просто не существует. Моей целью было воссоздание правоохранительного движения на принципиально новых условиях, на принципиально новом подходе, когда и гражданские, и политиче-ские свободы, а также информация находятся на качественно более высоком уровне. Я хотел в своем движении все то новое, прогрессивное, чего мы до-бились за последние годы, объединить со всем тем лучшим, что было при социализме, когда акцент в нашей стране делался на социальные гарантии и права человека.
       Эта моя задумка ни в коей мере не противо-речила ни Закону об общественных объединениях, ни здравому смыслу. Но в России Закон до сих пор "что дышло -- куда повернул, туда и вышло". При-нятый едва ли не во всем мире уведомительный по-рядок регистрации (мы создали организацию -- уведомляем вас, будьте любезны нас зарегистриро-вать и оформить документы), у нас превратился в разрешительный.
       Выполняя волю Кремля, Минюст России фак-тически воспрепятствовал воле людей на объедине-ние -- зарегистрироваться нам так и не дали.
       Когда Юшенков и Березовский утверждали, что их "Либеральной России" первой в стране отка-зали в регистрации по политическим мотивам, они ошибались. Первой политической жертвой стало наше объединение. Юшенков и Березовский высту-пали против власти -- им отказали. Выступил про-тив власти я -- было отказано и мне. На фоне заре-гистрированных едва ли не "автоматически" неко-торых экстремистских организаций это выглядит просто кощунством. Как тут не вспомнить пропу-тинскую "Единую Россию" -- она то в течение двух дней была зарегистрирована. Стиль "чего из-волите с?", к сожалению, в нашей стране до сих пор определяет все.
       * * *
       Российские законы запрещают действовать объединениям "без организации юридического ли-ца". Тогда мы пошли другим путем: в московском Управлении юстиции зарегистрировали межрегио-нальную организацию с таким же названием "За справедливость и закон". Таким образом, несмотря на все сложности, дело свое мы делаем. И хотя фи-нансовые возможности у нашей организации весьма и весьма скромные, мы надеемся на лучшее буду-щее.
       Кроме того, мною и моими единомышленни-ками было решено создать фонд. Идея эта у меня в голове крутилась уже достаточно давно. Ведь фонд -- это та же самая правозащитная деятельность, но лишенная политической окраски. Правда, правовых фондов в нашей стране хватает с избытком. Но ори-ентированных же на перспективу, в первую очередь на новые информационные технологии XXI века, не было. Фонд мы так и назвали: "Правовые техноло-гии XXI века".
       Зарегистрировали нас 12 января 2000 года, что мы сочли весьма символичным: именно 12 ян-варя, но за 5 лет до этого, по моему обращению Ельцин учредил День прокурорского работника. В нашем фонде сейчас работают многие видные юри-сты, прокурорские работники, вытесненные ельцин-ско путинской системой. При фонде организован экспертный консультативный совет, в который во-шли выдающиеся российские юристы -- академики, доктора наук, профессора, бывшие следователи по особо важным делам. Получился этакий "сплав науки и практики".
       Мы проводим прием граждан, даем консуль-тации через Интернет, поощряем студентов, рабо-тающих с программным обеспечением правовых технологий. Мы считаем, что у каждого судьи сего-дня на столе должен стоять компьютер, содержа-щий всю необходимую информацию, рабочие мате-риалы, а сам судья обязан уметь их использовать как в процессе подготовки судебного решения, так и во время судебного слушания или анализа законо-дательства. Участвуем в круглых столах по пробле-мам преступности. Имеем прекрасные связи с раз-личными "родственными" зарубежными фондами. Помогаем спорту -- опекали уральскую баскет-больную команду "Евраз", поддерживаем футболь-ную команду Бурятского университета.
       Сегодня наш фонд -- известная не только в Москве, но и в России организация. Мы оказываем юридическую помощь различным компаниям и уч-реждениям: консультируем, готовим различные до-кументы, выступаем от их имени в судах. Многим приходящим к нам гражданам оказываем услуги бесплатно...
       Сегодня я понимаю: воевать с чудовищным катком государства в принципе невозможно, и в этом в неравном противостоянии мой проигрыш, наверное, был делом предрешенным. Но проигрыш проигрышу рознь.
       Да, я был отстранен с поста Генерального прокурора, а моя блестяще начатая карьера оказа-лась сломанной.
       Но как человек я не проиграл.
       Я никогда не считал себя героем -- я обыч-ный человек, подверженный, как и все, ошибкам, страхам и сомнениям. Наверное, под напором си-туации я мог сдаться, подчиниться сложившимся обстоятельствам. И тогда -- хоть какое, но продол-жение карьеры мне было гарантировано: в качестве посла Финляндии, как предлагал Путин, или пред-ставителем России в одной из престижных между-народных организаций, на что намекал мне Бере-зовский.
       Я сделал тот выбор, за который мне сегодня не стыдно.
       Поэтому я могу со всей ответственностью сказать: как человек, как личность я не проиграл, а, может быть, и выиграл. Еще раз повторюсь, герои-ческого во мне немного. И, тем не менее, всеподми-нающая государственная машина, пройдясь по мне, не сумела меня сломать. Она не разрушила мою се-мью, не отвернула от меня друзей и коллег. Она не смогла подорвать моего авторитета за рубежом: до сих пор он там очень высок. Это все -- главное!
       История моя необычна, сложна и где то, на-верное, беспрецедентна. Но, несмотря ни на что, она вселяет оптимизм. Потому что показала: даже в самых сложных ситуациях нельзя опускать руки, даже в самые трудные моменты жизни простой че-ловек, "не герой", может не предавать свои прин-ципы, оставаясь честным перед своей совестью.
       Будучи свободным от номенклатурных оков, в какой то степени я получил больше времени, чем имел раньше. В первую очередь, я получил возмож-ность общаться с людьми, с которыми, находясь на вершине правовой пирамиды, вряд ли когда по-встречался бы. Сегодня я обладаю самой разносто-ронней информацией о состоянии отечественной правовой системы на всех её уровнях. Анализируя те жалобы и обращения, которые рассматривает наш фонд, я в деталях вижу, что творится в россий-ской судебной системе, её органах и силовых струк-турах.
       Я стал мудрее, на многие вещи я смотрю со-всем по иному, чем еще 5-10 лет тому назад. Имен-но сейчас, думаю, по настоящему стали реально-стью слова одного из моих коллег, отметившего как то, что "прошедший через все испытания Ску-ратов теперь многого стоит"...
       Прощание с Генпрокуратурой
       Я долго думал, как закончить эту книгу. И решил: пусть это будет глава о моем последнем, уже окончательном прощании с Генпрокуратурой. Я понимал, что, хочу я этого или нет, рано или поздно, но этот горький день настанет.
       И вот день прощания...
       Когда Путин стал не и.о., а всенародно из-бранным Президентом России, Совет Федерации в очередной раз приступил к рассмотрению вопроса об отставке Генерального прокурора.
       Иллюзий я никаких не питал: на этот раз от-ставка будет принята. Совет Федерации не захочет ссорится с новым Президентом. Мне предстояло произнести последнюю речь в качестве Генерально-го прокурора страны. Готовясь к этому, я написал два варианта своего выступления. Один -- жесткий, который я специально готовил для своего последне-го боя, но... буквально накануне выступления все таки заменил другим, смягченным. Заменил по двум причинам.
       Во первых, не хотелось "подставлять" членов Верхней палаты, которые и так стойко держались почти год, несмотря на давление Ельцина и его со-ратников. И я благодарен сенаторам за поддержку.
       Во вторых, против "жесткого" варианта речи решительно восстала моя жена. Лена -- мужествен-ный и мудрый человек, она и так много вытерпела. В свое время она, словно предвидя будущее, проси-ла меня не соглашаться на должность Генерального прокурора. Тогда я поступил так, как считал нуж-ным, а теперь просто не мог к ней не прислушаться.
       В этой книге я привожу оба варианта.
       Вариант 1 й -- непроизнесённый
       Уважаемые члены Совета Федерации!
       Приступая к обсуждению ситуации с Гене-ральным прокурором, вы вновь, как уже было три-жды, должны решить основной вопрос: будет ли страна жить по закону или все же "по понятиям", которые исповедует кремлевская администрация. И хотя Совет Федерации все три раза давала на него ясный ответ, за Кремлевской стеной не оставляют попыток любой ценой добиться своего, раз за разом демонстрируя неуважительное отношение к вашему мнению. На этот раз поводом для очередного обсу-ждения вопроса стала смена власти, победа на пре-зидентских выборах Владимира Путина.
       У некоторых членов Совета Федерации поя-вилось мнение, что ситуация с Генпрокурором из-менилась, что исчез конфликт Совета Федерации с президентом Ельциным и нужно удовлетворить об-ращение нового президента.
       Так ли это? Давайте разберемся. На мой взгляд, Совет Федерации в вопросе о Генпрокуроре конфликтовал не с Президентом Ельциным. Зани-мая в течение более года твердую и принципиаль-ную позицию, Совет Федерации выступал против тех циничных и противозаконных методов, которые использовала коррумпированная верхушка испол-нительной власти для избавления от ставшего не-угодным прокурора. Своей позицией Совет Федера-ции защищал не Скуратова, защищал закон, защи-щал независимость прокуратуры от какого либо давления, наконец, защищал свое собственное пра-во самостоятельно решать вопросы государственно-го строительства, а не формально одобрять замыслы президентской администрации.
       Безусловно, было бы ошибкой уже сейчас отождествлять деятельность прежнего и нового Президентов. Нам всем предстоит еще сделать вы-вод на эту тему. Но уже сейчас не без сожаления можно отметить, что обновленная президентская власть не только без должного уважения отнеслась к позиции Совета Федерации, но и оказалась удиви-тельно похожей на старую с точки зрения методов, которые использовались для давления на Генераль-ного прокурора.
       Именно тогда, когда эта новая власть еще только зарождалась, в оскорбительной для многих членов Совета Федерации форме вторично, правда, на этот раз по первому -- "березовому" каналу бы-ла показала известная пленка. Так же, как и в про-шлый раз со Швейцарией, была сорвана путем неза-конного изъятия загранпаспорта моя поездка в США для встреч с американскими конгрессменами. Правда, новая власть в своем неуважении к закону пошла еще дальше: мне было предъявлено совер-шенно надуманное обвинение в злоупотреблении служебным положением. (Следователь уже три ме-сяца так и не может внятно объяснить, какими кон-кретно полномочиями я злоупотреблял). Кроме то-го, была избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде. Хотя всем понятно, что каждый мой шаг как охраняемого лица и так находится под контро-лем властей. Все это и есть реализация на практике известного уже всей стране тезиса о "диктатуре за-кона"?
       В ситуации с Генеральным прокурором поли-тический авторитет В. Путина, как нового Прези-дента, не может быть аргументом еще и потому, что в свое время он сам, скажем так, создавал нужные обстоятельства для отстранения Скуратова от должности, непосредственно причастен к "ночно-му" возбуждению уголовного дела в Кремле. Дета-ли этой противозаконной акции вам хорошо извест-ны. Хотелось бы только надеяться, что избранный Президент никогда впредь не позволит себе исполь-зовать такого рода методы для управления страной.
       Вместе с тем считаю делом принципа еще раз заявить, что уголовное дело в отношении меня было сфабриковано недобросовестными работниками МВД и ФСБ по заданию Березовского и Волошина. Вот уже больше года работает над этим бригада из 15 человек, но так и не могут собрать что то при-годное для направления дела в суд. Я утверждал и утверждаю, что реальной причиной отстранения от должности стало мое расследование злоупотребле-ний в Управлении делами Президента России, в ча-стности при заключении контрактов на реконструк-цию Кремля. Вновь повторяю, что есть все основа-ния для постановки вопроса о причастности к кор-рупции бывшего Президента и его ближайшего ок-ружения. Причем речь идет не о каких то мифиче-ских чемоданах компромата, а о реально возбуж-денных мною уголовных делах, которые хотя и со "скрипом", но продолжают расследоваться. По-следние действия Генпрокуратуры Швейцарии, в том числе и выдача ордеров на арест некоторых российских чиновников, лишь подтверждают обос-нованность и справедливость моих действий.
       Говорю об этом, отнюдь, не для того, чтобы скомпрометировать бывшего и нынешнего Прези-дентов. Просто я убежден, что Совет федерации, принимая решение по Генеральному прокурору, должен четко представлять реальные обстоятельст-ва этого непростого дела, ибо слишком дорогой бу-дет цена ошибки.
       Говоря о том, что ситуация с Генпрокурором с момента октябрьского рассмотрения вами этого вопроса принципиально не изменилась, я конечно же, не могу не видеть тех объективных сложностей, которые добавились в этом деле. Вот уже больше года Генпрокуратура находится без легитимного руководителя. Новому президенту нужно дать воз-можность сформировать новую команду. Да и у вас накопилась определенная усталость от обсуждения этого вопроса, сказывается и мощное политическое давление. Я все это отлично понимаю и не могу вы-сказывать какие либо упреки в ваш адрес. Однако в ситуации, что сложилась с руководством Генпроку-ратуры, виноваты не мы с вами, а президентская администрация, которая сначала пошла на поводу у преступной группы шантажистов, а затем, после отстранения Генерального прокурора, манипулиро-вала кадрами без учета мнения Совета Федерации, игнорировала троекратное решение Совета Федера-ции по представлениям президента.
       Удовлетворить четвертое обращение Прези-дента -- значит, продемонстрировать беспомощ-ность Совета Федерации перед произволом испол-нительной власти, которая, используя грязные и не-законные методы, не только добилась отстранения неугодного ей Генерального прокурора, но и демон-стрировала вопиющее неуважение к Совету Феде-рации, а также оказывала массированное давление на Конституционный и Верховный суды России.
       Согласиться с представлением Президента -- значит, создать опасный прецедент, когда за возбу-ждение "ненужного" и опасного для власть пре-держащих дела можно отстранить, а затем и вообще освободить от должности прокурора, попутно окле-ветав и облив его грязью. Кто же из прокурорских работников и работников правоохранительных ор-ганов может поверить в призыв власти бороться с коррупцией, не взирая на чины и звания, честно вы-полнять свой долг? Если так поступили с Генераль-ным прокурором, то что можно сделать с рядовыми следователями из глубинки?
       Поддержать представление Президента -- это значит, согласиться с вопиющими фактами ущем-ления конституционных прав и свобод не только гражданина, но и государственного служащего, зна-чит, уступить всем этим швыдким, доренкам, шере-метам, сванидзе, которые готовы по команде "фас" облить дерьмом любого неугодного им политика, в том числе, как это неоднократно бывало, и многих из присутствующих здесь в зале.
       И наконец, самое главное -- удовлетворить ходатайство Президента в данном случае -- это значит, признать свою несостоятельность, свое по-ражение в той схватке с коррумпированнымчинов-ничеством, которую вели Совет Федерации и Гене-ральный прокурор. К сожалению, и полномочий Совета Федерации, и его авторитета, и политиче-ского влияния не хватило для того, чтобы отстоять свою позицию, а самое главное, добиться глубокого и объективного расследования уголовных дел о коррупции в высших эшелонах власти, включая Кремль. Ни один из высокопоставленных чиновни-ков и олигархов, дела в отношении которых возбу-ждала прокуратура, так и не привлечен к уголовной ответственности. Вот наше главное с вами пораже-ние, которое может дорого обойтись стране!
       Уважаемые члены Совета Федерации!
       Независимо от того, как вы сегодня проголо-суете, я хотел бы всех вас без исключения сердечно поблагодарить за доверие и поддержку, которые вы мне оказывали и в период моей деятельности на по-сту Генерального прокурора, и в период нашей со-вместной борьбы за закон с преступниками, парази-тировавшими на власти. Убежден, что твердая ли-ния на соблюдение закона, которую проводила верхняя палата на протяжении более года, ваша борьба не была бесплодной. Уверен, что чиновники теперь еще десять раз подумают, прежде чем ис-пользовать сфабрикованные дела и компромат как средство устранения должностных лиц, назначае-мых Советом Федерации.
       Хочу еще раз подчеркнуть, что я боролся и борюсь не за себя. Моя основная боль -- судьба Российской прокуратуры и тех особо значимых уголовных дел о коррупции, которые я возбуждал ценой своей карьеры. В этой связи я обращаюсь к членам Совета Федерации с просьбой сделать все, чтобы российская прокуратура вышла из того со-стояния, в котором она находится сейчас, когда ключевые посты в ней занимают люди, действую-щие по принципу "чего изволите", когда честные, принципиальные и грамотные работники либо из-гоняются, либо остаются не у дел. И, конечно же, нужно сделать все, чтобы дать возможность проку-ратуре завершить уголовные дела о коррупции в высших эшелонах власти.
       Для этого необходимо не только активизиро-вать работу антикоррупционной комиссии Совета Федерации, внести поправки в Конституцию и за-кон, дающие верхней палате реальные возможности влиять как на ситуацию с преступностью в целом, так и на ход следствия.
       Главное, крайне важно назначить неангажи-рованного, грамотного и порядочного Генерального прокурора России.
       С этой высокой трибуны хотел бы также по-благодарить тысячи россиян, которые переживали за мою судьбу, поддерживали и верили в меня.
       Благодарю за внимание.
       Вариант 2 й -- прочитанный
       Уважаемые члены Совета Федерации! Ува-жаемый Егор Семенович!
       На протяжении уже четырнадцати месяцев Совет Федерации трижды отклонял представления Президента России об освобождении от должности Генерального прокурора. Убежден, что твердая ли-ния на соблюдение закона, которую проводила верхняя палата, не была бесплодной. Благодаря ва-шей поддержке было продолжено расследование ранее возбужденных мною уголовных дел о кор-рупции в управлении делами Президента России, дела "Андава -- Аэрофлот", начато международное расследование прокуратурой Швейцарии дел об от-мывании преступных доходов высокопоставленны-ми российскими чиновниками, освобожден от должности ряд причастных к коррупции должност-ных лиц.
       Думаю, что принципиальная позиция Совета Федерации сыграла не последнюю роль и в перено-се президентских выборов на более ранний срок, т. е. ускорила процесс обновления власти в России.
       Уверен, что, зная твердую позицию верхней палаты в отношении Генерального прокурора, чи-новники исполнительной власти теперь еще десять раз подумают, прежде чем использовать сфабрико-ванные дела и компромат как средство устранения должностных лиц, назначаемых Советом Федера-ции.
       Поэтому, уважаемые члены Совета Федера-ции, я хотел бы всех вас, без исключения, сердечно поблагодарить за доверие и поддержку, которые вы мне оказывали и в период моей деятельности на по-сту Генерального прокурора и во время нашей со-вместной борьбы за закон с коррумпированными чиновниками, шантажистами, паразитировавшими на государственной власти.
       В настоящий момент ситуация как в стране, так и вокруг Генерального прокурора существенно изменилась. Прошли президентские выборы. К вла-сти в стране пришел новый Президент, от которого наши соотечественники ждут перемен к лучшему.
       Затянувшийся конфликт вокруг Генерального прокурора, отсутствие легитимного руководителя у этой важнейшей правоохранительной структуры крайне отрицательным образом сказывается на эф-фективности ее работы. Ослабляется надзорная дея-тельность прокуратуры, ее координирующая роль, падает международный авторитет этого старейшего правового института. Все это происходит на фоне угрожающего роста преступности и коррупции.
       Все эти обстоятельства объективно подталки-вают меня к уходу в отставку, но я не делаю этого, поскольку даже формально не хотел бы уступать тем лицам, по сути преступникам, которые добива-лись моего устранения, и, к сожалению, до настоя-щего времени находятся в президентском окруже-нии (хочется надеяться, что все же временно). Тем не менее, я реально оцениваю новую политическую ситуацию и с уважением отнесусь к любому реше-нию Совета Федераций.
       При всех вариантах я не откажусь от даль-нейшей борьбы с коррумпированным чиновничест-вом, вседозволенностью власти. У тех, кто наблю-дал за более чем годичным противостоянием Гене-рального прокурора с гигантской бюрократической машиной власти нет оснований сомневаться в этом. И мое участие в президентской кампании стало первым шагом на пути использования публич-но политических методов борьбы с беззаконием, как с наибольшим для России злом. Свою деятель-ность в этом направлении я планирую продолжать.
       Меня постоянно упрекают в том, что я шан-тажировал власть каким то компроматом, который так и не обнародовал. С удивлением узнал, что не-которые из ваших коллег даже связывают с этим свою позицию по вопросу о моей отставке. Хоте-лось бы надеяться, что подавляющее большинство членов Совета Федерации основывают свою пози-цию на гораздо более весомых аргументах и прежде всего -- государственных интересах. Так называе-мое "дело Скуратова" обнажило целый комплекс стоящих перед обществом проблем: бесправие лич-ности и вседозволенность власти, незащищенность органов прокуратуры и следствия от незаконного вмешательства в их деятельность и даже несовер-шенство конституционного законодательства. И удивительно, что эти проблемы остаются без над-лежащего внимания, а интерес проявляется лишь к некоей политической "клубничке".
       Неоднократно повторял и заявляю еще раз, что свою задачу как прокурора я видел не в сборе и распространении компромата, а в реагировании на любые факты нарушения закона, в том числе и со стороны высокопоставленных чиновников. Как мог, я пытался решить эту задачу, и лучшее тому свиде-тельство -- не мифические чемоданы компромата, а реально возбужденные по моей инициативе уголов-ные дела, расследуемые в настоящее время Гене-ральной прокуратурой, несмотря на активное и от-кровенно циничное противодействие.
       Хочу особо подчеркнуть, что, опираясь на вашу поддержку, я боролся не за себя. Никаких правонарушений, а тем более преступлений я не совершал. И поэтому моя совесть чиста. И сего-дняшнее мое выступление лишь подчеркивает, что моя основная забота -- судьба Российской прокура-туры и тех особо значимых уголовных дел, которые я возбудил ценой своей карьеры. В этой связи я об-ращаюсь к членам Совета Федерации с просьбой сделать все, чтобы Генеральная прокуратура вышла из того состояния, в котором она находится сейчас, когда ключевые посты в ней занимают люди, дейст-вующие по принципу "чего изволите", когда чест-ные, принципиальные и грамотные работники либо изгоняются, либо остаются не у дел.
       Принципиальная позиция Совета Федерации не позволила учинить расправу надо мной, как бы этого не добивались инициаторы моей травли. Бес-смысленность попыток опорочить меня, обвинить в совершении преступления давно уже для всех оче-видны. Надеюсь, что та поддержка, которую вы оказывали мне, требования неуклонного соблюде-ния закона, послужат надлежащей гарантией от возможных попыток преследования меня в будущем в какой бы то ни было форме.
       Нужно сделать все, чтобы дать возможность прокуратуре завершить уголовные дела о корруп-ции в высших эшелонах власти. Для этого необхо-димо не только активизировать работу антикорруп-ционной комиссии Совета Федерации, внести по-правки в Конституцию, а, возможно, и принять за-кон, определяющий специальный порядок рассле-дования этих дел под парламентским контролем. И, безусловно, крайне важно назначить неангажиро-ванного, грамотного и порядочного Генерального прокурора России.
       С этой высокой трибуны хотел бы также по-благодарить тысячи соотечественников, которые переживали за мою судьбу, поддерживали и верили в меня.
       Благодарю за внимание.
       * * *
       После заседания Совета Федерации я связался с Устиновым и сказал ему, что хотел бы попро-щаться со своими бывшими сослуживцами, с теми, с кем бок о бок работал эти три с половиной года жизни. Честно говоря, я особо не надеялся на его разрешение: в памяти еще стоял эпизод, как меня, после выигранных мною судебных дел, не пускали на работу. Но, к удивлению, Устинов возражать не стал:
       -- Хорошо, приходите завтра к десяти утра.
       На следующий день я приехал в Генпрокура-туру пораньше, зашел сперва к Устинову, в свой бывший кабинет. За несколько минут до десяти по-прощался с ним и направился в конференц зал, в последний раз...
       Я заходил в этот зал, может быть, тысячи раз. Отчетливо помню свое первое там выступление в качестве Генпрокурора. Это было сразу же после моего назначения в Совете Федерации. Был теплый солнечный день. Расстояние от Совета Федерации до Генпрокуратуры -- каких то 100-120 метров -- я решил пройти тогда пешком. Я шел, а вокруг меня теснились многочисленные телеоператоры, с удив-лением останавливались прохожие... Зал был забит битком, люди стояли в проходах... Да, ярким, запо-минающимся было начало...
       И вот -- завершение. Каким оно будет?
       Я вошел в зал. С высоты на меня торжествен-но и сурово глядели российские генерал прокуроры, портретная галерея которых была восстановлена по моему распоряжению. Не без волнения я увидел, что зал практически полон: пустовали лишь не-сколько мест в первом ряду -- там по традиции са-дились наиболее приближенные Генпрокурору чи-ны. Как мне позднее рассказывали, объявления о прощаниии со мной по зданиям Генпрокуратуры заранее сделано не было, в основном сработало так называемое "сарафанное" радио. Люди боялись ид-ти, переспрашивали: "А ты к Скуратову пой-дешь?.."
       Сам Устинов и некоторые его заместители на прощание не пришли, да я их особенно и не ждал. Пришли все те, кто как мог поддерживал меня в трудные дни -- и это было для меня самое важное.
       Я поднялся на трибуну. Несчетное количество раз выступал я и в гигантских, рассчитанных на ты-сячи человек помещениях, и в залах камерных, на пару десятков человек. И всегда чувствовал свою аудиторию. На этот раз в зале витало ощущение грусти. Смятенные чувства владели и мною: пони-мают ли сидящие в зале, почему я пошел на обост-рение с властями, почему я выбрал именно такой путь?...
       Говорил я минут пять, вряд ли больше. Слова были простые, как мне показалось, искренние, и шли они от сердца. Я сказал, что мы неплохо пора-ботали все вместе, немало что сумели сделать. По-благодарил их за поддержку в трудные минуты, из-винился за те случаи, когда был не прав...
       Пожелав всем присутствующим удачи и успе-хов, я, чтобы не дать волю подкатившим к горлу чувствам, быстро вышел из за трибуны и сошел со сцены. Все стали, зааплодировали. Не оборачиваясь, я покинул зал, а затем и здание Генпрокуратуры... Уже навсегда...
       Совестью я не кривил, взяток не брал, закону служил честно. Несмотря на высокую должность, не превратился в чинушу, дверь моего кабинета была всегда открыта. Поэтому самое главное -- уважение коллег -- осталось за мной.
       Я ушёл победителем, стыдиться мне не за что...
      
       "Советник" -- путеводитель по хорошим книгам.
      
      
      
       Скуратов, Юрий Ильич
       Материал из Википедии -- свободной энциклопедии
       Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отли-чаться от версии, проверенной 5 февраля 2012; проверки требуют 35 правок.
       Перейти к: навигация, поиск
       В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Скуратов.
      
       Ю?рий Ильи?ч Скура?тов (род. 3 июня 1952, Улан-Удэ Бурятская АССР) -- российский юрист и поли-тик, доктор юридических наук (1987), профессор, бывший Генеральный прокурор Российской Федерации (1995--1999). С 2011 года -- Председатель Национального совета саморегулируемых организаций третейских арбитров и судей.
       Содержание
       • 1 Биография
       o 1.1 Генпрокурор
       o 1.2 Участие в политической жизни после отставки
       o 1.3 Текущая деятельность
       • 2 Классный чин
       • 3 Семья
       • 4 Примечания
       • 5 Ссылки
       Биография
       Юрий Ильич Скуратов -- уроженец Бурятии, окончил школу N 42 в Улан-Удэ, затем поступил в Свердловский юридический институт, окончив его с отличием в 1973 году и аспирантуру того же ин-ститута в 1977.
       В 1973--1974 гг. -- служил во внутренних войсках в спецбатальоне милиции в Приморском крае.
       После окончания аспирантуры работал преподавателем в Свердловском юридическом институте. Был деканом судебно-прокурорского факультета. В 1987 году защитил докторскую диссертацию, посвященную конституционным проблемам самоуправления.
       В 1989 году перешел на работу в аппарат ЦК КПСС руководителем отдела по законодательным инициативам и правовым вопросам. С 1991 по 1992 года работал старшим консультантом министра безопасности Виктора Баранникова. В 1993 году возглавил НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре, вошел в состав коллегии Генпрокуратуры.
       Генпрокурор
       В 1995--1999 -- Генеральный прокурор Российской Федерации; утверждён Советом Федерации после долгой вакансии, наступившей вследствие отставки А. И. Казанника [1].
       После финансового кризиса 17 августа 1998 года, когда рухнула пирамида ГКО, Скуратов начал расследование деятельности 780 крупных государственных чиновников[2], которые подозревались в игре на рынке ГКО с использованием служебного положения. В числе официально названных подозреваемых были Анатолий Чубайс, другие "молодые реформаторы" (вице-премьер Серов, бывший министр иностранных дел Козырев, зам. министра финансов Вавилов и др.) а также доче-ри Ельцина[3].
       В октябре 1998 года по указанию Скуратова было возбуждено уголовное дело по подозрению в злоупотреблении должностных лиц управления делами президента России при заключении контрак-тов на реконструкцию Московского Кремля (ставшее известным как "дело Mabetex")[4]. Утвержда-лось, что фирмы Mabetex и Mercata выплатили миллионы долларов США ряду российских госчи-новников в качестве взяток за выгодные контракты, в частности, контракт на реставрационные ра-боты в Московском Кремле.
       Скуратов был отстранён от должности 2 апреля 1999 года с формулировкой "на период расследова-ния возбуждённого в отношении него уголовного дела" по указу Президента Б. Н. Ельцина[5].
       Уголовное дело в отношении Скуратова было возбуждено после того, как в марте 1999 года по те-леканалу "Россия", а также некоторым зарубежным телеканалам, был продемонстрирован доку-ментальный фильм "Трое в постели", где "человек, похожий на генерального прокурора" (форму-лировка, повторявшаяся в те дни многими изданиями), занимается сексом с двумя девушками, охарактеризованными во многих СМИ как проститутки. В телерепортаже сообщалось, что органи-затором весёлого времяпрепровождения был Ашот Егиазарян[6][7].
      
      
       Юрий Скуратов (второй справа) на заседании по вопросу о его отставке в Совете Федерации. Москва, 17 марта 1999
       Сам Скуратов утверждал, что плёнка была поддельной. Качество записи не даёт возможности ут-верждать, что на ней именно Скуратов. По утверждению Владимира Путина, который занимался расследованием этого дела, запись признавалась "предварительно-подлинной"[8]. Хотя юридиче-ского подтверждения подлинности плёнки получено не было[9], эта история вызывала широкий ре-зонанс в СМИ, и поэт Александр Вулых даже опубликовал (в газете "Московская комсомолка") "Прокурорский роман" со своей трактовкой событий[10].
       В появлении пленки Скуратов обвинял Путина, который тогда возглавлял ФСБ -- службу, поя-вившуюся в России после КГБ:
      
       Они в панике думали, что бы такого сделать, чтобы я ушел со своего поста, и выбрали этот способ.
       По утверждению П. Г. Шеремета: "Путин, как говорят люди из ближнего окружения Ельцина, отве-чал за то, чтобы Скуратов тихо ушел из Генпрокуратуры и не стал "мутить воду"[11].
       Формально Скуратов был окончательно освобождён от должности Генерального прокурора 19 ап-реля 2000 года на основании соответствующего постановления Совета Федерации[12].
       Участие в политической жизни после отставки
       В 2000 году Скуратов участвовал в выборах Президента России, однако занял одно из последних мест, получив 0,43 % голосов избирателей, участвовавших в выборах.
       19 ноября 2001 года Скуратов был избран представителем Народного хурала Бурятии в Совете Феде-рации, однако позже данное решение было отменено самим же Народным хуралом.
       На выборах 2003 года Скуратов пытался баллотироваться в Государственную Думу Российской Федерации по Бурятскому одномандатному округу N 9. Однако избирком республики отказался его регистрировать, ссылаясь на неточности в поданных документах.
       Текущая деятельность
       В 2007 году Европейский суд по правам человека удовлетворил жалобу Скуратова на отказ регистри-ровать его в качестве кандидата на выборах в Госдуму.
       В настоящее время возглавляет фонд "Правовые технологии XXI века".
       С 2011 года является также Председателем Национального совета саморегулируемых организаций третейских арбитров и судей.[13]
       В 2013 году вошёл в состав Оргкомитета по подготовке и проведению памятных мероприятий, по-священных 20-летию расстрела Съезда народных депутатов России и Верховного Совета РФ[14].
       Заведующий кафедрой конституционного и административного права и профессор Российского го-сударственного социального университета.
       Член ЦК КПРФ[15].
       Классный чин
       • Действительный государственный советник юстиции Российской Федерации.
       Семья
       Женат. Жена Елена, по специальности инженер-экономист. Дети -- сын Дмитрий и дочь Алексан-дра -- оба юристы, кандидаты юридических наук[16][17].
       Примечания
       ^ Показывать компактно
       1. ^ Александр КОРЖАКОВ: "В Администрации президента я взял характеристики примерно на про-куроров 15 (в той обойме и нынешний Чайка был, и Устинов), а Скуратова выбрали потому, что че-ловек никогда в местных органах не работал, связями не оброс. Он все время по ученой линии шел: преподавал, возглавлял НИИ при Генпрокуратуре -- то есть чисто теоретически прокурорскую ра-боту знал от и до плюс из Свердловска -- значит, нейтральный, ни с кем не завязан..." [1].
       2. ^ Павел Хлебников. Крестный отец Кремля Борис Березовский или История разграбления России". -- М.: Детектив-Пресс, 2001 г. -- ISBN 5-89935-017-2
       3. ^ Заявление Юрия Скуратова
       4. ^ Ъ-Власть -- Страна невыездных
       5. ^ Указ Президента РФ от 2 апреля 1999 г. N 415 "О Скуратове Ю. И."
       6. ^ Lenta.ru: : Волошин, Александр
       7. ^ Отставка российского генерального прокурора спасла миллиарды хозяина "Челси"
       8. ^ ОПЕРАЦИЯ "НАСЛЕДНИК"
       9. ^ Внутренние противоречия следствия. Из "Справки по уголовному делу N 18/277049-99, возбуж-дённому в отношении Скуратова Ю. И.", розданной вчера сенаторам
       10. ^ Издательский Дом "Новый Взгляд". Блеклая звезда ДСК:
       11. ^ ПАВЕЛ ШЕРЕМЕТ: С АВГУСТА НАЧНЕТСЯ ПОЛИТИЧЕСКОЕ "БЕЗУМИЕ". Проверено 24 ап-реля 2013. Архивировано из первоисточника 28 апреля 2013.
       12. ^ Постановление Совета Федерации Федерального Собрания РФ от 19 апреля 2000 г. N 70-СФ "Об освобождении от должности Генерального прокурора Российской Федерации Скуратова Юрия Ильича"
       13. ^ Председатель Национального совета третейских арбитров и судей
       14. ^ Информация о мероприятиях, посвященных 20-летию расстрела Верховного Совета РФ
       15. ^ Список членов Центрального Комитета КПРФ
       16. ^ Скуратов Дмитрий Юрьевич. Проблемы участия Президента Российской Федерации в правотвор-ческом процессе : Дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.02 : Москва, 2002. --220 c.
       17. ^ Скуратова Александра Юрьевна. Современные проблемы международно-правовой квалификации деяний в качестве преступлений против мира и безопасности человечества : дис. ... канд. юрид. на-ук : 12.00.10 Москва, 2006. --198 с.
      
       Электронная библиотека Грамотей
       • Скуратов Ю И
       o
       ________________________________________
      
       Скуратов Ю И Вариант дракона
      
       Скуратов Ю.И.
       Вариант дракона
       Шахматы - древняя игра. Я - шахматист, играю с детства.
       Один из самых острых и самых древних вариантов в сицилийской защите это вариант дракона. Его играют за черных, атака их бывает настолько резкой и неожиданной, что белые часто оказываются в труд-ном положении и могут легко проиграть. Правда, надо сказать, этот вариант не прост и для черных.
       В той травле, которая была организована против меня, я защищался, защищался средствами, дозво-ленными законом...
       Когда эта книга была уже практически написана, стало известно об изменениях на кремлевском холме - Ельцин ушел. Вместо себя оставил Владимира Владимировича Путина, которого я хорошо знаю.
       Первым указом Путина был указ "О гарантиях президенту Российской Федерации, прекратившему исполнение своих полномочий, и членам его семьи".
       Чего тут только нет, в указе этом! И неприкосновенность, распространяющаяся не только на самого "прекратившего исполнение своих полномочий", но и на занимаемые им "жилые и служебные помещения, используемые им транспортные средства, средства связи, принадлежащие ему документы и багаж, на его переписку". И пожизненное денежное содержание в размере 75 процентов оклада, и пожизненная государ-ственная охрана плюс охрана членов семьи и сопровождающих его лиц...
       Некоторые газеты не выдержали, задали язвительный вопрос: а как в данном случае писать слово "семья", с большой буквы или с маленькой?
       Тут и пожизненное медицинское обслуживание бывшего президента и членов его семьи, и право на содержание за счет федерального бюджета аппарата помощников, а также "отдельного служебного поме-щения, оборудованного оргтехникой, средствами связи, в том числе правительственной связью", и пожиз-ненное пользование одной из государственных дач - Ельцин избрал роскошную правительственную рези-денцию "Горки-9"... И еще - полным-полно различных благ для членов семьи бывшего президента после его кончины... Что-то я не слышал, чтобы подобные царские блага были дадены кому-нибудь из "бывших" в Европе. "Друга Гельмута" в Германии вообще готовы посадить на скамью подсудимых. Несмотря на то что он в Германии - национальный герой.
       Не уверен, что такой закон примет Государственная Дума. И будет права, если не утвердит. Недав-но "МК" предложил список из десяти человек под названием "Злой гений ХХ века", в которой входили и Сталин, и Берия, и Ленин, и Ельцин. Первое место занял Ельцин, набрав чудовищно много голосов - 38,8 процента. Вероятно, это - эмоциональная оценка, к тому же не все из жизни этого человека известно лю-дям, но думаю, будет известно все и история воздаст ему по заслугам.
       У меня же к Борису Николаевичу Ельцину - свое отношение. Иначе бы мне не пришлось избирать в жизни вариант острой сицилийской защиты - вариант дракона...
       ЗНАК БЕДЫ
       Тот мартовский день был солнечным. С самого утра пахло свежестью, оживающими деревьями, весной, талым снегом, еще чем-то очень вкусным, рождающим доброе настроение.
       Но на душе доброго настроения не было. Хотя, если взглянуть на ситуацию с позиций чистого фак-та, отметая всякие эмоции, поводов для тоски и горя не было. Но человек есть человек. Человек - существо уязвимое, поранить его легко. Иногда ничего не стоит поранить. Я же не был исключением из правил.
       Накануне, 17 марта, прошло заседание Совета Федерации, обсуждали мою отставку с поста Гене-рального прокурора России. Голосование ошеломило всех, кто следил за историей отставки, в том числе ошеломило и меня самого (а я все-таки готовился к худшему): 143 человека проголосовали против отставки и только шесть - за.
       На следующее утро меня вызвал президент.
       Вот теперь я и ехал к нему. В больницу, в так называемую "кремлевку". Утром, едва рассвело, мне позвонил Владимир Дмитриевич Метелкин генеральный директор нашего медицинского комплекса на реке Истре, мы с ним каждое воскресенье в одной команде режемся футбол, - и сообщил, что ночью по второму каналу TV показали пленку, на которой человек, похожий на Скуратова, занимается амурными делами с проститутками.
       Гаденькая это штука, противная, вышибающая злую слезу обиды, подобные, тщательно срежисси-рованные, тщательно склеенные пленки. Людям, что занимаются этим, обычно не подают руки.
       Звонок Метелкина светлых красок в настроение не добавил, но хорошо, что Владимир Дмитриевич предупредил меня. И как только те, кто дал пленку в эфир, не понимают, что ее показ - это уголовное дело, за которое можно получить срок и отправиться в места, не столь отдаленные: ведь речь шла не только о банальной диффамации, но и оказании давления на прокурора в связи с расследованием уголовного дела, что является серьезным преступлением против правосудия...
       Президент, казалось бы, по главной своей обязанности должен быть гарантом Конституции и зако-нов, свято оберегать их, наказывать тех, кто преступает их, но, увы, этим гарантом президент наш оказался лишь на словах... К этому времени я уже понимал, что ни в 1993 году, когда танки в упор расстреляли зда-ние парламента, он уже не был гарантом, ни когда отправлял ребят на бойню в Чечню, не был гарантом, ни в событиях весны 1996 года, когда он чуть было не разогнал Государственную Думу, - об этом я еще рас-скажу, - также не был гарантом. Не был он гарантом и в случае с незаконно уволенным генералом Коржа-ковым - начальником охраны, и в случае со мной. В основе всей его деятельности лежало, к сожалению, одно пренебрежение к закону, замешанное на осознании вседозволенности - ему, как царю, можно все. Правда, и прокуратура не проявила в этом вопросе достаточной принципиальности. А как он тасовал в по-следнее время премьеров и правительства?
       В машину ко мне каким-то чудом прозвонилась журналистка из телекомпании НТВ, попросила прокомментировать ночной показ пленки по РТР. Я чувствовал, как внутри меня возникло какое-то жже-ние, едва не перехватившее дыхание, за ним - злость.
       Странная сложилась ситуация с показом этой пленки. Решение Совета Федерации состоялось, голо-сование известно: 143 на 6, аргументы сторон высказаны. По логике, показывать надо было до заседания Совета Федерации... Впрочем, раз давят - значит, был у окружения Бориса Николаевича страх, значит, они боялись. И прежде всего разоблачений, уличений в воровстве, во взяточничестве, в том, что они ободрали страну, сделав людей непомерно нищими, а себя непомерно богатыми...
       - Считаю, что это - форма давления в связи с расследованием крупного уголовного дела, - сказал я.
       - Какого дела? - заинтересовалась журналистка.
       - Дело... - я задержал дыхание, решая, назвать или не назвать фирму, которой это касается впрямую, - швейцарской фирмы "Мабетекс".
       Так я впервые на всю страну назвал фирму, связанную преступными нитями с кремлевской вер-хушкой.
       - Давление же на меня оказывают те, кто боится расследования, добавил я.
       Сказать больше я ничего не мог, не имел права...
       Вот и ЦКБ.
       Я поднялся на лифте на этаж, где находилась комната заболевшего президента. Первый человек, которого я увидел, был Юрий Васильевич Крапивин - начальник Федеральной службы охраны. Он пытался переговорить со мной о смене моей охраны. Дело в том, что Генеральный прокурор - один из восьми охра-няемых государством лиц. В эту восьмерку входят сам президент, премьер-министр, председатели трех высших судов России - Верховного, Арбитражного и Конституционного, председатели двух палат парла-мента и Генеральный прокурор... Подобный разговор Крапивин вел со мной еще в феврале, но тогда я резко высказался против: мы начали расследовать дела, связанные с самыми могущественными людьми России, и смена охраны может быть чревата...
       Я сказал Крапивину:
       - Юрий Васильевич, я уже предупреждал вас в прошлый раз: если вы поменяете мне охрану, я объ-явлю об этом всенародно и выскажу свои соображения по поводу того, зачем вы это делаете. Вы этого хо-тите?
       Лицо Крапивина сразу сделалось кислым, и он от меня отстал.
       Следом в коридоре повстречался Якушкин, пресс-секретарь прошел мимо, не поздоровавшись. Вон - даже не здоровается. В голове промелькнула грустная мысль: "Декабрист... А воспитание недекабрист-ское. Впрочем, человек, который столько лжет, утверждая, что президент работает по шестнадцать часов в сутки, вряд ли может быть потомком декабристов. Он потомок кого-то другого, из породы Хлестаковых".
       В палате-кабинете президента находились трое: сам Ельцин, Примаков тогдашний премьер прави-тельства и Путин - в то время директор Федеральной службы безопасности и секретарь Совбеза. "Если Бо-рис Николаевич руки не протянет - я поступлю так же", - подумал я. Президент приподнялся в кресле и по-здоровался за руку.
       На столе перед ним лежала видеокассета с приключениями "человека, похожего на генпрокурора" и тощенькая папочка с материалами. Он ткнул пальцем в торец стола, где стоял стул. Сам он сидел за столом в центре, вертел в пальцах карандаш, постукивая им по видеокассете. У стола же, по одну сторону, лицом ко мне, сидел Примаков, по другую, как-то странно съежившись и натянув пиджак на сухой спине так, что были видны острые лопатки, - Путин.
       За окном занималось солнце. Воздух сделался розовым, бодрящим, на ветках недалеких елей ше-баршились птицы, стряхивали с лап чистый свежий снег.
       Дверь в соседнюю комнату была приотворена. Мелькнула невольная мысль: "А не сидит ли там Татьяна Дьяченко? Очень может быть, что и сидит. Оттопырила по-крестьянски ухо и приготовилась слу-шать, о чем пойдет речь". В последнее время ежечасный доступ к "телу" - то бишь к отцу - имела лишь она одна. Значит, она "одна" (плюс незаменимые ее советчики Березовский, Волошин, Чубайс, Абрамович, Бо-родин, Мамут) и решает наши судьбы. В том числе и судьбы Примакова с Путиным, находящихся здесь.
       Ельцин откинулся на спинку кресла, отдышался и произнес:
       - Вы знаете, Юрий Ильич, я своей жене никогда не изменял...
       Такое начало меня обескуражило, но не больше. Я понял: говорить что-либо Борису Николаевичу, объяснять, доказывать, что кассета вообще не может быть предметом официального обсуждения, бесполез-но. Откуда вы взяли, господа, эту кассету? Вы же становитесь соучастниками преступления. Что вы делае-те? Со-у-част-ни-ки.
       И вдруг до меня, как сквозь вату, доходит голос президента:
       - Впрочем, если вы напишете заявление об уходе, я распоряжусь, чтобы по телевизионным каналам прекратили трансляцию пленки.
       Это же элементарный шантаж, за это даже детей наказывают, не только взрослых. Я смотрел на президента, но краем глаза, каким-то боковым зрением, заметил, что Примаков и Путин с интересом на-блюдают за мной, Путин даже шею вывернул. Только у Примакова этот интерес носит какой-то сочувст-венный характер - Евгений Максимович понимает, в какую ситуацию я попал, а у Путина интерес совсем другой...
       Итак, первая фраза президента прозвучала, вызвала некий холод в душе, но я молчу, жду, что даль-ше.
       - В такой ситуации я работать с вами не намерен, - произнес тем временем президент, - и не буду...
       Я молчу, президент тоже молчит.
       - Борис Николаевич, вы знаете, кто собирается меня увольнять? наконец сказал я. - Коррупционеры. Мы сейчас, например, расследуем дело по "Мабетексу". Там проходят знаете кто?.. - Я назвал Ельцину не-сколько фамилий. - Это они все затеяли. Они!
       - Нет, я с вами работать не буду, - упрямо повторил президент.
       В разговор, понимая, что дальше молчать нельзя - я могу перехватить инициативу у Ельцина, - включился Путин.
       - Мы провели экспертизу, Борис Николаевич, - сказал он президенту, кассета подлинная.
       Не может этого быть! Я даже растерялся - ведь экспертизы обычно проводятся в рамках уголовного дела... Но дела-то никакого нет.
       - Тут есть еще и финансовые злоупотребления, - добавил Ельцин.
       Мне вдруг стало обидно - я не то чтобы присвоить чей-нибудь рубль себе, не обязательно государ-ственный, - я даже пачку скрепок не мог унести с работы, если у меня дома их не было, я просил жену схо-дить в канцелярский магазин. И вдруг - такое несправедливое обвинение, фраза, для меня страшная: "Фи-нансовые злоупотребления". Я почувствовал, что у меня даже голос дрогнул от неверия в то, что я услы-шал:
       - Борис Николаевич, у меня никогда не было никаких финансовых злоупотреблений. Ни-ког-да. Ни-ка-ких. Можете это проверить!
       В разговор включился Примаков. Но он говорил мягко, без нажима Евгений Максимович, как ни-кто, понимал эту ситуацию, но понимал и другое: его пригласили для участия в этом разговоре специально, чтобы связать руки - ему связать, не мне, чтобы он потом не мог влиять на историю со мной с какой-то бо-ковой точки действия.
       Что меня больше всего удивило в этом разговоре? Не кассета. Другое. Первое - игнорирование пра-вовой стороны дела: никакие законы для высшей власти не существуют. Второе: неуважительное отноше-ние к Совету Федерации. Ведь эта разборка происходила на следующий день после его заседания, она воз-никла как следствие, как сюжетное противодействие, если хотите, тому, что уже случилось. Третье: неже-лание "семьи" дать мне возможность переговорить один на один с президентом. Для этого и были подклю-чены Примаков и Путин. Хотя я готовился к беседе наедине.
       Тонкие разработчики, конечно же, - Дьяченко, Березовский, Юмашев, Чубайс и Ко.
       Очень точно просчитывают свои ходы. Как шахматисты. Особенно Березовский с его системным мышлением. Он, конечно, стоит на голову выше всей этой команды.
       - Надо написать новое заявление об отставке, - сказал Ельцин.
       - И чем его мотивировать? Совет Федерации же только-только принял решение.
       - Пройдет месяц... На следующем своем заседании Совет Федерации рассмотрит новое заявление...
       - Но это же будет неуважение к Совету Федерации.
       Ельцин в ответ только хмыкнул. Понятно, где он видит этот Совет Федерации. В голове у меня словно бы молоточки какие забарабанили, от их звонких ударов даже заломило виски. "Что делать... что делать... что делать? Надо как-то выиграть время. Но как?" Давление идет вон какое мощное. Самое глав-ное в этом давлении не президент и не Путин, самое главное - Примаков. Я всегда относился к этому чело-веку с уважением, всегда прислушивался к нему. Что он скажет? Но раз он находится здесь, то понятно, что он скажет. И Примаков сказал:
       - Юрий Ильич, надо уйти. Ради интересов прокуратуры. Да и ради своих собственных интересов.
       "Да, нужно обязательно выиграть время. Это необходимо как воздух. Уже запланирован визит Кар-лы дель Понте в Россию, она скоро должна приехать. Ее приезд откроет многие карты, которые сегодня закрыты. Во всяком случае, я на это надеюсь. Надо сманеврировать и обязательно выиграть время... Нужно довести дело по "Мабетексу" до такой стадии, когда его уже нельзя "развалить", и подстраховать визит ма-дам дель Понте".
       Вот такая задача стояла передо мною. И еще я понимал, что без очередного заседания Совета Феде-рации не обойтись. Все решить может только это заседание.
       - Борис Николаевич, следующее заседание Совета Федерации запланировано на 6 апреля. Если я напишу заявление сейчас, то произойдет утечка информации, прокуратура за это время просто развалится... - Тут я поймал тяжелый, непонимающий взгляд президента, он словно бы не верил в то, что слышал. - Я напишу заявление сейчас, но дату поставлю апрельскую, 5 апреля - самый канун заседания Совета Федера-ции. За это время я смогу разобраться со швейцарскими материалами... Это очень важно.
       Надо отдать должное президенту, он меня поддержал:
       - Ладно, расследуйте то, что начато, а заявление датируйте 5 апреля.
       Ход был правильный. Если бы я не написал заявления, то против меня были бы приняты резкие ме-ры. Вплоть до физического устранения - от киллерского выстрела до наезда на мою машину какого-нибудь огромного, груженного кирпичами грузовика: эти ведь методы освоены в современном мире, в том числе и российском, в совершенстве. Ну, а уж насчет того, чтобы отстранить меня от должности указом, то тут уж, как говорится, Борису Николаевичу сам Бог велел...
       Так с 18 марта по 5 апреля я получил возможность действовать, довести до конца начатые дела, продвинуть вперед историю с "Мабетексом" - пусть люди знают, что делает наша верхушка и как обходит-ся с теми, кто указывает ей на нарушение закона.
       Пока мы вели разговор, Борис Николаевич взялся за сердце, вяло приподнял руку, поморщился, од-на половина его лица потяжелела, и он, хрипло дыша, вышел из комнаты. За окном продолжало светить, ликовать радостное весеннее солнце. Я заметил, как лица Примакова и Путина напряглись.
       Через десять минут Ельцин вернулся, снова сел в кресло.
       Когда я написал заявление, Примаков и Путин с облегчением вздохнули.
       Выйдя из президентского корпуса на улицу, я хотел было сразу сесть в машину и уехать - слишком муторно, слишком противно мне было, - но Примаков задержал меня:
       - Юрий Ильич, вы знаете, я скоро тоже уйду. Работать уже не могу. Как только тронут моих замов - сразу уйду...
       В те дни в печати довольно широко обсуждался вопрос об отставке вице-премьеров Кулика и Мас-люкова. Кулика, как мне казалось, - за дело. Он недалеко ушел от кремлевской верхушки. Создалось впе-чатление, что Евгений Максимович пытался этими словами сгладить ситуацию, оправдаться, и я понимал, насколько ему неприятно - ведь он попал между двух огней, - но должность его не позволяла сказать то, что он должен был сказать.
       Выходит, Примаков тоже чувствует, что тучи над его головой сгущаются, что "семья" плетет во-круг него паутину, которая, того гляди, задушит премьера...
       Я уехал на работу, а заявление, написанное на имя председателя Совета Федерации Строева, оста-лось лежать на столе у президента, как некий горячий лоскуток бумаги, вызывающий ощущение горечи, одиночества, боли - словно бы некий знак беды, которая накатилась на меня, будто лавина с крутого скло-на...
       Со стола президента заявление перекочевало в сейф.
       Президент сказал:
       - Пусть оно полежит у меня в сейфе. Здесь не пропадет.
       Через две недели заявление вынырнет оттуда.
       ...У себя на Большой Дмитровке, я постарался как ни в чем не бывало начать обычный трудовой день. Я старался держаться, старался не подавать виду, что мне тяжело. Но чего мне это стоило!
       Единственные, кто меня поддерживал в те дни, были моя семья - жена, сын с дочкой, теща - и еще несколько близких друзей.
       Кое-кто из высокопоставленных особ, которые раньше первыми стремились поздороваться, подо-бострастно улыбнуться (знают жирные коты, чье мясо съели), сейчас стали проходить в пятидесяти санти-метрах от меня, совершенно не замечая, - похоже, действовали по примеру Якушкина. Видимо, считали - со мною покончено.
       Ну что ж, вполне возможно, в этом есть доля истины, но до того, как это произойдет, я еще скажу несколько громких слов, и ворам обязательно скажу, что они воры. И уж потом громко хлопну дверью. Трудно мне было тогда, гораздо труднее, чем сейчас.
       В прокуратуре меня поддерживали в основном рядовые сотрудники, с которыми я и знаком-то тол-ком не был, подбадривали, угощали, когда я заходил в кабинеты, - кто чаем, кто тортом, кто бутербродом, - кто чем, словом, и это было очень трогательно. А вот замы мои - те самые, которых я собственными руками сделал замами, повесил на погоны большие генеральские звезды, - все усилия направили на спасение соб-ственных должностей, забыв, как выяснилось позднее, и о чести, и о совести.
       Но живем-то мы в одном мире, находимся на одной профессиональной площадке, как же они завтра будут смотреть в глаза своим коллегам?
       Исключение составлял только Михаил Борисович Катышев, один из лучших следователей России, принципиальнейший, хотя и жесткий человек, но его вскоре постарались отстранить от командования важ-нейшим прокурорским хозяйством.
       Но пока не отстранили, работа в прокуратуре кипела.
       Когда бывает трудно, обязательно вспоминаешь прошлое, свои истоки откуда ты все-таки вышел, где родился, где встал на ноги. Где родился, там и пригодился. Так это было и у меня.
       ДЕТСТВО В УЛАН-УДЭ
       Наверное, на свете нет людей, которые не вспоминали бы свое детство. И, как правило, эти воспо-минания, даже если детство выдалось трудное, светлые. Все с него, с детства нашего, и начинается.
       У меня была очень красивая мать. Женщина красоты по-настоящему броской, просто сногсшиба-тельной: не было мужчины, который, идя по улице, не оглянулся бы на нее. Это была настоящая королева, и если бы в ту пору, в 50-е годы, в моем родном Улан-Удэ либо в России проводили конкурсы красоты, она наверняка заняла бы призовое место. Скорее всего, первое. Такая была у меня мама. Хотя всю жизнь она проработала вдали от институтов красоты, театров и блеска "высшего света" - была обыкновенной рабочей на заводе, фрезеровщицей. Когда я был совсем маленьким - что-то около года, - она ушла от отца к другому человеку, к Евгению Ивановичу Коростелеву, железнодорожному инженеру, недавно окончившему инсти-тут и прибывшему в Улан-Удэ по распределению из Ростова. Евгений Иванович был очень славным чело-веком, и с ним, надо заметить, связано много доброго в моем детстве.
       Но еще больше теплых воспоминаний связано с бабушкой, с Верой Лукиничной. Вера Лукинична была человеком очень умным, с жестким характером, не прощала ни слабости, ни подлости, и одновремен-но добрее ее, мне, наверное, трудно назвать кого-либо. Если бы не она, то и я, возможно, не стал бы тем, кем стал. Не хочу этими словами возвышать себя - хочу возвысить бабушку.
       Одно время мы вообще жили только на ее деньги, на ее более чем скромную зарплату - двадцать семь рублей в месяц. И я, и тетя Валя старшая мамина сестра, и Ирина Георгиевна - сестра младшая, и сама бабушка. Но ничего - перемогались и надеялись на лучшее.
       Одно из самых ярких воспоминаний той поры: бабушка, возвращающаяся вечером домой с бидо-ном парного молока и большим кульком, набитым пирожками с ливером. А мы целый день голодали, жи-воты прилипли к хребту.
       Давно это было, году так в 1958-м, вон сколько времени прошло, а я те светлые вечерние минуты до сих пор хорошо помню. Хотя многие эпизоды того времени уже выветрились из памяти.
       Дом наш находился едва ли не в центре города - Улан-Удэ после войны на семьдесят процентов со-стоял из частных деревянных строений, - на проезде Волконских. Места наши тесно связаны с декабриста-ми, поэтому и названия улан-удэнские в большинстве своем - декабристские. Обуви, чтобы ходить на ули-цу, не было, и тетя Ира поступала так: брала ткань поплотнее, вырезала из нее квадраты и обвязывала их веревками вокруг лодыжки. Получалась этакая своеобразная обувка. Можно было ходить по земле, заби-раться на деревья, крышу сарая, где мы любили играть с соседскими ребятишками.
       В 1959 году, когда мне было семь лет, мы переехали на новое место, на вольготную окраину, за ко-торой начинался глухой лес, на улицу с символическим названием Инициативная. А место - сам район - называлось Аршан, что в переводе с бурятского означает "источник". Там Евгений Иванович методом са-мостроя возвел половину дома, целых три комнаты, и мы, большой дружной компанией - мама, отчим, ба-бушка, тетя Ира и я переместились на Инициативную. Тетя Валя с сыном Иваном осталась в старом доме...
       Дела пошли на лад, жить стало сытнее, - и лес подкидывал немало еды, особенно в летнюю и осен-нюю пору, - ягоды, грибы, и рыбачили мы постоянно. Еще осенью мы ходили за кедровыми шишками, по деревьям лазали, как белки... Впрочем, орешники находились очень далеко от Аршана, надо было одолеть километров двадцать пять, не меньше, - иногда мы проделывали их пешком, иногда на попутке.
       Для промысла часто использовали колот - им сбивали орехи с кедра. Колот - штука увесистая, сра-ботанная из дерева, этакая деревянная кувалда. Взрослые мужики справляются с колотами легко, играючи, для них это лишний повод показать свою удаль и силу, а нам, пацанам, с колотом приходилось трудно, мы его облепливали вчетвером-впятером, долбанем раз по стволу и долго переводим дух. Поэтому проще было на кедры лазать. Хотя и опасно.
       Радости же, когда мешок оказывался набитым шишками, было много.
       Были у нас в лесу и свои футбольные поляны. Молотились там яростно. Вообще, именно с той по-ры у меня осталась любовь к футболу. Мой школьный товарищ Сергей Шалышкин написал даже, что если бы я не стал юристом, прокурором, то обязательно бы был футболистом. В общем, получалось неплохо. Я стоял в воротах, а в институте играл за сборную вуза защитником, полузащитником, бывало - забивал голы. И до сих пор, если выдается свободная минута и надо размяться, готов погонять мячик. Но тот "лесной" футбол - это было нечто особое: азарт, тяга к совершенству, упорство, ловкость, хитроумные комбинации, физическая сила, - чего только мы не демонстрировали в том футболе!.. Это была закваска на всю даль-нейшую жизнь, без которой из юноши не вырастает настоящий человек. Вырастет хлюпик.
       А мы хлюпиками не были. Ни духом, ни телом.
       Что еще? Рано стал играть в шахматы, научил меня этой игре Евгений Иванович. Он любил поси-деть, поломать голову над доской. И уже в пять лет я играл очень даже прилично, впоследствии, мальчиш-кой, выступал за сборную Бурятии, имел первый взрослый разряд. Собственно, шахматы и сыграли в моей жизни ту самую толчковую роль, которая и определила меня в юридический институт, и сделала прокуро-ром... Но об этом позже.
       Евгения Ивановича, доброго интеллигентного человека, мне хотелось называть отцом, а иногда я так и делал, но бабушка, которая не терпела никакой кривды и меня старалась воспитывать только в духе правды - открыла мне глаза: "Отец-то он отец, да... да только не родной. Родной отец твой совсем в другом месте находится".
       От этого жестокого открытия хотелось заплакать. А родной отец мой, Илья Иванович Скуратов, фронтовик, награжденный орденами, работал, оказывается, здесь же, в Бурятии, в МВД, оперативником... Но пути наши никак не пересекались - видно, он был здорово обижен на мать. Но дело то было взрослое, я не мог, не имел права судить ни мать, ни отца. Это была их жизнь с разными взрослыми тайнами и некими, если хотите, странностями, которые мне были непонятны. Их жизнь - это их жизнь.
       Мать моя до сих пор, слава Богу, жива, я встречаюсь с ней, отец умер, когда мне было двадцать во-семь лет. Могилу его уже позже мне показал родной брат отца Иван Иванович, он же и рассказал мне все об отце... Все, что знал.
       Возможно, узнай я об этом раньше, я бы постарался отыскать отца. Но не получилось.
       Понимая, что у меня нет отца, бабушка Вера Лукинична вмешивалась во все мои уличные столкно-вения, - если, конечно, до нее доходили сведения об этом, - обязательно находила обидчика и задавала ему приличную трепку - в общем, поступала так, как поступил бы всякий отец, у которого кто-то обидел сына. Вот такая у меня была бабушка.
       Но это я лишь в самом начале давал себя обидеть, когда был совсем маленьким, а потом, когда под-рос, когда начал заниматься спортом, - в обиду старался себя не давать.
       Помню, в школе у нас был здоровенный парень Володька Дыдыкало, кулаки у него были как у му-жика, работающего в кузнице, - пудовые, плечи соответствовали кулакам, но главное, Дыдыкало был пар-нем драчливым.
       Однажды он налетел на меня. Я, конечно, ему проигрывал и в комплекции, и в росте, и в весе, - во всем, словом, он по всем школьным канонам должен был меня побить, и все ожидали, что он непременно побьет меня, но не тут-то было. Мы сцепились люто, как на поле брани, и я-таки его осилил. Дрались мы за недостроенным зданием школы, и в один момент я увидел, что у Вовки из уха потекла кровь. Кровь из уха - это значит что-то серьезное, что-то задето, и увидев это, я предложил разойтись.
       Был еще один случай, когда мне пришлось вступить в драку. Уже во взрослую, серьезную. Про-изошло это в Свердловске, где я учился в юридическом институте. Дело было ночью. Я возвращался в об-щежитие... Впечатление такое, что я был один во всем мире, один-одинешенек, никого нет, только каблуки стучат по тротуару, и больше никаких звуков.
       И вот в этом оглушающем безлюдье передо мною вдруг встали две тени. Двое дюжих мужчин. С решительными лицами и решительно сжатыми кулаками.
       Конечно, они и духом не ведали, что я нищий студент, что взять с меня нечего, рассчитывали по-живиться...
       Поживиться им не удалось. Не знаю, как у меня это получилось, но одного я уложил довольно лов-ким ударом, второй, увидев, что его напарник позорно грохнулся на тротуар, дал деру.
       Спорт обладает мощными лечебными качествами, он не только снимает стрессы, не только дает возможность ощутить себя физически крепким человеком, он освобождает от всяких комплексов. Так, не обладая, скажем, баскетбольным ростом, я играл в баскетбол. И неплохо, говорят, играл. О футболе я уже сказал. Зимой вся наша аршанская сторона поголовно каталась на лыжах.
       Обязательно делали трамплин, и на наших соревнованиях "кто дальше прыгнет" мы могли запросто сломать голову. Но никто, слава Богу, не сломал.
       Нынешнее поколение ребят куда менее спортивное, чем наше. И заботы у них другие... Впрочем, хватит брюзжать, давайте вернемся в прошлое.
       Были в детстве и неприятности. Например, я дважды тонул. Но, видать, не судьба была утонуть - жизнь уготовила мне что-то другое. Улан-Удэ стоит на двух реках - Уде и Селенге. Без малого триста пять-десят лет назад казаки нашли очень удачное место, защищенное водой, - не подступиться, и заложили здесь острог. Реки при закладке крепости учитывались как важный военно-защитный фактор. Вода в наших ре-ках холодная, особенно в Уде, горная; тело, мышцы сводит вмиг, "мама" крикнуть не успеешь, как очу-тишься на дне. Бурная вода, скоростная, в самый раз для сплава.
       Плоты для сплава здесь вязали редко, предпочитали в основном молевой, когда бревна идут вольно, но с обоновкой. Обоновка - единственное, что сдерживает их, не дает пристать к берегам, каменистым ост-ровам и плесам.
       Иногда молевой лес занимал всю реку, от берега до берега, пройти можно было только по бревнам, а они, заразы, верткие: стоит только ступить ногой - бревна тут же начинают вертеться, не удержишься.
       Вот так я однажды и не удержался, прямо в одежде ушел в холодную, вмиг стянувшую все тело су-дорогой, воду. Сверху меня накрыло бревно, на котором я поскользнулся, к нему придвинулось второе, третье, образовался сплошной тяжелый полог, я воткнулся в него головой и ушел вниз, увидел какую-то длинную тень - то ли рыбу, то ли лежащий на дне топляк, устремился вверх и снова ткнулся головой в бревно.
       Дыхание перехватило, воздуха в груди не оставалось совсем, испуг сжал сердце, в животе возник кусок льда, - через несколько минут, если не найду прогалину между бревнами, я тоже буду на дне. Рядом с топляком. Мысль страшная, хотя мне не верилось, что я могу умереть. В молодости, в детстве человек в такие вещи не верит. Так уж он устроен, верить начинает лишь в зрелом возрасте. Не помню как, но - полу-ослепший, полуоглохший, с полуостановившимся сердцем - я сумел все-таки раздвинуть бревна там, где они неплотно примыкали друг к другу, и выбраться на волю.
       Если в первый раз я чуть не утонул случайно, то во второй меня подвела собственная лихость.
       Плавал я неплохо и как-то летом одним махом одолел Селенгу. По масштабам Сибири, Селенга - не самая большая река. Но это - три-четыре Москвы-реки в ширину, а течет в два раза быстрее. Вода в Селен-ге холодная, быстрая, с дурью, словно бы она только что скатилась со снежных гор, - и вообще Селенга са-мая крупная среди рек, впадающих в Байкал, - в такой воде пловец должен вести себя осторожно, помнить о том, что в любую минуту ему может свести ноги. Но что осторожность в юные годы!..
       В общем, я, не отдышавшись, поспешил обратно. Доплыл до середины и почувствовал - не вытяну. И дыхание обрывается, и сердце останавливается, и ноги сводит - словом, все! Осталось только запанико-вать и тогда запросто можно идти на дно...
       Тогда я еле-еле выплыл. С огромным трудом, на последнем дыхании, но все-таки выплыл. А потом долго-долго лежал на берегу, приходя в себя.
       Возможно, будь рядом со мною отец, такие неприятности не происходили бы - отец ведь и под-страхует, и от лиха убережет, и защитит...
       Понимая, какие мысли порою приходят мне в голову, Евгений Иванович требовал, чтобы я его звал отцом, что я, несмотря на то что бабушка уже давным-давно открыла мне тайну, охотно и делал - делал причем искренне, но в душе оставалась некая обида...
       Вообще-то родословная по линии отца у меня великолепная. Чего стоит только один дед, Иван Флегонтович Скуратов, красивый могучий человек.
       Он - казак из Елани. Елани недавно, к слову, исполнилось 310 лет, и я очень сожалею, что не был на праздновании. Причем Иван Флегонтович был не простым казаком, а казаком лихим, урядником, обвешан-ным наградами.
       Надо заметить, что революцию 17-го года он принял всей душой и даже встречал Ленина на Фин-ляндском вокзале.
       Калинин в ту пору, когда все величали его дедушкой Калининым, лично вручил моему деду орден Красной Звезды - за участие в боях гражданской войны. Номер этого ордена шел едва ли не в первой сотне, что было для его земляков предметом особой гордости. В 30-е годы дед был председателем колхоза, имя его гремело на всю Бурятию, удержался в годы репрессий - в общем, жизнь прошел красиво, особо ни пе-ред кем не склонял голову... Независимый был человек. Гордый.
       Ныне я, когда бываю в Бурятии, - обязательно прихожу к нему на могилу. Как, впрочем, и на дру-гие, дорогие мне могилы. Могилы бабушки, отца.
       Учился я довольно легко, хотя отличником не был. В школе выделял два любимых предмета - исто-рию и химию.
       В восьмом классе произошло событие, которое заставило меня резко пересмотреть свои взгляды на жизнь. Евгений Иванович познакомился с одной миловидной женщиной - врачом, увлекся ею и разошелся с моей матерью. Тут я понял, что надеяться мне в жизни не на кого, и изменил отношение к учебе.
       Учительница истории Мария Исааковна Суздальницкая, она сейчас уехала в Израиль, жива еще, го-ворила даже, что Скуратов - самый яркий ученик из всех, с которыми ей когда-либо приходилось иметь дело, и эта оценка была приятна. Что касается химии, то я участвовал во всех школьных олимпиадах, зада-чи решал, словно орехи щелкал, влет и, честно говоря, даже подумывал поступать в Новосибирский уни-верситет на химический факультет, но верх взяло все-таки юридическое начало.
       Все дело в том, что бабушка моя работала вахтером в прокуратуре Бурятии: в общей сложности она проработала более пятидесяти лет. Смены у нее бывали разные - и дневные, и ночные, наготове у нее все-гда был горячий чайник и крепкая заварка, мастерски она готовила и чай по-бурятски, о котором я расска-жу чуть ниже. В прокуратуре в любое время обязательно, кроме вахтера, находились дежурные сотрудни-ки, готовые каждую минуту выехать на происшествие.
       Происшествий, как и вообще преступлений, было не так много, как сейчас, но все-таки они были, - на них, связанных, как правило, с гибелью людей, выезжали работники прокуратуры. Но в большинстве своем это были тихие дежурства. Дежурные частенько спускались к бабушке, к ее чайнику, чтобы скоро-тать время, переговорить о последних улан-удинских новостях, о погоде и событиях международной жиз-ни, - иначе очень уж мучительно долго тянулось время...
       Я любил ходить к бабушке на ее дежурства, тем более в прокуратуре имелась шахматная доска. И едва ли не все играли в шахматы. И вообще, шахматы, если хотите, - прокурорская игра, тут всегда есть возможность пораскинуть мозгами, просчитать комбинации, продумать возможные ходы: слишком многое объединяет, допустим, следственное дело, розыск и шахматы.
       И работникам Бурятской прокуратуры, как я понимал, также интересно было сразиться со мной - я имел высокий разряд и был сильным противником. Так началось мое сближение с прокуратурой.
       Мальчишкой я первый раз выехал и на осмотр трупа. Я до сих пор помню фамилию погибшего - Дерновой, рабочий газокарбитной станции на вагоноремонтном заводе. Погиб он по собственной неосто-рожности - отравился газом. Я полагал - увижу что-то страшное, а оказалось - нет: на полу лежал обычный покойник, очень тихий, очень домашний, очень нестрашный. Глядеть на него было даже интересно.
       Следом выехал еще на одно происшествие, потом еще на одно - и пошло, и пошло... К концу учебы в школе я считал себя едва ли не работником прокуратуры - так привык к этим выездам на происшествия. Единственное, куда меня не брали, это на железнодорожные ЧП, в которых погибали люди, - там было слишком много крови. Располовиненные проезжающими на большой скорости составами люди - это дейст-вительно было страшно.
       Так что тем, что я стал своим человеком в прокуратуре, я обязан своей бабушке, и прежде всего ей.
       Семья наша к той поре выкарабкалась из бедности - на столе постоянно было мясо, бабушка люби-ла готовить позы - крупные пельмени, похожие на манты, только защипывались позы наверху и походили на увесистые чесночные головки. Готовили позы на пару, и, как для всяких качественных пельменей, для них требовалось три сорта мяса: баранина, говядина и немного свинины. Получались очень сочные, очень вкусные "чесночные головки". Готовили и бухлёр - типично бурятское блюдо. На бухлёр шла свежая бара-нина, еще приправы. Это была, скажем так, баранина в бульоне. В бухлёр даже картошку не клали, хотя картошка, как известно, излюбленная наша еда, без нее в России ни одно блюдо не обходится.
       Варили и особый чай, я полагаю, бурятский, - в молоке. Бабушка брала грубые сорта чая и ссыпала их в кастрюльку с молоком, потом все это кипятила. Такого вкусного и, замечу, оригинального чая я не пробовал нигде. Буряты точно так же готовили блюда русской кухни, так же восхищались ими.
       И вообще, дружба между русскими и бурятами никогда не была показушной, поверхностной, она имеет глубокие корни, и когда в годы перестроечные и постперестроечные кое-кто попробовал расшатать ее - ничего путного у этих деятелей не получилось. Не смогли они раскачать и тем более пробить дырку в борту этой общей лодки.
       Словом, хотя я и давно уехал из Бурятии, некая тоска по ней, тяга осталась до сих пор. И если в Москву с гастролями приезжают бурятские артисты, обязательно иду слушать их. И уж тем более если проходят дни культуры Бурятии.
       Прекрасен был Лхасаран Линховоин, лучший исполнитель партии Кончака в "Князе Игоре", ему, кстати, даже гримироваться не надо было, он в жизни очень был похож на Кончака... Я с сожалением про-изношу "был", поскольку народного артиста СССР Линховоина уже нет в живых. Ким Базарсадаев. Голос его не уступает голосу Линховоина. Великолепная балерина Лариса Сахьянова. Все это - народные артисты СССР. А Галину Шойдагбаеву я даже пригласил как-то на концерт в Москву, на день прокуратуры. Она спела у нас так, что зал ахнул. На концерте присутствовал Евгений Примаков, тогдашний премьер россий-ского правительства, так даже он не выдержал и спросил:
       - Где вы нашли такой голос?
       - Как где? В Бурятии.
       Отдельно я должен рассказать о своей тетке. О тете Ире. Она всегда жила с нами, точно так же, как и мы, меняла адрес, если его меняли мы. В детстве тетя Ира заболела ревматизмом: болезнь эта мучитель-ная, много бессонных ночей, боли, стонов, а лечиться особенно было нечем, санаторные путевки на разные "антиревматические" воды были нам не по карману, и болезнь зашла далеко, скрутила она тетю Иру окон-чательно.
       Тетя Ира стала инвалидом первой группы, хотя до сорока лет двигалась нормально и не выглядела больным человеком.
       Из-за болезни она не завела семьи - побоялась, - и ко мне, к моему двоюродному брату Ивану, к се-стре Ларисе относилась, как к своим собственным детям. Все, что у нее было, порою даже последнее, отда-вала нам.
       Работала тетя Ира в центральном универмаге города, и, хотя ее зарплата была не Бог весть какой, семьдесят с чем-то рублей, она старалась нас на эту зарплату приодеть.
       Забегая в будущее, скажу, что, когда я окончил школу и встал вопрос: идти учиться дальше или же поступать на работу, чтобы помочь семье выжить, тетя Ира не колебалась ни минуты, она считала: надо учиться дальше. Она настояла на своем.
       Именно по ее совету, с ее подачи я пошел заниматься в детский шахматный кружок, поступил в секцию киномехаников и в конце концов приобрел эту профессию - киномеханика. Так что, как говорится, на черный день у меня всегда кусок хлеба будет. Тетя Ира всячески старалась уберечь меня от улицы, точ-нее, от негативного ее влияния.
       В четырнадцать лет она случайно застала меня с папиросой во рту. Я тогда дымил уже несколько дней и считал себя настоящим мужчиной. Более того, мне прочно втемяшилось в мозги суждение, что мужчина обязательно должен курить. Мужчина без сигареты - это мямля, рохля, безвольный тип.
       Тетка так посмотрела на меня, что папироса мигом сорвалась с нижней губы и шлепнулась под но-ги, на землю. А тетя Ира, ничего мне не сказав, прошла мимо. Молча. Но молчание ее было таким... в об-щем, оно было гораздо красноречивее, сильнее и громче всякой ругани. Недаром говорят, что самым силь-ным криком бывает шепот, а уж молчание... Оно, по-моему, гораздо сильнее шепота. Такое молчание, как у тети Иры...
       Когда я учился в Свердловске, она последние свои деньги, последние малые крохи отрывала от себя и посылала мне: понимала, что иначе мне не вытянуть. Покупала также одежду, - ей это было проще сде-лать в Улан-Удэ, в универмаге, чем мне в Свердловске, - и также отправляла на Урал, по адресу, хорошо ей известному.
       Я должен низко склонить голову перед своей теткой, перед дорогой тетей Ирой, - она во многом, очень во многом мне помогла. Живет тетя Ира сейчас с моей сестрой, с Ларисой, чувствует себя неважно, передвигается с трудом, но лицо у нее по-прежнему доброе и лучистое. Таких лиц на земле, по-моему, больше нет. Вместе с бабушкой она заменила мне мать.
       Но вернемся в прошлое, в Улан-Удэ.
       Улан-Удэ - город уникальный по своей красоте: тут - слияние двух рек, прозрачные, в сизой дымке горы, зелень, чистый воздух. Кстати, в городе никогда не бывает грязи. При всем том в Улан-Удэ нет лив-невой канализации той самой, которая не давала бы вспухать на улицах дождевым рекам, земля здесь пес-чаная, даже там, где огороды, - все равно имеется хороший песчаный подбой и любой дождь мигом исчеза-ет в песке, земля делается сухой.
       На улицах иногда даже возникали мелкие песчаные барханчики редкостная для городов штука.
       А вот Свердловск, где мне довелось учиться, в смысле благоустройства был совсем иным - это бо-лее благоустроенный город, но грязи в нем много больше, чем в Улан-Удэ. Все из-за того, что Свердловск - по-нынешнему Екатеринбург, но учился-то я в Свердловске, поэтому город буду называть Свердловском, - стоит на глиняных почвах. Стоит чуть брызнуть дождичку, как у всех ботинки оказываются в глине.
       Таковы особенности почвы, всякий город зависит от земли, на которой он стоит.
       Поскольку бабушка моя проработала в прокуратуре пятьдесят лет и сам я был в этой организации своим человеком, то мне, как говорится, было предначертано свыше идти по юридической стезе.
       В Улан-Удэ только сейчас создали в университете толковый юридический факультет, раньше его не было, поэтому поступать я поехал в Свердловск, в тамошний институт, в юридический - ныне это акаде-мия, сейчас вообще институтов не осталось, сплошь университеты да академии, хотя качество обучения в некоторых вузах опустилось так низко, что их и вузами-то зазорно считать, - и стал усиленно готовиться к экзаменам.
       Почему был выбран именно Свердловский юридический институт?
       Во-первых, там была великолепная школа, признанная в Союзе, во-вторых, для Бурятской респуб-ликанской прокуратуры это был базовый институт. В-третьих, в институт хотя и принимали со стажем не менее двух лет, но делали исключение для выпускников школ. Хотя они должны были получить очень вы-сокие оценки на экзаменах.
       Поступил я в институт с первого захода, без всяких переэкзаменовок и чьей-либо помощи, прошел как по маслу, - стал студентом, набрав восемнадцать баллов из двадцати. Обстоятельству этому, конечно же, был очень рад. Кстати, сестра моя Лариса тоже окончила Свердловский юридический и стала очень не-плохим юристом.
       ИНИЦИАЛЫ ИНСТИТУТА
       Свердловск - город красивый, но красота его совершенно иная, чем, допустим, красота Улан-Удэ. Красота Улан-Удэ - диковатая, вольная, с запахом степных трав, багульника и байкальского холода, а кра-сота Свердловска пахнет солнцем и дорогими каменьями. Но, надо признаться, когда я приехал поступать в институт, красоты этой совершенно не заметил.
       Не до того было.
       Нас, как всегда, не ждали. Общежитие не то чтобы было закрыто, но в комнатах стояли лишь койки с панцирными сетками, - и больше ничего. Ни подушек, ни матрацев, ни простыней с одеялами и наволоч-ками. Лишь крученая проволока панцирных сеток. Несколько дней мы пытались спать на этих сетках, кряхтели, переворачивались с боку на бок, но это был не сон, а мучение.
       Стало ясно, что так долго не выдержать, надо искать жилье на стороне, в частном секторе. В ре-зультате я вскоре снял угол у одного деда. За тринадцать рублей в месяц. Плюс мне надо было отдельно вносить свою долю за свет и оплачивать свою часть дров.
       Институт был большой, мест в общежитии не хватало, и ректорат затеял грандиозную стройку - решил возвести второе общежитие. Такое, чтобы всем хватило места. Рабочие руки, как всегда оказывается в таких случаях, были наперечет, строительная специальность в Свердловске той поры считалась дефицит-ной, строители были нарасхват, поэтому институтское начальство, не мудрствуя лукаво, решило бросить на стройку студентов.
       Но всех студентов нельзя было оторвать от занятий, за это не погладили бы по головке ни в Сверд-ловске, ни в Москве, поэтому сколотили всего несколько бригад. Тянули жребий - кому что выпадет. Я тя-нул спичку (кто вытянет укороченную, тот и пойдет на стройку) вместе с парнем по кличке Корнет, - пом-ните белогвардейского корнета Оболенского? - фамилия его была Азаров, до сих пор помню, а прозвище - Корнет.
       Мне не повезло. Я вытянул короткую спичку. Корнет попал в обычную учебную группу, на днев-ные занятия, а я нарядился в спецовку строителя и по заводскому гудку, как обычный работяга, вышел на "объект".
       Довольно скоро я освоил две профессии - бетонщика и маляра. Днем работали, а вечером шли в ин-ститут на занятия. Нам повезло - для потока строителей, а это были студенты первого и второго курсов, институт выделил лучших преподавателей, и мы шли, что называется, ноздря в ноздрю со студентами-"дневниками".
       Кстати, вуз наш назывался Свердловский юридический институт, сокращенно СЮИ. Это моя аб-бревиатура, я ведь тоже СЮИ: Скуратов Юрий Ильич. Мелочь, конечно. Но приятная. Я понимал, что по-пал в свой институт - это был некий знак, поданный едва ли не свыше. Хотя все это - обычная чепуха, ко-торая может прийти только в отягощенную предстоящими экзаменами голову. Но тем не менее мне все го-ворили: ты еще когда-нибудь будешь ректором этого института.
       - Почему ректором?
       - Да потому, что твои инициалы совпадают с инициалами института.
       Тем временем подоспела первая сессия. Честно говоря, я волновался - а вдруг не сдам? Тем более в ходу было расхожее понятие о том, что студентом человек становится не после поступления, а лишь когда сдаст первую сессию. Вот сдаст ее, тогда все, тогда может считать себя полноправным студентом.
       Первый экзамен выпал по предмету, который назывался "Организация суда и прокуратуры в СССР". Курс лекции нам читал известный профессор Владимир Михайлович Семенов - проректор инсти-тута по науке. Забегая вперед, скажу, что этот человек во многом определил мое будущее.
       Вопрос, который мне достался, был сформулирован так: "Отрасли прокурорского надзора в СССР". Я довольно легко ответил на билет.
       Семенов сказал:
       - Молодой человек, я вас сейчас задам дополнительный вопрос, трудный, а потом, если ответите, мы с вами поговорим... Итак, чем отличается отрасль общего надзора в процессуальном смысле, в смысле объема полномочий, от надзора за дознанием, следствием и оперативно-розыскной деятельностью?
       Я ответил. Семенову мой ответ понравился. Он сказал:
       - У вас есть способности к науке. Я вам советую вступить в научное студенческое общество.
       Это была очень важная рекомендация - сродни этакой путевке в научную жизнь - ведь Семенов был руководителем этого общества.
       Сессию я сдал на "отлично" - был единственным из шестидесяти студентов-"строителей", сдавших эту сессию на "пять".
       Наукой я увлекся серьезно, и после окончания института мне предложили остаться в аспирантуре. Закончил я институт, как и начал, на пятерки - у меня не было ни одной четверки...
       Но вот какая беда - в институте не было военной кафедры и мне предстояло пойти в армию. Про-фессор Семенов не хотел отпускать меня - не "княжеское", мол, это дело, - написал в военкомат одно пись-мо, потом второе, но это не помогло.
       Четырнадцатого ноября 1973 года я надел военную форму. Кстати, мой друг Сережа Ряднов - тоже аспирант и тоже, как и я, "рядовой необученный", ждал, когда его призовут в ряды защитников Отечества. В отличие от меня, за него никто не ходатайствовал. Но он нашел другой ход, куда более эффективный, чем "метод профессора Семенова", - познакомился с девушкой из военкомата, очаровал ее, угостил шоко-ладкой и парой пирожков. В результате та вытащила его анкету из числа призывников и передвинула дале-ко-далеко, точнее, совсем задвинула... в ряды участников Великой Отечественной войны. Так ни в какую армию Сережа и не попал.
       А я попал. И понял с той поры, что не всегда большой начальник может решить вопрос так, как на-до. Порою - и это бывает часто - гораздо больше может сделать обычная сошка, винтик.
       Забрали меня в воинскую часть номер 5425, что в переводе на обычный язык означало: 5-й отдель-ный специализированный батальон милиции. Основная задача бойцов батальона заключалась в охране об-щественного порядка путем пешего патрулирования. Но до патрулирования надо было два месяца отбыть в учебке, на усиленных тренировках, где были и длинные марши-броски, и борьба, и бег в противогазах на очень приличные дистанции. Последнее было самым трудным. В противогазе зачастую даже стоять нельзя, не то что бежать. Во время бега в резиновой маске скапливается пот, такое впечатление, что в нем плава-ешь. Пот ест глаза, ноздри, губы, сбросить маску нельзя. Если сбросишь - роту с финиша вернут на то ме-сто, где была сброшена резиновая "кожа", и заставят бежать вновь. Всю роту. А это, как говорится, чревато. Ребята за такие шутки запросто могли накостылять по шее.
       Как-то бежали по лесочку, а там гуляла мамаша с малышом. Малыш увидел нас и зашелся от вос-торга:
       - Мама, слоники бегут!
       С тех пор мы стали звать друг друга "слониками".
       Дедовщины у нас не было, но что такое подловатый командир роты, я познал - был у нас такой. Старший лейтенант Диев. Или Деев, не помню точно. Например, он приводил роту в столовую, рассаживал промокших, продрогших, усталых ребят по столам и через несколько минут командовал: "Рота, пригото-виться к вставанию!" А мы успели еще только холодное съесть - кусок колбасы или винегрет, первое еще лишь принесли, но уже прозвучала команда: "Приготовиться к вставанию!" Это означало: все, конец обеду! Старший лейтенант прекрасно это понимал и тем не менее поднимал голодных ребят из-за столов. Что он хотел этим показать? Презрение к своим подчиненным? Научить быстро, по-свинячьи, есть? Ну, научил... А дальше?
       Наконец это заметил командир батальона Петр Федорович Красноперов, подполковник, настоящий комбат, и поинтересовался:
       - А чего это учебная рота у нас так плохо ест?
       Ему объяснили. Красноперов вызвал старшего лейтенанта к себе в кабинет и, судя по всему, врезал по первое число. Больше фокусы с "обедометанием" в учебной роте не повторялись.
       Занятия в учебной роте - особенно те, что предполагали физические нагрузки, потом здорово мне помогли.
       Помню первое задержание. Мы с напарником несли службу по патрулированию (так это называ-лось официально, по уставу) в районе гостиницы "Свердловск". При гостинице, как и положено, имелся ресторан этакое теплое шумное место, в котором постоянно затевались драки. Не обошлось без драки и на этот раз. Зачинщик определился сразу - очень ловкий, резкий, со стремительными движениями парень. Он сбил с ног несколько человек, мотнулся в одну сторону, затем в другую, потом раз пять врезал ботинком по упавшим людям... Мой напарник схватил его за руки, но он вывернулся, оттолкнул его и побежал вдоль гостиничной стены. Я побежал следом.
       Бежать было трудно. Во-первых, я был в тяжелой милицейской шубе и в валенках, - в Свердловске стояла морозная погода, - к губам еще примерз свисток... В общем, буквально через несколько минут я взмок. Свистнул один раз, другой. Беглец только скорость прибавлял, тем более одет он был куда лучше меня - в легкую курточку. Прохожие вместо того, чтобы помочь мне задержать беглеца, почтительно рас-ступались, образуя коридор.
       Так по этому коридору мы и бежали: впереди этот парень, потом я. Он, конечно же, рассчитывал, что уйдет, но я не сдавался, упрямо тянулся и тянулся за ним. Все же я его догнал - из последних сил, но догнал, повалил на снег и заломил руки за спину. Тут и напарник подоспел.
       Когда мы вели этого парня в отделение милиции - здесь же, в Железнодорожном районе, он все время изумленно косился на меня:
       - Как ты умудрился догнать, а? Я ведь в молодости легкой атлетикой занимался. Никогда не думал, что меня можно догнать. Как догнал?
       А вот так и догнал.
       В армии я пробыл больше года и вернулся в аспирантуру. Надо сказать, что я, пока служил в армии, об аспирантуре не забывал: во-первых, некоторые из наших командиров заочно учились в СЮИ и осозна-вали, что через некоторое время им придется сдавать мне экзамены, а во-вторых, комбат Красноперов див-ный мужик - все прекрасно понимал и, если надо было съездить в институт, побывать на консультации ли-бо повидаться с руководителем диссертации, незамедлительно меня отпускал.
       Находясь в армии, я сдал минимум по философии, а потом, основательно подготовившись, сразу же после армии, - по немецкому языку.
       В общем, хоть служба медом и не была, сохранил я о ней самые теплые воспоминания. Было много задержаний - и хулиганов задерживали, и грабителей, и, бывали случаи, людей с оружием. Все было. Даром те годы не прошли.
       В нашем институте работала удивительная аспирантская "мама" Галина Георгиевна Селезнева - за-ботливая, всегда готовая помочь и делом и советом, и пока я служил в армии, она умудрялась по телефону разыскать меня и там. До сих пор и я сам, и вся моя семья поддерживаем с ней добрые отношения.
       Руководителем диссертации у меня был профессор Судницын Юрий Григорьевич - человек своеоб-разный, с дворянскими манерами и дворянской внешностью, автор нескольких книг. Впрочем, к факту по-явления своих книг он относился очень спокойно и говорил:
       - Можно написать два десятка томов, и их никто не заметит, а можно всего лишь две статьи, и они войдут в историю науки.
       Защитился я в 1977 году, досрочно. Я мог еще год находиться в аспирантуре, отдыхать, ничего не делая, но я предпочел этому защиту кандидатской диссертации.
       Через десять лет, в 1987 году, я защитил докторскую и одно время был самым молодым доктором юридических наук в стране.
       Но это достоинство - или, быть может, недостаток - обладает одним свойством: очень быстро про-ходит.
       Будучи аспирантом, я женился. Для того чтобы рассказать, как это произошло, я должен немного вернуться в прошлое, в город Улан-Удэ.
       По соседству с нами жила девчонка, которую я вначале не замечал, хотя она была очень красивая: темноволосая, с большими голубыми глазами, нарядная. Приехав как-то из Свердловска, я увидел ее в сво-ем дворе.
       - Кто это? - спросил я в неком ошеломлении.
       - Лена Беседина. Неужели не помнишь? Ты же учился с ней в одной школе.
       Учились мы в школе номер 42, Лена была моложе и шла двумя классами ниже: я - в девятом, она - в седьмом, но я никогда не обращал на нее внимания. А тут - такая красавица! В груди даже что-то холодное возникло: надо же, какая девчонка выросла!
       Но заботы у нее были одни, у меня другие - я был студентом, потом аспирантом, стипендии ни сту-денческой, ни аспирантской мне не хватало, надо было подрабатывать, а летние каникулы - самый лучший для этого период.
       Летом я увидел ее в театре. К нам приехали на гастроли актеры из Владивостока - событие для Улан-Удэ было нерядовым, - и на спектакли дальневосточников театральная публика повалила валом. А улан-удэнская интеллигенция увлекается театром. И это, как говорится, не дань моде, это идет от души. Вскоре я увидел Лену в кинотеатре "Октябрь". Ну словно бы сама судьба толкала на то, чтобы мы сталки-вались если не на узкой дорожке, то в очень суженном, даже замкнутом пространстве, где все видят друг друга. И каждый раз я видел Лену, а Лена видела меня.
       Как-то мы с моим приятелем Лешей Гуциным сидели в сквере, читали газеты. Вдруг Леша говорит:
       - Вон твоя Ленка идет!
       "Твоя"! Газета выпала у меня из рук.
       Когда я приехал домой на летние каникулы после четвертого курса, то как-то вечером, уже в самом конце каникул, пригласил ее на танец. Дело было на обычной танцевальной веранде - дискотек тогда не было, были танцплощадки, но, право слово, это ничуть не хуже, если не сказать - лучше. Лена была наряд-ная, неземная какая-то. Заглядеться можно. Была она не одна, а со своей подружкой Наташей Елаевой, до-черью учителей нашей же школы также очень приметной девушкой.
       Лена с готовностью пошла на танец.
       Как она потом призналась, ей приснился сон. Не простой сон, а вещий, в руку. И действие происхо-дило на той самой танцверанде, где мы находились. Лена была в этом сне вместе с Наташей. Заиграла му-зыка, и она увидела меня. Я шел к подружкам, чтобы пригласить на танец и пригласил... Наташу Елаеву.
       В общем, Лена рассказала об этом сне Наталье. Та что-то быстро прикинула про себя и скомандо-вала:
       - Пошли на танцы!
       После танцев я пошел провожать Лену, а когда прощались, не назначил ей свидания. Хотя по всем канонам той поры должен был назначить. Лена удивилась. Удивляться же было нечему. На следующий день я улетел в Свердловск.
       Не знаю, что она подумала обо мне, - наверное, об этом не расскажет никогда, - но догадываюсь, что мысли эти были не самыми лучшими. Предполагаю, что она крепко выругала меня.
       И я тоже хорош - не мог ей сказать, что завтра покидаю Улан-Удэ.
       Но в голове Лена Беседина сидела прочно. Позже, через некоторое время, когда я снова очутился в Улан-Удэ, у одного моего приятеля наметилась свадьба. Свадьба - это дело такое, это большой праздник, который собирает в Улан-Удэ огромные компании, едва ли не целые районы. Так и у нас в Аршане.
       Я не знал, придет ли Лена на эту свадьбу, поэтому послал к ней Лешу Гуцина:
       - Леша, попроси Лену, чтобы пришла на свадьбу. Скажи - Юра Скуратов приглашает. Ладно?
       Леша и направился с этим поручением к Лене, выполнил его добросовестно, но тем не менее я по-слал к ней другого своего приятеля, у него была машина, чтобы он обязательно привез Леночку на свадьбу. И второй приятель доставил Лену на свадьбу. Правда, у самой Лены, вопреки всему, сложилось впечатле-ние, что это не я тяну ее на свадьбу, а кто-то другой...
       Мы объяснились, и все встало на свои места.
       Со свадьбы домой шли вместе. Было лето, где-то погромыхивал гром, пахло свежей травой и цве-тами, мы шли и говорили. О чем? Да обо всем. И тогда я понял, что Лена Беседина - тот человек, который мне нужен. Может быть, даже единственный... Других таких девушек я не встречал.
       Но предложение я ей сделал позже, - прислал письмо из Свердловска в Улан-Удэ и объяснился в любви.
       Через некоторое время Лена Беседина стала моей женой.
       А сама Лена вспоминает другой случай нашего с нею знакомства, - с подачи, естественно, Лениной мамы, моей тещи Лидии Степановны. Привели нас на детскую елку, - впрочем, это меня привели, а Лену еще носили на руках, ее принесли - в Дом культуры. Там, естественно, познакомили, но проводить время мне с какой-то соплюшкой было недосуг и я немедленно умчался к Деду Морозу. Лидия Степановна позже, когда мы начали встречаться, все сетовала:
       - Жалко, не знала я, что ты будешь с Юрой Скуратовым встречаться, а то бы его получше рассмот-рела!
       Но это так, к слову. Вернемся к институтским делам.
       Вообще, смешных вещей в институте было много. Кафедрой иностранных языков заведовал Оскар Семенович Альстер. Он - польский еврей, один из активных деятелей Польской объединенной рабочей партии, спасаясь от гитлеровцев, приехал в Советский Союз, здесь женился на сибирячке и остался жить. Знал он пять языков, но русский, честно говоря, до конца выучить не смог. Кафедра у него была в основном женская, мужчин было только двое, он и еще один парень, совсем молодой, по фамилии Северюхин.
       Как-то Оскар Семенович прибегает взволнованный на кафедру и кричит:
       - Попал!
       Все начали интересоваться:
       - Кто попал?
       - Северюхин попал!
       - Куда, Оскар Семенович, попал?
       - В президиум попал!
       - Оскар Семенович, в какой президиум?
       - Ну, в этот, как его... в вытрезвитель попал!
       Выяснилось, что молодой Северюхин как следует наврезался и... попал!
       В институте несколько раз мне довелось работать в стройотрядах. Это, конечно, суровая школа, но это и один из немногих способов заработать деньги. Других у студентов не было. Или почти не было.
       После стройотряда считалось особым шиком проехать на такси от кинотеатра "Современник" до института задом, это примерно километр. Затем ухарь выходил из такси, доставал из кармана десятку и протягивая ее таксисту, говорил небрежно:
       - Сдачи не надо!
       Это означало, что "мастер высшего пилотажа" вернулся из стройотряда.
       В общежитии мы одно время занимали комнату на двоих с Владимиром Борисовичем Исаковым, известным юристом, видным деятелем Верховного Совета Российской Федерации, а ныне - начальником правового управления парламента. До сих пор помню номер нашей комнаты - 214. Володя, кстати, научил меня делать "пролетарский салат имени Первого Интернационала". Что это такое? Это вареная свекла, чес-нок и соленый огурец, которые надо было перетереть на терке и заправить майонезом. Получалось очень вкусное блюдо. Рецептом этим я пользуюсь до сих пор.
       Работать я был оставлен в институте и вскоре сделался заместителем декана, а потом и деканом за-очного факультета. Затем - деканом судебно-прокурорского факультета - самого крупного в СЮИ. Препо-давательские и научные кадры у нас в институте были превосходные: Остапенко Дмитрий Демьянович - ректор, проректор по науке, как я уже говорил, - Семенов Владимир Михайлович, вторым проректором, по учебной работе, был Яковлев Вениамин Федорович - нынешний председатель Высшего арбитражного суда России. Но административная работа - административной работой, меня же больше занимала работа науч-ная, поэтому я совмещал одну с другой. Вскоре стал профессором кафедры конституционного права.
       Приходилось ездить и за кордон. В 1983 году я выезжал читать лекции в Гаванский университет, на Кубу. Читал я там курс конституционного права. Причем сравнительного - и западного, и нашего, в срав-нении. Это довольно трудный курс, я долго готовился к нему и читал его не студентам, а преподавателям. Жил в доме для гостей Гаванского университета, на Кинта Авениде - пятой улице, недалеко от нашего по-сольства. Куба произвела на меня большое впечатление, и не потому, что я впервые так плотно столкнулся с заграницей, и не ошеломляющими по красоте видами набережной Малекон, а своей веселостью, жизне-радостностью, умением переживать беды.
       Помню, мы летели в Гавану, сделали промежуточную посадку в Гандере, и едва оторвались от взлетной полосы Гандера, как кубинцы, почувствовав приближение дома, начали петь. А когда до Гаваны оставался час лета, уже весь Ил-62 пел и плясал. Кубинцы радовались родине, тому, что русские, сидящие за штурвалами лайнера, - отличные летчики, и вообще "советико" неплохие ребята, тому, что жизнь идет, в мире есть песни, есть вино и танцы... Нигде потом, ни в одном углу земли, я не видел таких жизнерадост-ных людей, как на Кубе. Пели "Катюшу" и "Подмосковные вечера". Эти песни там знают все, поголовно.
       Меня незамедлительно стали звать Юрием Гагариным - не из-за того, что был похож, а из-за того, что у нас были одинаковые имена. На Кубе я, пожалуй, первый раз почувствовал себя представителем ве-ликой страны.
       Совсем недалеко от дома для гостей был великолепный пляж. К сожалению, платный. А что такое деньги для командированного человека? Да буквально все и вместе с тем ничто - их у командированного просто не бывало. Так и у меня с моими коллегами...
       Сторожем на пляже был очень приветливый старичок. Мы выстраивались в цепочку, подходили к старичку - я первым, - и как ведущий, произносил громким голосом по-русски:
       - Здравствуйте, друг!
       Старичок немедленно расплывался в роскошнейшей улыбке:
       - О-о, руссо, о-о, советико! - и делал рукою широкое приглашающее движение на пляж. Без всяких денег.
       Любовь к советским, к русским была повсеместная. Наши песни знали все. А сейчас мы проедаем остатки прежнего авторитета. Когда еще станут петь песни молодой России? Да и станут ли?
       Следующую поездку я совершил в Германию. Один, без переводчиков. Рассчитывать приходилось только на собственное знание немецкого языка, приобретенное в институте. Прожил я там два месяца. Это была очень интересная и нужная стажировка у профессоров Зальцведеля и Осенбюля в Институте публич-ного права при Боннском университете. На окраине Бонна снимал маленькую квартирку, готовил себе сам, иногда ездил в студенческую столовую. На всем экономил. В результате, как и многие советские команди-рованные, я купил телевизор "Шарп" и магнитофон. Радости в доме было много. Телевизор тот служил долго, недавно только сломался. Самое приятное было, что Лена встречала меня на вокзале в Москве - она специально приехала из Свердловска.
       Она ведь, когда мы поженились, перевелась в Свердловск. После школы она училась в Восточно-Сибирском технологическом институте, в Свердловске же стала учиться в электротехническом институте инженеров железнодорожного транспорта, который благополучно и закончила. Стала инженером-экономистом.
       Наш первенец - сын Дима - родился в 1976 году, дочь Саша - в 1981-м. Но вернемся к зарубежным поездкам.
       В следующую закордонную командировку, в Польшу, в город Познань, я отправился уже с Леной. Это было в 1989 году. Мы дружили - Свердловский юридический институт и юрфак Познаньского универ-ситета. Поездка эта была обменная.
       Самое интересное - все эти годы, особенно в зарубежных поездках, вспоминалось недавнее про-шлое, наша с Володей Исаковым комната, "пролетарские" салаты, жесткая работа без всякого контроля со стороны. Просыпались мы обычно в половине девятого, потом - умывание, завтрак. После завтрака сади-лись за книги. На часах была половина десятого, можно было не проверять... Вставали же из-за книг в по-ловине десятого вечера, бежали в ДК "Урал", расположенный рядом, где имелся роскошный бассейн, пла-вали час, и всю усталость снимало как рукой. Молодые были, здоровые...
       Когда я уходил в армию, место в комнате номер 214 не сдавали никому, держали для меня, Исаков жил один, на это место я и вернулся.
       Позже Володя поменял свою квартиру в Нижнем Тагиле на две комнаты в Свердловске - у него был тяжело болен отец, его надо было забирать к себе, - и съехал из общежития. Мы потом уже жили там с Ле-ной. И незаконным образом - с Димкой, когда тот родился. Незаконным образом потому, что детей, тем более грудных, - держать в общежитии было нельзя, но все, в том числе и начальство, закрывали на это глаза, понимали по-другому быть не может.
       Из этого общежития, из памятной сердцу комнаты 214, мы переехали в другое общежитие, - то са-мое новое, построенное, где ныне живут студенты судебно-прокурорского факультета. Позже наша знако-мая Валентина Станиславская, следователь Кировского райотдела милиции (муж ее Виктор был команди-ром роты в батальоне, где я служил), помогла нам снять однокомнатную квартиру. В этой квартире мы прожили три с половиной года.
       А потом нам дали двухкомнатную квартиру в Пионерском поселке. Это было первое наше жилье - собственное, свое, не надо было мыкаться по чужим углам. Мы были счастливы. Дом был девятиэтажный, кирпичный. Через некоторое время к этому дому пристроили другой и мы получили жилье уже там, по-больше - трехкомнатную квартиру. У нас к той поре, кроме Димы, была уже и Саша. В общем, поскитаться пришлось немало, но скитания эти не оставили в душе тяжелого следа - мы были молоды, верили в буду-щее, в свои звезды, если хотите, думали больше о дружбе, чем о распрях (о распрях вообще не думали), ве-рили в то, что завтрашний день окажется лучше сегодняшнего. И были правы.
       Иначе, если этого не будет, и жить не стоит.
       Жизнь - штука удивительная, сюжеты иногда преподносит совершенно неожиданные. Я жил в Свердловске и не думал о Москве, но вскоре оказалось пора думать и о переезде в Первопрестольную.
       ПРОДОЛЖЕНИЕ ГЛАВЫ О СВЕРДЛОВСКЕ
       Я написал главу об институте, прочитал ее и понял - написал мало, многое упустил, многих не упо-мянул. Ведь свердловский период жизни ключевой, не будь его, не было бы ничего, даже меня, нынешнего, и то не было бы.
       Можно было, конечно, перелопатить главу о СЮИ, но я не стал этого делать, я решил написать от-дельную главку, этакое дополнение к рассказанному выше. Это мне подсказала сделать и Лена, Елена Дмитриевна, моя любимая жена.
       И я, пребывая в Москве, в тогдашних заботах переезда, вновь вернулся мыслями в Свердловск, в свой родной институт, к людям, которые мне были - и есть - дороги.
       Идет время, многих уже нет в живых, а хочется вспомнить всех - и тех, кого уже нет в живых, и тех, кто живы.
       В СЮИ работало много ученых с мировыми именами, общаться с ними было и полезно и важно для тех юристов, которые решили посвятить себя науке. Хотя я уже и назвал имена многих из них в предыду-щей главе, я назову еще раз.
       Одним из самых ярких людей в этом мире был, конечно же, Юрий Григорьевич Судницын. Во-первых, это был блестящий ученый, во-вторых, он великолепно знал немецкий язык и ездил в Германию читать лекции в институте Гумбольдта, в-третьих, оставил после себя несколько трудов, которые ныне счи-таются классическими.
       Помню, когда я работал уже на Старой площади, в ЦК КПСС, ко мне пришел один выпускник юри-дического института - он очень хотел стать моим аспирантом.
       Настроен он был критически абсолютно ко всему, готов был все ломать и крушить, чтобы сказать новое слово - свое собственное, единственно верное, - в науке.
       Я возражал ему, возражал, впрочем, довольно вяло: немало, мол, прекрасных ученых было и до не-го, и когда этот будущий профессор допек меня, предложил:
       - Пойдите в Ленинку, в научный зал библиотеки, возьмите там двухтомник докторской диссертации Судницына, прочитайте его и мы вновь вернемся к нашему разговору.
       - Вы меня все равно не переубедите, - заявил он перед уходом, - мое мнение - твердое.
       Ну что ж, твердое так твердое.
       Отсутствовал он месяца три. Но через три месяца все же появился. Неожиданно подавленный - от прежней шапкозакидательской бодрости не осталось и следа.
       - Благодарю вас, Юрий Ильич, за то, что на путь истинный меня наставили, - сказал он. - Никакой наукой я заниматься не буду. Так, как написал Судницын, мне не написать никогда.
       Вот какой неожиданный выстроился сюжет.
       Приятно и сейчас вспоминать Митрофана Ивановича Ковалева и Геннадия Владимировича Игна-тенко, оба они - заслуженные деятели науки Российской Федерации, крупнейшие специалисты. Юдельсон Карл Сергеевич - подлинное светило в области гражданского процессуального права. Он долгое время ра-ботал в Свердловске, в СЮИ, потом уехал в Саратов, в тамошний юридический институт, заведовал там кафедрой.
       Однажды он вернулся в Свердловск - председателем ГЭК. Госэкзамены сдавали студенты-заочники из учебно-консультационных пунктов - УКП. Надо заметить, подготовка на УКП обычно бывает слабая, заочники много слабее очников, потому сейчас практика УКП в системе юридических вузов отменена (не знаю, как в других), но тогда они еще существовали - в Омске, в Уфе, в Новосибирске.
       Экзамены принимал профессор Ковалев, Юдельсон же председательствовал. Некоторое время он слушал не самые блестящие ответы, а потом, измученный нудным однообразием экзамена, задремал.
       Одной девушке попался следующий билет по уголовному праву: "Изнасилование. Понятие и виды преступления". Заочница стала бодро отвечать на билет.
       - Изнасилование бывает двух видов: простое и фигурное, - заявила она.
       Юдельсон незамедлительно проснулся:
       - Как вы сказали?
       Ковалев от смеха полез под стол.
       - Изнасилование бывает двух видов: простое и фигурное, - повторила девушка.
       - Ну, простое мы знаем. Расскажите нам про фигурное...
       Как-то он спросил у одного студента, прибывшего в Свердловск с нынешней родины олигарха Аб-рамовича - с Чукотки:
       - Что вы можете сказать об Ольстере?
       - Оскар Семенович - прекрасный преподаватель, мы его любим и уважаем.
       Студент перепутал Ольстер с заведующим кафедрой иностранных языков Альстером.
       Вообще, студенческие годы - самые веселые в жизни всякого человека. Хоть и голодно мы жили, но весело. Чего только в студенческую пору не случалось! По соседству со мною жил аспирант Венир Сами-гуллин. Однажды его отправили на картошку руководителем большой студенческой группы. И вот на од-ном из картофельных полей происходит следующий диалог, очень красноречиво, кстати, характеризующий два социальных слоя, крестьянство и научную интеллигенцию, - Самигуллин спрашивает у местного бри-гадира, здорово страдающего с перепоя головной болью:
       - Скажите, как мы после уборки будем дифференцировать картофель?
       Бригадир от неожиданности едва на землю не сел. Покрутил головой, приходя в себя, и рявкнул во все горло:
       - Да пошел ты! Дураку понятно, что большие картохи - сюды, маленькие туды!
       Мне тоже довелось побывать на уборке картофеля. Вместе с Сережей Рядновым - тем самым аспи-рантом, который так удачно избежал призыва в армию. Кстати, мы с ним только двое из пятисот человек закончили институт без единой четверки.
       Память у Сережи была феноменальная. Он, например, брал книгу - любую книгу, с любым текстом, раскрывал ее, в течение примерно полутора минут изучал текст, напечатанный на двух страницах разворо-та, и затем по памяти воспроизводил обе страницы целиком. Редко когда пропускал какое слово. Если про-пускал - здорово смущался.
       В общем, поступили мы с ним в аспирантуру и поехали на картошку. Бригада у нас подобралась "полуторная" - девчонок было ровно в полтора раза больше, чем парней.
       Жить нас поселили в огромном спортзале - на пол бросили полсотни матрасов, на них мы и размес-тились. Жили мы весело, много шумели, под гитару горланили песни, тосковали по родным, разыгрывали и подначивали друг друга, на костре пекли картошку - главное студенческое лакомство, рассказывали анек-доты. Анекдотов было море. Непревзойденным рассказчиком оказался Сережа Ряднов - он вообще был ду-шой нашей картофельной бригады.
       И вдруг как-то вечером он рассказал анекдот, мягко говоря, скабрезный. Наступило довольно тяго-стное молчание. Сережа понял, что сделал не то, и поспешил вывернуться из скользкой ситуации за мой, между прочим, счет.
       - Я не хотел рассказывать нашему приличному обществу этот анекдот, сказал он, - но мой лучший друг Юра Скуратов очень любит такие анекдоты, поэтому считайте, что я как бы выступил в концерте по заявкам. В данным случае - по заявке Юры.
       Ей-Богу, мне очень захотелось в тот момент врезать Сереже затрещину. Наш общий приятель Но-рик Манукян почувствовал это и незамедлительно встал между нами.
       Незначительные, конечно, все эти эпизоды, "мелочевка", но из них состояла наша жизнь, и жизнь эта была прекрасна.
       К сожалению, Сергея Ряднова сейчас уже нет в живых.
       К числу крупнейших ученых относился, естественно, и Октябрь Алексеевич Красавчиков, видней-ший наш юрист-"цивилист".
       В 1972 году я впервые приехал в Москву. Москва, конечно, меня потрясла, она и не могла не потря-сти, - в ту пору я даже и не помышлял, что мне придется здесь жить...
       Приехал я тогда в Москву, чтобы выступить на студенческой конференции, выступил довольно хо-рошо и после дебатов зашел вместе с одним товарищем из Ленинграда в магазин "Юридическая книга" по-смотреть, что там есть из новинок "профильной" литературы.
       Смотрю, на полках - знакомые имена. Игнатенко "Международное право", Ковалев "Уголовное право". А у Красавчикова - целая библиотека - только что выпущенный двухтомник и несколько отдельных книг. На других полках также стояли книги авторов из Свердловского юридического института. И все свердловчане.
       А мой коллега-ленинградец смог найти только одну книгу представителя питерской юридической школы. Сравнение было не в пользу Питера.
       Во многом мой путь в науке, конечно же, определил профессор Судницын. Он великолепно, просто захватывающе читал лекции, умел держать аудиторию в напряжении - два часа лекции пролетали, как одна минута, я учился у него лекторским приемам, он был мастером классификации, что крайне важно... Причем содержание его лекций часто совершенно не совпадало с содержанием учебника. Должен заметить, что ни один уважающий себя студент не будет ходить на лекции, если лектор на них старательно пересказывает учебник, студенту это удобнее прочитать перед самым экзаменом - ему обязательно надо преподносить что-то свое, яркое, еще непознанное, только тогда он будет ходить на лекции, а так - нет, так вряд ли его заставишь...
       До сих пор помню, как я пришел в первый раз в студенческий научный кружок, как через полгода стал старостой, как начал заниматься проблемами народного суверенитета.
       У меня и ныне бережно хранится первый доклад, который я сделал в кружке, - еще наивный, с "глобальными" обобщениями, вызывающий улыбку. По характеру я однолюб, - и науку в ее узкой "сувере-нитетной" теме, и жену свою люблю до сих пор и буду любить до конца жизни.
       Я был просто счастлив, когда в 1972 году в сборнике, посвященном пятидесятилетию образования СССР, вышла моя статья. Я, наверное, не менее сотни раз раскрыл ту книгу, где в середине значилось "Ю. Скуратов. Проблемы суверенитета в Союзе ССР", а под фамилией, в скобках, меленько: "студент 3-го кур-са".
       На третьем курсе меня перевели на индивидуальный график учебы - такие графики имели только студенты, занимающиеся научной деятельностью. Чем был удобен такой график? Можно было не ходить на лекции, экзамены "индивидуалы" сдавали, когда хотели, в любой очередности, чего простые студенты не могли делать. Меня индграфик очень даже устраивал: я, признаюсь, любил поспать, и при таком по-строении учебы мог вставать утром, когда хотел.
       Когда дело подошло к диплому и ректорат решил оставить меня в аспирантуре, мне очень важно было попасть на кафедру к Судницыну. Но любимый мой профессор Судницын крайне редко и крайне не-охотно брал к себе аспирантов. К нему просились даже сотрудники обкома партии - могущественные в Свердловске люди, просились работники прокуратуры и суда - он не брал их, пока не убеждался в пригод-ности для науки.
       Все мои друзья, кто занимался наукой, уже обговорили свои перспективы, а Судницын все молчал. Без него мою судьбу решить не мог никто. Я начал примеряться к кафедре философии - оттуда поступило несколько приглашений, и хотел было провести с ними первый пристрелочный разговор, как вдруг Судни-цын попросил заглянуть к нему.
       Я заглянул.
       - Юра, я делаю тебе официальное предложение стать аспирантом нашей кафедры, - сказал он.
       Казалось, я никогда еще в жизни не был таким счастливым. Я шел пешком к себе домой и, будто школяр, которого первый раз поцеловала девчонка, в которую он был влюблен, подбрасывал вверх порт-фель, ловил его, и снова подбрасывал, и что-то горланил...
       Как мало, оказывается, надо человеку для счастья.
       В 1977 году я написал диссертацию на тему, посвященную конституционным проблемам народного суверенитета, и приготовился к защите. Но вышла заминка. Я писал диссертацию, используя в качестве ма-териала Конституцию СССР 1936 года, а к той поре уже были опубликованы тезисы новой Конституции - 1977 года - и в стране началось повсеместное обсуждение ее.
       Ректор в ту пору готовился к какой-то конференции на тему суверенитета и, естественно, залез в мою диссертацию - думал там чего-нибудь почерпнуть, но прежде чем что-либо почерпнуть, увидел, что новая Конституция в диссертации никак не отражена, на нее нет даже ссылок. Утвердит ли ВАК такую диссертацию?
       Судницын ответил совершенно определенно: утвердит! Но червь сомнения сидел в ректоре крепко: он созвал ученый совет. На совет пригласили и меня. Я изложил свои доводы. Тем более что на диссерта-цию уже имелся отзыв профессора Фарбера Исаака Ефимовича из Саратова - положительный отзыв... При-сутствующие практически единодушно высказались и решили: никаких переделок, надо выходить на защи-ту с диссертацией в таком виде.
       Проголосовали открыто, без черных и белых шаров.
       Насчет черных и белых шаров ходит немало разных легенд и россказней. Особенно в академиче-ских кругах.
       Один ученый муж рассказывал мне, как защищал диссертацию крупный партийный работник. Дело происходило в одном из московских институтов. Во время обсуждения диссертации ни один человек не высказался против, все высказались за, а когда дошла очередь до тайного голосования, то оказалось: нет в рядах ученого совета того единодушия, которое было только что продемонстрировано. Голосовали, как и у нас, семнадцать человек. Счет был: пять "за" и двенадцать "против". Диссертация провалилась с оглуши-тельным треском.
       Но самое интересное случилось потом: этому важному партийному чину позвонили девять человек, и каждый из них говорил, что это именно он проголосовал "за"... В нашем же институте этого не было, ат-мосфера у нас была чистой, дышать было легко.
       Свердловск дал путевку в жизнь не только мне - многим другим юристам... Он вообще предостав-лял всем возможность расти.
       Но как бы там ни было, несмотря на внешнюю легкость, занятия наукой давались мне не очень лег-ко.
       Мы с Леной жили в общежитии, на руках у нас находился маленький Димка. Лена ходила на заня-тия в свой институт, ей во что бы то ни стало надо было его закончить, я же писал кандидатскую диссерта-цию. И нянчился одновременно с Димкой.
       Дело это, доложу я вам, непростое. Особенно, когда надо предельно сконцентрироваться, обмыс-лить что-нибудь сложное, а Димка не то чтобы мешает, нет - он старается мне помочь - тоже лезет с каран-дашом в руках в диссертацию, лезет с твердым намерением изобразить там что-нибудь свое...
       Чтобы как-то разделить Димку и диссертацию, я делал вот что. Мы с Леной уже знали, что он очень любит сладкие кукурузные палочки. Я брал пакет с палочками и рассыпал их в четырех углах кровати. Димка очень серьезно относился к этому - незамедлительно забирался в один угол и поглощал все, что там было насыпано. Затем перебирался в другой угол. Потом в третий, в четвертый...
       Я же за это время успевал написать пару страниц.
       Сладкие кукурузные палочки кончались, и Димкин взор вновь обращался ко мне. Приходилось ид-ти на "военную" хитрость и предпринимать что-нибудь еще. Например, он очень любил пустые коробки. Если пустая коробка попадала к нему, он немедленно хватался за нее, начинал радостно гугукать, вскрики-вать, вертеть коробку в руках... Так выигрывался еще один час. Потом придумывалось еще что-нибудь.
       Ни в ясли, ни в детсадик Димку мы не отдавали - не было такой возможности, - приходилось до-вольствоваться тем, что имели. Конечно, в условиях общежития ребенка и не искупаешь лишний раз, и по-стирушки лишний раз не устроишь... Это было плохо, но что было, то было.
       Дети росли, что Димка, что Саня, диссертации в нужное время попадали на стол ученого совета.
       Когда я писал докторскую, то был уже доцентом и имел очень приличную педагогическую нагрузку - около девятисот часов в год. Плюс к тому я был деканом факультета. Плюс - или, скорее, минус, - я не получил положенного в таких случаях двухгодичного отпуска, точнее, двух лет докторантуры. Эти два года обычно дают всем соискателям. А мне - нет! Единственное, что мне удалось получить, - три месяца стажи-ровки в Москве, в Институте права, и это мне здорово помогло.
       Жили мы в Свердловске дружно. Каждое воскресенье выбирались за город, в биатлонный центр "Динамо", там до изнеможения резались в футбол, в бадминтон, шли в сауну, затем возвращались в город.
       Крепко сдружились с семьей Владимира Алексеевича Кряжкова и такой вот, очень дружной и шумной компанией проводили целые воскресенья там. В центр, как правило, добирались на колесах, а об-ратно, домой, - по-всякому, иногда даже пешком, благо биатлонный центр находился от конечной останов-ки оживленного автобусного маршрута в шести километрах. По свердловским масштабам это было очень недалеко.
       Впоследствии мне пришлось переключиться и на вопросы самоуправления наряду с "парадом суве-ренитетов", и я даже написал большую монографию.
       С нынешних позиций эта монография, пожалуй, излишне заидеологизирована, но другой она никак не могла быть.
       Но монография получилась, в этом я уверен твердо. У меня уже несколько лет в голове сидит одна мысль: как только я уйду из Генпрокуроров, то первым делом возьмусь за эту монографию, основательно почищу ее, выскребу разные партийные "серьезности", а если точнее, то партийную шелуху, и издам снова. Мне за нее не стыдно.
       Пора, когда я занимался наукой, была счастливой порой в моей жизни.
       Помню, Судницын говорил, смеясь:
       - Всем хороша работа профессора, и зарплата хорошая, и авторитет непререкаемый, и заниматься можно чем хочешь, одно только плохо, и это проблема: студенты! Студенты, Юра, имей в виду, очень ме-шают профессору жить.
       Со студентами контакт я нашел очень быстро: ведь я сам совсем недавно был таким же, как и они. И с Судницыным нашел контакт - работать с ним было интересно. Вместе мы написали и опубликовали несколько исследовательских статей. Несколько статей были запланированы, находились в разработке, но света не увидели: профессора Судницына не стало.
       Он скончался в Прибалтике от сердечного приступа осенью 1979 года, кончина его надолго остави-ла ощущение горечи и несправедливости: слишком уж рано уходят люди, которым жить бы да жить!
       Он чувствовал свою смерть и месяца за полтора, подписывая какой-то документ, - дело было в мо-ем присутствии, - посмотрел грустно на меня, поставил на бумаге первый инициал своей подписи "Ю", за-держал перо и сказал секретарше:
       - Скоро тут также будет стоять буква "Ю", - усмехнулся грустно, как-то задумчиво, в себя, - только фамилия будет другая... - и вновь посмотрел на меня.
       Похоронили мы Судницына в Свердловске на Широкореченском кладбище. Бывая в Свердловске, я всякий раз обязательно прихожу к нему на могилу поклониться, положить цветы.
       Мне пришлось заменить Юрия Григорьевича на кафедре, но проработал я там, к сожалению, недол-го.
       Когда я покидал институт, новый ректор Михаил Иванович Кукушкин долго уговаривал меня:
       - Юрий Ильич, останьтесь, не уезжайте! Вы самый молодой доктор юридических наук в стране, бу-дете самым молодым член-корром Академии... Не уезжайте!
       С той поры всякий раз, когда я появляюсь в Свердловске и захожу в институт, Кукушкин говорит мне:
       - Юрий Ильич, я же говорил вам - останьтесь в институте, у вас прямая дорога в науке, прямое движение вперед. У вас же светлая голова голова крупного ученого...
       И всякий раз такие разговоры вызывают у меня некое сложное чувство, грусть: а может, действи-тельно не надо было уезжать из Свердловска?
       МОСКВА, КАК МНОГО В ЭТОМ ЗВУКЕ...
       Уезжать из Свердловска было тяжело, да и не хотелось: мы привыкли к городу, считали его своим, он стал нашей второй родиной.
       Первая родина - это Улан-Удэ, вторая - Свердловск.
       Но мне предложили перейти на работу в ЦК партии, в Идеологический отдел, а от такой работы, как известно, в ту пору не отказывались. Да и работа была очень интересной, очень.
       Кадровики ЦК искали по всему Союзу молодых ученых-юристов - видимо, там, наверху, чувство-вали, что без реорганизации не обойтись, партия не может находиться в том виде, в каком она находилась тогда. Кстати, я узнал, что к тому моменту в ЦК работали уже восемьдесят докторов наук. Это много, очень много.
       В результате я очутился в лекторской группе Идеологического отдела. Произошло это 16 ноября 1989 года.
       Лекторская работа - тяжелая. Во-первых, нужно быть выше аудитории по уровню знаний, - иначе загонят в угол, во-вторых, постоянно находишься в напряжении: ведь за годы советской власти народ со-скучился по острым вопросам (и острым ответам тоже)...
       Отношение к партии в стране менялось, люди смотрели на Горбачева, который не сходил с экранов телевизоров, слушали его речи - поначалу с интересом, но постепенно понимали, что во главе страны стоит человек, утопивший в словах реальные дела. Постепенно накапливалось раздражение, а потом и неприятие.
       Плюс ко всему затеянная не вовремя антиалкогольная кампания, пробившая в бюджете страны ог-ромную дыру, плюс очереди в магазинах, колбаса по талонам. Колбасу, выкинутую в обычную продажу, есть нельзя было совсем: это была не колбаса, а мокрый картон, размешанный с вареным салом...
       В общем, можете представить себе, на какие вопросы приходилось отвечать лектору ЦК в ту пору.
       Помню, поехали мы в Эстонию. Поездка была трудной. СССР еще не развалился, но дело уже к этому шло - очень жестко спроектированному, планомерному развалу. Эстонцы решили для себя твердо - из СССР надо выходить обязательно. Они вежливо выслушивали доводы, со всеми доказательствами веж-ливо соглашались, вежливо улыбались и делали все для того, чтобы выйти из Союза.
       Русские же, - горячие головы, - проживающие в Эстонии, предлагали взяться за оружие.
       Лекторская группа, прибывшая со мною в Таллинн, попала под настоящий перекрестный огонь. Было жарко. И тем не менее мы терпеливо убеждали эстонцев: не торопитесь, семь раз отмерьте, прежде чем один раз отрезать. Но повернуть колесо истории вспять было невозможно.
       Иногда нам удавалось затронуть некие больные струны, и эстонцы задумывались о своей судьбе. Это было видно по их лицам, хотя внешне они продолжали оставаться равнодушно вежливыми: каждый человек - этакая вещь в себе, нераскрытая тайна.
       Как-то мы собрали на совещание всех судей республики, долго говорили, расходились поздно, и, видать, что-то из наших речей затронуло в душах людей: одна женщина, когда прощались, подошла ко мне и сказала:
       - Если бы с нами раньше вели такие беседы, возможно, мы и не стали бы думать о выходе из СССР, а сейчас... сейчас - поздно!
       Минута, когда должен был ударить гонг, возвещающий о распаде страны, приближалась, и после-дующие события в Прибалтике, особенно стычки в Риге, когда в руках и военных, и мирных жителей ока-залось оружие, заряженное боевыми патронами, волнения в Тбилиси, война в Нагорном Карабахе лишь приблизили распад. Горбачев вместо того, чтобы активно вмешиваться в процессы - "процесс" ведь "по-шел", - предпочел спрятаться за спины военных. Похоже, он надеялся на извечное "авось": "Авось проне-сет... авось все образуется".
       Не пронесло, не образовалось. Вместо того чтобы затормозить распад Союза, Горбачев ускорил его, не продумав до конца идею нового союзного договора.
       В ту пору существовала такая традиция - все съезды, конференции, пленумы обязательно стеногра-фировались, к каждому выступающему, а точнее, к его речи был приставлен специальный человек. Редак-тор. Как правило сотрудник ЦК. Ведь во время выступления, с пылу с жару, иной товарищ мог наговорить такое, что потом ему оставалось только хвататься за голову. И глупости проскакивали, и нелепости, и смешные вещи. А уж что касается неграмотности, то - сплошь да рядом. Поэтому в обязанности редактора входила чистка речей. Затем они, уже выправленные, без глупостей, попадали к автору на визу.
       Пришлось быть таким редактором и мне. Помню, я вел выступления Геннадия Янаева, Альберта Макашова, Олега Лобова, Василия Стародубцева. Досталось мне однажды редактировать и речь Михаила Сергеевича. Человек он, как известно, эмоциональный, за речью своей никогда не следил, что в голове у него возникало, то он и озвучивал. А стенографистки, как и положено, это дело старательно фиксировали. Все до последнего словечка, до последней запятой.
       Вот такая эмоциональная - с бухты-барахты - речь Горбачева попала и ко мне. Из этого набора слов предстояло сделать что-нибудь более-менее удобоваримое.
       Когда в речи есть стержень, есть мысли, из нее всегда можно слепить что-нибудь приличное, но ко-гда, кроме потока слов, нет ничего, то что тут можно сделать? Из ничего и получается ничего. Часа два с половиной я промаялся с речью нашего генерального, прежде чем из нее что-то получилось. Потом долго возмущался: разве можно так говорить?
       Твердо уверен: Горбачев должен нести основную ответственность за то, что с нами случилось. Слишком осторожной зачастую оказывалась его позиция. Вместо того чтобы громко объявить, что это он отдал приказы о применении силы, что это его конституционная обязанность - защищать государство, он прятался за спины военных, подставлял их.
       Убежден, что партию не обязательно было разрушать, можно было, как это показал опыт Китая, используя ее потенциал, провести реформы в экономической, а затем и политической сферах.
       Можно было обеспечить эволюционный переход - через перестройку, - к демократии, избежать многих провалов и ошибок, но Горбачеву этого не удалось. Это требовало необычайной воли и твердости, но стоило Горбачеву столкнуться с трудностями, как он немедленно уходил от этого вопроса.
       Жизнь показала, что Горбачев - это наша трагедия. Трагедия в том, что он, возглавив партию, не управлял процессом, а плыл по течению. А быть сильным в закулисных играх, в подковерной борьбе, как выяснилось, недостаточно, чтобы управлять страной. Впрочем, эпоха была такая, что не каждый, находясь на его месте, и справился бы...
       В Идеологическом отделе ЦК я проработал около года. Вскоре меня повысили и сделали старшим консультантом, а потом я перешел в новый отдел ЦК. Собственно, отдел был старый, по-новому он только стал назывался: прежний отдел административных органов переиначили в государственно-правовой, а за-тем - в отдел по законодательным инициативам и правовым вопросам. Заведующим был Бабичев Владимир Степанович, первым замом - Павлов Александр Сергеевич, я - просто замом. У меня был свой участок ра-боты: я отвечал за законодательные инициативы. Это был, конечно же, служебный рост, поскольку замзав отделом ЦК - это уровень союзного министра, и я с удовольствием вспоминаю то время, ту работу. Нами, в частности, был подготовлен закон о борьбе с коррупцией, который должен был принять союзный парла-мент.
       "Независимая газета", тогда очень молодая, не замедлила отозваться с некой потаенной усмешкой: партия разваливается, а они еще готовят какие-то бумаги, и не просто бумаги - целый законопроект!
       И вот что значит судьба - к работе над законом были привлечены сотрудники Генеральной проку-ратуры СССР, в частности Владимир Васильевич Панкратов и Алла Христофоровна Казаринова. Работали и другие люди. Не думал, не гадал я тогда, что через некоторое время мне придется этот институт возгла-вить. Кстати, закон этот так до сих пор и не принят. А он так нужен! Особенно сейчас. Мы изучали опыт европейских партий парламентского типа, примеряли его на себя, анализировали, выпускали сборники ста-тей, принимали гостей из-за рубежа.
       В частности, помню, у нас гостила румынская партийная делегация, общение было сердечным, до-говорились о контактах - и вдруг сообщение: в Бухаресте переворот! Супруги Чаушеску расстреляны, в столице Румынии стрельба. Наши гости собрались уезжать. Мы понимали, каково им сейчас! Кто знает, как сложится судьба каждого из них. Нам было хорошо - мы оставались в благополучной, хорошо защищенной стране. Не знал я еще тогда, что ждет всех нас, что мне, например, придется пережить трагические события 1991 и 1993 годов, что испытания, не менее тяжелые, ждут и мою страну.
       Все было еще впереди.
       Кстати, через некоторое время Владимир Степанович Бабичев, как и двое его коллег, заведующих отделами ЦК КПСС, Александр Николаевич Дегтярев и Вячеслав Александрович Михайлов, в самую кри-тическую минуту не согласились с курсом ГКЧП и выступили против... Это стало, конечно же, сенсацией.
       Разные люди работали в ЦК, но мое глубокое личное убеждение - в Политбюро не было ни одного человека, равного по интеллекту Яковлеву Александру Николаевичу. Я видел кое-какие документы с его пометками - это очень умный человек. Правда, на судьбу партии он имел радикальный взгляд: он считал, что ее надо разрушить. Горбачев был буквально подмят им, сам он с Яковлевым не мог соперничать ни в чем.
       Когда мы ездили в Эстонию, один из работников МИДа, человек прозорливый, произнес очень точ-ную фразу:
       - Мы боремся за Союз, но судьба Союза уже предрешена, увы. Сейчас надо бороться за Россию.
       Он как в воду глядел.
       Многие, кстати, очень быстро поменяли свои взгляды. В частности, Сергей Сергеевич Алексеев - один из самых талантливых ученых юристов страны, слову которого всегда верили студенты СЮИ. Он в свое время много говорил о гуманизме и социальной ценности права социалистического типа. Прошло со-всем немного времени - и он в своей позиции развернулся на 180 градусов. Мне неприятно было ощущать, когда мы вместе ездили в Свердловск на шестидесятилетие института, что Алексеев, который еще вчера учил меня одним истинам, уже делал другие ставки и пел совсем иные песни. Я понимал, что в ряде вопро-сов он, быть может, и прав, но ощущение, что за всем этим стоит конъюнктура, не покидало меня.
       В общем, работал я в ЦК в очень тяжелый период, но не перевертывался, не шарахался из угла в угол, проработал так до конца, до августа 1991 года. Все события той поры происходили у меня на глазах. Разные чувства обуревали тогда людей. Одни были настроены на то, чтобы все ломать, крушить, другие наоборот, сохранить то, что еще не сокрушено, третьим было все глубоко безразлично, четвертые просто шарили глазами вокруг, выбирая, что поценнее можно ухватить... Мир наш словно бы преобразился, он никогда не был таким незнакомым и жестоким, лица людей стали совершенно иными...
       Несмотря на то что о периоде ГКЧП опубликовано много материалов, я нигде не встречал описания событий с точки зрения тогдашней Старой площади. А ведь сотрудники ЦК КПСС по-разному отнеслись к августу 1991 года. Одни поддерживали ГКЧП, другие, наоборот, отрицали; было и то, и другое.
       Все понимали, что страна находится в тупике, что завел ее туда Горбачев, что надо выбираться на белый свет, а вот каким способом? ГКЧП, конечно же, не самый лучший из них.
       Когда все случилось и над Москвой заклубился пороховой дым, мы с Павловым подготовили док-ладную записку для Бабичева, в которой постарались дать правовую оценку происходящему. Вообще Пав-лов - человек очень опытный, с аналитическим умом, немало повидавший - в самые первые часы деятель-ности ГКЧП, когда еще шла отчаянная борьба и не было понятно, что произойдет дальше, констатировал мрачно:
       - Все это - несерьезно. Это - авантюра!
       В Москву тем временем вступили танковые колонны. Демократы бросились к танкистам уговари-вать, чтобы те не "лезли не в свои дела", судя по мирным лицам ребят, сидевших в танках, они и не собира-лись никуда "лезть". Они просто по приказу вышестоящих командиров прибыли в Москву.
       Гэкачеписты впоследствии признали, что введение танковых колонн в столицу было большой ошибкой. Не надо было этого делать.
       И трое погибших, на мой взгляд, скорее, жертвы. Они, набросив брезент на смотровую щель меха-ника - водителя бронированной машины, сделали боевую машину неуправляемой. И вообще надо было по-ступать совсем по-иному. Более умно и более тонко.
       Тысячи людей собрались тогда у Белого дома с одной целью: защитить демократию. А в самом Бе-лом доме, где находился Ельцин, ниже цоколя были накрыты столы. Как свидетельствует Павел Вощанов, один из наиболее приближенных людей Бориса Николаевича, за столами Борис Николаевич с ближайшим окружением "расслаблялись", ожидая разрешения ситуации. Повальная пьянка верхушки, похоже, началась уже тогда.
       Около здания ЦК собирались толпы враждебно настроенных людей. Геннадий Бурбулис написал Горбачеву записку о том, что у него есть сведения: в ЦК уничтожаются документы, в стенах этого дома вообще строятся разные козни и так далее, что единственный выход из создавшейся ситуации - партию распустить, а здание опечатать. И Горбачев пошел на это - подписал бумаги. Сдал и ЦК, и партию, и това-рищей своих, многие из которых были ему действительно верны.
       Я хорошо знаю людей, которые опечатывали ЦК. Наиболее активными были Шахновский Василий Савельевич и Савостьянов Евгений Вадимович. Шахновский потом работал управляющим делами Москов-ской мэрии. Сейчас он вице-президент компании "Юкос". Как-то при встрече он признался мне:
       - Я до сих пор не знаю, правильно ли мы поступили, развалив партию и опечатав здания на Старой площади.
       А дело в те дни доходило до неприличия. Воинствующая толпа останавливала женщин - техниче-ских сотрудниц ЦК, улюлюкала, ощупывала их, заглядывала не только в сумки... Опечатывание шло два дня. Хотя одно место, где здание ЦК можно было покинуть без унижений, все-таки существовало - это вы-ход в Ипатьевский переулок.
       Комплекс зданий на Старой площади был большим, все сразу не познать, не разгадать, поэтому Ипатьевский переулок толпа выпустила из поля зрения, и многие уходили из ЦК через те двери.
       В последний день я забрал книги, которые у меня были на работе, попрощался со своим кабинетом и двинулся к выходу на площадь. Но унизительному досмотру и освистанию я не подвергся. Передо мной выходили Купцов - секретарь ЦК и Прокофьев - первый секретарь МГК, все внимание толпы сосредоточи-лось на них, и я спокойно вышел из подъезда.
       Вышел практически в новую жизнь, в новую страну.
       Ситуация, в которой я очутился, была незавидной. О карьере я, конечно, уже не думал, но у меня была семья, которую нужно было кормить, поить, обувать, одевать, детям дать образование, - мне было страшно за семью, за детей. Страшно было за страну - а с ней-то что будет? Понятно было, что она раска-лывается: сейчас разрушили партию, а потом разрушат и страну. Все к этому, увы, шло.
       Позже, много позже, когда на меня стали лить грязь, я чувствовал себя очень устойчиво, - ведь все это я уже пережил. Пережил наветы, когда о партии, о тех, кто находился у власти сочиняли разные небы-лицы, пережил унижения, пережил страхи за свою семью. Все это было, было, было! Чего только не гово-рили тогда, в августе и сентябре 1991 года! То, что группа руководящих коммунистов сбежала в Китай, что за рубеж ушли большие деньги так называемые деньги партии, и так далее. Какой только чуши не плавало тогда в воздухе, что только не плели.
       Кстати, я смотрел дело о деньгах партии - закрытое, кстати, дело, его списали в архив за отсутстви-ем состава преступления. Единственное, к чему можно было придраться, - к тому, что аппарат ЦК исполь-зовал для своих нужд не только партийные деньги, а и деньги государственные. Конечно, это неправильно, хотя ЦК выполнял и многие государственные функции, хищений же - в том смысле, что кто-то залез в пар-тийную кассу и положил к себе в карман толстую пачку денег либо открыл счет на ошеломляющую сумму в заграничном банке, не было. Если честно, надо было возбуждать другие уголовные дела - в дни, когда в зданиях на Старой площади царила неразбериха, из кабинетов исчезло много ценной техники - компьюте-ры, факсы, телефонные аппараты, исчезли ковры и ковровые дорожки - это поработали мародеры. Вот кого надо было бы привлекать к суду, кого надо было обсуждать - так этих, нечистых на руку, прикрывшихся демократическими лозунгами.
       К слову, много ходило тогда разговоров о "цэковских" привилегиях Борис Николаевич на этом по-строил едва ли не свою карьеру, и в ЦК деятельность свою начинал на волне "борьбы с привилегиями".
       Ну что, например, имел я - заместитель заведующего отделом ЦК КПСС? Должность, замечу, была немалая. По негласной "табели о рангах" приравнивалась к должности союзного министра, а в чем-то была даже и выше. Персональной служебной машины у меня не было, была только машина по вызову - как пра-вило, дежурная, - часто я ездил на метро. "Роскошная" дача, которую я имел, - это была обычная трехком-натная квартира в восьмиквартирном доме, единственное что - в сельской местности, в Усово. Конечно, по тем временам это было немало, но по сравнению с тем, что имеют нынешние чиновники, - это мелочь. А Борис Николаевич, видимо, забыл о своей борьбе с привилегиями.
       Зато очень много дала мне работа в ЦК по части контактов и знакомств. Владимир Андреевич Жи-тенев, Виктор Васильевич Илюшин, Владимир Владимирович Андрианов, Станислав Владимирович Заха-ров - заведующий лекторской группой, Василий Иванович Тимошенко - его заместитель. В этой группе ра-ботали восемь человек, семь из них были докторами наук.
       Анатолий Валентинович Петров, Игорь Борисович Нахутин, Борис Андреевич Столбов, Вячеслав Алексеевич Никонов - внук Молотова, Николай Иванович Шаклеин, Валентин Александрович Купцов, Егор Семенович Строев, Александр Сергеевич Дзасохов.
       Их очень много, этих светлых людей. Всех не перечислить. Получится толстая "телефонная книга".
       Но вернемся в 1991 год.
       Несколько недель я находился в неком оцепенении. В ЦК была создана комиссия по трудоустрой-ству сотрудников, возглавлял ее Петр Кириллович Лучинский - нынешний президент Молдовы, но я в ко-миссию эту не пошел, хотя она, говорят, очень многим помогла.
       В то тяжелейшее время я отправился к двум руководителям, которых я хорошо знал, - к Кутафину Олегу Емельяновичу - ректору Московской юридической академии и Топорнину Борису Николаевичу - ди-ректору Института государства и права Академии наук СССР, - отправился с одним лишь вопросом: возь-мут ли они меня на работу?
       А в воздухе клубилась, буквально зримо ощутимая, некая опасность: будет ли охота на ведьм - прежних цековских работников - или не будет? Призывы к этому звучали очень громко. Особенно стара-лась покойная Галина Васильевна Старовойтова. Но надо отдать должное и Борису Николаевичу Ельцину, и - впоследствии - Виктору Степановичу Черномырдину: никакой охоты не было. Наверное, прежде всего потому, что сами они были партийными выходцами.
       Деньги у меня еще оставались, правда, они кончались - еще мог прожить немного, а потом... потом, как говорится, не до супа с котом. Что скажут Кутафин с Топорниным? Вдруг откажут?
       Первым я пришел к Кутафину.
       - Олег Емельянович, возьмете меня на работу?
       Тот - сразу же, не раздумывая ни секунды:
       - Не вопрос! Для начала возьму профессором на кафедру, а там видно будет... Не вопрос!
       Я поехал к академику Топорнину.
       Топорнин тоже не стал раздумывать.
       - У меня много недостатков, - сказал он, - но людей в трудную минуту я никогда не бросаю. Конеч-но, возьму. Главным научным сотрудником... Годится?
       И я как-то сразу успокоился, тот холод, что сидел в душе, исчез. В конце концов, шут возьми, какой из меня партийный функционер? Я и проработал-то в ЦК всего ничего: с ноября 1989 года по август 1991-го неполных два года. Раньше в партии я никогда не работал, горбачевскому перестроечному призыву ве-рил - мне искренне хотелось что-то сделать для людей, для страны, и в том, что произошло, никакой моей вины не было.
       Работу я продолжал искать, но найти не успел: позвонил Вячеслав Александрович Михайлов, ныне бывший министр по делам национальностей в российском правительстве - в ЦК он заведовал отделом межнациональных отношений, умный человек, доктор наук, недаром он был востребован и прошлой вла-стью, и властью нынешней, - и сказал:
       - Есть такая новая организация - называется Конгресс российских деловых кругов, - которой тре-буются консультанты. Я иду консультантом по межнациональным вопросам, а вам предлагаю быть кон-сультантом по правовым.
       И мы, не сдавая в отдел кадров своих трудовых книжек, устроились по контракту работать в эту ор-ганизацию. Оклад был приличный - около трех тысяч рублей. Это были очень неплохие по той поре деньги. Но проработали мы с Вячеславом Александровичем недолго - начались трудности с финансами, и нас со-кратили.
       Предстояло вновь решать вопрос: куда пойти, как, каким способом зарабатывать деньги, чем кор-мить семью?
       Те, кто когда-то стоял перед подобным барьером - будто на дуэли со своим будущим, - хорошо знают, как чувствует себя в таких ситуациях человек.
       Москва была серой, какой-то промозглой, люди разбились на два лагеря: одни ликовали, пребывали в состоянии некоего сладкого опьянения, другие, наоборот, были мрачные, ходили, опустив головы, словно бы проиграли какую-то крупную игру и теперь в отчаянии готовы были схватиться за другие.
       В воздухе пахло порохом, гражданской войной, схватками не на жизнь, а на смерть, этот запах осо-бенно чувствовался, когда собирались митинги. В обществе появились не только красные, но и белые, и зеленые, и голубые какие угодно, словом. И у каждого цвета была своя правда, каждый цвет хотел вести за собой народ.
       Только не все были достойны этого.
       Огромная держава распадалась, вызывая у одних гнев, у других - слезы. Многие растерялись. Да и было отчего растеряться. Многие потеряли работу, рубль стремительно катился вниз, поговаривали о голо-де, погромах, переворотах.
       Этот период надо было обязательно пережить. И пережить достойно.
       ЛУБЯНКА
       Без работы я оставался недолго - меня разыскал Вячеслав Алексеевич Никонов и предложил свою помощь. Никонов - внук Молотова, познакомились мы с ним в период первой президентской кампании в России, когда Горбачев решил, что конкуренцию Ельцину должен составить Вадим Викторович Бакатин, и распорядился создать группу помощи Бакатину. В эту группу попали Никонов и я.
       Бакатину говорили довольно откровенно:
       - У вас есть шанс стать президентом, если будете ругать Горбачева. Не будете ругать - шансов не будет.
       Бакатин с этим соглашался, но Горбачева не ругал - совесть не позволяла.
       В результате выборную кампанию он проиграл.
       Позже Бакатин возглавил МСБ - Межреспубликанскую службу безопасности, - бывший КГБ, и Ни-конов ушел работать к нему.
       - Приходите к нам, в МСБ, - сказал мне Никонов, - нам нужен опытный юрист.
       Мощнейшая спецслужба, способная управлять миром, державшая в страхе Запад, переживала очень сложные времена. Ее старательно разваливали крикливые демократы - не исключаю, что не без помощи западных спецслужб. Когда-нибудь многое из того, что ныне считается тайным, станет явным.
       Я приехал на Лубянку, в "командный" корпус 1/3, где сидит начальство. Встретился с Никоновым, позже с Бакатиным...
       В результате переговоров я дал согласие пойти работать в МСБ, но сугубо штатским сотрудником. Чтобы не носить погоны на плечах. В льготах по сравнению с аттестованными сотрудниками я, конечно, терял, но не так уж много...
       Едва я вышел на работу, как позвонил старый свердловчанин Вениамин Федорович Яковлев, быв-ший министр юстиции СССР, а в тот момент - советник Горбачева. Горбачеву нужен был юрист-государственник.
       - Приходите ко мне в аппарат консультантом по государственно-правовым вопросам, - предложил Яковлев.
       Я ему рассказал о ситуации: уже работаю, так сказать... В МСБ. Яковлев в ответ:
       - Я переговорю с Бакатиным. Здесь вы нужнее.
       На следующий день меня вызвал Бакатин.
       - Юрий Ильич, вы сколько проработали в нашей организации? - спросил он довольно сурово.
       Я поднял руки вверх:
       - Вадим Викторович, все понял!
       Переход не состоялся.
       Госбезопасность наша - это не только погони, стрельба и поимка шпионов, которые так охотно по-казывают в кино, это еще и мощнейшая аналитическая служба. Так что выбрать работу было можно.
       В МСБ мне предложили три должности: начальника правового управления, помощника Бакатина и старшего консультанта. Все должности были генеральские.
       Я выбрал третью и, как потом выяснилось, правильно сделал. Это была самая интересная работа. Группа консультантов на Лубянке традиционно сильная, создали ее еще при Андропове как независимую службу; Андропов всегда отсылал в эту группу документы на обкатку.
       - Вы не связаны ни с одной из наших служб, - говорил он, - поэтому изучите и, не стесняясь, скажи-те свою правду.
       Кто входил в группу консультантов при мне? Генерал-лейтенант Кондрашев Сергей Александро-вич, знаток политики, владеющий несколькими языками; генерал-лейтенант Сторожев Юрий Васильевич; генерал-лейтенант Корнилов Юрий Иванович; генерал-майор Широнин Вячеслав Сергеевич, который во время распада страны выводил агентурный аппарат из Прибалтики, спасал картотеку агентов - святая свя-тых всякой спецслужбы, спас, к сожалению, только в Латвии, но в этом не его вина; молодой полковник Демин Юрий Георгиевич консультант бывшего председателя КГБ Крючкова. Демина готовили к увольне-нию, как консультанта Крючкова.
       Я присмотрелся к нему: парень вроде бы смышленый, пишет докторскую диссертацию, от работы не отлынивает, пошел к Никонову:
       - Жалко Демина!
       То же самое сказал и Бакатину. В результате Демина оставили в группе консультантов.
       О Бакатине и в ту пору, и позже говорили всякое, в частности что он добровольно, по своей ини-циативе, передал американцам чертежи прослушивающих устройств в новом здании их посольства на Са-довом кольце...
       Через несколько лет, когда я уже работал в Генпрокуратуре, ФСБ решило привлечь Бакатина за это деяние к уголовной ответственности, и мы разбирались в случившемся. Очень подробно разбирались. Бака-тин написал служебную записку Горбачеву. Горбачев поставил на ней резолюцию Панкину (бывший ми-нистр иностранных дел СССР), Бакатину. Вопрос надо проработать и внести предложение на основе вза-имности. Предполагалось, что взамен американцы отдадут нам схемы прослушивания нашего посольства в Вашингтоне. Но Бакатин передал схему американцам в одностороннем порядке. Почему? Непонятно.
       Я и раньше осуждал и сейчас осуждаю этот поступок. Государственную тайну составляла не только схема, но даже и сам принцип, который был использован в организации прослушивания американского по-сольства. Это было "ноу-хау". Американцы, получив схемы, долго не могли разобраться в техническом устройстве системы. Ведь там были использованы и пустоты в цементе, и особенности арматуры, я уже не говорю о кирпичах. Все здание представляло собой одно большое ухо. Многие закладки делались еще в Финляндии, откуда американцы привозили кирпич, поэтому была рассекречена и пострадала наша агентура и там...
       Документы по Бакатину я отдал Эдуарду Филипповичу Побегайло советнику Генерального проку-рора, профессору, доктору наук. Через несколько дней Побегайло пришел ко мне:
       - Это дело - безнадежное.
       В тот момент не было утвержденного законом перечня сведений, составляющих государственную тайну.
       Мы отказали ФСБ в возбуждении уголовного дела.
       А вообще к Бакатину на Лубянке относились довольно сдержанно, как к чужаку, да и сам он не все-гда понимал специфику работы этой организации, отрицательно относился к сыску и агентуре, при нем возник термин "чекизм". Он издевался над служебной риторикой, принятой в КГБ. Отрицательно относил-ся к "пятой линии" - 5-му управлению, занимающемуся защитой конституционного строя, считая, что оно защищает тоталитаризм, и первым делом постарался ликвидировать его.
       Сейчас это управление восстановлено. Ведь свой строй защищают все государства, и в первую оче-редь - высокоразвитые, сильные.
       С другой стороны, Бакатин спас КГБ от окончательного разгрома. Кампания против госбезопасно-сти была безобразно раздута, демократы неистовствовали. Был снесен памятник Дзержинскому. Опасались штурма Лубянки. Сотрудники уже жгли секретные бумаги, спасали картотеки и проверяли оружие - гото-вились отбиваться.
       Бакатин тоже был демократом, и во многом благодаря этому ему удалось спасти от разгрома Лу-бянку. Спас и многих сотрудников Лубянки - ведь после ГКЧП на Лубянке работала специальная кадровая комиссия, собиравшаяся славно пострелять во время "охоты на ведьм". Бакатин познакомился с ее вывода-ми, но "охотничий" сезон не открыл. Так он спас, например, блестящего специалиста, аналитика, генерала Лебедева Валерия Федоровича, которого на Западе прозвали "злым гением КГБ". Лебедев был самым мо-лодым зампредом у Крючкова, создателем аналитического управления, вместе с Филиппом Денисовичем Бобковым закладывая основы деятельности КГБ по защите конституционного строя.
       От Бакатина у меня на память осталась "историческая" майка: черная, на которой красной краской написано "ЧК" и зачеркнуто, потом "ГПУ" - и зачеркнуто, затем "НКВД", "МГБ", "КГБ" - все зачеркнуто и нанесена последняя аббревиатура спецслужбы - "МСБ".
       Сейчас уже есть новые майки, "историческая" линия Лубянки продолжилась: после МСБ были АФБ, МБ, МБВД, ФСК, пока, наконец, не остановились на ФСБ. К слову, Бакатин неплохо рисует.
       После Бакатина на Лубянку пришел Баранников. Была создана новая структура, и Ельцин решил, что возглавить ее должен близкий ему человек. Если Бакатин, появившись на Лубянке, пересел с "членово-за" на "Волгу", отказался от охраны и сказал, что не нужно никаких машин для его жены и домочадцев, то Баранников, наоборот, пересел с "Волги" на "членовоз", увеличил число дежурных офицеров в своей при-емной, окружил себя охраной и потребовал подавать машины жене и домочадцам.
       Вопросы, которыми я занимался на Лубянке, были связаны в основном с госстроительством. В де-кабре в Беловежской пуще в пьяном угаре были подписаны беловежские соглашения.
       Бакатин вызвал меня к себе утром. Пребывал он в неважном настроении. Дал мне беловежские до-кументы.
       - Как нам все это оценить?
       - Надо подумать.
       Ощущение было такое, что наша славная спецслужба проспала беловежский "сюжет". Я подготовил справку со следующим выводом: беловежский договор противоречит и Конституции СССР, и конституци-ям трех республик - России, Украины, Белоруссии. В России этот вопрос, например, должен решать съезд народных депутатов, он, и только он...
       Мы собрались своей узкой аналитической группой - Демин, Лебедев, Ксенофонт Христофорович Ипполитов, ставший впоследствии начальником аналитического управления ФСБ, и я и подготовили свои предложения. Первое срочно созвать съезд, второе - начинать работу в трудовых коллективах, рассказы-вать людям, к чему приведет такое размежевание, какие беды ждут их...
       Бакатин отнесся к нашей деятельности скептически:
       - Это вызовет рост напряженности. Горбачев не будет опираться на людей, которых он не любит - на Жириновского, Невзорова, на коммунистов!
       - А при чем тут Жириновский, Невзоров и коммунисты?
       - Они выступают за сохранение СССР.
       Но за сохранение СССР выступали самые широкие слои населения. И то, что Горбачев не захотел бороться за Союз, - преступление, ведь на нем лежала конституционная обязанность - обеспечивать един-ство страны, в том числе и силовыми методами. А он все время старался спрятаться за спины военных - я, мол, не посылал их ни в Тбилиси, ни в Баку... Собственно, в равной степени в распаде СССР виноваты че-тыре человека - Горбачев, Ельцин, Кравчук и Шушкевич.
       На Манежной площади состоялся огромный митинг в поддержку СССР - тысяч шестьдесят, навер-ное, собралось. Мы с женой Леной пошли туда: было интересно посмотреть... А потом мы увидели другой митинг - в поддержку Ельцина, было на нем, наверное, человек шестьдесят. Невыразительные плакаты, па-ра портретов. Телевидение же показывало только второй митинг уже тогда мастера манипуляции работали с полной нагрузкой.
       В тот же день во дворе КГБ был демонтирован памятник Ленину. Сказали по распоряжению Бака-тина.
       Все наши усилия в ту пору были направлены на одно - обеспечить развод республик без "битья по-суды". Вообще законно - после референдума - из состава СССР вышла только одна Армения, все остальные - незаконно.
       Пришлось мне заниматься и делом Виктора Ивановича Илюхина, прокурорского генерала, в ту по-ру начальника управления по надзору за федеральными органами безопасности Генпрокуратуры. Илюхин возбудил уголовное дело в отношении Горбачева. Бакатин вызвал меня, дал бумаги. Конечно, основания для возбуждения уголовного дела против Горбачева имелись, но было одно "но": по Конституции Горбачев был неприкосновенным лицом и уголовное дело возбуждать против него было нельзя.
       Дело пришлось закрыть.
       Бакатин старался, как мог, чтобы мощнейшая спецслужба не развалилась, мы разработали схему координации действий аналогичных служб бывших советских республик и начали налаживать взаимодей-ствие, но в России было создано АФБ - Агентство федеральной безопасности (во главе с Иваненко), кото-рое незамедлительно попыталось подмять под себя МСБ. И было-то в АФБ сотрудников всего ничего - чуть более сотни. Мышь хотела проглотить слона.
       Вскоре была создана крупная структура МБВД, объединившая и МСБ, и МВД, и АФБ, которую возглавил Баранников, и мы стали "чекментами" (чекисты плюс менты). Новая структура вновь стала на-поминать монстра, ведь до этого КГБ было расчленено. Отделились пограничники, отделилось ФАПСИ - Федеральное агентство правительственной связи и информации (это - радиоэлектронная разведка). Из бывшего 9-го управления создали Главное управление охраны и позже Службу безопасности президента, легендарное 1-е Главное управление преобразовалось в Службу внешней разведки.
       Новые структуры стали дублировать друг друга, появилось огромное количество свежеиспеченных генералов, потребовались новые помещения, новые штаты, новые автомобили. Все здорово раздулось и подорожало.
       Бакатин ушел из МСБ, Никонов - следом за ним. В фонд "Реформа", образованный академиком Шаталиным. Звали они и меня с собой, но я остался. Правда, передо мною поставили одно условие - атте-стоваться.
       Так мне присвоили звание полковника юстиции. В мои обязанности входила подготовка нового ми-нистра к заседаниям правительства. Обычно бумаги присылали накануне вечером, проанализировать их просто не было времени. Правительство, которым руководил Гайдар, работало хаотично - даже аппарат его часто не знал, состоится очередное заседание правительства или нет.
       Одна отдушина - группа консультантов. Люди там собрались блестящие. Было что почерпнуть, бы-ло у кого почерпнуть. Кондрашев рассказывал разные случаи из жизни КГБ.
       В сталинские времена, когда начались гонения на космополитов, их стали искать и на Лубянке. И нашли. В 1-м управлении, в разведке. Подполковника Бородина - заместителя начальника американского отдела, и майора Надеждина. Им вменили в вину то, что они пьют виски и курят американские сигареты. Хотя начальство курило и пило то же самое: заморским товаром генералитет Лубянки снабжали ребята Бо-родина.
       И Бородина и Надеждина судили судом офицерской чести. Бородина понизили в звании и в долж-ности, и он вскоре скис, Надеждина уволили и через год он умер от рака.
       Рассказывал Кондрашев и о дневниках Геббельса, которые ныне хранятся в МИДе. Тот вел, оказы-вается, три вида дневников. Один он диктовал секретарше на службе, второй диктовал дома, по итогам дня, третий писал сам.
       Немцы готовы купить эти дневники за большие деньги.
       Широнин был чистым оперативником. Он рассказывал, как, например, писателя Ивана Ефремова разрабатывали на причастность его к сотрудничеству с британской разведкой. Было решено вшить в пальто писателя специальное передающее устройство, так называемый "жучок". Для этого пальто в толпе испач-кали краской. Ефремов снял пальто, повесил у себя дома и надел плащ. Оперативники выкрали у него плащ, и только тогда Ефремов, которому надо было в чем-то ходить, сдал свое пальто в чистку. В чистке ему вшили "жучок".
       Были и другие случаи, анекдотического свойства. Так, однажды решили установить прослушиваю-щее устройство на одной из квартир, но там жила старуха, которая никуда не выходила. Тогда в ее кварти-ру подсыпали клопов. И старуха покинула свои хоромы, побежала в магазин за дустом.
       Сторожев рассказывал, как "сильные мира сего", достигнув преклонного возраста, начинали чу-дить. Так, Бещев, министр путей сообщения, пытался ходить двумя ногами одновременно. Как-то он вы-звал к себе своего помощника.
       - Кто это мне сейчас докладывал?
       - Ваш первый заместитель.
       - Да-а? А я-то думаю, откуда он все так хорошо знает про нас!
       Мы тогда смеялись, не предполагая, что история повторится и вскоре вся Россия будет горько сме-яться, слушая пассажи Ельцина о "38 снайперах" и "не так сели!".
       Много Кондрашев рассказывал о Германии, о своем друге Мише, как он называл Меркуса Вольфа, руководителя "Штази". Кстати, Путин, работавший в Германии, получил на Лубянке прозвище Штази.
       Месяца через два месяца после прихода Баранникова на Лубянку меня пригласил Фролов Василий Елисеевич, земляк-свердловчанин, заместитель министра по кадрам.
       - Министр вынашивает идею создания Управления правового обеспечения, сказал он, - вас собира-ется поставить во главе новой структуры.
       Но меня устраивала моя работа. К той поре я вернулся уже и к научным изысканиям - удавалось находить время и для этого, вместе с Шаталиным, Никоновым и Мишиным подготовил проект новой Кон-ституции России, проект был опубликован в "Независимой газете"; опубликовал также несколько статей в журналах... В общем, дело шло. И я отказался от новой должности. Отказался в пользу полковника Демина - помог ему во второй раз. Расписал коллегу такими яркими красками, что Фролов не устоял.
       Но Демину я поставил условие - чтобы он взял себе первым заместителем Розанова Александра Александровича, работающего в городской прокуратуре на незначительной должности "старпома" - стар-шего помощника... Розанова я знал давным-давно, еще по Свердловску. Демин условие это выполнил.
       Вскоре и он, и Розанов стали генералами, а я продолжал оставаться полковником. К генеральскому званию я не стремился совершенно, мне хватало и полковничьих погон. Кстати, в системе госбезопасности многие проработали по тридцать лет, жизнь посвятили этому делу. Это им надо давать генеральские зва-ния, а не мне, а с меня хватит и того, что должность моя генеральская...
       Да и система госбезопасности, в которой я работал, стала меня тяготить - слишком уж она закры-тая... Надо было думать о новой работе.
       Судьба страны на спецслужбах отразилась наиболее болезненно. Людей по любому поводу выво-дили за штат, проверяли на благонадежность. У многих сдавали нервы, многие начинали пить. Страдали от нападок нечистоплотных людей, таких, как священник Глеб Якунин, который работал в архиве КГБ, а по-том под рясой выносил материалы, компрометирующие иерархов церкви, сотрудничавших с Лубянкой, или Полторанин - идеологический рупор раннего Ельцина. Подчиненные, спасая оперативную агентуру, не докладывали всего, что знали, своему начальству. Даже Ковалев, который был на Лубянке своим челове-ком, и тот получал не более тридцати процентов всей информации, Путин - и того меньше. Подчиненные стали бояться своих руководителей, стали бояться вообще провалить свою агентуру. А ведь спецслужба - аппарат тонкий, разрушить его можно быстро, вот только настраивать долго.
       Президент, как-то приехав на Лубянку, пошутил по обыкновению неуклюже:
       - Мы вас тут корчуем, корчуем, а вы еще живы!
       Шутка. Но в ней столько правды, что даже шутки не видно.
       И все равно время работы на Лубянке я вспоминаю с благодарностью, я там многое узнал и много-му научился.
       ...НА ДОЛЖНОСТЬ ГЕНЕРАЛЬНОГО ПРОКУРОРА
       Как-то мне позвонила Валентина Леонидовна Полякова из Управления кадров Генеральной проку-ратуры:
       - Юрий Ильич, не могли бы заглянуть к нам?
       - Нет проблем!
       Я появился у Поляковой и получил совершенно неожиданное предложение перейти работать в НИИ Генеральной прокуратуры. Это - отраслевой институт, не академический. Раньше он назывался длин-но: Всесоюзный научно-исследовательский институт по изучению причин и разработке мер предупрежде-ния преступности, потом - НИИ проблем укрепления законности и правопорядка Генеральной прокуратуры РФ. Институт очень сильный, с великолепными кадрами, раньше я с ним, как уже говорил, сталкивался, специалисты института всегда оставляли о себе самое доброе впечатление.
       - Перейти в НИИ? Кем?
       - Первым заместителем директора.
       Руководил институтом в ту пору Игорь Иванович Карпец - специалист с мировым именем. Мили-цейский двухзвездный генерал, бывший начальник уголовного розыска страны, гроза бандитов и убийц; когда здоровье стало пошаливать, Игорь Иванович перешел на более спокойную работу и возглавил глав-ный институт прокуратуры. Авторитет его был непререкаем.
       Но и факты, которыми располагало Управление кадров, тоже были непререкаемыми: в последнее время Игорь Иванович много болел, в институте появлялся не так часто, как хотелось бы начальству, вот Генеральная прокуратура и начала подбирать человека, который бы сумел, что называется, подпереть Кар-пеца.
       Наверное, потому Полякова очень аккуратно, очень деликатно намекнула мне, что назначение это будет иметь некую перспективу. Я все понял и также решил быть аккуратным, не торопить события. Сказал в ответ:
       - Я подумаю.
       Вернулся к себе на работу - пешочком пройтись это совсем недалеко - и решил посоветоваться с коллегами, прежде всего - с Александром Александровичем Розановым. Тот:
       - Идти заместителем не советую.
       - Почему?
       - Карпец - профессионал высочайшего класса, интеллектуал, аппаратный силач, он живо поймет, что к чему, поймет, что тебя готовят на замену ему, и очень красиво и вкусно тебя съест. Если уж идти, то только директором. И никак не меньше.
       Я понимал: в этом суждении есть доля истины - и изрядная доля истины, - и не пошел в замы к Карпецу. Все осталось на своих местах. Тем более я получил звание полковника, должность, на которой я находился, была генеральской, впереди намечались неплохие перспективы, поэтому и не следовало, как говорят нынешние молодые люди, особенно дергаться. Про себя, мысленно, пожелал Игорю Ивановичу доброго здоровья: все-таки специалистом он был редчайшим. И дай Бог, чтобы он подольше посидел на своем месте.
       Жизнь продолжала течь дальше.
       Через некоторое время пришла скорбная весть: Карпеца не стало. Все-таки добили его разные хво-ри и болячки.
       После похорон кадровики прокуратуры вновь вернулись к моей кандидатуре.
       Меня пригласил тогдашний Генеральный прокурор России Валентин Георгиевич Степанков и предложил принять институт. Обязанности директора НИИ в ту пору исполнял Александр Яковлевич Су-харев, бывший Генеральный прокурор СССР. Казалось бы - надо идти. Коллектив в институте сильный. Одних только докторов наук - тридцать человек. По должности директор института обязательно - член коллегии Генеральной прокуратуры. Но все равно червь сомнения глодал душу. Институт решал целый блок вопросов, связанных с правовым обеспечением деятельности прокуратуры, связанных с преступно-стью и причинами ее возникновения, еще ряд вспомогательных "сюжетов", направленных на борьбу с кри-миналитетом, а я по своей профессии - государствовед, то есть специалист по конституционному праву... Совместится ли одно с другим, смогу ли я адаптироваться?
       В общем, сомнения были, но потом я решил: пойду на эту работу.
       Поехали мы в НИИ втроем: Степанков, Полякова и я. В машине Генерального прокурора. Степан-ков собрал сотрудников в актовом зале, представил меня...
       ...В общем, взялся за гуж, не говори, что не дюж. И я впрягся в новую работу.
       Сейчас, спустя некоторое время, могу сказать откровенно: это был, пожалуй, самый интересный период моей жизни. Было много трудностей, часто задерживали зарплату - кстати, много меньшую, чем в Генеральной прокуратуре, но никто никуда не уходил, не сбегал, не смотрел в сторону приветливо распах-нутых дверей разных коммерческих структур, которым крайне нужны были опытные юристы. Да еще юри-сты "остепененные" - доктора и кандидаты наук. А структуры эти чего только, какие блага не предлагали! Молочные реки с кисельными берегами и золотыми горами на горизонте - это самое малое. Но люди дер-жались за институт, за дело, которое делали, за науку.
       Я очень благодарен коллективу, который принял меня, не отвергнул, как иногда отвергают чужака. И, если честно, до сих пор жалею, что ушел оттуда в Генеральные прокуроры. В этом нет ни доли лукавст-ва, даже самой малой доли нет. В напряженную работу института я втянулся довольно легко: ведь борьба с преступностью в общем-то - одна из функций государства, значит, на этом правовом поле есть немалый простор и для работы государственника. Оказалось, при широком подходе к этой проблеме можно создать новое научное направление. Что и было сделано.
       Работа шла увлеченно, с пылом, с жаром. Народ встрепенулся. Это было очень важно. Увеличилось число докторов наук и профессоров. Мы сумели доказать, что работники института должны быть прирав-нены по положению, по зарплате, по пенсионному обеспечению к сотрудникам центрального аппарата Генпрокуратуры, - к тому времени, когда было принято это решение, я был уже Генеральным прокурором, - и велико было мое огорчение, когда через некоторое время народ стал уходить из института.
       Значит, что-то сломалось в его механизме, что-то полетело. Произошло это уже без меня.
       Институт располагался недалеко от Белого дома, и все события осени 1993 года происходили у нас на глазах. Мы с Сухаревым даже заходили к защитникам Белого дома, и я видел: никакой повальной пьян-ки, никакой оголтелой митинговщины там не было. Напротив, было много интеллигентных лиц.
       Через несколько дней с моста по Белому дому, в упор, ударили танки. Засвистели пули. Это был не фарс с ГКЧП. Ельцин по отношению к своим оппонентам вел себя гораздо "решительнее", чужих жизней не жалел. Шальные пули залетали даже к нам, на Вторую Звенигородскую улицу. Когда в воздухе засви-стел свинец, я приказал сотрудникам разъехаться по домам: оставаться на работе было рискованно.
       Горькие те были дни. Дни октября 1993 года...
       Институту удалось много сделать. Мы создали концепцию реформирования прокуратуры в пере-ходный период, доказали, что прокуратура не может быть служанкой исполнителей власти, не должна под-вергаться резкой переделке особенно в стремительно короткие сроки, такие революционные опыты нико-гда ни к чему хорошему не приводили, государство могло очутиться в неправовом поле. Прокуратура в ос-нове должна быть такой, какой ее создал Петр Первый независимым органом высшего надзора - с универ-сальными функциями. Мы сумели защитить прокуратуру в тот период, когда ее предлагали радикально ре-формировать, а по сути - уничтожить. Была подготовлена концепция защиты от натиска разных горе-ученых. Они собирались причесать прокуратуру по западному типу. Я имею в виду покойного, - хотя он в общем-то был толковый ученый и в конце жизни начал понимать, что в части своих взглядов на прокурату-ру зашел в тупик, - Валерия Михайловича Савицкого, Игоря Леонидовича Петрухина, Бориса Алексеевича Золотухина, Анатолия Александровича Собчака. Они хотели сделать прокуратуру придатком либо судеб-ной системы, либо исполнительной власти.
       Не удалось - и слава Богу! Считаю, что в этом есть моя немалая личная заслуга.
       Сумели мы подготовить и новый закон о прокуратуре. Прекрасные были те годы. Прошли в работе, в борьбе. Со Степанковым работалось легко, а вот с Ильюшенко трудно.
       Когда Ильюшенко пришел в Генеральную прокуратуру, там даже воздух сделался иным. Он не су-мел сработаться с коллективом. В Генпрокуратуре его не любили за грубость, он не считался с людьми, не учитывал чужого мнения, стиль его работы был силовым.
       Что же касается меня, то я работал не на Ильюшенко, - работал на всю прокуратуру, и на Илью-шенко, на его выходки и грубость старался не обращать внимания.
       Очень скоро стало понятно, что Ильюшенко находится не на своем месте. Недаром Совет Федера-ции несколько раз подряд прокатывал его: Ильюшенко был не тем человеком, который имел право зани-мать должность Генерального прокурора России...
       Летом 1995 года я приехал в отпуск в Улан-Удэ. Забрался на Байкал. Погода была великолепная, отдых - тоже. Байкал вообще обладает способностью счищать с человека всякую грязь, удаляет накипь с души.
       Неожиданно позвонил Геннадий Семенович Пономарев - бывший прокурор Москвы. Разговор, ко-торый он начал, был для меня совершенно неожиданным. Он сказал:
       - Юрий Ильич, как вы посмотрите, если ваша кандидатура будет рассматриваться на пост Гене-рального прокурора России?
       - Это серьезно?
       - Серьезно.
       Отношения с Пономаревым у меня были самые добрые, поэтому я понял предложение действи-тельно серьезное, и вообще Пономарев не из тех людей, которые могут разыгрывать какие-то карты, бле-фовать и тем более - плести дворцовые интриги.
       Я поблагодарил Геннадия Семеновича, сказал, что подумаю. Посоветуюсь с родными.
       Посоветовался. С тестем Дмитрием Михайловичем, с тещей, с женой. Жена была категорически против.
       - Начнут тебя полоскать, как сейчас полощут Ильюшенко, - сказала она. - Будто грязное белье в та-зу.
       Но я-то знал, что я - не Ильюшенко. И жена это знала. И тесть с тещей...
       Тесть, тот высказался однозначно:
       - Если чувствуешь в себе силы - берись! Работа для страны очень нужная. Главное, чтобы тебя ок-ружали порядочные люди.
       Когда Пономарев позвонил мне во второй раз, я сказал, что готов обсуждать этот вопрос и вообще категорически от этого предложения не отказываюсь.
       Вскоре отпуск подошел к концу, я вернулся в Москву. Некоторое время было тихо, никто обо мне не вспоминал, а в конце августа мне вновь позвонил Пономарев:
       - С вами хочет встретиться один человек.
       Следом за ним позвонил начальник отдела Службы безопасности Президента РФ Валерий Андрее-вич Стрелецкий - известный многим по эпизоду с коробкой из-под ксерокса, в которой Лисовский и Ев-стафьев выносили из Белого дома огромную сумму денег - пятьсот с лишним тысяч долларов. Стрелецкий и задержал их. Позже он подробно описал эту историю в своей книге "Мракобесие". Звонок Стрелецкого был связан с необходимостью организовать ряд ознакомительных встреч с руководителями силовых ве-домств, в том числе с Михаилом Ивановичем Барсуковым - тогдашним директором ФСБ, на старой моей службе, на Лубянке. Разговор был долгим, очень добрым, и после этой встречи Барсуков рассказал о ее ре-зультатах Александру Васильевичу Коржакову. Судя по всему, худых слов в мой адрес не произнес, раз последовало продолжение.
       Вместе со Стрелецким мы поехали в Кремль. Поехали на его машине. В Кремле встретились с Коржаковым...
       О Коржакове в ту пору много писали, он часто мелькал на экране TV - в общем, личность была из-вестная. Держался он очень просто, в нем совершенно ничего не было от сановной заносчивости, которую приобретают люди, внезапно вознесшиеся на жизненный Олимп. Поговорили мы с ним достаточно откро-венно причем при разговоре присутствовал помощник президента Михаила Александрович Краснов, кото-рого я знал по Институту государства и права, и в конце беседы Коржаков сказал:
       - Мы показывали вашу анкету президенту, тот выразил некое сомнение: научный, мол, сотрудник, в органах прокуратуры, мол, раньше никогда не работал...
       - Александр Василевич, наш институт - не есть какое-то академическое заведение, занимающееся теоретическими выкладками, это отраслевой институт, тесно связанный с практикой. Мы постоянно ездим в командировки вместе с прокурорскими работниками, часто занимаемся тем, чем занимаются они. Это раз. Дальше, я член коллегии Генеральной прокуратуры и живу полноценной жизнью - той, что живет и ГП. Это два. Если дело только в этом, то не вижу повода для дискуссии...
       При мне Коржаков и Краснов договорились, что направляют президенту совместную докладную записку.
       Вскоре состоялась еще одна встреча - с Виктором Васильевичем Илюшиным, которого я знал по Свердловску. Он был когда-то первым секретарем обкома комсомола. Сейчас Илюшин находился на взлете и практически считался правой рукой президента, его первым помощником.
       В наших взаимоотношениях имелся один интересный сюжет. Когда я осенью 1989 года пришел ра-ботать в ЦК КПСС, Илюшин уже работал там. И, естественно, находился в некой зоне забвения, потому что до ЦК он работал вместе с Ельциным в Московском горкоме партии, был первым помощником и там, и ко-гда Ельцина убрали из горкома, то его помощника перевели в орготдел ЦК рядовым инструктором. И он сразу оказался среди чужих - из-за Ельцина, находящегося в опале, отношение к нему было самое прохлад-ное.
       Мне же все эти аппаратные игры были, честно говоря, непонятны, и я незамедлительно пришел к Илюшину как к своему земляку. Мне вообще было непонятно, как можно чураться человека. Мы начали общаться, часто обедали вместе, он кое-что подсказывал...
       Встретившись на этот раз в Кремле с Илюшиным в его роскошном кабинете, мы вспомнили недав-нее прошлое, объединяющее нас. Разговор получился хороший. Я понял, что одолел и этот барьер. В задачу Илюшина входила подготовка нашей встречи с президентом. Илюшин сказал мне:
       - Имейте в виду, за последнее время через президента прошли тысячи людей. Готовьтесь отвечать очень четко, лаконично. Вам его не обмануть, даже если очень захотите, поэтому будьте искренним.
       - А я всегда искренен, всегда открыт. Ни двойного дна, ни камня за пазухой у меня нет.
       Илюшин дал несколько советов, как держаться на встрече, и мы расстались.
       Наша встреча состоялась в начале октября 1995 года. Я тогда искренне верил в президента, верил в то, что все трудности - временные, ему удастся изменить нашу жизнь к лучшему. Я и в 1996 году голосовал за Ельцина, считал - против голосовать нельзя: все-таки мы находимся в одной команде. А закон команды - это закон команды: на чужаков не играть, в свои ворота мячей не забивать, удары чужаков не пропускать.
       Принимал меня Борис Николаевич в Кремле, в своем рабочем кабинете. Что меня поразило? С Ель-циным мне доводилось встречаться раньше, и не только в Москве, а в первую очередь - в Свердловске, - поэтому первое, что бросилось в глаза: это был очень нездоровый человек. Лицо расплывшееся, неживое. Было такое впечатление, что он в большом количестве употребляет медицинские препараты. Еще мне по-казалось, что он активно использует грим.
       Беседа была непродолжительной. Один из вопросов, который он задал задал исподволь, не впря-мую, - был связан с моей политической благонадежностью. Я сказал - и это было совершенно искренне, - что раньше мы о таком рынке, какой имеем сейчас, даже мечтать не могли, раньше мы вообще едва ли не большую часть жизни проводили в очередях. Поездка за границу раньше приравнивалась к Государствен-ной премии, а сейчас пожалуйста, в любую страну...
       Дальше Ельцин сделал словесный проброс в адрес Совета Федерации, который не захотел утвер-дить Ильюшенко, сказал, что на этот раз он надеется Совет Федерации уговорить.
       - Но вы тоже готовьтесь, - предупредил он меня.
       Встреча эта состоялась днем, а вечером о ней уже сообщили едва ли не все каналы телевидения и радио. Хотя прогнозы строили разные. Ведь после Ильюшенко обязанности Генпрокурора исполнял Олег Иванович Гайданов, которого в шутку называли "И.о. и.о.". Исполняющий обязанности исполняющего обя-занности. Гайданов успел даже переехать в ильюшенковский кабинет и обосноваться там. Многие считали, что у Гайданова немало шансов получить кресло главного прокурора России - во всяком случае, не меньше, чем у меня. Ведь впереди еще было заседание Совета Федерации - органа, который Ельцин считал каприз-ным. Но, как говорится, Бог не выдаст, свинья не съест.
       На меня разом набросились журналисты - публика, которую еще вчера я не знал, телепередача "Ге-рой дня" незамедлительно пригласила в прямой эфир.
       Тут надо отдать должное Александру Григорьевичу Звягинцеву - он, несмотря на то что Гайданов продолжал сидеть в кресле Генерального прокурора и не одобрял общения своих подчиненных со мною, - пришел ко мне и сказал:
       - Юрий Ильич, ходить на передачу "Герой дня" не советую.
       - Почему?
       - Когда вас утвердят в должности, тогда идите смело, а сейчас - нет.
       Я прислушался к этому совету. Как потом показало время - совет был правильным.
       Гайданов, к сожалению, начал интриговать против меня, - это я почувствовал очень скоро. Но я был не один, у меня были очень хорошие помощники и советчики - Александр Яковлевич Сухарев, Анатолий Иванович Алексеев - бывший начальник Академии МВД, перешедший работать в наш институт, другие сотрудники. Они во многом помогли мне.
       Совет Федерации я прошел с первого раза. У многих это даже вызвало удивление: ведь Ильюшенко прокатывали столько раз... А тут с первого захода.
       С другой стороны, российским губернаторам надоело в Генпрокурорах иметь вечного "и.о.".
       Представлял меня Совету Федерации Виктор Степанович Черномырдин. У него есть одна отличная черта - доброжелательность. Речь моя была уже написана, апробирована, так что особо я не волновался. Готовился ко всякому, но чувствовал - пройду. Результаты голосования ошеломили всех, в том числе и ме-ня. Ни одного голоса не было против, лишь один воздержавшийся.
       На следующий день я получил в Совете Федерации выписку о назначении, Генпрокуратура распо-лагалась от здания Совета лишь через дорогу - это каких-то двадцать метров, - и отправился в Генпрокура-туру.
       ...Зал в Генпрокуратуре был полон, люди стояли в проходах. Все ожидали от меня большой речи. Я помнил речь Ильюшенко, когда тот пришел в прокуратуру на смену Казаннику. Речь его была длинной и нудной. Мне не хотелось так говорить. Кроме того, Ильюшенко здорово опоздал на свое "коронование" - весь зал собрался тогда, вся прокуратура, а Ильюшенко все не было и не было...
       Потом он приехал вместе с Филатовым. Речь Филатова была безликой, и, честно говоря, я плохо ее помню. Выступил Ильюшенко. Угрюмо насупившись, он заявил, что поздравлять его рано. Это вызвало некоторое оживление, ибо поздравлять его и так никто не собирался. Совсем даже наоборот большинство пребывало под впечатлением только что состоявшегося прощания с Казанником, которого зал проводил овацией. Сравнение было явно не в пользу Ильюшенко.
       Повторения того, что было, не хотелось.
       Я сказал, что в последнее время было произнесено немало слов - и во имя прокуратуры и во имя борьбы с преступностью, - я же не хочу говорить никаких слов. Я лишь обещаю, что мы займемся делом... Сказал это и сошел с трибуны. Раздались аплодисменты.
       Так я стал Генеральным прокурором Российской Федерации.
       АДРЕС ПРОКУРАТУРЫ - БОЛЬШАЯ ДМИТРОВКА
       Прокуратура, после Ильюшенко, требовала перестройки. Я это видел, находясь еще в институте, хотя, честно говоря, никогда не думал, что этим придется заниматься именно мне.
       Работу требовалось вести по трем направлениям. Первое. Шла, если хотите, напряженная теорети-ческая война. Если в пору Степанкова и Казанника она чуть приутихла, то в пору попыток реформирования прокуратуры набрала новые обороты. Наши противники хотели превратить прокуратуру в некий узкокори-дорный орган, который занимался бы только одним поддерживанием обвинения в суде, убрав из ее обязан-ностей общий надзор и вообще все надзорные функции - лишь частично оставив надзор за следствием...
       Общий надзор был, что называется, костью в горле этих господ. Без всего этого прокуратура уже была не прокуратурой, а чем-то другим, на прокуратуру, может быть, и похожим, но только внешне. Про-куратура в таком разе становилась придатком исполнительной власти и превращалась в один из отделов Министерства юстиции. Особенно старались теоретики из Главного правового управления администрации президента, и, надо заметить, они действовали очень настойчиво и умело; они вообще сумели забить пункт о низведении российской прокуратуры до нужного уровня в резолюции Совета Европы.
       Вариант этот подходил для развитых европейских государств, но, увы, никак не годился для Рос-сии. И совсем не потому, что Россия нецивилизованная страна. События последующих лет, когда корруп-ция, казнокрадство достигли апогея, подтвердили нашу правоту. В таком разе мы бы вообще не смогли бы возбудить ни одного дела против более или менее крупного чиновника. Прокуратура никак не может быть в России частью исполнительной власти, прокуратура должна быть самостоятельным органом, свободной в принятии процессуальных решений.
       Второе направление - это создание системы социальной защищенности работников прокуратуры. Сотрудники прокуратуры выпали, что называется, из общей силовой обоймы, из котла обеспеченности, в котором находились сотрудники других правоохранительных органов и армии. У нас даже не было анало-гичного пенсионного, медицинского и прочего обеспечения.
       И третье направление - кадры. Кадры и кадровые вопросы.
       Решение двух первых вопросов было связано с принятием поправок к Закону о прокуратуре. Эти поправки удалось принять. И это была победа. Мы сохранили основные полномочия прокуратуры. Удалось также распространить льготы и социальные гарантии на наших работников - те самые, что имели МВД, ФСБ и другие силовые структуры.
       По сути, это были уже не поправки, это был новый закон.
       Что же касается кадровых вопросов, что я вернул несколько следователей по особо важным делам, которых Ильюшенко просто-напросто выпихнул из прокуратуры. Прежде всего Бориса Ивановича Уваро-ва. Из Совета Федерации к нам на работу пришел Исса Магомедович Костоев. Вернулся в Генеральную прокуратуру начальник контрольного управления администрации президента В. Я. Зайцев.
       Было понятно, что надо менять заместителя по следствию - эту должность занимал Олег Иванович Гайданов. Тут, должен заметить, я колебался долго. Гайданов был хорошим следственником. С другой сто-роны, Гайданов при разборке крупных уголовных дел часто действовал не с позиции истины, которая обя-зана торжествовать, а с позиций обвинения. Поэтому я принял решение о назначении на этот ключевой пост начальника следственного управления Генпрокуратуры Михаила Борисовича Катышева - одного из немногих, кто не боялся идти против Ильюшенко. Катышев - принципиальнейший человек, который всегда сохранял верность закону, и если Ильюшенко пытался его заставить обойти закон, Катышев никогда не поддавался на эти нажимы. Я был свидетелем этому не раз, наблюдая, как на заседании коллегии ГП Ка-тышев отстаивал свою позицию по конкретным уголовным делам. Лучшего заместителя по следствию, чем Катышев, найти было невозможно.
       Должность первого заместителя я предложил прокурору Москвы Пономареву, человеку в высшей степени порядочному, одаренному, принципиальному. Пономарев попросил тайм-аут - время для размыш-лений и, честно сказать, затянул его. Кто знает, наверняка и жизнь моя, и жизнь Генеральной прокуратуры, и жизнь самого Геннадия Семеновича сложилась бы по-другому, если бы он все-таки принял это предло-жение.
       Но Геннадий Семенович продолжал колебаться. А с Гайдановым у меня произошел добрый разго-вор. Я предложил ему помощь в устройстве на работу, и мы расстались по-хорошему, без обид друг на дру-га. Точно так же расстались и с Вильданом Сулеймановичем Узбековым.
       Из старых замов в прокуратуре остались Владимир Иванович Давыдов, Василий Васильевич Кол-могоров и Сабир Гаджиметович Кехлеров - куратор нашего института, человек, вне всякого сомнения, ор-ганизованный и сильный.
       Надо было определяться с первым заместителем.
       В Иркутской области работал давний мой знакомый - еще по юридическому институту - Юрий Яковлевич Чайка. Познакомились мы с ним не на лекциях, не в аудитории, а в борцовском кружке. Мне показалось, что он засиделся там, на Байкале, что его пора выдергивать в центр. Что было привлекательно-го в Чайке? Он был практиком, возглавлял прокуратуру в одном из восьмидесяти девяти субъектов Феде-рации. Практик-региональщик - вот кого не хватает центру! Тем более я был человеком от науки и, конечно же, меньше и реже соприкасался с практическим расследованием уголовных дел, чем Чайка.
       Спросил у Катышева, как тот относится к Чайке. Михаил Борисович ответил коротко:
       - Положительно.
       Мнение Катышева для меня много значило - ведь он хорошо знает прокурорскую систему и самую важную и трудную часть ее - следствие.
       Теперь, спустя годы, понятно, что я допустил ошибку, передвинув Чайку из Иркутска в Москву. Недаром ведь говорят, перефразируя библейскую истину: "Содеявший добро подставляй спину для наказа-ния"... Чайка впоследствии предал меня - не выдержал испытания столицей.
       Я жалею о том, что не побеседовал с главою администрации Иркутской области, не узнал его мне-ния о Чайке, не обратил внимания на сдержанную реакцию ряда его коллег по работе.
       Я жалею о том, что не прислушался к мнению своего старого товарища сибиряка Сергея Иннокен-тьевича Денисова - транспортного прокурора, работавшего под началом Чайки. Денисов говорил мне, при-чем в выражениях особо не стеснялся, что Чайка - очень поверхностный человек, не любит работать, не вгрызается в дела, не углубляется... Я виноват перед Сергеем Денисовым - не выслушал его. А ведь он дол-гое время проработал с Чайкой в Восточносибирской транспортной прокуратуре.
       И еще. Я попросил высказаться о Чайке Розанова. Александра Александровича я планировал в замы по кадрам. Розанов также одобрил кандидатуру Чайки.
       Так тот появился в Прокуратуре Российской Федерации на очень высокой должности первого за-местителя Генерального прокурора.
       Розанова же я знал с 1969 года, со Свердловска. Он был в Свердловском юридическом институте секретарем комитета ВЛКСМ, - это место всегда было очень заметным, преподаватели знали его в лицо, экзамены почти всегда он сдавал досрочно и всегда получал хорошие оценки. Естественно, что не послед-нюю роль играло при этом и высокое общественное положение Розанова. Это наложило оттенок и на его профессиональную подготовку.
       После окончания института он получил назначение - такое случалось довольно редко - в Москву, и когда я по институтским делам приезжал в Первопрестольную, то раза два останавливался у него.
       Позднее, в Генеральной прокуратуре СССР, Розанов стал секретарем парткома, начальником управления, занимающегося письмами и обращениями граждан, должность эта генеральская, и он вскоре стал генералом, а когда рухнул Союз и Прокуратуры СССР не стало, Розанов оказался в прокуратуре Мо-сквы в более чем скромной должности старшего помощника прокурора города. И, естественно, чувствовал себя ущемленным, и было отчего: из генералов попал, скажем так, в полковники. Или даже в подполковни-ки. А человеком Розанов всегда был, вне всякого сомнения, честолюбивым. Специалистом же средним.
       К сожалению, все мы крепки задним умом. Это сейчас я уже понимаю, что Розанова нельзя было назначать на должность заместителя и спрашивать о Чайке, а тогда его мнение мне показалось важным...
       И вот новый виток. Я подумал, что Розанов все-таки много работал с людьми, понимает сложный человеческий фактор, ему самое место - быть на "кадрах".
       Оказалось, что работать с Александром Александровичем сложно. Он совершенно не терпит крити-ки. А поскольку он допускал кадровые ошибки, как, собственно, и я, все мы ведь грешны, - то мне прихо-дилось часто критиковать его.
       Более того, я считал, мы - друзья, а с друзей спрос бывает более жестким, чем с остальных. Я нико-гда не думал, даже предположить не мог, что Розанов после моих критических высказываний будет копить злобу. Но за должность свою он держался крепко, потому терпел, на критику не отзывался. И все-таки од-нажды он принес мне заявление об уходе. Положил на стол.
       Вот в ту-то минуту я, пожалуй, четко ощутил, что творилось в душе Розанова. С одной стороны - осознание своей слабости, как юриста-профессионала, с другой - боязнь потерять должность, с третьей на-капливающаяся злость - в общем, все это было намешано в тот момент в этом человеке.
       Я подумал, что перегнул палку по отношению к своему старому товарищу, постарался объяснить Розанову, что происходит и почему я так себя веду. Я действительно почувствовал себя перед ним винова-тым. Розанов быстро дал себя уговорить и забрал заявление.
       Я знал: огрехов в его работе было много. Возьмем, к примеру, дело Оздоева - заместителя прокуро-ра Ингушетии. Тот совершил преступление, его надо было отдавать под суд, а Розанов представил Оздоева к новому классному чину, минуя одну ступень: от младшего советника юстиции сразу к старшему, из май-оров в полковники, минуя звание подполковника. Розанов, вместо обеспечения объективного разбиратель-ства, односторонне защищал ростовского прокурора Бережного, который открыл на деньги коммерческих структур отдельный счет горпрокуратуры... Не забывал Бережной при этом и самого себя, любимого и ро-димого. Шпаков, заместитель Бережного, тот вообще был арестован. Имелись серьезные нарушения и у прокурора Санкт-Петербурга Еременко. Дело это начал расследовать Катышев, но Розанов, Чайка и при-шедший к той поре в прокуратуру главный военный прокурор Юрий Георгиевич Демин воспротивились, считали: незачем выносить сор из избы.
       Позже выяснилось, что Розанов в обход существующего положения - в этом ему помог Чайка, - здорово улучшил свои жилищные условия, получил огромную квартиру в центре, в старом особняке, на двух уровнях, Еременко об этом знал, и Розанов боялся, что тот сообщит о квартирных махинациях со-трудникам печати.
       Главным военным прокурором России, когда я пришел работать, был Валентин Николаевич Пани-чев - человек чрезвычайно порядочный и преданный своему делу. Работал он неплохо, но его в прессе ста-ли бить за Чечню, за беспорядки в армии - били методично, будто из орудий, раз за разом, забывая о том, что преступность в армии есть следствие ее бедственного состояния. Замы его подпереть не могли, слабы были, поэтому очень скоро стало ясно Паничеву придется уйти.
       Я пытался бороться за него, но из этой борьбы ничего не получилось, и тогда я подумал о Демине - а ведь из него может получиться хороший военный прокурор! Грамотный, четкий, волевой, с хорошей ар-мейской косточкой.
       Стояло лето. Пора отпусков. Демин отдыхал в Сочи. Туда же собирался и Розанов. Я сказал Розано-ву:
       - Переговори с Юрием Георгиевичем, как он посмотрит на то, если мы заберем его из ФСБ к себе на должность главного военного прокурора.
       Розанов вернулся и сообщил:
       - Демин смотрит на предложение положительно.
       Паничев оказался человеком в высшей степени порядочным. Он пришел ко мне и сказал:
       - Я готов уйти. Лишь бы было хорошо нашей системе. - Потом вгляделся в меня пристально и спро-сил: - Юрий Ильич, а вы уверены в том, что Демин тот самый человек, который нужен Генеральной проку-ратуре?
       Честно говоря, я не был готов к ответу. Я работал с Деминым в ФСБ, видел его в работе, в разные кадровые бумаги не заглядывал. Хотя заглянуть надо было бы. У Демина в личном деле имелось несколько взысканий. За недостойное поведение по отношению к женщинам. Иначе говоря, он старался не пропус-тить мимо себя ни одной юбки, ни одной секретарши. Имелись у него и карьеристские задатки. Часто он бывал неискренен. Но все это я пропустил мимо.
       Вообще, кадровые промахи - это моя главная ошибка. Я слишком верил людям, увлекался ими, не допускал даже мысли, что они могут предать или совершить подлый поступок.
       Катышев тоже пришел ко мне и сказал:
       - Демин - не профессионал, прокурорскую работу не знает. Это раз. Два - он очень неискренний че-ловек. Обратите на это внимание, Юрий Ильич.
       Я подумал: все-таки Михаил Борисович часто бывает колюч. Но ничего, это пройдет.
       Позже выяснилось: Михаил-то Борисович был прав. А я был не прав.
       Вскоре Чайка, Розанов и Демин объединились и стали дружно выступать против Катышева.
       Троица эта, так неожиданно сплотившаяся, болезненно реагировала на то, что Катышев слишком много времени проводит у меня, хотя это было естественно - он ведь докладывал о ведении следствия по громким делам, это занимало время, более того, вопросы следствия всегда были главными в деятельности прокуратуры, - ловили каждое неосторожное слово, брошенное Катышевым... В общем, наметилось серьез-ное противостояние.
       Но первое время - примерно года полтора - мы работали душа в душу. Разногласия появились поз-же.
       Чайка, переехав в Москву, довольно долго жил на Истре. А жизнь на Истре дружная, все находятся рядышком, держатся тесно, все на виду. И работали мы до седьмого пота, и отдыхали, если хотите, так же - у нас, кстати, был свой спортдень, мы играли в футбол, ходили в баню, старались держаться в форме. От-мечали дни рождения, праздники.
       Но вот к Чайке приехала жена, и Чайка стал меняться на глазах.
       Прежде всего она поспешила отвадить мужа от футбола: чего ты там Скуратову мячи подаешь, как пристяжной! Не мальчик, чай!
       Хотя в футболе, в игре, все мы были одинаковы, все находились в равных условиях - ну, меня, мо-жет, только по ногам били чуть меньше...
       Чайка сразу сделался другим, и вот его уже совершенно не стало видно в наших компаниях. Нача-лись интриги. Жена Юрия Яковлевича все подначивала, едва ли не публично: ты-де - практик, ты-де - ум-ница, ты-де лучше видишь и знаешь больше разных там выдвиженцев от науки, тебе-де надо быть Гене-ральным прокурором, а не кому-то еще... Тогда-то и начался у нас разлад.
       Но вот меня отстранили, Чайка сел в кресло Генпрокурора. И что же из этого вышло? Улучшила ли прокуратура свою работу, сделала ли новый качественный скачок под руководством практика? Она, про-стите, сбавила обороты, увяла, перестала быть боевым правоохранительным органом, и все. Не начато ни одного громкого расследования, нет продвижения в расследовании возбужденных еще мною уголовных дел, часть дел прекращено под давлением кремлевской администрации, например дело банкира Смоленско-го.
       Каждый день на службе приходилось засиживаться до десяти-одиннадцати часов вечера, Катышев тоже работал напряженно, тоже до одиннадцати вечера. Сдружившаяся же троица старалась облегчить себе жизнь и выстроить график не такой загруженный. Более того, я каждую субботу выходил на работу, как и в будни. Негласное положение таково: раз выходит на работу начальник, то заместители его также выходят...
       Мы с Катышевым превращали рабочую субботу в обычный трудовой день - до одиннадцати вечера, моя же разлюбезная троица также сидела до одиннадцати... Только до одиннадцати дня. Иногда до двена-дцати. С одной стороны, может быть, я был виноват - мог бы побольше подбросить работы, а с другой - должна же быть у людей совесть...
       Даже в этой мелочи наметилось, как видите, противостояние: мы работали в разных режимах.
       Наличие свободного времени позволяло этой троице интриговать. Надо было что-то делать и кого-то из них убирать, хотя я сам, своими руками привел их в прокуратуру. Но в это время у меня начали пор-титься отношения с "сильными мира сего" и стало не до троицы. Это произошло сразу же после известной истории с коробкой из-под ксерокса, в которой пытались вынести из Дома правительства пятьсот с лишним тысяч долларов.
       Чайка к тому времени уже созрел, дошел до мысли, что вполне может занять место прокурора, и начал решать часть вопросов в обход меня - то к Строеву напрямую заявится, то еще куда-нибудь... Это должно было бы насторожить меня, но сработало извечное "авосьное" правило: авось это временное, авось пройдет, в конце концов, авось сработаемся, сконсолидируемся.
       Не сработались, не сконсолидировались. Не дано было. А работа в прокуратуре шла. Кроме закона, который сохранил прокуратуру как сильный правовой институт, кроме решения вопросов социальной за-щищенности наших работников удалось продвинуться и по ряду других направлений прокурорской дея-тельности. Удалось возродить или, точнее, наладить сотрудничество с прокуратурами стран СНГ, с их ге-неральными прокурорами.
       Был возрожден координационный совет. Я обзвонил всех генпрокуроров стран СНГ и пригласил их на встречу в Москве.
       Встреча состоялась зимой 1995 года, в декабре. Собственно, это и было первое координационное совещание прокуроров стран СНГ. Министерства внутренних дел этих стран, органы безопасности сотруд-ничали уже давно, а мы плелись в хвосте, сотрудничество не было налажено. Хотя преступники оказались проворнее, сметливее нас, они давным-давно уже освоили пространство СНГ. Прокуратура же всегда была координатором деятельности правоохранительных органов... Меня избрали первым председателем коорди-национного совещания. Договорились, что председателя каждый год будем избирать нового, но всякий раз оставляли в этом качестве Генпрокурора России.
       Последнее такое совещание состоялось в 1998 году в Тбилиси. Была там встреча и с Шеварднадзе, и я понял, насколько все-таки влиятелен наш орган. Мы приняли комплексную программу по борьбе с кор-рупцией, внесли изменения в Минскую конвенцию об оказании правовой помощи по уголовным делам и так далее. Генпрокуратура России стала лидером прокурорских систем стран СНГ, оказывала большую ме-тодическую, организационную и научную помощь своим коллегам из стран ближнего зарубежья. Был на-лажен выпуск социального органа прокуратур стран СНГ - журнала "Прокурорская и следственная полити-ка". Это, по-моему, единственный такого рода печатный орган стран СНГ.
       По инициативе Генпрокуратуры России была проведена в Москве в 1997 году первая и единствен-ная встреча руководителей всех правоохранительных органов стран СНГ (прокуратуры МВД, органов безопасности, налоговых и таможенных органов).
       Я понимал, что важную роль в будущей деятельности Генпрокуратуры будет играть работа следст-венного аппарата. Особенно расследование коррупционных дел, дел о заказных убийствах, о финансовом мошенничестве и так далее.
       Катышев не шел ни на какие сделки, умел сказать "нет" любому чину, любому руководителю, умел отстаивать интересы следователей перед оперативниками. Я был доволен, что следственная часть Генпро-куратуры оказалась в его руках. Я вообще всегда доверял следователям и никогда не посягал на их процес-суальную самостоятельность. Следователи - это особая каста, это лицо прокуратуры. Потом, позже, мне попытались приписать, что я пытался давить на следователей, вмешивался в их дела. Этого никогда не бы-ло.
       Во-первых, лучше следователя никто не знает дело, которое он ведет. Во-вторых, в своем большин-стве это люди профессиональные, грамотные, хорошо подготовленные. В-третьих, я понимал, что такое вмешательство необоснованное, начальническое - обязательно вызывает негативную оценку, отторжение со стороны следователей. Если бы я своим командным вмешательством допустил бы ошибку, то сильно бы скомпрометировал себя.
       На личном контроле я держал более десяти дел. Это дела по убийству Листьева, Холодова, Кивили-ди, Старовойтовой, Маневича, Рохлина и другие. Первые два дела - на особом контроле. Приглашал мини-стров, когда в очередной раз заслушивались эти дела. Несколько из них находились на контроле и у прези-дента. Часто случалось, что на волоске висела судьба и Куликова, и Ковалева, и вообще всех тех, кто на-значался указами президента. В отличие от меня, их можно было освободить от должности в какие-то три-дцать минут - времени требовалось ровно столько, сколько нужно на набор указа на компьютере и визиро-вание у двух-трех чиновников, всегда находящихся под рукой. Ведь раскрытие этих дел зависело от опера-тивных служб, находящихся в подчинении МВД и ФСБ. Здесь я старался поддержать и Анатолия Сергее-вича Куликова, и Николая Дмитриевича Ковалева. Никогда не бросал камень в их огород. Более того, боял-ся это сделать, ибо судьба этих людей зависела от того, с каким настроением приехал в Кремль наш ува-жаемый президент.
       Меня же было довольно трудно освободить, я знал, что за мной стоит Совет Федерации и без ут-верждения на заседании этого авторитетнейшего органа меня никто с работы не снимет, поэтому в связи с делами по убийству Листьева и Холодова я никогда публично не критиковал работу руководителей МВД и ФСБ, не подчеркивал, что именно от их усилий и зависит раскрытие этих дел. В последующем это "сослу-жило" мне плохую службу, так как многим казалось, что именно прокуратура, а не органы, осуществляю-щие оперативно-розыскную деятельность, должна раскрыть эти преступления. А раз дело Листьева не рас-крыто, значит Генпрокурор работает плохо. Эту ложную посылку умело тиражировали в СМИ мои против-ники.
       Наметились подвижки в раскрытии заказных убийств. Как, собственно, и преступлений, связанных с коррупцией, с финансовыми махинациями, с наркотиками. Мне пришлось провести некую реорганиза-цию и создать Главное следственное управление. Вся оперативно-следственная информация должна была отныне собираться только в одних руках - у Катышева. Усилен был и институт прокуроров-криминалистов - людей, которые имеют практические навыки по раскрытию тяжких преступлений. Для этого пришлось изыскать пятьдесят новых вакансий. На всю систему, естественно. Провели всероссийское совещание про-куроров-криминалистов, там я выступил с большим докладом.
       Результаты не замедлили сказаться. Уровень раскрываемости убийств возрос почти на 7 процентов. Когда я пришел в Генеральную прокуратуру, он составлял 73,5, а через три с половиной года - почти 81 процент. Этот рост считается по всем меркам очень приличным.
       Теперь цифры по бандитизму. Недаром говорят, что язык цифр - самый доказательный язык. В 1995 году следователи прокуратуры раскрыли 20 таких преступлений. В 1998-м - уже 400. Еще одна цифра. Ка-ждый год мы стали раскрывать до девятисот убийств прошлых лет. Это были так называемые "висяки" - безнадежно зависшие преступления, которые по всем показателям должны были стать вечными. Но вот, пошла подвижка...
       Выросли показатели прокуратуры по арбитражной деятельности, по возвращению государству де-нег. Только в одном 1997 году мы выиграли процессы на восемнадцать триллионов рублей. Деньги пошли в государственную казну.
       Приватизация была проведена с чудовищными нарушениями, и ладно бы эти нарушения были только этические, нравственные, - имелись серьезные нарушения закона. Иногда ценные предприятия про-давались за бесценок. Продавались своим людям. Поэтому мы создали в прокуратурах республик, краев, областей специальные отделы по работе прокуроров в арбитражных судах и процессы по арбитражу, чтобы государство не осталось голым, наращивали.
       Одним из приоритетных направлений работы прокуратуры я избрал защиту прав человека и граж-данина. Несвоевременные выдачи заработной платы, незаконная приватизация, бандитская деятельность владельцев некоторых частных предприятий, считающих, что с наемными рабочими можно делать что угодно, это все - недочеловеки, а человеки - это они, захапавшие в собственность бывшее государственное имущество... С такими господами мы решили бороться всерьез.
       Одно время была мода у наших процессуалистов - защищать только обвиняемого, на это бросались целые армии адвокатов. Но ведь главное защищать не обвиняемого и его права, главное - защищать жертву преступления. С этих позиций надо было срочно пересмотреть некоторые конструкции в нашей системе. И это было сделано. Были отменены многие приказы Ильюшенко, часто рубившего с плеча, необузданно. В основном, это было связано с мерой пресечения в виде взятия под стражу. Здесь существовал явный "пере-бор": арестовывали даже в тех случаях, когда можно было избирать иные меры пресечения: обойтись под-пиской о невыезде, личным поручительством, не учитывались также и те обстоятельства, как ведет себя человек.
       А мы решили, что заключение под стражу - мера крайней необходимости, ее надо применять лишь тогда, когда нет иного выхода. В результате только за 1998 год на 35 тысяч уменьшилось количество лю-дей, попадающих до суда за решетки СИЗО - следственных изоляторов.
       Генпрокуратура постепенно становилась реальным координатором всех правоохранительных орга-нов. Указом Ельцина был создан специальный координационный совет. Я стал его председателем. Причем в указе оговорено было, что в заседаниях совета принимают участие только первые лица руководители ми-нистерств, никаких подмен заместителями быть не может.
       Конечно, из всех силовых министров, с которыми мне довелось работать, самым решительным был Анатолий Сергеевич Куликов. Мы с Куликовым, по сути, уберегли страну в марте 1996 года от такой поли-тической напасти, как разгон Государственной Думы, - убедили президента, что этого делать нельзя. Но это - отдельный сюжет. Может быть, выбивающийся из общего поля деятельности прокуратуры.
       Были внесены поправки в закон об ОРД - оперативно-розыскной деятельности. В свое время там было записано, что предметом прокурорского надзора не являются средства, методы, формы организации оперативно-розыскного дела. Я уже не говорю об агентуре. Нас не подпускали к делам розыскников, мы не могли их контролировать. А что, если материалы, которые они давали нам, были добыты незаконным пу-тем? Мы вообще не знали, как они работают. А если оперативные службы не вели никакой реальной рабо-ты, а лишь прикрывались формальными справками? Это было неверно. Удалось пробить поправки в закон, снять соответствующие ограничения и изменить ситуацию. Хотя это далось очень нелегко, вызвало непри-ятие не только Степашина, Путина, но и Бордюжи, который возглавил тогда администрацию президента.
       Одно время масса организаций занималась прослушиванием телефонных разговоров. Кто только не интересовался настроениями наших граждан! От контрразведки и налоговой полиции до обычных теле-фонных техников на узлах связи. Организаций восемь или девять, не меньше. Все это было незаконно. По-правки в закон об ОРД давали возможность начать наводить порядок и здесь, что мы позднее и попытались сделать.
       Нами был подготовлен проект "Основы государственной политики по борьбе с преступностью". До сих пор правоохранительные и прочие органы делали то, что считали нужным, и в результате получалось - одни в лес, другие по дрова... Деятельность органов надо было объединить. Кроме того, в условиях ограни-ченного финансирования нужно было определить приоритеты... Важнейший документ! Я им занимался еще в институте. Выстроили целую программу. Я доложил ее президенту, ему понравилось, он начертал соот-ветственную поддерживающую резолюцию. Дальше документ ушел в коридоры администрации президен-та и увяз там. Вот уже минуло два года, а важнейшая бумага лежит под сукном и при нынешней админист-рации вряд ли увидит свет.
       Еще одна наша загубленная инициатива. Нами была подготовлена программа по борьбе с корруп-цией, где было расписано на ближайшие два года, что должны делать органы государственной власти и правоохранительные органы в борьбе с этим злом. Подготовили мы программу года три назад. Я тогда рас-сказал о ней президенту. Тот наложил резолюцию: "Поддерживаю" - и отписал бумагу Чубайсу. Я уехал из Кремля вдохновленный. Но... Прошел месяц, второй, третий, четвертый, пятый. Никакой реакции, словно бы и нет документа! Начали искать бумагу. Нашли. Точнее, ее нам вернули с резолюцией Чубайса: "Не ви-жу необходимости".
       Как видите, несмотря на положительную резолюцию президента, документ был похоронен. А по-чему? Да потому, что многие из тех, кто смотрел этот документ в администрации президента, четко пони-мали, что попадают под его действие. Словом, доверили козлам капусту.
       Был отправлен целый ряд других, очень нужных записок. По борьбе с внешнеэкономической пре-ступностью, по незаконным финансовым операциям, по нарушениям в сфере приватизации, - их было мно-го, этих документов, - но все они были съедены бюрократической машиной, именуемой администрацией президента России.
       Еще одна из наших очень толковых инициатив - это поправки в закон о выборах. Нельзя было до-пускать криминал во власть - вот главная суть поправок. Человек, который имеет судимость, должен сам предоставлять в избирательную комиссию сведения об этом - сам, без всякого нажима сверху и без вмеша-тельства милиции. Если он отказывается обнародовать эти сведения, появляются основания для исключе-ния его из списка. Сейчас это правило, слава Богу, действует. Выжило, проросло через сукно чиновничьих столов.
       Также мы добились того, чтобы лица, имеющие неснятую и непогашенную судимость, не имели права поступать на государственную службу. Добились и многого другого. Перечень этих дел - длинный.
       В общем, прокуратура как важный государственный механизм была восстановлена и начала рабо-тать в том виде, в каком она должна работать. Организм задышал. Жить стало интересно.
       ЧЕЧНЯ
       Чечня стала болью и особой заботой Генеральной прокуратуры, как, собственно, болью и заботой всей страны. Сейчас стало понятно, что формулировки "Защита конституционного строя" и "Наведение конституционного порядка" - это не просто некие обязательные фразы, воздух в воздухе, а совершенно конкретные, реальные формулы, имеющие большое значение для государства.
       У Генпрокуратуры с Чечней было много хлопот - мы ведь занимались всем, начиная от общих оце-нок происходящего, кончая некой дипломатией, - в Чечне, не в пример другим регионам, имелось две про-куратуры: одна наша, утвержденная, как и положено, в Москве, другая - местная, самостийная, образован-ная исламскими властями. И с той, и с другой прокуратурой надо было работать.
       Помню, как-то журналисты на одном из брифингов - сразу после моего назначения, - спросили:
       - Что думаете делать с Чечней?
       - Сам поеду туда. Хочу посмотреть на месте, что там происходит.
       Накануне отъезда ко мне пришел Чайка.
       - Я еду с вами, Юрий Ильич.
       - Это неразумно. Если мне не повезет и я погибну, то прокуратура останется без руководства. Нель-зя вдвоем.
       Но Чайка настоял на своем. И в общем-то правильно сделал, как потом оказалось, - в этой поездке он многое увидел и вообще был полезен. Поехала со мною и охрана - настоящая, в камуфляже, солидно экипированная, солидно вооруженная. Поехала словно бы на некую боевую операцию.
       Рейсы Аэрофлота в Чечню были прекращены, борт, на котором я летел, был специальный. Когда самолет заходил на посадку, стало видно, что сбоку, страхуя его, идут несколько вертолетов, а вдоль взлет-ной полосы, и слева и справа, движутся бронетранспортеры.
       Война пахнула в лицо, едва я сошел на землю. Автоматчики из охраны взяли меня в кольцо, встав ко мне спиной, и выставили перед собой автоматы. Руководил ими полковник - профессионал высочайшего класса, который умел не только анализировать обстановку, но и предугадывать события. Он умел даже чи-тать мысли.
       Встречали меня Доку Завгаев - тогдашний руководитель Чечни и генерал Вячеслав Тихомиров - командующий российской группировкой.
       Разместились в нашем небольшом поселке, рядом с аэропортом "Северный", где жило все армей-ское руководство. Там же, в поселке, собрали совещание прокуроров Чечни. В том числе и сотрудников военной прокуратуры грозненского гарнизона, а также транспортной прокуратуры.
       Журналисты, любящие жареное, конечно же, ожидали резкой оценки того, что происходило, ожи-дали, что оценка эта будет критическая. Многие газеты критиковали тогда федеральные власти за происхо-дящее... Мои же оценки были более сдержанными, хотя в них была и критика.
       А как же иначе бороться с бандитизмом, с похищениями людей, с постоянной угрозой, исходившей от Чечни, как не военными методами? Как бороться с грабежами, с насилием, применяемым по отношению к русским? По удельному весу преступлений, в том числе и тяжких, Чечня вышла на первое место в Рос-сии. С другой стороны, надо было бороться и с мародерством, со злоупотреблениями, которые допускали люди в военной форме.
       Сейчас, годы спустя, должен заметить, что если бы федеральный центр и наши московские стратеги поддержали тогда все предложения Завгаева и Тихомирова, у нас бы сейчас таких проблем с Чечней не бы-ло.
       Особое внимание пришлось обратить на условия, в которых жили солдаты. Эти условия потрясли, как и сами солдаты - холодные, голодные, завшивленные, в плохонькой одежде, в драной обуви, синели-цые. Пришлось немедленно сделать два представления: одно - министру обороны, другое министру внут-ренних дел.
       Представления сработали, но, к сожалению, ненадолго. Прошел месяц, и о них все забыли, солдаты снова начали мерзнуть и голодать.
       И поэтому надо было побывать и в Грозном, посмотреть, что там творится. Поездка была небезо-пасной, боевики устраивали засады, было несколько крупных покушений - на Лобова, на Завгаева, на гене-рала Романова.
       Решили действовать так: по дороге пустили легковой автомобиль с сопровождением, я же вместе с солдатами поехал на бронетранспортере.
       Грозненская прокуратура представляла собой печальное зрелище. Здание часто обстреливали из ав-томатов. Охраны не было никакой. Угроз полным-полно. Каждый день. Нераскрытых уголовных дел - тоже полным-полно.
       Недаром боевики, заняв Грозный, первым делом сожгли здание прокуратуры. Вместе с уголовными делами и другими бумагами - они были для них опасны. Правда, часть дел удалось вывезти в Москву, и им, я полагаю, еще будет дан ход.
       Прокурором Чечни был назначен прекрасный человек и отменный специалист Вахид Алиевич Абу-бакаров.
       Когда-то Дудаев, который еще не взял верх, но уже делал это, подминал под себя все структуры, приезжал и к нему, требуя незамедлительной и полной поддержки.
       Абубакаров ответил Дудаеву коротко и жестко: "Нет!" Он рисковал своей головой. Ведь сказано это было при немалом стечении людей. Дудаев, придя к власти, тронуть Абубакарова не посмел - видать, подивился мужеству этого человека. Прежний же, до Абубакарова, прокурор был господином вертлявым, служил и нашим, и вашим, поэтому Абубакаров по праву занял его место.
       Многие работники чеченской прокуратуры попали в сложную ситуацию: у них у всех родственники находились на службе у Дудаева.
       Думаю, мне не надо рассказывать, какой была обстановка. Когда встречались боевики и милицио-неры, то в друг в друга не стреляли, откладывали оружие и дрались на кулаках: кто кого? Боялись кровной мести. О таких фактах у нас почему-то не рассказывают.
       Я постарался поддержать прокуратуру, сказал: "Мы вас не бросим". И сдержал слово: когда проку-ратура Чеченской республики была расформирована наша прокуратура, - я забрал сотрудников сюда. Кто-то был устроен на работу в Москве, кто-то в Подмосковье.
       С Завгаевым мы договорились слетать в один из районов. Военные предлагали Гудермес. Завгаев был против, считал, лететь в Гудермес опасно. Сам-то он подвергался опасности постоянно. Достаточно только было взглянуть в печальные глаза Доку Гапуровича, чтобы понять, что происходит у него в душе. Ему каждый день ложились на стол радиоперехваты, разведдонесения о том, как и где боевики готовили на него покушения. Каждый день! Понятны были его опасения. Если бы что-то со мной случилось, это был бы для него удар - не контролирует, мол, Завгаев ситуацию в республике. А контролировать ее было сложно. Республика напоминала вулкан, несложно было высчитать некоего типичного жителя Грозного, чеченца, который днем был обычным человеком, а вечером доставал из укромного места автомат и выходил с ним на большую дорогу.
       Днем Грозный контролировал Завгаев, ночью - боевики. В общем, Доку Гапурович сказал мне:
       - За вами, Юрий Ильич, конечно, право выбора, но я предлагаю Надтеречный район, село Знамен-ское... Это центр района.
       Я принял его предложение.
       Полетели на двух вертолетах. В открытые двери вертолетов, на турелях, были выставлены пулеме-ты. На одной машине летели мы с Завгаевым, другая прикрывала нас. Шли низко. Боялись ракет.
       В Знаменском, в клубе, собрались человек триста, ждали нас. Я увидел, что люди настроены доб-рожелательно, поддерживают Завгаева.
       У Доку Гапуровича, к слову, был разработан свой план нормализации жизни в Чечне. Для этого, он считал, федеральным войскам надо закрепиться на Левобережье, создать опорные базы и идти в горную часть, - другими словами, он предлагал план, который федеральные власти начали реализовывать лишь в 1999 году.
       В Чечне были созданы так называемые фильтрационные пункты, для того чтобы разобраться, кто есть кто. К сожалению, они не были обеспечены в правовом плане, и мы предложили эти пункты закрыть.
       Милиция у нас не любит, когда ее поправляют, ворчит, но тем не менее с нашим предложением со-гласилась. Фильтрпропускники были закрыты. Но проблема фильтрации оставалась, и были открыты ИВ-Сы - изоляторы временного содержания, которые прокуратура, в отличие от фильтраторов, уже могла кон-тролировать.
       Кстати, военная прокуратура действовала довольно жестко, обязательно расследовала серьезные факты нарушения закона со стороны военнослужащих, что вызывало недовольство: это что же такое полу-чается, бандитов вы наказать не можете, а нас наказываете? Это недовольство впоследствии было исполь-зовано против меня. Точно так же спекулировали на том, что, несмотря на выданные прокуратурой санкции на арест Басаева, Радуева, Хорхароева и других, они на свободе. Оппоненты намеренно умалчивали о том, что искать и задерживать боевиков - не дело прокуратуры, а работа оперативно-розыскных служб.
       Уже позже, когда Басаев был у Масхадова, по сути, главою правительства и приезжал в Москву, мне звонил Куликов:
       - Преступники прилетели в Москву... Что будем делать? Будем задерживать?
       - А как, Анатолий Сергеевич? Ведь они же приехали на встречу с президентом. Надо было вам их в другом месте задерживать и исполнять санкцию прокуратуры.
       Уголовную ситуацию в этом случае перекрывала ситуация политическая. Либо, скажем так, пере-крывала ситуация государственной целесообразности. Но все равно, всегда, кем бы ни были эти люди, ка-кие бы посты в Чечне ни занимали, они - преступники.
       Детали той войны хорошо известны, о них много писали, много рассказывали очевидцы, не смол-кало радио и телевидение.
       Особенно унизительны были для страны моменты, когда федеральные войска загоняли боевиков в ловушку, стягивали петлю на их горле, в это время звучала предательская команда из Москвы: "Заключить перемирие! Приступить к переговорам!" И войска послушно замирали.
       Боевики во время этих переговоров зализывали раны, пополняли запасы оружия, приходили в себя и с новыми силами начинали войну. Расплачивались мы за такие командные указания Москвы сотнями по-гибших ребят.
       Позже Степашин, став министром внутренних дел, начал проводить тактику откровенного заигры-вания с Масхадовым. МВД России первым заключило договор о сотрудничестве с МВД Ичкерии. Следом за МВД потянулись и другие ведомства.
       Одна лишь Генеральная прокуратура стояла в стороне. На нее косо стало посматривать президент-ское окружение. А уж верная пресса, выстроившаяся подле высокого ложа, не замедлила дать залп.
       Много суетился Березовский, старался он, как никто, вмешивался в переговоры, имел личные кон-такты с Басаевым. У нас на этот счет есть материалы оперативных сообщений. Однажды он через Назрань на своем личном самолете провез Басаеву крупную сумму денег. Якобы для восстановления цементного завода. Возможно. Но нельзя исключать и того,что этот "цемент" палит сейчас по нашим ребятам в армей-ской форме.
       Мои резкие заявления по Басаеву привели к ответной реакции. Басаев выступил и назвал меня "по-жилым человеком". Его очень задевало то, что я все время напоминал ему, что он - уголовник, а ведь что есть, то есть, слов из песни не выкинешь.
       Вскоре подули другие ветры: официальные власти и журналисты как-то вдруг забыли, что речь идет о террористе N 1. Смотрю, Шамиль Басаев вообще перестал быть в глазах некоторых российских ру-ководителей террористом и бандитом... А для меня он - бандит, преступник, действиям его не может быть оправданий.
       Аслан Масхадов сам, собственным указом назначил нового прокурора Чечни - Сербиева и создал новую прокуратуру. Это было нарушение, по закону ни один суд не мог, не имел права принимать обвине-ния прокуратуры Сербиева. Она была, как принято сейчас говорить, нелигитимна. А с другой стороны, нам все равно надо было сотрудничать, даже такая прокуратура, как сербиевская, вселяла надежду, что хоть в чем-то, хоть где-то закон в Чечне не будет попран. А самое главное - нам важно было обеспечить выполне-ние наших поручений по уголовным делам в Чечне, без чего нельзя было раскрыть многие преступления.
       Чеченцы были готовы к сотрудничеству. И это было понятно: мы платили приличную зарплату, приличную пенсию, работники прокуратуры пользовались иммунитетом. Кстати, требование чеченской стороны насчет иммунитета было правильное - на территории России они хотели пользоваться тем же им-мунитетом, что и все работники российской прокуратуры. Хотели чеченцы из нас выжать и кое-какие фи-нансы. На восстановление здания прокуратуры, например, которое сами же и сожгли.
       Остро стоял вопрос об обмене информацией: ведь на чеченской земле скрывались многие преступ-ники, Ичкерия стала некой сливной ямой, куда устремились все, кто оказался не в ладах с законом.
       В общем, соглашение мы подготовили и вместе со Степашиным полетели в Назрань, на "нейтраль-ную" территорию, подписывать его.
       Выяснилось, что Сербиев - выпускник Свердловского юридического института, он был студентом, я - аспирантом, а его первый зам Магомед Магомадов даже учился со мной на одном курсе... Как же так все получалось, почему нас, людей, сработанных из одного и того же теста, одним и тем же молоком вспоен-ных, одними и теми же преподавателями воспитанных, судьба разбросала по разные стороны баррикад? Что произошло? Ведь мы же раньше были братьями, делили одну горбушку хлеба на всех, помогали друг другу выжить...
       Конечно, война та была порочная, нарыв надо было вскрывать не танками и орудиями, а другими инструментами, более тонкими, но тогда говорить на эту тему ни я, ни Степашин не могли. Не имели пра-ва.
       Со мной на одном курсе учился очень славный парень из Чечни - Григорий Бесултанов. После "боевой" поездки в Чечню я назначил его заместителем Абубакарова, прокурора Чечни, там Гриша сказал мне:
       - Понимаешь, Юра, Россия - это моя родина, она дала мне все, я был предан ей. Но вот началась война. Снарядом был разрушен мой дом. Под развалинами погиб мой отец. Мои братья взялись за оружие, чтобы мстить за это русским солдатам. Я их еле-еле остановил. Ну как, скажи, они после гибели отца будут относиться к федералам?
       Бывает так, что одна житейская ситуация способна объяснить причину больших перемен. Вот и Бе-султанов заставил меня по-иному посмотреть на чеченскую войну. Далеко не все в Чечне бандиты. Более того, я уверен: бандитов там меньшинство.
       По результатам переговоров мы подписали соглашение о сотрудничестве с прокуратурой Ичкерии. Конечно, мы не стали брать их в свой штат, не прерывали их процессуальные решения, но договорились об информационном обмене, обмене оперативными данными, выполнении следственных поручений.
       После совещания президент Ингушетии Руслан Аушев устроил прием. Я очутился за одним столом с боевиками - моими потенциальными клиентами. Честно говоря, я и в дурном сне такого не мог предпо-ложить. Степашин сидит рядом. Аушев неожиданно предложил избрать меня тамадой. Избрали, дело это нехитрое.
       Я вспомнил несколько обязательных кавказских тостов... Ну, не пить же, в конце концов, за здоро-вье Шамиля Басаева!
       Первый тост я произнес за мир. Потом прозвучало еще несколько тостов с обеих сторон. Вдруг мои чеченцы после выступления одного из сидевших за столом, оживились и дружно поднялись со своих мест.
       - Аллах акбар!
       Я, не задумываясь, бросил ответно:
       - Воистину воскрес! - и выпил.
       Право вступало в противоречие с реалиями жизни. С точки зрения реальной жизни этот шаг был оправдан, с точки зрения закона - нет. Нужен был закон об особом статусе Чечни.
       Контакты были налажены. Из Чечни пошла кое-какая информация по уголовным делам, но проры-ва, который ожидался, не произошло.
       Хлопот с Чечней было много. Громкое звучание получили вопросы, связанные с растратой феде-ральных средств, направленных на восстановление Чеченской республики. Министерство финансов долж-но было выделить специальную группу сотрудников, чтобы следить за прохождением этих денег, за тем, как они тратятся, но Минфин, к сожалению, этого не сделал. В результате миллионы долларов бесследно растворились.
       Многие из этих денег, как мы потом выяснили, вообще не уходили из Москвы - вместо Чечни они переадресовывались за границу и исчезали там.
       В связи с хищением этих денег мы расследовали несколько дел. Самое крупное - Беслана Гантеми-рова. Гантемиров активно боролся против Дудаева, получил звание полковника, стал мэром Грозного.
       Город, надо отдать ему должное, он контролировал. Под рукой у Гантемирова находилось более трех тысяч боевиков. С такой армией можно контролировать что угодно, не только Грозный.
       Его надо было арестовывать, но особое мнение на сей счет было у ФСБ и МВД. Арестовать реши-ли, только когда он перестал поддерживать Завгаева и отношения между ними обострились. Через некото-рое время Гантемиров сбежал в Турцию, деньги же, которые он довольно ловко оприходовал в своем лич-ном хозяйстве, оказались в Израиле. Перечислены были на коммерческие счета.
       Вообще-то Гантемиров, похоже, не думал, что мы его арестуем, но мы арестовали его во время оче-редного приезда в Москву.
       Дело было расследовано и передано в суд. Гантемиров получил солидный срок, - получил по заслу-гам, но вот недавно, когда я уже работал над этой книгой, экран телевизора принес весть: Гантемирова по указу президента России помиловали и освободили из-под стражи. Он вновь потребовался в Чечне. Если не сказать больше... Не удивлюсь, если Гантемиров возглавит Чечню и известными ему методами начнет "восстанавливать" разрушенное войной хозяйство.
       Теперь о деле двух подрывниц-террористок, Тайсмахановой и Дадашевой. Всем, конечно, памятен взрыв на вокзале в Пятигорске. Подрывницы были задержаны практически с поличным.
       Когда мы их арестовали, началась некая кутерьма, хоровод вокруг прокуратуры. И тут, замечу, не лучшим образом повел себя Иван Петрович Рыбкин, в то время секретарь Совбеза. Несмотря на неопро-вержимые данные, имеющиеся у нас, он - видать, идя на поводу у своих чеченских друзей, и прежде всего Масхадова, - стал доказывать нам, что Тайсмаханова и Дадашева не могли сделать того, что сделали. Они вообще, дескать, в это время находились в другом месте, и вообще это такие милые дамы... Хотя Радуев, например, обещал рассчитаться за их арест несколькими взрывами в крупных российских городах. Под-рывницы опознаны были очевидцами, и задержали-то их, собственно, когда они бежали с места взрыва, и документы по этому делу были собраны неотбиваемые, серьезные.
       Дело довели до суда. Террористки получили свое. Расскажу об одном интересном эпизоде, связан-ном с расследованием. Дадашева прислала мне письмо. Она просила предать благодарность следователю прокуратуры Николаю Петровичу Индюкову за его кропотливую, вдумчивую работу, за то, что он к под-следственной отнесся не как к преступнице, а как к обыкновенному человеку, попавшему в беду. "Если бы не он, - писала она, - я никогда бы не дала правдивых показаний!"
       Масхадов всячески отрицал причастность этих женщин к взрыву. И понятно почему. Тогда бы сильно пострадал и его собственный авторитет, и авторитет Чечни в глазах иностранцев. Откровенные при-знания террористок выбили из рук Масхадова эту карту.
       А последующие события и, в частности взрывы на Дону, в Дагестане, стали логическим продолже-нием террористической политики Чечни. А этих девиц-террористок готовил и направлял в Россию Харха-роев. Одна из них была любовницей Радуева. Собственно, Радуев, как потом выяснилось, лично ставил пе-ред ними "боевую" задачу.
       Масхадов написал письмо Степашину с просьбой помочь ему в освобождении арестованных чече-нок.
       Степашин в это время отдыхал и попросил меня дать ответ Масхадову. Я ответил, что дело переда-но в суд, прокуратура не имеет права оказывать давление на судей, как суд решит, так и будет.
       Суд вынес обвинительный приговор. Сейчас террористки отбывают наказание в одной из колоний Вологодской области. Этот случай очень красноречиво свидетельствует о том, что крупные государствен-ные чиновники такие, как Рыбкин, - пытаются оказывать давление на следствие. Ну чего стоило Ивану Петровичу поднять телефонную трубку и позвонить мне? Я бы дал ему точную справку, все растолковал. Но нет, вместо этого Рыбкин решил подыграть Масхадову.
       Следующий сюжет. Он связан с расследованием Главной военной прокуратурой фактов, связанных с организацией ввода войск в Чечню, в частности тех случаев, когда сотрудники ФСБ вербовали солдат в танковую колонну, чтобы отправить их в Грозный. Большинство ребят, согласившихся на это ради зара-ботка, там и остались, сгорев в танках. Правовой базы у этой акции не было никакой. Мы провели дослед-ственную проверку. Степашин сильно занервничал. Занервничал и кое-кто из президентской администра-ции.
       Слабость военной прокуратуры и пассивность в этом вопросе Демина, возглавляющего ее, не по-зволили вскрыть до конца этот нарыв. А надо было бы выяснить роль высших должностных лиц, в том числе и президента, в организации и финансировании этой операции и дать точную правовую оценку. Но это не было сделано.
       Разбирались мы и в вопросах с пленными. Из бюджета были выделены немалые деньги для выкупа попавших в беду людей. Часть денег, конечно, пошла на выкуп несчастных ребят, угодивших в чеченские зинданы, а часть была просто-напросто разворована. Чиновники наживались даже на таком святом деле, как освобождение пленных.
       В результате получилось, что центр - хочу верить, того не желая, стимулировал последующие за-хваты людей с целью получения денег. Отрицать этот факт - факт расцветающей с помощью Москвы рабо-торговли - невозможно.
       Еще одно темное пятно, которое мы пытались высветить и расследовать, но и это не удалось сде-лать, - это факт остановки федеральных сил на последнем этапе войны - собственно, этих остановок было много, но таких позорных, как последняя, когда боевики были загнаны в горы, оказались без баз, без бое-припасов, запаниковали, - не было. Оставалось дожать их чуть-чуть, совсем чуть-чуть, сделать последнее движение, но из Кремля пришел неожиданный приказ: "Остановить боевые операции".
       Помню, как переживал Куликов, он ходил мрачнее тучи:
       - В наших рядах - предатели!
       Мы знаем, кто эти люди, их фамилии существуют не только в памяти - они есть в оперативных сводках, и придет время, они будут названы.
       Если сейчас, например, взяться за размотку контактов Березовского с чеченцами, в частности с Мовлади Удуговым, проследить за всеми его действиями, челночными поездками, то можно выяснить не только кто давал приказ нашим частям остановиться, - можно прояснить многое другое. В результате за все это заплатили жизнью тысячи ребят, одетых в солдатскую форму, наших ребят, наших сыновей. Всякие переговоры, которые наши "дипломаты" вели с чеченцами, приводили к одному - к потере стратегической инициативы и к гибели солдат. После каждых переговоров все приходилось начинать сначала.
       Погибших ребят, увы, не вернешь. До сих пор под Ростовом-на-Дону стоит целый поезд, где в ва-гонах-рефрижераторах лежат наши неопознанные солдаты. Их около тысячи. Чтобы опознать останки, идентифицировать их, нужны деньги. Денег нет. Я ходил с письмом к президенту, просил деньги, получил нужную визу, но денег как не было, так и нет.
       С Завгаевым у меня сохранились добрые отношения до сих пор. Он совершенно искренне боролся за Чечню в составе России, делал все, что от него зависело, но... но обстоятельства оказались сильнее. И сильнее меня. Доку Гапурович совершенно прав, считая, что проблему Чечни создала Россия, - и я с этим согласен.
       С ним пытались когда-то бороться, как с первым секретарем обкома, боролся тот же Хасбулатов, - но бороться надо было не с Завгаевым. Он искренне обрадовался, когда в республику приехал Дудаев. Ду-мал - советский генерал, поможет уберечь Чечню от беды, но на Дудаева сделали ставку сепаратисты, и сам генерал оказался лютым националистом. Из блока Завгаев-Дудаев ничего не получилось.
       Мы расследовали и ситуацию, почему в Чечне было оставлено так много оружия.
       До сих пор в прессе проскакивают суждения, что чеченцев вооружили специально, что к этому причастен бывший министр обороны Грачев, что за оружие были получены большие деньги... На деле кар-тина была другой. Просто с вывозом оружия из Чечни мы запоздали, а потом оказалось - вывезти его уже нельзя. Если только с кровью. Потому и был придуман договор "пятьдесят на пятьдесят": пятьдесят про-центов остается чеченцам, а пятьдесят вывозит Министерство обороны, - этот договор родился от безыс-ходности. Иначе бы в Чечне осталось все оружие, все сто процентов...
       С самого начала центр проводил бездарную политику по отношению к Чечне. Если бы Москва дей-ствовала иначе - более умно, более деликатно, более интеллигентно, что ли, - чеченский нарыв никогда бы не вспух.
       А вспух он на ровном месте.
       Александр Иванович Лебедь, будучи секретарем Совбеза, сдал Россию, подписав известное Хаса-вюртовское соглашение. Мы четверо - я, Куликов и Ковалевы (министр юстиции и директор ФСБ) - были против и написали довольно резкое письмо президенту.
       Вот что было в том письме.
       "Глубокоуважаемый Борис Николаевич!
       Активно поддерживая линию на дальнейшее развитие переговорного процесса с Чеченской Респуб-ликой, считаем целесообразным довести до Вашего сведения, что представленный Советом безопасности проект Договора между Российской Федерацией и Чеченской Республикой Ичкерия противоречит Консти-туции Российской Федерации и ни по форме, ни по содержанию не отвечает общепринятым требованиям, предъявляемым как к международным, так и к внутригосударственным договорам.
       Из содержания документа не вытекают цель и задачи его подписания. Не определены предмет со-глашения, обязанности и ответственность сторон. По тексту документа содержатся многочисленные дву-смысленности, толкование которых может в последующем нанести существенный ущерб интересам безо-пасности России.
       Основное положение проекта Договора (ст. 1) односторонне представляет закрепленный в Уставе ООН международно-правовой принцип неприменения силы при решении спорных вопросов, предусматри-вающий возможность использования вооруженных сил при определенных обстоятельствах (например, в случаях явной агрессии, сепаратистского мятежа, при проведении миротворческих операций). Кроме того, Чеченская Республика не является субъектом международного права и отношения с ней должны строиться строго на основе Конституции Российской Федерации.
       В проекте фигурируют не соответствующий внутригосударственному статусу документа термин "высокие договаривающиеся стороны" и противоречащее ст. 65 Конституции Российской Федерации на-именование "Чеченская Республика Ичкерия".
       Вызывает возражение антиисторизм преамбулы проекта Договора. Многовековая история жизни народов Чечни в Российской империи, а затем в Союзе Советских Социалистических Республик свидетель-ствует о многолетних периодах их добровольного активного участия в решении общих социально-экономических и социально-политических проблем. Причем период конфликтов занимает в ней значитель-но меньше места, чем этапы эффективного и конструктивного сотрудничества. К тому же Российская Фе-дерация и Чеченская Республика в историко-правовом плане вряд ли могут рассматриваться в качестве правопреемников участников русско-кавказской войны прошлого века.
       С учетом вышеизложенного полагаем, что подписание Договора в представленной Советом безо-пасности редакции будет противоречить национально-государственным интересам Российской Федерации, создаст правовые предпосылки для выхода Чеченской Республики из состава Федерации с предъявлением в последующем к России претензий политического и экономического характера.
       Россия, взяв на себя неоправданные обязательства по такому Договору, фактически лишится воз-можности защищать свою целостность и обеспечивать безопасность российских граждан на территории Чеченской Республики силовыми методами. Подписание Договора может быть использовано оппозицией в качестве аргумента критики Президента и Правительства Российской Федерации, откроет дополнительные возможности для признания независимости Чеченской Республики другими государствами.
       Как Вам докладывалось ранее, на сегодняшний день для чеченских руководителей принципиально важно обеспечить привлечение потенциала России для возрождения экономики республики и финансиро-вания собственного государственного, в том числе военно-полицейского, аппарата. При этом они не жела-ют и не могут отказаться от идеи полного суверенитета Чечни и занятия ею в последующем доминирующе-го положения на Кавказе.
       Единственным выходом для А. Масхадова, чтобы закрепить свое положение как лидера, ведущего Чеченскую Республику к независимости, является срочное достижение даже незначительного политическо-го успеха в переговорах с Россией.
       Для этого ему необходима встреча с Вами и подписание любого политического документа, в кото-ром он будет выступать в качестве официального лица, равнозначного по своему статусу Президенту Рос-сийской Федерации. Затем это будет трактоваться как косвенное признание Россией перспективы выхода Чеченской Республики из ее состава. На это же направлены настойчивые требования А. Масхадова, доби-вающегося, чтобы инициатива встречи исходила от Президента Российской Федерации и чеченская сторо-на выступала бы на переговорах от имени не упоминающейся в Конституции Российской Федерации Че-ченской Республики Ичкерия.
       Предоставленный Советом безопасности проект Договора, по нашему мнению, ущемляет россий-ские интересы и полностью соответствует замыслам и надеждам чеченского руководства.
       Кроме того, подписание Договора после серии террористических актов будет расценено мировым сообществом как очередная, после событий в Буденновске, победа чеченских сепаратистов, добившихся уступок от России силовыми методами. Практика принятия условий террористов противоречит общепри-нятым международным правилам. Поэтому подписание Договора без получения достаточных оснований полагать, что чеченская сторона отказалась от поддержки экстремистских сил в республике и способна контролировать ситуацию, нецелесообразно.
       По нашему мнению, встречу и переговоры с Асланом Масхадовым следует провести в удобное для Вас время, но исключительно в целях разъяснения ему на самом высоком уровне позиции России по Дого-вору с Чеченской Республикой и согласование условий и механизмов его подписания.
       Полагаем, что условием подписания Договора должно стать взятие чеченским руководством под контроль обстановки в республике, прежде всего в части борьбы с терроризмом и преступностью. В этой связи можно предложить А. Масхадову обратиться к федеральному правительству с просьбой об оказании помощи в наведении правопорядка.
       Чеченская сторона должна подтвердить предшествующие договоренности относительно решения вопроса по статусу Чеченской Республики, официально признать свою приверженность международно-правовому принципу нерушимости границ и отказаться от активных действий по продвижению идеи неза-висимости и суверенитета Чечни до обусловленного достигнутыми соглашениями времени.
       Руководство Чеченской Республики должно принять конкретные меры по выполнению взятых на себя обязательств по освобождению без всяких предварительных условий всех заложников и насильствен-но удерживаемых лиц, при необходимости обратиться за помощью в решении этого вопроса к соответст-вующим федеральным министерствам и ведомствам.
       Необходимо разработать механизмы совместного контроля за целевым расходованием средств, вы-деляемых из федерального бюджета на восстановление экономики Чечни.
       Для доработки текста проекта Договора целесообразно создать специальную комиссию в составе представителей Совета безопасности Российской Федерации, заинтересованных федеральных министерств и ведомств и уполномоченных от Чеченской Республики лиц. Учитывая важность документа, его содержа-ние согласовать в Совете Федерации и Государственной Думе Российской Федерации.
       Докладывается на Ваше решение.
       Проект Договора между Российской Федерацией и Чеченской Республикой Ичкерия, поступивший в МВД России из Совета безопасности Российской Федерации, прилагается.
       Генеральный прокурор Российской Федерации Ю. Скуратов, министр внутренних дел Российской Федерации А. Куликов, министр юстиции Российской Федерации В. Ковалев, директор Федеральной служ-бы безопасности Российской Федерации Н. Ковалев".
       Проект Договора был приложен следующий.
       "Высокие договаривающиеся стороны:
       Президент Российской Федерации и Президент Чеченской Республики Ичкерия,
       желая положить конец противостоянию и вооруженным конфликтам, имеющим многовековую ис-торию, и подтверждая все ранее достигнутые договоренности, соглашения, в том числе принятые в г. Мо-скве и в г. Хасавюрте, договорились:
       1. Навсегда отказаться от применения и угрозы применения силы при решении любых спорных во-просов.
       2. Договор является основой для заключения дальнейших договоров и соглашений по всему ком-плексу взаимоотношений.
       3. Договор составлен в двух экземплярах на русском и чеченском языках, причем оба экземпляра имеют равную юридическую силу.
       4. Настоящий Договор вступает в действие со дня подписания. Президент Российской Федерации Б. Ельцин Президент Чеченской Республики Ичкерия А. Масхадов".
       О письме этом и проекте Договора стало известно Юмашеву. Он немедленно позвонил мне:
       - Юрий Ильич, умоляю, не посылайте никаких бумаг президенту. Умоляю вас, не надо! Борис Ни-колаевич воспримет это как демарш силовиков. Я ему сам все объясню...
       - Но ведь не я один написал это письмо, - начал я сопротивляться.
       - Я переговорю со всеми. Только не посылайте никаких бумаг президенту!
       Он действительно переговорил со всеми, дольше всех не соглашался Куликов, но в конце концов уступил и он.
       Я очень жалею об этом, - не надо было потакать Юмашеву, надо было все-таки отправить бумаги Ельцину, несмотря на опасность того, что он "не так" поймет силовиков.
       Все это сейчас, увы, осталось в прошлом, и еще раз увы - осталось в вялом "сослагательном" накло-нении: мы, к сожалению, пошли на поводу у администрации. А не надо было!
       КОРРУПЦИЯ И ЗАКАЗНЫЕ УБИЙСТВА
       Когда я пришел в Генпрокуратуру, то понял - если буду разбрасываться, хвататься за одно, другое, третье, как это довольно часто делает начальство, работа просто-напросто съест меня, надо выбрать что-то главное, все остальное этому главному подчинить, распределить: это вот второй ряд, это - третий, это - чет-вертый и так далее...
       Главными направлениями в борьбе с преступностью я выбрал два: коррупцию и заказные убийства.
       "Коррупцио" в переводе с латинского - подкуп, разложение государственного аппарата, продажа чиновниками своих полномочий преступному миру.
       Коррупция необходима нелегальному и полулегальному бизнесу, распространению наркотиков, контрабанде, торговле оружием, игорному бизнесу, - необходима как воздух, как вода. Без коррупции эти виды "деятельности", - за редким исключением, - не могут существовать. Россия оказалась в этом смысле страной чрезвычайно уязвимой - как, собственно, и любая другая страна с экономической системой пере-ходного типа. Если возможна сверхприбыль в сто - сто пятьдесят - двести процентов, то эту сверхприбыль надо получать. Для получения ее все средства хороши: и подкуп, и шантаж, и убийства. Прибылью нор-мальной, общепринятой в развитых капиталистических странах в три - пять - семь процентов уже не до-вольствуются. Вот такие в России "капиталисты".
       Чиновников на нынешний день в России примерно один миллион. Один миллион человек, которые могут что-то разрушить, а могут и не разрушить этакое социальное зло, которое криминальные элементы обязательно стараются использовать в своих интересах.
       Я знал, что для борьбы с коррупцией нужна серьезная подготовка. И не только нравственная или техническая - нужны специальные подразделения в правоохранительных органах. Да и сотрудники не должны сидеть впроголодь на нищенской зарплате и при этом допрашивать сытого вальяжного чиновника, вызванного в прокуратуру по факту взятки в несколько тысяч долларов. Более того, надо, чтобы следова-тель был обеспечен не только нормальной зарплатой, но и квартирой, иначе получается нонсенс: молодой человек с женой и ребенком или даже двумя детьми расследует дело о миллионах долларов и не имеет квартиры... Ведь однажды он может не устоять.
       Но особенно "ценными" для преступников являются чиновники высокого ранга, это именно их "деятельность" выдвинула Россию в десятку самых коррумпированных стран мира. Криминологические исследования выявили страшную цифру - семьдесят процентов российских чиновников коррумпированы, именно на их подкуп коммерческие структуры выделяют до пятидесяти процентов своей прибыли.
       Самые "дорогие" чиновники - те, которые работают в банковско-финансовой сфере и распоряжают-ся предоставлением кредитов на льготных условиях. Иногда до сорока процентов этого кредита возвраща-ется в карман "благодетелей" в виде "хрустиков", "шуршиков" и т. д. - "живыми" деньгами, наличностью.
       Ну а те, которые "высокого полета", те не стесняются - за продажу лицензий на нефть, газ, цветные металлы и другое ценное сырье берут, уже не стесняясь, - счетами в зарубежных банках на сотни тысяч долларов, подарками в виде особняков либо в виде теплого местечка на будущее в прибыльной структуре.
       Иногда этих чиновников, что называется, "делают", проталкивая наверх, причем подчас это обыч-ные уголовники, имеющие судимость.
       Массовая приватизация "по-чубайсовски", обернувшаяся глобальным воровством государственных ценностей, сплела такой густой клубок, в котором слились воры, взяточники, хозяева "грязных" капиталов, спекулянты, что разбирать его прокуратура будет еще долго-долго.
       Коррупция и организованная преступность уже образовали уродливую, опасную для государства структуру.
       Некоторые идеологи воровского капитализма говорят, что насытившиеся бандиты, устав от грабе-жей, воровства и убийств, превратятся в добропорядочных буржуа. Как бы не так! Эдит Пиаф однажды сказала, что у поэта никогда не может быть лица подонка и подлеца, так и у убийцы никогда не может быть лица поэта: бандиту не дано стать порядочным человеком.
       Коррупцию в таком масштабе, как в России, родили крупные просчеты в управлении государством, слабая экономика, несовершенные законы, позволяющие преступникам ощущать себя королями, и обыч-ный правовой цинизм.
       В прокуратуре, как я уже отмечал, мы подготовили специальную антикоррупционную программу, о которой я доложил Борису Николаевичу Ельцину. В программе был намечен целый комплекс мер борьбы с этим злом. Ельцин одобрил программу. Чубайс же в бытность руководства администрацией президента ее благополучно похоронил.
       Тогда мы подготовили проект указа по борьбе с коррупцией. До закона, похоже, еще далеко, пусть будет хоть указ. В проекте мы предлагали создать комиссию, в которую вошли бы все правоохранительные и силовые органы, - от службы охраны президента до налоговой полиции, - и передавали бы ей материалы, имеющие признаки преступления, именно по части коррупции.
       Ведь руководители министерств часто поступают так: пожурят отечески взяточника у себя и все, этим и ограничатся, тогда как людей этих надо судить, взыскивать с них ущерб, принесенный в результате их коррупционных действий. Нужно было также создавать межведомственную следственно-оперативную группу, которая проверяла бы все факты коррупционных нарушений...
       Проект указа, к сожалению, также был похоронен. Думаю - той же командой.
       Мы подготовили и серию поправок в законы - например, как я уже говорил, в законы о выборах и государственной службе, препятствующие проникновению криминала во власть. Они были поддержаны Думой и Советом Федерации. В этом же пакете был и закон о доверительном управлении долями (акция-ми), принадлежащими государственным служащим. Как известно, закон в России запрещает совмещать госслужбу с коммерческой деятельностью. У нас же к этому относятся не последовательно, одни выполня-ют этот закон, другие нет. Причем большинство, конечно же, не выполняют и, находясь на службе в каком-нибудь близком по профилю министерстве, работают на свои личные структуры, обогащаются, как могут. Таких примеров - воз и маленькая тележка.
       Прокуратура, к сожалению, не обладала правом законодательной инициативы, а президент, его ад-министрация и правительство не вынесли законопроект в Думу.
       Предложили ряд поправок в Уголовный кодекс, предусматривающих ответственность за нецелевое использование кредитов. Много было жалоб на безденежье, много денег уходило в никуда, иногда они про-сто разворовывались. От этого страдало дело, но виновных никто не наказывал...
       Особое внимание уделили усилению прокурорского надзора за расследованием преступлений, свя-занных со взяточничеством. А то ведь что получалось: в Дагестане, например, за год было выявлено всего семь взяточников. В Ингушетии и того меньше. В жизни же ситуация была совсем иной.
       Пришлось взяться за это дело серьезно. В результате мы довели количество уголовных дел по взя-точничеству до шести с половиной тысяч.
       Начали наводить порядок и в прокуратуре. Если видели, что человек ненадежен, может "позолотить себе ручку" - убирали такого "золоторукого". В это время появился указ об обязательном декларировании государственными служащими своих доходов, на судей и прокуроров этот указ не распространялся, но мы у себя приняли решение о добровольном декларировании.
       Стало ясно, что все принимаемые Госдумой законы должны проходить криминологическую экс-пертизу именно на предмет коррупции, чтобы не случилось того, что произошло, например, с блоком зако-нов и указов о приватизации: там было такое раздолье для взяточников и коррупционеров, которое может, наверное, только присниться в нехорошем сне либо привидеться в странной колдовской одури...
       Сейчас грядет земельная реформа - и может так статься, что это будет хуже приватизации, тут та-кими взятками пахнет, что каждую бумагу, каждый указ, каждый параграф закона об этой реформе надо отдавать на криминологическую экспертизу. Всю деятельность чиновников надо непременно взять под контроль.
       И, конечно, правоохранительным органам, если они хотят покончить с криминалом, надо к этой борьбе основательно готовиться. По взяткам существует довольно неутешительная статистика: реально только полпроцента мздоимцев попадается - слишком сложное это дело, но чиновника, хапнувшего деньги, довольно легко схватить за руку, когда он начинает "отмывать" их. Вот тут-то и кроется ключевое направ-ление деятельности правоохранительных органов.
       Большинство чиновников предпочитает, конечно, "отмывать" свои деньги за рубежом. С учетом этого я выстроил "географию" своих поездок. Я побывал в Швейцарии, Греции, США, во Франции, на Ки-пре, то есть в тех странах, которые больше всего приглянулись "новым русским". Для решения главной нашей задачи - вернуть российские деньги домой - подписаны договоры с прокуратурой Швеции, Кипра, Швейцарии, был готов к подписанию договор с прокуратурой Греции, но подписать его я не успел.
       Первого февраля 1999 года - перед самым вызовом в Кремль к Бордюже, я направил письмо в пра-вительство, Примакову, где подчеркнул, что в случае возврата в Россию ее валютных средств можно было бы не только решить проблему выплаты внешней задолженности, но и отказаться от финансовой помощи других государств.
       В письме, по сути, была изложена целая программа действий по возврату денег из-за рубежа. Я предложил создать специальную правительственную комиссию по репатриации российских капиталов, во главе которой встал бы сам премьер-министр, следом такие комиссии надо образовывать на местах, в субъ-ектах Федерации.
       Комиссия могла бы, во-первых, создать сводный банк данных о фактах вывоза денег за рубеж, их размерах, о физических и юридических лицах, имеющих за рубежом возможные счета, виллы, коттеджы, квартиры, культурные ценности; во-вторых, провести проверки фактов вывоза капиталов за границу, реви-зовать экспортно-импортные контракты за последние семь лет по таким позициям, как нефть и сопутст-вующие материалы, газ, металлы, оружие, пищевые продукты, агропромышленное оборудование. Перед этим правительство должно обратиться к тем, кто "грешен", с предложением в течение трех месяцев воз-вратить незаконно вывезенные капиталы в страну и гарантировать "грешникам" освобождение от уголов-ной ответственности. Если же "грешники" не вернут капиталы добровольно, то преимущественным мето-дом возврата денег станет репрессивный.
       Кроме того, назрела необходимость в Федеральном агентстве по экспортному контролю, которое замкнуло бы на себя вопросы реализации единой государственной политики в области экспортного кон-троля, формирования списка контролируемых товаров и технологий, порядка передачи их в зарубежные страны.
       Не лишним было бы взять под более плотный контроль внешнеторговую деятельность хозяйствен-ных организаций, которые не являются так называемыми спецэкспортерами, а также объявить 90-дневный мораторий на выдачу квот для продажи нефти. Эти меры, как подсчитали специалисты, отсекут криминал и поставят финансовые потоки под контроль государства.
       Серьезным пополнением доходной части казны могло бы стать введение государственной монопо-лии на экспорт и импорт высокодоходных товаров (алкоголь, табачные изделия, медикаменты), ограниче-ния на вывоз валюты из России - сегодня ее можно вывозить сколько угодно, контроль за крупными расхо-дами физических лиц.
       И последнее, что я предложил, - ратифицировать подписанные Россией европейские конвенции "О выдаче преступников" и "О взаимной правовой помощи по уголовным делам", а также присоединиться к международной конвенции "Об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности" и вступить в международную координационную группу ФАТФ, чтобы можно было возвра-щать капиталы, полученные незаконным путем и конфискованные за границей.
       В России комиссия по координации борьбы с коррупцией имелась при Совете безопасности, воз-главлял ее министр юстиции Ковалев, но работа в ней шла ни шатко ни валко, от случая к случаю. В конце концов руководство ею передали Генпрокурору.
       Много внимания мы уделили и связям коррупции с оргпреступностью, эти явления переплетены в жизни очень тесно, ведь чиновники обеспечивают отечественным мафиози так называемую крышу, - все это надо было тщательно изучить, создать методику: как с этой напастью бороться?
       В это время в Штатах группа американских исследователей опубликовала доклад, посвященный российской коррупции. Доклад, конечно же, интересный, но черезмерно идеологизированный. Нас нарекли "империей преступности" (в советские времена мы были "империей зла"), и авторы сделали для себя не-сколько "открытий". В частности, они почему-то утверждали, что во время распада СССР из тюрем КГБ были выпущены все заключенные (у КГБ тюрем не было ни одной, имелся только следственный изолятор в Лефортове), что для возбуждения уголовного дела раньше было достаточно лишь одного телефонного звонка. Нелепость! Никогда такого не было.
       В 1998 году я поехал в Вашингтон на встречу руководителей правоохранительных органов стран "Большой восьмерки"; в делегацию, кроме меня, входило еще три человека: Крашенинников Павел Влади-мирович из Министерства юстиции, Кожевников Игорь Николаевич из МВД и Особенков Олег Михайло-вич из ФСБ. В один из дней мне предложили выступить с лекцией.
       Я выступил. Одобрив в целом идею, я начал разбирать американский доклад детально и в конце концов не оставил от него камня на камне. Разбил по мелочам. После лекции у меня состоялась беседа с одним крайне обиженным господином... Оказалось, это был один из авторов доклада. Обиды, конечно, обидами, это дело "преходящее", но нам важно было, как на нас смотрят. Национальные интересы страны - прежде всего.
       Что же касается уголовных дел по коррупции, то при моем предшественнике Ильюшенко их возбу-ждали крайне мало - пугались должностей коррупционеров. При мне были возбуждены уголовные дела по вице-премьерам Коху, Давыдову, Чубайсу, по губернаторам Севрюгину и Подгорнову (Тула и Вологда), пришлось отвечать и министрам, и заместителям министров, и генералам. Всем памятны дела Кобеца - все-сильного заместителя министра обороны (к слову, за свои деяния пришлось отвечать тридцати генералам), председателей Госкомстата и Госдрагмета, дело первого заместителя министра финансов Петрова, тверское дело, в результате которого посадили двух вице-губернаторов и начальника РУОПа, дела Собчака и Стан-кевича...
       Непросто далось возбуждение уголовного дела в отношении Ильюшенко. Я и тогда, честно говоря, не спал ночами - никак не мог решиться на это... Но, надо сказать, я и сейчас бы принял такое решение. Тем более факты по бывшему генпрокурору сотрудники ФСБ собрали убедительные.
       Сам Ильюшенко оказывал сильное противодействие следствию. Если бы не это, его можно было и не арестовывать... Но - пришлось.
       К сожалению, часто оперативники добывают добротный материал по части "сильных мира сего" и их грехов, но эти материалы запрещают использовать, они стареют, что называется, уходят в песок. Очень трудно возбуждать дела против высокопоставленных чиновников. Давят все, кто только может давить. На-пример, когда мы прижали такого матерого преступника, как банкир Смоленский, то нас немедленно стала прессовать президентская администрация и прежде всего - Юмашев, тогдашний глава администрации. Пригласив меня в Кремль, он долго объяснял, что этот ранее судимый банкир был одним из финансистов выборной кампании Ельцина, а значит - хорошо информированным о кремлевской "кухне" человеком.
       Юмашев быстро уговорил министра внутренних дел Степашина, тот начал давить на своего зама Кожевникова, руководившего следственным комитетом МВД.
       В конце концов Кожевников не выдержал, приехал за поддержкой ко мне.
       - Я вас всегда готов поддержать, Игорь Николаевич, - сказал я ему. Закон есть закон, он для всех одинаков. Надо было думать раньше, когда Смоленского привлекали к избирательной кампании.
       Но чем все это кончилось, вы знаете: уголовное дело против банкира было прекращено следствен-ным комитетом МВД РФ, а Кожевникова в МВД не стало.
       На периферии, в краях и областях российских тоже хватало дел. Курский губернатор Руцкой, на-пример, всей своей мощью пробовал давить на областного прокурора Николая Александровича Ткачева. Ткачев арестовал двух замов Руцкого - Копончука и Бунчука, которых на курской земле прозвали Чуком и Геком, а также завел уголовное дело на брата Руцкого - заместителя начальника областной милиции... Руц-кой несколько раз приезжал ко мне, требовал освободить арестованных, требовал снять прокурора, но я не уступал.
       Но вот меня в прокуратуре не стало, и Чук с Геком незамедлительно очутились на свободе.
       Чувашский президент Федоров также пробовал "размять" прокурора республики Виктора Алексан-дровича Русакова - тот опротестовал несколько указов, возбудил уголовное дело против охранника прези-дента и разом сделался неугодным.
       Из-за владивостокского прокурора Валерия Владимировича Василенко возник конфликт даже с ад-министрацией президента, а магаданский прокурор Александр Альфредович Неерди - единственный, кста-ти, эстонец среди прокуроров, - возбудил уголовное дело, затрагивающее интересы самого губернатора...
       Я не "сдал" ни одного прокурора субъекта Федерации. Все увольнения произошли уже после меня.
       Второе главнейшее направление в деятельности Генеральной прокуратуры по борьбе с преступно-стью - заказные убийства, или, как их еще иначе называют, убийства по найму. За годы реформ мы с этим столкнулись очень плотно. Кого только не было среди жертв! Но в основном - банкиры, крупные предпри-ниматели, коммерсанты, потом в этот ряд начали попадать депутаты, журналисты, неуступчивые чиновни-ки.
       Как правило, за всяким заказным убийством стоят экономические интересы. Общество же видит в основном внешнюю канву, рисунок убийства, но не видит того, что остается за кадром.
       Ельцин, например, после одного громкого убийства - Влада Листьева снял с должности двух перво-классных специалистов: начальника московской милиции Панкратова и прокурора города Пономарева. Снял практически ни за что. С таким же успехом он мог освободить от должности самого себя: в накате преступности и, в частности, появлении новых видов преступлений, таких, как заказные убийства, винова-ты не столько Панкратов с Пономаревым, сколько инициаторы и "технологи" бездумных реформ, и в пер-вую очередь президент.
       Громких убийств мы насчитаем немало. Это и убийство Меня, и убийства Кивелиди, Холодова, Сыча, взрыв на Котляковском кладбище, позднее убийства Старовойтовой и Маневича.
       Тема заказных убийств очень часто использовалась против меня, постоянно назывались одни и те же фамилии жертв. Но при этом умалчивалось другое. Многие дела были успешно расследованы: убийства депутатов Скорочкина и Айзердниса, убийства председателя Федерации хоккея Сыча и крупнейшего наше-го конструктора, отца ракет "С-300" Смирнова, взрыв на Котляковском кладбище1, убийство Холодова и многие другие.
       Раскрывать заказные убийства сложно - во-первых, часто исполнителями являются профессионалы высокого класса, во-вторых, заказ проходит через несколько посредников.
       Например, убийство Смирнова, который являлся генеральным директором крупнейшего оборонно-го завода, заказал его собственный главный инженер, захотевший обогатиться. Страшный заказ этот про-шел через четырех посредников. Иногда посредников бывает пять, иногда - шесть, часто киллера, а также первых одного-двух посредников убирают, часто исполнитель заказа беспрепятственно покидает пределы России. Например, убийца Листьева благополучно отбыл из Москвы на юг, оттуда - за границу, где и отси-живался некоторое время...
       Должен заметить, что не только у нас невелик процент раскрываемости заказных убийств. В США он всего 8 процентов. У нас же показатели на нынешний день гораздо выше - мы раскрываем четверть всех заказных убийств 25 процентов.
       В чем дело? У нас - особенно в первые годы реформ - оказались слабо подготовленными оператив-ные работники, не было следователей и прокуроров-криминалистов, ознакомленных с методикой расследо-вания преступлений этой категории, имело место сильнейшее противодействие организованных преступ-ных группировок, располагавших огромными финансовыми и техническими возможностями. Зачастую не-правильно применялись и новые нормы, демократизирующие уголовный процесс. В частности, право об-жаловать в суд изменение меры пресечения. Например, один из бандитов - фамилия его Курдюмов, из бан-ды Архипова, - организовал такое мощнейшее давление на суд (даже предъявил фиктивную справку, что он болен раком), что судья не выдержал, изменил меру пресечения, отпустил его домой. В результате "рако-вый больной" скрылся. Да так умело, что его не могут найти уже три года.
       Были и факты предательства. Военная контрразведка, например, по делу Холодова сознательно не передавала нам информацию, которая у нее имелась, а один из оперативников этой службы, сидя у меня на совещаниях, "сливал" потом всю информацию основным фигурантам дела, служащим воздушно-десантных войск.
       Часто следователи работали в условиях, мало подходящих для этого. Старший следователь по осо-бо важным делам Леонид Константинович Коновалов, к сожалению, потерял семью - пропадал на работе, ночевал в кабинете, в результате семья распалась... Но дело довел до конца.
       Впоследствии он получил генеральское звание, стал государственным советником юстиции третье-го класса.
       По делу Листьева мы столкнулись с сильнейшим сопротивлением, нечистоплотностью ряда со-трудников МВД, а у одного из "действующих лиц" дела вообще оказались ксерокопии документов, нахо-дящихся у следователя. Как он их получил?
       Пришлось срочно разрабатывать программу мер по борьбе с заказными убийствами. Для начала ук-репили техническую базу следственных управлений, подняли зарплаты следователям, добились выделения жилья. Я занимался даже таким делом, как освобождение следователей от воинской службы, укрепил службу прокуроров-криминалистов. В Генеральной прокуратуре был создан специальный отдел прокуро-ров-криминалистов, приравненный к управлению. Возглавил его Вячеслав Николаевич Исаенко...
       Работа пошла.
       Были созданы постоянно действующие группы, специализирующиеся на раскрытии заказных убийств. Вначале их работу мы проверили в ряде регионов, получилось очень даже неплохо. В эти группы входили следователи милиции и прокуратуры, оперативники, прокуроры-криминалисты, эксперты, судеб-ные медики, технический состав. Группам постарались дать постоянные помещения ведь они же были по-стоянно действующими, - автомашины, свои компьютеры надо было создавать собственную базу данных. Свою работу группы начинали с осмотра места происшествия и вели ее до раскрытия преступления.
       Так начал накапливаться опыт. Ситуация стала исправляться. В 1995 году уже было раскрыто 55 заказных убийств, в 1997-м - 110, в 1998 году цифра превысила двести.
       За каждым громким заказным убийством - своя история, свои нападки, если хотите, на прокурату-ру. И, поверьте мне, я много знаю, но не могу назвать фамилии, поскольку это повредит следствию, даже по тем делам, которые расследованы и переданы в суд, также не могу назвать фамилий, поскольку сущест-вует презумпция невиновности и пока суд не назовет преступника преступником, никто не имеет права на-зывать его так.
       А мастера заказных убийств действуют изощренно. Среди них есть такие специалисты, что нам только удивляться приходится.
       Взять, например, дело об убийстве банкира Кивелиди. Можно написать целую книгу. Ядом была обработана телефонная трубка, которая убила не только Кивелиди, но и его секретаршу. Была проделана гигантская работа, чтобы синтезировать яд. Нам здорово помогла экспертиза - она точно расписала по ча-сам и минутам симптомы, которые появляются у людей при отравлении этим ядом. Этот "график времени" мы наложили на рабочее расписание банкира, выяснили, кто у него был в "час икс"...
       У следствия пока не хватает доказательной базы, а без этого мы не решаемся арестовать подозре-ваемых в убийстве. Но я верю: будут обязательно арестованы1.
       Дело об убийстве Димы Холодова и Влада Листьева, о которых я уже говорил. Оба дела находи-лись у меня на личном контроле. Раз в два месяца я собирал у себя следственные группы. И по одному убийству и по другому. На этих совещаниях часто присутствовали и министры, и заместители министров.
       В ходе расследования дела об убийстве Листьева мы раскрыли сорок с лишним преступлений, аре-стовали банду Барыбина-Шкабары, на счету которой было тридцать убийств. В общей сложности члены этой банды получили более двухсот лет лишения свободы.
       Как-то мне позвонил Ястржембский:
       - Сегодня Борис Николаевич выступал в МИДе. К нему пыталась пробиться одна женщина, которая говорила, что знает людей, убивших Листьева. Я записал ее координаты. Это интересно?
       - Да!
       Я передал координаты руководителю следственной группы Петру Грибою. Тот нашел эту женщи-ну. Она рассказала, что в электричке с ней случился приступ. На соседней скамейке ехали несколько моло-дых людей, которые думали, что она спит, и довольно откровенно рассказывали друг другу, что испытывал каждый их них, убивая Влада. Женщину эту допрашивали три или четыре дня. Говорила она блестяще - причем говорила то, что нужно следователю, приводила мелочи, детали, которые придавали достоверность сказанному. Одного из убийц она, оказывается, видела на похоронах Влада.
       Бригада следователей из четырех человек потратила месяц на изучение этой версии и лишь потом выяснили, что женщина страдает психическим заболеванием.
       Иногда оперативники приволакивали какого-нибудь небритого бандюгу, который делал "добро-вольное" признание:
       - Это я убил Листьева! - Но при первом же допросе, когда начинали сопоставлять детали, выясня-лось, что Влада Листьева он видел только по телевизору.
       В работе над делами об убийстве Холодова и Листьева следователи опережали оперативников, хотя обычно бывает наоборот...
       Конечно же, в расследовании фактов коррупции, в расследовании заказных убийств - непочатый край работы, удалось сделать только первые, начальные шаги и надо было идти дальше, чтобы переломить ситуацию. Не позволили, не дали...
       НЕСКОЛЬКО ВСТРЕЧ С ПРЕЗИДЕНТОМ
       Наш президент - фигура и многогранная, и изменяющаяся. И те, кто его знает, кто видит не только на экране телевизора, учитывает, конечно же, все стороны его характера, и сильные и слабые. Думаю, что о Ельцине еще много будет написано. Всякого, и хорошего, и плохого, как о первом правителе в постсовет-ском пространстве. Мое видение президента - это мое видение.
       Хотя я и много общался с Борисом Николаевичем Ельциным, много читал о нем, я не уверен, что понял до конца этого человека.
       Фигура эта - очень противоречивая.
       Для меня есть два Ельцина, и я хорошо, без бинокля, с близкого расстояния, наблюдал и того, и другого. Первый Ельцин - это доброжелательный, приветливый, с теплым пожатием руки, с поддерживаю-щими словами, которые, наверное, мог находить только он, и больше никто; и второй Ельцин - это человек, который все делает для того, чтобы удержаться у власти, - властолюбивый едва ли не до патологии, болез-ненно реагирующий на любую попытку критиковать его, раздражительный. Всякие хвори, о которых очень много писали, конечно же, наложили на него отпечаток.
       Всегда, сколько бы мы с ним ни встречались, по голосу - теплому, участливому или, наоборот, хо-лодному, отчужденному - я понимал, в каком состоянии он находится и как его настроили ко встрече со мной, как подготовили. Раньше его готовили Краснов - помощник по правовым вопросам и Орехов - на-чальник соответствующего управления, позже - это было в большинстве случаев - дочь Татьяна и Чубайс. Последние готовили, конечно, тенденциозно, субъективно, по-своему, как им было выгодно, трактовали некоторые события, связанные с деятельностью прокуратуры. Будучи настроенным против меня, Ельцин всегда вел себя агрессивно, подозрительно. Либо, наоборот, если никто с ним специально не поработал, был дружелюбен, участлив. Очень разным бывал этот человек, любой вызов к нему - это ребус, который до встречи с ним разгадать невозможно.
       Последняя деловая встреча в Кремле с ним произошла в октябре 1998 года. Мы планировали - на этот раз с Ореховым - провести разговор по Центральному банку, было еще несколько серьезных вопросов, к которым я тщательно готовился - их надо было обязательно обсудить с президентом, - в общем, пред-стояла напряженная работа.
       Я зашел в кабинет, известный по многим телерепортажам, поздоровался, сел, как обычно, на стул справа от президента, почувствовав некий жар от телевизионных камер - в кабинете было полным-полно телекорреспондентов.
       Борис Николаевич, явно обращаясь к телекамерам и почти не видя меня, работая на публику, про-изнес:
       - Давайте мы с вами спросим у Генерального прокурора: какие дела по коррупции, по убийствам он довел до суда? Какие громкие дела вообще расследовал?
       И так далее. Поскольку у меня все это довольно плотно сидело в голове, - ведь этим приходилось заниматься каждый день, - я начал перечислять дела, которые мы направили в суд, и те, что еще расследуем не без успеха, в какой стадии они находятся, какие есть трудности... В общем, перечень у меня оказался большой. Борис Николаевич несколько удивился, как мне показалось, тому, что я "сижу в материале", а главное, что сделано немало и речь идет о довольно громких фамилиях и должностях, дал высокую оценку: видите, прокуратура у нас работает, понимаешь, неплохо, особых претензий у меня к ней нет...
       И - ни слова о Центральном банке, о вопросах, с которыми я к нему пришел. Такие "проколы" стали случаться все чаще и чаще после дела, связанного с "коробкой из-под ксерокса", с гигантской суммой дол-ларов. Похоже, президент перестал доверять мне. Либо его все время настраивали против меня.
       После той октябрьской встречи с президентом я пошел к Орехову:
       - Почему не удалось обсудить с президентом вопрос о Центробанке? Вы что, не подготовили его?
       В ответ Орехов довольно мрачно сообщил, что президент был полностью подготовлен по ЦБ. Дру-гой же мой знакомый сказал, что перед самой встречей со мной у него побывала дочь Татьяна. Скорее все-го, именно она отвела беду от Центробанка, а также сформулировала этот, как она считала, "коварный" для меня вопрос.
       Со сложным ощущением уехал я тогда из Кремля. С одной стороны, мне казалось, что меня хотят подловить, поставить подножку, свалить на землю, с другой - это сделать не удавалось. Но, как бы там ни было, становилось все труднее и труднее работать - я перестал находить понимание у Бориса Николаевича.
       Конечно, толчковым моментом в изменении наших отношений стала та самая пресловутая коробка с деньгами. Если бы я - в нарушение закона, - сделал вид, что ничего не заметил, - у меня до сих пор с пре-зидентом были бы наишоколаднейшие отношения. Но все-таки, коли я служу закону, защищаю закон, я обязан это делать, обязан обговорить и неприятные вещи, дать правовую оценку любому нарушению зако-на.
       Именно из-за этой коробки президент перед телекамерами устроил публичную разборку, спраши-вая за дела, которые стали "висячими" давным-давно, за четыре года до моего прихода в Генпрокуратуру, и обвиняя в том, что она управляется не мною, а как-то со стороны.
       Честно говоря, мне тогда хотелось встать и уйти. Но это было бы демаршем, а такой демарш - со-вершенно ни к чему прокуратуре. А телевизионщики, они точно бы показали все однобоко - не в мою поль-зу. Вот так мы и общались с президентом, он то хвалил, то ругал меня.
       Кстати, все каналы все время давали только возмущенную речь Бориса Николаевича, и - ни одного моего возражения ему, ни одного аргумента, хотя у меня и тогда нашлось что ответить президенту.
       В тот же раз, в хмурый октябрьский день, когда телевизионщики ушли из кабинета, я сказал прези-денту:
       - Борис Николаевич, у вас возникло недоверие ко мне после коробки из-под ксерокса - будто бы я возбудил уголовное дело на ровном месте... Так вот, я действовал по закону. И вы в этой ситуации не пра-вы. Вы должны доверять и прокуратуре, и мне лично. Нас, конечно, есть за что критиковать, но только не за это...
       В общем, слова мои были примерно такими. Воспроизвел бы какой-нибудь телеканал такую мою речь на экране? Да никогда. Никогда и ни за что, а я такие вещи говорил президенту часто. Говорил в лицо.
       Должен заметить, что следственным путем раскрываются только десять процентов преступлений, девяносто процентов раскрываются оперативно-розыскными действиями. Так что вопросы об убийстве Александра Меня, Дмитрия Холодова, Владислава Листьева должны адресоваться не столько мне, сколько совершенно другим людям, другим силовым структурам, но президент этого словно бы не ведал и спраши-вал с меня.
       А вот то, что он должен был спросить с меня - дела о Центробанке, о Чубайсе, Козленке, Березов-ском, Кохе и других, - не спрашивал. Потому что, я так полагаю, - не велела дочь Татьяна.
       Татьяне же он доверяет стопроцентно, полностью, и все свои информационные источники сузил всего до нескольких человек, из которых Татьяна Дьяченко стала главным. Виной всему была, конечно же, болезнь: Борис Николаевич не мог уже работать так, как работал раньше. Возникла некая изоляция, пояс отчуждения, который разорвать очень трудно.
       Хотя Генпрокуратуру Ельцин поддержал во многих начинаниях. Например, одобрил идею установ-ления Дня работника прокуратуры - такой день был учрежден 12 января. В результате мы отметили 275-летие российской прокуратуры, а следом 276- и 277-летие. Повысил зарплату военным прокурорам - они стали получать столько же, сколько и сотрудники военных трибуналов. При встречах президент готов был подписать любой указ - лишь бы прокуратуре было хорошо, но я никогда не делал этого, никогда не подсо-вывал ему никаких бумаг, ибо всякий указ должен проходить предварительную юридическую экспертизу.
       Я не был ни разу ни в семье президента, не был с ним ни на охоте, ни на рыбалке, ни в бане. Но вместе, за одним столом, бывал неоднократно и видел его, что называется, с расстояния вытянутой руки, когда человека и рассмотреть основательно можно, и понять, что он собой являет, можно.
       Так, я был вместе с президентом на серебряной свадьбе Коржаковых, вместе мы встречали новый, 1998 год.
       На новогоднюю встречу Ельцин пригласил десять супружеских пар. Были Черномырдин с женой, Куликов, Юмашев, Немцов с женами, а также дочери президента Татьяна и Елена с мужьями. Ничто не предвещало тогда, что Куликов вскоре будет освобожден от занимаемой должности вице-премьера и мини-стра внутренних дел, что Черномырдин через три с небольшим месяца будет отправлен в отставку вместе со своими замами и членами кабинета. Разговоры были совсем иными, и настрой, тоже был иным.
       - Давайте договоримся - в наступающем году работать дружно, работать вместе, душа в душу, не разлучаться, поддерживать друг друга, - предложил Ельцин, - не то, понимаете ли, надоела кадровая чехар-да. Предлагаю за это выпить...
       Выпили. Что произошло дальше - вы уже знаете.
       По иронии судьбы, на том празднике я произнес тост за президентскую семью, за то, что она явля-ется надежным прикрытием человека номер один в нашей стране, в России, оберегает его, создает условия для работы... Словом, обычный доброжелательный тост. Не думал я тогда, что скоро милое, теплое, святое слово "семья" станет нарицательным и будет олицетворять уже совсем иную истину и рождать совсем иные чувства.
       Встречались мы и в так называемом президентском клубе. Идея создать такой клуб возникла в свое время у самого Бориса Николаевича. Идея, конечно же, была хороша, на Западе таких клубов много: в не-принужденной обстановке, после игры в теннис или в футбол, можно поговорить о делах, выпить свежего бочкового пива, съесть бутерброд из черного хлеба с салом и чесноком либо заказать себе яичницу. Это был чисто мужской клуб, и душою клуба был, естественно, Ельцин.
       Однажды он мне подарил вазу. Дело было так. Я играл в футбол в клубе "Ильинка", организован-ном Павлом Павловичем Бородиным, хотя сам Бородин играл в другой команде - созданной Юрием Ми-хайловичем Лужковым, и "Ильинка" иногда встречалась с лужковцами.
       Играли мы, естественно, по выходным дням.
       Второго июня 1996 года я поехал на игру в Лужники. Водитель у меня был новый, неопытный, за-путался в лужниковских проездах, в аллеях, промахнул нужный поворот, в результате я очутился в фут-больном клубе, но не своем, а в чужом. Хотя лица в большинстве своем были знакомые.
       Это была команда Лужкова, я уже собрался было уехать, но в это время зашел Юрий Михайлович, увидел меня, искренне обрадовался. Другой же мой знакомый, драматург Виталий Павлов, уговорил меня:
       - Сыграйте-ка, Юрий Ильич, с нами, за нас. А?
       Я подумал, а почему бы нет, сравню уровень игры с нашей командой, и я остался. Обычно я играю в защите, но на поле мне неожиданно дали пас из глубины и я решил из защиты переместиться в нападение. Во время маневра с кем-то столкнулся. Столкновение было сильным, грубым.
       Оказалось, на меня налетел Шохин. Он ведь в очках с толстыми линзами, не видит совершенно ни-чего, координация движений слабая, в футбол таким спортсменам играть вообще противопоказано... В об-щем, врезал он мне здорово. В голове - боль, под глазом - синяк от оправы его очков.
       С поля мне пришлось переместиться к врачу. Сидел я у него и невесело размышлял о разных пери-петиях жизни, о том, как случайности становятся закономерностями. Случайность - то, что водитель про-махнул нужный поворот, запутался и я очутился в чужой команде, случайность - то, что я не отправился на поиски своей команды, случайность - то, что я вместо нападения решил сыграть в защите, случайность - то, что на меня налетел Шохин - не хотел же он меня изуродовать специально, в конце концов, и вот законо-мерность: фингал под глазом.
       На следующий день у меня намечался праздник - день рождения, который, как известно, бывает раз в году.
       В этот же день Борис Николаевич возвращался в Москву из очередной предвыборной поездки. На-до было ехать во Внуково, в аэропорт встречать его. По протоколу мне ездить было необязательно, но я поехал: мне нужно было обсудить с ним один вопрос.
       Синяк под глазом разросся, пришлось прикрыть его темными очками. Когда самолет приземлился и президента уже встретили, кто-то подсказал ему:
       - А у Скуратова сегодня день рождения.
       Коржаков нашел где-то роскошную вазу, - она появилась у него в руках, будто по мановению вол-шебной палочки, и президент торжественно вручил вазу мне.
       Поскольку был день рождения, а дни рождения положено отмечать, то появились, естественно, и бутылка, и легкая закуска, и стопочки - в общем, образовалось этакое дружное мини-застолье. Кто-то ска-зал Ельцину:
       - Юрий Ильич наш очень неплохо работает!
       Президент не замедлил откликнуться шуткой:
       - Надо его на повышение двинуть, перевести в ООН - пусть там поработает на благо России.
       - Ну, этот вопрос нужно еще согласовывать с Клинтоном...
       Ельцин немедленно насупил брови:
       - А кто это такой - Клинтон и почему это я должен с ним согласовывал такие вопросы?
       Та пора - лето 1996 года - досталась Ельцину тяжело. Он, уже хворый, с надсеченным сердцем, с больным дыханием, вынужден был ездить по городам и весям и веселить разных тинэйджеров, отплясывая перед ними что-то неуклюжее, медвежье. Из последней своей поездки он вернулся, едва дыша; сполз с са-молетного трапа на землю и объявил членам выборного штаба, встречавшим его:
       - Я сделал все, что мог, теперь дело за вами.
       Губила президента и тяга к спиртному. Для России выпивать стопку-другую перед ужином - вещь нормальная, но когда стопку-другую, и не больше. А это норма не устраивала президента. Мне доводилось быть свидетелем того, когда Коржаков запрещал наливать ему спиртное - вообще ни грамма, ни капли, - и официанты не наливали. Однажды Борис Николаевич очень зло выговорил официанту:
       - Ты чего мне не наливаешь? Не уважаешь всенародно избранного президента?
       Иногда требовал спиртного в еще более грубой форме.
       По характеру Ельцин - лидер. И безусловно, очень интересный человек. Душа любого застолья. Может быть очень обаятельным, способен понравиться кому угодно, даже капризной заморской королеве.
       И, конечно же, если бы его не подвело здоровье, он никогда бы не допустил семью к рулю, в рубку управления государством. Я знаю, что в Свердловске он никогда никого из своих родственников не под-пускал к служебному столу, все вопросы решал только сам - домашние всегда старались держаться от него на расстоянии, вернее, он держал их на расстоянии. Но здесь произошло то, что не должно было произойти, - вначале запустили Татьяну Дьяченко в выборный штаб, а потом она просто-напросто окончательно обос-новалась в Кремле.
       Иногда мне удавалось выкроить минуту-другую в очень плотном рабочем графике и сделать не-большие записи в дневнике, сейчас они помогают мне в работе над этой книгой.
       Ну вот, например, запись, сделанная 5 августа 1996 года, уже после выборов, после победы Ельцина в тяжелой выборной борьбе.
       "Первоначально наша встреча должна была состояться в 12.00 в Кремле. Однако утром мне позво-нили из секретариата Ельцина и сказали, что встреча переносится в Барвиху. Час встречи - тот же самый, 12.00".
       В Барвиху я приехал минут за пятнадцать до аудиенции, рассчитывал собраться с мыслями, отрях-нуться, но, к моему удивлению, меня сразу же повели к Борису Николаевичу. У дверей я увидел Татьяну и Наину Иосифовну. Лица - встревоженные.
       - Борис Николаевич чувствует себя не самым лучшим образом, - сказала Наина Иосифовна. - Он се-годня очень плохо спал. Постарайтесь его не перегружать. Ладно?
       Через несколько дней должна была состояться инаугурация, и я понимал, в каком состоянии сейчас находится президент.
       Я постарался успокоить супругу президента.
       - Не тревожьтесь, Наина Иосифовна, упадок сил после такой гонки бывает у всякого бегуна, неко-торые после финиша даже двигаться не могут.
       - Эльдар Рязанов тоже рассказывал, что после съемок всякого фильма он делается похожим на вы-жатый лимон, совершенно без сил. Так, наверное, и здесь, - сказала Наина Иосифовна.
       - Да, Юрий Ильич... Закройте же наконец вопрос о коробке из-под ксерокса, - тем временем попро-сила Татьяна Борисовна, - и... насчет Чубайса. Это очень здорово беспокоит и меня, и...
       Она хотела сказать "и - папу", но смолчала, и я прошел к президенту.
       Ельцин стоял у стола. Медленно, как-то старчески, боком, развернулся, подал мне руку.
       - Поздравляю вас, Борис Николаевич, с победой на выборах, - сказал я.
       Он улыбнулся, медленным, заторможенным, будто бы чужим движением показал мне на стул.
       Я стал произносить какие-то совершенно необязательные слова, потом добавил, что постараюсь не загружать его делами... В ответ Ельцин посмотрел на меня и одновременно сквозь меня, - такой взгляд у него ныне бывает часто, - и сказал, что в принципе его сейчас волнует один вопрос... Он взял папку, ле-жавшую перед ним на столе, и спотыкаясь, по слогам, безжизненным голосом прочитал, что было написано на обложке: "О неудовлетворительной реализации Указа президента Российской Федерации о мерах по борьбе с фашизмом и другими проявлениями политического экстремизма". Он еле-еле справился с текстом, спотыкался, останавливался, глотал буквы... Половину слов он просто не выговорил.
       Невооруженным глазом было видно, что президент находился в плохой физической форме, и в го-лове вновь возникла тревожная мысль о предстоящей инаугурации: выдержит ли он ее?
       Что же касается вопроса о политическом экстремизме, о котором хотел переговорить Борис Нико-лаевич, я был к нему подготовлен. Более того, имел даже специальную беседу с Красновым. Тот упрекал меня в том, что прокуратура ничего не делает, я же считал - наоборот, мы делаем, и немало, чтобы поста-вить заслон фашизму. На контроле у Генпрокуратуры находится 37 уголовных дел (по статье 74 Уголовно-го кодекса РФ); успешно идет расследование дел в Екатеринбурге, в Санкт-Петербурге, в Москве... С дру-гой стороны, конечно, хотелось бы большего, но нам не хватает многого, в том числе и оперативных дан-ных, которые надо получить в ходе разработок, а это требует денег, денег и еще раз денег... Мне очень не хотелось в этом разговоре подставлять и А. С. Куликова, и Н. Д. Ковалева. Несколько последних фраз в своем выступлении я должен был бы, конечно, произнести жестко, четко, но я этого не стал делать...
       В ответ президент картинно, будто русский богатырь, подбоченился:
       - Я не удовлетворен вашим докладом.
       Ну что ж, он - президент, он имеет право так говорить. А с другой стороны, кто-то постоянно под-совывал ему эти бумаги, кто-то специально подкладывал топлива в костер, на моей памяти это уже второй разговор с Ельциным на эту тему. На одной из прежних встреч он прямо, без всяких лишних слов, предло-жил "бартер": он подписывает указ по освобождению Паничева, главного военного прокурора, а я в ответ возбуждаю уголовное дело против партии коммунистов. В "Независимой газете" в то время как раз прошла большая публикация о вооруженных формированиях коммунистов - якобы появились такие...
       Но это были всего лишь слухи. От "бартера" я отказался.
       Могло быть и другое объяснение недовольства президента. В частности, я, например, не согласовы-вал с ним возбуждение уголовного дела о "коробке", возбудил уголовное дело по своей инициативе, и это могло заесть президента, вот он и решил одернуть меня, поставить, так сказать, на место.
       - А теперь давайте ваши вопросы, - сказал мне президент.
       У меня было несколько вопросов, которые мне надо было обсудить, но я помнил о предупреждении Наины Иосифовны и Татьяны и честно говоря, хотел было воздержаться. Согласую, мол, их в другой раз, либо по телефону...
       - Давайте, давайте, - повторил Ельцин.
       Я попросил "добро" на проведение совещания по коррупции, сказал, что при обновлении прави-тельства надо будет избавиться от недобросовестных, мягко говоря (а на деле от обычных воров и хапуг), чиновников, затем доложил о проблемах, связанных с правами военнослужащих, а также с предстоящим 275-летием российской прокуратуры...
       Президент слушал, не перебивал меня, - вообще создавалось впечатление, что он "вчитывается" в текст, который слышит, анализирует его по ходу, но когда я перешел к конкретным делам и начал говорить о "коробке", он неожиданно тихим твердым голосом произнес:
       - Может, хватит?
       Я тут же свернул разговор. Подарил ему книгу по истории прокуратуры "Под сенью русского орла" и собрался уходить. Он пытался взять мои бумаги, книгу и папку с "мерами по борьбе с фашизмом", сло-жить в одну кучу, но не смог - у него тряслись руки, у него сильно тряслись руки. В конце концов все-таки собрался, встал, попрощался со мною - причем сделал это довольно дружелюбно.
       Я заверил президента, что через два месяца доложу об исправлении ситуации.
       Возвращался молча. Должен признаться, разговором и увиденным я был удручен, если не сказать больше - подавлен. До инаугурации остается всего несколько дней, а президент в таком состоянии... А если что-то случится во время церемонии и он упадет? Мои опасения усугубились после встречи с Бородиным. Павел Павлович сказал, что было уже несколько моментов, когда президент терял контроль над собой и погружался в состояние полной прострации. Миронову, начальнику медслужбы, он сказал: "Мы с тобою знаем друг друга уже сорок шесть лет!" Хотя знакомы они были от силы лет пять. При встрече с Черно-мырдиным он все время твердил о каком-то сервизе. ЧВС никак не мог понять и потом долго пытал Боро-дина: что за сервиз? Тот тоже ничего путного не мог сообщить, он просто не знал, о чем идет речь.
       Намечалась встреча с белорусским президентом Лукашенко, и Черномырдин, видя немощность Ельцина, предложил:
       - Может, я заменю вас, Борис Николаевич?
       Ельцин враз потяжелел лицом, в глазах у него возник беспокойный свинцовый блеск.
       - Вначале я, а уж потом - вы... Понятно?
       Да, все было понятно. Куда уж больше! Ельцин не хотел ни на мгновение, ни на секунду упустить власть.
       Но вернемся на "круги своя".
       Краснову я высказал претензию: вроде бы обо всем договорились, вроде бы обсудили позицию на-счет дел по 74-й статье УК, вроде бы пришли к общему выводу о том, что вопрос не готов для доклада пре-зиденту, а папка появилась у него. Что произошло? Михаил Александрович довольно смущенно заявил, что папку президенту он не передавал, передал кто-то другой... Кто?
       Паничева, конечно, освободили - об этом, кстати, я до сих пор жалею, но уголовное дело по комму-нистам я возбуждать не стал. Не за что возбуждать. Из разговора того я сделал вывод, что бывший комму-нист Ельцин стал патологическим антикоммунистом, преображение завершилось. Хотя это было печально: Борис Николаевич, как президент, должен был ко всем относиться одинаково ровно. К разговору о "короб-ке" в доме Ельцина возвращались, как я понял, периодически, "коробка" уже навязла у него в зубах, поэто-му и реакция была такая негативная: "Может, хватит?" Раньше, когда мы это обсуждали, он всякий раз го-ворил: "Как решит прокуратура, так и будет". Мне он сказал совершенно однозначно: "Действуйте по зако-ну..."
       Но всякий раз дома, за обедом, в дело вновь включалась "тяжелая артиллерия" - Татьяна и Наина Иосифовна. И так раз за разом, заход за заходом. Они добивали его. И, конечно же, дома, под рюмочку, не раз звучали слова: "Папа, а Скуратов твой - нехороший. Бяка! Не хочет дело о "коробке" закрыть". Но на попрание закона я идти не мог, не мог и не хотел.
       На разных приемах, при большом стечение народа Татьяна трижды подходила ко мне с просьбой закрыть дело о "коробке", и я всякий раз отвечал ей: "Татьяна Борисовна, закрыть это дело можно только со скандалом, а скандал сейчас нам не на руку, его немедленно использует оппозиция".
       И все-таки они - Татьяна, Юмашев, Березовский - додавили президента. При оценке деятельности прокуратуры все чаще и чаще против меня пускались в ход не "мои" аргументы: Мень, Листьев, Холодов - эти дела, мол, не раскрыты... Чубайс, тот действовал вообще нахраписто, внушал президенту: "Прокурату-рой руководит Илюхин". Да, Илюхин действительно приходил, приходит и будет приходить в прокуратуру. Ну и что? А как иначе? Он председатель профильного думского комитета. Ко мне приходят и Лебедь, и Жириновский, и Аушев, и Наздратенко - прокуратура для всех открыта...
       Работать становилось все тяжелее и тяжелее. Часто вспоминал я и другую встречу с президентом, в один из воскресных весенних дней 1996 года, еще до выборов. Об этой встрече я хочу рассказать особо.
       Меня неожиданно пригласили приехать в Кремль - аудиенцию назначили на одиннадцать часов дня. Аудиенция эта была внезапной, в выходные дни... Значит, что-то произошло. Или происходит.
       Я приехал в Кремль. Перед мной в кабинете Ельцина побывал Ковалев, министр юстиции.
       - Президент настаивает на роспуске Государственной Думы, - сказал он.
       - Г-господи! - невольно вырвалось у меня.
       - Я пытался его убедить, что этого делать нельзя, он - ни в какую. Так что будьте готовы к нелегко-му разговору. Проект указа уже отпечатан, лежит у него на столе.
       - Чья это инициатива?
       - Сосковца.
       Я слышал уже не раз от первого вице-премьера: что нам Дума! Тьфу! Разогнать ее пинком под зад - и дело с концом. Тем более Сосковец, как руководитель предвыборного штаба, видел - президент не в фор-ме, популярность его упала донельзя, здоровье стало совсем слабым - ситуация очень опасная.
       Вот в один из наиболее выгодных моментов он и доложил президенту: давайте перенесем выборы! Думу распустим. Все равно она - коммунистическая. Эта мысль и запала Ельцину в голову.
       Тут меня позвали в кабинет. Я вошел. Президент поздоровался со мной и затем произнес необычно быстро:
       - Юрий Ильич, я принял решение распустить Думу... в ответ на ее решение денонсировать Бело-вежское соглашение.
       Распустить не по закону - значит, фактически разогнать. Без всяких ссылок на закон.
       - Подскажите, какие для этого могут быть юридические основания? спросил Ельцин.
       Я стал говорить, что задуманное сделать трудно - довольно четко прописано это юридическое дей-ствие в законе, ни одно из перечисленных в Конституции оснований не подходит для данной ситуации.
       Но Ельцин действовал в своем стиле, говорил напористо, жестко, и я понял - для себя он все уже решил. Как понял и другое - разъяснять ему юридическую несостоятельность вопроса бессмысленно, и пе-ревел разговор в политическую плоскость:
       - Борис Николаевич, зачем вам это надо - распускать Думу? У вас и без этого есть все шансы выиг-рать выборы. А Запад поймет роспуск Думы негативно. Да потом Дума все же, какая она ни есть, была из-брана в соответствии с Конституцией, распускать ее - значит, нарушить Основной Закон России...
       Привожу аргумент за аргументом, вижу - не действует. В конце концов я сказал:
       - Борис Николаевич, я бы десять раз подумал, прежде чем это сделать.
       - Ваша позиция мне понятна, - произнес президент, и мы с ним распрощались.
       Следом за мной в кабинет зашел Куликов, потом приехал Туманов... Всем президент говорил, что предыдущие посетители (в том числе и я) были согласны с разгоном Думы.
       В тревожном, каком-то надломленном состоянии я уехал к себе в прокуратуру, на Большую Дмит-ровку. Надо было что-то делать. Пока я сидел, раздумывал, раздался телефонный звонок по вертушке. Зво-нил Анатолий Сергеевич Куликов. Он также находился в каком-то тревожном, подвешенном состоянии.
       - Я, - сказал он, - собрал своих замов, и все они в один голос заявили: "Это - авантюра! И вообще, это приведет к непредсказуемым последствиям. У нас не хватит ни сил, ни средств, чтобы удержать страну в ровном состоянии. Вдруг начнутся волнения? МВД просто не справится со своей задачей..."
       Решили поступить так - вызвать Туманова, председателя Конституционного суда, и переговорить втроем.
       Собрались у меня на Большой Дмитровке, все трое. Туманов - хотя и довольно вяло - нас поддер-жал: не дело это - разгонять Госдуму. Решили ехать к президенту. Втроем.
       Было понятно, что президенту вообще мало кто говорит правду. Ни помощники, ни советники. Ни-кто не говорит ему, как воспринимаются его реформы, что говорят о нем. Это давняя болезнь российского чиновничества замазывать глаза начальству, черное выдавать за голубое, а фиолетовое (фиолетовый цвет на Востоке - цвет траура) за розовое. Туманов - человек, который стоял на страже Конституции, должен был действовать более жестко.
       Приехали в Кремль, у Ельцина кто-то сидит. Помощник доложил о нашем приезде. Мы договори-лись, что первым начинаю я, затем Куликов и последним самый нерешительный, Владимир Александрович Туманов.
       Президенту не понравилось, что мы приехали втроем. Встретил он нас настороженно, взгляд недо-брый, исподлобья - у него всегда было великолепное чутье, у нашего Бориса Николаевича. Хмуро кивнул, усадил нас в кресла:
       - Ну?
       Я, как и договорились, начал первым. Привел, как мне кажется, все доводы из тех, что имелись в нашем законодательстве, - ничего постарался не упустить. Нельзя разгонять Думу, мы этим ничего не при-обретем, только потеряем...
       Ельцин отрицательно покачал головой:
       - Нет, вы меня не убедили.
       Мою речь продолжил Куликов. Он очень доказательно и очень взвешенно говорил о том, что у МВД не хватит сил и средств не только денежных, но и технических, чтобы удержать ситуацию под кон-тролем, что мир в России может рухнуть в один момент и тогда все покатится в тартарары. Но Ельцин и на это ответил:
       - Нет!
       Следом выступил Туманов. Выступил, увы, очень робко. Реакция президента была прежней.
       Так ни с чем мы и покинули кабинет президента.
       Я уже знал, как собирались технически совершить роспуск Думы. Очень просто: закрыть двери и не пустить депутатов в здание. А уж потом разбираться со всеми поименно...
       Втроем мы зашли к Илюшину, у него находились Шахрай, Орехов, еще кто-то. Все трое тоже были против роспуска Думы.
       Из кабинета Илюшина позвонили Черномырдину. Вначале с ним переговорил Куликов, потом я. Черномырдин несколько удивленно сообщил, что Ельцин ему очень кратко, мимолетно сообщил о роспус-ке Думы, сообщил как-то поверхностно, сказал также, что все, кого он вызывал "на ковер", с этим были со-гласны...
       - А вы, значит, несогласны? - спросил у меня ЧВС.
       - Нет.
       Потом мне Черномырдин так рассказывал об этом разговоре: "Я сказал: Борис Николаевич, я все-таки у вас премьер, почему вы решаете такие важные вопросы без меня? Зачем вам это нужно? Это вас Сосковец подбил? Он? Знаете, почему он это сделал? Завяз в предвыборных делах, завалил их... Но все еще можно, Борис Николаевич, поправить..." Отвлекаясь, скажу, что Черномырдин обладал очень важным каче-ством, отличающим его от Степашина и даже Примакова, - он умел спорить с президентом. А когда кругом вата, все потакают и готовно смотрят в рот, такое качество обращает на себя внимание. И Ельцин, который хорошо знал правило, что опереться можно лишь на то, что сопротивляется, ценил за это Черномырдина.
       Потому ЧВС так долго и держался на своем посту.
       Но Ельцин не принял и возражения Черномырдина.
       - Ничего отменять не будем, - сказал он, - завтра утром собираемся в шесть ноль-ноль.
       Хотя президент встает обычно рано, но в шесть утра рабочий день свой не начинает, здесь ранняя явка была обусловлена одним обстоятельством: Государственная Дума начинала свою работу в понедель-ник в девять. До девяти утра надо было все решить.
       На этот ранний сбор я приглашен не был. Были Куликов Анатолий Сергеевич и другой Куликов, Александр Николаевич, генерал-полковник милиции, начальник Главного управления внутренних дел Мо-сковской области. Ход был разработан такой: если Анатолий Сергеевич заартачится, будет стоять на своем - немедленно освободить его от занимаемой должности и тут же подписать указ о назначении министром внутренних дел другого Куликова, Александра Николаевича. А уж тот сделает все, что нужно.
       Я сказал Анатолию Сергеевичу:
       - Будете выступать у президента, выступайте и от моего имени, от имени Генеральной прокурату-ры.
       Анатолий Сергеевич так и сделал.
       Президент резко оборвал его:
       - Вы за себя только говорите, не за других!
       - Тем не менее мы оба считаем, что роспуск Думы противоречит Конституции - это раз, и два - у МВД, как я уже говорил, Борис Николаевич, нет ни сил, ни средств, чтобы обеспечить порядок в стране в случае волнений. Это слишком серьезно...
       Вскоре президент пошел на попятную, его сумели убедить, что Госдуму разгонять нельзя. Ситуация была критическая, мог повториться 1993 год... А я лишний раз убедился в том, что у президента никогда не было уважения к Конституции, к законам, все это для него являлось обычными игрушками, с которыми можно поступить так, а можно поступить и эдак, сломать и выкинуть, и ощущение это рождало чувства не самые лучшие.
       Говорят, что каждый народ достоин того правителя, которого он выбрал, но я считаю, я убежден, что русский народ не заслуживает того, чтобы им управлял такой человек.
       В этом в те весенние дни 1996 года я убедился окончательно.
       ПЕРВОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ ОБ ОТСТАВКЕ
       Первого февраля 1999 года мне позвонил Бордюжа. Попросил подъехать. Сговорились, что в шест-надцать ноль-ноль я буду в его кабинете.
       Повесил трубку на рычаг, почувствовал - что-то больно вонзилось в сердце. Одиноко сделалось, так одиноко, что, поверьте, и пером не опишешь, и словом не обскажешь - будто бы очутился посреди огром-ной пустыни, посреди многих ветров, и все ветры дуют, все стремятся сбить с ног, засыпать песком.
       Неурочный вызов в Кремль, к главе ельцинской администрации, ничего хорошего не предвещал.
       И вообще, я кожей своей, спиной, затылком, кончиками пальцев, висками чувствовал - готовится что-то недоброе. А что могло быть доброго, когда я 8 января возбудил дело против Березовского! Все газе-ты поведали сотни раз о том, что Березовский является и кормильцем, и поильцем, и кошельком "семьи", и предупреждали недвусмысленно: трогать кошелек столь высокой "семьи" опасно.
       Да, было тревожно. Президент, во-первых, не поздравил с Новым годом. Все поздравили, а он - нет. Такого быть просто не должно, а раз "должно", значит, у этого "не должно" обязаны иметься свои причины. В моем положении несложно было понять, откуда ноги растут. Во-вторых, Бордюжа, когда мы общались, что-то недоговаривал...
       Последний раз мы сидели рядышком дней десять назад на расширенной коллегии МВД. Я спросил его без всяких экивоков и вежливых пассажей, что называется, в упор:
       - Николай Николаевич, ко мне, к моей работе, есть какие-нибудь претензии?
       Бордюжа задумчиво приподнял одно плечо:
       - Да нет... Нет претензий. Одно время были по части политического экстремизма, но сейчас вы вро-де выправляете ситуацию.
       И опять возникло то самое, знакомое, тревожное чувство: Николай Николаевич что-то недоговорил.
       И я вспомнил: такое же ощущение было у меня и после последней встречи с Примаковым. Мы все-гда общались с ним без всяких проблем, стоило мне поднять телефонную трубку - он ни разу не отказал во встрече, всегда находил время. И всегда разговор с ним был очень откровенный, я всегда получал у него поддержку.
       А последняя встреча оставила какое-то невнятное ощущение. Словно бы Евгений Максимович, - так же, как и Бордюжа, - что-то недоговаривал. И вот какая странная штука: что-то в интонациях голоса у него было общее с Бордюжей.
       В начале января я пришел к нему и сказал:
       - Я возбуждаю уголовное дело против Березовского.
       - В связи с чем? - спросил Примаков.
       - В связи с тем, что Березовский прокручивает деньги Аэрофлота в швейцарских банках. Прошу вашей поддержки, прежде всего - политической.
       Тогда Примаков заявил не колеблясь ни секунды:
       - Обещаю!
       И все равно в этой искренней интонации Евгения Максимовича уже было что-то не то. Чего-то не хватало, я даже не знаю - чего... Участливости, что ли. Или тепла. Или уверенности.
       Это тоже послужило мне сигналом: что-то сгущается над моей головой, собирается в тяжелое поро-ховое облако, вот-вот, еще немного - и из этого облака блеснет молния. С ощущением того, что эта молния, расколов облако, выплеснулась, я и уезжал к Бордюже.
       Были и еще кое-какие сигналы, этакие приметы надвигающейся грозы. По линии Совета Федерации состоялась конференция по вопросам федерализма, на которой мне было предложено выступить с докла-дом. Я выступил. Выступление было вроде бы удачным, но после конференции я пожаловался Строеву:
       - Егор Семенович, кожей чувствую: вокруг меня заваривается какая-то неприятная каша...
       Он не стал опровергать, произнес коротко и совершенно определенно:
       - Да. - Потом добавил: - Мы с Примаковым это знаем, потому и решили поддержать вас и предоста-вили на конференции слово в числе первых.
       Тучи продолжали сгущаться. Имелась и кое-какая оперативная информация, подтверждающая мои опасения. Татьяна Дьяченко обронила небрежно: "Скуратова будем убирать".
       Это было обидно: Дьяченко хоть и дочка президента, но всего лишь дочка. Что позволено Юпите-ру, то не позволено быку, и уж тем более дочке. Как она может убрать Генерального прокурора страны, ко-гда это не только не ее прерогатива, это не прерогатива даже ее отца? Но, видать, Татьяна знала, что гово-рила...
       Главный военный прокурор Демин встречался с Виктором Михайловичем Зориным - первым за-местителем директора ФСБ, сейчас Зорин работает в Управлении спецпрограммы - самом таинственном, пожалуй, управлении в службе президента. Так генерал Зорин, услышав мое имя, произнес недовольно:
       - Напрасно он высовывается. У нас есть пленка... - Зорин не договорил, замолчал.
       Недовольство Зорина было понятно: он дружил с первым заместителем министра финансов Петро-вым, а Петрова мы арестовали за взяточничество. Что же касается пленки, я даже не подозревал, что это такое, и спросил у Демина:
       - Ты знаешь?
       - Нет.
       - И я не знаю. Прошу тебя, поговори с Зориным предметно: вдруг что-нибудь прояснится?
       Демин пообещал, но обещание не выполнил.
       Еще один источник обнаружился в администрации президента.
       Уже позже, когда я был отстранен от должности, оперативники передали мне следующую расшиф-ровку.
       В разговоре с заместителем председателя Госдумы Юрьевым 3 февраля этот источник тоже дал по-нять, что меня будут снимать. Вот диалог. Ю - это Юрьев, И - источник.
       "Ю. Я, говорит, разберусь. Это не проблема, тем более это сейчас легче, поскольку их главного-то (директора Федеральной службы налоговой полиции Алмазова) снимают, тех, кто это ведет".
       И. Да.
       Ю. В смысле не того, кого уже сняли, а в той структуре.
       И. Тоже, да?
       Ю. Да, все уже. Они и были запланированы. (Я и Алмазов.) А ты не знал этого?
       И. Нет, мне говорили, но я думал, что знаешь как...
       Ю. Я об этом знал месяц назад, даже полтора.
       И. Ну, да об этом все говорили, но это не происходило.
       Ю. В конце декабря уже об этом знал, что вот эти двое... У меня даже свидетели есть, я об этом Пархаеву сказал, а он мне не поверил. Потому, что эти двое как раз его главные друзья.
       И. Да?
       Ю. Он говорит, да не может быть. Я говорю, увидишь, еще как может быть".
       Разговор, повторяю, шел обо мне и Сергее Николаевиче Алмазове.
       Это тоже оптимизма не добавляло, тревога временами становилась зримой, едва ли не материально ощутимой. Держаться в ровном состоянии было трудно, и когда стало понятно, что обвал все-таки про-изойдет, я сказал жене:
       - Лена, хочу предупредить тебя: у нас могут наступить плохие времена. Мы возбудили уголовное дело по Березовскому. Березовский, конечно, нажмет на все кнопки, приведет в движение все колеса, чтобы уничтожить меня. Война будет нешуточная. Приготовься к ней.
       Таким образом я постарался подготовить жену, и это было очень важно не дай Бог если бы все слу-чившееся обрушилось на нее, как лавина с крутой горы. А так она была спокойна, подготовлена к беде и в самые трудные минуты даже постаралась поддержать меня.
       По поводу Березовского я недавно написал письмо Ельцину и передал письмо опять через того же Бордюжу:
       - Николай Николаевич, я вряд ли смогу увидеть президента в ближайшее время, поэтому передайте ему письмо. Не информировать президента я не могу, поскольку здесь речь идет не только о Березовском, но и об Аэрофлоте. А Окулов, глава Аэрофлота, как известно, является затем Бориса Николаевича.
       Бордюжа письмо президенту, естественно, передал, поэтому первое, что он спросил, когда я вошел к нему в кабинет, было:
       - Что с Березовским?
       Я ответил спокойно:
       - Дело находится в стадии расследования, - затем коротко изложил фабулу дела...
       И тут Бордюжа задал второй вопрос, который для меня был неожиданным:
       - А что с "Мабетексом"?
       Я удивился: откуда Бордюжа знает о "Мабетексе"? Это же пока еще не обнародовано. Грязное дело это касается управления делами администрации.
       - Дело серьезное, - сказал я. - И неприятное. Слишком много в нем непростых моментов - замараны наши высшие чиновники. Особенно в документах, которые передала нам швейцарская сторона... Так что дело расследуем, Николай Николаевич.
       У Бордюжи сделалось такое лицо, будто воротник давил ему на шею.
       - Мне принесли тут один видеоматериал, - проговорил он с видимым трудом, - давайте его посмот-рим вместе.
       Приподнял лежавший перед ним на столе пульт и нажал на кнопку пуска. Замерцал экран телевизо-ра, стоявшего недалеко от стола.
       В видеомагнитофон уже была вложена кассета. Неужели это та самая пленка, о которой Зорин го-ворил Демину? Тут я увидел человека, похожего на меня, и двух голых девиц - те самые кадры, которые потом обсуждала вся страна.
       Состояние, в котором я пребывал в те минуты, можно сравнить разве что с ошарашенностью. И од-новременно с каким-то странным горьким ощущением, когда от неверия даже начинает останавливаться сердце - неужели можно так грубо, так неумно действовать? Ведь это же все уголовно наказуемо. Неужели Бордюжа, могущественный чиновник, этого не понимает? Или ничего не знает и, как и я, видит эту пленку в первый раз?
       Я оглянулся на Бордюжу. Лицо Бордюжи было спокойным, на нем лежала печать некой бесстраст-ности и отрешенности очень усталого человека...
       Так до сих пор, спустя много времени, я и не понял, искренен ли тогда со мною был Бордюжа или нет? И все-таки я пришел к выводу: не был искренен, он подыгрывал компании, окопавшейся на кремлев-ском холме...
       Невольно, каким-то вторым, совершенно отстраненным сознанием отметил: а ведь дядя, который снят на видеопленке, действительно очень похож на меня... Кому это нужно, кому на руку вся эта гадость?
       Прежде всего, конечно же, Березовскому. Он постарается кадры из этого гнусного ролика, за кото-рый явно заплачены немалые деньги, запустить в подведомственные - свои до мозга костей, купленные га-зеты, потом прокрутит по своим телевизионным каналам - и все, "успех" обеспечен.
       И как ты ни оправдывайся: это, мол, не я, показ подобных пленок непроверенных, оскорбительных, порочащих, как принято говорить, честь и достоинство, - уголовно наказуем, - все это будет гласом во-пиющего в пустыне.
       Да и потом, когда будет решение разных независимых экспертов, когда суд признает, что лицо, изображенное на пленке, ничего общего не имеет со Скуратовым, все равно останется некий шлейф отри-цательной молвы. У нас ведь всегда так бывает: обгадят человека, а потом забудут перед ним извиниться. То ли он красного петуха под крышу кому-то пустил, то ли ему пустили никому не ведомо, на самом деле, что было, но на всяких случай надо держаться от этого человека подальше: а вдруг он виноват?
       И главное, Бордюжа прокололся, назвав имя "грешной" фирмы "Мабетекс". Ведь никто, кроме меня да двух-трех человек в прокуратуре, не знает, что это за фирма и сколько чиновников из ельцинского ок-ружения получили от нее взятку за заключение выгодного контракта по ремонту кремлевских покоев.
       Страна голодает, холодает, старух мы хороним в полиэтиленовых пакетах, потому что нет денег на гробы, учительницы стоят в областных городах на базарах с протянутыми руками - собирают милостыню, прокуратура возбуждает уголовные дела по фактам гибели детей от голода, а наши кремлевские небожите-ли уже объелись, тратят миллионы и миллиарды долларов на европейские ремонты и роскошные апарта-менты. Пир во время чумы!
       Дела насчет умерших детей надо обязательно брать на контроль в Генпрокуратуре, брать на кон-троль самому Генпрокурору, - и спрашивать с виноватых строго.
       В Сыктывкаре, я знаю, у работницы целлюлозно-бумажного комбината умерла от голода пятилет-няя дочка. Из Бурятии мне пришло письмо с жалобой на то, что дети там спасаются от голода комбикор-мом. Есть смертельные случаи - комбикорм в желудке разбухает, превращается в крупную тяжелую массу, и желудок разрывается. Так погибло уже несколько человек.
       Знаю случаи, когда в желудках умерших детишек находили опилки - больше есть им было нечего. И это - в конце двадцатого века, в стране, которая может прокормить весь мир, но вместо этого сама протя-гивает руку: "Подайте, Христа ради!" И стоит на коленях, никак не может подняться на ноги. Пир во время чумы продолжается, и никто не хочет его остановить. И Бордюжа, к которому я раньше испытывал симпа-тию, - тоже не хочет. Он с ними заодно.
       Для того, чтобы отвлечь внимание от голода, холода, нищеты и бед, затевают разговоры о полити-ческом экстремизме, о запрете компартии (вот она, окончательная победа горбачевского плюрализма, ока-завшегося в итоге не таким пустым, как мнилось вначале), о тюрьме для генерала Макашова и руководите-ля "Памяти" Васильева, кормят народ "завтраками" и выдавливают из него последние соки, последнее тер-пение...
       Интересно, откуда же появились у Бордюжи сведения о "Мабетексе"? Проговорился он, сплохо-вал... Сведения он получил явно от Пал Палыча Бородина, управляющего делами президентской админист-рации. А тот - от главы "Мабетекса", человека с криминальным душком, косовского албанца Беджета Па-колли, поскольку тот почувствовал опасность.
       И за всем этим стоят все те же знакомые лица. В первую очередь Березовский. Вот сейчас и Бор-дюжа начал говорить голосом Березовского.
       Состояние ошарашенности сменилось чувством некой усталости, безразличия - да пошли вы все! - но с этим состоянием надо было бороться. Надо было брать себя в руки. Хорошо я жену успел предупре-дить о надвигающейся беде.
       - Все ясно, - сказал я. - И что дальше?
       А ведь пленка сделана здорово. И здорово смонтирована. И голос на видеоряд наложен такой, что очень точно повторяет мои интонации. Прижимают меня, здорово прижимают... Буквально коленом к стен-ке. Завтра, послезавтра, послепослезавтра, - совсем немного пройдет времени, - и эти кремлевские "пурита-не" запустят машину. И доказать, что ты не верблюд, будет невозможно.
       Но что нужно сделать верблюду, чтобы не проскочить в ушко иголки? Завязать на конце хвоста узел. Вот такой узел придется завязывать и мне.
       - Вы понимаете, Юрий Ильич, - нерешительно начал Бордюжа, - в этой ситуации... вы в таком ви-де... Вам надо подать заявление и уйти.
       О таких методах воздействия, о шантаже на таком уровне я раньше читал только в книжках, но что-бы самому сталкиваться - не сталкивался никогда.
       - Николай Николаевич, а для чего вы все это устраиваете?
       В голове возникла боль, в виски, в затылок натекло что-то тяжелое, горячее.
       - Я даже не знаю, как себя вести, Юрий Ильич, - сказал Бордюжа, какие слова подобрать для этого момента, но я хорошо знаком с настроением президента... И я повторяю, что в этой ситуации вам лучше уйти.
       Конечно, я без работы не останусь, свет клином на прокуратуре не сошелся, в конце концов, я - профессор, доктор наук, не пропаду, - но если уж судьба отвела мне возможность сыграть два тайма, весь матч целиком, то оба тайма и надо играть, а потом еще и вышибать дополнительное время. И я эти таймы сыграю, чего бы это мне ни стоило.
       - Заявление пишите на имя Строева Егора Семеновича, - подсказал Бордюжа, - в Совет Федерации.
       - Это я знаю, - сказал я.
       Действовал я почти автоматически. Придвинул к себе протянутый Бордюжей лист бумаги, достал из кармана ручку.
       - Какую причину отставки указывать?
       Мне показалось, что в глазах Бордюжи мелькнуло что-то сочувственное. Конечно, существует одна неписаная истина: если начальство отказывается с тобою работать, надо уходить, иначе работа превратится Бог весть во что, пойдут сплошные черные дни... А с другой стороны - с чего уходить-то? Только из-за то-го, что этого захотела правая нога Бориса Николаевича, даже не самого БН, а его дочери Татьяны, - только из-за этого? Мне сделалось обидно. Показалось, это не со мною происходит, а с кем-то другим, я же все это вижу со стороны - вижу и очень сочувствую человеку, который находится на моем месте. А чтобы я не брыкался - вон какую гнусную пленку состряпали.
       В принципе до меня доходили слухи, что на руководящие должности, особенно в силовые структу-ры, - сейчас берут только людей, на которых есть компромат, чистых же не берут совсем... Чтобы силовики эти потом не поднимали головы. Слухи об этом у меня всегда вызывали неверящую улыбку: не может это-го быть! Оказывается, может. Тем более такую пленку можно слепить на кого угодно.
       - Думаю, по состоянию здоровья, - сказал Бордюжа.
       "Интересно, кто же в это поверит? Пару дней назад я выступал по телевидению в программе Соро-киной, был вроде бы жив, здоров - и нате-с! Впрочем, по состоянию здоровья так по состоянию здоровья. Все равно работать противно. Жалко только прокуратуру, жаль годы, потраченные на то, чтобы сделать в ней все, как надо, - ночами ведь не спал, думал, как лучше наладить работу... Лучше бы, сидя в институте, написал пару книг..." И я так позавидовал тому Скуратову, который работал в институте, что у меня даже горло перехватило. И пожалел того Скуратова, который согласился перейти на должность Генерального - он здорово подставил меня, Скуратова нынешнего.
       - По состоянию здоровья так по состоянию здоровья, - пробормотал я и в следующий миг выругал себя: а ведь я проявляю слабость, я сдаюсь без боя, поднимаю руки перед беззаконием...
       - Да, по состоянию здоровья, - подтвердил Бордюжа.
       - Николай Николаевич, извините, а откуда у вас взялась кассета?
       - Нашел у себя на столе. В конверте. Не знаю, кто положил.
       Вот он, еще один прокол, еще одно вранье... Разве можно к главе администрации президента зайти в кабинет, как в каморку к дворнику дяде Феде или в подвал, к слесарю-водопроводчику дяде Коле... Кто-то заглянул с улицы, завернул от станции метро "Александровский сад" и по протоптанной тропке добрал-ся до кабинета Бордюжи. Тут, не застав владельца на месте, оставил кассету в конверте, - дойдет, мол, до хозяина...
       Вот пленка и дошла. Самым невероятным способом. Ах, Николай Николаевич, Николай Николае-вич! Не научили вас в погранвойсках врать. До этого генерал-полковник Бордюжа был директором Феде-ральной пограничной службы.
       Невидящими глазами я прочитал заявление, вспомнил о последнем докладе, который я так тща-тельно готовил, но с которым так и не выступил - он лежит у меня на рабочем столе, - и мне вновь сдела-лось жаль себя, своей работы, расстрелянной вот так, влет, службы.
       - Николай Николаевич, у нас 3 февраля состоится итоговая коллегия Генпрокуратуры. Я там дол-жен выступить с докладом. Дайте мне провести коллегию, я ее проведу и уйду. Это в интересах системы. Ведь нонсенс же, если на коллегии не будет Генерального прокурора...
       Бордюжа, словно бы обдумывая ответ, помедлил немного, потом сказал:
       - Те люди, которые добиваются вашего ухода, ждать не будут, - они вбросят кассету на телевиде-ние.
       "Ах, Николай Николаевич! Вы ведь только что говорили мне, что обнаружили кассету у себя на столе. Принес, дескать некий незнакомец. А незнакомец этот очень даже - знакомец!"
       - Хорошо, вот вам заявление, - я отдал листок бумаги Бордюже, итоговую коллегию проведет мой первый зам Чайка, а я тем временем лягу в больницу.
       Бордюжа одобрительно усмехнулся. Там же, не отходя, как говорится, от кассы, я написал вторую бумагу на имя Строева: "Прошу рассмотреть заявление в мое отсутствие". Подписался и поставил дату: "1 февраля 1999 года".
       Не помню, как я приехал на Большую Дмитровку, - хотя расстояние от Кремля до прокуратуры в несколько прыжков может одолеть даже ворона первым делом вызвал к себе Чайку:
       - Юрий Яковлевич, я что-то неважно себя чувствую. Возможно, сегодня лягу в больницу. Доклад на итоговой коллегии придется делать тебе.
       Чайка затоптался на месте, задергал плечами, словно бы протестуя, и я, чтобы придавить его, повы-сил голос:
       - Доклад придется делать тебе. Тебе, и никому иному.
       Следом я вызвал Розанова. Поскольку Александра Александровича я знал лучше всех, - и дольше всех, то я решил поговорить с ним без утаек. Сказал, что произошло нечто чрезвычайное.
       - Александр Александрович, меня начинают шантажировать. Делается это методами, с которыми никто из нас никогда не сталкивался...
       Я вкратце рассказал ему о встрече с Бордюжей, о пленке, о заявлении. У Розанова даже лицо стало другим, непонятно только, отчего - то ли от неожиданности, то ли от страха, то ли еще от чего-то; он вжал-ся в кресло и слушал, не перебивая. Так ни разу и не перебил меня.
       - Давай сделаем так: соберемся и поедем в "Истру". Ты, я, Кехлеров, Демин, Чайка... В общем, все близкие мне люди. Там нам никто не помешает все обтолковать и разобраться в обстановке.
       Розанов вскочил с кресла:
       - Все ясно! Так и будем действовать! - И побежал к себе в кабинет.
       Через некоторое время он вернулся и сообщил мне понуро:
       - Демин против. Резко против. И вообще он говорит: "Вы что делаете? Разве вы не понимаете, что все мы сейчас находимся под колпаком? Любой наш сбор сейчас воспримут, как факт антигосударственной деятельности... Собираться нельзя!"
       - Но в этом же нет ничего противозаконного! - Мне сделалось противно. И этого человека я сам, собственными руками усадил в то кресло, которое он сейчас занимает. - Мы же не собираемся нарушать закон, я просто хочу обсудить все с вами и получить дельный совет. Что тут плохого?
       - Нет, нет и еще раз нет, - сказал Розанов. - Демин, например, не поедет. Никогда не поедет. Нико-гда и ни за что.
       Тут я невольно подумал: а не вызывал ли Демина к себе Бордюжа или кто-нибудь из администра-ции? С чего бы Демину так воинственно противиться?
       "Эх, друзья, друзья... Друзьями вы оказались только до определенной отметки, до определенного порога... Вас и друзьями уже звать совсем не хочется. Раз так все складывается, придется ложиться в ЦКБ..."
       Я позвонил своему лечащему врачу Ивановой и сказал ей:
       - Наталья Всеволодовна, я неважно себя чувствую, мне надо лечь в больницу.
       Надо заметить, что все лечащие врачи, абсолютно все, - бывают рады, когда их пациенты неожи-данно принимают такие решения. Иванова не была исключением из правил.
       Вечером я приехал в Архангельское, на дачу, и там постарался проанализировать ситуацию, сопос-тавив только голые факты и отбросив в сторону всякие эмоции и прочую "клюкву", которая мешает спо-койно и холодно соображать. Ведь когда шла живая беседа с Бордюжей, когда крутилась пленка, моему внутреннему состоянию вряд ли кто мог позавидовать, - любой, окажись на моем месте, запросто потерял бы способность соображать, в этом я уверен твердо, - не очень соображал и я. Мне просто хотелось, чтобы все это поскорее кончилось... А сейчас надо точно вычислить, что именно за всем этим скрывается? И кто конкретно? Пока понятно одно: состоялся, скажем так, показательный сеанс шантажа, один из участников сеанса известен - Бордюжа. Волю он исполняет не свою - да Бордюжа и сам этого не скрывает, - чужую во-лю... Ответ я уже себе дал: волю Березовского и К0. Но этот ответ был бы слишком поверхностным, тем более что последующие шаги Бордюжи показали - он враг БАБа. Что же касается моей скромной персоны, то Бордюжа здесь выступает обычным соучастником преступления. Довольно рядовым.
       Но от этого роль его становится еще более неприглядной, более противной - как мог боевой офи-цер, генерал опуститься до этого?
       И все-таки откуда он узнал о "Мабетексе"? Ведь информация об этом не просочилась пока ни в од-ну щелку. Щелки такие маленькие, что не только информация - клоп не пролезет.
       Тут я вспомнил, что генеральный прокурор Швейцарии Карла дель Понте звонила мне в январе. Госпожа дель Понте рассказала, что по просьбе нашей прокуратуры она провела выемки документов в штаб-квартире "Мабетекса" и что обнаружились очень любопытные документы. В частности, кредитные карточки, выписанные на имя Татьяны Дьяченко, Елены Окуловой и самого российского президента, что двумя карточками из трех пользовались. Это были банковские карточки дочерей президента.
       Звонила госпожа дель Понте по обычному городскому телефону, разговор этот явно засекли, запи-сали и доложили о нем наверх. Если не президенту, то как минимум Дьяченко, Бордюже и Бородину. Зна-чит, уже тогда мой телефон прослушивался...
       Дело хотят замять, а меня в этой ситуации убирают, как человека, который "непонятлив до удивле-ния" и не хочет это дело замять. Пленка же, сфабрикованная, смонтированная, склеенная - обычный инст-румент шантажа, и Бордюжа - обычный соучастник преступления, я все квалифицировал правильно.
       Ночь та у меня выдалась бессонная, я так и не смог заснуть до самого утра.
       Утром я сказал жене:
       - Лена, похоже, началось... Помнишь, я тебя предупреждал? Против меня раскручивается грязная провокация.
       - Уже? - недоверчиво спросила жена.
       - Уже. Держись, Лена! И будь, пожалуйста, мужественной!
       Легко произносить эти слова, когда над тобой не висит беда, когда находишься в нормальном со-стоянии и не воспринимаешь все происходящее обостренно, но можете представить, каково было в те ми-нуты мне, моей жене? Пока это касалось только нас двоих, но через несколько дней это будет касаться все-го моего дома, всей семьи.
       Им, нашим родным, нашим домашним часто наши победы и наши поражения достаются гораздо тяжелее, чем нам.
       Ну что мне могла ответить жена?
       Утром я собрался перебираться в ЦКБ, взял с собою необходимые вещи, спортивный костюм, вы-звал машину. Бессонная ночь меня подтолкнула еще к одному выводу: вновь надо встретиться с Бордюжей.
       По дороге, прямо из машины, - на часах было восемь утра, - я позвонил ему в кабинет. Бордюжа на-ходился на месте.
       - Подъезжайте! - коротко сказал он.
       - Николай Николаевич, - сказал я ему в кабинете, - то, что вы совершаете, - преступление, для кото-рого предусмотрена специальная статья Уголовного кодекса. Независимо от того, каким способом была состряпана эта пленка - это особая статья и подлинность пленки еще надо доказывать, - вы добиваетесь моего отстранения от должности и тем самым покрываете или, точнее, пытаетесь покрыть преступников. Делу о коррупции - в частности, делу, связанному с "Мабетексом", - дан законный ход. Я говорю вам это специально, чтобы вы это знали.
       - Юрий Ильич, поздно, - сказал мне Бордюжа. - Ваше заявление президент уже подписал. Так что я советую вам спокойно, без излишних резких движений уйти.
       В тот момент я еще не был готов к борьбе, сопротивление еще только зрело в душе, оформлялось, нужно было время, чтобы оно созрело окончательно, да, кроме того, я, честно говоря, не думал, что прези-дент подпишет заявление "втемную", не вызвав меня, не переговорив, не узнав, в чем дело. Я во время встречи многое бы объяснил ему, постарался открыть глаза, но... Честно говоря, я не думал, что с чиновни-ком такого ранга, как действующий Генеральный прокурор, могут обойтись так, как со мною обошелся Ельцин. Он даже не позвонил, не спросил, в чем дело. А я-то считал, что нас связывают не только добрые служебные, но и добрые личные отношения.
       - Ну что же, раз президент такое решение принял, значит, ему виднее, сказал я. Надо было покидать этот "гостеприимный" кабинет. - До свидания. Но вы, Николай Николаевич, совершаете ошибку...
       Я уехал.
       Это был еще один удар. Позже, уже лежа в больнице, я понял, что президент находился с этими людьми заодно - действует так, как скажет ему Татьяна, а значит - как скажет Березовский. Вот кто реально управлял в те минуты государством, вот кто совершал поступки, за которые в нормальном обществе поло-жен приличный срок. Значит, напрасно я уповал на президента, как на последнюю свою надежду - он-де все поймет и все поправит. Ничего он бы не понял и ничего не поправил.
       Но надежда тогда еще была жива, она вообще, по старой мудрой истине, умирает последней. По-давленный и словно бы выпотрошенный, выскобленный изнутри, я поехал в больницу, не ощущая ничего, кроме боли и какой-то странной внутренней усталости.
       Тогда я еще не думал, не гадал, что вскоре начнется жесточайшее противостояние, что главная борьба еще впереди. Пока хотелось одного забыться. Отдохнуть. Может быть, по-настоящему выспаться. Хотя бы один разок за последние три с половиной года.
       Волновало и то, что завтра, 3 февраля, в Генпрокуратуре должна состояться коллегия. Как она пройдет, как воспримут главного докладчика Чайку? Ведь съедутся прокуроры со всей России, и это не просто прокуроры. Это юридическая элита, великолепнейшие имена, блестящие практики. У писателей есть выражение, что литература - это штучный товар, а каждый творец, художник слова - это самостоя-тельный завод по производству штучного товара, так и российские прокуроры... Не подведет ли Чайка?
       В общем, голова за завтрашний день болела здорово: все ли будет в порядке?
       Но главный сюрприз ожидал меня вечером. По телевидению прошло короткое сообщение - естест-венно, с моим портретом на заставке, как это и положено у телевизионщиков: "Генеральный прокурор Ску-ратов подал заявление об отставке. Сегодня он госпитализирован в Центральную клиническую больницу".
       Еще один удар. Безжалостный, кинжалом в спину, подлый. Удар, не только по мне лично - по всей прокурорской системе.
       В Москву уже съехались мои коллеги со всей страны, сейчас они прослушали это сообщение... И что же? Это же завтра на коллегии будет твориться неведомо что!
       Бордюжа и тут обманул меня, пообещав, что до того, пока не пройдет коллегия, ни одно слово о происходящем не дойдет до средств массовой информации. Не сдержал своего слова Николай Николаевич, не сдержал... Бог ему судья!
       Прокуратура наконец-то начала становиться на ноги, поверила в свои силы, все знали, что есть ге-неральный Скуратов, (а в тридцати регионах я побывал лично), знали, что есть лидер... И прокуратура ра-ботала на лидера. И вот - ни лидера, ни Скуратова, нич-чего. Хотелось плакать, хотя совсем немужское это занятие - плакать. Но что было в тот момент, то было.
       В прокуратуре, как мне потом рассказывали, царило не то чтобы уныние, - царило некое непонима-ние. Чайка прочитал доклад, обсуждение было скомкано.
       Обстановка была бы совсем иной, если бы Бордюжа сдержал свое слово.
       Мне в больницу позвонил Швыдкой, руководитель одного из главных российских телеканалов, по-звонили Сванидзе и многие другие. Не позвонил, к сожалению, мой ученик - министр юстиции Крашенин-ников, человек, которого я почти всегда, особенно в неофициальной обстановке, называл Пашей. Увы!
       Приезжал Пал Палыч, - так мы звали Бородина, - лучась улыбкой, доброжелательностью, еще чем-то, чему и названия нет, - пытался выяснить ситуацию с моим настроением и планами. Я же хотел прояс-нить вопрос насчет костюмов, которые совсем недавно пошил с его помощью. Приезд Пал Палыча, замечу, оставил впечатление этакого разведывательного визита. Приезжал Степашин, приезжали многие другие.
       Позвонил Евгений Максимович Примаков. Человек умный, информированный, сам проработавший много лет в спецслужбе, он прекрасно понимал, что телефон прослушивается, поэтому не стал особенно распространяться и вести длительные душещипательные беседы. Он сказал:
       - Юрий Ильич, надеюсь, вы не подумали, что я сдал вас?
       - Нет!
       - Выздоравливайте!
       Звонок Примакова поддержал меня, премьер - тогда еще премьер - дал понять, что находится рядом со мною.
       Пока я лежал в "кремлевке", вопрос о моей отставке был внесен на рассмотрение Совета Федера-ции, и Совет Федерации неожиданно для кремлевских властей уперся: рассматривать вопрос без присутст-вия Скуратова не будем, это неэтично. Заочно такие вопросы не решаются.
       Мне стало ясно, что Совет Федерации захочет серьезно во всем разобраться и вряд ли вот так, "втемную", сдаст.
       Я внимательно прочитал стенограмму заседания. Неожиданно нехорошо задело высказывание Строева.
       Кто-то из зала произнес:
       - Да Скуратов же болеет! Как можно рассматривать вопрос, когда человек болеет?
       Строев не замедлил парировать:
       - Он здоровее нас с вами!
       А ведь Егор Семенович ни разу мне не позвонил, не поинтересовался, как я чувствую себя, не спро-сил, удобно ли в мое отсутствие выносить этот вопрос на заседание... А чувствовал себя я очень неважно. Во сне у меня начало останавливаться дыхание, я давился им, будто костью, - с остановкой дыхания каза-лось, что останавливается и сердце. В таких случаях невольно даже во сне боишься умереть, - за ночь я просыпался раз двадцать-тридцать. Было тяжело...
       Вечером ко мне приехал Владимир Викторович Макаров, заместитель руководителя администра-ции президента:
       - Напишите еще одно заявление об отставке.
       Перед его приездом, кстати, позвонил Бордюжа, попросил сделать то же самое. И еще звонил Пу-тин. Путин был, конечно, в курсе всех шантажных дел и вообще в курсе игры, которую вела "семья", дер-жал соответственно равнение на кремлевский холм, и сказал:
       - В печати уже появилось сообщение насчет пленки... это стало известным, Юрий Ильич, увы... Го-ворят, что на меня также есть такая же пленка.
       В общем, он подталкивал к мысли: чем раньше я уйду, тем будет лучше. И вообще будет меньше шума... Звонки Бордюжи и Путина были этакой предварительной артиллерийской обработкой, которая все-гда проводится перед всяким наступлением, а с появлением Макарова я понял: наступление началось!
       Я сказал Макарову:
       - Членов Совета Федерации я знаю хорошо: к ним придется идти и объясняться. Заочно они меня не отпустят. В Совете Федерации народ сидит серьезный... Заявление я писать больше не буду.
       Честно говоря, именно в тот момент я твердо решил бороться. Бороться до конца: ну почему я дол-жен уступать этим номенклатурным искривленцам? Ведь не я нарушаю закон, а они... Они! Все-таки я юрист, и не самый последний юрист в России... Неужели меня эта публика сломает?
       Утром мне сказали, что по телефону меня разыскивает Строев.
       Раз разыскивает, значит - припекло. Да и зол я был на него в ту минуту... Попросил передать, что я нахожусь на процедурах, и ушел на эти самые процедуры.
       В этот же день, следующий после голосования, губернатор Магаданской области Цветков вновь поднял вопрос о моей отставке: чего, мол, человека поднимать с постели и вызывать на заседание? Он бо-леет и пусть себе болеет... Давайте удовлетворим его заявление, освободим, и - дело с концом.
       Но Совет Федерации не пошел на поводу у Цветкова, в голосовании ему было отказано.
       Начался этап изнурительной, тяжелой, длительной борьбы. Как ни уговаривал меня Макаров напи-сать второе заявление об отставке, так я его и не написал.
       ГАЗЕТНАЯ АТАКА
       Когда лежишь в больнице, когда свободного времени не счесть, можно хорошенько обмыслить и собственные поступки, и собственную деятельность, и собственные планы с рабочими "сюжетами".
       Конечно же, разговор об отставке был начат не сейчас и не в кабинете Бордюжи - он, судя по всему, произошел на кремлевском холме еще в 1998 году, в декабре.
       В декабре 1998-го у меня должна была состояться встреча с Ельциным, я к ней готовился, - и, впол-не возможно, там бы зашел вопрос и о моей отставке, - но вскоре мне объявили, что встреча в декабре не состоится, президент срочно ложится в больницу.
       Поскольку я уже физически ощущал, как сгущаются тучи над моей головой, это сообщение я вос-принял с облегчением.
       В январе ко мне пришел Хапсироков... Кто такой Хапсироков? Как я узнал позже, в Генпрокуратуре его все звали Хапсом и в этой кличке, похожей на хватательное движение, Хапсироков не видел ничего ос-корбительного, наверное, потому, что она соответствовала его сути.
       Про себя Хапсироков говорил: "Я, конечно, не первое лицо в Генпрокуратуре, но и не второе..." А был-то Хапсироков всего-навсего управделами на Большой Дмитровке. Но суть не в этом. Управделами во всякой крупной организации - это главный завхоз, и, как всякий завхоз, естественно, имеет доступ к перво-му лицу. Так и Хапсироков. Он пришел ко мне и сказал:
       - Юрий Ильич, разговор наш - под секретом. У меня есть точная информация: на вас собран боль-шой компромат, поэтому вам надо из Генпрокуратуры уходить.
       Час от часу не легче. В этом предложении было что-то беспардонно кремлевское: вот ведь - завхоз предлагает руководителю организации добровольно распрощаться со своим креслом.
       Я ответил Хапсирокову довольно спокойно:
       - Ничего противоправного я не совершал, наоборот, всегда старался этого избегать, поэтому о тол-стой папке компромата и речи идти не может... И уходить я никуда не буду. И не собираюсь.
       - Жаль, Юрий Ильич... - Хапсироков вздохнул. - Очень жаль.
       - Кто вам сказал о компромате?
       - Большие люди под большим секретом. Если я проболтаюсь, то мне... Хапсироков выразительно провел пальцем по горлу.
       Мне сделалось противно. Понятно, что и Хапсироков принимает участие в этой большой и отврати-тельной игре.
       Через некоторое время мне стало известно о разговоре Дубинина с одним человеком, телефон кото-рого находился на прослушивании.
       - Скуратов никуда не собирается уходить, - сказал он собеседнику. Откуда он это узнал? Откуда сведения? Разговор этот был зафиксирован буквально через день после моего разговора с Хапсироковым.
       Может быть, поэтому, зная мое мнение, они не припугнули меня для начала (так эта команда дейст-вует обычно), а решили с ходу начать атаку, которую, собственно, и провел 1 февраля Бордюжа?
       Тридцатого января ко мне пришел писатель Анатолий Алексеевич Безуглов. Была суббота. Я, как обычно, работал у себя в кабинете на Большой Дмитровке.
       Безуглов совершенно неожиданно сказал:
       - Юрий Ильич, вы подошли к такой черте, когда у вас есть два варианта поведения: либо вы стано-витесь национальным героем, продолжая то, что делаете сейчас, либо... А вы посягнули на святая святых тех, кто нами правит, - на их кошелек. В общем, либо вы прорываетесь, как в бою, вперед, либо вас осво-бождают от должности и смешивают с грязью. Вам ни в коем случае нельзя останавливаться. Сейчас впе-ред и только вперед!
       Вещие слова!
       Следующий день, воскресенье тридцать первого числа, у меня, по идее, должен был быть светлым днем - это день рождения моей тетки Ирины Георгиевны, она сейчас живет вместе с моей сестрой Ларисой, - но праздник был омрачен ощущением страшной черной тучи, нависшей надо мной.
       И СМИ - наши родные средства массовой информации, они все время нагнетали обстановку. Все время, не останавливаясь ни на час, ни на минуту.
       Можете представить себе, как оживилась их работа, когда прошел слух о моей отставке и я лег в больницу! Надо отдать должное: никто из них - ни одна газета, ни один телеканал, ни один журналист - не поверил, что причиной моего ухода стала болезнь.
       И имели для этого все основания. Светлана Сорокина с НТВ, помню, говорила: Скуратов, мол, только что побывал на передаче "Герой дня", полон сил, ничто не предвещало о болезни - и вдруг! Нет, причина здесь в другом, не в болезни! Она была права.
       Сразу же после моего отъезда в больницу прокуратура произвела несколько решительных акций. Совместно с "Альфой" мы произвели обыски в "Сибнефти", в скандально известном частном охранном предприятии "Атолл" родном детище Березовского, которое прослушивало семью президента, был аресто-ван бывший министр юстиции Валентин Ковалев... В ряде организаций, сотрудничавших с Аэрофлотом, также были проведены обыски.
       Некоторые газеты - в частности, "Сегодня" - высказали версию, что я устранился от решительных действий, свалив все на своего зама Катышева. Ложная версия, я ни на секунду не устранялся от работы, хотя и лежал в больнице. И действовали мы - что верно, то верно, - вдвоем с Михаилом Борисовичем Ка-тышевым.
       Важно было, чтобы машина эта ни в коем разе не останавливалась. Газета "Слово" не замедлила сделать вывод, что я "первым увяз в политическом болоте". "За сутки до обыска в "Сибнефти" Скуратов самоустранился от санкционирования этих обысков, за него эти санкции дал Михаил Катышев; скорее все-го, Юрий Ильич не осмелился пойти против Березовского и открытому конфликту с ним предпочел уход с политической арены".
       Опять все то же, опять в ту же дуду.
       Впрочем, версия, что я бездействовал, а прокуратура начала активно работать вопреки мне, долго не продержалась. У нее просто не было реальной подпитки, она не получила ни одного факта, ни одного подтверждения и умерла.
       Дальше газеты стали рождать одну версию за другой.
       "Комсомольская правда" в номере от 5 февраля предположила, что Скуратова сняли из-за того, что он оказался плохим политиком. Это утверждал Чугаев, корреспондент "КП". Он подчеркнул, что есть две версии. Первая: Скуратов работал слабо, неэффективно, многие дела при нем застряли на мертвой точке, и вторая - от обратного: Скуратов стал копать слишком глубоко и залез в запретную зону, действия Генпро-курора стали представлять опасность для "семьи" и вообще ближайшего окружения президента.
       Вторая версия, кстати, стала появляться все чаще и чаще, и шла вразрез с точкой зрения тех крем-левских сотрудников, которые пытались меня скомпрометировать в печати. Вообще, люди, которые рабо-тали над моей отставкой, прекрасно понимали, что такое СМИ в этой ситуации и что могут сделать вовре-мя опубликованные страницы или брошенный с экрана телевизора компромат, и делали колоссальные уси-лия, чтобы это произошло. В общем, говоря старым языком, занимались идеологическим обеспечением на-ступления на Генпрокурора, ставшего неугодным.
       Когда же сделалось известно, что "уйти" меня спокойно не удастся и вообще я так просто не уйду, начали атаку. Первым сигналом стала статья в "Комсомолке" от 17 февраля 1999 года, где утверждается, что "Скуратова сняли из-за анонимки". И далее: "Прояснить ситуацию могла бы гуляющая по коридорам администрации докладная записка - без подписи и других опознавательных знаков". В статье утвержда-лось, что я защищаю своего любимчика Хапсирокова - управделами Генпрокуратуры, замешанного в ряде финансовых скандалов, что на деньги, добытые с помощью некого "авалирования векселей", оплачивались поездки руководителей КПРФ с семьями на юг Франции, в Англию, Швейцарию, Австралию и другие "ла-комые" - для отдыха, естественно, - страны. Стоимость этих поездок якобы обошлась в 450 тысяч долларов США. Дело вообще дошло до грязи: в этой записке утверждалось, что мой сын работает в Моснацбанке и также замешан в афере с векселями.
       Далее автор материала Юрий Юсупов пишет: "Верны ли эти факты или налицо очередная "деза", подброшенная в Кремль некими силами, заинтересованными в том, чтобы Скуратов был отстранен от должности? Вероятно, объективный ответ на этот вопрос могут дать лишь правоохранительные органы. Но само появление безымянной "записки" (по-старому - анонимки), ставшей катализатором решения прези-дента по Скуратову, в очередной раз демонстрирует масштабы той грязи и нечистоплотности, которые се-годня царят в российских властных структурах".
       Через три дня "Комсомолка" сообщила, что кремлевская записка - это еще цветочки по сравнению с теми ягодками, которые в массовом количестве начали забрасывать и в "Комсомольскую правду", и в ряд других газет. "Столько всевозможной мерзости не выдавалось на-гора, пожалуй, еще ни на одного госдея-теля".
       В общем, и пошло, и поехало, и пошло... главное - хватило бы сил и здоровья выстоять в этой борь-бе.
       Появилась версия и о моих финансовых злоупотреблениях. Я знал, что был создан специальный штаб, который решал, как действовать дальше, прорабатывал ходы, варианты, формулы поведения... Про-тивостоять этому штабу было непросто.
       Были и другие версии. Одна из них была вброшена в Интернет в США 17 февраля 1999 года в 11 часов 38 минут и по электронной почте передана всем крупным российским газетам. Я эту бумагу цитирую полностью, без сокращений...
       "Внезапная отставка Генпрокурора Скуратова продолжает порождать многочисленные версии, ко-торые в основном связываются с интригами в высших эшелонах политической власти или финансовыми злоупотреблениями. Однако, как стало известно из конфиденциальных источников, близких к руководству Генпрокуратуры, причина отставки Генпрокурора на самом деле более прозаична и связана с очередным сексуально-"банным" скандалом.
       По информации тех же источников, Юрий Ильич имеет одну личную слабость - любит позволить себе отдохнуть от напряженного труда в компании представительниц прекрасного пола. Установлено, что в свое время на Полянке в доме, где располагается ресторан и торговый дом "Эльдорадо", "Уникомбанком" была снята квартира, которая использовалась для эксклюзивного отдыха как банкиров, так и высокопо-ставленных госчиновников. Квартира была оборудована видеотехникой для скрытной видеосъемки. Как-то Скуратов провел там вечер с "девушками по вызову". Организатором вечеринки и негласным режиссером видеозаписи являлся родственник банкира Егиазаряна А. Г. (бывшего главы Московского национального банка, а затем "Уникомбанка", также имевшего удостоверение советника Генпрокуратуры).
       Впоследствии об этом был проинформирован начальник управления делами Генпрокуратуры Хап-сироков, с которым Егиазарян поддерживал тесные личные и деловые отношения. Также ему были переда-ны на хранения копии видеозаписей. Известно по информации СМИ, в частности "Новой газеты", что Хап-сироков, являвшийся со времен Ильюшенко своего рода "серым кардиналом" Генпрокуратуры, находился в не лучших личных взаимоотношениях со Скуратовым, который явно тяготился тем, что управделами фак-тически негласно контролировал все основные направления деятельности Генпрокуратуры, неоднократно вмешивался в ведение конкретных дел, например по махинациям Федеральной продовольственной корпо-рации, возглавляемой Абдулбасировым (в настоящее время главный советник Строева, секретарь Межпар-ламентской ассамблеи СНГ). В последнее время отношения Скуратова и Хапсирокова явно обострились и Генпрокурор наконец-то решился на открытые действия. В этой связи управделами Генпрокуратуры пере-дал видеопленки одному из возможных кандидатов на пост Генпрокурора Олегу Кутафину - ректору Мос-ковской юридической академии, председателю комиссии по гражданству при президенте (кстати, Кутафина уже однажды прочили на пост председателя Конституционного суда, но не сложилось. Кроме того, Кута-фин входил в руководство скандально известного фонда "Россияне", в котором в 1996 году исчез 1 милли-он долларов, предназначенный на помощь русским в ближнем зарубежье).
       Кутафин, используя свои отношения с управделами президента Бородиным, проинформировал его о имеющихся пленках. К коммерческой деятельности Бородина и его ближайших родственников правоох-ранительные органы и Генпрокуратуры проявляли повышенный интерес, поэтому он воспользовался слу-чаем и доложил о пленке президенту, который якобы лично ознакомился с ее содержанием. После этого участь Скуратова была решена.
       Не исключается, что компрометирующие Скуратова видеозаписи могут быть реализованы через СМИ. Кстати, гостем в квартире на Полянке был не только Скуратов. Как утверждают информированные источники, там отметился в свое время и нынешний директор ФСБ Путин".
       В чем особенность этой бумаги? Она была вброшена в игру, когда стало ясно, что вопрос о моей отставке в Совете Федерации не пройдет. Вот тогда-то и был запущен этот, извините за выражение, поклеп: а вдруг получится?
       Бумага эта послужила основанием для возбуждения уголовного дела - тут были названы конкрет-ные имена... Близкими к Кремлю людьми была вброшена еще одна версия отставки. Сделано это было в "Литературной газете". Там увидела свет большая статья, которая называлась "Тайна Скуратова". Автор - Павел Никитин.
       Никитин брал у меня интервью, "Литературкой" в ту пору руководил уже Гущин - давний друг и сослуживец Юмашева, еще по "Огоньку", где они работали вместе. Поэтому, как говорится, почему б не порадеть родному человечку... Вот Гущин и порадел. Команда-то ведь одна.
       Процитирую пассаж, приведенный в статье. "Скуратов арестовал Ильюшенко, а потом выпустил - и не потому, что хотел, а потому, что пришлось. И это не стало единственной прокурорской неудачей. На Кавказе ему не повезло с Басаевым, в Альпах - с Михасем, в Польше - со Станкевичем, в Париже - с Собча-ком".
       Ну, неудача с Ильюшенко - это неудача всей нашей уголовно-процессуальной системы, когда у об-виняемого есть возможность растянуть сроки ознакомления с уголовным делом до размеров резины, пре-вратить их в виртуальные пространство... Ильюшенко вышел на свободу и теперь знакомится со своим уго-ловным делом. И будет знакомиться, видимо, столько, сколько его душе будет угодно - делать выписки из толстых томов, используя пробелы в уголовно-процессуальном законодательстве.
       А расследование - то, чем занималась прокуратура, - закончено. Если бы Ильюшенко чувствовал свою невиновность, то ему совершенно незачем было бы затягивать процесс ознакомления с делом... Какие в данном случае могут быть претензии к прокуратуре?
       Дальше. Мне не повезло с Басаевым. Что значит, не повезло с Басаевым? Идиотизм какой-то! Санкцию на арест Басаева прокуратура выдала незамедлительно, а вот сам арест - это уже дело спецслужб - Куликова, Барсукова, Степашина, Путина, Рушайло, Патрушева, бывших и настоящих руководителей МВД и ФСБ. Но прокуратура-то здесь при чем? Это им не повезло, спецслужбам нашим, а не мне. Не повезло, в конце концов, президенту, который, как неумелый руководитель, профукал чеченскую кампанию и унизил этим Россию.
       Михась... При чем здесь Михась? Его к уголовной ответственности привлекала не российская про-куратура, а прокуратура Швейцарской Конфедерации, и промахи швейцарского правосудия - это не есть промахи правосудия российского. В огороде бузина, в Киеве дядька.
       В Польше не повезло со Станкевичем... Дело по Станкевичу было возбуждено до меня и благопо-лучно заглохло. Мы же посчитали необходимым вернуться к этому делу и потребовать от Польши выдачи Станкевича. Но со Станкевичем работали польские спецслужбы, и вопрос приобрел международный резо-нанс. Я думаю, что вопрос со Станкевичем не закрыт, об этом еще пойдет речь... Но при чем здесь прокура-тура? Больше "при чем" - слабость нашего государства, а не слабость прокуратуры.
       Дальше Никитин пишет: "...в Париже - с Собчаком". Тут тоже другая ситуация. Все дело в том, что усилия, которые приложили питерцы Степашин, Путин, приложил сам президент, оказались мощнее уси-лий прокуратуры. Собчак вернулся.
       Дальше написано: "Каждое второе прокурорское обвинение разваливается в судах - такого еще не было". Ну, это опровергается легко, это - обычная ложь. Даже если взять суды присяжных, которые оказа-лись очень уязвимыми в смысле подкупа и очень часто заворачивают нам дела, все равно получается, что в судах разваливается не более десяти процентов дел. Это нормальный показатель. Да потом ведь в суд на-правляются не только дела, которые вели мы - направляются и те, что вели милицейские следователи, про-куроры же только утверждали на них обвинительные заключения, как и положено, - так что цифра получа-ется очень даже приемлемая.
       Но откуда Никитин взял, что каждое второе прокурорское обвинение разваливается? Это же абсо-лютная ложь!
       Дальше в статье красной линией проходит сюжет с Коржаковым и делом Петелина. В кремлевском кабинете Коржакова встретились трое: Валерий Андреевич Стрелецкий, которого Никитин почему-то упорно называет Виталием (хотя бы удосужился проверить, это ведь несложно), Александр Васильевич Коржаков и я. Мне действительно была передана папка с документами, свидетельствующими о неких не-благовидных деяниях начальника черномырдинского секретариата Петелина. Я бегло просмотрел докумен-ты и попросил написать на мое имя письмо.
       Позже мы проверили эти документы, многие из фактов, что были изложены в бумагах, не подтвер-дились, и мы не нашли оснований для ареста Петелина. Но тем не менее это также ставилось мне в вину. Видно было невооруженным глазом, чьи уши торчат из статьи Никитина. Не исключаю, что ему за этот заказной материал очень неплохо заплатили.
       В общем, началось тяжелое идеологическое наступление, чтобы обеспечить мою отставку, иначе это расценить нельзя.
       Но самые серьезные, на мой взгляд, публикации были в "Новой газете". Вообще "Новая газета" тес-но связана с Лебедевым, главою НРБ "Национального резервного банка", он проплачивал многие публика-ции газеты и вообще поддерживал ее. Тем не менее газета эта относилась ко мне довольно лояльно. Но как бы лояльно она ко мне ни относилась, на ее страницах в конце марта появилась статья "Как они подбира-лись к Генпрокурору". Здесь даны некоторые цифры и вообще нарисована некая картина, как меня подку-пал Хапсироков, наш управляющий делами - "Бородин" Генпрокуратуры.
       "Покупка квартиры генерального - 2. 205. 456 руб. (приблизительно 360 тысяч долларов). Отделка и мебель- 1. 931. 085 руб. (320 тыс. долл.). Коттедж на обнаглевшей Рублевке - 2. 533. 050 руб. (420 тыс. долл.). Еще маленькая квартира для родителей. Всего - 6. 980. 151 рубль. Или приблизительно один милли-он сто шестьдесят тысяч долларов".
       Это было опубликовано, повторяю, в марте, в ту пору я уже вышел из больницы, появился на рабо-те и первым делом дал поручение Розанову провести проверку по этой публикации. Он написал письмо в редакцию "Новой газеты", попросил выслать документы, которые у них есть: ведь бездоказательно-то та-кие статьи публиковать нельзя.
       Редакция выслала документы (к сожалению, позже они совершенно незаконно были изъяты у меня при обыске). Я посмотрел эти бумаги. В них действительно оказалась платежка на коттедж, построенный на "обнаглевшей Рублевке" - на два с половиной миллиарда рублей старыми деньгами по-нынешнему два с половиной миллиона, оплата мебели на сумму два миллиарда рублей (без малого), документы на оплату "разных штукенций" (иначе не назовешь) по обустройству квартиры на 320 тысяч долларов и так далее.
       Вот так так!
       Хотелось бы мне увидеть коттедж на Рублевском шоссе, который, как было сказано в тех бумагах, приобретен (или построен) лично для меня. Но у меня никогда никаких коттеджей не было! Ни-ко-гда! Ни-ка-ких! И тем более на престижном Рублевском шоссе. Дальше - мебель. Мебель я покупал за свои собст-венные деньги, помню даже магазины. Что же касается "разных штукенций", то я выезжал из благоустро-енной, обжитой, прекрасной квартиры в четырехкомнатную. Но когда я посмотрел новую квартиру, мне едва плохо не стало - в ней нельзя было жить: ни дверей, ни сантехники, ни кранов, ни ручек на окнах, - ничего. Поэтому я сказал, что в голые стены въезжать не буду, я же отдаю не голые стены. Была сделана, скажем так, доводка до стандартного уровня, когда в квартире можно было жить.
       Я посмотрел документы: сколько же там было истрачено? Не триста двадцать тысяч долларов, а всего восемьдесят тысяч. 80!
       Я попросил адвоката Прошкина в рамках уголовного дела (а к той поре уже было открыто уголов-ное дело в связи с незаконным вмешательством в деятельность прокурора, расследующего уголовное дело, а также в связи с вмешательством в частную жизнь) проверить факты, опубликованные в газете... Это нуж-но было для того, чтобы потом, опираясь на материалы этого уголовного дела, предъявить иски к "Новой газете". К сожалению, до сих пор проверка этих фактов идет в рамках уголовного дела, возбужденного про-тив меня. Это первое. Второе - я написал письмо Волошину, который возглавил комиссию по проверке мо-ей нравственности, где попросил официально проверить эти материалы. Как и на каком основании они увидели свет в печати?
       Волошин ответил, а точнее, прислал справку - в Совет Федерации, в Комиссию по борьбе с корруп-цией, - где было написано, что нарушения в связи с изложенными в "Новой газете" фактами не обнаруже-ны, единственное нарушение, которое я сделал, так это при обмене трехкомнатной квартиры на четырех-комнатную получил доход и с этого дохода не уплатил налоги. Факты проверялись Главным контрольным и правовым управлением администрации президента РФ.
       Это была правда - не уплатил... Только Волошин, судя по всему, не знал, что я не единожды обра-щался в органы налоговой инспекции, где просил внести ясность: должен ли я при заполнении декларации платить налог с разницы в стоимости квартир или нет? Мне был дан официальный ответ, что действующим на тот момент законодательством такой налог не предусмотрен. Поэтому я никаких налогов и не платил. Обвинение, увы, необоснованное.
       Что еще интересно. Следствие потом выяснило, что платежки были фальшивыми, - но никто не ра-зобрался до сих пор, кем же были подделаны эти платежки (думаю, что это еще впереди), и вообще все эти липовые документы были разосланы в десять-двенадцать газет, не менее. Точное число их знает только тот, кто рассылал эти бумаги, но большинство газет отнеслось к ним, как к обычной грязи; одна лишь "Новая газета" объявила, что проводит собственное расследование, и опубликовала эту грязь.
       Ангажированность, односторонность взглядов газеты была подтверждена и тем, что она опублико-вала письмо прокурора швейцарского кантона Тичино Жака Дюкри от 16 марта 1999 года, который напи-сал, что "не открывал никакого расследования относительно "Мабетекса" и в связи с этим не делал никаких официальных сообщений.
       Я произвел выемку в офисе г-на Франко Фенини (один из руководителей "Мабетекса". - Ю. С.) - и ничего более".
       Следом в том же материале было опубликовано короткое письмо помощника генпрокурора Швей-царии Дотта Хансйорга Штадлера, в котором тот сообщал, что со стороны швейцарской прокуратуры ни-какого уголовного дела в отношении "Мабетекса" не возбуждалось. Правильно. Оно возбуждалось не на-шими швейцарскими коллегами, а нами, российской прокуратурой...
       Раз это сделала российская прокуратура, раз это сделал сам Генеральный прокурор - значит, надо призвать его к порядку.
       А к порядку в России призывают одним способом - убирают. Так решили убрать и меня. И прежде всего люди, имеющие прямое отношение к разным темным делам, в том числе и с фирмой "Мабетекс". Аб-солютно убежден в том, что за рассылкой документов, якобы порочащих меня, в московские газеты стояли люди из управления делами президента.
       С одной стороны, они открыли шлюз и пустили поток грязи на меня, а с другой - распространили документы, которые якобы подтверждали их невиновность. Видно было, очень хорошо видно, чьи лапки торчат в данном деле. Увы! Как в игре в "очко", получилось 22. Если уж решили смешать с грязью Скура-това, то не надо было так настойчиво обелять себя. Переиграли, господа картежники, перегнули лямку!
       Понятно было одно: атака началась глубоко эшелонированная, как принято говорить у военных, - это была именно такая атака, раз в Интернет закидывали материалы даже из Америки, сделали рассылку по электронной почте, подготовили ряд фальшивых платежек, оформили все это соответствующей, в юмашев-ском духе, "публицистикой" - чтобы газетчикам было легче справиться с материалом, разжевали его.
       Мое же ходатайство о проверке всех этих фактов в рамках возбужденного по моей просьбе уголов-ного дела удовлетворено не было. Но потом, когда дело возбудили против меня, квартирный вопрос неза-медлительно был вытащен на поверхность.
       Увы, что ни делали, как ни придирались - придраться было не к чему. Потом кремлевская команда стала доставать из своего арсенала кое-что еще. На поверхность всплывало все, вплоть до костюмов, кото-рые я-де пошил бесплатно, но ничто не подтвердилось. Придраться, повторяю, было не к чему.
       Было бы, конечно, несправедливо утверждать что вся печать, все газеты без исключения, заняли именно такую позицию. Были и другие публикации - в мою защиту, - и их было не меньше, чем публика-ций, в которых меня старались опорочить. Это хоть как-то вселяло в душу надежду: не все было так плохо, как кажется с первого взгляда.
       Вновь всплыл Собчак, со статьей из Парижа. Статья вроде бы новая, а идеи старые: Собчак пекся все о том же, о чем пекся раньше, - о немедленном реформировании прокуратуры по западному типу: лик-видации надзорных полномочий, функции расследования уголовных дел и др.
       ...В общем, жизнь продолжалась, а вместе с нею продолжалась и борьба.
       ВИЗИТ КАРЛЫ ДЕЛЬ ПОНТЕ
       Карле дель Понте долго не давали визу... За два дня до прилета беспрецедентный случай! - у нее еще не было визы - у нее, одного из крупнейших государственных чиновников Швейцарии! Такого еще в истории отношений наших двух стран не бывало - я, во всяком случае, не слышал...
       Я позвонил Примакову.
       - Евгений Максимович, будет большой ошибкой, если вы откажете госпоже дель Понте во въезде в Россию. Визит срывается.
       А Москва, естественно, очень не хотела, чтобы Карла дель Понте приезжала к нам. И понятно, по-чему не хотела: на кремлевском холме ясно представляли, какие сенсационные документы она может при-везти...
       - Впервые об этом слышу, - совершенно искренне сказал Примаков, сейчас я свяжусь с Ивановым, узнаю, в чем дело.
       Вскоре мне позвонил Иванов - министр иностранных дел, начал путанно и длинно объяснять, что никто не препятствует, что происходит какая-то странная накладка и заверил:
       - Все будет нормально: это недоразумение, мы его быстро сведем на нет...
       Встал вопрос об охране. Карла дель Понте в своей стране - единственное лицо охраняемое государ-ством, тем более что в Швейцарии за ней идет прочная слава стойкого борца с мафией, с бандитизмом, с коррупцией, - и там на нее уже было несколько покушений. Поэтому госпожу дель Понте берегут и почи-тают. То же самое должно быть и у нас. И бронированный автомобиль, и ребята в строгих темных костю-мах... Связались с ФСО - Федеральной службой охраны и, увы, получили отказ...
       Стало понятно: администрация президента чинит препятствия и здесь... Прошлый раз, когда госпо-жа дель Понте приезжала к нам, ей нашли и бронированный "мерседес", и крепкоплечих ребят - все было как положено... А сейчас? Госпожа дель Понте - умная же женщина, она все поймет...
       Оставалось одно - обойтись тем, что имелось в прокуратуре, в частности моей машиной и моей ох-раной.
       Служебный автомобиль у меня был бронированный. После того как мне поступило несколько угроз из Германии, от наших мафиози, окопавшихся там, служба охраны выделила мне такой автомобиль, - на нем действительно, как на танке, было нестрашно ездить, имелась машина сопровождения, поэтому реши-ли в ФСО больше не обращаться...
       Встал вопрос: где будет жить прокурор Швейцарии? Пришла идея: лучше всего поселить в нашем комплексе на реке Истре - здесь имелись и апартаменты подходящие, и хорошая охрана. У нас в ту пору была довольно сильная служба безопасности, которой руководил Олег Александрович Хондошко. Да и Ме-телкин Владимир Дмитриевич - истринский хозяин, человек очень гостеприимный, никогда не ударит в грязь лицом. В этом я был уверен твердо...
       Карла дель Понте прилетела в Шереметьево на специальном самолете, я ее встретил в аэропорту... Не могу не отдать дань мужеству этой женщины. МИД Швейцарии не рекомендовал ей ездить в Россию - там хорошо знали, что творится в Москве, как глубоко бациллы коррупции проникли в организм страны, что может здесь случиться и вообще насколько опасна эта поездка, предложил ей воздержаться, но госпожа дель Понте поступила так, как ей подсказывала совесть: она поехала в Россию.
       Запугать такого человека, как Карла дель Понте, невозможно. Можно унизить, можно убить, можно подвергнуть пыткам, но запугать невозможно: она принадлежит к той самой когорте благородных служи-телей Фемиды, на которых держится право. Даже больше, если хотите, - держится мир.
       И будет держаться. Не станет этих людей, не станет и мира нашего, планеты людей - планета рух-нет, в этом я убежден совершенно твердо. Под стать Карле дель Понте были и ее спутники: Жак Дюкри - прокурор кантона Тичино, Дотт Штадлер - помощник генерального прокурора Швейцарии и другие. В кан-тоне Тичино - это италоязычный кантон, - находится город Лугано, а в Лугано, в свою очередь, расположе-на штаб-квартира "Мабетекса". Наши российские чиновники, кстати, прочно облюбовали итальянскую Швейцарию, так что связи у Москвы с этим кантоном тесные. До назначения на должность генпрокурора Швейцарии госпожа дель Понте была прокурором в этом кантоне.
       С нашей стороны в делегацию на переговорах, кроме меня, входили Михаил Борисович Катышев - главный следователь России, Георгий Тимофеевич Чуглазов, расследовавший дело по "Мабетексу", Исса Магомедович Костоев начальник международно-правового управления и Игорь Воронов - начальник про-токольного отдела.
       Переговоры были плодотворными. Мы получили материалы и по "Мабетексу", и по Аэрофлоту с "Андавой", и по "Меркате-трейдингу" (эта фирма еще более "интересная", чем "Мабетекс", деятельность ее пока совсем не расследована)... Обсудили общие проблемы, в частности вопросы отмывания преступных доходов и возможного возвращения незаконно вывезенных из России денег, обсудили, как лучше сотруд-ничать российско-швейцарской группе по борьбе с коррупцией - а группу такую мы создали, с нашей сто-роны ее сопредседателем стал Катышев.
       Да-а, недаром российские власти не давали визу Карле дель Понте... Если бы они знали, что она привезет столько материалов, никогда бы не допустили ее приезда.
       Но вернемся к исходной точке, благодаря которой состоялся этот визит.
       Первое посещение России генеральным прокурором Швейцарии Карлой дель Понте состоялось в мае 1998 года.
       Визит тот был коротким и, как мы считали оба, - успешным. Меня здорово выручал мой немецкий язык - хотя и не самый блестящий, я, конечно, не могу говорить, как говорят настоящие переводчики, - но вполне сносный, чтобы объясняться. Там, где по протоколу требовался переводчик, к нам присоединялся переводчик, там, где не требовался, - говорили без свидетелей. Сотрудничество со швейцарской прокурату-рой намечалось очень тесное.
       Когда госпожа дель Понте уезжала из Москвы, то в моем кабинете отвела меня в сторону и неожи-данно сказала:
       - Юрий Ильич, у меня есть материалы, разоблачающие людей, близких к окружению вашего прези-дента. Как, будете работать с этими материалами? - и выжидательно, словно бы что-то проверяя, посмотре-ла на меня.
       - Будем, - твердо пообещал я. - У нас перед законом все равны. И люди, близкие к окружению пре-зидента, и люди далекие, и сам президент.
       -Хорошо, - сказала дель Понте. Я заметил, что взгляд у нее потеплел, исчезла из него некая суро-вость и строгая выжидательность, что была видна еще минуту назад. - Но имейте в виду, речь идет о людях, очень, очень, очень близких президенту.
       - Исключений нет ни для кого. И быть не может. Закон есть закон.
       - Хорошо, - еще раз повторила Карла дель Понте, - я пришлю вам кое-что из этих материалов. Но чтобы они не попали в другие руки, пришлю их по дипломатическому каналу.
       На том мы с госпожой дель Понте и расстались.
       А в начале сентября 1998 года ко мне в прокуратуру приехал господин Бюхер - посол Швейцарии в России и из рук в руки передал пакет. С теми самыми материалами, что обещала Карла дель Понте.
       Мы немного побеседовали с господином Бюхером, выпили по чашечке кофе и очень дружелюбно, с симпатией друг к другу, распрощались.
       Я прочитал материалы, и настроение у меня сразу испортилось. Правда, речь о причастности семьи президента к коррупции в тех бумагах еще не шла, но люди, близкие к нему - особенно из числа руководи-телей управления делами, - были замешаны очень сильно.
       Там были данные о чиновничьих счетах, о механизме хищений, о взятках и так далее. Тогда-то пер-вый раз и всплыло название фирмы "Мабетекс". В общем, материалы были серьезные, но уголовное дело мы возбуждать не стали... Пока не стали. Надо было произвести тщательную доследственную проверку и уж потом, когда факты подтвердятся, приступать к следствию и возбуждению уголовного дела.
       Проверку я поручил проводить Мыцикову Александру Яковлевичу советнику Генпрокурора. Мож-но было бы дать Катышеву, но на него и так на кремлевском холме смотрели косо, при упоминании его фамилии морщились, будто от зубной боли, поэтому Михаила Борисовича подставлять было нельзя.
       Более того, мне неоднократно предлагали его уволить, в том числе и Черномырдин в бытность свою премьером. Так что пусть проверкой займется Мыциков. Мыциков был человеком опытным. Проку-рорский генерал, он много занимался следствием, был когда-то заместителем прокурора Омской области, затем начальником управления в Генпрокуратуре...
       Материалы я передал Мыцикову из рук в руки. Знали о них только мы двое.
       Работа шла в обстановке глубочайшей секретности. Мыциков подготовил ряд запросов в ФСБ, МВД... Увы, пусто. Ни ФСБ, ни МВД ничего по "Мабетексу" не дали.
       Выручил Владимир Семенович Овчинский - руководитель российского национального бюро Ин-терпола. Это очень знающий, очень грамотный человек, доктор наук. Сейчас Рушайло, нынешний министр внутренних дел, убрал его из системы МВД. Овчинский прислал мне кое-какие материалы, в которых не-ожиданно всплыла фамилия Паколли. Вместе, естественно, с "Мабетексом".
       Информацию по Паколли НЦБ расширило, и на поверхность всплыл следующий факт: еще в 1997 году, осенью, Беджет Паколли прибыл в Москву на своем самолете. Приземлился во Внуково-2. С собой Паколли привез крупную сумму денег, которую не задекларировал в документах и не предъявил таможне - по сути, это была контрабанда, - чемодан с деньгами кинул в машину и поехал в город.
       По дороге машина была остановлена сотрудниками милиции, обыскана, они имели такое право, в результате контрабанда в виде валюты, хорошо известной всем (писатель Юрий Нагибин называл ее валю-той цвета щавелевых щей), очутилась в районном отделении милиции.
       Беджет Паколли в тот раз прилетал в Москву со своим братом Ахримом (их много, братьев Пакол-ли, косовских албанцев, и все кормятся около Беджета), оба они были задержаны... Сотрудники милиции начали было работу, но тут последовал телефонный звонок одного из заместителей руководителя админи-страции президента: прекратить разбирательство!
       Звонок сработал: братьев Паколли отпустили.
       А еще говорят, что у нас отменено телефонное право. Как бы не так!
       Братья уехали, но документы о задержании их остались. Мы эти документы затребовали к себе в прокуратуру - хотя их нам и не хотели давать, - и провели служебную проверку: почему эти документы оказались не отработанными до конца?
       Вот тогда-то и всплыла фамилия высокого покровителя братьев Паколли.
       Я думал, что не только в МВД и в ФСБ, но и в Службе внешней разведки должно быть что-то по "Мабетексу", но СВР мне тоже ничего не дала понимала, куда ведут нити, и просто-напросто боялась этого.
       Осенью я попал в кремлевскую больницу с пневмонией, - странная это оказалась болезнь: темпера-туры совсем не было, только пот, кашель, слабость и боли, видимо, ослабленный перегрузками организм перестал бороться, - а хрипы, те были такими, что все легкие выворачивало наизнанку, особенно в нижней части легких, - но я должен был ехать во Францию. Визит этот я не стал отменять, - там меня малость под-лечили наши посольские врачи, - и на обратном пути завернул в Швейцарию.
       Об этом визите мало кто знает. Меня встретила госпожа дель Понте, выделила бронированный "мерседес" и охрану, - встретила много теплее, чем, допустим, в первый мой визит, - наверное, поняла, что я действительно стараюсь служить закону, - поэтому так и изменилось ее отношение ко мне.
       Госпожа дель Понте показала ряд дополнительных материалов по "Мабетексу", познакомила с Фи-липпом Туровером - самым важным свидетелем по этому делу, по характеру - этаким "возмутителем спо-койствия". Мы провели с ним разговор, и я понял - человек этот действительно знает очень много. Корни у Туровера - российские, мать у него русская, отец- испанец, один из лучших ученых-испанистов, под его редакцией выходили многие словари в России. Мы договорились, что он приедет в Москву и даст в проку-ратуре России показания.
       Вот тогда-то у нас и сложился с Карлой дель Понте прокурорский тандем, появился настоящий контакт. Мы договорились с госпожой дель Понте бороться с русской мафией до конца.
       Я рассказал госпоже дель Понте, что происходит у нас в России стране, ставшей страной бесправия, разительно отличающейся от европейских государств, где все без исключения, от дворника до президента, уважают законы. У нас все сложилось по-другому...
       Вскоре я улетел в Россию. Через некоторое время в Москве появился Туровер и дал показания. Очень интересные, замечу, показания, очень убедительные, раскрывающие глубину воровства и коррупции кремлевской верхушки.
       Показания Туровера, плюс показания других свидетелей, плюс бумаги, имевшиеся у нас на руках, дали нам возможность 8 октября 1998 года возбудить уголовное дело по "Мабетексу". Расследовать его решили в конфиденциальном режиме.
       Я направил в Швейцарию два международных поручения с просьбой провести в штаб-квартире "Мабетекса" обыски и выемки документов.
       25 января 1999 года госпожа дель Понте провела эти обыски. Информация немедленно просочилась в печать - там же, за рубежом... Такие слухи распространяются мгновенно, многие корреспонденты броси-лись к нам, но я сказал Звягинцеву, старшему помощнику Генпрокурора по связям с прессой: пока никаких комментариев!
       Тут госпожа дель Понте, как мне кажется, допустила ошибку: вместо того чтобы Беджету Паколли показать выписку из моего ходатайства об оказании правовой помощи, показала целиком мое письмо, от-печатанное на немецком, французском и русском языках.
       Я не думал, что так все произойдет, - для меня это было неожиданностью: ведь в международном поручении был перечислен список лиц, которых мы подозревали, были перечислены фирмы и так далее. Я-то писал это поручение для госпожи дель Понте, а попало оно к Паколли.
       Паколли немедленно схватил это поручение, прыгнул в самолет и примчался в Москву.
       Вот тогда-то моя участь и была решена. Была решена людьми, которых и в глаза и за глаза называ-ют Таней, Валей, Борей, Сашей, Ромой... Эти люди немедленно помчались к Самому и заявили: "Скуратов работает против вас, всенародно избранного президента". Решение, что было принято, оказалось, что назы-вается, окончательным.
       Проведя обыски, госпожа дель Понте позвонила мне в Москву и сказала:
       - Господин Скуратов, мы изъяли документы, свидетельствующие, что за счет Паколли открыты кредитные карточки для президента и его дочерей Татьяны Дьяченко и Елены Окуловой. Президент кар-точками не пользовался, дочери его - пользовались активно.
       Звонок был сделан по обычному телефону, прошел через несколько стран, и думаю, через очень ко-роткое время расшифровка нашего разговора легла и на соответствующие кремлевские столы. Просто гос-пожа дель Понте очень плохо ориентировалась в российских реалиях - тех самых, для которых законы не существуют вовсе.
       Тогда же она мне сообщила и о злополучных костюмах, которые я, к своему несчастью, сшил с по-мощью Пал Палыча Бородина. Произошло это совсем недавно, и сама эта история у меня никаких опасений тогда не вызывала.
       Человек я - государственный, Россию мне приходится представлять в самых разных углах земли, на самых разных мероприятиях, и, естественно, как всякий чиновник, который служит своей родине, я должен был и одет соответственно. Ведь человека, как известно, встречают по одежке, особенно, если этот человек является Генеральным прокурором. Должность, хочу заметить, немаленькая, в России она приравнена к посту вице-премьера. Шил я эти костюмы через управление делами президента, через Пал Палыча Бороди-на, денег с меня не взяли - за счет государства шьем, мол... Только при чем здесь Паколли?
       За счет государства - да, я это допускаю, - должность к тому обязывает, но Паколли! Нет, что-то тут не увязывается. Одно не увязывается с другим... Никак не увязывается.
       Но Карла дель Понте произнесла довольно внятно:
       - Паколли утверждает, что пошил для вас костюмы.
       Не верить ей у меня не было никаких оснований.
       Хоть и был я готов ко всяким неожиданностям, но чтобы к такой... Нет, к этому я все-таки готов не был.
       Неужели не только Пал Палыч, но и наш президент связан с "Мабетексом"? Во все этом надо было разбираться. По нашим понятиям, взятка - это преступление, по швейцарским же - человек, давший взятку, просто заносит ее в налоговую декларацию, "озвучивает", - и преступлением это совсем не считается - про-ходит под графой "комиссионные". Наверное, в условиях Швейцарии это такая же необходимость, как в наших - потребность каждый день есть хлеб: фирмы конкурируют друг с другом, стремятся перехватить заказчика, подманивают его и так и этак, потому взятка и считается там обычным "капиталистическим" яв-лением. Может, Ельцин вообще ничего не знает об этих кредитных карточках, а? Но то, что знали Татьяна и Елена, - это совершенно однозначно. И суммы, что были сняты с двух карточек, приличные. Очень при-личные...
       В общем, теперь, спустя время, я могу сказать, что самые чувствительные удары мне были нанесе-ны из-за "Мабетекса". Один олигарх сказал мне совершенно откровенно:
       - Главная причина атаки против вас, Юрий Ильич, - то, что вы начали работать против "семьи".
       Не против "семьи" я начал работать, и уж тем более не против семьи президента - я начал работать против преступников, против "большого кармана".
       В документах, изъятых из штаб-квартиры "Мабетекса", надо было разобраться. До конца разо-браться. Перед законом, полагал я, все должны быть одинаковы... Наивный я был человек.
       - Что значит, я работаю против "семьи"? - сказал я тому олигарху. - Я расследую уголовное дело, и если в нем оказалась замешана семья президента, то значит, это она, а не я работает против "семьи".
       Закон, повторяю, один для всех, нас этому учили еще в школе, и оттого, что изменилось время, вряд ли изменилась эта истина. Пока мы не научимся соблюдать законы, нас просто не будут уважать нигде, ни в одной цивилизованной стране. И пока мы не научимся это делать, порядка в России не будет, и государ-ства крепкого не будет, и веры правителям нашим не будет. Не может так быть, чтобы для них существова-ли одни стандарты, а для народа другие... Человека, укравшего в деревне курицу, бросают в каталажку, а тут что происходит? Целые заводы крадут! Прииски, месторождения! То, что обнаружилось, было крайне неприятно для меня, и я, невзирая на лица, был готов расследовать это дело до конца.
       Произошла некая концентрация грешных сил, я нарушил принцип критической массы, врагов на-бралось столько, что я уже не мог с ними бороться. Против меня выступили не только те, кто был замаран "Мабетексом", замаран преступными деньгами, против меня начали выступать те, кто в силу своих слу-жебных обязанностей вынужден был брать под козырек. Тот же Бордюжа, например. К его рукам ничего не прилипло, я в этом уверен стопроцентно, но он пошел против меня.
       Очень активную роль в моем освобождении от должности сыграл Березовский. Это безусловно. Без его участия не решался не один важный вопрос в стране. Велика в этом деле и роль Дубинина, бывшего председателя Центробанка, который был очень обеспокоен тем, что прокуратура заинтересовалась дея-тельностью этого главного денежного ведомства страны. Суть их "взаимодействия" в деле моего освобож-дения от занимаемой должности очень наглядно отражает расшифровка телефонного разговора Березов-ского с Дубининым. Материал этот, который был опубликован в "МК", я привожу полностью.
       "17:54. Входящий звонок: номер не определился.
       Березовский Борис Абрамович (Б) разговаривал с Дубининым (Ъ):
       Б. Приветствую тебя.
       Ъ. Привет. Я хотел бы быстро по теме наших боданий с прокуратурой. Сейчас на телевидении все благополучно проходит, я думаю, что... в этом плане спасибо...
       Б. За спасибо ничего (...).
       Ъ. На самом деле меня что тревожит: он явно не случайно предложил перенести всю эту дискуссию на Совет безопасности. Я думаю, что там у силовиков некая согласованная позиция и они хотят из этого сделать (...) политические выводы, потому что на уголовное у них не тянет, а политические там как раз раз-дуть да еще от имени президента. Это же Совет безопасности, понимаешь? Такая идет подтасовка - и само-го президента, и вас всех под монастырь.
       Б. Я не знал развития событий, так как я не в Москве, я еще в Швейцарии.
       Ъ. А, понятно.
       Б. Я думаю, что вообще есть возможность (...) на этот процесс.
       Ъ. Мне кажется, что никому сейчас это судилище над рыночной экономикой на Совете безопасно-сти не нужно (видимо, речь идет о делах Центробанка, кредитах МВФ и обвале пирамиды ГКО. - Ю. С.)
       Б. Это нужно. Это нужно Примакову, это все прекрасно понимают. Примаков же играет совсем другую игру, это всем ясно. ...Здесь как бы позиция Примакова, моя и других членов (коллегии?) расходит-ся кардинально. Поэтому я бы (...) на все рычаги, чтобы это останавливать.
       Ъ. Лучше это, грубо говоря, не принимать на Совет безопасности, сказать, что это не то место, куда надо тащить.
       Б. А откуда у тебя информация, что это на Совет безопасности?
       Ъ. Он заявил в печати. Он заявил, что предлагает, что обращается к президенту с этим. Видимо, ту-да отправил какой-то документ.
       Б. Дело в том, что его дни тоже сочтены, Скуратова.
       Ъ. Ну он, насколько я знаю, собирается по-другому себя повести. Не подавать заявления.
       Б. Не будет подавать заявления, создаст для себя колоссальную проблему.
       Ъ. Тем не менее.
       Б. А у тебя (...) информация есть? Если президент ему предложит - он не подаст?
       Ъ. Да. Он уходит в такую четкую оппозицию.
       Б. Очень хорошо, это как раз нас устраивает.
       Ъ. Черт его знает. По-моему, лучше, чтобы там был бы нормальный, вменяемый, грамотный, чест-ный человек.
       Б. Последнее особенно важно, потому что эта скотина полностью коммунистическая. Спасибо, что сказал. Я тоже там передам по цепочке. И я думаю туда (...), чтобы не рассматривали.
       Ъ. Да, надо отбиваться".
       Редакция сопроводила этот разговор следующим комментарием, с которым трудно не согласиться:
       "Мы сознательно не хотим комментировать разговор двух потенциальных клиентов Генеральной прокуратуры. А всего лишь привели его в том виде, в каком он фигурирует в материалах уголовного дела. Разговор очень коротенький, но весьма показательный. Из него можно сделать как минимум пять выводов.
       1. Дубинин с Березовским находятся в особо доверительных отношениях.
       2. Истинной причиной отставки Скуратова стали общие дела Березовского и Дубинина. При этом непонятно: то ли общие дела Дубинина с Березовским по "Андаве" (напомним, именно Сергей Дубинин по личной просьбе БАБа выдал валютную лицензию "Андаве". - Ред.), то ли общие дела Березовского с Дуби-ниным по "перевариванию" российской рыночной экономикой кредитов МВФ.
       3. Отставка Бордюжи была предрешена в тот момент, когда Скуратов предложил рассмотреть мате-риалы доследственной проверки по Центробанку, "Мабетексу" и Аэрофлоту на Совете безопасности.
       4. Березовский знал о существовании скандальной видеокассеты еще до ее демонстрации по РТР и сознательно вел дело к ее обнародованию.
       5. Евгений Примаков теперь знает, кого ему благодарить за свою отставку..."
       К той поре Евгений Максимович еще не был снят со своей должности.
       Но вернемся к памятному визиту генерального прокурора Швейцарии в Россию.
       Из Шереметьева мы поехали в наше загородное хозяйство, на реку Истру. Одни называют это хо-зяйство медицинским центром, другие пансионатом, третьи зоной отдыха, четвертые еще как-то, но суть нашей "Истры" от названия не меняется: это прекрасное место. И корпуса здесь прекрасные, и природа дивный хвойный лес, и знаменитая река под боком.
       Прежде всего, как и положено по российским обычаям, пообедали. Лишних вопросов госпожа дель Понте не задавала. Она имела хорошую, хотя и не полную информацию о том, что происходит у нас, и, че-стно говоря, сочувствовала мне - прекрасно понимала, что означает оказаться в моей шкуре.
       Первый день мы провели в переговорах - продолжительных, они шли пять часов без перерыва. И хотя госпоже дель Понте были приготовлены апартаменты на Истре, она решила все-таки уехать в Москву, в резиденцию посла.
       Слово гостьи - закон для хозяев. Я сам повез госпожу дель Понте в Москву.
       Второй день переговоров был также плотным и трудным. В основном шел разговор о возврате не-законно перекачанных за кордон денег в Россию. Этих денег было много, очень много, они перекрывают все кредиты, которые мы, как жалкие нищие, выклянчиваем у Запада, стоя с протянутой рукой.
       Унижаемся, просим, преданно заглядываем в глаза... Противно.
       А ведь деньги эти можно вернуть, и унижаться ни перед кем не надо, и долги можно отдать, и кре-диты вернуть, и проценты выплатить. Механизм возврата денег хотя и не прост, но реален: необходимо решение российского суда.
       Вот тут-то и вся загвоздка. Будет ли такое судебное решение? Скорее всего, нет. Кремлевские бога-чи вряд ли это допустят, уберут любого судью и с любым прокурором поступят точно так же, как со мной, если те станут покушаться на "большой карман". Прокуратура на нынешний день возбудила уголовные де-ла - те, что связаны с "Андавой", "Мабетексом", фирмой "Нога" и другими фирмами. Но дойдут ли эти дела до суда, не ведомо никому.
       Как только мне окончательно отобьют руки и перестанут пускать в прокуратуру, так эти дела быст-ренько спустят на тормозах. И никаких судебных процессов, естественно, не будет.
       И останутся кровные денежки россиян за кордоном.
       Конечно же, высокопоставленные жулики, размещая ворованные деньги на счетах в Швейцарии, надеялись, что это никогда никому не станет известно, кроме них, родных и любимых, и членов их семей - ведь банковские тайны в этой стране покрепче тайн государственных, их не раскрывают даже под пытками, но одного не учли отечественные казнокрады: на преступные деньги в Швейцарии банковские тайны не распространяются. Скорее, даже наоборот...
       И вообще, швейцарские правоохранительные органы прекрасно понимали, что за деньгами, кото-рые в эту страну перекачали мошенническим путем, придут сами бандиты и превратят маленькую процве-тающую Швейцарию в некое исчадие ада, в котором самим швейцарцам будет жить тошно.
       Работал я в те дни в страшном напряжении, совершенно не думая о том, что наступит 6 апреля и меня снова потащат на Голгофу - ведь заявление-то мое, "недобровольное", лежит в сейфе у президента. Я постарался вырубить эту дату из себя, не оглядываться на нее, не думать о ней.
       А ведь 6 апреля мне придется уйти из Генпрокуратуры уже окончательно. Тяжело было.
       После двух дней работы в Генеральной прокуратуре устроили обед. Во время визита Карла дель Понте не давала никому интервью. В прокуратуру тем временем чудом пробрался Александр Хинштейн, встретился нам по дороге. Я увидел его молящие глаза и решил помочь:
       - Госпожа дель Понте, у нас есть один очень незаурядный журналист Александр Хинштейн, ответь-те, если можно, на несколько его вопросов.
       Так Хинштейн оказался единственным из российских журналистов, кому госпожа дель Понте дала интервью. Хотя ажиотаж вокруг ее визита был страшный, к генпрокурору Швейцарии пытались прорваться сотни журналистов, но не прорвался никто.
       В тот же день госпожа дель Понте улетала к себе домой. В аэропорту я подарил ей большой букет цветов, наши хозяйственники устроили чай.
       Как выяснилось позже, славные российские спецслужбы очень боялись, что я улечу вместе с гос-пожой дель Понте в Швейцарию - запрыгну в самолет и буду, как говорится, таков. И всякие грузчики, но-сильщики, водители автокаров, находившиеся около самолета швейцарского генпрокурора, были переоде-тыми работниками соответствующих служб.
       Наши кремлевские горцы боялись, что я вступил с Карлой дель Понте в сговор и, оказавшись на территории иностранного воздушного судна, постараюсь улететь за рубеж и оттуда вести разоблачитель-ную кампанию против президента и его семьи.
       Информация эта - стопроцентно верная. Один человек даже предупредил меня:
       - Юрий Ильич, не пытайтесь зайти в самолет.
       Стало понятно, что если бы я попытался проводить госпожу дель Понте не до трапа, а, скажем, до салона, до кресла, то самолет в ту же минуту начали штурмовать спецназовцы.
       Да-а, публика кремлевская, похоже, совершенно не знала меня. Я никогда, ни на каком этапе жиз-ни, даже в трудную пору не представлял себя в роли диссидента и не мыслил себя им, никогда не собирал-ся, не собираюсь и вряд ли в будущем соберусь куда-либо эмигрировать. Это совершенно исключено. Рос-сия - моя страна, моя родина.
       Странно даже, что они могли предположить, будто я пойду на такой шаг, очень странно.
       От военного самолета, на котором прибыла госпожа дель Понте, откатили трап, завыли стартеры запускаемых моторов.
       Через несколько минут Карла дель Понет улетела. Я остался один. Было грустно.
       Когда остаешься один, это печально и плохо, в душе ералаш, в голову приходят тяжелые мысли. В общем, любой может понять состояние, в котором я находился. Россия по сравнению со Швейцарией - со-вершенно дикая, неправовая, почти неуправляемая страна. То, что происходит у нас, для Швейцарии - нон-сенс. Карла дель Понте не могла понять - и вряд ли когда поймет, - разве можно себя вести так по отноше-нию к прокурору, как ведут у нас? Особенно по отношению к тому прокурору, который начал расследова-ние в отношении президента и его окружения? В Швейцарии, в США, в Германии, во Франции любой чи-новник, какого бы высокого полета он ни был, мигом бы слетел со своего кресла! А если бы вмешался пре-зидент, то слетел бы и президент. У нас же нет - один беспредел покрывается другим.
       В общем, с тяжелым чувством я вернулся в город. Я понимал - нахожусь под колпаком, меня про-слушивают, за мной следят, каждый шаг засекают. Уже, по сути, началась подготовка к заседанию Совета Федерации.
       Если мне надо было с кем-то переговорить, я выходил из кабинета, старался провести разговор в коридоре либо в другом кабинете.
       Когда-то кабинет Генпрокурора был прекрасным - дубовые панно, старая мебель, великолепный наборный паркет... Ведь в кабинете этом работал не только Вышинский, не только Руденко - работал когда-то сам Сталин. В пору, когда он возглавлял Наркомнац- Наркомат по делам национальностей. Занимал его около года.
       Здание прокуратуры на Большой Дмитровке - историческое, кабинет - тоже исторический, и, по мо-ему глубокому убеждению, ломать что-либо в нем, менять, переиначивать было нельзя.
       Но после ухода Степанкова из Генпрокуратуры в бывшем сталинском кабинете появился Илью-шенко. Как всякий новый господин, потребовал переделок. Хапсироков кабинет перелопатил, сломал в нем все, сделал очень длинным, объемным, это уже был не кабинет, а какой-то зал. Чтобы добраться до стола Генпрокурора, посетитель должен был пройти длинный путь, метров пятнадцать, не меньше.
       Новый кабинет Ильюшенко был сделан в каком-то легкомысленном итальянском стиле, с розовой сухой штукатуркой, со шторами, больше подходившими для совершенно другого заведения, непуританско-го, скажем так, типа. В общем, кабинет превратился в то, что когда-то демонстрировалось в серии "Нароч-но не придумаешь".
       Кабинет переделывать я не стал - просто не мог, не имел права, на это надо было потратить денег не меньше, чем потратил Ильюшенко. Надо было обойтись малыми потерями. На стены я повесил несколь-ко старинных гравюр с изображением Верхнеудинска, как раньше назывался Улан-Удэ, Екатеринбурга и Москвы.
       Повесил также очень хорошую карту России. Собственно, раньше это была карта Советского Сою-за, но поскольку полотно это было жаль терять, то из него сделали карту России. С новой границей. Старые же контуры тоже остались. И служили они неким грустным напоминанием: какую же все-таки великую страну мы потеряли! Одной трети нету- какой-то огрызок Союза...
       Конечно, работать надо было так, чтобы на оставшейся территории люди жили нормально.
       Попытался я найти старые дубовые панели, которые Ильюшенко содрал со стен, но не тут-то было - их и след уже простыл, наверняка они были вывезены на свалку либо за бесценок проданы на сторону.
       В общем, порою я чувствовал себя в этом чужом кабинете неуютно. А сейчас стал чувствовать себя еще более неуютно. Кабинет этот всегда был на особом счету, прослушивался вдоль и поперек, сотрудники из группы технического контроля нашли в нем старые прослушивающие устройства - еще времен Илью-шенко, через аппараты правительственной связи вообще проводился съем любой информации, - о чем шла речь в кабинете, становилось тут же известно в другой части Москвы, поэтому говорить теперь я старался немного и крайне осторожно. А если надо было посекретничать, то, повторяю, вообще покидал кабинет.
       Это здорово нервировало кремлевских обитателей. Неведение вообще всегда беспокоит. А этим людям было чего бояться и о чем беспокоиться.
       Напряжение нарастало.
       Но работа шла.
       Одновременно я готовился к 6 апреля, к заседанию Совета Федерации.
       Этот день неуклонно приближался. Все ближе и ближе...
       Но состоялось заседание не 6 апреля, а 21-го. И 22-го. Оно шло два дня.
       ПРОКУРАТУРА ДЕЙСТВУЕТ
       Кремлевские стратеги слишком поздно поняли, что допустили ошибку, дав мне своеобразный "тайм-аут" с 18 марта по 5 апреля. За это время я рассчитывал продвинуть шумные уголовные дела дальше. Меня уже ничто не могло остановить. Недаром Евгений Киселев в одной из своих передач сказал, что про-куратура ныне напоминает корабельную пушку, отвязавшуюся во время шторма: ей все нипочем.
       За две недели мы сделали столько, сколько потом Генеральная прокуратура не смогла сделать за срок, во много крат больший. И вряд ли когда сделает.
       Я оставил у президента в ЦКБ второе заявление об отставке, приехал к себе на работу и созвал со-вещание. Мне надо было держаться, нельзя было показывать, что на душе тошно - иначе раздавят, точно раздавят... Одно я понимал твердо: что бы я ни делал, что бы со мной ни делали, что бы вокруг меня ни крутилось, вопрос мой так или иначе будет обсуждаться Советом Федерации и судьбу мою будет решать Совет Федерации, только этот Совет, и никто больше.
       Если бы президент действовал честно, не был бы заодно с этими игроками - сложилась бы одна си-туация, если бы не применялось никакого давления - все бы произошло по-другому и финал был бы дру-гой: мы бы спокойно разобрались и с пленкой, и с нашим отечественным ворьем, и со счетами высокопо-ставленных особ, и - если бы того потребовали интересы дела - я бы ушел в отставку, не задумываясь. А сейчас - нет!
       Меня пытались шантажировать, повели со мной недостойную игру, и мне, чтобы не быть уничто-женным, надлежало в эту игру вступить.
       С кремлевского холма стали раздаваться голоса: я не сдержал слова, не ушел... Не я не ушел, а меня не ушли, - вот так будет правильно. "Не ушел" и "не ушли" - это разные вещи. Совет Федерации не дал мне уйти, именно СФ решил разобраться, понять, что происходит. Игру со мной кремлевские моралисты пове-ли без правил.
       Но вернемся в 18 марта 1999 года. Я созвал совещание и спросил у своих замов, что будем делать.
       Первым высказался Чайка. Он был очень осторожен:
       - Может быть, есть смысл уйти в отпуск, Юрий Ильич?
       Кехлеров сказал, что надо активизировать работу и действовать четко, жестко, показывая, что про-куратура не сломлена, она работает и сдавать своих позиций в борьбе с коррупционерами не собирается.
       Розанов еще раз подтвердил свою верность:
       - Юрий Ильич, я буду с тобой до конца...
       Ни одни из замов не сказал мне, что нужно уйти. Может быть, мужества недостало сказать мне в лицо, что я в этой ситуации должен уйти? Не знаю.
       Лучше всех выступил Катышев, который точно подметил, что начинается рукопашный бой, надо сконцентрироваться, что мы имеем дело с наглыми людьми, с преступниками, занимающими государст-венные должности и в силу своих должностей подключившими государственную машину...
       - За нами система, Юрий Ильич, - сказал он, - бояться не будем. Рукопашная так рукопашная. Я с вами, что бы ни случилось.
       Колмогоров, Давыдов, Демин тоже поддержали меня. Наметили конкретный план действий. В пер-вую очередь решили резко активизировать расследование. И вовсе не потому, что моим врагам после этого будет худо - совсем нет, просто я понимал, что, кроме меня, этого не сделает никто, ни один человек в про-куратуре: у меня и пакет информации собран соответствующий, и власти, прав побольше, чем у других.
       Но, кроме всех этих соображений, были и другие резоны. Это резоны конечной истины: ведь дол-жен же кто-то в этой стране сказать ворам, что они - воры... Независимо от того, кто они - близкие родст-венники президента или обычные жулики, которые заползли в приоткрытую дверь, будто дым. За это мне простые люди, "россияне", как выражается президент, только спасибо скажут. Ну а если удастся вернуть несколько десятков или даже сотен миллиардов долларов в страну, в Россию, скажут спасибо вдвойне, втройне...
       Только ради одного этого стоило жить и работать. И драться, невзирая на каток государственной машины, что набирал обороты, крушил, давил все попадающееся на его пути и грозил размять меня...
       Понятно, что прокуратура нащупала болевую точку кремлевских обитателей, стала трясти "боль-шой карман". Одной из структур, что наполняли этот карман звонкой валютой, была швейцарская фирма "Мабетекс".
       Первым делом мы провели выемки документов по "Мабетексу" из Кремля, в 14-м корпусе, где на-ходились службы управления делами, на Старой площади и в других местах, я дал команду начинать до-просы тех, кто подозревался в преступной связи с этой фирмой, а мы начали готовиться к визиту прокурора Швейцарии Карлы дель Понте. Активизировали расследование по "Андаве" и Аэрофлоту, запланировали ряд акций по расследованию деятельности швейцарской фирмы "Нога", в ближайшее же время собирались активизировать работу по Центральному банку, провести выемки документов и обыски в "Атолле"... "Атолл" - это личная охранная фирма Березовского, напичканная современным подслушивающим обору-дованием, которая, как принято говорить в среде оперативников, "пасла" "сильных мира сего". В том числе занималась и прослушиванием разговоров президентской семьи.
       Это была личная силовая структура Березовского, и как тот ни пытался от нее откреститься, делая вид, что никакого отношения к "Атоллу" не имеет, ему этого не удалось.
       Надо сказать, оперативники из регионального управления по борьбе с организованной преступно-стью случайно наткнулись на нее, заинтересовались, и когда копнули, то пришли в состояние некоего столбняка: слишком много высоких имен обрабатывали люди, снявшие под свои производственные нужды помещение в подвале жилого дома на 13-й Парковой улице.
       Обозначилась и новая фирма с криминальным душком, также работающая на "большой карман", - "Сибнефть", возглавляемая человеком, широкой публике пока мало известным, - Романом Абрамовичем. Возникла необходимость заняться и этой фирмой.
       Стали мы готовить обыски и в Национальном резервном банке, тесно связанном с Центробанком, заинтересовались нарушениями ЦБ, подпадающими под статьи Уголовного кодекса, а также охранным агентством "Конус", обслуживающим Национальный резервный банк, - структурой с грязной репутацией.
       Эх, если бы прокуратура все время работала в таком режиме - сколько бы дел нам удалось сделать! Но, увы... Для этого нам надо было бы иметь в три раза больше сотрудников.
       Население сразу почувствовало: началась серьезная борьба с теми, кто обобрал государство. Аре-стовали мы и Валентина Ковалева, бывшего министра юстиции. Поскольку это птица очень крупная, рас-скажу о нем подробнее.
       Дело Валентина Ковалева - также одно из первых в череде громких дел. Началось оно пару лет на-зад, когда в газете "Совершенно секретно" журналистка Лариса Кислинская опубликовала статью "А ми-нистр-то голый" - о банных похождениях Валентина Алексеевича Ковалева. Но дело вовсе не в бане, а в тех преступлениях, которые совершил министр, за что его пришлось даже арестовать.
       Не арестовывать Ковалева было нельзя, потому что он слишком сильно начал давить на свидетелей - это во-первых, а во-вторых, имея обширные связи, он мог очутиться за границей и, подобно Собчаку1, Станкевичу2 и другим "ущемленным", начал бы взывать ко всему миру о защите, утверждая, что его пре-следуют по политическим мотивам... Будучи депутатом Госдумы от Компартии, а если точнее - будучи ви-це-спикером нижней палаты, Ковалев образовал фонд "Общественная защита прав населения" и стал его президентом, а верный помощник Максимов - генеральным директором. Как сейчас выясняется, на защиту прав угнетенных соотечественников эти люди смотрели в основном через собственный карман: те деньги, которые им переводили различные банки и коммерческие организации, проходили через очень плотный карманный фильтр.
       В результате из горловины фильтра вытекал тоненький ручеек.
       К слову, став министром, Ковалев открестился от своих политических убеждений и сделался эта-ким показным демократом, публично демонстрирующим свою преданность Ельцину. Потом, потеряв пост министра, Ковалев повернулся спиной и к демократам. Недаром "МК" в одном из редакционных материа-лов назвал Ковалева иудой.
       Сейчас уже ясно, что, став министром, Ковалев неплохо нажился. Держал он свои деньги в восьми коммерческих банках. Суммы там крутились немалые. У следствия есть доказательства того, что Ковалев снял с депозитных счетов этих банков около двух миллионов долларов. Из "РАТО-банка" он получил 269 тысяч "зеленых", из "Монтажспецбанка", возглавляемого "зарешеченным" Ангелевичем, - 260 тысяч, при-мерно столько же из банка "Флора" и так далее. Неплохо для государственного чиновника? Плюс ко всему деньги, которые прилипли к карману в фонде... В общем, набежала приличная сумма, приличная даже для удачливого бизнесмена.
       Жить начал Ковалев на широкую ногу. Построил дачу в престижном Суханове. Дача эта, к слову, оформлена на его имя. Оценена специалистами в шестьсот тысяч баксов. Вообще-то официально дача по-дарена Ковалеву президентом компании "Русский сахар". Интересно было бы знать, какие услуги министра стоили так дорого? На эти и другие вопросы должно ответить следствие, ведущееся в настоящее время.
       Кстати, деятельность "сахарного" короля закончилась печально - он был разнесен на куски взрывом в собственной автомашине.
       Короля нет, а дача в поселке Суханово осталась. В бытность свою в Госдуме Ковалев помог "сахар-ному" королю "изменить две статьи в законе". Это обернулось большими убытками для государства и сверхприбылью для короля.
       В Подольском районе, под Москвой, у Ковалева есть еще один особнячок. Фамильный. Оформлен на имя жены. Особнячок еще только достраивается, но уже оценен в семьсот тысяч долларов.
       У следствия имеются факты того, как министр Ковалев получал деньги в банке "Флора" - по десять тысяч долларов каждый месяц. Это была "зарплата". Деньги каждый месяц Ковалеву приносила персональ-ная кассирша - некая госпожа Кучина, сотрудница банка. Сохранились корешки пропусков, которые выпи-сывали Кучиной в охране министерства в дни "зарплат" Ковалева.
       И так далее.
       Ну а фонд, организованный Ковалевым и призванный якобы помогать нашим соотечественникам в ближнем зарубежье, которых там лишили всего - и прав, и возможности нормально жить, а в некоторых республиках даже языка, - также в основном помогал Ковалеву, Максимову и еще некоторым приближен-ным к "телу" людям. На деньги фонда были куплены пять автомашин - для обслуживания самих себя, есте-ственно, и еще - ковалевской жены. На деньги фонда Ковалев издал книгу. Ездил на них вместе с помощ-ником за границу - но, скажем, не в Таджикистан, где русские загибаются, и не в Латвию, в которой из ка-ждого русского стараются сделать латыша, а в Таиланд, в Индонезию, в другие страны, где есть море и солнце и если встречаются русские, то только "новые", выписывали себе оч-чень недурственные команди-ровочные - по триста долларов в сутки.
       Надо добавить, что при обыске у Ковалева был найден пистолет незарегистрированный, вроде бы ничейный, но с отпечатками пальцев бывшего министра. По слухам, подарил этот пистолет Ковалеву то ли некий шейх, то ли видный восточный лидер, то ли еще кто-то, но Ковалев почему-то не захотел легализо-вать оружие. За это также придется отвечать...
       И так далее.
       Историю эту можно было бы давно закончить и передать в суд, но события последнего времени не-вольно наводят на мысль, что на всех силовиков у окружения Бориса Николаевича есть свои пленки с ком-проматом. К этому выводу пришли многие журналисты после того, что случилось со мной. Иначе ведь си-ловиков не удержать в руках, они могут начать "неуправляемую" войну с беспределом. А это, как показы-вают события, Кремлю как раз и не нужно. Всех, кто сумел приблизиться к тайнам заоблачных счетов и их владельцам, убирают. Убрали Алмазова - честного налогового полицейского, убрали Кожевникова - чест-ного главного следователя МВД, и так далее. Список этот можно продолжить. Путин, находясь в свое вре-мя во главе ФСБ, постарался особо - расформировал самые опасные для всякого суперкрупного ворюги управления - экономической контрразведки и контрразведывательного обеспечения стратегических объек-тов. Первое раскручивало все самые громкие экономические дела последних лет, второе - не давало, чтобы предприятия, составляющие славу России, позволяющие ей защищаться, не уходили за бесценок в руки иностранцев. Теперь этих управлений нет. Похоже, что шеф ФСБ - теперь уже бывший, - выполнял чей-то заказ. Чей?
       А если бы он отказался выполнять, то нате вам - пленочка с компроматом. Тем более что подобная информация уже промелькнула на страницах СМИ, а с цифровой камерой можно снять любые сюжеты. То, что сейчас происходит, - покруче, чем самый крутой беспредел. Только чем все это закончится, вот вопрос.
       Я понимал, что времени мне отведено совсем мало, я спешил...
       Мне было приятно отмечать, что многие сотрудники были рады моему появлению в прокуратуре, их лица при встрече светлели, каждый стремился сказать хотя бы несколько поддерживающих слов, меня останавливали в коридорах, желали удачи.
       Это очень, очень поддерживало. Ведь поймите, мне было крайне трудно: я появлялся на работе примерно в восемь тридцать утра, покидал здание в одиннадцать часов ночи, все время находился в огром-нейшем напряжении, все время на людях. Ведь я знал, что любой из этих дней может оказаться для меня последним. Хотя можно было послать, конечно, все ко всем шутам, закрыть глаза на коррупцию и кремлев-ское воровство и пойти на компромисс, который мне постоянно предлагали Путин и Степашин - дать, на-пример, согласие войти в состав Конституционного суда (должность, очень почетная) вместо умершего Олейника или уехать послом в Финляндию. И все бы мигом забылось, и сам бы был целее, не рвал бы себе нервы и сердце. Но этого я не мог себе позволить.
       Надо отдать должное сотрудникам Главного следственного управления, руководимого Михаилом Борисовичем Катышевым, - они работали не покладая рук - самоотверженно, на износ, приезжая на работу рано утром и уезжая поздно ночью. С огромным теплом я вспоминаю Владимира Ивановича Казакова, Ге-оргия Тимофеевича Чуглазова, Петра Георгиевича Трибоя и других. Это на них сделали ставку и Катышев и я, это они заставили Россию приникать к экранам телевизоров и ловить каждое слово о "прокурорских новостях", они не дрогнули, в отличие, скажем, от моего старого друга Розанова или Чайки, которые пыта-лись хитроумно лавировать.
       А сотрудники тринадцатого отдела, те вообще прислали мне стихотворение - пусть не такое звон-кое, как, скажем, у Твардовского или Доризо, но очень искреннее.
       Подписался под этим стихотворением весь отдел.
       Уважаемый Юрий Ильич!
       Ура! Остались вы у дел,
       Порядочность ликует!
       Как рад 13-й отдел,
       Что разум торжествует!
       Мы знаем, будет трудно вам,
       Такой пойдет "Торнадо",
       Но и бороться за Закон
       Кому-то все же надо.
       Вам олигархов побеждать!
       Быть не должно иначе.
       Успехов в битве правовой,
       Здоровья и удачи!
       Такие слова трогают до слез.
       Должен заметить, что для кремлевских "горцев" мой выход на работу был полной неожиданностью. Они пытались подслушивать меня с помощью хитроумной техники, фиксировать мои действия через со-глядатаев, но ничего у них не получалось. Все важные разговоры я проводил вне стен своего кабинета.
       К этой поре в Кремле уже не стало Бордюжи, с ним разделались, что называется, круто, сковырнули ногтем в один миг, он даже ахнуть не успел, как очутился в больнице. Мне, честно говоря, сделалось жаль его. Ведь он, в сущности, действовал как солдат - выполнял приказ. Да и после содеянного у него, похоже, совесть заговорила... Плюс ко всему Бордюжа понял, что попал в нехорошую историю.
       Когда я с ним говорил в последний раз, доказывая, что мне надо обязательно выйти на работу - ведь я, готовясь к заседанию Совета Федерации, не мог изучать материалы, что называется, на коленке, это я должен делать в служебном кабинете, - и Бордюжа согласился со мною:
       - Да, Юрий Ильич, вам надо выйти на работу. Хотя бы ненадолго.
       Он, вероятно, и не предполагал, сколь много нам удалось сделать за эти две недели.
       УГОЛОВНОЕ ДЕЛО ПРОТИВ СКУРАТОВА
       Наступил апрель.
       Второго числа я по обыкновению вызвал машину на восемь утра. До работы мне от Архангельского ехать сорок пять, максимум пятьдесят минут, это уже проверено, так что в восемь сорок пять - восемь пятьдесят я практически всегда бывал на работе.
       В восемь утра в дверь позвонили. Я открыл, на пороге стоял Юрий Башмаков, которого я раньше видел, но близко не сталкивался. Лицо какое-то сконфуженное, едва ли не виноватое.
       - Юрий Ильич, принято решение о замене у вас охраны. Я - ваш новый начальник охраны.
       В свое время я предупреждал Крапивина - главного охранного руководителя о недопустимости за-мены охраны, сказал, что ситуация эта скандальная. Башмаков, конечно же, был ни при чем, надо было до-браться до своего кабинета, до вертушки, и там уж выяснить, в чем дело.
       Когда ехали по кольцевой дороге, то включили радио, в сводке новостей вдруг тревожным набатом грохнуло сообщение: "Указом президента Российской Федерации Генеральный прокурор Скуратов отстра-нен от исполнения своих обязанностей на период расследования возбужденного против него уголовного дела".
       Час от часу не легче. Что за уголовное дело?
       Я машинально спросил у водителя - водитель у меня был старый, Анатолий:
       - Дружище, до работы хоть меня довезете?
       Тот отозвался предельно дружелюбно:
       - Сделаю это с особым удовольствием, Юрий Ильич!
       Замечу, что как только закрутилась история с моей отставкой, я не встретил ни одного работника среднего уровня, который отнесся бы ко мне плохо - все относились с исключительным теплом и сердечно-стью.
       Охрана у меня состоит из трех человек, это постоянная бригада. Плюс водители, которые также яв-ляются охранниками. Во время выездов - скажем, в какую-нибудь редакцию, - обычно выделялась выезд-ная охрана, человек пять-шесть. Федеральная служба охраны - это очень отлаженная служба.
       Приехав на Большую Дмитровку, я прошел к себе в кабинет. Не успел закрыть дверь, как появился дежурный помощник:
       - Здесь находится представитель МВД, он хотел бы с вами встретиться.
       - Кто это?
       - Какой-то генерал. Кажется, начальник управления по охране объектов особой важности.
       - Я встречусь с ним, как только освобожусь, - сказал я, и дежурный вышел из кабинета.
       Мне сейчас надо было встретиться с другими людьми - со своими замами и узнать, что за история с возбуждением против меня уголовного дела. Ведь возбудить дело против Генпрокурора - штука, мягко го-воря, непростая. Во-первых, возбудить это дело могла только прокуратура, а во-вторых, для этого нужно иметь очень высокие полномочия. Но какими бы они высокими ни были, все равно они не будут выше, чем у Генерального прокурора.
       Тем временем собрались замы. Не было только Катышева - Михаил Борисович запаздывал. Когда он приехал, то первым делом сообщил:
       - Дело против вас возбудила прокуратура Москвы.
       - Как прокуратура Москвы? Это исключено! Это же нижестоящая прокуратура. Срочно найти Гера-симова!
       В это время мне по радиосвязи сообщили:
       - Герасимов едет к вам!
       Герасимов, прокурор Москвы, мог в это дело внести ясность.
       Потянулись тягостные минуты.
       Чайка на всякий случай предупредил меня:
       - Юрий Ильич, вы только не горячитесь и не делайте никаких резких движений.
       Тут в кабинет вошла секретарша и сказала, обращаясь к Чайке:
       - Вам звонит президент!
       Мы переглянулись. Чайка поспешно вышел из кабинета. Через несколько минут вернулся и сооб-щил:
       - Звонил Борис Николаевич. Просил взять руководство Генеральной прокуратурой на себя.
       Невольно мелькнула мысль: а ведь Чайка этого звонка ждал. Я тут же отогнал эту догадку от себя: не об этом сейчас надо думать. О другом. О том, как быть, как жить дальше. Вскоре в кабинете появился Сергей Иванович Герасимов.
       - Утром ко мне пришел Росинский, мой заместитель, - сказал он, - и заявил, что ночью его вызвали в Кремль, после чего он возбудил против вас, Юрий Ильич, дело. По 285-й статье, части первой, "Злоупот-ребления должностными полномочиями". Возбудил после того, как ему показали пленку и... и поставили вопрос ребром. Я спросил Росинского: "Почему не доложил раньше, почему не позвонил мне ночью, не рассказал все? Где материалы, по которым ты возбудил уголовное дело? Где постановление?" Росинский заявил, что пытался звонить мне, но не дозвонился.
       "Так всегда бывает: звонил, но не дозвонился, хотел сообщить, но не успел", - невольно мелькнуло в голове.
       - "А материалы где?" - спросил я у Росинского. Тот сказал, что материалы и пленку забрали к себе сотрудники ФСБ. - Герасимов замолчал.
       Если бы материалы находились в городской прокуратуре, то Герасимов бы мог отменить постанов-ление своего подчиненного. Без материалов он этого сделать не может. Выходит, заранее был предусмот-рен и этот шаг.
       Потом выяснилось, что Росинский возбудил уголовное дело без всяких материалов, без докумен-тов, по одной только кассете. Заранее сфабрикованной. Это было не только отклонением от юридических норм, это было самым настоящим беспределом.
       Росинского я не знал, слышал только, что он - человек нетрадиционной половой ориентации, кое-кто даже со смешком предлагал его освободить в связи с переводом в "Голубой дом", чтобы не позорил прокуратуру, но я всякий раз на такие предложения отвечал отказом: мухи, мол, отдельно, котлеты - от-дельно.
       Позже пошли разговоры, - и были они очень стойкими, - что вызванному ночью в Кремль Росин-скому была показана видеокассета с его похождениями среди "голубых" и было заявлено довольно жестко: "Если вы сейчас же, господин Росинский, не возбудите уголовное дело против Скуратова, эта кассета будет через несколько часов показана по телевидению!" Росинский незамедлительно подписал нужные бумаги.
       Впрочем, вскоре стали известны еще кое-какие детали того, как его вызывали в Кремль, об этом я скажу чуть позже.
       В кабинет в очередной раз заглянула секретарша:
       - Юрий Ильич, в приемной сидит генерал МВД, ждет, когда вы освободитесь.
       Я понимал, чего ждет этот генерал - опечатать мой кабинет. Со всеми документами, что имеются здесь, но я этого удовольствия ему пока не доставлю.
       - Я еще занят, - сказал я секретарше, - пусть подождет.
       Пока я буду находиться в кабинете, никакой милицейский генерал не посмеет меня выкурить отсю-да. Тем более генерала не пускал ко мне начальник охраны прокуратуры Сергей Борисович Гриднев.
       - Сидите! - говорил Гриднев генералу. - Надо будет - вас пригласят!
       И тот сидел.
       А мне важно было передать два документа, находившиеся у меня в сейфе, Катышеву. Кроме того, мне надо было подписать два международных поручения для Карлы дель Понте и также передать их. Нуж-но, чтобы эти документы сегодня же ушли в Швейцарию. Если я их передам другому заму, они могут на-всегда застрять в этом здании и никуда не уйти.
       Позвонил Степашин.
       - Юрий Ильич, надо переговорить. Приезжайте ко мне. У меня находится Путин.
       Я понял: Степашин делает шаг очень продуманный, он выманивает меня из кабинета, чтобы его ге-нерал опечатал кабинет вместе с документами. Документы, особенно те, что были получены от Карлы дель Понте, - вот главное, что интересовало сейчас кремлевских "горцев" и тех, кто им служил.
       Тем временем появился Катышев, и у меня немного отлегло от сердца: Михаил Борисович будет следовать букве закона и не станет юлить и прятать бумаги, чтобы покрыть чьи-то грязные делишки.
       ...Через некоторое время я уехал к Степашину. Генерал МВД вместе с Хапсироковым незамедли-тельно опечатал мой кабинет.
       Все, моя собственная дверь захлопнулась у меня за спиной.
       Степашин сказал мне, что утром президент пригласил к себе Строева и объявил: против Скуратова возбуждено уголовное дело, поэтому так или иначе, раз дело возбуждено (замечу, по совету Чубайса), Ген-прокурор будет отстранен от должности.
       - Вам надо дождаться конца расследования и не делать резких движений, Юрий Ильич, - сказал Степашин.
       - А на каком, собственно, основании возбуждено уголовное дело? спросил я. - Ведь Росинский не имел права возбуждать его, у него нет на это полномочий. Это незаконно. Не-за-кон-но. Правовая сторона нарушена...
       Степашин постарался успокоить меня:
       - Юрий Ильич, кабинет ваш все равно опечатан, поэтому не думайте ни о чем, поезжайте на дачу, отдохните там немного, придите в себя. Мы же с Владимиром Владимировичем будем способствовать, чтобы расследование прошло быстро и объективно.
       Я уехал. Завернул на городскую квартиру, забрал там Лену и отправился на дачу.
       В голову невольно - и не в первый уже раз - пришла мысль о том, что из прокуратуры уходит ин-формация. Через какие-то щели - видать, неплохо оплаченные, - она просачивается наружу.
       Я уже вел серьезный разговор с Пал Палычем Бородиным, - и разговор этот больше подходил на допрос, по моему указанию готовились допросы дочерей президента, крупных чиновников, чьи имена у всех на слуху, были произведены выемки документов в Кремле - дело принимало для "семьи" угрожающий оборот. И вот мы у себя в прокуратуре приняли решение об аресте Березовского. Повторяю - об аресте. Уже практически выписан ордер на его задержание.
       Но... произошла утечка. Информация о Березовском попала в Кремль. Березовский этого боялся страшно, и в Кремле этого боялись, поэтому, когда Березовский летел в Москву, его остановили в Киеве и в Москву не дали воздушного коридора. Пока не рассосется ситуация.
       И рассосаться она могла, только если уберут меня.
       Я понял: в Кремле состоялось серьезное обсуждение и была выработана линия поведения, разрабо-тана тактика действий. Идея возбудить уголовное дело и одним махом выломать мне руки и лишить воз-можности действовать принадлежала, повторяю, Чубайсу. Чубайс вообще был одним из самых активных участников этой акции. Как и Березовский.
       Была создана комиссия Совета безопасности по изучению моего морального облика. Хотя накануне я обратился с заявлением о возбуждении уголовного дела в связи с вторжением в мою частную жизнь и в связи с оказанием давления на прокурора, производящего предварительное расследование по фактам кор-рупции среди высших чиновников. Дело было возбуждено.
       Вскоре состоялось первое заседание "моральной" комиссии, где Макаров заместитель главы крем-левской администрации, - устроил мне допрос в присутствии пяти или шести человек, кое-кто из них при-нимал участие вообще в подготовке кампании по устранению меня от должности... Положение было, мягко говоря, интересным. Я сказал Макарову:
       - Ведется следствие, оно установит, откуда взялась пленка, как была сделана запись и так далее. Все эти вопросы составляют предмет уголовного расследования. А так я не понимаю назначения вашей комис-сии. Что это за комиссия по изучению морального облика? Без документов любой разговор будет беспоч-венным. Напишите официальную бумагу в Генпрокуратуру, начальнику главного следственного управле-ния Катышеву, он вам даст официальный ответ, и мы будем говорить, имея на руках официальный доку-мент с фактами. А так это не разговор. Вы - не партком, чтобы проводить подобные разборки.
       Очень активное участие во всех играх продолжал принимать Хапсироков. Дня за два до возбужде-ния против меня уголовного дела он поехал к Демину. Демин вел коллегию и, когда Хапсироков приехал, передал ведение своему первому заму Носову, а сам вышел к Хапсирокову посовещаться.
       Надо полагать, Демин неспроста бросил важное заседание коллегии. Ведь не для того лишь, чтобы переговорить с Хапсироковым? Ну кто такой Хапсироков, чтобы ради него оставить заседание коллегии Главной военной прокуратуры?
       Никто!
       А потом Хапсироков, приехав на Большую Дмитровку, пытался выяснить в одном из управлений: как возбуждается уголовное дело в отношении прокурора? Вот оно, сюжетное колечко... Замкнулось.
       Начали активно искать девочек - участниц видеосъемки, так называемых заявительниц, и оказывать на них давление. Первое их заявление было датировано 18 марта, последующие 25-м, 26-м и 27-м числами. Выходит, с 18 марта Путин и Степашин совершенно незаконно проводили оперативно-розыскные дейст-вия, занимались доследственной проверкой... В то же время Путин встречался со мной, дружески пожимал руку и говорил, как он мне сочувствует. Интересно было бы узнать, что у него самого в этот момент проис-ходило в душе.
       К моменту возбуждения уголовного дела Путин занимал два кресла директора ФСБ и секретаря Со-вета безопасности РФ и, как вычислили аналитики, на него была возложена вся ответственность за решение "проблемы Скуратова".
       Путин - выходец из Питера, оттуда был вынужден уехать в Москву, это произошло после провала Собчака на губернаторских выборах. В Москве он стал заместителем Бородина и уже из-под мохнатого крыла Пал Палыча пустился в высокий полет.
       Бордюжа к той поре был уже отстранен от своей должности. Мне только в очередной раз осталось пожалеть бедного Николая Николаевича.
       Демин тем временем побывал у своего заместителя по следствию генерала Яковлева, взял у него бланки процессуальных документов, связанных со следствием, в том числе и постановление о возбуждении уголовного дела...
       - Зачем бланки-то? - вполне резонно спросил Яковлев. - Давайте, мы вам все сделаем.
       Демин объяснил это просто:
       - Нужно для одной студентки-практикантки.
       Теперь понятно, для какой студентки-практикантки понадобились бланки.
       Вскоре стали известны еще кое-какие детали того, как против меня было возбуждено уголовное де-ло. Оказывается, ночью сотрудники ФСБ привезли Росинского в Кремль к Волошину, успешно заменивше-го Бордюжу в кресле главы администрации.
       Тот продемонстрировал Росинскому пленку и дал проект постановления о возбуждении уголовного дела. Проект был совершенно безграмотный. Неведомо, кто мог его сочинить - вероятно, какой-то опера-тивник из МВД или ФСБ. В кабинете, кроме Волошина, находились Степашин и Путин.
       - Берите материалы и идите в кабинет Татьяны Борисовны Дьяченко, сказал Росинскому Волошин. - Он не занят. Если у вас возникнут какие-то трудности, имейте в виду, здесь находятся два заместителя Генерального прокурора России, они вам помогут.
       Позже Росинский рассказывал Катышеву, что видел у подъезда две машины с номерами "АК", при-писанными к прокуратуре. Скорее всего, это были машины Чайки и Демина. Ясно, что кремлевская адми-нистрация не пошла бы на возбуждение уголовного дела, если бы Чайка и Демин высказались против, но мои замы поддержали Волошина, и в результате возникло уродливое, с правовыми перекосами уголовное дело. Потом Степашин сказал мне:
       - Не будьте так строги к Чайке и Демину. Им самим было предложено возбудить уголовное дело, но они отказались.
       Не мог возбудить это дело Росинский, не имел права. Таким правом обладают только прокуроры субъекта Федерации - в данном случае, прокурор Москвы Герасимов, а также заместители Генерального прокурора. Росинский не мог возбудить дело не только против меня, а даже против рядового следователя в "лейтенантском" чине. Но, видать, придавленный своим собственным компроматом, - голубого цвета, - Ро-синский сделал то, чего не имел права делать.
       Уголовное дело было возбуждено, как записано в постановление, по материалам ФСБ, а можно возбуждать только по материалам прокуратуры. Налицо процессуальное нарушение.
       Материалы же в прокуратуру Москвы не поступали, они не зарегистрированы, а раз так, то они во-обще не могли быть предметом рассмотрения для Росинского. Заявительницы, изображенные на злополуч-ной видеопленке, не были предупреждены об ответственности за ложный донос. Все заявления - их вначале было три, одно датировано 23 марта, второе - 26-м, третье - 27 марта, написаны по сути одними и теми же фразами, на одной бумаге, с одними и теми же словесными оборотами, хотя писали их девушки вроде бы каждая самостоятельно и в разных концах Москвы. Налицо было очень грубое исполнение "умной" мысли, подкинутой кремлевским обитателям Чубайсом. Потом заявительниц стало больше, пять или шесть. Это что же выходит, они ждали, ждали, а затем в один прекрасный момент решили, что их жизни угрожает опасность и побежали за защитой в ФСБ?
       Бред какой-то. Ясно было, что этих девушек подбирали специально, искали и нашли.
       Генерал Баграев отметил, что при возбуждении уголовного дела был допущен целый букет нару-шений. И как только Росинский - юрист в общем-то опытный - мог допустить их? Юрий Муратович Багра-ев даже высказал предположение, что Росинский допустил это с одной целью, чтобы дело можно было лег-ко дезавуировать.
       Но эта версия так и осталась версией, всем нам хочется думать о своих коллегах лучше, но не все-гда это получается.
       Сейчас Росинский - презираемый в прокуратуре человек. Кстати, всплыла еще одна не самая луч-шая для этого человека деталь: Росинского очень активно обхаживал, уговаривал Хапсироков. И в знак благодарности за содеянное, - как гонорар, - помог отремонтировать квартиру. Может быть, попросту - ку-пил. Нет, не хотел бы я оказаться на месте Росинского.
       Но и мне было не легче.
       Первые дни после возбуждения уголовного дела были самые тяжелые.
       Надо отдать должное Госдуме - она активно поддержала меня. Были немедленно назначены слуша-ния. В Госдуме хотели незамедлительно, прямо на следующий же день разобраться в происходящем. По-звонила Светлана Петровна Горячева - заместитель спикера, потом позвонил Анатолий Иванович Лукья-нов... но решили вполне разумно: вначале надо чуть прийти в себя, остыть, а уж потом - разбираться.
       И все равно это произошло гораздо раньше, чем предполагалось.
       Все ожидали, что я буду на заседании Госдумы косить, что называется, налево и направо, рубить всех и вся, предоставлю лакомые материалы о коррупции в семье президента, но я не стал этого делать. Я понимал, что по отношению ко мне допущено вопиющее беззаконие, надо защищаться всеми средствами, которые у меня есть, но только не такими, опуститься до сведения счетов я не мог.
       Одна газета написала, что я вел себя по отношению к президенту джентльменски, но он этого не заметил и вбросил на телевизионный канал пленку... Я видел лицо Алиева, которого показывали в тот же день по телевидению на саммите глав СНГ, видел, как Алиев смотрел на Бориса Николаевича, и думал: не дай Бог гражданам нашей страны дожить до такого момента, чтобы вот так смотрели на своего президента.
       Я уже не говорю о некоторых прошлых поступках президента, когда он дирижировал оркестром в Германии или мочился на колесо самолета в Штатах, в аэропорту Балтимора, - это позор, - но есть вещи пострашнее, поглубже и посерьезнее поверхностного позора.
       Нет, бороться надо правовыми средствами. Я не имел права использовать во время выступления в Госдуме материал, который мне передали швейцарцы, это было бы использованием служебных документов в личных целях. Есть следственная тайна, есть прокурорская этика, есть служебная этика, в конце концов, - то самое, что я не имел права нарушать. Так что все обиды и эмоции я отставил в сторону и до разоблаче-ний в своем выступлении в Госдуме не скатился.
       Дали слово Герасимову. Он сказал, что документы, по которым было возбуждено уголовное дело, в прокуратуре Москвы не зарегистрированы, о ночных действиях Росинского он ничего не знал. Росинский действовал незаконно. Более того, все следственные действия, по Угловно-процессуальному кодексу, должны проводиться до 22 часов, - в общем, здесь все было совершенно незаконно. Ну, разве может нор-мальное уголовное дело быть возбуждено в два часа ночи?
       Что же касается материалов, то вообще имела место массовая фальсификация. Росинский возбудил дело только по кассете и одному заявлению без подписи и адресата, других документов, как выяснилось, у него не было, потом эти материалы якобы взяло себе ФСБ... И держали их фээсбэшники у себя в течение восьми дней. На самом же деле еще ничего не было, сотрудники ФСБ только готовили нужные бумаги, го-товили поспешно и неквалифицированно... Например, подготовили справку по уголовным делам, что ведет Генпрокуратура по Егиазаряну, подготовили заключение по кассете, другие бумаги по поручениям, данным директором ФСБ Путиным 4 апреля. А потом кто-то из сотрудников поопытнее обратил внимание на дату и схватился за голову: ведь так быть не должно! Это же идет вразрез с законом! И даты под всеми поруче-ниями были переправлены на 1 апреля. Бумаги даже перепечатывать не стали, поленились. Все это было выяснено на следствии.
       Итак, в два часа ночи было возбуждено уголовное дело, в восемь утра Ельцин пригласил к себе Строева, Примакова, своих сотрудников, объявил о возбуждении уголовного дела и подписал указ о моей отставке. Возникает еще один невольный вопрос: как в промежуток с двух часов ночи до восьми утра, в нерабочее время были собраны все визы на такой указ? А виз надо было собрать очень много.
       Есть и другое. Фээсбэшники датировали свои многостраничные справки 2 апреля... И тут тоже встает вопрос: в какой период, а точнее, в какой конкретный промежуток времени 2 апреля эти справки бы-ли составлены?
       Если Росинский возбудил уголовное дело 2 апреля в два часа ночи, то времени для составления та-кой объемной справки было очень немного - всего два часа. С двенадцати ноль-ноль до двух. Сюда же, в это время, к слову, входит и время доставки бумаг с Лубянки в Кремль.
       Все спешно подверстывалось под одну идею, под один замысел чубайсовский, дьяченковский, во-лошинский, а о деталях исполнения думать уже было некогда.
       В общем, ясно, что справки появились позже возбужденного дела и указания об их подготовке да-вались Путиным позднее.
       Это любой юрист, увы, классифицирует, как подлог, как фальсификацию, как деяние, уголовно на-казуемое.
       То же самое было и с заявлениями девушек. Одно из заявлений, поступившее, например, позднее других, было зарегистрировано ранним числом и так далее. Все это сейчас уже установлено следствием.
       Думаю, что не за горами день, когда уголовное дело будет возбуждено против тех, кто все это сфальсифицировал. Вот тогда-то всем сестрам и выдадут по серьгам.
       Деятельность Волошина, Росинского, Степашина и Путина, конечно же, нужно рассматривать в общем контексте шантажа, обмана, грубейшего нарушения российских законов.
       А фальсификация была проведена грандиозная. Такое количество имен, титулов, должностей, чи-нов. Не знаю, было ли когда-либо подобное в России?
       Но вернемся к заседанию Госдумы. Степашин выступил бледно, бледнее всех. Он думал, что я буду оглашать материалы, компрометирующие президента и его семью, но я этого не сделал. Степашин расска-зал, что он был в Швейцарии, встречался с Карлой дель Понте не только там, но и в Москве и она никаких материалов ему не передала.
       Действительно, Степашин был в Швейцарии, его посылали туда специально, на разведку, - и, ду-маю, не только на разведку, - госпожа дель Понте встретила его очень холодно. Вначале она вообще не хо-тела встречаться с ним. Но в Швейцарию прилетела делегация Государственной Думы во главе с Геннади-ем Николаевичем Селезневым, и она приняла обоих.
       На встрече Карла дель Понте, кстати, заявила, что единственный человек, с которым она находит общий язык в России, - это Скуратов, и недоумевала, почему же кремлевская власть ополчилась против Генпрокурора.
       Когда же в марте 1999 года она прилетела в Москву, то Степашин вновь напросился к ней на встре-чу, но Карла дель Понте отказала ему в этом.
       - Степашин - министр МВД, пусть и встречается с руководителями полицейских органов Швейца-рии, - сказала она, но я попросил ее все же принять Степашина.
       Накануне Степашин встречался с Ельциным и тот дал задание узнать все, что можно, о грозных до-кументах, которые госпожа дель Понте привезла с собой.
       Встреча состоялась...
       Потом рассказывала мне, что на этой встрече Степашин чувствовал себя неуютно, практически его интересовал только один вопрос: получил ли Скуратов от нее документы, о которых сейчас так много гово-рят? И Карла дель Понте, понимая, чем может грозить мне ее положительный ответ, под какую лавину я мигом попаду, ответила Степашину отрицательно.
       - Нет? - переспросил Степашин.
       - Нет, - совершенно твердо ответила госпожа дель Понте.
       Степашин не удержался, вздохнул облегченно. Карла дель Понте вздох этот засекла - слишком уж изменилось, сделалось счастливым лицо Степашина. Он сразу расцвел...
       Поэтому он и сообщил на заседании Госдумы, что никаких сенсационных документов нет.
       Кстати, Степашин не ожидал, что я буду выступать позднее его, и считал, что его выступление де-завуирует любой мой выпад в адрес Кремля.
       После моего выступления посыпались вопросы. Очень едким был вопрос Жириновского. Касался он моей новой квартиры... Я невольно подумал про себя: "И это спрашивает человек, за которым числится полным-полно грехов, в том числе полно квартир, машин, прочего имущества? И это я слышу от человека, который с трудом ушел от двух уголовных дел? Одно - за драку в Госдуме, другое - за избиение журнали-стки. Мда-а..." Ответил же я Жириновскому, как мне кажется, спокойно... Ответил и на другие вопросы.
       Степашину тоже пришлось отвечать на вопросы. Он совершенно не по-мужски начал педалировать на одно слабое, как ему казалось, место в моей жизни - на женскую тему. Ну и получил свое: депутатам его педалирование не понравилось.
       После заседания он, как было отмечено, пробежал мимо журналистов расстроенный, потный, крас-ный, не задержавшись ни на секунду. Похоже, боялся вопросов.
       Вообще, роль его в этом деле была, мягко говоря, неприглядная. Например, он вслед за президен-том повторил слова: "Если Скуратов уйдет по-хорошему, мы не будем расследовать его дело". Ну, разве может так говорить юрист?
       Впрочем, кто-то тут же спросил меня:
       - А разве Степашин - юрист?
       - Нет, не юрист. Но - доктор юридических наук. Базового юридического образования - основы всего - у Степашина нет. И не будет никогда. А степень доктора юридических наук есть. Нонсенс! Отсюда и вся его легковесность при ответах на вопросы, требующие специальных юридических познаний.
       Кстати, когда Степашин был в Швейцарии, то сказал госпоже дель Понте: мы-де с вами должны со-трудничать, госпожа прокурор, в плане возвращения российских денег на родину.
       Карла дель Понте ответила довольно сухо:
       - Есть полиция Швейцарии, вы с нею и сотрудничайте. Мы же - орган юстиции и сотрудничать мо-жем только с Генпрокуратурой России.
       Потом она добавила, что есть господин Скуратов и у прокуратуры Швейцарии с ним прекрасные связи.
       Степашин не замедлил воскликнуть:
       - Скуратов больше не вернется на свое место!
       Карла дель Понте спросила его еще более холодным тоном:
       - Вы что, Совет Федерации, что уже решили судьбу господина Скуратова?
       Путин же, потупив взор, утверждал на заседании Госудумы, что подлинность пленки установлена. Хотя на нынешний день проведено множество экспертных исследований и ни одно из них не идентифици-ровало меня на пленке.
       В конце концов, еще одну экспертизу, заключительную, можно провести и за границей... Что ска-жут там?
       Невольно приходит в голову мысль: слишком много у нас чиновников, которые за свою должность готовы предать, продать не только своего коллегу, друга, но и Россию. Увы, всю Россию.
       Как бы там ни было, Государственная Дума поддержала меня. Я вновь получил положительный за-ряд и возможность немного перевести дыхание.
       ...С ТРИБУНЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ
       Есть хорошее правило, свидетельствующее о том, что самым убедительным является не пересказ события, выступления, какой-нибудь тронной или обвинительной речи, а документ. Сама речь, хронология события - словом документ, подлинный и точный. Поэтому, вычитав и выправив главу о том, как против меня было сфабриковано уголовное дело, как проходило заседание в Государственной Думе, я решил предъявить читателю, скажем так, два документа: выступление на заседании Государственной Думы 7 ап-реля 1999 года прокурора Москвы Герасимова и свое собственное выступление.
       Что же касается комментариев, то их я уже сделал в предыдущей главе.
       - Уважаемый председательствующий и уважаемые депутаты! - начал Сергей Иванович Герасимов, - У меня очень краткое выступление. Я впервые выступаю перед такой ответственной аудиторией, да еще по столь необычному поводу, связанному с возбуждением заместителем прокурора Москвы уголовного дела против Генпрокурора РФ. Обнародование в СМИ 2 апреля сего года решения об этом вызвало среди работ-ников прокуратуры Москвы недоумение, массу острых вопросов о причинах, о юридических основаниях компетенции должностного лица, возбудившего дело, и другие.
       Вообще, ситуация, связанная с Генпрокурором, отрицательно влияет на работу всей прокурорской системы, и ее надо разрешать. Расшатывание прокуратуры, попытки давления на нее, чреваты серьезными негативными последствиями для государства и общества, и это, я думаю, должны понимать все.
       Обстоятельства дела, ставшие мне известными, выглядят следующим образом. Утром 2 апреля зам-прокурора города Росинский доложил, что ночью был приглашен в администрацию президента, где ему были представлены материалы о злоупотреблении служебными полномочиями Скуратовым Ю. И. и пред-ложено на основании их возбудить уголовное дело. Материалы касались известной пленки, объяснений нескольких человек. Изучив их, он пришел к выводу, что в действиях Скуратова имеются признаки состава преступления, предусмотренного ст. 285 ч. 1 УК РФ. Им было подготовлено постановление о возбуждении дела, которое он там же подписал. В постановлении указал, что материалы дела подлежат направлению че-рез ФСБ первому заместителю Генпрокурора РФ. Таким образом, дело из Кремля должно было пойти в ФСБ, а затем в Генпрокуратуру. На мои вопросы, почему именно выбрали его, почему не поставил в из-вестность прокурора города, какое имел право возбуждать дело, Росинский заявил, что позвонить мне не смог, его выбрали, наверное, потому, что он курирует следственную прокуратуру и надзор за исполнением законов органами ФСБ, а в связи с тем, что ни в законе, ни в прокуратуре вопрос о том, кто может возбу-дить дело в отношении ГП, не урегулирован, то он посчитал, что не допускает какое-либо нарушение.
       Естественно, я не мог быть удовлетворен такими объяснениями ни с юридической, ни с этической стороны. Считал и считаю, что все процессуальные вопросы в отношении Генпрокурора обязано решать руководство Генпрокуратуры России в рамках, установленных законом. Прокуратура Москвы могла это сделать только тогда, когда ей официально было бы поручено заниматься этим вопросом. После беседы с Росинским я направился к Генпрокурору и в присутствии его заместителей проинформировал его о слу-чившемся. В Генпрокуратуру был вызван и Росинский с объяснениями, а затем руководство Генпрокурату-ры решило поступившее дело для проверки и решения всех других вопросов передать Главному военному прокурору.
       Отвечая на вопрос о возможности отмены мной постановления о возбуждении уголовного дела, считаю, что это я мог сделать только после проверки материалов дела, как это требует ст. 116 УК РФ. По-скольку их в прокуратуре города не было, то и сделать этого я не мог. А если бы я это сделал, то мое поста-новление могла тут же отменить Генпрокуратура, но такой шаг еще больше бы поднял температуру в об-ществе, усилил бы противостояние политических сил вокруг этого вопроса, поэтому этого делать было нельзя. В заключение хочу сказать, что с точки зрения справедливого и конституционно обоснованного решения родился феномен, к которому никто не оказался готов. Поэтому в специальном законе надо выра-ботать механизмы разрешения ситуации с Генпрокурором. По чьей инициативе, кто возбуждает уголовное дело о высшем надзорном лице государства, кто инициирует отстранение его от исполнения обязанностей, какие официальные структуры принимают решения, наконец, кто расследует дело? Ясно одно, что вам, уважаемые депутаты, такой закон надо принять скорее.
       Мое же выступление было следующим:
       - Уважаемые депутаты! Прежде всего разрешите поблагодарить вас за приглашение, за поддержку, за то, что моя судьба как Генерального прокурора и как человека для большинства из вас небезразлична. Думаю, что вы со мной согласитесь, что вопрос этот вышел уже за пределы личного и касается судеб рос-сийской законности в стране. Конечно, хочется сказать многое по поводу того беспредела, который устрои-ли вокруг меня и моей семьи лица, чьи интересы я задел в своей работе, явные и пока еще скрытые корруп-ционеры всех мастей и ангажированные ими средства массовой информации. Но я прошу понять меня пра-вильно, я не политик, я Генеральный прокурор, поэтому действую в правовом пространстве, в правовом поле и не могу применять те методы. которые в общем-то небезуспешно применяются моими противника-ми.
       Именно поэтому, а отнюдь не из-за рекомендаций Олега Николаевича Сысуева, которые он недавно дал, намекая на то, что я не должен говорить лишнего, я хотел бы остановиться преимущественно на пра-вовых вопросах, связанных с законностью возбуждения в отношении меня уголовного дела и отстранения от должности. Я также готов ответить на ваши вопросы.
       Я утверждал ранее и продолжаю утверждать, что возбуждение в отношении меня уголовного дела и отстранение от должности, а также развернутая, как по команде, дискредитация в некоторых СМИ - это продолжение линии на оказание давления по противодействию следствию по ряду уголовных дел. Возбуж-дение этих дел повлекло вброс известной кассеты и попытку шантажа. С целью оказания давления на Совет Федерации последовало ее распространение среди членов верхней палаты парламента, а затем известная заказная трансляция по государственному телевидению. Сейчас происходит третий этап этой серии - мои стремления, несмотря ни на что, продолжить и активизировать расследование этих дел привели уже к ме-рам открытого произвола и уголовной репрессии.
       Никогда прежде коррумпированное чиновничество не бросало такого наглого и открытого вызова органам правосудия, как это происходит на ваших глазах!
       Ну а теперь собственно о правовой стороне вопроса, о возбуждении уголовного дела. По закону ус-тановлен специальный порядок возбуждения уголовного дела в отношении прокурорских работников. Он определен и в законе "О прокуратуре", и в Уголовно-процессуальном кодексе. Статья 42 "Закона о проку-ратуре" устанавливает, что любая проверка сообщения о факте правонарушения, совершенного прокурором или следователем, возбуждение против него уголовного дела, производство расследования являются ис-ключительной компетенцией органов прокуратуры. В моем случае все правовые нормы были просто рас-топтаны.
       Во-первых, заместитель прокурора города Москвы не вправе был возбуждать уголовное дело в от-ношении Генпрокурора. В органах прокуратуры есть специально установленный нормативный порядок решения вопросов, какой прокурор в отношении какого может возбудить уголовное дело. Есть специаль-ные нормативные документы - о них, правда, Сергей Иванович Герасимов рассказал, есть специальный приказ на сей счет, который регламентирует четко порядок. Ведь если мы пойдем по такому пути, то тогда, скажем, прокурор района, если не понравился ему его начальник, возбудит в отношении его уголовное дело и так далее, и будет вся вертикаль прокурорской власти разрушена. Возбудить уголовное дело в данной ситуации мог только исполняющий обязанности Генпрокурора России после освобождения или отстране-ния Советом Федерации Генпрокурора от занимаемой должности. Росинский и стоящие за ним люди пре-высили должностные полномочия, предусмотренного ст. 286 УК РФ. Я думаю, что по этому поводу нужно провести служебную проверку и результаты ее обнародовать.
       Во-вторых, это решение, как мне известно и как подтвердил Сергей Иванович, принималось адми-нистрацией ночью. Прокурор города, он сам об этом сказал в своем заявлении, не только был лишен воз-можности проверить законность возбуждения уголовного дела, но даже и не знал об этом. Я уже не говорю о том, что все эти материалы элементарно не были зарегистрированы в органах прокуратуры города, что вообще делает их юридически ничтожными. Такие материалы можно принести с улицы, получить неиз-вестно откуда, и, так сказать, по ним принимать якобы процессуальные решения.
       В-третьих, из ночного постановления следует, что поводом к возбуждению уголовного дела послу-жили материалы проверки, проведенной ФСБ. Однако, как я уже говорил, любая проверка сообщений о факте правонарушения, совершенного прокурором и следователем прокуратуры, является исключительной компетенцией органов прокуратуры. Иначе и нельзя. Сами понимаете, что многие действия принципиаль-ных прокурорских работников не всегда нравятся отдельным работникам и органов внутренних дел, и ФСБ. И если мы пойдем по такому пути, то мы тоже разрушим прокурорскую систему. Заместитель проку-рора города Москвы, получив материалы незаконно проведенной проверки, не только не устранил наруше-ния федерального закона, что, кстати, предстоит еще сделать, но и не счел нужным перепроверить полу-ченные материалы в ходе элементарной доследственной проверки.
       В-четвертых, Росинский и стоящие за ним люди проигнорировали то обстоятельство, что по моему заявлению уже возбуждено и Генпрокуратурой расследуется уголовное дело по обстоятельствам появления пресловутой пленки и оказания на меня давления. Те материалы, которые "наработала" (в кавычках) ФСБ, в лучшем случае должны были быть направлены для проверки процессуальным путем в рамках уже возбуж-денного уголовного дела, а не стать основой противозаконной и заказной политической стряпни.
       Как будет расследоваться дело? С одной стороны, у меня нет оснований не доверять работникам ГВП: там много порядочных и честных людей. С другой стороны, о какой объективности может идти речь, если руководитель ФСБ на всю страну уже заявил, что предварительное исследование пленки показало, что она является подлинной? Непонятно, о какой пленке он вел речь. Если та, что была показана на РТР, то она изъята следователями прокуратуры и на экспертизу, по имеющимся у меня сведениям, не была еще направ-лена. Экспертиза проводится только на основании постановления следователя, и лишь по ее результатам, да и то с ведома следователя, можно говорить о каких-то выводах. После этого заявления руководителя столь уважаемого ведомства нетрудно предположить, какими будут выводы по пленке экспертных учреж-дений ФСБ, да и МВД тоже.
       Теперь об отстранении меня от занимаемой должности. После ночи, когда было состряпано поста-новление о возбуждении уголовного дела, наутро появился указ президента. Наверное, со временем еще предстоит выяснить, с чем связана такая спешка и какие конкретно мои действия подтолкнули окружение президента к таким незаконным акциям. Не исключаю, что могла произойти утечка по тем нашим уголов-но-процессуальным акциям, которые планировало Главное следственное управление в отношении господ Березовского и Смоленского. Это требует специального расследования. Я же хочу сказать только о право-вой стороне вопроса. Естественно, что незаконность возбуждения уголовного дела, а она, по-моему, оче-видна для всех, разрушает саму юридическую основу указа президента от 2 апреля. Но дело не только в этом. Согласно ч. 3 ст. 90 Конституции России, указы и распоряжения президента не должны противоре-чить Конституции РФ и федеральным законам. Причем здесь не может действовать принцип, который у нас часто применяется: президенту разрешено все, что не запрещено Конституцией и законами. Перечень его полномочий, как и полномочий других органов власти, является исчерпывающим и расширительному тол-кованию не подлежит. Применительно к Генеральному прокурору у президента два полномочия. Первое - представить для назначения в Совет Федерации и представить для освобождения Совету Федерации. И больше ничего.
       Если же следовать логике указа президента, то президент вправе в аналогичной ситуации отстра-нить от должности и председателей Конституционного суда, Верховного суда, Высшего арбитражного суда России. Но это невозможно и в отношении даже любого из районных судей в системе судов общей юрис-дикции. Как известно, действующей Конституцией прокуратура также отнесена к судебной власти. Кто же в соответствии с Конституцией и законом может отстранить Генерального прокурора от должности? Толь-ко Совет Федерации, который пользуется правом назначения и освобождения от должности. Кстати, здесь вполне может быть применена аналогия с нормами трудового права: отстраняет от работы тот, кто назнача-ет и освобождает.
       Самый поверхностный анализ указывает на грубейшие нарушения ч. 3 ст. 90, ст. 83, 102, 129 Кон-ституции РФ. Все сказанное позволяет сделать вывод: те грубейшие нарушения законности, которые были допущены при возбуждении уголовного дела и отстранении меня от должности, не случайны, они имеют четко выраженную цель: устранить неугодного прокурора любыми способами. Хотелось, чтобы эти об-стоятельства стали для депутатов Государственной Думы и членов СФ предметом пристального рассмот-рения. Нельзя не обратить также внимание на то, что сейчас идет явный процесс смены неугодных, а глав-ное, принципиальных лиц силовых ведомств. Освобожден от должности руководитель следственного ко-митета Игорь Николаевич Кожевников, руководитель и профессионал высочайшего уровня, а самое глав-ное, принципиальный человек. Вынашивается идея отстранения от курирования следствия Михаила Бори-совича Катышева, и правильно здесь было сказано Сергеем Ивановичем Герасимовым: таким образом раз-рушается и сам принцип независимости и процессуальной самостоятельности прокурорских работников. Легко себе представить ситуацию, когда простой следователь, видя то, каким образом решается вопрос с Генеральным прокурором, - что он должен в этой ситуации подумать? Он думает так: если уж Генерально-го сломали, то что мне делать, на своем, на региональном уровне в такой ситуации?
       И последнее. Уважаемые депутаты, в наше время трудно строить прогнозы, как невозможно точно сказать, какие приемы и способы, а также финансовые средства будут использованы для моей последую-щей дискредитации, а также противодействия органам прокуратуры в ее борьбе с коррупцией. Думаю, что всего этого будет еще немало. Не знаю, как сложится моя личная судьба, я за свою должность не держусь. Но то, что уступать здесь нельзя, знаю точно.
       Я привожу эти выступления потому, что с ними мало кто знаком - это во-первых, а во-вторых, пусть эти документы лишний раз станут доказательством того, что закон сошелся в жестокой схватке с без-законием.
       И еще. Я благодарен Госдуме за то, что она безоговорочно приняла постановление в мою поддерж-ку.
       ЛАВИНА ПОЕХАЛА
       Второго апреля было не только возбуждено против меня уголовное дело, был не только подписан указ о моей отставке, - произошли и некоторые другие события.
       Борис Николаевич Ельцин направил Строеву письмо - впрочем, скорее всего, он передал письмо тому в руки рано утром во время личной встречи. "Вы помните, основанием моего первого представления в Совет Федерации послужило личное заявление Ю. И. Скуратова об отставке по состоянию здоровья. Одна-ко это предложение было отклонено, - было написано в этом письме. - Я с уважением отнесся к этому ре-шению Совета Федерации: в его основе безусловно лежали мотивы, связанные с сохранением стабильности и порядка в работе Генпрокуратуры. Однако сейчас, по истечении некоторого времени, мы имеем принци-пиально новую картину.
       Вскрылись обстоятельства, которые не позволяют мне спокойно относиться к тому, кто сейчас ру-ководит прокуратурой. И речь уже не только о проступках, порочащих честь прокурорского работника. Против Ю. И. Скуратова возбуждено уголовное дело.
       В самой Генпрокуратуре сложилась нездоровая обстановка. Часть прокурорских работников чувст-вует себя политическим "штабом", а другая практически дезорганизована и не может нормально работать.
       Нарушилось нормальное взаимодействие Генпрокуратуры с другими правоохранительными орга-нами.
       В этой ситуации оставлять Ю. И. Скуратова в должности мы не имеем права, а я - просто обязан от-странить его от работы.
       В связи с вышеизложенным прошу Вас еще раз, - взвесив все "за" и "против", - рассмотреть вопрос об отставке Ю. И. Скуратова.
       Верю, что Совет Федерации примет верное, единственно правильное в таких условиях, решение".
       И подпись внизу: "Б. Ельцин".
       Итак, в письме было указано четыре причины отставки. Первая - я совершил "проступок, пороча-щий честь прокурорского работника". Вторая против меня возбуждено уголовное дело. Третья - в прокура-туре сложилась нездоровая обстановка и часть людей вместо работы занимается некими политическими играми, налицо, словом, - дезорганизация. И четвертая "нарушилось нормальное взаимодействие Генпро-куратуры с другими правоохранительными органами".
       Этих причин достаточно, чтобы свалить не только Генпрокурора - свалить все правительство. Впрочем, правительства у нас слетали по причинам, куда более мелким.
       Как видите, действия администрации все время находились в движении: вначале хотели просто обойтись моим заявлением, потом решили придавить меня выводами "моральной" комиссии, созданной при Совете безопасности, затем пришли к мысли, что надо возбудить уголовное дело, а последняя моя "ви-на" вообще была связана с политикой - я-де виноват в политизации прокурорских сотрудников. Хотя, как известно, по нормам нашей жизни, армия и правоохранительные органы находятся вне политики.
       Это еще говорит и о другом: твердой стратегии у "горцев" не было, они действовали по правилу: все средства хороши! Все, что есть в наличии, то и надо задействовать, лишь бы свалить Генпрокурора.
       И это было сделано в тот период, когда прокуратура работала с предельным напряжением, работала эффективно, что и было отмечено всеми СМИ, как газетами, так и TV.
       Честно говоря, этим письмом кремлевские аппаратчики посадили своего шефа в лужу, неграмотно оценив ситуацию. Слишком уж отчетливо просматривались за "кадром" личные мотивы - движитель этой недостойной игры.
       Да и уголовное дело было возбуждено с одной лишь целью: отстранить меня от должности. А по-том можно будет обо всем забыть. И неважно, что факты не подтвердятся.
       Одна из девиц - героинь пленки удивлялась, отвечая на вопросы следователя:
       - Как же так, почему дело не закрыто? Нам же обещали: как только Скуратова уберут, так дело сра-зу закроют...
       Строев расписал письмо своему заместителю, Владимиру Михайловичу Платонову, председателю Московской городской думы.
       Тот незамедлительно направил запрос Герасимову - прокурору города: законно ли возбуждено это дело? Следом - запросы в Кремль Волошину и в Генпрокуратуру.
       Герасимов ответил так: "Уголовного дела, возбужденного заместителем прокурора г. Москвы Ро-синским В. В. в отношении Генерального прокурора РФ Скуратова Ю. И. по ст. 285 ч. 1 УК РФ, в прокура-туре города не было и нет. Надзор за законностью возбуждения уголовного дела в соответствии со ст. 116 УПК РСФСР возможен при наличии материалов дела, которые было бы можно оценить с точки зрения за-кона. Поэтому проверка этого вопроса не проводилась. Кроме того, 2 апреля 1999 г., в день возбуждения дела, по имеющимся у меня сведениям, и. о. Генерального прокурора было принято решение поручить та-кую проверку Главному военному прокурору РФ".
       Главный военный прокурор Демин ответил несколько иначе: "В соответствии с указанием и. о. Ге-нерального прокурора Российской Федерации Чайки Ю. Я. на Ваш запрос N 24-26/186 от 5 апреля 1999 года сообщаю, что в материалах, послуживших поводом и основанием к возбуждению уголовного дела в отношении Скуратова Ю. И., имелись достаточные данные, указывающие на признаки преступления, пре-дусмотренного ч.1 ст. 285 УК РФ. Уголовное дело возбуждено законно и обоснованно.
       В настоящее время названное дело расследуется в следственном управлении Главной военной про-куратуры..."
       Вот здесь Демин, по сути, не сказал правды. В этот период внутри ГВП (Главной военной прокура-турь) уже существовала иная позиция - в частности, позиция начальника отдела по надзору за следствием генерал-майора юстиции Юрия Муратовича Баграева.
       С Баграевым, если честно, я даже знаком в ту пору не был, по служебным делам мы не сталкива-лись, пути наши не пересекались, личных интересов в моей защите у него не имелось, но тем не менее он высказался твердо: уголовное дело, воэбуждено незаконно.
       Позже генерал Баграев встретился и со мной.
       - Юрий Ильич, я тщательно изучил документы. Уголовное дело возбуждено незаконно. Мы с Юри-ем Петровичем Яковлевым готовы по этому поводу сделать публичное заявление.
       Яковлев - генерал, заместитель Главного военного прокурора России по следствию - тот самый, ко-торому подчиняется следственное управление, упомянутое в письме Демина.
       - Не надо никаких публичных заявлений, Юрий Муратович! Расследуйте дело объективно, как и положено по закону.
       Я знал, я был твердо уверен в том, что я ни в чем не виновен.
       Баграев вначале пробовал возражать - ему так же, как и мне, все было понятно, - потом согласился со мною. Действительно, ну заберут дело в Главной военной прокуратуре, ну, передадут его наверх, в про-куратуру Генеральную, там у Чайки всегда найдется свой человек, умеющий хорошо произносить привыч-ное: "Чего изволите-с?" Я таких людей знаю, есть там такие. И дело повернут так, как надобно будет "власть предержащим".
       Баграев, естественно, как и положено у военных, доложил о своем визите ко мне Яковлеву, тот - по служебной цепочке Демину.
       Демин все переиначил в выгодном для себя свете:
       - Скуратов пообещал Баграеву пост Главного военного прокурора.
       Да у нас и в мыслях такого не было!
       В общем, Демин отправил письмо Платонову, будучи уже знакомым с официальной точкой зрения генерала Баграева - человека, которому по долгу службы доверено надзирать за следствием.
       За свою принципиальную позицию Баграев скоро поплатился - он был снят с должности, а сейчас, насколько мне известно, его вообще увольняют и из Главной военной прокуратуры, и из армии. Так у нас учат непокорных.
       И никому даже в голову не приходит, что Баграев своей принципиальностью спасал честь прокура-туры, сотрудники же "Чего изволите-с?" - марали ее.
       Комитет Совета Федерации по конституционному законодательству, которому было поручено предварительно - перед заседанием Совета разобраться с моим вопросом, счел необходимым напомнить, что квалификационное определение проступков, порочащих честь прокурорского работника, возможно только по приговору суда. И никто, кроме суда, не может так квалифицировать тот или иной проступок. Сам же факт возбуждения уголовного дела не является правовым основанием для такого квалифицирова-ния. Надо обязательно дождаться конца разбирательства и решения суда. И если уж освобождать от долж-ности, то освобождать с другой формулировкой: в связи с просьбой об отставке.
       Вообще-то Борис Николаевич всегда плохо уживался с органами прокуратуры - это было хорошо заметно еще в Свердловске. Там он никак не мог сработаться с прокурором области Владиславом Иванови-чем Туйковым человеком принципиальным, порою колючим, неудобным лишь потому, что он действовал с позиций закона. Когда Генпрокуратура хотела представить Туйкова к награде, свердловский губернатор Россель предупредил:
       - Президент представление не пропустит!
       Недоволен Ельцин был и Степанковым, и незаконно в октябре 1993 года освободил его от должно-сти своим указом. Недоволен был Казанником1, хотя очень обязан этому человеку: всем памятен факт, ко-гда Казанник уступил Ельцину свое место в Верховном Совете страны.
       Доволен он был только Алексеем Николаевичем Ильюшенко, но этот "очень хороший" для прези-дента прокурор оказался "очень плохим" для Совета Федерации - в верхней палате парламента даже слы-шать не могли эту фамилию2. А потом Ильюшенко и вовсе попал за решетку следственного изолятора: ду-мал, что горячая любовь президента поможет ему скрыть неблаговидные деяния, но просчитался.
       Теперь наступил мой черед. Причина нелюбви президента ко мне была определена в обращении Государственной Думы к членам Совета Федерации: "Мы полагаем, что истинной причиной отстранения Генерального прокурора Российской Федерации от должности является то, что Ю. И. Скуратов начал ак-тивное расследование уголовных дел о коррупции, в том числе в отношении самых высоких должностных лиц.
       Накануне Ю. И. Скуратовым был передан Президенту Российской Федерации список российских граждан, имеющих огромные вклады в зарубежных банках. Среди них фигурируют лица, занимавшие и занимающие ответственные посты в структурах государственного аппарата.
       Учитывая антиконституционный характер Указа Президента Российской Федерации N 415, деста-билизирующего политическую ситуацию, наносящую существенный вред состоянию борьбы с коррупцией, мы обращаемся к членам Совета Федерации с просьбой незамедлительно собраться на пленарное заседание и дать оценку данному Указу, а также принять меры по ограждению Генерального прокурора Российской Федерации и подчиненных ему прокуроров от грубых нападок и разнузданной кампании клеветы и шель-мования.
       Государственная Дума считает необходимым продолжение Генеральным прокурором Российской Федерации Ю. И. Скуратовым исполнения своих конституционных полномочий".
       Ситуация продолжала накаляться.
       Одной из последних бумаг, что я подписал, покидая свой кабинет (через несколько минут кабинет опечатали), был документ, о котором впоследствии много говорили в прессе. В ней дескать, я назвал целый ряд крупных лиц, замешанных в коррупции; тем более что, выступая по НТВ, я сказал об этом документе, адресованном Совету Федерации. Такое же письмо я направил и президенту России.
       Но документ в Совет Федерации не поступил. Его задержал Чайка.
       Когда же начался шум, Чайка, видимо, перетрухнул, извлек письмо из-под сукна, приложил к нему свое - это произошло уже 6 апреля - и отправил в Совет Федерации.
       Совет Федерации отнесся к письму серьезно, хотя заседание, на котором было намечено рассмотре-ние моего вопроса, затягивались. В ходе подготовки к нему мне пришлось встречаться и со Строевым и Собяниным - председателем Комитета по конституционному законодательству. Во время последней встре-чи Собянин сказал:
       - Юрий Ильич, есть два варианта действий. Первый - вступить в длительную фазу выяснения отно-шений с администрацией. Конечный результат этого неясен. Второй вариант - вы уходите по собственному желанию. Тем более есть ваше заявление, датированное 5 апреля.
       Как было написано это заявление, при каких обстоятельствах, он не знал.
       - Я не исключаю ни первого, ни второго варианта. За место свое я, Сергей Семенович, не держусь...
       Я действительно не исключал ухода, но чем дальше, тем яснее становилось, что, как только я уйду, на мое место тут же сядет человек из породы "Чего изволите-с?" и будет заглядывать в рот президентской семье. Поэтому очень важно было, чтобы в мое кресло сел порядочный человек. Тот, кто мог бы продол-жить борьбу с ворьем и коррупционерами.
       В те же дни у меня произошла встреча с Юрием Михайловичем Лужковым. Ему я тоже сказал, что очень важно, чтобы мое место занял достойный человек. И тогда свое кресло я уступлю ему, не колеблясь ни секунды.
       Он сказал мне, что руководство администрации президента (кто именно, Лужков не назвал) выхо-дило на него с просьбой: "Уговорите Скуратова, чтобы он ушел. Мы готовы поддержать кандидатуру, ко-торую он назовет. Только пусть уходит!"
       - Это меня устраивает, - сказал я.
       - Кого вы видите на своем месте? - спросил Лужков.
       - Геннадия Семеновича Пономарева.
       Этого человека Лужков знал хорошо - Пономарев в свое время был прокурором Москвы. Собствен-но, об этом я уже говорил. Отношения у него с Лужковым были непростыми, особенно в период притирки, а потом они работали душа в душу... До тех пор, пока президент совершенного необоснованно не снял его с должности. Вместе с Пономаревым тогда был уволен и начальник московской милиции.
       - Хорошая кандидатура, - одобрил Лужков.
       - Но есть одно "но", Юрий Михайлович...
       - Какое?
       - Нас обманут.
       - Не обманут, не может этого быть!
       - Вот увидите.
       Лужков с сомнением покачал головой.
       - Но есть же схемы проверки действий...
       - Ни одна схема не сработает. Я выйду на трибуну и попрошу сенаторов: "Прошу отпустить меня, я не буду работать, несмотря на то, как сложится голосование..." Меня отпустят, а кремлевская администра-ция Пономарева на утверждение не представит. Представит другого, своего человека.
       - Не может этого быть! В Совете же Федерации сидят серьезные люди... С ними шутить нельзя.
       - Вот увидите, Юрий Михайлович... Обманут!
       На том мы с Лужковым и расстались.
       Через день я встретился с Собяниным и сказал ему:
       - Я готов к уходу!
       Пока мы говорили с Собяниным, позвонил Строев.
       - У вас находится Скуратов, попросите, пусть зайдет ко мне.
       Я зашел. Мы со Строевым обнялись, сели в кресла.
       - Ну что? - спросил он.
       - Я готов уйти. Но при условии, если мое место займет достойный преемник.
       Имя Пономарева я не стал называть - понимал, что у Строева могут быть свои кандидаты на эту должность.
       Активную роль в том, чтобы я ушел спокойно, без войн, без нервотрепки (хотя все было, и войны, и нервотрепка) играл Юрий Владимирович Петров бывший глава кремлевской администрации, с которым я был знаком еще по Кубе. Петров был близок к Степашину. И Степашин и Путин считали, что я должен уй-ти, и действовали соответственно. Путин к этой поре уже стал секретарем Совбеза, а Бордюжа был снят и с этого поста, и поста руководителя президентской администрации. Петров организовал встречу в Совете безопасности.
       Во встрече приняли участие четверо: Степашин, Путин, Петров и я. Трое собравшихся склоняли меня к тому, чтобы я спокойно ушел из Генпрокуратуры.
       - Если в Совет Федерации будет внесена кандидатура Пономарева, я уйду спокойно, - сказал я.
       В этот раз я фамилию Пономарева назвал. И Степашин и Путин со мной согласились: против По-номарева они не имели ничего и готовы были сотрудничать с Геннадием Семеновичем.
       Мне же важно было, чтобы не пострадала сама система прокуратуры, чтобы шли расследования, чтобы громкие дела, которыми начала заниматься Генпрокуратура, не были положены под сукно.
       Я тем временем начал готовить свое выступление на Совете Федерации. Причем готовил я два ва-рианта, а точнее, две концовки выступления. Одна мягкая для существующей власти, где я объявлял о сво-ем уходе в отставку и просил Совет Федерации поддержать мою просьбу, вторая - жесткая, лишенная вся-ких компромиссов: я отказывался от отставки.
       Вторая концовка была заготовлена на тот случай, если Борис Николаевич не представит на утвер-ждение Пономарева. Утром 21 апреля ко мне в Архангельское заехал Петров:
       - Ну, что, Юрий Ильич? Как себя чувствуете?
       - Чувствую себя нормально. Только вот вчера вечером в Совете Федерации, вопреки нашим догово-ренностям, не появилось письмо президента о внесении на голосование кандидатуры Пономарева. Это, Юрий Владимирович, извините, настораживает.
       - Может, оно появится сегодня утром?
       - Может...
       А получилось вот что. На кандидатуру Пономарева был согласен даже Чубайс, но воспротивилась группа Березовского, и прежде всего сам БАБ: это что же такое получается? Из огня да в полымя, да? Од-ного неуступчивого "принципиала" мы меняем на другого такого же? Не-ет.
       В результате наша договоренность была сломана. Положение, в котором оказался я - да и не только я, - было непростым, если не сказать - тяжелым, еще вчера я заявил Строеву и Собянину - готов уйти, а се-годня, если не появится письмо президента о выдвижении Пономарева, я вынужден буду развернуться на сто восемьдесят градусов.
       Как все это воспримут люди? Как мой каприз? Этакую прокурорскую несносность? О всех своих переговорах я не мог, к сожалению, сказать ни слова.
       Когда я прибыл в Совет Федерации, ко мне подошел Строев:
       - С минуты на минуту должен подъехать Примаков. Пойдемте встретим его.
       На лифте мы спустились в холл. Евгений Максимович, к сожалению, еле двигался, так допек его ревматизм, чувствовалось, что всякое движение доставляет ему боль, - даже по глазам было видно, как трудно ему. И тем не менее мы с ним обнялись, расцеловались.
       - Юра, - сказал Примаков. Иногда, в теплые, доверительные минуты он называл меня по имени. - Вам, наверное, надо уйти. Я понимаю - вы человек честный, все воспринимаете обостренно, с позиций за-кона, но у вас грязное окружение. Вас обязательно подставят. Да и с самой прокуратурой происходит нечто невероятное. Прокуратуру трясет так, что как система она может развалиться.
       С этим я был согласен.
       Мы поднялись в зал заседаний. У меня там было свое, давным-давно облюбованное место, справа, наверху, если стоять лицом к президиуму. Несколько лет назад, когда меня еще только утверждали в долж-ности Генпрокурора, я сел в то кресло и с тех пор, когда бывал на заседаниях Совета Федерации, занимал это место.
       По дороге переговорил с несколькими знакомыми сенаторами, люди опытные, знающие, умеющие почувствовать чужую боль, они пытались поддержать меня: не робей, мол, воробей!
       Началось заседание. Мой вопрос стоял одним из последних, и был он закрытым. Обычно на заседа-ния Совета Федерации я являлся в темно-синей форме с "маршальскими" погонами: действительные госу-дарственные советники юстиции носят маршальские звезды, - сейчас же я был в обычной гражданской одежде - мой мундир находился в опечатанном служебном кабинете, и сколько он еще будет находиться там - неведомо было никому.
       У журналистов был особый интерес к моему вопросу. Вообще, журналисты неистовствовали. На всю страну разнесли слова, которые я произнес, например о "Мабетексе"...
       За мной они ходили толпами - на глаза им просто нельзя было попадаться.
       Иногда журналисты задавали один вопрос:
       - Юрий Ильич, вы не боитесь, что вас убьют?
       Поначалу боялся - ведь не боится только ненормальный человек, и вообще людей, лишенных стра-ха, надо лечить в больнице, - а потом перестал бояться. Перегорело, что называется. Как на фронте.
       За несколько минут до начала дискуссии ко мне подошли Чайка и Путин. Начали по обыкновению обрабатывать меня страшилками:
       - Возникли новые эпизоды, связанные с сауной. Обозначился также серьезный выход на Гусинско-го. Так что лучше всего уйти по-тихому.
       Невольно заползла мысль: а вдруг действительно случилось что-то экстраординарное? Нашли ка-ких-нибудь новых свидетелей, подкупили их. Состряпать ведь можно что угодно... Я не знал, каким будет расследование, объективным или нет. В общем, напор Чайки и Путина выдержать было непросто. В конце концов я разозлился и обрушился на Чайку:
       - Ты же знаешь меня! Дело возбуждено незаконно. Я не виноват!
       Встретился я и с Лужковым:
       - Юрий Михайлович, нас обманули. Представления на Пономарева нет.
       - Будем биться! - произнес тот довольно бодро.
       - Но я же всем сказал, что ухожу... Сказал Строеву, сказал Собянину, сказал вам... Как я буду бить-ся? Я нахожусь в глупом положении. Я ведь шел на компромисс и что в результате? Я - лжец?
       От имени президента выступал Волошин. Он уже понял, что собравшиеся могут воспротивиться моему уходу, поэтому в последний момент изменил фабулу выступления - убирать меня, дескать, надо не в связи с возбуждением уголовного дела, а по собственной просьбе об отставке. И тут Волошин попал в трудное положение. Особенно было тяжело Волошину, когда его начали трамбовать вопросами. Так, он не смог ответить ни на один из вопросов председателя Рязанской областной думы Владимира Федоткина. И вообще выглядел он очень невыразительно, в споре с громкоголосым рязанцем стал невнятно говорить о "новом письме президента", о том, что оно находится у него на руках. У него на руках письмо было, а у членов Совета Федерации нет! Ну, не нонсенс ли!
       Когда же потребовали показать документы, компромат, якобы собранный на меня, Волошин зая-вил:
       - Я не могу дать эти документы, они секретные, но они направлены в Совет Федерации. Они нахо-дятся в комитете по законодательству, в документах подробнейшим образом изложена суть дела...
       Очень тяжелым был тот день, 21 апреля 1999 года. Наверное, сколько я ни проживу, я никогда его не забуду. Когда я выступал, в зале стояла тишина. От меня и на этот раз ожидали жареных фактов, ждали разоблачений президента и его семьи, но их не было - я, повторяю, не имел права оглашать эти факты.
       - Поднимаясь на эту трибуну, отчетливо понимаю, что вы ждете от меня одного - объяснений, - ска-зал я, - почему, получив поддержку и доверие членов Совета Федерации, я повторно написал заявление об отставке? Почему оно датировано 5 апреля?
       Отвечу. На этот... и все другие вопросы. Но прежде разрешите доложить, что по вашему поручению было сделано прокуратурой в период с 18 марта по 2 апреля, то есть до дня отстранения меня от должно-сти. Тем более некоторые уже поспешили заявить, что за это время прокуратура практически бездействова-ла.
       Условно наши действия можно разделить на три группы.
       В первой - меры, связанные с общей концепцией государственной политики борьбы с преступно-стью, о необходимости которой Совет Федерации высказывался неоднократно. Нам удалось этот архиваж-ный документ окончательно доработать, согласовать со всеми заинтересованными ведомствами и предста-вить в правительство для последующего утверждения президентом. Впервые мы в центре и на местах мо-жем получить осмысленную, научно обоснованную систему тактических и стратегических мер по борьбе с преступностью.
       Во второй группе - меры по репатриации валюты, незаконно вывезенной за границу. Мы разработа-ли и направили Президенту, а также в Совет Федерации предложения о механизме, позволяющем, во-первых, поставить заслон отлаженной за последние годы системе вывоза валюты из России, а во-вторых наладить последовательную работу по ее возвращению. Часть мер, насколько можно судить по действиям правительства, приняты и уже начинают реализовываться. Работа в этом направлении должна стать при-оритетной не только для правоохранительных органов, но и многих других структур государственной вла-сти.
       Меры третьей группы - это расследование конкретных фактов коррупции. Докладываю вам, что, продолжая разработку материалов о нарушениях в Центробанке, мы изъяли документы о финансовой дея-тельности компании "Фимако", подключили к их проверке Счетную палату, провели ряд подготовительных действий для возбуждения еще одного уголовного дела.
       Начались активные следственные действия: допросы, выемки документов, назначения экспертиз по ряду уголовных дел, оказавшихся в фокусе общественного внимания.
       В частности, о злоупотреблениях при заключении кредитных соглашений с фирмой "Нога". (По этому делу допрошен вице-премьер нынешнего правительства, ведутся допросы бывших министров, руко-водителей федеральных структур и организаций, договоры и действия которых привели к тому, что за гра-ницей уже более 6 лет находятся арестованными значительные валютные средства России.)
       По другому делу - о грубых нарушениях при реализации контрактов управления делами президента со швейцарской фирмой "Мабетекс" ведется параллельное расследование. Наряду с нашими действиями свои обыски, изъятие документов и допросы ведет Федеральная прокуратура Швейцарии. (В конце марта в Швейцарии, а вчера и в Москве был допрошен владелец фирмы Б. Паколли, в наш адрес поступили новые документы и запросы.) Попутно замечу, что в ходе визита Карлы дель Понте мы получили документы и согласовали совместные шаги по расследованию не только этого, но и других дел, возбужденных в обеих странах.
       Интенсивные следственные действия развернуты по делам о нарушениях в компаниях "Аэрофлот" и "Андава". Вам известно, что прокуратурой избрана мера пресечения - арест бывшему заместителю Гене-рального директора Аэрофлота Глушкову и бывшему исполнительному секретарю СНГ Березовскому, правда, в отношении последнего эта мера затем, после моего отстранения, была отменена. Объявлен в ро-зыск президент банка "СБ-Агро" - Смоленский.
       Несколько раньше прокуратурой арестован скандально известный советник Березовского по испол-нительному секретариату СНГ бывший офицер ФСБ Литвиненко, возбуждено уголовное дело в отношении руководителя рекламного агентства "Премьер СВ" Лисовского, допустившего нарушение неприкосновен-ности частной жизни. Предпринят ряд мер, направленных на борьбу с политическим экстремизмом. Прави-тельству России внесено представление о нарушениях закона при назначении А. Чубайса председателем правления РАО "ЕЭС России", проведен ряд других надзорных акций. Закончено следствие по известному делу фирмы "Голден-Ада", вышел обвинительный приговор по делу о заказном убийстве Валентина Сыча, расследованному Генпрокуратурой.
       Докладывая вам о нашей работе, хотел бы упредить и другой вопрос (уже звучавший, кстати, в вы-сказываниях некоторых сенаторов): а что это прокуратуру так неожиданно "прорвало"? Не связана ли эта активность с тем, что Генерального прокурора лично, так сказать, "задели"?
       Нет, не связана. Произошло то, что должно было произойти. Во-первых, подступило время, когда оперативные материалы, информация и документы, накопленные в ходе предшествующей работы, должны реализовываться в форме конкретных уголовных дел с конкретными фигурантами. А, во-вторых, у нас на такую активность был ваш мандат, уважаемые члены Совета Федерации. По сути, впервые была проявлена политическая воля, и прокуратура начала действовать как независимый институт правоохранительной сис-темы.
       Теперь в отношении того, насколько лично "задели" Генерального прокурора. Должен сказать - ос-новательно. Шантаж с кассетой - это только цветочки. Созданный для моей дискредитации специальный штаб, а теперь, после заключения надзирающего прокурора - генерал-майора юстиции Ю. Баграева, об этом уже можно сказать точно: решили использовать более радикальные меры - возбудили и продолжают фаб-риковать против меня уголовное дело, в средствах массовой информации развернули кампанию в отноше-нии якобы незаконного получения жилья. Наконец, поправ все правовые нормы, отстранили меня от рабо-ты. Усилиями ФСБ идет лихорадочный и противозаконный поиск и фабрикация на меня другого компро-мата.
       Некоторым может показаться, что я слишком подробно останавливаюсь на "личных проблемах". Дело ведь не во мне. Ничего противозаконного я не совершал, и время все расставит на свои места. Дело даже не только в том, что идет явное посягательство на правовой статус Генерального прокурора и консти-туционные полномочия Совета Федерации. Когда маховик политических репрессий начинает раскручи-ваться, от ударов его не застрахован никто: ни Генеральный прокурор, ни губернатор, ни министр. Переход в неправовое поле в угоду политическим амбициям представляет реальную угрозу для всех, в том числе, кстати, и для самого президента.
       Теперь о причинах повторного заявления.
       На следующий день после заседания Совета Федерации меня, наконец, пригласили к президенту. Однако не для того, чтобы продемонстрировать уважительное отношение к решению Совета Федерации. С порога мне было заявлено: "Я с вами работать не буду". Если раньше (примерно с декабря прошлого года) эта позиция только угадывалась, то теперь мне объявлялась явочным порядком.
       Полагаю, никто не заблуждается относительно того, что стоит за таким объявлением. ФСБ, МВД перестанут реагировать на прокурорские указания по уголовным делам, вокруг прокуратуры и Генерально-го прокурора создадут вакуум, отключат правительственную связь (как, собственно, впоследствии и случи-лось).
       Ситуация была более чем драматичная. С одной стороны, я не мог подвести Совет Федерации, бу-дучи облеченным вашим доверием. А с другой прямое заявление президента и премьера. В этой обстановке я посчитал, что мне вновь надо обратиться к верхней палате. Поводом для повторного обращения могло стать только новое заявление. И я его написал.
       Что касается даты "5 апреля", то здесь все весьма просто. Очередное заседание Совета Федерации планировалось провести 6-7 апреля. И, чтобы не вносить дезорганизацию в работу прокуратуры и одно-временно успеть кое-что сделать по тем делам, о которых я вам говорил, заявление было датировано днем накануне заседания.
       Кому-то может показаться, что нечто подобное уже происходило с Казанником. Но я как раз хотел бы попросить вас не проводить такой аналогии. Я не отказываюсь от работы. Если вы помните, на вопрос Д. Ф. Аяцкова, буду ли я работать, - на прошлом заседании прямо ответил - да! И видимо, не так уж плохо поработал эти почти две недели, что понадобилось срочно ночью в администрации президента возбудить уголовное дело, чтобы в пожарном порядке и незаконно отстранить меня от работы, не дожидаясь выводов ранее созданной комиссии. В моих поступках нет политики, а уж тем более политиканства. Напрасно мне пытаются это приписать (как, впрочем, и "управляемость" коммунистами отдельными региональными ли-дерами и т.п.).
       Естественно, что по долгу службы приходится проверять на причастность к совершению преступ-лений и правонарушений не просто политиков, а политиков самого высокого уровня. Но я всегда старался это делать максимально аккуратно и взвешенно.
       Некоторым силам просто страшно иметь независимую прокуратуру, хотя для любого государства это должно быть нормой. Мартовское решение Совета Федерации, принятое в рамках Конституции, ими воспринимается как покушение на абсолютную власть. Принципа разделения властей для них не существу-ет. Состоявшееся решение им необычно, непривычно, трагедия, - если хотите. Согласиться же с решением Совета Федерации от 17 марта, - вот это и стало бы проявлением настоящей политической воли. Воли, на-правленной на реальную борьбу с коррупцией, а не имитацию этой борьбы, о которой я говорил еще пол-тора года назад.
       Мое стремление избежать политизации конфликта, к сожалению, понимают не все. Поэтому в ход идут измышления типа того, что некими мифическими материалами я пытаюсь шантажировать известные круги, что элементарно блефую и т.д. Заверяю вас: я далек даже от мысли об этом и готов, если понадобит-ся, закрытой комиссии Совета Федерации или даже сегодня в режиме закрытого заседания доложить, что имеется в действительности в прокуратуре и что, так сказать, на подходе.
       Материалы, отнюдь не мифические. Часть их, в том числе о счетах российских должностных лиц в швейцарских банках, находятся в уголовном деле по фирме "Мабетекс" и проверяются в процессуальном порядке, имеются и в некоторых других делах. Данные о причастности тех или иных чиновников к корруп-ции есть и в тех международных поручениях, которые выполняют органы прокуратуры. Речь идет о быв-ших и действующих высокопоставленных сотрудниках администрации президента, правительства, руково-дителях федеральных ведомств. Приведу всего лишь один пример. В Швейцарии, в банке "Дель Готтардо", г. Лугано, имеются счета несколько десятков бывших и нынешних российских чиновников, так или иначе связанных с фирмой "Мабетекс".
       Поймите, приводить сейчас фамилии и сведения из незавершенных следствием уголовных дел и материалов проверок - в открытом режиме убийственно для страны. Это выгодно только политиканам. Вы сами видите по моим поступкам, по действиям моих коллег, что мы этого не хотим. Я стремлюсь, как бы мне это ни было тяжко, оставаться в рамках правового поля. Думаю, эту мою позицию поймут и оценят не только профессиональные юристы, но и все уважаемые члены Совета Федерации. Но то, каким образом со мной пытаются расправиться, само говорит и о фамилиях, и о конкретных фактах. Вместо того чтобы дать возможность спокойно, объективно разобраться со всем этим и где-то даже очиститься от подозрений, они, наоборот, еще больше навлекают их на себя, в том числе со стороны мирового общественного мнения.
       Ну а теперь о самом важном.
       Так уж сложилось, что скандал, затеянный вокруг меня, объективно осложняет ситуацию внутри и вокруг прокуратуры (идут горячие споры, обсуждения, люди отвлекаются от выполнения служебных обя-занностей, часть из них просто деморализована). Ослабляются надзорная функция прокуратуры, ее коорди-нирующая роль. Под угрозой разрушения оказалось то, над чем мы так долго работали и что я считал од-ним из своих профессиональных успехов создание слаженного механизма взаимодействия правоохрани-тельных органов. Все это уже начинает отрицательно сказываться на мерах по борьбе с преступностью. Любые же промедления и заминки в этом деле чреваты тяжелыми последствиями. Независимо от моей во-ли и желания возникшая конфликтная ситуация приводит к росту политической напряженности в стране, таит угрозу открытого противостояния различных политических сил, конфронтации между ветвями власти.
       К тому же, если судить по тем методам, которые используются для вашей "обработки", дальнейшее противостояние может крайне отрицательно сказаться и на положении дел в ваших регионах. Проще гово-ря, я не хочу создавать и вам, уважаемым руководителям регионов, лишних проблем во взаимоотношениях с федеральным центром.
       Наконец, уважаемые сенаторы, давайте трезво оценивать ситуацию. Даже если Совет Федерации меня вновь поддержит, реально мне не дадут возможности исполнять свои обязанности. Элементарно про-сто не пропустят на рабочее место, так как кабинет и даже приемная опечатаны и охраняются усиленными милицейскими нарядами. Надлежащих же правовых механизмов для быстрого и эффективного воздействия на ситуацию у верхней палаты парламента, к сожалению, нет.
       Поэтому я сейчас, не отказываясь от своей принципиальной позиции, прошу вас, уважаемые сена-торы, решить вопрос о моей отставке.
       Это отнюдь не означает, что у меня нет мужества и сил на дальнейшую борьбу. Я руководствуюсь прежде всего интересами дела, которое для меня выше личных амбиций и обид. Причем особо хотел бы подчеркнуть, что речь идет о добровольной отставке в соответствии со ст. 43 Закона о прокуратуре, и в этом плане я полностью поддерживаю решение комитета по конституционному законодательству и судеб-но-правовой реформе, принятое вчера. На мое решение существенным образом повлияло и то обстоятель-ство, что в качестве моего преемника будет рассмотрена кандидатура Г.С. Пономарева. Знаю его как чест-ного, принципиального и грамотного в профессиональном отношении человека, уверен, что он в состоянии возглавить и организовать эффективную работу органов прокуратуры России в это сложнейшее время. Я со спокойной душой могу передать этому человеку все материалы и дела.
       И в заключение хотел бы сердечно поблагодарить вас, уважаемые сенаторы, за совместную работу, ту поддержку, которую находил у вас всегда, даже в самое непростое время.
       Пользуясь публичной трибуной, хотел бы также выразить слова глубочайшей признательности ты-сячам россиян, которые оказывали мне поддержку своими письмами, телеграммами, телефонными звонка-ми, газетными публикациями в самые трудные для меня и моей семьи дни. Низкий вам поклон.
       ...После выступления меня взяли под перекрестный обстрел - вопросы мне задавали непростые, в лоб, и дискуссия была непростая.
       ЗАПОЗДАЛОЕ ВОСПОМИНАНИЕ
       ...Почему-то в тот момент в возбужденном, очень громком, беспокойном зале заседаний Совета Фе-дерации вспомнился один давний эпизод, имевший место в Свердловске. Было это в 1985 году, осенью.
       В городе проходила крупная конференция, посвященная проблемам совершенствования Советов. Проводил ее Анатолий Александрович Мехренцев, очень популярный на Урале человек, Герой Социали-стического Труда, бывший директор крупного завода, а на момент проведения конференции - председатель облисполкома.
       Пора наступила уже полуреволюционная, с вольными ветрами, в воздухе носились новые веяния, вовсю говорили о перестройке. Пришедший к власти Горбачев умело гипнотизировал людей своими реча-ми, поэтому всем интересно было, какие мысли, формулы поведения, постулаты прозвучат на той тщатель-но готовившейся конференции.
       Борис Николаевич Ельцин возглавлял тогда обком партии, был очень верным коммунистом-ленинцем и ни о каком перемещении в Москву еще и не помышлял. Конференция была крупной, всесоюз-ной, поэтому присутствовать на ней первый секретарь обкома был просто обязан. Того требовало, скажем так, партийное гостеприимство. Я уже не говорю о партийной этике.
       Народу собралось много - яблоку негде упасть. Мехренцев сделал доклад - толковый, незатянутый, он вообще был толковым человеком, Анатолий Александрович Мехренцев, - и передал микрофон Вадиму Аркадьевичу Пертцику профессору, доктору юридических наук, прибывшему на конференцию из Иркут-ска.
       Доклад Пертцика был довольно конструктивным и, как того требовало новое время, - малость кри-тическим. Пертцик позволил себе немного покритиковать партию в ее постоянном стремлении подминать под себя Советы, отметил, что далеко не в каждом райкоме партии имелся текст Конституции СССР... К той поре прямые команды партийных секретарей уже перестали проходить, влиять на Советы можно - и нужно - было работать только через депутатов-коммунистов, и вообще, партия должна была привыкать к мысли, что действовать отныне придется в рамках Основного Закона страны - Конституции СССР. А то ведь о Конституции забыли уже напрочь. Словно и не было ее.
       Примеры, которыми оперировал Пертцик, были совершенно безобидными, опубликованными в пе-чати: в "Правде", в "Советской России", в других газетах.
       Ельцин слушал Пертцика с каменным лицом. Непонятно было, нравится ему выступление иркутя-нина или нет, время от времени он шевелил губами. И вдруг неожиданно стало видно невооруженным гла-зом: речь Пертцика ему не нравится.
       Да, речь Пертцика Ельцину не понравилась. Не понравилась именно безобидными критическими пассажами, и Борис Николаевич, как подлинный коммунист, решил внести в нее свои коррективы.
       Его выступление на конференции не планировалось, и тем не менее на следующий день было объ-явлено, что перед собравшимися выступит первый секретарь обкома партии.
       В выражениях Борис Николаевич не стеснялся, он обвинил Пертцика в том, что тот ревизует осно-вы партруководства, будучи "заморским гостем", пытается учить тех, кого учить совсем не надо, - люди имеют большую практику, опыт, сами могут учить кого угодно, и так далее.
       Резкое выступление произвело на научных работников тягостное впечатление. В зале воцарилась мертвая тишина, - наверное, тишина, стоявшая в зале заседаний Совета Федерации во время моего выступ-ления, напомнила мне ту гнетущую, свердловскую, многослойную тишину. Пертцик был подавлен - не ожидал такой реакции от первого лица области.
       В перерыве к нему подошел Мехренцев, извинился. Чувствовалось, что Мехренцеву было неудобно за своего партийного шефа, и он обещал переговорить с Ельциным, снять "напряженку".
       Вот такой это был демократ еще в ту пору, Борис Николаевич Ельцин, и таким же он и остался, не изменился ни на йоту. И если бы в свое время Горбачев не "выдавил" его из Политбюро, Ельцин продолжал бы оставаться таким стойким марксистом-ленинцем, что из него, говоря словами поэта, гвозди можно было бы делать. Но Горбачев перебросил его с партийной нивы на строительную, в Госстрой, на дела по части раствора, кирпичей и мастерка, по профессиональной принадлежности, так сказать, поскольку Ельцин был инженером-строителем, и тем самым подписал приговор и себе самому, и партии, которой он так неразум-но руководил.
       Кто знает, не случись всего этого, то и страна наша, возможно, пошла бы по другому пути. Вполне возможно, по китайскому пути. Или по польскому. Не знаю, какому именно, но путь мог быть другим.
       Что же касается Бориса Николаевича, то он во все времена был неуправляемым "ленинцем", во все времена что хотел, то и делал. Как только мы этого не видели! Не знаю... Надо было увидеть, а мы не уви-дели.
       Чего только в голову не лезет, когда чувствуешь себя по-настоящему усталым, загнанным в угол, опустошенным.
       А я сейчас был именно таким.
       ТЯЖЕЛЫЙ АПРЕЛЬ
       Началось обсуждение. По тому, как оно пошло, сделалось понятно: Совет Федерации мою отставку не примет. Посыпались вопросы. Причем не самые приятные для меня. Прусак, Руцкой, Федоров из Чува-шии... Федоров вообще несколько не по-мужски, с нездоровым любопытством спрашивал меня: было ли то, что изображено на пленке, или нет?
       Я понял, что с такими людьми, как Федоров, надо действовать только их методами, других они не признают, и, как бы мне ни было противно, сказал:
       - Николай Васильевич, вы же юрист. О вас я тоже могу много интересного рассказать. Ну и что из этого?
       Федоров мигом замолчал.
       Я знал, что говорил. У меня имелась оперативная информация о том, что чувашский президент час-то встречается с одной женщиной.
       Строев передал тем временем председательство своему заму Королеву и пригласил меня в комнату отдыха.
       - Юрий Ильич, пойдемте со мной. Я знаю весь список записавшихся, будут выступления, не самые приятные для вас. Давайте лучше выпьем чаю. И вообще, нет смысла слушать, как вас поливают грязью.
       Строев был не прав: не было выступлений, которых не имело смысла слушать, слушать вообще на-до все. Не было резких выступлений против меня. Пленка вызвала негативную реакцию почти у всех чле-нов Совета Федерации. И вообще, я так полагаю, - Егор Семенович Строев малость лукавил - он, похоже, выполнял прямое указание Кремля о моей отставке. Иначе бы он не сказал мне:
       - Юрий Ильич, советую вам выступить с заключительным словом, поблагодарить Совет Федерации за работу и уйти.
       - Я готов, - сказал я. Подумал невольно: "Вот и не удалось мне пробить в генеральные прокуроры Геннадия Семеновича Пономарева... Жаль! Очень жаль!"
       - Хорошо, - Строев кивнул. - Пойдемте теперь в зал. Пора прекращать прения.
       Он прекратил прения, хотя было много записавшихся, и предоставил слово мне. Я понимал, что и Строев, и кремлевские "горцы" ждут, чтобы я произнес примерно следующее: "Как вы ни проголосуете, господа сенаторы, за мою отставку или против нее, я все равно работать не буду, я уйду..."
       Но я с трибуны произнес совсем другое:
       - Я благодарю вас за оценку, данную мне за работу, но, пожалуйста, учтите при голосовании сле-дующее... Я понял сегодня из позиции администрации президента, что она не признала незаконность воз-бужденного против меня дела и запустила каток политических репрессий. Понятно, что если я не уйду, ка-ток этот уничтожит меня и мою семью. Поэтому прошу принять во внимание мою просьбу...
       В зале стало тихо. Тягостная была эта тишина, непростая.
       Сенаторы в принципе готовы были проголосовать за мою отставку, но в этот момент многие из них призадумались: если сейчас Генерального прокурора ломают так жестоко, то что же с ним станет, когда он будет сдан?
       Так-то хоть какая-то защита есть.
       Голосование было тайным. Чтобы подготовиться к нему, объявили перерыв. И я неожиданно по-чувствовал: большинство проголосует против моей отставки. Во время перерыва ко мне подходили многие сенаторы, старались поддержать. А один из них сказал довольно откровенно:
       - Ни хрена у Кремля из этого не получится. Все будет нормально, Юрий Ильич!
       Действительно, ничего не получилось. Голосование было следующее: 61 голос за отставку, 79 - против.
       Таким образом, еще раз прозвучал публичный отказ президенту.
       Многие, кто не был в зале, не понимали, что произошло, поскольку по телевидению, по первому и второму каналам показывали только тех губернаторов и глав областных законодательных собраний, кото-рые голосовали за отставку.
       А ведь были и другие сенаторы.
       Кремлем была проведена огромнейшая подготовительная работа. Дело дошло до прямой торговли. Борис Николаевич собрал у себя президентов республик двадцать одного человека - постарался отработать их, потом собрал человек двадцать губернаторов - не всех, и это мигом вызвало раздражение других, он готов был даже отказаться от своих полномочных представителей в регионах, лишь бы Совет Федерации утвердил отставку Скуратова. Я уже не говорю о финансовых и экономических посулах и приманках. Об-рабатывали Совет Федерации и многие члены правительства. Знаю, что Аксененко был очень активен по этой части, Чубайс, который мог отключить рубильник в любом регионе и пользовался этим, как умел, иногда даже давил напрямую, как, например, он сделал в случае с Потаповым Леонидом Васильевичем, президентом Бурятии. Подключились к обработке все ставленники Кремля: Россель, Аяцков, Титов, Пру-сак, Лебедь. Я уже не говорю о Руцком и чувашском Федорове. Тут я не испытываю никакого удивления и не строю никаких иллюзий.
       Раньше с Аяцковым, с Росселем у меня были прекрасные отношения, и мне казалось, что они - лю-ди принципиальные, могущие разобраться в ситуации самостоятельно. В Саратове вместе с Аяцковым мы открывали Институт прокуратуры - на базе Саратовской юридической академии, прокуратура перевела ту-да немало денег, помогли со зданием и вообще думали, что дружба между прокурорским корпусом и кор-пусом губернаторским будет вечной, а оказалось - нет. Свердловский Россель, свой вроде бы человек, - он тоже был против меня. Тяжело было это фиксировать, понимать, что эти люди предают человека в угоду сиюминутно выгодному.
       Волошин по моей части высказался довольно определенно:
       - У уголовного дела, возбужденного против Скуратова, очень хорошая судебная перспектива.
       Так и сказал: "хорошая судебная перспектива". Что ж, вполне возможно, что с высоты кремлевско-го холма ему виднее и он окончательно уверовал в свою силу, только в юриспруденции Волошин мало что смыслит и не знает, что ему еще могут преподнести и суд, и следствие, и людская молва, и родные отечест-венные СМИ.
       Вот что сказали после заседания некоторые члены Совета Федерации, их интервью, по-моему, по-казательны.
       Николай Виноградов, глава администрации Владимирской области:
       - Я с самого начала голосовал против освобождения Юрия Ильича Скуратова от работы, потому что вся эта история достаточно неприличная. Первый мотив - освобождение по состоянию здоровья. Однако тут же выясняется, что со здоровьем у него все хорошо и даже лучше, чем у некоторых должностных лиц в нашем государстве.
       Второй момент - та кампания, которая была развернута против Скуратова в прессе. Она, на мой взгляд, имеет нескрываемую заданность.
       Поэтому я выступал против его освобождения. Более того, я был одним из инициаторов приглаше-ния Скуратова в Совет Федерации. чтобы этот вопрос рассматривался только в его присутствии.
       Ну а сейчас, рассматривая эту проблему, я для себя сделал вывод, что никаких новых фактов, кото-рые могли бы изменить позицию членов Совета Федерации в пользу освобождения Юрия Ильича, просто не было. Все остается по-прежнему.
       Что касается заявления об отставке. Для меня очевидно, что оно явилось следствием массированно-го давления на Скуратова и в этих условиях человек поступил соответственно обстоятельствам.
       Я полагаю, что освобождение Скуратова приведет не к стабильности, а, наоборот, к дестабилизации обстановки, если хотите, подорвет независимость такого важнейшего государственного органа, как проку-ратура. Каждый из вновь назначенных в этих условиях обязательно будет оглядываться. Таким образом, мы не добьемся независимой позиции Генпрокурора. А она сегодня особенно нужна, потому что коррупция разъедает нашу власть, как рак. Поэтому я за то, чтобы торжествовал закон. А это означает, что мы должны помочь Генеральному прокурору довести до конца все громкие дела, невзирая на должности персонажей этих дел.
       Виктор Шершунов, глава администрации Костромской области:
       - Меня спрашивают, за что я голосовал: за открытое или закрытое обсуждение? Я никак не голосо-вал. Это не имеет значения. Человек, который написал заявление о том, что он просит отставки, не может дольше эффективно работать, осуществлять координацию правоохранительных органов. Суть вопроса сей-час не в этом: за Скуратова я или против? Вопрос в принципе: независимая у нас по статусу прокуратура или зависимая? Я говорю, что по сегодняшней Конституции Российской Федерации, по порядку избрания Генпрокурора и его отзыву он не является независимой фигурой. Вот в чем вся суть.
       Что же касается просьбы Скуратова об отставке, я голосовал за нее. Он ведь сам ее просил. Теперь насчет возможного преследования Юрия Ильича. Я думаю, Совет Федерации должен все сделать чтобы не допустить этого. Мы должны назначить комиссию по расследованию возбуждения уголовного дела против Скуратова. Все это должно быть очень тщательно расследовано. И выводы оформлены отдельным поста-новлением. Здесь действительно очень жестко переплелись интересы многих должностных лиц.
       Будет ли зависимым вновь назначенный Генпрокурор? Можно сказать определенно: будет. Я начал наш разговор с того, что сегодня главная беда и проблема - в Конституции, которую мы приняли в 93-м го-ду. Она не выдерживает принципа четкого разделения властей и не дает раскрыться системе сдержек и про-тивовесов между различными ветвями власти, в том числе президентской. Чтобы Генпрокуратура действи-тельно являлась высшим надзирающим органом, ее руководитель должен назначаться Советом Федерации без всякого представления президентом. И Советом Федерации освобождаться.
       Николай Максюта, глава администрации Волгоградской области:
       - Я, как и многие, голосовал за закрытое обсуждение. После того как глава президентской админи-страции понес ахинею, не мог объяснить, что за документы у него и есть ли что-то, кроме обращения пре-зидента, я подумал, что для сохранения тайны следствия необходимо закрытое заседание. Чтобы можно было мне лично и другим членам Совета Федерации узнать конкретные обвинения в адрес Скуратова, а также оглашенные им какие-то детали следствия по громким делам.
       Ничего этого не было, и правильно, что Генпрокурор не называл конкретных фамилий. Идет след-ствие, и к Скуратову могли прицепиться те, кто заинтересован в развале обвинений против них.
       А заявление с просьбой об отставке - это, я думаю, тактический ход. Когда президент отстраняет от должности, когда опечатывают кабинет, отключают телефоны, меняют охрану и держат, по сути дела, под домашним арестом, никто бы ему не позволил обратиться в Совет Федерации за помощью. Поэтому, я ду-маю, он правильный выход нашел. Попросил принять отставку, а мы в процессе обсуждения должны были решить: сам он к этому пришел или его силой загоняли в угол, может он бороться с высокопоставленными коррупционерами или сломался? Ведь дело не в Скуратове, а в том, пойдет ли борьба с коррупцией энер-гичней или ее прикроют. Смотреть надо вглубь. От нас избиратели требуют, чтобы мы помогли этой борь-бе. А если бы мы приняли отставку Генпрокурора, то это значило бы, что коррупция победила.
       Что нам представили? Да ничего, по сути дела. Письмо президента, письмо Скуратова, уголовное дело, непонятно как начатое: одни говорят, что законно, другие - незаконно. А раз незаконно, то должен суд сказать свое слово. А суда нет. И я понимаю, что это всего лишь метод убрать неугодного человека.
       Предположим, убрали. Мол, суд разберется. Суд разобрался - через год-полтора. Признал: человек невиновен. А где этот человек? Нас Наздратенко сегодня поблагодарил за то, что мы его поддержали. А я помню, что с ним творили и как президентское окружение вылезало из кожи, чтобы его освободить от должности. И помню, какой гам с утра до вечера стоял в средствах массовой информации, особенно на НТВ, по поводу Наздратенко, когда всем хотели "вправить" представление, что Наздратенко - плохой, а Черепков - герой России. Все это мы хорошо помним. А теперь видим, кем кто оказался в действительно-сти.
       Вот так же сегодня хотят уничтожить Скуратова, потому что он сейчас главная опасность для тех людей из верхних этажей власти, чьи имена у всех на виду и на слуху в связи с его скандальными разобла-чениями.
       Я считаю, что Борису Николаевичу надо подумать, прислушаться к мнению Совета Федерации и дать Скуратову работать. Надо отозвать указ об отстранении, так как палата второй раз высказалась против этого.
       Мы голосовали, может даже не столько за Скуратова, сколько против того, чтобы коррупция под-няла голову и окончательно победила в России.
       Юрий Лодкин, глава администрации Брянской области:
       - Генпрокурор поступил очень правильно. Он не стал называть конкретные фамилии, иначе на него ополчились бы и сами "герои" громких дел, и их адвокаты. Он назвал целый ряд фирм, к которым проявила пристальный интерес Генеральная прокуратура. Они сегодня всем известны из сообщений СМИ. Что каса-ется физических лиц, то Юрий Ильич сказал так, как позволяет прокурорская этика. Наши правила не по-зволяют на стадии расследования называть имена и фамилии. Но я могу назвать "фигурантов", если будет создана специальная комиссия Совета Федерации по контролю за деятельностью прокуратуры и пресече-нию коррупции в высших эшелонах власти.
       Я выступал на этом заседании и ясно обозначил свою позицию. Наблюдая за тем, что происходит вокруг Генеральной прокуратуры, я и многие мои коллеги испытывали два чувства. Первое - это чувство стыда. И второе чувство государственного бессилия. Стыда за то, что депутат Государственной Думы, об-леченный высокими полномочиями, мужчина по облику, задает вопрос Генеральному прокурору: было или не было? Это позор.
       К великому сожалению, эти же вопросы мы услышали в выступлениях ряда членов Совета Федера-ции на заседаниях. Спрашивать надо было другое, и я об этом сказал на заседании Совета Федерации. Пер-вое. Кто заказал, кто организовал и кто наказан за прослушивание телефонных разговоров семьи президен-та? Второй вопрос. Кто заказал, что организовал и кто наказан за проведение слежки за Генпрокурором?
       Я не понимаю тех коллег, которые определили свою позицию во время разговора с президентом, - это руководители республик и группа губернаторов. Вот говорят: Скуратов сам написал заявление. Когда я слушал его выступление, то понимал его позицию так. Скуратов, по сути дела, говорил: я рад работать, но мне не дают возможности стоять на позиции закона, сталкивают на позицию беззакония, и такое же безза-коние проявляется по отношению ко мне.
       И теперь возникает вопрос: если мы будем поддерживать отставку, то вольно или невольно, прямо или опосредованно проголосуем за торжество беззакония.
       Раздаются голоса: ведь есть его заявление. У юристов существует такое положение: если сведения добыты преступным путем, они имеют ничтожное значение. Если заявление Скуратова добыто путем шан-тажа и колоссального давления на него, его семью, то мы должны признать ничтожным и это заявление.
       Если президент сказал, что он уважительно отнесся к первому голосованию, то он должен тем бо-лее уважительно отнестись ко второму голосованию.
       Если завтра на место Скуратова придет другой, то он будет действовать с оглядкой, по принципу "чего изволите". В результате мы будем иметь не Прокурора Российской Федерации, а прокурора крими-нальных структур.
       Не случайно в зале заседаний были люди, которые приходили и на прошлое заседание. Среди этих наших гостей были господин Шумейко и госпожа Нарусова. Я не знаю, на каком основании приходит Шу-мейко, но он сидел во втором ряду. На закрытом заседании! А жена Собчака, госпожа Нарусова, даже тя-нулась, хотела выступить, но ей не дали.
       Некоторые наши коллеги очень податливы на нажим и уговоры. А ведь поддаваясь на эти уговоры заинтересованной стороны, они роют яму для своего политического будущего. Может, президентские ана-литики не знают, какое в народе сверхотрицательное отношение к коррумпированной высшей власти? Ско-рее, знают. И потому не хотят позволить провести расследование до конца. Но ведь те губернаторы, кото-рые сегодня голосуют за сворачивание борьбы с коррупцией, должны будут ответить за это перед своим населением. Всем предстоят выборы. И всех спросят: ты почему поддержал развал борьбы с преступностью в высших эшелонах власти? Или ты не способен отличить одно от другого, или сам имеешь к этому отно-шение.
       Говорят, Скуратов медлил, долго молчал, пока самого не прижали. Думаю, это не так. Шло накоп-ление материала. Сейчас он подошел к тому моменту, когда накопленные материалы обобщаются и пере-ходят в судебно-следственные мероприятия. И как только это стало явью, так на него набросились все, кто почувствовал опасность.
       Анатолий Лисицин, губернатор Ярославской области:
       - Полагаю, что Совет Федерации свои возможности полностью исчерпал. Мы приняли решение, со-гласно которому Скуратов должен остаться работать. Дальше вступают в силу юридические нормы. Указ президента о его отстранении, возбуждение уголовного дела - все это существует. И все может прекратить только президент или Верховный Суд.
       Что еще может сделать Совет Федерации? Следующий этап - это согласительная комиссия. Чтобы мирным путем найти разумный выход из этой ситуации.
       А если говорить об отставке Скуратова, то мое мнение - он должен уйти. Мы понимаем, что такой слабый человек не может возглавлять Генеральную прокуратуру. Даже если он согласится работать, то не сможет этого сделать. У него не будет контакта. Ни со своими сотрудниками, ни с ФСБ, ни с МВД. Гово-рят, он может навести порядок. Ну, если слабый человек может стать сильным, то это очень хорошо...
       В чем его слабость? Когда человек пишет заявление об уходе - дважды это проявление слабости. Извините меня, ему ведь никто не угрожал, пистолет у виска не держал. Один раз написал заявление - можно предположить, что под давлением каких-то обстоятельств. Но уже второй раз... Так вести себя Гене-ральному прокурору нельзя.
       Но если глядеть шире, то возникают разные вопросы. В том числе: какой должна быть прокуратура, как назначать Генерального прокурора? Есть мнение, что он должен назначаться парламентом, обеими его палатами. Но я не вижу ничего плохого и в том, как делается это по действующей Конституции. Что плохо-го, если кандидатуру предлагает президент, а верхняя палата ее утверждает? Ничего плохого. Здесь появля-ется взаимосогласованное решение. А нынешний тупик - это следствие недоработок в законодательстве. Мы это видим и ощущаем.
       На следующий день, 22 апреля, было принято постановление Совета Федерации о создании вре-менной комиссии по изучению проблемы борьбы с коррупцией.
       "Совет Федерации Федерального Собрания Российской Федерации постановляет:
       1. Создать Временную комиссию Совета Федерации по изучению проблемы борьбы с коррупцией (далее - Временная комиссия).
       2. Включить в состав Временной комиссии членов Комитета Совета Федерации по конституцион-ному законодательству и судебно-правовым вопросам и Комитета Совета Федерации по вопросам безопас-ности и обороны.
       Разрешить Временной комиссии при необходимости привлекать к работе в ней членов других ко-митетов Совета Федерации, экспертов и специалистов.
       3. Поручить руководство Временной комиссией заместителю Председателя Совета Федерации Фе-дерального Собрания Российской Федерации Королеву Олегу Петровичу.
       4. Определить в качестве основных задач Временной комиссии:
       а) изучение проблемы борьбы с коррупцией, систематическое заслушивание информации о ходе расследования уголовных дел, получивших широкий общественный резонанс, в том числе уголовных дел, названных в докладах и выступлениях Генерального прокурора Российской Федерации Ю. И. Скуратова на заседаниях Совета Федерации, а также уголовных дел, связанных с событиями 17 августа 1998 года;
       б) систематический анализ материалов проверок, проводимых Счетной палатой Российской Феде-рации, в ходе которых выявлены факты финансовых злоупотреблений;
       в) разработку конкретных мер, направленных на предотвращение противодействия расследованию и судебному разбирательству уголовных дел, связанных с коррупцией;
       г) подготовку законодательных инициатив, направленных на совершенствование законодательства Российской Федерации о правоохранительных органах, обеспечение их деятельности по борьбе с корруп-цией.
       5. Временной комиссии подготовить предложения для консультаций с Президентом Российской Федерации в целях устранения разногласий, возникших в связи с отклонением предложения Президента Российской Федерации об освобождении от должности Генерального прокурора Российской Федерации Ю. И. Скуратова.
       6. Настоящее постановление вступает в силу со дня его принятия".
       Когда я вышел из зала, на меня лавиной налетели журналисты.
       - Ну что?
       - Буду выполнять решение Совета Федерации, - довольно спокойно ответил я, - и работать дальше.
       - Станете ли вы добиваться встречи с президентом?
       - Добиваться - нет, но если Борис Николаевич пожелает встретиться со мной - я готов.
       В мою поддержку у здания Совета Федерации были выставлены даже пикеты с плакатами. Надписи довольно "крутые": "Отставка Скуратова - это торжество мафии и ее кремлевского пахана", "Сенаторы! Защитите Скуратова от произвола!" "Спасем Ю. Скуратова от Б. Ельцина и кремлевского паханата" и так далее.
       Газета "Сегодня" номер от 22 апреля выпустила под шапкой: "Власть кончилась. Первую пролетар-скую революцию в России затеял адвокат Ульянов, вторую - прокурор Скуратов".
       Люди прекрасно понимали, что в этой атаке президентская команда использовала практически весь свой ресурс, понимали и больше: Совет Федерации положил конец, - хотя бы на время, - грязным методам, которые кремлевские "горцы" применяли в борьбе со своими противниками.
       Сейчас, когда уже прошло некоторое время, должен признаться, что апрель 1999 года был самым тяжелым периодом в моей жизни. На весы было брошено практически все.
       Волошин продолжал угрожать из Кремля, обещал разборки с теми, кто не выполняет волю обитате-лей господствующего в Москве холма. Повеяло духом репрессий. Были намечены цели, по которым "гор-цы" приготовились стрелять: Примаков, Лужков... По моей скромной персоне также пошла стрельба.
       "Московский комсомолец" выступил с материалом, озаглавленным очень показательно: "Кремль в луже". Кремль действительно оказался в луже.
       Что же касается меня, то... вместо ослабления последовало такое сильное давление, что временами даже дышать было нечем.
       Но как ни старались "горцы", все-таки симпатии многих людей находились на моей стороне. Наша самая серьезная социологическая служба - ВЦИОМ сделала опрос нескольких сотен человек. Так 58 про-центов из них посчитали, что информация о сексуальных похождениях Скуратова не является достаточным основанием для его отставки, 23 процента - что является, 19 - затруднились ответить. 49 процентов были уверены, что я должен остаться на посту Генпрокурора, 24 - что лучше уйти.
       Я начал активно сотрудничать с только что созданной комиссией Совета Федерации по коррупции. Но имелся ряд трудностей: члены комиссии не имели права знакомиться с конкретными уголовными дела-ми, по которым велось следствие.
       Увы, и здесь наше законодательство оказалось несовершенным. Нужен закон - примерно такой, что имеется, например, в Италии, в США, в некоторых странах Европы, дающий возможность депутатам пар-ламента знакомиться с уголовными делами. Особенно с теми, что касаются высших чиновников страны.
       У нас же права парламента, к сожалению, урезаны.
       На заседании этой комиссии я был трижды. Первый раз - при обсуждении ситуации, связанной со мной, во второй - при разборе важных коррупционных дел и в третий раз - на этом заседании мы были вме-сте с Катышевым посвященном законности освобождения меня от должности.
       Что касается последнего вопроса, то решили: надо дождаться решения Конституционного суда и судов общей юрисдикции.
       История моя, похоже, задела самых разных людей. Писем, телефонных звонков, разговоров, интер-вью была уйма. Люди старались поддержать меня... А с другой стороны, в голову все чаще и чаще заполза-ла печальная мысль: "Члены Совета Федерации разъедутся на летние каникулы, и я вновь останусь один со своими проблемами. Как, собственно, это уже бывало не раз".
       И что ждет меня в дальнейшем, будет ли у меня эта работа, либо будет какая-то другая, никто не знает.
       Когда я еще лежал в больнице и вел себя "тихо", ко мне несколько раз приезжал Путин и как-то, разоткровенничавшись, сказал мне, что "семья" довольна моим поведением.
       Тогда-то он и сообщил, что меня хотят назначить послом России в Финляндию - отправить, так ска-зать, в почетную ссылку.
       - Не поеду, - сказал я твердо.
       Путин удивился:
       - Почему?
       - Дочь учится в вузе, бросать нельзя, теща - инвалид... Да и в возрасте. Тоже бросать нельзя. Не по-еду.
       - Тогда кем бы вы хотели быть?
       - Нормальная работа для меня - директор института. Та самая работа, которую я уже выполнял.
       В этой ситуации контакты с Путиным были важны для меня еще и потому, что это были контакты с Татьяной. Я понимал: Борис Николаевич пребывает в некоем младенчестве, он неадекватен, Татьяна для него все - и глаза, и уши, и мозг, и записочки в кармане для ориентации, поэтому надо настраиваться на нее, и, пожалуй, только на нее... Сама она на контакт не шла и для этой цели выделила Путина.
       Путин произносил всякие вежливые, сочувственные слова, старался вроде бы поддержать, а в это время его люди производили в отношении меня оперативно-розыскные мероприятия.
       Как-то он приехал ко мне в Архангельское, мы с ним долго гуляли по аллеям.
       - Юрий Ильич, поражен, что вам в этой клоаке удалось проработать три с половиной года, - сказал он. - Я, например, не рассчитываю на такой срок, меня съедят раньше... - В следующую минуту он неожи-данно круто развернул разговор. - Обнаружены злоупотребления, связанные с ремонтом вашей квартиры на улице Гарибальди, - сказал он. - Это связано с фирмами, работающими вместе с пресловутым "Мабетек-сом".
       - Меня это совершенно не волнует, - ответил я. - Я стал собственником квартиры, когда в ней уже были закончены работы. А кто доводил квартиру до нормального состояния, какая фирма, одна она или их несколько, "Мабетекс" или контора по очистке территории от мусора, - этот вопрос не ко мне.
       Путин вытащил из кармана пачку бумаг.
       - Вот документы.
       - Володя, я даже смотреть их не буду. С юридической позиции я безупречен. Вряд ли кому удастся ко мне придраться.
       И все равно в те дни я был очень благодарен Путину за попытку принять участие в моей судьбе, решить болевые вопросы, которых накопилось полным-полно. Благодарен и Степашину, который как-то, когда я еще лежал в "кремлевке", сказал:
       - Человек находится в больнице, никто даже не пытается выяснить, что у него на душе, о чем он думает, что у него болит. Но все нападают... Эх, люди!
       Да, в ту пору я был благодарен и Путину и Степашину за участие. Пока не узнал, что за этим "уча-стием" стояло.
       На самом же деле они соревновались друг с другом в скорости: кто быстрее сообщит Татьяне что-нибудь новенькое обо мне.
       Через некоторое время на Совете Федерации Путин заявил, стыдливо потупив взор, что пленка о моих любовных похождениях - подлинная.
       Кстати, это его опрометчивое утверждение дало мне возможность отвести экспертов ФСБ от того, чтобы они дали заключение по пленке суду. Ясно было, какое заключение они дадут.
       Хотя, забегая вперед, должен отметить, что Путин, встречаясь в конце 1999 года с членами Консти-туционного суда России, сказал, что ФСБ к скуратовской пленке не имеет никакого отношения. И вообще, надо отдать ему должное, он тогда был очень корректен.
       Печатные органы, как всегда бывает в таких случаях, разбились на два лагеря: одни были за меня, другие - против. Минкин опубликовал в "Новой газете" статью "Честных прокуроров не бывает", где, не моргнув глазом, заявил, что и Скуратов и Карла дель Понте нарушили закон... Это почему же, господин Минкин, мы нарушали закон? И в чем? А? Минкину даже в голову не пришло, что борьба с преступностью есть конституционная обязанность правоохранительных органов любой страны. Это раз. И два - у Гене-ральной прокуратуры России с генеральной прокуратурой Швейцарии на этот счет был заключен специ-альный меморандум, где черным по белому записано, что мы можем делать (имеем право), а чего не мо-жем.
       Минкин обвинил госпожу дель Понте в нарушении некой судебной процедуры. Откуда он взял это? Не знаю. Карла дель Понте как раз очень скрупулезно соблюдала все процедуры, и вообще, нарушение за-кона для такого человека, как она - вещь немыслимая.
       При этом Минкин ни слова не сказал ни о "Мабетексе", ни о Березовском с его сомнительными (мягко говоря) финансовыми операциями, ни о коррумпированной макушке кремлевского холма, ни о де-лах Центрального банка, попадающих под статью Уголовного кодекса... После этого стало ясно, какой из Минкина борец с коррупцией. Примерно такой, как из меня Папа Римский. Эта статья дошла до Карлы дель Понте, ей ее перевели.
       - Как понимать статью Минкина? - спросила она у меня. - Ваша страна что - против совместной с нами борьбы с коррупцией?
       - Минкин - ангажированный журналист, - ответил я, - и то, что изложено в статье, - это его частное мнение.
       Кстати, Минкин в этот раз выступил в роли лакея, обслуживающего Пал Палыча Бородина, и за это получил гонорар - дачу в престижной Жуковке. Дали ее Минкину в управлении делами Кремля, сиречь в ведомстве Пал Палыча.
       Когда в декабре проходили выборы в Госдуму, Минкин вознамерился переместиться из журнали-стов в депутаты. "Для меня журналистика исчерпана, - сказал он. - Точнее, она исчерпала себя. Люди пере-стали реагировать на острые статьи. Надо переквалифицироваться в политики".
       Это сам Минкин исчерпал себя, журналистика же здесь ни при чем.
       Грязные публикации, к сожалению, прошли и в "МК" - газете, к которой я отношусь с огромной симпатией и которой многим обязан. В частности, был опубликован материал Юлии Калининой, спрятав-шейся под своеобразным псевдонимом "Отдел живой природы". Это была попытка нарисовать мой порт-рет, попытка талантливая, но очень циничная. Из статьи следовало, что мать у меня - алкоголичка, а отец обычный мент, который привык сворачивать набок скулы безропотным улан-удэнским работягам, и что моя биография, к сожалению, не похожа на биографию Гайдара.
       Да, я горжусь тем, что моя биография не похожа на биографию Гайдара, и мне не стыдно перед Россией, как должно быть стыдно Гайдару, - я всегда стремился служить Отечеству, укреплять его, а не разрушать, не обездоливать, как это сделал Гайдар...
       Информацию обо мне Калинина, конечно же, получила в Генпрокуратуре, у записных моих замов Розанова и Демина... Прочитав этот материал, на мою сторону встали даже некоторые мои враги - слишком уж грязным оказался он. Не знаю, что плохого я сделал Юлии Калининой, за что она так поливает меня. Как не могу понять, почему она трусовато спряталась за псевдоним "Отдел живой природы".
       В середине мая там же, в "МК", была опубликована статья Марка Дейча "Опасные связи". Дейч и Будберг - это два сотрудника "МК", которые выполняли и выполняют заказы наших спецслужб, МВД и ФСБ. В своих публикациях, как правило, они пользуются оперативными справками, взятыми из уголовных дел... Но ведь всем хорошо известно, что нет ничего ненадежнее, чем оперативные бумаги - справки, отче-ты, донесения: они обретают ценность лишь тогда, когда бывают проверены.
       Что грустно в этой ситуации: КГБ когда-то привлекал Марка Дейча к уголовной ответственности за фарцовку и незаконные валютные операции, а преемница КГБ - ФСБ подкармливает его и в ту же пору пичкает оперативными, а значит, секретными (хотя и непроверенными) материалами. И Калинина, и Дейч, и Будберг волей неволей находятся, увы, на обслуживании коррупционеров. Им не важны ни грязные дея-ния "Мабетекса", "Андавы" с "Сибнефтью", ни телодвижения Березовского, прячущего по всему миру свои деньги и ускользающего от уголовной ответственности и налогов, важно другое - то, "что Скуратов нару-шил моральные нормы". Заказные статьи, сделанные ими, творят погоду в России. И это грустно.
       Дмитрий Штейнберг, известный адвокат, сказал следующее: "В цивилизованном обществе любые документы, в том числе и видеоматериалы, полученные незаконным и неконституционным путем, не могут служить предметом публичного обсуждения, и тем паче - на официальном уровне".
       Очень точные слова.
       Даже "АиФ" - газета "Аргументы и факты", которая всегда поддерживала меня в борьбе с корруп-цией, и та не удержалась от выпада, опубликовала довольно обидную информацию "Казенных трусов не выдают даже президенту", где приводит следующие слова: "В деле Скуратова фигурирует 14 костюмов, 14 рубашек, один смокинг, а также неимоверное количество носков, трусов, ботинок".
       Внешне, конечно, все выглядит безобидно, но есть одно "но": на вопрос читателя из Тульской об-ласти отвечает небезызвестный адвокат и не менее небезызвестный мошенник Якубовский. Администрация президента дошла до того, что не побрезговала даже его услугами - ответ на этот вопрос Якубовский озву-чил на своей пресс-конференции. Вон до чего дошла жизнь в России мошенники у нас уже дают пресс-конференции. Как крупные государственные деятели.
       Естественно, Якубовскому, как человеку, которого прокуратура и суд совершенно законно упекла в "места, не столь отдаленные", очень хотелось уязвить Генерального прокурора, только вместо громкого окрика прозвучало тихое лживое шипение.
       Были пошиты лишь костюмы и - никаких рубашек, смокингов, ботинок. И тем более - трусов с нос-ками.
       Дальше - цитата Якубовского: "Скуратов говорит: я думал, государство обеспечивает прокуроров". Я этого никогда не говорил. Знаю, что костюмы шьются для охраняемых государством лиц, в число кото-рых, как известно, вхожу и я. Кто же конкретно был облагодетельствован такими костюмами, знает, навер-ное, только один Пал Палыч Бородин.
       "Новая газета", которую так старательно подкармливает господин Лебедев из Национального ре-зервного банка, опубликовала статью Владлена Максимова "Прокурорская хата". В заповедном месте под Орлом, мол, построен особнячок. Для личных целей генпрокурора Скуратова и его приближенных. Что "урвав минуту от многократно описанных в прессе трудов, на заповедную делянку прибывали на отдых сам Скуратов с супругой и его управделами Хапсироков".
       Ложь, что этот "особнячок", как написала "Новая газета", построен для моих личных целей. Ложь, что я приезжал сюда с супругой отдыхать - Елена Дмитриевна здесь никогда не была. Ложь многое из того, о чем написано в статье Максимова.
       Речь идет об обычном доме отдыха орловской прокуратуры, а не о частных хоромах Скуратова или орловского прокурора Николая Петровича Руднева, и дом этот нужен для прокурорских работников облас-ти...
       Я бывал, конечно, в Орловской области, - как и во многих других, - но приезжал сюда не охотиться, не рыбачить, не кататься на вертолете, как намекается в статье, а по делу, по приглашению Егора Семено-вича Строева.
       Небезызвестный Шеремет с телевидения не удержался, подхватил "новую" информацию и исполь-зовал ее в своей передаче. В результате он очень скоро получит повестку в суд. За публичную ложь в мой адрес, где суммируется, думаю, все - в том числе и сведения, почерпнутые из "Новой газеты".
       В последнее время я привык к различным угрозам, которые раздаются в мой адрес. Но, как говорят, собака лает, караван идет.
       Но когда грозят со страниц уважаемой газеты, дело принимает совсем иной оборот.
       В "Известиях" была опубликована статья Владимира Ермолина "Дело Скуратова живет". Тут со-брали целый букет: и угрозы, и фальсификация, и давление, и обыкновенная глупость, и безграмотность.
       Так, Ермолин написал, что "Юрий Скуратов может из свидетеля по уголовному делу перейти в раз-ряд подследственного". В обвиняемого, сударь, а не "подследственного". Слово "подследственный" выта-щено из темных, пахнущих кошачьей мочой подъездов и совсем не подходит для грамотного юридического лексикона.
       Далее автор утверждает, что на даче и двух моих московских квартирах был проведен обыск. Квар-тира у меня одна - на улице Гарибальди. Еще есть квартира у тещи, живущей в Подмосковье, но это - не моя квартира. А тещина.
       Дальше Ермолин дошел до утверждения, что "Скуратов объявил о начале международной кампа-нии в его защиту". Ни о какой кампании в мою защиту тем более международной - я не объявлял. И если бы уж я вздумал это сделать, то сделал бы давным-давно. Но мне очень не хочется, чтобы имя России, моей родной страны, трепали лишний раз за кордоном. Да, меня пригласил конгресс США на слушания по кор-рупции, да, я собрался было поехать, тем более что у меня есть что сказать, но не поехал. Все по той же причине, о которой сказал выше.
       В материале Ермолина имелись серьезные угрозы в мой адрес, ссылки на Мосгорсуд и Генпрокура-туру, а "Известия", дескать, заверили, что сегодня говорить о бесперспективности дела Скуратова "уже не-серьезно - материалы пополняются, открываются новые обстоятельства, которые мы изучаем". И следом: "Судя по всему, представители следствия дают понять Скуратову, что ему не следует проявлять чрезмер-ную активность. Отнюдь не случайно в связи с обысками была обнародована информация и о двух кварти-рах отстраненного Генпрокурора". Можно считать, что власть завершает этап "предупредительных выстре-лов" в отношении мятежного прокурора и готова открыть огонь "на поражение".
       Опять "квартиры", опять "выстрелы". Опять вранье и угрозы, угрозы и вранье.
       Когда же все это кончится?
       ЦЕНТРОБАНК
       Настала пора поговорить о банках, и банкирах, о тех нравах, что царят в банковской системе, об олигархах, "горцах" и вообще простых людях, тех, кто так или иначе с банками связан.
       Главный банк у нас в России, естественно, Центральный. ЦБ. ЦБ влияет на денежную политику России, на курс валют, на торги, где рубль либо поднимается, либо безнадежно падает.
       О том, как повел себя Центральный банк в августе 1998 года, написано очень много и, думаю, на-писано будет еще больше.
       К тому моменту, когда к руководству в ЦБ пришел Сергей Константинович Дубинин, у нас с этой организацией сложились довольно неплохие отношения. И для нас, и для банка больным был вопрос об экономической преступности, мы даже провели несколько совместных заседаний, в том числе и коллегию, у нас, в Генпрокуратуре, и заключили договор о взаимодействии. Нам важны были сведения о подозри-тельных сделках - отследить их можно только с помощью Центрального банка, самостоятельно же проку-ратура это сделать не может нет у нас такого инструмента. Центробанк пошел нам навстречу.
       Прошло немного времени, и Счетная палата сделала попытку проверить ЦБ, но Дубинин заупря-мился, и поскольку у Центрального банка имелась правовая защита, то мы встали на сторону ЦБ. Хотя, че-стно говоря, не надо было бы. Ко мне приехал председатель Счетной палаты Хачим Мухамедович Кармо-ков, следом приехал Дубинин, и мы долго сидели втроем, утрясая этот вопрос.
       Но "шоколадные" отношения кардинально изменились после 17 августа 1998 года, когда Централь-ный банк не справился с главной своей обязанностью поддержанием курса рубля.
       Рубль рухнул стремительно, обвально, словно у него никаких "ног" в виде валютных подпорок ЦБ и не было. Мигом обнищали сотни тысяч, миллионы людей, мигом прекратил свое существование так на-зываемый средний класс. Был также потерян кредит доверия на Западе.
       Государственная Дума, а следом за нею и Совет Федерации обратились в Генеральную прокуратуру России с просьбой проверить обстоятельства катастрофы: как это произошло, а заодно проверить и Цен-тробанк.
       Была создана специальная группа во главе с Чайкой. В группу вошел Анатолий Владимирович Па-ламарчук - заместитель начальника управления общего надзора, он хорошо знал финансы, банки, экономи-ку; вошли специалисты из МВД и Министерства финансов. Проверка началась.
       К этому времени Дубинина уже освободили и Центробанк возглавил Геращенко.
       Вскоре ко мне начала поступать тревожная информация, из которой следовало, что главной причи-ной обвала стала деятельность ЦБ и Министерства финансов на рынке ГКО - ценных бумаг, именуемых государственными краткосрочными облигациями.
       Наша задача была не искать правых и виноватых, а извлечь из случившегося уроки, чтобы эти скорбные ошибки не повторялись в будущем.
       У всех у нас на памяти был так называемый "черный вторник", который, похоже, ничему нас не научил. Причины "черного вторника" тогда были выявлены точно: заинтересованными в нем оказались крупные российские банки, буквально озолотившиеся на народной беде, а виновными - не самые бедные "стрелочники" - чиновники из Министерства финансов и Банка России. Этому вопросу было посвящено специальное заседание Совета безопасности, которое провел сам Ельцин. В решении было отмечено, что к финансовой беде привели раскоординированность, несвоевременность действий и некомпетентность неко-торых федеральных органов исполнительной власти, а также непрофессионализм и безответственность ру-ководителей этих органов.
       Среди виновных были названы заместитель министра финансов России Дубинин С. К., директор департамента Центробанка Потемкин А. И., генеральный директор валютной биржи Захаров А. В. и другие.
       Решение то было, как видно, принято "для галочки" и осталось лишь на бумаге, виновные сходили с ним, извините, в одно место и с удовольствием использовали по назначению. Дубинин через некоторое время резко пошел на повышение и возглавил Центральный банк России, Потемкин также круто продви-нулся по служебной лестнице и стал его заместителем, а Захаров как возглавлял валютную биржу, так и продолжал ее возглавлять. Ему и без повышений было хорошо.
       Ни законодательные, ни нормативные - никакие, словом, меры не были внедрены в жизнь. И это было кому-то очень выгодно.
       Я подготовил специальную докладную записку Ельцину, где отметил, что "до сих пор нет закона об управлении валютными резервами страны, не разработана система штрафных санкций за применение хо-зяйствующими субъектами произвольных котировок валют при расчетах с потребителями (существует практика объявления цен на товары и услуги в иностранной валюте), не создана межбанковская служба безопасности, не привлечены к ответственности банки - участники спекулятивных сделок".
       Хотя по итогам "черного вторника" было возбуждено уголовное дело, но оно расследовалось вяло, материалы месяцами лежали без движения в папках, руководящие сотрудники ФСБ жаловались - нет сил на расследование. В результате - время было безнадежно упущено.
       Придя работать в Генпрокуратуру, я дал команду поднять материалы, возобновить расследование, но вернуть упущенное было уже невозможно, а следователи ФСБ спустя два месяца вновь прекратили дело.
       Август 1998 года свидетельствует о крупных просчетах, допущенных в финансовой политике Цен-тробанком и Минфином России. Плюс, конечно же, неработающая экономика. А финансовые структуры богатеют, раздуваются, словно напившиеся крови клопы.
       Поскольку промышленность не работала, то правительство наше не нашло ничего лучшего, как создать огромную финансовую пирамиду, попытаться качать деньги. Чтобы устоять на ногах...
       И что же в результате мы получили?
       Если в 1993 году внутренний государственный долг составлял 16 миллиардов рублей (деноминиро-ванных), то в конце 1998 года он вырос в сорок семь с лишним раз и составил уже 755,9 миллиарда рублей.
       Сама идея ГКО, может быть, и ничего (написать "хорошая" как-то рука не поднимается), но только в том случае, если деньги тут же бывают брошены в угасающую промышленность, та оживает, в результате появляется продукция, которая и приносит прибыль. На прибыль можно погасить долги, сделать задел...
       Деньги же эти частично пошли на проедание, частично в карман чиновников, игравших на рынке ГКО, как в рулетку. Только рулетка эта была для них беспроигрышной и кое-кому принесла до двухсот процентов прибыли.
       В декабре 1997 года долги пирамиды уже возмещались из бюджета, ясно было, что очень скоро ры-нок ГКО рухнет, эксперты не раз предупреждали об этом, но ни Центральный банк, ни Министерство фи-нансов палец о палец не ударили, чтобы предотвратить беду. Хотя времени у них было более чем достаточ-но - с декабря 1997 года по август 1998-го. Девять месяцев. Целых девять месяцев!
       Но чиновники с азартом играли на бирже ГКО, обогащались немыслимо, поскольку сами устанав-ливали условия игры - неведомые для других, - и делали беспроигрышные ставки.
       За такие штуки, извините, по головке не гладят ни в одном государстве. Кроме как в государстве нашем, вызывающем удивление всего мира.
       Были сняты ограничения для нерезидентов - иначе говоря, иностранцев, и треть всех ценных бумаг оказалась в их руках.
       Доходы от ГКО были бешеные, и чем выше они становились, тем тощее делался государственный карман, тем больше богатели чиновники. Остановить их не могло уже ничто. Только обвал.
       Иностранцы, кстати, выкачали с помощью этой пирамиды из России большие деньги. Ценные бу-маги продавались по цене, составляющей пятьдесят-шестьдесят процентов от номинала, платить же за них через месяц-два приходилось все сто процентов, плюс купонный доход.
       И утверждено все это было подписью самого президента 1 июля 1996 года. Назывался этот доку-мент "Концепция развития рынка ценных бумаг в Российской Федерации". В подготовке этой "ценной" бу-маги активное участие принимал господин Чубайс. Такая постановка вопроса, как и сама пирамида, была максимально выгодна для иностранцев. Сегодня хорошо видно, что концепция чубайсовская (или чья она там?) была ошибочная. Она предусматривала четыре этапа реализации, и реализация каждого этапа приво-дила к кризису, а в конечном счете - к тому, что рынок ценных бумаг рухнул. Благословленный, повторяю, подписью президента...
       Так, например, промежуточный обвал рубля, когда доллар поднялся сразу на 54 пункта, произошел 28 октября 1997 года и совпал с очередным этапом схемы, утвержденной в "Концепции развития рынка ценных бумаг". Третий этап - опять-таки с подачи Чубайса, укрепившего позиции иностранцев на рынке, совпал со снижением эффективности внутренних заимствований и повышением доходности ГКО. То есть чем больше брали, тем меньше денег попадало в карман государства. В декабре 1997 года стоимость об-служивания этого рынка превысила валовые поступления от продажи бумаг ГКО, и организаторам этой акции пришлось залезть в карман страны и взять 600 миллиардов рублей. Вот она, победа третьего этапа!
       А четвертый этап, который стартовал 1 января 1998 года, довершил развал. Он снял все ограниче-ния на вывоз иностранцами доходов от ГКО. Вместе притока капиталов в Россию мы получили сильней-ший отток: все деньги вывезли, национальная валюта девальвировалась, и рынок ГКО обваливался цели-ком. Произошло это, как известно, 17 августа 1998 года.
       С 1 января 1998 года этот рынок ГКО стал спекулятивным, не было уже никаких систем сдержек и противовесов, имущество России открыто закладывалось в "ломбард" и на эти деньги покупались ценные бумаги, которые потом в одно мгновение превратились в ничто, в пепел.
       Более того, Центральный банк под руководством Дубинина сам охотно выступал на этой бирже в качестве азартного игрока. Хотя по третьей статье Федерального закона "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)", как известно, "получение прибыли не является целью деятельности Банка Рос-сии".
       Играл Банк России на бирже не менее увлеченно и преступно, чем, скажем, Чубайс и другие, обога-тившиеся на ГКО, господа. Например, совет директоров Центробанка на своем заседании 29 декабря 1997 года утвердил лимит операций в объеме 50 миллиардов деноминированных рублей. Это 50 триллионов ста-рых рублей.
       Под все свои операции Центробанк включал печатный станок и штамповал деньги, это соответст-венно увеличивало инфляционные процессы, снижало покупательную способность национальной валюты.
       За десять дней до обвала Банк России начал ускоренный сброс ценных бумаг, имевшихся у него, и тем самым ускорил падение рубля.
       Что это - уголовное деяние или элементарная безграмотность, за которую должны отвечать руково-дители Центробанка - Дубинин и с ним кто-то еще, должно было выяснить следствие.
       Хотя, на мой взгляд, за это должно отвечать, конечно же, все тогдашнее руководство Центробанка. И Дубинин, и Алексашенко, и Потемкин. Я уже не говорю о чиновниках рангом пониже, тех, кто совмещал государственную службу с коммерческой деятельностью, что, как известно, строжайше запрещено зако-ном. А эти люди были и государственными чиновниками, и спекулянтами, и игроками одновременно.
       В ходе разбирательства в Центробанке мы неожиданно наткнулись на некую фирму "Фимако", ко-торая в ту пору была мало кому ведома, зарегистрированную на Нормандских островах, точнее, на острове Джерси по поручению Евробанка.
       Евробанк - это, что называется, "наш" банк, точнее - российский заграничный банк, 78 процентов капитала которого принадлежит России.
       Одно время "Фимако" меняла своих хозяев, переходила из рук в руки, пока снова не стала принад-лежать нам, уставной капитал этот офшорной компании составляет всего одну тысячу американских дол-ларов, да и тот был оплачен лишь 1 января 1998 года, но тем не менее, в одном лишь 1993 году Центробанк перевел в "Фимако" 1 миллиард долларов из собственных средств, а также 500 миллионов долларов из 800-миллионного транша МВФ.
       Как видите, бедненькая офшорная фирма очень быстро стала богатой, сделалась особой, очень звучной песней Центробанка. И за три года до официального разрешения российского правительства ино-странцам позволили участвовать в операциях с ценными бумагами, "Фимако", несмотря на то, что была иностранкой, начала играть на рынке ГКО.
       Самый крупный перевод денег в "Фимако" в сумме 1,4 миллиарда долларов США был сделан в сентябре 1994 года, примерно за две недели до "черного вторника".
       Кто знает, окажись эти деньги в России на валютном рынке, то, может, и "черного вторника" не бы-ло бы. Для проведения успешной президентской кампании, на избрание Ельцина требовалось примерно 500 миллионов долларов США. Было решено построить пирамиду ГКО, добро на которую дали и руководитель правительства Черномырдин, и сам Ельцин. Тогда же было принято решение допустить на рынок ГКО не-резидентов.
       Первыми оказались, естественно, "Фимако" и Евробанк.
       Для того чтобы "Фимако" находилась на высоте, в эту структуру были закачаны 855 миллионов долларов. Затем денег закачали еще. Не жалели зеленых.
       Не банк, а песня! Всякому хотелось бы оказаться на месте этой организации. Только вот рядовым налогоплательщикам ничего из этих операций не перепадало и жизнь в России становилась все хуже и бед-нее.
       В результате всех предвыборных операций в "Фимако" за пять месяцев было закачано около мил-лиарда долларов из валютных резервов России, деньги эти вкладывались в ГКО, конвертировались в рубли и гасились деньгами из того же бюджета, но уже с солидными процентами. Полученные суммы в долларах вновь вывозились за границу.
       И что же мы имели в конце концов? Только в одном 1997 году четыре члена правления Евробанка получили бонус (читай - премию) в размере 1,2 миллиона долларов.
       Неплохо, правда?
       Нынешний председатель Центробанка Геращенко был членом наблюдательного совета Евробанка с 1993 по 1997 год и, естественно, был причастен к созданию "Фимако". Потом он объяснял мне, зачем соз-дали этот банк - чтобы увести часть валюты от ареста в связи с возможными претензиями иностранных банков к ЦБ. То есть спрятать деньги за кордоном. И их спрятали.
       Так глубоко спрятали, что "Фимако" оказалась вне зоны действия наших законов. Вот несколько итоговых цифр: в этот огромный кошелек с 1993 по 1998 год было запрятано следующее богатство: амери-канских долларов - 37 миллиардов; немецких марок - 10 миллиардов; французских франков - 12 миллиар-дов; английских фунтов - 100 тысяч. А ведь государство очень легко могло лишиться этих гигантских сумм.
       У Геращенко, конечно же, на многие эти нарушения были свои объяснения. Ну, например, когда я спросил у него, как же так произошло: иностранцам на первоначальном этапе было запрещено участвовать в "играх" и на рынке ГКО, а "Фимако", официально действующая под британским (но не под нашим) фла-гом, вовсю в них участвовала? Геращенко объяснил, что рынок ГКО для иностранных банков был этаким "котом в мешке", поэтому для приманки туда надо было запустить "своих" иностранцев. Вот и запустили "Фимако" и Евробанк.
       И все-таки действующее законодательство не позволяло Центробанку создавать такие структуры и загонять за границу наши валютные резервы. Не дело, совсем не дело, когда они хранятся в США либо в Англии. Ведь чуть что, любое похолодание, обострение на планете из-за Сербии или Чечни, и все наши счета оказываются заблокированными совершенно мертво. И мы ничего не сможем сделать, чтобы выру-чить их.
       С точки зрения экономической безопасности нужен специальный закон об управлении валютными резервами страны, о том, где они могут - или должны находиться, в каких пропорциях, как можно их отзы-вать и так далее. Этот вопрос остается открытым, кстати, до сих пор. Действительно, случись что и мы сра-зу окажемся в финансовой изоляции. Этим законом надо заниматься специально. И очень серьезно.
       Мы подготовили ряд своих предложений по валютному регулированию, управлению денежными резервами Центрального банка России, по контролю над ЦБ, предложили расширить полномочия нацио-нального банковского совета, который должен осуществлять контроль за деятельностью совета директоров ЦБ. Предложили, чтобы во внутренних государственных заимствованиях были обязательно установлены верхние пределы, чтобы регулировался процент доходности, чтобы были исключены супердоходы, какие имелись на рынке ГКО, и так далее.
       В ходе проверки было возбуждено три уголовных дела. Первое связано с непорядками, скажем так, в системе представительских расходов. Дубинин, например, мог расходовать по своему усмотрению пятна-дцать тысяч долларов ежемесячно. Оплачивался любой его чих. Первые замы председателя ЦБ - по десять тысяч долларов, просто замы - по семь с половиной тысяч. Это очень неплохая прибавка к зарплате, кото-рую владельцы представительских кредитных карточек так и воспринимали. Помощники - даже помощни-ки! - могли тратить по семь с половиной тысяч долларов, директора департаментов - по пять тысяч... и так далее. И все в долларах. В нищей-то стране с голодающими окраинами, упавшей экономикой и безработ-ным населением... Пир во время чумы! Но кремлевские "горцы" вместе со своим подручным Дубининым этого не стыдились. Пировали, как могли.
       Расходовались эти деньги совершенно бесконтрольно. Когда начали проверять, выяснилось, что с деньгами действительно обходились, как с личными, неучтенными "женой и государством" доходами, как с некой прибавкой к зарплате... Были зафиксированы как факты превышения этой прибавки - по месяцам, - так и факты незаконного списания этих денег и так далее. Второе уголовное дело было возбуждено по по-воду того, что Центральный банк, прежде всего работники валютного департамента, выдавали задним чис-лом коммерческим и частным финансовым структурам разрешения на проведение валютных операций. Ва-люта уходила из страны, растворялась в зарубежных нетях, как в тумане, а спустя полтора-два года, - лишь спустя полтора-два года! - на это давались разрешения. За этими вопиющими фактами, конечно же, стояли сильнейшие злоупотребления, которые просто потрясли нас: такие вещи можно совершать только при пол-ной бесконтрольности со стороны руководства ЦБ.
       И третье уголовное дело, - самое перспективное, которое еще предстоит детально расследовать, - это дело, связанное с операциями физических лиц на рынке ГКО.
       На межбанковской валютной бирже мы изъяли базу данных и были изумлены ее "начинкой": обна-ружилось, что на рынке ГКО играли 45 тысяч физических лиц, в том числе и огромное количество государ-ственных чиновников. Разного калибра причем: и крупных, и мелких, и средних.
       Чтобы обработать эту базу, отделить зерна от шелухи, а плевелы от пшеницы, нужна была мощная электронная машина со специальной программой. Этим делом занялся Анатолий Владимирович Паламар-чук. Он сразу почувствовал, что за операциями на рынке ГКО стоят какие-то очень внушительные фигуры. Иначе бы рынок ГКО не работал в ущерб интересам страны. Ведь государственный бюджет нес колоссаль-ные потери, но тем не менее рынок ГКО работал. Это же кормушка! Обычная кормушка! Ведь убыточные аукционы можно и нужно - было не проводить, их нужно было закрывать и думать, что делать дальше, но их проводили! И хорошо на этом зарабатывали. Зарабатывали те чиновники, которые были обязаны обере-гать казну от напастей, подобных ГКО.
       Вскоре компьютер начал выуживать из длинного сорокапятитысячного списка знакомые фамилии.
       Выяснились факты и мелкого жульничества со стороны крупных государственных чиновников. Многие не называли свои фамилии, давали лишь паспортные данные либо только инициалы или же изме-няли в своих фамилиях одну-две буквы. Всего мы обнаружили в этом списке 780 крупных государственных чиновников, не имеющих права играть ни в какие коммерческие игры.
       Кто же эти люди? Чубайс - в ту пору вице-премьер российского правительства, Серов - вице-премьер, Козырев - этот играл с особым азартом и вкладывал в ГКО огромные суммы, Тихонов - министр образования и науки, Алексашенко и Можаров - заместители председателя Центробанка, первый замести-тель министра финансов Вавилов, еще двое рядовых заместителей министра финансов, без приставки "пер-вый", первый заместитель министра обороны Михайлов и другие. Среди активных игроков оказались Гай-дар и обе дочери президента, Татьяна и Елена. Но если Елена, поскольку считается обычной гражданкой, может играть в такие игры, - она не является госслужащей, то Татьяна - советник президента по имиджу... Это только в бреду, в больной голове может родиться такая должность. В голодной-то стране!
       Когда пошли расшифровки первых фамилий, я рассказал о них Примакову. Премьер был возмущен. Решили все тщательно перепроверить, а затем уже делать оргвыводы.
       Нам активно помогало МВД. Но у Степашина все время возникала некая зависть, - это, как гово-рится, ведомственное, это пройдет, хотя зависть штука нехорошая и является движителем многих недоб-рых деяний, - и вдруг в "Независимой газете" появился материал, который, как выяснилось, был написан на основе записки МВД в Кремль, плюс Степашин начал обнародовать такие суммы, что они были очень бо-лезненно восприняты прежде всего Дубининым.
       Даже Геращенко, и тот не выдержал, воскликнул: "Ну, я понимаю, этим делом занимается прокура-тура - и пусть занимается...Только при чем здесь МВД?" Тем не менее ведомственный зуд продолжал одо-левать Степашина. Он написал записку Примакову со своей версией о хищениях в Центробанке. Записка была настолько сырая, что когда ее расписали нам, мы, изучив эту бумагу с Кехлеровым и Катышевым, решили ее дезавуировать своей запиской: слишком уж она была безответственна и слаба.
       Эта ненужная активность Степашина создала нездоровый ажиотаж вокруг проверки. Работать на-шей группе стало трудно, на нас пошло давление: слишком много громких имен оказалось замешано в скандале вокруг ГКО.
       Чем еще были привлекательны доходы, получаемые от игр в ГКО? Эти доходы не облагались нало-гами. Токарь со своей скромной зарплаты платил налоги, учитель платил, даже пенсионер и тот платил, а разжиревшие игроки рынка ГКО не платили. Ну не нонсенс ли!
       Возникли и другие вопросы к игрокам. Первое: не служили ли средства, которые шли на приобре-тение ценных бумаг ГКО, некой подставкой для отмывания грязных денег? Ведь любой игрок мог сказать:
       - Я заработал на рынке ГКО значительные суммы...
       А на самом деле эти деньги - ворованные.
       Наряду с чиновниками, с чубайсами и гайдарами, на рынке ГКО играли и преступные авторитеты, и олигархи, и теневые магнаты нефтяного рынка, и "воры в законе" - это мы выяснили точно, фамилии в про-куратуре есть. Рынок ГКО стал большой стиральной машиной для отмывания грязных денег.
       Чубайс, например, отрицал, что он играл в ГКО, будучи первым вице-премьером. Я, честно говоря, вначале даже засомневался: может, действительно он не играл? Уточнил у оперативных работников, те подтвердили - играл!
       Второе: нас интересовали вопросы, связанные с так называемой инсайдерской информацией, с ин-формацией как проводить конкурсы, на каких условиях, - все это ведь собирается в руках, скажем, того же Чубайса, курировавшего финансовый блок в правительстве, который потом дает команды на покупку и продажу ценных бумаг. Знает все условия вплоть до самых мелких деталей. И сам же играет... Разве Чу-байс, имея на руках такую информацию, мог когда-нибудь проиграть? Или позволить проиграть своими друзьям и знакомым? Он всегда мог позвонить кому-нибудь из них и сказать: купи бумаги ГКО, - не пожа-леешь! На один рубль наваришь два. Или наоборот: не делай никаких покупок - проиграешь! Поэтому воз-никла вполне логичная необходимость проверить эту версию следственным путем.
       Бывший министр иностранных дел Козырев на этом рынке оперировал миллиардами рублей. Когда возникла его фамилия, начал, как и Чубайс, возмущаться: не играл, мол... навет! Играл! Еще как играл! Операции-то все расписаны, они все остались в компьютерном банке данных! Как и операции Гайдара и других игроков... Эти люди, имея в своих друзьях Чубайса, вполне могли пользоваться инсайдерской ин-формацией.
       Несколько слов о Викторе Владимировиче Геращенко, пришедшем на смену Дубинину. Геращенко очень обаятельный, насмешливый, знающий историю и литературу человек, умеет образно мыслить и го-ворить. Отношения у нас с ним поначалу сложились вроде бы неплохие. Когда был готов первый вариант общей справки ревизии Центробанка, я приехал к нему и положил справку на стол:
       - Виктор Владимирович, посмотрите, пожалуйста! Может, в каких-то вопросах мы не правы, может, где-то что-то перегнули или, наоборот, не учли. Мы работали с правовой точки зрения. А вы почитайте справку с точки зрения финансовой. Потом мы встретимся, все обсудим и внесем поправки. И подумаем о форме реализации.
       На том мы с ним и договорились.
       Но тут последовало крайне неудачное заявление Степашина - очередное, меня начали одолевать интервьюеры и задавать вопросы по ревизии в ЦБ, я в конце концов не выдержал и признался, что есть ма-териалы на три уголовных дела, - но расшифровывать ничего не стал. Думал, что этим и закончится...
       Но не тут-то было. Не закончилось. Через короткое время Геращенко появился на экране ОРТ, где заявил примерно следующее:
       - Нас пугают прокуратура и МВД, говорят о злоупотреблениях в системе Центробанка. Это мне на-поминает новогодние страшилки, которыми пугают детей. Я считаю, что Генпрокурор должен сделать док-лад в Государственной Думе под телекамерами, чтобы вся страна знала, что происходит, а мы на этот док-лад ответим... Мы готовы ответить! И вообще, Генпрокуратура хоть проверяла Центробанк, но МВД тут каким боком?
       Меня это задело: мы же договаривались с Виктором Владимировичем: я ведь никому не отсылал эту справку, отдал только ему, отдал на изучение и готов был исправить любое ее положение. Только Ге-ращенко должен был мне сказать: "Юрий Ильич, вот здесь вы не правы, это нельзя давать, мы нарушаем государственную тайну, а здесь вы не правы потому-то" - и так далее, но Геращенко этого не сделал, а вза-мен выступил публично по телевидению.
       Хотя мы с ним даже договаривались о путях реализации документа: либо это будет доклад в Госу-дарственной Думе, поскольку Дума требует именно этого, хотя понятно, что многие факты, изложенные в справке, могут быть использованы в политических целях, либо будет выступление на Совете Федерации, либо доклад на Совете безопасности, что, честно говоря, меня устраивало больше (потом я, кстати, обра-тился к президенту именно с таким предложением, но ответа не получил), - в общем, вопрос этот был от-крыт... Но вместо обсуждения Геращенко заявил: пусть прокурор сделает доклад в Госдуме перед телека-мерами. Определил, так сказать, как с этой бумагой быть.
       Сразу стало понятно: раз Геращенко выступает с таким заявлением, значит, в справке для него са-мого и его системы нет ничего опасного.
       Я приказал Паламарчуку:
       - Заберите у Геращенко справку!
       Хотя, наверное, должен был отставить эмоции в сторону и позвонить Геращенко. А он - позвонить мне. Но ни я ему, ни он мне не позвонил.
       Справку у Геращенко забрали, мы ее дотянули, как считали нужным, и отправили к Примакову. Тот занял позицию невмешательства: не защищал и не критиковал Центробанк. Видать, это было связано с предоставлением нам траншей МВФ.
       Я подготовил бумагу, адресованную президенту, показал ее Орехову. Записка от Орехова попала к Бордюже, тот, прочитав ее, сказал, что такая записка очень даже нужна, но потом изменил точку зрения. Я узнал, что он встретился с Геращенко и Виктор Владимирович уговорил его не показывать справку прези-денту.
       Негативную роль во всей этой истории сыграл Дубинин - ему очень хотелось спустить вопрос на тормозах. Более того, он боялся сесть в тюрьму. Он почему-то считал, что я хочу его посадить. Я же пола-гал, что главное извлечь из случившегося уроки, сделать все, чтобы такое никогда больше не повторилось, вернуть людям деньги, - кстати, все деньги, выделенные в тот момент банком, чтобы выровнять ситуацию, незамедлительно переправлялись за рубеж.
       Дело дошло до того, что любое мое выступление по телевидению немедленно сопровождалось те-левизионным контрвыступлением Дубинина.
       Этой проверки боялись кремлевские "горцы", поэтому в ход было пущено все.
       Дубинину здорово помогал Сванидзе. В игру включились и международные финансовые институ-ты.
       Произошло и смыкание Дубинина с Березовским. На почве борьбы с Генпрокурором. Ко мне при-шли данные оперативного характера, свидетельствующие о том, что в Швейцарии состоялась специальная встреча Дубинина с Березовским, где обсуждался вопрос о моем отстранении от должности.
       У Дубинина имелся еще один повод для беспокойства - швейцарская компания "Андава". Создана "Андава" была лично Березовским, зарегистрирована в Швейцарии, через нее проходило 80 процентов де-нег зарубежных представительств Аэрофлота. А представительств этих у Аэрофлота ни много ни мало - 152. Причем валюта попадала в "Андаву" Березовского не сразу - вначале поступала в инвестиционную кампанию "Форюс", а уж потом в "Андаву", Аэрофлоту же, естественно, перепадало не все. Березовский обгладывал Аэрофлот до косточек.
       Дубинин задним числом дал "добро" на деятельность "Андавы" - раньше она работала без лицен-зии, дающей право на вывоз валютной выручки из России, а Дубинин легализовал ее.
       В одном из телефонных разговоров Дубинин пожаловался Березовскому, что люди из прокуратуры слишком близко подобрались к нему.
       БАБ успокоил Дубинина:
       - Не бойтесь, Скуратова скоро не будет!
       Зафиксирован был и другой разговор - Шабдурасулова с Березовским. Разговор касался моего письма, которое я - в черновом варианте, - оставил у Орехова и Бордюжи. (Об этом письме я уже говорил.) Орехов показал эту бумагу Шабдурасулову, поэтому Шабдурасулов и сказал БАБу:
       - У прокуратуры очень серьезные претензии к Центральному банку...
       Березовский в ответ поставил прямую задачу: сейчас не до распрей, не до обсуждений, какие грехи имеются за Центробанком России - это второстепенно, главное сейчас - это Скуратов. Скуратова надо как можно быстрее убрать!
       Моей же целью на тот момент было - обсудить материалы проверки ЦБ на заседании Совета безо-пасности - по аналогии с обсуждением "черного вторника", - и вообще довести это дело до логического конца. Бордюжа эту идею поддерживал, но потом развернулся на сто восемьдесят градусов видать, кто-то убедил.
       В общем, в результате подковерной борьбы все наши усилия были сведены на нет. Так ничем эта проверка и закончилась. Обидно!
       Деньги, которые платили наши государственные банкиры себе как заработную плату - начиная с Дубинина и кончая последней уборщицей, - нам и не снились. Это бешеные суммы. За малейший чих вы-писывались гигантские премии, карманы туго набивались долларами.
       Нарушения там, похоже, вообще считались некой служебной добродетелью.
       Много было разговоров и по поводу странного исчезновения стабилизационного кредита МВФ, ко-торый был выдан нашей стране за две с половиной недели да черной даты 17 августа 1998 года. Впрямую говорили о хищениях, о том, что этот кредит был целиком перечислен на счета президентской семьи и так далее. Мы провели и эту проверку.
       Прямых хищений не установили. Но вот что интересно: из стабилизационного кредита в 4,8 милли-арда долларов 4,4 миллиарда Центральный банк продал, минуя торги межбанковской валютной биржи, 3,9 миллиарда долларов вообще даже не заходили в Россию, они так и остались за рубежом, и лишь 471 мил-лион долларов был брошен на поддержание курса рубля. Этого было, естественно, очень мало.
       По закону все деньги стабилизационного кредита должны были пойти на укрепление рубля.
       3,9 миллиарда долларов были просто перечислены с корреспондентских счетов Центробанка на корреспондентские счета других банков прямо в США. Всего таких банков, облагодетельствованных ЦБ оказалось восемнадцать!
       Почему они получили деньги, минуя Московскую межбанковскую валютную биржу? Вопрос. По-чему получили деньги именно эти восемнадцать банков, а не другие восемнадцать, или сорок, пятьдесят, шестьдесят- тоже вопрос. Получить ответы на эти, касающиеся каждого человека, живущего в России, во-просы нам не удалось, как и на другие больные вопросы. Последовало мое освобождение от должности.
       Я уже не говорю об ответе на вопрос, который касается престижа нашей страны. Это - вопрос о де-фолте. Мы неожиданно взяли и объявили себя нищими, разделись перед всем миром. Вы думаете, этот во-прос обсуждался на заседании правительства? Нет, не обсуждался. Обсуждался на заседании Совета Феде-рации? Не обсуждался. На заседании Совета безопасности? Не обсуждался. Может быть, о нем говорили в Госдуме? Нет, не говорили.
       Тогда кто же принял решение объявить Россию на весь мир нищей?
       Имена этих людей Россия должна знать.
       Собрались пять человек, поговорили немного, поухмылялись - слишком уж "веселым" показался им этот исторический момент и объявили: "Дефолту быть!"
       Вот их имена:
       Дубинин Сергей Константинович,
       Кириенко Сергей Владиленович,
       Задорнов Михаил Михайлович,
       Чубайс Анатолий Борисович,
       Гайдар Егор Тимурович.
       Большего унижения России за многие века, по-моему, не было.
       Понадобились значительные усилия Примакова и его правительства, чтобы этот вопрос дезавуиро-вать. Ну какая Россия, к шутам, нищая?
       Тем временем последовал запрос Госдумы по поводу аудиторской проверки Центробанка, и я напи-сал письмо, где рассказал о многом, что вскрылось в ЦБ, в частности о деятельности "Фимако". Потом меня обвиняли в том, что я огласил некие тайны Центробанка, но я подписал это письмо совершенно осознанно: я видел, какая борьба идет вокруг и понимал, что в любую минуту могу потерять рычаги управления про-куратурой и тогда уже все - никто ничего не узнает. Тем более что на Совете безопасности этот вопрос рас-сматривать не собирались. Не проверять офшорную структуру "Фимако" было нельзя.
       Надо заметить, что все деньги, которые были перечислены на счета "Фимако", вернулись, но никто не обратил внимания на то, куда же делись проценты с них. А это сотни миллионов долларов. Где они? Ау!
       Геращенко выступил по первому каналу телевидения, осудил мой "проступок" - подписание письма в Госдуму, - назвав это "лебединой песней Генерального прокурора Скуратова". И еще одну хорошую по-словицу употребил, сказав, что меня послали во всем разобраться, а я вместо этого "Чижика съел". Краси-вое было выступление!
       Прошедшим летом мы случайно увиделись с Геращенко на одном довольно узком семейном празд-нике. И Геращенко сказал мне:
       - Юрий Ильич, моя супруга просила кланяться вам и сказала: "Витя, обязательно извинись перед Скуратовым за "лебединую песню".
       На душе после этих слов сделалось немного легче. Все-таки русские люди - это люди, которые все-гда переживали, переживают и будут переживать, не проходят мимо несправедливости, обид и боли. Это сидит в нас издревле, глубоко и стало уже, по-моему, неистребимым. Я, естественно, не являюсь исключе-нием из правил.
       Конечно же, достойно сожаления то, что в свое время мы не нашли с Виктором Владимировичем общего языка. Мне наплевать, что обо мне думает Борис Николаевич, его окружение, прикормленная им криминальная тусовка, Березовский с Абрамовичем, но совсем не наплевать, что думает Геращенко. Это очень значительная фигура. С большим авторитетом. И, конечно же, жалкими выглядят на фоне этого че-ловека попытки пигмея Лебедева из Национального резервного банка занять место председателя Центро-банка. Масштабы этих людей несопоставимы.
       По итогам нашей проверки мы направили председателю Центробанка четыре представления, хотя все можно было сделать гораздо более дружелюбно, без официоза.
       Все представления были учтены, Геращенко навел порядок в ЦБ, в том числе и с золотыми "пред-ставительскими" карточками, и фактически признал нашу правоту.
       Счетная палата тоже провела проверку... Хотя особо, честно говоря, в глубину ЦБ аудиторы Счет-ной палаты не забирались. Дело в том, что в ту пору мучительно решался вопрос о выделении нам транша МВФ и на нас все время давили - если мы будем продолжать линию на выявление недостатков в ЦБ, то во-обще не получим никаких кредитов, не только очередного транша. Дубинин, находясь в прямом контакте с Мишелем Камдессю, использовал это в своих целях. Вообще мы имели еще один пример борьбы закона с политической и хозяйственной целесообразностью.
       Более того, меня пытались заставить сделать заявление - специально для Международного валют-ного фонда, - что прокуратура не нашла в деятельности Центробанка никаких нарушений. Сделать такое заявление меня уговаривал, в частности, Волошин. Обхаживал и Дубинин со своей командой, хотя ясно было, что его больше интересует собственная шкура - как бы она не полиняла в результате проверки, - чем транши МВФ.
       Чайка, едва начав исполнять обязанности Генпрокурора, такое письмо не замедлил подписать: ни-каких нарушений-де нет. А они есть, они были.
       Вопрос этот остался открытым.
       "МАБЕТЕКС"
       Дело это, думаю, можно причислить к разряду уникальных, в истории отечественной прокуратуры такого еще не было. Как по охвату круга лиц, так и по охвату места действия. Да и, пожалуй, еще и потому, что в центре событий неожиданно очутился Кремль - святая святых России. Но, к сожалению, оказалось, что и на "святая святых" можно делать деньги. Хорошие деньги.
       Неужели мы, огромная Россия, родившая столько великолепных умов и великолепных мастеров, - не могли найти у себя несколько сотен людей с золотыми руками, чтобы отремонтировать, отреставриро-вать, реконструировать кремлевские здания и покои? Конечно, могли. Только кремлевский управдом Пал Палыч Бородин не захотел. Почему? Следствие должно выяснить. Пал Палыч считал, что лучше заплатить иностранцам. Он предпочел отдать Кремль в руки косовского албанца Беджета Паколли с его сомнитель-ной фирмой "Мабетекс" и посмеяться над русскими людьми. Он каждому из нас просто плюнул в лицо.
       Первый раз название фирмы "Мабетекс" я услышал от Карлы дель Понте, позже прочитал в очень серьезных материалах. Каких? Первая папка полицейский отчет о "Мабетексе", вторая - информация швей-царской прокуратуры об этой же фирме. Это были документы с конкретными фамилиями не только швей-царских граждан, но и россиян, с конкретными фактами, с конкретными цифрами... Как говорится, "кто, где, когда и сколько".
       Эти документы поступили к нам в прокуратуру и были похожи на картошку, вытащенную из костра и сунутую за шиворот. И тело жжет, и перебросить никому нельзя, и больно, и дышать трудно... Что де-лать?
       Я изучил документы и понял: фирма "Мабетекс" давно уже находится в поле зрения швейцарской полиции. Впрочем, не только швейцарской, но и полиции Германии и финансовой гвардии Италии. Мало-известная хилая фирма неожиданно начала ворочать сотнями миллионов долларов, и одновременно утаи-вать налоги, конструировать свои операции так, что они делались совершенно непрозрачными, но все же из документов обнаружились "хвосты", за которые "Мабетекс" можно было ухватить. Плюс ко всему у фирмы имелся тесный бизнес с Россией.
       А россияне к той поре зарекомендовали себя как не самые законопослушные граждане. Увы.
       Головная организация "Мабетекса" находилась в городе Лугано, в провинции (кантоне) Тичино. Карла дель Понте в свое время была прокурором этого кантона и принимала участие в операции "Чистые руки" - она, собственно, была одним из трех героев этой операции. Один из тройки, судья Фальконе, как известно, погиб - был взорван в машине, госпожа дель Понте, на которую тоже было покушение, пошла на повышение, стала генеральным прокурором Швейцарии, а ди Пьетро в знак протеста против слишком мяг-кого приговора, вынесенного судом арестованным мафиози, демонстративно снял с себя мантию следова-теля и покинул здание суда. Впоследствии он занялся политикой.
       Материалы полицейского расследования деятельности "Мабетекс" попали к Карле дель Понте, она решила поинтересоваться, кто же из русских посещал эту структуру. Отделения этой фирмы находились в двадцати с лишним странах. В Германии, Италии, Словакии, Чехии, России, в других государствах; в Рос-сии "Мабетекс" начинала работать в Якутии с Бородиным в ту пору, когда он был мэром Якутска - в об-щем, охват "Мабетекса" был очень широк. Обнаружили: почетными гостями "Мабетекса" часто были сам Пал Палыч, Сосковец, Татьяна Дьяченко и другие. Нашли и счета. Стали выяснять, за какие заслуги они открыты, откуда получены деньги?
       В поле зрения прокуратуры попал важный свидетель - Филипп Туровер. Собственно, он шел по другому делу - делу служащего "Банко дель Готтардо" Франческо Фенини, но "криминальный сюжет" вы-вел на "Мабетекс". Туровер высказал мысль, которая, на первый взгляд, могла показаться невероятной: вы-сокие чины из Кремля получили взятки от Беджета Паколли, а взамен тот получил подряды на работу. Подряды миллиардные, ибо дело одним только Кремлем не ограничивалось...
       Я понимал, что попадаю в вилку: расследование грязных делишек кремлевских чиновников неми-нуемо скажется на моей карьере - ну, на карьеру, в конце концов, плевать, я ученый человек, место себе всегда найду, - но я опасался за жизнь свою и жизнь своей семьи. Проигнорировать же сведения, получен-ные мною от Карлы дель Понте, - значит совершить должностное преступление - это раз, и два - россий-ская прокуратура просто-напросто потеряет доверие своих зарубежных коллег. А это будет совсем плохо: не хватало еще, чтобы в криминальном государстве имелась криминальная прокуратура или прокуратура, на которую смотрят с недоверием.
       Но существовал и третий аспект, не менее важный. Украденные, незаконно вывезенные из России деньги надо было вернуть. И я дал поручение прокурорскому генералу Мыцикову заняться этим делом.
       Вначале нам активно помогал посол России в Швейцарии Степанов, но потом активность его по-шла на убыль. Позже выяснилось: дочь Степанова работала у Паколли и получала хорошие деньги. Потом она вышла замуж за сына бывшего посла Италии в России и уехала в Рим. Степанов, конечно, прекрасно видел, как наши чиновники резвятся в Швейцарии, приезжая "оттянуться", многое знал, но был, конечно же, здорово уязвим: стоило ему чуть больше рассказать о тайнах, что были ему ведомы, как его тут же бы вышвырнули из Швейцарии. Туровер приехал в Москву, где его допросил Александр Яковлевич Мыциков.
       Туровер имел крайне обширные материалы по России. Одно время он служил в "Дель Готтардо" - банке, который собирался создать сеть западных банков, работающих с долгами России, имел, естественно, хорошие контакты со многими русскими чиновниками - знал их еще с советской поры, кое-кто из этих чи-новников работал даже в ЦК КПСС, и помог нам более чем кто бы то ни было. И уж явно - более чем ФСБ, МВД и СВР - Служба внешней разведки, вместе взятые.
       В общем, у нас были все основания для возбуждения уголовного дела. Что мы и сделали. Но чтобы не последовало окрика из Кремля, возбудили это дело конфиденциально.
       В ходе следствия начали вскрываться интересные, скажем так, детали. Во-первых, фирма "Мабе-текс" без всякого конкурсного отбора была допущена к работам в Кремле. Хотя строительных фирм в мире полным-полно, которые и денег берут меньше, и делают качественнее, а главное, имя имеют не такое плу-товское, как "Мабетекс". Но управление делами предпочло "Мабетекс". Как потом выяснилось, предпочел не только за имя, напоминающее название клея или лака для пола. Во-вторых, общестроительные работы делала не эта контора, а турецкая фирма "Энка", сам Паколли занимался в основном покупкой мебели для кремлевских кабинетов да "зачисткой" - отделкой помещений. Причем многие работы по этому странному кремлевскому подряду выполняли-таки российские строительные фирмы, те самые, которые Пал Палыч брезгливо отверг. Они работали, а мощными финансовыми потоками - густыми полноводными реками бак-сов - руководил сам косовский албанец.
       Цены "Мабетекса" завышены были непомерно. Например, мебели Паколли приобрел на 350 мил-лионов долларов. Печать дружно отметила: да за такие деньги мебель должна быть из чистого золота! По предположению швейцарской прокуратуры, записанная стоимость многих работ была в несколько раз вы-ше, чем на самом деле. Делались специальные переплаты, разница же возвращалась наличными в виде взя-ток нашим чиновникам.
       Позднее было обнаружено, что Паколли записал все взятки, которые он давал кремлевским "гор-цам", в свою налоговую декларацию - чтобы не платить с них налоги. По законодательству Швейцарии это разрешено.
       В этих документах было указано почти все руководство управления делами президента.
       В общем, налицо имелись все признаки преступления. По статье "взятки и хищение путем мошен-ничества".
       Позднее эти материалы я отдал Михаилу Борисовичу Катышеву.
       После возбуждения уголовного дела я сделал два международных запроса Карле дель Понте с просьбой оказать правовую помощь. Запросы были секретными.
       Ранним утром 21 января 1999 года я ехал на работу и вдруг услышал по радио "Эхо Москвы" сооб-щение, что швейцарская прокуратура произвела обыски в Лугано, в фирме "Мабетекс", что связано с рас-крытием преступной деятельности крупных российских чиновников. Я подумал о журналистах: "Лихо ра-ботают ребята!" - и расстроился.
       Стало понятно, что тайное сделалось явным.
       Именно с этого дня кремлевские "горцы" и начали судорожно собирать на меня компромат.
       Мыциков тем временем попросил номер для уголовного дела по "Мабетексу". Что это такое: номер дня уголовного дела? Общий учет по всем уголовным делам в России ведет МВД, картотека заложена в их компьютерах, в том числе и по делам, которыми занимается прокуратура, - только по одному этому факту можно было понять, что мы занялись "Мабетексом".
       Дело от Мыцикова по предложению М.Б. Катышева было передано опытнейшему следователю, прокурорскому генералу Георгию Тимофеевичу Чуглазову. Я к этому времени вернулся из больницы, и передо мной ребром встал вопрос: производить выемки в Кремле или не производить? Все-таки Кремль - это Кремль. И я решил: проводить обязательно! И мы их провели. Хотя один из кремлевских руководите-лей, Сысуев, выступая в те дни по телевидению, солгал, говоря, что никакие выемки в Кремле не проводят-ся.
       Мы планировали провести строительную экспертизу, чтобы выяснить, каковы реальные затраты на ремонт и реконструкцию Кремля. В общем, мы провели выемки документов, а также обыски в ряде квартир высоких чиновников. Из Швейцарии подоспели копии счетов наших чиновников - те самые, которые впо-следствии опубликовала итальянская газета "Каррьере делла сера". Картина была впечатляющая.
       Стало известно и о кредитных карточках семьи президента. Особенно активно пользовалась своей карточкой Татьяна Дьяченко. И хотя Карла дель Понте сказала мне, что Ельцин своей карточкой не пользо-вался (а пользоваться ею мог либо он сам, либо Наина Иосифовна), позже оказалось, что и этой карточкой пользовались тоже. Правда, израсходованные суммы, в отличие от Татьяниных, были небольшие.
       Швейцарцы в это время допросили Паколли, и тот, понимая, что должен говорить правду, и только правду, иначе ему придется отвечать за лжесвидетельство, рассказал, сколько денег было перечислено на счета российских чиновников, кому конкретно, в том числе сколько денег было перечислено и на нужды президента.
       Конечно же, этот человек попал в трудную ситуацию, он мотался из Швейцарии в Россию, из Рос-сии в Швейцарию, попадал в одной стране под один пресс, в другой - под другой; дело дошло до того, что Карла дель Понте попросила для него защиту, но защита Паколли не понадобилась: наши мздоимцы дожа-ли его и он стал давать в Москве Чуглазову ложные показания. Но все равно того, что он сказал в Швейца-рии и в Москве, было достаточно, чтобы в уголовном деле появились неотбиваемые факты.
       Карла дель Понте дала нам развернутую информацию о "Мабетексе". Выяснилось, что у фирмы имелось несколько вариантов деятельности, кроме строительно-отделочной. Например, имели место по-дозрительные манипуляции с квотами на нефть. Наличных денег, чтобы оплачивать расходы по Кремлю, не хватало, поэтому правительство России дало экспортную квоту на продажу нефти. Пал Палыч сам не стал продавать нефть, он привлек к этому делу так называемую "МЭС" - фирму "Международное экономи-ческое сотрудничество". Руководил этой конторой некий Кириллов. Всего нефти было выдано на 770 мил-лионов долларов, а по документам вернулись лишь 300 миллионов, остальные осели неизвестно где, неиз-вестно, на каких счетах.
       В этом надо было серьезно разбираться.
       Возник вопрос и об алмазном бизнесе. Не исключено, что кремлевскими "горцами" и "Мабетексом" разрабатывался серьезный совместный проект по огранке и продаже архангелогородских алмазов. Швей-царцы специально подчеркнули это в своих документах. Также подчеркнули, что этот аспект деятельности чиновников управления делами президента может заинтересовать следствие.
       Выяснилась и такая деталь: на взятки кремлевским деятелям Паколли потратил 15 миллионов швейцарских франков. Это примерно 8 миллионов американских долларов.
       В те же дни я получил сообщение и о своих собственных костюмах, пошитых с помощью управле-ния делами президента - лучше бы я их не шил! - и я начал дергать Бородина: прошу незамедлительно вы-ставить мне счет! Заплатил я за костюмы сумму ошеломляющую - просто из кармана было вытащено то, что я оставлял себе на черный день, - шесть с лишним тысяч долларов; позже выяснилось - таких денег они не стоят, а часть костюмов, судя по заключению экспертизы, вообще оказалась бракованной.
       Пришла подробная информация и о суммах, которые потратили дочери президента, где конкретно были сделаны расходы, какие банки давали гарантию, кто открывал им кредитные карты и так далее. Все это швейцарцы расписали очень подробно. Вообще нам было доставлено несколько партий документов, подтверждающих криминальную деятельность кремлевских чиновников.
       Документы эти уже не доверяли почте - привозили их нарочные, сотрудники прокуратуры и поли-ции Швейцарии.
       Через некоторое время в итальянской газете "Каррьере делла сера" были опубликованы некоторые из этих документов, в том числе список высокопоставленных лиц, которые получали взятки и имели счета в Швейцарии. В списке - 23 кремлевских "горца". Счетов же было гораздо больше. Только в одном "Банко дель Готтардо" их было 32. Я знаю эти имена, но не могу разглашать их из-за того, что не имею права раз-глашать следственные тайны.
       "Мабетекс" - не единственная фирма, которая сотрудничала с управлением делами Кремля. Куда больше завязана с Кремлем фирма "Мерката трейдинг", и фигурируют тут суммы куда крупнее. За "Мерка-той" стоит некий господин Столповских, человек близкий к Кремлю.
       Замом же у Столповских в ту пору работал зять Пал Палыча Селецкий муж дочки Кати. Так что здесь все было переплетено очень тесно.
       Столповских, кстати, по сведениям ряда СМИ строил дачу Татьяне Дьяченко на Николиной горе.
       В общем, деятельность "Меркаты" расследовать надо обязательно, хотя власти этим не хотят зани-маться, - но расследовать придется, - и думаю, нас еще ждут новые потрясения.
       А шум вокруг "Мабетекса" продолжался. Пал Палыч как мог защищал "Мабетекс"; по его словам, это святая компания, а господину Паколли надо приделать ангельские крылышки... В одном интервью Бо-родин сказал, что "Мабетекс" освоил в России целых триста пятьдесят миллионов долларов. Цифра зани-жена здорово. На целый порядок. Один только контракт на поставку в Кремль мебели составлял почти столько, а ведь были и другие сделки.
       Вслед за газетой "Каррьере делла сера" многоголосым хором выступили другие газеты. И у нас, и за рубежом.
       Я много размышлял над тем, как все это произошло, как была организована утечка документов. Главная версия - утечка произошла случайно из швейцарской прокуратуры. Недаром там было назначено служебное расследование. Вторая версия: Карла дель Понте, которая уже уходила на новую должность - прокурора Международного трибунала по Югославии, прекрасно понимала, что с моим отстранением рас-следование деяний "Мабетекса" в России прекратится, и сделала это специально. Третья версия: инициатор утечки - Филипп Туровер.
       Туровер - личность неоднозначная, неординарная. Я ни в коем разе не идеализирую его. Мне, на-пример, до сих пор непонятно, почему он собрал гигантский архив, связанный с российской коррупцией. По версии Паколли, Туровер сдал российские верха в обмен на освобождение от собственного уголовного преследования в Швейцарии.
       Вполне возможно, что версия швейцарской прокуратуры соответствует действительности. Была нуждающаяся в проверке информация, что Туровер, используя подложные документы, переводил на свои счета деньги российских граждан, полученные незаконным путем. Но пока она не подтверждается.
       Все показания Туровера, увы, подтвердились, не зафиксировано ни одного случая лжесвидетельст-ва с его стороны.
       Туровер знает пять языков, он - блестящий экономист. Личность, повторяю, неординарная.
       Наши спецслужбы, защищая кремлевских "горцев", начали разрабатывать Туровера и, чтобы дис-кредитировать его, организовали появление в "Новых известиях" трех обширных публикаций. Автор их - Вадим Белых.
       Но, увы, значительная часть из того, что было опубликовано Белых, несусветная чушь. Белых даже договорился до того, что Туровер - мой советник. Ну что тут скажешь? Туровер гражданин иностранного государства, и я, даже если бы и очень того хотел, никак не мог назначить его своим советником. Даже на общественных началах.
       Написали, что Туровер ездит на машине с синими мигалками. Туровер, конечно, бывал в Генпроку-ратуре, но чтобы ездить на машине с мигалками... Такого не было никогда.
       Из этих публикаций вытекало, что спецслужбы контролировали все телефонные разговоры Турове-ра. Было написано также, что он не платит за квартиру, не отдает долги, задерживает зарплату водителю и так далее. Грязь, словом. Ну, насчет квартиры я не знаю, но часть этих сведений - явно ложные.
       Спецслужбы пытались выполнить главную свою задачу - защитить Бородина и дискредитировать Туровера, как основного свидетеля преступления. Вполне возможно, что своими неуклюжими действиями наши спецслужбы вывели Туровера из себя и он "слил" в "Каррьере делла сера" часть имевшейся у него информации.
       Вскоре Георгия Тимофеевича Чуглазова освободили от ведения следствия он все-таки хотел дове-сти дело до конца, был принципиален и не шел ни на какие уступки. Сделали это сознательно и нанесли расследованию большой вред. Швейцарцы Чуглазову верили, он собирался к ним в командировку, коман-дировка была согласована и... Формально Чуглазов пошел на повышение стал советником Генерального прокурора. Будучи человеком жестким и умным, он хорошо понимал, что происходит, и в одном из интер-вью сказал, что девяносто процентов из опубликованного в "Каррьере делла сера" - правда.
       После трехмесячной паузы следствие по "Мабетексу" начал вести прокурорский генерал, опытный следователь Руслан Тамаев. Он ровно три месяца изучал материалы, и в этой паузе ясно просматривался очередной шаг Кремля - затормозить дело, нейтрализовать его, уйти от ответственности. Тем более что у Тамаева в ту пору появился новый начальник - Минаев, о котором просто неохота говорить. Минаев ока-зался настолько дискредитированным, что вскоре его уволили из Генпрокуратуры.
       Следствие же вместо предъявления обвинения начал заниматься частностями. Ведь для обвинения было достаточно материала: кроме воровства и взяточничества, имелось много разных преступных следов: нефтяной и алмазный, продажа в Югославию оружия с помощью "Мабетекса", причем продавали и сербам и косовским албанцам, след "Меркаты", но Тамаев начал изучать личность Туровера, выяснять обстоятель-ства, при которых тот давал свои показания Чуглазову, как Мыциков открывал дело - не было ли у Алек-сандра Яковлевича каких-нибудь личных мотивов, и так далее. Вплоть до того, каким образом Туроверу была продлена виза на пребывание в России. Наверное, это важно и нужно выяснить.
       Но не это же главное, не это!
       В чем основная проблема этого дела? Деньги, которыми были обеспечены кредитные карточки Ельцина и его дочерей, судя по всему, были деньгами Паколли. Паколли же за свои деньги получил не только огромный и почетный "золотой" подряд, на котором обогатился, он указом президента получил зва-ние заслуженного строителя России, сам он неоднократно встречался с Борисом Николаевичем и так да-лее... Этот человек также оплачивал счета дочерей президента и самого президента. Рука руку, как говорит-ся, мыла... С хорошим мыльцем.
       Я всегда говорил об этих фактах очень сдержанно - с одной стороны, боялся навредить следствию, с другой - мне было стыдно, стыдно за то, что в России такие правители... Даже после того как тайное стало явным, я старался быть очень аккуратным в словах.
       Я понимаю: Ельцина могли подставить, но дочь-то его, Татьяна, она ведь пользовалась своей кре-дитной карточкой целых два года, делала дорогие покупки; бывали дни, когда она оставляла в магазинах по двадцать тысяч долларов... Неужели она не задавалась вопросом: откуда эти деньги? А летала она в Швей-царию, и вообще в Европу, регулярно.
       За эти деньги Россия расплачивалась грабительскими подрядами: "Мабетекс" ремонтировал и обу-страивал не только Кремль, но и здания Белого дома, Совета Федерации, Государственной Думы, реконст-руировал гостиницу "Золотое кольцо" - бывший "Белград", "Шуйскую Чупу", "Волжский утес" резиденцию Ельцина в Красноярске, где тот встречал "друга Рю"; частично здания Министерства иностранных дел и аэропорта Внуково-2.
       Всем этим нужно заниматься, расследовать, просчитывать сделанное и сравнивать с реальными за-тратами на реконструкцию и ремонт. Не хочу что-либо предполагать, но, мне кажется, здесь тоже не все гладко. Чутье прокурора меня не обманывает: цифры могут всплыть ошеломляющие. И вновь России ста-нет стыдно за своих правителей.
       Работники управления делами президента (не буду пока называть их фамилии, раз идет следствие) открыли в "Банко дель Готтардо" два счета на интересные имена. Одно имя - "Царевна", другое - "Золуш-ка". Счета, как видите, шифрованные. Кому они принадлежат? Татьяне Дьяченко и Елене Окуловой? Есть основания предполагать, что именно им.
       Кремль, как мне кажется, занял в этой истории неумную позицию: стал все замалчивать. Но ведь обвинения были сделаны публично, как можно их замалчивать? Надо было публично отвечать, опровер-гать, подавать в суд, в конце концов. Но ничего этого не последовало.
       Даже юридический советник "Банко дель Готтардо" и тот признался: "Через нас шло обеспечение кредитных карточек семьи Ельцина деньгами", - но Кремль устами своего верного пресс-секретаря Якуш-кина продолжал талдычить: "Никаких счетов нет!"
       Это, естественно, вызывало брезгливую усмешку Запада. Вскоре на Каймановых островах обнару-жились счета еще одного члена "царской" семьи Леонида Дьяченко - Татьяниного мужа. На 2,7 миллиона долларов.
       Зарубежный авторитет Бориса Николаевича оказался подмочен окончательно. Дело дошло до того, что Клинтон напрямую спросил его об этом по телефону и Ельцин вынужден был лгать, сказав, что ника-ких финансовых нарушений нет...
       Конечно, плохо, когда о России пошла худая слава, но, с другой стороны, было бы хуже, если бы люди ничего не знали о происходящем. Может быть, все-таки хорошо, что народ узнал правду о своих пра-вителях и тех, кто их окружает.
       Естественно, я удивился несказанной смелости Пал Палыча, который заявил, что он тут ни при чем, "моя хата с краю, я ничего не знаю", и выдвинул себя в мэры Москвы. Надо заметить, Юрий Михайлович Лужков повел себя корректно, не стал разыгрывать эту карту в предвыборной борьбе. Хотя на него самого обрушился поток грязи...
       Бородин во всеуслышание обещал подать в суд на "Каррьере делла сера", но до сих пор так и не по-дал. И никогда не подаст, естественно.
       Я, к слову, тоже хотел подать в суд на Беджета Паколли, который заявил, что расследование по "Мабетексу" я начал за взятку, но споткнулся о техническую сложность: иск надо подавать по месту жи-тельства ответчика, то есть в Швейцарии, а это - штука трудоемкая и очень дорогая. Таких денег у меня нет. Вопрос этот остался открытым. Будут деньги - подам иск незамедлительно.
       На нынешний день вскрыта только вершина айсберга, сам же айсберг находится в темной глуби, и пока не разглядеть ничего, но уверен, пройдет время, немного времени - будет вскрыто и туловище этой уродливой горы.
       РАШЕНГЕЙТ
       Рашенгейт - это огромный публичный скандал, рожденный мировой прессой. Связан он с россий-ской коррупцией и действиями кремлевских властей. Начался Рашенгейт в конце июля 1999 года. Наиболее активную роль в нем сыграли итальянские, швейцарские и американские газеты, и нанес этот "гейт" до-вольно чувствительный удар по российскому престижу.
       И связан Рашенгейт, конечно, с расследованием рядя громких уголовных дел, начиная с "Мабетек-са" (естественно, с учетом роли самого президента и его семьи в этом деле), с "Андавы" - Аэрофлота (сюда же примыкает швейцарская фирма "Форюс"), с деятельности российских чиновников на рынке ГКО, с со-мнительных операций с кредитами МВФ и так далее. Пик Рашенгейта пришелся на "Бэнк оф Нью-Йорк" и скандальную историю, связанную с отмыванием через этот банк грязных российских денег.
       Волею судьбы я оказался "полноправным" участником Рашенгейта: в августе - сентябре 1999 года мне приходилось давать по четыре-пять интервью в день на эту тему. Рашенгейтом заинтересовался весь мир.
       Я много раз анализировал вопрос, почему начался Рашенгейт, отрабатывал различные версии, раз-личные варианты и, честно говоря, к окончательному выводу так и не пришел. Слишком уж многим ока-зался выгоден Рашенгейт.
       Наиболее вероятная версия - политическая. И корни ее находятся не в России, а в Америке. Россия стала лишь неким плацдармом, куском земли, вокруг которого развернулась борьба. Борьба интересов, по-литических пристрастий, борьба групп, претендующих на власть в России и в Соединенных Штатах, борь-ба двух крупнейших американских партий - республиканской и демократической, ну а сколько этих партий будет у нас - никому не ведомо.
       Видные деятели республиканской партии США выступили против Клинтона, Гора и других, кто правит ныне Америкой, и, собрав воедино все примеры неудачного сотрудничества Штатов с Россией, с режимом Ельцина, примеры коррупции и воровства, войн и угнетения режимом собственного народа, ри-нулись в атаку на демократов. Это была очень выгодная карта в предвыборной борьбе, карта, которая даже имела свой лозунг: "Россия, которую мы потеряли". Все то, на что раньше в Европе и в Америке старатель-но закрывали глаза, всплыло на поверхность... Начался Рашенгейт.
       Вторая версия связана с "Мабетексом". Ведь, собственно, с "Мабетекса" Рашенгейт и начался. А источником, катализатором, раскрутчиком в данном случае могла стать прокуратура Швейцарии. Увидев беспомощность своих российских коллег, их боязнь и нежелание бороться с "сильными мира сего", засев-шими на кремлевском холме, прокуратура Швейцарии, чтобы привлечь к этой проблеме внимание общест-венности, вбросила в печать документы, с которых и началась шумиха. Об этом я, собственно, уже говорил.
       Третья версия - Филипп Туровер. Он долго молчал, ничего не говорил, потом, чтобы обезопасить себя, исчез и летом из-за границы начал давать обширные интервью, где с пугающей откровенностью рас-сказывал о том, что творится в коридорах российской власти.
       Почему именно он? Туровер, как я уже отметил, делал тщательные подборки документов на рос-сийских чиновников, классифицировал их; раньше он долгие годы работал с высшими эшелонами власти - с Кремлем, с Белым домом, с московской мэрией, видел родных наших чиновников в самых разных ипо-стасях, принимая участие во многих крупнейших сделках, и при этом занимался тем, чем не занимался ни-кто: с каждого документа, попавшего ему в руки, снимал копию.
       Копии подшивал в папку. Никто не знает точно, зачем он это делал знает, наверное, только он сам, мы же можем только догадываться; каждая бумага в этих папках - это свидетельство чьего-то греха, про-дажности, воровства, подлога. Папки эти напичканы бумагами очень плотно.
       Папка N 3, например, носит название "Управление делами", в ней - все, что связано с "Мабетек-сом". Папка N 12 - "Постановления и распоряжения правительства. 134 листа". Есть и другая - N 33, в ко-торой собраны секретные постановления правительства, когда им руководил Черномырдин всего 164 листа. И все это - не только секретные, но и уникальные бумаги. Типа закрытого постановления о выделении "Сибнефти" квоты на экспорт трех миллионов тонн нефти без всяких акцизов. В результате, по мнению Ф. Туровера, Березовский и Абрамович положили в карман тридцать миллионов долларов. А папка N 1, с ко-торой начался архив, посвящена Марийскому машзаводу. Завод этот производил и продавал за границу зе-нитно-ракетные комплексы "С-300 В". Самое прямое отношение к продаже этих ракет имел вице-премьер Уринсон. Об этом, как утверждает Туровер, знал и Черномырдин.
       Папка N 3 - "Переписка с Управлением делами президента России", в ней 24 листа. Папка N 41 - "Финансовые документы, 365 листов". В частности, Туровер говорит, что по швейцарской фирме "Нога" у него гораздо больше компрометирующих документов, чем по "Мабетексу", и суммы там гораздо более крупные, чем в деле фирмы господина Беджета Паколли.
       Есть папки, касающиеся мэрии Москвы, клуба банков, работающих с советскими (российскими) долгами "Готтардо", фирмы "Антей" и другие.
       Но вернемся к Рашенгейту. Я не исключаю также участия в Рашенгейте западных и американских спецслужб. В США был даже сделан специальный доклад, на котором Гор начертал отрицательную резо-люцию. Вывод из этого доклада был для России убийственным: из империи зла мы превратились в самую коррумпированную страну мира.
       Коррупция у нас действительно разъела исполнительную власть едва ли не целиком, проникла на самый верх, подмяла под себя и окружение президента, и его семью, и самого Бориса Николаевича Ельци-на, и многих членов правительства.
       Ничем, никакими доказательствами, никакими фактами нельзя отбить главный постулат, которым, собственно и оперировали авторы доклада: за период правления Ельцина не только не было создано право-вое государство, не были даже созданы нормальные правоохранительные органы. Все обещания по этой части, которые Борис Николаевич давал своим друзьям - другу Биллу, другу Гельмуту, другу Рю, - оказа-лись невыполненными.
       Упал авторитет страны, что привело к сильнейшему оттоку инвестиций из России. Наши бизнесме-ны, - сплошь, без исключения, - воспринимаются за рубежом, как преступники, как отмывщики грязных денег.
       Богатый Запад, Америка все чаще и чаще задают вопрос: а нужно ли делать инвестиции в крими-нальную, коррумпированную экономику?
       Американцы, те и вовсе почувствовали себя ущемленными: как же так получается - они давали нам деньги, думали, что на подъем экономики, а деньги пошли в чиновничью мошну, оказались на личных сче-тах людей, многим из которых стыдно даже руку подавать. А страна живет все хуже и хуже, экономика все слабеет и слабеет. И в результате оказалось, что мы сегодня должны уже столько, что не сможем не только сами за долги рассчитаться - не смогут рассчитаться даже наши внуки, не говоря уже о детях.
       Интересно, думал ли когда-нибудь Борис Николаевич Ельцин о том, какими словами его будут "благодарить" те, кому сегодня от роду год-два?
       Наша власть видела в скандале только негатив, но, как и в случае с "Мабетексом", была от Рашен-гейта и польза. Публичное освещение происходящего в стране ударило по рукам чиновничьему ворью - ныне уже кое-кто боится брать. Это во-первых, во-вторых, у наших правоохранительных органов появи-лась международная поддержка, что позволило им действовать более активно. И в-третьих, хорошо, что мировое сообщество узнало, что творится у нас в России.
       Во весь рост поднялся вопрос, который в начале 1999 года стоял передо мною, когда я еще нахо-дился в своем кабинете в Генпрокуратуре - вопрос возврата ворованных либо незаконно вывезенных денег в Россию. Только теперь вопрос этот стоял уже перед всем миром. Борис Николаевич и палец о палец не ударил, чтобы вернуть их на родину.
       Летом 1999 года я получил приглашение из Штатов от господина Джеймса Лича, председателя бан-ковского комитета палаты представителей конгресса США и стал готовиться к поездке. Мне было предло-жено сделать в конгрессе доклад о российской коррупции. Судя по заинтересованности, с которой госпо-дин Лич вел со мной переговоры, я понял: в конгрессе США хотят, чтобы деньги России вернулись домой. И готовы поступить так, как это было, например, в ситуации с президентом Филиппин Маркосом. Все деньги, увезенные тогда им, вернулись на Филиппины.
       В конгрессе США, похоже, хорошо понимают, что без их помощи, к сожалению, этого не сделать: чиновники будут спасать наворованные деньги и ставить на каждом шагу барьеры. Что-что, а барьеры на-ши родные "протиратели кресел" умеют ставить прекрасно.
       Но в США прекрасно понимали и другое - скандал позволил консолидировать здоровые силы в России. О том, что происходит, заговорили люди! Печать, естественно, разбилась на два лагеря: одни стали осуждать коррупционеров и называть вещи своими именами, другие, находящиеся под контролем у бере-зовских-лебедевых, - делать вид, что ничего страшного не происходит, никакого воровства и взяточничест-ва нет, а то, что есть, - это так, мол, мелочи, нечто несерьезное.
       Возникла даже идея создания общественного антикоррупционного комитета, но во главе комитета встал Степашин. Ну какой из него антикоррупционер, когда сформированное им правительство почти на треть состояло их лиц с сомнительной репутацией! Да и сам он, к слову, будучи министром внутренних дел, спустил на тормозах громкое дело банкира Смоленского - человека, которому давным-давно надо си-деть за решеткой. Именно Степашин изгнал из МВД многих честных и толковых работников, включая Игоря Николаевича Кожевникова - руководителя следственного комитета МВД России. Хорошая идея, но исполнение ее ничего, кроме разочарования, не принесла.
       В эту пору, как я уже говорил, мне приходилось давать много интервью, и я в них старался все-таки обходить крайности, как-то развеять прочный миф о том, что Россия - самая коррумпированная страна, но не скрывал размеров угрозы, исходящей от нашей коррумпированной власти. И призывал опираться на здоровые политические силы в России, которые реально нацелены на борьбу с коррупцией.
       Эту же линию провел и во время встречи с группой конгрессменов США, которая прибыла в Рос-сию во главе с видным политиком Куртом Вэлдомом. Я рассказал им все, как есть, без прикрас, но одно-временно старался, чтобы они не делали крайних, порочащих Россию оценок. Коррумпированной может быть верхушка, могут быть несколько тысяч, но весь народ коррумпированным быть не может. Это совер-шенно исключено.
       Разговор получился чрезвычайно доброжелательным.
       - Только не говорите мне, что у вас в США нет коррупции, - сказал я американцам.
       Гости засмеялись.
       - А вот помните, у вас был закрытый доклад по коррупции, на котором Гор поставил хлесткую ре-золюцию: "Чушь!" или что-то в этом роде... Можно ли с ним познакомиться?
       - Нам самим было бы интересно прочитать этот доклад, - сказали гости, - только найти его мы не можем до сих пор.
       - Жаль. Там ведь шла речь и о главе нашего тогдашнего правительства, и о многих других. Можно было бы сопоставить с нынешними данными.
       Американцы уехали из России потрясенные - они поняли, что у нас нет, а точнее, не осталось неза-висимой уголовной юстиции, все находится под контролем Кремля или олигархов...
       В чем специфика развернувшегося скандала? Во-первых, Кремль сам дал повод для него. Во-вторых, преследование Генпрокурора (дело даже не во мне, а в должности, которую я занимал) получило крайне негативную оценку на Западе. Пленка, конечно, тоже привлекла внимание, ее с интересом посмот-рели и тут же забыли, поскольку встал другой вопрос: как быть с коррупцией? Пленка - это ерунда. Со-стряпали, и ладно, на два дня хватит развлекаловки, - а дальше что? Главное - коррумпированный Кремль и преследуемая прокуратура, как быть с этим?
       Уязвимость Кремля была и в том, что слишком много знакомых лиц оказались замешанными в Ра-шенгейте. Прежде всего - президентская семья. Сам президент, дочери его Татьяна и Елена, позднее всплыл Леонид Дьяченко Татьянин муж, и естественно, члены "семьи" - Березовский с его веером хвостов (Логоваз, АВВА, "Андрава" - Аэрофлот и т.д.), - фигура, крайне одиозная для Запада: Волошин, который проходит по двум уголовным делам: в связи с "Чара-банком" и Мариной Францевой, когда с подачи Воло-шина этот банк за реальные деньги - деньги вкладчиков, между прочим, - купил фантики - обесцененные бумаги Автомобильного всероссийского альянса (АВВА) - мыльного пузыря, рожденного Березовским; и в связи с проданным векселем Агропромсервиса. Добыт этот вексель был преступным путем. Была создана финансовая структура, в которую граждане вложили свои деньги. Эти деньги были вложены в ценные бу-маги, в том числе и вексель Агропромсервиса, но потом бумаги были проданы, а куда ушли деньги - неиз-вестно. Уголовное дело было возбуждено по статье "мошенничество". Тут и Абрамович, первая сделка с нефтью которого была криминальной. Московской прокуратурой была даже выдана санкция на его арест, но дело это было благополучно прикрыто. В республике Коми. Мамут. Более поздние данные свидетельст-вовали о его причастности к отмыванию грязных денег через "Бэнк оф Нью-Йорк", через Собин-банк и МДБ - Московский деловой банк и другие.
       Оказалось, что и в высшем руководстве Кремля, и в окружении президента практически нет людей с чистыми руками.
       Очень громко развивался скандал с БАБом - Борисом Абрамовичем Березовским, с целой связкой фирм: Аэрофлот - "Андава" - "Форюс". Материалов набралось, как я уже говорил, на целые девять томов. Это расследование - международное, совместное российско-швейцарское. Несмотря на препятствие, кото-рое чинили адвокаты "Андавы", удалось преодолеть многие суды и заполучить документы этой фирмы. В них шла речь о финансовой деятельности трех перечисленных выше фирм: русского Аэрофлота и швейцар-ских "Андавы" и "Форюса". Документов было изъято столько, что для их перевозки понадобился целый грузовик, а в прокуратуре Швейцарии для них пришлось отвести целую комнату. Бумаги забили эту комна-ту целиком, снизу доверху.
       Были вскрыты и заморожены счета Березовского, руководителей Аэрофлота Глушкова и Краснеке-ра на общую сумму семьдесят миллионов долларов. Встал вопрос о возврате этих денег в Россию.
       Видя, что следствие в России буксует, швейцарцы возбудили дело по отмыванию денег и сами на-значили параллельное расследование. Не только в отношении "Андавы" и "Форюса", но и в отношении "Мабетекса". Это, кстати, стало и неким способом давления на российскую прокуратуру, которую после меня временно возглавил вначале Чайка, а потом Устинов. Наши коллеги из Швейцарии дали понять, что если российская прокуратура не доведет это дело до конца, то его доведет швейцарская сторона.
       Березовский принимал очень активные усилия, чтобы дело спустить на тормозах, надеялся выкру-тить руки Чайке, и когда встал вопрос об очередном продлении сроков следствия, он обратился к Чайке - пора, мол, это дело закрывать. Чайка же, понимая, чем это ему грозит, отказал. Тогда Чайку вызвал Воло-шин, попробовал надавить, но Чайка, надо отдать ему должное, устоял и здесь, поэтому ему пришлось вскоре покинуть Генпрокуратуру: Чайку заменили на Устинова.
       По данным швейцарской стороны, из Аэрофлота в "Андаву" и "Форюс" было перекачано шестьсот миллионов долларов. Шестьсот миллионов! А из "Форюса" и "Андавы", по версии следствия, деньги уже переводились по цепочке на личные счета либо счета фирм, принадлежавших БАБу - Борису Абрамовичу Березовскому.
       БАБ очень сильно забеспокоился, узнав, что генеральный директор "Андавы" Вильям Ферреро, в надежде все свалить на своих российских кредиторов, пошел на контакт со швейцарской прокуратурой и дал согласие на сотрудничество. Березовский показаний Ферреро здорово боялся.
       На Западе связывали с этими аферами и зятя Ельцина Окулова, но Окулов к ним оказался непри-частен.
       Адвокаты Березовского бомбардировали суды исками, в свою очередь обвиняли российскую про-куратуру во всех смертных грехах, но всякий раз, получая обоснованный юридический отпор, оставались, как принято говорить в России, с носом. Они даже подали иск и в отношении Карлы дель Понте, но и тут у них ничего не получилось - Березовский только потратил деньги на своих защитников.
       Расследование это оказалось очень опасным для "семьи" - слишком уж оно приблизилось к прези-денту и его интересам, в частности к "большому карману". Ведь не все деньги осели на счетах БАБа и его подручных Глушкова и Краснекера - часть из них прокручивалась в финансовом конвейере, проценты, ес-тественно, оседали известно где - "детишкам на молочишко", часть шла на покупку недвижимости во Франции (на Лазурном берегу) и в других райских местах нашей матушки-земли. Кто поселится в тех цар-ских хоромах, представляет большой интерес для следствия.
       Но главным ядром Рашенгейта оказался скандал с "Бэнк оф Нью-Йорк" одним из самых крупных банков Соединенных Штатов, он занимает тринадцатое место в Америке по величине. Спецслужбы США и Англии, оказывается, уже давно отслеживали финансовые операции российских фирм, производимые через "Бэнк оф Нью-Йорк".
       Повод для этого наблюдения оказался довольно необычным и печальным для России ельцинской поры. Внимание спецслужб привлекла платежка, по которой проводились деньги за выкуп одного из че-ченских заложников. Довольно оригинальный, конечно, способ превращения "грязных" денег в "чистые". Информация незамедлительно попала к российским правоохранительным органам, был сделан запрос и в результате всплыл "Бэнк оф Нью-Йорк".
       Банк этот уже давно проводит операции с российскими коммерческими структурами и - вольно или невольно - стал одним из тех пылесосов, которые денно и нощно откачивают валюту из России.
       Недаром на Западе ходит совершенно фантастическая сумма - 350 миллиардов долларов. Такая сумма, по оценке экспертов, уплыла за рубеж после распада Советского Союза.
       Ходит также и другая цифра: между 1994 и 1998 годами утечка капитала из России составила 140 миллиардов долларов.
       Связующими звеньями между "Бэнк оф Нью-Йорк" и нашими отмывочно-коммерческими структу-рами оказались две советские (в прошлом) гражданки: Наталья Гурфинкель, первый вице-президент банка и одновременно жена бывшего представителя России в Международном валютном фонде (с 1992 по 1995 год) Константина Когаловского, и Люси Эдвардс - вице-президент Лондонского отделения банка, отве-чающая за восточноевропейское направление.
       Мужем Люси Эдвардс был некий Питер Берлин, также выходец из Советского Союза, получивший американское гражданство. Берлину принадлежала фирма "Бенекс", занимавшаяся "стиркой" "грязных" денег. Только за полгода (с октября 1998-го по март 1999 года) через один-единственный счет в "Бэнк оф Нью-Йорк" фирма умудрилась прокачать 4,2 миллиарда долларов. Счет Питера Берлина, на котором в тот момент находилось 20 миллионов долларов, был немедленно арестован.
       Скандал продолжал разгораться.
       Выяснилось, что отмывочная фирма "Бенекс" связана с американской компанией, которой заправ-ляет Семен Могилевич - также бывший советский гражданин. Популярная американская газета "Виллидж Войс" опубликовала о нем статью, которую озаглавила очень броско - видать, имела на то основания, "Са-мый опасный гангстер в мире". Автором статьи был журналист Роберт Фридмэн. Через короткое время спецслужбы записали телефонный разговор, в котором Могилевич заказал убийство журналиста, пообещав за это неслыханный гонорар - 100 тысяч долларов.
       Роберт Фридмэн вынужден был уйти в подполье - он серьезно опасался за свою жизнь.
       Наверное, только следствие, которое, кстати, сейчас идет, может точно сказать, сколько денег было отмыто через "Бенекс", американскую фирму Могилевича (по оперативным данным, Семен Могилевич - главный денежный мешок солнцевской преступной группировки), но все российские деньги, прошедшие через "Бэнк оф Нью-Йорк", можно разбить на три группы.
       Первая группа - это чистые деньги, которые "Бенекс" брал за то, чтобы вывести российские ком-мерческие структуры на финансовый рынок США.
       Вторая группа - грязные деньги, уведенные от российских налогов. Это делалось и делается так: проводится сделка с партией товара, в несколько раз меньшей, чем есть на самом деле, - и расчеты делают-ся двойные: одни для отвода глаз (для налоговой службы), другие - реальные. Денежная разница проводи-лась через "Бенекс". В США это считается серьезным преступлением, у нас же, как видите, - обычным яв-лением.
       Третья группа - это обычные преступные деньги, которые вывозились из России.
       И кто только к этим деньгам не оказался причастен! Спецслужбы взяли да дернули несколько нито-чек - связанных с игроками ГКО, с продавцами нефти и так далее. И много чего нашли. Ну для начала, на-пример, счета Леонида Дьяченко - ельцинского зятя. На Каймановых островах, в офшорных отделениях "Бэнк оф Нью-Йорк". Выяснили: Дьяченко работает через крутую штатовскую фирму "Белка трайдинг". Получает в России дешевую нефть, на Западе продает ее дорого, деньги кладет в карман.
       В США находку обнародовали, семья Ельцина ответила молчанием - сделала вид, что ничего не за-метила.
       В свое время вышел указ Ельцина о создании сырьевого монстра "Сибнефть". Черномырдин, руко-водивший в ту пору правительством, был против создания новой гигантской структуры, достаточно того, что уже было компании "Роснефть". Но Борис Николаевич указ подписал и тем самым выполнил волю "се-мьи". Формально считалось, "Сибнефть" создана для того, чтобы обеспечить первый канал телевидения - ОРТ деньгами. Это было необходимо, как воздух: надвигалась предвыборная кампания.
       А пролоббировали этот указ два человека - БАБ и Абрамович. И обогатились за счет "Сибнефти" именно они. И Дьяченко обогатился. 2,7 миллиона долларов, найденные на Каймановых островах, - непло-хая сумма для безбедной жизни. И одновременно это яркий пример того, как можно обогащаться в том числе, используя только одну подпись (под указом) тестя.
       У любого следователя немедленно возникнет вопрос: а какими побуждениями руководствовался президент, создавая столь прибыльную фирму, с которой сотрудничает его зять?
       Вскоре "Сибнефть" была незаконно приватизирована, что мы в прокуратуре установили точно. Ни-какого реального конкурса по продаже акций этой компании не было. Березовский и Абрамович сделали все, чтобы за двести миллионов долларов втихую купить контрольный пакет "Сибнефти". А в "Сибнефти", между прочим, находится Омский НПЗ - нефтеперерабатывающий завод, самый крупный в Европе. Стои-мость только одного этого завода - на порядок выше всей стоимости "Сибнефти".
       Для сравнения надо заметить, что 13 процентов акций компании "Сиданко" были проданы за ше-стьсот миллионов долларов, а здесь, за сумму символическую и смешную, - эти люди завладели огромным хозяйством. Причем у прокуратуры были подозрения, что и эта сумма - двести миллионов долларов реаль-но не была заплачена. Деньги были изысканы Минфином, переведены из одной графы в другую, зачтены в счет будущих доходов - такие пассажи у нас научились делать мастерски.
       Я уже не говорю о том, что большая часть выручки от продажи нефти уходила за рубеж, на счета швейцарской фирмы "Руником", которую целиком контролирует Абрамович.
       В общем, прокуратуре в делах "Сибнефти" (и вокруг нее) предстоит еще разбираться и разбираться.
       Скандал вокруг "Бэнк оф Нью-Йорк" затронул некие пласты, находящиеся от этого банка далеко.
       В Штаты была отправлена специальная группа во главе с заместителем директора ФСБ Ивановым, от прокуратуры в группу входил Минаев; цель поездки - познакомиться с материалами, что там имелись, может быть, даже что-то привезти домой. Но группа вернулась ни с чем - материалы она не получила. Аме-риканцы перестали доверять нам. У них не было никакой уверенности в том, что министр внутренних дел Рушайло, получив материалы, не передаст их тут же Березовскому, а тот, по цепочке, - Абрамовичу.
       Но вернемся к моей поездке в США, по приглашению конгресса - поездке, которая должна была быть, но, к сожалению, не состоялась. Хотя я начал готовиться к ней тщательно. Парламентские слушания в США - это авторитетное политическое событие. Человек, выступающий в конгрессе, незамедлительно берется под его защиту. Слушания освещают средства массовой информации не только США, но и многих стран мира. Поездка, естественно, оплачивалась конгрессом. И тема была злободневная: "Роль финансовой системы США в отмывании российских денег".
       Но когда я начал готовиться к поездке, то понял - она будет все больше и больше принимать поли-тическую окраску. Более того, ее могут использовать в своих предвыборных целях республиканцы - чтобы торпедировать политику администрации Клинтона. В частности, в отношении России. А демократы США своей помощью вольно или невольно обеспечивали стабильность в России.
       Это первый аспект. Второй: мне предлагали дать официальные показания в конгрессе. Я подумал о том, что эти показания потом могут быть где-то использованы, а под эти показания запросто могли бы со-кратить финансовые потоки МВФ в нашу страну и вообще принять решения, ущемляющие интересы Рос-сии. Плюс ко всему надо было сказать правду: Кремль коррумпирован.
       Одно дело, когда это заявляют разные газеты и дикторы на телевидении, и совсем другое - Гене-ральный прокурор России. Мне было стыдно за свою страну, за то, что за рубежом родилось некое неверие в способность России самостоятельно решить проблемы коррупции и вообще преступности. А ведь всем известно - было бы желание государства...
       И последнее: мои недруги постарались бы использовать эту поездку против меня.
       После долгих раздумий я написал письмо Джейму Личу, где поблагодарил за приглашение, сказал, что солидарен с теми, кто занят сложнейшим расследованием коррупционных процессов в России, и в Штаты не поехал. Хотя хорошо понимал - там меня ожидает успех, ожидает поддержка, которая мне так нужна, - но не поехал...
       Одна из сюжетных линий Рашенгейта была тесно связана с фигурой Генерального прокурора Рос-сии. Моя ситуация использовалась в Рашенгейте очень активно.
       Я понимал, что не могу уклоняться от ответов на некие острые вопросы обязан, просто обязан фор-мулировать свою точку зрения. Более того, после всякого громкого залпа по Кремлю корреспонденты раз-ных газет бежали ко мне за комментариями. Комментарии эти сидели у Кремля в печенках, и я уверен, что стали причиной проведения у меня обысков.
       Обыски были некой акцией устрашения.
       Конечно же, иностранные корреспонденты, как и многие, ждали от меня разоблачений, они пре-красно понимали, что мое слово делает информацию достоверной, и никому из них не было дела до того, что я всякий раз попадаю в вилку: с одной стороны, я не могу говорить неправды, а с другой - не могу го-ворить правду, поскольку это может повредить следствию.
       Что же касается обысков, то произошло все довольно буднично, хотя некий холодок в душе сохра-нился до сих пор. Мне позвонил следователь Паршиков:
       - Юрий Ильич, мы хотим произвести у вас выемку документов, в частности изъять удостоверение Егиазаряна.
       ...В свое время для меня это оказалось новостью: банкиру Егиазаряну я никаких удостоверений не давал.
       - Что за удостоверение? - спросил я, когда узнал о нем (это было раньше, когда я еще не покидал свой кабинет).
       - Удостоверение советника Генеральной прокуратуры.
       Я позвонил начальнику управления кадров Поляковой:
       - Первый раз слышу о таком удостоверении. Дайте команду на вахту пусть изымут!
       Оказывается, у Егиазаряна действительно имелось "внештатное" удостоверение, его вскоре у него изъяли. Подписал удостоверение заместитель Генерального прокурора Колмогоров, подпись была подлин-ная, когда же стали Колмогорова спрашивать об этом, он сказал, что вообще такого не помнит, все-таки пять лет прошло с момента выдачи...
       Я прекратил разбирательство - подпись-то подлинная, - и положил удостоверение в сейф. Там оно где-то и валялось, пылилось среди бумаг.
       Тем временем прошло несколько моих интервью - о "семье", о счетах, о трех кредитных карточках, с которых, как выяснилось, было снято несколько десятков тысяч долларов, и "группа обыска" появилась у меня.
       Обыски прошли в сентябре, прошли вполне корректно, у меня никаких замечаний не вызвали, но на Западе это восприняли как форму давления на Генерального прокурора, борющегося с коррупцией.
       А западные правоохранительные органы уже вовсю работали по семье президента. Отыскали соб-ственность БАБа на Лазурном берегу, в местечке Ла Гарус, об этом было сообщено во влиятельной швей-царской газете "ТАН".
       Вилла эта была куплена очень дешево при участии Инвестиционного общества французской не-движимости - за 55 тысяч франков. Одна только земля под виллой стоит дороже, гораздо дороже: когда же стали искать Инвестиционное общество французской недвижимости, то оказалось, что адрес у фирмы лож-ный... Есть предположение, что вилла эта была куплена на деньги "Сибнефти".
       Был раскручен и "сюжет" с домиком в Баварии, в местечке Гармиш-Партенкирхен, где несколько раз была засечена Татьяна Дьяченко, делавшая заказы на обои, мебель и тому подобное. Вылетала она туда вместе с Абрамовичем, это было отмечено в аэропорту Шереметьево.
       У Люси Эдвардс и Натальи Гурфинкель-Когаловской были произведены обыски и им предъявили обвинения. Обвинения были предъявлены также Питеру Берлину и Светлане Кудрявцевой - еще одной на-шей соотечественнице, служащей восточноевропейского филиала "Бэнк оф Нью-Йорк".
       Гурфинкель была выпущена под залог в 30 тысяч долларов, но ей явно грозит тюрьма. Хотя она и отрицает, что получала взятки от "Бенекса" и Берлина, но найдены уже чеки на 30 с лишним тысяч долла-ров от Берлина и на восемь тысяч - от "Бенекса".
       В числе упреков, которые Запад бросал в эти дни Борису Николаевичу Ельцину был упрек в том, что он с маниакальной настойчивостью отклонял думский закон о коррупции. Недоумение по этому поводу летом 1999 года выразил даже сам Клинтон. А ведь начинали разрабатывать этот закон в ту пору, когда я был директором института.
       Причина, почему не принят этот закон, ясна, как дважды два - четыре...
       Ельцин засуетился было, дал команду администрации выяснить, в чем дело, почему закон застрял, но воз и ныне там.
       Уход Ельцина в отставку - а это произошло в тот момент, когда я практически уже заканчивал кни-гу, работал над этой главой, - вряд ли прикроет разразившийся скандал. Более того, на Западе обязательно начнут выяснять, скажем, насколько причастен Владимир Владимирович Путин ко всему происходящему, и тем более, что Ельцин объявил его своим преемником. Пока не выяснят - не успокоятся. Путину и его окружению в любом случае важно не повторить ошибки ельцинского Кремля: те замалчивали обвинения либо вяло их отрицали. Это страусиная позиция: спрятать голову в песок и ничего не видеть, ничего не слышать...
       А с другой стороны, что этим людям говорить? Нечего говорить.
       Самое интересное, кроме правоохранительных органов Запада и российской прокуратуры, пробле-мой возврата денег озаботился еще один наш гражданин Лебедев Александр Евгеньевич из Национального резервного банка - тот самый Лебедев, который сам проходит по уголовному делу о хищении и отмывании российских денег. Действует по принципу: "Держите вора!" А держать-то надо все-таки самого Александра Евгеньевича.
       Если бы не противодействие Кремля, можно было бы узнать, счета каких российских чиновников находятся в "Бэнк оф Нью-Йорк", сколько денег на этих счетах имеется, откуда они взялись, из каких ис-точников.
       Я встречался с комиссией Курта Вэлдома и попросил их сообщить, чьи это счета и каковы источни-ки поступлений. Американцы обещали поработать над этим вопросом.
       Рашенгейт - горький урок, через него надо было пройти. Мы недавно подписали Страсбургскую конвенцию о борьбе с коррупцией, нам надо учиться поиску грязных денег у Запада. Швейцария, напри-мер, не считает для себя это зазорным и пытается научиться этому у Англии, мы же - нет... У нас на то про-сто нет политической воли. Надо, чтобы с уходом Ельцина она появилась. Но пока, судя по всему, никто из Рашенгейта серьезных выводов не сделал, поэтому, думаю, что Рашенгейт не то что повторится, он будет иметь и вторую, и третью, и четвертую серии. И это очень печально.
       СУДЕБНЫЕ ТЯЖБЫ
       При возбуждении против меня уголовного дела было допущено, как я уже говорил, несколько гру-бых нарушений. По этому поводу я обратился в Генеральную прокуратуру - думая, родное ведомство за-щитит, возьмет под крыло или хотя бы поможет, но не тут-то было. Хотя я обращался и к Демину это было вначале, а потом и к Чайке.
       Всем было ясно, что Росинский, возбуждая против меня уголовное дело, совершил должностное преступление - дело-то он возбудил незаконно. Но все мои обращения были гласом вопиющего в пустыне. Стало понятно, что, пока я не займусь жесткой юридической защитой, а потом таким же жестким нападе-нием, ничего путного у меня не получится.
       Из Генпрокуратуры поступило несколько невнятных, будто жеваная каша, ответов. Надо было об-ращаться в суд.
       Адвокатами у меня согласились стать Леонид Георгиевич Прошкин и Андрей Валерьевич Похмел-кин. У них, конечно, такой известности, как, допустим, у Падвы или Резника, нет, но адвокаты они не хуже прославленных "мастеров защиты и нападения" на юридическом поле.
       Существующее уголовно-процессуальное законодательство - здорово устаревшее, кстати, принятое еще в 1961 году, - не позволяло обжаловать факт незаконного возбуждения уголовного дела в суд, но суще-ствовало постановление Конституционного суда, где подчеркивалось, что если действия следствия ущем-ляют права и свободу граждан, то можно, не дожидаясь решения суда по сути дела, обжаловать эти дейст-вия в судебном порядке. Хотя факт возбуждения уголовного дела не влечет за собой ущемления конститу-ционных прав, но в моем случае была другая ситуация - я был отстранен от должности в связи с возбужде-нием Росинским уголовного дела. Поэтому в мае 1999 года адвокаты подали иск в Московский городской суд и впервые в истории отечественной юриспруденции создали прецедент - обжаловали в суд возбужде-ние уголовного дела.
       Почему сразу в городской суд, а не в районный или муниципальный, перескочив через пару ступе-ней?
       Все дело в том, что Главная военная прокуратура мое дело засекретила, засекреченные дела может разбирать лишь спецсостав, а он имеется только в городском суде.
       Надо отдать должное следователям ГВП, - они расследовали мое дело объективно. И начальник следственного управления Шеин Виктор Степанович, и начальник отдела Баграев Юрий Муратович, и многие другие, - они вообще полагали невозможным, в угоду каким-то чиновникам, пусть даже высокого полета, закрывать глаза на закон.
       Судья Нина Маркина перелистала материалы и, как мне сказали адвокаты, по первости отнеслась к ним скептически, но когда познакомилась с ними поближе, то точку зрения изменила: она увидела грубое нарушение уголовно-процессуального законодательства.
       17 мая состоялся суд, который признал действия Росинского незаконными. Хотя я, честно говоря, мало надеялся на успех: знал, какое давление оказывается на Маркину и ее коллег. Решение это было в не-котором роде поворотным: возбужденное уголовное дело надо было выбрасывать в урну, мне же как ни в чем не бывало выходить на работу. Главная военная прокуратура опротестовала это решение в Верховном суде России.
       Вот тут-то и начались некие игры, которые, честно говоря, не украшают судебную власть.
       В мае состоялась встреча Ельцина с Вячеславом Михайловичем Лебедевым, у того, как у председа-теля Верховного суда, кончался срок полномочий, - и, надо полагать, разговор шел не только о продлении этого срока.
       Ельцин пообещал Лебедеву продлить срок его полномочий, но Волошин спешить с этим не стал. Вот уже и май прошел, а документов в Совете Федерации, который решает вопрос о продлении, нет, вот уже и середина июня наступила, а документов все нет и нет. Стало ясно, что в Кремле ждут, какое решение Верховный суд примет по моему вопросу, отменит постановление Мосгорсуда или нет?
       Свое решение Верховный суд вынес 22 июня, и не в мою пользу, а на следующий день, 23 июня, документы на Лебедева поступили в Совет Федерации: хороший, мол, у нас верховный судья, надо утвер-дить его еще на один срок.
       Все, как видите, было шито белыми нитками.
       Главную роль на таких судебных заседаниях обычно играет судья-докладчик. Им был В.С. Валюш-кин. Председательствовал судья В.В. Кузнецов. Третий судья - А.Г. Ботин. Эти трое и решили мою судьбу.
       Известно, что Валюшкина к себе вызывал Лебедев и имел с ним продолжительную беседу. Ясно, что говорили они не о видах на урожай сахарной свеклы в Курской области. После этого Валюшкин начал звонить в Мосгорсуд и требовать, чтобы оттуда как можно быстрее переслали документы. Валюшкин же и оглашал определение судебной коллегии, хотя обычно это делает председательствующий, - в данном слу-чае должен был делать Кузнецов, - но Кузнецов всем своим видом демонстрировал, что не имеет к реше-нию никакого отношения.
       Мы с адвокатами, конечно, предполагали, что Верховный суд отменит вердикт Московского город-ского, но только не по этим, очень уязвимым пунктам, по которым он отменил. Мосгорсуд вообще мог, на-пример, не принимать моего иска, - такого не было никогда, Мосгорсуд же создал прецедент: отныне, как я понял, в принципе можно обжаловать и другие постановления о возбуждении уголовного дела.
       И Прошкин, и Похмелкин, и я так и думали: Верховный суд отменит решение судей-москвичей и именно из-за того, что иск попал к ним не по принадлежности и суд совершил ошибку, приняв эту жалобу, тем более что этот аргумент активно использовался в протесте Главной военной прокуратуры), но вышло по-иному.
       Наше удивление было велико, когда мы узнали, что подобные жалобы подведомственны судам низшей инстанции, - решение городского суда было отменено по содержательным критериям. Стало по-нятно, что Верховный суд выполнял заказ лиц, в юриспруденции не очень-то сильных, в данном случае кремлевских "горцев".
       Я не буду рассказывать о деталях и вообще о некой юридической казуистике, имевшей место, это интересно специалисту, но совсем неинтересно читателю, подчеркну только, как ученый и практик, что решение это было вопиюще безграмотным. Дело дошло до того, что просто подменялись некоторые поня-тия, в частности такие, как "прокурор" и "прокурорский работник", и вообще выходило, что подведомст-венная прокуратура имеет право контролировать прокуратуру вышестоящую, например Московская город-ская Генеральную и так далее. По этой логике любой подчиненный, в любом органе российской областной или городской прокуратуре, если ему не нравится начальник, запросто может возбудить против него уго-ловное дело и начальник должен будет оставить свое кресло, пока не состоится разбирательство.
       На практике же все должно быть наоборот: уголовное дело может возбуждать только начальник, пользующийся правом назначения соответствующего прокурора. Иначе в жестко централизованной систе-ме нельзя - вышестоящий прокурор просто-напросто может отменить решение нижестоящего.
       Катышев эту опасность почувствовал быстро, написал протест, но Устинов, исполняющий обязан-ности Генерального прокурора, отказался его подписать и дал команду своим замам протест не подписы-вать.
       Мы стали писать жалобы в прокуратуру - решение Верховного Суда могут опротестовать только Генеральный прокурор и его заместители, - но во внесении протеста мне мои коллеги отказали.
       В конце концов 30 сентября заместитель председателя Верховного суда Анатолий Егорович Мер-кушев огласил: старое решение оставить в силе.
       "Постановление судьи Мосгорсуда от 17.05.99 г. о признании постановления заместителя прокуро-ра г. Москвы от 2.04.99 г. о возбуждении уголовного дела в отношении Скуратова Ю.И. по признакам со-става преступления, предусмотренного ст. 285 ч.1 УК РФ, вынесенным с нарушением закона и подлежа-щим отмене и удовлетворению жалобы Скуратова Ю.И. отменить".
       Здесь тоже имеется одна процессуальная тонкость: как в решении Верховного суда, так и в письме Меркушева забыт самый главный вопрос - что делать с жалобой Скуратова: оставить без удовлетворения или удовлетворить. Значит, ответ этот был не по существу. Ответа за подписью Лебедева можно было и не требовать: он наверняка видел это письмо перед тем, как его подписал Меркушев. Лебедев тоже без коле-баний подписал бы это письмо.
       Вскоре судья-докладчик Валюшкин отправился со своим шефом за рубеж Лебедев взял его с собой в престижную поездку.
       Когда вышло это решение Верховного суда, старший следователь прокуратуры Центрального рай-она Челябинска Александр Саломаткин возбудил уголовное дело против Росинского и направил в Москву. Формально, по логике, которая была утверждена решением Верховного суда, он был прав - он возбуждал уголовное дело против вышестоящего начальника, совершил мужской поступок. Генеральная прокуратура отменила его решение, сославшись на мой же приказ, а Саломаткину объявила взыскание. Ни за что, между прочим. Не он виноват в том, что вышестоящие инстанции, в частности Верховный суд, смешали в кучу людей, коней, знамена вражеские и знамена свои.
       После отписочного ответа Меркушева я долго думал, как, в каком направлении продолжать борьбу. Честно говоря, я впервые почувствовал себя в новом качестве. Раньше я находился во главе крупной пра-воохранительной структуры и на мир смотрел с высоты своего кресла, а сейчас я оказался в другой шкуре - шкуре рядового гражданина и попал под тяжелый каток своей родной системы. И понял, насколько рядо-вой гражданин может быть беззащитен.
       Пожалуй, именно с этого момента я начал смотреть на Генеральную прокуратуру несколько иными глазами.
       Во-первых, я увидел или, точнее, наглядно почувствовал, что она в лице многих работников поли-тизирована. Во-вторых, убедился, что она не всегда держит удар. В-третьих, многие работники прокурату-ры довольно часто удручающе безграмотны. Когда-то я ругал Александра Александровича Розанова за элементарную безграмотность и формальные отписки, слабенькие, как писк комара, а сейчас я сам начал получать эти "писки комара".
       Более того, надо пересматривать способы и формулы взаимодействия судебной власти и прокура-туры, надо усиливать судебный контроль за действиями прокуратуры. Раньше ведь как было - и я также придерживался этой точки зрения, - лишь только суд вмешивался в наши действия, как мы ему незамедли-тельно выставляли блок. Как в волейболе: сами, мол, с усами... Разберемся без посторонних.
       Э-э, нет, не разберемся. "Посторонние", оказывается, очень даже нужны. Надо быстрее совершенст-вовать наш заскорузлый УПК - Уголовно-процессуальный кодекс. Это я почувствовал на собственном примере - длительное время мне не предъявлялось обвинение, я находился в подвешенном состоянии - то ли обвиняемый я, то ли свидетель, то ли еще кто-то. А время все тянется и тянется...
       Нельзя человека все время держать в состоянии невесомости, нужно основные действия следствия, прокуратуры ограничивать процессуальными сроками. Надо через какой-то определенный срок либо предъявлять человеку обвинение, либо прекращать уголовное дело, как несостоявшееся.
       В. И. Платонов не без основания в одной из передач даже заявил:
       - Сейчас, только сейчас Скуратов стал человеком, побывавшим в жерновах и познавшим в полном объеме судебную практику и прокурорскую систему. Цены нет такому прокурору! Правильно говорят: за одного битого двух небитых дают... Именно такой прокурор нужен сейчас нашему обществу.
       Следующее, что сделали мои адвокаты, - обжаловали законность и обоснованность продления сро-ка расследования уголовного дела.
       Мы подали жалобу в Хамовнический межмуниципальный суд. Есть установленная законом норма - всякое уголовное дело должно быть расследовано в двухмесячный срок. Все что свыше - это исключение из правил.
       По моему делу работала бригада из пяти следователей, плюс ко всему в поте лица трудились опера-тивники, искали компромат - все без толку. Кончился двухмесячный срок следствия, его еще продлили на два месяца... Мы с адвокатами молчали. Кончились и эти два месяца. Следствие снова было продлено... Но когда же оно закончится? Ведь дело-то несложное! Имелась и неопределенность в моем положении: с од-ной стороны, я - свидетель, с другой - обвиняемый. Нарочно, как говорится, не придумаешь.
       Судья Галина Пашнина приняла решение: очередное продление срока незаконно. В этом решении было учтено многое: и то, что длительное время сохранялась неопределенность моего положения в процес-суальном отношении, нарушалось мое право на защиту (я не мог, например, давать отводы или знакомить-ся с результатами экспертиз), судья учла также те обстоятельства, что материал, вошедший в уголовное дело, уже всесторонне исследован и криминала в нем не нашли даже под микроскопом. Например, возник вопрос по Московскому национальному банку, которым руководил все тот же Егиазарян, мне вменили в вину то, что я, будучи знакомым с Егиазаряном, мешал расследованию дела этого банка, тормозил его, я же, наоборот, дал указание Московской городской прокуратуре ускорить проверку, а не затягивать, и резо-люция моя была очень жесткой. В общем, против меня ничего не было, но расследование затягивалось, и затягивалось специально: с одной стороны, Демин с компанией просто обязаны были что-то найти - ведь за это же придется в конце концов отвечать, а с другой - если дело прекращалось, указ президента мигом бы терял свое действие, более того, следствие превратилось в инструмент сбора и проверки компромата. Так возникло, а потом исчезло дело с роскошной фазендой в Орловской области, на деле оказавшейся домом отдыха прокурорских работников, история с квартирами, которые якобы были куплены для меня, и так да-лее. Ничто из этих фактов не подтвердилось.
       23 августа Пашнина вынесла решение, что Главная военная прокуратура не имела права продлевать срок предварительного следствия до шести месяцев, так как оно не представляет особой сложности в рас-следовании. Главная военная прокуратура подала протест в Мосгорсуд.
       Мосгорсуд этот протест отклонил на своем заседании 15 октября.
       После этого решение Хамовнического межмуниципального суда вступало в силу. Генпрокуратура немедленно зашевелилась - на этот раз в лице Александра Александровича Розанова, который заявил, что "уважает решение суда, но по Уголовно-процессуальному кодексу решение о незаконности продления следствия не является основанием для прекращения уголовного дела".
       Главная военная прокуратура передала мое дело в Генеральную прокуратуру. Было понятно, что у Демина ничего не получается и не получится, да и дело мое ему смертельно надоело, поэтому надо было как-то прикрывать собственную немощь, а с другой стороны, требовался приток свежих сил.
       Прекращать уголовное дело для Демина, Розанова и других было смерти подобно: ведь тогда разом прекращалось и действие указа президента. И я тогда должен буду, как всякий государственный служащий, выйти на работу.
       Розанов обжаловал это решение в президиум Мосгорсуда.
       Одновременно было принято и другое решение - Тверского суда, на территории которого находится Генеральная прокуратура. Суд этот признал незаконными обыски, проведенные у меня с санкции все того же Розанова.
       В общем, в эту очень напряженную и очень горькую для меня пору выпадали все-таки и светлые дни.
       Исполняющая обязанности председателя Мосгорсуда Егорова отклонила протест Розанова, со-славшись на то, что эта категория судебных решений не может пересматриваться по протесту прокуратуры.
       Розанов заявил, что будет продолжать "добиваться справедливости", и отправил повторный про-тест.
       Егорова была "и.о.". А "и.о.", как известно, - штука противная, полная неопределенности. За место, которое занимает "и.о.", как правило, борется еще несколько человек, так и в случае с Егоровой. Подписав такое решение, судья Егорова сразу испытала на себе сильное давление. Президиум Мосгорсуда вскоре от-менил решение городского и Хамовнического судов и отправил дело на новое рассмотрение. Хамовниче-ский суд (судья Сучков) понял, что от него хотят и отказал в удовлетворении моей жалобы. Сейчас вопрос находится на рассмотрении в Мосгорсуде.
       Интересно на все это отреагировал Ельцин. В своей обычной манере ведь решение судов для него пустой звук.
       - Я со Скуратовым все равно работать не буду, - заявил он и добавил: Несмотря на все судебные решения.
       Что же, сегодня, несколько месяцев спустя, можно заметить, что Борис Николаевич свое слово сдержал, работать со мною не стал и ушел в отставку.
       И вообще, разве возможно, чтобы в Штатах такое в адрес генерального прокурора сказал, допус-тим, Клинтон! Да его дни в Белом доме были бы просто сочтены.
       После обысков, что были проведены у меня, что-то изменилось внутри меня самого, я стал совер-шенно иным человеком - очень жестким. Это отметили все, кто видел мои телеинтервью. У меня забрали и пресловутые костюмы, все четырнадцать, за которые я заплатил деньги, вернули же только один. Хотя сле-дователь Эльсултанов позвонил, сказал, что через час привезет все, но не привез - запретил Розанов. Экс-пертиза, как я уже сказал, сделала свое заключение, сказав, что они не фирменные, хотя Паколли утвер-ждал, что заплатил за них 40 тысяч долларов. Впрочем, Минаев, который в Генпрокуратуре уже не работа-ет, снизил цену до 35 тысяч долларов и указал эту сумму в справке, адресованной в Совет Федерации. Опытный портной оценил их по восемьсот долларов за штуку, а экспертиза вообще все оценила в 4 тысячи долларов.
       Тринадцатого октября было вынесено очередное решение Совета Федерации, и снова в мою пользу, об этом я расскажу чуть ниже, 15-го я выиграл Мосгорсуд, и у меня появилась возможность выйти на рабо-ту.
       Но не тут-то было. Меня даже не пропустили на территорию прокуратуры, во двор, который много раз показывали по телевидению. И я вновь подал жалобу в суд, - на этот раз на действия исполняющего обязанности Генпрокурора Устинова и Бродского - человека, отвечающего за охрану...
       Много следователей перебывало на моем деле. Кое-кого я упоминал, но сейчас хочу несколько слов сказать о Петре Георгиевиче Трибое. Он пришел в прокуратуру из следственного комитета МВД, получил сложнейшее дело, которое находилось на контроле, - дело по убийству Листьева, и у меня с ним сразу же сложились отличные рабочие отношения. Трибой работал не за страх, а за совесть, сумел толково органи-зовать расследование. Когда меня отстранили, Трибой сказал: "Отстранение Скуратова - крест на деле Ли-стьева". Он понял, что, кроме меня, вряд ли кто рискнет сцепиться с сильными мира сего, с олигархами и власть предержащими.
       Интеллигентный Трибой - это некий эталон современного следователя.
       Раньше был другой эталон - следователь Исса Костоев, который в свое время "расколол" знамени-того Чикатило. Но сейчас время таких следователей прошло, поскольку любой нажим во время следствия грозит вмешательством адвоката.
       Когда мое дело попало к Трибою, то он написал начальнику следственного управления Владимиру Ивановичу Казакову докладную, смысл которой сводился к следующему: "Я отношусь к Скуратову с ува-жением, подумайте, надо ли давать мне это дело?"
       Казаков начертал на докладной записке резолюцию: "Не вижу оснований для отвода". Трибой дос-конально разобрался в деле и в начале октября 1999 года вынес постановление о признании меня потер-певшим.
       Это прозвучало как гром среди ясного неба. Трибой заметил многое из того, чего не заметил Вер-ховный суд России: целый ряд грубых процессуальных нарушений. Он планировал допросить Росинского, но это ему не удалось Росинский все время находился на больничном и его плотно опекала ФСБ. Трибой докопался до многих мелочей, до которых не докопались другие, обнаружил противоречия между показа-ниями девиц, выяснил, что они были едва ли не силой доставлены в ФСБ. В показаниях одной, например, есть фраза, что ее заявление туда доставил брат. Трибой вызвал брата. Брат начал все отрицать: "Я ничего никуда не доставлял". Устроили очную ставку, и брат закатил сестрице сцену: "Ты во что, дура, меня вме-шиваешь! Куда втягиваешь?" Оказалось, он действительно ничего никуда не доставлял.
       В конце концов одна из девиц рассказала, как разворачивался механизм сбора заявлений. Опера-тивник ФСБ нашел ее дома, показал видеопленку, ткнул в одно из изображений и сказал:
       - Это ты! Если будешь говорить, что не ты, пожалеешь! При этой сцене, имей в виду, была украдена крупная сумма денег. Тут же пришьем тебе уголовное дело. Поняла?
       Трибой сделал свой вывод: "Заявление получено в результате угроз, шантажа и обмана".
       Как только Трибой вынес это утверждение наверх, так девочек незамедлительно спрятали, ни одну не удалось найти, а дело у Трибоя вскоре отобрали, отменили постановление о признании меня потерпев-шим и опечатали кабинет следователя. Ныне мое дело ведет другой человек - молодой следователь Ширани Эльсултанов.
       В документах уголовного дела есть данные фонографической экспертизы даже под давлением экс-перты показали, что и на звуковой записи, и на видеопленке есть признаки склеивания и монтажа, было произведено неоднократное копирование, нарушена непрерывность звучания фонограммы. Идентификация лиц невозможна.
       И главный вывод группы экспертов (в эту группу входили Блохин А.С., Михайлов В.Г., Кринов С.Н.): "Предоставленный на исследование видеоряд не соответствует фонограмме".
       Единственное, что они подтвердили - речь на фонограмме все-таки моя, хотя артикуляции не соот-ветствует. Это означало, что было записано большое количество моих разговоров, из них были вырезаны отдельные слова и склеены. Вот как это было сделано!
       Еще в июле 1999 года Совет Федерации обратился в Конституционный суд с вопросом: соответст-вует ли Конституции России указ Ельцина об отстранении Генпрокурора от должности и вообще в чью компетенцию это входит?
       Конституционный суд долго тянул, не решаясь дать ответ на этот небезопасный вопрос, и в самом конце 1999 года, уже зимой, в два этапа рассмотрел его. Ну что я должен сказать по этому поводу? Впечат-ление осталось у меня грустное и, я бы сказал, пакостное. Конституционный суд выполнил заказ, как в дав-ние времена выполняли заказы (или заседания) "партии и правительства". В самый канун заседания пред-седатель Конституционного суда Марат Викторович Баглай встретился с Ельциным. И хотя Баглай отрица-ет, что разговор обо мне шел, в это трудно поверить. Как бы то ни было в результате Ельцин приравнял конституционных судей по своему обеспечению, по льготам и денежному довольствию к вице-премьерам российского правительства. Таким образом, Конституционный суд в своем большинстве оказался куплен, иначе это не назовешь.
       Хотя результаты голосования 10 на 8 показали, что не всех судей можно купить. 10 - в пользу пози-ции президента, 8 - в мою. Плюс еще один голос в мою пользу - заболевшего Николая Трофимовича Ве-дерникова. Если разобраться, не больно-то большой перевес. Судья Виктор Осипович Лучин, специалист высочайшего уровня и принципиальнейший человек, вообще написал особое мнение, кардинально расхо-дившееся с точкой зрения суда и в пух и прах разбил доводы судьи-докладчика.
       Докладчиком была Тамара Георгиевна Морщакова, и этот факт определил очень многое: на судью-докладчика всегда ориентируются члены суда. Морщакова известна как ярый сторонник Ельцина, она не только последовательно поддерживала все его акты, но и была автором концепции скрытых полномочий президента: он, как гарант, дескать, все может, на все имеет право. В своем докладе она проигнорировала даже факт, что такая мера, как отстранение от должности, может быть принята только после предъявления обвинения. А обвинение мне предъявлено не было1. Так как же можно отстранять человека от должности, если на него льют напраслину, бездоказательно обвиняют, - ведь точно так же, как, скажем, в злоупотреб-лении служебными полномочиями, меня можно было обвинить и в шпионаже в пользу Мадагаскара, и в массовом отстреле тюленей на Чукотке, и в том, что под Красноярском сгорел керосиновый склад. Челове-ка можно снять только за то, что не нравятся его зубы или нос. Это же нонсенс! Абсурд!
       Но у нас любой абсурд, если он исходит сверху, обретает форму едва ли не закона.
       Дело свое в Конституционном суде я проиграл. Но оно еще не закончено, еще будет несколько дел, и я их обещаю. И дела, связанные с предательством моих бывших товарищей по прокуратуре, и с клеветой, и с шантажом, и со многими другими вещами, о которых я не могу без содрогания думать.
       ЖАРКАЯ ОСЕНЬ 99-го
       Собственно, осень эта началась весной, плавно перетекла в лето и только потом стала осенью.
       Все лето кремлевская администрация пыталась довольно откровенно сломать мне шею, угрожая уголовными преследованиями. Опубликовала уничижительные статьи в газетах и давила через суды - чего только не делала...
       Летом в Кремле, в волошинском кабинете сошлись четверо: Усс и Собянин из Совета Федерации, сам Волошин и я. Собрались, конечно, для того, чтобы мирно поговорить, но "мирная инициатива" закон-чилась ничем: Волошин повел себя агрессивно.
       - Не прибегайте к нечистоплотным методам борьбы со мною, - предупредил я. - Моему терпению может прийти конец.
       - Это что, угроза?
       Собянин и Усс пытались вмешаться, но это было бесполезно.
       Вторая попытка навести мирные мосты была предпринята Владиславом Фадеевичем Хижняковым - представителем президента в Совете Федерации. Он, степенно оглаживая свои пышные казацкие усы, до-вольно дружелюбно выслушал меня, задал несколько вопросов, уточняя "дислокацию", и сказал:
       - Я считаю, в вашей позиции есть резоны, я готов довести их до Волошина.
       Я понял, что на Волошине эта попытка и закончится. Хотя сам Хижняков мне показался человеком приятным и понимающим.
       Тон летней травле задал, конечно, Владимир Владимирович Путин, который, переводя невнятное высказывание Ельцина на русский язык, заявил:
       - Позиция Бориса Николаевича по Скуратову не изменилась.
       Мне отказали в выезде в Швейцарию - там собралась провести свою конференцию Международная ассоциация криминологов и криминалистов. Мне предложили сделать доклад о коррупции.
       Я согласился, но в Швейцарию меня не пустили - долго тянули с выдачей общегражданского пас-порта, а когда я отдал его в посольство на визу, паспорт аннулировали. Я спросил, в чем дело.
       - Паспорт оформлен неправильно. Есть кое-какие технические погрешности.
       - А если я все-таки попробую с ним уехать?
       - Вас завернут назад на границе.
       Когда я получил второй паспорт, конференция уже закончилась. Я сравнил новый паспорт с ксеро-копией того, что у меня изъяли, и никаких различий не обнаружил.
       Не выпустили меня из страны, конечно, Демин и Рушайло. Плюс, естественно, МИД.
       МИД России разрушил и мою официальную поездку в Швейцарию по приглашению Карлы дель Понте - предупредил МИД Швейцарии, что если Скуратов появится в этой стране как Генпрокурор, то рос-сийско-швейцарские отношения сильно ухудшатся, а планирующийся визит Ельцина в Швейцарию будет отменен.
       Швейцарский МИД надавил на Карлу дель Понте, та, в конце концов, сообщила мне:
       - Я не могу принять вас на государственном уровне, могу принять только как частное лицо.
       И от этой поездки в Швейцарию пришлось отказаться.
       Параллельно с этим была проведена жесткая линия на выдавливание моих сторонников с их мест, а то и вообще из органов прокуратуры.
       Так, Михаила Борисовича Катышева, принципиальнейшего руководителя, отстранили от руково-дства главным следственным управлением. На его место был поставлен Владимир Иванович Минаев.
       Кто такой Минаев?
       Я когда-то принимал его на работу - он запросился к нам переводом из московской милиции, где был заместителем начальника следственного комитета. В кабинет ко мне Минаева привел все тот же Роза-нов - он, оказывается, с Минаевым был дружен. Поговорил я с Владимиром Ивановичем минут десять, не больше, - Розанов охарактеризовал его как блестящего следователя, который украсит любую прокуратуру, - и сказал, что раз Александр Александрович так считает, то пусть оформляет перевод. Не доверять заму по кадрам у меня не было оснований.
       Позже выяснилось, что в московской милиции у Минаева сложилась следующая ситуация: специа-листом он был не лучшим и ему предложили подыскать новую работу. Он вспомнил о прокуратуре и по-бежал к Розанову.
       Рядом с Катышевым этого человека совершенно не было видно. А сейчас он попал на первые роли - стал начальником управления, которым руководил Михаил Борисович. И начал выполнять черную работу по моей дискредитации. Самым же печальным явилось то, что Кремль, сделав ставку на Минаева, так и не понял: это провал. Жена Минаева неоднократно помогала солнцевским бандитам и была на этом поймана, у следствия есть подозрения, что помогала небезвозмездно, сам же Минаев для неслужебных целей исполь-зовал служебную информацию. И этот человек стал главным кремлевским рупором по моему обвинению.
       Владимира Ивановича Казакова освободили от должности начальника управления по расследова-нию особо важных дел, Владимира Дмитриевича Новосадова - от должности начальника отдела по надзору за расследованием особо важных дел, генералов Юрия Муратовича Баграева и Сергея Ивановича Леха - также от своих должностей.
       Шла откровенная, ничем не прикрытая чистка, очень похожая на расправу. Расправу за то, что лю-ди были верны закону. Используя закон о предельных сроках службы, Розанов отправил на пенсию Влади-мира Ивановича Киракозова и Александра Николаевича Омельченко - людей, которые в прокуратуре счи-тались прекрасными специалистами. А ведь можно было их сохранить на контрактной основе. Начали рас-ставлять своих людей и на местах. В Магаданской области сняли с работы прокурора Александра Альфре-довича Неерди - давнего противника тамошнего губернатора, в Карелии - Владимира Михайловича Богда-нова.
       Встал вопрос и о Чайке. Он лавировал, часто занимал половинчатую позицию. С одной стороны, послушно выполнял указания Кремля - в частности, по моей травле, а с другой - осторожничал. При нем, например, продолжилось вялое расследование дел по "Мабетексу", по "Андаве"-Аэрофлоту, но даже это вызывало большое недовольство Березовского. БАБ думал, что Чайка не будет продлевать сроки расследо-вания по "Андаве"-Аэрофлоту и вообще прикроет дело, а Чайка продлил эти сроки. Березовский не знал, что Чайка никогда не брал на себя решение - особенно решение вопросов спорных, - поэтому БАБ напрасно рассчитывал на Юрия Яковлевича. БАБу нужен был новый прокурор.
       Прекрасный московский журналист Александр Хинштейн, о котором я уже говорил, опубликовал в "МК" материал под названием "Он будет лояльным". В этом материале Хинштейн пишет:
       "Как быки реагируют на красное, так олигархи и сановники реагируют на Генеральную прокурату-ру.
       Парадокс, казалось бы: после отстранения Скуратова, низложения Михаила Катышева прокуратура должна была затаиться и лечь на дно. Ее руководители, заинструктированные Кремлем до слез, делают все, чтобы удержать своих подчиненных от резких движение. И в то же время существует целый ряд уголовных дел, продвижение по которым не дает олигархам-сановникам спокойно уснуть. "Мабетекс", "Андава", "Атолл", аферы на рынке ГКО. Правоохранительная машина похожа на бульдозер. Ее очень трудно завес-ти, раскочегарить. Но уж если она разогналась -остановить еще сложнее... У нас в руках - стенограмма те-лефонного разговора двух весьма известных людей. Одного зовут Борис Абрамович. Другого - Александр Стальевич. Собственно, в том, что два эти джентльмена поддерживают меж собой близкие (до интимности) отношения, нет никакого секрета. Факт общеизвестный. Помимо тесного сотрудничества в прошлом и на-стоящем, объединяет их еще одно: оба они до смерти боятся прокуратуры. Точнее, уголовных дел, которые до сих пор расследуются. Из их беседы это видно вполне отчетливо.
       "Борис Абрамович: Слушай, там ситуация совсем плохая стала. То есть разбередили такой мура-вейник, что они все там уже окончательно запутались Все друг про друга все рассказывают.
       (Трудно сказать, о каком именно "муравейнике" ведет речь Борис Абрамович. "Муравейников" у него масса. Да и так ли это важно? - А.Х.)
       Александр Стальевич: Ага.
       Б.А.: Ситуация хуже некуда. Я тебе потом все расскажу, но, по-моему, там сейчас ничего не надо делать вообще.
       А.С.: Я понял.
       Б.А.: Иначе там наживешь - особенно ты - крупные неприятности.
       А.С.: Понятно.
       Б.А.: Там эту информацию сдал кто-то.
       А.С.: По поводу?
       Б.А.: По поводу твоего участия. (Участия в чем? Явно не в Обществе охраны памятников. Надеюсь, в ближайшее время это обстоятельство станет нам известно. - А.Х.) Ты знаешь это?
       А.С.: Хорошо. Ладно, Бог с ним.
       Б.А.: Нет, это нормально. Но у меня по твоему поводу был конкретный очень тяжелый разговор, когда мне было сказано: "Я таким образом ничего делать никогда не буду. Не хочу, чтобы этот человек ме-ня снимал и назначал, и буду воевать". (Чем глубже вчитываешься, тем больше возникает загадок. С кем именно встречался Борис Абрамович? Кто собирается на войну? Может быть, Скуратов? - А.Х.) Также за-нимался потом психотерапией в очень тяжелом варианте. Но там, я тебе говорю, все эти клиенты крайне ненадежны. Они все по кругу ходят, друг другу рассказывают. При этом прилепляют собственную инфор-мацию к этому. В принципе сюжет в конечном счете нормальный, но я тебе при встрече расскажу.
       А.С.: Хорошо.
       Б.А.: Там надо просто сейчас все ограничить, иначе неприятности будут серьезные.
       А.С.: Хорошо, я понял.
       Б.А.: Скажи, пожалуйста: примешь того человека, который приехал, или нет?
       А.С.: Какого?
       Б.А.: Который приехал - Устинов.
       А.С.: Повстречаюсь, просто у меня два часа подряд будут встречи... Единственное: черт его знает - он болтливый или неболтливый?
       Б.А: Нет, он будет абсолютно лояльным, будет молчать.
       А.С.: Он просто расскажет об этом своему этому (кому-то из особо доверенных людей. - А.Х.), а тот растреплет в момент просто.
       Б.А.: Нет, я тебе еще раз говорю, нет.
       А.С.: Боря, у меня есть уверенность просто, что так произойдет. Просто по факту так происходит каждый раз. Я тебя предупреждал. Ну действительно, каждый раз так происходит..."
       Интересно, правда? Вообще, герои наши больше похожи на подпольных цеховиков, которых вот-вот накроет ОБХСС, чем на крупных государственных деятелей. Если смех - главный герой комедии Гого-ля "Ревизор", то страх третий участник их разговора.
       Но не это самое главное. Гораздо больше меня, например, интересует, насколько соответствуют действительности те характеристики, которыми награждает Борис Абрамович г-на Устинова. Который - на минуточку исполняет обязанности Генерального прокурора страны.
       Да и сама по себе суть разговора - Борис Абрамович просит Александра Стальевича принять Усти-нова - не может не вызывать удивления. Кто такой Борис Абрамович? И кто такой Владимир Васильевич?..
       По большому счету, конечно, и.о. Генерального эта беседа не компрометирует. Собственно, он мог о ней ничего и не знать, и Борис Абрамович решился действовать по собственной инициативе.
       Может, это у него такое хобби - проводить людей в присутственные места?
       Может, он любит Устинова только потому, что не любит Скуратова? Может, Устинов ему просто нравится?
       Все может быть...
       Судя по разговору, беседа эта состоялась еще до назначения Устинова и.о. (В противном случае "поводырские" услуги Бориса Абрамовича не понадобились бы.) Деталь немаловажная.
       Один знакомый министр рассказывал, что перед утверждением с ним проводили профилактиче-скую беседу. Не беседу даже - торг. (Не буду называть фамилий собеседников, ибо доказать этого никогда не смогу, но одним из них был плохо выбритый бизнесмен, имя которого пишут на рекламных щитах, а другим - некая дама, дочь своего отца.)
       Суть торга заключалась в следующем: мы тебя ставим, а ты не делаешь того-то и, напротив, дела-ешь то-то. Просто и незатейливо, как на колхозном рынке.
       Наивно было бы предполагать, что с Владимиром Устиновым подобных разговоров не велось. Как-никак назначили его на должность ключевую и в условиях, приближенных к боевым. От поведения Усти-нова зависит сегодня судьба Кремля.
       Я не знаю, какие именно условия ставили Устинову. Я буду искренне рад, если выяснится, что эти условия он не выполняет и выполнять не собирается.
       К сожалению, ряд поступков Устинова свидетельствует об обратном. Это он окончательно задви-нул Михаила Катышева, зам. Генерального, в дальний угол, поручив ему курировать приемную и отдел пи-сем.
       Это его подчиненные отобрали у самого опытного "важняка" Чуглазова дело "Мабетекса". Это он удалил Чуглазова из Главного следственного управления, назначив своим советником.
       Да и обыски у Скуратова наверняка были сделаны с ведома Устинова. Слишком мала вероятность совпадений: стоило только Устинову уехать на Дальний Восток, как тут же начались обыски.
       В Кремле рассчитывают, что Устинов будет утвержден полноценным Генеральным прокурором. В Кремле хотят, чтобы его имя не было запятнано никаким скандалом.
       "Он будет абсолютно лояльным, он будет молчать", - утверждает Борис Абрамович.
       Владимир Васильевич, товарищ и.о. Генерального, неужели это правда? Прошу вас: докажите об-ратное. Не словами - делами..."
       Вот такого прокурора решили сделать генеральным. Комментарии, как говорится, излишни.
       Подкосило Чайку и то, что семейство его оказалось связанным с ингушскими бандитами, братьями Оздоевыми, - с ними был дружен сын Чайки Артем. Оздоевы втянули Артема в сомнительные коммерче-ские операции еще в Иркутске. Не менее опасные связи имелись у Артема и в Москве. Здесь Артем Чайка отдал преступникам Ибрагиму Евлоеву и Хункару Чумакову машину отца с "правительственными" мигал-ками и спецталоном, запрещающим останавливать и осматривать автомобиль. Евлоев и Чумаков с оружием в руках отправились на этой машине выколачивать деньги. И занимались этим довольно успешно, пока их не задержала милиция.
       Мне об этом рассказал Катышев, потом - сам Чайка. Я посочувствовал Чайке, сказал, что надо про-вести служебное расследование...
       Летом 1999-го об этой истории заговорили в полный голос. Чайка почему-то посчитал, что это сде-лал я, но я к этому не имел никакого отношения. Да и не до того мне было. Уже был готов перевод Чайки в Совет безопасности, первым заместителем секретаря, и Чайка пошел на прием к Путину, поведал о своих заслугах и тот - с разрешения Ельцина, естественно, - вручил Чайке портфель министра юстиции. Пример Чайки - яркий пример: Кремль не оставляет в беде тех, кто помогал ему.
       В июне состоялось и заседание антикоррупционной комиссии Совета Федерации, которое вел Ко-ролев. Я внес предложение о контроле комиссии над деятельностью Генеральной прокуратуры, так как та все больше и больше подпадала под влияние Кремля, предложил сделать комиссию постоянно действую-щей, работающей в тесном контакте с такой же комиссией Госдумы...
       Обсудили ситуацию и с моей подвешенностью в должности.
       - Я готов работать и дальше, - сказал я.
       Этим летом мне удалось немного и отдохнуть. В кисловодском санатории "Красные камни". Хотя обычно я отдыхал в Сочи, на Бочарке-3, но в этот раз меня туда не пустили, отдали мой коттедж Кириенко, и я поехал в Кисловодск. И не жалею об этом.
       Во мне к этой поре возник некий комплекс неполноценности - меня все время травили, пытались унизить, поэтому порою невольно возникало ощущение: а ведь все люди относятся ко мне так.
       Нет, не так: меня останавливали на улицах, в парке, жали руку, старались поддержать. Это прида-вало силы. Я понял твердо: народ ко мне относится совсем не так, как относится кремлевская верхушка.
       Побывал я и на родине, в Улан-Удэ, на семинаре, который проводил фонд Аденауэра. Там меня во-обще встречали как некоего национального героя. Часто спрашивали - особенно много таких вопросов бы-ло от журналистов, - буду ли я баллотироваться в Госдуму.
       - Это не исключено. Но главное для меня не Госдума, а Генеральная прокуратура.
       А кремлевские "горцы" тем временем готовили очередной раунд схватки. Тяжелой артобработкой занялось ОРТ, пальбу открыл Доренко, к нему присоединился Сванидзе. Грязь полилась гуще и пуще прежнего. И тут мне в руки попал один несколько необычный документ, написанный на четырех страни-цах. Заголовок более чем красноречивый: "Сценарий освобождения Ю.И. Скуратова от занимаемой долж-ности на заседании Совета Федерации 13 октября 1999 года".
       Вводная часть гласила: "Третья попытка освобождения Ю.И. Скуратова от занимаемой должности имеет шансы на успех при условии активных и наступательных действий с нашей стороны. Успеху будут способствовать и следующие факторы: общественное мнение сформировалось в целом в пользу отставки Скуратова; Совет Федерации устал от вопроса о Генеральном прокуроре и желает скорее выйти из тупика; общая политическая ситуация (выборы, Чечня) подвигают Совет Федерации к воздержанию от конфронта-ции".
       Кремлевские аналитики очень здорово ошиблись, давая ситуации такой приблизительный анализ; все, как оказалось потом, выглядело несколько иначе.
       Была разработана и тактика, несколько отличная от прежней, с новыми деталями. Упор делался, как было указано в этом сценарии, на "уход всеми средствами от темы об уголовном деле Скуратова, о рас-смотрении спора о компетенции в Конституционном суде". А упор - на "бытовщинку" - пленку, девочек, "оскорбление общества"...
       В пятом пункте сценария автор предупреждает: "...Не дать втянуть себя в полемику о незаконности заведения уголовного дела на Скуратова, о незаконности его отстранения от должности".
       В шестом пункте предполагалось: "Массированная, с подключением всех ресурсов администрации и правительства, работа с членами Совета Федерации для безусловного обеспечения желаемого результата голосования".
       Пункт седьмой: "Проведение серьезного разговора со Строевым Е.С. Огромное значение будет иметь то, как он поведет заседание. Нужно добиться, чтобы он последовательно дал возможность высту-пить В.Ф. Хижнякову, А.А. Розанову, В.В. Устинову..."
       Дальше расписывалась последовательность действий по этапам, где была намечена целая програм-ма. Эту часть сценария я процитирую полностью:
       "1. В 8.45 в Организационном управлении аппарата Совета Федерации проверить подготовленный для Е.С. Строева сценарий ведения заседания Совета Федерации. Убедиться в том, что в список высту-пающих по вопросу о Генеральном прокуроре включены В.Ф. Хижняков, А.А. Розанов, В.В. Устинов.
       2. После выступления О.П. Королева (о работе комиссии палаты), С.С. Собянина (о позиции коми-тета), выступают В.Ф. Хижняков (о позиции Президента Российской Федерации), А.А. Розанов (о существе дела по Скуратову), В.В. Устинов (о положении дел в целом в прокуратуре).
       3. Отслеживать выступления членов Совета Федерации.
       4. В случае присутствия на заседании Совета Федерации Ю.И. Скуратова и его выступления, зада-ются контрвопросы и проводятся выступления сенаторов Федорова, Титова, Рокецкого, других, а также контрвыступления А.А. Розанова и В.В. Устинова.
       5. В случае, если председательствующий на заседании Совета Федерации будет уклоняться от пре-доставления слова кому-либо из ключевых фигур, то по прямой телефонной связи или публично в зале за-седания обратиться к нему с соответствующим требованием.
       6. В случае положительного решения Совета Федерации по вопросу об освобождении Ю.И. Скура-това от занимаемой должности, В.Ф. Хижняков благодарит сенаторов за разрешение кризиса власти".
       Что делает человек, в руки которого попадает подобный сценарий, где по дням расписано, как его будут уничтожать? Естественно, начинает действовать на опережение.
       Я собрал в Интерфаксе пресс-конференцию.
       Состояние у "горцев" после этой пресс-конференции было шоковое. На кремлевском холме даже срочно назначили служебное расследование: как секретная бумага попала к Скуратову?
       По плану в Совете Федерации должны были выступить губернаторы хозяева областей и потребо-вать моей отставки: надоело, дескать, жить без прокурора. Розанов звонил на места, в прокуратуры и про-сил прокуроров уговорить руководителей регионов - пусть поддержат требование президента об отставке мятежного Генпрокурора. За это обещали блага. Дотации. Руцкому пообещали убрать прокурора, с кото-рым тот не сжился - Николая Александровича Ткаченко и освободить из-под стражи Чука и Гека, магадан-скому Цветкову - освободить от занимаемой должности прокурора Неерди, в Чувашии - прокурора Русако-ва. Розанов злоупотреблял служебным положением, он боялся за себя, боялся, что я вернусь в прокуратуру и спрошу, чем он занимался...
       За день до заседания Совета Федерации собралась комиссия по борьбе с коррупцией. От прокура-туры присутствовало несколько человек: Устинов, Катышев, Розанов, Кехкеров, Минаев. Поддержал меня только один Катышев. Это был мужественный поступок. Кехкеров предпочел промолчать. Устинов - тоже. Он все возложил на Розанова и Минаева.
       В комиссии сидели люди грамотные, в большинстве своем юристы, им раздали справки, где, каза-лось бы, все было расписано и требовалось только утвердить "сочинение на заданную тему", но члены ко-миссии "сочинение" не утвердили. Началась разборка, и когда Розанов начал лить на меня в очередной раз грязь, то Королев оборвал его:
       - Откуда эта кассета, о которой вы столько говорите? Как она добыта? Каким путем? Она же не мо-жет быть предметом обсуждения ни в суде, ни для следствия! Вы что, ее сами снимали?
       Розанов замолчал. Придя в себя, попробовал объяснить, но не тут-то было: тык-мык и все - ничего больше Розанов сказать не мог.
       - На чем вы тогда строите систему обвинений?
       Розанов и на этот вопрос не смог ответить.
       Когда пытался что-то говорить я, то Королев оборвал и меня:
       - Не втягивайте нас в дискуссию!
       В общем, кремлевский номер не прошел: Королева поддержали все члены комиссии, постановили дождаться решения суда (заседание Мосгорсуда было назначено на 15 октября) - пусть суд решит, законно либо незаконно продлены сроки следствия, и потом уж принимать постановление.
       Все считали, что в этой ситуации президент вряд ли вынесет на заседание Совета Федерации во-прос о моей отставке.
       Но вечером 12 октября он этот вопрос внес. Прошел слух, что 60 сенаторов поставили подписи под письмом о моей отставке.
       Ночь я не спал. Любой бы на моем месте не спал... Утром, приехав в Совет Федерации, я узнал, что список сенаторов состоит не из 60, а из 23 фамилий. Кто же подписанты? В основном дотационные губер-наторы: Бирюков с Камчатки, Фахрутдинов с Сахалина, Назаров с Чукотки, Гуторов из Ямало-Ненецкого округа, ранее дважды судимый, плюс друзья - Руцкой, Федоров, Аяцков, который всегда успешно колеб-лется вместе с линией "партии и правительства", дальневосточник Наздратенко...
       Совместные усилия администрации президента и руководства прокуратуры дали смешной резуль-тат.
       23 человека для Совета Федерации - это ничтожно мало. Нужно по меньшей мере человек девяно-сто.
       Я почувствовал себя уверенно.
       Началось заседание. Выступили Королев, Платонов, потом Строев вдруг объявил, что дискутиро-вать нет смысла, все ясно и без дискуссий, надо голосовать. Я спустился со своего места вниз. Подошел к председательскому столу:
       - Егор Семенович, мне-то слово дайте! Я хочу высказаться.
       - У нас здесь не дискуссионный клуб! - довольно резко отозвался Строев.
       И тут возник туляк Игорь Иванов, руководитель регламентной группы Совета Федерации.
       - Егор Семенович, при освобождении Генерального прокурора от должности выступление Генпро-курора обязательно!
       Строев дал мне десять минут, дал нехотя. Пожалуй, именно в этот момент я первый раз в жизни по-чувствовал себя настоящим политиком. Я уложился в десять минут. Вот что я сказал:
       "Уважаемые члены Совета Федерации!
       Еще раз поднимаясь на эту трибуну, я хочу сказать: некоторые тут ожидали, что я вновь подам прошение об отставке.
       Этого не произойдет.
       И дело не только в том, что с моей стороны этот шаг стал бы проявлением крайнего неуважения к Совету Федерации, который ранее уже дважды высказывался за продолжение моей работы. Есть масса и других причин, исключающих для меня заявление об отставке.
       Написать такое заявление - значит уступить шантажистам, а по сути преступникам, которые почти всю государственную машину от администрации президента до силовых структур направили в нужное для себя русло и теперь в это русло усиленно пытаются загнать вас, уважаемые члены Совета Федерации. При-чем делают это довольно настойчиво. Меняют только подручные средства. Сначала это была видеокассета, как инструмент шантажа, - не вышло. Затем пытались доказать, что я преступник, - не получилось. Сейчас говорят, что я аморальный тип.
       Написать заявление - значит согласиться с применяемыми по отношению ко мне методами. Узако-нить, если хотите, произвол, вседозволенность кремлевской администрации и президентского окружения. Написать заявление значит создать прецедент для подобной расправы в будущем для любого государст-венного и политического деятеля. И прежде всего - вас.
       Уйти в отставку - значит показать, и прокурорской системе прежде всего, что с прокурором в Рос-сии можно сделать все что угодно. Что служить закону оказывается себе дороже. Что нужно не бороться с беззаконием и несправедливостью, а уступать им. Повторяю: прошения об отставке, безусловно, не будет. Это моя принципиальная позиция, совпадет она с вашей или нет, понятно, решать вам.
       Я глубоко признателен членам комиссии Совета Федерации по борьбе с коррупцией за искреннее желание обстоятельно и объективно во всем разобраться. Достойно глубокого сожаления, что президент-ская сторона, по сути, проигнорировала взвешенные и правовые, подчеркиваю, подходы, которые рекомен-довала комиссия. Безусловно, комиссия еще далеко не реализовала свой потенциал. Общество ждет более детальных ее оценок ситуации с Генеральным прокурором, а главное - ответа на вопрос: как действительно поставить дело борьбы с коррупцией в коридорах власти? Думаю, комиссия имеет все возможности обес-печить политическую поддержку правоохранительным органам, особенно когда на них оказывается серь-езное давление. Но даже то, что стало известно комиссии, а в принципе то, что творится и продолжает тво-риться со мной, происходит и на ваших глазах, позволяет сделать несколько неутешительных выводов. Ос-новной из них такой: в нашем отечестве, оказывается, возможно все - любая провокация, любой шантаж, нарушение элементарных требований закона, - если этого требуют интересы кремлевского окружения.
       Возможно, лучше привести в Кремль подчиненного Генеральному прокурору работника и заста-вить его, нарушая установленный законом порядок, возбудить уголовное дело... Только в больном вообра-жении можно представить, чтобы нечто подобное, например, происходило на Даунинг-стрит, 10, в Лондоне или в президентской резиденции в Париже! Оказалось возможным втянуть в конфликт во имя политиче-ской цели, а по сути спасения от ответственности высокопоставленных фигур, Федеральную службу безо-пасности, Министерство внутренних дел, подтолкнув эти структуры на использование неправовых методов и средств, фальсификацию материалов, и Генеральную прокуратуру, в очередной раз представивших вам недостоверную, явно тенденциозную справку. Без тени сомнения и колебаний оказалось возможным во-влечь в политику и суд, чтобы дискредитировать судебную власть. Я имею в виду то давление, беспреце-дентное, которое оказывалось на коллегию Верховного суда. Можно, оказывается, использовать всю мощь государственного механизма, чтобы раздавить человека, пусть и Генерального прокурора, который осме-лился посягнуть на святая святых, хотя я сделал только то, что мне полагалось по должности, по законам.
       Вы сами, уважаемые сенаторы, в состоянии судить, насколько в отношении меня последовательно и целенаправленно выдерживалась и выдерживается линия на давление. С этой целью используются средства массовой информации. Планомерные утечки в прессу из сверхсекретного уголовного дела постоянно до-пускались, манипулировалось общественное сознание, применяются акции устрашения - я имею в виду обыски, отказ в выдаче паспорта для выезда в Швейцарию и т.д. и т.п.
       Я хочу разъяснить членам Совета Федерации свою позицию по уголовному делу. Это, извините, вы поймите меня правильно, меня облили грязью, справку раздали всем, а мне, так сказать, постеснялись пре-доставить слово. Думаю, что сейчас уже ясно всем - попытка привлечь меня к уголовной ответственности полностью провалилась. За полгода бригаде следователей при поддержке МВД и ФСБ так и не удалось найти ни одного, так сказать, приличного факта, чтобы предъявить мне по нему обвинение. Следствие за-нимается сейчас дотошной проверкой инспирированных спецслужбами газетных публикаций о квартирах и костюмах, не имеющих никаких перспектив, это даже в справке отражено, хотя цель ее, вы знаете, совер-шенно другая. Все только лишь для того, чтобы продлить неконституционный указ президента.
       Я хочу также сказать и о другом, уважаемые члены Совета Федерации. Попытка, опираясь на мате-риалы этого уголовного дела повлиять на позицию Совета Федерации по меньшей мере некорректна, а по большей - незаконна. Сфабрикованное, незаконченное уголовное дело, а тем более ставшее предметом су-дебного разбирательства, не может быть основанием для принятия решения Советом Федерации. Ну неу-жели это не понятно всем? Кроме того, большинству прокуроров и судей совершенно очевидно, что и дело было возбуждено незаконно. Я уж об этом не говорю, поскольку это общеизвестно.
       Далее. Я хочу сказать, что это не плод моих фантазий. Почему-то в справке не указано, что есть другое уголовное дело, возбужденное по моему обращению. И я там признан потерпевшим по этому делу. Там добыты данные фактические, которые опровергают этот материал, которые показывают, что показания были получены путем шантажа, угроз и давления. Почему об этом вам, так сказать, не говорится в справке этой?
       Далее. Есть, в конце концов, презумпция невиновности, и никакие материалы незаконченного дела, а тем более шитого белыми нитками, не должны приниматься во внимание до судебного решения. Ну и на-конец, не следует забывать, что 15-го числа, послезавтра, состоится судебное рассмотрение этого вопроса, которое может положить конец этому уголовному делу. И у меня будут юридические основания для того, чтобы приступить к своим служебным обязанностям. Именно поэтому такая спешка, именно поэтому вас хотят, выкручивая руки, заставить принять соответствующее решение.
       Что касается моральной стороны вопроса, о которой здесь в общем-то намекалось и до этого много говорилось. Я хочу вспомнить азы юриспруденции, да и здравого смысла. Недопустимо обвинять человека или делать ему упреки в безнравственности, если он не нарушил закон, а доказательства его безнравствен-ности получены преступным путем.
       В принципе, дело уже не во мне. Со мною просто решили расправиться, но ситуация, так сказать, приобрела политическую окраску. Сегодня, уважаемые коллеги, члены Совета Федерации, нужно думать о другом: как спасать остатки правового порядка, как вести борьбу с коррупцией. Однако вместо этого рабо-та правоохранительных органов и спецслужб сознательно парализуется. И это не голословное заявление. Достаточно свести воедино раздробленные, на первый взгляд, события последних месяцев, чтобы убедить-ся в обоснованности этого вывода. Судите сами: в МВД от должности освобожден начальник следственно-го комитета Кожевников, переведен на другую работу начальник следственной части Титаров. В ФСБ не у дел оказались замначальника управления экономической контрразведки Пушкаренко, еще один начальник управления по контрразведке и обеспечению стратегических объектов Дедюхин, проводится чистка аппа-рата ФСБ, а именно по материалам этих подразделений мы возбуждали одни из самых громких уголовных дел. В Генеральной прокуратуре замгенерального Катышев сначала был отстранен от руководства следст-вием, сейчас переведен на другой участок, не связанный со следствием. Весь главк выведен за штаты, на-чалась массированная чистка. В Главной военной прокуратуре, по сути, расправились с генералом Баграе-вым. Под него началась чехарда с санкциями. Их стали спешно менять на меры, не связанные с лишением свободы, позволяющие обрабатывать свидетелей, уничтожать доказательства, давить на следствие.
       Незаконно прекращено дело в отношении банкира Смоленского, и прокуратура проглотила это. Вернулся в Россию Собчак. А посмотрите, что делается! С видимым удовольствием демонстрируют свое всесилие и неприкасаемость люди из ближнего президентского окружения, несмотря на поток серьезной информации, опубликованной СМИ об их злоупотреблениях. Зато когда, скажем, появляется бред нашего неуважаемого г-на Доренко на ОРТ в отношении, скажем, якобы связи Лужкова с "Мабетексом", Генераль-ная прокуратура тут же включается в проверку и начинает работу, что называется, с жаром.
       Далее. Отстранен от следствия Георгий Чуглазов, главный следователь по делу "Мабетекса", почти полностью изменен состав швейцарской комиссии, российско-швейцарской, по сотрудничеству. Это ставит под угрозу вообще доверие российской стороне. Сейчас вопрос о доверии один из самых главных. Возник скандал в Bank of New York, встал вопрос о возврате денежных средств, похищенных из России. Но как же к нам будут относиться зарубежные коллеги, без помощи которых эту цель не реализовать, если у нас идет кадровая чехарда с руководителями правоохранительных органов, если они видят творящийся правовой беспредел в отношении Генерального прокурора, если им наглядно демонстрируют, что у нас есть каста неприкасаемых коррупционеров, для которых закон не писан. Сегодня ставится вопрос так: главная причи-на дестабилизации правоохранительных органов это отсутствие легитимного Генерального прокурора.
       Уважаемые члены Совета Федерации, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, как поверхно-стна и наивна такая постановка вопроса. Все изложенное выше говорит о том, что наряду с взятием под контроль финансовых ресурсов идет целенаправленный процесс превращения Генеральной прокуратуры, следственных и оперативных подразделений МВД и ФСБ в послушное, управляемое не законом, а волей администрации президента учреждение, которое выполнит любой, подчеркиваю, любой политический за-каз, если это понадобится. И с появлением легитимного, но ангажированного администрацией президента Генпрокурора этот процесс будет продолжен еще более ускоренными темпами, потому что для власть пре-держащих это вопрос жизни и смерти.
       И последнее. Уважаемые члены Совета Федерации, на апрельском заседании Совета Федерации, несмотря на весь драматизм моего положения, я в силу необходимости соблюдения следственной тайны и служебной этики не мог в полном объеме сказать вам об истинных причинах желания президента и его ад-министрации любой ценой устранить меня с занимаемой должности. Сейчас, когда информация о возмож-ной причастности президента и его семьи к коррупции, о наличии зарубежных счетов, об использовании в личных целях денежных средств сомнительных коммерсантов, получающих подряды на реконструкцию Кремля, и многое-многое другое стало достоянием не только российской, но и мировой общественности, вам ясно, что в вопросе о моей отставке основным является личный интерес президента и его семьи. Иначе говоря, маски сброшены. Ситуация предельно упростилась. Или мы вместе с вами попытаемся остановить вал коррупции и спасти остатки авторитета нашей страны в мировом обществе, а я готов работать при ва-шей поддержке, или Совет Федерации пойдет дорогой, намеченной ему кремлевскими коррупционерами. Выбор за вами, уважаемые члены Совета Федерации. Благодарю вас за внимание".
       Я почувствовал, что выступил удачно. Как мне потом сказали, эта речь добавила мне примерно 25 голосов.
       Даже Лужков, обычно скупой на похвалу, и тот заметил:
       - Я впервые слышал речь настоящего Генерального прокурора.
       А дальше было голосование. С ошеломляющим результатом: 98 - против отставки, 52 - за отставку, 2 - воздержались.
       Реакция Кремля на собственный провал была соответственная: на меня усилили информационный нажим. Доренко, Сванидзе, Шеремет буквально выворачивались наизнанку, стараясь услужить своим хо-зяевам и утопить меня в грязи. Из пыли вытащили даже Паколли - он тоже появился на телеэкране.
       Особое бешенство у кремлевских "горцев" вызвала моя фраза насчет "возможной причастности президента и его семьи к коррупции". Шабдурасулов заявил, что администрация президента обратится в суд. Правда, уже прошло немало времени, а она не обратилась в суд до сих пор и не обратится никогда.
       На следующий день на Западе прошло сообщение, что "Банк дель Готтардо" подтвердил факт вы-дачи гарантий президентской семьи по трем карточкам.
       Мои коллеги из Генпрокуратуры пригласили меня на допрос: что я имел в виду под словом "се-мья"?
       - Только то, что подразумевает гражданско-правовое понятие: семья это ячейка общества.
       - А что вы имели в виду под словом "коррупция"? - заинтересованно спросили коллеги.
       - Коррупцию и имел в виду. Деньги на оплату покупок, сделанных семьей Ельцина, поставлял Па-колли. За это Паколли получил очень выгодные подряды на ремонт Кремля, его лично приглашал к себе Ельцин, присвоил ему звание заслуженного строителя России... Это и есть коррупция.
       Собственно, действительно, зачем я все это говорил? Да затем, чтобы Совет Федерации принимал решение со знанием дела. Ведь Ельцин обратился к сенаторам, руководствуясь не общественными, а лич-ными интересами... А с другой стороны, я еще очень мягко высказался о президентской семье, вставил сло-во "возможной" - о "возможной причастности президента и его семьи к коррупции".
       15 октября я выиграл судебный процесс. Мосгорсуд признал незаконным решение о продлении сроков следствия, и я через два дня попытался выйти на работу.
       На территорию Генпрокуратуры меня не пустили, милиционер, который раньше отдавал мне честь, лишь виновато развел руки в стороны.
       - Не имею права!
       - Почему?
       - Таково указание руководства.
       В это время по первому этажу Генпрокуратуры бегал Розанов и всматривался в окна: впустят меня на "подведомственную" ему территорию или нет?
       Не пустили. Стало противно. И горько.
       К этой поре в прокуратуру приехал Березовский - его пропустили вместе с машиной. Об этом я уже рассказывал.
       Милиционер, который задержал меня в проходной, получил месячный оклад, его начальник Брод-ский, отвечающий за "неприкосновенность" территории, именное оружие, Розанов - орден.
       Я же от этого режима не получал ничего. Кроме одного - звание заслуженного юриста. Но эта на-града - сугубо профессиональная. И дают ее не за угодничество, не за ложь - совсем за другие вещи.
       ЗА ЧТО Я БОРЮСЬ?
       Часто мне задают вопрос, почему я вздумал бороться против огромной государственной машины, почти не имея шансов на успех? Один известный олигарх сказал мне:
       - Неужели вы не понимаете, что Ельцин может сделать с вами что угодно: он - царь!
       Я боролся не за себя. Если бы я искал хорошей спокойной жизни, то давным бы давно уехал послом в Финляндию или в Данию либо стал членом Конституционного суда, как мне предлагал Юмашев. На од-ной из последних встреч люди Ельцина в обмен на мой отказ от борьбы и спокойный уход с должности предлагали пост постоянного спецпредставителя президента по связям с правоохранительными органами зарубежных стран, прекращение уголовного дела и широкую информацию в СМИ, что кассета - поддель-ная.
       Я отказался от предложения.
       Ведь поругана была моя честь, поругана честь моей семьи. А честь я обязан защитить. Как обязан и держать удары, какими бы сильными и болезненными они ни были. Дальше. Есть закон, и закон я обязан защищать. Ведь без соблюдения законности любое государство обречено на гибель. Уступить преступни-кам я просто не имел права. Если уступлю шантажу, то покажу плохой пример своим коллегам, я тогда за-пятнаю честь прокурорского работника. А ведь на меня смотрят многие, у многих прокуроров на перифе-рии - такая же, как у меня, несладкая жизнь.
       Конечно же, я допустил ряд просчетов - кое-где мне не хватило воли и твердости. Особенно в нача-ле моей работы. В частности, в ситуации с коробкой из-под ксерокса, но это - наука.
       Прокуроры во многих странах мира играют ведущую роль в борьбе с беззаконием. Карла дель Пон-те показала всему миру, что Швейцария не должна быть только страной банковской тайны, должна быть и страной, которая объявила войну коррупции в международном масштабе. Прокурор Германии Кай Нэм дал команду допросить Гельмута Коля, несмотря на огромнейшую популярность этого человека в стране: раз Коль нарушил закон, значит, должен ответить. Кеннет Стар допрашивал Билла Клинтона. Эти люди стали на сторону закона - закона, а не политической целесообразности.
       В России это делать сложнее. Россия пока еще не превратилась в правовое государство.
       Много разочарований принесли и мои бывшие друзья. Трусость, желание усидеть в своем кресле и ради этого - готовность пойти на все, в том числе на подлость и предательство, всегдашнее стремление ус-лужить. Не ожидал я этого от своих друзей, которым столько раз помогал... Как они не понимают, что мир не ограничивается, скажем, Покровкой, Лубянкой и Большой Дмитровкой, как же они будут смотреть мне в глаза в будущем?
       В то же время радуют встречи с простыми людьми, в них, и только в них, я нахожу поддержку.
       Ныне я пришел к выводу, что обычными правовыми средствами ни оргпреступность, ни коррупцию в России не победить - справиться с ними может только власть - обладая государственной властью, можно этих гадин раздавить. Лишь власть способна решить, быть России правовому государству или нет. Но если власть сама завязана на преступлениях, как это было при Ельцине, то стать нам правовым государством она не даст никогда.
       А власть перехватывают преемники Бориса Николаевича Ельцина, те самые, кто пренебрегает за-коном, хозяйничает в Кремле, как у себя на кухне, причастен к фабрикациям, к травле неугодных, к инфор-мационной лжи, к грязным технологиям выборов, и никто не знает, что они будут делать, когда станут ле-гитимными хозяевами в России.
       Режим становится все более и более криминальным.
       Отечество в опасности!
       Поэтому я решил выдвинуть свою кандидатуру в президенты Российской Федерации и включиться в новую борьбу. Чтобы Россия осталась Россией, а не распалась на вотчины и княжества, как в древности, чтобы преступность была одолена, чтобы жители России никогда больше не знали, что такое обман...
       Сейчас, когда я пишу эти строки, в здании ЦДРИ - Центрального Дома работников искусств собра-лась инициативная группа и выдвинула меня кандидатом в президенты России...
       Мне предстоит ответить: согласен я с выдвижением или нет? Конечно же, я не могу пренебречь до-верием людей, а раз так, то впереди меня ждет новая борьба - выборная...
       Январь 2000 г. http://www.gramotey.com/?open_file=1269082015
      
      
      
      
       2003-2013
       Ходорковский стал жертвой патологической мелочной злобы
       update: 24-06-2013 (16:48)
       http://www.kasparov.ru/material.php?id=51C83F30B37FF
       Патологическая мелочная злоба власти, проступающая в каждом ее деянии в отношении Михаила Ходорковского, не может быть порождением холодной бездушной бюрократической машины: Страсть не может быть безличной. У нее должен быть пассионарный (деятельный и убеждённый в чём-то) носитель. И вы знаете этого носителя, и мы наблюдаем его незатухающую страсть: только что он сократил на 100 000 список бизнесменов, которые смогли бы выйти на свободу по амнистии только для того, чтобы в список ни в коем случае не попали Ходорковский и Лебедев. Столь неадекватная ненависть не может быть реакцией на банальную неуплату налогов и даже на злодейское убийство нескольких конкурентов. Тут нужно какое-то чудовищное преступление, совершенное либо лично против богопомазанника, либо против Отечества. И такие версии предлагались кремлевскими служками: пришел на памятную встречу (2002-2003г) без галстука, готовил государственный переворот, продавал Кондолизе Райс ракетно-ядерный щит Родины. Однако обилие леденящих душу объяснений скрывало, как всегда в таких случаях, одну подлинную причину неравнодушного отношения президента к олигарху.
       Да, все произошло на той самой встрече, куда Ходорковский пришел без галстука (признак охохуматаемого системой, хорошо, но с петлей на шее как "Репортаж с петлёй на шее" Фучика). Но эту дерзость ему бы с трудом, но все-таки простили, так же как и продажу ракетно-ядерного щита. Хуже было другое.
       "Господин президент, - начал Ходорковский, - ваши чиновники - взяточники и воры".
       И привел чисто конкретный пример, как некий господин Богданчиков (государственный чиновник) купил от имени государства у некоего господина Вавилова (бывшего государственного чиновника) принадлежавшую последнему нефтяную компанию за 600 миллионов долларов. Все присутствующие в зале, включая, разумеется, председательствующего, прекрасно понимали, что господа Богданчиков и Вавилов вместе с неустановленными лицами эти несчастные 600 миллионов распилили.
       Тем не менее реакция президента была чрезвычайно эмоциональной, даже яростной, и все, что произошло и еще будет происходить с Михаилом Борисовичем, - это долгое мстительное эхо того высочайшего гнева.
       Но именно эта длинная месть и казалась неадекватной. Ну кто такие, в конце концов, мелкие жулики Вавилов и Богданчиков, чтобы за них так обиделся президент? В том-то и дело, что Ходорковский говорил не о Вавилове и Богданчикове, а о судьбе страны.
       М. Ходорковский был одним из тех, кто в бурные годы первоначального накопления российского капитала был назначен сверхбогатым российской бюрократией. О тех временах с обезоруживающей откровенностью и даже простодушием рассказал в своем письме издалека в редакцию газеты "Коммерсант" ныне покойный Борис Березовский: "В те годы (1990-1996) каждый, кто не сидел на печи, за небольшие взятки чиновникам получил громадные куски госсобственности".
       Олигарх - это не просто очень богатый человек. Билл Гейтс - один из самых богатых людей в мире, но никто не называет его олигархом. Олигархия - это бинарное отношение между бизнесом и властью. Олигархический капитализм в его русском исполнении - это такая его модель, в которой крупнейшие бизнесмены могут функционировать и умножать свои состояния только благодаря административному ресурсу, то есть своим связям в коридорах власти, а бюрократия процветает и обогащается, обкладывая данью бизнесменов (чисто Платоновская модель жречества и социализма-капитализма):иногда в 90-х это слияние денег и власти доводилось до своего логического завершения: В. Потанин назначался вице-премьером правительства, а Б. Березовский - заместителем секретаря Совета безопасности. В наше же время уже практически все крупнейшие государственные чиновники, начиная с Путина, являются богатейшими бизнесменами, а прохоровы, дерипаски, фридманы фактически чиновниками, подчиненными тому же кентавру Путину.
       Миллиардер М. Ходорковский, так же как и остальные российские олигархи, вырос из этого кровосмесительного союза денег и власти. Во второй половине 90-х годов у него была довольно негативная репутация на Западе. Против него открывались судебные процессы, инициированные западными миноритарными акционерами, которых он вытеснял из своих компаний, используя административный ресурс.
       Но на каком-то этапе развития своего бизнеса он первым из российских олигархов осознал, что стать компанией, принятой на равных элитой мирового бизнес-сообщества, "ЮКОС" сможет, только принципиально изменив наработанные им в джунглях российского бандитского капитализма модели поведения.
       Он сделал свою компанию транспарентной, внедрил западную систему отчетности и корпоративного управления, открыто показал свои доходы, стал тратить большие суммы на социальные и образовательные проекты. Выход из тени сделал для него ненужной зависимость от бюрократии и власти. Бывший олигарх превратился в современного бизнесмена, играющего по правилам отрытой экономики XXI века. За десять лет он прошел путь, который у американских "баронов-грабителей" занял три поколения. Но именно в этой стремительности и таились для него серьезные опасности.
       На февральскую встречу М. Ходорковский пришел, убежденный в своей роли лидера в преобразовании системы российского бизнеса. "Ваши бюрократы - взяточники и воры, господин президент", - не было тривиальной российской жалобой батюшке-царю на его нерадивых и плутоватых слуг, снова укравших (приватизировавших) какую-то нефтяную компанию. Послание М. Ходорковского было гораздо серьезней: "Я хочу играть по новым правилам открытого, конкурентного, законопослушного, независимого от бюрократии бизнеса, многие мои коллеги готовы последовать моему примеру. Только так мы сможем вывести экономику из сложившейся при нашем участии системы бандитского капитализма, обрекающей страну на застой и маргинализацию. Но мы одни не можем разорвать эту порочную связь денег и власти. К этой операции должна быть готова и сама власть, и ее бюрократия. И в этом ваша историческая ответственность, господин президент."
       То, что он предлагал, и то, что он делал в последние годы, было направлено на выход России из ловушки олигархического (Платовского) капитализма. Если бы Ходорковский был услышан, мы бы жили сегодня совсем в другой стране. Но выход этот совершенно не устраивал бюрократию и ее вооруженный отряд - силовые структуры, задумавшей горбачевскую перестройку и ельцинскую приватизацию. Именно поэтому они с таким сладостным остервенением набросились на свою жертву, почувствовав команду "фас". Путь М. Ходорковского, путь разделения бизнеса и власти лишал их в перспективе привычной сладкой роли - крышевания всей российской экономики от нефтяных компаний до мебельных магазинов и продуктовых ларьков.
      
       Развернувшееся наступление силовиков на бизнес не было великим походом за восстановление социальной справедливости, это был бунт долларовых миллионеров против долларовых миллиардеров, борьба не против порочной системы криминального капитализма, а за перераспределение власти и собственности внутри этой системы.
       Преувеличивал Ходорковский и желание своих коллег по бизнесу последовать его примеру и перерезать ненасытную кишку, соединявшую их с властью. Путин не захотел услышать Михаила Ходорковского, зато услышал беззвучный вопль: "Распни его!" Да и сам он, видимо, уже давно подсел на наркотик "срубить в легкую". Вскоре сделка "Путин - Абрамович" по покупке "Газпромом" "Сибнефти" все поставила на свое место. Она стала классическим римейком операции "Вавилов - Богданчиков" с заменой 600 миллионов на 13 миллиардов долларов.
       Может быть, сам того не подозревая, Ходорковский ударил в самое больное место, раскрыл одну из сокровенных тайн верхушки режима: Питерская бригада (из чубайсов, шохиных, дерипасок, фридманов) еще несколько лет назад разработала схему обналичивания активов "правильных" олигархов и личного фантастического обогащения. Афера с "Северным сиянием" стала своего рода первой пробой пера.
       И не за шестерку Богданчикова, а за себя и за свои с Ромой кровные 13 миллиардов добивал ногами подполковник Путин заключенного Ходорковского.
       Андрей Пионтковский
      
       Александр Подрабинек "Карательная медицина" 8 августа 2013 ему будет 60 лет. (см. его биографию в Википедии.) Он медик, работал на скорой помощи в Москве и Киржаче.
       livejournal.com nora09 [livejournal.com], 21.06.2013 08:20 (#)Отличная статья. Именно так.
       И как вырваться из этого непонятно. Массе вообще безразлично все, кроме себя любимых, а раз без интереса, то и без понимания. Хотя они скорее - без сочувствия и интереса. Неравнодушных очень мало, даже среди интеллигенции. Среди рабочих еще хуже ситуация. А жандармы занимаются управлением профессионально. Поэтому ... все надолго. Вот статья вчера попалась о "жандармах и всеобщем контроле". Душа фээсбэшника http://rusrep.ru/article/2013/06/19/dusha
       Александр Подрабинек.
       Если вдуматься, страна наша безумна. 74 года измывались над ней коммунисты и их передовой отряд - ЧК-НКВД-КГБ. Многие миллионы замученных в концлагерях, раскулаченных, депортированных целыми народами, расстрелянных по чекистским подвалам и на военных полигонах. Казалось бы, хлебнула Россия горя с чекистской сворой. Казалось бы, досыта.
       Смилостивилась судьба - в 1991-м разогнали красную нечисть, стреножили КГБ и получила Россия шанс на возрождение. Но мы лениво прошли мимо этого шанса, не потрудившись сделать работу тщательно и до конца. Не наказали виновных в злодеяниях, не назвали палачей по именам, не объявили преступными организации, десятилетиями гнобившие огромную страну. Положились на сладкие обещания, на новую демократическую власть, на вчерашних партийных бонз, экстренно объявивших себя антикоммунистами. Положились на авось. Как всегда в России.
       Зараза нашей истории лишь на время притаилась, а потом дала новые ростки и с новыми силами принялась отвоевывать недавно утраченное. Благо никто особо и не мешал.
       Разве не безумна страна, которая после такой трагичной истории смиряется с президентом в звании подполковника КГБ? Какими такими особенностями русского национального характера можно это объяснить? Разве что стокгольмским синдромом в масштабах всей страны.
       Неудивительно, что бывший чекист окружил себя бывшими сослуживцами и все они вместе попытались вернуть нашу страну в ее историческое прошлое. И многого достигли. Благо никто особо и не мешал.
       Разве что в конце 2011 года общество всколыхнулось и люди, которым власть плюнула в лицо, вышли на улицы. Они митинговали на центральных площадях, ходили маршами по проспектам, показали свою решимость и положились на оппозицию с ее политическим опытом и пониманием текущего момента.
       Но в безумной стране - безумная оппозиция. Как при такой нашей истории можно было допускать в оппозицию чекистов? Которые, как они сами же и говорят, бывшими не бывают. Они ведут передачи на "Эхе Москвы", владеют акциями "Новой газеты", состоят в Координационном совете оппозиции. А сколько еще работников невидимого фронта вносят свои пять копеек в нейтрализацию протестного движения? Благо им никто особо не мешает.
       Да что там не мешают - наоборот! На днях КСО выдвинул единым кандидатом от оппозиции на выборах губернатора Подмосковья полковника КГБ в запасе Геннадия Гудкова. До 2007 года этот господин состоял в "Единой России", критиковал оппозицию и хвалил Путина, а в последние года два приписан к демократической оппозиции. Ну, примерно так, как в начале 90-х Владимир Путин был приписан к демократическому мэру Петербурга Анатолию Собчаку.
       Профессиональная разница между подполковником Путиным и полковником Гудковым в том, что Путин вроде бы не участвовал в репрессиях против инакомыслящих, а выдвиженец от оппозиции в этом уличен.
       23 января 1985 года сотрудник Коломенского горотдела КГБ Геннадий Гудков проводил обыск у близкого к диссидентскому движению священника РПЦ Владимира Шибаева. По окончании обыска еще и прихватил коллекционное охотничье ружье, уже не занося это в протокол. Дело обычное: чекисты всегда любили поживиться чем-нибудь для себя - не все же для партии стараться! На моей памяти у одного диссидента на обыске забрали несколько клубков мохера, у другого - вяленое мясо, у третьего - серебряные ложки, а уж про фотоаппараты да магнитофоны и говорить нечего.
       Занимался Гудков, по его собственному признанию, и "анонимами", то есть распространителями антисоветских листовок и писем. Скольких ему удалось посадить - об этом история пока умалчивает. Может быть, когда-нибудь узнаем, если все архивы не сожгут и что-нибудь останется для будущей люстрации.
       Некоторые заметные фигуры нынешней оппозиции в свое время приветствовали приход к власти Владимира Путина. Ошиблись, случается. Но повторять то же самое с другим чекистом? Это уже не похоже на ошибку.
       Шесть лет назад гонитель питерских диссидентов Виктор Черкесов, занимавший при Путине пост главы Госнаркоконтроля, поведал читающей публике, что Россию удалось подвесить на "чекистском крюке". Очень откровенно выразил то, о чем многие думают, но молчат. Похоже, на этом крюке вместе со всеми с удовольствием болтается и оппозиция, совершенно не понимающая безобразности своего положения.
       Безумная страна, безумная оппозиция.
       Комментарии
       livejournal.com nora09 [livejournal.com], 21.06.2013 08:20 (#)
       Отличная статья. Именно так.
       И как вырваться из этого непонятно. Массе вообще безразлично все, кроме себя любимых, а раз без интереса, то и без понимания. Хотя они скорее - без сочувствия и интереса. Неравнодушных очень мало, даже среди интеллигенции. Среди рабочих еще хуже ситуация. А жандармы занимаются управлением профессионально. Поэтому ... все надолго. Вот статья вчера попалась о "жандармах и всеобщем контроле". Душа фээсбэшника
       http://rusrep.ru/article/2013/06/19/dusha
       User ya_strannik_2013, 22.06.2013 09:54 (#)
       "Поэтому ... все надолго".
       А я думаю - наоборот. Поскольку все сгнило, то и управлять становится нечем. А страна огромная, поэтому она неизбежно начнет деструктурироваться. Армия чиновников будет расти и в конце концов распухнеть сверхпредельно и лопнет...
       User alkonost, 20.06.2013 21:35 (#)
       Уважаемый Александр, что Вы называете "оппозицией". Настоящая оппозиция существует в нормальных странах, сидит в парламентах, цивилизованно борется за власть и критикует правящие партии. При авторитарных и тоталитарных режимах такой оппозиции быть не может. Есть НЕДОВОЛЬНЫЕ и НЕСОГЛАСНЫЕ, только одни недовольны режимом. а другие своим нынешним местом и хотят забраться на другое - получше. Как писали Стругацкие в "Обитаемом острове": "Это винегрет, салат с озерными грибками". Но никаких инопланетных Странников и Камереров ждать, к сожалению, не приходится. А без них с нынешним российским населением надеяться , похоже, почти не на что.
      
       User corax, 21.06.2013 10:25 (#)
       Насчет Шендеровича - особенно смешно...
       Да, стишок про "кремлевскую камасутру" для нашей "оппозиции" у него неплохо вышел...
       Вот только почти сразу после этого перла он же по "приказу категории РАЗ" с Ильинки в связи с острой необходимостью пропиарить кровавое изнасилование Грузии в августе восьмого - сам встал в такую же позицию, вместе с почти полным составом наших фуфлоопозиционеров, которых теперь гораздо правильнее было бы называть "фуфлодемократами в агитпроповских фуражках" (http://coraxxx.livejournal.com/5647.html )...
       Как это "если"? Все цитаты в моей заметке "Фуфлодемократы в агитпроповских фуражках" (http://coraxxx.livejournal.com/5647.html) снабжены все еще активными ссылками. Цитата из пасквиля Шендеровича в ЕЖе, где он требует судить Саакашвили в Гааге - тоже.
       Кто-то из этих "демократов в штатском" гадил по свистку со Старой площади толпой, вернее - рядком, как в ротном сортире...
       Шендерович - облегчился индивидуально...
       Хороший вопрос.
       Был только короткий период, когда некоторые моменты политической активности Владимира Константиновича в России вызвали у меня настороженность. Это когда он подписывал какие-то бумаги совместно с самым гнуснославным гэбэшным провокатором из всех когда-либо гадивших российскому демдвижению - "иудушкой"-Пономаревым и его спецкодлой (см. http://coraxxx.livejournal.com/2877.html и http://coraxxx.livejournal.com/3284.html )... (Сейчас как раз этих клоунов их хозяева со Старой очередной раз пышно пиарят - выселяют из офиса в шикарный особняк, давно используемый ими как штаб-вертеп для самых грязных лубянских провокаций, нахально именуемый "музеем Сахарова" )
       Теперь ничего от этой "порочащей связи", к счастью, не осталось. И ВКБ особенно внятно подчеркнул это в своей прошлогодней статье "Круглый стол или скамья подсудимых? К вопросу о правосудии и словоблудии." (http://echo.msk.ru/blog/bukovski/849338-echo/ ), в которой более чем отчетливо выразил свое отношение и к номенклатурно-гэбэшной диктатуре как к принципиально криминальной и "неулучшаемой" и ее спецобслуге- "пономаревщине" (единственно что прямо не назвал их, как это сделал в свое время Ю.Афанасьев, работающими на Власть провокаторами).
       -----
       Политические различия во взглядах у меня с Владимиров Константиновичем, конечно есть: я - социал-демократ с 20-летней практикой "на земле", он - во взглядах гораздо правее и долго лишен был возможности принимать участие в гражданско-политической практике непосредственно "в гуще процесса". О реальных путях выхода России из фашизма, в отличие от меня (см. http://coraxxx.livejournal.com/3357.html и http://coraxxx.livejournal.com/1563.html ) не говорит - но это, думаю, тоже от отсутствия практики и недостаточной информированности о некоторых успехах и "находках" гражданско-протестного движения в стране, заглушаемых фуфлоопозиционным шумом...
       Но, повторяю - почти все главные политически актуальные вещи он четко проартикулировал. То есть политически он наш - на стороне антифашистского Сопротивления граждан.
       Отвечаю - не прошел мимо...
       Что сказать?
       В практической политике Лимонов и его однопартийцы уже давно ведут себя так, что их можно было бы определить как левых социал-демократов (на произносимые время от времени "имперские" мантры - для объективизации оценки лучше просто не обращать внимания).
       Концепция "Стратегии-31" - очень верная. Это линия на защиту основных гарантий Конституции 93-го года. Никто больше не формулирует так четко задачу антипутлеровского Сопротивления - как борьбу именно за восстановления в России действия Конституции-93.
       НБП - единственная партия, давшая исчерпывающе точную характеристику гэбэшному массовому политпровокаторскому и "подъездному" террору (см. их листовку "МЫ ОБВИНЯЕМ!" - http://limonka.nbp-info.ru/324_article_1192534756.html ).
       НБП, в отличие от все прочих т.н. "оппозиционеров" занимает последовательно интернационалистскую позицию (ну, опять-таки абстрагируясь от их напускной, я считаю, "имперской" риторики). Хорошее доказательство - их оценка политпровокаторской спецбойни в Чечне (см. процитированную выше листовку).
       Для контраста - см. "яблочные" "4 мочильных тезиса" - http://coraxxx.livejournal.com/4933.html
       После длительного перерыва Лимонов был первым (ну, не считая меня), кто прямо указал на "иудушку"-Пономарева и его компанию как на обслуживающих Власть очень опасных для демократического движения провокаторов.
       Кроме того не могу не отметить, что московские лимоновцы полезно сотрудничали в ВГГС Москвы (были среди его учредителей и подписали Манифест - http://coraxxx.livejournal.com/1563.html), а также активно участвовали в "Бутовской обороне" и в других акциях проводившихся ВГГС (см. напр здесь - http://www.mosgorsovet.ru/news.php?id=4).
       Ну, в первом приближении так.
       Но критически важно понимать, что Лимонов вообще НЕ позиционирует себя как демократ. В области фразы - он имперец. Вплоть до "на Святой Софии крест"... Но вот я не могу воспринимать это совсем серьезно. Скорее - как некий литературный перформанс...
       А вот когда он и его товарищи борются против Провокации, как основного политического метода староплощадных, против политтехнологических подрывов пролетарских домов и метро, захвата гэбьём в заложники и сжигания просто для понта сотен российских детишек на День Знаний - это уже выступление реальных антифашистов и защитников граждан... за которые они платят своими реальными убитыми и реальными сроками. Именно за это. Вот такая с этим Лимоновым "загогулина"...
       А Шендерович, наоборот - косит под "чистого" демократа, про гэбэшные взрывы домов и прочие массовые смертоубийства конечно молчит, поливая при этом грязью нацболов, а сам по очевидной команде с Ильинки - "выстраивается на шканцах" в общей шеренге с прочими давно засвеченными спецлюдьми Власти, тоже по службе косящими под "демократов", и зачитывает хором с ними пропитанную кровью агитпроповскую шпаргалку...
       Оцените разницу...
       Согласиться в этой статье г-на Подрабинека можно, конечно, далеко не со всем...
       Во-первых, никакой "победы над красными" в 91-м не было - и потому, что это были никакие не "красные", а скорее "бежевые", и потому, что сами же они эту "победу" и организовали. Т.е. никто ИХ не "разгонял", а, наоборот - просто уселись они поудобнее... Напомню, что умный Ю.Афанасьев уже весной 92-го назвал "путч" ГКЧП "опереттой". Г-н Подрабинек мог бы запомнить (если б захотел).
       Во-вторых, и всю нашу нынешнюю т.н. "оппозицию" (окончательно разгромив в 90-е настоящую) - ОНИ же себе и организовали. Всю - это очень важно понимать до конца. (См. напр. статью Oсторожно! Oчередное староплощадное политфуфло! - http://coraxxx.livejournal.com/2741.html)
       Т.е. плохо, конечно, что Лубянке удается продвигать прямо своих полковников в "лидеры оппозиции"...
       Но, во-первых, какая "оппозиция" - такие и "лидеры"...А, во-вторых, не думаю, что Гудковы, например, смогут принести демдвижению и гражданскому антифашистскому Сопротивлению и самоорганизации когда-либо вред, хотя бы сравнимый с тем, который уже нанесли такие матерые гэбэшные "провокаторы в штатском",
       как "иудушка"-Пономарев (http://coraxxx.livejournal.com/2877.html),
       Явлинский (http://coraxxx.livejournal.com/12907.html)
       или Каспаров (см. ссылку выше)...
       facebook.com Michael Anderson [facebook.com], 21.06.2013 03:45 (#)
       "Пророческим даром не обладаю" -- да какой там дар! Просто Вы обладаете способностью к анализу, способностью складывать 2 и 2 и делать выводы из полученного результата. К концу 93-го всё стало более-менее ясно, и многие из моих знакомых и коллег стали готовится к отъезду. Кто-то остался, но многие уехали. И ни капельки не жалеют...
       User bobson, facebook.com felix.vanklein [facebook.com], 21.06.2013 15:43 (#) 21.06.2013 11:51 (#)
       Т.е. никто ИХ не "разгонял", а, наоборот - просто уселись они поудобнее... ------------- )) Зачем так нелепо врать? Вы еще скажите, что некоторые повыбрасывались из окон, потому что им было так удобнее ощущать реальность.
       А другие издали указы, чтобы самих себя на работу не пускать. Почувствовали наконец, что дома на диване сидеть удобнее. Особенно после инфарктов.
       Во-вторых, и всю нашу нынешнюю т.н. "оппозицию" (окончательно разгромив в 90-е настоящую --- Кто там был самый настоящий оппозиционер, в 90х? Которого окончательно разгромили? Травкин, что ли?))Любопытно узнать.
       (ответить)
       User corax, 21.06.2013 14:02 (#)
      
       Я привык, что т.н. "демшизу" (см. здесь правильное значение и историю происхождения термина термина - http://coraxxx.livejournal.com/10843.html) как правило колбасит от моих текстов даже сильнее чем штатных гэбэшных провокаторов-фашизоидов...
       Ну, а общую картинку (вместе с разъяснением смыслов) того, что происходило и продолжает происходить со страной в последние четверть века - у меня особенно подробно в статье 10-летней уже давности "ОТКАТ К ФАШИЗМУ КАК КРИЗИС АНДРОПОВСКОГО ПРОЕКТА" (http://coraxxx.livejournal.com/444.html). В актуальности не потеряла ИМХО нисколько...
       (ответить)
       User bobson, 22.06.2013 02:33 (#)
       )) Вы как-то своеобразно услышали вопрос. Не нужно перечислять, где и что у вас подробно описано. Ссылки на статьи тут не требуются. Вопрос ведь простой, прямо следующий из вашего текста, достаточно краткого ответа: кто был в 90х настоящим оппозиционером, которого в 90х же разгромили окончательно?
      
       User corax, 23.06.2013 00:11 (#)
       Не все так безнадежно...ргьор
       Вот, например, навскидку, четыре критерия, соответствие любому из которых - есть достаточное основание, чтобы не считать человека "засланным" казачком:
       1. Согласие с тем, что все (прописью все) массовые теракты в России, начиная с подрыва автобуса на ВДНХ и ж.-д. моста через Яузу в 94-м вплоть до последнего взрыва в аэропорту Домодедово (и имеющие еще быть) - суть политпровокаторская работа российских спецслужб и что то же касается и бессудных "подъездных казней" российских оппозиционных политиков, демократических и профсоюзных активистов, оппозиционных журналистов и правозащитников.
       2. Согласие с тем, конституционно-правовое поле в России не частично, а полностью разрушено, что все назначенные Старой площадью органы власти полностью лишены конституционной легитимности, что в особенности это касается Путина, назначенного на 3-й, радикально запрещенный Конституцией срок, т.е. являющегося откровенным узурпатором, и всех его назначенцев, фальшивых депутатов и "судей".
       3. Согласен с тем, что в начале 90-х в России имела место быть не "демократическая революция", а плановая, через цепочку управляемых провокаций, попытка аппарата ЦК КПСС вывести страну из догнивавшего сталинистского (т.е. под "красным" камуфляжем) фашизма через присвоение номенклатурно-гэбэшной кастой всей наиболее ценной и доходной госсобственности с одновременным лишением народа основных демократических прав в условиях жесткого авторитарного режима под конституционным флером и с имитацией свободного рынка. И что именно провал этой попытки номенклатурных реформ естественным образом вынудил капээсэсовскую номенклатуру в начале нулевых годов провести опять-таки управляемый, с помощью методов грубых гэбэшных провокаций, откат все к тому же к фашизму, но уже без какого-либо камуфляжа.
       Соответственно, т.н. "развал Союза" - также был управляемым со Старой площади процессом, что позволило ей сохранить свой полный контроль над всеми "союзными республиками" и их вновь сформированными и контролируемыми лубянскими методами "политикумами".
       4. Согласие с тем. что Лев Пономарев (известный в демкругах также как "иудушка"-Пономарев) был и остается самым гнуснославным гэбэшным провокатором из всех, когда-либо гадивших российскому демдвижению, и что гнать его и всю его бригаду из всех демократических собраний нужно так же однозначно, как в 90-м гнали Жириновского.
       Так вот всякий, хотя бы относительно вменяемый политический активист, готовый "подписаться" хотя бы под одним из этих пунктов - в первом приближении достоин политического доверия (под всеми может не подписаться просто в связи с ограниченностью политического кругозора). Ну а нет - так нет.
       (ответить)
       Душа фээсбэшника
       Разговор с человеком, который никто и звать его никак
       http://rusrep.ru/article/2013/06/19/dushaЭтот текст - результат неудачной попытки серьезного расследования того, что сейчас происходит в ФСБ. Причина неудачи проста: автор испугался. После первого же пятичасового интервью с одним из чекистов стало ясно, что поле взаимодействия вокруг любой спецслужбы устроено по принципу воронки. И как не бывает бывших службистов, так не может быть и журналистов, которые погрузились в эту воронку и смогли из нее вынырнуть. Хиллари Клинтон однажды всерьез предположила, что у работника КГБ по определению нет души. Права она или нет - ответ хотя бы на этот вопрос я теперь знаю точно.
       Дмитрий Соколов-Митрич
       20 июня 2013, N24 (302)
      
       Из любой точки города видны горы, но это не Кавказ. Главная улица - набережная, но это не Волга. Я стою на крыльце потрепанного зелено-коричневого здания, но это не библиотека. Табличку межрайонного отдела УФСБ можно разглядеть только с очень близкого расстояния. Эти люди форме всегда предпочитают содержание.
       В кабинете начальника отдела нет икон, хотя я точно знаю, что он неравнодушен к вере. Зато за его спиной висит деревянный портрет Дзержинского - персоны нон грата для Русской православной церкви. В этом кабинете вообще царство противоречий, но главное противоречие в том, что в результате все равно получается завораживающая определенность.
       - Никак не могу понять, почему все фээсбэшники до сих пор так любят Дзержинского? Неужели так приятно быть духовным наследником палача?
       - Я не вижу смысла спорить на эту тему, - держит удар начальник отдела. - Для меня Дзержинский - это прежде всего символ чистого и бескорыстного служения. Горячее сердце, холодная голова, чистые руки. Это такой моральный ориентир, который уже не связан с конкретной личностью.
       - А иконы для этого не годятся?
       - Нет, иконы для этого не годятся. Иконы - это немного о другом.
       Хтонический Феликс выглядит особенно нелепо на фоне самого начальника межрайонного отдела. По меркам своего ведомства он еще совсем молод: ему около сорока, и хотя профессия нагрузила лицо служебной свинцовостью, все равно в нем осталось что-то щенячье.
       - Хиллари Клинтон как-то сказала, что у Путина по определению не может быть души, поскольку он кадровый офицер КГБ. Путин в ответ лишь пошутил, что у государственного деятеля как минимум должны быть мозги, а факт наличия или отсутствия у себя души не подтвердил и не опроверг. Вы тоже кадровый офицер ФСБ. У вас есть душа?
       - Давайте мы будем просто разговаривать, а потом вы сами ответите себе на этот вопрос.
      
       Ответ на этот вопрос
       Общение с сотрудником ФСБ помогает взглянуть на мир более позитивно. Многое из того, что я раньше считал признаками великого беспредела, оказалось всего лишь задачами государственной важности. Вот, например, суд берет и отпускает несерийного насильника. Или даже мелкого наркоторговца. Или даже крупного. А то и человека, про которого всем известно, что он криминальный авторитет. Что это? Коррупция судебной системы? А вот и нет. Всего лишь агентурная работа.
       - С одной стороны, мы боремся с преступниками, а с другой - вынуждены постоянно иметь с ними дело, - просвещает меня человек с душой фээсбэшника. - Постоянный агент - это ведь человек, который что-то знает и что-то может, иначе какой он агент? Среди таких людей очень часто попадаются граждане, скажем так, пограничных юридических состояний - по той простой причине, что именно информация из криминального мира нас интересует, как правило, больше всего. Мы их, конечно, держим в тонусе, и они понимают, что сотрудничество со спецслужбами - это вовсе не депутатский иммунитет. Но время от времени у них все равно возникают проблемы. И если эти проблемы грозят потерей агента, приходится их решать. Так что в суде уже все знают: раз мы за кого-то просим, значит, это действительно нужно.
       - И вы считаете, это правильно?
       - Конечно. Пусть он лучше сегодня не сядет за пьяную драку, зато завтра сдаст нам канал транспортировки наркотиков. Пусть он сегодня использует труд нелегальных мигрантов, мы закроем на это глаза и попросим других закрыть на это глаза. Потому что потом он поможет нам нейтрализовать террористов и мы предотвратим страшную трагедию. Так работают все спецслужбы мира - в той или иной степени.
       - А почему вы думаете, что это вы используете этих людей, а не они вас? Где граница дозволенного в таких опасных связях?
       - В таких опасных связях главное - самому держаться на позиции морального превосходства. Твой агент в тонусе ровно до тех пор, пока он тебя уважает, пока он видит, что ты не такой, как он. Если же ты замажешься той же грязью, если начнешь получать от вашего с ним сотрудничества прямые дивиденды, все, ты для него уже не авторитет, ты для него партнер. А для коллег по службе - паршивая овца. Как только это вскроется - а это обязательно вскроется, - тебя осудят все, и никто за тебя впрягаться не станет. Это самое страшное, что может произойти, это то, чего у нас по-настоящему боятся.
       У человека с душой фээсбэшника звонит телефон. Он просит кого-то неведомого перезвонить на скайп. И из дальнейшего разговора я понимаю: многочисленные агенты есть не только у ФСБ, но и у других силовых структур - полиции, Госнаркоконтроля, таможенников. И эти структуры тоже иногда вынуждены решать проблемы своих агентов. В результате плотность покрытия местности всевозможными людьми, пользующимися относительным иммунитетом от правосудия, как-то уж слишком велика.
       Но быть агентом - это не только привилегия, это еще и серьезный риск. Время от времени в этом силовом подполье возникают большие и маленькие ЧП: то агенты пытаются решить свои проблемы при помощи своих покровителей, то сами силовые структуры начинают между собой воевать и наносят друг другу обиды, в том числе сажая в тюрьму чужих агентов. Вот сейчас, например, идет невидимая миру война между ФСБ и Госнаркоконтролем, и человек с душой фээсбэшника выпадает из нашего разговора минут на двадцать, спасая по телефону своего агента и пытаясь потопить чужого.
       - Неужели неприкосновенность - единственный ресурс для вербовки?
       - Конечно не единственный! Можно, например, человека прижать на чем-то, и тогда он будет сотрудничать, чтобы не сесть в тюрьму или не потерять бизнес. Но если говорить о положительной мотивировке, то тут вариантов немного. Вообще нашему брату гораздо труднее работать в относительно благополучных государствах без сильной идеологии. Во времена СССР люди готовы были сотрудничать за идею, за правду, боялись лишиться доверия товарищей, партбилета, очереди на квартиру, в конце концов. А теперь этот инструмент не работает, и те наши коллеги, кто постарше, до сих пор страдают такой вот патриотической наивностью: ну почему он не хочет нам помочь?! Это же для родины, для страны! Сегодня приходится многое делать на личных отношениях. Когда нет души у государства, приходится работать собственной душой.
       - Чем?
       - Надо слышать людей, надо их чувствовать. Человек ведь от природы вообще-то создан честным и добропорядочным - это нужно четко понимать. Даже у самых закоренелых преступников тяга к чему-то высокому и светлому все равно остается всю жизнь. И лучшее средство вербовки - дать человеку почувствовать, что, сотрудничая с нами, он как раз и приобщается к этому высокому и светлому. Вы бы видели, как иногда вдохновляются неисправимые уголовники, рецидивисты - хоть к награде представляй! Ты им говоришь: "Да ладно, давай завра его хлопнем". А он: "Нет, сегодня!" Жизнью готов рисковать. Потому что видит, что мы тоже реально работаем. И это-то вот моральное превосходство и есть главное. Конечно, в нашем деле нельзя без коварства, но одним коварством тут не возьмешь. Тут нужно самому верить в это большое и светлое, работать на износ, блюсти репутацию, уметь жертвовать ради общего дела. В общем, душой работать, душой. Душа - это главное средство производства сотрудника ФСБ. Без души мы как без рук.
      
       Все под контролем
       Общение с сотрудником ФСБ помогает прояснить значение многих слов и выражений. Взять, например, популярную фразу "все под контролем". Оказывается, для гражданских лиц она означает совсем не то, что для бойцов невидимого фронта.
       - Когда меня сюда назначили, у ФСБ здесь не было взаимодействия ни с милицией, ни с судами, ни с прокуратурой. Я первым делом пришел в местное ГУВД, собрал там всех начальников и сказал: "Значит так. Завтра каждый из вас придет ко мне в кабинет, честно расскажет, чем он кормится. И если только это не что-то запредельное, ломать ваш бизнес я не буду. Но если кто чего утаит, тут же хлопну". Двое с первого раза не поняли, пришлось посадить. Еще двое попытались втянуть меня в свой бизнес - обломались. В результате с милицией теперь проблем вообще никаких.
       - Как же никаких? Они же чем кормились, тем и кормятся: берут взятки, наезжают на коммерсантов.
       - Ну и пусть. Это задача не нашего уровня. Наша задача - чтобы милиция не представляла угрозу государственной безопасности. Чтобы они не торговали наркотиками по-крупному. Чтобы не были на крючке у бандитов. Чтобы не сливали в ОПГ оперативные планы. Вот недавно один попробовал - хлопнули, сидит. Потому что разглашение гостайны.
       - А может, это не слив бандитам, а агентурная работа. Вы же сами говорили, что приходится обеспечивать своим агентам безопасность. Вот он и обеспечивал.
       - Я не говорил, что мы обеспечиваем им безопасность. Я говорил, что мы иногда решаем их проблемы. Это не систематическая работа, а редкие исключения, они воспринимаются как сбой в системе, а не как сама система. Этот же человек просто зарабатывал деньги, торговал офицерской честью. Такое недопустимо.
      
       "Да ругаем мы Путина, ругаем. Главное - не публично. но мы все равно исходим из презумпции правоты государства. Потому что государство - это мы"
      
       Еще через пять минут я наконец врубаюсь, что "под контролем" - это вообще не про закон и порядок. Если человек в погонах говорит: "Все под контролем", он вовсе не обязательно имеет в виду, что на данной территории царит справедливость и исполняются законы Российской Федерации. "Все под контролем" - это всего лишь силовой термин. Он означает, что государство так или иначе доминирует, владеет обстановкой и способно на нее влиять. Все остальное можно простить. В душе фээсбэшника всегда найдется место милосердию и гуманизму, только и то и другое особого свойства.
       - Нас, чекистов, тут всего пять человек на три района. И мы здесь не для того, чтобы охранять правопорядок и обеспечивать диктатуру закона, - для этого есть полиция, прокуратура, суды, правозащитники и так далее. Наша задача - сохранять общий контроль за обстановкой. Мы - государево око. Мы на все смотрим под углом государственной безопасности. Если кто-то по-мелкому торгует наркотиками - это дело ГНК, нам достаточно просто об этом знать. Но если кто-то торгует наркотиками и при этом выстраивает целую международную сеть из наркодилеров и коррумпированных полицейских, это уже и наша компетенция. Если кто-то ограбил магазин, это дело полиции. Но если кто-то систематически занимается грабежами и вымогательством с целью финансирования экстремистских группировок, это уже наше. Мы все про всех знаем, но активизируемся лишь в тех случаях, когда под угрозой сама система власти.
       - Иными словами, мы все знаем, но ничего не можем.
       - Нет, не так. Это как раз у моих предшественников была такая позиция. Здесь сидели такие унылые патриоты, которым за державу было обидно, и ждали, что когда-нибудь придет новый Сталин и даст команду "фас!". Но спецслужбы не для того существуют, чтобы жить от "фас" до "фас". Мы здесь, чтобы работать каждый день. Чтобы от нас не было тайн. Чтобы в любой момент мы могли с минимальными издержками повлиять на происходящее. Поэтому мы все про всех знаем, и мы очень даже можем. И все это знают, поэтому не зарываются.
       - Какая у вас зарплата?
       - Достаточная, чтобы жить, но не настолько, чтобы о ней не думать.
       - С таким знанием всего про всех, наверное, непросто жить на одну зарплату?
       - Знаете, у нас есть такая поговорка: хороший опер всегда наладит бизнес своей жене.
       - Кажется, пришло время поговорить о горячем сердце и чистых руках.
       - В ФСБ нет коррупции.
       - А как же тогда называется налаживание супружеского бизнеса?
       - Это называется рациональным использованием знаний о данной местности. Когда вся твоя территория у тебя как на ладони, тебе совершенно ясно, куда надо вложить деньги, чтобы получился хороший бизнес, как устроить выгодную комбинацию. Более того, присутствие ФСБ в местном бизнесе очень часто помогает контролировать обстановку.
       - А тогда, что такое коррупция?
       - Коррупция - это торговля государственными полномочиями. Это когда ты продаешься на рабочем месте. И тут сотрудник ФСБ находится в самом невыгодном положении: ему просто нечем торговать. Мент - он может какое-нибудь третьестепенное уголовное дело закрыть и на этом срубить денег на новую машину. А в ФСБ с кого ты будешь деньги брать? Ну вот с кого? С террористов? С иностранных шпионов? С воров в законе? Но это уже надо быть совсем подонком - таких наше профессиональное сообщество само моментально выдавливает. У нас масштаб ответственности таков, что зазора между коррупцией и предательством просто нет. Лично я не знаю ни одного сотрудника ФСБ, который зарабатывал бы деньги на своем служебном положении.
      
       Круговое нападение
       - Вот смотри, - продолжает мой собеседник, видя в моих глазах стойкое непонимание. - Есть тут у нас начальник ОБЭПа. Приходит он к одному коммерсанту, который запчастями торгует, и говорит: "Давай, ты нам на служебные автомобили новую резину поставишь, а мы тебя целый год вообще трогать не будем". Коммерсант чешет репу: "Хорошо, согласен". Обувает милицейские автомобили и думает, что теперь можно спать спокойно. Но уже на следующей неделе двое сотрудников ОБЭПа нарушают договор и нахлобучивают коммерсанта на 1200 долларов. Тот звонит начальнику: мы же вроде договорились?! Начальник сам не в курсе - идет к этим двоим своим подчиненным, устраивает им внеплановое производственное совещание. Те в несознанке: клевета! Начальник ставит им в кабинете жучка и уже на следующий день наслаждается служебными откровениями: "Да мало ли о чем он с ним там договорился! Да пошел он в жопу! У него договоренность, а у нас упущенная выгода! Как брали, так и будем брать". Начальник ОБЭПа вызывает обоих к себе и слушает эту запись вместе с ними. Те падают в ноги: прости, бес попутал! Как ты думаешь, что было дальше?
       - Судя по вашей интонации, к коммерсанту эти деньги не вернулись.
       - Ты совершенно прав! Начальник взял с каждого опера по триста долларов - свою долю, - на том и поладили. Вот это коррупция! У нас такое даже представить себе нельзя. У нас с милицией вообще сословная несовместимость, мы стараемся с ними без служебной необходимости не контактировать. В ФСБ все-таки до сих пор очень сильны традиции, понятие чести. Осуждение коллектива - самое страшное наказание. Его боятся сильнее любого суда. У нас, с одной стороны, мощнейшая корпоративная солидарность, но с другой - никакой круговой поруки. Если ты свой, ты не пропадешь. Так или иначе тебе помогут - и на службе, и на пенсии. Но если ты злоупотребил доверием, ты потерял все, ты, считай, зря прожил жизнь.
       Чем дольше идет разговор о корпоративной солидарности, тем более ярким и красочным становится для меня окружающий мир. Глава этого района - сотрудник ФСБ в отставке. Глава соседнего района - сотрудник ФСБ в отставке. Список крупнейших предпринимателей в регионе изобилует сотрудниками ФСБ в отставке. Список директоров и замдиректоров крупнейших госкомпаний - сотрудник на сотруднике. Один из лидеров "Единой России" в регионе - сотрудник, бывший глава такого же межрайонного отдела, только на другом конце области.
       - А я, кстати, проезжал как-то раз мимо этого города, останавливался в гостинице - там еще охранников было больше, чем постояльцев. Я их спрашиваю: чего это вас так много? Молчат. Зато официантка проговорилась, что отель принадлежит двум фээсбэшникам: одному местному, одному московскому.
       - У вас верные сведения, - на лице моего собеседника служебное выражение лица уступает место простой человеческой снисходительности. Интересно, а зачем я все это ему сообщаю? Кто меня за язык тянет?
       - Там еще на третьем этаже паренек сидит, поддельные чеки рисует - к нему все время очередь из дальнобойщиков, - продолжаю я и с ужасом чувствую, что уже не могу остановиться. Снисходительность на лице моего собеседника резко сменяется искренней заинтересованностью.
       - Теперь понятно, почему этот паренек был такой смелый. Я его спрашиваю: "Чего у тебя глаза красные?" А он отвечает: "Да сегодня всю ночь сидели с одним местным - бюджетные деньги осваивали".
       Мой собеседник начинает мастерски имитировать по отношению ко мне профессиональное уважение. Аккуратно, но настойчиво интересуется моей биографией, профессиональным опытом, заслугами перед отечеством. В голове у него включился диктофон, зрачки забегали, как бобины аудиокассеты. И хотя я оказался в этом кабинете при посредничестве человека, которому мы оба доверяем, у меня начинается легкая параноидальная атака. Я вдруг осознаю, что грань между завербованностью и незавербованностью предельно тонка и в любой момент может порваться, что вербовка - она вот сейчас, в данный момент, и происходит. Человек с душой фээсбэшника, вне всякого сомнения, включил эту свою душу на полную мощность, и теперь я точно знаю, что она у него есть. Подружишься с ним - и что будет дальше? Он позвонит, попросит что-нибудь узнать - вот ты уже и агент.
       - А как сейчас в ФСБ с идеологическим контролем? Вы в курилках у себя Путина ругаете?
       - Да ругаем мы Путина, ругаем, - пропел человек с душой фээсбэшника. Мотив получился такой: да не волнуйся ты, тебе у нас будет хорошо! - Ругать нам вообще можно кого угодно. Главное - чтобы не публично. Мы такие же люди, как и все, у нас такие же проблемы, все понимаем. Просто мы все равно исходим из презумпции правоты государства. Потому что государство - это мы.
       От приглашения на рыбалку мне отбрыкаться удалось. А вот телефончик пришлось оставить.
       - У нас есть такая профессиональная поговорка, - бормочет себе под нос фээсбэшник, записывая мой номер, - лишних людей не бывает.
       Вернувшись домой, заглядываю в Википедию:
       "Лишний человек - литературный тип, характерный для произведений русских писателей XIX века. Обычно это человек значительных способностей, который не в состоянии реализовать свои способности на государственной службе..."
       Описанный выше разговор состоялся почти два года назад. Человек с душой фээсбэшника с тех пор ни разу не позвонил. Даже не знаю, расслабиться по этому поводу или напрячься.
      
       См. также:
       План Андропова - Путина
       Не болтай!
       Не болтай!
       Зачем и кому нужен закон о госизмене и шпионаже
       Закон о госизмене и шпионаже вступил в силу. Еще на первых парах обсуждения этого закона правозащитники раскритиковали его: по их мнению, он противоречит Конституции РФ. "РР-Онлайн" попытался выяснить, зачем нужен этот закон, кого он может коснуться и почему его приняли именно сейчас.
       http://www.rusrep.ru/article/2012/11/16/no_talk/
       Мария Исаева
       16 ноября 2012
       Формулировка
       Закон вносит изменения в Уголовный кодекс, вводя статью о незаконном получении сведений, составляющих гостайну, а также существенные изменения в уже имеющиеся статьи "Государственная измена", "Шпионаж" и "Разглашение государственной тайны".
       Значительно расширилось понятие "государственная измена": теперь попасть под уголовное преследование можно не только за выдачу сведений, составляющих гостайну, но вообще за любую помощь иностранному государству, международной организации, если правительство посчитает, что их деятельность направлена против безопасности России.
       Шпионаж теперь - это сбор иностранным лицом любых сведений для передачи их с целью использования, опять же против России. И не обязательно даже, чтобы они составляли государственную тайну.
       Круг лиц, которые могут попасть под статью, значительно расширен. Закон предусматривает наказание за раскрытие "секретных материалов", полученных не только на работе или во время учебы, но и "в иных случаях". Наказание по новой статье (283.1 УК) за незаконное получение сведений о гостайне минимум 200 тысяч рублей, если повезет. А если не очень - лишение свободы на срок до четырех, а при отягчающих обстоятельствах - до восьми лет.
       В ФСБ заявили, что закон необходим, поскольку иностранные службы стали работать более завуалировано, маскируясь под правомерные действия, в то время как соответствующие статьи не обновлялись с 60-х.
      
       Суть
       Против выступили члены Совета по правам человека при президенте РФ - его глава Михаил Федотов, Владимир Лукин, Людмила Алексеева, Валерий Борщев, Светлана Ганнушкина, Лев Пономарев и другие.
       Основной проблемой закона большинство экспертов называют широкое толкование. И правда, как будут формулироваться обвинения в шпионаже? Как будут выяснять, что тот или иной человек делал какие-то вещи, чтобы навредить стране?
       Глава коллегии "За права человека" адвокат Евгений Архипов считает, что широкое толкование этого закона позволяет применять уголовную ответственность к любому.
       - Информация, которая касается безопасности страны, не детализирована. Нет конкретного перечня информации, которую можно отнести к конфиденциальной, нет понятия гостайны и прочих вещей, которые охраняются государством. Поэтому это может коснуться каждого, у кого есть родственники за рубежом, у кого там партнеры или какие-то связи по работе. Они все попадают в зону риска по применению этой статьи.
       Архипов называет это "возвращением к сталинским временам" и обращает внимание, что касается это не только стран дальнего зарубежья, но и Украины, Беларуси, стран бывшего Советского Союза, с которыми тесные связи у нас сохранились до сих пор.
       - Любое общение может показаться органам нарушающим безопасность страны, исходя из того, что будет применяться только субъективная оценка. Каждый человек может быть привлечен к уголовной ответственности просто за общение со своими родственниками, друзьями, работодателями, - уверен Ахрипов.
       Он вспоминает сталинское время, когда очень активно применяли эту статью. Тот, кто выступал против власти или хотя бы пытался это сделать и, не дай бог, еще имел родственников за рубежом, естественно, обвинялся в шпионаже.
       - Просто теперь это коснется уже не только общественников, правозащитников и политиков. Об этом я вообще молчу, это стопроцентная группа риска. Эта поправка касается простых людей, широких масс, которых теперь можно привлечь к уголовной ответственности.
       Какое вообще отношение эти люди могут иметь к государственным тайнам - непонятно.
       - Вы пообщались в "Фейсбуке" со своим другом из заграницы, рассказали, что у вас в стране все плохо, что готовятся протесты, вот они посчитали, что это нарушает безопасность РФ, и все, приехал воронок в пять утра, - приводит пример Архипов. - Именно на это направлен закон.
       Как юрист, Архипов считает закон грубейшим нарушением самих принципов уголовного права, заключающихся в том, что должен быть исчерпывающий перечень действий, за которые можно привлечь к уголовной ответственности.
       - Это умышленно направлено на то, чтобы людей взять под колпак, под контроль, чтобы люди боялись уголовной ответственности, - неистовствует юрист.
       Экс-депутат Госдумы Геннадий Гудков тоже уверен, что коснутся закон может всех простых граждан, неподдерживающих нынешнюю власть.
       - Он коснется тех, кто выходит на митинги и протесты, кто имеет свою точку зрения, простых рабочих, которые могут возразить начальству, что жизнь не состоит в том, чтобы неистово обожать нашу власть и наших вождей, - утверждает Гудков. - Они могут быть объявлены кем угодно, в том числе предателями и изменниками родины, шпионами и так далее. Вы же видите, что творится.
       Гудков проводит интересную параллель государственной тайны с листами фотобумаги, которые можно сосчитать только в темноте и наощупь, а то они испортятся и будут непригодны. Также с гостайной: когда ее проверяешь, она перестает ею быть.
       - В том и есть главное противоречие всех шпионских процессов, что дает заключения, как правило, тот институт, то ведомство, которое этой тайной владеет и охраняет ее. И они будут решать, что есть гостайна, - говорит Гудков, делая акцент на слове "они".
       - Вопрос обладания гостайной - сложнейший, по сути, он зависит от совести и честности тех экспертов, которые оценивают, является ли то или иное гостайной. А вдруг эксперты под давлением сочтут гостайной то, что уже давно всем известно? Такое может быть, если у экспертов нет совести или мужества, - считает Гудков. - У нас это становится похоже на 37-й год, когда был в Японии - значит японский шпион, был в Германии - значит немецкий, был в Швеции - значит шведский.
       Депутат Национальной Ассамблеи РФ, адвокат Юрий Шмидт опять же говорит о проблеме широкого толкования и расплывчатости формулировок в законе.
       - Те люди, которые сильны духом и выступают против власти, могут стать государственными изменниками просто потому, что закон чрезмерно широко охватывает то, что называется объективной частью состава преступления. И вообще, закон политический.
       Юрист, учредитель общественной организации "Московский правозащитный центр" Михаил Салкин с экспертами не согласен, он считает, что закон никак не коснется обычных людей.
       - Под госизменой подразумевается, по нынешним законам, взаимодействие с иностранными службами и организациями, которые направлены на дестабилизацию ситуации в РФ, на нарушение конституции и перевороты. А у нас простые граждане из иностранных организаций самое большее взаимодействуют с посольством, когда визу получают или журналы по интернету заказывают. Когда вы книжку на "Амазоне" покупаете, это всего лишь направлено на удовлетворение личных потребностей.
       Салкин подчеркивает, что простой гражданин не может узнать гостайну и не знать, что он ее узнал. Просто потому, что чтобы его к ней допустили, он проходит всяческие проверки и дает согласие.
       - В любом случае, даже если вы совершенно случайно нашли ноутбук и увидели содержащиеся там документы, выложили их в интернет, то здесь не будет состава преступления. Ну, вы же не знали, что это гостайна, там же не было грифа "секретно" на ноутбуке! При такой оговорке очень сложно будет доказать, что человек специально разгласил информацию и имел к этому умысел, - уверен Салкин. - К тому же, чтобы узнать гостайну, нужно очень этого хотеть и желать.
       Он настаивает, что ничего особенного не произошло, всего лишь поправили формулировку в УК.
       - Это нормально, что государство охраняет гостайны, какие-то секретные разработки оружия и так далее. Этот просто дополнительный звоночек со стороны государства о том, что если вы каким-то случайным образом узнали гостайну, или вы проводите какие-то исследования, которые могут привести к образованию гостайны, то не нужно это передавать мгновенно куда-то там за границу.
      
       Почему сейчас
       Этот закон, инициированный ФСБ, был внесен в Госдуму еще в 2008 году от имени правительства за подписью тогдашнего премьер-министра Путина. Его отложили, но в этом году к нему вернулись. Одни эксперты говорят, что это произошло именно сейчас из-за прокатившейся по стране волны протестов, другие - что идет процесс "закручивания гаек", а третьи - что это просто юридические формальности.
       - Наша исполнительная власть и административная система творит беспредел! - неистовствует Гудков. - В основном это инструмент, чтобы бороться с инакомыслящими и оппозицией.
       Шмидт говорит, что этот закон нашел свое место среди целого ряда "антиконституционных законов и законов, нарушающих права человека, которые Дума принимала весной и летом этого года".
       - Я думаю, что эта вопиющая реакция вызвана событиями прошлого и этого года, - говорит Шмидт, имея в виду протесты, - ничего удивительного здесь нет, раз этот процесс начали, думаю, он еще не завершен. Его еще продолжат, - говорит юрист.
       Салкин предполагает, что вновь обращенное внимание к закону могло быть вызвано расследуемым сейчас делом о массовых беспорядках. Следственный комитет утверждает, что имело место финансирование беспорядков из заграницы.
       - Вот это как раз попало бы под статью нового закона. Под тех, кто сейчас привлекается, можно сказать, этот состав и написан. Но закон обратной силы не имеет, сейчас можно какой угодно закон ввести, но их дело будет идти только по тем статьям, которые уже были.
       Как эта статья может коснуться бизнесменов и предпринимателей - отдельная история. Как утверждает Михаил Салкин, для бизнесменов, которые взаимодействуют во внешнеторговой деятельности, то есть закупают какое-то оборудование или еще что-то за рубежом, всегда есть риск. Потому что определить финансирует ли та или иная организация деятельность, направленную против безопасности России, вы не можете. Здесь будет большая неопределенность.
       Поэтому вполне возможно, что эти расплывчатые формулировки будут употреблены в отношении тех, кто занимается импортной деятельностью.
       - Тем бизнесменам и компаниям, которые только внутри России взаимодействуют, бояться нечего, - уверен Салкин.
       - Если говорить честно, как правило, борьбой против бизнесменов МВД занимается, в редких случаях - Следственный комитет. А госизмена вообще под следствием у ФСБ. Поэтому применить как меру давления такую тяжкую статью всегда достаточно сложно. Бизнесменов так много, а Служба безопасности одна, даже если там найдутся коррумпированные чиновники, их просто не хватит. А вроде бы как считается, что у нас вообще все честные и хорошие.
       Если сравнивать эту статью с предыдущей редакцией, она очень расплывчатая. И, на самом деле, сделана она на основании одного конкретного случая - истории с Развозжаевым и деньгами из Грузии, утверждают эксперты.
       - Вот, собственно, под них и написана статья, чтобы в будущем такого не допускать, - говорит Салкин.
       - А статья по гостайне, на самом деле, создана для того, чтобы бороться с уже имеющими допуск, чтобы те вещи, которые могут испортить отношение к правящей власти, не распространялись.
      
       Обман
       Путин, комментируя закон 12 ноября на заседании СПЧ, заявил, что его нужно еще раз обдумать, поскольку "здесь не должно быть расширенного толкования - что такое госизмена". После такого заявления кто-то надеялся, что законопроект могут не принять, сильно изменить, пойти на компромисс.
       Документы, опубликованные на сайте Кремля, еще раз убеждают нас в этом. Несмотря на все обещания, раскритикованный правозащитниками законопроект Путин подписал в тот же день, когда заверил членов СПЧ, что готов еще раз его обдумать - 12 ноября, именно эта дата стоит на электронной версии документа.
       Сообщили об этом только 14 числа, уже после вступления новых поправок в силу, хотя обычно подписанные законы публикуются тут же.
       Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков сообщил "Коммерсанту", что в ближайшее время пересмотра закона о госизмене не будет. Но он подчеркнул, что "если в ходе реализации закона будут установлены какие-то моменты, которые ограничивают права и свободы граждан, это не означает, что отсутствует возможность по пересмотру этих положений, внесения необходимых корректировок. Именно об этом и говорил Путин", - пояснил Песков смысл заявления президента.
       - У любого закона есть период имплентации - срок, когда смотрят - вообще исполняется он или нет, и затем уже вводят какие-то дополнительные поправки, - объясняет Салкин.
       Он вспоминает, что раньше была практика общественных слушаний, когда в интернете каждый мог написать свое мнение. Так было с законом о полиции, с законом об образовании. Он допускает, что сейчас так же будет с этим законом второй этап, когда и общественность привлечется к обсуждению.
       - Любое государство охраняет себя, свои границы, в том числе и ради блага своих граждан. Поэтому они, скорее всего, руководствуются тем, что необходимо очень сильно ужесточить закон, чтобы не происходило такого финансирования беспорядков из-за рубежа. А впоследствии они уже уточнят поправки.
       Салкин утверждает, что такое практикуется очень часто в США, когда вводят очень жесткий закон, а потом уже принимают поправки.
       Шмидт, мягко говоря, с ним не согласен.
       - Я буду, возможно, слишком резок, но Путин регулярно врет, - откровенно говорит Шмидт. - Он говорит одно, а делает другое. Это как раз меня удивляет меньше всего. Другой вопрос в том, что граждане, которые не особо следят за высокой политикой, этого не замечают.
       Геннадий Гудков высказывается по поводу этого происшествия крайне негативно.
       - Что он готов обсуждать, когда закон уже все чтения прошел? Либо подписывать, либо не подписывать. Нечего там обсуждать, хочешь - вноси поправки! Обсуждать надо было в Думе! Которая у нас не то что места для дискуссии не имеет, а просто является местом для непрекращающихся политических разборок и сведения счетов, - эмоционально высказывается Гудков. - Это как в том анекдоте, врач спрашивает:
       - Больной перед смертью потел?
       - Потел.
       - Это хорошо.
       - Хорошо-то оно, может, и хорошо, только вот больной помер.
      
       План Андропова-Путина
       Как чекисты получили контроль над страной
       http://www.rusrep.ru/article/2012/10/31/kgb/
       31 октября 2012, N43 (272)
       Почти тридцать лет назад, 12 ноября 1982 года, глава КГБ Юрий Андропов стал генсеком ЦК КПСС. Во главе страны он пробыл чуть больше года, но оставил после себя вопросов, легенд и нереализованных надежд едва ли не больше, чем все остальные лидеры XX века. Распространенная версия гласит, что у Андропова был полномасштабный план реформ, ухудшенной версией которого стала перестройка. А кроме того, именно при нем в недрах КГБ был разработан, а затем якобы и осуществлен план перераспределения собственности, при котором чекисты взяли под контроль всю экономику страны, прикрываясь именами "олигархов". "РР" в беседах со многими чекистами сложной судьбы искал следы этого "плана КГБ"
       Дмитрий Карцев
       31 октября 2012, N43 (272
       - На мой взгляд, нынешняя российская оппозиция не понимает одной вещи - что их утопия, я имею в виду, конечно, либеральную часть, уже реализована, - наш собеседник из окружения Владимира Крючкова (в 1988-1991 годах председателя КГБ СССР) говорит медленно, размеренно, почти все время улыбаясь. - Вот сейчас у них лозунг "Честные выборы!", но когда выборы были честными и побеждали коммунисты, они кричали: "Дайте Пиночета!" И им дали.
       Мы говорили с разными чекистами: и с теми, которые во власти, и с теми, которые вне ее, и с теми, которые "за Путина", и с теми, которые "за оппозицию", но логика и строй мысли у них удивительно похожи. По обе стороны видны отчетливые следы либерально-чекистского союза. И дело здесь, конечно, не в популярной теории заговора и не в любимом интеллигентском мифе о всесилии КГБ, а в сложных и противоречивых исторических корнях новой России, ее родовой травме.
      
       Точкой отсчета новейшей истории нашей страны принято считать апрель 1985 года, когда Михаил Горбачев объявил о начале перестройки. Но в более длительной исторической перспективе, возможно, куда важнее слова человека, которому Горбачев обязан своим стремительным политическим взлетом: Юрия Андропова.
       "Если говорить откровенно, мы еще до сих пор не изучили в должной мере общество, в котором живем и трудимся, не полностью раскрыли присущие ему закономерности, особенно экономические, - признавал Андропов в июне 1983 года. - Поэтому порой вынуждены действовать, так сказать, эмпирически, весьма нерациональным способом проб и ошибок".
       В устах лидера советского государства это было не просто указание на "отдельные недостатки" и даже не констатация недостаточной компетентности руководства страны. Это было еще и прямое указание на необходимость осознанной и полноценной программы дальнейших действий. Прежде всего в экономике. О деталях своего плана генсек, впрочем, умолчал, утопив их в ритуальных фразах о необходимости социалистического строительства и прочее, и прочее. Получилось вполне по-чекистски - полунамеками.
       - План преобразований был готов у Андропова еще в 1965-м, - уверяет Геннадий Гудков, экс-депутат Госдумы, пламенный оппозиционер, а в прошлой жизни, как и Владимир Путин, офицер КГБ. - По тем временам, кстати, довольно радикальный. Тогда его не приняли, выбрали мягкий, косыгинский. Наверное, за двадцать лет, тем более во главе КГБ, вполне мог и усовершенствовать.
      
       Сталинизм с человеческим лицом
       Детали плана: ликвидация национального деления страны, диктатура и роспуск КПСС.
       О проекте Андропова по радикальной реформе советской системы давно сложены легенды. Большинство людей, так или иначе знакомых с планом или его частями, до сих пор молчат. За редким исключением. Из высокопоставленных чиновников, непосредственно работавших с генсеком Андроповым, только Аркадий Вольский рассказывал об отдельных деталях большого реформаторского замысла.
      
       Это и была еще одна часть плана генсека - введение на несколько лет жесткой, почти сталинской диктатуры. Направить ее Андропов хотел, прежде всего, против партийной номенклатуры
      
       "У него была идефикс - ликвидировать построение СССР по национальному принципу, - говорил он незадолго до своей смерти в интервью "Коммерсанту". - Межнациональная рознь в СССР подавлялась. Не была такой злобной, как ныне. Однако тлела всегда. Как-то генсек меня вызвал: "Давайте кончать с национальным делением страны. Представьте соображения об организации в Советском Союзе штатов на основе численности населения, производственной целесообразности, и чтобы образующая нация была погашена. Нарисуйте новую карту СССР". Пятнадцать вариантов сделал! И ни один Андропову не понравился. Какой ни принесу - недоволен".
      
       Понятно, что любая радикальная реформа не могла не натолкнуться на острое сопротивление старой номенклатурной элиты. Да и реакция населения могла оказаться непредсказуемой. Рискнем предположить, что в памяти Андропова то и дело всплывал 1964 год, когда партийная верхушка просто скинула заигравшегося в инновации Никиту Хрущева. А еще он точно знал, что при Сталине такого случиться точно не могло.
       По версии чекистов, это и была еще одна часть плана генсека - введение на несколько лет жесткой, почти сталинской диктатуры. Направить ее Андропов хотел прежде всего против партийной номенклатуры, которую не без основания считал главным источником коррупционной и бюрократической язвы, заразившей Союз. В чем-то Андропов собирался даже переплюнуть "отца народов".
       - Деятельность всех партий в стране была бы запрещена, - рассказывает "РР" отставной генерал КГБ. - "Всех" в тех условиях, как вы понимаете, значило одной-единственной: КПСС. Я не очень понимаю, как бы это сочеталось с сохранением марксистской идеологии, но одно знаю точно: Андропов меньше всего был догматиком, как-нибудь нашел бы возможность совместить. Сказал бы, в конце концов, что партия переродилась и больше не защищает интересы трудящихся. Тем более что так оно и было. Конечно, ни о какой свободе слова или там независимой прессе речь не могла идти в принципе - в стране, где предполагались полномасштабные чистки и, видимо, возрождение в какой-то степени даже лагерной системы. Это не были бы популярные реформы. Нельзя было допустить, чтобы консерваторы утопили их в своей демагогии.
       В общем, печально известную 6-ю статью Конституции СССР о руководящей роли КПСС предполагалось отменить.
      
       СССР и китайский путь
       Детали плана: десять экспериментальных экономических зон - и пусть выиграет сильнейший!
       Ужесточение политического режима было не самоцелью, а необходимым условием проведения масштабных экономических реформ, общий смысл которых заключался в радикальной перестройке народного хозяйства. Сегодня путь, по которому Андропов собирался направить страну, называют китайским.
       По признанию людей из окружения Андропова, общая идея заключалась в следующем: реформы не должны были начинаться одномоментно и распространяться сразу на всю страну. Предполагалось создать порядка 10 экспериментальных зон, в которых шли бы преобразования, причем не факт, что по одному и тому же сценарию. То есть не "одна страна - две системы", как было в Китае после объединения с Гонконгом, а "одна страна - десяток систем и подсистем".
       Таким образом убивались сразу два зайца: с одной стороны, по итогам этого своеобразного межрегионального социалистического соревнования выявлялся лучше всего зарекомендовавший себя модернизационный проект, а с другой - что, возможно, даже более важно - ликвидировался бы давний бич страны: гигантские региональные диспропорции, которые на практике существуют по сей день. Очевидно, однако, что в тех местах, которым пришлось бы оставаться в застойной зоне, постепенно возрастало бы масштабное недовольство, которое тоже требовало бы жесткого контроля.
       - Когда после всего, что мы пережили в девяностые и нулевые, я вспоминаю о том, что мне было тогда и позже известно об андроповском плане, - размышляет наш собеседник-чекист, - все это мне кажется, скажем так, наивным, немножко ролевой игрой. Мы ведь и представить не могли, насколько далеко зашла деградация системы управления. Понимал ли это Юрий Владимирович? Трудно сказать. Но, с другой-то стороны, тогда даже те, кто деградировал, не знали, что они деградировали. Поэтому могли бы испугаться, встать по стойке смирно и выполнять решения партии и правительства.
       Однако для осуществления любых экономических реформ прежде всего нужны профессионалы. На раннем этапе могли подойти и наиболее продвинутые из тогдашних партийных бюрократов, но стратегически делать ставку на них было рискованно: слишком серьезны были язвы тогдашней номенклатуры. Андропов искал новых людей. И, уверяют некоторые чекисты, нашел. Правда, страна узнала их имена только спустя десять лет: многие из андроповских кадров вошли в состав правительства Егора Гайдара.
      
       Гайдар и Чубайс под крылом КГБ?
       Детали плана: поиск людей, способных выйти при обсуждении экономических вопросов за рамки жесткой парадигмы социалистической экономики, стимулирование их к выработке идей, помощь в образовании.
       - В Советском Союзе не было собственной экономической науки, - рассказывает "РР" высокопоставленный офицер КГБ, работавший под началом Владимира Крючкова.- Юрий Владимирович это хорошо понимал. Для реформ нужно было вырастить реформаторов. И, главное, дать им возможность знакомиться с передовыми тенденциями западной экономической науки.
      
       "Насколько я знаю от коллег, которые работали с будущими министрами правительства Гайдара, некоторые просто не понимали, что находятся в плотном контакте с сотрудниками органов"
      
       Именно этим многие из наших собеседников-чекистов объясняют спокойное отношение органов к антисоветчине, которой в то время активно начали заниматься люди, впоследствии ставшие во главе первого либерального российского правительства.
      
       - Посудите сами: в те времена могли арестовать за чтение Солженицына о событиях сорокалетней давности, а вот обсуждение проектов реформ, то есть, по сути, демонтажа советской системы, шло в академических институтах вслух и не очень-то тихо. Случайность? - задается вопросом Алексей Кондауров, генерал КГБ и бывший главный аналитик ЮКОСа.
       Действительно, сам Егор Гайдар рассказывал в своих интервью, что вместе с единомышленниками они обсуждали масштабные преобразования еще с начала 80-х годов. И происходило это во Всесоюзном НИИ системных исследований. К слову, этот институт был советским филиалом Международного института прикладного системного анализа, основанного в начале 70-х годов в Вене. Стажировки не стажировки, но как минимум организовать через него доставку новейшей научной литературы было вполне возможно. Получается, что обсуждение реформ шло если не под контролем, то уж точно с молчаливого согласия КГБ. И, учитывая масштабные планы Андропова, вряд ли это могло быть случайностью.
      
       - Давайте не использовать слово "завербованы": оно не из этого словаря и не про это, - бывший помощник Владимира Крючкова энергично протестует против попыток причислить младореформаторов к агентам КГБ. - Экономисты делали свою работу, органы свою. Я даже не уверен, что тогда, в начале 80-х, все эти будущие министры понимали, что их работой интересуются в органах. Насколько я знаю от коллег, которые непосредственно с ними работали, некоторые просто не понимали, что находятся в довольно плотном контакте с сотрудниками органов. Ну, им и лет-то было по двадцать - тридцать, интеллигентные мальчики, даешь работать, они и счастливы.
       - А как так получилось, что ставка была сделана на проработку ультралиберального проекта? Трудно придумать что-нибудь более радикально разрушающее советский строй.
       - Да, это интересно... Дело, видите ли, в том, что в середине 80-х это было самое модное и продвинутое экономическое направление. Вспомните: тэтчеризм, рейгономика. То есть был, конечно, и шведский социализм, но мы-то не Швецией хотели быть... Это, конечно, огромная историческая неудача, что и говорить. Но я не думаю, что тогда существовал какой-то иной выход. Ребята увлеклись неолиберализмом, им не могли сказать: "Все, увлекитесь чем-то еще" - это противоречило самой сути андроповского мышления, которое было направлено против партийного догматизма в политэкономии. К тому же восточноазиатские тигры только еще росли, Китай стартовал почти одновременно с нами, возможности госкапитализма не очень-то осознавались. Главное, наличие нескольких зон с разными типами хозяйствования могло бы послужить своеобразной подушкой безопасности на случай, если бы что-то пошло не так - просто не стали бы распространять неудачный опыт дальше.
       При этом мышление либерального академического крыла, за которым приглядывал КГБ, в чем-то вполне соответствовало взглядам самого Андропова. Это стало ясно чуть позже из опубликованных весной 1990 года фрагментов "Аналитической записки по концепции перехода к рыночной экономике в СССР". Статья называлась красноречиво "Жестким курсом", а готовила ее группа экономистов под руководством мало кому тогда известного Анатолия Чубайса.
       "Сопротивление реформе широких масс, - пишут ее авторы, - связано с необходимостью осуществления в ее ходе жестких и непопулярных мер и неизбежных -издержек, к которым следует отнести не только снижение уровня жизни, но и резкий рост, а главное - легализацию социально-экономической дифференциации, гигантские масштабы легальной спекуляции, а также связанное с ней "неправедное обогащение" отдельных лиц и социальных слоев, отмывание денег теневой экономики, вызывающее поведение нуворишей и пр.".
       Для борьбы с антиреформаторскими тенденциями авторы рекомендовали следующие меры: "роспуск профсоюзов в случае их выступления против правительственных мер", "чрезвычайное антизабастовочное законодательство", "контроль за всеми центральными средствами массовой информации", "меры прямого подавления по отношению к представителям партийного актива". Сходство с андроповскими планами в изложении наших собеседников из органов налицо. И вряд ли оно совсем случайно, учитывая пристальный интерес андроповского КГБ к молодым и перспективным экономистам, к которым Чубайс, безусловно, относился.
       Весьма вероятно, что наработки группы Гайдара - Чубайса планировали положить в основу экономического устройства одной из экспериментальных зон, но совсем не факт, что этот опыт распространился бы на весь Союз. Который, кстати сказать, в старом, ленинско-сталинском виде должен был исчезнуть. Но в итоге исчез не только в ленинско-сталинском виде, а совсем.
       Смерть Юрия Андропова до сих пор окутана завесой тайны. В чекистских кругах и поныне много говорят о том, что его убили, и даже называют убийцу - Светлану Щелокову, мужа которой Андропов уличил в многочисленных преступлениях и уволил с поста министра внутренних дел. Недолгое правление старика Черненко, Горбачев, апрельский пленум, перестройка; разваливается СССР... Либеральная идея обретает материальную силу и направленная изначально против партийной номенклатуры той самой номенклатуре в итоге и сослужила прекрасную службу.
      
       Рождение чекистского капитализма
       Детали плана: с середины 80-х руководство советских спецслужб начало концентрировать на западных офшорных счетах часть советской экспортной выручки, чтобы в изменившихся экономических условиях установить контроль над основными активами и ресурсами экономики.
       Сегодня, через тридцать лет после прихода к власти Андропова, присутствие сотрудников органов в управлении российской экономикой не может не впечатлять. -Порой создается ощущение, что люди в погонах проникли едва ли не во все сферы отечественного капитализма, который можно небезосновательно называть чекистским. И это вполне укладывается в пресловутый план Андропова.
       - Разумеется, он имел в виду, что государство будет само назначать владельцев освобождающейся собственности, - рассказывает бывший контрразведчик, знакомый с некоторыми деталями андроповского плана. - Это вполне логично, учитывая, что никакого первоначального капитала внутри страны не было, а пускать иностранцев сюда никто не собирался. Это необязательно должны были быть комитетчики, но работать, конечно, они должны были под контролем КГБ. Людей готовили, учили...
       Возможно, готовили для них и тот самый первоначальный капитал. В гипертрофированном виде эта версия была высказана еще в анонимной, но нашумевшей книге "Проект Россия", вышедшей в 2005 году: "Когда СССР разваливался, над огромными сырьевыми и стратегическими ресурсами срочно требовалась временная система контроля. Ни при каких обстоятельствах ресурсы не должны были работать в неподконтрольном политическом секторе. Эффективность ставилась на второе место. Главное условие - контролируемость. Было принято условие передать государственные активы частным лицам. Но не всем подряд, а очень избирательно". Анонимный автор подводил к мысли, что процесс передачи организовали и контролировали именно стратеги из спецслужб. Таким образом, нынешние олигархи на самом деле суть лишь нанятые менеджеры, которые контролируются настоящими собственниками.
       "Для чекистов как корпорации в 1999-м вообще сложился беспроигрышный вариант: Путин против Примакова - молодость против опыта, но полученных в одной и той же структуре"
       "Проект Россия", впрочем, ярок словами, но не фактами. Однако косвенные свидетельства, которые при желании можно было интерпретировать как подтверждение версии, появились в том же 2005 году. Научный редактор журнала "Эксперт" Александр Привалов, анализируя приговор по первому делу ЮКОСа, обратил внимание на то, что обе стороны - и обвинение, и защита - фактически проигнорировали то, что главным выгодоприобретателем от деятельности нефтяной компании должна была быть некая офшорная фирма "Джамблик". Самое интересное, что зарегистрирована она была... 8 ноября 1984 года.
       Таким образом, смелая гипотеза могла выглядеть так: еще в далекие 80-е, осознав всю бесперспективность советской экономической системы, некоторые крупные функционеры, в основном как раз из КГБ, сделали так, чтобы часть советской экспортной выручки оставалась на зарубежных счетах. Для этого могла быть создана сеть офшоров, где деньги аккумулировались. Накопленные таким образом средства - а это десятки миллиардов долларов - и составили в итоге тот первоначальный капитал, с которого началась новая российская экономика. И в общем-то неудивительно, что у ее истоков стояли бывшие сотрудники органов. При этой модели олигархи - просто "операторы", люди, которым разрешили поуправлять собственностью, приобретенной на чужие деньги.
      
       Интересно, что следы фирм, подобных "Джамблику", зарегистрированных еще до краха СССР, встречаются в бизнесе и других крупных российских бизнесменов. Например, компания Sibir Energy известного бизнесмена Шалвы Чигиринского была создана в 1996 году на базе лондонской компании Pentex Energy plc. А та существовала с 1981 года и создавалась "для привлечения инвестиций в СССР". Или странная история обогащения банкира Александра Лебедева, которую в банковских кругах многие не могут объяснить ничем иным, кроме как пресловутым "золотом партии", - настолько внезапно в середине 90-х он аккумулировал под своим контролем огромные средства. Лебедев в прошлом кадровый разведчик, работавший под прикрытием в советском посольстве в Великобритании.
       Многие чекисты к этой лестной для своей корпорации версии относятся, впрочем, с некоторым скепсисом (или просто не хотят ее обсуждать). И выдвигают другую - без зарубежных активов, но тоже с допущением своего контроля над новорожденным российским бизнесом:
       - Представьте себе, что у вас есть агент. Допустим, он сидит в каком-то внешнеэкономическом объединении, условно говоря "Подшипникэкспорте", или, например, в каком-то кооперативе. Сидит и сидит. Он вам поставляет время от времени нужную информацию, вы ему помогаете. Потом случается перестройка, приватизация, все дела, и он становится частным бизнесменом. И первым делом зовет вас к себе. В службу безопасности. Вы думаете: "Зачем я ему теперь?" Как зачем? А то, что у вас большое досье на него, не повод для тесного общения? А то, что у вас связи во власти и среди силовиков? А то, что вы, в отличие от него, профессиональный аналитик? И вообще далеко не факт, что он стал бы частным предпринимателем, не расскажи вы ему в подробностях, как дальше будет развиваться ситуация.
       - Получается, непонятно, кто кого нанимает.
       - Сами думайте. Материала-то предостаточно.
       В 90-е годы последний председатель КГБ СССР Владимир Крючков работал в руководстве АФК "Система", бывший руководитель 5-го, идеологического управления КГБ Филипп Бобков возглавлял службу безопасности группы "Мост" Владимира Гусинского, бывший глава Центра общественных связей Министерства безопасности России Алексей Кондауров ушел в информационно-аналитическую службу группы "Менатеп" Михаила Ходорковского.
       Кто-то, впрочем, настаивает, что своему влиянию в российском бизнесе чекисты обязаны исключительно собственным профессиональным качествам.
       - Кто бы что ни говорил, а КГБ был практически полностью чист от коррупции. Его сотрудники, особенно из внешней разведки, отличались профессионализмом и хорошим по советским меркам знанием западной экономики, - делится своими размышлениями чекист, перешедший в службу охраны президента. - Естественно, когда в Россию пришли иностранные инвесторы, работать с чекистами в качестве контрагентов им было удобнее всего. Вспомните: Владимир Путин в бытность свою вице-мэром Питера по внешнеэкономическим связям, например, сделал многое для того, чтобы в городе открылся филиал Deutsche Bank. Иностранцы с удовольствием брали на работу бывших чекистов, а те учились у них азам бизнеса. Кроме того, на каждом предприятии в Советском Союзе обязательно сидел человек из органов, формально занимавшийся экономической контрразведкой, а реально - всем комплексом вопросов, связанных с безопасной работой завода, фактически второй директор. Понятно, что и эти люди не были обойдены в ходе начавшейся сначала неформальной, а потом и официальной приватизации. Или возьмем случай Гены Гудкова - он со мной, считай, на одном этаже сидел, - работал по экономическим составам, увидел, что хорошо организованная и информированная охрана - то, на что будет спрос. И вот тебе первый в Советском Союзе ЧОП.
       А кто-то и вовсе уверяет, что сотрудники органов пошли в бизнес от безысходности:
       - Просто представьте, в один прекрасный день к вам в журнал приходят и говорят: "Все, сворачиваемся, все, что вы делали, плохо и никому не нужно, скажите спасибо, что вас вообще в тюрьму не сажают", - рассказывает другой высокопоставленный офицер. - Были случаи, когда люди возвращались из-за границы, где работали нелегалами, а им говорили, что по документам они значатся мертвыми и никаких больше дел с ними иметь не будут. В такой ситуации куда угодно пойдешь - хоть к олигархам, хоть к бандитам.
      
       Чем Путин лучше Коржакова
       Детали плана: планом не предусмотрено
       Так или иначе, уже в начале и середине 90-х под прямым или косвенным контролем бывших сотрудников органов оказались огромные финансовые средства. Почему же они не воспользовались ими, чтобы, как и завещал всеобщий кумир Андропов, сразу же взять власть?
       Возможно, как раз потому, что боялись эти средства потерять.
       Для начала "официальная" корпоративная версия в изложении генерала Кондаурова:
       - Чекисты привыкли анализировать, прогнозировать, отлавливать врагов, выполнять указания, но не управлять страной. Ошибка думать, будто КГБ занимался политикой, это не так, Андропов в этом смысле был ярким исключением, не случайно же он не был кадровым чекистом. И когда Юрия Владимировича не стало, все пошло насмарку.
       А вот менее официальная, в анонимном разговоре:
       - Проблема плана Андропова в том, что это, вообще говоря, гражданская война, - отмечает бывший помощник Крючкова, которого трудно заподозрить в антипатии к чекисту-генсеку. - Население недовольно - раз, номенклатура недовольна - два, и только тем, кто резко поднялся, хорошо. А кто их защищать бы стал? Физически? Это утопия. Утопией в целом был и андроповский план. Потому что один в поле не воин. Не может быть спецслужбистской хунты: не тот стиль, не те навыки, автоматов, грубо говоря, не хватит. Не утопия - это компромисс элит, легализация собственности, которая, естественно, на первоначальном этапе достается главным образом той самой номенклатуре, ну а дальше постепенное внедрение в руководящие органы - бизнеса, власти. Что мы и наблюдаем все последние годы.
       Получается, что в начале 90-х наследники Андропова пошли на временный тактический компромисс с партийной бюрократией, которая была тесно связана с генералитетом, согласившись отдать ей часть собственности и практически всю политическую власть в обмен на возможность назначить группу "своих олигархов" и самим занять нужные места неподалеку. Именно поэтому изначальный решительный план Чубайса по тотальному искоренению номенклатуры в итоге деформировался почти до неузнаваемости.
      
       Однако компромисс был именно временный. Уже в середине 90-х выходец из 9-го управления КГБ (правительственная охрана) Александр Коржаков попытался взять под полный контроль ход дел в российском бизнесе, тем самым нарушив хрупкий баланс сил.
       Есть в чекистском жаргоне такое понятие - "девятая статья". Это деньги, выделенные на проведение спецопераций, за которые категорически запрещено - именно запрещено - отчитываться. Делается это для того, чтобы иностранные шпионы не могли отследить секретную операцию по бухгалтерской отчетности. Аналог "девятки" пытался внедрить в повседневную жизнь российского бизнеса и личный охранник Бориса Ельцина, который - интересная деталь - служил и в охране Юрия Андропова. Платить предлагалось государству.
       План Коржакова провалился. Сыграла свою роль и личность тогдашнего президента, который не смог простить того, что его телохранитель предложил - нет, не отменить выборы 1996 года, как уверяли впоследствии либеральные СМИ, а найти другого, более молодого кандидата. Сказалось и то, что Коржаков оказался фактически одинок в своих амбициях: его не поддержали ни правительственные либералы, ни бывшие сослуживцы.
       - Нельзя в таких делах действовать с наскока, - объясняет человек из тогдашнего близкого окружения Коржакова. - Он был слишком амбициозным даже для своих.
       Но то, с чем не справился Коржаков, получилось спустя три с лишним года у Путина и его окружения. К 1999 году та самая бывшая партноменклатура, получившая в свои руки власть и собственность, довела саму себя до такой ситуации, что иного выхода, кроме как обратиться к чекистам, у нее просто не осталось.
       - Для чекистов как корпорации в 99-м вообще сложился беспроигрышный вариант, - объясняет один из наших собеседников. - Путин против Примакова (первый директор Службы внешней разведки России. - "РР") - молодость против опыта, но из одной и той же структуры. Тем более "Медиа-Мост"...
      
       Действительно, ни для кого не было секретом, что материальную и информационную поддержку блоку "Отечество - Вся Россия" оказывал именно холдинг Владимира Гусинского, службой безопасности которого руководил вышеупомянутый Филипп Бобков. А если вспомнить еще, что в АФК "Система", близкой к московскому мэру Лужкову, нашел себе место Владимир Крючков, то создается впечатление, что вся предвыборная кампания 1999 года была одной сплошной внутриведомственной разборкой. К слову, Крючков потом еще успел поработать советником Путина. И тут как нельзя кстати признание Алексея Кондаурова:
       - Мне Путин сразу не понравился, я помогал команде Примакова. Михаил Борисович (Ходорковский. - "РР") об этом хорошо знал и не возражал, но сам предпочел Путина, его спонсировал и по мере сил участвовал в кампании.
       Напомним: в этот момент Кондауров работал главным аналитиком структур Ходорковского. А тот сделал иной политический выбор, но совместной работе это ничуть не помешало. Такой вот почти товарищеский матч.
       Тем временем операция по внедрению в Кремль успешно завершилась, о чем и рапортовал Путин в День чекиста 20 декабря 1999 года: "Я хочу доложить, что группа сотрудников ФСБ, направленная в командировку для работы под прикрытием в правительство, на первом этапе со своими задачами справляется". Круг замкнулся.
       Конечно, с приходом Владимира Путина власть не перешла к КГБ. Правящая группа очень сплоченная и не очень большая, и, конечно, она не представляет корпорацию чекистов в целом. Более того, с приходом к власти выходцев из органов внутрикорпоративная борьба резко обострилась. С претензией на власть в разное время выступали разные группы, в том числе происходящие из спецслужб, иногда эти претензии были выражены и прямо. Учитывая вполне допустимое околочекистское происхождение капиталов и влияние "Медиа-Моста" и ЮКОСа, войну с ними тоже можно рассматривать как эпизод внутрикорпоративных баталий.
      
       Но и после 2003 года внутричекистские разборки то и дело выплескиваются наружу. Дело "Трех китов", история с многомиллиардным китайским контрабандным ширпотребом - все это эпизоды одной внутренней войны. Апофеозом этого этапа стал скандальный демарш главы Госнаркоконтроля Виктора Черкесова, опубликовавшего статью "Нельзя допустить, чтобы воины превратились в торговцев".
       Внутренняя борьба в органах не прекращается. В числе лидеров оппозиции мы видим представителей все той же корпорации: полковник КГБ Геннадий Гудков, подполковник КГБ Александр Лебедев...
      
       От Путина до Путина. Послесловие
       Хочется закончить эту историю тем самым разговором, с которого начался наш рассказ.
       - Что такое Пиночет как феномен? - объясняет мне один из помощников Крючкова. - Это представитель силовой группы, который, опираясь на эту самую силовую группу, недемократическим путем, то есть без публичного обсуждения, проводит комплекс непопулярных модернизационных преобразований, направленных на вестернизацию страны.
       - Но Путин-то популярный.
       - Это несущественно. Существенно то, что все его ключевые реформы - монетизация льгот, налоговая, образовательная, военная, сейчас медицинская, потом будет, вероятно, пенсионная - проходят без реального общественного обсуждения. И, заметьте, все они абсолютно либеральные. А то, что он при этом еще и популярным остается, - пиарщики действительно творят чудеса. Путин на полную использует свой диктаторский ресурс, просто он у него очень ограничен. Он не может распустить парламент, не может устроить полноценную номенклатурную чистку, много чего он не может, в общем. Поэтому и фамилия у него все-таки Путин. Он, я думаю, обеспечил максимальный уровень западничества, на который была согласна силовая элита, которая, в свою очередь, обеспечивает проведение модернизации. Это и есть план Андропова, только без ГУЛАГа и гражданской войны. Но поэтому и эффект не такой впечатляющий.
       Мой собеседник по-прежнему улыбается. Открыто и дружелюбно.
      
       Досье РР
       КГБ - ФСК - ФСБ
       Как менялись полномочия госбезопасности в новой России
       03/12/1991
       президент СССР Михаил Горбачев подписывает закон N 124-Н "О реорганизации органов государственной безопасности": КГБ СССР ликвидируется как единый государственный орган, а все территориальные подразделения передаются в исключительное ведение республиканских властей.
       18/12/1991
       президент России Борис Ельцин подписывает указ о создании Службы внешней разведки России. Позже в отдельные ведомства выделяются Служба охраны президента и ФАПСИ. Многие их полномочия пересекаются: предполагается, что конкуренция будет стимулом для качественной работы.
       19/12/1991
       создается Министерство безопасности и внутренних дел (МБВД): в суперведомство впервые со сталинских времен объединяют чекистов и милицию. Но уже 14 января 1992 года Конституционный суд объявляет указ Бориса Ельцина о создании МБВД противоречащим Конституции. На следующий день Ельцин создает отдельные структуры МВД и Министерства безопасности.
       05/01/1994
       Из Министерства безопасности, переименованного в Федеральную службу контрразведки (ФСК), выделяется в отдельную структуру Пограничная служба. Распускается Следственное управление, чекисты фактически лишаются возможности вести оперативную деятельность. Тюрьмы, включая Лефортовскую, передаются в ведение МВД. Низшая точка падения влияния чекистов.
       12/04/1995
       ФСК переименовывается в Федеральную службу безопасности (ФСБ), в ее состав возвращается Следственное управление, которое резко расширяет оперативные возможности чекистов. В ведение ФСБ возвращается Лефортовская тюрьма.
       02/07/1996
       Служба безопасности президента включается в состав Федеральной службы охраны (ФСО). Провал первой в новейшей истории России попытки создать службу над службами, которую предпринял телохранитель Бориса Ельцина Александр Коржаков.
       06/07/1998
       В структуре ФСБ создается управление конституционной безопасности, целью которого его руководитель Геннадий Зотов назвал борьбу с "политической крамолой" внутри страны. Позже оно будет объединено с департаментом по борьбе с терроризмом.
       03/04/1999
       Резко расширены функции управления экономической безопасности ФСБ: в его рамках создаются управление по контрразведывательному обеспечению предприятий промышленности (управление "П"), транспорта (управление "Т"), кредитно-финансовой системы (управление "К"), управление по борьбе с контрабандой и незаконным оборотом наркотиков (управление "Н").
       11/03/2003
       ФАПСИ и Пограничная служба лишаются независимости. Пограничники включены в состав ФСБ, полномочия и материально-техническая база ФАПСИ поделены между ФСБ и ФСО. Фактически воссоздан советский КГБ. Независимой осталась только внешняя разведка, а также ряд узкоспециальных ведомств - по охране высших лиц государства, контролю за оборотом наркотиков и строительству спецобъектов.
       06/03/2006
       Владимир Путин подписывает закон "О противодействии терроризму": ФСБ официально возглавляет борьбу с терроризмом, ее директор координирует действия всех ведомств в этом направлении в качестве председателя Национального антитеррористического комитета. Таким образом, борьба с терроризмом официально признана главным приоритетом деятельности спецслужб.
      
       Кто вертит колесо истории
       http://rusrep.ru/article/2012/10/31/kto/
       редакция "Русский репортер" поделиться:
       31 октября 2012, N43 (272)
       Все русские любят конспирологию. Это объяснимо: наша история, во-первых, катастрофична, а во-вторых, хронически революционна. Когда мир постоянно рушится и перестраивается, невольно хочешь найти рациональное объяснение, чаще всего - следы чьей-то злой (или - редко - доброй) воли.
       Миф о всесилии КГБ - любимейший сюжет советской и постсоветской интеллигенции: настоящий злодей должен быть известным, но тайным, далеким, но близким, почти всемогущим, но тем не менее не непобедимым. Как масоны, иезуиты, евреи и прочие традиционные "враги человечества".
       Но мы занимались этой темой не только затем, чтобы вас развлечь, и уж точно не хотели давать простые объяснения сложным явлениям истории. Исторический процесс многослоен, в нем есть место и объективным процессам, и отдельным человеческим поступкам, и роли масс, и роли небольших сплоченных групп. Во Французской революции нельзя оспорить ни фундаментальных экономических факторов, ни массового политического пробуждения третьего сословия, ни роли конкретного якобинского кружка.
       Вот и мы обсуждаем здесь именно такие субъективные факторы "революции" - то, как были устроены "кружки заговорщиков", готовивших реформы в СССР. Опыт показывает, что на каждом историческом переломе в любой стране и в любую эпоху такие "революционные кружки" играют заметную роль.
       Понятно, что партийных, интеллектуальных, армейских, спецслужбистских и прочих кружков, желающих и готовых сыграть роль в истории, всегда немало. Но задним числом мы можем увидеть только те из них, которым удалось войти в историю. В том, что касается рождения новой России, - это, во-первых, участники семинаров Гайдара - Чубайса, "круга Змеиной Горки", почти целиком вошедшего в высшую власть или в высший свет крупного бизнеса, а во-вторых, выходцы из КГБ, включая круг коллег Путина.
      
       Понятно, что партийных, интеллектуальных, армейских, спецслужбистских и прочих кружков, желающих и готовых сыграть роль в истории, всегда немало
       Но здесь возникает вопрос: если с кружком Гайдара - Чубайса все более-менее ясно и открыто - он в семинарской, научной и почти заговорщической форме обсуждал переход к капитализму с начала 80-х, а за последнее время позаботился, чтобы память о том, откуда есть пошли русские реформаторы, не пропала, - то возможный "кружок КГБ", скорее гипотеза. Велись ли в действительности разговоры о будущем между сотрудниками, которые сидели на внешнеторговых операциях КГБ, соратниками -Андропова, вообще политически амбициозными офицерами службы безопасности? Или присутствие чекистов во власти, оппозиции и бизнесе объясняется только тем, что в этой корпорации моральное разложение шло медленнее, чем в партийной номенклатуре, интеллигенции, у "красных директоров" и в армии? Есть ли в действительности преемственность между "планом Андропова" и "планом Путина"?
       Скорее всего, групп в КГБ, которые могли обсуждать вопросы исторического будущего страны и строить далекоидущие планы, было несколько. Но это все догадки и отдельные свидетельства. Конкретное историческое оформление союза небольших групп бывших чекистов и либералов произошло в мэрии Санкт-Петербурга при Собчаке. Московские группы, если и существовали, не могли претендовать на власть после разгрома КГБ СССР при Ельцине и дальнейшего массового исхода на службу (кураторство?) в крупный бизнес. "Питерский синтез" и определяет до сих пор природу правящего режима - -одновременно и "либерального", и "силового".
       Но теперь-то гипотетический "план Андропова" - со всеми оговорками и поправками - выполнен. И вот вопрос - где сегодня можно увидеть "небольшие сплоченные группы", готовые играть новый акт исторической драмы?
       ОТКАТ К ФАШИЗМУ КАК КРИЗИС "АНДРОПОВСКОГО ПРОЕКТА" Ю.Воронов
       http://coraxxx.livejournal.com/444.html
       Dec. 28th, 2009 at 9:43 AM
       Трансформация политического режима в России в сторону фашизма и усилия власти по фашизации общества стали сегодня так очевидны, что об этом заговорили даже те, из которых термин "фашизм" 10-12 лет назад нельзя было вытянуть и клещами.
       В этой связи и, особенно имея ввиду возможность консолидации реальной демократической оппозиции, предлагаю участникам форума "Новой Газеты" социал-демократическое видение проблемы. Кстати, прочитавшие этот текст, надеюсь, не будут в будущем путать реальную российскую социал-демократию с номенклатурно-гэбэшными фальшивками.
      
       1. Сталинизм, включая его позднейшую "брежневскую" форму был российской разновидностью европейского фашизма (что доказывает, между прочим, нашу европейскость - в Азии ни у Насера, ни у баасистов ничего не получилось).
       2. Фашистская фаза была для России практически неизбежна при переходе от сословной к несословной системе ХХ в. в условиях неразвитого гражданского общества, отсутствия навыков самоорганизации и демократической традиции. Если бы не большевистская авантюра, мы получили бы своего Хорти или Франко в лице какого-нибудь Корнилова, а так - получили сталинизм, т.е. более чистую, сходную с нацизмом форму. Поскольку фашистская мобилизационная экономика на длинных дистанциях менее эффективна, чем свободная рыночная, Советский Союз, как перед этим Португалия и Испания, оказался в историческом тупике и "внутренняя партия" ради социального самосохранения нашла выход в "АНДРОПОВСКОМ ПРОЕКТЕ".
       3. Сами создатели "Андроповского проекта", в отличие от позднейших спецпропагандистов, в политическом спектре не путались и трактовали его как переход от фашизма на "один шаг влево" - к своеобразно понимаемому ими "латиноамериканскому варианту". Важно понять, что "Андроповский проект" - не план и тем более не "корабельное расписание". Социал-демократы в начале 90-х годов приводили ему в качестве аналогии "Манхэттенский проект", т.е. это - и концепция, и структура, и, в конечном итоге, государственная машина со специфической (закрытой) схемой политического руководства, принятия и трансляции управленческих решений.
       4. Центром управления "Андроповского проекта" а, следовательно, и России и всего "постсоветского пространства" (за исключением Прибалтики) был и остается бывший, модифицированный, конечно, аппарат ЦК КПСС (не путать с камуфляжной "Администрацией президента"), а его "штабом" - узкая группа лиц из числа бывшего высшего капээсэсовского руководства.
       5. Своей важнейшей задачей, вслед за сохранением власти (пресловутое "сохранение управляемости"), наделением номенклатуры крупной собственностью или рентой и сохранением контроля над крупными экономическими субъектами, штаб "Андроповского проекта" изначально считал предотвращение возможности возникновения независимой от него политической оппозиции, как справа - фашистской, так и слева - демократической. Крайняя узость социальной базы, необходимость камуфлировать свои структуры и истинные планы (на поддержку которых населением рассчитывать не приходилось) вынудила штаб капээсэсовских реформаторов включить в арсенал своих основных политических методов широкомасштабные (в т.ч. - кровавые) провокации, а также политическое мифотворчество и профанизацию политического процесса. Здесь основным инструментом служил и продолжает служить КГБ, а основным кадровым ресурсом - огромная и постоянно пополняемая агентура КГБ.
       6. Накануне и после фальшивого "путча" 1991г., одной из задач которого был увод в тень "штаба" "Андроповского проекта", были выстроены по всему политическому спектру фальшивые "партии" и "движения" от "фашистов" и "коммунно-фашистов" справа - до "социал-демократов" и даже "троцкистов" слева. Причем для одурачивания "электората" ориентиры "правого" и "левого" были намеренно перевернуты спецпропагандистами при активной поддержке "демократических" спецполитиков. Тяжелый бред, который несли эти "борцы с коммунизмом" об истории страны, их дикие экономические и политические "теории", безоговорочная поддержка номенклатурной приватизации, издевательские высказывания о народе и его возможностях дополнялись проявлениями прямо-таки зоологической ненависти к независимой демократии и ее попыткам оппонировать "Андроповскому проекту". Очень специфическая "демократическая" риторика в сочетании с вызывающе грабительскими "реформами", обвальным снижением уровня жизни, многомиллионной фактической безработицей и разрушением трудовой мотивации не могли не вызвать у большинства народа, еще вчера воодушевленного идеей освобождения от капээсэсовского тоталитаризма, отвращение к такой "демократии".
       7. Сразу после "победы демократических сил над ГКЧП" политтехнологи власти озаботились сохранением и нагнетанием возможно более правой, ультраконсервативной ментальности большинства неноменклатурной части общества и максимальным камуфлирование самого "Андроповского проекта". Для этого были запущены и сохраняются в обращении гэбэшные байки о жидо-масонском заговоре, заговоре ЦРУ, мировом еврейском правительстве и т.п., созданы и продолжают серьезно финансироваться многочисленные фашистские политические структуры и фонды, в которые вовлечены сотни тысяч граждан, массовыми тиражами издаются фашистские газеты, книги, брошюры, за счет государства функционирует даже специальный фашистский телеканал. Фашистская спецпропаганда ведется гэбэшными "шептунами" не только в трудовых коллективах и среди населения, но и в армии, ФСБ, милиции и в других силовых структурах. В последнее время она заметно усилилась. В качестве наглядного пособия для фашистской спецпропаганды перед изумленной публикой была выстроена шеренга назначенных "Старой площадью" карикатурных "жидов-олигархов".
       8. "Андроповский проект" никогда не стеснял себя в средствах борьбы с независимой от него демократической оппозицией. Использовались разные методы - от "точечных" политических убийств (включая убийства "сорвавшихся с поводка" своих собственных агентов) до разрушения руками "демократов"-провокаторов политических партий и движений или их выхолащивания (изгнание из "Демроссии" "семихвостки", развал СДПР, роспуск многотысячных региональных организаций "Яблока", разгром свободных профсоюзов и т.д.), а также фабрикация "организаций замещения". Стала очевидной полная иллюзорность надежд левых демократов и либералов на терпимость "Андроповского проекта" к тому, чтобы рядом с ним выстраивалась (пусть медленно и с оглядкой) любая независимая демократическая структура.
       9. Наконец, в Россию был перенесен опыт масштабных кровавых провокаций и локальных "управляемых" конфликтов, на которых номенклатурные реформаторы набили себе руку на "постсоветском пространстве". Основная цель этих действий, что бы там ни говорили нынешние "критики" (из числа вчерашних активных проводников) политики "Старой площади" - получение новых инструментов для политических манипуляций и нагнетания антидемократических настроений в обществе, его морального разоружения.
       10. "Ахиллесовой пятой" "Андроповского проекта" была и до конца останется экономика. Социальный эгоизм номенклатуры, параноидальная боязнь потерять политическую и экономическую власть консервируют колониальную модель эксплуатации страны номенклатурой и ее клиентелой. Естественным ингредиентом этой системы не может не быть всеобъемлющая коррупция. Беспрецедентно длительная высокая конъюнктура цен на энергоносители не смогла остановить стагнацию и деградацию основных отраслей промышленности, снижение научно-технического потенциала, депрофессионализацию трудовых кадров и разрушения инфраструктуры. У государства нет средств на содержание унаследованной от советской империи военной машины, дальнейшее разложение которой чревато катастрофами глобального масштаба. Контраст между Москвой и остальной Россией вызывает в памяти Рим времен упадка. Другими словами, экономика уже сегодня толкает власть к откату к фашистской мобилизационной схеме, а за политическим ее оформлением дело не станет.
      
       Что же остается тем, кто любит Россию и не хочет ее покидать, не хочет, чтобы ее разлюбили и покинули их дети?
       Не все возможности остановить скатывание России в новый фашизм исчерпаны. В обществе сохранился и уже, по-видимому, не будет снижаться демократический, а значит антиноменклатурный и антифашистский потенциал. Но для того, чтобы он материализовался в реальное политическое антифашистское сопротивление необходимо корректно и реалистично поставить задачу. Стране нужен адекватный ситуации и способный получить массовую поддержку лозунг.
       По мнению московских социал-демократов сегодня и в обозримом будущем от "Старой площади" можно и нужно требовать одного - ОТКАЗА ОТ ПРОВОКАЦИИ КАК ОСНОВНОГО ПОЛИТИЧЕСКОГО МЕТОДА.
       В рамках этого общего лозунга, который способен объединить граждан разной политической ориентации - от демократических консерваторов до социал-демократов - демократическая оппозиция уже в ближайшее время должна потребовать от власти:
       - прекратить чеченскую бойню на основе признания ответственности политического руководства страны за провоцирование конфликта, отзыва гэбэшной агентуры из числа основных "ичкерийских" политиков и полевых командиров и согласия на международное посредничество;
       - отказаться от террористических акций и политических убийств, ликвидировать соответствующие подразделения спецслужб;
       - отказаться от практики формирования спецслужбами организованных криминальных группировок и их использования для внеэкономического принуждения, дополнительного "налогообложения" в пользу номенклатуры и ее клиентелы и в качестве политического дубины;
       - распустить созданные властью фашистские организации и прекратить фашистскую пропаганду в СМИ и спецпропаганду через гэбэшных "шептунов";
       - восстановить уничтоженные властью демократические СМИ и возместить нанесенный ущерб;
       - прекратить преследования и провокаторскую деятельность против демократических, правозащитных, экологических и других независимых общественных организаций, отозвать из них гэбэшную агентуру, возместить нанесенный им ущерб;
       - полностью возместить ущерб всем жертвам терактов и провокаций.
      
       До выполнения этих минимальных требований демократическая оппозиция должна призвать граждан России к бойкоту всех выборов, а немногочисленных независимых или желающих стать независимыми от "Андроповского проекта" демократических политиков выйти из марионеточных "представительных органов власти" и управляемых со "Старой площади" "партий" и присоединиться к оппозиции.
      
       Впервые опубликовано: http://otkpblto.ru/index.php?act=ST&f=25&t=279
       02.09.2003
      
       "Иудушка" - главполитпровокатор на доверии
       " Dec. 29th, 2009 at 8:47 PM
       Из дискуссии на форуме "К-2008". Отправлено corax'ом: Nov 11 2004, 14:23
      
      
       А про "иудушку", раз публика так настойчиво требует "последующего разоблачения", извольте.
      
       Эпизод 1.
      
       Весна 90-го. По делам не то Сокольнического, не то Дзержинского районного "Клуба избирателей" меня пригласили в "подпольный" штаб Московского Объединения Избирателей (МОИ), по существу - пономаревский "штаб". Располагался он в полуподвальной двухкомнатной квартире в "сталинском" доме на Крымском валу.
       Захожу - в одной комнате, действительно, сидят В.Ф.Кригер и Миша Шнейдер, но заняты, просят подождать в коридоре.
       Прогулялся я по этому самому коридору, заглянул с соседнюю комнату. А там - переодетые уже в новенькую черную фашистскую форму сидят молодые "баркашовцы" и старательно конспектируют лекцию "старшего товарища" про "жидомасонский заговор" и все такое...
       Потом переговорил с пономаревскими "штабистами" - они мне постарались объяснить (за "своего" почему-то приняли) важность недопущения в списки демократических кандидатов в депутаты "самозванцев" и горько жаловались на недостаточную помощь и недостаточную "внятность указивок" властей.
      
       Эпизод 2.
       Штаб подготовки демократической демонстрации 1 мая 1990г.
       Председательствует "иудушка".
       Я участвую в работе штаба, как представитель московской организации эсдеков.
       Пономарев сообщает, что его попросили передать штабу просьбу М.С.Горбачева, чтобы демократическая демонстрация прошла по Красной площади в обычном порядке, мимо мавзолея, на котором будет стоять капээсэсовкое руководство, вслед за "демонстрацией трудящихся". Надо, говорит, "пойти навстречу".
       Я сразу представил себе, что из этого может выйти, и предложил "компромиссный вариант".
       "Демократическая демонстрация может подняться на Красную площадь только в том случае, если Горбачев будет стоять не на мавзолее, гэбэшных "разделительных цепочек" на площади не будет, а "лидеры демдвижения" (Попов, в частности) - тоже будут не стоять на мавзолее (как хотел Попов), а идти в колонне со всеми, а на площади они должны выйти из колонны и приветствовать демонстрантов с любого другого места, но не с мавзолея."
       В случае если этот сценарий по ходу "мероприятия" окажется невозможным выдержать, демократическая демонстрация должна перейти в митинг на Манежной площади".
       Как "иудушка" и Камчатов ни сопротивлялись - предложенный мною "сценарий" был штабом проголосован и принят.
      
       Что произошло на самом деле 1 мая - всем известно.
       Во главе демонстрации были поставлены "надежные люди" (длинная цепочка крепких ребят с таким же длинным транспарантом "Демплатформа в КПСС"), демократические колонны были "затащены" на Красную площадь, где их "встретили" оглушительная советская музыка, "гэбэшные цепочки" и Политбюро с "примкнувшим к нему" Поповым на мавзолее.
       Дальше - тоже все помнят. Демократические колонны не захотели "просто продефилировать" мимо капээсэсовского начальства, остановились (тут уж "иудушка" ничего не смог поделать), началось скандирование "Уберите музыку!", "Попов, сойди с мавзолея!", а потом - просто "Долой!"
       Нехорошо, в общем, получилось - "медвежью услугу" оказал тогда Пономарев своему начальству...
      
       Эпизод 3.
      
       Летом 91-го ряд демократических организаций Москвы (социал-демократы, социал-либералы, "травкинцы", "гдляновцы", "черниченковцы", христианские демократы двух "сортов", несколько районных "клубов избирателей"), входивших в "ДемРоссию", создали "Коалицию демократических сил Москвы" (КДСМ).
       Цель, изложенная в Политической декларации КДСМ - формулирование и продвижение независимой от "Старой площади" (и ее агентуры в демдвижении) демократической политической платформы, борьба за утверждение демократических норм жизни и процедур в самом демдвижении.
       Одно из требований к Власти - как раз отзыв гэбэшной агентуры из демократических организаций (тогда это прозвучало впервые), потом это было оформлено как требование "отказа от провокации как политического метода".
       Кроме того, в документе была подвергнута критике усиленно навязывавшаяся тогда обществу программа "номенклатурной приватизации". Ей была противопоставлена предложенная эсдеками концепция т.н. "демократической приватизации"... Как ни странно, но и заметно более правые участники коалиции это тоже поддержали.
       Вообще, очень хороший был, на мой взгляд, для того времени документ (сам писал).
       "Ответ" "иудушки" с присными (точнее - Власти) не заставил себя ждать. На последовавшем осенью съезде "Демроссии" у делегатов, представлявших "семихвостку" были отобраны мандаты и они, вместе со своими партиями были торжественно изгнаны из "Демроссии".
       Через полгода Афанасьев, который председательствовал на том съезде, извинялся, правда - Пономарев мол "попутал", но дело было сделано.
       Но все-таки самое смешное было после съезда.
       "Иудушка" решил (скорее - ему "подсказали") провести в честь "победы над семихвосткой" вечерний "митинг победителей". И провел его, довольно массовый, на площади перед Моссоветом.
       Выступавшие (Пономарев, Якунин и Миронов) особо напирали на то, что "семихвостка" - агентура КГБ в демдвижении... Выглядело это особенно комично еще и потому, что на балконе Моссовета, за спинами выступавших, чинно так прохаживался, кто бы вы думали - Аркадий Иванович Вольский!
       Что потом было с "ДемРоссией", как быстро она превратилась в т.н. "поганую демраску" - все тоже, надеюсь, помнят. Да и неважно это было уже "иудушке" (именно тогда Пономарев и получил это прозвище) - дело-то сделано.
      
       Эпизод 4. Как эту самую "демшизу" московские эсдеки однажды спасли от самой настоящей бойни.
      
       Дело было так. В августе 93-го соцал-демократам стало известно, что "пономаревцы", с одной стороны и "баркашовцы" - с другой готовят столкновение "демократической" и "фашистской" демонстраций на Васильевском спуске. (Теперь уже мало кто помнит, что те и другим "организаторы" этого планировавшегося побоища весной 90-го сидели в общей двухкомнатной полуподвальной "конспиративной квартире" на Крымском Валу - любят "лубянские" такой черный юмор.)
      
       Было принято решение силами МО СДПР и ее союзников из свободных профсоюзов и одной из молодежных организаций "ветеранов" защиты Белого Дома - предотвратить бойню путем широкого оповещения москвичей о готовящейся провокации.
       В "форточках" вагонов метро активистами было разложено несколько сотен листовок с соответствующим предупреждающим текстом.
       В итоге провокация была отменена.
      
      
       И последний эпизод, уже не смешной.
      
       В начале 1999-го зверски был убит наш товарищ, член московской организации СДПР, лидер авиационного свободного профсоюза на "Внуковских авиалиниях", Геннадий Борисов, помощник социал-демократического депутата Госдумы А.Г.Голова. Это было уже второе гэбэшное убийство профсоюзного активиста в этом трудовом коллективе: в мае 1994 года столь же зверски был убит региональный вице-президент АЛС России по Московскому аэроузлу Алексей Елисеев, избранный коллективом на должность летного директора.
       Особенность ситуации на "Внуковских авиалиниях" заключалась в том, что при организационной и методической поддержке СДПР коллектив, сохранив в своих руках часть акций компании и, специальным образом их консолидировав, пытался осуществлять контроль за деятельностью администрации компании. Это был единственный с таком роде социальный эксперимент, который более или не менее методически правильно нам удалось выстроить. Но Власть, как видите, вмешалась более чем решительно.
       Так вот, представляете, на собрание московских социал-демократов, злейших казалось бы своих врагов, многажды им оболганных и освистанных, объявленных им "агентами КГБ", посвященное только что обрушившемуся на них несчастью, ничтоже сумняшеся, в надежде, что все уже забыли его "подвиги" в борьбе с "социал-демократической заразой", заявляется собственной персоной "иудушка" и нахально садится во главе стола - "модерировать" прислали, видимо.
       Выгнали, естественно, вон, как очевидного гэбэшного провокатора...
      
       Comments
       ( 2 comments - Leave a comment )
      
       unit_liv
       Feb. 21st, 2010 10:09 am (UTC)
       Здравствуйте, Юрий..
      
       Всё это весьма познавательно, и есть некоторые вопросы:
      
       1. Вы не упоминаете, в данном контексте, о роли в демократическом("демократическом") движении ряда заметных фигур - Новодворской, Алексеевой...
       Есть, хоть кто-то, среди широкораспиареных "демократов", кого-бы Вы сочли демократом??
      
       2. Мне представляется непрактичной Ваша привязанность к самому термину "демократия" и его производным - за прошедшие двадцать лет "иудушки" так его изгадили, что, выступая с "демократических" позиций, Вы отталкиваете от себя широкие массы потенциальных соратников.
       Что, никак невозможно, без упоминаний своей демократической ориентации, бороться за права бутовцев, ДОМовцев и пр. вкладчиков??
       Уверяю Вас, когда люди увидят по ящику демонстрацию "речников" на Лексусах, с плакатами о поруганной Демократии, то подумают они лишь одно - "..и эти, тут как тут, за куркулей с ходорковскими бьются.."
      
       Вот, пока, так..
       Link | Reply | Thread
       coraxxx
       Oct. 14th, 2010 01:34 pm (UTC)
       Спасибо за отклик, уважаемый unit_liv.
      
       По первому вопросу - ответ не простой, а совсем простой.
       То, что у меня в журнале сказано об "иудушке" (см. также здесь - http://coraxxx.livejournal.com/3284.html и здесь - http://coraxxx.livejournal.com/2741.html) - давно известно и усвоено всеми самодеятельными участниками демократического движения в Москве.
       И, соответственно, сотрудничество любого деятеля с этим самым гнуснославным гэбэшным провокатором, из всех когда-либо гадивших здесь делу сопротивления номенклатурно-гэбэшной диктатуре - является хорошо различимой "меткой", прямо и практически безошибочно указывающей на ангажированность данного индивида все той же Конторой.
       Например, не так давно все узнали из официального сообщения, что "работа" и "иудушки", и м-м Алексеевой напрямую финансируется "Старой площадью". См. здесь - http://www.newizv.ru/news/2007-11-07/79325/ .
      
       По второму вопросу: я - социал-демократом стал совершенно сознательно, будучи убежден, что именно социал-демократическая политическая позиция и методология являются наиболее подходящими для выстраивания и программно-политической, и гражданско-защитной альтернативы гибельной для страны номенклатурно-гэбэшной давиловке, которую "Старая площадь" пытается выдавать за пользительные реформы.
      
       Чего в этой ситуации можно и нужно делать практически - у меня сформулировано (на основании обобщения уже имеющегося опыта) здесь: УБРАТЬ МУСОР И СТРОИТЬ ЗАНОВО (http://coraxxx.livejournal.com/3357.html).
      
       Edited at 2013-02-07 11:45 pm (UTC)
      
       Качественные проекты
       Названы общественные организации, которые получат поддержку из госбюджета
       МАРЬЯМ МАГОМЕДОВАhttp://www.newizv.ru/news/2007-11-07/79325/ .
       Главная""НИ" за 7 Ноября 2007 г."Политика
      
       Вчера шесть некоммерческих организаций, проводивших конкурс на распределение средств госбюджета, выделенных на поддержку "социально значимых проектов", подвели его итоги. Среди получателей грантов были названы общество "Мемориал", Московская Хельсинкская группа, движение "За права человека", Российский Красный Крест. 6 млн. рублей досталось и молодежному движению "Наши".
      
       В этом году, согласно распоряжению президента, распределять 1,25 млрд. рублей было поручено самим общественникам. Ответственными за проведение конкурса были назначены шесть организаций - НКО-операторов. При каждом операторе была создана конкурсная комиссия, которая рассматривала заявки и определяла победителей. В комиссии вошли по несколько членов Общественной палаты, представители общественных организаций и администрации президента. Получить грант могли только российские НКО и общественные организации, зарегистрированные Федеральной регистрационной службой.
      
       Так, некоммерческому партнерству "Независимая организация "В поддержку гражданского общества" было поручено распределить 135 млн. рублей, выделенных на поддержку защиты прав и свобод человека и правовое просвещение населения. По словам руководителя некоммерческого партнерства Аркадия Седова, из 533 поданных заявок удовлетворены 51. "Причины, по которым выделялись гранты, совершенно одинаковы - это качество проектов", - сказал г-н Седов, подчеркнув, что политические взгляды не играли никакой роли. В итоге гранты получат 114 организаций, а средняя сумма субсидий составит 66 тыс. рублей. В частности, грант на "содействие гражданам в реализации гарантий к эффективным средствам правовой защиты" получит Московская Хельсинкская группа, а Тульскому региональному отделению общества "Мемориал" выделены деньги на "создание музея и общественного центра истории политических репрессий в Туле".
      
       Как заявила вчера председатель правления Фонда подготовки кадрового резерва "Государственный клуб", который распределял 230 млн. рублей, выделенных на поддержку молодежных инициатив, Елена Миськова, 6 млн. рублей на проект "Селигер- 2008" выделено молодежному движению "Наши". Около 265 тыс. рублей получит также Хакасское региональное отделение "Молодой гвардии Единой России" на организации тренингов по волонтерскому движению. По словам г-жи Миськовой, оппозиционные молодежные движения, в частности, "Молодежное Яблоко" и движение "Да" заявки на участие в конкурсе не подавали. Вместе с тем она отметила, что "Молодежное Яблоко" не могло принять участие в конкурсе, поскольку является политической организацией, а "Молодая гвардия" зарегистрирована как общественная организация. Также средства из госбюджета получит "Российский союз молодежи" и некоммерческое партнерство "Равные права на жизнь".
      
       Национальный благотворительный фонд занимался распределением 400 млн. рублей, выделенных на поддержку малоимущих. Поступило более 700 заявок. В итоге гранты получат 413 организаций. Среди них Российский Красный Крест, Всероссийское общество охраны природы, Российский детский фонд. Средняя сумма гранта составит 555 тыс. рублей.
       "Мочильное Яблоко" и Pussy Riot
       http://coraxxx.livejournal.com/12907.html
       " Aug. 17th, 2012 at 2:35 PM
      
       "Мочильное Яблоко", многие уже это поняли - само по себе есть часть насквозь коррумпированной номенклатурно-гэбэшной политсистемы.
       О том как "Старая площадь" обустроило спецкорыто для этих фуфлодемократов - очень внятно разъяснила в свое время всем желающим услышать смелая Наташа Морарь ("Черная касса Кремля").
      
       Как "яблочники" отрабатывают свои иудины сребренники - особенно хорошо знают участники гражданско-протестного движение Москвы (выраженно гэбэшные по стилистике нападки на НБП, на коалицию "Другая Россия", на ВГГС Москвы, типично гэбэшно-провокаторские выходки на гражданско-протестных акциях, грязная травля одного из главных и наиболее квалифицированных оппонентов лужковской мафии, Галины Хованской - только эпизоды, из очень длинного ряда).
      
       Но все-таки худшие мерзости, сотворенные этой спецчелядью Старой площади за все годы их пакостничанья России это:
       - предательское уничтожение Явлинским остатков организованного антиноменклатурного демократического движения в стране в 98-м (разгон "Движения Яблоко" и создание на его месте фуфлопартии "Яблоко");
       - и, конечно, его "4 мочильных тезиса" (это, собственно, и есть краткая программа "путинизма" практически по всем аспектам, в частности, и, строго по ней - на Кавказе было убито 100.000 наших сограждан, Власть продолжала серию масштабного политпровокаторского террора и та же Лубянка до сих пор взрывает от имени "кавказских террористов", на которых ПЕРВЫМ указал Явлинский, "невские экспрессы" и московское метро...)
      
       А два года назад эта ильинская обслуга - еще и позабавила нас (в общем хоре с аналогичными политпроститутками) особо мерзким подгалдыкиванием очередному изнасилованию Грузии (пракически - перелицованные "мочильные тезисы" 99-го года)...
      
       И вот прямо сегодня Гриша отличился (ожидаемо) очередным рекордом глубинного лизания Хозяину - в связи с судилищем над ставшими символами народного антифашистского Сопротивления путлеризму мужественными молодыми женщинами из Pussy Riot.
       Из его "Заявления " или ("заявы"):
       "На мой взгляд, верующие люди не могут принять использование храмов в качестве сцены для политических акций протеста...
       Надеюсь, всем понятно, что не следует устраивать акции политического протеста, тем более с грязной руганью, не только в храмах, но и, например, в детских садах, родильных домах или хосписах. Жаль, что девушкам понадобилось едва ли не полгода, чтобы извиниться перед верующими..."
      
       Короче - церковные амвоны в России пригодны исключительно для черносотенных призывов и агитации за фашистский Новый Порядок, а протест против этого с аппеляцией к христианным ценностям - "грязная ругань".
       Дальше комментировать не буду... Sapienti sat.
      
       Григорий Явлинский
       Заявление по делу Pussy Riot
       http://gr-yavlinsky.livejournal.com/46163.html
       gr-yavlinsk
       На мой взгляд, верующие люди не могут принять использование храмов в качестве сцены для политических акций протеста, но и одновременно не желают, чтобы девушки Надя, Катя и Маша сидели в тюрьме. И то и другое неприемлемо.
       Надеюсь, всем понятно, что не следует устраивать акции политического протеста, тем более с грязной руганью, не только в храмах, но и , например, в детских садах, родильных домах или хосписах. Жаль, что девушкам понадобилось едва ли не полгода, чтобы извиниться перед верующими.
      
       Любая религия - православие, ислам, иудаизм и другие конфессии, свобода совести и чувства связанные с верой - должны быть неприкосновенны.
      
       В равной мере должно соблюдаться право граждан на свободу слова и выражение мирного политического протеста. В своей основе политический протест Алехиной, Толоконниковой и Самуцевич имеет ведь очень серьезные основания. Это протест против фальсификаций на выборах с целью узурпации власти, против цензуры в СМИ, против лжи, двоемыслия и коррупции, против бесправия... Акция Pussy Riots - это эпатаж, цель которого привлечение внимания к мирному, ненасильственному протесту. Это своего рода умышленно дерзкое по форме и одновременно крайне неуместное по месту исполнения предупреждение властям и обществу о том, что в стране далеко не все в порядке...
      
       Власти, организовав судебный процесс в том виде, который мы имеем несчастье наблюдать, имеют своей целью акцию устрашения.
      
       Это не полезно для страны, это вредно для Церкви. Устрашение - не решение проблемы. Возможно с помощью страха протест на какое-то время загонят вглубь, но он никуда не денется и при стечении обстоятельств выйдет на поверхность в гораздо более радикальных и опасных для общества формах. Как огонь на торфянике, когда его неграмотно тушат, уходит вглубь, а потом при жаркой погоде мощно выходит на поверхность гораздо большим пожаром.
      
       С правовой точки зрения, суду следовало бы определить, насколько действия девушек нанесли существенный вред обществу, насколько их поступок обладает признаком общественной опасности в том смысле который вкладывается в это понятие именно уголовным законодательством, и строить при этом выводы не на манипулятивных основаниях.
      
       Притом, что, то, что они произносили не выходит за рамки обычной протестной риторики, есть существенная проблема в том, где и в какой форме это было сделано.
      
       На мой взгляд, длительное нахождение девушек в тюрьме, нагнетание духа непрощения и мести наносит существенно больший вред российскому обществу, чем их безобразие в храме.
      
       Трудно не заметить, что карательный приговор будет содержать в себе неуважение к значительной части общества, способствовать нагнетанию политической и религиозной вражды и ненависти в России.
      
       Надеюсь, что суд высшей инстанции отменит неправильный приговор и девушки будут на свободе. Это будет соответствовать и интересам страны, и цели Церкви. Это будет по-христиански.
       Oсторожно! Oчередное староплощадное политфуфло! Ю.Воронов
       http://coraxxx.livejournal.com/2741.html
       Dec. 29th, 2009 at 8:28 PM
       Эта статья была впервые опубликована на Портале Народных Новостей, где теперь недоступна. Перепечатана также на "Либеральном форуме" - http://www.rusliberal.com/showthread.php?t=301515 (теперь недоступно).
       Как видно из текста, теме лубянско-староплощадного провокаторства в нашем несчастном демократическом движении - на самом деле уже 20 лет и она имеет хорошие шансы на будущее...
      
      
       Многосерийный политический триллер, начавшийся 4 года назад интересной рекламной статьей Г.Каспарова в "The Wall Street Journal" "Свобода предпринимательства по-русски" (на которую благодаря фразе "сказать нет Путину, сказать нет фашизму" повелись тогда многие - в их числе и автор этих строк) - можно сказать завершён.
      
       На состоявшемся на днях в стандартном месте уже очень многих организованных ранее Ильинкой "партийных" спецмероприятий, в химкинском гостиничном комплексе "Олимпиец", из всё тех же многажды пользованных полусгнивших деталей староплощадного "политического конструктора", ведомство г-на Разумовского слепило очередного своего фуфлодемократического Франкенштейна. Чтобы своим ребятам было совсем смешно (а заодно и проклятых поляков обидеть) - навесили на этого лубянско-староплощадного ублюдка бирку с эмблемой польской "Солидарности", дурашливо заменив на ней бело-красный флаг российским триколорчиком.
      
       Желающему представить себе качество "наполнителя" состоявшегося массового действа - достаточно просто взглянуть на длиннющий список его московских "делегатов". За редкими исключениями - это всё та же потрепанная эспээсовско-демшизовая тусовка, навербованная на дежурное мероприятие самим Никитой Белых, как давно в Москве ведётся - совместно с самым гнуснославным провокатором в российском демократическом движении, более всех нагадивших ему за свою долгую служебную карьеру, с "иудушкой"-Пономаревым. (Особенно забавно, что сам экс-лидер СПС, отработав вербовщиком, и обвинив затем Каспарова в "тайных интригах и узурпации", предпочёл в этом балагане не участвовать - а, наоборот, ушёл на честно заработанное хлебное место вятского губернатора.)
      
       То же самое и с "делегатами" из Питера. Эта всё та же "яблочная" команда Максима Резника, прославившаяся пару лет назад "десантным" захватом (с личного благословения Каспарова) городской организации ОГФ и изгнания её членов-основателей, ещё и с клеймом "агентов КГБ" (ну и, само собой, несколько местных "пономарёвцев"). Особенную пикантность этой истории придаёт известный факт, что тот же многопрофильный Резник, незадолго до получения направления в ОГФ - выполнил староплощадную (или гэбэшную) указивку озвучить на всю страну обвинение в адрес Каспарова и Рыжкова, что они де являются платными агентами Березовского, а "проект" их - "мародёрский".
       Потом эта резниковская брехня, с некоторыми вариациями, была ещё громче протранслирована и в "письме 13 губернаторов".
       А ещё "весёлый Макс" стал особо популярен в "яблочной" тусовке своими придумками-"погонялками" для тех же Каспарова и давно ненавистного партбоссам "Яблока" Рыжкова: особенно сослуживцам понравилось резниковское "Чебурашка и Чемпион" - полгода распевали в Рунете на все лады.
       Помнят Максу "добро" и нацболы - как он, в полном соответствии с генеральной линией "Яблока", записавшего НБП в "нацисты", натравливал во время питерских демонстраций на "лимоновцев" ОМОН.
      
       Кстати, тот же фокус, что и в Питере, Каспаров с Пономарёвым провернули напару в прошлом году и в Москве - где единственная региональная организация ОГФ, имевшая реальные организационные успехи и автортитет в гражданско-протестном движении столицы (ею был создан Временный Городской Гражданский Совет с внятной социально-политической программой, объединивший несколько десятков протестно-самозащитных гражданских групп и особенно хорошо поработавший в организации "Бутовской обороны", борьбе против строительного хищничеста лужковской администрации в других районах Москвы, в защиту рабочих общежитий и др.) была таким же макаром уничтожена с помощью теперь уже "пономарёвско-демшизового" десанта.
       Жалобы "старых" московских огээфовцев Каспарову (Письмо 27-ми) - ну, сохраняют наши люди детскую веру, что "чёрные дела" творятся за спиной начальства - имели, естественно, тот же эффект, что и, перед ними, "челобитные" питерцев.
      
       Соответствующий такому составу "съезда солидарных" вышел у них и "рабочий орган". Кроме реальных начальников, Каспарова и Пономарёва туда включили: временно оказавшегося не у дел сильно заезженного "долгоиграющего" Немцова; главного питерского политпровокатора Резника; невесть откуда взятого Ильинкой "для усиления" "либерального теоретика" Милова; плохо складывающего даже простые слова, но "держащегося солидно" Старикова, оббегавшего уже почти все московские политтусовки; ну и ещё кое-кто из помощников Каспарова, нескольких давно засвеченных пономарёвских "бригадиров"-провокаторов и пару-тройку начинающих "пробоваться в политике" молодых людей-самопиарщиков, опять-таки, естественно, того же демшизово-эспээсовского толка.
      
       Кстати "ответственным секретарём" политсовета этой фуфло-Солидарности - избран (точнее - приставлен Пономаревым) полузабытый уже Миша Шнейдер, старый подручный Пономарёва ещё по их грязным провокациям против общероссийского демократического движения "Демроссия". Совместно с "иудушкой" и другими коллегами-провокаторами они, по плохо скрываемому заданию Ильинки, осенью 91-го года разрушали "Демроссию", изгнав из неё с помощью закулисных манипуляций представителей демократических партий (СДПР, РПР, ДПР, НПР, "крестьян", "демо-христиан" и др.).
       Потом эта "победа" была ещё торжественно "отпразднована" на специальном массовом "митинге победителей" перед Моссоветом, удостоенном Личного Присутствия (на балконе, рядом с Пономаревым) самого члена Политического Руководства "Старой площади" А.Вольского, на котором социал-демократы и их союзники (которым пономарёвскими провокаторами была придумана даже спецкликуха "Семихвостка") были торжественно объявлены "агентами КГБ" (Вольскому понравилось). Тогда-то Пономарёв и получил от независимых московских демократов "приставку" "иудушка".
      
       По совокупности этих и многих других совершенных ими мерзостей - пономарёвская бригада удостоилась от всегда очень сдержанного Юрия Афанасьева (весной 92-го - только тогда дошло!) определения: "нечистоплотные политиканы и манипуляторы".
       Правда, ничего нового демократический патриарх в общем-то не сказал - ещё на I съезде "Демроссии" в 90-м член Межрегиональной Депутатской Группы Сергей Белозерцев сообщил делегатам, что Пономарёв работает на КГБ (с чем тогда же был вынужден согласиться даже осторожный Н.Травкин).
      
       Свежеиспеченный "главный орговик" нового староплощадного фуфла, Миша Шнейдер, кстати, ходил в подручных у Пономарева ещё в те знаменитые времена, когда тот, под чутким руководством самого Анатолия Лукьянова выполнял ответственное поручение по окучиванию под гэбэшный контроль начавшегося в Москве в конце 89-го движения "клубов избирателей". И что уже тогда вызывало смех (плохой, как выяснилось позже), пикантность состояла в том, что Лубянка (может в порядке "чёрного юмора") выделила "иудушке" с его присными под штаб "подпольную" двухкомнатную квартиру в "сталинке" на Крымском Валу - общую (каждому по комнате) с уже переодетыми в черную форму фуфло-нацистами Баркашова, с которыми Шнейдер и др. пономарёвские "штабисты" очень дружно (как-никак коллеги!) жили где-то полгода...
      
       Вот такую спецкоманду и подобрали кураторы с двух известных центральных площадей нашей столицы в вожди "нового демократического движения". Можно только поблагодарить Бога, что не только у В.Рыжкова, но и у А.Илларионова хватило политического здравого смысла не прыгнуть в эту помойку. Жалко Буковского, конечно - пока пономарёвской гэбэшной спецбригаде удаётся его обманывать и использовать в качестве "свадебного генерала", но, будем надеяться, что ненадолго (Афанасьеву, как мы помним, на то, чтобы "врубиться" потребовалось полтора года)...
      
       "Программный документ" новорожденного ильинского уродца в полном соответствии с политическими физиономиями своих авторов - обыкновенная пономарёвско-эспээсовская бессодержательная демагогия (длина не спасает) и если чем интересна - то лишь тем, что было отброшено составителями из первоначальных тезисов ОГФ и "Другой России".
      
       Да, всё это было более чем ожидаемо. Например, забыт самый первый посыл Каспарова о принципиально фашистском характере режима (в действительности это стало ещё обнажённее - но теперь не замечается). Нет, конечно, уже ни слова о практически растоптанной Конституции 93-го года и в этой связи о принципиальной нелегитимности режима. Выброшен и тезис о нереформируемости установленной в стране политической системы и необходимости её полного демонтажа, как единственного способа перехода страны к демократическому конституционному правовому порядку. Естественно, никаких больше упоминаний (как в первом "Манифесте ОГФ", теперь везде потертом) о том, что нынешняя форма номенклатурно-гэбэшной диктатуры была установлена с помощью "циничных и кровавых технологий"... Взрывы домов, показательные бессудные казни? Боже упаси! Зато теперь прямо приветствуется участие в бесстыдном балагане, выдаваемого властями за "выборы".
       Само собой - ну как же "демшиза" и без выборов, зачем она тогда нужна? Как поддерживать мобилизационную готовность - не одними ж мелкими пакостями против независимой демократии? Ну и т. д.
      
       А теперь зададим себе главный вопрос - зачем "Старой площади" потребовалось это второе издание "поганой демраски" (так с осени 91-го независимые демократы стали называть то, во что Пономарёву с подручными удалось превратить "Демократическую Россию")?
      
       Ответов, по-моему, возможно, в основном, два.
      
       Вариант первый. Формирование в условиях обострившегося кризиса политической системы "Андроповского проекта", доживающей очевидным образом последний этап своей жизни - ещё одной псевдодемократической "структуры замещения", призванной заменить в староплощадной политической клоунаде полностью изношенное и дискредитированное старое аналогичное политфуфло, вроде СПС и "Яблока". Задача простая - занять место, на котором может вырасти независимая от староплощадных манипуляторов антиноменклатурная демократическая оппозиция.
      
       Вариант второй. Формирование "гапоновской" организации, которую (это уже отработано на "маршах несогласных") можно будет использовать через организацию столкновения либо с силами МВД, либо с какими-нибудь "черносотенными дружинами" - для крупномасштабной кровавой провокации, которая должна будет послужить "спусковым крючном" для плановых политических перемен.
      
       Кстати, если анализировать вероятность 2-го варианта, то аналогичный опыт мы, как все, надеюсь, ещё помнят - уже имели.
       И это не только Гиперпровокация с "Фуфлопутчем-2", когда после организованной Ильинкой и её гэбэшной агентурой серией провокаций был расстрелян Парламент вместе со специально собранной рядом с ним массовкой (ни один из "клоунов со словами", заметим, тогда не пострадал).
      
       Но полезно, думаю, напомнить ещё один забытый уже эпизод того растянувшегося на несколько месяцев и закончегося дикой бойней политического спектакля.
       А дело было так.
       В августе 93-го московским социал-демократам стало известно, что "пономарёвцы", с одной стороны и "баркашовцы" - с другой, готовят очевидным образом опасное столкновение "демократической" и "фашистской" массовых демонстраций на Васильевском спуске: одни - "за" Ельцина, другие - "против". (Как мы помним, организаторы этого планировавшегося побоища весной 90-го дружно сидели в любезно предоставленной Лубянкой общей конспиративной квартире.)
      
       И тогда руководством СДПР совместно с её столичной организацией было принято решение силами МО СДПР и её союзников из свободных профсоюзов и одной из молодёжных организаций "ветеранов" защиты Белого Дома - предотвратить бойню путём широкого оповещения москвичей о готовящейся провокации. В "форточках" вагонов метро активистами было разложено несколько сотен листовок с соответствующим предупреждающим текстом. В итоге - властям пришлось уже полностью подготовленную провокацию отменить.
      
       Вот сегодня так оперативно отреагировать на политический вызов и столь же грамотно сработать было бы, увы, некому. Ну, пока, некому...
       "Демшиза" - к вопросу о правильном понимании термина
       Jul. 3rd, 2012 at 3:58 PM
       http://coraxxx.livejournal.com/10843.html
      
       Несколько лет назад мне пришлось на одном из форумов Рунета в порядке ликбеза запостить разъяснение термина "демшиза", сопроводив это разъяснение несколькими словами об истории его включения в российский политологический оборот...
       Понятно, что актуальность пропадет нескоро - потому и решил добавить этот текст в журнал.
      
       Итак:
      
       Термин "демшиза" родился в 91-м году в Москве среди тех участников движения "ДемРоссия", которые пытались противостоять очевидным образом управляемому извне политпровокаторству пономаревской гэбэшной шпаны, пытавшейся подмять под себя демократическое движение. Это были все столичные организации всех демократических партий (общим числом семь - гэбьё сразу ж окрестило "Семихвосткой" ) и несколько районных "клубов избирателей".
      
       Основным методом борьбы против независимых демократов Москвы, гэбэшная агентура в демдвижении, т.н. "пономаревцы", избрали натравливание на них наиболее политически безграмотных или корыстных демактивистов, а также просто поденных наемников, "демократов" только изображавших (когда не было работы на анпиловских и фашистских митингах).
       Своими методами "иудушка"-Пономарев (это "погоняло" - тоже тогда родилось) и его "шестерки" умели "заводить" этот охлос и в необходимых случаях использовали как "дубину" - против пытавшихся занять независимую по отношению к "номенклатурному центру политических манипуляций" (как мы тогда говорили) позицию демократов.
       Вот тогда-то, в отношении этой, не любящей думать, но умевшей самозабвенно ненавидеть всякого, на кого укажет любой и.о. "демократического начальника" (они потом не раз менялись), агрессивной зомбированной толпы - и родилось в нашей среде наименование "демшиза".
      
       Впервые во всем безобразии и в большом числе - Москва "демшизу" увидела на "митинге победителей Семихвостки" в октябре 91-го, о котором я уже рассказывал (см. здесь - эпизод 3). Даже насмотревшаяся всякого московская журналистская братия была поражена идиотизмом происходящего...
       "Картинку" эту можно считать эталонной и "поверочной" для понимания хотя бы в первом приближении основных процессов в русской политике и теперь.
      
       Так что термин "демшиза" надо признать как раз очень удачным, более того - точным и исторически выверенным. У нормальных людей разнотолков он не вызывает, а в практической демократической политике - по-прежнему весьма полезен.
       Демократы - это во всем мире понятно, что такое.
       "Демшиза", наоборот - явление наше, очень специальное, искусственно выращенное и будет жить до тех пор, пока политическая провокация будет оставаться основным политическим методом "Старой площади" .
       Путать их ни в коем случае не след!
      
       Ну а самой демшизе этот политтермин - и должен не нравиться, как гэбью не нравится слово "гэбьё", провокатору - "провокатор", а жлобу - "жлоб"...
      
       Блоггер Сергий об "иудушке"
       " Dec. 29th, 2009 at 9:06 PM
      
       В дискуссии на "Либеральном форуме" о пономаревском провокаторстве как политическом феномене - принял участие и известный в сети блоггер Сергий, котороя я знаю как одного из самых авторитетных деятелей независимого демократического движения в России. Вот его текст от 09.04.08м(http://www.rusliberal.com/showpost.php?p=1443127&postcount=437):
       Ужасно и походить на вас и тем более быть одним из вас, Лев Пономарёв. "Приходите к нам, вносите свои предложения о приоритетах и способах работы, не будьте Посторонним, и мы вместе с Вами добьемся возвращения страны к демократическим процедурам, сформируем демократическую, либеральную оппозицию, будем решающим образом влиять на пути развития нашей страны". Может сразу пойти на Лубянку и сдаться? Вам мало разваленных вами общественных организаций? Имеете наглость вспоминать ДемРоссию, активно превращавшуюся вашими сторонниками в недееспособный политический клуб болтающих о проблемах, принимающих решения и забывающих о проблеме как о решенной. А предвыборная борьба за президента, когда плакаты, листовки и пр. посылались в регионы с расчётом прихода в предпоследний день, когда использовать их уже нельзя? Быть с вами - означает быть и с вашими кураторами, обслуживать операции по подрыву политических объединений изнутри, стравливанию лидеров, постоянной дискредитации дееспособных и практически полезных гражданам организаций, работать против народа и общества на благо псевдогосударственных интересов - интересов правящей коррумпированной вертикали.
       Всё к чему вы прикасаетесь умирает и умирает с неприятным запахом. Даже тотальная реклама вас как правозащитника, плотного "друга" семьи Сахарова, учёного, сумевшего не только защититься, когда всех вокруг за ту же деятельность отчисляли, увольняли, заключали, и даже съездить к одному из настоящих правозащитников в зону, как исполнительного директора правозащитного объединения... Никакая реклама не перевесит количественно число почивших организаций, в руководство которых вы входили.
       Возможно, какие-то демократические идеи вы и впитали, но как отличить их от тех, которые служили только прикрытием для вашего активного участия в разрушительной политико-полицейской деятельности хозяев.
      
       ous Entry | Next Entry
       УБРАТЬ МУСОР И СТРОИТЬ ЗАНОВО, Ю.Воронов
       " Dec. 29th, 2009 at 9:14 PM
       Впервые опубликовано на "Портале Народных Новостей" в январе 2008-го
      
      
       Сегодняшнее состояние, в котором находится те, кого у нас всегда было принято называть демократической общественностью после "выборов плана Путина" - иначе, чем паническим не назовешь.
       А что, в общем-то, стряслось? Чем январь 2008-го так уж принципиально стал отличным от ноября 2007-го. А... ну да, в Думе больше не будет СПС. И "оппозиционным" СПС и "Яблоку" вроде пригрозили, что урежут финансирование.
      
       Ну а для страны, не побоюсь этого слова - для Демократии в России, что изменилось? Скажете ничего? А вот и нет. Попробую объяснить почему.
      
       Что с нами происходило (точнее - что с нами делали) на протяжении последних 20 лет - я, как смог, попытался схематически изобразить в 2003г. здесь. В каком состоянии находятся сегодня реальные политические конструкции Власти - недавно, здесь.
      
       Вторая статья, напомню, заканчивалась абзацем, который некоторым моим критикам показался излишне оптимистическим:
      
       Во избежание управленческой катастрофы - номенклатурное руководство просто вынуждено в ближайшее время (а окончание президентского цикла Путина для этого - самый подходящий момент) начать осуществлять переход: от системы власти с жестким "ручным" управлением через специальные внеправовые "интерфейсы" - к принципиально иной государственной системе на основе обычного правового саморегулирования.
       Но это означает, прежде всего - демонтаж политических декораций, к которым мы привыкли, начиная с фальшивой "демократической революции" 91-го года.
      
       Так вот, если смотреть на ситуацию в перспективе такой новой номенклатурной "перестройки", то освобождение самой "Старой площадью" "демократической политической площадки" от сгнивших, ею же в свое время выстроенных, псевдо-демократических партий (их еще называли "структурами замещения") - есть никакая не "катастрофа демократии". Напротив, это - своего рода приглашение (не от "Старой площади", конечно - а как некий исторический вызов) к началу серьезной работы по выстраиванию неноменклатурной частью русского общества демократической альтернативы нынешней системе власти.
      
       Но для начала надо, конечно, оценить ресурсы, которое у нас есть для такой работы.
      
       Самый главный, и он же наиболее "труднодоступный" пока для "политики" - политически вменяемая часть наших граждан, которые, несмотря на все усилия Госагитпропа, отчетливо представляют себе сохранившееся в стране с советских времен деление на МЫ и ОНИ. Их не удалось сбить с толку и они понимают, что в руках все той же капээсэсовской номенклатуры "по-брежнему" сосредоточена вся политическая власть и она же контролирует всю крупную собственность и весь наш специфический российский "бизнес".
       Эти же люди понимают и кто на самом деле взрывал в 99-м дома и зачем устраивались чеченские бойни. Только в Москве, судя по результатам соцопросов, таких - не меньше миллиона.
       Более 60% избирателей, несмотря на беспрецедентную давиловку стабильно игнорируют организуемые Властью выборные "лохотроны".
       Этот массив пока пассивен, но его отношение к "добрым людям начальникам", их хоть латентная, но нешуточная оппозиционность - совершенно очевидны.
      
       Социально и политически активных граждан, в нынешних условиях принимающих участие в тех или иных формах сопротивления Системе - на порядок меньше.
       Это - прежде всего члены "свободных" профсоюзов, участники различных движений и групп гражданской самозащиты (обманутые соинвесторов жилищного строительства, защитники прав собственности на жилье и землю, защитники сельскохозяйственных земель, борцы против уплотнительной застройки и за сохранение городской среды), "зеленые", движения молодых политических радикалов, правозащитные организации, не входящие в подконтрольные Власти объединения и др.
       В последние годы продолжает расти число участников гражданских протестных групп и число этих групп, так же как и поводов для гражданского протеста в связи с повсеместно все более беспардонным поведением номенклатурных властей. В борьбу за свои права и в защиту собственных насущных интересов стихийно вовлекается все больше граждан.
       Лишенные возможности отстаивать свои законные права и интересы в суде или через конституционные политические институты - протестные движения заметно радикализируются.
      
       У нас на глазах практически сошло на нет влияние "официально оппозиционных" политических партий и организаций. Практически все независимые профсоюзные, гражданские, протестные организации и группы отказывают им в доверии.
       Породивший вначале большие надежды проект ОГФ - в результате грубых политических просчетов руководства, допустившего к тому же активную агентурную разрушительную работу внутри своих организаций - также не смог осуществиться.
       КПРФ является лишь кажущимся исключением из этого правила, поскольку крайний конформизм ее центральных органов, как и большинства ее региональных организаций - заставляет отнести и эту партию скорее к существующей номенклатурной политической системе, чем к антиноменклатурной оппозиции. Лучшей иллюстрацией тому стало 31 марта прошлого года, когда по указке со Старой площади зюгановское руководство демонстративно сорвало готовившееся несколько месяцев совместное выступление гражданских протестных групп всех политических ориентаций "Защитим Москву".
      
       Так что, можно сказать, что инструментарий партийного представительства интересов граждан, активно несогласных с политикой властей страны, с существующим порядком, на сегодняшний день по крайней мере - практически отсутствует.
       И это - при постоянно нарастающих кризисных явлениях в социально-экономической сфере, при все увеличивающейся пропасти между роскошью немногих и жалким прозябанием миллионов, при огромном разрыве в развитии и жизненном уровне между регионами, при прогрессирующем разрушении технической инфраструктуры, грозящем гуманитарными катастрофами.
      
       В этих условиях, для канализации нарастающей негативной социальной энергии в конструктивное русло, а также и для создания базы дальнейшего нормального социально-политического развития в стране - наиболее естественным решением, по моему мнению, было бы приступить к строительству широкого по спектру задач общенационального движения в защиту прав граждан. Можно было бы условно назвать его "За Справедливость".
      
       Первоначальной целью такого Движения должно было бы стать объединение, независимо от политической ориентации (как показал имеющийся опыт - это важно), максимального числа гражданских протестных организаций, вынужденных бороться против царящего в стране правового беспредела, в защиту и за восстановление нарушенных прав своих членов. В случае успеха в строительстве такого движения, оно может стать основой для привлечения граждан к строительству еще более широких по кругу задач, независимых от номенклатурных властей самодеятельных гражданских структур, от квартальных советов и постоянно действующих общественных центров - до полноценных органов местного самоуправления.
       Актуальные задачи, которые могло бы поставить и решать такое Движение, я бы назвал в следующем порядке, это:
      
       1. Восстановления конституционного права граждан на свободную общественную деятельность, включая ограниченные в настоящее время антиконстуционными законами и решениями местных властей права на свободу собраний, ассоциаций и демонстраций, а также на свободу получать и распространять информацию.
      
       2. Восстановление полной свободы и гарантированной государством безопасности профсоюзной деятельности на всех предприятиях независимо от вида собственности, включая право на забастовку.
      
       3. Прекращение т.н. "уплотнительной застройки" до проведения полного межевания земли, утвержденного земельным кадастром, с закреплением прилегающей к жилым домам земли по установленным нормам. Прекращение выселения жильцов из домов без их согласия для нужд нового строительства.
      
       4. Признание и возвращение гражданам РФ Государственного долга по следующим позициям:
      
       4. 1. Полная компенсация гражданам России обесцененных в результате государственных реформ сбережений в Сбербанке СССР до 10000 р. по реальному паритету с последующей народной приватизацией Сбербанка.
       4.2. Закрепление за бывшими работниками колхозов и совхозов и их наследниками в вечной, неотчуждаемой и освобожденных от земельного налога собственности реальных земельных участков сельскохозяйственного назначения взамен "паев".
       4.3. Полная компенсация гражданам актуальной рыночной стоимости находившихся в их бессрочном пользовании неприватизированных участков земли, которые тем или иным образом были у них изъяты госструктурами. Возложение на чиновников, ответственных за принятие неправовых решений материальной ответственности.
       4.4. Бесплатная приватизация в пользу жителей многоквартирных домов прилегающих к этим домам внутридворовых земельных участков таким образом, чтобы исключить "точечную застройку".
       4.5. Бесплатная приватизация в пользу жителей многоквартирных домов нежилых помещений этих домов с компенсацией по рыночной стоимости владельцам, ранее выкупившим эти помещения, за государственный счет.
       4.6. Предоставление за государственный счет всем жителям рабочих общежитий со стажем проживания более 15 лет и совместно с ними проживающим детям полноценного жилья по нормам очередников.
       4.7. Материальна компенсация ущерба, понесенного жертвами террора и военных действий на территории РФ.
       4.8. Полная, за государственный счет, компенсация материальных потерь понесенных обманутыми соинвесторами в жилищном строительстве.
       4.9. Предоставление полноценного жилья всем не получившим его воспитанника детских домов.
       4.10. Обеспечение полноценным жильем по месту жительства всех не получивших его офицеров.
       4.11. Полное восстановление прав граждан, жертв или потомков жертв депортации "репрессированных народов" на возвращение к местам прежнего проживания.
       4.12. Возвращение в муниципальную социальную сферу объектов недвижимости социально-культурного назначения, изъятых из нее со сменой собственника (кроме сооружений, возвращенных религиозным общинам).
      
       Автору представляется очевидным, что в сохраняющихся условиях режима бесконтрольной номенклатурной власти - только через организованное в общенациональном масштабе неполитическое гражданско-защитное и гражданско-протестное движение мы сможем начать строительство прочной ткани гражданского общества, которое со временем сможет стать фундаментом демократической государственности в России.
      
       Впервые с "перестроечных" времен сама номенклатурная власть, неизвестно (да и неинтересно) по какой причине сама зачистила общественно-политического поле от своих же вспомогательных "структур замещения", которые 20 лет успешно препятствовавали какой-либо независимой общественно-политической активности.
       Теперь площадка для самодеятельного общественного и демократического строительства свободна. Пока свободна... Кому дороги свобода и демократия - есть работа!
      
       Временный Городской Гражданский Совет Москвы (ВГГС)
       " Dec. 29th, 2009 at 1:22 PM
       ДОКУМЕНТЫ
      
       УЧРЕДИТЕЛЬНЫЙ МАНИФЕСТ
       ВРЕМЕННОГО ГОРОДСКОГО ГРАЖДАНСКОГО СОВЕТА
       Мы, уполномоченные представители сформированных гражданами Москвы групп сопротивления антиконституционным и противозаконным действиям властей города,
       которые выражаются в:
       " лишении граждан конституционного права на местное самоуправление;
       " лишении граждан права на независимый и справедливый суд;
       " лишении граждан права на неприкосновенность их личности и собственности;
       " массовом и приобретающим все больший масштаб насильственном изгнании граждан Москвы из их жилищ с целью продажи земли и их принудительном произвольном переселении;
       " прогрессирующем ухудшении городской среды и экологии города, вызываемом варварской и прямо игнорирующей соответствующее законодательство, градостроительной политикой;
       " лишении граждан Москвы права на информацию, касающейся их прав и интересов, а также в отсутствии доступа оппозиционных городской власти гражданских групп к принадлежащим городу СМИ;
       " антиконституционных изменениях городского законодательства в сторону умаления прав граждан и наступления на их законные интересы,
       имея целью:
       защиту и восстановление законных прав и интересов граждан города, а также развитие в Москве правового просвещения граждан и восстановление конституционного права москвичей на местное самоуправления,
       согласились с тем, что:
       " защита попранных прав граждан Москвы возможна только при условии консолидации и совместной организованной борьбы всех социально активных граждан и их объединений за восстановление в городе конституционного порядка и законности;
       " что защита прав граждан Москвы от произвола номенклатурных властей неразрывно связана с необходимостью воссоздания в столице органов местного самоуправления, независимой судебной системы и привлечения максимально широкого круга граждан города к решению всех жизненно важных вопросов, касающихся их прав и интересов;
       " что сопротивление наиболее грубым формам попрания городскими властями жизненно важных прав и интересов граждан, в том числе открытому грабежу их собственности, вызывает необходимость адекватного гражданского ответа в различных формах, включая ненасильственное гражданское неповиновение.
       и для этого учредили
       как общемосковскую организацию гражданского представительства, гражданской самоорганизации и гражданской самозащиты от произвола городских властей.
       ВРЕМЕННЫЙ ГОРОДСКОЙ ГРАЖДАНСКИЙ СОВЕТ
       Мы призываем все независимые от номенклатурных властей гражданские организации города, разделяющие наше видение ситуации и наши цели, готовые к совместной с нами работе по их реализации:
       Присоединяйтесь!
       Один за всех - и все за одного!
       Не отдадим город на поток и разграбление номенклатурной касте!
       За Москву граждан!
       Москвичи, вместе - мы непобедимы!
      
       Принят 23 августа 2006г. собранием представителей самодеятельных гражданских организаций города Москвы
      
       ПОЛОЖЕНИЕ
       о Временном Городском Гражданском Совете г. Москвы
       Временный Городской Гражданский Совет (далее ВГГС) учрежден 23 августа 2006г. собранием представителей самодеятельных гражданских организаций города Москвы, объединившихся на основании:
       " общего понимания фактов и причин систематического попрания властями города Москвы конституционных, гражданских, имущественных прав и человеческого достоинства москвичей;
       " общего согласия с тем, что защита прав граждан Москвы возможна только при условии гражданской консолидации и совместной организованной работы всех социально активных граждан и их объединений за восстановление в городе конституционного порядка и законности;
       " общей цели: совместной защиты и восстановления законных интересов и прав граждан Москвы, восстановления конституционного права москвичей на полноценную систему гражданского представительства и местное самоуправление, повышения правовой культуры и гражданского правосознания граждан, изложенных в Учредительном Манифесте ВГГС.
       ВГГС является временным органом гражданского представительства самодеятельных объединений граждан в муниципальных образованиях г. Москвы и способствует строительству и деятельности аналогичных органов в муниципальных районах г. Москвы.
       ВГГС формируется из уполномоченных делегатов, делегированных в состав ВГГС самодеятельными объединениями граждан муниципальных образований города Москвы, а также другими объединений граждан по месту жительства в городе Москве.
       Одно объединение граждан направляет в ВГГС одного уполномоченного делегата и может назначить его заместителей (с указанием их приоритета).
       С правом совещательного голоса в работе ВГГС могут принимать участие полномочные представители общественных организаций г. Москвы и профессиональных союзов, специальным решением поддержавших Учредительный Манифест ВГГС и выразивших готовность к совместной работе по достижению поставленной им общей цели.
       Решения ВГГС принимаются простым большинством Собрания уполномоченных делегатов (далее - Собрание). Собрание считается правомочным, если на нем присутствуют более 50% уполномоченных делегатов.
       Полномочия делегатов подтверждаются протоколом об их делегировании соответствующим объединением граждан и на его основании утверждаются Собранием. Эти полномочия могут быть отменены большинством в 3/4 голосов Собрания. В случае длительного (более трех раз подряд) неучастия делегата от того или иного гражданского объединения в собраниях ВГГС - кворум для принятия решений исчисляется без учета представительства этого объединения.
       ВГГС формирует координирующие и рабочие органы ВГГС, которыми являются: Секретариат, выполняющий общие организационно-информационные функции, и Постоянные рабочие комиссии.
       Координаторами работы Секретариата и Постоянных рабочих комиссий являются лица (Ответственный секретарь и Ответственные координаторы, соответственно), назначенные Собранием уполномоченных делегатов.
       Регламенты работы Секретариата и Постоянных рабочих комиссий утверждаются Собранием.
       Собрания уполномоченных делегатов ВГГС проводятся не реже одного раза в месяц.
       По требованию трех и более гражданских объединений, делегаты которых входят в ВГГС - в течение не более 7 дней созывается внеочередное Собрание.
       Решения Собрания ВГГС являются рекомендательными для гражданских объединений, делегировавших своих представителей в ВГГС. При этом гражданские объединения, по каким-либо причинам не следующие этим решениям, не должны препятствовать их выполнению.
       Изменения в настоящее положение могут быть внесены 2/3 голосов Собрания, в котором примут участие более 2/3 зарегистрированных в ВГГС уполномоченных делегатов.
       " 26-06-2013 (11:55)
       " 674
      
       Разбирательство с пристрастием
       Прямая трансляция заседания по делу двенадцати "узников Болотной"
       update: 26-06-2013 (16:24)
       На этом Каспаров.Ru заканчивает трансляцию из зала заседания, но продолжает следить за "болотным делом".
       15:02 Пришедшие поддержать "узников 6 мая" встречают выходящих из зала адвокатов, скандируя: "Свобода!"
       15:00 Судья сообщает Луцкевичу, что на апелляцию по мере пресечения его все равно доставят, хотя он и указал, что "не желает принимать участия" в этом заседании. Его доставят, чтобы "не делать проблемы".
       14:56 Макаров во время перерыва сообщил суду, что он находится в больнице для получения больничного листа, и участвовать в сегодняшнем заседании не сможет. Судья со словами: "Дадим защитнику возможность поболеть" - в связи с отсутствием у Кривова адвоката отложила заседание до 3 июля. Между тем родственники "узников Болотной" сообщили, что у адвоката стало "плохо с сердцем".
      
       14:55 Суд удалился для выяснения обстоятельств ухода Макарова и его возможного возвращения.
       14:53 Все адвокаты поддерживают ходатайство Кривова. Аграновский изначально предлагал выяснить обстоятельства ухода адвоката узнать, сможет ли он вернуться сегодня в процесс. Это требование поддержал адвокат Пашков.
       14:46 Судья Никишина не признает, что приведены доказательства ее заинтересованности в исходе дела. Ходатайство Макарова отклонено.
       Адвокат Вячеслав Макаров уехал на скорой помощи. По словам Кривова, это произошло из-за того, что в "зале было жарко и он [адвокат] перенервничал". Кривов просит перенести заседание, так как у него адвоката, только защитник. Все обвиняемые поддерживают это требование. Полихович отмечает, что солидарен с "коллегами по клетке".
       13:41 Суд удаляется для рассмотрения уже второго за это заседание вопроса об отводе.
       13:38 Часть адвокатов поддерживает заявление, трое оставляют этот вопрос на усмотрение суда. Потерпевшие оставляют вопрос на усмотрение суда. Прокурор считает, что Макаров не привел оснований для своего заявления.
       13:34 Макаров говорит, что по порядку рассмотрения доказательств опросили не всех адвокатов. Он отходил, а когда вернулся, судья снова удалилась. Никишина отвечает, что суд принял решение, рассмотрев "все мнения". Макаров заявляет отвод судьи. Он ссылается на то, что судья не рассмотрела ходатайство адвокатов о недопустимости доказательств, заявив, что на предварительном заседании такие ходатайства не рассматриваются. Макаров говорит, что судья пристрастна.
       Все обвиняемые поддерживают заявление Макарова, только Баронова оставляет этот вопрос на усмотрение суда.
       13:33 Прокурор просит начать допрос свидетелей. Подсудимые просят прокурора говорить громче.
       13:30 Заседание возобновлено. Ходатайство о допуске Сергея Александровича Шарова удовлетворено.
       Шарову объявляют состав суда и других участников процесса.
       13:07 Суд удаляется для рассмотрения вопроса о допуске дополнительного защитника.
       13:05 Сидоркина ходатайствуют о допуске в качестве общественного защитника Сергея Шарова. Барабанов поддерживает заявление своего адвоката. Адвокаты и "узники Болотной" поддерживают заявление. Прокурор возражает: он уже обеспечен защитником.
       13:04 Судья собирается сегодня допросить свидетелей, "чтобы не откладывать это", но к видео суд еще вернется.
       13:03 Кривов говорит о том, что хотя сидит рядом с прорезью в "стакане", он не слышал требование прокурора и, если бы не перерыв, не узнал бы о них. Он присоединяется к просьбе.
       13:00 Защитник Белоусова Александра Лиханова требует сначала просмотреть видеозапись, а потом опрашивать свидетелей обвинения. Аграновский поддерживает эту просьбу.
       12:58 Никишина отклонила заявление Кавказского о собственном отводе. Она подчеркнула, что предусмотренных по закону оснований для отвода нет, и, кроме того, в своем заявлении Кавказский не указал фамилию судьи.
       12:35 Суд удаляется для принятия решения по этому вопросу.
       12:34 Адвокат Пашков пока не ознакомился с заявлением Кавказского, поэтому поддержать его не может. Прокурор считает, что Кавказский неверно привел основания своего заявления и не согласен с отводом судьи.
       12:33 Общественный защитник Мохнаткин поддерживает требование Кавказского. Он говорит, что у него три высших образования, но он "тем более не понял обвинения". Зато может доказать, что у обвинителя, возможно, нет и трех классов образования. Судья выносит ему предупреждение за уничижительное высказывание о стороне обвинения.
       12:28 Кавказский требует отвода судьи. Он говорит о том, что уже полгода находится в тюрьме, а судье хватило пары невнятных слов со стороны прокурора для продления ареста. Он говорит, что судья дописала за прокурора то, что он не говорил. Кавказский считает, что это доказывает пристрастность судьи, которая не могла отказать прокурору. Он говорит, что задал девять конкретных вопросов для разъяснения обвинения, но судья не потребовала от стороны обвинения объяснения. Никишина тем самым доказала свою заинтересованность в исходе дела, выгодном обвинению.
       Кавказский говорит, что судья уже несколько раз отказалась рассматривать вопрос о содержании подсудимых в "стакане". Кроме того, она заявила, что конвой ей не подчиняется. Кавказский ссылается на конкретную статью о том, что конвой подчиняется судье.
       12:22 Подсудимые требуют прокурора говорить громче. Он предлагает допросить свидетелей обвинения.
       Адвокат Бадамшин просит сначала рассмотреть видеозапись, чтобы составить общую картину произошедшего.
       Адвокат Луцкевича просит также сначала рассмотреть видеозаписи, так как свидетели могут ссылаться на видео. Иной порядок затянет дело.
       12:20 Акименков говорит, что с таким же успехом, как было прочитано обвинение, обвинитель могла прочитать "былину". Он сообщает, что все слова как лексические единицы ему понятны, но в целом это обвинение он не признает. Он подчеркивает, что обвинение написано канцеляритом.
       Кавказскому как юристу по образованию обвинение также непонятно. Ковязину тоже. Акименкова судья прервала. Из зала за поддержку аплодисментами слов Кавказского удалили его мать.
       Бароновой обвинение непонятно. Судья спрашивает: "Два высших образования, и Вам до сих пор непонятны какие-то слова?"
       12:14 Прокурор объясняет, что Кавказский, Ковязин и Акименков обвиняются в соучастии в массовых беспорядках, Баронова - в призывах к ним, остальные - в беспорядках.
       Барабанов говорит, что ему обвинение понятно. Зимин и Белоусов говорят, что им непонятно предъявленное обвинение. Судья спрашивает, какой у них уровень образования. Она упрекает Белоусова в том, что он путается в этом вопросе. Духаниной, Полиховичу и Кривову обвинение также непонятно.
       Судья задает эти вопросы всем обвиняемым. Кривова, Полиховича и Духанину она спрашивают о том, родной ли им русский язык. Интонации иронические. Луцкевич и Акименков также сообщают, что обвинение им непонятно.
       12:13 Никишина пересказывает вчерашнее заявление защиты и обвиняемых, что ее обвинение им понятно. Двое подзащитных даже не смогли разработать свою стратегию: признавать или нет обвинения. Судья просит прокурора пересказать обвинение "бытовым языком".
       12:10 Духанина хочет отказаться от защитника Арутюнова. Ее будет представлять только Дубровин. Духанина говорит, что договор с ним расторгнут.
       Судья спрашивает, есть ли у Духаниной документ об этом. У нее таких документов с собой нет. Если документов нет, то необходимо его присутствие, чтобы уведомить адвоката.
       Духанина спрашивает: "А если он не придет?" - имея в виду процесс в целом. Судья выражает сомнения, что так может быть. Никишина предлагает вернуться к этому вопросу, когда Арутюнов будет на заседании.
       12:07 Судья спрашивает, кто отсутствует. Есть заявления от отсутствующих Муртазина и Клювганта. Защитники нескольких подсудимых пока не пришли, но на заседании они будут.
       12:05 Начинается заседание суда.
       12:03 В зал суда пустили родственников.
       11:59 Заходят защитники. Они выстраиваются в очередь, чтобы поговорить с обвиняемыми.
       11:57 Доставили остальных обвиняемых, находящихся под стражей. Они приветствуют друг друга словами: "Россия будет свободной", и продолжают обсуждать публикации в тех газетах, которые им доставляют. Жалуются, что не привозят The New Times.
       11:54 Заседание не началось, так как пока доставлена только часть подсудимых.
       Обвиняемые обсуждают дело Даниила Константинова. Говорят о том, что у него есть алиби, не было никаких мотивов для преступления, что он даже не был знаком с убитым.
       26 июня состоится третье открытое заседание по делу двенадцати "узников Болотной". Суд намерен приступить к исследованию доказательств обвинения. В ходе заседания 25 июня все фигуранты "болотного дела" отказались признать вину во вменяемых им преступлениях.
       Напомним, Владимир Акименков, Николай Кавказский и Леонид Ковязин обвиняются в участии в массовых беспорядках (часть 2 статьи 212 УК). Андрей Барабанов, Ярослав Белоусов, Александра Духанина, Степан Зимин, Сергей Кривов, Денис Луцкевич, Алексей Полихович и Артем Савелов обвиняются также в применении насилия к представителю власти (часть 1 статьи 318). Марии Бароновой предъявлено обвинение в призывах к массовым беспорядкам (часть 3 статьи 212).
       Алексей Бачинский
      
       Закон о военном времени
       Борис Соколов, 25.06.2013
      
      
       Законопроект об уголовной ответственности за "реабилитацию нацизма", внесенный в Госдуму депутатом Ириной Яровой с коллегами по "Народному фронту", показывает, что Россия возвращается в тоталитарное советское прошлое. Конечно, по тексту видно, что готовили законопроект люди, мягко говоря, не очень умные, но от этого не легче.
       От 3 до 5 лет заключения предлагают давать за "отрицание Нюрнбергского приговора". Как вообще можно отрицать, что этот приговор реально состоялся, - бог весть. Вероятно, имелось в виду не отрицание приговора, а его оспаривание или даже сомнение в его справедливости. Между тем в Советском Союзе многократно критиковали решение Нюрнбергского трибунала вынести оправдательный приговор трем подсудимым (Шахту, Папену и Фриче), а также отказ включить в число преступных организаций германский генеральный штаб. А если речь идет о конкретных обвинениях и доказательствах, представленных на Нюрнбергском процессе, то дискуссии по этому поводу - дело вполне естественное.
       Далеко не все свидетельства, представленные державами-победительницами в ходе Нюрнбергского процесса, соответствовали истине. Наиболее известный случай - это советские доказательства и показания свидетелей по Катынскому делу, которые, как теперь достоверно установлено, являются фальшивками. Скажут, что обвинение по этому пункту в приговор не вошло. Но есть и другие примеры. Так, трибунал принял в качестве доказательства документ советской стороны, в котором, в частности, говорилось: "Обер-ефрейтор 4-й авиаполевой дивизии Ле Курт показал: "...Я еще участвовал в карательных экспедициях, где занимался поджогом домов. Всего мной было сожжено более 30 домов в разных деревнях. Я в составе карательной экспедиции приходил в деревню, заходил в дома и предупреждал население, чтобы из домов никто не выходил, дома будем жечь". Вряд ли нормальный суд принял бы такие показания за чистую монету. Но теперь, возможно, и они окажутся вне критики.
       Авторы законопроекта собираются карать за критику деятельности армий антигитлеровской коалиции "по поддержанию международного мира и безопасности". Формулировка странная: армии антигитлеровской коалиции не "поддержанием мира" занимались, а сражались против государств-агрессоров. Или здесь имеются в виду секретные протоколы к советско-германским договорам 1939 года, агрессия Красной Армии против Финляндии и оккупация советскими войсками восточной Польши, стран Балтии, Бессарабии и Северной Буковины? Возможно, эти действия Советского Союза нельзя будет критиковать, поскольку все они, мол, были направлены на "поддержание мира и безопасности". Наказуемым, видимо, станет и распространенное пока утверждение о том, что Красная Армия, освобождая страны Восточной Европы от нацистской оккупации, одновременно способствовала становлению там тоталитарных коммунистических порядков.
       Но, пожалуй, главный пункт готовящегося закона - это угроза наказания за распространение "заведомо ложных" сведений о совершении военными преступлений, "в том числе с искусственным созданием доказательств обвинения". Ну, "заведомо ложные измышления" по поводу светлой советской действительности - оборот, хорошо знакомый с коммунистических времен. А вот что такое "искусственное создание доказательств обвинения", я постичь не могу. Вероятно, авторов законопроекта вдохновил один из пунктов положения о создании Международного военного трибунала, где говорилось, что трибунал не будет рассматривать преступления, совершенные союзными армиями. Но там по крайней мере допускалось, что такие преступления были. Теперь, похоже, речь идет о тотальном отрицании таких преступлений - и конечно, в первую очередь тех, что совершались Красной Армией. А ведь даже в советское время об этих преступлениях пусть глухо, но упоминалось даже в сугубо официальных изданиях, где говорилось о неких "эксцессах", совершенных в Восточной Пруссии "уголовными элементами", затесавшимися было в ряды красноармейцев, но быстро выведенными на чистую воду. Наверное, вскоре и такая полуправда будет грозить авторам и издателям уголовной статьей.
       Преступления Красной Армии - это в первую очередь массовые изнасилования, убийства, грабежи мирного населения Германии, Австрии, Венгрии, Польши, Чехословакии, Сербии, стран Балтии. Документов об осуждении красноармейцев за такого рода преступления почти нет или они не опубликованы. Хотя известно, что некоторые мародеры и насильники расстреливались без суда. Основная масса свидетельств - это материалы расследований, которые германские власти провели в нескольких городах Восточной Пруссии и в нижнесилезском городе Лаубане, материалы расследований венгерских властей в нескольких городах Венгрии, а также воспоминания многочисленных выживших жертв, равно как и дневники и воспоминания тех советских солдат и офицеров, которые были свидетелями этих преступлений.
       Идут споры о том, сколько именно людей было убито, а сколько изнасиловано красноармейцами (среди них были и офицеры). Но даже минимальные оценки указывают на десятки тысяч убитых и сотни тысяч изнасилованных. Справедливости ради надо отметить, что наши союзники по антигитлеровской коалиции в этом отношении тоже были не без греха. И в американской армии было вынесено более 60 смертных приговоров за убийства и изнасилования гражданского населения. Но все-таки преступлений против мирных жителей западные союзники совершили на порядок меньше, чем Красная Армия. Недаром весной 1945 года миллионы германских беженцев бежали в западные зоны оккупации, а вот встречного потока не наблюдалось.
       Сохранились и некоторые свидетельства, исходящие от союзников Сталина в Восточной Европе. В октябре 1944 года советские солдаты в Сербии изнасиловали 121 женщину и 111 из них убили. Вскоре в Москву от Тито отправилась делегация, в составе которой был и будущий известный диссидент, а тогда партизанский генерал Милован Джилас. По его словам, утверждения членов делегации о том, что Красная Армия грабит, убивает и насилует, тогда как британские военнослужащие, представители буржуазной армии, находящиеся на территории Югославии, ничего подобного не делают, не нашло понимания у Сталина. Он обвинил Джиласа и его товарищей в оскорблении Красной Армии и снисходительно заметил, что солдаты, прошедшие с боями от Сталинграда до Балкан, должны иметь возможность расслабиться. Наверное, после принятия закона книга Джиласа "Разговоры со Сталиным", где изложен данный эпизод, попадет под запрет, а архивные документы по пребыванию югославской делегации в Москве останутся под грифом "секретно".
       Придется запретить книгу Иоахима Хоффмана "Сталинская истребительная война", книгу Энтони Бивора о падении Берлина, военные повести Василя Быкова, произведения Александра Солженицына, особенно его поэму "Прусские ночи", воспоминания Льва Копелева и еще великое множество книг, фильмов, спектаклей. А моему другу Леониду Рабичеву, фронтовику, художнику и поэту, в своих мемуарах "Война все спишет" нарисовавшему яркую картину зверств, творившихся советскими войсками в Восточной Пруссии, а недавно разменявшему десятый десяток, наверное, теперь будет грозить тюремный срок.
       Пока еще можно, хочу привести один документ, касающийся поведения Красной Армии в Венгрии и исходящий от венгерских коммунистов. Его опубликовал венгерский историк Кристиан Унгвари в своей книге "Битва за Будапешт. 100 дней Второй мировой войны". В феврале 1945 года коммунисты местечка Кобанья (сейчас это район Будапешта) приняли обращение к советскому командованию:
       В течение десятилетий трудящиеся всего мира смотрели на Москву так же, как неграмотные трудящиеся смотрели на Христа. Именно оттуда они ожидали освобождения от фашистского варварства. После долгих и мучительных гонений пришла славная и долгожданная Красная Армия, но какой же она оказалась! Кобанью Красная Армия освободила 2 января, после упорной борьбы за каждый дом, и оставила после себя разруху и опустошение. И это не потому, что среди обломков мебели в домах людей, которые десятилетиями были рабами, можно было найти фашистов. Среди трудящихся в Кобанье очень мало тех, кто симпатизирует немцам, а большинство ненавидит нацистов. Но вдруг - взрыв сумасшедшей, неистовой ненависти. Пьяные солдаты насиловали матерей на глазах их детей и мужей. Девочек в возрасте 12 лет отбирали у их отцов и матерей и насиловали группы по 10-15 солдат, среди которых было немало больных венерическими болезнями. После первой группы приходили другие, которые следовали примеру предшественников. Несколько наших товарищей были убиты, когда пытались защитить своих жен и дочерей...
       Ситуация на фабриках ужасная... К бывшим фашистским управляющим относятся с гораздо большим уважением, чем к рабочим комитетам, поскольку управляющие поставляют русским офицерам женщин... Мародерство русских солдат продолжается до сих пор... Мы знаем, что самые разумные представители армии - это коммунисты, но когда мы обращаемся к ним за помощью, они приходят в раж и грозятся застрелить нас, заявляя: "А что вы делали в Советском Союзе? Вы разве что не насиловали наших жен на наших глазах, но зато вы убивали их вместе с детьми, сжигали наши деревни и разрушали до основания наши города". Мы знаем, что венгерский капитализм совершил свои собственные садистские жестокости... Но мы не понимаем, почему солдат из Сибири говорит нечто подобное... в то время когда фашистские атаки никогда не достигали даже Урала, мечты германских фашистов, а уж тем более Сибири...
       Нехорошо превозносить Красную Армию на плакатах, в партии, на фабриках и где-либо еще, в то время как людей, переживших тиранию Салаши, теперь гонят по дорогам как скот русские солдаты, оставляя позади мертвые тела...
       Товарищей, посланных на село для осуществления распределения земли, крестьяне засыпали вопросами: какой нам прок от этой земли, если пахать нам ее нечем. Наших лошадей забрали русские. Они же не могут пахать собственными носами. Если такие вещи будут прекращены, это нейтрализует всю вражескую пропаганду и венгерские трудящиеся будут относиться к русским солдатам как к богам.
       Если законопроект, предложенный Ириной Яровой, будет принят, под очень жесткой цензурой, возможно, даже более жесткой, чем в советское время, окажется вся информация, связанная со Второй мировой войной. А такое положение, когда в российских учебниках и книгах по истории насчет войны все будет благостно, а предыдущие и последующие события будут рисоваться не только светлыми красками, продлится, думаю, недолго. Власть быстро оценит выгоды единомыслия в истории и распространит его как минимум на последнее столетие. О сталинских репрессиях будут говорить примерно так, как во времена Хрущева. Придется провести зачистку всей гуманитарной литературы и ввести цензуру советского образца. Российская историческая наука тихо умрет. Возможно, по XVI или XVIII веку еще можно будет проводить более или менее объективные исследования, как это было и при коммунистах, но не на самые актуальные темы. Только надо помнить о том, что страна, которая забывает уроки истории, обречена на их повторение.
       154 комментария | Обсудить
       Борис Соколов, 25.06.2013
       Комментарии
       (комментарий удалён)
       raas, 25.06.2013 11:42 (#)
       Но вас-то надеюсь еще не поздно?
       (ответить)
       zvirblis_317, 25.06.2013 11:55 (#)
      
       Медицина тут бессильна... :))
       (ответить)
       matros__koshkin, 25.06.2013 13:27 (#)
      
       Наша политическая... э-э... депутатка, да, депутатка Яровая выдала законопроект, который следовало бы взять образцом думацкого законотворчества - этаким эталоном, который можно использовать путем простой замены слов для принятия любого нового закона, по которому можно посадить того, кого надо. Ну, к примеру, "Закон о противодействии отрицанию учения Коперника". По нему любому, кто посмеет сказать "солнце встало", можно будет впаять трешечку-пятерочку с конфискацией.
       А вонючие портянки будут с упоением вопить в адрес любому, возмутившемуся предполагаемым законом, что-то типа своего бессмертного "вы, значит, отрицаете достижения Российской Физики, кощунники?!". Да что с них, селихерских крысенышей, облизывающих любой бред властей предержащих, взять-то.
       (ответить)
       zvirblis_317, 25.06.2013 13:32 (#)
      
       ++++++++++++
       (ответить)
       two_a, 25.06.2013 17:19 (#)
       об изнасилования, совершавшихся славным воинством, и о другом - читать здесь:
       http://www.belousenko.com/books/nikulin/nikulin_vojna.htm
       Н.Никулин Воспоминания о войне
       (ответить)
       wasja39, 25.06.2013 22:02 (#)
      
       История, которую описывает в своей книге "Но не я" ("Ich nicht") Иоахим Фест: у него в восточной Пруссии были родственники. У них была дочь-инвалид, привязанная к коляске. Красноармейцы изнасиловали ее (ей было лет 15, что ли) всей ротой, а потом спустили на инвалидной коляске с лестницы. Она умирала то ли день, то ли два, лежа там, а отец, у которого были еще малолетние дети, не решался подойти к ней, чтобы не возбудить ярость "освободителей".
       (ответить)
       nosferatu, 26.06.2013 11:37 (#)
      
       яровая , это шаблон для построения идеального идиота !
       (ответить)
       nutcracker, 26.06.2013 12:26 (#)
      
       Это законченная мразь. Вот здесь можно помореть её беседу с Познером - она предваряет прямую линию с ладимладимычем и поразительно похожа на вованов цирк: _http://www.youtube.com/watch?v=KsnQnt6Vw9g
       Но интересны и комментарии к видео: люди искренне на стороне паскуды Яровой и клеймят позором Познера. В этой стране никогда не будет свободы слова, потому что людям не знаком этот термин. Никогда народ не буде требовать ничего о власти - потому что люди в России не понимаю, как можно неуважительно относиться к ней (они это называют субординацией).
       А вообще, люди в массе падки на начальственное враньё - лишь бы побольше было оборотов, типа "вот я, истинный патриот, верой и правдой служу вам, люди", а если ещё и халявной хавкой на праздник какой обеспечит, то тут вообще - сплошной экстаз начнётся.
       Нельзя так же забывать о том, что в России выросло уже целое поколение людей, считающих, что идти по головам, где абсолютно все средства хороши - это называется карьерным ростом - доблесть. Tакие личности, как Яровая, не отторгаются их организмом - наоборот.
       (ответить)
       bezramist, 26.06.2013 13:23 (#)
       Дристунчик, от твоего грозного пука кГававые теперь спать не будут.
       (ответить)
       timothy, 27.06.2013 02:45 (#)
       DEPUTATKA - DEPUTANA
       (ответить)
       shgenady [livejournal.com], 25.06.2013 12:08 (#)
      
       "имелось в виду не отрицание приговора, а его оспаривание или даже сомнение в его справедливости. Между тем в Советском Союзе многократно критиковали решение Нюрнбергского трибунала"====объяснить ЭТО тем редискам, мерзавцам м м-кам типа исаева, яровой, мизулиной, валуева -НЕВОМОЖНО!
       (ответить)
       gedeke, 25.06.2013 11:48 (#)
      
       Поскольку союз Сталина с Гитлером действительно был, равно как и военные преступления советской армии, и оккупация Советским Союзом Восточной Европы, то надо просто взять с каждого жителя РФ подписку о неразглашении.
       (ответить)
       zvirblis_317, 25.06.2013 11:56 (#)
      
       +++++++++
       Да и с жителей бывшей Восточной Европы тоже... на всякий пожарный :))))))
       (ответить)
       gedeke, 25.06.2013 15:55 (#)
      
       )))))))Безусловно!
       (ответить)
       ostarrichi, 25.06.2013 22:21 (#)
       Следующим политическим шагом этой кремлёвской мразоты будет новая оккупация стран Балтии нынешней РФ-ской армией: за то, что балты "отрицают всемирно-историческую роль Советской армии", а своих якобы "освободителей" считают агрессорами и откровенными оккупантами. Выдадут всем русскоязычным мигрантам, своей 5-й колонне, российские паспорта, и отправятся их "освобождать от страшных притеснений" прибалтов, как осетинов от Грузии.
       (ответить)
       zvirblis_317, 25.06.2013 22:29 (#)
      
       будет новая оккупация стран Балтии
       -------------------------
       Такой сценарий был бы возможен, если бы мы не были членами НАТО и ЕС (чего не успела сделать Грузия)... А сейчас это уже нереально... Точно так же, как это уже невозможно сделать и с другими странами восточной Европы...
       (ответить)
       corax, 26.06.2013 11:23 (#)
       На кого надеетесь? На таких давно скупленных Лубянкой оптом и в розницу европейских "политиков" как Газпромшрёдер, Штазимеркель, Саркози-на-побегушках, брателло-Сильвио, Туск-катынский, "агенты-клаусы" в Праге и легион им подобных?
       Или на п-ка Обамова, продолжающего доблестно сражаться против "Акта Магнитского" и целоваться с организатором "Успеха 9/11" (http://coraxxx.livejournal.com/4258.html)?
       Это вы зря...
       Да у вас же и сегодня очевидный агент КГБ сидит в мэрах Риги. Как вам таким можно помочь даже при желании?
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 11:29 (#)
      
       Идите, проспитесь :))
       (ответить)
       corax, 26.06.2013 11:37 (#)
       вот еще с одним все ясно...
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 11:46 (#)
      
       праздравляю, как житель Балтии, за ваш "оптимизм" в отношении нас :))) Продолжайте свои пужалки, я хоть посмеюсь :)
       (ответить)
       corax, 26.06.2013 16:38 (#)
       Грузины тоже, было дело, смеялись... А потом Контора им в одно касание устроила Иванишвили... Типа сам выбрали... Продолжайте смеяться.
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 16:50 (#)
      
       Повторяю для "одаренных" - была бы Грузия, как и мы, в НАТО и ЕС - нихрена бы контора ничего не устроила, не обольщайся :)) А я смеюсь, потому что ничерта уже вы нам не сделаете :))
       (ответить)
       corax, 26.06.2013 17:08 (#)
       Угу... Сегодня эта нихрена не могущая Контора уже посадила вам в мэры столицы Ушаковса... А завтра вы выберете в премьеры какого-нибудь Суворовса... сами, вполне демократически... как грузины. Продолжайте смеяться...
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 17:13 (#)
      
       Да кого захотим, того и выберем. Начнёт вести подрывную деятельность - переизберём, импичментом вышибем, посадим если надо - какие проблемы? Ты о россии заботься, а не о нас - мы уже в другом мире :)
       (ответить)
       corax, 26.06.2013 18:56 (#)
       Оглядись по сторонам, смешливый. Это не "другой мир", а соседняя камера...
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 19:25 (#)
      
       Ладно, надоел со своими страшилками, отвали, это уже слишком глупо :))
       (ответить)
       corax, 26.06.2013 21:10 (#)
       Слив тебе защитан, служивый. Свободен.
       (ответить)
       isa666, 25.06.2013 11:50 (#)
      
       ,,Если бы не плакали облака,
       не росли бы цветы."
       Цветы и дождь.
       Цветок,
       насытившись дождем,
       забывает о нём.
       Дождь,
       живительная влага
       и убийственный поток.
       (ответить)
       zvirblis_317, 25.06.2013 11:58 (#)
      
       Сказать-то шо хотел? :)
       (ответить)
       fedfed111, 25.06.2013 12:42 (#)
      
       Это бездарный флуд.
       (ответить)
       zvirblis_317, 25.06.2013 12:45 (#)
      
       Знаю :) Спросил чисто-риторически...
       (ответить)
       isa666, 25.06.2013 17:27 (#)
      
       Тьму души
       не рассеит
       сияние ламп
       и блеск алмазов.
       (ответить)
       zvirblis_317, 25.06.2013 17:29 (#)
      
       Опять обкурился? :)
       (ответить)
       (комментарий удалён)
       zvirblis_317, 25.06.2013 17:52 (#)
      
       Переходи на внутривенные - будешь просто спать, а не в клаву тыкать :))
       (ответить)
       isa666, 25.06.2013 18:05 (#)
      
       т.е. стать твоим подобием? пернатый, ты детям своим даешь почитать, свои глубокие мысли и ,,тонкий" юмор. Дай им, пусть познают отца.
       (ответить)
       zvirblis_317, 25.06.2013 18:08 (#)
      
       т.е. стать твоим подобием?
       --------------------
       А разве я сплю? :)))
       (ответить)
       isa666, 25.06.2013 18:28 (#)
      
       Лучше б уж спал.
       (ответить)
       zvirblis_317, 25.06.2013 18:32 (#)
      
       Может спой? :))
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 21:55 (#)
       пою здесь я , не дёргайся..
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 22:08 (#)
      
       Главное - не фальцетом, и не фальшивь, а то твоя гармата не поймет :))
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 22:17 (#)
       а ты , я вижу разбираешься в вокале. ,как и твой собутыльник адамказ.,особенно в фальцетах.,колхозник..
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 22:21 (#)
      
       Повторяю - не гармать! :) Тупо это
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 22:29 (#)
       видно гармата тебе здорово на мошонку наступил.раз ты его поминаешь не всуё,.))
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 22:39 (#)
      
       Да не... Просто помню, что ты от него в экстазе :)) Заказ? Тады оба идите за салом :)) Он у меня в игноре, а слово нарушать неохота - через тебю пошлю подале :)) Скатертью! :)
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 23:02 (#)
       ..к салу вижу тоже не ровно дышишь,.и в вокале разбираешься-,фальцет-мульцет,.Почисти лучше пистолет под хорошую музыку....дарю..https://www.youtube.com/watch?v=x6vUAox6zXg.
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 23:05 (#)
      
       А ну быстро к гармате! Чё до меня до...бался! :))
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 23:09 (#)
       .знаешь старый анекдот про неуловимого Джо?
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 23:13 (#)
      
       Lovi:
       _http://grani.ru/Politics/Russia/activism/d.216152.html#comment_3772928
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 23:26 (#)
       таки не знаешь...
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 23:27 (#)
      
       Куды мне :)))
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 23:35 (#)
       ..но всётаки...
       ?
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 23:38 (#)
      
       Ликбез: "всё-таки" пишется через дефис :)) Учи могучий!
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 23:54 (#)
       ... можешь взять с полки пирожок. , тока один.. я проверю.. Могучий -нах. никому не нужный.
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 23:59 (#)
      
       Тады херачь как "истонецъ" - латиницей! :))
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 23:35 (#)
      
       Такие шедевры тока гармата знает! :))
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 23:48 (#)
       . ..любишь ты Гармату, признавайся,..
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 23:56 (#)
      
       А через оптический я всех люблю :) Но не во всех на спуск жму :)
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 27.06.2013 00:00 (#)
       каждый дрочит -как он хочет..
       (ответить)
       zvirblis_317, 27.06.2013 00:04 (#)
      
       До сих пор этим занимаешься?? :)) Я лет в 12 бросил, кады .... курить заодно начал :)
       (ответить)
       zvirblis_317, 27.06.2013 00:26 (#)
      
       Эх... осип баритон, и крякнул... А жаль... Мог бы жить и жить...
       (ответить)
       ni_ko_dim, 25.06.2013 20:30 (#)
       Дай им, пусть познают отца
       ---------------------------
       Не надо бы так детей травмировать. Жалко
       (ответить)
       isa666, 25.06.2013 17:26 (#)
      
       Глухая душа,
       слышит только себя,
       но не чужие
       стоны и мольбы.
       (ответить)
       shgenady [livejournal.com], 25.06.2013 13:22 (#)
      
       Как мирный кыргызский акын слагает песни? Степь вперед и назад, налево и направо, на небе - ни облачка ! Вот появилось облачко - спели "про облачко", вот встретился тушканчик - спели "про тушканчик", пот попалась былинка - спели "про былинка" ! Хорошо и спокойно в степи! :)
       (ответить)
       zvirblis_317, 25.06.2013 13:33 (#)
      
       :))))))))
       (ответить)
       isa666, 25.06.2013 17:27 (#)
      
       Грязь души
       не очистить
       ни песком,
       ни пеной.
       (ответить)
       isa666, 25.06.2013 17:25 (#)
      
       Душа без сердца,
       без трепетного сердца,
       не чувствует
       трепета и красоту
       чужого сердца.
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 21:38 (#)
       и что в этом смешного?Разве плохие песни?,или надо про родину -уродину.
       ,
       (ответить)
       shgenady [livejournal.com], 26.06.2013 22:57 (#)
      
       Читайте внимательно не только мой пост, но и пару-тройку предыдущих постов и не придумывайте за меня. свою чушь.
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 23:20 (#)
       .а я вообще не к вам, прото мысли вслух. Ваши посты стараюсь попускать. Куда не сунься - везде или вы ,или ваш напарник -шестёрка.Я читаю этот форум 7 лет и вижу изменения. Стало мало интересных ,содержательных коментов.Такие , как вы разбавляют бензин водой
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 23:20 (#)
       комментов..
       (ответить)
       shgenady [livejournal.com], 26.06.2013 23:24 (#)
      
       Дебилам со мной не интересно! :))
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 23:32 (#)
       .согласен с дебилами
       (ответить)
       ikarr, 26.06.2013 21:56 (#)
       мне приходилось слушать это пение. если вы хотели посмеяться то уверяю ничего смешного. если поёт тот кому это дано, то много чего в душе затрагивает...
       (ответить)
       isa666, 25.06.2013 17:26 (#)
      
       Вонь души,
       не задушить духами
       и благовониями.
       Душа,
       месящая грязь,
       ложь и мерзость,
       не может быть
       доброй.
       (ответить)
       wood_spirit, 25.06.2013 18:02 (#)
      
       Все верно - вонь в дУше выводится с бальшим трудом.
       (ответить)
       shgenady [livejournal.com], 25.06.2013 18:06 (#)
      
       К сожалению, дорогой isa666, и у наших, и у ваших Закон один: дорога в ад как раз и вымощена БЛАГИМИ НАМЕРЕНИЯМИ!
       (ответить)
       isa666, 25.06.2013 18:21 (#)
      
       Так и я о том же, многоуважаемый: ,,о наших,, и ,, о ваших", о дожде и цветах.
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 21:39 (#)
       .верно isa666
       (ответить)
       fedfed111, 25.06.2013 12:09 (#)
      
       Все запрещенные или полузапрещенные статьи, исследования, художественные произведения уже выложены - и еще будут многократно выложены на сотни сайтов.
       Все нормальные школьники ознакомяся с ними, во всяком случае, с "top ten", хотя бы поверхностно, хотя бы в изложении товарищей.
       Так как, к счастью, запретный плод сладок.
       И "Ледокол" теперь ВСЕГДА будет стоять на страже!
       (ответить)
       zvirblis_317, 25.06.2013 12:17 (#)
      
       ++++++++++++++
       (ответить)
       antip___utin, 25.06.2013 13:15 (#)
      
       "Все запрещенные или полузапрещенные статьи, исследования, художественные произведения уже выложены - и еще будут многократно выложены на сотни сайтов."
       ===
       Вы думаете, в ближайшие годы не зачистят интернет? Погодите, не все сразу...
       (ответить)
       antip___utin, 25.06.2013 13:16 (#)
      
       Пардон, рунет.
       (ответить)
       fedfed111, 25.06.2013 14:20 (#)
      
       Это не играет роли. Любой школьник может войти через TOR!
       Это сейчас.
       А по мере развития запрещений средства их обхода будут развиваться опережающими темпами.
       (ответить)
       fedfed111, 25.06.2013 14:02 (#)
      
       Попытаются, и очень активно, но не получится, в достаточной для правящих подонков мере.
       (ответить)
       antip___utin, 25.06.2013 14:11 (#)
      
       Конечно, в полной мере не получится, вон китайцы при желании имеют доступ к чему захотят, но для этого нужно будет обладать продвинутыми знаниями в области интернет-технологий. Доступ к анонимайзерам ведь тоже будут блокировать. 95% обычных юзеров даже не будут догадываться, как обойти защиту.
       (ответить)
       fedfed111, 25.06.2013 14:32 (#)
      
       В России способы обхода будут широко рекламироваться, по мере их возникновения и развития. Если один школьник или студент найдет, то весь класс, вся группа будет знать.
       (ответить)
       antip___utin, 25.06.2013 14:36 (#)
      
       Ну, сейчас пока и запретов нет, а много школьников проводит время на демресурсах? Школьники они и есть школьники - учебник по диагонали прочитал, и на улицу (это в лучшем случае))))
       У меня никаких иллюзий. Нас ждут пара-тройка десятилетий фашистского режима, и Путиным это, конечно. не ограничится.
       (ответить)
       fedfed111, 25.06.2013 14:49 (#)
      
       Очень много проводят и очень много времени тратят.
       После запретов будет еще больше.
       Обойти запрет - дело чести, без преувеличений.
       По экономическим причинам режим долго не продержится, но его coda, вполне вероятно, будет ужасной. Государственный террор, гражданская война.
       (ответить)
       ikarr, 26.06.2013 22:04 (#)
       а не пора ли начать такой ликбез? мне так точно уроки не помешпли бы. я только включить выключить
       (ответить)
       oldigor, 25.06.2013 16:15 (#)
       А что, Вы помните не-фашистские режимы в России? После позорной 1200-летней истории надеяться на чудо?
       (ответить)
       antip___utin, 25.06.2013 22:24 (#)
      
       Термин "фашизм" неприменим к традиционалистскому обществу. Поэтому мы имеем для обзывалок только 20-й век. Последние 2 десятилетия, да и в начале века было сравнительно не по фашистски.
       (ответить)
       clockman, 25.06.2013 12:12 (#)
      
       Если срочно не запретить Интернет, ничего не выйдет.
       (ответить)
       zvirblis_317, 25.06.2013 12:17 (#)
      
       Если срочно не запретить Интернет, ничего не выйдет.
       ----------------------------
       А если запретить, то выйдет... Очень много... На улицы... Даже рахитные геймеры... Не хватит не только омона, но и всех войск...
       (ответить)
       midst, 25.06.2013 13:21 (#)
      
       Я смотрю на это гораздо более пессимистично. Вспоминается анекдот о веревке, которую надо приносить с собой.
       (ответить)
       fedfed111, 25.06.2013 14:24 (#)
      
       Ветрухайль рухнет неминуемо, по экономическим причинам.
       Правящие отморозки и их сообщники, вплоть до пехтиных, железеяков, яровых и даже до веб-бригадных селигерских шестерок, понесут кару.
       (ответить)
       midst, 25.06.2013 14:46 (#)
      
       Может и не рухнет, а тихо сгниёт под равнодушным взглядом населения.
       (ответить)
       rorik, 25.06.2013 12:14 (#)
       Т.е. странным образом выходит, что и Конституция, как бы в сторонке курит?!
       см. ст.29 (все пункты)
       (ответить)
       rorik, 25.06.2013 12:16 (#)
       * Конституция РФ
       (ответить)
       gedeke, 25.06.2013 17:07 (#)
      
       Конституцию уже скурили.
       Сейчас УК пыхают.
       (ответить)
       zvirblis_317, 25.06.2013 18:14 (#)
      
       ++++++++++
       (ответить)
       marcell, 25.06.2013 12:23 (#)
      
       Несмотря на то, что страна бьётся в агонии, намолот Яровых растёт с каждым днём!
       (ответить)
       fedfed111, 25.06.2013 12:39 (#)
      
       Этим подчекистским прошмандовкам обоего пола (Пехтин, Жириновский, Железеняк, Астахов и сотни им подобных), что важно:
       - напомнить о своей лояльности главному подонку и вертухайли в целом,
       - не выпасть ни на секунди из обоймы отморозков, - с тем, чтобы сохранить и приумножить собственность в Майами и других местах, западные авуары, да и простую наличную зелень и бриллианты в матрасах,
       - и получить, при удобном случае, возможность вовремя слинять с галеры, до неминуемого и скорого краха вертухайли.
       (ответить)
       shgenady [livejournal.com], 25.06.2013 13:47 (#)
      
       Это означает, что политику, экономику, предпринимательство, .культуру, воспитание , образование .. России какое-то время будет ВЕСТИ ВПЕРДЕ откровенные отбросы общества.
       (ответить)
       chemodan72, 25.06.2013 12:33 (#)
       Полагаю, инициатива этой мудацкой Яровой прежде всего бумерангом прилетит к ней и ей подобным сволочам. Уверен, что именно сейчас теме военных преступлений Красной армии во Время второй войны будет уделяться повышенное внимание даже в лояльных властям СМИ с подтверждениями, опровержениями и дискуссиями, которые уже сами по себе - последнее, чего хотели бы власти.
       И вообще, данная тема не входила и не входит в школьную программу и как 80 процентов быдлонаселения о ней ничего не слыхивали ранее, так не узнают и в будущем. И даже если что-то слышали об этом, то считали это "справедливым возмездием" и т.п.
       А интересующиеся историей без труда найдут материалы по этому вопросу в сети.
       (ответить)
       olga_bruleva, 25.06.2013 12:34 (#)
      
       Да, делов им предстоит непочатый край: запретить, отредактировать, сжечь старые книги и газеты, напечатать новые с "правильным" или "единственно верным" ходом истории.
       Нужно срочно создавать "Министерство Правды" (в качестве образца см. "1984" Дж.Оруэлла).
       Но вот что с Интернетом делать?
       Если ставится задача тотальной переделки или "осветления" истории, то придется его отключать от Всемирной Сети, оставив лишь строго контролируемый Миниправ-ом российский сегмент.
       Может быть стОит (имея в виду грандиозность стоящих задач) отдать под Министерство Правды, сторящиеся недалеко от центра небоскребы Москва-сити?
       "Министерство правды -- на новоязе Миниправ -- разительно отличалось от всего, что лежало вокруг. Это исполинское пирамидальное здание, сияющее белым бетоном, вздымалось, уступ за уступом, на трехсотметровую высоту... на белом фасаде написанные элегантным шрифтом три партийных лозунга:
       ВОИНА -- ЭТО МИР
       СВОБОДА -- ЭТО РАБСТВО
       НЕЗНАНИЕ -- СИЛА
       По слухам, министерство правды заключало в себе три тысячи кабинетов над поверхностью земли и соответствующую корневую систему в недрах. Оно ведало информацией, образованием, досугом и искусствами".
       (ответить)
       olga_bruleva, 25.06.2013 12:42 (#)
      
       Основы функционирования Министрерства Правды (Яровой на заметку):
       "Низенькая женщина с рыжеватыми волосами, сидящая в соседней кабине, весь день занимается только тем, что выискивает в прессе и убирает фамилии распыленных, а следовательно, никогда не существовавших людей. В определенном смысле занятие как раз для нее: года два назад ее
       мужа тоже распылили.
       А за несколько кабин от Уинстона помещалось кроткое, нескладное, рассеянное создание с очень волосатыми ушами; этот человек по фамилии Амплфорт, удивлявший всех своей сноровкой по части рифм и размеров, изготовлял препарированные варианты -- канонические тексты, как их называли, -- стихотворений, которые стали идеологически невыдержанными, но по той или иной причине не могли быть исключены из антологий. И весь этот коридор с полусотней сотрудников был лишь подсекцией -- так сказать, клеткой -- в сложном организме отдела документации. Дальше, выше, ниже сонмы служащих трудились над невообразимым множеством задач.
       Тут были огромные типографии со своими редакторами, полиграфистами и отлично оборудованными студиями для фальсификации фотоснимков. Была секция телепрограмм со своими инженерами, режиссерами и целыми труппами артистов, искусно подражающих чужим голосам. Были полки референтов, чья работа сводилась исключительно к тому, чтобы составлять списки книг и периодических изданий, нуждающихся в ревизии. Были необъятные хранилища для подправленных документов и скрытые топки для уничтожения исходных.
       И где-то, непонятно где, анонимно, существовал руководящий мозг, чертивший политическую линию, в соответствии с которой одну часть прошлого надо было сохранить, другую фальсифицировать, а третью уничтожить без остатка.
      
       Весь отдел документации был лишь ячейкой министерства правды, главной задачей которого была не переделка прошлого, а снабжение жителей России газетами, фильмами, учебниками, телепередачами, пьесами, романами -- всеми мыслимыми разновидностями информации, развлечений и наставлений, от памятника до лозунга, от лирического стихотворения до биологического трактата, от школьных прописей до словаря новояза.
       Министерство обеспечивало не только разнообразные нужды партии, но и производило аналогичную продукцию -- сортом ниже -- на потребу пролетариям.
       Существовала целая система отделов, занимавшихся пролетарской литературой, музыкой, драматургией и развлечениями вообще. Здесь делались низкопробные газеты, не содержавшие ничего, кроме спорта, уголовной хроники и астрологии, забористые десятирублевые повестушки, скабрезные фильмы, чувствительные песенки, сочиняемые чисто механическим способом -- на особого рода компьютере, так называемом версификаторе.
       Был даже особый подотдел -- на новоязе именуемый порносеком, -- выпускавший порнографию самого последнего разбора -- ее рассылали в запечатанных пакетах, и членам партии, за исключением непосредственных изготовителей, смотреть ее запрещалось".
       (ответить)
       zvirblis_317, 25.06.2013 12:55 (#)
      
       А не могли бы вы говорить что-то своё, а не цитировать чужое, которое вменяемые люди давно прочли, а невменяемые читать не будут... К чему хламить ветки "простынями"?
       (ответить)
       ni_ko_dim, 25.06.2013 14:12 (#)
       Твоё какое куриное дело что пишут люди?
       И про хлам не тебе говорить. Первый хламьёвщик тут ты со своими казарменным юмором
       (ответить)
       shgenady [livejournal.com], 25.06.2013 18:24 (#)
      
       Тут же возникает, уважаемый ni_ko_dim, вопрос а какое Ваше "куриное дело"? :))
       Но дело в том, что и на мой взгляд не стоит ВЕШАТЬ ТУТ ПРОСТЫНИ, если хочешь -дай ссылочку и все довольны.
       (ответить)
       zvirblis_317, 25.06.2013 18:51 (#)
      
       Именно! Ссылку, и краткий анонс, о чём там... Эти "простынщики" наверно думают, что чем больше навалят - тем это солиднее выглядит :)) Ладно б хоть своё вываливали :)
       (ответить)
       nutcracker, 26.06.2013 16:14 (#)
      
       А что думаете ВЫ, вклиниваясь ВСЮДУ?
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 16:31 (#)
      
       Я вообще-то всегда высказываюсь по темам своими словами, редко привожу чужое, если только ссылкой... Вас возмущает мое активное присутствие на Гранях - так проходите мимо, я же не настаиваю, чтобы вы меня читали... :))
       (ответить)
       nutcracker, 26.06.2013 16:49 (#)
      
       А с чего Вы решили, что то, как делаее ВЫ - образец для подражания? Я не думаю, что Вы уполномочены указывать посетителям что и в какой форме писать.
       Насчёт проходить мимо - это очень сложно, поскольку Вы везде. Зачем Вы лезете в чужие диалоги с пояснениями, например, касательно половой принадлежности одного из действующих лиц? Вам не всё ли равно, кто как друг к другу обращается? Это что, насущная проблема?
       Меня Ваше присутствие не столько раздражает, сколько смущает временами - иногда создаётся впечатление, что Вы флудите намеренно. Хотя, скорее всего, это происходит по простоте душевной.
       (ответить)
       zvirblis_317, 26.06.2013 16:59 (#)
      
       Мэм, говорю еще раз - не читайте меня :) Увидели ник - пропустили. Обещаю лично к вам не обращаться, если вам это так претит, тогда не обращайтесь и вы, договорились? Я же вас сегодня не зацепил первым :)))
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 21:49 (#)
       ..простота -хуже воровства.
       (ответить)
       hеavу, 25.06.2013 13:35 (#)
      
       Это забота о душевном спокойствии маленького россиянина.
       Тока о них, мальцах и думают...
       Очень заботливая власть, должен признать.
       (ответить)
       nоgrаni13, 25.06.2013 17:27 (#)
      
       Ты лучше оцени "заботу" о людях у себя на месте (Ты, вроде, в Крыму живешь?):
       В Крыму вводят налоги на сбор грибов и прогулки в лесу.
       СИМФЕРОПОЛЬ, 25 июня. В Крыму вводят налог на сбор грибов, ягод, лекарственных растений и даже на прогулки в лесу. Соответствующее постановление приняли депутаты Верховного Совета АРК.
       (ответить)
       hеavу, 25.06.2013 17:46 (#)
      
       Без понятия.
       Хотя слышал о подобных решениях принятых в других областях.
       Тут или златые писсуары с унитазами для главнокомандующего, или бесплатные дары леса.
       Областные руководители выбирают первае...
       Ох, как же я их понимаю.
       (ответить)
       nоgrаni13, 25.06.2013 18:08 (#)
      
       Тут уже писали, Украина недалеко ушла от России в плане идиотизма, а в некоторых аспектах даже опережает :)
       (ответить)
       hеavу, 25.06.2013 18:26 (#)
      
       Ну раз ты так сказал.... значит...
       (ответить)
       mark.markov.9822 [facebook.com], 25.06.2013 13:53 (#)
      
       Яровая - из прокурорских, последовательно занимала должности следователя, помощника прокурора, заместителя прокурора Петропавловска-Камчатского, начальника следственного отдела, старшего помощника прокурора Камчатской области.
       По словам Яровой, прокурором она хотела быть с детства!!!
       Поэтому Яровая, со своим сдвинутым мышлением, хочет, чтобы история нашей страны писалась под неусыпным прокурорским надзором.
       А кто занимается "очернительством" нашей доблестной истории, про штрафные батальоны напишет, заградотряды, или, не дай бог, СМЕРШ упомянет, тем Яровая сразу трешечку выпишет
       (ответить)
       fedfed111, 25.06.2013 14:53 (#)
      
       Словом, "Моя прабабушка - палач".
       (Рекомендую причитать статью. Пока доступна)
       (ответить)
       wasja39, 26.06.2013 01:11 (#)
      
       Тоже очень рекомендую. Бабушка, перестрелявшая уйму людей, говорит на смертном одре: "Единственное, о чем жалею, типо, так это что не уплатила партвзносы." Вот ссылка:
       http://echo.msk.ru/blog/nasekomof/1093628-echo/
       (ответить)
       mark.markov.9822 [facebook.com], 25.06.2013 13:54 (#)
      
       На лицо ужасные, злобные внутри
       В Думе обретаются люди - дикари
       (ответить)
       lado.rachveli [facebook.com], 25.06.2013 14:21 (#)
      
       Примут закон. Если не сейчас, то через год или два. И популяция бесхвостых приматов на этой территории, которую называют россией, с воодушевлением его поддержит.
       (ответить)
       fedfed111, 25.06.2013 14:55 (#)
      
       Режим может рухнуть только при экономическом обвале.
       Но он не за горами.
       (ответить)
       oldigor, 25.06.2013 16:57 (#)
       и спрашивала шепотом: а что потом, а что потом?
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 22:01 (#)
       .
       (ответить)
       oldigor, 25.06.2013 16:56 (#)
       троглодиты, а не приматы!
       (ответить)
       sobakfima, 25.06.2013 14:50 (#)
      
       "Если законопроект, предложенный Ириной Яровой, будет принят,"
       ...................
       Конечно же он будет принят. Ведь победа во 2 мировои войне планируется как русская национальная идея и пропаганда.
       (ответить)
       fellix505, 25.06.2013 21:43 (#)
      
       Вам не кажется,что Ирине нужен мужчина,горячий и страстный?И она вдруг подобреет.На лице её читается.
       (ответить)
       marcell, 25.06.2013 21:53 (#)
      
       Вы ошибаетесь, такой мужчина у неё уже есть - Путин.
       (ответить)
       fellix505, 26.06.2013 19:03 (#)
      
       Нет,не ошибаюсь.Он папочка.Очень важный мужчина,отец народа,так сказать.Но нужен некто другой.Лапушка,одним словом.
       (ответить)
       marcell, 26.06.2013 23:50 (#)
      
       "Папочка...лапушка..." - о чём это Вы, собственно?...У меня такое впечатление, что Вы немного сомневаетесь в секс-потенциальной энергии Путина!...Так можно и двушечку схлопотать, ежели Яровая и прочие думские девки соберутся вместе да и протолкнут закон "О запрете отрицания потенциальной и кинетической энергии НАШЕГО ВСЕГО"...Сами-то они, эти самые думские девки, от одного созерцания Путина по телику получают немедленный и продолжительный оргазм!...В полном соответствии с великими народными частушками:
       Девки глянули в окно,
       а в окне все ближе
       Едет Путин в кимоно
       и на горных лыжах.
       Девки выскочили вон
       в чем их мать родила;
       Поглядел на девок он...
       тут их и накрыло!!!
       А Вы "папочка...лапушка..."....Тут, брат, дело нешуточное...государственное!
       (В)
       Эх-ма, зёма, тут их и накрыло,
       Эх-ма, зёма, тут их и накрыло!
       (ответить)
       bariton1 [livejournal.com], 26.06.2013 22:05 (#)
       .причём тут 2 мировая, победили в "отечественой"
       (ответить)
       ivan_garmata, 25.06.2013 16:04 (#)
      
       Стоит мальчик и швыряет камешки в забор. За забором собака. Откаждого камешка она начинает гавкать и бросаться на забор, а в это время другой мальчик тырит яблоки.
       Не стоит уделять столько внимания каждому отдельно взятому пуку Госдупы
       (ответить)
       nanoscience, 25.06.2013 17:12 (#)
      
       да, конечно, если гарант стоит в сторонке и лыбится, и потирает свои ручонки, вместо того, чтобы остановить вакханалию, то тут пахнет заговором, против нас, против закона, против науки.
       Во-вторых, не стоит аргументировать, прибегая к литературе, истории, Культуре, потому что Путину с Яровой нужно не историю обсуждать, а нас научать, как нам жить, о чем нам думать, о чем нам не думать, что нам говорить, они и текст приготовят, типа, - Имотех, Имотех, ... и так до бесконечности, и лбом, о пол, бах, бах, и опять, - Имотех....
       (ответить)
       qwer123, 25.06.2013 19:35 (#)
       Надеюсь вышеприведённому бреду есть доказательства и не высосанные из пальца, Два расстрелянных поляка из Катыни нашлись в Владимире-Волынском, отчёт о эксгумации можно найти в нете. Так что хватит брехать
       (ответить)
       fedfed111, 26.06.2013 09:08 (#)
      
       Три президента признали Катынь.
       (ответить)
       wasja39, 25.06.2013 21:08 (#)
      
       Из нового учебника истории в окончательной редакции: "Истории про Сталина и дедушку Путина". Первые две истории можно прочесть здесь, если кому интересно:
       http://grani.ru/blogs/funnycouple/entries/215053.html#comment_3727108
       22 июня 1941 года началась Великая Отечественная Война. Но мало кто из историков знает ее истинные причины.
       А дело было так. Товарищ Сталин и товарищ Гитлер были большими друзьями. Раз в месяц они тайком ездили друг к дружке на банкет, но, кроме Евы Браун, Молотова, Риббентропа и Алилуевой никто об этом не знал. И своим поварам вожди каждый раз приказывали придумать что-нибудь такое, эдакое, чтобы, значит, удивить гостя. Ну, настала очередь Гитлера ехать к Сталину. А у него, как назло, живот болит и аппетиту нету. Приехал весь такой бледный, с лица спавший, оди усы будто углем нарисованы, торчат. Ну, товарищ Сталин спрашивет - что, мол, есть будешь? А тот говорит - Ося, время у вас в стране трудное, голодное, а мы, арийцы и вегетарианцы, народ неприхотливый. Вели блинков развести на гречишной муке, и со сметаной подать. Товарищ Сталин пошел на кухню и говорит своему повару: так, мол, и так, но только никакого свиного жира, на котором ты обычно печешь блины, не вздумай класть. Гость мой, говорит, ВЕГЕТАРИАНЕЦ. А повар тот был поляк из Варшавы, такой старикашка старорежимный, неграмотный и темный. Но готовил хорошо. И поручил он блины своему помощнику испечь - работа нетрудная, а сам за суп свекольный принялся. А помощник тот и был Путин. Строго-настрого ему старик наказал не класть свиного жира. Гость, говорит, какой-то ГЕТЕРИАНЕЦ. "Это что же?", - спрашивает Путин. "А кто его знает." - ответил повар. "Жид, наверное." - решил Путин. "Это может быть, - подтвердил старик. - Я, когда у выкреста-еврея (его, кстати, Шиллером звали, так он тоже все ГЕТЕ читал) поваром работал, так он настрого запрещал свинину в кухне иметь. Так соседские пацаны забавлялись - как на улице его увидят, подбегут и салом измажут. Чистое наказание." Вот печет Путин блины, а сам нет-нет, да и вспомнит рассказ старика, и засмеется. И думает: "А что, если я над этим евреем тоже подшучу? У нас еще шкварки свиные остались, так я их в тесто и высыплю. Потом посмеемся!" Так и сделал.
       А гости уже за столом сидят, суп из свеклы без мяса кушают. Пора блины подавать. Ест гость блины да нахваливает, как вдруг - словно подавился. "Что с тобой, Ади?" спрашивает Сталин. Тот молча указывает на тарелку с надкусанным блином, из которого торчат шкварки. Посуровел товарищ Сталин, велел повара под конвоем привести. Тот пришел, думает, его хвалить будут, а товарищ Сталин как рявкнет на него - ты что же мол, щучий сын, мне международное отношение портишь, гостю шкварки в блины положил?! Старик затрясся, не знает, что и говорить. На всякий случай божиться начал: "Пусть ваш гость не изволит беспокоиться. Шкварки действительно есть, но они не свиные, а гусиные, так что блины вполне себе кошерные. Я, говорит, всю жизнь у еврея-выкреста поваром прослужил, так что знаю, чего им, жидам, можно есть, а чего нельзя. Так своему гостю и скажите." Как Гитлеру это перевели, особенно подчеркнув слово "Jude" так он последнее самообладание к черту потерял. Стал кричать, что он по жизни ариец и вегетарианец и не позволит так себя оскорблять и битте-едритте вашу мать, и так далее. Обиделся и уехал. А на поляков обиду с тех пор затаил. Товарищ Сталин, чтобы, значит, утешить его и показать, что он не имеет к скандальному проишествию никакого отношения, старика-повара выгнал взашей, сделал главповаром Путина, а Гитлеру предложил поделить эту проклятую Польшу и забыть эту историю. Так и сделали.
       Вот однажды едет Гитлер по своей Польше, и видит: "Вегетарианский ресторан "Гете"". Что это, думает, за культурный такой поляк? Заходит - батюшки-святы! Хозяин-то тот самый старик-повар. Бухнулся он фюреру в ноги и рассказал всю правду, что не он, а помощник его, Путин по фамилии, тогда вероломно шкварки дорогому гостю подсунул. Да еще жидом его обозвал. Рассказ старика очень потряс мнительного Гитлера. Усомнился он в дружбе Сталина, перестал верить в честность русских людей и стал потихоньку готовиться к войне с Советским Союзом, которая и началась 22 июня 1941 года.
       А Путин, став тогда главповаром, очень смеялся над судьбой, постигшей старика, и над Гитлером, наевшимся шкварок. "А чтоб не выпендривался. Я его сразу разглядел, контру, потому и шкварки ему положил." - важно говорил он, рассказывая эту историю маленькому Володе, своему внучку, после смерти Сталина. Внучек унаследовал дедушкино чувство юмора и теперь, дети, вся страна знает его шутки.
       (ответить)
       frouwa, 26.06.2013 03:07 (#)
      
       Эпический фольклор!
       (ответить)
       wasja39, 26.06.2013 14:44 (#)
      
       ;))
       Там еще продолжение было. Однажды товарищ Сталин пошел на кухню. Дверь в нее была полузакрыта, и он услышал, как Путин рассказывает историю о шкварках молоденькой поварихе с большими мягкими сиськами в треугольном вырезе. "Это я потом уже узнал, что этот тип с гитлеровскими усиками и был фюрер!" Повариха хихикала, думая, что повар так шутит, пытаясь завоевать ее расположение. Но Сталин-то знал, что история эта - чистая правда. Он подождал, когда повариха пойдет в кладовку, и неслышно вошел в кухню, встав у Путина за спиной.
       "Так это вы, Путин, подложили Ади шкварки в блины?" - спросил вождь. Путин обернулся. "Так точно, товарищ Сталин." Белесые глаза повара почти выкатились из орбит, как у жареной рыбы. "Так это по вашей вине погибли 5 миллионов советских граждан?" "Виноват, товарищ Сталин!" - Путин отвечал по-военному, ведь он был уже майором НКВД. Сталин помолчал, наслаждаясь ужасом своего повара. "Так это благодаря вам, товарищ Путин, советский народ под мудрым руководством партии и правительства освободил мир от фашистской гадины?" "Служу Советскому Союзу!" - рявкнул одуревший и потный Путин. "Вот какие скромные герои есть среди советских людей. Совершают подвиги и не требуют наград. Я этого Гитлера тогда тоже разглядел, что он совершенная сволочь. Поделом ему, что шкварок нажрался." - продолжал Сталин. По щеке Путина катилась слеза. Он таращился, пытаясь таким образом втянуть ее обратно или хотя бы сдержать следующую слезу. "Извините, товарищ Сталин. Здесь на кухне такой ветер, что режет в глазах." - стараясь не шмыгатъ носом, произнес герой. Сталин усмехнулся и собрался уходить. "Да здравствует эффективный менеджер и победитель фашистской Германии Вождь и Генералиссимус товарищ Сталин" - гаркнул, не растерявшись, Путин ему вслед.
       Через неделю у него был орден Отечественной Войны и звезда Героя в сафьяновой коробочке. Путин примерял их на голую грудь поварихи, с которой уже дня три как развлекался на картошке, она вздрагивала от прикосновения холодного металла и стыдливо заправляла между сисек простой оловянный крестик. Этот скромный крестик, дети, потом всю жизнь носил на груди наш Президент Владимир Владимирович Путин.
       Вот такая, дети, история про вторую мировую войну. Среди многочисленных услуг, оказанных Путиным Родина и лично товарищу Сталину, была еще одна - про то, как Путин испек для товарища Сталина каравай из пшеницы. Но об этом - на следующем уроке.
       (ответить)
       nutcracker, 26.06.2013 21:13 (#)
      
       ))))))))))))
       (ответить)
       ikarr, 26.06.2013 22:18 (#)
       началось! дальше, сиськимасиськи
       (ответить)
       asfsaw, 26.06.2013 02:16 (#)
       Вроде бы и так все плохо, но нет же, надо сделать еще хуже. Власти не перестают удивлять. Вот недавно наткнулась этот сайт: www.liteurl.ru/p8w где публично выложена информация о каждом из нас. Не знаю, зачем это делать, но меня лично это пугает. Все же я как-то умудрилась удалить свои данные, правда надо регистрироваться, но зато уже никто не сможет ничего на меня "накопать".
       (ответить)
       Michael Anderson [facebook.com], 26.06.2013 04:12 (#)
      
       Вообще-то о том, что творилось весной 45-го в Европе известно достаточно много -- в 90-х, когда архивы были открыты, много чего интересного удалось накопать. Но...
       Но архивы опять за семью печатями, большинство уникальных материалов изданы на буржуинских языках, а те, что переведены в продажу уже лет 10 не поступают. В стране, где знание иностранных языков ограничевается двумя сакральными фразами "хендехох" и "нихт шиссен!" переписывание истории представляется весьма лёгким и весёлым занятием...
       (ответить)
       radioman, 26.06.2013 06:19 (#)
       если я напишу что СССР воевал на стороне марсиан, это тоже искажение истории? интересно на какой срок это тянет?
       (ответить)
       nutcracker, 26.06.2013 09:38 (#)
      
       _http://www.youtube.com/watch?v=BeD9o2W3XS8
       (ответить)
       Георгий Владимиров [facebook.com], 26.06.2013 11:14 (#)
      
       Лживая история, лишенная анализа, втиснутая в идеологические рамки и пропитанная ядом ура-патриотизма, до предела развращает нацию, являясь непреодолимой преградой для её цивилизованного развитя.
       В чем суть моей страны, в чем квинтэссенция?
       В её природе - нравственная импотенция...
       (ответить)
       corax, 26.06.2013 11:36 (#)
       Все правильно и хорошо сказал г-н Соколов, и все примеры к месту...
       Но не сказано, к сожалению, главного (это общая болезнь наших либералов) -
       что, во-первых, сталинизм был российским подвидом европейского фашизма (и именно поэтому Сталин способствовал приходу Гитлера к власти, а затем заключил с ним военный союз);
       и что, во-вторых - сегодня староплощадная Власть, провалившая собственную попытку реформ (т.н. "Андроповский проект" - http://coraxxx.livejournal.com/444.html), откатывает страну во все тот же сталинистский фашизм (http://coraxxx.livejournal.com/590.html), но уже без камуфляжа...
       Сначала необходимо понять и четко проартикулировать хотя бы это - а потом уже может быть осмысленный разговор обо всем остальном...
       (ответить)
       sergij8, 26.06.2013 16:27 (#)
       Госпожа Яровая, значит, - против критики Красной армии и войск Антигитлеровскрой коалиции. А вот интересно: действия войск Румынии тоже нельзя будет критиковать? Ведь после ареста Антонеску Сталин и ей разрешил считаться победительницей...
       (ответить)
       nutcracker, 26.06.2013 19:37 (#)
      
       _http://www.echomsk.spb.ru/projects/zhyzn/9-maya-2013.html?sphrase_id=397052
       (ответить)
      
      
       ї 2. ЧТО ОБЕЩАЕТ УСПЕХ СОЦИАЛИЗМА ТЕМ НАРОДАМ, СРЕДИ КОТОРЫГХ ОН ВОСТОРЖЕСТВУЕТ
       В ожидании часа своего торжества, который лишь очень немногим опередит час его падения, социализму суждено все расти, и никакой аргумент, подсказанный рассудком, не сможет побороть его.
       А между тем, нет недостатка в предостережениях, делаемых как последователям новых догм, так и их слабым противникам. Все мыслители, изучавшие современный социализм, предупреждали об его опасности, и все пришли к одинаковым заключениям относительно будущего, которое он нам готовит. Было бы слишком долго приводить все их мнения, но не безынтересно будет привести некоторые из них.
       Начнем с Прудона. В его время социализм был далеко не так грозен, как теперь. Насчет его будущности он написал страницу, справедливость которой оправдается, может быть, скоро:
       "Социальная революция может привести лишь к ужасному перевороту, немедленным следствием которого будет бесплодие земли и заключение общества в смирительную куртку, а если окажется возможным продлить такой порядок вещей хотя несколько недель, то и гибель от внезапного голода трех или четырех миллионов людей. Когда правительство будет без средств, страна - без промышленности и торговли; когда голодный Париж, блокированный департаментами, не производящий никаких платежей, не имея никакого вывоза, сам останется без подвоза; когда рабочие, развращенные политикой клубов и забастовками, будут искать себе пропитание всякими средствами; когда государство будет отбирать у граждан серебро и драгоценности, чтобы отправлять их на монетный двор; когда домовые обыски будут единственным способом сбора податей; когда первый сноп хлеба будет насильно отобран, первый дом будет взломан, первая церковь- будет осквернена и зажжется первый факел; когда прольется первая кровь и упадет первая голова; когда мерзость запустения распространится по всей Франции, - тогда вы узнаете, что такое социальная революция. Разнузданная чернь, вооруженная, жаждущая мщения и разъяренная; пики, топоры, обнаженные сабли, ножи и молотки; притихший угрюмый город; полиция у семейного очага; подозрительность ко всякому мнению, подслушанные речи, подмеченные слезы, сосчитанные вздохи, выслеженное молчание; везде шпионство и доносы; неумолимые реквизиции; насильственные прогрессивные займы; обесцененные бумаги; внешняя война на границе, безжалостные проконсульства, комитет общественной безопасности, жестокосердный высший комитет - вот плоды так называемой демократической и социальной революции. Всеми силами я отвергаю социализм, бессильный и безнравственный, способный единственно только дурачить людей"1.
       Де Лавелей, несмотря на свою снисходительность ко многим социалистическим идеям, пришел почти к таким же заключениям, указывая, что вследствие победоносной социальной революции "наши столицы будут опустошены посредством динамита и керосина с большим варварством и, главное, более систематично, чем Парижа 1871 году".
       Великий английский философ Герберт Спенсер выражается не менее мрачно. Торжество социализма, говорит он, "было бы величайшим бедствием, когда-либо испытанным на земле, и окончилось бы военным деспотизмом".
       Вышеозначенные заключения великий ученый развил в последнем томе своего "Трактата о социологии", пред-ставляющем заключение крупного труда, на который ушло 35 лет. Он обращает внимание на то, что коллективизм и коммунизм снова привели бы нас к первобытному варварству, и опасается, что эта революция произойдет в ближайшем будущем. "Эта победоносная фаза социализма, - говорит он, - не может быть продолжительна, но она произведет большие опустошения у наций, которые испытают ее, и доведет некоторые из них до полного разорения".
       Таковы, по единогласному мнению самых выдающихся мыслителей, роковые последствия водворения социа-
      
       Эта страница, приводимая во многих трудах, в действительности состоит, по исследованию Ж. Сореля, из отрывков, выбранных из различных сочинений Прудона и сведенных в один текст. В первый раз в таком виде она появилась, будто бы, в "Journal dus Debats".
       лизма: сначала разрушения, о которых эпоха террора и коммуны может дать лишь слабое представление; потом неизбежная эпоха цезарей, этих цезарей времен упадка, способных возвести свою лошадь в консульское звание или приказать немедленно умертвить в своем присутствии всякого, кто посмотрел на них без должного почтения. На них, цезарей, которых однако терпели бы, как терпели их римляне, когда, утомленные междоусобными войнами и бесплодными распрями, они бросились в объятия тиранов. Этих тиранов иногда убивали, когда их деспотизм становился уж слишком свиреп, ноне переставали заменять их другими до тех пор, пока не наступило окончательное разложение и совершенное порабощение варварами. Многие народы осуждены также подпасть под власть деспотов, которые может быть будут иногда и разумны, но в силу необходимости недоступны никакой жалости и не потерпят ни малейшей попытки к возражению.
       Действительно, ведь только деспотизм и может справиться с анархией. Все латинские республики в Америке подчиняются самому суровому деспотизму именно потому, что не могут избежать анархии.
       За социальным разложением, порожденным торжеством социализма, неизбежно последовала бы ужасная анархия и общее разорение. И тогда скоро появился бы Марий, Сулла, Наполеон, какой-нибудь генерал, который водворил бы мир посредством железного режима, установленного вслед за массовым истреблением людей, что не помешало бы ему, как это не раз бывало в истории, быть радостно провозглашенным избавителем. Впрочем, он и был бы таким в действительности, так как за отсутствием военного деспота, народ, подчиненный социалистическому режиму, так скоро ослабел бы, что немедленно очутился бы во власти соседей и был бы бессилен препятствовать их нашествиям.
       В этом кратком обзоре будущих судеб, которые нам готовит социализм, я еще не говорил о соперничестве между различными социалистическими толками, которые еще усложнят анархию. Нельзя быть социалистом, не чувствуя ненависти к кому-нибудь или к чему-нибудь. Социалисты ненавидят современное общество, но еще гораздо сильнее ненавидят друг друга. Такие неизбежные соперничества между различными социалистическими толками довели уже до падения этот страшный международный союз , пугавший в продолжение многих лет правительства, а теперь уже совершенно забытый.
       "Одна основная причина, - пишет де Лавелей, - способствовала такому быстрому падению Международного союза. А именно - соперничество отдельных личностей. Как и в самой Коммуне 1871 г., здесь происходят несогласия, являются подозрения, взаимные оскорбления, а вскоре наступает и окончательное распадение. Никакой авторитет не признается, соглашение становится невозможным, ассоциация растворяется в анархию, и, если можно употребить более выразительное, хотя и вульгарное выражение, обращается в кутерьму. Это еще одно предостережение. Как! Вы желаете уничтожить государство и устранить крупных промышленников, и думаете, что порядок явится сам собой, вследствие свободной инициативы соединенных корпорацией? Но ведь если вам, по-видимому, составляющим цвет рабочего класса, не удалось сговориться, как сохранить жизненность общества, не требовавшего от вас никаких жертв и имевшего одну общую всем цель, "войну с подлым капиталом", - как же простые рабочие могут сохранить взаимное согласие, когда в повседневных сношениях им придется регулировать постоянно борющиеся интересы и принимать решения относительно вознаграждения каждого? Вы не хотели подчиниться главному Совету, который не налагал на вас никаких обязанностей, как же в мастерских вы будете подчиняться приказаниям заведующих ими, которые должны будут определять вашу работу и направлять ее?"
       Тем не менее, мы можем допустить возможность постепенного и мирного введения социализма законными мерами, и мы видели, что именно такой оборот, кажется, и приняло дело у латинских народов, подготовленных к нему своим прошлым и все более вступающих на путь государственного социализма. Но мы показали также, что именно вследствие вступления на этот путь они и пошли быстро к упадку. То, что зло по-видимому не так еще страшно, еще не значит, что оно было бы не глубоко. Так как государство постепенно захватило в свои руки все отрасли производства, а стоимость изготовляемых им предметов, как это было уже доказано раньше, неизбежно должна быть выше, чем при изготовлении их частной промышленностью, то "безусловно будет необходимо, - как говорит Мо-линари , - осудить часть нации на принудительные работы при минимальном содержании, одним словом восстановить рабство". Рабство, нищета и цезаризм - вот неизбежные пропасти, куда ведут все социалистические пути.
       И все-таки, кажется, этого ужасного режима не миновать. Нужно, чтобы хотя одна страна испытала его на себе в назидание всему миру. Это будет одна из таких экспериментальных школ, которые в настоящее время одни только могут отрезвить народы, зараженные болезненным бредом о счастье по милости лживых внушений жрецов новой веры.
       Пожелаем, чтобы это испытание прежде всего выпало на долю наших врагов! Если это произойдет в Европе, то все заставляет предположить, что жертвой его будет бедная, наполовину разоренная страна, например, Италия. Многие из ее государственных людей предчувствовали опасность, когда в продолжение многих лет пытались предотвратить грозу с помощью войны с нами под гарантией немецкого союза.
      
       ї 3. КАК МОГ БЫ СОЦИАЛИЗМ ЗАХВАТИТЬ УПРАВЛЕНИЕ СТРАНОЙ
       Но каким образом социализм мог бы захватить управление страной? Как сокрушит он стену, составляющую последний оплот современных обществ - армию? Эта задача, трудная в настоящее время, постепенно будет становиться все менее и менее трудной, благодаря уничтожению постоянных армий. Мы об этом уже говорили при изучении классовой борьбы; небесполезно будет напомнить об этом еще раз.
       До сих пор силу армии составляло не число ее солдат или совершенство ее вооружения, но дух ее, а этот дух вы-рабатывается не в один день.
       Немногие, народы, например, англичане, сумевшие сохранить профессиональное войско, почти избавлены от социалистической опасности, и потому в будущем получат значительное превосходство над своими соперниками. Армии же, созданные всеобщей воинской повинностью, все более клонятся к тому, чтобы стать настоящей недис-циплинированной национальной гвардией, а история показывает, чего она может стоить в минуту опасности. Вспомним, что во время осады Парижа наши 300 тысяч национальных гвардейцев послужили лишь к провозглашению Коммуны и поджогу столицы. Знаменитый адвокат, отказавшийся тогда от представлявшегося случая обезоружить эти толпы, затем был принужден каяться и всенародно "просить прощения у Бога и людей", что оставил в их руках оружие. Он мог в свое оправдание сослаться на то, что ему неизвестна была психология толпы, но какое оправдание может быть для нас, если мы не сумеем воспользоваться таким уроком?
       В тот день, когда эти вооруженные толпы без всякой внутренней связи и военных инстинктов обратят свое оружие, как во время Коммуны, против общества, для защиты которого они призваны, это последнее будет очень близко к своей гибели. Тогда оно увидит пожар своих городов, неистовства анархии, нашествие, расчленение, почувствует на себе железную пяту деспотов-освободителей и окончательное распадение.
       Такой, грозящей нам в будущем, судьбе уже подверглись в настоящее время некоторые народы. Не нужно, сле-довательно, обращаться к предположениям о неизвестном будущем для того, чтобы найти пример наций, у которых социальное разложение произведено их армиями. Известно, в каком жалком состояний анархии находятся все латинские республики Америки: постоянные революции, полное расхищение финансов, деморализация всех граждан, а в особенности военного сословия. То, что называют там армией, представляет собой недисциплинированные шайки, мечтающие только о грабежах и готовые пойти за первым попавшимся генералом, который захочет их вести на грабеж. Каждый генерал, пожелавший в свою очередь захватить власть, всегда находит несколько вооруженных шаек, чтобы умертвить своих соперников и самому встать на их место. Смена властей во всех испанских республиках Америки происходит так часто, что европейские газеты почти отказались их отмечать и занимаются событиями, происходящими в этих печальных странах не больше, чем жизнью лапландцев. Этой половине Америки суждено в конце концов возвратиться к первобытному варварству, если только Соединенные Штаты не окажут ей огромной услуги, покорив ее своей властью.
      
       ї 4. КАК МОЖНО УСПЕШНО БОРОТЬСЯ С СОЦИАЛИЗМОМ
       Так как социализм должен быть где-нибудь испытан, ибо только такой опыт исцелит народы от их химер, то все наши усилия должны быть направлены к тому, чтобы этот опыт был произведен скорее за пределами нашего отечества, чем у нас. Как бы ни было ничтожно влияние писателей, их прямая задача - отдалить осуществление этого гибельного опыта в их отечестве. Они должны вести борьбу с социализмом и замедлить наступление его торжества так, чтобы оно могло произойти где-нибудь в другой стране. Для этого необходимо знать секрет его силы и его слабости, знать также психологию его приверженцев. Такое исследование было сделано в этом труде.
       Не аргументами, способными влиять на ученых и философов, следует браться за это дело необходимой обороны. Кто не ослеплен желанием громкой популярности или иллюзией, увлекавшей всегда демагогов, воображавших, что они будут в силах, когда захотят, укротить сорвавшееся с цепи чудовище, тот отлично знает, что человек не может переустроить общество по своему усмотрению, что мы должны подчиняться естественным законам, над которыми мы не властны, что цивилизация в данный момент составляет часть цепи, все звенья которой связаны с прошлым невидимыми узами, что учреждениями и судьбами народа управляет его характер и что этот характер вырабатывается веками; что эволюция обществ, вне всякого сомнения, происходит непрерывно, и что эти общества в будущем не могут быть такими, какими они являются в настоящее время, но также несомненно, что не наши фантазии и не наши мечты дадут направление этой неизбежной эволюции.
       Не такими аргументами, повторяю, можно воздействовать на толпу. Эти аргументы, выведенные из наблюдений и связанные между собой заключениями разума, не имеют в ее глазах убедительности. Она нисколько не интересуется рассуждениями и книгами! Ее также не соблазнишь самой подобострастной и унизительной лестью, расточаемой ей в настоящее время. Она со справедливым презрением смотрит на тех, кто ей льстит, и возвышает свои требования по мере того, как эта лесть становится чрезмерной. Чтобы руководить толпой, нужно воздействовать на ее чувства, а не взывать к рассудку, которого у нее нет.
       Так ли в самом деле трудно управлять толпой? Нужно не знать ее психологии и быть совершенно незнакомым с ее историей, чтобы так думать. Для того, чтобы увлечь ее за собой, разве необходимо быть основателем религии, как Магомет, героем, как Наполеон, галлюцинатом, как Петр Пустынник? Конечно, нет. Для этого вовсе не нужны такие исключительные личности. Прошло немного лет с тех пор, как почти совершенно неизвестный генерал, не имевший за собой ничего, кроме некоторой смелости, престижа своего мундира и красоты своего коня дошел до крайнего предела, граничащего с верховной властью, - предела, которого он, однако, не посмел перейти. Цезарь без лавров и без веры в себя, он отступил перед Рубиконом. Вспомним, история нам показывает, что народные движения являются в сущности движениями нескольких вожаков, вспомним наивную простоту толпы, ее неискоренимые консервативные инстинкты и, наконец, неизменные приемы убеждения, которые мы старались выяснить в предыдущем труде, а именно: утверждение, повторение, заразительность и обаяние.
       Вспомним еще, что, несмотря на все внешние признаки, массами руководит не материальный интерес, так сильно действующий на отдельную личность. Толпе необходим идеал, к осуществлению которого она могла бы стремиться, ей нужно верование, которое она могла бы защищать. Но отдаться идеалу или верованию она может лишь увлекшись их апостолами. Они одни личным обаянием возбуждают в душе народной чувства восхищения и сочувствия, составляющие самые прочные основы веры. Совсем недавно один из самых больших городов Франции1, считавшийся оплотом коллективизма, отделался на наших глазах от давно управлявшего им социалистического муниципального совета лишь благодаря умелому воздействию на толпу человека предприимчивого, умного и деятельного.
       Можно руководить толпой как хочешь, когда того захочешь. Самые противоположные режимы, самые нестерпимые деспоты всегда вызывали восторг толпы, когда они умели увлечь ее. Она подавала свои голоса за Марата, Робеспьера, Бурбонов, Наполеона, за республику и за всех авантюристов с таким же легким сердцем, как и за великих людей. Свободу она принимала с такой же покорностью, как и рабство.
       Для того, чтобы защитить себя не от толпы, а от ее вожаков, стоит только захотеть этого. К несчастью, настоящим нравственным недугом нашего времени, по-видимому почти неизлечимым у латинских народов, является недостаток воли. Эта утрата воли вместе с недостатком инициативы и развитием равнодушия грозит нам большой опасностью.
       Все это, конечно, общие рассуждения, и было бы не трудно от них перейти к частностям. Но какое влияние могут оказать на ход событий советы, даваемые писателем? Не выполнил ли он всю свою задачу, изложив общие принципы, из которых легко выводятся следствия?
       Впрочем, указания на то, как мы должны поступать, не так важны, как указания на то, чего мы не должны делать. Общественный строй - организм очень нежный, прикасаться к нему нужно очень осторожно. Ничего не может быть гибельнее для государства, как непрестанно подвергаться изменчивым и необдуманным прихотям толпы. Если и должно делать многое для нее, то через нее нужно действовать в очень редких случаях. Огромным успехом был бы уже отказ от наших нескончаемых проектов реформ, от мысли, что мы непрестанно должны из-
      
       Имеется в виду город Рубе.
      
       менять наше государственное устройство, наши учреждения и наши законы. Прежде всего нам следовало бы постоянно ограничивать, а не расширять вмешательство государства так, чтобы принудить наших граждан приобрести хоть немного этой инициативы, этого навыка управляться самостоятельно, который они теряют вследствие требуемой ими постоянной опеки.
       Но, повторяю еще раз, к чему высказывать такие пожелания? Надеяться на их исполнение не значит ли желать, чтобы мы могли изменить наш дух и отвратить течение судеб? Наиболее неотложно необходимой и, может быть, единственной истинно полезной была бы реформа нашего воспитания. Но она также, к несчастью, труднее всего выполнима; осуществление ее поистине могло бы привести к настоящему чуду: изменению нашего национального
       духа.
       Как на это надеяться? А с другой стороны, как тут безропотно молчать, когда предвидишь опасности, которыми грозит грядущий час, и которые в теории, казалось бы, так легко избежать?
       Если же допустить, чтобы равнодушие к вещам и ненависть к людям, соперничество и бесплодные споры все более и более овладевали нами, если продолжать постоянно требовать вмешательства государства в наши самые мелкие дела, то общественный союз, уже очень расшатанный, распадется окончательно. Тогда придется уступить место более сильным народам и окончательно исчезнуть с мировой сцены.
       Таким образом погибали многие цивилизации, когда их естественные защитники отказывались от борьбы и усилий. Никогда умственный упадок не был причиной гибели народов, но всегда - упадок их характера.
       Так кончили Афины и Рим. Так же кончила и Византия, наследница древних цивилизаций, открытий и мечтаний человечества, наследница сокровищ мысли и искусства, накопленных от самого зарождения истории.
       Летописцы рассказывают, что когда султан Магомет появился под стенами столицы, то жители ее, занятые спорами о богословских тонкостях и постоянно соперничавшие между собой, весьма мало озаботились о своей защите. Представитель новой веры легко восторжествовал над такими противниками. Когда он проник в знаменитую столицу, последнее убежище просвещения древнего мира, его солдаты, не долго думая, сняли головы с наиболее шумных из этих бесполезных болтунов и обратили в рабство других.
       Постараемся не подражать этим бледным потомкам слишком древних рас и будем опасаться их участи. Не будем больше терять времени в пререканиях и напрасных спорах. Научимся защищаться от грозящих нам внутренних врагов, пока не придется бороться с подстерегающими нас врагами внешними. Не будем пренебрегать даже самыми легкими усилиями и будем прилагать их каждый в своей сфере, как бы она ни была скромна. Ведь громаднейшие горы образовались от накопления крохотных песчинок. Будем постоянно изучать задачи, которые нам ставит сфинкс, и которые необходимо уметь разрешать, чтобы не быть им пожранными. И хотя бы мы думали про себя, что такие советы столь же бесполезны, как и пожелания здоровья больному, дни которого сочтены, будем поступать так, как будто мы этого не думаем.
      
      
       Мямлин Кирилл. Мифы о Сталине или "всем известно, что Сталин был евреем"
       http://communitarian.ru/publikacii/istoriya_rossii/mify_o_staline_ili_vsem_izvestno_chto_stalin_byl_evreem_10042013/
       О Сталине, как о любой из великих исторических личностей, ходит множество мифов. Мы уже разбирались в некоторых из них. Между тем, поскольку эту тему отчего-то постоянно поднимают в комментариях, повторим статью, которую мы уже публиковали ранее на других информационных ресурсах
       Не так давно мы опубликовали статью о том, что ФРС признало, что никакого золота у них нет, а лишь одни бумажные "золотые сертификаты". Фактически, эти конвульсии означают конец глобальной диктатуре доллара. В комментариях к статье появился некий персонаж, чьи доводы свелись к тому, что "Лучше далекие глобальные корпорации, чем тупой вертухай близко...", и, чтобы "усилить впечатление", он он добавил... "а Сталин вообще был евреем". Переход на такую железную аргументацию весьма показательный. Принцип известен, мягко говоря: "если не можешь победить - возглавь (обмажь)". Так в общественное сознание в свое время был вброшен миф о том, что "джуга-швили" означает "сын еврея".
       Попробуем разобраться...
       Итак, среди приведенных аргументов прозвучало:
       1. мать Сталина была осетинкой из области заселённой хазарами;
       2. по-грузински "-швили" означает "сын" или "чей-то сын", а "Джуга" означает "еврей";
       3. В ходе революционной борьбы он сменил имя на "Коба" - во имя лидера антиримского восстания евреев Бар-Кохбы;
       4. "Мать Сталина, Екатерина, вела домашнее хозяйство для David Papisnedov, местного еврея, его предполагаемого отца". Его же часто навещал "еврейский торговец Nikolai Przhevalsky, второй предполагаемый отец Сталина";
       5. "Все три жены Сталина были еврейками", что так же "доказывает его происхождение".
       Проверим все пять этих "железных версий".
      
      
       1. "ХАЗАРСКАЯ ВЕРСИЯ"
       Евреи - неэтническое образование, а квазирелигиозная организация со своим регламентом. В регионе Кавказа действительно проживают исповедующие иудаизм т.н. "горские евреи" - "гьивр", (иногда ложно именуемые "татами"). На территории современной России иудаизм исповедовала и "политэлита" хазар - разбитая дружиной русского князя Святослава и бежавшая в Польшу, где составила основу "ашкенази". Более того, в России были и "субботники" (или "жидовствующие") - исконно русские деревни, которые приняли форму иудаизма. "Ересь жидовствующих" проникла в Россию в XV веке, но достаточно быстро была уничтожена Иваном III.
       Следующему периоду ее активного распространения уже при Екатерине II способствовал наплыв в Россию масонов и созданный еще при Петре I по протестантскому образцу сборник ветхозаветных текстов т.н. "Елисаветинской Библии" с толкованиями, изготовленный в середине ХVII века в Англии персонажем, "симпатизировавшим еврейской талмудической масоре". В 1756 году редакторы Елисаветинской Библии воспользовались результатом деятельности петровских справщиков 1713-20 годов, сверявшихся с переводами Аквилы, Феодотиона и Симмаха, которые в своё время были так же сфабрикованы талмудистами.
       Кроме того, "в начале 19 века по инициативе, исходившей из Англии, по всему миру стали основываться т.н. "библейские общества", с целью издания и распространения Библии на разных языках". В 1812 году такое общество было открыто и в Петербурге, "с этой целью в Петербург прибыли английские методисты". Структурные подразделения общества "умножались с каждым годом и своею сетью охватили всю империю до отдаленнейших её углов" (исследование А.Королева; Н. Тальберг , "История Русской Церкви", т. 2, гл. 19, 1801-1908).
       Считается, что именно с этого момента усилиями "английских методистов" создаваемые в среде русских крепостных крестьян "субботники"[1] вступают в контакты с ашкеназскими евреями и с крымскими караимами. В результате в конце XIX почти в каждой общине "жидовствующих" жили евреи, выполнявшие обязанности раввинов. Тогда же "субботники", открыто признававшие свою принадлежность к этому религиозному движению, были выселены в предгорья Кавказа, в Закавказье и в Иркутскую, Тобольскую, Енисейскую губернии Сибири.
       Но это не значит, что все эти люди являются мифическим "коленом израилевым".
       Признак "еврея" - принятие иудаизма. Известно, что предки Сталина в обозримом историками периоде были православными, поэтому назвать Сталина "евреем" крайне сложно в любом случае.
      
       2. "'ДЖУГА' ОЗНАЧАЕТ 'ЕВРЕЙ'"
       Фамилия "Джугашвили" имеет много противоречивых толкований. Касательно окончания "швили-" ("сын"), споров не возникает, все основные разногласия относятся к части "Джуга-". Существует филологический анализ, в котором были приведены различные примеры прочтения этого слова.
       О том, что грузинское слово "джуга" означает "еврей" утверждают на Западе и наши "либералы" (например, еврейский поэт Городницкий). Однако в грузинском языке нет слова "джуга", еврей будет "эбраэли" или, уничижительно, - "урия" (свидетельствует А.Нисс). В персидском языке всё-таки нашлось слово похожее на корень "джуга": "джугит" - еврей, от слова иегуди.
       В осетинском языке есть созвучное слово "джогис", которое означает "отара". Бежавший в 1920-е в США Б.Унбегаун запустил пропагандистский миф о том, что по-осетински слово "джуга" означает "мусор".
       Журналист Георгий Лебанидзе утверждал, что в переводе с древнегрузинского языка слово "джуга" означает "сталь", отсюда и псевдоним "Сталин". Эта версия добавляется исследованием академика И.Джавахишвили (1939 г.), согласно которому предки Сталина происходили из кахетинского селения Джугаани.
       Историк А.В.Островский в "Генеалогическом вестнике" в статье "Предки Сталина" пишет: "Фамилия "Джугашвили" буквально означает "сын Джуги", но в Грузии нет имени Джуга, а в грузинском языке отсутствует слово с подобным корнем. Это значит: или данная фамилия не грузинского происхождения, или же первоначально она писалась иначе".
       Эту версию подтверждает и грузинский писатель Кита Буачидзе, который основывается в т.ч. на исследовании историка Вильяма Похлёбкина: "это очень древнее языческое грузинское слово с персидским оттенком" и означает просто имя - Джуга.
       Между тем, в тюркской и кавказских группах языков созвучное слово "джигит" означает "молодой парень", "юноша" (отличающийся отвагою, выносливостью, искусством управлять конём и владеть оружием). В той же тюркской группе есть и слово "джура" - означает "друг" (напр., у киргизов есть имя "Джура").
       В турецком языке слово "джура" означает "оруженосец султана", который носит оружие - сабли, кинжалы, алебарды и т.п. - "сделанные из стали". Интересно, что это же термин перешел и в малоросский диалект русского языка. Так у казацких старшин XVI-XVIII (например, у Б.Хмельницкого) были "джуры" - оруженосцы.
       Среди созвучных слов еще есть: джуги - таджикские цыгане; Джугаани - населённый пункт (см. выше); Джуга - название горы в Адыгеи; там же находится и озеро Джуга.
       Между тем, существует и город Джуга в Нахичеване, между Арменией и Азербайджаном. По-азербайджански название города произносится как "Джульфа". Город стоит на реке Аракс, на противоположном берегу этой же реки находится одноимённый город Джульфа, но уже на территории Ирана. Дело в том, что в 1605 году старый город был основательно разрушен Шах-Аббасом, а все население было принудительно переправлено на территорию Персии, где джугинцы и основывают город Новая Джуга. Старый город состоял более чем из 2-4 тысяч домов (15-20 тыс. жит.) с чисто армянским населением. В истории армянской культуры и искусства город Джуга известен также как знаменитый центр письменной культуры. Судя по рукописям, здесь начиная с XII-XIII вв. и до 1883 г., в церквях Аменапркич, св. Саркиса, Сурб Аствацацин и др. размножались и создавались миниатюры различных рукописей.
       При таком разнообразии прочтений первой части фамилии "Джуга-швили", пусть каждый выберет наиболее понравившуюся ему версию.
      
       3. "'КОБА' - ЛИДЕР АНТИРИМСКОГО ВОССТАНИЯ ЕВРЕЕВ"
       Восстание против декрета римского императора Адриана о смертной казни за совершение обряда обрезания, возглавил Бар-Кохбе, о котором отрывочные сведения есть лишь в талмуде. Его настоящее имя было, очевидно, Шим'он бар (бен) Косва. Созвучие "Бар-Кохба/Шимон-бар-Косвы" и "Кобы" весьма натянуто. Еще более сомнительно, что слушателя православной духовной семинарии Джугашвили так волновал обряд обрезания. Как и нормального человека, вряд ли манит профессия "моэля" "не покладая губ" совершающего "мецицу"[2].
       По версии биографии Сталина, написанной его "заклятым соратником" Лейбой Троцким-Бронштейном, значится, что "Коба" произошло от "кинто", что на Кавказе означает "ловкий плут, вор и циник"[3].
       Наиболее жизнеспособными выглядят следующие две версии. По мнению исследователя псевдонимов Сталина, историка В. Похлёбкина, псевдоним "Коба" произошёл от имени персидского царя Кавада (Кобадеса), завоевавшего Грузию и сделавшего Тбилиси столицей страны, имя которого по-грузински и звучит "Коба". Кавад был известен как сторонник маздакизма - движения, пропагандировавшего раннекоммунистические взгляды. Как утверждает исследователь, следы интереса Сталина к Каваду находят в его речах 1904-1907 годов[4].
       По другой наиболее жизнеспособной версии, свой псевдоним "Коба" Сталин принял по имени героя романа Александра Казбеги "Отцеубийца" - благородного разбойника, который, по словам одноклассника Сталина И.Иремашвили, в юности был его кумиром: "Коба стал для Coco богом, смыслом его жизни. Он хотел бы стать вторым Кобой, борцом и героем, знаменитым, как этот последний"[5].
      
       4. "СЫН ПРЖЕВАЛЬСКОГО"
       Первые слухи о том, что Сталин - сын знаменитого русского путешественника Николая Пржевальского (а не "торговца Пржевальского") появились еще в 1939 г. Польская газета "Жизнь Варшавы" утверждала (причем без каких-либо ссылок на источник), что Пржевальский был отцом Иосифа Джугашвили. В статье говорилось, что Пржевальский гостил в Гори, в доме, где работала горничной мать Джугашвили - Екатерина Геладзе. Слухи подогревало удивительное внешнее сходство Пржевальского и Сталина, особо подчеркивалось, что дворянскую семью Пржевальских никто не репрессировал, а ее члены спокойно трудились на благо науки. То, что на благо Советской России трудились многие специалисты из "бывших" и никогда не были репрессированы, польскую газету не волновало.
       Исследователи биографии Сталина считали, что такие слухи ему импонировали: мол, почетнее иметь в отцах известного путешественника, чем быть сыном сапожника. Внук генералиссимуса (сын Василия Сталина) Александр Бурдонский, говорит: "Я не думаю, что это так. Скорее дело в другом. Вы, наверное, слышали, что Сталин увлекался учением Гурджиева (философ-мистик "эзотерического христианства" - прим.ред.), а оно предполагает, что человек должен скрывать свое реальное происхождение и окутывать свою дату рождения неким флером. Легенда о Пржевальском, конечно, лила воду на эту мельницу. А то, что похож внешне, так, пожалуйста; есть еще слухи о том, что Саддам Хусейн - сын Сталина". (Отметим, что версия об "отцовстве Пржевальского" разоблачена и архивными материалами).
      
       Виссарион Джугашвили И.В.Сталин Н.Пржевальский С.Хуссейн
       Между тем и А.Бурдонский согласился сдать образец ДНК. Поступившие через несколько недель расшифровки показали, что ДНК Иосифа Виссарионовича принадлежит к гаплогруппе G2.
       Ареал распространения гаплогруппы G2. Как мы видим, Сталин является типичным представителем кавказских народов, ещеего можно было бы назвать "турком", "венгром", "сицилийцем", "португальцем" или "баском". Но отнести его к "евреям" крайне сложно.
      
      
      
      
      
      
      
       Специалист по геногеографии, к.н. Олег Балановский так характеризует гаплогруппу G2: "Ее представители, зародившись в Индии или Пакистане 14300 лет тому назад, распространились 12500 лет назад по центральной Азии, Европе и Среднему Востоку. На территории бывшего СССР представители этой гаплогруппы живут как на Северном Кавказе, так и в Грузии. Однако, по некоторым данным, самая высокая частота этой гаплогруппы - у осетин".
       Бурдонский подтверждает: "Я много раз слышал разговоры о том, что Сталин был осетином. Хотя грузины всегда утверждали одно о его корнях, осетины - другое". Подтвердить осетинское происхождение может более подробное исследование кавказских ДНК, которое ученые обещают сделать через несколько лет (проба будет храниться в американской лаборатории 25 лет).
       Т.о. генетическое исследование доказывает, что Сталина нельзя отнести к "евреям", среди которых преобладает "гаплогруппа Коэна" - чрезвычайно пестрая смесь гаплотипов J1, и J2, и R1b, R1b1, R1b1c. Характерно, что у "евреев" общий предок был не ранее, чем 3600 лет назад. Т.е. эта группа является не только более пестрой, но и более молодой - по сравнению с много более стабильной индоевропейской гаплогруппой R1a (или "арийской группой"), зародившейся 12 тыс. лет на Балканах и сформировавшейся 4500 лет назад, к которой относятся и все русские (см. "Русская кровь: история и геополитика" и исследования проф. А.Клёсова).
       Слух о еврейских корнях Сталина в последнее время разносился "квазиродновером" В.Истарховым/Ивановы, пропагандистом "нео-язычества". В ряде источников указывается, что псевдоним "Истархов" происходит из двух слов - ИСТорические АРХивы, а его настоящая фамилия Хохлов или Гудман. Сам он это отрицает. Но кем бы он не был, вольно или невольно он играет роль откровенного провокатора, внедрённого в ряды русских националистов. Именно под влияние его книги "Удар русских богов" психически неуравновешенный Александр Копцев напал с ножом на прихожан синагоги на Большой Бронной. Что стало лишь поводом для дискредитации русского национального движения. Так же именно на его книгу ссылались при приянтии закона "об экстремизме" (после чего его книга опять была разрешена к продаже). Сейчас он занимается регистрацией партии с символикой Коловрата (что вызвало подозрение, что Русскую символику запретят опять таки "благодаря" его усилиям). Впрочем, вернемся к сути вопроса.
       Самим евреям о "еврейских корнях Пржевальского" и Сталина ничего не известно. При этом генетические анализы потомков Пржевальского доказали, что они является представителем той же гаплогруппы R1a ("арийской" или "русской"), но никак не "сталинской" G2. Анализы ДНК таких близких родственников, как отец и сын, показали бы стопроцентное совпадение.
       Так что в споре о Пржевальском, как "отце отца народов", поставлена жирная точка. Равно, что "еврейство" Сталина отрицает и его генетика.
      
       5. "ИНСТИТУТ ЕВРЕЙСКИХ ЖЕН"
       Мы уже подробно разбирали, почему социалистическое учение было принято в среде эмансипированных евреев и как активно его спонсировали Ротшильды (получающие от этого солидный "гешефт"). Поэтому совсем не случайно, что большевицкая элита в своем подавляющем большинстве (по ряду исследований до 98%) состояла из выходцев из иудейской среды. И в правдивости этих слов в целом нет причин сомневаться.
       При этом немногочисленные представители русских в большевицкой среде в своем большинстве были женаты на еврейках, которые и составили т.н. "институт еврейских жен"[5]. Все эти факты из жизни большевицкого движения, в совокупности с массовым и крайне жестоким уничтожением элиты Российской Империи в первые годы революции - усилиями "ленинско-троцкисткой гвардии"
       (но еще не "сталинскими репрессиями", суть которых мы обсуждали в статьях:
       - "Израиль - палач Украины"
       - "Нафталий Френкель - еврейский триггер идеологии ГУЛАГа
       - ""Вместе с Троцким": истоки "чисток 1937 года" в Красной Армии" и д. )
       - все факты зеркально воспроизводят кровавую историю "веселого Пурима", когда с подачи иудейки Эсфирь и ее "брата" была перебита персидская элита - 75 тыс. человек, включая женщин и детей. Совершенно очевидно, что коренное население империи составляли конкуренцию "плененной Вавилоном" иудейскому торгово-административному клану, стремящемуся получить всю полноту власти. Уничтожение национальной элиты Персии привело к уничтожению самого государства уже через пару десятков лет.
       Что касается мифа о "трех еврейских женах Сталина", нужно отметить, что его первой женой была грузинка Екатерина Сванидзе (родившая ему сына Якова, умерла от тифа в 1908 года). Второй женой Сталина была дочь русского, православного Сергея Яковлевича Аллилуева, грузинка по матери Надежда Аллилуева, которая родила Сталину сына Василия и дочь Светлану. Третьей "неофициальной женой" Сталина записывают Розу Каганович - сестру (по другой версии племянницу) Лазаря Кагановича - которая, по свидетельству Серго Берия и стала главной причиной самоубийства Н.Аллилуевой. По тому же свидетельству у них был и ребенок - Юрий (умерший в период 1951-1953 годов).
       Так что, миф о "еврейских корнях Сталина" не имеет под собой никакой реальной основы...
       А Вы как думаете, почему эти мифы так волнуют десталинизаторов?
       __________
       [1] и их разновидности: "адвентисты седьмого дня" или "молокане", чуть в стороне стоят "иеговисты-ильинцы"; характерно, что в это же время в Англии представитель секты шотландских "субботников" - Д.Матесон (ведущий свою родословную от тамплиеров) и Джардин создают совместное предприятие с Ротшильдами по торговле опиумом в Китае. Их детище - крупнейший мировой банк HSBC - не только действует до сих пор, но и принадлежит тем же семьям
       [2] ритуал обрезания обязывает т.н. "моэля" отсасывать капли крови из разреза на члене обращаемого в иудаизм. Это действо и называется "мецица". Считается, что именно это является одной из причин необычайно высокого процента гомосексуалистов среди иудеев
       [3] Троцкий Л.Д., "Сталин", т. 1, ТЕРРА, 1996, с. 324
       [4] Похлёбкин В.В., "Великий псевдоним", ТОО "ЮДИТ", КП "Алтай", 1996, с. 158
       [5] Роберт Такер, "Сталин. Путь к власти. 1879-1929. История и личность", Прогресс, 1991 г., с. 480
       [6] Так, например, из 7 русских, входивших в состав большевицкой элиты, 6 было точно женато на еврейках:
       - С.М.Киров (Костриков) был женат на Марии Львовне Маркус;
       - В.Молотов (Скрябин) - на Полине (Перл) Жемчужиной-Карповской (бывшей любовницей Л.Кагановича). Галахический внук сионистки и подруги Голды Меир депутат В.Никонов сейчас руководит фондом "Русский мир" ;
       - К.Ворошилов - на Екатерине (Голде) Давидовне Горбман (стала заведующей музея Ленина);
       - А.А.Андреев - на Доре Моисеевне Хазан;
       - жена М.Калинина - Екатерина Ивановна Лорберг - почему-то называется "обрусевшей эстонкой". Но по свидетельству сотрудника Института философии АН СССР Евгения Евсеева: "Однажды был арестован близкий родственник М.И. Калинина, первый секретарь Калининского обкома партии Михайлов" - он же Михаил Ефимович Каценеленбоген. Узнав об аресте, Калинин обратился к Сталину с заявлением: либо Михайлова освободят, либо он откажется подписывать указы Президиума Верховного Совета. Шантаж не удался: Каценеленбоген умер естественной для секретарей обкомов смертью - был расстрелян 1 августа 1938. Следом, 25 октября, взяли и Екатерину Ивановну - по антитеррористическому закону, подписанному после смерти Кирова самим же Калининым;
       - Н.И.Бухарин был женат четырежды - причем, только в первый раз на русской, сестре историка Н.М.Лукина; потом - на Эсфири Исаевне Гурвич; затем на Анне Лурье - дочери "гениального экономиста" Ихиля-Михиля Ларина-Лурье (безумного соавтора ленинской теории "искусственно создаваемой гиперинфляции, как верного пути к уничтожению денег", разрушившего экономику России в начале 1920-х). Некоторые источники утверждают, что перед самым расстрелом у неуемного Бухарина случается роман и со второй 14-летней дочерью Лурье;
       - А.И.Рыков - на Нине Семёновне Маршак (тетке Михаил Шатрова/Маршака и бывшей жене Осипа Пятницкого-Таршис - чей сын ныне возглавляет питерское отделение "Мемориала);
       В советских республиках картина отличалась не сильно. Так, например, первый секретарь ЦК Армении - Геворк Алиханян - был женат на Руфи Боннэр, матери "суккуба" Елены Боннер, не без подачи "мамеле" продолжившей "добрую традицию института еврейских жен".
       И т.д. Еще добрую сотню фамилий вы можете самостоятельно отследить, например, здесь, равно, как и выстроить занимательные родственные переплетения и инцесты у "большевиков-интернационалистов", а так же характерную гениалогию современной либеральной элиты. Здесь из еврейской среды "настоящих большевиков-ленинцев" вышел, например, академик Пивоваров. "Выдающийся историк и политолог Новой России" ненавидит "культ мерзкого Александра Невского" и активно пропагандирует отделение Сибири с дальнейшей передачей ее в "цивилизованные руки" американцев, европейцев и японцев.
       Соратник А.Чубайса, особо отличившийся на ниве приватизации экс-министр М.Бойко/Шамберг, чей отец читает лекции в закрытом учебном заведении ЦРУ, является прямым потомком Соломона Амбрамовича Лозовского-Дридзо - замнаркома иностранных дел и создателя Еврейского Антифашистского Комитета. Совместно с Михоэлсом, Фефером и Эпштейном готовил план по созданию "Крымской еврейской республике", стал проводником идеи создания Израиля и создания мифологии "холокоста". Расстрелян в 1952.
       ...и многие другие истовые либералы-"десталинизаторы". "Имя им легион"
       [6] ее родственник, Николай Самсонович Сванидзе - народный комиссар финансов Абхазии, Грузии и замправления Внешторгбанка был женат на Циле Исааковне. Модистка Циля вначале связалась с эсерами, затем вступила в партию большевиков, где и сделала удачную партию. Она жаловала Каменева-Розенфельда, водила дружбу с одной из многочисленных жен Бухарина - Анной Лурье. Циля Исааковна возненавидела Сталина после того, как в 1937 году был расстрелян её муж, до этого, по некоторым источникам, сам возглавлявший "тройки". После Циля Исааковна любила только Хрущева, вернувшего семье привилегии и сделавшего сына - Карла Николаевича Сванидзе замруководителем Политиздата ЦК КПСС. Он и стал отцом выдающегося либерала и "десталинизатора" Николая Карловича Сванидзе.
       Полина Мировна - его бабушка по матери, снимала для юного либерала дачу и возила к морю.
       статья была опубликована в июле 2011 года
      
       Записка по сионистскому вопросу (евреи и революция)
       Мямлин Кирилл
       http://communitarian.ru/publikacii/istoriya_rossii/zapiska_po_sioniststkomu_voprosu_evrei_i_revolyuciya_16022013/
      
      
       Эта записка без обращения, подписи и даты находится в ГА РФ среди документов по еврейскому вопросу, переданных председателем Комитета министров С. Ю. Витте Николаю II предположительно в конце 1904 - начале 1905 гг.
       Подобный шаг последовал не случайно. Седьмой пункт указа 12 декабря 1904 г. провозглашал обещание пересмотреть действующее законодательство о российских инородцах[*]. Разработка конкретных предложений возлагалась на Комитет министров. Витте, как лоббист и проводник интересов группы Ротшильда, для таких принципиальных изменений (и предвидя сопротивление общества) хотел получить личную санкцию императора[**].
       В Русском правительстве и обществе вызывало тревогу сионистское движение, активизировавшееся на территории империи после минского всероссийского съезда сионистов в августе 1902 г. В МВД развернулась работа по анализу причин и характера этого политического явления. Записка о деятельности Всемирной сионистской организации датируется 1903 г. Она предшествовала обширному очерку по истории сионизма, подготовленному в том же году и подписанному директором Департамента полиции А. А. Лопухиным[***]. По-видимому, публикуемая записка также была составлена под его руководством. Сионистское движение трактуется как происки по подрыву государственных устоев России и других цивилизованных стран.
       В октябре 1906 г. председатель Совета министров П. А. Столыпин, после долгих размышлений, поставил вопрос об отмене ограничений прав евреев. Перечень мер был направлен на утверждение Николаю II. 10 декабря 1906 г. они был возвращен Столыпину с письмом, в котором император, сославшись на "внутренний голос", отказался от решения еврейского вопроса[****]. Сначала еврейский террорист убил Столыпина, затем еврейские комиссары убили все Императорскую семью - с исполнением каббалистических ритуалов
      
       В суждении о значении сионизма с политической и национальной точек зрения, нужно прежде всего принять во внимание современную организацию евреев. Два различных элемента есть в еврействе: вожаки, принадлежащие к интеллигенции, и масса, составляющая еврейский народ, связанный религией, историческими преданиями и основанными на них общими правами и обычаями. В общем культурная противоположность между этими элементами не столь велика, как у других народов, так что вожди сионистов справедливо относят евреев к так называемому среднему классу.
       В организации участвуют первее всего интеллигенты, которые затем уже употребляют всякие средства к организации массы в одно целое. В XVII и XVIII столетиях интеллигентные евреи всячески добивались принятия в масонские ложи, которые, как известно, отличались космополитическим характером и некоторые были основаны на очень широких религиозных началах единобожия и так называемых заповедях Ноя. Стремление к масонству выходило, по-видимому, из стремления к объединению с христианами, к ассимиляции, но на самом деле повело к подчинению известного класса масонских лож еврейскому влиянию. Затем, в начале прошлого XIX столетия, под влиянием политических брожений, возникает мысль о политическом и культурном освобождении евреев. В 1860 году на религиозно-национальной основе Кремье[1] в Париже основывает Всемирный Израильский Союз (Alliance Israelite Universelle)[2], с изображением на протоколах земного шара, над которым стоят скрижали Моисея[3], и с девизом: все евреи за одного и один за всех (tuos les Israelites sont solidaires les uns des autres)[4]. В настоящее время этот союз как сетью окинул весь земной шар, подобно тому, как некогда опутал земной шар орден иезуитов. "Израильский Союз" имеет свои наблюдательные комитеты. Центральный Парижский комитет издает краткие бюллетени[5].
       С 1873 года Центральный Комитет особенно внимание обратил на Россию, где проживает большинство еврейского народа, и успел учредить в пограничных с Россиею областях, в 40 пунктах от Мемеля[6] до Брод[7] до 40 местных комитетов (список этих пунктов в 1883 году был из Парижа доставлен И. С. Аксакову[8]). В 1883 году эти пункты образовали два пояса: левый - под наблюдением д<окто>ра Бамбергера[9] в Кенигсберге и правый - под управлением раввина Зандеберга[10] в Лигнице. Оба наблюдателя состояли членами Центральнаго Комитета. В 1862 году Гесс[11], редактор Reinische Zeitung, поборник так называемой "молодой Германии", в своей книге Rom und Jerusalem. Die letzte Nationalitдtsfrage настаивает уже на необходимости особой территории для свободного развития "национальной индивидуальности", с возвращением евреям прав политической нации в Палестине. С 1861 года (Кальшер[12], Еврейский митинг в Мельбурне в Австралии) начинает развивать мысль о еврейской колонизации Палестины. В конце 1860-х годов Мозес Монтефиоре[13] и представитель "Израильскаго Союза" Нетер[14] пытаются возродить еврейское земледелие в Палестине. Последний основывает в Яффе "Микве-Израиль" - агрономическую школу. В 1880 годах в России, Галиции, Румынии и Болгарии уже образованы кружки Друзей Сиона (Ховове-Цион), которые, кроме колонизации Палестины, стремились также к подъему национального еврейского самосознания и восстановлению древне-еврейскаго языка (взамен жаргона). Такие же кружки образуются в то же время по всей Европе среди университетской молодежи; являются студенческие союзы (землячества) - в Вене, Гейделберге, Париже, Берлине и других университетских городах.
       В 1884 году близ русской границы в Коттовице (прусский городок) состоялся съезд представителей палестинофильских кружков[15]. Здесь образован был кружок М. Монтефиоре, с временным комитетом в Одессе. В 1887 году был съезд в Варшаве, в 1888 - в Друскениках[16], в 1889 - в Вильне. В 1890 году был уже утвержден Устав "Общества вспомоществования евреямземледельцам и ремесленникам в Сирии и Палестине"[17]. Комитет этого общества находится в Одессе, отделение - в Палестине. Рядом с этим обществом действуют многие общества заграницей, напр. Эдмунда Ротшильда[18], "Эзра"[19] и "Еврейское колонизационное общество" - Гирша[20](для Аргентины). В 1896 году явилось сочинение д-ра Герцеля[21] Judenstaat ("Еврейское Государство", в русском переводе), которое проводит мысль о необходимости образовать отдельное государство еврейское в Палестине, под охраною международного соглашения, ибо только в этом случае возможны, по мнению Герцеля, полные "эмансипация" и "возрождение евреев". Этим сочинением было положено начало так называемому политическому сионизму, в отличие от религиозно-национальнаго.
       До сих пор евреи объединялись на религиозно-национальных началах, каковые положены в основу организации и "семирным Израильским Союзом"; с появлением политического сионизма в числе объединяющих начал занял преобладающее значение новый принцип - политический. Этот принцип имеет ту выгоду, что он может объединить людей различного развития и различного религиозного направления - и верующих и неверующих, т. е. многих теперешних интеллигентов еврейских. На этом основании раввины, как представители религиозных интересов, сначала отнеслись было к сионизму отрицательно. Но тогда выступил на сцену так называемый духовный сионизм, который правильнее было бы назвать культурным сионизмом. Это, так называемое, духовное палестинофильство имеет представителем О. Гинцберга, известнаго в еврейской литературе под именем Ахад-Гаом[22]. В соединении с политическим сионизмом оно представляет теперь преобладающее направление. Задача его создать духовное или культурное еврейское царство пока на местах жительства евреев, ибо на национальнокультурных началах можно организовать евреев политически и без переселений; можно приобщить всех к Палестине, как духовному идеальному центру. Вследствие перевеса идеи этого, так сказать, идеального государства евреев в среде других государств, устройство действительного государства в Палестине замедлилось и как бы остановилось в подготовительной стадии. Все внимание оказалось отвлеченным в другую сторону - в сторону национальнокультурной организации. Эта сионистская организация есть завершение предшествовавших стремлений еврейства к объединению.
       Таким образом, из этого беглого обзора явствует, что еврейская интеллигенция в продолжение целого прошлого столетия, и особенно во вторую его половину, стремилась к такой всеобщей организации, которая объединяла бы всех евреев в одно целое, которая имела бы свое центральное правительство и местные органы во всех странах света и которая занимала бы независимое положение в международном союзе государств. Последнее выражение этого стремления представляет сионистская организация с периодически собирающимся конгрессом представителей во главе и с малым (из 5 членов) и большим исполнительным комитетом (из представителей районов) в Вене[25]. Этот конгресс представляет главу государства с представительным федеральным правлением, в котором президентом вот уже пять раз (на пяти всемирных конгрессах) избирался д-р Герцель. В этой федерации участвуют почти все страны, разделенные на районы и кружки (к 5-му конгрессу - декабрь 1901 года - в одной России было 12 районов, с 825 кружками в 633 местах).
       Какова бы ни была эта организация, с подробностями коей можно познакомиться из отчетов о конгрессах, но она вырабатывалась в продолжение целого века и шла снизу, так что первый Базельский конгресс в 1897 году[26] был только завершением ее. Мы, следовательно, имеем дело уже с готовым государством еврейским. Это государство создает теперь в каждой стране двоевластие, вредный дуализм, потому что для еврейских подданных каждого государства оказывается два правительства: правительство страны, в которой евреи живут, и экстерриториальное правительство, находящееся вне страны - в конгрессе. Получается государство в государствах. "Мы государство в государстве", - говорит справедливо в своей книге д-р Герцель[27], но несправедливо прибавляет: "к этому нас принуждают". Вследствие этого получается, с точки зрения государственнаго права, вредное и нелепое положение, в силу которого каждое государство к своему подданному, если он еврей, должно относиться как к иностранцу, т. е. подданному другого государства, имеющему свое суверенное правительство. Следовательно, в каждом государстве, а следовательно и в России, сионистская (да и всякая другая подобная) организация нарушает верховные права государства (его суверенитет). Еврей, пользуясь защитою и благами культуры того государства, в котором он живет, когда это ему выгодно, тотчас же становится в международное к нему отношение, если оставаться подданным этого государства ему уже невыгодно.
       При таком положении дела, евреи, вследствие своих талмудических воззрений, в которых они воспитывались в продолжение тысячелетий, смотрят на свои национальные особенности с высочайшим самомнением, противополагая себя другим народам как высший избранный народ, которому в конце мировой борьбы должны работать все народы. "Наше своеобразное я достаточно известно и определенно, - говорит Герцель - и вопреки всем унижениям слишком высоко, чтобы желать его гибели или уничтожения посредством ассимиляции". Поэтому сионисты в настоящее время хлопочут не только о сохранении и развитии своей национальности, не только об ограждении ее от слияния с другими нациями, но и о всяческой борьбе с ними во всех сферах, в религиозной, культурной, социальной, политической. Теперешний сионизм, несмотря на мягкие свои формы, есть проповедь и организация для национальной вражды. "Нам могут сказать, - говорит Герцель, - что лучше сгладить или, вернее, стереть с лица земли границы, отделяющие нас от остальных людей, чем заботиться о том, чтобы создать еще более резкие отличия, но я думаю, что так могут говорить только милые мечтатели, память о которых давно исчезнет с лица земли, когда идея об отечестве будет еще в полном расцвете. Всеобщее братство есть только приятная мечта, а вражда необходима, хотя бы для высших эгоистических целей". (Евр. государство, стр. 102-103).
       Для достижения этих эгоистических целей у сионистов существуют средства внутренние и внешние. К внутренним относятся подчиненные конгрессу правительственные органы, во главе которых стоят выборные исполнительные комитеты: Малый и Большой (М<инистерство> внутр<енних> дел) и многие комиссии, своего рода министерства: легитимационная и суд чести (министерство юстиции), культурная и агитационная (минист. народ. просвещения), наблюдательные комиссии и органы (полиция), комиссия национальнаго фонда, т. е. финансовое управление, в заведовании коего находятся налоги и повинности; есть, наконец, еврейский колониальный банк[28], есть и почтовое ведомство, которое рассылает различные бумаги по всему еврейскому миру, где только есть сионисты. Но все эти средства суть средства внутренней организации. Гораздо важнее, с точки зрения государственной и национальной, средства внешние, какими располагает сионистское и вообще еврейское общество для защиты себя отвне, т. е. именно от тех государств, среди которых разветвляется своеобразное сионистское государство. Все эти внешние средства представляют собою систему затруднений, которые весьма искусно и упорно создаются евреями, когда им нужно чего-нибудь добиться от европейских правительств или что-нибудь отклонить. Иногда эти затруднения носят пассивный характер, но иногда переходят в активное нападение, так что получается своего рода война без оружия, в которой, однако, каждый еврей может оказаться солдатом. На это обстоятельство до сих пор, по-видимому, недостаточно обращено внимания.
       В производстве затруднений евреи действуют на два фронта: с одной стороны они желают оказать противодействие (опозицию) спокойному развитию европейских обществ, с другой - желают влиять на течение их жизни посредством захвата важнейших функций и факторов общественной жизни.
       Жизнь теперешних обществ представляет согласование различных направлений, интересов и элементов, которые часто противоположны друг другу и во всяком случае различны. Еврейские интеллигенты, которые считают себя знатоками социальных наук, а за ними и еврейская средняя масса, вмешиваются в эту борьбу как в строго общественной, так и в культурной сферах. Еврей именно там, где есть борьба, но он всегда присоединяется к той стороне, присоединение к коей для него выгодно. Когда для него выгодно создать затруднение правительству (а это для него бывает почти всегда выгодно, ибо ведет к ослаблению государства, в котором он живет) - он всегда становится на сторону опозиционных элементов. В религиозной борьбе он становится на сторону еретикараскольника, вольнодумца и безбожника против господствующей религии. В борьбе разных национальностей, он становится на сторону партикуляризма; в борьбе с одною национальностью, он проповедует космополитизм. В борьбе партий он конституционалист против монархизма, он республиканец - против конституционалиста. В борьбе правительства с антиправительственными элементами он на стороне последних. В борьбе между государствами, он примыкает к тому государству, от преобладания которого рассчитывает получить больше выгод. Еврей вмешивается в борьбу классов и сословий. Словом нет области, в которой еврей не мог бы оказать какой-нибудь опозиции. Таким образом, еврей оказывается таким фактором, таким элементом, который обостряет в современных государствах социальную и политическую борьбу, внутри и вне. Трудно представить себе все те вредные последствия, которые могут отсюда произойти и уже происходят при взаимной сплоченности евреев и организации их в сионизме.
       Но евреи не только разлагают и разрушают, они стремятся к влиянию и даже господству в современных обществах. Для этого, как сказано, они стремятся захватить в свои руки влиятельныя общественные функции и факторы. Торговля и денежный рынок в некоторых странах уже в их руках. Многие промышленные предприятия, теснейшим образом переплетенные с местными интересами, принадлежат евреям. Пресса в их руках, ибо теперь даже в России нет газеты, в которой не участвовал бы еврей. Они стремятся влиять и на школу, если не прямо посредством захвата, то косвенно. В низших и средних школах они захватывают репетиторство, в высших - профессуру. Места врачей, дантистов, акушерок, фельдшеров и фельдшериц составляют предмет их домогательств и в настоящее время по большей части замещены евреями (по крайней мере в России). Судьи, адвокаты, министры, генералы из евреев в Западной Европе вовсе не редкость. Весьма сомнительно, чтобы польза, которую могут приносить все эти деятели, не служила к усилению евреев в стране, где деятели эти развивают свою деятельность. Следовательно, эта деятельность в самом благоприятном случае дает стране только minimum, а евреям maximum. В неблагоприятном же случае на всех этих поприщах евреи, когда для них будет нужно, могут оказать самое вредное влияние. Это влияние могло бы быть ужасным, если бы сионистская организация имела возможность развиваться дальше. Это значило бы несознательно питать у себя внутреннего врага, домашнего, пригревать змею за пазухой.
       Мы видим, следовательно, что у сионистов есть возможность бороться с теми государствами, где они живут, по всей линии, во всех пунктах внутренней жизни этих государств. Понятно, какую громадную политическую, международную и вредную силу представляет сионизм, как всемирная организация. Не следует упускать из вида, что теперешнее еврейство вообще работает против европейской христианской цивилизации. Как в средние века, т. е. в XI-XIII веках, оно открыло систематическую борьбу с христианским мировоззрением. Над иконами, над чудесами, над евангельской историей, над основами христианской нравственности в настоящее время со стороны евреев только слышатся насмешки. Отрицание и полемика особенно дают себя чувствовать в школах, ибо еврейские школьники требуют доказательств там, где дело касается догматов веры. В университетах, особенно на медицинских факультетах, борьба с христианством среди студентов теперь в полном разгаре. Здесь евреи находят, к прискорбию, многих сторонников. В газетах, с еврейскими сотрудниками, и между строк и по строкам прямо проповедуются антихристианские идеи. А отсюда прямо вытекает тот безотрадный вывод, что опасность от разлагающаго действия "еврейской культуры" зашла весьма глубоко.
       Сионисты отлично сознают свою силу и свое значение. "Равноправие евреев в том виде, в каком оно теперь существует, - говорит Герцель, - не может быть увеличено (ib, стр. 104)". - "Нельзя узаконенное уже равноправие, в каком бы оно теперь виде ни находилось, еще более расширить, не только потому, что оно грешит против умеренности, но также и потому, что все евреи, богатые и бедные, тотчас разделятся на различные пагубные партии. Но, если посмотреть на оборотную сторону медали, то, собственно, против нас особенно существенного ничего сделать нельзя. Вот в прежние времена у евреев поотнимали их украшения, брильянты, золото и пр., но каким образом теперь заполучить их движимое имущество, оно все в бумажках блуждает по белу свету, или, может быть, схоронено в христианских кассах. Правда, можно ценность всех этих железнодорожных, банковых и других акций, или бумаг разных строительных обществ и других крупных предприятий легко побить понижением, и где окажется самое большее поступление доходов и налогов, там сосредоточится и вся масса движимого имущества. Но все подобные попытки могут отразиться не только на евреях, но и на христианах; где это уже испробовали, там тотчас же переживали очень тяжелые имущественные кризисы... С другой стороны, образованные, но неимущие евреи теперь все становятся в ряды социализма", - говорит Герцель.
       На последнем, пятом, конгрессе[29] особенное внимание обратил на себя реферат об отношении сионизма к социалдемократизму, проще, социализму. В этом реферате доказывалось, что "раньше нужно создать нормальные условия для национального развития еврейского народа, дать ему почву под ногами и национальную свободу, то естественное основание, по выражению Каутского[30], которое сделает для еврейства возможной борьбу, происходящую теперь среди других народов". Другими словами: нужен социальный переворот, чтобы расчистить дорогу еврейству. "Беднея, мы образуем пролетариат, - говорит Герцель, - и создаем разрушителей, т. е. низший персонал руководителей разных революционных партий, а одновременно с этим вверху увеличивается наша денежная сила, которая опятьтаки внушает страх (там же, стр. 31)". Таким образом, отрицание христианских основ, денежный кризис и революция - суть активные средства нападения, которыми пользуются евреи уже теперь в борьбе с другими народами. Если бы сионизм продолжал далее образование и укрепление своей организации, то последствия сего были бы поистине ужасны.
       Особенно вредным еврейский сионизм может оказаться для России, где проживают две трети, а по последним известиям - три четверти всего еврейского племени. Прошлогодний всероссийский съезд сионистов в Минске, по их собственным словам, "сыграл для сионизма в России ту же роль, какую сыграл первый Базельский съезд для сионизма в Европе". Он вывел сионизм в России на широкую арену, завоевав для него почетное и равноправное место среди других общественных течений. Затем он дал некоторые весьма важные результаты в организации и показал, что теперь в России организованы три сионистских партии, как в любом парламенте: ортодоксов (мизрохи)[32], свободомыслящих (фракция)[33] и нейтральных (либералов)[34]. Обнаружилось, что еще на предварительных негласных съездах в Варшаве подготовлялась та организация, которая теперь опутала всю Россию. В общем сионистском союзном государстве Россия представляет как бы отдельный штат, разделенный на 12 районов, с членом Венского большого исполнительного комитета во главе в каждом районе, причем каждый район делится на кружки, коих в России на пятом всемирном конгрессе насчитано 965 в 642 местах. Нужно заметить, что одна из партий, именно "фракция", к которой примыкают в этом случае и весьма многие нейтральные (либералы), ведет в отношении к России агрессивную или активную политику.
       Представитель Екатеринославского района инженер Усышкин[35] на съезде предложил даже проект образования "национальной гвардии" сионистской, которую он желал назвать "Бней-Акива". "В состав этой гвардии, - по предложению Усышкина, - входят молодые люди, холостые, беззаветно преданные сионистскому делу и отдающие себя всецело в полное распоряжение сионистской организации года на два и готовые по первому требованию отправиться куда им укажут, в качестве магидов[36], организаторов школ и т. п." (отчет о съезде, стр. 32). Понятно, что из этой гвардии могут выходить и различные экзекуторы для произведения различных расправ, хотя об этом, может быть, прямо сказано и не было. Этот проект не остался безрезультатным. В отчете о Минском съезде читаем, что когда д<окто>р Членов[37], при закрытии съезда, подводил итоги деятельности съезда, то "многие делегаты заявили, что они предоставляют себя в полное распоряжение организации, кто на месяц, кто на два и даже шесть месяцев для агитации и пропаганды (стр. 63)". Таким образом, гвардия вербуется по проекту главным образом из молодежи, и несомненно, между прочим, и учащейся в высших учебных заведениях. Существует комитет агитации.
       Следует иметь в виду, что многие из выкрестов, именно интеллигенты, не только сочувствуют сионизму, но и принимают в нем активное участие, ибо сионизм объединяет не на основании религиозного принципа, а на основании национально-культурного политического принципа. Поэтому многие интеллигенты из выкрестов должны быть зачислены в ряды сионистов, т. е. подданных сионистского государства.
       Следует также иметь в виду, что несмотря на все заявления сионистов на конгрессах о том, что дело они ведут открыто, этому доверять не следует, как показывает речь того же д<окто>ра Герцеля в Маккавейском клубе в Лондоне[38]. "Сегодня я не могу сказать вам всего потому, что важнейшия дела, которыя произошли, требуют деликатного обращения с ними; но я дал о них конфиденциальные сообщения трем уважаемым лицам: полковнику Гольдсмиту[39], сэру Самуилю Монтегю[40], почтенному Зингеру[41]". Правда, это говорилось до первого конгресса, но и на конгрессах у них есть сообщения секретные. Например, на третьем всемирном конгрессе тот же Герцель говорил: "Создание этого необходимого учреждения (земельного общества) уже теперь может считаться обеспеченным и в благоприятный момент мы сообщим вам подробности, которые теперь сообщены быть не могут".
       Из всего изложенного явствует, что борьба и притом радикальная с сионизмом совершенно необходима в интересах государственных и национальных. Нужно не только ослабить, но и разрушить всю эту организацию, действуя постепенно и неуклонно.
       Прежде всего нужно выяснить совершенно точно, как сионизм в настоящий момент организован в действительности (реально, а не идеально) в пределах России, чтобы можно было составить карту распределения сионистских кружков. Но для сего, конечно, нужно привести в известность, где именно, в каких местечках и городках находятся те 642 пункта, в которых распределены 965 сионистских кружков, исчисленных на пятом сионистском конгрессе в Базеле. Кроме того, было бы чрезвычайно полезно иметь списки всех членов каждого кружка поименно.
       Затем совершенно необходимо также привести в точную известность тот еврейский элемент, который ближе всего примыкает к сионистской организации, именно: число врачей, дантистов, фельдшеров и фельдшериц, акушерок, помощников присяжных поверенных, аптекарей, провизоров, писцов, вообще всех служащих в различных учреждениях и прикосновенных к этим учреждениям лиц из евреев, включая сюда и железные дороги. Следует также выяснить состав редакций всех столичных и особенно провинциальных газет, чтобы знать, какая армия еврейских интеллигентов подвизается в русской прессе и влияет на общественное мнение страны. К этому нужно присоединить сведения о еврейских книгоиздательских фирмах и книжных торговцах, которые наводняют книжный рынок множеством крупных и особенно мелких изданий, проникнутых известной тенденцией и искаженных. Нужно заглянуть и в учебные заведения и привести в известность, насколько велик в них еврейский элемент, в настоящее время самый влиятельный, ибо принимаются только более способные евреи; в университеты, напр., только окончившие с медалями. Нужно знать, сколько евреев репетиторов, учителей, профессоров.
       Особеннаго внимания в отношении к сионизму заслуживают финансовые еврейские сферы. Посему должны быть приведены в точную известность, как средства самих сионистов, так, в особенности, различные еврейские финансовые предприятия: банки, банкирские конторы, крупнейшие торговопромышленные фирмы и т. п.
       Все перечисленные еврейские элементы дают сионизму могущественные ресурсы в смысле всяческой пропаганды и материальной поддержки, потому именно их и необходимо включить в исследование настоящего положения сионизма в России[42].
       _______________________
       (ГАРФ. Ф. 543. Оп. 1. Д. 512. Л. 2-9 об. Машинописная копия)
       [*] Полное собрание законов Российской империи. Собр. 3. Т. 24. Отд. 1. N 25495.
       [**] Cопроводительная записка С. Ю. Витте: ГА РФ. Ф. 543. Оп. 1. Д. 512. Л. 64.
       [***] Сионизм: Исторический очерк его развития. Записка, составленная в Департаменте полиции. <СПб.>. 1903
       [****] Коковцов В. Н. Из моего прошлого: Воспоминания: 1903-1919 гг. Кн. 1. М., 1992. С. 206-208
       [1] Кремье Исаак Адольф (1796-1880), французский юрист, общественный и государственный деятель еврейского происхождения, депутат парламента, министр юстиции (1848 и 1870), сенатор (1875-1880), один из основателей Всемирного Израильского Союза (1860), его председатель с 1863 по 1880 г.
       [2] Всемирный Израильский Союз - первая международная еврейская организация, созданная в Париже в 1860 г. для помощи евреям во всем мире
       [3] Скрижали Моисея - две каменные плиты, на которых по библейскому преданию "перстом Божьим" были начертаны десять заповедей Господних. Переданы пророку Моисею на горе Синайской (Библия. Исход. Глава 31).
       [4] фраза приводится в тексте на французском языке
       [5] с 1862 г. Центральный комитет Всемирного Израильского Союза в Париже издает бюллетени на французском, немецком, английском, венгерском языках и иврите. Кроме отчетов в них публикуются сведения о положении евреев в различных странах
       [6] Мемель - совр. Клайпеда
       [7] Броды - город в Галиции, с 1772 г. входивший в состав Австрийской империи. Располагался недалеко от российской границы и до Первой мировой войны быо одним из основных транзитных пунктов для евреев, эмигрировавших из России в Западную Европу и Америку
       [8] Аксаков Иван Сергеевич (1823-1886), русский публицист и славянофил, принадлежал к т.н. "младшим славянофилам". В 1858-1878 гг. играл руководящую роль в Московском славянском комитете, редактировал славянофильские издания: "Московский сборник", журнал "Русская беседа", газеты "Парус", "День", "Москва" и "Русь"
       [9] Бамбергер Исаак (1834-1896), раввин Кенигсберга (1865-1896), учредитель Союза немецких раввинов, держатель кассы кагала Восточной Пруссии, представитель Всемирного Израильского Союза в Восточной Пруссии
       [10] Зандеберг - раввин в Лигнице, Прусская Силезия
       [11]Гесс Мозес (1812-1875), редактор радикальной кельнской газеты "Райнише цайтунг" (1842), лидер течения "истинный социализм". Основатель социал-сионизма, был старшим товарищем и вдохновителем Карла Маркса/Мордехая Леви. В 1862 г. издал в Германии книгу "Рим и Иерусалим", ставшую "настольной книгой сионистов"
       [12] Калишер Цеви-Гирш (1795-1874), раввин польского города Торне (Торуне), входящем в состав Пруссии. Один из первых проповедников сионизма, сторонник широкой колонизации Палестины "евреями земледельцами"
       [13] Монтефиоре Мозес (1784-1885), еврей- банкир и баронет Англии
       [14] Неттер Шарль (1828-1882), еврей из Франции, один из учредителей Всемирного Израильского Союза, основатель агрономической школы "Микве-Израиль" в Яффе (1870)
       [15] В октябре 1884 г. в городе Катовице (Прусская Силезия) состоялся первый съезд представителей сионистких ("палестинофильских") кружков России, Галиции, Румынии и ряда других стран, приуроченный к столетию М. Монтефиоре. На съезде была создана единая сионисткая организация им. Монтефиоре "Мазкерет Моше" под председательством Л. Пинскера их Одессы. В 1887 г. организация была переименована в "Ховеве Цион". В конце XIX в. присоединилась к Всемирной сионистской организации
       [16] Друскеники (совр. Друскининкай) - город Гродненского уезда Гродненской губернии
       [17] "Общество вспомоществования евреям земледельцам и ремесленникам в Сирии и Палестине" (др.назв. "Одесское Палестинское Общество") - сионисткая организация, основанная в 1890 г. по инициативе "Ховеве Цион" и управлявшаяся комитетом в Одессе и подчиненным ему управлением в Палестине
       [18] Ротшильд Эдмунд (1845-1934), барон, спонсор еврейских колоний в Палестине, глава еврейского кагала во Франции
       [19] Эзра - сионисткая организация, осн. 1884 г. в Германии "для помощи евреям-земледельцам в Палестине".
       [20] Мориц де Гирш (1831-1896), барон, банкир. В 1891 г. в Лондоне создал Еврейское колонизационное общество (ЕКО) - еврейскую кассу для финансирования евреев, колонизирующих Аргентину
       [21] Герцль Теодор (1860-1904), идеолог "политического сионизма", Австрия, основатель и президент Всемирной сионистской организации (1897-1904), автор книги "Еврейское государство. Опыт современного решения еврейского вопроса" (Вена. 1896), переведенной на ряд европейских языков, в которой он отстаивал идею создания "Израиля"
       [22] Гинцберг Ашер Гирш (1856-1927), идеолог "духовного сионизма", писал под псевдонимом "Ахадха-Ам", призывал к нравственному усовершенствованию еврейского народа и развитию его национального самосознания. Критиковал сторонников политического сионизма, выступал против создания еврейского государства
       [23] Третий сионистский конгресс состоялся в том же Базеле 3-6 августа 1899 г (где потом нацисты прятали деньги)
       [24] Гастер Мозес (1856-1939), раввин Лондона (1887-1918), президент Сионистской организации Великобритании, вице-президент первых четырех сионистских конгрессов (1897-1900)
       [25] Центральное правление Всемирной сионистской организации имело следующую структуру: 1) Малый исполнительный комитет (5 членов) - непосредственное руководство; 2) Исполнительный комитет ( 25 членов), собиравшийся раз в 3 месяца на заседания с малым исполнительным комитетом; 3) Центральный комитет, собиравшийся в межконгрессный период для решения важнейших вопросов; 4) конгресс - высший орган; 5) конгрессный суд - орган для разрешения спорных вопросов между членами сионистской организации. Центральному правлению подчинялись центральные комитеты отдельных стран, которые, в свою очередь, руководили местными организациями.
       [26] 1-й сионистский конгресс состоялся в Базеле 17-19 августа 1897 г. Принял первую официальную программу сионистской организации. Характерно, что именно Базель, как "оплот Оппенгеймеров", стал основой и наднациональной структуры Банка Международных Расчётов. Здесь же были спрятаны первые деньги украденные в России чиновниками и вывезенными еврейскими банкирами
       [27] цит. первое издание книги на русском языке. См.: Герцль Т. Еврейское государство. Опыт новейшего разрешения еврейского вопроса. Одесса. 1896.
       [28] "Еврейский колониальный банк" - первый сионистский банк. Основан в 1899 г. в Лондоне в соответствии с решениями 1-го и 2-го сионистских конгрессов и зарегистрирован в качестве английского акционерного общества "Джуиш Колониэл Траст Лтд"
       [29] 5-й сионистский конгресс состоялся в том же Базеле 13-16 декабря 1901 г
       [30] Каутский Карл (1854-1938), глава еврейских социал-демократов Германии и 2-го Интернационала, выступал с осуждением антисемитизма
       [31] Всероссийский съезд сионистской организации состоялся в Минске 22-26 августа 1902 г.
       [32] Мизрахи - фракция консервативных сионистов, оформившаяся в феврале 1902 г. на конференции в Вильно. Выражалинесогласие с либеральным духом сионисткой литературы и открывавшихся сионистами хедер, заявляли о противоречии устной сионистской агитации традиция талмуда, выступали против включения раздела о культурной работе среди евреев в программу. Оставаясь в составе сионистсков, сохраняли автономию в области пропаганды и культурной деятельности
       [33] радикальная "демократическая фракция сионистов", оформившаяся на съезде в Базеле в декабре 1901 г. накануне 5-го сионистского конгресса. Состояла из числа российских евреев обучающихся за границей. Критиковали "оппортунизм" руководства сионизма, благожелательно относившегося к ортодоксам, требовали развития "гуманитарных программ" для евреев. Не получили поддержки среди сионистов и фактически самораспустились к 6-му конгрессу 1903 г.
       [34] Нейтральные (независимые) - сионисты всероссийского съезда в Минске (август 1902 г.) Играла роль "буфера" между консервативной и демократической фракциями
       [35] Усышкин Михаил Моисеевич (1863-1941), инженер-технолог, в 1880-х гг. видный сионистский лидер, ближайший сотрудник Т. Герцля при подготовке 1-го сионистского конгресса, смотрящий за Екатеринославским (совр. - Днепропетровским) районом
       [36] Маггид (даршан) - проповедник в синагоге, часто раввин
       [37] Членов Ефим Владимирович (1863-1918), врач, сионист, смотрящий за Московским районом
       [38] Клуб "Маккавеи" - еврейская организация Лондона (1892 г.) Т. Герцль выступил перед членами клуба с программной речью о задачах политсионизма 6 июля 1896 г. (текст речи Т. Герцля в: Герцль Т. Еврейское государство. Опыт новейшего разрешения еврейского вопроса. Одесса. 1896. Приложение. С. 107-111)
       [39] Гольдсмит Альберт Эдвард (1846-1904), полковник британской армии, известный сионист, президент "Ховеве Цион" в Великобритании и Ирландии, в 1903-1904 гг. президент клуба "Маккавеи"
       [40] Монтегю Самуил, лорд Свейтлинг (1832-1911), еврейский баронет, банкир, член палаты общин парламента (1885-1900) от либеральной партии
       [41] Зингер Симеон (1848- ?), лондонский раввин, председатель Союза английских раввинов
       [42] См. Сионизм. Исторический очерк его развития. Записка, составленная в Департаменте полиции. <СПб.>. 1903
       исп.примеч. В. Л. Степанова, Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII-XX вв.: Альманах. - М.: Студия ТРИТЭ: Рос. Архив, 2005, Т. XIV, с. 643-654
      
       социал-сионизм
       Гесс Мозес (1812-1875), редактор радикальной кельнской газеты "Райнише цайтунг" (1842), лидер течения "истинный социализм". Основатель социал-сионизма, был старшим товарищем и вдохновителем Карла Маркса/Мордехая Леви. В 1862 г. издал в Германии книгу "Рим и Иерусалим", ставшую "настольной книгой сионистов"
       Недетская "болезнь левизны в коммунизме". Ч.I. "Иудейские корни марксизма" Мямлин Кирилл
       http://communitarian.ru/publikacii/obrazovanie_i_razvitie/nedetskaya_bolezn_levizny_v_kommunizme_ch_i_iudeyskie_korni_marksizma/?sphrase_id=198685
      
      
       Марксизм вышел из реформисткого иудаизма Нохмана Крохмаля. Автором базовых постулатов марксизма Маркса был Мозес Гесс - основатель социал-сионизма. Социалистическое движение спонсировал Э.Ротшильд, поскольку считал его еврейским учением. Не случайно, что многие родовые болезни иудаизма оказались перенесёнными в марксизм
       "...пойдешь налево - придешь направо..."
       И.В. Сталин, из полит отчета ЦК ВКП(б) XVI съезду,1930 г.
      
       ... пойдешь направо - придешь налево?
      
      
       Истоки "постмодерна" с его "вакханалией либерализма", несущего разрушения традиционных устоев и морали общества, нужно искать не только в деятельности "масонов - просветителей" времен французской революции, стремящихся сбросить "ярмо каталицизма" и считавших (как "гуманист" Дидро), что "человечество не освободится до той поры, последнего короля не задушат кишками последнего священника", или предлагавших (как энциклопедист Руссо) "сбросить эти цепи" с человека. Современная теория либерализма базируется не только на наработках англосаксонских протестантских философов, социологов и экономистов - Д.Локка, Гоббса, А.Смита, Д.Милля, Г.Спенсера и их последователей, но и в деятельности марксистских деятелей и постмарксистких "леваков" со специфичными религиозными корнями, заложенными в их "коллективном бессознательном". Им по праву во многом принадлежат лавры современных "достижений либерализма" - не только в области экономики, но социологии и культуры.
      
       Для начала попробуем объективно разобраться в социальных и религиозных корнях марксизма и его создателя.
      
      
       Марксизм, как "глобалистский проект" решения "еврейского вопроса"
      
       С XVII века в Европе начался процесс ломки феодальных и становления капиталистических социально-экономических систем. Старые идеологические и социальные механизмы, формирующиеся вокруг синагог, скрепляющие еврейскую общину стали давать сбои. Поэтому к XIX веку еврейские общины стали трансформироваться в "свободные организации" со "светской идеологией", в основе которых лежал т.н. "реформистский иудаизм", заявивший об устранении "этнического фактора". "Освобождению" теперь подлежали не только евреи, а все, кто будет следовать учению "реформистского иудаизма" (решать, что соответствует учению, а что нет, будут, естественно, "избранные" еврейские Учителя, взявшие на себя нелегкое, но благородное бремя освобождения всего человечества). Учение декларировалось как универсалистская и мессианская религия.
      
       Мессианство заключалось в явлении себя не-еврейскому миру "истинной" религией, ведущей мир к "высшим универсальным этическим нормам", якобы заложенным в иудаизме (исследование О.Попова). Реформисты ссылались, в частности, на цитату "иудаизм - это "свет для всех народов" из книги пророка Исайи. Основоположники течения заявляли, что "иудаизм выжил, чтобы стать Царством священиков, проповедующих человеческой расе открывшуюся им абсолютную правду[1]" (Нахман Крохмаль).
      
       Мессианством обосновывалась и необходимость сохранения этнического сепаратизма евреев, как особой группы, способной обеспечить выполнение этой общечеловеческой миссии. Но, несмотря на заявленную "универсальность", в среде "реформизма" по-прежнему практиковалась этническая самосегрегация в виде внутригрупповых браков, как главный фактор поддержания гомогенности, сохраняющий "генетическую и расовую чистоту перед Богом"...
      
       При этом "реформированные" евреи объявили себя "особой" группой, предназначенной Богом в качестве "морального образца" для просвещения остального человечества, представляясь носителями универсальной религии - при том, что это единственная религия, где "духовность" и "приближенность к Богу" передается по наследству по материнской линии. Нельзя сказать, что эти заявления внушило доверие другим народам[2], зато оно вдохновило много еврейских идеологов - от основателя социалистичского сионизма Мозеса Гесса, до деятелей российской и немецкой компартий (напр. Густава Ландауера изрекшего - "преданность еврейскому делу - есть дело всего человечества").
      
       Участие евреев в социалистических движенияхимело свои причины - в еврейских гетто жили не только ростовщики, менялы, шинкари, сборщики налогов и управляющие барских имений, но и ремесленники, лекари, раввины и т.д. После снятия ограничений на место проживания и профессии евреи стали покидать общину и уходить в большие города, где к середине ХIХ века образовался многочисленный еврейский бедный люд. Из него и формировался еврейский рабочий класс мануфактур и фабрик (составляя при этом явное меньшинство от всего пролетариата). Покидая свои местечки и переезжая в город, евреи меняли не только свой социальный статус, а зачастую и религию. Но не психологию и не родственные связи, оставаясь по своим привычкам, установкам и мироощущению, верными "народу Израиля", его традициям и законам.
      
       Дети и внуки раввинов и цадиков, отринув догмы иудаизма, сохранили традиции, поведенческие установки, психологию, мораль, ценности и мироощущение предков, начали поиск универсалистского решение экономических, социальных и национальных проблем своего народа, в том числе и еврейского пролетариата. И как истинные "универсалисты" они искали эти решения в "мировом масштабе". Поэтому не случайно, что отцом учения о "всемирной коммунистической революции" стал внук раввина, профессиональный философ Карл (Мордехай Леви) Маркс.
      
      
       "Реформисткий иудаизм", как база для учения Маркса
      
       Мечтая об "освобождении всего человечества", новое учение, как и "реформистский иудаизм", осуществляло свобождение не всему человечеству, а "избранными". Только у Маркса "избранность" шла от Исторического Прогресса, разделившего человечество на две части: на избранный, "прогрессивный" класс (пролетариат), и на "реакционный" класс (буржуазию и крестьянство).
      
       При этом, следуя традиции "реформистского иудаизма", Маркс заявил, что и у буржуазии и "у пролетариата нет ни национальности, ни Отечества", таким образом, превратив освобождение человечества в глобалисткий проект. При этом Маркс полностью проигнорировал понятие приоритета интересов нации и патриотизма, наследуя отсутствие чувства государственности свойственное еврейской среде, ставя проблемы исключительно "мирового масштаба". Определив глобальную суть еврейства, как "экономическую суть - ростовщичество, торгашество", он сам последовал "экономоцентризму", поставив экономику на первое место в иерархии ценностей.
      
       Причиной популярности его учения стал изначально принимаемый универсализм и совпадение с ожиданиями соответствующих социальных групп. При всем несомненном таланте экономиста, его европоцентризм со специфичными национальными корнями, определенное упрощенчество методологий и механицистское отношения к обществу свели все многообразие хозяйственной жизни различных человеческих обществ к единой упрощенной схеме с ограниченным набором критериев, не рассматривая зависимостей от внешних факторов, природных, культурных и традиционных особенностей социумов. Абсолютистским суждениям были подчинены философия и сформулированы социальные мифы. Таким образом, экономическая теория сама превратилась в подобие религии.
      
       При этом нужно особо отметить, что идеологи еврейской национальной среды всегда активно нападали на религию, а именно христианство. И у этого явления есть две основы. Первая кроется в установках иудаизма, согласно которым христианство является главным врагом. Вторая причина заключалась в бессознательном желании войти в национальные элиты. Так, установки теории Маркса гласят, что национальные интересы у классов практически отсутсвуют, поэтому и еврейский банкир, как и пролетарий, будет в первую очередь отстаивать интересы класса, а не народа или религии. Подвергая критике в своих доктринах религию, в том числе и иудаизм, Маркс и еврейские социалисты с одной стороны следовали традициям своего народа, с другой стороны, считали, что в глазах немцев (французов и т.д.) становятся не евреями, а немцами (французами). Таким нетривиальным ходом универсалисты "расчищали" себе дорогу в европейскую цивилизацию. При этом в реальной жизни "универсалисты" общались и всячески поддерживали преимущественно своих соплеменниками, включая "классовых врагов".
      
       Из сотни членов Генерального Совета 1-го Интернационала, не менее половины имели еврейское происхождение. При этом подавляющее большинство из них - политические эмигранты и профессиональные революционеры, осевшие в Лондоне и жившие на деньги не только Ф. Энгельса, но и П. Зингера, Г. Кремье, Д. Аронса, Э.Ротшильда. Последний весьма щедро финансировал социалистическое движение, поскольку считал его еврейским учением. И он был не одинок.
      
       "Еврейский мир, образующий эксплуататорскую секту... тесно и дружно организованного не только поверх всех государственных границ, но и поверх всех различий в политических учреждениях, - этот еврейский мир ныне большей частью служит, с одной стороны, Марксу, с другой - Ротшильду. Я убеждён, что, с одной стороны, Ротшильды ценят заслуги Маркса, а с другой - Маркс чувствует инстинктивное влечение и глубокое уважение к Ротшильдам" - писал в то время Бакунин.
      
       Из всего вышеиложенного следуют вполне определенный вывод, что этническая связь между евреями-социалистами и евреями-банкирами была более значимыми, нежели их классовые, социальные противоречия, отбрасывая в сторону "универсалистские" наднациональные доктрины, вроде всемирной коммунистической революции.
      
      
       "Мой коммунистический ребе"
      
       При этом Маркса нельзя назвать единственным разработчиком "новой теории". У ее истоков (как и у 1-го коммунистического Интернационала), еще стоял его близкий приятель - один из основателей сионизма - Мозес Гесс (1812-1872). Он был на шесть лет старше Маркса, раньше защитил докторскую диссертацию по философии и раньше начал писать статьи на философские темы. Именно Гесс приобщил Энгельса к идее коммунизма. Маркс называл Гесса своим "коммунистическим раввином".
      
       Мозесу Гессу принадлежат многие идеи "сокровищницы марксистской мысли", традиционно приписываемые его младшему товарищу. Например, идея о полагании человека творцом истории или религиозно-мессианское послание о том, что "Небесное Царство может быть достигнуто на Земле через революционный социализм". Уже в 30-х годах XIX века Мозес высказал мысль, что индустриальное развитие общества ведёт к прогрессирующему обнищанию трудящихся и катастрофе.
      
       Причина этой исторической несправедливости становится понятной, если знать, что Мозес Гесс был не только социалистом, но и одним из основоположников еврейского религиозного мессианства. "Этот народ был изначально призван, чтобы завоевать мир не так, как языческий Рим, силой своей мышцы, но через внутреннюю возвышенность своего духа... Этот дух уже пронизал мир, уже чувствуется тоска по укладу, достойному древней Матери[3]. Он появится, этот новый уклад, старый Закон вновь явится в просветлённом виде".
      
       К середине 60-х Гесс переходит от "универсализма и мессианства" к расовой борьбе "нации избранных" и пишет в творении "Рим и Иерусалим" ("настольной книге сиониста"): "Прежде всего - расовая борьба, борьба классов - второстепенна.... Иудаизм не знает кастового духа и классового господства". "Всякий, кто отрицает еврейский национализм - не только отступник, изменник в религиозном смысле, но и предатель своего народа и своей семьи... Каждый еврей должен быть прежде всего еврейским патриотом".
      
       В противоположность реформистскому иудаизму, Гесс считает, что "главным условием еврейской (!) революции является возвращение еврейского народа на свою родину". Любопытно, что он определил, что после создания еврейского национального государства большинство евреев Запада останутся на своих ключевых финансовых и политических позициях, а переселяться должны евреи из "восточных варварских стран". При этом конечным пунктом процесса "освобождения", который ознаменует "завершение исторического процесса и наступление мессианской эры", будет "Шабад истории" (он же "коммунизм" в терминологии Маркса). Вся разница в то, что согласно Гессу, приход "Царства Божьего - Шабада истории, случится лишь после того, как Израиль возродится".
      
       Нетрудно увидеть, что основоположник социал-сионизма Мозес Гесс своими статьями и книгами невольно разоблачал Маркса, будучи одновременно его предтечей. Так же можно предположить, что еврейские идеологи середины ХIХ века не были удовлетворены результатами либеральной эмансипации еврейстсва и решили испробовать два различных варианта решения еврейского вопроса: "патриотический" (сионистский) и "космополитический" (интернациональный). Подобные "метания" между интернациональным коммунизмом и националистическим сионизмом продолжаются до сих пор.
      
       Так что нет ничего удивительного в том, что евреи России, Европы и Америки, особенно, реформисты и светские евреи, находили в идеях и целях марксизма много общего с идеологией и практикой иудаизма. Как писала в 1919 году лондонская "The Jewish Chronicle": "Концепции большевизма находятся в полной гармонии с большинством положений иудаизма", поскольку основа марксовой доктрины, обещавшей искоренение зла на этой земле, созвучна вере евреев в приход Царства Божьего на этом свете.
      
       Для евреев же из бедных классов "всемирный коммунистический проект" Карла Маркса был особенно заманчив, поскольку он обещал не только раз и навсегда решить "еврейский вопрос", но и устранить "во всемирном масштабе" бедность и нищету, в которой находились еврейские массы в ХIХ - начале ХХ века. Поэтому в странах, где к началу ХХ века образовались большие еврейские общины - России, Польше, Австро-Венгрии, Германии, США, Румынии - возникли многочисленные и сильные социал-демократические (марксистские) партии, в которых евреи играли ведущую роль (при этом в Венгрии, Германии, Румынии, США руководство компартий практически состояло из одних евреев).
      
       В России и странах Восточной Европы, где евреи, в основном, были либо ортодоксами, либо хасидами, в марксизме победило направление, не доверявшее пролетариату в созании "истинного коммунизма", переложив на себя роль интерпретаторов и "хранителей священных текстов", подобно раввинам и цадикам.
      
       В союзе с "революционным еврейством" в рядах социалистов выступало и множество не-евреев (пусть и в меньшем процентом отношении). Нужно отметить, что партнерство сторонников марксизма составляли атеисты и анти-патриоты, в подавляющем большинстве являющиеся "воинствующими безбожниками" и ненавистниками христианства. Что вполне отвечало эволюции самого Маркса, начавшего свой "поход" не против социальной несправедливости, а против религии, в которой он видел основное препятствие для утверждения приоритетности материального бытия, как базовой ценности (см[2]). Христианство ставило личности непреодолимую "преграду" для принятия им тезиса о "Шаббате истории".
      
       Отщепенцы от русского народа, принявшие космополитическое мировоззрение марксизма, в котором культурно-цивилизационный подход был заменен на "классовый", русские марксисты готовы были сотрудничать с кем угодно, лишь бы уничтожить ненавистную им русскую "реакционную и варварскую" цивилизацию. Т.е. заменить национальную идеологию, национальные интересы и религию на "классовые" интересы и ценности марксизма, либо на либерально-космополитические и индивидуалистические ценности.
      
      
       Приход к власти в 1917 был, отчасти, случаен
      
       Марксисты ждали паневропейской войны - в полном соответствии с теорией, согласно которой война непременно объединит пролетариев всей Европы ("Пролетарии всех стран, объединяйтесь!") и заставит их сражаться с буржуазией, а не с коллегами-пролетариями из других государств. Однако этого не случилось, теория ошибалась, проигнорировал понятие патриотизма и религии. Пролетарии взялись за оружие и вместо того чтобы сражаться с капиталом, направили оружие на своего собрата-иностранца. Причем рабочий класс отправлялся на войну добровольно, как и другие сословия, отождествляя себя со страной, а не классами. Ужасы и лишения войны были потом...
      
       Но тут необходимо вспомнить, что Первая Мировая война началась уже через год после создания крупнейшего частного Центробанка - ФРС США, контролируемого, в основном, еврейским капиталом, а его учредители (в частности "Якоб Шифф сотоварищи") активно финансировали марксистское движение (в России через своего родственника Троцкого-Бронштейна) и многочисленные акции саботажа в России на почве "национальной солидарности", имея при этом конкретные экономические цели (центробанк Российской Империи, в отличие от "цивилизованных" стран Европы, не был подконтролен международному банковскому капиталу).
      
       Конечно, Россию до развала довели не только хорошо профинансированные саботажи, но и вялая пролиберальная политика царя. Собственно и Октябрьский переворот с отречением царя был проведен пролиберальной частью российской элиты, настроенной на "европейскую интеграцию". В этой истории "традиционно" были замешаны и англосаксы. При этом масонский состав Временного правительства был изначально выстроен под сделку с международными банковскими кругами, заставляя армию воевать в угоду англо-французских, но не национальных интересов, не обладая при этом ни знаниями, ни волей, ни "интеллектуальным превосходством", зато объявляя страну "республикой". Страна погружалась в хаос. Это вынудило военных стратегов Генштаба принять решение о поддержки большевиков, исходя из понятия, что наиболее решительная сила крайне радикально-революционная сила способна создать силовой полюс. (Ю.Эвола)... Поэтому захват марксистами власти был, отчасти, волей обстоятельств и военных Генштаба... А вот предприятые после этого попытки коммунистических бунтов в Будапеште (Бела Кун), Мюнхене (Эрнст Толлер) и Берлине (Карл Либхнет и Роза Люксембург) были успешно разогромлены.
      
       Дальнейшая попытка продвижения "мировой революции" предпринималась представителем "космополитичного марксизма" Троцким, но все попытки показали, что предсказания марксистов не выдержали поверки реальностью. Западные рабочие отказались играть написанную для них роль. Нужно отметить, что до 1936 года в Советском Союзе праздновался день не Великой Октябрьской социалистической революции, а Начала Мировой Революции. Проект мировой революции, которую реализовывали "интернационал-большевики" нарвался на отказ западного пролетариата играть написанную для него роль. Сталинская команда "национал-большевиков" принимает решение о строительстве социализма в одной стране, а главного интернационал-марксиста - Троцкого - высылают из страны. Здесь же кроется и причина появления ядовитых слюней при упоминании Сталина у современных "космополитов-либералов" - гонения на "избранных" Сталину не могут простить до сих пор - это заложено иудаизмом не только мировозренчески, но и генетически (...Заповедь требует от каждого человека любить каждого, кто принадлежит к еврейскому народу, как собственное свое тело...Всякий, кто ненавидит одного из евреев в своем сердце, нарушает запрет Торы... Всякий затаивающий злобу на кого-либо из евреев нарушает запрет из Торы ...).
      
       Между тем, осечка в мировой революции имела и свои экономические причины, которые не были замечены марксистами, следующих догмам своего учения.
      
       У процесса "де-революционализации" мирового пролетариата были объективные экономические предпосылки.
      
       XIX век, когда товары имели четкую стоимость в золотом эквиваленте, был веком классовых конфликтов (что было описано Марксом и чем воспользовались большевики). Бескомпромиссная борьба между владельцами предприятий и работниками шла за распределение четко фиксируемой в золотом эквиваленте прибыли. В 1840-е, Маркс и Энгельс справедливо провозгласили революционным субъектом западноевропейский пролетариат. Но во время Первой мировой произошло одно крайне важное событие, которое обычно никак не оценивается политическими философами и экономистами - сторонниками марксизма.
      
       В результате произошедшего отказа от золотого эквивалента - своего рода "денежной революции" - классовые противоречия существенно потеряли в своей остроте, поскольку оказалось возможным снимать остроту конфликта, поднимая зарплату - владелец предприятия стал постепенно завышать цену товара, увеличивая и свою прибыль, поскольку не стало четкого золотого эквивалента этой прибыли (В.Юровицкий). При этом пролетариат в значительной степени утратил свою революционность. И чем дальше, тем больше рабочии становились системным элементом капитализма - как социально-экономически, так и политически.
      
       Переход на бумажные деньги, повлекший за собой резкое усиление роли и возможностей государства, породил менталитет этатизма. Отсюда появился не только социализм, но и фашизм, и "новый курс" Рузвельта, связанные с резким усилением роли государства.
      
       "Длинные двадцатые", 1914-1934 гг. стали временем перелома сознания, одним из самых насыщенных периодов в человеческой итории (А. Фурсов). В это же время возникли и развились достаточно специфичные концепции развития теории Маркса.
      
      
       ____________________
       [1] сравните с "раввины обладают монаршей властью над Богом: что они захотят, он обязан исполнить, непременно"
      
       [2] тем более, что иудаизм, определет себя как земную религию, в соответствии с которой "удачная" земная жизнь имеет "сакральное" значение, ибо это угодно иудейскому Богу, чтобы еврей "жил хорошо". Оправданием этому служит и постулат о том, что в "практическом иудаизме" - материальная жизнь, успех, богатство, власть - есть смысл и цель человеческой жизни, освященные религией. Отсюда вытекает и "сокральность тргашества и ростовщичества".
      
       Но уже к началу ХХ века двухсотленяя пропаганда "универсальной" природы иудаизма все же дала свои плоды: значительная часть европейского (а затем и американского) образованного сословия приняла тезис, что иудаизм такая же "универсальная", то есть мировая, как и христианство, и ислам. Но главным достижением стало принятие большинством европейского и американского обществ тезиса о т.н. "иудeо-христианской цивилизации"
      
       [3] откровенно отдает хассидской ересью о "Шехине"
      
       Откуда берутся деньги и почему нас ждёт революция
       http://communitarian.ru/publikacii/obrazovanie_i_razvitie/otkuda_berutsya_dengi_i_pochemu_nas_zhdyet_revolyutsiya_/
       Мямлин Кирилл
      
      
       За время существования человечества было изобретено три вида управления обществом - силой, религией (идеологией) и с помощью денег. И именно деньги стали сегодня основной формой управления. При этом мы все понимаем, что впереди нас ждут испытания, только не понимаем какие. О том, как не позволить владельцам мировых денег манипулировать общественным сознанием и взять ситуацию под контроль
       "Деньги подобны огню - они могут выжечь все вокруг себя или послушно варить
       еду в очаге. Нужно только уметь правильно ими пользоваться".
      
      
       Деньги, как форма управления обществом
      
       "Человечество, в массе своей, никогда не будет стремиться
       увидеть вещи такими, какие они есть..."
       Мэтью Арнольд, поэт и культуролог
      
       За время существования человечества было изобретено три вида управления обществом - силой, религией (идеологией) и с помощью денег. С развитием человеческого общества эволюционировало и его управление, последовательно переходя от одного вида к другому, при этом вбирая в себя и комбинируя между собой каждый предыдущий вид. Также последовательно переносилась и опора на каждый из видов управления. В настоящий момент управление деньгами подчинило себе силу и практически полностью вытеснило традиционную западноевропейскую религию - "христианский проект", заменив его на "либеральный проект", имеющий другие религиозные корни. При этом на передний план выдвинулись приверженцы религиозной конфессии, где благосостояние так же получило статус добродетели.
      
       Так же стоит добавить, что современную форму цивилизации фактически создали два человеческих изобретения "информационной формы". Во-первых, письменность, давшая возможность накопления опыта, знаний и передачи их без прямого человеческого контакта. Во-вторых, деньги, которые создали возможность управления деятельностью человека и общества без прямого воздействия людей друг на друга.
      
       Роль денег в истории возрастала постоянно и сейчас их значение стало тотально определяющим, практически подменив собой другие способы управления. В современном мире нет большей силы, чем деньги - они развязывают войны и обеспечивают благосостояние цивилизаций; организуют современное общество и государства; им подчинена жизнь современных людей и всего мирового сообщества; из-за них же совершается подавляющая часть преступлений.
      
       При этом, с одной стороны, завышенная роль денег в управлении оборачивается их тоталитаризацией и культом, потерей нравственности и возвышением корысти - дух денег стал определять поведение общества, выдвигая при этом специфично ориентированные социальные группы; с другой стороны - нельзя сказать, что деньги сами по себе вредны. Более того, мы не раз были свидетелями, как нарушения в денежной системе несет в себе разрушение механизма общественной и экономической жизни.
      
       Попробуем разобраться, что нужно изменить в системе, чтобы деньги не управляли поведением человека, а лишь послушно служили ему, помогая гармонично развиваться личности и обществу.
      
      
       Счастье не в деньгах и не их количестве...
      
       "Одна из важнейших составных частей экономической
       науки - знать, чего не нужно знать"
       Джон Кеннет Гэлбрейт, экономист и дипломат
      
       Пользу денег для развития полноценного общества отрицать не стоит, но польза не в их количестве, а в системе функционирования денежной системы. Без нее никакие природные богатства не принесут обществу должной пользы. Россия, обладающая богатейшими ресурсами, - печальный тому пример.
      
       Люди, управляющие обществом посредством денег, специально создают мифы, отвлекая общественное внимание на второстепенные вопросы, скрывая реальные механизмы управления в интересах узкой в большей степени иностранной по своему происхождению и подданству социальной группы.
      
      
       Деньги как форма управления массами
      
       "Чтобы украсть тысячу, нужна ловкость рук. Чтобы украсть миллион, нужна банда. Чтобы
       украсть миллиард, нужен закон. Чтобы украсть триллион, нужна идеология".
       Принцип либерализма
      
       Значение, формы и технологии денег постоянно менялись. И ответ на вопрос "что такое деньги", данный в XVIII века, уже неверен в начала века XXI. Во времена Адама Смита и Маркса считалось, что деньги есть некий особый товар, на который меняют любой другой товар. Такое понимание было оправданно, когда в качестве денег использовался материальный продукт - золото. Его преимущества заключалось в том, что оно долго сохраняет свой вид, его трудно сфальсифицировать, имеет почти однородный состав, обладает делимостью, уровень редкости металла оптимален, номинал денежной единицы легко определить по весу, достаточно легкая верификация (определение подлинности) денег, не прибегая к специальной поддержке государства, было универсально-международным (т.е. принималось по всему миру) и использовалось в течении тысячелетий. Стоимость товара сравнивалась со стоимостью производства определенного количества золота, т.е. деньги имели товарную функцию. Их главное назначение было посредничество при обмене одного товара на другой.
      
       Деньги, имея в своей основе информационную природу, традиционно были связаны с рядом материальных носителей (точно так же, как на различных носителях может быть размещена и информация). Записанную информацию можно передавать в любое время и на любые расстояния, работая с нею без прямой связи с источником информации. Форма носителя информации соответствует возможностям эпохи.
      
       С течением времени деньги изменили свою форму - сначала они стали бумажными и их производственная стоимость уже не имела никакого отношения к их меновому эквиваленту. К нашим дням деньги большей частью превратились в числа в банках данных, и для того, чтобы создать, хранить или переслать десять или триллион "денег", требуются одинаковые материальные затраты. Товарностный характер современных бумажных, тем более электронных, денег утерян. Но количество функций денег значительно увеличилось. Они превратились в специфичную информацию, которая наряду с письменной и устной информацией стали осуществлять связь в обществе.
      
       Один из недостатков современной политэкономии в том, что она практически не уделяет внимание формам передачи информации. Но именно в связи с типом используемого носителя денежной информации мы можем говорить о различных этапах развития человеческой цивилизации, как принято разделять общества практикующее наскальные рисунки и электронно-цифровую форму передачи информации, где главное внимание уделяется ее содержанию.
      
       Можно сказать, что деньги - это "информационно-измерительная институция", а купюра в кошельке - лишь ее вещественная реализация. Деньги потребовались, когда возникла обезличенная форма производства продукции без предварительного заказа и производитель уже не знал для кого он производит. Так деньги стали инструментом экономики, информационно-измерительной связью между производителем и обезличенным потребителем.
      
       Сейчас деньги во многом определяют связи в обществе - отношений между собой (купля/продажа); людей с предприятиями (зарплата, покупки, кредиты); людей с государством (налоги, пособия и пр.); предприятия между собой (денежный товарообмен и пр.); предприятия с государством (налоги, бюджет); государства друг с другом (торговля, кредиты и т.д.). Универсальная коммуникативная функция денег в обществе стала главной функцией денег. Через деньги осуществляется и неперсонифицированное, невербальное и бесконтактное управление обществом, зачастую подменяя управляющие субъекты ("начальника", государство), заставляя, например, стремиться выпускать более доходную и качественную продукцию.
      
       Правовое государство - это управления обществом через слово. Такое государство возникает при условии небольшого гомогенного населения. Когда общество велико, в нем усложняются связи и на смену приходит новый тип организации общества - через денежную сферу, а не через слово, приказ или закон. В условиях функционирования кредитных денег (с его функцией бесконечного накопительства) образуется "государство экономическое", где основным субъектом становится не человек, а Homo Economicus[1]. Так нарушения в функционировании системы привели к тому, что деньги сами становятся законом, формируя философию общества. Корысть, жажда наживы всегда считалась отрицательным человеческим чувством, но именно она, по мнению сторонников экономического либерализма, стала главными двигателем экономического развития человеческой цивилизации. Так в западном протестантско-гебраистском менталитете само понятие "свободы" стало, прежде всего, "свободой делать деньги".
      
      
       "В экономических вопросах большинство всегда не право"
       Джон Кеннет Гэлбрейт
      
      
       Основные функции денег в современном обществе
      
       Они чрезвычайно многообразны, перечислим главные:
      
       1. Деньги в рыночной экономике являются комплексным регулятором производства, определяя, что и как производить, выдавая сигналы для планирования. Расстройство современного производственного механизма в России связано в том числе с нарушениями в денежном обеспечении производства (именно эту функцию денег изучают экономические науки и отрицательнее результаты в экономике лишь подтверждают ошибочность "либерал-монетарной теории").
      
       2. Социальная функция. Деньги являются и одним из главных регуляторов потребления - у современного человека сфера потребления из общественных источников 95% (только 5% приходится на индивидуальные источники - садовые участки, домашнее производство и т.д.). Есть деньги - можете потреблять, нет денег - не можете.
      
       В различных политэкономических формациях имеется крен в сторону повышения роли той или иной функции денег. В капиталистическом обществе - крен в сторону "регулирующей функции"; в социалистическом - в сторону социальной[2].
      
       Эти две главные функции денег. Они появились практически с самого зарождения денег. В наши дни деньгам пытаются приписывать еще и такие функции, как "измеритель общественной полезности человека", когда деньги начинают выполнять поощрительную функцию, но здесь игра все больше идет в области "корысти". Еще деньгам приписывают "стимуляцию научно-технического прогресс", но эта "функция" тоже больше отражает корысть "экономики бесконечного роста". Другое дело, когда деньги несут государственную функцию, когда современная форма бумажных денег связана с конкретным государством. Проблема в том, что в безналичном виде её фактически передали частным банкам, которые могут осуществлять самостоятельную безналичную эмиссию.
      
       Еще функция денег в международном перераспределении богатства, когда на первый план в современном мире роль денег в перераспределении не внутреннего национального богатства, а внешнего. Между тем, именно за счёт этой функции сегодня "развитые страны" эксплуатируют "менее развитые". XX век стал формой современного "финансового неоколониализма", включающего в себя целый комплекс мероприятий (обобщенные "вашингтонским консенсусом"), включающих в себя валютные механизмы, механизмы предоставления займов МВФ и др. Поэтому деньги нужно рассматривать и как оружие, во много более эффективное и разрушительное, нежели "традиционные бомбы и гранаты".
      
       Отсюда следует и "военная функция денег", направляемая не только на дорогостоющую оборону, но и на самостоятельные "денежные войны". Теме более, что именно во время войн и происход происходят важнейшие преобразования в денежной сфере. Достаточно вспомнить отмену золотого обращения во время Первой мировой, создание Бреттон-Вудской системы во время Второй мировой войны, из которой и вырос современный Мировой финансовый порядок.
      
       Попробуем разобраться, как он нашел отражение в теории денег и какие грядущие катаклизмы отчетливо просматриваются. Для этого стоит рассмотреть оригинальную схему, предложенную В.Юровицким. В своей книге "Эволюция денег: денежное обращение в эпоху изменений" он рассматривает влияние переходов "одно-" и "двухкомпонентных" денежных систем на глобальные конфликты.
      
       Суть выводов Юровицкого в следующем. Денежные системы бывают "однокомпонентными" и "двухкомпонентными". Так золотые деньги зародились в виде чисто "однокомпонентных" золотых денег. С XVI века с резким увеличением товарооборота стали появляться заместители денег в виде долговых расписок, которые были удобнее, поскольку занимали мало места. Постепенно эти бумажные денежные документы стали играть роль денег. Золотые деньги считались "настоящими", бумажные документы стали "эрзац-деньгами".
      
       К середине или к концу XVIII столетия деньги стали "двухкомпонентными" - т.е. получившие широкое распространение казначейские обязательства в любой момент могли быть обменены на золотой эквивалент. Эмиссия бумажных денег находилась в строгой пропорции к золотому запасу. При слишком большой эмиссии начиналось обесценение бумажных денег и их меняли на золотые уже с дисконтом.
      
       При этом появление второй денежной компоненты (бумаги) сыграло и положительную роль, так как сразу увеличивало объем денег в несколько раз, что способствовало экономическому развитию Европы в XIX веке (отметим, что в это время Европа, в частности Англия, активно грабила свои колонии, вывозя из них все драгоценные металы). Рост производства стал таким бурным, что потребовалось еще больше денег. К концу XIX века вновь начинает ощущаться нехватка денежных средств, что привело к кризису неплатежей, называемым еще "кризисом перепроизводства". Но в первую очередь это было "перепроизводство" по отношению к имеющемуся платежеспособному спросу, во многом определенному денежной массой. При этом кредитные ресурсы банков были также ограничены золотыми или бумажно-денежными резервами банка (счетные деньги находились еще в зародыше). Просто напечатать больше бумажных денег государства не могли, так как объем денежной массы был привязан к количеству золота. Дополнительных доходов и золота с колоний было уже невозможно получить (их экономика и так эксплуатировалась на пределе возможностей), а новых колоний, "свободных" для колонизаторов, уже не было.
      
       Так возник кризис начала XX века. В этой ситуации, не осознавая до конца источники кризиса, государства начали вести безрассудную политику, которая в конце концов вылилась в Первую Мировую войну, потребовавшую от каждого из воюющих государств больших затрат. Был включен печатный станок, но увеличение бумажной денежной массы приводит к обесценению бумажных денег и резкому увеличению спроса на надежные золотые деньги. Воюющие государства остро нуждались в золоте для покупки вооружений за рубежом, где приходилось расплачиваться золотом. В этих условиях правительствам пришлось пойти на радикальную меру - отменить обмен бумажных денег на золото. Так был преодолен кризис недостатка денежной массы и произошла "великая денежная революция" - переход на новые "чистые однокомпонентные" бумажные деньги (этот же период связан с появлением ФРС США, ставшей на сегодня эмитентом глобальных денег).
      
       При введении запрета обмена бумажных денег на золото говорилось, что это временная мера и после окончания войны золотой стандарт будет восстановлен. Но XX век так далее и пошел под знаком бумажных денег. Так бумажные деньги совершили "первую денежную революцию", в том числе, дав основу для социализма. Переход на бумажные деньги дал цивилизационному развитию новые импульсы, позволив западной цивилизации окончательно перерасти в общемировую, совершить научно-техническую революцию в течение кратчайшего исторического промежутка в несколько десятилетий. Таким образом, необходимость Первой Мировой войны и ее цель с точки зрения "высших цивилизационных материальных интересов" заключались именно в осуществлении денежной революции. Такой переход был невозможен в условиях мира, в первую очередь из-за косности мышления.
      
       Переход на бумажные деньги, повлекший за собой резкое усиление роли и возможностей государства, породил менталитет этатизма. Отсюда появился не только социализм, но и фашизм, и "новый курс" Рузвельта, связанные с резким усилением роли государства. Здесь же лежит и причина смены "старой элиты" на обладающую "зловещим интеллектуальным превосходством" (К. Поланьи), которая была способна изменить свое восприятия и выработать необходимую систему знаний. При том, что эта "новая элита" балы исторически связана с культом денег.
      
      
       "Чем сегодня обеспечены деньги"?
      
       Во времена Адама Смита все деньги (в том числе и бумажные) имели собственный строго фиксируемый золотой эквивалент и могли легко сравниваться между собой. Поэтому действовали одни законы и правила. Современные деньги не имеют никаких эталонов (кроме швейцарского франка имеющего 40% золотое обеспечение), имея лишь ценовую информацию - вся совокупность товаров любой страны и определяют стоимость денег (главным исключением стал доллар США - поговорим чуть ниже).
      
       В мире современных денег экономика сама создает финансовое пространство, что в свою очередь воздействует на экономику (например, увеличивая цену на нефть - повышая ее стоимость, мы одновременно изменяем значение единицы измерения, обесценивая ее). Получилось кольцо, в котором замкнулись экономика и финансы. Поэтому законы и правила монетаризма времен Адама Смита безнадежно устарели. Но миром пытаются управлять в рамках "классической" экономической и финансовой науки. Отсюда его многочисленные проблемы. Осознано ли это происходит или нет - другой вопрос.
      
       Обеспеченность современных денег равна обеспеченности акций АО "МММ". Золотой запас, как "универсальное средство хранения" контролирует частная "ротшильдовская группа", в то время как в экономике большее значение имеют стратегические запасы зерна, нефти, металлов и т.д. на случай катастроф.
      
       Денежная революция происходила в несколько стадий. Первая денежная революция решила проблемы в области внутренних денег, но область международных денег осталась свободной. Поэтому потребовалась "вторая денежная революция", произошедшая в ходе Второй Мировой войны, которая решила проблемы международных финансовых взаимоотношений в условиях чисто бумажных денег. Так произошло становление нынешнего Мирового финансового порядка на основе международного использования ограниченного количества национальных "свободно конвертируемых валют", где основную роль играют доллары США. Финальный переход на однокомпонентные деньги произошел в начале 70-х годов, когда США отказались от фиксированного золотообменного курса. Возросший спрос на международные расчетные деньги освободившихся от силового капитализма стран "третьего мира" был удовлетворен за счет западных бумажных "конвертируемых валют", ставших основой "финансового колониализма". Нужно отметить, что масштабной мировой войны не произошло только из-за сдерживающей роли ядерного вооружения, но переход сопровождался многочисленными переворотами и первым опробированием "оранжевых технологий" в 1968 году на основании квазисиловой концепции "управляемого хаоса". Так был окончательно закреплен переход от менталитета этантизма к менталитету финансизма. Но в экономике ничто не вечно, так постепенно возник кризис бумажных денег.
      
       Перечислим основные постулаты перехода от одно- к двухкомпонентной денежной схеме:
      
       1. Денежные системы рождаются в виде "чистых однокомпонентных" денег на основе единственного носителя денежной информации.
       2. Постепенно внутри этой денежной системы зарождается вторая компонента на новом носителе.3. Вторая компонента изначально зарождается в виде частных денег (денежных документов).
       4. При определенном уровне использования второй компоненте придается статус государственных денег - заместителей первой компоненты.
       5. В дальнейшем вторая компонента по объему начинает вытеснять первую.
       6. Возникает общий кризис, связанный с конфликтом двух денежных компонент, сопровождаемые цивилизационными конфликтами, в процессе которых возникают вопросы о выживании народов и государств.
       7. Происходит денежная революция, сопровождаемая военными конфликтами, уносящими миллионы жизней. Первая компонента отбрасывается, а вторая компонента становится главной, деньги вновь переходят в разряд однокомпонентных.
      
       Таковы общие законы смены видов денег. Но нужно понимать, что за этими изменениями стоят и конкретные выгодоприобретатели. Поэтому зададимся вопросом -
      
      
       Кому выгодно?
      
       "Финансисты поддерживают государство, как веревка - висельника"
       Шарль Монтескье
      
       Развитию характерны циклы, его графической форме соответствует спираль, а не плоский монотонно восходящий график. Так и после перехода на однокомпонентные бумажные деньги, повторился процесс их перехода в двухкомпонентные. В качестве второй компоненты появились так называемые "счетные деньги", записанные на счетах в банке и перемещающиеся со счета на счет. Сначала счетные деньги имели в качестве носителя бумажные записи, затем они превратились в записи в банковских компьютерах, преобразовавшись в электронные деньги.
      
       Таким образом, современные деньги во всем мире являются двухкомпонентными бумажно-электронными (налично-счетными) деньгами. На сегодня объем использования безналичных денег в развитых странах составляет до 90% от общего денежного оборота. СССР по объему использования безналичного обращения был одной из самых передовых стран мира. Но в современной России в этой области произошел регресс и объем использования наличных возрос многократно[3].
      
       Электронные деньги - это деньги на новом информационном носителе. Они виртуальны, не имеют вещественного выражения и представляют собой всего лишь информацию, записанную в специализированных банках данных. Распоряжение этими деньгами осуществляется либо через банковские терминалы, либо с помощью персональных денежных контроллеров в виде карточек (магнитных, чиповых и т. д.), мобильных телефонов и т.д. Они не хранят деньги, а лишь служат для распоряжения деньгами, которые хранятся на счете в банке. Это и есть "счетные деньги". Все денежные операции сводятся лишь к пересылке информации с одного информационного массива в другой.
      
       XXI век становится веком электронных денег. Электронное денежное обращение требует на порядки меньше затрат природных и человеческих ресурсов. Затраты на золотое обращение приемлемы для миллионов пользователей, затраты на бумажные оправданы до миллиарда пользователей. Сегодня финансовых лиц в мире десятки миллиардов.
      
       В настоящее время мировой финансовой системе нарастают противоречия между наличной и счетной компонентами. Счетные деньги находятся в частных банках, ответственность за которые государство практически не несет. С финансово-правовой точки зрения счетные деньги во всем мире являются частными деньгами ("частными денежными электронными документами"). В результате возникает правовая коллизия - с одной стороны, государства пытаются регулировать использование наличных денег, всячески побуждая к всемерному использованию хорошо фиксируемых счетных денег, с другой стороны, без признания государственного характера безналичных денег такое регулирование незаконно.
      
       Такми образом, без обоществления банков, современные государства толкают людей хранить деньги в частных банках, не гарантируя их полную сохранность (система страхования условна, поскольку, во-первых, рассчитана только на физические лица, во-вторых, не покрывает всех сумм, в-третьих, просто не справится в случае масштабного кризиса). И если это не удивительно для США, где Центральный банк (ФРС) принадлежит частным владельцам, то выглядит крайне сомнительным для всех остальных стран (тем самым подтверждается тезис Киссинджера, что "глобальное управление в сфере финансов существует"[4]). Очевидно, что суверенные государства должны вести суверенную денежную политику и гарантировать, что деньги из банков не исчезнут, что особенно выжно в условиях надвигающегося краха глобальной финсистемы. Между тем, очевидна и -
      
      
       Неизбежность перехода
      
       США, объявив войну "мировому терроризму", фактически начала мировую войну сетевого типа, и противоположная сторона также осознала свои цели. Таким образом, либо мир войдет в целую историческую полосу новой мировой войны, которая может унести не меньше жизней, чем Первая и Вторая мировые войны (в основном мирных граждан). Одновременно можно указать на всевозрастающий потенциал начала войны на субконтиненте, спровоцированный борьбой США с Китаем, отражающей грядущий переход мирового лидерства (когда юань имеет все шансы стать новой мировой валютой). Таким образом, наметились все соответствия постулатам перехода с двухкомпонентной на однокомпонентную денежную систему.
      
       Абсолютно очевидно, что тот, кто сможет отказаться от наличных денег, запустит процесс денежной революции, в результате которой человечество вступит в новую цивилизацию. Япония уже объявила о программе полного перехода на чисто однокомпонентные электронные деньги к 2014 году - и это только "первая ласточка".
      
       При этом сегодняшнюю ситуацию можно назвать точкой бифуркации денежной системы - либо государство полностью снимет с себя ответственность "за верификацию" (которую имело при наличном денежном обороте), либо будет вынуждено значительно усилить контроль банков, присвоив счетным электронным деньгам статус государственных, что становится естественной предпосылкой для огосударствления всей банковской системы.
      
       В пользу последнего утверждения есть еще один принципиальный аргумент. Понимая неизбежность перехода на счетно-электронные деньги, нужно не забывать, что капитал в своей предельной концентрации превращается в чистую власть - т.е. контроль за денежной системой означает контроль за всем обществом. Допустить возможность такой концентрации власти в руках группы частных финансистов, по меньшей мере, преступно. Эти функции общество им не делегировало и никогда не делегирует в сознательном состоянии. Концентрация капитала возможна только в руках самого общества, чьи интересы может представлять легитимное государство. Поэтому нельзя допускать концентрацию капитала в системе частных банков, где все явственнее сосредоточение капитала в руках специфичной социальной группы, интересы которой откровенно обслуживает идеология либерализма, направленная на минимизирование роли государства и общества в пользу "индивидуумов свободных от любых социальных связей". В случае "победы либерализма" безликая масса ничем не объединенных "индивидуумов" становится крайне удобной для манипулирования со стороны узкой социальной группы парамасонерского типа, объединенной на других принципах.
      
       Таким образом, все очевиднее вырисовывается новый серьезный потенциальный социальный конфликт, характерный для каждой страны.
      
       Но прежде чем перейти к его подробному анализу, необходимо рассмотреть -
      
      
       Конфликт, изначально заложенный в глобальной денежной системе
      
       Использование национальных денег в качестве мировых создает для их владельцев колоссальные преимущества перед другими странами. Мировые капиталы, которыми оперируют западные страны, ТНК, инвестфонды создаются из воздуха - путем простой эмиссии, причем сейчас, в основном, даже не бумажной, а электронной. Сотни триллионов долларов, распространившиеся по всему мировому экономическому пространству за пределами США, сделаны из воздуха и на их производство может быть затрачено несколько долларов (цена производства записи в компьютерах банков ФРС США), а за них получают товары реальной стоимости.
      
       Такие деньги стали информационным "товаром", имеющим потребительскую стоимость и не имеющим производственной. На этом и зиждется благосостояние Запада, основанное на ограблении стран третьего мира. Как еще как можно назвать товарообмен, когда за продукты труда и природные ресурсы даются цифры, производство которых ничего не стоит? С точки зрения национального права это аферизм. Но на международном уровне действую правила "обмена" установленные, прежде всего, США. Это "право" они отстояли, входя в мировые войны в их последние месяцы на стороне победителей, когда все основные потери уже были понесены другими участниками конфликтов. При этом войны изначально развязывались при непосредственном участии финсектора США (сегодня "права на мировые деньги" Штаты отстаивают, тратя на военные нужды больше, чем все остальные государства вместе взятые).
      
       Штатам удавалось представлять себя благодетелями, опутывая страны сетью кабальных обязательств и долгов (планы Дауэса, Маршалла). Все открытость мировой экономики выгодна, прежде всего, транснациональным капиталам, которые приходя в страны вызывают временные приливы деловой активности, а покидая выворачивают у государства и его граждан карманы[5]. Снимая "сливки", западный капитал снимает социальную напряженность в своем пространстве и раздувая сверхпотребление[6]. Триллионы долларов и миллиарды евро, ходящих по всему миру вне пределов стран-эмитентов - это миллионы тонн нефти и других товаров, ввезенных соответственно в страны-эмитенты в обмен на "ничто". Это и есть финансовый колониализм.
      
       Ясно, что такой мировой порядок не может существовать сколь-нибудь длительное время и в ХХI веке ему будет положен конец - прежде всего потому, что существующий Мировой финансовый порядок себя исчерпал.
      
      
       Откуда берутся деньги - виды денежной эмиссии и потенциальная основа для глобального социального конфликта
      
       "Экономическая наука чрезвычайно полезна
       как форма занятости экономистов"
       Джон Кеннет Гэлбрейт
      
       Во времена золотых денег новые создавались на основе добычи золота. Государства лишь чеканили из него монеты, но денег создавать не могли. В бумажно-денежной системе все деньги, которые ходят в обществе, созданы государством через их эмиссию, а запущенны в оборот через невозвратные государственные расходы. Чем выше развитие общества, тем больше необходимо денег, тем больше должно государство их эмитировать и тратить на пенсии, армию, содержание госаппарата и т.д. Эти деньги не изымаются, поскольку необходимы для общественного развития. И если подсчитать, сколько денег ходит в какой-либо стране и понять, что все они прошли через невозвратную трату государством, то мы поймем, что главная сила современного государства не в армии и полиции, а в печатном станке.
      
       Представления ортодоксального монетаризма, что деньги государство получает только из налогообложения, а государство должно вкладывать их только на возвратной основе, примитивны и переполнено мифами. Если деньги освоены экономикой и обществом, то они им нужны, а изъятие их будет пагубно. Вопрос не в том, чтобы не иметь денежной эмиссии, а в том, какова она по размеру, каков ее финансовый механизм и на что расходовать эмиссионные денежные средства. Эмиссия в условиях развивающейся экономики - необходимейшая вещь, но ее объем должен быть тщательно рассчитан, ибо излишняя эмиссия вызывает инфляцию, а недостаточная эмиссия - стагнацию экономики.
      
      
       Кто решает этот важнейший для общества вопрос?
      
       "Экономический контроль неотделим от контроля над всей жизнью людей,
       ибо, контролируя средства, нельзя не контролировать и цели".
       Фридрих Август фон Хайек
      
       В США этот вопрос всецело отдан на откуп банковской олигархии управляющих банков ФРС объединенных в Федеральный комитет открытого рынка. Двенадцать человек, неподотчетных обществу, решают важнейший для всего общества вопрос. В России мы имеем даже не олигархию, а деспотию, ибо этот вопрос решает единолично формально не подчиненный никаким органам представительной власти Председатель Центрального банка России. Очевидно, что это совершенно недопустимо. Предложения об объеме эмиссии должен, возможно, представлять Председатель Банка России, но принимать решение открыто должна представительная власть, а вовсе не олигархия (как в США) или деспотия в лице одного человека. Особенно ввиду заявлений Киссинджера (см. выше).
      
       Поэтому закономерно возникает вопрос о финансовом механизме эмиссии. На сегодня существует -
      
      
       Четыре механизма эмиссии
      
       "Когда нет денег, то лучше еще, чем уже".
       Оноре де Бальзак
      
       Первый состоит в простой эмиссии. Центральный банк просто создает новые деньги и передает их правительству. Такой механизм использовался в СССР.
      
       Второй - это механизм кредитной эмиссии. Центробанк дает правительству кредиты, которые правительство и расходует на свои цели. За правительством записывается в банке долг по кредиту, иногда и с процентами (но правительство, как правило, не возвращает этот долг, поскольку это будет означать изъятие денег из экономики, но если последняя эти деньги усвоила, то ей они нужны, и изъятие их /ремиссия/ будет вредно). Результатом этого механизма эмиссии является формально растущий долг правительства перед Центробанком, но вред от этого невелик.
      
       Третий механизм - эмиссия на основе операций Центрального банка на "открытом рынке". Сущность его в том, что правительство выпускает ценные бумаги - долговые обязательства, которые распространяет среди первичных покупателей, в качестве которых выступают, как правило, коммерческие банки. Те в свою очередь продают их на вторичном рынке другим финансовым лицам. Среди этих покупателей (явно ли не явно) появляется и Центральный банк, который может скупать эти обязательства, совершая для этих целей эмиссию денег. Такой внешне запутанный механизм придуман американцами для себя, что бы, во-первых, прикрыть форму реального финансового управления "самой демократичной страной в мире", которой на деле правит парамасонерская олигархия "двенадцати банковских воротничков". Во-вторых, распространяя в мире еще со времен плана Маршалла гигантскую денежную массу, США умудряются еще эти деньги и занимать, демпфируя тем самым не только внутреннюю, но и внешнюю долларовую инфляцию и создавая спрос на доллары США на внешнем рынке. Теоретически, этот "perpetuum mobile" финансовой пирамиды мог бы работать еще достаточно долго, если США выпускали бы денег не больше, чем того требует мировая экономика, и если бы все страны полностью отказались от своей эмиссии и, соответственно, сеньоража (эмиссионного дохода). Но охотников не так много, кроме тех глупцов, кто осуществляет эмиссию используя -
      
       Четвертый механизм эмиссии. Это "монетарная доктрина для папуасов" - малоразвитых стран, в которых полностью отсутствует мало-мальски образованная прослойка населения и поэтому не обладающих необходимой системой знаний для проведения самостоятельной эмиссионной политики. Механизм разработан в МВФ и переводит под его контроль эмиссию такого малообразованного "суверенного государства". С учетом всех функций денег в современном обществе, о которых мы говорили выше, такие государства фактически переходят под полный контроль США (которые в свою очередь контролирую деятельность МВФ). В ходе "либеральных реформ" Россия приняла именно такую форму "национальной эмиссии". Поэтому вопроса "чьи интересы отстаивает проводимая в России монетарная политика, отстаиваемая нашими либералами?" возникать не должно.
      
       Механизм работает следующим образом: МВФ выдает России (правительству) валютный кредит (либо страна продает свои сырьевые ресурсы за валюту - в основном в долларах США, поскольку торговля нефтью осуществляется именно в них). "Конвертировав" полученную валюту Центробанк выпускает рубли, т.е. "осуществляет эмиссию". Полученные рубли правительство использует на свои цели, а приобретенные доллары Центробанк вкладывает, к примеру, в "ценные бумаги" казначейства США, кредитуя их расходы. Как вариант - ЦБ продает пришедшие доллары на внутреннем российском рынке, тем самым осуществляя изъятие денег (ремиссию). И, т.к. купленная на внутреннем рынке валюта идет на покупку зарубежных товаров, способствуя развитию их промышленности. В результате этого эмитированные деньги вновь оказываются изъятыми из экономики и вновь образуется дефицит рублевой массы.
      
       Таким образом, любое государство с таким механизмом эмиссии, в случае влезания в долги к МВФ практически не имеет шанса из них выбраться (Украина - яркий тому пример). Страна превращается в должника, который постоянно требует подпитки со стороны этой организации без всякой надежды на возврат получаемых средств.
      
       Любое государство, берущее в долг у МВФ при такой кабальном механизме эмиссии, не только переводит свою экономику под внешнее управление, но и обрекает себя на ухудшение экономического положения уже в среднесрочной перспективе. В общем, ничего более изощренного и лукавого до сих пор мировая финансовая практика еще не придумывала. Губительный характер ограничения права собственной эмиссии в подобной схеме имеющей название "currency board" (главной составляющей "вашингтонского консенсуса") можно сравнить только с "прогулкой по доске", которую предлагали пираты в качестве издевательства своим жертвам.
      
       России (благодаря экспорту в гигантских объемах ее природных ресурсов), чудом удалось на время вырваться из ситуации, когда она постоянно занимала у МФВ, но практика внешних займов уже вновь возобновилась. И здесь нужно осознать все глубину трагикомизма - с одной стороны, на внешнем рынке страна бьется за возможность поставок своих энергетических ресурсов; с другой стороны - полностью сдает свою собственную финансовую систему. Т.е. в то время как премьер с президентом, всячески демонстрируя энтузиазм и решимость, скачут по миру, пропихивая газовые потоки, министр финансов с гастритным выражением лица сливает суверенность через системный порок денежной системы[4]. И мы не просто меняем реальные ресурсы (добыть которых стоит и денежных и физических усилий) на ничего не стоящие информационные электронные записи в компьютерах иностранных банков, но и фактически отказываемся от сеньоража при эмиссии своей валюты в рамках международного разделения труда.
      
       Вот так мы поддерживаем сверхпотребление упитанных граждан США, их ВПК и науку, попутно стерилизуя долларовую инфляцию. Поэтому неоднократное присвоение почетного звания "лучшего министра финансов развивающихся стран" господину Кудрину (как и его предшественникам - А.Чубайсу и М.Касьянову, - активнейших проводников этой схемы) со стороны Запада совершенно оправдано. Он действительно один из лучших для поддержки западной, в первую очередь американской, денежных систем. Но только не российской. И на вопрос -
      
      
       "Кремль продался западу?"
      
       - самое мягкое, что можно ответить: "однажды попав в круговорот событий, зачастую не хватает времени остановиться и подумать". Думать должен министр финансов, но он исповедует тоталитарное учение либерал-монетаризма. Нужно отметить, что попытки критического осмысления оного учения активно маргинализируется, а создание позитивных мифов вокруг него целенаправленно финансируется. Но лигика здесь железная - какой же идиот при капитализм будет добровольно делиться прибылью, разоблачая свою деятельность?
      
       Между тем, очевидно, что простая эмиссия является самой предпочтительной. Если общество нуждается в деньгах, то финансовая система их и должна предоставлять. Цель этой системы и есть обслуживание общества, а не составление хитроумных комбинаций, в результате которых финансовая олигархия становится над обществом. Механизм эмиссии должен быть прост, ясен и открыт. Парламент принимает решение об эмиссии денег на очередной год, а Центробанк ее осуществляет и передает деньги правительству. Отказ от самостоятельной эмиссии денег для государственных целей есть полнейшая безграмотность (если не предположить худшего) и основана на нелепых представления ортодоксальной монетаристской теории (если не называть ее финансовой диверсией).
      
      
       Блеск и нищета "финансового центра"
       "Незнание экономических законов не освобождает от ответственности"
      
       Сегодня от либералов можно услышать такой пассаж: когда "за рубежом усиливаются меры регулирования и создаются менее комфортные условия для финансовых спекулянтов", то Россия получает шанс быстрее создать свой финансовый центр, где все эти спекуляции и будут происходить. Таким образом, вся масса деривативов, которая по экспертным оценкам составляет от $400 до $700 трлн, имеет шанс отчасти перелиться в нашу страну. Но при этом нужно напомнить, что именно на этом рынке канализируется вся эмиссионная масса долларов, которую США успели влить в мировую экономику, попутно обменяв их на реальные товары.
      
       Для сравнения - на российском фондовом рынке вращается всего лишь порядка $10 млрд, из которых более $7 млрд являются деньгами иностранных "инвесторов". Как только эти деньги начали выводить с фондового рынка в 2008/9 годах, как наш рынок обвалился почти на 70%. Но, самое главное, хотелось бы напомнить, что все эти "денежные средства" есть ни что иное, как информационные записи в электронном виде. Весь "блеск" мировых "финансовых центров" заключен в виртуальных электронных записях, которые доверчивые папуасы принимают в качестве оплаты. Поэтому вопрос стоит следующим образом - зачем так напрягаться, ставя под удар реальные активы - ради электронных записей, сделанных на чужих компьютерах?
      
       При таком понимании "финансового центра", мы станем последней канализационной ямой для гигантского долларового пузыря, владельцы которого уже несколько раз опорожняли его и на рынке доткомов, и на рынке сырья, и на рынке недвижимости. Стоит так же вспомнить, что записи виртуальны, США не отвечают за билеты частных банков ФРС, да и в любом западном государстве активов практически нет - все уже давно находится в частной собственности - в отличие от России, где государство до сих пор обладает громадными богатствами (отсюда такой нездоровый интерес со стороны западного капитала, желающего получить над ними контроль). И если и говорить о реальном финансовом центре, то им вполне может стать Россия, но оперируя не чужими записями в чужих компьютерах, а своими собственными...
      
       Сегодня агрессору не нужно потрясать оружием, чтобы получить желаемое, когда можно это купить - достаточно нажать несколько клавиш и создать деньги. Деньги на сегодня по своей силе превзошли оружие. Нужно только уметь ими правильно пользоваться и правильно противостоять.
      
       Рассмотрим еще раз этот "номер на контрастах": с одной стороны - деньги, которые пускают в оборот, лишь нажав несколько клавиш на компьютере в ФРС США, и получая при этом сеньораж стремящийся к 100% (как говорилось в рекламе одной денежной пирамиды - "шобы усе так жили"); с другой стороны - деньги, для эмиссии которых необходимо - совершить геологоразведочные работы, разведать месторождение, заключить контракты, построить трубопроводы, пробурить скважины, начать перекачку ресурсов и оплатить труд множества работников (получив при этом лишь часть запланированной оплаты и простив другую часть несостоявшимся транзитным государствам). При этом те деньги, которые были получены от продажи, возвращаются в западную экономику, за что Россия получает мизерные проценты и счастье напечатать деньги для внутреннего потребления... При такой схеме сеньораж России от эмиссии своей собственной валюты стремиться к нулю...
      
       Разница очевидна, поэтому совершенно справедливо будет введение терминологии (Анатолий Отырба) -
      
      
       "Дешевые" и "дорогие" деньги
      
       В условиях ужесточения глобальной конкуренции государства вынужденно прибегают к различным формам протекционистких мер, в том числе к дотированию. "В силу объективных причин - географических и климатических особенностей России, на продукцию, производимую на ее территории, дополнительным бременем ложатся гораздо более высокие, чем у конкурентов, транспортные и энергетические издержки. Обеспечить конкурентоспособность российской продукции на мировом рынке, можно лишь за счет дотирования". Но дотируя дорогими, заработанными на экспорте деньгами, государство может просто надорваться, так и не решив поставленной задачи, ввиду ограниченности денежной массы. Реально повысить эффективность своей экономики государство может лишь дотируя ее дешевыми финансовыми ресурсами созданными с помощью современных финансовых технологий.
      
       Эмиссия строго необходима, государство, получающее деньги только от налогообложения или продажи сырья неконкурентноспособно, это заранее ограничивает инвестиционные возможности. Вопрос в том, какова должна быть эмиссия по размеру, каков ее финансовый механизм и на что расходовать эмиссионные денежные средства. Ее объем должен быть тщательно рассчитан, ибо излишняя эмиссия вызывает инфляцию, а недостаточная эмиссия - стагнацию экономики.
      
      
       Эмиссия, которая не приводит к инфляции
      
       "То не беда, если за рубль дают полрубля; а то будет беда,
       когда за рубль станут давать в морду"
       Салтыков-Щедрин
      
       В настоящее время эмиссионные деньги правительство тратит на выдачу зарплаты, пенсии, армию и иные непроизводственные расходы, а на капитальные затраты денег не хватает. Эту практику требуется изменить. Эмиссионные деньги должны целевым образом направляться исключительно на инвестиционные цели в рамках так называемого "бюджета развития". Причем инвестиционные проекты могут быть как экономически прибыльными, так и экономически убыточными, но важными для развития общества и его экономики. Если инвестиции прибыльны, то прибыль должна направляться либо на новые инвестиции, либо на иные государственные цели. При этом инвестиционная эмиссия - это эмиссия производственных денег, которые работают по долгосрочным договорам и достаточно медленно переходят в деньги потребительские (способные сразу выйти на потребительский рынок, который наиболее чуток к малейшему избытку их, отвечая на это ростом цен). В инвестиционных деньгах риск инфляции резко уменьшается даже в случае излишней эмиссии[7]. Так эмиссионные деньги будут использоваться наиболее эффективно, приводя к реальному росту национального богатства, а не просто проедаться.
      
       "Проедаться" должны налоги (деньги уже совершившие один или даже несколько кругооборотов по экономической системе), но "свежие" деньги должны быть сначала запущены в экономику и использоваться для целей роста национального богатства. И только налоговые поступления должны идти на пенсии, армию, милицию и чиновников.
      
       Деньги не надо искать или продавать свои национальные богатства иностранцам, что бы получить в компьютере частного зарубежного банка электронную запись. Их нужно создавать самим. Задачей-минимум для нас на сегодня является создание собственного Евразийского финансового центра. Для этого важно -
      
      
       Осознать тенденции и использовать их на благо общества
      
       Итак, изначально цивилизация распространялась вместе с распространением золото-денежного обращения. Европа, где собственного золота практически не было, после крушения Римской империи в течение тысячелетия практически не развивалась. Деньги появились в эпоху крестовых походов, в ходе которых западным европейцам удалось захватить много золота, сконцентрированного предыдущими цивилизациями на Востоке (прежде всего, в православном Константинополе - за счет чего возникли основные банковские дома Европы). Нужно отметить, что одновременно с этим в Европе пропали традиционные для того времени деньги с демерреджем характеризуемые отрицательной доходностью. Так кредитные деньги, предоставляющие возможность наращения процентов, начали новую эпоху завоевательных войн, основанных на корысти. Второму вливанию в золотое обращение в Европе способствовало открытие и ограбление Америки.
      
       XIX век, когда товары имели четкую стоимость в золотом эквиваленте, был веком классовых конфликтов (что было описано К. Марксом и чем воспользовались большевики). Бескомпромиссная борьба между владельцами предприятий и работниками шла за распределение четко фиксируемой в золотом эквиваленте прибыли. В XX веке (веке бумажных денег) эти классовые противоречия существенно потеряли в своей остроте, поскольку оказалось возможным снимать остроту конфликта, поднимая зарплату - владелец предприятия стал постепенно завышать цену товара, увеличивая и свою прибыль, поскольку четкого золотого эквивалента этой прибыли не стало[8].
      
       Форма носителей денежной информации с развитием человечества менялась (при этом чередовались и "одно-" и "двукомпонентные" формы денег). Затраты на золотое обращение приемлемы для миллионов пользователей, затраты на бумажные деньги оправданы до миллиарда пользователей. Сегодня финансовых лиц в мире десятки миллиардов. Электронное денежное обращение требует на порядки меньше затрат природных и человеческих ресурсов. XXI век становится веком электронных денег.
      
       Очевидно, что в ближайшее время произойдет очередной переход с двухкомпонентной бумажно-счетной (бумажно-электронной) денежной системы, на однокомпонентную - электронную (счетную). Этот процесс уже анонсирован в Японии. Очевидно, что отказ от наличных денег неминуемо запускает процесс денежной революции, в результате которой человечество вступит в новую цивилизацию. Но так же нужно помнить, что смены денежных компонент в истории сопровождались цивилизационными конфликтами, в процессе которых возникают вопросы о выживании народов и государств.
      
       Подобные денежные революции (прежде всего от неверного понимания процессов), сопровождались конфликтами, уносящими миллионы жизней, но они рождали и новое глобальное мышление. Первая денежная революция - полный отказ от золотого эквивалента (во время Первой мировой), и переход на бумажные деньги, повлекший за собой резкое усиление роли и возможностей государства, - породила менталитет этатизма. Отсюда появился не только социализм, но и фашизм, и "новый курс" Рузвельта. Здесь же лежит и причина смены "старой элиты" на новую, обладающую "зловещим интеллектуальным превосходством" (К. Поланьи), которая была способна изменить свое восприятия и выработать необходимую систему знаний. При этом существующая политэкономия до сих пор основывается на понятиях, характерных для времен Адама Смита, но финансово-экономические отношения с тех пор поменялись, как поменялась и форма денег, которые из кусочков золота превратились в электронные информационные записи. Их производственная стоимость уже не имеет никакого отношения к их меновому эквиваленту. Эти изменения в носителе информации "традиционные экономические теории" совершенно не рассматривают.
      
       Первая денежная революция решила проблемы только в области внутренних денег. Поэтому потребовалась Вторая денежная революция, произошедшая в ходе Второй Мировой войны, которая решила проблемы международных финансовых взаимоотношений в условиях чисто бумажных денег, окончательно оформленная к началу 70-х в результате применения квазисиловой концепции "управляемого хаоса". Так был закреплен переход от менталитета этантизма к менталитету финансизма. Но в экономике ничто не вечно, так постепенно возник кризис бумажных денег.
      
       Быть во главе процесса или плестись в конце всегда очень важно[9] - устанавливать свои правила или жить согласно уже кем-то установленным (сегодняшнее положение - яркий пример). Преобразование нынешней налично-счетной денежной системы России в чисто счетную позволило бы вывести Россию в ряды передовых финансово-технологических стран. Правильное понимание и оценка процесса, установление его изначальных параметров позволяет во многом избежать тяжких последствий. Для этого нужно создавать систему знаний, обеспечивающую стране то интеллектуальное превосходство, которое позволяет вырваться в глобальном соревновании вперед, а не слепо следовать ложной мифологической канве, специально создаваемой людьми, управляющими обществом посредством денег. Вспомним, что переход на бумажные деньги дал цивилизационному развитию новые импульсы, позволив западной цивилизации окончательно перерасти в общемировую, совершить научно-техническую революцию в течение кратчайшего исторического промежутка. Этот же период связан с появлением ФРС США, ставшей на сегодня эмитентом глобальных денег. Нужно только правильно оценить перспективы и обратить систему знаний на пользу общества, а не узкой социальной группе.
      
       Роль денег в истории возрастала постоянно и сейчас их значение стало тотально определяющим, практически подменив собой другие способы управления - силой и религией (идеологией). Правовое государство - это управления обществом через слово. Такое государство возникает при условии небольшого гомогенного населения. Когда общество велико, в нем усложняются связи и на смену приходит новый тип организации общества - через денежную сферу, а не через слово, приказ или закон. Но завышенная роль денег в управлении оборачивается их тоталитаризацией и культом - дух денег стал определять поведение общества, выдвигая при этом специфично ориентированные социальные группы. Но нельзя сказать, что деньги сами по себе вредны, вопрос в том, что необходимо наладить правильное функционирование денежной системы.
      
       Подчинить задачам общества всю силу денег и не стать их рабом - главная задача нашего времени. И она вполне разрешима, только нужно давать правильное целеполагание - чьи интересы защищать - общества или финансовой элиты. Сейчас мы оказались перед точкой бифуркации: смена денежного информационного носителя при отказе от бумаги и неминуемый переход на чисто электронную компоненты означает резкое уменьшение роли государства. Но без национализации банков это будет означать и окончательную победу над обществом частного финансового капитала, являющегося на сегодня единственным эмитентом счетных денег - частных денежных электронных документов. С учетом того, что мировой капитал имеет склонность к концентрации, к власти придет абсолютно нелегитимная узкая социальная группа парамасонерского типа. Но таких функций общество в сознательном состоянии им никогда не передаст (находясь в сознательном состоянии - но кто знает...), поэтому огосударствление финансового сектора неминуемо.
      
       Еще раз коротко - грядет новая денежная революция - переход на деньги в электронной форме, они должны остаться государственными в огосударствленной финансовой системе (и естественно не связанными с currency board). Еще одно требование - деньги должны дать подъем в экономике - перед глазами пример Японии и ее переход на однокомпонентные электронные деньги с отрицательной доходностью (демерреджем). Итак - мы неминуемо подошли к "нестандартным" геззелевским деньгам...
      
       "Будущее, научиться больше у Геззеля, чем у Маркса" - писал в свое время великий Кейнс....
      
       Поговорим немного о футурологии и ее апологетах?
      
      
       Деньги, как источник мировой революции
      
       На сегодня самой известной футурологией является футурология Маркса, которая состояла из двух важнейших концепций. Первая - социалистическое общество, в котором все средства производства принадлежат государству. Этот концепт был претворен в жизнь и в период своего расцвета социалистический лагерь включал более трети территории всей Земли. Почему социализм как мировое явление рухнул - это отдельный вопрос. Другой концепцией была социальная система коммунизма, идущая следом за социализмом.
      
       В чем причина краха футурологической концепции Маркса? Прежде всего в том, что при социализме деньги продолжали носить те же функции, что и при капитализме, т.е. не просто служить обменной функцией, но носить и накопительную функцию. Т.е. система управления деньгами обществом не поменялась, поскольку не поменялась и философия денег, несущих кредитный характер, способных к бесконечному накоплению. Не поменялось и отношение социума к деньгам, сохранявших функцию накопления как минимум на протяжении семи веков, начиная с 13 века (при этом сейчас по отношению к инвестиционной функции денег их накопительная функция минимизировалась и не является главной для развития экономических отношений).
      
       По мысли Маркса, коммунизм как некое конечное состояние социальной эволюции человечества есть общество без денег. При этом нужно отметить, что коммунизм сам по себе не является несбыточной футурологией. Коммунизм всегда был, он существует и сейчас в форме социальной организации малых социумов (семьи, племена, монастыри, экспедиции, малые поселения и т.д.) без насилия и подавления одного человека другим, а связи и управление этим обществом основаны на осознании каждым членом своих задач и на началах добровольности.
      
       Особенность денег в том, что в малых социумах они не используются. Денежные отношения возникают и используются лишь в достаточно больших социумах - тысячи, миллионы, миллиарды - там, где прямое управление от человека к человеку становится малоэффективным, там и возникает денежный управляющий и контролирующий инструмент. Представление, что организацию малых социумов можно перенести на большие человеческие системы, без изменения их философии управления было утопичным. Таким образом, для изменения управления обществом, включающим в себя силу, религию (идеологию) и деньги, в гуманитарных составлящих управления обществом необходимо поменять не только идеологию (ставшую религию), но и философию функционирования денежной системы.
      
       Как можно было воспитать у социума отторжение неуемной жажды денег? Этого можно было бы добиться, лишь изменив саму систему функционирования денежной системы, так, чтобы крупные социальные системы начинали носить признаки отношений, свойственным небольшим, а не громадным социумам. Т.е. "органичной демократии", ставяшей на "братство" - третью составляющую триады "свобода, равенство, братство", которая выпала еще во времена первой попытки добиться построения справедливого общества. Достичь этого в течение короткого времени не реально (тем более ставя в привилегированные условия лишь один класс), для этого нужно было изменить философию отношения в обществе. Еще одной сложностью при таком подходе - необходимость, чтобы в новом обществе не убивалась инициатива и основным социологическим типом хозяйственной деятельности (В.Зомбарт) продолжал оставаться активный тип производителя - "отец семейства" (а не пассивный тип хозяйствующего субъекта характерный для социализма или тип торговца (посредника) характерный для либерализма), но это не вызывало социальной напряженности.
      
       Таким образом, ошибка футурологической мысли Маркса состояла в недооценке роли денежной системы, определяющей типологию функционирования больших систем и неверный подход к частной собственности на переходном периоде (которую не нужно было полностью огосударствлять, а лишь изменить подход к праву наследования в пользу социума - так же, как это происходит в семьях). И без изменения этих традиций, складывающихся веками, было невозможно изменить и философию поведения самого социума. Тем более, что сама по себе идея коммунизма как системы организации человеческого социума на является утопической и в принципе стара как мир, но оказалась недоработанной в концепте функционирования денежной системы. Вот почему идеи Маркса являлись незаконченными в применении ко всему человеческому сообществу.
      
       Геззелевские деньги способны изменить формацию общества, заменяя насилие над классом, насилием над абстракцией - кредитным процентом (в комплексе с открытостью информации сетевого планирования в рамках "электронного правительства", переформатированием банковской системы в единый огосударствленный (общественный) банк и пересмотром права наследования в пользу социума).
      
       Нужно отметить, что с развитием социальных отношений, деньги окончательно превратятся в чисто техническую информацию, касаемую лишь методов измерения количественных величин и способа управления экономикой, но не обществом. С приходом гезеллевских денег (что стало технически возможно в электронном исполнении) мир объективно стоит на грани революции, которая должна привести к смене типа цивилизации современного мира, поменяв "либерализм лихих 90-х" на коммунитаризм ХХI века - высокосоциализированное общество, где на первое место выходит (в полном соответствии с постулатами четвертой политической теории):
      
       - признание того, что развитие отдельного человека бессмысленно рассматривать в отрыве от развития социальной среды, выдвигая в качестве системообразующего понятия "сообщество";
       - признание возможности сосуществования разных цивилизаций и необходимости культурной диверсификации.
       - отторжение либерального индивидуума и приверженность ценностям сообщества ("коммуны"), как устойчивого объединения людей, связанных общими традициями, историей и моралью.
      
      
       ______________________________________
       [1] Нужно отметить, что одновременно начинает катастрофически нарастать объем правовой информации, для понимания которой появляется необходимость в ее трактователях, т.о. происходит рост числа юристов. Схема неимоверно усложняется
      
       [2] Любопытно, что в современном обществе сверхпотребления, через кредитное стимулирование пытались социальную роль денег трансформировать в регулирующую, что стало причиной глобального кризиса, который еще только начинается
      
       [3] Доходило до того, что в общей денежной базе РФ наличные деньги составляли до 85% и лишь 15% приходилось на безналичные. Это соответствовало 20-м годам прошлого века, в области денег Россия оказалась отброшенной на восемьдесят лет назад
       [4] При этом слова Киссинджера вспомнились на днях вновь, когда можно было наблюдать самый откровенный саботаж со стороны финансового сектора правительства тех договоренностей, которые были достигнуты на более высоком уровне. Так Кудрин, вернувшись со встречи министров финансов G20, заявил, что "взаимные торги рубля в паре с юанем нецелесообразны" - как раз в тот момент, когда все мировые игроки всеми силами пытаются зайти на этот рынок, поскольку понятно, что юань будет ревальвироваться...
      
       [5] Впрочем есть и другой сценарий поведения - Китай, который, ограничил возможность свободного движения капиталов у себя на рынке одновременно привязав юань по заниженному курсу к доллару США, обеспечив тем самым своей промышленности конкурентное преимущество. И какие бы кунщтюки не выкидывали Соединенные Штаты, они в этом случае начинают играть против себя
      
       [6] СССР упрекали в том, что он "неэкономичен в сфере производства", ссылаясь на высокую экономичность Запада (который в сфере производства достаточно экономичен, но сверхрасточителен в сфере потребления). При этом в западной экономике (за счет третьих стран) происходит потеря ресурсов в сфере пустого и ненужного потребления много превышающая вложения в основные средства Советского Союза. Личное противопоставляется общественному, корысть и безудержное потребление становятся главными инструментами экономики
      
       [7] По различным подсчетам, безинфляционный эмиссионный потенциал российской экономики триллионы рублей в год на ближайшие пять лет
      
       [7] По различным подсчетам, безинфляционный эмиссионный потенциал российской экономики триллионы рублей в год на ближайшие пять лет
       [8] Но это стало и причиной бесконечной "нормальной инфляции"
      
       [9] Так в России вплоть до конца XIX века не было открыто собственных месторождений золота. В результате этого на протяжении нескольких веков Россия испытывала нехватку денег, и это замедляло ее экономическое развитие. Открытие в XIX века золотых месторождений Сибири резко ускорило и позволило создать золото-денежное обращение (реформа Витте), что вызвало небывалый подъем экономики. Но, к сожалению, это произошло слишком поздно, когда золотое денежное обращение уже близилось к своему закату, а основные денежные потоки контролировала узкая группа банкиров. Их непосредтвенные действия и возникший разрыв в развитии, столкновение двух укладов - запаздывающего и стремительно ворвавшегося нового - нашли свой выход в революции
       Возврат к списку
       Вопросы глобализации. Часть I Концентрация капитала возвращает к варварству. Английский hebraism
       Мямлин Кирилл
      
      
       Глобализация, проводимая под руководством капитала, направлена против христианства и возвращает нас в варварство, самоконтроль человечества изымается и переходит к "гебраистским богам СМИ"
       "Фрагмеграция" против Библейского проекта
      
       В истории существовало несколько проектов по управлению крупными массами, в том числе и в Индии, и в Китае, но сейчас мы говорим о европейском или "западном" ареале. Сегодня на этом пространстве идеология, описываемая в Библии (или "Библейский проект", по терминологии А. Фурсова), терпит очевидный крах. Если до времен Римской империи религия носила силовой характер потенциального внешнего воздействия, то к определенному моменту человечество достигло более сложного психологического развития, что потребовало отражения в религии. Поэтому совершенно естественно потребовалась ее интериализация - перемещение центров самоконтроля внутрь человека. Эту задачу блестяще выполнило христианство. Для распространения христианства в границах Римской империи с оформлением союза империи и церкви понадобилось нескольких столетий. Идеология "Библейского проекта" оказалась чрезвычайно удачной, хотя и за время своего существования потерпела несколько кризисов.
      
       Первым кризисом было отделение католиков от "ортодоксии" традиционалистов православия, но самым тяжелым кризисом стало возникновение протестантизма - наиболее тяжкий удар по библейскому восприятию мира. Удар был направлен в резкую критику церковных институтов, а индивидуализация духовного начала и принцип личного обогащения были возведены в религиозную добродетель. Последовала "эпоха Просвещения", одновременно с ней, под влиянием жестких этических ограничений протестантской "аскезы", получает преимущественное распространение англосаксонский "производительный тип капитализма". Но "english hebraism" (по определению Макса Вебера - "приближенный даже не Ветхому завету, а к его формалистическим трактовкам Торы", зарожденных в период с I века нашей эры и "досформировавшихся" в Польском каганате) и дух наживы полностью убивают идеалистическую составляющую. Культ Золотого Тельца - идеологии ростовщичества крепнущей элиты - становится определяющим. Совершается символическое убийство Бога Ницше, происходит трансформация перехода европейского менталитета на либеральные понятия, облегчающие, прежде всего, процесс движения финансовых капиталов и получения прибыли.
      
      
       Удаление центров самоконтроля
      
       Разрушив идеалистические основы, в интересах элиты сформировано общество потребления, где инструментом контроля и управления массами становятся средства массовой информации. Таким образом, произошел отказ от интериализации, а самоконтроль человека в постмодернистской перспективе "светлого будущего" фактически стал "атавизмом". Происходит удаление центров самоконтроля из человека, а средство управления массам снова перенесено в экстериальную область (вне человека), где функцию "гнева богов" выполняют рукотворные страхи (уже не столь "модной" темы "международного терроризма", искусственные пандемии, "модная" версия "глобального потепления", космогонические версии "конца света", новая-старая тема о космических пришельцах и т.д.).
      
       При этом процесс "глобализации" внешне имеет разнонаправленные вектора - с одной стороны фрагментации (индивидуализации) общества, с другой - интеграции экономики. Исследователь глобализации Джеймс Розенау даже предложил новый термин "фрагмеграцией" - концепцию включающую в себя оба вектора. Но этот неудобопроизносимый термин и "парадоксальные" на первый взгляд процессы, имеют по крайней мере один общий старый принцип времен Римской империи - "разделяй и властвуй", доведенный до своего абсолюта. Власть абсолютного, глобального капитала потребовала абсолютного дробления общества на его атомы - индивидуумы.
      
       Не случайно, что в современный социум последовательно продвигается идеология, где есть только отдельный индивидуум и совокупность отдельных индивидуумов, каждый из которых есть центр вещей и "свобода от" - обязательств, взглядов и пр., вплоть до половых признаков. Стремление к достижению эгоистических интересов, наслаждения, богатства, успеха - объявляется задачей отдельного существа, каждое из которых не должно ограничивать свободу другого. При этом принципы морали, заложенные в обществе тем же "библейским проектом" в тех же десяти заповедях, фактически становятся "досадной преградой" на пути этой трансформации. И нет ни одного из них, которые бы упоминались в "идеологии нового типа". Центры формирования и контроля сместились в область СМИ, которые в свою очередь контролируются узкой группой элиты.
      
       Вывод о том, что проявлением "эпохи СМИ" стала смена гуманитарного пространства Запада, был сделан еще в 70-е годы XX века. В частности, Абраам Моль, исследуя западную культуру, пришел к выводу, что под влиянием СМИ происходит превращение традиционной "гуманитарной" культуры в культуру "мозаичную". Эти два фундаментальных понятия характеризуют принципиально разные типы культур. В основе "гуманитарной" культуры лежат достаточно жесткая иерархия понятий и моральных принципов, постигая которые человек учится понимать и воспринимать мир. "Мозаичная культура", свойственная современному западному человеку, образуется на основе принципиально иного процесса и формируется на основе случая. Совокупность его личности определяется из жизни, из газет, из сведений, добытых по мере необходимости. Но "Экран знаний" определяет элита, контролирующая СМИ, а глянцевые каталоги, заменяющие литературу, формируют потребности.
      
       В результате человек, "носящий на себ? образъ и подобiе Божiе", просветленный Будда, брахман или достигающий единения с Аллахом фактически становится вредным архетипом, почти "маргиналом", идеалом же представляется "кадавр удовлетворяющий потребности". Задачей такого общества "является взращивание потребителя, способного квалифицированно пользоваться результатами творчества других". В связи с этим очевидна и тенденции, направленная на дебилизацию масс с отвлечением массового сознания "плебса" на рукотворные страхи чередующиеся с развлекательными шоу, а в расчет системы образования принимаются "крошечные магнитофоны, встроенные в простое... оборудование, дающие устные инструкции неграмотным...", что облегчает процесс внешнего контроля. Примитивным индивидуумам достаточно "хлеба и зрелищ" - принцип удовлетворения потребности плебса времен той же Римской империи.
      
       Достаточно показательным становится и то, что современное западное мировоззрение стало признавать гомосексуальность не только нормой реализующей сексуальные права человека, но и утверждает свободу гомосексуализма в форме некоего "культурного завоевания именно западной цивилизации, в форме некоего вызова нецивилизованным варварским культурам третьего мира", в наше время глобализации, остающимся внутренне враждебным гомосексуальным отношениям[1].
      
       У этого явления есть как минимум два корня.
      
      
       "Система С", как форма решения "христианского вопроса"
       "молодая была уже не молода"
      
       Во-первых, такой "новый европейский порядок" совсем не нов. Современная европейская мораль во многом повторяет мораль дохристианских обществ, от примитивных кельтских аборигенов (где по свидетельству Диодора Сицилийского, гомосексуальные контакты были чрезвычайно распространены, а отклонение гомосексуального предложения вызывало общественное осмеяние), до системы ценностей оплота античной культуры - языческого Рима (где гомосексуальная связь была не только поводом для передачи императорской власти, но и вполне логичной причиной обожествления любовника императора, поскольку сам император тоже являлся римским богом[2]). Европейские варвары, а также "цивилизованные народы" античности совершенно нормативным путем активно практиковало гомосексуализм . Именно эти корни были заложены в основах "эллинской государственности" на территории Запада.
      
       Мораль поменялась только впоследствии при обращении в христианство, которое впервые в нравственной истории человечества объявило гомосексуализм апогеем зла. Поэтому совсем не случайно, что католическая церковь, не будучи уже самостоятельной политической силой Европы, но обладая еще значительным идеологическим ресурсом, исключается из европейского политического контекста, поскольку доктринально не признает моральной равноценности гомосексуальной ориентации. Таким образом, Европа в политическом и культурном измерении окончательно решила "христианский вопрос" и возвратилась на круги своя к ценностям античного и варварского язычества, в качестве некоего исходного пункта для дальнейшего развития.
      
       Наблюдаемая повсеместно агрессивная манера "защиты прав сексуальных меньшинств", чрезмерное заострение на этой теме западной идеологии является элементом борьбы с христианской традицией. Идеология современного либерализма (или как его еще называют "постмодернизмом") вышла на тропу войны. Либеральная часть Европы и Запада в целом, вышедшая за рамки консервативно-модернистского консенсуса в постмодернистский, воюет с консервативной частью по принципу - "если враг не сдается, его уничтожают". Это, во-вторых.
      
       Европейский философ 20-го века Эрих Фромм на основе анализа антропологов Рут Бенедикт, Маргарет Мид и Джорджа Мёрдока, выделяет три система социальной организации общества. Так называемая "система С" или деструктивное общество является по Фромму наихудшей из возможных. В рамках этой модели социальных ценностей зло воспринимается внутри данной модели как совершенно нормальное явление. Подлость, враждебность и предательство являются главными признаками этой системы, а основными ее ценностями оказываются поклонение идолу частной собственности и гедонические удовольствия, в том числе сексуальные девиации и наркотики, являющиеся единственным разнообразием для общества, живущего в постоянной гнетущей депрессии, вследствие свой деструктивности.
      
       Надо ли говорить о том, что Фромм относит современное европейское общество по аналогии с некоторыми первобытными обществами именно к "системе С", т.е. наиболее негативному типу культуры. "Система С" и есть сущность европейской фаустовской культуры, которая за период пребывания в "христианской оболочке" нисколько не изменила свои характерные черты. Агрессивная и экспансионистская направленность была ярко выражены во все исторические эпохи, будь то античное варварство, средневековый фанатизм, брутальная колонизация других континентов, европейский фашизм прошлого века или современная европейская интеграция.
      
       Если же оценить всю исторически перманентную предельную нетерпимость Запада к духовным ценностям оппонентов ("нецивилизованных народов"), становится понятным, что "цивилизованный Запад" будет нести "ценности гомосексуализма, как признака цивилизованности" всем "варварским культурам" (к которым, естественно, относятся и славянская, где гомосексуализм не являлся нормой, в древнеславянских культах нет ни одного свидетельства или намека на гомосексуализм, а русская государственность возникла на христианских традициях). Кстати, поэтому и пресловутые "гей-парады" имеет сакральный статус в глазах "пролиберальной общественности".
      
      
       Европоцентризм: Римское превосходство над варварами
       Политический супрематизм против сопереживания
      
       Определяющим фактором политики Запада и строения взаимоотношений с другими народами является отвергнутый наукой эволюционистский поход, доведенный до уровня откровенного расизма. Эволюционизм как культурологическая теория возник во второй половине 19 века. Основателями этой системы взглядов считаются англо-саксонцы Льюис Морган, Эдвард Тайлор и Джон Фрезер. Общий принцип ее в том, что "все культуры, независимо от времени их зарождения и ареала распространения, на пути эволюционного развития от дикости к цивилизации проходят одни и те же этапы". Представители этого течения в социальных науках оказались восприемниками доктрины превосходства европейских народов над остальными народами Земли, что выразилось в такой характерной черте эволюционистской доктрины как европоцентризм. Со временем, несмотря на отвержение грубого расизма в его биогенетическом аспекте, эволюционизм по-прежнему поставлял интеллектуальные основания для политики колониализма в Европе и расистских практик США. Впоследствии всё это позволило социологам и публицистам сформулировать расширенное понятие расизма, также фигурирующее в литературе под названием "супрематизм" (от лат. supremus - наивысший).
      
       Уже к рубежу веков в археологии, этнографии и истории накопилось критическое количество данных, не укладывавшихся в интерпретационную модель эволюционизма. С начала 20 века эволюционизм на академической сцене сменяется рядом новых подходов. Последовательное преодоление эволюционизма произошел на основании подходов, которые принимают во внимание внутреннюю самодостаточность и несводимость к внешним параметрам (теории культурно-исторических типов) . Важным методом изучения обществ в рамках этих подходов является метод эмпатии (от греч. empatheia - сопереживание), то есть стремление истолковать явления данной культуры с точки зрения её носителя (нужно отметить, что именно "сопереживание" и "душевность" отмечают в русских непревзятые западные исследователи).
      
      
       Расистские законы глобализации
      
       Но если эволюционизм в науке был преодолен, то крепко засел на благодатной почве европейского общественного сознания. Теория глобализации, а также идея "универсальности европейских ценностей", обретшая свою юридическую плоть в международном законодательстве, имеют своим теоретическим фундаментом эволюционный расизм. Достижения западной культуры в области права, морали и политической культуры рассматриваются самими носителями этих достижений как "вершина гуманитарного развития" вообще. Реализованные на Западе в готовом виде, эти принципы насаждаются в качестве эталона для форсированного развития других культур и народов. Европоцентричное, а сегодня лучше сказать - западноцентричное - сознание здесь не только не преодолено, как это уже сто лет назад произошло в науке, нет - оно находится на стадии самоупоения. Отсюда прямо вытекает моральная оправданность мировой "демократической миссии на штыках", несущая в себе отголоски темных сторон варварского сознания со своеобразным подтекстом (см. выше "Система С")), вполне достойным теории старика Фрейда.
      
       Происходящие процессы напоминают о возвращении в варварские времена не только в гуманитарной области, но и в геополитике.
      
      
       "Глобализация" периода правления Траяна
      
       Так процессы с квинтэссенцией западной идеологии - США напоминают Римскую Империю периода правление Траяна, когда при внешнем сильном образе Рима начался процесс разложения. Тогда перенапрягшись, Рим закончил серьезную внешнюю экспансию и Империя перешла к оборонительной тактике. Стали строить валы (limites - анг.) против варваров, что зафиксировало веху истории Римской Империи. Вот нечто подобное происходит сейчас в США - фиксируются попытки возведения "лимитов" - продвигается программа "взращивания новых участников мирового процесса" из ряда "варварских государств", которым делегируется "американская ответственность" и права автономного управления. Остальные страны попадают под определение "государств-хищников".
      
       Слабеющий Рим начал пользоваться руками варваров, расселяя их по своим окраинам для защиты империи от еще более диких варваров. За это "свои варвары" и их вожди получали от Рима товары, римскую продукцию. Когда Рим стал слабеть и не мог уже платить, варварские короли его захватили сели в метрополии сами. Эта ситуация вполне может возникнуть и с США - западное население не только стареет, но и давно отказывается воевать в некомфортных условиях, а "буферные" государства если и будут выполнять функцию защиты, то рано или поздно потребуют значительно более высокий уровень ренты за безопасность, которую дряхлеющая империя обеспечить уже не сможет.
      
       Ну а пока, "золотой миллиард" потребления, милостливо позволяя варварам селиться у своих границ, выкачивает необходимые ресурсы (включая воздух) из стран третьего мира, живя по принципу классической античной демократии - "Каждый свободен и независим. И имеет по десять рабов".
      
       __________________________________________________________
       [1] Так, согласно резолюции Европарламента, европейские школьники должны воспитываться в духе симпатии к гомосексуализму, а 17 мая объявлен "Международным днем борьбы с гомофобией"
      
       [2] Многие из римских императоров были гомосексуалистами, но наибольший резонанс в римской империи произвела трагическая смерть молодого грека Антиноя, бывшего любовником императора Адриана. Траурные мероприятия и похороны Антиноя были произведены с беспрецедентным для того времени размахом, после чего Антиной был обожествлен наравне с действующими римскими императорами и вошел в сообщество римских небожителей. Адриан со всей присущей ему жестокостью и решительностью добился огромной популярности в римском обществе культа Антиноя и его распространения по всей империи. Из-за этой мелодраматической трагедии любви двух гомосексуалистов, воплотившейся в языческую сакрализацию гомосексуальной связи, тысячи христиан должны были идти на смерть: они не могли преклоняться перед соблазном чувственной красоты молодого грека, ставшей увлекательным романтическим мифом для римского общества.
      
      
       Вопросы глобализации. Часть II. Геополитический дарвинизм элит
      
      
       Чем элиты "философии суши" (теллурократия) отличаются от элиты "философии моря" (талассократии)
       Структура элит прошла естественный отбор и сформировалась во многом под воздействием геополитических факторов. Факторов, описанных еще в 19 веке американским адмиралом Мэхеном в военной стратегии "Морское могущество" ("Sea Power"), где говорится о "великой войне континентов", где цивилизация "моря" стремится захватить пространство Евразии "кольцом анаконды", предотвратить выход соперника к "теплым морям" и через контроль над береговыми зонами (увеличивая их к центру континента) удушить его во внутренней стагнации. Практически этими же установками руководствовалась в период "Большой Игры" и Великобритания, ограничивающая Российскую империю вплоть до 20-х годов ХХ века. Стратегии "кольца анаконды" "элита моря" придерживается до сих пор. В связи с этим будет интересно рассмотреть, как формировались и чем руководствуются элиты, представляющие "философию суши" и "философию моря".
      
      
       Элиты "философии суши" (теллурократия)
      
       В континентальной части с большими просторами исторически наибольшего успеха достигали те, кто мог добиться наибольших мобилизационных возможностей и концентрации усилий. Поэтому система государственного управления, распределения ресурсов, политической ответственности и военные доктрины традиционно опирались на иерархическую структуру с личностью, стоящую на вершине иерархии. Такая система наиболее эффективна, когда ясны базовые понятия "свой-чужой", "друг-враг", очевидна "линия фронта" и необходима наибольшая концентрация ресурсов - тогда подобная система обеспечивает быстрое принятие эффективных решений, позволяющих достичь решающего успеха. Последовательное расширения границ становится естественным следствием такой стратегии, а путь "экстернационализма" по надежному вовлечению местных лидеров в общегосударственный административный слой представляет собой единственно возможным вариантом получения их лояльности не силовым путем. Таким образом обеспечивалось создание единой общности "соучаствующих народов" в стратегии долгосрочного взаимо-действия и со-существования на территории "философии суши".
      
      
       С метафизической точки зрения расширение границ имеет и глубинную эсхатологическую, мессианскую направленность, отвечающую религиозным запросам русской души о приближении золотого века справедливости, равенства и счастья.
      
      
       Недостатком такой системы в практике является то, что многое замыкается на личность на вершине иерархии, а элита фокусируется на отправлении власти. Отсюда вытекает высокая степень закрытости система управления и конкуренции внутри элиты, для которой не характерны открытые дискуссии. Соответственно у государственных структур снижается возможность учиться на успехах и ошибках других. Закрытая иерархическая структура зачастую оказывается состоящей из конкурирующих организаций защищающих ведомственные интересы, с частично перекрывающимися функциями. Конкуренция, борьба идей и идеологий в обществе переносятся внутрь государственной машины, становясь ее важнейшими элементами, когда не политик, но государственное лицо становится главным, а в идеале единственным актором, формирующим тенденции развития общества.
      
       Полнота власти, а соответственно и устойчивость такой системы во многом ложит на первом лице, и в том случае, если наверху иерархии по разным на то причинам оказывается слабая фигура, вся система может начать выходить из своего равновесия, приходя к упадку. Так после Феодора Иоанновича пришло "смутное время", правление Николая II закончилось 1917 годом, итогом деятельности Горбачева стал 1991. После чего на вершину иерархии протискивались деятели авантюристического свойства, облегчающие проникновение философии другой элиты и являющиеся проводниками другой системы взаимоотношений. Но здесь в обществе обычно включался механизм противодействия, который сметал чужеродные взгляды через выдвижение харизматических сверхлидеров и вождей, пытающихся личной энергией компенсировать возникшую до них институциональную неадекватность. При этом нельзя сказать, что появление "сверхлидеров" является только мерой социальной и системной слабости господствующих элит, их несформированности , классово идеологически, структурно или функционально.
      
       Подобные фигуры выдвигает не элита, а народ. Но это не тот "народ", с которым оперируют либерально-демократические концепции, как механически образованный математический конгломерат "нарциссических субъектов" и "атомарных индивидуумов" совершенно чуждых естественной истории народов, государств, этносов и наций. А народ, как общность, как братство, его "коллективное бессознательное", делегирующий сверхлидерам свое право на выживание. По словам Ивана Солоневича, "национальное сознание - это та качественная категория, которая вступает в дело в тот момент, когда дело доходит до реального "соучастия" народа в решении своей собственной судьбы, в переломный момент истории, в момент ответа на напряженный вызов, брошенный нации временем и пространством".
      
       Так в период "смутного времени" таким "сверхлидером" стал сам русский народ, поднявшийся и определивший вершину государственной иерархии. Которую сам же и скинул, когда беспомощная элита оказалась неспособной отвечать на брошенные временем вызовы. В период безвластия 1917 года управление страной легко перехватила спонсируемая из-за рубежа "элитой философии моря" небольшая кучка авантюристов из "БУНДа и окрестностей", обладающая "зловещим интеллектуальным превосходством" и сумевшая сформулировать на словах идеалистический проект "всеобщей свободы, равенства и братства" с экономической подоплекой "землю - крестьянам, фабрики - рабочим", обернувшимся на деле не только жестокими формами радикализма военного коммунизма, продразверстки и т. д., практиковавшиеся при Ленине и основном генераторе экстремизма Л. Бронштейне-Троцком (помимо всего прочего, состоявшим в родстве Якобом Шиффом - финэлитой "моря", одним из основателей ФРС США, награжденного за свою поддержку Японии во время Русско-Японской войны 1905 года японским орденом Священного сокровища, а в 1907 орденом Восходящего солнца за организацию финансирования ВПК Японии и "революции 1905 года" в России, создателя Американского еврейского распределительного комитета ("Джойнт")), но и фактическим развалом Великой Страны.
      
       Когда размах деятельности "пламенных революционеров-интернационалистов" стал уже угрожать самому существованию Государства Российского, они были уничтожены Сталиным в 30-е годы. При этом нельзя сказать, что Сталин был выдвинут Элитой, на свои действия он получил молчаливый мандат от народа, принявший курс на восстановление национальных интересов. Космополитическая элита троцкистско-ленинского призыва пожала то зло, которое она сеяла на протяжении всех лет своего правления.
      
       Их потомки в 1990-е годы, исповедующие чужие идеи, с такой же маниакальностью, как и их предшественники - большевики, проводили в России так называемые "демократические реформы", основывающиеся на пресловутых либеральных "общечеловеческих ценностях", которые, в действительности, являются отражением философии "элиты моря". А либерал-большевики гайдаровско-чубайсовского образца, и по методам проведения реформ, и по национальному составу "реформаторов", не сильно отличались от "пламенных революционеров ленинского типа". Возникшая в России новая номенклатура, имеющая явный компрадорский характер, с удовольствием стала исповедовать идеологию потребления и естественным образом стремиться туда, где это потребление находится на высшем уровне, стараясь при этом разрушить и национальное самосознание собственного народа, превращая его в безликую массу "нарциссических потребителей". И несмотря на то, что часть элиты понимает необходимость отстаивания национальных интересов, но до тех пор, пока эти попытки происходят в рамках либеральной идеологии и не будет сформулирован собственный идеалистический проект, все попытки "модернизации" останутся лишь благими намерениями, которые устилают дорогу в бантустан.
      
       Но у истории есть свои законы развития...
      
       Возвращаясь к основной теме, нужно отметить, что в такой системе вожди несут на себе отпечаток того класса, который их выдвинул и являются носителями тех слабостей, которые он должен компенсировать своим появлением. И чем ярче лидер, тем резче и четче видны недостатки, и тем более масштабными становятся его ошибки и их последствия. Страна, общество оказываются уязвимыми и незащищенными от такого рода ошибок, которые отчасти исключается в странах, опирающихся на систему и элиту. Но страны, где Элита создала Систему имеют свои собственные крайне серьезные проблемы.
      
      
       Элиты "философии моря" (талассократия)
       "Выдавить христианство по капле"
      
       44 Как для мужчины, так и для женщины - рабов твоих, которых ты можешь иметь: ты
       можешь купить и мужчину и женщину - раба из любого народа, окружающего тебя...
       46 Ты можешь завещать их твоему сыну после тебя, наследовать вечное владение;
       ты можешь сделать рабами их, но среди братьев своих людей Израиля
       ты не должен править, один над другими, с жестокостью
       (Левит 25:44)
      
       Одной из первопричин возникновения современной элиты "философии моря" было решение короля Англии Генриха VIII отделиться от католической церкви, что привело к усилению в стране различных "нетрадиционных религиозных толкований", среди которых наибольшую силу получил протестантизм - течение, которое нанесло наиболее тяжкий удар по библейскому "соучастному" восприятию мира, резко индивидуализировав духовное начало и возведя принцип личного обогащения в религиозную добродетель (основываясь на этой "добродетели" в Англии было повешено более 72 тысяч человек, которых посчитали нищими, не считая физического уничтожения множества католиков). Кстати, одной из идей основоположника протестантизма Мартина Лютера была попытка обратить иудеев в христианство. Эта попытка привела к противоположному эффекту - многие понятия протестантизма стали смешиваться с иудаизмом.
      
       Протестанты в Англии окончательно закрепили свою идеологию, возведя на престол Вильгельма III, принадлежавшего к влиятельной в Нидерландской республике протестантской династии принцев Оранских. Этот период стал вершиной международного и морского могущества Нидерландов.
      
       Работорговля. Что из себя представляла "Нидерландская республика"? 17 век называют "Золотым Веком" Нидерландов, когда они стали основным торговым центром Северной Европы. Торговцы из Нидерландов продавали специи из Индии и Индонезии, основали колонии в Бразилии, Северной Америке, Южной Африке и Карибском регионе. Но, в первую очередь, богатство Нидерландов увеличивалось посредством работорговли. С 1619 голландцы начали перевозку рабов между Африкой и Америкой, к 1650 став главной работоргующей страной в Европе (около 1700 это звание перешло к Британии, переманив туда и самих торговцев). Порт Амстердама стал европейской столицей работорговли. Порт использовали до 10 тысяч кораблей, перевозивших рабов и для многих соседних европейских стран. Новая нация переживала экономический и культурный расцвет, Нидерланды были республикой, ей правил не король, а аристократия торговцев, называемых регентами. Кем они были?
      
       Вывоз рабов из Африки, их продажа в Южной Америке, покупка на вырученные деньги сахара и других товаров, с целью их торгового обмена на ром и прочие товары, производимые в колониях Северной Америки, затем их окончательная перевозка в Европу оказалось очень прибыльным делом. Такая схема была названа "Торговлей по золотому треугольнику". Цена любого товара (будь то рабы, ром или сахар) на каждом звене этой торговой цепи после перевозки возрастала в несколько десятков раз, не только покрывая торговые издержки, но и обеспечивая обогащение торговым дельцам. При этом многочисленные документы и свидетельствуют о том, что наиболее влиятельными работорговцами в европейском обществе были евреи, которые сосредоточили в своих руках торговлю рабами не только на территории американских колоний, но на территории всего Нового Света[1]. В то время и Нью-Йорк назывался Нью-Амстердамом. А основными торговцами Нидерландов являлись мы уже знаем кто...
      
       Но слишком сконцентрировавшись на спекулятивных и ростовщических операциях, морская Голландия финально потерпела крах (как пример - известная спекуляция тюльпанами, приведшая к обвалу на бирже в 1637 году - один из первых финансовых "пузырей"). Что-то это все напоминает...
      
      
       Эра финансового влияния на государства и империи
      
       Между тем, именно в период правления Вильгельма III произошло слияние английской элиты (промышлявшей пиратством) и финансового профсоюза элиты исповедующей иудаизм, получившей свои деньги на ростовщичестве и работорговле. Отдав своих дочерей замуж за сэров и пэров, тем самым технологично сделав их потомство одновременно и правомочными членами Профсоюза и правомочными аристократами, они достигли определённого веса в обществе, что позволило организовать частное предприятие по кредитованию обанкротившихся политиков - "Банк Англии", - вопреки названию никогда не бывшим государственным. Это проект был законным образом зарегистрирован в 1694 г. и начал свою деятельность с выдачи процентных кредитов в размерах, в несколько раз превышающих сумму, которую он, как предполагалось, имел в резервах. Взамен новый банк ссужал английским политикам столько денег, сколько им хотелось, при условии обеспечения долга прямым налогообложением британских граждан. Тем самым было положено начало новой эре финансового влияния на государства и империи. Именно после победы "протестантизма" в Англии началось ее превращение в торгашеское, талассократическое государство.
      
       Последовала "эпоха Просвещения" (имеющая другое название "эпохи религиозного упадка"), одновременно с ней, под влиянием жестких этических ограничений протестантской "аскезы", получает преимущественное распространение "производительный тип капитализма". Но "english hebraism" (по определению Макса Вебера - "приближенный даже не Ветхому завету, а к его формалистическим трактовкам Торы", зарожденных в период с I века нашей эры и "досформировавшихся" в Польском каганате) и дух наживы полностью убивают идеалистическую составляющую. Культ Золотого Тельца - идеологии ростовщичества крепнущей элиты - становится определяющим. Совершается символическое убийство Бога Ницше, происходит трансформация перехода европейского менталитета. Фактически начинается борьба с христианской традицией, что не удивительно, поскольку религия, призывающая к "бессребренничеству" и состраданию становилась угрозой аморальному бизнесу. Прямыми последствиями этой борьбы стали дальнейшее распространение работорговли, колониальные захваты, геноцид индейцев и, в конце концов, привело к созданию талассократической империи зла, которая носит название U.S.A, сегодня втягивающую в себя подобно гигантской воронке большую часть мирового продукта.
      
       Естественным продолжением борьбы с христианской традицией (да и традициями вообще) стала идеология либерализма, которая, с одной стороны, объявляет священной частную собственность, с другой - убирает все препятствия на пути движения капитала и получения прибыли, необлагаемой поборами. Точно также либерализм начал бороться не только с традициями, как препятствием движения капиталов, но и с семейными отношениями. Так "Планетарный Билль о правах и обязанностях" в ультимативной форме требуют: "Родителям не следует навязывать детям собственные религиозные представления или моральные ценности, стремиться внушить им определенные взгляды". Почему? Потому, что традиция является переносчиком "заразы" коллективного бессознательного народа, когда нужна безликая механическая масса потребителей. Melting Pot. Такой массой проще управлять с помощью "мозаичной картинки", создаваемой СМИ (контролируемых той же элитой). Что характерно, такая система не обладает способностью к сопротивлению сомнительным этническим образованиям (сплоченным другой идеологией/религией/экономикой/ "зловещим интеллектуальным превосходством", т.е. другой моралью), при прочих равных правах на управление способных захватить власть. Что, собственно, и произошло...
      
       Отсюда вполне логичной выглядит и еще одна странная, на первый взгляд, если не маниакальная привычка создавать парамасонерские (т.е. построенные по образцу масонских лож, сохраняющие свойственную настоящим масонам, секретность, протекционизм, интернациональность) общества. Но учитывая роль подобных структур в создании самих США можно считать, что подобный метод является "коллективным бессознательным" талассократических элит. Или "коллективным сознательным"? Поскольку исповедующие другую идеологию сплоченные образования в создаваемых условиях глобализации вполне способны создать и Мировое правительство. Что, собственно, потихоньку и происходит.
      
       Возвращаясь к теме формирования "элиты моря". В условиях геополитической реальности когда решения должны приниматься на уровне многочисленных "десантных операций" проводимых одновременно против нескольких менее технически оснащенных народов, с отсутствием "единой линии фронта" и необходимости контроля над множеством территорий и товаров, перевозимых из различных частей света, в этих условиях "философия моря" сформировала особый тип управления и политической элиты, имевшей, как мы помним, специфичный background. Постоянный обмен опытом и информацией стало условием для выживания и получения максимальной прибыли, создается множество сетей взаимодействия и шпионажа, в которых циркулируют и распределяются информация, что облегчает условия для выработки и принятия решений. Отлаживается финансовая система, облегчающая перевод капиталов по миру.
      
       При этом морское окружение обеспечивает высокий уровень безопасности центру "философии моря", несмотря на частые войны по захвату ресурсов на колонизируемых территориях, не только получить ценный военный опыт, но и постоянно пополнять свою казну за счет колоний, при этом не подвергаясь вторжению со стороны врагов на протяжении более полутысячи лет. Когда же угроза существования становилась реальной, с помощью отработанных политические механизмов и ряда удачных интриг элите "моря" удавалось стравливать своих геополитических противников. При этом подобные целенаправленные действия велись и ведутся против геополитических противников в перманентом режиме и на их территории.
      
       К несомненным достижениям относится конституционное оформление возникающей конкурентности элиты, ставшее источником устойчивости государственной системы. Происходит большее разделение ответственности и власти внутри государственного аппарата, что дает принимающему решение уверенность в поддержке принимаемого решения и дополнительные полномочия для предпринимаемых действий. В этой ситуации проявляется возможность выработки долгосрочных стратегий, поскольку их реализация не ложиться грузом ответственности на плечи одного, пусть и харизматичного, лидера.
      
       Залогом успеха является существование мощной политико-экономической машины, в основе которой лежит не только военно-экономическое могущество, но и хорошо организованная элита, управляющая обществом не только через механизмы политического, экономического принуждения, но и через многочисленные механизмы "выпуска пара" из котлов общественной напряженности. К таким механизмам относилось и поощряемое элитой изменение статуса человека "из низов", когда он, попав на колонизируемые территории начинал ощущать себя "хозяином туземцев" имеющего практически неограниченную власть, что завышало его самооценку. Не случайно, что именно "элита моря" стала основоположницей как расизма, так и фашизма. Таково "бремя белого человека" - WASP'a .
      
       К механизмам "выпуска пара" относятся и выборы, которые позволяют "массам" получать некие видимые компромиссы, оставляя влияние "элиты моря" практически неизменными (при этом нужно заметить, что сам процесс "выборов" становится все более и более похожим на шоу). Такая элита является мощным оружием морских держав на мировой арене. Ее существование делает некритичным существование харизматических лидеров. Она побеждает организацией и "повседневной" активностью. Сильные лидеры выдвигаются в критические моменты, когда общество оказывается в опасности, и элита готова терпеть некоторое время их присутствие, пока не наступит стабилизация. Примерами такого лидерства и лидеров могут служить Черчилль и Рузвельт. При этом была создана грамотная система (структура экспертных сообществ), "канализирующая" политическую элиту, оставшуюся на время в стороне от госучреждений до следующих выборов.
      
       Такая система элит проще обеспечивает себе пресловутое "зловещее интеллектуальное превосходство" (по Карлу Поланьи) и являются причиной устойчивости (как уже отмечалось в более ранних статьях) существующей государственной системы.
      
      
       Что происходит сейчас
      
       В настоящий момент, оставшись практически без конкуренции со стороны "элиты суши", "элиты моря" продолжают развивать проект Мирового Правительства, основой для этого служат кризисные явления, ведущие к максимальным концентрациям капитала и рукотворные страхи "международного терроризма", искусственной пандемии, "глобального потепления" и т.д.
      
       При этом современные принципы глобализации основываются на расистских законах, созданных элитами "моря" на основании западноцентричного мировозрения, когда достижения западной культуры в области права, морали и политической культуры рассматриваются как "вершина гуманитарного развития" вообще. Реализованные на Западе в готовом виде, эти принципы насаждаются в качестве эталона для форсированного развития других культур и народов, втом числе и в мировой "демократической миссии на штыках", несущая в себе отголоски темных сторон варварского сознания со своеобразным подтекстом ( "Система С" Эриха Фрома ), вполне достойным теории Фрейда.
      
       Все описываемые выше дилеммы имеют в себе и другую точку опоры в геополитическом пространстве. По странной, но неумолимой логике Истории народы, населяющие различные регионы планеты постепенно сгруппировались не только в государственные, расовые, континентальные блоки, но и расположились в строгом порядке по своим "психологическим качествам". Эту закономерность этно-географической психологии народов подмечали уже древние греки, распределявшие народы и территории их обитания по "климатическим поясам" с соответствующими психологическими отличиями. В наше время этим вопросом особенно пристально занимались представители геополитической школы - Рудольф Челлен, Хелфорд Макиндер (введший понятие Heartland), Карл Хаусхофер и т.д. Эти авторы показали, что на евразийском континенте и в непосредственно прилегающих к нему ареалах общая этнопсихология народов варьируется с довольно четкой последовательностью по линии Запад - Восток. Ту же саму особенность, но уже с другой, чисто традиционалистской, точки зрения отмечал и Рене Генон. Запад и соответственно "народы Запада", его "демос", тяготеют к индивидуалистической, рационалистической психологии, к дробности, дискретности и атомарности. Эта тенденция получила свое предельное выражение в той цивилизации, которая построена на современном, индустриальном Западе. Восток, напротив, отличается созерцательной отвлеченностью от индивидуума, метафизичностью, коллективизмом, общинностью, "антропологическим пессимизмом" и т.д. Иногда эта разница определяется как противоречие между западным "активизмом" и восточным "фатализмом".
      
       О разнице в подходах к дальнейшему развитию экономики и "факторе демоса" в процессе глобализации поговорим в следующих частях.
       Вопросы глобализации. Часть III. "Пусть сильнее грянет кризис"
      
      
       Современная "глобализация" происходит по таким законам, что можно только пожелать, чтобы существующий кризис приблизил падение этой системы
       1. "Феномен" процесса глобализации. А был ли мальчик?
      
       Зададимся вопросом, что такое "глобализация" в экономике. Если задуматься, то в качественном отношении глобализация экономики (а мы говорим сейчас именно об экономике) изначально представляет собой довольно заурядное явление, где под новым термином скрываются давно известные процессы роста взаимозависимости и формирования единого мирового пространства, лишь претерпевающие количественные изменения и приобретающие иные формы. На различных этапах всемирной истории их основой были, например, экспансия Римской империи; колониальные завоевания, ставшие следствием великих географических открытий; освоение наиболее удобных и экономически выгодных коммуникаций между народами и континентами, подобных Великому шелковому пути; научные и технологические революции и т.д.
      
       Более того, статистика говорит о том, что современная мировая экономика в некоторых отношениях является менее интегрированной, чем экономика накануне Первой Мировой, когда удельный вес внешнеторгового оборота, вывоз капитала и свободное перемещение трудовых ресурсов достигли своего пика. В канун 1914 г. экспорт британских капиталов составлял до 9 % ВНП, т.е. в два раза превышал экспорт капиталов Японии и Германии (в сопоставимых цифрах) в 1980-е годы. В 1910-е гг. существовала и единая мировая денежная единица - золото, а численность рабочих, пересекающих границы, была более высокой, чем в наши дни. Только к 1970 г. экспорт, соотнесенный с совокупным производством, достиг уровня 1913 г. И только в последующие годы темпы роста экспорта стали составлять от 12 до 17 %, набрав максимальные цифры с 80-х годов (кстати, в это же время чистые сбережения США стали равны нулю). Зато масса прямых зарубежных инвестиций стала росла в три раза быстрее, чем мировая торговля, объем сделок на валютных и финансовых рынках примерно в пятьдесят раз превышает объем международной торговли и т.д. Что же произошло в 80-е?
      
       Стоит обратить внимание, что сам процесс "глобализации" экономики в современном понимании (экономическим аспектам которой характерны "свободная торговля", свободное движение капитала, снижение налогов на прибыль предприятий, в том числе и через активное использование оффшоров), как и возникновение самого термина (появление которого в академических исследованиях связывают с именем американского социолога английского происхождения Роланда Робертсона давшего толкование этому понятию только в 1985 году - сравните с графиком), по датам очень четко соотносятся, во-первых, с процессом активного вывода производства из США, ставшего практически неконкуретноспособным из-за уровня издержек. Своим спасением Соединенные Штаты обязаны нормализации американо-китайских отношений стараниями нашего "заклятого друга" З. Бжезинского[1] в 1981 году. А, во-вторых, последующей политике кредитной вакханалии (или "рейганомике"). Достойными продолжателями политики голливудского ковбоя-президента стали президентская семейка Буш[10], скасофонист Клинтон и недавняя "темная лошадка" - черный троцкист Обама. Все ради интересов спонсоров, которые стали двигателем "глобализации" экономики.
      
       Кстати. В каталоге Библиотеки конгресса США 1994 г. указывалось лишь 34 названия книг, содержащих термин "глобализация" и различные производные от него, причем самая ранняя из них была датирована 1987 годом.
      
      
       2. "Со своим уставом, да в чужой монастырь"
      
       Что касается капиталов, вложенных в колониях и т.д., то они могут давать более высокие нормы
       прибыли, так как там вследствие низкого уровня развития норма прибыли выше вообще,
       а в cвязи с применением рабов, кули и т.п. выше и степень эксплуатации труда
       К.Маркс, Капитал, т. 3, гл. 14
      
       Возвращаясь к "глобализации", резюмируем, что в основе резкой интенсификации достаточно обыденного процесса лежит, прежде всего, возникшая в начале 80-х острая необходимость вывода неконкурентноспособного производства с территории США, а так же последствия достаточно специфичного приема стимулирования американской экономики, о котором мы поговорим чуть ниже. Все эти явления потребовали своего оформления в политике, традиционный стиль которой в США имеет агрессивный экспансионизм в целях получения максимальной прибыли[2] на фоне морализаторского самоощущения "сияющего храма на холме"[3], с нотами протестантского сионизма.
      
       Таким образом, США традиционно полезли "со своим уставом, да в чужой монастырь" (как вариант - "со свиным рылом..."). Но то, что прошло для Соединенных Штатов в свое время при захвате мексиканских территорий, не проходит со всем остальным миром. Штаты подняли непосильную для себя задачу, вызвав сложную реакцию, которая вышла за рамки экономики.
      
       На сегодня следует говорить, что структурный смысл этой политики состоит в реализации корпоративного проекта по созданию всеобъемлющего, универсального миропорядка на базе формирования экономической (с сопутствующими политико-военной и этико-правовой) системы в интересах и на условиях талласократической элиты (США и традиционных союзников из оккупированных территорий Европы, Кореи, Японии и т.д.) посредством максимально широкого распространения зон влияния современного Запада на остальной мир, который позволяет создавать, развивать и поддерживать сеть взаимосвязей и взаимозависимостей за рамками национально-государственных авторитетов. Такая политика отвечает в первую очередь интересам корпораций и спекулятивных капиталов. И не случайно, что наиболее четко проявляемые тенденции "глобализма" наблюдаются, прежде всего, в зоне "постиндустриальных" стран, "мировых" СМИ, принадлежащих узкой группе мировой элиты, в тончайшем слое интернет-электронных связей, протянувшихся от них в другие части мира, и в финансовой сфере, фактически подвязанной на единственную мировую резервную валюту.
      
       Но именно фактическая подвязка к одной стране сыграла свою решающую роль в процессе имеющим противоположный вектор - все усиливающейся фрагментации (регионализации) мировой экономики. "Глобализация" экономики находится в структурном кризисе и есть причины, чтобы его приветствовать.
      
      
       3. Системный сбой "глобальной" экономики
      
       Существующую "глобальную" экономическую систему в ближайшее время ожидают критические изменения, в основе которых лежит системный сбой, причиной которого являются как поверхностные, так и глубинные факторы.
      
       Поверхностные причины, прежде всего, теснейшим образом связаны с пороками экономики США, поскольку сегодня более чем 40% потребления мирового продукта (с учетом паритета цен) приходится именно на Соединенные Штаты (а если учесть общемировое потребление продуктов питания, то эта цифра еще более значительна). При этом мировой процесс производства фактически является заложником потребителей в США и практически не желает обрушения системы, но нужно реально понимать, что бесконечно этот процесс длиться не может - в конце концов система рухнет. Она уже рушится по довольно-таки банальной причине - в Соединенных Штатах достигнут предел стимулирования конечного спроса (который бывает двух видов - со стороны государства и со стороны домохозяйств).
      
       Так в течение последних 30 лет спрос домохозяйств стимулировался за счет предоставления все более и более дешевых кредитов (стоимость которых падала в соответствии с падением учетной ставки ФРС США - с 19% в 1991 году до 0% в 2008/9), ежегодно поднимая долги на 10%, при этом существенно превышая реальное повышение доходов. Все это придавало экономике видимость постоянного роста, при том, что денежная масса росла еще быстрее. Для избежания неминуемой инфляции была создана система канализации "лишних денег" через фондовые рынки (и ряд производных финансовых продуктов - деривативов), где последовательно происходил неизбежный рост цен на ряд активов - раздувались финансовые "пузыри" (в последнем варианте - цен на недвижимость). Но рост любого такого "пузыря" конечен, после чего любой пузырь лопается. Само количество подобных "пузырей" тоже ограниченно, после множества вариантов создание нового "пузыря" не просматривается.
      
       Снижать стоимость кредита больше некуда, рост спроса со стороны домохозяйств уже практически невозможен - если в начале 80-х долг домохозяйств не превышал 50% годового дохода, то сегодня он уже превышает 130%.Теперь домохозяйства больше будут выплачивать долги, чем потреблять. Выдача кредитов сейчас является довольно-таки рискованным занятием, поскольку вернуть их они вряд ли смогут.
      
       И здесь складывается практически тупиковая ситуация. Так, если спрос будет приведен в соответствующее доходам состояние, то он упадет как минимум на 20% (или $3 трлн в год, при том, что ВВП США не дотягивает до $14 трлн.). Такое падение спроса неминуемо вызовет падение экономики, что вызовет снижение доходов, что, в свою очередь, вызовет падение спроса, и т. д. Равновесное состояние будет соответствовать падению спроса в США порядка на $6 трлн в год (или 40%).
      
       Между тем, за последние десятилетия была выстроена четкая система перераспределения денежных средств, которая базировалась на трех принципах:
      
       - постоянном росте спроса;
       - постоянном росте денежного предложения (крайне желательно без создания инфляции);
       - постоянном снижении стоимости кредита.
      
       Как мы видим, первый и третий принцип перестали работать, а второй находится в критическом состоянии.
      
       Теоретически для выхода из ситуации можно списать все долги с потребителей, но это означает массовые банкротства финансовых структур - банков, страховых компаний и т.д. Что в существующих реалиях невозможно, поскольку за прошедшие десятилетия "с молоком матери" - с утверждением догм монетарного либерализма - была взрощена система, в которой максимальный доход оседает в финансовой системе, которая и стала руководить экономикой. К чему, собственно говоря, все время и стремился ростовщический капитал, который, как мы помним, получил возможность не только получать эмиссионный доход от системы частных Центральных Банков, но и существенно перераспределить в свою пользу общий объем прибыли, который создавался в экономике.
      
       Если в 50-е годы ХХ века доля финансового сектора в общей прибыли корпораций составляла не более 10%, то сегодня она более 50%. Объем денег в реальной экономике тоже практически перестал расти - нужно менять систему, в частности, увеличить долю прибыли реального сектора, поскольку иначе он не сможет работать и платить зарплату, следовательно не будет источников роста экономики. Но финансовый капитал скорее удавится, чем согласится менять систему, в которой он получают 50% всей прибыли в экономике. Финкапитал не пойдет на сокращение прибыли в 5 раз, и у него для этого есть масса рычагов...
      
       Кроме того, под эти догмы выстроены как программы обучения, так и жесткоструктурированное управление. Эту систему обслуживает либеральная идеология, способствующая, в первую очередь, как мы уже говорили, беспрепятственному движению капиталов. Финалом этого бесконтрольного движения стал финансовый кризис.
      
      
       4. На пороге гиперинфляции. Цифры с полей
      
       По оценкам экспертов за последние 5 кварталов течения финкризиса, "глобальная" экономика потеряла 10% нажитого богатства: уничтожены банковские активы на сумму $1 трлн, стоимость жилого фонда сократилась более чем на $5 трлн, а общее падение стоимости активов на мировых фондовых рынках превысило $10 трлн. Если суммировать все непосредственные денежные инвестиции, займы, страховки и другие формы государственной поддержки компаний, которые осуществила одна только администрация США, то эта сумма составляет почти $5 трлн (по прогнозам сумма стимулирующих "инъекций" может удвоиться к концу 2010 года)[4}. Львиная доля этих денег ушла на спасение "жирных котов с Wall Street", выкуп у них проблемных активов и обеспечение гарантий по их долговым обязательствам. При этом сохранение сверхнизких процентных ставок со стороны ФРС окончательно наводнило финансовую систему ликвидностью, блуждающей теперь на рынках и не желающей перетекать в реальную экономику.
      
       Между Сциллой и Харибдой
      
       После всех антикризисных накачек долларовая система балансирует на грани гиперинфляции. Что бы этого избежать, из экономики США придется изымать средства - но тогда вырастет опасность противоположного, дефляционного процесса. Зато он будет крайне выгоден тем финансовым структурам США, которые имеют доступ к прямым кредитам ФРС, за счет чего вполне могут расплатиться с вкладчиками[5], а затем по дешевке скупить все активы, которые могут приносить прибыль.
      
       Так тридцатые годы прошлого столетия - эпоха дефляции, - стали временем крупнейшего перераспределения собственности в западном мире в пользу финансовой элиты. Звезда промышленников окончательно закатилась, XIX век, век господства промышленников, окончательно завершился; начался век следующий - век банкиров.
      
       При этом существует два варианта развития кризиса - быстрый (с теоретической перспективой быстрого "компенсационного" роста и медленный - менее болезненный, но зато длинный. Что-то подсказывает, что на "шоковую терапию" (до этого настойчиво рекомендованную всем странам бывшего соцблока) элита США не пойдет. Тем более, что от подобного дефляционного сценария финэлиту США удерживает два опасения. Во-первых, потребители США слишком хорошо жили в последние десятилетия и падение жизненного уровня их вряд ли обрадует (впрочем, к бунтам в стране готовились уже давно). Во-вторых, подобные действия подорвут позиции доллара, как мировой резервной валюты. Все это может подорвать саму государственность США. Поэтому власти США будут стараться проскочить между Сциллой и Харибдой - гиперинфляцией и дефляцией.
      
       Насколько это удастся - большой вопрос. Вероятность непредсказуемого срыва в ближайшее время остается достаточно высокой, несмотря на мощный интеллектуальный потенциал "ЗАО" ФРС США и быстроадаптивный "отклик-реакцию" (вспомнив о терминологии Арнольда Тойнби), в "челночном движении вызова-и-ответа". Это может произойти еще и потому, что запущенный в 80-е годы процесс "глобализации", на фоне исчезновения конкурирующей системы в 1991 году, наполнился военным и идеологическим содержанием, вызвав сложную ответную реакцию, и сами процессы приняли нелинейный характер, при котором прогнозы становятся малопросчитываемыми, о чем мы поговорим в следующей части.
      
      
       5. Считать любим. Нелинейная функция глобализации
      
       Когда говорят, что "они все просчитали" или "доллар вечен", то помимо многочисленных "мозговых центров", ведущих открытые и закрытые исследования, в т.ч. составляющих прогнозы модели развития экономики, нужно вспомнить и о системе ФРС США. Эта структура обладает тремя крупными вычислительными центрами: один основной, который обрабатывает платежи в системе расчетов Fedwire и два резервных ("hot backup" и "warm backup"). Эти три центра - Нью-Йорк+ East Rutherford Operation Center, N.J., Ричмонд и Даллас - находятся на значительном расстоянии друг от друга на случай возникновения чрезвычайных ситуаций: стихийных бедствий, отключений электричества, повреждений телекоммуникационных линий и т.д. (вот уж куда действительно стоило направлять самолеты...)[6].
      
       Кроме этого, информационно-вычислительный центр в Вашингтоне, дает ежесуточные сводки, и перераспределяет кредитные ресурсы между федеральными и коммерческими банками, расположенными в разных штатах, осуществляя централизованное регулирования хозяйственной деятельности, что идет в разрез с экспортным вариантом "оголтелого либерализма" (если сравнить, то и "экспортные" рецепты МВФ меняется на прямо противоположные применительно к США).
      
       Но далеко не всегда теоретические расчеты и математические модели соответствуют действительности - достаточно вспомнить двух горе-экономистов - Р. Мертона и М. Шоулза, получивших в 1996 году Нобелевскую премию за "научное доказательство" того, что наблюдаемого нами кризиса никогда не произойдет. Причины наблюдаемого кризиса разбирались выше.
      
       Кроме того, в процессе глобализации экономики США залезли в глубинные пласты мирового уклада, перейдя в сложную нелинейную систему, которую в расчетах теперь пытаются учитывать в множестве нелинейных функций, характеризующихся высокой степенью динамической взаимозависимости и в которой незначительное изменение параметров может привести к совершенно разным состояниям (имеющее название "эффекта бабочки" - когда взмах крыльев бабочки в одной точке земного шара может приводить к шторму в другой точке). При этом самим нелинейным системам свойственны несколько типов взаимодействий:
      
       Первый тип взаимодействий: Результаты не могут быть предсказаны из отдельных действий. Достаточно распространенная ситуация, когда каждое из действий, осуществленное по отдельности, не приводит к каким-либо негативным последствиям, однако их совместное применение оказывает разрушительное воздействие на систему. Наглядным примером может служить несовместимость ряда лекарств или некоторые нейтральные бытовые химических веществ, которые, тем не менее, могут быть использованы для создания взрывчатых смесей. В экономике ситуация мало просчитываемая.
      
       Второй тип взаимодействий: стратегии зависят от стратегий других.
       Ярким примером здесь служит шахматная игра, когда стратегия собственной игры выстраивается на основе предположений о стратегии, которой придерживается противоположная сторона. Несмотря на то, что конкурентная система глобализации была разрушена в 1991 году, в мировой экономической системе подавляющей денежной массой остаются доллары США, а министерства финансов и центробанки большинства стран до сих пор находятся под контролем талласоцентричной финэлиты, фактор непредсказуемости стал только увеличиваться. И это касается не только Китая (в последние месяцы умудрившегося стать фактически самодостаточной экономикой), но и факторы поднятия исламского самосознания, направления развития Латинской Америки и т.д. Все эти факторы можно объединить в -
      
       Третий тип взаимодействий: поведение меняет среду.
       При рассмотрении поведения системы необходимо учитывать и ее среду, причем для сложных систем характерна и сложная, динамичная, структурированная среда. Взаимодействия между акторами внутри системы могут приводить к определенному ее воздействию на среду, которое, в свою очередь, меняет ее. Это самый сложный момент для экономических и политологических расчетов.
      
       Очевидно, что в составлении моделей расчетов пытаются отталкиваться и от понятия "прерывистого равновесия" в модели "самоорганизованнной критичности" - "СОК" (Илья Пригожин, Пер Бак и т.д.), которой можно дать следующее определение "Сложные системы имеют свойство в процессе своей эволюции приходить к критическому состоянию, в котором небольшие изменения могут способствовать развитию цепной реакции, в результате которой система оказывается в состоянии хаоса. В этом состоянии системе свойственно прерывистое, скачкообразное поведение, известное как состояние "прерывистого равновесия" ("punctuated equilibrium")". Где так же фигурируют понятия "кризисной нестабильности" ("crisis instability") для описания состояния предельной чувствительности мировой системы к маленьким возмущениям и событиям и "кризисной стабильности" ("crisis stability") для состояния относительной устойчивости.
      
       В такой модели основным условием является повышенная "адаптабельность", а за основу принимается мысль, что не любой хаос является отрицательным и не всякая стабильность является благом. За основу приято и то условие, что лица, принимающие решения, должны пойти против культурных паттернов. В такой системе общество зачастую намеренно подталкивают к управляемому хаосу. Это объявлено залогом успеха[7].
      
      
       6. Регионализация, как реакция самозащиты
      
       Элита "философии моря", безусловно, неплохо структурирована и высоко адаптабельна, она сумела занять доминирующие позиции в мире, но жадность и ощущение вседозволенности финально подорвало ее позиции. Начав раскручивать экономический механизм, США попытались доминировать во всех областях, включая морально-этическую, что вызвало противоположный эффект - если к началу 90-х государства стремились к максимальной открытости, по сути превращаясь в агентства, сопровождающие и обслуживающие поток обменов через свои границы и набиваясь в союзники к "мировому гегемону", то сейчас (особенно после показательных разрушений Сербии и Ирака, а так же очевидных проблем в экономике "гегемона") страны стремятся все более активно создавать региональные таможенные (и военные) союзы - формы автаркии, стараясь закрыть свою экономику от негативного влияния "глобального" фактора, обеспечить гарантированные рынки сбыта собственной продукции и создать твердые региональные валюты, не имеющие проблем "перепроизводства". В первую очередь это актуально для стран с небольшим населением, поскольку современные производства становятся рентабельными при наличии платежеспособного населения на уровне не ниже 150 - 200 млн. человек. Если говорить отдельно про Китай, как один из крупнейших акторов, то этой стране удалось создать свой внутренний рынок, фактически перейдя от "мировой фабрики", зависимой от инвестиций и экспорта к самодостоточной экономике, что позволило добиться в ноябре 2009 г. феноменального роста промышленного производства в 19% по отношению к тому же периоду предыдущего года.
      
      
       7. "Заманчивые перспективы"
      
       А пока же, в действиях мировой финэлиты, которая далеко не монолитна, вместе с попытками по поддержанию на плаву их "личного глобального доллара" (в процессе создания которого убили парочку президентов, развязали столько же мировых войн и не только), наблюдается тенденция по переключению "тумблера мирового эмиссионного центра" с ФРС на МВФ. Лондонский офис Ротшильдов, имея большее поле для последующего маневра (например, перевод HBSC в Гонконг), пытается перетянуть на себя одеяло у Рокфеллеров.
      
       И чем больше концентрируются капиталы, чем больше максимализируется прибыль, тем громче раздаются голоса о создании "Мирового правительства", которому начинают приписывать "высший гуманизм". И здесь стараются две категории людей - с одной стороны безумные либеральные утописты (напоминающих сумасшедших, размахивающего в толпе опасной бритвой), с другой - получающая прямую выгоду парамассонская финэлита и персонажи из сомнительных этнических объединений, оперирующих нормами двойной морали, считающих себя "избранными" и "вышедшими в финал".
      
       Но здесь вспоминаются слова того же Тойнби, британского историка и политолога, что "во всех странах, где максимальная частная прибыль выступает как мотив... частнопредпринимательская система перестанет функционировать. Когда это случится, социализм в конечном итоге будет навязан диктаторским режимом". Распределительная экономика диктаторского режима, возглавляемая финэлитой сомнительного этнического происхождения - не самая радужная перспектива. Но деньги, когда они концентрируются в сверхсжатом виде, автоматически превратятся в чистую власть с распределительной экономикой в своей основе. А распределительная экономика - это не только товары, вещество, это информация, это ресурсы, т.о. вводиться иерархическая структура управления самого отвратительного парамассоньерского типа. И в этом отношении нынешний финансовый кризис может стать еще одной из ступенек к этой системе.
      
       Даже если предположить, что произойдет чудо и "мировые деньги" окажутся действительно под "надлежащим контролем", о заманчивой перспективе которой нам недавно пели на G20, то возвращение к ситуации, когда ими воспользуется группа мошенников и ростовщиков неминуема. В основе этого постулата лежит -
      
      
       8. Глубинная причина
      
       Высказывание Вальтера Ратенау "экономика - это судьба"[8] стало аксиомой ХХ века, когда экономика стала не только движущей силой основных политических процессов, в том числе определивших спор двух альтернативных хозяйственных моделей - капитализма и социализма - предопределив глобальную архитектуру мира во второй половине столетия. Окончание холодной войны также было интерпретировано в экономических терминах как победа рынка над планом. Рынок обрел статус глобального, не только как хозяйственная инфраструктура, но как планетарная идеология. Деньги стали мерой всех вещей. То, что в социологии называется "рыночное общество", есть не просто общество, чье хозяйство основано на рыночном принципе, но воспроизводящее структуру рынка (обмен, торговля, ценообразование, эгоизм, поиск выгоды, спекуляция, распределение труда и т. д.) на всех уровнях. Экономика, таким образом, подчинила себе политику, общество, идеологию, историю и все остальное. Культ Золотого Тельца - идола ростовщиков, - стал носить глобальный характер.
      
       Стоит обратить внимание, что и "глобализация" в интересах "постиндустриальных" стран, основана, прежде всего, на чистом паразитизме финансового, по сути ростовщического капитала, получающего до 60% мирового дохода - тех денег, которые при других условиях распределения прибыли могли бы получить образование, социальная сфера, культура, наука[9]. Собственно и весь "информационный постиндустриализм" - лишь тонкий электронный слой драпировки, прикрывающий реальных бенефициаров - "жирных котов". Играя на групповом эгоизме "золотого миллиарда", в общественное сознание последовательно вкладывается образ "венца человеческого развития" - выжимающего максимальную прибыль "успешного Homo Economikus" - нарциссического индивидуума (зачастую лишенного четкой половой ориентации). В современной системе "глобальной экономики" наибольший профицит получают, во-первых, эмитент мировой резервной валюты и владеющая им финэлита, во-вторых, разного рода спекулятивные капиталы (играющие на биржах и не только), в-третьих, по остаточному принципу, "банковское сообщество", и далее, опосредованно, обслуживающий этот сектор страховые структуры, сонм консультантов, рейтинговых агентств и т.д.
      
       Очевидно, что первопричина происходящих процессов лежит в порочности самой природы кредитных денег - питательного бульона для вируса ростовщичества и инструмента мошенничества, которые "исчезают из обращения всякий раз, как возникает повышенная в них потребность, и затапливают рынок в моменты, когда их количество и без того избыточно" (С. Геззель). При этом "экономизм" свойственен не только капиталистическому обществу. В свое время Н. Бердяев отмечал, что "буржуазное общество и породило социализм, и довело до него. Социализм есть плоть от плоти и кровь от крови капитализма... Поклонение Мамоне... одинаково свойственно и капитализму, и социализму". Впрочем, что можно было ожидать от экономиста Маркса, носителя философии своей среды. Не далеко ушли и его догматические последователи советского периода. Впрочем, на тот момент их оправданием может служить техническая сложность от внедрения альтернативной системы "свободных денег с демерреджем. Эта идея, безусловно, не просто подрывает самые основы мировой финансовой системы, но и является наиболее действенным из реально существующих и, кроме того, многократно и успешно апробированным на практике способом ликвидировать диктат кредитных денег - инструмент обогащения ростовщиков.
      
       Выдающийся экономист Джон Мейнард Кейнс писал: "Я убежден, что будущее научится больше у Гезелля, чем у Маркса". Почему? У Маркса "зло" - в прибавочной стоимости, а восстановление справедливости предполагает изъятие этой стоимости у одного класса в пользу другого. У Гезелля "зло" - в кредитной природе денег, а восстановление справедливости предполагает ликвидацию этой кредитной природы, подпитывающей гобсеков. Главное отличие: вместо насилия над людьми - насилие над абстракцией.
      
       Любопытно, что различные вариации на тему денег с демерреджем (или свободных денег - Freigeld) служили основной формой денег в Средневековой Европе с Х по XIII век, вплоть до тех пор, пока не сложился и оформился новый класс - класс банкиров, выведя ростовщиков из полутени, куда их отправили постулаты христианства, на новый уровень. С падением дома Барди ростовщические капиталы на некоторое время отошли в тень, что бы снова вернуться - сначала в Голландию, затем в Англию. Почувствовав себя уверенно, ростовщичество постепенно расправились с вредной для себя идеологией - христианством, проповедующим бессеребреничество.
      
       На сегодня мы имеем два варианта развития событий - суперконцентрация капитала и создание мировых денег, находящихся под контролем узкой группы "элиты", либо отказ от кредитных денег с переходом на деньги с демерреджем.
      
       Очевидно, что только дальнейшее развитие кризиса может повлиять на развитие "альтернативных" денег. Между тем, в ряде стран эта система становится единственно возможной. Прежде всего в Японии (которая испытывает кризисные явления с конца 80-х, почти два десятилетия пребывая в дефляции, несмотря на то, что ставка рефинансирования все это время держится на нулевом уровне[10]), где полный отказ от бумажных денег в пользу электронных расчетов произойдет в ближайшие пару лет.
      
      
       9. Элита "философии суши". Parole, parole, parole...
      
       Очевидно, что технической основой для денег с демерреджем в России могла бы стать единая национальная платежная система, о создании которой было заявлено не так давно. Так же очевидно, что в ближайшее время ее может ожидает судьба нефтяной биржи, ведущей расчеты в рублях, открытию которой препятствуют постоянные "неожиданные проблемы", вызванные в первую очередь перманентным согласованным сопротивлением со стороны псевдороссийской таллассоцентричной элиты и экспертократии финансового сектора. Парадокс в том, что ответственные за финансовый сектор на сегодня являются "святее святых" - или монетарнее самых прожженных монетаристов за океаном, - прежде всего потому, что эта часть экспертократии была выпестована американскими монетаристами двадцатилетней давности. Поэтому называть эту часть общества "элитой суши" было бы просто нелепо. Так же нелепо было бы ожидать, что эта часть "элиты" будет готова привести саму "суши" к другому типу экономики, поскольку фактического переосмысления даже происходящих процессов в этом секторе так и не произошло. С этой точки зрения усиления кризиса можно только приветствовать - будем надеяться, что его бурный поток смоет этих пиявок с тела экономики. Иначе сдирать их потом придется много больнее и с мясом.
      
       Но позитивные явления все же наблюдается - к таковым можно отнести создание таможенного союза. Будем надеяться, что это осмысленное решение подкрепленное реальной политической волей, дающее начало для реальной реинтеграции на постсоветском пространстве и далее, закладывающее основу альтернативного глобального актора международных отношений.
      
       Мы уже говорили о том, что наиболее оптимальной формой существования элиты "суши" является жесткая иерархическая структура, при этом так же очевидны и ее недостатки, в первую очередь от закрытости системы управления и конкуренции элит, отсутствия ротации, битвы за ведомственные интересы и пониженной возможности учится на успехах и ошибках других. Наиболее рациональным выходом из ситуации будет являться создание максимально открытой системы "электронного правительства", что в данные момент так же анонсировано, но будет ли воплощено в действие - покажет время. Остается только надеяться, что эту систему не постигнет печальная судьба ЕГАИС (единой автоматизированной информационной системы), с помощью которой чиновники планировали бороться с поддельным алкоголем.
      
       От скорости аптабельности и эффективности отклика элиты к вызовам, которые бросает внешняя среда, зависит и ее будущее и будущее общества, которое в результате или получает новый импульс для развития, или надламывается, не справившись с вызовом. Следствием надлома становится распад общества или же оно застывает в своем развитии, переходя в стадию окостенения. Очевидно, что если эффективность отклика как элит, так и общества не изменится, это приведет к очередным большим потрясениям.
      
       Поэтому далее мы перейдем к рассмотрению "кратосов" и различному пониманию "демосов" в процессе глобализации.
      
      
       _________________________
       [1] Тадеуш Бжезинский, определил взгляды своего отпрыска - русофоба. Высокопоставленный польский дипломат поддерживающий нацистов, во многом осуществлявший внешнеполитическую деятельность страны в середине 30-х и вплоть до начала Второй Мировой был активным проводником политики Польши как союзника гитлеровской Германии. Работая в Германии периода расцвета нацизма в 1931-1935 гг., он сделал все для создания этого союза. После, будучи назначенным послом в Советский Союз, Бжезинский-старший от лица своей страны категорически отказал дать гарантию пропуска советским войскам для отражения предполагавшийся фашистской агрессии. Во время военных столкновений между СССР и Японией на Халхин-Голе Польша (бывшая фактически милитаристским государством, с самым долгим сроком действительной военной службы и способностью выставить до 5 млн солдат с огромным обученным резервом) обратилась к Японии с инициативой открытия "второго фронта" против Советского Союза, подбивая к этому и Германию.
      
       Нужно отметить, что поляки в 1930-е годы была о себе чрезвычайно высокого мнения, они даже официально ставили вопрос в Лиге наций с требованием о предоставлении им колоний, на том основании, что у них большое и растущее население и высокая рождаемость. После чего Польша активно поучаствовала а разделе Чехословакии. И лишь потом последовало Мюнхенское соглашение (разрушившее и планы пана Бжезинского), кстати, почти слово в слово копирующий польско-немецкий пакт от 1934 года, созданный при непосредственном участии Бжезинского-старшего... Тот же Черчилль, которого уж никак нельзя заподозрить в симпатиях к России, сказал, что "Польша вела себя как гиена среди львов, пытаясь урвать свой кусок добычи". А кончилось все тем, что ее оба льва и порвали...
      
       Но в личной прозорливости Тадеушу Бжезинскому не отказать - перед самой войной он получает перевод в Канаду. Его сын, Збигнев Бжезинский, уже в 20 лет начинает работать атташе в правительстве провинции Квебек. В это время (с 1945 года) он учился в Монреальском университете Макгилла (этот университет считается наиболее интернациональным в Северной Америке, но при этом входит в 100 лучших в мире), который закончил в 1949 году и в нем же получил степень магистра (1950). Збигнев изучал международные отношения и геополитику. Основной темой его исследовательской работы в университете был национальный вопрос в Советском Союзе. Впрочем, это отдельная история...
      
       [2] Данные о средней добавленной стоимости на занятого в промышленности за 1980-84 и 1995-99 годы дают следующую картину: там, где он был выше $20 тыс. в год, этот показатель вырос в среднем на 90%, там, где он составил $10-20 тыс. - на 60%, там, где менее $10 тыс. - на 40%. Себестоимость пары кроссовок Nike, произведенных в Юго-Восточной Азии составляет порядка 3$, конечному покупателю они обойдутся в 100$
      
       [3] Высказывания, характерные для политики США:
      
       - президент Монро в "Доктрине Монро" (1823 год ): "Америка для американцев" - 1 континент;
       - сенатор Салливан, статья "Аннексия" "Manifest Destiny" (явное предназначение в "несении универсальных ценностях свободы и прогресса диким народам") - 2 континента, завоевание части Мексики и др;
       - президент Вудро Вильсон (подписавший закон о создании ФРС США): "Национальные интересы Америки заключаются в распространении, а при необходимости и в насаждении демократии в мире" - все 6 континентов
      
       [4] Всего же, для поддержки национальных финансовых систем правительства разных стран в целом выделили около $9 трлн.
      
       [5] именно набеги вкладчиков разоряли банковскую систему США в начале 30-х годов, из-за них Рузвельт в 1933 году объявил дефолт США, скромно именуемый ныне "банковскими каникулами". Ну а следующий дефолт США произошел в 1971 году - с отказом от золотого обеспечения доллара... Так что, опыт богатый
      
       [6] В случае возникновения проблем в основном расчетном центре автоматически будет задействован резервный, который полностью возьмет на себя функционирование системы. Информация о всех операциях и изменениях в базах данных Fedwire передается из основного в резервные центры в режиме реального времени на протяжении всего операционного дня. Технические средства и программное обеспечение поддерживаются в резервных центреах состоянии 100-процентной идентичности с основным центром и полной готовности к работе. Благодаря этому все операции системы могут быть переведены в резервные центры в течение 30 минут. До недавнего времени данные были защищены 56-битовым кодом "Triple DES" (data encryption standard), позднее был осуществлен переход на правительственный 256-битовый "Advanced Encryption Standard" (AES).
      
       [7] Собственно говоря, теория "прерывистого равновесия" была сформулированна Н.Элдриджем и С.Гулдом уже в 1972г. и существенным образом базировалась на гипотезе о "скачкообразной эволюции" О.Шиндуолфа, высказанной гораздо в 1950. Эта и некоторые другие работы по проблемам эволюционной теории и морфогенезису послужили одним из стимулирующих толчков для пионерской работы Р.Тома (Stabilit? Structurell еt Мorphog?n?se) и бурным событиям "нелинейной революции" 70-80 гг., одним из результатов которой и явилась теория СОК, сформулированная П.Баком, Ч.Тангом и К.Визенфельдом в 1988г.и имеющая конкретное применение в экономике.
      
       Причем, есть определенная уверенность, что Рене Тома таким образом описал практические результаты, во-первых, событий "молодежной революции" 1968 года во Франции, спровоцированных спецслужбами США в ответ на предыдущий обмен долларовых запасов Франции на золото и левые настроения правительства де Голля. Во-вторых, организованных ими в том же году событий "пражской весны", так испугавшей номенклатуру коммунистического блока.
      
       А вот общая волна революционных протестов прокатившаяся тогда по всему миру не была поддержана "официальными" компартиями, поскольку не вписывались в их догматические понятия. Отказавшаяся возглавить эти движения, коммунистическая номенклатура в СССР, предпочтя личные социально-экономические гарантии идеалистической составляющей, не сумевшая сформировать эффективный отклик-реакцию (опять вспоминая Тойнби), не справилась с вызовом, что определило ее переход в стадию окостенения и застой, который сначала вызвал дискредитацию страны, а потом и разрушение самой партии.
      
       [8] слова основателя AEG, произнесенные сразу после заключения позорного Версальского договора, сторонником которого он являлся. Кстати, то что нам известно о Ратенау, соглашению по Веймарской республике с СССР, учебе и контактах высших советских военноначальников в Германии, во многом объясняет и последующие меры, которые были к ним приняты со стороны Сталина.
      
       [9] Ситуация, когда финансовый сектор перемалывает ресурсы и из обслуживающего инструмента экономики превратился в бессмысленную для развития общества объект, отчасти напоминет парадокс бездарного планирования времен застоя социализма - станки производили станки, чтобы производить станки, и т.д. финально оказываясь во дворе завода невостребованными. Разница лишь в том, что в первом случае - безолаберность, во втором - воровство конкретных "бенефициаров".
      
       [10] В конце 80-х гарвардский экономист (позже министр финансов) Лоренс Саммерс предупредил "Утверждение большинства американцев о том что Япония представляет большую угрозу США чем Советский Союз скорее всего окажется правильным". Для этого США (не только фактически оккупирующие японские острова, но и являющиеся основным покупателем их продукции) оказали давление на Японский банк с тем чтобы тот принял меры по увеличению стоимости йены относительно доллара.
      
       В рамках G7 в сентябре 1985-го было официально разработано "Плазовское соглашение" (Plaza Hotel Accord) по принятию ряда коллективных усилий по снижению стоимость доллара. Затем последовали договор Бейкера-Миязавы (Baker- Miyazawa Agreement) и "Луврское соглашение" (Louvre Accord) в феврале 87-го, по которому Токио согласился "следовать денежно кредитной и налоговой политике которая поможет расширять внутренний спрос и таким образом внести вклад в сокращение доходов от внешней торговли (external surplus)". У Вашингтона появился козырь который давал ему возможность подвергать Японию интенсивному давлению и он, конечно же, им воспользовался.
      
       Согласно всеобъемлющему закону торговли и конкурентоспособности 1988 года Вашингтон включил Японию в список стран использующих "враждебные" торговые методы и потребовал серьезные концессии. В 1987 году Японский банк сократил процентные ставки до уровня 2,5% где они и оставались до мая 89-го. Более низкие процентные ставки якобы должны были побудить японцев закупать американские товары, чего, к слову, раньше никогда не случалось. Вместо этого дешевые деньги нашли путь к быстрой прибыли на растущей Токийской фондовой бирже, в результате чего раздулся колоссальный финансовый пузырь. Внутренняя японская экономика получала стимулы к росту, но быстрее всех росли фондовая биржа Nikkei и цены на недвижимость. В качестве прелюдии к экономическому пузырю, возникшему позднее в США, курсы акций в Токио повышались как минимум на 40% ежегодно, а цены на недвижимость в Токио и его пригородах раздувались в некоторых случаях на 90 % и более. Новая "золотая лихорадка" охватила Японию. В течение нескольких месяцев после Плазовского соглашения йена резко выросла в цене с 250 до лишь 149 йен за доллар. Японские экспортные компании компенсировали воздействие йены на экспортные цены финансовыми спекуляциями получившими название "зай тек" (zaitech) чтобы восполнить валютные потери на экспортной продаже и Япония внезапно превратилась в самый большой в мире банковский центр.
      
       Согласно новым международным правилам о капиталах японские банки могли считать основную долю своих долговременных акций в компаниях в системе "кеирецу" (the keiretsu system) в качестве основных активов банка, а так как бумажная ценность вложений в акции японских компаний выросла, вырос и их банковский капитал. Поскольку биржевой пузырь продолжал неистово раздуваться, к 1988 году все десять самых крупных банков в мире были японскими. Японский капитал потек в американскую недвижимость, поля для гольфа, роскошные курорты, в американские правительственные облигации и более рискованные акции американских компаний. Японцы услужливо превращали свою надутую йену в долларовые активы, таким образом, стимулируя президентские амбиции Джорджа Буша старшего, который следовал политике Рональда Рейгана.
      
       Комментируя успех Японии в 80хх спекулянт Сорос заметил - "перспектива финансового могущества Японии очень тревожная тенденция". Эйфория по поводу того что Япония становится всемирным финансовым гигантом продолжалась недолго. Надутая финансовая система банков наводненных деньгами привела к образования одного из самых больших финансовых пузырей в мире, так как биржевой индекс акций Nikkei в Токио повысился на 300 % всего лишь за три года после заключения "Плазовского соглашения". Стоимость недвижимости и имущественный залог под кредит от японских банков выросли вместе с ценами на акции. На пике японского финансового пузыря Токийская недвижимость была оценена в долларах выше, чем вся недвижимость Соединенных Штатов. Номинальная стоимость акций продаваемых на Токийской фондовой бирже Nikkei составляла более 42 % стоимости всех акций продаваемых в мире, по крайней мере, на бумаге.
      
       Но "щщастье" длилось недолго. В конце 89-го года, когда первые признаки краха Берлинской стены всплыли в Европе, Японский банк и министерство финансов начали осторожные попытки медленно сокращать процесс раздувания. Как только Токио стал принимать меры по охлаждению спекулятивных операций ,главные инвестиционные банки Уолл стрита начали применять на японском рынке новые экзотические схемы и финансовые инструменты. Их агрессивное вмешательство превратило упорядоченное снижение рынка акций в Токио в паническую распродажу со скидкой, поскольку банкиры Уолл стрита убивали наповал токийскую биржу. В результате медленное и упорядоченное исправление биржевой ситуации японским правительством стало невозможным. К марту 90-го Nikkei потеряла 23 % (более чем триллион долларов) стоимости на пике ее деятельности... В течение нескольких месяцев японские акции потеряли в стоимости почти 5 триллионов долларов. В голливудской фильмографии утрированно "страшные японские якудза" или "суперинвесторы" из "Die Hard", скупающие АМЕРИКУ, сменились на сумашедших комедийно-плюшевых японцев из "Вассаби". Вторая фаза в разрушении японской экономической модели включала в себя разрушение Восточно-азиатской сферы экономического влияния - очень успешной модели конкурировавшей с американским диктатом не считающегося ни с чем свободного рынка.
      
       Учитывая нынешний статус Л.Саммерса в команде Барака Обамы, можно предположить, что данную схему попытаются использовать еще раз, только вместо Японии будет назван Китай. Впрочем, последние события и мудрость китайцев заставляют в этом сомневаться. Трагедия повторяясь, превращается в фарс. Во всяком случае у тех, кто думает о своей стране своей головой, а не чужой ж* пой...
      
       (использовались материалы: noravank.am noravank.am fintimes.km.ru evrazia.org evrazia.org/article/1199 /alexsword.livejournal arctogaia.com)
       Вопросы глобализации. Часть IV. "Демос" и "кратия", жить чтобы победить смерть
      
      
       <i><span >Мы должны понять как устроен окружающий нас мир и наконец научиться жить по законам своей, Русской Цивилизации<br />
       </span></i><br />
       "Человечество, в массе своей, никогда не будет стремиться
       увидеть вещи такими, какие они есть..."
       Мэтью Арнольд, английский поэт и культуролог
      
       Многие говорят о "безальтернативности" происходящих процессов "глобализации", положения общества ("демоса") и состояния власти ("кратоса"), тем самым создавая настроения "исторического пессимизма", но у нас есть возможность приглядеться и увидеть, что действительность совсем не такая, как нам это пытаются внушить и у нас есть возможность позитивного выбора. В том числе и в системе управления. Попробуем разобраться...
      
       Мы уже говорили о том, что народы, населяющие различные регионы планеты постепенно сгруппировались не только в государственные и расовые блоки, но и расположились по своим "психологическим свойствам" (это отмечали еще и древние греки). Общая этнопсихология народов варьируется с довольно четкой последовательностью по линии Запад-Восток. Западный "демос", тяготеет к дробности индивидуалистической, рационалистической психологии. Эта тенденция получила свое предельное выражение в той цивилизации, которая построена на современном Западе. Восток отличается созерцательной отвлеченностью от индивидуума, метафизичностью, коллективизмом, общинностью, "антропологическим пессимизмом" и т.д. Иногда эта разница определяется как противоречие между западным "активизмом" и восточным "фатализмом" (А.Дугин, "Русская вещь").
      
       Эта закономерность отражается и на этнокультурной однородности народов, которая максимальна на Востоке и минимальна на Западе. Пределом общества смешения являются США, крайний Запад, а пределом этнической устойчивости - Дальний Восток, Китай и Япония. Логично предположить, что такое распределение отражается и на "коллективном бессознательном" народов - устойчивое и сильно развитое у людей Востока, бледное и хаотичное у людей Запада. Работы Юнга и других исследователей "психологии глубин" блестяще подтверждают эту гипотезу. То же самое, можно сказать и о готовности к жертвенности, восприятия духовности и т.д. Так, в полном соответствии с вышеизложенным, на Дальнем Востоке нормой являлось "умереть за Императора"[1], а на Крайнем Западе - скорее пристрелить компаньона, поскольку "Боливар не вынесет двоих".
      
       В соответствии с этнопсихологическими и геополитическими факторами сложились и два типа элит - "элиты философии суши" и "элиты философии моря". Первые из которых имеют более четко выраженную иерархическую структуру, но меньшую гибкость, вторые - более гибкую структуру иерархии, предельную рациональность, но меньшую принципиальность, сохраняя свое положение и статус на протяжении последних 500 лет (в том числе и благодаря естественной преграде). При этом элитам "философии моря" в настоящий момент удалось добиться преимущественного положения (как только элита "суши" отказалась от развития собственного идеалистического проекта). Насколько долго сохранится status quo - вопрос времени - в настоящий момент человечество подошло к точке бифуркации. Суть ее в том, что каждая цивилизация имеет определенное поле возможностей развития, определяемое потенциалом ее системы ценностей, человеческим материалом, географическим положением и ресурсным потенциалом, запасом знаний и технологий. В ходе роста и развития цивилизация приближается к пределам своего потенциала. Вместе с тем идет поступательный процесс развития производительных сил и нарастания объема знаний. Достигая предела этого потенциала, цивилизация подходит к определенной развилке: либо осуществить прорыв в новую область возможностей и получить "второе дыхание", либо пойти по пути приспособления к сокращающемуся потенциалу, постепенного свертывания и деградации, приводящим к коллапсу или к длительному застою.
      
       Необходимо отметить, что в современном языке под словом "цивилизация" понимается, прежде всего, ее европоцентристская модель. И когда говорят о цивилизационном кризисе, под этим понимается кризис преобладающей на сегодня европоцентристской модели, с ее дробной рациональностью и всеми другими атрибутами.
      
       По какому вектору пойдет дальнейшее развитие нашей истории зависит, прежде всего, от нас самих, в том числе и от того, какую форму управления мы выберем.
      
      
       Немного истории
      
       Раздумьям об идеальной форме государства предавались с давних времен. Так идеальное государство у Платона (эллинская цивилизация, ее "выражение в отчетливых эстетических понятиях" - А.Тойнби) - это "золотой век" справедливого "правления лучших и благородных". Если среди правителей выделяется кто-нибудь один - это монархия, если несколько - аристократия.
      
       Описывая идеальную форму правления, Платон вывел и негативистские направления, перечисляя их по мере нарастания "корыстных устремлений, обуславливающих поступки и поведение людей":
      
       1. Тимократия - власть честолюбцев, где еще сохранены черты "совершенного" строя, возникает с появлением частной собственности, превращением свободных в рабов, что ведет к вырождению идеальной аристократии. Заметно стремление к обогащению, и "при участии жен" спартанский образ жизни переходит в роскошный, что обуславливает переход к...
      
       2. олигархии - "строю, основанном на имущественном цензе", с четким разделением на богатых (немногочисленный правящий класс) и бедных, которые не участвуют в управлении, но делают возможной беззаботную жизнь правящего класса. У бедных появляется ненависть к богатым, приводящая к перевороту в государстве и установлению -
      
       3. демократии, осуществляющейся тогда, когда "бедняки, одержав победу, некоторых из своих противников уничтожат, иных изгонят, а остальных уравняют в гражданских правах и в замещении государственных должностей". В этом государстве предполагается "полная свобода и откровенность и возможность делать что хочешь". К власти может придти человек, который не имеет способности к управлению и не добродетелен, но ему оказывается почет, лишь бы он обнаружил свое расположение к толпе. Однако, демократия "опьяняется свободой", еще более усиливает разобщенность бедных и богатых классов общества, возникают восстания, кровопролития, борьба за власть, что может привести к возникновению наихудшей государственной системы -
      
       4. тирании, к которой приводит избыток свободы, что приводит к возникновению государства вообще не имеющего свободы, живущего по прихоти одного тирана. "Из крайней свободы возникает величайшее и жесточайшее рабство".
      
       Общество, пройдя определенный путь и сменив несколько раз форму управления, стало сложнее. Эллинизм соединился с гебраизмом (Мэтью Арнольд). На смену правителям-философам, выражавшим интересы "граждан" (представляющих из себя эгалитарную аристократию) - элиты общества, где "каждый свободен и имеет по десять рабов", пришли правители-экономисты, в подавляющем большинстве представляющие интересы крупного капитала, а массы, работающие на него стали исчисляться не десятками, а многими миллионами. Позиции западной цивилизации стали рассматриваться ее представителями как "вершина развития", а ее принципы насаждаться с мессианским задором принудительно в качестве глобального эталона. Изменилось и представление об идеальном устройстве общества, где на сегодня (для упокоения масс) оптимальным политическим устройством принято считать демократию (находящуюся на втором месте негативного рейтинга Платона). Впрочем, "идеальной" демократия в современном ее понимании таковой не является и на Западе, поэтому постоянно подвергается критике.
      
      
       Критика демократии
      
       Демократия, как форма правления в западном ее понимании, подвергается критике с разных сторон, как от сторонников, так и противников от "правых" (де Мэстр, Эвола, Генон и т.д.) и "левых" идеологических блоков.
      
       При этом демократы и их противники сходятся в одном - в рассмотрении конкретных членов общества как "популяцию социальных микробов, наделенных примарными инстинктами", "существ, способных испытывать лишь наслаждение или страдание" (Поль Вен). Противники демократии (солидаризируясь с Платоном) настаивают на необходимости правления элиты состоящей из кастового компетентного аристократического меньшинства, выделенного из массы и не связанного с ней. Сторонники демократии, напротив, утверждают, что принцип "аристократизма" и "элитарности" является насилием над массой - но не без оговорок. В частности, Карл Поппер, подвергает критике "массовость" пропорциональной системы, где "даже крошечные партии могут иметь большое (часто решающее) влияние на формирование правительства и, следовательно, на принятие политических решений", агитируя в пользу двухпартийной системы (яркие примеры Украины и США). Он же считает, что существуют лишь две формы государственного устройства: форма в которой возможна бескровная смена правительства (посредством проведения выборов - или "демократия"), и та форма, где это невозможно ("диктатура" или "тирания"). Критерием становится возможность бескровного свержения правительства.
      
       Ответом ему могут служить слова Лестера Туроу ("Будущее капитализма"): "Что же означает демократия, когда политические партии неспособны предложить различные идеологические убеждения, различные мечты о природе будущей политической системы, о направлении к обетованной земле, - чтобы можно было обсуждать альтернативные пути в будущее? Выборы превратились в опросы общественного мнения, вертящиеся вокруг тривиальности и зависящие от того, как кто-нибудь выглядит по телевидению. Выборы уже начинают рассматривать как замену одной шайки проходимцев другой шайкой проходимцев". Сейчас и политика, и сами выборы, в том числе и в двухпартийных системах, становятся профанацией, превращаясь в дорогое эстрадное шоу, а удаление от власти устоявшейся финансовой элиты, обладающей "зловещим интеллектуальным превосходством" (К.Поланьи), режиссирующей и оплачивающей этот шоу, вряд ли возможно мирным путем. "Стандартная" демократия стала политической архаикой ХХ века, система сильно изменилась. "Слова "капитализм" и "демократия" - это идеологические пустышки. Реальный Запад совсем другой. И та социальная система, которая там сейчас существует, - это уже сверхобщество" (А.Зиновьев).
      
       Уинстон Черчилль говорил: "Демократия является худшей формой правления, за исключением всех остальных". Между тем, во многих случаях мы видим, как демократия, победив, порождает квази-аристократическую систему правления, или наоборот, как аристократический, монархический режим становился выразителем самых посредственных представителей социальной массы или идет на поводу у самых низших и количественных слоев общества.
      
       Резюмируя, можем сказать, что критики демократии и ее сторонники основываются на изначальном допущении относительно чисто количественного характера общества, на убежденности в механистичности поведения конкретных автономных индивидуумов, в полном тождестве народа и массы. Но, в реальности, ни один народ не представляет собой той "идеальной" количественной модели, на базе которой обе идеологические стороны строят свои доводы и доказательства. Поэтому существует другой подход и к критике демократии, и к решению проблемы деградации этой формы управления и организации общества.
      
      
       Три типа демократии
      
       Ален де Бенуа высказал очень важное соображение относительно существования трех типов демократии, соответствующих трем членам знаменитой демократической триады "Свобода, Равенство, Братство" ("Liberte, Egalite, Fraternite").
      
       Первый тип демократии, наиболее распространенный в современном мире, - это "либеральная демократия", ставящая во главу угла принцип "либерализма" (от фр. liberte - свобода). Этот тип демократии делает акцент на индивидууме, на "нарциссическом субъекте", абсолютизируя его экономические и животные потребности; требует подчинить всю структуру общества эгоистическим интересам "свободного потребления", неотделимо связывая его с концепций "прав человека", ставшей основой мондиалистской демагогии при критике иных вариантов демократического устройства. Для либеральной демократии характерен принцип: "один человек - один голос".
      
       Этот тип демократии стал предельным выражением европоцентристской западной цивилизации, основу которой составляют эллинизм и гебраизм. Идеологическим обоснованием такой демократии служит идеология либерализма. Рассматривая эту форму правления с "позиции элит", отмечаем, что она прежде всего устраивает элиту "философии моря", а ее распространение происходило вместе с процессом глобализации и диспропорциальным перекосом (до 60%) распределения доходов в пользу финансового капитала. Напряжение в этом обществе заложено его в главной диспропорции - между желанием "обладать" и желанием "жить" (что порождает провоцирующий войны экспансионизм). Можно указать и другую главную проблему для этой формы демократии- отсутствие "захватывающей мечты о будущем"[2] для "демоса". Но что еще можно ожидать от ее реального "кратоса" - финансовой элиты?
      
       Будущее такого общества представляется его апологетами в предельной концентрации капитала, что превратит деньги в абсолютную власть и переведет экономику на распределительную систему (об этом откровенно пишет Жак Аттали в книге "Краткая история будущего"). Контроль за подобным обществом перейдет к "мировому правительству", сформированному предельно сжатым капиталом, таким образом, современный либерализм трансформируется в диктатуру финкапитала самого отвратительного, парамасонерского типа. Аттали устанавливает и срок этого перехода - к середине XXI века. Очевидно просматривается и вектор к реализации этого плана - кратчайший путь к созданию мирового правительства - мировая валюта, кратчайший путь создания мировой валюты - мировой финансовый экономический кризис.
      
       Второй тип демократии - это "эгалитарная демократия", называемая иногда "народной демократией". В ней доминирует принцип "равенства" (egalite). Этот тип демократии более всего проявился в форме тоталитарных режимов. Данная концепция демократии является предельной, экстремальной формой механицистского отношения к обществу, понимаемому как масса атомарных индивидуумов. Именно такие "эгалитарные типы" демократии Хосе Ортега-и-Гассет определил как следствие "восстания масс", характерного для политического пейзажа XX века. В эгалитарно-демократическом режиме преобладает тот же атомарный, количественный подход к индивидууму, как и в либерально-демократическом, но при этом преимущество отдается не отдельному индивидууму, а всей совокупности таких индивидуумов, массе.
      
       При этом, если за основу брался некий класс, то и все параметры общества его идеологами подгонялись под условия существования "гегемона". Так за понятие "равенства" изначально принималось равенство всеобщей бедности (восточный путь). Если же если идеологами за основу бралось равенство в рамках нации или расы, но говорилось о ее превосходстве над другими нациями и расами, то это противопоставление автоматически означало войну (западный путь). Таким образом, в основу такой демократии закладывалось насилие - либо над получателями "прибавочной стоимости", либо над "неправильными" расами.
      
       Идеологическим обоснованием такой формы демократии являются множественные националистические и коммунистические теории. Привлекательность заложена в наличии "захватывающей мечты о будущем". Эта форма правления присуща элите "философии суши". К этой же форме, с известными оговорками, относят и ее наименее внятный и "беззубый" вариант "суверенной демократии", где формула "захватывающей мечты о будущем" полностью отсутствует.
      
       И наконец, третий тип демократии, наиболее редкий и позитивный, альтернативный по отношению к предыдущим, чисто количественным типам, это "органическая демократия", основанная на принципе "братства" ("fraternite"). Эта форма демократии представляет собой противоположность не только первым двум типам демократии, широко представленным в современной политической ситуации, но и антидемократическим теориям, основывающимся на тех же неорганических, механицистских предпосылках в отношении структуры общества (Ш.Моррас).
      
       Смысл "органической демократии" в том, что в качестве основы социального устройства общества она берет народ как особую единую качественную и органическую общность, укорененную в истории, имеющую свою собственную духовную, культурную, национальную и политическую традицию, которая и ложится в основание политического самопроявления народа, служит критерием принятия судьбоносных решений и принципом коллективного волеизъявления. Органическая демократия рассматривает народ не как безжизненный механизм, но как живой организм, не могущий быть расчлененным на атомарные единицы (детали) без того, чтобы не наступила смерть. Определение такой "органической демократии" дал немецкий философ Артур Мюллер Ван ден Брук: "Демократия есть соучастие народа в своей собственной судьбе". И здесь не столь важно, в какой форме это соучастие достигается[3]. Намного важнее ощущение единства власти и народа в общем историческом процессе.
      
       Нужно отметить, что полностью оформленной политической теории для этой формы демократии до сих не существует, но таковой можно однозначно признать зарождающуюся в тезисах "четвертую политическую теорию", получившую дальнейшее развитие в начальном варианте программы. При этом нужно отметить, что такой вариант демократии более присущ народам восточного "демоса" сохранившим свое "коллективное бессознательное" (в том числе и в России). Западу для того, чтобы реализовать на практике подлинное "соучастие народа в решении его судьбы", необходимо прежде ликвидировать устроенные либеральными утопистами антитрадиционные последствия melting pot'а переплавляющего народ в массу.
      
      
       Когда произошел сбой
      
       В истории можно указать на очевидный момент, когда в процесс поиска гармоничного сосуществования был заложен сбой. Так изначально в основополагающем лозунге Французской Республики наличествовали все три термина демократической триады "Свобода. Равенство. Братство", но уже в Декларации 1789 года, в Конституциях 1791 и 1793 годов, равно как и в Хартии 1830 года, остались только два первых термина, а упоминание о "братстве" было изъято. Оно оказалось не нужным складывающейся новой элите, имеющей глубокие сектантские корни. Таким образом, два реально доминирующих типа демократии - демократия либеральная и демократия эгалитарная, - отвечающие интересам элиты образца 18-19 веков, отнюдь не исчерпывают собой всех демократических возможностей. Не удивительно, что они оставили за скобками самый привлекательный, гармоничный вариант демократии, в котором обе части термина "демос" ("народ") и "кратос" ("власть") несут в себе самое конкретное, естественное и органическое содержание, чего не скажешь о первых двух вариантах, где вместо "народа" и его "власти" мы имеем дело с абстрактными и произвольными, волюнтаристическими концепциями некой "политической секты", стремящейся любой ценой воплотить в жизнь свои химерические и механицистские социальные утопии.
      
       Почему? Тому есть логическое объяснение. Идеология либерализма стала "творческим продолжением" протестантского удара по христианскому "соучастному" восприятию мира, направленного на индивидуализацию духовного начала и возведение личного обогащения в религиозную добродетель. При этом "english hebraism" слившись в определенный момент истории с рабовладельческими и ростовщическими "авантюристическими капиталами" (определение М.Вебера) носителей самого hebraism'a, фактически переродился в культ Золотого Тельца - религию ростовщиков и торговцев. Братство и бессребреничество (в том числе проповедуемые христианством) этому культу представляют опасность, поэтому упоминание о "братстве" было сразу изъято из триады определения развития общества, а дехристианизация Европы финально оформилась к нашему времени.
      
       С "решением христианского вопроса" произошло и удаление религиозной интериализации, выполняющей функцию самоконтроля человека и общества. При этом средство управления массам снова, как это было в дохристианских религиях, перенесено в экстериальную область, где функцию современного "гнева богов" выполняют рукотворные страхи "международного терроризма", искусственной пандемии, "глобального потепления" и т.д., проповедуемые с амвона электронных СМИ, принадлежащих узкому клану финэлиты[4].
      
       При этом можно по пунктам перечислить резоны этого клана, так настойчиво поддерживающего распространение идеологии либерализма, приобретающего форму культа. Во-первых, постулатом о святости личной собственности элите гарантируется сохранение капиталов; во-вторых, основываясь на экономоцентризме, играя на эгоизме и алчности индивидуумов, пропагандируя "тотальное потребление" и превознося гедонизм, максимализируются прибыли корпораций; в-третьих, единственное ограничение, накладываемое на индивидуума - не нарушать права окружающих его индивидуумов, - способствует неконтролируемому движению спекулятивных капиталов; в-четвертых, пропагандируемая абсолютная раздробленность общества на атомарные, "нарциссические субъекты", дает неоспоримые преимущества закрытыми устойчивыми кланами исповедующих другую устойчивую идеологию, обеспечивая тем самым "зловещее интеллектуальное превосходство" и власть парамасонерским структурам и сомнительным этническим образованиям.
      
       В основу этого культа ложится -
      
      
       Экономоцентричность, как производная алчности
      
       Согласно концепции Эриха Фромма, существование состоит из двух противоположных принципов: принципа обладания - "мы живем для того, чтобы обладать вещами", и принципа бытия - "мы живем для того, чтобы жить всей полнотой жизни" (развиваться духовно, искать пути духовного развития, совершенствоваться, как личностям и т.д.). В той или иной степени каждый из принципов представлен в любом обществе, но важно то, на какой из принципов преимущественно ориентировано данное общество.
      
       Мы уже говорили о том, что высказывание В.Ратенау "экономика - это судьба" стало определяющим для всей истории развития ХХ века. Нужно отметить, что демократии "неорганического типа" имеют общую основу - экономоцентризм. "Буржуазное общество и породило социализм, и довело до него. Социализм есть плоть от плоти и кровь от крови капитализма... Поклонение Мамоне... одинаково свойственно и капитализму, и социализму" (Н.Бердяев)[5].
      
       Считавшаяся еще до недавнего времени "победителем" либеральная модель зиждется на трех столпах: частной собственности, прибыли и власти. Приобретать, владеть и извлекать прибыль стали священными и неотъемлемыми правами. При этом понятие "частной собственности" трактуется следующим образом: "не важно, как она была приобретена; не имеет значение, как я собираюсь с ней поступить; пока я действую в рамках закона, мое право на нее абсолютно и ничем не ограничено"[6]. При таком способе существования самое важное - это приобретение и неограниченное право сохранять приобретенное. В буддизме этот способ поведения описан как "ненасытность", авраамические религии называют его "алчностью". Такой способ существования превращает в вещи и субъект и объект, но связь между ними смертоносна, а не животворна. Она неизбежно порождают стремление к власти - сначала установить контроль над собственностью, а затем защищать ее от таких же субъектов, в том числе применяя насилие. Насилие начинает применяться и для захвата чужой собственности. С такой установкой на обладание счастье заключается в превосходстве над другими, во власти над ними и, в конечном счете, в способности захватывать, грабить и убивать.
      
       Расточительное потребительство непосредственно вытекает из "установки на обладание" - безуспешное стремление "удовлетворить ненасытность". Поэтому акценты переносятся уже на сам процесс потребления, а не на сохранение приобретенного. Сегодня человек покупает, чтобы в скором времени выбросить покупку. Приобретение - временное обладание - выбрасывание - новое приобретение... - таков порочный круг потребительской ненасытности. Более того, сформированы такие отношения, при которых человек ощущает себя как товар и стремится только к полной адаптации к обстоятельствам, утрачивая собственную личность и существуя в соответствии с принципом "Я такой, какой я вам нужен". Экономика абсолютизировалась.
      
       Пока рынок был целью, это могло мобилизовать и вдохновлять (это и было мотором либеральной динамики); достигнув своей предела, энергия иссякла. Двигаясь к абсолютизации экономического, человек постепенно растерял свою человечность, свои человеческие смыслы, становясь "придатком" финансовых процессов. Но экономику абсолютизировала "ненасытность", которая стала вытеснять и самого человека. То, что составляло сущность человеческого, стало переосмысляться теоретиками постиндустриального общества, как "препятствие на пути технического прогресса". Характерная фраза - "содержание культуры - это совокупность иррациональных моментов, связанных пережитками предыдущих фаз развития цивилизации" (Д. Белл).
      
       Лишая человека культуры и истории, апологеты рынка и технократии подвели к той черте, за которой homo economicus должен приобрести совершенно иные видовые качества, связанные с максимальной рационализацией - быстроту брокерских реакций, высокую скорость принятия решений, ничем не обремененные рыночные и спекулятивные инстинкты. Ускоряющейся экономике потребовалось совершенно другое существо. Когда этот процесс достиг кульминации и рынок стал основным содержанием мировой истории, противоречие вскрылось. Человек - с его ограничениями, атавизмами, предрассудками, мифами, с его "жизненным миром" стал преградой на пути дальнейшей рационализации рынка, рост которого предполагался до бесконечности. Половинки понятия homo economicus вошли в конфликт. Нужно отбросить или человека (как вариант - обнулить его "оперативную память"), или economicus.
      
       (Между тем, исследования подтвердили, что "размер (ВВП) не имеет значения" [7])
      
      
       Если выбрать сохранение человека,
      
       то стоит пересмотреть отношение к двум базисам в экономике: во-первых, к абсолютной частной собственности; во-вторых, к существующей концепции денежных отношений - заменив кредитные деньги, на "альтернативные" свободные деньги с демереджем. Второе, безусловно, является наиболее действенным из реально существующих решений и, кроме того, многократно и успешно апробированным на практике способом развивать реальную экономику, ликвидировав при этом диктат кредитных денег - инструмент диспропорционального обогащения безмерно раздутого, паразитирующего глобального финансового сектора. Таким образом, если эгалитарные демократии социалистического типа предлагали восстанавливать справедливость через изъятие прибавочной стоимости у одного класса в пользу другого, совершая насилие над людьми, то восстановление справедливости в "органической демократии" предполагается через ликвидацию кредитной природы денег, совершая насилие над абстракцией. Тем более, что эта система имеет шанс на внедрение в одной из наиболее продвинутых стран мира (кстати, находящейся на крайней точке этнически устойчивого "соучастного" Востока[1]). Накапливаемые капиталы - прошлое и, в конечном счете, мертвое. Борьба между трудом и капиталом превращается в борьбу между жизнью и смертью, борьбу настоящего с прошлым, борьбу людей и вещей, борьбу бытия и обладания. "Органическая демократия", "империя духа" - общество, в котором живое одерживает победу над мертвым.
      
       Сохраняя личную собственность, необходимо пересмотреть и отношение к абсолютной частной собственности, которой можно противопоставить другие формы: созданную своим трудом, ограниченную, функциональную, общую, распределяемую между различными субъектами. Не впадая в две крайности - абсолютно частной и "ничей" государственной, следует вспомнить о концепции "пучка правомочий"[8], где допускается владением разными правомочиями (и ответственностью) на один ресурс различными субъектами. Такая система достаточно гибка для того, чтобы регулировать ограничения прав собственности без их коренного пересмотра или перераспределения, позволяющее сохранить в обществе баланс интересов. Это может достигаться тем, что часть пучка правомочий оставляется за одним основным собственником в то время, как другая часть передается другим (например, трудовому коллективу, муниципалитету, региональным властям или центральному правительству). Это не универсальная парадигма, но важный аспект научного исследования, позволяющий открыть новые горизонты в экономике, использующей рыночные рычаги, но сохраняющей установку на полноценный активный контакт с миром, солидарность, ощущение бытия, как реальности во всем ее многообразии, а не как процесса "делания денег" и приобретения вещей, развитие способностей, в том числе способности отдавать, делиться с другими, жертвовать собой.
      
      
       Альтернативы
      
       Во всех вышеизложенных главах, осуждая европоцентристскую модель управления обществом, мы в основном говорили и обсуждали в методы управления и консолидации, приближенные к европейским идеалам. Стоит взглянуть и оценить существующие восточные примеры управления.
      
       Японскую модель стоит упомянуть отдельно. Ее социокультурный тип полностью соответствует всем признакам "закрытого общества", включающие в себя партикуляризм, приоритет синтеза, коммунитаризм, экстравертность, синхронное и циклическое восприятие времени, статусократию, иерархичность (в противоположность "открытому обществу"). Сильное влияние на формирование строя оказала этика самураев[1], которая сложилась как синтез мировоззрений синтоизма (с центром в культе местных богов и предков), дзен буддизма (с учением о бесконечной цепи перерождений и статусом в жизни, обусловленном предыдущими жизнями) и конфуцианства (с почитанием иерархических структур, старших, с приданием важного значения личностным, в первую очередь, семейным и родовым отношениям).
      
       В японской системе механизма, интегрирующего мир, отсутствует личностный Бог, как центральный координатор, "невидимая рука". Вместе с тем, чувство уязвимости от природных катастроф, этническая однородность, древняя привязанность к возделыванию культуры риса, требовавшего коллективных усилий деревенской общины, способствовали выработке группового сознания ("японского группизма"), при отсутствии в нем внешнего координирующего дополнения. Все участники должны были сами, стремясь к взаимодействию, добиваться общей гармонии целого. Эта этика легла в основу известной японской системы менеджмента, основанного на коллективизме и патернализме. Экономический успех Японии после Второй Мировой показывает, что групповая и коллективистская мораль может в не меньшей степени, чем протестантский индивидуализм служить основой современного экономического развития.
      
       При этом в дальневосточной японо-китайской цивилизации четкого разделения социальной и экономической сфер до сих пор не произошло. Японская корпорация продолжает выступать не только как экономическая, но и как социальная единица - и это является краеугольным камнем японского менеджмента. Японские корпорации продолжают образовывать "сообщества сообществ", смыкаясь в интересах нации и государства перед иностранным конкурентом, вторгающимся в их сферы влияния, в особенности на внутреннем рынке. Руководители японских корпораций в основном имеют техническое образование, разрыв в зарплатах руководства и персонала не превышает 6-10 раз (в США руководители в основном экономисты и юристы, а разрыв в зарплатах доходит до 80). Отношения между предприятиями строятся не только на чисто рыночных связях, но и на неформальных, зачастую нерыночных отношениях. Успех сопутствует дальневосточной модели, в чем можно убедиться не только на примере Японии, где отбор той же бюрократии идет скорее по китайскому, чем по западному образцу. Эта система носит название -
      
      
       Меритократия
      
       "власть достойных" (от лат meritus - достойный и греч ?????? - власть, правление). Определение, которое наиболее близко описывает существующую сегодня в Китае систему управления. До этого стране пришлось преодолеть догматизм маоизма - восточной формы эгалитарной демократии[9].
      
       Используя дешевую рабочую силу, современный Китай делает ставку на высококвалифицированный государственный менеджмент. Уделяя много внимания развитию китайского товарного производства, мало замечают, какими темпами в том же Китае развивается образование. В списке 500 лучших вузов мира полтора десятка китайских и только два российских. При этом завоевали лидерство - в США уже признали превосходство азиатской науки. Отбор элиты начинается именно в системе образования. Основой здесь является уверенность в том, что существует лишь ограниченное число талантов и что важная функция системы заключается в том, чтобы они не пропали впустую, отдавая свои способности на благо государства. Меритократия подчеркивает равенство скорее конкуренции, чем результата, устанавливая, что положение в профессиональной иерархии занимается благодаря заслугам по универсальным, объективным критериям. Меритократия - это наилучшая форма управления в условиях огромного населения[10].
      
       И в этом Дальний Восток совпадает с платоновским Государством, где правят мудрецы, а не банкиры. Но нужно помнить, что меритократия, как и любая форма правления, уязвима и склонна к перерождениию которому может противостоять только "соучастие" народа.
      
       Дальний Восток своими экономическими успехами показывают, что западная модель разделения экономического и социального, рассматривающая социальную сферу только в качестве нахлебника потребителя ресурсов, во многом слабее, чем модель, учитывающая многообразные прямые и обратные связи между экономической и социальной сферой. Самая главная из этих связей состоит в том, что первичная социализация рабочей силы происходит именно в социальной сфере на уровне семей и локальных сообществ. При разрушении этих элементов общества экономика уже не может получать дисциплинированную, добросовестную и квалифицированную рабочую силу. Процесс смягчения ограничений на пути максимизации прибыли не может продолжаться до их полной отмены. Это - тупиковый путь.
      
      
       Att to: ????? - к "демосу"
      
       "По настоящему нация велика не тогда, когда она состоит из большого числа думающих,
       свободных и энергичных людей, а когда мысль, свобода и энергия подчинены идеалу
       более высокому, чем у среднего члена общества".
       Мэтью Арнольд, поэт и культуролог
      
       Если ранее мир выстраивался вокруг некоторых основополагающих тенденций, ключевых понятий и упорядоченных паттернов, то современная эпоха выглядит как хаотическое движение с непредсказуемыми результатами. Мы живем в эпоху внешнего давления на традиционные представления и подходы к оценке мира и своего места в нем, на социальный институт семьи и т.д. Происходящие изменения связываются с понятием "новый мировой порядок", хотя то, что происходит, как в системе межчеловеческих, так и мировых отношений, трудно назвать "порядком", скорее хаосом. Но также можно сказать, что этот хаос наступил в результате последовательных действий и отчасти[11] является управляемым, а оказываемое внешнее давление имеет своих выгодополучателей. Но, так же очевидно, что сложность и многогранность нового мира невозможно свести к одному источнику.
      
       Политика уходит из реальной жизни и тому есть несколько объяснений. Во-первых, получив минимальные блага, внимание человека сосредотачивается на все более и более усиливающемся потоке информации, которую не возможно всю отследить, сложно выявить в этом потоке и закономерность. Во-вторых, рост цен на все услуги, автоматически обозначил и высокую стоимость самой политики, затраты на осуществление которой способны потянуть лишь мощные корпорации или элита, имеющая доступ к государственным ресурсам. Все эти факторы выдавливают человека из политики. Но неизбежное усиление кризисных явлений в сложившейся глобальной экономической системе автоматически означают падение уровня жизни, что вызовет естественное недовольство системой. Нужно помнить, что кризис - это еще и время для новых возможностей. Нужно заранее составить свое мнение о глубинных причинах происходящего, что бы не дать глобальному капиталу использовать этот протест.
      
       Помимо влияния технологий, оказывающих постоянное давление на общество, немаловажное значение имеет тот факт, что процессы затрагивают и внутренний мир человека, его восприятие общества и самого себя. Поэтому для каждого важно ясно понимать что происходит, насколько видны закономерности, кто владеет технологиями давления, какие цели преследует, чем руководствуется и сделать свой выбор - насколько следует поддаваться явно и неявно пропагандируемым внешним тенденциям и закрепить для себя якорные понятия (как семья, друзья, свое мироощущение и место в этом мире). Но, сделав выводы о том что дорого, необходимы выводы и о том, как это сохранить.
      
       Нужно отметить, что значительная часть образованного слоя, который является ключевым носителем культуры и развития как такового, зачастую теряет себя, предъявляя несоразмерно завышенные стандарты своего личного потребления. Это касается всех видов потребления: от еды до демократии. Но не возможно только потреблять, необходимо и отдавать. Поэтому для себя нужно решить, насколько Вы готовы отстаивать свои убеждения, свою готовность вступать в ассоциации, союзы и пр., затратив на это свою время и усилия, или, хотя бы, проводя сколько-то времени в интернете, отправить свою послание в блоги действующих политиков (которые, как ни странно, учитывают как отдельные мнения, так и массовость требований). Перечисленные выше действия на микроуровне приводят к изменениям в отношениях между личностью, социальными и властными структурами, приводя к изменению среды.
      
       Развитие общества, по Тойнби, происходит в режиме "вызова-и-ответа". Общество в процессе своего развития вынуждено отвечать на вызовы, которые бросает ему внешняя среда и социальные силы внутри самого общества через формирование отклика-реакции. Эффективность отклика определяет будущее общества, которое в результате или получает новый импульс для развития, или надламывается, не справившись с вызовом. Следствием надлома становится распад общества или же оно застывает в своем развитии, переходя в стадию окостенения, вплоть до очередных больших потрясений и катаклизмов, приводящих, в конечном счете, к его разрушению. Насколько мы можем коллективно противостоять этому или поддаться - зависит от нас.
      
      
       Att to: ?????? - к "кратии"
      
       "Непобедимость заключена в себе самом, возможность
       победы заключена в противнике"
       Сунь-цзы, "Искусство войны"
      
       Существование элиты "философии суши" в режиме "неорганических демократий" не возможно, поскольку основные политические теории эгалитарной демократии потерпели крах, а либерализм терпит крушение в настоящий момент. При этом не реально и существование в рамках элиты "философии моря" из-за ее традиционного отношения к колонизируемым странам, элита которых всегда оставалась "папуасами" для "цивилизованных" колонизаторов. Смена идеологии на религию потребления не поменяла отношение элиты "моря" к "суше" - здесь срабатывают законы геополитической конкуренции. Политика начинается с определения "друг-враг" (К. Шмитт) и хотя в условиях глобализации определение "свой-чужой" внешне представляются размытыми, нас "своими" никогда не посчитают, пока "элита моря" не будет все контролировать на территории "суши", но это означает крушение самого базиса существования ее элиты. Надеяться на "глобальные договоренности" глупо - достаточно взглянуть на фигуру Горбачева, в лучшем случае воспринимаемого как клоуна. Спокойно отсидеться в рамках "суверенной демократии" так же не удастся - история учит, что "как минимум четыре (а при правильном подсчёте - пять) российских монархов пали жертвой заговоров, которые были организованы британской разведкой...". Элита "моря", обладая "зловещим интеллектуальным превосходством", устраняет своих конкурентов. Так же следует вспомнить о "проблеме 1917 года", профинансированной в первую очередь уже "американским гебраизмом" - философия обладания и потребления неразрывно связана с экспансионизмом. Российские императоры, не сумели выработать достойного противодействия, отчасти из моральных соображений (считая это ниже своего достоинства), отчасти переоценивая возможности и полагаясь на просторы государства. За что и поплатилась. Для элиты "суши" крайне опасным является внешний фактор, но нельзя списывать все только на него.
      
       Элита, как и общество, должна развиваться, отвечая на вызовы, которые бросает внешняя среда и социальные силы внутри самого общества через формирование отклика-реакции. Эффективность отклика определяет ее будущее. В нашей истории было несколько моментов, когда элита была сметена со страниц истории. К этому привели неспособность вовремя отреагировать на вызов времени и отсутствие адекватной системы знаний. Так элиту одного психотипа в начале ХХ века сменила элита "военноспортивного типа" (Н.Бердяев), обладающая пресловутым "зловещим интеллектуальным превосходством". В последствии новая элита - партийная номенклатура, отказавшись от поддержания идеалистического проекта, отказалась возглавить неореволюционные движения конца 60-х, предпочтя этому свои личные социально-экономические гарантии. Сначала это повлекло резкое падение авторитета в мире, спровоцировало застой, а затем и разрушение самой системы. Переход на другую систему взглядов не помог развитию - система ценностей западной цивилизации начала рушится по причине заложенных дефектов, увлекая нас в очередное падение.
      
       При этом история доказала, что всякий раз при отказе от собственного пути развития и переходе на взгляды, и теоретические разработки элиты "моря" - на территории "суши" начинались катаклизмические процессы, приводящие к смене элит, исповедующих другие принципы, не свойственные для данной территории. Так происходило и в "Смутное время", так произошло и в период с 1917 по 1937 год. Многое остается под вопросом в наше время. Когда тебе встраивают мировоззрение, не соответствующее той социальной системе и культурной среде, в которой ты живешь, ты объективно начинаешь ее разлагать. Нейтрального знания не бывает, особенно в социальной сфере. Гуманитарные технологии способны подготовить крушение, они всегда связаны с политикой.
      
       "Модернизация" необходима не только в сфере индустриализации, технических и информационных технологий, но и в сфере социальных и экономических знаний, которые на сегодня, во-первых, отражают иную социальную реальность; а, во-вторых, реальность 25-30-летней давности. Элите "суши" необходимо собственное знание-штык, интеллектуальное превосходство. Разумеется, это превосходство - условие не достаточное, таковым является политическая воля, которая должна ломать хребет оппонентам на мировой арене или, как минимум, продемонстрирует готовность это сделать. Однако интеллектуальное превосходство - совершенно необходимое условие, чтобы не только выигрывать на мировой арене, но просто попасть на неё в качестве игрока.
      
       В 21 веке жесткой иерархии элиты "суши" очевидна настоятельная необходимость в адаптации стиля и методов организации общества и государства к требованиям новых времен. Поиск и нахождение баланса между принципами единоначалия в жесткой иерархии и сетью горизонтальных взаимодействий, которые не формализуются или слабо формализуются, оставляя свободу действий при принятии решений. Важнейшим, краеугольным элементом при этом признается создание сетей адекватного управления через максимальную открытость государственных структур. Создание общей структуры обмена информации, объединяющие существующие данные, содержащие как первичную, так и проработанную информацию, позволяющие создавать и осуществлять совместную осведомленность, релевантную нуждам; пользователи информацией должны также быть ее поставщиками, неся ответственность за ее своевременное и быстрое размещение в сети. Подвижность является интегральным свойством организации и результатом взаимодействия и взаимовлияния других ее атрибутов - быстроты реагирования, живучести, инновационности, гибкости, адаптабельности и отказоустойчивости.
      
       Но эти задачи нельзя выполнить силами сгнившего коррумпированного аппарата. Они требуют вовлечения в процесс государственного управления большого количества умных, грамотных, квалифицированных людей для начала и подготовки целого поколения для рекрутирования новых, чтобы успешно завершить начатое. Идеальным вариантом для этого является
      
       формирование механизма меритократии и ротации, что задаст правильные стимулы для правящей элиты, в том числе и провинциальной. Нужна власть, которая способна уже сегодня ответить на завтрашние вызовы, то есть обладающая интеллектом если не Преображенского, то как минимум Борменталя.
      
       "Меритократия - это не то, "чего бы хотелось". Это то, чего требует время".
      
       Мы не выросли из общества самураев, но русский социокультурный тип однозначно предполагает "соучастие" народа, свойственное "органической демократии" - самому оптимальному типу из всех вариантов демократий, единственному, который не должен привести к диктатуре - личной или диктатуре капитала. "Соучастие органической демократии" должно стать тем механизмом, что выработает объективное мерило способностей для меритократического отбора эффективных управленцев.
      
       При этом интериализация самоконтроля - духовности - единственный способ сохранения цельного и лояльного общества, элиты и возможность развития страны. Наибольшим потенциалом в этом вопросе обладают традиционные религиозные конфессии. К разработанным "Основам учения о достоинстве, свободе и правах человека", предложению следить за нравственностью бизнеса, стоит добавить и концепцию о нравственности государственной службы, последовательно направляя на государеву службу образованных духовных людей, в том числе и тех, кто готов был оставить мирскую жизнь ради духовной. Так ради спасения страны в трудные для нее моменты монахи брали в руки оружие.
      
       Так же глупо опираться только на политические технологии, не развивая национальное самосознание своего народа. Долго в таких условиях элите продержаться не удается.
      
       Одним из постоянных недостатков элиты "суши" является ее стратегия. Игнорируя внешнее поле, используя исключительно оборонительную тактику, оперируя исключительно на своей территории, сужая тем самым поле для маневра, ситуация будет всегда проигрышной со стратегической точки зрения. "Тот, кто хорошо обороняется, прячется в глубины преисподней; тот, кто хорошо нападает, действует с высоты небес. Поэтому умеют себя сохранить и в то же время одерживают полную победу" (Сунь-цзы, "Искусство войны"). Единственным исключением из истории "элиты суши" был период эгалитарной демократии "военноспортивного типа", которая смогла обеспечить свое влияние в мире, через создание сетевых партийных структур. У коммунистического проекта, при наличии "захватывающей мечты о будущем", был один недостаток - для восстановления справедливости при перераспределении прибавочной стоимости требовалось совершить насилие над людьми.
      
       Между тем, отсутствие идеалистического проекта, способного привлечь сторонников не только в стране, но и в своем регионе (в перспективе и в мире) является стратегической ошибкой. Если Запад предпочитал скупать местные элиты, то Россия предпочитала долгий путь "экстернационализма", надежно вовлекала местных лидеров в общегосударственный административный слой, получая надежных союзников. Созданный более 20 лет тому назад задел до сих пор помогает "суши", но долго так продолжаться не может. Лозунгом "За бабло!" искренних и надежных союзников не получить - всегда найдется тот, кто сможет предложить больше.
      
       В условиях глобализации и развития электронных информационных технологий для организации своего влияние не обязательно поддерживать и спонсировать карманные партии, достаточно выдвинуть и развивать идею, идеалистический проект, предложив "захватывающую мечту о будущем", дефицит которой столь отчетливо наблюдается. При этом насилие над людьми заменяется насилием над "кредитной абстракцией". Элита, которая примет эту идею в качестве идеологии, станет элитой будущего.
      
       Человеческая жизнь - соревнование и борьба. Общество - не добрая нянька. Складываясь из взаимодействия "множества воль", оно является средой, которая подстегивает способности человека выжить, устоять, утвердить себя, наконец - стать собой. Жизнь есть в какой-то степени воинское ухищрение, предпринимаемое с целью сбить с толку, победить главного своего соперника - смерть. И тогда никакие военные действия не понадобятся.
      
       Непобедимость прежде всего заключена в нас самих...
      
       ____________________________
       [1] Известный исследователь социальной психологии японцев Сугияма-Лебра отмечает особую склонность к групповому взаимодействию, выработавшуюся на протяжении веков вследствии традиции скученного расселения в легких домиках с бумажными перегородками, что проявляется в возможности невербального общения, способности понять друг друга, сопереживать и взаимодействовать без словесного контакта.
      
       В ходе междоусобных войн, потрясавших Японию на протяжении четырех с половиной веков, на основе идеологии группизма, родившейся в глубинах крестьянских масс, под сильнейшим влиянием дзен буддизма, возникла рыцарская мораль самурайства - кодекс бусидо. Центральное место в нем заняло чувство долга - "гири", которое предполагало постоянную готовность принести в жертву себя, детей, родителей ради верности сюзерену. Конфликт между долгом - "гири" и чувствами - "ниндзе" всегда должен был решаться в пользу долга. Вместе с тем, культивировалась настойчивость в достижении цели, постоянное совершенствование, закалка души и тренировка тела. Виртуозное владение мечом и луком предполагало длительное и упорное овладение мастерством. Сохранились записи о молодом мужчине, который на храмовом празднике, стреляя непрерывно, выпустил более 40 тыс. стрел, три четверти которых попали в цель. Основой отношений самурая с сюзереном было служение. Последнее являлось высшим долгом самурая. Содержание слуг считалось нравственным долгом господина, а не его милостью по отношению к ним.
      
       Вся система отношений в обществе рассматривалась в традиционной японской этике, как совокупность социальных ниш (ролей, судеб) "бун" и индивидуумов, которые могли их занять. Если все роли были заполнены и каждый исполнял ее как служение долгу, общество считалось находящимся в состоянии гармонии.
      
       [2] Что всегда прослеживалось и в фантастических произведениях западных авторов. Да и "открытое общество" Поппера или "сказания" Аттали и других идеологов сложно признать "захватывающей мечтой".
      
       [3] Карл Шмитт отмечал, что истинная, органическая "демократия возможна только в однородном, гомогенном обществе", так как "демос" в органическом понимании, чтобы адекватно править и изъявлять свою волю, должен быть иметь общие корни и традиции. Чем более составным и разнородным является общество, тем более оно должно отходить от демократии и стремиться к авторитарной власти - монархической и даже императорской. Это обусловлено тем, что при переходе к обществу, состоящему из нескольких органических единиц, народов, необходимо прибегать к некоей высшей инстанции для определения судьбы всех этих народов, к сакральному авторитету, к геополитическим и религиозным принципам. Шмитт считал, что "соучастие" народа в своей собственной судьбе в случае гомогенного общества проявляется в демократии, в случае более сложного варианта - в монархии, и в предельном случае, когда речь идет об огромном числе наций и этносов, вовлеченных в единую геополитическую, социально-государственную орбиту "соучастие" выражается в империи.
      
       [4] В связи с этим уместно вспомнить и специфичное отношение к "вечному злу" - дьяволу, - на Западе, и к "гламуру", как демонстрации успеха. Как писал психолог Джулиан Бернард Роттер о "локусе контроля как дистрибутиве ответственности в теории социального научения" - "для крайне выраженной экстернальности... дефекты и негативные обстоятельства (впрочем, и позитивные также) довольно часто являются объектами демонстрирования. Экстерналы зачастую лелеют негативные аспекты своего существования, чтобы тем самым обеспечить себе привычное удовлетворение ложно определенных моральных и материальных потребностей, добиться "льготных" отношений с окружающими людьми, что близко по смыслу к потенциалу агрессивности и самоагрессии".
      
       [5] Совершив две трансформации между двумя неорганическими демократиями наше общество в одном их вариантов могло приблизиться к органической демократии, но номенклатурная элита отказалась от развития идеалистического проекта, предпочтя ему личные социально-экономические гарантии [см.здесь [7].
      
       [6] юридически сформулировано в статье 544 кодекса Наполеона. Созданием четко регламентирующего права кодекса, и особенно этой статьи, можно объяснить популярность "диктатора Бонапарта" в "либеральных кругах Европы". После его свержения, кодекс продолжал действовать, в т.ч. и в большей части освобожденной от французов Германии.
      
       [7] Любопытно, но при составлении рейтинга самых счастливых людей, исследователи британского центра New Economics Foundation, пришли к удивительным результатам. При составлении рейтинга, получившего название "Индекс всепланетного счастья" учитывались такие факторы, как удовлетворенность жизнью, ожидаемая продолжительность жизни и уровень энергопотребления. Выяснилось, что самыми счастливыми в 2006 году являлись жители островного государства Вануату в Тихом океане, хотя их страна занимает всего 207-е место по размеру ВВП. Островитяне удовлетворены своей жизнью, живут в среднем до 70 лет и почти не вредят окружающей среде. Зимбабве, Гватемала, Сальвадор, Гондурас и Колумбия вошли в первую десятку по этим же причинам. В 2009 году рейтинг не сильно изменился - Коста-Рика, Доминикана, Ямайка, Гватемала, Вьетнам и т.д. И только с 43 места появляется представитель "развитых стран" - Голландия
      
       [8] В 60-70-е гг. прошлого столетия в западной экономической мысли получила развитие теория прав собственности. Авторы теории исходят из того, что субъекты экономики используют "пучок прав", правомочий. Свой вклад в ее разработку внесли такие известные экономисты, как А.Алчян, О.Вильямсон, Д.Норт, Р.Познер, Дж.Уоллис и др.
      
       Полный "пучок прав" (по А.Оноре) включает одиннадцать правомочий:
      
       - право владения, то есть право исключительного физического контроля над благами;
       - право пользования, то есть право применения полезных свойств для себя;
       - право управления, то есть право решать, кто и как будет обеспечивать использование благ;
       - право на доход, то есть право обладать результатами от использования благ;
       - право суверена, то есть право на отчуждение, потребление, изменение или уничтожение блага; право на безопасность, то есть право на защиту от экспроприации благ и от вреда со стороны внешней среды;
       - право на передачу благ в наследство;
       - право на бессрочность обладания благом; запрет на использование способом, наносящим вред внешней среде;
       - право на ответственность в виде взыскания, то есть возможность взыскания блага в уплату долга;
       - право на остаточный характер, то есть право на существование процедур и институтов, обеспечивающих восстановление нарушенных правомочий.
      
       Концепция собственности как сложного "пучка" правомочий допускает, что те или иные права на один и тот же ресурс могут принадлежать разным субъектам. Спецификация прав собственности означает закрепление за каждым правомочием четко определенного собственника, а не определение одного абсолютного собственника ресурса. Такой подход к определению права собственности делает его эффективным при заключении многосторонних соглашений на рынке, осуществления каких-либо сложных взаимодействий между индивидами по поводу использования ресурсов. К таким случаям можно отнести аренду имущества, трастовое управление собственностью, лизинг и другие сложные формы организации коммерческой деятельности.
      
       Наиболее популярна в западной теории прав собственности теорема Нобелевского лауреата Р.Коуза - концепция, согласно которой проблемы контрагентов могут быть эффективно решены путем прямых соглашений между заинтересованными сторонами и не требуют государственного вмешательства при условии, что права собственности четко определены; стоимость сделки относительно невелика и сделка вовлекает небольшое число сторон. Суть теории Р. Коуза заключается в обосновании того, что "в условиях надлежащим образом определенных прав собственности производство непременно будет эффективным" и что "наиболее эффективными оказываются институты, обходящиеся обществу дешевле; что искусство экономической политики есть не что иное, как отбор наименее дорогостоящих способов координации экономической деятельности".
      
       [9] путь Поднебесной к меритократии не исчисляется последними десятилетиями и имеет давние традиции. В определенные моменты истории страна была еще ближе к созданию этой системы. Карьерный рост кандидата в чиновники (ши) начиная с эпохи Тан был связан с овладением им достойным знанием (чжи) и способностью к сознательному действию (син). Сохранить за собой должность или перейти на более высокую чиновник мог только посредством сдачи экзамена. Во времена династии Сун широко использовалась трехступенчатая система экзаменов, с помощью которой на роль правителей отбирались претенденты, лучше других понимающие искусство, конфуцианство и административные проблемы.
      
       [10] Но нужно понимать коллективное бессознательное китайцев, сформированное не только религиозными философиями - созерцательной отвлеченностью даосизма, метафизичностью и коллективизмом конфуцианства, общинностью, но и историей. При том, что им неоднократно приходилось вести войны с различными кочевыми народами вплоть до "восточного переселения народов" (IV-VI вв), наиболее грандиозные операции были связаны за гегемонию внутри Китая времен "Семи борющихся царств" (V-III вв до н.э.). Поэтому, "глаза" их "коллективного бессознательного" обращены внутрь.
      
       [11] "отчасти" потому, что согласно теории сложных систем, балансируя на кромке турбулентности и хаоса, можно легко перейти грань и оказаться в зоне, где становится невозможно предсказать дальнейшее поведение системы даже теоретически.
      
       Дополнительно использовались материалы: А.Дугин "Конец экономики", А. Дугин "Органическая демократия", Э.Фромм " Иметь или быть", Г.Пирогов "Идеи и принципы коммунитаризма в конце ХХ - начале ХХ1 века", Р.Арзуманян "Метафора нелинейности в социальных системах", статьи "Искусство войны. Антология военной мысли", "Философия истории Лян Шумина", ng.ru
       Возврат к списку
      
       19th-Jan-2011 05:30 pm
      
      
       22 шокирующих цитаты мировой элиты ("End of the American Dream", США)
       http://martinis09.livejournal.com/219425.html
       Большинство американцев пребывают в неведении, но очень тёмная философия распространяется, как пожар среди мировой элиты. Эта философия - маниакальная вера в то, что человечество стало раковой опухолью, которая разрушает планету. Сейчас есть много мировых лидеров, которые убеждены, что резкий рост численности населения в мире стал сравним с вирусом или эпидемией, и что с этим надо соответственно бороться.
      
       Действительно, очень трудно не заметить, как просто маниакально одержимы ограничением рождаемости многие члены мировой элиты. ООН издаёт меморандумы об этом (регулировании рождаемости - прим. перев.), университеты имеют целые курсы, посвящённые этому, на самые высокие в мире политические посты назначены радикальные сторонники ограничения рождаемости, и некоторые из самых влиятельных людей на планете собираются вместе, чтобы просто поговорить об этом. Те, кто верит в эту философию, постоянно говорят о необходимости "облегчённого доступа" к аборту, контрацепции и других услуг по "планированию семьи". Но, не смотря на все их усилия, численность населения планеты продолжает увеличиваться. И те, кто верит в эту философию регулирования рождаемости, очень нервничают.
      
       Итак, кто эти люди из мировой элиты, которые так пылко верят в регулирование рождаемости? Некоторые из имён, о которых вы прочтёте, возможно, полностью шокируют вас. Многие из них являются известнейшими именами мира. Например, принц Чарльз недавно выступил с важной речью, в которой сетовал на быстро увеличивающуюся численность населения планеты: "Я мог бы выбрать Мумбай, Каир или Мехико; куда не глянь, мировое население быстро увеличивается. Оно ежегодно увеличивается на количество людей, равное количеству всего населения Великобритании. Это означает, что через 50 лет нашей бедной планете, которая с трудом сохраняет 6,8 миллиарда человек, придётся каким-то образом содержать более 9 миллиардов человек".
      
       Многие из числа мировой элиты верят, что растущая численность населения планеты - проблема номер один, стоящая перед миром. Многие из них абсолютно убеждены, что перенаселение - главная причина "изменения климата", разрушает нашу окружающую среду и угрожает превратить всю планету в одну гигантскую трущобу страны третьего мира.
      
       Конечно, всё это чепуха, но это то, во что они верят, и что ужасно - большинство из них имеют власть и занимают влиятельные посты, где они действительно могут многое сделать для осуществления своих коварных планов. Следующие 22 шокирующие цитаты мировой элиты о регулировании рождаемости, от которых вас стошнит...
      
       1) Резюме политики Подразделения ООН по вопросам народонаселения, март 2009 г...
       "Что бы предпринять, чтобы ускорить сокращение рождаемости в наименее развитых странах?"
      
       2) Билл Гейтс, основатель "Майкрософт"...
       "В мире сегодня 6,8 миллиарда человек. Численность населения стремительно приближается к 9 миллиардам. Если мы сейчас действительно хорошо поработаем над новыми вакцинами, медико-санитарной помощью, помощью в области репродуктивного здоровья, возможно, мы сможем понизить его процентов на 10 - 15".
      
       3) Джон Пи. Холдрен (John P. Holdren) советник по науке президента США Барака Обамы...
       "Было бы легче осуществить программу по стерилизации женщин после рождения ими второго или третьего ребёнка, несмотря на относительно большую сложность операции по сравнению с вазэктомией, чем пытаться стерилизовать мужчин.
       Разработка капсулы продолжительной стерилизации, которую можно было бы вшить под кожу и удалить, когда беременность желательна, открывает дополнительные возможности для принудительного регулирования рождаемости. Капсулу вшивали бы в период половой зрелости и изымали бы по официальному разрешению для ограниченного числа рождений детей".
      
       4) Пол Эрлих (Paul Ehrlich), советник по науке экс-президента США Джорджа У. Буша...
       "Каждый человек, который сейчас появляется на свет, вносит диспропорцию в окружающую среду и системы жизнеобеспечения планеты".
       5) Судья Верховного суда США Рут Бейдер Гинзбург (Ruth Bader Ginsburg)....
       "Откровенно, я думала, что, когда принималось решение по делу Рау (Roe), была озабоченность ростом численности населения, и, в частности, ростом в той его части, в которой мы хотим меньше всего".
      
       6) Доклад Фонда населения ООН "Перед лицом меняющегося мира: женщины, население и климат" ("Facing a Changing World: Women, Population and Climate")....
       "Ни один человек не является по-настоящему "нейтральным к углероду", особенно, когда все парниковые газы приведены в равновесие".
      
       7) Дэвид Рокфеллер...
       "Негативное влияние роста численности населения на все наши планетарные экосистемы становится ужасающе очевидным".
      
       8) Жак Кусто (Jacques Cousteau)...
       "Для того, чтобы стабилизировать численность мирового населения, мы должны ежедневно уничтожать 350 тысяч человек".
      
       9) Основатель информационного агентства "Си-Эн-Эн" Тед Тёрнер (он же член т.н. "Good club", куда, помимо него, входят Билл Гейтс, Уоррен Баффет, Дэвид Рокфеллер, Джордж Сорос, Майкл Блумберг и Опра Уинфри. И, похоже, если Штаты решат выйти из кризиса через войну - у них будет отличное оправдание - прим.м09)...
       "Всё население 250 - 300 млн. человек, сократить 95 % от нынешнего уровня - было бы идеально".
      
       10) Дэйв Форман (Dave Foreman), соучредитель организации "Земля прежде всего!"...
       "Мои три главные цели были бы: сократить человеческую популяцию до 100 миллионов во всём мире, разрушить промышленную инфраструктуру и увидеть пустыню с её полным набором видов, возвращающихся по всему миру".
      
       11) Принц Филипп, герцог Эдинбургский...
       "Если бы я перевоплотился, то хотел бы вернуться на землю вирусом-убийцей, чтобы уменьшить человеческие популяции".
      
       12) Дэвид Брауэр (David Brower), первый исполнительный директор природоохранной общественной организации "Клуб "Сьерра"" (Sierra Club)...
       "Деторождение [должно быть] наказуемым преступлением против общества, если родители не имеют лицензии правительства... Всех потенциальных родителей [обязали бы] использовать контрацептивные химические препараты, правительство выдаёт противоядия гражданам, выбранным для рождения ребёнка".
      
       13) Основатель Американской федерации планирования семьи Маргарет Сэнджер (Margaret Sanger)...
       "Высшее проявление милосердия, которое семья может оказать одному из своих малолетних детей - это убить его".
      
       14) Основатель Американской федерации планирования семьи Маргарет Сэнджер (Margaret Sanger). "Женщина, мораль и регулирование рождаемости" (Woman, Morality, and Birth Control). Нью-Йорк. Изд. "Нью-Йорк", 1922 г. Страница 12...
       "Регулирование рождаемости должно привести в итоге к более чистой расе".
      
       15) Философ из Принстонского университета Питер Сингер (Peter Singer)...
       "Так почему бы нам не стать последним поколением на планете? Если бы мы все согласились на свою стерилизацию, тогда не потребовалось бы никаких жертвоприношений - мы могли бы праздновать наш путь в исчезновение!".
      
       16) Томас Фергюсон, бывший чиновник госдепартамента США по делам населения:
       "Есть только одна тема всей нашей работы - мы должны сократить численность населения. Либо правительства сделают это по-нашему, посредством хороших, чистых методов, либо они получат неприятности на подобие тех, что мы имеем в Сальвадоре, или в Иране, или в Бейруте. Население - политическая проблема. Раз население вышло из-под контроля, оно требует авторитарного правительства, даже фашизма, чтобы сократить его..."
      
       17) Др. Сэм Кин на круглом столе Михаила Горбачёва, Сан Франциско, 1996...
       "Мы должны говорить более открыто о половой жизни, контрацепции, об абортах, о важности регулирования рождаемости, потому что экологический кризис - это, короче говоря, демографический кризис. Сократите население на 90 % - и просто будет недостаточно людей, чтобы вызвать экологическую катастрофу".
      
       18) Джон Гвиллебод (John Guillebaud), профессор в области планирования семьи в университетском колледже Лондона...
       "В планетарном масштабе эффект от того, что в семьях будет на одного ребёнка меньше, гораздо больший, чем от всех прочих мер, например, от выключения света. Ещё один ребёнок - эквивалент большого количества перелётов по планете".
      
       19) Преподаватель биологии в Техасском университете в Остине Эрик Ар. Пианка (Eric R. Pianka)....
       "Эта планета могла бы содержать полмиллиарда людей, которые жили бы в относительном комфорте, не нанося вреда природе. Народонаселение должно быть сильно уменьшено и как можно быстрее, чтобы уменьшить ущерб окружающей среде".
      
       20) Глава Государственного департамента США Хиллари Клинтон...
       "В этом году США возобновили финансирование репродуктивного здравоохранения через Фонд Населения ООН, и ожидается ещё больше капиталовложений. Недавно Конгресс США выделил более 648 млн. долл. иностранной помощи программам планирования семьи и репродуктивного здоровья во всём мире. Должна добавить, что это крупнейшее выделение денежных средств более чем за десять лет - с тех пор, как мы имели президента-демократа".
      
       21) Нина Фёдорофф, советник Хиллари Клинтон...
       "Нам нужно продолжать понижать темп роста численности населения мира; планета не сможет содержать больше людей".
      
       22) Первая из "новых 10 заповедей" на Джорджийских скрижалях (англ. Georgia Guidestones, также иногда именуются "Американский Стоунхендж" - крупный гранитный монумент в округе Элберт в штате Джорджия, США. Памятник содержит длинную надпись на восьми современных языках, а на вершине памятника имеется более краткая надпись на 4 древних языках. В июне 1979 года неизвестное лицо, скрывшееся под псевдонимом Р. С. Крисчен (R. C. Christian), заказало сооружение монумента компании "Elberton Granite Finishing Company") ...
       "Пусть земное население никогда не превышает 500.000.000, пребывая в постоянном равновесии с природой".
      
      
       источник
      
      
      
      
       Ну, и вторит домашняя либерастня - Г.Х. Попов, "прораб перестройки"...
       "...изъять из национальной компетенции и передать под международный контроль ядерное оружие, ... энергетику и всю ракетно-космическую технику... запасы углеводородного сырья... должны быть установлены жесткие предельные нормативы рождаемости с учетом... накопленного каждой страной богатства... нельзя, чтобы быстрее всех плодились нищие... перспективным представляется генетический контроль еще на стадии зародыша и тем самым постоянная очистка генофонда человечества"
      
      
      
      
       неожиданно пришлось делать
      
       Upgrade/ Ответ на FAQ - "а в чем, собственно говоря, они не правы?"
      
       На любую подобную инициативу нужно ответить - "начните с себя":
      
       "Экономический рост является главной идеей США, мировой либеральной экономики. Масштабы потребления таковы, что средний американец потребляет в 4 раза больше "усредненного жителя планеты", в 5 раз больше любого латиноамериканца, в 10 раз больше китайца и 30 раз больше индуса, выбрасывает в 2 раза больше мусора, тратит в 3 раза больше воды, 4 с лишним раза больше энергии, чем усредненный житель планеты или в 150 раз больше нигерийца. Американец потребляет в 40 раз больше ресурсов Земли, чем средний сомалиец, и в 75 раз больше мяса, чем индиец, кошка в Англии потребляет в 2 раза больше белков, нежели африканец. За последние 50 лет человечество использовало ресурсов больше, чем за всю свою историю. Соединенные Штаты и Европа, население которых - это всего лишь 20% населения всей планеты, потребляют 60% всей производимой на Земле продукции. Кстати, свосем не удивительно, что "мировая общественность" пытается объявить и все российские ресурсы "мировым достоянием", судорожно пытаясь найти источники поддержания своего безумного потребления, возведенного в государственную идеологию. Обратной же стороной медали является существование 2800 миллионов человек, выживающих менее чем на 2 доллара в день"
       http://martinis09.livejournal.com/148956.html
      
       alexlotov добавляет: "Население само стабилизируется на 11 миллиардах":
       С.П. Капица "Об ускорении исторического времени"
       С.П. Капица "Сколько людей жило, живет и будет жить на земле"
       Подлазов А.В. "Основное уравнение теоретической демографии и модель глобального демографического перехода"
       Панов А.Д. Кризис планетарного цикла Универсальной истории
      
      
       См еще: Молчанов - "Развитие теории С.П. Капицы Гипотеза сети сознания"
       и его же критику работы Панова - здесь
      
       ну, а жителям "цивилизованных странам" нужно отказаться от покупки "четвертой машинки для разбивания яиц".
      
       "Принцип обладания, включающий в себя установку на собственность и прибыль, неизбежно порождают стремление к власти - сначала установить контроль над собственностью, а затем защищать ее от таких же субъектов, стремящихся к контролю над собственностью. В том числе применяя насилие, которое начинает применяться и для захвата чужой собственности. С такой "установкой на обладание" счастье заключается в превосходстве над другими, во власти над ними и, в конечном счете, в способности захватывать, грабить и убивать.
      
       В наше время акценты перенесены еще дальше - на сам процесс потребления, а не на сохранение приобретенного, и сегодня человек покупает, чтобы в скором времени выбросить покупку. Т.е. эксплуатируется все тот же порок" - алчность, как основа"
      
       Ну, а в ближайшее время, помимо "правильной вакцинации", можно ждать атак "свежевыведенных" бактерий - можете не сомневаться, они ни перед чем не остановятся - об этом говорит и история возникновения "биоматематики", и практика "исследования" подопытных гватемальцев венерическими заболеваниями - сифилисом и гонореей, и многое другое...
      
      
       P.S. Сегодня до 60% всей мировой прибыли оседает в глобальных финансовых структурах - это деньги и ресурсы, которые бы могли пойти на улучшение качества жизни - в 2,5 раза. Только необходимо направить энергию на созидание реальных ценностей -
      
       "система электронных "свободных денег" с демерреджем (С.Гезелль), лежащие в основе финансовой системы Высокого Коммунитаризма, есть не что иное, как современная интерпретация темы... брактеатных денег - тонкие золотые или серебряные деньги "обесценивались" один раз в год - изымались из обращения и заменялись вновь отчеканенными. При этом они девальвировались на 25%, которые удерживалась в качестве "сбора за чеканку" или "налога на чеканку".
      
       Поскольку никто, естественно, не был заинтересован в хранении таких денег, люди вкладывались в то, что имело стабильную или даже увеличивающуюся со временем стоимость - мебель, добротные дома, произведения искусства и т.д. В эту эпоху возникли многие прекрасные произведения религиозного и мирского искусства и архитектуры. Так период обращения брактеатных денег стал причиной одного из взлетов европейской культуры. Ханс Р.Л. Корсен пишет в своей книге "Хрупкие деньги" (цитируя по М.Кеннеди): "Поскольку накапливать денежные богатства было невозможно, вместо них были созданы реальные богатства". При этом уровень жизни был достаточно высоким - ремесленники работали пять дней в неделю, был введен "пьяный понедельник" (невыход на работу после праздников) и т.д. Кроме того, войны между различными политическими сферами влияния внутри социумов практически не велись. Поэтому в книгах по истории, которые являются исключительно описанием войн и революций, эта эпоха освещена очень слабо" http://martinis09.livejournal.com/218383.html
      
      
      
       9th-May-2009 08:39 pm
      
      
       К Празднику Победы
      
       Как американские банкиры развязали Вторую мировую
      
      
      
       спасибо (varjag-2007)
       Борьба капиталов
      
       В ноябре 1918 г. завершилась Первая Мировая война, начатая в августе 1914 г. по инициативе европейского финансового капитала и прежде всего его руководящего ядра в лице банковской семьи Ротшильдов.
      
       Целью Первой Мировой войны было коренное политическое переустройство Европы с целью резкого улучшения возможностей дальнейшей эксплуатации европейских стран финансовым капиталом. Для достижения этой цели предусматривалось: 1) ликвидация всех существующих в Европе больших государств, официально именовавших себя империями (Германия, Россия, Австро-Венгрия, Турция); 2) максимальное ослабление монархических форм правления и распространение республиканских форм государственного устройства.
      
       Еще в 1910 г. русский политолог Н.Н. Беклемишев в своей книге "Невидимая империя", посвященной политическим аспектам деятельности европейского финансового капитала, отмечал, что прежняя эксплуатация стран посредством монархических режимов и связанных с ними различных придворных клик вследствие их растущих аппетитов и численности, привела к росту разного рода "накладных расходов", а, значит, падению прибыли. Поэтому у банкиров возникла потребность сменить систему правления в данных странах и уменьшить их размеры для облегчения эксплуатации и повышения нормы прибыли. (Н.Н. Беклемишев, "Невидимая империя" - СПб, 1998 - с. 37)
      
       В общем, в результате Первой Мировой войны эти 2 основные поставленные цели были достигнуты. Если в 1914 г. в Европе было только 2 республики: Франция и Швейцария, то в 1919 г. их стало около 20.
      
       Распались все европейские империи, и из них выделилось множество небольших и слабых государств. Но при этом в результате Первой Мировой войны произошел и крайне неожиданный и неприятный для европейских банкиров, и прежде всего Ротшильдов, поворот событий. Их прежний младший партнер или даже слуга - американский финансовый капитал и прежде всего финансовая группа Моргана, - в ходе войны разбогатели гораздо больше, чем их прежние хозяева и начали теснить их по всему миру претендуя на мировое первенство. Если до Первой Мировой войны США были должны Европе 6 млрд. долл., то к концу Первой Мировой войны Европа должна была США 10 млрд. долл.
       Чтобы яснее можно было представить грандиозность этих цифр в то время, напомню, что доллар 1918 г. примерно равен 100 долл. 1999 г.
      
       Борьба между европейским и американским финансовым капиталом в 1919-1922 гг. проходила с переменным успехом. Например, после ухода в ноябре-декабре 1918 г. германо-турецких войск из Закавказья США начали готовить к отправке в этот регион 70-тысячную армию для овладения его нефтяными богатствами. Но англичанам удалось сорвать американские планы (А.Е. Кукина, "Провал американских планов мирового господства в 1917-1920 гг." - М.: Госполитиздат, 1954., с. 90). В свою очередь американцы в 1919 г. сорвали планы Японии, являвшейся в тот период экономической колонией Англии, расширить зону своей интервенции в Сибири и увеличить численность находившихся там японских войск (Р. Эпперсон, "Невидимая рука" (2-е изд.) - СПб, 1999, с. 122)
      
       Но основная борьба между европейским и американским финансовым капиталом, развернулась на послевоенных международных конференциях и прежде всего на самой основной из них - Версальской мирной конференции 1919 г.
      
       В ходе этой конференции американский президент Вудро Вилсон (ФРС была при его президентстве, как плата за финансовую помощь банкиров его избирательной кампании - прим. м09) выдвинул идею создания "Лиги Наций", которая по мысли лидеров американского финансового капитала должна была стать мировым правительством, управляющим миром в его интересах.
      
       Давая оценку этим американским планам, Коминтерн в документах своих II и III конгрессов отмечал, что, предлагая создать Лигу Наций, американский финансовый капитал пытается "прикрепить к своей золотой колеснице народы Европы и других частей света, обеспечив над ними управление из Вашингтона. Лига Наций должна была стать по существу мировой монопольной фирмой "Янки и Ко"" (Коммунистический Интернационал в документах 1919-1932 гг., М., 1933, с. 140).
      
       Лига Наций была создана в 1919 г., однако захватить в ней руководящую роль США не удалось. Англия и Франция решительно воспротивились этому, после чего американцы демонстративно покинули Лигу Наций, и она весь период своего фактического существования (1919-1939 гг.) являлась наднациональным органом европейского финансового капитала.
      
       Давая характеристику взаимоотношений США и Европы после Первой Мировой войны, В.И. Ленин отмечал: "Америка не может помириться с Европой, потому что между ними глубочайшая экономическая рознь, потому что американцы богаче других" (В.И. Ленин, ПСС, т. 42, с. 67-68)
      
       В 1925 г. XIV съезд ВКП(б) отмечал "небывало возросшую роль Северо-Американских Соединенных Штатов, граничащую с мировой финансовой гегемонией" (КПСС в резолюциях и решениях съездов и Пленумов ЦК 1898-1970, М., Политиздат, 1970, т. 3, с. 244).
      
       Этапы борьбы
      
       С целью захвата ключевых позиций в мире, США после своей неудачи на Версальской конференции стали обращать внимание на другие крупные страны мира, недовольные итогами Первой Мировой войны. Таковых было 4: Германия, Италия, Россия и Япония.
      
       Относительно Германии и России американскую точку зрения сформулировал 15 января 1920 г. командующий американскими войсками в Германии генерал Г. Аллен. В своем дневнике он сделал следующую запись: "Германия является государством, наиболее способным успешно отразить большевизм. Расширение Германии за счет России на длительное время отвлекло бы немцев на Восток и уменьшило бы тем самым напряженность в их отношениях с Западной Европой". Согласно американской точке зрения, сильная и в то же время находящаяся в американской финансовой зависимости Германия должна была стать главной вооруженной силой США в Европе (H. Allen, Mein Rheinland. Tagebuh, Berlin, 1923, s. 51, "История Второй Мировой войны 1939-1945 гг." в 12 томах, М. Воениздат, 1973, т. 1, с. 37).
      
       Прежде всего США взялись за Японию, поскольку она была второй после США великой державой в Тихом океане, который американцы считали своим "озером". На проходившей 12 ноября 1921 - 6 февраля 1922 г. в Вашингтоне международной конференции по морским вооружениям американцы, пользуясь своим финансовым преимуществом, просто купили Японию у Англии. Англо-японский союзный договор 1911 г. был на этой конференции расторгнут, после чего Япония вошла в сферу влияния США.
      
       Следующим этапом стала Италия. После известного "Похода на Рим" 28-29 октября 1922 г., организованного итальянскими фашистами и проходившего среди прочих под множеством антианглийских и антифранцузских лозунгов, к власти пришел Муссолини, начавший проводить крайне недружественную по отношению к Англии и Франции политику в Средиземноморье и Африке.
      
       Одновременно с этим американцы начинают практическую деятельность по завоеванию Германии. Как и в Италии, ставка делалась на совершенно новые политические силы, в данном случае на еще практически никому неизвестную "Национал-социалистическую рабочую партию Германии" во главе с Гитлером. Один из видных послевоенных германских биографов Гитлера - И. Фест - отмечал, что именно с 1922 г., начинается финансирование Гитлера из разного рода анонимных источников в Чехословакии, Швеции и особенно Швейцарии. По его словам, "осенью 1923 г., накануне своего путча Гитлер съездил в Цюрих и вернулся оттуда, как он сам говорил, с чемоданом с деньгами" (И. Фест, "Адольф Гитлер", Пермь, "Алетейя", 1993, т. 1, с. 271).
      
       Но позиции Франции тогда в Германии оказались крепче, гитлеровский "пивной путч" провалился, и повторить в Германии в 1923 г. итальянский блицкриг американцам не удалось. Им пришлось заняться выработкой долгосрочной политики в германском вопросе.
      
       В 1922-1923 гг. американцам удалось кое-что сделать для приобретения позиций и в руководстве СССР. Правда, тут долго искать не пришлось. Американцам с помощью своих больших денег и тут удалось придти на все готовое, а точнее - перекупить у европейского финансового капитала несколько ключевых фигур в СССР. Одной из таких фигур был ни кто иной, как Л.Д. Троцкий, связи которого в период 1917-1921 гг. с англо-французским капиталом не были большим секретом даже для обычных дипломатов и разведчиков.
      
       Например, резидент германской военной разведки в Москве майор Хеннинг, действуя с группой подчиненных ему офицеров в качестве сотрудников германской экономической миссии, 24 мая 1918 г., за полтора месяца до эсеровского мятежа в Москве, давая подробную характеристику внутреннего положения в РСФСР, указывал на то, что, по его мнению, дни Советской власти сочтены, поскольку в ближайшие дни в Москве по приказу Антанты произойдет организованный левыми эсерами военный переворот, поддерживаемый частью большевистского руководства и особенно Троцким. По его мнению, "Антанта, как это теперь совершенно очевидно, сумела склонить часть большевистского руководства к сотрудничеству с эсерами. Так, прежде всего Троцкого уже можно считать не большевиком, а эсером на службе у Антанты".
      
       Спустя неделю, 1 июня 1918 германский посол в Швеции Люциус сообщал в германский МИД о беседе с бывшим русским послом в Вашингтоне Р.Р. Розеном, который в ее ходе указывал, что основным противником мирных отношений между Советской Россией и Германией в большевистском руководстве является Троцкий. Далее Люциус отмечал, что аналогичная информация имеется у него и из других источников (В.Л. Исраэлян, "Неоправдавшийся прогноз графа Мирбаха", "Новая и Новейшая история", N6, 1967, с. 63-64).
      
       Именно этой сменой хозяев и объясняется резкая активизация Троцкого в 1923 г., после 2-летней предыдущей спячки а также резкое ухудшение здоровья Ленина в 1923 г. и его последующая смерть в январе 1924 г.
      
       Но основной целью США в Европе оставалась Германия. Сделав для себя кое-какие выводы из неудачи гитлеровского путча 1923 г., американцы решили привлечь к делу финансовой колонизации Германии также и Англию с тем, чтобы полностью изолировать Францию как главное препятствие в первой половине 20-х годов на пути проникновения в Европу.
      
       Экономическая колонизация Германии американским капиталом облегчалась тем тяжелейшим состоянием германской экономики и прежде всего тяжелой промышленности, которое сложилось к 1923 г. в результате проигрыша Германией Первой Мировой войны и выплаты ею послевоенных репараций.
      
       В 1914-1923 гг. не обновлялись основные фонды германской промышленности, и для ее продукции были закрыты внешние рынки. В таких условиях послевоенное восстановление германского промышленного потенциала могло затянуться на неопределенно долгое время.
      
       В январе 1923 г. в связи с задержками германских выплат послевоенных репараций франко-бельгийские войска заняли Рейнскую область Германии и установили контроль над находящимся на ее территории Рурским промышленным районом.
      
       Эта оккупация еще больше дезорганизовала экономику Германии, вызвала гиперинфляцию и рост безработицы. В стране начались массовые волнения, перераставшие на ряде территорий в восстания, руководимые коммунистами. На оккупированных французами территориях также начались вооруженные выступления, организуемые коммунистами и националистами. Только НСДАП Гитлера отказалась участвовать в сопротивлении французской оккупации. (И. Фест, "Адольф Гитлер"... , т. 2, с. 35-36)
      
       Уже к концу 1923 г. Франция со своей оккупацией Рура оказалась в чрезвычайно трудном положении. Репарации от Германии так и не поступали, а расходы на содержание оккупационных войск в Руре непрерывно росли. Одновременно с этим рос дипломатический и финансовый нажим на Францию со стороны США и Англии с требованием прекратить оккупацию.
      
       "План Дауэса"
      
       В апреле 1924 г. американский банкир Чарльз Дауэс выдвинул ряд предложений по урегулированию проблемы выплат репарационных платежей Германии.
      
       Эти предложения были вынесены на обсуждение международной конференции в Лондоне в июле-августе 1924 г. Конференция завершилась 16 августа 1924 г. принятием так называемого "Плана Дауэса".
      
       Первым пунктом этого плана было решение о выводе французских войск с территории Германии, который должен был завершиться 31 июля 1925 г. Уже одно это решение означало полное поражение Франции в борьбе за гегемонию в Европе в 1918-1923 гг. (М.В. Фрунзе, Избранные произведения, М., Воениздат, 1957, т. 2 (примечания), с. 490, 497)
      
       Но основным элементом "Плана Дауэса" было предоставление финансовой помощи Германии от США и Англии в виде кредитов якобы для выплаты репараций Франции.
      
       В 1924-1929 гг. Германия получила по "Плану Дауэса" от США - 2,5 млрд. долл., от Англии - 1,5 млрд. долл. (Примерно 400 млрд. долл. по курсу 1999 г.). Это дало возможность германской промышленности полностью переоснастить свою материальную базу, практически стопроцентно обновить производственное оборудование и создать базу для будущего восстановления военного производства.
      
       Согласно "Плану Дауэса" возрождение германской промышленности было рассчитано на реализацию ее продукции на рынках стран Восточной Европы и СССР, которые должны были стать аграрно-сырьевыми придатками германского промышленного комплекса.
      
       Превращение Восточной Европы и СССР в рынки сбыта германской промышленной продукции, помимо прибылей американским банкам, ставшим фактическими владельцами германских промышленных концернов, решало еще 2 основных для американцев задачи: ликвидация французского влияния в Восточной Европе и недопущение индустриализации СССР ("История Великой Отечественной войны" в 6 томах, М., Воениздат, 1960, т. 1, с. 4, 34-35, "История Второй Мировой войны" в 12 томах, т. 1, с. 20, М.В. Фрунзе, Избранные произведения, т. 2, с. 479, История СССР, М., "Просвещение", 1983, ч. 3, с. 171).
      
       Один из соавторов и исполнителей "Плана Дауэса", германский банкир Шахт, подводя его итоги в 1929 г. с удовлетворением отмечал, что "Германия за 5 лет получила столько же иностранных займов, сколько их получила Америка за 40 лет, предшествовавших Первой Мировой войне" ("История Великой Отечественной войны" в 6 томах, т. 1, с. 4).
      
       К 1929 г. Германия обогнала Англию по объему промышленного производства (12% общемирового) и заняла второе место в мире после США (44%) ("История Второй Мировой войны" в 12 томах, т. 1, с. 112).
      
       В 1929 г. американские инвестиции в Германии составили 70% всех иностранных капиталовложений и большая часть из них принадлежала американской финансовой группе Моргана. Таким образом, на смену мировой финансовой гегемонии Ротшильдов, длившейся с 1815 по 1917 г., пришла финансовая гегемония Морганов, которые до 1915 г обслуживали интересы Ротшильдов в Северной и Южной Америке.
      
       Вот как оценивает итоги "плана Дауэса" американский исследователь Ральф Эпперсон: "Без капиталов, предоставленных Уолл-Стритом, не существовало бы Гитлера и Второй Мировой войны" (Р. Эпперсон, "Невидимая рука"... , с. 294).В 1929 г. вся германская промышленность принадлежала фактически различным американским финансово-промышленным группам.
      
       Принадлежавшая Рокфеллеру "Стандарт Ойл" контролировала всю германскую нефтеперерабатывающую промышленность и производство синтетического бензина из угля (Р. Эпперсон, с. 294).
      
       Банковскому дому Моргана принадлежала вся химическая промышленность в лице концерна "И.Г. Фарбенидустри". Через принадлежавшую Морганам американскую компанию связи ITT они контролировали 40% телефонной сети Германии и 30% акций авиастроительной фирмы "Фокке-Вульф". Через "Дженерал электрик"Морган контролировал германскую радио- и электротехническую промышленность в лице германских концернов "АЭГ", "Сименс", "Осрам". Через "Дженерал моторз" Морган контролировал германский автомобилестроительный концерн "Опель". Генри Форд контролировал 100% акций концерна "Фольксваген".
      
       К моменту прихода Гитлера к власти под полным контролем американского финансового капитала находились такие ключевые отрасли германской промышленности, как: нефтепереработка и производство синтетического горючего, химическая, автомобилестроительная, авиационная, электротехника и радиоприборостроение, значительная часть машиностроения. Всего 278 фирм и концернов, а также ключевые банки, такие как "Дойче банк", "Дрезднер банк", "Донат банк" и ряд других. (Р. Эпперсон, с. 294, "История Великой Отечественной войны" в 6 томах, т. 1, с. 34-35, "История Второй Мировой войны" в 12 томах, т. 1, с. 112, 183 и т. 2, с. 344).
      
       "Советская обособленность"
      
       Говоря о значении "Плана Дауэса" в отношении СССР с точки зрения американского и английского финансового капитала, министр иностранных дел Англии О. Чемберлен в феврале 1925 г. отмечал, что "Россия нависла, как грозовая туча, над восточным горизонтом Европы - угрожающая, не поддающаяся учету, но, прежде всего, обособленная". Поэтому, по его мнению, необходимо: "определить политику безопасности вопреки России и даже, пожалуй, за счет России". (Локарнская конференция 1925 г., Документы, М., 1959, с. 43).
      
       Именно "безучетность" и "обособленность" СССР больше всего тревожили американских и английских банкиров.
      
       Для преодоления этой "обособленности" в октябре 1925 г. в швейцарском городе Локарно открылась международная конференция с участием Англии, Франции, Германии, Италии, Бельгии, Польши и Чехословакии. Цели конференции определил госсекретарь США Ф. Келлог: "Конференция в Локарно, естественно, следовала за работой комитета Дауэса". (Conngressional Record, vol. Pt 1., Washington, 1926, p 906).
      
       Хотя США формально не принимали участия в работе конференции, они руководили и направляли ее работу. По этому поводу лидер Компартии Германии Тельман отмечал: "Американские банкиры не участвуют в Локарно официально. Но американский финансовый капитал, рассматривающий Европу, как большую колонию, весьма деятельно сотрудничал при осуществлении Локарно. Представители американского финансового капитала недвусмысленно дали понять, чего американский империализм желает в Локарно". (E. Thalmann, Lokarno der neue Krigpakt. Berlin, 1925, s. 4).
      
       Основной целью США в Локарно было "примирение" Англии и Франции с Германией. Для этого на конференции был выработан и заключен так называемый "гарантийный пакт", в который вошли Англия, Франция, Германия, Италия, Бельгия. К данному пакту затем, на гораздо менее выгодных условиях, присоединились Польша и Чехословакия.
       http://martinis09.livejournal.com/116255.html#cutid1
       продолжение из http://martinis09.livejournal.com/116255.html#cutid1 Как американские банкиры развязали Вторую мировую. ЧастьII
      
       Таким образом, в обмен на дополнительные политико-юридические гарантии безопасности Франция фактически отказалась от своего влияния в Восточной Европе в пользу Германии. Страны "Малой Антанты" (Польша, Чехословакия, Румыния, Югославия, Греция) были открыты для доступа Германии, а, значит, США. Кроме того, Франция потеряла возможность с помощью своих восточноевропейских сателлитов угрожать Германии с востока.
      
       После того как в Локарно были, на американских условиях "решены" основные европейские противоречия, американский финансовый капитал решил обратить серьезное внимание на СССР, чтобы покончить с его, по выражению О. Чемберлена, "обособленностью"".
      
       Спустя месяц после завершения конференции в Локарно, в СССР в ноябре 1925 г., вместо разбитого и изолированного Троцкого, вдруг возникает так называемая "Новая оппозиция" в лице Зиновьева и Каменева, которая по своей политической программе ничем не отличалась от троцкизма, т.е. собиралась под прикрытием дискуссии "о невозможности построения социализма в отдельно взятой стране" покончить в интересах американских банкиров с этой самой "советской обособленностью".
      
       Когда же к исходу 1926 г. "Новая оппозиция" и воссоединившийся с ней Троцкий потерпели крах и утратили позиции в советском руководстве, а XV съезд ВКП(б) объявил о начале процесса индустриализации в СССР, американские банкиры начали кампанию силового давления на Советский Союз во внешнеполитической сфере. 23 февраля 1927 г. английский МИД направляет СССР ноту с угрозой разрыва дипломатических отношений. В апреле 1927 г. китайская полиция в Пекине по указанию американского и английского послов берет штурмом советское посольство и убивает несколько советских дипломатов. 27 мая 1927 г. в Лондоне английская полиция захватывает советское торговое представительство, после чего английское правительство объявило о разрыве дипотношений с СССР. 7 июня 1927 г. в Варшаве на вокзале убит советский посол Войков, после чего из США последовал крупный заем Польше на военные нужды.
      
       Однако это давление вызвало противоположные результаты. Осенью 1927 г. руководители "Новой оппозиции" лишаются всех занимаемых ими к этому времени государственных и партийных постов и начинается восстановление мощи Красной Армии путем начала наращивания ее численности, улучшения работы военной промышленности и начала создания мобилизационных резервов.
      
       По мере того как в СССР теряли позиции сторонники "Плана Дауэса", американские банкиры вновь обратили внимание на Гитлера и его партию, которые после провала "пивного путча" 1923 г. несколько лет пребывали в почти полном забвении.
      
       С конца 1926 г., после очевидного провала троцкистко-зиновьевского блока и принятия XV съездом ВКП(б) курса на индустриализацию, т.е. превращение СССР в промышленно развитое, самодостаточное государство, к Гитлеру вновь начинает сочиться ручеек денег от различных германских фирм и банков, который превращается в водопад с конца 1928 г., когда в СССР начинается выполнение первой пятилетки и когда, спустя год, в конце 1929 г. из высшего политического руководства СССР устраняется последняя группа агентов влияния американского финансового капитала во главе с Бухариным, так называемая "правая оппозиция".
      
       Гитлер и Рузвельт
      
       Отличие было только в том, что если в 1923 г. американцы финансировали Гитлера непосредственно, через швейцарские банки, то в 1926-1932 гг. это делалось через германские банки и промышленные концерны, которые к этому времени превратились в германские филиалы различных американских финансово-промышленных групп и прежде всего Моргана.
      
       Процесс привода Гитлера к власти был затяжным и многоступенчатым, отражая в период 1928-1933 гг. колебания и надежды американских банкиров на то, что первая советская пятилетка провалится и СССР, оказавшись после этого в глубоком политико-экономическом кризисе, станет для них легкой добычей и можно будет обойтись без сильной Германии.
      
       Весной 1930 г. в Германии от власти отстраняется коалиционное правительство, возглавляемое социал-демократом Г. Мюллером. Его сменило правительство Г. Брюнинга, состоящее только из представителей правых партий. Так завершился период правления социал-демократов в Германии 1918-1930 гг. и началось постепенное свертывание буржуазной демократии, так называемый "период президентских правительств" 1930-1933 гг.
      
       В июле 1930 г. Брюнинг распускает рейхстаг, хотя по закону его полномочия истекали только в 1932 г. Это было сделано с целью использовать недовольство населения экономическим кризисом и превратить нацистов в крупную парламентскую силу. Что и произошло. На состоявшихся 14 сентября 1930 г. выборах в рейхстаг нацисты получили 6 млн. 800 тыс. голосов избирателей (на предыдущих выборах 1928 г. - 800 тыс.) и 107 мест в рейхстаге (1928 г. - 12 мест).
      
       Этот успех нацистов вызвал положительный отклик у американской и английской прессы, принадлежавшей крупнейшим газетным магнатам того времени в США и Англии Херсту, Ротемиру, Бивербруку и ряду других (Л.И. Гинцбург, "Рывок Гитлера к власти", "Новая и Новейшая история", N1, 1968, с. 83-84).
      
       Успех нацистов на выборах 1930 г. дал повод канцлеру Брюнингу начать переговоры с ними о вступлении в его коалиционное правительство. Но хозяева Гитлера считали, что этого делать не стоит. В рождественском номере 1930 г. одной из влиятельных германских газет был помещен вопрос "Как вы расцениваете участие Гитлера в правительстве?" Известный тогда в Германии историк Шюслер, отражая точку зрения подлинных хозяев Гитлера, ответил: "Слишком рано!" Далее он объяснил, что участие нацистов в коалиционном правительстве нерационально, поскольку ослабит нацистскую партию "из-за противоречия между идеей и действительностью", т.е. между социальной демагогией и реальной политикой, и тем самым затруднит нацистам последующий захват всей полноты власти.
      
       В это же время атташе американского посольства в Берлине Д. Гордон сообщал госсекретарю Г. Стимсону: "Нет никакого сомнения, что Гитлер получил значительную финансовую поддержку от определенных кругов промышленников. Как раз сегодня до меня дошел слух из источника обычно хорошо информированного, что представленные здесь различные американские финансовые круги весьма активно действуют в том же направлении". (Papers Relating to the Foreign Relation of the Unated State, Washington, 1945, Vol III, p. 84, "История Второй Мировой войны" в 12 томах, т. 1, с. 113-114).
      
       Осенью 1930 в США побывал председатель рейхсбанка Германии Шахт, обсуждавший со своими американскими коллегами детали предстоящего прихода Гитлера к власти.
      
       Спустя год, 11 октября 1931 г., в городе Гарцбурге состоялось совещание видных германских банкиров и промышленников совместно с представителями высшей аристократии и генералитета. На совещание был также приглашен Гитлер. Шахт довел до сведения присутствующих мнение американцев о необходимости установления в стране диктатуры нацистской партии.
      
       Дальнейшие события развивались сравнительно неторопливо вплоть до мая 1932 г., когда СССР объявил о выполнении первого пятилетнего плана и завершении в основном процесса индустриализации. Кроме этого объявления существовали и объективные данные, показывавшие американцам, что их надежды на возможный провал первой пятилетки не оправдались.
      
       Если в 1928 г. СССР ввозил из-за рубежа, и прежде всего США, Германии и Англии, 81% необходимого количества продукции машиностроения и промышленного оборудования, то в 1931 г. этот показатель снизился до 17,8%. ("Экономическая история СССР", М., "Высшая школа", 1987, с. 204-205).
      
       Разница между двумя этими показателями, образовавшаяся всего за 3 года, означала фактический крах "Плана Дауэса" в отношении СССР.
      
       После этого события стали развиваться стремительно. В конце мая 1932 г. под давлением германских банкиров и аристократии, объединенных в так называемый "Клуб господ", ушло в отставку правительство Брюнинга и ему на смену пришло правительство Папена, формально не нацистское, но по сути профашистское, призванное непосредственно подготовить приход нацистов к власти. В середине ноября 1932 г. 17 крупнейших банкиров и промышленников направляют президенту Гинденбургу письмо с требованием назначить Гитлера рейхсканцлером. С этим же требованием в это же время к Гинденбургу дважды обращался бывший наследный принц кайзеровской Германии. 4 января 1933 г. на вилле банкира Шредера близ Кельна состоялось очередное совещание германских финансистов, на котором было решено привести Гитлера к власти в течение ближайших нескольких недель, что и было сделано в конце января 1933 г.
      
       Одновременно с установлением к концу января 1933 г. национал-социалистического режима в Германии был установлен национал-социалистический режим и в самих Соединенных Штатах Америки в лице президента Рузвельта и его "Нового курса".
      
       За несколько месяцев до официального вступления Рузвельта в должность члены администрации усердно изучали опыт режима Муссолини в Италии. В последствии бывший до Рузвельта президентом США Гувер, ознакомившийся с пакетом документов "Нового курса", вспоминал: "Я пытался объяснить им, что это чистый фашизм, что это простая переделка "корпоративного государства" Муссолини". (Р. Эпперсон, "Невидимая рука", 2-е изд., с. 296, 298-299).
      
       И действительно, между политикой "Нового курса" Рузвельта в США и Гитлера в Германии было поразительно много общего. Небывалая до этого при капитализме степень вмешательства государства в экономику, создание из безработных трудовых армий, выполняющих крупномасштабные строительные работы общегосударственного значения, главным образом по строительству дорог, уничтожение психбольных в Германии и их стерилизация в США.
      
       Единственным отличием было сохранение в США многопартийности и формальной демократии.
      
      
       Восток - дело тонкое
      
       Создавая в лице Германии очаг будущей войны в Европе, американские банкиры обеспечивали аналогичный очаг и в Азии. Этим азиатским очагом стала Япония. В годы Первой Мировой войны Япония добилась господствующего экономического положения в Китае. Но в 1922 г. на Вашингтонской конференции американцы заставили японцев уйти из Китая.
      
       Однако после этого еще 5 лет американцам не удавалось на равных соперничать в Китае с Англией и Францией.
      
       Американское влияние в Китае стало быстро расти после прихода к власти 12 апреля 1927 г. правых националистов во главе с Чан Кайши. К 1930 г., по сравнению с 1914 г., американские капиталовложения в Китае выросли в 3,7 раза, правительственные займы и финансовая помощь - в 6 раз. ("История Великой Отечественной войны" в 6 томах, т. 1, с. 8-9).
      
       Однако к началу 1930 г. американцы серьезно разочаровались в режиме Чан Кайши. Ему не удалось восстановить единство страны путем ликвидации коммунистов и генеральских феодальных клик. Сокрушительный разгром войск Чан Кайши в Манчжурии войсками советской Дальневосточной армии в ноябре-декабре 1929 г. показал невозможность его использования, как средства внешнего вооруженного давления на СССР.
      
       Поэтому американцы стали срочно искать на Дальнем Востоке новую силу, которая могла бы навести порядок в Китае для того, чтобы сделать его территорию пригодной для размещения там своих капиталов и силового воздействия на СССР извне. Поскольку внутри Китая такой силы не оказалось, было решено искать ее за его пределами.
      
       Выбор пал на Японию, которая после ее вытеснения из Китая в 1920-1922 гг. Англией, Францией и США, нуждалась в рынках и капиталах для своей бурно развивавшейся промышленности. Таким рынком мог быть только Китай, а капиталы находились в США.
      
       Позицию США в предстоящей войне Японии с Китаем президент США Гувер сформулировал следующим образом: "Мы должны указать, что Китай оказался не в состоянии обеспечить должный порядок внутри страны, который предусматривался договорами. Значительная часть Китая оказалась под влиянием китайских коммунистов, сотрудничающих с Россией. Правительство Манчжурии оказалось в руках авантюриста, не признающего китайского правительства, а Китай не принимает никаких мер, чтобы заставить его подчиняться. На этой территории царит анархия, что совершенно недопустимо". (The Memoirs of Herbert Hoover, New York, 1952, vol. I, p. 369, "История Второй Мировой войны" в 12 томах, т. 1, с. 94).
      
       В Вашингтоне считали, что вторжение японцев в Манчжурию (Северо-восточный Китай) заставит Чан Кайши еще больше ориентироваться на США и приведет в дальнейшем к войне Японии и СССР.
      
       В июне 1930 г США подняли таможенные пошлины на японские товары, ввозимые на их территорию, на 23% и тем самым полностью закрыли для японцев свой рынок. Японский экспорт сразу сократился на 40% ("Мировые экономические кризисы 1848-1935 гг.", М., 1937, т. 1, с. 420-424). Тем самым американцы ясно указали Японии, что ей надо искать другие рынки. Все это вместе с финансовой зависимостью от США заставило Японию начать завоевание Манчжурии.
      
       Когда 18 сентября 1931 г. началось японское вторжение в Манчжурию, то под давлением США Чан Кайши отдал приказ своим войскам в Манчжурии отходить, не оказывая сопротивления японцам. В направленном в Лигу Наций письме в связи с японским вторжением правительство Чан Кайши даже не квалифицировало эти действия Японии как агрессию.
      
       За те полтора года, в течение которых происходила оккупация Манчжурии Японией, американские поставки и финансовая помощь Японии составили 182 млн. долл. ("История Второй Мировой войны" в 12 томах, т. 1, с. 94). По нынешнему курсу это около 9 млрд. долл.
      
       Как признают авторы советской 12-томной "Истории Второй Мировой войны", "до середины 1939 г. Япония вела внешнюю политику, согласованную с США" (т. 1, с. 314-315).
      
       Насколько велика была эта согласованность, можно судить по тому факту, что в 1933 г. по приказу из США Япония и Германия почти одновременно вышли из Лиги Наций.
      
       В 1937 г. Япония по приказу из США начинает новую войну в Китае с тем, чтобы подорвать в нем позиции англо-французского капитала и расширить сферу американского влияния в Китае за счет Англии и Франции.
      
       Чтобы парализовать возможное вмешательство СССР на стороне Чехословакии и обеспечить Мюнхенский сговор, по приказу из США Япония 29 июля 1938 г. организовала вторжение на советскую территорию в районе озера Хасан 3-х пехотных дивизий и механизированной бригады. В мае-августе 1939 г. широкомасштабный советско-японский вооруженный конфликт на реке Халхин-Гол в Монголии преследовал цели отвлечь силы СССР из Европы накануне нападения Германии на Польшу и заставить Советский Союз принять германское предложение заключить пакт о ненападении, которое и последовало в разгар боев.
      
       Задача отвлечения советских сил из Европы в этот период была в целом выполнена. В первой половине 1939 г. численность советских войск на Дальнем Востоке должна была по плану вырасти на 57 тыс. человек, а фактически увеличилась на 345 тыс.
      
       США щедро финансировали Японию для сковывания СССР на Дальнем Востоке. Только в 1938 г. финансовой группой Моргана Японии было предоставлено займов на 125 млн. долл. А общая американская помощь Японии в 1937-1939 гг. составила 511 млн. долл. ("История Второй Мировой войны" в 12 томах, т. 1, с. 36; В. Аварин, "Борьба за Тихий океан", М., 1952, с. 247; Б. Марушкин, "Американская политика "невмешательства" и японская агрессия в Китае (1937-1939 гг.)", М., 1957, с. 35, 53, 96, 109, 153).
      
       Торговый атташе посольства США в Японии, побывав в 1937 г. на японско-китайском фронте, признавал: "Если кто-либо последует за японскими войсками в Китае и увидит, сколько у них американского снаряжения, то он получает право думать, что следует за американской армией" (И. Попов, "Япония", М., 1940, с. 94).
      
      
       Вооруженной рукой. Чужой.
      
       Едва только Гитлер был приведен к власти, как США тут же начали использовать его, как таран для подрыва позиций европейского финансового капитала. В октябре 1933 г. Германия выходит из Лиги Наций. В январе 1934 г. между Германией и Польшей заключается договор о ненападении, в результате которого Польша из сферы англо-французского влияния перешла в сферу германского, а, значит, и американского влияния.
      
       В ответ начинаются попытки заигрывания европейского капитала с СССР. В конце 1933 г. СССР получает приглашение вступить в Лигу Наций и в 1934 г. вступает в нее. В 1935 г. на VII Конгрессе Коминтерна в Москве следует отказ от политики прямого захвата власти коммунистами в европейских странах и возникает идея блока компартий с различными леволиберальными реформистскими силами, получившая практическое оформление в виде так называемых "народных фронтов". В том же 1935 г. заключается военно-политический союз между Францией, СССР и Чехословакией, направленный против Германии.
      
       В ответ на это Германия по приказу из США в марте 1936 г. вводит войска в демилитаризованную Рейнскую область. На то, что данный ввод войск был не личной инициативой Гитлера, указывают и многие западные историки. Так, один из них, Б.Л. Гарт писал: "Менее всего Гитлер хотел развязать еще одну мировую войну. Гитлер, несмотря на свою беспринципность, длительное время проявлял исключительную осторожность в осуществлении своих целей. Военные руководители проявляли еще большую осторожность. Когда в марте 1936 г. Гитлер решил занять войсками Рейнскую демилитаризованную зону, его генералы были встревожены этим решением. В результате их протестов вначале в Рейнскую зону было направлено несколько символических подразделений" (Бэзил Лиделл Гарт, "Важнейшие стратегические решения" в книге "От "Барбароссы" до "Терминала"", М., Политиздат, 1988, с. 15-16).
      
       В ответ на приход летом 1936 г. к власти правительства "Народного фронта" в Испании и Франции последовал организованный немецкой разведкой по указанию из США мятеж генерала Франко, а затем германо-итальянская интервенция в Испании.
      
       А в Африке фашистская Италия с целью подрыва английского влияния, опять-таки по указанию из Вашингтона, в 1935-1936 гг. оккупировала Эфиопию.
      
       На Дальнем Востоке с аналогичной целью в 1937 г. Япония начинает завоевание Китая.
      
       Этот компромисс и взаимное заигрывание между Ротшильдами и СССР в 1933-1937 гг., завершился в 1937 г. Сигналом завершения стал приход к власти в ноябре 1937 г., в Англии правоконсервативного правительства Чемберлена.
      
       Причиной конца этого процесса было, с одной стороны, мощное внешнеполитическое давление США в период 1935-1937 гг., о котором говорилось выше, а с другой - разгром в СССР в 1936-1937 гг. военно-политического антисталинского заговора. И хотя руководители заговора ориентировались на США и Германию, европейские банкиры надеялись, что в случае свержения Сталина им тоже кое-что перепадет.
      
       Что касается самого заговора, то о его подготовке в зарубежной печати писали еще в начале 30-х годов. Например, в органе русской белогвардейской военной эмиграции, журнале "Часовой", в одном из номеров в начале 1931 г. об этом писалось следующее: "По сведениям лица, прибывшего с юга России, в Красной Армии наблюдается несомненное брожение. В армии коммунисты ведут энергичную агитацию против Сталина. Сейчас эта агитация стала почти открытой. К противосталинской агитации агенты ГПУ относятся чисто формально, стараясь не замечать ее. Привлекается к ответственности главным образом мелкота, а средние и высшие агенты власти, агитирующие против Сталина, остаются в стороне". Говоря об этих же процессах, Молотов отмечал: "Не думайте, что Сталин поверил какой-то фальшивке, переданной через Бенеша. Тухачевский, которого мы хорошо знали, был расстрелян, потому что был военной силой правых Рыкова и Бухарина. А государственный переворот без военных не обходится". (С Грибанов, "Заложники времени", М., Воениздат, 1992, с. 52-53).
      
       продолжение в http://martinis09.livejournal.com/115737.html
       продолжение из http://martinis09.livejournal.com/116103.html Как американские банкиры развязали Вторую мировую. ЧастьIII
      
       С ноября 1937 г. европейский финансовый капитал ищет компромисса уже не с СССР, а с США и Германией за счет СССР. Выражением этой политики стал Мюнхенский сговор: "Мюнхенский сговор был по существу пактом о ненападении между Германией и Италией, с одной стороны, и Англией и Францией - с другой. Немалую роль в Мюнхенской сделке сыграли США. Так, американский посол в Англии Д. Кеннеди в беседе с германским послом в Лондоне Дирксеном 13 июня 1938 г. прямо сказал, что "в экономических вопросах Германия должна иметь свободу рук на Востоке, а также Юго-Востоке Европы"". ("Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945 гг. Краткая история", М., Воениздат, 1970, с. 14).
      
       Дальнейшим шагом на пути капитуляции Англии и Франции перед Германией и США стала Испания. В 1938 г. под нажимом Англии и Франции правительство "Народного фронта" Испании объявило о выводе из страны интернациональных бригад и советских добровольцев, которые были единственной боеспособной силой республиканской армии. А в феврале 1939 г. под влиянием Англии и Франции в Мадриде правые социалисты и анархисты произвели военный переворот, в результате которого республика распалась, и в марте 1939 г. Франко установил контроль над всей территорией страны. После этого Испания вслед за Италией и Германией стала еще одним американским плацдармом в Европе.
      
       В 1938 г. США благосклонно относились к капитулянтству Англии и Франции перед Германией, так как последняя была весьма слаба тогда в военном отношении, и поэтому мирный захват Австрии и, особенно, Чехии с ее второй по объему производства военной промышленностью в Европе были жизненно важны для Германии в целях последующего начала войны в Европе. В результате захвата Чехии в период с ноября 1938 по март 1939 г., Германия получила 469 танков, 1582 самолета, 2175 полевых и 500 зенитных орудий, 785 минометов, 43878 пулеметов, 1 млн. винтовок. Этого оружия было достаточно для вооружения 40 дивизий. В 1938 г. на одних только заводах чешского концерна "Шкода" было произведено оружия больше, чем во всей Великобритании ("История Второй Мировой войны" в 12 томах, т. 2, с. 123).
      
       Но после того, как Германия к весне 1939 г. обрела необходимый военный потенциал, США начали стремительно развязывать Вторую Мировую войну и, прежде всего, войну Германии против Англии и Франции с тем, чтобы выкинуть их с рынков Латинской Америки и, в свою очередь, овладеть рынками их колоний. Вопрос о рынках для американцев к концу 30-х годов стоял очень остро. В 1937 г. США, занимая 7,1% территории и имея 6,5% населения мира, производили 41,4% мировой промышленной продукции и имели 62% мирового запаса золота на сумму 28 млрд. долл. (Ф. Михалевский, "Золото в период мировых войн", М., 1945, с. 192). Вполне естественно, что, обладая подобной мощью, США претендовало на мировое господство.
      
       Помимо этого еще целый ряд весомых причин заставлял США в 1939 г. спешить с началом новой мировой войны. "Новый курс" Рузвельта или, проще говоря, американская разновидность "Национал-социализма", так и не привел к долговременной экономической стабилизации. В 1937 г. США вновь оказались в пучине кризиса, и в 1939 г. загрузка промышленных мощностей составляла 33% (в разгар кризиса 1929-1933 гг. - 19%). Оценивая обстановку в США в 1939 г., один из ближайших советников Рузвельта - П. Тагуэлл отмечал следующее: "В 1939 г. правительство не могло добиться никаких успехов. Впереди лежало открытое море до того дня, когда в Польшу вторгся Гитлер. Туман мог развеять только могучий ветер войны. Любые другие меры, которые были во власти Рузвельта, не принесли бы никаких результатов". (P. Tuguell, The Democratic Roosvelt, A Biography of Franklin D. Roosvelt, New York, 1957, p 477, "История Второй Мировой войны" в 12 томах, т. 2, с. 341).
      
       Конкретным публичным сигналом Гитлеру начинать действовать стало отклонение 19 мая 1939 г. Конгрессом США поправки об отмене закона о нейтралитете США.
      
       Что касается тайной дипломатии, то в 1939 г. США категорически отвергли настойчивые предложения Англии и Франции благословить второй Мюнхен, на этот раз за счет Польши. США дали ясно понять, что они против любого мирного пути разрешения германо-польского конфликта, подчеркивая, что, если Англия и Франция не объявят войны Германии в случае ее нападения на Польшу, то они лишатся всякой американской помощи. Американский посол в Англии в 1938-1939 гг. Джозеф Кеннеди позднее так вспоминал об этом: "Ни французы, ни англичане никогда бы не сделали Польшу причиной войны, если бы не постоянное подстрекательство из Вашингтона. Летом 1939 г. президент непрерывно предлагал мне подложить горячих углей под зад Чемберлену" (The Forrestal Diaries, New York, 1951, p 121-122, "История Второй Мировой войны" в 12 томах, т. 2, с. 345).
      
       Американский историк Ч. Тэнзилл по этому поводу писал следующее: "Президент вовсе не хотел, чтобы война, которая начнется в Европе, закончилась так быстро, что США не успели бы вмешаться. В сентябре 1938 г. против Гитлера могли выступить французская, английская, русская и чешская армии, которые раздавили бы его довольно быстро. К лету 1939 г обстановка коренным образом изменилась. Россия заключила договор с Германией, чешская армия исчезла. Война, начавшаяся в 1939 г., могла тянуться до бесконечности" (H. Barnes (Ed), Perpetual War for Perpetual Peace, Caldwel, 1953, p 171, "История Второй Мировой войны" в 12 томах, т. 2, с. 345).
      
      
       Начало бойни
      
       Сама же Германия вплоть до апреля 1939 г. совершенно не готовилась к войне с Польшей. "Вначале Гитлер не собирался завоевывать Польшу. Он был готов какое-то время принять ее в качестве младшего партнера, при условии, что Польша вернет Германии принадлежащий ей выход к Балтийскому морю, и тем самым соединит с Германией по суше Восточную Пруссию". (Б.Л. Гарт, "Важнейшие стратегические решения" в книге "От "Барбаросса " до "Терминала"", с. 20-21).
      
       Генерал Манштейн указывал, что до марта 1939 г. в главном командовании сухопутных войск Германии не существовало плана стратегического развертывания войск для нападения на Польшу (Эрих фон Манштейн, "Утерянные победы", альманах "Севастополь", N5, 1997, с. 151).
      
       Сам Гитлер в 1937 г. планировал начать крупномасштабные завоевания в Европе только в 1943 г. (В. Пруссаков, "Оккультный мессия и его рейх", М., "Молодая гвардия", 1992, с. 59-60).
      
       И "вдруг", "внезапно" Германия активизируется. В конце апреля 1939 г. Германия расторгает договор с Польшей о ненападении. Затем с германской стороны следует отказ соблюдать англо-германское морское соглашение 1935 г. и выдвигается требование возврата германских колоний, захваченных Англией и Францией в Первой Мировой войне. И, наконец, 22 мая 1939 г. между Германией и Италией заключается военно-политический союз "Стальной пакт".
      
       В свою очередь под давлением США в конце марта - начале апреля 1939 г. Англия и Франция взяли на себя обязательства быть гарантами независимости Польши, что означало автоматическое объявление войны Германии в случае ее нападения на Польшу.
      
       Одновременно с весны 1939 г. правящие круги США начали предпринимать энергичные попытки для обеспечения невмешательства СССР в предстоящую войну Германии с англо-французским блоком. С этой целью в мае 1939 г., с одной стороны Германия начинает забрасывать СССР различными мирными предложениями, а с другой - на Дальнем Востоке, также в мае 1939 г., Япония начинает в Монголии войну с СССР для того, очевидно, чтобы сделать германские мирные предложения более "привлекательными и весомыми".
      
       Дальнейшее известно. Советско-германский договор о ненападении был заключен 23 августа 1939 г. за неделю до нападения Германии на Польшу и за 10 дней до объявления Англией и Францией войны Германии.
      
       Однако заключение этого договора стало одновременно и первым серьезным сбоем в разработанном американцами сценарии Второй Мировой войны. Япония, потерпевшая серьезное поражение в войне с СССР в мае-августе 1939 г., которую она вела по приказу США, и брошенная своей союзницей Германией, заключившей мирный договор с СССР опять-таки по приказу из США, что также стало известно японцам, была страшно возмущена американским вероломством. Осознав опасность дальнейшего следования в фарватере внешней политики США, она решила принять участие в начинающейся Второй Мировой войне самостоятельно. Это объясняется тем, что, в отличие от германских банкиров и промышленников, их японские коллеги, хотя и были должны американцам, но являлись не только юридическими, но и фактическими собственниками своих банков и концернов.
      
       Начало войны в Европе 1-3 сентября 1939 г. было встречено в высших сферах США с плохо скрытым ликованием. Влиятельная "Нью-Йорк Таймс" 9 октября 1939 г. утверждала, что отныне "слово из Вашингтона будет играть решающую роль при установлении мира в Европе". Спустя 20 дней в той же газете Джон Форстер Даллес (в дальнейшем госсекретарь США) выступил со статьей, в которой предрекал, что после окончания войны в Европе руководство миром перейдет в руки США.
      
       Чтобы побудить Англию и Францию к более энергичной войне с Германией, американский конгресс 3 ноября 1939 г. принял закон, разрешающий им приобретать в США за наличный расчет все необходимое для ведения боевых действий, что, по сути, отменяло прежний закон о нейтралитете.
      
       Однако Англия и Франция, да и Германия тоже, всю осень и зиму 1939-1940 гг. явно не желали воевать по-настоящему и вели так называемую "странную войну". Это очень не понравилось США, которые устами своего тогдашнего госсекретаря Сэмнера Уоллеса сказали, что "конечная победа может быть обеспечена только длительной и отчаянной войной, которая приведет Европу к полному экономическому и социальному крушению". (S. Welles, The Times for Decision, p 73). В это же самое время газета "Нью-Йорк Гералд Трибюн" в номере от 19 марта 1940 г. прямо призывала правительство США "следить, чтобы для интересов США не возникло угрозы из-за появляющихся в определенных кругах Европы каких-либо мирных предложений".
      
       Но этот призыв явно запоздал. В феврале 1940 г. госсекретарь Уоллес совершил длительную поездку в Европу, посетив Англию, Францию и Германию. В Берлине он, очевидно, сделал германским правителям настолько серьезное внушение, что через несколько дней после его отъезда Гитлер срочно встретился с Муссолини и объявил ему о решении в начале ближайшей недели наступать на Западном фронте, что и началось 15 апреля и завершилось в середине июня 1940 г. полным крушением Франции и созданием угрозы дальнейшему существованию Англии.
      
       Таким образом, летом 1940 г. американские планы по отношению к Западной Европе были выполнены: Франция фактически исчезла с карты мира, Англия превратилась в страну, чье дальнейшее существование определялось объемами американской помощи. В августе 1940 г. США подписали договор с Канадой о совместной обороне, который означал, что эта самая крупная по территории британская полуколония переходит в сферу влияния США.
      
       После этого единственной крупной державой в мире, находящейся вне сферы влияния США, оставался СССР.
      
       На СССР!
      
       Смысл внешнеполитических замыслов США в отношении СССР заключался в том, чтобы вернуть Советский Союз к реализации "плана Дауэса", а для этого было необходимо деиндустриализовать его, вернув на уровень 1925 г. В этом, собственно говоря, и заключалась суть германского плана "Барбаросса", согласно которому немецкие войска оккупируют европейскую часть СССР, вплоть до предгорья Урала и лишат его тем самым 80% промышленного потенциала. То есть, в результате германской оккупации европейской части СССР его промышленный потенциал должен был сократиться в 4-5 раз и тем самым вернуться примерно к тем показателям, какие он имел в 1925 г. накануне начала осуществления первого пятилетнего плана.
      
       Свидетельств того, что решение о нападении Германии на СССР принималось не в Берлине, а в Нью-Йорке и Вашингтоне, существует великое множество.
      
       Если верить американским историкам С. Митчеллу и Д. Мюллеру, главнокомандующий вермахтом фельдмаршал Кейтель только в марте 1941 г. узнал о планах Гитлера напасть на СССР, т.е. за 3 месяца, что является немыслимо коротким сроком для подготовки операции такого уровня. Узнав, Кейтель не на шутку встревожился и спешно составил меморандум, в котором обосновал свои возражения против этих планов, и пошел с ним на прием к Гитлеру, который в ответ устроил ему дикий разнос. После этого Кейтель подал прошение об отставке. Гитлер категорически отказался ее принимать и потребовал от Кейтеля безусловного подчинения.
      
       Вслед за Кейтелем свое отрицательное отношение к планам войны с СССР выступили: командующий немецкими войсками в Восточной Пруссии (в дальнейшем командующий группой армий "Север") фельдмаршал Лееб, командующий германскими войсками в Польше (в дальнейшем командующий группой армий "Центр") фельдмаршал Бок, начальник экономического управления вермахта генерал-лейтенант Томас и ряд других высокопоставленных военачальников (С. Митчелл и Д. Мюллер, "Командиры Третьего рейха", Смоленск, "Русич", 1997, с. 24, 47, 71, 82).
      
       Поведение Гитлера в конфликте с руководством армии по поводу планируемой войны с Советским Союзом явственно свидетельствует, что эти планы не были его собственными. Поскольку элементарная логика правителя государства, тем более государства диктаторского, требует того, что в случае отказа подчиненного выполнить поставленный приказ его для начала надо, как минимум, отстранить от занимаемой должности. Гитлер, встретив довольно энергичные возражения подчиненных, не только не делает этого, но даже не принимает их собственных прошений об отставке, устраивая вместо этого истерику. Такое поведение Гитлера свидетельствует о том, что сам он, как минимум, ничего не мог сказать по существу против этих возражений, если даже в глубине души не был согласен с ними. А это означает, что планы были выработаны не им, а сам он служил лишь передаточным звеном для их доведения до непосредственных исполнителей.
      
       О том, что сам Гитлер не желал войны с СССР, понимая всю глубину последствий в этом случае для себя лично, свидетельствует его попытка избежать ее, послав своего первого заместителя и доверенное лицо Гесса в Англию на переговоры. Причем сама форма его отправки свидетельствовала о чрезвычайности ситуации.
      
       Полет Гесса 10 мая 1941 г. в Англию стал попыткой Гитлера избежать войны с СССР и выйти из-под контроля США путем заключения мира с Англией, создания на его основе англо-германского союза и затем на его базе своеобразной "Европейской империи" в противовес США. Но отказ английских правящих кругов, находившихся к тому времени под полным контролем США, принять эти предложения, заставил Гитлера смириться с той ролью, которую американцы приготовили ему. На это указывают данные, содержащиеся в статье Ф.Д. Волкова "Неудавшийся прыжок Рудольфа Гесса" в журнале "Новая и Новейшая история", N6, 1968, с. 107-120.
      
       В связи с этим возникает вопрос, а кому реально принадлежала полнота власти в нацистской Германии и какова была в действительности нацистская иерархия?
      
       По данным исследователя Л.Н. Гаранина, реальным руководителем нацистской Германии был председатель рейхсбанка и министр экономики Шахт. Его первым заместителем был Геринг. На долю же Гитлера были выделены представительско-пропагандистские функции: "До прихода к власти Гитлер довольно долго жил на деньги Геринга, который вел себя по отношению к нему довольно свободно, подсмеиваясь над его пуританством и вегетарианством. Геринг был доверенным лицом германских банкиров в НСДАП и сам занимался игрой на бирже. Геринг был инициатором и организатором поджога рейхстага. Он же вопреки воле Гитлера организовал 30 июня 1934 г. "ночь длинных ножей", в ходе которой был уничтожен Рем и другие члены НСДАП, верившие в антикапиталистическую демагогию нацизма. В марте 1938 г. Геринг руководит аншлюсом Австрии. Среди нацистского руководства Геринг наиболее негативно относился к СССР и постоянно подчеркивал свое отрицательное отношение к пакту о ненападении, начиная с момента его заключения в августе 1939 г." (Л.Н. Гаранин, "Второй человек в рейхе", "Вопросы истории", N1, 1992, с. 163-165).
      
       После начала войны Германии с СССР сценарий дальнейшего хода событий изложил осенью 1941 г. сенатор-демократ Гарри Трумэн (с 1944 г. вице-президент США, с апреля 1945 по январь 1953 г. - президент США): "Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если будет выигрывать Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают друг друга как можно больше, хотя я не хочу победы Гитлера ни при каких обстоятельствах" (Н.Н. Яковлев, "Гарри Трумэн: политический портрет". "Новая и Новейшая история", N2, 1967, с. 51). Так что то, что у Рузвельта было в голове, то у Трумэна - на языке.
      
       Именно это осознание Гитлером последствий авантюры, в которую его втянули США, после происшедшего разгрома в декабре 1941 г. немецких войск под Москвой привело его в бессильную ярость, результатом чего стало объявление войны США сразу же после японского удара по Перл-Харбору, хотя реально вести войну с США Германия не имела никаких возможностей вплоть до высадки американских войск в Северной Африке летом 1942 г.
      
       * * *
      
       Если бы после первоначальных успехов в войне с СССР Германия начала терпеть поражение, у американцев и на этот поворот событий имелся соответствующий вариант действий, который заключался в военном перевороте и устранении с политической арены Гитлера, Гимлера и ряда других широко известных одиозных фигур, формирование "демократического" германского правительства и под этим предлогом оказания давления на СССР с требованием, чтобы его войска прекратили движение в направлении Восточной Европы.
      
       Реализацией этого варианта стало покушение на Гитлера и попытка военного переворота в Берлине 20 июля 1944 г.
      
       Если бы Гитлер погиб в результате взрыва бомбы, военный переворот в Берлине был бы удачен и к власти пришло бы коалиционное правительство из представителей социал-демократов, а также центристских и умеренно-правых партий, существовавших до прихода нацистов к власти. Это правительство сразу бы открыло Западный фронт американо-английским войскам во Франции и было бы признано западными союзниками. После чего из Вашингтона в Москву, от Рузвельта к Сталину, было бы послано теплое и дружественное письмо с призывом по такому прекрасному случаю, как свержение гнусного тирана Гитлера и прихода к власти в Германии демократических сил, остановить войска Красной Армии на линии советско-германской и советско-румынской границы по состоянию на 1 января 1941 г., поскольку новое германское правительство изъявило скорейшее желание вывести немецкие войска из оккупированных ими стран Восточной Европы и передать контроль над ними их бывшим правительствам, находящимся в лондонской эмиграции, каковые уже пакуют чемоданы, готовясь к посадке в самолеты.
      
       А если бы СССР не внял и продолжал бы продвижение, то США на самых законных основаниях могли бы, как минимум, объявить об оказании Германии широкомасштабных военных поставок для отражения "Советской агрессии" против ставшей в одночасье демократической Европы во главе с Германией или, как максимум, объединить свои и германские войска в боевых действиях против Красной Армии.
      
       Но механизм реализации этих американских планов оказался чересчур сложным и, как следствие, произошел его неизбежный сбой. Гитлер остался жив, а Красная Армия вошла в Восточную Европу и даже взяла Берлин, что весьма обесценило американское лидерство в послевоенном мире. Вместо, по предвоенным американским планам, одной сверхдержавы в послевоенном мире в лице США их оказалось две: США и СССР.
      
       Это обстоятельство и определяло в дальнейшем, в период 1946-1990 гг., американскую политику в мире.
      
       http://www.ruska-pravda.com/index.php/200904212203/stat-i/geopolitika/2009-04-21-05-27-47.html
      
       20th-Apr-2009 12:25 am
      
      
      
       Толерантный расизм
      
       Набирает обороты скандал с конференцией ООН, открывающаяся в понедельник в Женеве под председательством России. Форум пройдет до 24 апреля в Женеве; он должен будет оценить, что сделано в области борьбы с расизмом, дискриминацией и ксенофобией спустя восемь лет после состоявшейся в 2001 году в Дурбане (ЮАР). О своем решении бойкотировать эту встречу уже заявили США, Израиль, Канада, Австралия и Голландия. Все эти страны - апологеты "толерантности" - считают, что встреча приобретает "антиизраильский и антизападный характер".
      
       В 2001 году США и Израиль уже покидали проходившую в Дурбане первую Конференцию ООН по борьбе против расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и связанной с ними нетерпимости, из-за предложений включить в декларацию форума формулировки, приравнивающие сионизм к расизму. Позже из коммюнике усилиями этих стран было вычеркнуто упоминание Израиля. История эта не нова - Генеральной ассамблеей ООН в 1975 году большинством голосов была принята резолюция 3379, осуждающая сионизм как "форму расизма и расовой дискриминации". Ряд стран тогда тоже отказался участвовать в голосовании. В 1991 году чрезвычайно оперативно, буквально через несколько недель после падения СССР, под давлением Вашингтона и Тель-Авива резолюция ООН, определявшая сионизм, как разновидность расизма, была отозвана резолюцией 4686 той же Генеральной Ассамблеи. До ее отмены США бойкотировали конференции ООН по расизму, проводившиеся в 1978 и 1983 годах.
      
       В этот раз США объяснили свое нежелание приехать в Женеву несогласием с трактовкой ближневосточного конфликта и свободы слова в проекте итогового документа форума.
       Другие страны - преимущественно европейские - также обдумывают, принимать ли участие в конференции.
      
       "С сожалением" Вашингтон заявил, что примет участие в конференции только в том случае, если в итоговый документ будут внесены определенные ключевые изменения. По словам представителя Госдепа Роберта Вуда, текст коммюнике уже был пересмотрен, и из него были вычеркнуты некоторые положения, такие как, например, "упоминание Израиля в резких тонах и проблемные участки текста о диффамации религии". Администрация США выразила "большую благодарность" в связи с этим фактом. Тем не менее, как сказал Вуд, текст итогового документа все еще содержит проблемные места, в которых поддерживается "ущемление свободы слова". США сочли слова о "разжигании межрелигиозной ненависти" несовместимыми с их "приверженностью неограниченной свободе слова". В заявлении пресс-секретаря Госдепартамента говорится, что США приняли решение бойкотировать конференцию по борьбе с расизмом "с сожалением".
      
       Как сообщает агентство Ассошиэйтед пресс, участие в конференции было предметом ожесточенных споров в Вашингтоне. Произраильские организации выступали за бойкот, тогда как правозащитники и такие группы, как TransAfrica и Объединение чернокожих членов конгресса, считали, что участвовать необходимо. Вскоре после объявления решения Госдепа демократ Барбара Ли, возглавляющая Объединение чернокожих членов конгресса, заявила, что члены этой группы "глубоко поражены решением бойкотировать конференцию". "Это решение противоречит проводимой администрацией политике взаимодействия как с теми, с кем мы согласны, так и с теми, с кем мы не согласны".
      
       Конференцию ООН по борьбе против расовой дискриминации игнорируют и другие западные страны.
      
       В распространенном от имени нидерландского министра иностранных дел Максима Ферхахена заявлении отмечается, что предложенное заключительное коммюнике конференции "нанесет ущерб ее целям", что неприемлемо для Нидерландов. По его словам, ряд стран "используют конференцию для того, чтобы поставить религию над правами человека и без надобности ограничить свободу слова".
      
       МИД Австралии в воскресенье заявил о намерении страны присоединиться к бойкоту конференции ООН.
      
       Евросоюз еще обсуждает вопрос об участии в конференции и намерен обнародовать свое решение в воскресенье вечером. Италия, Германия, Бельгия и Швеция также выступали против участия в конференции, однако пока еще не обнародовали свою окончательную позицию. Сообщается, что Великобритания все-таки отправит в Женеву своих представителей, хотя и не высокого уровня.
      
       Кто рулит "вашингтонским обкомом". Достаточно симптоматично, что когда израильская дипломатия активно пытается убедить западные страны не участвовать в мероприятии, первыми на этот призыв откликаются страны - "светочи демократии", призывающие к "толерантности" и "терпимости".
      
       При этом сторонники традиционализма выступают в поддержку конференции. Папа римский Бенедикт XVI обратился сегодня с призывом участвовать в этом значительном событии. Римский Первосвященник потребовал "конкретных и решительных действий на национальном и международном уровнях для предупреждения и уничтожения любой формы дискриминации и нетерпимости". Но израильская дипломатия активно противостоит ватиканской (кстати, Самюэл Хантигтон не случайно посвятил свою последнюю книгу "угрозе" латино-католической идентичности в самих США).
      
       Министерство иностранных дел Израиля резко выступило и против планов Президента Швейцарии Ганс-Рудольфа Мерца встретиться с главой республики Иран Махмудом Ахмадинеджадом, прибывающим в Женеву на конференцию. Израильское правительство всячески пытается внести раскол в стан европейцев, заявляя, что позиция Швейцарии "разрушают единую позицию западных стран по отношению к иранскому режиму".
      
       Отказ израильтян участвовать в конференции не удивляет: гражданское общество во всем мире пронизано антирасистскими настроениями и прекрасно видит расистский характер законов и институтов израильского государства, особенно в области землеустройства и планирования, а также равноправия граждан. Граждане нееврейской национальности и не исповедующие иудаизм не имеют равных прав с "коренным населением". Как и во время предыдущей конференции, прошедшей в ЮАР, израильский расизм станет одной из основных тем дискуссий. Это можно объяснить недавней военной операцией в Газе, которую осудили правительства большинства стран ООН. Естественно, что израильтяне попадают под огонь критики и на антирасистской конференции.
      
       Эта страна не первая среди членов ООН, кто нарушил Хартию ООН и совершил военные преступления. Однако, в отличие от других стран, израильтяне пользуются огромными привилегиями, которые зависят от доброй воли и желания международной общественности, в частности США.
      
       Важнейшей среди этих привилегий является безнаказанность, которую даровала поддержка произраильского лобби в западных державах. Однако власти этих стран не могут продолжать быть глухими к общественному мнению собственных жителей, которые сегодня крайне возмущены действиями израильского руководства.
      
       Решение верховного прокурора Международного трибунала в Гааге "изучить действия израильтян в Газе" еще не является официальным обвинением, однако израильтяне смогут сделать соответствующий вывод: запас терпения имеет свои границы. Возможно поэтому раздаются призывы со стороны израильского Министерства юстиции начать расследования в отношении солдат и офицеров, подозреваемых в совершении военных преступлений. Начав свои собственные судебные процессы, израильские лидеры надеются избежать международного суда.
      
      
      
       Ничего нового в этой истории нет. Термин "новый мировой порядок" появился в начале XX века, хотя эта концепция существовала и ранее в социалистической и пацифистской парамасонерии XIX века. Мондиализм включает в себя и демократические концепции, и либеральные теории, и даже некоторые "правые" движения, заставляя всех их способствовать достижению одной единственной цели - установлению Мирового Правительства на планете (очередные шаги к этому были продекларированны совсем недавно).
      
       Это движение, безусловно, связано с еврейством, но не с "сионистским заговором". Сионистское движение, ставящее своей целью возвращение евреев мировой диаспоры в созданное сионистами еврейское государство, не совпадает с планами создания Мирового Правительства и установления "нового мирового порядка". Сионизм - это лишь одна из сторон еврейства, один аспект его политической деятельности.
      
       Мондиалистским является та часть еврейства, которая настаивает на сохранении status quo диаспоры. Исторически, в силу специфики своего состояния, еврейство для поддержания экономического, религиозного, культурного и информационного единства диаспоры было вынуждено создавать механизмы международного и наднационального управления, с вынужденным и искусственным сочетанием компонентов культур тех народов и государств, где евреи пребывали.
      
       Все это объясняет глобальное наличие активных деятелей еврейства в мондиалистских организациях, вплоть до того, что их присутствие стало необходимым элементом любого мондиалистского предприятия, будь то экономический клуб, пацифистское движение, социалистическая партия или интернациональный фонд. Мондиалисты еврейской национальности практически не являются одновременно полноценными и последовательными сионистами, так как полная реализация сионистской программы означала бы прекращение диаспоры и разрушение механизмов мондиалистского контроля, сосредоточенного сегодня в руках определенной группы преимущественно еврейской диаспоры. И весьма показательно, что штаб-квартиры самых агрессивных, беззастенчиво вмешивающихся в жизнь других наций и народов, стремящихся к интернациональному диктату и всемирному экономическому контролю еврейских организаций, расположены отнюдь не в Израиле, но в странах с совершенно самостоятельными государственными и этническими структурами, прежде всего в США.
      
       Ну а самым точным ответом на вопрос, почему "в любой стране мира евреи - ярые сторонники либерализма и "толерантности", но только не у себя дома", может служить следующая характерная фраза: "Международный закон - это право сильного. Законы используют, чтобы навязать свою волю. У кого есть сила, те на них плюют... Либерализм был методом выживания евреев под чужим господством, а борьба за права человека - еврейская защитная реакция... время пришло: евреи должны вернуться к своей исторической миссии. Оркестру нужен дирижер. Мы - программное обеспечение человечества, которое тысячелетиями пользуется еврейскими идеями. Другие народы исчезли, а мы почему-то существуем. Есть такой анекдот. Были египтяне и евреи: египтяне вымерли, евреи остались. Были вавилоняне и евреи: вавилоняне вымерли, евреи остались. Были римляне и евреи: римляне исчезли, евреи выжили. Были инквизиторы и евреи, и где теперь те инквизиторы? Были нацисты и евреи: нацистов повесили, евреи выжили. Были коммунисты и евреи: коммунисты сгинули, евреи остались. Что в итоге? Евреи вышли в финал" - объясняет раввин Авраам Шмулевич (бывший Никита Демин из Санкт-Петербурга).
      
       Демарш в отношении конференции в первую очередь можно объяснить мощным произраильским лобби в США, где до 70% национальных богатств принадлежит гражданам еврейской национальности. Достаточно сказать, что ФРС - структура, эмитирующая "единственную мировую резервную валюту", принадлежит "евреями-интернационалистами", но они не оказываются от помощи своим "младшим братьям".
      
       В принципе не случайно, что именно в США получило развитие и поддержку течение христианского сионизма, суть которого скармливается жителям США в примитивной упаковке: "пребывающая на "божественном пути" Америка всеми силами обязана помогать Израилю, дабы буквальным образом исполнить библейские эсхатологические пророчества о восстановлении Храма и израильского царства в границах времен Давида и Соломона, приблизив тем самым Второе пришествие и "тысячелетнее царство Христа" на Земле". К этому своеобразному направлению в протестантизме относят и Дж. Буша.
      
       США и Израиль в течение десятилетий последовательно проводят политику, согласно которой их национальные интересы выше, чем абстрактные "права человека" и "демократические свободы". Другие страны, в частности арабские, постоянно указывают им на эти двойные стандарты. Но США и Израиль эти моральные аргументы просто игнорируют. У США при этом есть такой специфический аргумент как концепция прагматизма, - национальная американская философия (выросшая из протестантско-иудейской этики), согласно которой польза (или благо, если угодно) важнее морали. В американском обществе такая постановка вопроса граждан вполне устраивает, поскольку она, к примеру, соответствует основному принципу внутренней политики страны - приоритету частной собственности над экономической социальной справедливостью (при этом в обществе насаждается и "толерантность" - терпимость ко всему, в т.ч. не соответствующему нормам традиционной морали).
      
       Но объяснить происходящее действиями одного "израильского лобби" было бы слишком просто. Глубинный анализ дал руководитель Центра консервативных исследований профессор Александр Дугин который справедливо считает, что фашизм и расизм - это латентные черты западной культуры:
      
       "Антифашист это тоже хотя бы наполовину фашист, бессознательный фашист, потому человек наиболее ожесточенно борется только с тем, что у него внутри. Как известно, самые яркие противники, например, гомосексуализма, как правило, латентные гомосексуалисты. Обычным людям это просто неприятно или безразлично. Но если человек уделяет слишком большое внимание борьбе с каким-то злом, пороком, негативным явлением, значит, у него самого есть элементы того же начала и они сильны. Поэтому истеричный антифашизм современной западной культуры, "невменяемый" антифашизм, свидетельствует о наличии реальных предпосылок в этой культуре к расизму и фашизму, которые постоянно дают о себе знать. И то, что делают сегодня США и НАТО в Афганистане и в Ираке, или происходило недавно в Югославии - это классический пример как раз того, когда западноевропейский миф, героический миф диурна, миф завоеваний, миф империи, миф воинственного начала вырывается из-под верхней логосной сетки и, под предлогом борьбы с "фашизмом" ("исламо-фашизм" Фукуямы), или с мнимыми "исламскими террористами", со спокойной совестью осуществляют масштабный геноцид суверенных наций, выжигают напалмом мирное население, тысячами вырезают детей, стариков и женщин. Истории с пытками военопленных в тюрьме Гуантанамо или Абу-Грейб - лишь детали. Истинное насилие, подавление, сегрегацию и апартеид несет в себе сама западная цивилизация в своем ядре, хотя ее сознание (логос) этого категорически не одобряет и ведет с этим мифологическим ядром войну. Без войны либо на стороне фашизма, либо на стороне антифашизма Запад не может".
      
       Кстати, не случайно, что оcновоположниками фашизма былu англосaксы, а "доработали" идеи люди "германского духа". Сейчас Западу в качестве жупела для демонстрации согражданам очень нужен показной бритоголовый фашизм, который разрисовывает стенки свастиками, выкрикивает лозунги и охотится на приезжих с бейсбольными битами (а если его и нет, то его с удовольствием придумывают) но ему совершенно не нужны серьезные оценки действий настоящих расистов.
       P.S. К бойкоту конференции все-таки официально присоединилось еще три "толерантные" страны - Швеция, Новая Зеландия и Германия...
      
      
      
       Использовались материалы http://www.vz.ru/politics/2009/4/19/278042.html
       http://news.bbc.co.uk/hi/russian/international/newsid_8006000/8006592.stm
       http://www.islamnews.ru/news-18009.html http://evrazia.org/news/8115
      
      
       Dollar must die - Латинская Америка делает ему сукре
       Уго Чавес преподал "большой двадцатке" антикризисный урок и пообещал ввести единую валюту Латинской Америки к Новому году
      
       Государства - участники Боливарианской альтернативы для Америк (ALBA) введут единую валюту Латинской Америки уже с 1 января 2010 года. Об этом заявил президент Венесуэлы Уго Чавес, передает агентство Reuters. Новая валюта будет называться сукре (от испанского sucre: sistema unitario de compensacion regional). Напомним, что ALBA была создана в 2004 г. Кубой и Венесуэлой для стимулирования торговли и кооперации "между социалистическими странами" и противостояния продвигаемым Вашингтоном зонам свободной торговли.
      
       О том, что Боливия, Венесуэла, Никарагуа и другие страны Латинской Америки намерены создать единую валюту, стало известно еще в конце 2008 года. Однако тогда точные сроки введения сукре, на котором активно настаивали в Венесуэле, не назывались.
       Ранее Уго Чавес призвал своих партнеров покончить с капитализмом и прекратить накапливать резервы в долларах США. Венесуэла является одним из главных оппонентов США в Латинской Америке, однако значительно зависит от Соединенных Штатов, так как они являются крупнейшим рынком сбыта для венесуэльской нефти.
      
       Скорее всего, сукре сначала будет электронной валютой. Если ее введение себя оправдает, то потом она превратится в реальную денежную единицу. Точно так же было с евро, который в 1999 году был введен при безналичных расчетах, а выпуск банкнот и монет начался только через три года.
      
      
       Стоит отметить, что валюты латиноамериканских стран не отличаются устойчивостью и значительно зависят от цен на сырье на мировых рынках. Из-за этого единую валюту Латинской Америке могут ожидать дополнительные сложности. ВВП шести стран составляет всего 470 миллиардов долларов США. А по Кубе вообще нет данных. При этом их торговля не ориентирована друг на друга. Кроме того, в большинстве стран - участниц проекта инфляция превышает 10 процентов. В этих условиях региональная валюта будет представлять собой больше политический лозунг, чем экономическую конструкцию.
      
       Между тем, если в этот союз вступят и другие латиноамериканские страны, то из политического лозунга сукре (золотой боливар) может превратиться в мощную экономическую реалию. Не исключено, что уже в ближайшее время в зону сукре войдут 18 стран Карибского бассейна, участников соглашения "Петрокарибе", которым Чавес, президент Венесуэлы, поставляет нефть по льготным ценам. Что же, все идет по плану...
      
       По словам министра экономики и финансов Венесуэлы Араке, "общая денежная единица позволит нашим странам избежать угроз, вызванных кризисом, который затронул мировую финансовую систему и мировые экономики, в том числе и стран ALBA". По мнению кубинского лидера Р. Кастро, "объединение позволит странам бассейна обезопаситься от "финансовых спекуляций и нестабильных рынков".
      
       Эксперты расценивают очередное заявление о мировой резервной валюте как пробный шаг к последующим схваткам за господство региональных валют в мировой финансовой архитектуре. К примеру, антикризисная венесуэльско-иранская договоренность о создании двухстороннего банка, учреждение банка южноамериканских стран - Банк Юга, а также уже существующий китайско-венесуэльский финансовый фонд все же ведут к тому, что новая банковская архитектура мира достаточно внятно заявляет о своих правах.
      
       Кстати, в Латинской Америке доллар может быть побежден именно с помощью Китая, который без лишних слов готовится не только к падению доллару но и к распаду США, посему активно заключает специальные своповые контракты, предполагающее обмен национальными валютами для торговли без использования доллара. Тоже самое Китай делает с Белоруссией и многими другими странами. Например, КНР уже заключила такие договоры объемом 10 млрд долларов с Аргентиной. Кто знает, может быть, в будущем единой валютой в Латинской Америке станет не сукре, а китайский юань.
      
       Тем более что кризис не коснулся многих богатых китайцев. На этой неделе выяснилось, что количество китайцев, владеющих состоянием более 10 млн юаней, достигло 825 тыс. человек, пишет China Daily со ссылкой на отчет компании Hurun, сообщает "Интерфакс". При этом 51 тыс. человек обладают состоянием более чем в 100 млн юаней. Пока мир не привык к юаню и не отвык от доллара, имеет смысл сообщить, что 10 млн юаней - это примерно 1,5 млн долларов. Оказалось, что 82% китайских миллионеров вообще не были затронуты кризисом. При этом треть миллионеров значительно увеличили свои запасы наличности.
      
       К тому же борьбу за место под солнцем ведет в мире и новая азиатская валютная единица - ACU, которая родилась 1 марта 2006 года и представляет собой среднее значение ценности валют Китая, Южной Кореи, Японии и 10 стран Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН). Кстати, спрос на азиатские валюты в мире стабильно растет. Ведущие азиатские экономики уже накопили свыше 3 триллионов долларов, их совокупные золотовалютные резервы равняются годовому бюджету США и почти в четыре раза превышают российский ВВП.
      
       Создание региональных валют - естественный процесс поиска выхода из "виртуальных долларов" - об обеспеченности которых речи давно уже не идет. Поэтому кооперироваться с США, заменив доллар на что-то другое, ничего не исправить - ведь речь идет не просто о бессмысленной замене необеспеченного доллара другой так же необеспеченной валютой, эмитируемой "толпой стран", а о замене необеспеченной валюты на обеспеченную. Именно поэтому связываться сейчас с Соединенными Штатами, подвязываться на их валюту и экономику крайне не разумно.
      
       Исходя из этого крайне странным кажется предложение России о создании "единой мировой резервной валюты", что перед саммитом G20 предлагала Россия и присоединившейся к ней Китай. Но очевидно, что в предлагаемом формате с включением в него США, все может закончиться валютным големом, созданным банкирами-алхимиками - эдаким банком-гомункулом под контролем мировой финансовой элиты в Нью-Йорке (на худой конец в Лондоне), что даст повод к возникновению Мирового правительства, о создании которого до этого говорили только конспирологи. Стоит отметить, что Чавес резко осудил решения G20, поэтому ускорение введения сукре можно считать его реакцией на саммит.
      
       Правда, более эффективными в борьбе с долларом могут оказаться все же китайские власти, предпринимая к этому же реальные шаги. Например, на этой неделе представители правительства Китая провели в Москве видеоконференцию, на которой обсуждалась идею новой международной валюты. Но выходить из кризиса нужно самостоятельно, через региональные валюты.
      
       Что же, в очередной раз можно сказать - Браво, Уго! Надеюсь, что Mr Kudrin сейчас подавился двойным гамбургером...
       Использовались материалы http://www.vz.ru/economy/2009/4/18/277741.html http://www.rg.ru/2009/04/20/valyuta.html http://lenta.ru/news/2009/04/17/sucre/
      
       file://localhost/D:/книги/государство%20и%20право/Владимир%20Войнович/войнович/guest_book_16.htm
       file://localhost/D:/книги/государство%20и%20право/Владимир%20Войнович/войнович/home_reader_112.htm
      
       D:\книги\государство и право\Владимир Войнович\войнович\guest_book_17.htm
      
       D:\книги\государство и право\Владимир Войнович\Степень доверия2.htm
      
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Вступление
       Часть первая
       Часть вторая
       Часть третья
       Часть четвертая
       Часть пятая
       Часть шестая
       Часть седьмая
       Эпилог
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
      
      
      
       МОСКВА 2042
       Вступление
       Часть первая
       Часть вторая
       Часть третья
       Часть четвертая
       Часть пятая
       Часть шестая
       Часть седьмая
       Эпилог
       Замысел
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
      
      
       Владимир Войнович
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
       Содержание
       ВЫСОЧАЙШИЙ МАНИФЕСТ G:\книги\государство и право\Владимир Войнович\V.Voynovich_Moskva_2042\V.Voynovich_Moskva_2042\08-Part 7
      
      
       * Вступление *
      
       К сожалению, никаких записей у меня не сохранилось. Все мои тетради, блокноты, дневники, записные книжки и отдельные листки бумаги остались там. Только один листок, мятый, потертый, с разлохмаченными краями, случайно завалился за подкладку пиджака и был возвращен мне фрау Грюнберг, хозяйкой нашей штокдорфской химчистки. На этом листочке разглядел, с одной стороны было написано "4 шм. У наг. Тт. Л О. Лъ". И на обратной стороне: "Завтра или н икогда!!!" Ну, смысл этой фразы мне совершенно ясен, я его по ходу дела легко объясню. Но что значит первая запись? О каких четырех "шм" идет речь и что означают другие буквы, убей меня Бог, не помню.
      
       Меня лично почему-то больше всего интригует это "Л" с твердым знаком, но что им обозначено - предмет, человек, животное? - нет, оно не вызывает во мне никаких решительно ассоциаций.
      
       А ведь память у меня совсем еще недавно была просто прекрасная. Особенно на цифры. Я всегда помнил наизусть номера своего паспорта, трудовой книжки, военного билета, членского билета Союза писателей. Хотите верьте, хотите нет, но я номера телефонов никогда не записывал, запоминал их с первого раза.
      
       А теперь?..
      
       Теперь даже о собственном дне рожденья я иногда узнаю из поздравительных телеграмм.
      
       Все же у меня никакого другого выхода нет, как полагаться на память.
      
       Легко предвижу, что некоторые читатели отнесутся к моему рассказу с недоверием, скажут: это уж слишком, это он выдумал, этого быть не может. Не буду спорить, может или не может, но должен сказать совершенно определенно, что я ничего никогда не выдумываю.
      
       Я рассказываю только о том, что сам видел своими глазами. Или слышал своими ушами. Или мне рассказывал кто-то, кому я очень доверяю. Или доверяю не очень.
      
       Или очень не доверяю. Во всяком случае, то, что я пишу, всегда на чем-то основано. Иногда, даже основано совсем ни на чем. Но каждый, кто хотя бы поверхностно знаком с теорией относительности, знает, что ничто есть разновидность нечто, а нечто - это тоже что-то, из чего можно извлечь кое-что.
      
       Я думаю, этого объяснения достаточно, чтобы вы отнеслись к моему рассказу с полным доверием.
      
       К вышесказанному остается только добавить, что никаких прототипов у описанных в этой книге людей не имеется. Всех главных героев и второстепенных персонажей обоего пола автор срисовывал исключительно с себя самого, приписывая им не только свои мнимые достоинства, но и реальные недостатки, пороки и дурные наклонности, которыми его с толь щедро наделила природа.
      
       МОСКВА 2042
       * Часть первая *
      
       РАЗГОВОР ЗА КРУЖКОЙ ПИВА
      
       Этот разговор произошел в июне 1982 года.
      
       Место действия: Английский парк, Мюнхен.
      
       Мы сидели в пивной на открытом воздухе. Мы это я и мой знакомый, которого зовут Рудольф или, короче Рули. А фамилию его русскому человеку запомнить вообще невозможно. Не то Миттельбрехенмахер, не то Махенмиттельбрехер. Что-то в этом духе, но это неважно. Я лично зову его просто Руди.
      
       Мы сидели друг против друга, и Руди слегка загораживал мне общий обзор. Но, скосив глаза чуть праве е, я видел перед собой отливавшее свинцом сонное озеро, по берегу которого, переваливаясь с ноги на ногу, медленно прохаживались жирные гуси и голые немцы. То есть, скорее всего, не только немцы, но и эксгибиционисты всех национальностей, которые, пользуясь попустительством здешней полиции, слетаются в Мюнхен со всего мира, чтобы на людей посмотреть и себя показать.
      
       Мы пили пиво из литровых кружек, которые здесь называются масс.
      
       Я, правда, точно не знаю, это сама кружка называется "масс" или порция пива, которая помещается в кружке. Впрочем, это неважно. Важно то, что мы сидели в пивной, пили пиво и говорили о чем попало.
      
       Начали мы, кажется, с лошадей. Потому что этот Руди коннозаводчик. Он выращивает лошадей и продает их миллионерам. Сам он, кстати, тоже миллионер, хотя и это неважно.
      
       Он хотя и торгует лошадьми, но сам он больше всего интересуется разной ультрасовременной техникой. Он ездит на роскошном "ягуаре", напичканном всякой электроникой, а уж что у него дома творится, и го ворить нечего. Какие-то компьютеры, телерадиокомбайны, автоматические двери и еще что-то в этом духе. Свет в его кабинете с наступлением темноты сам по себе включается, но только в том случае, если в кабинете кто-нибудь есть. Если хозяин выходит из кабинета, свет немедленно гаснет (Руди утверждает, что благодаря этому устройству он экономит на электричестве не менее четырех марок в месяц.) Само собой, у него есть музыкальный компьютер, на котором можно играть как на органе, скрипке, ксилофоне, балалайке и на множестве других инструментов по отдельности и вместе. Так что один человек одним пальцем может исполнять произведения, которые раньше были доступны только большим оркестрам.
      
       Руди так увлечен этой техникой, что, кажется, ничего не читает, кроме технических журналов и фантастики. Он даже моих книг не читал, хотя держит их на видном месте и своим лошадиным знакомым всегда хвастается, что у него есть такой вот необычный друг - русский писатель.
      
       Мне он говорит (не читая), что я пишу слишком реал истично, а реализм - это вчерашний день литературы. Честно говоря, меня такие вздорные суждения просто бесят, и я Руди всегда говорю, что его лошади тоже вчерашний день. Но если даже лошади еще кому-то нужны, то и в литературе, изображающей реальную жизнь людей, тоже потребность пока еще не отпала. Людям о самих себе читать гораздо интереснее, чем о каких-то там роботах или марсианах.
      
       Я ему это как раз в пивной, где мы сидели, сказал. На что Руди, снисходительно усмехаясь, предложил мне сравнить тиражи моих книг с тиражами любого средней руки фантаста.
      
       - Фантастика, - сказал он самоуверенно, - это вообще литература будущего.
      
       Этим утверждением он вывел меня из себя. Я заказал второй масс и сказал, что фантастика, как и детектив, - это вообще не литература, а чепуха, вроде электронных игр, которые способствуют развитию массового идиотизма.
      
       Жаркое солнце, холодное пиво и общий строй здешней жизни не располагают к страстному спору. Руди возражал лениво, не поддаваясь моему возбуждению, и вспомнил Жюля Верна, который, мол, в отличие от реалистов, предсказал многие научные достижения нашего времени, включая путешествие человека на Луну.
      
       Я отвечал, что предвидеть научные достижения вовсе не задача литературы, а в предсказаниях Жюля Верна ничего оригинального нет. Всякий человек когда- нибудь воображал себе и полеты в космос, и плавание под водой, во многих старинных книгах подобные чудеса были описаны задолго до Жюля Верна.
      
       - Возможно, - согласился Руди. - Однако фантасты предвидели не только технические открытия, но и эволюцию современного общества к тоталитаризму. Возьми, например, Оруэлла. Разве он не предсказал в деталях создание той системы, которая существует сегодня у вас в России?
      
       - Конечно, не предсказал, - сказал я. - Оруэлл написал пародию на то, что существовало уже при нем. Он описал идеально действующий тоталитарный механизм, который в живом человеческом обществе существовать просто не может. Если взять Советский Союз, то его население проявляет лишь внешнее послушание режиму и в то же время абсолютное презрение к его лозунгам и призывам, отвечая на них плохой работой, пьянством и воровством, а так называемый старший брат - предмет общих насмешек и постоянная тема дл анекдотов.
      
       Должен заметить, что с западными людьми спорить совершенно неинтересно. Западный человек, видя, что собственная точка зрения собеседника очень ему дорога, готов тут же с ней согласиться, чего совершенно не бывает у нас.
      
       Наш спор с Руди сам по себе как-то увял, а мне хотелось его подогреть. Поэтому я сказал, что фантасты выдумали много такого, что сбылось, но выдумывают также и то, что не сбудется никогда, например путешествия во времени.
      
       - Да? - сказал Руди, закуривая сигару. - Ты действительно думаешь, что путешествия во времени совершенно невозможны?
      
       - Да, - сказал я. - Именно так и думаю.
      
       - В таком случае, - сказал он, - ты очень ошибаешься. Путешествия во времени уже перешли из области фантастики в область практики.
      
       Само собой разумеется, наш разговор шел на немецком языке, в котором я тогда, в 1982 году, был еще не очень силен (сейчас я в нем тоже силен не очень). Поэтому я спросил Руди, правильно ли я его понял, что уже сегодня можно при помощи каких-то технических средств перебраться из одного времени в другое.
      
       - Да-да, - подтвердил Руди. - Именно об этом я тебе и толкую. Уже сегодня ты можешь пойти в райзебюро (1), купить за определенную сумму билет и на машине времени отправиться в будущее или прошлое, куда тебе больше нравится. Между прочим, такая машина существует пока только у нас в Германии, у компании "Люфтганза". Кстати сказать, техническое решение очень простое. Это обыкновенный космоплан вроде американского шаттла, снабженный, однако, не только простыми ракетными, но и фотонными двигателями. Космоплан достигает сначала первой, потом второй космической скорости, после чего включаются фотонные двигатели. С их помощью машина развивает околосветовую скорость, и тогда время для тебя останавливается, а на Земле идет, и ты попадаешь в будущее. Или аппарат развивает сверхсветовую скорость, и тогда ты опережаешь время и попадаешь в прошлое.
      
       Я уже накачался пивом и немного опьянел, но все же еще не одурел. И я сказал Руда:
      
       - Знаешь что, ты мне брось все эти глупости городить. Ты очень хорошо знаешь - это еще Эйнштейн доказал, - что не только сверх, - но и просто световой скорости достичь вообще невозможно.
      
       На что Руди вышел наконец из себя, выплюнул сигару, стукнул по столу пустой кружкой, чего я от него, такого уравновешенного, не ожидал.
      
       - То, что сказал твой Эйнштейн, - заявил Руди, - давно устарело. Евклид говорил, что через точку, лежащую вне прямой, можно провести только одну параллельную, и был прав, а Лобачевский сказал, что можно провести две или больше, и оба оказались правы. Эйнштейн сказал, что невозможно, и был прав, а я говорю, что возможно, и я тоже прав.
      
       - Слушай, слушай, - сказал я ему, - не надо так сильно задаваться. Я тебя, конечно, уважаю (я, когда выпью, всех уважаю), но ты все-таки е ще не Эйнштейн.
      
       - Ну да, - согласился Руди. - Я действительно не Эйнштейн. Я - Миттельбрехенмахер, но я тебе должен сказать, что и Лобачевский был не Евклид.
      
       Видя, что он так сильно разволновался, я ему тут же сказал, что меня, в конце концов, мало волнует, кто из них (Эйнштейн, Лобачевский, Евклид или Руди) умнее, я современной техникой готов пользоваться практически, а на основе каких она законов построена, мне даже неинтересно. И в самом деле. Вот эти свои записки я сейчас пишу на компьютере. Я нажимаю кнопки - на экране возникают слова. Несколько простейших манипуляций, и те же слова отпечатываются на бумаге. Если я захочу поменять какие-то абзацы местами, машина немедленно исполнит мою волю. Захочу во всех случаях поменять фамилию Миттельбрехенмахер на Махенмиттельбрехер или на Эйнштейн, машина и это для меня сделает. Я ежедневно пользуюсь электробритвой, радиоприемником или телевизором. Неужели я должен обязательно знать, на основе каких теорий все эти штуки работают?
      
       Я спросил Руди , летал ли он сам на машине времени. Он сказал, что летал и с него хватит. Он однажды хотел посмотреть в Древнем Риме бой гладиаторов, так его самого вывели на арену. И он еле-еле унес оттуда ноги. С тех пор он всякие такие чудеса предпочитает смотреть по телевизору или читать о них книги.
      
       Конечно, я ему не очень-то поверил. Но он мне сказал, что в реальной возможности путешествий во времени я могу легко убедиться. Для этого мне надо только посетить его знакомую фройляйн Глобке, которая работает в райзебюро на Амалиенштрассе, пять.
      
       - Правда, - сказал Руди, - совершить путешествие практически тебе все равно вряд ли удастся.
      
       - Почему же все равно, почему же вряд ли? - спросил я. - Ты же сам говоришь, что оно, из области фантастики перешло в область практики.
      
       - Да, - усмехнулся он. - Да, это правда. Но цена билета еще из области фантастики в область доступности не перешла. Да и зачем тебе куда-то лететь и подвергать себя ненужному риску? Ты же не авантюрист.
      
       Эта последняя фраза говорит только о том, что Руди плохо знал меня. Я именно авантюрист.
      
       ФРОЙЛЯЙН ГЛОБКЕ
      
       Обстановка в райзебюро на Амалиенштрассе была самая обыкновенная. Множество красочных плакатов и проспектов, предлагающих желающим осмотреть египетские пирамиды, исландские гейзеры, норвежские фиорды, погреться на Багамских островах, скатиться на лыжах со склонов швейцарских Альп или совершить путешествие на знаменитом океанском лайнере "Королева Елизавета Вторая".
      
       Я спросил фройляйн Глобке, и мне указали на рыжеватую с веснушками девушку в углу, отгороженном экраном компьютера.
      
       Честно говоря, я в последний момент порядочно оробел. Я подумал, что этот гад Руди, конечно же, меня разыграл и сейчас все райзебюро сбежится, чтобы поржать над одураченным иностранцем. Но когда я сказал фройляйн Глобке свою фамилию и цель своего прихода, она, к моему удовлетворению, а отчасти все же и изумлению, не удивилась и смеяться не стала. Да, сказала она, у них действительно есть возможность отправи ть любого своего клиента в любое время и в любое место на планете Земля, и она, фройляйн Глобке, готова выслушать мои пожелания.
      
       Пожелание мое, с ее точки зрения, было довольно скромным. Я хотел бы попасть в Москву через 50 лет, то есть в Москву 2032 года.
      
       - Хорошо, - сказала фройляйн и стала тыкать своими наманикюренными пальчиками в кнопки компьютера.
      
       На экране запрыгали какие-то буквы и цифры, фройляйн Глобке посмотрела на них, поцокала языком, повернулась ко мне и развела руками.
      
       - Ага, значит, у вас все-таки этого нет? - обрадовался я возможности посадить Руди в лужу.
      
       - К сожалению, - сказала смущенно фройляйн. - На этот рейс все билеты проданы. Но если вы согласитесь полететь на 60 лет вперед...
      
       - Ну какая мне разница! - перебил я ее. - Десять лет больше, десять меньше, это неважно.
      
       - Прима! - сказала фройляйн и, лучезарно улыбаясь, сообщила, что я сделал правильный выбор, придя именно к ним. Потому что они пока единственное в Европе райзебюро, организующ ее поездки подобного рода. Если меня интересует способ передвижения...
      
       - Извините, - перебил я ее нетерпеливо, - способ передвижения мне уже приблизительно известен, мне его достаточно подробно объяснил херр Махенмиттельбрехер.
      
       - Миттельбрехенмахер, - вежливо поправила она. Я поблагодарил за поправку и сказал, что меня интересует не теоретическая основа, а практические условия полета. Как там насчет состояния невесомости и вообще, не слишком ли сильно качает?
      
       - Дело в том, - объяснил я, - что, когда я выпью, меня иногда очень сильно укачивает даже на Земле.
      
       О, насчет первого, - улыбнулась фройляйн, - вы можете совершенно не беспокоиться. Наша электронная система искусственной гравитации вне всякой конкуренции. А вот насчет укачивания ничего сказать не могу. А вы не могли бы на время полета воздержаться от употребления крепких напитков?
      
       - Что? - переспросил я. - Шестьдесят лет воздержания? Фройляйн, вы хотите от меня слишком многого.
      
       - Ну что вы! - горячо возразила фр ойляйн. - О таком долгом сроке нечего и говорить. Это на Земле пройдет шестьдесят лет. А для вас это будет всего три часа. Как обыкновенный полет из Мюнхена в Москву.
      
       - Ну да, - сказал я. - Это конечно. Это я понимаю. Для меня там пройдет только три часа. Но на самом-то деле пройдет шестьдесят лет. И за шестьдесят лет ни капли?
      
       - Ну что вы! Что вы! Фройляйн так разволновалась, что у нее веснушек стало вдвое больше. - Почему же ни капли? В конце концов, пить или не пить это ваше личное дело. Кстати сказать, в этом полете напитки пассажирам выдаются в неограниченном количестве и, разумеется, бесплатно.
      
       - Это другое дело, сказал я. - Что же вы мне сразу-то не сказали, что напитки бесплатно? Если бесплатно, тут и обсуждать нечего. Пишите: один билет туда и через месяц обратно, место для пьющих и курящих, желательно у окна.
      
       - Хорошо, - кивнула фройляйн. - Однако должна вас предупредить, что наша фирма обратного возвращения не гарантирует. Мы, конечно, сделаем все, что от нас зависит, но мы не знаем, какие там будут в то время политические условия. Разумеется, консул нашей страны будет всегда к вашим услугам, но, между нами говоря, кто может поручиться, что через шестьдесят лет наша страна будет еще существовать и будет иметь консулов?
      
       Ну да, конечно, подумал я, за шестьдесят лет может произойти что угодно. Но я же для того и лечу, чтоб узнать, что там именно произойдет.
      
       Ладно, сказал я. - Чего уж там Возвращения вы гарантировать не можете. Но если вы гарантируете бесплатные напитки, то все равно пишите.
      
       Я дал ей свой паспорт. Тонкие пальчики фройляйн Глобке забегали по клавиатуре компьютера, словно исполняя неслышимую музыку букв и цифр. На экране появились мое имя, фамилия, номер паспорта, номер и дата рейса, потом еще какие-то цифры, которые как-то прыгали, сами между собой весело перемножаясь. Наконец цифры замерли, выстроившись в такое число:
       457884300
      
       - Билет в два конца, - прочитала фройляйн, - стоит ровно четыре миллиона пятьсот семьдесят восемь тысяч восемьсот сорок три марки.
      
       - Ого! - сказал я.
      
       - Но если вы внесете наличными, мы предоставим вам десятипроцентную скидку, и тогда вся ваша поездка обойдется вам всего... - Она пошевелила пальчиками, цифры опять попрыгали и изобразили новое число:
      
       - Четыре миллиона сто двадцать тысяч девятьсот пятьдесят восемь марок и семьдесят пфеннигов.
      
       - Это уже другое дело, - сказал я.
      
       - Кроме того, в случае вашего невозвращения в течение трех месяцев семьдесят пять процентов стоимости обратного билета будут возвращены вашим наследникам.
      
       - Ну это совсем хорошо, - заметил я. - Правда, у меня все равно таких денег в наличии не имеется, но я очень надеюсь, что мне поможет херр...
      
       - Миттельбрехенмахер, - подсказала фройляйн Глобке.
      
       Вот люди! Почему они всегда лезут со своими подсказками? Неужели эта фройляйн думает, что я без нее не мог бы вспомнить фамилию своего лучшего друга?
      
       ТРИ МИЛЛИОНА ЗА РЕПОРТАЖ
      
       Конечно, на Руди я рассчитывал совершен но напрасно. Когда я позвонил ему из автомата, он сказал, что с удовольствием одолжил бы мне необходимую сумму, но, к его великому сожалению, он сам сейчас испытывает некоторые финансовые затруднения. Дело в том, что последние шесть миллионов он потратил на двух вывезенных из Саудовской Аравии жеребцов, один из которых как раз вчера сломал ногу. Так что три миллиона тю-тю.
      
       Как я потом узнал, вся эта история про сломанную ногу была чистым враньем. Руди просто побоялся одолжить мне деньги. Миллионеры, как я заметил, вообще люди прижимистые.
      
       Домой я вернулся отчасти расстроенный, отчасти успокоенный. Не получилось - значит, не получилось Не судьба. Может, так и лучше. В конце концов, мне уже сорок лет, возраст, достигнув которого от авантюр пора по возможности уклоняться.
      
       Что касается моей жены, то она таким развитием событий была, как я заметил, очень даже довольна. Потому что я, какой ни на есть, а все-таки муж. И если я где-нибудь в отдаленном этом будущем почему-то застряну, то еще неизв естно, найдет она себе другого такого же или нет.
      
       Жена настолько расчувствовалась, что за ужином даже предложила мне выпить, чего обычно не делает. Я, понятно, долго упрашивать себя не заставил. Первую рюмку я выпил с женой, вторую и третью - когда она вышла к телефону, а четвертую опять с ней.
      
       - Да, - сказал я, - а все-таки жаль, что не получилось. Очень хотелось бы посмотреть.
      
       Что там смотреть? Ты думаешь, там за это время что-нибудь изменится?
      
       - За шестьдесят-то лет? - спросил я. - Неужели ты думаешь, что за шестьдесят лет ничего не произойдет?
      
       Тогда она мне напомнила рассказ нашего соседа, который недавно умер. Когда- то он сюда приехал из России с семьей и не хотел распаковывать чемоданы.
      
       - Скоро большевиков прогонят, - говорил он, - и нам придется ехать обратно. Зачем же делать двойную работу: распаковываться и опять паковаться?
      
       Опять зазвонил телефон. Как только жена вышла, я тут же хлопнул еще одну рюмку водки, но не успел наполнить вторую - жена вернул ась.
      
       - Тебя какой-то американец, - сказала она.
      
       Американец оказался корреспондентом журнала "Нью Таймс". Он спросил, не могу ли я его принять завтра по срочному делу. На мой вопрос, что еще за срочные дела, он ответил, что это не телефонный разговор. (А еще говорят, что только в Советском Союзе люди боятся говорить по телефону.)
      
       - Хорошо, - сказал я, - приезжайте, только не раньше десяти. Я долго работаю и поздно встаю.
      
       - О'кей, - сказал он и повесил трубку.
      
       Вот говорят, американцы развязные. Я этого не нахожу. Большинство из всех встреченных мною в жизни американцев воспитаны, деликатны, скромно, но опрятно одеты и очень приветливы. Конечно, они иногда кладут ноги на стол, но меня лично это совсем не шокирует. Они расслабляются, или, как они сами говорят, релаксируют. Ну и правильно. Релаксировать полезно для здоровья. А рефлексировать, как это делаем мы, вредно. Я тоже иногда кладу ноги на стол, но никакого релакса не получается, мы к нему не приучены.
      
       На другое утр о ровно в десять в дверь позвонили. Открыв дверь, я увидел высокого стройного человека в голубоватом костюме с темными, зачесанными на косой пробор волосами.
      
       - Господин Мак...? - начал я, забыв продолжение его ирландской фамилии.
      
       - Зовите меня просто Джон, сказал он и улыбнулся.
      
       Я пригласил его в гостиную и предложил кофе.
      
       - Виталий, сказал он, - у меня к вам большая просьба. Вы выслушаете мое предложение, а потом, независимо от того, примете его или нет, о нашем разговоре не будете никому сказать.
      
       - Вы из ЦРУ? - спросил я.
      
       - Нет, что вы! Я из "Нью Таймс", как и сказал. Но все-таки мне бы хотелось...
      
       - Хотите, чтобы я поклялся на Библии?
      
       - Это не есть обязательно, - улыбнулся он. - Мне достаточно вашего слова. Я слышал, что вы собираетесь идти в Советский Союз две тысячи какого-то года.
      
       - Как вы узнали? - удивился я. - Я ведь об этом никому не рассказывал.
      
       - Не беспокоивайтесь, я тоже не расскажу никому.
      
       - Вы можете рассказывать кому угодно, потому что я никуда не еду. Билет в два конца стоит...
      
       - Я все знаю, - перебил он. Но если дело только в цене билета, наша фирма все расходы берет на себя.
      
       - Все расходы? переспросил я недоверчиво. Четыре с лишним миллиона марок? Да это почти два миллиона долларов.
      
       И еще миллион вы получите в виде гонорара за подробный репортаж о вашей поездке.
      
       Три миллиона долларов за какой-то репортаж?
      
       Он усмехнулся.
      
       - Виталий, вы, я вижу, еще не совсем освоились на Западе. Это не какой- нибудь репортаж. Это сенсация века. Или даже двух веков. Возможно, она стоит дороже, но наше финансовое положение сейчас не на самом лучшем уровне.
      
       Я обещал Джону подумать. Он оставил мне свою визитную карточку и, не допив кофе, ушел.
      
       РАЗГОВОР С ЧЕРТОМ
      
       Глубоко ошибается тот, кто думает, что на мое решение хоть сколько-нибудь повлияли бешеные деньги, которые у меня появилась возможность заработать. Не буду утверждать, что я к деньгам равнодушен, но могу с казать определенно, что только ради денег я никогда не рискнул бы ни одним своим волосом.
      
       И пожалуй, я оставил бы просьбу Джона без удовлетворения, но тут проснулся во мне мой черт, который с тех пор, как в меня вселился, только о том и думает, как бы подбить меня на какую-нибудь авантюру. Иногда он перегибает палку, и тогда я давлю его в себе без малейшей жалости Он затихает и некоторое время не подает никаких признаков жизни. В эти периоды я веду себя почти идеально: воздерживаюсь от питья и курения, дорогу перехожу только на зеленый свет, веду машину, подчиняясь всем дорожным знакам, а заработанные деньги отдаю жене до копейки. В такие дни все знающие меня не могут нарадоваться. Одет с иголочки, умыт, выбрит, подстрижен и к тому же исключительно со всеми любезен.
      
       Но наступает время, черт пробуждается и начинает нудить:
      
       - Ну что ты встаешь? Еще рано, обед еще не готов, можешь поспать. Спешить некуда, все равно когда-то помрешь. Умываться сегодня не нужно, ты это делал вчера. Полежи, пок ури, наполни легкие дымом. Вон они, твои сигареты, на тумбочке.
      
       Черт мой такой настойчивый, я не всегда могу перед ним устоять.
      
       Я вытряхнул из пачки сигарету, чиркнул зажигалкой, затянулся.
      
       - Браво! - воскликнул черт. - Рак - лучшее средство против курильщиков.
      
       Это его любимое изречение.
      
       - Дурак! - сказал я ему. - Тебе надо не во мне сидеть, а работать в обществе по борьбе с курением.
      
       Затягиваясь дымом "Мальборо", я стал думать о предложении Джона.
      
       Предложение было заманчиво, но все-таки, пожалуй, не для меня. Куда я поеду? Что меня там ждет, в этом далеком будущем? Может быть, какие-то ужасные передряги. А я ведь не мальчик. Я солидный семейный человек, мне вот-вот (неужели правда?) стукнет сорок. Пора успокоиться и остепениться. Избегать излишних волнений, стрессовых ситуаций и сквозняков. Надеть халат, заварить некрепкий чай, ну в крайнем случае выкурить трубку и сидеть себе за письменным столом, сочиняя какой-нибудь роман с плавно разворачивающимся сюжетом.
      
       Из всех человеческих пороков самым отвратительным является благоразумие, - сказал черт.
      
       - Пошел вон! - сказал я. - Не суйся не в свое дело. Ты мне надоел.
      
       - Ты мне тоже, - сказал черт. - Особенно в такие минуты, когда ты становишься добродетельным. Слушай, слушай, - зашептал он, - ты же хорошо знаешь, что благоразумие неблагоразумно. Сегодня ты боишься простудиться, а завтра на тебя кирпич упал, и тогда какая разница, был ты простужен или нет? Ну что ты колеблешься? Тебе такая удача выпадает, воспользуйся! Поедем посмотрим, что там ваши коммунисты навыдумывали за шестьдесят лет.
      
       - А ты любишь коммунистов? - спросил я насмешливо.
      
       - Ну а как же! - закричал черт. - Как же их не любить? Они ведь тоже вроде чертей, всегда что-нибудь веселое придумают. Слушай, ну давай поедем, я тебя очень прошу.
      
       Ладно, сказал я. Допустим, я поеду. Но это будет последняя авантюра, в которую ты меня втравливаешь.
      
       Прекрасно! зааплодировал черт. - Замечательно! Вполне даже возможно, чт о она будет последняя.
      
       - Идиотина! - сказал я ему. - Чему радуешься? Если со мной что-нибудь случится, что ты без меня будешь делать?
      
       - Да-да, - сказал черт печально. - Признаюсь, мне тебя будет ужасно не хватать. Но, честно говоря, я бы предпочел тебя видеть мертвым, чем благоразумным.
      
       - Заткнись! - сказал я. - И не мешай мне думать.
      
       - Затыкаюсь, - сказал черт смиренно и затих, понимая, что свое дело он сделал.
      
       И хотя я сказал Джону, что мое решение вряд ли будет положительным и что я позвоню ему не раньше, чем недели через полторы, я позвонил ему уже через три дня и сказал: ДА.
      
       СЛЕЖКА
      
       Я думаю, нечего объяснять, что прежде, чем пуститься в столь рискованное путешествие, какое я задумал, следует позаботиться о своей семье и сделать распоряжения, у которых есть достаточно шансов оказаться последними.
      
       Банк, почта, страховое агентство, нотариальная контора - вот те учреждения, на посещение которых у меня ушло несколько дней.
      
       Занимаясь всеми этими делами, я вдруг каким-то выработанным еще в прежние годы в Москве чутьем ощутил, что за мной кто-то следит.
      
       Мне было очень некогда, но, проявив элементарную наблюдательность, я заметил, что телефон мой ведет себя не совсем обычно. То в нем слышны какие-то шорохи (магнитофон?), то он сам по себе почему-то тренькает, то, звоня кому-то, я попадаю не в тот номер, то ко мне попадает кто-то, кто звонил вовсе не мне.
      
       Моя собака по ночам вдруг начинала ни с того ни с сего лаять. Выбегая во двор, я никого ни разу не обнаружил, но однажды нашел под самой дверью окурок сигареты "Прима".
      
       Другой раз я обратил внимание на молодого человека азиатского вида. Проезжая мимо моих ворот на велосипеде, он слишком старательно от меня отвернулся. Потом в одном из прилегающих переулков мое внимание привлек старый зеленый "фольксваген" с франкфуртским номером. Заглянув внутрь, я обнаружил забытую на заднем сиденье газету "Правда".
      
       На всякий случай я сообщил о своих наблюдениях в полицию. Там м еня внимательно выслушали, но сказали, что подозрения мои слишком расплывчаты и неконкретны, но, если у меня появятся более убедительные доказательства слежки, они, разумеется, примут необходимые меры.
      
       Полицейский, с которым я говорил, все же записал номер "фольксвагена", а окурок "Примы" положил в целлофановый пакетик и спрятал в сейф.
      
       ПОХИЩЕНИЕ
      
       В тот же день со мной случилось происшествие, которое теперь можно назвать забавным, но тогда оно мне таковым не показалось.
      
       Вернувшись из полиции, я решил выкинуть из головы все свои подозрения и развеяться.
      
       Я сел на велосипед и поехал прокатиться по нашему штокдорфскому лесу.
      
       За время своего изгнания я привык к велосипедным прогулкам и полюбил их. Весь этот преимущественно хвойный лес, который отделяет нашу деревню от окраины Мюнхена, очень мне мил и напоминает наши подмосковные леса, но отличается от них тем, что вдоль и поперек пересечен асфальтовыми и гравийными дорожками с указателями на перекрестках и п одробными планами на опушках. Так что заблудиться здесь можно только при очень большом желании.
      
       Я ехал по своей любимой дорожке, соединяющей Бухендорф с Нойридом, она прямая, асфальтированная и всегда пустынна в будние дни. Я ехал довольно быстро, обдумывая предстоящее путешествие и, видимо, так увлекся своими мыслями, что не заметил чего-то, что ожидало меня на дороге.
      
       Я и сейчас не знаю, что там было. Скорее всего, натянутая поперек дороги веревка, на которую я налетел, упал и потерял сознание. А может, меня оглушили каким-то другим способом, ничего определенного сказать не могу. Я только помню, что я ехал на велосипеде и думал. А потом наступил провал в памяти, а потом, как говорят американцы, я нашел себя на каком-то диванчике, который слегка подпрыгивал подо мной.
      
       Думая, что нахожусь у себя в комнате, я предположил, что происходит землетрясение, и хотел вскочить на ноги. Но тут же заметил, что, во-первых, тело меня не очень хочет слушаться, а во-вторых, я нахожусь не дома, а внутри к акого-то автобуса с занавешенными окнами. Автобус куда-то едет, а передо мной сидят три человека, два в обыкновенных костюмах, а один весь в белом, должно быть, врач.
      
       Батюшки! - подумал я. - Что ж это со мной случилось, подо что я попал и куда меня везут?
      
       Я пошевелился, чтоб как-то себя общупать, проверить целостность своего организма.
      
       Как только я проявил признаки жизни, люди, сидевшие передо мной, тоже зашевелились, а врач сказал что-то на незнакомом мне языке. Приглядевшись к нему, я увидел, что это вовсе не врач, а, скорее всего, какой-то араб в национальном белом балахоне и такой же белой накидке, закрывавшей половину лица. Двое других были, вероятно, тоже арабы, но одетые по-европейски. Этим, в костюмах, было лет по тридцать, а тот, в накидке, выглядел, пожалуй, постарше.
      
       При моем пробуждении они сначала перекинулись несколькими словами, а потом. Тот, который в накидке, заговорил быстро, громко и повелительно. Причем, когда он открыл рот, от его зубов изошло голубоватое сияни е, от которого в автобусе вроде бы даже стало светлее.
      
       Когда он замолчал, один из его спутников кивнул и по-английски обратился ко мне. Назвав меня по фамилии (разумеется, с добавлением слова "мистер"), он сказал, что Его Высочество (то есть тот, который в накидке) приносит мне свои глубочайшие извинения, что им пришлось так бесцеремонно со мной обойтись. Они никогда не позволили бы себе такого обращения со столь уважаемым и достойным человеком, каким они меня, безусловно, считают. Только исключительная необходимость толкнула их на такой поступок, о чем Его Высочество еще и еще раз весьма сожалеет.
      
       Очевидно, после чего-то, что со мною недавно случилось, у меня было некоторое помрачение памяти, я не знал, о чем именно сожалеет Его Высочество, и решил Промолчать.
      
       - Однако Его Высочество, продолжал переводчик, - очень надеется, что вы чувствуете себя достаточно хорошо и не будете слишком долго держать на нас обиду. Его Высочество со своей стороны готово возместить материально тот небольшой у щерб, который мы невольно вам нанесли.
      
       При этих словах Его Высочество энергично закивало головой (не открывая, однако, лица), потом полезло к себе под подол, долго путалось там в складках и ковырялось и, вытащив наконец кожаный мешочек вроде кисета, аккуратно положило его на разделявший нас узкий столик.
      
       - Что это? - спросил я, косясь на мешочек.
      
       - Небольшой личный подарок Его Высочества, - улыбнулся переводчик (и Высочество тоже улыбнулось смущенно). - Немного золота.
      
       Я закрыл глаза и стал думать, что это за люди и чего они хотят от меня. Ничего не придумав, я открыл глаза и прямо спросил их об этом.
      
       Сначала Его Высочество что-то быстро-быстро проговорило. Потом переводчик объяснил мне, что они - представители одной небольшой, но очень богатой арабской страны. Узнав о моей предстоящей поездке...
      
       - Как вы о ней узнали? - перебил я его.
      
       - У нас на Востоке говорят, - тихо сказал переводчик, - что, если приложить ухо к земле, можно услышать весь мир.
      
       Так во т, приложив ухо к земле и узнав о моих планах, они решили обратиться ко мне с одной маленькой, но деликатной просьбой. Они надеются, что в великом Советском Союзе, большом друге арабских народов, через какое-то время некоторые секреты перестанут быть секретами. И они, мои спутники, были бы мне очень благодарны, если бы мне удалось достать и привести сюда подробный чертеж обыкновенной водородной бомбы, которая им нужна исключительно для мирных целей. Если я окажу им такую услугу, то они и лично Его Высочество в долгу не останутся, и мешок золота, который я получу в обмен на несколько кадров фотопленки, может быть в пятьдесят раз больше того, что лежит перед моими глазами.
      
       Первым движением моей души было немедленно послать их к шайтану. Но, честно говоря, я не был уверен, что моя откровенность будет оценена благоприятным для меня образом. Тогда я решил воспользоваться положительным опытом Ходжи Насреддина, который, как известно, в свое время обещал шаху в течение двадцати лет научить ишака говорить по-че ловечески. При этом Насреддин считал, что ничем не рискует, потому что за двадцать лет или шах умрет, или ишак, или он, Насреддин, предстанет перед Аллахом.
      
       Не желая выглядеть в глазах своих спутников слишком уж готовым к исполнению их пожелании, я сказал, что, разумеется, постараюсь (и даже не столько за деньги, сколько из исключительного уважения к их стране и лично Его Высочеству) сделать все, что будет в моих скромных силах, но конкретно обещать ничего не могу. Мне, сказал я, сейчас даже трудно себе представить, какой будет моя страна через столь долгий промежуток времени, и я не знаю, какие сведения будут уже открыты, а какие все еще останутся секретными.
      
       Видите ли, - сказал я осторожно, я очень хотел бы быть вам полезным, но в то же время всякая незаконная деятельность противоречит моим моральным принципам.
      
       Тут они все трое загалдели наперебой по-арабски, и вдруг Его Высочество на чистом русском языке и даже почти без акцента сказало:
      
       - На ваши принципы мы не посягаем и ни к чему принуждать вас не собираемся. Но когда вы будете возвращаться из прекрасного будущего в наше трудное настоящее, вам, может быть, захочется подумать о себе, о своих детях и внуках.
      
       - Ваше Высочество, - спросил я, потрясенный, - где вас так хорошо учили русскому языку?
      
       В московском Университете дружбы народов имени Патриса Лумумбы, - охотно ответило Высочество и улыбнулось, излучая загадочное сияние.
      
       На этом наш разговор закончился, и через пять минут мои похитители высадили меня вместе с велосипедом и кожаным мешочком на какой-то улице.
      
       Выходя из автобуса, я не удержался и спросил Его Высочество, не из платины ли сработаны его зубы.
      
       - Ну что вы! отозвалось Высочество. Я достаточно обеспечен, чтобы позволить себе брильянтовые коронки.
      
       НЕОЖИДАННАЯ ВСТРЕЧА
      
       Вот подумайте, что бы вы купили своим предполагаемым знакомым, если бы вам предстояла поездка на шестьдесят лет вперед?
      
       Я стоял посреди известного в Мюнхене магазина Кауфхоф (по наше му Торговый двор) в полной растерянности.
      
       В самом деле, всего полно, а что купить, не представляю. Джинсы? Зажигалки? Калькуляторы? Жвачки?
      
       Жвачки, правда, я слышал, в Советском Союзе появились отечественного производства. Они, конечно, пока уступают западным образцам, но я нисколько не сомневался, что в течение шестидесяти лет, в результате развития технической революции, исторических постановлений партии и правительства и трудового энтузиазма масс, в деле производства предметов жевания и снабжения ими широких слоев населения произойдут коренные перемены к лучшему.
      
       Ну, и насчет джинсов я тоже думал, что через шестьдесят лет какой-нибудь прогресс неизбежно наступит и, уж во всяком случае, польские, скажем, джинсы или венгерские по крайней мере в Москве достать будет можно.
      
       Пару джинсов я все же купил. А еще купил какие-то галстуки, шарфики, пару складных по пять марок зонтиков, электронные шахматы, две готовальни и всякую парфюмерию: губную помаду, лак для ногтей, пудру, румяна, те ни для век, искусственные ресницы, такие вещи, я знаю, никогда не устаревают.
      
       О себе я, конечно, тоже подумал и купил пленки для фотоаппарата и диктофона, ленты для пишущей машинки, блокноты и набор шариковых ручек. А кроме того, я запасся несколькими парами белья, носками, перчатками, мылом, зубной пастой, новой бритвой "Жиллет" и двумя пачками лезвий. Все это я купил на тот случай, если эти предметы в будущем окажутся хотя и несравненно лучшего качества, но будут для меня слишком уж непривычными.
      
       Увидев майки с надписью "Мюнхен-1982", я, конечно, тут же взял штук пять. Затем в отделе карт и путеводителей я нашел планы разных городов мира, в том числе и Москвы. Решив, что этой вещью тоже следует обзавестись (хотя бы для того, чтобы сравнить Москву сегодняшнюю с Москвою тогдашней), я взял один из планов и стал разглядывать, удивляясь его подробности. В Москве, когда я там жил, тоже издавались подобные планы, но на них указывались только самые главные улицы, да и то не все. А на этом я находил и маленькие переулки, и даже тупики, в которых когда-то жил.
      
       - Улицы имени писателя Карцева там нет? - услышал я сзади насмешливый голос и, вздрогнув, оглянулся.
      
       Передо мной в светло-зеленом плаще и серой шляпе стоял, усмехаясь, Лешка Букашев, мой бывший друг, однокашник и собутыльник.
      
       Когда-то мы вместе учились на факультете журналистики, а потом работали на радио, я в литературном отделе, а он в новостях. Вечера мы просиживали в Доме журналиста. Иногда вдвоем, иногда втроем. Он приводил с собой своего приятеля Эдика, курчавого молодого человека, который сам себя называл генетиком и иммортологом. Я этого Эдика спросил при первом знакомстве, занимается ли он продлением жизни. Он сказал, что задача продления жизни для него никакого интереса не представляет, это чепуха, которой занимаются геронтологи. Его же интересует не продленная, а вечная жизнь.
      
       - То есть вы хотите найти эликсир жизни? - спросил я.
      
       Он сказал, что он ищет нечто другое, но для дураков это можно назвать и эликс иром. Я хотел было обидеться, но он тут же смутился и сказал, что, говоря о дураках, он имел в виду не меня, а тех бюрократов, которые, не веря в решаемость проблемы, не дают ему лаборатории и вообще вставляют палки в колеса. Его однажды даже чуть не посадили за менделизм-морганизм, о нем писали фельетоны в "Крокодиле", и он был благодарен Лешке, который первый по радио отозвался о его опытах положительно.
      
       Вообще Лешка был из тех людей, кто плохого зазря другому не сделает. Насчет хорошего он сам говорил о себе так: "Я готов творить добро в разумных пределах. Хочешь, я одолжу тебе трешку?"
      
       По своим взглядам он был законченный циник и карьерист. Но карьера его сложилась только со второго захода. Первый заход он начал еще на первом курсе университета.
      
       Я и сейчас хорошо помню его тогдашнего. Среди всех наших студентов он был один из самых старших и самых бедных. Он поступил в университет после армии и еще весь первый курс ходил в солдатских шмотках. Отца своего он не помнил, тот погиб во вре мя войны. Лешкина мать Полина Петровна работала дворничихой на Сивцевом Вражке, где у нее была комната в семь с половиной квадратных метров без окон.
      
       Он мне рассказывал, что с самого своего рождения никогда (даже в армии) не наедался досыта. И в университет он поступил вовсе не для того, чтобы овладеть журналистикой, а чтобы перейти в число людей, которые вкусно едят, хорошо одеваются и которых не бьют в милиции (его однажды били).
      
       Но уже на первом курсе он понял, что люди, которых не бьют в милиции, тоже делятся на разные категории, и сказал мне, что настоящую карьеру можно сделать не по профессиональной, а по "партийно-половой линии". Я думал, что его наблюдения над жизнью имеют отрешенный характер, а потом увидел, что нет, он пытается употребить их дл практических целей.
      
       Едва поступив в университет, он ту же начал активничать в комитете комсомола, скоро стал комсоргом нашего курса и кандидатом в члены КПСС. Половой линии он тоже из виду не выпускал и сошелся с одной нашей студенткой, к оторая была внучкой исторического и героического большевика и, кроме того, как и Лешка, горела на комсомольской работе.
      
       На втором курсе Лешка одновременно собирался жениться на этой студентке и перейти из кандидатов в полноправные члены партии. В это же время его рекомендовали в комсомольские вожаки факультета, то есть на пост, начиная с которого иные Лешкины предшественники добрались до самых верхов власти.
      
       И вот его выдвинули и должны были голосовать и исключительно для проформы спросили публику, есть ли у кого-нибудь отвод.
      
       И тут на трибуну вышла заплаканная Лешкина невеста и сказала, что, как ей ни трудно, она должна заявить товарищу Букашеву отвод, потому что он - человек с двойным дном: на публике говорит одно, а в частных разговорах другое.
       Например, в разговоре с ней он назвал Ленина Вовка-морковка.
      
       Времена были уже либеральные, поэтому из университета Букашева не исключили. Но партийного билета он не получил, вождем его не избрали, и, больше того, в комсомоле он остался, н о со строгачом в личном деле. Ни о какой большой карьере речи уже быть не могло, и на радио Лешка работал репортером самого низшего разряда, писал о передовиках производства, скоростных плавках и высоких удоях.
      
       Служебное его положение и зарплата росли очень медленно, пока он опять, причем почти случайно, не вышел на партийно-половую линию.
      
       Он где-то познакомился с дочкой заместителя министра иностранных дел и тут уж своего шанса не упустил. Женился, вступил в партию и стал быстро наверстывать упущенное.
      
       Мы с ним тогда поссорились, и судьбы наши пошли в разные стороны. Я стал диссидентом, меня исключили из Союза писателей и даже собирались посадить, а он, наоборот, быстро шел в гору, стал политическим комментатором на телевидении, ездил за границу, выполняя там какие-то важные поручения, и даже, как я слышал, входил в группу сочинителей, писавших книги за Брежнева. Само собой понятно, что в те годы мы с ним в Москве не встречались, а вот здесь, в Мюнхене, встретились.
      
       ГАВАЙСКИЕ ОСТРОВА
      
       - Ну привет, - сказал он дружелюбно и протянул руку, которую мне, может, не стоило замечать. Но должен признаться, что моей принципиальности на такие церемониальные движения никогда не хватало.
      
       Пожав его руку, я спросил, как он оказался в Мюнхене.
      
       - Да так, - сказал он, по-прежнему усмехаясь. - Приехал посмотреть, где чего дают.
      
       Желая как-то его уязвить, я спросил, неужели ему не хватает того, что дают в ГУМе.
      
       - ГУМ, дружок, - сказал он мне назидательно и цинично, - существует для тех людей, кто невкусно ест, плохо одевается и кого бьют в милиции. Кроме того, там очереди, а очередей не люблю. Ты не знаешь, где тут кассеты для видео?
      
       Я сказал, что не знаю, и спросил, что он здесь делает.
      
       - Это неинтересно, - отмахнулся он. - Мелкие интриги.
      
       - А я думал, ты занимаешься большой политикой, - сказал я.
      
       - Большая политика, - возразил он, - в основном из мелких интриг только и состоит.
      
       Мы помолчали. Потом я спросил его, неужели он, такая важная шишка, не боится толкаться здесь в толпе, где может оказаться кто угодно.
      
       - Нет, мой милый, не боюсь. Здесь, среди покупателей, есть несколько человек, которые не сводят с меня глаз и берегут мою жизнь больше, чем свою собственную.
      
       - Ты имеешь в виду, что здесь есть ваши люди? - спросил я, упирая на слово "ваши".
      
       - Ну да, наши и... - Он засмеялся. - И ваши тоже. Слушай, ты куда-нибудь торопишься?
      
       - Нет, - сказал я. - А что?
      
       - Так, может, нам пойти, трахнуть по кружке пивка?
      
       - Несмотря на то что ваши люди за тобой следят, ты не боишься со мной общаться?
      
       - Друг мой, - сказал он с некоторой внутренней гордостью. - Уверяю тебя, что общение с тобой мне ничем повредить не может. Но тебе оно тоже ничем не грозит.
      
       - А кто тебя знает, - сказал я, желая его обидеть. - Я же не знаю, с каким заданием ты приехал сюда.
      
       - С каким бы ни приехал, - сказал он, не обижаясь, - ты можешь не сомневаться, что мокрыми делами я не занимаюсь. Для этого ес ть другие люди, с которыми я, впрочем, не знаком.
      
       Мы сели в мою машину, и я повез его в ту самую пивную в Английском парке, где недавно мы пили с Руди.
      
       Сейчас мы тоже заказали по массу. Заказывал Букашев. Я заметил, что он говорит по-немецки хотя и с акцентом, но без всяких ошибок. Официант был в коротких кожаных баварских штанах с застежками под коленями. Выслушав Букашева, он крикнул "Яволь" и побежал исполнять заказ, а Букашев стал меня расспрашивать о моей здешней жизни: как я здесь освоился, с кем общаюсь и говорю ли по- немецки. Я сказал, что мой немецкий гораздо хуже, чем его, но на бытовые темы кое- как объясняюсь. По-прежнему усмехаясь, Букашев заметил, что, как бы ни недоступен был для меня немецкий язык, он все же не труднее якутского, который при ином повороте судьбы мне пришлось бы осваивать. И даже намекнул, что в решении моей судьбы и ему пришлось принять некоторое участие, причем он как раз был против "якутского" варианта.
      
       - Другие были за? - спросил я.
      
       - Не все, но некоторые были.
      
       - А ты почему был против?
      
       - У меня было три причины, дружок, - ответил он невозмутимо. - Во-первых, я, если ты помнишь, смолоду готов был творить добро в пределах разумного. Во- вторых, у мен к тебе есть некоторые сентиментальные чувства. А в-третьих, мне, честно говоря, нравится, как ты пишешь. Я считаю, что, несмотря на все глупости, которые ты наделал, было бы просто обидно использовать такой талант на лесоповале.
      
       Тут же он стал меня убеждать (и как мне показалось, вполне искренне), чтобы я не терял время, а писал.
      
       - Для кого писать-то? - спросил я. - С моим читателем вы меня разлучили.
      
       - Ну, не надо преувеличивать, - сказал он. - Отчасти разлучили, отчасти не разлучили. Страна у нас большая, границы длинные, народу ездит до черта, за всеми, кто чего везет, не уследишь. Я сам, между прочим, книжек твоих, так чтоб не соврать, штук пятьдесят-шестьдесят провез. Да и сейчас парочку с собой захвачу.
      
       - Чудные вы, большевики, люди, - сказал я. - Сами писа теля травите, сами изгоняете, потом сами же его книги возите контрабандой. Разве это не идиотизм?
      
       - Идиотизм, - согласился охотно Букашев. - Идиотизм чистой воды. Но ничего сделать нельзя. Система, понимаешь ли, идиотская.
      
       Я посмотрел на него недоуменно.
      
       - Значит, ты тоже, - спросил я, - понимаешь, что система идиотская?
      
       - А что? - сказал он. - Что тебя удивляет? Система идиотская, и я ей служу, но сам я не обязан быть идиотом. И другие не идиоты. Все все понимают, но ничего сделать не могут.
      
       - Странно, - сказал я. - Если вы все понимаете, почему бы вам не попытаться как- то изменить положение? Власть-то в ваших руках.
      
       - Власть-то в руках. Да только как ею воспользоваться? Ну вот представь себе, допустим, она тебе дана, эта власть. Что бы ты с нею делал?
      
       - У-у! -завопил я так, что проходивший мимо с дюжиной кружек официант покосился на меня испуганно. - Да если бы у меня эта власть оказалась хотя бы на неделю, я прежде всего разогнал бы к черту всю вашу партию.
      
       - Это понятно, - сказал Букашев, моим кощунством нисколько не возмутившись. - Ну разогнал бы, а дальше что?
      
       - Не знаю, что дальше, - сказал я. - И даже знать не очень хочу. Но что бы ни было, все было бы лучше вашей бездарной власти.
      
       - Ишь ты какой! - Он посмотрел на меня сквозь кружку. - Ты, я вижу, стал законченным антикоммунистом.
      
       - Чушь! - возразил я. - Никем я не стал. Против так называемых идеалов коммунизма я ничего не имею. Свобода, равенство, братство, стирание границ, отмирание государства, от каждого по способностям, каждому по потребности. Что общего это имеет с тем, что вы наворотили?
      
       - Ты прав, - сказал он, стирая с губ пену. - Общего, прямо скажем, немного. Но ведь нам же нет еще и семидесяти. Для истории это только миг. Дров, правда, наломать успели порядочно и глупостей наделали, потому что торопились и пытались перепрыгнуть через все ступеньки. А так не получается.
      
       - Да и не может получиться, - сказал я. - Утопия есть утопия.
      
       - Откуда ты знае шь, утопия или не утопия? - Букашев допил свое пиво и поставил кружку на стол. - Если напролом лезть, то утопия. А если все продумать и идти шаг за шагом...
      
       - Слушай, - сказал я, - зачем ты мне эту хреновину порешь? Ты можешь в Москве плести чего хочешь по телевидению и здесь дурачить местных простаков, но не меня. Неужели ты надеешься меня убедить, что веришь сколько-нибудь в коммунизм?
      
       - Миленький мой, я вообще ни во что не верю, - усмехнулся он. - Я не верю, а думаю. И мне кажется, что какие-то шансы еще есть.
      
       - Шансы? - Я задохнулся от возмущения. - После всего того, что вы натворили? Какие там шансы?
      
       - Я тебе говорю: какие-то. Маленькие. Может быть, даже совсем ничтожные. Но они есть. Слушай, браток, - схватил он за штаны пробегавшего мимо официанта, - притарань-ка нам еще пару пивка.
      
       - Яволь! - охотно отозвался официант и со всех ног кинулся исполнять заказ.
      
       Я изумленно посмотрел ему вслед и повернулся к Букашеву.
      
       - Леша! - назвал я его впервые за нашу вс тречу по имени. - Что происходит? Ты же ему по-русски сказал! Как же он тебя понял?
      
       - Да? - переспросил он озадаченно. - Я сказал по-русски? А, ну значит, это кто- то из наших. Неважно, не обращай внимания. Это тебя не касается.
      
       Официант принес и поставил на стол еще два масса.
      
       - Застегни пуговицу! - сказал ему Букашев насмешливо.
      
       Рука официанта невольно дернулась к пуговице. Но он тут же опомнился.
      
       - Их ферштее зи нихт! (2) - сказал он резко и отошел.
      
       - Вот и работай с такими! - вздохнул Букашев.
      
       Прокалываются на любой ерунде Так вот что я тебе скажу. Ты знаешь, я идиотом никогда не был. Во всякие возвышенные бредни не верил. Но и врать мне тебе незачем. Нет никакого резона. И если я говорю о шансах, значит, я это дело как-то обдумывал. Да и не только я. Ты, я знаю, о нашем руководстве очень низкого мнения, но поверь мне, что там тоже есть люди, у которых шарики вертятся.
      
       Я сбегал по малому делу.
      
       - Знаешь что, - сказал я, вернувшись, - я не знаю, вертятся у вас шарики или не вертятся, я знаю только, что это все равно не имеет никакого значения. Система прогнила, окостенела, вы все это сами хорошо знаете, но ни на какие положительные действия вы уже все равно не способны.
      
       - А вот в этом, старина, ты как раз и ошибаешься! - с неожиданной горячностью возразил он - На что-то мы способны. И что-то сделаем.
      
       - Что вы сделаете? - Я посмотрел на него в упор.
      
       Какие-то идейки имеются, сказал он, не отводя взгляда Но дело, как ты сам понимаешь, серьезное В такой многоходовой комбинации как бы не ошибиться. Вот если б можно было заглянуть вперед, лет, скажем, на пятьдесят-шестьдесят, и узнать, что из всего из этого получилось При этом он внимательно посмотрел на меня и засмеялся.
      
       Конечно, последняя фраза меня насторожила Была она сказана случайно или с намеком? Если с намеком, то что Букашев хотел от меня?
      
       Я ожидал от него дальнейшего развития темы, но он о ней как будто забыл и стал опять расспрашивать меня о моей жизни, попутн о рассказывая и о своей.
      
       Потом спросил о моих планах на лето, и я не понял, был этот вопрос задан с какой-то задней мыслью или просто из любопытства.
      
       Стараясь себя никак не выдать, я сказал, что вообще-то собираюсь отдохнуть и, возможно, в ближайшее время махну куда-нибудь... Ну, скажем... (я ляпнул наобум)... в Гонолулу.
      
       - Гонолулу! Гавайские острова! - мечтательно произнес Букашев. - Ты знаешь, где только я уже ни шатался, а на Гавайях еще не бывал. Должно быть, хорошо там. Пальмы, солнце, море и гавайки с гавайскими гитарами. Слушай, а ты мою бывшую любовь давно не видал?
      
       - Давно, - сказал я.
      
       - Говорят, она стала очень религиозна.
      
       - Со временем люди меняются, - сказал я уклончиво.
      
       - Чепуха! - возразил он. - Они меняют предмет поклонения. Но при этом остаются такими же, как были. Да, а тогда она мне с Вовкой-морковкой здорово подсуропила. Я уж думал, и не вылезу. Ну ладно, дружок, рад был тебя повидать. Серьезно говорю, без дураков. Хочешь в Москву кому-нибуд ь чего-нибудь передать?
      
       У меня, конечно, было кому чего передать, но не через него же.
      
       - Слушай, сказал я. - А правда про тебя говорят, что ты майор КГБ?
      
       - Ну да, вроде, - согласился он с удовольствием. - Точнее сказать, генерал- майор. Но тебе-то что? Неужели ты думаешь, я с тобой встретился, чтоб на тебя стучать? Нет, братишка, я играю в другие игры и ставлю по-крупному.
      
       Он подозвал официанта и, несмотря на мое сопротивление, расплатился за нас обоих.
      
       На обратном пути я, поглядывая в зеркало, заметил, что за нами, особенно даже не скрываясь, идет зеленый "фольксваген", но номер у него не франкфуртский, а кельнский. Я сказал об этом Букашеву, но он отмахнулся.
      
       - Это наши. Не беспокойся, они едут не за тобой, а за мной.
      
       Он попросил меня высадить его у "Фир Ярее Цайтен", самой роскошной гостиницы Мюнхена.
      
       Уже выставив ногу на тротуар, он вдруг спросил, не может ли он как-нибудь при случае мне позвонить.
      
       - Когда же ты мне позвонишь, если я уезжаю? - спросил я.
      
       - А, ну да! -сказал он. - В Гонолулу. Я и забыл. Но ты ж не навек туда едешь. При этом он пристально на меня посмотрел. - Когда-нибудь ты вернешься и, может быть, даже захочешь мне рассказать, как там живут гонолульцы. Так я тебе позвоню. Номер твоего телефона у меня есть.
      
       Было похоже, что он знает обо мне больше, чем я думал.
      
       Впрочем, меня это особо не волновало.
      
       Отъезжая от гостиницы, я увидел припаркованные за углом зеленый "фольксваген". Потом, по дороге домой, я все время поглядывал в зеркало и сделал несколько проверочных маневров с заездом в глухие переулки и тупики "Фольксваген" не появлялся, никаких других признаков слежки я не заметил тоже.
      
       По дороге я включил приемник, который у меня всегда настроен на первую программу советского радио. Передавали концерт по заявкам тружеников моря. Сначала неизвестный мне чтец-декламатор читал отрывки из "Медного всадника", потом оркестр Большого театра исполнил танец маленьких лебедей из балета Чайковского.
      
       - А теперь, - объявила дикторша сладким голосом, - в исполнении народной артистки Советского Союза... прозвучит украинская народная песня...
      
       - "Гандзя-рыбка"! - сказал я вслух и как в воду глядел.
      
       Сколько я себя помню, во всех концертах, демонстрирующих небывалый расцвет многонационального искусства в моей стране, всегда исполнялись одни и те же песни. Если русские, то обязательно или "Среди долины ровныя", или "Вдоль по Питерской", а украинские или отрывок из "Наталки-полтавки", или вот эта самая "Гандзя".
      
       Як на мэнэ Гандзя глянэ,
       В мэнэ зразу сэрце въянэ,
       Ой, скажите ж, добри люды,
       Що зи мною тепер будэ.
      
      
       Не знаю почему, но именно "Гандзя" исполнялась на всех торжественных концертах, посвященных партийным съездам и Дню милиции или еще чему-то подобном причем исполнительница во всех случаях и во все времена была как будто одна и та же: высокая и полная тетя в черном бархатном платье до пят и с большим вырезом на пышной груди. На грудь эту она клала руки, как на подставку, заламывала пальцы и, лукаво жмурясь, заливалась инфантильным меццо-сопрано:
      
       Гандзя - рыбка,
       Гандзя - птычка,
       Гандзя - цяця, молодычка...
      
       Боже мой, думал я, неужели в этой стране и вправду никогда ничего не изменится?
      
       ЗВОНОК ИЗ ТОРОНТО
      
       Я был в самом разгаре сборов, когда вдруг раздался звонок из Канады.
      
       - Привет, старик, говорит Зильберович.
      
       - А, - говорю, - привет, как жизнь?
      
       - В трудах, - просто отвечает он. - Ты чем-нибудь занят?
      
       - В каком смысле? Сейчас или вообще?
      
       - Ну, сейчас и вообще.
      
       - Ну, вообще-то говоря, занят.
      
       - Так вот, бросай все, бери билет, и чтоб завтра ты был в Торонто.
      
       Я просто опешил от такого предложения.
      
       Ты что, говорю, милый, одурел, что ли, совсем? Чего это я вдруг все брошу и из Мюнхена помчусь в Торонто? Да что же, мне делать, по-твоему, нечего, в такую-то даль переться?
      
       Старик, этот вопрос не обсуждается В Торонто заарендуешь кар, какой-нибудь небольшой, незаметный, выедешь на хайвэй, там возьмешь шестой экзит, проедешь ровно два майла, на шулдере увидишь голубой "шевроле". На крыше антенна, на заднем стекле жалюзи, номер замазан грязью. Фолуй за этим "шевроле", особо не приближайся, но из виду не выпускай. Все! (3)
      
       - Идиот! - закричал я. - Прежде чем отдавать приказы ты хоть по-русски научился бы как-нибудь говорить.
      
       Но эти слова услышала только моя жена, трубка на другой стороне планеты была положена.
      
       - Что такое? - спросила жена встревоженно. - Кто это звонил?
      
       - Не поняла, что ли? Конечно, Зильберович.
      
       - И чего он хотел?
      
       Я рассказал.
      
       Жена вспылила. Не столько на Зильберовича, сколько на меня. Да что это такое! Да с какой стати? Может быть, мы вообще уже прощаемся навсегда, у нас осталось несколько дней, но ты и их готов потратить на кого угодно, только не на семью. Это ты сам виноват, ты сам себя так поставил, что они с тобой позволяют себе о бращаться как с мальчиком. Подумаешь, он вообразил себе, что он пуп земли, а ты к нему будешь бегать, как только он тебя пальцем поманит.
      
       Это она, конечно, имела в виду не Зильберовича.
      
       Я ей сказал, что сам глубоко возмущен, на каждый призыв вовсе откликаться не собираюсь и ни в какое Торонто, разумеется, не поеду.
      
       Я говорил это вполне искренне, злясь больше всего на себя самого и одновременно удивляясь той странной психической силе, которая действовала на меня, несмотря на разделяющее нас фантастическое расстояние.
      
       Эта сила меня каким-то образом гипнотизировала, выводила из состояния равновесия, никакие реально объяснимые причины не вынуждали меня ей подчиниться, но не подчиниться ей я мог, только оказав отчаянное внутреннее сопротивление.
      
       Непонятно?
      
       Попробую объяснить попроще.
      
       Зильберович звонил мне не от своего собственного лица (собственного лица у него никогда не было), а по поручению другого человека. Этому другому я не был подчинен по службе, не зависел от него материально, на положении моих дел его отношение ко мне никак не могло отразиться.
      
       Ну если бы я его хоть как-нибудь почитал и по этой причине готов был бы кидаться со всех ног, выполняя его распоряжения, так ведь и этого ж не было. Больше того, в моих глазах он со своими претензиями на владение окончательной истиной вообще выглядел фигурой комичной.
      
       И все-таки, когда он меня к чему-то призывал, я просто цепенел и чувствовал, что отказать ему выше моих сил.
      
       Сейчас было то же самое.
      
       Как я должен был реагировать на звонок Зильберовича? А просто никак. Кому- то взбрело в голову, что я должен все бросить и куда-то нестись. А мне кажется, что я никому ничего не должен, не должен даже и отвечать. У меня своих дел по горло.
      
       Но что-то меня нервировало и склоняло к мысли, что не ответить совсем неудобно. Понося последними словами и Зильберовича, и его, так сказать, патрона, а отчасти и себ самого, я сочинял в уме варианты отказа, начав с самого высокомерного (по телеграфу): Ко му надо тот едет.
      
       Коротко, четко и вразумительно. Но нереалистично.
      
       Потому что представить себе ситуацию, в которой Он едет ко мне, даже попросту невозможно, а что я к Нему еду, это и представлять нечего.
      
       Но почему, почему, почему?..
      
       Почему я не могу устоять перед этим человеком, который мне ни для чего не нужен?
      
       - Что ты ходишь такой взвинченный? закричала на меня жена. - Что ты куришь одну сигарету за другой и что ты бормочешь?
      
       - Разве я что-то бормочу? - удивился я.
      
       - Не только бормочешь, но и строишь рожи, и фигу кому-то крутишь. Если ты не можешь просто послать призывальщиков подальше, ответь как-нибудь вежливо. Скажи, что ты заболел, что у тебя какая-нибудь конференция, что тебе надо книжку дописать.
      
       - Ну да, - усомнился я, - а он скажет: а кому нужны твои книжки!
      
       - Ну если уж он так скажет, то ты ему тоже можешь сказать: а кому нужны твои книжки! На хамство всегда нужно отвечать только хамством. Ты сам себя ставишь на последнее место, поэто му и другие тебя ставят туда же.
      
       Она была права, как всегда.
      
       Но когда она уехала в банк, я позвонил в аэропорт, просто на всякий случай.
      
       Как я и предполагал, прямых рейсов из Мюнхена в Торонто вовсе не существует, а лететь с пересадкой во Франкфурте - это уж слишком. Чего ради я должен преодолевать такие препятствия?
      
       Хотя если разобраться, не впадая в горячку, то пересадка без вещей дело не такое уж трудное. К тому же во Франкфурте у меня было одно, я бы так сказал, интимное дельце, ради которого просто так я бы, конечно, ни в жизнь не поперся. Но если заодно...
      
       НОВЫЙ ЛЕОНАРДО ДА ВИНЧИ
      
       С Леопольдом Зильберовичем (по-домашнему Лео) я познакомился в начале шестидесятых годов через его сестру Жанету, с которой я в то время учился в университете. В литературных (или, может быть, точнее сказать, окололитературных) кругах того времени Лео был фигурой одной из самых заметных.
      
       Длинный и длинноволосый, в засаленном темном костюме, с заштопанными локтями и пузырями на коленях, он неутомимо передвигался по Москве, бывая, кажется, одновременно и в редакциях самых либеральных по тем временам журналов, и в Доме литераторов, и на всех поэтических вечерах, и на всех премьерах.
      
       Он был лично знаком со всеми сколько-нибудь известными поэтами, прозаиками, критиками и драматургами, которых (каждого в отдельности) покорял знанием и тонким пониманием их творчества. Каждому он мог при случае процитировать его четверостишие, строку из романа или реплику из пьесы и дать процитированному иногда неожиданное, но оригинальное и обязательно лестное для автора толкование.
      
       Я не помню, чем он занимался официально (кажется, был где-то внештатным литконсультантом), но главным его призванием было открытие и пестование молодых талантов.
      
       Его рыжий, вытертый, покрытый жиром и какой-то коростой портфель всегда был до отказа набит стихами, прозой, пьесами и киносценариями молодых гениев, которых он где-то неустанно выкапывал и рекламировал.
      
       Много лет спустя, попа в на Запад, я встречал самых разных литературных агентов, которые сидят в больших офисах, рассылают издателям рукописи своих клиентов, то есть ведут большой и прибыльный бизнес.
      
       В наших условиях Зильберович делал то же самое, но без всякой корысти Больше того, будучи бедным как церковная крыса, он сам, как мог, подкармливал открытых им гениев, не рассчитывая даже на то, что они когда-нибудь скажут спасибо.
      
       Как только открытый им когда-то талант начинал печататься и не нуждался в пятаке на метро, он тут же Зильберовича выбрасывал из головы, но Лео ничего и не требовал. Его альтруизм был настолько чистого свойства, что он сам себя никогда не считал альтруистом.
      
       Брошенный одним гением, он тут же находил другого и носился с ним как с писаной торбой.
      
       Со мной он, между прочим, тоже когда-то носился.
      
       Он был одновременно моим поклонником, оруженосцем и просветителем.
      
       Все мною написанное он помнил почти наизусть.
      
       В те времена, когда мне часто приходилось читать свои опу сы в самых разных компаниях, Лео, конечно, всегда там присутствовал. Он устраивался где- нибудь в углу и, держа свой портфель на коленях, слушал внимательно, а когда дело доходило до какого-нибудь эффектного пассажа или удачной игры слов, Лео, предвкушая это место, заранее начинал улыбаться, кивать головой, переглядывался с собравшимися, поощряя их обратить внимание на то, что сейчас последует. И если публика на это место тоже реагировала положительно, Зильберович и вовсе расплывался в улыбке и испытывал такой прилив гордости, как будто это он такого меня породил.
      
       Вспоминая тот период своей жизни, я думаю, что для писателя, конечно, самое главное - иметь природные данные, но в самом начале пути очень важно встретить такого вот Зильберовича.
      
       Наш роман с Зильберовичем кончился, когда он встретил Сим Симыча Карнавалова.
      
       Услышав первый раз эту фамилию, я сказал, что она несовместима со сколько- нибудь приличным писателем. Такая фамилия может быть у конферансье или бухгалтера, но у писателя - никогда.
      
       Тогда я даже представить себе не мог, что со временем привыкну к этой фамилии и она мне будет казаться не только нормальной, но и даже вполне значительной.
      
       Я помню первый восхищенный рассказ Зильберовича о бывшем зэке, который, работая истопником в детском саду, пишет потрясающую (определение Лео) прозу. Этот человек, зарабатывая шестьдесят рублей в месяц, живет исключительно аскетически, не пьет, не курит, ест самую неприхотливую пищу. Он пишет с утра до ночи (с перерывами только на сон, еду и подбрасывание угля), не давая себе никаких поблажек и практически ни с кем не общаясь, потому что, во-первых, боится стукачей, а во-вторых, дорожит каждой своей минутой.
      
       Но при этом с ним, Зильберовичем, он (Лео подчеркнул это особо) не только говорил полтора часа подряд, но даже прочел ему вслух пару страниц из какого-то своего сочинения.
      
       - Ну и как? - спросил я с затаенной ревностью.
      
       - Старик, - торжественно сказал Зильберович, - поверь моему вкусу, это настоящий гений.
      
       Причем сказал это таким тоном, по которому нетрудно было понять, что хотя я тоже в некотором смысле вроде бы гений, но все же, может быть, не совсем настоящий.
      
       Зильберович жил тогда на Стромынке. С матерью Клеопатрой Казимировной и с Жанетой. У них была отдельная двухкомнатная квартира. Эту невиданную по тем временам роскошь они имели потому, что дедушка Лео, Павел Ильич Зильберович (партийная кличка Серебров), был героем гражданской войны, на которой, к счастью для следующих поколений Зильберовичей, и погиб. Если бы он погиб позднее в лагерях, жилищные условия его внука вряд ли были бы такими хорошими. Мать и сестра Лео жили в одной комнате, а у него была своя, отдельная. Она была вся увешана портретами дорогих его сердцу людей. На самой большой, увеличенной со старого снимка фотографии был изображен дедушка Зильберович, лет двадцати пяти, с чапаевскими усами, в кожанке и с маузером на боку. Дедушка Зильберович был единственным военным в коллекции портретов. Остальные были любимыми писателями Лео, начиная с Чехова и кончая мной.
      
       В этой комнате мы часто встречались, я читал ему свои первые рассказы.
      
       Да и не только я. Здесь бывали многие поэты и прозаики моего поколения, и даже Окуджаву я первый раз увидел и услышал именно у Зильберовича.
      
       Хотя я с первого раза несколько приревновал Зильберовича к Карнавалову, но я не подумал, что они могут сойтись так близко. Однако они сошлись.
      
       Правда, не сразу.
      
       Карнавалов, судя по всему, был довольно-таки нелюдим и новых знакомых подпускать к себе не спешил. Но и от Зильберовича, если он в кого-то влюблялся, тоже было отбиться не так-то просто.
      
       Он звонил, приходил, предлагал свои услуги: что-нибудь отнести, принести и даже перепечатать рукопись.
      
       Однажды, часа в два или в три ночи, мне позвонила Жанета: пропал Лео. В семь часов ушел и до сих пор нет. Уже звонили в бюро несчастных случаев, мать лежит с приступом, Зильберовича нет.
      
       - Ну и что, что нет? сказал я. - Первый раз, что ли, он поздно приходит?
      
       Она с казала: нет, не первый, но у них такой уговор - если он задерживается, он звонит не позже половины двенадцатого.
      
       Утром позвонил Зильберович и попросил меня немедленно приехать к нему.
      
       Оказывается, он всю ночь был у Карнавалова. Тот дал ему, не вынося из дому, прочесть свой роман. Зильберович читал до утра и сейчас был так счастлив, как будто провел первую ночь с любимой женщиной.
      
       - Старик, поверь мне, - Лео выдержал паузу, это новый Толстой.
      
       Признаюсь, эта его оценка меня довольно сильно задела. Если бы он назвал Карнавалова Гоголем, Достоевским, Чеховым, да хоть Шекспиром, это сколько угодно. Но дело в том, что Толстым раньше он звал меня. А предположить, что на земле могут существовать одновременно два Толстых, и тем утешиться я, понятно, не мог.
      
       Я, естественно, спросил Лео, что же за роман написал этот Толстой.
      
       Лео охотно ответил, что в романе этом 860 страниц, а называется он "КПЗ".
      
       - "КПЗ"? - удивился я. - О милиции?
      
       - Почему о милиции? - нахмурился Лео.
      
       - Ну что такое КПЗ? Камера предварительного заключения?
      
       - А, ну да, ну конечно, - сказал Лео, - но роман этот не о милиции. И вообще это не просто роман. Это всего лишь один том из задуманных шестидесяти.
      
       Я подумал, что ослышался, и попросил Лео повторить цифру. Он повторил. Я спросил тогда, не сидел ли этот новый Толстой в психушке. Лео сказал, что, конечно, сидел.
      
       - Естественно, - сказал я. - Если человек задумал написать шестьдесят романов по тысяче страниц, ему в психушке самое место.
      
       Будучи человеком очень прогрессивных взглядов, Лео взбеленился и стал на меня кричать, что с такими высказываниями мне следует обратиться куда-нибудь в КГБ или поискать себе дружков среди врачей института имени Сербского. Там меня поймут. А он, Лео, меня не понимает.
      
       Мы тогда очень сильно повздорили, я хлопнул дверью и ушел, думая, что навсегда. Но это было не первый и не последний раз. На другой день Лео пришел ко мне с бутылкой и сказал, что вчера он погорячился.
      
       Но к огда мы выпили, он мне опять стал талдычить про своего гения и добрехался до того, что это не только Толстой, а еще и Леонардо да Винчи. Он такой оригинальный человек, что свои романы, учитывая их огромность как по объему, так и по содержанию, называет не романами и нетомами, а глыбами.
      
       - Вся "Большая зона", сказал Зильберович, - будет сложена из шестидесяти глыб.
      
       При чем тут "Большая зона"? - не понял я.
      
       Зильберович объяснил, что "Большая зона" - это название всей эпопеи.
      
       - А, значит, опять о лагерях, сказал я.
      
       - Дурак, лагеря - это "Малая зона". Впрочем, "Малая зона" как часть "Большой зоны" там тоже будет.
      
       - Понятно, - сказал я. - А "КПЗ" - часть "Малой зоны". Правильно?
      
       - Вот, сказал Зильберович, типичный пример ординарного мышления. "КПЗ" это не часть "Малой зоны", а роман об эмбриональном развитии общества.
      
       - Что-о? спросил я.
      
       - Ну вот послушай меня внимательно. - Зильберович сбросил пиджак на спинку стула и стал бегать по комнате. Представ ь себе, что ты сперматозоид.
      
       - Извини, - сказал я, - но мне легче себе представить, что ты сперматозоид.
      
       - Хорошо, легко принял новую роль Зильберович. - Я - сперматозоид. Я извергаюсь в жизнь, но не один, а в составе двухсотмиллионной толпы таких же ничтожных хвостатых головастиков, как и я. И попадаем мы сразу не в тепличные условия, а в кислотно-щелочную среду, в которой выжить дано только одному. И вот все двести миллионов вступают в борьбу за это одно место. И все, кроме одного, гибнут. А этот один превращается в человека. Рождаясь, он думает, что он единственный в своем роде, а оказывается, что он опять один из двухсот миллионов.
      
       - Что за чепуха! - сказал я. - На земле людей не двести миллионов, а четыре миллиарда.
      
       - Да? - Лео остановился и посмотрел на меня с недоумением. Но тут же нашел возражение. - На земле, конечно. Но речь-то идет не о всей земле, а только о нашей стране, почему эпопея и называется "Большая зона".
      
       - Слушай, - сказал я, - ты плетешь такую несураз ицу, что у меня от тебя даже голова заболела Большая зона, КПЗ, сперматозоиды... Что между этими понятиями общего?
      
       - Не понимаешь? - спросил Лео.
      
       - Нет, - сказал я, - не понимаю.
      
       - Хорошо, - сказал Зильберович терпеливо. - Пробую объяснить. Вся эпопея и каждый роман в отдельности - это много самых разных пластов. Биологический, философский, социальный и политический Поэтому и смесь разных понятий Это, кроме всего, литература большого общественного накала Поэтому внутриутробная часть жизни человека рассматривается как предварительное заключение. Из предварительного заключения он попадает в заключение пожизненное И только смерть есть торжество свободы.
      
       - Ну что ж, - сказал я, - жизнь, тем более в наших конкретно-исторических условиях, можно рассматривать как вечное заключение А что, эти сперматозоиды описываются как живые люди?
      
       - Конечно, - сказал Зильберович почему-то со вздохом - Обыкновенные люди, они борются для того, чтобы попасть в заключение, но проигравшие обретают сво боду. Понятно?
      
       - Ну да, - сказал я. - Так более или менее понятно. Хотя немножко мудрено А вот ты мне скажи так попроще, этот роман, или все эти романы, они за советскую власть или против?
      
       - Вот дурак-то! -сказал Зильберович и хлопнул себя по ляжке - Ну конечно же, против. Если бы они были за, неужели я тебе о них стал бы рассказывать!
      
       Я не хочу быть понятым превратно, но когда Лео увлекся этим Леонардо Толстым, стал бегать к нему и говорить только о нем, я воспринял это как неожиданную измену. Дело в том, что я, сам того не осознавая, привык иметь Лео всегда под рукой как преданного поклонника, которого всегда можно было послать за сигаретами или за бутылкой водки и выкинуть из головы, когда он не нужен. Я привык, что в любое время могу прийти к нему, прочесть ему что-то новое и выслушать его восторги. А тут он как-то резко стал меняться. Нет, он по-прежнему меня охотно выслушивал и даже хвалил, но уже не так. Уже не здорово, не гениально, не потрясающе, а хорошо, удачно, неплохо. А вот у Карнавалова...
      
       И лепит мне из Карнавалова какую-то цитату. Больше того, с тех пор как он стал приближенным самого Карнавалова, в его отношении ко мне появилась какая-то барственна снисходительность.
      
       Все это я вспоминал в самолете, летевшем по маршруту Франкфурт-Торонто.
      
       ГЕНИЙ ИЗ БЕСКУДНИКОВА
      
       Сколько бы я ни ревновал, ни скрывал свою зависть за иногда удачными, а иногда и совсем плоскими остротами, этот разысканный Зильберовичем на свалке новоявленный гений волновал мое воображение. И когда Зильберович с демонстративной важностью сообщил мне, что Сим Симыч, благодаря его, Зильберовича, личной протекции, согласился меня принять, я в свою очередь весьма иронически поблагодарил за оказанную честь и объяснил Зильберовичу, что соглашаются принять обычно только большие начальники, а разные истопники и прочие мелкие люди не соглашаются принять, а просят, чтобы к ним зашли.
      
       - И вообще я гениев видел достаточно, - сказал я, - и они меня не очень-то интересуют. Но с т обой я могу сходить просто из любопытства и не из чего более.
      
       Разумеется, я рисковал тем, что Зильберович психанет и не возьмет меня, но риск, честно говоря, был, в общем-то, небольшой.
      
       Зная Зильберовича как облупленного, я понимал, что ему тоже хочется пустить пыль в глаза и мне, и Сим Симычу, показав нам обоим друг друга. Потому что, носясь со своим Леонардо, он все же иногда вспоминал, что и я тоже чего-то стою.
      
       Короче говоря, как-то зимой к вечеру мы собрались и, прихватив с собою бутылку "Кубанской", поперлись к черту на рога в Бескудниково.
      
       Вывалились из электрички на обледенелую платформу: колючий снег в морду сыплет, темень (все фонари перебиты), пахнет промерзшей помойкой и еще чем-то мерзким.
      
       А потом под лай местных собак тащились по каким-то закоулкам и колдобинам, где не сломать ногу можно было только при очень большой способности к эквилибристике.
      
       Ну, в конце концов нашли этот детский сад и этот жуткий подвал, пропахший мышами и потной одеждой.
      
       В о дной из комнат подвала и жил этот новоявленный гений и кумир Зильберовича.
      
       Комната метров примерно семь-восемь квадратных. Стены покрыты зелеными обоями, местами ободранными, а местами сырыми и заиндевевшими. Под самым потолком маленькое окошко, да еще и с решеткой, как в камере. Обстановка: железная ржавая кровать, покрытая серым суконным одеялом, кухонный некрашеный стол со шкафчиком для посуды и выдвижным ящиком, в котором лежали самодельный нож, сделанный из полотна слесарной ножовки, алюминиевая вилка, давно потерявшая один из своих четырех зубов, и кружка, тоже алюминиевая, литая, с выцарапанными на ней инициалами хозяина "С. К.".
      
       Туалетная полочка представляла собой кусок доски, обитой кровельным железом, когда-то выкрашенным в голубое, но краска сильно облезла. На полке лежали кусок зеркала размером с ладонь, часть безопасной бритвы (зажимы для лезвия и само лезвие, но без ручки), помазок (тоже без ручки - одна щетина), а в прямоугольной консервной банке из-под шпрот лежал размокший кусо к мыла, такого черного и такого вонючего, какой и в советских магазинах мог бы найти не каждый.
      
       Украшений на стенах никаких, кроме маленькой иконки в дальнем углу.
      
       Еще были две лампочки. Одна, голая, под потолком и другая, так сказать, настольная. Собственно говоря, это была даже не лампочка, а какая-то безобразнейшая конструкция, скрученная из проволоки и обернутая тяп-ляп газетой с горелыми пятнами. Следует еще упомянуть две облезлые табуретки, тумбочку и большой кованый сундук с висячим замком. В углу у дверей садовый умывальник с алюминиевым тазом под ним и вешалка, на которой висела пропитанная угольной пылью телогрейка. Другая телогрейка, почище, была на хозяине. А еще были на нем ватные штаны и валенки с галошами.
      
       Был он роста высокого, сутулый, щеки впалые, зубы железные.
      
       - Познакомься, Симыч, это мой друг. Он, между прочим, в отличие от тебя, член Союза писателей, - громко сказалЗильберович в обычной своей развязной манере.
      
       Симыч неуверенно протянул мне руку и вмест о "здрасьте" сказал:
      
       - Хорошо.
      
       И при этом глянул на меня быстро и настороженно, как это обычно делают бывшие зэки.
      
       Говорят, у современных самолетов есть специальная локаторная система распознавания встречаемых в воздухе объектов: свой чужой.
      
       У зэков это не система, а выработанное годами чутье.
      
       У меня есть основание думать, что Симыч не принял меня за чужого. Хотя повел себя для первого знакомства довольно странно. Без видимой иронии, но с какой-то все-таки подковыркой стал спрашивать:
      
       - А вы, значит, вот просто официально считаетесь писателем? И у вас даже документ есть, что вы писатель?
      
       - Ну да, - сказал я, - да, считаюсь. И даже есть документ.
      
       - А вы свои книги пишите прямо на печатном станке или как?
      
       - Нет, - говорю, - ну зачем же. У меня есть пишущая машинка "Эрика", - я на ней так вот чик-чик-чик-чик и пишу.
      
       Зильберович почувствовал, что у нас разговор уходит в какую-то нехорошую сторону и перебил:
      
       - Симыч, а ты вот этой ручкой пишешь?
      
       Только когда он это спросил, я заметил, что на столе рядом с лампой стояла чернильница-невыливайка, а из нее торчала толстая деревянная ручка с обкусанным концом. Последний раз я такую видел в конторе какого-то колхоза на целине.
      
       - Да-да, - сказал Симыч и взглянул на меня с вызовом. - Именно ей и пишу.
      
       - Симыч, - сказал Зильберович, - а ведь я ж тебе подарил самописку. Где она?
      
       - А, самописку. - Он выдвинул ящик стола и извлек пластмассовый футлярчик с маркой "Союз".
      
       - А зачем же ты пишешь этой дрянью? - спросил Зильберович.
      
       Откровенно говоря, манеры Зильберовича меня тоже иногда раздражали, но в данном случае он, мне кажется, не сказал ничего особенного. Но Симыч почему-то вдруг разозлился, посмотрел на бедного Лео, как будто хотел прожечь его взглядом насквозь.
      
       - Такой дрянью, - сказал он с ненавистью, - и даже худшей дрянью, и даже гусиной дрянью написана вся мировая литература. Никакими ни машинками, ни эриками и ни гариками, а такой вот дрянью.
      
       Потом он все же подобрел и даже разрешил Зильберовичу открыть бутылку. Сам он, правда, выпил всего ничего, а остальное выдули мы с Зильберовичем. Причем пили по очереди из хозяйской кружки. И закусили плавленым сырком с луком.
      
       Мне казалось, что наши отношения уже установились, но, когда Зильберович попросил Симыча что-нибудь почитать, тот опять взбеленился и, стреляя в Лео глазами, стал утверждать, что читать ему нечего, потому что он вообще ничего не пишет. А если что-то иногда и маракует, то исключительно для себя. Видно, он мне все-таки не доверял.
      
       Зато Зильберовичу доверился настолько, что даже сообщил ему жгучую тайну своего сундука. Тайна заключалась в том, что все тринадцать написанных глыб и заготовки к сорока семи ненаписанным хранились именно в этом сундуке под висячим амбарным замком. О чем, разумеется, Зильберович (большой хранитель тайн!) и поведал мне той вьюжной ночью, когда мы, спотыкаясь в заледеневших колдобинах, плелись назад к электричке.
      
       - Ну теперь ты понял? - ск азал Зильберович, волнуясь. - Ты понял, что Симыч - гений?
      
       - Мистер Зильберович, - сказал я ему на это, - а вы не могли бы, хотя бы по пьянке, любезно объяснить мне, какое у вас отношение к женскому полу?
      
       - Что ты имеешь в виду? - Лео остановился и повернул ко мне свое синее в темноте лицо с длинным носом.
      
       - Я имею в виду, почему ты, при твоих внешних данных, с таким выдающимся рубильником, который, согласно легенде, должен соответствовать другим частям тела, бегаешь все врем за гениями, хотя мог бы бегать за бабами? Скажи честно, ты педик или импо?
      
       - Слушай, - сказал Зильберович, ежась от холода и придерживая отвороты пальто, - а тебе обязательно все нужно знать?
      
       - Мне не нужно, но интересно, - сказал я. Но ты можешь не отвечать.
      
       - Могу не отвечать, - сказал он, - а могу и ответить. Или, вернее, спросить. Вот ты можешь мне сказать, зачем все это нужно и что в этих бабах хорошего?
      
       - Ну ты даешь! - сказал я, немного опешив. - Хорошего, конечно, ничего нет, но ин тересно. Зов природы. Да ты что, дурак? - рассердился я. - Не понимаешь?
      
       - Нет, сказал Зильберович. - Не понимаю. Ты думаешь, я ненормальный? Нормальный. У меня все работает, и я все испробовал. Ну да, ну приятно. Но из-за пяти минут удовольствия столько суеты до и после.
      
       А ты, значит, с бабами суетиться не хочешь?
      
       - Не хочу, тряхнул головой Зильберович.
      
       - А с гениями хочешь?
      
       - А с гениями хочу.
      
       - Ну и дурак, - сказал я Зильберовичу.
      
       - Сам дурак, - ответил мне Зильберович.
      
       Это был единственный раз, когда я поинтересовался личной жизнью Зильберовича.
      
       ВОЖАК И СТАДО
      
       Сейчас я вовсе не собираюсь пересказывать всю историю Симыча, она достаточно хорошо и широко известна. О Карнавалове уже написаны тысячи или даже десятки тысяч статей, диссертаций и монографий. О нем было даже снято несколько документальных фильмов и один художественный (правда, довольно слабый). Все люди моего поколения хорошо помнят, как Карнавалов, начав печатать ся за границей, тут же стал всемирно известным. Вся советская власть - и Союз писателей, и журналисты, и КГБ, и милиция - вступила с ним в сражение не на жизнь, а на смерть, но ничего не могла поделать.
      
       В самом начале, когда он напечатал первую свою глыбу, власти просто растерялись. Это было время, когда наше правительство заигрывало с Западом, рассчитывало там что-нибудь купить и украсть и после всех историй с Солженицыным и другими каких бы то ни было скандалов с писателями избегало.
      
       Поэтому было указано с Карнаваловым поступить гуманно. Провести с ним беседу, пусть покается в "Литературной газете" и даст слово больше на Западе не печататься. Поэтому когда его первый раз вызвали к следователю, разговор был мягкий Следователь оказался очень большим почитателем литературного таланта автора глыб.
      
       - Я, конечно, не специалист, - сказал следователь, - я просто читатель. Но мне ваш роман очень понравился. Над некоторыми страницами я даже плакал. - При этом он даже пошмыгал носом и протер очки, показывая, как он плакал. - Жаль только, что роман опубликован в очень неудачное время В другое время мы бы это даже приветствовали, но сейчас, когда международная обстановка осложнилась, наши враги, конечно, постараются использовать ваш роман в очень нехороших целях.
      
       Чтобы этого не случилось, следователь предложил немедленно дать международным империалистам самый решительный отпор на страницах "Литературной газеты".
      
       Симыч обещал это сделать, но, придя домой, созвал прямо у себя в котельной пресс-конференцию для иностранных журналистов. И произнес перед ними очень сильную речь против коммунизма и коммунистов, которых он называл или заглотными коммунистами, или просто заглотчиками.
      
       Резонанс был необычный. Симыч немедленно прославился не только как самый лучший в мире писатель, но и герой Об этом отважном русском заговорил весь мир. А как только мир утихал и власти рассчитывали, что, когда совсем всякий шум прекратится, тут же его и слопать, он, не будь дурак, немедленно печатал новую глыб у. Шум начинался еще больший, и предполагаемый его арест мог вызвать международный скандал крупнее даже, чем вторжение в Чехословакию или Афганистан. Власти крутились и так и сяк Предлагали ему уехать по-хорошему. Он не только не сделал этого, но, помня историю с Солженицыным, обратился ко всему миру с просьбой не соглашаться принимать его, если заглотчики вздумают выпихнуть его из страны насильно.
      
       Власти просто взвыли, не зная, что делать. Арест не проходил. Поклонники Карнавалова (а их у него появилось тысячи) следили за его деятельностью и действиями властей. Власти опасались что открытый арест Карнавалова может даже привести к бунту Автомобильная катастрофа была бы шита белыми нитками Оставалась только тайная высылка, но как и куда его выслать, если все западные правительства отказывались? Тогда-то в КГБ и была блестяще проведена оригинальнейшая акция.
      
       Симыча арестовали в одиннадцать вечера в обстановке строжайшей секретности. Родственников изолировали, телефон выключили не только у него сам ого, но и у всех соседей. В печать ничего бы не просочилось, если бы не случайно проезжавший мимо корреспондент агентства ЮПИ. Он видел, как Симыча выводили из дому и заталкивали в воронок. Но пока он проверял эти сведения, пока передал их по телетайпу, Симыча над Голландией уже выталкивали с парашютом из самолета. Как стало потом известно, голландская полиция, обнаружив на своей территории столь необычного десантника, пыталась в ту же ночь перетолкнуть его в Бельгию, но бельгийцы, каким-то образом пронюхав о задуманной операции, сосредоточили на границе свои войска и затолкали его обратно Голландцам ничего не осталось, как сделать хорошую мину при плохой игре. Утром правительство этой страны выпустило заявление, что хотя Нидерланды обладают очень незначительной территорией, тем не менее на ней найдется достаточно места для письменного стола господина Карнавалова. Впрочем, уже через несколько дней Карнавалов обнаружил желание переселиться в Канаду, поскольку природа этой страны больше всего напоминала ему ту, среди которой он вырос. Так что все в конце концов завершилось ко всеобщему удовольствию.
      
       Кажется, я залез куда-то не туда и начинаю рассказывать то, что и без меня всем известно. А моя задача состоит вовсе не в этом. Собственно говоря, никакой задачи у мен даже вовсе и нет, я просто вспоминаю отдельные моменты наших с ним отношений, не всегда самые важные и порой даже не очень связанные между собой.
      
       Все-таки время, когда мы познакомились, было, как потом стали говорить, оттепельное.
      
       Все оттаивало и все оттаивали. Даже бывшие зэки. И даже скрытнейший из скрытных Сим Симыч.
      
       Я у него и после бывал С Зильберовичем и без Зильберовича. В конце концов, заметив, что я не имею против него никаких злостных намерений, Симыч и мне стал доверять и даже давал читать не только "КПЗ", но и из других глыб отдельные главы.
      
       Он уходил в свою котельную шуровать уголь, а я сидел за его кухонным столом и читал взахлеб.
      
       Между прочим, я еще тогда обратил внимание на одну главу из "КПЗ". Она была большая, страниц около ста, и из всего повествования выбивалась. В начале ее даже было сказано, что она не для любителей легкого чтения, а только для пытчивого читателя. Слово "пытчивый" Симыч извлек, конечно, из словаря Даля, который он регулярно читал и в работе своей постоянно использовал. Так вот я оказался достаточно пытчивым и всю эту главу терпеливо прочел. Хотя она была больше похожа не на главу из романа, а на научное исследование. Называлась она "Вожак и стадо". Там опять упоминался этот пресловутый сперматозоид, который один из двухсот миллионов куда-то там пробивается. И было сказано, что природа делит все живые существа, начиная со сперматозоидов и кончая высшими животными, на вожаков и членов стада. Много места уделялось поведению баранов, волков, гусей, тюленей, и все отмеченные автором законы переносились, понятно, на человеческое общество. Где тоже есть природное разделение на вожаков и стадо.
      
       У нас с Симычем тогда и произошел первый серьезный спор по этому поводу. Он как раз вер нулся из котельной и, стоя посреди комнаты, ел перловую кашу из своей миски. Меня он не угощал, но я, правда, этого есть и сам не стал бы. Я ему сказал, что глава мне очень понравилась, но все-таки животный мир и человеческое общество имеют существенные различия. И хотя у человека есть тоже стадное чувство, но у него все-таки более развиты индивидуальные качества, стремление к свободе, и вообще, сказал я, люди не должны слепо подчиняться природе, и человеческое общество должно основываться на основах плюрализма. Это словечко "плюрализм" тогда вошло в наших кругах в моду, и все его употребляли к месту и не к месту. И я его тоже ляпнул очень неосмотрительно. Я еще не знал, что это самое ненавистное для него слово. Мои слова его так возмутили, что он весь затрясся и даже чуть кашей не подавился.
      
       Плюралисты! закричал он. - Да они даже хуже заглотчиков. Ты сам не знаешь, что ты болтаешь. Возьми хотя бы стадо гусей. Вот они куда-то летят. У них всегда есть вожак. А если не будет вожака, а будут одни плюралис ты, они разлетятся в разные стороны и все погибнут.
      
       - А вот как раз пример очень неудачный, - возразил я. - У гусей как раз устроено не совсем так. У них сначала один ведет стадо, потом другой, у них есть такая гусиная демократия.
      
       - Дерьмократия! - рявкнул Симыч. - В демократии ничего хорошего нет. Если случается пожар, тогда все демократы и все плюралисты ищут того одного, который их выведет. Эти хваленые демократии уже давно разлагаются, гибнут, погрязли в роскошной жизни и порнографии. А нашему народу это не личит. Наш народ всегда выдвигает из своей среды одного того, который знает, куда идти.
      
       Я тогда первый раз заподозрил, что под этим одним он имеет в виду себя.
      
       Сейчас некоторые говорят, что это он, попав на Запад, так сильно переменился. А я говорю, он всегда был такой. Однажды, я помню (в этот раз, кстати, он тоже ел перловую кашу), мы говорили об Афганистане и я сказал, что эта война ужасная. А он сказал, ужасная, но необходимая. Потому что, когда мы заглотчиков прогоним, нам все равно будет нужен выход к Индийскому океану.
      
       Я ему сказал:
      
       - Симыч, прежде чем заботиться о выходе к Индийскому океану, ты бы хоть немножко выход из своего подвала привел в порядок. Доски какие-нибудь положил бы, а то ведь така грязища, что утонуть можно.
      
       Но это, конечно, споры были единичные. А вообще и его глыбами, и поведением я был настолько покорен, что сразу поставил Симыча над всеми другими и в его присутствии ужасно робел.
      
       ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ О БОРОДЕ
      
       Больше всего меня поражало в нем полное отсутствие какой бы то ни было суетности и стремления к тому, чтобы печататься, стать известным, получать гонорары, жить в хорошей квартире, лучше питаться и одеваться. Потом я был очень удивлен, когда Симыч, уже на пороге славы, стал придавать значение своей внешности и даже отрастил бороду. Про его бороду я вообще думал, что она ему не идет и даже противоречит его внутреннему облику. Но затем мне пришлось признать, что и в этом случае он совершенно точ но знал, что делал. Точно знал, когда ходить с бородой, когда без. Если бы, еще будучи истопником, он отрастил бороду любой длины, она вряд ли принесла ему хоть какую-то выгоду. Ну в крайнем случае прослыл бы среди жителей Бескудникова городским сумасшедшим. Понятно, ради подобной репутации он никогда не пошел бы на те неудобства, которые связаны с ношением бороды, тем более что, учитывая характер его тогдашних обязанностей, это и в пожарном отношении было бы крайне небезопасно. А вот когда пришла слава, а с нею толпы поклонников и журналистов, когда настало время фотографий на обложках и телевизионных интервью, тогда борода пришлась как раз к месту. Размноженная миллионами телеэкранов, она производила неотразимое впечатление.
      
       Вообще-то говоря, у меня о бороде есть целое исследование, которое каждый желающий может получить почти в любой библиотеке мира. Но для тех, кому лень ходить по библиотекам, я объясню кратко, что, по моему глубокому убеждению, борода играет очень важную роль в распространении пер едовых идей, учений и овладении умами. Я думаю, что марксизм никогда бы не мог покорить массы, если бы Маркс в свое время был побрит хотя бы насильно. Ленин, Кастро, Хомейни не смогли бы произвести революции, будучи бритыми. Конечно, захватывать власть в той или иной стране или покорять территории удавалось иногда усатым и даже безусым. Но ни одному безбородому еще не удалось прослыть пророком.
      
       Нелишне заметить, что борода бороде рознь. Чтобы выделиться из общего ряда, носитель бороды должен избегать всякого намека на подражание. Никогда не следует отращивать бороду, которую можно назвать марксовой, ленинской, хошиминовской или толстовской. В таком случае вас могут зачислить не в пророки, а только в последователи. Сим Симыч это хорошо понял, но оптимальное решение нашел не сразу. Поначалу он зашел слишком далеко и отрастил бороду такой длины, что при быстрой ходьбе иногда сам же на нее наступал. Это было и неудобно, и бессмысленно, потому что при съемках крупным планом борода не вписывалась в кадр. При шлось укоротить, и с тех пор истинно карнаваловской считается борода, которая лишь слегка прикрывает колени.
      
       Некоторые могут меня спросить, не слишком ли много внимания уделяю я бороде. Как бы пророк ни дурил, главное в нем все же не внешность, а его мысли и идеи. Это всеобщее заблуждение, которое я много лет и, правду сказать, вполне безуспешно пытаюсь развеять. Мысли и идеи пророков второстепенны. Пророк прежде всего действует не на мозги, а на гормональную сферу, для чего как раз и нужны борода и соответствующие ей жесты, ужимки и гримасы. Толпа, возбужденная сексуально, ошибочно полагает, что овладела идеями, ради которых стоит крушить церкви, строить каналы и уничтожать себе подобных. Интересно, что, развязывая сексуальную энергию масс, сами пророки очень часто бывают импотентами и говорят женскими голосами. Впрочем, к Симычу это утверждение относится лишь отчасти. Голос у него, правда, тонкий, но все остальное, как я слышал, в полном порядке, и именно это, противореча моей концепции, мешало мне п ризнать его настоящим пророком.
      
       ЖЕНИХ
      
       Я рассказываю о событиях, свидетелем которых мне пришлось быть, так непоследовательно, потому что в результате всего случившегося со мною я утратил внутреннее ощущение разницы между прошлым и будущим.
      
       Когда Симыч стал знаменитым, его сразу признали все поголовно. Говорить о нем можно было только в самых возвышенных тонах, не допуская ни малейшей критики. А уж когда он женился на Жанете, при ней вообще нельзя было сказать, что, допустим, мне какая-то отдельная фраза или строчка из Симыча не понравилась. Все, что делал Симыч, было настолько безусловно замечательно, что даже определение "гениально" казалось недостаточным.
      
       Но она, между прочим, оценила его не сразу. Я помню тот период, когда он меня не только удивив, но даже потряс тем, что втюрился в нее с первого взгляда и сразу решил соблазнить ее своим "КПЗ", который в канцелярской папке с коричневыми тесемочками сам лично принес ей для прочтения.
      
       Жанета теперь об этом с овершенно не помнит, но тогда она к "КПЗ" отнеслась очень сурово.
      
       - Ну скажи, - говорила она мне, - почему он пишет так длинно и почему у него герои все такие бескрылые, бесхребетные и ущербные? Куда они зовут и к чему ведут? Почему он всю нашу жизнь изображает только черными красками? Неужели он не мог найти в ней ничего положительного? Ну, конечно, все знают, отдельные ошибки и злоупотребления были, и партия о них сказала со всей прямотой. Но в конце концов, сколько же можно об одном и том же? Ведь не только же плохое у нас было. Ведь сколько построено новых городов, заводов, электростанций...
      
       Подобные речи я слышал от Жанеты задолго до этого разговора. Раньше, правда, она их произносила увереннее. А теперь и в ней появились некоторые сомнения в правоте "нашего дела". От одних идеалов она незаметно для себя отдалялась, но к другим еще не пришла.
      
       Как сейчас помню, оказавшись однажды на Стромынке и не имея в кармане двух копеек, решил я проведать Зильберовича без звонка.
      
       Поднявшись на четвертый этаж, у самых дверей Зильберовича нос к носу столкнулся я с человеком во всем белом и парусиновом: парусиновые брюки, парусиновый пиджак, парусиновые ботинки, начищенные зубным порошком, и картуз образца ранних тридцатых годов (где он только его раздобыл?) - тоже из парусины.
      
       - Сим Симыч, добрый день! - поздоровался я.
      
       Он посмотрел на меня как-то странно, словно не узнавая, и, ничего не ответив, медленно и на ощупь, как слепой, стал спускаться по лестнице.
      
       Дверь мне открыла Клеопатра Казимировна. Она была ужасно и шепотом сказала мне, что минуту назад "это чучело" сделало ее Неточке (так она называла свою дочь) предложение.
      
       - Но это же просто наглость! - возмущалась она. - Не имея никакого положения да еще в таком возрасте...
      
       Кстати, насчет возраста: Симычу тогда всего-то было сорок четыре года, но выглядел он гораздо старше.
      
       Клеопатра Казимировна сказала мне, что Лео скоро придет, а Неточка у себя. И ушла на кухню. Жанета в ситцевом халате сидела на по доконнике и смотрела на улицу (наверное, хотела увидеть, как он выходит из подъезда).
      
       На круглом столе посреди комнаты стояла нераскупоренная бутылка алжирского вина и маникюрный набор в коробочке, обтянутой красным бархатом.
      
       Жанета со мной обычно особенно не откровенничала, а тут вдруг разговорилась и рассказала подробно, как Симыч пришел, как волновался, как долго пил чай и не уходил, как наконец поднялся и по-старомодному предложил ей руку и сердце. А когда она отвергла предложение, он разозлился и пообещал, что она еще горько пожалеет о своем решении, потому что о нем скоро узнает весь мир.
      
       - Ты себе представляешь? - сказала она мне, волнуясь, возмущаясь и проявляя в то же время какую-то странную для нее неуверенность. - О нем узнает весь мир! Ты можешь себе это представить?
      
       - Могу, - сказал я коротко.
      
       - Почему? - удивилась она. - В мире есть десятки или сотни тысяч писателей, и каждый из них рассчитывает прославиться на весь мир.
      
       - Ну да, - сказал я, - каждый рас считывает. Но кто-то из них рассчитывает все же не зря. Ты же читала у него, что только один из двухсот миллионов сперматозоидов выбивается в люди.
      
       - Ты думаешь, ваш Симыч и есть тот один? - спросила она, скрывая за насмешкой сомнение.
      
       - Он очень упорный, - сказал я уклончиво.
      
       - Он сумасшедший, - сказала она. - Ты знаешь, что он мне наплел? Что он чуть ли не царского происхождения. Это он-то, этот счетовод в парусиновом картузе.
      
       Эти свои слова, я думаю, она давно позабыла, а я никогда бы не решился их ей напомнить.
      
       У ВАС ЕСТЬ АЙДЕНТИФИКЕЙШЕН?
      
       Мы ехали по местной дороге No 4, точно соблюдая инструкцию: впереди голубой "шевроле" с заляпанным грязью номером, за ним я во взятой напрокат "тоете". Как и было предписано, я старался держать дистанцию, не слишком приближаясь к "шевроле", но и не упуская его из виду.
      
       Я думал, куда, интересно, смотрит канадская полиция и почему она не обращает внимания на то, что номер заляпан, хотя в окрестностях Торонто, судя по поблек шей траве, дождей давно не было. И конечно, думал я о Симыче, о его странных чудачествах и привычках и об этой идиотской игре в шпионы,при которой надо закрывать окна машины и заляпывать номер.
      
       - Тоже мне неуловимый Джо, - сказал я самому себе, вспомнив анекдот о всаднике, воображавшем себя неуловимым потому, что ловить его никто не собирался.
      
       Водитель передней машины знал свое дело хорошо. Он держал все время одну и ту же скорость, не делал резких маневров и заранее включал сигнал поворота.
      
       После городка, который назывался, кажется, Лоренсвил, начался большой сосновый лес за аккуратной оградой из металлической сетки. Мы проехали вдоль этой сетки несколько километров, когда водитель "шевроле" включил правый поворот.
      
       Съезд в лес обращал на себя внимание только тем, что был почти неприметен. Но у самого начала лесной дороги на ограде висел большой белый щит с таким текстом:
      
       ATTENTION!!!
       PRIVATE PROPERTY!
       TRESPASSING STRICTLY PROHIBITED!
       VIOLATORS WILL BE PROSECUTED! (4)
      
       Очевидно, водителя "шевроле" это предупреждение не касалось.
      
       После еще нескольких километров сухой, посыпанной гравием дороги мы наконец уткнулись в зеленые железные ворота, от которых в обе стороны уходил и скрывался в лесу такой же зеленый железный забор. Вернее, уткнулся в эти ворота только я на своей "тоете". Перед "шевроле" ворота открылись, а передо мной как раз успели закрыться.
      
       Я, естественно, удивился, но проявлять нетерпение не спешил и стал разглядывать ворота, над которыми была широкая железная полоса в виде арки, а на этой полосе большими русскими буквами было обозначено:
      
       ОТРАДНОЕ
      
       Я уже раньше слышал, что Симыч так назвал свое имение. Не успел я выкурить сигарету, как ворота открылись снова и я въехал внутрь. Но недалеко. Потому что за воротами был еще шлагбаум и полосатая будка, из которой вышли два кубанских казака - один белый, другой негр, оба с вислыми усами и с длинными шашками на боку.
      
       Белый при бл ижайшем рассмотрении оказался Зильберовичем.
      
       - Здорово! - сказал я ему. - Ты что это так вырядился?
      
       - У вас есть какой-нибудь айдентификейшен? - спросил он, не проявляя никаких признаков узнавания.
      
       - Вот тебе айдентификейшен, - сказал я и сунул ему под нос фигу.
      
       Негр схватился за шашку, а Зильберович поморщился.
      
       - Нужно предъявить айдентификейшен, - повторил он.
      
       Тем временем негр открыл багажник моей машины и, ничего в нем не найдя, кроме запаски, тут же закрыл.
      
       - Слушай, Лео, - сказал я Зильберовичу сердито. - Я из-за тебя провел шестнадцать часов в дороге, отстань от меня со своими идиотскими шутками.
      
       - Нужен айдентификейшен, - настойчиво повторил Лео и покосился, на негра, который, приблизившись, смотрел на меня не очень-то доброжелательно.
      
       - Ну ладно, - сказал я, сдаваясь. - Если ты настаиваешь на том, чтобы играть в эту странную игру, вот тебе документ. - Я дал ему мои водительские права в развернутом виде.
      
       Он изучил их внимательно. Ка к на проходной сверхсекретного учреждения. Несколько раз сверил меня с карточкой и карточку со мной. И только после этого раскрыл мне свои объятия:
      
       - Ну, здравствуй, старина!
      
       - Пошел к черту! - сказал я, вырвав свои права и отпихиваясь.
      
       - Ну ладно, ладно, будет тебе пыхтеть, - сказал он, хлопая меня по спине. - Ты же сам знаешь, КГБ за Симычем охотится, а они, если захотят, загримировать могут кого хочешь под кого хочешь. Ну, пошли. Сейчас чего-нибудь с дорожки рубанем. Эй, Том! - обратился он к черному казаку по-английски. - Поставь его машину где-нибудь у конюшни.
      
       В УСАДЬБЕ
      
       Усадьба, на территории которой я очутился, напоминала что-то не то вроде Дома творчества писателей в Малеевке, не то правительственного санатория в Барвихе, куда я однажды совершенно случайно попал.
      
       Длинное трехэтажное здание с полукруглым крыльцом и колоннами. Перед крыльцом довольно большая, прямоугольная, мощенная красным кирпичом площадь, и от нее во все стороны лучами расходя тся асфальтированные аллеи, обсаженные по краям молодыми березами. Слева от дома пара аккуратных коттеджей с маленькими окнами, справа небольшая церквушка с тремя скромными луковками и какие-то еще постройки в отдалении напротив главной усадьбы. А там еще дальше поблескивает на заходящем солнце озеро.
      
       На площади я увидел полосатый столб с фанеркой наверху и надписью "СССР".
      
       - Что значит Си-Си-Си-Пи? - спросил я у Зильберовича.
      
       - Что еще за Си-Си-Си-Пи? - не понял он.
      
       - Ну вон на столбе что написано?
      
       - Ах это? - засмеялся Зильберович. - Ну, старик, ты даешь! Что значит эмигрантская привычка к латинским буквам. Но это, старик, не по-английски написано, а по-русски: Эс-Эс-Эс-Эр.
      
       - Это что же, с советской границы утащено?
      
       - Да нет, это Том сделал. Ну да ладно, ты потом все поймешь.
      
       Какое-то существо женского пола в очень открытом сверху и снизу красном сарафане, стоя к нам спиной, поливало из шланга клумбу с хризантемами. Более безобразной фигуры я в жизни с воей не видел. Она состояла в основном из огромного зада, а все остальное из него произрастало как бы случайно.
      
       Бросив меня, Зильберович подкрался к этому заду и вцепился в него двумя руками.
      
       - Ой, батюшки! - вскрикнула владелица зада и, обернувшись, оказалась молодой девахой с простонародным лицом, покрытым веснушками. - Это вы, барин, - сказала она, улыбаясь довольно глупо. - Вы все шутите и шутите, а потом Том спрашивает меня, откеля синяки.
      
       - А ты приходи ко мне, я тебе их попудрю, - сострил Зильберович и, пошлепав ее дружелюбно, сказал мне: - Это наша Степанида. Стеша. Она жена Тома, который перед этим произведением, - он снова пошлепал произведение, - устоять не мог.
      
       - Да вы ж, барин, все кобели, - сказала Стеша, по-прежнему улыбаясь, - и у женщины никакого другого места не замечаете.
      
       Мы пошли дальше, и я заметил Лео, что его отношение к половому вопросу за прошедшее время, кажется, изменилось.
      
       - Да нет, - смутился Лео. - Не изменилось. Но здесь, знаешь, жизнь т акая уединенная, скучная, и иногда хочется как-то развеяться.
      
       - А этот Том куда смотрит?
      
       - А он никуда не смотрит, - ответил Лео беспечно. - Он человек широкий.
      
       Когда мы приблизились к крыльцу, на нем появилось еще одно существо, которое тут же кинулось мне на грудь. Это была порядочных размеров овчарка. Я собирался проститься с жизнью, когда почувствовал, что она лижет мне нос.
      
       - Плюшка! - закричал Зильберович, оттаскивая собаку. - Что ж ты за гад такой, за поганец! Ну что ты за собака! Не зря Симыч прозвал тебя Плюралистом.
      
       - Плюралистом? - переспросил я удивленно.
      
       - Ну да, - сказал Зильберович. - Со всеми без разбору лижется. Настоящий плюралист. Но мы его, чтобы не обижать, зовем Плюшкой.
      
       Следом за Плюшкой на крыльцо вышла русская красавица в красном шелковом сарафане, батистовом платочке, сафьяновых сапожках, с большой светло-русой косой, аккуратно уложенной вокруг головы.
      
       - Батюшки, кого это Бог послал! - сказала она, лучезарно улыбаясь мне сверху.
      
       Это была Жанета.
      
       Она легко сбежала с крыльца, и мы троекратно, как принято среди уважающих русские обычаи иностранцев, облобызались.
      
       - Ты совсем не изменилась, - сказал я Жанете.
      
       - Мне некогда меняться, - сказала она. - Мы здесь все работаем по шестнадцать часов в день. А вот ты поседел и растолстел.
      
       - Да-да, - признал я печально. - Что есть, то есть.
      
       - Ну пойдем, потрапезничаем, чем Бог послал.
      
       Мы поднялись на крыльцо и оказались в просторном вестибюле с колоннами. Прямо поднималась к кадушке с фикусом широкая лестница, покрытая ковром, справа была двустворчатая стеклянная дверь, занавешенная изнутри чем-то цветастым, над дверью висело распятие.
      
       Жанета перекрестилась. Зильберович снял кубанку и тоже перекрестился. К моему удивлению, он оказался совершенно лысым.
      
       - А ты что же лоб не крестишь? - покосилась на меня Жанета. - Воинствующий безбожник?
      
       - Да нет, - сказал я. - Не воинствующий, а легкомысленный.
      
       В трапезной я попал в объят ия Клеопатры Казимировны, так же, как и я, за эти годы весьма располневшей. Она была в темно-зеленом платье, в фартуке чуть посветлее и в белой наколке.
      
       Лео повесил шашку на крюк у дверей.
      
       Мы расположились в углу ничем не покрытого большого, персон на двенадцать, дубового стола. Стулья тоже были дубовые.
      
       Клеопатра Казимировна тут же принесла из расположенной рядом кухни чугунок со щами, а Жанета расставила деревянные плошки и ложки.
      
       - Что будешь пить, квас или компот? - спросила Жанета.
      
       - А что, другого выбора нет? - спросил я настороженно.
      
       Зильберович наступил мне на ногу и подмигнул.
      
       - Спиртного не держим, - сухо сказала Жанета.
      
       - А, ну да, - сказал я, - вы, конечно, не держите. Зато я держу.
      
       Я нагнулся за своим чемоданчиком типа "дипломат", в котором лежала купленная еще во Франкфуртском аэропорту бутылка немецкой водки "Горбачев".
      
       - В этом доме спиртное вообще не пьют, - остановила меня Жанета.
      
       О Господи! - подумал я с тоской, но ничего не сказал.
      
       Зильберович толкнул меня коленом. Я его понял и попросил квасу, вкус которого уже слегка подзабыл.
      
       Щи, к моему удивлению, оказались совершенно пресными, и я стал шарить глазами по столу.
      
       - Тебе что-нибудь нужно? - спросила Жанета.
      
       - Да, - сказал я. - Соли, если можно.
      
       - Мы соль не употребляем, потому что у Сим Симыча диабет и бессолевая диета.
      
       - А, да! - сказал я разочарованно. - Я не подумал. А у меня как раз солевая диета.
      
       - Ну да, - добродушно засмеялась Жанета. - У тебя диета солевая и алкогольная.
      
       - Вот именно, - подтвердил я. - И еще табачная.
      
       - Кстати, - заметила Жанета, - у нас в помещениях не курят.
      
       - Это ничего, - успокоил я ее. - Сейчас тепло, я и на улице могу покурить.
      
       После щей дали перловую кашу с молоком, при котором отсутствие соли ощущалось меньше.
      
       Клеопатра Казимировна подробно меня расспрашивала о жизни в Германии, о жене и детях, как мы живем, что делаем. Я объяснил: сын учится в реальшу ле, дочка в гимназии, я работаю, жена помогает мне и ездит за покупками.
      
       - Она научилась водить машину? - спросила Клеопатра Казимировна.
      
       Я сказал, нет, не научилась, ездит на велосипеде.
      
       - На велосипеде? - переспросила Жанета. - Но это же неудобно. Платье может задраться или попасть в колесо.
      
       Я заверил ее, что эта опасность моей жене не грозит, потому что она в джинсах ездит.
      
       - В джинсах? - поразилась Жанета. - Ты разрешаешь ей ходить в джинсах?
      
       - Она у меня разрешения не спрашивает, - сказал я. - Но я не вижу в джинсах ничего дурного.
      
       - Неточка у нас стала такая строгая, - заметила Клеопатра Казимировна не то с гордостью, не то извиняясь.
      
       - Да, строгая, - твердо сказала Жанета. - Женщина должна ходить в том, в чем ей предписано Богом.
      
       На это я заметил, что, по имеющимся у меня сведениям, Бог сотворил женщину в голом виде, а что касается джинсов, то их сейчас носят все, и мужчины, и женщины, и гермафродиты.
      
       Я еще хотел что-то сказать по эт ому поводу, но Зильберович так наступил мне на ногу, что я чуть не вскрикнул и, меняя тему, деликатно спросил, почему ж это не видно хозяина.
      
       - А он уже поужинал, - сказал Лео.
      
       - Но потом он выйдет или мне лучше к нему зайти?
      
       Жанета переглянулась с матерью, а Лео откровенно засмеялся.
      
       - Сим Симыч, - сказала Жанета, - после ужина делами не занимается.
      
       - Да, - сказал я со сдержаным недовольством, - но я же не по своему делу приехал.
      
       - А он после ужина никакими делами не занимается, - повторила Жанета. - Ни своими, ни чужими.
      
       - Да-да, старик, - подтвердил Зильберович. - Он сейчас тебя принять просто никак не может. Он сейчас словарь Даля заучивает, а потом будет Баха слушать, он перед сном всегда Баха слушает, он без Баха заснуть не может.
      
       Я отодвинул кашу и встал. Я сказал:
      
       - Вы меня, конечно, извините... В первую очередь вы, Клеопатра Казимировна, и ты, Жанета, но я такого обращения просто не понимаю. Я к вам в гости не набивался. У мен нет лишнего времени. Мне предстоит далекое и, может быть, даже очень опасное путешествие. Я к вам приехал только потому, что Лео очень настаивал. Я не спал ночь, добирался до вас шестнадцать часов с пересадками...
      
       - Ну, старик, старик, ну что ты раскипятился. - Зильберович схватил меня за руку и тянул вниз. - Ну добирался, ну устал. Так сейчас отдохнешь. Пока Нетка тебе постель приготовит, мы с тобой поболтаем... - Он опять подмигнул мне и скосил глаза на мой "дипломат"... - ляжешь, выспишься, а завтра разберемся.
      
       Откуда-то сверху лилась тихая мелодия. Будучи большим знатоком музыки, я сразу узнал произведение Баха "Хорошо темперированный клавир".
      
       НА БЕЛОМ КОНЕ
      
       Проклятый Зильберович! Мало было ему привезенной мной "Горбачева", так он еще 0.75 "Бурбона" потом притащил, говоря, что американцы считают "Бурбон" лучшим в мире напитком. Но они-то этот лучший напиток сильно разбавляют содовой, а мы неразбавленный заедали соленым огурцом.
      
       Конечно, разбавлять такой напиток глупо и даже кощунственно, но мешать его с водкой, пожалуй, тоже не стоило.
      
       С трудом разлепив глаза, я огляделся.
      
       Я лежал на деревянном топчане с жестким матрасом. В каком-то странном помещении - то ли тюремная камера, то ли монашеская келья. В одном углу божница, в другом таз и деревенский рукомойник (неужели тот самый, который я видел лет двадцать с лишним тому назад в подвале у Симыча?). Малюсенькое окошко под самым потолком, а сквозь него врываются в помещение всякие премерзкие звуки. Какая-то сволочь стучит в барабан и дудит на визгливой дудке. Ну что за наглость! Ну разве можно в такую рань...
      
       Я поднес к глазам часы и обалдел. Без двадцати двенадцать, а я все еще дрыхну. И это в доме, где хозяин и все его помощники работают с утра до вечера.
      
       Господи, ну зачем же я столько пил? Ну почему я не могу, как люди, как американец какой-нибудь, налить немножко в стакан, разбавить содовой и вести спокойный такой, уравновешенный разговор о Данте или налогах?
      
       Впрочем, и у нас разговор был по-своему интересный. Лео сначала важничал и скрытничал, а потом, наклюкавшись, кое-что выболтал о их здешней жизни.
      
       Живут они очень замкнуто. Симыч ежедневно пишет по двадцать четыре страницы. Иногда он работает в кабинете, иногда - гуляя по территории усадьбы. Гуляя, он пишет на ходу в блокноте. Исписав очередной лист, швыряет его не глядя на землю, а Клеопатра Казимировна и Жанета тут же эти листки подбирают и складывают. Забегая вперед, скажу, что я потом видел, как это происходит. Симыч гуляет с блокнотом, а жена и теща тихо ходят за ним. Когда он швыряет очередной листок, они подхватывают его, тут же читают, и Жанета немедленно оценивает написанное по однобалльной системе. "Гениально!" - говорит она шепотом, чтобы не помешать Симычу.
      
       Когда-то точно так же она оценивала Ленина. Помню, еще в университете я взял у нее какую-то ленинскую брошюру (кажется, "Государство и революция"), так там слово "гениально" было написано на полях чуть ли не против каждой строчки.
      
       Все-таки мешать "Горбачева" с "Бурбоном" не стоит. Голова трещала ужасно, и у меня даже появились мысли, что с пьянством пора кончать. И я даже дал себе слово, что кончу. Только бы вот опохмелиться, а потом решительно завязать.
      
       Барабан все стучал, и дудка дудела, не давая сосредоточиться.
      
       Я встал на табуретку и дотянулся до окна. Глянул наружу и не поверил своим глазам. На площади перед домом, как раз под полосатым столбом с табличкой "СССР", стоял советский солдат в полной форме с автоматом через плечо. Я в отчаянии потряс головой. Что это такое? Советские войска вторглись в Канаду или мне уже черти мерещатся?
      
       Скосив глаза, я увидел негра Тома с саксофоном и Степаниду с барабаном, даже большим, чем ее задница. Как я и предположил, они не играли, а только настраивались.
      
       Потом появились две русские красавицы в цветастых сарафанах и платочках.
       Одна из них держала на руках каравай хлеба, а другая тарелку с солонкой.
      
       Потом... Я не понял точно, как это получилось. Сначала, кажется, раздался уда р колокола, потом Том затрубил что-то бравурное, а Степанида ударила в барабан. И в то же самое время на аллее, идущей от дальних построек, появился чудный всадник в белых одеждах и на белом коне.
      
       Пел саксофон, стучал барабан, пес у крыльца рвался с цепи и лаял Конь стремился вперед, грыз удила и мотал головой, всадник его сдерживал и приближался медленно, но неумолимо, как рок.
      
       Как я уже сказал, он был весь в белом. Белая накидка, белый камзол, белые штаны, белые сапоги, белая борода, а на боку длинный меч в белых ножнах.
      
       Я открыл окно настежь и высунул голову, чтобы лучше видеть и слышать. Пристально вглядевшись, я узнал во всаднике Сим Симыча. Лицо его было одухотворенным и строгим.
      
       Симыч приблизился к часовому Саксофон и барабан смолкли. Симыч вдруг как-то перегнулся, сделал движение рукой, и в солнечных лучах сверкнул длинный и узкий Меч. Похоже было, что он собирается снести несчастному солдату голову.
      
       Я зажмурился. Открыв глаза снова, я увидел, что солдат стоит с подн ятыми руками, автомат его лежит на земле, но Симыч все еще держит меч над его головою.
      
       - Отвечай, услышал я звонкий голос, - зачем служил заглотной власти? Отвечай, против кого держал оружие?
      
       - Прости, батюшка, - отвечал солдат голосом Зильберовича. Не по своему желанию служил, а был приневолен к тому сатанинскими заглотчиками.
      
       - Клянешься ли впредь служить только мне и стойчиво сражаться спроть заглотных коммунистов и прихлебных плюралистов?
      
       - Так точно, батюшка, обещаю служить тебе супротив всех твоих врагов, бречь границы российские от всех ненавистников народа нашего.
      
       - Целуй меч! - приказал батюшка.
      
       Опустившись на колена, Зильберович приложил меч к губам, а Симыч пересек воображаемую линию границы, после чего две красные девицы (теперь у меня уже не было сомнений, что их изображали Жанета и Клеопатра Казимировна) поднесли ему хлеб да соль.
      
       Симыч принял хлеб-соль, протянул девицам руку для поцелуя и, пришпорив коня, быстро удалился по одной из боковых аллей .
      
       На этом церемония, видимо, закончилась Все участники разошлись.
      
       Пока я натягивал штаны, Зильберович, как был, в форме и с автоматом, заглянул ко мне в келью.
      
       - Все спишь, старик! - сказал он с упреком. И даже репетиции нашей не видел.
      
       - Видел, - сказал я. - Все видел. Только не понял, что все это значит.
      
       - Чего ж тут не понимать? - сказал Зильберович. - Тут и понимать нечего Симыч тренируется.
      
       - Неужто надеется вернуться на белом коне? - спросил я насмешливо.
      
       - Надеется, старик. Конечно, надеется.
      
       - Но это же смешно даже думать.
      
       Видишь ли, старик, - выбирая слова, сказал Зильберович. Когда-то ты встретил Симыча в подвале, нищего и голодного, с сундуком, набитым никому не нужными глыбами. Тогда тебе его планы тоже казались смешными. А теперь ты видишь, что прав был он, а не ты. Так почему бы тебе не предположить, что он и сейчас видит дальше тебя? Гении всегда видят то, что нам, простым смертным, видеть не дано. Нам остается только доверяться им или не доверяться.
      
       Признаюсь, его слова меня почти не задели Его прежнее высокое мнение обо мне давно уже развеялось в прах Он Симыча ставил под облака, а меня на один уровень с собой или даже ниже Потому что он все же состоял при гении, а я болтался сам по себе. Но я, понимая, что Лео человек пустой, не обиделся. Я глянул на часы и спросил Зильберовича, как он думает, получу я место на шестичасовой рейс прямо в аэропорту или стоит забронировать его заранее по телефону.
      
       Зильберович посмотрел на меня не то удивленно, не то смущенно (я точно не понял) и сказал, что улететь сегодня мне никак не удастся.
      
       - Почему? спросил я.
      
       - Потому что Симыч с тобой еще не говорил.
      
       - Ну так у нас еще есть достаточно времени.
      
       - Это у тебя есть достаточно времени, заметил Зильберович. А у него нет. Он хотел тебя принять во время завтрака, но ты спал. А у него все время расписано по минутам В семь он встает. Полчаса бег трусцой вокруг озера, десять минут - душ, пятнадцать минут - молитва, двадцать минут - завтрак. В восемь пятнадцать он садится за стол Без четверти двенадцать седлает Глагола...
      
       - Кого?
      
       - Ну, это его конь. Глагол. Ровно в двенадцать - репетиция въезда в Россию. Потом опять работа до двух. С двух до половины третьего он обедает.
      
       - Вот очень хорошо, - закричал я. - Пусть меня во время обеда и примет.
      
       - Не может, - вздохнул Зильберович. - Во время обеда он просматривает читалку.
      
       - Чего просматривает?
      
       - Ну, газету, - сказал раздраженно Лео. - Ты же знаешь, что он борется против иностранных слов.
      
       - Но после обеда у него, я надеюсь, есть свободное время?
      
       - После обеда он сорок минут занимается со Степанидой русским языком, потом полчаса спит, потому что ему нужно восстанавливать силы.
      
       - Ну после сна.
      
       - После сна у него опять маленькая зарядка, душ, чай и работа до семи. Потом ужин.
      
       - Опять с газетами?
      
       - Нет, с гляделкой.
      
       - Понятно, - сказал я. - Значит, телевизор смотрит. Развлекается. А я его ждать буду!
      
       - Да что ты! замахал руками Зильберович. - Какие там развлечения! Он смотрит только новости и только полчаса. А потом опять работает до десяти тридцати.
      
       - Ну хорошо, пусть примет меня после десяти тридцати. Тогда я по крайней мере уеду завтра утром.
      
       - От десяти тридцати до одиннадцати тридцати он читает словарь Даля, потом у него остается полчаса на Баха и пора спать. Да ты, старик, не волнуйся. Завтра он тебя наверняка примет. Только ты уж к завтраку не проспи.
      
       - Все-таки вы нахалы! сказал я в сердцах.
      
       - Кто это мы?
      
       - Ну, я не буду говорить об остальных, но ты нахал, а твой Симыч нахал трижды. Мало того, что заставил меня через полмира переть, так еще тут выдрючивается. У него расписание, у него времени нет. Мне мое время, в конце концов, тоже для чего-то нужно.
      
       - Вот именно, - оживился Зильберович. - Твое время нужно тебе, а его время нужно всем, всему человечеству.
      
       Тут я совершенно взбесился. Я, между прочим, эти ссылки на народ и человече ство просто не выношу. И я сказал Зильберовичу, что если Симыч нужен человечеству, то пусть он к человечеству прямо и обращается. А я немедленно еду на аэродром. И, кстати, надеюсь, что все мои транспортные издержки будут возмещены.
      
       - Об этом, старик, можешь совершенно не беспокоиться, он все знает и все оплатит Но ты дурака не валяй. Если ты уедешь, он так рассердится, ты даже не представляешь.
      
       В конце концов он меня уговорил, я остался.
      
       После обеда мы с Зильберовичем ходили по грибы, потом мылись в настоящей русской бане с парилкой и деревянными шайками Войдя в предбанник, я увидел в углу на лавке дюжину свежих березовых веников, выбрал какой получше и спросил Зильберовича, взять и ему или нам хватит одного на двоих.
      
       - Мне не нужно, - странно ухмыльнулся Лео, - меня уже попарили.
      
       Я не понял, что это значит, но, когда Лео разделся, я увидел, что вся его сутулая спина вкривь и вкось исполосована малиновыми рубцами.
      
       - Что это? - спросил я изумленно.
      
       - Том, собак а, - сказал Лео беззлобно. - Если уж за что берется, так силы не жалеет.
      
       - Не понимаю, - сказал я. - Вы дрались, что ли?
      
       - Нет, - печально улыбнулся Лео. - Не мы дрались, а он драл меня розгами.
      
       - Как это? - удивился я. - Как это он мог драть тебя розгами? И как это ты позволил?
      
       - Но не сам же он драл. Это Симыч назначил мне пятьдесят ударов.
      
       Я как раз снял с себя левый ботинок да так с этим ботинком в руке и застыл.
      
       - Да, - с вызовом сказал Зильберович, - Симыч ввел у нас телесные наказания. Ну, конечно, я сам виноват Он послал меня на почту отправить издателю рукопись. А я по дороге заехал в ресторанчик, там приложился и рукопись забыл. А когда возле самой почты вспомнил, вернулся, ее уже не было.
      
       - А что ж, она была только в единственном экземпляре? - спросил я.
      
       - Ха! сказал Зильберович. - Если б в единственном, он бы меня вообще убил.
      
       Ошарашенный таким сообщением, я молчал. А потом вдруг трахнул ботинком по лавке.
      
       - Лео! - сказал я. Я н е могу в эту дикость поверить. Я не могу представить, чтобы в наши дни в свободной стране такого большого, тонкого, думающего человека, интеллектуала секли на конюшне, как крепостного. Ведь за этим не только физическая боль, но и оскорбление человеческого достоинства. Неужели ты даже не протестовал?
      
       Еще как протестовал! - сказал Лео, волнуясь. - Я стоял перед ним на коленях. Я его умолял "Симыч, говорю, - это же первый и последний раз. Я тебе клянусь своей честью, это никогда не повторится".
      
       - И что же он? спросил я. Неужели не пожалел? Неужели его сердце не дрогнуло?
      
       Как же, у него дрогнет, сказал Зильберович и смахнул выкатившуюся из левого глаза слезу.
      
       Я так разволновался, что вскочил и стал бегать по предбаннику с ботинком в руке.
      
       - Лео! - сказал я. - Так больше быть не должно. С этим надо покончить немедленно. Ты не должен никому позволять обращаться с собой как с бессловесной скотиной. Вот что, друг мой, давай одевайся, пойдем. - Я сел на лавку и стал обратно натягиват ь свой ботинок. Куда пойдем? - не понял Лео.
      
       - Не пойдем, а поедем, - сказал я. В аэропорт поедем. А оттуда махнем в Мюнхен. Насчет денег не волнуйся, их у меня до хрена. Привезу тебя в Мюнхен, устрою на радио "Свобода", будешь там нести какую-нибудь антисоветчину, зато пороть тебя никто уже не посмеет.
      
       Лео посмотрел на меня и улыбнулся печально.
      
       - Нет, старик, какая уж там "Свобода"! Мой долг оставаться здесь. Видишь ли, Симыч, конечно, человек своенравный, но ты же знаешь, гении все склонны к чудачествам, а мы должны их терпеливо сносить. Я знаю, знаю, - заторопился он, как бы предупреждая мое возражение. - Тебе не нравится, когда я говорю "мы" и тем самым ставлю тебя на одну доску с собой. Но я не ставлю. Я понимаю, какой-то талант у тебя есть. Но ты тоже должен понять, что между талантом и гением пропасть. Не зря же на него молится вся Россия.
      
       - Россия на него молится? - сказал я. Ха-ха-ха. Да его уже там давно все забыли.
      
       Лео посмотрел на меня внимательно и покачал голо вой.
      
       - Нет, старик, ошибаешься. Его не только не забыли, но, наоборот, его влияние на умы растет с каждым днем. Его книги не просто читают. Есть тайные кружки, где их изучают. У него есть сторонники не только среди интеллигенции, а среди рабочих и в партии, и в КГБ, и в Генеральном штабе. Да если хочешь знать, - Лео оглянулся на дверь и прильнул к моему уху, - к нему на прошлой неделе приезжал...
      
       И уже совсем понизив голос до шелеста, Лео назвал мне фамилию недавно побывавшего в Америке члена Политбюро.
      
       - Ну это уж ты врешь! - сказал я.
      
       - Падло буду, не вру, - сказал Лео и по-блатному ковырнул ногтем зуб.
      
       На следующее утро я встал пораньше. Выходя из дому, я увидел две здоровые машины с вашингтонскими номерами. Одна легковая, другая автобус с надписью "AMERICAN TELEVISION NEWS". Какие-то люди раскручивали кабель и втаскивали оборудование в дом. Только один стоял, ничего не делая, курил сигару.
      
       - Джон? удивился я. - Это вы? Что вы здесь делаете? Разве вы и для телевиде ния работаете?
      
       - О да, - сказал Джон. - Я для всех работаю. А вы что здесь делаете? Я думал, вы уже очень далеко отсюда. Если вы решил передумывать, вам придется платить очень многочисленная неустойка.
      
       - Не беспокойтесь, - сказал я. - У меня еще до отлета неделя.
      
       - Я не беспокоиваюсь, - улыбнулся Джон. - Я знаю, что вы покупили билет. Я приехал сюда не для вас, а для небольшой интервью у господин Карнавалов.
      
       С этими словами он ушел в дом руководить установкой обрудования, а я решил прогуляться вдоль озера.
      
       Здесь мне попался бежавший трусцой Симыч, он со мной поздоровался на ходу так, как будто мы каждый день встречаемся с ним на этой дорожке.
      
       Когда я пришел на завтрак, там уже под руководством Джона суетилась вся команда операторов, осветителей и звукотехников.
      
       В столовой за столом собрались все домочадцы: Клеопатра Казимировна, Жанета, Зильберович, Том и Степанида. Все они были чем-то взволнованы, а при моем появлении даже выразили некоторое смущение, которое, впрочем, тут же прояснилось.
      
       Дело в том, что, как очень вежливо сказала мне Жанета, сейчас Сим Симыча будут снимать в характерной домашней обстановке за завтраком, среди самых близких, а поскольку я к самым близким не отношусь, то не буду ли я столь любезен и не соглашусь ли позавтракать у себя в комнате.
      
       Я обиделся и хотел тут же уйти. В конце концов, из-за чего я здесь сижу? Жду, чтобы мне оплатили мою поездку? Я теперь сам достаточно обеспечен, чтобы от такой ничтожной суммы никак не зависеть.
      
       Я уже двинулся к выходу, но тут дверь растворилась и сначала на тележке ввезли Джона, который, выпятив обтянутый джинсами зад, приник к камере, а вслед за Джоном появился и сам Сим Симыч в тренировочном костюме. Он шел быстро, как бы не замечая никаких камер и вынашивая на ходу свои великие мысли.
      
       Впрочем, приблизившись к столу, он тут же преобразился и повел себя как настоящий денди, поцеловал жену, затем поцеловал руку Клеопатре Казимировне, пожал руку Степаниде, Тома похлопал по плечу, Зильберовичу кивнул, а мне сказал:
      
       - Мы уже виделись.
      
       Затем он сел во главе стола, предложил помолиться Господу и закричал таким тонким голосом: "Господи, иже еси на небеси..."
      
       - Это о'кей, - перебил Джон, - это достаточно, мы все равно будем перевести по английский. Теперь вы немножко кушаете и разговариваете. И если можно, делайте немного улыбка.
      
       - Никаких улыбок, сердито сказал Симыч. - Мир гибнет. Запад отдает заглотчикам страну за страной, железные челюсти коммунизма уже подступили к самому нашему горлу и скоро вырвут кадык, а вы все лыбитесь. Вы живете слишком благополучно, вы разнежились, вы не понимаете, что за свободу нужно бороться, что нужно жертвовать собой.
      
       Каким образом мы должны бороться? вежливо спросил Джон.
      
       Прежде всего вы должны отказаться от всего лишнего. Каждый должен иметь только то, что ему крайне необходимо. Вот посмотрите на меня. Я всемирно известный писатель, но живу скромно. У меня есть только один дом, два коттеджа, баня, конюшня и мален ькая церквушка.
      
       Скажите, а это озеро ваше?
      
       Да, у меня есть одно маленькое скромное озеро.
      
       - Мистер Карнавалов, как вы считаете, кто сейчас самый лучший в мире писатель?
      
       - А вы не знаете?
      
       Я догадываюсь, но я хотел бы сделать этот вопрос вам.
      
       - Видите ли, - сказал, подумав, Симыч. Если я скажу, что лучший в мире писатель - я, это будет нескромно. А если скажу, что не я, это будет неправда.
      
       Мистер Карнавалов, всем известно, что у вас есть миллионы читателей. Но есть люди, которые не читают ваших книг...
      
       Дело не в том, что не читают, - нахмурился Симыч, а в том, что не дочитывают. А иные, не дочитав, облыгают.
      
       Но есть люди, которые дочитывают, но не разделяют ваши идеи.
      
       - Чепуха! нервно воскликнул Симыч и стукнул по столу вилкой. Чепуха и безмыслие. Что значит, разделяют идеи или не разделяют? Для того чтобы разделять мои идеи, нужно иметь мозг немножко больше куриного. У заглотчиков мозг заплеван идеологией, а у плюралистов никакого мозга и во все нету. И те и другие не понимают, что я говорю истину и только истину и что вижу на много десятилетий вперед. Вот возьмите, например, его. - Симыч ткнул в меня пальцем. Он тоже считается вроде как бы писатель. Но он ничего дальше сегодняшнего дня не видит. И он вместо того, чтобы сидеть и работать, едет куда-то туда, в так называемое будущее. Хочет узнать, что там произойдет через шестьдесят лет. А мне никуда ездить не надо. Я и так знаю, что там будет.
      
       - Очень интересно! закричал Джон. - Очень интересно. И что же именно там будет?
      
       Симыч помрачнел, отодвинул миску и стал стряхивать с бороды крошки.
      
       - Если мир не вникнет в то, что я говорю, - сказал он, глядя прямо в камеру, - ничего хорошего там не будет. Ни там и нигде. Заглотчики пожрут весь мир и самих себя. Все будет захвачено китайцами.
      
       - А если мир вас все же послушает?
      
       - О, тогда, - оживился и вопреки своим принципам заулыбался Симыч. - Тогда все будет хорошо. Тогда начнется всеобщее выздоровление, и начнется прежд е всего в России.
      
       - Какой вы видите Россию будущего? Надеетесь ли вы, что там восторжествует демократическая форма правления?
      
       - Ни в коем случае! - горячо запротестовал Симыч. Ваша хваленая демократия нам, русским, не личит. Это положение, когда каждый дурак может высказывать свое мнение и указывать властям, что они должны или не должны делать, нам не подходит. Нам нужен один правитель, который пользуется безусловным авторитетом и точно знает, куда идти и зачем.
      
       - А вы думаете, такие правители бывают?
      
       - Может быть, и не бывают, но могут быть, сказал Симыч многозначительно и переглянулся с Жанетой.
      
       - Я ужасно извиняю, - сказал Джон, подумав. - Вы имеете в виду кого-то конкретно или это только теория?
      
       - Ах, черт! - вдруг возбудился Симыч. Он хлопнул себя по колену, встал и нервно заходил по комнате. - Вот видите, если я вам скажу то, что я думаю, то тут же подниметс ужасный вой, плюралисты всего мира на меня накинутся, как собаки. Скажут: Карнавалов хочет стать царем. А я быть царем не хочу. Я художник. Я думаю художественно. Я мыслю образами. Я беру образ, обмысливаю его и кладу на бумагу. Понятно?
      
       - О да, - сказал неуверенно Джон. В общем, понятно.
      
       - Ну так вот. Я царем быть не хочу. Я еще не все свои художественные задачи выполнил. Но иногда исторические обстоятельства складываются так, что человек вынужден взять на себя миссию, которую ему Господь предназначает. Если другого такого человека не находится в мире, то он должен это взять на себя.
      
       - Если бы вам выпала такая миссия, вы бы не отказался?
      
       - Я бы отказался, если бы был хотя бы один человек, которому можно было б доверить. Но никого вокруг нет. Вокруг все одна мелочь. И только поэтому, если Господь восхочет написать страницу истории этой рукой, - Симыч поднял вверх руку с вилкой, - тогда что ж...
      
       Симыч, не договорив, погрустнел, видимо, усомнился, что Господь изберет именно эту руку.
      
       - Ну да ладно, - произнес он со смирением, тут же, впрочем, переходя на повелительный тон. - Как уж будет, так будет, а пока завтрак окончен, пора работать.
      
       Джон спросил Симыча, можно ли будет снять его за работой. Симыч сказал, что, конечно, он будет работать, а они его могут снимать, он привык работать в трудных условиях, и телевидение его не отвлекает.
      
       - Симыч! кинулся я к нему. - Но пока то да се, может, мы все же поговорим?
      
       - Не могу, - сказал Симыч. -Я и так потерял уже слишком много времени.
      
       На другой день меня вообще не допустили к завтраку, потому что к Симычу приехал конгрессмен Питер Блох и они провели за завтраком короткие переговоры о ядерном разоружении.
      
       Я не выдержал, вспылил и заявил Зильберовичу, что в любом случае уезжаю.
      
       - Ну подожди, подожди, - попросил Зильберович. - Я постараюсь все уладить.
      
       СЕКС-БОЧКА
      
       Через пять минут он вернулся с опечаленным лицом. Нет, сегодня Симыч принять меня не может никак. У него отняли столько времени, что он написал всего лишь четыре страницы. Возможно, ему придется отказаться даже от дневного отдыха и урока со Степанидой. Единственное удовольствие, которое он себе оставляет, это Бах, да и то потому только, что без Баха он не может заснуть. А если он не заснет, то и следующий день испорчен.
      
       Выслушав эту информацию, я ничего не ответил и пошел к себе в келью собирать вещи.
      
       "Сволочи и мерзавцы! - восклицал я мысленно, швыряя в чемодан грязные носки и мятые рубашки. Ему его время дорого, а мое недорого. Они думают, что я здесь буду сидеть в ожидании, пока они мне оплатят билет. Дудки! Не нужен мне ваш билет. Сам заплачу, не бедный. Но здесь не останусь больше ни одной секунды Дураков нет! Хватит!"
      
       Я уже хотел закрыть чемодан, но обнаружил, что в нем не хватает моих домашних шлепанцев. Куда же они запропастились?
      
       Я стал шарить глазами по углам, когда дверь открылась и на пороге с веником и совком в руках появилась Степанида.
      
       - Ой, барин! - воскликнула она. - Вы здеся!
      
       - Чего тебе нужно? - спросил я.
      
       - Да чего ж, прибраться немного хотела . Я-то думала, вы тама, а вы, гляди, здеся. Так я тогда, может быть, опосля?
      
       На лице ее блуждала свойственная ей идиотическая улыбка.
      
       - Погоди, - сказал я, ты моих тапок случайно не видела?
      
       - Тапок? - переспросила она и стала думать, как будто я задал ей доказывать теорему Пифагора - А как же! - сообразила она наконец. - Это ваши эти слиперы (5). Такие рыжие, без каблуков. Как же, как же, видала. Я их туды под кровать сунула, чтоб не воняли. Джаст э момент (6).
      
       Она стала на коленки и полезла под кровать, нацелившись на меня своим неописуемым задом. Короткая юбка ее задралась, обнажив полупрозрачные трусики с тонкими кружевами.
      
       О, Боже! Я всегда был неравнодушен к этой части женской конструкции, но такого соблазна никогда в жизни еще не испытывал. Эти два наполненных загадочной энергией полушария притягивали меня, как магнит.
      
       Борясь с соблазном, я попытался отвести глаза и раздраженно спросил, что она так долго возится.
      
       - Сейчас, барин! - донесся ее певучий голо с из-под кровати. - Минуточку, только глаза к темноте привыкнут.
      
       - Да какая там темнота! - сказал я и, нагнувшись, хотел сам заглянуть под кровать, но потерял равновесие и вцепился руками в обе ее половинки, которые тут же затрепетали.
      
       - Ой, барин! - донесся ее испуганный голос. - Да что это вы такое делаете?
      
       - Ничего, ничего, - исступленно бормотал я, ощущая, как нежные кружева сползают с нее, словно пена. - Ты так и стой. Ты привыкай к темноте. Сейчас будет хорошо! Сейчас ты все увидишь! По-моему, ты уже что-то видишь! - задыхаясь, шептал я, чувствуя, как под моим сумасшедшим напором она слабеет и плавится, как масло.
      
       Должен сказать, что я человек твердых нравственных принципов. И все мои знакомые знают меня как образцового семьянина. Но в тот момент я просто сошел с ума и совладать с собою не мог.
      
       Потом мы кувыркались на широченной кровати, перина лопнула, пух летал по всей комнате и прилипал к потному телу. Я потерял над собой всякий контроль, стонал, выл, скрежетал зуба ми. И она тоже лепетала мне всякие нежности, называя меня и миленьким, и золотеньким, и разбойником, и охальником, и тешила мою гордость утверждениями, что такого мужчины она в жизни своей не встречала.
      
       Мы отлипли друг от друга только к обеду, на который я, помятый и обессилевший, еле приволок ноги. У меня был такой вид, что Жанета даже спросила, не заболел ли я, а ее проницательный братец не сказал ничего, но по его ухмыляющейся роже я видел, что он обо всем догадался.
      
       Мне было неприятно, что он догадался, и я хотел уехать после обеда, но, во- первых, не было сил, а во-вторых, она обещала прийти ко мне ночью. И пришла, как только ее Том заснул, накачавшись "Бурбоном".
      
       Это была настоящая секс-бомба. Или, учитывая особенности ее сложения, секс- бочка Бочка, начиненная сексом, как динамитом, без малейшего признака какого бы то ни было интеллекта. Но она потрясла меня так, что я потерял рассудок и готов был, забыв и семью, и все свои планы, остаться здесь и, впившись пауком в Степаниду, умер еть от истощения сил.
      
       Я даже обрадовался, узнав, что во время следующего завтрака Симыч опять поговорить со мною не сможет, потому что из издательства пришла верстка, а другого времени дл чтения ее, кроме завтрака, у него нет.
      
       Но перед обедом, когда я только-только отпустил Степаниду, прибежал взволнованный Зильберович и сказал, что Симыч требует меня к себе немедленно.
      
       ХОРОШО
      
       Симыч так увлеченно работал, что не слышал, как я вошел. Склонившись над столом, он что-то писал, между прочим, вовсе не конторской ручкой, а шариковой фирмы "Паркер". Конторская же, та самая, с обкусанным концом, которая когда-то произвела на меня впечатление, вместе с другими ручками и карандашами торчала из алюминиевой кружки с выцарапанными на ней инициалами "С. К.".
      
       Симыч держал "паркер", зажав в кулаке, как резец, и писал, налегая на ручку плечом и раздирая бумагу. Я не видел, что именно он сочинял, но, начертав какой- то кусок или фразу, он, замахнувшись ручкой, замирал, шевелил губами, перечитывая. Дочитав до конца, встряхивал головой, восклицал:
      
       - Хорошо!
      
       И резким ударом, словно заколачивал гвоздь, ставил точку.
      
       Потом еще фраза и опять:
      
       - Хорошо!
      
       И опять точка.
      
       Я смотрел на него с завистью. Видно было, что работает уверенный в себе мастер. Мне было неловко его прерывать, но и стоять за его спиной тоже было как-то глупо. Я покашлял раз, потом другой. Наконец он меня услышал, вздрогнул, повернулся:
      
       - А, это ты! - И сказал нетерпеливо: - Что тебе нужно?
      
       Я сказал, что мне ничего не нужно, я пришел проститься и выслушать его пожелания.
      
       - Хорошо, - сказал он и взглянул на часы. - У меня для тебя есть семь с половиной минут.
      
       - Симыч! - закричал я вне себя от негодования. - Ты меня извини, но это просто нахальство. Я тут из-за тебя сутками околачиваюсь, а у тебя для меня только семь с половиной минут.
      
       - Было семь с половиной, а теперь, - он опять взглянул на часы, - только семь. Но этого достаточно. И напрасно кип ятишься. Для тебя наша встреча тоже будет полезной. Возьмешь с собой "Большую зону".
      
       - "Большую зону"? - удивился я. - С собой в Мюнхен?
      
       - Да не в Мюнхен, а в Москву две тысячи... какого года? Сорок второго? Вот туда и возьмешь.
      
       - Как? Все шестьдесят глыб?
      
       - Шестьдесят, - помрачнел Симыч, - я еще не написал. Меня слишком часто отрывают. Я написал только тридцать шесть.
      
       - И ты хочешь, чтобы я туда в будущее тащил тридцать шесть глыб. Зачем? Неужели ты не веришь, что они к тому времени будут уже напечатаны?
      
       - Конечно, будут, - подтвердил Симыч. - Но я боюсь, что они там что-нибудь исказят или поправят. А я хочу, чтобы все было точно.
      
       - Это я понимаю, - сказал я Но тридцать шесть глыб я просто не дотащу. У меня грыжа, и я больше пяти никак не осилю.
      
       - Ясное дело, - усмехнулся Симыч самодовольно. - То что мне под силу, другим невпотяг. Но вот это ты, надеюсь, все же осилишь.
      
       Он открыл пластмассовую коробочку и вынул из нее гонкую, размером в ладонь че рную пластинку. Это был обыкновенный флоппи-диск от домашнего компьютера, но, видимо, с очень большими возможностями.
      
       - Вот, сказал, усмехаясь, Симыч. Все тридцать шесть глыб. Не надорвешься.
      
       - И что я с этим буду делать там?
      
       - Это я не знаю, вздохнул Симыч. Это зависит от того, что там. Если все это опубликовано, вычитаешь и сверишь ошибки...
      
       "Хрен тебе! - подумал я про себя - Вычитывать тридцать шесть глыб для меня (я читаю медленно) - это год работы, а я еду не больше, чем на месяц.
      
       - Если ошибок нет, сдай диск в музей Карнавалова...
      
       - А если музея нет? - спросил я с осторожным ехидством.
      
       - А если нет, - рассердился он то ли на меня, то ли на неблагодарных потомков, - значит, там все еще правят заглотчики. Тогда ты... - Тут он прямо весь задрожал, заходил по комнате... - Тогда вот что. Найди какой-нибудь будущий компьютер, вставь в него эту штуку, напечатай как можно больше экземпляров и распространяй, распространяй это и чем шире, тем лучше. Прямо раздавай всем направо и налево. Пусть люди читают, пусть знают, что собой представляют прожорные их правители.
      
       - Симыч, - сказал я тихо. - Ну а как же я буду распространять-то? Ведь ежели там все еще правят заглотчики, так они ж меня арестуют, а может, даже и расстреляют.
      
       Это я высказал крайне неосторожно. Я еще не закончил фразы, а он уже побагровел, сжал кулаки и затрясся.
      
       - Молодой человек! - загремел он так, что даже стекла задребезжали. - Стыдно, молодой человек! Россия гибнет! Прожорные заглотчики уже хрустят костями половины мира, нужны жертвы, а вы все беспокоитесь о себе.
      
       Впрочем, видя мое смущение, он быстро сменил гнев на милость.
      
       - Ну ладно, - сказал он, - ладно. Слабость духа это порок, который свойствен многим людям. А у тебя это потому, что в Бога не веруешь. Если б верил в Бога, то ты бы знал, что страдания укрепляют наш дух и очищают от скверны. И ты бы знал, что земная наша жизнь только временная прогулка, зато там отдохновение от всего и вечное блаженство. Подумай об этом. А сейчас езжай... Да, совсем забыл. Вот тебе записка. Возьми ее с собой тоже и там передашь кому нужно из рук в руки. Но не вздумай открывать и читать.
      
       С этими словами он вручил мне плотный конверт с сургучной печатью. На конверте крупными буквами было написано:
      
       БУДУЩИМ ПРАВИТЕЛЯМ РОССИИ
      
       - Лео! - закричал он.
      
       Тут же дверь отворилась, явился Лео, одетый попросту, в джинсах и в майке, которую американцы называют "ти-шерт". На майке был изображен Симыч.
      
       - Лео, - сказал Сим Симыч, кивнул на меня. - Он уезжает. Проводишь его до монреальского большака.
      
       - Симыч, - сказал Лео довольно развязным тоном, а может, он пообедает с нами и потом поедет?
      
       - Это не нужно, - решительно возразил Симыч. Пообедает в леталке. - Незачем время попусту тратить.
      
       Утром следующего дня я вернулся в Мюнхен и письмо будущим правителям опустил в мусорный ящик. Но флоппи-диск оставил, сам не знаю зачем.
      
       ДОЛГИЕ ПРОВОДЫ
      
       Не знаю, к ак у других, а у нас, у русских, принято прощаться долго и всерьез. Уходит ли человек на войну, отправляется ли в кругосветное путешествие, едет ли в соседний город в несколькодневную командировку или, наоборот, в деревню к родственникам, его провожают долго и обстоятельно.
      
       Поэт сказал: "...и каждый раз навек прощайтесь, когда уходите на миг".
      
       Именно так мы и делаем. Созываем гостей, пьем, произносим тосты за отъезжающих, за остающихся. Перед выходом из дома принято на минутку присесть и помолчать. А потом на вокзале, на пристани или в аэропорту мы долго целуемся, плачем, произносим глупые напутствия и машем руками.
      
       У нас в доме было принято, что, когда кто-нибудь уезжал, мать не подметала полы до тех пор, пока от уехавшего не приходила телеграмма о благополучном прибытии на место.
      
       Может, кто-то считает это дикостью, но мне весь этот ритуал, замешенный на вековых традициях и привычках, нравится и кажется исполненным высокого смысла. Потому что мы никогда не знаем, какое из наших пр ощаний окажется последним.
      
       "...И каждый раз навек прощайтесь, когда уходите на миг."
      
       Короче говоря, проводы мы устроили честь по чести. С блинами, икрой, шампанским и водкой. Народу всякого, русского и нерусского, скопилось столько, что сидели чуть ли не по двое на одном стуле. Понятно, мы нашим гостям ничего ни о сроках, ни о направлении моего путешествия не говорили, но вели себя при этом так глупо, загадочно и многозначительно, что пришедшие невольно стали строить догадки, что я то ли собираюсь пересечь на воздушном шаре Атлантический океан, то ли провести какое-то время среди афганских повстанцев.
      
       Все эти домыслы я не отрицал и не опровергал, что вызвало еще более нелепые предположения, включая даже и такое, что я хочу просто запереться дома и, сказавшись отсутствующим, писать новый роман.
      
       Среди гостей был и Руди, который (я должен это отметить особо) вел себя самым деликатным образом, не выдав ни словом, ни намеком своей осведомленности.
      
       Надо сказать, что проводы прошл и хорошо, хотя несколько затянулись. Последнего гостя мы вытолкали без четверти три ночи, а четверть седьмого утра жена уже подняла меня на ноги.
      
       Можете себе представить мое состояние, когда я, нисколько еще не протрезвевший, страдая от головной боли, изжоги и отр
       ыжки, волок к машине чемодан, набитый подарками моим предполагаемым друзьям-потомкам.
      
       Жена забегала вперед, проклиная меня, что я иду слишком медленно, и мне показалось несколько странным, что она так торопится меня спровадить. Хорошо ей было говорить, если у нее в руках был только маленький чемоданчик типа "дипломат", в который я наспех покидал то, что нужно в самое первое время: майки, трусы, носки и всякие вещи, которыми бреются, причесываются, стригут ногти и чистят зубы.
      
       Собственно говоря, времени у нас было достаточно, но, когда мы дотащились до машины, выяснилось, что накануне я забыл выключить фары и аккумулятор сдох. Вызвали такси, но у самого аэропорта влипли в пробку: полиция перекрыла дорогу из-за двух столкнувшихся а втобусов.
      
       Короче, в аэропорт мы попали, когда посадка уже кончалась.
      
       Меня так мутило, что, поднимая чемодан на весы, я чуть не упал. А когда работница "Люфтганзы" спросила меня, какое мне выписать место, "раухен одер нихт раухен" (7), я сказал "раухен" и при этом так дыхнул на нее, что она, по-моему, на какое-то время впала в коматозное состояние. Полицейскому, который меня общупывал, тоже, как мне показалось, стало немного не по себе, потому что он, исполняя свой служебный долг, очень усердно от меня отворачивался.
      
       ЛИЦО В ИЛЛЮМИНАТОРЕ
      
       Летательный наш аппарат снаружи я разглядеть не успел. Не только потому, что не было времени, но и потому, что пассажиры входили в него через выдвижной коридор, какие бывают сейчас во всех современных аэропортах.
      
       Внутри же это был самолет как самолет: кресла, ремни, иллюминаторы и стюардессы.
      
       Пассажиров было немного. Человек десять-двенадцать или пять-шесть (у меня в глазах все двоилось).
      
       Я занял место у окна, пер ешагнув через колени прыщавого молодого человека. Лицо его, несмотря на то что он был в больших темных очках, мне показалось знакомым, но я не придал этому никакого значения. Когда я бываю надравшись, по крайней мере половина встречаемых мною людей кажутся мне знакомыми.
      
       Пристроив "дипломат" в ногах, я стал смотреть в окно. Там шли обычные предполетные приготовления. Люди в синих комбинезонах что-то там осматривали и заправляли, а один, с переносной рацией и в наушниках, с кем-то говорил в микрофон.
      
       Кажется, я задремал.
      
       Когда я первый раз очнулся, наш фантастический драндулет уже плыл, покачиваясь, по рулежной дорожке.
      
       Остановился, двинулся, снова остановился.
      
       Я глянул в иллюминатор и определил, что мы находимся в центре довольно длинной очереди самолетов, ожидающих разрешения занять свое место на взлетной полосе. Передн половина очереди загнулась вправо, что давало мне возможность видеть машины, идущие впереди. Первыми шли два самолета "Люфтганзы", затем "Алиталия", за ним самолет израильской компании "Эль Аль", потом болгарский "Ту-154", английская "Каравелла" и еще один немецкий "Боинг". Когда же наконец и мы завернули, я увидел, что непосредственно за нами, припадая к земле дельфиньим носом и словно принюхиваясь к нашему следу, рулит гордость советского Аэрофлота "Ил-62", бортовой номер 38276.
      
       Несмотря на общее в результате алкоголизма ухудшение памяти, я этот номер запомнил без труда. Первая часть числа умножается на серединную цифру, получается простое произведение: 38 х 2 = 76. Чтобы не запомнить такое, надо уж быть совсем маразматиком, а я им, слава Богу, еще не стал.
      
       Конечно, разглядеть, что находилось внутри "Ила", было просто немыслимо, да я к этому и не стремился. Я просто разглядывал сам самолет, общие его очертания, когда увидел или мне показалось, что увидел, за одним из иллюминаторов прилипшее к стеклу и расплывшееся лицо... ну кого бы вы думали? Ну, конечно, Лешки Букашева.
      
       Глядя на него, я невольно усмехнулся. Я вспомнил то время, когда в М оскве меня постоянно сопровождали машины, набитые агентами КГБ. У них были мощные форсированные моторы, и мне почти никогда не удавалось от них оторваться.
      
       Но теперь ситуация изменилась. Теперь, если бы даже Букашев и захотел следить за мной, это ему вряд ли бы удалось. Он еще будет озирать окрестности Мюнхена, когда наш летательный аппарат уже выйдет за пределы Солнечной системы.
      
       Мои мысли прервало сообщение по радио. Капитан корабля херр Отто Шмидт, поприветствовав пассажиров, просил пристегнуться и воздержаться временно от курения. Он пожелал пассажирам и самому себе счастливого полета и выразил надежду, что там, куда мы вскоре прибудем, нас вместе с нашим замечательным космопланом не сожрут какие-нибудь динозавры или чудовищные мутанты, расплодившиеся на земле после всеобщей ядерной катастрофы. Все пассажиры, само собой, похихикали, и я тоже, но, честно признаюсь, мне от этой шутки стало немного не по себе.
      
       Тем временем пришло разрешение на взлет. Наш аппарат загудел на месте, раскруч ивая крыльчатки своих турбин, затем тяжело тронулся с места и с ужасным воем и скрежетом начал подминать под себя взлетную полосу.
      
       Проплыла мимо очередь самолетов, промелькнули аэродромные постройки, ухнула, провалилась забитая разноцветными машинами автострада. Я увидел излучину реки Изар, четырехцилиндровое здание фирмы БМВ, двуглавую церковь Фрауэн Кирхе, а дальше подробности размывались, смазывались, очертания лесов и озер сжимались, словно я смотрел в перевернутый бинокль, быстро увеличивая фокусное расстояние.
      
       Прощай, Мюнхен! Прощай, Германия! Прощай, моя прошлая жизнь! Прощай, проклятый двадцатый век!
      
      
       МОСКВА 2042
      
       * Часть вторая *
      
       ПОЛЕТ
      
       Я подозреваю, что читателей этой книги интересуют подробности космического путешествия: перегрузки, звездные пейзажи, столкновения с метеоритами, встречи и сражения с представителями иных цивилизаций.
      
       Увы, ничего подобного в нашем путешествии не было. Кому такие вещи интересны, пусть читают научно-фантастические романы, к которым лично я никакого отношения не имею. Я описываю только то, что было, и ничего лишнего.
      
       А то, что было на самом деле, даже не очень удобно рассказывать. Некоторые де тали я охотно бы опустил, только моя исключительная правдивость не позволяет мне ни на шаг отступить от правды фактов.
      
       Так вот, говоря по правде, я о самом полете имею весьма смутные воспоминания. Потому что, как только мы оторвались от земли, я тут же опять заснул. Потом меня разбудила стюардесса, толкавшая перед собою тележку с напитками. Улыбнувшись в полном соответствии со служебной инструкцией, она спросила меня, что я буду пить. Разумеется, я сказал: водку. Она опять улыбнулась, протянула мне пластмассовый стаканчик и игрушечную (50 граммов) бутылочку водки "Смирнофф". Она собралась уже двигать свою тележку дальше, когда я нежно тронул ее за локоток и спросил, детям примерно какого возраста дают такие вот порции. Она понимала юмор и тут же, все с той же улыбкой, достала вторую бутылочку. Я тоже улыбнулся и довел до ее сведения, что, когда я брал билет и платил за него солидную сумму наличными, мне было обещано неограниченное количество напитков. Она удивилась и высказала мысль, что неограниченных количеств чего бы то ни было вообще в природе не водится. Поэтому она хотела бы все-таки знать, каким количеством этих пузырьков я был бы готов удовлетвориться.
      
       - Хорошо, - сказал я, - давайте десять.
      
       Названное мной количество вовсе не относится к числу невообразимых. Однако, порывшись в тележке, стюардесса нашла в ней еще пять пузырьков "Смирнофф", а за остальными сбегала в головную часть нашего аппарата.
      
       Когда я выставил все бутылочки перед собой, мой сосед, заказавший стакан томатного сока, снял темные очки и стал следить за моими действиями не без интереса. Потом извинился и спросил, неужели я действительно готов в себя вместить все это ужасное количество водки. Я объяснил, что пол-литра водки для русского человека есть первоначальная и, я бы даже сказал, естественная норма.
      
       Его лицо без очков показалось мне еще более знакомым, чем прежде. Где-то я его определенно видел. Высосав два пузырька, я точно вспомнил, где именно. В Мюнхене, на главном вокзале. Там, у билетной кассы, в исели портреты левых террористов, за каждого из которых полиция обещала пятьдесят тысяч марок.
      
       Сейчас пятьдесят тысяч сидели рядом со мной.
      
       Конечно, полиция всегда предупреждает население быть с террористами осмотрительными и самим их не трогать, но я подумал, что этого сморчка мог бы придавить без всякой полиции. Если у него даже и есть оружие, он вряд ли сможет его употребить. Впрочем, нужды в немецких марках у меня сейчас не было, поэтому, выдув еще пару бутылочек, я сказал соседу, что я его узнал. Он начал отпираться.
      
       - Брось свистеть, - сказал я ему. - Я вас, террористов, насквозь вижу, но выдавать тебя не собираюсь, поскольку, во-первых, не стукач, а во-вторых, ввиду отсутствия здесь немецкой полиции.
      
       Он потупил глаза и скрытно пожал мне руку. Потом вполголоса сказал, что их партия ценит в людях благородство и никогда не забудет оказанной мною услуги. Я спросил, что за партия, и он охотно мне объяснил, что называется их партия "Мысль-идея-действие". Она ставит своей целью нис провержение прогнившего капиталистического строя и замену его прогрессивным коммунистическим. Понимая, что пропаганда передовых идей должна быть действенной и наглядной, члены Исполнительного комитета партии провели несколько исключительно успешных операций: совершили нападение на американскую военную базу, казнили по приговору революционного подпольного суда двух известных промышленников и одного прокурора.
      
       - К сожалению, - сообщил мне террорист, - наши действия пока не находят достаточного понимания у народных масс. Развращенные хитроумными уступками капиталистов и продажностью профсоюзных лидеров, рабочие и крестьяне не дошли еще до осознания своих классовых интересов и не хотят подниматься на всеобщую борьбу за окончательное торжество коммунистических идеалов.
      
       - Да-да, - поддержал я соседа. - Люди бороться не хотят, потому что живут слишком хорошо. Зажрались.
      
       Не только это, - возразил террорист. - Пассивному отношению народа к революции в значительной степени способствует антикоммунис тическая пропаганда. Она ловко использует ошибки, допущенные в Советском Союзе и странах Восточной Европы, и изображает коммунизм только черными красками. Я надеюсь, что мне удастся положить конец этим злобным измышлениям.
      
       - Каким образом? - спросил я.
      
       Молодой человек охотно ответил, что так решили его товарищи по борьбе. Узнав о возможности путешествия во времени, они решили послать одного из самых активных своих членов в будущее, чтобы он одновременно мог ускользнуть от полицейских ищеек и в то же время увидеть коммунизм своими глазами и привезти убедительные доказательства его полного и безусловного превосходства над всеми остальными системами.
      
       На мой вопрос, где он достал деньги на билет, он, усмехнувшись, напомнил мне о недавнем дерзком ограблении Дюссельдорфского банка, когда были убиты один кассир и два полицейских.
      
       Не дожидаясь моего следующего вопроса, он объяснил, что убийства практикуются их партией как исключительная мера, допустимая лишь в период обострения классовой б орьбы и ради высоких целей. Но как только коммунистический строй победит, все тюрьмы будут немедленно уничтожены, а смертная казнь навеки упразднена.
      
       Естественно, я спросил его, какой приблизительно представляется ему жизнь в будущем коммунистическом обществе.
      
       Молодой человек представлял эту жизнь не приблизительно, а совершенно ясно. И тут же рассказал, что люди будущего будут жить в небольших, но уютных городах, каждый из которых будет размещаться под огромным стеклянным шатром. В этом городе круглый год будет светить солнце (когда естественное солнце будет исчезать, тогда автоматически будут включаться заменяющие его кварцевые светильники). Понятно, что в таком городе будет много замечательной растительности, улицы будут засажены пальмами и платанами.
      
       - При коммунизме, - сказал он, все люди будут молодыми, красивыми, здоровыми и влюбленными друг в друга. Они будут гулять под пальмами, вести философские беседы и слушать тихую музыку.
      
       - А что, - поинтересовался я, старости, болезн ей и смерти не будет?
      
       - Вот именно что не будет! горячо заверил молодой человек. Я же вам говорю, все люди будут молодые, здоровые, красивые и, конечно, бессмертные.
      
       - Очень интересно, - сказал я. - А как же вы этого всего собираетесь добиться?
      
       - Мы никак не собираемся, - быстро возразил террорист. Мы люди действия. Мы заняты борьбой. А проблемы здоровья и вечной молодости пусть решают ученые.
      
       Возвращаясь к разговору о климате в будущих городах, я заметил, что жить в идеальных условиях при постоянно светящем солнце и пальмах, вероятно, очень приятно, но как быть тем людям, которые любят снег, мороз и всякие зимние развлечения?
      
       Для таких людей, сказал он, тоже будут созданы все условия. Для них в специально отведенных частях солнечного города будут насыпаны мягкие горки из искусственного снега. На горках можно будет сколько угодно кататься, сидя в укрепленных на лыжных полозьях креслах-качалках.
      
       Я его еще спросил, можно ли будет при коммунизме свободно читать книги. Он был таким вопросом слегка удивлен и сказал, что книги высокоидейные и высоконравственные, конечно, будут доступны каждому при помощи разветвленной сети общественных библиотек.
      
       Тем временем принесли обед (курица, салат, сыр, печенье, апельсиновый сок). Под такую закуску грех было не выпить. Опорожнив еще три пузырька, я прошелся по салону и познакомился с другими пассажирами.
      
       Женщина лет сорока с желтым лицом надеялась в будущем излечиться от рака.
      
       Представитель одной очень важной фирмы хотел выяснить, будет ли через шестьдесят лет еще действовать газопровод Уренгой-Западная Европа.
      
       В очереди к туалету я встретил одного соотечественника, который летел в будущее, надеясь, что там восстановлена монархия.
      
       Пообщавшись с разными людьми, я вернулся на свое место и принял еще два "Смирноффа". Возможно, от выпитого или от неощутимой, но имевшей место космической качки сознание мое несколько помутилось, так что дальнейшую часть полета я зафиксировал в своей памяти уже урывочно. Време нами я настолько ничего не соображал, что к стыду своему проплывшую в иллюминаторе Проксиму Центавра принял за Полярную звезду. Впрочем, все эти космические тела - большие, средние и малые вообще не произвели на меня должного впечатления.
      
       На своем веку я видел немало удивительных творений природы и человека. Я видел Эльбрус и Монблан, Московский Кремль, Пизанскую башню, Кельнский собор, Букингемский дворец и Бруклинский мост. Хотя я знал, что, рассматривая эти вещи, надо испытывать что-то необыкновенное и произносить соответственно возвышенные слова, я ничего необыкновенного не испытывал, но слова, конечно, произносил.
      
       Помню как-то, когда я был в Париже, мне показали здание и говорят: "Смотри, это Лувр!" Я посмотрел и подумал: "Ну Лувр, ну и что?"
      
       То же самое я думал, глядя на пролетавшие мимо нас звезды, планеты, астероиды и каменные глыбы: ну и что?
      
       Но один космический объект все же поразил мое воображение, и о нем я, пожалуй, сейчас расскажу.
      
       ВИДЕНИЕ
       < P>Почти в самом конце полета, когда мы вошли уже в зону земного притяжения и плелись со скоростью восемь километров в секунду, херр Отто Шмидт вдруг передал по радио, что справа по борту находится космический объект, вероятно, искусственного происхождения. Пассажиры прильнули к окнам. Я тоже (я справа как раз и сидел). Я увидел шарообразную глыбу, что-то вроде гигантского аквариума метров шестьдесят-семьдесят в диаметре, а может и больше (в космосе все размеры весьма относительны), с какими-то причудливыми антеннами, колышущимися на космическом ветру простынями солнечных батарей и очень большими иллюминаторами, похожими на лунные кратеры.
      
      
       Все иллюминаторы были темны, кроме одного. Но за этим одним было видение, которое мне показалось поистине фантастическим. Там была видна обширная круглая комната, ярко освещенная многоярусной хрустальной люстрой. Вся площадь пола была покрыта восточным ковром, а стены - ореховыми панелями. Недалеко от иллюминатора стоял широкий письменный стол очень хорошей старинной работы, а на нем несколько телефонных аппаратов разного цвета. С одной стороны стола стоял большой глобус, с другой - телевизор. Были еще какие-то предметы, размещавшиеся у стен: кожаный диван, журнальный столик, бюст Ленина на красной подставке. Все это вместе напоминало служебный кабинет какого-то очень важного советского начальника, правда, кабинет довольно-таки необычной формы.
      
       Мне сначала показалось, что в кабинете никого не было, но вдруг я увидел, что откуда-то из глубины выплыла и стала приближаться к иллюминатору огромных размеров рыба. Вернее, мне показалось, что рыба, но при ближайшем рассмотрении рыба оказалась человекообразным существом, заросшим густой бородой. Существо, на котором были старые кеды, потертые джинсы и малиновый свитер, лениво взмахивая плавниками рук, медленно передвигалось в пространстве, постепенно приближаясь к иллюминатору, но не глядело в него. Устремив взор куда-то вниз, существо шевелило губами, видимо разговаривая то ли с кем-то, то ли само с собой.
      
       Наша ско рость относительно этого странного сооружения была равна почти что нулю, и поэтому было видно очень отчетливо, как этот человек шевелит губами, хмурится и иногда кому-то на что-то повелительно указывает пальцем.
      
       Вдруг он поднял голову (может быть, случайно), вздрогнул и, барахтаясь в пространстве, как неопытный пловец, приблизился к иллюминатору.
      
       Эй! Эй! закричали ему хором пассажиры нашего аппарата (как будто он мог слышать!) и замахали руками.
      
       Он кое-как справился с проблемой передвижения, ухватился за какую-то держалку и расплющил лицо по стеклу иллюминатора. Он смотрел в нашу сторону с выражением такого отчаяния, какое можно увидеть только на лице человека, ожидающего казни.
      
       Но что больше всего меня сбило с толку и ошеломило - это то, что этот изможденный, плешивоватый и обросший неопрятной бородой человек был чем-то похож на упитанного, благополучного, бритого и уверенного в себе Лешку Букашева. Конечно, я понимал, что это никак не мог быть Букашев. Тот остался где-то в далеко м прошлом. Но едва я так подумал, как заметил, что взгляд этого человека остановился на мне. Боже мой! У меня мурашки пробежали по коже. Это никак не мог быть Букашев, но я себе представить не мог, что это не он. Он меня явно узнал. Увидев меня, он весь задрожал, встрепенулся и стал отчаянно жестикулировать, словно хотел мне что-то сказать. Моя рука инстинктивно дернулась, чтобы ему ответить, но в это время у нас включились, видимо, тормозные двигатели, потому что космический дом с бородатым узником вдруг подпрыгнул в пространстве и стал стремительно удаляться, резко уменьшаясь в размерах, как выпущенный из рук воздушный шарик.
      
       Я хотел обсудить увиденное со своим соседом, но он, кажется, ничего не видел. Во всяком случае, когда я к нему повернулся, он с карандашом в руках читал какую-то брошюру, что-то подчеркивая и делая пометки на полях. Я заглянул снизу, чтобы посмотреть название брошюры. Это было известное сочинение Ленина "Государство и революция" в переводе на немецкий язык.
      
       Вид этого чел овека, занимающегося столь мирным и обыкновенным делом, успокоил меня, и я решил, что, видимо, задремал и спьяну мне что-то такое вот примерещилось.
      
       Надеясь прийти в себя, я прикончил последний пузырек смирновки, но от него меня так развезло, что сознание мое вскоре опять помрачилось и я заснул.
      
       БОРТОВОЙ НОМЕР-38276
      
       Я очнулся от тишины и не сразу понял, что происходит. Наш аппарат уже не гудел, не свистел, не дрожал. Многие пассажиры, покинув места, со своими портфелями, сумками и чемоданчиками молча толпились в проходе.
      
       Спьяну и спросонья я не мог сразу вспомнить, откуда, куда и зачем летел. Но, посмотрев в окно, сразу вспомнил.
      
       За стеклом иллюминатора я увидел покрытое выжженной травой поле, потрескавшиеся рулежные дорожки и невдалеке большое здание из стекла и бетона. На верхней части здани я увидел выложенное большими буквами слово:
      
       МОСКВА
      
       Под надписью были размещены в ряд какие-то портреты, а над крышей, в лучах жарког о июльского солнца ярко полыхала рубиновая звезда.
      
       Мог ли я оставаться спокойным? Необычайно волнуясь, я вскочил на ноги, но в это время по радио объявили, что работники местной аэродромной службы не могут найти для нашей машины подходящего трапа, поэтому пассажиров просят не волноваться и не толпиться в проходе, высадка будет объявлена особо.
      
       - Этого следовало ожидать, - вернувшись на свое место, сказал мой юный сосед. - Наверное, наш космоплан для них уже техника вчерашнего дня, и у них для него нет подходящих приспособлений.
      
       Я не ответил. Я смотрел в окно и не мог оторваться от того, что увидел. Рядом с нашим аппаратом, на соседней стоянке стоял ободранный и сильно накрененный на левую сторону самолет "Ил-62", бортовой номер... 38276.
      
       Что бы это могло значить?
      
       Я ничего не соображал. Я не понимал, как могло случиться, что этот допотопный тихоход, который не способен развить даже скорость звука, оказался здесь раньше нас.
      
       И тут меня осенила догадка: провокация!
       < P>Да, конечно, весь этот полет в будущее был сплошной и ловко подстроенной провокацией.
      
       Надо же, как сработали!
      
       Значит, и Руди, который уверял меня в возможности путешествий во времени, и фройляйн Глобке, и Джон, и арабские похитители, и Лешка Букашев, и весь экипаж самолета, который они выдавали за космоплан, действовали по одному и тому же тщательно разработанному в КГБ сценарию и привезли меня в Москву, но не две тысячи какого-то года, а в сегодняшнюю.
      
       А я, дурак (мало меня учили), так легко попался на эту примитивную удочку.
      
       Сразу протрезвев, я стал лихорадочно искать выход из положения. Но что я мог придумать?
      
       Я подавил в себе первый панический импульс куда-то бежать, спрятаться в туалет, забиться под сиденье. Я всегда знал, что в критические минуты нелепые действия - это ускоренный путь к гибели. Но что же мне было делать? "Напасть на экипаж! - подсказал мне мой черт не очень уверенно. - Напасть на экипаж, захватить заложников и потребовать немедленного возвращения сам олета в Мюнхен". Эту идею я тут же отверг как совершенно неосуществимую. У меня не было с собой ни бомбы, ни пистолета, ни даже перочинного ножа, ничего такого, чем я мог бы угрожать экипажу. Обдумывая положение, я продолжал смотреть в окно и вдруг заметил, что портреты на фронтоне аэровокзала вовсе не те, с которыми я простился, улетая отсюда несколько лет тому назад. Сквозь запотевшее стекло они были плохо видны, но что-то в них было непривычное.
      
       Их было пять.
      
       На левом с краю был нарисован человек, похожий на Иисуса Христа, но не в рубище, а во вполне приличном костюме с жилеткой, галстуком и даже, кажется, с цепочкой от часов. Рядом с ним помещался Карл Маркс. Два портрета справа изображали Энгельса и Ленина. Но меня потрясли портреты не основоположников единственно правильного научного мировоззрения и даже не Иисус Христос (хотя он в этой компании выглядел не совсем своим), а лицо, запечатленное на среднем портрете. Этот бородатый человек, в просторной армейской робе с маршальскими погонами и слегка распахнутым воротом был похож... ну на кого бы вы подумали?.. Да, да? Все на того же Лешку Букашева, с которым я пил пиво в Английском парке, который три часа тому назад следил за моим вылетом в Мюнхенском аэропорту и которого я вроде бы только что видел в диковинном космическом аппарате. Этот Лешка, хотя и с бородой, был больше похож на настоящего Лешку, потому что вид был такой же благополучный и самоуверенный, как в жизни, правда, взгляд у этого был намного пронзительнее, чем у живого.
      
       Я схватился за голову и застонал.
      
       - Боже! - подумал я. - Ну что же все это значит? Почему мне все время мерещится этот проклятый Букашев? Неужели я уже допился до белой горячки?
      
       - Ну, хорошо, - сказал я себе самому. - Допустим, я ни в каком космосе не был, а летел на самом обыкновенном "Боинге". Допустим. Проксима Центавра и космический аквариум, внутри которого плавал Букашев, были всего лишь оптическими трюками, разработанными в лабораториях КГБ. Но что означает вся эта мешанина портретов? Тож е трюки только для того, чтобы ввести меня в заблуждение? Этого быть не может.
      
       К тому, где, какие и в каком порядке вешать портреты, власти на моей родине всегда относились с предельной серьезностью, за всякие вольности в этом деле в прежние времена давали довольно-таки большие сроки. Поверить в то, что их повесили всего лишь ради примитивного обмана попавшего в ловушку растяпы, я, честно говоря, просто не мог. Но тогда что же это все-таки может значить? Что я должен был предположить? Что Лешка на своем "Иле" летел быстрее, чем я на "Боинге"? Что за три часа полета он успел дослужиться до маршала, отрастить бороду, захватить власть и развешать свои портреты? Предположения дикие, но ничего более правдоподобного мне в голову не приходило.
      
       Пока я напрягал свою одуревшую голову, к нашей машине подкатили два громоздких транспортных средства лягушиного цвета. Какая-то странная комбинация бронетранспортера с паровозом. Во всяком случае, передвигались они, вероятно, с помощью пара, густые клубы которого вырывались из расположенной на носу трубы. Как только бронетранспортеры остановились между нами и перекошенным "Илом", из откинутых люков один за другим, как грибы из корзинки, посыпались военные в коротких штанишках и с короткими автоматами. Они тут же рассредоточились и стали вокруг самолета, направив на него стволы своего оружия.
      
       Как раз в это время захрипело радио и херр Отто Шмидт сообщил, что московские власти трапа так и не нашли и пассажирам придется воспользоваться аварийной веревочной лестницей, за что он, капитан корабля, от имени экипажа и всей компании "Люфтганза" приносит свои глубочайшие извинения.
      
       Впрочем, людям уже так не терпелось покинуть аппарат, что они готовы были спускаться не то что по веревочной лестнице, а даже и просто по веревке. Тем более, что портреты, как я заметил, никого, кроме меня, нисколько не взволновали.
      
       Очередь стала продвигаться вперед. Я схватил свой "дипломат" и оказался последним в очереди. Предпоследним был мой юный сосед.
      
       У открытого лю ка две стюардессы, устало улыбаясь, желали пассажирам счастливого времяпровождения и напоминали, что обратный рейс состоится ровно через месяц.
      
       Откровенно говоря, я очень волновался, не зная, что ждет меня там, внизу. Поэтому, поравнявшись с одной из стюардесс, я спросил ее, не может ли она выдать мне еще пару бутылочек "Смирнофф", и, широко открыв рот, показал, что там все горит.
      
       Она сначала не поняла, а когда поняла, довольно холодно объяснила, что компания обслуживает пассажиров только во время полета, а полет закончен.
      
       Я опять открывал рот, хлопал себя по груди, словами и знаками объяснял, что очень нужно, поскольку имею небольшой копфшмерце, то есть головную боль, но она к моим объяснениям осталась равнодушной, как природа.
      
       Между тем, пока я объяснялся, остальные пассажиры уже покинули самолет. Я подошел к распахнутому люку, глянул вниз и отшатнулся. Земля была далеко, а веревочная лестница казалась очень ненадежной. И вообще, с какой стати, платя такие деньги, я должен лазить по каким-то веревкам, как обезьяна? Но, когда я посмотрел, что творится внизу, мне и вовсе стало не по себе. Пассажиры, спустившиеся до меня, стояли, окруженные плотным кольцом военных, направивших на них автоматы. Военные подгоняли пассажиров и поодиночке чуть ли не вталкивали в один из бронетранспортеров.
      
       - Давай, давай, поживее! - покрикивал коренастый офицер с четырьмя звездочками на погонах, видимо, капитан.
      
       Машина скрипела, пыхтела, заглатывая пассажиров, которые повиновались безропотно. Только один пытался воспротивиться. Это был мой сосед- террорист.
      
       - Геноссе! - кинулся он к капитану. - Их бин айн коммунист. Не надо давай- давай, надо дружба-мир. Давай-давай не надо.
      
       - Как это не надо давай-давай? - удивился капитан. - Надо давай-давай. - Он засмеялся и дал бедняге пинка, от которого тот влетел в машину, как мяч в во- рота.
      
       Капитан вопросительно посмотрел на меня. Мне стало не по себе, и я невольно попятился внутрь космоплана, по тут же наткнулся на что-то железное . Я оглянулся и вздрогнул. Сзади, упираясь в меня автоматом, стоял неизвестно как оказавшийся здесь коротконогий солдат и, не мигая, смотрел на меня своими раскосыми азиатскими глазами.
      
       Я все понял и двинулся к выходу, чтобы спускаться, когда услышал снизу фразу, меня удивившую.
      
       - Рамазаев! - крикнул капитан. - Писателя не трогай, он не наш.
      
       - Слушаюсь! - отозвался Рамазаев и мимо меня сиганул вниз, на лету перебирая перекладины веревочной лестницы.
      
       Не успел я подумать, откуда они узнали, что я писатель, как Рамазаев и его командир вскочили в плюющуюся паром машину и она отвалила, дав резкий тревожный гудок.
      
       Не понимая, что происходит, я оглянулся на стюардессу. Та улыбнулась и вдруг быстро протянула мне пузырек "Смирнофф".
      
       - Данке шен, - сказал я и хотел сразу раскупорить полученное, но увидел, что внизу появилась новая группа военных: трое мужчин и две женщины. Они были тоже в коротких штанах и юбках, но лучшего качества, чем те, первые. И все, кроме одного, в кепка х. У всех троих мужчин и у одной женщины звезды на погонах были явно генеральского достоинства, другая женщина, помоложе, была всего лишь капитаном. Один из генералов был, видимо, духовного звания. На нем была темная, но очень короткая, до колен, ряса с лампасами в нижней части, на голове монашеский клобук, тоже с большим козырьком, и на груди крупная и, может быть, даже серебряная звезда. На концах каждого луча звезды были кресты. Такая же звезда с крестами была и на клобуке. У женщины-генерала были лампасы на юбке, но в целом форма ее особого удивления не вызывала.
      
       У генералов на груди было много орденов, а у женщины-капитана всего две какие-то медали. Видимо, все были очень коротко пострижены, потому что даже у женщин волосы из-под кепок не выбивались.
      
       СЕРДЕЧНАЯ ВСТРЕЧА
      
       Приблизившись к нижнему краю веревочной лестницы, они остановились и смотрели на меня снизу вверх, слегка жмурясь от слепящего солнца и приветливо улыбаясь. Я им тоже неуверенно улыбнулся и продолжал сто ять, не зная, что делать. Так мы и играли в гляделки, пока из группы военных не вышел вперед, видимо, главный из генералов. Он был самый высокий из них, самый упитанный, и на погонах у него было не по одной звезде, как у других, а по две.
      
       Ну что ж вы, Виталий Никитич? сказал он низким рокочущим голосом. - Спускайтесь, мы вас ждем.
      
       Из этого обращения явствовало, что они не только осведомлены о моей профессии, но и имя мое для них не секрет.
      
       Я колебался, не представляя, как приступить к спуску. Затем, решившись, лег на живот и весьма унизительным способом - ногами вперед - медленно пополз к открытому люку. Представляю, как смешно это выглядело снизу. Впрочем, и сверху тоже (одна из стоявших надо мной стюардесс не выдержала и хихикнула).
      
       Когда ноги мои уже повисли над бездной, я вдруг панически испугался, почувствовал, что сползаю, но не могу найти беспомощно свисающими ногами никакой точки опоры. Я вцепился ногтями в резиновый коврик, но он был слишком скользкий. Возможно, я бы ухну л вниз и на том закончилась бы моя авантюра, но стюардессы завизжали не своим голосом, на их крик выскочил из своей кабины лично херр Отто Шмидт и в последнюю минуту ухватил меня за руки.
      
       Пока он меня держал, я наконец нащупал ногою перекладину.
      
       - Форзихт, форзихт (8), волновался херр Шмидт.
      
       Он отпустил сначала одну мою руку, а когда я ухватился ею за веревку, отпустил и вторую.
      
       Я начал свой осторожный спуск, а те, которые стояли внизу, вдруг зааплодировали. Я подумал, что они надо мной издеваются, и разозлился Злость придала мне сил, и остаток пути я проделал уже гораздо увереннее, тем более что приближение к земле делало мой спуск все менее опасным. Следом за мной был спущен на веревке мой "дипломат".
      
       Спускаясь, я не исключал того, что буду немедленно арестован. Но ничего подобного не случилось. Как только я почувствовал под ногами твердую почву, военные приблизились, и я заметил, что украшавшие их значки и ордена были сделаны из пластмассы. Главный генерал подошел первым , подал мне свою пухлую руку и сказал с улыбкой:
      
       - Слаген.
      
       Думая, что "Слаген" это его фамилия, я ему назвал свою, хотя он ее знал и так. Затем ко мне приблизился другой генерал, протянул руку и тоже сказал: "Слаген" Полагая, что второй Слаген приходится братом первому, я представился и ему. К моему удивлению, обе женщины и священник тоже оказались Слагенами.
      
       После того как я всем представился, возникла неловкая пауза, но затем главный генерал дал знак своим спутникам, они перестроились, и женщина-капитан оказалась между главным и мной.
      
       - Ну что ж, Виталий Никитич, - сказал генерал, по-прежнему улыбаясь. - Позвольте от имени нашей небольшой комписовской делегации сердечно поздравить вас с возвращением. Как говорилось в старину, добро пожаловать на родную землю! - Он широко раскинул руки, как будто хотел меня обнять, но тут же опустил их.
      
       Я не успел ответить, как заговорила женщина-капитан:
      
       Виталий Никитич, комсор Смерчев сердечно поздравляет вас с прибытием и говорит "Добро пожаловать на родную землю!"
      
       - Я это понял, - сказал я, я не глухой.
      
       - Он говорит, что он не глухой, сказала капитан генералу. Скажи ему, - передал генерал, - что я восхищен тем, что он в его возрасте так прекрасно выглядит и даже не утратил слуха.
      
       Пока женщина непонятно зачем повторяла его слова, я смотрел на них удивленно почему они считают, что я в свои сорок неполных лет должен был оглохнуть? Выразив свое восхищение моим состоянием, генерал попросил разрешения представить мне всех членов делегации.
      
       - Меня, - сказал он, - зовут Смерчев Кому-Не-Иванович.
      
       - Кому-Не-Иванович? - повторил я удивленно.
      
       Капитан перевела (если можно было назвать повторение тех же слов на том же языке переводом) мои слова генералу, тот засмеялся (другие генералы его поддержали) и объяснил, что некоторые подчиненные действительно зовут его за глаза Кому-Не-Иванович, хотя на самом деле он не Кому-Не, а Коммуний Иванович. А еще он сказал, что он генерал-лейтенант литературной службы, Главкомпис республики и председатель Юбилейного Пятиугольника.
      
       Тут же Коммуний Иванович представил мне других членов делегации, которых имена и должности я располагаю в порядке представления:
      
       Сиромахин Дзержин Гаврилович, генерал-майор БЕЗО, первый заместитель Главкомписа по БЕЗО, Второй член Юбилейного Пятиугольника.
       Коровяк Пропаганда Парамоновна, генерал-майор политической службы, первый заместитель Главкомписа по политическому воспитанию и пропаганде. Третий член Юбилейного Пятиугольника.
       Отец Звездоний, генерал-майор религиозной службы, первый заместитель Главкомписа по духовному окормлению, Четвертый член Юбилейного Пятиугольника.
       Полякова Искрина Романовна, капитан литературной службы, Пятый член и секретарь Юбилейного Пятиугольника.
      
      
       Хотя Искрина Романовна слово в слово повторяла все, что говорили члены делегации, я понимал далеко не все. Я не очень понял, что означают все эти звания и должности, почему у них такие странные имена, кто т акой Главкомпис, о каком Юбилейном Пятиугольнике идет речь и вообще что это такое. Да и в самом русском языке, как я заметил, за время моего отсутствия появилось много новых слов, понятий и выражений. Представив себя и своих спутников, Коммуний Иванович спросил (а капитан перевела), есть ли у меня какие-нибудь вопросы.
      
       Вопросов у меня было так много, что я не знал, с какого начать. И спросил для начала, что такое Юбилейный Пятиугольник и чей юбилей собирается он отмечать.
      
       Коммуний Иванович охотно мне разъяснил, что Юбилейный Пятиугольник это специально назначенный творческим Пятиугольником комитет, которому поручено подготовить и провести на высоком идейном уровне мой юбилей.
      
       - Мой юбилей? - переспросил я недоуменно. - А, ну да, мне же на днях исполнится сорок лет. Я совсем выпустил это из виду.
      
       Вы говорите, сорок лет? - Смерчев переглянулся со своими спутниками. - Да нет, Виталий Никитич, - улыбнулся он снисходительно. - Вам не сорок. Вам сто лет исполняется.
      
       Я сначала удив ился, но тут же все понял.
      
       - Ну да, - сказал я. Ну конечно, сто лет. А мне это, честно говоря, почему- то даже и в голову не пришло, хотя, если бы я подумал, то мог бы и сам догадаться.
      
       Я даже рассмеялся, и весь Пятиугольник доброжелательно посмеялся вместе со мной. Думая о причудах времени, я все еще бормотал какие-то бессмысленные слова и междометия вроде "ах!", "ну и ну!", "надо же!".
      
       - Скажите, спросил я генерала, - а откуда вы меня вообще знаете?
      
       Все они на сам вопрос никак не реагировали, словно не слышали, но после того, как Искрина Романовна повторила его, тут же дружно заулыбались, а Коммуний Иванович развел руками:
      
       - Ну что вы, Виталий Никитич, ну как же мы вас можем не знать, когда мы ваши произведения тщательно изучали еще в предкомобах.
      
       - Комсор Смерчев говорит, - повторила переводчица, как же мы вас можем не знать, когда мы ваши произведения тщательно изучали еще в предкомобах.
      
       - Где? Где? - переспросил я.
      
       - В предкомобах, повторила она. - Разве вы не учились никогда в предкомобе?
      
       - А что это такое?
      
       - Предкомоб это значит предприятие коммунистического обучения.
      
       - Понятно, - сказал я. - И вы лично тоже изучали мои произведения в предкомобе?
      
       - Ну как же, Виталий Никитич, у нас каждый предкомбовец в обязательном порядке изучает предварительную литературу.
      
       Нет, все-таки моя жена права, утверждая, что постоянное употребление алкоголя разрушительно влияет на умственные способности человека. Задавая вопросы и получая ответы, я все меньше что-либо понимал, а сведение о том, что существует, оказывается, какая-то предварительная литература, повергло меня в уныние.
      
       - Ну хорошо, - сказал я. - Я очень рад, что вы в предкомобах так хорошо усвоили предварительную литературу, но я не могу понять, каким же все-таки образом вы узнали о моем приезде.
      
       Члены делегации переглянулись между собой, а Коммуний Иванович улыбнулся и развел руками:
      
       - Что ж вы, Виталий Никитич, так плохо о нас думаете? Мы не отрицаем, в работе нашей разведки есть еще некоторые недостатки, но неужели вы думаете, что за шестьдесят лет она не могла справиться с такой, прямо скажем, несложной задачей?
      
       - Однако нам пора идти, - вмешался молчавший до того Дзержин Гаврилович. А то жарко. Прямо как в Гонолулу, - добавил он и, усмехнувшись, посмотрел на Коммуния Ивановича.
      
       Ну, в Гонолулу, - подхватил Коммуний, я думаю, может быть, даже и попрохладнее. Там все-таки климат морской, влажный и постоянно дует океанский бриз. А у нас климат континентальный.
      
       Намек их я понял и осведомленность оценил. И только сейчас сообразил, что именно произошло. Я самонадеянно думал, что оставил Букашева далеко позади, а на самом деле он на своем допотопном "Иле" прилетел сюда шестьдесят лет назад и, конечно, давным-давно умер. Но его отчет о встрече со мной в Мюнхене и о задуманном мной путешествии был подшит к делу и учтен.
      
       Нет, странная и загадочная все-таки штука время.
      
       Тут мне вспомнилось мое видение в космосе, и я подумал, что э то была, конечно, всего-навсего галлюцинация.
      
       Меня смущал еще портрет на фронтоне аэровокзала, уж очень напоминал он Букашева. Но, с другой стороны, и члены Юбилейного Пятиугольника мне тоже кого-то напоминали. Забегая вперед, скажу, что потом в Москве будущего я встречал много людей, очень похожих на встреченных в прошлом. Иногда настолько похожих, что я кидался к ним с распростертыми объятиями и каждый раз попадал, конечно, впросак. Как я понял впоследствии, набор внешних черт человека в природе, в общем-то, ограничен, только внутренняя суть личности неповторима. Впрочем, и в прошлом, и в будущем, и в настоящем я встречал много людей очень даже повторимых. Пока я так размышлял, мне было предложено пройти в здание аэровокзала, где меня (так сказал Коммуний Иванович) с нетерпением ждут мои читатели и почитатели.
      
       Мы двинулись в путь. Между мной и Коммунием Ивановичем шла Искрина Романовна, слева от Коммуния Ивановича переваливалась, как утка, коротконогая и жирная Пропаганда Парамоновна, по праву ю руку от меня, расправив плечи, вышагивал Дзержин Гаврилович, а за ним шкандыбал, ударяя одной ногою в бетон, и одновременно весь дергался, кособочился, тряс всклокоченной бороденкой и при этом как-то как бы гримасничал и подмигивал отец Звездоний.
      
       По дороге я спросил Коммуния Ивановича, почему он обращается ко мне не прямо, а через переводчицу.
      
       - Разве, - спросил я, - мы говорим с вами не на одном и том же языке.
      
       Он вежливо подождал перевод, потом объяснил, что хотя мы действительно пользуемся приблизительно одним и тем же словарным составом, каждый язык, как известно (мне это как раз не было известно), имеет не только словарное, но и идеологическое содержание, и переводчица для того и нужна, чтобы переводить разговор из одной идеологической системы в другую.
      
       - Впрочем, - добавил он тут же, если это вас смущает, давайте попробуем обойтись без перевода. Но в случае затруднений Искрина Романовна к вашим услугам. У вас есть еще какие-нибудь вопросы?
      
       - Скажите, пожалуйста, - спросил я, ужасно волнуясь, - а какой политический строй существует сейчас в вашем государстве?
      
       Смерчев переглянулся с остальными спутниками, остановился и, положив руку мне на плечо, торжественно сообщил:
      
       - Никакого политического строя, Виталий Никитич, у нас не существует. Впервые в истории нашей страны и всего человечества у нас построено бесстроевое и бесклассовое коммунистическое общество.
      
       - Что вы говорите! - всплеснул я руками. - Неужели вы построили самый настоящий коммунизм?
      
       - Ну конечно же, самый настоящий, - подтвердил Смерчев.
      
       - Не игрушечный же, - вставил свое слово Дзержин Гаврилович и посмотрел на меня как-то странно.
      
       - Неужели, неужели, неужели это случилось? - бормотал я. - А я-то не верил! А я-то сомневался! И сколько я глупостей по этому поводу наговорил!
      
       - Да уж наговорили, строго заметила Пропаганда Парамоновна.
      
       - Ну, наговорил так наговорил, - защитил меня энергично Дзержин Гаврилович. - Это было давно, и, возможно, в те времена Вит алий Никитич находился под сильным посторонним влиянием.
      
       Это утверждение меня удивило, и я возразил, что посторонних влияний я в прошлой жизни, в общем, более или менее избегал.
      
       - Это мы знаем, - сказал Дзержин Гаврилович.
      
       Вы, конечно, всегда отличались самостоятельностью суждений, но в жизни, знаете ли, встречаются люди, которые действуют на нас гипнотически. Вы можете относиться к такому человеку даже весьма иронически, но стоит ему сказатьслово, и вы, проклиная самого себя, готовы нестись на край света.
      
       - Даже в какую-нибудь такую дыру вроде Торонто! - весело подхватил Смерчев.
      
       Черт подери, подумал я, на что это они намекают? На то, что они про меня все знают? Ну да, ну правильно, у них было времени достаточно, чтобы собрать на меня большое досье. Но зачем они перебирают это давно прошедшее прошлое и что хотят из него извлечь?
      
       - Значит, вы говорите, - вернулся я к прерванной теме, - что коммунизм все- таки построен? А я, признаться, этого не ожидал и не предвидел. Дело в том, что по части передового мировоззрения я всегда был слабоват. У меня был ум такой, знаете, ненаучный, и по марксистской теории у меня всегда были очень плохие отметки. Но вы не думайте, я очень рад, что все получилось не так, как я думал. Слава Богу, что я ошибся.
      
       - Кому слава? - удивленно переспросила Пропаганда Парамоновна.
      
       - Он сказал: "слава Богу", - повторила мои слова Искрина Романовна.
      
       - А никакого Бога нет, - подскочил вдруг отец Звездоний и стукнул правой ногою в землю. - Совершенно никакого Бога нет, не было и не будет. А есть только Гениалиссимус, который там, наверху, - Звездоний ткнул пальцем в небо, - не спит, работает, смотрит на нас и думает о нас. Слава Гениалиссимусу, слава Гениалиссимусу. - забормотал он, как сумасшедший, и стал правой рукой производить какие-то странные движения. Вроде крестился, но как-то по- новому. Всей пятерней он тыкал себя по такой схеме: лоб левое колено правое плечо левое плечо правое колено лоб.
      
       Все другие тоже остановились и тоже стали, повторяя те же движения, бормотать: - "Слава Гениалиссимусу, слава Гениалиссимусу".
      
       Я смотрел на них с удивлением и даже с некоторой опаской. Мне показалось, что все они, может быть, от жары слегка тронулись.
      
       Виталий Никитич, услышал я озабоченный шепот. Вам тоже следует перезвездиться.
      
       Это шептала мне переводчица. Я посмотрел на нее и ужимками показал, что звездиться не умею. Но, перехватив удивленный взгляд Пропаганды Парамоновны, я тоже как-то так подергал рукой, чем ее, видимо, удовлетворил не совсем.
      
       Завершив этот странный и не очень понятный мне ритуал, все сразу успокоились, и мы пошли дальше.
      
       По дороге Коммуний Иванович разъяснил мне, что построение реального коммунизма стало практически возможным в результате Великой Августовской коммунистической революции, подготовленной и осуществленной под личным руководством и при участии Гениалиссимуса.
      
       - Надеюсь, вы поняли, - сказал он, - что Гениалиссимус - наш любимый, дорогой и единственный вождь.
       < P>- Да-да, - сказал я. - Я догадываюсь. Только я не очень понимаю, что означает это слово "Гениалиссимус". - Что это, имя, фамилия, звание или должность?
      
       - Это все вместе, - сказал Смерчев. - Видите ли, у нас, комунян, у всех были имена, данные нам при рождении, а потом мы их заменили на те, которые получили во время звездения, то есть звездные имена. Эти имена отражают направление основной деятельности каждого человека. А имя Гениалиссимус возникло совершенно естественно Дело в том, что Гениалиссимус является одновременно Генеральным секретарем нашей партии, имеет воинское звание Генералиссимус и, кроме того, отличается от других людей всесторонней такой гениальностью. Учитывая все эти его звания и особенности, люди называли его "наш гениальный генеральный секретарь и генералиссимус". Но, как известно, кроме прочих достоинств, наш вождь отличается еще исключительной скромностью. И он много раз просил нас всех называть его как-нибудь попроще, покороче и поскромнее. Ну и в конце концов привилось такое в от простое и естественное имя - Гениалиссимус.
      
       Казалось, далеко ли было от места нашей встречи до аэровокзала, но на этом пути Смерчев рассказал, как и для чего была совершена Великая Августовская революция.
      
       От него я узнал, что Гениалиссимус, будучи еще только простым генералом госбезопасности, часто задумывался, почему так хорошо и научно разработанное построение коммунизма все-таки не удается. Многократно и самым тщательным образом проработав все научные первоисточники и теоретические расчеты, он выявил ошибки, которые были совершены при строительстве коммунизма. Прежние руководители партии и государства, иногда вульгаризируя великое учение, пытались построить коммунизм без учета местных и общих условий. В свое время даже великий Ленин полагал, что коммунизм можно построить сразу на всей планете, произведя для этого мировую революцию. Затем было выдвинуто положение, что первую стадию коммунизма социализм можно построить и в одной отдельно взятой стране. Так и было сделано. Однако переход от с оциализма к коммунизму оказался делом гораздо более сложным, чем казалось вначале. Все попытки построения в одной стране коммунизма оказались безуспешными. Проанализировав эти попытки и революционно развивая теорию, будущий Гениалиссимус уже тогда пришел к единственно правильному выводу, что корень неудач заключался в том, что прежние строители, руководствуясь вульгаризаторскими идеями, проявляли поспешность, не учитывали ни масштабов страны, ни неблагоприятных погодных условий, ни отсталости значительной части многонационального населения. В конце концов будущий Гениалиссимус пришел к простому, но гениальному решению, что коммунизм можно и нужно для начала построить в одном отдельно взятом городе.
      
       И это свершилось! В исторически сжатый период коммунизм построен в пределах Москвы, которая стала первой в мире отдельной коммунистической республикой (сокращенно МОСКОРЕП).
      
       Простите, - сказал я, я не совсем понял. Москва больше не входит в состав Советского Союза?
      
       - Не только входит, но по-пре жнему является его географической, исторической, культурной и духовной столицей, - гордо сообщил Смерчев. - Но наш любимый Гениалиссимус со свойственной ему прозорливостью разработал теорию, по которой возможно мирное сосуществование двух общественных систем в пределах одного государства.
      
       - Ага! - обрадовался я тому, что начал кое-что понимать. - Это, значит, как в Китае. Они тоже в свое время разработали теорию двух систем.
      
       Видимо, я сказал что-то не то. Члены делегации как-то странно переглянулись.
      
       - Ну зачем так говорить? - возразил отец Звездоний.
      
       - Да, улыбнулась Пропаганда Парамоновна, - от вашего заявления попахивает метафизикой, гегельянством и кантианством.
      
       - Ну почему же, почему же? вмешался немедленно Дзержин Гаврилович. Виталий Никитич высказывает только то, что думает. Правильно, Виталий Никитич?
      
       - Да, конечно, правильно, быстро согласился я, благодарно посмотрев на Дзержина.
      
       А что касается Китая, снисходительно сказал Смерчев, то сравнивать эту с грану с великим Советским Союзом, право, никак не стоит Китай включает в себя социалистические территории и такие зловредные очаги капиталистического разложения, как Гонконг, Тайвань и остров Хонсю. В то время как Советский Союз, являясь в целом социалистическим континентом, имеет коммунистическую сердцевину, которая стала могучим и вдохновляющим примером для всех народов, еще пока этой стадии не достигших. Разница, согласитесь, принципиальная.
      
       По мере нашего приближения к аэровокзалу я все пристальнее вглядывался в висевшие на фронтоне портреты и спросил Смерчева, кто этот человек, похожий на Иисуса Христа.
      
       Как кто? - удивился Смерчев. Это и есть Иисус Христос.
      
       Но мы поклоняемся ему, завертелся и стукнул ногой отец Звездоний, - не как какому-то там сыну Божьему, а как первому коммунисту, великому предшественнику нашего Гениалиссимуса, о котором Христос правильно когда-то сказал: "Но идущий за мною сильнее меня!"
      
       Я совершенно точно знал, что эти слова принадлежали не Христу, а Иоан ну Крестителю, но на всякий случай возражать не стал.
      
       На кирпичной стене аэропорта я увидел старую, полустертую надпись: "Внимание! Двери открываются автоматически!" Но никаких дверей вовсе не оказалось, проем в стене был ничем не закрыт.
      
       Смерчев приостановился, пропуская меня вперед. Я шагнул в проем, и тут сразу грянула музыка, и огромная толпа людей дружно стала размахивать красными флажками, транспарантами, портретами Гениалиссимуса и... я глазам своим не поверил... моими.
      
       Дзержин сразу выскочил вперед и плечом стал проламываться сквозь толпу, за ним, тоже отпихиваясь от народа, шел Смерчев, а за Смерчевым - я.
      
       Лозунги на транспарантах были примерно такие:
      
       ДА ЗДРАВСТВУЕТ ГЕНИАЛИССИМУС!
       ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!
       МЫ ЛУЧШЕ ВСЕХ!
       НАША СИЛА В ПЯТИЕДИНСТВЕ!
       СЛАВА КПГБ!
       ПРЕДВАРИТЕЛЬНУЮ ЛИТЕРАТУРУ ВЫУЧИМ И ПЕРЕВЫУЧИМ!
      
      
       Еще не успев ни в чем разобраться, я оказался на каком-то возвышении вроде сцены, за столом, покрытым красной бумагой. В том же примерно порядке, в котором мы только что шли, расположились по обе стороны от меня члены комписовской делегации. Искрина Романовна, устроившись за моим левым плечом, шепнула мне на ухо, что готова мне помочь, если чего непонятно.
      
       Коммуний Иванович встал и поднял руку. Музыка смолкла. Раздались бурные аплодисменты. Смерчев знаками остановил и их.
      
       - Дорогие комуняне и комунянки! - взволнованно начал Смерчев. - Гениалиссимус лично поручил мне представить вам нашего дорогого, уважаемого, запоздалого гостя. - Тут опять раздались дружные аплодисменты. - Шестьдесят лет, мужественно преодолевая исключительные трудности, добирался он сюда из своего отдаленного прошлого, чтобы увидеть своими глазами нас и наши свершения и от имени ушедших поколений глубоко поклониться нашему любимому Гениалиссимусу за его неутомимую деятельность на благо нашего народа и всего человечества.
      
       Честно говоря, я уже плохо помню все, что он говорил. Помню только, что он очень высоко отозвался о моих литературных достижениях, в которых я, как он выразился, смело бичевал пороки современного мне социалистического общества, за что был несправедливо наказан культистами, волюнтаристами, коррупционистами и реформистами, пробравшимися в ряды партии. Тем не менее моя мужественная и нелицеприятная критика отдельных недостатков сыграла свою скромную, но все- таки положительную роль в том движении, которое в конце концов закончилось Великой Августовской революцией.
      
       Речь Смерчева многократно прерывалась самыми бурными аплодисментами, и при этом публика каждый раз скандировала имена Гениалиссимуса и мое.
      
       Вообще, в целом, это была такая трогательная встреча, что я даже не могу передать. Один за другим поднимались на трибуну разные люди: рабочие, инженеры, студенты.
      
       Под гром барабанов в зал было внесено знамя гвардейской части, которая, как выяснилось, носит мое имя.
      
       Пионеры поднесли мне огромный букет цветов, повязали на шею красный галстук и прочли стихи, из которых я запомнил такое ч етверостишие:
      
       Здесь, в Москорепе, каждый пионер,
       Читая ваши славные страницы,
       Старается брать с Карцева пример,
       По-карцевски работать и учиться.
      
       Собственно говоря, все выступавшие, приветствуя меня, обещали работать, учиться, нести воинскую службу и жить по-карцевски. Возможно, некоторые из них немного переборщили в своих похвалах, но признаюсь, мне их слова были тем не менее очень и очень приятны, а иногда даже у меня на глазах проступали слезы.
      
       Все они очень часто цитировали Гениалиссимуса (Гениалиссимус сказал, Гениалиссимус заметил, Гениалиссимус неоднократно указывал), но при этом, как ни странно, приписывали ему высказывания, крылатые выражения и поговорки, которые (я знал это наверняка) впервые были сказаны вовсе не им.
      
       Среди выступавших были Дзержин Гаврилович и отец Звездоний. Первый, произнеся в мой адрес самые лестные комплименты, призвал москореповцев по случаю моего приезда к еще большей коммунистической бдительности.
      
       - Мы, - сказал он, нисколько не сомневаемся, что Виталий Никитич приехал к нам с чистыми намерениями, но мы должны помнить, что таким же образом к нам могут проникнуть и скрытые враги.
      
       Речь отца Звездония была пересыпана цитатами из Священного писания, которое, если верить батюшке, было сочинено Гениалиссимусом.
      
       Примитивные коммунисты прошлого, сказал Звездоний, не будучи знакомы с основополагающим учением Гениалиссимуса, без достаточных оснований отвергали возможность таких, теперь уже совершенно неоспоримых явлений, как непорочное зачатие, воскресение, вознесение и второе пришествие. Теперь возможность таких явлений убедительно доказана современными достижениями науки и религии. Наглядный пример мы видим перед собой. Виталий Никитич, как мы знаем, давно умер. Но теперь он воскрес и явился к нам И если теперь среди нас найдется какой-нибудь, говоря словами Гениалиссимуса, Фома Неверный, что ж, он может подойти, потрогать Виталия Никитича и убедиться, что он явился к нам во плоти.
      
       Затем выступил руководитель отряда космонавтов Прогресс Анисимович Миловидов. Он сообщил о проведенном во время моего отсутствия уникальном космическом эксперименте. Оказывается, около девяти месяцев тому назад космонавты Ракета и Гелий Солнцевы под наблюдением находящегося вместе с ними доктора Пирожкова произвели зачатие в состоянии невесомости и теперь со дня на день ожидают младенца, который, по мнению доктора Пирожкова, должен быть мальчиком. Они надеются родить его к 67-му съезду партии и уже заранее приготовили ему имя Съездий. Миловидов прочел радиограмму, присланную космонавтами мне: "Любимого предварительного писателя поздравляем возвращением. Заканчиваем важный биолого- генетический эксперимент. Слава Гениалиссимусу. Солнцев, Солнцева, Пирожков".
      
       Все, что я увидел и услышал на этом митинге, было ужасно интересно, но немного утомительно. Поэтому я обрадовался, когда Смерчев сказал, что основная часть митинга окончена и ему остается только огласить Указ Верховного Пятиугольника.
      
       Поскольку это т указ самым непосредственным образом относился ко мне, я запомнил его слово в слово. Вот что в нем было сказано".
      
       "Учитывая выдающиеся заслуги в деле создания предварительной (докоммунистической) литературы, отсутствие наличия в его действиях преступного умысла, отсталость его мировоззрения и за давностью лет Карцева Виталия Никитича:
      
       Полностью реабилитировать и отныне считать полноправным гражданином Московской ордена Ленина Краснознаменной Коммунистической республики.
       Реабилитированного Карцева произвести в чин младшего лейтенанта литературной службы с присвоением ему звездного имени Классик.
       В связи с приближающимся столетием со дня рождения Классика Никитича Карцева объявить его юбилей всенародным праздником.
       Обязать Юбилейный Пятиугольник организовать подготовку к юбилею на высоком идейно-политическом уровне, а во всех трудовых коллективах провести торжественные митинги, собрания, читательские конференции с обязательным повторным изучением основных трудов Юбиляра.
       < /P>
      
       Указ, естественно, был подписан лично Гениалиссимусом.
      
       Тут же под музыку мне были вручены паспорт, военный билет и еще какие-то книжечки и бумажки, которые я запихнул к себе в "дипломат".
      
       Этот удивительный митинг завершился небольшим концертом, который вела девушка в чине лейтенанта. Стайка девочек в марлевых пачках исполнила танец маленьких лебедей. Затем выступили два акробата братья Неждановы. Пока они носили друг друга на руках, прыгали и делали сальто, к сцене приблизилась полная дама с румяными щеками и заплывшими глазками.
      
       Клянусь, я ее сразу узнал! Я знал ее на протяжении всей своей прошлой жизни от рождения и до отъезда в эмиграцию. Она никогда не менялась, всегда была того же возраста, той же комплекции и в том же самом черном бархатном платье. Сейчас это платье было гораздо короче, чем раньше, значительно выше колен, но зато с таким же, как в прошлом, большим декольте.
      
       Встреча с этой дамой меня так взволновала, что я позабыл о братьях Неждановых и смотрел исключит ельно на нее. Как только акробаты закончили свой номер, дама в черном поднялась на сцену, стала посередине и положила оголенные руки на свою большую и пышную грудь.
      
       - А теперь, - сказала ведущая, - в исполнении народной артистки Москорепа Зирки Нечипоренко прозвучит украинская народная песня...
      
       - "Гандзя-рыбка"! - закричал я и захлопал в ладоши.
      
       Члены президиума посмотрели на меня недоуменно. Я заметил, что как-то удивилась и публика. Оглянулась на меня и певица. Но ведущая не растерялась и одарила меня улыбкой.
      
       - Правильно. "Гандзя-рыбка"! - объявила она.
      
       Зирка Нечипоренко избоченилась, сделала мне глазки и, заламывая руки, жизнерадостно заверещала:
      
       Як на мэнэ Гандзя глянэ,
       В мэнэ зразу сэрце въянэ.
       Ой, скажите ж, добри люды,
       Що зи мною тепер будэ...
      
      
       Внимая певице, я чувствовал себя одновременно утомленным и растроганным до умиления. Наконец-то, пусть поздно, пришло ко мне оно, заслуженное признание. Ну в самом деле , что я заслужил, чего добился в прошлой жизни? Только того, что меня обзывали хулиганом, алкоголиком, контрабандистом, сексуальным разбойником, прислужником иностранных разведок, лакеем международного империализма, спекулянтом, фарцовщиком, паразитом, клеветником, свиньей под дубом, волком в овечьей шкуре, шавкой, которая лает из подворотни, Иваном, не помнящим родства, Иудой, продавшим Родину за тридцать сребреников. Я сейчас, право, даже затрудняюсь припомнить все оскорбительные эпитеты, которыми наградили меня в прошлом культисты, волюнтаристы, коррупционисты и реформисты. Теперь я был полностью вознагражден за все любовью и широким признанием, встреченным мною у комунян и у членов комписовской делегации, которые тут же стали называть меня моим новым именем Классик (кроме, впрочем, Дзержина Гавриловича, который стал называть меня "дорогуша"). Поэтому, когда мне предложили выступить с ответным словом, я ужасно разволновался.
      
       Я вышел на трибуну, помолчал, всмотрелся в эти красивые, пытливые и одухотв оренные лица.
      
       - Здравствуй, племя младое, незнакомое... - начал я и вдруг, не выдержав, разревелся.
      
       Вероятно, сказались волнение, усталость и последствия перепоя. От всего этого со мной случилась самая настоящая истерика. Я одновременно плакал, смеялся и дергался. Я попытался взять себя в руки, напрягся, и вдруг со мной что-то случилось. Тело мое утратило вес, я взмыл к потолку и медленно поплыл над головами.
      
       КАБЕСОТ
      
       Я очнулся от резкого запаха. Кто-то вливал мне в рот холодную воду, кто-то совал в нос клок ваты, пропитанной нашатырным спиртом.
      
       Открыв глаза, я увидел склоненное надо мной лицо Дзержина Гавриловича. Увидев, что я приш
       ел в себя, он наклонился еще ближе и быстро прошептал:
      
       - Только один вопрос: где ключ от сейфа?
      
       Я повел глазами из стороны в сторону и увидел, что мы находимся в какой-то маленькой комнатушке, что-то вроде медпункта, тут же были и все остальные комписы.
      
       - Извините, - сказал я ужасно слабым голосом. - Кажется, я немного переволновался.
      
       - Ничего, ничего, - сказал Смерчев. - Это бывает. Сейчас мы вас отвезем в гостиницу, в самую лучшую пашу гостиницу, там вы успокоитесь, отдохнете и придете в себя.
      
       Кажется, они торопились. Мне неудобно было их задерживать, но у меня в результате всех волнений (ну и время подошло) возникла потребность, вернее две потребности, и я, слегка, в общем-то, смущаясь, спросил, где у них тут уборная.
      
       - Уборная? - Смерчев наморщил лоб и вопросительно посмотрел на Искрину Романовну.
      
       - Классик Никитич имеет в виду КАБЕСОТ, - улыбнулась Искрина Романовна.
      
       - Ах, кабесот, - вздохнул Смерчев. - Ну да, действительно, кабесот. Ну как же я сразу не догадался! Ну это понятно, это естественно. Как говорит Гениалиссимус, ничто человеческое нам не чуждо, - сказал он и захихикал.
      
       Искрина Романовна вызвалась меня проводить, и я пошел, захватив с собой свой "дипломат", потому что по социалистической привычке боялся, как бы его не сперли. По дороге Искрина Романовна объя снила мне, что КАБЕСОТ означает Кабинет Естественных Отправлений. Подведя меня к дверям кабесота (там имелась соответствующая надпись), Искрина Романовна заботливо осведомилась, для какой надобности нужно мне это заведение, для большой или малой. Я покраснел и спросил, чем вызван ее интерес к такой, в общем-то, интимной подробности. Она ответила, что спрашивает не из праздного любопытства, а потому, что хочет помочь мне в оформлении моего отправления. Что это значило, я понял только потом.
      
       Войдя вместе со мной внутрь кабесота, Искрина Романовна обратилась к сидевшей в углу интеллигентного вида даме в белом халате и в очках, привязанных к ушам шнурками от ботинок. Дама выдала мне какой-то бланк из серой бумаги, в котором я должен был указать фамилию, звездное имя, год и место рождения и цель посещения кабесота (в этой графе по указанию Искрины Романовны я написал: "сдача продукта вторичного"). Я расписался, поставил дату, после чего Искрина Романовна вышла, а мне было разрешено приступить к своему делу , для чего тут, прямо перед глазами дамы, имелся длинный ряд необходимых отверстий.
      
       Эта дама меня смущала, потому что я собирался делать не только то, о чем сообщил в анкете. Дело в том, что, если читатель не забыл (я-то не забыл), у меня в кармане должна была быть выданная мне на прощанье стюардессой бутылочка "Смирнофф", которую самое время было употребить. Но когда я отошел к самому дальнему отверстию и, повернувшись к дежурной противоположным боком, сунул руку в карман, я там никакой бутылочки не обнаружил. В другом кармане ее тоже не было. Я даже вывернул оба кармана и посмотрел, нет ли там дырки. Никакой дырки не было.
      
       Мне оставалось только горько усмехнуться. Коммунизм они построили, а по карманам все-таки шарят. Какой-то негодяй воспользовался моментом, когда я был без сознания. Не зря я беспокоился о своем "дипломате".
      
       Я так расстроился, что перестал стесняться и, поставив чемоданчик перед собой, приступил к исполнению своего дела под наблюдением дежурной.
      
       Прямо передо мно й была давно не крашенная стена со всевозможными рисунками на ней. Там же был начертан химическим карандашом призыв "Пролетарии всех стран, подтирайтесь!"
      
       Надо сказать, что лично меня эта надпись весьма и весьма покоробила. Я никак не мог подумать, что люди, дожив до коммунизма, останутся способны на такого рода шутки. Но надпись была очень бледная, и я подумал, что, может быть, она сделана не сейчас, а еще в мои времена. И мне стало немного неловко за ушедшее поколение, которое не могло придумать чего-нибудь поостроумнее. Под надписью я разглядел еще одно слово из трех букв. Оно было написано неразборчиво, или кто- то даже пытался его замазать, но не совсем успешно, потому что сквозь замазку оно упрямо все-таки проступало. Это было слово "СИМ". Разобрав его, я даже засмеялся, чем вызвал удивленный взгляд дежурной.
      
       - Мне смешно, - сказал я ей, - потому что здесь написано "Сим", а у меня был знакомый с таким именем.
      
       Мне показалось, что мое высказывание как-то удивило ее, а может быть, даж е и испугало. Она посмотрела на меня как-то странно, оглянулась на дверь и приложила палец к губам.
      
       Я ничего не понял, но подумал, что, по существу, автор этого настенного сочинения прав и его призыву придетс последовать.
      
       - "А есть ли у них бумага?" - подумал я с тревогой. Во времена развитого социализма, насколько я помнил, в общественных уборных никакой бумаги никогда не бывало и строителям светлого будущего приходилось преодолевать определенные затруднения. Я с сомнением огляделся и убедился немедленно, что за время моего отсутствия здесь действительно произошли коренные изменения к лучшему. Была бумага! Причем не то что там какие-нибудь обрывки, а целый рулон, намотанный на специально прикрученную к полу вертушку. Вот что значит коммунизм! Правда, бумага была газетная. Но тем более, подумал я, если кто-то газету разрезал, склеивал, значит забота о человеке в коммунистическом обществе стоит на высоком уровне. Я ухватил бумагу за конец и потянул к себе.
      
       И тут увидел такое, к чему, откро венно говоря, был не очень-то подготовлен. Нет, этот рулон не был сделан из газеты. Это сама газета была напечатана в виде рулона.
      
       Не могу даже передать своего потрясения Отправляясь в дальнее путешествие, я, естественно, готов был к самым разным неожиданностям Я ожидал узнать здесь о каких-то невообразимых научных достижениях, о высадке космонавтов на Марсе или Юпитере, я предполагал, что облик Москвы значительно изменится. Вознесутся к небесам чудесные светлые здания, между которыми будут сновать необыкновенные летательные аппараты, ну и другие чудеса техники будущего мне было сравнительно нетрудно вообразить. Но я никогда не думал, что люди будущего найдут такой простой до гениальности выход из затруднений с туалетной бумагой.
      
       Разумеется, я стал нетерпеливо разматывать газету, чтобы почерпнуть из нее как можно больше сведений об обществе, в котором я оказался. Газета называлась, как и прежде - "Правда." Около полуметра занимали изображения орденов, которыми газета была награждена за многолетн юю неутомимую деятельность по перевоспитанию трудящихся. Под названием газеты было написано, что она является органом Коммунистической партии государственной безопасности Так вот что означала виденная мною на одном из лозунгов аббревиатура - КПГБ!
      
       Примерно полтора метра были посвящены Гениалиссимусу. Сначала его большой поясной портрет в полной форме с орденами, украшавшими всю его грудь от подбородка до живота Под портретом был помещен краткий медицинский бюллетень о состоянии здоровья Гениалиссимуса Я сначала встревожился, думая, что с Гениалиссимусом что-то случилось, но потом увидел, что бюллетень содержал положительные сведения, которые публикуются, видимо, каждый день В бюллетене было сказано, что после плодотворной рабочей ночи Гениалиссимусчувствует себя хорошо Сердце, желудок, почки, печень, легкие и другие органы функционируют отлично После выполнения ряда рекомендованных физических упражнений и принятия скромной вегетарианской пищи Гениалиссимус вновь приступил к своему каждодневному титани ческому труду на благо всего человечества Затем шли указы, подписанные Гениалиссимусом О переименовании реки Клязьма в реку имени Карла Маркса. О награждении орденами и медалями исправительно-трудовых учреждений. Там было написано примерно так: "За большие заслуги в деле перевоспитания трудящихся и внедрение в их сознание коммунистических идеалов наградить.. " И дальше следовал длинный список каких-то лагерей общего, строгого и особого режимов, учреждений по надзору и всяких тюрем, среди которых оказалась и Лефортовская Краснознаменная Академическая тюрьма имени Ф. Э. Дзержинского. Печатались различные телеграммы, которые Гениалиссимус в большом количестве рассылал в адреса каких-то съездов, конференций и совещаний. Мне было, в общем-то, некогда, но одну такую телеграмму я прочел. Она была адресована конгрессу каких-то заслуженных доноров, которые, как было сказано, своей благородной и жертвенной деятельностью весьма способствуют выполнению намеченного партией курса на всемерную экономию и всеобщую утилизацию . Вся газета была исключительно интересной. Статьи о пользе бережливости Фельетон о молодых людях, которые носят длинные брюки и юбки и увлекаются буржуазными танцами. Карикатуры, басни, заметка фенолога. Для чтения всего этого у меня времени не было, поэтому я пытался ухватить главное. Например, из статьи "За что мы любим Гениалиссимуса" я узнал, что он является всенародным вождем и занимает пять высших должностей - Генеральный секретарь ЦК КПГБ, Председатель Верховного Пятиугольника, Верховный Главнокомандующий, Председатель Комитета государственной безопасности и Патриарх Всея Руси. Из газеты я узнал, что, находясь в каких-то трех кольцах враждебности, страна переживает временные трудности, а ограниченный контингент советских войск расположен на территории Афгано-Пакистанской Народно- Демократической республики. Узнал я и о том, как вся страна успешно залечивает раны, нанесенные ей в результате недавно закончившейся Великой Бурят- Монгольской войны.
      
       Больше я ничего прочесть не успел, потому что в ка бесот вбежала Искрина Романовна.
      
       Классик Никитич, вы все еще сидите! Там вас люди ждут, а вы здесь газету читаете. Я ужасно смутился.
      
       Искрина Романовна, - сказал я, да что же это вы сюда входите без разрешения? Мне же неудобно с вами разговаривать, находясь в таком положении.
      
       - Что значит неудобно? сказала она. - У нас нет таких понятий, удобно или неудобно. А вот люди вас ждут, и это действительно неудобно.
      
       Я все же попросил ее немедленно удалиться и заторопился. Мне жаль было расставаться с газетой, и я с удовольствием прихватил бы ее с собой, но эта противнейшая мадам не сводила с меня глаз, да и девать газету, собственно говоря, было некуда. За пазухой такой рулон не спрячешь, а мой "дипломат" и без того был набит до отказа.
      
       Употребив портрет Гениалиссимуса и часть бюллетеня о его здоровье, я подхватил свой чемоданчик и поспешил к выходу.
      
       В КОЛЬЦАХ ВРАЖДЕБНОСТИ
      
       В очищенном от публики помещении меня действительно дожидались и, кажется, нервни чали Смерчев и его заместители.
      
       - Все в порядке? спросил Смерчев и, не выслушав ответа, сказал, что нам пора ехать в город, мол, и так слишком долго здесь задержались.
      
       Я поинтересовался своим багажом, и мне было сказано, что чемодан я получу в другом месте.
      
       Мы вышли наружу.
      
       Солнце висело в зените и пекло неимоверно. У растрескавшегося тротуара готовилась к отправлению колонна, состоявшая из двух бронетранспортеров (один спереди, один сзади) и четырех парогрузовиков с высокими обшарпанными бортами, на каждом из них крупными буквами был написано "ДЕЛЕГАЦИОННЫЙ". В кузовах стояли люди, видимо, те самые, которые только что столь сердечно встречали меня внутри аэровокзала. Их натолкали так плотно, что они выглядели одним многоголовым организмом с отрешенными и ко всему равнодушными лицами. Я помахал им руками, но никто из них даже не попытался ответил, может быть, потому, что им было трудно выпростать руки.
      
       Передний бронетранспортер дал гудок, и вся колонна, выпустив клубы дыма и пара, медленно отчалила от тротуара В заднем грузовике я увидел прижатую грудью к борту бедную Гандзю-рыбку. Ее старадющее лицо было покрыто крупными каплями пота и выражало покорную терпимость. Мы встретились с ней взглядом, я помахал ей отдельно. Она ответила мне кислой улыбкой и отвернулась, ей явно было не до меня.
      
       Колонна отошла, дым рассеялся, и на открывшейся площади остались несколько бронетранспортеров и десятка полтора легковых машин, частично паровых, частично газогенераторных.
      
       Смерчев мне объяснил, что на паровое и газогенераторное топливо пришлось перейти после того, как культисты, волюнтаристы, коррупционисты и реформисты в результате хищнической эксплуатации природных ресурсов окончательно истощили запасы бакинской и тюменской нефти. Теперь бензиновые двигатели используются только в военной технике и в транспортных средствах особого назначения.
      
       Мы подошли к бронетранспортеру, у открытых дверей которого стоял молодой человек в коротком застиранном комбинезоне и танкистском шлеме.
      
       Он был водителем этого неуклюжего транспорта, и звали его, как ни странно, просто Вася.
      
       Внутри было полутемно и жарко, как в сауне. Устроившись рядом с Васей, я сразу взмок и испугался, что этого последнего путешествия просто не вынесу.
      
       Смерчев и его спутники расположились сзади на длинных деревянных скамейках, протянутых вдоль борта.
      
       Вася задраил бронированную дверь, дал длинный гудок, передвинул какие-то рычаги, и мы отправились в путь.
      
       Проделав какие-то сложные петли на той части дороги, которая называется развязкой, Вася вывел наконец свою боевую машину на широкое шоссе, которое в прежней жизни мне было известно как Ленинградское. С тех пор шоссе заметным образом пришло почти что в полную негодность. Асфальт местами потрескался, местами вздыбился, а кое-где и вовсе отсутствовал. Наш Вася искусно лавировал между всеми колдобинами, но иногда то ли зазевывался, то ли не мог справиться с управлением, мы ухали в какие-то ямы, потом вновь выныривали.
      
       Шоссе с об еих сторон было огорожено сплошным железобетонным забором высотой метра примерно два с половиной, три ряда колючей проволоки были натянуты поверху.
      
       Дорога в целом выглядела пустой и спокойной. Но время от времени из-за забора летели на дорогу довольно-таки приличные куски кирпича или булыжник. Один кирпич попал в крышу нашего бронетранспортера и разбился с таким грохотом, как будто это был артиллерийский снаряд.
      
       - Семиты балуют, - сказал Вася без всяких эмоций.
      
       - Семиты? - переспросил я. - То есть евреи?
      
       - Кто? - удивился Вася.
      
       - А это такой народ был в прошлые времена, - перегнулся через спинку сиденья и объяснил Васе отец Звездоний. - Очень плохие люди. Они Иисуса Христа распяли. Но у нас их, слава Гениалиссимусу, нет. А вот в Первом Кольце еще попадаются.
      
       Я спросил, что это - Первое Кольцо. Тут же включился Смерчев и сказал, что коммунизм, построенный в пределах Большой Москвы, естественно, вызывает не только восхищение, но и зависть отдельных групп населения, живу щего вовне. От этого, понятно, в отношениях комунян и людей, живущих за пределами Москорепа, возникают некоторая напряженность и даже враждебность, имеющие, как точно заметил Гениалиссимус, кольцеобразную структуру. В Первое Кольцо враждебности входят советские республики, которые комуняне называют сыновними, во Второе братские социалистические страны и в Третье - вражеские, капиталистические.
      
       - В обиходе, - объяснил мне Смерчев, - мы для краткости называем эти кольца Сыновнее Кольцо Враждебности, Братское Кольцо Враждебности, ну и, естественно, Вражеское Кольцо Враждебности. А еще чаще мы говорим просто: Первое Кольцо, Второе и Третье.
      
       - А вот насчет этих семитов, - спросил я, - если они не евреи, то кто же?
      
       - Ну, во-первых, - улыбнулся Смерчев, - не се-, а симиты, а во-вторых, это такие люди, что о них даже не стоит и говорить.
      
       - Ну, кому стоит, кому не стоит, - с сомнением заметил Дзержин, но дальше мысль свою не развил.
      
       Наш транспортер двигался небыстро. То ли дорога был а забита, то ли что-то еще, но мы довольно часто останавливались, а потом со скрежетом катили дальше. Бывшая передо мною смотровая щель не давала возможности широкого обзора, а на стене, ограждающей нашу дорогу от Первого Кольца, я видел бесчисленные портреты Гениалиссимуса, чаще даже не целиком, а отдельные части. То бороду, то сапоги, то лампасы.
      
       Я видел много всяких лозунгов, призывов и здравиц, среди которых были давно мне известные, но были и новые. Вроде, допустим, такого:
      
       СОСТАВНЫЕ НАШЕГО ПЯТИЕДИНСТВА:
       НАРОДНОСТЬ, ПАРТИЙНОСТЬ, РЕЛИГИОЗНОСТЬ, БДИТЕЛЬНОСТЬ И
       ГОСБЕЗОПАСНОСТЬ!
      
       Я спросил Смерчева, с каких это пор религиозность считается совместимой с коммунистической идеологией. Вмешался отец Звездоний и сказал, что привлечение к строительству коммунизма религии было одной из задач, поставленных Гениалиссимусом во время Августовской революции. Вульгаризаторы в прошлом не считались с огромными воспитательными возможностями церкви, а на верующих оказывали пос тоянное давление. Теперь церковь считается младшей сестрой партии, ей даны огромные права и возможности с одним только условием: церковь проповедует веру не в Бога, которого, как известно, нет, а в коммунистические идеалы и лично в Гениалиссимуса.
      
       Еще я спросил, зачем у них существуют органы госбезопасности (или БЕЗО, как они говорят), если сама партия, судя по ее теперешнему названию, занимается госбезопасностью.
      
       Нет ли в этом какого-то противоречия? спросил я.
      
       - Никакого противоречия, - решительно возразил Смерчев. - Партия является руководящей и направляющей силой нашего общества, а БЕЗО - это служба. Понятно?
      
       Сейчас, вспоминая этот свой первый день в Москорепе, я думаю, что, хотя на меня сразу обрушилось столько противоречивых и совершенно неожиданных сведений, я довольно скоро начал кое в чем разбираться. Я, например, сам, без посторонней помощи, догадался, что слово "комсор" означает "коммунистический соратник", "компис" - "коммунистический писатель", приветствие "слаген" рас шифровывается как "Слава Гениалиссимусу", ну а почему они вместо "О Боже!" говорят: "О Гена!" это, по-моему, и объяснять нечего. Но один вопрос для меня был существенным: каким образом соблюдается в Москорепе основной принцип коммунизма - от каждого по способности, каждому по потребности. Я спросил об этом Смерчева, и он сказал, что, конечно, именно этот принцип самым непосредственным образом и соблюдается.
      
       - Значит, - спросил я, - каждый человек может войти в любой магазин и совершенно бесплатно взять там все, что хочет?
      
       - Да, - сказал Смерчев, - каждый человек может войти куда угодно и выйти оттуда совершенно бесплатно. Но никаких магазинов у нас нет. У нас есть прекомпиты, иначе говоря, предприятия коммунистического питания, вроде бывших столовых. Они располагаются в меобскопах, то есть местах общественного скопления. Кроме того, мы имеем широкую сеть пукомрасов - пунктов коммунистического распределения по месту служения комунян. Там каждый комунянин получает все, в чем имеет потребность, в п ределах полного удовлетворения.
      
       - Понятно, - сказал я. - А кто определяет его потребности? Он сам?
      
       - Чистейшей воды метафизика, гегельянство и кантианство! - радостно воскликнула Пропаганда Парамоновна.
      
       Но Смерчев бросаться ярлыками не стал, хотя и сказал, что вопрос мой ему кажется просто странным.
      
       - Ну зачем же самому человеку определять свои потребности? Для этого он, может быть, недостаточно подготовлен. Может быть, у него какие-нибудь, так сказать, несбыточные желания, которые он считает потребностями. Может, он луну с неба захочет взять. Нет, так нельзя. Для определения потребностей каждого у нас повсюду существуют Пятиугольники, как Верховный, так и местные. В них входят наши партийные, религиозные активисты, работники БЕЗО и другие. Прежде чем определить, какие у того или иного человека потребности, надо выяснить его индивидуальные физические и моральные особенности, его вес, рост, идейные взгляды, отношение к труду, степень участия в общественной жизни. Естественно, что у человека, который хорошо трудится, выполняет производственные задания, ведет общественную работу, прилежно изучает труды Гениалиссимуса, у такого человека, понятно, потребности гораздо выше, чем у какого-нибудь лентяя или нарушителя общественной дисциплины.
      
       - Ну, нарушителей у нас, в Москорепе, практически не бывает, - сказал Дзержин Гаврилович.
      
       - Нарушителей не бывает, - согласился Смерчев. - Но все-таки трудятся не все одинаково. Одни выполняют план на двести процентов, а другие только на сто пятьдесят, и считать, что у них одинаковые потребности, было бы просто, я бы сказал, даже несправедливо.
      
       ВТОРИЧНАЯ ПРОВЕРКА
      
       Если я правильно определил, то примерно на скрещении нашего шоссе со старой, построенной еще в мое время кольцевой дорогой движение замедлилось. Приложившись к смотровой щели и жмурясь от разъедавшего глаза пота, я увидел, что полотно дороги здесь более широкое и на нем в несколько рядов выстроились длинные очереди паро- и газомобилей, причем подбирались , видимо, по сортам: крупные бронетранспортные в одном ряду, помельче - в другом, а совсем мелкие легковушки - в третьем.
      
       Однако наша полоса по-прежнему оставалась свободной. Я сначала подумал, что нам просто повезло, но потом догадался, что эта полоса предназначена, очевидно, не для всех, а может быть, только для таких важных персон, как я.
      
       Впрочем, я тут же понял, что бывают особы и поважнее. Неожиданно раздался дикий вой. Вася немедленно кинул нашу тяжелую колымагу на обочину, и мы стали на самом краю, едва не свалившись в кювет.
      
       Между тем вой быстро нарастал, и я увидел транспорт, знакомый мне по прошлой жизни. Мимо нас на огромной скорости, окруженная эскортом мотоциклистов и выкрикивая что-то по громкоговорителю, пронеслась с полыхающими мигалками длинная вереница автомобилей старой конструкции. Первая и вторая машины были похожи на "зилы" моего времени, но второй "зил" был соединен с идущим следом за ним черным автобусом красными и желтыми шлангами. За автобусом шел еще один "зил" с торчащими в разные стороны стволами пулеметов.
      
       При проезде этой кавалькады все мои спутники перезвездились, а Смерчев вздохнул и шепнул мне благоговейно:
      
       - Сам проехал!
      
       - Кто сам? - переспросил я. - Гениалиссимус?
      
       При этих моих словах Вася громко засмеялся, а Смерчев ответил очень серьезно:
      
       - Ну что вы! Гениалиссимус сам не ездит Это председатель Редакционной Комиссии.
      
       Мы двинулись дальше. Вскоре снова остановились, и Смерчев сказал, что нам придется выйти для исполнения неких формальностей.
      
       Я вылез из этой душегубки, обливаясь потом и еле живой. При мне был "дипломат", а огромный мой чемодан был поручен попечению Васи. Утираясь платком, я увидел, что мы находимся перед не очень высоким, но длинным зданием; небольшие окна плотно занавешены, а у железной двери стоят два автоматчика. Тут же была и вывеска:
      
       ПУНКТ ВТОРИЧНОЙ ПРОВЕРКИ
      
       Перед входом пыхтел большой паровик с прицепом, с заднего борта которого свешивались сырые сосновые доски Одно колесо прицепа было снято, и два человека в коротких промасленных комбинезонах трудились над тоже снятой рессорой: один держал большое зубило, другой колотил по нему кувалдой. При этом они вели не вполне понятный мне разговор. Тот, который держал зубило, неестественно вывернув шею, взглянул из-под длинного козырька на небо и сказал:
      
       - Видать, сегодня обратно кина не будет.
      
       - Другой тоже вывернул шею и согласился:
      
       - Да, небо чересчур ясное.
      
       Сделав такое заключение, он промахнулся и ударил держателя зубила по пальцу. Тот вскочил, закрутился волчком и на знакомом мне до последнего слова предварительном языке произнес такую красочную тираду, что сердце мое не могло не порадоваться.
      
       Мои спутники переглянулись. Вася хмыкнул. Смерчев насупился, женщины сделали вид, что не слыхали, а отец Звездоний пробормотал что-то осуждающее и перезвездился.
      
       Тем временем Дзержин подошел к автоматчикам, один при виде его взял на караул, а другой открыл дверь.
      
       Просторное помещение за дверью напоминало холл какой-то большой гостиницы, где ожидается важная, может быть даже международная, конференция. Справа располагался ряд столиков с выставленными на них буквами русского алфавита.
      
       Мы со Смерчевым подошли к столику с буквой "К". Женщина-подполковник, не глядя на меня, записала фамилию, звездное имя, отчество и спросила год рождения.
      
       - Тысяча девятьсот сорок второй, - сказал я.
      
       Тысяча девятьсот сорок... - стала она писать и тут же взорвалась. - Вы что тут дурака валяете? Вы думаете, нам тут делать нечего? Я из-за вас целый лист бумаги испортила. Я напишу по месту вашего служения, чтобы с вас за эту бумагу взыскали.
      
       Она уже собралась выкинуть лист в корзину, но Смерчев остановил ее и что-то шепнул ей на ухо.
      
       Она слушала хмуро, затем на лице ее отразилось крайнее изумление, она посмотрела на меня и всплеснула руками.
      
       - О Гена! Неужели это вы! То-то я смотрю, лицо вроде знакомое. Да я же вас только что по телевизору видела. Надо же! А как вы выглядите! Неужели сто лет! На вид больше шестидесяти никак не дашь. Небось в Третьем Кольце одними витаминчиками питаетесь.
      
       - В Третьем Кольце, заметила, подойдя, Пропаганда Парамоновна, - трудящиеся питаются исключительно вторичным продуктом.
      
       - Ну да, да, конечно, - поспешила согласиться с ней регистраторша. - Конечно, вторичным. Но у них он, я слышала, витаминизирован.
      
       После того как я заполнил короткую анкету, мне было предложено пройти в дальний угол, где стоял длинный оцинкованный стол, на каких, по моим представлениям, патологоанатомы разделывают покойников. На этом столе в роли покойника находился мой чемодан, уже раскрытый и отчасти даже распотрошенный. Вскрытие производил крупный и довольно-таки упитанный майор таможенной, как я понял, службы.
      
       Майор узнал меня сразу. Говорил он со мной очень заискивая и многократно извиняясь.
      
       - Прошу прощения, виноват, очень извиняюсь за беспокойство, в принципе мы вас ни в коем случае не стали бы проверять, но исключительно по незнанию вы мо жете провезти что-нибудь такое, что понимаете, извините.
      
       И еще несколько раз извинившись, сообщил, что в моем багаже обнаружены неко
       торые предметы, к ввозу в Москореп не разрешенные.
      
       - Например? - спросил я, стараясь держаться невозмутимо.
      
       - Например, вот это, - сказал таможенник и, взяв мой фотоаппарат "Никон", тут же его раскрыл.
      
       - Что вы делаете! - закричал я. - Вы же засветили пленку! Разве у вас нельзя фотографировать?
      
       - Что вы! Что вы! - испугался майор. - Ну конечно же, можно. Особенно вам. Вам можно делать все, кроме того, что нельзя. Пожалуйста. - Он пододвинул ко мне аппарат. - Фотографируйте на здоровье. Я только вот это вынул, а этим вы можете пользоваться сколько угодно.
      
       - Вы что, ненормальный? - спросил я. - Что я буду делать этим без этого? Гвозди забивать? Или орехи колоть?
      
       - Ради Гениалиссимуса! - Он приложил руку к груди. - Вы с этой вещью можете делать все, что вам угодно, в пределах ваших потребностей. Но у нас, извиняюсь почтительно, фотогр афическими аппаратами пользоваться разрешается, а светочувствительными элементами - нет.
      
       С этими словами он тут же выкинул на стол еще шесть комплектов пленки, которые я перед отъездом купил в Кауфхофе.
      
       - Интересно, - сказал я, - что за глупые правила. У вас что же в Москорепе вашем вообще ничего нельзя фотографировать?
      
       Таможенник недоуменно посмотрел на Смерчева и опять на меня.
      
       - Извините, не понял, - сказал он. - У нас в Москорепе можно фотографировать что угодно, где угодно и кого угодно. Но только без пленки.
      
       - Ну как же так, - сказал я растерянно. - Я видел вашу газету. И там фотографии. Они же делались не без пленки.
      
       - Совершенно справедливое замечание! - захихикал таможенник. - Но снимки в газетах делаются для государственных потребностей, а у вас потребности личные. Они знают, что можно заснять на пленку, а вы, я ужасно извиняюсь, можете и не знать. И по незнанию можете отобразить какие-нибудь такие, понимаете ли, теневые стороны нашей действительности и тем самым привлечь внимание службы БЕЗО. Зачем же вам это нужно?
      
       При упоминании службы БЕЗО я оглянулся на Сиромахина. Он стоял как раз позади меня.
      
       - Уступите ему, дорогуша, - сказал мне Дзержин Гаврилович. - Лучше уступить часть и сохранить целое, чем потерять все.
      
       Считая спор оконченным, таможенник отодвинул пленки в сторону и продолжил свою работу. Мне пришлось тут же узнать, что я могу сколько угодно пользоваться своим магнитофоном, но не кассетами и не батарейками. Батарейки были вынуты и из моего портативного приемника фирмы "Грюндиг". Насчет имевшихся у меня блокнотов и шариковых ручек майор совещался с кем-то по телефону, и мне эти предметы были великодушно оставлены. Но после этого майор вытащил на свет божий флоппи- диск с симовскими глыбами.
      
       - А это что?
      
       - Это? - удивился я. - Разве вы не знаете?
      
       Переглянувшись с генералами, таможенник пожал плечами.
      
       - Нет, такого никогда не видел.
      
       - Но компьютеры у вас есть?
      
       - Конечно, есть, - сказал Смер чев. - Но у нас не такие, у нас большие компьютеры.
      
       - Но это же не компьютер, - попытался я объяснить. - Это пленка для компьютера.
      
       - А для чего она нужна? - спросил таможенник.
      
       Я сказал, что пленку вкладывают в компьютер и на нее записывают всякие там программы или тексты.
      
       - А на этой что записано? - спросил таможенник и стал рассматривать флоппи- диск на просвет, очевидно надеясь разглядеть там какие-то буквы.
      
       - А на этой записаны романы одного предварительного писателя. Да вы наверняка его знаете. Его фамилия Карнавалов.
      
       - Карнавалов? - таможенник вопросительно посмотрел на Смерчева, который ответил ему пожатием плеч.
      
       - Как? - удивился я. - Неужели вы никогда не слышали фамилию Карнавалов?
      
       Таможенник смутился. Коммуний Иванович покраснел.
      
       - Ну как же, - сказал я, -неужели вы даже в предкомобах Карнавалова не проходили?
      
       Оказывается, нет, не слышали. И не проходили. - Надо же! - подумал я. - Да кто бы мог себе это представить! Я в свое вре мя думал, что люди в будущем могут забыть кого угодно, но только не Симыча. Бедный Симыч! Стоило ли, ворочая глыбы, так напрягаться, чтобы через каких-то шестьдесят лет они стали совершенно безвестными?
      
       Ну а раз так, что же мне бороться за вещь, которая со временем утратит всякую цену? И когда таможенник отложил флоппи-диск в сторону, я не стал возражать. В конце концов, я не для того сюда приехал, чтобы раскидывать глыбы, которые никому не известны. Лучше уж я дам почитать кому-нибудь свои книги.
      
       Тут как раз до моих книг и дошло. Они были у меня уложены на самом дне чемодана. Таможенник поинтересовался, что это за книги, и я не без гордости сказал, что это мои собственные книги.
      
       - Ваши собственные? - переспросил он.
      
       - Ну да, - сказал я. - Мои собственные. А что вас удивляет?
      
       - Видите ли, - стал помогать мне Коммуний Иванович. - Классик Никитич...
      
       - Слушайте, - перебил я его, - да перестаньте же вы называть меня этим идиотским именем. Если уж вы вообще не можете обойт ись без подобных кличек, называйте меня просто Классик, но без всяких Никитичей.
      
       В другое время я мог бы и промолчать. Но тут я был очень уж раздражен всеми этими странными и непонятными церемониями, от которых я за время своей жизни в диком капиталистическом обществе немного отвык.
      
       - Хорошо, хорошо, - сразу же согласился Смерчев, - Если вы не хотите отчества, мы будем называть вас просто Классик. Я только хотел сказать, дорогой Классик, что в нашем обществе нет частной собственности. У нас все принадлежит всем. И эти книги тоже не могут считаться вашими собственными.
      
       Я был ужасно измучен. У меня болела голова. От усталости, от жары, от того, что я не выспался и целую вечность не похмелялся. И от всех противоречивых впечатлений этого дня.
      
       - Вы понимаете, сказал я Смерчеву, - чтобы вы ни говорили, эти книги мои собственные. Не только потому, что они принадлежат мне как вещи. Но и потому, что я их сам собственной своею вот этой рукой написал. - Для убедительности я даже потряс рукой у самого смерчевского носа. Надеюсь, вы согласны, что эта рука моя собственная и принадлежит мне, а не всем.
      
       - А вы, оказывается, собственник! - кокетливо заметила и покачала головой Пропаганда Парамоновна.
      
       - Слушайте, взмолился я, обращаясь одновременно и к таможеннику, и ко всем комписам. Что вы меня с ума сводите? Почему вы не разрешаете взять с собой мои книги? Я же не собираюсь торговать ими или как-то на них наживаться. Но может быть, мне захочется их кому-нибудь подарить.
      
       - Вы собираетесь их распространять? - в ужасе спросила Пропаганда Парамоновна.
      
       - Что значит распространять? возразил я. Не распространять, а дарить. Хотите я вам подарю экземпляр?
      
       - Мне? Зачем? - отшатнулась Пропаганда в испуге. Мне это не надо, я на предварительном языке вообще не читаю.
      
       Я видел, что и они все взвинчены и возбуждены. Разговор наш давался им трудно. Но ведь и я не железный. Тем более, что день у меня был такой тяжелый. Не выдержав всей этой глупости, я просто сел на пол, обхв атил голову руками и заплакал. Надо сказать, это со мной не часто бывает. Я с детства не плакал, а эти комуняне за один день довели меня до слез дважды.
      
       Я видел: Смерчев толкнул в бок Искрину Романовну, и она кинулась ко мне.
      
       - Ну что вы! Что с вами! Ну зачем же плакать? Ну успокойтесь же! Не надо плакать. Не надо, миленький, дорогой, Клашенька...
      
       Клашенька? Я понял, что это уменьшительное от слова "классик". И вдруг мне стало так смешно, что у меня плач сам собой перешел в хохот. Я не мог удержаться, давился от смеха, катался по полу. Все комписы растерянно топтались надо мной, и кто-то из них сказал что-то про доктора.
      
       - Не надо никакого доктора, сказал я, поднимаясь и отряхивая колени. - У меня уже все прошло. Я все понял и ни на что не претендую. Вы можете выкинуть все мои книжки хоть на помойку, только объясните, почему вы их так боитесь? Вы же сами мне сказали, что читали их в предкомобах.
      
       - Не читали, а проходили, - ласково улыбнулся Смерчев. То есть некоторые знакоми лись и подробнее, но другим учителя вкратце пересказывали затронутые вами темы и идейно-художественное содержание.
      
       - Ага! - понял я разочарованно. - Вы мои книги проходили. Но читать их запрещено, как и раньше.
      
       - Ни в коем случае! - решительно возразил Смерчев. - Ну зачем же вы так плохо о нас думаете? У нас ничего не запрещено. Просто наши потребности в предварительной литературе полностью удовлетворены.
      
       - Тем более, что идейно предварительная литература часто была очень невыдержанна, - заметила Пропаганда Парамоновна. - В ней было много метафизики, гегельянства и кантианства.
      
       - И много даже кощунства против нашей коммунистической религии, - поддержал ее молчавший до того отец Звездоний.
      
       - И метод социалистического реализма, которым пользовались предварительные писатели, сказала Пропаганда Парамоновна, партия давно осудила как ошибочный и вредный. Правилен только один метод коммунистического реализма.
      
       - Да и вообще, - сказал Смерчев, - вы должны понять, дорогой наш К лассик, что за тот исторический промежуток, который отделяет наше время от вашего, наша литература настолько выросла, что по сравнению с ней все писания ваши и ваших современников выглядят просто жалкими и беспомощными.
      
       - Да, да, да, да, сказал Звездоний, и все они грустно закивали головами.
      
       - Ну все-таки не все, - опять защитил меня Сиромахин. - У него есть одна замечательная книга, которая по своему уровню приближается даже, я бы сказал, к ранним образцам комреализма. К сожалению, - повернулся он ко мне, - вы ее с собой почему-то не привезли. Но мы ее найдем...
      
       - И поправим, подсказал Смерчев.
      
       - Ну да, немножко поправим и, может быть, даже переиздадим.
      
       О какой книге шла речь, я не понял Но спрашивать мне уже ничего не хотелось. И бороться не хотелось. Поэтому, когда у меня изымали планы Москвы, майки с надписью "Мюнхен" и жвачки, я даже не стал спрашивать почему, мне все надоело до чертиков.
      
       И когда мне дали расписаться под списком изъятых вещей, я подмахнул его, н е глядя.
      
       НА ТРОИХ
      
       Но это было не последнее мое испытание.
      
       После таможенного досмотра мы двинулись дальше и вскоре приблизились к двери с вывеской: ПУНКТ САНИТАРНОЙ ОБРАБОТКИ.
      
       Смерчев извинился и сказал, что санитарная обработка совершенно мне необходима, поскольку в Москорепе принимаются самые строгие меры против завоза из колец враждебности эпидемических заболеваний.
      
       Искрина Романовна предложила взять на хранение мои ценные вещи, и я отдал ей сильно полегчавший "дипломат", часы и бумажник.
      
       Комписы остались за дверью, а я вошел в помещение, которое оказалось предбанником с длинными деревянными скамейками. На одной из них в углу раздевались уже виденные мною шоферы паровика-лесовоза и вполне дружелюбно разговаривали между собой на чистейшем без всяких примесей предварительном языке, поминутно поминая Гениалиссимуса и его родственников по материнской линии.
      
       Большой палец одного из шоферов был перевязан черной изоляционной лентой.
      
       Глядя на шоферов, я тоже стал раздеваться. Как ни странно, несмотря на невыносимую жару снаружи, здесь было просто холодно, тело мое сразу стало синеть и покрываться гусиной кожей.
      
       Женщина в белом халате скучала за деревянной перегородкой.
      
       Шоферы сдали ей свою одежду, получили взамен каждый по деревянной шайке и пошли дальше. Я тоже подошел к тетке, сдал белье и получил шайку. Она была мокрая, скользкая и без ручки.
      
       В следующей комнате я встретил женщину с большой машинкой, созданной, вероятно, для стрижки овец, а не людей. Женщина предложила мне постричься. Я сел, прикрываясь тазиком, и попросил подстричь меня под полубокс. Она, ничего не ответив и ничем меня не накрыв, тут же провела мне широкую просеку посреди темени.
      
       - Мадам! - вскочил я. - Что это такое вы делаете? Да вы с ума сошли! Я же просил сделать мне полубокс.
      
       Она сначала даже не поняла, чего я от нее хочу, а потом объяснила, что все граждане Москорепа в порядке борьбы с ненужными насекомыми стригутся исключительно только под ноль, а вол осы сдаются на пункты вторсырья для дальнейшей утилизации.
      
       Потерять ни с того ни с сего мою замечательную прическу было обидно, но, как говорят, снявши голову, по волосам не плачут.
      
       Я проследовал дальше и вскоре оказался перед дверью с вывеской: ЗАЛ ПОВЕРХНОСТНОГО ПОМЫВА.
      
       Сбоку от вывески был помещен документ, который назывался "ПРОЧТИ И ЗАПОМНИ". Это были правила поведения для моющихся. Они были составлены в возвышенных выражениях и сопровождены эпиграфом из какого-то якобы произведения Гениалиссимуса: "В человеке все должно быть прекрасно: и лицо, и одежда, и тело".
      
       Правила начинались с сообщения об огромной и неустанной заботе, которую Гениалиссимус и руководимая им партия изо дня в день проявляют по отношению к гражданам коммунистической республики. Благодаря этой заботе практически каждый комунянин получил возможность полностью и регулярно удовлетворять свои потребности в поверхностном помыве.
      
       Однако, как постоянно учит Гениалиссимус, бережливость должна войти в привыч ку, должна стать второй, а то и первой натурой каждого комунянина. Приступая к помыву, следует избегать расточительности и расходовать воду лишь в пределах естественной потребности, которую вычислить совсем нетрудно. Для этого надо умножить свой вес в килограммах на рост в сантиметрах и полученное произведение разделить на коэффициент 2145. В результате получим соответствующее реальным потребностям индивидуума количество шайко-объемов воды горяче-холодной. Я несколько обеспокоился, что прежде, чем приступить к поверхностному помыву, мне придется произвести непосильные для меня математические вычисления, но приведенная тут же таблица меня успокоила, там было все подсчитано заранее. При моем росте 165 сантиметров и весе 78 килограммов моя потребность удовлетворялась ровно шестью шайко-объемами.
      
       Правила также указывали, что потребителям пунктов помыва запрещено:
      
       Мыться в верхней одежде.
       Играть на музыкальных инструментах.
       Отправлять естественные надобности.
       Портит ь коммунистическое имущество.
       Категорически запрещается разрешать возникающие конфликты с помощью шаек и других орудий помыва.
      
      
       Читая инструкцию, я краем глаза заметил, что мимо меня сначала прошли двое мужчин, потом одна женщина, потом целая семья - муж, жена и мальчик, потом еще две женщины, все, естественно, голые. Я все же как-то заколебался и спросил подошедшего толстяка, где здесь мужское отделение. Тот удивился:
      
       - А ты, малый, из какой деревни приехал?
      
       - Из Штокдорфа, сказал я.
      
       - Из Шатурторфа?
      
       Не из Шатурторфа, а из Штокдорфа, - поправил я.
      
       - Такого названия я что-то вроде и не встречал, сказал толстяк. - А где это? Далече?
      
       - Да так, - сказал я. Лет шестьдесят отсюда.
      
       Он посмотрел на меня совсем как на идиота и сказал, что разделение различных предприятий на мужские и женские еще существует только в кольцах враждебности, а здесь полное равенство и разница между женщиной и мужчиной практически стерта.
      
       Я невольно скосил гла з и убедился, что у толстяка разница и в самом деле основательно стерта.
      
       Изнутри зал поверхностного помыва ничего особенно интересного собою не представлял. Баня как баня. Длинные каменные лавки, краны вдоль с ген, пар, гул голосов. Мужчины и женщины мылись вместе, меня это удивляло только потому, что происходило в Москве. Но такое свободное смешение полов мне приходилось видеть и за шестьдесят лет до этого, еще в Третьем Кольце.
      
       Зал был большой, с колоннами. На одной из колонн я увидел стрелку и под ней надпись: "Удовлетворение сексуальных потребностей за углом". Все-таки сколько удивительных перемен произошло за время моего отсутствия! Между прочим, ниже упомянутой надписи гвоздем было нацарапано слово "СИМ". Я опять вспомнил Симыча и подумал, что хорошо бы его завести сюда в эту смешанную баню, чтобы он посмотрел, до чего эти заглотчики только додумались. Представляю, как бы он тут плевался.
      
       Я прошел несколько шагов в направлении, указанном стрелкой, и передо мной возникли из пара те с амые шоферы, которых я уже дважды видел. Держа в руках пластмассовые стаканчики с чем-то темным, они явно с низменными целями наседали на щуплую девицу, которая, как ни странно, была почти одета. Причинное место у нее было прикрыто клеенчатым лепестком, а на сосках были какие-то звездочки. Несмотря на игривые цели, лица у всех троих были сердитые.
      
       Я хотел пройти мимо, но шофер с перевязанным пальцем остановил меня вопросом:
      
       - Отец, третьим будешь?
      
       В другой раз я на обращение "отец" мог бы обидеться, а то и в рожу заехать. Но сейчас я обрадовался, узнав, что святая традиция пить на троих дожила вместе со мной до коммунизма. Аромат болтавшейся в стаканчиках жидкости достигал моих ноздрей и, прямо сказать, был не очень-то аппетитен. Но дело не в аромате. От одного только запаха того, что мне приходилось лакать, лошади падали в обморок. И сейчас я выпил бы хоть керосин. Но я до того устал, что от одной рюмки чего угодно мог бы просто свалиться и не встать. Поэтому я себя пересилил и, приложив руку к груди, сказал шоферам наставительно:
      
       - Извините, ребята, завязал. Сам не пью и вам
       не советую. Алкоголь разрушает печень и влияет отрицательно на умственные способности.
      
       Шоферы переглянулись.
      
       - Да мы вроде тоже не алкаши, - неуверенно сказал перевязанный. Мы же тебя не пить приглашаем.
      
       - А чего делать? - спросил я удивленно.
      
       Мужики опять переглянулись, а девица хихикнула.
      
       - Надо же! - озадаченно сказал перевязанный. - Чего делать, говорит. Ты что не знаешь, что вот с такими-то, - он указал на девицу, - делают? Пойдем за угол, удовлетворимся.
      
       - Втроем с одной женщиной? - Я не верил своим ушам. - Да это же свальный грех! Да как же можно допускать такое безобразие и бесстыдство? Ведь вы живете при коммунизме, за который люди гибли под пулями, сгорали в кострах, замерзали в болотах!
      
       Несмотря на усталость, я вкратце рассказал им об Октябрьской революции, о Великой Отечественной войне, о блокаде Ленинграда и строительстве разный крупных сооружений.
      
       - И ничем этим вы не дорожите, сказал я и, плюнув, двинулся дальше.
      
       - Слушай, папаша! - догнал меня перевязанный. Ты чего это раскипятился? Псих, что ли? Да какие же мы развратники? Это не мы, это девки развратницы. Раньше они мыло это, - он показал на стаканчик, по полбанки брали. Это было еще ничего. И потребность удовлетворишь, и пом
       оешься. А теперь меньше трех банок не берут, вот и приходится скидываться.
      
       Мне стало неловко оттого, что я чего-то здесь не понял. Я извинился, но сказал, что в их общем деле участвовать, к сожалению, не могу, потому что, во- первых, жене своей обычно не изменяю, а во-вторых, мыла нет, забыл в чемодане. На что шофер мне сказал, что мыльные потребности удовлетворяются здесь же, и указал на какую-то будку в углу, где голая толстуха выдавала подходившим стаканчики. Мы с моим новым знакомым подошли, я получил свой стаканчик, понюхал и отдал шоферу.
      
       Уж как он меня благодарил!
      
       - Ты, отец, - сказал он, - я вижу, приезжий и в нашей жизни не разбираешься. Так если чего будет нужно, обращайся прямо ко мне. Я в седьмой комколонне работаю, меня там все знают. Мое новое имя Космий, но все меня Кузей кличут, по-старому. Так что если тебе чего нужно, кардан какой или кривошип, приходи прямо в колонну, я тебе все, чего хочешь, достану.
      
       Поблагодарив его, я пошел искать воду. Везде на стенах и на колоннах были несмывающиеся надписи такого примерно рода:
      
       ВОДА-ИСТОЧНИК ЖИЗНИ
      
       ВОДА-НАРОДНОЕ ДОСТОЯНИЕ
       КТО РАСТОЧАЕТ ВОДУ, ТОТ ВРАГ НАРОДА
       ОДНИМ ШАЙКО-ОБЪЕМОМ МОЖНО НАПОИТЬ ЛОШАДЬ
      
       А приблизившись к стенке с кранами, я увидел плакат, с которого кто-то, похожий на красноармейца времен гражданской войны, наставил на меня палец со словами: "Ты израсходовал лишнюю шайку!"
      
       Не я, сказал я. Я вообще еще ни одной шайки не брал.
      
       Конечно, красноармеец был всего-навсего нарисован, но выглядел так натурально, что под его взглядом я невольно ежился. Потребность свою я удовлетворил лишь на трет ь, то есть из положенных мне шести шаек использовал только две. Я подумал, что за такую экономию мне, может быть, даже полагается какой- нибудь орден. Впрочем, ордена я требовать не стал и пошел к выходу.
      
       На выходе мне вернули мою одежду. Она была горячая после прожарки. Пуговицы пиджака расплавились. Но молния на брюках осталась цела, она у меня металлическая.
      
       КЛЯТВА
      
       В просторном и светлом зале Дзержин Гаврилович Сиромахин поздравил меня с легким паром. Он был один. Остальные, он сказал мне, уехали.
      
       - Ну а теперь, дорогуша, последняя формальность, и едем отдыхать.
      
       Мы вошли в дверь с вывеской "Кабинет удовлетворения ритуальных потребностей". Я испугался, что там опять окажется что-нибудь неприличное, но ошибся.
      
       За длинным столом, на стульях с высокими спинками, под большим портретом Гениалиссимуса сидели три толстых тетки, все три генеральского звания. Видимо, они представляли собой какой-то суд. Вид у них был достаточно строг, но при этом старшая (она сидела посередине) даже сказала мне уже слышанный мною комплимент, что я для своего возраста хорошо сохранился.
      
       Впрочем, она тут же посуровела и объявила мне, что, вступая на основную священную территорию Москорепа, я должен произнести клятву гражданина коммунистической республики.
      
       - Повторяйте за мной! - приказала она.
      
       Всю клятву я, конечно, не помню. Помню только, что начиналась она с благодарности Гениалиссимусу за оказанную мне честь. Как коммунистический гражданин, я должен был соблюдать строжайшую дисциплину на производстве, в быту и общественной жизни, выполнять и перевыполнять производственные задания, бороться за всемерную экономию и всеобщую утилизацию, свято хранить государственную, общественную и профессиональную тайны, тесно сотрудничать с органами государственной безопасности, сообщая им обо всех известных мне антикоммунистических заговорах, действиях, высказываниях или мыслях.
      
       Почти все предыдущее я повторял послушно, но тут остановился, посмотрел на судей.
      
       - Вы знаете, - сказал я. - Это как-то не того. Я в общем-то доносить не умею.
      
       - Как это не умеете? - удивилась главная судья. - Вы, я слышала, даже романы писать умеете.
      
       - Ну да, - сказал я, - романы-то это что. Романы все-таки не доносы.
      
       - Что вы! - успокоила меня она. - Доносы писать гораздо проще. Ничего такого особенного не надо выдумывать, а чего услышали, то и доносите. Кто где какой анекдот рассказал, кто как на него реагировал. Это же очень просто.
      
       - Для вас, может быть, просто, - вспыхнул я, - а для меня нет. Я и в прошлой жизни стукачом не был, а теперь не буду тем более.
      
       Все три женщины переглянулись.
      
       - Дзержин Гаврилович, - сказала сердито старшая. Что это вы к нам такого зеленого комсора приводите? Почему вы его предварительно не обработали? Вы уж сначала поговорите с ним, а потом, когда уговорите, тогда мы его послушаем снова.
      
       Я видел, что Дзержин смущен. Когда мы опять оказались в зале, он схватил меня за руку и поволок куда-то в угол.
      
       - Вы с ума сошли, дорогуша! - зашептал он, боязливо оглядываясь. Что же это вы такое со мной делаете? Разве можно такие слова говорить?
      
       - А что я такого сказал? спросил я.
      
       - Неужели вы даже не понимаете, что сказали? Вы демонстративно отказались сотрудничать с органами и даже произнесли какое-то слово "стукач". Я даже не знаю, где вы его слышали. Это устарелое, это гадкое слово. У нас здесь, конечно, полная свобода в пределах разумных потребностей, но за такие слова не только в кольцах враждебности, а и у нас наказывают. Так что давайте вернемся туда, но без фокусов.
      
       - Нет, сказал я твердо. - Нравится вам или не нравится, но я прибыл сюда вовсе не для того, чтобы на кого-то стучать.
      
       - О Гена! - пробормотал он. - Глубоко же в вас сидят социалистические предрассудки. Неужели трудно повторить какие-то слова! Это же не больше чем ритуал. Поклянетесь, что будете доносить, а сами не будете. Или будете писать ложные доносы и сдавать лично мне. А я их куда-нибудь под сукно.
      
       - Ну знаете! - возмутился я. - За кого же вы меня принимаете? Если у вас такой коммунизм, что без доносов никак нельзя, то я вообще в вашей Московской репе не желаю оставаться ни одного лишнего часа. Я немедленно возвращаюсь к себе в Штокдорф.
      
       - Ну и езжайте, - сказал он, вдруг рассердившись. Сейчас я прикажу вернуть вам ваши вещи и можете возвращаться. Если вам не интересно посмотреть, как мы живем... А собственно говоря, вам это и не нужно. Вы привыкли свои романы из головы выдумывать, вот и про нас можете насочинять разных нелепиц и небылиц. Что ж, нас этим не удивишь. Про нас много всякой клеветы наворочено. На одну больше, на одну меньше...
      
       Он отвернулся к окну с видом обиженным и огорченным.
      
       Мне тоже было неприятно. Не люблю зазря обижать людей. А кроме того, я подумал, ну что ж, действительно, тащился я сюда, рискуя, можно сказать, своей жизнью, и у самого порога повернуть обратно, даже не заглянув, что за ним?
      
       - Ну ладно, - сказал я. - Черт с вами. Я вам уступаю. Но это последний раз.< /P>
      
       - Ну и молодец! - Сиромахин даже подпрыгнул от радости. - Я знал, что вы человек мудрый и поступите правильно. А что касается этих самых доносов, то я вам скажу по секрету: их писать не на чем. У нас в Москорепе с бумагой... - он провел ребром ладони по горлу... полный зарез.
      
      
       МОСКВА 2042
      
       * Часть третья *
      
       НАСЛАЖДЕНИЕ ЖИЗНЬЮ
      
       Здорово вы меня все-таки вчера разыграли, сказал я, поглядывая на Смерчева снизу и сбоку. - Я думал, у вас и правда коммунизм такой, какой я видел вчера, а он совсем не такой.
      
       - Ну да, мы же знали, что вы юморист. Мы хотели вам показать, что и мы не без юмора.
      
       Мы шли со Смерчевым вдоль широкой пальмовой аллеи. На этот раз он был не в форме, а в легком светлом костюме и в таких же светлых сандалиях. Солнце стояло в самом зените и светило ярко, но не слепило, грело, но не пекло. На ветвях пальм сидели какие-то невиданной красоты птицы и пели поистине райскими голосами.
      
       Мы, собственно говоря, даже не шли, а летели, лишь время от времени отталкиваясь от земли. Во всем теле я чувствовал необыкновенную легкость, о чем и сказал Смерчеву.
      
       - А вы не догадываетесь почему? спросил, улыбаясь, Смерчев.
      
       - Почему? - спросил я.
      
       - Наши ученые изобрели устройство, сильно ослабляющее уровень земного тяготения.
      
       - Неужели они даже до такого додумались? - спросил я. - А для чего же они это сделали?
      
       - Просто так, - сказал Смерчев. - Чтобы людям было приятно жить.
      
       Мы летели вдоль светлых высоких зданий. Они напоминали мне некоторые небоскребы Нью-Йорка, но были гораздо светлее и как бы воздушнее. Все они были соединены между собою прозрачными галереями, в которых тоже росли пальмы и глицинии.
      
       Всюду слышался смех детей и влюбленных.
      
       Навстречу нам так же легко, как и мы, летели молодые и румяные парни и девушки с одухотворенными лицами.
      
       Девушки все до одной были в коротких теннисных юбочках, с загорелыми и стройными ногами. Они все ели мороженое "пломбир" и бросали на меня влюбленные взгляды, все желали меня, и я желал тоже поговорить с ними о чем-то возвышенном.
      
       Люди вертелись на установленных вдоль аллеи каруселях, качались на качелях и летали по воздуху на каких-то оранжевых лодках.
      
       В небе парил длинный голубой транспарант, на котором было написано:
      
       НАСЛАЖДЕНИЕ ЖИЗНЬЮ
      
       ЕСТЬ ОСНОВНАЯ И
       ЕДИНСТВЕННАЯ ОБЯЗАННОСТЬ
       КАЖДОГО КОМУНЯНИНА
      
      
       Мы шли уже несколько часов, а солнце по-прежнему стояло в зените, не сдвигалось, не слепило и не пекло.
      
       Я спросил Смерчева, что это значит, и он посмотрел на меня с добрейшей улыбкой.
      
       - Вы разве не поняли? Это искусственное солнце.
      
       - Искусственное? - переспросил я.
      
       - Да, конечно, искусственное И весь климат у нас тоже искусственный.
      
       Как же вам этого удалось достичь? - спросил я. - Очень просто, - сказал Смерчев. - Это совсем просто. Весь город покрыт колпаком из горного хрусталя.
      
       - И что же у вас не бывает смены времен года?
      
       - Ни смены времен года, ни смены времен суток, ничего этого у нас не бывает. У нас всегда день и всегда лето.
      
       - А как же люди спят при таком свете?
      
       - А очень просто. Те, кто хочет спать, могут задернуть шторы. Впрочем, - уточнил он, у нас люди обычно не спят.
      
       На мой вопрос почему, Смерчев объяснил, что люди у них не спят, потому что им жаль времени. Жизнь настолько хороша, что они ею ежеминутно и ежесекундно Наслаждаются.
      
       - А когда же они работают? - спросил я.
      
       - Они никогда не работают, - был ответ.
      
       Среди встречавшихся нам прохожих было много людей, которых я знал по прежней своей жизни и даже при мне еще умерших. Они дружелюбно махали мне руками, и я им тоже помахивал, встрече с ними нисколько не удивляясь. Я понимал, что нахожусь в раю, пусть сотворенном не Богом, а людьми. Я понимал, что если эти люди сумели построить искусствен ное солнце и ослабить земное тяготение, то ничего удивительного нет в том, что они научились воскрешать мертвых. Между прочим, аллея эта была одновременно похожа на какой-то гигантский супермаркет, а по бокам ее стояли бесконечной длины прилавки, а на них разложены и лоснились всяких сортов колбасы, сыры, белужьи бока, разрезанная на тонкие ломтики семга, икра красная, икра черная, икра паюсная и баклажанная.
      
       А еще всякие там фрукты и овощи, диковинные и недиковинные, всякие апельсины, мандарины, артишоки, авокадо, бананы и ананасы.
      
       И, само собой, разные вина, коньяки, водки, воды, соки, шипучие напитки и всевозможные сорта пива в бутылках, в банках, в бочонках - словом, всяких товаров, как у нас в штокдорфском супермаркете, ну, может, немножко поменьше.
      
       Но у нас в супермаркете обычно хоть сколько-нибудь народу бывает (иной раз по субботам и очередь скапливается человек до шести), а тут никто ничего не берет, все идут мимо и на прилавки даже не смотрят. Только девушки хватают по дороге пл омбир или финики и со смехом летят себе дальше.
      
       А почему это здесь никто ничего не берет? - спросил я у Смерчева, всем увиденным весьма потрясенный. - Денег ни у кого, что ли, нет?
      
       - Ну конечно же, нет, отвечал Смерчев, загадочно улыбаясь.
      
       - Ага, -сказал я, это дело понятное, у меня лично денег и при социализме не было, да и при капитализме было не густо.
      
       Эти мои слова Смерчева развеселили, и он стал смеяться, только почему-то беззвучно. И, смеясь, вежливо мне объяснил, что у людей денег нет, потому что они не нужны. Здесь каждый берет, чего сколько хочет, и совершенно бесплатно, но никто ничего не берет, потому что люди все свои потребности уже давным- давно и полностью удовлетворили, и от всех этих яств их просто воротит. Они ничего другого есть не хотят, кроме пломбира и фиников.
      
       - Значит, и я могу взять чего хочу и сколько хочу? - поинтересовался я недоверчиво.
      
       Смерчев отвечал утвердительно.
      
       Тогда я приблизится к прилавку и, сначала неуверенно, а потом все больше входя во вкус, стал набирать продукты: две литровых бутылки шведской водки "Абсолют", палку краковской колбасы, длинную булку, несколько штук форелей, пачку очищенных креветок, связку бананов и какие-то банки с паштетом, икрой, сгущенкой, зеленым горошком, спаржей и еще с чем-то. Что-то я пихал в карманы, что-то за пазуху, уже на руках держал я выше головы, и что-то уже валилось, а мне все было мало и мало.
      
       Я поднял голову, чтобы посмотреть, как бы там еще устроить банку сгущенного молока, когда вдруг увидел Руди, который плыл по воздуху на своем "ягуаре" и одной рукой махал мне, а другой обнимал фройляйн Глобке.
      
       Я тоже хотел махнуть Руди рукой и сделал такое движение, отчего вся эта Вавилонская башня, которую я держал на руках, рухнула, все эти банки- склянки посыпались, правда, без всякого грохота. Я испугался и стал это все подбирать, боясь, что меня немедленно арестуют или станут стыдить. "Гражданин, - скажут, - как же это вам не стыдно так варварски обращаться с народным добром".
      
       - Да брось ты подбирать с полу! услышал я знакомый насмешливый голос. Это негигиенично.
      
       Я посмотрел снизу вверх и увидел перед собой Лешку Букашева в белом костюме и без бороды. А рядом с ним, прижимаясь к нему, стояла Жанета во всем прозрачном. Он рассказывал ей анекдот про Вовку-морковку, а она громко и развратно смеялась.
      
       - А где Лео? - спросил я ее.
      
       - А вон он, - сказала она, и я увидел Лео, который на лавочке целовался с моей женой.
      
       Мне стало как-то неприятно, но не очень неприятно, а только немножко неприятно. Я слегка подпрыгнул и, паря в воздухе, приблизился к ним.
      
       - Ну как же тебе не стыдно, сказал я жене, - при живом-то муже целоваться с другим! Ты же знаешь, что он от этого даже и удовольствия никакого не получает.
      
       - Чепуха! - сказал Зильберович голосом Симыча. - Раньше, когда я жил при социализме, я ни от чего не получал удовольствия, кроме твоих романов. А теперь я получаю удовольствие от всего, кроме твоих романов.
      
       - Вот видишь, - сказал я жен е. - Он меня обижает и не читает моих романов, а ты с ним целуешься.
      
       Тут ко мне наклонился Смерчев и сказал шепотом.
      
       - Классик Классикович, вы напрасно ведете себя как отсталый собственник. У нас здесь нет собственности ни у кого ни на что. У нас все жены принадлежат всем, и ваша жена тоже принадлежит всему нашему обществу. Пойдем, киска, в баню, - сказал он и, взяв мою жену на руки, поплыл с ней куда-то в сторону.
      
       Я кинулся за ними вдогонку, но почувствовал, что я уже не лечу, а еле-еле бегу по какой-то пахоте, ноги мои расползаются в раскисшей почве, а земное притяжение, видимо, опять включилось на полную мощность.
      
       Смерчев с моей женой на руках летел над землей, а я уже даже не бежал, а плыл по какой-то грязи, но все-таки постепенно их догонял, когда передо мною появился отец Звездоний в длинной ночной рубашке и со свечою в руке.
      
       - Никакого Бога нет, - сказал он тихо. Есть только Гениалиссимус, один Гениалиссимус, и никого, кроме Гениалиссимуса.
      
       - Пошел ты со своим Гениалиссимусом! - сказал я, пытаясь сдвинуть его со своего пути.
      
       Но он не сдвигался и, приближая ко мне свое лицо, тряс жидкой своей бороденкой, подмигивал, скалился. Я никак не мог его обогнуть, а жена моя улетала все дальше и дальше со Смерчевым, и тогда в полном отчаянии я притянул Звездония за бороду, укусил в нос и проснулся с подушкой в зубах.
      
       ПРОБУЖДЕНИЕ
      
       Проснувшись, я долго еще грыз эту подушку, пока не опомнился. Придя немного в себя, огляделся. Вокруг меня было темно и тихо, тихо и темно. Темно, хоть глаз выколи.
      
       Я перевернулся на спину и стал думать. Господи, ну что ж это в самом деле такое? Почему, когда мне снится родина, со мной на ней происходит всегда что-то нехорошее, неприятное, от чего я хочу бежать и просыпаюсь в поту?
      
       Мне было так не по себе, что я решил разбудить жену и спросить, что сей сон мог бы значить. Жена моя большой толкователь снов и вообще верит, что снов бессмысленных не бывает, что они всегда несут нам какое-то сообщение, ко торое надо только правильно разгадать.
      
       Я протянул руку и пошарил рядом с собой, но там никого не оказалось. Я хотел было удивиться, что это такое, почему среди ночи ее нет со мной, куда она могла деться?
      
       Но тут же я кое-что вспомнил и сам себе не поверил. "Чепуха, - сказал я себе самому. Все это чистая чепуха, ничего подобного не было и быть не могло. Я лежу в Штокдорфе на своей собственной кровати, там окно, там свет пробивается из-за шторы. Сейчас я откину штору и увижу свой двор, три кривых березки возле забора и петуха, который разгуливает по двору".
      
       Я подошел к окну, отдернул штору и увидел перед собой площадь Революции и памятник Карлу Марксу Правда, узнать Маркса было довольно трудно. За шестьдесят лет моего отсутствия голуби его голову так обработали, что она казалась совсем седой.
      
       Прямо через дорогу от Маркса, в скверике у Большого театра, стоял во весь рост другой бородач в военной форме и с перчатками в руках, это был, конечно, Гениалиссимус. Здание Большого театра чем-т о меня удивило. Я даже не сразу понял, чем именно, а потом сообразил на его фронтоне отсутствовали кони, как будто их никогда там не бывало.
      
       Солнце стояло уже высоко.
      
       По проспекту Маркса, окутанные клубами дыма и пара, катили разных размеров машины, а по тротуарам плыла толпа людей в укороченных военных одеждах. Мало кто из них шел с пустыми руками. Почти все они несли в руках или на плечах или волокли по земле какие-то предметы.
      
       Кажется, я неплохо выспался и отдохнул. Теперь можно было выйти, прогуляться и посмотреть, что же собой представляет этот город через шестьдесят лет после моего отъезда.
      
       Я быстро оделся, заскочил в ванную. К горячему крану была привязана табличка: "Потребности в горячей воде временно не удовлетворяются". Я ополоснулся холодной водой и выглянул в коридор Пожилая дежурная спала, положив голову на тумбочку. На полу валялась уроненная ею книга. Я поднял книгу и посмотрел название. Книга называлась: "Вопросы любви и пола". Автором этого сочинения был сам Гениал иссимус. Я осторожно положил книгу на тумбочку и, стараясь ступать как можно мягче, пошел к лифту.
      
       Лифт, однако, был закрыт на большой висячий замок. Рядом с замком к сетке лифта была привязана шпагатом картонная табличка: "Спускоподъемные потребности временно не удовлетворяются".
      
       Я нашел лестницу и с ее помощью удовлетворил свою спускную потребность. Очевидно, лестница была неглавная, потому что я попал не на улицу, а во двор.
      
       ДЛИННОШТАННЫЙ
      
       Я предвкушал глоток свежего воздуха, но в нос мне шибанул запах, от которого я чуть не свалился с ног. Не буду описывать подробно, но пахло, как в давно не чищенном, но часто употребляемом нужнике.
      
       Во дворе змеей вилась длинная очередь к темно-зеленому киоску, и военные обоего пола, в основном нижние чины, дышали друг другу в затылки, держа в руках пластмассовые бидончики, старые кастрюли и ночные горшки.
      
       Над крышей киоска был водружен плакат в грубо сколоченной раме. Плакат изображал рабочего с лицом, выражавшим уверенный оптими зм. В мускулистой руке рабочий держал огромный горшок. Текст под плакатом гласил:
      
       КТО СДАЕТ ПРОДУКТ ВТОРИЧНЫЙ, ТОТ СНАБЖАЕТСЯ ОТЛИЧНО
      
       - Что дают? - спросил я у коротконогой тетеньки, только что отошедшей с бидончиком от киоска. В ушах у нее висели большие пластмассовые кольца.
      
       - Не дают, а сдают, - сказала она, оглядев меня с ног до головы слишком подробно.
      
       - А что сдают? - спросил я.
      
       - Как это, чего сдают? - удивилась она моему непониманию. Говно сдают, чего же еще?
      
       Я подумал, что она шутит, но, учитывая запах, к которому постепенно начинал привыкать, рабочего на плакате и общий вид очереди, склонился к тому, что она говорит всерьез.
      
       - А для чего это сдают? - спросил я неосмотрительно.
      
       - Как это для чего сдают? - закричала она дурным голосом. - Ты что, дядя, тронулся, что ли? Не знает, для чего сдают! А еще штаны надел длинные. Надо ж, распутство какое! А еще про молодежь говорят, что они, мол, такие-сякие. Какими ж им быть, когда старшие им такой пример подают!
      
       - Точно! - приблизился сутуловатый мужчина лет примерно пятидесяти. - Я тоже смотрю, он вроде как-то одет не по-нашему.
      
       Тут еще освободившийся народ подвалил, а некоторые и с хвоста очереди тоже приблизились. Все выражали недовольство моим любопытством и длинными штанами и даже склонялись к тому, чтобы по шее накостылять. Но тетка выразила мнение, что хотя по шее накостылять и стоит, но все же лучше свести меня просто в БЕЗО.
      
       - Да что вы, граждане! - закричал я громко. - Причем тут БЕЗО и зачем БЕЗО? Ну не понимаю я в вашей жизни чего-то, так я же в этом не виноват. Я только что приехал и вообще вроде как иностранец.
      
       Из толпы кто-то выкрикнул, что если иностранец, тем более надо в БЕЗО, но другими призыв поддержан не был, и толпа вокруг меня при слове "иностранец" стала рассасываться.
      
       Только тетка с кольцами успокоиться не могла и пыталась вернуть народ, уверяя, что я вовсе не иностранец.
      
       - Я по-иностранному понимаю! - обращалась она к примолкшей очереди. - Иностранцы говорят "битте-дритте", а он точно по-нашему говорит.
      
       Пока очередь обдумывала ее слова, я, не дожидаясь худшего, бочком-бочком оторвался и через проходной двор выкатился на улицу, которая когда-то называлась Никольской, а потом улицей 25 Октября. Я был очень горд, что сразу узнал эту улицу. Я поднял глаза на угол ближайшего дома, чтобы убедиться в своей правоте, и просто остолбенел. На табличке, приколоченной к стене, белым по синему было написано: "Улица имени писателя Карцева"! Несмотря даже на сердечную встречу, которой накануне растрогали меня комуняне, я все-таки не мог поверить, что мои заслуги потомками оценены столь высоко. Я даже подумал, что, может быть, это всего лишь чья-то неуместная шутка и табличка с моим именем висит на одном- единственном доме. Но, пройдя улицу до самой Красной площади, я увидел такие же таблички и на всех других зданиях. Я был очень горд и одновременно настроен воинственно. У меня даже возникла идея вернуться к месту приемки продукта в торичного, разыскать ту мерзкую тетку, которая понимает по-иностранному, притащить сюда и показать ей, на кого она нападала со своими идиотскими подозрениями. Впрочем, будучи ленивым и незлопамятным, я тут же эту идею оставил. Тем более, что меня ожидали новые впечатления.
      
       Если бы я подробно описал свои чувства, увидев то, что попалось мне на пути в первый день моего пребывания в Москорепе, мне пришлось бы слишком часто утверждать, что я был удивлен, изумлен, поражен, потрясен, ошеломлен и так далее. И в самом деле, представьте себе, что вы выходите на Красную площадь и не находите на ней ни собора Василия Блаженного, ни мавзолея Ленина, ни даже памятника Минину и Пожарскому. Есть только ГУМ, Исторический музей. Лобное место, статуя Гениалиссимуса и Спасская башня. Причем звезда на башне не рубиновая, а жестяная или слепленная из пластмассы. И часы показывают половину двенадцатого, хотя на самом деле еще только без четверти восемь. Приглядевшись к часам, я понял, что они стоят.
      
       Я остановил каког о-то комсора, который вез на тачке мешок с опилками, и спросил, куда подевалось все, что здесь было. Тот удивился моему вопросу, оглядел меня с ног до головы и особенно долго разглядывал мои брюки. А потом спросил, из какого кольца я приехал. Уклоняясь от прямого ответа, я сказал, что я латыш.
      
       - Оно и видно, - сказал комсор. - Акцент сразу чувствуется.
      
       К моему удовольствию, он оказался (что, как я потом заметил, редко бывает у комунян) довольно осведомлен и словоохотлив. Оглядываясь по сторонам, он объяснил мне, что все эти вещи, о которых я спрашивал, еще во времена существования денег были проданы американцам не то коррупционистами, не то реформистами.
      
       - Как? - закричал я. - Неужели эти враги народа даже мавзолей Ленина продали?
      
       - Тише! - он приложил палец к губам, но прежде, чем сбежать, шепотом сказал, что не только мавзолей, а и того, кто в нем лежал, тоже продали какому-то нефтяному магнату, который скупает мумии по всему свету и уже собрал коллекцию, в которую, кроме Владими ра Ильича, входят Мао Цзэдун, Георгий Димитров и четыре египетских фараона.
      
       Я хотел спросить, что за магнат и как его фамилия, но человек вдруг чего-то испугался и, подхватив тачку, быстро покатил ее в сторону здания, где раньше помещалась гостиница "Москва". Пожав плечами, я пошел в ту же сторону, намереваясь выйти к Большому театру, перед которым я еще из окна гостиницы видел заинтересовавший меня памятник Гениалиссимусу.
      
       Несмотря на то что основная толпа рабочих и служащих, видимо, уже схлынула, на проспекте Маркса (кстати, он и сейчас назывался так же) людей было еще препорядочно. Как и во сне, многие из них казались мне похожими на кого-то из моих прежних знакомых. Иногда даже настолько похожими, что я чуть ли не кидался к ним с распростертыми объятиями, но потом тут же приходил в себя и вспоминал, что своих знакомых я могу найти (если повезет) только на кладбищах.
      
       Как я заметил еще из окна, каждый из них что-то нес. Кто горшок, кто авоську, кто кошелку. Один комсор таранил перед соб ой старый телевизор без экрана, другой сгибался под тяжестью мешка с углем, а какая-то дама передвигалась, держа на голове полосатый матрас с желтыми пятнами и торчащей из дыр соломой. Тут же, обгоняя прохожих, бежали дети школьного возраста. За плечами у них были ранцы, а в руках метелки, которыми они дружно махали, поднимая такую пыль, что дышать было нечем.
      
       Не выдержав, я ухватил одного из школьников за шкирку.
      
       - Ты что, - сказал я, - негодяй, бегаешь тут с веником и пылищу поднимаешь?
      
       - А чего же мне делать? - пытаясь вырваться, заорал он плаксиво. - Я в предкомоб тороплюсь, а до занятий осталось десять минут.
      
       - Ну и беги себе, занимайся, - сказал я. - А пылищу гонять нечего. На то дворники есть.
      
       - Кто? - удивился мальчишка. - Какие еще дворники?
      
       Я понял, что, видимо, опять попадаю впросак.
      
       - Обыкновенные дворники, - пробурчал я, но мальчишку отпустил и приблизился к площади Свердлова, которая теперь называлась площадью имени Четырех Подвигов Гениалиссимуса . Пластмассовое изваяние свершителя четырех подвигов возвышалось посреди площади. Это был памятник высотой метра примерно в три с половиной, не считая постамента. Гениалиссимус стоял в хорошо начищенных сапогах и шинели, распахнутой скульптором, вероятно, для того, чтобы открыть зрителю многочисленные ордена, которыми была украшена широкая грудь монумента. Как бы похлопывая по правому голенищу перчатками, Гениалиссимус с доброй улыбкой смотрел на проспект, на движение паровиков и на застывшего на другой стороне Карла Маркса. Я обошел статую вокруг, попробовал сосчитать ордена на ее груди, досчитал до ста сорока с чем-то, а потом сбился, махнул рукой и пошел по улице, которая в мои времена называлась Пушкинской, а теперь имени Предварительных Замыслов Гениалиссимуса.
      
       Уже во время этой первой своей прогулки я заметил, что наряду с проспектами, улицами, переулками и проездами, сохранившими свои прежние названия, появилось много названий, отражавших новейшие достижения комунян, и очень много посвященных те м или иным сторонам деятельности Гениалиссимуса. Поэтому я даже не очень удивился, обнаружив, что бывшая Пушкинская площадь теперь называется площадью имени Литературных Дарований Гениалиссимуса. И памятник на площади стоял, естественно, не Пушкину, а Гениалиссимусу. Пушкин там, впрочем, тоже был.
      
       Здешний пластмассовый Гениалиссимус был, я думаю, такого же калибра, что и тот, перед Большим театром, но в летной форме и без перчаток. В левой руке он держал пластмассовую книгу, на которой можно было прочесть слово: "Избранное". Правая рука автора книги покоилась на курчавой голове юноши Пушкина, который был совершенно лилипутского роста, но другие лилипуты, составлявшие групповой портрет, были еще меньше. Из других представителей предварительной литературы все-таки выделялись Гоголь, Лермонтов, Грибоедов, Толстой, Достоевский и всякие другие из более поздних времен. Мне приятно сообщить, что себя в этой группе я тоже нашел. Я стоял сзади Гениалиссимуса, держась одной рукой за его левое голенище. Не найдя среди лилипутов Карнавалова, я еще раз убедился, что в двадцать первом веке его никто уже даже не знает. Одного бородача размером не больше полевой мыши я обнаружил в группе предварительных писателей моего времени, но это был явно не Карнавалов, а, скорее всего, профессор Синявский.
      
       Обойдя памятник, я оказался вновь перед носками Гениалиссимуса и на пьедестале прочел давно знакомые мне слова: "Я лиру посвятил народу своему".
      
       В это время на площади остановился большой красный паробус. Из него вывалила целая орда мальчиков и девочек во главе с женщиной с погонами лейтенанта. Дети тут же начали кричать и толкаться, но женщина (я понял, что она была их учительницей), отойдя чуть-чуть вбок, вытянула в сторону правую руку и скомандовала В две шеренги становись!
      
       Дети дисциплинированно построились, подравнялись, вытянулись по команде "смирно" и расслабились по команде "вольно".
      
       - Итак, дети, сказала учительница, - перед вами памятник нашему любимому вождю, учителю, отцу всех детей и другу всего прогрессивного человечества Гениалиссимусу Памятник выполнен из высококачественной пластмассы коллективом Краснознаменного отряда народных коммунистических скульпторов и одобрен Редакционной Комиссией и Верховным Пятиугольником Иванов, сколько всего в Москве памятников Гениалиссимусу? Сто восемьдесят четыре! выкрикнул Иванов. Правильно! Сто восемьдесят четыре. И сто восемьдесят пятый сейчас воздвигается на Ленинских горах имени Гениалиссимуса. Все имеющиеся памятники нашему любимому вождю отражают те или иные стороны его гениальности. Один памятник воздвигнут ему как гениальному революционеру, другой как гениальному теоретику научного коммунизма, третий как гениальному практику и так далее. Настоящий памятник воздвигнут в честь его гениального литературного дарования. Семенова, из скольких томов состоит собрание сочинений Гениалиссимуса?
      
       - Из шестисот шестнадцати, - охотно отвечала Семенова.
      
       - Неправильно. Вчера вышли еще два новых тома. Комков, перестань вертеться. Так вот, дети, этот пам ятник представляет собой скульптурную группу, центральной фигурой которой является сам Гениалиссимус. Второстепенные фигуры это его литературные предшественники, представители предварительной литературы. Причем, что интересно, каждая фигура предварительного автора выполнена в строгом соответствии масштаба дарования данного автора с масштабом дарования Гениалиссимуса.
      
       Услышав такое, я еще раз забежал на спину Гениалиссимуса и опять нашел там свою жалкую фигурку. В общем, я был разочарован. Отношение моей массы к массе Гениалиссимуса было для меня, честно скажу, не очень-то лестным.
      
       Вернувшись назад (то есть вперед), я стал дальше слушать учительницу и извлек много полезных сведений. Я узнал, что общая масса всех предварительных писателей в сумме равна массе одного Гениалиссимуса. Кроме того, Гениалиссимус представляет собой как бы могучее дерево, выросшее из отживших свое побегов. Как дерево влагу, Гениалиссимус впитал в себя и переработал все лучшее, что было создано предварительной литературой, после чего потребность в последней совершенно отпала.
      
       - В самом деле, сказала учительница, - возьмите хотя бы эти слова, которые высечены на пьедестале: "Я лиру посвятил народу своему". Кто из предварительных писателей мог бы сказать так просто, так скромно и гениально?
      
       - Пушкин мог бы сказать, неожиданно для самого себя ляпнул я.
      
       Кто-то из детей хихикнул, но тут же смолк. Учительница недобрым взглядом окинула меня с ног до головы и повернулась к ученикам.
      
       - Дети, быстро в машину! Сейчас мы поедем осматривать памятник имени Научных Открытий Гениалиссимуса.
      
       Дети один за другим влетели в паробус, как пчелы в улей.
      
       Прежде чем нырнуть за ними, учительница повернулась ко мне, еще раз осмотрела меня с ног до головы.
      
       - А вам, длинноштанный, выговорила она очень четко, - я бы посоветовала держать язык за зубами.
      
       И, слегка вихляя выпирающим из-под короткой юбки задом, скрылась в паробусе.
      
       Я посмотрел на свои брюки и опять не понял, чем они здешним людям н е нравятся Брюки как брюки. Очень даже приличные. Если им хочется ходить в коротких штанах, я не возражаю, но что они ко мне пристают?
      
       СВИНИНА ВЕГЕТАРИАНСКАЯ
      
       Тут я почувствовал, что проголодался, и стал смотреть вокруг себя, где бы можно было подзакусить. На другой стороне улицы я увидел заведение, дверь которого все время хлопала, потому что люди входили и выходили. В этом доме, между прочим, когда-то была пивная, а потом кафе-молочная, и сейчас в нем, кажется, находилось что-то подобное.
      
       Высоко под крышей дома я увидел изображение уже знакомого мне рабочего, который в одной мускулистой руке держал ложку, а в другой вилку. На вилке даже было что- то насажено, но что именно, я не разобрал. Рабочий приветливо улыбался, а слова под ним были такие:
      
       КТО СДАЕТ ПРОДУКТ ВТОРИЧНЫЙ, ТОТ ПИТАЕТСЯ ОТЛИЧНО
      
       Вывеска у входа была: ПРЕКОМПИТ "ЛАКОМКА". Немного подумав, я вспомнил, что слово "Прекомпит" означает Предприятие Коммунистического Питания.
      
       Перебегая ч ерез дорогу, я чуть было не попал под огромный парогрузовик с прицепом. Нажав на все тормоза, водитель остановил свою огнедышащую машину и по- крыл меня таким отборным матом, по которому трудно было не узнать моего банного знакомого Кузю. Кажется, он не собирался ограничиваться словами и уже летел ко мне с занесенной над головой заводной ручкой.
      
       - Кузя! закричал я ему в испуге. - Не узнаешь, что ли?
      
       - Ах, это ты, папаша. - Кузя опустил ручку, но был, кажется, разочарован, что такой замах пропал даром. - Чего ж ты ходишь по дороге, хлебальник раззявя. Тут, отец, того и гляди, либо задавят, либо башку проломят. Это у вас там, при капитализме, все же попроще было. Там у вас по улицам, небось, только ослы да верблюды ходят, а здесь, видишь, техника.
      
       Он спросил меня, как дела, не нужна ли какая помощь, и еще раз напомнил, что, если мне понадобятся какие-нибудь вещи вроде парового котла, цилиндров или чего- то подобного, я могу смело к нему обращаться. После этого он укатил, а я на этот раз бла гополучно пересек проспект и приблизился к Прекомпиту.
      
       Очередь была недлинная - человек шестьдесят, не больше.
      
       Пожилой сержант в дырявой гимнастерке и с красной повязкой на рукаве стоял у входа и дырявил компостером протягиваемые ему бумажки серого цвета.
      
       Стоя в очереди, я прочел вывешенное на стене объявление, в котором было сказано, что общие питательные потребности удовлетворяются только по предъявлении справки о сдаче вторпродукта.
      
       Тут же были помещены и "Правила поведения в Предприятиях Коммунистического Питания". В них было сказано, что благодаря неустанной заботе КПГБ и лично Гениалиссимуса о регулярном и качественном питании комунян в этом деле достигнуто много знаменательных успехов. Пища становится все лучше, качественнее и диетичнее. В результате научной разработки рационального питания комунян достигнуты большие успехи по борьбе с тучностью.
      
       Ниже говорилось, что в Прекомпите запрещено:
      
       Поглощать пищу в верхней одежде.
       Играть на музыкальных инструментах.
       Становиться ногами на столы и стулья.
       Вываливать на столы, стулья и на пол недоеденную пищу.
       Ковырять вилкой в зубах.
       Обливать жидкой пищей соседей.
       Категорически запрещается разрешать возникающие конфликты с помощью остатков пищи, кастрюль, тарелок, ложек, вилок и другого государственного имущества.
      
       Справедливости ради надо сказать, что очередь двигалась довольно быстро. Люди один за другим совали сержанту с повязкой свои бумажонки, он делал дырку, люди входили внутрь.
      
       Когда моя очередь приблизилась, я пошарил в кармане, но не нашел в нем ничего, кроме случайно завалявшегося обрывка газеты "Зюддойче цайтунг" шестидесятилетней давности. Я сложил этот обрывок вдвое и сунул сержанту, который не глядя его продырявил.
      
       Довольный тем, что мои социалистическо-капиталистические уловки все еще успешно действуют, я вошел внутрь.
      
       Мне показалось, что первичный продукт пахнет примерно так же, как и вторичный.
      
       На против оположной от входа стене висел большой портрет Гениалиссимуса и его изречение: "Мы живем не для того, чтобы есть, а едим для того, чтобы жить".
      
       Прекомпит был похож на социалистическую столовую самообслуживания: высокие столы без стульев и пол усыпан опилками. Вдоль левой стены, за легкой перегородкой из пластмассовых трубок, тянулся длинный прилавок с выставленными на нем блюдами, при одном только виде которых хотелось сразу выйти на свежий воздух. Но, во-первых, я сильно проголодался, а во-вторых, я приехал сюда изучать все подробности жизни, в том числе и систему питания.
      
       Я встал в очередь к прилавку и, двигаясь вместе со всеми, достиг вскоре вывешенного на стене меню, которое прочел с большим любопытством. Оно состояло из четырех блюд, перечисленных в таком порядке.
      
       Щи питательные "Лебедушка" на рисовом бульоне.
       Свинина вегетарианская витаминизированная "Прогресс" с гарниром из тушеной капусты.
       Кисель овсяный заварной "Гвардейский".
       Вода натуральная " Свежесть".
      
      
       Я прошу у читателя прощения, что привожу так подробно все прочитанные мною правила, списки и меню, но мне кажется, что это необходимо для более или менее полного представления об обществе, в котором я находился.
      
       Две молодые комсорки в не очень чистых халатах обслуживали клиентов быстро, без задержки. Мне, как и другим, был выдан пластмассовый поднос с набором всех перечисленных блюд. Две тарелки, две чашки и ложка (все это тоже пластмассовое) были прикованы к подносу стальными цепочками. Еще две цепочки (может быть, для вилок и ножей) были оборваны. Понюхав выданную мне пищу, я, откровенно говоря, немного поморщился и подумал, что в некоторых случаях утолять голод можно одним только запахом.
      
       Однако, повторяю, мною руководил не только голод, но и исследовательское любопытство.
      
       Я нашел столик, за которым одна только дама медленно поглощала овсяный кисель. Я попросил разрешения стать рядом и, когда она что-то невнятно пробормотала, узнал в ней ту самую тетку, кото рая понимала по-иностранному. Судя по брошенному на меня неприязненному взгляду, она меня, кажется, тоже узнала.
      
       Отведав щей, я сразу догадался, что их гордое имя произведено не от длинношеей птицы, а от лебеды, которую в период расцвета колхозной системы мне приходилось вкушать и раньше. В состоянии сильного голода пару ложек я кое-как осилил, а вот вегетарианская свинина "Прогресс", изготовленная из чего-то вроде прессованной брюквы, откровенно говоря, не пошла. То есть сначала немного пошла, но потом тут же стала рваться обратно, так что я еле-еле донес ее до кабесота, и там мой капризный организм безжалостно исторг ее из себя.
      
       ДВОРЕЦ ЛЮБВИ
      
       Выйдя из кабесота, я нос к носу столкнулся теткой, которая понимала по-иностранному. Похоже, что она дожидалась меня здесь специально. Потому что как только меня увидела, так закричала на весь зал визгливо и недружелюбно:
      
       - Что, не нравится наша пища?
      
       Я, ничего не ответив, вышел на улицу. Она выкатилась следом. Я пошел вниз по бывшей улице Горького, которая теперь называлась проспектом имени Первого тома Собрания Сочинений Гениалиссимуса. (Потом я узнал, что в коммунистической Москве имеются 26 проспектов имени отдельных томов сочинений данного автора.)
      
       Тетка увязалась за мной.
      
       - Ишь ты какой! - бормотала она, плетясь сзади. - Штаны длинные носит, говно сдавать не хочет, пищей нашей брезгует.
      
       - Слушай, тетенька, - сказал я, к ней повернувшись, - оставь меня, ради Бога, и без тебя тошно.
      
       Кажется, ей только этого и надо было.
      
       - Ого-го-го! - закричала она, пытаясь привлечь внимание прохожих. - Штаны длинные носит, говно сдавать не хочет, пищей брезгует, да еще Бога какого- то поминает! Тошно ему! От свинины от нашей тошно!
      
       - А иди-ка ты в ж...! - сказал я, не выдержав, и перешел на другую сторону.
      
       Прошу меня простить за столь грубое выражение. В прежней жизни я никогда ничего подобного дамам не говорил. Но эта грымза меня просто вывела из себя.
      
       Я шел вниз по проспекту Пер вого тома в несколько расстроенных чувствах. Как-то мне в этом коммунистическом царстве было неуютно. Конечно, я приехал сюда всего лишь на месяц, но я боялся, что на свинине вегетарианской и этого срока выдержать не смогу.
      
       Нет, я вовсе не хотел каких бы то ни было преимуществ. Я хотел быть здесь как все. И уж ни в коем случае ни во что не вмешиваться Мое дело быть объективным и бесстрастным регистратором фактов. И ради этого я готов был к любым, самым неожиданным и рискованным испытаниям И вообще я никогда не был особенно привередлив в еде, но эту коммунистическую свинину и щи "Лебедушка" мой организм просто не переваривал.
      
       Возможно, виной всему мое мировоззрение. Оно у меня было отсталое, еще когда я жил при социализме. А потом, когда я попал в капитализм и подвергался ежедневно тлетворному и разлагающему влиянию буржуазной пропаганды и пищи, это, возможно, отразилось не только на образе мыслей, но и на работе желудка. Он разнежился.
      
       Может быть, я объясняю все это не очень научно, но на строение у меня, прямо скажу, было неважное.
      
       В этом настроении я двигался вниз, по той стороне проспекта, где при социализме был Елисеевский магазин.
      
       Несмотря на мрачное настроение, я поглядывал по сторонам, кое-что замечал и кое- что отмечал.
      
       Меня, например, удивило, что улица Немировича-Данченко осталась непереименованной, хотя этот древний деятель был, как известно, одним из родоначальников метода социалистического реализма, который партией был решительно осужден и заменен реализмом коммунистическим. Но когда я подошел к бывшей Советской площади, я был удивлен еще больше. Знакомого мне по старым временам памятника Юрию Долгорукому на лошади там не было. То есть сама лошадь была, но на ней сидел не Юрий Долгорукий, а Гениалиссимус. В одной руке он держал свою книгу, а в другой меч. Причем площадь теперь называлась: имени Научных Открытий Гениалиссимуса.
      
       Откровенно говоря, мне не очень было понятно, какое отношение имеет этот памятник к научным открытиям. Ну, книга, это допустим. Но причем тут лошадь и меч?
      
       Тут мое внимание переключилось на здание, в котором раньше был ресторан "Арагви". Теперь никакого "Арагви" там, разумеется, не было, но на фронтоне здания под самой крышей аршинными буквами было написано:
      
       ДВОРЕЦ ЛЮБВИ
      
       Признаться, я не сразу понял, что это значит. Но, приблизившись к зданию, увидел справа от массивных дверей вывеску, на которой прочел буквально следующее:
      
       ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЙ ОРДЕНА ЛЕНИНА
       ПУБЛИЧНЫЙ ДОМ имени Н.К. КРУПСКОЙ
      
       - Ого! - сказал я себе самому. - Вот это я понимаю, коммунизм!
      
       Настроение мое заметно улучшилось.
      
       Я думал, что это заведение работает только по вечерам, но тут же прочел, что сексуальное обслуживание населения производится с 8.30 до 17.30, перерыв на обед с 13 до 14 часов.
      
       Я посмотрел на часы. Было точно девять часов сорок две минуты утра. Время для таких дел не самое подходящее, но, впрочем, почему бы и нет?
      
       На уровне второг о этажа висел плакат, изображавший рабочего с поднятым вверх кулаком. Надпись под плакатом была мне почти знакома:
      
       КТО СДАЕТ ПРОДУКТ ВТОРИЧНЫЙ,
       ТОТ СЕКСУЕТСЯ ОТЛИЧНО
      
       Ниже были вывешены и правила поведения в ГЭОЛПДИК (так сокращенно называлось это странное предприятие). В них было сказано, что сексуальное обслуживание посетителей производится как по коллективным заявкам предприятий, учреждений и общественных организаций, так и в индивидуальном порядке.
      
       Я невольно вспомнил шофера Кузю и его товарища, которые в пункте помыва пытались склонить меня к безобразнейшей оргии. Вот дикие люди! Зачем же столь интимным делом заниматься сообща, когда существуют вполне узаконенные формы индивидуального удовлетворения потребностей?
      
       Так я думал, продолжая скользить глазами по правилам, из которых узнал, что обслуживание производится только по предъявлении справки о сдаче вторичного продукта и что в ГЭОЛПДИК запрещено:
      
       Приводить с собой и обслуживать партнер ов со стороны.
       Обслуживаться в верхней одежде.
       Обслуживаться в коридорах, на лестницах, под лестницами, в кабесоте и других местах, кроме специально отведенных.
       Пользоваться самодельными противозачаточными средствами, а также орудиями садизма и мазохизма.
       Играть на музыкальных инструментах.
       Портить коммунистическое имущество.
       Категорически запрещается разрешать возникающие конфликты с помощью сексоборудования.
      
       Здесь, так же как и в прекомпите, стоял дядя с повязкой на рукаве и с компостером. Я сунул ему тот же клочок газеты, но с другой стороны, и он, как и прекомпитский страж, проткнул газету не глядя.
      
       Внутри это было что-то вроде поликлиники. Широкий коридор с линолеумным полом и стенами, покрытыми темно-синей масляной краской С каждой стороны на равном расстоянии располагались бежевые двери кабинетов, а слева от входа, сразу за выщербленной лестницей, была деревянная загородка и стеклянное окошечко с надписью РЕГИСТРАТУРА.
      
       Навстречу мне, неся кучу канцелярских папок, шла девица в белом халатике, едва прикрывавшем ее орудие производства.
      
       - Слаген! - сказала она мне.
      
       - Слаген! - сказал я и попытался ухватить ее за что-нибудь. Но она ловко увернулась, посмотрела на меня, по-моему, очень удивленно и недовольно и стала подниматься по лестнице, предоставив мне возможность рассмотреть ее с лучшей ее стороны.
      
       Не хочешь, не надо, сказал я и приблизился к регистратуре, где сидела пожилая женщина в очках с оправой, вырезанной из картона. Она что-то вязала. Мне было немного неловко, но, преодолев смущение, я обратился к ней и сказал, что хотелось бы как-нибудь обслужиться.
      
       Ничего не говоря, она мне сунула клочок бумаги. Это была, конечно, анкета, впрочем, довольно скромная. Отвечая на вопросы, я указал свои фамилию, звездное имя и отчество. Чтобы не привлекать внимания, возраст свой я убавил ровно на шестьдесят лет. В графе "венерические болезни" я написал, естественно, "нет".
      
       Я вернул регистраторше анке ту. Она насадила ее на длинный ржавый штырь с заостренным концом, отложила свое вязанье, вышла из-за загородки и без слов пошла по коридору, гремя связкой ключей.
      
       Она открыла мне дверь No 6, пропустила внутрь и ушла, так ничего и не сказав. Я прикрыл за собой дверь и огляделся. Это была небольшая комната с одним окном без занавесок. В углу стоял узкий топчан, покрытый клеенкой, а рядом пластмассовое ведерко. Никаких подушек или одеял видно не было. Над изголовьем в рамке висел портрет Гениалиссимуса со слегка распахнутой волосатой грудью, а под портретом изречение Гениалиссимуса.
      
       ЛЮБОВЬ - ЭТО БУРНОЕ МОРЕ!
      
       Кроме портрета Гениалиссимуса, на всех стенах были развешаны разные плакаты. А у двери в деревянной рамке был помещен какой-то текст. Это были коммунистические обязательства коллектива тружениц ГЭОЛПДИКа. Было сказано, что, встав на трудовую вахту в честь 67 съезда КПГБ, коллектив берет на себя следующие обязательства:
      
       Повысить трудовую дисциплину и культуру удовлетворени я возросших потребностей клиентов.
       Увеличить ежесуточную пропускаемость каждого койко-места не менее чем на 13%.
       Увеличить сбор генетического материала на 6%.
       Работать на сэкономленных материалах.
       Проработать и законспектировать книгу Гениалиссимуса "Сексуальная революция и коммунизм". Сдать по ней экзамены с оценкой не ниже чем на 4.
       Регулярно выпускать стенную газету.
       Всем девушкам сдать нормы на значок "Готов к труду и обороне Москорепа".
       П
       роявлять высокую бдительность и своевременно информировать органы БЕЗО о подозрительных клиентах.
      
      
       Видя, что никто не спешит меня обслуживать, я стал рассматривать плакаты.
      
       На них были изображены картины из повседневной деятельности работниц учреждения Встреча директора ГЭОЛПДИКа, дважды Героя Коммунистического труда, Заслуженного работника сексуальной культуры и члена Верховного Пятиугольника Венеры Михайловны Малофеевой с избирателями трудящимися Первого шарикоподшипникового завода Ко ллектив ГЭОЛПДИКа на уборке свеклы. На Первомайской демонстрации Сексинструктор 2-го класса Эротина Коренная читает лекцию "Гениалиссимус - наш любимый мужчина".
      
       Рассмотрев все плакаты, я присел на краешек топчана и стал ждать.
      
       Никто не шел.
      
       Я уже хотел пойти узнать, в чем дело, как дверь отворилась и в комнату заглянула регистраторша.
      
       - Вы уже закончили? - спросила она, глядя на меня поверх очков.
      
       - Что закончил? - спросил я.
      
       - Что значит "что"? - -сказала она строго. - То, для чего вы сюда пришли.
      
       Не выслушав ответа, она захлопнула дверь и ушла.
      
       Я догнал ее в коридоре.
      
       - Мамаша, вы что, смеетесь? - схватил я ее за локоть. - Как я мог закончить, если ко мне никто не пришел?
      
       Она посмотрела на меня немного, как показалось мне, удивленно.
      
       - А кого вы ожидали?
      
       Тут пришлось удивляться мне.
      
       - Ну как это кого? - сказал я. - Я ожидал кого-нибудь из обслуживающего персонала.
      
       По-моему, она опять ничего не поняла. Она долг о и внимательно смотрела на меня, словно на какого-то психа, а потом сказала:
      
       - Комсор клиент, вы что, с луны свалились? Вы разве не знаете, что у нас для клиентов с общими потребностями самообслуживание?
      
       - Вот он! Вот он! - услышал я дикий вопль и увидел ворвавшуюся в заведение тетку, которая понимала по-иностранному. За спиной ее маячили два милиционера.
      
       ВНУБЕЗ
      
       - Вот он! Вот он! - кричала тетка. - Шапиен! Как есть, чистый шапиен. Штаны длинные носит, говно не сдает, пищей брезгует, а по-нашему говорит, как мы.
      
       - Ладно, ладно, любезная, - сказал милиционер, который был поздоровее и скошенным лбом смахивал на питекантропа. - Сами как-нибудь разберемся. У вас потребкарта есть? - спросил он, обратившись ко мне.
      
       - Есть, - сказал я и вытащил уже проколотый с двух сторон обрывок "Зюддойче цайтунг".
      
       Надеяться, что здесь этот номер пройдет еще раз, было, конечно, наивно и глупо, но я часто поступаю по наитию, и оно меня обычно не обманывает.
      
       На этот раз обмануло.
      
       Питекантроп взял обрывок, повертел в руках, приблизил к глазам, отдалил и, изобразив на лице своем крайнее недоумение, протянул бумагу своему товарищу, который тоже был здоров, но все-таки пощуплее. Тот посмотрел бумажку и даже для чего-то подул на нее.
      
       - Это по-каковски же здесь начикано? - спросил он вежливо.
      
       Изобразив на своем лице удивление, я сказал, что, по-моему, и дураку ясно, что здесь начикано исключительно по-китайски.
      
       - И вы понимаете по-китайски? - спросил он, как мне показалось, с почтением.
      
       - Ну да, конечно, понимаю. Кто ж по-китайски не понимает?
      
       - Придется пройтить, - сказал тот, здоровый.
      
       - Это куда же? - поинтересовался я.
      
       - Известно куда. Во внубез.
      
       Догадавшись, что внубез означает внутреннюю безопасность, я подчинился.
      
       Местное отделение внубеза находилось в другом крыле того же здания.
      
       У дежурного за деревянной перегородкой было три звездочки на погонах. Четверо нижних чинов в дальнем углу комн аты забивали козла.
      
       - Вот, - сказал питекантроп, - так что, комсор дежурный, китайца пымали.
      
       - Что еще за китаец? - посмотрел удивленно дежурный.
      
       - Обыкновенный китаец, - сказал питекантроп. - В длинных штанах ходит, говно не сдает, говорит по-нашему, а читает по-китайскому. Вот. - Он протянул дежурному кусок газеты.
      
       Дежурный долго разглядывал этот странный клочок и стал вертеть его так и сяк, напрягаясь, шевеля губами и даже посмотрел бумажку на свет, видимо надеясь обнаружить в ней водяные знаки.
      
       - А что это здесь написано тысяча девятьсот восемьдесят два? - сказал он. - Это что, старая газета?
      
       - Ну да, - говорю, - старая, из музея.
      
       - Ну ладно, - сказал дежурный и раскрыл толстую тетрадь, на которой было написано: "Книга регистрации нарушителей компорядка". Затем он взял деревянную ручку (последний раз я видел такую шестьдесят лет назад в кружке у Симыча), обмакнул ее в стеклянную чернильницу. - Ваше фамилие?
      
       - Карцев, - сказал я.
      
       - Чудно, - ска зал дежурный. - Фамилие китайское, а звучит вроде как наше. А вы к нам со шпионскими целями или же просто так?
      
       Тут я, честно говоря, немного струхнул. Начнут шить шпионаж, потом не отобьешься.
      
       - Ладно, - сказал я, - ребята. Хватит валять дурака, я не китаец, я пошутил.
      
       - Пошутил? - переспросил дежурный и переглянулся с питекантропом. - Что значит, пошутил? Значит, вы не китаец?
      
       - Ну конечно же, не китаец. Вы когда-нибудь видели китайцев? У них глаза узкие и черные, а у меня выпуклые и голубые.
      
       - Ах, так ты не китаец! - взбеленился вдруг дежурный. - Если ты не китаец, то мы с тобой сейчас иначе поговорим. Тимчук! А ну-ка врежь-ка ему по-нашему, по- коммунисски!
      
       У этого Тимчука кулак был как пудовая гиря. Мне показалось, что я ослеп не только от удара, но и от гнева. Плюясь кровью и ничего не видя перед собой, я ринулся на Тимчука и, если б достал, разодрал бы ему, наверное, всю морду. Но тут в дело вступили доминошники. Все вместе они скрутили меня, завернули руки за с пину и повалили на пол.
      
       - Гады! - кричал я. - Да что же это вы делаете!
      
       Меня прижали носом к шершавому вонючему полу. Я брыкался, вырывался и орал благим матом, когда они выворачивали мне суставы.
      
       - Сволочи! - кричал я. - Бандиты! А еще коммунисты!
      
       - Комсор дежурный, - разобрал я голос Тимчука. - Вы слышите, он против коммунистов кричит.
      
       Я хотел возразить, что я не против всех коммунистов, а только против плохих коммунистов, за хороших коммунистов. Но мне еще крепче завернули руки, и сквозь собственный вой я услышал лязганье ножниц вокруг моих ног.
      
       - А теперь поднимите его, - сказал дежурный.
      
       Я опять оказался перед ним, побитый и помятый. Кровь из разбитого носа и рассеченной губы стекалась на подбородке в одну струю и крупными каплями падала на рубашку. Мои замечательные брюки, которые перед самой поездкой я купил в Кауфхофе, теперь представляли собой жалкое подобие шортов с криво обрезанными краями и свисающими лохмотьями.
      
       - Звездное имя и отчество? - спросил дежурный.
      
       - Пошел вон, сволочь! - сказал я и плюнул ему в морду кровью.
      
       Вот говорят, перед самой смертью человек видит всю свою жизнь, как в кино. Пока Тимчук замахивался, подобное кино я тоже увидел. Правда, кино особенное. Я видел как бы сразу все кадры одновременно. Я видел себя и помидороподобным маленьким уродцем, которого сразу же после родов показывают моей матери, и в то же время я увидел себя в детском саду, в президиуме Союза писателей СССР, в мюнхенском биргартене (9) у китайской башни и даже в гробу, в котором меня несут к могиле, только не разобрал, кто несет.
      
       - Стойте! Стойте! - услышал я звонкий голос и, очнувшись, увидел Искрину Романовну, которая буквально висела на занесенном кулаке Тимчука.
      
       - Стойте! - повторяла она. - Не смейте его бить!
      
       Дежурный, может быть, понял, что допустил какую-то ошибку, но, еще не желая в ней признаться, спросил Искрину Романовну, что я за цаца такая, что меня нельзя бить.
      
       - Да вы знаете, кто он такой? - продолжала негодовать Искрина. - Да ведь это же...
      
       Она наклонилась к дежурному и сказала ему что-то на ухо.
      
       Ситуация резко переменилась. Дежурный выскочил из-за перегородки и чуть ли не валялся в ногах у меня, прося пощадить его и его детей, которых у него, может быть, и не было. Рядом с ним трясся от страха Тимчук, который сразу же стал маленьким и плюгавым.
      
       Само собой, отрезанные штанины мне тут же были с поклоном возвращены, а появившаяся неизвестно откуда сестра милосердия оказала мне первую помощь, залепив нос и губы изоляционной лентой, которая пахла смолой.
      
       - Пойдемте! - тянула меня за руку Искрина Романовна, а дежурный все еще вертелся перед носом и кланялся, и просил пощадить.
      
       - Ну пойдемте же! - настаивала Искрина.
      
       - Сейчас, - сказал я и, вырвав у нее руку, прямо локтем заехал дежурному в рыло, отчего у него из носа кровь брызнула в разные стороны.
      
       - Вот, сказал я, - тебе по-социлисски. А тебе, сука, повернулся я к Тимчуку, - по-китайски.
      
       Я дал ему кулак ом по сопатке и сам же завыл нечеловеческим голосом - морда у Тимчука была изготовлена из кирпича.
      
       КАК ПАХЛА МАМА
      
       Ну, рассказывайте, - строго сказала мне Искрина Романовна, когда мы вернулись в гостиницу. Как вы оказались во внубезе? Что вас туда занесло?
      
       Мне было ужасно неловко. Трогая пальцем разбитый нос, я сказал, что хотел всего лишь пройтись, посмотреть своими глазами, как живут простые комуняне.
      
       А как же вас выпустила дежурная?
      
       Она меня никак не выпускала. Она просто спала и я тихонько прошел мимо.
      
       Видите, она спала! возмутилась Искрина. Вот до чего доходит потеря бдительности! Нет, таким в Москорепе не место.
      
       Но она не виновата! закричал я, испугавшись, что сильно подвел дежурную. Она, может быть, устала за ночь и задремала. А я шел очень тихо. Я даже ботинки снял, чтобы она не слышала.
      
       Про ботинки я, конечно, наврал.
      
       Ну хорошо, рассказывайте дальше. - Искрина уселась в кресло и взирала на меня строго, как судья.
      
       Я рассказал все, к ак было. Про очередь во дворе и скандал с теткой, которая понимает по-иностранному. Про памятник Гениалиссимусу, про Прекомпит.
      
       А что вы делали во Дворце Любви?
      
       Я совсем смутился.
      
       - Ну вот, - сказал я, - вам все нужно знать. В том-то и дело, что я там ничего не делал. Потому что не с кем было. Подобным самообслуживанием я даже в детстве не увлекался. А уж в моем возрасте мне об этом и думать противно.
      
       - А вас никто и не заставлял, - сказала она резко. - Вы должны были бы понять хотя бы по тому, как вас встречали, что вы можете рассчитывать на большее. Эти места, которые вы посетили, предназначены для комунян общих потребностей. А для вас решением Верховного Пятиугольника установлены повышенные потребности.
      
       - Спасибо, - сказал я довольно холодно. - Но я, если хотите знать, вообще-то против неравенства. И если уж я сюда попал, то не хочу никаких привилегий, а хочу быть как все.
      
       - Какой же вы все-таки отсталый! - воскликнула она в сердцах. - Что значит "как все"? О како м неравенстве вы говорите? У нас все равны. Каждый комунянин рождается с общими потребностями. Но потом, если он развивается, совершенствуется, выполняет производственные задания, соблюдает дисциплину, повышает свой кругозор, тогда, естественно, его потребности возрастают и это учитывается. Вообще я вижу, наша жизнь вам еще совершенно непонятна и вам лучше одному пока не ходить. Тем более, что вам надо готовиться к вашему юбилею.
      
       - Да что вы пристали ко мне с этим юбилеем! - рассердился я. - Не хочу я никаких юбилеев. Вам хорошо известно, что мне на самом деле не сто лет, а гораздо меньше.
      
       Ну да, вы выглядите гораздо моложе, - согласилась она. - Но все-таки вам исполняется именно сто лет. Завтра указ Верховного Пятиугольника о всенародном праздновании вашего юбилея будет опубликован. Это будет событие огромного политического значения. А вы ведете себя так легкомысленно. Поэтому Творческий Пятиугольник поручил мне переселиться к вам и провести с вами курс интенсивной индивидуальной подготовки.
      
       Я посмотрел на нее недоверчиво.
      
       - Я не понял, - сказал я. - Что значит, вам поручили переселиться? Вы собираетесь жить со мной в одном номере?
      
       - Ну да, - сказала она. - Во всяком случае, до тех пор, пока вы сами не станете ориентироваться. Тут места на двоих достаточно.
      
       - Места, конечно, хватит. Но тогда скажите кому-нибудь, пусть мне поставят раскладушку.
      
       - Зачем? - удивилась она. - Эта кровать достаточно широка. Я надеюсь, вы не очень сильно храпите?
      
       - Не знаю, - сказал я неуверенно. Обычно не храплю, но... Слушайте, - сказал я, волнуясь. - Я все-таки чего-то не понимаю. Вы можете считать меня столетней развалиной, но я не могу спать в одной постели с женщиной, как бесчувственная колода. У меня могут возникнуть всякие такие... как бы сказать... побуждения и... в общем-то, я за себя не ручаюсь.
      
       Тут она первый раз за все время, сколько я ее знал, засмеялась и сказала, что я человек не только отсталый, но и просто глупый. Естественно, ложась со мною в постель, она не собирается подвергать меня непосильным испытаниям. Напротив, Творческий Пятиугольник рекомендовал ей удовлетворять мои повышенные потребности по мере их возникновения.
      
       - Кстати, сказала она делово, - вас в этом смысле тоже, вероятно, придется кое- чему поучить. Ваши представления о сексе, как я подозреваю, такие же дикие, как обо всем другом.
      
       - Возможно, - согласился я в замешательстве. Они у меня, в общем-то, диковаты. А вы что же, так вот можете спать с кем попало и даже получать от этого удовольствие?
      
       Мне показалось, что мой вопрос ее немного оскорбил и покоробил.
      
       - Я сплю не с кем попало, - сказала она, а только по решению нашего руководства. А удовольствие от этого я получаю, как от всякой общественно-полезной работы.
      
       Сказать откровенно, я очень разволновался. Я стал расхаживать по комнате и думать, как мне к этому всему относиться. Я, собственно, от общественно- полезной работы такого рода тоже никогда не уклонялся, но есть же все-таки какие-то понятия о супружеско й верности. Я, может быть, был не всегда очень стоек и со Степанидой дал слабину, но все же своей жене я без крайней необходимости стараюсь не изменять. Это я и попытался сейчас объяснить.
      
       - Дорогая Искрина Романовна... - начал я.
      
       - Ты можешь называть меня просто Искрой, перебила она, улыбнувшись. - Или даже киской, если тебе это нравится.
      
       Понятно, мне сразу припомнился дурацкий мой сон, в котором Смерчев называл киской мою жену.
      
       А что, спросил я, у вас тут всех, что ли, кисками называют?
      
       Ничего не всех. Просто меня зовут Искра. Искра - киска, это звучит похоже.
      
       Ходя взад-вперед, я уже новыми глазами поглядывал на нее. Все ее выпуклости и впуклости были на месте, и коленки такие круглые, загорелые. Конечно, как исключительно верный супруг, я не должен был этого замечать. Но, будучи человеком законопослушным, я не мог не подчиниться такому важному органу, как Творческий Пятиугольник.
      
       - Ну что ж, Кисуля, - сказал я, робея. - Если на вас возложены такие обязанност и, давай сразу приступим к их исполнению.
      
       Хорошо, согласилась она и, пересев из кресла на край кровати, стала расстегивать гимнастерку, обнажив жалкого вида пластмассовый медальон в виде звезды с закругленными лучами.
      
       Тут я вдруг испугался. Я испугался, что окажусь не в состоянии оправдать надежды Пятиугольника. Потому что во мне еще глубоко сидели всякие социалистическо-капиталистические предрассудки, что перед этим делом надо как-нибудь разогреться. Чего-нибудь выпить, Пушкина-Есенина почитать, и вообще для начала нужны какие-нибудь такие вздохи, намеки, касания.
      
       - Ладно, - сказал я. - Сейчас все сработаем. Только подожди, хотя бы побреюсь, а то я очень колючий.
      
       Я достал из-под кровати свой "дипломат", бросил на тумбочку и, отвернувшись от Искры, стал в нем ковыряться. Бритва была где-то на дне. Я торопился, нервничал и начал швырять прямо на пол трусы, майки, носки...
      
       - А что это у тебя? спросила Искра.
      
       - Где?
      
       - Ну вот это, то, что ты держишь в руках.
      
       - Это?
      
       В руке у меня был кусок туалетного мыла "Нивея".
      
       - Это просто мыло, - сказал я. - Туалетное мыло.
      
       - Да? мне показалось, она чем-то смущена. - А почему оно твердое? Заморожено?
      
       - Почему заморожено? - не понял я. - Обыкновенное твердое мыло.
      
       - Интересно, - сказала она, смущаясь все больше. - А можно понюхать?
      
       - Пожалуйста.
      
       Я бросил ей мыло через кровать. Она ловко поймала его, поднесла к лицу и вдруг вскрикнула:
      
       - Ах!
      
       - Что с тобой? - испугался я.
      
       Словно оцепенев, она прижимала мыло к лицу, внюхивалась в него и не открывала глаз.
      
       - Искра! встревожился я. - Искрина! Искрина Романовна, да что это с вами случилось?
      
       Медленно она открыла глаза, посмотрела на меня внимательно, словно не сразу узнавая.
      
       - Так пахла моя мама! - тихо сказала она и застенчиво улыбнулась. Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Вступление
       Часть первая
       Часть вторая
       Часть третья
       Часть четвертая
       Часть пятая
       Часть шестая
       Часть седьмая
       Эпилог
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
      
       МОСКВА 2042
       * Часть четвертая *
      
       СЛАВА
      
       Все средства массовой информации Москорепа говорят только обо мне. Вернее, обо мне и о Гениалиссимусе. Начинают всегда с него.
      
       С утра по всем двенадцати каналам москорепского телевидения дикторы Семенов и Малявина торжественно читают бюллетень о состоянии его здоровья, которое всегда выше всяких похвал. Пульс и давление всегда чуть-чуть лучше, чем нужно. Легкие, печень, почки работают превосходно, анализы мочи и крови отличные. О возрасте Гениалиссимуса газеты и телевидение умалчивают, а те, ко го я об этом спрашивал (Искра, Смерчев, Сиромахин), только пожимают плечами, говорят, что никогда этим не интересовались и вообще количество прожитых лет для Гениалиссимуса не имеет никакого значения, потому что он - вечно живой.
      
       Я сказал Искре, что в мое время вечно живыми считались только мертвые люди, например Ленин. Она на это резонно заметила, что такое утверждение лишено всякого смысла и вечно живыми могут считаться только те, кто живет вечно.
      
       Я сказал, что в прошлом история знала тоже много владык, которые считались вечно живыми или бессмертными, но все они в конце концов все-таки умирали. Это замечание Искру рассердило.
      
       - Как ты можешь сравнивать! - сказала она возмущенно. - Неужели ты сам не понимаешь и не чувствуешь, что таких людей, как Гениалиссимус, вообще никогда еще не было? Не зря его наша печать называет человеком на все времена.
      
       Я хотел возразить, что лично уже пережил многих вечно живых, которые впоследствии вполне обыкновенным образом помирали от инфарктов, инсу льтов, почечной недостаточности или несварения желудка. Я, однако, от этого замечания воздержался, помня по прошлому опыту, что такие мысли во все времена считались крамольными и мне самому за них попадало, и очень сильно.
      
       Я и сейчас от подобных утверждений воздержусь и сошлюсь только на официальные сообщения о жизни Гениалиссимуса. Он считается не только руководителем Москорепа и Первого Кольца враждебности, но народы двух других колец также считают его своим вождем и учителем. Они его обожают и верят, что, руководствуясь его идеями, и у себя когда-нибудь построят такую же замечательную жизнь, какой добились комуняне. Они знают, что он всегда думает о них, внимательно наблюдает за всеми подробностями их жизни и все свое время посвящает борьбе за всеобщее благо. Борьба эта, насколько я понял, заключается целиком в составлении ответов на поздравления, которые трудящиеся всего мира регулярно шлют своему вождю по поводу его дня рождения, написания им очередного сочинения или награждения его каким-нибудь о рденом (а это происходит чуть ли не каждый день). Кроме того, он ежедневно рассылает во все концы мира различные послания, приветствия и призывы участникам всяких движений, съездов и конференций.
      
       Но из простых смертных я, безусловно, самый знаменитый. По телевидению обо мне говорят с утра до ночи. Газета "Правда" посвящает мне ежедневно до полутора погонных метров в каждом рулоне. Лингвисты, литературоведы и критики в обстоятельных статьях и развернутых рецензиях рассказывают о моем жизненном пути, творческих достижениях и борьбе с бывшими коррупционистами. Правда, никаких моих книг они не называют и никаких цитат не приводят. Иногда даже допускают странные утверждения, что будто бы я первый отразил (хотя и не очень удачно) в литературе образ Гениалиссимуса, чего я сам, правду сказать, совершенно не помню. И хотя за славой я в прошлой жизни особенно не гонялся, но все-таки, что там говорить, приятно, включив телевизор, сразу слышать свое имя. Или найти свой портрет в газетном рулоне. Приятно узнать, чт о, идя навстречу моему юбилею, трудящиеся берут на себя повышенные обязательства по добыче угля, выплавке стали, обещают поменьше потреблять продукта первичного и побольше выдавать продукта вторичного. В короткое время я стал так знаменит, что меня, несмотря на жестокую нехватку бумаги, буквально засыпают письмами и телеграммами, а на улицу выйти нельзя, рука устает от автографов и рукопожатий.
      
       Сразу скажу, что никаких неприятностей с одеждой у меня больше не было. На другой день после моей злополучной прогулки по Москве Искрина принесла мне короткие форменные штаны и гимнастерку с погонами младшего лейтенанта. Звание не Бог весть какое, но для меня лестное, потому что в прошлой жизни мне не удалось дослужиться и до ефрейтора. Теперь же, гуляя по улицам, я нет-нет, да и скошу глаз на плечо, чтобы убедиться, что звездочки мои на месте.
      
       Вообще те или иные радости жизни познаются в сравнении. Если бы в первое утро своего пребывания в Москорепе я не прогулялся по улицам, я бы никогда не понял, наско лько приятнее быть комунянином повышенных потребностей, чем пользоваться потребностями общими.
      
       В гостинице "Коммунистическая", где мы с Искриной живем, у нас удобный и светлый номер, с коврами на полу, с двумя картинами, изображающими Гениалиссимуса на лоне природы в мирной обстановке и в дыму какого-то сражения, где он, в полевой форме, протянув руку вперед, указывает своим воинам дорогу к победе. У нас роскошная ванная. Правда, горячая вода не идет, но на улице так жарко, что я с удовольствием пользуюсь холодным душем. Относительно потребностей я узнал, что их руководство Москорепа делит на несколько категорий. Общие потребности состоят из дыхательных, питательных, жидкостных, покровных (одежда) и жилищных. Удовлетворяются ими все без исключения комуняне, и право на них указано в первом параграфе Конституции Москорепа:
       "Каждый человек имеет право дышать воздухом, поглощать пищу, удовлетворять жажду, покрывать свое тело соответствующей сезону одеждой и жить в закрытых помещениях".
      
       Эти потре бности установлены научно и удовлетворяются полностью. Но потребности, удовлетворение которых не является обязательным, устанавливаются в соответствии с заслугами. Это потребности повышенные, высшие и внекатегорные. Люди, относящиеся к этим разрядам, жалуются, что их потребности не всегда удовлетворяются. Иногда наблюдаются перебои (как у нас в гостинице) с подачей горячей воды, электричества, непорядки в работе лифтов и так далее.
      
       Лично я не жалуюсь. Обслуживание в гостинице вполне хорошее, почти как при капитализме. Каждое утро красномордый официант по имени Пролетарий Ильич (Искрина зовет его Проша) вкатывает в нашу комнату тележку с завтраком, в который входят яичница с ветчиной, сливочное масло, красная икра, свежие булочки, яблочный джем, но вот кофе у них почему-то настоящего нет, так же как и настоящего мыла. Проша меня каждый раз спрашивает. "Вы какой кофе предпочитаете, кукурузный или ячменный?" Я говорю, что предпочитаю кофейный кофе. Он широко открывает рот и ненатурально хохочет. Видимо, е му объяснили, что я юморист и говорю шутками, а он, как настоящий комунянин, обязан обладать чувством юмора. Я ему говорю, что я вовсе не шучу, что в мои социалистическо- капиталистические времена кофе делался из кофейных зерен, он думает, что и это шутка, и хохочет опять.
      
       Белье у нас в номере меняют каждый день, а свои ботинки я перед сном выставляю в коридор и утром нахожу их начищенными до блеска.
      
       При этом коридорная Эволюция Поликарповна улыбается мне самым нежнейшим способом, выказывая свое уважение, почтение и даже любовь.
      
       Обедаем и ужинаем мы в ресторане внизу. Там светло, уютно, играет тихая музыка. Во всей этой жизни есть только один существенный недостаток: в Москорепе строго соблюдается сухой закон. Я слышал, что некоторые комуняне, чтобы не нарушить закон, едят сухой зубной порошок, но мне он как-то не пришелся по вкусу.
      
       ПЕРВЫЕ ДНИ
      
       Между нами говоря, я не жалею, что сошелся с Искриной. Она оказалась немножко вздорной, но этот недостаток свойствен всем женщинам всех времен и народов. Кроме, разумеется, убежденных феминисток, которые по своим достоинствам приближаются к мужчинам, а в некоторых случаях даже превосходят их.
      
       Внешне Искрина мне очень нравится Первое время меня немного смущала ее стриженная наголо голова, и я спросил ее, что за глупая мода и не красивее ли женщине носить нормальную прическу? Она сказала, что комуняне носят волосы только зимой, а летом, борясь за всеобщую утилизацию, в обязательном порядке сдают их на пункты вторсырья.
      
       - А что там с ними делают? - спросил я. Набивают матрацы?
      
       - Да нет, - сказала она простодушно. По-моему, там с ними ничего не делают. Просто складывают и все. Вот вторичный продукт - это другое дело. Это мы поставляем в страны Третьего Кольца.
      
       - Зачем? - спросил я.
      
       - По контракту. Когда-то коррупционисты заключили с ними контракт на поставку газа, а газ давно весь кончился. Но наши ученые переоборудовали газопровод и тут она не выдержала и стала смеяться. Я спросил ее, в чем д ело. Она смутилась и ни за что не хотела сказать. Но потом я все-таки из нее вытянул, что комуняне в шутку зовут теперь бывший газопровод говнопроводом.
      
       Между прочим, меня она упорно называет полюбившимся ей именем - Клаша. Я говорю, что за дурацкое имя Клаша, где ты такое слышала? Она говорит, что это нормальное домашнее имя. Не будет же она меня, как все, звать Классиком Я охотно с ней согласился, что и Классик - имя дурацкое, но ни Клашей, ни Глашей я тоже называться никак не хочу.
      
       Если уж тебе обязательно хочется прилепить мне какую-то идиотскую кличку, то называй меня хотя бы Талик, как называла меня моя жена.
      
       Мне, - говорит она, - неинтересно, как тебя называла твоя старуха. И вообще то, что у тебя было до меня, меня не касается.
      
       Мой махровый синий халат она сначала осудила как признак безумного расточительства. Неужели, мол, у нас там, в Третьем Кольце, все ходят в таких халатах? Я сказал, что не знаю, как сейчас, а в мое время ходили многие.
      
       - Вот и дошли до ручки, - сказала она.
      
       Как все комуняне, она считает, что уровень благосостояния людей в Первом Кольце враждебности ниже, чем в Москорепе, во Втором ниже, чем в Первом, а уж в Третьем и вовсе полная нищета.
      
       - Ты посмотри... - она надела халат на себя и стала заворачивать одну полу за другую. - Здесь сколько лишнего и сбоку, и снизу. Это можно было двух, а то даже и трех человек завернуть.
      
       Несмотря на такую коммунистическую рассудительность, она этот халат надевала все чаще и все реже снимала. А заодно завладела и моими шлепанцами, хотя они тоже ей велики. У халата есть плетеный поясок с кистями, но она этим пояском пользуется неохотно. Когда я начинаю чем-нибудь раздражаться, халат на ней слегка расползается, лишь чуть-чуть приоткрывая то, что под ним. Она уже поняла, что такой нехитрый прием действует на меня безотказно, я тут же кидаюсь на нее, как сумасшедший.
      
       - Ой, дедушка! - вопит она, отбиваясь. - Что вы, дедушка! Вам в вашем возрасте от этого может стать плохо.
      
       - Сейчас я тебе покажу дедушку! - рычу я, а потом, словно в тумане, вижу ее лицо с закрытыми глазами и прикушенной нижней губой.
      
       - Вот видишь! - сказала она мне однажды. - Я не зря думала, что ты дикарь.
      
       - А мне кажется, - ответил я ей на это, - что ты выполняешь свои обязанности с большим рвением, чем тебе предписано по службе.
      
       - Когда кажется, надо звездиться, - отшутилась она смущенно.
      
       АВГУСТОВСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
      
       Из того, что я узнаю от Искры, по телевидению или из газет, трудно составить сколько-нибудь полное представление о том, когда точно произошла Августовская революция и что именно было ее причиной, но по тем отрывочным сведениям, которые я в конце концов получил, я понял вот что.
      
       До революции, когда никакого Москорепа еще не существовало в природе, Советским Союзом правили глубокие старцы. То есть они не всегда, конечно, были такими глубокими. Власть они обычно захватывали еще полными сил и здоровья. И всякий раз принимались за омоложение кадров. Но за время омо ложения они обычно успевали состариться и, умудренные возрастом, приходили к мысли, что наиболее прогрессивной формой правления является форма маразматическая. И держались за свои места до самой смерти. Новое поколение правителей опять принималось омолаживать кадры и снова не успевало. Благодаря хорошим условиям жизни и успехам медицины каждое следующее поколение вождей было старее предыдущего. Дело дошло до того, что из двенадцати последних членов Политбюро семь заканчивали свою деятельность, находясь в полном маразме, двое передвигались исключительно в инвалидных креслах, один был полностью парализован, другой глух, как тетерев, а самый главный управлял ими всеми, находясь последние шесть лет в коматозном состоянии.
      
       Тогда-то Гениалиссимус и произвел революцию, которая произошла в результате так называемого "заговора рассерженных генералов КГБ".
      
       Меня очень интересовали подробности, но Искрина, насколько я понял, в истории была не очень сильна, потому что слишком много времени потратила на изуче ние предварительного языка.
      
       О тех временах она слышала только от своей бабушки, которая рассказывала, что генералы были все молодые, энергичные и все как на подбор красавцы. Что, придя к власти, они решили немедленно покончить с бесхозяйственностью, бюрократизмом, взяточничеством, воровством, кумовством, местничеством, землячеством, ячеством, пустословием, славословием, суесловием, парадностью, пьянством, пустозвонством, ротозейством, головотяпством, стали усиливать производственную дисциплину и бороться за перевыполнение планов Они проявили много энергии, встречались с массами, выступали с речами, но больше всех трудился сам Гениалиссимус. Он разъезжал по всей стране и требовал увеличить добычу нефти, выплавку стали, урожайность хлопчатника, изучал проблемы яйценоскости кур-несушек и наблюдал за окотом овец. А поскольку страна большая, за всем не усмотришь, он решил воспользоваться передовой техникой и стал совершать регулярные инспекционные облеты на космическом аппарате. И оттуда следил за передвиже нием войск, разработкой карьеров, вырубкой лесов, строительством отдельных объектов и добычей угля открытым способом. Он вникал во все. Иногда даже заметит, что рабочие где-то слишком долго перекуривают, и прямо из космоса шлет приказ начальника этих рабочих снять с работы, понизить в должности или отдать под суд. Или увидит, что какой-нибудь автомобиль превысил скорость или нарушил правила обгона, номер запишет и сообщает в автоинспекцию.
      
       - И вот такими пустяками он занимался? - спросил я Искрину.
      
       - Ну почему же пустяками? недовольно возразила она. Он всем занимался. Не забывай, что по его идее и под его руководством у нас построен коммунизм. Причем в течение одного лишь года после Августовской революции. Эти космические инспекции оказались настолько эффективными, что в конце концов было принято решение об оставлении Гениалиссимуса в космосе навсегда и разделении власти на небесную и земную. Гениалиссимус сверху осуществляет общее руководство, а земными делами управляют Верховный Пятиугольник и Редакционная Комиссия.
      
       КАК ПОСТРОИЛИ КОММУНИЗМ
      
       От Искрины я узнал, что над выполнением программы построения коммунизма в одном отдельно взятом городе трудились не только москвичи, но трудящиеся всего Советского Союза. С их помощью были построены новые здания и столица весь год запасалась всем необходимым. Со всей страны свозились запасы продовольствия и товаров ширпотреба.
      
       Были приглашены также иностранные специалисты, включая немецких колбасников, швейцарских сыроваров и французских модельеров.
      
       Задолго до объявления коммунизма на московские склады были доставлены запасы пепси-колы, разных сортов итальянской пиццы, американских гамбургеров, жевательных резинок, специально заказанных на Западе джинсов, маек с надписью "I love communism" и изготовленных в Германии различных сортов двуслойной туалетной бумаги в горошек и с пупырышками.
      
       Одновременно были приняты меры, чтобы оградить Москву от приезжих из Первого Кольца враждебности, особенно от жителей Калининс кой, Ярославской, Костромской, Рязанской, Тульской и Калужской областей, которые под предлогом осмотра достопримечательностей и музеев столицы в конце каждой недели совершали на Москву хищнические набеги, полностью опустошая магазины, предназначенные для снабжения москвичей. Для того чтобы лишить их предлога. Выставка достижений народного хозяйства, Третьяковская галерея. Оружейная палата Кремля, музей изобразительных искусств имени Пушкина и музей Льва Толстого (ныне музей Предварительной литературы) были вынесены за пределы московской территории. То же самое было сделано с вокзалами, на которых жители отдаленных районов раньше вынуждены были делать пересадку в Москве. Рабочие Люберецкого завода железобетонных изделий изготовили шестиметровые элементы для строительства ограды вокруг Москвы. Коллектив ленинградского Кировского завода произвел для той же цели столько колючей проволоки, что ею можно было четырежды обмотать весь земной шар. Трудящиеся Германской Демократической Республики (Второе Кольцо враждебн ости) поделились своим опытом установки минных полей и автоматических стреляющих установок, которые были настолько усовершенствованы, что убивали даже воробьев, случайно пролетавших мимо ограды.
      
       Кроме того, был произведен качественный отбор людей. Примерно за месяц до наступления коммунизма из Москвы были выселены асоциальные элементы, включая алкоголиков, хулиганов, тунеядцев, евреев, диссидентов, инвалидов и пенсионеров. Студенты были направлены в отдаленные строительные отряды, а школьники в пионерские лагеря.
      
       В день объявления коммунизма все магазины ломились от разнообразных товаров и продуктов питания.
      
       Однако дело было совершенно новое, поэтому избежать ошибок не удалось.
      
       Искрина, со слов своей бабушки, рассказала мне, что в первый день коммунизма даже самые сознательные трудящиеся проявили полную несознательность и, несмотря на рабочий день, на работу не вышли, а кинулись в магазины и хватали, что под руку попадется, сверх всяких потребностей.
      
       Возникла ужасная давка, в результате которой в одном только Смоленском гастрономе было задавлено насмерть четырнадцать человек, в Елисеевском магазине были выбиты все стекла, опрокинуты все прилавки, а директору магазина вышибли глаз.
      
       Самое большое несчастье случилось в ГУMe, где под напором толпы рухнули перила переходного мостика на третьем этаже и люди падали вниз, убивая тех, на кого падали, и самих себя.
      
       Коммунистические власти для восстановления порядка были вынуждены вызвать войска В Москву были введены танки гвардейских Кантемировской и Таманской дивизий, и на три дня было объявлено военное положение.
      
       После этого к населению Москорепа обратился лично Гениалиссимус. Он сказал, что при введении в республике коммунистических порядков были допущены отдельные ошибки и перегибы. Он решительно раскритиковал и высмеял тех волюнтаристов, которые решили вот так с бухты-барахты ввести дикий коммунизм. Он сказал, что, поскольку люди сами не умеют трезво оценивать свои потребности, последние теперь будут определяться Верховным и местными Пятиугольниками, но даже и ограниченные потребности нельзя удовлетворять без строжайшей экономии первичного продукта и полной утилизации продукта вторичного.
      
       Я спросил Искрину, почему от нас никто не требует сдачи вторичного продукта. Она сказала, что комуняне повышенных потребностей от этой обязанности освобождены, тем более что канализационная система нашей гостиницы устроена так, что утилизирует вторичный продукт автоматически.
      
       - Но эти люди, - спросил я, - которые были виновны в беспорядках первого дня, я надеюсь, понесли наказание.
      
       - Еще какое! - сказала она. - Председатель государственного комитета по удовлетворению потребностей и начальник Внубеза были осуждены и...
      
       - ...и расстреляны! - догадался я.
      
       - Ну что ты! - возразила Искрина. Это никак невозможно. У нас в Москорепе смертная казнь навечно отменена. У нас есть только одно наказание - высылка в Первое Кольцо. И эти люди были туда высланы.
      
       - Ну и напрасно, - сказал я. - Я, конечно, пон имаю, что при коммунизме отношение к людям должно быть гуманным, но гуманизм гуманизму рознь, и злоупотреблять им не следует.
      
       - Не волнуйся, дурачок, - Искрина погладила меня по голове. - Они же были высланы в Первое Кольцо. А там смертная казнь еще не отменена.
      
       КОМУНЯНЕ
      
       На другой день Искрина сообщила мне еще одну потрясающую новость Оказывается, у них в Москорепе нет не только смертной казни, но даже и смертность среди рядовых комунян вообще практически ликвидирована.
      
       - Как это? - не поверил я. - Неужели ты хочешь сказать, что ваши комунянские ученые изобрели эликсир жизни?
      
       Этот вопрос ее немного смутил. Она помялась и сказала, что да, с эликсиром определенные достижения тоже есть, но ликвидация смертности достигнута более надежным и экономным способом. Просто тяжело больные люди, а также пенсионеры и инвалиды, если они, конечно, не члены Редакционной Комиссии или Верховного Пятиугольника, переселяются в Первое Кольцо и заканчивают свою жизнь там. А здесь о стаются только редкие случаи смертности от несчастных случаев, ну и еще от инфарктов и инсультов. Впрочем, и эти случаи единичны, поскольку людей с сердечно-сосудистыми заболеваниями тоже заблаговременно отправляют за пределы Москорепа, а если с кем случится припадок или приступ аппендицита, скорая помощь отвозит его туда же.
      
       - Значит, в Москорепе вообще нет сердечников, гипертоников, инвалидов и стариков? - спросил я.
      
       - Совершенно верно, подтвердила она. А еще у нас нет собак, кошек, хомяков, черепах и всяких других непродуктивных животных. Раньше люди их разводили, и это было очень глупо. Потому что все эти животные пользы никакой не приносят, а первичный продукт потребляют.
      
       - Значит, их уничтожили?
      
       - Ну зачем ты говоришь такие слова? - возмутилась она. - Почему обязательно уничтожили? Их тоже выслали в Первое Кольцо.
      
       - Хомяков и черепах выслали? - переспросил я. - А там что с ними сделали?
      
       - Не знаю, - сказала она неохотно. - Может быть, там их съели. Видишь ли, у нас население первичным продуктом удовлетворяется полностью, а у них бывают перебои.
      
       МОСКОРЕП
      
       Обычно Искрина пытается говорить со мной на предварительном языке, который она изучала не по художественной литературе, а по передовицам "Правды" докоммунистического периода. А я этим языком, признаться, и сам владею довольно плохо. Поэтому я ей всегда предлагаю изъясняться на коммунистическом языке, в котором я достиг уже некоторого прогресса.
      
       В изучении языка очень помогает телевидение. Между прочим, оно здесь исключительно кабельное. Я думал, оно введено здесь для того, чтобы улучшить качество передач, но истинная причина оказалась гораздо серьезнее. Дело в том, что американцы еще до Августовской революции начали с помощью спутников транслировать на советские телевизоры свои передачи...
      
       Но введением кабельного телевидения эта идеологическая диверсия была обезврежена, - догадался я.
      
       - Не совсем, - усмехнулась Искрина. - Они разработали новую провокацию и с помощью установленных на Луне лазерных проекторов демонстрируют иногда свои порочные фильмы прямо на небе, используя облачный покров вместо экрана.
      
       - Как это? не поверил я. - Неужели это возможно?
      
       - К сожалению, возможно, - сказала Искрина. - Конечно, мы с этим боремся. Например, вот эти длинные козырьки на кепках были рекомендованы органами БЕЗО специально, чтобы люди могли защищаться от облучения. Но некоторые несознательные люди пытаются подглядывать из-под козырьков. Приходится бороться другими способами.
      
       - А, понятно, - сказал я. Тем, кто подглядывает из-под козырьков, делают так. - Руками я изобразил скручивание шеи.
      
       - Ну какой же ты отсталый! хлопнула в ладоши Искрина. У нас общество гуманное, у нас ни с кем так не поступают. Просто разгоняют облака. Правда, это отрицательно сказывается на климате и урожайности, но идеологическая борьба у нас стоит на первом месте, а урожайность на втором.
      
       Ну, это ясно. Это и в мое время так было.
      
       Все-таки хорошо, что у меня есть Искр ина! Благодаря ей я теперь знаю, например, что не только внешний мир разделен на кольца, но и территория самого Москорепа тоже состоит из трех колец коммунизма, которые комуняне, учитывая сложившуюся аббревиатуру - КК, называют (в шутку, конечно) Каками. Первая Кака расположена в пределах бывшего Бульварного кольца, вторая в пределах Садового, в третью входит все пространство между Садовым кольцом и бывшей Московской кольцевой дорогой, которая теперь называется магистралью Славы.
      
       Хотя очень четкого разграничения нет, но можно сказать, что комуняне повышенных потребностей сосредоточены в основном в первой Каке, общих потребностей - во второй. В третьей Каке живут главным образом комуняне Самообеспечиваемых потребностей. Здесь, на периферии Москорепа, допускаются очень смелые экономические эксперименты. Комунянам третьей Каки разрешается выращивать на балконах овощи и мелких продуктивных животных: свиней, коз и овец. Если эти эксперименты будут признаны удачными, то возможно, положительный опыт периферий ных комунян будет распространен и на центральные Каки.
      
       ЦЕРКОВЬ
      
       Коммунистическая Реформированная Церковь была учреждена в соответствии с Постановлением ЦККПГБ и Указом Верховного Пятиугольника "О консолидации сил" В обоих документах было указано, что культисты, волюнтаристы, коррупционисты и реформисты боролись с религией вульгарно. Притесняя верующих и оскорбляя их чувства, они недооценивали той огромной пользы, которую верующие могли приносить, будучи признаны как равноправные члены общества. Документы торжественно провозглашали присоединение Церкви к государству при одном непременном условии: отказе от веры в Бога. (Это условие в окончательный текст документов было внесено Редакционной Комиссией.) Реформированная Церковь своей целью ставит воспитание комунян в духе коммунизма и горячей любви к Гениалиссимусу.
      
       С этой целью ведутся регулярные проповеди в трудовых коллективах и в храмах, где также проводятся службы в честь Августовской революции, дней рождения Гениалиссимус а, Дня Коммунистической Конституции и т. д.
      
       Разумеется, у этой церкви есть свои святые" святой Карл, святой Фридрих, святой Владимир, внесены в святцы многие герои всех революций (но в первую очередь герои Августовской революции), всех войн и герои труда.
      
       Церковь всегда внушает своей пастве, что настоящий праведник - это тот, кто выполняет производственные задания, соблюдает производственную дисциплину, слушается начальства и проявляет постоянную бдительность и непримиримость ко всем проявлениям чуждой идеологии.
      
       Церковь также постоянно борется за распространение среди комунян новых коммунистическо-религиозных обрядов.
      
       О СЕМЬЕ И БРАКЕ
      
       В брак разрешается вступать мужчинам с 24 лет, а женщинам с 21 года. Браки заключаются исключительно по рекомендации местных Пятиугольников. Рекомендации выдаются только лицам, выполняющим производственные задания, ведущим активную общественную работу и не употребляющим алкоголя. Браки заключаются временно на четыре года. Потом с согласия Пятиугольника они могут быть продлены еще на такой же период, а могут быть в случае антиобщественного поведения одного из супругов расторгнуты раньше. По истечении продуктивного возраста (у женщин 45, у мужчин 50 лет) браки автоматически расторгаются.
      
       Я спросил у Искры, бывают ли среди комунян люди, которые любят друг друга и хотят жить друг с другом, но не имеют рекомендаций, или такие, которые хотят продолжать совместную жизнь после брачного возраста.
      
       Она сказала, что, конечно, бывают.
      
       - И как же они выходят из положения? - спросил я.
      
       - Никак не выходят. Просто живут вместе, да и все. Если есть где. А если негде, встречаются где-нибудь в кустах или подъездах.
      
       Что касается лиц, не имеющих достаточного количества показателей для вступления в брак, они пользуются различными видами периодического сексуального обслуживания. Их потребности удовлетворяются передвижными бригадами Дворца Любви по месту службы, чаще всего после работы или во время обеденного перерыва.
      
       ВОСПИТАНИЕ КОМУНЯН
      
       Мой рассказ о нравах и обычаях комунян был бы не полон, если бы я не коснулся темы воспитания комунян, которое осуществляется следующим образом.
      
       Родившись, комунянин подвергается обряду звездения.
      
       Затем он проходит две стадии: предварительную в детском саду, где ему дают первые уроки любви к родине, партии, церкви, государственной безопасности и Гениалиссимусу. Он разучивает стихи и песни о Гениалиссимусе, а также приучается к работе секретного сотрудника БЕЗО. В непринужденной веселой обстановке дети учатся следить друг за другом, доносить друг на друга и на родителей воспитателям и на воспитателей заведующей детским садом. Примерно два раза в год такие заведения проверяет комиссия всеобщего коммунистического воспитания, членам этой комиссии можно доносить на заведующую. В детских садах доносы питомцев рассматриваются всего лишь как игра, им серьезного значения обычно не придают, за исключением тех случаев, когда дети раскрывают какой-нибудь серьезн ый заговор.
      
       В предкомобах дети уже учатся составлять письменные доносы и одновременно преподаватели русского языка следят, чтобы эти сочинения писались правильным русско-коммунистическим языком, были интересными по форме и глубокими по содержанию.
      
       Разумеется, дети изучают и общие науки, но основное внимание уделяется изучению трудов Гениалиссимуса и трудов о Гениалиссимусе.
      
       Обучение в предкомобе обязательное десятилетнее. Дети поступают в предкомоб в восемь лет, а кончают его в восемнадцать.
      
       Успешно окончившим предкомоб выдается одновременно свидетельство об окончании предкомоба, паспорт, партийный билет, военный билет и удостоверение секретного сотрудника государственной безопасности.
      
       - А что выдается тем, кто окончил предкомоб неуспешно?
      
       - Их высылают в Первое Кольцо, - сказала Искрина.
      
       БЕЗБУМЛИТ
      
       О ходе подготовки к празднованию моего юбилея я узнаю не только по телевидению и не только из газеты "Правда", свежий рулон которой я всегда н ахожу в кабесоте моего гостиничного номера, но и из докладов Коммуния Ивановича Смерчева и Дзержина Гавриловича Сиромахина.
      
       Оба генерала ежедневно звонят мне по телефону или являются сами и рассказывают, что где происходит и какие успехи достигнуты трудящимися Москорепа и Первого Кольца в связи с моим юбилеем.
      
       Причем Дзержин докладывает с какой-то непонятной ухмылкой, зато Коммуний всегда серьезно и даже приподнято. Он выкладывает мне какие-то цифры, сколько, где, чего произведено, сколько новых бригад встали на предъюбилейную вахту и как интенсивно комуняне изучают произведения Гениалиссимуса.
      
       Я ему однажды сказал, что, если уж комуняне действительно хотят встретить мой юбилей должным образом, им следовало бы ознакомиться не только с произведениями Гениалиссимуса, но и моими. Возможно, они не выдерживают сравнения с тем, что пишет Гениалиссимус, но все-таки, может быть, комуняне найдут для себя какие- нибудь полезные сведения и в них.
      
       - Да, да, да, - охотно согласился Смерчев. - Д авно назревшая мера. И она рассматривается нашим руководством. Ну, а пока, может быть, вам следует познакомиться с вашими коммунистическими преемниками, узнать, как они живут, трудятся и развивают заложенные вами традиции.
      
       - Конечно, - сказал я. - Давно пора. Я удивлен, что вы меня до сих пор не приглашали.
      
       - До сих пор просто мы думали, что вам, может быть, пора отдохнуть. И кроме того, у вас же сейчас что-то вроде медового месяца. Кстати, как вам наша Искрина? Некоторые наши комсоры ее хвалят за очень высокую культуру обслуживания.
      
       Я посмотрел на него с большим удивлением. Что это все значит? Дать ему по роже как-то неудобно. Все-таки генерал.
      
       - Послушайте, - сказал я Коммунию, - и запомните раз и навсегда. В моем присутствии я никому не позволю отпускать такие скабрезные замечания об Искрине Романовне.
      
       - Что вы! Что вы! - испугался Смерчев. - Я ничего плохого сказать не хотел. Я сам у нее не обслуживался, но другие...
      
       Ну что я мог ему сказать, если он сам не понима ет?
      
       - Ладно, - перебил я его. - Закроем эту тему. Так когда же можно посетить ваших комписов?
      
       Смерчев сказал:
      
       - Хоть сейчас.
      
       Мы вышли на улицу. Там нас уже ждал Вася, но не в бронетранспортере, а в обыкновенном черном легковом паровике.
      
       Мы выехали на проспект Маркса, который перешел в улицу Афоризмов Гениалиссимуса, и у библиотеки Ленина (к моему удивлению, она все еще существовала под прежним названием) свернули на проспект имени Четвертого тома, бывший Калининский. По дороге Смерчев рассказал мне, что вся работа Союза Коммунистических писателей по личному указанию Гениалиссимуса и в соответствии с постановлением ЦККПГБ "О перестройке художественных организаций и усилении творческой дисциплины" самым решительным образом реорганизована. Раньше писатели работали у себя дома, что противоречило общим принципам коммунистической системы и унижало самих писателей, ставя их в положение каких-то оторванных от народа надомников. Это, кроме всего, вызывало справедливые нарекания со ст ороны остальной трудящейся массы, которая должна была трудиться в колхозах, на заводах, фабриках и в учреждениях. Пользуясь своим исключительным по сравнению со всеми другими положением, писатели приступали к работе, когда им заблагорассудится. Некоторые сознательные писатели честно трудились полный рабочий день, но другие устанавливали для себя продолжительность рабочего дня произвольно, по своему собственному усмотрению.
      
       Комиссия, разбиравшая деятельность Союза, обнаружила вопиющие злоупотребления, заключавшиеся в том, что некоторые литераторы буквально годами ничего не писали. У этих бездельников считался чуть ли не героическим девиз одного из представителей предварительной литературы "Ни дня без строчки".
      
       - Вы представляете, какое это издевательство над нашими тружениками, сказал с негодованием Смерчев.
      
       Это все равно, как если бы, ну, вот как правильно, как мудро и очень своевременно сказал наш Гениалиссимус, как если бы наши героические хлеборобы взяли на себя обязательство выращиват ь в день по одному колоску. Это же просто какая-то глупость, не так ли?
      
       Я с ним охотно согласился, но спросил, какие же нормы выработки существуют у коммунистических писателей.
      
       - Разные, - ответил Смерчев. - Все зависит от качества. Кто дает хорошее качество, для того норма снижается, у кого качество низкое, тот должен покрывать его за счет количества. Одни работают по принципу "лучше меньше, да лучше", другие по принципу "лучше хуже, да больше" Но самое главное, что теперь писатели приравнены к другим категориям комслужащих. Они теперь так же, как все, к 9 часам являются на работу, вешают номерки и садятся за стол. С часу до двух у них обеденный перерыв, в шесть часов конец работы, после чего они могут отдыхать с чувством выполненного долга. Вам это интересно? - спросил он на всякий случай.
      
       - Безумно интересно, - сказал я искренне. - Я ничего подобного раньше не слышал.
      
       - Да-да, конечно, - радостно сказал Смерчев. - Конечно, вы такого не слышали. Я подозреваю, что у нас есть еще м ного такого, о чем вы раньше не слышали.
      
       Тут же он мне рассказал кое-что о структуре Союза коммунистических писателей. Он состоит из двух Главных управлений, которые в свою очередь делятся на объединения поэтов, прозаиков и драматургов.
      
       - А в каком объединении находятся критики? - спросил я.
      
       - Ни в каком, - сказал Смерчев. - Критикой у нас занимается непосредственно служба БЕЗО.
      
       - Очень рад от вас это слышать, - сказал я растроганно. - В наше время это было совсем глупо поставлено. Тогда органы госбезопасности тоже занимались критикой, но они, по существу, просто дублировали органы Союза писателей.
      
       - С этой порочной практикой, - нахмурился Смерчев, - у нас навсегда покончено.
      
       Я задал ему ряд второстепенных вопросов - например, какие сейчас жанры более в моде: проза? Стихи? пьесы?
      
       - Все, все без исключения жанры, - сказал Смерчев. - Модных или немодных жанров у нас нет. В каком жанре умеешь, в таком и пиши про нашего славного, нашего любимого, нашего дорогого вс ем Гениалиссимуса.
      
       - Извините, - перебил я - Кажется, я чего-то не понял. Неужели все без исключения писатели должны писать непременно о Гениалиссимусе?
      
       - Что значит должны? возразил Смерчев. - Они ничего не должны. Они пользуются полной свободой творчества. Но они сами так решили и теперь создают небывалый в истории, грандиозный по масштабу коллективный труд - многотомное собрание сочинений под общим названием "Гениалиссимусиана". Этот труд должен отразить каждое мгновение жизни Гениалиссимуса, полностью раскрыть все его мысли, идеи и действия.
      
       - А разве у вас нет писателей детских или юношеских?
      
       - Ну конечно же, есть Детские писатели описывают детские годы Гениалиссимуса, юношеские юношеские, а взрослые описывают период зрелости. Разве это непонятно?
      
       Он посмотрел на меня как-то странно. Мне показалось, что он меня заподозрил в том, что я или дурак, или шпион. Чтобы рассеять его подозрения, я объяснил, что хотя и в литературе зрелого социализма были разнообразные ограничени я, но тогда правила не были еще столь продуманными Наши писатели тоже описывали жизнь вождей или движение всяких промышленных и сельскохозяйственных механизмов, но все же некоторые ухитрялись писать разные романы или поэмы о любви, природе и всяких таких вещах.
      
       На это Смерчев сказал, что в этом отношении и сейчас ничего не изменилось, и, разумеется, каждый коммунистический писатель может писать о своей горячей любви к Гениалиссимусу совершенно свободно Он может также свободно писать и о природе, какие великие преобразования произошли в ней в результате построенных под руководством Гениалиссимуса снегозадержательных заграждений, новых лесопосадок, каналов и поворота реки Енисей, который впадает теперь в Аральское море.
      
       Я хотел спросить его о судьбе других сибирских рек, но машина остановилась перед каким-то зданием, по-моему, это был сильно перестроенный бывший Дом литераторов.
      
       Теперь там была другая вывеска:
      
       ОРДЕНА ЛЕНИНА ГВАРДЕЙСКИЙ СОЮЗ
      
       КОММУНИСТИЧЕС КИХ ПИСАТЕЛЕЙ
       ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ
       БЕЗБУМАЖНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ (БЕЗБУМЛИТ)
      
       На мой вопрос, что такое безбумажная литература, Смерчев с улыбкой ответил, что это литература, которая пишется без бумаги.
      
       С большим интересом вошел я в открытую Коммунием дверь.
      
       Да, да, да, это был давно знакомый мне холл Дома литераторов. Когда-то его охраняли изнутри вредные тетки, которые у каждого входящего требовали предъявления членского билета Союза писателей. Теперь этих теток не было. Вместо них были два автоматчика, которые при виде Смерчева взяли на караул.
      
       - Это со мной, - кивнул на меня Смерчев, и мы прошли беспрепятственно.
      
       Стены холла были чистые, но голые, не считая портрета что-то сочиняющего Гениалиссимуса и стенной газеты "Наши достижения", в которую я успел заглянуть.
      
       Из этой газеты я узнал, что коммунистические писатели не только пишут, но также постоянно изучают жизнь и укрепляют связь с массами, выезжая на уборку картофеля, подметая улицы и работая на строительных площ адках.
      
       В очень едком фельетоне критиковался какой-то компис, который в течение месяца ухитрился трижды опоздать на работу.
      
       Больше я ничего прочесть не успел, потому что Смерчев меня тащил в ту сторону, где в мое время был ресторан.
      
       Там, однако, никакого ресторана не оказалось, там был длинный и широкий коридор с дверьми по обе стороны, как во Дворце Любви.
      
       - Ну, - сказал Смерчев, - зайдем хотя бы сюда.
      
       Он толкнул одну из дверей, и мы оказались в бане. То есть мне сначала так показалось, что в бане. Потому что люди, которые там находились (человек сорок), были все голые до пояса. Все они сидели попарно за партами и барабанили пальцами по каким-то клавишам.
      
       А перед ними за отдельным столом сидел военный в полной форме с погонами подполковника.
      
       При нашем появлении подполковник сначала как-то растерялся, а потом заорал не своим голосом:
      
       - Встать! Смирно!
      
       Загремели отодвигаемые стулья, голые люди немедленно вскочили и вытянулись, и только один очкарик на задней парте, не обратив никакого внимания на команду, продолжал, как безумный, барабанить по клавишам. При этом он вертел стриженой головой, делал странные рожи, высовывал язык, хмыкал и всхлипывал.
      
       Подполковник испуганно смотрел то на нас, то на очкарика, потом крикнул:
      
       - Охламонов, остановитесь! Слышите, Охламонов!
      
       Но Охламонов явно не слышал. Его сосед сначала ткнул его локтем в бок, затем потащил за руку, потом ему на помощь пришел еще кто-то Охламонов вырывался, как припадочный, и тыкал пальцами в клавиши.
      
       В конце концов его кое-как удалось оторвать, и только тут он увидел, что все стоят, и сам вытянулся, но продолжал косить глаз на парту, а руки его все дергались и тянулись к клавиатуре.
      
       - Комсор классик предлитературы, - срывая голос, доложил мне подполковник. - Писатели-разработчики подразделения безбумажной литературы заняты разработкой темы коммунистического труда. Работа идет строго по графику Опоздавших, отсутствующих и больных не имеется. Подполковник Сучкин .
      
       - Вольно! Вольно! - скомандовал я и помахал всем руками, чтобы сели.
      
       Под дружный треск клавишей подполковник мне рассказал, что его отряд состоит из начинающих писателей, или, как их еще называют, подписателей или подкомписов. Сам он является их руководителем, и его должность называется писатель-наставник. Подкомписы в жаркую погоду работают обнаженными до пояса во избежание преждевременного износа одежды. Все подкомписы еще только сержанты. У них пока нет достаточного писательского стажа, поэтому излагать свои мысли непосредственно на бумаге им пока что не разрешают. Но они разрабатывают разные аспекты разных тем на компьютере, потом их разработка поступает к комписам, а те уже создают бумажные произведения.
      
       - Вы, наверное, никогда не видели компьютера? - осведомился подполковник.
      
       - Ну почему же, почему же? - тут же вмещался Смерчев. - Классик Никитич не только видел, но даже и сам некоторые свои сочинения написал на компьютере.
      
       - Ну да, - сказал я, - да, уже не удивляясь осведомленности Смерчева. - Кое-что я действительно сочинял на компьютере, но у меня был не такой компьютер, у меня был с экраном, на котором я видел то, что пишу, и, кроме того, у меня было печатное устройство, на котором я написанное тут же отпечатывал.
      
       - Вот видите! - радостно сказал подполковник. - Ваше древнее устройство было слишком громоздко. А у нас, как видите, никаких экранов, никаких печатных устройств, ничего лишнего.
      
       - Это действительно интересно, - сказал я, - но я не понимаю, как же ваши сержанты пишут, как они видят написанное?
      
       - А они никак не видят, - сказал подполковник. - В этом нет никакой потребности.
      
       - Как же нет потребности? - удивился я. - Как же это можно писать и не видеть того, что пишешь?
      
       - А зачем это видеть? - в свою очередь удивился подполковник. Для этого существует общий компьютер, который собирает все материалы, сопоставляет, анализирует и из всего написанного выбирает самые художественные, самые вдохновенные и самые безукоризненные в и дейном отношении слова и выражения и перерабатывает их в единый высокохудожественный и идейно выдержанный текст.
      
       Должен признаться, что о таком виде коллективного творчества я никогда не слышал. Мне, естественно, захотелось задать еще несколько вопросов подполковнику, но Смерчев, глянув на наручные часы, сказал, что нам пора идти, а все, что мне непонятно, он сам охотно объяснит.
      
       По-моему, подполковник был рад, что мы уходим. Он снова скомандовал: "Встать, смирно" (причем Охламонов, конечно, опять не встал), мы со Смерчевым сказали сержантам "до свиданья" и вышли.
      
       - Ну, вы поняли что-нибудь? спросил Смерчев, как мне показалось, насмешливо.
      
       - Не совсем, признался я. Я все-таки не совсем понял, куда идет тот текст, который пишут сержанты.
      
       - А вот сюда он идет, сказал Смерчев и показал мне на дверь с надписью:
      
       ОТДЕЛ ЭЛЕКТРОННОЙ ОБРАБОТКИ
      
       ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫХ ТЕКСТОВ
       ВХОД ПО ПРОПУСКАМ СЕРИИ "Д"
      
       Два суровых автоматчика у дверей вниматель но следили за всеми, кто к ним приближался.
      
       Я спросил Смерчева, зачем такие строгости, и он охотно объяснил, что здесь и находится тот самый совершенно секретный компьютер, который запоминает и анализирует текст, написанный первичными писателями, выбирает наиболее удачные в идейном и художественном отношении фразы и составляет общую композицию.
      
       - Как вы сами понимаете, сказал Смерчев, - нашим врагам очень хотелось бы сюда проникнуть и внести в этот электронный мозг свои идеологические установки.
      
       - А у вас много врагов? спросил я.
      
       - Встречаются, - сказал Смерчев и улыбнулся так, как будто факту наличия врагов был даже рад. - Впрочем, - поправился он, - бывают враги, а бывают просто незрелые люди, которые, еще не овладев, понимаете ли, даже основами передового мировоззрения, высказывают порочные мысли. Некоторые, он на ходу повернул ко мне голову, улыбнулся и сделал даже что-то вроде неуклюжего реверанса, - не понимая взаимосвязи явлений, не разбираются, что в природе первично, а что вторично.
      
       - Вы думаете, что в Москорепе есть такие люди? - спросил я.
      
       - Да, - сказал он и придал своему лицу грустное выражение. - Такие люди, к сожалению, есть. Но, тут же поспешил он поправиться, мы относимся с пристальным вниманием к каждому человеку и делаем большую разницу между людьми, высказывающими враждебные нам взгляды намеренно или допускающими их по незнанию.
      
       Я промолчал. Сообщение Смерчева было мне крайне неприятно потому, что содержало намек на одно из моих высказываний. Это высказывание не могло было быть известно никому, кроме Искрины.
      
       ПЕРВИЧНОЕ ВТОРИЧНО
      
       Дело было как-то вечером, после ужина. Мы сидели у себя в номере, и я смотрел телевизор, к крайнему неудовольствию Искрины. Она вообще считает, что я провожу перед экраном слишком много времени вместо того, чтобы тратить его на что-то другое. А на что другое, это я уже знаю. Этим другим она меня заставляет заниматься столь интенсивно, что у меня уже просто сил нет. Я, может, и телевизор иногд а смотрю для того только, чтоб уклониться. Впрочем, это я, пожалуй, привираю, потому что все передачи телевидения мне интересны безумно. Даже вот этот репортаж с конгресса каких-то доноров. Он происходил, кажется, в Колонном зале Дома союзов. В президиуме и в зале сидели мужчины и женщины всех возрастов со многими орденами. Все они были, как я понял, доноры четырех степеней, то есть те, которые регулярно и в больших количествах сдают государству кровь, вторичный продукт, волосы и сперму, научно называемую генетическим материалом.
      
       Конгресс проходил очень оживленно. Доноры делились своим опытом, рассказывали, как выполняют планы индивидуально, посемейно и побригадно. Говорили, на сколько процентов они выполнили свои предыдущие обязательства, и обещали в будущем достичь еще больших успехов.
      
       Пока я все это смотрел, Искрина нервничала и несколько раз, заслоняя экран, промелькнула передо мной в полураспахнутом халате. При этом ее дурацкий пластмассовый медальон телепался у нее на груди, как маятник на ходиках.
      
       - Ну зачем ты смотришь эту ерунду? - не выдержала она. - Неужели тебе не надоело?
      
       - Оставь меня в покое и не мешай! - сказал я.
      
       - Хорошо, хорошо, не буду, - покорно согласилась она, но через минуту опять появилась между мной и экраном. - Неужели тебе это интересно?
      
       - Конечно, конечно, - сказал я. - Я же такого никогда не видел и не слышал.
      
       - Чего ты не слышал? Разве в твои времена не было доноров?
      
       - Доноры были, - сказал я, - но до такой тотальной сдачи вторичного продукта в мои времена никто еще не додумался.
      
       Она стала меня расспрашивать, по-моему, даже не столько из любопытства, сколько для того, чтобы отвлечь меня от телевизора и затащить в постель. Но я как раз с противоположной целью стал добросовестно рассказывать.
      
       - Видишь ли, - сказал я, - я, как ты знаешь, жил при двух исторических формациях. Так вот, при капитализме сдача вторпродукта была поставлена из рук вон плохо, а если точнее сказать, и вовсе никак не поставлена. Ну, скажем, сда ча крови или генетического материала хоть как-то были организованы, а все остальное пускалось, можно сказать, на ветер. Правда, при социализме с этим делом было гораздо лучше. Мы собирали крошки, объедки, писали об этом в центральных газетах, выступали по телевидению, и результат все-таки какой-то был.
      
       Я рассказал Искрине, что даже в нашем писательском доме у метро "Аэропорт" на каждом этаже стояли ведра для пищевых отходов. Запах, конечно, был неприятный, но все понимали, что дело нужное и полезное. А теперь это вообще поставлено на широкую ногу.
      
       - Ну да, - сказала она, - конечно. Мы, я думаю, во многих отношениях ушли далеко вперед.
      
       - Вы ушли далеко, - согласился я. - Но, по-моему, кое-что у вас не продумано.
      
       - Что ты имеешь в виду?
      
       - Я имею в виду, что от вас, комунян, требуют сдавать много вторичного продукта, а первичным продуктом обеспечивают недостаточно.
      
       По-моему, ей мое высказывание не понравилось. Она как-то нервно стала дергать свой медальон и спросила:
      
       - Разве тебе чего-нибудь не хватает?
      
       - Мне-то хватает, - сказал я, хотя, по правде сказать, кое-чего не хватало и мне. - Но я же не о себе думаю, не только о себе, а о людях. Нельзя же от них требовать невозможного. Надо же понимать, что вторичного без первичного не бывает.
      
       Мои слова произвели на нее очень странное впечатление. Она вдруг изменилась в лице и сказала, чтобы я никогда ничего подобного больше не говорил.
      
       Я удивился и спросил, а в чем дело? Разве я сказал что-нибудь крамольное? Это же всем известно, это еще Маркс заметил, что первичное первично, а вторичное вторично.
      
       - Какая глупость! - закричала она, ужасно возбудившись. - То, что ты говоришь, - это метафизика, гегельянство и кантианство. Я не знаю, что сказал Маркс, но Гениалиссимус говорит, и это краеугольный камень его учения, что первичное вторично, а вторичное первично.
      
       При этом она так на меня посмотрела, что я замолчал. По прошлому опыту я знал, что некоторые гениалиссимусы так обожают свои высказыван ия, что несогласным готовы голову оторвать.
      
       - Ладно, - сказал я, - ладно. Если я сказал что не так, извини.
      
       И чтобы переменить разговор, спросил, для чего она носит этот свой медальон.
      
       Она сказала, что это не медальон, а Знак Принадлежности, который выдается еще во младенчестве, сразу после обряда звездения.
      
       - А что там внутри? - спросил я.
      
       - Внутри? - переспросила она, почему-то опять заволновавшись. - А почему ты думаешь, что там внутри что-то есть?
      
       - Просто так подумал, - сказал я. - Потому что это похоже на ладанку. А в ладанке всегда что-то есть. Прядь волос или портрет любимого человека.
      
       - Какая ерунда! - возразила она нервно. - Почему это я должна носить чей-то портрет? Нет тут ничего. Просто обыкновенный, как у всех комунян, Знак Принадлежности. И ничего больше.
      
       Меня ее реакция удивила. Я не понял, почему каждое мое высказывание приводит ее в такое волнение. Я тогда отнес это за счет женской неуравновешенности. А теперь, после намеков Смерчева, р асценил это иначе. Неужели она на меня стучит? - подумал я.
      
       РАСКРЫТИЕ ТАЙНЫ
      
       Смерчев предложил мне выпить по чашке кукурузного кофе, и мы зашли в писательский УПОПОТ (Удовлетворение Повышенных Потребностей), где за сравнительно чистыми столиками сидели исключительно полковники и генералы. Несмотря на мое малое звание, они все немедленно встали и приветствовали меня дружными аплодисментами.
      
       Среди них я сразу углядел Дзержина Гавриловича, который в дальнем углу приветливо помахал нам рукой.
      
       Дзержин сидел с каким-то очень молодым генералом, которому, если бы не его звание, я бы дал лет двадцать пять, но и, учитывая звание, никак не дал бы больше тридцати. Лицо его мне показалось очень знакомым, но я понимал, что впечатление это обманчиво. Я уже встретил здесь много людей, которые напоминали мне кого-то из прошлой жизни. Я сказал обоим генералам: "Слаген", и они мне ответили тем же. Смерчев сказал, что он куда-то торопится и потому передает меня на попечение Дзержина Гав риловича.
      
       - Хорошо, - сказал Дзержин и, дождавшись, когда Смерчев ушел, представил мне молодого человека как Эдисона Ксенофонтовича Комарова.
      
       - Очень и очень рад! - сказал тот, энергично тряся мою руку. - Как говорят ваши немцы, зерангенем. Я, между прочим, очень люблю немецкий язык, хотя по-немецки говорит не с кем.
      
       - Вы тоже писатель? - спросил я.
      
       - О, найн! - горячо и весело запротестовал тот. - Я совсем по другой части. Хотя в наших профессиях есть много сходства.
      
       - То есть? - спросил я.
      
       - Видите ли, я биолог и работаю над созданием нового человека. Разница состоит в том, что вы создаете своих героев силой воображения, а я с помощью достижений современной науки.
      
       - И что же за героев вы создаете?
      
       - А это я вам с удовольствием как-нибудь и расскажу и покажу. Вот как только вы тут со всем ознакомитесь и освободитесь, приезжайте ко мне в Комнаком...
      
       - Куда? - переспросил я.
      
       - Комиш! (10) - закричал молодой человек по-немецки и засмеялся. - Первый раз вижу человека, который не знает, что такое Комнаком.
      
       - Классику это простительно, - заметил Дзержин Гаврилович. - Он прибыл к нам совсем недавно и еще не во всем разобрался.
      
       - Натюрлих (11), - охотно согласился молодой человек и объяснил мне, что Комнаком - это Коммунистический Научный Комплекс, генеральным директором которого он, Эдисон Ксенофонтович, является.
      
       - Там проводятся биологические эксперименты? - спросил я.
      
       Всякие, - сказал он. - У нас в Комплексе сосредоточены все науки, и я всем этим руковожу, но сам лично занимаюсь исключительно биологией. Я вам все покажу, обязательно приходите. А пока мне, извините, пора. Он пожал руку мне и Дзержину Гавриловичу и тут же исчез.
      
       Мы остались вдвоем, и Дзержин Гаврилович долго расспрашивал меня о моем впечатлении от всего увиденного в Безбумлите.
      
       Я высказался самым одобрительным образом об уровне технической оснащенности коммунистических писателей, но в то же время выразил осторожное сомнение относительно твор ческой свободы, которой эти писатели пользуются.
      
       - Меня удивило, - сказал я, - что они все обязательно должны писать так называемую Гениалиссимусиану. Я нисколько не сомневаюсь в многочисленных достоинствах Гениалиссимуса, но все-таки мне кажется, что у писателей могли бы существовать и какие-то другие темы.
      
       Кажется, мои слова Дзержину Гавриловичу не очень понравились.
      
       - А кто вам сказал, дорогуша, что они все обязаны писать именно Гениалиссимусиану? - спросил он, нахмурившись. - Неужели Смерчев?
      
       - Ну да, признался я, тут же испугавшись, не подвожу ли Коммуния Ивановича. - Именно он мне это все и сказал.
      
       - Какая глупость! - горячо возмутился Дзержин. - Какая клевета! И вы, такой умный и наблюдательный человек, неужели могли поверить подобному вздору?
      
       - Ну а как же я могу не верить? - сказал я. - Я же здесь человек совершенно новый.
      
       - Ну так вот, поверьте мне, - сказал Дзержин решительно. - Я пользуюсь репутацией очень прямого и правдивого человека. Поверьте мн е, все, что сказал вам наш уважаемый Коммуний Иванович, есть полная чушь и глупость. Наши подкомписы пользуются такой свободой, какой не было никогда ни у кого. И пишут они не то, что им приказывают, а абсолютно все, что хотят. Хотят, пишут за Гениалиссимуса, хотят - против. Никаких ограничений для них не существует.
      
       - Странно, странно, - сказал я, несколько смущенный столь противоречивыми сообщениями. - Но я надеюсь, то, что сказали мне Смерчев и Сучкин насчет компьютера, который обрабатывает все написанные тексты, выбирая из них самое лучшее в идейном и художественном отношении, это правда?
      
       - А, ну это, конечно, правда, - охотно согласился Дзержин. - Компьютер у нас действительно замечательный. Лучший в мире. Между прочим, - он посмотрел мне прямо в глаза, - это мое детище. Это я лично изобрел этот компьютер.
      
       - Вы? - переспросил я, чуть не поперхнувшись кофе.
      
       - Я. А что, не похоже?
      
       - Нет, я ничего не говорю, - сказал я, порядком смутившись. - Но вообще-то... Если вы изобре ли такое сложное техническое устройство, значит, вы просто очень крупный изобретатель.
      
       - Да-да, - лениво согласился Дзержин. - Если говорить без лишней скромности, я, надо признаться, довольно крупный изобретатель. Кстати, не хотите ли посмотреть, как мой компьютер работает?
      
       - А можно? - спросил я с некоторым недоверием.
      
       - Что за вопрос! - развел руками Дзержин. - Кому-то, может, и нельзя, но уж вам- то, конечно, можно. Тем более, что Гениалиссимус лично распорядился ознакомить вас со всем лучшим, что есть в нашей республике.
      
       Признаюсь, таким неизменным ко мне вниманием Гениалиссимуса я был очень и очень польщен.
      
       Выйдя из Упопота, мы направились прямо к двери, за которой должно было находиться это уникальное электронное устройство.
      
       Часовые почтительно салютовали нам взятием оружия на караул.
      
       За дверью, в которую мы вошли, находилась сравнительно небольшая комната, где стояли еще двое часовых и за канцелярским столом под портретом Гениалиссимуса сидел моложавый дежурный в чине майора. Увидев Дзержина, майор вскочил и, заикаясь от волнения, доложил, что за время его дежурства на охраняемом объекте никаких происшествий не случилось.
      
       - Ну и очень хорошо, - сказал Сиромахин. - Молодец. А мы вот с Классиком решили проверить, как наша машина работает. Дай-ка нам книгу посетителей.
      
       Книга эта в красном коленкоровом переплете была совершенно новая. Ею даже вообще, по-моему, никто до меня не пользовался. Я спросил, что я должен написать.
      
       - Ну, напишите, что вы, ознакомившись с машиной, обязуетесь никому не рассказывать о ее конструкции и принципе работы.
      
       Это обязательство не показалось мне слишком обременительным. В устройстве компьютеров я, как уже было сказано, ничего совершенно не смыслю и поэтому никаких связанных с ними тайн выдать не могу даже под пыткой.
      
       После того как я выполнил требуемое, Сиромахин приказал открыть дверь, которую я не сразу заметил. Это была узкая железная дверь, вроде тех, которые бывают на подводных лодках.
      
       Сначала с этой двери сорвали сургучную печать, потом долго крутили какие-то ручки и набирали цифры на двух номерных дисках.
      
       - Дверь прямо, как в Швейцарском банке, - заметил я.
      
       - Правда? Мне показалось, что Дзержин посмотрел на меня как-то странно. - В самом деле очень похоже?
      
       - Мне кажется, что похоже, - сказал я. Хотя, честно признаться, я ни в одном из банков Швейцарии отродясь не бывал.
      
       - Вы никогда не были в Швейцарском банке? - переспросил Сиромахин.
      
       - Никогда не был, - повторил я. А почему вас это удивляет?
      
       - Меня вообще никогда и ничто не удивляет, - сказал Дзержин Гаврилович. Но я просто думал... у меня есть такие сведения, что вы там бывали.
      
       - Увы, - сказал я, - увы! Ваши сведения ненадежны.
      
       - Странно... - Он все еще никак не мог справиться с дверью. - Вообще-то у меня сведения бывают очень даже надежные. А может быть, вы были там каким-то иным способом, а? Он перестал возиться с замком и посмотрел на меня внимательно.
      
       - Что вы имеете в виду? - спросил я.
      
       - Я имею в виду, что некоторые люди вашей профессии обладают сильно развитым воображением и при помощи воображения могут проникнуть куда угодно, даже в Швейцарский банк. Это правда или нет?
      
       - В некотором смысле, конечно, правда, - согласился я. - Проникнуть в банк с помощью воображения можно, а вот унести оттуда то, что лежит, это почему-то не получается.
      
       - Ну, - улыбнулся Дзержин, - для того чтобы унести, можно найти кого-нибудь попроще, а вот так, чтобы проникнуть мысленно, находясь на далеком расстоянии и подглядеть, где там чего лежит, это доступно совсем не каждому.
      
       Ему удалось наконец справиться с замком. Дверь со ржавым скрипом отворилась, и мы оказались в тускло освещенном коридорчике, в конце которого была еще одна дверь, точно такая, как первая. Первую дверь за нами закрыли, и только после этого Сиромахин открыл вторую.
      
       - Ну теперь, - сказал он несколько торжественно, - дайте вашу руку и закройте глаза. И попробуйте включить ваше воображение. А потом, когда глаза откроете, интересно будет сравнить то, что вы вообразили, с тем, что увидели.
      
       Предвкушая необычайное, я охотно включился в эту игру. Я честно закрыл глаза и ведомый Дзержином за руку, прошел вперед, неуверенно ставя ноги.
      
       Дверь за моей спиной с грохотом затворилась.
      
       Дзержин отпустил мою руку, и я попытался себе представить то место, в котором я нахожусь. Я вообразил большой зал, освещенный люминесцентными лампами. Множество отливающих зеленью экранов, перемигивание разноцветных индикаторов и управляющих кнопками молчаливых людей в белоснежных халатах.
      
       - Откройте глаза! - приказал Дзержин Гаврилович.
      
       Я думаю, каждому из вас знакомо ощущение, когда вы идете в темноте по лестнице и думаете, что там есть еще одна ступенька, и уверенно ставите ногу, а там никакой ступеньки нет. Даже если вы при этом не ломаете и не подворачиваете ногу, ощущение премерзкое.
      
       Так вот, представьте себе мое ощущение, когда я открыл глаза и увидел, что в небольшой комнате, осв ещенной только одной голой лампочкой свечей не больше чем в сорок, нет не то что компьютера или чего-нибудь в этом роде, но даже и табуретки. Только корявые стены из плохо побеленного кирпича да торчащий из одной стены пучок проводов с голыми концами.
      
       - Что это? - спросил я, совершенно ошарашенный. Это и есть мое гениальное изобретение, сказал Сиромахин, усмехаясь самодовольно.
      
       - Вы хотите сказать, что здесь нет никакого компьютера?
      
       - Я вообще ничего не хочу сказать, - пожал плечами Сиромахин. - По-моему, то, что вы видите, или, точнее сказать, то, чего вы не видите, ни в каких словах не нуждается.
      
       - Нет, ну послушайте, - сказал я взволнованно, - я чего-то все-таки не понимаю. Неужели это значит, что все то, что пишут ваши сержанты, нигде никак не фиксируется?
      
       - Очень хорошее слово вы нашли, - обрадовался Дзержин. - Именно ничто нигде не фиксируется. Прекрасное, точное, очень хорошее определение: не фиксируется.
      
       - Но сержанты об этом ничего не знают?
      
       - Ну, доро гуша, зачем же вы так плохо о них думаете? Наше общество интересно тем, что все все знают, но все делают вид, что никто ничего не знает. Понятно?
      
       - Ничего не понятно, - признался я.
      
       - Ну хорошо, попробую объяснить. Насколько мне известно, в ваши времена существовали, грубо говоря, две категории писателей. Писатели, которых люди хотели читать, и писатели, которых люди читать не хотели. Но тех, которых люди хотели читать, не печатали, а тех, которых печатали, никто не читал. Правильно?
      
       - Ну да, - сказал я неуверенно. - Это было, конечно, не совсем так, но в общих чертах...
      
       - А я в общих чертах именно и говорю, - сказал Дзержин. - Ну так вот. Тогдашние коррупционисты выбрали совершенно неправильную, непродуманную, прямо скажем, недальновидную тактику. Одних писателей они запрещали и тем самым создавали им дешевую популярность и возбуждали еще больший интерес к их писаниям. Других, напротив, издавали огромными тиражами, но совершенно бессмысленно, потому что их никто не читал. Расходов алось огромное количество бумаги и денег. Ну сами себе представьте. В ваше время для того, чтобы заплатить правильному писателю тысячу рублей, надо было истратить по крайней мере сто тысяч на издание его книги. А сколько уходило бумаги? Ужас! Теперь положение значительно упростилось. Мы теперь практически всем писателям разрешаем писать все, что они хотят. Вот, например, у нас есть такой Охламонов.
      
       - Да-да, - сказал я охотно. - Я на него обратил внимание.
      
       - Естественно. На него трудно не обратить внимание. Вы думаете, он что пишет?
      
       - Право, затрудняюсь сказать, - замялся я, - но вид у него такой, я бы сказал, вдохновенный.
      
       - Ну еще бы, - усмехнулся Дзержин. - Все сумасшедшие вдохновенны. Так вот, этот вдохновенный все время пишет одно и то же: "Долой Гениалиссимуса! Долой Гениалиссимуса! Долой Гениалиссимуса!" И так каждый день по восемь часов подряд.
      
       - И вы это знаете и терпите? - спросил я изумленно.
      
       - Ну конечно, если бы это было на бумаге, мы бы вряд ли стерпели, но мое изобретение помогает нам смотреть на такие вещи сквозь пальцы.
      
       - Слушайте, - сказал я, потрясенный, - но если все писатели знают или хотя бы догадываются, что то, что они пишут, никуда не идет, зачем они это делают?
      
       - Ах, дорогуша, - устало улыбнулся Дзержин. - Вы же сами знаете, что есть такие люди, которым лишь бы что-то писать. А что из этого получается, им совершенно неважно.
      
       ДЗЕРЖИН
      
       Мы еще стояли, я смотрел на пучки проводов с голыми концами, когда вдруг заметил, что там, под самыми этими проводами, довольно крупными буквами написано короткое слово, которое я встречал уже где-то: СИМ.
      
       Я спросил Сиромахина, что означает это слово. Он усмехнулся и спросил меня, а что я сам по этому поводу думаю. Я сказал, что я не знаю. Я встречаю это слово уже не первый раз и иногда даже в самых неподходящих местах.
      
       - А вам раньше это слово никогда не встречалось? - спросил Дзержин с каким-то скрытым лукавством.
      
       - Встречалось, - сказал я. - Я знал одн ого писателя. У него было имя такое - Сим. Но, насколько я понимаю, это слово, - я указал на стенку, - к нему никакого отношения не имеет.
      
       - А почему вы думаете, что не имеет? - спросил Дзержин.
      
       - Ну, потому, что этого писателя здесь никто не знает.
      
       - Вы так считаете? Дзержин по-прежнему смотрел на меня со своей странной усмешкой. А что вы скажете, если услышите, что этого вашего Сима здесь наоборот все знают и многие даже почитают и что вот эти люди, которых мы называем симитами, это и есть его сторонники? Что вы на это скажете? повторил он настойчиво.
      
       - Я скажу, что это чушь. Сим Симыч Карнавалов жил в прошлом веке.
      
       - Ну да, сказал Сиромахин задумчиво. - А вот Маркс жил в позапрошлом веке, однако марксисты у нас еще не все вывелись.
      
       При этом он поджал губы и сделал такую гримасу, как будто хотел показать, что столь продолжительным существованием марксистов он не то чтобы недоволен, но Удивлен.
      
       Но меня-то как раз живучесть марксизма нисколько не удивила. Меня удивило совсем другое.
      
       - Извините, - сказал я Сиромахину. - Я вас не очень понял. Вы хотите сказать, что в Москорепе есть много сторонников Сим Симыча Карнавалова?
      
       - И не только в Москорепе, а и в Первом Кольце, сказал Дзержин Гаврилович. Я вам даже скажу, что симитов у нас гораздо больше, чем марксистов Даже не то что больше, а почти все люди, которых вы здесь вокруг себя видите, на самом деле скрытые симиты.
      
       - А что они собой представляют? - спросил я.
      
       - Если вам интересно, - сказал Дзержин, - могу вкратце рассказать.
      
       Мне, конечно, было интересно, и вот что я услышал от Дзержина Гавриловича.
      
       Движение симитов зародилось еще при жизни Сим Симыча и моей Впрочем, тогда это было еще не движение, а многочисленная, но разрозненная толпа поклонников. Потом возник маленький кружок школьников-старшеклассников, которые создали подпольную организацию, которую они сами назвали СИМ. На следствии они отрицали какую бы то ни было связь названия своей организации с именем Карнавалов а и утверждали, что аббревиатура СИМ расшифровывается как Союз Истинных Монархистов. Но во время обысков почти у всех членов организации были изъяты отдельные глыбы "Большой зоны", а у одного даже его собственная работа по структурно-лингвистическому анализу "КПЗ". Само собой, от этого кружка остались рожки да ножки, но тут же стали возникать другие кружки, общества, объединения, и все они назывались СИМ, хотя расшифровывали это слово по-разному. Высылая Карнавалова за пределы страны, тогдашние власти надеялись, что на этом движение и прекратится, но сильно ошиблись. Движение не только не прекратилось, но, напротив, достигло размаха, реально угрожавшего безопасности государства. Симиты собирались в кружки, произведения Карнавалова читали, изучали, конспектировали, переписывали и распространяли. Чтобы со всем этим покончить, службе БЕЗО (тогда она называлась еще КГБ) пришлось приложить очень большие усилия. В конце концов всех организованных симитов удалось разгромить. К настоящему времени практически все прои зведения Сима изъяты и уничтожены. Если, скажем, в пределах Первого Кольца кто-то, может быть, еще тайно хранит какие-нибудь книги Сима, то в Москорепе это совершенно исключено.
      
       - Значит, вы все-таки с этим движением покончили? - выразил я надежду.
      
       - Что вы! горько усмехнулся Дзержин. - Наоборот, после того как его разгромили, оно только и началось. И больше того, оно приняло такие формы, с которыми бороться уже совсем невозможно. У движения нет никакой организационной структуры. Нет никаких кружков, никаких списков. Каждый, кто хочет, может считать себя симитом, но никто в этом не признается.
      
       - А откуда же вы знаете, что они вообще существуют?
      
       - Это узнать нетрудно, - сказал Сиромахин и показал на стенку. - Кто-то же это пишет. Вы видите, это же очень секретное помещение. Одно из самых секретных во всем Москорепе. А кто-то все же сюда проник, и кто-то это вот написал. Да это что! - сказал он, махнув рукой. И тут же рассказал мне совершенно невероятную историю.
      
       Сравнительно недавно было замечено, что у комунян развилась мода употреблять слово "сим" кстати и некстати. Например, начинать всякие письма или заявления любого характера в такой форме: "Сим обращаюсь к вам с просьбой". Или: "Сим извещаю". И заканчивать их словами вроде: "За сим такой-то". Более современное слово "этим" почти совершенно исчезло из обращения. Когда Редакционная Комиссия заметила это, она разослала во все редакции указания изымать слово "сим" изо всех печатных материалов. Слово исчезло. Но вскоре внимание Редакционной Комиссии и службы БЕЗО было привлечено к тому, что в книгах, газетных статьях, официальных заявлениях и личных письмах комуняне стали часто и в некоторых случаях совершенно не к месту употреблять такие слова, как "СИМптом", "СИМбиоз", "СИМпатия", "завиСИМость", "проСИМ", "ноСИМ", "коСИМ", и одновременно появилось много неграмотных людей, которые стали писать "СИМафор", "СИМантика" и даже "СИМдром" Редакционной Комиссии пришлось проделать большую работу по разоблачению и прекращению диверсий п одобного рода.
      
       - Но теперь-то уже все в порядке? - спросил я.
      
       - Почти, - сказал Дзержин. - К сожалению, в нашем языке есть одно слово, которое не может отменить даже Редакционная Комиссия.
      
       - Неужели есть такое слово? - удивился я.
      
       - Да, есть, печально сказал Сиромахин. И это слово "ГениалисСИМус". Вы понимаете, что происходит? Каждый человек, который устно или письменно употребляет слово "ГЕНИАЛИССИМУС", одновременно пользуется и словом "СИМ".
      
       На мой вопрос, какую цель ставят перед собою симиты, Дзержин сказал, что они рассчитывают на восстановление в России самодержавной или, как некоторые ее называют, симодержавной монархии.
      
       - Надо же! - сказал я. Неужели еще сейчас, в двадцать первом веке, есть люди, которые верят в необходимость монархии?
      
       - Еще бы! - согласился Дзержин с непонятным мне воодушевлением. - Монархическая идея очень даже жива и популярна. И вот, если вы внимательно присмотритесь к нашим комунянам, вы прочтете в их глазах надежду на то, что когда -нибудь монархия будет восстановлена.
      
       Какие странные вещи вы мне говорите, - сказал я. - А кого же эти ваши симиты хотели бы видеть царем?
      
       - А вы не догадываетесь?
      
       - Нет.
      
       Сиромахин подошел к двери, заглянул в замочную скважину и, убедившись, что там никто не стоит, приблизился ко мне и сказал:
      
       - Сима Карнавалова.
      
       - Карнавалова? - переспросил я удивленно. - Разве он не умер еще в прошлом веке?
      
       - Видите ли, Христос умер две тысячи лет назад, однако люди до сих пор ожидают его возвращения.
      
       ЧУДНОЕ МГНОВЕНЬЕ
      
       Иногда невежество Искрины меня поражает. Вся докоммунистическая история кажется ей клубком каких-то странных событий, происшедших чуть ли не в одно и то же время. Я к этому уже настолько привык, что даже не удивился, когда она меня спросила, был ли я лично знаком с Пушкиным. Я объяснил, что никак не мог быть с ним знаком, потому что родился через сто с лишним лет после его смерти и совсем в другую эпоху. Она была очень удивлена, узнав, что Пушкин жил еще при царской власти.
      
       - А в каком он был чине?
      
       Я сказал, что он был в чине камер-юнкера, по теперешним понятиям что-то вроде младшего лейтенанта.
      
       - Всего-то? - удивилась она. - А зачем же его печатали?
      
       - Его печатали, потому что он был великий поэт.
      
       Она меня стала уверять, что этого не может быть, великими бывают только генералы, но никак не младшие лейтенанты.
      
       - Да? - переспросил я обиженно. - А как же я?
      
       - Ну, с тобой вообще пока что не ясно. Вот книгу твою издадут и тогда сразу повысят. А он так в малом чине и умер?
      
       - Ну да, - сказал я. - Но в те времена писателей судили не по чину, а по степени дарования.
      
       - А кто определял степень дарования? - спросила она.
      
       Я сказал, что определяли читатели.
      
       Она этого не поняла и спросила, каким образом определяли.
      
       - Очень просто определяли. Читали стихи и говорили: Во здорово! Во дает! Ай да Пушкин! Ай да сукин сын! А если чего не нравилось, говорили: чушь собачья, бред сивой кобылы . Вот так, в общем, определяли.
      
       Она этого тоже не поняла и попросила рассказать, о чем примерно писал этот Пушкин. Я сказал, что он писал о самых разных вещах и, например, о любви.
      
       - О любви к царю?
      
       - Это с ним тоже случалось, - сказал я. - Но еще он писал о любви к женщине. Например, вот это:
      
       Я помню чудное мгновенье:
       Передо мной явилась ты,
       Как мимолетное виденье,
       Как гений чистой красоты...
      
      
       Она слушала, закрыв руками лицо, долго молчала, когда я кончил. А потом спросила, волнуясь, кому эти стихи посвящены.
      
       - Если тебя интересует имя, сказал я, ее звали Анна Петровна Керн.
      
       - А она была в каком чине?
      
       - Что за чушь! рассердился я. - Ни в каком чине она не была. Она была просто женщина без чинов.
      
       - Ну как же, заволновалась Искрина еще больше. - Ведь он ее называет гением.
      
       - Ну да, он называет ее гением чистой красоты.
      
       - Вот именно гением. Но он же не мог назвать гением кого попало.
      
       - Тьфу ты! - я начал терять терпение. - Что значит "кого попало"? Он и не называл кого попало. Он так назвал единственную в мире женщину.
      
       - Ну вот видишь! Значит она была все же единственная в мире. Да к тому же еще называлась гением. Значит, она была кем-то вроде Гениалиссимуса.
      
       - О Господи! - застонал я в отчаянии. Да причем же тут ваш Гениалиссимус? Да она была гораздо выше! Она была богиня. А ваш Гениалиссимус...
      
       Я запнулся, встретившись с ее взглядом. Она смотрела на меня с ужасом.
      
       - Извини, - поспешил я поправиться. - Я ничего плохого о Гениалиссимусе сказать не хотел. Я понимаю, что он великий политический деятель, друг человечества, преобразователь природы и вообще разносторонний гений, но Пушкин был по сегодняшним меркам человек недоразвитый, и для него гением была Анна Керн.
      
       - Ну да, конечно, - сказала она, теребя на груди медальон. - Конечно, если он жил так давно, он мог многого не знать. Но мне показалось... ты меня извини... что ты с ним как будто в чем-то согла сен.
      
       - Ну да, - сказал я. - В чем-то я с ним, безусловно, согласен. Будучи гоже в некотором смысле человеком отживших понятий, я думаю иногда, что на самом деле человек рожден не только для того, чтобы перевыполнять производственные задания, потреблять первичный продукт и сдавать вторичный, но ему также присуща тяга к чему-то такому совершенно бесполезному, как, например, любовь, красота, вдохновение и... А впрочем, что я тебе говорю? Ты что, сама об этом никогда не слышала? Неужели у вас во всем Москорепе нет ни одного такою сумасшедшего, который писал бы что-нибудь в рифму про свои чувства?
      
       - В Москорепе нет. У нас всех, кто нам не нужен, выслали в Первое Кольцо, и там такие люди, я слышала, еще есть. А здесь нет.
      
       - А, ну да, сказал я. - Я же совсем забыл. У вас нет пенсионеров, инвалидов, воров, собак, кошек, поэтов, сумасшедших...
      
       - А тебе это не нравится? - спросила она, по-прежнему играя медальоном.
      
       Я хотел ей ответить, но медальон сбил меня с толку. Я вспомнил, как пр ошлый раз мой случайный вопрос о назначении этого весьма невинного на вид украшения привел ее в замешательство. Теперь я вдруг совершенно отчетливо понял, что эту дешевую безделушку она носит не просто как украшение, она ей нужна для чего-то еще. А для чего, тут даже и гадать было нечего, и только такой ни из чего не извлекающий урока лопух, как я, мог не догадаться с первого раза. Но теперь я отчетливо понял, что это вовсе не безделушка, а микрофон.
      
       - Ну что же ты замолчал? - сказала она. - Ты говори, говори, у тебя это так здорово получается.
      
       - Да? Здорово? - повторил я почти механически. - А что именно я говорил?
      
       - Ты говорил про поэтов, про любовь.
      
       - Ах да, - сказал я растерянно, - да, что-то такое я говорил. Но ты должна все же учесть, что я человек очень отсталый. Я жил в прошлом веке при социализме и даже при капитализме, я мало изучал передовые учения, и вообще знаешь, мне уже сто лет, склероз, маразм и всякие такие вещи, а к тому же и в молодости некоторые люди считали мен я дураком.
      
       - Нет! - возразила она решительно. - Ты не дурак. Ты очень умный. Ты говоришь такие вещи, которых я раньше никогда не слышала ни от кого.
      
       Я вспомнил: когда-то один человек в сером костюме сказал мне во время допроса: "Будь вы дураком, мы бы вам все простили. Но вы не дурак и хорошо понимаете, что именно содержится в ваших писаниях". Но он был не прав, потому что на самом- то деле я был дурак. Если бы я был умный, я бы выдавал себя за дурака. Но я был дурак и потому выдавал себя за умного. Однако за шестьдесят с лишним лет, прошедших с тех пор, я все-таки поумнел. И я самым решительным образом стал уверять Искрину в своей глупости и отсталости. Чем она, как показалось мне, была обескуражена.
      
       БУМЛИТ
      
       Оказывается, в Москорепе бумажная литература тоже все-таки существует. Но создается она в другом месте. Насколько я понял, в этом тридцатиэтажном здании в мои времена помещался Совет Экономической Взаимопомощи. А теперь Главное Управление Бумажной Литературы (БУ МЛИТ).
      
       - Значит, у вас существуют две литературы? - сказал я Смерчеву, когда он меня туда привез.
      
       - А как же! - улыбнулся Смерчев благожелательно. - Конечно, две. А в ваши времена была только одна, не так ли?
      
       - Ну, не совсем, - сказал я. - В мои времена были тоже две литературы - советская и антисоветская. Правда, обе они были бумажные.
      
       Как я понял уже в вестибюле, бумажной литературой занимались комписы более высокого ранга, чем безбумажной. Во всяком случае, все, кого я там встретил, не считая охраны, были в звании не ниже лейтенантов, и все ходили с парусиновыми папками под мышкой.
      
       Вообще здание Бумлита выгодно отличалось от Безбумлита большей технической оснащенностью. Там даже два из шестнадцати лифтов работали. На одном из этих лифтов мы поднялись на шестой этаж и, пройдя по застеленному красной дорожкой коридору, оказались перед массивной дверью с надписью:
      
       Главкомпис Москорепа к. Смерчев К. И.
      
       Через эту дверь мы попали в просторную прием ную, где за столом под большим портретом Гениалиссимуса сидела секретарша в звании старшего лейтенанта.
      
       При нашем появлении она немедленно вскочила со стула и сообщила Смерчеву, что участники планерки уже собрались и ждут.
      
       - Хорошо, - сказал Коммуний Иванович и толкнул ногой дверь, обитую черной изодранной кожей.
      
       Кабинет был еще больше приемной. Гениалиссимус смотрел на меня с натуралистически выписанного портрета и самодовольно жмурился, опираясь на колонну, сложенную из книг. На корешке каждой книги было золотом аккуратно выведено: "Полное собрание сочинений".
      
       Прямо под портретом стоял просторный письменный стол с множеством канцелярских принадлежностей и несколькими телефонными аппаратами разного цвета. К этому столу торцом был приставлен другой длинный стол, покрытый зеленым сукном. За ним, разложив перед собой раскрытые блокноты, сидели стриженые офицеры в рубашках с короткими рукавами.
      
       При нашем появлении все вскочили и стали аплодировать мне, к этим аплодисментам прис оединился и Смерчев. Я им всем тоже немного похлопал, а потом обошел всех, каждому демократично подал руку, представился и затем сел рядом со Смерчевым.
      
       Пока мы усаживались, в кабинет вошла секретарша и еще одна дама с подносами, на которых стояли стаканы с чаем.
      
       Смерчеву и мне были поданы стаканы в латунных подстаканниках и с лимоном, а офицерам - без подстаканников и без лимона.
      
       Я спросил Смерчева шепотом, почему такое разделение, не значит ли это, что комсоры офицеры не любят чай с лимоном. На это Смерчев развел руками и тоже шепотом мне ответил, что они, может, и любят, но пока не имеют потребности. Прежде чем начать совещание, Коммуний Иванович кратко объяснил мне, чем занимаются он сам и его подчиненные.
      
       Будучи главным комписом республики, он руководит созданием бумажной Гениалиссимусианы и координирует работу разных комписовских подразделений. Перед подразделением, которое я вижу сейчас, поставлена ответственная задача создания тома "Тревожные годы" о героическом участии Ген иалиссимуса в Бурят-Монгольской войне. Уже написано восемь из предполагаемых 96 глав, а сегодня...
      
       - Сегодня, ребятки, - сказал Смерчев по-домашнему, - мы приступаем к разработке новой главы "Ночь перед битвой". Речь будет идти о битве за Улан-Удэ. Ну, я вам даже не буду говорить, какое, понимаете, большое и, я бы сказал, огромное политико-воспитательное значение должна иметь эта глава Гениалиссимус в период этой поистине исторической битвы, как вы помните, был еще простым генералом. Но конечно же, он уже и тогда свои, как бы сказать, полководческие таланты проявил, можно сказать, полностью И тут, значит, надо вот что. Кто у нас занимается описанием природы? Ты, Жуков?
      
       - Так точно! - вскочил Жуков.
      
       - Сиди, сиди. Так вот, Жуков, поскольку нам предстоит описание ночи перед, можно сказать, решающим как бы сражением, надо, понимаешь, соответственно использовать такие вот сильные в художественном отношении средства Ты, конечно, природу умеешь описывать, ты в этом деле, ничего не скажешь, маста к. Но с другой стороны, природой увлекаешься, а о политическом и военном моменте забываешь. Иногда даже абстрактная такая картина создается, когда ты там луну, тучи, реку или соловьев всяких описываешь. Само по себе оно хорошо и даже здорово получается, но к моменту иногда не подходит. Так вот сейчас ты подумай своей головой и пойми. Это тебе не просто какая-то ночь, а ночь, можно сказать, перед главным сражением. В описании природы должно быть побольше чего-то такого тревожного. Если уж хочешь изобразить луну, так надо так, чтобы она только время от времени выглядывала, а вообще пусть будет покрыта черными или, я вот даже так сильно выражусь, зловещими пусть будет покрыта тучами. Ну и, само собой, всякие там ночные, как бы сказать, шорохи, звуки. Соловьев никаких не надо, это уж, когда до описания победы дойдем, тогда пиши своих соловьев, сколько хочешь. А сейчас нам нужны какие-нибудь такие тревожные, понимаешь ли, птицы Вороны, допустим. Как вороны по ночам кричат?
      
       Никак, комсор генерал, не кричат! - вскочил Жуков. - Они днем и вечером кричат, а ночью они молчат.
      
       Ну, если вороны не кричат, тогда, понимаешь, изобрази каких-нибудь ночных птиц, филинов каких-нибудь, что ли.
      
       - Я выпь изображу, комсор генерал. Она очень тревожно кричит.
      
       - Вот, правильно, - удовлетворенно заметил генерал. - Соображаешь. А ворон, собственно говоря, мы можем в утреннюю панораму вставить. Когда накануне боя они собираются и думают, понимаешь, что им сейчас тут чего-то обломится. Ну, теперь ты, я думаю, свою задачу понял. Переходим к следующему вопросу. Что у меня тут записано? Ага. Думы перед боем. Ну, значит, разъясняю ситуацию. Предстоит тяжелое сражение с бурят-монгольскими захватчиками. И конечно, у Гениалиссимуса возникают, понимаете ли, всякие думы. Нет, думы, конечно, не мрачные, он, как выдающийся оптимист, верит в окончательную победу, но думы у него в этот момент должны быть мудрые, глубокие и, я бы даже сказал, философские. Это я тебе говорю, Савченко. Ты у нас философ, тебе и карты в руки. Ты опи сываешь думы Гениалиссимуса и должен все время помнить, что основные его думы великие и гениальные И главные, как бы сказать, идеи в этих думах должны уже иметь свое отражение. Ну, и, само собой, в этих думах перед боем должен отразиться и свойственный Гениалиссимусу исторический оптимизм. Он может примерно так думать, что вот пускай я лично погибну, но зато жизнь моя будет отдана не зазря, а за общее, понимаешь ли, счастье. Понятно?
      
       Понятно, - спокойно ответил Савченко. Ну, насчет описания всяких таких военных приготовлений, дислокации разных частей, описания видов оружия и прочего я не беспокоюсь, у нас по этому делу вот Малевич, - генерал указал на одного из полковников, - крупный специалист, бывший штабист, ты, я думаю, Малевич, с этим отлично справишься, ну и ты, Штукин, в саперном деле тоже, я знаю, более или менее разбираешься.
      
       Планерка подходила к концу. Двум корректорам было дано указание не допускать грамматических ошибок, а поэт Мерзаев получил специальное задание оснастить будущую гл аву красочными эпитетами и яркими метафорами.
      
       На этом планерка закончилась Коммуний Иванович пожелал всем участникам хорошего творческого настроения и больших успехов в труде.
      
       Офицеры со своими блокнотами и карандашами организованно покинули кабинет, а мы со Смерчевым остались.
      
       - Ну вот, - сказал Коммуний Иванович, - теперь вы видели, как мы работаем. Трудно, понимаете ли, руководить таким большим коллективом. Один одно пишет, другой - другое, иной раз одно с другим никак не согласуется, приходится заставлять людей переделывать. Ваши произведения сколько человек писали?
      
       - Как это сколько? - удивился я. - Я один их писал.
      
       - Один? - изумился Смерчев. - Совершенно один? И вы сами описывали и природу, и любовь, и переживания героев и следили за тем, чтобы не допускать идейных ошибок?
      
       - Вот уж чего не делал, того не делал, - сказал я. - То есть, конечно, я пытался следить за тем, чтобы мои герои в идейном отношении были ужасно стойкими, но, поскольку я сам был нестойкий, о ни у меня тоже в этом плане были иногда очень даже порочными.
      
       - Так я и думал, - сказал Смерчев и покивал головой. - Конечно, одному человеку написать большое произведение, чтобы оно было одновременно и высокохудожественно и высокоидейно, просто невозможно. А вы оставайтесь у нас. Мы вам дадим целую бригаду писателей. Вы им только будете давать указания, они будут писать, а вы подписывать.
      
       Не успел я ответить шуткой на предложение Смерчева, как дверь отворилась, в кабинет влетел взмыленный Сиромахин. Он пошушукался со Смерчевым, а потом объявил мне, что мы с ним должны немедленно ехать в Кремль.
      
      
       МОСКВА 2042
      
       * Часть пятая *
      
       В КРЕМЛЕ
      
       В Кремль мы прибыли в конце рабочего дня, примерно в половине шестого.
      
       Я заметил, что и здесь Дзержин был своим человеком.
      
       Мы шли по длинным и широким коридорам, устланным красными дорожками, через какие-то залы с огромными окнами и тяжелыми многоярусными люстрами, большими картинами и чьими-то бюстами, мраморными, а иногда даже и бронзовыми в углах. Я на ходу пытался сообразить, где здесь Георгиевский зал, а где Грановитая палата, но понять ничего не мог и сосредоточиться не успевал.
      
       Многие двери охранялись. Когда мы проходили сквозь них, два автоматчика лихо брали на караул и щелкали каблуками.
      
       Наконец мы оказались в очень просторной комнате с большим зеленым столом посередине. Комната была украшена многими портретами. Слева портрет Гениалиссимуса во весь рост в мундире и в сияющих сапогах. Он смотрел на противоположную стену, с которой ему отвечали восхищенными взглядами Христос, Маркс, Энгельс и Ленин.
      
       В этой комнате в углу за большим столом со многими телефонами и даже селектором сидела средних лет секретарша в форме полковника. Ответив на наши приветствия самой дружелюбой улыбкой, она скрылась за кожаной дверью и, тут же вернувшись, пригласила нас в кабинет.
      
       Кабинет был большой, старинный, из прежней жизни. В нем была дорогая мебель, кожаные диваны, кресла и длинный стол для совещаний. Другой стол, письменный, с десятком телефонных аппаратов разного цвета стоял в дальнем углу и за ним под поясным портретом Гениалиссимуса, разворачивающего рулон "Правды", сиде л представительный пожилой человек с совершенно лысым отполированным черепом и с маршальскими погонами на плечах.
      
       Выйдя из-за стола, он удивил меня тем, что был не в коротких, как все, штанишках, а в суконных голубых галифе с красными лампасами и высоких хромовых сапогах. На голубом его кителе было много разных орденов, включая самые высшие. Дзержин представил нас друг другу, и я узнал, что передо мной первый заместитель Гениалиссимуса по БЕЗО, Главный Маршал Москорепа, пятижды Герой Москорепа, Герой Коммунистического труда Берий Ильич Взрослый. Берий Ильич обнял меня, как родного, похлопал по плечу, сказал: "Так это вы!" - и, повернувшись к Дзержину Гавриловичу, спросил, как идет подготовка к моему юбилею. Дзержин доложил, что подготовка идет полным ходом, трудящиеся вступают в соревнование, берут на себя повышенные обязательства, а Редакционная Комиссия готова выпустить массовым тиражом мою книгу, но...
      
       - Вот об этом "но" мы сейчас и поговорим, - перебил маршал.
      
       Он усадил меня в кожаное кресло, сам сел в другое, а Дзержин устроился на диване.
      
       Прежде всего маршал поинтересовался моим самочувствием и спросил меня, как мне здесь нравится.
      
       Я еще раз осмотрелся и сказал, что, в общем-то, нравится, помещение красивое и просторное.
      
       - Нет, сказал Берий Ильич, - я спрашиваю не о помещении, а вообще как вам нравится у нас в Москорепе?
      
       - И вообще, сказал я, - ничего, нравится. Очень интересно. И погода нравится?
      
       - Да, нравится. Замечательная коммунистическая погода. Солнышко светит, и ни одного облачка.
      
       - Ну да, согласился он. - Лето неплохое. Но облачные периоды, к сожалению, тоже бывают. Мы с ними боремся, но не всегда успешно. Иногда они бывают слишком даже затяжные. Впрочем, без облаков тоже плохо. Жарко. Как вы думаете?
      
       Я сказал, что да, думаю, что довольно жарко.
      
       - Да-да, сказал он, - да, жарковато. Лето для нашего климатического пояса не очень обычное. Конечно, гораздо приятнее, когда солнце светит, но не слепит, греет, но не печет. И раст ут финиковые пальмы, и девушки в коротких теннисных юбочках кушают пломбир и смотрят на вас влюбленно. Не так ли? спросил он и посмотрел на меня так, будто заглянул в самую душу.
      
       Мне показалось, что я сразу вспотел. Боже мой! Да что же это происходит? Откуда они узнали про мой сон? Ведь я о нем никому не рассказывал, даже Искре. Неужели они при их отсталой технике даже сны умеют подсматривать?
      
       - Кое-что мы все же умеем, - усмехнулся маршал, показав мне тем самым, что способен не только подсматривать сны, но и читать мысли.
      
       - И книги читать умеем, - подхватил Дзержин, - чем и вовсе поверг меня в изумление.
      
       Откровенно говоря, от всего этого мне стало немножко не по себе.
      
       - Конечно, - продолжал маршал, - в реальной жизни не все бывает так, как во сне, не все так легко удается. И коммунизм наш получился не совсем такой, как мы планировали. Маркс нас немного подвел. Ошибся.
      
       - Всего на две стадии, - вмешался Дзержин. Надо отметить, что он чувствовал себя в присутствии марша ла совершенно раскованно.
      
       - Ну да, - сказал маршал, - на две. В масштабе всемирной истории это не очень существенно, но для нас ощутимо. Ошибка Маркса состоит в том, что он обещал полное обнищание трудящихся при капитализме, а оно наступило...
      
       - Наступает, - поправил Дзержин.
      
       - А оно наступило, - повторил маршал сердито, - при коммунизме. И конечно, человеку с юмористическим складом ума все это, может быть, даже смешно. У нас есть над чем посмеяться. И над короткими штанами, и над газетой, которая издается в виде рулона, и над нехваткой первичного продукта. Но хорошо ли смеяться над нищими? А? Хорошо?
      
       - Нехорошо, признал я и очень смутился. Но я же смеялся только мысленно.
      
       - Да не только! - возразил Дзержин и покрутил головой.
      
       - Нет, не только, - подхватил маршал и посмотрел на меня пристально. - Вот я. Классик Никитич, хотел с вами поговорить об искусстве. Это очень интересная и безграничная тема. Что такое искусство, для чего оно существует, откуда в нем такая стран ная и непонятная сила, этого ведь, по существу, никто не знает. Вот вы, насколько я себе представляю, считаете, что искусство является всего лишь отражением жизни. Не так ли?
      
       - Ну да, - сказал я. - В общем-то, примерно так и считаю.
      
       - А это совершенно неправильно! - вскричал маршал и, вскочив с кресла, забегал по комнате, как молодой. - Классик Никитич, я вам вот что хочу сказать. Послушайте меня внимательно. Ваша точка зрения совершенно ошибочна. Искусство не отражает жизнь, а преображает. - Он даже сделал руками весьма энергичные движения, как бы пытаясь изобразить ими преображающую силу искусства. - Вы понимаете, - повторил он взволнованно, - преображает. И даже больше того, не искусство отражает жизнь, а жизнь отражает искусство. Вы вот смеетесь над нашими убеждениями...
      
       - Что вы. Господь с вами, - сказал я поспешно. - Я бы никогда не посмел.
      
       - Ладно, ладно, - поморщился маршал. - Вы все никак не можете понять, что нам о вас известно гораздо больше, чем вы могли бы себе предста вить. Но дело даже не в том, что именно мы знаем о вас. Наши знания обо всем гораздо глубже и обширней, чем были доступны людям ваших времен. И нам совершенно точно известно, что первичное вторично, а вторичное первично.
      
       - Ну это уж совсем чепуха, - сказал я неожиданно для себя самого. - Это какая-то метафизика, гегельянство и кантианство. На самом деле первичное первично, а вторичное вторично.
      
       Вот сколько меня жизнь ни учила, а язык за зубами держать не научила. Сколько раз внушали мне умные люди элементарное: пришло тебе что-нибудь в голову - не ляпай сразу. Подумай, стоит ли твоя мысль того, чтобы ее сразу выкладывать. Мое незрелое высказывание подействовало на маршала и Дзержина самым решительным и, может быть, даже зловещим для меня образом.
      
       Берий Ильич, ни слова не говоря, вернулся на место, сел и стал смотреть куда-то мимо меня. Дзержин смотрел на маршала. Оба они молчали, и молчание это тянулось довольно долго. Потом маршал провел рукой по лицу, как бы снимая усталость, и сказал т ихо:
      
       - Классик Никитич, вопрос о том, что первично и что вторично, обсуждению не подлежит. Первичное вторично, а вторичное первично. Вы можете сослаться на Маркса и на тех, кто вас в свое время учил, что материя первична, а сознание вторично, но эти же ваши учителя сами себе противоречили. Требовали от людей сознательности, а от материального вознаграждения уклонялись. Теория противоречила практике. А у нас полное соответствие. Но давайте лучше поговорим о чем-нибудь более интересном.
      
       Например, о вашем романе. Недавно я его еще раз прочел от корки до корки. Ну что вам сказать? Интересная работа. В вашем творчестве даже, я бы сказал, какой-то новый этап, к которому вы вряд ли перешли бы в Якутии.
      
       Он опять посмотрел мне в душу, и мне опять стало не по себе. Вдруг он засмеялся и стал говорить в более теплом тоне:
      
       - Вообще-то, я вам уже об этом сказал, роман довольно-таки злой. Вы как бы берете шило и колете в самое больное место. Но фантазия богатая. Читать, во всяком случае, нескучно . Честно говоря, я много смеялся, а иногда даже и плакал. Да, там вообще так, я бы сказал, смех сквозь слезы.
      
       - Да, - поддержал его Дзержин, - эта вещь написана не просто для смеху.
      
       - Да-да, - согласился маршал, - вещь серьезней, чем кажется с первого взгляда. Хотя надо сказать, что описанием теневых сторон жизни вы, может быть, злоупотребляете, смакуете их, наслаждаетесь ими.
      
       - И много натурализма, - заметил Дзержин.
      
       - Да, - сказал маршал, - по части натурализма перебор некоторый есть. Например, когда я читаю про эту вегетарианскую свинину, мне самому хочется вырвать, как это случилось с вашим героем.
      
       - Помилуйте, - перебил я его. - Это не с героем случилось. Это со мной лично случилось. Я этого нигде не описывал, это, может быть, ваши агенты подсмотрели.
      
       - Ну не надо, - поморщился маршал, - не надо нам сказки рассказывать. Вы же неглупый человек и видите, что мы про вас все знаем. А вот, скажем, когда вы сон описываете, это дело совсем другое. Я даже удивился. Оказы вается, вы умеете изображать и хорошее. Я когда читал про то, как там солнце все время светит, пальмы растут, птички поют и девушки ходят в теннисных юбочках... Когда я дошел до описания этого сна (а там сначала не понятно, что это сон), я подумал: ну вот, вот! Умеет же, сукин сын! И я ожидал, что дальше все будет в этом же духе. И только я разогнался, а тут снова-здорово, свинина вегетарианская. Тьфу! - он сплюнул и, заложив руки за спину, прошелся по кабинету.
      
       - И вообще, что это вы эту свинину забыть не можете? Мы же вам дали все. Вам и яичницу подают, и ветчину, и паштеты, и икру всякую. Чего вам еще не хватает? Кофе? Ну мы же не знали, что вы такой заядлый кофейник.
      
       Пожалуйста, будет вам кофе, какой хотите. Кстати, можем заказать и сейчас. Вы какой предпочитаете?
      
       - Турецкий, - сказал я в полной уверенности, что они о таком даже не слышали.
      
       Маршал хлопнул в ладоши, и в дверях немедленно возникла секретарша.
      
       - Три кофе! - сказал ей маршал. - Ему турецкий, мне капучино...< /P>
      
       - А мне кукурузный, - скромно сказал Дзержин.
      
       Секретарша вышла и в ту же секунду вернулась с подносом. И я получил настоящий турецкий кофе. Может быть, я по нему так соскучился, но мне показалось, что я никогда в жизни не пил кофе вкуснее.
      
       Я набрался наглости и спросил маршала, к какой категории потребностей он относится.
      
       Я об этом как-то давно не думал, - сказал он. - По-моему, я вообще вне потребностей. Но вернемся, однако, к вашему сну. Если уж вам приснилась такая прекрасная жизнь, почему бы вам не развить это дальше? Слушайте, ведь на самом- то деле мы все живем иллюзиями. Сон первичен, а жизнь вторична, и это легко доказуемо Ну вот посмотрите. Иной раз нам снится что-нибудь неприятное, но мы не всегда хотим при этом проснуться. А когда неприятное происходит в жизни, нам всегда хочется заснуть. И это правильно. Потому что сон гораздо богаче жизни. Во сне мы едим, что хотим, имеем тех женщин, которых хотим, во сне мы умираем и воскресаем, но в жизни нам удается только первая п оловина.
      
       Тут влетела взволнованная секретарша и сказала маршалу что-то на ухо. Берий Ильич тоже заволновался, вскочил на ноги, схватил трубку красного телефона.
      
       - Да, - сказал он. - Взрослый на проводе. Так точно! Слушаюсь! Сейчас будем.
      
       Он положил трубку и повернулся ко мне очень возбужденный.
      
       - Нас вызывает Горизонт Тимофеевич.
      
       - Кто? - удивился я.
      
       Он удивился еще больше.
      
       - Вы что, до сих пор не знаете, кто такой Горизонт Тимофеевич? - И посмотрел на Дзержина.
      
       Дзержин посмотрел на меня. Я пожал плечами.
      
       - Горизонт Тимофеевич Разин, - объяснил маршал, все еще волнуясь, - является председателем Редакционной Комиссии и, по существу, можно даже сказать и так, наместником Гениалиссимуса на Земле. Слушайте, вы уж, пожалуйста, с ним не спорьте. Что он будет предлагать, на все соглашайтесь. В крайнем случае потом мы что-нибудь отобьем. А ну-ка, я на вас посмотрю Вид у вас, конечно, так себе. Ну, да ладно. Поправьте воротничок и пойдем. А ты подожди нас здесь, - сказал он Дзержину.
      
       НАМЕСТНИК ГЕНИАЛИССИМУСА
      
       Мы опять шли по каким-то залам и переходам. Автоматчики вытягивались в струнку, щелкали каблуками и брали на караул.
      
       Секретарем у председателя Редакционной Комиссии был пожилой генерал-полковник. Но суетился он, как сержант.
      
       - Ага, это вы! - сказал он, нервно суя мне руку. Горизонт Тимофеич как раз после процедуры, так что он может с вами поговорить. Прошу вас.
      
       Открыв дверь в кабинет, он первым туда вошел, но тут же остановился, пропуская нас с Берием Ильичем. Наконец-то первый раз в Москорепе я увидел старого человека! Да еще какого!
      
       Он сидел в инвалидном кресле не за столом, а почти посреди кабинета. Из-под кресла выходили, тянулись к задней стене и уходили в нее два - желтый и красный Шланга. Старик, сидевший в кресле, представлял собой полную развалину голова набок, язык вывалился, руки висели, как плети. Из левого уха у него торчал толстый провод с микрофоном в виде рожка. Старик, кажется, спал . Но как только мы вошли, стоявшая рядом с ним медицинская сестра воткнула ему прямо сквозь брюки шприц. Он дернулся, проснулся, хотел выпрямить голову, но она упала на другую сторону. Глаза, однако, остались почти открытыми.
      
       - Кто такие? - спросил он, разглядывая нас всех недовольно.
      
       Маршал живо подкатился к нему, схватил рожок и, приложив его к губам, почтительно сообщил:
      
       - По вашему приказанию Классика к вам привел.
      
       - Ага, - сказал Горизонт, еле ворочая языком - Клафика. Ну, подойди, Клафик, подойди-ка фюда.
      
       Я приблизился и взял из рук маршала рожок.
      
       - Здравствуйте! - прокричал я в рожок.
      
       - А нифего, - прошамкал председатель, - нифего фебя фуфствую. Видифь, у меня тут два фланга. По волтому первифный продукт подается, а по крафному вторифный отфафываетфя, так что органивм действует. - Он хотел опять поднять голову и даже достиг в этом некоторого успеха, но не успел удержать ее, и она упала на грудь. Впрочем, сестра приблизилась к нему сзади, поставила голову вертикально и осталась ее придерживать.
      
       Кажется, старик оживал все больше. В глазах его даже появилось что-то вроде любопытства ко мне.
      
       - Так вот ты какой! сказал он с видимым одобрением. - Хороф, хороф. И фколько тебе годов-то?
      
       - Скоро сто будет, Ваше Высокопревосходительство! - прокричал я в рожок.
      
       - Молодой ефе, - заметил председатель. - А мне вот уве фто фетыре, а тове ефе нифего. А фто это ты в таком фине ходифь?
      
       Я осмотрел быстро свою одежду.
      
       - Если вы фином называете мои штаны, Ваше Высокопревосходительство, то я тут совсем ни при чем. Такие выдали. А я-то приехал в хороших штанах, в нормальных.
      
       - Да что вы такое говорите! - сердито зашептал генерал-полковник. Горизонт Тимофеевич говорит не "в фине", а "в чине".
      
       - Да, - сказал Горизонт Тимофеевич Берию Ильичу, - надо его повыфить, он вфе- таки наф клафик.
      
       - Будет исполнено! прокричал Взрослый в рожок. - Майора ему дадим. Или даже полковника.
      
       - Вафем полковника, - сказал Горизонт. Г енерала. Ты, крафавица, - попытался он поднять глаза к сестре. - Головку-то мою так не дервы. Когда я киваю, ты ее немнофко так отпуфкай.
      
       Но сестра на него не понадеялась и сама покачала его головой.
      
       - Хорофо, - одобрил ее действия председатель. - Хватит. Знафит, ты фоглафен убрать там вфяких Фимов и таких вот профих?
      
       Не зная, о чем он говорит, я оглянулся на Взрослого и увидел, что тот мне оживленно подмигивает. Я опять ничего не понял и кивнул головой.
      
       - Ну и правильно, - сказал председатель, и сестра покивала его головой. - И хорофо. Вфе лифнее надо вфегда убирать, а не лифнее... - не договорив фразы, он заснул, вывалил снова язык, и сестра положила его голову набок.
      
       Я посмотрел на маршала, тот на генерал-полковника, генерал развел руками и сказал:
      
       - Это все! Горизонт Тимофеевич дал указание и теперь отдыхает.
      
       Сестра взяла кресло за спинку и, подбирая шланги, покатила его в глубь кабинета. А мы трое, ступая на носках, вышли в приемную.
      
       КНИГА, КОТОРУЮ Я НЕ ПИСАЛ
      
       - Уфф! - выдохнул из себя Берий Ильич и вопросительно посмотрел на генерал- полковника.
      
       - Все хорошо, - улыбнулся тот. - Горизонт Тимофеевич был в очень хорошем настроении и замечаний сделал немного.
      
       - Да, конечно, - согласился маршал. - Замечания вполне приемлемые.
      
       То же самое он сказал и Дзержину, который встретил нас вопросом: "Ну как?"
      
       - Так что вы все поняли? - спросил он меня. - Требования совсем небольшие: побольше снов, поменьше ненужной реальности и никаких Симов. Согласны?
      
       - Нет! - сказал я.
      
       - Как?! - подпрыгнул маршал, а Дзержин схватился за карман.
      
       Впрочем, тут же руку он отпустил, приблизился ко мне и нежно сказал:
      
       - Соглашайтесь, дорогуша, здесь не принято не соглашаться.
      
       Я занервничал и схватился за голову.
      
       - Слушайте, - закричал я. - Что вы ко мне пристаете? Что и где я должен поправить? О каком романе вы говорите? О каком Симе? Если вы имеете в виду Карнавалова, то я с ним был знаком и даже ездил к нему в Торонто. Но взглядов его я никогда не разделял и письмо его нынешним вождям выбросил на помойку.
      
       - Это мы знаем, - улыбнулся маршал и переглянулся с Дзержином. - А теперь выбросьте и его самого.
      
       - Откуда? - спросил я.
      
       - Из романа, дорогуша, - улыбнулся Дзержин.
      
       - Да из какого романа? - спросил я устало. Вы понимаете, что я никогда никаких романов о Карнавалове не писал.
      
       Я опустился в кресло и достал сигарету. Мои руки дрожали, и, когда я прикуривал, я никак не мог спичкой попасть в коробок. Между тем в кабинете установилось какое-то странное, тяжелое и зловещее, я бы сказал, молчание.
      
       - Ну хорошо, - сказал наконец Берий Ильич. - Вы так взволнованно и так убедительно говорили, что я вам почти поверил. Но есть же все-таки факты. А факты, как говорят, упрямая вещь. Хорошо. Ладно. Сейчас мне придется вам кое-то предъявить.
      
       Он тяжело поднялся, подошел к сейфу и, загораживаясь от меня плечом, стал крутить замок с шифром.
      
       - А у Вас, Берий Ильич, - развязно сказал Дзержин, - сейф, я вижу, ну точно, словно в Швейцарском банке.
      
       - Так он швейцарский и есть, отозвался маршал. Тут даже и написано: "Маде ин Швейцария".
      
       Сейф открылся. Маршал там шуровал что-то довольно долго, наконец достал какую-то книгу в темной обложке и выложил передо мной:
      
       - Узнаете?
      
       Я взял в руки книгу и стал ее разглядывать. Прочел название, перевел потом взгляд на фамилию автора и увидел, что там стоит моя собственная фамилия.
      
       В этом не было бы ничего удивительного. Каждому автору приходится иногда держать в руках книги, которые он написал. Но в том-то и дело, что я, как мне помнилось, никогда ничего подобного не писал.
      
       Ну и что вы скажете? услышал я голос маршала.
      
       - Минуточку, - сказал я.
      
       Я осмотрел суперобложку, перевернул титульный лист, прочел выходные данные. Там стоял год 1986. А я уехал из Штокдорфа в восемьдесят втором. А в восемьдесят шестом я еще фактически даже не жил.
      
       Это какая-то несуразица, пробормотал я и заглянул в начало книги. Там я нашел описание своего разговора с Руди, посещения фройляйн Глобке, похищения меня арабами, встречи с Букашевым. Все подробно и достоверно и, главное, написано в моей собственной манере. Я ничего не мог понять. Я готов был представить, что за шестьдесят лет кто-то мог изучить все подробности и на основании донесений агентов и других архивных данных сочинить какой-нибудь подобный роман. Но чтобы кому-то удалось настолько проникнуть в мои мысли и так подражать моему стилю, в это уж я поверить не мог никак, потому что, между нами говоря, мой стиль просто неподражаем.
      
       Я заглянул в середину книги, и в глаза мне бросилась глава, которая называлась: "Новое о Симе".
      
       - Интересно? - заглянул через мое плечо маршал.
      
       Минуточку, - сказал я и с возрастающим интересом прочел эту, в общем-то небольшую, главу.
      
       НОВОЕ О СИМЕ
      
       Я-то думал, что я знал все о Сим Симыче, а оказывается, чего-то существенного как раз и не знал.
      
       Оказывается, за время моего отсутствия в двадцатом веке он, на время оторвавшись от "Большой зоны", накатал четыре глыбы мемуаров под названием "СИМ".
      
       В той самой книге, которую маршал Взрослый предложил мне как мою собственную, было сказано, что я якобы все эти четыре глыбы читал (во что, впрочем, мне самому поверить трудно), причем прочел я их, с одной стороны, задолго до того, как побывал в Москорепе, а с другой стороны, после того, как оттуда вернулся. Вот говорят, что писатель не должен читателю все объяснять и разжевывать. Он должен оставить читателю возможность самому потрудиться, попотеть и самому домыслить то, до чего он, писатель, сам не додумался. Если это так, вот вы и додумайте, как это могло получиться, что я читал собственную книгу до того, как написал ее. Да, если хотите, сами это все и обдумывайте, а у меня уже и так от всего этого голова кругом идет. Поэтому я просто перескажу то, что мне удалось прочесть в кабинете Берия Ильича.
      
       Там сказано, что первая глава первой глыбы симовских мемуаров начинае тся с описания обыкновенного утра обыкновенного советского мальчика, у которого папа сидит в тюрьме, мама носит папе передачу, а мальчик в это время ходит в школу, возвращается домой и учит уроки. Мальчик учится в третьем классе и никак не может понять, за что же посадили его папу, бывшего балтийского моряка, комиссара с крейсера "Аврора", а впоследствии народного комиссара высшего образования. И хотя эти события очень ранят детскую душу, но учиться все-таки нужно. В тот день ввиду отсутствия мамы юный Сим пообедал один и сел за уроки. По литературе им как раз задали выучить новое народное стихотворение:
      
       На дубу зеленом, да на том просторе
       Два сокола ясных вели разговоры.
       А соколов этих люди все узнали:
       Первый сокол-Ленин,
       Второй сокол-Сталин...
      
      
       Сим про себя говорит, что у него уже и тогда была феноменальная память. И даже это заглотное стихотворение он очень быстро выучил, но тут же задумался, поскольку, с детства обладая острым критическим отношением к действительности, никак не мог себе представить Ленина и Сталина, сидящих на дубу, как птицы.
      
       И в тот момент, когда он подвергал критическому анализу это стихотворение, в дверь постучали. Сим открыл и увидел на пороге страшного, грязного, оборванного, заросшего спутанной бородой странника с котомкой за плечами. Странник попросил воды, а напившись и смахнув с бороды капли, посмотрел пристально и спросил:
      
       - Как тебя звать, малец?
      
       Сим ответил:
      
       - Сим.
      
       - Правильно, - сказал странник. - Сим. Так вот, послушай меня и запомни, вьюнош, что я тебе скажу: быть тебе царем на Руси. Будешь ты Сим Первый.
      
       С этими словами странник исчез, словно испарился.
      
       Сим, по его собственному признанию, был мальчик впечатлительный, и слова, сказанные странником, произвели в душе его очень глубокое смущение.
      
       Оставшись один, он опять пытался учить те же стихи, но они больше не лезли в голову. В голову лезли, наоборот, самые неожиданные и довольно даже странные для пионера мысли.
      
       А соколов этих люди все узнали:
       Первый сокол-Ленин,
       Второй сокол-Сталин...
      
       - А третий сокол - я! - вдруг сам себе сказал Сим и, как сам же пишет, тут же возбудился от острого предчувствия своей необычайной судьбы.
      
       Он поведал о необыкновенном старце матери. Удрученная тем, что опять не приняли передачу, она вроде бы сначала пропустила его рассказ мимо ушей, а потом насторожилась, попросила повторить все сначала и долго выспрашивала, что за старец, да как выглядел, да в чем одет. Она обругала Сима за излишнюю доверчивость, велела впредь всегда спрашивать, кто стучит, и никогда не открывать дверь незнакомцам.
      
       - Мама, - спросил Сим, - а почему он сказал, что я буду царем?
      
       - Мало ли сумасшедших ходит, - сказала мать. - Что им в голову придет, то и лепят. Головы малолеткам задуривают. Дать бы им каждому по пятьдесят восьмой статье.
      
       Но в ту же ночь, взяв с него ужасную клятву, она открыла ему тайну его необыкновенного происхождения .
      
       ... Тайна эта заключалась в том, что Сим Глебыч Карнавалов не был отцом Сим Симыча. Его истинным отцом был Николай Александрович Романов, император и самодержец Всероссийский...
      
       Мать Сим Симыча Екатерина Петровна рассказала ему, что как раз перед самой революцией, в то время как ее муж комиссарил на крейсере "Аврора", она работала прачкой в Зимнем дворце и там у нее состоялась интимная встреча с самодержцем. Причем царь пошел на это не из каких-то там распутных соображений, а исключительно ради сохранения Российской короны. Он чувствовал, что скоро так или иначе грянет революция, а наследник тяжело болен и вообще будущее туманно. Поэтому император по соглашению со своей супругой Алике решился на такой необычный шаг. И в ночь их тайного свидания христом-богом молил Екатерину Петровну, если Господь пошлет мальчика, хранить его как зеницу ока и только в нужный час, когда будет знак свыше, открыть ему, кто он есть на самом деле.
      
       Пока я читал, оба деятеля БЕЗО, Берий и Дзержин, заглядывали м не через плечо, следили за моей реакцией и проявляли очень большое нетерпение. И как только я оторвал голову на секунду, чтобы осмыслить прочитанное, Берий, не давая мне опомниться, тут же меня спросил, что я обо всем этом думаю.
      
       - Это какой-то бред, - сказал я.
      
       - Правда? - переспросил быстро Берий Ильич. - Правда, бред? Вы так думаете? Почему?
      
       - Да по всему, - сказал я. - Возьмите хотя бы сроки. Симыч родился в двадцать шестом году. Я не знаю, может быть, некоторых гениев вынашивают не девять месяцев, а девять лет, тогда, конечно... Но, правду сказать, я вообще-то не совсем понимаю, почему утверждения Карнавалова вас так смущают. Ведь то, что он говорит, это просто абсурд.
      
       - Вот именно что абсурд, - согласился маршал. - Но дело в том, что, как показывает исторический опыт, именно абсурдные или даже, сказать точнее, идиотские идеи как раз легче всего овладевают умами масс. И поэтому это Сим... Кстати, вы случайно не знаете, почему у него такое странное имя?
      
       Это я как раз слу чайно знал, потому что историю происхождения его имени слышал от самого Сим Симыча личными своими ушами. Дело в том, что его настоящего отца соратники тоже звали Симом, хотя полное имя его было Симеон. А если с отчеством, то Симеон Глебович. Но ему нравилось, когда его звали Симом. И сына решил так назвать. А когда его спросили, что же это имя может означать, он сказал:
      
       - Это очень просто. Сим-это значит Симирный Интернационал Молодежи.
      
       Кто-то ему сказал:
      
       - Глебыч, так не идет. Интернационал не симирный, а всемирный. Ты должен в таком случае назвать своего сына Вим.
      
       Он сказал:
      
       - Нет, Сим. Пусть тогда это будет: Смерть Иксплуататорам Мира.
      
       - Ему сказали, не ик-, а эксплуататорам, тогда ты должен назвать своего сына Сэм. Карнавалов решительно отверг: нет, - говорит, Сэм - имя буржуазное, пусть все равно будет Сим.
      
       - Это он вам сам говорил? спросил маршал.
      
       - Конечно, сам. И не один раз.
      
       - А вы не могли бы рассказать об это публично? - спросил Дзержин , до того долго молчавший.
      
       - Почему бы нет? Если вы мне организуете встречу с читателями.
      
       - Ну конечно, организуем, - перебил маршал. Как вы видите, мы именно этим и занимаемся. Именно для этого создан Юбилейный комитет, проводится массовая кампания и даже готовится к изданию этот вот ваш роман. В празднике примут участие лучшие люди нашей республики, выдающиеся артисты прочтут отрывки из ваших произведений, а также, может быть, что-нибудь станцуют и споют. Может быть, даже, - он лукаво сощурился, - исполнят какую-нибудь вашу любимую украинскую песню. Но у нас есть к вам просьба, и на том же настаивает Редакционная Комиссия, чтобы вы вычеркнул и этого вашего Сима. Он нисколько вашу книгу не украшает, а напротив, даже делает ее такой, знаете, неуклюжей, тяжеловесной. Вычеркните его, и все. Что вы думаете об этом?
      
       Правду сказать, я об этом вообще ничего не думал. Потому что, кроме главы "Новое о Симе", ничего еще не читал.
      
       Я думал, что они, естественно, предложат мне сразу прочесть в сю книгу, но они как-то засмущались, и по некоторым высказываниям маршала я понял, что они боятся давать мне мою собственную книгу, потому что, прочтя ее, я могу попасть под ее влияние. Правда, Дзержин тут же сообразил и сказал маршалу, что если я книгу прочту, попаду под влияние, но потом исправлю и опять прочту, то в результате я в конце концов попаду под благотворное влияние исправленной книги, а это хорошо.
      
       Маршал подумал и сказал, что Дзержин, пожалуй, прав, возможно, мне даже стоит дать прочитать мою книгу, и он попробует этого добиться. Может быть, ему удастся пробить этот вопрос через Верховный Пятиугольник, уговорить Редакционную Комиссию, ради этого он готов еще раз добиться приема у Горизонта Тимофеевича.
      
       Ну что вы! сказал я. - Ну зачем же лишний раз тревожить старого человека из-за такой ерунды? Почему вы не можете без всяких пятиугольников и комиссий просто дать мне эту книжку хотя бы на одну ночь? Я прочту и сразу же вам верну.
      
       Маршал посмотрел на меня, как на сумасшедшего.< /P>
      
       Странный вы человек, сказал он, подумав. Это же печатное слово. У вас даже допуска нет... - Какая-то мысль пробежала по его лицу. - Слушай, Сиромахин, - обратился он к Дзержину Гавриловичу, - зайди-ка к Матюхину. Он зачем-то хотел тебя видеть.
      
       - Матюхин - меня? - Дзержин посмотрел на маршала с сомнением.
      
       - Зайди, зайди, - повторил тот нетерпеливо.
      
       Дзержин вышел, и с маршалом сразу что-то случилось. Сначала он подкрался к двери, закрывшейся за Сиромахиным, и посмотрел в замочную скважину. Затем подбежал к своему столу, повыдергивал штепсели всех телефонных аппаратов, посмотрел с сомнением на потолок и поманил меня к себе.
      
       - Слушайте, зашептал он быстро, - заталкивая меня в угол. - Я вам дам эту книжку на одну ночь. Но об этом никто не должен знать. Даже ваша сожительница.
      
       - Хорошо, так же шепотом ответил я. Я запрусь в кабесоте и буду читать там.
      
       - Дзержину тоже ни слова. И никому вообще. И если вас с этой книгой где-то застукают, вы не должны признаваться, что взяли ее у меня.
      
       - А что я должен говорить? - спросил я весьма удивленно.
      
       - Что угодно. Можете сказать, что вам удалось протащить ее сквозь таможню. Можете сказать, что нашли в каком-нибудь паробусе или на мусорной свалке. Что угодно, но меня не выдавайте. Вы мне клянетесь?
      
       - Клянусь! - сказал я торжественно. - Но я не понимаю, кто меня может схватить, кроме ваших людей.
      
       - Ах, какой вы наивный! махнул он рукой. В нашей республике вообще не понятно, кто наши, а кто не наши. Ладно, берите и до завтра.
      
       Я только успел запихнуть книгу за пазуху, как вернулся Дзержин и сказал, что к Матюхину не пробился, у него совещание.
      
       - Ну не пробился, так не пробился, - беспечно сказал маршал и незаметно для Дзержина подмигнул мне. А теперь вы оба свободны, - объявил он и протянул мне свою широкую ладонь. - Классик Никитич, очень был рад познакомиться.
      
       ПРОГУЛКА
      
       У меня было странное ощущение, когда мы с Дзержином оказались на Красной площади. Такое ощущение , словно я вышел на свободу, а мог бы не выйти.
      
       Уже совсем стемнело, и небо распахнулось над головой, рассыпав по всему пространству звезды, которые на фоне затемненного города казались особенно яркими.
      
       - Ну как вам понравился наш маршал? - спросил Дзержин, усмехаясь.
      
       - По-моему, интересный человек, - сказал я и вдруг увидел освещенный летательный объект, который медленно плыл над площадью с запада на восток.
      
       - Смотрите, летит! - сказал я, толкнув Дзержина.
      
       - Где? - Дзержин задрал голову и, увидев объект, быстро перезвездился.
      
       Я тоже перезвездился. Я сделал это непроизвольно и понял, что, кажется, я становлюсь истинным комунянином.
      
       Дзержин вызвался меня проводить, и мы пошли наискосок через Красную площадь. Вечер был тихий и теплый, а улицы совершенно безлюдны. Кажется, за всю дорогу мы не встретили ни одного прохожего. Дзержин молчал, и я тоже, обдумывая все то странное, что я сегодня увидел и услышал. Но у меня было такое ощущение, что сегодня мне должно откр ыться еще что-то такое необыкновенное.
      
       - Слушай, - обратился я к Дзержину, машинально называя его на ты. - А почему все-таки вас так беспокоит Сим Симыч? Ну, допустим, вас тревожат какие-то его поклонники, эти самые симиты, но сам-то Сим наверняка давно уже умер. Если бы он был жив, ему сейчас было бы... сколько же?..
      
       - Сто шестнадцать лет, - сказал Дзержин.
      
       Ну вот. Сто шестнадцать лет... Ну бывают где-то дикие горцы, которые живут даже и дольше, но Сим, я уверен, давно уже умер.
      
       Мы стояли уже перед входом в гостиницу, и Дзержин веялся за ручку двери, чтобы открыть ее для меня.
      
       - Ты сначала прочти то, что у тебя за пазухой, а потом поговорим.
      
       СТЕПАНИДА ЗУЕВА-ДЖОНСОН
      
       Самые разные и противоречивые воспоминания сметались в моей голове, и я не знаю, какие из них считать первичными, а какие вторичными.
      
       Я помню, что ночью, запершись в кабесоте, я читал свою собственную книгу тайком от Искрины, а потом прятал ее за телевизором. А другое воспомин ание, противореча первому, говорит мне, что я вообще никакой книги не читал, а изучал материалы к ней в библиотеке имени Ленина. До библиотеки меня и Дзержина Гавриловича довез все тот же Вася, который по дороге, давясь от смеха, спросил меня, известен ли мне основной признак коммунизма. Я развел руками, и Вася, оглянувшись на сидевшего сзади Дзержина, сообщил мне шепотом, что признак этот заключается в стирании разницы между первичным и вторичным продуктом. Дзержин, однако, расслышал и показал Васе кулак, впрочем, как я понял, беззлобно Выйдя из паровика, я решил продемонстрировать Сиромахину свое знакомство с библиотекой и сразу направился к главному входу.
      
       - Нет, нам не сюда, - усмехнулся Дзержин. Это вход для всех.
      
       - Разве мы не можем войти, где все? - спросил я.
      
       - Конечно, можем, - сказал Дзержин, - но нам это не нужно. Здесь выдают только сочинения Гениалиссимуса и о Гениалиссимусе, а нам нужно кое-что другое.
      
       Мы завернули за угол, прошли почти вдоль всего здания и наконец ны рнули в неприметную дверь со скромной вывеской: "Отдел предварительной литературы".
      
       Затем была система коридоров, в каждом из которых нас остановили и тщательно проверили документы.
      
       Наконец мы попали в главное хранилище, состоящее из просторных залов, соединенных между собою.
      
       Между прочим, даже в прошлой жизни, побывав в этой библиотеке несчетное число раз, я сам всей здешней коллекции ни разу не видел, а по каталогам имел о ней понятие довольно-таки отвлеченное. А тут я увидел все. Собрания сочинений всех мировых классиков от Гомера до Солженицына. От древних пергаментов до дешевых изданий почти новейших времен.
      
       В каждом из этих залов сидели читатели: где один, где два, где три человека, не больше. И все из БЕЗО, в чине не ниже майора.
      
       Все они, обложившись стопками книг, что-то конспектировали, видимо, в намерении использовать прочитанное в идеологической войне.
      
       Но одна читательница, подполковник БЕЗО, как я понял, использовала свое служебное положение в личных целях . Она читала (я заметил название) "Анну Каренину" и, утратив всякую бдительность, плакала чуть не в голос.
      
       Естественно, мне хотелось задержаться в общем хранилище, но Дзержин меня торопил, и мы, пройдя еще несколько залов и коридоров, оказались наконец перед дверью с табличкой: "Мракобесные сочинения С. С. Карнавалова".
      
       Здесь у нас не только проверили документы, но даже общупали карманы и, обнаружив у Дзержина пистолет системы "ТТ", попросили сдать его на хранение начальнику охраны.
      
       Лишь после этого мы попали в зал (вернее, это были тоже по крайней мере три зала, соединенных вместе), где хранились не только издания всех шестидесяти глыб на русском и еще на сотне других языков, но и многочисленная литература о самом Симе: мемуары, исследования, сборники статей и диссертации.
      
       Но оказалось, что и это не все.
      
       В соседней с этим залом комнате Дзержин Гаврилович познакомил меня с востроносой и щуплой девицей, которая представилась мне как лейтенант БЕЗО Советина Кулябко.
      
       По просьбе Дзержина она охотно рассказала, что в этой комнате хранятся агентурные данные о Симе: о его происхождении, биографии, образе жизни, привычках, наклонностях, сильных сторонах и слабостях характера, сексуальных причудах, характеристики, составленные на него в школе, в комсомоле, в детдоме, в институте, сведения о его связях с разными людьми, связях сердечных, дружеских, приятельских, деловых и случайных. Здесь хранились образцы его почерка, отпечатки пальцев, протоколы допросов его сторонников и многочисленные фотографии и диапозитивы, сделанные открытой и скрытой камерой и даже ночью в инфракрасных лучах. Она тут же предложила продемонстрировать некоторые диапозитивы, после чего повесила на стену небольшой экран, зашторила окна, включила проекционный аппарат и стала вкладывать в него разные слайды.
      
       Мне было очень интересно.
      
       Я увидел Сим Симыча в разные времена и в разных ситуациях. Вот он, еще совсем юный, в группе воспитанников детского дома. Вот в лагере (анфас и в профиль). Послелагерн ый снимок для паспорта - усталое, изможденное и вместе с тем суровое лицо А потом временной разрыв. А потом уже чуть ли ни каждый день его жизни запечатлен. Десяток свадебных снимков с Жанетой В день триумфа - с первой книгой в руке. За письменным столом. На лыжной прогулке. На велосипеде. С какой-то кошкой на руках. Потом опять арест, тюрьма и даже как его выталкивают с парашютом из самолета. Само собой, запечатлено его участие в многочисленных митингах, конференциях и пресс-конференциях и встреча в Белом доме с президентом Соединенных Штатов.
      
       Но среди тех снимков, которые были сделаны скрытой камерой и при инфракрасном освещении, иные оказались слишком уж откровенными.
      
       Я думаю, опиши я подробно, что именно показано было мне на экране, у этой книги было бы на сто тысяч читателей больше. Жаль, что мое природное целомудрие не позволяет мне заниматься изображением подобных вещей. Скажу все же, что Симыч ввел меня в некоторое смущение. Зная о его глубокой религиозности и известном всем аскетизме, я был порядком шокирован, видя его в не очень достойном виде не только с Жанетой, но и другими особами противоположного пола. Их было не меньше десятка, причем некоторых я даже знал лично Это одна наша известная новеллистка, одна знаменитая американская кинозвезда и третья... Лица третьей видно не было, но и с противоположной стороны не узнать ее было нельзя.
      
       При виде Степаниды, да еще в таком виде, я вдруг почувствовал в себе неукротимую ревность, так что даже задергался и заскрипел зубами.
      
       - Что с вами? - испугалась лейтенант Кулябко. Я смутился и сказал, что мне было несколько неприятно видеть последний кадр, поскольку с этой женщиной я одно время был довольно близко знаком.
      
       - А это нам известно, - сказал Дзержин.
      
       А лейтенант Кулябко сказала, что диапозитивы, где изображены подробности моего знакомства, у них тоже имеются и она готова их тут же продемонстрировать.
      
       - Нет! Нет! - закричал я. - Только не это! И вообще, пожалуйста, нельзя ли эти кадры как-нибудь уничтожить?
      
       - Ну что ты, дорогуша! - заулыбался Дзержин. - Эти кадры принадлежат истории, и уничтожить их было бы преступлением. Ну, ладно, - сказал он одновременно и мне, и лейтенанту Кулябко. Кино посмотрели, давайте теперь что-нибудь почитаем. Например, донесения Степаниды.
      
       - Степаниды? - удивился я. - Неужели она писала донесения?
      
       - Еще как писала! сказал Дзержин. - Степанида Зуева-Джонсон была замечательной нашей разведчицей. Вместе с завербованным ею бывшим морским пехотинцем Томом Джонсоном она доставила много бесценных сведений.
      
       ДОНЕСЕНИЯ СТЕПАНИДЫ
      
       Три дня подряд, не разгибаясь, я читал донесения Степаниды. Каждое утро в половине девятого Вася приезжал за мной к гостинице и только в одиннадцать вечера забирал меня из библиотеки.
      
       Нет, меня никто не заставлял так долго работать. Я сам так увлекся читаемым, что иной раз даже не ходил на обед. Тем более, что ближайший Упопот находился в Кремле, а на территории библиотеки удовлетворялись лишь общие потребности, п ри одном воспоминании о которых я сразу терял аппетит.
      
       Донесения были написаны в виде писем подруге. Какой-то будто бы Кате. На самом деле, я думаю, этой "Катей" был какой-нибудь начальник отдела, а может быть, и шеф всего КГБ.
      
       Но ход, надо сказать, удачный. Обыкновенные письма с налетом простонародности и с ошибками. И все прямым текстом без всякой шифровки. И если б даже сам Сим Симыч эти письма перехватил, то и он при всей своей проницательности вряд ли догадался бы, что они собой представляют.
      
       А на самом деле в них было сказано о Симыче все.
      
       Как он живет, как работает, над чем работает, какие идеи вынашивает, о чем говорит, как его здоровье и даже (вот она, женская подлость!) каков он в постели.
      
       Называет она его внешне очень почтительно - "батюшка". Но на самом деле ее оценки холодны, трезвы, временами насмешливы и уж для малообразованной деревенской бабы слишком тонки.
      
       Вот, например, она описывает процесс сближения.
      
       "А еще. Катюша, в местном нашем обчестве произвелся недавно большой переполох, приехал будто бы знаменитый русский писатель. И в газетах во всех об нем сообщили и по тиви его что ни вечер кажут, сам из себя он весь видный, борода страшная, а голосок тонкий. Выступает все против коммунизма, за православие и америкашек наших тоже травит за то, что Бога забыли. Заместо того, говорит, чтобы собой жертвовать, вы, говорит, нежитесь и с жиру беситесь. А прожорный и заглотный коммунизм уже к самому вашему горлу подступил и скоро в него своими клыками железными вопьется...
      
       ...Писатель решил в наших местах поселиться, потому как, говорит, природа здесь очень ему нашу среднерусскую напоминает. Купил у одного нашего ферму и сорок акров земли с лесом и озером и затеял все это обнести забором.
      
       ...Живет с семьею уединенно, на людях не появляется, говорят, работает по восемнадцати часов в сутки. Однако на службе в Свято-Георгиевской церкви бывает. Здесь к нему можно очень тесно приблизиться, хотя он всегда окружен своими, а его бодигард (12) Зильберо вич (православный казак из евреев) за всеми пристально смотрит и каждого приближающего плечом оттирает.
      
       ...Я понимаю, Катюшка, что ты имеешь в виду, я этим местом в свое время Тома завербовала. Том, однако, человек южный и впечатлительный, а этот писатель живет выдуманными образами, а того, что рисуется перед ним, напрочь не видит, хотя я уж и так, и так. Кажный раз, когда он в церкви бывает, норовлю занять позицию прямо перед ним, становлюсь на коленки и бью поклоны, но ему, как говорится, хоть на нос вешай, он на это на все ноль внимания. Том говорит, ты дура, дура, ежли уж хочешь преимущество свое показать, зачем же ты его джинсами маскируешь?
      
       ...Том оказался умный, черт, хотя и черный. Теперь уже не я перед писателем позицию занимаю, а он, как увидит меня, так передвигается и, сзади становясь, все молится, молится. Чую, рыбка вокруг крючка ходит, вот-вот клюнет.
      
       ...Клюнуло!
      
       Вчера после службы отозвал меня в сторонку его еврейчик, одно, говорит, очень известное лицо срочно нужда ется в секретаре-переводчике, который мог бы постоянно жить в имении у известного лица и оказывать ему небольшие услуги. А у вас, мол, я слышал, все данные для этого имеются.
      
       Я сказала, что у меня данные для услуг, конечно, имеются, но насчет переводческих своих возможностей я сомневаюсь, поскольку английским языком владею умеренно. Но что если известное лицо нуждается в горничной, то мои данные для этого очень даже подходят. А кроме того, сказала я, у меня есть еще и тот недостаток, что имею черного мужа.
      
       На что еврейчик сказал, мы не расисты и мужа вашего берем с собою, известное лицо нуждается в дополнительном бодигарде..."
      
       В следующих письмах Степанида рассказывает Катюше, как они с Томом поселились в имении Симыча, в чем состоят их обязанности, описывает подробно все, что происходит в имении, даже весьма красочно живописует свои интимные отношения с работодателем, которые происходят обычно днем, когда она приходит "клинить" (13) его кабинет. Иногда чисто женское берет в ней верх, она с большой похвалой отзывается о хозяине и с неприязнью о его жене.
      
       День за днем наблюдала она жизнь в Отрадном, подробно описывала, как "батюшка" работает и как готовится к возвращению.
      
       С нею планами он особо не делился, но иногда, пошлепав ее, говорил: "Ничего, Стешка, вот прогоним заглотчиков, возьму тебя в Москву вместе с Томом. Тома сделаю графом, а ты будешь графиня". На сомнение Степаниды, какой же из Тома граф, когда он черный, "батюшка" отвечал: "Ну и что, что черный. Черный - это ничего. Лишь бы не коммунист и не плюралист. А что касается черноты, то у Петра Первого тоже был арап и кровь свою передал Пушкину. Так что черный - это тоже смотря какой".
      
       Читая донесения Степаниды, ее характеристики жителей Отрадного и приезжающих посетителей, я иногда смеялся до слез. Но дойдя до того места, где она описывает мой собственный приезд, я глубоко возмутился. Какая наглая, коварная и подлая баба!
      
       Нет, я не буду повторять ее глупые и вздорные измышления обо мне, где она меня, кроме всего, называет пузатиком (идиотское слово!) и изображает этаким прихлебателем, который заискивает и стелется перед Сим Симычем (да никогда в жизни ничего подобного не было!) Но самое главное, она своим задом тоже меня соблазняла намеренно. И не по естественному влечению, а с одной только подлой целью задержать в Отрадном, чтобы я не уехал прежде времени. И, расписав наши отношения самым дурацким образом, в конце, оставив свою простонародную манеру, деловито и холодно замечает: "В сексуальном отношении интереса не представляет".
      
       Ну, не нахальство ли? Это я-то не представляю интереса! Да кто ж тогда представляет? И зачем же ты, сволочь, кричала, что такого мужчины у тебя в жизни не было?
      
       Ну что с нее возьмешь? Кагебешница - она и есть кагебешница. Не зря я к людям этой профессии всегда относился с большим недоверием.
      
       ОТКРОВЕНИЯ ДЗЕРЖИНА
      
       Я так разозлился и расстроился, что решил прервать чтение и уйти домой, не дождавшись Васи.
      
       Сдал лейтенанту Кулябко папку, проследил, чтобы она отметила в книге регистрации, что папка сдана, и вышел на улицу.
      
       Уже слегка вечерело, но было довольно душно.
      
       Где-то над Ленинскими горами густились тучи и погромыхивал гром, однако, судя по направлению ветра, гроза должна была пройти стороной.
      
       Я пересек проспект имени Четвертого тома (бывший Калининский) и по улице имени Августовских тезистов Гениалиссимуса (бывшей Грановского) пошел в сторону проспекта имени Первого тома.
      
       Слева от меня было здание, в котором когда-то помещалась Кремлевская поликлиника. Судя по скоплению длинных лимузинов с двигателями внутреннего сгорания, и сейчас там было что-то подобное.
      
       Как раз в этот момент с диким воем и блеском мигалок подъехала уже виденная мною однажды странная колонна, состоявшая из четырех бронетранспортеров (два спереди, два сзади) и двух длинных лимузинов, соединенных гибкими шлангами. Я понял, что прибыл Председатель Редакционной Комиссии, и остановился, чтобы посмотреть, как его будут выволакивать из машины (со шлангами или без?), но рядом со мной тут же оказался вооруженный автоматом внубезовец, который сказал мне, что здесь останавливаться и даже оглядываться не разрешается, и передернул затвор автомата.
      
       Я проявил максимальную понятливость и быстро пошел прочь, пригнув голову и одновременно отворачивая ее в сторону.
      
       У выхода в переулок имени Послесловия к Первому тому стояла большая очередь за водопроводной водой. Очередь двигалась медленно, потому что потребности удовлетворялись только при помощи двух пластмассовых кружек, прикрепленных к водоразборной колонке цепями.
      
       Люди волновались и кричали распределяющей тетке, чтобы она больше, чем по одной кружке на человека, не выдавала.
      
       Я стал было в очередь, но, увидев, что это часа не меньше чем на два, пошел дальше.
      
       Тут меня окликнули, и, обернувшись, я увидел нагонявшего меня с радостной улыбкой Дзержина Гавриловича.
      
       Он сказал, что только что сопровождал Горизонта Тимофеевича и, увидев меня, решил со мной прогуляться.
      
       - А почем у Председателя сопровождают бронетранспортеры? - спросил я. - На него что, готовится покушение?
      
       - Ну да, сказал Дзержин, - если смотреть правде в глаза, то против каждого члена нашего руководства кто-нибудь что-нибудь да готовит. Ты знаешь, что среди этих прохожих и там, в очереди за водой, и вообще везде очень много скрытых симитов Может быть, даже большинство.
      
       - Я тебя не понимаю, - сказал я. - Если это так, то куда же смотрит ваше БЕЗО?
      
       - Ах, дорогуша, - огорченно махнул рукой Дзержин. Тебе это все понять очень трудно. Ты человек здесь все-таки новый. Дело в том, что у нас все БЕЗО состоит сплошь из агентов американского ЦРУ.
      
       - Слушай, - рассердился я, - что ты мне плетешь какую-то, извини за выражение, хреновину. Я понимаю, что вражеские агенты могли проникнуть в БЕЗО, но чтобы все БЕЗО сплошь состояло только из них, это, по-моему, просто чушь!
      
       - Увы! - ласково прижмурился Дзержин. Какой ты все-таки еще наивный. К сожалению, то, что я тебе говорю, вовсе не чушь, а чистая и печальная правда.
      
       Правда, рассказанная мне Сиромахиным, состояла в том, что агенты ЦРУ проникали в БЕЗО постепенно в течение многих лет.
      
       - Это, понимаешь, как рак, научно объяснял мне Дзержин. - Сначала клетки накапливаются медленно. Но когда их количество перейдет критическую грань, они захватывают все. Так и агенты ЦРУ. Они сначала проникали по одному. А потом, когда в руководстве их оказалось большинство, они захватили все и везде расставили только своих людей. Их нахальство дошло до того, что теперь уже в БЕЗО уборщицу нельзя нанять без согласия Вашингтона.
      
       - Не могу себе этого даже представить, сказал я.
      
       - Да, - согласился Дзержин. - Представить это, прямо скажем, не просто.
      
       - Но если все то, что ты говоришь, правда и вы знаете, что все агенты БЕЗО на самом деле агенты ЦРУ, почему вы их не арестуете?
      
       - Надо же! - засмеялся Дзержин. - Они хотя и состоят из людей ЦРУ, но называются БЕЗО и под видом БЕЗО сами могут арестовать кого угодно.
      
       - Да, - подумал я вслух Интересно. А куда же смотрит ваша армия? Она что, с ними тоже не может справиться?
      
       - Нет, она могла бы. Хотя там цэрэушников тоже порядочно, но армия все-таки что- то сделать могла бы.
      
       - Ну и что? - спросил я нетерпеливо.
      
       - Неужели не понимаешь? Если наша армия разгромит БЕЗО, то американцы в свою очередь разгромят ЦРУ, которое сплошь состоит из агентов БЕЗО, а это нам ни к чему.
      
       Конечно, картина, нарисованная моим собеседником, в моем мозгу уложиться никак не могла.
      
       На углу проспекта Первого тома и переулка имени Четвертого Дополнения мы расстались. Я шел к себе в гостиницу и думал, что за небылицы он мне плетет, этот Дзержин. Пьяный он, сумасшедший, провокатор или просто разыгрывает? Вдруг меня остановила неожиданная мысль, и я кинулся обратно. Я догнал Дзержина уже у самой площади Вдохновения, схватил за локоть и спросил, очень волнуясь:
      
       - Слушай, но если все БЕЗО состоит сплошь из агентов ЦРУ, то сам-то ты кто такой?
      
       Он посмотрел на меня внимательно и, резко вырвав руку, сказал:
      
       - Вот что, дорогуша, давай условимся раз и навсегда. Во избежание возможных неприятностей ты никогда не будешь задавать мне подобных вопросов, О'кей? Шюр (14), сказал я и отошел.
      
       ТАЙНА МЕДАЛЬОНА
      
       Я думаю, не преувеличу, если скажу, что мне пришлось увидеть и услышать в Москорепе немало удивительного. Но откровения Дзержина меня просто потрясли. Я вернулся в гостиницу очень взволнованный и хотел сразу спросить Искрину, что она думает по этому поводу. Но она была занята, смотрела по телевизору футбол.
      
       Я сел рядом с ней на кровать и тоже стал смотреть. Играли известные мне команды, но под несколько удлиненными названиями. Первая называлась Государственная Академическая ордена Ленина команда "Спартак", а другая - Государственная Академическая ордена Ленина команда "Динамо". Игроки были в возрасте лет примерно от сорока до шестидесяти. Я спросил у Искрины, почему такие старые футболисты. Она сказала, что, естественно, в столь важные команды п опадают только лучшие спортсмены повышенных потребностей, а чтобы дослужиться до звания лучших, нужно время.
      
       Игра протекала вяло. Футболисты не бегали, а важно ходили по полю и медленно катали мяч. Я спросил у Искрины, какой счет, она сказала, что счет будет открыт только на двадцать четвертой минуте, а вся игра закончится со счетом 5:4 в пользу "Спартака".
      
       - Откуда ты знаешь? - спросил я.
      
       - Так написано в программе.
      
       - Разве счет устанавливается кем-то заранее? - спросил я.
      
       - Конечно, - сказала Искрина. - Спортивный Пятиугольник все планирует задолго до матча. А в твое время разве было не так?
      
       - Совсем не так, - сказал я. И объяснил, что в мое время спортсмены были моложе и счет складывался стихийно в процессе игры.
      
       - Я не понимаю, что значит стихийно, - сказала она. - Кто-то же все-таки этот счет устанавливал.
      
       - Да никто не устанавливал! Просто игроки бегали по полю, пинали мяч, били по воротам, и кто больше заколотит, у того больше и счет.
      
       - Но это же волюнтаризм, - сказала она возмущенно. Это, выходит, кто быстрей бегает или сильнее бьет, тот больше и забивает?
      
       - Ну да, - сказал я, - именно так. Правда, в годы расцвета коррупции бывало так, что одна команда давала взятки другой и тогда счет определялся иначе.
      
       - Вот видишь, - сказала Искрина. - Значит, была почва для злоупотреблений. А сейчас такого не может быть. Сейчас Спортивный Пятиугольник устанавливает счет в зависимости от положения той или иной команды, от того, насколько игроки дисциплинированны, как изучают произведения Гениалиссимуса и к какой категории потребностей они относятся. Не может же быть так, чтобы команда общих потребностей безнаказанно забивала мячи команде повышенных потребностей!
      
       - Чушь какая-то, - сказал я. Но если ты заранее знаешь, чем дело кончится, зачем смотреть?
      
       Искрина пожала плечами:
      
       Когда ты пишешь роман, ты тоже знаешь, чем он кончится.
      
       - Вот именно, что не знаю, - возразил я. То есть, когда я принимаюсь за роман, у меня б ывают какие-то планы, но потом герои начинают вытворять чего хотят, и кто из них кого задушит, это уже зависит от них. Вот тоже и с этим Симом. Твои начальники пристают с ножом к горлу, чтоб я его вычеркнул, а я не могу, у меня просто рука не поднимается.
      
       Она спрыгнула с кровати и выключила телевизор.
      
       - Слушай, - сказала она мне шепотом, а как выглядел этот Сим?
      
       - Ну как? сказал я. - Ну такой... роста... ну, скажем, среднего. И вот такая бородища.
      
       - Посмотри сюда, сказала она и, вытащив из-за пазухи свой пластмассовый медальон, раскрыла его. - Это он?
      
       Мне показалось, что произошло что-то потустороннее. Как будто в комнату влетел и тут же вылетел из нее кто-то невидимый. С маленькой вделанной в медальон фотографии на меня пристальным и недобрым взглядом см о грел Сим Симыч Карнавалов.
      
       РОМАН
      
       - Ну как, ознакомились? - спросил маршал, когда я вытащил из-за пазухи книгу, порядком помятую.
      
       - Да-да, прочел, - сказал я.
      
       Мы были в его кабин ете одни, он велел секретарше, чтобы она никого не пускала и никого не соединяла по телефону.
      
       - Ну и как? - спросил он, заглядывая мне в глаза.
      
       - По-моему, неплохо, - сказал я. Совсем даже неплохо. Я бы даже сказал, хорошо, замечательно даже.
      
       - Ну да, согласился он, роман получился в основном интересный. Ну а вы его все- таки читали с критическим отношением?
      
       - Ну конечно, с критическим. А как же, - сказал я. - Я всегда и все читаю критически.
      
       - Вот именно это я и хотел от вас услышать! - маршал оживился и забегал по комнате. Понимаете, когда человек мыслит критически, тогда с ним можно договориться. Когда он мыслит некритически, тогда с ним договориться нельзя. И какие же вы недостатки нашли в вашем романе?
      
       - Недостатки? - переспросил я удивленно. Я не понимаю, о каких недостатках вы говорите.
      
       Он посмотрел на меня как-то cтpaннo.
      
       - Ну как же, - сказал он растерянно, мне кажется, что во всех книгах, даже в самых лучших, какие-то недостатки все же имеются.
      
       - Конечно, имеются, - согласился я очень охотно. Во всех книгах, кроме моих. Потому что я, когда пишу, я все недостатки сразу вычеркиваю и оставляю одни только достоинства. Правда, сейчас, читая роман, я заметил: там в одном месте запятая стоит лишняя, но в этом целиком виноват корректор. Не понимаю, куда он смотрел.
      
       Взрослый помолчал. Я тоже. Он вытер со лба пот.
      
       Я сделал то же движение, хотя у меня лоб был не потный.
      
       - Вот вы так говорите, - сказал Берий Ильич обескураженно. - Но вы говорите неправильно. Таких произведений без недостатков не бывает. Вот, скажем, над Гениалиссимусианой работает большой коллектив авторов, но даже он иногда делает некоторые ошибки. А у вас... Ну вот давайте посмотрим.
      
       - Давайте, - охотно согласился я.
      
       - Ну, хорошо. - Он открыл книгу, пробежал глазами первую страницу. - Ну, начать хотя бы со вступления. Уже в самом начале у вас сказано как-то непонятно, то ли все, что вы пишете было на самом деле, то ли вы все это выдумали. А где правд а?
      
       - Ну вот, - сказал я озадаченно. Откуда ж я знаю, где правда? Вы же сами говорите: вторичное первично, а первичное вторично. В таком случае вообще никакой разницы между выдумкой и реальностью не существует.
      
       - Допустим, - легко согласился он и стал листать дальше. - Ну этого капиталиста вы очень хорошо изобразили. Очень сатирически. Ну этого... как его... Махенмиттельбрехера?
      
       - Миттельбрехенмахера, - вежливо поправил я.
      
       - Ну да, ну конечно, Михельматен... ну, в общем, понятно. А он что же, этот ваш торговец, он и белыми лошадьми тоже торгует?
      
       - Белыми? - удивился я. - А-а, я понимаю, что вы имеете в виду. Этого я, право, не знаю. Он вообще-то, я думаю, их не по цвету выбирает. Ему надо, чтобы они бегали хорошо. Он поэтому предпочитает арабских скакунов.
      
       - Ага. Ну да. А кстати, насчет этих арабов, которые на вас там напали... Вам не кажется странным, что они возлагали на вас такие надежды, что вы у нас тут будете секреты добывать?
      
       - Мало ли чего они возлагали, - сказал я. - Они, может быть, обо мне по себе судят и думают, что я способен родину продать за мешок золота. А я ее, должен вам сказать, и за два мешка не продам.
      
       - Да-да-да, - поторопился заверить меня маршал. - Поверьте мне, никто в вашем патриотизме не сомневается. Ладно, оставим это. Это все может быть так, может быть не так, это не важно. А вот это... - он открыл страницу, на которой помещено первое упоминание о Сим Симыче, - это уж никуда не годится. С этим мы поступим таким образом, - он выхватил из пластмассового канцелярского стаканчика остро отточенный карандаш и, раздирая бумагу, решительно провел черту от левого верхнего угла страницы к правому нижнему. Он уже собирался провести и другую черту крест-накрест...
      
       - Стоп! Стоп! Стоп! - закричал я. - Стоп! - схватил я его за руку. - Так не пойдет. Что это вы прямо так чиркаете, как будто это вам что-то такое. Я, может быть, этот замысел вынашивал и лелеял, я, может быть, ночи не спал, все это выстраивая, я, может быть, каждое словечко в от так вот облизывал... - я даже попытался показать, как облизывал, - а вы прямо карандаш в руки и давай чиркать.
      
       Маршал все это выслушал с большим недоумением.
      
       - Ну как же, - сказал он, - ну как же? Ну зачем же вы этого вот Сима Симыча вывели? Ведь он нам, вы понимаете, совершенно не нужен.
      
       Откровенно говоря, этот разговор стал мне казаться довольно дурацким, и я начал понемногу сердиться.
      
       - Ну что это такое? - сказал я. - Что это за глупая постановка вопроса? Вам Сим Симыч не нужен. А мне лично он нужен, и я вам категорически запрещаю его вычеркивать.
      
       - Да? - Берий Ильич вдруг переменил выражение и посмотрел на меня насмешливо. - Вы мне запрещаете? А вы примерно представляете разницу между вашим воинским званием и моим?
      
       - А мне плевать на ваше звание, - сказал я, но тут же прикусил язык и испугался. Черт его знает, подумал я, может, так не надо. Эти маршалы, они такие обидчивые.
      
       - Берий Ильич, сказал я почти нежно. - Поймите меня правильно. Если этот роман н а самом деле написал я, то, значит, я его писал, фигурально говоря, кровью сердца, душу свою в него вкладывал, а вы прямо хотите взять его и изуродовать.
      
       - Ну подождите, подождите, подождите, - заторопился маршал. - Да что это вы так разнервничались? Ведь вы же должны понимать, что это дело серьезное, общегосударственное и общекоммунистическое. Ведь если вы этого не сделаете, мы не сможем ваш роман переиздать и не сможем провести ваш юбилей.
      
       - Ну и черт с ним, с вашим юбилеем! - сказал я в сердцах.
      
       - Да не с моим, а с вашим.
      
       - С вашим, с вашим, - повторил я настойчиво. Он вам нужен, а не мне. А я без него обойдусь. В конце концов, столько людей помирают даже без всяких столетних юбилеев, ну и я обойдусь.
      
       - Ну хорошо, вы такой эгоист, вы обойдетесь, но о других ведь тоже надо побеспокоиться хоть немножко. Вы же знаете, - продолжил он мягко и вкрадчиво, - наши комуняне так готовились к вашему юбилею, трудились в поте лица, перевыполняли производственные задания, жили этим, счи тали дни. Они ждали юбилея как большого праздника. А вы из-за вашего, собственно говоря, каприза, хотите им этот праздник испортить.
      
       О, Господи! Теперь, кажется, я вспотел. Мне стало ужасно неловко и перед Взрослым, и перед всеми остальными комунянами. Я сказал:
      
       - Я не понимаю, почему это вас так волнует. Я понимаю, что вашим комунянам хочется почитать чего-нибудь такого, кроме Гениалиссимусианы, но если уж вы согласились мой роман напечатать, то зачем же его корежить?
      
       - Не корежить, а улучшить, - быстро перебил Взрослый. - Убрать из него все лишнее. Это же не только мое личное мнение. И комписы наши со мной согласны, да и сам Горизонт Тимофеевич, несмотря на свою исключительную занятость, вникал в это дело и настоятельно... понимаете, настоятельно, повторил маршал с явной угрозой, - просил вас обо всем хорошенько подумать.
      
       - Ух, черт! Вообще-то говоря, я человек отчаянный. Но когда мне угрожают такие люди, как этот маршал, я понимаю, что дело серьезное.
      
       - Даже не знаю, как с вами быть, - сказал я растерянно. - Ну, хорошо. Дайте мне книгу еще на одну ночь, я еще раз посмотрю и...
      
       - И поправите, - подсказал он.
      
       - Да не поправлю, а подумаю, - сказал я. Если что-то можно...
      
       - Ну конечно, можно, - сказал маршал.
      
       - Да вам-то, конечно, - сказал я со вздохом. - Вам-то никаких романов не жалко... Ну да ладно. Еще раз подумаю.
      
       - Ну вот и ладно, - обрадовался маршал. - Вот и договорились. Прочтите еще раз, посмотрите, подумайте, приходите завтра, и все сделаем. Слушайте, у меня есть... - он подошел к двери, заглянул в замочную скважину, приложил ухо, вернулся... У меня есть кое-что специально для вас.
      
       Он долго возился с секретным замком, открыл сейф и извлек оттуда... Ну что бы вы думали? Ту самую бутылочку водки "Смирнофф", которая у меня пропала после приземления в Москорепе.
      
       Я, разумеется, ничего ему не сказал. Мы разделили эту бутылочку. И что интересно, даже эту мизернейшую порцию водки я выпил совершенно без всякого удовольствия. Я да же удивился и подумал, что, может быть, настоящим комунянином я еще не стал, но зато от алкоголизма, кажется, вылечился. Как будет рада моя жена, подумал я, чокаясь с маршалом.
      
       ЭДИСОН КСЕНОФОНТОВИЧ
      
       Все эти дурацкие переговоры о переделке моего романа мне так осточертели, что я был очень рад приглашению Эдисона Ксенофонтовича Комарова, с которым мельком познакомился в Упопоте, посетить возглавляемый им Комнаком. Я понял, что Эдисон Ксенофонтович большой человек, когда он прислал за мной не какой-то там зачуханный паровик, а настоящий лимузин, работающий на бензине. Да и шофер был не простой, а полковник.
      
       Мы выехали на проспект Первого тома и понеслись прочь от центра.
      
       Впрочем, неслись недолго. Где-то сразу за средним кольцом Коммунизма у нас лопнула шина, и, пока полковник менял колесо, я вышел подышать свежим воздухом. Воздух, однако, оказался не очень-то свежим, а таким, какой бывает в давно не чищенном свинарнике. Да и звуки вокруг были тоже свинарные. Что-то где- то визжало и хрюкало. Я оглянулся, ожидая увидеть какие-нибудь приземистые скотоприемники, но увидел совсем другое. Я увидел, что со всех балконов шестиэтажного дома, под которым мы стояли, на меня, визжа и хрюкая, смотрят свиньи. Больше того, со всех других балконов всех других домов на меня тоже смотрели свиньи.
      
       Признаюсь, мне стало немного не по себе. Что это! Какой-то свинский коммунистический город или это новая порода свинолюдей?
      
       Впрочем, я тут же догадался, и шофер догадку мою подтвердил что мы находимся в одном из районов третьей Каки, где жителям, как я уже говорил, разрешено выращивать на балконах продуктивных животных, но в количестве не свыше одной скотоединицы на одну семью. (Сразу скажу, что впоследствии мне и самому приходилось читать об этом эксперименте различные газетные сообщения под заголовками "Приметы нового", "Домашний мясокомбинат" и даже "Свинья на балконе", но это, кажется, был фельетон про какого-то нехорошего человека, может быть, даже вообще про меня.)
      
       Сменив колесо, полковник погнал машину еще быстрее, и мы скоро попали на незаметную лесную дорогу, в начале которой висел "кирпич".
      
       Дальше были шлагбаум, будка и двое часовых, которые внимательно проверили наши документы. Таких будок и шлагбаумов я насчитал по дороге шестнадцать. Везде нас останавливали, везде самым внимательным образом проверяли документы, везде брали под козырек и поднимали шлагбаум.
      
       За последним шлагбаумом дорога неожиданно нырнула в какое-то подземное сооружение. Проехав под землей метров двести-триста, мы опять остановились перед глухими воротами и незаметной калиточкой справа от них.
      
       Войдя в калиточку, мы оказались в просторном холле с несколькими журнальными столиками, кожаными диванами, креслами и двумя-тремя искусственными пальмами в толстых кадушках.
      
       Здесь нас и встретил сам Эдисон Ксенофонтович в белом халате.
      
       Мы поздоровались, и я сказал ему, что, вероятно, его карьера очень удачно складывалась, если он в таком возрасте дослужился до генерала.
      
       - В таком возрасте? - лукаво переспросил он. - А сколько мне, по-вашему, лет?
      
       - Ну, лет двадцать пять-двадцать шесть, - предположил я, впрочем, не очень уверенно.
      
       Эдисон Ксенофонтович оглушительно расхохотался и подмигнул полковнику, который тоже хихикнул.
      
       Меня их веселость, надо сказать, немного задела, и я, слегка надувшись, заметил, что я, по-моему, ничего такого смешного не сказал.
      
       - Ну что вы, что вы! - поспешил успокоить меня юный профессор. - Конечно, ничего смешного. Это я не над вашими словами смеюсь, а так просто. На меня иногда, знаете ли, что-то такое нападает.
      
       Затем, перекинувшись несколькими словами с шофером, он сказал, что тот может быть свободен. А мне предложил совершить с ним, как он выразился, небольшую, но полезную прогулку.
      
       Выйдя из холла, мы оказались на довольно-таки широкой подземной улице с рядами четырехэтажных домов, стоявших под общей крышей. Паромобильное движение на ней было, должно быть, запрещено, потому что люди передвигались кто пешком , кто на велосипедах. Все они, заметив моего провожатого, подобострастно ему улыбались или, напротив, пытались нырнуть за угол. Многие узнавали меня, улыбались, подходили, просили разрешения пожать руку или протягивали какие-то бумажки для автографа.
      
       Оказалось, что это целый подземный город. Улицы в нем прямые и разделяют город на одинаковые квадраты, как примерно в Манхеттене.
      
       КОМНАКОМ, как мне объяснил Эдисон Ксенофонтович, это научный мозг Москорепа. Здесь работают самые лучшие ученые, собранные со всех концов страны. Здесь разместились 116 научно-исследовательских институтов, в которых разрабатывают все направления современной науки.
      
       - Все институты мы обходить, пожалуй, не будем, - сказал Эдисон Ксенофонтович, - а вот в этот можно и заглянуть. Он создан благодаря вам.
      
       Благодаря мне? - удивился я и посмотрел на вывеску, на которой было написано: "Институт Извлечения Информации (ИНИЗИН)". Это был поистине огромный институт с многими лабораториями. Мы посетили несколько из них, и в каждой целые бригады докторов и кандидатов наук колдовали над маленьким кусочком какой-то пленки. Рассматривали ее в микроскоп, просвечивали рентгеновскими лучами, окунали в химические растворы и кололи иголками. В каждой лаборатории я спрашивал ученых, чем они занимаются, они смотрели на Эдисона Ксенофонтовича, тот весело хохотал и говорил:
      
       А вы догадайтесь.
      
       Я напрягал все свое воображение, но без результата.
      
       Так и не догадались? спросил он, когда мы опять очутились на подземной улице.
      
       - Так и не догадался, - сказал я.
      
       - А помните, вы привезли с собой такую вот квадратную черную штучку?
      
       - Флоппи-диск? - спросил я.
      
       - Ну да, можно назвать это и так. Мы эту штуку называем дискетой.
      
       - Но зачем же они ее разрезали?
      
       - Ну как же. Они пытаются извлечь заложенную в нее информацию.
      
       Я прямо схватился за голову, а потом начал сам хохотать, как припадочный. Эдисон Ксенофонтович нахмурился и спросил, что это меня так развеселило. Все еще давясь от см еха, я ему объяснил, что флоппи-диск-это такая маленькая штучка, которая вставляется в большую штуку, то есть в компьютер, но не в современный, а в старинный, какие были еще в мои времена. Причем эта штучка должна быть обязательно в целом, а не поврежденном виде. И вот если ее целую вставить в компьютер, он ее крутит и выдает текст или на экран, или прямо сразу может напечатать книгу.
      
       - Вы не видели такие компьютеры? - спросил я его.
      
       - Я лично видел, - сказал он. - А вот другие не видели. Потому что это оборудование устарело и давно снято с производства.
      
       - Но в таком случае, - сказал я, - ваши ученые занимаются просто глупостью. Теми методами, которые они применяют, они из этих кусочков никогда ничего не извлекут.
      
       - А им ничего извлекать и не нужно, - беспечно махнул рукой профессор. - Им нужно, чтобы был институт, директор, замдиректора, парторг, священник, начальник службы БЕЗО, руководители лабораторий. Из этих должностей они извлекают довольно много пользы. А извлекать информац ию из пленки - это дело десятое. Как правильно заметил наш Гениалиссимус: "Движение - все, цель - ничто". Хорошо сказано, правда?
      
       - Неплохо, - сказал я. - А вы тоже занимаетесь чем-то подобным?
      
       - Я? - переспросил Эдисон Ксенофонтович и засмеялся. - Я занимаюсь чем-то более серьезным. Я руковожу всем этим комплексом. Но вообще я биолог, и у меня есть свой институт, который занимается созданием нового человека.
      
       - Нового человека? - удивился я.
      
       - Ну да, - подтвердил он, - нового человека. Удивлены? Но я удивлю вас еще больше. Пойдемте, я вам все покажу.
      
       ИНСОНОЧЕЛ
      
       Институт Создания Нового Человека (ИНСОНОЧЕЛ) располагался неподалеку от Инизина, кварталах приблизительно в четырех.
      
       Там мы тоже ходили по разным лабораториям, назначение которых было мне не очень понятно. Эдисон Ксенофонтович познакомил меня со многими своими сотрудниками. Всех их без различия пола, возраста и званий (а среди них было много вполне пожилых профессоров, доцентов, докторов и кандидатов наук) он называл просто по именам и на "ты", похлопывал по плечу, а некоторых достаточно солидных дам даже и по мягкому месту, но такое обращение, насколько я мог заметить, никого не смущало и не шокировало. Напротив, все, к кому он обращался, отвечали ему без подобострастия, но с почтением, обычным в отношении к человеку старшему по возрасту, а не только по должности. Их отношение к своему шефу передалось постепенно и мне, нашу разницу в возрасте я тоже перестал ощущать.
      
       Эдисон Ксенофонтович показал мне тысячи непонятных и сложных устройств с какими- то котлами, чанами, колбами и пробирками, соединенных хитрейшими переплетениями металлических, стеклянных, пластмассовых и резиновых трубок, где что-то кипело, плавилось, булькало, застывало и испарялось. В некоторых лабораториях стоял какой-то ядовитый туман, от которого кружилась голова и подступала к горлу тошнота.
      
       - Интересант? - спрашивал он меня и, не дослушав ответа, тащил дальше.
      
       Поначалу мне действительно было интересно , но потом стало надоедать. Я сказал профессору, что мне всю эту технику показывать не стоит, потому что я в ней все равно ничего совершенно не смыслю.
      
       - А, да-да, ну конечно, - охотно согласился профессор. - Мы тут действительно занимаемся вещами, для неподготовленного человека довольно сложными. Ну, хорошо, тогда я вам покажу, пожалуй, что-нибудь попроще.
      
       Мы как раз шли по длинному коридору с многочисленными дверями, точь-в-точь как в Союзе писателей, с той только разницей, что в дверях были еще маленькие окошки. Сунув по предложению профессора голову в одно из таких окошек, я увидел картину, которая меня удивила и отчасти шокировала. В большом просторном помещении (что- то вроде больничной палаты) на широких железных кроватях (было их там примерно штук восемь) бесстыдно совокуплялись голые пары, причем делали это не стихийно, не сами по себе, а под наблюдением группы специалистов, которые производили измерения, записывали что-то в тетрадки и давали указания, кому, что и как надо делать. Я отл ип от окошечка и недоуменно посмотрел на профессора.
      
       - Интересант? - спросил он.
      
       - Кому как, - ответил я. - Меня лично подобные пип-шоу никак не привлекают.
      
       - Что-что? - переспросил профессор. - Какие шоу?
      
       Оказывается, он даже не знал, что такое пип-шоу. А еще профессор!
      
       Я ему объяснил, что в мое время в некоторых совершенно загнивших странах капитализма существовала такая форма отвлечения трудящихся от политической борьбы за свои насущные права. Заплатив всего лишь одну немецкую марку или четверть американского доллара, трудящийся мог заглянуть в дырку и увидеть различные способы совокупления человека с человеком, а иногда даже человека со специальными механизмами.
      
       К моему удивлению, мое сообщение очень заинтересовало профессора. Он стал выпытывать подробности, как именно устроены эти зрелища и что конкретно там происходит.
      
       Увы, я не мог ему рассказать многого. Честно говоря, я в такие дырки на бегу пару раз как-то заглядывал, но вообще у меня обычно как раз н а эти вот вещи и не хватало или марки, или четверти доллара.
      
       Выслушав это, профессор пожаловался мне, что, к сожалению, коммунистические службы проявляют известную степень безынициативности и уступают идеологическим противникам такую важную сферу воздействия на эмоции граждан. Он попросил меня записать мой рассказ на бумаге и сказал, что в следующий раз он, пожалуй, подаст Верховному Пятиугольнику предложение об организации подобных зрелищных предприятий в местах массового отдыха комунян.
      
       - Но у вас же это уже есть, - сказал я, указывая на все еще открытое окошко.
      
       - Ах что вы, что вы, - махнул рукой профессор. - Это совсем не то. У нас не зрелищное, а чисто научное учреждение. Вы догадываетесь, чем занимаются эти люди?
      
       - Ну да, - сказал я, - мне кажется, что я догадываюсь.
      
       - Нет-нет, - сказал он решительно. - Вы не догадываетесь. Вы даже не понимаете. Эти люди как раз и занимаются тем, о чем я вам говорил, а именно созданием нового человека.
      
       - Зачем вы мне объясняете такие банальные вещи? - не понял я. - Вы думаете, в мои времена нового человека создавали как-то иначе?
      
       - Найн, найн! - замахал он руками. - Вы меня все-таки не понимаете. Я говорю не просто о новом человеческом организме, я говорю о человеке, принципиально отличающемся от своих предков физическими, интеллектуальными, моральными данными, уровнем политической сознательности. Короче, я говорю о коммунистическом человеке. В ваши времена такая задача тоже ставилась, но тогда упор делался на воспитание и перевоспитание. Но, как показало время, это была порочная теория и порочная практика. Многие люди в процессе воспитания становились не лучше, а хуже. Это было так же глупо, как пытаться путем воспитания превратить осла в лошадь.
      
       - Да-да, - сказал я. - Я совершенно с вами согласен.
      
       - Очень рад это слышать, - растроганно сказал профессор. - Мы теперь пошли по совершенно иному пути. Мы решили не тратить время попусту, никого не воспитывать, не перевоспитывать, а просто вывести новую породу людей. Ну в самом деле. Возьмите любое животное. Хотя бы собаку. Ну да, простую собаку... Казалось бы, ну что такое собака? Примитивное животное. Разумом не обладает. Одни только рефлексы. Но ведь и собака собаке рознь. Собаки есть охотничьи, сторожевые, ищейки, комнатные, декоративные. И многие из этих пород не просто сами по себе появились, а выведены путем многолетних целенаправленных скрещиваний. Но если мы заботимся о том, чтобы производить животных с определенными задатками, то почему же мы должны равнодушно смотреть, как человечество в результате произвольных сочетаний превращается в стаю дворняг? Интересант?
      
       - Очень! - сказал я. - Безумно интересно! А какого именно вы хотите вывести человека: охотника, сторожа или ищейку? Или, может, декоративного человека?
      
       - Ха-ха-ха-ха, - громко засмеялся Эдисон Ксенофонтович. - Это очень интересно. Стоит, пожалуй, попробовать вывести декоративного человека. Нет, дорогой мой, вы меня неправильно поняли. Мы как раз в пределах одного вида хотим вывести разные породы людей для разных целей Вы сами можете припомнить, что в ваши времена делали культисты, волюнтаристы, коррупционисты и реформисты Ученых посылали перебирать картошку, кухарку заставляли управлять государством, работники БЕЗО норовили писать романы. Это было глупое антинаучное перераспределение кадров. А теперь все будет не так. Теперь мы для разных нужд будем выводить разные породы людей. Например, для промышленности и сельского хозяйства мы хотим вывести добросовестных рабочих и крестьян. Для этого мы берем и сочетаем передовиков производства. Те пары, которые вы только что видели, состоят сплошь из героев коммунистического труда, рационализаторов и изобретателей. Затем мы выводим людей со склонностью к военной службе, к спорту, ученых и управленческий аппарат.
      
       - Скажите, - заинтересовался я, а писателей вы тоже собираетесь выводить таким же образом?
      
       Натюрлих! - закричал он. - Но с писателями дело обстоит несколько сложнее. Дело в том, что писатели, как мы заметили, бывают обычно двух про тивоположных категорий. Иной обладает развитым художественным воображением, но весьма отстает в идейном развитии. Так вот, мы хотим создать такого писателя, который совмещал бы в себе художественный талант с высокой коммунистической идейностью. Поэтому мы скрещиваем не писателя с писательницей, а писателя с профессором марксизма.
      
       - Ну а о таком человеке, который сочетал бы в себе все выдающиеся качества, вы не думали?
      
       - Ax! - сказал профессор и с досады махнул рукой. - Не только думал, но даже достиг в этом деле очень больших успехов, хотя это было безумно трудно. Понимаете, такого человека прямым старым способом не сделать. Я много лет у разных выдающихся личностей, у гениев разных, у физиков, математиков, писателей, режиссеров, героев труда, лауреатов Нобелевской премии собирал генетический материал, сперму то есть. Я вытягивал из нее хромосому по хромосоме. Я делал из хромосом самые разные сочетания. Я потратил на это лет тридцать...
      
       - Тридцать! - Я посмотрел на его юное лицо недоверчи во.
      
       - Ну не тридцать. Меньше. Неважно. Важно другое. Я проводил опыт за опытом. Иногда кое-что получалось. Но не все. Иногда у меня рождались слепые, глухонемые, безрукие и безногие. У некоторых были одни способности зато других не было. Однажды я создал одного интеллектуала. Я сделал ему голову величиной с паровой котел. Я набил этот котел всеми знаниями, которые накопило человечество. Он говорил свободно на двенадцати языках, а читал буквально на всех.
      
       - Он, вероятно, стал великим ученым? - предположил я.
      
       - Да что вы! - Эдисон Ксенофонтович огорченно махнул рукой. - Он оказался обычным интеллектуалом. Голова большая, знаний много, а мысли не одной. Пришлось аннигилировать.
      
       - Что сделать? - переспросил я удивленно.
      
       - Я растворил его в серной кислоте, - сказал равнодушно профессор.
      
       - И не жалко было? - ужаснулся я.
      
       - Нет, не жалко. Природа таких и без меня создает в несметных количествах. Но в конце концов я своего добился. Мне удалось создать совершенно универ сального гения. Он был гений во всех областях.
      
       - Почему был? Вы его тоже аннигилировали?
      
       Эдисон Ксенофонтович не успел ответить, потому что как раз в это время за одной из дверей раздался жуткий нечеловеческий вопль.
      
       - Что это такое? - спросил я и недоуменно посмотрел на профессора.
      
       - Не обращайте внимания, - смущенно улыбнулся профессор и хотел повести меня дальше, но тут вопль повторился, и уже на такой высокой ноте, что оставить его без внимания было выше моих сил.
      
       - Слушайте, - сказал я, - что же это у вас такое происходит? По-моему, у вас там кого-то просто раздирают на части.
      
       - Да как же вы могли такое подумать! - развел руками ученый. - Ну, если вас мучает любопытство, давайте посмотрим, что там происходит на самом деле.
      
       С этими словами он толкнул ногой дверь, из-за которой доносились вопли.
      
       Кажется, мои ужасные подозрения немедленно подтвердились. Посреди светлой комнаты со стенами, покрытыми масляной краской, стоял деревянный столб, к которому веревками был прикручен немолодой голый человек с белым и дряблым телом. Возле человека стоял в белом халате гориллоподобный верзила с плетеной нагайкой да еще со свинцовым грузиком на конце.
      
       - Какой кошмар! - сказал я и посмотрел на профессора. - А вы говорите, что тут ничего особенного не происходит! Что вы делаете с этим несчастным?
      
       - В том-то и дело, что мы с ним ничего совершенно не делаем. Вот посмотрите сами. - С этими словами Эдисон Ксенофонтович выхватил у гориллы нагайку и замахнулся.
      
       - Ва-ай! - завопил привязанный. Не бейте меня! Я боюсь! Я отказываюсь от всех своих убеждений! Я признаю, что коммунизм является самым передовым и совершенным человеческим обществом!
      
       - Что же ты кричишь, ничтожество? - обратился к нему профессор. Что же ты так легко отказываешься от того, что тебе дорого! Посмотрите на него, повернулся он ко мне. Его спина чиста, на ней нет ни одного следа нагайки.
      
       - Я кричу потому, что боюсь боли, - рыдая, сказал привязанный Он повернул ко мне свое и скаженное страданиями лицо, и я узнал в нем того самого представителя западногерманской фирмы, который летел вместе со мной в надежде узнать, как будет работать в будущем советский газопровод Он тоже меня узнал и, дергая головой, стал умолять о заступничестве, пересыпая свою просьбу бессвязными уверениями в превосходстве коммунистической системы над всеми остальными.
      
       - Развяжите его и переведите в камеру отдыха! - приказал Эдисон и, когда несчастную жертву развязали и вывели, повернулся ко мне. - Вот видите, какой гнилой человеческий материал предоставляют ваши хваленые капиталисты.
      
       Причем сказал он это с таким упреком, что я невольно почувствовал себя ответственным за капиталистов и все их пороки, хотя я не помнил, чтобы я их когда-то хвалил.
      
       - А в чем, собственно, дело и при чем тут капиталисты? - спросил я, как будто оправдываясь.
      
       - Жалкие люди, - сказал профессор. - Ему только покажешь нагайку, он немедленно отрекается от всех своих убеждений.
      
       - Еще бы! - сказал я. - При виде нагайки как не отречься? Капиталист он или не капиталист, он же не железный. Ему, когда его бьют, больно.
      
       - Всем больно, - наставительно заметил профессор. - Однако есть такие, которые выдерживают. Да вот я вам сейчас покажу.
      
       С этими словами он толкнул дверь, которой эта комната была соединена с другой, точно такой же.
      
       Там тоже был столб. И на столбе тоже был человек. Но вид этого человека был поистине ужасен Вся его спина была исполосована ударами нагайки, но гораздо сильнее, чем виденная мною когда-то спина Зильберовича. Полосы от ударов вздулись, а некоторые и вовсе полопались. А кроме полос, на лопатках этого человека еще кровоточили две аккуратно вырезанные звезды.
      
       - О Гена! - закричал я. - Что же это за человек? И зачем вы над ним так издеваетесь?
      
       В это время человек повернулся ко мне, и в его опухшем от побоев лице с расквашенным носом я с большим трудом узнал юного террориста, своего попутчика по космоплану. Ничего не говоря, он посмотрел на меня, и тут же его поседевшая голова упала на плечо, он потерял сознание.
      
       - За что вы его так наказываете? - спросил я тихо.
      
       - Мы наказываем? - удивился профессор. - Как вы могли так подумать! Мы такими вещами не занимаемся. Мы не карательный орган, а научное учреждение. Мы испытываем твердость убеждений разных людей и экспериментальным путем доказали, что коммунисты вроде этого юноши проявляют недоступные другим стойкость и волю. Он от своих убеждений не отказался, не усомнился в них ни на секунду.
      
       - Ага! - сообразил я. - Это вы его, значит, так с научными целями. А вы не испытывали его как-нибудь каленым железом или расплавленным, допустим, свинцом?
      
       - Ну вот! - обрадовался профессор. - Я вижу, и в вас проснулся экспериментатор. Что ж, ваше предложение кажется мне весьма, так сказать, ценным. Пожалуй, вы правы. Сейчас я прикажу накалить какой-нибудь железный прут добела и воткнуть ему...
      
       - Эдисон Ксенофонтович! - закричал я. - Ради Гены, не надо этого делать! Не надо! Я пошутил, причем пошути л очень глупо.
      
       - Мы тут тоже, понимаете, думали, что бы еще с ним сделать, но фантазия как-то исчерпалась. А вы вот пришли, посмотрели свежим глазом и сразу внесли новую идею.
      
       - Слушайте, профессор, - сказал я взволнованно, - я вас очень прошу, оставьте этого человека в покое. Конечно, он за свою короткую жизнь успел сделать много плохого, но, как я вижу, он свои грехи уже полностью искупил. Зачем же подвергать его столь мучительной смерти?
      
       - Ну что вы! Что вы! - горячо возразил Эдисон Ксенофонтович. - Неужели вы думаете, что мы собираемся его убивать? Такой ценный экземпляр! Да мы его будем беречь как зеницу ока. Мы его сначала еще немножко проверим, а потом подлечим, откормим, будем брать у него генетический материал. Нам нужна такая порода. Дело в том, что люди наши измельчали, особенно молодежь, в которой наблюдаются признаки моральной неустойчивости и идейных шатаний... А вот когда мы извлечем из него достаточно генетического материала, тогда уж мы его...
      
       - Аннигилируете, - по дсказал я.
      
       - Да что вы заладили со своим аннигилированием! - с досадой сказал профессор. - Мы с ним поступим гуманно. Мы его усыпим, забальзамируем и выставим в музее как человека невиданной стойкости. Который вынес все до конца, но не издал ни стона, не попросил пощады, не предал свои идеалы, а погиб, но остался верен своим убеждениям.
      
       Я увидел, что на глазах профессора блеснула скупая мужская слеза.
      
       - А что же вы сделаете с капиталистом? - спросил я. - Уж его то вы, конечно, аннигилируете.
      
       - Не аннигилируем, а утилизируем, переработаем и в виде вторичного продукта отправим на его родину. Если это добро им нужно, пусть получают.
      
       СУПИК
      
       Я передал наш диалог с Эдисоном Ксенофонтовичем как длившийся беспрерывно и на одном месте. На самом деле, пока он продолжался, юного террориста по моей настойчивой просьбе сняли со столба, завернули в простыни и унесли. А мы с профессором покинули лабораторию и приблизились к его кабинету, который, впрочем, тоже оказалс я отдельной лабораторией, охранявшейся снаружи целым взводом автоматчиков БЕЗО.
      
       Внутри же никого не было, если не считать некого странного существа, которое у раковины мыло и протирало разные колбочки и пробирки.
      
       Существо это, не имевшее на себе ничего, кроме подобия набедренной повязки, было, пожалуй, женского пола, о чем свидетельствовали его вялые груди, но в то же время для женщины оно было каким-то слишком уж бесформенным и безвозрастным.
      
       Работая медленно и вяло, существо не обратило на нас никакого внимания и продолжало свою деятельность, заунывно напевая старую песенку: "Молода я, молода, да плохо одета. Никто замуж не берет девушку за это".
      
       - Ну что, Супик, - спросил профессор, - все вымыл и протер?
      
       - Да, - сказало существо, - все сделал.
      
       - Willst du schlafen (15)? - спросил профессор по-немецки.
      
       - Ja (16), - ответило существо, нисколько не удивляясь.
      
       - What else would you like to do (17)? Nothing (18).
      
       - He хочешь немножко побегать или че го-нибудь почитать? - спросил Эдисон Ксенофонтович.
      
       - Нет, не хочу, - ответило существо. - Только спать.
      
       - Ну пойди поспи, - разрешил профессор, и существо, кинув полотенце в угол, немедленно вышло.
      
       - Что это у этой тети какое-то странное имя - Супик? - спросил я.
      
       Профессор охотно ответил, что Супик - это ласкательное от полного имени Супер. И это не женщина, не мужчина, но и не гермафродит.
      
       - А кто же? - спросил я.
      
       - Это отредактированный супермен, - сказал профессор.
      
       Я, конечно, не понял. Тогда он выдвинул ящик своего письменного стола, порылся там и извлек фотографию. Это была фотография мощного голого мужчины, который, вероятно, много занимался культуризмом. Мышцы распирали кожу, и вообще во всем облике мужчины чувствовалась большая сила и большой запас жизненной энергии.
      
       - Узнаете? - спросил профессор.
      
       - Нет, - сказал я решительно. - Не узнаю.
      
       - Это Супик до редактуры.
      
       С грустной улыбкой он рассказал мне печальнейшую историю. Су пик был первым настоящим успехом профессора на пути создания универсального человека. Это был идеально сложенный и гармонически развитый человек. Он одинаково хорошо был приспособлен и к физическому, и к интеллектуальному труду. Он в уме моментально производил самые сложные математические вычисления. Он писал потрясающие стихи и сочинял гениальную музыку, а его картины были немедленно раскуплены лучшими музеями Третьего Кольца. Он показывал чудеса в спорте, выжимал штангу в четыреста килограммов, стометровку пробегал за 8,8 секунды и на ринге легко побеждал всех мировых тяжеловесов, правда, только по очкам. При всех своих достоинствах он обладал лишь одним недостатком - был слишком добр. И поэтому, отбивая удары, только слегка касался противника, боясь причинить ему боль.
      
       - Ну и что же случилось с вашим добрейшим Супиком? - спросил я, крайне заинтригованный.
      
       Профессору явно не хотелось рассказывать, но раз уж начал, так начал.
      
       Всякие научные и иные достижения в Москорепе могут быть призна ны только после утверждения их Редакционной Комиссией, которой Эдисон Ксенофонтович и предъявил свое создание.
      
       Супик вышел перед ними, поднял штангу с рекордным весом, отремонтировал поломанные часы одного из членов комиссии, выбил из пистолета сто очков из ста возможных, доказал теорему Гаусса, сыграл на рояле "Аппассионату" Бетховена, прочел по-древнегречески отрывок из "Илиады" и по-немецки весь текст Коммунистического Манифеста. А собственным стихам Супика члены Комиссии, все, кроме председателя, аплодировали стоя.
      
       - А председатель? - спросил я.
      
       Оказывается, председатель в это время спал. Он даже не слышал, когда остальные члены Комиссии поздравляли Эдисона Ксенофонтовича и его создание. Они щупали Супика, щекотали, хлопали по плечу, задавали ему "на засыпку" самые каверзные вопросы, он, разумеется, отвечал на них без запинки и без ошибок.
      
       Потом началось обсуждение. Кто-то сказал, что Супик выглядит почти идеально, но уши слишком оттопырены и хорошо бы их слегка подогнуть. Были замечания по поводу формы носа и разреза глаз. Один из членов комиссии, узнав, что Супик потребляет много пищи, предложил сделать ему операцию и урезать желудок. В это время как раз председатель проснулся и обратил внимание, что наружные органы Супика слишком уж выделяются.
      
       - А это вафем? - спросил он.
      
       Эдисон Ксенофонтович растерялся, стал объяснять, что, мол, как же, это, ясное дело, для продолжения рода.
      
       - А зафем его продолвать? - сказал председатель. - Не надо. Пуфть один будет. Только он долвен быть прилифный, фтоб его детям мовно было покавывать.
      
       - И вы не возражали? - спросил я, потрясенный.
      
       - Еще как возражал! Я писал жалобы, объяснения, собирал подписи наших ученых, обивал пороги разных инстанций, в конце концов связался лично с Гениалиссимусом.
      
       - И он не захотел вам помочь?
      
       - Видите ли, - сказал Эдисон Ксенофонтович, - Гениалиссимус обладает огромной властью, но, когда дело доходит до Редакционной Комиссии, тут даже и он почти бессилен. Он сделал все , что мог, а потом позвонил мне и сказал, что надо уступить им хотя бы немного. Уступить малое, чтобы сохранить основное. У меня не было выхода...
      
       - И вы кастрировали своего несчастного Супика? - спросил я в ужасе.
      
       - Ну да, - грустно кивнул профессор. - Именно кастрировал. Ну что вам сказать? Конечно, в нем что-то осталось. Он такой добросовестный. И посуду моет, и полы подметает, и белье стирает. А все остальное ушло. Но зато умеет петь женским голосом.
      
       ЭЛИКСИР
      
       - Надо же, куда я попал! - думал я, разглядывая профессорскую лабораторию. Что за странное заведение в котором с человеком обращаются как с какой-нибудь мухой. Сначала с ним вытворяют разные опыты, а потом аннигилируют, бальзамируют, утилизируют и кастрируют.
      
       Лаборатория выглядела довольно, я бы сказал, обыкновенно. В углу скромный письменный стол. Над ним на стене большой портрет Гениалиссимуса в полной форме и во всех орденах. Сбоку висела, показавшаяся мне довольно странной, фотография Два престаре лых алкаша чокаются пластмассовыми стаканами.
      
       Само оборудование лаборатории меня поначалу, правду сказать, особенно не заинтересовало. Помню, там был какой-то большой сосуд из нержавеющей стали. В нем что-то, видимо, кипятилось. Из сосуда выходило множество каких-то разноцветных стеклянных трубок, соединенных с различного рода змеевиками. Было много приборов, показывающих температуру, давление и еще что-то. В конце концов вся эта система раздваивалась, и каждая половина заканчивалась одной трубкой и пластмассовым стаканчиком, то есть всего стаканчиков было два.
      
       Этикетка на одном из них изображала розу, на другой были нарисованы череп с костями.
      
       Бесцветная жидкость медленно, очень медленно капала в оба стаканчика.
      
       Рассматривая все это, я чувствовал, что профессор, стоя чуть позади, внимательно за мной наблюдает.
      
       - Интересант? - услышал я его голос.
      
       - Ну так, - сказал я. - Любопытно. Что-то вроде самогонного аппарата.
      
       Кажется, я его очень насмешил своим суждением . Он так смеялся, что весь покраснел, а на глазах у него выступили слезы.
      
       - Да-да, - сказал он, смахивая слезу. - Это и есть самогонный аппарат. Это идеальный самогонный аппарат. Только гонит он не самогон, а что?
      
       Мне ничего не осталось делать, как пожать плечами.
      
       - Не можете догадаться? - радостно сказал он и хлопнул в ладоши. - Не можете? Сдаетесь?
      
       - Сдаюсь, - сказал я.
      
       - Ну так вот, - сказал он торжественно возбужденный. - Вы видите то, что до вас видели только два человека я и еще один, и этот один был не кто иной, как сам Гениалиссимус. Это он перед последним отлетом в космос посетил мою лабораторию и стоял на том же самом месте, где сейчас стоите вы.
      
       - Неужели лично Гениалиссимус? - переспросил я и отступил на шаг в сторону.
      
       - Да, именно он, именно лично. И знаете почему? Потому что я сделал самое величайшее в истории человечества открытие. Я изобрел... Впрочем, смотрите. Вы видите эту ранку на моем пальце? Это я сегодня порезался разбитой пробиркой. А т еперь смотрите, я беру одну только каплю моего самогона, смазываю ранку, и вот, видите, она вся затянулась, исчезла. Теперь-то вы понимаете, что это такое?
      
       - Эликсир жизни! - закричал я, пронзенный догадкой.
      
       - Вот именно, эликсир жизни! - хлопнул меня по спине профессор. - Или, как я его назвал, НБГ - Напиток Бессмертия Гениалиссимуса.
      
       Я так ошалел от того, что услышал, что больше уже не воспринимал никаких объяснений и, по сути дела, даже ничего не запомнил. Помню только, что профессор говорил мне, будто в организме человека есть какие-то два вида то ли какой-то жидкости, то ли чего-то еще, что он условно называл плазмой жизни и плазмой смерти. И что будто бы эти две плазмы между собой перемешаны и находятся в постоянной борьбе, причем плазма смерти постепенно плазму жизни одолевает. И вот главное было не только открыть, но и разделить эти плазмы, чего он, профессор, в конце концов и достиг.
      
       Прочтя мне эту небольшую лекцию, он схватил стаканчик с розой и спросил, хочу ли я это поп робовать.
      
       Хотел бы я посмотреть на того, кто откажется. Но, вкусив этого зелья, я понял, что лучше умру прямо на месте, чем буду продлевать свою жизнь таким способом.
      
       - Не нравится? - спросил он озабоченно. - Вкус, прямо скажем, не очень. Но для вечной жизни можно выпить и не такое.
      
       У меня по этому поводу было другое мнение, но из вежливости я промолчал.
      
       - А теперь, - сказал он торжествующе, - посмотрите на эту фотографию и подумайте, кто запечатлен.
      
       Я еще раз посмотрел на фотографию со стариками. Один из них показался мне похожим на Гениалиссимуса. Разница между висевшим тут же официальным портретом и лицом, изображенным на карточке, была огромной, но меня уже ничто не удивляло. А этот дряхлый и абсолютно лысый старикан с проваленным ртом... Я перевел взгляд на Эдисона Ксенофонтовича.
      
       - Ну да, - сказал я, - да. Некоторое сходство есть. Правда, очень отдаленное.
      
       - Ну, если вы догадались, - усмехнулся профессор, - тогда вглядитесь в меня внимательно, не найдете ли вы во мне сходства еще с кем-нибудь?
      
       - Эдик, - сказал я, узнав в нем того молодого биолога, с которым меня лет примерно восемьдесят тому назад в Доме журналиста познакомил Лешка Букашев. - Это ты?
      
       - Это я, - сказал Эдик.
      
       - Врешь, собака! - закричал я на предварительном языке.
      
       - Гад буду, - на том же языке, улыбаясь, ответил Эдик.
      
       Я все же не мог поверить. Я обошел вокруг него, посмотрел на него анфас и в профиль. Я даже пощупал его, но какие-то сомнения все-таки оставались.
      
       - Скажи, - спросил я неуверенно, - а Гениалиссимус - это...
      
       - Ну конечно, - кивнул он печально, как бы признаваясь в том, что должно было бы оставаться в тайне. - Разве ты сам не догадался?
      
       - Мне не надо было догадываться, - сказал я. - Эта истина лежала прямо передо мной. Но мне не хватило воображения, чтобы ее принять.
      
       - Вот в том-то и дело! - сказал он с таким видом, как будто я подтвердил какую- то выношенную им мысль. - В том-то и дело, что мы до сих пор не доверяем наш ему воображению. Мы не понимаем своего совершенства, и нам кажется, что есть какая- то объективная картина мира, которая никак не зависит от того, как мы на нее смотрим.
      
       - Эдик, - остановил я его, - не надо мне это рассказывать. Первичное вторично, вторичное первично, я это уже слышал.
      
       - Ты слышал, но ты этому не веришь по недостатку воображения. Ты знаешь, я, между прочим, кроме всего, изучал всяких сумасшедших, страдающих разными галлюцинациями. И я пришел к выводу, что никаких галлюцинаций не бывает. Просто галлюцинирующий видит то, чего мы не видим, а мы видим то, что не видно ему.
      
       - Значит, если я, скажем, допился до белой горячки и мне видятся черти, они существуют реально?
      
       - Конечно, - кивнул Эдик. - В твоем мире они существуют реально, а в моем, пока я трезв...
      
       - Кстати, - перебил я его, - быть все время трезвым ужасно скучно. У тебя в твоем хозяйстве, наверное, есть что-нибудь такое, чем промывают пробирки там или колбы.
      
       Эдик посмотрел на меня, подумал...
      
       - Вообще-то я спиртного не потребляю, - сказал он раздумчиво, - но по такому случаю... У меня дома, наверно, что-нибудь найдется.
      
       У ЭДИКА
      
       Очевидно, у Эдика потребности были выше даже, чем у маршала Взрослого. Он жил неподалеку от своей лаборатории в большой квартире с окнами, выходящими на подземную улицу. Квартира была тщательно убрана, но чувствовалось, что здесь живет холостяк. В одной из его комнат размещалась довольно значительная библиотека, состоявшая не только из научных изданий, но и из прекрасной коллекции предварительной литературы от Пушкина до Карнавалова. И моя книга, вот эта самая, там тоже была. И пили мы там не что-нибудь, а настоящий французский коньяк разлива 2016 года. Причем, когда выдули первую бутылку, он извлек и вторую.
      
       Мы сидели, не зажигая огня, но там, за окном, был какой-то фонарь. Слабый свет его, вливаясь в комнату, помогал разглядеть угол стола, бутылку, а горбоносый профиль моего собеседника казался черным и плоским, как бы вырезанным и з картона.
      
       Мы продолжали говорить о замысле, вымысле и силе воображения, и Эдик меня своими рассуждениями так запутал, что я уже сам не видел разницы между реальностью действительной и воображенной.
      
       Насколько я помню, его рассуждения сводились вот примерно к чему. Наш мир сам по себе есть плод Высшего Замысла. Бог замыслил этот мир, населил его нами и рассчитывал, что мы будем жить в соответствии с Замыслом. Но он не наделил нас способностью к пониманию Замысла, и мы стали вести себя не по-задуманному, а как попало и даже вышли из-под контроля. То же самое происходит с писателем. Он создает воображаемый мир, населяет его своими героями, ждет от них определенных поступков, и они начинают вытворять черт-те что и в конце концов искажают то, что было задумано.
      
       Я уже отвык от спиртного, захмелел довольно быстро, и, может быть, поэтому, все, что он говорил, казалось мне исключительно мудрым.
      
       - Точно, - сказал я радостно. - Ты очень правильно говоришь Именно так со мной и бывает. Я задумы ваю одно, а потом получается совершенно другое.
      
       - Вот именно, - сказал Эдик. - Так же получилось и с нашим несчастным Гениалиссимусом. У него тоже был свой замысел. Он, когда вместе со своими рассерженными генералами пришел к власти, хотел установить здесь новый порядок. Стал бороться с коррупцией, бюрократизмом, выступать против неравенства. И самое главное, расставив этих самых генералов на все ключевые места, ввел принцип постоянной сменяемости и омоложения кадров. Генералы, пока не захватили власть, были с его программой согласны. Но когда захватили, их собственные замыслы стали меняться. Они хотели на своих местах сидеть вечно. А Гениалиссимус этого еще не понял и требовал от них работы, дисциплины, отчетов перед народом. А потом решил ввести еще и принцип равенства: от каждого по способности, всем - поровну.
      
       - Ах вот оно что! - сказал я, сразу все уловив. - И его окружение не могло этого перенести?
      
       - Ну вот! - Эдик почему-то вдруг разозлился и хлопнул себя по колену. - Я не понимаю, почему ты считаешь себя писателем, если ты мыслишь так примитивно. То, что привилегированные никогда не хотят отказываться от своих привилегий, это каждому дураку ясно. Для этого вовсе не надо проникать глубоко в человеческую психологию. На самом деле не только окружение Гениалиссимуса, а все общество в целом было раздражено его нововведениями. Дело в том, что принцип неравенства создает почву для самодовольства во всех слоях. Верхние довольны тем, что они получают больше средних, средние - тем, что получают больше нижних...
      
       - А чем же довольны нижние? - спросил я.
      
       - Ты разве не встречал людей, которые упиваются тем, что они находятся в самом низу? Они всегда могут оправдывать свое неудачничество несправедливым устройством общества, своей исключительной честностью, скромностью и вообще необыкновенностью. Короче говоря, Гениалиссимус посягнул на святая святых общества. Занимая недоступное положение, он сильно продвинулся в своих начинаниях, но вызывал все большее и большее недовольство. Особенно , конечно, в среде бывших рассерженных генералов. И самым рассерженным из них был его ближайший друг-заместитель председателя Верховного Пятиугольника и председатель Редакционной Комиссии.
      
       - Горизонт Тимофеевич? - спросил я.
      
       - Именно он, - кивнул Эдик. - Он, конечно, не смог свергнуть Гениалиссимуса, потому что тот уже стал символом, объектом всеобщего поклонения, священной коровой, но было найдено более хитрое решение. Однажды, когда Гениалиссимус отправился с очередной инспекцией в космос, они решили его оттуда не возвращать. Пусть он там летает, мы будем на него молиться, ставить ему памятники, награждать его орденами, слать ему всякие приветствия и рапорты, а здесь, на Земле, будем распоряжаться по-своему.
      
       - Стоп! - остановил я его. - Ты мне сказки не рассказывай. Никакого Гениалиссимуса на самом деле не существует, потому что я лично его просто выдумал. Понимаешь, просто выдумал.
      
       - Возможно, - пожал плечами профессор. - Но это ничего не меняет, потому что вся существующая реа льность есть плод чьей-то выдумки. Выдумка рождается из ничего, а затем воплощается в жизнь и проявляет стремление к саморазвитию. Но если уж ты все это выдумал, то твой сюжет самое время поправить. Сим твой должен исчезнуть. Навсегда. Аннигилируй его любым способом. А потом можно аннигилировать и Горизонта. А Гениалиссимуса надо спустить на Землю. Он нам с тобой очень нужен.
      
       - Нам с тобой? А какие у нас с тобой могут быть общие интересы?
      
       - Сейчас объясню. Видишь ли, здесь Верховный Пятиугольник и Редакционная Комиссия состоят из кретинов и маразматиков, которым я не могу доверить мое изобретение. Но если ты спустишь Гениалиссимуса, мы втроем сможем употребить эликсир самым действенным способом. С его помощью мы овладеем миром и установим на земле новый порядок.
      
       - Не понимаю, - сказал я.
      
       - Сейчас объясню. Дело в том, что многие люди нарушают законы и установленные правила поведения, потому что каждый из них думает, что он, собственно говоря, не так уж много теряет. Такой человек ду мает: что бы я ни сделал, что бы со мной ни сделали, я все равно умру. Сознание неизбежности смерти делает некоторых людей бесстрашными и даже отчаянными. А с эликсиром все будет иначе. По существу, мы даже можем отменить многие наказания, включая тюрьму и смертную казнь. Зачем? Мы просто будем распределять эликсир строго в соответствии с поведением. Ведешь себя хорошо - получи месячную порцию. Следующий месяц будешь вести хорошо, еще получишь. А вот с теми, кто будет проявлять непослушание, тех мы будем эликсира лишать. Некоторых на время, некоторых навсегда. И вот ты себе представляешь, все люди, большинство тех, которые вели и ведут себя хорошо, ходят молодые, крепкие, краснощекие. А те, которые отказались следовать примеру большинства, стареют, болеют, теряют волосы и зубы...
      
       - Но это же ужасно! - вскричал я. - Это же хуже смертной казни! Это даже хуже того, что ты сделал с тем несчастным террористом. Кстати, насчет террориста... Слушай, ты не мог бы потратить немного этою своего эликсира и смазать ему раны, чтоб затянулись?
      
       Профессор посмотрел на меня недоуменно.
      
       - Как это, чтоб затянулись? Он мне как раз и нужен именно с этими ранами. Надо, чтобы все видели, как он страдал и что выдержал. И вообще я не понимаю, как ты можешь ко мне обращаться с подобными просьбами. Тебя разве в прошлом не отучили от абстрактного гуманизма?
      
       Я смутился. Конечно, меня отучали, и иногда даже очень сильно. И, говоря фигурально, сердце мое сильно, в общем-то, зачерствело. Но когда я напьюсь, мне становятся почему-то всех жалко. Даже каких-нибудь змей, скорпионов и террористов. Даже самых отвратительных тварей жалко, и все, и ничего не могу с собою поделать.
      
       - Ну и дурак, - сказал Эдик. - Жалость есть глупое и бесполезное чувство. И жалельщики - это самые вредные люди. Они всегда мешали всему самому передовому. Мы им, кстати, тоже никакого эликсира давать не будем.
      
       - Ага! - поймал я его на слове. - Значит, и меня тоже ждет такая же участь. Я тебе вычеркну Симыча, а ты меня лишишь эликсира и будешь смотреть, как я старею, седею, теряю зубы...
      
       - Ну что ты! - решительно возразил Эдик. - Зачем же ты так обо мне думаешь? Ты будешь жить вечно, но я тебя сделаю бесчувственным. Я знаю, как это делать. Одна маленькая операция, и ты станешь как истукан. На твоих глазах можно будет кого угодно резать на куски. Пусть он будет корчиться в муках, плакать и стенать, твоей души это никак не затронет. Ты будешь спокойно поглощать пищу, пить вино, наслаждаться светом солнца, ароматом цветов и женскими ласками.
      
       - Ну как же, - спросил я, - неужели, видя, что кого-то бьют, я не буду страдать вместе с ним?
      
       - Пусть страдает только тот, кого бьют, - спокойно ответил Эдик. - Зачем же страдать кому-то еще?
      
       Я бы соврал, сказав, что обещание Эдика меня не смутило. Это чувство жалости или сострадания, или черт его знает, как его называть, мне давно надоело. Оно мне портило всю мою жизнь, мешало моей карьере и лишало меня аппетита. Зачем оно мне нужно, если оно не приносит мне ничего, кроме вред а?
      
       Я обещал профессору подумать над его предложением. То есть мне так кажется, что я обещал, хотя на самом деле я теперь уже даже не уверен, что такой разговор состоялся на самом деле, а не приснился мне и не прибредился. А если этот разговор, как и все остальное, я просто вообразил, то почему же силой воображения я не могу закончить свои приключения и вернуться к себе в Штокдорф?
      
       Я даже попробовал это сделать. Закрыл глаза, напряг все свое воображение, по- моему, даже впал в какое-то такое трансцендентальное состояние. А если этот разговор, как и все остальное, я вижу: нет, я не в Штокдорфе. Но и не у профессора, а в своем гостиничном номере. Искрины нет. А возле кровати валяются листки текста, выдранного из книги. Я подобрал их и стал читать. И текст мне показался знакомым, как будто я его читал уже раньше, а может быть, даже писал.
      
       На полях, между прочим, я увидел много пометок, сделанных разноцветными карандашами. Пометки были в основном негативного свойства и довольно однообразны. Гд е-то было написано: "Нехорошо!" или "Ну это уж слишком!!!" (так прямо там три восклицательных знака и было). Я стал эти листочки просматривать, зачитался и стал думать, может, где-то чего-то и слишком, но чего уж тут нехорошего? Наоборот, очень даже неплохо!
      
       УНЫЛАЯ ПОРА
      
       Степанида прожила в Отрадном больше двадцати лет. Все эти годы она аккуратно записывала свои наблюдения над жизнью в имении, называя хозяина имения или Батюшка, или просто Он с большой буквы. Но записи со временем становятся короче, однообразнее и унылее. Иногда даже прорываются жалобы, что ее лучшие годы потрачены зря, и намеки на то, что хотелось бы когда-то возвратиться домой.
      
       Одно сообщение и вовсе лаконично: "Ничего нового, кроме того, что мы все стареем".
      
       Все эти годы изо дня в день Батюшка неуклонно следует раз заведенному распорядку: подъем, молитва, пробежка вокруг озера, завтрак, работа, выездка на Глаголе, а затем опять работа, работа с короткими перерывами на обед и отдых и только к вечеру, как всегда, заучивание новых слов из Даля и перед самым сном "Хорошо темперированный клавир".
      
       И никаких развлечений. Гляделку Он сам не смотрит и не любит, когда в нее смотрят другие. Степанида жалуется, что даже еженедельную серию "Даллас" они с Томом смотрят тайком, приглушив звук до предела.
      
       Был только один (впрочем, довольно долгий) период оживления и надежд в Отрадном. Это когда московские вожди начали качуриться один за другим. В этот период Он сам вечерами выходил к гляделке, с удовольствием смотрел похороны, внимательно слушал все сообщения и комментарии по поводу кремлевских перемен и интриг, иногда толкая локтем в бок Зильберовича:
      
       - О чем они говорят?
      
       Сам Он в местном языке был не силен.
      
       В эти дни Он оживал, меньше тратил времени на валяние глыб, больше внимания уделял выездке Глагола, часто шутил, и даже Его сексуальная активность в эти дни возрастала.
      
       Но все кончалось одним и тем же. Закопав одного старика, заглотчики ставили на его место другого, еще старее, и все ш ло своим чередом.
      
       Последний всплеск надежды был у Батюшки, когда на смену немощным старикам пришел наконец вождь молодой и здоровый, с двумя высшими образованиями. Комментаторы по гляделке наперебой нового восхваляли, что умный и остроумный, костюмы заказывает только в фирме "Диор", читает в подлиннике Вольтера и тайком в церковь ходит. Этому-то вождю направил Батюшка секретное послание с указанием коммунистическую партию распустить и восстановить в России традиционную для нее монархическую форму правления.
      
       Ответа он не получил, и вскоре стало ясно, что журналисты нового вождя сильно перехвалили. Костюмы от Диора он носит, но в церковь ходит навряд ли, а в подлиннике читает исключительно Ленина.
      
       Убедившись в этом, велел Батюшка выкинуть гляделку в мусор, перестал даже спрашивать, что там, в Москве деется и вернулся к неизбывному своему труду.
      
       С этого периода замечает Степанида в настроениях Батюшки перелом. Он и дальше громоздил свои глыбы, но все с большим трудом и с меньшим желан ием. Да и память стала слабеть, и с заучиванием пословиц дело шло все хуже и туже: шесть новых пословиц выучит, восемь старых забудет. Иногда к случаю хочется какую-нибудь пословицу ввернуть, наморщит лоб, пальцами щелкает, ан нет, не припоминается. Хорошо еще, если есть Зильберович поблизости, а без Зильберовича беда, да и только.
      
       На коня Батюшка взбирался все реже, а потом эти репетиции вовсе сошли на нет, и совсем скучно стало в Отрадном.
      
       Мне было больно и грустно читать донесения Степаниды, что Батюшка, теряя веру в свое предназначение, стал попивать (все чаще выгребала она из Его кабинета бутылки из-под виски и содовой). И вдруг такое письмо.
      
       ПРОПАЖА
      
       "Катюшка, родненькая!
       Пишу тебе в ужасном смятении. У нас происходит черт-те чего. Сегодня утром я проснулась чуть позже обыкновенного, и, смотрю, Тома со мной уже нет. Я подумала: ушел на конюшню. Ну ладно. Встала, прибралась, пошла клинить к Нему. Тем более, что время было, когда Он бегает. Гляжу: в спальне в се застелено, как будто и не ложились, а кабинет тоже убран. На столах ни одной бумажки, не считая какого-то медицинского журнала. До завтрака время было еще много, я пошла на конюшню, спросить у Тома, не знает ли он, не случилось ли чего. Но в конюшне Тома не было. Я бы не удивилась, но там не было не только Тома, но и Глагола. Пошла искать еврейчика, у него дверь заперта, а во дворе его тоже не видно. Ну я все еще ничего такого не думала, думала, может, они все вместе поехали, допустим, к ветеринары. Хотя все было как-то чудно, поскольку ветеринар южели (19) к нам приезжает сам, а если надо, то Том с еврейчиком сами могли управиться. Он такими делами не занимается.
      
       Но я все равно ничего такого не подумала, а подумала, только когда пришла на брекфаст (20). Когда я туда пришла, там уже сидят Жанета Григорьевна с мамашей, и обое заплаканные. Я спрашиваю, чего случилось? Говорят, ничего. Спрашиваю, где же Батюшка? Говорят, его больше нет и не будет. Умер, что ли? Смотрю, Клеопатра Казимировна как-то так дергается, отводит глаза в сторону и ничего не говорит, а Жанета Григорьевна говорит: умер. Я спросила про Тома и про еврейчика, куды они делись? Может, в морг Его повезли? На лошади? Клеопатра Казимировна обратно молчит, а Жанета Григорьевна говорит: "Тома и Леопольда Григорьевича тоже больше нету". - "Тоже, - спрашиваю, - умерли?" - "Тоже, - говорит, - умерли".
      
       Ты себе представляешь, как я на такие слова должна реагировать и что говорить? Спрашиваю, где же находятся ихние трупы? Ничего, говорит, не спрашивай, не твое дело. Я говорю, как же это не мое дело. Это где ваш труп находится - не мое дело, а где мой труп находится, моего Тома, - это очень даже мое дело. Они ничего не отвечают, а я тоже не знаю, чего делать, то ли полицию вызвать, то ли не стоит. Если, Катюшка, это твоих рук дело, то надо было меня поставить в известность, поскольку я совсем не знаю, как быть. Жду дальнейших инструкций..."
      
       Последняя фраза выдает Степаниду с головой, она могла быть написана только в состоянии крайней спе шки и волнения.
      
       Видимо, ожидаемые инструкции Степанида получила, потому что в следующем письме она, уже и вовсе плохо подделываясь под простонародный стиль, сообщает, что последние дни перед исчезновением Батюшка ходил очень задумчивый. Много раз вызывал к себе еврейчика и Тома и, запершись в своем кабинете, подолгу с ними беседовал. Том тоже эти дни ходил сам не свой, но на вопросы Степаниды отвечал что-то невразумительное (хотя, пишет она в скобках, уж мне-то должен был все сказать).
      
       Однажды, за несколько дней до исчезновения, Степанида, заметив, что у Батюшки свет горит необычно поздно, подкралась к его открытому окну и слышала, что он говорил по-русски с каким-то человеком, которого он называл "мистер Ривкин". Она слышала только часть разговора, который показался ей в высшей степени странным, хотя только потом она догадалась, что имелось в виду.
      
       Я не понимаю, в чем заковыка, - говорил будто бы Сим Симыч с необычайной для него возбужденностью. - Масса лошади превышает человеческую, но надо же понимать и то, что лошадь все-таки находится на более примитивной стадии развития и организм ее гораздо проще нашего...
      
       Стеша стала догадываться о предмете разговора, только когда, уже после исчезновения Батюшки, нашла на его столе ксерокопию статьи из научно-популярного журнала "Медикал ревью". Многие строки статьи были подчеркнуты, и на полях имелись пометки, сделанные Батюшкиной рукой. В статье сообщалось об опытах гарвардского профессора доктора Доналда Ривкина по охлаждению организмов высших млекопитающих. Там говорилось, что, как показали эти опыты, уже сейчас существует достаточно надежная методика охлаждения организмов, которые в состоянии анабиоза могут находиться сколько угодно времени (практически вечно). Говорилось и о первых опытах не только на обезьянах, но и на живых людях, которые, будучи безнадежно больны (обычно раком), согласились подвергнуться замораживанию в надежде дождаться в замороженном виде действенных средств от своей болезни.
      
       Тут же была еще одна копия. Но не статьи, а телефонного счета за междугородний разговор, который Степанида подслушала. Этот разговор продолжался четыре с половиной часа, стоил безумных денег и, учитывая то, что Батюшка деньгами зря не сорил, был, вероятно, для него очень важен.
      
       На этом, как сказано в книге, сообщения Степаниды прерываются. Приложенная к ним справка сухо сообщает, что, выполнив боевое задание. Герой Советского Союза майор КГБ Степанида Макаровна Зуева-Джонсон вернулась на Родину, но по дороге из аэропорта в Москву погибла в автомобильной аварии.
      
       Дело на этом, однако, не кончилось. Я читал сообщения по крайней мере десятка агентов, которым было поручено выяснить, что же все-таки произошло с Карнаваловым и куда он делся. Некоторые агенты честно сообщали, что выяснить ничего не удалось. Другие передавали какие-то нелепые слухи. И только от одного пришла наконец вразумительная информация о том, что в клинике профессора Ривкина состоялся недавно очень громоздкий и сложный эксперимент по одновременному охлаждению трех человеческих организмов и одной лошади.
      
       И дальше уже совсем что-то невообразимое:
      
       "С. С. Карнавалов, два его телохранителя и конь Глагол в состоянии анабиоза доставлены в Женеву и помещены на неограниченное хранение в один из сейфов Швейцарского банка".
      
       - И вот там, в сейфе, - сказал мне при следующей встрече Дзержин Гаврилович, - он лежит по сей день и ждет своего часа. Он ждет, когда коммунистическая власть рухнет и он, размороженный, въедет сюда на белом коне.
      
       - Да, - сказал я пессимистически. - Это такой человек, что от него можно ожидать чего угодно. Но я уверен, что славные наши коммунистические разведчики совместно, конечно, со славными агентами ЦРУ уже выяснили, в каком именно сейфе хранится этот самозванец.
      
       - Ну что ты! - не уловив моего намека, горько усмехнулся Дзержин Гаврилович. - Если б мы знали, где он, мы бы в твоей помощи не нуждались.
      
       ТВОРЧЕСКИЙ ПЯТИУГОЛЬНИК
      
       - Внеочередное заседание творческого Пятиугольника объявляю открытым, - будничным голосом сказал Смерчев и вопросительно посмотрел на сидевшего рядом с ним Берия Ильича. Тот, положив подбородок на кулаки, смотрел куда-то мимо моего левого уха, своим видом показывая, что он здесь присутствует как посторонний и вмешиваться в работу Пятиугольника вовсе не собирается.
      
       - Заседание наше - сугубо секретное, - продолжил Смерчев. - Никаких записей никому, кроме стенографистки, вести нельзя. - При этом он многозначительно посмотрел на меня, а я показал ему свои пустые руки и похлопал себя по груди, показывая, что у меня того, чем и на чем пишут, нет ни в руках, ни на столе, ни за пазухой. - Членам Пятиугольника это известно, а кому неизвестно, - Смерчев опять посмотрел на меня, - предупреждаю, что проблемы, обсуждаемые Пятиугольником, никакому разглашению вне этих стен не подлежат.
      
       - Вместе со мной и маршалом, - заметил я, - у вас получается не пяти-, а семиугольник.
      
       Мне мое замечание показалось остроумным, и я сам засмеялся. Члены Пятиугольника при этих моих словах напряженно переглянулись. Маршал по-прежнему демонстрировал невозмутимость, а Коммуний Иванович, быстро глянув на маршала, изобразил что-то вроде улыбки, дающей понять, что мое игривое настроение неуместно и серьезности данного момента не соответствует.
      
       Я смутился, - съежился и исподволь стал рассматривать членов Пятиугольника. Они располагались так. Смерчев сидел за своим столом справа от маршала. К торцу того же стола пристроилась Искра с карандашом и блокнотом (именно она вела стенограмму). Иногда я пытался встретиться с ней взглядом, но она держалась отчужденно и в мою сторону не смотрела. Остальные члены Пятиугольника: Пропаганда Парамоновна, Дзержин Гаврилович и отец Звездоний - расположились за столом для совещаний. Я сидел через несколько стульев от Звездония, ближе к другому концу стола.
      
       - Я думаю, - продолжал Смерчев, - мы будем вести наше заседание без лишних формальностей, по существу. Должен сразу заметить, что у нас с нашим Классиком отношения складываются не сразу, приходится прео долевать некоторые трудности. Я лично объясняю это наше взаимонепонимание тем, что мы воспитывались и росли в разных социальных условиях. Мы этот фактор учитываем и проявляем много терпения и гуманизма. Мы встретили нашего гостя очень приветливо, поселили его: в лучшей гостинице, ввели в категорию повышенных потребностей и даже переименовали в его честь одну из главных улиц нашего города, хотя он этого еще никак не заслужил. Мы собирались очень торжественно и всенародно отметить его столетие. Руководство КПГБ, Верховный Пятиугольник и Редакционная Комиссия при личном участии Гениалиссимуса приняли исключительное по своей смелости решение: несмотря на временный дефицит бумаги и на то что у нас вообще не принято печатать книги, не имеющие прямого отношения к Гениалиссимусиане, несмотря на все это, мы намеревались опубликовать произведение нашего гостя, но просили его внести некоторые сугубо необходимые исправления, исключить те места, без которых можно было бы легко обойтись. Для этой небольшой работы ему были предоставлены все необходимые материалы, с которыми он ознакомился. Не так ли? - Смерчев посмотрел на меня.
      
       - Если вы имеете в виду главы из приписываемого мне романа, - сказал я, - то с ними я, да, ознакомился.
      
       - Встать нужно, когда с тобой генерал разговаривает, - прошипел вдруг Звездоний.
      
       Я посмотрел на Звездония, а потом на Смерчева. Тот отвел глаза, но ничего не сказал. И я понял, что он со Звездонием согласен, но настаивать не будет, ну а я вставать, конечно, не собираюсь, я им не мальчик.
      
       - Ну вы теперь все знаете, - сказал Смерчев. - Сим Карнавалов не умер, как вы предполагали вначале, он жив, хранится в швейцарском банке и ждет своего часа.
      
       - Ждет, но не дождется, - заметил Звездоний, и все члены Пятиугольника засмеялись весело, но напряженно.
      
       - Да, - уверенно подтвердил Коммуний Иванович. - Он своего часа не дождется, если, конечно, наш гость все-таки подумает и пойдет нам навстречу.
      
       - У меня есть вопрос, - сказал я.
      
       - Пожалуйста, - разрешил См ерчев.
      
       - Скажите... - Я посмотрел на Звездония и как-то машинально встал. - Вот то, что я там прочел, в этом романе, подтверждается какими-нибудь независимыми документами?
      
       - Разумеется, подтверждается, - сказал Дзержин Гаврилович и, раскрыв лежавшую перед ним зеленую папку, стал перебирать какие-то бумажки. - Это подтверждается донесениями майора Степаниды Зуевой-Джонсон, информацией нашего разведчика Тома Джонсона и счетом за телефонный разговор, состоявшийся между Карнаваловым и профессором Доналдом Ривкиным.
      
       - Слушайте, ну что это за глупости! - сказал я, занервничав. - Ведь вся эта чепуха, на которую вы ссылаетесь, все эти донесения, информации, телефонные счета, ведь вы это все опять-таки взяли из того же романа. Но это же роман, художественное сочинение, иначе говоря, это же просто выдумка.
      
       - Довольно злостная выдумка, - заметила молчавшая до сих пор Пропаганда Парамоновна и посмотрела на маршала.
      
       - Вы говорите, выдумка, - сказал Смерчев, - а вот благодаря этой вашей, так сказать, выдумке в нашей республике симиты ведут себя все более вызывающе. Не далее как вчера, например, неизвестными злоумышленниками прямо под памятником Научных Открытий Гениалиссимуса была наложена огромная куча вторичного продукта и к ней была приложена записка: "Наш подарок Гениалиссимусу".
      
       - О Гена, какое кощунство! - воскликнул отец Звездоний и, подняв глаза к портрету Гениалиссимуса, истово перезвездился. Другие сделали то же самое, и я последовал их примеру.
      
       - И по размеру кучи, - продолжал Смерчев, - ясно, что это действовал не какой- нибудь одиночка, а целая организация. И само собой, записка была подписана известным словом из трех букв. А позавчера была обезврежена группа стиляг. Они собирались на частных квартирах в длинных брюках и юбках и танцевали враждебные танцы. Будучи арестованы, они, конечно, сразу стали юлить, отпираться и утверждать, что длина брюк политического характера не имеет. Но при этом оказалось, что у каждого в Знаке Принадлежности запечатан маленький портрет той личности, которой они поклоняются.
      
       Услышав это, я невольно взглянул на Искру, но она продолжала прилежно писать, не проявляя никаких эмоций.
      
       - Ну ладно, - сказал Смерчев, - не будем затягивать наш разговор. Я только хотел бы сказать нашему гостю (я заметил, что он избегает именовать меня Классиком), мы очень хорошо понимаем, что исправлять уже написанную книгу и делать лишнюю работу не хочется. Но это очень нужно, и вот мы все, не только я лично, но и другие члены Творческого Пятиугольника очень вас просим: вычеркните вы этого, который там у вас ездит на белом коне. Это будет лучше и для вас, и для нас. Ну что вы так за него уцепились? Чем он вам так уж дорог?
      
       - О Гена, ну что мне с ними делать?
      
       Я опять поднялся и стал нервно ходить по комнате.
      
       - Господа комсоры, - начал я, стараясь быть как можно более убедительным. - Поверьте мне, я ничего плохого против вас не замышляю. Я хотел бы сделать все, как вы хотите. Вчера, перечитывая некоторые страницы романа, я уже взял р учку и хотел, искренне хотел Сим Симыча вычеркнуть.
      
       - И что же вам помешало? - насмешливо поинтересовалась Пропаганда Парамоновна.
      
       - Натура помешала, сказал я - Вот понимаете, вижу слово "Сим", нацеливаюсь на него, а рука просто не поднимается. И кроме того, так же просто он не вычеркивается. Если вычеркнуть его, значит, надо вычеркнуть и Зильберовича.
      
       - Очень хорошо, - вмешался Звездоний. - Одним симитом будет меньше.
      
       - Да не одним, - возразил я. - Вычеркнуть Зильберовича, тогда и Жанета там ни к чему. А за Жанетой надо вычеркивать и Клеопатру Казимировну И Степаниду, и Тома, и лошадь, и доктора Ривкина.
      
       - Ну и вычеркните их всех! - закричал Смерчев.
      
       - Но вы же понимаете, что тогда никакого романа не получается. Получается какая- то чепуха. И вообще вы меня просто не понимаете. Да если бы я умел так корежить свои романы, мне бы к вам и ездить незачем было. Я бы еще тогда, в социалистические времена, при культистах, волюнтаристах, коррупционистах и реформистах сделал бы знаете какую карьеру! Я бы уже тогда был секретарем Союза писателей. Героем труда, депутатом и лауреатом. И еще б гонорары получал мешками. Но я тогда этого не умел и сейчас не умею.
      
       В кабинете наступило тяжелое молчание. Участники заседания переглядывались, а Коммуний Иванович расстегнул и опять застегнул верхнюю пуговицу гимнастерки.
      
       Вдруг Пропаганда Парамоновна вскочила на свои короткие ножки, подкатилась ко мне сзади, обняла меня и своими большими грудями прижалась к моим лопаткам.
      
       - Ну пожалуйста, ну миленький, - забормотала она сладеньким голоском, - ну что ж ты такой упрямый, ну что ты противишься, прямо как осел какой-то. Ну, пожалуйста, помоги нам, я тебя прошу. Как женщина тебя умоляю.
      
       Она вдруг опустилась на колени, обхватила мои ноги руками...
      
       - Ну миленький, ну хорошенький...
      
       Я разволновался, вскочил на ноги, уперся руками в ее колючее темя и стал отталкивать.
      
       - Да что вы! - сказал я. - Да что это вы такое устраиваете? Да как вам не стыдно!
      
       - Позорник! - вдруг услышал я голос Звездония. - Он еще говорит о стыде! Негодяй! Ты посмотри, кто перед тобой стоит на коленях! Женщина! Мать! Генерал! А ты... Да я тебе сейчас всю морду в кровь разорву!
      
       С этими словами он подскочил ко мне, стукнул ногою в пол и ринулся на меня с кулаками. Хорошо, я успел как раз вырваться из объятий Пропаганды, схватил Звездония за бороденку, потянул вниз и расквасил его физиономию о свое колено.
      
       Умываясь красной юшкой, он отскочил с диким ревом и стал у стены, прижавшись к ней спиной. Он закрыл лицо руками, но кровь текла сквозь пальцы, капала ему на рясу и на пол.
      
       Участники заседания изумленно смотрели то на меня, то на Звездония. Первый раз за все время я перехватил взгляд Искрины и понял, что она в ужасе.
      
       - Да это же настоящий террор! - вдруг зловеще произнесла Пропаганда Парамоновна.
      
       И в кабинете наступило молчание, от которого мне стало не по себе.
      
       Маршал Взрослый вдруг встал и вышел.
      
       И я заметил, что сразу все прис утствующие не то чтоб облегченно вздохнули, но расслабились. Дзержин вскочил и подбежал к Звездонию.
      
       - Ну что тут у тебя? - спросил он довольно грубо. - Ну, ничего страшного. Задери голову вверх, и кровь остановится. Все в порядке, - сообщил Дзержин Смерчеву.
      
       - Да как это все в порядке? - возмутилась Пропаганда Парамоновна. - Какой же это порядок, когда совершается бандитское нападение?
      
       - Помолчи! - оборвал ее Дзержин - Вот что, - сказал он и заходил кругами по комнате. Наша дискуссия с Классиком зашла слишком далеко. Мы требуем от него чего-то, он нас не понимает, а почему?
      
       - А потому что враг, поэтому и не понимает, - сказала Пропаганда.
      
       - Да, вероятно, поэтому, - печально улыбнулся Смерчев.
      
       - Ну зачем же так! - хлопнул себя по ляжке Дзержин. Зачем сразу же враг? Зачем кидаться такими словами? Я лично, как работник БЕЗО, привык искать в людях хорошее, самое лучшее, что в них есть. Мы должны нашего Классика попытаться понять. Дело в том, что я тут просматривал всякие старые дела предварительных писателей и обнаружил, что среди них было много, в общем-то, ненормальных и с ними надо обращаться тонко. Потому что иначе они упираются. Как вот сейчас он. А все дело в том, что он человек творческий, ему нельзя просто приказывать сделать то-то и то-то, а мы должны предложить ему широкий выбор, чтобы размах был для творчества. Ну, допустим, не хочет он указать местонахождение сейфа. Ладно, не надо. Не хочет вычеркнуть своего героя, это можно понять. Но послушай, дорогуша, - обратился он уже лично ко мне. - Ты можешь сам что-нибудь придумать. Допустим, не хочешь вычеркивать своего этого, но можно сделать, что он умер - и все. И на этом поставить точку. Или, допустим, его не заморозили, а засолили. А?
      
       Дзержин посмотрел на меня, и другие последовали его примеру. Даже Звездоний, боясь опустить голову, как-то ее слегка развернул и посмотрел на меня по-птичьи.
      
       - А что? - сказал Смерчев. - По-моему, идея хорошая. Продуктивная.
      
       - Да глупости это, - возразил я устало. - Кто ж это станет засаливать человека? Он же не огурец и не свинина.
      
       - Ну это я просто так, - сказал Дзержин. - Это я сказал как бы в порядке бреда. Ну можно чего-нибудь другое придумать. Допустим, его заморозили, в сейф положили, а там дырка, он разморозился и протух. Короче говоря, всякие варианты могут быть. Тебе лучше видно, ты ж художник.
      
       В это время Искра глянула на меня, и я понял, что она категорически против таких поправок. Может быть, если б не этот ее взгляд, я бы и уступил. А так...
      
       - Нет, - сказал я, чувствуя, что минута слабости прошла. - Нет, такого не будет. И вообще, раз вы так со мной разговариваете, я с вами никаких дел больше иметь не хочу. Не надо мне ни юбилеев ваших, ни почестей. Я вот только дождусь своего космоплана и уеду к себе обратно в Штокдорф.
      
       - Без визы? - зажимая нос, с любопытством прогнусавил Звездоний.
      
       - Без какой еще визы? - спросил я настороженно.
      
       - Ну как же, - улыбнулся Смерчев. - У нас же существуют определенные правила пере сечения границ. У нас без визы нельзя. У нас даже для того, чтобы выехать в Первое Кольцо, куда-нибудь, понимаете, допустим, в Калужскую область, и то виза нужна.
      
       - Так это, - махнул я рукой, - касается ваших комунян. А я не только не комунянин, я даже советского гражданства вот уже шестьдесят лет с лишним лишен. И вообще я не ваш.
      
       При этих моих словах все члены Пятиугольника как-то странно переглянулись, а Коммуний Иванович улыбнулся, широко развел руки и, называя меня моим человеческим именем, удовлетворенно сказал:
      
       - Нет, Виталий Никитич, вы наш. Ведь мы вас реабилитировали.
      
      
       МОСКВА 2042
       * Часть шестая *
      
       ГОСТИНИЦА "СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ"
      
       - Куда ты меня привез? - спросил я Васю.
      
       - Куда приказали, - отвечал он. - Вы теперь будете жить здесь. - Он, указал мне на длинное приземистое здание и, пока я разглядывал это здание, включил скорость и укатил, обдав меня клубами пара.
      
       Когда пар рассеялся, я при лунном свете разглядел, что здание представляло собой что-то вроде барака, все окна которого были совершенно темны. Над дверью посреди барака тускло отсвечивала ободранная вывеска:
      
       ГО СТИНИЦА "СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ"
      
       Прямо напротив гостиницы был какой-то пустырь, а справа тянулся высокий железобетонный забор с колючей проволокой наверху, из чего я заключил, что нахожусь на самой окраине Москорепа.
      
       Постояв в некотором недоумении, я решил войти в гостиницу и толкнул дверь, которая с ужасным скрипом открылась, когда я надавил на нее плечом.
      
       В нос сразу шибануло запахом мочи.
      
       - И как это вы в такой вонище живете? - спросил я пожилую женщину, младшего лейтенанта. Она сидела возле тумбочки, на которой слабо светила коптилка, сделанная из консервной банки. Интересно, откуда они взяли эту банку? Я в Москорепе ни разу никаких консервов не видел.
      
       - А вам что нужно? - спросила младший лейтенант.
      
       Я ей сказал, что меня перевели сюда из гостиницы "Коммунистическая".
      
       - Как фамилия?
      
       Я думал, что, услышав мою фамилию, она тут же придет в восторг и попросит автограф, но ничего подобного не случилось. Она долго мусолила какую-то грязную книгу и водила по строчкам скрюченным пальцем. Отыскав нужное, она взяла с тумбочки связку ключей, взяла коптилку, повела меня куда-то в глубь коридора и, открыв дверь No 14, сказала:
      
       - Вот ваша комната.
      
       И тут же ушла.
      
       Я пошарил по стенке в поисках выключателя, но никакого выключателя не было, как не было, впрочем, и лампочки. Но луна светила достаточно ярко, и я разглядел узкую железную кровать, стоявшую в углу у забранного решеткой окна, и покосившуюся табуретку. Кровать была покрыта суконным одеялом, поверх которого лежала подушка, набитая, как я понял, трухлявой соломой. По-моему, ничего больше в комнате не было, не считая пластмассового горшка, который я нашел в углу возле двери.
      
       Откровенно говоря, мне все это крайне не понравилось, но я же знал, что за мое упрямство мне придется как-то платить, и решил: ну и черт с ними, поживу и здесь. Хорошо еще, что дали отдельный номер, а не койко-место в общей комнате, где потребители свинины вегетарианской наверняка не только храпят.
      
       Под одеялом, разумеется, никакой простыни я не нашел.
      
       Ну что было делать? Я выставил ботинки за дверь, а дальше раздеваться не стал и лег поверх одеяла.
      
       Я так устал, что заснул немедленно, но вскоре проснулся оттого, что меня грызли какие-то насекомые. Несколько раз за ночь я вставал, отряхивался, опять ложился, к утру немного поспал, а когда встал, ужаснулся. По стенке ползали клопы, одеяло шевелилось от вшей, а между ними прыгали блохи. Я задрал рубашку и увидел, что все тело у меня покрыто красными точками.
      
       - Скорей, скорей отсюда! - сказал я себе самому и выскочил в коридор. У меня, конечно, было подозрение, что ботинки мои я найду вряд ли начищенными, но их там и вовсе не оказалось.
      
       Дежурная была уже другая, в звании старшины. Когда я ее спросил про туфли, она слегка удивилась, а потом объяснила, что за вещи, выставленные в коридор, администрация не отвечает. Этого следовало ожидать. Я спросил у нее, где тут у них кабесот, она сказала, что никаких кабесотов в гостиницах этого класса не быв ает, а накопитель продукта вторичного находится у меня в номере. Она имела в виду, очевидно, горшок.
      
       Мне, понятно, пользоваться этим сосудом не очень хотелось, но ничего не поделаешь, я вернулся в номер. Интересно, что кусок газеты метра в два с половиной там все-таки был. Развернув этот кусок, я сразу увидел крупный заголовок: "ЧЕЛОВЕК ИЗ ПРОШЛОГО".
      
       Как я сразу догадался, речь в статье шла обо мне, хотя имя мое ни разу не было упомянуто.
      
       Разумеется, мне и раньше приходилось читать подобную критику, но раньше я был, может быть, более толстокожий и не принимал все так близко к сердцу, но теперь прочитанное меня глубоко ранило. В статье было сказано, что некий отвратительный тип с давних времен ступил на путь критиканства и оплевательства всего, что нам дорого. Что, живя во времена развитого социализма, он не видел ничего хорошего в поступательном движении предкоммунистического общества вперед и по заданию разведок Третьего Кольца клеветнически оплевывал все, что видел. Своей, с позволения сказать, деятельностью он заслужил самое суровое наказание, но благодаря попустительству тогдашних распоясавшихся коррупционистов сумел избежать возмездия, скрывшись в Третьем Кольце, где в угоду своим заокеанским покровителям с усердием облаивал страну, которая его растила, кормила, поила, одевала и обувала. И вот он снова появился у нас. Наше общество простило отщепенцу его прежние преступления. Мы надеялись, что за шестьдесят лет пребывания в Третьем Кольце он осмотрелся, одумался, понял принципиальную разницу между коммунизмом и миром, где трудящиеся дошли до такой нищеты, что даже вторичный продукт вынуждены ввозить из-за границы. Надеясь на это, Верховный Пятиугольник принял решение о полной реабилитации отщепенца. Мы встретили его с распростертыми объятиями, но, как говорится, сколько волка ни корми, он все в лес смотрит. Этот потерявший всякую совесть лакей международной реакции и на нашу жизнь периода зрелого коммунизма смотрел сквозь черные очки, все ему не нравилось настолько, что он не отличал пре компита от кабесота.
      
       Наше общество, как известно, самое гуманное в мире. Но с теми, кто нарушает его законы и нормы поведения, оно поступает сурово. Заканчивалась статья призывом к комунянам перед лицом моей провокации проявить собранность, бдительность, еще теснее сплотиться вокруг партии Верховного Пятиугольника, Редакционной Комиссии и лично Гениалиссимуса и давать решительный отпор всяким враждебным вылазкам.
      
       Да, мне было очень неприятно это читать. Мне даже противно было использовать эту газету для той цели, ради которой она издавалась. Но, не имея под рукой ничего более подходящего, я все-таки ее употребил и очень расстроенный вышел в коридор.
      
       БОЙКОТ
      
       Дежурная у тумбочки штопала нитяной чулок, натянутый на какую-то чурку. Я спросил ее, где можно умыться.
      
       - Потребности в умыве не удовлетворяются, - сказала она вполне грубо.
      
       - А завтракательные потребности где-нибудь удовлетворяются? - спросил я довольно ехидно.
      
       - Прекомпит за углом, - ответи ла она, не подняв головы кочан.
      
       Я вышел на улицу. Асфальт за ночь остыл, и моим изнеженным и необутым ногам было холодно. А кроме того, попадались всякие камушки, мелкие осколки пластмассы, и идти было просто больно. Подгибая пальцы, я кое-как доковылял до прекомпита. Очередь была небольшая, человек сорок. Меня удивило, что так мало людей, но тут же я догадался, что нахожусь в Третьей Каке, где живут в основном комуняне самообеспечиваемых потребностей. Значит, эти, которые в очереди, приехали сюда из центра. А может быть, это вообще были даже не комуняне, а приезжие из Первого Кольца, потому что никто из них меня не узнавал и никто не просил автографа.
      
       На стенке у дверей было вывешено меню. Я прочел его. Слава Богу, свинины вегетарианской не было. Там значилось только два блюда: каша рисовая из пшена и чай из дубовых листьев "Дубравушка". Я подумал, что, может быть, это то, что я могу употребить без особого риска для своего желудка. Но рядом с меню висело уже знакомое мне объявление, что комунян е удовлетворяются только по предъявлении документа о сдаче продукта вторичного.
      
       Я побежал назад в гостиницу. Но мой горшок оказался совсем пустым и даже чисто вымытым. Мне было, право, очень неловко, но все же я обратился к дежурной и, запинаясь от смущения, спросил, не знает ли она, куда делся мой продукт, оставленный в номере.
      
       - За пропажу вещей, оставленных в номере, администрация ответственности не несет, - сказала она, не глядя на меня, и я понял, что мой вторичный продукт украла именно она.
      
       И что же теперь получалось? Не имея вторичного продукта, я не могу получить первичный, а не получая первичный, не могу произвести вторичный. И
       значит, что же мне, с голоду помирать?
      
       Тут у меня, надо сказать, мелькнула мысль, что, может быть, здешние идеологи правы: вторичный продукт первичен, а первичный вторичен. Что же мне было делать?
      
       - Прежде всего разыскать Искру, - сказал я себе самому. - Конечно, я понимаю, она служит им, но все же она была со мной в таких близких отношениях. Может быть, она захочет мне как-то помочь.
      
       Я спросил у дежурной разрешения позвонить.
      
       - Телефон только для служебных потребностей, - отрезала она, не глядя.
      
       Я опять вышел на улицу, рассчитывая позвонить из автомата, тем более что автоматы в Москорепе все совершенно бесплатны. Один автомат у входа в гостиницу не работал, у второго была сорвана дверь и перерезана трубка, в третьем, за углом, трубка имелась, но стекла были выбиты, и я не вошел, боясь пропороть ноги.
      
       Следующий автомат был примерно через квартал, в нем были и дверь, и трубка, не было только звука.
      
       Улицы здесь назывались как-то по-дурацки: Окраинная, Остаточная и Информационная. Движения почти не было, но шум был. На балконах блеяли овцы, хрюкали свиньи. Одну свинью где-то резали, и она визжала ужасно. По Информационной улице я дошел до станции метро Коммунистическая Конечная. Здесь было восемь автоматов. Из них семь не работали. В восьмом стояла средних лет женщина и разговаривала. Я стал за ней, невольно прислу шиваясь к разговору.
      
       - Да что ты, Дусь, - говорила она, - да какая там жизнь! Никакой жизни нету. Чаво? Да нет, говорю, никакой жизни нету. Ну да, нет никакой. Ага, так никакой вот и нет. Да ты что! Это ж разве жизнь? Это не жизнь, а одна морока. Да кто жалуется? Никто и не жалуется. Ты ж сама спрашиваешь, что, мол, как жизнь, а я тебе, значит, так именно и отвечаю, что никакой жизни нету. Какая ж тут жизнь, если ее вовсе нету.
      
       Я понял, что этот разговор только в самом начале, и постучал в стекло. Я думал, что женщина будет вести себя хамски, но она, увидев меня, тут же прекратила разговор и, пообещав Дусе позвонить попозже, тут же вышла из будки и нырнула в метро.
      
       Я схватил еще теплую и влажную трубку и приложил к уху, ожидая услышать вожделенный гудок, но гудка не было.
      
       Тут я увидел, что человек с портфелем говорит в будке через одну. Я кинулся к этой будке. Говоривший как раз при мне с кем-то попрощался и попросил передать привет Планете Семеновне.
      
       Когда я веял только что повешенную трубку, она тоже молчала. Тогда, разозлившись, я так хватил этой трубкой по ящику автомата, что она разломилась на две половины.
      
       Оборотившись, я вздрогнул. Передо мной стоял мордатый внубезовец. Я подумал, что сейчас придется объясняться, почему я сломал трубку, но внубезовец, не обратив на меня никакого внимания, вошел в будку, приложил одну часть трубки к другой, набрал номер и тут же заговорил.
      
       Но когда он вышел из будки, а я схватил ту же трубку, она молчала.
      
       Места для сомнений не оставалось. Со мной затеяна та идиотская игра, с правилами которой я достаточно близко ознакомился в своей прошлой жизни. Правда, я должен был отдать должное службе БЕЗО - за последние шестьдесят лет она кое-чему научилась. В те времена они не успевали выключать вовремя все телефоны. Сейчас успевают.
      
       Опыт - великое дело. Обернувшись вокруг своей оси, я сразу заметил парочку, которая обнималась на лавочке под памятником "Друг детей" (Гениалиссимус с девочкой на руках). Обратил я внимание и на пожилого комсора в соломенной шляпе, который читал на стене газету, на шофера, возившегося под открытым капотом, и на молодую мамашу, прокатившую мимо меня детскую коляску. Коляска, между прочим (я успел сунуть в нее нос), была, конечно, пустая. Ну что делать?
      
       БОЙКОТ (продолжение)
      
       Жизнь моя превратилась в сплошной кошмар. В гостинице находиться невозможно. Душно, насекомые и, кроме того, нет света, поскольку у меня, как мне сказала дежурная, нет осветительных потребностей. Да свет мне, собственно, ни для чего не нужен, обычно я им пользуюсь для чтения, но читать нечего, кроме этой мерзкой газеты, куски которой мне регулярно подкладывают, несмотря на то что потребность в ней у меня совершенно исчезла. И в каждом куске я нахожу что-нибудь, имеющее ко мне самое прямое отношение. Некоторые заголовки мне были до смешного знакомы: "Человек из прошлого", "Не в ладах со временем", "Осторожно: провокация!", "Не помнящий родства", "Иуда из Штокдорфа", "Свинья под дубом"...
      
       Целыми днями я мотаюсь по городу без всякого смысла, только потому, что не могу находиться в гостинице. Жрать, между нами говоря, хочется настолько, что даже вегетарианская свинина снится мне иногда как самое вожделенное блюдо. Но в прекомпит без справки не пускают. Я попробовал как-то использовать старый трюк и сунуть прекомпитскому вертухаю кусок "Правды", но (видимо, "Зюддойче цайтунг" имеет больше сходства с необходимой справкой) моя нехитрая уловка была тут же разоблачена, и я чуть не схлопотал по шее. А другого вертухая я пытался обмануть еще более простым способом. Выстояв очередь и будучи уже совсем близко к дверям, сказал ему: "Дядя, смотри, птичка летит" - и тут же сунулся в дверь, но дядя со словами: "Я тебе покажу птичку!" - схватил меня за шиворот, я убежал от него, пожертвовав воротником рубахи.
      
       Вот говорят, материя никуда не исчезает. А я вижу, что материя, из которой состою я, очень даже исчезает. Проходя мимо какого-то окна, я глянул мимоходом на свое отражение и даже испугался. Я выглядел ка к идеальное пособие для анатомических занятий.
      
       Интересно, что комуняне меня совершенно не узнают. Еще недавно они все подряд со мной здоровались и кидались ко мне за автографами. А теперь они меня просто не видят, не замечают, словно я уже и вовсе стал нематериален. А когда я обращаюсь к кому-то из них и спрашиваю, как куда-то пройти или который час, они проходят мимо, словно не слышат.
      
       Только иногда мне удается вступить в контакт с охранителями каких-нибудь входов. Так сначала, когда я еще надеялся разыскать Искру и пытался проникнуть в гостиницу "Коммунистическая", стражник не только не пустил меня, но даже толкнул очень грубо. Я мог бы подумать, что он не знает, кто я такой, но еще совсем недавно этот же самый человек заискивающе мне улыбался, кланялся и широко распахивал передо мною дубовые двери. Мои попытки найти Смерчева или Дзержина тоже кончились ничем. Я ездил и в Безбумлит, и в Бумлит. Но и там, и там часовые скрещивали передо мной автоматы, а один даже замахнулся прикладом. Только с одним из них мне удалось хотя бы поговорить. Я его спросил, как мне пройти в Бумлит. Он сказал: нужен пропуск. А где взять пропуск? В бюро пропусков, которое находится там внутри. А пройти внутрь можно только по пропуску. Короче говоря, старая, очень знакомая мне еще с социалистических времен сказка про белого бычка.
      
       Из всех известных мне должностных лиц я только однажды встретил возле Безбумлита отца Звездония.
      
       - Батюшка! - кинулся я к нему.
      
       Он, увидев меня, весь изменился в лице, забормотал: "Свят! Свят! Свят!" - отзвездился от меня, как от черта, и скрылся в дверях Безбумлита.
      
       Остальные же комуняне и вовсе меня игнорировали. Иногда это настолько выводило меня из себя, что я готов был, чтобы меня арестовали, расстреляли, но чтобы как- то обратили внимание, что я все еще есть. Однажды я дошел до такого отчаяния, что запузырил кусок кирпича в окно внубеза. И что вы думаете? Внубезовцы высыпали на улицу, но, увидев меня, сразу отвернулись и стали собирать стекла, не обращая на меня никакого внимания. Другой раз я подошел к одному комсору на остановке паробуса и спросил, сколько времени. Он смотрел мимо меня, никак не реагируя, словно звук совершенно не колебал его барабанные перепонки.
      
       - Милостивый государь, - повторил я настойчиво, - я к вам обращаюсь. Я вас лично спрашиваю, не будете ли вы столь любезны и не скажете ли, сколько времени, мать вашу так и так?
      
       И что вы думаете? Опять никакой реакции.
      
       И тут я вдруг озверел, кинулся на него, повалил его навзничь (здоровый такой бугай, он просто рухнул, как сноп, под моим натиском), придавил его коленом, схватил за глотку.
      
       - Говори, сука, сколько времени, а то задушу!
      
       И задушил бы (он уже хрипел), но тут толпа как-то сгруппировалась, меня моментально от него оторвали, и все дружно отхлынули, словно ничего и не было.
      
       Мои страдания стали еще большими, когда погода начала портиться. Ночи стали холодными, а асфальт по утрам был влажен от росы. И хотя я уже привык ходить босиком, но все-таки ноги мерзли. Зато днем стало приятнее. Не жарко и не холодно. Небо все чаще стало заволакиваться облаками, и комуняне, как я заметил, смотрели на облака с какими-то непонятными мне надеждами.
      
       Признаваться в своей слабости всегда неудобно, но, будучи исключительно искренним человеком, я вынужден сообщить, что моя идейная стойкость не выдержала свалившихся на меня испытаний. Я всегда завидовал людям, проявлявшим преданность своим убеждениям, несмотря ни на что. Среди коммунистов бывали люди, которые оставались верны своим идеям даже после многолетн его тюремного заключения, даже когда им в задницу засаживали раскаленное железо, а глотку заливали свинцом. Юный террорист на моих глазах выдержал ужасные пытки. А я оказался таким слабаком, что уже через несколько дней голода все свои туманные идеалы, свои незрелые убеждения и любые секреты (если б я их знал!) готов был продать за чечевичную похлебку. Однако никто мне такой сделки не предлагал. Агенты Третьего Кольца так законспирировались, что их не было видно, а симиты , о которых я столько слышал, тоже ни в какие контакты со мной не вступали.
      
       Хотя их существование как-то проявлялось. Бродя по городу и думая только о своем желудке, я тем не менее замечал, что что-то такое происходит. Люди собираются какими-то группками, о чем-то шепчутся, как-то странно между собой переглядываются. И слово "СИМ" мне попадалось все чаще и чаще. Я видел его на заборах, на асфальте и даже на даниях официальных учреждений. Оно было написано иногда мелом, иногда углем, а на одной телефонной будке я видел это слово, написанное вторичным продуктом...
      
       Однажды, проснувшись утром, я обнаружил слово "СИМ" у себя в номере. Оно было нацарапано чем-то острым на противоположной стене.
      
       Я, естественно, немедленно побежал к дежурной, привел ее в номер, показал надпись и сказал, что это сделал не я.
      
       - Разберемся, - сказала дежурная и побежала кому-то докладывать.
      
       Что она кому доложила и какие были сделаны выводы, я так и не узнал, потому что следующей ночью случилось событие , которое затмило все, что со мной происходило до этого.
      
       "ДАЛЛАС"
      
       Уже вечерело, когда измученный бессмысленными передвижениями по Москорепу, отвергнутый всеми, голодный, несчастный, со сбитыми в кровь ногами, я медленно, как больной, брел к своей проклятой гостинице. "Ну что мне делать? - думал я. - К кому обратиться, чтоб меня выпустили отсюда, если никто не хочет со мной разговаривать? Может быть, лично к Гениалиссимусу? Хотя у нас разные убеждения, но все-таки когда-то мы вместе учились, пили в Доме журналиста, встретились в Мюнхене, и, в конце концов, если, даже будучи простым генералом, он спас меня от "якутского варианта", то почему бы ему и сейчас не проявить милосердие? Неужели ему тоже так нужно, чтобы я искалечил этот идиотский роман?"
      
       Я уже донял, что власть его над земными делами не так велика, как может показаться с первого взгляда, но все-таки, если он лично скажет: "Оставьте его в покое! Он - мой друг!" - или что-нибудь в этом духе, они, может быть, все-таки подчинятся, не посмеют ослушаться.
      
       Но как я мог к нему обратиться? Как? Разве что только прямо? Если он оттуда все видит, за всем следит, так, может, он и за мной как-нибудь наблюдает. Вот он появится на небе, упаду на колени, протяну руки...
      
       Я поднял голову и только сейчас заметил, что все небо сплошь затянуто плотными облаками. Пожалуй, сквозь такой покров даже Гениалиссимус разглядеть меня не сумеет. Да и я его не увижу.
      
       - Думаете, сегодня чего-то будет? - услышал я рядом с собой молодой голос.
      
       Удивленный, что со мной хоть кто-то заговорил, я оглянулся и увидел рядом щуплого комсора, который, слегка отвернув козырек кепки, тоже пялился в небо.
      
       - Что будет? - спросил я его.
      
       - Как это, что будет? - Оторвавшись от созерцания облачного покрова, комсор перевел взгляд на меня, и я немедленно узнал в нем подкомписа Охламонова из Безбумлита. К сожалению, он тоже меня узнал.
      
       - Ах, это вы! - сказал он растерянно и вдруг повернулся и стал быстро от меня удаляться.
      
       Я не пытался его остановить. В этом городе я привык уже ко всему.
      
       Пока я добрел до своего жилища, уже совсем стемнело. Я прошел мимо сидевшей у коптилки дежурной, сказал ей на всякий случай "слаген", но она, как и следовало ожидать, не ответила.
      
       Потом я сидел на своей кровати, предаваясь мыслям самого мрачного свойства. Пожалуй, это был во всех отношениях самый темный вечер за все время моего пребывания в Москорепе. Ни одна звезда не проникала сквозь облака, и весь коммунистический город утонул в темноте, как в чернилах. Сколько ни выглядывал я в окно, других окон не видел, они не светились. Не видно было ни уличных фонарей, ни сполохов от фар городского транспорта. Только где-то в отдалении, на фронтоне официального здания, подсвеченный с обратной стороны, сиял большой портрет Гениалиссимуса и мерцало золотом его мудрое изречение: "Вековая мечта человечества сбылась!" Жалкие остатки этого излучения, рассеявшись по пути, проникали в мой бедный номер, делая едва различимыми отдельные предметы : изгиб железной спинки кровати, табуретку, два пустых пластмассовых крючка вешалки на стене.
      
       Эти крючки с недавних пор стали наводить меня на мысль, которая в моей прошлой жизни никогда не приходила мне в голову, а теперь казалась почти естественной.
      
       Мое положение я оценивал как безвыходное. Я хожу среди каких-то чуждых и непонятных мне людей, я не могу никуда пробиться, не могу ничего добиться и не представляю, как вырваться из этого капкана. А если я не могу отсюда вырваться и не смогу никогда и никому рассказать, что я здесь увидел, то какой смысл в моем здешнем существовании?
      
       Эти крючки такие хлипкие, но для моего сильно облегченного тела их, пожалуй, будет достаточно. Мой замысел еще никак не оформился, но я уже видел самого себя, синего, тощего, жалкого, с высунутым языком и с подогнутыми ногами. Я даже представил себе, как какой-нибудь ражий санитар или внубезовец брезгливо, двумя пальцами снимает мои останки с вешалки и швыряет на носилки. Интересно, как на это отреагирует "Правд а"? Напишут в ней что-то вроде "Собаке - собачья смерть" или ничего не напишут, а сделают вид, что меня просто никогда не бывало?
      
       Пока я так думал, комната вдруг озарилась каким-то странным всеохватывающим светом и опять погрузилась во тьму. Я даже не понял, что именно произошло. То ли действительно этот световой эффект возник от какого-то заоконного источника, то ли меня посетило некое озарение. Так или иначе, мысли мои вдруг резко переменились и пошли совсем в другом направлении.
      
       - А в чем, собственно, дело? - спросил я себя самого. - Почему я здесь должен остаться, почему и ради чего обрекаю я себя на явную гибель и на то, что никогда не вернусь в милый моему сердцу Штокдорф и никогда не увижу свою жену и своих детей? Только потому, что моя мерзкая натура требует от меня каких-то бессмысленных подвигов, не дает вычеркнуть то, что я сам написал?
      
       Я взглянул критически на все свое прошлое и подумал, ну что же это такое? Почему я всю жизнь цепляюсь за свои выдумки, образы и слова, обрекая себя и свою семью на ужасные неприятности? Да неужели мне все эти фантазии действительно дороже собственного благополучия и даже жизни?
      
       - Нет! - перебил я себя. - Конечно, нет. Я же не идиот и не сумасшедший, и, сохраняя здравый смысл, я еще в состоянии понять, что моя жизнь первична, а выдумки вторичны. Выдумывать можно так, а можно иначе. И в конце концов, выдуманное всегда можно вычеркнуть. Как бы мне ни было жалко Сим Симыча, но себя самого-то жальче.
      
       И я отчетливо и даже радостно осознал, что могу, и очень даже легко могу, повычеркивать все, что придумал. Симыча, Жанету, Клеопатру Казимировну, Зильберовича, Степаниду, Тома да и себя самого. Не только вычеркнуть, а вырезать, выдрать, сжечь к чертовой матери. Дайте мне эту проклятую книгу, и я ее немедленно сожгу или аннигилирую всю целиком. Я даже представил себе, с какой радостью я буду рвать в клочья эти листы и швырять их в огонь...
      
       - Рукописи не горят! - ехидно напомнил мне черт высказывание одного предварительного писателя.
       < P>- Сгинь! - отмахнулся я. - Если кидать их в огонь плотными пачками, они, конечно, горят плохо, но если бросать по листку, предварительно скомкав, они самым основательным образом прекрасно сгорают дотла.
      
      
       Пожалуй, из всех замыслов, которые мне в жизни приходилось вынашивать, этот был самый простой, гениальный и требовавший немедленного осуществления. Больше я не мог ни секунды оставаться на месте.
      
       Я выскочил в коридор и пошел на отдаленный мигающий свет коптилки. Мне нужно было увидеть дежурную и сказать ей, что я должен немедленно связаться со Смерчевым, Дзержином Гавриловичем, Пропагандой Парамонновной или даже Берием Ильичом. Я им скажу, и сразу все станет на свои места. Меня отвезут в Упопот, и я в первую очередь удовлетворю свои питательные потребности, а потом... Да, я сделаю все, что они хотят.
      
       Обращаясь к дежурной, я напрягся, ожидая встретить самое враждебное отношение к моим просьбам. Но она удивила меня тем, что сама обратилась ко мне.
      
       - Слушайте, - сказала она мне взвол нованно, - вы человек ученый. Вы не скажете, где находится пустыня Ненадо?
      
       Как-то она меня сбила с толку. Я подумал и сказал, что такой пустыни, насколько мне известно, нет нигде, а Невада находится, в Америке.
      
       - Значит, в Третьем Кольце? - уточнила она с видимым удовлетворением. - Так я и думала.
      
       - А что там, в Третьем Кольце, случилось?
      
       - А вы даже не знаете? - удивилась она. - Ну как, как же. - Она оглянулась и, убедившись, что в коридоре нет никого, кроме меня и ее, зашептала: - Вы знаете, что у наших космонавтов родились близнецы - Съездий и Созвездий.
      
       - Самым сердечным образом вас поздравляю.
      
       - Спасибо. - Она отозвалась растерянно, не уловив горького моего сарказма. - Но поздравлять-то не с чем. Дело в том, - она опять понизила голос, - что эти подлецы вместе с доктором и детьми приземлились в этой пустыне и попросили политического убежища. Надо же, какие предатели! Их родина воспитывала, кормила их первичным продуктом вне категорий, а они туда. Ведь там же; все нищие, там все питаются только вторичным продуктом. Ведь так же? Ведь вы же там были? Вы же знаете? - допрашивала она, почему-то волнуясь и явно не доверяя собственным знаниям. По прежней своей порочной приверженности к правде я хотел рассказать ей то, что видел в Америке шестьдесят лет назад, но тут же понял, что это может быть еще одним шагом к самоубийству.
      
       - Да что там говорить! - махнул я рукой. - Там, в этой пустыне, и вторичного-то продукта не найти. Разве что от каких-нибудь ящериц.
      
       Я хотел придумать еще что-нибудь такое ужасное, но не успел.
      
       Свет хлынул в коридор сразу из боковых окон и из открытой двери.
      
       - Кино! Кино! - закричала дежурная и кинулась на улицу, на ходу заворачивая назад козырек своей кепки.
      
       Ничего не понимая, я ринулся за ней, выскочил наружу и остолбенел. Все небо над головой полыхало разноцветным пламенем. На облаках, покрывавших сотни или даже тысячи гектаров неба, демонстрировался какой-то фильм. Появились ясно различимые фигуры. Две дамы в роск ошных платьях пили в ресторане шампанское. Медленно проплыл длинный "кадиллак". В кабинете, уставленном антикварной мебелью, спортивного сложения господин говорил по телефону, откинув в сторону руку с дымящейся сигарой.
      
       Я пригляделся и ахнул: это был "Даллас", знаменитый американский фильм, тысячи серий которого еженедельно в мои времена показывали в самой Америке и во всех странах Европы.
      
       "Кофе без молока - все равно что вторник без "Далласа", - припомнилась мне реклама на станции нашей штокдорфской электрички.
      
       Фильм был немой, но русские титры расплывались по облакам.
      
       Опять появилась та же пара женщин. Они уже переоделись и сидели не в ресторане, а в игорном доме перед рулеткой.
      
       - Какая роскошь! - завистливо ахнула дежурная и посмотрела на меня со странной улыбкой.
      
       По улице мимо нас текла толпа народу: мужчины, женщины, дети и старики. Многие из них тащили в руках подстилки, подушки и одеяла. Это было похоже на массовую внезапную эвакуацию. Я покинул дежурную, влилс я в общий поток и вскоре вместе со всеми оказался на обширном пустыре.
      
       Там народу уже сидело видимо-невидимо. Тысячи, а может быть, даже десятки тысяч. Они сидели тихо, некоторые поодиночке, другие группами. Все таращились в небо, и все молчали.
      
       Какой-то молчаливый заговор.
      
       Пробираясь между сидящими и лежащими, я нечаянно наступил кому-то на ногу. Владелец ноги вскрикнул и начал было ругаться, но на него тут же зашикали, и он замолчал.
      
       Я нашел свободное место, сел прямо в пыль среди выгоревшей травы и тоже стал смотреть. Хотя отдельные серии этого фильма я видел еще шестьдесят лет назад, я ни одной из них не запомнил и не понял. Я не понимал их по-английски, не понимал по-немецки. И сейчас по-русски тоже ничего не мог понять. По-моему, все содержание сводилось к тому, что герои постоянно переодевались, пили шампанское, ездили на "кадиллаках" и говорили о каких-то миллионах. Как и полагается, фильм время от времени прерывался рекламой зубной пасты, стирального порошка и японских эле ктромобилей. Впрочем, меня занимали не содержание фильма и не реклама, а грандиозность зрелища наверху и реакция зрителей внизу. То есть реакции практически не было никакой. Зрители, как бы состоя в общем массовом заговоре, хранили полнейшее молчание, но, когда на небесном экране два бывших чемпиона по боксу стали жевать гамбургеры фирмы "Макдоналдс", все сидевшие вокруг меня непроизвольно зачавкали. И мне тоже вдруг так захотелось свежего гамбургера с ватной булкой и пузырящейся кока-колой, что я даже, кажется, застонал от вожделения. Моя реакция вызвала крайнее недовольство публики. Со всех сторон на меня зашикали, а кто-то даже ткнул кулаком в бок.
      
       Впрочем, досмотреть фильм до конца мне, так же как и другим, не удалось. В тот самый момент, когда один герой небрежно передавал другому чек на четырнадцать миллионов долларов, над головой возник решительно нараставший гул моторов и на океанском пляже, где главная героиня загорала со своим стареющим, но исключительно богатым любовником, появилась целая ар мада тяжелых бомбардировщиков, которые, рассредоточившись, стали обстреливать облака трассирующими снарядами.
      
       Тут же послышался шум моторов на земле, и в среде зрителей произошло замешательство.
      
       - Облава! - крикнул кто-то, и это слово пошло по рядам, как огонь по бикфордову шнуру:
      
       - Облава! Облава! Облава!
      
       Люди поспешно вскакивали, подхватывали свои подстилки и подушки и разбегались в разные стороны. При этом они подняли столько пыли, что не было видно уже не только фильма, а даже ближайшего соседа.
      
       Я тоже вскочил, не зная, что делать. Если это действительно облава, то мне (так я подумал), пожалуй, было бы лучше всего попасться в нее. Я давно мечтал, чтоб на меня хоть как-то обратили внимание.
      
       Моторы и наверху и внизу ревели все громче.
      
       Пыль стояла такая, что у меня забило нос, уши и глаза, я ничего не видел. Вдруг вспыхнул ослепительный свет, который шел одновременно со всех сторон. Я слышал топот многих ног, а потом крики и выстрелы.
      
       Как раз в это врем я кто-то схватил меня за руку и потащил куда-то. Хотя неизвестный человек тащил меня весьма невежливо и решительно, я почему-то подумал, что это друг, который хочет меня спасти.
      
       Я подчинился ему. Когда он побежал, я побежал с ним вместе.
      
       Вскоре мы оказались в каком-то кривом переулке.
      
       Было очень светло и шумно. Я задрал голову и увидел, что самолеты все еще кружатся под облаками и стреляют. При помощи специальных снарядов они разгоняли облака и частично успеха уже достигли. Небо было разорвано в клочья, но на оторванном от общего слоя облаке стареющий миллионер все еще протягивал стакан виски уже расстрелянной бомбардировщиками юной любовнице.
      
       Мой неожиданный поводырь затащил меня за угол какого-то сарая и, отпустив мою руку, стал отряхиваться, кашляя и чихая. Глядя на его шишковатую голову, я подумал, что я его раньше видел.
      
       Как раз в этот момент он повернул ко мне свое лицо и спросил шепотом:
      
       - Вы меня узнаете?
      
       Это был опять Охламонов.
      
       ТАЙНАЯ ВЕЧЕРЯ
      
       Мы шли, плутая, тихими переулками, дворами, задворками, дважды бегом пересекли широкие проспекты, прошли через таинственный и безмолвный парк и опять крались каким-то извилистым путем, прижимаясь к стенам домов, избегая встреч с патрулями и случайными прохожими. Впрочем, случайных прохожих, как я уже понял, в этом городе не было.
      
       Когда во втором парке мы остановились передохнуть, я спросил Охламонова, куда мы идем.
      
       - К друзьям, - ответил он коротко, и мы двинулись дальше.
      
       Облачный покров на небе был уже растерзан в клочья, но самолеты все еще рычали, злобно тараня отдельные скопления светящегося пара.
      
       Оголенный серп молодого месяца стыдливо торчал; среди этого безобразия.
      
       Пройдя еще минут пять-шесть, мы миновали приземистую постройку и уткнулись в густой кустарник.
      
       - Теперь слушайте меня внимательно, - зашептал Охламонов. - Сейчас мы проползем под кустами, там в заборе будет небольшая дырка. За ней широкая улица. Сначала я вылезу в дырку и перебег у на другую сторону. Вы немного подождете. Если со мной что-нибудь случится, я закричу "караул! грабят!". Тогда вы остаетесь на месте под кустами, к вам придет кто-нибудь из наших. Может быть, это будет даже кто-то из ваших знакомых. Если вы не услышите крика, то через пару минут вылезайте и тоже бегите прямо к большому дому напротив. Вбегаете в крайний левый подъезд, закрываете за собой дверь и спускаетесь в подвал. Осторожней, там темно. Когда будете спускаться, держитесь за перила.
      
       Эта часть нашей операции прошла успешно, и через несколько минут Охламонов тащил меня за руку по мрачным подвальным лабиринтам. Потом он постучал, открылась какая-то дверь, закрылась, открылась вторая, и я увидел компанию молодых людей обоего пола, которые при свете коптилок пировали под большим портретом... Сим Симыча.
      
       - Господа! - закричал Охламонов, и голос его после тишины улиц прозвучал оглушительно. - Посмотрите, кого я вам привел! Наш Классик с нами! Штрафную нашему Классику!
      
       Молодые люди немедленно в скочили на ноги, держа в руках пластмассовые стаканчики. Какая-то девица в длинном до пят черном платье из крашеной мешковины подбежала ко мне со стаканчиком, наполненным до краев.
      
       - Выпейте с нами.
      
       - А кто вы? - спросил я, недоверчиво принимая стаканчик.
      
       - Разве вы не поняли, Виталий Никитич? - улыбаясь спросил Охламонов. - Мы ваши единомышленники. Мы - симиты.
      
       Все присутствующие смотрели на меня с любопытством. Где-то за последним столом, в самом дальнем углу я заметил рассеченный лоб Дзержина.
      
       - Дорогие комсоры, - сказал я, оглядываясь, куда бы поставить стаканчик. - Вы свою гнусную провокацию разработали очень ловко, но она не проходит. Я не симит. В прошлой своей жизни я знал многих людей и с Симом Симычем Карнаваловым был знаком тоже. Но я никогда не был с ним заодно, никогда не разделял его убеждений, и вы меня на такой дешевой мякине не проведете.
      
       Сказав это, я вдруг автоматически, сам от себя того не ожидая, залпом выпил содержимое стаканчика и чуть тут же не свалился с катушек.
      
       Мне приходилось в жизни употреблять и денатурат, и политуру, и тормозную жидкость для самолетов, но такой дряни я все же еще не пробовал.
      
       - Классику ура! - крикнул Охламонов.
      
       - Ура! - закричали другие.
      
       - Кстати, - сказал я, - Классиком я сам себя не называл. Это вы мне эту кличку придумали, а я на нее вовсе не претендую.
      
       - Скромности нашего Классика ура! - опять прокричал Охламонов.
      
       - Слава Симу! - провопил кто-то.
      
       - Да здравствует самодержавие!
      
       Дураки, подумал я, вот дураки. Ну неужели они думают, что меня с моим-то опытом можно поймать на такой дешевке?
      
       - Дзержин Гаврилович! - крикнул я. - А что это ты там в углу прячешься?
      
       - А я вовсе не прячусь, - сказал Дзержин и, выйдя из-за с стола, стал пробираться ко мне. - Я рад, дорогуша, что ты к нам пришел. Я с самого начала знал, что ты наш и что ты нам поможешь. Дайте второй стакан Классику!
      
       Та же девица в черном поднесла мне второй стакан. Я взял его. Мне терять б ыло нечего.
      
       - Так вот, - сказал Дзержин, приблизившись. - Никакой провокации быть не может. Ты можешь нам верить или не верить, но бояться тебе нечего. Ты все равно приговорен Верховным Пятиугольником к забвению. Если даже мы окажемся провокаторами, то мы для тебя все равно ничего худшего не придумаем. Так что доверься нам, давай выпьем, а потом потолкуем.
      
       РАЗГОВОР С ДЗЕРЖИНОМ
      
       Разговор произошел в здешнем подвальном кабесоте. Собственно, сам разговор я почти не помню. Но вот что сказал мне Дзержин. Наступают очень серьезные события. Во всем Москорепе и на обширной территории Первого Кольца зреет недовольство населения коммунистическими и социалистическими порядками. Движение симитов растет и грозит превратиться в стихийное. В это же время служба БЕЗО ("Или, иначе говоря, ЦРУ, - сказал Дзержин. - Понимай как знаешь") получила совершенно точные сведения, что швейцарские врачи приступили к размораживанию Сима. Вероятно, сразу после разморожения он двинется сюда. Его приход не избежен, но власти готовятся к сопротивлению, которое следует предотвратить. Надо отвлечь их внимание.
      
       - Каким образом? - спросил я.
      
       - Ты должен пойти на уступки, чтобы они сосредоточились на твоем юбилее. Им это настолько нужно, что они положат на это последние силы, а мы этим воспользуемся.
      
       - Кто - вы? - спросил я. - Или вот лично ты кто? Генерал БЕЗО, агент ЦРУ или симит?
      
       - А, - махнул он рукой, - это неважно. В этой стране уже никто не знает, кто он на самом деле. Во всяком случае, ты должен сделать такую уступку, чтобы власти на нее клюнули, но чтобы Сим сохранился хотя бы и под другим именем.
      
       - То есть? - спросил я.
      
       - То есть... - Дзержин наклонился к моему уху и быстро нашептал свой план.
      
       - Но ты понимаешь, что я лично симовских идей не разделяю и приходу его способствовать не желаю. Пожалуй, я его все-таки вычеркну.
      
       - Уже поздно, - грустно сказал Дзержин.
      
       ЮБИЛЕЙ
      
       Это было настоящее столпотворение. Пропуска проверяли, начиная от площади Бдительности. У Большого театра сосредоточились наряды конных внубезовцев, и пробиться к Дому Союзов можно было только сквозь коридор, образованный двумя шеренгами автоматчиков. Меня сопровождали два полковника БЕЗО, причем один из них был дважды Герой Москорепа. Он мне сам сказал, что свои боевые награды получил за создание заградительных отрядов на Бурят-Монгольской войне. (Я выдал бы ему и третью звезду Героя за то, что именно он нашел и вернул мне мои ботинки, которые, как я и думал, были украдены дежурной гостиницы "Социалистическая".)
      
       Видимо, чересчур всерьез приняв сведения о моем возрасте, оба полковника поддерживали меня под локотки, дважды Герой заботливо предупреждал, когда впереди оказывалась выбоина или ступенька.
      
       Колонный зал был уже полон. Многочисленные зрители заполняли партер и балконы. Теле- и радиожурналисты суетились со своими камерами, микрофонами и проводами. Через боковую дверь меня провели за кулисы, и я попал в атмосферу всеобщего нервного возбуждения . Под присмотром агентов БЕЗО рабочие сцены перетаскивали детали декораций. Видимо, в конце торжественной части предполагался концерт, потому что я увидел знакомых мне артистов. У левой кулисы разминалась стайка маленьких лебедей. Акробаты Неждановы с безучастным видом сидели друг против друга на табуретках. А перед расколотым зеркалом охорашивалась и сама себе строила глазки певица Зирка Нечииоренко.
      
       - Здоровеньки булы! - сказал я ей.
      
       Она вздрогнула, обернулась и, узнав меня, сказала серьезно:
      
       - Слаген!
      
       В это время появился озабоченный Смерчев.
      
       - Только что в адрес Юбилейного Пятиугольника пришла телеграмма, - сказал он и протянул мне желтый листок, на котором было написано буквально следующее:
       "Выступаю походом на Москву. Во избежание излишнего кровопролития предлагаю сложить оружие и не оказывать сопротивления. Сим".
      
       - Вот видите, - жалко улыбнулся Смерчев. - А вы говорите: выдумки.
      
       Я еще раз перечел телеграмму.
      
       - Черт знает что! - пробормотал я. - Метафизика, гегельянство и кантианство. - И повернулся к Смерчеву. - Ну, ничего, Коммуний Иваныч, - попытался я его успокоить. - Вы, главное, не волнуйтесь и берегите свою нервную систему. Сейчас мы этого Сима отменим.
      
       Как только мы вышли на сцену, зал разразился бурными аплодисментами. Меня, естественно, усадили в президиум между Смерчевым и Дзержином. Обстановка в зале была накаленная, но все шло строго по протоколу.
      
       Дзержин объявил торжественное заседание трудящихся Москорепа открытым и предоставил слово Смерчеву.
      
       Смерчев вышел к трибуне. Кратко, но красочно описал мой жизненный путь и перечислил литературные заслуги, напомнил о моем выдающемся вкладе в Гениалиссимусиану, в связи с чем особенно отметил мой вот этот роман.
      
       - Но об этом романе, - сказал он, - органами пропаганды Третьего Кольца враждебности, а также всякими другими органами распространяются клеветнические измышления. Утверждается, что главным героем романа, является якобы некий Сим, хотя, как известно, никакого Сима в природе не существует. Впрочем, обо всем этом лучше всех расскажет сам автор.
      
       Я вышел на трибуну. Я волновался. Я чувствовал, что получается не праздник, а что-то вроде пресс-конференции, какие в наши времена устраивались для раскаявшихся шпионов и диссидентов.
      
       - Уважаемые товарищи! - начал я дрожащим голосом. - Дорогие комсоры, дамы и господа! Прежде всего позвольте мне выразить мою глубочайшую благодарность всем устроителям этого замечательного праздника, и в первую очередь благодарность нашей партии, ее Верховному Пятиугольнику, органам БЕЗО, - я поклонился Дзержину, - органам религиозного просвещения, - я поклонился отцу Звездонию, но одновременно из-за трибуны показал ему фигу, - и, само собой разумеется, нашему славному, дорогому, любимому и неподражаемому Гениалиссимусу. - Я поднял глаза к люстре и размашисто перезвездился. - Я прожил очень длинную жизнь, большую часть которой, впрочем, провел в бессознательном состоянии. Должен признать, что на протяжении своей жизни я совершил м ного непростительных и почти что непоправимых ошибок. Например, свои книги я писал обычно в пьяном виде, не соображая, что делаю, и иногда даже совершенно не считался с тем, чего от меня ожидали партия, народ и госбезопасность. Обладая отсталым мировоззрением, я часто не замечал всего того хорошего, что происходит в нашей жизни, в ее, так сказать, революционном развитии, и искажал действительность в угоду своим заокеанским хозяевам. Так, например, в своем последнем романе я слишком много внимания уделил описанию некоего Сима, который якобы является наследником царского престола. А на самом деле никакого такого Сима никогда не было. Я его просто выдумал. Или, говоря иначе, высосал его из пальца. Вот так. - Я сунул большой палец в рот и стал громко чмокать в микрофон.
      
       Кажется, публике такой ораторский прием понравился, по залу прошел смешок, а кто-то даже захлопал.
      
       Я посмотрел туда, где хлопали, и сказал:
      
       - Я не понимаю, почему такое несерьезное отношение к моей речи и что там еще за смешки и хлопки. Я знаю, что среди вас есть так называемые симиты, которые надеются на что-то вроде второго пришествия, но... - тут я повысил голос и поднял палец, - тщетны ваши надежды, господа. Дело в том, что никакого Сима больше не существует.
      
       Я услышал аплодисменты. Это аплодировал президиум. Смерчев, Сиромахин, Пропаганда Парамоновна и отец Звездоний.
      
       Но публика напряженно и недружелюбно молчала. А потом в ней послышался какой-то неясный ропот. Агенты БЕЗО, расположившиеся вдоль стен, стали вглядываться в публику.
      
       - Да, дорогие мои комуняне и комунянки, - сказал я, выдержав паузу. - Пересмотрев свой роман, я решил самым коренным образом переработать его и прежде всего вычеркнуть этого Сима ко всем чертям.
      
       Президиум аплодировал стоя. Люди в зале притихли. Отпив из стакана воды, я помолчал и сказал негромко:
      
       - К сожалению, у меня и сейчас не хватило принципиальности и твердости позиции, и я не смог выкинуть этот персонаж совсем. Но я его переименовал, и он будет теперь называт ься не Сим, а Серафим.
      
       Произнося эти слова, я никак не думал, что они подействуют на аудиторию так сильно. Даже члены президиума, по-моему, тоже этого не предвидели. Но публика вдруг заволновалась, по рядам от первых к задним прошел шум. Я слышал, как люди спрашивали:
      
       - Что? Как? Вим? Херувим?
      
       И вдруг в середине зала кто-то крикнул:
      
       - Да здравствует Серафим!
      
       И сразу поднялся невообразимый гвалт. Агенты БЕЗО, отделившись от стен, кинулись в середину зала, чтобы извлечь того, кто кричал. Но кричал уже не один, человек, а чуть ли не весь зал. И вдруг из задних рядов на двух воздушных шариках взвилось к потолку полотнище, на котором было написано: "СЕРАФИМ".
      
       Агенты посходили с ума. Они перестали искать того, кто кричал, а кинулись доставать полотнище. Они становились на спинки кресел, лезли на плечи зрителей, а некоторые подскакивали так высоко, что могли бы установить рекорд по прыжкам в высоту в закрытых помещениях. Должен отдельно отметить исключительное хладнокровие п олковника, который был дважды Героем Москорепа. В общей суматохе он не растерялся, а немедленно выхватил пистолет и двумя меткими выстрелами продырявил оба шарика. Полотнище стало медленно опускаться, колеблясь и открывая народу разные слоги подрывного слова: то "СЕ", то "РА", то "ФИМ". Но пока это полотнище опускалось, к потолку поднялись два других. А в это время другой полковник (не Герой) с каким-то листком бумаги подошел и громко сказал Коммунию Ивановичу:
      
       - Телеграмма из Женевы.
      
       Я подкрался к Смерчеву и заглянул через его плечо. "Выступаю походом на Москву. Во избежание излишнего кровопролития предлагаю сложить оружие и не оказывать сопротивления. Серафим".
      
       "Надо же! - подумал я. - Его хоть горшком назови, он все равно своего добьется".
      
       Сейчас я уже даже не помню, в каком порядке что происходило. Как я потом узнал, слухи о предстоящем прибытии Серафима разнеслись немедленно по всему Москорепу. Началась смута. И как обычно бывает в таких случаях, граждане стали проявлять недов ольство даже без достаточно серьезного повода. Например, на каком-то предприятии как раз по случаю моего юбилея рабочим давали по килограмму колбасы, которая называлась "Колбаса деликатесная мясная из рыбной муки". Так одна комунянка откусила ее тут же и говорит: "Граждане, это говно!" И другие комуняне тоже обратили внимание, что этот первичный деликатес слишком смахивает на вторичный. Как будто раньше они этого не замечали и сами не складывали по этому поводу анекдотов. Я думаю, что они были просто в таком состоянии, что, если бы в тот момент им дать настоящее венгерское салями, они бы тоже приняли его за вторичный продукт. Бунт перекинулся на другие предприятия. Его, конечно, можно было подавить, но тут где-то в районе Новой Калужской заставы в город прорвались первокольцовые симиты. Они сначала кинулись к прекомпитам и другим пунктам удовлетворения потребностей, где их ожидало большое разочарование. Они-то думали, что москореповцы питаются исключительно финиками и мороженым-пломбиром. Но сила разочаровани я была столь велика, что симиты москорепские и первокольцовые объединились и стали крушить все подряд.
      
       КОНЕЦ ЭДИСОНА
      
       Ночь была беспокойной. С раннего вечера и до самого утра в воздухе гудели тяжелые самолеты. Они снижались как раз над моей гостиницей и садились, как я без труда догадался, на бывшем Ходынском поле. Потом я узнал, что за ночь в городе высадились шесть воздушно-десантных и две мотострелковые дивизии.
      
       Когда же на улицах появились колонны танков, то от грохота вообще не стало никакого спасения.
      
       В моем номере (а я жил опять в гостинице "Коммунистическая") ходуном ходили стены, дребезжали стекла и люстра под потолком раскачивалась, как маятник.
      
       По всему городу то там, то сям вспыхивали зарева пожаров и слышались выстрелы.
      
       Перед рассветом, завернувшись с головой в одеяло, я заснул, но долго спать не пришлось. Около семи часов что-то где-то так рвануло, что со звоном брызнули стекла. Потом выяснилось, что какой-то летчик-идиот на сверхзвуковой скорости прошел над самыми крышами.
      
       Хорошо, что я был укрыт с головой.
      
       Делать было нечего. Стряхнув с одеяла стекла, я встал и подошел к окну.
      
       На площади Революции стояли танки. В сквере перед Большим театром солдаты с котелками топтались в длинной очереди перед походной кухней. Но в основном было тихо.
      
       В семь часов я включил телевизор.
      
       На экране появились дикторы Семенов и Малявина.
      
       - Говорит Москва, - сообщил Семенов самым обыкновенным голосом. - Передаем последние известия. С большой трудовой победой поздравил сегодня наш любимый Гениалиссимус коллектив ордена Ленина, ордена Гениалиссимуса и ордена Трудовой Славы первой степени чулочно-трикотажной фабрики "Красный Чулок", выполнивший к середине сентября два годовых задания...
      
       Затем было сообщено об успехах метростроителей и прокатчиков листовой стали, о расширении движения доноров и о выставке детских рисунков в Третьяковской галерее имени Художественных Дарований Гениалиссимуса. Были показаны и сами эти ри сунки, в которых, как сказала диктор Малявина, дети со свойственной им непосредственностью выражают свою пылкую любовь к Гениалиссимусу и горячую преданность делу коммунизма и государственной безопасности. И ни слова обо всех этих бунтах, пожарах, танках и самолетах.
      
       Я думал, что они, может быть, скажут об этом в конце передачи. Но конца передачи я не дождался. Раздался, резкий телефонный звонок, и в трубке я услышал взволнованный голос Эдисона Ксенофонтовича, или, точнее, Эдика.
      
       - Витюш, не удивляйся, у меня к тебе дело. Очень серьезное и очень срочное. Ты не мог бы немедленно приехать ко мне?
      
       - К тебе? - переспросил я почти саркастически. - А ты себе представляешь, что происходит в этом городе?
      
       - Да-да, - нетерпеливо сказал он. - Я все знаю... И тем не менее у меня к тебе очень и очень серьезное дело. Внизу у гостиницы тебя ждет бронетранспортер с пропуском, подписанным лично министром обороны. С этим пропуском у тебя не будет никаких неприятностей. Я тебя жду...
      
       Не успел я положить трубку, как в дверь постучали. Открыв ее, я увидел уже знакомого мне полковника БЕЗО, который сказал, что именно ему приказано доставить меня в подземный городок.
      
       Дорогой я не отрывался от смотровой щели и был просто потрясен тем, как Москва в считанные часы превратилась во фронтовой город.
      
       Буквально все улицы и переулки были забиты войсками. Движением руководили офицеры с красными повязками на рукавах.
      
       Неприятностей у нас действительно не было, кроме бесчисленных проверок, из-за которых нам пришлось добираться до подземного городка часа два с половиной, если не больше.
      
       Эдика я нашел в его кабинете, очень взволнованного.
      
       - Ну что? - спросил он меня. - Как добрался? Нормально? Ну да, я вижу, что нормально. Если бы не нормально, ты бы никак не добрался. Ужас, что происходит. Этот твой Сим...
      
       - У меня нет никакого Сима, - перебил я.
      
       - Знаю, знаю, ты его переименовал. Но ему это, кажется, даже понравилось. И теперь под именем Серафима он приближается. Во йска, посланные ему навстречу, без единого выстрела переходят на его сторону. Откровенно говоря, я просто не понимаю, как это можно. Люди еще вчера прославляли коммунизм, клялись в верности Гениалиссимусу, восторгались каждым его словом. А сегодня они крушат его памятники, сжигают портреты и толпами переходят на сторону Серафима. Неужели все их славословия и клятвы в вечной преданности были всего лишь массовым лицемерием?
      
       - Ну да, - сказал я, - возможно. Народные массы, они вообще лицемерны. Еще когда Древнюю Русь крестили, они с удовольствием повыкидывали всех болванов, которым до того молились, в Днепр.
      
       Зазвонил телефон. Профессор схватил трубку.
      
       - Да, слушаю. Что вы говорите! Ну конечно, ну конечно, это следовало сделать, И где он сейчас? Ага. А Серафим? Уже? Так быстро? Ну что ж, будут новости, звоните еще.
      
       Он положил трубку и посмотрел на меня растерянно.
      
       - Все кончено!
      
       - Что кончено? - спросил я.
      
       - Наступил конец эпохи. Два часа назад специальном космичес ким отрядом БЕЗО Гениалиссимус был арестован в космосе, спущен с орбиты и доставлен на Лубянку.
      
       - Интересант! - сказал я.
      
       - Интересант? - закричал он. - Ты думаешь, это интересно? Тогда тебе, может быть, интересно узнать, что Серафим, сопровождаемый разнузданными толпами озверевшего народа, пересек кольцевую дорогу и теперь движется в сторону центра по шоссе имени Стратегических Замыслов Гениалиссимуса.
      
       - Каких замыслов? - спросил я.
      
       - Это Минское шоссе, - сказал Эдик.
      
       Он задумчиво подошел к своему аппарату, взял стаканчик с розой, отхлебнул из него и, кажется, успокоился.
      
       - Да, между прочим, - сказал он, как бы очнувшись от забытья, - не хочешь ли отведать еще? - и протянул стаканчик мне.
      
       - Спасибо, - уклонился я, - я уже пробовал.
      
       - Слушай, - сказал Эдик, - у меня есть идея. Как ты считаешь, что за человек Серафим? Он, наверное, хочет жить долго?
      
       - Ну, он и так уже живет слава Богу.
      
       - Но наверняка он хочет жить еще дольше.
      
       - Кто ж не хочет, - сказал я.
      
       - Вот именно, - засмеялся он радостно. - Кто ж, не хочет. Хотят все, да не всем дано. Так вот слушай... - Он оглянулся, проверил, закрыта ли дверь, и заговорил быстрым шепотом. - Когда ты его увидишь, расскажи ему обо мне и моем изобретении. Скажи, чтоб он приказал не трогать меня и не мешать мне работать. А я с ним поделюсь. Я его регулярно буду снабжать эликсиром, и он будет жить, сколько захочет.
      
       - Не дай Бог! - закричал я. - Умоляю, не делай этого. Если он будет жить, сколько захочет, он наваляет столько глыб, что всех ими задавит.
      
       - Ну что ты! - сказал он. - Какие там глыбы! Ему сейчас будет не до них. Нет, ты пойми. То, что я говорю сейчас, очень серьезно. Если он прикажет не трогать меня и даст мне возможность работать, он будет жить практически вечно. - Он замолчал, внимательно посмотрел на меня и, подумав, сказал: - И ты тоже будешь жить. Пока не начнется промышленное производство, мы будем потреблять эликсир только втроем. Я, он и ты!
      
       - Ты забыл еще одного человека, - напомнил я.
      
       - Кого? Ах да! Боюсь, ему уже никакой эликсир не поможет.
      
       Он схватил стаканчик, отхлебнул сам и опять протянул мне.
      
       - Глотни, не бойся. Это только сначала кажется противно. А потом, когда распробуешь и осознаешь, что это делает тебя вечным и молодым, эликсир будет казаться вкуснейшим нектаром.
      
       Опять зазвонил телефон. Он кинулся к трубке, а я взял оба стаканчика и поменял их местами. За окном происходила какая-то суматоха. Подъезжали и отъезжали военные паровики. Куда-то с визгом промчалась карета скорой помощи. За ней, но уже не с визгом, а воем пронеслась пожарная машина.
      
       - Да-да, - говорил тем временем профессор. - Все понятно. Обязательно сделаю все, что в моих силах.
      
       - Это какой-то ужас! - сказал он, положив трубку. - Толпы на улицах хватают и тут же раздирают на куски комунян повышенных потребностей и штатных агентов БЕЗО. О Гена, кажется, я волнуюсь!
      
       Он схватил стаканчик и, в состоянии аффекта, залпом выдул все, что в нем бы ло. А потом вдруг задумался, отвел стаканчик ото рта и увидел череп с костями. Его глаза были полны ужаса, когда он перевел взгляд на меня.
      
       - Слушай, - сказал он. - По-моему, я перепутал стаканы. Я выпил что-то не то. Я выпил смерть! - закричал он и швырнул стакан на пол, и тот покатился под письменный стол. - Гена! Гена! Гена! - обхватив голову руками, кричал в истерике несчастный профессор. Вдруг остановился, пристально посмотрел на меня и спросил тихо:
      
       - Это ты сделал?
      
       - Я, - сказал я и криво ухмыльнулся, видя как он бледнеет.
      
       Из всех удивительных вещей, которые мне пришлось увидеть в жизни, то, что происходило сейчас, оставило во мне самое незабываемое впечатление.
      
       Эдисон опустился на диван, схватился руками за виски и на моих глазах стал превращаться в глубокого старика. Не веря себе, я видел, как у него быстро стали расти, седеть и выпадать волосы. Лицо увядало и морщилось, как печеный картофель.
      
       Вдруг остатки сил взыграли в нем, и этот жалкий старик весь затряс ся, вскочил со сжатыми кулаками, посмотрел на меня с ненавистью, плюнул и выплюнул все зубы, которые со стуком посыпались по полу.
      
       Это был последний всплеск жизни.
      
       Он посмотрел на рассыпанные зубы, посмотрел на меня, но уже без ненависти, а в кротком смирении.
      
       - Эх ты! - сказал он и улыбнулся проваленным ртом Их штербе (21), - добавил он тихо. Лег на диван, свернулся комочком и умер.
      
       Конечно, мне его стало немного жаль. Все-таки мы встречались в прошлой жизни и даже пили когда-то вместе. Но я знал, что этот эликсир, эту дрянь, я должен был уничтожить, и ее создателя тоже. Если люди не равны в жизни, они должны быть равны хотя бы в смерти. Но мне некогда было ни философствовать, ни предаваться печали, потому что уже и в подземном городе слышалась стрельба.
      
       Я схватил какую-то стоявшую в углу железяку и сначала тряхнул по колбе, в ко горой бурлила жизнь, а потом по колбе, в которой тихо булькала смерть. Брызнуло по полу стекло, пролилась жидкость, и на полу образовались две лу жи. Они растекались и стремились слиться в одну Обе лужи были прозрачны. Они ничем друг от друга не отличались. Но в одной была жизнь, а в другой смерть. За миг до того, как они сомкнулись, я понял, что сейчас произойдет что-то ужасное, и отскочил к дверям. Лужи, соединившись, образовали горючую смесь, она немедленно вспыхнула и дала столб нестерпимо белого пламени, которое ударило в потолок и прожгло его, как бумажный лист. Внутри пламени возник то что-то вроде цепной реакции. Столб превратился в вихрь, который, передвигаясь по комнате, немедленно сжигал все, что захватывал. Я увидел, как встает дыбом обугливающийся паркет, вспыхнул край письменного стола, занялись занавески и стали плавиться стекла С опаленными ресницами и бровями я выскочил из комнаты.
      
       Подземная улица была охвачена паникой. По ней бежали люди с оружием и без. На огромной скорости пронесся тяжелый бронетранспортер, неизвестно куда стреляя из пулеметов. Транспортер, на котором приехал я, стоял по-прежнему у тротуара, мирно попыхивая клубами пара. Я вскочил в кабину и приказным тоном крикнул полковнику:
      
       - Поехали!
      
       Он не отвечал. Я посмотрен на него и только сейчас заметил струйку крови, стекавшую с его виска.
      
       С большим трудом я оторвал его от руля вытолкнул из кабины. Затем, разобравшись кое-как с педалями и рычагами, я развернул машину и направил ее в сторону выезда из подземелья.
      
      
      
       МОСКВА 2042
      
       * Часть седьмая *
      
       ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ
      
       Огромная, в несколько десятков тысяч человек, толпа народу волновалась у Триумфальной арки, и я, стоя в самой гуще, волновался вместе со всеми. Со всех прилегающих домов люди срывали портреты Гениалиссимуса и полотнища с его изречениями. Портреты и полотнища летели, кувыркаясь, в толпу и тут же раздирались ею в клочья. Недалеко от меня группа молодежи, взявшись за руки, приплясывала вокруг пылающего чучела Гениалиссимуса, которое было слеплено, конечно, из вторпродукта. Чучело дымило, плавил ось и плакало вторичными слезами.
      
       - Как живой, корчится! - сказал кто-то радостно. Я оглянулся и увидел рядом с собой Дзержина Гавриловича в длинных штанах и нижней рубахе с крестом, как бы случайно вылезшем из-под нее.
      
       - Вот видишь, - сказал он мне, обводя руками толпу, - это все симиты.
      
       Я стоял потрясенный. Я думал, откуда же их взялось столько, этих симитов, и как всем им удавалось до сих пор скрываться? Откровенно говоря, я их немного побаивался, но надеялся, что они меня все же не тронут, поскольку я для них вроде как посторонний. Но за Дзержина Гавриловича мне было немного боязно. Хотя я и знал, что он тоже симит, но те, кто не знали, могли признать в нем бывшего генерала БЕЗО. А мне было известно из истории, что в периоды народных волнений работники безопасности попадают порой даже в очень щекотливое положение. Но Дзержин Гаврилович, кажется, не выказывал никаких признаков беспокойства.
      
       - Едут! Едут! - вдруг закричала рядом со мной тетка, в которой без труда узнал ту самую с кандалистку, благодаря которой я когда-то попал во внубез. Теперь она была в форме, но без знаков различия, а на груди у нее висел крест, вырезанный, по-видимому, из картона.
      
       - Едут! Едут! - закричали другие.
      
       В толпе произошло большое волнение, все кинулись на середину дороги. В общем гуле ликования стоны и вопли раздавленных были почти не слышны и не нарушали настроения общей приподнятости Все смотрели в сторону Минского шоссе (у меня язык не поворачивается называть эту дорогу иначе), где, вероятно, что-то происходило, но что именно, я видеть никак не мог, потому что передо мной стоял высокий и широкоплечий работяга в промасленном комбинезоне.
      
       - Кузя, ты? - толкнул я его в спину.
      
       - Здорово, отец! - узнал он меня и широко улыбнулся. - Вишь, какие дела-то. Вчерась был коммунизм, а сегодня уже невесть чего. - И от избытка чувств он добавил тираду, которую я не решаюсь воспроизвести.
      
       Тем временем толпа густела На меня напирали и слева, и справа, и сзади. Вдруг рядом со мной поя вился некто в рваной майке и тоже с пластмассовым крестом на груди.
      
       - Коммуний Иванович! - удивился я - Вы ли это?
      
       - Тише, тише, - зашептал мне Смерчев и наклонился к моему уху. - Вы знаете, меня мама называла Колюней.
      
       - Неужели у вас была мама? - удивился я, но ответа не услышал, потому что волнение в толпе достигло высшего накала. Приподнявшись на цыпочки, я мог разглядеть сначала только кончики каких-то пик, а потом, пробившись немного вперед, увидел трех богатырей, которые медленно приближались к Триумфальной арке. Посредине на белом коне, в белых развевающихся одеждах и в белых сафьяновых сапогах ехал Сим Симыч, а по бокам от него на гнедых лошадях покачивались в седлах справа Зильберович, слева Том, оба с длинными усами и, несмотря на жару, в каракулевых папахах. Оба были вооружены длинными пиками.
      
       Сим Симыч в левой руке держал большой мешок, а правой то приветствовал ликующую толпу, то совал ее в мешок и расшвыривал вокруг себя американские центы.
      
       Проехав сквозь Триум фальную арку, Симыч и его свита остановились Симыч поднял руку, и толпа немедленно стихла. Какой-то человек подскочил к Симычу с микрофоном, и я удивился, узнав в этом человеке Дзержина, который только что был рядом со мной Симыч милостиво взял из рук Дзержина микрофон и вдруг закричал пронзительным голосом.
      
       Мы, Серафим Первый, царь и самодержец всея Руси, сим всемилостивейше объявляем, что заглотный коммунизм полностью изничтожен и более не существует. Есть ли среди вас потаенные заглотчики?
      
       Я хотел крикнуть, что они тут все заглотчики, потому что все до единого в заглотной партии состояли. Но я стоял далеко, а Дзержин стоял близко.
      
       - Есть! - закричал он и, нырнув в толпу, выволок из нее упиравшегося Коммуния Ивановича. Коммуний Иванович вырывался, рыдал, цеплялся за землю и наконец упал на колени чуть ли не под копыта Глагола.
      
       - Признаешь ли по правде, что служил, как собака, заглотному, пожирательному и дьявольскому учению?
      
       - Признаю, Ваше Величество, что служил, - залепе тал, опустив голову, Смерчев, - но не по идее служил, а исключительно ради корысти и удовлетворения стяжательских инстинктов. Больше никогда не буду и проклинаю тот час, когда стал заглотчиком.
      
       - Теперь уже поздно, - сказал царь и махнул рукой.
      
       Под аркой уже стоял пожарный паровик с выдвинутой высоко лестницей, и стоявший на самом конце лестницы симит спускал вниз веревку с петлей.
      
       - Ваше Величество, простите, помилуйте! - простирал Смерчев руки к Сим Симычу. В это время Дзержин потащил своего бывшего коллегу за ноги, тот упал на брюхо и ухватился за заднюю ногу Глагола. Глагол дернул копытом - и бедная голова Коммуния Ивановича треснула, как грецкий орех.
      
       Мне стало очень не по себе. Будучи от природы последовательным гуманистом, я всегда был решительно против такого рода расправ. Я лично за то, чтобы таких людей, как Коммуний, сечь на конюшне розгами, но я никогда не был сторонником чрезмерных жестокостей.
      
       Но они продолжались.
      
       Поскольку вопрос с Коммунием решился сто ль скоро и радикально, Дзержин тут же оставил главкомписа дергаться в одиночестве, а сам, вновь кинувшись в толпу, извлек из нее отца Звездония с воспаленными глазами и всклокоченной бороденкой. Таким он и предстал перед новоявленным императором.
      
       - Признаешь ли, что служил, как собака, дьявольскому, заглотному и богопротивному учению? - вопросил тот.
      
       - Признаю, батюшка, - нисколько не смутившись, сладким своим голоском пропел Звездоний - Признаю, что служил, сейчас служу и до самого последнего вздоха буду служить светлым идеалам коммунизма и великому вождю всего человечества гениальному Гениалиссимусу...
      
       - Распять его! - приказал царь.
      
       Я удивился такому приказу. Уж кто-кто, а Симыч должен был знать, что распинать на кресте - дело не христианское. Другое дело - сжечь живьем или посадить на кол. Но приказ есть приказ.
      
       Тут же откуда-то взялся огромный, грубо сколоченный крест, и четыре симита стали приколачивать несчастного отца Звездония к кресту большими ржавыми гвоздями. Сра ботанные передовой и прогрессивной промышленностью Москорепа, эти гвозди, конечно, гнулись, и распинальщикам приходилось их выдергивать, выпрямлять и вновь заколачивать. Терпя невероятные муки, отец Звездоний тем не менее не сдавался и, закатывая глаза, громко вопил:
      
       - О Гена, видишь ли ты меня? Видишь ли, какие муки терпит ради тебя жалкий твой раб Звездоний?
      
       Я думаю, никто не может меня заподозрить в излишних симпатиях к отцу Звездонию, но сейчас, видя, с каким мужеством и достоинством принимает он мученическую смерть за свои незрелые убеждения, я проникся к нему глубочайшим почтением, и волна сочувствия залила мою грудь.
      
       Звездоний все еще мучился на кресте и что-то выкрикивал, когда царь со своими сопровождающими двинулся дальше. Люди при приближении этих всадников падали ниц, и я тоже упал на колени. Со звоном сыпались и падали прямо передо мной американские центы, я ухитрился, сгреб несколько и сунул за пазуху. Заметив перед собой еще монету в двадцать пять центов, я сунулся было за ней, но лошадиное копыто опустилось как раз на эту монету. Я подумал, что смогу подобрать четвертак, как только лошадь продвинется вперед, но она не двигалась, и надо мной нависла зловещая тишина.
      
       - Кто это? - услышал я царственный голос. - Поднять его!
      
       Кто-то (оказалось, Дзержин) схватил меня за шкирку, оторвал от земли и поставил на ноги. Я поднял голову и встретился взглядом с Симычем. Прищурив глаза, он вперился в меня так строго, что мне стало не по себе и я даже почувствовал некоторую дрожь во всем теле. Зильберович и Том смотрели равнодушно, не проявляя никаких признаков узнавания. Только, кажется, один Глагол, переступая с ноги на ногу, глядел на меня доброжелательно.
      
       - Это ты? - спросил Симыч тихо.
      
       Я смутился, разволновался, ткнул сам себя пальцем в грудь и переспросил:
      
       - Это? - но тут же опомнился и признал: - Да, это я, Симыч.
      
       - Не Симыч, а Ваше Величество, - поправил меня Зильберович.
      
       - Здорово, Лео! - сказал я ему, неожиданно для себя как-то угодл иво подхихикивая. - Ты очень импозантно смотришься на коне.
      
       - Выполнил ты мое задание? - строго спросил Сим Симыч.
      
       - Это какое же, Сим... то есть Ваше Величество? - спросил я, глупо подпрыгивая, кивая головой и про себя думая: "Надо же, гад какой! Даже шестьдесят лет в морозильнике лежа, все помнит". - Если ты... то есть вы имеете в виду флоппи- диск, то нет, не выполнил, потому что...
      
       - Взять его! - Симыч тронул поводья и двинулся дальше, рассыпая вокруг себя американские центы.
      
       ГЕНИАЛИССИМУС
      
       Меня долго вели по вонючим и плохо освещенным коридорам, а потом открыли железную дверь и куда-то втолкнули. Видимо, в камеру, в которой вообще никакого света не было. Только под самым потолком едва-едва что-то брезжило. Там было очень маленькое окошко размером не больше школьной тетради в клеточку, и синий свет сквозь него едва сочился, вырисовывая на фоне общей черноты лишь само это окошечко и ничего больше.
      
       Я стоял среди этого непроницаемого пространства, наде ясь, что глаза, привыкнув к темноте, различат хоть что-то, но они не различали. Я попробовал двинуться вправо и тут же наткнулся на что-то твердое. Судя по запаху, это была параша.
      
       Звуков никаких не было слышно, но я почувствовал, что я здесь не один.
      
       - Есть здесь кто-нибудь? - спросил я негромко.
      
       - Да, - ответил тихий голос, который показался мне знакомым. - Здесь есть я.
      
       - Кто вы?
      
       - Гениалиссимус, - просто ответил голос.
      
       Я мысленно произнес пару нехороших слов, которые в письменном виде воспроизводить не буду. Видимо, эти собаки запихнули меня не в тюрьму, а в психушку. Да еще в одну камеру с сумасшедшим, страдающим манией величия.
      
       - Слушайте, - спросил я, - а вы случайно не буйный?
      
       - Что вы имеете в виду?
      
       - Я имею в виду, что, если у вас хоть капля разума сохранилась, не вздумайте на меня нападать. Я в совершенстве владею приемами каратэ, и любая попытка применить силу может очень дорого вам обойтись.
      
       Конечно, это была чистой воды чернух а. Ни о каком каратэ я и малейшего понятия никогда не имел. Но я точно знал, что сумасшедшие, когда знают, что могут получить по зубам, бывают весьма разумны и осмотрительны.
      
       Человек в темноте помолчал, обдумывая мои слова, а потом спросил:
      
       - Витя, это ты?
      
       Теперь помолчал я. А затем спросил:
      
       - Значит, ты утверждаешь, что ты - Гениалиссимус?
      
       - Ну да, - сказал он, - Гениалиссимус. Или бывший Гениалиссимус.
      
       Я еще подумал и сказал:
      
       - Здравствуй, Леша. По-моему, нас с тобой совершенно справедливо упрятали в этот сумасшедший дом.
      
       - Почему? - услышал я вопрос.
      
       Потому что то, что сейчас происходит в нашем воображении, в действительности случиться никак не могло.
      
       - Почему? - спросил он опять.
      
       - Потому что сам твой вопрос говорит о твоей болезни. Ну посуди сам. Мы с тобой родились, выросли и почти состарились в прошлом веке. Не могли же мы вместе оказатьс здесь, да еще чтобы в это же время сюда же прибыл и этот взбесившийся маньяк, который теп ерь называет себя Серафимом.
      
       Гениалиссимус Букашев, подумав, сказал:
      
       - Ты сам доказал что понятие "действительность" очень условно. Во всяком случае, для нас она существует только в том виде, в каком отражается в нашем воображении. То есть действительность-это только то, что мы реально видим перед собою.
      
       - В таком случае сейчас для меня никакой действительности не существует, потому что в настоящий момент я перед собой не вижу ничего.
      
       - А тебе ничего видеть не надо. Вытяни вперед руки и иди на голос.
      
       Я так и сделал, и скоро мы с Букашевым, как слепые, ощупывали друг друга, чтобы убедиться, что мы - это мы.
      
       НОЧНАЯ БЕСЕДА
      
       Всю ночь мы просидели на нижних нарах и тихо разговаривали, не видя даже силуэтов друг друга.
      
       Гениалиссимус Букашев был арестован и доставлен на Землю специальным космическим отрядом БЕЗО. Если не ошибаюсь, это был первый в истории арест на орбите (Впрочем, космические тюрьмы, куда доставляли людей, арестованных на Земле, существовали и раньше).
      
       - Помнишь наш разговор в Английском парке? - спросил мой сокамерник.
      
       - Еще бы не помнить! - сказал я. - Очень хорошо помню. Помню даже, что ты собирался построить коммунизм, но так же, как твои предшественники, оказался настоящим утопистом.
      
       - Ошибаешься, дружок! - вдруг сказал он совсем весело. Я утопистом не оказался Я коммунизм построил.
      
       - Ты называешь эго коммунизмом? спросил я возмущенно. - Это общество жалких нищих, которые уже даже не знают разницы между продуктом первичным и вторичным? Общество людей, для которых вся духовная жизнь свелась к сочинению и изучению Гениалиссимусианы? Ты хочешь сказать, что именно это и есть коммунизм?
      
       - Да, милый, - сказал он с усмешкой, которую я, не видя, почувствовал, - именно это и есть коммунизм.
      
       - Странно, - сказал я. - У меня об этой мечте человечества были другие представления.
      
       - У меня тоже, сказал он Но когда люди начинают воплощать свою мечту в жизнь и идут вместе к единой цели, у них всег да получается что-то вроде того, что ты видел.
      
       - Ты говоришь, - заметил я, - как самый настоящий антикоммунист.
      
       - Ну да, как самый настоящий, - согласился он. - Только с небольшой поправкой. Ты же знаешь, американцы говорят: если животное выглядит, как собака, лает, как собака, и кусается, как собака, так это и есть собака.
      
       - То есть ты хочешь сказать, что ты и есть самый настоящий антикоммунист?
      
       - Ну наконец догадался, - похвалил он меня иронически.
      
       - Интересное признание, - отреагировал я с сарказмом. - Но запоздалое и бесполезное. Зачем ты мне это говоришь? Я же не следователь и не наседка. Да если бы я и был кем-то из них... Неужели ты рассчитываешь, что кто-то тебе поверит? Да сейчас любого останови на улице, он тебе скажет, что всегда был антикоммунистом. Ему еще можно поверить, но не тебе же. Нет, брат, это ты неудачно придумал, это тебя не спасет.
      
       Я слышал, как он вздохнул.
      
       - Неужели ты думаешь, я настолько глуп, чтобы рассчитывать на спасение? Нет, мил ый, мне вообще уже рассчитывать не на что. Я многие годы жил на эликсире, который присылал мне Эдик. Как раз перед арестом я выпил последнюю порцию, действие ее уже кончилось, и начался ускоренный необратимый процесс, который близок к завершению. Так что терять мне нечего, врать незачем, поэтому то, что я тебе скажу, ты должен принять на веру без всяких доказательств. Ты можешь называть меня как угодно. Но главное не то, как я называюсь, а то, что я сделал. Я коммунизм построил, и я же его похоронил. Ты посчитай, сколько людей боролись с этим учением. Они создавали кружки, партии, разбрасывали листовки, гибли в тюрьмах и лагерях. А чего они добились? Твой Симыч пытался закидать коммунизм своими глыбами и в конце концов спрятался в морозильнике. А никто не понимал такой простой вещи, что для того, чтобы разрушить коммунизм, надо его построить.
      
       Он замолчал, и я не побуждал его к продолжению разговора, потому что мне надо было подумать. Тайна, которую я никак не мог раньше постичь, открывалась мне с неожи данной стороны.
      
       - Слушай, - сказал я наконец. - Но если следовать твоей логике, то надо признать, что все люди, которые вели нас к коммунизму, были на самом деле его врагами.
      
       - Конечно, - обрадовался он. - Все эти люди от Маркса и до меня, заразив коммунизмом человечество, дали ему возможность переболеть этой болезнью и выработать иммунитет, которого, может быть, хватит на много поколений вперед. Но из всех разрушителей коммунизма мне удалось больше других, потому что именно я на практике довел это учение до полнейшего абсурда.
      
       Он сообщил мне это с явной гордостью и опять замолчал.
      
       - Интересант, - сказал я, повторяя нашего общего покойного друга. - Очень даже интересант. И что же у тебя всегда были такие вот взгляды? И даже тогда, когда мы встречались в Мюнхене?
      
       - Ну нет, - вздохнул он в темноте. - Тогда были не совсем такие. Тогда я еще думал, что можно что-то сделать. Да-да, - прервал он сам себя раздраженно. - Я чувствую, ты усмехаешься. Ты думаешь, что тебе все было изве стно заранее. То, что тебе было известно, я знал не хуже тебя. Но ты стоял в стороне и насмешничал, а я пробовал что-то сделать и, во всяком случае, довел исторический эксперимент до конца.
      
       И ты доволен результатом?
      
       - Доволен или не доволен, значения не имеет, - сказал Букашев. - Если экспериментатор ставит свой опыт честно, любой результат он должен принять таким, как он есть.
      
       Тут уж рассердился я.
      
       - И ты считаешь, - сказал я, - что ставил свой опыт честно? А культ твоей личности тоже был частью эксперимента? А твои бесчисленные портреты, а громоздкие и безвкусные изваяния, а бездарнейшая Гениалиссимусиана тоже нужны были для честного опыта?
      
       - Уух! - застонал Букашев и заскрежетал зубами. - Ты не можешь себе представить, как я это все ненавидел. Я их просил, умолял, приказывал прекратить славословия. И что ты думаешь? Они в ответ разражались бурными аплодисментами, статьями, романами, поэмами и кинофильмами о моей исключительной скромности. Когда я хотел провести какие-то к онкретные реформы, собирал съезды, митинги, говорил им, что так дальше жить нельзя, давайте наконец что-нибудь сделаем, давайте будем работать по-новому, в ответ я опять слышал бурные аплодисменты и крики "ура". Газеты и телевидение превозносили меня за мою необычайную смелость и широту взгляда. Пропагандисты меня напропалую цитировали: "Как правильно указал, как мудро заметил наш славный Гениалиссимус, дальше так жить нельзя, давайте что- нибудь сделаем, давайте работать по-новому". И на этих словах все кончалось.
      
       Собственно говоря, в его признаниях для меня ничего нового не было. Советская система и в мои времена вела себя примерно так же.
      
       - Но все же, - сказал я Букашеву, - может быть, беда твоя была в том, что ты окружил себя бюрократами и подхалимами, которые ничего другого, кроме как хлопать в ладоши, и не умели. Может быть, тебе надо было выгнать их к черту и обратиться прямо к народу? Народ, я уверен, он бы тебя поддержал.
      
       - Друг мой, - печально сказал бывший Гениалиссимус, - о ка ком народе ты говоришь? И вообще, что такое народ? И есть ли вообще разница между народом, населением, обществом, толпой, нацией или массами? И как назвать миллионы людей, которые восторженно бегут за своими сумасшедшими вождями, неся их бесчисленные портреты и скандируя их безумные лозунги. Если ты хочешь сказать, что самое лучшее, что есть среди этих миллионов, - это и есть народ, то тогда ты должен признать, что народ состоит всего из нескольких человек. Но если народ - это большинство, то я тебе должен сказать, что народ глупее одного человека. Увлечь одного человека идиотской идеей намного труднее, чем весь народ.
      
       - Может быть, ты и прав, - сказал я. - Может быть. А скажи мне, если ты такой умный, как же ты допустил, что твои соратники оставили тебя в космосе?
      
       - А я этому не противился, - сказал он. - Мне на Земле больше нечего было делать. Когда я увидел, что ничего изменить не могу, тогда я решил, пусть будет, как будет. Я видел, что машина запущена и сама собой катится в пропасть. И ход ее даже мне не под силу ни замедлить, ни ускорить. Я устал и хотел куда-то спрятаться от всего и от всех, но на Земле подходящего места не нашел. Поэтому, когда они решили оставить меня на орбите, я подумал, может быть, так и лучше. Они делали вид, что я ими руковожу, и я делал вид. А на самом деле я жил своей отдельной жизнью - ел, спал, читал книжки, думал и ждал.
      
       - Чего ждал?
      
       - Ждал, когда это все развалится.
      
       - Ну вот, - поймал я его на слове, - значит, ты вел себя точно так же, как Симыч. Он ждал в морозильнике, а ты в космосе. Какая разница?
      
       По-моему, мое сравнение показалось ему обидным.
      
       - Разница в том, - сказал он сердито, - что прежде чем ждать, пока эта лодка затонет, я ее долго раскачивал, а он в это время валял свои глыбы впустую. А потом, конечно, мне захотелось увидеть, чем дело кончится, и только поэтому я регулярно пил микстуру от Эдика.
      
       - Ты знаешь, что с Эдиком случилось? - спросил я.
      
       - Да, я знаю, ты его отравил. Правильно сделал, это был чел овек мерзкий и вредный. А мне его изобретение уже не поможет. Да и ни к чему. Я дожил до того, до чего хотел, теперь можно и умереть.
      
       Я не помню, когда и как заснул. Помню только, что проснулся на верхних нарах, когда было уже совершенно светло. Когда я глянул вниз, я не увидел ничего, кроме аккуратно застеленных нар. Вероятно, Гениалиссимуса увели ночью, когда я крепко спал.
      
       ВЫСОЧАЙШИЙ МАНИФЕСТ
      
       "Мы, Божией милостию, Серафим Первый, Император и Самодержец Всея Руси, данным Манифестом высочайше и всемилостивейше объявляем диявольское, заглотное и кровавое коммунистическое правление низложенным.
      
       Зловонючая партия КПГБ распущена и объявлена вне закона.
      
       Пропаганда коммунистической идеологии приравнена к числу тягчайших государственных преступлений.
      
       Россия объявляется Единой и неделимой Империей с монархической формой правления. Деление Империи на республики отменяется. Основной административной единицей на местах является губерния во главе с назначенным На ми губернатором.
      
       Империя располагается на территориях, находившихся ранее под контролем бесовской шайки КПГБ, включая в себя также Польшу, Болгарию и Румынию в виде отдельных губерний.
      
       Вся полнота власти принадлежит Императору, который осуществляет ее через назначенный им Правительствующий Сенат, Кабинет министров и Комитет губернаторов.
      
       Бывшие органы госбезопасности (служба БЕЗО) преобразовываются в Комитет народного спокойствия (КНС), главою которого назначается любезный Нам и Нашим верноподданным Богобоязненный христианин Леопольд Зильберович.
      
       Всем бывшим коммунистам предлагается сдать свои членские билеты в губернские, уездные и волостные отделения КНС и пройти через церковное покаяние.
      
       Всем остальным Нашим любезным подданным предлагаетс соблюдать спокойствие и порядок, выявлять заглотных коммунистов и плюралистов, уклоняющихся от регистрации и покаяния, проявлять бдительность и нетерпимость ко всем проявлениям лживой и мерзопакостной коммунистической идеологии.
      
       Д анный Манифест Высочайше повелеваю зачитать на площадях, в Церквах и других местах общественного скопления, а также в воинских частях, соединениях и на кораблях Императорского Военно-Морского флота.
      
       С нами Бог!
      
       Серафим Первый, Император и Самодержец Всея Руси".
      
       Этот Указ я прочел в напечатанной в виде рулона газете "Ведомости Правительствующего Сената", которую мне стали доставлять с первого дня моего заключения.
      
       Если бы не эта газета, я бы вообще с ума сошел. Я и так не находил себе места. Я всю жизнь мечтал стать свидетелем какого-нибудь переломного исторического события, чего-нибудь вроде крушения империи, революции или хотя бы контрреволюции. И не обидно ли, во время как раз такого события (да имея к тому же прямое ко всему отношение) оказаться ни с того ни с сего взаперти! Хотя, впрочем, и в безопасности. Что было нелишне, потому что, как я потом узнал, немедленно по воцарении Симыча (до сих пор не могу его называть Серафимом) на территории Москорепа стихийно ор ганизовались передвижные народные суды, которые отлавливали бывших комунян повышенных потребностей и плюралистов и, руководствуясь упрощенным правосознанием, тут же раздирали отловленных в клочья. Этого в газетах не было, но публиковались длинные списки казненных по приговору Чрезвычайной коллегии КНС.
      
       А кроме того, изо дня в день публиковались бесчисленные указы, я их перечислю в том порядке, в котором запомнил:
      
       Указ о создании специальной комиссии по расследованию коммунистических преступлений.
       Об отказе от уплаты иностранных долгов.
       Об обязательном и поголовном обращении всего насущного населения в истинное православие. Во исполнение указа провести поэтапное крещение всех подданных Его Величества, используя для данного обряда моря, реки, озера, пруды и другие естественные и искусственные водоемы.
       О переименовании всех городов, рек, поселков, улиц, заводов, фабрик, морских и речных судов, незаконно носящих имена коммунистических заправил.
       Вся собстве нность на землю, производственные предприятия, средства производства и транспорт переходит в руки Его Величества и впоследствии общественными комитетами будет раздаваться бесплатно лицам, способным к производительному труду и уклонявшимся от сотрудничества с заглотным коммунизмом.
       Паспорта и другие документы, выданные безбожной властью, упраздняются и заменяются единым видом на жительство.
       Об упразднении паровых, механических и электрических и других средств передвижения с постепенной заменой их живой тягловой силой, для чего крестьянам предлагается немедленно заняться выращиванием лошадей, быков, ослов и шотландских пони.
       Об отмене наук и замене их тремя обязательными предметами, которыми являются Закон Божий, Словарь Даля и высоконравственное сочинение Его Величества Преподобного Серафима "Большая зона".
       О введении телесных наказаний.
       Об обязательном ношении бороды мужчинам от сорока лет и старше.
       Об обязательном ношении длинной одежды. Под страхом наказ ания мужчинам вменяется в обязанность носить брюки не выше щиколоток. Ширина каждой брючины должна быть такой, чтобы полностью закрывала носок. Женщины должны проявлять богобоязненность и скромность. Платья и юбки также должны быть не выше щиколоток. Ношение брюк и других предметов мужской одежды лицами женского пола категорически воспрещается. В церквах, на улицах и других публичных местах женщинам запрещено появляться с непокрытыми головами. Уличенные в нарушении данных правил женщины будут подвергаться публичной порке, выстриганию волос и вываливанию в смоле и в перьях.
       О запрещении женщинам ездить на велосипедах.
       О восстановлении буквы "ъ" в русском алфавите.
      
      
       Было много всяких других указов: о порядке хлебопашества, о введении в армии новых чинов и званий, о запрещении западных танцев и много чего еще я, к сожалению, запомнил не все.
      
       С ВЕЩАМИ
      
       Дверь растворилась, и в камеру в сопровождении вертухая вошел казачий офицер в чине что-то вроде еса ула Он был в длинных шароварах и куртке с газырями и какими-то кистями.
      
       - Дзержин Гаврилович! -кинулся я к нему. - Ты ли это?
      
       - Нет, - сказал он, - я не Дзержин, а Дружин Гаврилович, - и, уклонившись от братания, поглядел в какой-то список.
      
       - Кто здесь на букву "к"?
      
       Оглядевшись вокруг себя, я сказал, что я здесь один на все буквы. При этом я подумал, а какое, интересно, мое имя на букву "к" он имеет в виду - Карцев или Классик?
      
       - На выход с вещами! - буркнул Дзержин.
      
       Я взял свою кепку и вышел Оставив вертухая у камеры, мы с Дзержином-Дружином долго шли длинным извилистым коридором с ободранными стенами и грязным выщербленным каменным полом.
      
       - Ну что? - спросил по дороге Дружин (пусть будет так). - Боишься?
      
       - Нет, - сказал я. - Не боюсь.
      
       - Ну и правильно, - сказал он. - Страшнее смерти ничего не будет.
      
       - А тебя они, значит, оставили на прежней работе? - спросил я. - Потому что выяснили, что ты был симитом?
      
       - Нет, не поэтому, - сказал он. - А потому что им такие специалисты, как я, нужны. И не только им. Любому режиму. Ты хоть какую революцию произведи, а потом результат ее надо кому-нибудь охранять. А кто это будет делать? Мы Каждого из нас в отдельности можно заменить, а всех вместе никак нельзя, других не наберешь.
      
       - Скажи, пожалуйста, - спросил я по простодушию, - а в ЦРУ ты служишь по-прежнему?
      
       Он остановился, посмотрел на меня внимательно.
      
       - А вот на такие вопросы, дорогуша, я обычно не отвечаю.
      
       И повел меня дальше.
      
       Мы поднялись на лифте и оказались в коридоре с дубовыми панелями и полом, покрытым красной ковровой дорожкой Дошли до конца этого коридора и попали в просторную приемную, где толпились казаки в больших чинах.
      
       У двери, обитой черным дерматином, усатый секретарь медленно и тупо тыкал в клавиши пишущей машинки "Олимпия" заскорузлыми пальцами. Над ним висело изображенное расторопным художником большое панно, изображавшее въезд царя Серафима в столицу. Толпы народа, восторженные лица, и Серафим, склонившись с лошади, гладит поднятого к нему счастливой матерью счастливого младенца.
      
       - У себя? - коротко спросил Дружин у секретаря.
      
       - Так точно! - вскочил он и вытянулся. - Они ждут.
      
       Дружин открыл дверь и пропустил меня вперед.
      
       Кабинет, в котором я очутился, был такой же просторный и роскошный, как и приемная.
      
       За огромным столом человек в форме казачьего генерала, склонив лысину, что-то быстро писал. Громадного размера картина над ним изображала Серафима, который, сидя на вздыбленном коне, поражает копьем пятиголового красного дракона.
      
       Генерал поднял голову, отложил свое писание, вышел из-за стола и, цветя благодушной улыбкой, пошел мне навстречу, подтягивая на ходу штаны с лампасами, которые, несмотря на большой живот, были ему велики.
      
       - Ну, здравствуй, здравствуй! - сказал он, обнимая меня и хлопая по спине.
      
       Дружин стоял рядом и скромно улыбался, как младший чин в присутствии старшего.
      
       - Ты свободен, кивнул ему Зильберович.
      
       Дружин лихо откозырял и вышел.
      
       - Ну, садись, сказал Зильберович, указав на кожаный диван со стоявшим перед ним журнальным столиком, на котором лежал неизвестный мне раньше журнал "Имперские новости". Зильберович занял место в кресле напротив.
      
       - Ну вот и свиделись еще раз, - сказал он, продолжая улыбаться.
      
       - Да, - повторил я, - свиделись.
      
       - А ты почти не изменился, - сказал он.
      
       - Зато ты изменился, сказал я.
      
       - В каком смысле? - озаботился он. - Очень постарел?
      
       - Да нет, успокоил я его. - Постарел не очень. Но выглядишь не совсем привычно. В этих вот... Я каким-то образом изобразил руками его эполеты и аксельбанты.
      
       - А, ты это имеешь в виду. Он, склонив голову по-птичьи, оглядел себя самодовольно. - Ну что же, старик. Это я, даже ты можешь подтвердить, заслужил. Верой и правдой служил Симычу... то есть я имею в виду Его Величеству. Я поверил в него, когда никто не верил. Я был рядом в самые трудные его времена. И вот, видишь, кой до чего дослужился. А что касается тебя, то ты мне вообще должен памятник поставить. Вот как вернешься к себе в Штокдорф если, конечно, вернешься, так сразу начинай лепить. Потому что Си... то есть. Его Величество был на тебя так зол, что хотел прямо сразу поступить с тобой, как с плюралистом. А я тебя отстоял. Понимаешь?
      
       - Не понимаю, - сказал я. Чем это я Его Величество так прогневил? Что я ему такого сделал?
      
       Важно не что сделал, а чего не сделал, заметил Зильберович. - Тебе было поручено "Большую зону" распространять. А ты...
      
       - А я ничего не мог, сказал я. У меня этот флоппи-диск сразу конфисковали еще на таможне. А если б и не конфисковали, так все равно ничего сделать нельзя было. У этих комунян ни компьютеров, ни бумаги, один только вторичный продукт в изобилии. Да и с тем перебои, поскольку первичного продукта нехватка.
      
       - Вот! Вот! просиял Зильберович. Именно такие слова я от тебя и хотел услышать. Значит, ты к коммунистам критически относишься? Не любишь их?
      
       - Да кто ж их, - сказал я, любит? Они сами себя не любят.
      
       - Правильно! - одобрил меня Зильберович. Заглотчиков и плюралистов никто не любит. Все их ненавидят. Сейчас мы поедем с тобой к Его Величеству. Ты ему так прямо и скажи, что заглотчиков и плюралистов ненавидишь и будешь бороться против них до конца. И запомни. Не вздумай называть его Симычем или как-нибудь вроде этого. Только Ваше Величество. И ни в чем не перечь. Отвечай только: слушаюсь, так точно, никак нет. А то если он осерчает...
      
       Зильберович не договорил, вскочил на ноги и хлопнул в ладоши.
      
       - Карету к подъезду! - крикнул он появившемуся в дверях усатому секретарю.
      
       Я думал, что слово "карета" было сказано для красного словца, а оказалось, и правда, карета. Из красного дерева, с кожаными сиденьями внутри и с какими-то жандармами на запятках.
      
       Кучер сразу погнал лошадей галопом.
      
       Погода была прекрасная, и солнце играло на кончиках пик окружавших карету казаков конвойной сотни.
      
       Раздвинув бархатные занавески с кистями, я жадно смотрел на улицу и видел, какие благодатные перемены произошли здесь, покуда я сидел в тюрьме. Все прохожие были в длинных штанах и длинных платьях, а некоторые даже оказались длинноволосыми. Видимо, новая власть еще не окончательно установилась, потому что некоторые улицы были забаррикадированы поставленными поперек паровиками. Поэтому мы ехали каким-то странным кружным путем, чему, впрочем, я был рад. Сначала мы проехали по проспекту Маркса, которому уже было возвращено исконное название Охотный ряд. Зато проспект имени Первого тома теперь назывался не улицей Горького, и не Тверской, и даже вовсе не улицей и не проспектом, а Серафимовской аллеей.
      
       За всю дорогу мы не встретили ни одного портрета Гениалиссимуса. Только портреты Симыча. Но больше всего мне понравился памятник на площади против бывшего Дворца Любви. На лошади, на которой сидел когда-то Юрий Долгорукий, а потом Гениалиссимус, теперь возвышался Симыч, который точно так же, как на картине в кабинете Лео, со зверским усердием пропарывал копьем пятиголо вого гипсового дракона.
      
       Наконец наша карета застучала колесами по булыжнику Красной площади.
      
       Первое, что я увидел, проезжая мимо Исторического музея, это две грубо сколоченных виселицы. На одной из них болтался с обрезанными шлангами Горизонт Тимофеевич Разин, а на другой Берий Ильич Взрослый в полной форме, за исключением штанов Куда они делись, догадаться было проще простого Я посмотрел на штаны Зильберовича, тот перехватил мой взгляд, все понял, смутился и инстинктивно прикрыл лампасы руками.
      
       Я хотел что-то сострить, но, услышав шум, вновь выглянул наружу и увидел возле Лобного места большую толпу православных, которые мешали проезду. Из-за этой толпы мы слегка задержались, и я успел разглядеть палача в красной рубахе и с большим топором. Я сначала не разобрал, кого казнят Но когда палач взмахнул топором, толпа взвыла, попятилась, и я увидел, что по булыжнику катится черная курчавая голова. Я ахнул, узнав голову Тома.
      
       - Слушай, - обернулся я к Зильберовичу. - За что вы его? Неуж ели за то, что негр?
      
       - Ну что ты! - сказал Зильберович. - Его Величество к неграм терпимо относится, но ты ж сам написал, что Том был скрытым заглотчиком.
      
       Мне стало очень уж неприятно Конечно, я написал, но, если б я знал, что мое писание приведет Тома к такому ужасному концу, уж его-то я бы точно вычеркнул.
      
       Пока я так думал, наша карета пробилась через толпу и въехала в распахнувшиеся перед нами Спасские ворота Кремля.
      
       ИСКРИНА
      
       В царской приемной Зильберович попросил меня подождать, а сам побежал докладывать. Я огляделся Я узнал эту комнату. Еще недавно она была приемной Берия Ильича. Но теперь она выглядела несколько иначе. На окнах висели тяжелые занавеси с двуглавыми орлами, разглядывая которые я не сразу заметил, что царская секретарша прекратила печатать на машинке и смотрит на меня с большим любопытством. Наконец, я ее тоже заметил. Она была в черном строгом платье и в белой косынке, из-под которой выбивалась маленькая челочка.
      
       - Клаша! - тихо по звала меня секретарша и улыбнулась.
      
       - Искра! - закричал я. - Неужели это ты? Боже мой! Я тебя не узнал. Ты так изменилась и похорошела. Тебе так к лицу это платье и эта косынка. И челочка.
      
       Я кинулся к ней, хотел ее обнять, но она выставила вперед руки и сказала:
      
       - Нет, нет, только без этого.
      
       Я даже опешил.
      
       - Как же так без этого? Я тебя так долго не видел.
      
       - Я тебя тоже долго не видела и отвыкла, - сказала она. - И это к лучшему. Потому что ты от нас скоро уедешь, а мне оставаться здесь.
      
       - Да, да, - сказал я, оправдываясь, - я тебя никак не могу взять с собой, потому что...
      
       - А почему ты думаешь, - спросила она удивленно, - что я хочу с тобой ехать куда-то?
      
       - Как? - опешил я -Разве ты не хочешь уехать отсюда со мной?
      
       - С какой стати? Чего я там не видела?
      
       - Что значит, чего ты там не видела? Ты разве не понимаешь? Если я уеду, ты больше никогда меня не увидишь. Никогда-никогда.
      
       - Ну да, - она улыбнулась и развела руками. - Ког да-то же нам все равно пришлось бы проститься.
      
       Причем сказала она это так спокойно, как будто перспектива проститься со мной навсегда не затронула в ней никаких струн души Это меня ужасно шокировало, обидело и возмутило. Моя мужская гордость была уязвлена.
      
       - Ну как же, - сказал я, - ну как же... Неужели ты все забыла? Ведь мы с тобой даже спали вместе.
      
       - Мало ли, с кем я спала, - сказала она, улыбнувшись очень цинично. - Я же не могу одновременно уехать со всеми, с кем я спала.
      
       Меня от такой откровенности даже всего затрясло. Я сжал кулаки, затопал ногами, закричал на нее.
      
       - Да как ты смеешь говорить такие слова? Как тебе не стыдно! Неужели тебе чужды такие понятия, как любовь, женская верность и женская гордость? Неужели ты думаешь, что на свете нет ничего святого? А я-то, дурак, я о тебе думал, я страдал, я вспоминал, как предо мной явилась ты. Как мимолетное виденье, как гений чистой красоты.
      
       Я говорил долго, возвышенно и красиво. Я произносил пушкинские слова, вов се не думая, что я их украл. Мне казалось, что они только что родились в моем уме или Сердце. И я сам искренне верил тому, что я говорил.
      
       Я еще не закончил всех своих сентенций, когда заметил, что она ужасно разволновалась, затрепетала и вдруг с рыданиями кинулась мне на грудь.
      
       - Миленький мой, - бормотала она, глотая слезы, - любимый, Клашенька... Прости меня, я не знала, что ты меня так любишь... Но если так... Ты ведь меня правда очень любишь? Очень, очень?
      
       - Ну конечно же, очень, - сказал я, тут же теряя уверенность.
      
       - Я тебя тоже очень-очень, - сказала она, осыпая меня поцелуями. - Я готова за тобой ехать, идти пешком, куда хочешь, в прошлое, в будущее, в тартарары.
      
       Вот подлая человеческая натура! Только что я страстно желал услышать от нее что- то подобное. А как услышал, сразу же скис.
      
       Косынка на ней сбилась. Я ерошил ее короткие волосы, говорил ей какие-то слова и думал: "Боже мой! Что же я такое наделал, зачем я ее уговаривал и куда я ее возьму?"
      
       - Мил ая, - сказал я ей, - если бы ты поехала со мной, это было бы такое счастье, но...
      
       Она закрыла мой рот ладошкой.
      
       - Никаких "но". Я еду с тобой, куда ты меня позовешь.
      
       - Да, да, - сказал я. - Да, конечно, но, понимаешь, у меня там есть жена...
      
       - А это не важно, горячо возразила она. - Я знаю, что у тебя есть жена. Но я уверена, она хорошая, она все поймет, и мы с ней подружимся.
      
       Надо сказать, что это ее предположение меня очень развеселило и я даже не то чтобы засмеялся, но хмыкнул. И сказал, что жена у меня, конечно, хорошая, и даже очень, но насчет того, что она поймет, в этом я как-то слегка сомневаюсь.
      
       - Понимаешь, - сказал я, подбирая слова, - моя жена, она живет еще в прошлом, в старом капитализме, и у нее такие предрассудки, пережитки такие, что ее муж должен принадлежать только ей, и никому больше.
      
       Это мое заявление Искру не охладило нисколько.
      
       - Хорошо, - сказала она. - Если твоя жена такая отсталая, мы не будем ее травмировать. Мы будем встречать ся только время от времени. А если и это невозможно, я буду счастлива иногда видеть тебя хотя б издалека.
      
       - Вот эти женщины! Они никогда не понимают, чего хотят. Сначала они хотят видеть хотя бы издалека, хотя бы в подзорную трубу, но потом осознают, что этого мало, и начинают требовать чего-то еще.
      
       - Сейчас тебя царь позовет. Ты ему скажи, что можешь уехать только со мной. Он строгий, но справедливый. Он все поймет. Ты только скажи.
      
       - Хорошо, хорошо, - сказал я, глядя на Зильберовича, который, приоткрыв дверь, манил меня пальцем.
      
       ЦАРЬ СЕРАФИМ
      
       - У меня для тебя есть четыре с половиной минуты, сказал царь Серафим и включил таймер ручных часов "Сейко".
      
       Он сидел передо мной на позолоченном троне, с железным жезлом, зажатым между колен. На голове у царя была шапка Мономаха, должно быть изъятая из Оружейной палаты. Было жарко, из-под шапки струился пот, и царь время от времени утирался парчовым своим рукавом.
      
       - Премного благодарен, Ваше Величество, - сказал я и глубоко поклонился.
      
       - Я хотел тебя казнить, но потом передумал.
      
       - Премного благодарен, - повторил я и, упав на колени, приложился к его левому сапогу.
      
       - Ну это ни к чему, - проворчал он. Встань! Ты написал много чепухи. И в отношении меня допустил много похабства. Но, голос его чувствительно потеплел, я узнал, что ты много претерпел и отказался меня вычеркивать, несмотря на все, чем тебя стращали заглотчики. Молодец!
      
       - Рад стараться. Ваше Величество! - вскочил я на ноги. Но должен признаться, что моей заслуги тут нет. Вас разве вычеркнешь! Вас, Ваше Величество, и топором-то не вырубишь. Это заглотчики думают, что, кого хочешь, можно в историю вписывать, а кого хочешь - выписывать. А я-то знаю, что это никак невозможно.
      
       - То-то и оно! -сказал царь, довольный. У тебя ум куриный, но это ты все ж таки сообразил. И за это я тебя, пожалуй, отпущу восвояси. Я, правда, запретил полеты всяких железных птиц, но люфтганзовскую леталку задержал для тебя специально. И это буд ет последний полет над нашей империей. Но отпущу я тебя только при одном... Вернее, при двух непременных условиях.
      
       - Я весь внимание, Ваше Величество, - сказал я смиренно.
      
       - Во-первых, как только попадешь в восемьдесят второй год, так сразу опиши подробно все, что ты здесь видел, и пошли мне экспрессом в Отрадное.
      
       - Слушаюсь, Ваше Величество! - сказал я.
      
       - И обязательно про эту сучку напиши, про Степаниду, и про ее Тома тоже, я тогда буду сразу знать, что с ними делать. Во-вторых, всем плюралистам расскажи, что их ожидает в светлом будущем.
      
       - Непременно расскажу, - обещал я совершенно искренне.
      
       В это время как раз его часы начали пикать, но он их заткнул и спросил, есть ли у меня какие-то просьбы.
      
       Я сказал, что просьба есть. Нельзя ли выйти отсюда через какой-нибудь черный ход или хотя бы через окно.
      
       - Это еще зачем? - свел брови император.
      
       - Не извольте прогневаться. Ваше Величество, - сказал я. - Но ваша секретарша... У меня тут с ней были шуры- муры, и она втюрилась в меня, как кошка.
      
       - Вот оно что! - еще больше нахмурился царь. - Ах ты негодяй какой! - вскричал он и стукнул жезлом в паркет. - Так вот ты чем здесь занимался! Вот почему ты не распространял "Большую зону"!
      
       Я испугался и рухнул на колени. Я стал объяснять, что заглотные коммунисты выделили мне Искрину без всякой просьбы с моей стороны, а просто как почетному гостю. И я жил с ней не для удовольствия, а только для того, чтобы отвлечь их внимание, усыпить бдительность и способствовать пришествию Его Величества.
      
       - А она для чего же с тобой жила? - спросил он и покосился на меня презрительно и насмешливо.
      
       Я, конечно, мог бы ему объяснить, что таких женщин, которые не хотели бы жить со мной, не бывает. Но я побоялся его рассердить и сказал, что она жила со мной в порядке партийной нагрузки.
      
       - Какой разврат! - вскричал император. - Это так себя вела моя секретарша. Лео! - закричал он как будто куда-то в пространство, хотя Лео стоял совсем рядом. - Повелеваю тебе эту... как ее... арестовать, подвергнуть публичной порке, выстричь середину головы и вывалять в смоле и в перьях.
      
       - Ваше Величество! - закричал я, не вставая с колен. - Симыч, - сказал я, чувствуя, что могу так сказать. - Она ни в чем не виновата. Ее заглотчики принуждали к сожительству с иностранцами. А она сама всегда была очень богобоязненной и всегда была верной симиткой. Она всегда твой портрет здесь вот носила.
      
       Кажется, мое сообщение его ублажило, и он сказал, что ладно, пороть не будет, а сошлет ее в монастырь. Мне ее было немного жалко, однако, будучи в то же время ревнивым, я был рад, что она останется жива, но не сможет мне изменять.
      
       - Ну ладно, - сказал царь и, сняв шапку Мономаха, утерся ею. - Ступай и запомни то, что я тебе поручил. Лео, проводи его через ту дверь.
      
       Я вскочил на ноги, отряхнул колени и, низко кланяясь, пошел задом к двери.
      
       - Витя! - окликнул меня вдруг Сим Симыч впервые в жизни по имени.
      
       Удивленный, я остановился и
      
       вытаращился на н его.
       - Слушаю, Ваше Величество!
      
       - Счастливого пути, Витя! - сказал царь и шапкой смахнул слезу.
      
       - Счастливо оставаться, Симыч, - сказал я дрогнувшим голосом и толкнул задом дверь.
      
       МОСКВА 2042
       * Эпилог *
      
       Я вернулся в Мюнхен вечером 24 сентября 1982 года.
      
       Моя жена не знала о моем приезде, поэтому мне пришлось взять такси.
      
       Проезжая через Мюнхен, я был потрясен и даже подавлен обилием огней, реклам, разноцветных автомобилей и по-праздничному одетой толпой на Мариенплац. Мне трудно было представить, что я приехал из будущего в прошлое, а не наоборот В тот же вечер, не успел я войти в дом, обнять жену и распаковать чемоданы, раздался телефонный звонок.
      
       - Здравствуй, Витек, услышал я знакомый голос. Говорит Букашев.
      
       - Букашев? - удивился я. - Гениалиссимус?
      
       Что? - переспросил он недоуменно. - Как ты меня назвал?
      
       С ответом я не спешил Я думал, это не может быть Гениалиссимус, потому что после того, как я говорил с ним последний раз, у него было мало шансов остаться в живых. Впрочем, я тут же сообразил, что теперь время откалывает со мной другие шутки и Лешка Букашев еще не знает о себе того, что я знаю о нем.
      
       Все-таки к причудам времени, несмотря на все свои приключения, я так и не привык.
      
       - Извини, - сказал я, я малость притомился в дороге и не очень-то соображаю.
      
       - Я тебя понимаю, - сказал он. - Из Гонолулу путь неблизкий. Хорошо, я тебе перезвоню, когда ты отдохнешь.
      
       Не успел я положить трубку, раздался новый звонок.
      
       - Привет, старик, говорит Зильберович.
      
       Здравия желаю, Ваше Превосходительство, сказал я.
      
       Он, конечно, не понял, почему я его так назвал, но и не удивился.
      
       - Ты чем-нибудь занят? - спросил он.
      
       - А что? - спросил я.
      
       Сейчас же м отай в аэропорт, возьми билет и дуй в Торонто.
      
       - Прямо сейчас? - переспросил я.
      
       - Да, - сказал он. - А что?
      
       - Ничего, - сказал я. - Жди, может, дождешься.
      
       Я бросил трубку и задумался. Я понимал, что Букашев и Сим Симыч жаждут, получив от меня информацию, скорректировать свои планы, и я даже сначала хотел им в этом помочь. Но потом я подумал, а зачем мне это нужно? Могу ли я, имею ли право вмешиваться в исторический процесс?
      
       Нет, такую ответственность на себя, пожалуй, я не возьму. Так я решил и соответственно с этим стал действовать. Или, точнее, бездействовать Я перестал подходить к телефону и сказал жене, чтобы она всех, кому я зачем-то нужен, посылала куда подальше Что она с тех пор и делала. Правда, в исключительно вежливой форме Всем, кто звонил, говорила, что я или только что вышел, или еще не пришел.
      
       К чести Букашева, надо сказать, что он отстал довольно скоро. Но Зильберович оказался настойчивее и звонил мне сначала чуть ли не каждый день Потом затих, но, как выяснилось, ненадолго.
      
       Что касается арабов, от которых я в свое время получил аванс, они ни разу не объявились, и я знаю почему. Дело в том, что у них там произошел военный переворот, принц, который хотел у меня узнать секрет водородной бомбы, был убит дворцовой стражей. А новые руководители о нашем договоре, может быть, ничего не знали.
      
       Журнал "Нью Таймс" за время моей поездки обанкротился, ничего от меня больше не требовал, а сам я тоже не набивался. И, живя в Штокдорфе тихой деревенской семейной жизнью, писал вот этот роман. Работал я легко и быстро, потому что все, здесь описанное, я видел в иной своей жизни, а с самим романом получилось вроде бы так, что я его прочел прежде, чем написал. Поэтому вся эта история складывалась как бы сама по себе, и я уже сам не мог разобраться, что в ней первично и что вторично.
      
       А пока я об этом раздумывал, слух о моем скромном труде разошелся далеко, и ко мне в Штокдорф личной персоной приперся вдруг Зильберович с категорическим Указанием: Симыча из р омана немедленно вычеркнуть. Услышав это, я даже руками развел снова здорово! Мало того, что в Москорепе с риском для жизни отстаивал я свои выдумки, так неужели и здесь мне придется за них сражаться?
      
       - Да что это вы все ко мне пристали с вашим Симычем? - сказал я в сердцах. - Почему я должен вычеркивать именно его, а не кого-то другого? Почему, например, не Гениалиссимуса?
      
       - Гениалиссимуса можешь оставить, - великодушно разрешил Лео. - И можешь даже расписать его самыми черными красками, а Симыча не замай.
      
       Во время происшедшего между нами бурного объяснения Лео стращал меня тем, что роман мой, будет на руку только заглотчикам, которые наверняка за него ухватятся и, может быть, даже выпустят массовым тиражом. Я слушал Зильберовича с горькой усмешкой, вспоминал железный сейф Берия Ильича и сокрушенно качал головой.
      
       - Нет, Лео, - сказал я, - ты заглотчиков недооцениваешь. Им тоже мой роман не понравится, и, если я его не искалечу, как Супика, не выкину из него все, кроме розовых снов , они продержат его в своих сейфах лет не меньше чем шестьдесят.
      
       Так примерно я сказал Зильберовичу. И подумал: а что если, прочтя вышеописанное, соберутся заглотчики тайно на какое-нибудь свое заседание, обсудят мой роман всесторонне и признают, что автор в чем-то, может быть, прав? И решат, что если мы, мол, не свернем с заглотной нашей дороги, не исправим текущего положения, то неизбежно дойдем до ручки, до стирания разницы между продуктом первичным и продуктом вторичным. И, придя к такому печальному выводу, займутся исправлением не автора или его сочинений, а самой жизни. А роман мой, вынув из сейфа, издадут массовым тиражом как плод пустой и безобидной фантазии.
      
       Что же, против такого оборота событий лично я возражать не буду. Пусть будущая действительность окажется непохожей на ту, что я описал. Конечно, моя репутация как человека исключительно правдивого в таком случае будет изрядно подмочена, но я с подобной участью готов заранее примириться. Бог с ней, с репутацией. Лишь бы жить стало по легче.
      
       Вот в чем дело, господа.
       1) - Reiseburo (нем.) - бюро путешествии.
       2) - Ich verstehe sie nicht (нем.) - Я вас не понимаю.
       3) - Зильберович, как многие эмигранты, пользуется языком, загрязненным искаженными словами местного лексикона car - автомобиль, highway - автострада, exit - выезд, mile - миля, shoulder - в данном контексте обочина, follow - следовать за кем-то. 4) - Внимание!!! Частная собственность! Проход строго воспрещен! Нарушители будут наказаны! (англ.)
       5) - Slippers (англ.) - домашние тапочки.
       6) - Just a moment (англ.) - минуточку.
       7) - Rauchen oder nicht rauchen (нем.) - для курящих или некурящих.
       8) - Vorsicht (нем.) - осторожно.
       9) - Biergarten (нем.) - пивная в саду.
       10) - Komisch (нем.) - странно, смешно.
       11) - Naturlich (нем.) - естественно.
       12) - Bodyguard (англ.) - телохранитель.
       13) - Clean (англ.) - убирать.
       14) - Sure (англ.) в данном контексте означает согласие.
       15) - Хочешь спать? (нем.)
       16) - Да (нем.).
       17) - Что еще ты хочешь делать? (англ.)
       18) - Ничего (англ.).
       19) - Usually (англ.) - обычно.
       20) - Breakfast (англ.) - завтрак.
       21) - Ich sterbe (нем.) - Я умираю.
      
      
      
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Вступление
       Часть первая
       Часть вторая
       Часть третья
       Часть четвертая
       Часть пятая
       Часть шестая
       Часть седьмая
       Эпилог
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
      
       Владимир Николаевич, file://localhost/D:/книги/государство%20и%20право/Владимир%20Войнович/войнович/guest_book_16.htm
       и правильно, слушайтесь врачей, мы потерпим. А в ожидании новых произведений можно перечитать старые, но вечно живые, и помечтать о 4-й книге "Чонкина". Вроде бы, логическое завершение налицо, а что, если... Ладно, рискну. Владимир Николаевич, ведь "Чонкин на том свете" будет посильнее, чем "Фауст" Гёте. Герой сможет встретиться там с душами Миляги, Евпраксеина, Осоавиахима, и, возможно, узнает, чего хотел от него Сталин. Связь с бренным миром можно наладить с помощью Геракла Гладышева - через Unternet.
       Дата создания: 2010г. 16 Апреля Автор: Николай
      
      
       АНТИСОВЕТСКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
       Владимир Войнович
       ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
      
       АНТИСОВЕТСКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
      
      
      
       ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
       Мир бочкообразен
       Однажды я провел лето на подмосковной даче и, кроме того, что что-то писал и безуспешно пытался вырастить такой нехитрый овощ, как редиска, занимался еще праздными наблюдениями над различными формами жизни.
       На нашем дачном участке стояла железная бочка, наполовину наполненная давно уже протухшей водой, уровень которой был почти постоянным благодаря смене солнечных и дож дливых дней. Летом в этой тухлой воде расплодились какие-то водоплавающие жуки, которые стремительно передвигались по поверхности и глубоко ныряли, охотясь за чем-то мне невидимым. Существование этих жуков казалось мне весьма загадочным. Чем все они питались? Как выживали они сами или их личинки, если зимой бочка промерзала насквозь? Однако как-то они выживали, как-то плодились и размножались и чем-то питались. И я подумал, а что если предположить, что эти жуки обладают способностью мыслить? Какое представление они могут иметь об окружающем мире? Примерно вот какое. Мир - бочкообразен и наполовину заполнен тухлой водой. Тухлая вода гораздо лучше свежей (свежая иногда течет сверху), потому что представляет собой идеальную среду для передвижения, сохраняет тепло и содержит разные питательные вещества. Границы мира легко достижимы, имеют круглое сечение и сотворены из чего-то твердого. Но за пределами этого устойчивого и понятного мира есть, очевидно, и другие миры, в которых не все так устойчиво. Там то светло, то темно. Там, когда светло, плавает что-то круглое и жаркое, а когда темно, выползают какие-то светящиеся жуки. Тот мир гораздо хуже этого, потому что от того мира поступает иногда жара, иногда холод. Там иногда что-то сверкает и громыхает.
       И глядя на этих природных диогенов, я подумал: да это же мы, советские люди!
       Мы рождаемся, живем и умираем в бочке. Мы не знаем, что происходит за пределами бочки, и не помним, как сами в ней оказались. Как бы различно ни было наше происхождение, но за годы сидения в бочке у всех развилось общее представление о мире - бочкообразное. У жителей бочки есть свои представления о добре и зле, среди них есть свои святые и свои негодяи. Самые умные подозревают, что, вероятно, где-то существуют другие миры, возможно, много таких же бочек, в которых жизнь устроена как-то иначе. Самые свободолюбивые рвутся из бочки, ползут по ее ржавой стенке, падают и снова ползут. Самые упорные или гибнут, или доползают до края. И вдруг перед ними открывается новый, совершенно невиданны й разноцветный мир: трава, цветы, звери, рыбы, птицы, бабочки и стрекозы. Есть вода, есть твердь, есть воздух, и в этих трех средах каждый передвигается, как может: кто летит, кто плывет, кто ползет и - никаких ограничений. Но каждый сам себе добывает пищу и каждый сам должен заботиться, чтобы его не растоптали, не проглотили и не склевали. Боже, да что же это творится?! Скорей назад, в бочку!
       Там никаких цветов, никакой травы, там затхлая вода, там скудная пища, но там спокойно. Прибился к стенке и дремлешь, зная, что никто на тебя не наступит, никто тебя не склюет.
       Да здравствует бочка!
      
      
      
      
       Как вы могли так жить?
      
       Попав на Запад, я вовсе не собирался выступать здесь в роли пропагандиста. Но куда бы я ни попал, люди, узнав, что я русский, задают вопросы. Они хотят знать, что представляет собой супердержава, которая в состоянии уничтожить весь мир. Какие люди там живут и чем живут? Меня спрашивают, я отвечаю. Но каждый ответ вызывает новый вопрос. Оказыв ается, наша повседневная жизнь кажется западным людям загадочной и непонятной, как жизнь жуков в бочке. Иногда я никак не могу понять, почему? Иногда раздражаюсь. Иногда объясняю терпеливо, что мы такие же люди, как они. Мы так же рождаемся, живем, стремимся к счастью, любим, ненавидим, радуемся, страдаем, болеем и умираем. Общее это объяснение возражений не вызывает, но, когда доходит до деталей, опять ничего не понятно.
       Как-то, во время нашего пребывания в Америке, решили мы с женой навестить знакомую художницу. С мужем-инженером и одиннадцатью детьми она живет на ферме, потому что в городе снять дом или большую квартиру им не по карману, а жить в небольшой квартире они не хотят: американцы - люди избалованные, Я когда-то в молодости снимал в Москве комнату у такой же семьи. Им на тринадцать человек государство отвалило четырехкомнатную квартиру на Кутузовском проспекте. Одну из этих комнат они сдавали. "А вам-то всем в трех комнатах не тесно?" - спросил я у них. "Да что вы,- сказала хозяйка. - Нам и д вух много. Мы после коммуналки все в одну норовим забиться".
       Но вернемся к американцам. Собрались мы в гости к художнице, взяли такси, по дороге с шофером о том о сем разговариваем. (Таксисты везде разговорчивы, что у нас, что в Америке). Услышав наше произношение, шофер, естественно, поинтересовался, откуда мы. Мы сказали. "О, Раша! - говорит он с почтением. - Ну, и как там, в России, жить?" -"Да как вам сказать? Все хуже и хуже". - "Как у нас, - говорит водитель. - Жизнь, что ни год, дорожает. Десять лет назад такая машина стоила четыре тысячи, а сейчас девять тысяч долларов стоит. А я в месяц и трех тысяч не всегда могу заработать".- "Ну, это, - я говорю, - да, это, конечно. А мясо вы по карточкам получаете или по блату где достаете?" Он мой вопрос даже не очень-то понял, а когда понял, сказал, что мясо, как и все остальные продукты, он в ближайшем супермаркете покупает. "Ну, вот представьте себе, - сказал я, - что ни в вашем супермаркете, ни в следующем, ни в соседнем городе нет ни мяса, ни консервов , ни колбасы, ни сосисок". - "Да, говорит шофер, я слышал, что у русских с мясом не очень. Это неприятно, но, в конце концов, можно есть цыплят". Тут мы с женой стали смеяться, потому что он почти слово в слово повторил высказывание французской королевы Марии-Антуанетты, которая за двести лет до него удивилась: "А чего это народ бунтует? Если у них нет хлеба, пусть едят пирожные". Таксист наш рассердился и сказал, что, в отличие от королевы, он еще не очень оторвался от жизни, а чикенов этих, то есть цыплят, можно выращивать сколько угодно. Производство это очень простое, чикены сами из яиц вылупляются и сами растут, только корм подсыпай. Я пытался ему рассказать о социадиетической системе хозяйства, где ничего не бывает очень простым, но он даже и слушать не хотел. "Да что вы мне говорите, да при чем тут система, да эти птицефермы вообще ничего не стоят, их можно при любой системе сколько хочешь построить". И так он убедительно говорил, что я ему почти совершенно поверил.
       Доехали мы до места, встретила нас хозяйка, дом показала. Огромный двухэтажный дом она перестроила по причудливому своему проекту, и получилось много всяких углов, закруглений и ответвлений. И, само собой, невероятное количество комнат. У каждого из одиннадцати детей по комнате. У нее и у мужа по кабинету. А еще спальня, а еще гостиная и столовая, и еще что-то, и одних только ванных комнат не то пять, не то шесть. А для детей всякие спортивные снаряды и какая-то индейская хижина, и живой пони, и еще всякие вещи. А качели прикреплены к ветке высокого дуба, и когда мы на террасе чай пили, дети на этих качелях со свистом над нашими головами летали.
       Сидели мы на этой террасе, чай пили, о жизни разговаривали, я такие простые разговоры предпочитаю всяким интеллектуальным беседам. Я спросил хозяев, не трудно ли им живется. Они сказали, что, в общем-то, нелегко. Такой дом, столько детей, столько забот, а они не миллионеры какие-то, обыкновенные люди, средний, как говорят в Америке, класс. А потом они стали нас расспрашивать, и как-то так полу чилось, рассказал я им вкратце всю свою жизнь, которой вовсе не собирался их удивить, потому что биография у меня по советским понятиям почти заурядная. Мне не было четырех лет, когда моего отца посадили по идиотскому политическому обвинению. И просидел он по советским понятиям тоже совсем немного - пять лет. Ну, а потом война, с которой он вернулся инвалидом. И не то, чтоб совсем уж калекой, а так - одна рука не разгибалась, А я (тоже как миллионы других) ребенком пошел работать в колхоз. Потом ремесленное училище, завод, вечерняя школа, армия - тоже дело обыкновенное. Потом, правда, стал писателем, и дальше судьба развивалась не совсем обычно. Стал я описывать в книгах то, что видел в реальной жизни, и пошли у меня неприятности, чем дальше, тем больше. А потом еще стал за других людей заступаться, да не с кулаками, а на бумаге, письма писал и протесты. За это меня исключили из Союза писателей, не печатали, не давали заработать на кусок хлеба и при этом пытались объявить тунеядцем, отключили телефон, угрожал и убийством (и однажды, подсунув отравленные сигареты, показали один из возможных способов), инсценировали нападение хулиганов, прокалывали шины автомобиля, устраивали всякие другие провокации (вплоть до того, что моим престарелым родителям объявили однажды, что я погиб). Но все же не посадили, не убили, а только выгнали за границу, к чему некоторые люди даже очень стремятся. Так что мою биографию можно считать вполне благополучной. Но хозяйка дома мою биографию благополучной не посчитала. Она сказала:
       - Как же вы так могли жить? Почему вы не обратились к вашему правительству?
       Ее старшие дочери, студентки, стали смеяться, им, как это бывает в их возрасте, стало неудобно, что мама такая глупая.
       А я не смеялся. Я считал ее вопрос вполне резонным и объяснил, какое у нас правительство и как оно отвечает на подобные обращения.
       - А вы бы подали на них в суд! Дочери и вовсе ее засмеяли.
       - Хорошо, я понимаю, может быть, суд такой же. Но ведь можно же было написать в газету, обратиться к обще ственному мнению! Что вы надо мной смеетесь? Не перебивайте меня. Пусть я старая, глупая, пусть я ничего не понимаю. Я никогда не видала таких правителей, не читала таких газет, не знала, что бывают такие судьбы. Но если к ним ко всем обращаться бессмысленно, то ведь можно же в конце концов просто выйти на улицу и крикнуть: "Люди, посмотрите, ну что же это происходит?"
       Нам, воспитанникам советской системы, такие высказывания западных людей иногда кажутся смешными, иногда раздражают: как же можно быть такими наивными?! Но я не понимаю, зачем нужно сердиться. Ну да, ну наивные, ну не могут себе представить нашей жизни, даже когда честно стараются.
       Но есть такие, которые и не стараются.
      
      
       Пиво для русских танкистов
      
       В один из первых вечеров своего пребывания в Германии я попал в компанию, где разговор очень быстро свернул на советскую военную угрозу, на то, что сюда скоро-скоро придут советские танки. Мои новые знакомые всерьез обсуждали, что они будут в этом случае дел ать. Один торговец лошадьми сказал, что надо уже сегодня, не дожидаясь танков, бежать в Австралию. Другой, владелец пивного завода, спрашивал меня, любят ли русские пиво, он надеялся, что прибытие любящих пиво советских танкистов может способствовать расширению его бизнеса. Молодой философ непонятным образом сочетал страх перед советскими танками с верой в то, что в Советском Союзе торжествуют законность, социальная справедливость и всеобщее равенство. Мои возражения он выслушивал с усмешкой, словно зная заранее, что мое мнение пристрастно. Он, конечно, читал о советских лагерях и сталинском терроре, но призывал меня признать, что за годы советской власти Россия ушла далеко вперед, стала мощной индустриальной державой и ее успехи в космосе говорят сами за себя.
       Я втянулся в спор, и философ объяснил мне дальше, что все-таки советская власть освободила трудящихся от капиталистической эксплуатации, от страха за завтрашний день. Я усомнился в его компетенции, когда он сказал мне, что во всяком случае советск ие люди никогда не знали голода. Я спросил его, слышал ли он что-нибудь о голоде на Украине, стоившем жизни нескольким миллионам людей, или о блокадном Ленинграде. Я рассказал ему, как умирали люди от голода (да я и сам чуть не умер) под Куйбышевым зимой 43-го и в Запорожье три года спустя. Он пропустил сказанное мною мимо ушей и продолжал спорить. Парируя какой-то мой аргумент, он сказал: "Ну да, ведь Россия сама по себе страна маленькая, не больше Баварии". И в ответ на мой ошеломленный взгляд пояснил: "Я имею в виду не весь Советский Союз, а только Россию". Когда я сказал, что считать можно по-разному, но и сама Россия простирается примерно от Смоленска до Владивостока, кто-то уже другой спросил, а где находится Владивосток.
       В другой раз меня спросили, хорошо ли русские люди понимают языки других народов СССР, например, хорошо ли я понимаю грузинский язык? Еще меня спрашивали, есть ли в Москве отели и такси и зачем вообще русским деньги, если на них все равно ничего нельзя купить?
       Мои русские чит атели, прочтя эти строки, охотно закивают головами. Не знают нас люди на Западе, скажут они, не знают и не понимают. Но я хочу прибавить к этому следующее: не только они нас не знают, но мы и сами себя не знаем. Среди русских людей из старой эмиграции я встречал здесь таких, которые абсолютно уверены, что в Политбюро, Генеральном штабе и КГБ сидят одни евреи. Переубедить их невозможно. Недавно я был на выступлении одного старого русского писателя, который в своей лекции рассказывал, что сейчас в России нет ни одного цыгана (все уничтожены). Я встречал людей новой эмиграции, которые только на Западе впервые услышали имя Сахарова. В самом Советском Союзе миллионы людей ничего не знают о коллективизации, сталинских чистках и о том, что происходит сегодня, в начале 80-х годов.
       Это незнание объясняется многими причинами. Корреспонденты, которые работали в Москве, отмечают, что советское общество закрыто для иностранцев. Но все дело в том, что оно закрыто не только для иностранцев. Все дело в том, что оно закр ыто для самих советских людей, особенно для тех, кто не слушает иностранное радио. Любая, часто простейшая информация является у нас секретной. Секретны отдельные предприятия, целые острова и города, туда не имеют доступа не только иностранцы, но и советские граждане. Секретны эпидемии, стихийные бедствия, крушения поездов и самолетов. Секретны истинные цифры урожая и вообще производственные показатели. Секретно число больных-алкоголиков и наркоманов. Секретны имена выгнанных из страны писателей и, конечно, их книги. Секретны даже имена наиболее отличившихся деятелей революции, гражданской войны и недавних советских руководителей. В энциклопедии, например, есть слово "троцкизм", но нет фамилии "Троцкий".
       Советских людей с детства пугают иностранными шпионами и отечественным КГБ, призывают к бдительности, приучают помалкивать. (Даже старая русская пословица говорит: "Слово - серебро, молчание - золото").
       Еще есть перегородки сословные. В Советском Союзе рабочие живут отдельно, артисты - отдельно, спо ртсмены тоже отдельно. Партийные бюрократы, дипломаты, кагебешники и высшие военные окружены заборами, за которые человеку другого круга вообще невозможно проникнуть. Отдельно от всех живут и писатели. Время от времени они "для изучения жизни" ездят в так называемые "творческие" командировки, иногда индивидуально, а чаще всего бригадами, посещают "передовые" колхозы или заводы, где им показывают парадную или, точнее сказать, фиктивную сторону жизни и обманывают, как иностранцев. Подавляющее большинство писателей (а их в СССР больше 8000) совершенно не знают жизни собственного народа, а тех редких, которые знают и пытаются правдиво ее изобразить, власти преследуют, обвиняют в пособничестве иностранным разведкам и наказывают иногда даже очень жестоко.
       В Советском Союзе есть много всяких секретов, но, как я уж сказал, главной и тщательно оберегаемой тайной этого государства является реальная, повседневная жизнь советских людей.
       Раскрытию этой тайны и посвящена моя книга. Я беру разные стороны советской жизни, рассматриваю их под разными углами зрения, рассказываю истории из жизни разных людей -крестьян, рабочих, военных, партийных бюрократов от низших до высших, писателей - и из своей собственной жизни. Из всех этих кусочков, которые я называю картинками советской жизни, кажется мне, должна сложиться общая цельная картина.
       Понятия "советский народ" или "советские люди", произведенные от формы правления, выглядят несколько противоестественно. Так же противоестественно было бы назвать какой-нибудь народ монархическим или парламентским или все народы стран общего рынка объединить названием обще рыночного народа. Но все же я часто пользуюсь прилагательным "советский", потому что другого общего названия для населяющих СССР людей самых разных национальностей не знаю. А оно необходимо, потому что действующие на протяжении жизни вот уже нескольких поколений общие законы, правила поведения и условия существования, не уничтожая полностью национальных различий, вырабатывают общие для всех традиции и привычки. Ни какого отрицательного смысла в слово "советский" в данном случае не вкладываю. Среди советских людей, как и среди всяких других, есть много умных, глупых, талантливых, бездарных, благородных и негодяев. Но попробуйте посадить в одну и ту же тюремную камеру русского, американца, эскимоса и таиландца, продержите их в этой камере достаточное количество лет и вы увидите, что у всех у них, при всех их национальных и личностных различиях, появятся одни и те же наклонности и привычки, они все будут писать мелким почерком, неприязненно относиться к яркому солнечному свету и все будут страдать клаустрофобией. А если в этой же камере вырастут их дети и внуки, то они уже с самого раннего детства научатся обманывать надзирателей, прятать мелкие вещи в складках одежды, а хлеб - под подушкой и, даже выпущенные на волю и в благополучную жизнь, еще очень долго будут сохранять эти привычки и, может быть, передавать их по наследству.
       Я уклоняюсь от употребления модного ныне термина "гомо советикус", потому что считаю его крайне неправильным и несправедливым. Это презренное существо, которое обладает двойным или даже тройным сознанием (думает одно, говорит другое и делает третье), в Советском Союзе, конечно, водится, но и среди западных людей его можно встретить довольно часто. Впрочем, об этом где-нибудь ниже.
      
      
      
      
       АНТИСОВЕТСКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
       СОВЕТСКИЙ АНТИСОВЕТСКИЙ ЧЕЛОВЕК
       Молоткаспый-серпастый
      
      
       Поговорим сначала о советском паспорте. Помните, у Маяковского: "Я достаю из широких штанин дубликатом бесценного груза. Читайте, завидуйте, я - гражданин Советского Союза!"
       Сказано, конечно, здорово. Сильно. Но насчет того, чтобы завидовать, это, пожалуй, слишком.
       Помню, путешествовали мы как-то с женой летом на "Запорожце ". Не на том горбатом, который, по1 уверению остряков, от собак на деревья залезал, как кошка, а на За-порожце-968", более новой конструкции. Он, конечно, покрасивее был старого, но и покапризнее. Глох в самых неудачных местах. То во время обгона на узкой дороге, то на железнодорожном переезде. Но тем не менее, мы на нем всю Прибалтику исколесили.
       Обратно через Минск возвращались. Решили там отдохнуть. Сунулись в одну из центральных гостиниц. И тут стихи Маяковского мне сразу припомнились. "К одним паспортам улыбка у рта, к другим отношение плевое. С почтеньем берут, например, паспорта с двуспальным английским левою". К датчанам и разным прочим шведам относятся тоже неплохо, а вот на польский, точно по Маяковскому, глядят, действительно, как в афишу коза. Ну, а что касается советского паспорта, то к нему, молоткастому-серпастому, отношение и правда самое плевое. Опытный гражданин с этой краснокожей паспортиной к окошечку даже и не сунется, он заранее знает, куда его с этим документом пошлют.
       Один не опытный как раз передо мной стоял в очереди. Ему говорят: "Мест нет, ожидаем западных немцев". Вылез гражданин несолоно нахлебавши из очереди и говорит мне - шепотом, разумеется: "Я, - говорит,- здесь в Минске во время немецкой оккупации был и на этой же гостинице было написано: "Только для немцев". И сейчас, выходит, только для немцев. Кто ж кого победил?"
       Ну, я-то был поопытнее этого гражданина, я знал, что и с советским паспортом тоже можно устроиться, если к нему есть необходимое дополнение. Допустим, если в него вложить соответствующий денежный знак. Тут тоже надо иметь большой такт: правильно оценить класс гостиницы, время года, личные запросы администратора и положить так, чтоб было не слишком много, ко достаточно. Много дашь - себя обидишь, мало дашь - администратор обидится, и скандал подымет, и в попытке всучения взятки обвинит. Так что с денежными знаками надо очень осмотрительно обращаться. Да и вообще давать взятки - это не каждый умеет. А вот если у вас есть какая-нибудь такая маленькая кни жечка, да еще красного цвета - это совсем другое. В этом смысле хорошо быть Героем Советского Союза, депутатом или лауреатом. К книжечке с надписью "Комитет государственной безопасности" тоже улыбка у рта, как к английскому леве. Хорошо иметь журналистское удостоверение. Особенно от журнала "Крокодил". Удостоверение Союза писателей в списках особо важных не значится, но действует. Администраторы гостиниц пишущих людей опасаются.
       В Минске, стало быть, как дошла моя очередь, я паспорт в окошко сунул, а сверху писательское удостоверение. И во избежание недоразумения сразу представился: "Писатель из Москвы, прибыл в сопровождении жены со специальным заданием". Старший администратор в восторге, средний администратор тоже. Тут же предложили мне лучший номер, а для машины охраняемую стоянку. А вот когда пропуск на машину выписывали, тут у меня небольшая промашка вышла. Спросил администратор и записал сначала номер моей машины, а потом - какой марки. А я по свойственному мне простодушию говорю- "Запорожец". Адми нистратор даже вздрогнул от нанесенного ему оскорбления, вижу, рука у него застыла само слово это "Запорожец" выводить не хочет.
       Жена поняла мою оплошность и, приникнув к окошку "Новый, -кричит, -"Запорожец", новый!"
       А администратору, конечно, все равно, старый у меня "Запорожец" или новый, все равно консервная банка, хотя и подлиннее. Уж кто-кто, а администратор хорошей гостиницы знает, что настоящие важные люди меньше, чем на "Жигулях", не ездят.
       Я потом из этого случая урок извлек и в следующие разы на вопрос, какая у меня машина, отвечал загадочно: "Иномарка". А тут, конечно, номер нам с женой уже был выписан, и никуда не денешься, но администратор смотрел на меня волком, пока я, как бы извиняясь за свой "Запорожец", не подарил ему пачку венгерских фломастеров.
       Тут и другая тема сама собой возникает: об отношении разных представителей власти к маркам автомобилей. Каждый "милиционер знает, что с водителя "Запорожца" можно содрать рубль всегда, даже если он ничего не нарушил. С водителем "Жигулей" надо обращаться повежливей, владелец "Волги" может оказаться довольно важной персоной, его лучше и вовсе не трогать. А уж "Чайкам" и "Зилам" надо честь отдавать независимо от того, кто в них сидит. Впрочем, о машинах как-нибудь в другой раз. Вернемся к нашей теме о паспорте.
       Есть у меня один знакомый. Американец. Профессор. По фамилии, представьте себе, Рабинович. Так вот этот самый Рабинович, который профессор, жил, значит, короткое время в Москве, в гостинице "Россия". А его дружки, тоже американцы, поселились в то же самое время в гостинице "Метрополь". Этот профессор, который Рабинович, решил зачем-то их навестить. Явился в гостиницу "Метрополь" и прошел к своим дружкам безо всяких препятствий. Ну, посидели они, как водится, выпили джин или виски, само собой, без закуски, почесали языками, да и пора расходиться. Откланялся Рабинович, выходит из гостиницы "Метрополь", за угол к площади Дзержинского заворачивает. Тут его двое молодцов, не говоря худого слова, хватают, руки за спину крутят и запихивают в серый автомобиль.
       - Что? - кричит Рабинович. - Кто вы такие и по какому праву?
       - А вот это мы тебе скоро как раз и объясним,- обещают молодцы многозначительно.
       Везут, однако, не в КГБ, а в милицию. Волокут в отделение и прямо к начальнику. Докладывают: "Так мол и так, захвачен доставленный гражданин с поличным при посещении в гостинице "Метрополь" американских туристов".
       - Ага,--говорит начальник и вперяет свой взор в Рабиновича. - Как твоя фамилия?
       Рабинович говорит: "Рабинович". Само собой, от подобного обращения немного струхнув.
       - Ах, Рабинович! - говорит начальник, довольный не столько тем, что еврейская, а тем, что простая фамилия. Такая же простая, как Иванов.
       - Да ты что, - говорит, - Рабинович! Да кто тебе разрешил Рабинович? Да я тебя, Рабинович!
       И руками машет чуть ли не в морду. Потом все же гнев свой усмирил и прежде, чем в морду заехать; "Паспорт, - говорит, - предъяви!"
       Рабинович сам не свой, руки дрожат - достает из не очень широких шт анин, но не красно-, а синекожую паспортину. А на ней никаких тебе молотков, никаких таких сельскохозяйственных орудий, а такая, знаете ли, золотом тисненная птица, вроде орла.
       Начальник взял это в руки, ну точно, по Маяковскому, как бомбу, как ежа, как бритву обоюдоострую. И само собой, как гремучую в двадцать жал, змею двух-метроворостую.
       - А, так вы, стало быть Рабинович, - говорит начальник и сам начинает синеть под цвет американского паспорта. - Господин Рабинович!-делает он ударение на слове "господин" и краснеет под цвет советского паспорта. - Извините, - говорит, - господин Рабинович, ошибка произошла, господин Рабинович, мы, господин, Рабинович, думали, что вы наш Рабинович.
       Опомнился Рабинович, взял свой паспорт обратно.
       - Нет, - говорит с облегчением. - Слава Богу, я не ваш Рабинович. Я - их Рабинович.
       Советский паспорт, советское гражданство... Сколько возвышенных слов сочинено о том, какая честь быть гражданином СССР. Честь, конечно, большая, но туго приходится тем, кто п ытается от нее отказаться. В советских тюрьмах и лагерях помимо действительных преступников, которые, кстати, тоже имеют честь быть гражданами СССР, есть и узники совести, а среди них те кто хотел отказаться от этой чести, кто просил лишить его звания гражданина СССР. В этом отказе и состоит их преступление. Мой знакомый, писатель Гелий Снегирев в середине 70-х годов послал свой паспорт тогдашнему главе государства Брежневу и написал, что отказывается от звания советского гражданина. За это тяжело больной Снегирев был арестован, замучен и умер в тюремной больнице.
       На Западе есть миллионы бывших советских граждан, которые много лет назад по своей или не своей воле оказались за пределами своего отечества. Не буду сейчас касаться темы, почему так много оказалось их на Западе, почему мало кто захотел вернуться. Многие из оставшихся уже состарились, у них здесь родились дети и внуки, сами они давно пользуются паспортами тех стран, в которых живут, некоторые и по-русски говорить разучились. А советское государ ство их считает своими гражданами, несмотря на их письма, заявления и протесты. Для чего? Для того, чтобы наказать при случае по всей строгости советских законов как своих собственных граждан. Не делая большого различия между теми, кто действительно когда-то совершал преступления, и теми, кто всего лишь не хотел быть гражданином страны Советов.
       И в то же время советские власти лишение гражданства применяют как меру наказания чаще всего к деятелям искусства и литературы. Напомню, что этому наказанию были подвергнуты такие знаменитые на весь мир люди, которыми могла бы гордиться любая страна. К лишению гражданства эти люди, любящие свою родину и свой народ, отнеслись с болью и негодованием. А иногда это повод для горьких шуток. Один из лишенных гражданства, которому завидуют другие, желающие быть лишенными, вырезал из газеты указ Президиума Верховного Совета СССР, заключил его в рамку и повесил на стену. И приходящим к нему гостям говорит:
       - Читайте, завидуйте, я - не гражданин Советского Союза.
      
      
       Хлеб наш насущный
      
      
       Довольно много пишут сейчас в советской прессе о хлебе. Не надо его есть слишком много, будете толстым. Впрочем, и мясо, говорят, чересчур потреблять не следует, и тоже во избежание полноты. Хотя волки, скажем, мясо едят, а особо толстыми не бывают. Впрочем, волки едят по-дикому, не научно. А у нас все на научную ногу крепко поставлено. И как только нехватка того или иного продукта возникает, тут же находятся доктора соответствующих наук, которые пишут в центральной печати большие научные статьи, что вредно кушать то, чего нет. С чем, понятно, трудно не согласиться.
       В одной советской газете я читал об искусном поваре, который готовит пятьсот блюд из картофеля. Это, конечно, если есть картофель (я помню, даже в Москве и с картофелем перебои бывали). Пятьсот блюд это, надо прямо сказать, немало. Я, как ни ломал голову, больше пятнадцати придумать не сумел. А если этот повар такой изобретательный, что придумал пятьсот, то я могу ему предложить пятьсот пе рвое.
       Во время войны наша семья жила некоторое время под городом Куйбышевым. Лето 43-го года было еще ничего, а с осени пошло к худшему. В нашей семье было трое рабочих, которые работали на военном заводе и получали пайки по семьсот граммов хлеба, тетка, служащая, получала то ли пятьсот, то ли четыреста граммов (точно не помню), и мы с бабушкой, иждивенцы, по двести пятьдесят. И толстыми не были.
       С нами жил еще кролик, которого мы приобрели, чтобы потом съесть, но потом (так у нас всегда было с нашими животными) мы с ним так сжились, так его полюбили, что убить его было просто невозможно. Так вот мы совсем не были толстыми. И даже, наоборот, изо дня день худели более интенсивно, чем при соблюдении само: строгой современной диеты. И кролик наш тощал вместе с нами. А потом, когда наступила совсем уж полная голодуха, кролик этот от нас сбежал, видно, предпочти быструю смерть от руки решительного человека медленной голодной смерти вместе с такими гуманистами, мы. Правду сказать, пока этот кролик был с н ами, MI его порядочно объедали, а когда пропал, спекулировал! его честным именем. Дело в том, что я ходил к расположенным рядом с нами солдатам и на кухне просил картофельные очистки "для кролика". И солдаты все удивлялись: "Что это ваш кролик так много ест?" Они не знали, что у кролика было шесть нахлебников. Если бы мы не стеснялись и попросили картошку, солдаты вряд ли бы нам отказали, потому что у них ее было много, чистили они ее неэкономно. Из этих толстых очисток мы пекли на каком-то чуть ли не машинном масле блины. И они мне тогда казались безумно вкусными. Так что искусному повару я мог бы предложить и это пятьсот первое блюдо на всякий случай.
       Но вернемся, однако, к хлебу. Время от времени вся советская печать буквально захлестывается научными статьям, публицистическими выступлениями, фельетонами, стихами, поэмами и даже романами о хлебе.
       В самом деле. Слово "хлеб" говорит нашему уху и сердцу гораздо больше, чем название любой другой пищи. Хлеб содержит все необходимые для поддержания жизн и компоненты: белки, углеводы и прочее. Если у человека есть хлеб, его уже нельзя считать голодным. Даже в молитве человек прежде всего просит у Бога: "Хлеб наш насущный даждь нам днесь". Почти все мы, выросшие в условиях советской действительности, пережили в раннем или не раннем возрасте войну, голод и привыкли относиться к хлебу чуть ли не свято. Несмотря на недостаток мяса, никто вас не осудит, если вы выкинете в мусорный ящик протухшую котлету, но кусок хлеба...
       Сколько читал я гневных строк в стихах и в прозе о людях, которые забыли войну и блокаду Ленинграда и швыряют хлеб в мусопровод буханками. Я думаю, стихов об этом гораздо больше, чем самих подобных поступков.
       Но если бы речь шла только о буханках! Печать и гневно, и лирически, и романтически призывает народ беречь и использовать каждый кусочек, каждую корку, каждую крошку. Уронил кусок на пол, подуй на него, поплюй, съешь. Засох этот кусок, не по зубам, размочи в воде, съешь. А если даже и позеленел, то ведь тоже надо помнить, что в пле сени содержится пенициллин.
       Прочел я однажды в "Неделе", что в каком-то районе города Киева приняты серьезные меры. В магазинах не только развешаны рекомендации по приготовлению блюд из черствого хлеба (сами эти рекомендации достойны отдельной поэмы), но и сбор крошек организован.
       Да что же это такое, товарищи? Ну, бережное отношение к хлебу, конечно, необходимо, но не подбирать же всякий кусок, на который случайно ногой наступил, не склевывать же каждую крошку, которая под стол залетела. Не воробьи же мы, в конце концов, не кусочники, не крохоборы! И зачем же нас столько лет попрекать войной и ленинградской блокадой? Уже поседели и облысели люди, которые родились после войны и тем более после блокады.
       В Советском Союзе ежедневно показывают по телевизору тружеников села, комбайнеров и трактористов покрытыми пылью лицами, которые ведут битву за урожай. А я живу уже четвертый год на Западе и никаких; особых сражений и битв за урожай здесь не замечаю. Никаких комбайнов и трактористов по телевизору не разу не видел, в газетах призывов подбирать крошки не; нахожу, а в магазинах всего полно.
       А куда ж наш-то хлеб девается при таких гигантских усилиях?
       Вот, говорят, есть еще несознательные граждане, которые кормят хлебом свиней. Об этих свинодержателях и в газетах пишут, и даже в тюрьму их нет-нет да сажают!
       Кстати, насчет свиней. Как-то лет десять тому назад провел я месяц в городе Клинцы Смоленской области. Ну и, понятно, посещал иногда местные продуктовые магазины. Нормального мяса там, конечно, не было. И колбасу с зеленым отливом можно было достать только по праздникам. Зато в изобилии были свиные хвосты и копыта. Из них местные жители варили холодец.
       Некоторые критиканы, конечно, и здесь находились, ругались, что их кормят только копытами и хвостами. Другие, благоразумные, говорили: зажрались. И опять поминали войну и блокаду. А я, не поддерживая ни тех, ни других, думал: откуда же столько хвостов и копыт? И куда делось то, на чем они произрастали, то есть сами свиньи? Ну, конечно , Клинцы - город советский. И райком, и райисполком в нем имеются. Но не могли же ответственные работники, сколько бы их ни было, слопать всех этих свиней, оставив неответственному населению только хвосты и копыта! Тем более, что район в общем-то сельскохозяйственный, и свиней в нем при всех условиях должно быть больше, чем руководящих товарищей.
       А в другом городе, где уже не было ни хвостов, ни копыт и с хлебом перебои, я и вовсе задумался. Хлеба нет, это понятно, его свиньи съедают. А где же все-таки сами свиньи?
       И только уже потом, в Москве, меня надоумили. Вез я как-то в троллейбусе кошку к ветеринару. И сам вел себя тихо, и кошка никому не мешала. Так одна агрессивная старушка напала на меня самым зверским образом. "Вот, _ говорит, - почему мяса нет, потому что всякие несознательные люди собак и кошек разводят". И другие пассажиры ее весьма решительно поддержали. Я даже забеспокоился, как бы они моей кошке суд Линча не устроили. Да и мне заодно. Подальше от греха, вылез я из троллейбуса и пошел пешком не к доктору, а домой. С кошкой на руках. Дома поругался с женой из-за несделанной кошке прививки и вовсе расстроился. Расстроившись, выпил, конечно, водки. Водка, само собой, дрянь, сучок, сделана из опилок, потому что, если уж свиньям нельзя хлеб скармливать, то не переводить же его на водку. Водку, значит, выпил, стал искать, чем загрызть. Хлеба нет, свиньи сожрали. Свинины нет, кошка съела. Взял огурец, его ни свинья, ни кошка есть не станут, потому что соленый. А кошка под ногами мяучит, есть просит. Налил ей молока, хорошо, старуха из троллейбуса не видит. Сам выпил еще сучка, снял с полки книгу предреволюционного писателя Власа Дорошевича, лег на диван, стал читать. Пишет Дорошевич, как Шаляпин выступал в Италии, а итальянские газеты писали, что возить в Италию певцов из России такая же дикость, как ввозить в Россию пшеницу. Я подумал, надо же! Неужели ввозить в Россию пшеницу действительно казалось тогда диким? А потом подумал: а ведь и правда дико. Ведь Россия, или точнее Советский Союз, така я огромная страна, в ней есть земли и засушливые, и болотистые, и промерзшие, но есть неплохие, хорошие и даже отличные. Ну, и климат. В сочетании с колхозной системой он, конечно, ужасен. Но сам по себе он местами суровый, а местами вполне неплохой. И пищи на этих землях и при этом климате можно выращивать столько, чтобы хватало и для нас, и для свиней, и для кошек.
       Конечно, даже и в изобилии хлеб беречь надо как всякий продукт человеческого труда. Но не настолько, чтобы готовить специальные блюда из засохших корок, подбирать крошки или уроненный на пол кусок. Пусть его съест свинья. Не такое уж это кощунство, если помнить, что мы сами эту свинью съедаем. Когда удается ее достать.
      
       Елки-палки
       (о гибели южно корейского самолета)
      
       "Елки-палки! - воскликнул по радио советский летчик, беря на мушку чужой авиалайнер. - Я иду, значит, а у меня 3. Г. горит уже".
       Потом переводчики в ООН долго ломали голову, при чем тут елки и при чем тут палки, которые находили сь на десять тысяч метров ниже происходившего.
       Я не знаю, что означает "3. Г. - Запас горючего или Заряд готов"*( Впоследствии автор узнал, что 3. Г. означает "Захват головок" Здесь и дальше - сноски автора.). Я знаю только, что словами "елки-палки" обычно выражают волнение, восхищение, досаду и беспокойство. Есть для этого и другие слова, которые часто употребляются в обычной жизни, но произносить их по радио категорически запрещено. Даже расстреливая пассажирский самолет, следует выражаться культурно. В крайнем случае, можно использовать эвфемизмы, то есть заменять слова неприличные приличными, но близкими по смыслу.
       Деспотические режимы всегда отличаются своим неприятием грубых слов и выражений, невероятная жестокость всегда сопровождается словесным ханжеством. В устах нацистов уничтожение миллионов евреев называлось "окончательным решением еврейского вопроса". В СССР массовые репрессии назывались "коллективизацией" или "борьбой с оппозицией", а потом "ошибками культа личности", агрессия против д ругих стран называется и вовсе возвышенно "оказанием братской помощи".
       Когда в 1971 году погибли три советских космонавта, диктор телевидения вместо того, чтобы сказать: "Дорогие товарищи, у нас стряслась беда", торжественным, как всегда, тоном сообщил, что полет космического корабля успешно завершен, во время полета были достигнуты такие-то и такие-то успехи, своевременно были включены тормозные двигатели, корабль вошел в плотные слои атмосферы, совершил мягкую посадку в точно заданном районе, космонавты были найдены на своих местах...- тут диктор сменил тон с торжественно-триумфального на торжественно-печальный и закончил фразу... - "без признаков жизни". Все было прекрасно, только каких-то признаков не оказалось.
       Вот так же и в случае с корейским самолетом. Что бы сказать попросту: самолет был сбит. Так нет, ушел в сторону Японского моря. И только под сильным давлением появилась новая формулировка о принятии мер по пресечению полета. Полет был пресечен, самолет ушел в сторону Японского моря. Море это, между прочим, было внизу вот туда, вниз, самолет и ушел. Крупнейший в мире красавец-лайнер кувыркался беспомощно, как осенний лист. Пассажиры вылетали из сидений, бились о потолок, о спинки кресел и друг о друга. Душераздирающий крик двух с лишним сотен людей не был зарегистрирован наземными службами, но его нетрудно вообразить. Наземные же службы слышали только голос советского летчика, который - елки-палки! - волновался, что ему не хватит керосина дотянуть до аэродрома.
       Несколько слов в защиту советского летчика. Говорят, что он не мог ошибиться, не мог спутать пассажирский самолет с разведывательным, "Боинг 747" с "Боингом 707", тем более, что надпись на борту была соответствующая. Все эти доказательства ничего не стоят. Может быть, советский летчик и видел когда-нибудь на картинке "Боинг 747", а может, и нет. И одно дело на картинке, а другое - живьем. А то, что написано "Корейские авиалинии", так написать можно все, что угодно. На советских шпионских грузовиках, которые колесят по всей Европе, тоже написано "Совавтотранс".
       Все советские люди, а уж военные тем более, воспитываются в обстановке шпиономании, всем им внушают, что почти каждый иностранец - шпион, и рассказывают ужасы о кознях иностранных разведок. Когда я был солдатом, нам рассказывали историю (и она даже была напечатана в нашем учебнике) о собаке, которая бегала по военному аэродрому, а потом выяснилось, что вместо одного глаза у нее вставлен фотоаппарат. А в Польше нам внушали, что ни в коем случае ни в какие контакты нельзя вступать с местным населением, что все польские девушки работают на американскую разведку. А еще рассказывали историю, как какой-то недостаточно бдительный офицер помог польской женщине поднять в вагон чемодан и на другой день в западных газетах появилась фотография с объяснением, что здесь изображены советские войска, отправляющие поляков в Сибирь.
       Запуганный советский обыватель готов заподозрить шпиона в каждом человеке в темных очках, с фотоаппаратом или тем более с биноклем. В Москве моего соседа, п исателя, который диктовал свои рассказы на магнитофон во время прогулок по парку, постоянно задерживали ; по подозрению, что он при помощи передатчика выходит на связь со своим шпионским центром.
       В 60-е годы советские газеты писали о каком-то старике, который, закаляясь, ходил зимой по снегу босиком и в трусах. Таким образом он намеревался укрепить свое здоровье и продлить жизнь, что ему, однако, не удалось. Как-то в трусах и босой он заблудился в лесу и очутился у некоего военного объекта. Часовой, увидев такого странного человека, сразу подумал: елки-палки, шпион. Правда, он сначала пытался старика задержать и застрелил его только после того, как старик с перепугу кинулся наутек. И газеты, столь усердно рекламировавшие образ жизни старика, об этой его последней прогулке, конечно, не сообщили ни слова.
       В 1964 году мне довелось побывать на острове Сахалин. Как раз перед моим прилетом там разбился пассажирский самолет ИЛ-18, о чем в газетах, разумеется, не сообщалось. Самолет упал на сопку, и трупы пассажиров были раскиданы по ее склону. Когда мой приятель пытался сфотографировать эту сопку (а вовсе не трупы), бдительные граждане чуть не разбили фотоаппарат об его голову.
       На Сахалине я выступал с литературными лекциями во многих воинских частях, возможно, и в той, где сейчас служит майор, сбивший корейский "Боинг". И вот один летчик, тоже майор (может быть, теперь он уже дослужился до генерала), рассказывал мне, как с двумя своими товарищами был в Москве и как у Центрального телеграфа они заметили иностранца, который их - елки-палки!- фотографировал. Они его, конечно, схватили, аппарат вырвали, пленку засветили, а самого фотографа доставили в милицию.
       - Зачем вы это сделали? - спросил я майора.
       - А ты не понимаешь? - спросил он меня.
       - Нет, не понимаю.
       - Но мы же были в форме, а он нас фотографировал.
       - Ну и что? Что он этими фотографиями мог сделать?
       - А ты не понимаешь?
       - Не понимаю.
       - А если бы он их в газете напечатал?
       _ Ну, допустим, - сказ ал я,- даже бы напечатал. И допустим, даже иностранный читатель узнал, что однажды у Центрального телеграфа стояли три офицера. Что из этого?
       - А ты не понимаешь?
       Я, конечно, не понимал. Я и сейчас не понимаю. И понять это вообще невозможно без психиатра, но майор, хотя и не мог объяснить мне причину своего беспокойства, остался при своем мнении, если считать мнением то, чего нельзя выразить словами.
       Представим себе такого майора, который испугался иностранного туриста с фотоаппаратом. Чего можно от него ожидать, если, поднявшись по приказу ночью на высоту десять километров, он видит перед собой огромную махину с ненашими буквами на борту? Елки-палки! Да откуда ему было знать, что это просто пассажирский самолет, который заблудился? И кроме того, он человек военный, его дело выполнять приказы, а не рассуждать. И как поется в песне: "А если что не так, не наше дело, как говорится, родина велела".
       В гибели авиалайнера виновны многие. И сам корейский летчик, совершивший роковую ошибку, и те н аземные службы, американские и японские, которые не уследили за сбившимся с пути самолетом, ну и, конечно, тот советский генерал, который, тоже воспитанный в духе шпиономании, отдал приказ открыть огонь. В ряду виновных советского летчика я бы поставил на самое последнее место. Он всего лишь выполнял приказ.
       И все-таки...
       В 45-м году американский майор Клод Изерли, выполняя приказ своего командования, был среди тех, кто сбросил атомную бомбу на Хиросиму. Эта бомба была одной из двух, решивших исход войны. Если бы не эти бомбы, сопротивление Японии могло затянуться и количество жертв было бы еще больше. Так что стратегически и арифметически все было правильно. А то, что в результате взрыва погибли тысячи ни в чем неповинных людей - что тут поделать? Война есть война, а бомба правых и виноватых не различает (конечно, было бы справедливее, если бы она уничтожила выборочно только японских генералов).
       Все правильно. Но совесть Изерли не посчиталась ни с логикой, ни со стратегией, ни с арифметикой. К огда летчик узнал, что именно произошло внизу после того, как была нажата кнопка, он сошел с ума*.(* О сумасшествии Изерли я написал, заверившись советским источником. Но после публикаций этой статьи по-английски, я получил письмо от одного американского читателя, который сообщил мне, что Клод Изерли с ума не сходил (а жаль), но, благополучно закончив военную службу, занялся торговлей подержанными автомобилями.)
       А что же советский майор? Мучает ли его совесть, когда он, может быть, узнает, что у берегов Японии выловлен обезглавленный труп ребенка? И труп женщины тоже без головы. И еще какой-то труп без головы, без рук, без ног. И просто кусок человеческого мяса, вымоченного в морской воде.
       Ведь на земле майор, я думаю, обыкновенный мирный человек. Читает газеты, ходит с женой в офицерский клуб, помогает детям по арифметике или берет их с собой на рыбалку. Ведь не бандит какой-то. Ведь не стреляет ночью во встреченного на улице заблудшего прохожего и не пыряет его ножом.
       Но как бы мне ни хотелос ь его оправдать, я бы все же спросил: "Елки-палки, майор! Неужели под охраняемым тобою небом ты спишь спокойно и тебе никогда не снится обезглавленный тобою ребенок?"
      
       Кое-что
       о священных коровах
      
       Советское гражданство, рубежи нашей Родины - довольно много подобных слов и понятий считаются у нас священными, Давайте поговорим немного о них. Я в этом деле вроде даже как специалист. Меня в одной американской газете назвали как-то "The kicker of socred-cows" - если прямо перевести на русский, то придется употребить несколько необычное слово "лягатель" или что ли "пинатель" священных коров. И я, честно говоря, таким званием не только не был смущен, а напротив, очень даже доволен. Потому что в нашем языке (я имею в виду не просто русский, но советский официальный язык) эпитет "священный" прилагается слишком часто даже к вещам, которые священными называть вовсе не обязательно.
       Взять хотя бы те же "священные границы". Границы эти священны и нерушимы, нельзя их пересекать н и с той стороны, ни с этой. Вот и пример с корейским самолетом был совершенно наглядный. И так этим священным у нас всех головы задурены, что мы даже не знаем сами, что мелем. Читал я недавно репортаж о том, как два воздушных пирата собирались священные границы нарушить. В то время как один держал на коленях бомбу, другой приказал пилоту ТУ-134 лететь в Швецию. А тот, разумеется, сел в Ленинграде. И пиратов этих, не успели опомниться, тут же перестреляли. И что сказали пассажиры после такого вот случая? Кто-то из них сказал {и, я верю, вполне искренне): "Спасибо экипажу, который спас нам жизнь". Да разве он спас? Он подвергал их жизни опасности и вовсе не из беспокойства за их благополучие, но исключительно опасаясь, что эти самые пираты действительно сбегут на Запад, а у самого экипажа будут серьезные неприятности. Я сейчас оставлю в стороне важную тему, почему вообще люди в Швецию или еще куда-то бегут. Почему они не могут, скажем, просто купить билет и полететь туда, не угрожая ни себе, ни другим, или пере сечь эти священные рубежи пешком, с обыкновенным рюкзаком за плечами. Здесь, например, на Западе, переходить священные рубежи совсем просто, надо только показать паспорт. А однажды, пересекая границу между Францией и Швейцарией во время очень важного футбольного матча, я вообще у пограничной будки никого не обнаружил. Я даже остановился и вышел из машины, надеясь найти какое-нибудь вооруженное лицо, чтобы оно проверило у меня документы и удостоверилось, что я не так просто, а самым законным образом пересекаю эти священные рубежи. Но не найдя никого, махнул рукой, сел в машину и двинулся дальше.
       Так пересекают рубежи в западных странах. Впрочем, внутри Советского Союза границы между республиками пересекаются тоже без всяких препятствий. Но не всегда. 1\ак-то на своих "Жигулях" пытался я проникнуть на территорию РСФСР из Донецкой области, которая находится, как известно, на Украине. Меня остановили, заставили открыть багажник и тщательно его осмотрели. И что, вы думаете, они искали? Нет, не динамит, не нар котики и даже в данном случае не запрещенную литературу. Искали колбасу, которую жители Ростова возили из лучше снабжаемого Донецка. Но я хотел сказать не об этом. Я хотел сказать, что не ко всяким понятиям следует применять прилагательное "священный" и вообще чем реже употреблять это слово, тем лучше.
       В разных странах есть символы и реликвии, которые принадлежат к числу почитаемых. Например, в Англии с большим почтением относятся к отечественной монархии и к монархам. Правда, сами англичане чаще всего говорят о своих чувствах с юмором. Они не утверждают, что английская монархия является самым передовым в мире политическим строем. Они говорят обычно: "Да, мы не против монархии, мы к ней привыкли, она к нам привыкла, она нам в общем-то не мешает".
       Году в 70-м один английский студент рассказывал мне, как к ним в Оксфордский университет приезжал советский литературовед профессор Машинский. Выступая перед оксфордской аудиторией, профессор рассказывал студентам, как живут советские писатели, как работают , какими немыслимыми правами по сравнению с западными коллегами пользуются. Советская литература, утверждал он, не только самая великая, но и самая свободная в мире. И тогда студент, который рассказывал мне эту историю, поднял руку и задал вопрос:
       - Если ваша литература самая свободная, то почему у вас писатели Синьявский и Даниэл сидят на тюрма?
       Профессор снисходительно улыбнулся, давая понять, что студент еще молод и зелен, и ему следует кое-что объяснить.
       - Дело в том, - сказал профессор, - что Синявский и Даниэль в своих произведениях оскорбляли Ленина. А Ленин у нас - имя священное. В каждой стране есть, и это естественно, свои священные символы и понятия, которые нельзя оскорблять. В одних странах это флаг, в других герб, а у вас, например, нельзя оскорблять королеву.
       - У нас нэлзя оскорблать королэву? - переспросил студент. - Я хочу привести этот старый корова сюда, поставить к стенка и немедленно расстрелять.-Студент выдержал паузу и сказал: - Ну что, вы видите тут полыция? Кто мен я хватает за рука?
       Пересказывая мне эту историю, студент сказал, что, конечно, он вовсе не считает королеву старой коровой. Она обаятельная женщина, и он любит ее, как почти все англичане. Но он самым наглядным образом продемонстрировал этому профессору не только реальность свободы слова, существующей в демократической стране, но и терпимость властей и аудитории.
       У нас, например, о наших вождях можно сказать все, что угодно, если представить себе невозможное: что в аудитории нет ни одного стукача. Но в сталинские времена сказать такое, например, о Сталине в любой аудитории... Да сама аудитория человека разорвала бы, не дожидаясь товарищей из органов госбезопасности. Потому что имя Сталина, как и Ленина, было священно. Священные слова. Священные границы, могилы, имена, понятия, камни, знамена.
       Советские власти, как только могут, эксплуатируют само слово "священный", взятое из церковного обихода. Пытаются отменить религиозные обряды и ритуалы, подменяя крест серпом и молотом.
       Молодожены в по двенечных одеждах после дворца бракосочетания, где под портретом Ленина им сказали напутственные слова, едут на могилу Неизвестного солдата. Какая дикая смесь религиозного и атеистического и сколько во всем этом ханжества и даже кощунства! Эти молодожены отдают дань не солдату, а варварству и милитаристской пропаганде. Насаждая этот новый ритуал, власти бессовестно эксплуатируют душевную потребность людей хранить память о погибших и умерших. Каждому из нас дороги наши близкие, которых мы потеряли на войне или а лагерях. У каждого есть родственники, не только погибшие на Курской дуге или на Эльбе, но и похороненные где-нибудь у берегов Колымы или Печоры. И если уж отдавать дань, то хорошо бы не только Неизвестному солдату, но и Неизвестному заключенному. Он тоже не заслужил нашего забвения.
       Повторяю, нам всем дороги наши близкие, которых уже нет между нами. И не только погибшие с автоматом или с киркой в руках, но и просто умершие от болезни, от старости, от несчастного случая. Но приходить на могилы не о бязательно в день свадьбы. Есть для этого годовщины смерти, в некоторых странах дни поминовения или, как принято в России, на Пасху. Ведь вступая в брак, люди не воинскую присягу принимают, а собираются жить и растить детей.
       С возведением вещей в ранг священных мы вообще Уже потеряли всякую меру. Например, спасение чего-нибудь. Благородно, когда человек человека спасает и ради Жизни другого рискует своей собственной жизнью. Однако советская пропаганда поощряет людей не только рисковать, но и жертвовать собой, проявляя героизм при спасении, например, социалистического имущества. В данном случае прилагательное другое, но употребляется в торжественном смысле и легко заменяется на слово "священный".
       Сколько написано всякой всячины о людях, жертвовавших собой ради спасения социалистического имущества, которым может быть названо все, что угодно: сельско-хозяйственный инвентарь, портянки или запасы стирального мыла.
       Или еще один священный ритуал. В разных воинских частях Советского Союза на вечерней п оверке выкликается какое-то имя и правофланговый заученно отвечает: "Рядовой или сержант такой-то погиб при выполнении боевого задания". Или даже: "Погиб при спасении знамени". И сами эти ритуалы поощряют гибнуть не только ради спасения родины, свободы или людей. Но и ради вещей, которые при любом самом сентиментальном к ним отношении не заслуживают того, чтобы за них гибли.
       Взять хотя бы то же знамя. Конечно, это реликвия. И может быть, даже очень ценная. Но когда речь идет о выборе, пропасть ли знамени или одной человеческой жизни, надо все же помнить, что, овеянное славой минувших сражений, оно все-таки только кусок материн, надетой на палку. И жертвовать ради него своей жизнью просто глупо. Потому что, как бы ни были священны те или иные реликвии, на свете нет ничего священнее человеческой жизни.
      
      
       Без ленинской партии
      
       Если бы кто-нибудь когда-нибудь мне сказал, что я буду жить в немецкой деревне и соседям говорить не "здравствуйте", "спасибо" и "до свидания", а "гутен таг", "данке шон" и "ауф видерзейн", я бы в это ни за что в жизни не поверил.
       А вот так случилось. Деревня .наша под Мюнхеном называется Штокдорф. Шток по-немецки - палка. Дорф - деревня. Мы эту деревню называем Палкино, а наши друзья в Москве прозвали ее Перепалкино, по созвучию с писательским поселком под Москвой, который называется Переделкино.
       В этом нашем Палкине-Перепалкине живут, в основном, конечно, немцы. Но не только. Прямо напротив нас живет Настя, бывшая колхозница из-под Харькова. Во время войны ее, тогда молодую девушку, немцы угнали в Германию. После войны домой не вернулась. Здесь ей было не сладко, но и на родину ехать не решилась. Опять в колхоз, где она гнула спину от зари до зари и с голоду пухла. Где ее отца неизвестно за что и неизвестно куда насовсем увели. Да и ее судьба после возвращения была бы вилами по воде писана. Сталин не любил людей, которые в чужестранстве побывали, хотя бы и не по своей воле Не любил не только тех, кто против советской армии сражался или еще чего д елал враждебного. Сталин не любил всех людей, которые видели западную жизнь и могли сравнивать ее с советской.
       Побоялась Настя вернуться на родину. Осталась здесь вышла замуж, родила дочку. Онемечилась. С мужем общается по-немецки. С дочерью тоже. О внуках и говорить нечего. А теперь появились у нее соседи-соотечественники. Можно прийти, отвести душу, поговорить на родном языке. Язык у нее и раньше был такой, на котором говорят в ее родных местах так называемые простые люди. Не русский, не украинский, а какая-то смесь. А теперь еще и немецкие слова наметались. Потому что в русском языке есть много слов, которых в ее времена она слышать не могла. Например, телевизор. Здесь она этот прибор называет по-немецки "фернзеер". Иногда звонит по телефону или прибегает через дорогу, говорит: "Отворите фернзеер", там, значит, что-то показывают интересное, по ее мнению. И вот как-то на днях тоже звонит: "Отворите фернзеер, там Москву показывают!"
       Ну, отворили фернзеер, смотрим. Москва. Красная площадь. Портреты вождей, ГУМ. Как раз о ГУМе и передача.
       Стоит очередь. Огромная. Вокруг магазина. Растекается по отделам. Я не знаю, что там в этот день давали. То ли югославские сапоги выкинули, то ли школьную форму, то ли чего еще. Впрочем, чего бы ни давали, а очередь соберется, потому что все нужно. И вот давится народ, задние напирают на передних, и одни лица переполнены решимостью выстоять и победить, а на других выражение полной обреченности, эти люди заранее знают, что весь день простоишь, бока тебе намнут, а к прилавку подходя, услышишь голос продавщицы: "Касса, форму не выбивайте! Кончилась форма!" и покупателям: "Граждане, не стойте зря, не толпитесь!"
       А какая-нибудь гражданка, все еще надеясь на чудо, будет взывать к продавщице: "Да как же, да я специально из Воронежа приехала!" А ей ответят: "Все специально приехали!" - "Но мне же только одну пару!" И это не аргумент. Всем только одну. А всех тысячи, и на каждого не напасешься.
       Я смотрел, и грустно мне было. Это была моя прошлая жизнь. Сорок в осемь лет я прожил в Советском Союзе и сам прошел в очередях путь, который, если сложить вместе, растянулся бы от Москвы до Владивостока, я помню очереди за хлебом, на станциях за кипятком, в учреждениях за какой-нибудь пустяковой бумажкой, во время войны - длиннющие очереди у женских уборных. Теперь, по мере повышения благосостояния, стоят очереди за пивом, за стиральным порошком, за перчатками, за зубной пастой, за туалетной бумагой и даже за кубиком Рубика.
       Очереди бывают разные. Бывают на несколько минут, на ночь, на несколько дней. В очередях на машину или квартиру люди стоят годами.
       Но все же я не мог себе представить, как ужасно выглядит очередь, если взглянуть на нее со стороны.
       Показали по телевизору все эти очереди, во всех отделах и на разных этажах, а потом показали пожилую и толстую работницу ГУМа. Я не понял, кем она там работает, парторгом или заведующей секцией, но политически она оказалась на высоте. Она объяснила немецким телезрителям, что изобилие, которое они видят воочию, д остигнуто советским народом под руководством и благодаря неустанной заботе нашей ленинской партии.
       Я смотрел на это, слушал и думал: "До чего же задурены советские люди! Она сама даже не понимает, что плетет. Да все эти товары, которые выставлены в ГУМе, у любого западного человека не могут вызвать ничего, кроме насмешки".
       Я вспоминаю анекдот про американца, который подойдя к очереди, спросил, что здесь продают. Ему сказали:! "Ботинки выбросили!" Он посмотрел и сказал: "Да, у нас] тоже такие выбрасывают".
       Хорошо, эта тетя из ГУМа, она, допустим, невыездная, за границей отродясь не бывала и даже представить себе не может разницы между убогим ГУМом и любым самым простым западным магазином. Но, например, секретарь Московского отделения Союза писателей товарищ Феликс Кузнецов - точно выездной. И разницу эту знает. Он за границей бывал и в свободное от борьбы за мир время немало стоял в этих западных магазинах с раскрытым ртом. И уж ему-то должно быть стыдно выступать в роли упомянутой мною тетеньки . А нет, не стыдно. И в статье "Не опоздать", напечатанной в "Литературной газете", разоблачая зловредных империалистов, он помимо всего прочего, пишет, что в то время, как на Западе растет психоз и паника перед ядерной катастрофой, западные люди, приезжая в Советский Союз, удивляются "спокойствию, собранности, деловитости атмосферы в нашей стране". И чуть ниже: "Мы спокойно работает, решаем вопросы Продовольственной программы, совершенствуем социализм".
       Если уж иностранцев и удивляет Продовольственная программа, то только тем, что она вообще существует. На шестьдесят восьмом году советской власти и через сорок лет после окончания войны.
       Есть чему удивляться.
       Здесь Продовольственную программу никто не решает. Здесь ее просто нет. Здесь человек просто идет в магазин и покупает, что ему нужно.
       Недавно я слышал рассказ об одной очень ортодоксальной гражданке, профессоре марксизма-ленинизма. Попала она первый раз на Запад, точнее, в Мюнхен. Вошла в магазин вместе с сопровождавшими ее немцами. Как увидела, что стоит на полках, сразу смекнула, что все это выставлено с провокационной целью. Она знала, ее научили, что здесь ухо надо держать востро. Увидела двенадцать сортов апельсинов. "У нас, - говорит,- это тоже есть". Увидела семьдесят сортов колбасы. "У нас, - говорит, - это тоже есть". Увидела сто пятьдесят сортов сыра - "У нас это тоже есть". Подошла еще к одной полке, там туалетная бумага: белая, розовая, в цветочек, в горошек и в клеточку. Ординарная, двойная, гладкая и с пупырышками. "У нас, - говорит, - это тоже..." и потеряла сознание. Пришла в себя, ее на носилках в закрытую машину втаскивают. Испугалась, подумала, что воронок. "Что это?" - говорит. Ей отвечают: "скорая помощь". "А-а, - говорит она успокоено, - у нас это тоже есть!"
       А другой, тоже пожилой человек, прибыл дочку свою, которая замуж за немца вышла. И тоже пошел вместе с ней в магазин. Она стала хвастаться, смотри, мол, чего здесь только нету. Он смотрел, хмурился. "Нет,- говорит, - ты мне настоящий магазин покажи" .-- "А это какой же?" - "А я, - говорит, - не знаю, какой, может, специальный, для иностранцев. А ты мне покажи настоящий, для простых людей". Дочка пытается его убедить, что это для всех людей, и для простых, и для непростых. А он заладил свое: "Быть этого не может, покажи мне настоящий". Стала она его водить из магазина в магазин, он ходит, смотрит, глазам своим не верит и опять требует, чтобы она ему настоящий магазин показала. "Какой настоящий? - рассердилась она. - Гастроном вроде вашего на Соколе?" "Ну, хотя бы такой", - говорит, "Но здесь нет таких? Здесь даже таких бедных магазинов, как Елисеевский, нет! Может, ты хочешь, чтоб я тебе сельпо показала?" "Покажи", - говорит отец. Хорошо. Посадила она его в свою машину, завезла километров за пятьдесят в глушь, в деревню. Зашли опять в магазин. Вышел отец, огляделся, видит, вокруг дома редко одно,-, чаще двухэтажные, добротные, каменные, крытые черепицей, с огромными окнами, с балконами и на всех балконах - цветы. И хоть бы одна развалюха. "И это обыкнове нная немецкая деревня?" - спросил отец. "Да, - сказала дочь, - самая заурядная". "Нет, - говорит отец, - ты мне настоящую деревню покажи".
       Я хочу быть понятым правильно. Меня само по себе богатство не умиляет и не соблазняет. Я лично предпочел бы не то чтобы голодную, но, скажем так, скромную жизнь в свободном обществе - богатой жизни в несвободном. Но как показывает практика (да и теория, впрочем, тоже), свободные люди производят материальных ценностей больше, чем несвободные. Это, между прочим, заметил даже Карл Маркс.
       Именно поэтому жители не только Германии, но и всех западных стран достигли такого материального изобилия, которого советские люди даже представить себе не могут. И добились этого, безо всякой заботы со стороны ленинской партии.
      
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Вместо предисловия
       Советский антисоветский человек
       Советская антисоветская пропаганда
       Из цикла "Рассказы о коммунистах"
       Бесплатно
       ДВС
       Все всё понимают...
       Гений и злодейство
       Нулевое решение
       В чем проблема? Кто виноват? Что делать?
       Неизбежность
       Из цикла "Предсказания"
       Перестройка
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
       АНТИСОВЕТСКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
      
      
      
       СОВЕТСКАЯ
       АНТИСОВЕТСКАЯ ПРОПАГАНДА
      
      
       Правильной дорогой
      
       В начале 70-х мы с женой, возвращаясь с Черного моря в Москву, где-то, в районе, кажется, Армавира попали на большую и по советским стандартам довольно хорошую дорогу, соединяющую Пятигорск с Ростовом-на-Дону. У въезда на дорогу никаких указателей не было, мы свернули в сторону, которая казалась нам правильной, и покатили, рассчит ывая, что доберемся до ближайшего указателя и в лучшем случае поедем дальше, а в худшем развернемся.
       Дорога была совершенно пустынна. Очень редко попадались встречные автомобили, а в нашу сторону, казалось не ехал никто кроме нас. Впрочем, мы не беспокоились. Главное - доехать до ближайшего указателя. А вот вроде и он...
       Большой дорожный щит мы заметили издалека. Но когда приблизились, увидели, что это огромный портрет Ленина, очень доброго на вид старичка с красным скромным бантиком на отвороте пиджака и в кепке. Приложив к кепке полусогнутую ладонь, Владимир Ильич ласково щурился и одобрял выбранное нами направление: "ПРАВИЛЬНОЙ ДОРОГОЙ ИДЕТЕ, ТОВАРИЩИ!" - крупными буквами было написано под портретом.
       Если товарищ Ленин и произнес когда-то эти слова, то он, вероятно, имел в виду общий путь народа к коммунизму, но написанные на дорожном щите слова эти приобретали более конкретное содержание.
       Нас, конечно, сообщение вождя мирового пролетариата в данном случае удовлетворить не могл о, хотелось бы получить более детальные сведения, но что поделаешь, мы поехали дальше. И опять пустынная дорога без населенных пунктов, без бензоколонок, без указателей, даже без обычных (тоже бессмысленных) фанерных щитов, на которых местные колхозы сообщают, сколько молока или яиц в текущей пятилетке они собираются сдать государству. И только портреты Ленина с той же усмешкой и с теми же словами "ПРАВИЛЬНОЙ ДОРОГОЙ ИДЕТЕ, ТОВАРИЩИ!" с раздражающей периодичностью появлялись у края дороги.
       Проехав около сотни километров, мы, наконец, догнали какой-то трактор и выяснили у водителя, что дорогой мы идем, конечно, правильной, но в совершенно противоположную сторону. Развернувшись, мы поехали обратно, и опять один за другим возникали, приближались и исчезли портреты Ленина с теми же словами "правильной дорогой..."
       Думая о советской пропаганде, я вспоминаю эту дорогу и эти бесчисленные портреты с ничего не значащими словами.
      
      
       Производители
       и потребители
      
       Сравнив ать советскую пропаганду с американской или вообще с западной трудно, а может быть, и невозможно, потому что советская пропаганда является основным продуктом советской системы, производство которого значительно превосходит производство продукции сельского хозяйства, легкой, тяжелой и даже военной промышленности.
       Понятно, что производством пропаганды заняты прежде всего пропагандистские органы коммунистической партии, комсомола и Комитета государственной безопасности. Этим же заняты все газеты, журналы, телевидение, радио, кино, театры, союзы писателей, художников, композиторов и даже официальная церковь. Но кроме всех этих упомянутых организаций, изготовлением пропаганды заняты все без исключения заводы, колхозы, больницы, строительные управления и воинские части. Каждый директор, управляющий, заведующий, председатель или воинский начальник должен заботиться, чтобы на подчиненной ему территории было необходимое количество портретов Ленина и нынешних членов политбюро ЦК КПСС (а если кто-нибудь из них смещ ен с поста, его портрет должен исчезнуть немедленно и навсегда); транспаранты с ничего не значащими лозунгами вроде "Народ и партия едины", "Учение Маркса всесильно, потому что оно верно" и.ли "Победа коммунизма неизбежна"; стенная газета, заполненная чем угодно (важно, чтобы она была); доска почета с портретами так называемых передовиков производства (для того, чтобы попасть в "передовики", надо не только хорошо работать, но и самому быть активным изготовителем или, по крайней мере, потребителем пропаганды) и еще всякие плакаты с призывами, цитатами, цифрами и процентами, обещающими перевыполнение производственных планов. Цифры эти, не имеющие никакого отношения к делу, висят везде. Даже в кабинете зубного врача я видел обязательство работать на сэкономленных материалах.
       Каждый руководитель, большой или маленький, знает, что в случае какой-нибудь проверки ему еще могут простить невыполнение планов, пьянство, воровство, прогулы и взяточничество со стороны его подчиненных или его самого, но непорядок со в семи этими портретами, плакатами, лозунгами, цитатами и цифрами прощен не будет. Потребителем пропаганды является каждый советский человек, начиная с ясельного или школьного возраста, когда он впервые становится членом коллектива (уже в яслях висят все эти лозунги, плакаты, портреты и стенгазета). В зависимости от возраста, социального положения, партийности и образовательного уровня каждый человек получает пропаганду в том виде, какой, по мнению властей, доступен его пониманию.
       Студенты, независимо от их будущей специальности, изучают марксизм-ленинизм и историю КПСС, каждый раз изменяемую в соответствии с изменениями пропаганды. Рабочие, колхозники и солдаты должны посещать политические занятия и кружки, на которых они когда-то изучали биографию товарища Сталина, а потом объявленные литературными шедеврами "произведения товарища Брежнева". Формально эти занятия добровольны и бесплатны, но каждому советскому человеку известно, что посещение этих занятий или уклонение от них самым непосредственным образом отразится на уровне его жизни, будет учтено при служебных перемещениях, распределении производственных премий, квартир, путевок в дома отдыха или импортных кур к празднику.
       Как говорил один начальник своему подчиненному; "Ты работай бескорыстно, а мы тебе за это заплатим".
      
      
       Интересный эффект
       советской пропаганды
      
       Давно прошли те счастливые для советской пропаганды времена, когда массы народа откликались на противоречивые призывы партии, с энтузиазмом строили заводы в Сибири или "защищали" свободу в Испании, на демонстрациях восторженно размахивали флагами и портретами вождей, сходили с ума от счастья, если удавалось увидеть хотя бы издалека Ленина, Троцкого или Сталина, прикалывали к груди красные банты и давали своим детям революционные имена вроде Бладилен (Владимир Ленин), Мэлор (Маркс, Энгельс, Ленин, Октябрьская революция), Ким (Коммунистический-Интернационал Молодежи) или хотя бы просто Тракторина либо Индустрия.
       В те бла гословенные времена советская молодежь не воротила нос от советских же символов. Юноши украшали свои футболки и косоворотки значками МОПР (Международная Организация Помощи борцам Революции) или "Ворошиловский стрелок", девушки повязывали красные косынки. Я помню, в моде были "буденовки", сталинские френчи и даже сталинские усы.
       Давно это было да былью поросло.
       Теперь люди тоже ходят на демонстрации и размахивают флагами и лозунгами, но только за лишний выходной отгул или дополнительную плату.
       Теперь совсем иная мода. Теперь советский молодой и не очень молодой человек с душевным волнением произносят не революционные лозунги, а названия разных западных фирм и вещей. Слова "Честерфильд", "Панасоник" или "Мерседес" говорят его сердцу гораздо больше, чем "Свобода, равенство и братство". Иностранная одежда предпочитается не только благодаря ее истинным достоинствам. Стоимость джинсов резко возрастает в цене, если на заднем кармане есть заметная этикетка с надписью "Мустанг" или "Ли" и резко падает, если такой этикетки нет. В большой моде рубашки и майки с надписями "Кока-кола" или "Ай лав Нью-Йорк". Говорят, в Москве появились даже майки с надписью по-английски "Я выбираю Рейгана". Если нет денег или возможности достать настоящую заграничную майку, можно купить подделку (те же слова на майке советского производства). Но попробуйте продать майку, пусть даже самого высокого качества, но со словами, написанными кириллицей: "Я люблю Москву" или "Ленин". Вас не только не похвалят, но, вполне даже вероятно, отправят на психиатрическую экспертизу, потому что в этой надписи усмотрят злую насмешку.
       Советские люди тянутся ко всему западному. Виски и кока-кола вызывают большее вожделение, чем водка и квас. На какого-нибудь безголосого американского певца или малоинтересную американскую выставку попасть все равно невозможно. Конечно, это беспокоит советских пропагандистов.
       В свое время один из самых правоверных советских писателей, твердолобый сталинист Всеволод Кочетов написал целый роман о том, как в Со ветский Союз приезжает по заданию ЦРУ американский джаз с совершенно возмутительной негритянской певицей, которая на сцене так вертит своим толстым задом (тоже, конечно, по заданию ЦРУ), что неустойчивая часть советской молодежи проникается этим растлевающим западным духом, перестает изучать марксизм-ленинизм и отвлекается от выполнения важных народно-хозяйственных задач. (И Кочетов был совершенно прав, молодежь отвлеклась и вместо "Широка страна моя родная" запела почему-то идейно порочную и даже кощунственную песню:
      
       Распутин, Распутин,
       Грейтест решен лав мэшин...)
      
       А недавно в Лондоне мне удалось посмотреть программу советского телевидения. Выступал некий доктор философских наук. Он рассказывал о том, к каким аморальным и коварным методам прибегают международные империалисты для того, чтобы подорвать монолитное единство советского н арода и в конце концов сокрушить несокрушимый советский строй. Во время гражданской войны они пытались сокрушить советскую власть путем прямой интервенции, Не вышло. Пытались задушить нас всякими экономическими санкциями. Не вышло. Надеялись уничтожить нас с помощью гитлеровских полчищ. Не вышло. Попробовали разложить нас, используя для этой цели диссидентов. Не вышло. Теперь они тратят миллионы долларов для засылки нам всяких джинсов и маек, украшенных буржуазной символикой. Они не гнушаются ничем и даже свой собственный американский флаг налепляют на то место на джинсах, которое прикрывает ягодицы. Этот флаг на ягодицах так возмутил доктора философии, что он посвятил ему главную часть своей речи, изливая все свое презрение и к американскому флагу, и к тому месту, на которое налепляют его коварные империалисты*( Между прочим, эти борцы с западной "вещевой пропагандой" сами являются ее первыми поставщиками и распространителями. "Выездные" советские журналисты, дипломаты, партийные деятели всех ран гов не только сами предпочитают советской одежде заграничную, не только обеспечивают ею своих детей и ближайших родственников, но, пользуясь своими исключительными возможностями, в огромных количествах закупают тряпки на зарубежных распродажах и, вагонами, кораблями, самолетами доставляя их в Советский Союз, весьма выгодно сбывают на черном рынке.).
       Но все подобные выступления, как всегда, вызывают противоположную реакцию. За годы своего существования советская пропаганда полностью исчерпала кредит доверия у своих потребителей. Постоянной лживостью и беспринципностью она достигла потрясающего эффекта: ко всему, что она отвергает, советский человек относится с глубоким интересом, ко всему, что превозносит, с не менее глубоким отвращением. Это распространяется на все сферы культурной и общественной жизни. Например, если советская печать хвалит того или иного писателя, издавать его конечно, будут, но читать вряд ли. В свое время популярность Зощенко, Ахматовой, Пастернака и Солженицына резко возросла после того, как советская пропаганда подвергла их уничтожающей критике, а Василий Гроссман, вполне заслуживший равного места в этом ряду, мало кому известен только потому, что его душили тихо, без пропагандной шумихи.
       Ежедневно советские газеты, радио и телевидение проклинают Соединенные Штаты Америки, расписывая самыми черными красками безработицу, расовую дискриминацию, преступность, девальвацию и обнищание. Но именно в результате этой пропаганды огромное количество советских людей вообще считают, что в Америке нет никаких серьезных проблем, там можно, ничего не делая жить в роскошных условиях, играть в казино и ездить на кадиллаке. По этой причине некоторые эмигранты встречаясь с реальной, а не воображаемой жизнью, разочаровываются в Америке и ругают советсткую пропаганду за то, что она их якобы дезориентировала. Это как в анекдоте: один пассажир в поезде спрашивает другого куда тот едет. "В Жмеринку", - отвечает тот. "Зачем вы меня обманываете?" - возмущается попутчик. - Вы говорите что едете в Жмеринку, ч тобы я подумал, что вы едете в Житомир, хотя вы на самом деле едете в Жмеринку!"
      
       Советская -
       антисоветская
      
       Советская коммунистическая пропаганда, потеряв ориентиры, постепенно смыкается с антикоммунистической и антисоветской. Например, антисоветская пропаганда утверждает, что советским государством со времени его возникновения правили одни преступники. Советская пропаганда утверждает почти то же самое. Десятки высших руководителей государства от Троцкого до Хрущева объявлены и до сих пор считаются врагами народа, зонтами империализма и иностранных разведок, в лучшем случае, антипартийными фракционерами и волюнтаристами.
       И антисоветская, и советская пропаганда утверждают, что никакого социализма с человеческим лицом нет и не может быть.
       Всякие предположения западных футурологов о возможной эволюции советской системы советская пропаганда отвергает с крайним негодованием, утверждая, что никакой эволюции нет и не будет. (Это утверждение и ненаучно, потому что эволюция - объективный фактор, она в ту или иную сторону происходит всегда, и антикоммунистично, потому то в результате чего же, если не эволюции, наступит когда-нибудь коммунизм?)
       С еще большей враждебностью встречаются попытки западных коммунистов спасти "научное мировоззрение" от полного краха. Советская пресса резко нападает на тех, кто такие попытки предпринимает, как это было, например, с Каррильо и Берлингуэром, Распространение их речей советскими гражданами каралось не менее жестоко, чем распространение "Архипелага Гулаг". Да что там Берлингуэр и Каррильо! Распространение отдельных статей Маркса, Энгельса и Ленина тоже может кончиться очень большими неприятностями. Я уже не буду говорить о том, что ожидает распространителей разоблачающих Сталина документов XX съезда КПСС. Но вот пример более показательный. В начале 70-х годов на Урале, кажется, в Свердловске, была арестована группа рабочих, распространявших не листовки, нет, и не фальшивки ЦРУ, а все еще не отмененную, обещавшую скорое построени е коммунизма, само собой разумеется, величественную и грандиозную Программу Коммунистической партии Советского Союза.
      
       Наш человек в Стамбуле...
      
       Очень важная вещь в жизни советского человека - анкета. Вещь, достойная того, чтобы быть воспетой. Будь я сочинителем од, я бы одну из них посвятил этому незаменимому изобретению бюрократического ума.
       Анкеты бывают разные. Бывают попроще, бывают потруднее, а бывают такие, что черт ногу сломит. Сложность анкеты возрастает соответственно значению места, которое человек хочет при помощи этой анкеты занять. Например, когда я работал плотником, мне при поступлении на работу анкету давали самую простую. Вернее, даже и не анкету, а листок по учету кадров. Я уж точно не помню, но, по-моему, там спрашивали только фамилию, имя-отчество, год рождения, профессию и разряд. А после этого топор в руки, и иди трудись, партия тебе доверяет. Но чем лучшее место хочет занять тот или иной товарищ, тем меньше партия ему доверяет, тем больше вопросов за дает и с тем большим подозрением вглядывается в ответы.
       Первую подробную анкету мне выдали, когда я поступал в 50-м году в Запорожский аэроклуб. Я не помню уже, сколько там было вопросов, сорок или пятьдесят, но некоторые произвели на меня впечатление и запомнились до сих пор. Несмотря на то, что я родился в 1932 году, то есть через пятнадцать лет после революции, я должен был ответить на вопрос, служил ли я в Белой армии, где, когда и в каком чине. Состоял ли в каких-либо политических партиях. Само собой, есть ли родственники за границей и, если есть, кто они, что они, как можно подробнее. Почти на все вопросы я отвечал совершенно искренне и правдиво. Нет, в Белой армии не служил, ни в каких политических партиях не состоял, родственников за границей не имею. Впоследствии я, правда, узнал, что один из моих дальних родственников был близким соратником маршала Тито, которого советская печать в то время иначе, как кровавой собакой, не называла, но тогда о существовании этого родственника я даже не подозрева л. Пожалуй, только в одном случае я сознательно соврал. На вопрос, находился ли кто-нибудь из родственников под судом, я ответил "нет", хотя точно знал, что мой отец провел в сталинских лагерях пять лет. Короче говоря, мол анкета удовлетворила тех, кто ее читал, и Родина доверила мне управление планером, летавшим со скоростью 65 километров в час.
       Между прочим, это оказанное мне небольшое доверие потом обернулось большим недоверием. Три года спустя я служил в Польше авиамехаником. Хоть и говорят, курица не птица, Польша не заграница, а все же условия нашего существования в этой стране были немного получше, чем на родной территории. Денег больше платили, кормили лучше, давали сливочное масло, которого в Советском Союзе солдат даже не видит, и курили мы там не махорку, а папиросы "Беломорканал". И вдруг вызывают меня к командиру полка, и тот говорит: "Слушай, а ты, оказывается, летчик!" "Да какой там летчик, говорю, на планере я летал". "Но значит планером управлять умеешь?" "Да уж чем-чем, говорю, а планер ом управлять умею. Ручку от себя, ручку на себя - дело нехитрое". "Ну, раз ты уже знаешь, как с этой ручкой управляться, поезжай в Советский Союз, будешь учиться на вертолетчика". Собрал я чемодан и поехал в Советский Союз. А приехав в город Кинель Куйбышевской области, увидел, что там таких асов, как я, собралось человек сто, не меньше. Кто из Польши, кто из ГДР, кто из Австрии, в которой тогда тоже наши войска стояли. И там уже я выяснил, что меня не на вертолетчика учить собирались, а просто из-за границы выгнали. Потому что незадолго до этого какой-то авиамеханик на штабном кукурузнике перелетел в Германию из советской зоны в американскую.
       Так меня моя анкета подвела самым неожиданным образом. С тех пор к этим анкетам я относился с очень большим подозрением. И очень не любил их заполнять. В конце 50-х годов, уже после армии, работал я в Москве плотником и писал стихи, которые тогда еще никто. не печатал. Работа моя меня мало устраивала, мне хотелось быть ближе к искусству. Проходя однажды м имо МХАТА, я увидел объявление о том, что этому театру требуются рабочие сиены. Ну вот, решил я, эта работа как раз по мне. Зашел в отдел кадров, меня встречают очень приветливо,"я для них просто находка, потому что у рабочего сцены зарплата маленькая, никто не хочет к ним идти. "Вот вам анкета, - сказали мне, - вы ее внимательно прочтите, заполните, потом принесите нам, потом вас недели три будут еще проверять, после чего мы вам сообщим, когда выходить на работу". Я очень удивился, почему такая длинная анкета и зачем так долго ее проверять. "Вы сами должны понимать, - сказали мне, - наш театр особый, наши спектакли смотрят иногда руководители партии и правительства, кроме того, мы время от времени выезжаем на гастроли за рубеж".
       Я взял анкету с собой и изучил ее дома. В ней было бесчисленное количество вопросов, касавшихся не только меня самого и моих родителей, но бабушек и дедушек и родственников жены, на которые я просто не мог ответить. Я эту анкету выкинул, и мое сотрудниче ство с прославленным театром не состоялось.
       Я думаю в Советском Союзе нет ни одного человека, который, заполняя анкету, не испытывал бы перед ней страха. Он видит за анкетой то таинственное лицо, которое будет ее читать, внимательно сверяя с тут же приложенной автобиографией, сопоставляя одни ответы с другими, выискивая, нет ли в них противоречия и ставя после них плюс или минус. Член партии - плюс, беспартийный - минус. Не был на оккупированной сорок лет назад немцами территории - плюс. Есть родственники за границей - минус. Русский - плюс. Еврей - минус.
       В короткий период советской истории, когда приоткрылись двери в Израиль, оказалось, что принадлежность к еврейской национальности, да еще при наличии родственников за границей дает небывалый шанс навсегда избавиться от этих анкет и от их неприятных вопросов. Но при устройстве на работу в Советском Союзе еврей всегда сталкивается с препятствием, иногда преодолимым, иногда - нет. То же можно сказать о крымских татарах иди о немцах (у последних, впро чем, тоже есть или был шанс уехать). Но представители некоторых малых народностей имеют иногда преимущества перед всеми, включая русских.
       Я знаю случай, когда один физик устраивался в престижный научно-исследовательский институт. Директор института, будучи евреем и человеком чувствительным к национальному составу своих кадров (то есть он старался избежать обвинения, что берет на работу слишком много евреев), побеседовав с будущим сотрудником, выяснил его профессиональный уровень и сферу научных интересов, помялся и спросил: "Ну, а как насчет остального?" Поступающий на работу сразу понял вопрос и охотно ответил: "Насчет остального у меня все в порядке, я - нанаец".
       Некоторые начальники отделов кадров и руководители учреждений не удовлетворяются национальностью, указанной в паспорте, и хотят знать о каждом из родителей. Один мой знакомый, много лет назад поступая на работу на радио, был принят председателем Государственного комитета по радиовещанию СССР Сергеем Кафтановым. Тот тоже интересовался проф ессиональной подготовкой и другими данными нового сотрудника, а затем спросил: "А кто ваша мама?" "Мама - гречанка",- быстро ответил мой знакомый. "А папа?" "А папа - инженер".
       Но несмотря на то, что все начальники отделов кадров только тем и занимаются, что вчитываются в анкеты, выискивая несоответствия и изъяны в биографии сотрудников своего учреждения, иногда самые невероятные нелепости проходят мимо их бдительного ока. Некоторые люди из озорства пишут какую-нибудь чушь, вроде того, что служил в Белой армии в чине генерала. Другие пишут чушь вовсе не из озорства, а из практических соображений. Иногда на этой почве разражаются скандалы. Вдруг оказывается, что какой-то директор института, доктор наук, профессор на самом деле не осилил в школе и седьмого класса, никогда не защищал никакой диссертации и о руководимой им науке имеет очень приблизительное представление.
       Свидетелем одного из таких казусов был и я. В середине 60-х годов, будучи членом бюро секции прозы в Союзе писателей, я был приглашен на разбор персонального дела писателя Новбари. Этот Новбари был обвинен какой-то женщиной в присвоении и публикации под своим именем ее пьесы. Разбиравшие это дело на первом этапе заглянули в анкету Новбари и прочли его автобиографию. Автобиография была красочной. Он родился в Ираке и четырех лет был продан в рабство. От своего рабовладельца бежал. Затем вступил в коммунистическую партию Турции и через некоторое время стал резидентом советской разведки в Стамбуле. Когда сопоставили данные, указанные в анкете и автобиографии, получилось, что в коммунистическую партию он вступил девяти лет от роду, а резидентом стал в одиннадцать. Там еще содержались всяческие фантастические измышления, которые ничем и никак не подтверждались. Настоящая его биография была гораздо скромнее вымышленной. Он родился не в Ираке, а в Азербайджане, за границей никогда не бывал. Оказалось, что в Союз писателей он вступил второй раз. Первый раз - в Таджикистане, где был исключен за подобный же плагиат и еще какие-то те мные делишки.
       И интересно, что в так называемом отделе творческих кадров Союза писателей, где работают сотрудники КГБ высшей квалификации, бумаги Новбари, наполненные абсурднейшим вымыслом, не вызвали никакого подозрения до тех пор, пока не разразился скандал.
       Заседание бюро, где разбиралось дело Новбари, происходило, само собой разумеется, при закрытых дверях. Ответчик, пожилой и грузный человек восточного типа, казалось, нисколько не был смущен, а напротив, держался весьма воинственно. С самого начала он сказал, что разбор дела его не интересует, он принес заявление и просит рекомендацию для поездки в Сирию для сбора материалов к книге об освободительной борьбе арабских народов. Ему говорят: "Подождите, сначала мы должны разобраться с фактами вашей биографии. Могло ли это быть, чтобы вступили в партию в девять лет?" На этот и на другие вопросы Новбари отвечал уклончиво: "Кому надо, тот знает". "Но не могли же вы быть резидентом советской разведки в одиннадцать лет?" "Кому надо, тот знает". "Где же вы все-таки родились, в Багдаде, или в Баку?" "Кому надо, тот знает".
       К моему удивлению, некоторые другие члены бюро прозаиков, о литературной деятельности которых я не имел ни малейшего представления, тут же проявили причастность к тем, на кого туманно ссылался ответчик: "А кто именно знает? Как фамилия? Из какого отдела?" И сами стали называть какие-то фамилии и отделы, демонстрируя в данной области изрядную осведомленность. Но Новбари в отличие от них военную тайну хранил, фамилии и номера отделов не раскрывал, тупо повторяя свое: "Кому надо, тот знает". Да к тому же продолжал настаивать, чтобы ему тут же выдали рекомендацию для поездки в Сирию. По этому вопросу было проведено голосование; все члены бюро, кроме меня, голосовали против поездки, я воздержался, за что сам чуть не получил выговор. (На меня набросились: как и почему я воздерживаюсь? Я ответил, что готов проголосовать за исключение Новбари из Союза писателей за плагиат и ложь, но не считаю себя вправе запрещать ему или разрешать ездить, ку да он хочет, тем более, я сам невыездной}. На этом первое заседание бюро закончилось. После чего секретарь московского отделения Союза писателей, он же генерал КГБ Виктор Ильин, позвал в другую комнату некоторых членов бюро и в том числе почему-то меня (по-моему, он хотел меня привлечь к более активной "общественной" деятельности) и сказал, что в следующий раз мы должны лучше подготовиться к разоблачению Новбари. "Его надо обложить как волка!" - сказал Ильин, и глаза его хищно блеснули. Потом он перевел взгляд на меня и немного скис: "Но вы, наверное, сбежите?" "Сбегу", - пообещал я уверенно, видя, что в стае этих хищников мне делать нечего. Я свое обещание выполнил и не знаю, как дальше расследовалось дело бывшего резидента в Стамбуле. Знаю только, что все кончилось для Новбари благополучно, потому что он оставался в списке членов Союза писателей до самого моего отъезда на Запад в 1980 году. И наверняка состоит в нем и сейчас, если еще жив. Значит, те, на кого он ссылался, действительно знали о каких-то его заслугах и, как волка, обложить его не позволили.
      
       Кое-что о беглецах
      
       Особенно важные и подробные анкеты заполняются советскими людьми при выезде за границу. Ах, какие же это анкеты! Поэмы, стихотворения в прозе, а не анкеты! Я-то сам, правда, никогда их не заполнял, до этого дело не дошло. Мне такого доверия товарищи из партии, КГБ и Союза писателей никогда не оказывали. Но от других много про это слышал. И несмотря на это - бежит народ. Со страшной силой бежит. Бежит, как сказал поэт, быстрее лани. Да что там лань! Лань - животное, конечно, быстрое, но все же скорость его ограничена. А вот летчик Виктор Беленко (помните?), он несколько лет назад в Японию на своем МИГе быстрее звука бежал. Тогда еще анекдот о новой рекламе Аэрофлота родился: "Один МИГ - и вы в Японии".
       Ну, анекдотов по поводу бегства советских людей и их социалистических братьев на Запад было немало. Помню, когда-то шел вокруг Европы польский корабль "Стефан Баторий". Пассажиры бежали с него чуть ли не в кажд ом порту, поодиночке и группами, так что корабль почти опустел. Тогда поляки острили, что его надо называть не "Стефан Баторий", а "Летучий голландец"*( "Стефан Баторий" оказался верен своей традиции. 20 ноября 1984 года только в одном Гамбурге с него опять сбежало 192 пассажира.). А после бегства некоторых артистов балета родилась шутка: "Что такое Малый театр? Это Большой театр после заграничных гастролей".
       Но шутки шутками, а люди бегут. И какие люди! Артисты, дирижеры, режиссеры, гроссмейстеры, заслуженные мастера спорта, доктора всевозможных наук, орденоносцы, лауреаты, депутаты, дипломаты и, само собой, работники Комитета государственной безопасности. Эти-то бегут, пожалуй, больше других. Из них уже можно было бы создать хорошую команду по бегу с препятствиями. Бегут мелкие сошки и большие чины. Даже заместитель Генерального секретаря Организации Объединенных Наций Аркадий Шевченко, и тот сбежал. А совсем недавно, говорят, генерал-лейтенант в полной форме перешел турецкую границу пешком.
       Казал ось бы, какие люди! Проверенные! И в местной партийной организации их проверяли. И на райкоме характеристику утверждали. И выездная комиссия ЦК и КГБ всю подноготную бдительно изучала. И все, как говорится, было в ажуре. И социальное происхождение, и служебное положение. Политически выдержан, морально устойчив. Производственные задания выполняет. На собраниях выступает. В субботниках участвует. Жене не изменяет. Судимостей, выговоров и венерических болезней не имеет, партийные взносы платит вовремя.
       И вот, имея такие прекрасные по всем статьям показатели, человек все же бежит.
       У меня один знакомый был. Режиссер. В документальном кино работал. Он однажды фильм о балете снимал. Начал снимать одного солиста, ему говорят: "Нет, этого не надо, он нехороший." Потому что он однажды письмо какое-то нехорошее в чью-то защиту подписал. Режиссеру говорят руководящие товарищи: "Вы этого не снимайте, он плохой, а снимайте такого-то, он - хороший. Он у нас народный талант, национальное достояние, прыгает выше дру гих, писем не подписывает, на политинформациях регулярно присутствует, общественную работу как депутат горсовета ведет и вступил кандидатом в партию". Режиссер, конечно, советский и сам тоже политически выдержан и морально устойчив. Что скажут, то и делает, Так он этого нехорошего вырезал, а на хорошего еще километра два пленки извел. Довольный собой, бежит показывать свой шедевр начальству.
       Садятся они в темном зале. Гасится свет, играет музыка, на экране почти что голый возникает кандидат в члены КПСС и так подпрыгивает, словно его уже в действительные члены произвели. Режиссер косит взгляд на начальство, начальство косит взгляд на него и, даже в темноте видно, хмурится. А потом и говорит:
       - Это кого ж ты нам показываешь?
       - Как же кого? Это же этот,.. - и называет фамилию. - Наш несравненный народный талант и народное достояние, кандидат в члены и депутат горсовета.
       - А ты знаешь, что этот депутат не далее, как вчера, политическое убежище попросил?
       - Не может, - режиссер говорит, - быть! Не могу себе даже этого представить.
       - Как это ты не можешь представить? Ты что же, "Голос Америки" что ли не слушаешь?
       - Нет, нет, что вы! - говорит режиссер, - Сам не слушаю и детям своим не разрешаю такую дрянь слушать. А насчет артиста, так вы же сами сказали, чтобы не этого снимал, а вот этого.
       Это он, конечно, сказал, не подумавши. Лучше бы он возвел на себя напраслину, признался, что слушает одновременно "Голос Америки", "Свободу" и "Би-би-си". А он вместо этого намекнул начальству, что оно само в промашке такой виновато.
       И дело для него очень печально кончилось. Вышел по его поводу секретный приказ. Картину смыть. Режиссера от работы в кино отстранить, выговор ему за притупление политической бдительности и протаскивание на экран сомнительных личностей залепить.
       Режиссер сам после этого стал политически не выдержан и морально не очень устойчив. Запил, опустился, бороду отрастил, радио иностранное стал слушать. Потом, правда, исправился. Пить перестал, бороду сбрил, "Спидо лу" свою в комиссионку отнес. Стал опять посещать собрания, по членским взносам всю задолженность уплатил, и никакого радио. Только хоккей и фигурное катание по телевизору смотрит, и когда наши побеждают, кричит "ура" так, что даже соседям слышно.
       Начальство видит: все-таки свой человек. Споткнулся в свое время, конечно, но с кем не бывает. Сняли с него опалу, стали работенку подкидывать. А потом уж, войдя в полное доверие, режиссер и вовсе обнаглел и подал заявку на очень необходимый сегодня фильм. "По ленинским местам" фильм должен был называться или как-то в этом духе, я, признаться, точно не помню. А места эти, ленинские, они, как известно, в большинстве своем за рубежами нашей отчизны находятся. Потому что товарищ Ленин в свое время был тоже как бы невозвращенец. И от царской власти скрывался, как я сейчас от советской, - ив Мюнхене, и в Женеве, и в Париже, и в Лондоне.
       Начальство, конечно, заколебалось немного. Все же ошибку когда-то допустил. Но потом посмотрели на него так и эдак. И анкета - как стеклышко, и к спортивным нашим успехам неравнодушен, и кто секретарь французской компартии, знает, и в моральном разложении проявляет сдержанность. Объяснили ему, чтобы он там на провокации не поддавался, в связи с лицами враждебного пола не вступал, в магазинах на товары не набрасывался, а если спросят про Сахарова, надо отвечать: "Лично с ним не знаком и ничего хорошего о нем сказать не могу". А про Афганистан следует говорить: "Я точно не знаю, где это, но слышал, что временно ограниченный контингент помогает крестьянам в уборке хлопка и ремонте дорог".
       Выдали ему в ОВИРе заграничный паспорт, выдали в банке ограниченную сумму валюты, продали в Аэрофлоте билет в два конца. Один конец оказался лишним. Он и до сих пор по ленинским местам передвигается. Мюнхен-Цюрих-Женева-Париж-Лондон.
       Вот я и говорю, за границу-то у нас не каждого пускают. Отбирают самых достойных, самых проверенных, а они-то как раз и бегут.
       Правда, когда сбежит такой вот проверенный, тут-то и выясняется, что он такой-с якой, и доллары любит, и джинсы носит, и на женщин легкого поведения падок, а бывает, даже и к особам собственного пола неравнодушен.
       При этом на все больные мозоли невозвращенца нажимают, близких родственников заставляют рыдать на страницах газет, официальные представители государства ищут с беглецом встречи, поют сладкими голосами: вернись! Родина тебе все простит и к тому, что у тебя было, еще что-нибудь добавит, а не вернешься, такой-сякой (тут следуют шепотом всякие сильные выражения), мы тебя все равно, где б ты ни был, достанем.
       И, само собой, начинают попрекать его каждым куском, который дала ему партия: и образованием, и воспитанием, и дачами, и автомобилями, и тем, что к распределителю был приставлен. И чего, говорят, ему не хватало? А ему, может, свободы не хватало. Не той, которая осознанная необходимость. А той, которая осознанная или даже неосознанная потребность. А может, он от этого вашего распределителя и сбежал? Может, ему стыдно бывало выходить из вашего секретного заведения с кус ком салями или осетрины, завернутыми в серую бумагу, чтобы не кидалось в глаза? Может, ему противно было проходить унизительную процедуру проверки лояльности, которой подвергается каждый, собирающийся выехать за рубеж? Может, у него язык не поворачивается сказать, что он не знает, кто такой Сахаров и где находится Афганистан.
       И вот еще что интересно: а почему к нам-то никто не бежит? Если у нас все так хорошо: и безработицы нет, и квартиры дешевые, а медицина и вовсе бесплатная, и человек человеку - Друг, товарищ и брат. Но вот приезжают в страну своей мечты то Анджела Дэвис, то Жорж Марше, то Джеймс Олдридж, то еще какой-нибудь иностранный товарищ заявится. А его ведь встречают не то что нашего за границей, его на длинной машине возят, в лучшей гостинице поселяют, красоты всякие показывают, черную икру на красную намазывают. А они покрутятся здесь, покрутятся да и отправятся восвояси. Не бегут. Хотя их никто не проверял. Хотя в их странах никаких выездных комиссий не существует. А может как раз поэтому? Может, все эти выездные комиссии и есть одна из причин, по которым люди бегут? Потому что, если вам хочется навестить дядюшку в Лос-Анжелесе или тетушку в Амстердаме или, скажем, провести пару недель на берегу Средиземного моря, гораздо приятнее просто взять билет на самолет и не клясться, что будешь бдительным, будешь давать отпор, а к улыбке встречной женщины относиться как к заранее запланированной провокации.
       А если уж никак нельзя жить без выездной комиссии, то секретным товарищам, которые там работают, я хотел бы дать очень полезный совет. Надо усилить бдительность. Надо отбирать кандидатов из кандидатов. В первую очередь убежденных коммунистов, активных общественников. Внимательно изучать их анкеты, характеристики, донесения осведомителей. И когда будут отобраны самые преданные, самые достойные, лучшие из лучших, их как раз за границу ни в коем случае и не выпускать. Потому что, как я заметил, именно они чаще всего к бегут.
      
       Земляки
      
       Я уже даже не помню, в каких книжка х, но во многих читал, и это даже стало своеобразным штампом: во время войны и особенно на иностранной территории встречаются русские советские солдаты и начинают восторженно: "Земляк, откуда?" И несутся из разных углов ответы: "Из Воронежа!", "Из Тамбова!", "Из Уссурийска!" Земляки, Хотя и кличут друг друга насмешливо тамбовскими волками, вологодскими водохлебами, косопузой Рязанью, а все же нежно друг к другу относятся. Какие ни на есть, а все же земляки, в одной стране родились, на одном языке говорят, с одними и теми же песнями выросли. Откуда, земеля? Оттедова.
       Ну, это, конечно, не только у русских. Всем это свойственно. Встречаются два американца. - Вы откуда? - Я из Оклахомы. - А я из штата Мичиган. - Фаин! Замечательно! Неужели это возможно?
       Так всегда и везде. Чем дальше от родной земли, тем радостнее встреча. Встречает немец немца, француз француза, радуются друг другу, как родственники. Потому что жители других стран им тоже, может быть, интересны, но свои как-то ближе. Хочется иногда под елиться чем-то общим и сокровенным, чего другие вовсе и не поймут.
       Встретились, допустим, два конголезца, у них сразу же общие ассоциации: Конго, крокодилы, московский университет имени Патриса Лумумбы. Все это для них для всех что-то значит, какой-то, понимаете ли, содержит сокровенный смысл.
       А что значит сейчас для нас, для русских, встретить за границей земляка где-нибудь на улице, в пивной, в театре, в супермаркете?
       У меня как раз первое воспоминание о такой встрече именно с супермаркетом связано. Пришли мы как-то с женой в один такой большой-большой магазин, вроде, допустим, ГУМа, с тем только различием, что в ГУМе людей до черта, а товаров кот наплакал, а здесь все совершенно наоборот: товаров сколько хочешь, а людей умеренно. Идем мы между рядами с большой тележкой и смотрим, чего бы такого приобрести. И, само собой, вслух, думая, что нас все равно здесь никто не поймет, качество этих товаров обсуждаем. Вдруг подлетает к нам другая пара.
       - Вы русские?
       - А какие же еще? Конечно, русские!
       - И мы русские! Из Москвы!
       - И мы из Москвы.
       - Надо же, земляки! Мы живем на улице Дыбенко. А вы на какой?
       - А мы жили на Черняховского.
       - Ну как же, как же, знаем, это возле метро Аэропорт. Там писатели живут. Вы, значит, гам прямо рядом с писателями и живете?
       - Там прямо рядом и жили, а теперь вот переехали.
       - Переехали? Из такого хорошего района. И на какой же вы улице теперь живете?
       - А теперь мы живем на улице Ханс-Каросса-штрассе.
       Я вижу, жена уже мужа за рукав тянет и на ногу наступает, а он тупой, до него не сразу это сообщение доходит.
       - Как вы сказали... Ханс-Каросса... так вы значит, извините, эмигранты?
       - Вот именно, эмигранты. Отщепенцы.
       - А, ну тогда извините.
       И - бежать. Только мы их обоих и видели.
       Это была первая такая встреча, но вовсе не последняя. И каждый раз одно и то же. Если это соотечественник, приехавший за границу только на время, то сначала он бежит к тебе, как к родному брату, а потом опомнится и так ж е быстро бежит обратно. Потому что выездные советские граждане-люди, как правило, осторожные. Они и поездку эту свою заслужили прежде всего осторожнейшим поведением. А перед поездкой их еще там пугали, чтобы на провокации не поддавались, при виде витрин зажмуривались, а от эмигрантов шарахались, как от чумных. Ну они и шарахаются, боясь не столько провокаций со стороны эмигрантов, сколько зоркого глаза своих наблюдателей.
       И случайные эти встречи оставляют во мне такой неприятный осадок, что теперь я к соотечественникам своим не только не кидаюсь, а даже напротив, столкнувшись с ними, делаю вид, что не понимаю по-русски ни слова.
       Но иногда уклониться трудно.
       Совсем недавно решили мы поехать в горы, покататься на лыжах. Здесь в Мюнхене погода ненадежная, снег то выпадет, то растает. Решили отправиться за границу, в Австрию. Прикрепили лыжи к крыше машины, поехали. На границе паспорта в окошко только просунули, нам полицейский машет, давай, проезжай, не задерживай. Приехали, стало быть, на лыжный курорт, где в прежние времена отдыхали богатые люди. А теперь всякие отдыхают. Приехали, с горки катаемся, падаем, друг другу "осторожно!" кричим. Вдруг подходит к нам девочка лет десяти, красивая, черноглазая. Смотрит на нашу дочку и говорит: - Вы русские? - Русские. - А откуда? - А ты откуда? - А я из Москвы. - Ну, конечно, мы тоже из Москвы, а сейчас где она живет, откуда сюда, на курорт, приехала? Я, естественно, спрашиваю ее, откуда она сейчас приехала, из Вены или тоже из Мюнхена? А она говорит: "Как откуда? Я же вам сказала, из Москвы". Она меня не понимает, я ее не понимаю. Я говорю: "А как же ты сюда приехала?" А она говорит: "Очень просто. У мамы отпуск, у папы отпуск, у меня каникулы, вот мы сюда и приехали на пять дней покататься на лыжах".
       - Прямо так вот взяли и приехали?
       - Ну да. А что? Прямо так вот и приехали.
       А в глазах ее, я вижу, пробуждаются сомнения и подозрения. Она еще маленькая, всей политграмоты не прошла. Она, конечно, уже знает, что там, в Советском Союзе, люди делят ся на тех, которым можно сюда ездить, и на тех, которым нельзя. Но еще не знает того, что среди тех, которые сюда приехали, обратно можно поехать тоже не всем. Но что-то такое уже чувствует и так бочком-бочком от нас постепенно отходит.
       А я смотрю на нее и думаю: каким же нехорошим делом занимаются ее родители, если их вместе с дочкой просто так на каникулы сюда пускают и не боятся?
       Ведь дети не только цветы жизни, а и незаменимые заложники.
       В Москве, например, среди моих знакомых, включая даже известных писателей, артистов, художников и академиков, таких, которые хотя бы иногда могли выезжать за границу, вообще было раз-два и обчелся. А таких, которых бы вместе с детьми выпускали, я что-то и не припомню.
       Но возвращаюсь к нашей новой знакомой, к Варе.
       Приехала она, русская девочка, провести каникулы на австрийском курорте. А почему бы и нет? Она ничем не хуже всех других девочек и мальчиков - немецких, французских, итальянских, американских, - которые тоже сюда приехали на каникулы. Но она и ничем не лучше тех мальчиков и девочек в Советском Союзе, у которых родители невыездные и на Запад могут ехать не дальше Бреста.
       Между прочим, одета Варя была во все здешнее, яркое с наклейками и нашлепками, что так нравится всем детям на свете. Ей это можно. Это детей простых невыездных родителей в штаб народной дружины таскают и в газетах высмеивают за заграничные майки и джинсы, на которые владелец, может, целый год по двадцатке откладывал.
       А кто, кстати, возит эти джинсы из-за границы? А эти выездные товарищи, вроде Вариных родителей, они же и возят. Иногда чемоданами, а иногда и вагонами. Потом невыездным молодым людям сбывают втридорога. Потом о них же в газетах фельетоны пишут. Вот, мол, какие негодяи бывают. Майки со словами "Кока-Кола" носят, а надписью "Стройотряд N 4" брезгуют.
       Они же, эти выездные папаши-мамаши, и создали такую обстановку, при которой мы, русские, делимся на тех, кто или не может выехать заграницу, или не может вернуться домой. А заслышав родную речь, спер ва летим, как безумные, на ее звук: "Вы русские?" И тут же, опомнившись и даже не дослушав ответа, сломя голову кидаемся наутек.
      
       Медаль за бой,
       медаль за труд
      
       Говорят, что один из клиентов знаменитого дореволюционного адвоката Федора Никифоровича Плевако, будучи очень ему признателен за то, что Плевако выручил его из какой-то беды, сказал: "Не знаю даже, как вас отблагодарить". На что адвокат ответил: "Не беспокойтесь. С тех пор как изобретены деньги, проблема выражения благодарности перестала быть чересчур затруднительной".
       Всякому человеку, в том числе и Плевако, очень приятно, когда его благодарят за проделанную им работу, но кроме благодарности человек еще хочет получить и материальное вознаграждение, потому что, хотя не хлебом единым он сыт, но и без хлеба жить невозможно.
       Денежное вознаграждение за проделанный труд --это самое нормальное и естественное дело. Оплата должна зависеть от количества затраченного труда, от количества и качества произведенной проду кции. В Советском Союзе, конечно, это все хорошо известно. В Советском Союзе уважение к труду так высоко, что за него не только деньги платят, за него еще и награждают всякими свидетельствами, дипломами, медалями и орденами. Трудовой подвиг приравнивают к ратному, а Герой Социалистического Труда имеет те же привилегии, что и Герой Советского Союза. Как сказал когда-то Александр Твардовский: "Из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд".
       А вот правильно ли это? Я глубоко сомневаюсь. Ну, медаль за бой, это ладно. На войне человек рискует жизнью или даже отдает ее за свободу или родину. Его жертву никакими деньгами оплатить невозможно, и потому были введены в разных странах разные символические награды, чтобы просто можно было видеть, что этот храбрый и самоотверженный человек совершил. Ему нельзя заплатить денег достаточно за то, что он сделал. Тогда ему дают орден, чтобы мы, не совершившие того, что он совершил, видели и почитали его.
       А вот труд, работа и даже тяжелая физическая раб ота и работа творческая и всякая другая, заслуживают ли они орденов?
       Уже стало традицией, что в Москве 9 мая перед зданием Большого театра собираются бывшие фронтовики. Собираются весьма уже пожилые люди. Военные мундиры или штатские пиджаки увешаны орденами и медалями. Ищут состарившиеся герои своих однополчан или просто гуляют по улицам, чтобы молодежь, глядя на них, все-таки вспомнила, что эти старики не даром ели свой хлеб, что-то они все-таки сделали в жизни, не зря им выдали эти награды.
       Один мой знакомый, назову его Николай Степанович, тоже в этот день надевает свои награды, правда, их у пего немного. В отличие от других, он победный путь от Сталинграда до Берлина не прошел. Но прошел путь поражений от Кишинева до Ростова и был тяжело ранен. А остаток войны провел в Ташкенте, в госпитале. Понятно, что во время отступления советское правительство орденами разбрасывалось не так щедро, как на обратном пути. И, во время войны Николай Степанович заслужил только одно отличие - желтую нашивку, свиде тельство тяжелого ранения. Первую награду получил уже после войны, это была медаль "За победу над Германией". Годы спустя дали ему в военкомате еще какие-то юбилейные, как он сам говорит, побрякушки. Надевает он их и тоже идет к Большому театру. И чувствует себя там неловко среди героев, у которых ордена и Ленина, и Красного Знамени, и Отечественной войны, а иной раз и Золотая Звезда Героя. Потолкается там, а что толку? Это в конце войны однополчане сговаривались где-то встречаться, а на том горьком пути отступления, когда война казалась проигранной, никаких таких встреч не предвкушали. Да и мало кому, кто прошел путь в одну сторону, довелось совершить и обратный путь. Потолкается Николай Семенович среди всех этих героев, присмотрится и видит: у одного из них боевое "Знамя", а у другого трудовое, у одного "Отечественная война", а у другого "Знак почета", и эти трудовые герои тоже среди героев военных расхаживают, выпятив гордо грудь. А чего бы им не гордиться, если из одного металла льют и те и эти медали?
       У Николая Степановича военных медалей мало, и все жалкие, а трудовых и вовсе нет, не заслужил. Хотя в своем цеху был всегда лучшим токарем. И как какая-нибудь исключительно сложная работа, так начальство - к Николаю Степановичу, и он охотно за эту работу брался, потому что был настоящим мастером своего дела и любил делать что-нибудь необычное. Зарабатывал он не то, чтобы очень хорошо, но неплохо. Но насчет всяких орденов и медалей - этого не заслужил. Потому что возле начальства, в парткомах и завкомах не отирался, на собраниях отмалчивался, а во время выборов брал открепительные талоны. За что же ему ордена? Не за что.
       А вот его коллега Иван Петрович, тот на фронте военном не был, а на трудовом отличился. Тоже начинал, как и Николай Степанович, токарем, и работал не то, чтобы очень уж хорошо, но неплохо. Но помимо трудовой деятельности занимался и общественной. Он и в парткоме, он и в завкоме. На демонстрации ходит, от выборов не уклоняется, на митинге, если надо заклеймить международный импе риализм или еще что-нибудь в этом роде, клеймит, а когда его просят сказать свое рабочее слово, допустим, о Сахарове, он и тут не отказывается. И признание родины пришло постепенно. Сначала медаль, потом орден, потом другой, а потом и Золотая Звезда Героя социалистического труда. Теперь его в цеху и не увидишь. То он на сессии Верховного Совета, то на пленуме ЦК, то выступает в защиту мира, то совещается с такими же, как он, передовиками производства, то в составе рабочей делегации выезжает за рубеж. Конечно, ему почет и уважение, проезд в трамвае бесплатный, билет на поезд, на самолет или в кино вне очереди. Гостиницы для него открыты, а отдыхает он в лучших санаториях, где забивает козла с инструкторами обкомов, председателями исполкомов и отставными генералами.
       Обычно он не все свои ордена носит, только Золотую звезду. Но уж па праздник Победы все вывешивает. И ордена, и медали, и все значки, какие имеет. И выходит на улицу с сознанием того, что ему есть чем гордиться.
       "Из одного металла льют мед аль за бой, медаль за труд..."
       Между прочим, Твардовского, написавшего эти строки, правительство наградами не обходило. И за бой, и за труд у него были и ордена, и медали, и высшие советские литературные премии. А незадолго до смерти, к своему шестидесятилетию, он должен был получить еще одну награду. Но в это время он, по мнению партийного начальства, вел себя не очень хорошо. Отстаивал позицию руководимого им журнала "Новый мир" и защищал опального Солженицына. И разочарованный его поведением секретарь Союза писателей некий Константин Воронков сказал ему примерно так: "Жаль, Александр Трифонович, что вы себя так ведете. Ведь мы хотели вам дать Героя". На что Александр Трифонович за словом в карман не полез и сказал, что никогда не слышал, чтобы звание Героя давали за трусость. Я думаю, в данном случае Твардовский слукавил. Он хорошо знал, что звание Героя не только Соцтруда, а и Советского Союза дают когда и в самом деле за героизм, а когда и за другое.
       За примером далеко ходить не надо. Брежнев, например, был Героем Социалистического труда и четырежды Героем Советского Союза. Тогда как Сталин, который тоже большой скромностью не отличался, но был, как ни крути, во время войны Верховным Главнокомандующим, званием Героя Советского Союза наградил себя лишь однажды.
       Бывают, конечно, случаи, о которых в газетах пишут под заголовком "Награда нашла героя". Какому-нибудь герою дали орден, а он в это время то ли в госпитале лежал, то ли в плену находился, то ли в тюрьме сидел. И нашли его лет через двадцать-тридцать. А товарищ Брежнев находился не в лагере и не в тюрьме, а в политотделах, обкомах, в ЦК КПСС и в самом даже Президиуме Верховного Совета СССР, так что трудно предположить, что заслуженные им боевые награды не могли его разыскать вовремя. Он сам их нашел потом в своих собственных сейфах. И сам вешал их на себя и на других безо всякой меры, без вкуса и без стыда.
       Но все же боевые награды хотя и сильно обесценились, потому что выдавались кому попало и ни за что, а все-таки некоторые люди но сят их заслуженно. А вот трудовые...
       Мне сейчас трудовых Героев редко приходится видеть.
       Потому что здесь, на Западе, за работу никому орденов не дают. К самоотверженному труду не призывают. А крестьян, например, даже просят и даже платят им деньги, чтоб они сильно не перетруждались и не производили столько товаров, сколько население съесть не может.
       Здесь передовики производства не заседают на сессиях и партсобраниях, не обмениваются опытом, потому что им некогда, они работают. И за труд свой получают не правительственные награды, а деньги.
       Конечно, к деньгам у многих из нас отношение неоднозначное. Я сам не люблю людей, которые никаких других ценностей в жизни не видят. Но все же деньги, заработанные честным трудом, являются не только материальным, но и моральным вознаграждением. Человек может купить ту вещь, которая ему нравится, может поехать туда, куда ему нравится, то есть не прозябать в унизительной бедности и не пользоваться постыдными привилегиями, а вести достойный образ жизни, к оторый заслужил своим трудом.
      
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Вместо предисловия
       Советский антисоветский человек
       Советская антисоветская пропаганда
       Из цикла "Рассказы о коммунистах"
       Бесплатно
       ДВС
       Все всё понимают...
       Гений и злодейство
       Нулевое решение
       В чем проблема? Кто виноват? Что делать?
       Неизбежность
       Из цикла "Предсказания"
       Перестройка
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
      
       АНТИСОВЕТСКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
      
      
      
       ИЗ ЦИКЛА
       "РАССКАЗЫ О КОММУНИСТАХ"
       Простая труженица
      
       Коммунисты... Об этой необыкновенной породе людей много написано и рассказано - и романов, и пьес, и киносценариев. На образе коммуниста воспитаны поколения. Каждый советский человек знает, что коммунисты - это люди особого склада. Из них можно делать гвозди, можно заливать глотки расплавленным свинцом, можно вырезать на спинах звезды, м ожно жечь в паровозных топках, а они хоть бы что. Или вообще молчат, или, если уж сильно припечет, выкрикивают какие-нибудь гордые слова о конечном торжестве своего дела и поют "Интернационал".
       Однако до сих пор еще не все читатели хотят быть похожими на Павку Корчагина или Александра Матросова. Некоторым почему-то ближе какие-нибудь беспартийные типы, вроде Наташи Ростовой, Пьера Безухова или князя Мышкина. Лично я в литературе вообще предпочитаю положительным героям отрицательных. Мой, например, любимый герой - Собакевич, который говорил, что во всем городе только один прокурор хороший человек, да и тот, если разобраться, порядочная свинья. Или насчет еды; "По мне лягушку хоть сахаром облепи, я ее все равно есть не буду". Эти слова я бы отнес и к образу коммуниста, который уже скоро семьдесят лет, как сахаром облепляют, а он от этого съедобней не стал.
       Коммунисты... Это, если судить по советской литературе, стойкие, непримиримые борцы за народное счастье. Им свойственна беззаветная преданность сво ему делу, жертвенность и товарищеское отношение к женщине. И в труде они первые, и в бою они первые. А если случалось так, что надо за что-то отдать свою жизнь, то, как говорилось в стихах, "и тогда еле слышно сказал комиссар: - Коммунисты, вперед! Коммунисты, вперед!"
       Я, конечно, по возрасту в больших сражениях не участвовал, но в обыденной жизни мне чаще всего попадались коммунисты, имевшие мало сходства с изображенными в литературе. Или это серый чиновник с отвислыми щеками, который волком смотрит на нижестоящего и беззастенчиво лебезит перед вышестоящим, или воровато выходящий с туго набитым портфелем из распределителя, или и вовсе какой-нибудь запуганный человечишка, который ни по какому более или менее серьезному поводу и слова никогда не скажет. "Что вы, что вы, я не могу, мне за это попадет, я же коммунист". Я уже не говорю о всяком ворье из тех, кто за казенный счет строил дачи, кто вагонами продавал за границу икру или иконы, кто устраивал притоны разврата. Такими вещами з анимаются обычно коммунисты очень высокого ранга, но мне сейчас хотелось бы рассказать об одном из рядовых.
       Как-то мы с женой приехали в один южный приморский город. Возле так называемого квартирного бюро на пыльной площади толпился народ. С одной стороны частники, с другой - дикари. Не те дикари, которые ходят в одеждах из перьев, а обыкновенные советские дикари, у которых нет путевок в санатории и которых в гостиницах не пускают и на порог. Мы тоже в этой толпе оказались, и тут же нас атаковали жадные до наживы домо- и квартировладельцы. "Вам нужна комната? На сколько?" Оказалось, что мы не очень выгодные клиенты, потому что приехали только на неделю, а частники предпочитали таких, которые на сезон или хотя бы на месяц. Когда уже все от нас отказались, появился еще один, дохлый пожилой мужичонка с впалой грудью и стальными зубами. Он робко приблизился к нам: "Нужна комната? На сколько? На неделю? Нет, на неделю нельзя". И отошел. Но отошел неуверенно, и я понял, что на него можно давить. Я пошел за ним и спросил: "А может быть, можно и на неделю?" Он посмотрел на меня и обреченно кивнул головой: "Ну, пожалуйста". Потом увидел, что мы на машине, и сказал опять: "Вы на машине? Нет, на машине нельзя" "А может быть, можно?" И он опять кивнул, "Ну, пожалуйста". Я потом заметил, что он всегда сначала отказывает, а потом говорит: "Ну, пожалуйста". Мы его так Нупожалуйста и прозвали.
       Мы спросили, далеко ли ехать. Он сказал, нет, километра два-три.
       - Я вам покажу. Я буду впереди бежать, а вы езжайте за мной.
       - Ну, почему же вы будете бежать впереди, - удивился я, - садитесь, поедем вместе,
       - Да, нет, ну зачем я буду садиться, как-то неудобно.
       После того, как я ему объяснил, что нам еще более неудобно будет, если он побежит впереди, он сел на переднее сиденье (жена перебралась назад) и съежился, стараясь занять как можно меньше места.
       Оказалось, что Нупожалуйста живет на окраине, на пыльной ухабистой улице, по которой после дождя можно проехать разве что на тракторе. Дом, однако, был бо льшой и добротный. На крыльце стояла женщина лет сорока могучего телосложения, в коротком и рваном сарафане. И со вкусом, звучно шлепала комаров на загорелых плечах и на ляжках.
       - Ты кого это привез? - закричала она, глядя то на мужа, то на нас, как будто мы были совсем никчемушным товаром.
       -- Дачников, Егоровна, привез на неделю.
       - Дачников? - повторила она. - На неделю? Та шо это за дачники на неделю? Та шо ж там других не було?
       - Не было, Егоровна, - испуганно отвечал Нупожалуйста, - Только эти и были.
       - Ну, ладно. - Она посмотрела на нас более доброжелательно. - Так шо вы люди богатые, на машине, у меня есть для вас зала за десять рублей.
       - В неделю? - спросила моя жена.
       - Та, не, у день.
       - Десять рублей это дорого, - сказал я.
       - Та не дорого, - убивая комаров на ноге, сказала она.
       - И к тому же у вас комары.
       - Та яки комары? - сказала она и щелкнул себя по щеке. - Хиба ж это комары?
       - А что же это?
       - Та так. Насекомые.
       Как-то мы все ж е поладили и вечером на террасе угощали наших хозяев купленным у них же вином. Нупожалуйста в основном молчал, говорила Егоровна.
       - Я, Володя, работаю ото ж бригадиром на винограднику. Ото ж така важка, така тяжола работа, Володя. 3 пяти утра и до самого вечора. Така важка, така трудна работа. Но я люблю важко работать. Когда важко поработаешь, тогда ты собой тоже довольный бываешь.
       Дом их, довольно большой, был забит отдыхающими. Мы снимали отдельную комнату. В других комнатах, как в общежитии, койки стояли рядами, каждая стоила два рубля в сутки.
       Утром мы проснулись рано, солнце стояло уже высоко. Я вышел в сад к умывальнику и увидел в глубине сада сарай. Дверь сарая открыта, а внутри сарая на раскладушке ничком, в том же самом рваном высоко задравшемся сарафане лежит наша хозяйка. Надо же, на работу не пошла. Видимо, заболела.
       После завтрака я опять увидел ее: она стояла у сарая, потягиваясь как штангист перед взятием веса.
       - Вы сегодня не на работе, - спросил я.- Заболели?
       - Та ни. У мене ж ото сэссия.
       - Сессия? - удивился я. - Сельсовета?
       - Та ни. Ото ж горсовета. Я там у культурной комиссии состою.
       Мы с женой уехали на пляж, потом были в кино, потом в ресторане, вернулись - хозяева уже спали. Утром выхожу в сад, вижу - хозяйка опять спит в сарайчике.
       - Опять сессия? - спросил я, когда она вышла.
       - Та ни. Ото ж партсобрание.
       На третий день у нее было совещание передовиков производства. На четвертый что-то еще. В этом доме по-настоящему трудился только ее беспартийный муж. Утром, пока она спала, он по ее приказу уже бежал, как он говорил, "на шоссу" ловить новых квартирантов. А потом в саду что-то строгал, пилил, окапывал деревья.
       Поскольку мы уходили из дома раньше нее, а возвращались позже, я никогда не видел нашу хозяйку в достойном ее положения костюме. Всегда в одном и том же сарафане.
       Она была словоохотлива и много раз повторяла, что любит тяжелую работу. Что работала во время войны на Алтае шофером и оттуда привезла своего теперешнег о мужа. В партию вступила недавно.
       - Мэне ж ото парторг наш, Иван Семенович, вызвал. "Ты что ж это, говорит, Егоровна, така хороша работница, а не в партии. Невдобно все же". Ну, я ж ото подумала, Володя, шо як мы, передовые труженики, не будем поступать у партию, то тогда хто ж? Тем более шо партия наша, она же руководит народом, она ж мудрая, миролюбивая, так же ж, Володя?
       Я ей сказал, что я литератор, и она, выражаясь в партийном духе, видимо, рассчитывала, что я о ней что-нибудь напишу. Впрочем о ней уже и без меня писали. И в местной газете, и в столичном "Огоньке".
       А ее муж Нупожалуйста, беспартийный пенсионер, уязвленный своим ничтожным на фоне жены положением, был у них в семье вроде домашнего диссидента. Молчал, молчал, а потом взрывался.
       - Правильная политика, говоришь? Правильная? Никто не спорит, что правильная. А почему ж с китайцами-то поссорились? Член партии, а не знаешь. А потому поссорились, что они нам польты по сорок рублей продавали, а потом в наш магазин заходят и вид ят те же самые польты висят по сто двадцать.
       - Та ты ничего не понимаешь, - махала она руками и просила меня: - Ты, Володя, этого не записывай, потому то он же глупый и отсталый.
       Она мне свои тайны раскрывала постепенно. Накануне нашего отъезда мы опять пили вино на террасе.
       - Ото ж стыдно сказать, Володя, но мэиэ ж ото орденом наградылы.
       - Каким орденом? - я уже не удивлялся, но все-таки подумал, что орденом каким-нибудь маленьким.
       - Та ото ж Лэнина. Меня в Краснодаре Полянский принимал, пальто подавал. Если бы говорит, до того, Егоровна, у тебя б не медаль, а хотя б "Знак почета", мы б тебе сейчас Героя далы.
       Мы прожили в этом доме не неделю, а полторы. В последнее утро мы проснулись от шума. На крыльце галдели человек десять студентов, которых хозяин успел уже притащить с "шоссы" на наше место. Прощаясь с хозяином, я спросил: "А где Егоровна?" "Ушла на виноградник", - сказал он.
       Это был ее первый выход на работу за все полторы недели.
       Все эти дни мы провели или дома, или на берегу. А тут первый раз ехали через центр города. И в скверике перед зданием горкома увидели шеренгу портретов, над которыми было написано: "Лучшие люди города".
       На четвертом слева портрете красовалась наша хозяйка. В темном костюме, в белой блузке, с орденом Ленина на высокой груди.
      
       Ченчеватель из Херсона
      
       Или вот такая история. Сидим мы как-то вечером на кухне у нас, в Москве, моя жена, я и еще одна наша приятельница. Известная, между прочим, актриса. Сидим, пьем чай, разговариваем. Актриса нам о телекинезе что-то рассказывает. О людях, которые взглядом могут даже самые тяжелые вещи передвигать. Годов, примерно с шестидесятых такие увлечения очень в моду вошли; телекинез, спиритические сеансы, телепатическое лечение на расстоянии.
       Когда общественной жизни нет, критиковать власти или хотя бы рассказывать анекдоты страшновато, развлечения (театр, кино, телевидение) сплошь пронизаны пропагандой, а в книжных магазинах нет ничего, кроме томов скучных, изложенных неч еловеческим языком речей генерального секретаря и других членов политбюро,-тогда самое время удариться в мистику. Дело вроде бы не совсем советское, но в отличие от, допустим, распространения или хотя бы чтения самиздата, безопасное.
       Сидим, разговариваем, вдруг звонок в дверь. Иду открывать, мысленно по дороге чертыхаясь: кого еще там нелегкая на ночь глядя принесла? Открываю, на пороге стоит незнакомый мне человек в форме торгового моряка. "Здрасьте, а я к вам!" Оказывается, моряк этот по дороге из Мурманска в Херсон решил в Москве остановиться. А брат его из Херсона раньше со мной в одном классе учился. Несколько лет назад брат этот у меня уже как-то ночевал, очень ему у нас понравилось, а теперь вот и другой брат подъехал. Надо сказать, что в Москве появление ночного гостя из провинции - явление не такое уж редкое. И объясняется это не столько нахальством или жадностью этих самых провинциалов, сколько совершеннейшей невозможностью попасть простому человеку в московскую гостиницу. Посмотрел я на этого моряка, посмотрел, не очень мне пускать его на ночь хотелось, но и отказать не сумел: ночь, погода плохая, и все-таки с его братом в одном классе учился...
       Ладно, говорю, что же делать, раз уж так получилось, входите, только уж другим своим братьям и товарищам из Херсонского пароходства моего адреса больше но давайте.
       Сел он с нами за стол, вынул из портфеля бутылку "Посольской водки", в Мурманске, говорит, достал, банку сайры и на актрису, нашу гостью, с восхищением смотрит. Вчера он ее только по телевизору видел, а тут, понимаешь, такое везение. Будет о чем рассказать товарищам и в Мурманске, и в Херсоне. И чтобы не ударить лицом в грязь, моряк тут же принялся рассказывать о всяких своих странствиях по белу свету в качестве механика какого-то сухогруза. И как их застиг туман в проливе Лаперуза, и как качало их у берегов Новой Зеландии, и как они на мель сели где-то у берегов не то Марселя, не то Катании.
       И как пошел названиями портов всяких сыпать, так не только мы с женой, а и наша актриса р от раскрыла, ошеломленная. Она хоть и выездная была, но и ее опыт заграничных поездок (один раз Париж, один раз Будапешт, два раза Восточный Берлин и четыре раза София) сейчас ей самой чепухой показался.
       А моряк, завладев нашим вниманием, и совсем разошелся. Босфор, говорит, Дарданеллы, Джорджес Банка, такие, знаете ли, названия, ну прямо Жюль Берн.
       А форма на нем красивая, нашивки блестят, пуговицы золотые и на руке часы с тройным циферблатом. И он на эти часы довольно часто поглядывает, но не потому, что хочет водку скорее допить и спать идти, а потому, что догадывается, что мы раньше таких часов и не видели. И когда он в очередной раз на часы посмотрел, я у него все-таки спросил, где же он такие замечательные часы купил. "Это, говорит, я в Лас Палмас сченчевал". И тут же зажигалку вынул, а на ней девушка нарисована. Прямо держишь зажигалку - девушка в купальнике, перевернешь -- она без. "А это, - говорит он уже без моего вопроса, - я сченчевал в Амстердаме". Очень это было нам все интересно, но т олько слова этого "ченчевать" я прежде никогда не слыхивал. И спросил, что оно означает.
       - Чейндж! - сказал моряк твердо и поставил рюмку на стол. - Английский в школе учил? Чейкдж. Обмен, значит. Мы когда в загранку уходим, закупаем в магазинах все, что есть. Часы, духи, матрешек, мыло, булавки, пуговицы, короче говоря все, что под руку попадется.
       - И неужели на эти наши товары можно что-нибудь выменять?
       - Еще как можно! Конечно, где-нибудь в Гамбурге или Ванкувере такой товар не идет. Но мы ж не только туда ездим. Мы и странам третьего мира помогаем. А уж в этих-то странах...
       Воспоминания об этих странах почему-то вызвало в нем такой приступ смеха, что он чуть под стол не свалился, но я его вовремя подхватил. Придя в себя, стал он рассказывать, где чего ченчевал. Самые приятные воспоминания были у него связаны с Суэцким каналом.
       - Идешь, значит, Суэцким каналом, а на берегу бедуины стоят. Мы всех арабов бедуинами называем. Кричишь ему: "Чейндж!" Он отвечает: "Чейндж!" Ты ему на вере вке свой товар опускаешь, он тебе на палке свой поднимает. Тут надо быть очень бдительным. Если ты ему раньше свой товар опустил, он его схватил и бежать. Все. Чейндж закончился. Если он раньше поднял, ты схватил, тоже чейнджу конец. Тут надо все с умом делать. А то я помню, везли мы как-то...
       И он рассказал историю, как везли они как-то партию газиков-вездеходов, опять же для помощи странам третьего мира. Сначала колеса поснимали, сченчевали. Потом спидометры повытаскивали, сченчевали. Фары пооткручивали, сченчевали.
       - А как же, - спрашиваю, - те, кому вы везли газики, они вам претензии не предъявили?
       - Да вы что? Да какие претензии? Это же помощь. Это же бескорыстно, чего дают, то бери. Да газики это что? Мы и с судна всякие вещи ченчуем. Снимешь спасательный круг - чейндж! Прибор какой-нибудь отвернешь - чейндж! А однажды ничего под рукой не оказалось, так и якорь латунный пришлось сченчевать. Думаете, просто было? Его целиком не выкинешь, бедуинам поднять его нечем, он же тяжелый. Так мы ег о сначала в каюту втащили и там на куски пилили, ножовку смазывали, чтоб не пищала. А потом куски в иллюминатор кидали. А бедуины в аквалангах за ними ныряли.
       И рассказывал так до поздней ночи, где был и что на что ченчевал, и нас уморил, да и сам притомился. Стал зевать и на часы поглядывать, но уже не с тем, чтобы видом их поразить, а намекая, что пора и в постель. Но когда я спросил его, не член ли он партии, он опять встрепенулся, плечи расправил, щеки надул и сказал с достоинством:
       - Да-а, коммунист.
      
       Партийная честь
      
       Одного кинорежиссера давным-давно, еще в пятидесятых годах записали в очередь на квартиру. А жилищного строительства тогда в Москве не было почти ни какого. И очередь двигалась ужасно медленно. Но все: же двигалась, и режиссер, наконец, оказался в ней первым. И стал уже с женой воображать, как они получат ордер, как мебель расставят, куда кровать, куда телевизор. Месяц воображают, два воображают, полгода, год, он в очереди первый, а она то ли вовсе не д вижется, то ли движется как-то боком. Режиссер удивляется, но в чем дело, догадаться не может. Наконец кто-то, кто поумнее, ему говорит: "Ты, будешь в этой очереди стоять до второго пришествия или до тех пор, пока какому-нибудь нужному человеку на лапу не дашь", Л режиссер был человек принципиальный, хотя в партии и не состоял. "Нет, - говорит, - ни за что! Взяток никогда не давал и давать не буду. Взятки, - говорит, унижают и того кто берет, и того, кто дает". "Хорошо, - говорят ему, - тогда стой в очереди неуниженный". Ну он и стоит. Год стоит, два стоит, жена, само собой, пилит. Капризная, не хочет дальше существовать в коммуналке, не хочет по утрам стоять в очередь в уборную или к плите, чтобы чайник поставить. И надоело ей, видите ли, следить на кухне, чтобы соседи добрые в суп не наплевали или чего другого не сделали. Пилит она, пилит мужа, принципы его постепенно испаряются. Наконец он решился на преступление. "Ладно, - думает, - раз такое дело, один раз дам все-таки взятку, а больше уж никогда не буду". Был он в этом деле неопытный, но люди добрые помогли, свели его с одним значительным лицом из Моссовета. Сошлись они в ресторане "Арагви". Режиссер заказал того-сего: грузинский коньяк, лобио, сациви, шашлык по-карски. Выпили, закусили, и режиссер этому лицу, которое перед ним после коньяка расплывалось, прямо так говорит: "Знаете, - говорит, - я живу весь в искусстве, от обыденной жизни оторван, взяток еще никому никогда не давал и как это делать, не знаю. А вы, человек опытный, не могли бы мне подсказать, кому чего я должен дать, сколько, когда и где?" Лицо еще коньяку отхлебнуло, шашлыком закушало,. салфеткой культурно губы оттерло и к режиссеру через стол перегнулось. "Мне, - говорит, - пять тысяч, здесь, сейчас". Хоть и шепотом, но четко, без недомолвок. "Хорошо, - говорит режиссер и достает из кармана бумажник. Но, впрочем, тут же несколько засомневался. "А что, - говорит, - если я вам эти пять тысяч вручу, а вы мне квартиру опять не дадите?"
       Тут лицо от такого чудов ищного предположения опешило совершенно и чуть шашлыком даже не подавилось. Даже слезы на глазах появились. Даже голос задрожал. "Да что ты! - говорит. -Да как ты мог на меня так подумать? Да ведь я ж коммунист!"
       И ведь на самом деле честный человек оказался. И месяца не прошло, как режиссеру ордер выписали. И зажили они с женой в новой квартире припеваючи. Пока не разошлись. Правда, к тому времени с квартирным вопросом полегче стало. Так что режиссер эту квартиру оставил старой жене, а с новой женой в кооператив записался. Там, ясное дело, тоже надо было на лапу дать, но режиссер был человек уже опытный и сам вступил в партию. Так что он знал уже точно, кому, чего, когда и где.
      
       Как искривить линию партии?
      
       Ленин однажды сказал, что настоящим коммунистом может быть только очень образованный человек, овладевший самыми передовыми знаниями своего века. Среди современных советских коммунистов есть и такие, которые более или менее соответствуют ленинскому идеалу. Но коммунист ко ммунисту рознь. Рядовой коммунист может быть рабочим, колхозником, академиком. Он платит членские взносы, сидит на собраниях, выполняет важные или неважные партийные поручения, но, в основном, занимается своей профессиональной деятельностью. Он может быть очень уважаемым в своей области специалистом, получать большую зарплату и много привилегий, но все-таки к высшей касте он не принадлежит. Высшая каста - это номенклатура. Это профессиональные партийные работники от районного уровня до членов Политбюро. Партийный работник может руководить любой отраслью промышленности, сельского хозяйства, науки или искусства, независимо от вправления и уровня своей подготовки.
       Когда я учился в десятом классе вечерней школы в Крыму, мне было двадцать три года, то есть для школьника уже многовато. Но среди моих одноклассников некоторые были и постарше. Самому старшему было сорок шесть лет, мне он, естественно, казался стариком, вали его, допустим, Еременко. В школу он всегда приходил в строгом сером костюме - длинный пиджак, широкие брюки и туго затянутый галстук. Сидел на задней парте. Когда вызывали к доске, выходил и не отвечал ни на какие вопросы. Молчал, по выражению одной нашей учительницы, как партизан на допросе. (Понятно, что образ советского партизана-коммуниста был известен учительнице не по жизни, а по литературе).
       У доски на Еременко было жалко смотреть. Ему задают прямой вопрос - молчит. Задают вопрос наводящий - молчит. Краснеет, потеет и ни слова. Учительница спрашивает: "Может быть, вы не выучили?" Молчит. Л если уж раскрывал рот, то что-нибудь такое ляпал, что хоть стой, хоть падай. Однажды он не мог показать на карте, где проходит граница между Европой и Азией, а на вопрос учительницы, где же находимся мы, напрягся и ответил: "В Азии".
       Преподаватели просто не знали, что с ним делать. Учительница химии была агрессивнее других и говорила, что его не выпустит. Другие были более либеральны. Не знаю, боялись ли они его, но смущались всегда, все-таки человек-то он был солидный. Они тихо говорили: "Садитесь, Еременко". И, смущаясь, ставили двойку. Или вообще ничего не ставили: "Ну, хорошо, я вам сегодня оценку ставить не буду, но уж к следующему разу, пожалуйста, подготовьтесь".
       Ученики, конечно, везде бывают разные. Бывают блестящие, хорошие, средние и плохие. Но ученики такой тупости до десятого класса, как правило, не доходят. Дотягивают кое-как до четвертого, ну до седьмого, а потом или его выпихивают из школы или сам он выпихивается, предпочитая любой физический труд непосильному для него напряжению интеллекта. И Еременко будь он простой ученик, до десятого класса никак бы не добрался, но в том-то и дело, что он был не простой ученик, а номенклатурный: заведовал отделом в райкоме КПСС, и для продвижения по службе ему нужно было по крайней мере среднее образование. Правда, он учился не в том районе, которым правил, а в соседнем, сельском. В своем районе ему, как он сам говорил, партийная этика учиться не позволяла.
       Обычно представители номенклатуры держатся п одальше от простых смертных, но мы с Еременко сошлись, потому что я ему помогал по химии и математике. Потратив сколько-то бесполезных часов, мы иногда даже выпивали вместе, и тогда он был со мной вполне откровенен. Он с возмущением отзывался о нашей химичке: "А что это она позволяет себе так со мной говорить? Она, наверное, не представляет себе, кто я такой. Да я в нашем районе могу любого директора школы вызвать к себе в кабинет, поставить по стойке "смирно", и он будет стоять хоть два часа".
       Как-то я спросил его, не трудно ли ему работать на столь важной должности. Ответ его я запомнил на всю жизнь: "Да нет, не трудно. В нашей работе главное - не искривить линию партии. А как ее искривишь?"
       Он учился одинаково плохо по всем предметам, включая историю. Но наша учительница истории (она была моложе меня) ушла в декрет, а ее стала подменять другая, которая работала заведующей отделом народного образования в том же районе, где начальствовал Еременко.
       Это была очень полная и очень глупая дама. Она свой собственный предмет знала не шибко и вместо всяких исторических фактов толкала нам политинформацию по вопросам текущей политики КПСС. Говорила, что международные империалисты задумали то-то и то-то, но это чревато для них самих. Империалисты угрожают нам атомным оружием, но это чревато для них самих. Империалисты хотят разрушить лагерь социализма, но это чревато для них самих.
       Новая учительница на своей основной работе полностью от Еременко зависела и поэтому на уроках была к нему благосклонна. Она вызывала его к доске и спрашивала по такой схеме:
       - Скажите, товарищ Еременко, когда произошел пятнадцатый съезд партии? Молчание.
       - В одна тысяча девятьсот двадцать седьмом году. Правильно?
       - Правильно, - отвечал Еременко. - В одна тысяча девятьсот двадцать седьмом году.
       - Ну, что ж, - заключала учительница, - вы подготовились отлично, я ставлю вам пять.
       С ее приходом в нашу школу он воспрянул духом и даже слегка зазнался.
       - Уж что-что, а историю я знаю, - говорил он мне. Между учительницей и учеником установились довольно своеобразные отношения. Вечером она вызывала его к доске, а днем он вызывал ее к себе в кабинет и очень интересовался состоянием системы образования в подвластном ему районе. Обзор системы образования заканчивался маленькими просьбами со стороны учительницы, которые ученик охотно рассматривал. Он сам мне рассказывал, как она однажды, очень смущаясь, попросила выписать ей колхозного поросеночка. Он позвонил в какой-то колхоз, и в тот же день учительнице были доставлены на дом две огромных свиньи по рублю пятьдесят штука на старые деньги. То есть, по пятнадцать копеек на нынешние.
       В конце концов, Еременко школу закончил и получил аттестат, в котором у него была пятерка по истории и выведенные с большой натяжкой тройки по всем остальным предметам, включая химию. Теперь перед ним открылся путь для дальнейшего, уже специального партийного, образования и продвижения по служебной лестнице. Вооруженный новыми знаниями, он мог смело руководить свиноводством, овцеводством или искусством. Несколько лет спустя я узнал, что Еременко повышен в должности и переведен в обком КПСС, где руководит промышленностью. Всякой промышленностью, в том числе, разумеется, и химической.
      
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Вместо предисловия
       Советский антисоветский человек
       Советская антисоветская пропаганда
       Из цикла "Рассказы о коммунистах"
       Бесплатно
       ДВС
       Все всё понимают...
       Гений и злодейство
       Нулевое решение
       В чем проблема? Кто виноват? Что делать?
       Неизбежность
       Из цикла "Предсказания"
       Перестройка
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
       АНТИСОВЕТСКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
      
      
      
       ИЗ ЦИКЛА
       "РАССКАЗЫ О КОММУНИСТАХ"
       Простая труженица
      
       Коммунисты... Об этой необыкновенной породе людей много написано и рассказано - и романов, и пьес, и киносценариев. На образе коммуниста воспитаны поколения. Каждый советский человек знает, что коммунисты - это люди особого склада. Из них можно делать гвозди, можно заливать глотки расплавленным свинцом, можно вырезать на спинах звезды, м ожно жечь в паровозных топках, а они хоть бы что. Или вообще молчат, или, если уж сильно припечет, выкрикивают какие-нибудь гордые слова о конечном торжестве своего дела и поют "Интернационал".
       Однако до сих пор еще не все читатели хотят быть похожими на Павку Корчагина или Александра Матросова. Некоторым почему-то ближе какие-нибудь беспартийные типы, вроде Наташи Ростовой, Пьера Безухова или князя Мышкина. Лично я в литературе вообще предпочитаю положительным героям отрицательных. Мой, например, любимый герой - Собакевич, который говорил, что во всем городе только один прокурор хороший человек, да и тот, если разобраться, порядочная свинья. Или насчет еды; "По мне лягушку хоть сахаром облепи, я ее все равно есть не буду". Эти слова я бы отнес и к образу коммуниста, который уже скоро семьдесят лет, как сахаром облепляют, а он от этого съедобней не стал.
       Коммунисты... Это, если судить по советской литературе, стойкие, непримиримые борцы за народное счастье. Им свойственна беззаветная преданность сво ему делу, жертвенность и товарищеское отношение к женщине. И в труде они первые, и в бою они первые. А если случалось так, что надо за что-то отдать свою жизнь, то, как говорилось в стихах, "и тогда еле слышно сказал комиссар: - Коммунисты, вперед! Коммунисты, вперед!"
       Я, конечно, по возрасту в больших сражениях не участвовал, но в обыденной жизни мне чаще всего попадались коммунисты, имевшие мало сходства с изображенными в литературе. Или это серый чиновник с отвислыми щеками, который волком смотрит на нижестоящего и беззастенчиво лебезит перед вышестоящим, или воровато выходящий с туго набитым портфелем из распределителя, или и вовсе какой-нибудь запуганный человечишка, который ни по какому более или менее серьезному поводу и слова никогда не скажет. "Что вы, что вы, я не могу, мне за это попадет, я же коммунист". Я уже не говорю о всяком ворье из тех, кто за казенный счет строил дачи, кто вагонами продавал за границу икру или иконы, кто устраивал притоны разврата. Такими вещами з анимаются обычно коммунисты очень высокого ранга, но мне сейчас хотелось бы рассказать об одном из рядовых.
       Как-то мы с женой приехали в один южный приморский город. Возле так называемого квартирного бюро на пыльной площади толпился народ. С одной стороны частники, с другой - дикари. Не те дикари, которые ходят в одеждах из перьев, а обыкновенные советские дикари, у которых нет путевок в санатории и которых в гостиницах не пускают и на порог. Мы тоже в этой толпе оказались, и тут же нас атаковали жадные до наживы домо- и квартировладельцы. "Вам нужна комната? На сколько?" Оказалось, что мы не очень выгодные клиенты, потому что приехали только на неделю, а частники предпочитали таких, которые на сезон или хотя бы на месяц. Когда уже все от нас отказались, появился еще один, дохлый пожилой мужичонка с впалой грудью и стальными зубами. Он робко приблизился к нам: "Нужна комната? На сколько? На неделю? Нет, на неделю нельзя". И отошел. Но отошел неуверенно, и я понял, что на него можно давить. Я пошел за ним и спросил: "А может быть, можно и на неделю?" Он посмотрел на меня и обреченно кивнул головой: "Ну, пожалуйста". Потом увидел, что мы на машине, и сказал опять: "Вы на машине? Нет, на машине нельзя" "А может быть, можно?" И он опять кивнул, "Ну, пожалуйста". Я потом заметил, что он всегда сначала отказывает, а потом говорит: "Ну, пожалуйста". Мы его так Нупожалуйста и прозвали.
       Мы спросили, далеко ли ехать. Он сказал, нет, километра два-три.
       - Я вам покажу. Я буду впереди бежать, а вы езжайте за мной.
       - Ну, почему же вы будете бежать впереди, - удивился я, - садитесь, поедем вместе,
       - Да, нет, ну зачем я буду садиться, как-то неудобно.
       После того, как я ему объяснил, что нам еще более неудобно будет, если он побежит впереди, он сел на переднее сиденье (жена перебралась назад) и съежился, стараясь занять как можно меньше места.
       Оказалось, что Нупожалуйста живет на окраине, на пыльной ухабистой улице, по которой после дождя можно проехать разве что на тракторе. Дом, однако, был бо льшой и добротный. На крыльце стояла женщина лет сорока могучего телосложения, в коротком и рваном сарафане. И со вкусом, звучно шлепала комаров на загорелых плечах и на ляжках.
       - Ты кого это привез? - закричала она, глядя то на мужа, то на нас, как будто мы были совсем никчемушным товаром.
       -- Дачников, Егоровна, привез на неделю.
       - Дачников? - повторила она. - На неделю? Та шо это за дачники на неделю? Та шо ж там других не було?
       - Не было, Егоровна, - испуганно отвечал Нупожалуйста, - Только эти и были.
       - Ну, ладно. - Она посмотрела на нас более доброжелательно. - Так шо вы люди богатые, на машине, у меня есть для вас зала за десять рублей.
       - В неделю? - спросила моя жена.
       - Та, не, у день.
       - Десять рублей это дорого, - сказал я.
       - Та не дорого, - убивая комаров на ноге, сказала она.
       - И к тому же у вас комары.
       - Та яки комары? - сказала она и щелкнул себя по щеке. - Хиба ж это комары?
       - А что же это?
       - Та так. Насекомые.
       Как-то мы все ж е поладили и вечером на террасе угощали наших хозяев купленным у них же вином. Нупожалуйста в основном молчал, говорила Егоровна.
       - Я, Володя, работаю ото ж бригадиром на винограднику. Ото ж така важка, така тяжола работа, Володя. 3 пяти утра и до самого вечора. Така важка, така трудна работа. Но я люблю важко работать. Когда важко поработаешь, тогда ты собой тоже довольный бываешь.
       Дом их, довольно большой, был забит отдыхающими. Мы снимали отдельную комнату. В других комнатах, как в общежитии, койки стояли рядами, каждая стоила два рубля в сутки.
       Утром мы проснулись рано, солнце стояло уже высоко. Я вышел в сад к умывальнику и увидел в глубине сада сарай. Дверь сарая открыта, а внутри сарая на раскладушке ничком, в том же самом рваном высоко задравшемся сарафане лежит наша хозяйка. Надо же, на работу не пошла. Видимо, заболела.
       После завтрака я опять увидел ее: она стояла у сарая, потягиваясь как штангист перед взятием веса.
       - Вы сегодня не на работе, - спросил я.- Заболели?
       - Та ни. У мене ж ото сэссия.
       - Сессия? - удивился я. - Сельсовета?
       - Та ни. Ото ж горсовета. Я там у культурной комиссии состою.
       Мы с женой уехали на пляж, потом были в кино, потом в ресторане, вернулись - хозяева уже спали. Утром выхожу в сад, вижу - хозяйка опять спит в сарайчике.
       - Опять сессия? - спросил я, когда она вышла.
       - Та ни. Ото ж партсобрание.
       На третий день у нее было совещание передовиков производства. На четвертый что-то еще. В этом доме по-настоящему трудился только ее беспартийный муж. Утром, пока она спала, он по ее приказу уже бежал, как он говорил, "на шоссу" ловить новых квартирантов. А потом в саду что-то строгал, пилил, окапывал деревья.
       Поскольку мы уходили из дома раньше нее, а возвращались позже, я никогда не видел нашу хозяйку в достойном ее положения костюме. Всегда в одном и том же сарафане.
       Она была словоохотлива и много раз повторяла, что любит тяжелую работу. Что работала во время войны на Алтае шофером и оттуда привезла своего теперешнег о мужа. В партию вступила недавно.
       - Мэне ж ото парторг наш, Иван Семенович, вызвал. "Ты что ж это, говорит, Егоровна, така хороша работница, а не в партии. Невдобно все же". Ну, я ж ото подумала, Володя, шо як мы, передовые труженики, не будем поступать у партию, то тогда хто ж? Тем более шо партия наша, она же руководит народом, она ж мудрая, миролюбивая, так же ж, Володя?
       Я ей сказал, что я литератор, и она, выражаясь в партийном духе, видимо, рассчитывала, что я о ней что-нибудь напишу. Впрочем о ней уже и без меня писали. И в местной газете, и в столичном "Огоньке".
       А ее муж Нупожалуйста, беспартийный пенсионер, уязвленный своим ничтожным на фоне жены положением, был у них в семье вроде домашнего диссидента. Молчал, молчал, а потом взрывался.
       - Правильная политика, говоришь? Правильная? Никто не спорит, что правильная. А почему ж с китайцами-то поссорились? Член партии, а не знаешь. А потому поссорились, что они нам польты по сорок рублей продавали, а потом в наш магазин заходят и вид ят те же самые польты висят по сто двадцать.
       - Та ты ничего не понимаешь, - махала она руками и просила меня: - Ты, Володя, этого не записывай, потому то он же глупый и отсталый.
       Она мне свои тайны раскрывала постепенно. Накануне нашего отъезда мы опять пили вино на террасе.
       - Ото ж стыдно сказать, Володя, но мэиэ ж ото орденом наградылы.
       - Каким орденом? - я уже не удивлялся, но все-таки подумал, что орденом каким-нибудь маленьким.
       - Та ото ж Лэнина. Меня в Краснодаре Полянский принимал, пальто подавал. Если бы говорит, до того, Егоровна, у тебя б не медаль, а хотя б "Знак почета", мы б тебе сейчас Героя далы.
       Мы прожили в этом доме не неделю, а полторы. В последнее утро мы проснулись от шума. На крыльце галдели человек десять студентов, которых хозяин успел уже притащить с "шоссы" на наше место. Прощаясь с хозяином, я спросил: "А где Егоровна?" "Ушла на виноградник", - сказал он.
       Это был ее первый выход на работу за все полторы недели.
       Все эти дни мы провели или дома, или на берегу. А тут первый раз ехали через центр города. И в скверике перед зданием горкома увидели шеренгу портретов, над которыми было написано: "Лучшие люди города".
       На четвертом слева портрете красовалась наша хозяйка. В темном костюме, в белой блузке, с орденом Ленина на высокой груди.
      
       Ченчеватель из Херсона
      
       Или вот такая история. Сидим мы как-то вечером на кухне у нас, в Москве, моя жена, я и еще одна наша приятельница. Известная, между прочим, актриса. Сидим, пьем чай, разговариваем. Актриса нам о телекинезе что-то рассказывает. О людях, которые взглядом могут даже самые тяжелые вещи передвигать. Годов, примерно с шестидесятых такие увлечения очень в моду вошли; телекинез, спиритические сеансы, телепатическое лечение на расстоянии.
       Когда общественной жизни нет, критиковать власти или хотя бы рассказывать анекдоты страшновато, развлечения (театр, кино, телевидение) сплошь пронизаны пропагандой, а в книжных магазинах нет ничего, кроме томов скучных, изложенных неч еловеческим языком речей генерального секретаря и других членов политбюро,-тогда самое время удариться в мистику. Дело вроде бы не совсем советское, но в отличие от, допустим, распространения или хотя бы чтения самиздата, безопасное.
       Сидим, разговариваем, вдруг звонок в дверь. Иду открывать, мысленно по дороге чертыхаясь: кого еще там нелегкая на ночь глядя принесла? Открываю, на пороге стоит незнакомый мне человек в форме торгового моряка. "Здрасьте, а я к вам!" Оказывается, моряк этот по дороге из Мурманска в Херсон решил в Москве остановиться. А брат его из Херсона раньше со мной в одном классе учился. Несколько лет назад брат этот у меня уже как-то ночевал, очень ему у нас понравилось, а теперь вот и другой брат подъехал. Надо сказать, что в Москве появление ночного гостя из провинции - явление не такое уж редкое. И объясняется это не столько нахальством или жадностью этих самых провинциалов, сколько совершеннейшей невозможностью попасть простому человеку в московскую гостиницу. Посмотрел я на этого моряка, посмотрел, не очень мне пускать его на ночь хотелось, но и отказать не сумел: ночь, погода плохая, и все-таки с его братом в одном классе учился...
       Ладно, говорю, что же делать, раз уж так получилось, входите, только уж другим своим братьям и товарищам из Херсонского пароходства моего адреса больше но давайте.
       Сел он с нами за стол, вынул из портфеля бутылку "Посольской водки", в Мурманске, говорит, достал, банку сайры и на актрису, нашу гостью, с восхищением смотрит. Вчера он ее только по телевизору видел, а тут, понимаешь, такое везение. Будет о чем рассказать товарищам и в Мурманске, и в Херсоне. И чтобы не ударить лицом в грязь, моряк тут же принялся рассказывать о всяких своих странствиях по белу свету в качестве механика какого-то сухогруза. И как их застиг туман в проливе Лаперуза, и как качало их у берегов Новой Зеландии, и как они на мель сели где-то у берегов не то Марселя, не то Катании.
       И как пошел названиями портов всяких сыпать, так не только мы с женой, а и наша актриса р от раскрыла, ошеломленная. Она хоть и выездная была, но и ее опыт заграничных поездок (один раз Париж, один раз Будапешт, два раза Восточный Берлин и четыре раза София) сейчас ей самой чепухой показался.
       А моряк, завладев нашим вниманием, и совсем разошелся. Босфор, говорит, Дарданеллы, Джорджес Банка, такие, знаете ли, названия, ну прямо Жюль Берн.
       А форма на нем красивая, нашивки блестят, пуговицы золотые и на руке часы с тройным циферблатом. И он на эти часы довольно часто поглядывает, но не потому, что хочет водку скорее допить и спать идти, а потому, что догадывается, что мы раньше таких часов и не видели. И когда он в очередной раз на часы посмотрел, я у него все-таки спросил, где же он такие замечательные часы купил. "Это, говорит, я в Лас Палмас сченчевал". И тут же зажигалку вынул, а на ней девушка нарисована. Прямо держишь зажигалку - девушка в купальнике, перевернешь -- она без. "А это, - говорит он уже без моего вопроса, - я сченчевал в Амстердаме". Очень это было нам все интересно, но т олько слова этого "ченчевать" я прежде никогда не слыхивал. И спросил, что оно означает.
       - Чейндж! - сказал моряк твердо и поставил рюмку на стол. - Английский в школе учил? Чейкдж. Обмен, значит. Мы когда в загранку уходим, закупаем в магазинах все, что есть. Часы, духи, матрешек, мыло, булавки, пуговицы, короче говоря все, что под руку попадется.
       - И неужели на эти наши товары можно что-нибудь выменять?
       - Еще как можно! Конечно, где-нибудь в Гамбурге или Ванкувере такой товар не идет. Но мы ж не только туда ездим. Мы и странам третьего мира помогаем. А уж в этих-то странах...
       Воспоминания об этих странах почему-то вызвало в нем такой приступ смеха, что он чуть под стол не свалился, но я его вовремя подхватил. Придя в себя, стал он рассказывать, где чего ченчевал. Самые приятные воспоминания были у него связаны с Суэцким каналом.
       - Идешь, значит, Суэцким каналом, а на берегу бедуины стоят. Мы всех арабов бедуинами называем. Кричишь ему: "Чейндж!" Он отвечает: "Чейндж!" Ты ему на вере вке свой товар опускаешь, он тебе на палке свой поднимает. Тут надо быть очень бдительным. Если ты ему раньше свой товар опустил, он его схватил и бежать. Все. Чейндж закончился. Если он раньше поднял, ты схватил, тоже чейнджу конец. Тут надо все с умом делать. А то я помню, везли мы как-то...
       И он рассказал историю, как везли они как-то партию газиков-вездеходов, опять же для помощи странам третьего мира. Сначала колеса поснимали, сченчевали. Потом спидометры повытаскивали, сченчевали. Фары пооткручивали, сченчевали.
       - А как же, - спрашиваю, - те, кому вы везли газики, они вам претензии не предъявили?
       - Да вы что? Да какие претензии? Это же помощь. Это же бескорыстно, чего дают, то бери. Да газики это что? Мы и с судна всякие вещи ченчуем. Снимешь спасательный круг - чейндж! Прибор какой-нибудь отвернешь - чейндж! А однажды ничего под рукой не оказалось, так и якорь латунный пришлось сченчевать. Думаете, просто было? Его целиком не выкинешь, бедуинам поднять его нечем, он же тяжелый. Так мы ег о сначала в каюту втащили и там на куски пилили, ножовку смазывали, чтоб не пищала. А потом куски в иллюминатор кидали. А бедуины в аквалангах за ними ныряли.
       И рассказывал так до поздней ночи, где был и что на что ченчевал, и нас уморил, да и сам притомился. Стал зевать и на часы поглядывать, но уже не с тем, чтобы видом их поразить, а намекая, что пора и в постель. Но когда я спросил его, не член ли он партии, он опять встрепенулся, плечи расправил, щеки надул и сказал с достоинством:
       - Да-а, коммунист.
      
       Партийная честь
      
       Одного кинорежиссера давным-давно, еще в пятидесятых годах записали в очередь на квартиру. А жилищного строительства тогда в Москве не было почти ни какого. И очередь двигалась ужасно медленно. Но все: же двигалась, и режиссер, наконец, оказался в ней первым. И стал уже с женой воображать, как они получат ордер, как мебель расставят, куда кровать, куда телевизор. Месяц воображают, два воображают, полгода, год, он в очереди первый, а она то ли вовсе не д вижется, то ли движется как-то боком. Режиссер удивляется, но в чем дело, догадаться не может. Наконец кто-то, кто поумнее, ему говорит: "Ты, будешь в этой очереди стоять до второго пришествия или до тех пор, пока какому-нибудь нужному человеку на лапу не дашь", Л режиссер был человек принципиальный, хотя в партии и не состоял. "Нет, - говорит, - ни за что! Взяток никогда не давал и давать не буду. Взятки, - говорит, унижают и того кто берет, и того, кто дает". "Хорошо, - говорят ему, - тогда стой в очереди неуниженный". Ну он и стоит. Год стоит, два стоит, жена, само собой, пилит. Капризная, не хочет дальше существовать в коммуналке, не хочет по утрам стоять в очередь в уборную или к плите, чтобы чайник поставить. И надоело ей, видите ли, следить на кухне, чтобы соседи добрые в суп не наплевали или чего другого не сделали. Пилит она, пилит мужа, принципы его постепенно испаряются. Наконец он решился на преступление. "Ладно, - думает, - раз такое дело, один раз дам все-таки взятку, а больше уж никогда не буду". Был он в этом деле неопытный, но люди добрые помогли, свели его с одним значительным лицом из Моссовета. Сошлись они в ресторане "Арагви". Режиссер заказал того-сего: грузинский коньяк, лобио, сациви, шашлык по-карски. Выпили, закусили, и режиссер этому лицу, которое перед ним после коньяка расплывалось, прямо так говорит: "Знаете, - говорит, - я живу весь в искусстве, от обыденной жизни оторван, взяток еще никому никогда не давал и как это делать, не знаю. А вы, человек опытный, не могли бы мне подсказать, кому чего я должен дать, сколько, когда и где?" Лицо еще коньяку отхлебнуло, шашлыком закушало,. салфеткой культурно губы оттерло и к режиссеру через стол перегнулось. "Мне, - говорит, - пять тысяч, здесь, сейчас". Хоть и шепотом, но четко, без недомолвок. "Хорошо, - говорит режиссер и достает из кармана бумажник. Но, впрочем, тут же несколько засомневался. "А что, - говорит, - если я вам эти пять тысяч вручу, а вы мне квартиру опять не дадите?"
       Тут лицо от такого чудов ищного предположения опешило совершенно и чуть шашлыком даже не подавилось. Даже слезы на глазах появились. Даже голос задрожал. "Да что ты! - говорит. -Да как ты мог на меня так подумать? Да ведь я ж коммунист!"
       И ведь на самом деле честный человек оказался. И месяца не прошло, как режиссеру ордер выписали. И зажили они с женой в новой квартире припеваючи. Пока не разошлись. Правда, к тому времени с квартирным вопросом полегче стало. Так что режиссер эту квартиру оставил старой жене, а с новой женой в кооператив записался. Там, ясное дело, тоже надо было на лапу дать, но режиссер был человек уже опытный и сам вступил в партию. Так что он знал уже точно, кому, чего, когда и где.
      
       Как искривить линию партии?
      
       Ленин однажды сказал, что настоящим коммунистом может быть только очень образованный человек, овладевший самыми передовыми знаниями своего века. Среди современных советских коммунистов есть и такие, которые более или менее соответствуют ленинскому идеалу. Но коммунист ко ммунисту рознь. Рядовой коммунист может быть рабочим, колхозником, академиком. Он платит членские взносы, сидит на собраниях, выполняет важные или неважные партийные поручения, но, в основном, занимается своей профессиональной деятельностью. Он может быть очень уважаемым в своей области специалистом, получать большую зарплату и много привилегий, но все-таки к высшей касте он не принадлежит. Высшая каста - это номенклатура. Это профессиональные партийные работники от районного уровня до членов Политбюро. Партийный работник может руководить любой отраслью промышленности, сельского хозяйства, науки или искусства, независимо от вправления и уровня своей подготовки.
       Когда я учился в десятом классе вечерней школы в Крыму, мне было двадцать три года, то есть для школьника уже многовато. Но среди моих одноклассников некоторые были и постарше. Самому старшему было сорок шесть лет, мне он, естественно, казался стариком, вали его, допустим, Еременко. В школу он всегда приходил в строгом сером костюме - длинный пиджак, широкие брюки и туго затянутый галстук. Сидел на задней парте. Когда вызывали к доске, выходил и не отвечал ни на какие вопросы. Молчал, по выражению одной нашей учительницы, как партизан на допросе. (Понятно, что образ советского партизана-коммуниста был известен учительнице не по жизни, а по литературе).
       У доски на Еременко было жалко смотреть. Ему задают прямой вопрос - молчит. Задают вопрос наводящий - молчит. Краснеет, потеет и ни слова. Учительница спрашивает: "Может быть, вы не выучили?" Молчит. Л если уж раскрывал рот, то что-нибудь такое ляпал, что хоть стой, хоть падай. Однажды он не мог показать на карте, где проходит граница между Европой и Азией, а на вопрос учительницы, где же находимся мы, напрягся и ответил: "В Азии".
       Преподаватели просто не знали, что с ним делать. Учительница химии была агрессивнее других и говорила, что его не выпустит. Другие были более либеральны. Не знаю, боялись ли они его, но смущались всегда, все-таки человек-то он был солидный. Они тихо говорили: "Садитесь, Еременко". И, смущаясь, ставили двойку. Или вообще ничего не ставили: "Ну, хорошо, я вам сегодня оценку ставить не буду, но уж к следующему разу, пожалуйста, подготовьтесь".
       Ученики, конечно, везде бывают разные. Бывают блестящие, хорошие, средние и плохие. Но ученики такой тупости до десятого класса, как правило, не доходят. Дотягивают кое-как до четвертого, ну до седьмого, а потом или его выпихивают из школы или сам он выпихивается, предпочитая любой физический труд непосильному для него напряжению интеллекта. И Еременко будь он простой ученик, до десятого класса никак бы не добрался, но в том-то и дело, что он был не простой ученик, а номенклатурный: заведовал отделом в райкоме КПСС, и для продвижения по службе ему нужно было по крайней мере среднее образование. Правда, он учился не в том районе, которым правил, а в соседнем, сельском. В своем районе ему, как он сам говорил, партийная этика учиться не позволяла.
       Обычно представители номенклатуры держатся п одальше от простых смертных, но мы с Еременко сошлись, потому что я ему помогал по химии и математике. Потратив сколько-то бесполезных часов, мы иногда даже выпивали вместе, и тогда он был со мной вполне откровенен. Он с возмущением отзывался о нашей химичке: "А что это она позволяет себе так со мной говорить? Она, наверное, не представляет себе, кто я такой. Да я в нашем районе могу любого директора школы вызвать к себе в кабинет, поставить по стойке "смирно", и он будет стоять хоть два часа".
       Как-то я спросил его, не трудно ли ему работать на столь важной должности. Ответ его я запомнил на всю жизнь: "Да нет, не трудно. В нашей работе главное - не искривить линию партии. А как ее искривишь?"
       Он учился одинаково плохо по всем предметам, включая историю. Но наша учительница истории (она была моложе меня) ушла в декрет, а ее стала подменять другая, которая работала заведующей отделом народного образования в том же районе, где начальствовал Еременко.
       Это была очень полная и очень глупая дама. Она свой собственный предмет знала не шибко и вместо всяких исторических фактов толкала нам политинформацию по вопросам текущей политики КПСС. Говорила, что международные империалисты задумали то-то и то-то, но это чревато для них самих. Империалисты угрожают нам атомным оружием, но это чревато для них самих. Империалисты хотят разрушить лагерь социализма, но это чревато для них самих.
       Новая учительница на своей основной работе полностью от Еременко зависела и поэтому на уроках была к нему благосклонна. Она вызывала его к доске и спрашивала по такой схеме:
       - Скажите, товарищ Еременко, когда произошел пятнадцатый съезд партии? Молчание.
       - В одна тысяча девятьсот двадцать седьмом году. Правильно?
       - Правильно, - отвечал Еременко. - В одна тысяча девятьсот двадцать седьмом году.
       - Ну, что ж, - заключала учительница, - вы подготовились отлично, я ставлю вам пять.
       С ее приходом в нашу школу он воспрянул духом и даже слегка зазнался.
       - Уж что-что, а историю я знаю, - говорил он мне. Между учительницей и учеником установились довольно своеобразные отношения. Вечером она вызывала его к доске, а днем он вызывал ее к себе в кабинет и очень интересовался состоянием системы образования в подвластном ему районе. Обзор системы образования заканчивался маленькими просьбами со стороны учительницы, которые ученик охотно рассматривал. Он сам мне рассказывал, как она однажды, очень смущаясь, попросила выписать ей колхозного поросеночка. Он позвонил в какой-то колхоз, и в тот же день учительнице были доставлены на дом две огромных свиньи по рублю пятьдесят штука на старые деньги. То есть, по пятнадцать копеек на нынешние.
       В конце концов, Еременко школу закончил и получил аттестат, в котором у него была пятерка по истории и выведенные с большой натяжкой тройки по всем остальным предметам, включая химию. Теперь перед ним открылся путь для дальнейшего, уже специального партийного, образования и продвижения по служебной лестнице. Вооруженный новыми знаниями, он мог смело руководить свиноводством, овцеводством или искусством. Несколько лет спустя я узнал, что Еременко повышен в должности и переведен в обком КПСС, где руководит промышленностью. Всякой промышленностью, в том числе, разумеется, и химической.
      
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Вместо предисловия
       Советский антисоветский человек
       Советская антисоветская пропаганда
       Из цикла "Рассказы о коммунистах"
       Бесплатно
       ДВС
       Все всё понимают...
       Гений и злодейство
       Нулевое решение
       В чем проблема? Кто виноват? Что делать?
       Неизбежность
       Из цикла "Предсказания"
       Перестройка
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
       АНТИСОВЕТСКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
      
      
      
       БЕСПЛАТНО
      
       Бесплатное образование
      
       Советских людей, выезжающих по каким-то надобностям за рубеж, учат остерегаться провокационных вопросов и находчиво на них отвечать. Проявлять находчивость иногда очень трудно, потому что какой вопрос ни возьми, все - провокация. Жилищные условия, зарплата, продукты питания, права человека, диссиденты, Сахаров, Афганистан. От ответов на эти вопросы следует уклоняться или противопоставлять им утверждения о преимуществах социалистического строя, среди которых-бесплатное образование, бесплатная медицина и почти бесплатные квартиры. Уж эти-то утверждения кажутся настолько бесспорными, что мне во время моих лекций на Западе студенты, симпатизирующие Советскому Союзу, часто и не без ехидства задают один и тот же вопрос: "Скажите, а сколько вам стоило ваше образование?" На что я охотно отвечаю, что оно мне ничего не стоило, потому что я его не получил. Мои родители, интеллигентные и уважающие образование люди, элементарно не могли меня прокормить и поэтому уже в раннем детстве я, как и миллионы моих сверстников, вынужден был бросить школу и пойти работать ради куска хлеба. В нормальной школе я окончил всего один класс - первый. Во втором и третьем я не учился. Четвертый кончил, работая в колхозе. Пятый пропустил. В шестом и седьмом учился вечерами, после восьмичасового рабочего дня. Затем я был призван на четыре года в армию, где учиться не разрешали ни вечером, ни заочно. На все мои обращения по этому поводу к начальству я получал один и тот же ответ; "Вы сюда пришли родину защищать, а не учиться". После армии, работая, я окончил десятый класс (восьмой и девятый пропустил), учился полтора года в пединституте, но ушел из него по той же причине - вынужден был зарабатывать деньги на жизнь.
       Я принадлежу к поколению, детские годы которого пришлись на войну. Сейчас, конечно, полегче, и среднее образование молодые люди как правило получают. Но дать им высшее образование далеко не всем родителям по карману.
       Образование бесплатное, но еда, одежда, портфели, учебники стоят денег. Школьной подготовки для поступления в более или менее приличный институт недостаточно, и родители вынуждены нанимать своим детям репетиторов. Репетиторы берут за уроки до десяти рублей в час, а не каждый родитель зарабатывает и пять рублей в день.*( Здесь и ниже цены, естественно, 70-х годов.)
       Есть много институтов, куда нельзя поступить без взятки, а это сразу н есколько сот рублей.
       Кроме материальных причин, есть другие, специфические. В некоторые высшие учебные заведения (например, МГУ) евреев практически не принимают. В некоторые (например, институт международных отношений) вообще могут поступить только дети партийных бюрократов, дипломатов, высших военных и кагебешников.
       Официальное отношение властей к образованию - презрительное. Это презрение пропаганда воспитывает и в школьниках. Советская печать полна негодующих статей и фельетонов о молодых людях, которые, вместо того, чтобы сразу идти к станку или в коровник, стремятся в институты и университеты. Законы ставят перед выпускником школы препятствие в виде почти обязательного двухгодичного трудового стажа. Отработав два года на заводе или в колхозе, или прослужив в армии, бывший школьник забывает, чему его учили, и часто вообще теряет интерес к продолжению образования, тем более, что ничего хорошего оно ему не сулит: зарплата рядового инженера, врача, бухгалтера или учителя гораздо ниже, чем заработок квалифицированного рабочего.
       Конечно, даже несмотря на все эти препятствия, некоторые дети простых и малообеспеченных родителей тоже получают высшее образование, но для этого им надо проявить очень большие способности, очень сильную тягу к знаниям и готовность к самопожертвованию. Пять лет в институте они ходят полуголодные и полураздетые, подрабатывая на жизнь разгрузкой вагонов или переборкой гнилых овощей на базах. И только такой ценой получают высшее образование, которым потом их всю жизнь попрекают и требуют благодарности.
      
       Бесплатная медицина
      
       Каждый советский человек, заболев, может пойти в поликлинику, может вызвать врача на дом, может вызвать скорую помощь, это ему ничего не стоит. Если попадет в больницу, ему счета за лечение потом не пришлют. Но...
       В 70-м году ко мне в Москву приехала из провинции моя мать. Выглядела она ужасно: худая, желтая, слабая. Я спросил, что случилось. Она сама не знала что. Боли в желудке, полная потеря аппетита, вес неудержимо падает .
       А что говорят врачи? А врачи ей говорят, что у нее весенний авитаминоз, прописали какие-то витамины и сказали: "Ешьте для поднятия аппетита селедочку".
       Я, конечно, в медицине не очень сведущ. Но я жил в Москве, был членом Союза писателей, у меня было много самых разнообразных, в том числе и медицинских, связей, иначе говоря, блата. Мне удалось устроить мать в Боткинскую больницу. Там ей сделали рентген и сразу же увидели то, чего не увидеть было нельзя, - огромную опухоль в желудке. Опухоль, к счастью, оказалась доброкачественной. Мать прооперировали. Она прожила еще восемь лет и умерла от сердечной недостаточности. А если бы у нее не было сына в Москве?
       Допустим, это случайность. В провинции попался плохой, недостаточно квалифицированный или недобросовестный врач, а вообще это нетипично. Но через два года с моим отцом случилось то же самое. За эти два года мои родители переехали из одного города в другой. И там у отца появились боли в районе шеи, с правой стороны. И небольшая опухоль. Врач п осмотрел и сказал: лимфоаденит - и прописал прогревание. Отца прогревали, опухоль росла, боли усиливались, трудно стало глотать, а его все прогревали и прогревали. Наконец отец по настоянию матери и сестры приехал в Москву. Первый же врач, который его посмотрел, сказал: рак. Потом его смотрели другие врачи, делали рентген, брали биопсию. И установили окончательный диагноз: рак корня языка четвертой стадии. То есть последней. Надо было устраивать отца в больницу. Пользуясь всеми возможными знакомствами, я нашел, как говорится, ход на Каширку, так в просторечье называют известный московский онкологический центр. Это целый больничный город с огромными корпусами, выглядит (тут уж ничего не поделаешь) пугающе и производит впечатление фабрики смерти. Приехали мы туда, пошли к какой-то даме-профессору с запиской от другого профессора. Дама послала нас к мужчине-профессору. Тот предложил записаться и сдать анализы. Записались, сдали анализы, взяли у отца опять биопсию, вызывают меня в к акой-то кабинет. Там очередь. Люди заходят по одному или по два, выходят в слезах, иногда с воплями. Ко мне подошел какой-то человек со значком заслуженного мастера спорта. Стал жаловаться. Он приехал из Ташкента, где его отказались лечить, у него вся надежда была на эту Каширку, а здесь не берут. Ни в какую. "Когда я был им нужен, - сказал он, - тогда меня от насморка лечили лучшие профессора. А теперь я не нужен. А что вы думаете, - спросил он меня, - если я упаду на улице, должна же меня скорая помощь доставить в больницу?" Я не знал, что ему сказать, хотя .тоже думал, что должна.
       Подошла моя очередь. Я оставил отца в коридоре и вошел в кабинет. Врач говорил со мной торопливо. "У вашего отца, - сказал он, - рак в запущенном состоянии. Он неизлечим. Ему жить осталось месяца три-четыре от силы. Вы должны приготовиться, эти месяцы будут очень тяжелыми и мучительными. Мы его взять не можем. Безнадежных мы не берем. Лечить их бесполезно, а статистику они портят".
       "Но что же делать? - спросил я. - Надо же его все-таки как-то лечить". Врач мне сказал, что я могу попытаться устроить отца в больницу в городе, где он живет, но и там его вряд ли возьмут. Затем он выписал бумагу, в которой было написано: "Нуждается в симптоматическом лечении по месту жительства".
       Мы с женой обошли несколько московских больниц, употребили все связи, подняли на ноги всех друзей и знакомых. В конце концов нашли одного врача, который работал в загородной больнице. К счастью, он оказался моим читателем и взял отца на лечение. Отца стали облучать, но не кварцевыми лучами, а радиоактивными. И произошло чудо. Опухоль стала исчезать. Через три недели отец был выписан из больницы под наблюдение врачей.
       Через три года у него был рецидив болезни. Мой знакомый врач был в отпуске. Поэтому мы обошли опять несколько больниц, начиная с той же Каширки, и опять отца никуда не брали. Даже несмотря на наши сообщения о первом результате лечения. Пришлось дожидаться, когда наш знакомый вернется из отпуска. Отец прошел второй курс облуч ения. После чего прожил еще пятнадцать лет и умер не от рака.
       Лечение бесплатное, поэтому каждого человека им попрекают. А если пенсионер, если отработал и уже государству не нужен, то и насчет лечения государство уже не очень-то беспокоится.
       Мой дядя жил в областном городе на Украине. Когда ему стало плохо, родственники позвонили в "Скорую помощь". Там спросили, а сколько ему лет. - Семьдесят. - Мы к таким не ездим, - сказали в "Скорой помощи". Правда, после устроенного им скандала, приехали, но было уже поздно.
       А вот бабушке моей повезло. Когда ей перевалило да девяносто, врачи стали уделять ей внимание. Участковый врач ей сказала: "Вы уж, пожалуйста, не болейте, а если что, вызывайте, я сразу приду. Вы у нас теперь долгожительница, вы мне нужны для статистики". Медицина бесплатная, но лекарств - нет. Некоторые из них стоят очень и очень дорого.
       А на сколько-нибудь серьезную операцию бедному человеку лучше вообще не ложиться. Под подушкой надо всегда иметь разменянные рубли. Человек тол ько что от наркоза очнулся, лезет под подушку и протягивает нянечке рубль. Губы смочить - рубль, простыню поправить - рубль, судно принести - рубль.
       А в иных больницах, где персонал избалован, и трешку. Иначе никто не подойдет, и человек, перенесший сложнейшую операцию, может не перенести послеоперационного ухода.
       Подавляющее большинство врачей ограничивается мизерной зарплатой и мелкими подачками от больных (например, бутылкой коньяка за серьезную операцию). Не только государство, но и пациенты труд врача оценивают крайне низко. Полупьяный автомеханик, чиня мою машину, рассказал, что его отец тяжело болен, лежит в больнице, предстоит операция, но врачи на успех ее не надеются. Автомеханик говорил с хирургом и узнал, что тому нужно починить "Запорожец" - сломалось сцепление. Не сомневаясь в своей широте, механик сказал хирургу так: "Вот вылечишь отца, я тебе сцепление поставлю по госцене".
       Некоторые врачи, видя всеобщую коррупцию, взяточничество и воровство, тоже не хотят жить как нищие и начин ают брать взятки. Одни берут умеренно, но появились неумеренные и даже очень. Я знаю одного профессора, который в государственной больнице за операцию меньше пятисот рублей не берет. И никаких страховок против таких разбойников у советского человека нет.
       Так что медицина в Советском Союзе бесплатная, но доступна не каждому.
      
       Почти
       бесплатные квартиры
      
       То, что квартиры в Советском Союзе стоят дешево, это всем известно. Квартплата мизерная и чуть ли за всю историю советской власти ни разу не поднималась.
       Но что это за квартиры и стоят ли они больше того, чем берет за них государство?
       Сейчас, конечно, с жильем стало лучше. С середины 50-х годов государство стало проявлять реальную заботу о решении так называемого жилищного кризиса. Теперь в Москве большинство моих знакомых живут в отдельных благоустроенных квартирах со всеми удобствами. А вот когда-то... Впрочем, расскажу по порядку.
       Я приехал в Москву в 56-м году. Я писал стихи и надеялся, что в Москве мне легче удастся их напечатать, чем в провинции. Но что значит в Советском Союзе приехать в Москву? Надо же где-то остановиться, где-то жить. А с пропиской в Москве и вообще - трудно. Люди, чтобы прописаться, к каким только ухищрениям ни прибегают. И взятки дают, и женятся фиктивно. А мне взятку давать было не из чего и жениться фиктивно не на ком, потому что за фикцию эту тоже деньги надо платить и немалые. Но у меня зато другой козырь был: мои рабочие специальности. С ними я на стройку плотником или слесарем устроиться мог бы. Но оказывается, не тут-то было. Как раз перед моим приездом Хрущев выступил с панической речью, что Москва перенаселяется, народу слишком много в нее приезжает и правдами-неправдами в ней остается. И надо от дальнейшего нашествия ее как-нибудь оградить. Правила прописки и раньше были строгие, а тут и совсем зверские стали. Стал я ходить от одного отдела кадров к другому. Прихожу: "Вам плотник или слесарь нужен?" Конечно же, нужен. Любой начальник отдела кадров меня готов, как б рата родного, обнять. Но он же знает, что неспроста я пришел, не с чистыми намерениями. И спрашивает: "А прописка .у вас московская есть?" А у меня вот уж чего нет, того нет. Ну и до свиданья. А в милицию пойдешь, там и вовсе волком смотрят. Справки с места работы нет? Нет. Ну и катись отсюда. Ну и качусь.
       Жил я тогда в помещении довольно обширном. Несколько тысяч квадратных метров. Я имею в виду Курский вокзал. И между прочим, за жилье это не платил ни одной копейки. Правда, были некоторые неудобства. Народу много, скамейки заняты. Пристроишься где-нибудь под стенкой на гранитном полу, только заснешь, милиционер будит и на улицу вытаскивает - без билета здесь спать нельзя. Когда дождя нет, уйдешь куда-нибудь в скверик, чтобы на скамейке ночь провести, но и со скамейки гонят.
       Промаялся я так несколько суток и вдруг однажды смотрю, объявление: "Принимаются рабочие для работы на железной дороге. Одинокие и семейные обеспечиваются общежитием. Прописка не обязательна. "Адрес-станция Панки, ПМС - путевая машинная станция, значит.
       Через полчаса я был на этой самой ПМС, а через час уже числился там рабочим. Прописывали там немосквичей, потому что ПМС вообще-то числилась в Рязанской области, а под Москвой была вся целиком в командировке.
       Но я не об этом. Я о жилье. Оно было очень дешевое. На нынешние деньги копеек может быть семьдесят. Но что за жилье?
       Все, кто работал на станции, жили в вагончиках. Рабочие в теплушках, начальство - в пассажирских, старого, впрочем, может быть, даже дореволюционного образца. Начальство было в общем-то небольшое. Наши вагончики были разделены пополам. В каждой половине четырехместное купе с двухъярусными полками и кухня, в которой не было ничего, кроме дровяной печки. "Удобства" - все за углом. На этом предприятии была большая текучка кадров. И я тоже оказался кадром очень текучим. Но начальство с этой текучкой боролось и, желая привязать к себе рабочих надолго, обеспечивало жильем не только одиноких, но и семейных - и браки всячески поощряло. А жилье их , этих семейных, были те же полвагона. Я очень хорошо помню эти семейные жилища. Они отличались от наших тем, что были поаккуратнее. Занавесочки висели, герань на окошке цвела. Пеленками пахло. А теснота хуже, чем у нас, у каждого из нас всего-то имущества было по чемодану на брата, да и те в камере хранения. А семейные люди норовят обзавестись лишним: шкаф какой-никакой иметь, люльку для ребенка, а еще всякие тазы, кастрюли. Но поставить все это было негде. Поэтому и семейные жили без мебели, украшая свои жилища занавесками да дешевыми ковриками деревенского производства. С лебедями и пышногрудыми красавицами. Но и это жилье для некоторых было пределом мечтаний.
       Я помню, у нас одна девушка очень хотела замуж. И вот во время перекуров она подсаживалась к кому-нибудь из нас, холостых парней, и заводила разговор о том, как трудно молодому мужчине жить одному, самому за собой ухаживать, самому стирать и готовить. А потом, заглядывая в глаза, улыбалась и вздыхала мечтательно: "А женатым-то полвагона дают!" Я в этой железнодорожной организации проработал недолго. Москве нужны были строительные рабочие, и для них правила прописки вскоре были облегчены. Я перебрался в Москву и жил в общежитии. Общежитие было неплохое. Большие, по 32 квадратных метра, комнаты на восемь человек. Просторная кухня, газ, цивилизованные туалеты. Правда, горячей воды, а тем более ванной или душа не было. Но все-таки условия были вполне приличными.
       Здесь начальство не только не поощряло браки между рабочими, но, напротив, всячески им препятствовало. Борьба начиналась загодя. Наши воспитательницы, две здоровые и физически развитые тетки, бегали по этажам и вокруг дома, вылавливали влюбленные пары в коридорах, на лестницах, в кустах, а некоторых вытаскивали и из постелей. Кричали на них, позорили их на собраниях и в стенгазете. Но все-таки инстинкт брал свое, и воспитательницы за всеми его проявлениями уследить не могла. Девушки и парни вступали чаще всего во временные отношения, но иногда и женились. Муж обычно поселялся у ж ены. Жилплощадь новой семьи ограничивалась размерами кровати. Эту кровать молодые отгораживали от остальной части комнаты простынями. Воспитательницы, а иногда и начальство врывались в эти комнаты, стаскивали простыни, скандалили, гнали мужей прочь. Когда молодые спрашивали, а что же им делать, начальство отвечало: "Что хотите, то и делайте. Не надо было жениться".
       Надо было или не надо, но люди все же женились, производили на свет детей. Начальство в конце концов сдалось и образцовое холостяцкое общежитие переоборудовало в так называемое семейное общежитие. Комнаты были поделены пополам. В каждую шестнадцатиметровую половину вселяли по две семьи. Одна семья у окна, другая в проходной половине - у дверей. Отгораживались друг от друга теми же самыми простынями. И так, попутно размножаясь, жили годами.
       Я в то время посещал литературное объединение, познакомился со многими москвичами-литераторами, ходил к ним в гости читать свои стихи и слушать чужие. И почти все мои новые знакомые, большинство которых родилось и выросло в Москве, жили в коммунальных квартирах. По две, по три, по четыре семьи в одной квартире, а то и побольше. Я первый раз получил комнату в квартире с коридорной системой. В нашей квартире жили двадцать пять семей. С одной кухней, с одной уборной на всех. Ну, какая там была жизнь, какие скандалы внутри комнат между членами семьи и на кухне между соседями, описывать не буду. Всем жителям советских городов "это все хорошо знакомо. Эти кошмарные жилищные условия, в которых существовало подавляющее большинство городского населения страны, объяснялись не только объективными трудностями, но и полным равнодушием властей. А еще и тем, что жильцов общей квартиры гораздо легче контролировать. Кто варит самогон, кто рассказывает политические анекдоты, - все известно. Если не ответственный квартиросъемщик, то кто-нибудь другой непременно был стукачом.
       Последнее время с жильем стало легче. Вот уже лет двадцать пять, как власти решают жилищный кризис. Построено много домов. Миллионы семей пол учили отдельные квартиры. Другие миллионы, впрочем, доживают свой срок в общих квартирах. Очереди на отдельную квартиру дождаться не могут, а в кооператив вступить не на что. Потому что кооперативные квартиры стоят не так уж дешево и не всякому по карману. Например, моя двухкомнатная квартира стоила семь тысяч рублей. Я ее купил, потому что одно время получал довольно приличные гонорары. А рядовому рабочему, учителю или врачу где взять такие деньги?
       Конечно, в отдельной квартире жить намного лучше, чем в коммунальной. Но и отдельные, как правило, довольно-таки скромны. В Москве норма на человека - 9 квадратных метров, и райисполкомы следят, как бы кто не получил лишнего. Значит, семья из трех человек редко имеет квартиру больше двух комнат. Большинство советских квартир - одно-, двух-, трехкомнатные. Я знал одну семью, у них было четыре комнаты, но семья состояла из тринадцати человек.
       Такие понятия, как гостиная, столовая, спальня, детская, в языке советских людей практически отсутствуют. У некотор ых людей есть отдельные дома. Но они уж и вовсе не всякому по карману. Дом может стоить и десять, и двадцать, и тридцать, и триста тысяч рублей. А такие деньги водятся только у самых поощряемых властью писателей, академиков, у директоров магазинов, ресторанов и у воротил подпольного бизнеса.
       Но у рядового советского человека, который не ворует, не спекулирует и живет на одну зарплату, таких денег нет.
       Потому что труд в Советском Союзе - тоже почти бесплатный.
      
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Вместо предисловия
       Советский антисоветский человек
       Советская антисоветская пропаганда
       Из цикла "Рассказы о коммунистах"
       Бесплатно
       ДВС
       Все всё понимают...
       Гений и злодейство
       Нулевое решение
       В чем проблема? Кто виноват? Что делать?
       Неизбежность
       Из цикла "Предсказания"
       Перестройка
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
       АНТИСОВЕТСКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
      
      
      
       ДВС
      
       Конечно, главные принципы в нашей советской жизни - свобода, равенство и братство. Этому каждому известно. А если кто забудет - может выйти на улицу и сразу обязательно вспомнит, потому что сейчас же где-нибудь неподалеку будет висеть большой такой транспарант, и на нем будет написано большими буквами: свобода, например, или равенство, или братство. Так что даже если хочешь забыть, то тебе об этом напомнят .
       А все-таки случаются еще иногда в нашей повседневной жизни отдельные случаи проявления неравенства, что вызывает, конечно, нарекания со стороны трудящихся масс. Некоторые даже проявляют недовольство, брюзжат, создавая вокруг себя нездоровые настроения. Почему, мол, одному то-то и то-то, а другому ни того, ни того. Но при этом не понимают, что у нас еще полного коммунизма нет, а есть только социализм. А при социализме, как известно, никакой уравниловки нет и быть не должно. От каждого по способности, каждому по чину. Это еще Маркс сказал. Или Ленин. А может, я и сам так придумал, я уже точно сейчас не помню. Во всяком случае, привилегии - это дело хорошее. Конечно, для тех, у кого они есть. Но тоже я бы сказал- дело хорошее, но не всегда. На почве разницы в этих привилегиях иногда такие неприятности случаются, что иной раз задумаешься, может, этих привилегий лучше и совсем не иметь. . Ну вот хотя бы такой случай.
       Один большой, очень большой писатель из одной не очень большой азиатской или, может, кавказской даже республики приехал однажды в Москву по делам. Само собой привез подарки всякие своим московским собратьям по перу и всему другому. Собратья его - люди важные. Один - секретарь Союза писателей, другой - главный редактор журнала, третий - директор издательства, четвертый - в Комитете по ленинским премиям шишка. И каждому же надо привезти сувенир, что-нибудь такое из местных народных промыслов, какой-нибудь, скажем, ковер, или блюдо серебряное, или еще нечто недорогое, рублей, скажем так, за пятьсот-семьсот. И, само собой, всякие сладости восточные, кишмиш, дыни, чурчхеллу или что-то подобное. Коньяку ящик тоже привез. Поскольку он был действительно большой писатель и даже чуть ли не основоположник своей национальной литературы, то поселился он, как всегда, в гостинице "Москва", куда, между прочим, кого попало не пустят. Как он там с собратьями со своими встречался, кого сам посещал, кто к нему в гостиницу приходил, сейчас подробно описыват ь не буду. Скажу только, что много было выпито и много закушено, много было тостов всяких произнесено. И за дружбу народов, и за расцвет нашей многонациональной литературы, и за дорогого гостя, и за дорогих хозяев, так что того ящика коньяку, который он с собой привез, даже и не хватило, пришлось второй закупать уже здесь, на месте. И к тому времени, когда уже и второй ящик к концу подходил, до того наш герой допился и до того докушался, что однажды ночью стало ему нехорошо. Проснулся писатель среди ночи, чует в груди: бубух, бубух. А потом что-то ка-ак саданет, будто сердце шампуром, как барана, проткнули. И чувствует писатель, что вроде он как-то бледнеет и как-то вроде слабеет, помирает, короче.
       А был приезжий этот писатель хоть и большой, да глупый. И с большими людьми в Москве общаясь, многого еще в столичной жизни не освоил. Лежит он себе на кровати, одной рукой за сердце хватается, другой телефон к себе придвигает и дрожащим пальцем набирает 03.
       Ну, это, как известно, наша "Скорая помощь", са мая скорая в мире. Не успел писатель концы отдать, а она уже тут как тут.
       Отворяется дверь, врывается в номер доктор с чемоданчиком, врывается санитар с ящиком, которым кардиограмму пишут, врывается другой санитар с носилками: две палки, а между ними парусина. И коридорная испуганно в дверь тоже заглядывает. Доктор, понятно, спросил, на что больной жалуется, а тот даже не жалуется, только мычит и пальцем себя в левую сторону тычет. Доктор время терять не стал, кардиограмму сделал, давление смерил, пульс посчитал.
       - Ну что? - спрашивает больной еле слышно и при этом волнуясь, конечно.
       - А ничего, - говорит доктор. - Ничего определенного пока сказать не могу, но думаю, что у вас такой это небольшой обширный инфаркт. А больше совсем ничего.
       Больной, слыша такие слова, глаза закатил и лежит, не дышит. Сердце дергается, больно, ноги холодеют, язык пересох, писатель волнуется, а волноваться ему как раз и нельзя.
       - Да вы ничего, - говорит доктор, - вы, аксакал, не волнуйтесь, мы вас доставим в больницу, а для начала укольчик.
       Достает из чемоданчика шприц со здоровенной иглой и иглу эту куда надо, то есть в мышцу, засаживает. А затем переваливает нашего писателя с дивана на носилки, дает знак санитарам, те носилки подхватывают и волокут их к дверям. А в это время двери эти распахиваются, и в номер врывается дежурный администратор и за ним опять коридорная. Как увидел администратор санитаров и доктора, встал перед ними, руки раскинув в стороны. "Кто, - говорит, - вы такие и куда его тащите?" Доктор вежливо объясняет, что они -"Скорая помощь", а тащут они больного вниз к машине для доставки к месту лечения.
       Администратор говорит: "Я его выпустить не могу, ставь носилки обратно на пол". Доктор объясняет, что на пол носилки поставить не может, потому что больной срочно нуждается в помощи.
       Администратор говорит: "Нуждается не нуждается, не вашего ума дело, а я товарища выпустить не могу, поскольку он - ДВС".
       - Дэвэ кто? - переспрашивает доктор.
       - Дэвээс, - повторяет администра тор и объясняет доктору, который ничего не понял, что ДВС - это значит депутат Верховного Совета.
       Доктор говорит, я не знаю, ДВС он или ДОСААФ, меня это не касается, для меня все люди равны, и ссылается на клятву Гиппократа, которую он, между прочим, не давал, потому что у наших врачей своя есть клятва, советская.
       Администратору, само собой, на Гиппократа этого с высокого дерева наплевать и на его клятву тоже.
       Врач в конце концов сдается и звонит в Центральную, сообщает, что администрация гостиницы препятствует исполнению врачебного долга. Центральная сначала думает, а потом говорит: черт с ним, с администратором если больного не отдает, пусть даст расписку, что за возможные фатальные последствия он берет ответственность на себя. Администратор расписки не дает больного не выпускает и сам звонит по какому-то номеру. - Пришлите, - говорит, - карету специальной скорой помощи, у меня тут ДВС загибается.
       Время идет, больной лежит, администратор сидит, врач стоит, коридорная смотрит в окно, сани тары вышли в коридор покурить.
       Часу не прошло, врывается еще один врач, кремлевский, с медсестрой и четырьмя санитарами. Носилки, между прочим, уже не брезентовые, а кожаные.
       Пошептался кремлевский врач с приехавшим ранее, выяснил, какие меры были приняты, вкатил еще один шприц больному и приказал санитарам перевалить его с парусины на кожу.
       Администратор помягчал, выдал ранее приехавшему справку, что в его помощи никакой необходимости нет, и тот со своими санитарами и носилками отправился к лифту.
       А вновь приехавший врач придвинул к себе телефон и звонит в свою центральную, - в какой из филиалов кремлевской больницы доставить больного?
       Те спрашивают, а как его фамилия. Врач спрашивает у администратора, администратор отвечает врачу, тот отвечает Центральной. Потом небольшое молчание, потом врач говорит: "Понятно", потом поднимается и администратору холодно так замечает: "Что вы глупости говорите, городите, что вы панику поднимаете и занятых людей в заблуждение вводите, когда больной в аш вовсе не ДВС, в списках ДВС его фамилии нету".
       Администратор слегка бледнеет, смотрит вопросительно на больного, тот слегка очухивается и произносит слабым голосом: "Давай сыр!"
       Кремлевский врач слегка рассердился, какой, говорит, тебе сыр, когда тебе о Боге пора подумать. И обращается к администратору: "Где там ваш врач для простых людей, пусть он этого больного теперь себе берет, а нам с ним возиться некогда".
       Администратор посылает коридорную за простым врачом, та вниз по лестнице летит быстрей скоростного лифта. Перехватывает доктора на самом выходе, загораживает дорогу. "Вертайтесь, - говорит, - обратно, поскольку больной оказался не ДВС". Доктор отказывается, потому что ему это дело надоело, справка от администратора у него есть, а клятву Гиппократа он не давал.
       Но коридорная подзывает швейцара, и вдвоем они доктора кое-как уговаривают, обещая ему и санитарам по полкило охотничьих сосисок из ночного буфета.
       Доктор и санитары возвращаются в номер и опять перекладывают больного с кожи на парусину. А тот уже совсем плох, глаза закачены, щеки серые, губы синие, изо рта пена идет коричневая, коньяком пахнет. Больной сучит ногами и хрипит, и слова все те же выхрипывает: "Давый сыр! Давай сыр!"
       - Что это он говорит? - спрашивает обыкновенный врач необыкновенного. - Какой еще сыр? При чем тут сыр?
       -- Восточный человек, - говорит врач необыкновенный. - Привык есть сыр. Без сыра и помирать не желает.
       - Постойте, - говорит администратор обоим врачам. - Он, может быть, не просто сыр говорит, а про что-то другое. Наклоняется к больному и спрашивает его как -то непонятно: "Дэвэсээр?"
       - Дывысыр, дывысыр, - хрипит больной, соглашаясь.
       - Ну, вот видите, - говорит администратор кремлевскому доктору. - Я же вам говорил. Он депутат верховного совета республики. Не ДВС, а ДВСР. Кладите его обратно. - И сам хватает больного за ноги, чтобы перетащить с парусиновых носилок на кожаные.
       - Стоп! Стоп! Стоп! - говорит кремлевский доктор, отрывая администратора от больного. - Мы перевозим только депутатов Верховного Совета СССР, а для давайсыров другая "Скорая" есть.
       В это время обыкновенный доктор кивнул своим санитарам, и они вместе с парусиновыми носилками и с ящиком, которым кардиограммы делают, не дождавшись обещанных ночных сосисок, сбегают.
       А больной уже и вовсе глаза закрыл, не хрипит и не дергается. Дергается администратор, понимая, что больной - депутат хоть и не СССР, а республики, - а отвечать и за него придется. И требует администратор от кремлевского доктора, чтобы тот вез больного куда хочет, лишь бы - из гостиницы. А доктор, поупиравшись, звонит снова в свою центральную и говорит: так и так. Те сначала с кем-то связались, с каким-то ночным начальником этот вопрос согласовали, проявили гуманность и говорят; хорошо, в порядке исключения, разрешаем использовать перевозку для дэвээсэр.
       Так что в конце концов писателя вытащили наружу и повезли в Кунцево. Если бы был он ДВС, может, его успели бы довезти. Если бы был простой человек - тем более. А он был ни то, ни се. Так что привилегии дело, конечно, хорошее, но иногда лучше без них.
      
       Это что за раздолбай?
      
       Утверждение, что в Советском Союзе нарушаются права человека, не совсем правильно, потому что нельзя нарушать то, чего нет.
       Все провозглашенные советской конституцией права и свободы являются фикцией. Право на труд на самом деле является обязанностью. Человек, уклоняющийся от так называемого общественно-полезного труда, то есть от работы в колхозе, на заводе, в государственном учреждении, подлежит уголовному наказанию "с обязательным привлечением к труду". Закон о тунеядцах власти самым циничным образом используют против инакомыслящих. Их лишают работы, а потом судят за то, что они не работают. В лагерях их калечат непосильной работой, а в местах ссылки они тоже не имеют право, а обязаны заниматься неквалифицированным трудом (физик с мировым именем Юрий Орлов работает сторожем, а математик Татьяна Великанова банщицей).
       В конституции записано, что каждый человек, дости гший определенного возраста, имеет право выбирать и быть избранным. Но избирают только тех, кого назначает партия. А право выбирать также является обязанностью. Ежегодно советские люди участвуют в "выборах" в верховные или в местные органы власти. Их участие состоит в том, что человек идет на избирательный участок, берет бюллетень, в котором указана только одна фамилия, и опускает его в урну. На избирательных участках стоят, правда, задернутые шторами кабинки для "тайного" голосования, куда человек может зайти, вычеркнуть эту одну фамилию, написать другую или неприличное слово, но даже сам по себе заход в эту кабинку будет кем-нибудь отмечен, и в досье совершившего этот "антиобщественный" поступок гражданина появится соответствующая отметка. Всякое уклонение от осуществления этого "права" будет также отмечено и учтено при распределении премий, квартир, путевок в Дом отдыха и, без всякого сомнения, при решении вопроса о заграничной поездке. Вся эта процедура, называемая выборами, может показаться совершенно бе ссмысленной: 99 % граждан выбирают не четверть, не половину, а все 100 % назначенных партией кандидатов. На самом деле она вовсе не бессмысленна: она является регулярно проводимой всеобщей проверкой готовности советских граждан играть в эту игру, проверкой их лояльности.
       То же происходит со всеми провозглашенными свободами: печати, собраний, демонстраций и т. д. Действительно свободные собрания и демонстрации наказуемы как уголовные преступления, а на собрания и демонстрации, организованные властями, людей гонят насильно. Уклонение рассматривается как проявление нелояльное.
       Говоря о нарушении прав человека, мы имеем в виду обычно религиозные, национальные, социальные группы, мы говорим, что нарушаются права верующих, рабочих, писателей. Это тоже неправильно. В Советском Союзе есть много людей, обладающих теми или иными привилегиями, но бесправны все, включая самых высших советских руководителей. Я бы даже сказал, что высшие руководители в некотором смысле еще бесправнее рядовых советских граждан. Он и не только обязаны неукоснительно соблюдать все правила и ритуалы, принятые в их среде, не только живут в постоянном страхе друг перед другом, но и от самих привилегий отказаться не могут. Если даже представить себе, что высший партийный чиновник вдруг захотел отказаться от пользования распределителем, можно не сомневаться, что этот жест будет воспринят как протест против существующей системы и чиновник наверняка потеряет свой пост. А потеряв его, он сразу становится никем. Расскажу такую историю.
       Станция метро "Аэропорт", возле которой я жил последние свои годы в Москве, находится на Ленинградском проспекте. По этому проспекту я часто гулял. Однажды шел я по одной стороне проспекта, а затем решил перейти на другую. Приблизился к перекрестку, вижу, посреди милиционер знакомый стоит. (Я его часто встречал, гуляя). В зубах сигарету держит, в руке - палку. На плече - приемник-передатчик "волки-толки" висит. Приближаюсь я к милиционеру, собираюсь с ним поздороваться, вдруг замечаю, что с ним происходи т метаморфоза. Прикладывает он свои "волки-толки" к правому уху, потом бросает, сигарету изо рта выплевывает, вставляет вместо нее свисток и свистит как полоумный. Тем, которые еще не выехали на шоссе, чтобы не выезжали, а тем, которые уже там, чтобы свернули в сторону. Палкой машет, и кулаком грозит, и в свисток свистит. А затем слышу приближающийся воющий звук: УУУ-У-У-!
       И вот несется кавалькада. Впереди немецкая БВМ канареечного цвета, за ней черная "Волга", за ней длинный и черный "Зил", за ним еще такой же с кузовом универсал, реанимационный, за ним еще "Чайка" и две "Волги" - все черные. Сирена воет, шины шуршат, мигалки мигают, а канареечная машина вылаивает:
       - Граждане, воздержитесь от перехода! Водители, освободите проезжую часть.
       Милиционер отскочил в сторону, вытянулся, руку к виску прилепил, пожирает глазами машины, а они летят, как снаряды, километров 150 в час, не меньше, одна за другой.
       Наконец милиционер расслабился, за сигаретами полез, перекресток оглядывает и меня видит: "А, привет", - говорит.
       - Кто, - спрашиваю, - проехал? Не Брежнев ли?
       - Да нет, - говорит, - не Брежнев, а Кириленко. Сам-то я его не видел, за занавесками разве углядишь?
       Оказалось, у него спички кончились. Я ему дал прикурить, он сигаретой к огню тянется, а рука дрожит.
       - Чего, - спрашиваю, - ты так волнуешься? Первый раз, что ли, у тебя тут такой переполох?
       - Первый не первый, - говорит, - а каждый раз страшно. У нас тут один стоял тоже, пуговицу забыл застегнуть. Так этот, который за занавесками там был, на скорости 150 километров в час - углядел. Машины еще из виду не скрылись, а на столе у начальника городского ГАИ уже вертушка звонит: "Что это за раздолбай у тебя там стоит напротив "Динамо"?"
       А начальник городского ГАИ не спрашивает, в чем дело, почему раздолбай. Он боится. Он начальнику нашего отделения сразу звонит и спрашивает тоже: "Что там у тебя за раздолбай стоит напротив "Динамо"? И хорошо еще, что начальник наш ничего мужик оказался. Он этого, которого раздолбаем назвали, с Ленинградского проспекта на Масловку перевел, чтоб глаза не мозолил. А мог бы и премии лишить, и звание задержать, и пойди жалуйся кому хочешь. Какие у милиционера права? Вот у него, который за занавесками, у него права...
       Это милиционер так думал. И в самом деле. Кто он, этот милиционер? Никто. А Кириленко?
       Когда я жил в Москве, Кириленко был еще на вершине власти. Он занимал в партии второй пост после Брежнева. И когда Брежнев ездил за границу или принимал лечебные процедуры, Кириленко вел заседания Политбюро и вообще управлял государством. И пока находился он на своем высоком посту, пока ездил на нескольких машинах, чего у него только не было. И квартиры, и дачи с отгороженными от людей лесами, полями, реками и километрами морских побережий. Как-то был я в Сочи и увидел там на причале корабль. Не то крейсер, не то эсминец, я в этом не очень разбираюсь. Помню только, что корабль был военный, пушки из него и пулеметы торчали, и местные жители мне сказали, что это прогулочный корабль Кир иленко. Он когда сюда приезжает, на этом корабле в море выходит. Но приезжал Кириленко редко, а матросы драили палубу часто. Вдруг хозяин приедет да захочет проветриться. Короче говоря, важный был человек Кириленко, не нам с вами чета.
       А вообще, я о Кириленко об этом и не вспомнил бы, если бы не случай один. Фатальный, между прочим, случай. Я имею в виду тот случай, когда Брежнев скончался. А я его похороны смотрел в Америке по телевизору. Смотрел, как везли его на лафете, как прусским гусиным шагом вышагивали наши советские солдаты. А за лафетом процессия: члены Политбюро, кандидаты в члены Политбюро, секретари ЦК, маршалы, вдова, дети, родственники, прихлебатели, кагебешники. И вдруг в толпе этой, смотрю, бочком, робко передвигается странный какой-то человек, который вроде и участвует в этой процессии, и в то же время как будто он здесь совсем чужой. Одет, правда, неплохо. Зимнее пальто, каракулевый воротник, папаха тоже каракулевая. По виду и повадкам похож на председателя колхоза, который из глубокой провинции приехал хоронить именитого родственника. "Что еще за раздолбай?" - думаю.
       А потом пригляделся: да это же совсем не раздолбай, а лично товарищ Андрей Павлович Кириленко.
       Я даже глазам своим не поверил. Как это, второй человек в государстве, а идет так демократично, не в первых рядах и не в задних, идет как бы вместе со всеми и отделенный от всех незримой чертой, как прокаженный.
       Тут, правда, все и разъяснилось: телевизионный комментатор подтвердил мою догадку, что Кириленко месяц или два тому назад на чем-то погорел и места своего в Политбюро лишился.
       И стало мне интересно, о чем думает сейчас товарищ Кириленко, какие антисоветские мысли роятся под его папахой. Ведь не может же он не чувствовать себя оскорбленным! Ведь пятьдесят лет служил партии и за страх, и за совесть, сорок пять лет на руководящей работе, двадцать с лишним лет заседал в Политбюро, а по праздникам стоял рядом с Леонидом Ильичей на трибуне Мавзолея и милостиво приветствовал ликующие толпы демонстрантов, над гол овами которых покачивались бесчисленные его портреты. Эти самые люди, которые идут сейчас рядом с ним в похоронной процессии, встречали его появление аплодисментами, льстивыми улыбками, сломя голову кидались выполнять любое его желание. А теперь они его не замечают, и даже тот, который зонтик над его головой держал, теперь от товарища Кириленко морду воротит. Ну, не обидно ли? А родственникам его каково?
       Умри он, скажем, вовремя. И его бы сюда привезли на лафете. И над ним бы речи произносили печальные. И родственникам было бы приятно получать потом персональные пенсии. А теперь ему-то, конечно, персональная, а им шиш. Потому что они теперь родственники не выдающегося деятеля партии и правительства, а всего лишь - персонального пенсионера.
       Я бы покривил душой, если бы сказал, что судьба Кириленко или его родственников меня как-то особенно заботит. Заботит меня другое: почему в этой стране даже ее руководители не имеют никаких прав? Теперь, конечно, не то, что раньше, раньше таких-то просто отстрелив али. А теперь им дожить дают, но в забвении и позоре.
       "Не место красит человека, а человек место", - гласит русская народная мудрость. Но как же неприложимо это к сегодняшней советской жизни. Сегодня - вообще никто ничего не красит. Не о том речь. Важно только место - за занавесками, в несущейся и пугающей народ кавалькаде, на трибуне Мавзолея и, наконец, в кремлевской стене...
       Очень хорошо понимают это и сами руководящие работники. Рассказывали мне про другого члена Политбюро, товарища Полянского Дмитрия Степановича. Приехал к нему однажды друг из Краснодара, может, они в ВПШ вместе учились, а может, какие другие подвиги в своей комсомольской юности совершали, этого мне, правда, не сказали, но приехал он к своему преуспевшему товарищу, пришел на квартиру с подарками, а хозяина дома нет. Жена говорит: "Митя выступает сейчас перед коллективом фабрики "Трехгорная мануфактура". Наконец приходит и сам хозяин - с отрезом сукна под мышкой. Перехватил недоуменный взгляд гостя и говорит: "Это мне работницы фабрики подарили". Гость удивился. "Митя, - говорит, - да зачем же тебе этот отрез? Ты же член Политбюро нашей партии, у тебя же есть все, чего не пожелаешь". "Да, - говорит Митя, - пока я член Политбюро, у меня есть все. А вот когда меня выгонят, тогда неизвестно, что будет. Может, еще придется этот отрез на рынок нести, чтобы прожить". И как в воду глядел, выгнали-таки. Но все-таки судьба его столь печальной не оказалась, сначала послом куда-то отправили, а уж потом на пенсию перевели, на персональную. Надеюсь, что на жизнь ему хватает и отрез на рынок нести пока не пришлось. Хотя и новых ему уже никто не дарит. Кому он нужен теперь, зачем?
       Вот я вам скажу, смотришь здесь, на Западе, телевизор, читаешь прессу, и что видишь? То бывший американский президент Никсон мемуары пишет про свой Уотергейт, то мало ему этого, так еще по телевизору на пресс-конференции выступает, то бывший немецкий канцлер Хельмут Шмидт часовую речь по телевизору держит от своей социал-демократической партии, а другие ему, понимае те ли, еще овации устраивают. И всякие там конгрессы, митинги, дискуссии, да что же это такое?
       А несправедливость, вот что. Из наших - один только Хрущев на писание мемуаров решился, а потом сам же в газете отрекался и свое собственное сочинение враждебной фальшивкой называл. Или как-то еще, я точно не помню. А Другие молчат, доживают свои дни в забвении и даже напомнить о том, что живы, боятся. И мы не всегда и знаем, кто из них жив, а кто умер. Про Молотова недавно узнали, что жив и на девяносто четвертом году вернулся в родную партию. А где сейчас его боевые соратники? Где Маленков, Каганович, Шепилов, Шелепин, Шелест? В советской печати их имена не найдешь. В советских энциклопедиях упоминаются разные люди, не всегда даже советской власти приятные. Там есть и Гитлер, и Гиммлер, и Герринг, и Геббельс, но этих, наших, которых я перечислил, их нет нигде.
       Хрущев в свое время пытался демократизировать партию и ввел в устав пункт о постоянной сменяемости высших партийных кадров. Это и стало одной из п ричин его собственного падения. Свергнув Хрущева, его преемники этот неприятный им пункт из устава немедленно вычеркнули. И сами себя обрекли на то, что сойти с политической сцены с почетом можно только умерев на посту.
       Какие уж тут права человека?
       Нет, действительно, не могу себе даже вообразить людей более бесправных, чем бывшие руководители советского государства.
      
       Открытие
      
       Один известный советский астроном рассказал мне такую историю. В конце 40-х - начале 50-х годов работал он в одном научно-исследовательском институте, вел какие-то наблюдения, смотрел в телескоп на сверхновые звезды и никак не мог понять, отчего они возникают. Может быть, я неправильно излагаю проблему, может быть, астрономы меня даже поднимут на смех. Но, во-первых, я надеюсь, что большинство моих читателей в астрономии понимают не больше меня, а во-вторых, суть не в проблеме, а в том, что этот ученый смотрел в телескоп на эти звезды и не мог в их поведении понять чего-то существенно го.
       Иногда его отрывал от телескопа коллега из соседней лаборатории. Он приходил к нашему астроному и рассказывал на ухо о неприятностях, которые происходят с представителями других наук, генетиками и кибернетиками. После того, как эти науки были объявлены буржуазными лженауками, генетиков и кибернетиков травили в печати и на собраниях, увольняли с работы, а особо злостных просто сажали.
       Астроном выслушивал эти новости и, хотя они были ему весьма неприятны, думал: "Слава Богу, что я не генетик и не кибернетик, а занимаюсь астрономией, которую со времен Галилея никто не рисковал и уже вряд ли рискнет назвать лженаукой".
       И он опять прилипал к телескопу и опять смотрел на звезды, записывал в тетрадь свои наблюдения, но чего-то главного все же понять не мог.
       И опять приходил коллега из соседней лаборатории, и опять рассказывал о кампании против безродных космополитов, большинство которых оказалось евреями, а потом об аресте врачей-убийц, которые, как сообщалось, состояли в международной еврейс кой буржуазной организации "Джойнт" и по ее заданию собирались уничтожить некоторых советских вождей, включая самого Сталина.
       Конечно, всё эти новости, которые астроном узнавал не только от коллеги, но слышал по радио и вычитывал в газетах, были ему неприятны. Но все же он думал, что, может быть, происходящее его не касается, потому что он лично занимается только своей астрономией и ничем больше, он не еврей и ни в каких буржуазных организациях не состоит. Его самого пока что никто не трогал, он ходил на работу, получал приличную для молодого ученого зарплату, смотрел на звезды, думал о них, но чего-то главного додумать все же не мог.
       Впрочем, и на Земле происходило что-то не очень понятное. Вдруг в марте 53-го года умер бессмертный Сталин, хотя врачи-убийцы были к тому времени уже обезврежены.
       И как только это случилось, вдруг стали теплеть буквально и фигурально.
       В одно прекрасное весеннее утро, как раз через месяц после смерти Сталина, собрался ученый идти на работу. Вышел из дому, идет , через лужи переступая, к трамваю, видит: на заборе газета "Правда" висит.
       Смотрит он на эту газету и глазам своим не верит: что это - орган КПСС или еврейской буржуазной организации "Джойнт"? В газете написано, что обвинения против врачей были ложными, а показания арестованных получены путем применения зверских приемов следствия, строжайше советскими законами запрещенных.
       Все это ученый прочел сначала в очках, а потом очки снял, лицо к газете приблизил и опять прочел.
       И вдруг он почувствовал: словно камень с души свалился. И сразу осознал, что все происходившее с генетиками, кибернетиками, космополитами и врачами-убийцами имело к нему самое непосредственное отношение, хотя он не был ни генетиком, ни кибернетиком, ни евреем, ни космополитом, ни врачом-убийцей.
       Тут как раз подошел трамвай, но давиться в нем ученому не захотелось, и он пошел на работу пешком. А была весна, текли лужи, светило солнце и затмевало все звезды, старые, новые и сверхновые. Он стал думать об этих звездах, и вдруг его осенило или, как говорят в народе, вдруг что-то стукнуло в голову, и он сразу понял то, до чего столько лет не мог додуматься: что это за звезды, почему они возникают и почему так странно себя ведут. То есть совершил крупнейшее в своей науке открытие. Может быть, суть открытия я пересказываю неточно, потому что я в этом ничего не понимаю, но люди, которые понимают, оценили его высоко.
       За это открытие наш астроном был принят в Академию наук СССР, и во многие иностранные академии и даже получил много денег, но дело не в них. Эта действительно происшедшая в жизни история произвела на меня большое впечатление. Я обсуждал ее со многими другими учеными, и все они со мной согласились, что общественный подъем самым непосредственным и благотворным образом сказывается на любой, даже очень, казалось бы, оторванной от реальной жизни науке.
       Короткий период половинчатой хрущевской оттепели немедленно дал плоды во всех сферах интеллектуальной деятельности. В науке это красноречивее всего ознаменовалось запуско м в космос первого спутника и первого человека (кстати, это случилось под руководством вышедшего из тюрьмы конструктора ракет Сергея Королева).
       Тронувший затем новый идеологический зажим, преследование инакомыслящих (в среде которых оказалось много ученых) также не могли не сказаться на науке. И хотя в СССР и сейчас многие блестящие ученые, никогда не собираясь стать диссидентами, добросовестно служат государству - общий психологический климат и состояние уныния не могут не отражаться на их работе. К слову сказать, и ошеломляющие успехи в космосе кончились вместе с концом оттепели. И вот уже СССР запускает в космос корабли одной и той же конструкции и, заменяя реальный прогресс пропагандой, отправляет в полет то чеха, то индуса, то женщину.
      
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Вместо предисловия
       Советский антисоветский человек
       Советская антисоветская пропаганда
       Из цикла "Рассказы о коммунистах"
       Бесплатно
       ДВС
       Все всё понимают...
       Гений и злодейство
       Нулевое решение
       В чем проблема? Кто виноват? Что делать?
       Неизбежность
       Из цикла "Предсказания"
       Перестройка
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
       АНТИСОВЕТСКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
      
      
      
       ВСЕ ВСЁ ПОНИМАЮТ...
      
       Ничего делать не надо
      
       Последние годы моей жизни в Москве меня время от времени навещал приезжавший из провинции начинающий писатель. Он жаловался, что его не печатают, и давал мне на отзыв свои романы и рассказы, которые он писал в большом количестве. Он был уверен, что его сочинения не печатают из-за слишком критического содержания. Они и в самом деле содержали в себе кри тику советской системы, но у них был и еще один существенный недостаток - они были безнадежно бездарны. Приходя ко мне, этот человек иногда просил, а иногда просто требовал, чтобы я отправил его рукописи за границу и там их напечатал. Я отказывался. Тогда он решил oпойти в КГБ и предъявить им ультиматум: или они отдадут приказ немедленно опубликовать его произведения, или он немедленно покинет Советский Союз.
       Свой разговор в КГБ он пересказывал так.
       Как только он вошел в здание КГБ, к нему подошел какой-то человек и сказал:
       - Ах, здравствуйте, наконец-то вы к нам пришли!
       - Разве вы меня знаете? - спросил писатель.
       - Ну, кто ж вас не знает, - развел руками кагебешник. - Садитесь. С чем пришли? Хотите сказать, что вам не нравится советская власть?
       - Да, не нравится, - сказал писатель.
       - А чем именно она вам не нравится?
       Писатель сообщил собеседнику, что, по его мнению, в Советском Союзе нет никаких свобод, в том числе и свободы творчества. Права человека подавляются, уров ень жизни неуклонно падает. Высказал и другие критические соображения - всего примерно лет на семь заключения.
       Выслушав его очень вежливо, кагебешник спросил:
       - А зачем вы мне это рассказываете?
       - Я хочу, чтобы вы это знали.
       - А мы это знаем. Это все знают.
       - Но если все это знают, надо же что-то делать!
       - Вот в этом вы ошибаетесь, ничего делать не надо. Удивленный таким разговором, писатель замолчал и продолжал сидеть.
       - Вы мне все сказали? - вежливо спросил кагебешник.
       - Все.
       - Так чего же вы сидите?
       - Я жду, когда вы меня арестуете.
       - А, понятно, - сказал кагебешник. - К сожалению, сегодня арестовать вас никак невозможно, у нас очень много дел. Но если это желание у вас не пройдет, приходите в другой раз и мы сделаем для вас все, что сможем.
       И выпроводил писателя на улицу.
       Писатель этот навещал меня еще раза два, а затем исчез. Я думаю, что в конце концов он своего добился и теперь его где-нибудь лечат от инакомыслия.
      
       Воруй, да знай меру
      
       Как-то ехал я на машине по шоссе. От заправки до заправки далеко, да и там не всегда найдешь то, что ищешь. К одной подъехал - бензина нет, до второй добрался - там огромная очередь, до третьей не доехал - бак опустел. Поднял руку, остановил самосвал, шофер - почему бы не заработать лишнюю пару рублей? - раскрутил длинный шланг от своего бака к моей канистре, засосал этилированный бензин, стоит, смотрит, как он, розовый, струится.
       И тут как раз милиционер на мотоцикле, застал нас обоих на месте преступления. Я уже приготовился врать ему, что упросил шофера совершенно бесплатно налить мне только литр или два, доехать до ближайшей заправки, но милиционер даже слушать не стал, напустился на шофера.
       - Что это ты делаешь? Создаешь мне аварийную обстановку. Мне казенного твоего бензина не жалко, воруй его сколько хочешь, но тут же поворот! Кто-нибудь выскочит - и авария.
       Шофер выдернул из бака шланг, я оттащил канистру. Шофер поставил машину на обочину, милиционер, ругаясь , уехал. После этого мы уже спокойно довершили нашу торговую сделку. Обстановка не аварийная, а украсть у государства не грех, это даже и милиционеру понятно.
      
       Приличный
       молодой человек
      
       Не знаю, как сейчас, а в мое время, то есть в конце 70-х, люди изданные на Западе книги не только у себя дома, на семь замков запершись, читали, а где попало, в том числе и в общественном транспорте. Вот войдешь в метро, смотришь: один читает "Неделю", другой "Роман-газету", третий - просто газету. Но внимательно приглядишься и видишь, что если вагон набит, то в нем всегда есть два-три-четыре человека, которые читают что-то другое. Обложки обернуты в газету, бумага тонкая, шрифт мелкий, такой человек читает обычно сосредоточенно, но потом спохватится, прикроет книгу, оглянет близко стоящих внимательным взглядом и опять читает. Но некоторые до того дошли, что читают книги и не обернутые.
       Мой приятель пришел ко мне и рассказывает.
       - Вот ехал, - говорит, - сейчас в метро. Смотр ю, сидит напротив меня молодой человек, книгу раскрыл, читает. Обложка красная, а на ней силуэт Ленина. Я посмотрел на него и даже расстроился. Надо же, думаю, такой симпатичный, молодой и интеллигентный на вид человек, а читает Ленина. А потом пригляделся и вижу: на обложке написано: "А. Солженицын "Ленин в Цюрихе". И сразу мне стало перед молодым человеком немного неловко, что я про него так плохо подумал.
       Рассказал мне приятель эту историю, и мы оба с ним тут же вспомнили другие времена. Когда интеллигентные молодые люди читали не солженицынского Ленина, а первоисточник. Читали, конспектировали, заучивали, цитировали. Таких молодых людей у нас уже нет. А говорят, в Советском Союзе ничего не меняется.
      
       Важны не законы,
       а правила поведения
      
       Все или почти все советские люди знают, что в Советском Союзе важны не писанные законы, а неписанные правила поведения, соблюдая которые человек может чувствовать себя в достаточной безопасности. Эти минимальные правила я бы сформулир овал так.
       Надо ходить на работу, выполнять свое дело более или менее добросовестно, но не проявлять при этом излишней инициативы, не пытаться что-то улучшить, не слишком выделяться. Иногда нужно посещать собрания, политзанятия и митинги. Если там проводится голосование по тому или иному вопросу и председательствующий спрашивает, кто за, надо поднять руку и опустить. (Если собрание многолюдное, руку можно даже не поднимать, никто не заметит). Важно при этом никогда не голосовать против и не говорить, что вы воздерживаетесь, потому что оппозиция любому предлагаемому решению, даже если оно касается мелких проблем, вроде сбора макулатуры или озеленения двора, будет воспринята как проявление политической нелояльности. Примерно раз в год необходимо участвовать в выборах в верховные или местные органы власти. Для этого надо не обязательно очень рано, но и не очень поздно (часов до двенадцати дня) явиться на избирательный участок, взять бюллетень и, не заглядывая в него, не интересуясь, чья в нем написана фамили я, аккуратно сложить и опустить в урну, купить здесь же в буфете полкило сосисок (если есть) и уйти. Распоряжения начальства, какими бы нелепыми они ни казались, принимать к исполнению не споря, а от самого исполнения можно уклоняться. Желательно вообще не думать о политике, не слушать- иностранное радио и даже не читать советских газет, за исключением фельетонов и спортивных сообщений. Избегать каких бы то ни было контактов с иностранцами, включая граждан "братских" социалистических стран. Проявлять умеренный патриотизм и любовь к природе. Показать свою благонамеренность можно, будучи хоккейным или футбольным болельщиком, грибником, рыболовом. Даже герои многих чекистских детективов, выловив после упорных поисков банду иностранных шпионов, говорят обычно: "Ну, а теперь на рыбалку!" Простой пошел чекист, свойский. Тратит свое свободное время не на изучение трудов Карла Маркса или материалов очередного исторического партийного съезда, а на простое и доступное нашему уму и сердцу занятие. Благонамеренному гражд анину можно вырезать что-нибудь из дерева или на рисовом зерне, но следует избегать увлечения такими сомнительными хобби, как филателия, нумизматика или радиолюбительство (это влечет за собой интерес к контактам с иностранцами и непредсказуемые последствия). Желательно не проявлять излишнего интереса к отечественной истории и избегать дискуссий по поводу Октябрьской революции, коллективизации, культа личности Сталина и прочих вещей: убедив себя самого, что это все дела давно минувших дней, которые к вашей сегодняшней жизни никакого отношения не имеют.
       Значительная часть населения Советского Союза соблюдает эти правила только внешне, а на самом деле ведет образ жизни полуподпольный. Такие люди ходят на работу, сидят на собраниях, голосуют за, но при этом тайком слушают радио, рассказывают антисоветские анекдоты и охотно читают, если попадается, что-нибудь запретное.
       Но есть люди, которые, не бросая властям открытого вызова, тем не менее полностью отказываются от соблюдения всех принятых ритуалов и их если и не наказывают, то, может, лишь потому, что считают, что они не в своем уме.
      
       В маске кролика
       Сценка, написанная с натуры
      
       Последние свои годы в Советском Союзе я жил довольно странной и для некоторых, прямо скажем, не очень понятной жизнью. Исключенный из Союза писателей, я был объявлен как бы вне закона. Люди, которые раньше общались со мной вполне охотно, теперь не только забыли номер моего телефона, но даже при случайной встрече на улице шарахались как от чумного. Не все, конечно. Далеко не все. У меня были друзья, которые не покидали меня даже в самые тревожные дни, хотя некоторым из них намекали, что, если они по-прежнему будут поддерживать со мной отношения, у них могут быть очень серьезные неприятности. Они эти угрозы игнорировали вовсе не из стремления к героизму, а просто потому, что были порядочными людьми.
       Но мне приходилось встречать и таких, которые, как только я попал в немилость у советских властей, сразу перестали меня узнавать. Некоторые из них пережили сталинские времена, когда даже за шапочное знакомство с кем-нибудь можно было поплатиться головой. Они, кстати, может, и выжили только потому, что умели вовремя отвернуться от своего друга или знакомого, а иногда от папы и мамы. Понять и пожалеть таких людей можно, но уважать трудно.
       Помню такую встречу. Пришел я как-то в писательскую поликлинику на улице Черняховского. Из Союза писателей меня уже исключили, из Литературного фонда тоже, но в поликлинике почему-то еще держали. И врачи даже настаивали, чтобы я прошел очередную диспансеризацию, проверил свое здоровье. Я долго уклонялся, но потом все же явился.
      
       И вот сижу перед кабинетом врача. Идет мимо писатель Л. Увидев меня, замедляет шаг. Может быть, я плохой инженер человеческих душ, но мне кажется, что его обуревают сомнения: подойти поздороваться или, вдруг вспомнив, что где-то что-то забыл, кинуться со всех ног обратно. Но пока он раздумывает, ноги его механически передвигаются, и вот он уже совсем близко. Теперь делать вид, что он меня не заметил, глупо. Теперь на лице иные сомнения. Как поздороваться? В прежние времена он бы остановился и спросил, как дела, хотя дела мои в прежние времена были ему совершенно неинтересны. Теперь мои дела ему интересны, но навстречу идет критик 3., а сзади на стульчике сидит драматург И. Проходя мимо, Л. кивает мне головой и даже делает рукой незаметный "нопа-ссаран", как бы мужественно выражая мне свою солидарность. Но "нопассаран" свой он делает так, чтобы критик 3. и драматург И. не сомневались - это всего лишь проявление обычной вежливости, которая может существовать между людьми разных взглядов. И ничего больше.
       Идет мимо в другую сторону переводчица Д., дама Довольно преклонного возраста. Познакомились мы с ней в 60-м году, когда мне было еще под тридцать, а ей уже за шестьдесят. Я тогда дописывал свою первую повесть, главы из которой читал своей новой знакомой. А . она потом в шутку говорила, что мы с ней вместе начинали наш путь в литературе. И вот она идет мимо.
       - Здрасьте! - говорю я ей.
       - Здрасьте! - отвечает она мне как мало знакомому, но пройдя несколько лишних шагов, останавливается и возвращается. - Ах, Володичка милый, здрасьте, здрасьте, я так плохо вижу, я вас не узнала. - И с надеждой, что говорить со мной не опасно: - А вас из Литфонда все-таки не исключили?
       - Исключили. Но в поликлинике оставили. Вот да. же заставляют пройти диспансеризацию, хотя я не хочу.
       Она почти в ужасе.
       - Неужели вы и против диспансеризации выступаете? Почему? Здесь же нет никакой политики. Здесь просто врачи. Они вас проверят, сделают кардиограмму, возьмут анализы. Я понимаю, когда вы боретесь за какие-то права, но против диспансеризации!
       - Бог с вами, - говорю я,- я так далеко не зашел, чтобы бороться против диспансеризации. Мне просто лень.
       - Ах, Володичка, мне семьдесят шесть лет, я хочу легкой смерти. Меня сейчас пригласили в Америку. Я бы хотела туда полететь, а потом на обратном пути... - Жестом она изображает падение самолета.
       - Н е надейтесь, это не так легко, -говорю я.- Самолет летит высоко и падает долго.
       - Володичка, не отговаривайте меня, я все выяснила. Там сразу теряешь сознание и потом уже ничего не чувствуешь. Вы знаете, я о вас часто думаю, но никогда не звоню, не потому, что я вас забыла, а потому что меня сейчас надо беречь. Да, да, Володичка меня надо беречь, потому что у меня выходит очень большой перевод с английского.
       Идет мимо известный юморист Е. Здоровается с моей собеседницей, замечает меня и тоже здоровается.
       - Здравствуйте, Толя, - говорит переводчица. - Очень рада вас видеть. Мы с Володей разговариваем просто о жизни. Никакой политики, совершенно никакой. Мы с ним вместе начинали наш путь.
       - Зато порознь заканчиваете, - нашелся юморист и пошел дальше.
       Своим поспешным уходом он как бы напоминает старухе, что сидеть со мной не совсем безопасно, но предлога просто так подняться и уйти нет, а уйти без предлога все-таки неудобно.
       - Вы знаете, Володичка, мне семьдесят шесть лет, но я еще не в маразме. Я все помню. Помню, как мы жили в Переделкино, как сидели на терраске, как вы привезли мне первые экземпляры моей гослитовской книжки. Почему вы мне никогда не позвоните? Мой телефон очень легко запомнить (говорит номер). Но меня надо беречь. Вы же знаете, я их боюсь. Я все пережила: голод, разруху. Я в политике ничего не понимаю, я никогда не читала ни Маркса, ни Ленина, ни Сталина.
       - Я тоже.
       - Вы по вашему возрасту должны были читать. Ой, Володичка, если бы вы знали, как я их боюсь! Однажды мне пришлось посидеть там у них в коридорчике, и мимо меня водили одного человека под револьвером. Это так страшно!
       - Это безусловно страшно, - соглашаюсь я, - но не страшнее, чем в падающем самолете.
       - Нет, нет, Володя, вы мне не говорите. В самолете, я же вам сказала, сразу теряешь сознание, а потом все просто.
       - Здесь тот же эффект. На вас наводят револьвер, вы теряете сознание, а потом все просто.
       - Ах, Володя, вы все шутите. Неужели у вас еще есть силы ш утить?
       - Нет, я без шуток. Как только на вас наставляют револьвер, вы...
       - А ну вас, Володя. Вы мне обязательно позвоните. На днях ко мне приедет один сумасшедший американец, он хочет вас переводить. Но не забывайте, что меня нужно беречь.
       -- Тогда лучше я вам не буду звонить.
       - Да, пожалуй, лучше не звоните. - Переходит на шепот. - Вы приходите просто так, без звонка. Хотя да... у нас ведь лифтерша.
       - Насчет лифтерши не беспокойтесь, я приду в маске.
       Встревожилась.
       -- В какой маске?
       - Ну помните, как у Высоцкого: "Раздали маски кроликов, слонов и алкоголиков..." Так вот у меня есть как раз маска кролика. Я дочке купил к Новому году. С такими большими ушами. Я надену ее и приду. Если у лифтерши спросят, кто приходил, она скажет: "Приходил кролик".
       - Володя, не смейтесь надо мной, я старая. Вы знаете, этот американец, которого я сейчас перевожу, пишет мне, что ему постоянно приходится выступать в защиту каких-то русских, которых преследуют. А я ему написала: "Только, ради Бога, никого не защищайте, а то будет еще хуже".
       - Кому это будет хуже?
       - Всем, всем.
       - Да, но есть люди, которым уже сейчас так плохо, что хуже, пожалуй, не будет.
       - Володя, всем будет хуже, поверьте мне. Вы не забывайте, у них армия, флот, у них эти... как они называются... ядерные боеголовки.
       - Да что нам с вами боеголовки? Для нас достаточно одного револьвера или одного падающего самолета...
       Я не договорил, меня позвали к врачу. Когда я вышел, старушки у дверей уже не было.
       После этого я прожил в Москве еще несколько лет, но переводчицу эту больше ни разу не встретил. Из поликлиники меня все-таки исключили, а зайти к старухе или хотя бы позвонить я не решался. Тем более, что она просила ее беречь. Не зашел к ней, когда ей исполнилось восемьдесят лет. И когда уезжал, не зашел проститься. А она, между прочим, все еще жива и, как я слышал, даже побывала в Америке. И самолет, на котором она летела, не разбился. Ни по дороге туда, ни по дороге обратно, И я лично этому очень рад, потому что, как я думаю, не все пассажиры этого самолета прожили свои восемь десятков лет. Так пусть поживут, сколько еще придется. И старушке я желаю, пусть еще поживет, пусть работает. Она, между прочим, переводчица очень талантливая.
       Этот скромный рассказ был написан автором в два приема. Сперва как моментальный снимок с натуры. Четыре объясняющих абзаца - два в начале и два в конце - были добавлены десятью годами позже, при первой публикации.
       Теперь пора прибавить послесловие для открытия того, что прежде известно было немногим.
       В промежутке между первой публикацией и нынешней героиня нашего рассказа свой долгий путь завершила. Ей не довелось стать жертвой авиакатастрофы, она умерла, как большинство смертных - в постели.
       Звали ее Рита Яковлевна Райт-Ковалева или попросту Рита Райт.
       Она была прекрасной переводчицей, введшей в круг русского чтения Беля, Кафку, Сэлинджера, Фолкнера и Воннегута. Она знала несколько иностранных языков (некоторые в совершенств е) и виртуозно владела русским. Обладая острым умом и прекрасной памятью, она очень живо рассказывала о своем прошлом, о встречах со знаменитыми поэтами и прежде всего с Маяковским, с которым когда-то дружила.
       У нее была масса достоинств, при которых она могла бы претендовать на принадлежность к сословию, называемому интеллигенцией. Но у нее же был один недостаток, из-за которого я бы ее к этому сословию не причислил. Она, как видно даже из нашей зарисовки, была из тех глухарей (распространенная порода), которые сами не слышат человеческих воплей и в неглухоту других не верят.
       И потому чужую настроенность на сострадание готовы объяснять меркантильными соображениями или приверженностью к отвлеченной казуистике, предписаниям, параграфам и "каким-то правилам" неизвестно кого и неизвестно чего, но в кавычках. Она сама была глуха и других к подобной же глухоте призывала. Одним из призываемых был упомянутый выше американец Курт Воннегут. Она его очень просила, чтобы он ни за кого не заступался. Потому что , если он будет заступаться, его здесь не будут печатать. А если не будут печатать, то и ее перевод не пройдет. И книги не будет, и гонорара тоже. И поэтому: "Только, ради Бога, никого не защищайте..."
       Надо признать, что многие западные "высоколобые" интеллектуалы на подобные призывы доверчиво откликались, тем самым добровольно причисляя себя к международному сообществу образованцев (термин, замечательно найденный Солженицыным).
       Этой же породы была и Рита Райт. Обладавшая очень многими способностями и достоинствами.
      
       Но паразиты никогда...
      
       В те годы у меня было много разнообразных неприятностей, связанных с тем, что я был исключен из Союза писателей СССР за действия, несовместимые с высоким званием советского писателя. Но действия мои оказались несовместимыми с этим высоким званием, во-первых, потому что я писал не совсем то, чего ожидали от меня .партия и правительство, во-вторых, я защищал людей, которых сажали, как принято выражаться, за убеждения или, иначе говоря, н и за что. Само собой разумеется, советские власти таких преступлений мне простить никак не могли и мало того, что исключили из Союза писателей, - грозили всякими другими карами, например, обвинением в тунеядстве. То есть в том, что я нигде не работаю и живу за счет народа, который таких паразитов кормить не желает.
       И вот повадился ко мне ходить наш участковый милиционер Иван Сергеевич Стрельников. Такой высокий, седой, очень вежливый, между прочим, человек. Приходит он ко мне, нет, не вламывается, а вежливо звонит в дверь, вежливо спрашивает: "Можно, Владимир Николавевич?" "Вам, - говорю, - можно, конечно. Кому-нибудь другому, может быть, и нельзя, а уж вам-то всегда можно". А он человек не только вежливый, а даже застенчивый, в комнату входит, шапку снимает. "Садитесь, - говорю. - Иван Сергеевич!" "Ничего, - говорит, - я постою". Я тоже человек вежливый, все-таки настаиваю на своем, садится Иван Сергеевич на краешек стула, и начинается у нас глупый такой разговор. "Владимир Николаевич, - мнется уча стковый, - вы уж извините, я, конечно, к вам не сам пришел, меня послали, но хотелось бы узнать, вы где-нибудь работаете?" "А вот тут, - говорю, - прямо и работаю". "И как это вы тут работаете, кем это вы тут работаете, если не секрет?" "Совсем не секрет, - говорю, - Иван Сергеевич, не только для вас, но и ни для кого не секрет, писателем я здесь работаю".
       "Да, - говорит, - писателем? А я слышал, Владимир Николаевич, что вас, извините, из Союза писателей исключили". "Да, - говорю, - исключили, а Льва Толстого в свое время даже из церкви исключили. Но он остался тем, кем он был. И я остался тем, кем я был". "Владимир Николаевич, я не знаю, откуда там Толстого исключали, но вам надо бы трудоустроиться". "Да, я, - говорю, - в общем-то трудоустроен. У нас в конституции записано, что каждый имеет право на труд по избранной специальности, а я специальность себе избрал и как раз по ней и работаю". "Это все, - говорит, - хорошо, но если вы работаете, должно же быть какое-то доказательство". "Д оказательств-то, - говорю, - у меня сколько хотите. Во, - говорю, - книги, видите, и на них моя фамилия написана, книги-то, - говорю, - не работая не напишешь". Он смотрит на книги, уважительно, со мной в душе даже вроде согласен, что тунеядцы книги не пишут, и очень даже смущается, но все-таки говорит: "Владимир Николаевич, книги это, конечно, хорошо, но мне справка нужна.". Я дальше ему объясняю, что в конституции нашей чересчур демократической насчет справок вообще ничего не сказано, там сказано, что человек имеет право на труд, между прочим, тоже, если уж придираться, право, а не обязанность, а насчет того, что каждый человек обязан справку иметь, там и вовсе ничего не сказано.
       Разговоры эти с участковым продолжались года четыре иногда с большими, впрочем, перерывами. И не всегда протекали спокойно. Иногда я сильно раздражался. "Иван Сергеевич, - говорил я, - а вам вот не стыдно ко мне ходить? Вам не стыдно обвинять в паразитизме писателя, книги которого изданы тиражом в сотни тысяч экземпляров и п ереведены на три десятка с лишним языков? Если эти книги для вас ничего не значат, так, может быть, вы примете во внимание, что я написал песни, которые пели вы, ваши дети и почти все поголовно население Советского Союза! Если, по вашему, и этот мой труд ничего не стоит, так, может, вас убедит в том, что я не паразит, хотя бы тот факт, что я с одиннадцати лет работал в колхозе, на заводе, на стройке, четыре года служил солдатом в Советской армии. Или вам и этого недостаточно?"
       Участковый смущался и сам начинал нервничать. "Владимир Николаевич, я лично к вам с большим уважением. Но что я могу сделать, меня же послали".
       В конце концов все эти наши разговоры завершились для меня, можно сказать, без последствий в том смысле, что власти так и не решились объявить меня официально паразитом. Но неофициально я вошел в разряд паразитов задолго до того, как лишился справки е места работы.
       Когда я служил солдатом, нас довольно плохо кормили. А если мы жаловались, нам говорили, что мы паразиты, никаких мат ериальных ценностей не производим и не заслуживаем даже тех восьми рублей (восьмидесяти копеек по нынешним деньгам), которые народ ежедневно на каждого из нас тратит. А мы, будучи, как говорится, солдатами сознательными, с этой точкой зрения соглашались, хотя сейчас она кажется мне идиотской. Потому что если народ нуждается в солдатах для своей защиты, он должен содержать их как нормальных членов общества. А если он в них не нуждается, зачем они вообще?
       А уж про писателей и говорить нечего. Писателя всегда попрекают тем, что он паразит, живет за счет народа, должен быть благодарен народу и должен служить нарэду, должен писать книги для народа и о народе. То есть прежде всего о рабочих и крестьянах. Но все это чушь.
       Если буквально следовать логике тех, кто учит писателей, как и для кого они должны писать, что и кто должен читать, то шпионские романы должны читать только шпионы, а рассказ Чехова "Каштанка" - только собаки.
       Конечно, нормальный писатель, всегда живет с ощущением своих обязанностей перед народом, обществом и страной. Но эту обязанность он берет на себя добровольно. И исполняя свои обязанности, писатель вовсе не должен быть все время кому-то благодарным, за то, что его кормят. Он создает необходимые обществу духовные ценности, стоимость которых не измеряется рублями. А впрочем, измеряется и ими. Потому что книга, кроме всего, это и реальный товар, который можно взять в руки, можно купить, а можно и продать, и иногда довольно успешно. Многие книги издаются огромными тиражами и приносят их издателям огромные прибыли. Приносили бы советской стране огромные прибыли и книги некоторых изгнанных из нее тунеядцев.
       Современное общество устроено сложно. Ему нужны и крестьяне и рабочие, и инженеры, и врачи, и учителя, и ученые, и артисты, и писатели, короче говоря, ему нужны все. Жизнь показывает, что, чем большая часть того или иного народа занята непосредственно производством продуктов питания, тем меньше в ней этих самых продуктов питания. И еще: чем больше правительство этой ст раны борется с искусством, тем опять же меньше в ней этих самых продуктов питания.
       Никто никого не кормит. Или - все кормят всех. С одним, правда, исключением. Как уже было сказано выше, есть в Советском Союзе одна категория людей, которая не производит ни материальных, ни духовных ценностей, а только сидит на собраниях, хлопает в ладоши и издает указания, как крестьянину сеять хлеб, а писателю писать книги. Вот эти-то люди, по моему непросвещенному мнению, и есть настоящие паразиты.
      
       Отечественная валюта
      
       Прощание длилось несколько дней, и меня все эти дни не оставляло ощущение, что я присутствую на собственных похоронах. Приходили друзья, знакомые, малознакомые и совсем незнакомые люди. Из последней категории мне запомнились два молодых человека террористического вида. Они не хотели говорить вслух из-за предполагаемых микрофонов и подали мне записку, в которой сообщали, что их подпольной организации необходимо срочно послать своего человека на Запад, и они просят меня найти этому человеку невесту иностранного происхождения. Не знаю, воображали ли они себя действительно подпольщиками, были ли своеобразными брачными аферистами, желавшими таким путем выехать за границу, или имела место одна из последних провокаций КГБ. Кто бы они ни были, я им помочь никак не мог, так как свободной иностранной невесты у меня в то время под рукой не было, о чем я им и сообщил, и они ушли очень разочарованные и, кажется, мне не поверив.
       Доступ к телу был открыт, и поток посетителей начинался с раннего утра и кончался далеко за полночь. Утренние посетители приходили по одиночке или небольшими группами, вели себя тихо, сидели со скорбными лицами и разговаривали вполголоса, как и полагается в присутствии усопшего. Но ближе к вечеру поток усиливался, все чаще хлопала за стеной дверь лифта, все чаще раздавался звонок в дверях квартиры, и в конце концов народу набивалось столько, что было трудно протолкнуться. Вечерние посетители тоже приходили со скорбными лицами, но толкотня, многолюдность и водка д елали свое дело, и пришедшие начинали шуметь, как обычно бывает с гостями, развеселившимися на поминках.
       Однако все это прошло. Прошел поток посетителей, прошел прощальный вечер, устроенный Беллой Ахмадулиной и Борей Месерером в его огромной мастерской на Арбате, и наступил последний день.
       В седьмом часу утра измученные бесконечными прощаниями и последней бессонной ночью, Ира, Оля и я спустились вниз, в темноту московского декабрьского утра, к толпе, нас ожидавшей, как ожидают на похоронах выноса тела. Толпа, как и полагается, в таких случаях, состояла из людей близких и неблизких, из тех, с кем виделись почти каждый день, и тех, кто не появлялся, может быть, несколько лет, а теперь вот пришел проститься.
       Пришли мои старшие дети Марина и Паша. Пришли близкие друзья. Приехали родственники из провинции. Высыпали во двор полуодетые соседи. Были среди прочих повзрослевшие Ирины ученики*(* Кажется, и будущий премьер Егор Гайдар был среди них.).
       Почему-то в памяти осталось, как из темноты выдели лся и приблизился актер "Современника" В. Н**(** Валентин Никулин.). Семь лет назад, когда меня исключили из Союза писателей, он позвонил и сказал, что непременно придет в самое ближайшее время, но не пришел (да и не обязан был, наше знакомство было шапочное), а теперь вот появился, и мы обнялись торопливо.
       Но для объятий времени уже не оставалось, захлопали дверцы машин, и наш странный кортеж, состоящий из "Жигулей" и машин иностранных марок, понесся в аэропорт Шереметьево.
       Закончился период странного и неестественного противостояния еще одного человека государству, которое вело эту борьбу, не жалея ни сил, ни времени, ни зарплаты вовлеченным в борьбу сотрудникам секретных служб.
       И наступил последний акт. Наши небогатые пожитки (мы взяли с собой всего четыре чемодана, один из них с дочкиными игрушками) проверяла целая бригада таможенников. Проверяли каждую вещь, каждый ботинок, каждую Олину куклу вставляли в рентгеновский аппарат. Ничего они не искали, кроме, может быть, повода подвергнуть нас последнему унижению. Но все пропускали. Заинтересовались бронзовой медалью Баварской академии изящных искусств, по приглашению которой я уезжал сейчас в Мюнхен. Потом подумали, посоветовались с кем-то, пропустили. Я держался индиферентно. Мне было на самом деле все равно. Досмотр подходил уже к концу, и два наших чемодана уже поехали куда-то вниз по наклонному транспортеру, когда меня вдруг подозвали и попросили расписаться в каком-то бланке. Я спросил, в чем я должен расписаться.
       - В том, что ваша рукопись конфискована.
       Я удивился: какая рукопись? Мне показали пачку выцветшей и пожелтевшей бумаги. Это была глава, не вошедшая в одну из моих задолго до того опубликованных книг, глава, которую я наверняка уже давно каким-то другим способом отправил за рубеж. Но, наверное, я не был тогда в самом спокойном состоянии, потому что тут же швырнул им их бланк назад, а язык уже произнес необдуманные слова:
       - Хорошо, в таком случае, я возвращаюсь домой.
       Я выхватил у рабочего третий чемодан, который он волок к транспортеру, и подошел к перегородке, отделявшей нас. от провожавших.
       Какой-то тип в штатском распростер руки.
       - Стойте, подождите!
       Я поставил чемодан и подошел к старшему таможеннику.
       - И не стыдно позориться на глазах у всех людей? Из-за каких-то бумажек. Неужели вы думаете, что я доверил бы вам действительно что-нибудь ценное?
       И вдруг, что это? Я не поверил своим глазам и ушам. Таможенник покраснел, опустил глаза и четко, почти по слогам произнес:
       - Ваши отношения с таможней закончены. У таможни к вам нет никаких претензий.
       Я растерялся. Я-то думал, что все они здесь кагебешники, кто в форме таможенника, кто просто в штатском. А оказывается, ему стыдно. Он не хочет, чтобы я считал его одним из них. Я отошел. Некий тип в плаще побежал в дальний угол с карманным приемником-передатчиком и принялся быстро и возбужденно в него что-то бормотать. С кем он связывался? С Лубянкой? Воскресенье, раннее утро...
       Жена сказала другому кагебешнику, который сто ял рядом:
       - И что вы суетитесь? Вы же все равно эти бумаги отдадите.
       - А вот и не отдадим, ни за что не отдадим, - ответил он злорадно.
       Приблизился тот, который бегал с передатчиком. Я встал у него на пути.
       - И что ты бегаешь с этой штукой? Что ты там бормочешь? И не стыдно?
       -- А я ни при чем! - закричал он нервно.
       - Врешь, - сказал я, - уж ты-то причем. Это он,- я показал на таможенника, - может быть, еще ни при чем. А ты-то как раз при чем.
       - Я ни при чем, - еще раз повторил он и кинулся от меня бежать.
       Мне показалось, что и ему стало как-то неловко.
       Это подействовало на меня отрезвляюще, и я успокоился. И стал думать, зачем я устроил этот скандал. Тем временем два первых наших чемодана появились из подземелья. Подошел рабочий, и, как мне показалось, злорадно сказал, что двигатели запущены и самолет отправляется. Из толпы провожающих, молчаливо наблюдавшей эту последнюю сцену, раздался голос одного из друзей*(*Это был Б.Окуджава):
       - Володя, что ты дела ешь? Другого шанса не будет. Я и сам знал, что не будет. Я уже жалел о том, что случилось. Случившееся даже отчасти противоречило моим правилам. Правил у меня вообще-то немного, но одно из них твердое и продуманное. Я стараюсь не говорить, что я что-то сделаю или что-то не сделаю, если я не уверен, что поступлю именно так. И второе правило - прямо вытекает из первого. Если я сказал, что я сделаю то-то и то-то, я должен это сделать. А уж в данном случае тем более. Раз я сказал, что я без рукописи не уеду, значит, я свое слово должен держать. А слово-то глупое, но ничего не поделаешь. Сейчас, задним числом, я думаю, что у кагебешников даже и шанса не было не сдаться. Вопрос о моем отъезде был решен на каких-то верхах, им недоступных. И нарушить решение верхов им было не под силу. Но тогда я этого точно не знал и, правду сказать, чувствовал, что из-за ерунды подвергаю себя большому риску. Деваться, однако, было некуда...
       Им тоже деваться было некуда, и рукопись мне вернули. Если сказать честно, при этом я и спытал некоторое злорадство. Они меня хотели унизить, а унизил их я. Но я еще не знал, что меня ждет следующее испытание.
       Только мы скрылись с глаз провожавших нас друзей и иностранных корреспондентов, как в каком-то коридорчике нам опять преградили дорогу таможенники и милиция. Оказывается, кроме общего обыска, нам предлагают пройти еще личный обыск.' Женщина-таможенница завела в кабинку мою жену и дочь и тут же выпустила их обратно. Настала моя очередь. Мы вошли в кабинку втроем. Толстый таможенник с большой звездой в петлице, капитан милиции, в отличие от таможенника худой, с коричневым дубленным лицом, и я.
       - Выньте все из карманов! -приказал таможенник. Я решил подчиниться.
       Я вынул из карманов все, что в них было. Паспорт, какие-то деньги, которые я не пытался утаить, просто забыл о них на первом досмотре. Но таможенника мои деньги нисколько не заинтересовали. Потому что перед ним была поставлена цель не уличить меня в валютных операциях, а унизить. Я это понял. Но я знал, что унизить мен я он не может, потому что я к нему отношусь, примерно, как к корове. Я знал, что могу сопротивляться и, возможно, даже без особого риска, но я мог и полностью подчиниться, ничуть не чувствуя себя оскорбленным. Я так и решил - подчиниться. Он приказал мне снять сапог, я снял. Он, сидя на корточках, сунул руку внутрь. И вдруг я увидел, что передо мной не какой-то там грозный страж чего-то, а немолодой человек, толстый и страдающий одышкой.
       - Слушай, - сказал я ему нарочно на "ты", - а что ты там ищешь? Бомбу?
       - Нет, - сказал он хмуро, - не бомбу.
       - А что? Совесть свою?
       - Снимите второй сапог, - сказал он и протянул руку.
       Я снял сапог и швырнул мимо его руки на пол. И приказным тоном сказал: "Подними!" Он поднял и туда сунул руку. И тогда я, уже сильно разозлившись и даже уже готовый опять отказаться от полета (хотя это было бы все-таки глупо), сказал:
       - И не стыдно тебе меня обыскивать? Ты же знаешь, что я не преступник, а писатель.
       - А я ваших книг не читал, - сказа л он, как мне показалось, агрессивно.
       - И стыдно, что не читал, - сказал я. - И вообще, посмотри на себя. Что ты тут ползаешь по полу? Ты же потерял человеческий облик. Я бы на твоем месте лучше застрелился, чем делал эту работу. Что тебе еще от меня нужно?
       И вдруг он закричал: "Ничего! Ничего!" - и выскочил из кабинки.
       Я сначала подумал, что он побежал звать кого-то на помощь, но потом понял, что он просто сбежал. Потому что ему стало стыдно.
       Я стал надевать сапоги и вдруг встретился взглядом со стоящим надо мной милиционером, который смотрел как-то странно, не понимая, что происходит.
       - А куда он ушел? - вдруг спросил милиционер, обращаясь ко мне заискивающе, как к начальнику.
       - А я не знаю. Наверно, пошел стреляться. Пойди и ты застрелись.
       Я думал, что милиционер рассердится, но он вдруг как-то жалко улыбнулся и спросил:
       - А вы надолго уезжаете?
       - Не надолго, - сказал я. - Я скоро вернусь.
       Потом мы все трое бежали к самолету. Я еще кому-то выкри кивал какие-то проклятия, а служащая аэропорта бежала за нами и истерически восклицала: "Это . для вашей же безопасности! Это для вашей же безопасности!" Она оправдывалась. Ей тоже было стыдно.
       Мы оказались последними пассажирами, вошедшими в самолет. Только мы вошли, дверь закрылась и самолет порулил на взлетную полосу. Набрали высоту и появилась стюардесса, которая везла на тележке разные напитки: пиво, водку, коньяк, виски, джин... Я взял чекушку водки и спросил, сколько стоит. Она мне сказала; в долларах столько-то, в западногерманских марках столько-то.
       - А в рублях? - спросил я.
       - Отечественную валюту не принимаем, - сказала она и покраснела.
       Вот говорят: стыд не дым, глаза не есть. А я думаю, что все-таки ест. И покуда в людях еще существует чувство стыда, они живы, они еще люди. И значит еще не все потеряно.
      
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Вместо предисловия
       Советский антисоветский человек
       Советская антисоветская пропаганда
       Из цикла "Рассказы о коммунистах"
       Бесплатно
       ДВС
       Все всё понимают...
       Гений и злодейство
       Нулевое решение
       В чем проблема? Кто виноват? Что делать?
       Неизбежность
       Из цикла "Предсказания"
       Перестройка
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
      
       АНТИСОВЕТСКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
      
      
      
       ГЕНИЙ И ЗЛОДЕЙСТВО
      
       Метро "Аэропорт"
      
       Почти в центре Москвы, недалеко от метро "Аэропорт", стоят восьми- и десятиэтажных высшей категории, из кирпича. И квартиры здесь не малогабаритные "хрущобы", а попросторнее, с большими комнатами и кухнями, с широкими коридорами и высокими потолками. У каждого подъезда сидит и вяжет носок лифтерша. Всякого незнакомого ей человека она непременно остановит вопросо м: "А вы к кому?" А потом проверит, действительно ли вы идете к тому, кого назвали, или к кому-то другому.
       Начиная с послеобеденного времени или чуть раньше можно увидеть и обитателей этих домов. Вот идут два пожилых полнощеких гражданина в джинсах, в голубых водолазках, в темных очках, в каких раньше обычно изображали иностранных шпионов. Идут не спеша, заложив руки за спину, снисходительно поглядывая на окружающую их местность, которая как бы существует благодаря им.
       - Вы не читали мой последний роман? - спрашивает один гражданин другого.
       - Нет, еще не успел, - виновато отвечает другой.
       - Напрасно. Прочтите, получите огромное удовольствие. Между прочим, я там их разнес в пух и прах, сказал все, что о них думаю.
       - О ком? О них? - шепотом переспрашивает собеседник.
       - Именно о них, - громко настаивает первый. - Я имею в виду американских империалистов.
       И судя по его самодовольному виду, не сомневается, что, прочтя его роман, американские империалисты придут в ужасное с мятение.
       По их разговорам нетрудно понять, что это писатели. Но опытный глаз отличит писателей от прочих людей без всяких разговоров. По их самодовольному и в то же время испуганному виду, по очкам, джинсам и водолазкам, по их женам, собакам и автомобилям. Есть тысячи неуловимых примет, по которым советского писателя можно отличить от советского человека любой другой профессии.
       В СССР - восемь тысяч членов Союза писателей. Половина из них живет в Москве. Три четверти этой половины прописаны в кооперативных домах у метро "Аэропорт". Здесь живут, в основном, рядовые писатели. Правда, не самые бедные, а те, у кого есть или были когда-то деньги. Те, у кого денег не было никогда, живут в казенных квартирах похуже. Выдающиеся писатели, то есть секретари Союза писателей, живут в казенных квартирах получше. А здесь... Впрочем, и здесь попадаются важные люди, которые ездят на службу на государственных "Волгах", а то и на "Чайках", но это большая редкость. В основном здесь живут все-таки рядовые. Которые ездя т на своих "Жигулях" или вовсе на метро. Например, вот эти два старичка, что сидят на лавочке перед домом. О чем они говорят? Тоже о своих романах или поэмах? Нет, они никаких романов или поэм давно не пишут. Они живут на пенсию - сто двадцать рублей в месяц, кое-что подрабатывают по мелочам на внутренних рецензиях для какого-нибудь издательства или журнала, ну и, наверное, - кто же сейчас этим не занимается? - пишут втихомолку мемуары о своих встречах в прошлом с выдающимися людьми. Однако, пожалуй, и мемуарами не злоупотребляют и уже с двенадцати часов сидят здесь на лавочке, разговаривают вполголоса, поглядывая по сторонам, не сел ли рядом кто-нибудь подозрительный с тонким слухом.
       Они говорят о том, что вчера услышали от знакомых или по Би-Би-Си. Говорят, новый секретарь парткома сделал то же, что в свое время сделал старый, то есть украл партийную кассу. И теперь нового ожидают те же неприятности, которые постигли когда-то старого, то есть ему объявят какой-нибудь выговор. А на его место поставят оп ять старого, с которого выговор за это время уже сняли. А Марков пытался похоронить свою племянницу за счет Литфонда, но какой-то правдолюбец ему помешал. А Вознесенский после скандала с "Метрополем" улетел в Америку. Говорят, Союз писателей был против и товарищ Верченко лично в ярости топал личными своими ногами, но Вознесенский все равно улетел. Потому что сенатор Кеннеди - его личный друг. И Артур Миллер тоже его личный друг. Но ни сенатор Кеннеди, ни Артур Миллер не могут приказать товарищу Верченко, чтобы он не топал ногами. Значит, у Вознесенского и в Москве есть какой-то влиятельный друг, который поважнее, а может, и пострашнее товарища Верченко.
       Сидят старички, чешут языки, переливают из пустого в порожнее, судачат о чем ни попадя, и нет, кажется, такой темы, важной или неважной, которой бы они не уделили внимания. Говорят о Польше, о диссидентах, об отъезжающих евреях, об остающихся антисемитах, которые теперь вошли в моду настолько, что одна поэтесса в Доме литераторов спросила известного поэта : "Евгений Михайлович, а почему вы против антисемитизма?"
       Вчера в Литфонде распределяли шапки. А по радио передавали, будто Солженицын сказал, что в Советском Союзе есть семь писателей, которые о деревне пишут не хуже Тургенева и даже Толстого. Кого же он имел в виду? Абрамова, Белова, Распутина, Можаева... Кого еще? Солоухина? Нет, Залыгина. А скорее всего и того и другого. "Как вы думаете, - спрашивают они подошедшего к ним пьяного человека, - кого имел в виду Солженицын, Солоухина или Залыгина?"
       Пьяный смотрит на них печальными глазами, ему их спор вовсе не интересен, у него большое несчастье. Он надеялся, что к его шестидесятилетию "Литературная газета" даст о нем полсотни строк с портретом, а теперь выяснилось, что заметка будет только в "Московском литераторе", и не сто строк, а восемь, и без портрета.
       Так и не ответив на заданный ему вопрос, он идет дальше, домой, и пишет заявление "самому Маркову": "с сего числа прошу не считать меня более членом Союза советских писателей..."
       Жена в ужасе. Опомнись, что ты делаешь! Ведь у тебя дочка. Ее выгонят из института. У тебя книжка, над которой ты работал четыре года. Теперь ее не напечатают. Ничего, пошлю в "Ардис" или в "Посев", там напечатают! Он выталкивает жену из своей комнаты, звонит по телефону своему другу и с выражением читает свое заявление: "с сего числа прошу не считать меня более..." Врывается жена. "Петя, что ты делаешь?" Ведь телефон прослушивается!" Он замахивается на нее трубкой. Вон отсюда! Жена с плачем вылетает за дверь. Он прерывает разговор с другом. Ладно, я позвоню тебе завтра. Завтра, проснувшись с больной головой, он своего заявления не находит, жена давно изорвала и спустила в канализацию. Ну что ж, может быть, она и права. Дочка еще не получила диплома. И над книжкой он работал четыре года. А в "Ардисе" то ли напечатают, то ли нет. А если напечатают, то что делать потом? И все-таки "Московский литератор" его юбилей отметил. А товарищ Кобенко, которого писатели за глаза зовут Кагебенко, все-таки прислал телеграмму. В общем, жить можно. Конечно, вчера он наболтал по телефону лишнего, но он же сказал это не на собрании и не иностранным корреспондентам. Раньше бы и за это голову сняли, а теперь ничего, теперь времена либеральные, теперь все все понимают. Обиделся человек, ну напился, побил жену, сболтнул лишнее, не любит он советскую власть, а кто ж ее любит?
       Говорят, как-то за обедом малолетний сын Муссолини спросил своего отца: "Папа, а что такое фашизм?" На что папа буркнул, нахмурясь: "Жри и молчи!" Жри и молчи! Да это же разгул либерализма! В прошлые времена сидишь, бывало, на собрании, помалкиваешь, никому ничего плохого не делаешь. И вдруг слышишь, председательствующий произносит твое имя. "А теперь послушаем, о чем молчит товарищ Такой-то". И ослабевшие ноги несут товарища Такого-то к трибуне, и коснеющий язык лепечет невнятно о преданности партии и правительству и лично товарищу Сталину... А ему говорят: "Нет, мы вам не верим, что-то вы ваши слова неохотно говорите, как бы по принуждению, а мы в ас вовсе не принуждаем, что ж, не любите вы советскую власть, так и скажите, советская власть и без вас обойдется, мы вас выкинем, и ваш труп будет гнить на мусорной свалке истории".
       Перед отъездом своим из Москвы попал я мимоходом на Новодевичье кладбище. Сначала был на старой половине, где Гоголь, Чехов, Булгаков, потом перешел на новую, где по выражению Владимира Корнилова, "стоят, словно попки на вышке, маршала, маршала, маршала..." Мне эти маршалы показались не попками на вышке, а окаменевшим почетным президиумом во главе с лично дорогим Никитой Сергеевичем Хрущевым. Громоздятся один выше другого безвкусные памятники. С натуралистически вырубленными или отлитыми морщинами, бровями, ресницами, орденами, погонами, петлицами, пуговицами, с надписями, перечисляющими чины и должности усопшего. Есть здесь писатели, которые остались в литературе и нашей памяти - Твардовский, Эренбург, Смеляков... Но в основном... Лежит под собственным громоздким изваянием бывший литературный маршал, посмертно разжалованный временем в неизвестные солдаты.
       А ведь когда-то заседал в президиумах, громил своих неудачливых собратьев, требовал их крови, издавался огромными тиражами, сыпался на него золотой дождь наград, денег и привилегий, и сам он, должно быть, поверил, что заслужил это своим выдающимся вкладом в литературу. А теперь остановится возле памятника пара случайных зевак...
       - Кто это?
       - Писатель какой-то.
       - А-а.
       Если в рамках обязательной программы им не пичкают насильно школьников, кто его знает теперь?
       Никто, исключая отдельных знатоков вроде меня.
       Теперь и на собраниях в Союзе писателей, как на кладбище, тихо и скучно. Займут свои места в зале рядовые писатели, сядут за стол президиума литературные генералы, выйдет на трибуну товарищ Имярек и начнет жевать свою жвачку.
       За отчетный период писатели, окрыленные решениями такого-то съезда партии и указаниями лично товарища... трудились плодотворно и вдохновенно. За это .время вышли из печати... Перечисляются книги , качество которых оценивается в соответствии с должностью, занимаемой автором. Значительно пополнилась наша Лениниана, получил дальнейшее развитие образ коммуниста, к сожалению, наши писатели еще мало уделяют внимания рабочей теме. Однако есть сдвиги и в этой области. Руководство Союза постоянно заботится об укреплении связей писателей с жизнью. Писательские бригады посетили строителей Байкало-Амурской магистрали, читали свои произведения в чумах оленеводов, принимали участие в коммунистическом субботнике на заводе имени Лихачева. И все дальше от литературы, все о каких-то поездках, митингах, борьбе за мир и прочей чепухе, которая большинства сидящих в зале никак не касается-большинство к борьбе за мир, связанной с заграничными поездками и привозимыми оттуда тряпками, магнитофонами или кухонными комбайнами, не допускается. Но и для большинства у докладчика есть кое-что утешительное. Секретариат и партийная организация постоянно заботятся о быте и здоровье писателей. За отчетный период построен новый Дом твор чества, улучшено медицинское обслуживание, намечается строительство дачного кооператива, расширены льготы инвалидам войны, столько-то писателей получили безвозвратные денежные пособия.
       Посидишь, послушаешь, кладбище не кладбище, но и не Союз писателей, а какая-то богадельня.
       Подтекст доклада каждому ясен. Веди себя тихо, смирно, слушайся начальников, не умеешь писать про секретарей обкомов, райкомов, директоров заводов и председателей колхозов, пиши что-нибудь про комсомольцев, пионеров, про природу, про милицию, про рабочий класс, в нужном духе, скучно и оптимистично, и все у тебя будет в порядке, и книжку когда-нибудь напечатаем, и дадим бесплатную путевку в Дом творчества, и по больничному что-нибудь заплатим, а там, глядишь, и до пенсии дожил. Жри и молчи!
       Собрание заканчивается выборами. Выборы происходят так. Председательствующий объявляет, что теперь пора выбрать новое правление. Секретариат, партийный комитет и московский городской, комитет партии рекомендует следующих товарищей. Кто за ? Поднимаются руки. Дальше скороговоркой: кто против, кто воздержался? Никто не против, никто не воздержался. Раньше такие попадались, но теперь либо осознали прошлые ошибки, либо исключены из Союза писателей и считаются нигде не работающими паразитами либо, как я, живут за границей.
       Но ведь писатели не только заседают, не только занимаются распределением шапок или машин, они еще, наверное, пишут книги. Строго говоря, это вообще-то не обязательно. И среди руководителей Союза есть такие люди, которые ничего не пишут. Но почему бы и не написать книгу, если за нее много платят?
       Как нужно писать книгу, чтобы получить за нее много денег?
       "Я твоему Толику, - говорит жена одного писателя, - еще когда он только начинал, сказала: "Толик, пиши как можно скучнее. Чем скучнее ты будешь писать, тем меньше у тебя будет завистников, тем легче тебя будут печатать".
       Мудрая женщина. И муж тоже не дурак. Послушался совета жены, пишет что-то то ли про геологов, то ли про рыбаков, пишет скучно, на общем фоне н е выделяясь, никого не раздражая, и без особой борьбы с редакторами и цензурой издает в год по книге. А книга в Советском Союзе не то, что здесь. Там за нее платят деньги независимо от того, читает ее кто-нибудь или нет. Деньги платят за толщину и тираж. При определении тиража начальство учитывает, насколько книга правильна с партийной точки зрения. Чем она правильней, тем скучнее - и тем больше ее тираж. Самые толстые и самые скучные книги пишет Георгий Мокеевич Марков, первый секретарь Союза писателей СССР, член ЦК КПСС, депутат Верховного Совета СССР, дважды Герой Социалистического труда, Лауреат Ленинской премии.
       Живя в Москве среди образованных и следящих за литературой людей, я однажды решил провести небольшое социологическое исследование и всех своих знакомых стал спрашивать, прочел ли кто-нибудь из них хоть одну книгу Маркова. Я опросил не меньше ста человек и оказалось, что никто из них не прочел ни одной строчки. Маркова. Первого человека, прочитавшего одну книгу Маркова, я встретил в Мюнхене.< br> Чем писатель интереснее, чем большим успехом пользуется он у читателей, тем с большей осторожностью его печатают.
       Если же писатель вообще резко отличается от других индивидуальной манерой письма и глубиной содержания, то есть талантом, с ним редакторы много работают, стараясь довести его книги до общего среднего уровня. Чем меньше это удается, тем меньшим тиражом будет издана книга. Если это не удается совсем, книгу совсем не печатают. Писателю это, конечно, не нравится, он начинает жаловаться и протестовать. Чем больше он протестует, тем большее недовольство на себя навлекает, и его шансы на то, чтобы напечататься, становятся все меньше и меньше. Если он на этом остановится и будет сидеть тихо, ему со временем предоставят возможность полуголодного существования, то есть дадут "черную" работу, например, рецензировать рукописи начинающих авторов или переводить с подстрочника какой-нибудь туркменский, якутский или монгольский роман. Если же он будет протестовать дальше, а хуже того, отдаст свою рукопи сь за границу, тогда его объявят врагом советской власти, поджигателем войны, агентом ЦРУ, фашистом, контрабандистом, гомосексуалистом, выкинут из Союза писателей, тогда им вплотную займется другая организация - Комитет государственной безопасности.
      
       Жизнь и судьба
       Василия Гроссмана
       и его романа
      
       Выступление на Франкфуртской
       книжной ярмарке по поводу выхода
       немецкого издания романа "Жизнь
       и судьба"
       Люди, следящие за советской литературой, знают, что в огромном потоке книг, которые из года в год издают тысячи советских писателей, все же иногда попадаются заслуживающие внимания. Книги, в которых тому или иному автору удалось что-то сказать, что-то протащить сквозь беспощадную цензуру. Среди этих книг бывают иногда очень даже неплохие. Но даже этим лучшим книгам, вышедшим в советских издательствах, я предпочитаю некоторые из тех книг, их можно сосчитать по пальцам, которые сквозь цензуру вообще протащить не удалось.
       К числу этих редчайших книг относится Роман Василия Гроссмана "Жизнь и судьба". Если бы этот роман был опубликован в то время, когда был закончен, то есть в 1960 году, он (я в этом не сомневаюсь) стал бы литературной сенсацией мирового значения.
       Но в то время сенсации не произошло. Произошло нечто другое. Вадим Кожевников, главный редактор журнала "Знамя", куда автор отдал свой роман, прочитал его и немедленно побежал с ним в ЦК КПСС, а может быть, в КГБ, это в данном случае значения не имеет. Имеет значение то, что там, куда Кожевников отнес рукопись, ее прочли и, в отличие от некоторых издателей, редакторов, критиков и литературоведов, сразу оценили ее по достоинству. Реакция была незамедлительной. Работники КГБ явились к Гроссману, изъяли рукопись, черновики, заметки, все, что имело к роману хоть какое-то отношение. Еще один экземпляр был вынут из сейфа главного редактора журнала "Новый мир" Александра Твардовского, которому Гроссман тоже дал роман для ознакомления. У машинисток, которые перепечатывали роман, были изъяты не только все экземпляры, но и копировальная бумага, которая использовалась при перепечатке и даже, как говорят, были выдернуты ленты из пишущих машинок.
       Все было уложено в брезентовый мешок, опломбировано и исчезло, как казалось тогда, навеки.
       Этот случай даже в истории многострадальной советской литературы является абсолютно уникальным. До того случалось, конечно, что арестовывали автора и забирали все его бумаги без разбора или с разбором, но здесь был арестован не автор, а сам роман. Именно не отобран, не изъят, не конфискован, а арестован, как живой человек.
       Такого не было никогда. Для сравнения скажу, что Борис Пастернак ни от кого не скрывал существования своего романа "Доктор Живаго", давал читать его друзьям, в редакции, рассылал по почте, но арестовывать его тогда не пришло никому в голову. Скандал разразился лишь после того, как он был напечатан.
       Много лет об арестованном романе Гроссмана ходили самые противоречивые слухи. Никто или почти никто не знал, что это за роман и почему его постигла такая судьба. После того, как этот роман возник из небытия и мы смогли его прочесть, можно сказать, почему этот роман был арестован.
       Роман написан в классической традиции реализма, который можно назвать критическим, а можно вообще обойтись без прилагательных. Во всяком случае к социалистическому псевдореализму он отношения не имеет и отличается от классических образцов этого направления, как живой организм отличается от муляжа.
       При чтении романа невольно возникает сравнение с "Войной и миром" Толстого. Действительно, как и роман Толстого, "Жизнь и судьба" Гроссмана - роман-эпопея. Как и у Толстого, и сцены войны, и сцены мира одинаково важны в романе. Действие происходит и в Москве, и в глубокой провинции, и в тылу, и на фронте, вставке Сталина и в ставке Гитлера. Одна героиня романа гибнет в немецкой газовой камере, другого нечеловеческими пытками ломают в кабинетах Лубянки.
       Известный в свое время критик Страхов писал с восхищением о романе Толстого:
       "Какая громада и какая стройность! Тысячи лиц, тысяча сцен, всевозможные сферы государственной и частной жизни, история, война, все ужасы, какие есть на земле, все страсти, все моменты человеческой жизни, от крика новорожденного ребенка до последней вспышки чувства умирающего старика, все радости и горести, доступные человеку. Всевозможные душевные настроения-от ощущения вора, укравшего деньги у своего товарища, до величайших просветлений человеческой души - все это есть в этой картине". Удивительно, но все это можно сказать и о романе Гроссмана.
       Не сам Гроссман, но наш XX век добавил ко "всем тем ужасам, что есть на земле", еще сталинские и гитлеровские концлагеря и газовые печи последней войны, Гроссман - лишь летописец своего времени.
       При всем том можно говорить о необычайном гуманизме этого романа, о неисправимой и ничем не уничтожимой вере писателя в добро, во все лучшее, что есть в человеке. Поражает глубочайшее проникновение писателя в характеры героев: люди показаны во всем их ничтожестве и величии. Муж под озревает жену, что она донесла на него в НКВД. Жена подозревает в том же своего возлюбленного. Командир танкового корпуса, рискуя головой, сдерживает исполнение приказа Сталина, чтобы избежать человеческих жертв. Один и тот же человек проявляет необычайную силу духа перед лицом смерти и совершает позорный поступок из страха потерять мелкие привилегии.
       Нет, эта книга совсем не похожа на те, в которых автору удалось сказать кое о чем кое-что и протащить свою книгу сквозь цензуру. В этой книге сквозь цензуру ни одной страницы нельзя было протащить, потому что со всех страниц кричит сама правда.
       Сравнивая все лучшие книги, написанные в этой традиции романа-эпопеи за все время советской власти в России, я бы сказал, что роман Гроссмана "Жизнь и судьба" - самый крупный из них и самый значительный.
       Советской литературой руководят люди малокомпетентные, иногда даже элементарно безграмотные. Но у них есть звериное чутье, которым они безошибочно отличают живое от мертвого, истинное от неистинного. И совс ем не удивительно, что, прочтя этот роман, они поняли, что его нельзя причесать и исправить отдельными изъятиями, добавками или искусственно прилепленным счастливым концам. Они сумели оценить роман по достоинству, и не нашли лучшего выхода из положения, как схватить роман и упрятать.
       Добиваясь возвращения отнятой рукописи, Гроссман стучался во многие двери, обивал пороги многих инстанций и в конце концов был принят главным партийным идеологом Михаилом Сусловым, который сказал Гроссману, что его идеологически вредный роман будет напечатан не раньше, чем через 200 лет.
       Один из друзей Гроссмана (Борис Ямпольский) охарактеризовал это заявление как проявление чудовищного высокомерия временщика, который думает, что в его власти распоряжаться временем. Но меня в словах Суслова интересует другое, а именно то, что Суслов не сомневался (ему это подсказывало его звериное чутье), что роман будет жить долго.
       Партийные идеологи с предсказанием сроков очень часто садятся в лужу.
       Суслов с романом Гроссман а ошибся ровно на 180 лет, то есть на 90 процентов. Роман вышел на волю и стал печатным изданием не через 200, а через 20 лет. Суслову хотя бы перед смертью пришлось убедиться, что время ему не совсем подвластно. А вот Гроссман свой роман напечатанным так и не увидел. Не вынеся обрушившегося на него удара, он заболел и через четыре года умер от рака, не дожив до своего шестидесятилетия. Он продолжал работать до конца. Уже смертельно больной, он пишет свою удивительную повесть "Все течет", которую, как мне кажется, многие недооценили.
       Умирая, Гроссман испытывал не только физические мучения. Для настоящего писателя нет ничего страшнее, чем умереть, не только не увидев свой главный труд напечатанным, но даже без уверенности, что он хоть когда-нибудь дойдет до людей.
       В этом смысле судьба Пастернака, которого тоже в конце концов погубил его же роман, кажется намного счастливее. Затравленный, оплеванный, он все-таки увидел свой роман напечатанным, узнав о том, что он пользуется очень большим успехом. Грос сман же, как задолго до него Михаил Булгаков, умер почти в безвестности. Его трагедию затмили другие события. Иногда значительные, как появление в литературе Александра Солженицына, а иногда и совсем пустяковые. Я помню, например, как на Западе был устроен большой шум по поводу того, что одному из модных поэтов советские власти отказали в заграничной поездке. (Этот поэт ездил за границу и до того, и после, да и сейчас в здешних краях бывает чаще, чем под сенью родных осин). А арест великого романа и смерть его создателя прошли практически незамеченными. "Меня задушили в подворотне", - сказал перед смертью Гроссман.
       Название романа "Жизнь и судьба" звучит, возможно, не очень привлекательно и эффектно с первого взгляда. Но чем больше я думаю об этом названии, тем более провидческим и точным оно мне кажется. Потому что жизнь и судьба - это вовсе не одно и то же. И довольно нелегко остаться верным своей судьбе в той жизни, которую описывает Гроссман. Жизнь автора отразилась на судьбе романа, судьба романа тр агически отразилась на жизни автора.
       И все-таки сейчас нельзя судьбу этого романа назвать трагической, потому что конец истории - счастливый, и даже вообще это не конец, а только начало. Кончились приключения романа, началась его жизнь. Роман опубликован и все шире распространяется по-русски. Он имел очень большой успех на французском языке. Сейчас он вышел в свет по-немецки, переводится на английский и другие языки. Появление книги такого масштаба, даже и в переводе, всегда огромное событие. И я уверен, что "Жизнь и судьба" Гроссмана станет таким событием еще для многих читателей. Судьба его должна быть счастливой, а жизнь - долгой.
      
       1983, октябрь.
      
       Борис Балтер
      
       Малеевка находится в ста километрах от Москвы, чуть в сторону от Можайского шоссе. Эта бывшая барская усадьба с большим достроенным и перестроенным господским домом, примыкающими к нему отдельными коттеджами, оранжереей, гаражом и другими необходимыми большому хозяйству пристройками. А вокруг лес , сказочный и почти нетронутый. В примыкающей к усадьбе части леса - расчищенные дорожки со скамейками, указателями рекомендуемого направления движения и отметками пройденного расстояния. Дорожки эти местными остряками названы Малая инфарктная тропа и Большая инфарктная тропа.
       Несмотря на великую революцию и последовавшие за ней знаменательные сдвиги, дух барства и холопства сохранился здесь почти в первозданном виде.
       Некоторые из господ, особенно зимой, выглядят весьма импозантно в своих заморских дубленках и богатых шапках. Одни из них прибывают на такси, другие на собственных "Жигулях", а третьи, самые важные, на персональных "Волгах" с шоферами. Выходит господин из машины, а челядь уже бежит навстречу, и пожилая нянечка поднимает на высокое крыльцо барские чемоданы, а сам барин следует за ней налегке.
       Усадьба эта называется сейчас Домом творчества писателей имени Серафимовича. Конечно, не все приезжающие сюда писатели выглядят столь солидно. Некоторые добираются на электричке и ходят в дово льно скромных пальтишках, но эти, которые в дубленках и дорогих шапках, гораздо заметнее. Среди них бывают очень важные птицы: секретари Союза писателей, депутаты Верховного Совета и даже члены Центрального комитета КПСС.
       Здесь писатели отдыхают. Зимой ходят на лыжах, летом, заложив руки за спину, прогуливаются по инфарктной тропе, ходят на рыбалку, играют в бильярд, вечерами смотрят телевизор или, запершись в своих комнатах, слушают "Би-би-си", "Свободу" или "Голос Америки". Ну, а некоторые иногда даже чего-нибудь пишут. И потом дарят местной библиотеке свои опубликованные сочинения, указывая в дарственной надписи, что такая-то книга была написана именно здесь.
       Сразу за главной усадьбой - крутой овраг, а за ним Вертошино, бедная деревушка, где из коренных жителей почти никого не осталось, а в будний день можно встретить только старух, которые в старых ватниках и длинных черных юбках тащат из города на салазках буханки хлеба, поднимаются по крутому склону оврага с ведрами на коромыслах или парами пр огуливаются вдоль деревни, словно подражая писателям.
       И, как только поднимешься по крутой тропе от Дома творчества, тут прямо перед тобой и стоит дом, который среди других, может быть, и не очень выделяется, но который знают все в округе как дом Балтера.
       Хозяин дома умер здесь десять лет тому назад, 8 июня 1974 года, не дожив месяца до своего пятидесятипятилетия. Это был один из самых неистовых, самых страстных людей, которых я встретил в своей жизни. Он жил деятельно, бурно, умер, как бы упав на бегу, и даже в гробу лежал не смирившийся, насупившийся, словно говоря: "Ничего, я еще вернусь и мы поговорим!"
       Я познакомился с Борисом Балтером в начале 60-х годов в период наибольшего его писательского успеха Только что в калужском издательстве вышел по виду весьма скромный, но по содержанию взрывной альманах "Тарусские страницы", составитель которого, Константин Паустовский, ухитрился напечатать под одной обложкой не только уже закончивших свой жизненный путь таких классиков, как Марина Цветаева и Николай Заболоцкий, не только уже столь известных к тому времени поэтов, как Борис Слуцкий и Давид Самойлов, но и целую, как говорят в подобных случаях, плеяду, когорту, или скажем скромнее, группу писателей, чья слава и началась с этих самых "Тарусских страниц". Теперь эти имена известны каждому любителю отечественной литературы, несмотря на то, что некоторые из них уже давно не упоминаются в советской печати. Булат Окуджава, Наум Коржавин, Владимир Максимов, Юрий Казаков, Владимир Корнилов были щедро предоставлены в этом сборнике. Здесь же была напечатана первая часть повести Бориса Балтера "До свидания, мальчики!", которая затем полностью была опубликована в журнале "Юность", и вышла отдельной книжкой, и была переведена на многие языки и экранизирована. Фильм "До свидания, мальчики!" с большим успехом шел на экранах страны, пока не был запрещен ввиду того, что его режиссер, Михаил Калик, решил эмигрировать.
       Я не буду пересказывать и анализировать эту книгу. Скажу только, что и сейчас, через двадцать с лишним лет после ее первого издания, я опять прочел ее не отрываясь, как и тогда, и для меня она со временем не только ничего не утратила, но, наоборот, теперь я увидел, что она гораздо серьезнее, глубже и трагичнее, чем мне тогда показалось. Ее герои - обыкновенные предвоенные школьники, мальчики, которые, как поется в одноименной песне Булата Окуджавы, "на пороге едва помаячили и ушли за солдатом солдат".
       В повести как будто ничего не происходит. Ну, живут эти мальчики, ну, учатся в школе, ну, влюбляются в девочек, ну, готовятся в армию, мечтая не столько о подвигах, сколько о красивой форме. И ничего другого, кроме совершенно достоверной интонации, чистого авторского голоса, которому доверяешься с первого слова книги:
       "В конце мая в нашем городе начинался курортный сезон. К этому времени просыхали после зимних штормов пляжи, и желтый песок золотом отливал на солнце. Пляжи наши так и назывались "золотыми". Было принято считать, что наш пляж занимает второе место в мире. Говорили, что первое при надлежит какому-то пляжу в Италии, на побережье Адриатического моря. Где и когда происходил конкурс, на котором распределялись места, никто не знал, но в том, что жюри смошенничало, я не сомневался: по-моему, наш пляж был первым в мире..."
       Перечтя эту книгу сейчас, я вновь и, повторяю, с не меньшей силой почувствовал очарование юности героев, их юношеской дружбы, наивности, их первой любви. Больше, чем прежде, я чувствую и твердую, умелую руку мастера: в искусстве увлечь читателя, погрузить его в этот мир, заставить жить чувствами героев.
       Но в гораздо большей степени, чем прежде, я уловил теперь и другое, не менее существенное: предчувствие беды. Предчувствие беды, которое по настроению является одним из серьезнейших компонентов книги и именно вместе с удивительным умением описать внутренний мир героев и составляет художественную ткань, воздух этой книги. Это не просто светлое и естественное чувство грусти, свойственное вообще литературе такого рода. Грусти о невозвратном детстве, об ушедшей юности. Нет, здесь совсем другое. Это повесть о поколении, выросшем и воспитанном в ужасное время. Интересно, что ни о чем ужасном в повести нет речи. Просто мальчики воспитаны в сознании, что "разумный мир, единственно достойный человека, был воплощен в стране, где я родился и жил. Вся остальная планета ждала освобождения от человеческих страданий. Я считал, что миссия освободителей ляжет на плечи мои и моих сверстников. В пределах этого представления о мире я думал. Самые сложные явления жизни я сводил к упрощенному понятию добра и зла. Я жил, принимая упрощения за непреложные истины. Я знал наизусть все ошибки Гегеля и Канта, не прочитав ни одного из них". Понятно, что скоро, очень скоро эти наивные представления о жизни столкнутся с самой жизнью. Потому-то повесть и полна предчувствия беды. Нет, мы не найдем в книге описаний того, как это случится. Книга написана не о том. Она написана о последних счастливых, беззаботных днях в жизни героев.
       Только в конце, мимоходом писатель говорит о дальнейшей их судьбе: "Я многое в жизни терял, но ничего нет страшнее смерти близкого человека. Витьку убили под Ново-Ржевом 8 июня 1941 года. А Сашку арестовали в 1952 году*(* Людям старшего поколения незачем объяснять, за что был арестован Сашка. Дата, профессия, и национальность арестованного- вот три ключа к разгадке. В конце 40-х - начале 50-х годов, после статьи в "Правде" "Об убийцах в белых халатах", шла всесоюзная травля евреев, а особенно - евреев-врачей.). Сашка был очень хорошим врачом-хирургом. Он умер: не выдержало сердце. А я живу..."
       "А я живу". Если отожествлять автора с героем, от лица которого идет рассказ, то он тоже не слишком задержался на этом свете. Столкновения с реальной советской жизнью продолжались до самого его последнего дня. Пережив войну и тяжелое ранение, послевоенный арест (правда, сидел недолго), он даже успел стать известным писателем в короткий период "оттепели". Однако "оттепель" продолжалась недолго, и после "укрепления социалистической законности", "возвращения к ленинским нормам" (поч ему-то все эти формулировки нуждаются в кавычках) началось быстрое и последовательное возвращение к испытанным сталинским нормам. И писатели были первыми представителями советского общества, которые немедленно почувствовали это на себе. Не случайно первый громкий показательный процесс состоялся именно над писателями Андреем Синявским и Юлием Даниелем. Борис Балтер был в числе первых, кто кинулся защищать: то подсудимых, то исключаемых из Союза писателей, то еще кого-то. А поскольку он был членом партии (вступил в нее на фронте), то на него и обрушились первые удары. Последовало запрещение книг, лишение куска хлеба, исключение из партии и самое главное - бесконечные проработки на разных уровнях, проработки, которых и здоровое сердце не всегда могло вынести. И пошли одни за другим сердечные приступы и инфаркты.
       Как-то во время одной из очередных проработок в Союзе писателей он сказал, что подниматься на трибуну в этом заведении иногда пострашнее, чем подниматься в атаку под пулями врага. Да они и были наст оящими врагами, эти злобные демагоги из Союза писателей, которые каждого, кто отличался от них талантом и "лица необщим выраженьем", расстреливали доносами, наветами, поклепами и облыжными обвинениями на открытых, а чаще на закрытых собраниях.
       Еще в повести "До свидания, мальчики!" Борис Балтер писал: "Сейчас мне за сорок. У меня седые волосы и больное сердце. С моей болезнью люди не живут больше десяти лет. От меня это скрывают, но я все знаю..." Все все знали, но между этими приступами и инфарктами, до самой последней минуты он был так активен, бодр, напорист, что представить близость развязки было совершенно невозможно.
       Во время войны Балтер был командиром полка, и эта командирская жилка оставалась в нем до самой смерти. И, наверное, как он поднимал когда-то своих солдат, так он пытался поднять и своих друзей, объединить их, и всех нас куда-то звал, тащил, требовал немедленных действий. На повестке дня было: построить дом за городом, подальше от Москвы, дом, куда можно было бы уединиться, куда до пускались бы только свои, где можно было бы переждать черные времена, куда можно было бы приезжать поодиночке или собираться всем вместе. Но мы, его друзья, представляли собой весьма ненадежное воинство, мы были неподвижны, ленивы, заражены скепсисом, уверенностью, может быть, и небезосновательной, что черных времен не переждать и все движения бесполезны. Тогда он махнул на нас рукой и взялся за дело сам, влез в долги, пробил все бюрократические рогатки и построил свой дом: просторный, двухэтажный, с первыми в деревне водопроводом, ванной, канализацией и водяным отоплением. И хотя он строил дом первый раз в жизни, в это дело было вложено (как и во все, что он делал) столько души, страсти и практической мудрости, что местные жители, сначала отнесшиеся к нему как к чужаку, удивленно и уважительно говорили: "Хозяин".
       Отнесясь поначалу весьма иронически к идее теплого туалета и горячей воды, вертошинцы вскоре все-таки оценили преимущества цивилизации и стали ходить к Балтеру за советами не только насчет кана лизации, но по самым разным поводам. Приходили одолжить до получки трешку, написать в сельсовет заявление, помирить мужа с женой. И он мирил, учил, хлопотал, добивался кому-то пенсии, кого-то вызволял из тюрьмы... И люди его любили.
       Для друзей же Балтера этот дом действительно стал прибежищем. Сюда можно было приехать на пару дней или надолго, укрыться, отгородиться от мира, забыться и поработать над книгой. Я тоже пользовался в этом доме щедрым гостеприимством хозяина и его жены Гали Сейчас я живу далеко от Малеевки и Вертошина, о сравнительно небольшой немецкой деревне, где есть школа, два супермаркета, десяток мелких магазинчиков: книжный, хозяйственный, овощной, мясной, парфюмерный, - несколько ресторанов, четыре бензоколонки и еще чего только нет. Любую здешнюю старуху даже представить себе невозможно волокущей на салазках из города хлеб или поднимающей в гору воду на коромысле. Но природа похожа. Вокруг лес: сосны, березы, грибные места...
       Нет, болезнью, которая называется ностальгией, я не ст радаю. Я скучаю по своим друзьям и близким, но не по географическим точкам. Кроме, пожалуй, двух-трех, где иногда очень хочется оказаться. И одна из них - этот дом в деревне Вертошино. Дом, который построил, в котором жил и через силу работал и в котором умер хороший писатель, добрый человек и незабываемый друг - Борис Исаакович Балтер.
      
       1984
      
       Гений и злодейство...
       (к 90-летию
       со дня рождения
       Михаила Зощенко)
      
       Михаилу Михайловичу Зощенко 90 лет. Я за советской печатью слежу не всегда и не знаю, как эта дата отмечалась на Родине, но как-то, думаю, отмечалась. А как же! Крупный советский писатель, классик, бичевал мещанство, которое мешало нам идти вперед. Возможно, было сказано о юморе Зощенко, о его неповторимом стиле, кто-то вспомнил, что говорил о Зощенко Горький.
       Но если уж юбилей и если вспоминать, то почему бы не вспомнить и еще об одной годовщине, правда, не совсем круглой.
       Тридцать восемь лет тому назад, тоже в августовские дни, з аслуги Зощенко отмечались бурно и широко. На заседании Ленинградского партактива, на собрании ленинградских писателей и на многих других заседаниях, собраниях, митингах и летучках. Речи произносились весьма пылкие. Зощенко - клеветник. Зощенко - пасквилянт. "Зощенко выворачивает наизнанку свою пошлую и низкую душонку, делая это с наслаждением, со смакованием, с желаньем показать всем, смотрите, вот какой я хулиган! Трудно подыскать в нашей литературе что-либо более отвратительное, чем та "мораль", которую проповедует Зощенко в повести "Перед восходом солнца", изображая людей и самого себя как гнусных похотливых зверей, у которых нет ни стыда, ни совести".
       Эти слова о стыде и совести произнес человек, именем которого и сейчас названы улицы, проспекты, заводы, теплоходы, и даже городу Мариуполю было дано это мерзкое имя - Жданов. О стыде и совести говорил сталинский подручный, который в блокадном Ленинграде, где тысячи людей умирали от голода, играл в теннис, чтобы избавиться от излишних жировых отложений. Это наглое ничтожество без стыда и совести бралось руководить всеми искусствами и учить Шостаковича и Прокофьева, как писать музыку.
       В августе 1946 года он до музыки еще не дошел, расправлялся с литературой. Зощенко обзывал хулиганом и клеветником, а Анну Ахматову - взбесившейся барынькой и полумонахиней, полублудницей.
       Жданов выступил дважды, а потом, как водится, спустили с цепи свору писательской общественности. Грубо сравнивать писателей со сворой собак, но сравнения помягче мне в голову не приходят. С кем, как не с собаками, можно сравнить людей, которые, науськиваемые хозяевами, набрасываются на себе подобного и начинают рвать его на куски. Зощенко говорили, что он бездарен, что он ничтожен, что он свинья под дубом, что он ненавидит советский народ и народ, в свою очередь, его с презрением отвергнет, читать его никто никогда не будет.
       Аукнулось в Ленинграде, а откликнулось везде.
       Я тогда жил в Запорожье и только что поступил в ремесленное училище учиться на столяра. И наши первые ур оки были не о том, как держать рубанок или размешивать казеиновый клей, а как понимать безыдейные, бездарные, пошлые, клеветнические и заумные писания Зощенко и Ахматовой. Мы еще не знали, какая разница между стамеской и долотом, а про Зощенко и Ахматову нам уже все объяснили.
       Об их зловредной деятельности и их разоблачении нам говорили так, как будто в мире важнее события не было. Советское государство всего год назад победило Германию, участвовало в разгроме Японии, а теперь сокрушило Зощенко и Ахматову.
       Откровенно говоря, когда я думаю о судьбе Зощенко меня удивляет не то, что власти обрушили на него такой мощный удар, а то, что они не сделали этого раньше.
       Ведь его герои никак не вписывались в советскую литературу. Они не выдавали на гора уголь, не баловали Родину повышенными удоями, не руководили райкомами и обкомами и воевали не на полях мировых сражений, а на коммунальных кухнях.
       Да и взгляды он высказывал весьма для советского писателя странные. "Какая, скажите, - писал он, - может быть у меня "точная идеология", если ни одна партия в целом меня не привлекает?".. С точки зрения людей партийных, я беспринципный человек. Пусть. Сам же я про себя скажу: я не коммунист, не эсер, не монархист, я просто русский. Нету у меня ни к кому ненависти - вот моя "точная идеология"."
       Ничего себе! Правда, это сказано в 1922 году. Потом он ничего подобного не говорил, но от прежних высказываний не отрекался.
       Его, конечно, ругали. Но книги выходили. В 30-е годы вышли и шеститомное собрание сочинений, и избранное, и отдельные сборники. И это в то время, когда другие его коллеги были практически запрещены.
       Я думаю, это можно объяснить только тем, что в отличие от других Зощенко принял Октябрьскую революцию как должное. К описываемым им обыкновенным людям, "жильцам", он не относился высокомерно, как, например Булгаков, он их жалел и сам был как бы один из них. Морализаторство, его, к которому он был склонен, не носило гражданского характера, он звал людей жить мирно в коммунальных квартирах, не обсуждая правомерность существования самих этих квартир. Кроме того он писал рассказы, фельетоны и небольшие повести, и каждый описанный им случай можно было объявить нетипичным. Власти спохватились, только когда увидели, что, в отличие от других, Зощенко как раз и достиг того', чего требовали идеологи социалистического реализма. Именно он и создал настоящий образ нового человека. И этот новый человек был представитель не того мещанства, которое мешает "нам" идти вперед, а того, которое идет вперед и нас туда же насильно волочит.
       Формально причиной государственного гнева против Зощенко стали его рассказ "Приключение обезьяны" и повесть "Перед восходом солнца". Но говорят, что была и другая причина, может быть, более существенная: Сталин, найдя в одном из старых рассказов Зощенко какого-то усатого персонажа, решил, что речь идет, конечно, о нем. Генералиссимус был, как известно, человеком мнительным и во всякой усатой твари, включая "Таракана" Корнея Чуковского, узнавал себя. И все же дело было, я дума ю, и не в этом, во всяком случае, не только в этом.
       Как-то во время проработки Зощенко предложили выйти на трибуну и сообщить, как он относится к заботливой товарищеской критике. Он вышел и спросил:
       - За что вы меня травите?
       Пожалуй, травившие Зощенко тоже толком не знали, за что. Они, конечно, придумывали подходящий повод и выискивали в сочинениях Зощенко разоблачающие его строчки, но дело было не в строчках, не в отдельных поступках или высказываниях Зощенко, а в том, что травившие инстинктивно чувствовали: Зощенко только притворяется одним из них, а на самом деле относится просто к совершенно иной породе.
       Говорят, писатель должен писать для народа. Вообще-то, это чепуха. Писатель может писать для того, для кого хочет. Для всех или для узкого круга, для своей жены или для самого себя. Если то, что писатель пишет, народу чуждо или непонятно, народ, живущий в нормальных условиях, наказывает писателя тем, что не покупает и не читает его книги, а в палачах вроде Жданова он для наказания писа теля не нуждается.
       Но Зощенко как раз писатель истинно народный. В этом смысле он был счастливым писателем. Читатели его сразу заметили, отметили и полюбили. Счастливым человеком он, однако, не был. Зощенко, смешивший миллионы читателей, с молодых лет страдал ужасной меланхолией, был угрюм и мрачен, погружен в себя. Причину своих страданий он и попытался выяснить в повести "Перед восходом солнца". Он хотел найти для себя и для других людей рецепт, как стать счастливым. Ему показалось, что как раз в этой книге он его и нашел. Но именно после этой книги его стали топтать так, что его депрессия усугубилась.
       Его исключили из Союза писателей, его перестали печатать. Чтобы как-то заработать на жизнь, он вспомнил одну из прежних своих специальностей и начал сапожничать. Он был натурой исключительно подлинной и подлинность эту сохранял во всех обстоятельствах. Он всегда был мягким, скромным, деликатным и человечным. И я не могу себе представить, чтобы, скажем, при иных условиях Зощенко стал бы травить други х. Подлинность его натуры была такой, что никогда не позволила бы ему сделать что-то подобное.
       Именно этой подлинности ему никогда не простили. В 1953 году встал вопрос о восстановлении Зощенко в Союзе писателей. И тут опять выступили Симонов и Твардовский. Не постеснялись, не уклонились, не сказались больными. Нет, не против того, чтобы Зощенко вновь стал членом Союза писателей. Симонов выступил против формулировки, которая, казалось, не имела принципиального значения. Восстановить Зощенко-это значит признать, что мы были не правы, - сказал Симонов. Поэтому надо не восстановить, а принять заново как начинающего писателя. То есть принять только за те вещи, которые написаны после 46-го года, а написанное до и осужденное партией считать, как и раньше, литературным хламом. Впрочем, то, что писал Зощенко после 46-го года, Симонову тоже не нравилось, и он предложил принять свою жертву в Союз писателей не столько как прозаика, сколько как переводчика. Подумать только! Симонов, автор длинных, скучных, неряшливо написанных романов, не признавал в Зощенко прозаика.
       После возвращения Зощенко в Союз писателей травля его прекратилась, но ненадолго. В 1945 году приехавшая в Ленинград делегация английских студентов пожелала встретиться с Зощенко и Ахматовой. А когда встретились, студенты спросили обоих писателей, как они относятся к постановлению ЦК ВКП(б) и докладу Жданова. Ахматова сказала, что оба документа она считает правильными. Зощенко сказал, что в постановлении не все справедливо. По поводу этого события существует много споров. Некоторые ругают студентов, как они могли такое спросить, неужели они не понимали, где находятся? Другие говорят, что Зощенко должен был быть умнее и сказать то, что сказала Ахматова. Третьи говорят, что Ахматова не должна была вводить в заблуждение студентов, гражданский долг требовал от нее сказать правду. А я думаю, что правы были все. Английские студенты не должны были понимать всех тонкостей, потому что понять их можно, только овладев советской психологией. Ахматова помнила, что кроме студентов ее слушают враги, она презирала их и не хотела дать им возможность воспользоваться такой своей неосторожностью. А Зощенко проявил свойственное ему простодушие, но если бы он избавился от простодушия, он был бы уже не Зощенко. Я хочу попутно пояснить, что простодушие я считаю очень высоким человеческим качеством, несмотря на то, что простодушных людей принято считать дураками.
       Этой дерзости Зощенко не простили.
       Теперь его травили до самой смерти. И по выражению Ахматовой, второго круга он уже не выдержал. Лидия Чуковская вспоминает свой разговор с Ахматовой за три месяца до смерти Зощенко. Зощенко повредился в уме. У него появилась мания преследования и мания величия. Сосредоточен на себе, собеседника не слышит. На вопросы о погоде или планах на лето отвечает: "Горький говорил, что - я великий писатель".
       Двенадцать лет подряд Зощенко травили и затравили до смерти. А уж потом признали. В конце концов, после смерти всех признают. Бунина признали, Булгакова, Мандельштама, Цветаеву, Платонова, Пастернака, Ахматову...
      
       1985
      
       Он с детства
       полюбил овал
      
       В некоторых случаях основы мировоззрения можно изображать геометрически.
       Когда-то один молодой человек написал:
       Я с детства не любил овал,
       Я с детства угол рисовал...
       Другой молодой человек несколько лет спустя откликнулся:
       Меня как видно, Бог не звал И вкусом не снабдил утонченным... Я с детства полюбил овал За то, что он такой законченный. Бдительный блюститель чистоты идеологических риз мог бы сразу определить, что у первого автора "наше" мировоззрение, а у второго совершенно не наше. Настолько не наше, что вести с ним какие-то просветительные беседы или прорабатывать на собраниях бесполезно, проще сразу дать срок, подобрав соответствующий пункт статьи 58-й Уголовного кодекса: создание контрреволюционной организации, просто террор или что-нибудь в этом духе.
       В крайнем случае его можно было обвинить в мелкобуржуазности, абстрактном гуманизме и мягкотелости: в те времена и мягкотелым тоже сроки мотали немалые.
       Преданные приверженцы самых различных и даже очень враждебных друг другу идеологий по существу скроены из одного и того же материала и всегда решительно чертят угол.
       Я лично знаком с людьми, которые, начав с пятиконечной звезды, теперь с тем же остервенением рисуют звезду шестиконечную или крест, который тоже, как известно, состоит из углов (надеюсь, понятно, что я здесь выступаю не против угловатых символов, а только против остервенения).
       Автор первых стихов - Павел Коган, поэт и революционный Романтик, навсегда оставшийся молодым, - он погиб в 42-м году в возраст е 24 лет. Я не знаю, что бы с ним случилось, если бы не война. Возможно, он погиб бы в лагерях, потому что со временем "наше мировоззрение", оставшись угловатым по существу, стало более благосклонным к лицам, которые загоняя в угол других, сами умели держаться извилистой линии. Может, он и сам научился бы выписывать кренделя, а может, в конце концов угловатый или, точнее, зигзагообразный путь привел бы его, как многих наших романтиков, в лоно нового учения - противоположного первоначальному, но столь же непогрешимого.
       Но речь сейчас не о Когане, а о том другом поэте, который с детства питал пристрастие к враждебным нашему строю формам. За это пристрастие он в свое время был если не законно, то во всяком случае закономерно наказан: отсидел восемь месяцев на Лубянке и отбыл несколько лет в ссылке. А потом, во времена торжества ленинских норм и социалистической законности, был великодушно прощен. А потом, в период еще большего укрепления ленинских норм, оказался на другой половине нашей овальной планеты...< br> Этот поэт - Наум Коржавин.
       Первый раз я услышал о нем в 1956 году.
       Я только что приехал в Москву из провинции. Из современной литературы я знал только то, что печаталось. Для меня было большой новостью, что, оказывается, есть литература, которая вообще не появляется ни на каких печатных страницах, а в виде отдельных листочков ходит из рук в руки или - и того удивительней,- передается изустно от человека к человеку и от поколения к поколению.
       "Мы живем в догутенбергскую эпоху", - эти слова Анны Ахматовой самым точным образом определяли ситуацию.
       Я был еще молод и писал стихи. Очень плохие. Я надеялся, что в столице научусь писать получше. А когда научусь, тогда само собой последуют такие приятные результаты моего усердия, как книги, слава, гонорары, премии, поклонники и поклонницы, что-то в этом духе. Впрочем, это заманчивое будущее виделось мне в тумане.
       Но вскоре я заметил, что реальная картина сильно отличается от нарисованной в моем воображении. Я увидел, что многотиражные изд ания, хвалебные статьи в газетах, большие гонорары и премии далеко не всегда или даже почти никогда не совпадают с истинным признанием читателя, что существует объявленный Виктором Шкловским "гамбургский счет", по которому лучшими поэтами и прозаиками считаются не те, кого широко печатают и награждают, а какие-то шаромыжники, которые живут неизвестно где, питаются неизвестно чем, ходят в вытертых брюках, стоптанных ботинках и, размахивая руками, нараспев читают свои творения в тесных каморках коммунальных квартир. Я узнал, что есть стихи, которые, не будучи никогда напечатанными, не только из года в год, но иногда и десятилетиями ходят по рукам, переписываются, запоминаются и живут.
       У поэзии перед прозой есть то преимущество, что она может создаваться даже в невыносимых условиях, а хранить ее можно, если нет достаточно надежного тайника, просто в человеческой памяти.
       Максимилиан Волошин сказал:
      
       Почетно быть твердимым наизусть,
       &nb sp; Заучиваться тайно и украдкой,
       При жизни быть не книгой,
       а тетрадкой...
      
       Я узнал, что многие и лучшие стихи Волошина, Гумилева, Цветаевой, Ахматовой, Мандельштама, Ходасевича и Пастернака, не будучи никогда опубликованными, живут, а подавляющее большинство издающихся тысячными или миллионными тиражами появляются мертворожденными, читатель скользнет по ним равнодушным взглядом, отвернется и тут же забудет.
       Именно тогда я впервые услышал имя Наум Мандель, у которого еще не было псевдонима Коржавин.
       Меня в то время однажды спросил начинающий поэт, мой ровесник, что я думаю о стихах Манделя.
       Я переспросил:
       - Кого?
       - Ты не знаешь Манделя? - удивился он.
       - Нет, - сказал я. - А где он печатался?
       - Если б он печатался, кому б он был нужен, - сказал начинающий и тут же начал читать:
      
       &nbs p; Можем строчки нанизывать
       Посложнее, попроще,
       Но никто нас не вызовет
       На Сенатскую площадь.
       И какие бы взгляды вы
       Ни старались выплескивать,
       Генерал Милорадович
       Не увидит Каховского.
       Пусть по мелочи биты вы
       Чаще самого частого,
       Но не будут выпытывать
       Имена соучастников.
       Мы не будем увенчаны...
       И в кибитках снегами
       Настоящие женщины
       Не поедут за нами.
      
       На самом деле жизнь оказалась и хуже и лучше, чем пророчил поэт. Хуже тем, что имена соучастников выпытывали, да еще как! Лучше тем, что настоящие женщины все же нашлись и в кибитках снегами ехали в Якутию, в Мордовию, в Горький, а кому в конце концов повезло, те кибитками Аэрофлота отправились в другую сторону.
       И вот что интересно. Ни одно из высказанных пророчеств не сбылось (да и наше отношение к Милорадовичу и Каховскому за это время сильно переменилось), а стихотворение, написанное полвека тому назад девятнадцатилетним юношей, не устарело, и я читаю его с тем же доверием, что и впервые.
       Потому что когда автор писал это стихотворение, он не лгал, не лукавил и запечатлел истину такой, какой она была для него в тот момент.
       Что такое литературный талант?
       Что бы там по этому поводу не говорили, а для меня это прежде всего умение писать правду, которую без таланта никак не напишешь.
       Юрий Олеша заметил как-то (цитир ую приблизительно) : "Гофман пишет: "Вошел черт", а я ему верю, а наш писатель пишет: "Дарья Соколова взяла на себя обязательство надоить 20 литров молока от каждой коровы", и я ему совершенно не верю".
       В поэзии для того, чтобы писать правду, одного правдолюбия мало, а такие качества, как политическая " и гражданская смелость, тоже не помогают. В поэзии для того, чтобы писать правду, надо быть поэтом. Ни больше, ни меньше.
       Когда я впервые познакомился со стихами Наума Коржавина, они еще не печатались, но были известны многим. Я знал в Москве людей, которые помнили наизусть не только отдельные стихотворения, но и целые поэмы Коржавина. Я знал дома, где был культ Коржа-вина, я знал учителей, которые, рискуя карьерой, читали своим ученикам такие, допустим, строки:
      
       Ни трудом и ни доблестью
       Не дорос я до всех.
       Я работал в той области,
       Где успех - не успех.
       Где тоскуют неделями,
       Коль теряется нить,
       Где труды от безделья
       Нелегко отличить.
       Но куда же я сунулся?
       Оглядеться пора!
       Я в годах, но как и в юности
       Ни кола, ни двора.
       Ни защиты от подлости, -
       Лишь одно, как на грех:
       Стаж работы в той области,
       Где успех - не успех.
       Возможно, круг почитателей поэта был не слишком широк, но это был как раз тот круг, который не проведешь на мякине и где искусство слова не заменишь голосовыми данными и искусной жестикуляцией.
       Потом появились поэты, собиратели многотысячных толп с неизменными эскадронами конной милиции. Но эти толпы были больше сродни не читателям, а футбольным болельщикам.
       Кумиры этих болельщиков изображали из себя бесстрашных гладиаторов, а на поверку оказались весьма виртуозными приспособленцами. И хотя так называемую широкую публику им удалось дурачить довольно долго, теперь пыл угасает, толпа расходится, стадионы пустеют.
       Долговечность стихов зависит не от количества читателей, а от качества. В свое время кто знал Лебедева-Кумача? Миллионы. Кто знал Марину Цветаеву? Единицы. Кто сейчас знает Лебедева-Кумача? Никто. А слава Марины Цветаевой с годами становится все прочнее.
       Круг читателей Коржавина со временем, не уменьшаясь количественно, стал распространяться географически. Раньше эти читатели были сосредоточены в Москве, Ленинграде, Киеве, Кишиневе, затем многие из них переселились в Бостон, Нью-Йорк, Тель-Авив, Париж или Мюнх ен.
       В эмиграцию он вынужден был уехать 1973 году, имея при себе лишь одну книгу "Годы", да и в нее многое не вошло.
       В Московском театре имени Станиславского в 1967 году была поставлена пьеса Коржавина "Однажды в двадцатом". Со дня премьеры и до самого отъезда автора за границу эта пьеса шла с неизменными аншлагами. Я думаю, и сейчас многие москвичи помнят не только сам этот спектакль, но и небольшое представление после него, когда автор Наум Коржавин и исполнитель главной роли Евгений Леонов, похожие друг на друга, как близнецы, выходили кланяться публике.
       Попав в эмиграцию, Коржавин опубликовал еще две книги стихов и множество статей и очерков о литературе и жизни.
       Но у каждого истинного поэта помимо его стихов есть еще одно произведение, которое творится на ощупь и инстинктивно, но в полном соответствии с его поэзией, и наполнено такими сюжетными поворотами, избежав которых поэт перестал бы быть самим собой. Это произведение называется судьбой поэта. Какой бы ужасной она ни была, избежа ть ее было бы по крайней мере ошибкой.
       Полтора века Россия не может смириться с убийством Пушкина. Но представим себе, что все произошло наоборот: Пушкин убил Дантеса. Чтобы первый поэт России, ее непреходящая гордость, оказался убийцей... Нет, это было бы катастрофой. Так не должно было быть и так не случилось.
       Я думаю, и в судьбе Коржавина ничего случайного нет. В конце 40-х годов его трудно было себе представить существующим на свободе. И он на свободе не был. В 60-х годах он был столь же необходимым явлением московской литературной жизни, сколь, возможно, чужим выглядел бы в ней в 80-е.
       Мне кажется, он сам не сознает предопределенной неизбежности своей судьбы, поэтому во многих его стихах (почти во всех) эмигрантского периода повторяется один и тот же мотив - совершенной им роковой ошибки и чувства вины перед покинутой родиной.
       Странная, она, наша родина, да и мы тоже странные. Чего только она с нами ни вытворяла, а мы всегда перед ней виноваты.
       Во многих стихах Коржавина повторяе тся мысль, что жизнь его кончилась там, а здесь не жизнь, а одна только видимость. Но ощущение это слишком субъективно. На этом ощущении пишутся новые стихи, а стихи для поэта не видимость, а сама жизнь.
       Выживая нас из страны, наши советские благодетели лелеяли пламенную надежду, что мы здесь, на Западе, немедленно выдохнемся и превратимся в ничто.
       Мы иногда считали, что их больше всего беспокоят антисоветские заявления, а я думаю, что хороший рассказ или стихотворение их беспокоят гораздо больше. Потому что очень приятно сказать: вот видите, такой-то уехал и там кончился. Ничего хорошего так и не написал. А если выступает против советской власти, тоже неплохо. Можно сказать: уехал, кончился и стал заурядным злобным антисоветчиком. Антисоветчиков на свете Много, а талантов - раз, два и обчелся.
       Досужие разговоры о неизбежной творческой гибели писателя в эмиграции на том основании, что он оторван от массового российского читателя, во мне лично не вызывали ничего, кроме раздражения. Всякого прили чного Русского писателя к читательским массам не подпускали независимо от того, живет он там или здесь. А от того пытливого читателя, который ищет, находит, переписывает и заучивает наизусть, никто никого оторвать не мог.
       Как-то я выступал перед эмигрантской аудиторией, и один читатель мне сказал примерно так:
       - Вот вы говорите, что здесь писатель может сохраниться, а я думаю, что не может. И Коржавин не зря написал про себя: "Я умер там и не воскресну здесь":
       Я спросил читателя:
       - А вам нравятся эти стихи Коржавина?
       Тот ответил:
       - Очень нравятся.
       - Но раз он их написал, значит, он все же еще не умер.
       Есть выражение: катастрофическое сознание. Оно отчасти свойственно Науму Коржавину. Он живет в постоянном ощущении или предощущении гибели мир а, цивилизации или своей собственной. Но это ощущение само по себе становится мощным стимулом творчества, благодаря которому написано в эмиграции много прекрасных стихов.
       Истоки катастрофичности своего сознания он сам определи л еще в юности: "Но все углы, и все печали, и всех противоречий вал я тем больнее ощущаю, что с детства полюбил овал".
       С возрастом мы обычно становимся если не мудрее, то, по крайней мере, овальнее. И ленивее по части физических и душевных движений. То, что когда-то трогало и выводило из равновесия, теперь воспринимается благодушно: ладно, мол, как-нибудь рассосется.
       Но Наум Коржавин, несмотря на очевидную овальность и зрелый возраст, не обленился, легко передвигается в пространстве, объездил полмира, а теперь все чаще совершает челночные рейсы по маршруту Бостон-Москва-Бостон,-а на углы и печали отзывается также бурно и неукротимо, как раньше. Потому что жить иначе он не умел и уже не научится. Сам о себе он сказал очень точно:
       Я не был никогда аскетом
       И не мечтал сгореть в огне.
       Я просто русским был поэтом
       &nb sp; В года, доставшиеся мне.
       Но в литературе прошедшее время не существует. В ней если кто-то был поэтом, то он есть поэт.
      
       Виктор Платонович Некрасов
      
       Виктор Платонович Некрасов был человеком и писателем удивительным и ни на кого не похожим. Его повесть "В окопах Сталинграда" в свое время была сразу и широко, официально и неофициально признана как самая сильная и правдивая книга о войне. Она и последовавшие за ней рассказы оказались не только большим литературным событием сами по себе, но повлияли - и значительно - на развитие всей советской военной прозы, а через нее и вообще на советскую литературу. Сам же Некрасов, будучи человеком исключительной честности, смелости и благородства, оказывал влияние на нравственный климат в литературной среде и за ее пределами; он был из тех, при ком стыдно врать, лицемерить, хвастаться, задаваться и вообще вести себя противоестественно. Я думаю, что о Некрасове еще много будет написано. Потому что теперь, после его смерти, он будет проходить как бы по другой графе у себя на родине, теперь его можно посмертно реабилитировать и даже поторговаться насчет перенесения его праха с парижского кладбища Сент-Женевьев и захоронения, допустим, в Бабьем Яру. Возможно, книги его будут вновь издаваться и даже изучаться в школах, как это было когда-то. Может, и я когда-нибудь напишу о книгах Некрасова и его общественной деятельности, но сейчас ограничусь отрывочными воспоминаниями о Некрасове - не о писателе и не деятеле, а просто о человеке и друге.
       Смерть пришла к нему в 76 лет. Срок немалый даже для нашего времени, когда средняя продолжительность жизни значительно возросла. Но он собирался жить дольше. Вот мое свидетельство.
       В Париж он улетел в 1974 году из Киева. А перед тем приезжал прощаться в Москву. В один из последних вечеров мы встретились в доме у общих наших друзей на Беговой улице, а потом шли пешком ко мне к метро "Аэропорт" по усаженной тополями средней части Ленинградского проспекта. По дороге Вика сказал:
       - Во лодька, я знаю, мы с тобой еще встретимся. Лет через двадцать ты приедешь в Париж, и мы будем гулять по берегу Сены, по всяким улочкам и закоулочкам. Я буду знать их уже хорошо.
       Не скажу, чтобы мы были трезвы. И, должно быть, по причине недостаточной трезвости меня потянуло на мелкое хулиганство. Напротив метро "Динамо" я увидел посреди дорожки мятую газету, поднес к ней зажигалку, и бумага вспыхнула.
       Мы прошли еще сотню метров. Из-за дерева вышел милиционер.
       - Что это вы там подожгли? - спросил он строго. Я не успел ничего придумать.
       - Это была дрянь, блевотина, - сказал Вика и всем своим видом изобразил отвращение к той пакости, которую мы вынуждены были предать огню. Объяснение показалось мне несколько странным, а милиционеру убедительным. Может быть, потому что поджигатели были хотя и разного возраста, но оба убелены сединами. Милиционер поблагодарил нас за заботу о чистоте города, а мы скромно ответили, что всего лишь выполнили свой гражданский долг. И пошли дальше.
       - Через двадц ать лет, Володька, - продолжал Некрасов, - ты приедешь в Париж. Я буду еще жив. У меня здоровье крепкое и гены хорошие- Моя мама жила долго.
       Мы оба еще не знали, что встретимся в Мюнхене и потом в Париже не через двадцать, а всего лишь через шесть с половиной лет, но представить себе, что это вообще когда-то случится, я тогда еще просто не мог. Это было так же невообразимо, как другая поездка, которую мне предлагала совершить Викина мама Зинаида Николаевна.
       - Володя, - наставляла меня она лет эдак 20 тому назад, - когда будете в Швейцарии, знайте, что из Женевы в Лозанну лучше всего ездить на велосипеде.
       Вся большая компания, в присутствии которой это было сказано, покатилась со смеху. Ни мне, ни кому другому не хватило воображения представить, что я могу оказаться в Швейцарии, да еще передвигаться там на столь домашнем виде транспорта. Это было так же немыслимо, как предложение прокатиться на велосипеде между двумя марсианскими городами.
       Пройдут годы, я покину пределы отечества, и каждый раз, проезжая то на машине, то на поезде через Лозанну в Женеву, буду вспоминать Зинаиду Николаевну и думать, что для велосипеда расстояние, пожалуй, все-таки слишком велико.
       Вика был старше меня на 21 год, поэтому его мама и моя бабушка по матери были примерно одного возраста: обеим было под девяносто. При этом они были очень друг на друга похожи, хотя происходили из совершенно разных сословий. Зинаида Николаевна была дворянских кровей, с заграничным образованием, а моя эта бабушка - из очень простой еврейской семьи (моя другая бабушка тоже, кстати, дожившая до 96 лет, была иного происхождения). С возрастом Зинаиду Николаевну и мою бабушку одолел склероз, проявления которого были весьма схожи. Например, моя бабушка, когда я после долгого отсутствия появлялся с чемоданом, спрашивала меня, расплатился ли я с извозчиком. Зинаида Николаевна, засидевшись в гостях, беспокоилась в том же духе:
       - Вика, как ты собираешься вызвать извозчика?
       - Очень просто, мамочка, - отвечал Вика. - Я позвоню ему на ко нюшню по телефону, и он приедет.
       Но их воспоминания молодости расходились по причине очень разного прошлого. Зинаида Николаевна много раз и с большим энтузиазмом рассказывала, как на студенческом балу не то в Женеве, не то в Лозанне студенты решили подшутить над студентками и насыпали им перцу в шиньон. А потом сами с этими студентками танцевали и сами же чихали и плакали. А моя бабушка воспоминаниям предавалась редко. Она, напротив, любила всех выслушивать. А выслушав, заключала, прихлопывая в ладоши:
       - Так-сяк, сказал бедняк- - А потом, подумав, добавляла: - Гоп, чук-баранчук, зеленая гычка, люблять мэнэ панычи, що я нэвэличка.
       Мне очень хотелось старух как-нибудь свести вместе, что однажды и удалось. На взятой напрокат машине я привез Некрасова и его маму из Ялты в Керчь, где жили мои родители. Старухи сошлись вместе, и Зинаида Николаевна объяснила моей бабушке наиболее удобный способ передвижения из Женевы в Лозанну и с удовольствием рассказала историю с наперченными шиньонами. Бабушка моя тоже с удовольствием все это выслушала и сказала задумчиво:
       - Так-сяк, сказал бедняк. - А потом, помолчав, продолжала, прихлопывая: - Гоп, чук-баранчук, зеленая гычка...
       Познакомился я с Некрасовым в 1962 году в редакции "Нового мира". Он был знаменитый, а я начинающий. Меня представил ему мой редактор и затем наш общий друг Игорь Александрович Сац. А потом Некрасов написал рекомендацию в Союз писателей, которая показалась мне лестной и странной. В рекомендации было обращено внимание на мое трудовое прошлое и выражалась уверенность, что пребывание в Союзе писателей такого человека "особенно - (цитирую по памяти) - имеющего практический опыт, будет очень полезно".
       - Что это значит? - спросил я Саца. - Как может быть полезен мой практический опыт Союзу писателей? Не думает ли Некрасов, что я в Союзе писателей заодно буду столярничать?
       Сац слегка смутился, но потом сказал, что содержание рекомендации не важно, важна подпись. Некрасова.
       - Но зачем же он пишет про практический опыт?
       С ац смутился еще больше и признался, что рекомендацию писал не Некрасов, а он. Некрасов сделать этого не мог, потому что единственной моей к тому времени повести не читал, а мой практический опыт был тоже ему неведом.
       Второй раз мы познакомились, выпили (а как же!) и подружились в Доме творчества в Малеевке в марте 1963 года. У нас у обоих в жизни произошли к этому моменту большие события. Я напечатал в "Новом мире" свои рассказы "Хочу быть честным" и "Расстояние в полкилометра", а Некрасов стал героем дня после ругани, обрушенной на него Хрущевым. На этот раз он мои рассказы прочел, хвалил, и я был польщен и счастлив. Потому что Некрасов был одним из двух-трех писателей старшего поколения, кого я читал и любил.
      
       Между прочим, вот реакция народа на высочайший гнев. Из Малеевки Некрасов поехал в другой дом творчества - в Ялту. А его друг Григорий Поженян, временно переквалифицировавшись в кинорежиссера, явился в Ялту снимать фильм и жил в прибрежной гостинице. Как-то в этой гостинице Некрасов и Поженян сидели и, понятно, пили. Около двух часов ночи Некрасов потянулся к телефону вызывать такси.
       - Вика, - сказал ему Поженян, - не беспокойся, я тебя отвезу.
       Вышли на улицу. Ни одной машины. Наконец, появился милиционер на мотоцикле с коляской. Поженян поднял руку. Милиционер остановился.
       - Слушай, друг, - обратился Поженян,-Добрось пьяного человека до дома.
       От такой наглости милиционер просто опешил:
       - Да ты что это говоришь! Да я вас сейчас обоих в вытрезвитель доброшу.
       - Дурак! - сказал Поженян с упреком. - Кого в вытрезвитель? Ты знаешь, кто это? Это писатель Виктор Некрасов.
       Милиционер подумал.
       - Некрасов? "В окопах Сталинграда"? - Он посмотрел недоверчиво. - Это вас Хрущев ругал? Садитесь.
       Он откинул клеенчатый полог коляски, и Некрасов был доставлен к дверям Дома творчества с царскими почестями.
       Другая история, похожая, произошла задолго до описанной.
       В киевской пивной Некрасов повздорил с каким-то выпивохой. Вернее, тот с ним повздорил. И ск азал так:
       - Эх, дал бы я тебе сейчас, если бы ты не был похож на моего любимого писателя.
       Несмотря на напряженность ситуации, Виктор Платонович поинтересовался, кто же этот любимый. И услышал свою собственную фамилию.
       - Ну и чем дело кончилось, - говорил Вика, - ты понимаешь, Ба-альшой пьянкой.
       Кажется, он никогда и ни в чем не выглядел слишком серьезно. Ходил всегда в пальто нараспашку, ворот рубахи расстегнут, в галстуке я его не видел и не могу себе представить. На серьезные вопросы отвечал несерьезно. На вопрос литературной анкеты "как вы пишите?" ответил: лежа. А вообще, говорил он часто, я не писатель и писать не люблю. Я ему иногда верил, видя, как охотно уклоняется он от писания, как с готовностью шатается по улицам, несется на край города, на край страны, на край света. Советский Союз он изъездил вдоль и поперек, а потом, когда стало возможно, без устали носился по всему миру: Америка, Австралия, Япония. Когда ж при такой жизни писать? А вот писал же, и теперь, если все написанное им издать, получится солидное собрание сочинений.
       Ненавидел все запреты. На мой вопрос, как ему удается не толстеть, сказал "Держу диету. Побольше жиров побольше углеводов и побольше холестерину. Обожаю свежие булочки с маслом. И алкоголь в неумеренном количестве тоже очень рекомендую". Он ненавидел всякие надписи вроде "не курить", "не входить", "ногами не становиться". Как только их видел, так немедленно закуривал, входил и становился ногами.
       Я думаю, что его жизнь никак не могла сложиться иначе. Потому что он жил в обществе, где были свои, очень определенные правила поведения, которые он нарушал постоянно. Мне рассказывали наши общие друзья, что при первом знакомстве еще в сталинские времена он сразу наговорил такого, что они отнеслись к нему с большим подозрением. А все потому, что вел себя необычно. О советской власти высказывался в любом обществе в такой форме, что слушатели иногда цепенели от страха. Совершенно не умел и не хотел пользоваться принятым в писательской среде языком намеков, осо бенно по телефону. Хотя иногда пытался.
       О свержении Хрущева он узнал в Киеве раньше, чем его друзья в Москве. Он позвонил им по телефону и, памятуя, что говорить надо шифром, сказал, что прогнали лысого. Друзья продолжать разговор опасались, но очень уж было любопытно.
       - А кто вместо него? - спросили они осторожно.
       - А вместо него двое, - сказал Вика. - Первый Бровман (так на нашем языке именовался бровастый Брежнев), а второй... второй...-Вика подумал,- а второй Косыгин.
       Перед моей первой и единственной туристической поездкой на Запад, в Чехословакию, я позвонил Вике в Киев.
       - Володька, - закричал он в трубку. - В Праге обязательно зайди к Антончику. Ты знаешь, Антончик это такой парень, такой парень, советскую власть ненавидит так же, как мы.
       Признаться, я думал, что после такой рекомендации меня, по крайней мере, снимут с поезда. Обошлось.
       Он никогда не пыжился и не думал, что сейчас своим словом научит все человечество, как надо жить. В отношениях со всеми был ровен и де мократичен, не в политическом и не в общественном смысле, а просто в человеческом. Он не любил, когда его называли по имени-отчеству. Все его товарищи, которые были гораздо моложе, и даже дети называли его Викой. Но вот начальству это не позволялось, и когда министр культуры СССР Екатерина Фурцева назвала его Викой, он тут же ее оборвал:
       - Если вы не будете ко мне обращаться по имени-отчеству, я буду называть вас Катей.
       Вика любил рассказывать и показывать, как министр опешила, смутилась, покраснела и пролепетала:
       - Ну что ж, мне это будет только приятно.
       Некрасов много пил, но для него это было не просто пьянство, а собутыльничество, момент общения, открытия души с друзьями близкими и случайными, которые на время пьянки становились как будто близкими. Эти пьянки были частью для его жизни, причем частью ему весьма дорогой. Так же, как у Твардовского, который пьяниц считал лучшей частью человечества, но с горечью признавал, что "даже среди пьющих попадаются плохие люди". Когда в Советском С оюзе началась борьба с алкоголизмом, Некрасов уже с Запада откликнулся на ее вдохновенным гимном пьянству с друзьями или с одним другом. Это не просто пьянство, говорил он, а разговор, пусть невнятный, но сокровенный. Разговор, продолжающий ночь напролет. Когда бутылка постепенно пустеет, комната темна от табачного дыма, а размокшие окурки плавают в тарелке с обсосанными селедочными хвостами. А для полноты ритуала надо, чтобы водки обязательно не хватало. Чтобы потом бежать куда-нибудь в ночь к таксистам, к полусонным ресторанным швейцарам. Чтобы втридорога купить очередную бутылку и опять туда, в ту же задымленную комнату, к тому же столу, к той же тарелке с размокшими окурками.
       Может быть, я говорю слишком много о том, как он пил, но мне без этого обойтись трудно, потому что трезвым я его почти никогда не видел. В этом нет ничего оскорбительного для его памяти (и он сам, я уверен, не оскорбился бы), потому что видел я его в часы общения со мной и с другими, общений, которые без "ста грамм" были просто непредставимы. А когда он работал, я его, понятно, не видел. А сам он об этом если и говорил, то только в том духе, что он человек ленивый и вообще не писатель, пишет неизвестно для чего, время от времени. Кто видел его жизнь со стороны, мог бы и поверить. То пьет, то опохмеляется, то встречает кого-то, то провожает, то путешествует, ложится к утру, встает к полудню, читает от корки до корки "Правду" и "Фигаро", шатается по книжным развалам, пивнушкам, картинным галереям, улочкам и переулочкам. А теперь, когда он помер, я стал считать, сколько он книг написал, и сам себе не поверил.
       В отличие от анекдотического чукчи он был не только писатель, но и читатель, и читатель настоящий, благодарный (хотя утверждал, что ничего не читает). Раньше его любимой книгой были "Три мушкетера", потом рассказы Шукшина, с которыми он, по его словам, не расставался. Он всегда радовался появлению новых имен, радовался, когда открывал для себя новое, интересное, близкое. В России, я знаю, так было с Вячеславом Кондратьевым, з десь - с Сергеем Довлатовым. В последние годы предпочитал читать мемуары. С восторгом говорил о мемуарах Петра Григоренко и Евгении Гинзбург. Причем всегда начинал одинаково: "Ты знаешь, я толстых книг не читаю, но эту прочел и..." И сообщал о физиологическом конфузе, якобы с ним случившемся в результате испытанного восторга. Романы, впрочем, тоже читал: "Ты знаешь, я прочем Гроссмана и..." Конечно, опять случилось с ним то же самое. "Вот про меня говорят, Некрасов, правда о войне, правда о Сталинграде. Володенька, вот она правда о Сталинграде! И надо же! Я же с ним встречался, но не знал, какой это писатель!" Я же с ним встречался, но не знал, какой это писатель!"
       Когда я с ним говорил последний раз по телефону (недели за две до его смерти), он сказал, как бы самому себе удивляясь: "Как ты думаешь, что я сейчас перечитываю? "Одноэтажную Америку"! И ты знаешь, что случилось?" Я, конечно, знал, что случилось.
       Были времена, когда общаться с Некрасовым было лестно и "престижно". Тогда он окружен был ту чей друзей. Когда настали трудные времена, многие из них стали шарахаться от него, как от чумы. А он, к моему удивлению, оказался всепрощенцем. Он даже порывался выпить с двумя кагебешниками, устроившими у него в киевской квартире обыск, похожий на грабеж. Они умилили его своей вежливостью, тем, что, не разрешая ему выйти из дому, прогуливали его собачку и к тому же оба оказались тезками (Витями). А друзьям, которые шарахались, легко все простил, и изо всех мест, где бывал, звонил по телефону, слал открытки с диковинными видами, не упускал случая передать привет в Москву, в Киев, в Ленинград кому-нибудь, а когда друзья в процессе "перестройки" стали появляться в Париже, бежал сломя голову к ним на встречу.
       Теперь в Советском Союзе сделаны первые шаги к его реабилитации. Сделаны, конечно, как всегда, слишком поздно. Но все-таки перед самой смертью он прочел о себе в "Московских новостях" добрые слова Вячеслава Кондратьева. И уже не прочел некролог, подписанный кроме Кондратьева, Булатом Окуджавой, Владими ром Лакшиным и Григорием Баклановым. Некролог этот, с одной стороны, вызвал большое неудовольствие Егора Лигачева, но и с другой стороны, некоторых (например, меня) тоже не удовлетворил. В некрологе сказано достаточно много: "Автор повести "В окопах Сталинграда", офицер саперного батальона, он стоял у истоков правдивого и честного слова в нашей литературе о войне..."
       Но тут же и ложка дегтя, словно в песню Окуджавы вставили куплет из Долматовского: "... его отъезд за границу и некоторые выступления там в первые годы его эмиграции отдалили его от нас..."
       Я не с луны свалился, и советские правила игры мне известны. Я знаю, что без таких оговорок имя Некрасова в советской газете никак не могло появиться. Скрепя сердце, я готов согласиться, что такой некролог лучше, чем никакой. Но поскольку за пределами советской юрисдикции у нас нет никаких причин искажать истину, я напомню, что за границу он был выпихнут насильно. Выпихнут за то, что выступал против произвола и совершал поступки, на которые и сейчас ни один из членов Союза писателей, включая самых отчаянных правдолюбцев и защитников природы, не способен. Признанный русский писатель, он в 1966 году организовал митинг памяти погибших в Бабьем Яру евреев, выступил в защиту Синявского и Даниэля, Сахарова и Солженицына, писал резкие письма по поводу психиатрических репрессий профессору Снежневскому (и тот, судя по одному из жалких ответов, чувствовал себя неуютно), вступался за многих многих людей, именитых и безымянных.
       В некрологе добавлена и вторая ложка дегтя, - что конечно, все хорошее написано Некрасовым между 1946 и 1974 годами, то есть на родине, а уж потом (иначе ведь и не бывает!) ничего интересного он не написал. С сожалением замечаю, что некоторым нашим коллегам (а не только казенным пропагандистам) очень уж хочется утвердиться в нехитром убеждении, что за границей писатель неизбежно кончается. Это вранье, опровергнутое жизнью неоднократно. Хотя бывает по-всякому. Шолохов, например, всю жизнь к родимым ковылям припадал, а после "Тихого Дона" (предположим, он его не украл) за сорок с лишним лет не выдавил из себя ни одной живой строки. У Фадеева или Федина все главные достижения (их достоинства советской критикой тоже сильно преувеличены) остались в ранней молодости, а потом - постепенный или непостепенный спуск под гору. Ну, а вот, скажем, Куприн вернулся на родину, и что он там написал?
       Я тоже считаю "В окопах Сталинграда" самой значительной книгой Некрасова, но это не мешает мне любить и другие его книги, повести, рассказы и путевые очерки, написанные "до" и "после". И "В родном городе", и "Саперлипопет", и "Киру Георгиевну", и "Маленькую печальную повесть", и "Записки зеваки", начатые на родине и продолженные в эмиграции. Здесь он издал много книг, но вошло в них тоже не все им написанное. У него есть по крайней мере два первоклассных рассказа, которые по непонятным мне причинам он до самой смерти не напечатал. А еще один жанр, и вовсе в книгах не уместившийся, это его беседы, с которыми он регулярно выступал по радио "Свобода". Эти бесед ы "обо всем", вольные, безыскусные, полные юмора, или горечи, или того и другого, всегда отличались таким обаянием, что не зря знакомые мне москвичи послушать их выезжали за город, где не так досаждают глушилки.
       Нет, писатель Виктор Некрасов не кончился в 1974 году. Он писал до самой смерти и во всех своих книгах оставался самим собой, талантливым, правдивым и честным. А еще он был верным другом, задушевным собеседником, добрым человеком, был одним из тех редчайших людей, кого принято называть совестью народа.
      
       1987, сентябрь.
       Главный цензор
       Летом 1980 года, незадолго до моей эмиграции, по Москве разнесся слух, что на телевизионных экранах скоро появится только что снятый многосерийный фильм по книге Конан Дойля "Записки о Шерлоке Холмсе". Но тут же распространился и второй слух, что фильм запрещен и положен "на полку", а создателям его объявлены выговоры за то, что они пытались протащить на экраны это идейно-порочное произведение. Это было странно, потому что "Запи ски о Шерлоке Холмсе" в Советском Союзе уже десятки раз издавались и переиздавались, трудно было даже представить, к чему там можно придраться. Вскоре, однако, все прояснилось.
       Крамола содержалась уже в первых кадрах первой серии. Встретились впервые Шерлок Холмс и доктор Ватсон.
       - О, - говорит Шерлок Холмс, - я вижу, что вы были в Афганистане.
       И в ответ на изумленный вопрос доктора, как он догадался, знаменитый сыщик отвечает:
       - Ход моих размышлений был такой. В этом докторе заметна военная выправка. Судя по загару, он только что вернулся из тропиков. Он прошел через большие испытания и болезнь, что ясно видно по его изможденному лицу. Его левая рука повреждена. Он держит ее в неестественном положении. Где в тропиках английский военный доктор мог получить такую рану? Конечно, в Афганистане.
       Так сочинение давно умершего английского классика стало вдруг злободневным и совершенно непроходимым с точки зрения советской цензуры.
       Через некоторое время, однако, начальство от гнева остыл о и разрешило создателям фильма переозвучить крамольное место, в котором Шерлок Холмс теперь говорил: "Я вижу, что вы приехали из одной восточной страны".
       Но чисто политическая поправка отразилась и на художественном уровне произведения. Шерлок Холмс поражает нас абсолютной точностью своих умозаключений. А до таких приблизительных догадок, как "одной восточной страны", мы при некотором напряжении интеллекта могли бы и сами додуматься. Это маленький, но характерный пример того, как цензура, изымая из текста неугодную ей информацию, разрушает художественный образ.
       Когда говорят о цензуре, то имеют в виду прежде всего специальное учреждение, Главлит, в задачу которого входит не допускать разглашение военной и государственной тайны органами печати, радио и телевидения, а также в художественной литературе, кино и театре.'у цензоров Главлита есть длиннейший и с годами все удлиняющийся список воинских частей, географических точек, промышленных объектов, стихийных бедствий, катастроф и несчастных случаев, п роизошедших на территории СССР, научных открытий, а также фамилий, которые или вовсе запрещено упоминать в печати, или разрешено упоминать частично, по особому распоряжению партийных или карательных органов. В него входят фамилии деятелей самой коммунистической партии (от Троцкого до Хрущева), фамилии некоторых писателей, диссидентов и ученых, занятых особо секретной работой. Например, имя Сахарова было запрещено упоминать в печати, когда он активно работал в советской науке и получал самые высшие советские награды. Потом его имя стало запретным, потому что он перешел в разряд диссидентов: теперь его поминают довольно часто, но всегда только с одобрения самых высших партийных инстанций. Список запрещенных фамилий достиг таких катастрофических размеров, что цензоры все хуже справляются со своей работой, что они и продемонстрировали недавно, пропустив в печать научно-фантастическую повесть Артура Кларка, в которой все советские космонавты были названы запрещенными именами советских диссидентов.
       Подобные ош ибки, допущенные цензорами или редакторами, на советском редакционном жаргоне называются "ляпами", и такие ляпы проскальзывают на страницы советской печати не первый и, надеюсь, не последний раз. Лет десять тому назад математик Юрий Гастев выпустил "хулиганскую" книгу по математической логике. В предисловии к книге он выражал особую благодарность за помощь в работе над книгой докторам Чейну и Стоксу. Чейн и Стоке не были ни математиками, ни логиками и никак не могли помочь доктору Гастеву в работе над его книгой. Но они были врачами, и их именем было названо чейн-стоксово дыхание, которое появляется у людей в предсмертной агонии. Такое дыхание было перед смертью у Сталина, на что и намекал Юрий Гастев в своем предисловии. В сталинские годы Гастев был арестован, и только смерть вождя позволила ему продолжить и закончить свое образование. Но на этом Гастев не остановился и в списке использованных материалов указал работы по крайней мере десятка диссидентов, также в большинстве случаев не имевших к его теме ника кого отношения.
       Примерно в то же время подобный "ляп" был пропущен цензорами и в журнале "Аврора". В одной из статей был помещен положительный отзыв о Сахарове, за что, как это всегда бывает в таких случаях, в первую очередь попало главному редактору.
       Надо сказать, что Главлит - это только одна из инстанций, осуществляющих цензуру, да и то лишь на последней стадии подготовки того или иного издания, кинофильма или спектакля. Первым цензором произведения, еще находящегося в процессе работы, является как известно, сам автор. На следующем этапе произведение попадает к рецензентам, потом его редактируют несколько человек (редактор, старший редактор и главный редактор). В задачу этих людей входит довести рукопись до того, чтобы она отвечала определенным идейно-художественным требованиям, хотя требования идейные и художественные почти во всех без исключения случаях друг другу явно противоречат. Вот примерный круг обязанностей первого редактора рукописей, которая принята к печати и включена в план: 1) Сдела ть ее более или менее удобочитаемой, если нужно поправить сюжетное построение, стиль, язык, исправить грамматические ошибки (среди признанных советских писателей большой процент элементарно неграмотных людей), в некоторых случаях даже полностью переписать рукопись. 2) Проследить за тем, чтобы рукопись отвечала основным канонам социалистического реализма, то есть чтобы в ней обязательно был положительный герой, чтобы добро (с коммунистической точки зрения) побеждало зло, чтобы общий тон будущего произведения был непременно оптимистическим. 3) Не пропустить не только критики существующей системы, но даже намека на нее, советская действительность в целом должна описываться в светлых тонах, капиталистическая действительность, наоборот, в самых мрачных. Последнее требование соблюдается даже более строго, чем первое, поэтому почти все путевые заметки людей, побывавших за границей, если в них не упоминаются безработица, инфляция, преступность и другие пороки капитализма, подвергаются, как правило, разносной критике. Кроме того, редактор дублирует цензора и так же, как цензор, обязан бдительно следить за тем, чтобы в книге не появилось какое бы то ни было упоминание не подлежащих разглашению тайн и нежелательных фамилий. Само собой, если фамилия самого автора состоит в списке запрещенных к упоминанию, то о публикации его книги, какого бы содержания она ни была, не может быть и речи. Редактор является первым ответчиком за любые ошибки, допущенные в изданной книге. В большинстве случаев, когда книга вызывает недовольство партийных органов, автора просто критикуют в печати или на каких-нибудь (часто закрытых) собраниях, но редактору достается гораздо больше, ему объявляют выговор, а то и вообще снимают с работы.
       Причем, конечно, самым страшным грехом редактора является политическая ошибка, которой может быть признано все, что угодно: изображение того или иного неугодного партии лица или явления в положительном свете, намек на те или иные события (как в случае с упоминанием войны в Афганистане), даже похвала или недоста точная критика того или иного направления в искусстве.
       Иногда политической становится обыкновенная грамматическая ошибка. Во время и после войны во всех газетах печатались приказы Верховного Главнокомандующего Сталина. Было несколько случаев, когда в слове "главнокомандующий" по недосмотру была пропущена буква "л". При Сталине такие ошибки приравнивались к саботажу. Мне лично известен случай, когда, допустив эту ошибку, ответственный редактор областной газеты "Большевик Запорожья" (на Украине) немедленно застрелился. Лидия Корнеевна Чуковская рассказывала мне о редакторе газеты, которому во время войны по ночам снились кошмары. Ему снилось, что в свежем номере его газеты напечатано И. В. Ленин и В. И. Сталин (перепутаны инициалы).
       Страх перед ошибками подобного рода настолько велик, что в редакциях больших газет всегда выделяется специальный дежурный сотрудник (его называют "Свежая Голова"), который после всех редакторов и корректоров еще раз внимательно вычитывает всю газету.
       Наказания, как я у же сказал, в сталинские времена были особенно крутыми, но и теперь за подобные ошибки наказывают весьма строго. Например, герой моей книги "Иванькиада" Сергей Иванько еще во времена дружбы с Китаем, будучи "Свежей Головой" газеты "Литература и жизнь", был уволен с работы после того, как газета сообщила читателям, что "большого подъема достигла экономика США и Китая" (надеюсь, понятно, что вместо США должно было быть СССР).
       Такие ошибки чаще всего случаются в газетах, которые делаются в спешке.
       Но в журналах и книгах редакторы больше всего беспокоятся о подтексте, то есть или о сознательно протаскиваемых автором намеках или ассоциациях, которых автор не предвидел. По этой причине даже немецкие концлагеря являются темой почти постоянно запретной (некоторые книги вышли по специальному разрешению), потому что безусловно напоминали читателю о лагерях отечественных. По этой же причине находится почти под полным запретом тема фашизма и гитлеризма. В годах подвергся партийному разгрому документальный фильм Михаила Ромма "Обыкновенный фашизм"; потому что искусство Третьего рейха, показанное в этом фильме, слишком напоминало советское.
       Многие редакторы ищут намеки даже там, где их нет. Например, в свое время одно из обвинений, предъявленных Андрею Тарковскому было, что крестьяне в его фильме "Андрей Рублев" слишком плохо одеты и напоминают советских колхозников. А как же эти крестьяне должны были быть одеты в России XIV века?
       В 1968 году на экраны вышел невинный детский фильм "Внимание, черепаха". Центральный эпизод фильма: черепаха, за которой ухаживали ученики одной из московских школ, убежала и оказалась на дороге. А по дороге как раз в это время проходила колонна советских танков. Увидев черепаху, головной танк остановился. За ним остановилась вся колонна. Командир колонны (он находился где-то сзади) запросил по радио головного танкиста, в чем дело. Тот ответил, что на дороге черепаха. Переговоры по радио ведутся очень долго, и затем командир передает благородный приказ: сойти с дороги и обогнуть че репаху (вместо того, чтобы скажем, кому-нибудь из танкистов выскочить и отбросить черепаху в сторону). При обсуждении фильма один из редакторов, хитро поглядывая на сценаристов и режиссера, сказал --"Значит, вы имеете в виду черепаху"? Че?" "Че?" - переспросил один из сценаристов. "Ну да, маленькая Че и большой советский танк". То есть он считал, что под черепахой создатели фильма имели в виду Чехословакию хотя в фильме советские танки "маленькую Че" обогнули, а в жизни случилось, как известно, совсем обратное.
       Инструкции устные и письменные предписывают редакторам и цензорам выискивать не только обыкновенный, но и "неконтролируемый подтекст". Кроме того, они должны бороться с так называемыми аллюзиями, то есть с возможностью возникновения у читателя мыслей, вообще никак не связанных ни с текстом, ни с подтекстом. На вопрос, что такое аллюзии, один известный советский режиссер сказал так: "Это когда вы, например, сидите в кино, смотрите какой-нибудь видовой фильм и глядя на, скажем, Кавказские горы думае те: "А все-таки Брежнев сволочь".
       Помимо профессиональных цензоров и редакторов цензурные функции осуществляют самые различные ведомства, как бы далеки они ни были от литературы и искусства.
       Так, прежде чем выпустить в свет книгу о геологах (пусть это будет даже роман), издательство направляет его в геологическое ведомство, о пограничниках - в КГБ, о революционерах - в Институт марксизма-ленинизма и т. д. Причем все эти учреждения не только следят за тем, чтобы не было допущено фактических ошибок, но и делают замечания (часто очень грубые и невежественные) по поводу художественных достоинств сочинения, которые автор должен принять (или сделать вид, что принял).
       Само собой, цензурные функции осуществляют руководство Союза писателей, партийные органы (от райкома до ЦК КПСС), районные, городские, областные управления культуры, министерства культуры республик и СССР, многие другие организации, а в некоторых случаях и отдельные "заслуженные люди", то есть передовики производства, космонавты, генерал ы (меня "редактировали" все три категории) и многие, многие другие.
       Но самым главным цензором в Советском Союзе является страх.
       Каждый советский писатель, принимаясь за новое сочинение, всегда помнит, что вознаграждением за его работу могут быть не только слава и гонорары, но и запрещение части книги, запрещение всей книги, запрещение всех его книг, исключение его из Союза писателей и, как крайняя мера, заключение его в тюрьму.
      
       Если враг
       не сдается...
       (Заметки
       о социалистическом
       реализме)
      
       В августе 1934 года в Москве, в Колонном зале Дома союзов состоялось грандиозное двухнедельное представление, которое называлось Первым Всесоюзным съездом советских писателей. Съезд торжественно объявил об объединении всех писателей, "поддерживающих платформу советской власти и стремящихся участвовать в социалистическом строительстве".
       Один за другим поднимались на трибуну представители новой, дотоле невиданной в мире литературы. Писатели, которые взяли на себя роль коллективного Господа Бога и в кратчайшие сроки обещали создать нового человека. Время от времени под бой барабанов врывались в зал заседаний делегации передовых рабочих, колхозников, красноармейцев и пионеров. Они торжественно докладывали о своих небывалых успехах на трудовом фронте и призывали писателей немедленно отразить их подвиги и тем самым создать величайшую литературу, которая по своим достижениям могла бы сравниться с достижениями рабочего класса и трудового крестьянства. (Забегая вперед, скажу, что если опустить все превосходные эпитеты, литература эту историческую задачу полностью выполнила и ее успехи вполне сравнимы с успехами советской промышленности и сельского хозяйства).
       Патока славословий густым потоком лилась на головы лидеров правящей партии во главе с лично вождем всего советского народа, всего мирового пролетариата, всего прогрессивного человечества, лучшим другом советских писателей товарищем Сталиным. Писатели в самых возвышенных и поэтических выражениях славили свое ныне узаконенное положение, задолго до Орвелла объявив рабство высшей степенью творческой свободы.
       Съезд вынес много замечательных решений, одно из которых гласило, что отныне и навсегда все без исключения писатели в своей работе должны пользоваться мет дом социалистического реализма.
       Что это такое?
       Официальная формулировка утверждает, что социалистический реализм - это правдивое, исторически конкретное изображение жизни в ее революционном развитии.
       Были и другие формулировки. Один из партийных oрганизаторов съезда на вопрос, что такое социалистический реализм, ответил примерно так: социалистический реализм-это Шекспир, Рембрандт и Бетховен, поставленные на службу пролетариату. Некоторое время спустя классик и теоретик соцреализма Фадеев на вопрос, что это такое, ответил: а черт его знает! И уже, вероятно, в наши дни появилась неофициальная, но вполне исчерпывающая формулировка: социалистический реализм - это воспевание вышестоящего начальства в доступной ему форме.
       Председательство вал на съезде основоположник нового реализма Алексей Максимович Горький. Великий пролетарский писатель ронял слезы умиления, видя, как под одной крышей мирно собрались и не грызут друг друга пролетарские писатели, попутчики, представители малых наций, народные акыны, которые, еще не овладев грамотой, уже научились уверенно ставить отпечатки большого пальца в гонорарных ведомостях.
       Но пока Горький утирал слезы, смущенно просил не называть его слишком часто великим, бывший аптекарь Генрих Ягода уже составлял для него смесь смертоносных ядов, уже испытывал их на лабораторных крысах, а может быть, и на подобранных с научными целями малых писателях.
       На сцене Колонного зала Горький доигрывал свою последнюю роль. История больше в нем не нуждалась, И в самом деле, все что мог, он уже совершил. Образец для подражания следующим поколениям соцреалистов - роман "Мать" - уже написал. Ленина и Сталина прославил. И свою знаменитую фразу: "Если враг не сдается - его уничтожают" уже пустил в обращение. Что с него ещ е взять? Как живой организм, который может разъезжать по каналам, колхозам, колониям малолетних преступников, произносить речи, умиляться и ронять старческие слезы, он был больше не нужен. Нужно было его имя на вывеске. Улицы Горького, колхозы, заводы, театры, пароходы имени Горького. И город Горький, в котором сегодня (и это знаменательно) уничтожается все еще не сдавшийся враг - Андрей Сахаров.
       Съезд закончил свою работу, делегаты с гостинцами для родственников разъехались по своим городам и аулам, и началась будничная, кропотливая работа по уничтожению литературы и ее создателей.
       Говоря о писателях - жертвах советского режима, мы обычно перечисляем одни и те же имена: Бабель, Мандельштам, Булгаков, Платонов, Зощенко, Цветаева, Ахматова, Пастернак...
       Одни поминают эти имена с горечью, другие с гордостью. Вот мол, всегда настоящая русская литература жила, существовала, развивалась несмотря ни на что. На самом деле, не несмотря ни на что, а благодаря партии и лично товарищу Сталину. Потому что товарищ Сталин мог это развитие прекратить в один день и сразу со всеми вышепоименованными писателями покончить. Но он терпел и проявлял индивидуальный подход и даже известную деликатность. Даже Мандельштама, который написал, что его толстые пальцы, как черви жирны, он на полную гибель не сразу отправил. Он дал ему еще возможность в ссылке пожить, написать еще кое-что дал возможность. Он дал возможность Мандельштаму исправиться. Но Мандельштам и вышепоименованные не исправлялись. Советскую власть до конца не полюбили. Нет, они, конечно, против нее не выступали, они соглашались считаться социалистическими реалистами. В трудные для себя времена даже пытались сочинить что-нибудь панегирическое о Ленине и Сталине. Но справедливости ради надо сказать, делали они это неохотно, неумело, не от души. Не было в их сочинениях о Сталине такого неподдельного восторга, как, например, позднее у Исаковского: "Оно пришло, не ожидая зова, пришло само и не сдержать его... Позвольте ж мне сказать Вам это слово, простое слово сер дца моего". Как бы высоко ни ценил я перечисленных мною писателей, но, льстя Сталину, такой проникновенности никто из них достичь не смог. На самом деле, сердцем они новой власти не приняли, от политики партии и правительства в области литературы и искусства воротили нос, а сами еще что-то писали в стол или старались удержать написанное в памяти и, не сдаваясь до конца, делали вид, что сдались. Поэтому их травили, не печатали, морили голодом, сажали и доводили кого до сумасшествия, кого до самоубийства. Если враг не сдается - его уничтожают.
       А если сдается?
       На этот риторический вопрос однозначно ответить нельзя. Сначала нужно определить, что считать сдачей.
       Маяковский начал сдаваться задолго до самоубийства, когда начал наступать "на горло собственной песне" Горький, приняв советскую власть, еще не понял, что надо полностью, а не частично принять и новые правила поведения. Он все еще вмешивался не в свои дела: защищал чьи-то книги, кого-то вызволял из тюрьмы, кому-то выхлопатывал квартиру, лека рства или дрова и даже что-то еще писал. То есть сдался процентов на девяносто девять а один процент своей души пытался от партии утаить и потому оказался достоин уничтожения. Говорят, после его смерти у него были найдены некие записи, прочтя которые то ли Сталин, то ли кто-то еще сказал: "Сколько волка ни корми, он все в лес смотрит". На самом деле этот волк в лес уже не смотрел, а так, косился немного.
       Я думаю, что некоторые цели советская власть не сразу зловеще вынашивала, а приходила к ним инстинктивно. И то, что литература в целом и всякий существующий в ней отдельный талант являются ее врагами, власть осознала не сразу, а в результате длинной серии проб и ошибок. Например, в самом начале некоторые писатели (Бунин, Куприн, Мережковский, Аверченко) новой власти не приняли, плевались, проклинали, эти, ясно, враги. Колебавшихся она стремилась привлечь на свою сторону. Тех, которые приняли ее, но, не избавившись от пережитков прошлого, соразмеряли описываемое с реальной действительностью, она надеялась перевоспитать. Были писатели, которые сразу без колебаний стали на сторону власти, честно и самоотверженно пытались приспособить свои книги к вновь выдвинутым требованиям. Оказалось, что и такой писатель, пока в нем остается сколько-нибудь таланта, - тоже враг, достойный уничтожения, причем вовсе не обязательно уничтожать самого человека, достаточно уничтожить заложенный в нем талант.
       Всякое художественное дарование оказалось врагом советской власти. Некоторые дальновидные писатели это поняли сразу. Одни просто замолчали, другие ударились в пьянство. Катаев, по-моему, сознательно тридцать лет притворялся бездарным, но некоторые настолько хорошо притворились, что стали бездарными навсегда.
      
       Живые трупы
       советской литературы
      
       Накануне 1967 года главный редактор "Нового мира" Александр Твардовский дал интервью "Литературной газете". Перечислив имена авторов, сочинения которых журнал намерен опубликовать в текущем году, Твардовский выразил особое удовольствие, что один из ст арейших советских писателей, крупный мастер прозы Константин Федин согласился дать журналу новые главы из своего романа "Костер".
       За несколько дней до выхода номера с произведением выдающегося мастера в отдел прозы "Нового мира" пришел сотрудник "Недели" и попросил порекомендовать ему для его еженедельника какой-нибудь отрывок из "Костра". Сотрудники отдела прозы переглянулись и затем смущенно признались, что романа они не читали и поэтому никакого отрывка порекомендовать не могут. Сотрудник "Недели" пошел на второй этаж, где располагались в отдельных кабинетах члены редколлегии и главный редактор. Выяснилось, что никто из них тоже не читал печатаемого ими романа. Роман читали только корректоры, в обязанности которых входит исправлять грамматические ошибки. Но даже и они содержания романа не помнили, а одна из корректорш сказала гостю, что он может взять отрывок любой, потому что весь роман одинаково бессмыслен и скучен.
       Само собой разумеется, что, как только новые главы были опубликованы, чуть ли н е все центральные газеты и журналы разразились огромными статьями ведущих критиков о новом большом событии, происшедшем в советской литературе.
       А ведь Федин, в отличие от некоторых своих коллег, не был изначально бездарным. Когда-то в 20-х годах его романы "Города и годы", "Братья" были популярны. Их читали, о них спорили, кто-то их отвергал, кто-то превозносил, но они так или иначе возбуждали читательский интерес. Но вот однажды Федин, может быть, после долгих колебаний решил стать образцовым советским писателем. Начал сочинять книги в соответствии с установленными литературными рецептами. И чем толще были эти книги, чем скучнее, чем большим убожеством отличалось их содержание, тем хвалебнее были рецензии, тем выше были правительственные награды.
       К концу своей жизни Федин был академиком, председателем Союза писателей СССР, депутатом Верховного Совета СССР, лауреатом всех высших литературных премий, Героем Социалистического Труда. Все эти награды он получил, лишь многократно доказав, что как писател ь он полностью кончился и из-под его пера никогда не выйдет ни одной живой строчки, "Федин похож на чучело орла", - сказал о нем однажды Маршак.
       У советской литературы есть свои классики не только мертвые, но и живые или, точнее сказать, как бы живые. То есть они существуют, они участвуют в бесчисленных торжественных заседаниях, они произносят длинные и скучные речи, время от времени они издают книги, толстые, как кирпичи. Книги этих авторов уже никто не читает. Даже редакторы, даже цензоры. Все заранее знают, что эта книга не будет иметь никакого существенного содержания, что она будет изготовлена в точном соответствии с существующими рецептами, что в ней не будет ни одного живого слова, ни одной свежей мысли. Именно поэтому она будет напечатана немедленно без каких бы то ни было задержек, советская критика встретит ее потоком панегириков, а советское правительство отметит ее появление высокой наградой. Среди авторов этой категории есть бездарные от рожденья, а есть и такие, которые когда-то подавали надежды. К этим вторым правительство даже больше благоволит, чем к первым, и щедро им платит за то, что они добровольно удушили в себе то многое или немногое, чем их наделила природа.
       Деградацией личности и таланта платили за благодеяния советской власти все признанные ею корифеи, включая Алексея Толстого, Фадеева, Шолохова.
       Падение последнего вообще катастрофично, если поверить, что он является истинным автором "Тихого Дона".
       Сначала ошеломительный взлет: в двадцать три года - первый том эпопеи, в двадцать четыре - второй. Когда он закончил последний том, ему было только тридцать пять лет. По существу еще молодой писатель. Некоторые в этом возрасте только начинают. А он, оказывается, уже закончил свое развитие и дальше пошло неуклонное скольжение вниз. Неуклюжее сооружение - "Поднятая целина", посредственный рассказ "Судьба человека", а потом уже что-то и вовсе беспомощное. Даже в советской литературе найти сочинение, равное по бездарности роману "Они сражались за Родину", не т ак-то просто.
       Чем больше он спивался, чем бездарнее писал, тем неуемнее становились официальные почести и восхваления. Только в последние годы, когда он уже вообще ничего не писал, его дважды наградили званием Героя Социалистического Труда.
       Талант Шолохова уничтожался многие годы, настойчиво и планомерно. В конце концов он задолго до своей физической смерти умер духовно, превратился в спившееся, растленное, злобное и глупое существо.
       Если враг не сдается - его уничтожают. Если сдается - его уничтожают тем более.
      
       Цензура и рецептура
      
       Что цензура в Советском Союзе весьма свирепа, известно всем. Она беспощадно вычеркивает из книг художественных и документальных упоминания о фактах или событиях, сыгравших иногда очень важную роль в советской истории. В длиннейший список запрещенных имен внесены вожди Октябрьской революции, гражданской войны, советского государства, писатели, художники, артисты, философы, диссиденты. Но кроме всех запретов, постоянных и временных, сущест вуют хорошо разработанные рецепты, придерживаясь которых писатель всегда может рассчитывать на благосклонность начальства и официальный успех.
       Идеальное произведение социалистического реализма должно подводить читателя к мысли, что советская власть лучше всех.
       В центре книги должен быть положительный герой. В прежние времена это был революционный фанатик, как Павка Корчагин, а потом законченный идиот, вроде кочетковского секретаря обкома, или сознательный рабочий, утверждающий, что настоящий революционер это тот, кто перевыполняет производственные задания и слушается начальства. Положительный герой - это хорошо сложенный человек нордической расы (русые волосы, голубые глаза, простая русская фамилия, простое имя). Он всегда готов пожертвовать собой ради спасения родины, знамени, социалистического имущества, ради выплавки стали или сбора урожая. Он много работает, много курит и мало спит. Его отношения с женщинами загадочны. Читает он только Маркса, Ленина и ныне живущего генерального секретаря. Он вс егда уверен в правоте своего дела, говорит негромко, но уверенно, руку жмет крепко смотрит прямо в глаза. В редкие свободные минуты любимое развлечение - рыбалка.
       Положительному герою противостоит отрицательный. Он обычно хилый интеллигент и если даже не прямой вредитель, то родину спасать не хочет, знамя спасать не хочет, от выполнения планов уклоняется. Руки у него потные, глаза бегают, изо рта пахнет гнилыми зубами. На рыбалку не ходит, вместо этого читает заумные стихи. Фамилия у него обычно смахивает на польскую, хотя совершенно ясно, что он - еврей. Само собой, он настроен антипатриотически, падок на все иностранное (виски, джинсы, джаз). Отрицательно изображаются иностранцы и верующие. (Я читал один антирелигиозный роман, в котором изображалась жизнь секты скопцов. Автор настолько увлекся очернением своих персонажей, что изобразил главу секты очень активным и успешным соблазнителем женщин).
       В образцовом произведении социалистического реализма должны быть обязательно так называемые "приметы но вого". Скажем, если положительный герой объясняется в любви положительной героине, она в самый патетический момент прерывает его таким, например, возгласом: "Ой, спутник летит!"
       Образцовый советский писатель должен проявлять особую чуткость в национальном вопросе. Если в произведении действуют русский и таджик, таджик должен быть обязательно хорошим, но русский должен быть чуть-чуть лучше.
       Все эти рецепты примитивны и выглядят так же идиотично, как выглядело бы, скажем, требование строить космическую ракету в виде серпа или молота.
       Правда факта
       и правда эпохи
      
       "Пишите правду", - сказал как-то Сталин советским писателям. "Неужели правду?.."
       - А что такое правда? - спрашивает образцовый советский критик. И объясняет: нам нужна не всякая правда, а только та, которая нам нужна. Есть правда факта и есть правда эпохи. Сталинские лагеря, разорение крестьян, скудная жизнь рабочих, коммунальные квартиры, очереди, повальное пьянство, презрение людей к официальной идеологии, все это - правда факта. Цветущие колхозы, рабочие, которые думают только о перевыполнении планов, массовый трудовой героизм, баснословно растущее благосостояние, беззаветная преданность народа идеям коммунизма - это правда эпохи.
       - Опять-таки вроде по Орвеллу, но на самом деле задолго до Орвелла утверждено: правда - это ложь, а ложь - это правда.
       Считается, что литература должна служить народу. А как служить?
       Это определяет партия. Точнее, ее верховные руководители. Сами они книг, как правило, не читали и не читают. На родном языке изъясняются косноязычно. Иностранные слова вроде социалистический, коммунистический, империалистический повторяя в течение всей своей затянувшейся жизни изо дня в день, не могут правильно выговорить, не вспотев. Они искренне не понимают, для чего нужна литература и зачем тратить на нее государственные деньги. Они и того не понимают, что на литературу и денег тратить не нужно, что книга не только духовная (им непонятная) ценность, но и товар, который можно купить-продать иногда даже выгоднее, чем мешок картошки. Поэтому в конце концов они приходят к естественной для них мысли, что литература нужна для восхваления. А кого восхвалять? Конечно же, в первую очередь их самих. Они говорят писателю иногда более, иногда менее завуалировано: восхваляй нас и ты получишь все. Если писатель уклоняется от восхваления, они его просто не понимают, они искренне думают, что он или дурак, или сумасшедший.
       Некоторые люди попроще думают так же. Один мой родственник, узнав о моих невзгодах, специально приехал из провинции ко мне, чтобы научить меня, как выйти из положения. "Пиши про Брежнева", - сказал он, считая, что я, как человек не от мира сего, сам додуматься до этой нехитрой мысли не мог.
       Впрочем, среди партийных начальников есть и такие, которые готовы допустить, что литература нужна не только для восхваления, но для чего-то еще. "Литература, - говорят они, - должна способствовать нашему движению вперед". Например, способствовать выполнению производственных заданий по выплавке ч угуна, производству автомобилей или уборки урожая. Подобно герою твеновского "Янки при дворе короля Артура", они хотели бы использовать писателя, привязав к его пишущей руке хотя бы маленькую динамомашину для производства электроэнергии.
       В свое время у меня был один знакомый секретарь сельского райкома КПСС. Он меня очень уважал и интересовался тем, что я пишу. Однажды я дал ему почитать свою повесть, которая кончалась тем, что герой сгорел в избе, случайно подожженной сумасшедшей старухой. Секретарю повесть понравилась. Он даже сказал мне, что, читая повесть, плакал. Но ему захотелось тут же ее улучшить и приспособить к текущим нуждам. Он сказал мне примерно так: "Ты знаешь, повесть хорошая. Но зачем эта сумасшедшая старуха? Она никому не нужна. А вот к нам в колхозы приходят калориферы с дефектами. И из-за них на полевых станах бывают пожары". Искренне желая мне помочь, он предложил переделать конец повести, чтобы пожар случился из-за дефектного калорифера. Дал адрес калориферного зав ода и назвал фамилию директора, чтобы я указал ее в своей повести. И очень огорчился, когда я отверг его предложение. Этот секретарь райкома занимался сельским хозяйством. Его советы были от чистого сердца и практических последствий для меня не имели. Но его вполне могли перебросить с сельского хозяйства на литературу, и тогда разговор был бы другим.
       Впрочем, и переброшенным быть не обязательно. Вмешиваться в литературу, поправлять писателей, исправлять или даже запрещать ими сочиненное могут все, кому ни лень, независимо от уровня их компетенции. Например, одна моя пьеса была запрещена потому, что не понравилась председателю Президиума Верховного Совета СССР Подгорному, который обычно всем видам интеллектуальных развлечений предпочитал домино. Редактор молодежной газеты получил выговор, напечатав мое стихотворение, которое не понравилось министру обороны СССР маршалу Малиновскому. В песне на мои слова одна строчка была исправлена по указанию космонавта Поповича. После разносной статьи о дного маляра в газете "Известия" из моей книги был выброшен лучший рассказ.
      
       Литература
       государственная
       и побочная
      
       Среди специалистов, изучающих русскую литературу советского периода, есть такие, которые достижения этой литературы оценивают весьма благосклонно. Они указывают, что даже в самые тяжелые времена литература не прекращала своего существования, в ней жили и работали... дальше идет уже приведенный мною список: Булгаков, Платонов, Зощенко, Пастернак... Это, конечно, так. Но нельзя забывать следующее; среди писателей, состоявших в Союзе писателей и издававшихся в советских издательствах, всегда существовало две категории, которые были так же похожи друг на друга, как волк на овцу.
       Первую категорию можно назвать государственной. Это писатели, которые прочно завоевали доверие советской власти, занимают или высшие должности в Союзе писателей или являются главными редакторами толстых журналов. Кроме того они бывают депутатами Верховного Совета СССР или РСФСР, ч ленами или кандидатами в члены ЦК КПСС. Сочиняемое ими рассматривается как дело государственной важности. Никакой редактор не может отвергнуть их рукописи по собственному усмотрению. Если ему в рукописи что-то не нравится, он может поговорить с автором или обратиться в ЦК, а там уже решат окончательно, как быть. После выхода книги государственного писателя никакой критик, никакая газета не имеют права отзываться о ней негативно, если только на это не последует специальной команды сверху. Если все же оказывалось, что государственный писатель совершил ошибку, его поправляли только на уровне ЦК или сам Сталин. Ошибка могла быть только одна: государственный писатель недостаточно отразил роль партии. Такие ошибки в свое время совершили Фадеев в "Молодой гвардии" и Шолохов в "Тихом Доне". Партия их поправила, они свои труды переработали (Шолохов многократно), после чего книги их были приняты и навечно зачислены в список классических.
       В конце концов государственные писатели полностью созрели, подобн ых ошибок не совершают, роль партии отражают сверх всякой меры и Центральному Комитету больше нет нужды не только поправлять, но даже читать их.
       Вторая категория - это писатели побочные, идущие не по столбовой дороге советской литературы, а где-то в стороне от нее. И пишут они обычно не о передовиках производства, не о тружениках полей, не о секретарях обкомов-райкомов, а о каких-то чертях, заключенных, самоубийцах, пьяницах и жителях коммунальных квартир, которые бьют друг друга сковородкой по голове.
       С побочным писателем можно обращаться как угодно. Его можно печатать, можно не печатать, можно хвалить, можно ругать, можно и вовсе не замечать, пока кто-нибудь не обратит внимание, что побочный писатель приобрел непредусмотренную популярность у читателей, которым почему-то все эти черти, пьяницы и самоубийцы нравятся больше, чем секретари обкомов и передовики производства.
       К литературе, которую я называю побочной, относятся самые лучшие писатели советского периода. Среди них нет ни одного, котор ый бы прожил свою жизнь благополучно. Их убивали, сажали, травили, поливали помоями, обещали им место на свалке истории, от официальной советской литературы их отлучали. Поэтому они к ней не принадлежат.
       Через некоторое время после смерти их иногда печатают, но неохотно. Почитают пока все же не их, а их палачей. В Советском Союзе есть улицы имени Павленко, есть Дом творчества имени Серафимовича, Дом литераторов имени Фадеева, библиотека имени Федина, музей Николая Островского и город Горький.
       Но никакие библиотеки, музеи, улицы и теплоходы не названы именами Булгакова, Платонова, Зощенко, Мандельштама, Цветаевой, Ахматовой и Пастернака.
       И правильно. Я бы лично очень не хотел, чтобы эти два ряда имен смешивались.
       Истинной советской литературой является то, что советским государством всегда поощрялось, признавалось и награждалось, что было создано в полном соответствии с научно разработанным методом социалистического реализма. В оценке достижений этой литературы я полностью согласен с самыми ортодоксальными советскими критиками и на вершину ее охотно ставлю "Мать" Горького и поэму Маяковского "Владимир Ильич Ленин". Без сожалений отдаю "Разгром" Фадеева и фурмановского "Чапаева". Парализованный Николай Островский сам втащил на эту вершину свой роман "Как закалялась сталь". "Тихий Дон" в литературу социалистического реализма не вписывается, он для нее слишком человечен и даже после многократного уродования не отвечает ее основным требованиям. (Дикий казак Мелехов, который успешно рубает большевиков, вряд ли может считаться образцовым положительным героем советской литературы). А вот "Поднятая целина" или "Они сражались за Родину" вписываются в литературу соцреализма очень естественно. С удовольствием уступаю этой литературе "Железный поток" Серафимовича, "Цемент" Гладкова, "Бруски" Панферова, "Костер" Федина, все романы Кочетова, Маркова, Сартакова, Бондарева, Стаднюка, Закруткина и еще тысячи книг-кирпичей, которые по отдельности можно подкладывать под шкафы, а из всех вместе можно сложить Вавил онскую башню как памятник этой мертворожденной литературе.
       Из книг, написанных побочными писателями, башню не возведешь. Их, может быть, даже не хватит, чтобы заполнить одну книжную полку. Но они пережили своих создателей и уничтожителей. Эти книги нельзя ни расстрелять, ни утопить в помоях клеветы, ни упразднить постановлениями верховной власти, ни удушить замалчиванием. Горький был не прав. Если враг сдается, его уничтожают. Если он не сдается, его уничтожить нельзя.
      
       Дети оттепели
      
       Период советской истории, называемый оттепелью, достоин более подробного рассмотрения, но я коснусь его мимоходом. Некоторые люди утверждают, что вообще никакой оттепели не было. Другие относятся к ней более благосклонно. Я пойду еще дальше, сказав, что оттепель вообще была поворотным пунктом в истории советского государства. Какими бы робкими и непоследовательными ни были хрущевские разоблачения Сталина, они, независимо от истинных намерений Хрущева, подорвали идеологическую основу государства, п оследствия чего государство еще не изжило и не изживет никогда. Когда оно рухнет или в корне изменится (а если не окажется способным измениться, то непременно рухнет), историки неизбежно вернутся к оттепели как к источнику, с которого все началось.
       Оттепель есть оттепель. Это пока не весна. Но лед тает, превращается в еще холодную воду, а в воде возрождается какая-то жизнь.
       Во время оттепели кое-что оттаяло в Советском Союзе, и, первую очередь, это сказалось на литературе. Она стала оживать. В ней ожили старые организмы и появились новые. В литературу стали просачиваться писатели, существование которых еще недавно было немыслимо. В конце концов составилась довольно большая группа которую назвали четвертым поколением. Принадлежа к этому поколению, я могу сказать, что все мы, независимо от наших взглядов, вкусов и способностей, были вроде как новые попутчики. Советскую власть формально признавали. Формально признавали и социалистический реализм. Но практически всю литературу, созданную с помощью этого метода, отрицали, к старшим своим коллегам относились с презрением, учились кто у Бунина, кто у Чехова, кто у Хемингуэя или Сэлинджера, но ни в коем случае ни у Федина, ни у Гладкова. Этот процесс расширялся и вовлек в себя писателей старших поколений, которые, отмерзнув, ожили и тоже побежали вдогонку за молодыми. Родилась и как-то существовала, лезла во все дырки литература, которую по установленным ранее признакам можно было бы смело назвать если не антисоветской, то очернительской. Власти время от времени затыкали одни дырки, но открывались другие. Процесс завершился приходом в литературу Солженицына, который уже даже и не выдавал себя за попутчика.
       Власти очень скоро спохватились, но было уже поздно: джин из бутылки вылез. (Не будь оттепели, учитель на пенсии Солженицын в лучшем случае жил бы сейчас в Рязани, тайком переписывая свои "узлы" или "крохотки").
       Короче говоря, в результате "оттепели" родилась литература, с которой власти борются до сих пор.
       Сегодняшние сколько-нибудь заметные п исатели - "деревенщики", "горожане" и эмигранты - все это дети оттепели.
      
       Советская литература
       на новом этапе
      
       В процессе уничтожения литературы советская власть совершила много ошибок. Желая затмить Шекспира, она брала талантливого писателя и ломала его. Сломленного духовно производила в государственные писатели, несломленного сживала со света физически. Вся эта большая и напряженная работа оказалась совсем бессмысленной. Выяснилось, что книги физически уничтожавшихся писателей живут, а книге уничтожителей превращаются в макулатуру. Писатель, сломленный духовно, бездарел на глазах и начинал писать на уровне, доступном самому заурядному партийному номенклатурщику. Так зачем же тратить столько усилий на превращение писателя в номенклатурщика, если гораздо проще номенклатурщика произвести в писатели? Если номенклатурщик может руководить литературой, то почему бы ему ее не производить?
       Литература всегда обновляется. На смену старым поколениям приходят новые. Когда-то полуофиц иальной советской хронологии поколения считались приблизительно так: первое - послереволюционное, второе - предвоенное, третье - послевоенное, четвертое - оттепельное, послесталинское. Пятое поколение в советской литературе не появилось до сих пор. Вместо него на литературную сцену вышла новая порода писателей.
      
       Крупный
       государственный деятель
       и большой писатель
      
       Однажды в конце 60-х годов я был приглашен на заседание бюро объединения прозы. Сначала обсуждались какие-то второстепенные вопросы, потом приступили к приему новых членов.
       Как раз в это время в комнату вошли два секретаря Московского отделения Союза писателей Лазарь Карелин и Виктор Ильин.
       - Товарищи, - объявил Карелин, - у нас сегодня радостный день. К нам поступило заявление от Николая Трофимовича Сизова о приеме его в члены Союза писателей. Товарищ Сизов - крупный государственный Деятель и большой писатель...
       Литературная карьера товарища Сизова началась почти на моих глазах. Когда-то я ра ботал на радио, где Сизов был моим прямым начальником. Должность его называлась - начальник главка политвещания Всесоюзного радио. Поскольку он был номенклатурным работником, партия его кидала, куда хотела. В один прекрасный день он вдруг был переведен из радиокомитета на должность начальника московской милиции и получил звание генерал-майора. Потом стал заместителем председателя Моссовета. Потом генеральным директором киностудии "Мосфильм".
       Когда он был начальником милиции, к нему обратился главный редактор журнала "Октябрь", классик советской литературы Кочетов с просьбой прописать кого-то из его родственников в Москве. Начальник милиции не отказал. А главный редактор напечатал роман начальника милиции. Потом пошли в печать другие романы, повести и рассказы. Героем одного из романов Сизова был секретарь обкома с деталями биографии Хрущева. Так родился еще один советский писатель. Справедливости ради надо сказать, что Сизов пишет не хуже того же Карелина и не хуже большинства секретарей Союза писателей, потому что хуже некуда.
       При Сталине партийные чиновники, приставленные к Союзу писателей, оставались партийными чиновниками и называть писателями себя опасались. Сталину, который, между прочим, запретил печатать свои собственные юношеские стихи, это могло не понравиться. В хрущевские либеральные времена чиновники стали просачиваться в литературу, а при Брежневе повалили в нее валом. Сейчас в советской литературе коррупция процветает не хуже, чем в торговой системе.
       Быть писателем почетно: сразу попадаешь в одну компанию с Пушкиным и Толстым. Быть писателем выгодно, потому что толщина книги, тиражи, а соответственно и гонорары зависят не от качества и не от читательского спроса, а исключительно от места в советской иерархии. Быть писателем безопасно, потому что взятки здесь дают не из руки в руку, а из кассы в кассу. Ты меня напечатал, я тебя напечатал, оба пошли и получили гонорар самым законным образом. Гонорары между прочим, в отличие от зарплат, не ограничены. Коррупция развивается и совершенств уется. Раньше один главный редактор печатал другого, а тот - взаимно. А теперь еще приходится печатать тех, от кого зависят другие жизненные блага. И пошли в литературу милиционеры, кагебешники, директора магазинов и финских бань, начальники жилуправлений и председатели дачных кооперативов. И все с солидными рекомендациями. Генерала Сизова рекомендовал Леонид Леонов. Полковника КГБ Иванько - Виктор Шкловский. Восторженное предисловие к книге генерала армии от КГБ Цвигуна писал Вадим Кожевников. (Тут еще одна тема возникает попутная: растление литературы дошло до того, что совершенно стерлись всякие грани между профессиональным писателем и пришедшим по блату. Кагебешник Цвигун на самом деле писал не хуже "профессионала" Кожевникова, а Кожевников не лучше директора магазина).
       А уж когда маршал Брежнев начал издавать свою трехтомную мифологию, все советские классики, секретари Союза писателей, герои Социалистического труда и лауреаты в один голос устно и печатно объявили книги маршала неподражаемыми шедевра ми, сравнимыми лишь с лучшими (а не любыми) страницами "Войны и мира".
      
       Чем продолжительней
       молчанье...
      
       Советская литература приблизилась к идеалу, к которому она с самого своего зарождения инстинктивно стремилась. Разработаны и доведены до абсурда писанные и неписанные правила поведения для писателей и правила, по которым сочиняются книги. Все регламентировано. Существует иерархия положительных героев. Формально главным положительным героем советской литературы является, конечно, Ленин. Ежегодно сотни советских писателей пополняют так называемую Лениниану написанными на языках всех народов СССР романами, рассказами, поэмами, пьесами, киносценариями о самом Ленине и его ближайших родственниках. (Само собой разумеется, в большинстве этих сочинений вождь мирового пролетариата выглядит, как и полагается идеальному герою соцреализма, человеком довольно придурковатым).
       Фактически же главным положительным героем советской литературы является не Ленин, а здравствующий ныне вожд ь. При Сталине это был Сталин, при Хрущеве - Хрущев, при Брежневе - Брежнев. Андропов и Черненко правили слишком коротко и литературными героями стать не успели. Но появление нового главного героя предугадать не трудно. Это будет секретарь какого-нибудь южного обкома, молодой, энергичный, демократичный (встречается с народом на улицах) и образованный (с двумя дипломами - юридическим и агрономическим). Фамилия у него будет вначале вымышленная. Но когда культ личности нового генсека окончательно сформируется, тогда его можно будет вы" водить и под собственным именем.*( * Ввиду радикального отклонения страны от проторенного пути, данное предсказание не сбылось, но Г. Марков в начале "перестройки" успел написать и напечатать роман "Синегорье", где главный герой - молодой и решительный секретарь обкома - очень похож на Горбачева.)
       Само собой разумеется, не только герои, но и писатели строго расставлены по ранжиру. Секретарь Союза писателей СССР считается писателем лучшим, чем секретарь Союза писателей РСФСР, а тот в свою очередь ценится выше секретаря областной или городской писательской организации.
       В строгом соответствии с должностью распределяются эпитеты: выдающийся, известный, видный. Чем выше должность, тем обильнее юбилейные славословия и пышнее похороны (кстати, и места на кладбище тоже - по чину).
       Высшие писатели примыкают к партийной номенклатуре. Продукты получают из партийных распределителей, отдыхают в цековских санаториях, лечатся в кремлевских больницах.
       Тиражи книг - огромные, гонорары - фантастические.
       Критиковать этих небожителей категорически запрещено.
       Живая литература была врагом нового строя, теперь этот враг повержен, растоптан и почти уничтожен.
       От той литературы, которую я называю побочной (последнего поколения), в России тоже уже почти ничего не осталось. Одни эмигрировали, другие (Шукшин, Казаков, Трифонов) умерли. Всех сколько-нибудь серьезных писателей, существующих еще (побочно) в официальной литературе, можно пересчитать по пальцам. Но все они, как я уж е сказал, - дети оттепели. Самым младшим из них - под пятьдесят. У большинства из них главные книги уже позади. Будущее литературы принадлежит литературной молодежи. А где она?
       В пределах официальной литературы ее не видно. Молодые писатели, как правило, не заведуют ни банями, ни магазинами, взять с них нечего, кто же их будет печатать и для чего?
       В одном американском университете меня как-то спросили, а что, собственно, нужно молодому писателю, кроме бумаги и карандаша? Я ответил тогда и сейчас повторяю: еще ему нужны издатель и читатель. Для того, чтобы развиваться, нужно печататься, получать читательские отклики, поддержку, одобрение и критику старших писателей. Без всего этого молодой писатель, как правило, теряет ощущение, что кому-то его работа нужна. Он глохнет, задыхается, озлобляется и может никогда не состояться.
       Я говорю в основном о прозе, потому что поэзия более неприхотлива, легче распространяется (стихотворение легко переписать или запомнить) и живет в самых трудных условиях. А с прозой плохо. И уж во всяком случае в пределах официальной советской литературы, при существующих в ней сегодня порядках я никаких новых открытий и достижений в этом жанре не жду.
       Но все-таки до конца литературу уничтожить нельзя. В периоды вынужденного молчания питающая ее энергия накапливается. Когда спадет или хотя бы ослабнет гнет (а это когда-нибудь, да случится), накопленная энергия вырвется наружу и родится новая, большая, а может быть, даже и великая литература. Как сказал Николай Ушаков:
       Я приучился слов звучанье
       Хранить в подвалах и беречь.
       Чем продолжительней молчанье,
       Тем удивительнее речь.
      
       1985 г.
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Вместо предисловия
       Советский антисоветский человек
       Советская антисоветская пропаганда
       Из цикла "Рассказы о коммунистах"
       Бесплатно
       ДВС
       Все всё понимают...
       Гений и злодейство
       Нулевое решение
       В чем проблема? Кто виноват? Что делать?
       Неизбежность
       Из цикла "Предсказания"
       Перестройка
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
       АНТИСОВЕТСКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
      
      
      
       НУЛЕВОЕ РЕШЕНИЕ
      
      
       На переговорах
       по разоружению
      
       Меня давно интересует, что именно происходит на советско-американских переговорах в Женеве. О чем пред-ставители обеих сторон так долго говорят и почему не могут договориться.
       Этого не знает никто, потому что заседания проходят всегда при закрытых дверях. Но стоило мне напрячь воображение, как я сразу увидел участников совещания и услышал, о чем они говорят.< br> Правда, это случилось не сегодня и не вчера. А еще во время первого раунда переговоров, до того как один из участников попал в московскую больницу на улице Радио, где проходит курс лечения от алкоголизма.
       А м е р и к а н ец. Хало, Юрий. Найс ту си ю эгейн Очен рад тебья видеть опять.
       С о в е т с к и й. Я тоже рад тебя видеть, старик. Как поживаешь?
       А м е р и к а н ец. О, файн. Прекрасно поживаю.
       С о в е т с к и й. Я и вижу, что прекрасно. А чего тебе не прекрасно? Ты себе здесь сидишь, доллары капают, время идет. Не жизнь, а малина, старик.
       А м е р и к а н е ц. Ну, я тоже делаю надежда, что и у тебя дела идут замечательно.
       С о в е т с к и й. Да что ты, да куда там, да откуда замечательно! Башка, старик, болит, сейчас лопнет. Вчера, понимаешь, с послом две бутылки вашего виски раз-давили, а потом еще пивом заели. О-о!
       А м е р и к а н е ц (сочувственно). О-о! Виски и пиво! Это не можно, Юрий. Виски и пиво не совместительно. Это не прекрасно. Виски и содовая вода - это хор ошо, а виски и пиво... Нет, только виски и сода.
       С о в е т с к и й (с отвращением). Бррр! Ты что, старик, какая сода! Сода это когда изжога, тогда, конечно, да. А так нет, старик. Мы по-вашему пить не будем. Это вы думаете, американский образ жизни - это что-то такое. Виска, сода, горячие собаки, хау ар ю, файн. Скучно живете, старик. Скучно. Вот мы с послом вчера выпили, закусили, песни попели (Поет). "Если б знали вы, как мне дороги подмосковные вечера..." Знаешь эту песню? Нет, старик, нет, не могу петь, башка трещит. Ох, зачем же я столько пил! Зачем гробил здоровье! Это ж вредно, старик, вредно пить столько. У меня же печенка болит, у меня цирроз начинается. Нет, нет, нет. Все, старик, хватит, завязываю раз и навсегда. Никогда больше пить не буду, в рот не возьму. Ой! Хотя, конечно, похмелиться неплохо бы. У тебя с собой нет случайно?
       А м е р и к а н е ц (испуганно). Что ты имеешь в виду, Юрий?
       С о в е т с к и й. Ну, что я имею в виду? Ты что, маленький, не понимаешь? Я говорю, нет ли у те бя с собой чего выпить? Водка, джин, виски. Мне немного, грамм сто пятьдесят-двести, и я в порядке.
       А м е р и к а н е ц. К сожалению, здесь алкогол я имею нет, Юрий. Я с собой никогда не носить алкогол. Я утром никогда не пить алкогол. Утром надо не пить алкогол, а делать хороший джогинг. Вот так (начинает бегать по комнате трусцой). Давай вместе делать хороший джогинг.
       С о в е т с к и й. Давай, давай... (Бежит вместе с американцем).
       А м е р и к а н е ц. Вот так. Не надо делать спешка. Надо ровно дышать. Вдох-выдох, вдох-выдох... Надо бегай ровно, не надо догоняй, не надо перегоняй, надо бегай ровно и релаксировать. Вдох-выдох...
       С о в е т с к и й. Вдох-выдох, вдох-выдох... Ну, хватит, хватит. Что я тебе, нанялся? Вы, американцы, всегда хотите, чтоб все по-вашему, а мы за равенство. Немножко по-вашему, немножко по-нашему. Я с тобой побегал, а ты мне за это налей.
       А м е р и к а н е ц. Я не могу налей, потому что я не имею.
       С о в е т с к и й. О-о! А для чего же ты с собой такой здо ровый портфель носишь? Чем он у тебя набит? Предложениями, что ли, вашими? Насчет ракет? О-о, старик, нет, мне сейчас не до ракет. Мне эти ракеты сейчас до фени. Мне бы вот похмелиться. Или хотя бы рассольчи-- ку тяпнуть. Ты когда-нибудь рассол пил? Да нет, я ви-жу, не пил. Зря, старик, хорошая вещь. Особенно, если холодный, из погреба. Ну, конечно, сейчас какие погреба. Погребов нет, одни холодильники. У тебя какой холодильник?
       А м е р и к а н е ц. Холодильник?
       С о в е т с к и й. Холодильник, холодильник. Рефрижерейтор, по-вашему.
       А м е р и к а н е ц. Ай си. Рефрижерейтор. Холодилнык. Я не помню. Я думаю, что имею большой холодилнык.
       С о в е т с к и й. Я понимаю, что большой. У вас все большое. Машины, дома, холодильники. Я тебя спрашиваю, какой марки? Фирма какая?
       А м е р и к а н е ц. Фирма? Я не помню. Я думаю, может быть, "Дженерал Электрик" или, может быть, что-нибудь в этом роде.
       С о в е т с к и й (с грустью). А у меня "Розенлев" Финский. Это тебе, конечно, не "Дженерал Эле ктрик" м не "Сименс", но тоже ничего. Конечно, я мог бы отсюда приволочь и "Сименс", мне никто ничего не скажет, начальник таможни - мой друг. Личный. Да валюту жалко. Это же здесь такой холодильник сколько стоит, если на доллары? Полтыщи. А на полтыщи долларов, знаешь, сколько джинсов можно купить? Двадцать пять пар, не меньше. А если эти джинсы толкнуть в Москве? Ну, уж две сотни я за пару возьму, как пить дать. (Поет). Если б знали вы, как мне дороги... Представляешь, двадцать пять умножить на двести. Значит, так. Два умножаем на два... Два на два... Два на два сколько будет?
       А м е р и к а н е ц. О'кей. Два на два... Два на два... Момент, я имею карманный калькулятор. Вот, два... умножить на два. Четыре.
       С о в е т с к и й. Ага, четыре. Что? Четыре рубля? Двадцать пять пар фирменных джинсов за четыре рубля? Смеешься, что ли? Вот так вы и ракеты считаете. Два на два. Дай-ка мне твою машинку, я сам посчитаю. Так, нажимаем два, нажимаем умножить, нажимаем опять два, нажимаем равно. Опять четыре. Гм. На, выкинь эту машинку. Выкинь. Это же дрянь. Американская техника называется. Э, подожди, подожди, не выкидывай. Ты мне голову заморочил. Не так же надо считать, не два на два, а двадцать пять на двести. Вот. Теперь другое дело. Пять тысяч получается. Нет, ничего, работает машинка. Пять тысяч. Тоже я тебе скажу, по нашим временам, что это за деньги. И к тому же, здесь джинсов можно купить сколько хочешь. А когда привезешь, этому дай и этому дай. Начальник таможни, он мне, конечно, друг, а уж пару джинсов ему отвали. Сам он носить не будет, но у него же сын, у него дочь. А в министерстве народ тоже чего-то ждет. Я же им обещал, я же честный человек, я - коммунист. Я понимаю: хочешь жить сам, дай жить другим. Но ведь когда придешь, каждый тебе в руки смотрит, чего привез. А я им не папа и не Дед Мороз. А попробуй не дай.
       А м е р и к а н е ц. Юрий, я, может быть, думаю, что нам все-таки необходимо поговорить о ракетах.
       С о в е т с к и й. Да подожди ты со своими ракетами! Вот, понимаешь, есть люди и л юди. Одному привезешь вот такой калькулятор или часы электронные за пятер-ку, и он доволен. А другой...
       А м е р и к а н е ц. О'кей, Юрий, я с тобой очень согласен. Однако, нам надо поговорить о ракетах. Наше правительство предлагает...
       С о в е т с к и й (с отвращением). У-у! Ваше правительство, наше правительство. Ты что, в самом деле хочешь, чтобы мы с тобой обо всем договорились и закончили?
       А м е р и к а н е ц. Конечно, хочу. Это все хотят. Весь мир хочет.
       С о в е т с к и й. О-хо-хо! Весь мир хочет. Ты мне пропаганду свою не толкай. Я и сам на этом деле собаку съел. Давай говорить по существу.
       А м е р и к а н е ц. Давай.
       С о в е т с к и й. А если по существу, то давай так. Искренне и откровенно. Ты, что, хочешь вернуться в Вашингтон? А чего там хорошего? Ну, был я в этом Вашингтоне, был. Жара, влага, дышать нечем. А здесь воздух, горы, озера. Здесь даже Ленин жил. А он не дурак, он знал, где жить надо. И вообще - это ж Европа, здесь - каждый дом - это история. Ну, и магазины н еплохие. И все такое прочее. И допустим, мы закончим эти переговоры. Тебе-то хорошо, ты домой поедешь и дома будешь доллары получать. А меня в министерстве посадят. За стол. Платить зарплату будут рублями. Нет, я не согласен.
       А м е р и к а н е ц. Но наше правительство предлагает...
       С о в е т с к и й. Что ваше правительство предлагает? Что предлагает? Что оно может мне предложить? Чтоб я в этом вонючем министерстве штаны протирал? Чтоб на локтях дырки были? Я с предложениями вашего правительства не согласен. И с предложениями нашего правительства не согласен! Но-но-но, ты это не записывай, я с нашим правительством всегда согласен, я внешнюю политику нашей партии целиком и полностью одобряю, а с вашим правительством... запиши это, запиши... я два раза не согласен. Все. На сегодня наши переговоры окончены! Сейчас сто пятьдесят с прицепом и порядок! А... господа журналисты. Вы нас ждете. Ну, что ж, могу вам сказать, что сегодняшние переговоры опять ни к чему не привели. Американская сторона намеренно за тягивает переговоры с целью добиться односторонних преимуществ. Если б знали вы, как мне дороги... (собирает портфель и уходит, продолжая петь "Подмосковные вечера").
      
       1984
       Нулевое решение
      
       Как только советский народ изберет меня своим лидером, я прежде всего постараюсь встретиться с Президентом Соединенных Штатов Америки. В любом подходящем или неподходящем месте.
       - Рони, - скажу я ему (или, допустим, Джон),- давайте, наконец, поговорим о разоружении не для пропаганды, а по существу - и откровенно, без недомолвок. Вы за нулевое решение, я тоже. Давайте вынем все взрыватели из ядерных боеголовок, а все до единой ра-кеты перекуем на орала. С вашей стороны круглый ноль и с нашей - такой же круглый. Как в туалете. Я даже согласен, пусть англичане и французы свои ракеты ос-тавят себе. (Правда, при этом, если они хотят считать-ся порядочными людьми, они должны взять на себя обязатель ство в случае мирового конфликта обрушить свои ядерные заряды друг на друга).
       Но если говорить по-честному, во всякой затяжной войне (а война без ядерного оружия будет обязатель-но затяжной) имеет значение не только военный, но и экономический потенциал. Насчет последнего даже буржуазная пропаганда не может утверждать, будто мы воспользовались разрядкой или еще чем и достигли превосходства над Западом.
       Как раз наоборот. Придерживаясь миролюбивой внешней политики, наше государство с самого своего возникновения постоянно, неуклонно и в одностороннем порядке снижало свой экономический потенциал, в то время как капиталистические страны его наращивали. Наш потенциал мы уже сейчас довели почти до нулевого решения. Я говорю "почти" поскольку кое-что у нас еще есть. В некоторых магазинах даже можно еще купить кусок колбасы.
       Это объясняется тем, что мы были первыми. Мы шли неизведанным путем. Кроме того у нас, к несчастью, оказалось слишком много природных ресурсов, которые мы полностью к 80-м годам исч ерпать пока не успели. Но и в этом деле наши достижения грандиозны. Вы со мной легко согласитесь, если Ваши советники представят Вам правдивую справку, сколько золота, нефти, мехов и ик-ры мы ежегодно продаем за границу. А вот проложим газопровод, так и газ весь на запад перекачаем. Насчет валюты, которую мы от Запада при этом получим, беспокоиться тоже не стоит. Мы на нее какого-нибудь сложнейшего оборудования накупим, в чистом поле сложим, пусть себе там ржавеет.
       До круглого нуля нам уже осталось совсем недалеко. Вот еще Продовольственную программу выполним, дисциплину поукрепляем и останемся совсем без штанов.
       Мы Америку много раз догоняли и перегоняли. Попробуйте и вы нас догнать. Доведите вашу экономику до нашего уровня, чтобы равенство было не только в вооружениях, а и во всем остальном.
       Я не утопист и вовсе не думаю, что подорвать экономику такой богатой страны, как Ваша, можно немедленно. Но все-таки это возможно, если разработать разумную и долгосрочную программу действий. Мы с удоволь ствием Вам поможем. На всякий случай я составил строго научные рекомендации, основанные на нашем собственном историческом опыте. Если Вы последуете этим рекомендациям, полный успех обеспечен. Разумеется, рекомендации носят лишь общий характер, в процессе внедрения их можно будет дополнить и разнообразить.
       Итак, для достижения экономического паритета с Советским Союзом Вам необходимо:
       1) Произвести политический переворот, объявить Вашу партию единственной ведущей и направляющей силой американского общества во главе лично с Вами.
       2) Остальные партии запретить, наиболее активных членов арестовать, лидеров сослать в Советский Союз или даже лучше расстрелять.
       3) Арестовать членов Вашей собственной партии, которые будут противиться переменам, устроить над некоторыми из них показательные процессы и тоже расстрелять.
       4) Конфисковать у частных владельцев банки, заводы, фабрики, магазины, рестораны, корабли, самолеты, автомобили, лошадей, коров, коз, овец и свиней.
       5) Все отдельные квартир ы превратить в коммунальные, а в особенно больших устроить музеи, общественные уборные, загоны для скота и что-нибудь еще, полезное обществу.
       6) Капитолий взорвать, на его месте построить плавательный бассейн для трудящихся.
       7) Всех фермеров отправить на Аляску для строительства Трансаляскинской стратегической железной дороги, а на их фермах создать колхозы, а также местные органы правящей партии и органы государственной безопасности, преобразованные в ФБР и ЦРУ. В колхозы привлечь людей, неспособных к производительному труду, решив таким образом раз и навсегда проблему безработицы.
       8) Объявить какую-нибудь науку (например, ботанику) коммунистической лженаукой.
       9) Принять меры по гигантскому преобразованию природы Соединенных Штатов и с этой целью повернуть реку Миссисипи в пустыню Невада, где впоследствии можно будет выращивать хлопок и рис. Бывший бассейн реки Миссисипи, само собой, со временем превратится в пустыню, где можно будет добывать песок.
       10) Население Гавайских островов п ереселить в штат Мэн с целью использования на лесоповале.
       11) Вам самому взять на себя непосредственное руководство всеми сферами политической, экономической и общественной жизни и постоянно давать указания, как доить коров, строить дома, развивать квантовую механику, разводить кроликов, писать книги, сочинять музыку и так далее.
       12) Всем средствам массовой информации, включая газеты, радио и телевидение, ежедневно передавать и печатать целиком Ваши длинные и скучные речи.
       13) Назвать Вашим именем города, поселки, заводы, колхозы, различные средства передвижения, улицы и дома.
       14) Во всех городах, деревнях и поселках установить Ваши скульптурные изображения и развесить Ваши портреты.
       15) Учредить пару сотен новых орденов за военную и трудовую доблесть и прежде всего наградить ими Вас лично. Разумеется, церемонии награждения должны самым широким образом освещаться органами печати и передаваться по радио и телевидению.
       16) Ваши книги, статьи, заметки и отдельные высказывания должны изучаться во всех учебных заведениях, трудовых коллективах и воинских подразделениях.
       Я мог бы, конечно, предложить Вам еще ряд полезных мероприятий, но если даже Вы ограничитесь исполнением выше изложенных рекомендаций, то в течение довольно короткого исторического периода лет в шестьдесят-семьдесят экономика Вашей страны будет близка к нулевому решению.
       Правда, останется еще проблема геостратегического равновесия, потому что, в отличие от Америки, мы окружены враждебными братскими странами, которые в случае мирового конфликта могут повести себя самым коварным способом. Но эту проблему решить совсем просто. Надо только половину китайцев поселить в Мекси-ке, а половину поляков, чехов, болгар, румын, венгров и восточных немцев - в Канаде. Переселить их лучше во сне, чтобы они продолжали думать, что их старший брат Советский Союз по-прежнему живет рядом с ними.
       Когда Вы все это сделаете, мы смогли бы опять встретиться и вплотную приступить к переговорам о нулевом решении в вопросе ракетно-ядерны х вооружений.
      
       1984
      
       Как я ездил
       в Соединенные Штаты
      
       Задумал я тут недавно опять в Соединенные штаты смотаться. Делишки свои кое-какие обтяпать и вообще посмотреть, где чего дают. Тем более, что путь мне зна-комый, я в эту цитадель капитализма за три с лишним года пребывания своего на Западе уже пять раз летал, а теперь задумал слетать шестой. Собрался, купил билет, уложил чемодан, пора уже хлопотать о документах. Дело в том, что моя прошлая виза с течением времени исчерпалась, и надо было новую брать. Я ее, конечно, брал и раньше. Но раньше у меня все пять раз официальные приглашения были. На официальных блан-ках к с подписями официальных лиц. На этот раз пригла-шение тоже было, но устное. Никакими печатями не заверенное. Конечно, можно было и письменное попро-сить, но как-то я вовремя не догадался, ладно, думаю, поеду и так. А если там в консульстве спросят, зачем я хочу в их страну проникнуть... И тут я задумался и стал в уме сочинять всякие таки е причины повесомее, что Мол, еду по приглашению важного одного лица. А лицо, которое меня пригласило, оно - как на него посмотреть То есть для меня оно даже очень важное, а для консуль-ства, может, и вовсе нет. Допустим, оно, лицо это, и для консульства важное, но в этом случае оно, консульство может меня спросить: "Если лицо это вас действительно приглашало, то у вас на руках должно быть от него ка-кое-то приглашение, то есть бумага должна быть хоть какая-никакая". А я думаю, я им скажу: "Я не знал, что она - то есть бумага эта, нужна обязательно", Д оно, то есть консульство, еще чего доброго разобидится. "Да что ж это вы, скажет, нашу страну уже совсем ни за что не считаете, что к нам прямо вот так безо всяких бумаг по телефонным звонкам кто попало и ездить бу-дет". Короче говоря, сильно я разволновался. Если в ви-зе откажут, прямо не знаю, что делать, потому что о сроке прилета уже договорился и деньги за билет плачены, а времени на то, чтобы из-за океана бумагу просить, нет совершенно. Лег спать и мы сли лезут в голову самые дикие.
       А когда уж совсем засыпать стал и в голове все начало путаться, не поймешь, где сон, где явь, мне и вовсе стало мерещиться что-то несообразное. Ладно, стал думать я, с американцами-то я, может, как-то договорюсь, а ведь у немцев я тоже никакого разрешения не просил, ни в какие выездные комиссии не обращался. И вроде помнится мне, что никаких тут таких комиссий нет, что, если хочешь, катись на все четыре, никому ты тут не нужен. Так вот я думаю себе, засыпая. А совет-ский человек в это время как раз во мне просыпается и возражает: "Как это мол так, никому не нужен?" Да что же тут и властей никаких что ли нет? И как же это каждый едет куда хочет? А что если вдруг не вернется?"
       Короче говоря, на почве всех этих размышлений, пришедших на ночь, приснился мне какой-то не то, что бы кошмар, но сон, прямо скажем, совсем даже не очень приятный. Приснилось мне, будто вызывают меня в здешний мюнхенский то ли горком, то ли обком, то ли в какую комиссию. А там заседает группа важн ых каких-то лиц и передовиков здешнего частного производства, все такие упитанные в темно-синих костюмах и в орденах. Я туда, значит, вхожу, а они как раз мою анкету читают, не то чтобы очень подробную, но километра так. примерно, на полтора. А анкета у меня, прямо скажем, хвастаться не буду, совсем неплохая. Родился, учился, удился, в белой армии не служил, под судом не состоял, на оккупированной территории не был. Ничего себе анкета, каждому бы такую. Я вижу, и члены этой комиссии мною в общем довольны. "Хотите, стало быть, спрашивают, в Соединенные Штаты податься?" "Так точно, говорю, в общем хочу". "А зачем?" - говорят. "Ну, как, говорю, как же это зачем? Просто, говорю, из интереса, для познания тамошней жизни". Старички тут из этой важной комиссии опять мною довольны, головами своими пушистыми охотно кивают. "Правильно, го-ворят, стремление к познанию, вещь очень похвальная, но вы собираетесь ехать сами по себе без всяких руко-водителей, а международная обстановка сейчас, сами понимаете, очень сложная, могут вам встретиться всякие экстремисты, вопросы могут задать какие-нибудь прово-кационные, могут, допустим, спросить, а правда ли, что у нас существует безработица, наркомания и преступ-ность?" "Насчет, говорю, провокационных вопросов вам даже и беспокоиться нечего, я в этом деле, можно ска-зать, мастак. Частичная безработица, скажу, отчасти имеется, но мы ее успешно преодолеваем, а что касает-ся всего остального, то вы бы чем вопросы такие зада-вать, лучше бы по своему Гарлему прогулялись, часов эдак в двенадцать ночи и без охраны". Вижу, члены комиссии моей сознательностью очень довольны. "Хорошо, говорят, ладно, мы видим, к поездке вы подготовлены и в политическом отношении подкованы правильно. А не могли бы вы нам сказать: кто именно является генеральным секретарем капиталистической партии Америки?" "Зачем же вы мне, говорю, такие вот детские вопросы, говорю, задаете? Да это, говорю, и грудному ребенку известно, что генеральным секретарем капиталистичес-кой партии Америки являе тся стойкий капиталист и выдающийся борец за мир лично товарищ, говорю, Рональд Рейган". "Правильно, говорят, правильно". И я легко эту комиссию чертову бы прошел, но тут встает одна та-кая грудастая дамочка, Герой, между прочим, капита-листического труда, в дело вмешивается и спрашивает, нет ли у меня родственников за границей. Ну, на это у меня простой ответ: нет. Тут они все между собой пере-глянулись. "Да? - говорят. - А вы подумайте". Поду-мал. Говорю: нету никаких родственников. "А что же, в Советском Союзе у вас никого не осталось?" "В Совет-ском-то Союзе, говорю, конечно, кое-кто есть, а вот за границей нету, говорю, никого совсем". Тут у нас началась перепалка, я бы сказал, очень глупая. Они мне говорят: "Но Советский-то Союз, говорят, находится за границей. Значит, и родственники ваши тоже за грани-цей находятся". "Насчет Советского Союза спорить не буду, а насчет родственников точно вам говорю, они да. же в анкетах пишут: был за границей? Не был. Что же они по-вашему, что ли, врут?" Тут один ст аричок из комиссии на ноги на свои больные вскочил. "И что это говорит, нам за фрукт за такой попался! Да что это он нам головы тут морочит!" Ну, я тут тоже уже не стер, пел. Черт с ней думаю, с этой Америкой, да пусть она вовсе провалится, чтобы я такие измывательства над своим человеческим-то достоинством здесь терпел. Да вы говорю, дедушка, в этой вашей комиссии совсем уже тронулись, да вы подумайте своей головой, вы рассуди-те логически. Я-то в свое время за границу уехал, а мои родственники за нее в жизни не уезжали. Сами, говорю, посудите. Ведь даже в ваших буржуазных газетах пишут про каких-то советских людей, что они будто бы добиваются выезда за границу".
       Тут меня кто-то сильно тряхнул, я проснулся. Жена надо мной склонилась. "Что это, говорит, с тобой, что ты кричишь и что ты руками машешь?" "Да как же мне, говорю, не махать, когда такие глупые вопросы задают". И рассказал ей, какие мне дураки приснились. "Успокойся, говорит, это же все-таки не настоящие дураки, а приснившиеся". "А мне, гов орю, все равно, я что настоящих дураков, что приснившихся ненавижу".
       Но потом постепенно пришел в себя и успокоился. Потому что дураков здесь, конечно, много тоже, но в таких комиссиях они состоят и такие вопросы дурацкие задают только во сне. А в жизни если кто хочет куда-то ехать, то он у здешних, у немецких властей вообще ни-какого разрешения не спрашивает. Только, идя к самолету, паспорт показывает полицейскому. А тот в паспорт смотрит и в какой-то там свой список заглядывает. Нет ли такого-то гражданина в списке разыскиваемых преступников. А если нету, то битте, говорит, проходите, пожалуйста.
       А вот в страны, в которые едешь (не во все, а в некоторые), виза бывает нужна. Например, в те же Соединенные Штаты. Но насчет приглашения бумажного я действительно волновался напрасно. Никто у меня его не спросил. Мне только дали анкету, в которой - не-сколько вопросов и среди них: "был ли когда-нибудь коммунистом?". На что я с удовольствием отвечаю: ни-когда не был. А еще там был вопрос, с какой целью ед у я в Соединенные Штаты. А я подумал и написал: "Джаст фор фан". То есть, говоря по нашему, просто для удо-вольствия... И американские власти этим ответом были, видимо, удовлетворены, потому что через пятнадцать минут мне была выдана виза на четыре года, в течение которых я могу ездить хоть каждый день туда и обрат-но, если, конечно, хватит денег. А их, понятно, не хватит, потому что деньги здесь так же, как и в Советском Союзе, на дереве, к сожалению, не растут.
      
       1984
      
       Четвертая сторона
       гуманизма
       В арсенале советской пропаганды есть одна тема, которая постоянно повторяется, развивается и никогда не стареет.
       Возьмем, например, опять номер "Литературной газеты", на этот раз от 16 января 1985 года. Можно было бы взять любой другой номер любой другой газеты, но "Литературка" все же повыразительнее, ее как никак создают художники слова.
       Ее и возьмем.
       На первой странице изображены ордена Ленина и "Дружбы народов", которые газета получила за большие заслуг и в деле воспитания трудящихся, и силуэты Пушкина и Горького как духовных отцов сегодняшних издателей газеты. Фотография: какой-то самодовольный кандидат в депутаты встречается с осчастливленными им кандидатами в избиратели. Статьи под заголовками "Доверие народа", "Служить Родине". В общем, номер как номер.
       Открываю вторую страницу, и сразу в глаза бросается заголовок: "Лицо ненависти" - заметка под рубрикой "Публицистический экран". Заметка посвящена последнему достижению советских кинодокументалистов, которое называется "Заговор против страны Советов". Наз-вание хотя и интригующее, но давно и сильно заезженное. Тема фильма, как я понял, тоже особой новизной не отличается. Белогвардейцы, Антанта, фашистские полчища - все они пытались сокрушить советскую власть, но не сокрушили. Но все-таки на что-то надеются. То, чего не добились штыки Антанты и пули фашистских автома-тов, сегодняшние черные силы намерены достичь оружием лжи, клеветы и воплями о правах человека. Заметка по объему небольшая, поэтому я н е понял, сумели ли авто-ры фильма отразить все коварные методы международного империализма, или нет. Но зато так называемых диссидентов создатели фильма своим вниманием никак не обошли. "Белогвардейские недобитки, - написано в заметке, - фашистские прихвостни, националисты - весь этот антисоветский сброд... сегодня находит своих единомышленников в лице отщепенца Щаранского, литературного власовца Солженицына..."
       Для Сахарова у автора заметки эпитета уже не нашлось, и он называет его просто правозащитником в кавычках. Вероятно, в фильме изображаются и другие зловещие персонажи, но в заметку их имена не попали. Сказано только: "Экран беспощаден в срывании всяческих масок, и мы видим, как из-под личины очередного "правоборца" или певца "капиталистического рая" проглядывает одно лицо - лицо ненависти".
       Я фильма не видел и не знаю, действительно ли ненависть так отчетливо написана на лицах перечисленных персонажей, но готов поверить автору заметки на слово. У всех троих есть достаточно оснований для нена висти.
       К сожалению, ненависть действительно существует и влияет разрушительно на души людей и на взаимоотношения между ними. Впрочем, ненависть ненависти рознь. Есть ненависть первичная, ненависть насильника к своей жертве, а есть ненависть ответная - жертвы к насиль-нику. Получается порочный круг. Насильник ненавидит жертву, жертва ненавидит насильника, насильник ненавидит жертву еще больше, жертва еще больше ненавидит насильника. Ненависть - чувство ужасное, но уберечься от него бывает очень и очень трудно.
       Я лично тоже некоторых людей ненавижу. Например, создателей подобных фильмов и авторов положительных рецензий на них.
       А вот "Литературная газета" с ненавистью борется. И правильно. Она все-таки орган Союза писателей, а писатели в России всегда проповедовали не ненависть, а добро. Впрочем, "Литературка" от этой традиции не-сколько отступает. Она борется против ненависти, но проповедует тоже ненависть. Вот даже без всякого пространственного промежутка, на этой же самой второй странице помеще на большая статья литературного кри-тика Ивана Козлова "Незабываемое" с указанием темы в скобках: "Советская литература о последних рубежах войны". В этой статье весьма и весьма длинный пассаж посвящен изображению писателями "святого", как его называет автор, чувства ненависти. Ненависти во имя любви к человеку. Козлов утверждает, что во время вой-ны советская литература воспитывала в солдатах чувство ненависти, но не к немецкому народу, а к фашизму. Ну, это, правда, в начале войны было так. Потом настроения переменились, а с ними и пропагандистские указания. Шолохов сочинил "Науку ненависти", Эренбург написал "Убей немца". А Константин Симонов еще развил тему: "Сколько раз увидишь его, столько раз его и убей", Но то была ужасная война, всеобщее озлобление, ненависть на ненависть. Правда, и тогда находились люди, которые делали разницу между немцами и фашистами. Но вот Козлов подкрепляет свою мысль цитатой из времени предвоенного: "О ненависти во имя любви к человеку и человечеству как важнейшей составной части социалистического гуманизма, - пишет Козлов, - хорошо и убе-дительно говорил на Первом съезде писателей А. Сурков. И дальше следует цитата из сурковской речи: Вот она: "У нас по праву входят в широкий поэтический обиход понятия Любовь, Радость, Гордость, составляющие содержание Гуманизма. Но некоторые... поэты как-то стороной обходят четвертую сторону гуманизма, выраженную в суровом и прекрасном понятии НЕНАВИСТЬ". Слово "ненависть" набрано большими буквами и в скоб-ках указано, что выделил это слово не автор сегодняшней статьи, а сам Сурков. Причем тут же одобрительно отмечено, что слова эти были произнесены не во время войны, а за семь лет до нее. То есть причины еще не было, а ненависть уже была.
       Хотя советская пропаганда давно и неустанно трудится над тем, чтобы извратить все человеческие представления о добре и зле, но столь четкие формулировки человеконенавистничества даже у нее встречаются нечасто. Не случайно автор статьи выкопал высказывание, сделанное пятьдесят лет назад: видимо, не наше л ничего посвежее.
       В свое время лозунги описанного Орвеллом общества "Мир - это война", "Свобода - это рабство". - многим казались произведением буйной фантазии автора. Так же, как описанные им уроки ненависти. Но все это и во времена Орвелла было не фантастикой, а устоявшейся реальностью.
       Проповедники так называемого социалистического гуманизма всегда считали, что он, в отличие от обыкновенного гуманизма, неотделим от жестокости, от ненави-сти - во имя высокой цели, конечно. Помню, какой-то советский поэт через много лет после войны сочинил та-кой опус на тему о социалистическом гуманизме: война, советские солдаты в окопах, впереди немцы, - тоже в окопах, между этими двумя позициями - минное поле, о котором немцы не знают. И вдруг на поле неизвестно от-куда появляется маленькая девочка. Автор изображает ее самым трогательным образом. Маленькая, тоненькая, в белом платьице, с бантиками в косичках. Солдаты в ужасе. Нет, не только потому, что девочка сейчас подорвется на мине, а потому, что подорвавши сь, она откроет врагу, что поле заминировано. Положение трудное, но выход ясен. Социалистический гуманист-пулеметчик ска-шивает девочку очередью, и враг остается одураченным. Прошло много лет, поэт припомнил этот случай, подумал и написал, что если в его жизни еще раз случится что-то подобное,.,. "Я знаю, - я так же, я знаю - я снова небритой щекой припаду к "дегтярю".*(* Имеется в виду пулемет Дегтярева.)
       Тема "необходимой" жестокости в литературе социалистического реализма - одна из самых популярных. Но жестокость и ненависть безо всякой необходимости тоже воспевались неоднократно. В одном из своих как бы шут-ливых стихотворений уже упомянутый мной Константин Симонов писал, что если, призывая его в мир иной, Гос-подь предложит ему взять с собой то, что ему дорого, то он, помимо всего прочего, взял бы с собой друзей, чтобы было с кем дружить, но взял бы и врагов, чтобы было с кем враждовать. Вот это и есть сущность человеконена-вистнического социалистического гуманизма. Даже и на том свете ему хотелось бы с кем-нибудь враждовать.
       Производством ненависти занята вообще вся советская пропаганда. Советские журналисты рыщут по всем странам Запада, рисуя жизнь этих стран только черными красками. Судя по их описаниям, в этих странах вообще нет ничего хорошего, только безработица, инфляция, преступность, разврат, всякие неонацисты, реваншисты и откровенные поджигатели войны. Изображая таким образом жизнь всего остального человечества, чего вообще хотят добиться советские идеологи? Какие чувства воспитать в советских людях? "Любовь, радость, гор-дость"? Нет, только ненависть, "четвертую сторону гу-манизма". Как вообще все это можно совместить с так называемыми мирными инициативами Советского Союза, с его стремлением к разрядке международной напряженности? Можно ли строить прочный мир, проповедуя ненависть?
       Ненависть никакой стороной гуманизма не является. Она сама со всех сторон только ненависть. Ее производят злобные, бездарные и душевно ущербные люди. Это они относятся враждебно к истинному гуманизму, ос но-ванному на уважении к человеческой личности. Они не-навидят такие понятия, как сострадание, милосердие. Слова "права человека" советская пропаганда иначе как в кавычках не употребляет. Эти уроки ненависти полного успеха не имеют, но, действуя на сознание людей из года в год, чего-то все-таки добиваются. Спросите, например, рядового советского интеллигента, что такое жалость, и он вам скажет, что жалость - это чувство, которое уни-жает человека. Какая чепуха! Всякий, в ком не атрофированы обыкновенные человеческие чувства, испытывает жалость к тому, кто страдает, а иногда сам нуждается в том, чтобы его пожалели.
       Я уже говорил, что на первой странице "Литературной газеты" как эмблема ее помещен профиль Пушкина. Но Пушкин, хотя и издавал когда-то тоже "Литератур-ную газету", к сегодняшней газете под тем же названием никакого отношения не имеет. Он не считал ненависть стороной гуманизма. Свой век, который все же таких злодеяний, как наш, не знал, Пушкин назвал жестоким, "восславил свободу и милость к падш им призывал". Милость к падшим, а не ненависть.
       Поэтому, по совести, портрет Пушкина с первой страницы "Литературной газеты" следовало бы убрать. И заменить его портретом хотя бы того же Суркова. Впро-чем, из числа проповедников человеконенавистнического гуманизма можно было бы подыскать кого-нибудь по-крупнее. Гитлера, Геббельса, Сталина, Жданова... Кого-нибудь в этом духе.
      
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Вместо предисловия
       Советский антисоветский человек
       Советская антисоветская пропаганда
       Из цикла "Рассказы о коммунистах"
       Бесплатно
       ДВС
       Все всё понимают...
       Гений и злодейство
       Нулевое решение
       В чем проблема? Кто виноват? Что делать?
       Неизбежность
       Из цикла "Предсказания"
       Перестройка
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
      
       АНТИСОВЕТСКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
      
      
      
       В ЧЕМ ПРОБЛЕМА?
       КТО ВИНОВАТ? ЧТО ДЕЛАТЬ?
       Проблема в кружках
      
       Стояла длиннющая очередь за пивом, и я в нее сдуру стал. Прошел час, а путь до пивного ларька сократился не больше, чем наполовину. Стою, раздираемый сомне-ниями. С одной стороны, черт с ним, с этим пивом, с дру-гой стороны - час ведь уже отстоял, неужели зазря? Все же стал склоняться к тому, чтобы уйти, но тут в очереди, вижу, бунт назревает. Точнее не бунт, а скажем помягче, ропот. Заволновались мужики, да что это мы не движемся? Небось там какие-нибудь нахалы без очереди лезут или по десять кружек берут или продавщица своим про-дает через задние двери. Ропот распространился и, как по бикфордову шнуру, пошел от хвоста к голове. Дошел, видимо, до самого ларька, да там затих, а потом от головы к хвосту пошло объяснение:
       - Проблема в кружках, - услышал я впереди, то есть проблема в том, что народу много, а кружек мало.
       - Проблема в кружках, - передавали передние задним.- Проблема в кружках.
       И все согласно закивали головами, все успокоились, что никто их не надувает, не лезет без очереди, никому не выносят через задние двери, а проблема всего только в кружках. И так стояли подобрев к передним и успоко-ившись. И я стоял. И часа через полтора достоялся. И хотя, не будучи особым любителем пива, я его никогда не пил больше одной кружки, в этот раз взял две, потому что как-то обидно было два с половиной часа стоять из-за одн ой.
      
       Евреи виноваты
      
       Начало 1953 года. Я служу солдатом в Польше. Учусь в школе авиамехаников. Обыкновенный армейский распорядок: подъем, построение, уборная, построение, ут-ренняя поверка, завтрак ("С места с песней шагом марш!"), восемь часов занятий (строевая подготовка, теория двигателя, физкультура, топография, уставы, те-ория полета, политзанятия), обед, дневной сон, три часа самоподготовки ("С места с песней шагом марш!"), ужин, сорок минут личного времени (написать письмо, почистить пуговицы, подшить подворотничок), построе-ние, вечерняя прогулка ("С места с песней шагом марш!"), пять минут личного времени (старшина коман-дует: "Покурить, постоять, приготовиться к отбою... вррррразойдись!"), построение, вечерняя поверка, отбой.
       Газеты-журналы читать некогда, но куда ни сунешься, везде космополиты: и воруют, и спекулируют, и низкопоклонствуют перед заграницей, "а сало русское едят" ((Михалков). Фельетон Василия Ардаматского "Пиня из Жмеринки", поэма Сергея Васильева "Ко му на Руси жить хорошо?" (ответ: евреям), И наконец, апогей кампании: "Убийцы в белых халатах", врачи, которые по заданию еврейской буржуазно-националистической орга-низации "Джойнт" составили террористический заговор, убили Жданова, Щербакова, собирались убить несколько маршалов и генералиссимуса Сталина.
       Я был далеко от Родины и не видел своими глазами, но узнал потом, что население было в панике. Люди отказывались лечиться у врачей-евреев, выбрасывали прописанные ими лекарства, русские ученики били своих ев-рейских одноклассников, сами евреи не только боялись (народного гнева, но и стыдились своей принадлежности к этому зловредному племени. Много лет спустя мой приятель рассказал мне об одном своем письме того времени. "Мне стыдно, что я - еврей", - написал он своим родителям.
       А у нас в военной школе все идет своим чередом. И вдруг на уроке по политической подготовке встает курсант Васильев и, покраснев от напряжения, от сознания того, что хватит молчать, спрашивает: "Товарищ старший лейтенант, а почему у нас, в Советском Союзе, евреев не расстреливают?"
       Произошло некоторое замешательство. Класс затаил дыхание. Старший лейтенант помолчал, подумал, потом улыбнулся Васильеву:
       - Я понимаю, чем вызвано ваше беспокойство, но вы вопрос ставите не совсем правильно. Конечно, преступления некоторых людей еврейской национальности вы-рывают наше возмущение, наш справедливый гнев, но все-таки мы должны помнить, что мы гуманисты, интер-рационалисты, и мы знаем, что евреи бывают всякие. Бывают плохие евреи, а бывают хорошие, трудящиеся евреи.
       - Вот, как, например, Фишман, - радостно подсказал Казимир Ермоленко.
       - Вот как, например, Фишман, - охотно поддержал старший лейтенант и церемонно поклонился сидевшему на задней парте смущенному Фишману.
       Васильев покраснел еще больше, сжал кулаки и сказал решительно:
       - Фишман не еврей.
       Хотя у него не было никаких причин сомневаться в происхождении Фишмана, он знал, что Фишман, при всех его недостатках, в общем-то свой парень. И Васильев гот ов был расстрелять всех евреев, кроме одного - Фишмана.
      
       Год 1979-й. В одной московской компании знакомлюсь с неким доктором-психиатром. Он говорит, что только что прочел книгу писателя Ф. Это роман о том, как не-молодой еврей, отрешившись, наконец, от своих былых коммунистических иллюзий, пришел к православию, кре-стился и много размышляет об исторической вине евреев перед русским народом. Автор (сам, между прочим, еврей) говорит, что стыдно даже сравнивать ручеек еврейской крови с рекой крови, пролитой русскими.
       Психиатру роман очень понравился.
       - Чем же он вам мог понравиться? - спросил я, Ведь он же просто очень плохо написан. Он скучный.
       - А я, знаете, уже вышел из возраста, когда в книге ищут какого-нибудь острого сюжета или стилистических тонкостей. Меня интересуют только мысли.
       -- И какие же мысли вы нашли в этом романе?
       - Я нашел в нем одну главную мысль и очень правильную. Он убедительно показывает, что во всем вино ваты евреи. И в первую очередь - Бланк. Вы знаете, что настоящая фамилия Ленина - Бланк?
       - Нет, - сказал я, - я знаю, что его настоящая фамилия Ульянов.
       - Не Ульянов, а Бланк. Отец его матери был еврей Бланк.
       - Хорошо, а кто был ваш дедушка по матери? Мне случайно повезло. Оказалось, что его дедушка был татарин.
       - Значит, и вы татарин?
       - Нет, я русский.
       На этом наш спор прекратился, потому что если уж человек дошел своим умом, что во всем виноваты евреи его с этой точки никакими доводами не сдвинешь.
       1981-й год, Германия. Женщина преклонного возрас-та, старая эмигрантка, пригласила меня к себе. Постави-ла мне и мужу, немецкому бизнесмену, водку, сама пьет чай. Очень интересуется тем, что происходит в России, и, в частности, национальным вопросом.
       - Вот я тут со всеми спорю, со мной никто не согла-шается. Скажите вы, правда ведь никакого украинского языка не существует, а есть всего лишь малороссийский диалект русского?
       - Нет, - говорю я,-думаю, что это неправда. Если вы услышите украинскую речь, не зная ее, вы, по жалуй, ничего не поймете. Это значит, что украинский язык все-таки есть.
       Она промолчала, но вряд ли согласилась. Поговорили еще о чем-то.
       - Скажите, - говорит она, - а почему среди диссидентов и среди советских правителей так много нерусских?
       - Вы хотите сказать, что среди них много евреев?
       - Ну, да, - сказала она, слегка замявшись.
       - Что касается диссидентов, - сказал я, - то среди них, евреи, конечно, попадаются. А вот среди правителей... Скажите, вы думаете, Брежнев - еврей?
       - А разве нет?
       - Нет, Брежнев не еврей. И все остальные члены политбюро не евреи.
       - Ну, как же, - говорит она и достает спрятанную за книгами советскую газету с портретами членов Политбюро, брезгливо смотрит на них. - Разве они русские?
       - Во всяком случае, не евреи. Но если вы хотите подробнее, давайте посмотрим. Брежнев - русский, Андропов- русский, Гришин - русский, Громыко - русский, Кириленко - русский, Косыгин - русский, Кунаев - казах, Пельше - латыш, Романов - русский, Суслов - русски й, Тихонов - украинец, Устинов - русский, Чер-ненко- русский, Щербицкий - украинец. Эти четырнад-цать человек являются реальными руководителями советского государства. Из них десять русских, два украинца, один казах и один латыш.
       Старушка бережно сложила газету и опять спрятала ее за книги. Возражать мне она не стала, но мнения своего, похоже, не изменила.
       Лет примерно тридцать тому назад на известного советского поэта и антисемита Сергея Смирнова, страдающего от большого физического недостатка и комплекса неполноценности, была сочинена эпиграмма:
      
       Поэт горбат,
       Стихи его горбаты...
       Кто виноват?
       Евреи виноваты.
      
      
       Покружись...
      
       Однажды в половине одиннадцатого утра, идя по Ми-наевскому рынку с авоськой, я вдруг услышал за спиной:
       - Ну, что делать, что делать? - вопрошал какой-то человек возбужденно и страстно.
       Услышав этот вопрос, который когда-то столь волновал российское общество, я тоже разволновался.
       "Надо же, - думал я, - сколько уже раз ставился этот вопрос. Чернышевский с его хрустальными дворцами и снами Веры Павловны, Ленин с его наболевшими вопросами. И ведь кажется - все уже сделано: дворцы построены, вопросы решены, что еще надо? А вопрос остался все тот же.
       Я обернулся.
       Прямо за мной вдоль рядов, ничего перед собою не видя, шли два страдающих и отрешенных от мирской суеты алкаша.
       Один из них, тот, что повыше, руками в нитяных перчатках обхватив голову так, словно у него одновременно болели зубы, виски и уши с обеих сторон, повторял во-прос, на который не видел ответа: "Что делать? Что делать?".
       Тот, который пониже, такой же страдающий и небритый, трогал вопрошавшего за локоть и уговаривал: - Ну, покружись, покружись! Через полчаса блокаду снимут, сразу две бутылки воз ьмем.
       И я подумал: "Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя - как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!"
       И каким, действительно, словом, кроме "блокада", можно назвать это бедствие - ожидание открытия винного отдела, который (почему?) открывается не в восемь, как все остальные отделы, а в одиннадцать часов утра? И разве это не наболевший вопрос? И неужели сны Веры Павловны кажутся вам действительно серьезнее?
       А каким другим словом, кроме как "покружись", можно обозначить это томительное движение вдоль прилавков и мимо, когда нельзя ни стоять, ни сидеть, ни разговаривать, ни думать о постороннем, а только ждать, пережидать эти невыносимые и бесконечные последние полчаса.
       О великий, могучий, правдивый и свободный русский язык!
      
       Единственно правильное
       мировоззрение
      
       Как-то еще в Москве я оказался в одной интеллигентной компании. Сидя на кухне, пили чай и, как водится, обсуждали все или почти все местные и мировые пробле-мы и события. Говорили о недавнем аресте двух диссидентов, об обыске у третьего, о повышении цен на золото (интересы присутствующих оно никак не затрагивало), о пресс-конференции Рейгана, о последнем заявлении Сахарова, о Северной Корее, о Южной Африке, уноси-лись в будущее, возвращались в прошлое, стали обсуждать случившееся сто лет назад убийство народовольцами царя Александра Второго.
       Одной из участниц разговора была экспансивная и храбрая молодая женщина. Она уже отсидела срок за участие в каком-то самиздатском журнале, ее, кажется, собирались посадить и второй раз, таскали в КГБ, допрашивали, она вела себя смело, дерзила следователю и не дала никаких показаний.
       Теперь о событии столетней давности она говорила так же возбужденно, как о вчерашнем допросе в Лефортовской тюрьме.
       - Ах, эти народовольцы! Ах, эта Перовская! Если б ы я жила тогда, я бы задушила ее своими руками.
       - Вы на себя наговариваете, - сказал я. - Перовскую вы бы душить не стали.
       Женщина возбудилась еще больше.
       - Я? Ее? Эту сволочь? Которая царя-батюшку бомбой... Клянусь, задушила бы, не колеблясь.
       - Да что вы! - сказал я. - Зачем же так горячиться? Вы себя плохо знаете. В то время вы не только не стали бы душить Перовскую, а, наоборот, кидали бы вместе с ней в царя-батюшку бомбы.
       Она ожидала любого возражения, но не такого.
       - Я? В царя-батюшку? Бомбы? Да вы знаете, что я убежденная монархистка?
       - Я вижу, что вы убежденная монархистка. Потому что сейчас модно быть убежденной монархисткой. А тогда модно было кидать в царя-батюшку бомбы. А уж вы, с вашим характером, непременно оказались бы среди бомбистов.
       Я не знаю точно, какие идеи владели бы умом этой дамы в прошлом, но я догадываюсь.
       В Москве и сейчас живет литератор, с которым мы дружили лет двадцать. Когда мы познакомились, это был еще сравнительно молодой человек, очень пылкий, ро-мантичный и убежденный в том, что у него есть глубокие убеждения. На самом деле, собственных убеждений у не-го никогда не было, те убеждения, которые он считал своими, были добыты не из непосредственного наблюде-ния над жизнью, а состояли из цитат основателей веро-учения, одним из многочисленных последователей кото-рого он был. Мир для него был простым и легко познаваемым, на любой сложный вопрос, задаваемый жизнью, всегда находился все объясняющий ответ в виде подходящей цитаты.
       Как легко догадаться, его непогрешимым вероучением, его единственно правильным мировоззрением был марксизм, овладевший умами миллионов, но в то время уже начинавший выходить из моды. К моменту нашего знакомства мой друг уже разочаровался в Сталине, и "вернулся" к Ленину. Маленький портрет Ленина в рам-ке стоял у него на письменном столе, на стене висел портрет Маяковского, а на подставке от цветов стоял большой бюст Гарибальди.
       Мой друг считал меня циником, потому что я подтрунивал над его кумирами, мои язв ительные замечания о Ленине воспринимал как богохульство, я был непрогрес-сивным, отсталым, не мог правильно оценить явления в их сложной взаимосвязи, потому что с трудами Ленина был знаком лишь поверхностно. "Если бы ты читал Ленина,- назидательно говорил мне мой друг, - ты бы все понял, потому что у Ленина есть ответы на все вопросы". Я не был антиленинцем, но не верил, что один человек, пусть даже трижды гений, может ответить на все вопросы, волнующие людей через десятилетия после его смерти.
       Шли годы. Друг мои не стоял на месте, он развивался. Портрет Ленина однажды исчез, его место заняла роза Люксембург. Рядом с Маяковским появился Бертольд Брехт. Потом, сменяя друг друга, а иногда соседствуя во временных сочетаниях, появлялись портреты Хемингуэя, Фолкнера, Че Гевары, Фиделя Кастро, Пас-тернака, Ахматовой, Солженицына. Недолго висел Сахаров. Гарибальди продержался дольше других, может быть, потому, что бюсты менять дороже. Однажды мы поссорились.
       Появившись в доме моего друга несколько лет спу стя, я увидел, что декорации резко переменились. На стенах висели иконы, портреты Николая Второго, отца Павла Флоренского, Иоанна Кронштадтского и других, известных и неизвестных мне лиц в рясах и монашеских клобуках. Гарибальди, покрытого толстым слоем пыли, я заметил за шкафом.
       Мы поговорили о том о сем и, когда я высказал по какому-то поводу свои отсталые взгляды, мой друг снисходительно сказал мне, что я заблуждаюсь, и мои заблуждения объясняются тем, что я не знаком с сочинени-ями отца Павла Флоренского, который по этому поводу говорил... И тут же мне была приведена цитата, кото-рая должна была меня совершенно сразить. И я понял, что годы, когда мы не виделись, не прошли для моего друга даром, он уже вполне овладел новым, передовым и единственно правильным мировоззрением, и мне его опять не догнать.
       Схема развития моего друга характерна для многих людей моего и нескольких предыдущих поколений. Бывшие марксисты и атеисты теперь пришли кто к православию, кто к буддизму, кто к сионизму, а кто к па рапсихо-логии или бегу трусцой.
       А когда-то это были романтически настроенные мальчики и девочки. С пылающим взором и мозгами, забитыми цитатами из сочинений классиков единственно правильного мировоззрения. Я лично их опасался гораздо больше, чем профессиональных чекистов или стукачей. Те по лени или отсутствию разнарядки могли что-то про-пустить мимо ушей. А эти, преданные идеалам, с прин-ципиальной прямотой могли в лучшем случае обрушить на вас град цитат, а в худшем и вытащить на собрании, не пожалев ни ближайшего друга, ни любимого учителя ни папу, ни маму. Теперь эти бывшие мальчики и девочки в своих идеалах разочаровались. Некоторые из них отошли от ак-тивной деятельности, сосредоточились на своей работе истину или не ищут или ищут, но не в сочинениях своих прежних кумиров. И ведут себя тихо.
       Но есть и другая категория. Те, которые быстро раскаялись и сами себя простили. И теперь утверждают, что тогда все были такими, как они. А это неправда. Это даже клевета.
       Конечно, мы все или большинст во из нас, подверглись невиданной обработке. Идеология вдалбливалась в нас с пеленок. Некоторые в нее поверили искренне. Другие относились, как к религии, со смесью веры и сомнения: раз столь ученые люди (не нам чета) утверждают, что марксизм непогрешим, так, может быть, им виднее. Боль-шинство молодых людей, если они не росли в семьях ре-лигиозных сектантов, были пионерами и комсомольцами, потому что другого пути не знали. Даже невступление в комсомол было уже вызовом всесильной власти (ведь кто не с нами, тот против нас). Но, вступая в комсомол (а иногда даже и в партию), посещая собрания и платя членские взносы, большинство все-таки сохранило способность к сомнениям. И инстинкт совести не каждому позволял вытаскивать на собрании товарища, который шепотом рассказал анекдот о Сталине или признался, что его отец погиб не на войне, а был расстрелян как враг народа. Большинство, конечно, не возражало (воз-ражавших просто уничтожали), но отмалчивалось и уклонялось. Многие люди совмещали искреннюю веру в марк сизм-ленинизм с вполне порядочным личным поведением.
       Бывшие пламенные мальчики-девочки теперь иногда всерьез верят, что раньше все были такие, потому что они не слышали никого, кроме себя. Некоторые из них, провозглашая теперь антикоммунистические лозунги, опять кричат громче других, хотя именно им, хотя бы из чувства вкуса, следовало бы помолчать.
       Я знаю одну немолодую даму, которая, будучи девочкой, так оголтело боролась в своем высшем учебном заведении с идеологической ересью, что даже парторги ее останавливали. В 53-м году она обвинила свою подругу на комсомольском собрании, что та не плакала в день смерти Сталина. И теперь, когда эта бывшая девочка пишет в эмигрантской печати: "мы, христиане", меня это, право, коробит. Для меня понятие "христианин" всегда было связано с понятием "совестливый человек", но далеко не каждого из наших новообращенцев можно отнести к этой категории людей.
       Я вовсе не против того, чтобы люди меняли свои убеждения. Напротив, я совершенно согласен с Львом Толстым, с казавшим однажды примерно так: "Говорят, стыдно менять свои убеждения. А я говорю: стыдно их не менять".
       Придерживаться убеждений, которые стали противоречить жизненному или историческому опыту, глупо, а иногда и преступно. Впрочем, я лично (прошу простить за категоричность) никаким убеждениям не доверяю, если они не сопровождаются сомнениями. И в то, что какое-либо учение может быть приемлемо для всех, тоже не верю.
       А вот мой бывший друг в это поверил. Перейдя из одной веры в другую, он убеждал что изменился. На самом деле, каким он был, таким остался. Только выкинул из головы одни цитаты и забил ее другими. Но остался та-ким же воинственным, как и раньше. И оперируя новыми (для него) цитатами, намерен пользоваться ими не только для самоудовлетворения, не только для того, чтобы идти самому к новой цели, но и для того, чтобы тащить к ней других.
       Мой друг и его единомышленники повторяют давнишнюю выдумку, что Россия страна особенная, опыт других народов ей никакие подходит, она должна идти своим пу-тем (как будто она им не шла). Демократия создателей новых учений не устраивает. Демократические общества, говорят они, разлагаются от излишних свобод, слабы, они слишком много внимания уделяют правам человека и слишком мало его обязанностям, и руководят этими обществами фактически не выдающиеся личности, а се-рое большинство. Демократии противопоставляется авторитаризм не как компромиссная, а как наиболее разумная форма правления. Я многих сторонников авторита-ризма спрашивал, что это такое Мне говорят вполне невразумительно, что это власть авторитета, то есть не-коей мудрой личности, которую все будут считать Авто-ритетом. Но если отбросить испытанную веками практи-ку демократического избрания авторитетной личности путем всеобщих и свободных выборов на ограниченное время и с ограниченными полномочиями, то каким иным способом, кем и на какое время будет устанавливаться чей бы то ни было авторитет? Не будет ли этот Автори-тет назначать на эту должность самого себя? И не прев-ратится ли общество опять под мудрым водительством Авторитета в стадо оголтелых приверженцев с цитатами и автоматами? И разве для сотен миллионов людей не были авторитетами (причем вовсе не дутыми) Ленин, Сталин, Гитлер, Мао? А чем Хомейни не авторитетная личность?
       Все эти мудрствования о просвещенном авторитарном правлении могут окончиться новым идеологическим безумием. Они не основаны ни на каком историческом опыте, ни на каких реальных фактах. Где, в какой стране существует хотя бы один мудрый авторитарный прави-тель? Чем он лучше правителей, избранных демократически и контролируемых "серым" большинством? Чем авторитарные страны лучше демократических?
       Эмигрировавшие из Советского Союза проповедники авторитаризма красноречиво отвечают на этот вопрос, местами своего жительства выбирая демократические и никогда - авторитарные страны.
       Авторитаристы, как и предшествовавшие им создатели единственно правильных мировоззрений, весьма склонны к риторике и демагогии. Они говорят: "Ну, хорошо, ну, демократия, а что дальше? Можно и и х спросить: "Авторитаризм, а что дальше?"
       Некоторые авторитаристы уже сейчас, называя только себя истинными патриотами (что, по крайней мере, нескромно), всех несогласных с собой объявляют клеветниками и ненавистниками России (точно так же, как большевики своих оппонентов называли врагами на-рода) , и мне совсем нетрудно представить, как и против кого они используют полицейский аппарат будущего ав-торитарного строя, если он когда-нибудь будет создан.
       Пока этого не случилось, я рискну сказать, что никаких серьезных проблем без демократии решить нельзя. Вопрос "Демократия, а что дальше?" бессмыслен, пото-му что демократия не цель, а способ существования, при которой любой народ, любая группа людей, любой от-дельный человек могут жить в соответствии со своими национальными, религиозными, культурными или иными склонностями, не мешая другим проявлять свои склонности тоже. Демократия, в отличие от единственно пра-вильных мировоззрений, не лишает никакой народ своеобразия, при ней немцы остаются немцами, а нгличане англичанами, а японцы японцами.
       Я вовсе не утверждаю, что Россия уже сейчас готова к демократическим переменам. Я даже подозреваю, что она совсем не готова. Я только знаю, что если организм болен раком, глупо думать, что он может выздороветь без всякого лечения или при помощи лечения, не соответствующего болезни.
      
       1982
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Вместо предисловия
       Советский антисоветский человек
       Советская антисоветская пропаганда
       Из цикла "Рассказы о коммунистах"
       Бесплатно
       ДВС
       Все всё понимают...
       Гений и злодейство
       Нулевое решение
       В чем проблема? Кто виноват? Что делать?
       Неизбежность
       Из цикла "Предсказания"
       Перестройка
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
       АНТИСОВЕТСКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
      
      
      
       НЕИЗБЕЖНОСТЬ
      
       Конец эпохи
      
       Пока я писал эту книгу, смена поколений в Советском Союзе все же произошла. Законы природы неумолимы и распространяются на всех, включая членов Политбюро ЦК КПСС.
       К власти в лице Горбачева пришло новое поколение. Даже если оно окажется ничем не лучше предыдущего, оно будет плохо по-своему. Эпоха закатилась. Она длилась со дня смерти Ленина и до наших дней.
       Вовсе не собираясь подправлять подгнивший пьедестал под Лениным, я все же замечу, что между ним и Сталиным была большая и принципиальная разница. Ленин пытался достичь утопических целей преступными средствами. Значительная часть "ленинской" партии (которая, правда, уже при нем начала разлагаться) со-стояла из людей жестоких, недалеких, но преданных исповедуемым ими идеалам, лично порядочных и даже способных к самопожертвованию.
       Сталин, будучи гораздо большим реалистом, чем Ленин, цель и средства привел в соответствие. То есть преступными средствами достигал преступной же цели. Он уничтожал всех, кто противился ему: крестьян, рабо-чих, ученых, писателей, но справедливости ради надо сказать, что коммунистов он уничтожал тоже и в таких количествах, о каких самые ярые антикоммунисты не Могли и мечтать. Поэтому с достаточным основанием его можно называть антикоммунистом, а созданную им партию антикоммунистической партией. При Сталине не было большего преступления, чем антисоветская деятельность, но под этим флагом в первую очередь и после-довательно уничтожались люди, которые стремились не к подрыву, а к улучшению советской системы. Поэтому всю деятельность Сталина без преувеличения можно назвать антисоветской.
       К этому следует добавить, что усилиями Сталина и его подручных идеологов многие понятия были совершенно извращены, им было придано противоположное значение. Предательство тем или иным человеком бли-жайшего друга или родителей стало считаться проявле-нием мужества, беспринципность - принципиальностью, жестокость - гуманизмом. Страны, в которых отсутствуют малейшие признаки демократии, именуются странами народной демократии, а одна из самых лживых в мире газет называется "Правда".
       Когда Сталин умер, ему на смену пришли его ученики, его подручные, его выкормыши, активные и послушные исполнители его воли. По существу, правление Сталина и его прямых учеников и выдвиженцев тянулось с 1924 года до наших дней, то есть 61 год.
       Впервые к власти пришли люди, которые лично Сталину не служили и в его пр еступлениях не участвовали (Горбачев вступил в партию незадолго до смерти Сталина, а Рыжков и вовсе в 1956 году, то есть в год, когда началась хрущевская "десталинизация"). На что они окажутся способными, мы скоро увидим, а пока мне хо-телось бы поговорить о предыдущем поколении советских вождей, практически уже сошедших с исторической сцены.
       Для примера я возьму самого типичного, самого чистого без примесей сталиниста - Леонида Ильича Брежнева в годы его правления.
      
       Прогрессивный папа
      
       В октябре 1964 года известие о снятии Хрущева и назначении на высший партийный пост Брежнева застало его дочь Галину в Коктебеле, где она загорала в обще-стве известных писателей и артистов ( известно, что дети больших советских сановников питают слабость и стран-ную тягу к художественной богеме). Перемены наверху были неожиданностью для всех, в том числе и для Гали-ны Леонидовны. Люди, наблюдавшие ее в тот день, рас-сказывали, как, стоя раздетая на ветру, она тряслась не то от холода, не то от возбуждения и повторяла одно и то же:
       - Вот увидите, мой папа будет прогрессивным!
       Прогрессивный папа вместе со своими прогрессивными соратниками немедленно начал крутить колесо истории вспять, поставив себе первой внутриполитической задачей реабилитацию Сталина и восстановление репутации КПСС как никогда не ошибавшейся ни в чем муд-рой и безупречной руководительницы и наставницы советского народа. Советская пропаганда осторожными мазками стала наводить глянец на рябое и к тому времени порядком уже заплеванное лицо нашего покойного вождя и учителя.
       В литературе негативные упоминания о Сталине и сталинском терроре исчезли. (Ну, зачем тревожить старые раны? Партия об этом все, что надо, сказала, ошибки решительно осудил и хватит). Положительные упоминания, напротив, стали появляться все чаще, причем как бы стихийно (ведь у нас свобода, и партия не может желающим запретить любить товарища Сталина).
       На экранах кинотеатров в документальных лентах стали появляться кадры с бывшим Верховным главн окомандующим, при этом в зале раздавались не очень дружные, но вполне наглые аплодисменты изображавших публику агентов КГБ.
       Одновременно вернулись и художественные фильмы сталинских времен: "Трактористы", "Секретарь райкома", "Кубанские казаки". Все это замшелое старье вытаскивалось на экраны и преподносилось зрителю в качестве образцов высокого искусства. Делалось это отчасти, из политических, а отчасти и из чисто вкусовых соображений советских вождей. Этим бездарным искусством сопровождалась их карьера, их бурная молодость, когда они в результате кровавых чисток толпами выходили из грязи в князи и вместо скромного чиновного продвижения по службе вдруг в очень молодом возрасте оказывались генералами и губернаторами и вершили судьбами тысяч людей, которых по своей собственной воле или прихоти могли казнить или миловать.
       Попытка реабилитации Сталина не была доведена до конца, потому что неожиданно для советских правителей натолкнулась на довольно ощутимое сопротивление и значительной части советского общества, и западных компартий, и даже самого партийного аппарата, оберегавшего себя от сталинского произвола. Говорят, что самом начале своего правления, потерпев неудачу в По. пытке открытой реабилитации Сталина, Брежнев обещал его реабилитировать "в рабочем порядке", но и этого в конце концов не сделал, потому что Сталин и ему оказался не нужен. Создание собственного культа личности показалось ему занятием более привлекательным чем восстановление культа Сталина.
       Однако сталинизм как метод управления государством был реабилитирован почти полностью, и это проявилось в показательных процессах над инакомыслящими с более мягкими результатами, по сталинским меркам, но достаточно жестокими и достаточно отвратительными по обыкновенным человеческим понятиям.
       Конечно, при Брежневе репрессии не достигли сталинских масштабов, но это объяснялось не личной добротой Брежнева, а слабостью его (по сравнению со Сталиным) характера. И еще тем, что после всех разоблачений, при сопротивлении в разных формах различны х сил и омертвлении идеологии они были попросту невозможны. (Я уже говорил, что массовый террор возможен только в условиях массового энтузиазма и при молодой, не потерявшей своего блеска идеологии).
       Как личность, Брежнев был гораздо ничтожнее Сталина, хотя очень старался ему подражать. (Сталин родился 21 декабря, а Брежнев- 19-го, чем заслужил прозвище недоноска.)
       Положительное отличие Брежнева от Сталина заключалось в том, что он был меньшим преступником. Сталина интересовала сама власть ради власти, а Брежнева соблазняли сопутствующие ей возможности роскошной жизни. Сталин думал в основном о том, как и кого еще уничтожить, а Брежневу было некогда, он смотрел еще вокруг себя, где что плохо лежит.
       Когда сейчас говорят о масштабах расцветшей при нем коррупции, то упоминают разных людей из его окружения, включая и его дочь, и его зятя, но это несправедливо. Во главе верховной мафии, которая не гнушалась ни воровством, ни взяточничеством, ни всякими другими способами присвоения чужого добра, стоял и не дочь Брежнева и не зять Брежнева, а сам папа Брежнев, который коллекционировал ролсройсы и мерседесы, принимал всякие другие подарки от западных фирм и от коллективов трудящихся в родном отечестве.
       Есть анекдот про еврейского портного, который сказал, что, если бы он был царем, он жил бы лучше, чем царь, потому что он бы еще немножко шил. Брежнев тоже жил лучше, чем царь, потому, что он еще немного прикрадывал. То же делали и его соратники. Почти всегда безнаказанно. Если и случались скандалы, как, например, с Фурцевой или Мжаванадзе, то лишь потому, что эти люди чем-то Брежневу не угодили.
       А бывший глава государства Подгорный был убран на пенсию без особого скандала, хотя тоже, как говорят, на руку был довольно нечист. Этот просто брал взятки за помилования приговоренных к смертной казни.
       Кстати, раз уж речь зашла о Подгорном, стоит сказать о нем еще. Этот народный избранник выделялся своим интеллектом даже на фоне товарищей в Политбюро. Не зря они, учитывая его умственные способности и у спехи в игре в домино, называли его "Пусто-Пусто". О его крохоборстве и вкусах ходили легенды.
       Один кинооператор, которому часто приходилось снимать Подгорного, рассказывал мне, что, как только Подгорный оказывался перед столом, на котором стояли напитки и лежали сигареты "Кент", он тут же хватал одну пачку и клал в карман. Рассказывали, и в это можно поверить, что у Подгорного было двенадцать в ту пору еще редких в советском быту цветных телевизоров, они стояли у него в кабинете, в спальне, и в других помещениях, включая уборную.
       Почему-то многие западные политики еще недавно думали, а может быть, некоторые и до сих пор думают, что Советским Союзом руководят узколобые фанатики, которые ни о чем, кроме мировой революции и коммунизма, не помышляют. Поэтому, видя Брежнева, они удивлялись, что этот человек не чужд человеческих слабостей и вовсе не узколобый фанатик.
       Канцлера Западной Германии Вилли Брандта он в свое время умилил тем, что рассказывал антисоветские анекдоты, героем которых был он са м, - за них рядовые люди вполне могли схлопотать и срок.
       Он не был фанатиком, потому что никаких фанатиков в его поколении руководителей вообще уже не было. Фанатиков ленинского типа сталинские циники уничтожали, начиная с конца 20-х годов, и совсем уничтожили в 30-х. На смену им были призваны в партию и расставлены на важнейшие партийные посты малообразованные, малокультурные и алчные люди. Их интеллектуальные возможности были настолько ограничены, что подавляющее большинство из них, включая Хрущева, Брежнева и Черненко, ежедневно повторяя слова "социалистический" и "капиталистический", так и не научились их выговаривать.
       Все они не могли произнести без бумажки ни единого слова. Однажды я прочел записку Брежнева. В одиннадцати строках этой записки было одиннадцать грамматических ошибок.
       Короче говоря, Брежнев, как и большинство сталинских выдвиженцев, представлял собой вполне мелкую личность, был некультурен и необразован. Из тех, кто, по чьему-то остроумному выражению, кончили ЦПЩ (трех-класс ную церковно-приходскую школу) и ВПШ (высшую партийную школу). Все они, или почти все, были наглы, жадны, тщеславны и беспринципны. О преданности их каким бы то ни было идеям смешно говорить.
       Я вовсе не марксист и не собираюсь выступать в качестве адвоката марксизма, но и советских руководителей не стал бы подозревать в слишком большой приверженности этому учению.
       Они прикрывались марксистской идеологией, как ширмой, просто потому, что она к их приходу уже была узаконена и менять ее не было никакой необходимости. Любая другая идеология могла бы быть приспособлена ими с таким же успехом. Они оперируют теми цитатами из Маркса или Ленина, которые им нужны к тому или иному случаю, а ненужное отбрасывают.
       Как типичный вождь сталинского образца Брежнев обладал непомерным тщеславием. Его бывший соратник Александр Шелепин, еще будучи членом Политбюро, рассказывал даже не очень близким знакомым (может, на этом и погорел), что Брежнев так восхищен собой, что не может пройти мимо любой полированной поверх ности, чтобы не взглянуть на свое отражение.
       Я уезжал из Москвы за два года до смерти Брежнева. Уже тогда советские люди прозвали ежедневную телевизионную программу "Время" - "Все о нем и немного о погоде". Было смешно, и больно, и стыдно изо дня в день смотреть бесконечные церемонии награждения Брежнева. То ему присваивают звание Героя Советского Союза, то награждают золотым оружием. По количеству наград он затмил всех своих предшественников. Одних только золотых звезд Героя Советского союза и Социалистического труда он получил столько, сколько было у Сталина и Хрущева вместе взятых. А те, как известно, тоже большой скромностью не отличались.
       Непомерное тщеславие Брежнева не удовлетворялось, и он принялся за литературное творчество. Книги, написанные за него бригадой мобилизованных литера-торов, были объявлены литературными шедеврами, сравнимыми только с лучшими страницами "Войны и мира". Миллионы людей в принудительном порядке изучали и конспектировали эти книги. Когда специалисты подсчитывают, ка кой урон советской экономике наносят пьянство и прогулы, им следует также подсчитать, какой урон этой же самой экономике нанесли хотя бы литературные упражнения Брежнева.
       Вилли Брандт и другие западные лидеры с похвалой отзывались о миролюбии Брежнева и даже называли его человеком мира, видимо, на том основании, что он не начал термоядерной войны. Конечно, он ее не мог и не собирался начать, потому что, во-первых, для такого дела даже его власти было недостаточно, а во-вторых, он был человеком ограниченным, но не сумасшедшим и хорошо понимал, что выиграть такую войну у него нет никаких шансов. А вот представим себе на минутку, что у Брежнева была бы стопроцентная гарантия выигрыша и что победа принесла бы ему лавры величайшего полководца, звание Генералиссимуса и еще всякие усыпанные брильянтами ордена, я бы лично в подобной ситуации не спал спокойно. Ничтожной личностью владеют ничтожные страсти. Чем ничтожней личность, тем решительней и безответственней она пользуется всей полнотой имеющейся в ее распо ряжении власти.*( * Миролюбие, между прочим, проявляется в ненападении не на сильного, а на слабого, но в отношении Чехословакии или Афганистана никакого миролюбия Брежнев не проявил.)
       Не имея шансов начать войну, Брежнев удовлетворился малым: награждением себя высшими воинскими званиями и отличиями, включая орден Победы, которым по статусу награждаются лишь высшие полководцы за операции, решившие исход войны.
       Сам по себе Брежнев был настолько безлик, что не заслуживал бы столь подробного описания. Но он на протяжении восемнадцати лет руководил сверхдержавой, способной уничтожить весь мир, и за этот долгий срок стал так же, как и Ленин, и Сталин, неким символом своего времени. За годы его маразматического правления советское общество разложилось окончательно. Все было доведено до своего логического конца. Надежды, вспыхнувшие во времена Хрущева и теплившиеся кое-как в первые годы его правления, сменились после полного разгрома правозащитного движения и всяческого затыкания глоток унынием, разочарова нием, апатией и разрушением общественной морали. Народ, лишенный какой бы то ни было возможности политической, культурной и общественной жизни, ответил на все это пьянством, воровством (благо, пример руководителей на всех уровнях перед глазами), понижением производительности труда и ужасающе низким качеством продукции.
       Можно даже сказать, что "брежневизация" общества была для него по-своему не менее ужасна, чем "ленинизация" и "сталинизация".
      
       Начало эпохи?
      
       Но произошло долгожданное. Поколение прямых сталинистов практически сошло с исторической сцены.
       Во главе советского государства стал человек, созревший в иное время. И все мы, кому судьба этой страны (а с ней и всего мира) небезразлична, всматриваемся в его лицо и вслушиваемся в его речи с надеждой и сомнениями.
       Оптимисты подчеркивают его решительное отличие от недавних предшественников: молодой, здоровый, энергичный, умеет говорить без шпаргалки, выходит на улицы к народу, произвел большие кадровые перестановки , объявил войну пьянству, выступает с необычной для советского руководства откровенностью. Говорит, что нужны реформы и даже не эволюция, а революция.
       Но, пережив первую эйфорию, взглянем на ситуацию трезво.
       Горбачев, конечно, сравнительно молод и энергичен, но сидит в том же инвалидном кресле, которое оставили ему в наследство его немощные предшественники. Говорит с откровенностью необычной, но недостаточной.
       Из введенных им новшеств в глаза бросается только одно: на официальных приемах пьют не шампанское, а минеральную воду.
       В некоторых колхозах и на мелких предприятиях вводятся (при Брежневе это тоже было) "прогрессивные" методы организации труда, которые во времена крепостного права назывались барщиной или оброком.
       Расширение прав начальников предприятий и скромные изменения в системе оплаты труда вряд ли будут (способствовать решительному улучшению положения.
       Призывы к стахановскому движению и вовсе чепуха. Это движение и в 30-х годах было липой, и сейчас будет таким же липовым. А что еще?
       Новый лидер, выступая перед партийными активистами, говорит, что надо коренным образом изменить отношение к делу, усилить дисциплину, увеличить количество и улучшить качество. Активисты разражаются бурными аплодисментами и в самых возвышенных выражениях обещают усилить, увеличить и улучшить.
       Но они всегда это обещали и всегда очень хорошо умели хлопать в ладоши. Ничего нового они пока что не демонстрируют.
       Новый лидер обещал решительно покончить с парадностью и пустословием, но советские газеты по-прежнему заполняются победными реляциями о выполнении и перевыполнении производственных заданий, портретами героев труда и указами верховной власти о награждении орденами особо отличившихся передовиков. Все это и есть главные приметы парадности и пустословия.
       По-прежнему торжественно и с большим размахом отмечаются разные годовщины, строятся монументы и проводятся субботники, от которых вреда больше, чем прибыли.
       В главном ничего не изменилось. Инакомыслящие, как и раньше , подвергаются свинскому обращению, война в Афганистане продолжается, антизападная пропаганда не утихает.
       Но если в этих областях не произойдет существенных изменений, значит, и вся ситуация останется неизменной. Экономическое положение будет ухудшаться, и уже не только коммунизм, но даже убогая Продовольственная программа превратится в утопию. По части технологии с Западом нечего будет и тягаться. (Даже если советским агентам удастся украсть все западные секреты, отсталая промышленность не сможет ими воспользоваться). В конце концов, Советский Союз отстанет не только от Запада, но и от Китая.
       В такой ситуации Советскому Союзу придется стремиться к еще большей самоизоляции, а она в условиях бурного развития средств информации (электроника компьютеры, международное телевидение и видеомагнитофоны) окажется попросту невозможной.
       Улучшить общее положение можно только путем демократизации, прекращения войны с инакомыслием и активизации всего творческого потенциала советского общества. Вступление на подобный путь огромной страны, население которой к демократическим формам жизни никак не подготовлено, само по себе грозит непредсказуемыми последствиями. Но без демократизации ничего сделать нельзя.
       Сто тридцать лет назад, умирая, Николай I сказал своему сыну: "Не в добром порядке оставляю я тебе свое хозяйство". Сын (Александр II) много сделал, чтобы это хозяйство улучшить. Отменил крепостное право, провел демократическую реформу судопроизводства, земскую реформу. Но на этой почве развилось разрушительное революционное движение. Сам реформатор пал от руки террористов, а при правлении его внука разразилась катастрофа, называемая ныне Великой Октябрьской Социалистической Революцией.
       Но оглядываясь в прошлое, можно сказать почти уверенно, что избежать реформ Александр II просто не мог.
       В похожей или даже еще более сложной ситуации находятся сейчас и руководители СССР
      
       1986
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Вместо предисловия
       Советский антисоветский человек
       Советская антисоветская пропаганда
       Из цикла "Рассказы о коммунистах"
       Бесплатно
       ДВС
       Все всё понимают...
       Гений и злодейство
       Нулевое решение
       В чем проблема? Кто виноват? Что делать?
       Неизбежность
       Из цикла "Предсказания"
       Перестройка
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
       АНТИСОВЕТСКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
      
      
      
       НЕИЗБЕЖНОСТЬ
      
       Конец эпохи
      
       Пока я писал эту книгу, смена поколений в Советском Союзе все же произошла. Законы природы неумолимы и распространяются на всех, включая членов Политбюро ЦК КПСС.
       К власти в лице Горбачева пришло новое поколение. Даже если оно окажется ничем не лучше предыдущего, оно будет плохо по-своему. Эпоха закатилась. Она длилась со дня смерти Ленина и до наших дней.
       Вовсе не собираясь подправлять подгнивший пьедестал под Лениным, я все же замечу, что между ним и Сталиным была большая и принципиальная разница. Ленин пытался достичь утопических целей преступными средствами. Значительная часть "ленинской" партии (которая, правда, уже при нем начала разлагаться) со-стояла из людей жестоких, недалеких, но преданных исповедуемым ими идеалам, лично порядочных и даже способных к самопожертвованию.
       Сталин, будучи гораздо большим реалистом, чем Ленин, цель и средства привел в соответствие. То есть преступными средствами достигал преступной же цели. Он уничтожал всех, кто противился ему: крестьян, рабо-чих, ученых, писателей, но справедливости ради надо сказать, что коммунистов он уничтожал тоже и в таких количествах, о каких самые ярые антикоммунисты не Могли и мечтать. Поэтому с достаточным основанием его можно называть антикоммунистом, а созданную им партию антикоммунистической партией. При Сталине не было большего преступления, чем антисоветская деятельность, но под этим флагом в первую очередь и после-довательно уничтожались люди, которые стремились не к подрыву, а к улучшению советской системы. Поэтому всю деятельность Сталина без преувеличения можно назвать антисоветской.
       К этому следует добавить, что усилиями Сталина и его подручных идеологов многие понятия были совершенно извращены, им было придано противоположное значение. Предательство тем или иным человеком бли-жайшего друга или родителей стало считаться проявле-нием мужества, беспринципность - принципиальностью, жестокость - гуманизмом. Страны, в которых отсутствуют малейшие признаки демократии, именуются странами народной демократии, а одна из самых лживых в мире газет называется "Правда".
       Когда Сталин умер, ему на смену пришли его ученики, его подручные, его выкормыши, активные и послушные исполнители его воли. По существу, правление Сталина и его прямых учеников и выдвиженцев тянулось с 1924 года до наших дней, то есть 61 год.
       Впервые к власти пришли люди, которые лично Сталину не служили и в его пр еступлениях не участвовали (Горбачев вступил в партию незадолго до смерти Сталина, а Рыжков и вовсе в 1956 году, то есть в год, когда началась хрущевская "десталинизация"). На что они окажутся способными, мы скоро увидим, а пока мне хо-телось бы поговорить о предыдущем поколении советских вождей, практически уже сошедших с исторической сцены.
       Для примера я возьму самого типичного, самого чистого без примесей сталиниста - Леонида Ильича Брежнева в годы его правления.
      
       Прогрессивный папа
      
       В октябре 1964 года известие о снятии Хрущева и назначении на высший партийный пост Брежнева застало его дочь Галину в Коктебеле, где она загорала в обще-стве известных писателей и артистов ( известно, что дети больших советских сановников питают слабость и стран-ную тягу к художественной богеме). Перемены наверху были неожиданностью для всех, в том числе и для Гали-ны Леонидовны. Люди, наблюдавшие ее в тот день, рас-сказывали, как, стоя раздетая на ветру, она тряслась не то от холода, не то от возбуждения и повторяла одно и то же:
       - Вот увидите, мой папа будет прогрессивным!
       Прогрессивный папа вместе со своими прогрессивными соратниками немедленно начал крутить колесо истории вспять, поставив себе первой внутриполитической задачей реабилитацию Сталина и восстановление репутации КПСС как никогда не ошибавшейся ни в чем муд-рой и безупречной руководительницы и наставницы советского народа. Советская пропаганда осторожными мазками стала наводить глянец на рябое и к тому времени порядком уже заплеванное лицо нашего покойного вождя и учителя.
       В литературе негативные упоминания о Сталине и сталинском терроре исчезли. (Ну, зачем тревожить старые раны? Партия об этом все, что надо, сказала, ошибки решительно осудил и хватит). Положительные упоминания, напротив, стали появляться все чаще, причем как бы стихийно (ведь у нас свобода, и партия не может желающим запретить любить товарища Сталина).
       На экранах кинотеатров в документальных лентах стали появляться кадры с бывшим Верховным главн окомандующим, при этом в зале раздавались не очень дружные, но вполне наглые аплодисменты изображавших публику агентов КГБ.
       Одновременно вернулись и художественные фильмы сталинских времен: "Трактористы", "Секретарь райкома", "Кубанские казаки". Все это замшелое старье вытаскивалось на экраны и преподносилось зрителю в качестве образцов высокого искусства. Делалось это отчасти, из политических, а отчасти и из чисто вкусовых соображений советских вождей. Этим бездарным искусством сопровождалась их карьера, их бурная молодость, когда они в результате кровавых чисток толпами выходили из грязи в князи и вместо скромного чиновного продвижения по службе вдруг в очень молодом возрасте оказывались генералами и губернаторами и вершили судьбами тысяч людей, которых по своей собственной воле или прихоти могли казнить или миловать.
       Попытка реабилитации Сталина не была доведена до конца, потому что неожиданно для советских правителей натолкнулась на довольно ощутимое сопротивление и значительной части советского общества, и западных компартий, и даже самого партийного аппарата, оберегавшего себя от сталинского произвола. Говорят, что самом начале своего правления, потерпев неудачу в По. пытке открытой реабилитации Сталина, Брежнев обещал его реабилитировать "в рабочем порядке", но и этого в конце концов не сделал, потому что Сталин и ему оказался не нужен. Создание собственного культа личности показалось ему занятием более привлекательным чем восстановление культа Сталина.
       Однако сталинизм как метод управления государством был реабилитирован почти полностью, и это проявилось в показательных процессах над инакомыслящими с более мягкими результатами, по сталинским меркам, но достаточно жестокими и достаточно отвратительными по обыкновенным человеческим понятиям.
       Конечно, при Брежневе репрессии не достигли сталинских масштабов, но это объяснялось не личной добротой Брежнева, а слабостью его (по сравнению со Сталиным) характера. И еще тем, что после всех разоблачений, при сопротивлении в разных формах различны х сил и омертвлении идеологии они были попросту невозможны. (Я уже говорил, что массовый террор возможен только в условиях массового энтузиазма и при молодой, не потерявшей своего блеска идеологии).
       Как личность, Брежнев был гораздо ничтожнее Сталина, хотя очень старался ему подражать. (Сталин родился 21 декабря, а Брежнев- 19-го, чем заслужил прозвище недоноска.)
       Положительное отличие Брежнева от Сталина заключалось в том, что он был меньшим преступником. Сталина интересовала сама власть ради власти, а Брежнева соблазняли сопутствующие ей возможности роскошной жизни. Сталин думал в основном о том, как и кого еще уничтожить, а Брежневу было некогда, он смотрел еще вокруг себя, где что плохо лежит.
       Когда сейчас говорят о масштабах расцветшей при нем коррупции, то упоминают разных людей из его окружения, включая и его дочь, и его зятя, но это несправедливо. Во главе верховной мафии, которая не гнушалась ни воровством, ни взяточничеством, ни всякими другими способами присвоения чужого добра, стоял и не дочь Брежнева и не зять Брежнева, а сам папа Брежнев, который коллекционировал ролсройсы и мерседесы, принимал всякие другие подарки от западных фирм и от коллективов трудящихся в родном отечестве.
       Есть анекдот про еврейского портного, который сказал, что, если бы он был царем, он жил бы лучше, чем царь, потому что он бы еще немножко шил. Брежнев тоже жил лучше, чем царь, потому, что он еще немного прикрадывал. То же делали и его соратники. Почти всегда безнаказанно. Если и случались скандалы, как, например, с Фурцевой или Мжаванадзе, то лишь потому, что эти люди чем-то Брежневу не угодили.
       А бывший глава государства Подгорный был убран на пенсию без особого скандала, хотя тоже, как говорят, на руку был довольно нечист. Этот просто брал взятки за помилования приговоренных к смертной казни.
       Кстати, раз уж речь зашла о Подгорном, стоит сказать о нем еще. Этот народный избранник выделялся своим интеллектом даже на фоне товарищей в Политбюро. Не зря они, учитывая его умственные способности и у спехи в игре в домино, называли его "Пусто-Пусто". О его крохоборстве и вкусах ходили легенды.
       Один кинооператор, которому часто приходилось снимать Подгорного, рассказывал мне, что, как только Подгорный оказывался перед столом, на котором стояли напитки и лежали сигареты "Кент", он тут же хватал одну пачку и клал в карман. Рассказывали, и в это можно поверить, что у Подгорного было двенадцать в ту пору еще редких в советском быту цветных телевизоров, они стояли у него в кабинете, в спальне, и в других помещениях, включая уборную.
       Почему-то многие западные политики еще недавно думали, а может быть, некоторые и до сих пор думают, что Советским Союзом руководят узколобые фанатики, которые ни о чем, кроме мировой революции и коммунизма, не помышляют. Поэтому, видя Брежнева, они удивлялись, что этот человек не чужд человеческих слабостей и вовсе не узколобый фанатик.
       Канцлера Западной Германии Вилли Брандта он в свое время умилил тем, что рассказывал антисоветские анекдоты, героем которых был он са м, - за них рядовые люди вполне могли схлопотать и срок.
       Он не был фанатиком, потому что никаких фанатиков в его поколении руководителей вообще уже не было. Фанатиков ленинского типа сталинские циники уничтожали, начиная с конца 20-х годов, и совсем уничтожили в 30-х. На смену им были призваны в партию и расставлены на важнейшие партийные посты малообразованные, малокультурные и алчные люди. Их интеллектуальные возможности были настолько ограничены, что подавляющее большинство из них, включая Хрущева, Брежнева и Черненко, ежедневно повторяя слова "социалистический" и "капиталистический", так и не научились их выговаривать.
       Все они не могли произнести без бумажки ни единого слова. Однажды я прочел записку Брежнева. В одиннадцати строках этой записки было одиннадцать грамматических ошибок.
       Короче говоря, Брежнев, как и большинство сталинских выдвиженцев, представлял собой вполне мелкую личность, был некультурен и необразован. Из тех, кто, по чьему-то остроумному выражению, кончили ЦПЩ (трех-класс ную церковно-приходскую школу) и ВПШ (высшую партийную школу). Все они, или почти все, были наглы, жадны, тщеславны и беспринципны. О преданности их каким бы то ни было идеям смешно говорить.
       Я вовсе не марксист и не собираюсь выступать в качестве адвоката марксизма, но и советских руководителей не стал бы подозревать в слишком большой приверженности этому учению.
       Они прикрывались марксистской идеологией, как ширмой, просто потому, что она к их приходу уже была узаконена и менять ее не было никакой необходимости. Любая другая идеология могла бы быть приспособлена ими с таким же успехом. Они оперируют теми цитатами из Маркса или Ленина, которые им нужны к тому или иному случаю, а ненужное отбрасывают.
       Как типичный вождь сталинского образца Брежнев обладал непомерным тщеславием. Его бывший соратник Александр Шелепин, еще будучи членом Политбюро, рассказывал даже не очень близким знакомым (может, на этом и погорел), что Брежнев так восхищен собой, что не может пройти мимо любой полированной поверх ности, чтобы не взглянуть на свое отражение.
       Я уезжал из Москвы за два года до смерти Брежнева. Уже тогда советские люди прозвали ежедневную телевизионную программу "Время" - "Все о нем и немного о погоде". Было смешно, и больно, и стыдно изо дня в день смотреть бесконечные церемонии награждения Брежнева. То ему присваивают звание Героя Советского Союза, то награждают золотым оружием. По количеству наград он затмил всех своих предшественников. Одних только золотых звезд Героя Советского союза и Социалистического труда он получил столько, сколько было у Сталина и Хрущева вместе взятых. А те, как известно, тоже большой скромностью не отличались.
       Непомерное тщеславие Брежнева не удовлетворялось, и он принялся за литературное творчество. Книги, написанные за него бригадой мобилизованных литера-торов, были объявлены литературными шедеврами, сравнимыми только с лучшими страницами "Войны и мира". Миллионы людей в принудительном порядке изучали и конспектировали эти книги. Когда специалисты подсчитывают, ка кой урон советской экономике наносят пьянство и прогулы, им следует также подсчитать, какой урон этой же самой экономике нанесли хотя бы литературные упражнения Брежнева.
       Вилли Брандт и другие западные лидеры с похвалой отзывались о миролюбии Брежнева и даже называли его человеком мира, видимо, на том основании, что он не начал термоядерной войны. Конечно, он ее не мог и не собирался начать, потому что, во-первых, для такого дела даже его власти было недостаточно, а во-вторых, он был человеком ограниченным, но не сумасшедшим и хорошо понимал, что выиграть такую войну у него нет никаких шансов. А вот представим себе на минутку, что у Брежнева была бы стопроцентная гарантия выигрыша и что победа принесла бы ему лавры величайшего полководца, звание Генералиссимуса и еще всякие усыпанные брильянтами ордена, я бы лично в подобной ситуации не спал спокойно. Ничтожной личностью владеют ничтожные страсти. Чем ничтожней личность, тем решительней и безответственней она пользуется всей полнотой имеющейся в ее распо ряжении власти.*( * Миролюбие, между прочим, проявляется в ненападении не на сильного, а на слабого, но в отношении Чехословакии или Афганистана никакого миролюбия Брежнев не проявил.)
       Не имея шансов начать войну, Брежнев удовлетворился малым: награждением себя высшими воинскими званиями и отличиями, включая орден Победы, которым по статусу награждаются лишь высшие полководцы за операции, решившие исход войны.
       Сам по себе Брежнев был настолько безлик, что не заслуживал бы столь подробного описания. Но он на протяжении восемнадцати лет руководил сверхдержавой, способной уничтожить весь мир, и за этот долгий срок стал так же, как и Ленин, и Сталин, неким символом своего времени. За годы его маразматического правления советское общество разложилось окончательно. Все было доведено до своего логического конца. Надежды, вспыхнувшие во времена Хрущева и теплившиеся кое-как в первые годы его правления, сменились после полного разгрома правозащитного движения и всяческого затыкания глоток унынием, разочарова нием, апатией и разрушением общественной морали. Народ, лишенный какой бы то ни было возможности политической, культурной и общественной жизни, ответил на все это пьянством, воровством (благо, пример руководителей на всех уровнях перед глазами), понижением производительности труда и ужасающе низким качеством продукции.
       Можно даже сказать, что "брежневизация" общества была для него по-своему не менее ужасна, чем "ленинизация" и "сталинизация".
      
       Начало эпохи?
      
       Но произошло долгожданное. Поколение прямых сталинистов практически сошло с исторической сцены.
       Во главе советского государства стал человек, созревший в иное время. И все мы, кому судьба этой страны (а с ней и всего мира) небезразлична, всматриваемся в его лицо и вслушиваемся в его речи с надеждой и сомнениями.
       Оптимисты подчеркивают его решительное отличие от недавних предшественников: молодой, здоровый, энергичный, умеет говорить без шпаргалки, выходит на улицы к народу, произвел большие кадровые перестановки , объявил войну пьянству, выступает с необычной для советского руководства откровенностью. Говорит, что нужны реформы и даже не эволюция, а революция.
       Но, пережив первую эйфорию, взглянем на ситуацию трезво.
       Горбачев, конечно, сравнительно молод и энергичен, но сидит в том же инвалидном кресле, которое оставили ему в наследство его немощные предшественники. Говорит с откровенностью необычной, но недостаточной.
       Из введенных им новшеств в глаза бросается только одно: на официальных приемах пьют не шампанское, а минеральную воду.
       В некоторых колхозах и на мелких предприятиях вводятся (при Брежневе это тоже было) "прогрессивные" методы организации труда, которые во времена крепостного права назывались барщиной или оброком.
       Расширение прав начальников предприятий и скромные изменения в системе оплаты труда вряд ли будут (способствовать решительному улучшению положения.
       Призывы к стахановскому движению и вовсе чепуха. Это движение и в 30-х годах было липой, и сейчас будет таким же липовым. А что еще?
       Новый лидер, выступая перед партийными активистами, говорит, что надо коренным образом изменить отношение к делу, усилить дисциплину, увеличить количество и улучшить качество. Активисты разражаются бурными аплодисментами и в самых возвышенных выражениях обещают усилить, увеличить и улучшить.
       Но они всегда это обещали и всегда очень хорошо умели хлопать в ладоши. Ничего нового они пока что не демонстрируют.
       Новый лидер обещал решительно покончить с парадностью и пустословием, но советские газеты по-прежнему заполняются победными реляциями о выполнении и перевыполнении производственных заданий, портретами героев труда и указами верховной власти о награждении орденами особо отличившихся передовиков. Все это и есть главные приметы парадности и пустословия.
       По-прежнему торжественно и с большим размахом отмечаются разные годовщины, строятся монументы и проводятся субботники, от которых вреда больше, чем прибыли.
       В главном ничего не изменилось. Инакомыслящие, как и раньше , подвергаются свинскому обращению, война в Афганистане продолжается, антизападная пропаганда не утихает.
       Но если в этих областях не произойдет существенных изменений, значит, и вся ситуация останется неизменной. Экономическое положение будет ухудшаться, и уже не только коммунизм, но даже убогая Продовольственная программа превратится в утопию. По части технологии с Западом нечего будет и тягаться. (Даже если советским агентам удастся украсть все западные секреты, отсталая промышленность не сможет ими воспользоваться). В конце концов, Советский Союз отстанет не только от Запада, но и от Китая.
       В такой ситуации Советскому Союзу придется стремиться к еще большей самоизоляции, а она в условиях бурного развития средств информации (электроника компьютеры, международное телевидение и видеомагнитофоны) окажется попросту невозможной.
       Улучшить общее положение можно только путем демократизации, прекращения войны с инакомыслием и активизации всего творческого потенциала советского общества. Вступление на подобный путь огромной страны, население которой к демократическим формам жизни никак не подготовлено, само по себе грозит непредсказуемыми последствиями. Но без демократизации ничего сделать нельзя.
       Сто тридцать лет назад, умирая, Николай I сказал своему сыну: "Не в добром порядке оставляю я тебе свое хозяйство". Сын (Александр II) много сделал, чтобы это хозяйство улучшить. Отменил крепостное право, провел демократическую реформу судопроизводства, земскую реформу. Но на этой почве развилось разрушительное революционное движение. Сам реформатор пал от руки террористов, а при правлении его внука разразилась катастрофа, называемая ныне Великой Октябрьской Социалистической Революцией.
       Но оглядываясь в прошлое, можно сказать почти уверенно, что избежать реформ Александр II просто не мог.
       В похожей или даже еще более сложной ситуации находятся сейчас и руководители СССР
      
       1986
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Вместо предисловия
       Советский антисоветский человек
       Советская антисоветская пропаганда
       Из цикла "Рассказы о коммунистах"
       Бесплатно
       ДВС
       Все всё понимают...
       Гений и злодейство
       Нулевое решение
       В чем проблема? Кто виноват? Что делать?
       Неизбежность
       Из цикла "Предсказания"
       Перестройка
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
       АНТИСОВЕТСКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
      
      
      
       ИЗ ЦИКЛА "ПРЕДСКАЗАНИЯ"
      
      
       Первое из опубликованных ниже предсказаний сделано автором по просьбе газеты "Русская мысль". Оно, как и последовавшие за ним еще несколько, передавались затем по радио (не "Свобода", а Би-Би-Би).
       Разумеется, они не совсем серьезные, к своим пророческим возможностям автор относится с иронией, к чужим (ко всем без исключения) - тоже. Но поскольку "пророчества" делались на осно-ве какого-ник акого анализа действительности и некоторых замечен-ных автором тенденций, - кое-что из предсказанного сбылось. Одна только заметная неудача постигла автора в предвидении 1985 года: Черненко, не оправдавши надежд предсказателя, умер до срока. Произошло это потому, что автор вообще не любит предрекать фа-тальные события. Черненко к моменту предсказания был столь очевидно плох, что предугадать скорый конец было не трудно, но не хотелось.
       Что же касается остального, то если читатель возьмет на себя труд сверить предсказанное с действительно происшедшим, он согласится, что у автора есть основания для скромного самодовольства.
      
       1984
      
       Предсказание будущего - дело самое простое, безопасное, безответственное и беспроигрышное, если соблюдать при этом некоторые несложные правила. Во-первых, предсказания должны быть туманны и предостав-лять возможность произвольного толкования. Во-вторых, они должны включать в себя предвидение событий, кото-рые невозможно про верить. В-третьих, они должны быть абсолютно противоречивы (в этом случае если одно из них не сбывается, другое, противоположное, сбудется не-пременно). В-четвертых, следует иметь в виду, что с увеличением общего количества сделанных предсказаний увеличивается и общее число случайных совпадений.
       Делая предсказания, надо считаться с тем, что будущая их оценка зависит не столько от соотношения предсказанного и свершившегося, сколько от того, какое личное впечатление произвел на публику предсказатель. Большинство людей даже из среды самых отъявленных атеистов склонны верить таинственному, загадочному и эффектному гораздо больше, чем понятному и доступно-му проверке. Поэтому если даже один процент предска-занного сбывается, мы готовы простить предсказателю остальные девяносто девять. Больше того, истории известны имена людей, которые чуть ли не всем миром бы-ли признаны пророками, хотя на самом деле ни одно из их пророчеств никогда не сбылось.
       В этой связи я не могу не упомянуть английского писателя Джо рджа Орвелла, автора романа "1984". Орвелл - прекрасный сатирик, но, вопреки всеобщему мнению, вовсе не пророк. Во всяком случае, пока ни од-но из его пророчеств не сбылось. Не только Англия не стала обществом, подобным описанному в его книге, но даже Советский Союз пока не достиг - и, я надеюсь, никогда не достигнет того тоталитарного совершенства, какое описано у Орвелла.
       Для того, чтобы прослыть пророком, нужно немного. Нужно держаться значительно и загадочно, предсказывать будущие события уверенно, а по поводу происшедших надо напоминать: "Я же говорил". И вовсе неважно, говорили вы это на самом деле, или нет. Человеку, желающему прослыть пророком, необходимо иметь внушительную внешность, созданию которой во всех случа-ях способствует борода. Сейчас, конечно, много людей с бородами, которым не удалось прослыть пророками, но все-таки все пророки, о которых я когда-либо слышал начиная от библейских и кончая Марксом и Лениным были бородаты. Репутация Гитлера и Сталина не выдержала испытания временем, может быть, потому, что они носили только усы.
       У меня лично нет даже усов, поэтому никаких шансов прослыть пророком я для себя не вижу, хотя каждый объективный исследователь в конце года сможет убедиться в том, что мои предсказания, относящиеся в основном к Советскому Союзу, подтвердятся по крайней мере на пятьдесят процентов.
       Итак...
       Год 1984 начнется 1 января в 0 часов и закончится 31 декабря в 24 часа по местному времени. Поскольку он окажется на один день длиннее любого из трех предыдущих, то и неприятностей ожидать в нем следует больше.
       21 января исполнится 60 лет со дня смерти Ленина. В связи с этим будет рассмотрено и, к сожалению, отвергнуто предложение о награждении за большую работу по коммунистическому воспитанию трудящихся Мавзолея Ленина орденом Ленина.
       В течение зимы в Воронежской и Крымской областях, Ставропольском крае и Ненецком автономном округе произойдет значительный падеж скота.
       В Хорезме произойдет землетрясение.
       В Афганистане советский генерал перейд ет на сторону повстанцев и примет ислам.
       Под Москвой будет ограблена дача детского писателя Сергея Михалкова. Добычей грабителей станут иконы, брильянты и видеокассеты фривольного содержания на общую сумму миллион триста тысяч рублей.
       Будет издано постановление ЦК КПСС "О новых задачах советской литературы по воспитанию масс в духе идей марксизма-ленинизма".
       Будет снят с поста главный редактор одного из ведущих литературных журналов.
       Будет продолжаться борьба с коррупцией, в связи с чем я настоятельно рекомендую директорам ГУМа, ЦУМа, конторы Внешпосылторг, Сандуновских бань, стадиона имени Ленина в Москве и гостиницы "Жемчу-жина" в Сочи спрятать свои сбережения в надежных местах.
       Будут смещены со своих постов министр культуры СССР и председатель Государственого комитета по физкультуре и спорту.
       Ледокол "Леонид Брежнев" будет переименован в "Набережные Челны".
       В связи с загадочным поведением нынешнего генерального секретаря ЦК КПСС его дальнейшая судьба предсказанию почти не поддается. Если он продержится у власти до 15 июня, то ему будет присвоено звание героя Советского Союза. Если нет, то нет.
       Избрание нового Генерального секретаря будет происходить в обстановке нервозности. Предполагаемым кандидатам придется представить справки о состоянии здоровья. Один из них представит поддельную справку, но будет разоблачен. Высшую партийную должность займет другой человек, который тоже представит под-дельную справку, но разоблачен не будет. В Москву бу-дут введены Кантемировская и Таманская дивизии. Две воздушно-десантных дивизии высадятся на бывшем Ходынском поле у городского аэровокзала. Москва будет взята без боя, не считая небольшого сопротивления, к-торое у Бородинской панорамы окажут кантемировцам курсанты Высшего училища КГБ.
       Одним из результатов смены руководства будет разоблачение антипартийной группы, членов которой я пока называть не буду, чтобы не разоблачить их раньше времени.
       Будет объявлено о приходе к власти коллективного руководства и о новом и окончате льном возвращении к ленинским нормам.
       Будет объявлена амнистия лицам, совершившим мелкие преступления.
       Однако она не распространится на лиц, совершивших такие тяжкие преступления, как хищения в особо опасных размерах, грабежи, убийства, изнасилования и чтение книг.
       Инвалидам Великой Отечественной войны будет прибавлена пенсия в среднем на три рубля в месяц.
       Борьба с коррупцией уступит место борьбе с отдельными проявлениями бонапартизма (что это такое, я точно не знаю).
       Некоторые важные лица лишатся своих постов. Некоторые неважные лица станут важными.
       При загадочных обстоятельствах исчезнет Бабрак Кармаль или Кармаль Бабрак (кажется, он сам не знает, как его точно зовут). После этого советские войска будут выведены из Афганистана и введены в Болгарию, где начнутся беспорядки после крупной забастовки в Пловдиве.
       В течение года останутся на Западе сын одного из членов Политбюро, по крайней мере семь дипломатов, шестнадцать работников КГБ, четыре журналиста, несколько музыканто в, один член Союза писателей, один заслуженный мастер спорта и один капитан рыболовного траулера.
       Чехословацкий гражданин совершит побег на дельтаплане.
       В индийском океане столкнутся советская и американская подводные лодки. Другая советская лодка затонет у острова Шпицберген.
       Победителем на выборах в Соединенных Штатах станет Рональд Рейган.
       Лето будет или слишком жаркое или слишком дождливое, но в любом случае неблагоприятное для сельского хозяйства.
       В результате дальнейшего укрепления производственной дисциплины производительность труда упадет на 1,3 процента, но зато потребление спиртных напитков возрастет на 0,6 процента.
       Третья мировая война не начнется. А если начнется, то опровергнуть мои предсказания будет некому.
      
       1983, декабрь
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Вместо предисловия
       Советский антисоветский человек
       Советская антисоветская пропаганда
       Из цикла "Рассказы о коммунистах"
       Бесплатно
       ДВС
       Все всё понимают...
       Гений и злодейство
       Нулевое решение
       В чем проблема? Кто виноват? Что делать?
       Неизбежность
       Из цикла "Предсказания"
       Перестройка
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
      
       АНТИСОВЕТСКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
      
      
      
       ПЕРЕСТРОЙКА
      
       О перестройке
       (Ответы на вопросы
       журнала "Страна и мир".)
      
       Отвечу на ваши вопросы конспективно.
       К нынешней перестройке я отношусь очень серьезно. Независимо от того, как она замыслена, и независимо (не совсем зависимо) от пределов, до которых она дойдет, последствия ее будут глубокими.
       Я вовсе не думаю, что в результате постановлений высших органов власти советское общество скоро станет идеальным или хотя бы нормальным. Такого не может быть при однопартийной системе (причем, как называется партия, совершено неважно). Однако, я думаю, что попытки сделать систему более жизнеспособной несомненно приведут к некоторому ее Очеловечиванию, что (может быть, в очень отдаленной перспективе) подготовит почву для перехода к демократической форме правления.
       Разумеется, вся эта перестройка не может пройти безболезненно, она опасна разными осложнениями, а может быть, и неприятностями, для которых следует подобрать более сильное определение. Поэтому шаги в направлении перестройки будут отличаться половинчатостью и непоследовательностью ее сторонников и сильным сопротивлением или даже саботажем ее противников.
       Ситуация кажется одновременно и трагической, и комической (но не трагикомической), потому что, приступая к перестройке, некоторые ее сторонники сами же боятся ее не меньше, чем противники и поэтому сами ей противятся. Конкретно ей противятся не только разные з венья парт- и госаппарата, но даже Политбюро. И даже Горбачев противится сам себе. В его оправдание надо добавить, что трудно представить себе человека, который (желая вывести страну из тупика, а не ввергнуть в состояние хаоса) на месте Горбачева вел бы себя иначе.
       Сторонники перестройки призывают к тому, чтобы сделать ее необратимой. Для этого еще ничего конкретно не сделано. Тем не менее она уже необратима (в истории обратимых шагов не бывает).
       Перестройка, до каких бы пределов она ни дошла, возбудит многие надежды и честолюбивые замыслы, вызовет желание активно действовать и усилит стремление активно противодействовать. Она безусловно отразится на литературе (я жду появления не только новых книг но и новых писателей), на диссидентском движении, вызовет брожение в "братском" лагере и приведет к серьезным внутренним и международным осложнениям. На каком-то этапе система будет сильно дестабилизирована и эволюция ее к нормальному обществу станет возможной только при последовательном реформировании св ерху и без безумных крайностей снизу. Короче говоря, последствия начинающейся перестройки будут или благоприятные или даже ужасные, но в любом случае через несколько лет советское общество будет сильно отличаться от того, каким мы его привыкли видеть.
       В предвидении решительных изменений советской системы, я с одной своей знакомой держал не очень лестное пари, поставив 10 английских фунтов против ее дома в Лондоне. Установленный мною пятилетний срок истек, и я согласен считать себя (с оговорками) проигравшим. Но, будучи человеком предусмотрительным, я совсем недавно заключил следующее пари с немецким профессором, что в течение следующих 5-ти лет радикальные перемены все-таки произойдут. На этот раз я поставил 100 немецких марок против 100.000, так что мои надежды на перестройку покоятся и на материальной основе.
      
       1985
      
       Праздные размышления
       в игрушечном магазине
      
       В 1976-м году еще находясь в пределах родных границ мы с моей трехлетней дочерью зашли в подмоск овный поселковый магазин. С чем зашли, с тем и вышли. И дочь сказала: "Папа, это магазин игрушечный". И тут же пояснила, что имела в виду: "Игрушечный не потому, что в нем игрушки, а потому что в нем ничего нет. В него играют".
       Это определение мне понравилось своей применимостью к разным явлениям советской жизни и я ввел в свой обиход такие понятия, как игрушечная литература, игрушечная демократия, игрушечное правосудие и т. п.
       И в самом деле. Возьмем для примера игрушечные выборы. Важного вида люди сидят за длинными столами, раздают бумажки, которые называются бюллетенями. В бюллетене указана фамилия единственного кандидата и любезно разъяснено, что остальные фамилии (которых нет) можно вычеркнуть. Другие люди чинно, торжественно и серьезно подходят, берут бюллетени, складывают их вдвое, опускают в щелочку. Потом игрушечная комиссия приступает к подсчету, хотя счет известен заранее. Типичная детская игра в магазин, когда играющие расплачиваются за несуществующие товары клочками бумаги, обозначающим и купюры разных достоинств. Так же советские люди играют в соцсоревнования, встречные планы, в собрания, митинги и демонстрации, посредством которых участники выражают единодушное игрушечное одобрение или справедливый, но тоже игрушечный гнев.
       Но при этом не следует забывать, что игра есть игра. Правила ее просты и понятны всем, как правила игры в дурака. Поэтому, нарушая правила, не пытайтесь кого-нибудь убедить, что вы их не знали. Переигрывать не следует ни в ту, ни в другую сторону. Допустим, вас пригласили играть в стихийную демонстрацию у американского посольства против чего-нибудь. Надо помнить, что стихия эта от начала до конца должна бушевать в предписанных игрой направлении и пределах. Если, например, вам по роли указано гневно расколотить о стену пузырек с чернилами, не вздумайте разгневаться всерьез и запузырить в окно булыжником. Подобный поступок выглядел бы выходящим за рамки правил так же, как если бы на сцене Отелло задушил Дездемону не понарошку.
       Собственно говоря, одна общая игра состоит из многих больших и малых. В некоторые мы играем постоянно. Другие, устарев, упраздняются, но вместо них вводятся третьи. На моей памяти даже в детских играх произошла революция. Мое поколение в свое время играло в Чапаева, скакало на палочке верхом и размахивало деревянными шашками. Теперь дети с помощью электронных автоматов расстреливают реактивные бомбардировщики, топят атомные подлодки и отражают нападение пришельцев из других миров. Мне лично приходилось играть в войну с применением игрушек даже более интересных, чем электронные автоматы. Когда я служил в истребительной авиации, мы играли в атомную войну, которую солдаты называли Хиросимой (может быть, теперь ее называют Чернобылем). Проводилась она таким образом. Посреди летного поля закапывалась железная бочка (200 литров) с бензином. С помощью бикфордова шнура бочку подрывали, она давала потрясающей красоты столб пламени, после которого возникало грибовидное облако. Два дежурных истребителя взмывали в небо, а возле остальных слонялись без дел а техники и механики в противогазах. Однажды во время игры меня и моего приятеля назначили дозиметристами. Выдали нам по деревянной коробке с пустыми пробирками, при помощи которых по приказу начальника штаба полка мы должны были неизвестным нам способом определить степень воображаемого радиоактивного заражения местности.
       - Слушаюсь! - прокричали мы и пошли.
       Мы сходили в казарму, сыграли в шашки, постирали портянки, стащили в офицерской столовой банку сгущенного молока и, вернувшись к месту боевых действий, доложили, что местность проверена.
       - Какова степень зараженности? - озабоченно спросил начштаба.
       - Незначительно! - решительно доложил мой напарник.
       - Молодцы! - похвалил нас начальник. - За отличное несение службы объявляю вам благодарность.
       - Служим Советскому Союзу! - прокричали мы, ухмыляясь совершенно нахально.
       Во что мы только не играли! Ловили шпионов, разоблачали вредителей, задерживали нарушителей границы, возвращались к ленинским нормам, перегоняли Америку, рабо тали "за того парня" (для работы за себя времени не оставалось) и для поколений будущих игрушечных следопытов замуровывали в бетон рапорты о наших нынешних игрушечных достижениях.
       Теперь в Советском Союзе развивается некий процесс, который называют перестройкой, ускорением, обновлением и даже революцией. Процесс этот находится в самом начале. Одни люди к нему относятся с надеждой, другие со скептицизмом. Я принадлежу одновременно и к тем и другим. Я надеюсь, что этот процесс действительно в конце концов приведет к положительным результатам и одновременно боюсь, как бы он не оказался очередной игрой. А многие из слов, которые всегда произносились всуе, приобретут реальное, а не игрушечное значение. Например, слово "гласность".
       В чужеземной печати это слово пишут по-русски латинскими буквами: "glasnost". Немцам следовало бы добавить к этому слову еще одно "S", иначе и приведенном написании оно звучит, как "глазность". Оказывается, в иностранных языках (по крайней мере в некоторых) точного перевода это го слова нет. На английский оно переводится, как openness - открытость или publicity, что скорее означает "публичность" или даже "реклама". В немецком примерно та же картина, а о других языках судить не буду, не полиглот.
       Поэтому так и пишут русское слова латинскими буквами. Что дало Е. Евтушенко повод, выступая по западногерманскому телевидению, сообщить, что слово "гласность" вошло в иностранные языки, как слово sputnik.
       Со спутником наш поэт от времени слегка приотстал, слово это, как вошло в языки, так и вышло. Сегодня мировая печать, сообщая о вращающихся на орбитах объектах, называет их сателлитами или другими словами из собственных словарей. А вот слова "гласность" у них нет.
       А у нас?
       Слово-то вроде есть, но удовлетворяющего меня толкования я в русских словарях не нашел. Например, в словаре Даля, сказано, что гласность это "известность, общеизвестность чего, оглашение, огласка". Я бы сказал иначе: гласность это правда, которую высказывают громко, то есть гласят.
       Не случайно сло во "правда" тоже часто употребляется. Высокие товарищи и с трибун гласят и в печати партийной пишут, что нам (то есть им) полуправда не нужна. "Нам нужна полная правда" написал недавно Егор Лигачев в журнале "Театр". Читая такое, я лично даже порой пугаюсь: зачем же сразу полная? С половинки бы начать, с четвертинки, с осьмушки хотя бы. А если полная правда нужна, то зачем обращаться к драматургам, они ее не знают. Она, горькая, в некоторых недоступных драматургам архивах и сейфах в опечатанном виде лежит, вопия молчаливо. Если уж она так нужна, вот бы и начали ее выкладывать постелено. Постепенность в этом деле очень необходима. Это как со слепорожденным, которому сделали операцию. Если ему сразу снять повязку, он снова ослепнет. Но если не снять ее вовсе, он так и не прозреет. Однако тут-то речь идет, видимо, все-таки об игре, и поэтому делают вид, что снимают повязку, сделав вид, что произвели операцию. И к правде Лигачев призывает к игрушечной. Чтобы она не сводилась, как он говорит, "к негативному, отриц ательному". То есть, чтобы была одновременно и полная и исключительно позитивная. И чтобы она не обошла своим вниманием "глубокие образы коммунистов". Если бы разговор шел не игрушечный, то откликаясь на него, драматургам следовало бы вывести на сцену в полный рост таких видных коммунистов, как Шараф Рашидов или Николай Щелоков. При неигрушечном разговоре я мог бы предложить и свои услуги, так как над разработкой образа коммуниста работаю давно и упорно, и к числу своих удач на этом пути отношу созданный мною в соавторстве с прототипом образ коммуниста Сергея Иванько.
       Вообще, сегодняшняя перестройка на внешнего наблюдателя производит странное впечатление: что-то как будто куда-то идет, а завершающего движения не происходит.
       В одном закрытом бассейне я видел такую картину. На десятиметровый трамплин поднялся молодой человек могучего телосложения. Прошелся по нему, размялся, поиграл бицепсами, подошел к самому краю и слегка попрыгал, проверяя упругость трамплина. Публика затаила дыхание. Двое мальчише к рядом со мной шепотом заспорили, будет спортсмен прыгать "ласточкой" или "солдатиком". А тот встал в позу, выгнулся, выгнул руки (вот она "ласточка"!), подумал, разогнулся, спустился вниз по лесенке и пошел в раздевалку.
       Я это вспомнил, когда читал выступление Бориса Ельцина перед московскими пропагандистами. В отличие от Лигачева, этот оратор как раз ратовал за негативную (то есть за настоящую) правду. И сам продемонстрировал преданность ей, рассказав про нехватку жилья, про алкоголиков, про наркоманов - и даже сколько стоят его ботинки (отечественного производства) не утаил. Широко размахнулся, далеко разбежался, а закончил чудно. Идите, говорит, и все, что вы здесь слышали, нашим людям подробнейше расскажите. Чтобы народ наш узнавал правду не от Би-Би-Си, а прямо от вас. Как буд-то нет в стране печатных станков, микрофонов и телекамер. Само собой, пока эти ходоки, ботинки дешевые стаптывая, народ обошли, тот обо всем опять-таки от Би-Би-Си уже знал. Или по радио Свобода слышал.
       Нынешнее торжест во игрушечной гласности еще раз показало, что "они, - как выразился Пушкин, - любить умеют только мертвых". Некоторых начинают любить вскоре после похорон, другим дают отлежаться подольше. Пастернака печатать стали сразу после смерти, но о полной реабилитации и об издании "Доктора Живаго" речь всерьез зашла через двадцать шесть лет. Гумилев подобной милости ожидал чуть ли не втрое дольше. На его фоне Набокова можно считать реабилитированным досрочно.
       Мертвых выкапывают и ставят на пьедестал. И в этом контексте не случайно сейчас одна из самых нашумевших сенсаций: разоблачение Вознесенским (через журнал "Юность") кладбищенских мародеров.
       Реабилитация писателей и их книг, хотя бы посмертная, все же лучше, чем никакая, но в некотором смысле тоже смахивает на мародерство. Тем более, что идет на фоне прежнего гробового молчания о живых. Я имею в виду не только писателей, художников и музыкантов. Если бы гласность была не игрушечная, то стоило бы реабилитировать прежде всего тех, кто за нее ратовал не игр ая.
       А то что же получается? Сравнительно недавно Юрия Орлова вывезли на Запад. Я рад не только за Орлова, но даже и за себя, потому что меня лично его судьба травмировала. Но с его освобождением принципиально ничего не изменилось. Принципиально было бы Орлова без всяких условий освободить, полностью реабилитировать, извиниться, выплатить возможную компенсацию за потерянные годы и утраченное здоровье, предложить работу по специальности, но сначала предоставить длительный отпуск с правом выезда за границу и возвращения. А тех, кто его сажал (хотя бы судью Лубенцову, но не только ее), напротив - арестовать и судить открыто, гласно, с предоставлением полного права на защиту.
       Мне скажут: эк, куда хватил! Да, хватил далеко, но не дальше здравого смысла. А ближе (если гласно говорить полную правду) просто не получается.
       Гласность, как многие сейчас совершенно правильно говорят, бывает или полная, или никакая.
       Если есть хоть один человек, не доступный критике, это не гласность. Если есть хоть одно событие, о котором нельзя говорить, это не гласность. Если в тюрьме сидит хоть один человек заведомо невиновный, это не гласность. Если есть хоть одна запрещенная книга, это не гласность. Если есть хоть одно имя, которое нельзя упоминать (Сахаров или Брежнев - неважно), это не гласность. Если нельзя подвергать сомнению колхозный строй или однопартийную систему, это негласность. Если за правду не то, что сажать, а хотя бы объявлять выговор по работе, это не гласность.
       А без гласности (это тоже правильно говорят) дело с места не сдвинется.
       Погода, как и прежде, для рекордных урожаев будет крайне неблагоприятной. Падеж скота не уменьшится. Шахтеры угля будут давать много, но мелкого. Цветные телевизоры будут давать ломаное чернобелое изображение, ботинки будут залеживаться на складах, а упомянутый мною выше поселковый магазин останется таким же игрушечным, как десять лет назад, когда моя дочь была еще маленькой.
      
       Начало 1987
      
       Электронный враг
       народа
      
       Па ру лет назад в городе Чикаго зашел я в гости к своему другу, американскому писателю. Он как раз закончил работу над очередной книгой и вносил в нее последние поправки. Причем делал это не гусиным пером, не карандашом, не авторучкой и даже не на пишущей машинке, а на компьютере - весьма незамысловатом на вид агрегате, похожем, как многие, вероятно, знают, на какой-то гибрид телевизора с пишущей машинкой. Рядом с этой штукой стоял еще какой-то ящичек, размером не больше чемоданчика типа "дипломат". Друг мой нажимал на кнопки, и на экране возникала страница только что законченной рукописи. Друг исправлял опечатки прямо на экране. Где-то убрал восклицательный знак, где-то вставил запятую.
       Какую-то часть текста он решил напечатать курсивом, нажал кнопку, и нормальные прямые буквы на экране немедленно превратились в наклонные. Какую-то строчку решил выкинуть, нажал кнопку - и строчка исчезла, а другие строки подтянулись, подравнялись, и как будто ничего не случилось. Захотел вставить новый абзац - вставил. И с разу текст всей его довольно большой рукописи в памяти компьютера передвинулся должным образом.
       _ Все, - сказал мой приятель, - хватит. Теперь пойдем попьем кофе, а он пускай пока сам поработает.
       Мы пошли на веранду, попили кофе, поговорили о том, о сем, а когда вернулись, рукопись моего приятеля объемом примерно в триста страниц аккуратнейшим образом перепечатанная лежала на столе рядом с закончившим свою работу компьютером.
       Я заинтересовался, стал расспрашивать приятеля, как он на этой штуке работает, не раздражает ли его необходимость видеть свои слова не на бумаге, а на экране и, конечно, спросил, сколько это примерно стоит. Он сказал, что вообще компьютеры бывают разные и стоят по-разному. Его компьютер вместе с печатным устройством обошелся ему в две тысячи долларов.
       - А как ты думаешь, сколько может стоить такой компьютер в Москве? - спросил меня он.
       - Ну, в Москве, - сказал я, - цены, как известно, стабильные на все и на компьютеры тоже. Такой компьютер стоит, я думаю, не мень ше трех и не более десяти лет заключения.
       Этот разговор я припомнил сейчас, когда узнал, что в Советском Союзе принято постановление о широком внедрении компьютеров и о том, что обучать работе с ними теперь будут уже в школе. А незадолго до того я следил за дискуссией, или, вернее, псевдодискуссией, которая развернулась на страницах "Литературной газеты" на тему, что такое персональный компьютер, нужен он или не нужен советскому человеку. Участники дискуссии как будто в основном сошлись во мнении, что компьютер, в общем-то, нужен, и перечисляли некото-рые его возможности. Все возможности такого компью-тера участники дискуссии не перечислили, да и не смог-ли бы перечислить даже при очень большом желании. Дело в том, что возможности этих маленьких ящиков поистине безграничны. С их помощью можно проклады-вать курс кораблей, наводить на цель ракеты, варить сталь или борщ, производить любые математические вы-числения, ловить преступников или честных людей, иг-рать в шахматы и так далее. Кажется, нет уже тепер ь ни одной области человеческой деятельности, где можно было бы без них, обойтись.
       То есть, обойтись, конечно, можно не только без компьютеров, а и без многих других достижений современной цивилизации. Можно и сейчас писать гусиным пером при сальной свече, ездить на перекладных, таскать воду из колодца и ходить до ветру. Может, так оно даже и романтичнее. Но прогресс есть прогресс, от него никуда не денешься. А поскольку советское общество --самое прогрессивное в мире, оно в достижениях современной техники очень нуждается. И в компьютерах нуждается тоже. Потому что сейчас эти электронные негодяи заняли в жизни такое место, что та страна, которая отстанет в их производстве, отстанет вообще во всем. В промышленности, в сельском хозяйстве и, что совсем обидно, в производстве самого совершенного оружия.
       И поэтому людям, которые руководят советским государством, очень хочется, чтобы в Советском Союзе было много самых совершенных компьютеров и достаточно специалистов, которые могли бы на них работать. Но с одной стороны - хочется, а с другой стороны - колется. Потому что у этих самых компьютеров, кроме очевидных достоинств, есть еще и ужасные, я бы сказал, недостатки. Дело в том, что эти компьютеры слишком много знают и своими знаниями охотно делятся. И будучи политически незрелыми, говорят только правду. Не только ту правду, которая нам нужна, а и ту, которая нам не нужна совершенно.
       Я помню, еще на заре развития этих чудовищ, когда самое маленькое из них было размером с четырехэтажное здание, в ЦК КПСС обсуждались достоинства и недостатки этих волшебников. И тогда, академик Митин сказал, вроде бы, так: "Я слышал, что если в электронно-вычислительную машину заложить "Капитал" Маркса, то она, эта машина, может точно сказать, правильное это учение или нет. Но мы, - сказал Митин, - конечно, никогда такого эксперимента не допустим". Ну и правильно! Это говорит не только о том, что академик Митин чувствовал себя недостаточно стойким марксистом, но и о том, что машина никакого почтения перед авторитетами не и спытывает и любого из них, хоть Митина, хоть самого Маркса может вывести на чистую воду. Чем вам не диссидент?
       Это было давно, машины были большие, их было мало, возле каждой можно было приставить начальника секретной службы со взводом автоматчиков.
       Но положение меняется к худшему. Электронные правдолюбцы со временем становятся все совершеннее. Размеры их уменьшаются, способности увеличиваются, а цены на них падают. Они так плодятся, что в мире их стало уже больше, чем в Австралии кроликов. И могут они не только читать или считать. Они умеют кое-что еще. И это кое-что кое-кому очень не нравится.
       Вернусь опять к этой дискуссии в "Литгазете". Участники дискуссии обсудили вопрос, нужен или не нужен советскому человеку персональный компьютер. Подошли к опасной черте и задались вопросом: а можно ли пользоваться компьютером в нашем сочинительском деле? Корреспондент газеты, проявляя очень большую эрудицию, цитируя Анатоля Франса, Байрона и какого-то английского ученого, который жил за четыреста лет д о появления первого компьютера, выражает свои сомнения так: "А как литератору работать в "мире быстрых мыслей"? Как поспевать за компьютерным веком с прежней мозговой мощностью? Да еще под диктовку: короче! точнее! конкретнее! Что останется от искусства в этой спешке? Не слишком ли мы торопимся?".
       А собеседник-специалист по этим самым компьютерам, вместо того, чтобы спросить корреспондента, что за чушь вы, извините, плетете, тоже демонстрирует свою эрудицию, цитируя некстати Козьму Пруткова и какого-то канадского журналиста. И хотя он как-то, вроде бы мямлит, что персональный компьютер дело все-таки не такое ужасное, но и прямо на вопрос не отвечает.
       А впрочем, прямо на этот вопрос ответить нельзя, потому что он задан неправильно, некорректно, в самом вопросе заключена попытка поставить отвечающего на ложный путь. И в самом деле, какую картину рисует эрудированный корреспондент? Он изображает несчастного литератора, который сидит перед мерцающим экраном и пытается изложить свою прозаическую или поэт ическую мысль в виде логарифмов, которые он забыл еще в школе. А этот электронный нахал еще понукает: давай, мол, побыстрее, да покороче.
       На самом же деле все выглядит вовсе не так трагично. Компьютер устроен сложно, в его конструкции может разобраться не каждый. Но ведь, если правду сказать, далеко не каждый из нас знает, как устроены электрический утюг или кофемолка. А еще есть всякие там стиральные машины, холодильники, телевизоры, телефоны, об их устройстве мы тоже порой имеем смутное представление. Но зато почти все мы знаем, что, если нажмешь такую-то кнопку, возникнет такой-то результат. Точно так же дело обстоит и с компьютером. Возможности его безграничны. Если вы математик, вы можете оперировать большими числами. А если вы в этом деле не самый большой специалист и хотите пользоваться им как пишущей машинкой, он и в этом вам охотно поможет. Между прочим, самого процесса творчества он не облегчает. Если вы пишете роман или поэму, компьютер ни одной строки за вас не придумает. Вам самому вашим соб ственным пальцем придется нажать на клавиши компьютера ровно столько раз, сколько букв и знаков содержит ваша поэма или роман. Его возможности велики, но вам с ним соревноваться вовсе не обязательно. Если вы можете написать в день тысячу страниц, он вам охотно перепишет всю тысячу. Но если вы, по совету Юрия Олеши, пишите только одну строчку в день, он вам перепечатает одну эту строчку. А если вы вообще писать ничего не хотите, он и в этом случае от вас ничего не потребует. Стоит, молчит, каши не просит.
       Возможно, когда-нибудь компьютеры сами будут писать романы. Но пока что, к счастью, до этого они не дошли. Они не писатели, они переписчики. Но переписчики идеальные.
       И в самом деле, Не будем вспоминать времена, когда, скажем, сидел монах в своей келье и годами переписывал один экземпляр "Слова о полку Игореве". После изобретения Гутенберга в такой работе необходимость отпала. Но все-таки и сейчас, прежде чем сдать рукопись в печать, надо перепечатать ее на машинке раз-другой-третий. Я сам пишу свои книги на машинке и могу сказать, что дело это тоже достаточно хлопотное. Написал один раз, вычитал, почеркал, что-то вставил, что-то выбросил, опять перепечатал. Потом еще раз и еще. Нет, тут не может быть двух мнений: компьютер - наш идеальный помощник. Вы вносите исправления, подтягиваете строчки, меняете имена и, нажав кнопку, печатаете столько экземпляров, сколько вам нужно. Что можно сказать плохого об этом замечательном изобретении? Если бы меня пригласили на эту дискуссию, я бы так просто все и сказал. Но в том-то и дело, что не так просто.
       Конечно, в любой нормальной стране от этих чудо-переписчиков никакого вреда нет. Если не жалко денег на бумагу, перепечатывай все, что тебе вздумается. Но как быть с ними в стране, где за листовку, написанную на листке ученической тетради, можно получить срок, где пишущие машинки конфискуются и где большинство населения никогда не видело простой копировальной машины? Как в такой стране можно мириться с появлением подобных машин? Пока они, как я сказал, имеются только в самых секретных заведениях и охраняются самым строжайшим образом. Но, повторяю, их становится все больше и больше. А размеры их уменьшаются, а в изготовлении они все проще и проще. Недавно я видел электронное печатное устройство размером не больше коробки сигарет. И стоит оно не так уж дорого. А работает так тихо, что если даже у вас за стенкой живет очень чуткий стукач, то и он ничего не услышит. И в связи со всем этим вот что я думаю.
       Советское общество, как известно, построено на строго научной основе. Науку оно всегда ценило превыше всего. А также научный прогресс. И вот этот самый научный прогресс прогрессирует. Происходит пресловутая научно-техническая революция. И бороться с ней становится все трудней и трудней.
       Новые средства информации все больше и больше вступают в вопиющее противоречие со всей советской системой. Вот уже лет двадцать советские люди, не дожидаясь разрешения цензоров, "издают" на своих магнитофонах миллионными тиражами песни Окуджавы, Высоцкого, Галича. Вот уже появились и все больше плодятся новые распространители идеологической заразы - видеомагнитофоны (но о них полна тревожных и лирических раздумий советская пресса). Уже жители Восточной Германии, Чехословакии, Венгрии и даже советских прибалтийских республик смотрят западное телевидение, которое тоже развивается. Уже сегодня и в Мюнхене, и в Лондоне, и в Париже, и в Нью-Йорке можно, присоединив довольно-таки нехитрую, но пока еще дорогую антенну, смотреть Москву. А значит, и в Москве можно, при некоторых усилиях, смотреть Мюнхен, Лондон, Париж и Нью-Йорк. Скоро все так и будет, потому что все эти средства коммуникации развиваются бурно, не по дням, а по часам. Ничего не скажешь, хоть только научно-техническая, а все-таки революция.
       Нет слов, советское государство выдержало много испытаний.
       Оно устояло перед натиском стран Антанты, разгромило белогвардейские полчища, сокрушило гитлеровский вермахт. О внутренних врагах и говорить нечего, с ними советское государство справлялось всегда. Кулак ов, троцкистов, художников-абстракционистов, ученых вейсманистов-морганистов, генетиков и кибернетиков, которые, кстати, и придумали вот эти зловредные компьютеры, полчища так называемых диссидентов, вооруженных автоматическими ручками и пишущими машинками, - всех разгромила советская власть.
       Но этот новый враг, по моему мнению, гораздо страшнее всех предыдущих. Я имею в виду все эти достижения в области радио, телевидения и, конечно, этих маленьких негодяев, эти компьютеры. Они отвечают на самые провокационные вопросы. Они готовы распространять любую информацию, независимо от того, нравится она кому-нибудь или не нравится. Причем они не робеют перед следователями и прокурорами. Они не боятся ни пытки, ни расстрела. Их становится все больше и больше, они подступили вплотную к границам Советского Союза, а некоторые даже сквозь нее уже и проникли.
       Я помню расцвет эпохи Самиздата. Когда самоотверженные люди отбарабанивали на пишущих машинках романы Солженицына, книги Сахарова, Джиласа, Авторханова, "Хр онику текущих событий".
       Сколько они могли напечатать? Четыре, пять, шесть копий за раз. Даже при тех скромных возможностях Москва, Ленинград, Киев и другие большие города наводнялись ходившими по рукам рукописями, которые не мог выловить весь личный состав КГБ. Но что будет, когда по всей стране распространятся маленькие компьютеры с еще меньшими печатающими приставками к ним? Там уже дело несколькими копиями не ограничится.
       Компьютер - слово иностранное. Советские ревнители русского языка, избегая этого слова, заменяют его тремя своими, из которых два тоже нерусских. Они называют его электронно-вычислительной машиной или сокращенно ЭВМ. А я бы лично его назвал совсем иначе. Учитывая его зловредную сущность и склонность к изготовлению и бесконтрольному распространению опасной информации, я бы его назвал ЭВН, то есть электронный враг народа. Так, мне кажется, было бы намного точнее. И поближе к русскому языку. Все-таки из трех слов остается только одно иностранное: электронный.
       Повторяю, за врем я своего существования советское государство успешно справилось со многими врагами, я с этим, электронным врагом, боюсь, не справится.
      
       1986
       Речь бюрократа
      
       Дорогие товарищи бюрократы и
       бюрократки!
      
       Вдохновленный историческими решениями очередного съезда КПСС, наш народ уверенно продвигается вперед. Мы с гордостью можем сказать, что за последнее время, достигнуты большие успехи и взяты высокие рубежи, наши планы выполняются и перевыполняются. Благодаря последним указаниям, новому мышлению и взятому нами стратегическому курсу, обстановка внутри страны и за ее пределами значительно улучшилась. Гласность и перестройка стали воистину зримыми приметами нашего времени. Возьмите, товарищи, телевидение, радио, почитайте наши газеты, и вы увидите, что наши партийные руководители, наши ученые, писатели, философы и публицисты выступают смело, побоевому, с огоньком, иной раз при этом наговаривая на три года, на пять, а даже и на семь лет лишения свобод ы с последующей ссылкой и поражением в правах. В некоторых выступлениях справедливо говорится, что несмотря на общие достижения, на нашем пути имели также место отдельные крупные, значительные и даже вопиющие недостатки. Это, конечно, правильно, и мы этого никогда не скрывали. Но при этом, товарищи, порой допускаются и отдельные передержки. Так утверждается порочная мысль, будто во всем виноваты якобы бюрократы. Причем ни для кого не секрет, что под бюрократами подразумеваются наши руководящие партийные работники. На глазах у всей страны и у всего мира происходит очернение пройденного нами пути и шельмование или Даже, проще сказать, избиение партийных кадров. Но если, товарищи, смотреть на дело непредвзято и не путать причину и следствие, то можно нашу работу оценить и иначе. Теория учит нас, что прежде чем приступить, надо подготовить необходимые условия и соответствующую почву. Как показала практика, наиболее подходящей почвой для перестройки является должным образом организованный, глубо кий и всесторонний застой. Застой, товарищи, сразу не подготовишь. Для этого нужны годы и годы самоотверженного труда. Кто мог взяться за эту работу? Только мы, бюрократы, Семьдесят лет мы работали в этом направлении. Это была, товарищи, без преувеличения, очень трудная историческая задача.
       В наследство от царского режима нам досталась страна очень богатая плодородными землями, природными ископаемыми, лесами, запасами угля и различных полезных руд. Если бы нам досталась какая-нибудь бедная ресурсами страна, ну, допустим, Италия или Япония, - такую страну мы могли бы довести до состояния застоя в течение максимум одной пятилетки.
       Имел значение также и человеческий фактор. В начале нашего пути застойным явлениям противились помещики и капиталисты. Мы их разгромили. Крестьяне. Мы их раскулачили. Наиболее долгое и упорное сопротивление оказывала наша трудовая интеллигенция. Мы с ней боролись все семьдесят лет нашего существования. Не секрет, что враждебные элементы проникли и в партию. Это были, конечно , отдельные элементы, но они составляли в ней большинство. Эти элементы пытались свернуть партию с правильного пути и вести ее к застою более долгим путем. Одно время им даже удалось уберечь нас от застоя путем введения так называемого НЭПа. От этих товарищей нам впоследствии пришлось избавляться.
       К концу 20-х годов НЭП был своевременно отменен, и мы приступили к ускоренному созданию застойной ситуации. Наши достижения той поры всем хорошо известны, я их обрисую лишь в общих чертах.
       С помощью коллективизации нам удалось достичь того, что прежде плодородные земли больше не плодородили, климат ухудшился, а урожаи уменьшились. Индустриализация привела к тому, что одна часть нашей промышленности производила продукцию, а другая часть перерабатывала ее в утиль. По запасам утиль-сырья мы вскоре вышли на первое место.
       В 30-е годы, благодаря нашим усилиям, была создана широкая сеть лагерей общего, строгого и особого режимов и других исправительно-трудовых учреждений, которые стали хорошей школой трудово го воспитания для миллионов наших трудящихся. При помощи наших замечательных заключенных были предприняты мероприятия по рытью мелководных каналов, заболачиванию сухих почв и запесочиванию плодородных. Однако нас поджимало время/ Не секрет, что международная обстановка в те годы мало благоприятствовала нашим планам. В Германии в это время к власти пришли социалисты. Не скрою, мы надеялись на помощь германских товарищей, но они оказались национальными социалистами и действовали в эгоистических интересах своей нации. В этих интересах они напали на нас, добились разгрома своих войск и впали в застойное состояние на сорок лет раньше нас. Поэтому и перестройка у них началась тоже раньше. Нам же фактически пришлось начинать все сначала.
       В послевоенные годы нам пришлось восстанавливать разрушенное хозяйство и одновременно бороться с литературой, музыкой, живописью, с генетикой, кибернетикой, с низкопоклонством перед Западом и с уже тогда проявившим себя сионизмом.
       Затем последовал период волюнтаризма, кото рый задержал наступление застоя лет на десять. Тогдашнее руководство тоже внесло свой несомненный вклад в создание застойных явлений, чему способствовали попытки перегнать Америку, засадить кукурузою тундру и укрепление братских отношений с Венгерской Народной Республикой при помощи оружия. Однако те же годы для нас были омрачены массовым освобождением из лагерей граждан, еще недостаточно перевоспитанных, а также попытками подорвать наше единство путем введения принципа сменяемости кадров.
       Мы. нашли в себе силы трезво оценить ситуацию и принять неотложные меры. Волюнтаристы были отстранены от руководства, и наша партия взяла твердый и научно обоснованный курс на всеобщий застой.
       С этой целью чуждый нам принцип сменяемости кадров был упразднен, и для руководства страной отбирались наиболее зрелые товарищи. Они трудились не покладая рук, до последнего, как говорится, дыхания и некоторые не покидали свой пост вплоть до коматозного состояния.
       В этот период в сельском хозяйстве был взят курс на даль нейшее упрочение колхозной системы, в результате чего мы приступили к широким закупкам зерна за границей.
       Была проведена большая организационная и воспитательная работа в области литературы и искусства. Некоторым писателям была предоставлена возможность выступить с творческими отчетами в открытых судебных заседаниях с одновременной широкой рекламой их произведений за пределами нашей страны. Такие же условия были созданы и для других литераторов и лиц иных профессий. В результате по всей стране развернулось широкое диссидентское движение, которое способствовало расширению штатов в органах госбезопасности.
       Одновременно в литературе внедрялся принцип единоначалия и научно обоснованный метод оценки произведений по должности, занимаемой автором.
       В это же время мы не забывали и об угрозе со стороны международного коммунистического движения, которое еще непростительно медленно развивалось в сторону застоя. Наша бескорыстная помощь братской Чехословакии, а затем и неприсоединившемуся Афганистану сослуж ила хорошую службу резкому возрастанию застойных тенденций.
       Говоря о других мерах, направленных на скорейшее создание застойной ситуации, необходимо отметить большую нашу заслугу в создании системы дефицита, в результате чего, товарищи, мы имеем, можно без ложной скромности сказать, бесконечный перечень товаров, которых в наличии не имеем.
       И, наконец, товарищи, не могу не отметить наших, прямо скажем, больших успехов в области коррупционализации нашего управленческого аппарата. Все эти годы мы работали дружно. Укреплялись дружеские, семейные и межсемейные отношения. Наши прямые доходы возрастали за счет повышения заработной платы, а непрямые - за счет добровольных пожертвований наших замечательных современников.
       За время нашего правления в народе росла и крепла убежденность, что дальше так жить нельзя, что без перестройки обойтись никак невозможно. И поэтому, товарищи, очень обидно, сейчас видеть и слышать, как некоторые несознательные, я бы сказал, элементы, используют предоставленную им гласн ость в неблаговидных целях очернения пройденного нами пути и умаления нашего вклада в дело перестройки.
       На этом, товарищи, я заканчиваю и позвольте ваши аплодисменты считать одобрением моей речи.
      
       1986
       Образно говоря
      
       Дорогие товарищи! Дамы и господа! Уважаемые зарубежные гости! Сегодня и мы отмечаем юбилей нашей столовой. Пройден славный путь, на протяжении которого миллионы людей, образно говоря, кормились, кормятся и подкармливаются в нашей столовой и около нее. Успехи достигнуты немалые, можно даже сказать - огромные. Однако, оглядываясь на пройденное и испытывая законную гордость за достижения, мы, тем не менее, не должны закрывать глаза на отдельные недостатки, которые еще иногда встречаются в нашей работе. Думается, вы со мной согласитесь, что сейчас основная, так сказать, примета текущего времени - это гласность, откровенность и открытость во всех сферах нашего кулинарного дела. Мы должны прямо критиковать всех, не взирая на лица, вплоть до офиц ианта. С мест поступают сигналы, что наш суп еще не совсем съедобен. С сожалением следует признать, что почва для подобных нареканий имеется. Хотя в целом процесс суповарения развивался в правильном направлении, и достижения имеются внушительные, тем не менее отдельные компоненты супа к употреблению еще не готовы. Так, например, крупа перловая оказалась недоваренной на 67,7 %, капуста кочанно-рубленная на 34,8 %, картофель на 16 %. Почему это получилось?
       Причин много. Есть причины общего характера, в которых следовало бы разобраться нашим историкам, философам, а также работникам уголовного розыска. Не секрет, что особенно в последнее время проявились такие негативные тенденции, как хищения отдельных видов продуктов, раздача, образно говоря, лучших кусков по принципу, так сказать, родства и кумовства. На общетехнологическом процессе отрицательно отразились неблагоприятные погодные условия и такие чуждые нам явления, как культ личности, волюнтаризм и алкоголизм.
       Конечно, товарищи, если мы огля немся на пройден-ный путь, вспомним блокаду Ленинграда и прочие трудные периоды, вспомним, что мы ели тогда и что потребляем сейчас, у нас не может не возникнуть чувство огромной гордости и удовлетворения от всего сделанного. Но в то же время мы должны признать, что сегодняшние запросы наших потребителей удовлетворяются еще, образно говоря, не самым, так сказать, лучшим образом.
       Мы должны, товарищи, открыто и со свойственной нам прямотой сказать, что еще совсем недавно в нашей работе встречались отдельные, иногда даже грубые, нарушения процесса суповарения. Некоторые руководители, оторвавшись от масс и питаясь отдельно, проявляли признаки ротозейства, головотяпства, шапкозакидательства, зазнайства, чистоплюйства и чинопочитания. Они зачастую игнорировали нарекания потребителей, чурались нового, передового. Большую негативную роль сыграло то обстоятельство, что в отдельные моменты нашей истории проявлялись факты зажима критики. Только этим можно объяснить попытки варить суп при отрицательной температуре, осужденные еще нашим первым директором в его гениальной брошюре "Значение температуры в процессе суповарения". Предвидя, что со временем суп у нас варить сумеет даже кухарка, автор одновре... одноврё... одновременно предостерегал против вульгаризаторских, я бы сказал, усилий совершить это при температуре, образно говоря, ниже точки замерзания. Напоминая о необходимости глубокого познания действительности, он прямо указывает: "Практика нашей работы доказывает со всей очевидностью, что вода никогда не станет кипяченной, если ее предварительно не вскипятить". Кто думает иначе, тот выступает против естественных законов природы.
       Время, товарищи, показало, насколько прозорливым и гениальным было это утверждение. Нет, мы не будем очернять и отрицать наше славное прошлое. Мы убедились на практике, что в отрицательной температуре тоже имеется определенная необходимость. Отрицательная температура играет свою положительную роль при производстве снега, льда или мороженого, она часто и с успехом используется в промышленных и домашних холодильниках, для длительного хранения продуктов питания. Но, как учит нас диалектика, то, что хорошо для одного, товарищи, иной раз никак не годится для другого. И так же, как мы поняли, что не везде следует сажать кукурузу, так же и отрицательная температура не во всех случаях приносит пользу. Игнорировать этот факт - значит заранее обречь себя на поражение. Мы, товарищи, привыкли смотреть правде в глаза и не уклоняться от серьезных решений. И мы прямо говорим, что суп может быть сварен только при соблюдении определенных тепловых условий.
       Следует сказать, что в этом направлении сделано уже немало. Решительно исправляя и искореняя ошибки прошлого, мы приняли ряд конкретных шагов. Образно говоря, мы внесли кастрюлю с мороза в закрытое помещение и за короткое время довели тепловой режим до комнатной температуры. Если говорить о динамике роста в цифровом выражении, то температура повышена на триста шесть и четыре десятых процентов. А это уже немало, товарищи, и мы этим можем гор диться. Для сравнения скажу, что за тот же период в пищеблоках наиболее развитых капиталистических стран и даже в Соединенных Штатах Америки температура суповарения не повысилась ни на один градус.
       В то же время мы не должны останавливаться на достигнутом. Надо помнить, что имеющейся температуры все еще недостаточно. Тому, кто думает, что это не так, следует сойти с нашего пути и не путаться под ногами. Товарищи! Сейчас в период перестройки всего процесса мы должны прежде всего повысить производственную дисциплину, работать по-боевому и с огоньком. И в этом деле большую роль могут сыграть наши писатели, наши, как говорится, кулинары человеческих душ. От них сегодня, как никогда, время требует честности и принципиальности в создании талантливых, правдивых и злободневных произведений. Нужно смело критиковать прошлое и с оптимизмом смотреть в будущее. Не сосредотачивать свое внимание только на негативных явлениях, а ярко и образно запечатлеть подвиг наших кухарок, официанток и судомоек. Что греха таить, н екоторые писатели оторвались от жизни, забыли, где и за чей счет они питаются, и сосредотачивают внимание только на теневых сторонах нашей работы, погрязли в бытокопательстве. Писания подобных, с позволения сказать, литераторов проникнуты духом уныния и неверия в конечное торжество нашего дела. Мириться с таким положением мы не должны и не будем. Мы ждем от наших художников слова произведений боевых, проникнутых духом исторического оптимизма, таких, которые, образно говоря, обладали бы всеми вкусовыми и питательными качествами, достойными наших лучших тружеников.
       В долгу перед кулинарами и наши пропагандисты. Они должны смелее показывать все недостатки буржуазной кулинарии, которая, будучи бездуховной по своей сути, стремится лишь к тому, чтобы наполнить желудки трудящихся и тем самым отвлечь их от борьбы за другие права и свободы.
       Сейчас, товарищи, вопрос кто кого - стоит серьезно, как никогда. Наши противники, я бы сказал, скептически, а иной раз и со злорадством утверждают, что мы никогда не достигнем температуры кипения, а значит, и суп наш никогда сварен не будет. Ну что ж, пусть тешатся такими иллюзиями, если они им дороги. Наука утверждает, что температура кипения равняется ста градусам имени Цельсия. Доступно ли это нам? Я думаю, да, доступно. Если мы удвоим, утроим наши усилия, если используем при этом положительный опыт братских пищеблоков, мы несомненно сможем довести температуру кипения до ста пятидесяти, двухсот и даже до трехсот градусов. Но как это сделать? Прямо скажу, что у нас пока готовых рецептов нет. Обо всем этом надо подумать нашим физикам. Буржуазная наука утверждает, что такой температуры нельзя достичь, не разведя огня. Очевидно, в этом есть доля истины. Но огонь, товарищи, стихия коварная. Она может принести как пользу, так и беду. Мы это хорошо знаем из нашей истории. Мы никогда не забудем, сколько людей погибло от неосторожного, а в некоторых случаях, образно говоря, и преступного обращения с огнем. Поэтому мы боролись и будем бороться против всякого огня и при зываем всех добиваться его полного запрещения.
       Могут спросить, но если не разводить огня, то как же добиться достижения необходимой температуры? Тут, товарищи, я думаю, на помощь нам должен придти человеческий фактор. Наши люди не какие-то бездушные винтики, а живые существа, в каждом из которых бьется живое горячее сердце при температуре в среднем 36,6 градусов, а иногда даже и выше. Так что только три человека, собираясь вместе, уже могут дать температуру выше запланированного минимума. Но нас, товарищи, не три человека, а двести семьдесят миллионов. Если мы соберемся вместе, соединим жар наших сердец, сконцентрируем его воедино, сколько получится градусов? Думается, на этот вопрос могут компетентно ответить наши математики, которые, образно говоря, тоже питаются и совсем даже неплохо в нашей столовой. И вот если мы все соединим наши усилия, будем работать еще лучше и еще производительнее, - мы сможем достичь таких успехов, о которых мечтали наши предки и которыми будут гордиться наши потомки. Да здрав ствует наша администрация! Да здравствует наша кулинария! Приятного аппетита, товарищи!
      
       1987
      
       Еще один славный
       юбилей
      
       В нашей стране, как известно, некоторые юбилеи принято праздновать с большим размахом. Юбилей советской власти, вооруженных сил, Ленина, Ленинского комсомола. Наиболее запоминающимися для меня лично были юбилеи во времена так называемого брежневского застоя. В те годы, как раз в соответствии с тогдашней программой партии, должно было наступить полнейшее торжество коммунизма с предварительным перегоном Америки по мясу и молоку. Но, как говорится, партия предполагает, а Бог располагает; планы оказались несколько недоперевыполненными. В результате, Америку не догнали, а тот уровень жизни, до которого постепенно дошел народ, коммунизмом назвать постеснялись. Хотя, почему бы и нет? Основной идеал коммунизма - от каждого по способности, каждому по потребности - может быть вполне достижим, если потребности гражданина будут определяться сверху. Примерно такой коммунизм я даже и изобразил в одном из своих недавних сочинений. Но до столь простого решения вопроса власти сами не додумались, а меня не спросили, и поэтому, когда все обещанные и научно предсказанные сроки вышли, решили заменить светлое будущее бесконечным празднованием юбилеев. Не знаю, как на других, а на писателях и режиссерах в театре и в кино эти юбилеи отражались крайне болезненно. Потому что на время юбилеев все темы более или менее нормальные практически закрывались; партия требовала книг, фильмов, спектаклей о революции, о большевиках и о Ленине. На книги о чем-нибудь другом не хватало бумаги, на фильмы - пленки, а на театры... ну, я даже не знаю, чего именно не хватало, но актеры и режиссеры страдали ужасно. И обычно в канун юбилея, если вы приходили в нужную инстанцию со своей поэмой, пьесой, или сценарием не на генеральную тему, вам обычно говорили: - Ну, что вы! Разве можно с подобной чепухой обращаться в такой знаменательный год! Вот подождите, юбилей отметим, т огда, конечно, тогда приходите, поговорим.
       Один кинорежиссер, я помню, приступил к съемке фильма в очень неподходящее время - советская власть начала подготовку к своему пятидесятилетию. Он отснял уже несколько эпизодов, явилось начальство, требует просмотра материала. Посмотрели, руками развели: "Да вы что, - говорят, - смеетесь! Да вы знаете, какой год у нас наступает? Что же вы не могли выбрать, что-нибудь поближе к Ленину и революции? Нет уж, нет уж, очень жаль, но никак ваш фильм разрешить не можем, вот ужо отъюбилеемся, тогда да, а пока что кладем вашу пленку на полку, авось не выцветет". Режиссер, понятно, очень переживал, потерял аппетит, бессонницей начал страдать, ходит, бормочет: "Скорей бы, говорит, этот проклятый год кончился". Ну, в конце концов желание режиссера исполнилось, проклятый год завершился парадом на Красной площади, вялым помахиванием ручек с мавзолейной трибуны, праздничным салютом и всенародным гулянием. Режиссер наш 8 ноября опохмелился, а девятого уже, отталкивая секретаршу, врывается в двери начальственного кабинета, не пора ли мол, приступать к продолжению съемок. А начальство ему, фигурально говоря, фигу под нос, вы что, мол, милый, в календарь давно не заглядывали, не знаете, что ли, что у нас на носу пятидесятилетие славной нашей несокрушимой и легендарной советской армии, то есть? Посмотрел режиссер в календарь, убедился, махнул рукой и заплакал. Хотя на что-то еще надеялся. Но напрасно. Потому что потом пошло пятьдесят лет Комсомолу, сто лет со дня рождения Ленина, тридцатилетие Победы, - пока весь этот круг прокрутили, а советской власти, глядишь, уже и шестьдесят годков стукнуло. А режиссер наш, кстати сказать, все это время тоже не молодел. Хотя жив остался, и за то спасибо. Тем более, что один из двух сценаристов, писавших ему сценарий, за это же время помер. А режиссеру нашему повезло, он вместе с оставшимся сценаристом дожил до перестройки, увидел свой фильм в широком прокате и теперь сам вместе с ним катается. Даже и в наших краях побывал.
       А вспом нил я об этой печальной, но с хорошим концом истории, наблюдая за советской литературой и культурной жизнью в нынешнем юбилейном году. Юбилей, то есть семидесятилетие нашей любимой советской власти, собственно говоря, уже на носу, а ни о каких фильмах о Ленине или романах о большевиках я ничего не слышал. Они, конечно, где-нибудь там создаются, но пишут о них не так много, как раньше. Зато узнал я, что другой юбилей, семидесятилетие организации, которая в газете названа ВЧК-ОГПУ-КГБ СССР, будет широко отмечаться и в кино, и в литературе.
       Чекисты, надо сказать, к грядущему торжеству стали готовиться загодя, за четыре года до его наступления. И тогда же объявили о литературно-кинематографическом конкурсе на панегирик самим себе. Кто в этом деле преуспеет других, тому будут вручены дипломы и премии до 3000 рублей. Об этом я узнал из попавшей ко мне поздновато "Литературной России" от 24 июля. В этом номере газеты напечатаны два интервью. Первого секретаря союза писателей СССР Владимира Карпова и первого сек ретаря союза кинематографистов Элема Климова. Интервью не одинаковы. Климов хотя и согласен, что чекистов следует изображать на экране, но критикует некоторых своих коллег, что они это делают халтурно. О чекистах он тоже отзывается как о людях, в работе которых есть отдельные недостатки. Например, прохлопали чужой спортивный самолет. Что касается Карпова, он, в целом, доволен как чекистами, так и писателями.
       Судя по словам Карпова, литература о "воинах невидимого фронта" развивается неплохо. Только за последние три года было издано более 250 книг общим тиражом 18,5 миллиона экземпляров. Карпов совершенно справедливо утверждает, что "романтика и героика многотрудной, суровой, зачастую полной страстей и драматизма службы чекистов... всегда привлекала внимание писателей". Вот уж что правда, то правда. Всегда-всегда, с самого начала зарождения органов, писатели пристально следили за их деятельностью. Иногда даже так следили, что по ночам вслушивались, чьи это там сапоги грохают и к кому, уж не ко мн е ли? Писатели следили за чекистами, а чекисты за всеми. В том числе и за писателями. Работа с писателями велась самая разная. Писателей сажали, ссылали, стращали, иногда даже убивали. По скромным официальным данным, в годы культа личности было репрессировано 600 членов Союза писателей. Если учесть, что за годы советской власти работники невидимого Фронта уничтожили видимо-невидимо всякого другого народу (некоторые исследователи считают: 60 миллионов), число 600 может показаться кому-нибудь не таким уж большим. Не много, но не так уж и мало. Не все, конечно, но есть такие писатели, которых природа производит поштучно. И если взять таких, уникальных, и одного застрелить, другого посадить, третьего на воле замордовать, то, глядишь, от литературы ничего не останется.
       Особое внимание чекистов к литературе проявляется еще и в том, что оно долговременно. Скажем, если интерес чекистов к сельскому хозяйству остыл, генетикой и кибернетикой они тоже больше вроде не занимаются, то литература из сферы их интересов п ока что не выходила. И интерес этот самый разнообразный. Ведь писателей не только сажают, не только убивают. Допустим, в Союзе писателей просто разбирается персональное дело кого-то, кто написал что-то не то, а написав не то, напечатал не там. За таким разбором невидимые герои всегда внимательно наблюдают. Потому что персональное дело - это как бы предварительно приготовление жертвы к дальнейшей обработке.
       Надо сказать также, что само по себе наличие органов госбезопасности отражается на форме и стиле сочинений писателей и, уж конечно, на круге избираемых тем.
       Сотрудничество писателей с чекистами, в свою очередь, тоже отличается большим разнообразием форм. Многие писатели охотно или неохотно помогали чекистам в качестве стукачей и внутренних рецензентов. Надо, скажем, того или иного писателя замордовать, для начала зовут критика. Критик пишет внутреннюю рецензию, которая обычно отличается определенной направленностью и прямотой. Например критик, разбиравший для КГБ сочинения Андрея Синявского, закон чил свой ученый труд выводом, что таких авторов следует расстреливать как бешеных собак.
       Если бы мне на празднике КГБ доверили выступить с юбилейной речью, я бы провел сравнение работы чекистов с работой писателей и выявил много общего. Дело в том, что и те и другие работают не только над документальным материалом, но одинаково широко используют художественный вымысел. Причем вымысел чекистов бывает более изощренным и изобретательным, чем писательский, и гораздо прямее влияет на саму жизнь. Не случайно многие чекисты впоследствии сами становятся писателями, так же, впрочем, как и некоторые писатели становятся чекистами.
       Перечисляя количество книг о чекистах, Владимир Карпов не учел сочинений, которые не были напечатаны в Советском Союзе. И напрасно. Они могли составить немаловажное дополнение к основной Чекиане или даже войти в ее золотой фонд. А таких книг довольно много. Это, допустим, "Архипелаг ГУЛаг" Солженицына, "Колымские рассказы" Шаламова, "Путешествие в страну ЗК" Марголина.
       Надо сказ ать, что огромный и поистине неоценимый вклад в литературу о чекистах внесен писателями-эмигрантами. Обладая разным прошлым, эти писатели создали много леденящих кровь сочинений о различных сторонах деятельности КГБ, о работе чекистов в стране и за рубежом, о подрывных операциях, провокациях, массовых расстрелах и отдельных убийствах из-за угла. Заодно скажу, что книги эмигрантов почти все так или иначе связаны с ЧК- На какую бы тему они ни были написаны, в них обязательно фигурирует или следователь, или заключенный, или стукач.
       Ко всему этому следует добавить, что чекистской тематикой интересовались и интересуются и многие иностранные авторы. Тут я бы назвал книги "Большой террор" Роберта Конквеста, "Тьму в полдень" Артура Кёстлера, и две книги Джона Баррона, одна из которых называется просто "КГБ", а другая "КГБ сегодня".
       Я думаю, что если, все эти книги включить в конкурс, посвященный славному юбилею КГБ, то он получится более представительным и более интересным.
      
       1987
      
       Орден без справки
      
       Просматривая "Литературную газету" от 16 декабря минувшего 1987 года, наткнулся на статью "Если говорить о чести", подписанную Михаилом Алексеевым, Егором Исаевым и Иваном Стаднюком. И заинтересовался. Я всегда знал, что подписавшие статью имеют о чести весьма своеобразное представление, и вот теперь мне представилась возможность ознакомиться, что же они все-таки в это понятие вкладывают.
       Прочел. Оказывается, авторы защищают своего коллегу писателя Ивана Падерина от необоснованных обвинений. Обвинения были высказаны в газете "Труд" от 16 сентября 1987 года ветераном Отечественной войны полковником Дунаевым и специальным корреспондентом этой газеты Дмитриевым. Статья в "Труде" называлась "Чужой орден", и в ней речь шла о том, что член Союза писателей Иван Григорьевич Падерин в течение сорока с лишним лет вместе с другими своими заслуженными или незаслуженными наградами носил орден Красного Знамени, который принадлежал не ему, а убитому в марте 1945 года на подступах к Берлину гвардии сержанту Николаю Кривоносову. Падерин носил этот орден, не имея на него никаких прав и никакого необходимого в подобном случае документа. С этим отличием, как говорится в "Труде", наш орденоносец ходил на демонстрации, сидел в президиуме и даже фотографировался для своего личного дела. Когда дошло до разбирательства личного дела, Падерин стал утверждать, что этот орден он сам с убитого сержанта не снимал. Орден был вручен ему в конце войны командующим армией Василием Ивановичем Чуйковым, будущим маршалом Советского Союза. Орден Чуйков Падерину дал, а никакой справки на награду не оформил. Сорок лет носил наш герой орден, выпятив грудь и умалчивал об отсутствии справки, а тут вдруг дело почему-то раскрылось. Какие-то недоброжелатели стали требовать справку и, не получив ее, стали опрашивать боевых соратников орденоносца, полезли в архивы и в личное дело Падерина. Личное дело Ивана Григорьевича тоже, оказалось, изобилует сообщением о подвигах, которых наш герой никогда не соверш ал. Не водил он в бой за Москву четыреста замечательных сибирских парней, потому что упомянутые парни сформировались в батальон уже после того, как битва за Москву была окончена, а сам писатель служил уже не там и не комиссаром, как сообщал в своих вдохновенных воспоминаниях, а информатором в политотделе 62-й армии. Информатором - это значит не стукачом, как некоторые прожженные и циничные читатели могут подумать, а инструктором по информации. Впрочем, эти две роли некоторые люди успешно совмещали: то есть информировали своих сослуживцев о том, что происходит на фронте и в тылу, а затем информировали особый отдел, кто и как реагировал на информацию. В воспоминаниях Падерина рассказывается и еще о многих подвигах, которых не было. Не падала возле его блиндажа на Мамаевом кургане авиационная бомба, не заменял он на Зееловских высотах раненого командира полка, не вылезал первым из траншеи, не увлекал в бой солдат и не бежал впереди всех с развернутым знаменем. И вообще, по мнению того же самого командира , который ранен не был и в замене не нуждался, Падерин на поле брани вел себя так, что "его не за что было награждать". А что касается конкретного ордена Красного Знамени, то в тот день, когда этот орден якобы был вручен, наш герой и будущий писатель получил не орден, а партийное взыскание.
       Через сорок с лишним лет пришлось нашему орденоносцу завернуть свою высокую награду в тряпицу и принести ее в военкомат по месту жительства. Такая вот славная история в изложении авторов газеты "Труд".
       И вот Михаил Алексеев, Егор Исаев, Иван Стаднюк, сами за свои ратные, литературные и окололитературные подвиги очень щедро осыпанные всякими орденами, званиями и премиями, три месяца терпели, а потом не выдержали и обрушились на авторов "Труда" со всей мощью своих незаурядных талантов. О возвращении героем ордена пишут так: "Полковник в отставке Падерин, человек дисциплинированный, отнес награду в военкомат. И принес его не в тряпице, а в колодке всех своих военных и мирных наград. На место снятого ордена был укр еплен орден Дружбы народов, которого он был удостоен за писательский труд, и медаль "За боевые заслуги", которая раньше ему не была вручена".
       Я хочу отклониться немного от сути дела и обратить внимание на стиль наших признанных мастеров слова, соединивших воедино свои таланты. Падерин отнес награду, а принес "его". Koгo-чего? Награда всегда была словом женского рода, а у них перешла в мужской. Падерин ее-его доставил в колодке, в которой на место снятого ордена был укреплен орден Дружбы народов. Это, как говорится, нескладушкинеладушки. Если он орден Красного Знамени нес в колодке, то как же на место этого ордена был прикручен другой? Причем на это самое место он прикрутил и орден, и полученную тут же медаль. Кстати сказать, медаль весьма малоценную. Так что вроде как бы получил сдачу.
       Но вернемся к статье наших писателей-адвокатов. Защищая попавшего в беду собрата, они не только не Развеивают, а, напротив, весьма усугубляют наши сомнения в моральных качествах подзащитного. Например, говорят, что Падерин обвинялся в незаконном ношении еще одного ордена, что на Зееловских высотах он не нес знамя, а сопровождал несущих (при этом всегда интересно знать, сопровождал на каком расстоянии).
       В этой полемике есть еще кое-что интересное.
       Авторы обеих статей в "Литературке" и в "Труде" подкрепляют свои доводы ссылкой на письменные свидетельства сослуживцев Падерина. Один из них в "Труде" пишет так:
       "...откуда и от кого взято, что Иван Падерин является активным участником сталинградских боев. Как мне известно, он все три месяца ожесточенных боев (сентябрь, октябрь, ноябрь 42-го года) находился на левом берегу Волги при втором эшелоне штаба 62-й армии, в 5-7 километрах от Волги, не имея в руках ни винтовки, ни автомата. Может быть, сам Падерин скажет, в какой роте, батальоне или полку он состоял в боевом расчете? Я уверен, на этот вопрос он не ответит".
       Другой в "Литгазете" ему решительно возражает: "Ивана Падерина я лично знаю с сентябрьских дней 1942 года, с тяжелых боев за Сталинград. На моих глазах он, комиссар батальона, поднимал солдат в атаку, останавливал панику, рассеивал страх и растерянность... В последнем штурме Берлина он вел солдат на штурм имперской канцелярии, где располагалась ставка Гитлера..."
       Этот второй свидетель очень авторитетный - тот же самый маршал Чуйков, герой Сталинградской битвы. Именно он упомянутой 62-й армией и командовал.
       Значит, вопрос "от кого взято, что Падерин был активным участником сталинградских боев" отпадает? Он и мог бы отпасть, но дело в том, что первое свидетельство написано позже второго (я поменял их местами), причем оба они принадлежат Чуйкову.
       Как это получилось? Авторам опровержения не хотелось бы вдаваться в объяснения, но - гласность, так гласность! - они объясняют, послушайте:
       "Фронтовая дружба надолго связала писателя с прославленным командиром Чуйковым. Когда маршал, по горло занятый важнейшими оборонными обязанностями, задумал поделиться своим жизненным и боевым опытом, то о помощи он попросил Ивана Падерина. Мог ли от казать своему любимому командиру бывший комиссар!"-- задают авторы патетический вопрос и ставят восклицательный знак. - "И писатель, - продолжают они, - засел за работу. В издательской практике существует такой вид работы: литературная запись".
       И вот в записи Ивана Падерина появляются книги Василия Ивановича Чуйкова "Начало пути" ("Сражение века"), "Закалялась молодость в боях", "Конец Третьего рейха". Объем написанного составил более 70 печатных листов.
       Незнающим объясню, что печатный лист - это приблизительно 24 страницы машинописного текста. То есть примерно 1700 страниц печатного текста накатал наш орденоносец за любимого маршала. Можно произвести и еще один подсчет. По установленным в Советском Союзе ставкам писатель за обыкновенное по своим достоинствам произведение и при тираже до 15 тысяч экземпляров получает 300 рублей гонорара за печатный лист. Выдающиеся произведения (а произведения маршалов всегда бывают выдающимися) оцениваются в 400 рублей за лист, при двойном тираже до 30 тысяч экзе мпляров оплата удваивается, а за двойным тиражом следует оплата за массовый тираж (маршалы иначе как массово не издаются). Короче говоря, по самым скромным расчетам, за свои книги без учета переизданий маршал получил по крайней мере 70 000 рублей. А Падерин, имевший право на половину гонорара, не получил от маршала ничего. Но не возражал. Потому что в те годы, как сообщают нам те же авторы, отношения маршала и писателя отличали "взаимная приязнь, дружелюбие, взаимопомощь". В чем проявлялась помощь Падерина маршалу, ясно. А чем маршал помогал Падерину, не говорится. Уж не сочинением ли свидетельств о подвигах сочинителя? Или, точнее, только их подписанием. Сочинить себе лучшие характеристики, набивши руку на маршальских мемуарах, Падерин мог и сам. Но почему за сорок лет дружбы маршал так и не выдал писателю справки на орден, непонятно. Он, конечно, мог и не помнить, что Бог знает когда выдал кому-то орден, а справку не дал. Но, судя по дальнейшему развитию событий, он это почему-то помнил.
       Трогател ьная дружба между маршалом и писателем кончилась, не выдержав первого испытания. Видимо, восхищенные сочинениями маршала издательские работники предложили ему к его 80-летию написать еще одну книгу. Ну, у маршала был уже немалый литературный опыт, и он знал, как это делается. Он снял телефонную трубку: "Иван, тебе уже все знакомо. Садись за работу".
       Иван к тому времени перенес три операции, почти совсем ослеп и потому своих собственных книг уже почти не писал. Но любимому маршалу отказать не посмел и накатал еще 41 печатный лист (больше тысячи страниц) под названием "От Сталинграда до Берлина". Всего, значит, написал наш писатель за маршала около трех тысяч страниц. Если эти страницы помножить на тиражи, то от Сталинграда до Берлина можно всю дорогу застелить. Написавши последнюю книгу, осмелел Падерин и потребовал у маршала полгонорара. Маршалу это не понравилось. Он стал отбиваться. Тем более, человек с опытом. Он даже от фельдмаршала Паулюса в свое время отбился. А уж от своего Ивана отбиться легче. И вот, лишенный литературной помощи, маршал сам стал писать по инстанциям, что под Сталинградом Падерина вообще никто даже не видел, а под Берлином орден Красного Знамени ему никто не вручал. А Падерину и крыть нечем, вручал маршал или не вручал, а справки-то нет. И пришлось нашему орденоносцу нести в военкомат свой орден завернутым в тряпицу или в колодке других орденов, в чем именно, не так уж важно.
       А важно вот что. Защищая своего сотоварища, Михаил Алексеев, Егор Исаев и Иван Стаднюк сами не понимают, что пишут. А казалось бы, должны понимать, что искусство слова не прямо действует, а как-то иначе. Если, например, Гоголь пишет: "Хороший человек Иван Иванович", то это еще не значит, что Иван Иванович и нам очень понравится. Так вот и в сочинении наших писателей и Иван Григорьевич Падерин, и Василий Иванович Чуйков выглядят весьма отвратительно. Легендарный маршал, оказывается, снимает с убитых ордена и дает их кому попало без справки, эксплуатирует беззащитного и слепого писателя, деньги зажиливае т и пишет об одном и том же человеке сначала одно, а потом совсем другое.
       Но и писатель хорош. Ни чести, ни чувства собственного достоинства. Барин командует: "Иван, пиши!" Иван садится и хоть слепнет, а пишет. Три тысячи страниц. Да на такую каторгу не то что за орден Красного Знамени, а и за Золотую Звезду Героя не каждый согласится. Тем более, что орден этот - снятый с убитого, да еще без справки.
       Надо сказать, что и встающие из текста образы авторов симпатии не вызывают. Видно, что демагоги. Чувствуя, видимо, что их доказательства недостаточно убедительны, украшают образ бедного Ивана положительными анкетными данными. Из рабочей семьи, с детских лет "тянул семьищу" из семи человек, женился на осиротевшей девочке-комсомолке, а потом совершал подвиги, а потом бескорыстно трудился. И одновременно бьют на жалость, сообщая о бессоннице, сердечных приступах и слепоте своего подзащитного. Это уже прием откровенно спекулятивный. Падерин находится в том возрасте, когда люди часто болеют, слепнут и гло хнут. Но и в таком состоянии носить чужие ордена все же не следует.
       Тем более, что ценность орденов со временем падает. Людей, получавших их за настоящие боевые подвиги, становится все меньше и меньше, а количество орденов не уменьшается. У меня есть один знакомый молодой человек, немец. Он коллекционирует советские ордена, покупая их в магазине для нумизматов. Там - своя иерархия ценностей. Чем реже орден, тем выше цена. Так вот, орден Красного Знамени там относится к категории недорогих. А уж орден Ленина, который вообще дают кому и за что попало, тот и вовсе стоит всего ничего. Марок, если не ошибаюсь, тридцать. Это по официальному советскому курсу немного больше десяти рублей. Так что если Падерин после всей этой истории не занесен в число невыездных, он может приехать сюда и на сэкономленные деньги вместо джинсов или магнитофона купить себе высший советский орден. При этом ему обязательно выдадут справку, что указанный орден куплен там-то и там-то за столько-то марок. То есть приобретен на впол не законных основаниях.
      
       1988
      
       Мы - Вы - Они
      
       Начну с того, что вот я уже восемь лет за границей, а до сих пор слово "эмигрант" не могу к себе приложить не поморщившись. Или такие понятия, как эмигрантский писатель, эмигрантская литература. Что это такое? Это какая именно литература? Мои писания тоже в нее, в эмигрантскую литературу, зачисляются, но правильно ли? Я живу здесь восемь лет, а в Советском Союзе прожил сорок восемь. Пишу я приблизительно тридцать лет, значит, опять-таки восемь лет здесь и двадцать с хвостиком там. Если "Чонкин", написанный в Москве, эмигрантская литература, то тогда и мою песню "14 минут до старта" тоже следует считать эмигрантской. По крайней мере - слова этой песни, поскольку автор музыки пока что еще в России.
       Писатель в России, в отличие от других стран, занимает всегда особое место. К нему относятся с большим уважением, но и требуют от него многого. Он там вроде как и священник, и доктор, и даже капитан. То есть в случае чего с корабля он должен сходить одним из последних. Сходить с корабля, в системе наших аллегорий, это значит - уезжать в эмиграцию. Каждый человек имеет право ехать, куда ему вздумается, и жить там, где ему удобнее. В Одессе, в Москве, в Париже или в Нью-Йорке. Но к писателю все относятся ревниво, никто не дает ему права выбрать место жительства по вкусу, его осуждают даже, в некоторых случаях, когда он меняет родную Вологодчину или Тамбовщину на Москву, а уж если переселяется за границу, тут к нему и совсем счет особый. Правда, смотря когда. Вот Бунин, Куприн, Мережковский и прочие переселялись, когда половина России покидала ее, а другая половина оставалась на месте. Их, конечно, партийная печать клеймила, но люди понимали. Потом в общем-то писатели, когда перед ними вставал вопрос: или - или, - очень редко решали его в пользу отъезда. Замятин, когда очень уж допекло, уехал, а Булгаков, столько раз искавший дырку в границе, в последнюю минуту остался. Пильняк был в Америке, мог бы сохранить себе жизнь, не верну вшись, а вот вернулся и не сохранил. Пастернак получил Нобелевскую премию, где же еще и жить, как не на Западе, но взмолился, чтоб не выгоняли, и остался там, где, говорят, сам себе облюбовал место для могилы - на кладбищенском холме, под тремя соснами, на которые при жизни часто смотрел из окна. Анна Ахматова написала про себя не без гордости, что никуда не уехала, и "я была тогда с моим народом, там, где мой народ, к несчастью, был".
       Сталинские годы писатели пережили, в лагерях гибли, на Запад не уезжали. Правда, уехать было нельзя, но это неважно, это вроде как бы уж мелочи.
       А в годы (как будто уже не террористические, а всего лишь застойные) писатели (а, впрочем, и художники, и музыканты, и танцовщики) повалили валом. А для чего же?
       Я долгое время заблуждался и думал, что всем, кто сколько-нибудь следил в те годы за положением дел в обществе и в литературе, было ясно, что по доброй воле почти никто не уезжал. Уезжали, в основном, те, у кого и выбора почти никакого не оставалось. Солженицына вывезли под конвоем. Некрасова затравили хулиганским обращением. То устраивали обыски, больше похожие на грабеж. То хватали на улице и тащили ни с того, ни с сего в вытрезвитель. То ловили и тащили (это, было на моих глазах) в кутузку по подозрению, что он кого-то на чем-то задавил, хотя он если на чем-то и ездил, то только в качестве пассажира. Владимова довели до инфаркта. Травили Галича, Максимова, Эткинда, Копелева.
       Я сейчас слышу от некоторых советских коллег: мы не уехали, а они уехали. Если говорить правду, это тема деликатная, и я почти все восемь лет своего пребывания здесь ее предпочитал не касаться. А сейчас, пожалуй, коснусь. Дело в том, что все те (без исключения), которые говорят: "Мы не уехали", не были поставлены в положение, когда вопрос, уезжать или оставаться был вопросом жизни и смерти. А почему? Тем, кто не знает, напомню. Перечисленные мною писатели подвергались особым гонениям, потому что писали, выходя иногда далеко за рамки дозволенного, и к тому еще сами защищали гонимых. Власт и этого терпеть не могли. Защита человека человеком, то самое милосердие, о котором с легкой руки Даниила Гранина сейчас часто пишет советская пресса, тогда приравнивалась к числу самых ужасных государственных преступлений. До 1968 года довольно многие писатели позволяли себе подписывать какие-то петиции и обращения в защиту ближнего. В 1968 году все подобные подписанты были наказаны, и всем было ясно дано понять, что тот, кто пикнет, будет наказан, и наказан жестоко. И почти все намек поняли. А некоторые единицы не поняли или не захотели понять, и с ними, как однажды выразился Сталин, поступали "по-вражески". Всех, всех до единого, кто после 1968 года вступился открыто хоть один раз хотя бы за одного человека, исключали из Союза писателей, переставали печатать, лишали куска хлеба и выживали из страны иногда даже очень зверскими способами. В свое время всех перечисленных мною выше писателей повыгоняли из дому. А вместе с ними, до них или после выгнали еще Синявского, Бродского, Аксенова, а к этому сп иску, можно добавить еще и тех, кого прямо не выгоняли, но и жить не давали, как например, Коржавину.
       Короче говоря, в конце концов довольно большая компания русских писателей оказалась на Западе. Жили мы здесь все довольно по-разному, и вообще местоимение "мы" к нам ко всем даже не очень подходит. Потому что мы здесь не состоим ни в одной партии, ни в одном союзе, мы даже живем в разных странах. Поэтому обо всех говорить не буду, скажу о себе. Лично я все восемь лет своего пребывания на Западе жил в ожидании перемен в Советском Союзе и очень надеялся до них дожить. И когда в июне прошлого года меня повезли делать операцию на открытом сердце, я прямо чуть не умер с досады. И, неужели, думаю, вот ведь совсем как будто чуть-чуть осталось, а не доживу? Неужели повторю судьбу Некрасова или Тарковского и отдам Богу душу, самую малость не дотянув? Через пару дней после выхода из наркоза мне принесли статью Эльдара Рязанова обо мне. Статью очень добрую, с нее, собственно, и началась моя реабилитация. Прошло сов сем немного времени, и меня печатают, да так обильно, как мне никогда даже и не снилось. И все в общем-то хорошо. Или почти хорошо. Вот бы и радоваться. А я и радуюсь. Но не совсем.
       Может быть, кто-то читал мою сказку о недовольном. Там речь о человеке, которого ни за что приговорили к расстрелу. Он, ясное дело, был недоволен. Его помиловали, заменили расстрел лагерем. От него опять никакого спасибо. Перевели из лагеря в ссылку, а он все недоволен. Вот так, примерно, и я.
       А почему? Попробую объяснить. С некоторых пор разные советские авторы по собственной инициативе и в условиях благоприятно сложившейся ситуации стали внушать читателю очень простую, но, как выяснилось, для многих неожиданную мысль, что эмигранты не все палачи, не все предатели, не все служили в гестапо или в каких-то разведках, не все живут под мостами и не все питаются, как выразился некий изящный словесник, "на шикарных парижских помойках". А выяснилось, что многие попавшие сюда русские успешно здесь пишут, рисуют, ваяют, танцуют, и вообще они для чего-то кому-то нужны и, может быть, то, что мы с ними расстались, было все же неправильно. Авторы подобных статей разные, и мысли у них тоже неодинаковые. Одни хотели бы вернуть этих людей, других больше интересуют бизнесмены, и даже не они, а их капиталы, третьи считают, что эмигрантам лучше вовсе не возвращаться, а пусть там, где живут, будут нашими патриотами. Надо сказать, что идея в общем-то нереальная. Люди, если уж они переехали куда-то навсегда, хотят быть патриотами тех стран, где живут они и их дети. Например, в Америке, будучи еще свежим эмигрантом, я никак не мог привыкнуть к тому, что если русский говорит "мы", он имеет в виду "мы - американцы".
       К слову, по поводу местоимений. Когда в советской прессе появились первые неуверенно положительные упоминания эмигрантских имен, я заметил, что многие авторы все время и мучительно решают для себя вопросы, что объединяет и что разъединяет "нас"-, то есть "их", и "их", то есть "нас". Некоторые в этих "мы" и "они" совершенно запутали сь. Меня, честно говоря, это удивляло и удивляет до сих пор. Кто это вы? Кто это мы? Я помню, когда-то мы все говорили "они" про тех, кто нас тиранит. Но, скажем, своих друзей и вообще более или менее угнетенных писателей я всегда причислял к своей компании и если говорил "мы", то разделительной чертой была для меня не государственная граница. Теперь читаю даже и в самых доброжелательных отзывах: "мы" очень четко делимся на "нас", которые здесь, и "их", которые там. Что же, может быть, так и должно быть.
       Но пойдем дальше. Последнее время в советской печати статьи, причем большие, иногда на целую газетную полосу об эмигрантах и о том, как с ними быть, пошли косяком. Даниил Гранин в "Известиях", Григорий Поженян в "Советской культуре", Леонид Почивалов в "Литературной газете" пишут фактически об одном и том же. Надо изменить отношение к эмигрантам, надо понять, кто из них чего стоит, надо дать им возможность вернуться на родину. Но как вернуться, это вопрос. Помиловать или реабилитировать? Извинить или из виниться? Вернуть отнятое гражданство или необязательно? На эти вопросы точнее и циничней других отвечает, пожалуй, корреспондент "Правды" В. Большаков. В своей статье в "Правде" он высмеивает своих коллег, которые еще даже не извиняются перед эмигрантами, а только пытаются выяснить. "А вот если бы перед вами извинились, пригласили на родину друзья или творческий союз, вы вернулись бы?" Надо сказать, что сама по себе такая форма разведки (что будет, если мы извинимся?) довольно бестактна, если считаете себя виноватыми, извинитесь, потом увидите, что получится. Но Большакову и эта форма кажется слишком унизительной. И он решает вопрос просто и на своем уровне окончательно. Конечно, жаль, что вы больше не с нами, но унижаться, и извиняться, и выяснять, что будет, если извинимся, не надо. "Есть, - говорит он, - барьеры, перешагнув которые, не возвращаются".
       Возражая Гранину, предложившему вернуть гражданство тем, у кого оно отнято, Большаков говорит так: "При всей справедливости такой постановки воп роса задумаемся, а следует ли это делать чисто механически? А сочетаются ли наш "молоткастый, серпастый" и, скажем, Солженицын, идеалом политического устройства России которого по-прежнему остается самодержавие? А Василий Аксенов? А Максимова, Гинзбурга, Буковского, Зиновьева тоже прикажете записать в советские граждане, хотят они этого или не хотят? Да они сами от такой перспективы проснулись бы в холодном поту!"
       Все, конечно, четко объяснено, но неправильно. То или иное гражданство не должно быть связано с идеологическими основами, и идеалами любого гражданина может быть самодержавие или другое государственное устройство. Например, члены британской компартии вряд ли являются сторонниками монархии, но это нисколько не мешает им быть подданными ее величества. Отменять те или иные неправильные решения - это не значит обязательно возвращать что-то. Например, приговор по делу Бухарина отменен, но отнятую жизнь ему вернуть никто не может. С гражданством несколько иначе. Указы о лишении гражданства должны быт ь безусловно отменены как незаконные. Хорошо бы еще при этом выразить сожаление. Всем, всем, включая даже самых отъявленных монархистов, если таковые имеются (в чем я не уверен), А само гражданство - это уж пусть каждый сам лично решает. Кто захочет, возьмет, кто не захочет - не захочет. Тоже, между прочим, после всего, что с некоторыми вытворяли, понять можно.
       Во многих статьях об эмигрантах мелькают постоянно два призыва: милосердие или великодушие. Оба никак к теме не подходят. Великодушие, оно больше применимо к преступникам. К тому, кто кого-то убил или что-то украл, можно проявить великодушие. Учитывая среду, родителей, плохое воспитание или психическое расстройство. А милосердие надо проявлять к больным или несчастным, но не к тем, кого сам обидел. А то до того с этим милосердием далеко забежали, что критик Анатолий Ланщиков, дискутируя с Игорем Золотусским в "Литературной газете", считает, что публикация в "Юности" моего романа "Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина" - это - надо же! - акт милосердия. > Выходит, что литература - это какая-то богадельня. Хотя, конечно, богадельней она была и отчасти ею остается, но (к счастью или к несчастью) не для меня. В своем споре с Золотусским Ланщиков идет еще дальше. На вопрос Золотусского, не пора ли перед эмигрантами извиниться, он говорит: "Нам виноватиться пока преждевременно. Ведь не грех будет "возвратившимся" сходить да повиниться на могилки А. Яшина, Н. Рубцова, В. Шукшина, К. Воробьева, В. Курочкина, Ю. Трифонова, Ф. Абрамова, И. Акулова... Только все это должно происходить не в приказном, а в сугубо добровольном и интимном порядке".
       Надо же, какая спесь! "Нам виноватиться преждевременно". Кому это вам? Если вы себя лично на "мы" называете, то вам "виноватиться" надо, может быть, только перед русским языком. А если вы, скажем, от имени Союза писателей выступаете, то вам вашу черную совесть никакими "виновачениями" вовек не отмыть. А насчет похода возвратившихся на могилки, то я прежде всего хотел бы узнать, а кто они, возвратившие ся? Кто уже возвратился? А если и возвратился, то в чем виноват он перед перечисленным списком, включая, например, совершенно неизвестного мне Акулова? Вот Золотусский правильно сказал, что русскому литератору могилы Александра Яшина и Виктора Некрасова одинаково дороги. Но к этим могилам и к тем, которые перечислил Ланщиков, я бы добавил могилы Константина Богатырева, Анатолия Марченко, Юлия Даниэля, Вадима Сидура, Александра Галича, генерала Петра Григоренко. Перед этими людьми, Ланщиков, вы не прямо, нет, но косвенно виноваты, что ни разу никогда в защиту хотя бы одного из них ни слова не сказали.
      
       1989
      
       Summit
      
       Недавно в голове Михаила Сергеевича состоялось совещание на высшем уровне. Встречались президент СССР и генеральный секретарь ЦК КПСС. Оба симпатичные, похожие друг на друга, как близнецы. Но по характеру Разные. Одиндемократ, реформатор и вольнолюбец, поклонник Вольтера, Монтескье и Томаса Джефферсона. Другой - коммунист, ретроград, аппаратчик, читал то лько Ленина, изучал Сталина, воспитывался у Брежнева, Андропова и Черненко. Первый явился со своими заместителями и министрами, а второй с секретарями по идеологии, промышленности, сельскому хозяйству и оргвопросам. Оба, конечно, с телохранителями и референтами. Улыбнулись, пожали друг другу руки, сели по разные стороны стола.
       - Ну вот, - сказал генеральный секретарь, - рад тебя видеть. Особенно в таком окружении. Павлов, Язов, Крючков, Пуго. Хорошие ребята. Проверенные бойцы, стойкие коммунисты. Эти от генеральной линии и сами не отойдут и тебе не позволят. Не то что эти твои радикалы... эти... как их... не буду о них вспоминать. Как идет перестройка?
       - Как тебе сказать? - замялся президент. - Сам знаешь, плохо идет.
       - Плохо? - радостно откликнулся генеральный секретарь. - Это хорошо, что плохо! Плохо было бы, если бы перестройка шла хорошо.
       - Оригинальная точка зрения, - оценил президент. - Значит, ты против перестройки?
       - Почему уж так. Я не против. Я за перестройку, за самую р адикальную перестройку, но только в рамках социализма.
       - Что значит в рамках социализма? Свобода вообще никаких рамок не знает.
       - Как это, не знает? И что значит свобода? Свобода - это осознанная необходимость.
       - А мне Крючков говорил, что "Свобода" это такая радиостанция.
       - Да, есть, такая, очень, между прочим, враждебно к нам настроенная.
       - И Крючков так же говорит.
       - Крючков говорит правильно, как всегда. Ты вот его и слушай.
       - А другие говорят, хорошая радиостанция. И гонорар платят валютой. Один раз десять минут выступишь и сразу тебе дают денег столько, что можно телевизор купить.
       - Правильно. Десять минут выступишь, купишь телевизор и потом десять лет будешь смотреть программу "Время".
       -- Вот уж чего я не хочу, того не хочу. Программ Время" я еще в брежневские времена насмотрелся. А теперь я хочу смотреть только ТСН в СИ-Эн-Эн. А "Время" мне твое и даром не нужно.
       -- Что значит твое? Мое? Это время наше, мой друг. И передача наша. Ты помнишь, как бывало при Леониде Ильиче, все смотрели и ничего. Смотрели, как его награждали всякими такими вот орденами.
       - Смотрели и плевались.
       - Плевались, конечно, не без того. Впрочем, плевались незаметным для других образом. Плевались, но при этом понимали, что, пока мы награждаем нашего вождя орденами, до тех пор ничего с нами плохого не происходит. Все хорошо, все правильно, сегодня ему орден дадим, завтра - премию, послезавтра - золотое оружие. Будет день - будет пища.. Может, давай и друг другу начнем давать ордена. Нам с тобой по шестьдесят лет стукнуло. А у нас даже на двоих еще ни одной Золотой звезды нет.
       - Видать, не заслужили. Видишь, с экономикой что творится, цены растут, деньги дешевеют, продукты исчезают, дефицит расширяется, все по талонам и за всем очереди.
       - А кто виноват? Ты. Не надо было начинать перестройку.
       - Нет, надо было. Но надо было начать и вести ее до конца.
       - Но не выходить за рамки социализма.
       - Да какие там рамки! Ты посмотри, что происходит. Донбасс, Кузбас с, Минск - везде забастовки. Народ требует твоей отставки.
       - Извини. Они требуют отставки президента. А генерального секретаря они покуда не трогают.
       - Они просто думают, что между ними никакой разницы нет, потому и не требуют. Если бы мне от тебя освободиться, я бы вышел к народу, сказал бы: "Братцы, вот он я, беспартийный".
       - Этого я тебе как раз позволить не могу.
       - А Ельцину позволил.
       - Ну, знаешь, ты мне нужнее.
       - Я тебе нужнее, ты меня за горло держишь, а Ельцин тем временем очки набирает. За Россию держится.
       - А ты держись за Союз. Он побольше.
       - Да что толку? Союз-то разваливается. Литва откололась, Грузия откололась, Латвия и Эстония собираются, в Осетии война уже началась, а в Карабахе еще не кончилась.
       - Что за упаднические настроения? Ты же все-таки пока еще коммунист. Должен обладать оптимистическим мировоззрением, сознавать, что, какие бы ни были трудности, мы их преодолеем, и, как Ленин сказал, неизбежно придем к коммунизму. Ты сам-то в коммунизм вер ишь?
       - Правду сказать?
       - Правду говорить нужно в церкви священнику. А генеральному секретарю нужно говорить то, что нужно. Если дело у нас так серьезно обстоит, как ты говоришь, какой, по-твоему, выход из положения?
       - Надо идти дальше. Надо узаконить свободный рынок, частную собственность, частную инициативу, упразднить совхозы, распустить колхозы, разогнать коммунистическую партию и провести свободные выборы всех, включая президента.
       - Но это значит - отказаться от всего нашего прошлого и от нашего строя. На это мы пойти не можем. Мы должны все-таки искать, что можно сделать в рамках социализма.
       - Я тебе говорю, что в рамках социализма ничего сделать нельзя.
       - Можно. Мы в рамках социализма создали великую державу, победили фашизм и первыми вышли в космос.
       - Это было возможно с помощью командных методов, которые мы сами же решительно осудили.
       - Надо было, осудили, а теперь одобрим. А потом снова осудим. Мой отдел пропаганды, слава богу, еще работает, газета "Правда", ре гулярно выходит, и телевидение тоже, сам видишь, оно опять наше.
       - Однако командные методы теперь не пройдут. Народ за эти годы кое-чему научился и поумнел.
       -- Слишком поумнел. Уже никто ни во что не верит. Бардов наших послушаешь: они поют про каких-то поручиков и корнетов, телевидение хотя и наше, но, как телевизор ни включишь, там то попы, то голые бабы.
       - Это как раз ничего. Когда жрать нечего, пусть хоть на баб поглядят. Не нас же с тобой им показывать.
       - Вот ты никак не поймешь. В том-то и дело, что нас. Я же тебе говорю, Леонид Ильич восемнадцать лет с экрана не слезал, и люди смотрели и никто не бунтовал, не бастовал, никто его отставки не требовал. Был порядок.
       - Этот порядок на страхе держался. А теперь люди ничего не боятся.
       - Пока не боятся, а если одного, другого, третьего расстрелять?..
       - Ни в коем случае. Забудь про такие методы. Я этого допустить не могу. Меня все знают как человека - нового мышления. Как демократа и гуманиста...
       - Тогда посадить.
       - И это нельзя. Ты даже не представляешь, какой на Западе поднимется вой. Мы с таким трудом добивались доверия и тут же его потеряем. Возникнет новое противостояние, причем в худшей позиции. Уже без Варшавского договора, без ГДР, даже без Никарагуа. К тому же нам будет немедленно отказано в финансовой помощи, а нам для того, чтобы восстановить экономику, нужно по крайней мере 25 миллиардов.
       - Всего 25 миллиардов? Интересно. Семьдесят с лишним лет страну разоряли, а за 25 миллиардов можно все снова восстановить. Тогда, может, что-нибудь продадим? Золото?
       - Почти все разбазарили.
       - Нефть?
       - Уже самим не хватает.
       - Да, дело плохо. Слушай, но ведь у нас есть еще кое-какие ресурсы, которые мы пока что не трогали. Я имею в виду землю. Ведь у нас ее до черта. Александр Второй в прошлом веке продал Аляску американцам, и ничего, обходимся без Аляски. А у тебя японцы, я слышал, предлагали купить Курильские острова за 200 миллиардов долларов.
       - Вранье это все, - нервно закричал президент. - Никто мне ничего не предлагал. Это все кооператор Артем Тарасов выдумал. Совсем, совсем выдумал.
       - Жаль. А я-то надеялся. 200 миллиардов - деньги большие. Если восстановить нашу экономику можно всего за 25 миллиардов, то на 200 мы могли бы еще восемь Раз всю страну разорять и опять восстанавливать. Семьдесят лет разорять, потом восстанавливать, потом опять разорять. Умножь семьдесят на восемь, и выйдет, что пятьсот шестьдесят лет мы могли бы жить при социализме и без всяких твоих перестроек. А у нас же еще есть и Сахалин, и Камчатка, и Чукотка...
       - Стоп! Стоп! - остановил президент генсека. - Я родиной не торгую. К тому же военные не позволят и, -". он понизил голос, - КГБ будет против.
       - Тогда какой же выход? - спросил генсек. - Продать острова невозможно, выходить за рамки социализма нельзя, а оставаться в рамках бессмысленно. Значит все-таки надо возвращаться назад.
       - Нет, - сказал президент, - надо идти вперед.
       Спорили, спорили, в конце концов пришли к компромиссу: делать шаг в перед, а потом шаг назад, а потом снова вперед, а потом снова назад. А в процессе движения туда и сюда повысить цены, ввести карточки, начать смешанное патрулирование, объявить президентское правление, перейти на военное положение.
       На том порешили и на том разошлись. Генеральный секретарь вышел наружу через правое ухо. Президент пошел сначала в левое ухо, а потом передумал и вышел вслед за генсеком.
       А Михаил Сергеевич остался в комнате один.
       Ему было грустно, он задумался и стал перебирать в памяти совсем недавнее прошлое. Вспомнились первые шаги перестройки. Поездки за границу. Встречи с Рейганом, Тэтчер, Колем и Миттераном. Вспомнился неизменный триумф в западных столицах, море голов, лес рук, восторженные и умиленные лица, заплаканные глаза. "Горби! Горби!" - кричали ему, забрасывая его и его супругу цветами. А потом стало вспоминаться все вперемежку. Встреча с Сахаровым, разговор с Гавелом, только что вышедший из типографии "Архипелаг Гулаг", кусок берлинской стены и золотой кружок медали Н обелевского лауреата, которую не зря же он получил. Ведь с его именем связались и освобождение политзаключенных, и гласность, и свободная пресса, и освобождение Восточной Европы и то, что люди перестали бояться войны.
       "А зачем же я все это делал? - подумал он вдруг оторопело. - Ведь был же у меня, наверное, какой-нибудь план".
       И в самом деле. План, кажется, был, но какой именно, Михаил Сергеевич, сколько ни напрягался, вспомнить не смог.
      
       1991
      
       Чеширский кот
       в дворянском собрании
      
       В середине июля мне в Мюнхен пришел пакет. Обратного адреса нет, почтовый штемпель размазан, марки на конверте английские, но бумаги внутри написаны по-русски и составлены в Москве. То, что сочинено в одном месте, а пришло из другого, раньше меня бы не удивило. В застойные времена люди опасались, что послание попадет не по адресу, и официальной почте не доверяли. Некоторые, привыкнув к подпольному существованию, и сейчас не очень-то доверяют. Недоверчивыми оказались и отпра вители пакета, хотя люди они вроде совсем не подпольные и пишут от имени не кого-нибудь, а Верховного Совета России. В таком случае, как мне кажется, посылать бумаги не прямо, а с какой-то левой оказией даже и некрасиво.
       Хорошо. Стал разбирать я эти бумаги, вижу: приглашение. На Конгресс соотечественников, который состоится через месяц в Москве. Вообще-то, следовало бы известить меня об этом пораньше. Потому что у меня могут быть другие планы. Но попрекать, кажется некого.
       Приглашение начинается: "Уважаемый господин Войнович"... Честно говоря, меня такое обращение всегда немного коробит. Ну, почему бы, шлю я мысленный вопрос безымянным устроителям конгресса, почему бы вам, если вы действительно желаете видеть меня среди вас, не выбрать эпитет потеплее? По неписанным правилам обращения одних лиц к другим, "уважаемый" обычно выдавливают сквозь зубы. В пределах минимального лимита вежливости для тех, кого на самом деле уважают не очень. (Раньше так бывало, если хотели пренебрежительно кого-нибудь оклик нуть, употребляли: "Эй, уважаемый!")
       Я часто из многих стран получаю приглашения быть гостем чего-нибудь и на всех языках приглашающие пишут "многоуважаемый", "глубокоуважаемый", "очень Уважаемый", а на английском обязательно "дорогой". Причем в русской традиций вежливые люди обращаются к адресату не по фамилии, а по имени-отчеству. А тут авторы словно боятся, как бы не переборщить, как бы не слишком расщедриться на слова и не разориться душевно. Как начали, так и закончили. Ни "до свиданья", ни "до скорой встречи", не говоря уже о более сердечной форме, вроде как "с уважением" (глубоким, искренним или каким-то еще). Или, как было принято у наших предков: "с совершеннейшим к Вам почтением". Или, как пишут и сегодня американцы: "Предвкушаю удовольствие от встречи с Вами". Право, напиши приглашающие как-нибудь в этом духе, рука не отсохла б.
       Куда там! Даже подписи никакой человечьей нет, даже и закорючки собственною своею рукой никто не потрудился поставить. Зато потрудились насчет другого.
       Пригл ашая меня на конгресс, анонимные устроители сожалеют, что не могут оплатить дорогу. Я тоже сожалею, но понимаю. Соотечественников у нас за пределами отечества, благодаря многолетним усилиям партии и правительства, очень много, а дорога стоит недешево. Но зато все остальные расходы, гостиница, питание, театры, церкви, музеи, стадионы и поездка в один из семи городов, кроме Москвы, организаторы Конгресса берут на себя.
       Я хотел бы уже сказать "большое спасибо", но читаю дальше и вижу, что мне предлагается за бесплатные удовольствия в Москве заплатить 300 долларов. А если привезу с собою жену, то полторы сотни добавить и на нее. И указывается отделение банка, куда я должен направить эти самые доллары. Доллары американские, банк английский, а отделение его находится почему-то в графстве Чешир, которое для меня ассоциируется не столько с твердой валютой, сколько с мягким чеширским говорящим котом из сказки "Алиса в стране чудес". Доллары я должен послать в это графство, а на что они будут потрачены, на покупку чеширского кота в мешке или на что другое, устроители Конгресса меня не информируют: это, видать, не мое дело. А я желал бы все-таки знать. Потому что эти зеленые листики долларов, они на дереве у меня не растут. А хоть бы и росли...
       Однажды в столице восточной страны, не успел я свернуть с главной улицы, как был окружен ватагой малолетних оборванцев, которые тащили меня за штаны и кричали: "Дядя, дай доллар!" Не то ли происходит в Советском Союзе? Третий год, как я стал въездным в собственное отечество, и охотно этой возможностью пользуюсь, но с первого въезда и доныне, ни разу ни от кого не услыхав "извините", все время слышу: "Дай доллар!" То за гостиницу, то за железнодорожный билет, то за билет театральный, а теперь вот и за Конгресс.
       Мне и раньше приходилось бывать на разного рода конгрессах, конференциях или симпозиумах. Там мне иногда платили гонорар за участие, иногда не платили, бывало, я отказывался от него добровольно, из благотворительных соображений, но чтобы я платил за удовольствие быть вашим гостем, это уж, как говорится, извините, подвиньтесь. Я в этом вижу попытку меня унизить и поставить в неравное положение с вами. Я буду платить за то, что я вас увижу, а вы будете смотреть на меня бесплатно.
       Дальше неравенство углубляется. Из полученных бумаг я узнаю, что зачислен в список участников круглого стола "Литература и искусство России XX века и российского зарубежья". В списке четыре группы имен: советские участники, участники-эмигранты (я среди них), иностранные ученые и почетные председатели в количестве шести человек. Почему именно они, я не знаю. В составе шестерки есть одно лицо, которое я весьма почитаю, другое, которое не почитаю совсем, третье, которого я не знаю, оставшихся трех уважаю, но не больше, чем многих других.
       Если бы кто-то поинтересовался моим мнением, я бы сказал: круглый стол потому и круглый, что за ним все равны, все одинаково почитаемы. Быть почитаемым ниже или даже выше других я не согласен.
       Открытие Конгресса состоится в Колонном зале, или, как указано в скобках, но не без намека - в Дворянском собрании. Перед фамилиями некоторых участников Конгресса обозначены их дворянские титулы. Два Толстых своих титулов не указали, хотя могли бы. А вот как остальные? Простолюдины, что ли? Если так, то откуда взялись? Я вижу, многие люди, с тем же усердием, с каким раньше подбирали себе пролетарское прошлое, теперь бродят по архивным дебрям в поисках своих родословных дерев, а не найдя, рисуют их по воображению. По воображению же удлиняя корни и протягивая их поближе к Рюрику. По прочтении некоторых теперешних изысканий, мне уже порой кажется, что все российское население до нашествия большевиков состояло сплошь из родовитых дворян.
       А на самом деле какие уж мы дворяне, если друг к Другу даже обращаться с достаточным почтением не Умеем! Никаких дворян у нас давно уже нет. А есть советские люди. Которые то крушат церкви, то расшибают лбы в молитвах, то делают партийную карьеру, то из партии картинно выходят и выходят из грязи в князи Понятие "дворянство" в на шем представлении связано не только с благородностью происхождения, но и с благородством души. А некоторые нынешние дворяне (те самые, с хорошими пролетарскими анкетами*)(* Например, Сергей Михалков) еще недавно вели себя так гнусно, что по достоинствам своим заслужили место не в Дворянском собрании, а на конюшне.
       Поедем дальше. В полученных мною бумагах нашим конгрессменам обещана обширная религиозная программа с богослужениями в храмах всех конфессий. В конкретном же расписании никаких синагог, мечетей, костелов, баптистских или буддистских молелен нет. Зато основной, как сказали бы некоторые, корневой, религией программа весьма и весьма насыщена. Или даже перенасыщена.
       Вот как расписаны два дня накануне открытия Кон-гресса: "18 августа (воскресенье). 8.00 - Завтрак. 8.30 - Религиозная программа: Отъезд в Троице-Сергиевскую Лавру: в программе присутствие при богослужении в Успенском соборе, осмотр Московской Духовной академии и семинарии, церковно-археологического кабинета, просмотр церковных филь мов. 9.30 Присутствие при богослужении в храмах: Патриарший Богоявленский собор, Троицкий собор Данилова монастыря, храм Воскресения Словущего в Брюсовском пер., Троицкий храм на Ленинских горах, Преображенский храм на Ордынке, Николо-Кузнецкий и Николо-Хамовнический храмы. 10.00 Посещение воздушного парада в Тушино..."
       Не понимаю, что это значит. В течение одного часа махнуть за семьдесят километров от Москвы, отстоять службу в соборе, осмотреть два учебных и одно научное учреждения и просмотреть кинофильмы - неужто это возможно? Или, может, наших богомольных конгрессменов в Загорск будут доставлять на реактивных самолетах и там катапультировать? А затем бегом в собор, вприпрыжку по академии, галопом по семинарии, на повышенной скорости прокрутили церковные фильмы, и, быстрее звука, назад, в Москву. В Москве: за полчаса - шесть богослужений и тоже бегом, потому что ровно в десять нам уже в Тушине будут показывать мертвые петли и затяжные прыжки.
       Ну ладно, может, со временем в программе второпях как -то кто-то что-то напутал. Но все остальное - смешение несовместимого до пошлости. Бесконечные богослужения (даже для самого набожного человека чересчур), цыганский хор, казачья поэзия (что это такое?), показательные выступления парадной казачьей полусотни, дворянское собрание, почти переименованный Ленинград, совсем переименованный театр имени Ленинского комсомола и сохранивший свое название теплоход "Михаил Шолохов" с немецким пивом опять же за американские доллары. В этой мешанине названий, символов ценностей, понятий и попыток не упустить своего, мне кажется, слишком много безвкусия и бесстыдства.
       Я считаю, что Конгресс соотечественников - дело исключительно важное. И именно поэтому проводить его надо с умом и тактом. Программу его надо было сочинять не келейно, а посоветовавшись со всеми будущими участниками. Выяснить их пожелания, какое именно участие, в чем и в какой форме они хотят принять. Проявить по отношению к ним не минимальную вежливость, а максимальную. И не пытаться содрать с них доллары, которых у них может не быть. Я понимаю, что государство наше поиздержалось на том, что нас же давило. Ну, если уж просить деньги, так у каких-нибудь американских, японских, немецких финансовых воротил или у чеширского банка. Или опять же продать на валюту нефть, иконы, алмазы, золото, икру, Курильские острова. Но обирать эмигрантов и нехорошо и бессмысленно: много ли с них возьмешь?
       Почти одновременно с приглашением дошло до меня интервью Михаила Толстого (от 7.7.91), где он цитирует какое-то задевшее его замечание парижской газеты "Русская мысль" и говорит, что "как не доверяло российское зарубежье всем реформам, проводимым свыше в нашей стране, так и продолжает не доверять". Вот уж не понимаю, на чем строится такое обобщение. По-моему, оно от привычки мыслить объединяющими местоимениями "мы" и "они". На самом же деле российское зарубежье - это не страна, не народ, не класс, не партия, это люди, как правило, ничем не объединенные (только в некоторых случаях общими смутными воспоминаниями), люди очень р азные: умные, глупые, хорошие и негодяи, недоверчивые и слишком доверчивые. Если какой-то Фома не верит в реформы, ну, и что с того? Проведите реформы и оставьте Фому в дураках. Но нет, от Фомы требуют, чтобы он обязательно поверил вперед.
       В Советском Союзе в некоторых кругах я вижу сейчас большую нацеленность на эмигрантов, которых можно назвать денежными мешками. Им наибольшее внимание почтение и соблазны (вроде круиза на "Михаиле Шолохове"). Михаил Толстой в том же своем интервью говорит об этих людях: "Многие из них имеют высокий авторитет в мире бизнеса. Возможно, им предоставят двойное гражданство, чтобы они так же нормально чувствовали себя на родине предков, как и в той стране, где стали полноправными гражданами".
       Значит, гражданство в первую очередь нужным людям? А ненужным как-нибудь попозже или вовсе не обязательно? Это меркантильное отношение к своим соотечественникам многим, правда, не нравится. И деловым людям тоже. Потому что деловые эти люди точно знают, что не стоит иметь дело с пар тнером, который, норовя у вас что-то урвать, сам при этом даже на вежливое слово скупится.
       Деловые люди недоверчивы, но вовсе не в результате вредного влияния на них "Русской мысли". Они читают не "Русскую мысль", a "The Wall Street Journal" и "Financial Times". И кроме того они больше всего верят своим глазам. Они, конечно, могут приехать на Конгресс. Могут потратить триста долларов за то, чтобы посидеть между Львом Копелевым и Виктором Тростниковым за круглым столом, а вот насчет того, чтобы спустить три тысячи на речную прогулку на "Михаиле Шолохове", это уже как сказать. Деловые люди тем и отличаются от неделовых, что они попусту деньги и время не тратят. Поэтому на теплоходе роль делового человека скорее всего будет играть обыкновенный спекулянт и мошенник. Который, если вы ему для чего-то нужны, купит вам банку немецкого пива и всучит свою визитную карточку, где он будет обозначен, как президент или генеральный директор какой-нибудь мифической совместной корпорации по продаже рогов и копыт.
       А истинно деловые, возможно, отстоят службу в соборе, полюбуются аллюром с гиканьем казачьей полусотни и посетят театр имени Ленинского комсомола, может, слезу уронят, а может, раздраженно махнут рукой и отправятся восвояси. Видя, что здесь все еще слишком много гикают и с большим перебором тратят время на всякие церемонии и ритуалы, а дела, в которое можно поверить, пока что нет.
       Впрочем, за деловых людей отвечать не буду, а сам я на Конгресс не поеду. Я поеду тогда, когда меня пригласят заранее, приветливо и сердечно, с приложением достаточно уважительных прилагательных к моему имени-отчеству. Когда мне будет гарантирован почет не больший, но и не меньший, чем другим. Когда меня не будут считать дураком и вымогать деньги, которые я никому не задолжал. И вообще, когда на подобных конгрессах в своей стране я буду хозяином, а не гостем. Тем более, что вот уже год, как мне возвращено мое советское гражданство, я его принял и с того дня эмигрантом себя не считаю. Впрочем, в своем безусловном праве на свое оте чество я не сомневался и до того.
       Я заканчивал эту статью, когда дошли до меня публичные отклики критиков Конгресса с другой стороны. Эти критики выражаются словоблудно, но из блуда вычленяется очень простая мысль, что среди участников конгресса слишком много не русских, а русскоязычных, то есть евреев. А из русских все - сплошные непатриоты, то есть еврейским вопросом не озабоченные.
       В газете "Литературная Россия" приводится список неприглашенных, озабоченных. На что тот же Михаил Толстой (в одном из следующих номеров "Литературной России" поспешно возражает, что приглашения им давно посланы. Среди перечисленных лиц и мюнхенский булочник, и бывший советский шпион (служил сначала в ГРУ потом в НТС), и участник Великой Отечественной войны, который доказал свою верность отечеству, сражаясь на русской земле, но в немецком мундире.
       Я должен сказать, что если скликать россиян со всего света, то в некоторых случаях можно подбирать и таких. Учитывая сложность обстановки, в какой им приходилось делать свой жестокий выбор между двумя тоталитарными монстрами и за давностью лет, я бы простил им их заблуждения и даже некоторые (но не все) преступления. Но если они и сейчас проповедуют расистские бредни, - это значит, давний их выбор был совсем не случаен и их покойный фюрер Адольф ШикльРубер мог бы ими гордиться. Эти люди сеют ненависть, и в то же время лицемерно призывают к согласию, которое на самом деле невозможно. Ни с той, ни с другой стороны. Лично я ни с одним фашистом ни к какому согласию приходить не намерен. С такого рода персонажами порядочные люди любой национальности не участвуют в одних и тех же конгрессах, не сидят за общими столами и даже не здороваются. В лучшем случае им протягивают два пальца и говорят: "Эй, уважаемый!"
      
       1991
      
       Новые правила
       при новых привычках
      
       Советский Союз заканчивает свое существование, но советский человек будет жить еще долго. Приобретенные за семьдесят с лишним лет ухватки и привычки впитались в кровь настолько, что пер едаются по наследству и избавиться от них ближайшим поколениям можно будет разве что с помощью генной инженерии.
       Когда я оформлял во Франкфурте свой билет до Москвы рейсом Аэрофлота, служащая аэропорта спросила меня, какое мне нужно место;, для курящих или некурящих? Я спросил: а какая разница? Она мне объяснила, что разница простая: на местах для курящих пассажиры курят, на местах для некурящих они не курят. Я усмехнулся, но ничего не сказал. Объяснять ей, что на советских самолетах и для советских людей все эти правила не действуют, бесполезно.
       С тех пор, как мне стало доступно въезжать в собственное отечество, наблюдаю за своими земляками там и здесь и не устаю удивляться особости их манер. Вот они проходят паспортную и вещевую проверку. Ведут себя робко, угодливо, улыбаются каждому служащему аэропорта или полицейскому, кивают головами с тем напряжением лица, которое бывает у глухих, делающих вид, что прекрасно слышат. Они торопливо и невпопад кидаются исполнять непонятные им распоряжения и заиск ивают перед попутчиками, которые могут объясниться по-немецки или по-английски.
       Но вот все позади, пассажиры входят в свой, советский, самолет, и, пока укладывают на полки свои вещи, с ними происходит метаморфоза: они здесь хозяева, у них здесь свои законы и своя иерархия. Спинки кресел откинули, ноги вытянули, руки запрокинули за голову - расслабились. Стюардесса объявила, что самолет готовится к взлету и надо: пристегнуть ремни - они не пристегнули, - поставить спинки сидений в вертикальное положение - они не сдвинулись с места. Объяснять, что следует делать, если авария, стюардесса не стала, ограничившись сообщением, что соответствующая инструкция с картинками находится в сетке перед каждым сиденьем. Мои соседи и тут не пошевелились и на этот раз были совершенно правы, потому что инструкции ни передо мной, ни перед ними не было, и стюардесса (она ведь тоже советского воспитания) это тоже знала.
       Нечего и говорить, что, как только самолет оторвался от бетонки, мои соседи, сидя на местах для некурящ их, тут же, с наслаждением закурили.
       За годы своего существования советские власти, от высших до низших, насочиняли столько бессмысленных изречений, обещаний, заклинаний, призывов, законов и правил, что к написанному слову люди относятся без малейшего уважения.
       Есть такой анекдот. Человек подходит к киоску, на котором написано: "пивоводы". Спрашивает у продавца: "У вас есть пиво?", "Нет". "А вода есть?" "Нет". "А у вас же написано "пивоводы"? "Мало ли слово из трех букв где написано", - отвечает продавец. - "У меня на сарае написано, а я в нем дрова храню".
       Всю жизнь мое поколение, и поколение моего отца, и поколение моего сына читали и видели везде перед глазами писанную бессмыслицу вроде "Партия и народ едины", "Учение Маркса всесильно, потому что оно верно", "Социализм - это учет", "Коммунизм - это советская власть плюс электрификация всей страны", "Ленин всегда живой, Ленин всегда с тобой". На протяжении всей советской истории в газетах и в школьных учебниках, на лозунгах и на плакатах и да же в технических инструкциях употреблялись слова, или не имевшие никакого смысла, или имевшие смысл противоположный. Поэтому в газете "Правда" нет ничего, кроме лжи, в ресторане нет ни одного блюда из перечисленных в меню, в магазине "колбасы" продается не колбаса, а кофейный напиток, кстати сказать, очень мало похожий на кофе. Из-за нехватки товаров и тары несовпадение слов и реалий присутствует и в домашнем быту. Хозяйки держат подсолнечное масло в бутылках с этикетками "Московская водка", - соль - в банках из-под халвы, гвозди - в коробках из-под печенья. Несоответствие наружной надписи тому, что находится внутри, - это одна из постоянных примет советской жизни.
       К числу редких исключений относится Мавзолей. На Мавзолее написано: "Ленин" и внутри его находится Ленин.
       Хотя и на этот счет недоверчивые люди выражают сомнения, полагая, что в Мавзолее лежит вовсе не Ленин, а восковая кукла. Если это так, то надо признать, что кукла слеплена с большим искусством, чем та, что в лондонском музее мадам Тюс со. Тамошнего Ленина я, пройдя мимо него несколько раз, узнал скорее по кепке, чем по всему остальному.
       "Ленин и теперь живее всех живых", сказал когда-то о создателе советского государства поэт Владимир Маяковский. Теперь государство это расползается, как прогнившая тряпка, а живейшему из живых грозит переселение в царство мертвых.
       Подкоп под священную мумию идет уже давно. Первое покушение совершил Марк Захаров. Потом его под. держал Юрий Корякин. Теперь в это же дело включились мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак и всякие прочие известные и неизвестные лица. Большинство из желающих закопать обитателя Мавзолея поглубже, согласны считать, что Ленин (опять слова Маяковского) "самый человечный изо всех прошедших по земле людей", полагают, что его не обязательно держать при этом в стеклянном гробу и выставлять напоказ. Это, говорят они, язычество. Это не по-христиански и вопреки воле покойного, который будто бы выражал желание быть по-хороненным рядом с матерью на кладбище в Санкт-Петербурге.
       Пр отивники выноса резонно возражают, что Ленин был убежденным атеистом и о христианских обрядах заботился меньше всего. Что никаких доказательств его желания быть похороненным рядом с матерью нет, и, если уж задним числом обращать покойника в христианство, то более естественно ему находиться поближе к жене Надежде Константиновне Крупской, прах которой замурован в Кремлевской стене за Мавзолеем, или хотя бы к любовнице Инессе Арманд, она тоже в двух шагах от Мавзолея покоится, разделивши одну могилу с американцем Джоном Ридом.
       У противников переноса тела из Мавзолея в могилу есть дополнительный аргумент: они боятся, что останки любимого их вождя станут неодолимым соблазном для мародеров и мстителей. И опасения их не пустые.
       В результате постоянного ухудшения уровня жизни и расширения гласности мародерство стало более заметным явлением, чем раньше. Два года тому назад в Крыму разразился большой скандал, связанный с тем, что ночные охотники раскапывали могилы евреев, расстрелянных во время войны нацистам и, и вырывали из черепов оставшиеся в них золотые коронки. Год тому назад произошел случай совсем уникальный. В Нью-Йорке умер корреспондент советского телевидения Дунаев. Тело его в полированном гробу с бронзовыми ручками самолетом было отправлено в Москву, но до получателя не дошло. Перерыли все склады Шереметьевского аэропорта и в конце концов покойника обнаружили среди каких-то технических грузов, голого, без гроба и без костюма. То и другое было украдено. Совсем недавний случай: повесившегося в августе маршала Ахромеева мародеры выкопали из могилы и содрали с него маршальский мундир.
       Сторонники оставления Ленина в Мавзолее говорят: сейчас он находится под круглосуточной вооруженной охраной. А что будет с ним, если он останется в обыкновенной неохраняемой могиле? Сторонники захоронения резонно возражают, что и на обыкновенном кладбище уберечь вечно живого мертвеца от мародеров можно разными способами, и один из них - провести в могилу электронную сигнализацию.
       Пока ведутся споры о мумии - статуи Ильича и его ближайших соратников стаскиваются с пьедесталов жадными до зрелищ толпами с яростью, накопленной за многие годы слишком уж неистощимой покорности. После революции 1917-го года тоже разрушались памятники эпохи царей, но не с таким размахом. В сравнимых количествах сносились тысячу лет тому назад после крещения Руси деревянные идолы: их скидывали в Днепр, и плыли они один за другим к Черному морю. Коммунистических идолов в воду не бросают, они слишком громоздки и их слишком много. Некоторых из них кому-то, кажется, удалось продать за границу, но дальше дело застопорилось: предложение слишком сильно превысило спрос. Есть разные идеи использования сокрушенных памятников, но пока с ними обращаются как попало.
       Это, может быть, покажется, странным, но, избавившись от бессмысленных лозунгов, плакатов, транспарантов, портретов и памятников, Москва лишилась даже тех убогих украшений, которые у нее были, и от этого как-то потускнела.
       Одна моя знакомая несколько дней назад приехала в Москву после чуть ли не двадцатилетнего отсутствия. Она сказала, что ходила по улицам и плакала. Город показался ей слишком серым, грязным и обветшалым. Стены домов осыпаются, крыши протекают, балконы, заставленные запасами картошки, капусты и всяким хламом, кажется, вот-вот обрушатся.
       Дороги разбиты, вечерами освещение тусклое, по полутемным улицам среди ям и выбоин шарахаются из стороны в сторону автомобили, освещая свой путь почему-то только подфарниками. Город кажется моей знакомой кораблем, погружающимся в пучину. Причем ни пассажиры, ни команда, не пытаются уже спастись и не молят о помощи, а покорно, тихо и безнадежно идут на дно.
       Мне лично та же картина видится более сложной. Корабль, конечно, терпит бедствие, команда в ужасе, а пассажиры в панике, но ведут себя все по-разному. Одни покорно тонут, другие спускают на воду шлюпки, третьи кидаются просто вплавь, четвертые перед тем, как покинуть корабль, пытаются свинтить с него и утащить что-нибудь ценное, пятые захватывают каюты первого класса, чтобы хоть перед концом отведать шикарной жизни, ну, а что касается капитанского мостика, то за место на нем честолюбивые люди, как и прежде, борются с риском для головы.
       Под последними я подразумеваю прежде всего незадачливых возглавителей августовского путча. Не имея ни малейших оснований заподозрить этих людей в приверженности каким бы то ни было идеалам, я думаю, что только жажда власти толкнула этих людей на их отчаянный и безумный поступок.
       В России всегда был актуальный вопрос, где ты был и что делал тогда-то. Чем занимался до 17-го года, где находился во время войны, во время застоя и т. д. Теперь самый ходовой вопрос в Москве: где ты был во время путча? Те, кто были на баррикадах, гордятся тем, что были на баррикадах, и укоряют тех, кто там не был. Генерал КГБ с гордостью пишет в газете, что он мог бы разнести эти баррикады за пятнадцать минут, и - с еще большей гордостью, что он этого не сделал. Поэтому баррикадники удержали свои позиции. А некоторым пребывание на баррикадах так понравилось, что их и сегодня оттуда выбить нельзя: они там поставили палатки и живут.
       В ключевые моменты истории всегда находится значительное количество индивидуумов, которые предпочитают один раз сразиться на баррикадах, тому чтобы всю жизнь нудно и кропотливо работать. Из подобного рода людей в Москве сложилась уже целая организация под названием "Живое кольцо", которая грозит перерасти то ли в политическую партию, то ли в военное формирование. Количество участников с каждым днем увеличивается.
       Семьдесят лет назад Ленин принял участие в первом коммунистическом субботнике. Это событие запечатлено на известной советской картине, где Владимир Ильич изображен в момент несения им бревна. Вместе с ним бревно несут еще несколько человек. Потом из года в год те, кто нес это бревно вместе с Лениным, выступали с воспоминаниями о субботнике, причем с каждым годом число несших это бревно вместе с Лениным росло, и в конце концов по некоторым подсчетам достигло семи тысяч человек. Можно себе представить, каких астрономических ве личин через несколько лет достигнет число героев-антипутчистов.
       Хотя Советский Союз благодаря гласности перестал быть самым надежным хранилищем государственных и всяких прочих тайн, некоторые секреты все еще остаются под такими замками, ключи к которым пока не подобраны. В числе подобных секретов - архивы КГБ и списки информаторов этого ведомства. Это, по-моему, - одна из самых важных сегодняшних проблем, имеющая принципиальное значение для дальнейшего развития событий. Новый шеф КГБ Вадим Бакатин сказал, что в списках этих значатся чуть ли не семь миллионов фамилий, но раскрывать их нельзя, потому что это приведет к стихии бессудных расправ. Я лично так не думаю. Если штатные работники КГБ не боятся за свою жизнь, то и нештатным тоже особенно беспокоиться нечего. Тем более, что они живут рассредоточенно и направить на них концентрированный гнев народа или толпы не так-то просто. Толпу можно настроить на штурм здания КГБ, но вряд ли она в состоянии бегать за каждым стукачом по отдельности.
       Дело не в семи миллионах, а в гораздо меньшем, но очень влиятельном количестве людей, не желающих раскрытия этих архивов и этих списков. Потому что в списках этих не только какие-то мелкие информаторы, но и люди, занимающие самые высокие посты в СССР или в том, что еще осталось от этого государства. Когда я смотрю на нынешних президентов, премьер-министров просто министров, депутатов, создателей новых партий' видных ученых, писателей и журналистов, я вспоминаю, что многие из них и раньше делали успешную карьеру' а это было бы невозможно при плохих отношениях с КГБ. И все эти люди постараются, чтобы жгучие тайны КГБ хранились крепко и долго.
       Лиц, заинтересованных в сокрытии кагебистских секретов гораздо больше, чем можно себе представить. Среди них не только постоянные информаторы, но и те, кто когда-то где-то, может быть, очень давно кого-то со страху или по ошибке, или по глупости подвел. Или говорил что-то, о чем сейчас хотел бы забыть. Самые разные люди, в том числе даже и те, что никогда не вступали ни в каки е отношения с КГБ, боятся раскрытия своих интимных тайн. Например, одна бывшая диссидентка сказала, что ей нечего скрывать от общества или народа, но она очень бы не хотела, чтобы к ее досье получил доступ ее муж.
       Но похоже, что ей пока можно не волноваться. Ко-митет государственной безопасности продолжает работать и, как мне кажется, приблизительно в том же направлении, что и раньше. Недавно было объявлено, что подслушивание частных телефонных разговоров теперь сократилось на треть, но и Советский Союз тоже примерно на столько же сократился. Можно сократить на треть и количество стукачей, но если открыть их имена народу, то и остальные две трети сбегут. А КГБ без стукачей жить не может. Похоже, что и мы не можем жить без КГБ. Как-то уже привыкли, и если никто по пятам за нами не ходит, никто в замочные скважины не подглядывает, никто в трубках телефонных не шуршит, то нам как будто чего-то не хватает.
       Правда, еще недавно не могли мы себе представить нашей жизни без КПСС. Или представляли в розовом свете: мол вот коммунистическая партия исчезнет и все будет хорошо. А она исчезла и ничего вокруг не изменилось. Отказавшиеся от коммунизма и от всех своих прежних святынь нынешние власти издают новые законы и правила, но никаких в жизнь не проводят. Ограничиваясь только заседаниями и обсуждениями этих законов. А советский человек живет по-прежнему, то есть плохо, в чем-то даже хуже, чем прежде.
       И все-таки... И все-таки не все в Москве сегодня - как прежде, или хуже, чем прежде. Что ни говорите, а лица людей на улице, в метро, в автобусах - открытей и веселей, чем прежде. В киосках, на улицах, в подземных переходах идет бойкая торговля газетами и журналами, каждый день я вижу какое-то новое название. Несмотря на дороговизну этих новых изданий и резкую инфляцию, по утрам в киоск стоит очередь. Все держатся раскованней и нормальней. Один мой немецкий друг приехал в Москву после пятилетнего перерыва и сказал мне, что Москва поразительно изменилась. Она стала беднее, но и живее, чем раньше. Он считает, что е сть повод для оптимизма. Я с ним согласен. Я согласен и с героем моей собственной пьесы "Трибунал", который говорит: "Я оптимист. Я верю, что пройдет еще лет двеститриста, и все будет хорошо".
      
       1991, октябрь. Москва
       Два мира,
       два Шапиро
      
       Вот давняя история или легенда.
       Однажды в 40-х - корреспондент агентства ЮПИ Генри Шапиро, проходя мимо здания ТАСС, увидел валивший оттуда дым. Он позвонил в дверь. Никто не отозвался. Он позвонил по телефону. Трубку снял дежурный Соломон Шапиро.
       - У вас пожар, - сказал ему Генри.
       - А кто это говорит? - спросил Соломон.
       - Шапиро.
       Советский Шапиро решил, что его разыгрывают и бросил трубку. Американский Шапиро сообщил по телефону в Нью-Йорк, что в Москве горит здание ТАСС. Сообщение ЮПИ было по телетайпу принято советским Шапиро. Он открыл дверь в коридор и тут же убедился, что лживая американская пресса не врет - коридор был в дыму. Пожар как-то потушили, но память о нем сохранилась в шутке: два мира, два Шапиро.
       Шутка эта приходит на ум мне всякий раз, когда я вижу разницу в образе жизни двух миров. Разница была и осталась огромной. Несмотря на перестройку, конверсию, приватизацию, частное предпринимательство и прочие подобные вещи. Советская система рухнула, но советский человек остался советским человеком, он живет и действует по-советски. Переходя к рыночным отношениям, он надеется на то, что скоро станет миллионером но не понимает того, что для достижения подобной цеди надо работать и жить не так, как раньше.
       Как-то пришел ко мне один новоиспеченный частный издатель. Раньше он работал в большом государственном издательстве и меня, как диссидента, не печатал А теперь, став начинающим капиталистом, явился с улыбкой до ушей и надеждой заработать на мне кучу денег. Разумеется, я от него услышал, что он мой давний и страстный поклонник и ночи не спит, мечтая, чтобы моя книга в самое ближайшее время массовым тиражом вышла в его издательстве. Мы быстро обговорили условия, ударили по рукам и он удалился, сказав, что завтра ровно в десять утра явится ко мне с договором. Завтра он не явился. Послезавтра тоже. На следующей неделе я сам позвонил ему. Секретарша ответила: "Его нет" и бросила трубку. Я набрал тот же номер в третий раз: "А когда завтра?" Секретарша: "В четыре часа" - и бросила трубку. Мне пришлось пять раз звонить, а ей пять отвечать, чтобы выдать информацию, укладываемую всего в одну фразу. Завтра я четырежды соединялся с той же секретаршей, чтобы услышать, что ее шеф еще не пришел, и дважды, чтобы узнать, что он уже ушел. Я думал, что он пропал насовсем, но через месяц он явился, как обещал, с договором. И был очень удивлен, что я уже отдал книгу другому издателю, который обещал мне напечатать ее к концу прошлого года. Впрочем, с тем, другим, тоже ничего не вышло. В начале этого года выяснилось, что у него нет бумаги, картона, клея, краски и чего-то еще, из чего делаются книги. Теперь появился третий издатель, который обещает меня издать к концу текущего года. Мой приятель, опытный чел овек, советует на столь длительный срок не соглашаться, требовать издания в течение двух месяцев. "Тем более, - сказал приятель, - что он тебя все равно не издаст никогда. Но- зато ты узнаешь об этом через два месяца, а не через восемь".
       Отвыкнув от советского образа жизни, к нему трудно приспособиться снова. И трудно понять, почему, несмотря на переход к рыночным отношениям, свободное такси не останавливается, официант уговаривает вас пойти в другой ресторан, в билете на поезд вам отказывают, а он отходит от станции полупустой. Всюду нечеткость, необязательность и нелюбезность, очень большое желание "меть деньги и очень большое нежелание их зарабатывать. От клиента, несущего деньги, все отбиваются, как от врага.
       Пришла мне пора постричься. Зашел в парикмахерскую, только что приватизированную. Ну, думаю, частный бизнес, тут уж меня обслужат по высшему разряду. В коридоре за столиком сидит дама в очках и решает кроссворд. Иду мимо. Она меня останавливает: "Вы куда?" "Постричься". "Мужской зал не там , а там". Иду туда. Там под портретом Сильвестра Сталлоне в единственном кресле для клиентуры молодая парикмахерша старательно красит губы. Мне кажется, от этого процесса женщины обычно получают удовольствие, но на ее лице удовольствия не видно. Поворачивается ко мне и, не отрывая помады от губ, смотрит вопросительно.
       - Здравствуйте, - говорю я ей.
       - Здравствуйте, - печально отвечает она, предчувствуя нехорошее. - Что вы хотите?
       Слегка удивившись вопросу, я объяснил, что в парикмахерскую прихожу обычно, чтобы постричься, а не для чего-то еще. Выслушала без улыбки.
       - А у вас талончик есть?
       - Какой талончик?
       - Талончик на обслуживание.
       - А разве нужен талончик?
       - Да, нужен.
       - А где его взять?
       - В коридоре, у кассирши.
       Возвращаюсь в коридор, к даме в очках.
       - Оказывается, там нужен талончик.
       - Да, нужен.
       - А почему же вы мне сразу не сказали?
       - А вы меня не спросили.
       - Ну, хорошо. Дайте мне талончик.
       - А какой именно?
       - А какие у вас есть?
       - Это зависит от того, как вы хотите постричься, хорошо или плохо.
       - Вы знаете, я еще не видел ни одного человека, который хотел бы постричься плохо. - Если вы хотите хорошую стрижку, это будет стоить сорок два рубля.
       Называя столь высокую для советского человека цену, она надеется, что я заахаю и уйду. Но не на того напала. Сорок два рубля по нынешнему курсу - это не больше одной дойче марки, а в Мюнхене за такую же процедуру я плачу в пятьдесят раз больше.
       Я заплатил за талон и вернулся в мужской зал. Парикмахерша, накрасив губы, приступила к ресницам. И в этот как раз момент опять появился я. Предъявленный ей талон она изучала долго, надеясь, очевидно, что он окажется поддельным. Потом с глубоким и откровенным вздохом уступила мне место в кресле, медленно оборачивала меня простыней и долго подбирала инструменты.
       Наконец - принялась за работу. Работала медленно и неохотно. В глазах - тоска и отвращение к обрабатываемой голове. Я тоже стал постепенно впадать в у ныние. Я понимаю, что мне далеко до Сильвестра Сталлоне, но и не столь же я отвратителен, чтобы смотреть на меня как на лягушку.
       Последний раз перед тем я стригся в Мюнхене. Там была точно такая же парикмахерша, но она выросла в другой среде и знала, что клиентов надо привлекать. И она делала это весело и естественно. Она со мной весело поздоровалась, поинтересовалась, кто я и откуда, расспросила меня о моих родителях, о моих детях и о внуках, которых у меня нет. Она выразила восхищение густотой моих волос (а если бы их не было, то восхитилась бы лысиной). В конце с помощью двух зеркал она показала мне мой затылок, спросила, доволен ли я ее работой, и содрала с меня пятьдесят марок. Несмотря на цену, я ушел с желанием прийти сюда снова. От московской ее коллеги я ушел с надеждой никогда к ней не возвращаться.
       Московская парикмахерша тоже хочет иметь много денег. Но она не думает, что для этого надо работать с охотой, надо нравиться клиентам, надо вызывать в них желание прийти опять сюда, а не куда-н ибудь в другое место. Не зная этого, она работала так, как будто с ней случилось большое несчастье. Как девушка из хорошей семьи, отданная насильно в публичный дом. Потом быстро и с явным облегчением отложила в сторону инструменты и стала стягивать с меня простыню, не поинтересовавшись моим мнением о ее работе.
       - Вы уже закончили? - спросил я.
       - Да, конечно.
       - А вы не видите, что левый висок вы подстригли меньше, чем правый?
       - Это вам кажется, - сказала она, почти не разжимая губ.
       Ее состояние передалось мне настолько, что даже лень было злиться.
       Но все-таки я сказал:
       - Мне не кажется. Я смотрю в зеркало и правое ухо вижу", а левое нет, потому что оно закрыто волосами.
       - Оно не закрыто, - возразила она.
       - Но почему же я его не вижу? - спросил я.
       - Наверное, потому что у вас плохое зрение.
       - Но почему же я тогда вижу правое ухо?
       - Ой, - сказала она не выдержав. - Надо же, какой вы капризный! Ну, хорошо, хорошо.
       Она опять накинула на меня простын ю, сделала символический взмах ножницами и отложила их в сторону. Бороться дальше было выше моих сил.
       Пришла пора мне ехать в Мюнхен. Недалеко от меня на улице Большая Спасская - немецкое райзебюро. Недавно оно еще принадлежало Германской демократической республике, а теперь там написано Федеративная республика Германия.
       Пошел я туда. Надеясь, что родные немцы обслужат меня по-немецки.
       В бюро полная дама говорит с кем-то по телефону. По-русски.
       - Люсь, ты представляешь, мясо. Двести рублей кило. Двести рублей кило. Это ж офигеть можно.
       При моем появлении отрывается от телефона с большой неохотой.
       - Здравствуйте, вам чего?
       Объясняю, что пришел не стричься, а за билетом.
       Я понимаю, что говорить по телефону гораздо приятнее, чем работать. Делать однако нечего (все же немецкое райзебюро, а не российское), она кладет трубку и идет в другую комнату. Но на полпути остановилась.
       - А вы знаете, мы здесь торгуем только за валюту.
       - Я знаю.
       Жаль, конечно. Идет дальш е. Опять остановилась
       - А мы, между прочим, продаем билеты только иностранцам.
       Она собралась уже вернуться к столу, позвонить опять своей подруге и обсудить цены на молоко, но я сказал ей, что я и есть иностранец. Мое сообщение настолько ее удивило, что она даже не рассердилась.
       - Вы иностранец? Надо же! А так чисто говорите что я бы никогда не подумала. Правда иностранец?
       - Правда. Немец я.
       - Да? А здорово как говорите! Небось, долго учились?
       - Очень долго.
       Ради иностранца можно и пошевелиться. Она ушла в соседнюю комнату, оттуда некоторое время доносился до меня возбужденный и неразборчивый шепот, наконец, дама вернулась, а с ней еще две, немка и русская, обе растерянные, как будто они никогда не видели человека, желающего обрести билет. Они меня напряженно выслушали и сначала неуверенно, а потом с возрастающей страстью стали по-русски и по-немецки уговаривать, чтобы я билеты купил не у них, а непосредственно у компании Люфтганза, чей офис расположился в отеле Пента.
       - Зачем же вам зависеть от нас? Нам для того, чтобы принять ваш заказ, надо выяснить, есть ли у Люфтганзы билеты. А вы сами туда пойдете и сразу все узнаете.
       Ну, ладно. Отправился я в Пенту. И вы, читатель этих заметок думаете, что там-то, в капиталистическом учреждении, сразу стало все на свои места? Как бы не так! Там, господа, работают гордые советские люди, выросшие в условиях социализма. Получая зарплату в свободно конвертируемой валюте, они дорожат каждым своим словом и лишнего не говорят. С одной из них состоялся у меня примерно такой разговор.
       - Мне нужен билет на Мюнхен.
       - Дешевых билетов нет.
       - А какие есть?
       - Есть дорогие.
       - А сколько стоят дорогие?
       - Дорого.
       - Меня интересуют конкретные цифры.
       Она вздохнула.
       - Семьсот шестьдесят пять долларов.
       И посмотрела на меня с упреком. Зачем мол, спрашиваешь, если все равно не купишь?
       - А дешевые билеты сколько стоят?
       - А дешевые проданы.
       - Ну, все-таки сколько?
       - Пятьсот долларов.
       - Чем отличаются билеты за пятьсот долларов от билетов за семьсот шестьдесят пять? Они что, разного класса?
       - Нет. И те и другие - экономический класс. Но дешевые билеты надо заказывать не меньше, чем за семь дней.
       - А я к вам пришел за девять.
       - Ну и что?
       Да, действительно, ну и что? Я должен был придти за семь дней, а пришел на два дня раньше, и это ничего не значит. Я пытаюсь рассуждать вслух и логически.
       Раз я пришел к вам раньше, чем за семь дней, значит, вы мне должны продать эти билеты по льготной цене.
       - Нет, - возразила она, - вы неправильно рассуждаете. Те билеты, которые продаются дешево за семь дней, проданы за двадцать дней.
       - А еще через неделю есть льготные билеты?
       Она постучала по клавишам компьютера и радостно сообщила мне, что и через шестнадцать дней тех билетов, которые продаются за семь дней, тоже не будет.
       Конечно, будь я настоящим немцем, я бы ей поверил. Но, будучи не немцем, я знал, что с настоящим немцем она разговаривала бы иначе. Поэ тому, вернувшись домой, я позвонил своей знакомой настоящей немке и сказал ей: "Барбара, пожалуйста, позвони в Люфтганзу и на твоем хорошем немецком языке спроси, как там в действительности дела обстоят с билетами". Барбара позвонила и ей сказали, что билетов на ближайшее воскресенье действительно нет. Но есть на субботу перед воскресеньем. И на всю неделю после воскресенья, на любой день, кроме, может быть, следующего воскресенья. Я понял, что действовал неправильно. Надо было спрашивать так: "У вас есть дешевые билеты на воскресенье?" И если нет, то выяснять насчет каждого дня. А на понедельник? А на вторник? И так далее, до тех пор, пока какой-нибудь день не совпадет с наличием билетов. А еще я понял, что в стране, где люди повсеместно тратят столько сил, чтобы не работать, положение улучшится еще очень нескоро.
       Между прочим, вернувшись в Мюнхен, я немедленно пошел поправлять прическу. Знакомая парикмахерша, принявшись за работу, деликатно спросила: "А где это вас так интересно стригли?" Не желая подр ывать репутацию русских парикмахеров, я ей сказал, что время от времени меня стрижет моя жена.
       - Оно и видно, - сказала парикмахерша и вздохнула. - Сейчас многие вроде вас стригутся у жен. А как же нам быть? Нам же тоже на что-то надо жить.
       Я с ней согласился, но спросил, читает ли она книги.
       - Нет, - сказала она, - работа, дети, муж, кино, телевизор, на книги времени не остается.
       - В этом-то все и дело, - сказал я. - Вы книги не читаете и не покупаете и лишаете меня гонорара, на который я мог бы постричься.
       Мы с ней посмеялись и посетовали на то, что наши профессии скоро никому не будут нужны. После чего я заплатил ей пятьдесят марок, на которые она могла бы купить две мои книги, но она этого, конечно, не сделала. Потому что у нее семья, большие расходы и стоит ли тратить деньги на ерунду.
      
       1992
       Кому
       во что сморкаться
      
       Некоторые мои соотечественники, желая как-нибудь ущучить да побольнее автора этих строк, говорят: ах, он, такой-сякой, б удет нас еще учить, как нам жить, как держать себя за столом и в какой руке держать вилку. При этом даже, как в прежние добрые застойные и дозастойные времена, доносят устно и пишут куда нужно письменно, что своими поучениями автор занимается, сидя на чужой шее. К чему автору, прямо скажем, не привыкать. Раньше он сидел на шее наших колхозников и рабочих, а теперь, по утверждению одного бойкого желтого доносителя, перелез на шею американского конгресса. Доверия которого, естественно, никак не заслужил. Как не оправдал в свое время доверия партии и правительства.
       Впрочем, насчет того, кто на чьей шее сидит, эту тему мы отложим на другой раз, а по поводу поучений замечу, что в реальной жизни, увы, попадаются некоторые невоспитанные люди, которые вилку и в самом деле держать не умеют. Думают, что изготовлена она на каком-нибудь алюминиево-оловянно-литейном заводе исключительно для того, чтобы причесываться или ковыять ею в зубах. И хотя автор данного текста на самом-то деле особо заметной страстью к поучите льству, по его мнению, не страдает, иной раз поневоле воскликнешь: "Эй, товарищ... или как вас по-нынешнему господин, сударь, да что же ты такое, милчеловек, делаешь? Ты же зуб сломаешь".
       Я имею в виду зуб у вилки. И как же об этом можно не говорить, когда еще недавно в предприятиях общественного питания, то есть в те времена, когда и предприятие было и питание тоже... Так вот там, бывало, вилки не найдешь нормальной, а какую ни возьмешь, у одной один зуб сломан, у другой два, а та и вообще с одним-единственным зубом осталась, как баба Яга. В таком случае даже бесполезно учить человека, в какой ему руке такую дрянь держать, может, лучше даже вообще ни в какой. А взять кость, ежели она имеется, в руки и вгрызаться в нее с подобающим случаю урчанием.
       Впрочем, ладно, об этом не буду, а то некоторые особо бдительные особы скажут, что американский конгресс меня нанял за СКВ со специальной целью: советского бывшего и нынешнего человека сбить с панталыку, чтобы он и вовсе, забыв про вилку, щи хлебал, как и прежде, лаптем, а лапшу с ушей через нос протягивал.
       Хотя я на самом-то деле, заметьте себе, никого ничему не учу.
       Но в жизни сплошь и рядом случаются разные поучительные истории, из которых каждый может сделать для себя определенные выводы.
       Одна такая история приключилась давным-давно, в незапамятные времена еще первой мировой войны.
       Некий немецкий генерал попал в плен к русским. Фамилия его была, допустим, фон Айзеншток. То есть, в переводе на русский язык, железная палка. Что, впрочем, в нашей истории роли никакой не играет. Тут важнее обратить внимание не на фамилию, а на приставку к ней: "фон", означающую высокородное происхождение.
       Попал этот фон Айзеншток в плен на Западе, но отправлен был в края не столь отдаленные восточные, а именно в Сибирь, где возбуждал собою всеобщее любопытство.
       Потому что Сибирь хотя и большая земля, и многое повидала, но немецких генералов даже там водилось очень немного. А именно два. Сам фон Айзеншток и еще некий, назовем его Шмидт, который тоже попал в Сибирь через плен.
       Оба генерала друг о друге чего-то слышали, но не встречались, поскольку Сибирь - земля и в самом деле столь велика, что два генерала вполне могут всю жизнь по ней туда-сюда ходить и ни разу не сойтись в одной точке.
       Так что жили они поврозь и в новом быту совершенно погрязли.
       Не знаю, как Шмидт, а генерал фон Айзеншток даже женился. Забывши про оставшуюся в стародевичестве саксонскую красотку Хайди, связал он свою судьбу с крупной сибирской женщиной Лукерьей Сикиной, которая родила ему за это двух близнецов.
       Привык наш фон Железная Палка к новому житью-бытью, опростился, на местном сибирском диалекте говорил, как на своем родном мутершпрахе, а генеральство свое прошлое стал забывать, иной раз даже сомневаясь, было ли оно в самом деле или просто прибредилось.
       Так бы оно шло и дальше, не случись в городе по-тогдашнему Петрограде катавасия, названная впоследствии Великой Октябрьской социалистической.
       Пока катавасия случилась, пока слухи о ней докатили сь до сибирских далей, пока народ действительно понял, что катавасия эта в самом деле великая и пока дошло это до сознания генерала фон Айзеншток, протекло определенно неопределенное время.
       А потом слухи дополнительные поступили, что и в генеральском хаймате также имеют место отдельные перемены к лучшему, и, короче говоря, на фоне полного переворота жизни решил наш фон направиться в сторону родимого фатерланда. Чем показал положительный пример нашим вчерашним соотечественникам. Которые, несмотря на теперешнюю тоже довольно великую кататавасию, возвращаться в свой хаймат не торопятся.
       А генерал наш заторопился. Но при этом забеспокоился: а кто ему даст разрешение на проезд или проход в нужную сторону. Время поскольку суровое. Повсюду. в том числе и в Сибири, гражданская война, власти меняются, попросишь нужные документы, и не известно наперед, какая будет на то резолюция: разрешить, отказать или приставить к стенке.
       Короче говоря, решил генерал пробираться на Запад никого не спросясь, кроме Луке рьи Сикиной, в замужестве Лукерьи фон Айзеншток. Отпусти, мол, майн шатц (то есть мое сокровище), доберусь до родимого фатерланда, как ни то обустроюсь, а там и тебя заберу с нашими маленькими будущими немецкими генеральчиками и на тебя тоже паспорт немецкий выпишу.
       Ну, баронесса наша, Лукерья фон, услышав такие слова, ненаглядному для начала пару тяжелых плюх отвесила. За то, что ему какая-то там Германия дороже оказалась ее, Лукерьи. Но потом все же поняла, что родина есть родина и, маленько поплакав, напекла беляшей да шанег, подштопала запасные исподники, положила все это в котомку, прижала мужа к груди, перекрестила и сказала: "Ну, что ж, иди!"
       Чтобы тех людей, которые, возможно, встретятся ему по пути, красных, белых, зеленых и прочих, не искушать, порешили генерал с Лукерьей, что в дороге прикинется он простым русским мужичком, неграмотным и дураковатым.
       Сказано - сделано. Генерал онучи на ноги накрутил, лапти на них насунул, армяк на себя напялил, бечевкою обмотался, а котомку с шаньгам и, да беляшами, да сменой исподнего за спину закинул и отправился в путь-дорогу, в одиночный такой дранг нах Вестен.
       День идет, два идет, все лесом, все тайгой, открытые места огибая и к жилью никакому не приближаясь. Направление он то по солнцу, то по звездам, то по моху на деревьях определял, как его в академии генерального штаба в свое время учили, но все же на каком-то отрезке показалось ему, что с дороги маленько сбился.
       Но ему повезло, что встретил он лошадку, везущую хворосту воз. А на возу, само собою, возница, здоровый такой мужчина, борода рыжая с сединой, брови густые, глаза пытливые. Наш генерал спрашивает: ты, мол, мужик откедова будешь? А я, говорит, оттедова. А ты? А наш фон Айзеншток вымышленное название называет и говорит: вот, мол, пробираюся поближе к родным местам в Самарской, предположим, губернии.
       А рыжебородый смотрит и говорит: - А ведь ты, милок, я вижу не из мужиков будешь, не из наших.
       - Ас чего такое мнение имеешь? - удивился Айзеншток.
       - Ас того имею мнен ие, - говорит рыжебородый, -, что сморкаешься больно уж не по-нашему. Наш мужик он в таком разе делает как? Он одну ноздрю большим пальцем зажимает, а в другую дует, а ты в платочек соплю свою выдуваешь покультурному и потом так ее бережно, как локон любимой, вовнутрь заворачиваешь.
       Смутился тут генерал наш и от смущения немедленно, говоря теперешним языком, раскололся.
       - Да, - говорит, - отец, ты исключительно прав не ваш я мужик, а немецкий генерал фон Айзеншток, по- вашему, то есть, железная палка.
       Мужик как услышал такие слова, посмотрел на нашего генерала внимательно и начал так хохотать, что сперва с телеги свалился, да и потом еще долго катался по траве, держась за живот. А потом встал на ноги, но успокоиться никак не мог, все искал, пробовал что-то сказать, да обратно впадал в истерику.
       - Да что ж тут такого смешного? - спросил его наш генерал, немного даже обидевшись.
       - А смешного тут то, ваше превосходительство, - сказал ему мужик на чистом немецком языке с легким померански м акцентом, - что я, позвольте представиться, тоже немецкий генерал Дитер Шмидт.
       При этом он вытянулся и щелкнул как бы каблуками, которых у его лаптей, конечно же, не было.
       Что случилось потом с их превосходительствами, добрались ли они оба или хотя бы один из них до берегов Одера или Рейна, этого я, признаться, совсем не знаю. И как сложилась их дальнейшая жизнь или никак не сложилась, тоже неизвестно, но в любом случае осталась от них легенда о том, как немец немца узнал, и из этой легенды можно делать далеко идущие выводы.
       А именно, что некоторые наши привычки сидят в нас так глубоко, что, как бы нас потом жизнь ни ломала, мы от них ну никак не можем избавиться. Если генерала нашего в детстве, может быть, бонна учила пользоваться носовым платком или потом в юнкерском училище ему линейкой по рукам давали, когда он пытался обойтись одним пальцем, то привычка к носовому платку въелась в него на всю жизнь и даже перешла в генетический код.
       А у нас картина совершенно обратная.
       У нас и ных человеков, воспитанных детским садом, пионерским лагерем и комсомольскими зорьками, легче застрелить, чем приучить сморкаться в платок, правильно держать вилку и не писать доносы. (Правда, как же их не писать, когда есть и не закрыто учреждение, где их принимают, как встарь, круглосуточно?)
       И тоже, как от привычки употребления большого пальца в сморкательных целях, не можем отказаться от стадных местоимений. Привыкли мы на мы себя называть и без этого ну никак. Несмотря на всякие едкие замечания по этому поводу и даже на специально Евгением Замятиным написанный роман "Мы". То гордо: "мы советские люди". То самоуничижительно: "мы совки". То, опять же впадая в большую спесь: не вам нас учить. Кому вам, кого нас? Нас, которые семьдесят лет строили, семь лет перестраивают и по семь часов стоят в очереди за "гуманитарной" помощью от них, кого сами всегда учили?
       Иной такой Мыкин, пожелтевший, может быть, от перенесенного в юности комсомольского гепатита, выискивая пытливо возможности, как бы слинять н а Запад, своего бывшего соотечественника тем попрекает, что тот не линяет в спешном порядке с Запада на Восток.
       Впрочем, Мыкины разные, а вопрос все один и тот же и даже в одной редакции. Мы их так ждали, а они к нам не едут, вообще-то в них ничего хорошего нет, а мы тем не менее вымыли шеи и раскинули для объятий руки, а они, сволочи, к нам не едут и это значит что? Это значит, что они не политическая эмиграция, а экономическая. Они туда на Запад умотали за колбасой и за джинсами.
       Одни и те же стенания, в одних и тех же выражениях, даже с тем же сопливым всхлипом. Несмотря на то, что уже тысячу раз было оговорено и объяснено, почему одни они к нам не едут, а другие они от нас ежедневно тикают. Но стенания продолжаются и настолько совпадают в подробностях, что невольно наводят автора Данных слов на определенные мысли. На мысли, что хотя и говорят, что нет, мол, нынче кабинетов, где нас учат, кому чего говорить, а они на самом деле, может быть, есть и, может быть, находятся именно там, где заявления от граждан принимаются круглосуточно.
       Потому что по простоте своей, по-прежнему опыту и, конечно же, по тому же советско-совковому воспитанию, автор никак не может себе представить, чтобы совершенно как бы разные люди сами по себе одну и ту же глупую мысль выражали столь одинаково и без всякого инструктажа.
       Нет, что ни говорите, а привычки наши глубоко в нас сидят и ничего с ними не поделаешь.
       Одна, например, независимая очень газета при своем основании попросила у меня тысячу рублей для первоначальной поддержки своего существования. Я дал. Газета стала выходить. И время от времени поминать мое скромное имя. Но все в каком-то таком не очень-то лестном для меня смысле. Что вот, мол, этот пустой имярек, живя на Западе, совершеннейшим образом исписался. Но, если сказать правду, то и раньше ничего хорошего не писал. Да и в будущем вряд ли чего напишет. Надо сказать, что такое отношение печатного органа к своему скромному спонсору меня несколько обескуражило, но, с другой стороны, я думаю, газета -то принципиальная и что же она меня за мою тысячу рублей, если я ей не нравлюсь, хвалить что ли должна? Но все же свое недоумение одному из работников этой редакции высказал. А он за голову схватился: "Ой, говорит, извините, а мы совсем забыли, что вы нам деньги давали". Теперь вспомнили, и можно ожидать, напишут обо мне что-нибудь положительное. Что я еще не исписался и раньше тоже писал не так уж и плохо. А если им еще добавить определенную сумму, да с учетом инфляции и индексации, они, может, и вообще воспарят к панегирику. Потому что есть у нас привычка ко взаимному услужению: ты мне, я тебе.
       Еще привычка распространенная: ждать от начальства указаний.
       К моему знакомому американскому фермеру Дэвиду Орру (штат Индиана) приехала в гости не в период расцвета колхозного строительства, а всего лишь два года тому назад делегация кубанских хлеборобов. Которые сами нацелились на свободное фермерство. Ходили по полям Дэвида, осмотрели его четыре трактора, три комбайна и два элеватора, все дан ные в блокнотик запротоколировали, сколько чего на скольких акрах произрастает, а потом спрашивают: "А кто у вас принимает решения?" Он не понял: "Какие такие решения?" "Ну, кто у вас решает, когда, например, начинать посевную компанию?" Он сначала подумал, что переводчик, может, чего напутал. Попросил повторить вопрос. А потом объяснил, что, во-первых, никаких таких кампаний, или сражений, или битв за урожай он вообще не проводит, а когда сеять или убирать, решает сам. Иногда по-советовавшись, впрочем, с женой. И поступивши, естественно, наоборот. В соответствии, разумеется, с местным климатом, временем года и общими природными закономерностями.
       Кубанские хлеборобы между собою понимающе переглянулись, фермеру сочувственно головой покивали. Они же люди умные и понимают, что правду он им сказать не может. О том, как вызывают его в индианский обком и стучат кулаком по столу: ты, мол, мать твою перемать, если ко дню рождения Джорджа Вашингтона кукурузу не посеешь, то мы тебя к именинам Гэса Холла посадим. Что ни говорите, а привычки играют в нашей жизни очень большую роль. И если человек привык обходиться без вилки или носового платка, то так и будет пользоваться одним пальцем или всей пятерней.
      
       1992
      
       Наше дело, или
       Сила против насилия
      
       А зачем нам фильмы ужасов, если включишь телевизор - и вот они, ужасы, прямо перед глазами. Тела, прошитые автоматными очередями, раздавленные гусеницами, разорванные в клочья установками "град", - это не фантазия Альфреда Хичкока, и красные лужи, это не имитация, не кетчуп, наляпанный щедрой рукой режиссера, это всамделишная человеческая кровь. На пунктах переливания ее не хватает, а здесь ее выливают ведрами, как помои.
       Кровь льется везде, мы уже к этим картинкам настолько привыкли, что спокойно поглощаем свой ужин, глядя, как прямо перед нами облепленный мухами младенец ползает по телу убитой матери.
       Мы еще не поняли, что, если подобные картины не вызывают в нас чувства ужаса, возмущения, содрогания и сострадани я, значит, мы сами уже стали жертвами насилия, утратили часть своей собственной человеческой сущности, перешли в разряд, по выражению уголовников, опущенных, то есть лишенных человеческого достоинства и не заслуживших ничего, кроме презрения.
       Если же эти картины насилия нас все-таки беспокоят и мы осмелимся насильников спросить, да что ж это вы такое творите, нам тут же высокомерно ответят, что это нас не касается, это их, насильников, внутренние дела.
       Увы, жертвы насилия очень часто и охотно становятся насильниками, как только возникает такая возможность.
       В одной южной республике я был ошибочно признан за важного представителя России и спрошен: "Почему вы, русские, не помогаете нам защищаться от... ну, допустим, саранцев (название вымышленное)? Ведь на русских лежит особая ответственность". Я с ними согласился, но спросил в свою очередь: "А почему вы так нехорошо обращаетесь с леконцами (и это название я придумал), которые располагаются хотя и внутри вашей республики, но на земле, где жили и у мирали их деды, прадеды и прапрадеды? Почему вы им не даете жить так, как они сами хотят?"
       Мои собеседники тут же напыжились и холодно попросили меня в их внутренние дела не мешаться.
       Так сплошь и рядом. Пытаясь освободиться от большого брата, средний брат призывает весь мир на помощь, но освободился - и тут же начинает угнетать брата меньшего, ссылаясь на то, что это их, братьев, внутренние проблемы.
       "Это не ваше дело", - говорят нам насильники всех мастей. - "Вас не трогают, сидите себе, помалкивайте. Или примите таблетку и обратитесь к психиатру, он вам поможет".
       Но нам доктор не нужен. Мы и без него очерствели настолько, что вид разодранного человечьего мяса нас потрясает не больше, чем свинина или баранина на магазинных прилавках.
       Привычка существовать в обстановке насилия в ка-честве его вершителя, или жертвы, или беспомощного свидетеля никогда не распространялась так широко.
       В дотелевизионную эпоху человек был дик, но с массовым насилием встречался обычно на поле боя, увид енное переносил с трудом, а часто не переносил, повреждался в уме. Такое сумасшествие было нормальной реакцией здоровой психики на картину человеческого безумия. Люди же цивильные (и не только слабонервные барышни, а даже бородатые мужчины), бывало, падали в обморок при виде крови, взятой из пальца на анализ.
       Ужас, отвращение, сострадание, испытываемые человеком при виде крови и человеческого мяса, эти сильнейшие чувства были проявлением инстинкта самосохранения человеческого рода, ставили психологические препятствия на пути насилия: люди боялись убивать, быть убитыми и даже видеть убитых.
       Привычка к насилию и к виду его ослабляет нашу чувствительность к любым переживаниям, порождает цинизм, апатию, делает относительной ценность человеческой жизни и притупляет наш собственный инстинкт самосохранения.
       Привычка к насилию и существованию в условиях насилия есть сама по себе причина распространения насилия.
       Но если мы привыкли к виду всех этих ужасов, и совесть наша не вопиет, и инстинкт нам н ичего не подсказывает, то умом-то мы должны понять, что всякое насилие против отдельного человека, национальной группы, народа или страны всегда опасно для всех нас, направлено против нас и когда-нибудь до нас непременно дойдет.
       Мир похож на деревянный дом, в котором одни без-заботные постояльцы в разных его углах разводят костры на полу, а другие беззаботно взирают: они, мол, свои углы поджигают, а не наши.
       Но этот огонь угрожает нам всем. И если обитатели горящих углов не могут сами справиться с пламенем, то мы должны им помочь, даже если они этого не хотят.
       Есть много "внутренних дел", которые местные люди сами решить не способны.
       Один из многих примеров - Нагорный Карабах. У трех сторон конфликта нет никакой реальной почвы для компромисса, они никакого выхода из положения не находят и не найдут - и неизбежно будут убивать друг друга, пока одна из сторон не поставит на колени или не уничтожит другую.
       Неужели мы должны на все это равнодушно взирать только потому, что мы не армяне и не азербайджанцы?
       Не решаемая местными силами тупиковая ситуация имеет место во многих частях мира: в Приднестровье, в Северной Ирландии, в Югославии. Есть места, где конфликт подобного рода, а то и похуже может разгореться в любую минуту.
       Если смотреть правде в глаза, то надо признать, что спор между Россией и Украиной из-за Крыма и Черно-морского флота самими заинтересованными сторонами неразрешим. Каждая сторона может представить тысячу доводов в свою пользу и каждая будет права. Спор неразрешим и безумцы с обеих сторон надеются решить его с применением боевой мощи того самого Черноморского флота.
       Оттуда, где жизнь регулируется не законами, а насилием, где политических противников сажают по одиночке в тюрьмы или психушки или убивают сотнями, где мелкие территориальные споры решаются с помощью танковых соединений, где мирных жителей уничтожают голодом, холодом, ипритом, напалмом или ракетным огнем, беда распространяется далеко и дотягивается до нас.
       Оттуда отправляются в путь террористы, которые в любой момент могут захватить нас в заложники, взорвать нас вместе с самолетом или супермаркетом.
       Истекающие оттуда миллионы беженцев не могут на всем земном шаре найти себе пристанища, перемещаются, как ошпаренные кипятком тараканы, скопляются в каких-то местах, становясь источником эпидемий и криминальной активности.
       Миллионы пока еще относительно благополучных людей в попытке откупиться от несчастных, разбивают палатки для беженцев, шлют к месту бедствия посылки с едой и грузовики с медикаментами.
       Но все это паллиативы. Палаток не хватает, еда немедленно поглощается, лекарства разворовываются, и опять искалеченные руки тянутся к нам и голодные рты кричат: "Помогите!"
       Нарушается общее течение жизни всего мира. Уже давно туристы не ездят в Бейрут или Багдад, закрыты для отпускников чудо природы и человеческих рук Дубровник и все побережье Адриатического моря, пустеют черноморские пляжи. Разрушаются старинные города, исторические памятники, горят нефтяные скважины, засоряются мор я, расползаются озоновые дырки над нашими головами.
       И это все не наше дело?
       Если цивилизованный мир не переменит взгляд на подобные вещи и не приступит к решительным действиям, он погибнет, и вполне возможно, что этого даже не придется ждать слишком долго.
       По российскому телевидению уже показывали собрание представителей очень маленького кавказского народа. Один из выступавших под бурные аплодисменты объявил России войну и сказал, что они не с кинжалами пойдут на врага, а атакуют атомные станции, сами погибнут, но и империю (которой нет) тоже погубят.
       Но это же, как говорится, и ежу ясно, что в таком случае вместе с Россией погибнут не только кавказские государства - речь пойдет о пространствах более обширных.
       Прошу прощения за чрезмерную, может быть, подробность аргументации, но то, что я говорю, кажется мне очень важным, и я хочу, чтобы моя мысль дошла до каждого, кто пожелает ее понять.
       В мире есть много людей, которых всех вместе можно назвать силами зла, которые осознанно ил и неосознанно, из корысти или каких-то там своих идеалов несут людям горе. К этим силам относится маньяк одиночка, выходящий ночью с ножом, чтобы потрошить людей просто так, или открывающий днем огонь из автомата по толпе, мелкие и большие тираны, революционеры, фанатики, помешанные на национальной, религиозной или еще какой-то почве. Они разъединены, действуют не согласованно, но со всех сторон. Именно они давно ведут против всего человечества войну и достигли уже очень больших успехов. Они сделали жизнь всех нас очень опасной и беспокойной, они убивают людей, они уничтожают природу и природные ресурсы, принадлежащие следующим поколениям.
       Да что там говорить! Мы доныне с ужасом вспоминаем уничтожение во время Второй мировой войны Лидице, Орадура, Хатыни или Герники, не замечая того, что сейчас в условиях мира (ничего себе мир!) столь же тотальному уничтожению подвергаются Степанокерт, Ходжалы, Цхинвали, Дубоссары, Вуковар, Бейрут и еще многие города, городки и деревни, о которых мы, ввиду ординарности п одобного дела, уже ничего не знаем.
       С распадом коммунистических империй (я имею в виду не только СССР, но всю Восточную Европу, Югославию, Албанию и неизбежное в скором будущем падение остальных коммунистических режимов), силы зла в мире получили колоссальное подкрепление, организовавшись в группы, отряды, армии, захватив целые арсеналы оружия массового убийства и разрушения и не останавливаясь при его применении.
       Насилие тлеет везде и может вспыхнуть огнем в самом неожиданном месте, как это недавно случилось в Лос-Анджелесе.
       Людьми, мыслящими масштабно, выдвинута идея глобальной защиты всего мира от возможного ядерного покушения на него. Но этого мало. Это все равно, что оберегать себя от падения на голову большого кирпича и не заботиться о прививках против мелких бактерий.
       Защищая себя, мир должен создать систему глобальной защиты от всех насильников, больших и малых.
       Конечно, движение в эту сторону уже существует.
       Правозащитные организации давно поняли, что толкование прав чел овека не может быть внутренним делом того или иного государства.
       Поняли это и многие политики.
       Иногда международное сообщество или Соединенные Штаты Америки предпринимают разные меры против других государств, ведущих себя особенно нагло. Или вторгаются в них (Гренада, Панама, Ирак), или осуществляют просто карательные акции (Ливия).
       Но при этом всегда возникает вопрос о законности подобных действий. Поднимается шум по поводу внутренних дел и принципа невмешательства. Президента Буша и генерала Шварцкопфа сравнивают с Гитлером. В результате страны, чувствительные к общественному мнению (хотя оно может быть не менее глупым, чем мнение одного глупого человека), дела до конца не доводят. Муамар Каддафи и Саддам Хуссейн живы и здоровы, и один по-прежнему укрывает у себя террористов, а другой уничтожает курдов и других своих "внутренних" врагов и пытается спрятать недоделанную атомную бомбу.
       С таким положением должно быть покончено. И не словами (они бесполезны), а силой. Сила должна быть против опоставлена насилию.
       Когда заходит об этом речь, то многочисленные умники во всем мире вступают в схоластический спор: "Если вы предлагаете применять силу, то чем же вы будете отличаться от тех, против кого вы будете ее применять?" А ответ, по-моему, очевиден. Между употребляющими оружие бандитом и полицейским есть большая и принципиальная разница.
       Мы спасем себя от произвола насильников только тогда, когда лишим соблазна достижения их целей разбойным путем. Когда (или если) во всем мире будет установлен новый порядок, правила и законы цивилизованного поведения, обязательные для всех людей, групп, партий, народов и государств.
       Я не возьмусь составить хотя бы проект подобных законов и правил, но в общих чертах, мне кажется, необходимо оговорить следующее.
       Права человека должны соблюдаться повсеместно. Если внутреннее устройство того или иного государства несовместимо с соблюдением прав человека, то само это устройство незаконно.
       Нужно обязательно разработать общие для всего мира четкие законы, правила, формулировки и процедуры провозглашения и определения суверенитета, государственного языка, гражданства, территориальной принадлежности, границ и прочих понятий, которые всяк толкует по-своему, которые вызывают столько конфликтов и так часто приводят к войне.
       Спрашивают: а кто же такой порядок может установить?
       Организация Объединенных Наций? Но в ней большинство принадлежит режимам, для которых насилие есть главное условие собственного существования, и вмешательства в их "внутренние дела" они добровольно никогда не допустят.
       Но у маленьких детей не спрашивают совета, как их воспитывать. Мы не должны спрашивать у маленьких насильников совета по управлению миром.
       Организация Объединенных Наций давно доказала, что она не может сколько-нибудь эффективно защищать права отдельных граждан, предотвращать и прекращать местные конфликты и войны.
       В Совете Безопасности долго обсуждаются и нескоро издаются резолюции о прекращении огня. Идут, откладываются и опять открываются бес конечные дебаты, послать в зону военных действий войска ООН или только наблюдателей. В конце концов, какой-нибудь видный миротворец едет к месту действия, пожимает представителям воюющих армий руки, с печалью на лице выслушивают истерики вдов и в лучшем случае убеждает стороны временно прекратить огонь. Который они опять открывают, едва дождавшись или не дождавшись отбытия миротворца.
       Я не говорю, что ООН надо распустить. Пусть она останется такой, какая она есть. Но наряду с ней должно быть создано сообщество цивилизованных государств, прием в которое должен быть достаточно строгим.
       А кто будет решать, какие государства относятся к цивилизованным и какие не относятся? На этот схоластический вопрос есть очень простой ответ: цивилизованные страны сами могут решить, какие страны относятся к цивилизованным.
       К цивилизованным странам (это очевидно) относятся страны европейского содружества, США, Канада, Япония, Австралия и еще некоторые, соблюдающие права человека, с демократически избираемыми и сме няемыми правительствами, со свободной прессой и независимым судом. Эти государства, будучи наиболее сильными в мире и разумными, имеют моральное право и возможность и должны взять на себя обязанность по установлению на земле нового порядка.
       Раньше это было невозможно. Теперь, по мере вероятного приобщения к цивилизации России и других стран бывшего СССР (и в перспективе неизбежного перехода на этот же путь Китая), установление такого порядка может стать реально осуществимым.
       (Конечно, у России сейчас слишком много других проблем, но и обсуждаемая мною проблема для нее актуальна).
       Цивилизованные страны как взрослые люди по отношению к детям должны взять на себя всю полноту ответственности за общее поведение.
       Нормы цивилизованного поведения не должны признавать никакого насилия над человеческой личностью, никаких форм убийства, никаких войн и никаких установленных в дикарские времена правил ведения войны. (Всякая война - преступление, признание для нее каких-то правил равносильно признанию п равил убийства).
       Нормы цивилизованного поведения должны безусловно исходить из того, что жизнь любого человека, где бы он ни жил, священна, природа неделима, а исторические памятники в какой-то степени принадлежат всему человечеству.
       Для внедрения в жизнь правил цивилизованного поведения и наблюдения за их исполнением нужны определенные управительные институты.
       Может быть, мировое правительство, но составляемое ни в коем случае не на основе равного представительства, а из граждан цивилизованных стран (из других стран в такое правительство могут включаться отдельные международное признанные гуманисты).
       Нужен международный суд. И не такой, как теперешний суд в Гааге, а настоящий полномочный суд, и силы (допустим, международные войска), могущие и обязанные исполнять решения суда.
       Каждый человек, чьи права нарушены, группа людей, народ, государство, не найдя справедливости в месте своего пребывания, имеют право обратиться в международный суд и рассчитывать на то, что их дело будет рассмо трено беспристрастными судьями, а решение судей - исполнено.
       Должен быть такой порядок, при котором государства, грубо нарушающие права человека, признаются не законными и враждебными человечеству. На них оказываются все меры воздействия: политические, экономические и, когда нужно, военные. Если поведение такого государства выходит за определенные рамки, ему выносится предупреждение. Как только оно переходит к военным действиям, туда посылаются войска быстрого реагирования, все стороны конфликта разоружаются, виновные в убийстве людей привлекаются к ответственности, как убийцы. Кто бы они ни были - рядовые, генералы, премьер-министры и президенты.
       Если то или иное общество оказывается неспособно поддерживать на своей территории мир и порядок, соблюдать права человека, обеспечивать безопасность всех граждан, своих и чужих - на такой территории по решению международного суда и на ограниченный срок может быть введено особое правление, вид протектората или опекунства.
       Новый порядок должен быть осно ван на международных законах, которые соответствуют внутренним законам цивилизованных государств, здравому смыслу и общечеловеческому представлению о гуманности.
       Разумеется, установление такого порядка потребовало бы от человечества больших материальных затрат, но затрат все же гораздо меньших, чем те, которые идут а разработку программы СОИ, на производство ракет, водородных бомб, авианосцев, подводных лодок, на ту-1ение нефтяных скважин, на помощь голодающим, беженцам и калекам.
       Я думаю, установлению нового порядка больше всего препятствует традиционное мышление, в соответствии которым каждая страна стремится иметь сильную армию и тратить большие деньги на оборону.
       Но этому мышлению уже сейчас нанесен удар и большой. Возникает вопрос: если Запад и Восток больше не угрожают друг другу, то зачем нам нужны большие армии? Зачем Америке программа СОИ? Зачем осени или Украине Черноморский флот? Если российские ракеты не нацелены больше на США, то на кого "и нацелены? Зачем подводные лодки лезут в ч ужие территориальные воды и зачем шпионят шпионы?
       Не полезнее ли было бы все материальные и духовные силы, которые тратились и могут впредь тратиться нa бессмысленное противостояние, направить на борьбу мировым насилием.
       У многих людей на земле есть потребность в некоей общей позитивной идее. В цели, заслуживающей того, чтобы к ней объединено стремиться. Рождение подобных целей часто приводит в движение большие силы. 1равда, цели чаще всего бывают или заведомо враж-1ебными человечеству и проповедующими насилие, или ^топическими, попытка достижения которых опять-таки 1риводит к насилию.
       Создание мира без насилия является целью гуманной, реалистичной и неизбежной. Россия, переживающая сейчac тяжелый политический, экономический и психологический кризис, могла бы найти и для себя большую и достойную роль в движении к этой цели. Стремление к той цели может объединить всех людей и все местные и международные организации, уважающие права челочка, защищающие природу и вообще жизнь на земле. Силы зла об ступили нас со всех сторон, рано или поздно человечеству придется применить ответную силу. Цивилизованный мир выиграл холодную войну против тоталитаризма. Пора начать и выиграть войну против насилия.
       Мир всех людей на земле, во всех ее уголках есть наше дело, а если мы этого вовремя не осознаем, то нашим общим делом неизбежно будет война.
      
       1992
      
       Размышления
       о Московской
       книжной ярмарке
      
       Четвертый раз проводится Московская международная книжная ярмарка. Я был участником первых двух и поэтому меня можно считать ветераном. И даже выдать мне почетный диплом с правом бесплатного проезда в московском городском транспорте.
       Когда я посещал ярмарку, меня сопровождали до двух десятков работников КГБ, что давало мне основания считать себя очень важной и опасной персоной. И напоминало, какой постоянной заботой окружен советский писатель в отличие от любого другого.
       Третья ярмарка проводилась в Москве, в Нью-Йорке, куда к тому времени съехалось немало русских писателей. И я там был. Но не заметил за собой никакого "хвоста". И мне было обидно, что американские секретные службы меня не ценят, не знают, как я опасен, и не выделили для слежки со мною хотя бы пару своих агентов. Чем я, конечно, тут же воспользовался, передав буржуазным издателям свой последний секретный роман, снятый на микропленку и спрятанный в каблуке.
       Четвертую ярмарку следовало бы провести в Москве, Нью-Йорке и пермско-мордовских лагерях, где писателей также скопилось порядочно. Там они рубят лес и производят другие полезные государству работы.
       Сидят они за распространение заведомо ложных измышлений, как считают одни, или за свои убеждения, как считают другие. Там им созданы все условия для хорошей работы, а от буржуазных издателей их надежно охраняют отважные воины Министерства внутренних дел СССР.
       Если считать писателем каждого человека, который что-нибудь пишет (а похоже, к тому идет), бывший глава Министерства внутренних дел Щелоков - тоже писатель. Я сам видел его книгу , которая называлась то ли "На страже порядка", то ли как-то еще, точно не помню. Говорят, он теперь тоже сидит за распространение среди родственников заведомо присвоенных иностранных автомобилей. Или, говоря иначе, за свои убеждения. Потому что, будучи министром, был убежден, что между сажающим и сажаемым большая разница. Очень опасное и вредное убеждение. Многие предшественники министра думали так же и понесли заслуженное наказание. Они забыли, что в нашей стране, где права человека не миф, а реальность, каждый имеет право сажать и быть посаженным.
       Нечего и говорить, что книга писателя-министра сейчас так же запрещена, как, скажем, книги писателя Миколы Руденко.
       Говорят, что Микола Руденко сидит только за то, что хотел говорить правду. А вот Щелоков и правду говорить не хотел, он сидит только за то, что хотел ездить на четырех "Мерседесах".*( * 13 декабря 1984 года, вскоре после лишения генеральского звания, Щелоков скончался в Москве при загадочных обстоятельствах. Ходят слухи, что он покончил с собой.)
       Есть мнение, что в Советском Союзе лучших писателей преследуют. К сожалению, бывает иногда и такое. Вот, например, писатель Брежнев. Еще недавно миллионы людей от дошкольного до пенсионного возраста читали его книги, изучали, конспектировали, обсуждали на многочисленных читательских конференциях. Самые маститые критики считали, что Брежнев пишет не хуже Льва Толстого или даже немного лучше. Потому что у Толстого были отдельные недостатки, а у Брежнева не было и отдельных. И не зря другой крупный писатель Георгий Марков вручил писателю Брежневу Ленинскую премию за высшие достижения в области литературы.
       А теперь что? Книги писателя Брежнева больше не издаются, не изучаются и скоро, я думаю, будут запрещены так же, как, допустим, мои. Но все же их можно использовать. Сдав в макулатуру двадцать килограммов сочинений Брежнева, можно получить талон на один килограмм сочинений Маркова. За четыреста килограммов Брежнева можно получить двадцать килограммов Маркова. За двадцать килограммов Маркова мо жно получить одну книгу Марка Твена, Жоржа Сименона, или Юлиана Семенова. За три книги Твена, Сименона и Семенова можно на черном рынке получить одну книгу Джиласа. За одну книгу Джиласа можно получить семь лет. За семь лет можно спилить целый лес. Спиленный лес можно переработать в бумагу. На этой бумаге можно будет напечатать книги Юрия Андропова, который имеет шанс стать к тому времени писателем не хуже Толстого. Если даже его книги впоследствии будут запрещены, - не беда. Четыреста килограммов этих книг можно будет обменять на двадцать килограммов книг Маркова. За двадцать килограммов Маркова можно будет получить... Но об этом я, кажется, уже сказал.
       Самая передовая в мире советская литература развивается последовательно, стабильно и своеобразно.
      
       1983
      
       Тревога
      
       На днях в столице нашей родины состоялся очередной пленум правления Союза писателей СССР. Повестка дня: "Задачи писательских организаций страны в связи с подготовкой к XXVII съезду КПСС и о созыве VIII съезда писателей СССР". На пленуме с докладом выступил дважды Герой социалистического труда, первый секретарь правления Союза писателей СССР, депутат Верховного Совета СССР, член ЦК КПСС, лауреат Ленинской премии лично товарищ Георгий Мокеевич Марков.
       В прениях выступили другие орденоносные товарищи, в работе приняли участие заведующий отделом КПСС, заместитель заведующего отделом ЦК КПСС, заведующий сектором отдела ЦК КПСС, два заместителя председателей советов министров республик, министры, заместители министров, заместитель начальника Главного политического управления Советской Армии и Военно-Морского Флота и прочие официальные лица; название каждой должности занимает несколько строк в газетном столбце.
       Шизофрения чинопочитания давно уже распространилась не только на живых людей, но и на учреждения, поэтому министерство культуры пишется с маленькой буквы, а Отдел культуры ЦК КПСС с большой.
       Когда читаешь список больших чинов, а затем материалы пленума, возникает тревожное ощущение, что сложи лась какая-то необычная ситуация, может быть, даже чрезвычайное положение, и Союз писателей намерен то ли крепить оборону, то ли сам собирается объявить кому-то войну.
       Надо сказать, что законы военного времени существуют и действуют в Союзе писателей СССР с самого основания этой организации, но иногда ситуация особенно обостряется, - тогда в бой вступают резервные соединения, возглавляемые секретарями ЦК КПСС, генералами и маршалами Советской Армии при поддержке держащихся в тени, но ощущаемых материально заградительных отрядов Комитета государственной безопасности.
       В таких случаях отступивших с передовой линии работников пера вытаскивают на авансцену, подвергают скорому суду чрезвычайного трибунала и именем народа немедленно казнят при полном одобрении ошарашенной публики.
       Сейчас, кажется, до этого еще не дошло, но ощущение тревоги заметно.
       Впрочем, о тревоге в конце доклада Маркова сказано прямо: "Мы живем в тревожное время. Американский империализм с небывалой агрессивностью наращивает акции, ведущие прямой дорогой к ядерной катастрофе. Опасность, нависшая над человечеством, нарастает. В этих условиях долг советского писателя ясен - быть на передней линии борьбы, вместе с партией и народом, не щадя сил и не покладая рук, работать над воплощением задач сохранения мира и упрочения дела социализма".
       Я не знаю, как именно докладчик собирается сохранить мир и упрочить дело социализма, но я уверен, что, если сохранить мир все-таки не удастся и американские империалисты начнут кидать в него свои ядерные боеголовки, он может дать достойный отпор и закидать американских империалистов своими романами. Они у него толстые, тяжелые, изданы огромными тиражами. Если любому империалисту дать как следует по башке одним романом Маркова, он, этот империалист, даже имея чугунный лоб, такого удара не выдержит.
       Но, откровенно говоря, я чувствую, что основную тревогу докладчика и товарищей, принимавших участие в прениях, сейчас вызывают действия не американских империалистов, а кого-то другого, и я даже знаю кого.
       В своих речах новый Генеральный секретарь ЦК КПСС обещает бороться не только с американским империализмом и российским алкоголизмом, но и с чем-то еще. Своими врагами он объявляет среди прочих парадность и пустословие и, как он примерно выражается, негативные явления, чуждые социализму. И даже обозначает период, когда эти негативные явления расцвели и укрепились: 70-е годы.
       Вовсе не обязательно съесть собаку в советологии, чтобы понять, в чей огород кидается камень. Парадность, пустословие и негативные явления, под которыми прежде всего подразумевается чудовищная коррупция, расцвели пышным цветом при Брежневе. Эти негативные явления проводились под его непосредственным руководством, в них участвовали его близкие и дальние родственники, его соратники и выдвиженцы.
       Вся видимая деятельность советского государства свелась, в основном, к празднованию юбилея и к торжественным церемониям поздравлений и награждений, а невидимая - к захвату теплых мест и урыванию кусков пирога в соответствии с чином, а иногда и без соответствия.
       Чинопочитание и самый беспардонный подхалимаж даже без признаков какой-либо иной деятельности стали обязательным и достаточным условием для успеха в любой карьере, в том числе и литературной.
       Для того, чтобы достичь литературных вершин, уже не надо было вынашивать замыслы, изобретать сюжеты, искать метафоры. Даже не обязательно стало малевать несгибаемых коммунистов вроде Павки Корчагина или Макара Нагульнова. Уже даже и сам Ленин как литературный герой отошел на задний план.
       Рассчитывать на самый большой успех, связанный с захватом должностей, расширением жилплощади, получением званий, премий и орденов, можно было только приняв прямое или косвенное участие в создании коллективной Брежневианы.
       Если мы посмотрим списки лауреатов Ленинской, Государственной и других премий, списки деятелей литературы и искусства, награжденных орденами, а также списки людей, получивших звания народных и заслуженных артистов СССР, РСФСР и мелких республик, мы увидим, что н и один из создателей Брежневианы в них не обойден.
       За право участия в этом вдохновенном труде, конечно, нужно было еще побороться, но и вакансий со временем открывалось все больше и больше. Можно было писать за Брежнева или о нем (выведя его, скажем, в виде героического полковника-комиссара или прогрессивного секретаря обкома ленинского типа). Можно было создавать кинофильмы о Брежневе или играть роль Брежнева (в этих ролях больше других отличились способный Тихонов и бездарный Матвеев).
       Правда, и на этом поприще некоторые спотыкались. Один кинорежиссер был в числе первых, желавших запечатлеть на экране образ любимого Леонида Ильича, и подал соответствующую заявку. Но его прежде, чем допустить к прототипу, компетентные органы проверили. И выяснилось, что режиссер во время войны был полицаем. За это он понес суровое наказание - его исключили из партии, перевели из режиссеров в помощники, но, учитывая правильное направление мыслей, от судебного преследования воздержались.
       Комедия парадности, пуст ословия и чинопочитания разыгрывалась на самых верхах и в еще более карикатурном виде отражалась на среднем и низком уровне.
       Марков, который в восхвалениях вождя потерял остатки стыда и совести, назвал его Львом Толстым нашего времени и с поклоном поднес Ленинскую премию по литературе, получив за верноподданность разные отличия, в том числе вторую Золотую звезду Героя социалистического труда, как Шолохов и Уланова. И сам поощрял тех, кто хвалил его.
       Евгений Евтушенко, осчастливленный недавно премией за свою инфантильную поэму "Мама и нейтронная бомба", в благодарственном слове отметил, что поэма эта могла появиться только при содействии лично Георгия Мокеевича Маркова. Каждый, кто разбирается в правилах советского придворного этикета, знает, что слово "лично" принято прилагать к имени только одной личности, а именно Генерального секретаря ЦК КПСС. Совершая столь незаметную церемониальную оговорку, Евтушенко хорошо понимал, что опытный церемониймейстер Марков ее очень даже заметит и отметит.
       Как раз в упомянутые выше 70-е годы завершилось превращение Союза писателей из творческой организации в отдельное полицейское государство с ограниченным суверенитетом, как, скажем, Чехословакия.
       У этого государства есть свое собственное правительство во главе с самим Марковым и его правой рукой Юрием Верченко, и свой карательный аппарат, который неугодных подданных судит и приговаривает к различным наказаниям. Своей тюрьмы это государство не имеет и своих преступников содержит в общесоюзных тюрьмах. Примерно, как княжество Монако, которое, как говорят, заключает своих преступников во французские тюрьмы.
       Литератор, не угодивший союзписательскому начальству и исключенный им из рядов, автоматически передается в ведение Комитета государственной безопасности, который, в свою очередь, объявляет исключенного врагом всего советского народа и ведет с ним бескомпромиссную борьбу, пока тот не скапутится от инфаркта, не окажется в лагере или, как в случае с автором этих строк, за границей.
       Ведет себя союзписа тельское правительство, как всякое другое правительство. Там много заседают, встречают и провожают всяких полномочных послов и делегатов, подписывают договоры о сотрудничестве, соглашения, декларации и протоколы. Много говорят о взаимном ненападении и неприменении первыми ядерного оружия.
       Сам Марков ведет себя как небольшой, но полновластный монарх.
       Лет, чтоб не соврать, много тому назад я оказался в его приемной, хотя пришел не к нему.
       Приемная была большая. За несколькими столами трудились секретари. Почему-то в основном они были мужского пола. Еще какие-то молодые люди в темных костюмах, с гладкими прическами и темными папками время от времени пересекали пространство, скрывались за обитыми кожей дверьми или, наоборот, из них возникали.
       Вдоль стен сидели десятка полтора маститых просителей, в числе которых были известная детская поэтесса, один Герой Советского Союза, один лауреат Ленинской премии, один заместитель директора Литфонда и другие лица, знакомые мне и не знакомые. Некоторые из них, как принято в столь важных учреждениях, переговаривались шепотом, время от времени скромно покашливая.
       И вдруг из своего кабинета вышел сам Георгий Мокеевич с депутатским значком на отвороте пиджака (ни одной Золотой звезды у него тогда еще не было).
       При его появлении все, сидевшие вдоль стен (включая детскую поэтессу), вскочили, мужчины вытянулись, а лауреат Ленинской премии даже щелкнул каблуками. Все таращили на депутата глаза и видом своим выражали готовность реагировать на любое его проявление - то ли громко захохотать в ответ на сказанную им шутку, то ли, тесня друг друга, кинуться за уроненным им платком.
       Я продолжал сидеть и с удивлением смотрел на эту сцену из дурно поставленной в провинциальном театре комедии. Я, конечно, видел и раньше различные формы обожания подчиненными своего начальства, но все же не в такой откровенной форме.
       Есть люди, которые выглядят столь величественно, что перед ними ноги сами стремятся выпрямиться. Но в облике Маркова ничего величественного не б ыло. Небольшого роста, упитанный, бабье лицо с ничтожными чертами, выражение постное, глазки заплывшие.
       Я себя почувствовал неловко. Встать перед ним я не мог. Я слишком презирал всю его деятельность и его писания, чтобы испытывать хоть какое-нибудь подобие почтения, а чинопочитанием в чистом виде тоже, в общем-то, не страдал. Но и сидеть, когда все стоят, было глупо. Получалось, что я бросаю вызов, хотя я, право, не собирался этого делать.
       Я остался сидеть и отвернулся, искоса наблюдая, как Марков с вежливостью губернатора обходит всех присутствующих, никого не пропуская, пожимая каждому руку, иногда что-то произнося тихим, вкрадчивым женским голосом.
       Когда его остроносые ботинки поравнялись с моими тупоносыми, я приподнялся, вяло потрогал его вялую руку и тут же сел снова, хотя все остальные продолжали стоять. И я заметил, что они пожирают глазами не только начальника, но и меня, всем своим видом выражая раздражение и даже возмущение моей непомерной гордыней: они, такие большие люди, стоят, а я, такой маленький, сижу, полагая, видимо, что я лучше их.
       А я, надо сказать, ничего плохого о них не думал (но и хорошего, впрочем, тоже).
       И Маркову я никак не нахамил, а, напротив, как воспитанный человек, встал, поздоровался и только после этого сел.
       Но по быстрому взгляду, брошенному на меня, я понял, что этот человек воспринимает мое поведение как неслыханную дерзость, которой он мне никогда не забудет.
       С тех пор товарища Маркова я если и видел, то только на экране телевизора.
       У меня нет никаких оснований утверждать, что Георгий Мокеевич где-то и как-то намеренно действовал лично против меня (хотя, как руководитель писательской организации соответствующие карательные акции он, конечно же, утверждал). Но я уверен, что когда обсуждался вопрос о моем исключении из Союза писателей или каких-нибудь других крутых мерах, то он, вероятно, припоминал о нанесенном его чину невысказанном оскорблении и еще одна свинцовая капля падала на соответствующую чашу весов.
       Сейчас в Советском Со юзе, как известно, объявлена борьба против разных вещей, в том числе против коррупции и чванства. Казалось бы, эти два порока далеко друг от друга отстоят, но из своего личного жизненного опыта я вынес твердое убеждение, что чванливый чиновник обязательно нечист на руку. И когда я видел перед собой бюрократа, требующего почтения к своему чину ("Да вы знаете, кто перед вами сидит!"), я всегда не сомневался, что передо мной сидит вор.
       Чванство и коррупция в Союзе советских писателей как раз к началу 70-х годов уже вышли за все вообразимые пределы.
       Неосведомленный человек подумает: какая там может быть коррупция в Союзе писателей, если там нечего воровать, кроме бумаги и скрепок.
       А вот как раз именно там можно воровать не хуже, чем в министерстве рыбной промышленности.
       Подведомственный Союзу писателей Литфонд СССР ворочает миллионами. Там, в зависимости от приближенности к начальству, можно получить дачу, денежную ссуду, путевку в дом творчества, пыжиковую шапку. Одни получают это за взятку, другие по номинальной цене, третьи со скидкой, а четвертые и вовсе бесплатно.
       Союз писателей ведает распределением квартир, автомобилей и поездками за рубеж.
       Но главное не это. Главное то, что в руках союзписательского начальства находятся практически все главные издательства СССР.
       То, что Союз писателей - очень богатая кормушка, давно поняли многие, поэтому сейчас в списках этой организации числятся директора магазинов, бань, театров и стадионов, министры, партийные бюрократы всех рангов, генералы всех родов войск, включая КГБ и МВД и даже маршалы. Поэтому количество писателей, ступивших на этот путь по призванию, с каждым годом сокращается. Именно коррупция, а не забота об идейной чистоте писательских рядов является главной причиной преследования честных писателей по политическим обвинениям.
       Но вернусь к Пленуму советских писателей.
       Как я сказал, все выступления на этом пленуме и Маркова, и Михалкова, и Чепурова, и Загребельного и других мало мне известных видных писателей пронизаны духом тревоги. И происходит эта тревога не от действий американских империалистов. Империалисты им как раз для нагнетания психоза и обтяпывания личных делишек очень даже нужны.
       Возможность перемен в самом Советском Союзе - вот что их больше всего тревожит. Если генеральный секретарь ЦК КПСС вправду решил покончить с коррупцией, парадностью, чванством и пустословием, то это обязательно отразится на сегодняшней союзписательской верхушке самым неприятным образом.
       Советским Союзом однажды уже руководил один реформатор. Я имею в виду Никиту Сергеевича Хрущева. Реформы его были весьма половинчаты, но и при них некоторые из сегодняшних литературных боссов чувствовали себя весьма и весьма неуютно. Они тогда сначала притихли, а потом постепенно стали роптать, а иногда даже, вопреки своему воспитанию, и огрызаться. И нашли, в конце концов, поддержку среди сил, которые реформатора свергли и устроили им не жизнь, а малину.
       И поэтому они теперь с тревогой вслушиваются в речи не американского президента, а Генерального секретаря ЦК КПСС. И очень надеются, что все эти обещания реформ и даже революции - всего лишь пустые слова, к которым они так привыкли.
       И отвечают они тоже пустыми словами. Обещают ответить на призывы партии еще более напряженным трудом и, как выразился тот же Марков, давать больше и лучше.
       Ну, насчет больше никто даже не сомневается. Уже так много надавали, что бумаги нет даже на издание классики. А вот насчет того, чтоб лучше, это надо еще уметь. И хотя выступавшие на Пленуме призывали сами себя немедленно повысить качество, в этих их выступлениях послышалась мне неуверенность и не высказанная прямо тревога.
      
       1985
       Отрезанный ломоть
      
       Я откликаюсь на статью Эльдара Рязанова не сразу, потому что соответствующий номер "Огонька"*(*См.: Эльдар Рязанов "Прощай, Чонкин". "Огонек", 1989, N35.) шел до меня очень долго, а кроме того, я был занят переездом (временным) в другую страну и устройством на новом месте. Откликаюсь не для того, чтобы вступать в пе репалку. Я Рязанова по-прежнему высоко ценю, мне понятна его досада на обстоятельства, не позволившие ему снять фильм по моему роману "Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина", мне понятны его обиды, но мне непонятно, на что он рассчитывал, когда брался за это дело. И на что рассчитывало руководство "Мосфильма".
       С самого начала этой истории было совершенно очевидно, что права на постановку фильма по моему роману принадлежит фирме "Портобелло". Эти права были проданы фирме задолго до перестройки, - тогда, когда; появление Чонкина на советском экране невозможно даже было себе представить. Поэтому с самого начала речь могла идти только о совместном производстве. Ни о чем другом.
       Но у Рязанова и у "Мосфильма" были, оказывается, другие намерения, о которых я, например, даже не подозревал.
       Сейчас в статье Рязанова я прочел следующее:
       "Нам было известно, что права "Портобелло" на экранизацию кончаются 18 ноября 1988 года. Мы надеялись, что если немного потянем, сможем освободиться о т англичан и работать без них". Потом выяснилось, что права "Портобелло" вроде бы кончаются на год позже. Скорректировали свои планы с уточненной датой".
       Вот вторая цитата:
       "Перед поездкой наших представителей в Лондон мы все посовещались. Мы знали "права у англичан кончаются в ноябре 1989 года. И мы, если Войнович согласится передать права нам, можем смело приступить к съемкам картины".
       Надо сказать, что эти планы меня весьма и весьма удивили. Прежде всего, своим простодушным, нескрываемым, я бы даже сказал, азиатским коварством. Значит, когда представительные делегации "Мосфильма" ездили в Лондон, жили там в дорогих гостиницах, оплаченных владельцем фирмы "Портобелло" Эриком Абрахамом, и вкушали за его же счет изысканные обеды, переговоры, которые при этом велись, были заведомо липовые и рассчитанные на то, что партнер окажется дураком.
       Обо мне мосфильмовские предприниматели, видимо, тоже думали не лучше, чем об английском продюсере. "Если Войнович согласится..." А если не согласится? Та кой вариант Рязанову и мосфильмовскому начальству почему-то даже и в голову не пришел. А если бы пришел и меня бы спросили, то, очевидно, отношения с фирмой "Портобелло" пришлось бы или строить на другой основе, или прекратить на более ранней стадии.
       Сейчас Рязанов упрекает меня, что я чуть ли не действовал за его спиной и тайком от него подписывал какие-то документы. Это не так. По поводу предполагавшейся картины о Чонкине я с Мосфильмом вообще ни в какие юридические отношения не вступал и вступать не собирался. Все связанные с этим договора я заключал только с фирмой "Портобелло" и, как сказано выше, задолго до появления на моем горизонте Рязанова. Сейчас Рязанов попрекает меня моим последним по времени соглашением с "Портобелло", но и эту бумагу я подписал в июне 1988, когда собственные планы Рязанова были, как говорится, по воде вилами писаны, о чем сам Рязанов примерно в то же время поведал читателям "Московских новостей" в своей статье "Великодушие". Больше того, представителям "Мосфильма" с моего одобрения фирма "Портбелло" в Лондоне и мой литературный агент в Нью-Йорке предъявили все заключенные нами соглашения, так что никакого кота в мешке не было. И рассчитывать на то, что западный партнер где-то что-то прошляпит, было и некорректно, и нереалистично.
       Надеяться в таком деле на меня тоже не следовало, потому что вести свои дела в расчете на чужую оплошность я не умел, не умею и уметь не хочу. Эльдар Александрович изображает меня растяпой, который по незнанию английского языка подписывает сам не знает чего. Это неверно. Я английским языком владею вполне сносно, а вот в юридической казуистике разбираюсь не очень. Она мне бывает непонятна ни на русском языке, ни на английском. В этой казуистике люди моей профессии вообще разбираются редко, поэтому писатели на Западе (и я тоже) нанимают литературных агентов, которые разбираются. Мне приходится (часто по совету агента) подписывать много всяких договоров, все условия которых я не всегда держу в голове. Поэтому когда Рязанов позвонил и попросил немедл енно сообщить ему, что написано в таком-то пункте моего такого-то договора, я ему сразу на этот вопрос ответить не мог (а потом, письменно, ответил). Рязанов, насколько я понимаю, в правовой казуистике тоже не очень силен, поэтому "Мосфильм" посылал в Лондон и в Нью-Йорк своих юрисконсультов и экономистов, и если уж те не разобрались, то чего требовать от меня? (Я частное лицо и имею право быть неделовым, а вот мосфильмовским специалистам, стремящимся к международному сотрудничеству, во избежание удручающих ошибок, следовало бы вникнуть, не только в здешние законы, но и в здешнюю этику, про которую советские люди часто думают, что она или примитивна - не обманешь, не продашь, - или вовсе не существует).
       Замечу к слову, что с владельцами фирмы "Портобелло" Эриком Абрахамом и Катей Краусовой я нахожусь не только в деловых, но и дружеских отношениях. А если говорить о деловой стороне, то фирма "Портобелло" платит мне довольно большие деньги в твердой валюте, а "Мосфильм", если и заплатит, то поменьше и в ва люте, которая здесь, где я живу, вообще хождения не имеет.
       Итак, в переговоры с Рязановым, а затем и с "Мосфильмом" я вступил, будучи связан с "Портобелло" договорными обязательствами, о нарушении которых не могло быть и речи. Меня привлекала не передача "Мосфильму" моих прав, а именно совместное производство. Я думал, что совместное производство будет соблазнительно и Рязанову, и "Мосфильму". Оно давало возможности "Мосфильму" и "Портобелло" объединить свои усилия и создать нечто незаурядное. Тем более что был шанс убить трех зайцев, то есть сделать хороший фильм, показать добрый пример международного сотрудничества и заодно объединить в одном фильме три куска разорванной культуры, представленные в данном случае Рязановым, мною и Михаилом Барышниковым, желавшим сыграть главную роль.
       Но вот "Мосфильм" с "Портобелло" не договорились, и грандиозная затея лопнула, как мыльный пузырь. Обе стороны понесли при этом довольно большие убытки. "Мосфильму" то что, у него деньги казенные, а вот Эрик Абрахам сто тысяч долларов (надеюсь не последние) вынул из собственного кармана.
       Сотрудничество не состоялось, как я теперь вижу, ввиду полной несовместимости всех сторон. Я не знаю, поняло ли это руководство "Мосфильма", но Рязанов, по-моему, нет, не понял. Он указывает на какие-то второстепенные причины и детали. Например, пеняет сам на себя, что не дал мне подписать (на том бы он меня и поймал) сценарий, написанный якобы нами совместно. (На самом деле есть два сценария. Один писал я один. В другом, написанном Рязановым, я дописывал отдельные сцены. Этот другой сценарий, если Рязанову нужно, я могу подписать задним числом, но от этого ничего не изменится.)
       Эльдар Александрович сетует, что автор этих строк в своем последнем письме не нашел (цитирую) "ни одного слова благодарности к людям, которые, идя против течения, вкладывали все свои силы и способности, чтобы сделать фильм по его книге".
       На самом деле я вовсе не рассматривал свое письмо как последнее и не считал, что не сойдясь в чем-то - Рязанов с "П ортобелло", а я с "Мосфильмом" - мы и между собой должны непременно расплеваться. Кроме того, упомянутое письмо было написано под влиянием раздражения от состоявшегося накануне телефонного разговора, в котором Рязанов предъявлял мне несправедливые обвинения и вообще наговорил много такого, о чем я могу забыть только имея в виду, что это было сказано в состоянии аффекта. В том разговоре, идентифицируя меня со всем расчетливым и холодным западным миром, и употребляя весьма неточно местоимения "мы" и "вы", Рязанов сказал мне примерно так: "Вы слишком богаты, обращаетесь с нами, как с дикарями, а мы бедные, но благородные. И "Мосфильм" благородный, и страна наша благородная".
       Эти слова, надо сказать, меня и удивили, и разозлили. Потому что "мы" может быть и богаты, но я лично не богаче Рязанова. Относительно дикарей спорить не буду (элементы дикарства есть), а что касается благородства, то у меня, Эльдар Александрович, изгнанному из "вашей" благородной страны, тоже на этот счет есть свои отдельные соображени я.
       Так вот я разозлился и в письме Рязанова благодарить не стал. Но в Москве много раз, и лично и публично, я благодарил Рязанова за то, что он пытался экранизировать "Чонкина", способствовал публикации романа и добился моего приезда в Москву. Пользуясь случаем, я еще раз выражаю благодарность всем, кто содействовал реабилитации хотя бы моих книг в Советском Союзе и особенно (еще раз) Рязанову. Мне очень жаль, что мое сотрудничество с этим выдающимся комедийным режиссером так вот печально закончилось, но, оглядываясь назад, я теперь вижу точно, что это сотрудничество на данном этапе и не могло состояться. И дело не только в фирме "Портобелло".
       Некоторые мои читатели (или слушатели), вероятно, знают, что перестройку я принял сразу, с первых ее шагов. Я относился к числу тех, кто с самого начала поверил, что перестройка-это не политический трюк каких-то отдельных личностей, а неизбежный и необратимый процесс. Процесс этот внушает большие надежды и не меньшие опасения. Чем он кончится, в конце концов, зависит от суммы усилий всех, кто в нем участвует. Мне, честно говоря, тоже захотелось быть одним из участников. Потому что страну, которую Рязанов называет "наша", я тоже всегда считал и до сих пор считаю (и не собираюсь ни у кого спрашивать на это разрешения) своей. Я хотел принять участие в процессе не из меркантильных, а (я обычно стесняюсь такие слова говорить) из гражданских соображений. Поэтому предложение Рязанова соблазнило меня чем-то большим, чем просто желание увидеть Чонкина на экране. В расчете на это большее я, по приглашению Союза кинематографистов СССР, и отправился весной этого года в Москву. Приглашение пробил, конечно, Рязанов, а его поддержали, насколько мне известно, Георгий Данелия и Андрей Смирнов.
       Советское посольство в Бонне без задержек оформило визы, и 16 марта мы с женой и дочерью после восьмилетнего отсутствия отправились на родину. При этом у всех у нас (и у пятнадцатилетней дочери тоже) было написано на визах: "Цель поездки - переговоры с Союзом кинематографистов".
       В аэропорту нас, как правильно пишет Рязанов, тепло встретили друзья, родные, близкие (ну и правильно, а как же еще родные, близкие и друзья должны были нас встречать?). Чтобы исчерпать сразу эту тему, скажу, что и потом было очень много радостных, и горьких, и трогательных встреч с близкими и неблизкими дома, на улицах и в переполненных залах.
       Но были еще встречи, которых Рязанов, не видел, а я очень даже приметил.
       На пути к друзьям нас встретила суровая таможенная служба, сотрудники которой точно знали, кто я такой, и вряд ли подозревали меня в перевозе наркотиков, оружия и валюты. Тем не менее, и мне, и моей жене, и моей дочери был устроен демонстративный и весьма дотошный досмотр, такой же грубый, каким нас провожали из страны. (Обычно иностранцев, к которым проявляется какой-то практический интерес, не досматривают, а тут мне было показано, что я если и иностранец, то далеко не первого сорта).
       Рязанов заметил, что в аэропорту нас снимало телевидение, но не заметил, какое именно телевидение. А вышло так, что увидели наш приезд не советские, а британские телезрители по одному из каналов Би-Би-Си. Советское телевидение, правда, там тоже было, но оно тратило на нас пленку напрасно, заснятые кадры на экранах не появились, поскольку запечатлелась на них, как было сказано, "не та фигура".
       По приезде я знал, что восстановлен в звании члена Союза писателей СССР. Но сообщено мне это было почти шепотом. Известие об этом странном восстановлении было опубликовано маленькими буквочками и никому за пределами писательского клуба неизвестной многотиражке "Московский литератор", но так и не появилось, например, в "Литературной газете". ("Литературка" в отличие, например, от "Медицинской газеты" вообще даже и не заметила моего появления в Москве- должно быть, и для нее я "не та фигура"). Между прочим, само по себе мое "восстановление" было чем-то, что в народе называется финтом ушами. Как объяснил мне потом один из секретарей СП, решение о моем когдатошнем исключении из этой организации хотя и отменено, я не могу считаться членом СП, поскольку не являюсь гражданином СССР. А гражданином СССР я не являюсь потому, что в свое время был лишен этого звания указом Брежнева. Указ этот до сих пор не отменен. Правда, когда я был в Москве, некоторые люди мне говорили, что если я как следует попрошу, то отмена указа вовсе не исключена. Я отвечал: да, спасибо, но тогда мне и вовсе рассчитывать не на что, ибо исключена возможность того, что я попрошу. (Я не просил, чтобы меня лишали гражданства и не мне просить, чтобы его вернули).
       (Для сравнения: когда я выезжаю из Германии или возвращаюсь в нее, я ни у кого не прошу разрешения и некому сказать спасибо. Теперь вот я приехал на год в Америку. И собираюсь ездить в Чикаго, Сан-Франциско, на Гавайские острова. Где, кому сказать спасибо? Я не знаю).
       В Москве, как я уже сказал, ко мне было проявлено довольно много интереса. Я выступал перед публикой, давал интервью газетам, радио и телевидению, (программа новостей в первый день отказалась меня показать, Останкинскую студи ю мне тоже - не та фигура - не предложили), но в некоторых передачах я все-таки появился.
       Я попал в Москву в довольно бурное время. В разгаре была предвыборная кампания. Повсюду шумные митинги, телевизионные дебаты и прочее. Выступают кандидаты, доверенные лица, члены неформальных объединений, представители народных фронтов. Я на какое-то время погрузился в эту суету, но вскоре понял, что это меня не касается, я здесь чужой. Для кого хороший, для кого плохой, но для слишком многих чужой. Отрезанный ломоть. Я здесь не могу ни быть избранным, ни избирать, ни издавать журнал, ни создавать кооператив, ни купить, допустим, на свои гонорары квартиру в Москве, избушку в деревне. У меня здесь нет ни кола ни двора, никаких прав и никаких обязанностей, кроме обязанности убраться восвояси, как только кончится виза.
       Во время моих выступлений меня много раз люди звали вернуться ("приезжайте, вы нам нужны"), но на других уровнях я подобных призывов не слышал. Правда, где-то кто-то как-то упомянул об этой пробле ме в печати (и Рязанов, не забываю, по этому поводу несколько раз выступал), но власти хранят молчание, как будто и проблемы никакой нет. Сейчас очень много пишут и говорят о репрессиях сталинского периода и гораздо меньше о временах более близких. И вот перестройка идет, а бывшие заключенные по-прежнему не реабилитированы, а изгнанные из страны живут там, куда ветром занесло. Конечно, если даже и позвать обратно, то вернутся не все, но извиниться следует все-таки перед каждым. И отменить все указы о лишении разных людей гражданства. Но об этом я большого беспокойства в Москве не заметил и понял, что проблема сия находится на далекой периферии общественных интересов.
       Так или иначе, но в Москве мне слишком часто приходилось чувствовать себя иностранцем. Вот, например, такой случай.
       Явился я как-то на Мосфильм для встречи с генеральным директором В. Н. Досталем. Пришел на пару минут раньше условленного часа и сказал секретарше, что мне надо видеть Владимира Николаевича. Секр етарша в ответ:
       - Владимир Николаевич принять вас не сможет, потому что у него сейчас будет иностранная делегация.
       Я хотел было возмутиться: как так, он ведь именно меня на это время как раз пригласил, а потом прикинул и понял, что это же я и есть иностранная делегация.
       Ну принимали меня, примерно, как Риббентропа. С одной стороны длинного стола советская делегация (человек, пожалуй, двенадцать), а с другой стороны германский рейх представлял я один. Представители советской стороны сдержанно улыбались, натужно шутили и некоторые при этом сверлили меня глазами, давая понять, что нас, мол, на мякине не проведешь.
       Все эти столкновения с реальной действительностью, ясное дело, отражались на моем настроении. Чем более росло мое ощущение непричастности к происходящим событиям, тем быстрее таял энтузиазм, связанный с возможной постановкой будущего фильма. Если я в этой стране чужой, то зачем мне стремиться к постановке фильма именно здесь?
       В Москве я, естественно, встречался много раз с Р язановым. Время от времени мы с ним работали над сценарием.
       Дорабатывая сценарий, я все больше ощущал, что затеянное дело кажется мне все менее соблазнительным. Тем более, что я сегодня здесь, а завтра там. А послезавтра пустят ли меня снова сюда, неизвестно. Я сказал на Мосфильме, что хотел бы время от времени присутствовать на съемках. Но для этого мне нужна, по крайней мере, постоянная виза. Мне было отвечено: постоянной не будет, а насчет многократной мы похлопочем. Впрочем, гарантии тоже нет: "Вы что забыли, куда вы приехали?" Я стал задумываться. Если я приехал во всех смыслах туда же, откуда уехал, то, пожалуй, пора подумать, стоило ли приезжать?
       Конечно, дело не в том, что мне не дают визы и не возвращают гражданства. Рязанов не виноват, и я не путаю его с государством. Но, работая над фильмом, я вступил в отношения не только с ним и не только с Мосфильмом, а со всей советской системой, которая ко мне свое отношение изменила не очень сильно. Ну да, меня в Москву ненадолго пустили (премного б лагодарен), но обращаются, как с иностранцем, причем иностранцем второго сорта, с которым можно особо не чикаться.
       Пока я обдумывал ситуацию, на поле боя появилась группа генералов Героев Советского Союза из Одессы. В своем открытом письме главным редакторам "Огонька" и "Юности" Виталию Коротичу и Андрею Дементьеву они возмущались публикацией "кощунственного измышления" (так они именовали мой роман), стыдили своих адресатов, а уж со мной и вовсе не церемонились, назвали меня и предателем, и клеветником, и сравнили (мне, правда, не привыкать) с Геббельсом (в печатном варианте это сравнение - большое спасибо - исчезло).
       Когда письмо было опубликовано, я уже находился в Мюнхене, но до меня доходили известия, что генеральское сочинение произвело нужное впечатление и над картиной о Чонкине и над какими-то моими публикациями нависли тучи. Нет, конечно, сейчас времена не те, да и генералы не в прежней силе, но отбиваться от них как-то все-таки нужно.
       Я и вовсе приуныл и стал думать, что вообще я, види мо, напрасно в это дело встрял. Если генералы все еще имеют возможность вмешиваться в литературу и искусство, где гарантия того, что фильм получится таким, каким я его хотел бы видеть? Не добьются ли их превосходительства в конце концов запрещения картины на том или ином этапе? Или, может быть, еще хуже - в борьбе с ними придется пойти на какие-то уступки, а я этого точно не захочу. Я во многих делах склонен к компромиссу, но с невеждами, лезущими в искусство, чего бы они ни носили на погонах или на груди, у меня никакого компромисса быть не может. Я не только не хочу им уступать что бы то ни было, но даже вступать с ними в какие-то ни было обсуждения не желаю.
       Конечно, будь я признанным в стране гражданином да имей доступ к печатным изданиям, я бы этим генералам несколько оплеух отвесил, за мной, как говорится, не заржавеет. А тут...
       Вот Рязанов ответил на генеральские оскорбления и подписался всеми своими регалиями: народный артист, лауреат и прочее - тоже вроде как генерал. А у меня звание простое - отщепенец. Я все еще непрощенный преступник, со мной, как некоторые думают (правда, ошибочно), можно поступать как угодно. Меня, прожившего даже по советским понятиям не самую легкую жизнь, с малых лет работавшего физически, можно называть бездельником, паразитом и попрекать куском хлеба, которого я не съел. Меня, насильно выкинутого из страны, можно называть предателем, перебежчиком, опять-таки кем угодно.
       Конечно, брань на вороту не виснет, и я к ней уже привык. Но советскому обществу пора учиться от нее отвыкать. Облыжные и безнаказанные обвинения отдельных людей наносят всему обществу гораздо больший урон, чем можно себе представить. Общество это станет только тогда правовым, когда клеветник в любом мундире, будет рисковать тем, что придется доказывать свои утверждения в зале суда.
       Рязанов описывает, как, пробивая картину, он с генералами воевал, а штатское начальство - кого уговаривал, кого обводил вокруг пальца. Все это он делал (я нисколько не сомневаюсь) с лучшими намерениями. В советских условиях до сих пор только так и надо крутиться, иначе такого острого фильма, как "Чонкин", не сделаешь. Тут и мне надо было бы проявить адекватную смекалку и изворотливость. Но в том-то и дело, что я этого не умею, никогда не умел и, в конечном счете, именно поэтому оказался за пределами советской системы и советских границ. Может, раньше и стоило научиться такому умению, а теперь уже ни к чему, до конца дороги добреду и без этого.
       Пока я предавался своим сомнениям, отношения между фирмой "Портобелло" и "Мосфильмом" осложнялись. Эрик Абрахам (за свой счет) приезжал в Москву, и ему не понравились сценарий и актерские пробы (хотя актеры были такие, что лучше не подберешь). Мосфильмовцы (за счет Эрика) ездили в Лондон. Советские люди в одиночку передвигаться не умеют, поэтому Эрику опять пришлось принимать целую делегацию с руководителем, заместителем (не знаю, был ли там секретарь первичной организации). В Лондоне о многом не договорились. Абрахам решил, что в Москве фи льм, так сказать, мирового класса не сделают и решил делать его в другой стране, на другом языке и на других условиях. При этом он под давлением московских делегатов и по моей просьбе разрешил (разрешил, повторяю, совершенно бесплатно) "Мосфильму" делать свою картину, но только для советской аудитории. Потому что он не хотел, чтобы советский фильм перебежал дорогу его фильму.
       Достоин ли Абрахам осуждения? По-моему, нет. Несколько лет назад он купил права на экранизацию романа, потом продлевал договор и платил за продление. И вообще долгое время живет этим делом, на которое возлагает определенные надежды. А теперь что, он должен уступить безоговорочно, бесплатно, себе в убыток права, да еще людям, которые его хотели надуть? С какой стати? И когда Рязанов пишет: "мы все взбесились!", я его просто не понимаю. Я вижу во всем этом повод для огорчения, а для бешенства нет, не вижу. И не вижу достаточной причины вообще, чтобы отказываться от постановки фильма на данных условиях. Конечно, они не лучшие, но соотв етствуют обстоятельствам, с которыми надо считаться. Тем более, что условия были поставлены "Портобелло" не на вечные времена. Через два-три года фильм мог бы быть показан за рубежом, а если бы он (вот к чему надо было стремиться!) оказался выдающимся, то удержать его в пределах советских границ было бы и сейчас невозможно.
       Итак, фильм по моему роману в Советском Союзе не состоялся. Мне легче всего (и это правда) сказать, что мое дело сторона, права на книгу проданы, а я на их теперешнего владельца могу иметь только ограниченное влияние.
       Но дело в том, что я не только физически, но и душевно стою на стороне Эрика Абрахама. Скажу больше. Даже и при (вообразим себе) отсутствии фирмы "Портобелло" мое сотрудничество с "Мосфильмом" вряд ли бы завершилось успешно.
       Во время описываемой истории я заметил, что, готовясь к постановке фильма, Рязанов вроде бы даже и не понимает, что у меня могут быть свои отдельные интересы. Причем интересы не только творческие (по этой части у нас тоже были некоторые ра схождения), но и всякие другие, включая финансовые. А мосфильмовское начальство меня и вовсе в расчет не принимало, даже не знаю уж почему.
       На переговорах в Лондоне Эрик Абрахам по моей просьбе включил в число условий для сотрудничества выдачу мне постоянной или многократной (по крайней мере) визы. Ему было высокомерно отвечено, что вопрос о визе относится к числу не имеющих отношения к делу. Ответ не только нахальный, но и совершенно неделовой. Потому что одного этого ответа для меня лично было бы достаточно, чтобы прекратить с такими партнерами всякие отношения.
       Да, приступая к работе с Эльдаром Рязановым, я был рад, что фильм по моей книге будет делаться талантливым русским режиссером, по-русски и на русской земле. Ради этого ,я до известной степени готов был пренебречь своими материальными интересами. Но я-то это сотрудничество рассматривал как первый шаг к моему, пусть не полному (дело не в месте жительства), но достойному возвращению в Россию.
       А если этого нет, и нет даже гарантированного права приехать на премьеру и передвигаться по стране, и посетить родные места и могилы, то мне в такой стране никакой фильм не нужен. Пусть уж будет английский, американский или какой получится.
       В своей статье Эльдар Рязанов упрекает меня: я не выразил сожаления, что фильм по моему роману не состоится в России. Что делать, Эльдар Александрович! Устал я, право, сильно устал просить, благодарить и выражать сожаления. Жаль, конечно, но что там фильм - вся моя жизнь, можно сказать, не состоялась в России.
      
       10 декабря 1989
       Борьба лысых
       и волосатых
       Советская государственная система одна из самых загадочных в мире. Она существует вот уже семьдесят лет, а до сих пор никто не может понять, что это такое. Одни говорят, это марксистское общество, другие утверждают, что оно с марксизмом не имеет ничего общего. Одни настаивают, что это и есть социализм, другие называют это государственным капитализмом или даже феодализмом. Много споров идет насчет истоков советской агрессивности. Происте кает ли она из коммунистического учения или это проявление исконного русского империализма? Но самым, кажется, спорным является вошедшее в моду деление советских руководителей на ястребов и голубей. Кто-то когда-то придумал это деление, и с тех пор из года в год идет выяснение, кто из советских политиков относится к первому, а кто к другому виду пернатых, каково соотношение тех и других, какие среди них идут разногласия и на какое направление советской политики следует при этом рассчитывать. Этим занимаются разведки, министерства, департаменты и исследовательские центры. Тысячи высокооплачиваемых советологов вглядываются в лица советских руководителей, вникают в их многочасовые и невнятные речи, отыскивая между строк смутные намеки на голубиное или ястребиное направление мыслей. С радостной надеждой обращают свои взоры на пиджак, сшитый у Диора или Кардена, приходят в восторг, замечая, что жена советского лидера расплачивается за свои ожерелья карточкой "Америкэн экспресс", а про ее мужа сочиняют сладостные л егенды, будто он в свободное от работы время слушает битлов, читает в оригинале Жаклин Сьюзен или Сьюзен Зоннтаг и вообще говорит с английским акцентом. (Справедливости ради надо сказать, что советские руководители, и голуби, и ястребы, даже по-русски изъясняются с элементарными грамматическими ошибками, а слова выговаривает так, как будто у них рот набит кашей. Впрочем, английский акцент тоже имеет место. Например, Брежнев русскую букву "в" произносил как английскую "дабл ю".)
       Вся эта гигантская работа не дала до сих пор серьезных результатов, между тем как соотношение сил на советских верхах можно определить с первого взгляда, если воспользоваться моей новой и гораздо более правильной методологией и делить кремлевских правителей не на ястребов и голубей, а на лысых и волосатых.
       Некий наблюдательный человек заметил, что смена лысых и волосатых руководителей в Кремле происходит с такой же неизбежностью, как смена дня и ночи. И в самом деле. Ленин был лысый, Сталин - волосатый, Хрущев - лысый, Брежне в - волосатый, Андропов - лысый, Черненко - волосатый, а какой Горбачев объяснять не приходится, его портрет известен всем.
       Из этого открытия, которое следует считать революционным и фундаментальным, можно вывести ряд определенных закономерностей. Вот они. Все лысые (Ленин, Хрущев, Андропов, Горбачев) революционеры или, по крайней мере, реформаторы. Все волосатые - реакционеры. Все лысые были утопистами и, в конце концов, терпели поражение. Ленин хотел построить коммунизм, не построил. Хрущев собирался засеять всю территорию СССР кукурузой, перегнать Америку по мясу и молоку и тоже построить коммунизм, но не достиг успеха ни в том, ни в другом, ни в третьем. Андропов намеревался укрепить дисциплину и повысить производительность труда, но не успел. Чем кончатся усилия Горбачева, мы пока не знаем, - но опыт его предшественников наводит на грустные размышления.
       Волосатые, напротив, всегда добивались того, чего хотели. Сталин хотел превратить Советский Союз в супердержаву, чего и достиг. Брежнев хотел с тать маршалом и писателем. Стал и тем и другим. У Черненко, когда он пришел к власти, могло оставаться только одно желание - быть похороненным на Красной площади, он там и есть.
       К этому надо добавить, что от лысых всегда были одни неприятности. Они по существу не укрепляли, а расшатывали существующую систему, и волосатым приходилось упорно работать, чтобы уменьшить последствия разрушительной деятельности лысых. Ленин создал партию революционеров, с помощью которой сокрушили империю. Сталин потратил тридцать лет своей жизни на то, чтобы сначала уничтожить ленинскую партию, а затем восстановить империю примерно в прежних границах и даже расширить их. Хрущев десять лет восстанавливал ленинские нормы, Брежнев восемнадцать лет реставрировал сталинские нормы. Андропов успел очень немного, поэтому и историческая миссия Черненко оказалась короткой.
       Теперь пришел к власти поистине выдающийся реформатор Михаил Сергеевич Горбачев. Он энергично взялся за дело и за два с половиной года своего правления успел сде лать столько, сколько Хрущеву не удалось за десятилетие. Горбачев обещает перестроить советское общество, сделать его динамичным, экономически сильным, демократичным, жизнеспособным и миролюбивым. Многие его планы вызывают симпатию разных людей, и я их охотно поддерживаю, надеясь, что они все-таки сбудутся. Но когда я думаю о перспективах, я исхожу из соображения, что Горбачев правит Советским Союзом не единолично, у него есть соратники и помощники. Я думаю, кто же они, и всматриваюсь в портреты руководителей КПСС. И вот мои наблюдения. В политбюро ЦК КПСС самым лысым после Горбачева является активный перестройщик и реформатор Александр Яковлев. При внимательном рассмотрении можно заметить обнадеживающие просветы в курчавой шевелюре Эдуарда Шеварднадзе. Лысым его назвать никак нельзя, но лысоватым можно. Совсем недавно полным членом Политбюро был избран Виктор Никонов, которого с некоторой натяжкой можно тоже отнести к лысоватым. Остальные члены Политбюро - Воротников, Громыко, Зайков, Лигачев, Рыжков, Соломе нцев, Чебриков, Щербицкий - вполне волосаты. Причем, совершенно очевидно, что чем волосатей, тем реакционней. Подведем баланс: два лысых, два лысоватых и девять (!) волосатых. Положение лысых покажется нам еще более шатким, если мы посмотрим на портреты кандидатов в члены Политбюро - они все до одного волосаты. (Среди них был один более или менее лысый - министр обороны Сергей Соколов, но ему пришлось покинуть свой пост благодаря подвигу длинноволосого Матиаса Руста.)
       Похоже, что главным представителем фракции волосатых является второй человек в Политбюро - Лигачев. Образ его мыслей вполне соответствует густоте волосяного покрова. То он призывает писателей к созданию еще более ярких образов коммунистов (хотя уже созданы такие образы, что ярче не бывает), то обрушивается на газету "Московские новости" за некролог об умершем в эмиграции писателе Викторе Некрасове, а то и вовсе ностальгически вздыхает по временам брежневского застоя: это, оказывается, для него были очень интересные и продуктивные годы. Со с транными для времен перестройки и гласности речами выступает председатель КГБ Виктор Чебриков. Несмотря на большие залысины, он все-таки тоже относится к волосатым.
       Состав секретарей ЦК КПСС, не входящих в Политбюро, тоже не обнадеживает. Один из них - Анатолий Добрынин - по степени оголенности черепа имеет шансы быть причисленным к реформаторам, но его влияние на ход событий вполне может быть уравновешено и даже нейтрализовано включением в число секретарей Александры Павловны Бирюковой, у нее прическа просто шикарная.
       Короче говоря, хотя в целом влияние лысых значительно возросло, подавляющее большинство принадлежит волосатым и это не может не настораживать.
       Должен признаться, я тоже пока что не облысел. Я, однако, стою на стороне лысых и надеюсь на то, что они в конце концов окажутся в большинстве. Но как этого достичь, я не знаю. Подбирать руководящие кадры по степени лысости недемократично и пахнет дискриминацией. Выдергивать волосы - больно. Брить головы наголо, как это делают некоторые зв езды рок-концертов, бесполезно: волосы отрастают довольно быстро. Так что изменить ситуацию практически невозможно. Но вполне возможно, наблюдая за соотношением в советском руководстве лысых и волосатых, научно предсказать вероятное направление советской политики на ближайшее время.
       Я полагаю, что отныне этот мой скромный труд станет незаменимым пособием для западных лидеров, дипломатов, банкиров, промышленников, бизнесменов и советологов. Я надеюсь, что теперь люди, ведущие с Советским Союзом переговоры о разоружении, строительстве газопроводов, предоставлении кредитов и расширении культурных обменов, руководствуясь данным исследованием, будут обращать внимание на состояние причесок советских руководителей и только после этого принимать ответственные решения.
      
       1988
       Давайте
       пофилософствуем
      
       Признаться, люблю на досуге пофилософствовать. Я даже учение философское создал, суть которого сводится к трем утверждениям, соединенным в одно: жизнь коротка, соблазнов в ней много, а денег мало. Философия моя тем хороша, что бесспорна и в проверке не нуждается. А вот некоторые другие нуждаются. Помню высказывание одного советского философа. Оно было сделано на заре развития электроники, когда простейшие компьютеры еще не помещались в коробке от сигарет, а представляли собой сооружения величиной с шестиэтажное здание. Так вот в те самые времена, когда в Советском Союзе появился первый подобного рода мыслящий монстр, какой-то академик-философ, может быть, Митин, а может быть, кто-то другой ознакомился с работой этой громадины и сказал так:
       - Говорят, что электронно-вычислительная машина очень умна. Говорят, что если заложить в нее все положения марксизма, она точно скажет, правильное это учение или неправильное. Но мы такой проверки, конечно же, никогда не допустим.
       Я вспомнил это высказывание недавно, когда смотрел выступление по советскому телевидению группы ведущих советских философов, в составе которой были два академика, Фролов и Ойзерман, член-корреспондент ака демии наук Степин и девять профессоров.
       Речь шла о месте философии в жизни вообще, о месте философии в жизни советского общества и о той практической роли, которую философия может играть в условиях перестройки.
       Откровенно говоря, передачу эту я начал смотреть без особого энтузиазма, потому что предмет дискуссии, во всяком случае, в тот момент, когда я начал смотреть передачу, лежал далеко от сферы моих интересов. Кроме того, я предполагал, что философы-профессионалы воспарят в какие-то недоступные высоты и заставят меня напрягать свою мысль, а напрягаться мне никак не хотелось. Но, послушав немного, я заинтересовался, вник в предмет дискуссии и остался от нее под очень сильным впечатлением. Но... как бы это сказать поточнее... на меня произвела впечатление не высота и не глубина, а напротив, в некоторых случаях совершенно детский уровень размышлений. Хотя были выражены и серьезные мысли. Например, профессор Соловьев вспомнил послевоенное высказывание Сталина о покорности русского народа, который т ерпит такое правительство. Философ сказал, что покорность и терпеливость народа хороши в меру и что народ должен уметь отстаивать свои права. И это правильно не только с точки зрения народных, но и государственных интересов. Судите сами. Государство, которое постоянно давит народ и принуждает его к безусловной покорности, в конце концов, проигрывает. Народ работает покорно, но плохо. В результате плохой работы всего народа государство слабеет и приходит к результатам совсем не таким, которых оно ожидало. Выступавшие философы много говорили о пользе и необходимости критики. Без критики, говорили они, никакой смелости мысли быть не может, без критики нельзя познать действительность, без критики нельзя развиваться. Но в последнее время в философии, как и во всем остальном, наблюдался некоторый застой, и философам приходилось, как они теперь признают, говорить чепуху. Например, именно философы в шестидесятые годы пришли к выводу и убедили в нем Хрущева, что нынешнее, то есть тогдашнее поко ление будет жить при коммунизме. Во-первых, это, по-моему, не точно фактически. Если не ошибаюсь, это еще Ленин говорил, что нынешнее, то есть существовавшее при нем поколение доживет до коммунизма. Во-вторых, кто бы это и когда ни сказал, при чем тут философия? Это некое предположение (неважно даже правильное или неправильное), некий план, который к философии никакого отношения не имеет. Академик Ойзерман рассказал, что еще совсем недавно его коллеги философы пороли такую чушь, что даже уши вяли. Например, однажды он и его старший коллега (а раз старший, то, наверное, тоже в не меньшем чине) встречались со своим американским коллегой. Причем не каким-нибудь там антисоветчиком, а (Ойзерман это подчеркнул) другом Советского Союза. Но держались все-таки настороженно. Пока друг Советского Союза критиковал капиталистическую систему, наши философы ему охотно поддакивали. Но потом друг спросил: "А у вас есть какие-нибудь недостатки?" И тут философы растерялись и не знали, что ответить. И мне т акая их беспомощность кажется странной. Чего там теряться? Нет никаких недостатков, да и все. Это же ясно. Потом от недостатков и достоинств двух систем перешли к обсуждению проблемы, что будет в случае мировой войны. Обе стороны согласились, что ничего не будет. Вернее, ничего не останется. Но и этот печальный вывод не поколебал убеждения старшего коллеги Ойзермана, что как бы то ни было, будет война или не будет, а социализм на земле все равно победит. То есть победит даже в том случае, если наша планета превратится в пылающий шар или, наоборот, в насквозь промерзшую глыбу. Ну, конечно, для произведения подобного рода мыслей быть академиком вовсе не обязательно. Достаточно закончить пару классов школы для дефективных. И я бы отнесся с сочувствием к критическим воспоминаниям Ойзермана, но и его собственные теперешние рассуждения поразили меня своей инфантильностью. Почему, говорит он, почему я не могу высказывать то, что думаю? Даже если я выскажу ошибочную мысль, разве я перестану быть советским ч еловеком, разве перестану быть марксистом? Говоря это, академик разволновался, и мне захотелось его немедленно утешить и сказать: "Не беспокойтесь, товарищ Ойзерман, если вы будете таким способом доказывать свою правоту, то ни советским человеком, ни марксистом вы быть не перестанете, нет. А вот станете ли вы философом, это, несмотря на ваше высокое звание, еще не ясно". Мне кажется, что нормальный философ, доказывая истину, вовсе не должен беспокоиться, чтобы она вписывалась в пределы исповедываемого им учения. Больше того, если истина не соответствует учению или даже опровергает его, а философ не нашел, значит, он сделал открытие, значит, он имеет моральное право на время помешаться от радости и, как Архимед, с криком "Эврика", бежать по улицам, распугивая прохожих. А если он должен доказывать не истину, а свою приверженность учению, то ему будет трудно доказать свою принадлежность к профессии философа.
       Мне скажут конечно: "Как же? Как же?.."
       А я скажу: "А вот так же".
       Дело в том, что для нор мальной философии никаких закрытых для обсуждения тем, никаких запретных тем не должно быть. Конечно, бывают времена, когда глубина философских рассуждений соотносится со статьями уголовного кодекса. В таких условиях человек имеет право от философии отказаться и найти себе более безопасную профессию, скажем, пойти в каскадеры. Или философствовать с женой на кухне. Или продолжать свое дело официально, в пределах установленных ограничений. Но в таком случае следует философски сознавать, что то, чем ты занимаешься, есть служение чему-то или Услужение, что угодно, только не философия.
       Как я уже сказал, участники дискуссии, ссылаясь, конечно, на Маркса, говорили, что философия невозможна без критики, причем не какой-нибудь критики отдельных недостатков, а критики буквально всего. Одна из участниц, профессор Гайденко, напомнила о Рене Декарте, который подвергал сомнению все сущее. А если все сущее, то, может быть, можно подвергнуть сомнению и... позвольте перевести дыхание... дайте воды...
       Говорят, сказав ши "а", надо сказать и "б". А сказавши "б", двигаться дальше до самого конца алфавита. До самой буквы "я". Если подвергать сомнению все, то следует подвергнуть ему и учение Маркса. Прошу товарищей марксистов понять меня правильно и если очень хочется, то даже в чем-то поправить, но я далек от того, чтобы объявлять марксизм недостойной внимания ерундой. Говорить так о теории, с помощью которой был перевернуть весь мир, было бы слишком неосмотрительно. Но ведь что говорят? Марксизм - единственно правильное учение. Само это утверждение есть с философской точки зрения совершенный абсурд. Если это учение абсолютно и бесспорно верно, значит оно перестает быть наукой, а превращается в религиозное вероучение, которое развивать нельзя. Его можно только толковать, да и то в ограниченных пределах. Это значит также, что все остальные мировоззрения, которые возникли до Маркса, при Марксе и после Маркса - неправильные. Ну, допустим... Тогда, философствуя дальше, подумаем: а почему же в некоторых странах люди, не изучивши М аркса, выращивают большие урожаи, шьют добротные сапоги, делают отличные автомобили и за болгарской зубной пастой в очередях не стоят. Может быть, они достигают этого с помощью какого-то неправильного мировоззрения?
       Сколько существует марксизм, столько среди его толкователей идут жестокие споры, иногда даже с применением огнестрельного оружия. Противники уличают друг друга то в догматизме, то ревизионизме. Причем споры ведутся на уровне средневековых дискуссий на тему о том, сколько дьяволов поместится на конце иголки.
       И тут я подхожу к самому главному пункту моих ненаучных рассуждений. А может быть, вообще марксизм не надо ни догматизировать, ни ревизовать, а если что нужно, брать из него, а что не нужно, выкидывать. Мысль, конечно, кощунственная, но философия кощунства не признает и, как сказано выше, подвергает сомнению все. А я лично от сомнений перейду к утверждению, в котором не мог бы усомниться даже Декарт. А именно, что никакого единственно правильного мировоззрения в мире нет и бы ть не может. Больше того, оно вообще никому не нужно. Ведь, правда же, есть огромный мир, в котором все учения сосуществуют и по отдельности и в смешанном виде. Все они одновременно и признаются, и подвергаются критике, и отвергаются. Признавать только одно учение, даже очень хорошее, это все равно, что пользоваться ну, допустим, аспирином для лечения насморка, рака, экземы, катаракты и облысения. Как говорили в былые времена сами марксисты, предполагать возможность единственно правильного учения, это идеализм, гегельянство и кантианство.
       В другое время я, возможно, и не стал бы обо всем этом говорить. В конце концов, что мне до марксизма? Но дело в том, что если люди, которые руководят перестройкой, хотят довести этот процесс до конца, они должны до конца все додумать, дойти, как говорится, до самой сути и признать, что никаких единственно правильных мировоззрений нет, быть не может и не надо.
       Как-то мне пришлось разговаривать с одним очень ученым американцем. Я ему рассказывал о жизни в Советском Союзе, которую он себе представлял довольно смутно. И очень удивлялся. И спрашивал, а почему это таким образом устроено, а не таким? А потому, отвечал я, что это соответствует марксизму. А почему нельзя сделать так-то? А потому что это будет противоречить марксизму. Американец меня слушал-слушал, а потом с чего-то вдруг разволновался, вскочил, стал бегать по комнате, размахивать руками, хлопать себя по лбу.
       - Я в вашей жизни могу понять многое. Но я не понимаю одного: почему в век компьютеров, лазеров, атомных реакторов и космических кораблей, вы двумя руками держитесь за учение этого парня, который в жизни нe видел даже простой стиральной машины.
      
       1988
      
       Лживая правда
      
       Недавно мне удалось совершить довольно крупное научное открытие. Настолько крупное, что я лично могу его сравнить только с законом всемирного тяготения или теорией относительности.
       Суть открытия состоит в том, что, оказывается, можно лгать, говоря чистую правду.
       Собственно говоря, подобно й возможностью некоторые люди успешно пользовались и до моего открытия. Но открытие становится таковым только тогда, когда оно сформулировано. Скажем, яблоки падали вниз, а не вверх и до рождения Ньютона, а, попадая в воду, частично теряли свой вес до рождения Архимеда. И сам Архимед много раз купался в различных водоемах и не шел немедленно ко дну даже в то время, когда о законе Архимеда не имел ни малейшего представления.
       Короче говоря, объективными законами природы мы пользуемся обычно задолго до их открытия. Но этот закон открыл все-таки я и надеюсь со временем мне будет присуждена за него какая-нибудь очень хорошая престижная премия.
       Закон этот я назвал "Лживая правда".
       Вот некоторые практические примеры его применения.
       Как-то, примерно полгода тому назад в одной советской газете я с удивлением прочел следующее сообщение. В каком-то из калифорнийских университетов ученые изобрели электронный калькулятор. Этот калькулятор умеет складывать, вычитать, делить и умножать, извлекать квадра тные и кубические корни и производить другие вычисления. По своим размерам калькулятор не больше коробки сигарет и питается от вставленной в него обыкновенной батарейки для карманного электрического фонаря.
       Прочтя это сообщение, я подумал, что бы это могло значить? Для чего это сообщается и что автор заметки на самом деле хотел сообщить?
       Все, что в заметке сказано - чистая правда. Ученые в Америке действительно такой калькулятор изобрели.
       Питаясь от батарейки, он складывает, вычитает, делит, умножает, извлекает корни, вычисляет гео- и тригонометрические функции. Правда, изобретено это карманное чудо лет, наверное, не меньше, чем двадцать назад. О чем в заметке не упомянуто. Но ведь заметка маленькая, в несколько строк. В ней всего не упомянешь.
       Но без упоминания даты это абсолютно правдивое сообщение является таким же лживым, как если бы нам преподнесли последнюю новость, что в Америке построена коляска, которая приводится в движение не лошадьми, а двигателем внутреннего сгорания.
       Упо мянутые карманные калькуляторы давным-давно вошли в быт американцев и жителей других стран Запада. И не только карманные. Все часовые магазины завалены, например, ручными часами, снабженными миниатюрными калькуляторами, которые могут производить все перечисленные и многие неперечисленные математические действия. Причем среди этих миникалькуляторов есть такие, которые даже смены батареек не требуют, питаются солнечной энергией, что было бы особенно полезно в Советском Союзе, где не то, что батарейку для часов, а и обыкновенную, для фонаря, не всегда не везде достанешь.
       Для чего все-таки сочинялась эта заметка?
       Кто понимает, тому понятно для чего. Во-первых, для того, чтобы показать объективность советской печати. Вот, мол, мы не только плохое, но и хорошее в Америке замечаем. Когда оно, конечно, есть. А во-вторых, показать это хорошее так, чтобы общее впечатление осталось плохое.
       Прочтя заметку, советский читатель может сказать: ну и что? У нас такие калькуляторы размером с сигаретную пачку тоже есть. И появились они даже не сегодня, а лет пять-шесть назад. И поневоле у него возникнет мысль, что по части калькуляторов американцы от нас порядочно поотстали.
       Откуда ж ему знать, что эти советские калькуляторы содраны с американских или японских, появились в Советском Союзе намного позже, качество их гораздо ниже, а цена, соответственно выше. Калькулятор размером в пачку сигарет и стоит в Америке примерно так же, как сигареты, а советский такой же еще лет пять назад, то есть перед моим отъездом на Запад, стоил триста рублей. Это тысяча пачек "Явы". Теперь советские калькуляторы, может быть, тоже подешевели, но наш разговор сейчас не об этом.
       Наш разговор о лжи, в том числе и о такой, которая состоит исключительно из правды.
       Надо сказать, что правдиво лгать умеет не каждый. Например, прочел я как-то в газете сообщение, что какой-то полицейский в Нью-Йорке подошел к мальчику и застрелил его без всякой причины. И как будто это даже для американских нравов вполне нормально. Если есть полицейс кий, у которого есть пистолет, и поблизости есть мальчик, то почему бы его и не застрелить?
       Но это ложь откровенная, топорная. От нее даже иной и советский журналист поморщится. Ну это уж, скажет он, слишком грубо. Среди более квалифицированных журналистов принято мнение, что врать надо более тонко, более правдоподобно.
       Вот и стараются.
       Бывают, конечно, и у них всякие досадные оплошности. Например, как-то я, помню, смотрел по телевизору один из фильмов Валентина Зорина о Соединенных Штатах Америки. Ну тот, конечно, со свойственной ему объективностью перерыл в Америке все, какие ему попались свалки и разгреб все мусорные кучи. Вот он показывает жизнь какой-то черной семьи. Само собой, сорванные с петель двери, выбитые стекла, помойка, крысы, несчастная негритянка развешивает белье. Веревка бельевая с одной стороны привязана к столбу, а с другой стороны каким-то образом к Кадиллаку, то есть к автомобилю вроде ЗИЛа, на которых у нас катаются только члены Политбюро.
       А вот, например, ложь уж на столько правдивая, что даже вроде и не придерешься. В "Литературной газете" от 24 июля в самом внизу 9-й страницы помещено скромное сообщение. Весь текст занимает места меньше, чем название рубрики и заголовок.
       Рубрика называется "Социальная бухгалтерия". Заголовок: "Потребление масла". Это все большими буквами.
       А маленькими дословно сказано вот что: "Журнал "Фото-Япония" приводит следующие цифры потребления сливочного масла в некоторых развитых странах мира (на душу населения в год): Канада - 4,3 килограмма, Голландия - 3,5, США - 2,0, Япония - 0,6". И все. И никаких тебе объяснений, дополнений и комментариев. Комментарии вроде как бы излишни: ясно и без комментариев, что канадцы живут еще, видимо, так-сяк и хлеб маслом намазывают, может быть, даже с двух сторон. Американцы намазывают только с одной стороны, а вот бедным японцам и вовсе туго приходится. Шестьсот граммов масла в год на одного японца. Вы скажете, а чего там, японцы они же маленькие. А я вам скажу, нет, не маленькие. У них за последни е годы тоже сильная акселерация произошла. Некоторые даже до двух метров, а то и больше повымахивали. И желудки у них служат не только для того, чтобы харакири делать, но и для переваривания всяких съедобных вещей, в частности тоже и сливочного масла. Но с маслом у них, оказывается, дело еще не очень хорошо обстоит. Даже хуже, видно, чем в Советском Союзе. Потому что в Союзе какой бы дефицит масла ни был, но уж килограмм за целый год достать-то все-таки можно, а в Японии, похоже, и того не достанешь.
       Но мне, честно говоря, японцев этих нисколько не жалко. И говорю я это вовсе не из национальных предрассудков (у меня их нет), а потому лишь, что в Японии, насколько мне известно, никаких продовольственных проблем (а кстати сказать, и продовольственных программ) нет.
       А холестерин есть. Этим проклятым холестерином, как известно, сливочное масло чересчур даже насыщено. Мы холестерин вместе с маслом едим, а он, негодяй, оседает на стенках сосудов, закупоривает их и способствует развитию инфаркта или инсуль та. Ну и общему ожирению сливочное масло очень тоже способствует. Уберегая себя от болезней и преждевременной смерти, некоторые люди бросают пить, курить, колоться наркотиками, и Сливочного масла по возможности избегают. И вот приходит такой осторожный японец в токийский или иокогамский какой-нибудь иной супермаркет, посмотрит на полки, где масло это в большом количестве залеживается, посмотрит на свой живот, пульс посчитает, вздохнет и купит маргаринчику. Он же не камикадзе. Если уж Он харакири не делает, так зачем ему убивать себя холестерином?
       Купит он маргарин, и ему хорошо, и "Литературной газете" неплохо: есть чем одурачить читателя. И преподнести ему ложь, состоящую из одной только правды. Но тут надо добавить вот что. Я уже однажды говорил и сейчас повторяю для тех, кто не слышал. В природе есть много вредных вещей, кроме холестерина. Американские ученые провели исследования и совершенно точно установили, что в организме людей, которые постоянно лгут, вырабатываются очень нехорошие гормоны. От ни х так же, как от холестерина, стенки сосудов делаются неэластичными, что опять-таки приводит к инфарктам, инсультам и прочим неприятностям.
       Так что советским газетчикам вообще и работникам "Литературной газеты" в частности, ради своего собственного здоровья следовало бы воздерживаться не только от чрезмерного потребления сливочного масла, которое, наверное, еще можно достать в редакционном буфете, но и от употребления лжи, даже если она выглядит вполне правдивой.
      
       1988
      
       Речь о сионизме
       на расширенном
       закрытом заседании
       редколлегии журнала
       "Ваш соплеменник"
       с активом
      
       Уважаемые товарищи сопляки... то есть, извиняюсь, я имел в виду соплеменники. Соплеменницы тоже.
       Мы собрались здесь на закрытом заседании для того... Кстати, надеюсь, все двери-окна закрыты, никто посторонний не просочился. Нет? А то ведь они, те, о ком я буду сейчас говорить... Они имеют такую способность и пролезают повсюду. Пошарьте под лавками, оглянитесь вокруг се бя, вглядитесь в своего соседа, загляните в собственную душу, не сидит ли там сионист? Это я говорю, потому что увы... Сионисты - это такая порода... Все нами попытки защититься от их проникновения к результатам приводят плачевным. И это снова - увы. Закрываем двери, шпингалетим окна, заклеиваем форточки, конопатим все щели - все равно проникают, как радиация.
       Некоторые беспечные люди считают: ну и пусть, мол, себе проникают, что в том плохого? А я спрошу так: а что в том хорошего?
       Всем давно известно то, чего никто никогда не слышал, а именно что? Что сионисты хотят нас поработить и растлить наши души и вообще хотят, чтобы наша нация исчезла с лица земли. С этой-то целью они (дважды и трижды - увы) достигли немалого. Они распяли Христа, совершили революцию, уничтожили видимо-невидимо наших храмов и святых мест, а народ наш нещадно спаивают: пей, говорят, Ваня, истина в самогоне. Здесь они успехов достигли? Достигли, тысячу раз - увы. Также пытаются изменить наш генотип, а именно: женясь на наших же нщинах и выходя замуж за наших мужчин, делают нам полукровок. Пользуясь нашей безграничной доверчивостью, перекрашиваясь в блондинов, скрываясь под нашими именами.
       Можно ли дальше такое терпеть? Конечно, нельзя. Тут встает старый вопрос: что делать? Некоторые рекомендуют методы: бей сионистов, спасай Россию. Выйдет из этого чего? Нет, не выйдет. А как же быть? Надо подойти научно. Первое - изучить проблему, второе - принять решение, третье - начать действовать. Так вот, изучение проблемы показывает, что мы (миллион раз увы) действуем непрактично, прямолинейно, получается шуму много, а толку мало. А на самом деле надо учиться у них. Они действуют исподтишка, они к нам проникают, они нас разлагают, они делают вид, что они - это мы. Давайте и мы будем действовать так же, давайте противопоставим, давайте мы к ним проникнем, давайте мы их разложим, давайте сделаем вид, что мы - это они.
       Некоторые вопрошают, как это практически. А практически это так. Давайте прямо сегодня перекрасимся в брюнетов и подкур чавим перекрашенные прически, потому что сионисты, как мы знаем, бывают обыкновенно курчавы. Второе, я знаю, что любой из нас готов для торжества нашего дела пожертвовать всем своим. Давайте, не впадая в крайности, пожертвуем для начала не всем, а только лишь крайней плотью. Это называется обрезанием. Скажу сразу, что операция эта почти безболезненная и полезная в гигиеническом отношении. Так говорят сионисты, а они знают, что говорят. Между прочим, операция и безопасная, поскольку будет производиться специалистом, приглашенным нами из синагоги. Некоторые товарищи спрашивают, а нельзя ли обойтись? Отвечаю: обойтись никак нельзя - на следующее заседание будут пропускаться только товарищи по предъявлении доказательств, что они все это проделали. Ну, конечно, вам всем хорошо известно, что сионисты - народ подозрительный и недоверчивый. Одним только обрезанием их не проведешь, тем более, что мусульмане делают то же самое. Поэтому для усыпления их бдительности мы должны принять иудаизм, носить ермолки, отрас тить пейсы, ходить в синагогу и соблюдать субботу. Это, кстати, означает, что отныне все субботники должны быть отменены и заменены воскресниками. К сожалению, мы подсчитали свои возможности и видим, что с кошерной пищей у нас не получится. Но тут, товарищи, нам поможет мировой сионизм. Как только они убедятся, что мы обрезались, приняли иудаизм, носим ермолки, ходим в синагогу и соблюдаем субботу, они нас завалят кошерной пищей. Что? Кошерная пища'- это не вегетарианская пища. Кошерная даже водка бывает. И закуска к ней тоже. Так что с этим все в порядке.
       Чтобы усыпить бдительность, надо нам подумать о том, на каком языке мы пишем. Пора, пора, товарищи, переходить на идиш и на иврит. Понятно, что оба языка нам совершенно чужды, поскольку даже писать, особенно в зрелом возрасте, задача не из легких. Но не секрет, что многие из нас, и нашим не овладев, все-таки что-то пишут.
       И еще один аспект, тоже довольно важный. Как я уже сказал, они выходят замуж и женятся на нас, делая нам полукровок . Давайте ответим тем же, будем жениться на них, выходить за них замуж, делая им полукровок.
       Ну вот, товарищи. Что еще? Ну, больше ничего. Поговорили - пора за дело. Еще раз увы и шалом.
      
       1989
      
       Заговор патриотов
      
       Лидия Корнеевна Чуковская позвонила однажды своей знакомой, которая жила в коммуналке. Трубку снял мужчина. "Можно Сарру Абрамовну? - спросила Чуковская. "Здесь евреев не живет", - ответил мужчина. Лидия Корнеевна не поверила и спросила: "А вы кто?" "А я русский". "Нет, вы не русский", - сказала Чуковская. "Почему?" - удивился тот. "Потому что если бы вы были русский, вы бы сказали: "здесь евреи не живут".
       Я не знаю, убедила ли она своего собеседника. Думаю, что, скорее всего, не убедила. Потому что многие из тех, кто ныне объявил себя российскими патриотами, в знании какого-нибудь языка вообще не нуждаются. Я знал патриота, который слово "Россия" писал через одно "с", зато "Русь" через два. У патриотов грамота не в чести, а словарь у них короткий: евреи, жидо-масоны, храм Христа Спасителя, Каганович, духовный геноцид, русофобия. И лозунг у них простой: за веру, царя, Ленина, Сталина, КГБ, Советскую власть и Отечество. Им нужна великая Россия - антикоммунистическая под руководством КПСС. А может быть, даже и КПСС и царя-батюшки. (Проживающий в Испании наследник российского престола уже сообщил советским интервьюерам, что монархия совместима с любой системой. Теперь осталось совместить советскую систему с монархией, а это вполне представимо - и все будет в порядке).
       Между прочим, слово "патриот" я употребляю только в негативном смысле, потому что позитивного смысла оно вообще не имеет. Чувство привязанности к месту своего обитания свойственно почти каждому человеку, это чувство, как правильно сказал, кажется, Окуджава, доступно и кошке. Любить свою страну могут люди и хорошие и плохие, а вот кичиться этим чувством, торговать им и отрицать его наличие у других - этим занимаются обычно или дураки, или отпетые негодяи. Тут как раз к месту будет напомн ить чье-то высказывание, которое записал в числе наиболее близких ему изречений Лев Толстой: "Патриотизм - последнее прибежище подлеца".
       Утверждения наших доморощенных патриотов алогичны, абсурдны, основаны на галлюцинациях, порожденных манией величия, комплексом неполноценности, на меркантильном расчете. Они построены на торопливом желании присосаться к вновь возникающей единственно верной идеологии, войти в будущие патриотические парткомы и уже сейчас стать в очередь к будущим распределителям (не отдаляясь пока что от нынешних). Патриоты из "Молодой гвардии" и "Нашего современника" в большинстве своем отличаются полным отсутствием совести или морали и относятся к числу тех, кто, по народному выражению, за копейку в церкви плюнет. Умилиться можно, видя, с каким бесстыдством и легкостью эти люди совмещают в себе и на себе несовместимое: в кармане членский билет партии воинственных безбожников, на шее - крест.
       Не испытывая, видимо, ни малейшего неудобства, эти партийные прихожане вчера гордились свои м пролетарским происхождением, сегодня - своей сомнительной чистопородностью. Вчера искали вокруг себя врагов коммунизма, теперь с тем же рвением охотятся на врагов России. Впрочем, враги вот уже четыре с лишним десятилетия все те же - евреи.
       Евреи были, есть и будут виноваты во всем. И виноваты все. Даже тот, кто еще собирается только родиться, уже виноват в том, что он распял "нашего бога" (выражение Валентина Распутина), привез в Россию марксизм, устроил Октябрьскую революцию, разрушил храм Христа Спасителя, подбил Сталина затеять коллективизацию, голод на Украине и в Поволжье, а теперь насаждает музыку "рок", подрывает устои советской власти. Евреи виноваты в том, что установили советскую власть, они же виноваты, что советскую власть разрушают. Уезжающий еврей виноват в том, что уезжает, остающийся - в том, что остается.
       Говорят, суждения патриотов настолько невежественны, что заслуживают только брезгливой гримасы, но не возражений. Что же там возражать, неужели сейчас на закате двадцатого столе тия еще есть люди, которые поверят в эти бредни старые и обновленные, в то, например, что евреи потребляют в пищу кровь христианских младенцев, что протоколы сионских мудрецов - истинный документ, а не фальшивка, сочиненная в свое время предтечами нынешних "памятников"?
       К сожалению, да, поверят. Если люди тысячу лет верили в леших и упырей, семьдесят лет верили газете "Правда", если сейчас они верят в экстрасенсов и мумие, почему бы им не поверить и в зловещие замыслы сионистов?
       Да и трудно простому человеку удержаться в неверии, когда в официальных газетах и журналах его убеждают не какие-нибудь там партийные пропагандисты, а большие русские писатели, гордость русской литературы, совесть русского народа, а с ними большой русский математик, лауреат Ленинской премии.
       Но о математике поговорим ниже. А пока о писателях, к которым принято прилагать двойное прилагательное "большой русский". На безрыбье застойных лет, когда всякая другая литература была разогнана или задавлена, на поверхности осталис ь одни деревенщики. Они выгодно выделялись на фоне секретарской литературы, их одних только можно было читать, поэтому их значение вольно и невольно преувеличивалось. В сознании многих они доросли до больших писателей и олицетворяли совесть народа, хотя не были ни тем, ни тем: совесть народа тогда находилась не в правлении Союза писателей, а в тюрьмах, лагерях и в городе Горьком. В те времена, когда многие люди, рискуя головой, протестовали против политических репрессий, деревенщики сидели, набрав в рот воды, и даже на высылку теперь ими прославляемого Солженицына никак не отреагировали. Тем не менее, критика и молва неизменно их поднимали и дотащили до заоблачных высот. Тот же Солженицын сказал, а сами деревенщики радостно подхватили, что они, выросши в деревнях и окончивши Литературный институт, пишут о деревне не хуже, чем Тургенев и даже Толстой. Обижаясь на звание деревенских, они опять же ссылались на пример Толстого. Толстой тоже писал о деревне, но его никто не называет деревенским. Толстого и в самом деле никому не пришло бы в голову назвать ни деревенским, ни военным, ни городским, ни дворянским, потому что по масштабу ума, таланта и личности он был вселенский писатель. А деревенщики не потому деревенщики, что пишут о деревне, а потому, что уровень осмысления действительности - деревенский.
       Но репутация есть репутация, и теперь рядовой российский гражданин, поверив своим писателям во всем, почему же не будет верить их речам о еврейском засилии? Сам он, может быть, вокруг себя никакого засилия не замечал, но, читая высказывания своих деревенских наставников о зловещих кознях евреев, думает (и логично), что если такие грамотные люди, "не с нашими головами" про это вот говорят, то что-то где-то, стало быть, есть. Размышления подобного рода приводят гражданина к вопросам, подобным тому, какой мне пришлось услышать лет почти что сорок тому назад. Тогда (точнее, в 1952 году) один из курсантов школы авиамехаников, где я учился, начитавшись всяких ужасов о безродных космополитах, встал на уроке политзаняти я и задал преподавателю вопрос, к которому его подвели все газеты: "Товарищ старший лейтенант, а почему у нас, в Советском Союзе, евреев не расстреливают?"
       Я думаю, что некоторые усердные читатели "Молодой гвардии" и "Нашего современника" опять дозрели до того же вопроса: почему у нас, в Советском Союзе, евреев не расстреливают? А от вопроса недалеко уже и до ответа и до действия.
       Слухи о грядущих погромах гуляют по всей стране и за ее пределами. Проходят одни и назначаются новые сроки. Если власти и, правда, решили принять серьезные меры против потенциальных погромщиков и погромы не состоятся, то сам по себе страх, нагнетаемый слухами, это уже есть вид террора. Тем более, что погромы армянские, осетинские, месхетинские да отчасти и русские уже состоялись.
       Сегодня, когда рухнули бывшие идеологические и моральные препоны, государственная власть ослабла, а партийным начетчикам никто больше не верит, кто способен умерять страсти? Люди поворачивают свои глаза и уши к писателям, деятелям культуры, священнослужителям, и те могли бы своим словом и авторитетом удержать людей от межнациональных распрей, остановить разгул, разбой, совершенно бессмысленные насилия и убийства.
       К сожалению, люди, которые могли и должны бы способствовать умиротворению, сами разжигают вражду. Когда я читал отчет о пленуме Союза писателей РСФСР, я думал с ужасом, что же это за уроды такие, откуда они взялись? Вот уж правда, Михаил Дудин к месту привел слова Некрасова: "Люди холопского звания - сущие псы иногда".
       На этом пленуме выступали погромщики идеологические. А на заседание писательской организации "Апрель" пришли уже погромщики практические. В этот раз пришли с мегафоном, в другой раз обещали прийти с автоматом. Ну, а если придут не с автоматом, а хотя бы с дубиной и начнут ею действовать, то я нашим патриотам-писателям за каждую разбитую детскую или женскую нерусскую голову, выдал бы по специальному ордену. Потому что дубину эту выстругивают сегодня они.
       Такой разнузданной антиеврейской пропаганды, какой за полнены страницы "Нашего современника", "Молодой гвардии" и "Литературной России" мир не слышал со времен Третьего Рейха. Причем совершенно уже без причин. Ну ладно, согласимся, что евреи в 20-х годах занимали видные места в правительстве, в ЧК и где там еще. Но почему бы при этом не обратить внимание еще и на то, что уже в 30-х годах бывшие члены правительства заняли места на скамье подсудимых, что в тех же тридцатых среди следователей ЧК было много евреев, но и среди подследственных их было немало.
       Сколько в Советском Союзе евреев сегодня? Патриоты подсчитали точно: "0,69 %. Вычислили, что в литературе, науке, музыке, шахматах евреев: 80 процентов или около того. Но если уж считать по правилам, а не по принципу "сколько вам надо", то следует учесть, что в высшем руководстве КПСС евреев давно уже ровно ноль целых, ноль десятых, ноль сотых процента. С середины 30-х годов до середины 50-х там еще болтался и тем портил общую картину Лазарь Каганович, но вот уже тридцать лет и три года, как нет и его. Нет н икаких евреев в Политбюро ЦК КПСС, в Президиуме Верховного Совета, в Совете министров СССР, в Генеральном штабе Советской Армии и на всех уровнях КГБ. Тридцать лет без евреев. Да за это время любая страна может восстановить свою экономику даже после самой опустошительной войны. И в этом вряд ли могут ей помешать даже очень зловредные скрипачи и шахматисты.
       Читая сочинения наших патриотов, я все же пытаюсь понять, что движет ими, какие заботы? Неужели только ненависть к людям иных кровей? Но к своему собственному к русскому народу они как относятся? Они его любят? Что-то я в этом не очень уверен.
       В самом деле, давайте посмотрим, что происходит. Страна после многих лет чудовищного разорения получила исторический шанс стать на ноги. Причем, шанс, может быть, мизерный и совсем последний. Сейчас надо думать и решать не кто виноват, а что делать. Главные виновники всех национальностей давно уже находятся на том свете, за пределами нашей юрисдикции. Кто из них больше виноват, сколько среди них было процент ов кого, - можно разобраться потом, мертвые подождут, у них времени много. А патриоты все считают, все загибают пальцы, будто и дела нету важнее. Народный писатель и партийный депутат Василий Белов, отзаседав в Верховном Совете СССР, прикатил на уже упомянутый пленум Союза писателей РСФСР. И говорит вот что; "Когда вы вчера обсуждали здесь такие страшные вопросы, которые звучат и сегодня, в это время Верховный Совет обсуждал вопрос о въезде и выезде". Какие же страшные вопросы обсуждали писатели РСФСР? Они обсуждали публикацию отрывков из сочинения Андрея Синявского и подсчитывали количество евреев в ленинградской писательской организации. Белов хотел бы к этому делу подключить и Верховный Совет страны, куда он сам, между прочим, прошел по партийной разнарядке. Будь он не обкомовским выдвиженцем, а настоящим депутатом, пекущемся о благе собственного хотя бы народа, ему следовало бы знать, что вопрос въезда и выезда - это вопрос человеческой свободы. В стране, где вопрос въезда и выезда не решен, любой человек - русский или не русский, избиратель и депутат - остается государственным рабом.
       Пока депутаты патриотического направления считают евреев, страна вот уже пять перестроечных лет топчется на одном месте, никак не сдвинется. Потому что мы все боремся. Интересно, что те же люди, которые выступают против евреев, музыки-рок, длинных волос и коротких юбок, с большой подозрительностью относятся почти к любым сколько-нибудь разумным экономическим предложениям. Поэтому у них к евреям приравнены все здравые экономисты - Абалкин, Шмелев, Попов, Заславская, Аганбегян. Зачем же нам экономика, это же так приятно, что мы бедные, мы нищие, мы хуже всех!
       Русская поговорка говорит: бедность - не порок. Известная острота добавляет: бедность не порок, но большое свинство. И правда, свинство.
       Да, страна разорена. Но она до сих пор еще обладает огромными пространствами плодородных земель. Ее недра, несмотря на семидесятилетнее варварство, все еще забиты неисчислимыми запасами природных ископаемых. Если немедленно, в от сейчас заняться разумной, созидательной деятельностью, если по весне нормально посеять, а по осени с умом убрать, то не к концу тысячелетия и не к концу пятилетки, а уже в этом году (в этом!) будет положительный результат. Америку не догоним, но на полках магазинов кое-что все же появится. Однако споры идут жаркие, решения принимаются половинчатые, а положение все хуже и хуже.
       Некоторые патриоты говорят, и я с ними согласен, - что трудно себе представить, чтобы такое безнадежное сползание к катастрофе проходило без чьего-то злого умысла, без заранее разработанного и осуществляемого шаг за шагом плана. Кто может так вот планомерно, и злонамеренно вести страну к гибели? Только те, кто ее ненавидит. То есть опять же... Тут я поставлю многоточие и задам такой вопрос: неужели действительно есть люди которые думают, что какие-то русофобы - всамделишные, а не выдуманные - только о том и думают, как бы погубить эту самую несчастную и ненавистную им Россию. Кто так думает? Какой-то от рожденья кретин или сумас шедший? Ну да, такие люди есть. И есть так называемые зоологические антисемиты, которые впадают в истерику при слове Эйнштейн или Троцкий. Зоологические меня как раз меньше всего возмущают, это люди, которые нуждаются в психиатрической помощи. Но есть заведомые проходимцы - и их большинство, - которые делают вид, что они зоологические. Они бьются в конвульсиях, исходят пеной (часто буквально) не потому, что они действительно в душе за или против кого-то, а потому, что за это "за" или "против" им дадут путевку в санаторий, лишнюю курицу в буфете, а то глядишь, и к теплому месту пристроят.
       Игоря Шафаревича я бы отнес к первой категории. Он бьется не за курицу, а за идею, не высказав которую не мог бы спокойно, как он говорит, умереть. Теперь, кажется, все в порядке, в книге "Русофобия" он излил душу полностью.
       Согласно этой книге и другим подобным источникам, русофобы, ненавидя Россию и русских, с давних пор составили заговор и очень целенаправленно ведут против объекта своей ненависти войну на полное уничтожение. В число военных действий входит всего дискредитация русских. С этой целью русофобы утверждают (цитирую Шафаревича), что "архетипические" русские черты - это рабская психология, отсутствие чувства собственного достоинства, нетерпимость к чужому мнению, холуйская смесь злобы, зависти и преклонения перед чужой властью..." "До сих пор в психике народа доминирует власть, "тоска по Хозяину", "русский мессианизм" (а проще "вселенская русская спесь"), начало которого авторы видят в концепции "Москвы-Третьего Рима"... Но причину своих несчастий русские понять не в состоянии. Относясь подозрительно и враждебно ко всему чужеродному, они склонны винить в своих бедах кого угодно: татар, греков, немцев, евреев... только не самих себя".
       "...марксизм был русскими извращен, переиначен и использован для восстановления старых русских традиций сильной власти. Сталин был очень национальным, очень русским явлением, его политика - это прямое продолжение варварской истории России".
       "Главная опасность, нависша я сейчас над страной,- возрождающие попытки найти какой-то собственный, самобытный путь развития - это проявление исконно "русского мессианства". Такая попытка неизбежно повлечет за собой подъем русского национализма, возрождение сталинизма и волну антисемитизма. Она смертельно опасна не только для народов СССР, но и для всего человечества. Единственное спасение заключается в осознании гибельного характера этих тенденций, в искоренении их и построении общества по точному образцу современных западных демократий.
       И наконец заключительный вывод о прошлом и будущем русских: "истории у них вообще никогда не было, имело место лишь "бытие вне истории", народ оказался мнимой величиной, русские только продемонстрировали свою историческую импотенцию, Россия обречена на скорый распад и уничтожение".
       Прочтя эту книгу Шафаревича, а также работы его единомышленников, я подумал, что вообще-то в мыслях этих людей есть резон. Они в чем-то правы. Больше того, я двинулся дальше и, руководствуясь учением Шафаревича и д ругих русофобиологов, пришел к выводу, что русофобы не миф, а жидо-масонский заговор действительно существует. Путем дальнейших умственных заключений я открыл на территории СССР большую, тщательно законспирированную и широко разветвленную жидо-масонскую организацию, которую я намерен разоблачить не позже, чем в следующую субботу. Всем заинтересованным патриотически настроенным гражданам я советую запастись карандашами, бумагой и настроить свои приемники на волну радио "Свобода" и выйти в нужное время на связь. Будет раскрыт жидо-масонский заговор, будут разоблачены его главные участники, названы их фамилии, звания, должности и адреса.
      
       1990
      
       Муравьи-русофобы
      
       Прошлый раз я обещал разоблачить жидо-масонов и русофобов, раскрыть их истинное лицо с указанием фамилий, должностей, званий и адресов. Скажу сразу, что я не буду касаться отношений русских и нерусских в нерусских республиках. Это отдельная тема. А пока поговорим о наших русских патриотах внутри России. Меня интере суют те из них, которые объявили войну евреям. Некоторые думают, что если речь идет о евреях, то неевреев это никак не касается. На самом деле это касается всех. Представим себе, что патриоты из "Памяти" или из другой подобной организации захватили власть. Они, конечно, возьмутся сразу же за евреев. Что они будут делать?
       Есть три известных варианта. Первый - окончательное решение еврейского вопроса по гитлеровскому образцу - кое-кого соблазняет, но в настоящий момент (это даже и сумасшедшие знают) оно нереально.
       Второй вариант: просто вытолкать всех евреев за границу. У этого варианта есть тот недостаток, что если они, евреи, уедут и на новом месте более или менее прилично устроятся, то здесь некоторым оставшимся будет обидно, что они там живут хорошо, а здесь некому сказать "жидовская морда".
       Остается третий, уже испытанный вариант: туда евреев не выпускать, а здесь во всем ограничивать. Прижать их еще больше, чем они прижаты сейчас. Не принимать их в университеты и институты, не утверждать их диссертации, не пускать их в партию, держать подальше от руководящих должностей, отстранять от скрипок, шахмат, печатных станков и магазинных прилавков. То есть делать то, что уже делалось, но с максимальной строгостью, не оставляя ни малейших лазеек.
       Евреям будет, конечно, плохо. А что будет с русскими? Давайте без лишних эмоций представим. Для того, чтобы не допускать евреев, надо их выявить. Для того, чтобы выявить, надо иметь большой проверяющий аппарат, отделы кадров, полицию и стукачей. Надо следить, кто скрылся под псевдонимом, кто взял фамилию жены, кто просто подделал паспорт. Надо преследовать евреев, полуевреев, четвертьевреев и носителей более мелких дробей. Нельзя упускать из виду всех, кто находится в смешанных браках. Надо наказывать сочувствующих, помогающих, укрывающих, недоносящих. То есть евреев 0,69 %, но для того, чтобы борьба с ними была эффективной, ей должны заниматься все 100 % населения.
       Евреи, известно, люди неблагодарные, от такой заботы они будут рваться в Израиль, в Ам ерику, к черту в зубы. Вместе с ними туда же устремятся половинки, четвертинки, осьмушки и так далее. Опять же смешанные. Ну и еще те, кто будет себя выдавать за евреев. Если их выпускать, страна теряет их мозги (об этом недавно в интервью корреспонденту "Нью-Йорк Тайме" беспокоился Валентин Распутин). Если не выпускать, то мозги их будут направлены на то, как бы сбежать или заставить власти отступиться. Опять-таки для того, чтобы такую ситуацию сохранять и охранять, надо усиливать контроль за поведением людей, укреплять тайную полицию. Все это несомненно скажется на международных отношениях, а там само собой - укрепление границ, гонка вооружений и вообще все то, что было, но в худшей форме. Все это опять-таки за счет всех, а не только за счет евреев. И в конце концов такая политика, будучи проведенной в жизнь, неизбежно привела бы Россию к полному краху. Вот, на самом деле, какое будущее готовят России люди, которые называют себя ее патриотами.
       Если они не понимают, что делают, то они либо дураки, либо сумасшедшие, а если, да, понимают, то у меня есть только одна гипотеза. Тогда эти люди - сознательные враги России, они прикидываются ее друзьями, они кричат о своем патриотизме, чтобы пробраться наверх, захватить все ключевые посты и затем привести страну к катастрофе. То есть они и есть русофобы.
       Вы не согласны? Давайте попробуем разберемся.
       Вернемся временно к книге Шафаревича "Русофобия". Глянем на нее. Книжка серенькая на шершавой бумаге. Такое впечатление, что издана не в Мюнхене, а где-нибудь Б Пензе или Калуге. На обложке портрет автора. Выражение лица печальное-печальное. Видно, огорчается человек, что евреев на земле еще очень и очень много. И ему за всю его жизнь, видимо, никак с ними не справиться. Хотя очень хочется. Настолько хочется, что взявшись за исследование феномена русофобии, автор с первых строк потерял всякий контроль над собой и плетет черт те чего.
       Я не смею подвергать сомнению репутацию Шафаревича-математика. Но я всегда думал, что серьезная исследовательская деятельно сть и особенно в точных науках, может быть основана только на безусловном и даже автоматическом уважении к фактам. Я понимаю, что ученый из любой области, если даже берется не за свое дело, может ошибиться, но когда он начинает подгонять условия задачи под заранее подготовленный ответ, тогда всякая наука вообще кончается. Но такой недобросовестности в подборе и толковании выбираемых и приводимых данных, какой отличается книга Шафаревича, трудно представить не только в математике, но даже в самой низкопробной политической агитке. Факты автор передергивает, цитаты вырывает из контекста, мысль своего оппонента искажает, даже биографические данные своих оппонентов он обязательно исказит, переврет, перетолкует. Никакой возможности компрометации своего даже мертвого противника не упустит. Например, упомянул фамилию автора плана Маршалла, спешит заодно просветить читателя, что фамилия Маршалл происходит от еврейского слова "маршалик" - шут в гетто. Прочтя это, я думаю, ну для чего он это сообщает? Ес ли так важно, от какого слова происходит какая фамилия, то почему бы не сообщить нам заодно происхождение фамилии Шафаревич?
       Пророком наш математик оказался очень, неудачным. В книге своей он говорит о безудержном покорении всего мира однопартийной коммунистической системой и говорит в том самом 1989 году, когда коммунистическая система практически рухнула во всей Восточной Европе и терпит очевидный крах в самом Советском Союзе. Попал пальцем в небо.
       А когда наш математик заговаривает о литературе, то тут уж проявляет столь чудовищное невежество, что уши вянут. Ну вот. например, сетует, что поэт Галич (в скобках Гинзбург) писал из русофобских (а как же!) соображений песенки о русских пьяницах, хотя ему проще было бы писать о преуспевающем советском драматурге, каковым был сам Галич. Как говорят, надо же, во дает! Неужели не понимает профессор, что если бы все преуспевающие драматурги писали только о преуспевающих драматургах, мы бы никогда ничего не узнали ни про Гамлета, ни про Чацкого, ни про го спожу Простакову, на которую сам наш профессор немного смахивает.
       Меня именно исследовательская недобросовестность Шафаревича настолько поразила, что я спросил недавно У одного крупного физика, действительно ли Шафаревич-крупный ученый. Он сказал: да, крупный. Я спросил, а разве возможно, чтобы крупный ученый писал такую чушь, пусть, даже за пределами его профессии?
       Ведь в своей науке он не может, наверное, обойтись без строгого и беспристрастного анализа. Физик сказал: "В математике, музыке и шахматах все возможно. В этих сферах больших успехов иногда достигают люди, которые во всем остальном круглые идиоты".
       Если мой приятель прав, то это сочинение Шафаревича извиняет. Если же нет, то тогда возникает странное впечатление. Странность вот в чем. Разоблачая русофобов, Шафаревич утверждает, что они приписывают русским несвойственные им черты и стремления. Приписывают, повторяю, любовь к сильной власти, рабскую покорность, стремление к мессианизму, отрицание демократического пути развития, подозрительность ко всему чужеродному, склонность винить в своих бедах кого угодно - татар, греков, немцев, евреев... только не себя.
       Он начинает по пунктам разбирать эти обвинения, но в результате не только не опровергает их, а подтверждает. Сам выступая от имени русских, говорит, что сильное государство это хорошо, что демократия это плохо, что России демократическое развитие не подходит, что Россия должна идти каким-то своим путем и что виноваты во веем евреи. И вот когда я все это читал, у меня закралось сомнение. А может быть этот самый Шафаревич действует по принципу "держи вора", то есть держи русофоба, а сам таким хитрым путем показывает, что русофобы о русских говорят очень правильно.
       Если бы Шафаревич действовал в одиночку, его одного вывести на чистую воду не составляло бы большого труда. Но есть же и другие люди, в патриотизме которых и сомневаться даже неудобно. Все же смущает, что они, идя по стопам русофоба Шафаревича, претендуют на то, что говорят от имени России, являются ее, России , единственным голосом. Не фигурально, а в буквальном смысле. Например, печатают произнесенную на съезде, депутатов невнятную речь Василия Белова, и вместо того, чтобы назвать ее скромно речью Белова или голосом Белова, ну в крайнем случае голосом Вологодчины, дают ей заголовок "Голос России". И погромщики, что явились на заседание писательской группы "Апрель", тоже выступали не сами от себя, а от имени России. Все эти люди, которые называют себя патриотами, чем агрессивней, тем уверенней выступают от имени всей России, выступают так, как будто вся Россия их и только их уполномочила говорить от своего имени.
       Я совершенно отчетливо вижу, что ко всем реальным планам переустройства жизни в России патриоты относятся или равнодушно или враждебно. Выступают против наиболее толковых предложений по улучшению дел в сельском хозяйстве и экономике. На экономику и сельское хозяйство у них- времени не хватает, они заняты попыткой натравить русский народ на евреев? А для чего? Допустим, что им даже отчасти это удастся . Но еще больше им удается настраивать мир против русских. Слух об их речах далеко расходится. Доходит до Мюнхена, Лондона, Вашингтона. Не говоря уже о Тель-Авиве. Конечно, многие люди знают, что фашисты есть всякой национальности. Есть фашисты французские, американские, немецкие, еврейские, в каждой семье не без урода. И никакую семью подобный урод полностью не представляет. Но встречаются и люди, которые судят о семье именно по уроду, а о народах по фашистам. Я, живя в Германии, даже сейчас, через сорок пять лет после войны, очень хорошо это чувствую. Здесь когда-то местные патриоты захватили власть, и до сих пор миллионы людей в мире относятся с подозрением ко всем немцам.
       Так вот, выступая с фашистскими или полуфашистскими призывами от имени всех русских, эти наши патриоты настраивают мир против русских, именно они являются главными вдохновителями и распространителями русофобии.
       Так, может быть... Нет, правда, давайте еще раз посмотрим.
       Вот говорят, есть такая группа людей, малочисленная (о пять же ноль, сколько-то сотых процента), но очень уже вредная. Эти люди, притворяясь своими, выдавая себя за истинных радетелей России, пролезают во все дырки, захватывают власть, овладевают органами печати, проповедуют свои идеи и исподволь делают все, чтобы погубить Россию. Эти люди по всем признакам очень похожи на тот "малый народ", который представил нам Шафаревич. Малый народ, который постоянно сбивает с пути и подталкивает к пропасти "большой народ". Действуют эти "малонародцы" исподтишка. Как только появляется у них малейший шанс привлечь к себе внимание, они возникают, кричат, шумят, как только соотношение сил не в их пользу, они немедленно исчезают. В этом убедиться нетрудно. Когда происходят массовые демонстрации и десятки, сотни тысяч людей выходят на улицу, этих патриотов, этих борцов с русофобией и жидомасонством просто не видно. Почему же они исчезают? Видно, не очень верят они в русский народ, видно, боятся, что русский народ им шею намылит. А еще вопрос, куда они исчезают и где они прячутся в перерывах между своими появлениями?
       И тут нам придет на помощь учение о жидо-масонах. Опять же, кто такие жидо-масоны? Один из героев беловского романа "Все впереди" говорит, что масоны это такие люди, которых никто не видел и никто о них ничего не знает. Именно поэтому, отвечает другой, я и испытываю к ним отвращение. Прямо по старой песенке, которая в современном виде зазвучит так: "Я маленькая девочка, танцую и пою, масонов я не видела, но я их не люблю". Учение о масонах говорит, что это зловредная, большая, тайная организация. Члены масонской ложи действуют, разумеется, подпольно. Как они организованы, знают только они.
       Я смотрю вокруг себя: к кому все эти признаки подходят? - и говорю себе: "Батюшки, так это же "Память"! Ну все прямо как раз про нее. Потому, что все говорят: "Память", "Память". Говорят, что она по всей стране, во всех городах распространилась, что в ее рядах миллионы. А в каких именно городах? А сколько именно миллионов? И кто среди этих миллионов? Давно я слышу имя Дмитрий Васильев, с недавних пор слышу фамилию Сычев. А кто еще? Все, как говорится, покрыто мраком неизвестности.
       Писатели-деревенщики на вопрос, что они думают о "Памяти", от прямого ответа обычно уклоняются. Я. мол, не знаю, я с этими людьми незнаком, но мне кажется, они говорят дельные вещи, по-моему, прежде чем ругать, их надо выслушать. Выслушать, может быть, и надо, но поверить, что Белов или Распутин не знакомы с "Памятью", мне лично трудно. "Память" ищет поддержки везде, где только возможно, так неужели она не сунулась к своим родимым патриотическим классикам? Тем более видя такое теплое к себе отношение. А если нет, если гора не идет к Магомету, то почему бы деревенщику не пойти познакомиться с организацией, которая дует в ту же дуду. (Тем более, что в "Памяти", говорят, есть какое-то прогрессивное крыло, но мне его издалека не видно. Я спрашивал у близко живущих, те тоже замечают, что "Память" мешает все время одним и тем же черным крылом). Пару месяцев тому назад фюрер "Памяти" Дмитрий Васильев д авая интервью ногинской районной газете, очень интересничал, излагая свои монархистские взгляды (а еще недавно божился Лениным). Когда его спросили, сколько человек в "Памяти", он сообщил, что хватает, но сколько именно - не сказал. Его спросили, какие "большие" люди состоят в "Памяти", он ответил, что состоят очень видные деятели, но кто именно, пусть, мол, это остается нашей маленькой тайной.
       Короче говоря, налицо тайная организация. Вроде масонского ордена. Где "Память" это всего лишь видимая, или, точнее сказать полувидимая часть айсберга. А основная часть временно погрузилась в пучину по-моему где-то в районе Лубянки. Не случайно демонстранты на улицах Москвы ставят знак равенства между "Памятью" и КГБ, а Юрий Афанасьев сказал, что это армия КГБ. Не батальон, не полк, а целая армия.
       Итак, наше исследование показывает, что члены организации "Память", а с ними некоторые наши крупные писатели, а с ними математик Шафаревич, похоже, и есть самые настоящие русофобы, а может быть, даже и жидо- масоны. Тут вы мне скажете, что этого не может быть, потому что русофобы, а тем более жидо-масоны это и по названию видно - евреи. А патриоты - люди русские. Я спрошу, а откуда вы знаете? Мне скажут, ну как же, как же, у них у всех фамилии русские, кроме, может быть, Шафаревича. У них и лица тоже, хотя и с азиатской косиной, но все же вроде бы наши. Меня бы такое доказательство смутило, но на помощь мне приходит одна теория из новейших. У одного из патриотов я прочел очень интересное наблюдение над жизнью муравьев. Там говорится, что эти насекомые живут в своих муравьиных кучах, роют землю, тащут кто соломинку, кто щепку, изо дня в день мирно трудятся, строят свое муравьиное счастье. Но вдруг появляются среди них некие пришельцы. Тоже вроде как муравьи, но не настоящие, а как бы муравьиные, что ли, евреи. Или псевдомуравьи. А выглядят так, что от настоящих не отличишь. И вот, попадая в муравьиный рой, эти самые псевдомуравьи начинают вести свою разрушительную работу. Личинки настоящих муравьев пожирают , а свод псевдоличинки подкладывают. Проходит какое-то время, и настоящие муравьи просто полностью исчезают, их целиком замещают псевдомуравьи, которые опять же ничем не отличаются от настоящих, так что я и не знаю, что за беда. Вы говорите "русские", "русские". А может, это псевдорусские. Может, это евреи прокрались в русский рой, личинки наших будущих патриотов пожрали, свои собственные отложили и вот вылупились Псевдокуняев, Псевдошафаревич, Псевдобелов, Псевдораспутин и Псевдотатьяна Глушкова. И вот они под видом борьбы с русофобией сами же эту русофобию проталкивают. Ведь настоящие русофобы, они не простые. Они хитрые.
      
       1990
      
       "Из русской литературы
       я не уезжал никуда"
       Беседу ведет Татьяна Бек
      
       Когда ты почувствовал себя писателем?
       - Когда и как, точно сказать не могу, но какой-то такого рода зуд был у меня с детства. Он появлялся время от времени Помню, читал я лет в десять Островского...
       - Какого?
       - Драматурга. И мне казал ось: все написанное им так достоверно, что наверняка не выдумано. Видимо (я так решил), он просто слушал и записывал. И вот однажды моя мать повздорила с нашей соседкой, а я, слушая их ругань, думал, что разговор очень интересный, и стал записывать, что они говорят. Записывал-записывал, но вижу, не поспеваю. Ну, думаю, надо же, Островский, наверное, умел быстро записывать, потому у него получалось, а у меня нет. На том я и прекратил свои упражнения. Потом, уже в более сознательном возрасте, у меня снова возникал этот зуд, но я себя нарочно останавливал, потому что у меня отец (ты его знала и помнишь) писал и стихи, и прозу и был профессиональным журналистом-газетчиком и вообще, безусловно, талантливым человеком, но я видел, что все это у него совершенно не идет, никто его не печатает. И я еще в детстве понял, что быть писателем-неудачником - большая трагедия. И потому я в эту сторону даже не смотрел. А потом, когда я служил в армии (а служил я четыре года), так там - кроме самой службы - абсолютно некогда было чем-то заняться. Армия не давала времени даже книги читать, и я за эти четыре года прочел только одну книгу.
       - Что за книга?
       - "Милый друг" Мопассана. А до этого я читал очень много, у меня была способность так называемого партитурного чтения, и я книги буквально заглатывал. Но в армии я эту способность утратил навсегда. Четыре года перерыва в умственном развитии! В армию я пришел без образования - у меня было семь классов в 19 лет. Я был столяр, в армии стал механиком, но ни та, ни другая специальность меня не удовлетворяли, Я хотел чего-то интеллектуального, а для этого у меня не было образования.
       - Как же ты потом поступил в пединститут, если всего семь классов?
       - Я после армии пошел в десятый класс вечерней школы, кончил его и в институт поступил не сразу. Когда срок службы подходил к концу, я задумался, что же дальше. Собирался пойти по авиалинии, так как до армии занимался в авиаклубе, летал на планере, прыгал с парашютом, и авиация меня вообще очень привлекала. Д умал пойти учиться на авиационного инженера, но тогда надо было после армии идти в последние классы вечерней школы. Значит, нужно три года и где-то работать, и учиться. И потом, даже если я сразу поступлю в институт и проучусь пять-шесть лет, то лишь в 32 года стану начинающим инженером.
       И тогда я стал думать, нет ли такой профессии - разумеется, интеллектуальной, - которой можно было бы заниматься, не имея формального образования. Я попробовал рисовать, потом поступил в драмкружок, даже играл в пьесе "Снежок" негритенка! Быстро увидел, что из меня ни художника, ни актера не выйдет. А у меня был друг, который писал стихи и даже иногда их печатал в центральной прессе... Я посмотрел и думаю: так, наверно, и я напишу. И я попробовал сочинить стихотворение - было это в 1953 году, - написал его и оставил в тетрадке. Были это очень глупые, бездарные стихи. А потом, примерно через год, один мой сослуживец их обнаружил и сначала давай надо мной издеваться, бегая по казарме и читая стихи вслух. Я за ним, как се йчас помню, тоже бегал и стихи вырывал. А потом, наиздевавшись, он подходит и говорит: "Слушай, почему ты эти стихи в газету не пошлешь?" Я говорю: "Кому они нужны, это совсем плохо". А он в ответ: "Ты что? Хорошие стихи". И я подумал: действительно, чего я теряю, - и послал стихи в газету "Знамя победы" Киевского военного округа. Вскоре я как раз уехал в отпуск (единственный раз за четыре года службы меня отпустили на десять дней), а когда приехал, меня ждал почтовый перевод на 9 рублей 80 копеек тогдашними деньгами, а на бланке было написано: "за опубликованные произведения". Поскольку у меня лишь одно было произведение, его-то я и стал искать - нужную подшивку нашел, но ее солдаты уже разобрали на курево и на другие надобности. Так я ничего и не обнаружил. А потом в уборной случайно попался мне клочок газетной бумаги, на котором было напечатано: "О воспитательной роли старшин-сверхсрочников пишут такие-то и такие-то..."
       - Не может быть!
       - Клянусь, клянусь. И поскольку моя фамилия на одну и з первых букв алфавита, то я стоял в этом списке первый. Надо сказать, все это меня поощрило и морально и экономически. Я эти стихи писал минут 15, а заработал десятку. Неплохой приварок к солдатскому жалованью.
       Я стал писать стихи дальше и посылать туда же. А мне стали отвечать: это, дескать, похвально, что раскрываешь патриотическую тему, но вот рифма плохая и еще чего-то не то. Ну, сама знаешь, как в таких случаях отвечают: читайте книгу Исаковского о поэтическом мастерстве...
       - Или Маяковского "Как делать стихи".
       - Я сам потом так же отвечал на самотек, дело известное.
       Да. И больше меня не печатали. Но тут я взглянул на это дело всерьез, хотя начиналось оно для меня как бы в шутку. Оставался год службы в армии. Пройдет он для меня, думаю, зря. И решил я, что все свободное время буду писать стихи просто так. Я знал, что стихи плохие, что пишу ужасно. Но знал я и то, что дело это требует определенных навыков, тренировки и знаний. Так? И пошел я в библиотеку. До этого у меня интере са к стихам не было (в детстве был, потом прошел). Брал в армейской библиотеке все без разбору. Не считая классиков, брал и советских - Сергея Смирнова, Сергея Васильева, еще кого-то, всяких. Ну, конечно, Симонова, Твардовского. И поставил я себе условие: писать ежедневно не меньше одного стихотворения - независимо от качества, от того, пишется ли, не пишется. Больше можно, а меньше нельзя. Однажды написал даже 11 стихотворений в день (нет, только слово "стихотворение" ставь в кавычки, оно здесь условно - все это было действительно очень плохо). Думаю, буду писать, а если через год увижу, что ничего не получается, я это дело брошу... Я писал-писал-писал, и вдруг месяца через три вышло стихотворение, которое мне самому понравилось: что-то в нем было. Я даже побежал с этим стихотворением к одному солдату, который был до службы учителем русской литературы, и он мне сказал: "Я тоже писал стихи, но такие хорошие у меня не получались", Это меня вдохновило, и я стал писать дальше-дальше-дальше-дальше, все так же, ка ждый день во что бы то ни стало. И что-то, какие-то строчки и даже строфы стали появляться, какое-то настроение и даже намек на мысль.
       - А почему ты тогда еще не пытался писать?
       - Пытался. Но проза - прошу у тебя прощения,- на мой взгляд, более трудный и таинственный род литературы. В поэзии ты как бы плывешь по реке: рифма, как берега, размер и ритм - бакены и вешки. А проза- это как плавание в океане, где нет никаких ориентиров и правил, и компаса тоже нет... Короче говоря, в прозе у меня поначалу вообще ничего не получалось: выходила полная мура, жижа, отсутствие мускулов.
       - И все же ты потом полностью перешел на прозу. А что в тебе осталось как в произаике от недовоплотившегося поэта?
       Амбиция! Мне все время хочется доказать, что я был хороший поэт. Но если говорить всерьез, то стихотворный опыт очень помог мне в прозе, ибо тот ритм, который я нащупал в стихах, дал мне интуитивное представление о ритме в прозе. (Я не имею в виду, не дай Бог, ритмическую прозу - я ее не люб лю. Я говорю шире: о строе прозаической речи вообще). Словом, стихотворный опыт не прошел даром.
       - Твои прозаические вещи 60-х годов ("Мы здесь живем" и "Два товарища", "Хочу быть честным" и "Владычица") - это так или иначе традиционные повести даже не без нравственно-учительского пафоса. Юмор, сатира и гротеск, которые восторжествовали в твоей прозе позднее, ощущались здесь пока лишь в глубинной подоснове. Как произошла эволюция?
       - Когда меня спрашивают, считаю ли я себя исключительно сатириком, я всегда отвечаю: нет. Я начинал как реалист. Когда я написал "Мы здесь живем", то показал повесть одному старому писателю. Его звали Арнольд Одинцов. Показал и спросил, как он думает: напечатают это или нет? Он ответил: эту повесть напечатают, но вообще вас потом за то, что вы пишете, будут очень сильно бить. Я спрашиваю: "Почему?" Он говорит: "Потому что то, что вы пишете, слишком похоже на реальную жизнь". И когда повесть вышла, помимо положительных отзывов - сколько было ругательных! Критик М. Гу с в статье "Правда эпохи и мнимая объективность" написал, что Войнович придерживается чуждой нам поэтики изображения жизни "как она есть". По-моему, это перл. Но самое смешное, что я с Гусом был согласен. Правильно он определил. Такую поэтику я себе и выбрал - изображение жизни как она есть. А юмор был, наверно, и в моих первых вещах...
       - Именно юмор - и не более того. К тому же не всегда тобою осознанный.
       - Верно. Например, в той же повести "Мы здесь живем" я написал об одном персонаже, что на нем были милицейские галифе и белые тапочки. Когда я читал это вслух, люди смеялись, а я удивлялся: чего смешного-то? Я тогда любил читать вслух, и, знаешь, именно реакция публики помогла мне понять, что я пишу с юмором.
       Кстати, еще два слова о юморе. Это ведь прежде всего не то, что специальные юмористы пишут как специальную юмористику. Часто читатель как подлинный юмор воспринимает то, что он попросту узнает. Эффект узнавания вызывает у читателя радость, он смеется даже в случаях, когда текст ни каких претензий на юмор не содержит.
       - И все же как ты смог столь резко вырулить к сатире, иронии, фантастике, к "гротескному реализму", как сказал бы Бахтин?
       - Специально я никуда не выруливал. Я развивался. Развивался, но, мой взгляд, на жизнь становился все более горьким. Чем дальше, тем больше замечал я в жизни тех страшных вещей, которых не видел раньше. К тому же и сама действительность становилась на глазах все более гротесковой. Я часто так говорю: это я сатирик, я действительность сатирична и гротескова. И придумана кем-то, а не мной. Я же недаром писал в "Иванькиаде", что автором этой истории следует считать не меня, а Иванько и его компанию.
       - Все-таки, скажи пожалуйста, какая духовно-художественная задача тебе ближе теперь - учительски-проповедническая (толстовская) или гротескно-сатирическая (салтыково-щедринская)?
       - Я бы сказал: гоголевская. Или точнее: гоголевски-чеховская. Мне всегда была ближе отстраненная манера изображенная жизни - без прямого авторского вм ешательства и без авторского насилия. Хотя с возрастом я начинаю чувствовать в себе крен к проповедничеству, что пытаюсь задавить, ибо знаю, что это скучно.
       - Мой любимый рассказ у тебя - "Расстояние в полкилометра" (1961). Как он родился?
       - Жизненная основа этого рассказа такова. Я в те годы часто бывал во Владимирской области, на станции Мстёра (не надо путать с поселком Мстёра, где живут народные умельцы; это в 15 километрах от станции, где я никаких умельцев не встречал). И когда я туда приезжал, каждый раз тамошняя жизнь потрясала меня своей обнаженностью. Яркостью повседневной скуки, я бы так сказал, Вроде бы люди живут очень косно, и в то же время происходят потрясающие вещи. Скажем, в "Расстоянии..." есть один персонаж, который другого на тачке вез по деревне за чекушку, да?
       - Конечно. Это Очкин, а другой -- плотник Николай Мерзлякин, образ, исполненный диалектики. Над Очкиным он издевался, заставлял возить себя на тачке, а "любимым предметам собственного изготовления" - ящика м, столам, полочкам, то есть, в сущности, деревяшкам, давал ласковые имена и разговаривал с ними, очеловечивая. По-платоновски странно и страшно.
       - Андрей Платонов - мой, наверное, самый любимый русский писатель XX столетия. Но это к слову. Что касается моего рассказа, то я не то чтобы прямо воспроизвел мстерскую жизнь, но я переполнялся ею. Что же до народного характера, то с годами мой взгляд на него не изменился в корне, но, как я думаю, заметно обогатился жизненным опытом.
       - Не только с годами. Разные грани этой диалектики разглядывал ты и тогда, в 60-е. Была у тебя такая повесть-притча "Владычица" (кстати, почему ты не переиздаешь ее теперь?), подспудную мысль которой я понимаю вот как: культ личности уничтожает личность. В 60-е годы все это прозвучало так. Интересно, что в 70-е та же тема совершенно иначе решалась тобою .в историческом романе о Вере Фигнер "Степень доверия", и уж совсем неожиданно, "перевернуто" - в сатирической антиутопии "Москва 2042" (1985), о которой я потом буду те бя пытать отдельно. С самого начала тебя так или иначе интересовали оборотные стороны русского праведничества, учительства, мессианства.
       - Почему "Владычица" не переиздавалась здесь теперь, когда я вернулся в родную словесность? Просто я еще не привык, что могу тут спокойно издаваться, и иду как бы по воле волн. Как кто составит мой сборник, так я с этим и соглашаюсь (а вообще-то надо бы "Владычицу" переиздать). Я десять лет прожил на Западе, где такая повесть вообще никого заинтересовать не может- особенно в силу своей притчевости.
       - А здесь эту повесть помнят.
       - Наверное, потому что она очень о русской жизни, да? О тогдашней и о теперешней. Надеюсь, что и сейчас "Владычица" не совсем устарела.
       - Проблема культа личности, которая в последнее время довольно монотонно решается, у нас преимущественно на материале сталинщины, связана с широким спектром вопросов профессионального революционерства и диссидентства. Ведь есть тонкая грань, за которой "народный праведник" (особенно н а российской почве) становится опасным явлением с чертами диктаторства и бесовщины...
       - Это тема не простая. У нас говорят больше о бесовщине в среде, так или иначе противостоящей государству. А что было с другой стороны? Все эти идеологические компании, которые мы или наши родители видели. Поиски врагов народа, кулаков, троцкистов, уклонистов, космополитов, диссидентов - разве это не бесовщина? Я сам неоднократно был свидетелем и жертвой подобных бесовских шабашей в нашем родном Союзе писателей. Я хорошо помню, как один за другим встают будто бы нормальные люди и вдруг начинают плести такую злобную чушь, такой бред, что смотришь и не возьмешь в толк, то ли ты чего-то не понимаешь, то ли эти люди все до одного свихнулись. Причем ведь не просто несут ахинею, а впадают в раж, до дрожи, до судорог, до пены у рта. Кажется, спусти его с поводка, он тут же зубами тебе в глотку вгрызется.
       А что касается диссидентов, то там бесноватые тоже, конечно, водятся, но все же не только они. Это я хочу отчетливо подчеркнуть, потому что вижу много "премудрых пескарей", которые каждого, кто оказывает сопротивление насилию, готовы записать немедленно в бесы. Чтобы оправдать свое собственное покорное лежание под корягой.
       Когда наступает период всеобщей покорности и люди ведут себя как загипнотизированные перед всесилием и наглостью власти, то общество хотя бы впоследствии, хотя бы очнувшись, должно почувствовать благодарность к людям, которые этой власти говорят "нет". И тем самым защищают, иногда в одиночку, честь всего общества. И даже шире - жизнь общества, которое, пока в нем есть такие люди, еще может рассчитывать на звание живого, а без них оно мертво. Кроме того, движение протеста вовлекает в себя и тех людей, кому общество должно глубоко поклониться.
       - Ты имеешь в виду Сахарова?
       - Его в первую очередь, но не только его. Сахаров был самой заметной и крупной фигурой, но рядом с ним стояли люди, значение которых вольно или невольно преуменьшается...
       - Например?
       - Ну, если взят ь и живых и мертвых, это Юрий Орлов, Андрей Амальрик, Владимир Буковский, Петр Григоренко, Анатолий Марченко... Кого-то я, может быть, пропустил. Это все крупные личности, которые пошли в так называемое дисседенство по велению души: с ними случилось то, что с Радищевым, который "оглянулся окрест, и душа его страданиями людей уязвлена стала".
       Такими же были и многие революционеры.
       Но, конечно, всякие такие движения привлекают и людей, не обладающих высокими душевными свойствами, но обуреваемых страстями, непомерным тщеславием. Желанием непременно сегодня же прославиться на весь мир. Я знал людей, которые упивались звучанием собственного имени по иностранному радио. Один, например, все время считал: "Сегодня обо мне шесть раз по радио говорили". Вот эта возможность немедленно прославиться бывает губительна в прямом смысле. Ну и, естественно, среди таких людей попадается немало типов тоталитарного образа мыслей и действий. В моем понимании, большевизм - это не конкретная идея, а определенный образ дейст вий. Идеи и цели могут быть разные, а пути достижения те же., "Большевики" борются против режима, кажутся большими свободолюбцами и на самом деле жертвуют собой, своей свободой, иногда даже и жизнью, но, как только в их руках оказывается хоть малейшая власть, они ее тут же используют для подавления других, причем такими средствами, до которых их преследователи додуматься не могли. И это явление повсеместное. Это было и есть в России, в Камбодже, на Кубе, во всех странах азиатского коммунизма и антикоммунизма тоже. Потому что большевик может быть в равной степени и коммунистом, и коммунистом с приставкой "анти".
       - Я недопоняла. Поясни.
       - Вот тебе жизненный факт. А может быть, анекдот. Говорят, в Вашингтоне однажды разгоняли коммунистическую демонстрацию. Полицейский навалился на какого-то человека, бьет его резиновой дубинкой по голове. Тот кричит: "Что ты делаешь? Я антикоммунист!" Полицейского это не остановило. "Мне, - сказал он, продолжая работать дубинкой, - совершенно все равно, коммунис том какого рода ты являешься".
       - Теперь поняла!
       - Естественно, что "большевики" водились и в диссидентской среде. И меня нисколько не удивляет превращение большевика из жертвы в тирана, который своих бывших единомышленников и сокамерников объявляет криминальными элементами и расправляется с ними полицейскими методами. Если у него есть полиция. А если полиции нет, то он использует те возможности, какими располагает. Иногда даже очень мизерные возможности.
       На карикатурном уровне это проявляется и в эмигрантском мирке, от которого я, слава Богу, не зависел, но который наблюдал с любопытством.
       - Вот это очень интересно, поскольку нам здесь оно малоизвестно. Расскажи поподробнее.
       - В этом мирке каким-то образом со временем образовались свои кормушки, в основном, в виде отдельных печатных органов. Эти печатные органы - некоммерческие. Они существуют не за счет подписчиков, а за счет богатых западных благотворителей. Кажется, это хорошо. Но поскольку издание от читателя, от пот ребителя не зависит, оно немедленно превращается в кормушку для угодных. Такой, я бы сказал мини-социализм в мире капитализма. Или антисоветский Союз советских писателей. Со своей, очень похожей на здешнюю, системой распределения символических благ и чинов по весьма условной иерархии. В том мирке возможностей не много. Там человека нельзя арестовать, нельзя наградить орденом, дать дачу или машину с шофером. Но все же общее есть. Там тоже печатают своих. К фамилиям своих прибавляют нужные эпитеты: великий, большой, выдающийся, замечательный. Даже мелкие эмигрантские литературные премии распределяют часто среди угодных.
       В этом эмигрантском мирке главная фигура естественно и заслуженно - Солженицын. Но он постепенно, и это началось еще в СССР, из уважаемой личности превратился в неприкосновенную. Как в свое время Шолохов. В некоторых кругах нельзя критиковать ни его книги, ни мысли, ни отдельные высказывания. Как только это сделаешь, сразу же на тебя косятся: а что, а почему, для чего ты говоришь, уж не по заданию ли каких-нибудь органов?
       Газеты и журналы, о которых я уже сказал, подчинены культу Солженицына. "Вестник РСХД" или "Русская мысль" на каждую публикацию Солженицына отзываются с восторгом. В том, что он пишет, можно искать только достоинства. И никогда не недостатки. Когда-то шолоховский роман "Они сражались за родину" читали вяло, но печать хвалила. То же самое с "Красным колесом" Солженицына. Или даже с его опусом по поводу обустройства России. Сам опус подавался как чуть ли не величайшее событие века. Если о Солженицыне пишут, то обязательно с непомерным употреблением превосходных эпитетов Великий Писатель. Великий Труженик. Великий Современник. Да чаще всего с большой буквы и Великий, и Писатель, и Труженик, и Современник. В "Русской мысли" ни одна строчка Солженицына не появляется без его портрета, а то и без двух. Если печатают что-то им написанное, то текст и портрет. Если о нем написанное, то текст и портрет. Если им написанное и о нем написанное то два текста и два портрета. И ногда даже одних и тех же.
       - По-моему, это смешно. Это было бы смешно, о ком бы речь ни шла, хоть о Толстом или Шекспире!
       - Говорят культ культу рознь и культ личности писателя не вреден. А по-моему, вреден. Ну, может быть, не всегда, может быть, культ Толстого особенно вреден не был, но культ Чернышевского был вредный и долгий. Сейчас кажется смешно, как можно было любить Чернышевского. А вот любили. Поколения революционных романтиков выросли на Чернышевском, даже Есенин, уж, казалось бы, куда как далекий человек от такого рода литературы, а и тот в юности был очарован романом "Что делать". У Набокова главу о Чернышевском даже эмигрантские редакторы еще в 30-х годах выкидывали из романа и вообще недоумевали как он посмел затронуть столь священную личность.
       - Такое преувеличение значения поступков, действий, слов одного-единственного человека само по себе- разновидность бесовщины, если вернуться в наши дни, со страниц эмигрантской прессы в перестроечные времена перекочевала на страни цы советские...
       - Да Советская пресса перед Солженицыным (но не только перед ним) виновата, что нагородила о нем много лжи, однако непомерное усердие в другую сторону тоже приводит ко лжи. И, кстати, самому Солженицыну не приносит ничего, кроме вреда. Тем более что у него критическое отношение к самому себе развито не очень-то сильно.
       - Зато у тебя критическое отношение к кумиротворению развито более чем сильно, болезненно сильно, причем тут ты всегда идешь "против течения" - значит, ощущаешь это свое противостояние принципиально важным?
       - Некоторые считают меня заведомым недоброжелателем Солженицына, причем исходят из того, что мое недоброжелательство продиктовано завистью или какими-то другими мелкими соображениями. Но это неправда. Времена, когда Солженицыну стоило завидовать, увы, прошли.
       Я и сейчас отдаю ему должное. (Как, кстати, и автору "Тихого Дона".) Солженицын это не просто некий человек, это очень большое явление литературное, общественное и историческое. Он вошел в историю, и усилиями отдельных людей его оттуда не вычеркнешь. Но он все же человек со своими достоинствами и недостатками, а мне предлагают сусальный образ, икону, на которую я должен молиться. Причем началось это не сейчас, а давным-давно, когда и Солженицын и тем более я еще находились в Советском Союзе. Тогда уже Солженицын, подвергавшийся большой травле, стал объектом всеобщего поклонения, принимавшего с самого начала весьма безвкусные формы. Я помню его портреты, рассказы о нем, напоминавшие больше житийную литературу. Я тогда много раз настойчиво выступал в его защиту (и тоже иногда с неуместным перехлестом), за что бывал неоднократно наказан. И уже тогда меня во всей этой атмосфере что-то коробило, и я в некоторых случаях уклонялся от актов внешнего поклонения. Но при этом, повторяю, я защищал Солженицына не однажды до самой его высылки и после нее. Я и сейчас готов защищать его, если бы вдруг понадобилось, но я должен сказать, что культы любых личностей мне всегда отвратительны и культ л ичности Солженицына тоже.
       - Это отвращение к умиротворению заложено в тебе "с малых ногтей" или пришло с годами?
       - Сколько я себя помню, меня всегда сильно принуждали любить неких кумиров и признавать за ними несуществующие добродетели и сверхчеловечные качества. Я еще в детстве усомнился что Сталин мог разбираться во всех науках, работать круглые сутки, руководить всеми сферами нашей жизни, командовать войсками и прочитывать ежедневно четыреста страниц художественной литературы. Эти сомнения я редко выражал вслух, потому что за них могли посадить. Но помню свои студенческих времен споры о Ленине. Я в то время никак не был антиленинцем, не сомневался во многих его достоинствах, но не верил в исключительную ленинскую прозорливость и в то, что он был "самый человечный изо всех прошедших по земле людей".
       Вздор, который я слушал всю жизнь об этих двух культовых личностях, меня всегда раздражал. А потом культ Солженицына - тоже. Но те два культа возникли без меня, а этот складывался на моих г лазах и в конце концов заинтересовал меня как литературная тема. И не только как литературная. Считаю синдром кумиротворения застарелой хронической болезнью российского общества.
       Об этой болезни я много думал и даже писал. Уже "Владычица", ты верно заметила, это о культе личности.
       А потом у меня возник некий образ, который в существенном виде кому-то понравился, а некоторых людей возмутил. Эти люди воспринимают мой роман "Москва 2042" чуть ли не как физическое нападение на Солженицына, считают, что я решил в таком виде изобразить Солженицына и делаю это для сведения личных счетов или для того, чтобы заслужить чье-то одобрение. Но у меня с Солженицыным никаких личных счетов нет и быть не может. Меня интересует не он лично, а явление, которое он представляет: все люди, которые становятся кумирами толпы, друг на друга похожи.
       Но если даже кто-то в моем романе не видит обобщения, а видит только Солженицына, если это всего лишь пародия или даже карикатура на одного человека, то что в этом ужасного? Ничего бы ужасного и не было, если бы опять-таки речь шла не о культовой фигуре. А само по себе несуразное негодование некоторых читателей этого романа как раз доказывает наличие культа. И доказывает, что мой роман написан на очень больную и актуальную тему.
       - Между прочим, никакой культ личности не может существовать сам по себе, без применения поощрительных мер или карательных санкций. Мы знаем, что бывало с теми писателями, кто сомневался в исключительных добродетелях Ленина и особенно Сталина. Из новейшей истории у всех на памяти смертный приговор, вынесенный аятоллой Хомейни писателю Салмону Рушди. У культотворителей не всегда бывают такие возможности, как у Хомейни, но все они, как правило, пытаются применить к отступнику карательные санкции в доступных им пределах. Насколько я знаю, посильным "мерам" и "санкциям" подверглась и твоя "Москва...", когда вышла в свет?
       - Пределы эти в эмигрантском мире очень малы, и в виду своей малости сами санкции выглядят комическими, но они стоят упомин ания. Например, газета "Русская мысль". Раньше я там, за неимением большого выбора, время от времени печатался. Но после выхода романа мою фамилию в этой газете упоминать запрещено. А там работают наши известные диссиденты. Раньше они боролись за свободу, потом сами установили идеологическую цензуру и список запрещенных имен.
       Другой пример. В Нью-Йорке есть организация "Интернейшнл Литерари Сентер". Когда-то отпочковалась от радио "Свобода". В эпоху застоя ее задачей было способствовать проникновению в СССР недоступной советскому читателю, но интересующей его литературы. Организация, полезная не только для читателей, но и для живущих в эмиграции писателей. Например, я издал книгу, но посылать ее в Союз в сколько-нибудь ощутимых количествах не могу, она стоит слишком дорого. Но если кто-то из приезжих соотечественников интересуется, я отсылаю его в эту контору, и там ему дают книгу бесплатно.
       С тех пор, как вышла "Москва 2042", в этой конторе не только этого романа, но и никаких моих книг больше нет. Потому что там работает Вероника Туркина, она и ее муж Юрий Штейн - очень близкие к Солженицыну люди. Вероника и на работе проявляет свои личные привязанности, пристрастия и антипатии за счет, как принято говорить, американского налогоплательщика. Все полки завалены прежде всего книгами самого Солженицына, и это правильно, потому что спрос на Солженицына всегда был самый большой. Но спрос на сочинения близких к нему авторов был гораздо скромнее. Тем не менее именно их книги контора закупала в больших количествах и всучивала приходящим соотечественникам. Те хватали охотно Солженицына, а остальное принимали как нагрузку, и по выходе из конторы, кое-что просмотрев, а что и не глядя, выбрасывали на помойку.
       Я думаю, что не покажусь слишком нескромным, если скажу, что мои книги у русских читателей пользовались, может быть, не таким спросом, как книги Солженицына, но достаточно большим. Во всяком случае, даже в книжных магазинах, где один экземпляр стоит 15-20 долларов, мои книги никогда не залеживались.
       Так вот, когда мой роман эта контора купить отказалась, я позвонил начальнику конторы, его зовут Джордж Минден. Позвонил и спрашиваю: "Господин Минден, а почему вы не хотите купить мой роман "Москва 2042"? Он отвечает: не покупаем, потому что спроса нет. Я удивляюсь: неужели никакого спроса? Никакого, говорит. Я говорю: а вот меня многие просят прислать им именно этот роман. Он помялся, потом отвечает: "Ну хорошо, вы мне пришлите список этих людей, а мы им отправим". А. разговор этот происходит в 86-м году, когда понятие "антисоветская литература" еще не отменено, а чтение такой литературы все еще относится к числу очень опасных занятий. Именно поэтому сообщить кому бы то ни было фамилии людей, читающих "антисоветчину", было не принято. Я говорю Миндену: "Список вам, а копию, может быть, сразу в КГБ?" Он смутился, потом рассердился и не выдержав, говорит: "Ну хорошо, а зачем вы в своем романе изобразили Солженицына?" Я спрашиваю: "А какое ваше дело, кого я изображаю? Если вы желаете указывать писателям, что им можно писать, а что нельзя, вам надо ехать в Советский Союз, там вам найдется место в цензуре или в идеологическом отделе ЦК КПСС".
       - Пускай приезжает. Цензорам у нас, увы, и теперь, пять лет спустя, работа найдется...
       - Ладно, передам. А тогда, если бы я на него дальше стал давить, то, может быть, чего-нибудь бы и добился, но мне стало скучно. Правда, потом мне помогла мои собственные книги закупить другая организация, так что экземпляров двести я в Союз все-таки переслал.
       Но на этом карательные санкции против меня не кончились. Год спустя роман вышел на английском языке, и появление его стало культурным фактом американской жизни. Русская служба "Голоса Америки" игнорировать такой факт не может. В этом случае они попытались мой роман не заметить. Но кто-то им сказал, что я собираюсь по этому поводу скандалить, хотя на самом деле я не собирался. И вот я уже вернулся к себе в Германию, живу там, ни о чем не думаю, вдруг звонок из Вашингтона. Главный редактор русской службы Наталья Кралксон спрашивает, буду ли я удовлетворен, если они передадут сокращенную версию романа - пятнадцать передач по пятнадцать минут. Для большого романа 225 минут не так уж много, но я согласился. Несколько раз я ездил в Мюнхен записывать роман на магнитофон, после чего получил от "Голоса Америки" гонорар. Я, естественно, думал, что роман передан на Советский Союз. Через два года я приехал в Вашингтон и из случайного разговора с одним из редакторов "Голоса Америки" узнал, что роман никто и не собирался передавать, его только записали для того, чтобы от меня откупиться. А не передали потому, что очень боятся "вермонтского обкома". Там это выражение "вермонтский обком" в ходу. Время от времени из Вермонта звонит жена Самого и сообщает, что такая-то передача понравилась. И тогда редактор передачи ходит задрав нос. Или опустив нос, - если передача не понравилась.
       Так вот. Узнав, что роман передан не был, я позвонил Наталье Кларксон и спрашиваю, почему, мол, вы заказали мне чтение романа, а потом его не переда ли? У нее объяснение чисто советское: "Мы решили не передавать ваш роман, потому что сейчас в Советском Союзе перестройка и мы не хотели омрачать отношения между СССР и США".
       - Так когда-то в СССР объясняли непечатание неугодных вещей сложным международным положением и тем, что это будет на руку враждебным силам... Зеркальное сходство.
       - Именно. Другой редактор, Виктор Французов, нашел объяснение Кларксон неуклюжим и высказался так: "Нет, мы никого не боимся: но мы о вашем романе советским слушателям сообщили и считаем, что этого вполне достаточно".
       Я говорю: "Нет, вы сообщили советским слушателям мало. А ваше объяснение и вовсе недостаточно. Вы роман у меня купили, и у вас не могло быть никаких причин его не передавать, кроме идеологических цензурных соображений. Вы не передали, потому что боитесь Солженицына".
       Французов человек вообще мягкий и вежливый, но тут стоит твердо: - "Нет, я вам сказал, мы никого не боимся, но вы напрасно пытаетесь оказать на нас давление. "Голос Америки" никакому давлению не поддается".
       Я говорю: "Я на вас давление оказывать не собираюсь, но вы тоже никак не можете мне помешать говорить то, что я считаю правдой..."
       - Значит, твой роман не был передан по американскому радио и американский налогоплательщик зря потратил деньги на твой гонорар?
       - Да. Дело это прошлое, и я ни на кого не жалуюсь. Тем более что роман был передан другими радиостанциями (Би-би-си и "Немецкая волна" его передавали с большими сокращениями, зато "Свобода" передавала четыре раза практически полностью). Но я показываю на конкретном примере, как культ личности создается, кем укрепляется и чем поддерживается. В данном случае защитники культа меня не расстреляли, не посадили, но я боюсь, что это объясняется не избытком благородства борцов с романом, а недостатком возможностей.
       - А я свидетельница того, что именно от страха перед прототипом Карнавалова ни один советский журнал - даже на гребне перестроенной гласности и остром дефиците в современной прозе - опубл иковать роман "Москва 2042" не решился. Сотрудник журнала "Нева" лично мне так и сказал: "Роман Войновича замечательный, очень хотим печатать, но опасаемся из-за Солженицына..." Так и проопасались. По той же причине воцарился теперь почти полный заговор молчания вокруг романа и в критике. Все же он вышел у нас книжным изданием, а критика точно в рот воды набрала. Почему и у нас тут все - и слева, и справа - так боятся кумира?
       - Не знаю. Боятся здесь, боятся там. Но ладно, хватит о нем...
       Солженицын в литературе и истории есть и остается, и никому его оттуда не вычеркнуть, но культ его личности кончается, и это хорошо, потому что всякий культ личности - явление нездоровое. К сожалению, сама болезнь не кончилась, наше общество недоразвито, и в нем скоро и обязательно появится новый объект культового поклонения. Кто бы он ни был, он будет непременно напоминать Сим Симыча Карнавалова.
       - Вот и поговорим лучше о Карнавалове как о художественном образе. Ясно как белый день, что в образе Сим Сим ыча наше трусливое общественное сознание увидело не типизацию, а просто шаржированные черты прототипа - очередного кумира, к которым у нас нельзя прикасаться даже литературной фантазии, а тем более с элементами карикатуры и пародии.(История русской словесности богата трагикомическими "сшибками" прототипов и персонажей - вот и твоя очередь пришла помучиться на этой ниве. Терпи!)
       Итак, что такое Карнавалов и карнаваловщина? И, кстати, отталкивался ли ты, давая герою фамилию, от бахтинской теории художественного "карнавала", разработанной на материале Рабле?
       - Сознательно я ни от Бахтина, ни от Рабле не отталкивался. Просто, видимо, работа моя шла в этом, существующем веками, русле. Вообще в романе, который называют и антиутопией, и сатирой, и памфлетом, и пародией, есть некий карнавал, что очень важно. Пожалуй, действительно (я об этом не задумывался) много в романе и раблезианского...
       - Еще бы: и "площадное слово", и смех,, направленный на себя, и сплошные, по Бахтину, "образы материально -телесного низа"...
       - Да? А я и не знал толком. Что же касается других литературных предтеч, то это и "Капитанская дочка" Пушкина, которая, как я потом понял, жила в моем подсознании. Помнишь образ Пугачева -заячий тулупчик... царские знаки...
       - Но этот Пугачев гораздо симпатичнее, чем Карнавалов. Симпатичнее в первую очередь автору.
       - Это тонкая материя - любовь или нелюбовь к герою. Я ведь героя люблю не за хорошие или плохие качества, а за его необычные черты. (Я, скажем, ужасно люблю Собакевича, но это не значит, что хотел бы жить с ним рядом).
       - Тип Карнавалов не нов в русской литературе - Фома Опискин у Достоевского, Иудушка Головлев у Салтыкова-Щедрина.
       - Да, но в этих героях главное - ханжество, а я хотел заострить внимание на страсти к глобальному вождизму (театральные жесты, эффекты, воздевание рук - это уже следствие).
       Как видишь, прототипов - и реальных (Пугачев, Бакунин, Хомейни), и литературных - у Карнавалова хоть отбавляй. И пусть меня судят за с обирательный художественный образ! Обижаться на то, что некто похож на некий литературный тип, - это глупость. Писатель, как гоголевская Агафья Тихоновна, соединяет губы Никанора Ивановича с носом Ивана Кузьмича, а развязность Балтазара Балтазарыча с дородностью Ивана Павловича. И единственное наказание для художника, если его образ ни на кого не похож и если он скучен, - значит, книгу не будут читать.
       - В романе выведен еще один весьма характерный образ - Зильберович, идейный клеврет и прихлебатель Карнавалова. У него тоже, наверное, есть, как говорится, претенденты на прототипа, обиженные и разгневанные, а?
       - Мой роман в равной степени и о карнаваловщине, и о - как бы это сказать - зильберовичизме. Те, кто обижаются на меня за образ Карнавалова, должны бы обижаться как раз за образ Зильберовича, ибо он списан именно с них, "апологетов". Они теперь точь-в-точь повторяют поведение Зильберовича, сами того не ведая. В романе (еще до всякой реакции на него) я написал, что к рассказчику приехал З ильберович и требовал вычеркнуть Сим Симыча. Мои нынешние "оппоненты" как будто вышли из романа и продолжают в том же духе.
       - Но это же здорово и очень даже весело! Говоря научно, зильберовичизм - неотъемлемая часть карнаваловщины. В последнее время (в своих радио с крипт ах, в очерках) ты ввел новое слово - "измофрения", то есть болезненная тяга тоталитарного общественного сознания творить себе неприкосновенных кумиров, создавать всевозможные "измы"...
       - В демократическом обществе эти кумиры тоже возникают, но они скорее "лопаются", ибо там очень большая конкуренция "кандидатов в кумиры". Да. И кроме того, в тамошнем обществе есть нормальная привычка критиковать любого человека, разбирать его действия в прессе и так далее. Любой выдающийся человек, хоть даже и президент, может быть обсуждаем. Один говорит, что он дурак, другой говорит, что он очень умный, третий скажет, что он актер, позер и прочее. И в результате, поскольку о нем можно сказать все, складывается к этой личности вполне нормал ьное отношение. Естественно, что и президент - человек, что у него есть человеческие особенности, слабости. Он на виду, никакой тайны. Объект же культа, кумир обязан быть загадочным, таинственным, непонятным, вещью в себе, что делает его как бы отчужденным от нас: он "не как мы", он живет по иным законам.
       - Получается, что дело все-таки не только в том или ином общественном строе, но и в каких-то ущербных качествах человеческого духа, который склонен в уродливых и унизительных формах "творить себе кумира" и гнать из кумирни людей ироничных и независимых. Страсть толпы к культу одной-единственной сильной личности (или теории) зиждется, как я думаю, и на малодушном стремлении снять с себя напряженную личную ответственность за происходящее, Не здесь ли истоки того очевидного фиаско, которое потерпело наше многострадальное отчество на данном этапе? Итак, виноват ли кто-то конкретно? Маркс? Нечаев? Ленин? Сталин? Или дело также и в массах?
       - Ты в своем вопросе почти уже на него и ответила. Я вижу, как сказал бы вождь, "три источника" этого самого фиаско. Во-первых, народный характер, народное сознание жаждет вождя или учения, с помощью которого можно было бы решить все проблемы сразу. Существует не только культ личности, но и культ теории. Скажем, культа Маркса как такового не было, но был культ марксизма, марксизмофрения.
       - "Учение Маркса всесильно, потому что оно верно"?
       - Вот и дождалось общественное сознание всесильного и верного учения. Итак, первый источник - народное сознание. Второй - Маркс, марксизм, "изм" вообще. Третий - Нечаев, нечаевщина как способ внедрения любого "изма" в жизнь.
       Тут вот что интересно. Любая утопия, будь она хорошая или плохая, непременно порождает мерзкие методы, потому что утопия неосуществима в принципе. Пытающиеся ее реализовать сталкиваются с невозможностью это сделать - и неизбежно применяют силу. Так если ключ не входит в замок и не может открыть дверь, то начинают давить, вертеть и все в итоге ломают. Когда хотят совместить утопию с жи знью, применяют, повторяю, силу отдаляя тем самым реальность от запрограммированного идеала. Кажется, ну еще, еще, еще немного, пожертвуем этим, убьем еще вот этих, а потом все у нас будет хорошо... а в конце концов утопия вовлекает в преступление все большее число людей. Сначала преступление совершает отдельный Нечаев, потом вовлекаются все новые круги людей - а утопия все неосуществима. Поэтому утопии лишь условно можно делить на "хорошие" и "плохие"; они при внедрении требуют преступных действий.
       - Что ж, вредны даже такие гуманистические литературные утопии, как "Город солнца?"
       - Это на бумаге ничего. На бумаге писатель может сочинять что угодно. Но когда реальное общество начинают строить в соответствии с утопией, то добра не жди. А кстати, твой "Город солнца" и на бумаге выглядит достаточно отвратительно. Например, там, в Городе солнца, все люди работают: если у него нет ноги, он делает то-то, если нет руки, - то-то, для всех предусмотрена некая трудовая деятельность. А если у челов ека нет ни рук, ни ног, но есть хотя бы один глаз и одно ухо, то он отсылается в деревню и служит там соглядатаем. Нравится?
       - Ужасно нравится! Но пошли дальше. Образ соглядатая без рук, без ног в деревне - это уже ближе к "Жизни Ивана Чонкина", которую ты пишешь всю жизнь и которую нам с тобой давно пора вспомнить. Меня вот что интересует: предтеча этого повествования больше литературная (в "Чонкине" же масса перекличек - со Швейком, с Платоном Каратаевым, с Теркиным наконец, - не знаю только, сознательных или иррациональных) либо сугубо жизненная, лишь преображенная под пером?
       - Специально я никакого литературного контекста в виду не имел. У Чонкина есть две основные предтечи: это сказочный Иванушка-дурачок и совершенно реальный человек, которого я видел и знал в жизни. Это распространенный тип, и жил, он, не в одной деревне, и в каждой есть свой Иванушка-дурачок, который, как замечательно показано в русской сказке, на самом деле не дурачок, а человек простодушный у которого что на уме, то и на языке и который не заботится о впечатлении, какое производит. Этот простодушный и бесхитростный человек другим людям кажется дурачком, потому что он не понимает их мелких хитростей и уловок.
       - А не является ли Чонкин в известной мере твоим альтер-эго?
       - Является. Существуют вещи, которые мне хочется сказать, но я все же опасаюсь предубеждений как человек, испорченный цивилизацией, а от имени Чонкина я могу говорить что хочу. Мысли, которые кажутся глупыми, зачастую не так и глупы. Например, Чонкин по-своему опровергает Дарвина. Он говорит: если труд превратил обезьяну в человека, то почему он не сделал того же с лошадью? Чонкинское опровержение звучит глупо, - но не глупее опровергаемой мысли! И напрасно ты улыбаешься.
       - Короче, Чонкин - это твой "сокровенный человек", это как бы нереализовавшееся в тебе.
       - Пожалуй. Только не знаю - лучшее или худшее. Что касается литературных источников, то это не только именно сказка, но и вообще старый жанр историй о солдате - от фоль клора до Салтыкова-Щедрина, "Швейка". Я, конечно, ко времени работы над "Чонкиным" читал и любил эту книгу Гашека, но думаю, что настоящего влияния и сходства тут, кроме поверхностного, нет.
       - А как возникло имя Чонкина? Оно рифмуется с Теркиным, что позволяло, насколько я помню 70-е годы, некоторым людям усматривать здесь скрытую полемику или даже пародию на книгу Твардовского?
       - Как возникло? Расскажу. Замысел Чонкина возникал постепенно. Сначала я написал рассказ о деревенской девушке, которая полюбила солдата (они встретились вечером накануне войны). Он служил в части рядом с деревней, а утром его разбудила сирена: он вскочил, побежал - и с концами. Девушка знала только, как его зовут, а больше ничего о нем не знала. Но она стала воображать себе, какой он, как бы могла сложиться их жизнь и всякое такое. Она долго ждала от солдата вестей, думая: то, что между ними произошло, для него очень важно, и он просто так пропасть не может. А поскольку он пропал, она сама стала писать себе письма от его имени. И в этих письмах воображала его летчиком, героем, потом полковником. И так далее. По мере написания писем ее воображение смелело - она описывала его подвиги, присваивала ему звания и награждала его орденами. К концу войны он у нее стал Героем Советского Союза, и, поскольку он к ней никак не возвращался, она, Нюра, сама себе составила извещение, что он погиб.
       - В каком году ты это написал?
       - В 1958 году. Написал и задумался: а какой же он был на самом деле? Он же у меня не был описан - лишь тот солдат, которого сочинила Нюра. И я думал-думал-думал, какой же он был, и решил написать второй рассказ об этом человеке. Я догадывался, что "герой" должен быть написан по контрасту с тем, кого представляла себе Нюра, - простой и придурковатый. Но образа не было. Я и так и сяк, нет образа, и все. И вдруг я вспомнил - так ярко! - один момент своей службы в армии. Это было в Польше, в закрытом военном городке, на бывшей немецкой территории. Иду я солнечным днем и вижу: движется большая немецка я телега с надувными шинами. Смотрю, лошадь идет, а никакого седока в телеге нету. Я слегка удивился, но глянул под телегу, а там какой-то солдат зацепился ногой за вожжу. Лошадь идет, его тащит, а он, насколько я помню, даже не пытается решить эту ситуацию. Через пару дней я увидел того же солдата, уже сидящим на облучке, - он сидел такой веселый, разухабистый и погонял лошадь. А голова у него была перевязана бинтами. Я спросил: "Кто это?" и мне ответили: "Да это же Чонкин!"
       Все. И больше ничего. На этом восклицании сложился образ. А настоящий Чонкин, кстати, вскоре погиб на охоте, его там убили вместо оленя... О Чонкине долго оставались воспоминания. Например, был у меня командир, майор Догадкин, который, когда особенно сердился, топал ногами и кричал мне: "Я тебя вместо Чонкина пошлю на конюшню". Так вот и остался на задворках памяти образ человека, которому самое место только на конюшне. И однажды я вспомнил этот образ зрительно и понял, кем был на самом деле воображаемый Нюрин полковник.
       - К акая непокорная вещь - прозаический замысел! Со своими зигзагами и боковыми побегами...
       - Замысел замыслом, а потом начались проблемы. Как только я написал первый большой кусок "Чонкина", то понес его в "Новый мир". Твардовский отнесся к этому критически и сказал: "Что за герой? Таких героев было много: Бровкин, Травкин..." Потом, подумав, говорит: "Теркин..."
       - Обиделся?
       - Не знаю, обиделся ли он, не обиделся... Но мне в ту пору многие люди это говорили (и твой отец тоже). Сейчас уже совсем не говорят, поскольку Чонкин стал образом самостоятельным, а. пока я это писал, многие меня "ловили" на перекличке с Теркиным. Причем одни считали, что Чонкин просто идет от Теркина, другие же полагали, что это полемика, противопоставление, даже нарочитое снижение предшествующего образа. Хотя утверждаю: у меня не было и нет ни того, ни другого, ни третьего.
       Меня, признаюсь, удручали эти постоянные сопоставления, и я даже хотел сменить герою фамилию. Придумывал и такую, и этакую, по-всякому с фамилией вертелся, но чувствую, ничего ему не подходит. Только Чонкин! Есть у меня рассказ "Путем взаимной переписки", там герой сержант Алтынник...
       - А я всегда считала, что Алтынник как бы литературный брат Чонкина, его самоценный эскиз что ли. (Оба они солдаты, оба простодушные и беззащитные... Да и зовут их обоих, кстати говоря, Иванами.)
       - Да, братья. Но все же двоюродные. Я даже пытался переименовать Чонкина в Алтынника - нет, не идет ему это имя. Алтыннику идет, а Чонкину нет.
       - Смотри, ты у нас, получается, писатель армейский. Как опубликовался впервые в военной газете, так и пишешь всю жизнь об армии. Но думаю, в военно-художественную секцию (есть такая замечательная секция в Союзе писателей СССР) тебя бы вряд ли приняли. Ох, не любят тебя генералы -- что с ними было, когда "Юность" опубликовала "Чонкина"!
       - Ну да, многие советские генералы (не все, впрочем) меня не любят, но не по той причине, которая на виду. Они меня не любят не за Чонкина, а вообще за "выход из с троя". За все, что я пишу. Дело в том, что генералы, которые лезут в литературу, это в большинстве своем не просто генералы, а военные аппаратчики, военно-партийная номенклатура, которая от просто партийной отличается только формой одежды, да и то условно. Аппаратчик (возьми хотя бы Брежнева), он то военный, то штатский - в зависимости от того, куда пошлет его партия. Что касается литературы, то он ее никакую не любит, но у него есть представление, какая она должна быть. А она должна быть унифицированная, как солдат. За солдата ведь все подсчитано точно, как и что он должен носить. Прическа не длиннее двух сантиметров, пилотка набекрень - один палец от правого уха, подворотничок выступает на полмиллиметра, ремень затянут так, чтобы можно было просунуть только два больших пальца, строевой шаг сорок сантиметров. Все просто, ясно и - с места с песней шагом марш. Вот такой, по мнению аппаратчика - хоть военного, .хоть не военного, - должна быть литература. Всякая другая литература кажется ему .под рывной. Да она такая и есть! Свободная литература и вообще духовность, так же как свободное хлебопашество, с властью номенклатуры несовместима.
       - Одно из, увы, провидческих мест в твоей антиутопии "Москва 2042", которой мы уже касались, это предсказание относительно слияния партийной (и даже армейской) идеологии с православием. Чего стоит один только отец Звездоний - священник с генеральским званием! Как это ты догадался еще в начале 80-х, когда подобным слиянием и не пахло?
       - Когда я писал этот роман, то держал в голове все известные мне тенденции развития и нашей страны, и разных иных государственных структур. При работе над романом прогнозы, предвидения и соображения возникают не как в застольном разговоре, а через попытку напряженного анализа. Ну, и интуиция. Она часто ведет руку пишущего хотя ему самому и непонятным путем, но как раз туда, куда надо. Пушкинская Татьяна вышла замуж за генерала неожиданно для Пушкина, который умом не мог постичь того, что постиг интуицией. А интуиц ия (она вид инстинкта) бывает умнее ума и подсказывает парадоксальное и самое правильное решение. Такое, какого ум не придумает.
       - А твоей художественной интуиции помогло то, что ты в 70-е годы, работая над биографией Веры Фигнер, серьезно занимался историей?
       - Помогло, безусловно. Меня еще тогда, в 70-е очень удивляло, что многие люди совсем не ощущают, что живут в истории (потому часто и машут рукой на жизнь - мол, как всегда было, так и будет). А я, начав работу с историческим материалом, почувствовал это очень остро. Я увидел, что одни тенденции разворачиваются, а другие бесконечно повторяются. Есть твердые законы исторического движения. (Кстати, знание это помогло мне, когда я писал Чонкина. Астроном Шкловский сказал, прочитав "Чонкина", что он служил в армии до войны и удивлен, как у меня получилось описать ее, реально не зная. Я говорю: "Очень просто. Я читал Куприна, который описывал дореволюционную армию, потом сам служил в армии послевоенной - и если послевоенная армия так похожа на дореволюционную, то в промежутке, по сути, было то же самое").
       Итак, есть закономерности, совсем не меняющиеся, и есть закономерности развития. Это особенно чувствуешь, погружаясь в историю и видя: все-все было, люди жили, страдали, и были среди них диссиденты, и были честолюбцы, и были просто очень хорошие люди. Как и сейчас. И ты понимаешь (поскольку смотришь из современности), куда все это шло...
       Как я угадал относительно слияния православия с официальной идеологией? Православие православию рознь. Есть идеологическое православие. Я уже в 70-е годы заметил, "то многие полагают: мы отошли от идеология, придя в религию. На самом деле они сменили одну идеологию на другую, воображая при этом, что совершают героический, поступок (чем питались их честолюбие и гордыня). Это все говорит как раз об идеологизации подобной "веры", ибо для человека, верующего органически, - не важно, есть ли в его вере героизм, "подвиг" или нет.
       - На секунду перебью тебя. Послушай, какие хорошие слова об этом одного московского священника прочла я недавно в газете: "Обращение к религии в качестве смены идеологии - это тягчайший грех! Нельзя заменить Маркса на Христа. Вера - это не идеология. Это жизнь и смерть. Она стоит у колыбели и у гроба..."
       - Точно- сказано. В 70-е годы эти самые герои веры утверждали, что коммунистическая партия и религия - антонимы, что партия ни за что не признает православия: "Вот уж чего она никогда не допустит..." А я тогда же понял, что обязательно признает, непременно допустит, более того: с ее партии, стороны будет очень глупо не овладеть этой выгодной силой. Я знал, что так оно произойдет: обязательно и неизбежно.
       - Нет, но все же в те годы религия преследовалась действительно. Людей вызывали, мучили, сажали. Я знаю одну учительницу, которую как раз в 70-е годы выгнали с работы из подмосковной школы только за то, что она крестила в церкви своего младенца... Об этом забывать нельзя.
       - А кто ж забывает? И сейчас религия может преследоваться - зависит от ее формы. Вр оде бы религиозной свободы прибавилось...
       - А неугодных священников почему-то убивают и преступление все расследуют и расследуют.
       - Да-да-да. Православие хотят приручить сверху и приручаемое православие ласкают, не убивают. Но есть православие другое, независимое - оно-то и неугодно. Однако в моем романе описан итог этого слияния, а мы сейчас свидетели лишь процесса. Мой роман, повторяю, предупреждение, и я не хотел бы подобного итога, но уверен, что коммунистическая партия желает именно такого результата - приручения и подчинения столь мощной силы, как религия.
       - Скажи прямо, ты считаешь, что демократия в нашем обществе обречена на неуспех?
       - Нет же. Я предупреждаю о худших вариантах. Но шанс демократического развития остается, он есть. Более того, в перспективе или обязательно демократия победит, или весь мир погибнет. Часто люди с наивностью говорят: "Ну, демократия, а дальше что?" Неверная постановка вопроса. А дальше - ничего! Демократия в отличие от коммунизма не це ль, а способ существования, и при демократии разные социальные, национальные, классовые ли группы (как и отдельный человек) могут иметь свои цели или никаких целей не иметь. Она просто создает нормальные условия для развития общества и личности. Демократия - это способ естественного существования, и поэтому Советский Союз, как и все другие страны, рано или поздно к этому придет. Если не погибнет.
       - Ты приехал восемь лет спустя после того, как тебя с семьей отсюда выперли, а теперь (уже спустя десять лет) вернулся на родину основательно, получил здесь жилье, включился в нашу жизнь. Что приобрело советское бытие за минувшие годы, а в чем, возможно, деградировало?
       - Правду сказать, я еще не включился, а включаюсь - и с большим трудом. А что касается бытия, то вначале было впечатление, что советское общество проснулось, и это чрезвычайно обнадеживало, но когда оно, как ребенок, заговорило, язык его оказался "весьма удручающ.
       - Ребенок, похоже, "дебильный"?
       - Дебильный, это уж, наверное, слишком, но достойный внимания дефектолога. И когда началась перестройка, кое-кто утверждал: "Ну, сатирику теперь в СССР делать нечего". А выяснилось, что тут как раз для сатирика открылось множество новых объектов.
       - Почему ты все-таки сюда приехал и не смог бы всей нашей "деградации" жить?
       - Вдали от всего от этого я живу как на пенсии, тут я хотел бы "в одну человеческую силу" хоть немного способствовать возможным позитивным переменам, в которые все равно верю. Только не подумай, что я считаю: вот напечатаю книгу - и все поймут, что они неправильно жили. А все-таки вода камень точит. Главное, обществу {и каждому из нас отдельно) нельзя пребывать в унынии, складывать руки, полагая: все равно потонем."..
       - Если бы просто - складывать руки. Хуже: тонуть махая друг на друга руками-кулаками. Как ты думаешь почему в наши дни в нашей стране так называемый национальный вопрос принял столь острые, страшные, уродливые, агрессивные формы?
       А если уж говорить о ру сской литературе, то почему "деревенская проза", зарождавшаяся как честное и совестливое течение, выродилась в явление, отравление имперскими амбициями? Спрашиваю об этом тебя, поскольку считаю, что ты как раз - да простят меня Pacпутин с Беловым - был и останешься в лучших своих вещах настоящим писателем-деревенщиком...
       - Я вообще думаю, что национальные амбиции всегда возникают в среде закомплексованной и ощущающей неполноценность. Те, кого называют "деревенщиками?", -- люди литературно одаренные, но с ними случилось все что. "Перестройка" подорвала их литературное владычество, когда они на Олимпе царили, когда у них не было нормальной конкуренции, а напротив, секретарская литература возвышала их репутацию, выгодно ее оттеняя... И вдруг возникает некое брожение, некое движение, среди которого они могли бы и в нынешние годы занять достойное место, если бы не искажающее личность тщеславие. (Кстати, нормальный человек, если на него свалилась даже всемирная слава, не теряет голову и относится к это му скорее как к преходящему недоразумению. Только так: не терять голову при большом успехе и не терять достоинства, если тебя не замечают.) Эти, и национальные и имперские, амбиции литрусофилов - от нынешнего комплекса неполноценности. И тоже, надо сказать, от номенклатурного "генеральского" мышления.
       - Вспомнила сейчас, что в повести "Шапка" выведен, такой персонаж - поэт Василий Трешкин, "решивший изучить и понять загадочное поведение сионистов". Этот трагикомический шарж - лучший ответ на мой предыдущий вопрос. А вообще откуда взялась твоя повесть "Шапка"?
       - К ее первой публикации в журнале "Континент" есть эпиграф: "Эта шапка сшита из шинели Гоголя".
       - А почему ты потом эпиграф снял?
       - Скажу, почему. Мне очень важен эффект достоверности, а такой эпиграф сразу настраивает читателя на сочинение- это как бы литературно-ассоциативная игра.
       - Вот-вот. У тебя вообще репутация писателя абсолютно не филологического, сугубо жизненного, далекого от литературных реминисценци й. Впечатление обманчивое (и, как я теперь вижу, сознательно тобою поддерживаемое) - на самом деле ты отнюдь не "дитя природы" и в каждой своей новой вещи полемически шьешь новую прозу из материала мировой культуры. Тут и фольклор, и Рабле, и Салтыков-Щедрин, и Гоголь. Но это к слову, извини, что перебиваю.
       - Ничего, перебивай! Я действительно прячу концы в воду, у читателя пусть возникают всякие ассоциации, но - помимо меня. Я уже говорил, что мои духовные учителя - это в первую очередь Гоголь и Чехов, я всю жизнь колеблюсь между ними. В "Шапке" я максимально для меня приблизился к Гоголю, причем не конкретно к "Шинели" - глубже. Гоголь сказал как-то, что всех своих героев со всеми их недостатками он списывает с себя. Так вот, в связи с "Шапкой" тоже искали прототипов, Дескать, я с того-то или с того-то пишу. Нет. В данном случае, хотя никто об этом не догадывается, главный прототип Ефима - я сам. Самоирония помогает держать дистанцию и скрывать даже от себя самого, что я, как Ефим, тоже хочу получи ть шапку получше, которая бы меня отличала от тех, у кого ее нет. Все эти мелкие амбиции во мне есть, но я их, естественно, сам в себе давлю. И страхи я часто испытываю те же, что и мои герои.
       - Страх есть внутри каждой личности, он закодирован в человеческой природе, но одни борются с ним, а другие не считают это нужным.
       - А я бы сказал иначе. Во мне есть два страха - страх совершить некий поступок и страх не совершить его: тогда всю жизнь буду ощущать себя подлецом. И страх перед вторым делает меня бесстрашным в первом (хотя я вовсе не бесстрашен). Как всякий человек, я боюсь смерти, но еще больше, гораздо больше, я боюсь бояться.
       - "Боязнь страха" - есть такое малоизвестное стихотворение Бориса Слуцкого. Послушай:
       До износу - как сам я рубаху,
       до износу - как сам я штаны,
       износили меня мои страхи,
       &nbs p; те, что смолоду были страшны.
      
       ...Как бы до смерти мне не сорваться,
       до конца бы себя соблюсть
       и не выдать, как я бояться,
       до чего же
       бояться
       боюсь.
       Так о страхе перед страхом, никто еще не сказал, да?, А если вернуться непосредственно к "Шапке", то интересно, сравнить ее с "Иванькиадой"; два опять же боковых, двоюродных ростка из одного материала, из одной темы. Росток документальный и росток художественно-беллетристический. Тема: борьба за материальные блага как борьба скрытых и явных амбиций.
       - Я хочу подчеркнуть, что эти вещи, и впрямь родственные, не о Союзе советских писателей, как полагают многие, а о челове ке в обществе. Такие истории могут произойти где угодно, в любом обществе, даже в американском, например, университете, где вполне по-нашему борются за место. Это общечеловеческие страсти, а не просто страсти советских литераторов.
       - Среди написанного тобой за всю жизнь накопилось немало вещей документального толка - от той же "Иванькиады" до очерков "Антисоветский Советский Союз" и писем правительству. Эта приверженность документу идет, думаю, от того, что ты живешь, .не разделяя свою ежедневную жизнь и искусство. Правильно?
       - Вообще-то говоря, когда я начинал писать, я меньше всего собирался стать документалистом. Просто жизнь слишком грубо вторгалась в мои общие планы. Я обратился к документу (и к иронии тоже) как к спасению, когда уже не до художеств. Возьмем "Иванькиаду". Я сидел и писал своего "Чонкина", но эпопея с квартирой и с товарищем Иванько навалилась и стала мешать мне работать. Тогда я и решил воспринимать свои перипетии как творческий документальный материал. Как человек я еще переживал то да се и хотел определенного развития событий, но когда я стал глядеть на это, как писатель, собирающий материал, - мне сделалось все равно, отнимет у меня Иванько квартиру или нет. Как писателя меня уже удовлетворяло любое развитие сюжета.
       То же самое - книга "Антисоветский Советский Союз". Меня слишком много спрашивали, когда я попал на Запад, а что там такое, а как это выглядит. Я стал рассказывать про разные стороны советской жизни - так получилась серия очерков. Но, повторяю, у меня произошло вынужденное обращение к документальному жанру как спасительная акция в ответ на жестокий напор жизни, что ли. Если бы моя жизнь сложилась благополучнее и спокойнее, вполне возможно, я никогда не обратился бы к документу. А впрочем, не знаю. Не знаю.
       - Расскажи, если можно, о мемуарно-автобиографическом повествовании, над которым сейчас работаешь.
       - Об этом я буду говорить условно, поскольку не уверен, удастся ли мне осуществить замысел книги, которую я хотел бы назвать "Замысел". Книга и мемуарная, и - в то же время - основанная на вымысле: эти куски будут переплетаться и сливаться до неразличения грани. Будет она, книга, и философской, и литературоведческой, и все вместе. Такой вот смешанный жанр. Я рассматриваю здесь человека как замысел Божий (я, как ты знаешь, не религиозен, так что слова "замысел Божий" я употребляю в широком философском плане). Бог при создании вложил некую свою идею и ждет от человека определенного поведения. Но тот, став самостоятельной единицей, от Бога отрывается и ведет себя "не так". Человеку невероятно важно понять замысел Божий в себе. Гений, я думаю, это тот, кто понял Божий замысел и точно следовал ему. А часто человек не знает своего призвания, не смог услышать голоса и терпит фиаско. Есть и такие люди, которые вроде бы и слышат голос и призвание свое осознают, но обстоятельства или соблазны заставляют их вести себя не вполне в соответствий с замыслом. Тогда даже при наличии больших или меньших успехов этот человек не реализуется сполна.
       - А к ак ты рассматриваешь себя?
       - Вот и себя - как замысел Божий. Я пытаюсь в этой книге сам себя понять. Разбираюсь, разгадал ли я этот Замысел, хорошо ли следовал ему, если же не следовал, то, где и почему. Это автобиографическая часть - в ней же я рассматриваю и другой замысел. Замысел моей книги и моего героя, по отношению к которому уже я - Бог. Так я, как Бог, создал Чонкина, и дальнейшее зависит от того, будет ли он следовать моему замыслу. А он не подчиняется мне и ведет себя так же, как я - по отношению к Богу. Я не подчиняюсь, уклоняюсь, не воплощаю того, что в меня заложено и мне заповедано, --и у Чонкина та же история... Все это должно перемежаться бытовыми подробностями, реальными и вымышленными. На "Чонкине" (а потом и на "Москве 2042") я убедился, что жизнь и художественный вымысел coвсем не далеки друг от друга. Одно влияет на другое. Обстоятельства жизни писателя формируют то, что он пишет, - это известно, Но есть и обратная связь: вымысел писателя потом влияет на его жизнь.
       - Об этом Арсений Тарковский сказал:
      
       На меня любая строчка
       Точит нож в стихах моих...
      
       - Да. Это так. Моя биография легла в основу, скажем, "Чонкина", а "Чонкин", выйдя из-под пера, лепил мою биографию дальше. Меня из-за Чонкина выгнали из Союза писателей, из Советского Союза и прочее. Жизнь моя благодаря литературному герою круто переменилась, но это, в свою очередь, повлияло на ранний замысел. Если бы я оставался в Союзе, то (у меня был такой план) я довел бы Чонкина до 1956 года. Он в Германии, он уходит в самоволку, его ловят, судят, сажают, дают большой срок, в тюрьме все нагнетается, потом - 56-й год, его, как и многих других, освобождают, реабилитируют, и на этом роман заканчивается... Но поскольку из-за Чонкина я оказался за границей, возникли новые впечатления, которые замысел изменили. Я (впрочем, не сразу) решил, что Чонкин тоже должен оказаться за границей. Я увидел, что там, в Гер мании, живет очень много таких же чонкиных. Мы представляем себе эмиграцию преимущественно как военную и интеллектуальную (генералы, художники, музыканты, писатели) и совсем не знаем простых людей эмиграции, которые были занесены туда ветром судьбы, войны. Самые простые люди после войны оказались в числе так называемых перемещенных лиц. Вот уж кто-кто (какие-нибудь крестьяне, типа того же Платона Каратаева), а они никогда и не помышляли об эмиграции. Когда я таких людей узнал, это было столь сильным впечатлением, что мне захотелось развить замысел "Чонкииа" именно в данном направлении.
       - Да, настоящий узел замыслов. Дай Бог тебе написать эту книгу. Устал? Ну, все, последний вопрос. Повесть "Хочу быть честным", напечатанная в "Новом мире" Твардовского в 1963 году, дала название и твоему первому нынешнему сборнику, который вышел здесь после огромного перерыва в отечественных публикациях. Стало быть, этот девиз или даже заклинание стало для тебя важнейшим навсегда. Так? Но есть у этой повести и еще один ключ - эпиграф из Генри Лоусона, австралийского поэта:
      
       Мой друг, мой друг надежный,
       Тебе ль того не знать:
       Всю жизнь я лез из кожи,
       Чтобы не стать, о Боже,
       Тем, кем я мог бы стать...
      
       (Знаю, кстати, что первый вариант твоего названия повести был "Кем я мог бы стать" - и мне он нравится куда больше, - но ты сменил его под нажимом редакторов "Нового мира", которые вообще почему-то любили менять заголовки, ломая их тайную мистику...) Так вот: ты хотел быть честным и - по мере сил - стал. А кем ты не стал из того, "кем мог бы стать"?
       - Мы об этом уже говорили. Если бы я пошел поперек Божьему замыслу во мне, жизнь могла бы сложиться совсем иначе. Первые годы я пробивался очень трудно. Писал, нигде не служил, жил на маленькие , нищенские заработки, ходил вечно голодный, в протертых штанах, в стоптанных ботинках. И вдруг судьба подкидывает приманку. Я устроился работать на радио и стал там получать тыщу (по нынешнему: сто) рублей - тогда для меня огромные деньги. Там же я стал писать песни, которые начали приносить мне неслыханные, по моим тогдашним представлениям, прибыли, как сочинитель песен я к тому же сразу стал угоден властям, включая даже Хрущева, который провыл с трибуны Мавзолея мой "Гимн космонавтов" (после чего редакции журналов и издательств, доселе равнодушные, оборвали мне телефоны с феерическими предложениями). Когда я увидел, что репутация поэта-песенника становится фактором моей судьбы, я немедленно от этого отрешился: я ни за что не хотел славы и благополучия таким путем.
       Этот этап я отсек. Но дальше - новые соблазны. Написал и напечатал первую повесть "Мы здесь живем" - .успех. И я мог пойти не совсем в свою сторону, причем сместившись несильно, чуть-чуть, обманывая себя самую малость. (Даже Лев Аннинский на писал про меня тогда, что я настоящий "почвенник", и мне оставалось слегка этой репутации подыграть, делая вид, что и впрямь почвенник). Еще полагалось заботиться, как ты выглядишь в глазах начальства, - требовались некие чисто ритуальные действия. Например, хоть иногда появляться на собраниях, на выступлениях, немножко хитрить. Без большой подлости, но в подловатом, я бы сказал, направлении. При известном политесе я мог бы стать секретарем Союза писателей. Вот.
       Но этому в силу моего характера свершиться было не суждено. Я всегда знал, что у кого как, а у меня эти, даже небольшие, компромиссы приведут к разрушению личности. Я знал, что сервильное поведение принесет мне бытовые удобства, но исказит мою жизнь, мою работу, мое самочувствие. Мне будет тошно. Помнишь пушкинские слова: "Жалок тот, в ком совесть нечиста..."? Это очень серьезно. Можно быть царем - и жалким, несчастным человеком. Итак, я сознательно уклонялся от "благополучного" хода судьбы (хотя порою нарочно лез на рожон, чего теперь в себе не одобряю.)
       Вообще о себе я думаю приблизительно так. Божий Замысел в себе, мне кажется, я более или менее угадал, хотя и не сразу. Следовал ему не всегда. Иногда мешали объективные обстоятельства жизни, а чаще препятствия, которые я сам необдуманно воздвигал. Было много ошибок, заблуждений, неоправданных страхов, уступок разным силам и условностям. Слишком много времени провел в праздности, лени, суете и застольях. В результате жизнь получилась, как первый блин - комом, но второго блина спечь, увы, не придется.
       Впрочем, я считаю, основа Высшего Замысла в том, что всякая человеческая жизнь самоценна независимо от ее практических результатов. И к моей жизни это относится тоже.
      
       Февраль 1991 года.
       Москва
      
       У вымени
       мертвой коровы
      
       Под недавно опубликованным манифестом о создании независимого союза писателей стоит и моя подпись. Я подписал этот документ потому, что считаю своевременным созданием Союза писателей, который не зависит от властей, партий и всяк их прочих указующих и карающих инстанций. Мне необходимо знать и то, что, поскольку это не независимый союз, а союз независимых, то каждый вошедший имеет право быть независимым и от самого этого союза.
       Хорошо, что писатели из разных республик, войдут в новый союз не как представители каких-то сил, а как личности. Я надеюсь, что присутствие этих личностей в союзе будет способствовать сохранению контактов между литературами разных народов распадающегося нашего Союза ССР. Я надеюсь на взаимовлияния этих личностей и литератур, на то, что это взаимовлияние будет способствовать атмосфере взаимной приязни между народами и личностями, как бы они ни отличались друг от друга образом жизни, религией, языком, цветом глаз или волос. И что мы будем встречаться друг с другом как друзья и коллеги, а не как каждый для каждого чужаки.
       С большой надеждой ожидаю я, что новый союз в самом деле станет прибежищем новых дарований. Есть очень много молодых людей, талантливых и неприкаянных, которым надо помочь стать на но ги, но дальше не вести их за ручку, а - пусть идут сами.
       Прочтя манифест, я обратил внимание на пункты, которыми я, скажем прямо, не дорожу. Но, понимая, что большинство подписавших хочет видеть манифест именно таким, каким он получился, я решил, что потом выскажу свое независимое мнение по частностям. Именно мнение, а не призыв.
       Мое мнение такое. Союз писателей СССР умирает. Его отход похож на агонию крестного отца мафии. Вокруг постели папаши столпились члены клана, из которых одни ожидают того мига, когда можно будет вступить в поножовщину за наследство, а другие уже вступили.
       Впрочем, такому многоголовому чудовищу,, каким является умирающий Союз, может быть, больше подходит сравнение не с крестным отцом, а с самой мафией. Он был (и еще есть) мафия. То есть организация, которую можно назвать преступной. Разумеется, не все члены Союза были преступниками, но преступные элементы создавали и направляли организацию, и в конце концов вся организация достигала преступных целей преступными средств ами. В манифесте об этом кое-что сказано, но там же есть и попытка установить некий баланс при помощи слов"... несправедливо огульно отрицать все, что сделано..."
       Может, и несправедливо, но добрые дела Союза писателей не стоит преувеличивать. Силами некоторых активистов, при молчании подавляющего большинства и от имени всех поголовно писателей преступления против литературы и ее создателей (чаще всего самых лучших) совершались на протяжении всей доперестроечной истории этого Союза: и в ужасные сталинские времена, и в либеральные хрущевские, и в застойные брежневские. Союзом писателей столько погублено душ и книг, что на фоне этих злодеяний все добрые дела данного заведения стоят не больше, чем пятикопеечная свечка, поставленная убийцей за упокой души убиенного. Даже и того меньше, потому что свечка - это признак раскаяния, а в деятельности СП, его лидеров и участников расправ над писателями, за редчайшими исключениями, никаких признаков раскаяния незаметно.
       В манифесте есть пункт, что писатель, вход я в новый союз, может не выходить из старого. Боязнь покинуть Союз писателей СССР напоминает мне картину из военного детства: теленок сосет убитую корову.
       Я понимаю писателей, которые не хотят выходить из старого союза, разделяю все их опасения и никого не осуждаю, но не надо выдавать стремление сохранить оба членства за следование каким-то принципам. Это что-то другое. Это все-таки вид конформизма. Притом конформизма, по-моему, бесполезного. Это как бы попытка стоять одной ногой в спасательной шлюпке, оставляя другую на тонущем корабле в безумной надежде (или в страхе), что вдруг он совсем не утонет.
       Не знаю, согласится ли кто с этими моими соображениями или нет, но вот по следующему пункту, насчет Литфонда, я, наверное, и вовсе не найду единомышленников. Дело в том, что я вообще против Литфонда как такового. Потому что наличие его создает в литературной жизни атмосферу богадельни. Писатель стремится достичь материального благополучия не своим трудом, а попрошайничеством: стоит с протянутой рукой и ждет, что в нее кто-то что-то положит. А когда одному кладут больше, другому меньше, это вызывает недовольство тех, кому положили меньше, и недостаточное довольство тех, кому досталось больше, потому что им и этого мало. Разумеется, допущенные к кассе (или дорвавшиеся до нее) кладут прежде всего и больше всего себе самим. Само по себе наличие общей кассы создает, я разрешу себе так выразиться, коррупциогенную обстановку.
       Защитники Литфонда вспоминают, кто его создавал и для чего. Поминают всуе имена Тургенева и Толстого. И напрасно. Советский Литературный фонд, рожденный в 1934 году, не имеет ничего общего с "Обществом для пособия нуждающимся литераторам", основанным в 1859 году. И сравнивать нечего.
       Советский Литфонд, как остроумные люди заметили, это благотворительная организация, которая помотает не бедным, а богатым. А для небогатых это просто приманка, и чаще всего пустая.
       Помню, когда в 1974 году я собирался прощаться с Союзом писателей, многие люди пугали меня не столько нечленством в С П, сколько тем, что я перестану быть членом Литфонда (мне и другим исключенным в застойные времена пастернаковской привилегии оставаться членами Литфонда не предоставили). Снявши голову, я по волосам плакать не собирался, но любопытства ради прикинул, что мне было дано за двенадцать лет моего пребывания в Союзе писателей и Литфонде - и что отнято, кроме справки о роде занятий.
       За эти годы я неоднократно наказывался всячески, в том числе материально: набор моих книг рассыпался, пьесы снимались с постановки, киносценарии клались на полку и песни исполнялись без слов. Мои общие убытки в результате всех этих акций исчислялись по крайней мере десятками тысяч рублей. А как мне помогал в это время Литфонд? Когда я.болел, мне платили больничные. Но каждому работающему человеку с достаточным производственным стажем больничные полагаются без всякого Литфонда. Еще что? Путевки в Дом творчества? Один раз, кажется, я получил бесплатную путевку, а остальные разы за свои денежки и не такие уж маленькие.. За такие же де ньги я снимал где-нибудь дачу и чувствовал себя там не хуже, чем в Доме творчества. Ну, еще ссуду дважды, может быть, я получил безвозвратную, рублей по двести. Так что за двенадцать лет всех литфондовских благодеяний вместе взятых было мне оказано рублей на шестьсот. Но если правда, что из каждого авторского гонорара государство вычитает 15 % в пользу Литфонда, то это значит, что Литфонд отщипнул мне кроху от куска, у меня же отнятого. Ну, а что касается пошива в этом заведении разных кожевенных и трикотажных изделий, то к этому я выразил свое отношение в повести "Шапка" и повторяться не буду.
       В том-то и дело, что Литфонд бедным писателям помогал очень редко, неохотно и нещедро, всегда сопровождая подачки свои разными унизительными условиями. А вот богатые получали практически бесплатно дорогие дачи, им давались и списывались многозначные суммы, постоянными должниками Литфонда были и Шолохов, и Фадеев, и Федин и прочие, прочие, прочие вплоть и до наших нынешних отцов основателей независимого союза, кото рые тоже люди не бедные. Согласны ли они изменить ситуацию, чтобы Литфонд помогал не им, а кому-то другому?
       Вообще-то (это мое убеждение), писатель, как всякий работающий человек, должен жить самостоятельно и питаться плодами своего труда. В начале пути, или во время болезни, или в какие-то особо трудные минуты ему можно помочь. Но, как правило, деньги на жизнь писатель должен не получать, а зарабатывать. Это, может быть, не всегда под силу поэту или критику, но для прозаика или драматурга в такой огромной стране, как Россия, с многомиллионным читателем, все еще тратящим деньги на книжки, существование на литературные гонорары должно быть естественным. (В маленькой стране - другое дело. Там мало народа, мало читателей, мало покупателей). Да, конечно, в условиях рынка на первое место по тиражам выйдут сочинители детективов или секс-романов, но и серьезный писатель на этом рынке найдет себе достаточно покупателей.
       Мы знаем много примеров, когда очень хороший писатель нуждался в помощи, но его к этой н ужде приводили насильно. Допустим, Булгаков, Платонов, Зощенко много бедствовали (а Литфонд безмолвствовал), но только потому, что их в эти бедствия ввергали. Если бы их книги не запрещались, они никогда не нуждались бы ни в чьей помощи и очень хорошо обходились бы без Литфонда. Всегда могут найтись единицы (но не тысячи), которым на каком-то этапе стоит помочь, но для этого на Западе, например, существуют не один, а разные фонды. Разные и - что важно - не зависимые от тех, кому они чего-то дают. А кроме того есть газеты и журналы, с которыми писатель может сотрудничать, есть университеты, где он может что-нибудь преподавать или получить место writer in residence (не знаю, как перевести на русский- писатель на жительстве, что ли). Занимая такое место, писатель ведет семинары (примерно, как в Лит-институте) и за эту непыльную, но полезную работу получает очень недурную зарплату. И это нормально. Из 10 000 членов СП есть тысяч девять с половиной, которым вовсе не обязательно быть свободными художниками, они нич ем такой привилегии не заслужили.
       Есть и еще одно соображение. Конечно, Литфонд за время своего существования накопил большие богатства, и неплохо бы ими как-нибудь по совести распорядиться (лучше всего напасть на него ночью в масках, все захватить и поделить поровну). Но сейчас, в период развала всех структур, естественно желание стоящих поближе к кормушке урвать от нее как можно больше и убежать. Я думаю, что в процессе борьбы за Литфонд разные силы раздерут его на части, и от него ничего не останется. И чтобы ему оставаться богатым, нужны новые поступления. А откуда они возьмутся? Раньше государство сколько хотело, столько из нашего кармана вынимало, нас о том не спрашивая. А теперь если будет рыночная экономика, то мы, наверное, сами начнем решать, куда деньги вкладывать, куда нет. А с нас отовсюду будут тянуть. Члену Союза писателей надо заплатить взносы.
       Если он в двух союзах, то двойные. Если он еще член ПЕН-Клуба, то и туда.
       А в Литфонд?
       Если эта организация существует в самом деле для помощи неимущим, то должно быть так. Богатые люди туда платят много, но оттуда не берут ничего. А бедные ничего не платят, но кое-что берут. Так вот я спрашиваю богатых: вы согласны платить и не брать?
       Теперь перехожу к сути моего предложения, которое никем принято, конечно, не будет.
       Рынок, как известно, наступает. Хорошо это или плохо, но его уже никто не удержит. Он создает новую систему ценностей и общественных отношений. Кто был никем, может быть, и не станет всем, но - кто был всем, вполне рискует стать никем. Это касается в первую очередь партийных боссов, преподавателей марксизма-ленинизма, секретарей Союза писателей СССР и, увы, большинства рядовых писателей тоже.
       Рынок - дело жестокое. Правда, не такое все же жестокое, как социалистический образ жизни. На рынке писателя не убивают, не сажают, не ссылают, не выгоняют за границу и не заставляют придерживаться единственно правильного художественного метода, благодаря при этом партию, которая его этим методом вооружила. На рынке зако н простой: пиши, что хочешь, хоть про секретарей обкомов, хоть про коров. А дальше - найдешь покупателей, будешь сыт, не найдешь, останешься голодный. И даже если партия и правительство тебя провозгласят величайшим и навешают на тебя всяких золотых знаков отличия, то и это потенциального покупателя твоей книги не соблазнит.
       Как мы привыкли жить? Каждый писатель (не секретарь и не член парткома, а рядовой), если он никого не трогает и никому не мешает, время от времени должен издавать свои книги. Не потому, что они кому-то в самом деле нужны, а потому, что он член Союза писателей, ему скоро исполнится пятьдесят лет, у него больна жена, его два года не издавали и вообще товарищу надо помочь. Помочь - это значит - много тысяч рублей потратить на издание его книги и, ничего за них не выручив, несколько тысяч заплатить автору. А саму книгу подержать на каких-то полках, а потом сдать в макулатуру. На рынке, который живет по законам здравого смысла, такой номер не проходит. На рынке, если уж какие-то благодетел и пожелают помочь человеку, то они ему лучше заплатят в два раза больше, ничего не издавая. И это правильно. Издавать книгу, которая никому не нужна, не только коммерчески глупо, но и безнравственно.
       Короче говоря. Неизбежное наступление рынка - это для большинства - членов Союза советских писателей полная и-нежданная катастрофа. Моральная и материальная. Их писания коммерческой ценности не представляют, а художественной тем более. И что им теперь делать? Те из них, кто помоложе, возможно, переквалифицируется по примеру Остапа Бендера в управдомы. Но есть такие, кто до пенсии пока не дожил, а возраст, в котором еще можно овладеть другой профессией, уже перешли. Допустим, те, кому сейчас лет пятьдесят с лишком. Им без помощи просто не выжить. Но помогать им надо не изданием их не имеющих спроса книг, а просто деньгами. В какой форме, не знаю. Может быть, в виде пенсии: или в связи с потерей кормильца, или как инвалидам идеологической войны. А лучше всего до достижения пенсионного возраста выдавать и м обыкновенное и распространенное в странах с рыночной экономикой пособие для неимущих. Конечно, такого пособия не заслужили секретари СП и другие, приближенные к литфондовской кассе люди, которые высосали из нее все, что смогли, да и сейчас досасывают остатки, вроде того теленка, что припал к вымени мертвой коровы.
      
       1992
      
       Вам барыня прислала
       сто рублей
      
       Скажу сразу, я не судья и объективным быть не обязан. Из всех ролей, которые распределяются между участниками данного судебного разбирательства, я себе выбираю роль потерпевшего. Разумеется, всего лишь одного из многих миллионов. Причем потерпевшего намного меньше других. Но все-таки именно потерпевшего, которому желательно быть правдивым, но не обязательно объективным.
       В Конституционном суде разбирается вопрос, было ли конституционным решение президента России Ельцина об отстранении от власти Коммунистической партии Советского Союза. В споре, где выясняют свои отношения представители КПСС и их противники, я с тою на стороне противников. Когда выступают Сергей Шахрай или Андрей Макаров, я заведомо с ними и желаю, чтобы они победили.
       Но...
       Естественно, я, как и очень многие другие люди, ожидал этого суда с большим волнением. Я думал, что вот наконец-то будет сказано все. Я, честно говоря, ожидал чего-то вроде нюрнбергского процесса. Ну, не совсем такого. Тот состоялся после полного разгрома нацистов, вместе со страной, в которой они верховодили. Тогда еще ; были живы главные нацистские преступники, а теперь, главных, конечно, нет. Ленин, Сталин, Ягода, Ежов, Берия, Андропов уже находятся вне нашей юрисдикции. А к тем, из партийной верхушки, которые взросли на наших хлебах в более поздние времена, к ним у меня отношение не столь однозначное, поэтому я был бы за то, чтобы судить не личности, а партию в целом. Но судить, разбирать все ее действия до конца непредвзято, не обходя никаких острых углов.
       Однако не тут-то было. То, что я увидел, я сравнил с известной игрой, которая, как вы помните, начинается так: "Вам барыня прислала сто рублей. Что хотите, то купите, черный с белым не берите, "да" и "нет" не говорите..."
       Вероятно, эта игра некоторым из судей в детстве настолько понравилась, что они и сейчас решили в нее поиграть. Облачившись при этом в черные мантии с выпущенными из-под них белыми манжетами.
       Игра развивается по всем правилам. С упоминанием всей гаммы цветов, кроме черного с белым. С любыми ответами, кроме "да" и "нет".
       Идет процесс по делу об отстранении от власти КПСС. Какой он, этот процесс? Единственный ответ: политический. Судья стучит деревянным молотком по медной тарелке: стоп, вы проиграли, это процесс не политический, а правовой. КПСС является (лась) политической партией. Стоп - звенит медь - мы судим не партию, а... (черный с белым не берите, "да" и "нет" не говорите) государственную структуру.
       Ну, да, то есть нет, то есть ни да, ни нет, партия была не только государственной структурой, а могла повторить слова Людовика XIV: "Государство - это я!"
       Партия и была г осударством, но именно политическим, насквозь пронизанным политикой и политические цели ставившим превыше любых государственных.
       Я, например, сколько жил (долго) под властью КПСС, столько слышал всякие слова с прилагательным "политический" (политический процесс, политическая пропаганда, политическое образование, политическое убийство) или с приставкой "полит": политбюро, политотдел, политорганы, политэкономия, политрук, Политиздат, политпросвет, политучеба, политизолятор, политзаключенный, а также с тем же скрытым эпитетом в аббревиатурах Главпур и ГПУ, что, кстати, означало одно и то же: Главное политическое управление.
       В этом политическом государстве с рождения его и до смерти и всегда господствовала политическая полиция, которую сравнить можно только с гестапо. Члены этой полиции, как и гестаповцы, придумывали себе всякие возвышенные определения вроде "рыцари революции" или "карающий меч революции", хотя я бы лично назвал их, наверное, топором. Топором в руках КПСС.
       КПСС была государством, н о в то же время и партией. Говорят, что слово "партия" ей никак не подходит, потому что партия это значит всего лишь часть чего-то целого. Но она и была частью общества. 19 миллионов человек состояли в КПСС, но еще 280 миллионов в партии не состояли.
       В эти 280 миллионов следует включить и детей. Впрочем, детей партия тоже в покое не оставила и создала для них детские коммунистические партии октябрят, пионеров и комсомольцев. Эти детские партии имели один существенный недостаток: у них не было своего собственного ЧК, что не давало детям возможности друг друга расстреливать. А все остальное - одобрять, поддерживать, всем сердцем быть вместе, стучать друг на друга, разоблачать врагов, отрекаться от родителей - это им разрешалось.
       Конечно, взрослая КПСС для обыкновенной партии захватила слишком много власти, но кто сказал, что она Должна быть обязательно обыкновенной? Она была очень необыкновенной, она была партией тоталитарного типа,. Она имела руководящую номенклатуру, разветвленную сеть корыстных акт ивистов и некий балласт из рядовых членов, которые, впрочем, свою, нужную партии роль тоже играли.
       В партию люди вступали по нескольким причинам: 1) по дурости -2) по идейным соображениям (то есть тоже по дурости, но как бы на научной основе) и - 3) ради карьеры.
       Среди всех трех категорий попадались люди относительно (но не абсолютно) приличные, однако лицо партии определялось - не ими, а теми, кто (из категории карьеристов) активно и с охотой проводил любое решение партии в жизнь, одобряя все ее злодейские и идиотские акции, будь то изъятие церковных ценностей, уничтожение кулачества - как класса, истребление оппозиции, расстрел польских офицеров и новочеркасских рабочих, постановление о журналах "Звезда" и "Ленинград", вторжение в Венгрию, Чехословакию, Афганистан, расправы над инакомыслящими, внедрение социалистического реализма, заключение людей в лагеря, тюрьмы, психушки и прочее, изучение произведений Сталина-Брежнева и введение неписанных, но действовавших грамматических правил, согласно кото рым отдел райисполкома пишется с маленькой буквы, а Отдел ЦК КПСС с большой. Замечу к слову, что среди самых, как считалось, "идейных", то есть твердолобых коммунистов был наибольший процент воров, взяточников, расхитителей общественного имущества в особо опасных размерах, казнокрадов, убийц, насильников и растлителей. Часто наиболее опасные уголовники именно преданностью КПСС или ее идеалам прикрывали свои мерзейшие преступления.
       Любое, сколько-нибудь серьезное разбирательство деяний КПСС никак не может не быть политическим. А вот что касается конституции, кто ее, когда и зачем нарушил, то тут граждане судьи, прошу простить за резкое слово, но мне лично на эту конституцию, как говорится, с высокого дерева наплевать. Да, именно, так!
       Мне скажут, разве можно так вот неуважительно о конституции, а я на это отвечу, что уважать ее никакой причины не вижу, и в том, что стоит за нее непременно держаться, тоже никак не уверен.
       Не странно ли было бы, если бы Международный трибунал в Нюрнберге, судивший нацистскую партию и ее главарей, руководствовался исключительно законами Третьего Рейха?
       Но не то ли мы видим в конституционном суде?
       Разбирается вопрос: соответствовало ли Конституции отстранение КПСС от власти? Какой конституции? Ну, конечно, советской, поскольку никакой другой у нас не было тогда и сейчас еще нет.
       Некоторые считают, что сама по себе Конституция СССР была хорошая и будто бы даже самая лучшая, самая демократическая в мире, а вот исполнители были плохие. Так это же, граждане, мы уже проходили, то же самое слышали о всех наших измах.
       Марксизм-ленинизм-коммунизм-социализм - в теории были прекрасны, а на практике испорчены. Конституция была хорошая, а партия плохая, впрочем, то есть, не очень плохая, а не совсем хорошая, плохая только в том смысле, что хорошую конституцию нарушала.
       А вот мой вопрос: была ли она на самом деле так уж хороша, эта самая Конституция? Можно ли назвать хорошим автомобиль, который всем хорош, но имеет один недостаток - не ездит? Если он не езди т, значит есть смысл подумать, достоин ли он вообще права называться автомобилем. То же и с конституцией. Она должна существовать не только на бумаге. Она должна предусматривать инструменты, которые сами бы ее защищали. Если таких инструментов нет или они не работают, значит, грош цена такой конституции.
       Вопрос аналогичный предыдущему: можно ли считать передвижную душегубку хорошим автобусом? Даже если отключить подачу выхлопных газов в пассажирский салон? Становится ли советская конституция более уважаемой после исключения из нее статьи шестой?
       Не становится. Вся эта конституция, кем бы она ни сочинялась, Бухариным, Сталиным, Сусловым или Брежневым, с шестой статьей и без нее, имела своей целью, не создание в стране конституционного образа жизни, а увековечивание партийного диктата. Утверждение, что программа партии не соответствовала конституции, бессмысленно: с точки зрения партии конституция должна была соответствовать программе построения коммунизма, а не наоборот. И кстати сказать, о если бы т еперешний суд назывался не конституционным, а допустим программным, то тогда партию можно было бы отстранять от власти с большим основанием, чем сейчас, поскольку она своей программы не выполнила и коммунизма нам не построила.
       А с конституцией как раз все наоборот. По букве она, возможно, была чем-то другим, но по духу она была создана не для ограничения власти КПСС, а напротив, для установления вечного владычества над нашими делами, телами и душами.
       Партия эту конституцию сама для себя сочиняла, сама ее толковала, сама приспосабливала под свои нужды, и приспособила настолько, что конституция нисколько не мешала ей вытворять с огромной страной все, что угодно. Именно эта конституция в любом ее варианте была основой всех злодеяний, совершенных Коммунистической партией Советского Союза.
       Таким образом к чему мы приходим?
       Сейчас я собираюсь высказать выношенную мною крамольную мысль, но прежде того выражу надежду, что узники,, томящиеся в застенках Матросской тишины, не подвергаются очень уж зверскому обращению, что у них, в их мрачных одиночках, есть - если не цветные телевизоры, то по крайней мере коротковолновые приемники, которые они, как Горбачев в Форосе, из каких-нибудь кусков кроватей сварганили, и в их, как сказал поэт, "каторжные норы доходит мой свободный глас".
       Так вот мой глас утверждает, что основной целью Конституции СССР с шестой статьей или без нее было укрепление и сохранение советского строя всеми возможными и невозможными способами. Поэтому разрушители этого строя конституцию нарушали, а гекачеписты, умно или глупо (по-моему, все же глупо, за что им большое спасибо) ее отстаивали. Опять же спасибо, что не отстояли.
       И в попытке переворота их обвинять тоже не следует. Антипартийный переворот состоялся, но совершен не ими, а их противниками. Гекачеписты если уж и судить, то за что-то другое, чему, впрочем, есть прецедент. В свое время советские суды судили своих противников за попытку реставрации капитализма, - так вот, гекачепистам можно вменить в вину попытку рест аврации развитого социализма.
       Нет, я не поклонник гекачепистов и на демонстрацию с их портретами не пойду. Но не только они, а вся КПСС была политической бандой, она узурпировала всю власть в стране, поработила, унижала и тиранила весь народ, лишив его права и возможности выбора, вменив ему в обязанность постоянно выражать ей свой безмерный восторг, она сочиняла законы, которые сама не уважала, а почему мы должны уважать ее законы? Да пусть она провалится вместе со всеми своими законами и вместе со своей конституцией.
       Если, допустим, конституционный суд, поработав своими тринадцатью головами, придет к выводу, что отстранение партии состоялось в результате переворота, то лично я скажу, ну и пусть! Тогда да здравствует переворот!
       Вы скажете: "Ах, ах! Да разве ж так можно?"
       А вот и можно.
       Если тиранический режим не дает людям никакой возможности достойного существования и смены своих правителей путем свободных, обеспеченных законами выборов, то сам этот режим незаконен и свержение его путем переворота, восстания или революции, с точки зрения международного права, считается абсолютно допустимым.
       В некоторых случаях отстранение от власти может быть произведено с помощью прямого иностранного вмешательства.
       В 1945 году вооруженные силы союзников отстранили от власти нацистскую партию, не считаясь ни с какими установленными ею законами, а потом судьи из стран-победительниц судили главарей этой партии уголовным судом.
       Правду сказать, это кое-кому тогда не понравилось. А некоторым не нравится до сих пор. Совсем недавно один немецкий юрист говорил мне, что Нюрнбергский процесс не был в правовом отношении приемлемым, потому что, мол, впервые в истории победители судили побежденных. На что я ему заметил, что побежденные заталкивая в газовые камеры мужчин, женщин, стариков и детей, расстреливая из пулемета, сжигая живьем, тоже вели себя, с юридической точки зрения, не совсем безукоризненно и если бы им самим доверить суд над собою, то они, вероятно, были бы полностью оправданы, а может быть, даже представлены к каким-нибудь высшим наградам. Они, кстати, в Нюрнберге в 45-м году на вопрос суда, признают ли себя виновными, один за другим вскакивали и нагло выкрикивали: "нихт шульдиг". То есть не виновен.
       Вернемся однако в Москву 92-го года. В Конституционном суде истцы, ответчики и сами судьи - ходят вокруг да около, а главного не касаются. Защитники КПСС стараются преступную ее сущность затушевать. А противники?.. Казалось бы, вот сейчас им самое место и время резануть всю правду-матку как есть. Но и они дошли до какой-то невидимой нам черты и снова -стоп: черный с белым не берите, да и нет не говорите, это суд не уголовный, а правовой, мы судим не партию, а государственную структуру и решаем только вопрос, соответствовало отстранение ее от власти конституции или не соответствовало. И ничего больше.
       А почему ж это так? Потому что судьи сами для себя, по-моему, не уяснили, в чем состоит их задача. Если суд Конституционный, то опять же на основе какой конституции, а если на осно ве филькиной грамоты, сочиненной идеологами КПСС, то и суд этот не конституционный, а филькин. Несмотря на белые манжеты и черные мантии. Это я говорю не для оскорбления суда, а для того, чтобы показать всю его бессмысленность.
       Дело с самого начала загнано в рамки, в которых -ему тесно. Из которых оно само по себе стремится вырваться. Но суд все время возвращает его назад, к второстепенным вопросам. Это как если бы, предположим, разбирая дело Родиона Раскольникова, суд опустил все, что касается убийства старухи и ограничил себя только рассмотрением того, имел ли право Раскольников взять чужой топор - и кто в этом больше виноват, он, взявший топор, или дворник, который топор не спрятал.
       Адвокат Андрей Макаров рассказал нам историю о том, как Политбюро ЦК КПСС за два дня до выборов в Верховный Совет СССР уже знало (и торжественно одобрило) их результаты. Это звучит смешно, но не ново. О том, что очередные выборы закончатся полной и убедительной победой блока коммунистов и беспартийных неизвестно над к ем, но со счетом 99,99 на 0,01 -мы все вместе и каждый в отдельности знали за два дня, за два месяца и за два года.
       Уважаемый мною Сергей Шахрай говорит: суду будет представлен рассекреченный документ о деле одного из генералов КГБ, возглавлявшего отдел по убийствам политических и прочих противников этой организации внутри страны и за рубежом. Среди деяний этого одного генерала из одного из отделов есть убийство в одном городе одного священника.
       Конечно, убийство одного священника или любого иного одного человека есть само по себе ужасное преступление, но, увы, затрагивая эту тему не по касательной, следовало бы рассказать не об одном священнике, а о десятках миллионов людей, которых расстреливали поодиночке и группами, из пистолетов и пулеметов,- колоннами и эшелонами, и топили в баржах живыми, и закапывали в землю, и умаривали голодом, и превращали в лагерную пыль, и пытали в психушках. Речь должна идти о преступлениях, по бессмысленности, по жестокости и по масштабам не имевших равных во всей чел овеческой истории.
       А нам говорят о подделках каких-то списков и отдельно взятом убийстве, да и тут судья стучит молотком: мы не об уголовщине, а о нарушениях пунктов номер таких-то и подпунктов таких-то.
       Но тогда вообще стоило ли затевать суд?
       Сколько бы участники процесса, истцы, ответчики и судьи, ни стремились этого избежать, суд над КПСС может быть только политическим и никаким иным. Попытка превратить его в неполитический, делает его- фарсом. В игру типа "вам барыня прислала сто рублей.."
       Впрочем, я не уверен, что судьям удастся удержаться в рамках. Уже стучатся в двери суда свидетели не нарушения пунктов, а ужасных массовых злодеяний, и как в "Страшной мести" Гоголя дрожит земля оттого, что поднимаются во всех краях мертвецы и тянутся грызть главного мертвеца, эту самую проклятую КПСС.
       У меня нет ни малейшего сомнения в том, что настоящий беспристрастный суд, выслушав и оценив доводы сторон, пришел бы к неизбежному выводу, что КПСС была и должна быть объявлена преступной политич еской организацией. И достойна безусловного запрещения, независимо от того, какими правилами она руководствовалась и насколько прилежно пренебрегала своей собственной конституцией.
       То что среди миллионов ее членов были и относительно порядочные люди, дела не меняет. Члены гитлеровской НСДАП тоже не все бегали с топорами и не все заталкивали людей в газовые камеры. Среди них тоже были такие, которые только платили членские взносы, очень неохотно вытягивали руки и молча открывали рот, делая вид, что кричат "Зиг, хайль"! Мне приходилось встречаться с такими людьми в Германии. Один старик мне незадолго до своей смерти рассказывал, как его, несчастного, после войны преследовали за то, что он, будучи всего лишь почтовым служащим и никого в жизни своей не расстреляв, вступил в нацистскую партию и состоял в ней, в душе ее осуждая. Единственное, чего он достиг, так это того, что из простых почтальонов был передвинут на должность заведующего почтой. За что после войны его жестоко покарали, передвинув назад, в почт альоны.
       Таких людей, как этот почтальон, нацистов или коммунистов, я лично строго бы не судил, но и в заслугу бы им пребывание в партии не поставил. Потому что партия эта была шайкой, а они - пусть пассивными, но все-таки членами шайки.
       Кто не обманывал сам себя, тот знал, что это так.
       Большевик Роберт Индрикович Эйхе, арестованный в 1937 году как "враг народа", на вопрос судьи, признает ли себя виновным, отвечал: признаю себя виновным в том, что состоял в преступной банде ЦК ВКП(б). Мой собственный отец состоял в той же ВКП(б) всего лишь четыре года, никакой партийной карьеры не делал, никого не убил, не зарезал, но, отбыв свои пять лет в заключении, говорил мне всегда, что получил свой срок вполне по заслугам. "Я, - говорил он, - состоял в преступной организации и должен был быть за это наказан".
       Я не призываю никого присоединиться к столь строгим оценкам своего партийного прошлого, и сам никому судьей быть не собираюсь, но если вдруг окажусь, не дай Бог, под судом, то члену нацистской партии или коммунистической, даже бывшему, добровольно решения своей судьбы не доверяю.
       Некоторым слушателям мои высказывания покажутся, может быть, слишком экстремистскими, но я их оцениваю иначе. В своих рассуждениях я исхожу из того, что допущение людей к некоторым занятиям не может не сопровождаться определенными и даже повышенными моральными требованиями к их образу жизни теперь или в прошлом. Например, человек, не умеющий хранить чужие тайны, не может быть врачом или священником. Вора, даже бывшего, я бы никогда не назначил директором банка, а взяточника - мэром, допустим, города или района и уж, конечно, никому не доверил бы судить - собственных детей или родителей,- своих врагов, личных друзей или партию, в которой сам состоял.
       А тут что мы видим?
       В суде по поводу отстранения КПСС от власти участвуют три стороны: защитники КПСС, противники КПСС и беспристрастные судьи. Замечательность этого исторического и юридического казуса в том, что все три стороны представлены, в основном, бывшими членами КПСС. Одной стороне хочется свою партию полностью оправдать, другой желательно частично ее осудить, судьи разрываются между теми и другими, но полную правду сказать не хочет никто. Потому что признать партию, в которой сам состоял, преступной, значит и себя не избавить хотя бы от моральной, хотя бы от малой ответственности за ее преступления, а на это способен не каждый.
       И тут логика моих рассуждений неизбежно ведет меня к проигрышу в игре в барыню, которая прислала сто рублей.
       На вопрос, может ли суд, в котором и ответчики и истцы, и 9 из 13 судей были членами КПСС, вынести объективное суждение о КПСС, я не знаю никакого другого ответа, кроме ответа: НЕТ!
       Тут я, пожалуй, еще добавлю, что в свое время учреждение Конституционного суда и избрание в него несменяемых судей меня очень удивило. Это было подражание другим странам, но в других странах конституции настоящие, в других странах от избираемого судьи требуется кристальная честность и в целом безупречная репутация. В Америке один из кандидатов в члены Верховного суда не попал на это место только потому, что когда-то, в детстве, да и то, кажется, всего один раз, выкурил самокрутку с марихуаной.
       Но многолетнее пребывание в КПСС разве лучше одноразовой затяжки марихуаной?
       Когда в Верховном совете России обсуждались кандидатуры членов Конституционного суда, я сказал одному из своих друзей, депутату этого совета, что судьями не могут быть бывшие члены КПСС. Мой друг спросил, а из кого же их выбирать? Членами такого суда должны были быть высококвалифицированные юристы, правоведы, естественно, в прошлом, большинство из них были члены КПСС.
       Я сказал, что выбор, конечно, не слишком широк, но в таком случае нельзя избирать этих людей пожизненно, потому что они должны быть не только высококвалифицированными, но и высоконравственными. Друг мой сказал, что их можно и нужно выбирать пожизненно, в таком случае они будут лучше прежних судей, потому что, памятуя о своей несменяемости, не будут иметь причин бояться начальства. Я возразил, ч то сама по себе несменяемость от страха перед начальством по крайней мере некоторых из них никак не спасет. Начальство не может их сменить, но отказать им в случае их строптивости в каких-то благах все еще может. Я добавил, что важно, чтобы они не только не боялись начальства, но чтобы боялись своей совести. Потому что несменяемый негодяй гораздо опаснее сменяемого. У меня нет никакой уверенности в моральной чистоте всех конституционных судей, тем более, что репутации некоторых из них весьма подмочены их прошлым пребыванием не только в КПСС, но и в других подвластных партии мерзких структурах.
       И еще одно соображение, опять-таки связанное с нашей темой. Среди высшего руководства России очень много бывших коммунистов. Я не имею ничего против многих из этих людей персонально, но ясно вижу, что их прошлое отражается на их мыслях, решениях и действиях. Они - одни сознательно, другие инстинктивно - тормозят развитие процессов, ведущих к оздоровлению общества, и уж, конечно, только единицы из них готовы, как го ворят американцы, назвать кошку кошкой и признать, что они сами состояли в преступной организации.
       Но эти-то люди заняли свои должности не навсегда, С течением времени руководство страны неизбежно будет обновляться. На смену бывшим членам КПСС придут новые фигуры, не отягченные подобным прошлым. И через какое-то количество лет может случиться так, что в России останется только одна организация, с большинством из бывших коммунистов. Это будет несменяемый Конституционный суд.
      
       1992
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Вместо предисловия
       Советский антисоветский человек
       Советская антисоветская пропаганда
       Из цикла "Рассказы о коммунистах"
       Бесплатно
       ДВС
       Все всё понимают...
       Гений и злодейство
       Нулевое решение
       В чем проблема? Кто виноват? Что делать?
       Неизбежность
       Из цикла "Предсказания"
       Перестройка
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
      
      
       ЖИЗНЬ И НЕОБЫЧАЙНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ СОЛДАТА ИВАНА ЧОНКИНА
      
      
      
       Владимир Войнович
      
       Роман-анекдот
      
       КНИГА ПЕРВАЯ "ЛИЦО НЕПРИКОСНОВЕННОЕ"
      
      
       ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
      
       - 1 -
      
       Было это или не было, теперь уж точно сказать нельзя, потому что случай, с которого началась (и тянется почти до наших дней) вся история, произошел в деревне Красное так давно, что и очевидцев с тех пор почти не осталось. Те, что остались, рассказывают по-разному, а некоторые и вовсе не помнят. Да, по правде сказать, и не такой это случай чтоб держать его в памяти столько времени. Что касается меня, то я собрал в кучу все, что слышал по данному поводу и прибавил кое-что от себя, прибавил, может быть, даже больше, чем слышал. В конце концов, история эта показалась мне настолько занятной, что я решил изложить ее в письменном виде, а если вам она покажется неинтересной, скучной или даже глупой, так плюньте и считайте, что я ничего не рассказывал.
      
       Произошло это вроде бы перед самой войной, не то в конце мая, не то в начале июня 1941 года, в этих, примерно, пределах. Стоял обыкновенный, жаркий, как бывает в это время года, день. Все колхозники были заняты на полевых работах, а Нюра Беляшова, которая служила на почте, прямого отношения к колхозу не имела и была в тот день выходная, копалась на своем огороде окучивала картошку. Было так жарко, что, пройдя три ряда из конца в конец огорода, Нюра совсем уморилась. Платье на спине и под мышками взмокло и, подсыхая, становилось белым и жестким от соли. Пот затекал в глаза. Нюра остановилась, чтобы поправить вы бившиеся из-под косынки волосы и посмотреть на солнце скоро ли там обед.Солнце она не увидела. Большая железная птица с перекошенным клювом, заслонив собой солнце и вообще все небо, небо, падала прямо на Нюру.
      
       - Ай! - в ужасе вскрикнула Нюра и, закрыв лицо руками, замертво повалилась в борозду.
      
       Кабан Борька, рывший землю возле крыльца, отскочил в сторону, но, увидев, что ему ничего не угрожает, вернулся на прежнее место.Прошло сколько-то времени. Нюра очнулась. Солнце жгло спину. Пахло сухой землей и навозом. Где-то чирикали воробьи и кудахтали куры. Жизнь продолжалась. Нюра открыла глаза и увидела под собой комковатую землю.
      
       " Что же я лежу?" - подумала она недоуменно и тут же вспомнила про железную птицу.
      
       Нюра была девушка грамотная. Она иногда читала "Блокнот агитатора", который регулярно выписывал парторг Килин. В "Блокноте" недвусмысленно говорилось, что всяческие суеверия достались нам в наследство от темного прошлого и их надо решительно искоренять. Эта мысль казалась Нюре в полне справедливой. Нюра повернула голову вправо и увидела свое крыльцо и кабана Борьку, который по-прежнему рыл землю. В этом не было ничего сверхъестественного. Борька всегда рыл землю, если находил для этого подходящее место. А если находил неподходящее, тоже рыл. Нюра повернула голову дальше и увидела чистое голубое небо и желтое слепящее солнце. Осмелев, Нюра повернула голову влево и снова упала ничком. Страшная птица существовала реально. Она стояла недалеко от Нюриного огорода, широко растопырив большие зеленые крылья.
      
       "Сгинь!" - мысленно приказала Нюра и хотела осенить себя крестным знамением, но креститься, лежа на животе, было неудобно, а подниматься она боялась.
      
       И вдруг ее словно током пронзило: "Так это же аэроплан!" И в самом деле. За железную птицу Нюра приняла обыкновенный самолет "У-2", а перекошенным клювом показался ей неподвижно застывший воздушный винт.
      
       Едва перевалив через Нюрину крышу, самолет опустился, пробежал по траве и остановился возле Федьки Решетова, чуть н е сбив его правым крылом. Федька, рыжий мордатый верзила, известный больше под прозвищем Плечевой, косил здесь траву.
      
       Летчик, увидев Плечевого, расстегнул ремни, высунулся из кабины и крикнул:
      
       - Эй, мужик, это что за деревня?
      
       Плечевой нисколько не удивился, не испугался и, приблизившись к самолету, охотно объяснил, что деревня называется Красное, а сперва называлась Грязное, а еще в их колхоз входят Клюквино и Ново-Клюквино, но они на той стороне реки, а Старо-Клюквино, хотя и на этой, относится к другому колхозу. Здешний колхоз называется "Красный колос", а тот имени Ворошилова. В "Ворошилове" за два последние года сменилось три председателя: одного посадили за воровство, другого - за растление малолетних, а третий, которого прислали для укрепления, сперва немного поукреплял, а потом как запил, так и пил до тех пор, пока не пропил личные вещи и колхозную кассу, и допился до того, что в припадке белой горячки повесился у себя в кабинете, оставив записку, в которой было только слово "эх" с тремя восклицательными знаками. А что это "Эх!!!" могло значить, так никто и не понял. Что касается здешнего председателя, то он хотя тоже пьет без всякого удержу, однако на что-то еще надеется.
      
       Плечевой хотел сообщить летчику еще ряд сведений из жизни окрестных селений, но тут набежал народ.
      
       Первыми подоспели, как водится, пацаны. За ними спешили бабы, которые с детишками, которые беременные, а многие и с детишками и беременные одновременно. Были и такие, у которых один ребятенок за подол цепится, другой за руку, вторая рука держит грудного, а еще один в животе поспевает. К слову сказать, в Красном (да только ли в Красном?) бабы рожали охотно и много, и всегда были либо беременные, либо только что после родов, а иногда и вроде только что после родов, а уже и опять беременные.
      
       За бабами шкандыбали старики и старухи, а с дальних полей, побросав работу, бежали и остальные колхозники с косами, граблями и тяпками, что придавало этому зрелищу сходство с картиной "Восстание крестьян", висевшей в районном клубе.
      
       Нюра, которая все еще лежала у себя в огороде, снова открыла глаза и приподнялась на локте.
      
       " Господи, - сверкнула в мозгу ее тревожная мысль, - я здесь лежу, а люди давно уж глядят".
      
       Спохватившись на свои, еще не окрепшие от испуга ноги, она проворно пролезла между жердями в заборе и кинулась к постепенно густевшей толпе. Сзади стояли бабы. Нюра, расталкивая их локтями, стонала:
      
       - Ой, бабы, пустите!
      
       И бабы расступались, потому что по голосу Нюры понимали, что ей край надо пробиться вперед.
      
       Потом пошел слой мужиков. Нюра растолкала и их, говоря:
      
       - Ой, мужики, пустите!
      
       И, наконец, очутилась в первом ряду. Она увидела совсем близко самолет с широкой масляной полосой аж по всему фюзеляжу и летчика в коричневой кожаной куртке, который, прислонившись к крылу, растерянно глядел на подступавший народ и вертел на пальце потертый шлем с дымчатыми очками.
      
       Рядом с Нюрой стоял Плечевой. Он посмотрел на нее сверху вниз, засмеялся и сказал ла сково:
      
       - Ты гляди, Нюрка, живая. А я думал, тебе уже все. Я ведь аэроплан первый заметил, да! Я тут у бугра сено косил, когда гляжу: летит. И в аккурат, Нюрка, на твою крышу, на трубу прямо, да. Ну, думаю, сейчас он ее счешет.
      
       - Брешешь ты все, - сказал Николай Курзов, стоявший от Плечевого справа.
      
       Плечевой споткнулся на полуслове, посмотрел на Николая тоже сверху вниз, поскольку был выше на целую голову, и, подумав, сказал:
      
       - Брешет собака. А я говорю. А ты свою варежку закрой да и не раскрывай, пока я тебе не дам разрешения. Понял? Не то я тебе на язык наступлю.
      
       После этого он поглядел на народ, подмигнул летчику и, оставшись доволен произведенным впечатлением, продолжал дальше:
      
       - Эроплан, Нюрка, от твоей трубы прошел вот на вершок максима. А минима и того менее. А если б он твою трубу зачепил, так мы бы тебя завтра уже обмывали, да. Я бы не пошел, а Колька Курзов пошел бы. Он до женского тела любопытный. Его прошлый год в Долгове в милиции три дня продержали за то, что он в женскую баню залез и под лавкой сидел, да.
      
       Все засмеялись, хотя знали, что это неправда, что Плечевой это придумал сейчас. А когда перестали смеяться, Степан Луков спросил:
      
       - Плечевой, а Плечевой, а ты когда увидал, что эроплан за трубу зачепится, испужался, ай нет?
      
       Плечевой презрительно сморщился, хотел сплюнуть, да некуда было - всюду народ. Он проглотил слюну и сказал:
      
       - А чего мне пужаться? Эроплан не мой, и труба не моя. Кабы моя была, может, спужался б.
      
       В это время один из мальчишек, крутившихся тут же под ногами у взрослых, изловчился и шарахнул по крылу палкой, от чего крыло загудело, как барабан.
      
       - Ты что делаешь? - заорал на мальчишку летчик.
      
       Мальчишка испуганно юркнул в толпу, но потом снова вылез. Палку, однако, выбросил.
      
       Плечевой, послушав какой звук издало крыло, покачал головой и спросил у летчика со скрытым ехидством:
      
       - Свиной кожей обтянуто?
      
       Летчик ответил:
      
       - Перкалью.
      
       - А чего это?
      
       - Такая в ещь, - объяснил летчик. - Материя.
      
       - Чудно, - сказал Плечевой. - А я думал он весь из железа.
      
       - Кабы из железа, - влез опять Курзов, - его бы мотор в высоту не поднял.
      
       - В высоту поднимает не мотор, а подъемная сила, - сказал известный своей ученостью кладовщик Гладышев.
      
       За образованность Гладышева все уважали, однако в этих его словах усомнились.
      
       Бабы этих разговоров не слушали, у них была своя тема. Они разглядывали летчика в упор, не стесняясь его присутствия, словно он был неодушевленным предметом, и вслух обсуждали достоинства его туалета.
      
       - Кожанка, бабы, - чистый хром, - утверждала Тайка Горшкова. - Да еще со складками. Для их, видать, хрома не жалеют. жалеют.
      
       Нинка Курзова возразила:
      
       - Это не хром, а шевро.
      
       - Ой, не могу! - возмутилась Тайка. - Какое ж шевро? Шевро - то с пупырышками.
      
       - И это с пупырышками.
      
       - А где ж тут пупырышки?
      
       - А ты пошшупай - увидишь, - сказала Нинка.
      
       Тайка с сомнением посмотрела на летчи ка и сказала:
      
       - Я бы пошшупала, да он, наверно, щекотки боится.
      
       Летчик смутился и покраснел, потому что не знал, как на это все реагировать.
      
       Его спас председатель Голубев, который подъехал к месту происшествия на двуколке.
      
       Само происшествие застало Голубева в тот момент, когда он вместе с одноруким счетоводом Волковым проверял бабу Дуню на предмет самогоноварения. Результаты проверки были налицо: председатель слезал с двуколки с особой осторожностью, он долго нащупывал носком сапога железную скобу, подвешенную на проволоке вместо подножки.
      
       В последнее время пил председатель часто и много, не хуже того, что повесился в Старо-Клюквине. Одни считали, что он пил, потому что пьяница, другие находили, что по семейным причинам. Семья у председателя была большая: жена, постоянно страдавшая почками, и шестеро детей, которые вечно ходили грязные, вечно дрались между собой и много ели.
      
       Все это было бы еще не так страшно, но, как на грех, дела в колхозе шли плохо. То есть не так, чтобы очень плохо, можно было бы даже сказать хорошо, но с каждым годом все хуже и хуже.
      
       Поначалу, когда от каждой избы все стаскивали в одну кучу, оно выглядело внушительно, и хозяйствовать над этим было приятно, а потом кое-кто спохватился и пошел тащить обратно, хотя обратно-то не давали. И председатель себя чувствовал вроде той бабы, которую посадили на кучу барахла сторожить. Окружили ее с разных сторон, в разные стороны тащат. Одного за руку схватит, другой в это время из-под нее еще что-нибудь высмыкнет, она к тому, этот убежал. Что ты будешь делать?
      
       Председатель тяжело переживал создавшееся положение, не понимая, что не он один виноват в этом. Он все время ждал, что вот приедет какая-нибудь инспекция ичревизия, и тогда он получит за все и сполна. Но, пока что, все обходилось. Из района наезжали иногда разные ревизоры, инспектора и инструкторы, пили вместе с ним водку, закусывали салом и яйцами, подписывали командировочные удостоверения и уезжали подобру-поздорову. Председатель даже пере стал их бояться, но, будучи человеком от природы неглупым, понимал, что вечно так продолжаться не может и что нагрянет когда-нибудь Высшая Наиответственнейшая Инспекция и и скажет свое последнее слово.
      
       Поэтому, узнав, что за околицей, возле дома Нюры Беляшовой, приземлился самолет, Голубев ничуть не удивился. Он понял, что час расплаты настал, и приготовился встретить его мужественно и достойно.
      
       Счетоводу Волкову он приказал собрать членов правления, а сам, пожевав чаю, чтобы хоть чуть-чуть убить запах, сел в двуколку и поехал к месту посадки самолета. Поехал навстречу своей судьбе.
      
       При его появлении толпа расступилась, образовав между ним и летчиком живой коридор. По этому коридору председапредседатель довольно твердой походкой прошел к летчику и издалека протянул ему руку
       .
      
       - Голубев Иван Тимофеевич, председатель колхоза, - четко назвал он себя, стараясь дышать на всякий случай в сторону.
      
       - Лейтенант Мелешко, - представился летчик.
      
       Председателя несколько смутило, что представитель Высшей Инспекции такой молодой и в таком скромном чине, но он виду не подал и сказал: - Очень приятно. Чем могу служить?
      
       - Да я и сам не знаю, - сказал летчик. - У меня маслопровод лопнул и мотор заклинило. Пришлось вот сесть на вынужденную.
      
       - По заданию? - уточнил председатель.
      
       - Какое задание? - сказал летчик. - Я вам говорю - на вынужденную. Мотор заклинило.
      
       "Давай, давай заливай больше", - подумал про себя Иван Тимофеевич, а вслух сказал:
      
       - Если чего с мотором, так это можно помочь. Степан, - обратился он к Лукову, ты бы пошуровал, чего там такое. Он у нас на тракторе работает, - объяснил он летчику. Любую машину разберет и опять соберет.
      
       - Ломать не строить, - подтвердил Луков и, достав из бокового кармана своей промасленной куртки разводной гаечный ключ, решительно двинулся к самолету.
      
       - Э-э, не надо, - поспешно остановил его летчик. - Это не трактор, а летательный аппарат.
      
       - Разницы нет, - все еще надеялся Луков. - Что там гайки, чт о здесь. В одну сторону крутишь закручиваешь, в другую сторону крутишь - откручиваешь.
      
       - Вам надо было не здесь садиться, - сказал председатель, - а возле Старо-Клюквина. Там и МТС, и МТМ враз бы все починили.
      
       - Когда садишься на вынужденную, - терпеливо объяснил летчик, - выбирать не приходится. Увидел поле не засеяно, прижался.
      
       - Травопольной системы придерживаемся, потому и не засеяно, - сказал председатель, оправдываясь. Может, хотите осмотреть поля или проверить документацию? Прошу в контору.
      
       - Да зачем мне ваша контора! - рассердился летчик, видя, что председатель к чему-то клонит, а к чему, непонятно. Хотя подождите. В конторе телефон есть? Мне позвонить надо.
      
       - Чего ж сразу звонить? - обиделся Голубев. - Вы бы сперва посмотрели, что к чему, с народом бы поговорили.
      
       - Послушайте, - взмолился летчик, - что вы мне голову морочите? Зачем мне говорить с народом? Мне с начальством поговорить надо.
      
       "Во какой разговор пошел, - отметил про себя Голубев, - на "Вы " и без матюгов. И с народом говорить не хочет, а прямо с начальством".
      
       - Дело ваше, - сказал он обреченно. - Только я думаю, с народом поговорить никогда не мешает. Народ, он все видит и все знает. Кто сюда презжал, и кто чего говорил, и кто кулаком стучал по столу. А чего там говорить! Он махнул рукой и пригласил к себе в двуколку. Садитесь, отвезу. Звоните сколько хотите.
      
       Колхозники снова расступились. Голубев услужливо подсадил летчика в двуколку, потом взгромоздился сам. При этом рессора с его стороны до отказа прогнулась.
      
       - 2 -
      
       Подполковник Пахомов положил блокнот на подоконник и встал.
      
       - Извините, ничего не получится, - робко сказал он.
      
       Хотя он был чином равен Опаликову, возрастом старше и непосредственно ему не подчинялся, Пахомов чувствовал превосходство Опаликова над собой, знал, что тот ближе к начальству, раньше его станет полковником, и поэтому обращался к нему на "Вы".
      
       - Это почему еще не получится? - нетерпеливо спросил Опаликов.
      
       Он не любил никаких возражений.
      
       - Вся комендантская рота вторую неделю в карауле, и сменить некем. - Пахомов взял блокнот и заглянул в него. Семь человек в лазарете, двенадцать на лесозаготовках, один в отпуске. Все.
      
       - Ну хоть одного можно найти? Хоть завалящего какогонибудь. Пусть он там поспит возле машины, лишь бы было с кого спросить.
      
       - Ни одного, товариш подполковник, - при этом Пахомов сделал такое жалкое лицо, что не поверить ему было никак невозможно.
      
       - Да, дело плохо, - задумался Опаликов и тут же вскрикнул: - Ура! Нашел! Послушай-ка, пошли-ка ты этого..... как его... боец у тебя есть такой зачуханный, на лошади ездит.
      
       - Чонкин, что ли? - не поверил Пахомов.
      
       - Конечно, Чонкин. До чего же я все-таки умный человек, - удивился Опаликов и хлопнул себя по лбу ладонью.
      
       - Так он же... - попробовал возразить Пахомов.
      
       - Что он?
      
       - На кухню дрова некому будет возить.
      
       - Незаменимых людей у нас нет, - сказал командир полка.
      
       Этот тезис был апробирован. Подполковник Пахомов не посмел ничего возразить.
      
       Дорогой читатель! Вы уже, конечно, обратили внимание на то, что боец последнего года службы Иван Чонкин был маленького роста, кривоногий, да еще и с красными ушами. "И что это за нелепая фигура! скажете вы возмущенно. Где тут пример для подрастающего поколения? И где автор увидел такого в кавычках героя?" И я, автор, прижатый к стенке и пойманный, что называется, с поличным, должен признаться, что нигде я его не видел, выдумал из своей головы и вовсе не для примера, а просто от нечего делать. "Допустим, это так, скажете вы недоверчиво, - но зачем же выдумывать? Неужели автор не мог взять из жизни настоящего воина-богатыря, высокого, стройного, дисциплинированного, отличника учебно-боевой и политической подготовки?"
      
       Мог бы, конечно, да не успел. Всех отличников расхватали, мне вот достался Чонкин. Я сперва огорчился, потом смирился. Ведь герой книги, он как ребенок какой получился, такой и есть, за окошко не выбросишь. У др угих, может, дети и получше, и поумнее, а свой все равно всех дороже, потому что свой.
      
       В предыдущей биографии Чонкина не было слишком уж ярких страниц, на которых стоило бы задерживать ваше внимание, но хотя бы в двух словах рассказать, откуда он родом, как жил и чем занимался раньше, вроде бы надо.
      
       Итак, в одной приволжской деревне жила в свое время некая Марьяна Чонкина, обыкновенная деревенская женщина, вдова. Ее муж, Василий Чонкин погиб в четырнадцатом году во время империалистической войны, которая, как известно, потом перешла в гражданскую и продолжалась очень долго. В то время, когда шли бои за Царицын, деревня, где жила Марьяна, оказалась на скрещении военных дорог, через нее проходили то красные, то белые, просторный и пустой дом Марьяны нравился и тем, и другим. Однажды в доме Марьяны целую неделю квартировал некто прапорщик Голицын, имеющий какое-то весьма неясное отношение к знаменитому роду русских князей. Потом он уехал из этой деревни и, должно быть, о ней позабыл, но деревня его не забыла. И когда через год, а может и больше (никто не считал), у Марьяны родился сын, в деревне стали посмеиваться, говоря, что тут дело не обошлось без участия князя.
      
       Правда, еще подозревали в этом местного пастуха Серегу, но Серега решительно отпирался.
      
       Сына Марьяна назвала Иваном, а отчество ему дала по погибшему мужу - Васильевич.
      
       Первые шесть лет, о которых у Ивана не осталось никаких воспоминаний, он прожил в бедности. Мать его была слаба здоровьем, хозяйство совсем запустила, жила кое-как, перебиваясь с хлеба на воду, пока не утонула однажды в реке. Пошла в начале зимы полоскать на Волге белье и провалилась. Именно к этому времени и относятся первые воспоминания Чонкина о себе и окружающем мире.
      
       Иван не остался один, его приютили бездетные соседи и однофамильцы, а может быть, даже родственники Чонкины. У них не было детей много лет, они даже подумывали, не взять ли кого из приюта, а тут подвернулся такой вот случай. Чонкина одели, обули, а когда он малость подрос, стали приучать понемногу к хозяйству. То сено пошлют ворошить, то картошку в погребе перебирать, то еще чего по хозяйству. За это и поплатились.
      
       В известное время стали искать в деревне кулаков, да ни одного не могли найти. А приказано было найти обязательно, хотя бы для примера. Тогда нашли Чонкиных, которые эксплуатировали чужой, да к тому же еще и детский, труд. Чонкиных сослали, а Иван попал в детский дом, где его больше двух лет почем зря мучили арифметикой. Сначала он все это покорно переносил, но когда дело дошло до деления целых чисел с остатком, не выдержал и дал деру в свою родную деревню.
      
       К тому времени он уже немного подрос и у него доставало сил, чтобы затянуть супонь. Ему дали лошадь и послали работать на молочно-товарную ферму. И, не забывая о высоком происхождении Чонкина, говорили:
      
       - Князь, запряжешь Чалого, поедешь навоз возить.
      
       В армии его так не звали, потому что не знали этого прозвища, а в облике его ничего княжеского не было. Командир батальона Пахомов, встретив Чо нкина в первый раз, сказал не задумываясь:
      
       - На конюшню.
      
       Сказал, как приклеил. На конюшне Чонкину было самое место. С тех пор он и ездил все время на лошади, возил на кухню дрова и картошку. Со службой своей он освоился быстро и быстро усвоил ее основные законы, как, например: "Боец спит служба идет", "Не спеши выполнять приказание, его могут и отменить" и т.д., и т.п. И хотя за всю службу он не стал, подобно своим сверстникам, ни механиком, ни мотористом, жизнью своей, если бы не старшина, Чонкин был бы доволен вполне. Его не посылали в наряды, не заставляли мыть в казарме полы, освобождали от строевой подготовки. Он даже в казарме почти не бывал, зимой спал обычно на кухне, а летом - в конюшне на сене. Имея прямое отношение к кухне, питался по норме N 5, то есть по летной норме Только от одной всеобщей обязанности он не был освобожденот политзанятий.
      
       Летом, в хорошую погоду, политзанятия проходили обычно не в помещении, а на опушке небольшой рощицы, в стороне от городка. Чонкин, как в сегда опоздал, но на этот раз не по своей вине. Сперва его воспитывал старшина, потом повар Шурка в самый последний момент послал его на склад за крупой. Кладовщика на складе не оказалось, пришлось бегать по всему городку разыскивать. Когда Чонкин приехал наконец на лошади в рощу, все были уже в сборе. При появлении Чонкина руководитель занятий старший политрук Ярцев весьма тонко съязвил в том духе, что, мол, раз Чонкин явился, значит, теперь все в порядке можно и начинать.
      
       Бойцы расположились на небольшой лужайке вокруг широкого пня, на котором сидел старший политрук Ярцев.
      
       Чонкин разнуздал лошадь и привязал ее неподалеку к дереву, чтобы она могла щипать траву, а сам себе выбрал место впереди бойцов, подальше от руководителя занятий. Он сел, поджав под себя ноги, и только после этого огляделся. И тут же понял, что место выбрал самое неудачное. Рядом с ним, глядя на него насмешливыми голубыми глазами, сидел его заклятый враг Самушкин. Этот Самушкин никогда не упускал случая, чтобы устроить Чонки ну какую-нибудь пакость: в столовой смешивал сахар с солью, в казарме ночью (в тех редких случаях, когда Чонкину все же приходилось там спать) связывал вместе брюки и гимнастерку, и Чонкин из-за этого опаздывал на построение. А однажды Самушкин устроил Чонкину "велосипед" - вложил спящему между ног клочки бумаги и поджег. За это он получил два наряда вне очереди, а Чонкин трое суток хромал.
      
       Увидев Самушкина, Чонкин понял, что лучше бы он сел в муравейник, потому что по игривому настроению Самушкина сразу понял, что добра от него ждать нечего.
      
       Проходили тему "Моральный облик бойца Красной Армии". Старший политрук Ярцев достал из лежавшего на коленях большого желтого портфеля конспект, полистал его, вкратце напомнил бойцам то, что проходили на прошлых занятиях, и спросил:
      
       - Кто желает выступить? Чонкин? - удивился он, заметив, что Чонкин дернул рукой.
      
       - 3 -
      
       Чонкин встал, оправил под ремнем гимнастерку и, переминаясь с ноги на ногу, уставился Ярцеву прямо в гла за. Так они смотрели друг на друга довольно долго.
      
       - Ну что же вы не отвечаете? - не выдержал Ярцев.
      
       - Не готов, товарищ старший политрук, - нерешительно пробормотал Чонкин, опуская глаза.
      
       - Зачем же вы тогда поднимали руку?
      
       - Я не поднимал, товарищ старший политрук, я жука доставал. Мне Самушкин бросил за шею жука.
      
       - Жука? - зловещим голосом переспросил Ярцев. - Вы что, товарищ Чонкин, пришли сюда заниматься или жуков ловить?
      
       Чонкин молчал. Старший политрук встал и в волнении заходил по лужайке.
      
       - Мы с вами, - начал он, медленно подбирая слова, - изучаем очень важную тему: "Моральный облик бойца Красной Армии". Вы, товарищ Чонкин, по политподготовке отстаете от большинства других бойцов, которые на политзанятиях внимательно слушают руководителя. А ведь не за горами инспекторская проверка. С чем вы к ней придете? Поэтому, между прочим, и дисциплина у вас хромает. Прошлый раз, когда я был дежурным по части, вы не вышли на физзарядку. Вот вам конкретный пример то го, как слабая политическая подготовка ведет к прямому нарушению воинской дисциплины. Садитесь, товарищ Чонкин. Кто желает выступить?
      
       Поднял руку командир отделения Балашов.
      
       - Вот, - сказал Ярцев, - почему-то товарищ Балашов всегда первым поднимает руку. И его всегда приятно слушать. Вы конспект приготовили, товарищ Балашов?
      
       - Приготовил, - скромно, но с достоинством сказал Балашов.
      
       - Я знаю, что приготовили, - сказал Ярцев, глядя на Балашова с нескрываемой любовью. Отвечайте.
      
       Старший политрук снова сел на пень и, чтобы показать заранее, какое истинное наслаждение доставит ему четкий и правильный ответ Балашова, закрыл глаза.
      
       Балашов развернул общую тетрадь в картонном переплете и начал читать громко, с выражением, не вставляя ни единого своего слова.
      
       Пока он читал, бойцы занимались, кто чем. Один, спрятавшись за спиной другого, увлекся "Мадам Бовари", другие - играли в "морской бой", Чонкин предавался своим мыслям. Мысли у него были разные. Внимательно наблюда я жизнь, постигая ее законы, он понял, что летом обычно бывает тепло, а зимой - холодно. "А вот если бы было наоборот, думал он, - летом холодно, а зимою тепло, то тогда бы лето называлось зима, а зима называлась бы лето". Потом ему пришла в голову другая мысль, еще более важная и интересная, но он тут же забыл, какая именно, и никак не мог вспомнить. И мысль об утерянной мысли была мучительна. В это время его толкнули в бок. Чонкин оглянулся и увидел Самушкина, про которого совсем забыл. Самушкин поманил его пальцем, показывая, чтобы Чонкин наклонился, он, Самушкин, ему что-то скажет. Чонкин заколебался. Крикнуть в ухо, пожалуй, побоится, старший политрук здесь, а плюнутьможет.
      
       - Чего тебе? - шепотом спросил Чонкин.
      
       - Да ты не бойся, - прошептал Самушкин и сам наклонился к чонкинскому уху. - Ты знаешь, что у Сталина было две жены?
      
       - Да ну тебя, - отмахнулся Чонкин.
      
       - Верно тебе говорю. Две жены.
      
       - Хватит болтать, - сказал Чонкин.
      
       - Не веришь - спроси у старшего полит рука.
      
       - Да зачем мне это нужно? - упрямился Чонкин.
      
       - Спроси, будь другом. Я спросил бы, но мне неудобно, я в прошлый раз задавал много вопросов.
      
       По лицу Самушкина было видно, что ему очень важно, чтобы Чонкин оказал ему эту пустяковую, в сущности, услугу. Чонкин, будучи человеком добрым, не умеющим никому и ни в чем отказывать, сдался.
      
       Балашов все еще читал свой конспект. Старший политрук его слушал рассеянно, зная, что Балашов боец аккуратный, наверняка переписал в конспект все слово в слово из учебника и никаких неожиданностей в его ответе быть не может. Но времени оставалось мало, надо было спросить других, и Ярцев прервал Балашова.
      
       - Спасибо, товарищ Балашов, - сказал он. - У меня к вам еще вопрос: почему наша армия считается народной?
      
       - Потому, что она служит народу, - ответил Балашов, не задумываясь.
      
       - Правильно. А кому служат армии капиталистических стран?
      
       - Кучке капиталистов.
      
       - Правильно. - Ярцев был очень доволен. - Я с удовольствием пр ослушал ваш ответ. Вы правильно мыслите, делаете из пройденного материала верные выводы. Я ставлю вам "отлично" и буду просить командира батальона объявить вам благодарность с занесением в личное дело.
      
       - Служу трудовому народу, - тихо сказал Балашов.
      
       - Садитесь, товарищ Балашов. - И своими узкими проницательными глазами старший политрук осмотрел сидевших перед ним бойцов. Кто хочет дальше развить мысль предыдущего оратора?
      
       Чонкин дернул рукой. Ярцев заметил.
      
       - Товарищ Чонкин, как прикажете истолковать ваш выразительный жест? Может быть, вы опять боретесь с жуком?
      
       Чонкин встал.
      
       - Вопрос, товарищ старший политрук.
      
       - Пожалуйста. - Политрук расплылся в широкой улыбке, всем своим видом показывая, что, конечно, Чонкин может задать только очень простой вопрос и, может быть, даже глупый, но он, Ярцев, обязан снижаться до уровня каждого бойца и разъяснять непонятное. И он ошибся. Вопрос, может быть, был глупый, но не такой простой.
      
       - А правда, - спросил Чонкин, - что у товарища Сталина было две жены? Ярцев вскочил на ноги с такой поспешностью, как будто в одно место
      
       ему воткнули шило.
      
       - Что? - закричал он, трясясь от ярости и испуга. - Вы что говорите? Вы меня в это дело не впутывайте. Он тут же спохватился, что сказал что-то не то, и остановился.
      
       Чонкин растерянно хлопал глазами. Он никак не мог понять, чем вызвана такая ярость старшего политрука. Он попытался объяснить свое поведение.
      
       - Я, товарищ старший политрук, ничего, - сказал он. - Я только хотел спросить... мне говорили, что у товарища Сталина...
      
       - Кто вам говорил? - закричал Ярцев не своим голосом. - Кто, я вас спрашиваю? С чужого голоса поете, Чонкин?
      
       Чонкин беспомощно оглянулся на Самушкина, тот спокойно перелистывал "Краткий курс истории ВКП(б)", словно все происходившее не имело к нему никакого абсолютно отношения. Чонкин понял, что если сослаться на Самушкина, тот откажется не моргнув глазом. И хотя Чонкин не мог взять в толк, чем именно вызван такой невероятны й гнев старшего политрука, ему было ясно, что Самушкин опять его подвел, может быть, даже больше, чем в тот раз, когда устроил "велосипед".
      
       А старший политрук, начав кричать, никак не мог остановиться, он крестил Чонкина почем зря, говоря, что вот, мол, к чему приводит политическая незрелость и потеря бдительности, что такие, как Чонкин, очень ценная находка для наших врагов, которые только и ищут малейшую щель, куда, не гнушаясь никакими средствами, можно пролезть со своими происками, что такие, как Чонкин, позорят не только свое подразделение и свою часть, но и всю Красную Армию в целом.
      
       Трудно сказать, чем бы кончился монолог Ярцева, если бы его не прервал дневальный Алимов. Видно, Алимов бежал от самого городка, потому что долго не мог перевести дух, и, приложив руку к пилотке, тяжело дышал, молча глядя на Ярцева. Его появление сбило Ярцева с мысли, и он спросил раздраженно:
      
       - Что вам?
      
       - Товарищ старший политрук, разрешите обратиться. - Алимов кое-как отдышался.
      
       - Обраща йтесь, - устало сказал Ярцев, опускаясь на пень.
      
       - Рядового Чонкина по приказанию командира вызывают в казарму.
      
       - 4 -
      
       Этому обстоятельству были рады и Чонкин, и Ярцев.
      
       Отвязывая лошадь, Чонкин ругал себя, что черт его дернул за язык. Может быть, первый раз за всю службу задал вопрос, и на тебе такая неприятность. И он твердо решил, что теперь никогда в жизни не будет задавать никаких вопросов, а то еще влипнешь в такую историю, что и не выпутаешься.
      
       Старшина Песков сидел у себя в каптерке и суровой ниткой резал мыло, готовясь к предстоящему его роте банному дню. В это время его позвали к телефону, и комбат Пахомов приказал немедленно разыскать Чонкина, выдать ему оружие, продпаек на неделю и подготовить к длительному несению караульной службы.
      
       Какой именно службы и почему длительной, старшина не понял, но сказал "есть!", потому что привык выполнять приказания беспрекословно, согласно уставу. Каптенармуса Трофимовича, который помогал ему резать мыло, он посла л на продсклад, а дневального Алимова отправил разыскивать Чонкина. После этого нарезал остальное мыло, вытер руки о полотенце и сел писать письмо своей невесте, которая жила в городе Котласе.
      
       После срочной службы старшина прослужил еще два года, теперь хотел опять продлить срок, но невеста этого не одобряла. Она считала, что женатому человеку лучше работать где-нибудь на заводе, чем служить в армии. Старшина Песков с этим был не согласен, он писал:
      
       "А еще, Люба, вы пишете, что гражданская жизнь лучше, чем военная. Вы, Люба, имеете об этом неправильное понятие, потому что для каждого воина Красной Армии есть главное переносить все тяготы и лишения воинской службы. А также воспитание подчиненных. Вы знаете, что наша страна со всех четырех сторон находится в капиталистическом окружении и враги только и метят на то, чтобы задушить Советскую страну, а наших жен и детей угнать в рабство. Поэтому в Красную Армию ежегодно призываются на военную службу молодые воины, дети рабочих и трудового крестьянств а. И мы, закаленные воины, должны передавать им свой боевой опыт и воинское мастерство в деле воспитания молодого поколения. Но вопрос этот очень серьезный, к людям надо проявлять ежедневную строгость, потому что ты с ними будешь по-хорошему, а они к тебе обернутся свиньей. Возьмем, к примеру, простую семью. Если не будешь воспитывать ребенка в строгости, с ремешком, то он вырастет жулик или хулиган, а дети, Люба, цель нашей жизни. А если не иметь цели, то можно повеситься или застрелиться (вот вам пример: Маяковский, Есенин)".
      
       Старшина поставил точку, обмакнул перо в чернила и стал обдумывать следующую фразу. Он хотел как-то связать воедино вопросы семьи и брака и обороноспособности государства, но как именно сделать это, еще не знал, и тут его сбили с толку - кто-то постучался в дверь.
      
       - Войдите, - разрешил старшина.
      
       Вошел Чонкин. Он был так огорчен своей оплошностью на политзанятиях, что даже забыл, что нужно о своем прибытии доложить по-уставному, и спросил просто:
      
       - Звали, тов арищ старшина?
      
       - Не звал, а приказал явиться, - поправил старшина. - Войдите и доложите, как положено.
      
       Чонкин повернулся к дверям.
      
       - Отставить! - сказал старшина. - Как нужно поворачиваться кругом? Чонкин постарался сделать все как надо, но опять перепутал и повернулся через правое плечо. Только с третьего раза у него получился поворот более или менее гладко, после чего старшина, наконец, снизошел к нему, разрешил выйти и, вернувшись, доложить о прибытии. Потом сунул ему в руки " Устав караульной и гарнизонной службы " и отправил в казарму учить обязанности часового. А сам остался дописывать письмо, наполняя его новыми, возникшими в результате общения с Чонкиным мыслями:
      
       "Вот, Люба, к примеру, у вас на заводе работает инженер с высшим образованием и имеет в своем подчинении 10-12 человек. Он может приказать им что-нибудь только по работе, а после работы или во время выходного дня они ему у уже не подчиняются и могут делать, что хотят, как говорится, ты сам по себе, а я сам по себе. У нас такого положения быть не может. У меня в роте 97 красноармейцев и младшего комсостава. Я могу им в любое время отдать любое приказание, и они выполнят его беспрекословно, точно и в срок, согласно Уставау и воинской дисциплине, хотя я имею образование 5 кл.".
      
       На этом месте его опять оборвали. Дверь отворилась, в каптерку кто-то вошел. Думая, что это Чонкин, старшина, не повернув головы, сказал:
      
       - Выйди, постучись и войди снова.
      
       Ему ответили:
      
       - Я тебе постучусь.
      
       Старшина волчком развернулся на табуретке, одновременно вытягиваясь, потому что увидел перед собой подполковника Пахомова.
      
       - Товариш подполковник, за время вашего отсутствия в роте никаких происшествий... начал было он, приложив руку к пилотке, но подполковник его перебил:
      
       - Где Чонкин?
      
       - Отправлен для изучения Устава караульной и гарнизонной службы, - четко отрапортовал старшина.
      
       - Куда отправлен? - не понял Пахомов.
      
       - В казарму, товарищ подполковник, - отчеканил Песков.
       < p>- Ты что - сумасшедший? - заорал на него подполковник. - Его самолет ждет, а ты тут будешь уставами с ним заниматься. Я тебе по телефону что говорил? Немедленно позвать Чонкина и подготовить к отправке.
      
      
       - Есть, товарищ подполковник! - Старшина кинулся к двери.
      
       - Погоди. Сухой паек получили?
      
       - Трофимович пошел и все нету. Может, с кладовщиком разговаривает?
      
       - Я вот ему поразговариваю. Тащить его сюда вместе с продуктами!
      
       - Сейчас я пошлю дневального, - сказал старшина.
      
       - Отставить дневального! - сказал Пахомов. - Не дневального, а сам, и бегом! Погоди. Даю тебе пять минут. За каждую лишнюю минуту сутки ареста. Понял? Бегом!
      
       Со старшиной подполковник разговаривал совсем не так, как час назад с командиром полка. Но и разговор старшины с Чонкиным был мало похож на его разговор с подполковником. Что касается Чонкина, то он мог в таком духе разговаривать разве что с лошадью, потому что она по своему положению была еще ниже его. А уж ниже лошади никого не было.
      
       Выскочив на улицу, старшина поглядел на свои карманные часы, засек время и пошел было шагом, но потом, оглянувшись и увидев, что подполковник Пахомов следит за ним в окно, побежал.
      
       Бежать было метров четыреста - в противоположный конец городка. На этом пути не было ни одного строения, за которым можно было бы укрыться и тайком от комбата передохнуть, и старшина Песков чувствовал себя, как на пристрелянной местности. Ему было двадцать пять лет, но за два года сверхсрочной службы он бегал только один раз и то по тревоге, когда уклониться от беганья не было никакой возможности. Отвычка от этого занятия давала себя знать, да и жара, надо сказать, стояла немалая.
      
       На продуктовом складе было, как всегда, полутемно и прохладно. Редкие солнечные лучи, пробиваясь сквозь дыры в стене и в крыше, пронизывали помещение, вырывая из полутьмы какие-то ящики, бочки, мешки и говяжьи туши, подвешенные к перекладине поперек склада. У полуоткрытых дверей сидел кладовщик Дудник и, подперев подбородок рукой, дремал, разомлев от жары. Стоило ему заснуть, как подбородок соскальзывал с потной ладони. Дудник ударялся подбородком об стол, открывал глаза, смотрел на стол подозрительно и враждебно, но, не в силах устоять перед соблазном, снова подводил руку под подбородок.
      
       Высунув язык, влетел на склад старшина Песков. Он опустился рядом с Дудником на ящик из-под крупы и спросил:
      
       - Ты Трофимовича не видел?
      
       Дудник снова трахнулся об стол и осоловело посмотрел на Пескова.
      
       - Чего?
      
       Старшина посмотрел с уважением на подбородок Дудника, который выдерживает такие удары.
      
       - Зубы целы? - спросил он.
      
       - Зубы-то ничего, - сказал Дудник, встряхивая головой и зевая. - Я вот боюсь - стол придется в ремонт отдавать. Кого ты спрашивал?
      
       - Трофимович здесь был?
      
       - А-а, Трофимович. Трофимович был, - сказал Дудник, закрывая глаза и снова подставляя руку под подбородок.
      
       - Погоди ты спать. - Старшина потряс его за плечо. - Куда он пошел?
      
       - 5 -
      
       Не откры вая глаз, Дудник махнул свободной рукой в сторону дверей:
      
       - Туда.
      
       Поняв, что толку от Дудника не добиться, старшина вышел наружу и остановился в раздумье. Куда идти? Он перебрал в уме все места, где мог бы быть Трофимович, но тот мог быть где угодно, и придумать сейчас что-нибудь более или менее вероятное старшине было не так-то просто. Он вынул карманные часы и посмотрел на них. С момента получения им приказания шла шестая минута. Старшина вздохнул. Он знал, что подполковник Пахомов слов на ветер никогда не бросает. И Песков вдруг только сейчас понял, что происходит, вероятно, что-то сверхважное, раз Чонкина отправляют куда-то на самолете. Может быть, сам Чонкин вдруг стал очень важным? Его, старшину Пескова, ни разу не возили на самолете. Мысль о важности происходящего заставила его мозг работать продуктивней, старшина еще раз прикинул, где именно мог прятаться Трофимович, и, уже не колеблясь, бросился к военторговскому магазину.
      
       Песков не ошибся. Трофимович стоял в пустом магазине рядо м с продавщицей Тосей и рассказывал ей содержание фильма "Сердца четырех". На полу у его ног лежал вещмешок с сухим пайком для Чонкина.
      
       Через минуту после этого подполковник Пахомов, взглянув в окно, увидел такую картину: по тропинке в сторону казармы, с вещмешком на плече, мелко подпрыгивал Трофимович; сзади, подталкивая его кулаком в спину, бежал старшина Песков. К вечеру того же дня, сидя в отдельной камере батальонной гаупвахты, старшина Песков продолжал письмо своей невесте из города Котласа.
      
       " А вообще, Люба, - писал он, - жизнь армейская, конечно, не сахар. Это же есть такие люди, которые пользуются своим положением не для укрепления воинской дисциплины, а совсем обратное, с целью, чтобы издеваться над своими подчиненными. И, конечно, в гражданской жизни такого положения не бывает, потому что там каждый человек отработал свои восемь часов на производстве, считает себя свободным, и, если какой инженер или мастер прикажет ему что-нибудь, так он может послать его куда подальше и правильно сд елает".
      
       Вот уж правда, жизнь человека полна неожиданностей. Если бы в этот день все текло по намеченному плану, то Чонкин после политзанятий должен был привезти на кухню дрова, потом обед, потом - сон, после сна - баня. В бане обещали выдать новое обмундирование. (Чонкин уже рассчитывал отложить это обмундированиеои две пары новых портянок на случай предстоящей демобилизации). После бани опять на конюшню, на склад за продуктами для ужина, потом вечером на открытой площадке концерт художественной самодеятельности.
      
       И вдуг - трах-бах - вызвали в казарму, выдали винтовку, скатку, вещмешок, усадили в самолет, и через каких-нибудь полтора часа Чонкин был уже черт-те где, в какой-то деревне, о которой он до этого никогда не слыхал и не подозревал, что она существует на свете.
      
       Его еще мутило от только что перенесенного первый раз в жизни полета, а летчики (тот, который его сюда привез, и другой, который был здесь) зачехлили поломанный самолет, привязали его к земле, сели в исправный и улетели, к ак будто их здесь и не было, а Чонкин остался лицом к лицу с самолетом и толпой, окружавшей его. Но и толпа постепенно рассосалась, предоставив Чонкина самому себе.
      
       Оставшись один, он обошел вокруг самолета, подергал элероны и руль поворота, ударил ногой по колесу. И сплюнул. Зачем его охранять, от кого охранять и сколько времени неизвестно. Подполковник Пахомов сказал - может, неделю, а может, и больше. За неделю можно с тоски подохнуть. Раньше, бывало, хоть с лошадью поговоришь, и то дело. Он вообще любил разговаривать с лошадью больше даже, чем с людьми, потому что человеку скажешь что-нибудь, да не то, еще и неприятностей наберешь на свою шею, а лошадь, ей чего не скажи, все принимает. Чонкин с ней беседовал, советовался, рассказывал про свою жизнь, про старшину, жаловался на Самушкина и на повара Шурку, лошадь понимала чего или не понимала, а махала хвостом, кивала головой реагировала. А с этим драндулетом разве поговоришь? Он же неодушевленный. Чонкин еще раз сплюнул и прошел от носа к хвосту и о т хвоста опять к носу. Огляделся.
      
       Здешняя природа не нравилась ему совершенно. В трех сотнях шагов от него сквозь кусты ивняка блестела речка со странным названием Тепа. Чонкин не знал, что она так называется, но все равно было противно. Чахлый лесок, который тянулся ниже по течению Тепы, Чонкину не нравился еще больше, а уж обо всем остальном пространстве и говорить нечего. Земля была голая, бугристая и с камнями, деревня бедная. Два дома обиты тесом, остальные - из потемневших бревен, наполовину вросшие в землю, крытые какой дранью, какой соломой.
      
       Пусто в деревне. Сколько ни смотри, не увидишь человека живого. И ничего удивительного в этом нет все на работе. А кто не на работе, те прячутся от жарищи по избам. Только пегий теленок, видно, отбился от стада, лежит посреди дороги, высунув язык от жары.
      
       Какой-то человек проехал на велосипеде по берегу речки с граблями, привязанными за спиной.
      
       - Эг-ге-эй! - прокричал ему Чонкин, но тот не остановился остановился, не обернулся, видать, не слыхал.
      
       Иван пристроил вещмешок на крыле самолета, развязал посмотреть, что там ему положили. В мешке лежали две буханки хлеба, банка мясных консервов, банка рыбных, банка концентратов, кусок колбасы, твердой, как дерево, и несколько кусочков сахара, завернутых в газету. На неделю, конечно, негусто. Знать бы заранее, спер бы что-нибудь в летной столовой, а теперь что ж...
      
       Прошел Чонкин опять вдоль самолета. Несколько шагов туда, несколько шагов обратно. Вообще, конечно, есть в его положении и приятное. Сейчас он не просто Чонкин, к которому можно запросто подойти, хлопнуть по плечу, сказать: "Эй ты, Чонкин ", или, например, плюнуть в ухо. Сейчас он часовой - лицо неприкосновенное. И прежде чем плюнуть в ухо, пожалуй, подумаешь. Чуть что: "Стой! Кто идет?", "Стой! Стрелять буду!" Дело серьезное.
      
       Но если посмотреть на это дело с другой стороны...
      
       Чонкин остановился и, прислонившись к крылу, задумался. Оставили его здесь одного на неделю без всякой подмены. А дальше что? По Уставу часовому запрещается есть, пить, курить, смеяться, петь, разговаривать, отправлять естественные надобности. Но ведь стоять-то неделю! За неделю этот Устав хочешь не хочешь нарушишь! Придя к такой мысли, он отошел к хвосту самолета и тут же нарушил. Оглянулся вокруг ничего.
      
       Запел песню:
      
       Скакал казак через долину,
      
       Через кавказские края...
      
       Это была единственная песня, которую он знал до конца. Песня была простая.
      
       Каждые две строчки повторялись:
      
       Скакал он садиком зеленым,
      
       Кольцо блестело на руке...
      
       Скакал он садиком зеленым,
      
       Кольцо блестело на руке...
      
       Чонкин помолчал и прислушался. Опять ничего! Хоть пой, хоть тресни, никому ты не нужен. Ему вдруг стало тоскливее прежнего, и он ощутил настоятельную потребность поговорить хоть с кем-нибудь хоть о чем-нибудь.
      
      
       Оглядевшись, он увидел телегу, которая пылила по дороге в сторону деревни. Чонкин приставил ладонь козырьком, вгляделся: в телеге баб человек десять, сидят, свесив ноги за борт, а одна в красном платье, стоя, лошадьми правит. Увидя это, Чонкин пришел в неописуемое волнение, которое становилось тем больше, чем больше приближалась телега. Когда она совсем приблизилась, Чонкин и вовсе засуетился, застегнул воротник и рванул к дороге.
      
       - Эй, девки! - закричал он. - Давай сюда!
      
       Девки зашумели, засмеялись, а та, которая правила лошадьми, прокричала в ответ:
      
       - Всем сразу или через одну?
      
       - Вали кулем, потом разберем! - махнул рукой Чонкин.
      
       Девки зашумели еще больше и замахали руками, вроде бы приглашая Чонкина к себепв телегу, а та, что стояла, крикнула такое, что Чонкин даже оторопел.
      
       - И-их, бабоньки-и! - от избытка чувств взвизгнул он, но его уже никто не мог слышать. Въехав в деревню, телега скрылась за поворотом, и только белая пыль долго еще висела в нагретом воздухе.
      
       Все это подействовало на Ч онкина самым приятным образом. Он оперся на винтовку, и вовсе не дозволенные Уставом мысли насчет женского пола начали овладевать им. Он по-прежнему все поглядывал вокруг себя, но теперь уже не просто так, не совсем без смысла, теперь он искал нечто совершенно определенное.
      
       И нашел.
      
       В ближайшем огороде он увидел Нюру Беляшову, которая после дневного отдыха снова вышла окучивать картошку. Она мерно махала тяпкой и поворачивалась к Чонкину разными сторонами. Он пригляделся и по достоинству оценил ее крупные формы.
      
       Чонкина сразу к ней потянуло, но он посмотрел на самолет и только вздохнул. И снова стал ходить вдоль самолета. Несколько шагов туда, несколько шагов обратно. Но "туда" шагов, почему-то, получалось все больше, а обратно все меньше, и в конце концов он уткнулся грудью в забор из длинных кривых жердей. Это произошло для него самого настолько неожиданно, что, встретившись с вопросительным Нюриным взглядом, Чонкин понял, что должен объяснить как-то свой поступок, и объяснил его так.
      
       - Попить охота, - сказал он и для убедительности ткнул себя пальцем в живот.
      
       - Это можно, - сказала Нюра, - только вода у меня теплая.
      
       - Хоть какая, - согласился Чонкин.
      
       Нюра положила тяпку в борозду, пошла в дом и тут же вернулась с ковшиком из черного железа. Вода, правда, была теплая, невкусная, она пахла деревянной бочкой. Чонкин отпил немного, а остаток, нагнувшись, выплеснул себе на голову.
      
       - И-эх, хорошо! - сказал он с преувеличенной бодростью. - Верно я говорю?
      
       - Ковшик на сучок повесьте, - ответила Нюра, снова берясь за тяпку.
      
       Встреча с Чонкиным ее тоже взволновала, но она не подала виду и стала работать, ожидая, что он уйдет. А ему уходить не хотелось. Он постоял еще, помолчал и задал вопрос сразу по существу:
      
       - Одна живете или с мужем?
      
       - А вам зачем знать? - спросила Нюра.
      
       - Из интересу, - ответил Чонкин.
      
       - Одна или не одна, вас это не касается.
      
       - 6 -
      
       Этот ответ удовлетворил Чонкина. Он означал, ч то Нюра живет одна, но девичья гордость не позволяет ей отвечать прямо на такие вопросы.
      
       - Может, помогти? - предложил Иван.
      
       - Не надо, - сказала Нюра, - я уж сама.
      
       Но Чонкин уже перекинул через забор винтовку и сам пролез между жердями. Нюра сперва поотнекивалась для приличия, а потом отдала Чонкину свою тяпку, а себе принесла из хлева другую. Вдвоем дело пошло веселее. Чонкин работал легко и быстро, чувствовалось, что не первый раз занимается он этим делом. Нюра сперва пыталась за ним угнаться, но потом, поняв, что попытка эта несостоятельна, безнадежно отстала. Когда они остановились для перекура, она заметила ему с любопытством:
      
       - Сами, видать, деревенские.
      
       - Неужто заметно? - удивился Чонкин.
      
       - Как не заметить, - сказала Нюра, смущенно потупясь. - У нас тут городские были, помогать приезжали. Так иной раз стыдно смотреть. Тяпку в руках держать не умеют. Интересно, чему их там в городах учат?
      
       - Известно чему, - сообразил Чонкин. - Сало деревенское жрать.
      
       - То-то и есть, - согласилась Нюра.
      
       Чонкин поплевал на ладони и принялся опять за работу. Нюра, идя следом, нет-нет да и поглядывала на нового своего знакомого. Она, конечно, сразу заметила, что и ростом он не очень-то вышел, и лицом не из самых красавцев, но ей при ее затянувшемся одиночестве и такой был хорош. А Чонкин, она приглядела, парень сноровистый и с ухваткой, для хозяйства, сразу видно, полезный. И он нравился ей все больше и больше, и в душе ее даже затеплилось что-то похожее на надежду.
      
       Нюра была совсем одинока. Более одинокой женщины не было во всей деревне, не считая бабы Дуни, но у той жизнь уже подходила к концу, а Нюре едва исполнилось двадцать четыре года. Жизнь в самом расцвете, но дл замужества возраст, пожалуй, уже и великоват. Другие, кто порасторопней, постарались выскочить до двадцати да уж и детей понарожали (у Нюриной ровесницы Тайки Горшковой зимой пятый мальчишка родился). И не было обидно, была бы хуже других, а то ведь нет. Ни лицом, ни фигурой бог не обидел, красавицей, может, и не была, но и уродиной никто не считал. Уж на что Нинка Курзова от рождени недостаток имела пятно в пол-лица, а и та нашла свое счастье, вышла замуж за Кольку и сейчас ходила на четвертом или пятом месяце.
      
       Не одна Нюра, конечно, в девках сидела, но у других хоть были либо родители, либо братья и сестры, либо еще кто, а у нее никого. Были два брата старших - она их не помнила. Один трех лет от роду во время пожара сгорел, другой, чуть побольше, от сыпного тифа помер.
      
       Мать Нюры померла четыре года назад. До этого два года жаловалась на поясницу, все ее что-то ломало да горбило, от застуды ли, от тяжелой ли работы, кто знает. Может, ей полежать надо было, отдохнуть, да как полежишь, когда бригадир каждое утро чуть не силком на улицу выволакивает, надо работать. И свое хозяйство тоже большое-ли, малое, а дело всегда найдется. К фельдшеру сходить, а он за семь верст в Долгове. Семь верст туда да семь обратно. А лечение у него одно: на ночь ноги в горячей воде попарь и под ватное одеяло. К утру, мол, пройдет. Освобождения, если жару нет, не добьешься. Если, мол, всем освобождение давать, кто тогда будет работать?
      
       Когда матери совсем худо стало, и она начала криком кричать, отец пошел к председателю (тогда еще другой был, не Голубев) лошадь просить, а тот говорит: "Специально дать не могу, а как будет попутная, пожалуйста". Когда попутная оказалась, она уж была ни к чему. Кладбище Красновское было рядом, за огородами, и покойницу отнесли туда на руках.
      
       Отец Нюры пожил еще год в Красном, а потом, дуриком получив паспорт, подался в город на заработки. Работал там разнорабочим на строительстве электростанции, потом перешел в милицию, и односельчане, возившие продавать колхозные овощи, много раз видели его на рынке ходил в форме и с револьвером, гонял спекулянтов. Сперва он Нюре хоть изредка писал письма, а потом женился, у него родился ребенок, писал он все реже, а потом и совсем перестал, только изредка передавал приветы через знакомых.
      
       С замужеством у нее ничего не вышло, может быть, еще и потому, что была от рождения робкого характера, не могла собою увлечь, что ли, и один ухажер бросил ее за то, что была молчалива, мол, не о чем даже поговорить; другой добивался отднее, чтобы согласилась на то, чего он хотел, до замужества, и обиделся, что она ему не верит; третьему поверила, но он тоже бросил за то, что слишком легко согласилась. А женихов-то и сразу было немного, а чем дальше, тем меньше их становилось, таяли, как снег на ладони. Кто женился, кто ушел в армию и не вернулся, а для тех, которые подрастали, своих девчонок хватало. Так вот и получилось, что Нюра осталась одна.
      
       Одиночество наложило особый отпечаток на ее жизнь. Взять хотя бы ее отношения со скотиной. У других, скажем, корова это корова. Ее кормят, доят, выгоняют в стадо, и все. А Нюра за своей коровой ухаживала, чистила ее, выбирала из шкуры колючки. И разговаривала с ней ласково, как с человеком, и делилась, если было что-нибудь вкусное (когда кусок сахару даст, когда пирожок), поэтому и корова к ней относилась тоже как человек к человеку. Стадо в деревню пригонят, она от стада оторвется и бежит со всех ног бегом к дому соскучилась, значит. И играеткс хозяйкой. Так ее рогом подденет, будто всерьез, а на самом деле легонько, шутя. Но если заметит, что кто-нибудь хочет Нюру обидеть, то тут уже не играет, а глаза кровью нальет, голову опустит и идет на обидчика берегись!
      
       А кабан Борька, тот и вовсе бегал за Нюрой, как собака. Нюра около двух лет взяла его в колхозе маленьким трехдневным поросенком, рассчитывая со временем зарезать. А поросенок попался чахленький, много болел. Нюра за ним тоже ухаживала, как за ребеночком. Кормила из соски молоком, клала на живот грелку, купала в корыте с мылом, повязывала платочком и укладывала с собой в постель. Выходила, а когда он подрос, не решилась зарезать. Так он и жил у нее вместо собаки, худой, грязный, носился по двору, гонял кур, провожал Нюру, когда она шла на почту, и встречал, когда возвращалась. А уж визгу-то было и радости, когда она возвращалась , на всю деревню.
      
       Даже куры у нее были не такие, как у других. Сядет Нюра на крылечке, а они уж тут как тут. Которая на плечо заберется, которая на голову, и сидят, как на насесте, не шелохнутся. И Нюра не шевелится, боитс спугнуть. В деревне из-за этого над Нюрой многие посмеивались, а она не обижалась, но думала, что, попади ей какой-нибудь человек, пусть хоть некрасивый и не очень умный, лишь бы хороший и к ней бы хорошо относился, а уж она тоже не осталась бы в долгу, раскрылась бы перед ним всей душой. И вот сейчас впереди нее шел по борозде, взмахивая тяпкой, маленького роста человек в военной форме с красными ушами, торчащими из-под пилотки. Кто он, этот человек, чего хочет? Может, толькохвремя провести от скуки, а может, и нет, кто его знает. Сразу не угадаешь.
      
       Летний день, какой ни длинный, а и он подошел к концу. Заметно стало движение воздуха, потянуло от речки Тепы прохладой, большое красное солнце, перерезанное надвое перистым облачком, коснулось краем дымного горизонта. Замычала на другом конце деревни скотина, и Нюра, оставив Чонкина на огороде, побежала встречать свою Красавку. По дороге сошлась с Нинкой Курзовой, она шла с длинным прутом, тоже встречала корову. Они пошли рядом.
      
       - Ну как, картошку окучила? - спросила Нинка явно с ехидцей, уж вся деревня, конечно, обратила вимание, что Нюра на огороде работала не одна.
      
       - Еще немного осталось, - сказала Нюра.
      
       - Теперь-то с помощником легче, - подмигнула Нинка.
      
       - Да уж, конечно, в четыре-то руки, - сказала Нюра и покраснела.
      
       - Парень хоть хороший? - деловито осведомилась Нинка.
      
       - Да кто его знает. - Нюра пожала плечами, - С первого разу нешто разберешь. Росточку маленького, но так, видать, работящий. Как пошел с тяпкой вдоль борозды, так я за ним угнаться никак не могу.
      
       - Ну-ну, - одобрила Нинка, - а звать-то как?
      
       - Иваном, - гордо поведала Нюра, как будто имя было особенное.
      
       - Холостой?
      
       - А я и не спросила.
      
       - Зря. Сразу спрашивать надо.
      
       - Да вроде неудо бно сразу-то.
      
       - Напрямки неудобно, - убежденно ответила Нинка, - а так, вроде к слову, можно. Хотя, все равно соврет.
      
       - А на что ему врать?
      
       - 7 -
      
       - Как не врать? - сказала Нинка. - Вся наша жизнь состоит из того, что мужики врут, а бабы верят. А этот еще и военный. Ему лишь бы время провести, да и все. А ты его так попытай, а еще постарайся и в документ заглянуть, хотя в ихних документах тож ничего может не быть, это не паспорт.
      
       - Выходит, безвыходное положение? - спосила Нюра.
      
       - Выходит, так.
      
       - А я ему почему-то верю, - сказала Нюра. - Непохоже, чтоб врал.
      
       - Если веришь, дело твое, - равнодушно сказала Нинка, - но я б на твоем месте его раньше времени до себя не допускала.
      
       - А кто ж допускает? - смутилась Нюра.
      
       - А я не говорю, что допускаешь, а можешь допустить. А они, мужики, да еще военные, у них привычка такая свое дело справит, а потом над тобой же и посмеется.
      
       Тут Нинка отскочила к забору, потому что на дороге п оказалась Красавка, которая галопом неслась по деревне, а за ней, не отставая, бежала маленькая собачонка и отчаянно тявкала. Красавка неслась прямо на Нюру с такой скоростью, что, казалось, никакая сила ее теперь не остановит, но перед самой Нюрой остановилась как вкопанная.
      
       - Вот сатана какая, - испуганно сказала Нинка. - Гляди, Нюрка, кабы не вздела она тебя на рога.
      
       - Ничего, меня не взденет, - сказала Нюра уверенно и почесала Красавке лоб между рогами. Та запыхалась от быстрого бега и дышала шумно, широко раздувая ноздри.
      
       - А моей заразы что-то не видать, - сказала Нинка. - Побегу, как бы в огород к кому не залезла. Заходи болтаться, как всегда пригласила она. - Песни попоем, посмеемся.
      
       И пошла дальше, помахивая хворостиной.
      
       На обратном пути Нюра забежала к бабе Дуне и купила у нее поллитровочку самогону. Она боялась, что баба Дуня начнет расспрашивать, дл чего самогон, и придумала сказать, что будто должен приехать отец. Но баба Дун сама уже напробовалась своего зелья до того, что ей все было неинтересно.
      
       Когда Нюра подоила корову и вышла на крыльцо, Чонкин закончил уже последнюю грядку и сидел на траве, курил.
      
       - Устали? - спросила Нюра.
      
       - Плевать, - сказал Чонкин. - Мне эта работа только дл развлечения.
      
       - Я там на стол собрала, - преодолев в себе робость, сказала Нюра.
      
       - На стол? - У Чонкина загорелись глаза, но он тут же вспомнил о своем положении и только вздохнул. Нельзя мне. С удовольствием бы, да нельзя. У меня вон стоит. С досадой он махнул рукой в сторону самолета.
      
       - Да, господи, кто его тронет! - горячо сказала Нюра. - У нас тут такой народ живет, избы не запирают.
      
       - Неужто не запирают? - спросил Чонкин с надеждой. - И что ж, ни разу не бывало таких случаев, чтобы кто-нибудь чего-нибудь?..
      
       - Да что вы, - сказала Нюра. - Я вот за всю жизнь и не припомню такого. Это вот еще, когда я совсем маленькая была, еще до колхоза, у Степана Лукова, вон он там живет за конторой, лошадь пропала, так и то думали цыгане, а п отом нашли ее, переплыла на тот берег.
      
       - Ну, а если пацаны там захотят чего отвернуть? - постепенно сдавался Чонкин.
      
       - Пацаны уже спать полегли, - сказала Нюра.
      
       - Ну ладно, - решился Иван, - минут на десять, пожалуй, зайду.
      
       Он взял свою винтовку. Нюра собрала тяпки.
      
       В первой половине избы чисто убрано. На широком столе стояли бутылка, заткнутая тряпицей, два стакана и две тарелки одна с вареной картошкой, другая с огурцами. Чонкин сразу оценил, что не хватает мясного, и, оставив винтовку в избе, сбегал к самолету за вещмешком. Колбасу Нюра тут же крупно порезала, а консервы вскрывать не стали, не хотелось возиться.
      
       Чонкина Нюра усадила на лавку к стене, а сама села напротив на табуретку. Чонкин разлил самогон себе полный стакан, Нюре - половину, больше она не разрешила. Чонкин поднял свой стакан и произнес тост:
      
       - Со встречей!
      
       После второго стакана Чонкина развезло. Он расстегнул гимнастерку, снял ремень и сидел, привалясь спиной к стене, и о самолете бо льше не думал. В наступивших сумерках, как в тумане, перед ним плавало лицо Нюры, то раздваиваясь, то снова собираясь в единое целое. Чонкин чувствовал себя весело, легко и свободно, и непослушным движением пальца он поманил к себе Нюру и сказал ей:
      
       - Поди сюда.
      
       - А зачем? - спросила Нюра.
      
       - Просто так.
      
       - Просто так можно и через стол говорить, - сопротивлялась она.
      
       - Ну иди, - жалобно сказал он, - я ж тебя не укушу.
      
       - Ни к чему все это, - сказала Нюра и, обойдя стол, села слева от Чонкина на некотором расстоянии.
      
       Они помолчали. На противоположной стене громко стучали старые ходики, но их в темноте не было видно. Время шло к ночи.
      
       Чонкин глубоко вздохнул и придвинулся к Нюре. Нюра вздохнула еще глубже и отодвинулась. Чонкин снова вздохнул и придвинулся. Нюра снова вздохнула и отодвинулась. Скоро она очутилась на самом краю лавки. Двигаться дальше было опасно.
      
       - Чтой-то холодно стало, - сказал Чонкин, кладя левую руку ей на плечо.
      
       - Да не та к уж и холодно, - возразила Нюра, пытаясь сбросить его руку с плеча.
      
       - Чтой-то руки замерзли, - сказал он и правой полез ей за пазуху.
      
       - А вы вообще-то всегда на эроплане летаете? - спросила она, предпринимая последнюю, отчаянную попытку освободиться.
      
       - Всегда, - сказал он, просовывая руку у нее под мышкой за спину, чтобы расстегнуть лифчик.
      
       Был не то день, не то вечер, не то свет, не то сумерки. Чонкин проснулся от того, что почувствовал кто-то угоняет его самолет. Он вскочил с постели, на которой рядом с ним никого не было, и выбежал на крыльцо. Тут он увидел Самушкина, который торопливо запрягал в самолет белую лошадь, похожую на Чалого. "Ты что делаешь?" - закричал Чонкин, но Самушкин, ничего не ответив, быстро вскочил в кабину и хлестнул лошадь концами вожжей. Лошадь подпрыгнула и, перебирая ногами, легко полетела над самой землей, а за ней над самой землей полетел самолет. На нижнем крыле, свесив ноги, сидели те самые девки, которые днем проезжали мимо Чонкина в телеге, сред и них сидела и Нюра, она махала ему тяпкой, чтобы он догонял. Чонкин побежал за самолетом, и казалось, вот-вот догонит, но самолет ускользал от него, а бежать было все труднее, мешали перекинутая через плечо скатка и винтовка, которую он держал в руке. Он подумал, что винтовка ему совершенно не нужна, потому что старшина забыл выдать патроны, и, бросив винтовку, побежал гораздо быстрее. Вот он уже почти настиг самолет и хотел ухватиться за протянутую Нюрой тяпку, как вдруг вырос перед ним старшина и грозно спросил: "Ты почему не приветствуешь?" Он на минутку остановился перед старшиной, не зная, то ли отвечать ему, то ли дальше гнаться за самолетом, а старшина опять закричал: "А ну-ка пройди мимо столба и десять раз поприветствуй его!" Чонкин стал торопливо озираться, чтобы побыстрее выполнить приказание старшины, пока самолет еще не улетел далеко, но столба нигде не было видно.
      
       "Значит, ты не видишь этот столб! - закричал старшина. - А вот я тебе глаз сейчас выну, тогда ты у меня все увидишь что нужно !" С этими словами старшина подошел к нему, вынул правый глаз, протянул вперед, в пространство, и этим вынутым глазом Чонкин действительно увидел перед собой растресканный столб, на котором горела лампочка. Он еще подумал зачем она, интересно, горит, если и без нее свету достаточно? Он взял у старшины собственный глаз и пошел по направлению к столбу, но вспомнил про самолет и оглянулся.
      
       Самолет был тут же, за его спиной. Он неподвижно парил в воздухе над самой землей, а лошадь беспомощно перебирала ногами, но не могла сдвинуться с места. "Надо бы ее подковать", подумал он и увидел старшего политрука Ярцева, который вышел из-за горы и манил его пальцем. Чонкин оглянулс на старшину, чтобы спросить у него разрешение, но старшина уже был занят другим: он скакал на каптенармусе Трофимовиче по какому-то укатанному кругу, а посреди круга стоял подполковник Пахомов и стегал длинным бичом то одного, то другого.
      
       Когда Чонкин подошел к Ярцеву, тот наклонился к самому его уху, а Чонкин испугался и закрыл ух о ладонью. "Не бойся, не плюнет", сказал сзади Самушкин. Иван убрал руку. Ярцев тут же превратился в жука и залез к нему в ухо. Чонкину стало щекотно, он хотел вытряхнуть Ярцева, но тот тихо сказал: "Не волнуйтесь, товарищ Чонкин, вы лицо неприкосновенное, и я вам сделать ничего не могу. Мне поручено сообщить вам, что у товарища Сталина никаких жен не было, потому что оннсам женщина".
      
       Сказав это, Ярцев опять превратился в человека, спрыгнул на землю и ушел за гору.
      
       Тут с неба медленно спустился товарищ Сталин. Он был в женском платье, с усами и с трубкой в зубах. В руках он держал винтовку.
      
       - Это твоя винтовка? - строго спросил он с легким грузинским акцентом.
      
       - Моя, - пробормотал Чонкин заплетающимся языком и протянул руку к винтовке, ноптоварищ Сталин отстранился и сказал:
      
       - А где старшина?
      
       - 8 -
      
       Подлетел старшина верхом на Трофимовиче. Трофимович нетерпеливо рыл землю копытом, пытаясь сбросить с себя старшину, но тот крепко держал его за уши.
      
       Товарищ старшина, - сказал Сталин, - рядовой Чонкин покинул свой пост, потеряв при этом боевое оружие. Нашей Красной Армии такие бойцы не нужны. Я советую расстрелять товарища Чонкина.
      
       Старшина медленно слез с Трофимовича, взял у товарища Сталина винтовку и приказал Чонкину:
      
       - Ложись!
      
       Чонкин лег. Под ним была пыль, топкая пыль, которая его засасывала, лезла в рот, в уши, в глаза. Он пытался разгрести пыль руками, ждал команду "отставить", но команды не было, и он проваливался все глубже и глубже. Тут его затылка коснулось что-то холодное, он понял, что это ствол винтовки, что сейчас грянет выстрел...
      
       ...Он проснулся в холодном поту. Рядом с ним, прислонившись к его плечу, спала какая-то женщина, он не сразу вспомнил, кто эта женщина и как они очутились в одной постели. Только увидев свою винтовку, спокойно висевшую на вешалке для верхней одежды, все вспомнил, соскочил на холодный пол и, наступая на завязки кальсон, кинулся к окну.
      
       За окном светало. Самолет стоял на пре жнем месте, его большие нелепые крылья резко чернели на фоне просветлевшего неба. Чонкин облегченно вздохнул и, оглянувшись, встретился с Нюриным взглядом. Нюра хотела закрыть глаза, но не успела, теперь не смотреть было глупо, а смотреть стыдно. И стыдно было, что рука ее, пухлая, белая, голая до плеча, лежит поверх одеяла. Нюра медленно потянула руку вбок, чтобы спрятать, и при этом улыбнулась смущенно. Чонкин тоже смутился, но, не желая этого показывать и не зная, что делать, шагнул к Нюре, взял ее руку в свою, потряс легонько и сказал:
      
       - Здравствуйте.
      
       В то утро бабы, выгонявшие в поле скотину, видели, как из дома Нюры, босой и без гимнастерки, вышел Чонкин. Подойдя к самолету, он долго отвязывал его, потом разобрал часть забора, вкатил самолет в огород, а забор снова заложил жердями.
      
       Отличительной чертой председателя Голубева была неодолимая склонность к сомнениям. Когда жена утром спрашивала:
      
       - Что будешь есть - яичницу или картошку?
      
       Он отвечал:
      
       - Давай картошку .
      
       Она доставала из печи чугунок с картошкой, и в эту секунду он знал совершенно определенно, что хочет яичницу. Жена запихивала чугунок обратно и шла в сени за яйцами. Возвращаясь, встречалась с виноватым взглядом мужа - он снова хотел картошку.
      
       Иногда он даже сердился:
      
       - Давай что-нибудь одно, не заставляй меня думать про глупости.
      
       Право на выбор его всегда тяготило. Он невыносимо мучался, когда раздумывал, какую сегодня надеть рубашку, зеленую или синюю, какие сапоги- старые или новые. Правда, за последние двадцать с лишним лет в стране много было сделано для того, чтобы Голубев не сомневался, но какие-то сомнения у него все-таки оставались и распространялись порой даже на такие вещи, в которых вообще вообще сомневаться в то время было не принято. И не зря второй секретарь райкома Борисов говорил иногда Голубеву:
      
       - Ты эти свои сомнения брось. Сейчас надо работать, а не сомневаться. И еще он говорил:
      
       - Помни, за тобой ведется пристальное наблюдение.
      
       Впрочем, о н говорил это не только Голубеву, но и многим другим. Какое наблюдение и как именно оно ведется, Борисов не говорил, может, и сам не знал.
      
       Однажды Борисов проводил в райкоме совещание председателей колхозов по вопросам повышения удойности за текущий квартал. Колхоз Голубева занимал среднеетположение по показателям, его не хвалили и не ругали, он сидел и разглядывал новый гипсовый бюст Сталина, стоявший возле окна на коричневом подцветочнике. Когда совещание окончилось и все стали расходиться, Борисов задержал Голубева. Остановившись возле бюста вождя и машинально погладив его по голове, секретарь сказал:
      
       - Вот что, Иван Тимофеич, парторг твой Килин говорит, что ты мало внимания уделяешь наглядной агитации. В частности, не дал денег на диаграмму роста промышленного производства.
      
       - Не дал и не дам, - твердо сказал Голубев. - Мне коровник не на что строить, а ему только диаграммы свои рисовать, трынькать колхозные деньги.
      
       - Что значит трынькать, - сказал секретарь. - Что значит трыньк ать? Ты понимаешь, что ты говоришь?
      
       - Я понимаю, - сказал Иван Тимофеевич. - Я все понимаю. Только жалко мне этих денег. Их в колхозе и так не хватает, не знаешь, как дыры заткнуть. А ведь вы потом сами с меня три шкуры сдерете, потому что председатель.
      
       - Ты в первую очередь коммунист, а потом уже председатель. А диаграмма - это дело большой политической важности. И мне странно видеть коммуниста, которыйвэто недооценивает. И я еще не знаю, то, что ты говоришь, ошибка или твердое убеждение, и если будешь дальше держаться той же позиции, мы тебя еще проверим, мы в самую душу к тебе заглянем, черт теб подери! Рассердившись, Борисов хлопнул Сталина по голове и затряс рукой от боли, но тут же выражение боли на его лице сменилось выражением страха.
      
       У него сразу пересохло во рту. Он раскрыл рот и смотрел на Голубева, не отрываясь, словно загипнотизированный. А тот и сам до смерти перепугался. Он хотел бы не видеть этого, но ведь видел же, видел! И что теперь делать?
      
       Сделать вид, что не за метил? А вдруг Борисов побежит каяться, тогда он-то выкрутится, а ему, Голубеву, достанется за то, что не заявил. А если заявить, так ведь тоже за милую душу посадят, хотя бы за то, что видел.
      
       У обоих на памяти была история, когда школьник стрелял в учительницу из рогатки, а попал в портрет и разбил стекло. Если бы он выбил учительнице глаз, его бы, возможно, простили по несовершеннолетию, но он ведь попал не в глаз, а в портрет, а это уже покушение, ни больше ни меньше. И где теперь этот школьник, никто не знал...
      
       Первым из положения вышел Борисов. Он суетливо вытащил из кармана металлический портсигар и, раскрыв его, сунул Голубеву. Тот заколебался брать или не брать. Потом все же решился, взял.
      
       - Да, так о чем мы с тобой говорили? - спросил Борисов как ни в чем не бывало, но на всякий случай отходя от бюста подальше.
      
       - О наглядной агитации, - услужливо напомнил Голубев, приходя понемногу в себя.
      
       - Так вот я говорю, - сказал Борисов уже другим тоном, - нельзя, Иван Тимофее вич, недооценивать политическое значение наглядной агитации, и прошу тебя по-дружески, ты уж об этом позаботься, пожалуйста.
      
       - Ладно уж, позабочусь, - хмуро сказал Иван Тимофеевич, торопясь уйти.
      
       - Вот и договорились, - обрадовался Борисов, он взял Голубева под руку и, провожая до дверей, сказал, понижая голос: И еще, Ванюша, хочу тебя как товарища предупредить, учти за тобой ведется пристальное наблюдение.
      
       Голубев вышел на улицу. Стоял, по-прежнему, сухой и солнечный день. Председатель отметил это с неудовольствием, пора бы уже быть и дождю. Его лошадь, привязанная к железной ограде, тянулась к кусту крапивы, но не могла дотянуться. Голубев забрался в двуколку, отпустил вожжи. Лошадь прошла один квартал и сама, без всякого приказания, по привычке остановилась напротив деревянного дома с вывеской "Чайная". Возле чайной стояла подвода с бидонами из-под молока, председатель сразу же определил, что подвода из его колхоза. Лошадь была привязана к столбу. Голубев привязал к этому же столбу и с вою лошадь, поднялся по шатким ступеням крыльца и открыл дверь. В чайной пахло пивом и кислыми щами.
      
       Женщина, скучавшая за стойкой, сразу обратила внимание на вошедшего.
      
       - Здравствуйте, Иван Тимофеевич.
      
       - Здорово, Анюта, - ответил председатель, кидая взгляд в угол.
      
       Там Плечевой допивал свое пиво. При появлении председателя он встал.
      
       - Ничего, сиди, - махнул ему Голубев и подождал, пока Анюта нальет ему обычную порцию сто пятьдесят водки и кружку пива. Водку, как всегда, вылил в пиво и пошел в угол к Плечевому. Тот опять попытался встать, но Голубев придержал его за плечо.
      
       - Молоко сдавал? - спросил председатель, отхлебывая из кружки.
      
       - Сдавал, - сказал Плечевой. - Жирность, говорят, маловата.
      
       - Перебьются, - махнул рукой Голубев. - А чего сидишь?
      
       - А я тут Нюрку встретил, почтальоншу, да и обещался ее подвезти, - объяснил Плечевой. Вот дожидаю.
      
       - Что, живет она со своим красноармейцем? - поинтересовалсяя Иван Тимофеевич.
      
       - А чего ж е й не жить, - сказал Плечевой. - Он у ней заместо домохозяйки, да. Она на почту, а он воду наносит, дрова наколет и щи варит. Передник Нюркин наденет и ходит, как баба, занимается по хозяйству, да. Я-то сам не видел, а народ болтает, будто он и салфетки еще крестом вышивает. Плечевой засмеялся. - Ей-богу, вот сколь живу, а такого, чтоб мужик в бабском переднике ходил да еще вышивал бы, не видел. И ведь вот что интересно: прислали его будто бы на неделю, полторы прошло, а он и не чухается, да. Я вот, Иван Тимофеевич, не знаю, может, это все от темноты, но народ думку такую имеет, что не зря он, этот армеец, сидит тут, а некоторые прямо считают в виде следствия.
      
       - Какого следствия? - насторожился председатель.
      
       - 9 -
      
       Плечевой знал о мнительности Голубева и сейчас нарочно его подзуживал и с удовольствием замечал, что слова его производят должный эффект.
      
       - А кто его знает, какого, - сказал он. - Только понятно, что зазря его здесь держать не будут, да. Если эроплан сломатый, зна чит, его надо чинить. А если он в таком состоянии, что и чинить нельзя, значит, надо выбросить. Чего же даром человека держать. Вот потому-то народ, Иван Тимофеич, и сомневается. Слух есть, - Плечевой понизил голос и приблизилс к председателю, что колхозы распущать будут обратно.
      
       - Ну, это ты брось, - сердито сказал председатель. - Не будет этого никогда, и не надейся. Работать надо, а не слухи собирать.
      
       Он допил свой "ерш" и поднялся.
      
       - Ты, Плечевой, вот что, - сказал он напоследок, - если Беляшовой долго не будет, не жди, нечего. И своим ходом дойдет, невелика барыня.
      
       Попрощавшись с Анютой, он вышел, сел на двуколку и поехал домой. Но сказанное Плечевым запало ему в душу и соединилось со словами Борисова о том, что за ним, Голубевым, ведется пристальное наблюдение. Какое же наблюдение и как оно ведется? Уж не через этого ли красноармейца? Не специально ли его подослали? Правда, на вид он вроде бы и не похож на такого, которого можно подослать. Но ведь и те, кто посылает, тоже не дураки, они так ого и не пошлют, чтобы сразу было видно, что он подослан. Если бы знать это точно! Но как узнаешь? И тут у Голубева родилась дерзкая мысль: "А что, если подойти к этому красноармейцу, стукнуть кулаком по столу, говори, мол, по какому заданию ты здесь сидишь и кто тебя на это направил?" А если даже за это и будет чего, так уж лучше сразу, чем так-то вот ждать неизвестно какой опасности.
      
       Итак, полторы недели прошло с тех пор, как Чонкин попал в Красное и поселился у Нюры. Он здесь уже прижился, со всеми перезнакомился, стал своим человеком, и не было никаких намеков на то, что его отсюда когда-нибудь заберут. Нельзя сказать, чтобы Чонкину такая жизнь не нравилась. Наоборот, ни подъема, ни отбоя, не говоря уже о физзарядке или политзанятиях. Хотя и в армии в смысле еды он неплохо устроился, но здесь-то хлеб, молоко, яички, все свежее, лучок прямо с грядки да еще баба под боком чем не жизнь? Да на месте Чонкина любой согласился бы стоять на таком посту до самой демобилизации, а еще годок-другой прихватил бы св ерхсрочно. И все-таки в положении Чонкина было что-то такое, что не давало ему жить спокойно, а именно то, что оставили его здесь вроде бы на неделю, но неделя эта прошла, а из части ни слуху ни духу, никаких дальнейших распоряжений. Если решили задержать, то надо сообщить как-нибудь, да и сухой паек не мешало б пополнить. Это хорошо, что он здесь так пристроился, а то давно бы уже зубы на полку.
      
       Последние дни, каждый раз выходя на улицу, Чонкин задирал голову и глядел в небо, не появится ли там медленно растущая точка, и прикладывал к уху ладонь, не послышится ли приближающийся рокот мотора. Да нет, ничего не было видно, ничего не было слышно.
      
       Не зная, что предпринять, и отчаявшись, Чонкин решил обратиться за советом к умному человеку. Таким человеком оказался сосед Нюры Кузьма Матвеевич Гладышев.
      
       Кузьму Гладышева не только в Красном, но и во всей округе знали как человека ученого. Об учености Гладышева говорил хотя бы тот факт, что на деревянной уборной, стоявшей у него в огороде, больш ими черными буквами было написано "Wаtеr сlоsеt".
      
       Занимая неприметную и низкооплачиваемую должность колхозного кладовщика, Гладышев зато имел много свободного времени дл пополнения знаний и держал в своей маленькой голове столько различных сведений из различных областей, что люди, знакомые с ним, только вздыхали завистливо и уважительно вот это, мол, да! Многие утверждали, что, разбуди Гладышева в двенадцать часов ночи и задай ему любой вопрос, он не задумываясь даст на него самый обстоятельный ответ и любое явление природы объяснит с точки зрени современной науки, без участия потусторонних божественных сил.
      
       Всех этих знаний Гладышев добился исключительно путем самообразования, ибо смешно было бы приписывать тут какую-нибудь заслугу церковноприходской школе, где он окончил всего лишь два класса. Знания, накопленные Гладышевым, может, и пролежали бы в его голове без всякого толку, если бы не Октябрьская революция, которая освободила народ от всевозможного рабства и любому гражданину позволила кар абкаться к сияющим и каменистым вершинам науки. Надо еще отметить, что в освобожденном уме Гладышева и раньше возникало много оригинальных научных идей. Каждый жизненный факт не проходил мимо него незамеченным, а наталкивал его на различные мысли. Увидит, скажем, Кузьма на печи тараканов и думает: а нельзя ли, мол, их связать между собой и направить в одну сторону? Это ж такая сила получится, что ее можно с выгодой использовать в сельском хозяйстве. Посмотрит на облачко и думает: а нельзя ли замкнуть его в оболочку для использования в качестве аэростата? Говорят (теперь это трудно проверить), что именно Гладышев первым, задолго до профессора Шкловского, высказал предположение об искусственном происхождении спутников Марса.
      
       Но, помимо всех этих попутных идей, была у Гладышева еще и такая, которой решил он посвятить всю свою жизнь и посредством ее обессмертить свое имя в науке, а именно: вдохновленный прогрессивным учением Мичурина и Лысенко, надумалнон создать гибрид картофеля с помидором, то есть такое растение, у которого внизу росли бы клубни картофеля, а наверху одновременно вызревали бы помидоры. Будущий свой гибрид Гладышев назвал в духе того великого времени "Путь с социализму", или сокращенно "ПУКС", и намерен был распространить свои опыты на всю территорию родного колхоза, но ему этого не позволили, пришлось ограничитьсяопределами собственного огорода. Вот почему ему приходилось покупать картошку и помидоры у соседей.
      
       Опыты эти пока что реальных результатов не давали, хот некоторые характерные признаки пукса стали уже проявляться: листья и стебли на нем были вроде картофельные, зато корни точь-в-точь помидорные. Но, несмотря на многочисленные неудачи, Гладышев не унывал, понимая, что настоящее нучное открытие требует труда и немалых жертв. Люди, знающие об этих опытах, относились к ним с недоверием, однако кто-то Гладышева заметил и поддержал, чего не могло быть в проклятое царское время.
      
       Однажды в районной газете "Большевистские темпы" был напечатан о Гладышеве большой, в два подвала , очерк под рубрикой "Люди новой деревни", который назывался "Селекционер-самородок". Тут же была помещена и фотография самородка, склонившегося над кустом своего гибрида, как бы рассматривая сквозь него зримые черты прекрасного будущего нашей планеты. После районной газеты откликнулась и областная, напечатав небольшую заметку, а потом уже и всесоюзная в проблемной статье "Научное творчество масс" упомянула фамилию Гладышева в общем списке. В своих изысканиях и в борьбе с рутиной Гладышев опирался еще на отзыв одного сельхозакадемика, хотя отзыв был отрицатедьный. На письмо, направленное ему лично, академик ответил, что опыты, проводимые Гладышевым, антинаучны и бесперспективны. Тем не менее, он советовал Гладышеву не падать духом и, ссылаясь на пример древних алхимиков, утверждал, что в науке никакой труд не бывает напрасным, можно искать одно, а найти другое. И письмо это, несмотря на его смысл, произвело на адресата сильное впечатление, тем более, что напечатано было на официальном бланке солидного учрежде ния, где Гладышева называли "уважаемый товарищ Гладышев" и где академик собственноручно поставил подпись. И на всех, кто читал письмо, это тоже производило известное впечатление. Но когда самородок, в который-то раз, начинал с кем-нибудь обсуждать перспективы, которые откроются перед миром после внедрения пукса, люди скучнели, отходили в сторону, и Гладышев, подобно многим научным гениям, испытывал состояние полного одиночества, пока не подвернулся под руку Чонкин.
      
       Гладышев любил рассказывать о своем деле, а Чонкин от скуки был не прочь и послушать. Это их сблизило, и они подружились. Бывало, Чонкин выберется на улицу по делу или так просто, а Гладышев уже копается в своем огороде окучивает, пропалывает, поливает. И всегда в одном и том же костюме: кавалерийские галифе, заправленные в потертые яловые сапоги, старая, драная майка и широкополая соломенная шляпа в виде сомбреро, где он только нашел ее, непонятно.
      
       Чонкин помашет селекционеру рукой:
      
       - Слышь, сосед, здорово!
      
       - Желаю здра вствовать, - вежливо ответит сосед.
      
       - Как жизнь? - поинтересуется Чонкин.
      
       - Тружусь, - последует скромный ответ.
      
       Так слово за слово и течет разговор, плавный, непринужденный.
      
       - Ну, когда ж у тебя картошка-то с помидором вырастет?
      
       - Погоди, еще рано. Всему, как говорится, свой срок. Сперва еще отцвести должно.
      
       - Ну, а если и в этом году опять не получится, что будешь делать? - любопытствует Чонкин.
      
       - В этом должно получиться, - с надеждой вздыхает Гладышев. - Да ты сам посмотри. Стебель получается вроде картофельный, а на листве нарезь, как на томате. Видишь?
      
       - Да кто его знает, - сомневается Чонкин, - сейчас пока вроде не разберешь.
      
       - Ну как же не разберешь? - обижается Гладышев. - Ты погляди, кусты-то какие пышные.
      
       - Насчет пышности, это да, - соглашается Чонкин. И лицо его оживляется. У него тоже возникла идея. Слышь, а так не может получиться, чтобы помодоры были внизу, а картошка наверху?
      
       - Нет, так не может быть, - терпеливо объ ясняет Гладышев. - Это противоречило быГзаконам природы, потому что картофель есть часть корневой системы, а томаты наружный плод.
      
       - А вообще-то было бы интересно, - не сдаетс Чонкин.
      
       Для Гладышева вопросы Чонкина, может, и кажутся глупыми, но чем глупее вопрос, тем умнее можно на него ответить, поэтому оба вели эти разговоры с большим удовольствием. С каждым днем дружба их крепла. Они уже договаривались, чтобы встретиться по-семейному: Чонкин с Нюрой, а Гладышев со своей женой Афродитой (так звал ее Гладышев, а за ним стали звать и другие, хот от рождения она числилась Ефросиньей).
      
       В этот день Чонкин успел переделать кучу дел. Натаскал воду, наколол дров, накормил отрубями кабана Борьку и сварил обед для себя и дл Нюры. После этого он обычно, как был, в Нюрином переднике садился к окошку и, подперев голову рукой, поджидал Нюру. А другой раз, чтобы время быстрее текло, садился к окну с вышиванием. Посмотреть на солдата, который сидит в женском переднике у окна да еще занимается вышивание м, смех, но что делать, если Чонкину нравилось вышивать? Интересно ему было, когда из разноцветных крестиков складывалось изображение петуха, или розы, или еще чего-нибудь.
      
       Сейчас он тоже начал вышивать, но работа не клеилась, мысли о неопределенности его положения отвлекали. Несколько раз он выходил на крыльцо поговорить с Гладышевым, но того не было, а зайти к нему домой, беспокоить Чонкин стеснялся, тем более что до этого ни разу не заходил.
      
       Чтобы как-то убить время, занялся более тупой, чем вышивание, работой- вымыл полы. Грязную воду вынес за калитку и выплеснул на дорогу.
      
       Девочка лет пяти в цветастом ситцевом платье играла возле забора с кабаном Борькой: сняла с головы шелковый бантик и повязала Борьке на шею. Борька вертел шеей, пытаясь разглядеть бантик, но это ему не удавалось. Увидев Чонкина, девочка поспешно сняла бантик с Борьки и зажала в руке.
      
       - 10 -
      
       - Ты чья будешь, девочка? - спросил Иван.
      
       - Я-то Килина, а ты чей?
      
       - А я сам свой, - усмехнулся Иван.
      
       - А я папина и мамина, - похвасталась девочка.
      
       - А кого ты больше любишь - папу или маму?
      
       - Сталина, - сказала девочка и, смутившись, убежала.
      
       - Ишь ты, Сталина. - Глядя ей в след, Чонкин покачал головой.
      
       Впрочем, Сталина он по-своему тоже любил.
      
       Помахивая пустым ведром, направился он назад к дому, и в это время на свое крыльцо вылез Гладышев, взлохмаченный, с красными полосками на щеке.
      
       - Слышь, сосед! - обрадовался Чонкин. - А я тебя тут дожидаю уже более часу, куда это, слышь, думаю, запропал?
      
       - Соснул я малость, - смущенно сказал Гладышев, потягиваясь и зевая.
      
       - После обеда книжку прилег почитать по части селекции растений, а оно, вишь, разморило. Жара-то какая стоит, прямо наказание. Не будет дождя, так все чисто попалит.
      
       - Слышь, сосед, - сказал Чонкин, - хошь табачку? У мен самосад крепкий, аж в горле дерет. Нюрка вчера на рынке в Долгове купила.
      
       Он отогнул передник, достал из кармана масленку из-под ружейного масла, набитую табаком, и газету, сложенную книжечкой.
      
       Табак для здоровья - вреднейшее дело, - изрек Гладышев, подходя к жердевому забору, разделявшему два огорода. Ученые подсчитали, что капля никотина убивает лошадь.
      
       Однако, от угощения отказываться не стал. Закурил, закашлялся.
      
       - Да уж табачок-крепачок, - одобрил он.
      
       - Табачок самсон, молодых на это дело, стариков на сон, - поддержал Чонкин. - А у меня к тебе, слышь, сосед, дело есть небольшое.
      
       - Какое ж дело? - скосил на него глаза Гладышев.
      
       - Да дело-то зряшное, ерунда совсем.
      
       - Ну, а все-таки?
      
       - Да так, не стоит даже и говорить.
      
       - Ну, а не стоит - не говори, - рассудил Гладышев.
      
       - Это, конечно, правильно, - согласился Чонкин. - Но, с другой стороны, как же не говорить? Прислали меня сюда на неделю, и сухой паек на неделю, а прошло уже полторы, а меня не берут. И опять же насчет сухого пайка никакого известия. Значит, я что же, выходит, должон жить за счет бабы?
      
       - Да, это нехор ошо, - сказал Гладышев. - Ты теперь называешься - Альфонс.
      
       - Ну, это ты брось, - не согласился Чонкин. - Ты, слышь, жену свою как хошь называй, хоть горшком, а меня зови попрежнему Ваней. Так вот я тебе к чему говорю. Письмишко надо составить к моему командиру, что я есть и как мне быть дальше. Ты-то человек грамотный, а я вообще-то буквы понимаю, а пишу плохо. В школе еще кой-как кумекал, а потом в колхозе и в армии все на лошади да на лошади знай тяни вожжу то вправо, то влево, а грамоты там никакой и не нужно.
      
       - А расписываться умеешь? - спросил Гладышев.
      
       - Нет, это-то я могу. И читать, и расписываться. Я, слышь, знаешь, как расписываюсь? Сперва пишу "И", потом "Ч", потом кружочек, и дальше все буква к букве, и в конце такую черточку с вывертом, и на всю страницу от края до края. Понял?
      
       - Понял, - сказал Гладышев. - А бумага, чернила у теб есть?
      
       - А как же, - сказал Иван. - Нюрка-то, она почтальоншей работает. Тоже работа, тебе скажу, не для каждого. Голову надо большую и меть.
      
       - Ну ладно, - наконец согласился Гладышев, - пошли к тебе, а то у меня там баба с дитем, будут мешать. А это дело серьезное, тут надо писать политически выдержанно.
      
       Через час политически выдержанный документ был составлен.
      
       Выглядел он так:
      
       Командиру батальона тов. Пахомову от рядового красноармейца тов. Чонкина Ивана
      
       РАПОРТ
      
       Разрешите доложить, что за время Вашего отсутствия и моего присутствия на посту, а именно по охране боевой техники самолета, никаких происшествий не случилось, о чем сообщаю в письменном виде. А также разрешите доложить, что воспитанный в духе беззаветной преданности нашей Партии, Народу и лично Великому Гению тов. Сталину_И.В., я готов и в дальнейшем беспрекословно служить по защите нашей Социалистической Родине и охране ее Границ, для чего прошу выдать мне сухой паеквна неопределенное время, а также недополученный мною комплект обмундирования.
      
       В моей просьбе прошу не отказать.
      
       К сему остаюсь...
      
       Складно, - одобрил Чонкин сочинение Гладышева и поставил свою подпись, как обещал, через всю страницу.
      
       Гладышев написал еще и адрес на приготовленном Чонкиным конверте без марки и ушел довольный.
      
       Чонкин положил конверт на стол, взял растянутую на пяльцах салфетку и сел к окошку. За окном было уже не так жарко, солнце клонилось к закату. Скоро должна была прийти Нюра, кабан Борька поджидал ее уже на бугре за деревней.
      
       Привязав лошадь у Нюриной калитки, председатель Голубев поднялся на крыльцо. Нельзя сказать, чтобы он при этом сохранял полное присутствие духа, скорее наоборот, он входил в Нюрин дом, испытывая, примерно, такое волнение, как входя к первому секретарю райкома. Но он еще по дороге решил, что войдет, и сейчас не хотел отступать от этого своего решения.
      
       Постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, открыл ее. Чонкин при его появлении испуганно и растерянно шарил глазами по комнате, ища, куда бы сунуть пяльцы.
      
       - Рукоделием занимаетесь? - спросил председатель вежливо, но подозрительно.
      
       - Чем бы ни занимался, лишь бы не заниматься, - сказал Чонкин и бросил пяльцы на лавку.
      
       - Это верно, - сказал председатель, топчась у дверей и не зная, как продолжить разговор. Так, так, - сказал он.
      
       - Так не так, перетакивать не будем, - пошутил в ответ Чонкин.
      
       "Все вокруг да около, уводит в сторону", - отметил про себя председатель и решил пощупать собеседника с другого конца, затронуть вопросы внешней политики.
      
       - В газетах пишут, - осторожно сказал он, подходя ближе к столу, - немцы обратносЛондон бомбили.
      
       - В газетах чего не напишут, - уклонился Чонкин от прямого ответа.
      
       - Как же так, - схитрил Голубев. - В наших газетах чего зря не напишут.
      
       - А вы по какому делу? - спросил Чонкин, чувству какой-то подвох.
      
       - А ни по какому, - беспечно сказал председатель. - Просто зашел посмотреть, как живете. Донесение пишете? спросил он, заметив на столе конверт с воинским адресом.
      
       - Да так пишу, что ни попадя.
      
       "До чего же умный человек! - мысленно восх итилс председатель. - И с этой стороны к нему подойдешь, и с другой, а он все равно ответит так, что ничего не поймешь. Небось, высшее образование имеет. А может, и по-французски понимает".
      
       - Кес кесе, - сказал он неожиданно для самого себ единственные французские слова, которые были ему известны.
      
       - Чего? - Чонкин вскинул на него испуганные глаза и замигал покрасневшими веками.
      
       - Кес кесе, - упрямо повторил председатель.
      
       - Ты чего это, чего? Чего говоришь-то? - забеспокоилс Чонкин и в волнении заходил по комнате. Ты, слышь это, брось такие слова говорить. Ты говори, чего надо, а так нечего. Я тебе тут тоже не с бухты-барахты.
      
       - Я и вижу, не с бухты-барахты, - решил наступать председатель. - Установили тут наблюдение. Дураки-то, думаете, не поймут. А дураки нынче тоже умные стали. Мы все понимаем. Может, у нас чего и не так, да не хуже, чем у других. Возьмите хоть "Ворошилова", хоть "Заветы Ильича" везде одна и таже картина. А то, что прошлый год сеяли по мерзлой земле, так э то ж по приказу. Сверху приказывают, а колхозник за все отдувается. Не говоря уже о председателе. А вы тут на самолетахАлетаете, пишете! кричал он, распаляясь все больше и больше. - Ну и пишите, чего хотите. Напишите, что председатель колхоз развалил, напишите, что пьяница. Я сегодня вот выпил и от меня пахнет. Он наклонился к Чонкину и дыхнул ему прямо в нос. Чонкин отшатнулся.
      
       - Да я-то чего, - сказал он, оправдываясь. - Я ведь тоже не так просто, а по приказу.
      
       - Так бы сразу и сказал - по приказу, - даже как бы обрадовался председатель. - А то сидит тут, как мышь, бабой замаскировался. А какой приказ-то? Партбилет положить? Положу. В тюрьму? Пожалуйста, пойду. Лучше уж тюрьма, чем такая жизнь. Детишек у меня шестеро, каждому по сумке и побираться по деревням. Как-нибудь прокормятся. Пиши! Напоследок он хлопнул дверью и вышел.
      
       Только на улице он понял все, что натворил, понял, что теперь-то ему уж, точно, не сдобровать.
      
       "Ну и пусть, - думал он зло, отвязывая лошадь, - лучше уж ср азу, чем каждый день ждать и дрожать от страха. Пусть будет, что будет".
      
       В правлении его ожидал счетовод Волков с финансовым отчетом. Председатель подписал этот отчет, не глядя, испытывая мстительное наслаждение: Пусть там даже напутано что-нибудь теперь все равно. После этого он распорядился, чтобы Волков подготовил денежный документ на краски и кисти дл диаграммы, о которой говорил ему Борисов, и отпустил счетовода.
      
       Оставшись один, он немного пришел в себя и стал раскладывать лежавшую на столе груду бумаг. Здесь не было никакого порядка, и теперь председатель решил разложить бумаги в отдельные кучки в зависимости от их назначения. Он разложил входящие в одну кучу, а исходящие (которые, однако, не были отправлены) в другую. Отдельно сложил финансовые документы, отдельно заявления колхозников. В это время внимание его привлек разговор, который он услышал за перегородкой, отделявшей его кабинет от коридора.
      
       - 11 -
      
       - Когда первый раз в камеру входишь, тебе под ноги кладу т чистое полотенце.
      
       - Зачем?
      
       - А затем. Если ты первый раз, ты через то полотенце переступишь. А если ты вор в законе, то вытрешь об него ноги и - в парашу.
      
       - Так ведь жалко полотенце.
      
       - Себя жальчее. Если ты через полотенце переступишь, тут тебе начнут делать... забыл, как называется это слово... во вспомнил, посвящение.
      
       - Это еще чего?
      
       - Для начала пошлют искать пятый угол. Это тебе понятно?
      
       - Это понятно.
      
       - Потом парашютный десант.
      
       - Какой там в камере парашютный?
      
       - Ты слушай...
      
       Голубева этот разговор страшно заинтересовал. И он принял его близко к сердцу. Он даже подумал, что, может быть, не зря подслушал. Может быть, в скором времени ему эти сведения пригодятся. Голоса ему были знакомы. Голос того, кто спрашивал, принадлежал Николаю Курзову. Голос отвечавшего был тоже знаком, но чей он, Голубев не мог вспомнить, как ни старался.
      
       - Парашютный десант делается так. Тебя берут за руки за ноги и спиной об пол бросают три раза.
      
       - Так ведь больно, - сказал Курзов.
      
       - Там тебе не санаторий, - пояснил рассказчик. - Ну, потом ты уж вроде как с вой и вместе с другими участвуешь в выборах.
      
       - Разве и там бывают выборы?
      
       - Выборы бывают даже на поле. Там выбирают старосту. Один между коленок зажимает билетик с фамилией. Другие по очереди с завязанными глазами и руками подходят и вытаскивают билетик зубами...
      
       - Ну, это можно, - довольно сказал Курзов. - Ничего страшного.
      
       - Страшного, конечно, ничего. Только когда твоя очередь подходит, тебе вместо коленок голый зад подставляют.
      
       Председатель был человек брезгливый, и он поморщился. Ему захотелось узнать, кто же это все так интересно рассказывает, и он вышел в коридор, вроде бы для того, чтобы заглянуть в бригадирскую.
      
       На длинной скамейке под стенгазетой сидели сидели Николай Курзов и Леша Жаров, которого три года назад посадили на восемь лет за то, что он украл на мельнице мешок муки. Увидев председателя, Леша поспешно поднялся и стащил с головы картузсс оторванным козырьком, обнажив стриженую с начавшими отрастать волосами голову.
      
       - Здрасьте, Иван Тимофеевич, - сказал он таким тоном, каким говорят обычно людикпосле долгой разлуки.
      
       - Здравствуй, - хмуро сказал председатель, как будто видел Лешу только вчера. Освободился?
      
       - Выскочил досрочно, сказал Леша. - По зачетам.
      
       - Ко мне, что ли?
      
       - До вас, согласился Леша.
      
       - Ну, заходи.
      
       Леша пошел за председателем в кабинет, ступая осторожно своими потертыми бутсами, как будто боялся кого-нибудь разбудить. Он подождал, пока председатель сядет на свое место, и только после этого сам сел на краешек табуретки по другуюпсторону стола.
      
       - Ну, что скажешь? помолчав, хмуро спросил председатель.
      
       - На работу до вас проситься пришел, Иван Тимофеевич, почтительно сказал Жаров, в волнении растягивая картуз на колене.
      
       Председатель задумался.
      
       - На работу, значит? - сказал он. - А какую я тебе могу дать работу? Ты, Жаров, зарекомендовал себя н е с хорошей стороны. Вот мне на МТФ человек нужен. Я бы тебя послал, так ведь ты молоко воровать будешь.
      
       - Не буду, Иван Тимофеевич, пообещал Леша. - Вот чтоб мне провалиться на этом месте, не буду.
      
       - Не зарекайся, - махнул рукой Голубев. - Тебе божиться, что дурному с горы катиться. Прошлый раз сколько я тебе говорил: "Смотри, Жаров, нехорошо себя ведешь. Доиграешься". Говорил я тебе или нет?
      
       - Говорили, - подтвердил Жаров.
      
       - Вот "говорили". А ты мне что говорил? Ничего, мол, переживем. Вот тебе и ничего.
      
       - Напрасно вы старое поминаете, Иван Тимофеевич, - проникновенно сказал Леша и вздохнул глубоко. Я ваши слова в лагере вспоминал часто. Помню, сидели мы раз за обедом, и как раз дали нам компот...
      
       - Неужто и компот дают? - заинтересованно спросил председатель.
      
       - Это где какой начальник. Один голодом морит, а другой, если хочет, чтобы план выполняли, и накормит тебя, и оденет потеплее, только работай на совесть.
      
       - Есть, значит, и хорошие начальники? - с надеждой переспросил председатель и подвинул к Жарову пачку папирос "Дели".
      
       - Кури. Ну, а как там в смысле массовых мероприятий?
      
       - Этого сколько хочешь, - сказал Леша. - Кино, самодеятельность, баня раз в десять дней. Самодеятельность получше, чем у нас в городе. Там у нас был один народный артист, два заслуженных, а простых я и не считал. Вообще народу грамотного сидит... Леша понизил голос... - бессчетно. Был у нас один академик. Десятку дали. Хотел испортить кремлевские куранты, чтоб они на всю страну неправильно время показывали.
      
       - Да ну? - Председатель недоверчиво посмотрел на Лешу.
      
       - Вот те и ну. Вредительства, скажу тебе, Иван Тимофеевич, у нас полно. Вот, к примеру, ты куришь папироски, вот эти "Дели", а в них тоже вредительство.
      
       - Да брось ты, - сказал председатель, но папироску изо рта вынул и посмотрел на нее с подозрением. Какое же здесь может быть вредительство? Отравлены, что ль?
      
       - Хуже, убежденно сказал Леша. - Вот можешь ты мне расшифровать слово "Дел и"?
      
       - Чего его расшифровывать? "Дели" значит Дели. Город есть такой в Индии.
      
       - Эх, вздохнул Леша, - а еще грамотный. Да, если хочешь знать, по буквам "Дели" - значит Долой Единый Ленинский Интернационал.
      
       - Тише ты, - сказал председатель и посмотрел на дверь. - Это, знаешь, нас с тобой не касается. Ты мне лучше насчет бытовых условий объясни.
      
       Потом в кабинет, не дождавшись своей очереди, в ошел Николай Курзов. Утром ему надо было ехать на лесозаготовки, и он просил председателя выписать ему два килограмма мяса с собой.
      
       - Завтра придешь, сказал председатель.
      
       - Как же завтра, сказал Николай. - Завтра мне уже чуть свет отправляться надо на поезд.
      
       - Ничего, отправишься послезавтра. Я справку дам, что задержал тебя. Он подождал, пока дверь за Николаем закрылась, и нетерпеливо повернулся к Леше:
      
       - Давай рассказывай дальше.
      
       Баба Дуня, которая отрабатывала минимум трудодней, дежуря у продуктового склада, видела, что в председательском окне свет не гас до ч асу ночи.
      
       Председатель все расспрашивал Лешу насчет условий жизни в лагере, и по Лешиному рассказу выходило, что жизнь там не такая уж страшная. Работают по девять часов, а здесь ему приходится крутиться от зари до зари. Кормят три раза в день, а здесь не каждый день и два раза успеешь поесть. Кино здесь он уже с полгода не видел.
      
       Расставаясь, он пообещал Леше приличную работу.
      
       - Пойдешь пока пастухом, - сказал он. - Будешь пасти общественный скот. Оплата, сам знаешь, пятнадцать рублей с хозяина и от колхозапятьдесят соток в день. Кормежка по домам. Неделю у одних, неделю у других. Поработаешь пастухом, пообсмотришься, потом, может, подыщем что поприличнее.
      
       В этот день председатель вернулся домой в хорошем настроении. Он погладил по головкам спящих детей и даже сказал что-то нежное жене, отчего та, не привыкшая к мужниным ласкам, вышла в сени и всплакнула немного.
      
       Утерев слезы, она принесла из погреба кринку холодного молока. Иван Тимофеевич выпил почти всю кринку, разделся и лег. Но ему долго еще не спалось. Он вздыхал и ворочался, вспоминая до мельчайших деталей рассказы Леши Жарова. Но потом усталость взяла свое, и он прикрыл отяжелевшие веки. "И там люди живут", - подумал он, засыпая.
      
       - 12 -
      
       - Земля имеет форму шара, объяснил как-то Чонкину Гладышев. - Она постоянно врашается вокруг Солнца и вокруг собственной оси. Мы не чувствуем этого вращения, потому что сами вращаемся вместе с Землей.
      
       О том, что Земля вращается, Чонкин слышал раньше. Не помнил, от кого именно, но от кого-то слышал. Он только не мог понять, как на ней держатся люди и почему не выливается вода.
      
       Шла третья неделя пребывания Чонкина в Красном, а из части, где он служил, не было ни слуху ни духу. У него уже прохудился ботинок, а никто не ехал, никто не летел, никто не давал указаний, как быть дальше. Чонкин, конечно не знал, что письмо в часть, которое он отдал Нюре, она не отправила. Надеясь, что начальствоозабыло о существовании Чонкина, и не желая напоминать о нем д аже ценою сухого пайка, она несколько дней носила это письмо в своей брезентовой сумке, а потом, тайком от Ивана, сожгла.
      
       Тем временем в мире происходили события, которые непосредственного отношения ни к Нюре, ни к Чонкину пока не имели. 14 июня в ставке Гитлера состоялось совещание по окончательному уточнению последних деталей плана "Барбаросса".
      
       Ни Чонкин, ни Нюра никакого представления об этом плане не имели. У них были свои заботы, которые им казались ближе. Нюра, например, за последние дни совсем с лица спала, облезла, как кошка, и еле ноги таскала. Хот ложились они рано, Чонкин ей спать не давал, будил по нескольку раз за ночь дл своего удовольствия, да и еще и днем, только она, уставшая, через порог переступит, он накидывался на нее, как голодный зверь, и тащил к постели, не давая сумку сбросить с плеча. Уж она другой раз пряталась от него на сеновале либо в курятнике, но он и там ее настигал, и не было никакого спасу. Она и Нинке Курзовой жаловалась, а та над ней только смеялась, втайне завидуя, потому что ее Николая и раз в неделю подбить на это было не так-то просто.
      
       Но в тот самый день, когда уточнялся план "Барбаросса", между Нюрой и Чонкиным произошло недоразумение, да такое, что и сказать неудобно.
      
       Дело было к вечеру, Нюра, вернувшись из района, разнес почту и уступивши Чонкину дважды, занималась в избе приборкой, а он, чтобы ей не мешать, вышел с топориком на улицу и взялся править забор. Поправит столбик, отойдет с прищуренным глазом, посмотрит и радуется сам на себя: вот, дескать, какой я мастер за что ни возмусь, все в руках горит.
      
       А Нюра ненароком глянет в окошко и тоже довольна. С тех пор как появился Иван, хозяйство стало приходить постепенно в порядок. И печь не дымит, и дверь закрывается, и коса отбита да наточена. Взять даже такую ерунду, как, железяка, чтобы ноги от грязи очищать, а и та появилась бы разве без мужика?
      
       Хороший мужик, плохой ли, надолго ли, ненадолго, а все-таки свой. И приятно не только то, что он тебе по хозяйству поможет, а потом спать с тобой ляжет, приятно само сознание того, что он есть, приятно сказать подруге или соседке при случае: "Мой вчерась крышу перестилал, да ветром его прохватило, простыл малость, пришлось молоком горячим отпаивать". Или даже и так: "Мой-то как зенки зальет, так сразу за ухват либо за кочергу и давай крушить что ни попадя, тарелки в доме целой уж не осталось". Вот вроде бы жалоба, а на самом деле нет, хвастовство. Ведь не скажешь про него, что паровоз изобрел или атомное ядро расщепил, а хоть что-нибудь сделал, проявил себя, и за то спасибо. Мой! Другой раз попадется такой, что и смотреть не на что: кривой, горбатый, деньги пропивает, жену и детей бьет до полусмерти. Казалось бы, зачем он ей такой нужен? Бросила бы его да и все, а вот не бросает.
      
       Мой! Хороший ли, плохой ли, но все же не твой, не ее. Мой!
      
       Глянет Нюра в окошко, задумается. Долго ли они живут вместе, а она к нему уже привязалась, сердцем присохла. А стоило ли? Не придетс ли вскорости по живому-то отрывать? Неужели снова время придет такое придешь домой, а дома четыре стены. Хоть с той говори, хоть с этой, она тебе не ответит.
      
       Чонкин подровнял последний угловой столбик, отступил с топором на два шага. Хорошо вроде, ровно. Всадил в столбик топор, достал из кармана масленку с махоркой, газетку, закурил, постучал в окошко:
      
       - Слышь, Нюрка, ты давай прибирай скорее, щась приду, поваляемся.
      
       - Иди, черт чудной, - с ласковой грубостью отозвалась Нюра. - Сколь можно?
      
       - А сколь хошь, - объяснил Чонкин. - Кабы ты не сердилась, так я хочь бы целые сутки.
      
       Нюра только рукой махнула. Иван отошел от окна, задумался о своей будущей жизни, а когда услыхал рядом с собой чей-то голос, даже испугался, вздрогнул от неожиданности.
      
       - Слышь, армеец, закурить не найдешь ли?
      
       Он поднял глаза и увидел рядом с собой Плечевого. Плечевой возвращался с рыбалки. В одной руке он держал удочку, в другой прутик с нанизанными на него мелкими рыбешками. Рыбешек было штук десять. Чонкин снова достал махорку с ймгазеткой и, протянув Плечевому, спросил:
      
       - Ну, как рыбка ловится?
      
       Плечевой прислонил удочку к забору, зажал прут с рыбой под мышкой и, свертывая самокрутку, сказал неохотно:
      
       - Какая там ноне ловится! Это несчастье одно, а не рыба. Кошке отдам, пущай жрет. Раньше, бывало, щуки на блесну ловились во какие. Он прикурил от Ивановой цигарки и, коснувшись правой рукой левого плеча, вытянув левую руку, показывая, какие именно были щуки. А сейчас щуку здесь днем с огнем не найдешь. Караси их, что ли, пожрали. А ты, что ж, с Нюркой живешь? переменил он ни с того ни с сего разговор.
      
       - Ага, с Нюркой, согласился Иван.
      
       - И после службы думаешь с ней оставаться? допытывалс Плечевой.
      
       - Не решил еще, задумчиво сказал Иван, не зная, стоит ли доверять свои сомнения малознакомому человеку. Вообще, конечно, Нюрка - баба справная и видная из себя, но и я ведь тоже еще молодой, обсмотреться надо сперва что к чему, а потом уж и обзаводиться по закону, в смысле семейной жизни.
      
       - А на что тебе об сматриваться? сказал Плечевой. - Женись, да и все. У Нюрки все ж таки своя изба и своя корова. Да где ж ты еще такое найдешь?
      
       - Вообще-то верно...
      
       - Вот я тебе и говорю женись. Нюрка - баба очень хорошая, да, тебе про нее никто плохого не скажет. Она вон сколь ни жила одна, никогда ни с кем не путалась, и мужика у нее отродясь не было. Только с Борькой одним и жила, да.
      
       - С каким Борькой? - насторожился Иван.
      
       - С каким Борькой? А с кабаном ейным, охотно объяснил Плечевой. Чонкин от неожиданности подавился дымом, закашлялся, бросил цигарку на землю и раздавил ее каблуком.
      
       - Брось чудить, сказал он сердито. - Какого еще такого кабана выдумал?
      
       Плечевой посмотрел на него голубыми глазами.
      
       - А чего я тебе сказал? Тут ничего такого и нет. Известно, женщина одинокая, а ей тоже требуется, да. И сам посуди ему уж в обед сто лет, а она его резать не хочет, а почему? Да как же его зарежешь, если, бывало, она в постелю, а он до нее. Накроются одеялом и лежат, как муж жена. А так кого хошь на деревне спроси, и тебе каждый скажет: лучше Нюрки никого не найти.
      
       Довольный произведенным впечатлением, Плечевой взял удочку и не спеша пошел дальше, попыхивая цигаркой, а Чонкин долго еще стоял с отвалившейся нижней челюстью, провожая Плечевого растерянным взглядом и не зная, как относиться к только что услышанной новости. Нюра, подоткнув юбку, мыла в избе полы. Распахнулась дверь, на пороге появился Чонкин.
      
       - Погоди, протру пол, - сказала Нюра, - не заметив его возбужденного состояния.
      
       - Нечего мне годить, сказал он и прошел в грязных ботинках к вешалке, где висела винтовка. Нюра хотела заругаться, но поняла, что Чонкин чем-то расстроен.
      
       - Ты чего, - спросила она.
      
       - Ничего.
      
       Он сорвал винтовку и вскрыл затвор, чтобы проверить патроны. Нюра с тряпкой стала в дверях.
      
       - Пусти! Он подошел с винтовкой в руках и попыталс отодвинуть ее прикладом, словно веслом.
      
       - Ты чего это надумал? закричала она, заглядывая ему в глаза. - На что ты ружь е берешь?
      
       - Пусти, сказано тебе. Он двинул ее плечом.
      
       - Скажи зачем? - стояла на своем Нюра.
      
       - Ну ладно, Чонкин поставил винтовку к ноге и посмотрел Нюре в глаза.
      
       - Что у тебя было с Борькой?
      
       - Да ты что? С каким Борькой?
      
       - Известно, с каким. С кабаном. Ты с им давно живешь?
      
       Нюра попыталась улыбнуться.
      
       - Ваня, ты это шутейно, да?
      
       Этот вопрос почему-то совершенно вывел его из равновесия.
      
       - Я вот тебе дам шутейно! Он замахнулся прикладом. - Говори, стерва, когда ты с ним снюхалась?
      
       Нюра посмотрела на него ошалелым взглядом, как бы пытаясь понять, не сошел ли он с ума. А если нет, значит, она сумасшедшая, потому что ее бедный рассудок не мог охватить смысла того, что было здесь сказано.
      
       - Господи, что же это такое творится! - простонала Нюра.
      
       - 13 -
      
       Она выпустила из рук тряпку и, обхватив голову мокрыми руками, отошла к окну. Села на лавку и заплакала тихо, беспомощно, как плачут больные дети, у которых не хватает сил плакать громко.
      
       Такой реакции на свои слова Чонкин не ожидал. Он растерялся и, топчась у открытых дверей, не знал, как ему поступить. Потом прислонил винтовку к стене и подошел к Нюре.
      
       - Слышь, Нюрка, сказал он, помолчав, - ну, если чего и было, я ж ничего. Я его шмальну, и все, и дело с концом. По крайности хоть мясо будет, какое там никакое. А то бегает по двору, как собака, только хлеб зазр переводит.
      
       Нюра все так же плакала, и Чонкин не понял, слышала она его или нет. Он провел своей шершавой ладонью по ее волосам и, подумав, сказал иначе:
      
       - Ну, а если не было ничего, так ты мне, Нюрка, скажи. Я ведь не со зла, а сдуру. Мне Плечевой бухнул, а я, не подумавши, тоже. Народ ведь у нас, Нюрка, злой, нехороший, и, когда женщина или девушка живет по - отдельности, про нее чего только не скажут.
      
       Слова его, однако, успокоения не внесли, а произвели совершенно обратное действие. Нюра закричала дурным голосом, упала на лавку, обхватила ее руками и стала давиться в рыданиях, вздрагивая всем телом.
      
       Чонкин в отчаянии забегал перед ней, засуетился, потом упал на колени и, отрывая Нюру от лавки, закричал ей в самое ухо:
      
       - Слышь, Нюрка, да ты что? Да это я так просто. Да мне никто ничего не говорил, я сам все выдумал просто для шутки. Дурак я, слышь, Нюрка, дурак. Ну, хочешь, ударь меня по голове вот хоть утюгом, только не плачь.
      
       Он и правда схватил стоявший под лавкой утюг и вложил его в Нюрину руку. Нюра утюг отшвырнула, и Чонкин инстинктивно отскочил, иначе ему бы отшибло ноги. Как ни странно, но, бросив утюг, Нюра начала успокаиватьс и затихла, только плечи ее продолжали вздрагивать. Чонкин побежал в сени и принес ковшик воды. Стуча зубами о железо, Нюра отхлебнула глоток и поставила ковшик на лавку перед собой. Потом села, утерла слезы воротником платья и спросила почти спокойно:
      
       - Исть будешь?
      
       - Не мешало бы, радостно согласился Иван, довольный, что все обошлось. Ему уже самому казались смешными его сомнения. Это же надо было поверить в такую глупость! И кому? Плечевому, который только и знает, что языком трепать!
      
       Иван побежал на улицу, внес топор в сени, но когда проходил мимо двери, ведущей из избы в хлев, услышал приглушенное хрюканье Борьки, и темное сомнение опять шевельнулось в его душе, он хотел, но не смог его подавить.
      
       Нюра поставила на стол две кружки парного, еще пахнущего коровой молока, и теперь гремела в печи ухватом, пытаясь извлечь чугунок с картошкой. Чонкин ей помог, усе лся за стол.
      
       - Слышь, Нюра, сказал он, придвигая к себе молоко, - ты все же сердись, не сердись, а Борьку я завтра шмальну.
      
       - За что? - спросила она.
      
       - Да причем тут за что, ни за что. Раз болтовня такая в народе пошла, значит надо шмальнуть, и чтоб не было никаких разговоров.
      
       Он смотрел на нее настороженно, но она на этот раз плакать не стала. Она разложила картошку по тарелкам, пододвинула одну Чонкину, другую себе и сказала с горечью:
      
       - А если ты его убьешь, значит, думаешь, народ сразу перестанет болта ть? Эх, не знаешь ты, Ваня, наших людей. Да они же все от радости взвоют. А разговоров пойдет... "Чего это он, мол, кабана вдруг стрелил?" "Понятно чего. С ним же Нюрка жила". А дальше больше. Один слово скажет, другой два прибавит. И уж так разрисуют, не хуже, чем в книге. "Пошла это Нюрка ввечеру корову доить, а Иван дома остался. Ждет-пождет нету Нюрки. "Дай, - думает, - погляжу, не заснула ли". Заходит он это в хлев, а Нюрка..."
      
       - Цыц, ты! заорал неожиданно Чонкин и двинул от себ кружку, расплескав по столу молоко.
      
       Картина, представленная Нюрой, подействовала на него так сильно, как будто он сам все это увидел, и вопреки доводам, которыми она хотела его убедить, он опять взбеленился и, опрокинув скамейку, кинулся к винтовке, стоявшей возле дверей. Но Нюра опередила его. Она встала в дверях, как памятник, и сдвинуть Чонкину было ее не под силу. Давешняя история повторилась. Чонкин толкал Нюру плечом и говорил:
      
       - Пусти!
      
       А она отвечала ему:
      
       - Не пущу!
      
       А он настаивал на своем:
      
       - Пусти!
      
       А она отстаивала свое:
      
       - Не пущу!
      
       Потом Чонкин уморился, отошел и сел на лавку, зажав винтовку в коленях.
      
       - Видать, Нюрка, правду брешет про тебя Плечевой, зло сказал он. - Кабы у тебя с Борькой не было ничего, ты бы за него держаться не стала. Ему уж в обед сто лет, давно на сало пора, а ты его все бережешь. А коли так, нам с тобой вместе не жить. И вопрос, Нюрка, в настоящий период стоит либо так, либо эдак, либо я, либо кабан, даю тебе на размышление пять с лишним минут, а затем собираю свои манатки, и извини-подвинься.
      
       Он посмотрел на ходики, висевшие против окна, засек время и, подперев голову рукой, отвернулся от Нюры, ожидая ее решения. Она придвинула к себе табуретку и села возле дверей. Оба сидели и молчали, как на вокзале, когда все заготовленные слова уже сказаны, осталось только поцеловаться, а тут сообщили, что поезд опаздывает на два часа. Прошло пять минут, пять минут с лишним, прошло шесть минут. Чонкин повернулся к Нюре и спросил:
      
       - Ну, что ты надумала?
      
       - А что мне думать? сказала она печально. - Ты, Ваня, сам все решай, сам поступай, как знаешь. А Борьку я убивать не дам. С тобой знакома без году неделя, а он у меня живет, почитай, уже два года. Я его маленьким в колхозе взяла, когда ему было всего три денечка. И молоком из бутылки через соску поила, и в корыте купала, и грелку на живот ложила, когда он болел. И он мне теперь, хоть смейся, хоть нет, вроде сына. И для него дороже меня никого нет, почему он меня провожает на работу и встречает, когда обратно иду. И какая б ни была погода, а только на пригорок взойду, а он навстречь мне несется, хоть по снегу, хоть по грязюке. И так у меня, Ваня, в иной момент сердце сжимается, что присяду я над этим Борькой и плачу как дура, сама не знаю, от радости или от горя, а скорее от того и другого. К тебе, Ваня, я хоть и привыкла и полюбила тебя, как мужа родного, но ты сегодня здесь, завтра там, найдешь себе другую, получше да покрасивше, а для Борьки лучше меня никого нет. И когда я буду одна, он подойдет, ухом об ногу потрется, и уже веселее, все же живая душа.
      
       Ее слова тронули Чонкина, но отступать он не стал, потому что имел о женщинах твердое представление - раз отступишь, поддашься, потом на голову сядут...
      
       - Ну, а что же делать, Нюрка? Ведь это же такое говорят, да ведь этот стыд просто.
      
       - Смотри, Ваня, дело твое.
      
       - Ну, ладно. Он собрал в охапку винтовку, скатку и вещмешок и подошел к Нюре. Я ведь, Нюрка, ухожу.
      
       - Иди. Она отрешенно глядела в угол.
      
       - Ну и оставайся, сказал он и вышел на улицу.
      
       Вечерело. На небе проступил первые звездочки. На столбе возле конторы играло радио. Передавали песни Дунаевского на стихи Лебедева-Кумача.
      
       Чонкин свалил свое имущество возле самолета, сел на крыло и задумался над зыбкостью счастья. Еще недавно, не больше часа назад, он был вполне благополучным человеком, хотя и временным, но хозяином дома, главой семьи, и вдруг все рухнуло, разлетелось, и он опять оказался одиноким, бездомным, привяза нным к этому поломанному самолету, как собака к будке. Но собака, которая привязана к будке, находится даже в более выгодном положении, ее хотя бы кормят только за то, что она собака, а его, Ивана, оставили на произвол судьбы и неизвестно, собираются забрать или нет.
      
       Сидеть на наклонном крыле было неудобно, да и холодно становилось. Чонкин пошел к стогу, стоявшему в огороде, натаскал несколько охапок сена и стал устраиваться на ночлег. Сам лег на сено, а свеху укрылс шинелью.
      
       Ему здесь было не так уж и плохо, во всяком случае, привычно, и он подумал, что вот сейчас выйдет Нюра и станет извиняться и просить его вернуться обратно, а он скажет: "Нет, ни за что. Ты сама так хотела, и пущай так будет". И это ж надо такое! Вот уж никогда не думал, что придется бабу ревновать, и к кому! До него донеслось из хлева Борькино хрюканье. Чонкин вдруг представил себе, как именно могла быть Нюра с кабаном, и его даже передернуло от омерзения. Надо бы его все-таки пристрелить. Так он подумал, но на то, чтобы по йти и сделать это сейчас, у него почему-то не хватало ни зла, ни желания.
      
       После песен Дунаевского передали последние известия, а следом за ним сообщение ТАСС.
      
       "Может, насчет билизации", - подумал Чонкин, которому слово "демобилизация" или даже "мобилизация" произнести было не под силу, хот бы и мысленно. Говорили совсем о другом.
      
       - ...Германия, отчетливо выговаривал диктор, - так же неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерениях Германии порвать пакт и предпринять нападение на Советский Союз лишены всякой почвы...
      
       "Почва, - подумал Чонкин, - смотря какая. Если, к примеру, суглинок, так это гроб, а если сухая с песком, для картошки лучше не надо. Хотя тоже не сравнить с черноземом. И для хлеба хорош, и для всего..."
      
       - 14 -
      
       Подумал он о хлебе, и сразу засосало под ложечкой.
      
       Вообще, конечно, он тоже зря в бутылку полез. Плечевой чего ни ляпнет, тол ько слушай, а он уши распустил как дурак. А теперь что ж. Теперь надо стоять на своем, хотя вроде бы и ни к чему, и есть, ой, как охота.
      
       Тем временем уже совсем стемнело. Звезды были теперь рассыпаны по всему небу, и одна из них, самая яркая, желтая, висела низко над горизонтом, казалось, пройди немного и протяни руку, достанешь. Гладышев говорил, что все небесные тела вращаются и движутся в пространстве. Но эта звезда не вращалась. Она висела на одном месте, и, сколько Чонкин ни щурился, никакого движения не замечал.
      
       Радио, начавшее передавать концерт легкой музыки, вдруг захрипело и смолкло, но тут же на смену ему заиграла гармошка, и кто-то пока еще не установившемся басом заорал на всю деревню:
      
       А хулиганом мать родила,
      
       А хулиганом назвала,
      
       А финку-ножик наточила,
      
       А хулигану подала.
      
       И тут же откуда-то женский высокий голос:
      
       - Катька, сука несчастная, ты пойдешь домой али нет?
      
       Потом гармонист заиграл "Раскинулось море широко", бессовестно перевирая мелодию, наверное, оттого, что в темноте не мог попасть пальцами в нужные кнопки.
      
       Потом гармошка смолкла, и стали слышны другие звуки, до этого неразличимые. Пищала полевая мышь, трещал сверчок, хрустела сеном корова и где-то возились и в сонной тревоге перекудахтывались куры.
      
       Потом заскрипела дверь. Чонкин насторожился. Но это была не Нюрина дверь, а соседская. Гладышев вышел на крыльцо, постоял, повздыхал, может быть, привыкая к темноте, потом направился к ватерклозету, спотыкаясь между грядок и попыхивая цигаркой. Потом еще постоял на крыльце, покашлял, заплевал цигарку и вернулся в избу. Вскоре после него выскочила Афродита и торопливо помочилась возле крыльца. Потом Чонкин слышал, как она, закрывая за собой дверь, долго гремела засовом. Нюра не выходила, не просила прощения и, кажется, не собиралась.
      
       Кто-то тронул его за локоть. Он посмотрел и увидел перед собой синее в ночном полусвете лицо Плечевого.
      
       - Пошли, - тихо сказал Плечевой и протянул Чонкину руку.
      
       - Куда? - удивился Чонкин.
      
       - Куда надо, - последовал ответ.
      
       Не хотелось Чонкину подниматься и переть на ночь гляд неизвестно куда и зачем, но когда ему говорили "надо", он отказываться не умел.
      
       Они шли, пробираясь между высоких деревьев со стволами белыми, как у берез, но это были совсем не березы, а какие-то другие деревья, густо покрытые инеем. Трава была тоже покрыта инеем, имевшим весьма странные свойства на нем не оставалось никаких следов. Чонкин заметил это, хотя и торопился, боясь упустить из виду Плечевого, спина которого то исчезала, то вновь появлялась перед глазами. Одно было непонятно Чонкину: как можно ориентироваться в этом странном лесу, где нет даже малозаметной тропинки; он только хотел спросить об этом Плечевого, но как раз в этот момент перед ними возник высокий глухой забор с узкой калиткой, в которую Чонкин с трудом протиснулся следом за своим провожатым. За забором оказалась изба, ее Чонкин сразу признал, хотя и не ожидал здесь увидеть. Это была изба Нюры.
      
       Возле крыльца кучками и поодиночке стояли какие-то неизвестные Чонкину люди в одинаковых темных пиджаках нараспашку. Люди эти курили и разговаривали между собой это было видно по тому, как они раскрывали и закрывали рты, но не издавали при этом ни единого звука. Не было слышно и звуков гармошки, которую, сидя на крыльце, лениво растягивал парень в высоких хромовых сапогах. А другой парень, в сандалиях, плясал перед гармонистом вприсядку, но в таком замедленном ритме, словно медленно плавал в воде. И тоже совершенно беззвучно. Даже когда хлопал себя по коленям, ничего не было слышно.
      
       - Чего это они тут делают? - спросил Иван Плечевого и был очень удивлен, не услышав собственного голоса
      
       - Не болтай! - строго оборвал его Плечевой, чем окончательно поразил Чонкина, до которого слова эти дошли, но дошли не посредством звуковых колебаний, не через ухо, а каким-то другим путем.
      
       Гармонист с безразличным видом отодвинулся, уступа дорогу, и Чонкин следом за Плечевым медленно поднялся на крыльцо. Плечевой толкнул ногой дверь и пропустил Ивана вперед. За дверью оказались не сени, которые ожидал увидеть Чонкин, а какой-то длинный коридор со стенами, выложенными белыми блестящими плитками, и растянутой на полу красной ковровой дорожкой. Чонкин и Плечевой пошли по этой дорожке, и через каждые несколько шагов перед ними возникали безмолвные фигуры людей, они появлялись один из правой стены, другой из левой, пристально вглядываясь в лица идущих, и, отступая, снова растворялись в стене. Потом появлялись другие, похожие на первых, а может, и те же самые (Чонкин не успел заметить их лица), они опять пристально вглядывались и опять растворялись. И так продолжалось бессчетное количество раз, и коридор казался длинным до бесконечности, но вот Плечевой остановил Чонкина и показал направо:
      
       - Сюда!
      
       Чонкин растерянно топтался на мес те: перед ним была все та же стена, выложенная белыми блестящими плитами, в этих плитах отражались фигуры Чонкина и Плечевого, но никакой двери, никакого намека на дверь не было и в помине.
      
       - Чего ж ты стоишь? Иди, - нетерпеливо сказал Плечевой.
      
       - Куда? - спросил Чонкин.
      
       - Прямо иди, не бойся.
      
       Плечевой подтолкнул его вперед, и Чонкин неожиданно дл себя прошел сквозь стену, ничего не затронув, не зацепив, словно она была соткана из тумана.
      
       И тут ему открылся просторный зал, ярко освещенный голубоватым, исходящим непонятно откуда светом. Большой продолговатый стол, стоявший посреди зала, был был щедро уставлен выпивкой и закуской и был облеплен гостями как мухами.
      
       По тому гулу, который шел за столом, по настроению гостей и по всей обстановке Чонкин сразу сообразил, что здесь происходит чья-то свадьба. И, посмотрев во главу стола, тотчас убедился, что был совершенно прав.
      
       Во главе стола в белом подвенечном платье сидела Нюра, лицо ее светилось от счастья. Рядом с ней, как положено, восседал на высоком стуле жених, бойкий такой парнишка в коричневой вельветовой куртке со значком "Ворошиловский стрелок" на правой стороне груди. Жених этот, усиленно размахива короткими руками, весело и быстро говорил что-то Нюре и при этом зыркал озорными глазами то туда, то сюда, обратил внимание и на Чонкина и кивнул ему просто, по-дружески. Чонкин пригляделся к парнишке вроде бы не из местных и не из армейских, и в то же время было такое ощущение, словно раньше где-то встречались, то ли выпивали, то ли еще чего, в общем знакомы.
      
       Нюра, увидев Чонкина, смешалась и опустила глаза, но потом, поняв, что так вести себя глупо, подняла их, теперь уже с вызовом, в котором было одновременно и желание оправдаться. Глаза ее как бы говорили: "Ты же мне ничего такого не предлагал, просто жил, и все, а мне чего ждать и на что надеяться? Ведь время идет, и здесь ничего не будет, и там не ухватишь. Вот поэтому оно так все и получилось".
      
       Чонкину от всего этого стало как-то не по себе. Не то, чтобы он ревновал (хотя было, конечно, и это), самое главное чувство, которое он испытывал в эту минуту, была обида. Ведь могла же сказать ему прямо, так, мол, и так, а он бы еще подумал, может быть, и женился. Но ведь ничего не сказала, а уж если не сказала, то зачем же на свадьбу звать? Разве что для насмешки.
      
       Однако, ничего этого он сейчас вслух не выразил и не показал даже виду, а поклонился, как положено, жениху и невесте и сказал вежливо:
      
       - Здравствуйте.
      
       А потом сделал поклон для всех остальных и им сказал общее:
      
       - Здравствуйте.
      
       На это ему никто не ответил, а Плечевой подтолкнул в спину к столу, там как раз стояла свободная табуретка. Чонкин устроился на этой табуретке и огляделся.
      
       Слева от него сидел пожилой упитанный мужчина в вышитой украинской рубашке, подпоясанной шелковым крученым пояском. У него было круглое лицо с маленьким толстым носом и нависающими на глаза густыми выцветшими бровями. Голова была по темени лысая от природы, а по краям выбритая до блеска, с небольшим, заживающим уже порезом возле правого уха. На темени было несколько черных пятен, словно кто-то гасил об него окурки. Мужчина добродушно смотрел на нового соседа маленькими, заплывшими жиром глазками и приветливо улыбался.
      
       Соседство справа было для Чонкина более приятным: здесь сидела молоденькая, лет семнадцати девица, с едва развившейся грудью и с двум хвостиками косичек с бантиками на концах. Девица эта без всякой ложки, а прямо ртом ела размазанную по тарелке манную кашу с маслом и поглядывала украдкой на Чонкина любопытно и озорно. И тут только Чонкин заметил, что все сидящие за столом, как и его соседка, тычутся ртами в тарелки и никаких вилок или хотя бы ложек перед ними нет и вроде бы ни к чему. "Никак, чучмеки", подумал Чонкин и вопросительно глянул на Плечевого, устроившегося напротив, на той стороне стола. Плечевой кивнул ему, чтобы он не волновался, дескать, все идет, как надо, а сидевшая рядом с ним краснолицая женщина в крепдешиновом сарафане стала как-то странно подми гивать и строить разные рожи, отчего Чонкин смутился, покраснел и перевел взгляд на соседа, а тот улыбнулся ему и сказал:
      
       - Ты, милок, не робей, здесь все свои, и никто тебя не обидит.
      
       - А я и не робею, храбрясь, сказал Чонкин.
      
       - Робеешь, не поверил сосед. - Ты только делаешь вид, что не робеешь, а на самом-то деле еще ух как робеешь. Тебя как звать-то?
      
       - Чонкин я, Ваня.
      
       - А по отчеству?
      
       - Васильевич, охотно сообщил Чонкин.
      
       - Это хорошо, одобрил сосед. - Царь был когда-то Иван Васильевич Грозный. Слыхал, небось?
      
       - Вообще чего-то слыхал, подтвердил Чонкин.
      
       - Хороший был человек, душевный, с чувством сказал сосед. Пододвинул к Чонкину стакан с водкой, а другой взял себе. - Давай, Ваня, выпьем.
      
       Чонкин собрался весь, задержал дыхание, как всегда, когда пил водку, чтобы пошла, а она оказалась без вкуса, без запаха, просто вода. Однако в голове зашумело, и настроение поднялось сразу, стал себ чувствовать Чонкин свободнее.
      
       Подвинул к нему с осед тарелку с закуской - огурчики соленые, картошечка жареная. Поискал Чонкин глазами вилку, не нашел, хотел есть руками, а сосед снова вмешался:
      
       - А ты, Ваня, ротом прямо. Ротом-то оно способнее.
      
       - 15 -
      
       Послушался Чонкин, попробовал и правда, приятнее и вкуснее. И на что люди вилки разные да ложки придумали. Мыть их надо. Морока одна.
      
       А сосед все смотрел на него добродушно, улыбался. Да и спросил:
      
       - А ты, Ваня, я на петлицы гляжу, летчиком, что ли, служишь?
      
       Иван только хотел ответить как-то уклончиво, а тут соседка справа вмешалась.
      
       - Нет, - писклявым сказала она голоском, - он на лошади ездит.
      
       Удивился Чонкин: такая молодая, а все знает. Откуда бы?
      
       - Неужто на лошади? - обрадовался сосед. - Это хорошо. Лошадь - это самое милое дело. Она тебе не гудит, не урчит, и бензином от ей не пахнет. И сколько же у вас лошадей, интересно, в части?
      
       - Четыре, пропищала девица.
      
       - А вот и не четыре, сказал Чонкин, - а три. Кобыла был а пегая, ногу сломила. Ее на бойню отправили.
      
       - Пегую отправили, а гнедая родила жеребеночка, досказывала свое девица.
      
       - Ты с ей не спорь. Она знает, сказал сосед. - Ты мне лучше вот что выскажи эроплан быстрее бегает, чем лошадь, или же лошадь быстрее?
      
       - Глупый вопрос, сказал Чонкин. - Да он когда низко летит, так вот так прямо вжжик! - и нету его, а когда высоко заберется, то медленно.
      
       - Ты скажи! Сосед качнул головой изумленно и начал задавать Чонкину другие вопросы сколько ему лет, да давно ли в армии, как там кормят, как одевают и на сколько дают портянки. И Чонкин отвечал ему охотно и обстоятельно, пока не спохватился, что выбалтывает первому встречному совершенно секретную Военную Тайну. И как это его угораздило! Ведь сколько раз говорили, сколько предупреждали: не болтай! Болтун - находка для врага!
      
       А враг в вышитой рубашке уже совсем обнаглел и, не, таясь, бегал карандашиком по разложенному на колене блокноту.
      
       - Ты, слышь, ты чего это? - метнулся Чонкин к сос еду и потянул руки к блокноту. Отдай сюда!
      
       - Да ты что, что кричишь-то? - засуетился сосед, свертыавя блокнот в трубочку. - Чего кричишь? Люди вокруг чего подумают.
      
       - А ты зачем пишешь? - не унимался Чонкин. - Тоже мне писатель нашелся. Отдай, говорят.
      
       Он кинулся на своего противника и уже чуть было не ухватил блокнот, но сосед неожиданно быстрым движением сунул его в рот и в один миг проглотил вместе с карандашом.
      
       - Нету, сказал он, злорадно улыбаясь и разводя пустыми руками.
      
       - Я тебе дам "нету", - зарычал Чонкин, кидаясь на него с кулаками. - Я у тебя из глотки выдеру.
      
       И хотел, действительно, выдрать, но сосед увернулся и вдруг заорал не своим голосом:
      
       - Го-орько!
      
       Чонкин вспомнил, что находится на свадьбе, и, хвата соседа за горло, тоже для приличия прокричал: "Горько!" И все остальные следом за ним подхватили и со всех концов стола закричали:
      
       - Горько! Горько!
      
       А сосед между тем начинал уже малость похрипывать, и из горла его показался уж е кончик блокнота. Чонкин хотел прихватить его еще и другой рукой и покосился на жениха и невесту, не смотрят ли. Но то, что он увидел, лишило его сразу всех сил и желания бороться за этот дурацкий блокнот.
      
       Жених и невеста чинно поднялись, как и положено, когда кричат "горько", посмотрели на гостей, как бы спрашивая глазами, всерьез они или просто от нечего делать, потом, преодолев смущение, жених сделал руку крючком, притянул к себе резким движением Нюрину голову и впился своими губами в ее побледневшие губы. И Чонкин похолодел, сразу вспомнив, где, когда и при каких обстоятельствах он с ним встречался. И еще бы ему было не вспомнить, если жених был не кто иной, как кабан Борька, хотя и в вельветовой куртке, и со значком, и с виду похожий на человека, а все же кабан.
      
       Чонкин хотел закричать людям, чтобы они обратили внимание на то, что здесь происходит, на то, что кабан целует человеческую девушку, но кричать было напрасный труд, потому что вокруг стоял такой шум, отовсюду слышалось: "Горько! Го рько!" и даже не "горько", а другое какое-то слово, тоже знакомое Чонкину. Он повел глазами вокруг и только сейчас осознал со всей ясностью, что здесь происходит, осознал, что за столом сплошь сидят никакие не люди, а обыкновенные свиньи, стучат копытами по столу и хрюкают, как и положено свиньям.
      
       Чонкин закрыл лицо ладонями и опустился на табуретку. Господи, и что ж это такое происходит, и куда он попал. В жизни не поминал бога ни разу, а вот пришлось.
      
       Очнулся он от тишины. Отвел от лица ладони. Свиньи со всех сторон молча смотрели ему в лицо. Они словно ждали от него какого-то действия. Ему стало нехорошо. Его съежило под этими взглядами. Потом взорвало.
      
       - Ну, чего смотрите? Чего смотрите? - закричал он отчаянно, скользя глазами по этим рылам.
      
       Но слова его не нашли никакого ответа и словно провалились в глубокий колодец.
      
       Чонкин перекинул взгляд на соседа. Толстый пятнистый боров в вышитой украинской рубашке, не мигая, смотрел на него заплывшими жиром тупыми глазками.
       < p>- Ты, старый кабан, - закричал Чонкин, хватая соседа за плечи и встряхивая, - ты чего на меня уставился? Что?
      
      
       Сосед ничего не ответил. Он только усмехнулся и сильными передними лапами молча оторвал руки Чонкина от своих плеч. Чонкин понял, что силой тут никого не возьмешь, и опустил голову.
      
       И тут раздался громкий, среди тишины, голос кабана Плечевого:
      
       - Чонкин, а ты почему же не хрюкал?
      
       Чонкин вскинул голову на Плечевого, о чем это он?
      
       - Ты не хрюкал, Чонкин, - стоял на своем Плечевой.
      
       - Да, он не хрюкал, - солидно, словно желая только установить истину, подтвердил сосед Чонкина.
      
       - Не хрюкал! Не хрюкал! - на весь зал пропищала молоденькая свинка, соседка с бантиком возле ушей.
      
       Чонкин, ища спасения, глянул в сторону Нюры, котора одна среди всех сохранила в себе что-то человеческое. Нюра смущенно опустила глаза и тихо сказала:
      
       - Да, Ваня, по-моему, ты не хрюкал.
      
       - Интересно, - весело поблескивая глазами, сказал жених Борька. - Все хрюкают, а он нет. Может тебе не нравится хрюкать?
      
       У Чонкина пересохло во рту.
      
       - Да я это...
      
       - Что "это"?
      
       - Не знаю, - промямлил, потупившись, Чонкин.
      
       - Он не знает, - весело пискнула молоденькая свинка.
      
       - Да, он не знает, - с горечью подтвердил боров в украинской рубашке.
      
       - Не понимаю, - развел лапами Борька. - Хрюкать - это же так приятно. Это такое для каждого удовольствие. Хрюкни, пожалуйста.
      
       - Хрюкни, хрюкни, - зашептала молоденькая свинка, подталкивая Чонкина локтем.
      
       - Ваня, - сказала ласково Нюра. - Хрюкни, ну что тебе стоит? Я раньше тоже не умела, а теперь научилась, и ничего. Скажи "хрю-хрю", и все.
      
       - На что вам всем это нужно? - застонал Чонкин. - Ну на что? Я же вам ничего не говорю, хрюкайте, если нравится, только я-то при чем? Я же все-таки не свинья, а человек.
      
       -Он человек, - пропищала молоденькая свинка.
      
       - Говорит человек, - удивленно подтвердил боров в рубашке.
      
       - Человек? - преспросил Борька.
      
       Это утвержде ние Чонкина показалось настолько смешным, что все свиньи, дружно ударив копытами в стол, захрюкали от удовольствия, а сосед в вышитой рубашке ткнулся мокрым рылом в ухо Ивана. Тот схватился за ухо, но его уже не было: сосед, отвернувшись, спокойно его пережевывал, словно это было не ухо, а, скажем, какой-нибудь капустный лист.
      
       Молоденькая свинка, высунувшись из-за Чонкина, с любопытством спросила:
      
       - Вкусно?
      
       - Дрянь, - поморщился тот, проглатывая пережеванное.
      
       - Почему ж это дрянь? - обиделся Чонкин. - У тебя разве лучше?
      
       - У меня свиное, - с превосходством ответил сосед. - Дл холодца незаменимая вещь. Ты, чем болтать, хрюкай давай.
      
       - Хрюкай, хрюкай, - зашептала соседка.
      
       - Хрюкай, тебе говорят, - сказал Плечевой.
      
       Чонкин рассердился.
      
       - Хрю-хрю-хрю, - сказал он, передразнивая свиней. - Довольны?
      
       - Нет, - поморщился Плечевой, - не довольны. Ты хрюкаешь так, как будто тебя заставляют. А ты должен хрюкать весело и от всей души, чтоб тебе самому э то нравилось. Ну, давай хрюкай еще.
      
       - Давай, - подтолкнула локтем свинка.
      
       - Хрю-хрю! - закричал Чонкин, изображая на лице своем чрезвычайный восторг.
      
       - Погоди, - оборвал Плечевой. - Ты только делаешь вид, что тебе нравится, а на самом деле ты не доволен. Но мы не хотим, чтобы ты делал это против воли, мы хотим, чтоб тебе это нравилось по-настоящему. Ну-ка, давай-ка вместе. Хрю-хрю!
      
       - 16 -
      
       Он хрюкал сперва неохотно, но потом постепенно заразилс восторгом Плечевого и сам уже хрюкал с тем же восторгом, от всей души, и на глазах его появились слезы радости и умиления. И все свиньи, которым передавалась его радость, захрюкали тоже и застучали копытами, и краснорожа свинья в крепдешиновом сарафане лезла к нему через стол целоваться.
      
       А кабан Борька вдруг выскочил из своей вельветовой куртки и, став уже совершенной свиньей, рванул по столу галопом, пронесся из конца в конец, вернулся обратно и снова прыгнул в свою одежду. И тут с дальнего конца стола появились зо лотые подносы, свиньи подхватывали их и передавали дальше с копыт на копыта. "Неужто свинина?" содрогнулся Чонкин, но тут же пришел в еще больший ужас, увидев, что это совсем не свинина, а даже наоборотчеловечина.
      
       На первом подносе в голом виде и совершенно готовый к употреблению, посыпанный луком и зеленым горошком лежал старшина Песков, за ним с тем же гарниром шли каптенармус Трофимович и рядовой Самушкин. "Это я их всех предал", осознал Чонкин, чувствуя, как волосы на его голове становятс дыбом.
      
       - Да, товарищ Чонкин, вы выдали Военную Тайну и предали всех, - подтвердил старший лейтенант Ярцев, покачиваясь на очередном подносе и играя посиневшим от холода телом. - Вы предали своих товарищей, Родину, народ и лично товарища Сталина.
      
       И тут появился поднос лично с товарищем Сталиным. В свисающей с подноса руке он держал свою знаменитую трубку и лукаво усмехался в усы.
      
       Обуянный невыразимым ужасом, Чонкин опрокинул табуретку и кинулся к выходу, но споткнулся и упал. Схватился за порог пальцами и, обламывая ногти, хотел уползти, но не мог. Кто-то крепко держал его за ноги. Тогда он собрал все свои силы и, сделав невероятный рывок, больно ударилс головой о крыло самолета.
      
       ...Стоял яркий, солнечный день. Чонкин сидел на сене под самолетом и, потирая ушиб на голове, все еще не мог понять, что происходит. Кто-то продолжал его дергать за ногу. Чонкин посмотрел и увидел кабана Борьку, не того, который сидел за столом в вельветовой куртке, а обыкновенного, грязного (видно, только что вылез из лужи) кабана, который, ухватив зубами размотавшуюс на ноге Чонкина обмотку, тащил ее к себе, упираясь в землю короткими передними лапами и похрюкивая от удовольствия
      
       - Уйди, гад, зараза! - не своим голосом заорал Чонкин, едва ли не теряя сознание.
      
       Борька, услышав голос хозяина и поняв его как призыв, с радостным визгом кинулся к Чонкину, чтобы поприветствовать, а если удаться, и лизнуть в ухо, но тут же получил страшной силы встречный удар каблуком в рыло. Не ожидавший такой встречи, он жалобно завизжал, отскочил в сторону и, припав к пыльной земле тем местом, которое у людей называется подбородком, вытянул вперед лапы, смотрел на Чонкина своими маленькими глазами и тихо, как собака, скулил.
      
       - Я вот тебе поскулю, - остывая и приходя в себя, пригрозил Чонкин и огляделся. На траве рядом с ним лежало старое байковое одеяло, которое он, видимо, сбросил во сне. Тут же была и примятая камнем записка. Нюра писала, опуская, как всегда, гласные буквы, а если и ставила их, то чаше не то, что нужно: "Я ушла на рботу клич пыд плувицей, шчи в пчке, кушай н здравье, с прветам Нюра". За тем, что было написано, стоял, конечно, намек на то, что Нюра зло не помнит и готова примириться, если Иван не будет упрямиться.
      
       - Как бы не так, - вслух сказал он и хотел разорвать записку, но потом передумал и, сложив ее вчетверо, сунул в карман гимнастерки. Но при упоминании о щах сразу засосало под ложечкой, и он вспомнил, что со вчерашнего обеда ничего не ел.
      
       Борька, который до этого успокоился и замолчал, опять заскулил, как бы призывая обратить внимание на него, побитого и несчастного. Иван строго покосился на кабана, но у того, действительно, вид был настолько жалкий и обиженный, что Чонкин не выдержал и, хлопнув себя по ноге ниже колена, позвал:
      
       - Иди сюда!
      
       Надо было видеть, с какой готовностью з абыл Борька незаслуженную обиду и кинулся к хозяину, как радостно он визжал и хрюкал, тыча рылом Чонкина вбок, всем своим видом как бы говоря: "Я не знаю, в чем я перед тобой виноват, но я виноват, если ты так считаешь. Побей меня за это, убей, если хочешь, только прости".
      
       - Ну, ладно, ладно, - проворчал Чонкин и стал чесать Борьку за ухом, отчего тот сразу повалился в траву, сперва на бок, потом перевернулся на спину и долго лежал так, закрыв от блаженства глаза и вытянув вверх сведенные вместе свои короткие, худые лапы.
      
       Наконец, Чонкину это надоело, он ткнул Борьку кулаком в бок и сказал:
      
       - Пошел вон!
      
       Борька мигом вскочил на ноги, отбежал, посмотрел на Чонкина н астороженно, но, не увидев в глазах его злобы, успокоился и погнался за пробегавшей мимо курицей. Чонкин встал, отряхнул сено с одежды, замотал обмотку, поднял с земли винтовку и огляделся. На соседнем огороде, привычная уже, как часть пейзажа, маячила сутулая фигура Гладышева. Он ходил между грядками, нагибаясь над каждым кустом пукса и что-то над ним колдуя. Жена его, Афродита, грязная баба с заспанным лицом и нечесанными волосами, сидела на крыльце, держа на коленях годовалого сына Геракла (тоже жертва гладышевской эрудиции), и глядела н а мужа с нескрываемым отвращением.
      
       Чтобы читателю были понятны в дальнейшем отношения между селекционером и его женой, надо остановиться, хотя бы, вкратце на поучительной истории этого неравного брака.
      
       Гладышев женился на Афродите года за два до описываемого здесь периода, когда ему было уже сильно под сорок. Пять лет до этого (после смерти матери) жил в одиночестве, справедливо полагая, что семейная жизнь мало способствует научному творчеству. Ну, а к сорока годам (то ли природа стала брать свое, то ли одиночество утомило) решил он все же жениться, хотя это оказалось делом нелегким, при всем том, что невест в деревне было в избытке. Его разговоры насчет замечательного гибрида невесты еще терпели и соглашались даже на то, чтобы вдвоем, рука об руку нести сквозь жизнь бремя научного подвига, надеясь, впрочем, что дурь эта у Гладышева со временем пройдет сама по себе. Но, когда дело было уже на мази и невеста перешагивала порог будущего своего дома, редкая выдерживала хотя бы четверть часа. Одна, говорят, бухнулась в обморок уже на второй минуте. И вот почему. Удобрения для своих селекционных опытов Гладышев держал на дому в специальных горшочках. Это были и торфоперегнойные горшочки, и горшочки с коровьим и конским навозом, и горшочки с куриным пометом. А удобрениям Гладышев придавал большое значение. Он их смешивал в разных пропорциях, выдерживал на печке, на подоконнике, при определенной температуре, давал перебродить. И не только летом, но и зимой при закрытыхт о окнах!
      
       И лишь будущая Афродита, которая никаких иллюзий насчет своих чар не имела, вынесла все до конца. Очень хотелось замуж.
      
       Гладышев, когда понял, что у него другого выбора нет, решил было навсегда оставить мечту о женитьбе, но потом рассудил иначе. Насчет Ефросиньи было у него такое соображение, что, если он ее, никому не нужную, подберет, уж она потом за такое его благородство заплатит полной преданностью и ему, и его науке.
      
       Но, как говорится, человек предполагает, а бог располагает. Ефросинья сперва и правда платила, но, родивши Геракла, стала вести с этими горшочками войну под предлогом вредности для ребенка. Сначала намеками и уговорами, потом скандалами. Выносила горшки в сени. Гладышев вносил их обратно. Пробовала бить эти горшки, Гладышев бил ее, хотя вообще насилия не одобрял. Несколько раз уходила она с ребенком к родителям, жившим на другом конце деревни, но каждый раз мать прогоняла ее обратно
      
       В конце концов смирилась она со всем, на все махнула рукой и за собой пе рестала следить. И раньше красавицей не слыла, а сейчас и вовсе бог знает на что стала походить
      
       Вот, собственно, и вся эта история вкратце.
      
       А теперь вернемся к тому, с чего начали мы свой рассказ.
      
       Итак, Чонкин стоял возле своего самолета, Гладышев копался на огороде, а Афродита с ребенком на руках сидела на крыльце и смотрела на мужа с нескрываемым отвращением.
      
       - Слышь, сосед, здорово! закричал Чонкин Гладышеву.
      
       Тот разогнулся над очередным кустом пукса, двум пальцами приподнял шляпу и чинно ответил:
      
       - Желаю здравствовать.
      
       Чонкин, прислонив винтовку к самолету, оставил ее и подошел к забору, разделявшему два огорода.
      
       - Что-то ты, сосед, я гляжу, возишься на этом огороде, возишься. Не надоело?
      
       - Да ведь как сказать, со сдержанным достоинством ответил Гладышев. - Я ведь не для себя, не в виде личной наживы, а ради научного интереса. А ты никак сегодня под эропланом ночевал?
      
       - А нам, татарам, один черт, где ночевать, пошутил Чонкин. - Сейчас в ремя теплое не зима.
      
       - А я утром вышел, гляжу: чьи-то ноги из-под эроплана торчат. Неужто, думаю, Ваня нынче на улице ночевал? Еще и Афродите говорю: "Погляди, мол, кажись, Ванины ноги из-под эроплана торчат". Слышь, Афродита! закричал он жене, призывая ее в свидетели. - Помнишь, утром я тебе говорил: "Погляди, мол, кажись, Ванины ноги из-под эроплана торчат".
      
       Афродита смотрела на него все с тем же выражением лица, не меняя его и никак не реагируя на обращенные к ней слова.
      
       Чонкин посмотрел на Гладышева, вздохнул и неожиданно дл самого себя вдруг сказал:
      
       - А я, слышь, с бабой своей поругался, ушел я от ней, понял? Потому на улице нынче и ночевал.
      
       - А что так? обеспокоился Гладышев.
      
       - Да так, слышь, уклонился от прямого ответа Иван. - Я ей, слышь, одно, она мне, слышь, другое, словом по слову, носом по столу, так все и пошло. Я, слышь, плюнул, взял шинелку, винтовку, мешок а что у меня еще? - и на двор.
      
       - Вон оно как повернулось, удивленно покачал головой Гладыш ев. - То-то я сегодня утром вышел и гляжу, уж не твои ли ноги из-под эроплана торчат. Значит, ты с ней поругался?
      
       - Да вот поругался, погруснел еще больше Иван.
      
       - 17 -
      
       - А может, и правильно сделал, предположил Гладышев. Он с опаской поглядел на жену и перешел на шепот: Если хочешь знать, я тебе вот что скажу: не связывайся ты, Ваня, с этими бабами. Беги от них, пока молодой. Ведь они... Ты посмотри хотя б на мою. Вон она сидит, змея гремучая, у ней язык, Ваня, ты когда поближе разговаривать будешь, обрати внимание, раздвоенный. Ну, чисто змеиное жало. А сколько я от нее, Ваня, горя натерпелся, это ни в сказке сказать, ни пером описать. Да разве ж только я? Все мужчины от ихнего пола страдают неимоверно, возьми хоть современную эпоху развития, хоть факты из исторического прошлого. Покосившись на жену, он зашептал еще тише, словно сообщал сверхсекретную новость: Когда царь Николай Первый сослал декабристов у Сибирь, черт-те куда, так ихни жены на этом не успокоились, а свои ш мотки собрали и поперли туды за ими, несмотря, что железной дороги в те поры не было. И лошадей позагоняли, и ямщиков перемучили, и сами чуть не подохли, а все же добрались, вот ведь какое дело. Я, Ваня, про Нюрку худого ничего не скажу она женщина образованная и с понятием, а все же беги ты от ней, покуда не поздно.
      
       - Я бы побег, - сказал Чонкин, - да этот вот драндулет не пущает. - Он кивнул в сторону самолета и, подумав, добавил печально: Да и исть охота. Кишка кишке бьет по башке.
      
       - Исть хочешь? - удивился Гладышев. - Господи, да чего ж ты раньше не сказал? Да пошли ко мне. Сейчас примус разожгем, яишню с салом сготовим. Самогоночки маленько, он подмигнул Чонкину, - есть. Пошли. Поглядишь заодно, как живу.
      
       Чонкин не заставил себя долго упрашивать, спрятал винтовку под сено, перелез через забор и, осторожно ступая меж грядок, пошел за хозяином, который независимой походкой шагал впреди. Взошли на крыльцо. Афродита болезненно поморщилась и отвернулась.
      
       - Хочь бы клеенку под дите подстелила, проворчал на ходу Гладышев, - а то ведь напрудит весь подол провоняет.
      
       Афродита равнодушно подняла глаза, равнодушно сказала:
      
       - Ты лучше в избе понюхай. И дай гостю понюхать.
      
       Сказала и отвернулась.
      
       Гладышев открыл дверь, пропустил Чонкина в сени.
      
       - Слыхал, как она со мной разговаривает? - сказал он Ивану. - И вот так каждый день. Дура грязная. У меня-то вонища с научной целью, а у нее в виде неряшества.
      
       За сенями было темно. Гладышев зажег спичку, осветившую узкий коридор и дверь, обитую изодранной мешковиной. Гладышев растворил эту дверь, и оттуда сразу шибануло таким запахом, что Чонкина зашатало от неожиданности, так что если бы он сразу не зажал нос двумя пальцами, то, может быть, и упал бы. С зажатым носом он вошел в избу вслед за хозяином. Тот обернулся к нему и сказал одобряюще:
      
       - Спервоначалу оно, конечно, малость шибает, а я вот уже привык, и мне ничего. Ты одну ноздрю приоткрой, а когда пообвыкнешь, принюхаешься, открой и вторую. Запах как будто противный, а на самом деле здоровый и для организма пользительный, имеет различные ценные свойства. К примеру, французская фирма "Коти" из дерьма изготовляет духи тончайшего аромата. Ну, ты тут пока погляди, как живу, а я мигом сварганю яишню, и мы с тобой подзакусим, а то я что-то тоже исть захотел.
      
       И пока он в горнице накачивал и разжигал примус, гость его остался в передней и, привыкая к запаху, открывал по совету хозяина то одну ноздрю, то другую и разглядывал комнату, в которой было на что поглядеть.
      
       Первое - это сами горшочки. Их было великое множество, и стояли они не только на печке и подоконнике, но и на лавке возле окна и под лавкой, за спинкой железной кровати с неубранной постелью и разбросанными как попало подушками.
      
       Над кроватью, как положено, висели стеклянные рамочки с цветочками и голубями по уголкам, в рамочки были вделаны фотографии хозяина дома с младенческих лет дофпоследнего времени, фотографии жены его, Афродиты, и многочисленных ближайших родственников с обе их сторон. Над этим иконостасом был укреплен общий портрет супругов Гладышевых, выполненный на заказ из разных карточек и так старательно раскрашенный неизвестным исполнителем, что лица, изображенные на портрете, не имели решительно никакого сходства с оригиналами.
      
       Другая стена, против окна, была музейная. На ней в таких же стеклянных рамочках были помещены уже упоминавшиеся нами печатные отклики на научные изыскания Гладышева, и в отдельной рамочке хранилось то самое письмо от известного сельхозакадемика, о котором мы также упоминали.
      
       На стене между окнами висело одноствольное ружье шестнадцатого калибра, которое, как догадывается, конечно, читатель, должно когда-нибудь выстрелить, впрочем, еще неизвестно, выстрелит оно или даст осечку, это будет видно по обстоятельствам.
      
       Чонкин еще не успел как следует рассмотреть все, что было в этой комнате, как яичница была готова и Гладышев позвал его к столу.
      
       Здесь было тоже не ахти как убрано, но все же почище, чем в передней. Здесь стояла горка с посудой, была подвешена к потолку люлька - ложе Геракла, и стоял старый сундук без крышки, заваленный растрепанными книгами, преимущественно научного содержания (как, например, "Мифы Древней Греции" или популярная брошюра "Муха - активный разносчик заразы"), а также неполной подшивкой журнала "Нива" за 1912 год. Сундук этот был основным источником, из которого Гладышев черпал свою эрудицию.
      
       На большом столе, покрытом клеенкой с коричневыми кругами от горячей посуды, шипела в сковородке яичница с салом, и, как Чонкина ни мутило от запаха (хотя он к нему и правда немного привык), а от голода мутило сильнее, он не заставил повторять приглашение, а без лишних церемоний уселся за стол.
      
       Гладышев достал из ящика стола две вилки, вытер об майку; одну положил перед гостем, а другую, со сломанным зубом, взял себе. Чонкин хотел сразу ткнуть вилкой в яичницу, но хозяин его остановил:
      
       - Погоди.
      
       Достал с горки два пропыленных стакана, посмотрел на свет, поплевал в них, протер тоже майкой , поставил на стол. Сбегал в сени, принес неполную бутылку, заткнутую скрученной в жгут газетой, налил полстакана гостю и полстакана себе.
      
       - Вот, Ваня, - сказал он, придвинув к себе табуретку и продолжая начатый разговор, - мы привыкли относиться к дерьму с этакой брезгливостью, как будто э то что-то плохое. А ведь, если разобраться, так это, может быть, самое ценное на земле вещество, потому что вся наша жизнь происходит из дерьма и в дерьмо опять же уходит.
      
       - Это в каком же смысле? - вежливо спросил Чонкин, поглядывая голодными глазами на остывающую яичницу, но не решаясь приступить к ней раньше хозяина.
      
       - А в каком хошь, развивал свою мысль Гладышев, не замечая нетерпения гостя. - Посуди сам. Для хорошего урожая надо удобрить землю дерьмом. Из дерьма произрастают травы, злаки и овощи, которые едим мы и животные. Животные дают нам молоко, мясо, шерсть и все прочее. Мы все это потребляем и переводим опять на дерьмо. Вот и происходит, как бы это сказать, круговорот дерьма в природе. И, ск ажем, зачем же нам потреблять это дерьмо в виде мяса, молока или хотя бы вот хлеба, то есть в переработанном виде? Встает законный вопрос: не лучше ли, отбросив предубеждение и ложную брезгливость, потреблять его в чистом виде, как замечательный витамин? Для начала, конечно, поправился он, заметив, что Чонкина передернуло, можно удалить естественный запах, а потом, когда человек привыкнет, оставить все, как есть. Но это, Ваня, дело далекого будущего и успешных дерзаний науки. И я предлагаю, Ваня, выпить за успехи нашей науки, за нашу Советскую власть и лично за гения в мировом масштабе товарища Сталина.
      
       - Со встречей, - поспешно поддержал его Чонкин.
      
       Ударилось стекло о стекло. Иван опрокинул содержимое своего стакана и чуть не свалился со стула. У него сразу отшибло дыхание, словно кто-то двинул под ложечку кулаком. Ничего не видя перед собой, он ткнул вилкой наугад в сковородку, оторвал кусок яичницы и, помогая другой рукой, запихал ее в рот, проглотил, обжигаясь, и только после этого выдохнул распиравший легкие воздух.
      
       Гладышев, опорожнивший свой стакан без труда, смотрел на Ивана с лукавой усмешкой.
      
       - Ну как, Ваня, самогоночка?
      
       - Первачок что надо, - похвалил Чонкин, вытирая ладонью проступившие слезы. - Аж дух зашибает.
      
       Гладышев все с той же усмешкой придвинул к себе плоскую консервную банку, бывшую у него вместо пепельницы, плеснул в нее самогон и зажег спичку. Самогон вспыхнул синим неярким пламенем.
      
       - Видал?
      
       - Из хлеба или из свеклы? - поинтересовался Чонкин.
      
       - Из дерьма, Ваня, со сдержанной гордостью сказал Гладышев.
      
       Иван поперхнулся.
      
       - Это как же? спросил он, отодвигаясь от стола.
      
       - Рецепт, Ваня, очень простой, - охотно пояснил Гладышев. - Берешь на кило дерьма кило сахару...
      
       Опрокинув табуретку, Чонкин бросился к выходу. На крыльце он едва не сшиб Афродиту с ребенком и в двух шагах от крыльца уперс лбом в бревенчатую стену избы. Его квало и выворачивало наизнанку.
      
       Следом за ним выбежал растерянный хозяин. Г ромко топа сапогами, сбежал он с крыльца.
      
       - Ваня, ты что? участливо спросил он, трогая Чонкина за плечо. - Это ж чистый самогон, Ваня. Ты же сам видел, как он горит.
      
       Иван что-то хотел ответить, но при упоминании о самогоне новые спазмы схватили желудок, и он едва успел расставить ноги пошире, чтобы не забрызгать ботинки.
      
       - О господи! с беспросветной тоской высказалась вдруг Афродита. - Еще одного дерьмом напоил, ирод проклятый, погибели на тебя нету. Тьфу на тебя! она смачно плюнула в сторону мужа.
      
       Он не обиделся.
      
       - 18 -
      
       - Ты, чем плеваться, яблочка моченого из погреба принесла бы. Плохо, вишь, человеку.
      
       - Да какие там яблочки! застонала Афродита. - Те яблочки тоже насквозь пропахли дерьмом. По всей избе одно сплошное идиот несчастный. Уйду я от тебя, идола, побираться буду с дитем, чем в дерьме погибать.
      
       И, не откладывая дела в долгий ящик, она подхватилась с Гераклом и кинулась вон за калитку. Гладышев, оставив Чонкина, побежал за женой.< /P>
      
       - Куды ты бежишь, Афродита! - закричал он ей вслед. - Вернись, тебе говорят. Не выставляй перед народом и себя, и меня на позорище. Эй, Афродита!
      
       Афродита остановилась, обернулась и зло закричала ему в лицо:
      
       - Да какая ж я тебе Афродита? Фроська я, понял, обормот вислоухий, Фроська!
      
       Повернулась и, высоко держа на на растопыренных руках перепуганного насмерть ребенка, побежала по деревне дальше, подпрыгивая и спотыкаясь.
      
       - Фроська я, слышите, люди, я Фроська! - выкрикивала она с таким остервенелымснаслаждением, как будто после долгой немоты вновь обрела вдруг дар речи.
      
       21 июня послу Германии в СССР Шуленбургу было передано заявление, в котором говорилось, что, по полученным сведениям, германские войска скапливаются у западных границ Советского Союза. Советское правительство просило правительство Германии дать разъяснения по этому поводу. Это заявление было передано Гитлеру, когда до начала войны оставались минуты.
      
       В это время Чонкин, накануне помирившийся с Нюро й, еще спал. Потом почувствовал малую нужду и проснулся. Некоторое время он лежал, не решаясь выбраться из-под теплого одеяла и втайне надеясь, что его желание пройдет само по себе. Но желание не проходило. Он дождался того момента, когда нельзя было терять уже ни секунды. Сунув ноги в ботинки и накинув на голые плечи шинель, он выскочил на крыльцо, а дальше не побежал, было некогда.
      
       Утро было ясное, свежее. На траве, на листьях деревьев, на плоскостях самолета лежала густая роса. Солнце уже оторвалось от горизонта и на глазах сужалось. Красные отблески его лежали на стеклах домов. Стояла полна тишина, нарушаемая время от времени тихим и сонным мычанием коров. Чонкин хотел было разбудить Нюру, чтобы она подоила и выгнала в стадо Красавку, но потом передумал и решил сделать все сам. Правда, когда он брал подойник Нюра проснулась и хотела подняться, но он ей сказал:
      
       - Ладно, спи дальше.
      
       И пошел в хлев.
      
       Подоив Красавку, он открыл ей одну половинку ворот, но корова не выходила: она при выкла, что перед ней раскрывают ворота настежь. "Вот скотина", подумал Чонкин и хотел протянуть ее вдоль спины засовом, но пожалел.
      
       - Давай выметайся, миролюбиво проворчал он, открыва вторую половинку ворот.
      
       Красавка, презрительно покосившись в сторону Чонкина, прошла мимо и, торжественно покачивая головой, увенчанной короткими рогами, направилась к выходу из двора.
      
       Тут подоспело и стадо.
      
       Коровы разбрелись по всей широкой улице на ходу принюхивались к столбам и заборам, сонно вздыхали.
      
       Позади стада, раскачиваясь на лошади, ехал новый пастух Леша Жаров. Вместо седла под ним была старая телогрейка. Ее рваные рукава висели и, как маятники, раскачивались в такт ходу лошади.
      
       Увидев пастуха, Чонкин захотел поговорить с ним и, подойдя к калитке, крикнул:
      
       - Эй, слышь ты! Как вообще жизнь-то?
      
       Леша потянул на себя уздечку, остановил лошадь и с любопытством посмотрел на Чонкина, которого видел впервые.
      
       - Жизнь вообще-то ничего, сказал он, подумав. - Подходящ ая жизнь.
      
       Помолчали. Потом Чонкин посмотрел на ясное небо и сказал:
      
       - Сегодня, видать по всему, будет ведро.
      
       - Будет ведро, если не будет дождя, - сказал Леша.
      
       - Без туч дождя не бывает, заметил Чонкин.
      
       - Без туч не бывает.
      
       - А бывает так, что и тучи есть, а дождя все равно нету.
      
       - Бывает и так, согласился Леша.
      
       На этом они расстались. Жаров поехал догонять стадо, а Чонкин вернулся в избу.
      
       Нюра спала, раскинувшись по всей кровати. Будить ее было жалко. Чонкин походил немного по избе, но, не найдя себе никакого занятия, все-таки подошел к Нюре.
      
       - Слышь ты, подвинься, сказал он, тронув ее за плечо.
      
       Солнце уже светило прямо в окно, пыльный луч его упирался в противоположную стену, на которой висели ходики с покореженным циферблатом. Ходики были старые, механизм пропылился, в нем что-то шуршало и щелкало. Стрелки показывали четыре часа. В это время немцы бомбили Киев. Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Часть первая
       Часть вторая
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
       ЖИЗНЬ И НЕОБЫЧАЙНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ СОЛДАТА ИВАНА ЧОНКИНА
      
      
      
       Роман-анекдот
      
       КНИГА ПЕРВАЯ "ЛИЦО НЕПРИКОСНОВЕННОЕ"
      
      
       ЧАСТЬ ВТОРАЯ
      
       Известие о начале войны свалилось точно снег на голову, потому что никто не думал, не предполагал. Правда, недели за полторы до этого баба Дуня широко распространила свой сон, будто ее курица Клашка родила козла с четырьмя рогами, однако знатоки толковали данное в идение как безобидное; в худшем случае, рассуждали, к дождю. Теперь все приобрело иное значение.
      
       Чонкин о случившемся узнал не сразу, потому что сидел в уборной и никуда не спешил. Его время было не считано. Оно было отпущено ему не для чего-то высшего, а просто так. Чтобы созерцать протекавшую жизнь, не дела выводов. Чтобы есть, пить, спать и отправлять свои естественные надобности не только в моменты, определенные уставом караульной и гарнизонной службы, а по мере возникновения.
      
       Летняя уборная стояла на огороде. Солнечные лучи протыкали насквозь это хилое сооружение. Жужжали зеленые мухи, и паук из угла спускался на паутинке, словно на парашюте.
      
       На стене справа, наколотые на гвоздик, висели квадратные куски газет. Чонкин срывал их по очереди и прочитывал, получая при этом немало отрывочных сведений по самым разнообразным вопросам. Ознакомился с некоторыми заголовками:
      
       АЛСЯ ЛЕЧЕБНЫЙ СЕЗОН НА ВОЛОГОДСКИХ КУРОРТАХ
      
       ЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В СИР
      
       ЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В КИТ
      
       ОБЕЛЕН "ЛЕНИН И СТАЛИН В ОКТЯ
      
       Заметку "ГЕРМАНСКИЙ ПРОТЕСТ США" прочел полностью:
      
       Берлин, 18 июня (ТАСС). По сооб
      
       Германского информационного бюро вительство США в ноте от 6 июня требовало от германск ого поверен в делах в Вашингтоне, чтобы сотр ки германской информационной биб в Нью-Йорке, агенства Трансокеа лезнодорожного общества покинули риторию Соединенных Штатов. Треб тивировано тем, что сотрудники з мались якобы недопустимой деятел Германское правительство откло бования, как необоснованные, и за ло протест против действий США п речащих договору.
      
       Не успел Чонкин задуматься о действиях США, как до слуха его донесся отдаленный Нюрин призыв:
      
       - Ва-аня!
      
       Чонкин насторожился.
      
       - Ваня! И где ты?
      
       Ему было неудобно отзываться, и он молчал.
      
       - Вот леший тебя побери, и куды подевался! - шумела Нюра, приближаясь кругами. Выхода не было, пришлось откликаться.
      
       - Ну, чего шумишь? - подал он голос, невольно смущаясь. - Издесь я. Нюра была уже совсем рядом. Сквозь вылетевший сучок он увидел ее лицо, красноеуот возбуждения.
      
       - Выходи быстрее! - сказала Нюра. - Война!
      
       - Еще чего не хватало! - не то чтобы удивился, но опечалился Чонкин.
      
       - Неужто с Америко й?
      
       - С Германией!
      
       Чонкин озадаченно присвистнул и стал застегивать пуговицы. Ему что-то не верилось, и, выйдя наружу, он спросил у Нюры, кто ей такую глупость сморозил.
      
       - По радио передавали.
      
       - Может, брешут? - понадеялся он.
      
       - Не похоже, - сказала Нюра. - Все до конторы побегли на митинг. Пойдем?
      
       Он призадумался и склонил голову набок.
      
       - Раз уж такое дело, мне, пожалуй что, не до митинга. Вот он, мой митинг, чтобВон сгорел, - сказал Чонкин и злобно плюнул в сторону самолета.
      
       - Брось, - возразила Нюра. - Кому он нужон?
      
       - Был не нужон, теперь пригодится. Поди послухай, чего говорят, а я постою, погляжу, как бы не налетели.
      
       Минуту спустя с винтовкой через плечо он ходил вокруг самолета и вертел головой, ожидая нападения либо Германии, либо начальства. У него уже болела шея и рябило в глазах, когда обостренным слухом уловил он нарастающий звук "зы-зы-зы".
      
       "Летит!" - встрепенулся Чонкин и вытянул шею. Перед глазами мелькнула точка. Сейча с она увеличится, постепенно принимая растущие очертания самолета... Но точка вдруг вовсе пропала, и звук прекратился. Тут же что-то кольнуло Чонкина, он хлопнул себя по лбу и убил комара. "Это не самолет", - сказал он себе самому исотер комара о штаны.
      
       То ли от хлопка по лбу, то ли по причине немеханической в мозгу Чонкина что-товсдвинулось, и от сдвига родилась тревожная мысль, что он зря здесь проводит время, что никому он не нужен и никого за ним не пришлют. Он и раньше не думал онкаком-то особом своем предназначении, но все же не сомневался, что когда-то его о чем-то попросят. Пусть не о многом попросят, хот бы об ерунде, хотя бы о том, чтобы жизнь свою отдал безвозмездно ради чего-нибудь подходящего. По всему выходило, что и жизнь его не нужна никому. (Конечно, может быть, с точки зрения великих свершений такое скромное явление природы, как жизнь Чонкина, стоило самую малость, но у него не было ничего более ценного, чем он мог бы поделиться с родным отечеством.)
      
       В печальном сознании своей бесполезности Чонкин покинул объект охраны и двинулся к конторе, вблизи которой собрался и ждал разъяснени народ.
      
       - 19 -
      
       Широким полукругом люди стояли перед высоким крыльцом, обнесенным перилами. Все терпеливо смотрели на обитую драным войлоком дверь, надеясь, что выйдет начальство и добавит подробностей. Мужики хмуро дымили цигарками, бабы тихонько плакали, дети растерянно поглядывали на родителей, не понимая наступившей печали, потому что для детского воображения на свете нет ничего веселее войны.
      
       Была середина дня, палило солнце, время стояло на месте, начальство не появлялось. От нечего делать люди, слово по слову, разговорились. Плечевой, оказавшийся, как всегда, в центре внимания, утешал сограждан, что война эта продлится не дольше, чем до ближайшего дождя, когда вся германска техника непременно потопнет на наших дорогах. Курзов с ним соглашался, но предлагал взять во внимание факт, что немец, вскормленный на концентрате, может выдюжить многое. Между собравшимися поте рянно толокся дед Шапкин, несмотря на свои девяносто лет, угасающий рассудок и полную глухоту. Шапкин пыталс выяснить, ради чего такое собрание, но никто не хотел ему отвечать. Наконец, Плечевой сжалился и, сделав вид, будто держится за ручки станкового пулемета, неслышными деду звуками изобразил длинную очередь:
      
       - Ды-ды-ды-ды! - А затем, словно подскакивая на лихом скакуне, стал размахиватьснад головой воображаемой саблей.
      
       Дед принял это как должное, однако заметил, что в старые времена хлеб сеяли, а потом убирали, прежде чем молотить.
      
       Постепенно толпа расползлась на отдельные кучки, в каждой из которых шел свой разговор, не имевший отношения к тому, что случилось. Степан Луков спорил со Степаном Фроловым, что если сцепить слона с паровозом, то слон перетянет. Плечевой, набравшись нахальства, утверждал, что по клеточкам может срисовать любого вождя или животное.
      
       В другое время Чонкин подивился бы незаурядному дарованию Плечевого, но теперь было не до того. Занятый своими печальным и мыслями, он отошел за угол, где находился разрушенный штабель сосновых бревен. Иван выбрал себе бревно несмолистое, сел и положил на колени винтовку. Не успел достать масленку с махоркой - подоспел Гладышев.
      
       - Сосед, не дашь ли газетки угоститься твоей махорочкой, а то спички дома забыл.
      
       - На, - сказал Чонкин не глядя.
      
       Уже и махорка кончалась.
      
       Гладышев закурил, затянулся, сплюнул крошку, попавшую на язык, и шумно вздохнул:
      
       - Эхе-хе!
      
       Чонкин молчал, глядя прямо перед собой.
      
       - Эхе-хе! - еще шумнее вздохнул Гладышев, пытаясь обратить на себя внимание Чонкина.
      
       Чонкин молчал.
      
       - Не могу! - всплеснул руками Гладышев. - Разум отказывается воспринимать. Это ж надо совесть какую иметь - кушали наше сало и масло, а теперь подносят свинью в виде вероломного нападения.
      
       Чонкин и на это ничего не ответил.
      
       - Нет, ты подумай только, - горячился Гладышев. - Ведь просто, Ваня, обидно до слез. Люди, Ваня, должны не воевать, а трудиться на благо будущих поколений, потому что именно труд превратил обезьяну в современного человека.
      
       Гладышев посмотрел на собеседника и вдруг сообразил:
      
       - А ведь ты, Ваня, небось и не знаешь, что человек произошел от обезьяны.
      
       - По мне хоть от коровы, - сказал Чонкин.
      
       - От коровы человек произойти не мог, - убежденно возразил Гладышев.
      
       - Ты спросишь: почему?
      
       - Не спрошу, - сказал Чонкин.
      
       - Ну, можешь спросить. - Гладышев пытался втянуть его в спор, чтобы доказать свою образованность. - А я тебе скажу: корова не работает, а обезьяна работала.
      
       - Где? - неожиданно спросил Чонкин и в упор посмотрел на Гладышева.
      
       - Что - где? - опешил Гладышев.
      
       - Я тебя пытаю: где твоя обезьяна работала? - сказал Чонкин, раздражаясь все больше. - На заводе, в колхозе, на фабрике - где?
      
       - Вот дурила! - заволновался Гладышев. - Да какие ж заводы, колхозы и прочее, когда всюду была непрерывная дикость. Ты что, паря, не при своих? Это ж надо такое ляпнуть! В джунглях она работала , вот где! Сперва на деревья лазила за бананами, потом палкой их стала сшибать, а уж опосля и камень в руки взяла...
      
       Не давая Чонкину опомниться, Гладышев начал бегло излагать теорию эволюции, объяснил исчезновение хвоста и шерсти, но довести свою лекцию до конца не успел: возле конторы наметилось шевеление, народ зашумел, сгрудился перед крыльцом. На крыльце стоял парторг Килин.
      
       - По какому случаю собрались?
      
       Свободно облокотясь на перила, Килин переводил взгляд своих маленьких рыжих глаз с одного лица на другое, ожидая, пока все угомонятс и стихнут.
      
       Люди переглянулись, не зная, как объяснить очевидное.
      
       - Ну? - Килин остановил взгляд на бригадире полеводов. - Ты что скажешь, Шикалов?
      
       Шикалов смутился, попятился, наступил на ногу Плечевому, получил подзатыльник и остановился с открытым ртом.
      
       - Я жду, Шикалов, - напомнил Килин.
      
       - Да ведь я... Да ведь мы... Так сообщение ж было, - обрел наконец голос Шикалов.
      
       - Какое сообщение?
      
       - Вот тебе раз ! - удивился Шикалов, озираясь как бы в поисках свидетелей. - Чего дурочку валяешь? Не слыхал, что ли? Было сообщение.
      
       - Что ты говоришь! - Килин всплеснул руками. - Неужто было сообщение? И что ж в этом сообщении говорилось: что больше никому работать не надо, а надо собираться в кучу и создавать толпу?
      
       Шикалов молча поник головой.
      
       - И что за люди! - с высоты своего положения сетовал Килин. - Никакой тебе сознательности. Вам, я вижу, хотя б и война, только бы не работать. Всем разойтись, и чтоб через пять минут я здесь не видел ни одного человека. Ясно? Ответственность возлагаю на бригадиров Шикалова и Талдыкина.
      
       - Так бы сразу и сказал! - обрадовался Шикалов привычному делу и повернулся лицом к толпе: - А ну разойдись! Эй, мужики, бабы, поглохли, что ль? Кому говорят! Ты что стоишь, хлебальник раззявила! - Шикалов, выставив вперед волосатые руки, пихнул бабу с ребенком. Баба заорала. Закричал и ребенок.
      
       - Ты чего толкаиси? - попытался вступиться за бабу Курзов. - Она же с дитем.
      
       - Иди, иди! - двинул его плечом Шикалов. - С дитем, не с дитем, каждый будет тут еще рассуждать.
      
       Подлетел и маленький Талдыкин, набросился на Курзова, уперся ему в живот маленькими ручонками.
      
       - Ладно, ладно, милый, - затараторил он скороговоркой. - Нечего зря шуметь, нервы тратить, пойди домой, отдохни, попей винца...
      
       - А ты не толкайся! - все еще противился Курзов. - Нет такого закона, чтобы толкаться.
      
       - А никто и не толкается, - ворковал Талдыкин. - Я только так шчекочуся.
      
       - И шчекотаться закону нету, - упорствовал Курзов.
      
       - Вот тебе закон! - заключил Шикалов, поднеся к носу Николая огромный свой кулачище.
      
       А Талдыкин мелкой шавкой носился уже среди прочего населения, то выныривая, то пропадая.
      
       - Расходись, народ, расходись! - повизгивал он тонким своим, ласковым своим голоском. - Чего вытаращился? Здеся вам не зверинец. В город ехайте, там зверинец. А ты, дедушка, - схватил он Шапкина за рукав, - заснул, что ли? Топай отседова, ничего тут для тебя, ничего интересного нет. Твой интерес на погосте, понял? На погосте, говорю! - кричал Талдыкин в заросшие седым пухом дедовы уши. - Три дня, говорю, лишнего уже живешь! Топай, дедушка, переставляй свои ножки. Вот так! Вот так!
      
       Постепенно Шикалов и Талдыкин одержали полную победу над своими односельчанами. Площадь перед конторой временно опустела.
      
       Указание парторга некоторых удивило. Оно удивило бы и его самого, если бы не... Впрочем, все по порядку.
      
       Около трех часов до того Килин и Голубев "сидели на телефоне", по очереди крутили ручку полевого аппарата. Председатель сменял парторга, парторг председателя, и все без толку. В железной трубке что-то шуршало, трешало, щелкало, играла музыка, голос диктора повторял сообщение о начале войны, и какая-то женщина проклинала какого-то Митю, пропившего самовар и ватное одеяло. Однажды ворвался сердитый мужской голос и потребовал Соколова.
      
       - Какого Соколова? - спросил Голубев.
      
       - Сам знаешь, - ответил голос. - Передай ему, что , если не явится завтра к восьми ноль-ноль, будет отвечать по законам военного времени.
      
       Председатель только хотел объяснить, что никакого Соколова здесь нет, но сердитый голос пропал, и неведомый Соколов, может быть, сам того не подозревая, уже готовил себя к трибуналу.
      
       Уступив место парторгу, Голубев отошел в угол, открыл металлический сейф для секретных документов, сунул в него голову и стал похож на фотографа, который сейчас скажет "Спокойно, снимаю". Однако ничего подобного он не сказал В сейфе послышалось негромкое бульканье, после чего Иван Тимофеевич вынул голову и обтер рукавом губы. Встретив осуждающий взгляд парторга, он достал из сейфа амбарную книгу с какими-то записями, полистал без интереса и положил на место. Плевать, подумал он равнодушно, теперь все равно. Война все спишет. Только бы скорее на фронт, а там - грудь в крестах, голова в кустах - все по-честному Правда, по причине плоскостопия Иван Тимофеевич к военной службе был не пригоден, но недостаток этот он надеялся скрыть от комиссии.
      
       Пока Голубев строил планы на будущее, Килин продолжал упорно крутить ручку телефонного аппарата. В трубке было слышно все, что угодно, кроме того, что было нужно.
      
       - Алло, алло! - кричал он время от времени.
      
       - 20 -
      
       Кто-то сказал ему: "Съешь дерьма кило", - но он не обиделся.
      
       - Брось, - посоветовал Иван Тимофеевич. - Митинг проведем, протокол составим, и ладно.
      
       Килин посмотрел на него долгим взглядом и с еще большим остервенением набросился на аппарат. И вдруг в трубке самым волшебным образом возник бархатный голос телефонистки:
      
       - Станция!
      
       Килин от неожиданности так растерялся, что слова не мог вымолвить, только сопел в мокрую от потных рук трубку.
      
       - Станция! - повторила телефонистка таким тоном, словно на своем коммутаторе только и дожидалась, чтобы ей позвонили из Красного.
      
       - Девушка! - очнулся и закричал Килин, боясь, как бы она не исчезла.
      
       - Миленькая, будь добра... Со вчерашнего дня звоню... Борисова... срочно нужен...
      
       - Соединяю, - просто сказала девушка, и в трубке так же волшебно возник мужской голос:
      
       - Борисов слушает.
      
       - Сергей Никанорыч, - заторопился парторг. - Килин беспокоит, из Красного. Мы тебе с Голубевым звоним, связи нет, народ ждет, работа стоит, время горячее, не знаем, что делать.
      
       - Недопонял, - удивился Борисов. - Недопонял, чего не знаете. Митинг провели?
      
       - Да нет же.
      
       - Почему?
      
       - Почему? - переспросилл Килин. - Не знали, как быть. Дело, сам понимаешь, ответственное, а указания нет...
      
       - Теперь допонял. - Голос Борисова иронически завибрировал. - А ты, если по малой нужде идешь, ширинку сам расстегиваешь или указания дожидаешь?
      
       Боисов обрушил на плешивую голову Килина весь запас своего сарказма, как будто сам минуту назад не звонил по всем телефонам в надежде на то же спасительное указание.
      
       - Ну, ладно, - сменил он, наконец, гнев на милость. - Надо провести стихийный митинг в свете выступления товарища Молотова, и как можно быстрее. Собери народ...
      
       - Народ давно собрался, - радостно доложил Килин и подмигнул председателю.
      
       - Ну, вот и хорошо, - замурлыкал Борисов. - Хорошо... - повторил он уже не стольпуверенно. И спохватился: - Недопонял!
      
       - Чего недопонял? - удивился Килин.
      
       - Недопонял, как собрался народ, какой народ, кто собирал.
      
       - Никто не собирал, - сообщил Килин. - Сами собрались. Поверишь? Как услышали радио, так тут же сбежались: мужики, старики, бабы с ребятишками...
      
       Говоря это, Килин почувствовал, что Борисову чем-то не нравится его сообщение (оно и самому Килину уже чем-то не нравилось), и, не закончив своей торжественной фразы, он вдруг умолк.
      
       - Так, - произнес Борисов раздумчиво. - Так-так. Сами, значит, услышали, сами сбежались... Вот что, милый, ты подожди меня и трубочку пока не бросай...
      
       Опять в трубке слышались шорохи, треск, музыка и прочие ясные и неясные звуки.
      
       - Ну что? - шепотом спросил председатель.
      
       - Пошел к Ревкину согласовывать, - прикрыв трубку ладонью, высказал догадку парторг. Он несколько раз менялся в лице, краснел, бледнел и грязным пла тком промокал угловатую плешь.
      
       Два раза врывалась телефонистка:
      
       - Говорите?
      
       - Говорим, говорим, - поспешно отвечал Килин.
      
       Наконец в трубке что-то отдаленно грюкнуло, пошлепало и снова влез вкрадчивый голос Борисова:
      
       - Послушай, друг ситцевый, у тебя партбилет с собой?
      
       - А как же, Сергей Никанорыч, - заверил Килин. - Завсегда, как положено, в левом кармане.
      
       - Вот и ладно, - одобрил Борисов. - Садись на лошадку и дуй торопливо в райком. И билет захвати.
      
       - Зачем? - не понял Килин.
      
       - На стол положишь.
      
       Такого оборота Килин все-таки не ожидал. Он посмотрел на председателя, который как раз в этот момент, пользуясь важностью разговора, двинулся к сейфу, но остановился на полдороге и фальшиво ответил взглядом на взгляд, как бы проявляя должную заинтересованность.
      
       - За что же, Сергей Никанорыч? - спросил Килин упавшим голосом. - Да чего ж я такого наделал?
      
       - Анархию развел, вот чего ты наделал! - Борисов ронял слова, как свинцовые капли. - Да где ж это видано, что бы народ сам по себе собирался, без всякого контроля со стороны руководства?
      
       У Килина внутри все остыло.
      
       - Так ведь, Сергей Никанорыч, ты ж сам... вы ж сами говорили: стихийный митинг...
      
       - Стихией, товарищ Килин, нужно управлять! - отчеканил Борисов.
      
       В трубке что-то щелкнуло. Опять заиграла музыка, и неизвестная женщина сказала неизвестному Мите, что одеяло она ему прощает, а самовар пусть достает, где хочет.
      
       - Алло, алло! - закричал Килин, думая, что прервали. Но телефонистка вежливо объяснила, что товарищ Борисов свой разговор закончил. Килин медленно положил на рычаг скользкую трубку и перевел дыхание. "Это ж надо, - думал он сокрушенно, - вроде все делал, как надо, а чуть не вляпался в политическую ошибку. А ведь все так просто и понятно. Мог и сам своим умом догадаться: стихией нужно управлять. Если даже она сама движется в желательном направлении, ее надо возглавить, иначе она может решить, что она вообще может двигаться сама по себе. Вот он в чем корень! Это еще хорош о, что Борисов сказал "товарищ". А мог бы сказать "гражданин". Политическую ошибку допустить легко. Исправить трудно. Как говорится, для исправления таких ошибок у нас есть "исправительные лагеря".
      
       - Ну что он сказал? - дошел до Килина вопрос председателя.
      
       - Кто? - спросил Килин.
      
       - Борисов, кто ж еще. Указание дал?
      
       - Указание? - переспросил иронически Килин. - А ты, когда по малой нужде идешь, тоже указания спрашиваешь? Действовать надо, вот и все указание.
      
       С этими словами Килин и вышел тогда на крыльцо. А председатель, пользуясь случаем и не дожидаясь никаких указаний, снова нырнул головой в сейф и долго из него не выныривал.
      
       Управлять стихией - дело, конечно, трудное, но дл мнопривычное. После того, как толпа, хотя и с видимой неохотой, но все-таки рассосалась, брикадиры Шикалов и Талдыкин вернулись к конторе и сидели на завалинке, ожидая дальнейших распоряжений начальства.
      
       - И что это за народ такой! - еще не остыв от недавних усилий, удивился Талдыкин. - Т ы его гонишь, а он не идет! Каждый упирается, как баран, и ни с места! Ведь, я так понимаю, если начальство говорит "разойдись" - разойдись. Начальство лучше знает, что делать, с нашими головами туды не посодют. Так нет ведь, каждый еще норовит свой гонор показать и каждый из себ прынца строит.
      
       - Что да, то да, - рассудительно согласился Шикалов. - Вот раньше, когда я еще молодой был, мы таких-то гоняли винтовками. - Он задумался и усмехнулся, вспомнив отдаленный момент своей биографии. - Помню, еще в шашнадцатом годе служил я в Петербурде хельдхебелем. А народ там проживал такой, что работать не хочут, а с утра пораньше берут тряпочки разные, на их фулюганские слова пишут, потом на палки нацепют и идут на улицу-грамотность свою показать. И вот, бывало, отберешь у него эту трянку да еще скажешь в сердцах: "Ах ты, фулюган эдакий, да и что ж ты такое делаешь?" А ен говорит: "Это не я, говорит, фулюган, а ты, говорит, фулюган, это не я, говорит, у тебя тряпку цапаю, а ты у мине цапаешь". А я говорю: "Это не я, говорю, фулюган, потому что я, говорю, с ружжом, а ты - без".
      
       - И какие ж они слова на тех тряпках писали? - заинтересовался Талдыкин, надеясь, что матерные.
      
       - Слова-то? - переспросил Шикалов. - Я ж тебе говорю: фулюганские. Ну там "Долой Ленина", "Долой Сталина" и протчие. Тут Талдыкин засомневался.
      
       - Погодь, - остановил он Шикалова. - Что-то ты не то говоришь. В шашнадцатом годе Ленина и Сталина еще и не было вовсе. То есть они-то, конечно, были, но государством рабочих и крестьян покуда не управляли.
      
       - Да? - спросил Шикалов.
      
       - Да, - ответил Талдыкин.
      
       - 21 -
      
       - Выходит дело, Ленина не было, Сталина не было. А кто ж тогда был?
      
       - Известно кто, - сказал Талдыкин уверенно. - В шашнадцатом годе был царь Николай Александрович, император и самодержец.
      
       - Глупой ты, Талдыка, - посочувствовал Шикалов. - Не зр у тебя фамилия такая. Бригадир, а калганом своим сообразить не можешь, что Николай, он был опосля. А до его еще был Керенский.
      
       - Даже противно слушать, - выходил из себя Талдыкин. - Керенский разве ж царь был?
      
       - А кто же?
      
       - Пример-министр.
      
       - Путаешь, - вздохнул Шикалов. - Все на свете перепутал. Как Керенского звали?
      
       - Александр Федорович.
      
       - Во. А царь был Николай Александрович. Стало быть евонный сын.
      
       У Талдыкина голова пошла кругом. Хотел возразить, да не знал что.
      
       - Ну, хорошо, - сказал он. - А когда ж, по-твоему, была революция?
      
       - Кака революция?
      
       - Октябрьская. - Талдыкин напирал на то, что было ему известно доподлинно. - Она и была в семнадцатом годе.
      
       - Это я не знаю, - решительно мотнул головой Шикалов. - Я в семнадцатом тож в Петербурде служил.
      
       - Так она ж в Петербурде и была, - обрадовалс Талдыкин.
      
       - Нет, - убежденно сказал Шикалов. - Может, где в другом месте и была, а в Петербурде не было.
      
       Последнее сообщение окончательно сбило с толку Талдыку. До сих пор он считал себя знакомым с историей вопроса, знал, что, где и в какой последо вательности происходило, но Шикалов осветил все настолько по-новому, что Талдыкин подумал, подумал и, сводя все на нет, сказал неуверенно:
      
       - А сейчас, я слыхал, эти самые демонстрации вовсе и не разгоняют. Племяш мой прошлый год в Москву попал на Первое Мая, и вот, говорит, идет через площадь народу целая масса, кричат "ура", а Сталин стоит на Мавзолее и ручкой помахивает.
      
       Из окна высунулся Килин и велел Шикалову подняться в контору. Шикалов поднялся. В председательском кабинете кипела работа. От табачного дыма было темно, как в бане. Примостившись на краешке письменного стола, парторг карандашем писал кому за кем выступать, сразу определяя, какие (бурные, продолжительные или простые) должны быть аплодисменты. Написанное подвигал председателю, а тот хотя и одним пальцем, но довольно бойко перестукивал все на машинке
      
       - Ну, что скажешь, Шикалов? - спросил Килин, не отрываясь от своего сочинения.
      
       - Да вот. - Шикалов подошел к столу. - Все, стало быть, сделано, как велели.
      
       - Зна чит, всех разогнали?
      
       - Всех, - подтвердил бригадир.
      
       - Всех до одного?
      
       - До одного. Талдыка один остался. Прогнать?
      
       - Пока не надо. Возьми его в помощь, и чтоб через полчаса все, как один человек, снова были перед конторой. Кто не придет - перепишешь. - Парторг, подняв голову, посмотрел в глаза бригадира. - А кто откажется, будет сваливать на хворость или еще чего - двадцать пять трудодней штрафу и ни грамма меньше. Ты меня понял, Шикалов?
      
       - Угу, - мрачно кивнул Шикалов. - Можно сполнять?
      
       - Валяй, - разрешил парторг, снова утыкаясь в письмо.
      
       Шикалов вышел. Талдыкин сидел на крылечке, курил.
      
       - Пошли, - на ходу коротко бросил Шикалов.
      
       Талдыкин встал и пошел рядом. Пройдя шагов пятьдесят, догадался спросить:
      
       - Куды идем?
      
       - Народ обратно сгонять.
      
       Нельзя сказать, чтобы Талдыкин прямо рот раскрыл от удивления или еще чего-нибудь, но все же полюбопытствовал:
      
       - А почто ж разгоняли?
      
       Тут Шикалов остановился и посмотрел на Т алдыкина.
      
       Там, в конторе, он нисколько не удивился, ибо вообще не умел удивляться. Сказано - разгонять, разогнал. Приказано согнать обратно, пожалуйста. Вопрос товарища заставил его задуматься, может быть, первый раз в жизни. Действительно, а зачем же тогда разгоняли? Почесал Шикалов в затылке, подумал и догадался:
      
       - А я понял почто. Чтоб место освободить.
      
       - Для кого?
      
       - Как для кого? Для народа. Чтоб было куда сгонять.
      
       Тут уж Талдыкин не выдержал и возмутился.
      
       - Во! - покрутил он у виска пальцем. - Я, может, и глупой, но у тебя-то калган и вовсе не варит.
      
       - А у тебе варит?
      
       - А у мене варит.
      
       - Ладно, пущай, - согласился Шикалов. - Пущай у тебе варит. Тогда ты мне разобъясни, для чего народ разгоняли?
      
       - Для удовольствия, - сказал Талдыкин уверенно.
      
       - Ну и ляпнул! - покрутил головой Шикалов. - Для кого же здесь удовольствие?
      
       - Для начальства, - сказал Талдыкин. - Для него народ вроде бабы. Ежели ты ее попросил, а она тут же тебе согласилась, то интересу никакого в ней нет. А вот ежели она сперва попротивилась, побрыкалась, а уж после ты ее взял, то в этом и есть самое удовольствие.
      
       - Это ты правильно говоришь, - оживился Шикалов. - Помню, в Петербурде у меня была одна дамочка...
      
       Что за дамочка была у Шикалова и какая между ними приключилась история, автор, за давностью лет, не помнит, но что известно доподлинно, кворум возле крыльца конторы через некоторое время был восстановлен. И действительно (Талдыкин был прав) народ в этот раз понемногу сопротивлялся и приходилось на каждого воздействовать по отдельности (кому в шею, кому под зад). Но ведь так и должно быть (и в этом прав был Талдыкин): без сопротивления у победителя нет удовольствия от победы.
      
       Митинг - это такое мероприятие, когда собирается много народу и одни говорят то, что не думают, другие думают то, что не говорят.
      
       Вышли на крыльцо председатель с парторгом, и началась обычная процедура. Парторг объявил митинг открытым и предоставил слово предс едателю. Председатель предложил выбрать почетный президиум и предоставил слово парторгу. Так они несколько раз поменялись местами, и, когда один говорил, другой хлопал в ладоши, призывая к тому же и остальных. Остальные хлопали вежливо, но торопливо, надеясь, что дальше им скажут что-нибудь по существу.
      
       - Товарищи! - начал парторг свою речь и услышал рыдания. Он недовольно глянул вниз, кто, мол, там нарушает, и увидел лица людей.
      
       - Товарищи! - повторил он и почувствовал, что не может сказать дальше ни слова.
      
       Только сейчас до него дошло со всей очевидностью, что именно произошло, какое горе свалилось на всех и на него в том числе. И на фоне этого горя все его недавние страхи и хитрости показались ему ничтожными. И ничтожным, пустым и глупым казался ему сейчас текст, написанный у него на бумажке. Что он может сказать этим людям, которые от него ждут сейчас таких слов, которых он даже не знает? Еще минуту назад он сам себе казался не таким, как другие, представителем некоей высшей силы, кото рая знает и понимает, куда, что и как должно двигаться. Сейчас он не знал ничего.
      
       - Товарищи! - начал он еще раз и беспомощно посмотрел на председателя.
      
       Председатель кинулся в контору за водой. Графина в конторе не было, но был бачок с краном и кружкой на цепочке. Председатель наступил на цепочку ногой и оторвал кружку с половиной цепочки. Когда кружка оказалась перед Килиным, он ухватился за нее двумя руками и, пытаясь прийти в себя, долго пил маленькими глотками.
      
       - Товарищи! - начал он в четвертый раз. - Вероломное нападение фашистской Германии...
      
       Произнеся первую фразу, он почувствовал облегчение. Постепенно он овладевал текстом, и текст овладевал им. Привычные словосочетани притупляли ощущение горя, уводили сознание в сторону, и вскоре язык Килина болтал уже что-то сам по себе, как отдельный и независимый член организма. Отстоим, ответим ударом на удар, встретим героическим трудом...
      
       Плач в толпе прекратился. Произносимые Килиным слова колебали барабанные перепонки, но в души не проникали. Мысли людей возвращались к обычным заботам. Из толпы выделялся только один Гладышев, который стоял у самого крыльца и, широко разведя руки для предстоящих аплодисментов, внимательно следил за развитием мысли оратора.
      
       - Правильно! - убежденно восклицал он в нужных местах и кивал головой в широкополой соломенной шляпе.
      
       Чонкин стоял позади всех и, положив подбородок на ствол винтовки, пытался вникнуть в суть речи Килина, который, пересказав выступление Молотова, перешел от общего к частному - к конкретным делам родного колхоза. За последнее время колхоз достиг новых небывалых успехов. В сжатые сроки с применением передовых методов агротехники был произведен сев зерновых и бобовых культур. Парторг сообщил, сколько чего посеяно и на какой площади, сколько посажено картофеля и других овощей, сколько вывезено на поля навоза и химических удобрений. Заглядывая в свою бумажку, он сыпал цифрами, как арифмометр.
      
       - 22 -
      
       Чонкин ел парторга глазами, но какая-то не ясная мысль мешала ему сосредоточиться и сопоставить все эти цифры. Он беспомощно поднял голову, оглянулся и вдруг увидел: вдалеке, по нижней дороге вдоль речки, гнеда лошадь устало тащила телегу, в которой поверх товара сидела Раиса, продавщица из магазина сельпо. И, увидев эту отдаленную картину, Иван вдруг понял, что то, чего он никак не мог вспомнить, каким-то образом связано не то с Раисой, не то с телегой, не то с лошадью. Осененный пробуждающимся воспоминанием, стал он сквозь толпу продираться к своему соседу и другу, который с широко разведенными дл аплодисметов руками стоял впереди всех, на самом виду.
      
       - Слышь, что ли, сосед, - добравшись до Гладышева, Чонкин толкнул его под локоть, - я вот тебя спытать хочу, а как же лошадь?
      
       - Какая лошадь? - недоуменно повернулся Гладышев.
      
       - Ну, лошадь, лошадь, - сердился Чонкин на непонятливость Гладышева.
      
       - Скотина на четырех ногах. Она ж работает А почему ж в человека не превращается?
      
       - Тьфу ты, мать твою за ногу! - Гладышев да же плюнул в досаде и как раз не вовремя, потому что раздались общие аплодисменты. Спохватившись, селекционер быстро заплескал ладонями, преданно глядя на оратора, чтобы плевок его не отнесли к тому, что говорилось с трибуны.
      
       Тем временем оратор закончил положительную часть своего выступления и перешел к критической части.
      
       - Но, товарищи, - сказал он, - наряду с большими успехами в деле повышения урожайности есть у нас и отдельные недостатки, которые, если их собрать вместе, выглядят довольно, я бы сказал, зловеще. Например, Горшкова Евдокия постоянно задерживает уплату подоходного налога и налога по самообложению. Решетов Федор допустил потраву личной скотиной колхозных угодий, за что был оштрафован правлением на сорок трудодней. Стыдно, товарищи, стыдно. Уж куда далеко ходить, когда даже наш бригадир товарищ Талдыкин проявил нетоварищеское отношение к женщине, а именно на Иванов день, находясь в нетрезвом состоянии, ударил жену оглоблей. Талдыкин, было такое дело или не было? Молчишь? Стыдно. И нам всем за тебя стыдно. Ну, провинилась перед тобой жена, пошлепай ее по заднице (оживление, смех), ну ремешок употреби, никто ничего не скажет. А оглобля - вещь довольно тяжелая.
      
       Теперь, товарищи, перехожу к следующему вопросу. Этот вопрос для нас больной, очень больной. Я имею ввиду невыработку минимума трудодней. По этому вопросу у нас сложилась такая картина, что хоть хватайся за голову и кричи не своим голосом. У нас, к сожалению, есть еще отдельные люди, которые разделяют: это мое, а это колхозное, и не хотят работать, выставляя на показ свои старости и болезни. И тут первое место сзаду занимает Жикин Илья. Он установил по этому делу, можно сказать, своеобразный рекорд, выработав с начала года и до сего дня ноль целых и семьдесят пять сотых одного трудодня. (Оживление. Смех. Возглас Гладышева: "Позор!"). Я, конечно, понимаю, что Жикин является инвалидом гражданской войны, не имея двух ног. Но теперь он этими ногами спекулирует. Руководство колхоза и партийная организация состоят не из зверей, и мы можем войти в положение. Никто, товарищи, Жикина не заставляет работать кульером либо на сенокосе. Но на прополке вполне можно работать. Сел себе в борозду и потихоньку ползай от кусточка к кусточку, выдирая травку и выполняя минимум трудодней. И нечего совать нам в лицо свои ноги, которых нет. (Возглас Гладышева: "Правильно!")
      
       Оратор помолчал, оценивая впечатление, произведенное на участников митинга, и не спеша продолжал:
      
       - Вот, товарищи, прочитал я недавно книгу Никола Островского "Как закалялась сталь". Это очень хорошая книга, и я советую каждому ее прочитать, кто грамотный. Там рассказывается о человеке, который, пройд сквозь огни и воды революции и гражданской войны, остался не то что без ног и без рук, но еще ослеп на оба глаза и, прикованный к постели болезненными цепями, нашел в себе силу и мужество служить своему народу и написал книгу. От вас никто этого не требует. Вы книгу не напишете. Но почитать советую. И в частности вам, товарищ Жикин, лично. Здесь он или нет? (Голос Шикало ва. "Нет") Вот видите, не уважил, не пришел даже по такому случаю. Вы скажете, что он без ног. Я и сам это знаю. Но когда ему нужно, он ездиет на своих колесиках не хуже, чем другие на велосипеде. Вот Иван Тимофеевич не даст соврать, мы однажды за Жикиным бежм бежали, а догнать не сумели. Так можно было сюда приехать на колесиках? Можно. Человек он, конечно, заслуженный, и никто этих заслуг у него не отнимает. Но прошлые заслуги никому не дают права потчевать на лаврах, хотя и без ног. (Возглас Гладышева: "Правильно!").
      
       Закончив критику недостатков, парторг снова уткнулся в бумагу, потому что дальше следовала торжественная заключительная часть, в которой не стоило делать ошибок.
      
       Чем дольше парторг говорил, тем большее беспокойство отражалось на лице председателя. Толпа, стоявшая перед ним, заметно редела. Сперва скрылась за углом конторы баба Дуня. За ней через некоторое время ушла и пропала Нинка Курзова. Это не укрылось от глаз Тайки Горшковой, которая, толкнув локтем своеготмужа Мишку, показа ла ему глазами на Нинку. Аплодируя очередной фразе оратора, Тайка с Мишкой стали передвигаться к углу конторы. Когда в том же направлении двинулся Степан Луков, председатель молча показал ему кулак. Луков остановился. Но стоило Ивану Тимофеевичу на миг отвернуться, как среди участников митинга не осталось ни Лукова, ни Фролова, и его, Голубева, жена тоже как испарилась. Председатель поманил пальцем беспокойно озиравшегося Шикалова, тот на цыпочках поднялся на крыльцо, выслушал отданное шепотом приказание, покивал головой, исчез и больше не появлялся.
      
       Всего этого не замечал парторг Килин, чита заключительную часть своей речи. Но когда, дойдя до конца, он поднял голову навстречу ожидаемым аплодисментам, то увидел только спины своих слушателей, дружно удалявшихся в неизвестном направлении. На пыльной площади перед конторой стоял только Чонкин. Опершись подбородком на ствол винтовтовки, он предавалс печальным мыслям о происхождении человека.
      
       Продавщица Раиса сидела у себя в магазине, размышляя над непонятным. Вчера она получила в райпотребсоюзе партию товара и, решив использовать лошадь, поехала сразу не домой, а совсем в другую сторону, к золовке, жившей за двенадцать километров от Долгова. У золовки она выпила красного вина, послушала патефон, сама попела, легла поздно и поздно встала. Потом, пока завтракала (опять с красным вином), пока запрягла, часу в двенадцатом только выехала. В пути пробыла долго, никого не встретив. И, наконец, прибыла в деревню, ничего не ведая относительно происходящих в мире событий. Правда, при въезде в деревню она видела большую толпу возле конторы, но не придала увиденному значения, подумав: "Может, просто так".
      
       Подъехав к магазину, Раиса разгрузила товар и стала раскладывать его по полкам. Вот тут-то и появилась перед ней баба Дуня. И попросила продать ей пятьдесят кусков мыла.
      
       - Сколько? - оторопела Раиса.
      
       - Пятьдесят.
      
       - Да куды ж тебе столько? - недоумевала Раиса.
      
       - Да ведь, Раюшка, когда такие дела творятся, - заискивающе сказала ба бка, - надо же и запастись.
      
       - Да какие ж такие дела?
      
       - Да ведь... - Баба Дуня хотела сослаться на вероломное нападение, но вовремя сообразив, что Раиса не имеет об этом понятия, стала бормотать что-то насчет прибывающих к ней гостей. Раисе такое объяснение не показалось удовлетворительным.
      
       - На что ж гостям столько мыла? - не могла она дойти своим умом до сути. - Ну два куска, ну три, ну десять. Но полсотни на что ж?
      
       - Мало ли, - уклончиво покачала головой баба Дуня, но отступать вовсе не собиралась.
      
       - Коли уж тебе так надо, бери, - сдалась Раиса. Она вытащила из угла распечатанный ящик с мылом, в нем оказалось всего тридцать восемь кусков, из них два Раиса взяла себе.
      
       - А мешочка не дашь? - спросила баба Дуня, провожа отложенные два куска сожалеющим взглядом.
      
       - А возвернешь? - спросила Раиса.
      
       - Как же не возвернуть! - Баба Дуня даже обиделась. - Мне Раюшка, чужого не надо, чай не воровка.
      
       Раиса помогла уложить купленное в грязный мешок и выбросил а на прилавок.
      
       - Еще чего?
      
       - Сольцы бы, - помявшись, вздохнула бабка.
      
       - Сколько?
      
       - Да пудика полтора.
      
       - Ты что, бабка, одурела, что ль? Что ты с ей будешь делать-то, с солью?
      
       - Капустки засолить надо, огурцов, помидоров.
      
       - Какие ж сейчас огурцы да помидоры? Может, ботву засолишь?
      
       - Можно и ботву, - согласилась баба Дуня. - А потом оно ж, знаешь, как бывает. Нынче соль есть, а завтра нету, либо соль есть - денег нет. Так что ты уж не серчай, а отпусти мне сольцы-то.
      
       - Ну ладно, - сдалась Раиса. - Пуд дам, больше и не проси.
      
       - Ну давай хоть пуд, - уступила и старуха, предвидя, что время ее на исходе.
      
       Сыпать соль было некуда. Пришлось выложить мыло, насыпать соли, потом переложить газетами и сверху набросать мыло.
      
       - Все, что ли? - с надеждой спросила Раиса.
      
       Старуха помялась и нерешительно спросила:
      
       - Спичек бы мне еще.
      
       - Сколько? - тоскливо спросила Раиса. - Тыщу коробков?
      
       - Да ты что, тыщу, - благород но вознегодовала старуха. - Коробков сто, боле не надо.
      
       - Десять дам, - сказала Раиса.
      
       Сошлись на двадцати. Бабка спорить не стала, покидала спички в мешок. Раиса, прикинув на счетах, назвала сумму. Баба Дуня запустила руку под трикотажные рейтузы, долго шарила, затем вытащила узелок из грязной цветастой тряпицы, набитой сложенными один к одному рублями. Старуха была не шибко грамотна, но деньги считать умела. Несмотря на это, она выкладывала свои рубли по одному, каждый раз останавливаясь и глядя на Раису в мистической надежде, что та скажет "хватит". Раиса была терпелива и дождалась, покуда бабка выложит все, что нужно. На оставшиеся деньги старуха купила два килограмма сухих дрожжей, шесть пачек грузинского чая, две пачки зубного порошка "Утро" и дл племянницы маленькую куклу в картонной коробке, на которой было написано: "Кукла Таня N 5 в шляпе".
      
       - 23 -
      
       После этого старуха не стала терять время даром и взвалила мешок на плечо.
      
       - Гляди, бабка, как бы пупок н е развязался! - крикнула ей вдогонку Раиса.
      
       - Не боись, - ответила бабка и скрылась за дверью.
      
       Не успела Раиса обдумать странное поведение бабы Дуни, как дверь распахнулась и в магазин вбежала Нинка Курзова. Косынка сбилась набок, волосы распатланы, лицо красное. Не поздоровавшись, стала шарить воспаленными глазами по полкам.
      
       - Тебе чего, Нинок? - доброжелательно спросила Раиса.
      
       - Чего? - Нинка стала лихорадочно соображать, что именно ей нужно, но то, что помнилось по дороге, теперь вдруг вылетело из головы.
      
       - Ну, а все ж таки?
      
       - Мыло есть? - вспомнила Нинка, чего хотела.
      
       - А много тебе? - осторожно спросила Раиса, покосившись на те два куска, которые оставила для себя.
      
       - Сто кусков, - ляпнула Нинка.
      
       - Да вы посбесились, что ли? - не выдержала Раиса.
      
       - Ну, девяносто, - сбавила Нинка.
      
       - А сто девяносто не хошь?
      
       - Давай сколько есть, только побыстрее, - согласилась Нинка.
      
       - Да где ж я тебе возьму, когда баба Дуня только ч то все забрала.
      
       - А, баба Дуня!
      
       Нинка кинулась к дверям, но Раиса поспела раньше и загородила собой выход.
      
       - Пусти! - ткнулась в нее Нинка.
      
       - Погоди, Нинок, скажи мне, что это вы все за мылом бегаете? Чего случилось-то?
      
       На какой-то миг Нинка оторопела и удивленно уставилась на Раису.
      
       - А ты не знаешь, что случилось?
      
       - Не.
      
       - Ну и дура! - сказала Нинка и, оттолкнув Раису, выскочила наружу.
      
       Баба Дуня тащила свою добычу. Ноша была нелегкая. Одной соли пуд, да мыла тридцать шесть кусков по четыреста граммов каждый. Плюс к тому два килограмма дрожжей, зубной порошок, кукла Таня N 5 (да еще в шляпе) и на мешок килограмм надо накинуть. Что ни говори, тяжесть получилась порядочная. Чем дальше, тем чаще старуха отдыхала, прикладываясь мешком к близлежащим заборам. Однако ж, говорят, своя ноша не тянет. И сознание удачного приобретени прибавляло сил. И вот, когда отдохнув последний раз, баба Дуня была уже рядом со своей избой, когда оставалось ей шагов, мож ет быть, десять, от силы пятнадцать, кто-то сзади резко дернул мешок.
      
       Баба Дуня обернулась и увидела рядом Нинку Курзову.
      
       - Бабка, скидывай мешок, будем делиться, - быстро сказала Нинка.
      
       - Ась? - в момент личных катаклизмов баба Дуня сразу глохла на оба уха.
      
       - Давай делиться, - повторила Нинка.
      
       - А кто ж у меня будет, Нинушка, телиться? - посетовала старуха. - Я корову свою еще запрошлый год продала. Мне ее не прокормить. А коза зимой окотилась, а весной околела. - Бабка сокрушенно качнула головой и улыбнулась.
      
       - Ты мне, бабка, своей козой голову не дури, а давай мыло, - сказала Нинка.
      
       - Нет, - отказалась бабка, - полы не мыла. Не успела.
      
       - Бабка, - устало сощурилась Курзова. - Давай делитьс по-хорошему. Не то все отберу. Поняла?
      
       - Не подняла, - вздохнула старуха. - Нешто с моими силами...
      
       - Бабка! - Начиная выходить из себя, Нинка отпустила мешок, ухватила старуху за грудки и закричала ей в самое ухо: - Ты, бабка, болтай, что хошь, а мыло дава й. Что ж тебе все одной? У меня тоже семья и дети... скоро будут. Скидывай мешок, не тяни.
      
       - А, ты насчет мыла! - против желания догадалась старуха. - А ты поди к Раисе, у ней есть.
      
       - Врешь! - крикнула Нинка.
      
       - Ты не кричи, - обиделась бабка, - я, чать, не глухая. Надо тебе, попроси - дам. А как же. Все ж таки суседи. Ежли мы друг дружке помогать не будем, то кто ж?
      
       Бабка опустила мешок на землю и, испытывая Нинкино терпение, долго его развязывала непослушными пальцами. Потом запустила внутрь руку и стала шарить, общупывая куски. Ей хотелось выбрать кусок поменьше, но каждый следующий казался ей больше предыдущего. Наконец, она вздохнула, вытащила один кусок и положила перед собой на траву. И посмотрела печальным взглядом. Конечно, это был слишком большой кусок, и старуха мысленно резала его пополам, но воображение Нинки рисовало совсем иную картину. Баба Дуня еще раз вздохнула и стала завязывать мешок.
      
       - Погоди, бабка! - Нинка опять ухватилась за мешок. - Ты это брось, дава й дели по-честному. - Сколько там есть, половину тебе, половину мне. Не то все отберу.
      
       - Нинок, ты что? - всерьез забеспокоилась бабка. - Обижаешь старуху. Я ведь тебяОеще маленькую в колыске качала. Ты уж лучше пусти, не то закричу.
      
       - Кричи, кричи! - сказала Нинка и толкнула старуху в грудь.
      
       - Батюшки! - всхлипнула баба Дуня, валясь на спину.
      
       Не обращая на нее никакого внимания, Нинка схватила мешок и кинулась прочь. Пробежав несколько шагов, остановилась, вернулась, подцепила с земли тот кусок мыла, который выкладывала баба Дуня, и побежала обратно. Но тут кто-то схватил сзади мешок.
      
       - Ух ты, вражина! - замахнулась Нинка, думая, что это баба Дуня. Но, обернувшись, увидела перед собой Мишку Горшкова, за которым стояла Тайка.
      
       - Не спеши, - улыбнулся Мишка. - Давай поровну.
      
       - Щас поровняю, - сказала Нинка, дергая мешок к себе. - Спешу аж падаю.
      
       - И-ии! - завизжала Тайка и вцепилась в Нинкины волосы.
      
       - Грабют! - вскрикнула Нинка и двинула Тайке ного й в живот. А из-за огорода Степана Фролова уже надвигалась огромная толпа, во главе ее стремился Плечевой и размахивал над головой колом, выдернутым из чьего-то забора.
      
       Когда председатель Голубев, парторг Килин, а за ними и Чонкин прибыли к месту происшествия, глазам их предстало неповторимое зрелище. Участники митинга, сбившись в один клубок, представляли собой многоголовую, многорукую и многоногуюмгидру, которая гудела, дышала и шевелила всеми своими головами и конечностями, как бы пытаясь вырвать что-то из собственного нутра. Отдельные люди были заметны частично и лишь в перепутанном виде. У председател колыхнулись на голове редкие волосы, когда он увидел у вылезавшего из кучи Степана Фролова женские груди, которые при дальнейшем рассмотрении оказались принадлежавшими Тайке Горшковой. Две разведенные в стороны ноги в парусиновых сапогах стремились втянуться обратно, а третья, с задранной штаниной, босая, торчала вертикально в виде антенны, и на ней от щиколотки до колена синела размытая временем та туировка: "правая нога".
      
       Грустная эта картина дополнялась собаками, которые, сбежавшись со всей деревни, носились вокруг общей неразберихи и отчаянно лаяли. Среди них Чонкин, к своему удивлению, заметил и кабана Борьку, который бегал, хрюкал, и визжал больше всех, словно пытался показать себя самой главной собакой.
      
       Друга своего и соседа Гладышева Чонкин нашел неподалеку стоящим над схваткой. Заложив руки за спину, с болью за своих односельчан наблюдал Кузьма Матвеевич вскипевшие страсти.
      
       - Вот, Ваня, тебе наглядное доказательство, от кого произошло это животное, которое горделиво называет себя человеком.
      
       Гладышев посмотрел на Чонкина и грустно покачал головой. Тут гидра выплюнула к ногам селекционера полураздавленный кусок мыла.
      
       - Вот из-за чего люди теряют свой облик, - указал Гладышев на предмет всех несчастий и брезгливо поддел его носком сапога. И п ошел прочь, подталкивая объект своего презрения ногами, как бы в научной рассеянности. Но не прошел он и пяти шагов, как сб оку вывернулся какой-то мальчишка, подхватил на бегу этот жалкий кусок и, уклонившись от жесткой руки селекционера, кинулся наутек.
      
       - Вот она, наша молодежь, - сообщил Гладышев, вернувшись к Чонкину, - наша смена и наша надежда. За что боролись, на то и напоролись. На страну нападает коварный враг, гибнут за Родину, а этот шкет последний кусок мыла рвет у старого человека.
      
       Гладышев тяжело вздохнул и надвинул шляпу на лоб, напрасно ожидая от судьбы очередного подарка.
      
       После минутной растерянности Килин и Голубев вступили в неравный бой с несознательной толпой. Посоветовав парторгу зайти с другой стороны, председатель очертя голову ринулся в свалку и через некоторое врем выволок наружу Николая Курзова в изорванной рубахе с прилипшим к плечу ошметком с головой, убеленной зубным порошком.
      
       - Стой здесь! - приказал ему Иван Тимофеевич и нырнул опять в кучу, но, добравшись до самого дна, нашел там все того же Курзова уже не только в разорванной рубахе, но с расквашенным носом и четким от печатком чьего-то сапога на правой щеке.
      
       Несмотря на обычную мягкость характера, Голубев рассверипел. Вынырнув с Курзовым на поверхность, он подвел его к Чонкину и попросил:
      
       - Ваня, будь друг, посторожи. Если что, сразу стреляй, отвечаю. Председатель в третий раз кинулся к гидре, и она его поглотила.
      
       Курзов, поставленный под охрану, сразу же успокоился, никуда больше не рвался, стоял, тяжело дыша и трогая пальце распухший нос.
      
       - 24 -
      
       А Чонкин искал глазами Нюру, которая была где-то там, в этой свалке, и нервничал, боясь, что ее задавят. И когда перед ним мелькнуло знакомое платье, Чонкин не выдержал.
      
       - На, подержи. - Он сунул винтовку Курзову и подбежал к свалке, надеясь, что ему удастся схватить и вытащить Нюру. Тут кто-то сильно толкнул его в бок. Чонкин пошатнулся и оторвал от земли одну ногу, и он повалился в общую кучу. Его закрутило, как щепку в водовороте. То он оказывалс в самом низу, то выплывал наверх, то опять попадал в середину между телами, пахнущими потом и керосином. И кто-то хватал его за горло, кто-то кусал и царапал, и он тоже кусал и царапал кого-то.
      
       Когда он очутился на самом дне и его проволокли затылком по земле и рот засыпали пылью, а глаза зубным порошком и он, кашляя, чихая, отплевываясь, рванулся обратно. В этот самый момент лицо его утонуло в чем-то мягком, теплом и родном.
      
       - Никак Нюрка! - всхлипнул он сдавленно.
      
       - Ваня! - обрадовалась Нюра, отпихиваясь от кого-то ногами.
      
       Говорить оба были не в состоянии и лежали, уткнувшись друг в друга на дне бушевавшей стихии, пока кто-то не заехал Чонкину каблуком в подбородок. Он понял, что пора выбираться, и попятился назад, подтаскивая Нюру за ноги.
      
       - Ну вот, - сказал парторг Килин, держа в руках мешок с остатками ширпотреба. - Теперича дело другое. Теперича вы обратно сберетесь, и митинг мы все же закончим. А кто думает не так, тот из этого мешка ничего не получит. Пойдем, Иван Тимофеевич.
      
       Килин перекинул сильно полегчавший мешок через плечо и дви нулся первым.
      
       На месте былого побоища, сидя в пыли, плакала баба Дуня. Она плакала, обхватив голову черными, кривыми от подагры ладонями. Чуть в стороне лежала растерзанная картонная коробка и отдельно от нее кукла Таня N 5 без шляпы и с надорванной головой.
      
       Плечевой взял старуху под локотки, помог подняться.
      
       - Пойдем, бабка, - сказал он. - Нечего плакать, пойдем похлопаем.
      
       Не успели сбиться на прежнем месте, за околицей возник столб пыли и стал передвигаться к конторе. Народ шарахнулся. Столб покружилс возле конторы и опал. Из пыли возникла "эмка". Народ удивился, начальство забеспокоилось. Раз "эмка", то не иначе кто-то из области. В районе даже первый секретарь товарищ Ревкин передвигался исключительно на "козле".
      
       Из "эмки" высыпали какие-то люди с блокнотами и фотоаппаратами. Один подбежал к задней дверце, распахнул ее. Из дверцы выдвинулся сначала огромный зад, обтянутый синим, а затем показалась и вс обладательница зада, крупная женщина в бостоновом костюме, белой блу зке и орденом на левой груди.
      
       - Люшка, Люшка, - сухим листом зашелестело в толпе.
      
       - Здорово, землячки! - громко сказала приезжая и сквозь почтительно расступившуюся публику направилась к крыльцу. По дороге отдельно кивнула Плечевому, который смотрел на нее иронически: - здравствуй, брат!
      
       - Здорово, коли не шутишь, - ответил Плечевой.
      
       Тут женщина заметила хилого мужичонку Егора Мякишева, жавшегося в толпе.
      
       - Егор! - Она метнулась в толпу и вытащила Егора на середину. - Что ж ты супругу свою любимую не встречаешь? Аль не рад?
      
       - Да ну, - смутившись, пробормотал Мякишев и потупился.
      
       - А ты не нукай, - сказала Люшка. - Целуй жену, давно не виделись. Только губы сперва оботри, а то опять, я вижу, яйца сырые лопал. - Она наклонилась к Мякишеву и подсвила ему сперва одну щеку, потом другую. Мякишев обтер губы грязным рукавом и приложился куда было указано. Люшка поморщилась.
      
       - Табачищем несет, не дай бог. Ну ничего, табачный дух мужеский заменяет. А уж я-то по т ебе как скучала, передать не могу. Как-то там, думаю, супруг мой законный поживает. Не скучно ли ему одному в холодной постеле? А может, кого уже приволок, а?
      
       Мякишев, оробев, смотрел на жену, не мигая.
      
       - Да на кой ему кого-то волочь, - громко сказал Плечевой. - Когда он с лошадем живет на конюшне.
      
       В толпе кто-то хмыкнул, остальные притихли. Приехавшие с блокнотами переглянулись между собой. Люшка остановилась и уставила на Плечевого тяжелый взгляд.
      
       - Все озоруешь, брат? - спросила она со скрытой угрозой.
      
       - Озорую, - охотно согласился Плечевой.
      
       - Ну-ну, - сказала Люшка. - Гляди, доозоруешься.
      
       И, медленно поднявшись по ступеням крыльца, скрылась за распахнутой Килиным дверью.
      
       В кабинете от приезжих гостей стало тесно. Люшка сразу уселась за председательский стол, Килин примостился сбоку, корреспонденты расселись вдоль стен, Голубев встал у сейфа, прижав плечом дверцу.
      
       - Ну что, начальники? - бодрым голосом спросила Люшка. - Как живете?
      
       - Да как живем, - развел руками парторг. - По-простому живем, по-деревенски. С народом вот понемножку воюем.
      
       - А в чем дело? - поинтересовалась Люшка.
      
       - Да так, - уклонился Килин. - Ты про себя расскажи. Все ведь в столице время проводишь. Небось со Сталиным кажный день чаи распиваешь?
      
       - Ну кажный не кажный, а бывает, встречаемся.
      
       - Ну и какой он из себя? - живо спросил Голубев.
      
       - Как тебе сказать, - задумалась Люшка. - Очень простой человек, - сказала она, покосившись на корреспондентов, - и очень скромный. Как прием в Кремле, так обязательно к себе позовет, поздоровается за ручку. "Здравствуйте, Люша. Как поживаете? Как здоровье?" Очень отзывчивый человек.
      
       - Отзывчивый? - живо переспросил председатель. - Ну а как он вообще выглядит?
      
       - Хорошо выглядит, - сказала Люшка и вдруг заплакала. - Трудно ему сейчас. Один за всех нас думает.
      
       Люшка родилась и выросла в бедной крестьянской семье. Летом батрачила, зиму проводила безвылазно на печи, не имея ни валенок, н и штанов. До коллективизации она не могла стать знаменитой дояркой, поскольку полудохлая коровенка, бывшая в хозяйстве, рекордных удоев не давала. Когда же в результате скудного питания стала и вовсе дохлой, от нее прекратилась всяка польза. К тому же печальному результату могла подойти и Люшкина жизнь, но тут подоспели благостные перемены. В колхоз Люшка записалась одной из первых. Потом дали ей бывших кулацких коров. Правда, тех надоев, что раньше, коровы уже не давали, но по инерции продолжали доиться обильно. Постепенно Люшка становилась на ноги. Приобулась, приоделась, вышла замуж за Егора, вступила в партию. Вскоре повсюду стали выдвигать передовиков и ударников, и Люшка по всем данным вполне подошла под эту категорию. В местной и центральной печати появились первые заметки о Люшкиных достижениях. Но настоящий взлет ее начался, когда какой-то корреспондент с ее слов (а может, и сам выдумал) тиснул в газете сенсационное сообщение, что Люшка порывает с дедовским методом доения коров и отныне беретс дергат ь коров за четыре соска одновременно - по два в каждую руку. Тут-то все и началось. Выступая в Кремле на съезде колхозников, Люшка заверила собравшихся и лично товарища Сталина, что с отсталой прежней технологией покончено отныне и навсегда. А на реплику товарища Сталина: "Кадры! Кадры!" обязалась обучить своему методу всех доярок своего колхоза. "А получится ли у всех?" - лукаво спросил товарищ Сталин. "Да ведь у каждой доярки, товарищ Сталин, по две руки", - бойко сказала Люшка и выставила вперед собственные ладони. "Правильно", - улыбнулся товарищ Сталин и кивнул головой. С тех пор уже и вовсе не видели Люшку в родном колхозе. То она заседает в Верховном Совете, то присутствует на совещании, то принимает английских докеров, то беседует с писателем Лионом Фейхтвангером, то получает орден в Кремле. Пришла к Люшке большая слава. Газеты пишут про Люшку. Радио говорит про Люшку. Кинохорникеры снимают фильмы про Люшку. Журнал "Огонек" печатает на обложке Люшкин портрет. Красноармейцы пишут, хотят жениться. Совсе м замоталась Люшка. Прискачет на день-другой в родную деревню, подергает корову за соски перед фотоаппаратом и дальше. Сессия в сельхозакадемии, встреча с писателями, выступление перед ветеранами революции... И от журналистов никакого спасения. Куда Люшка, туда и они. Для них сама Люшка стала уже не хуже дойной коровы. Строчат про нее статьи, очерки, песни слагают. Да и сама она, совсем ошалев, поверила уже, что эти все журналисты только дл того и созданы, чтобы готовить ей доклады, описывать ее жизнь и фотографировать.
      
       Возникло и ширилось так называемое мякишевское движение. Мякишевки (появилось такое название) брали обязательства, заполонили верховные органы, делились опытом через газеты и красовались на киноэкранах. Коров доить стало совсем некому.
      
       - 25 -
      
       - Ну что с вами делать! - с досадой обратился к народу парторг. - Вы вот собрались и стоите. И думаете, что организованно стоите. А отселя, сверху, что-то никакой организованности не замечаю. Я замечаю только, что каждый норовитнстать взад, чтобы потом первым бечь к магазину. И вам никому не стыдно. Хоть бы землячку свою постеснялись. Ведь она у нас легендарная. Лично с товарищем Сталиным. неоднократно встречалась. А с ней корреспонденты. Они ведь могут про все написать. Я вас, товарищ корреспондент, - обратился он к одному из приехавших, - лично прошу, пропишите и пропечатайте на весь Советский Союз. Пропишите, что в нашем колхозе народ несознательный. Везде сознательный, а здесьснет. Пускай станет им стыдно. Разбрелись, растянулись, как стадо, честное слово. А ну-ка давайте все в кучу, да потеснее. И ежели вы не умеете сами по себе стоять, как положено, то я вам скажу так: мужики все возьмитесь за руки, а бабы в середку. Вот и стойте. Хотя так тоже плохо. А хлопать кто будет? Под руки беритесь. Теперь другое дело.
      
       Наведя таким образом порядок, Килин предоставил слово Люшке. Люшка вышла вперед, помолчала немного и начала тихо и по-домашнему.
      
       - Бабы и мужики! - сказала она. - Тяжелое горе обрушилось на нас с ва ми. Коварный враг напал на нашу страну без объявлени войны. А ведь еще надавно притворялись друзьями. Будучи в Москве два года назад, мне довелось видеть ихнего Риббентропа. Правду скажу, не произвел он на мен впечатления. Мужичонка невидный, ну навроде нашего, допустим... - она поискала глазами, с кем сравнить, хотя сравнение заготовила загодя... - да навроде Степки Фролова, ну, конечно, побашковитей. Улыбается, все на своем шпрехен зи дейч тосты провозглашает, однако и тогда еще мне Климент Ефремович Ворошилов сказал на ухо: "Ты, Люша, не смотри, что он такой приветливый, на самом деле камень за пазухой ох какой держит". И теперь часто вспоминаю я слова Климента Ефремовича и думаю, да, действительно, камень, булыжник держали эти господа за пазухой. Бабы и мужики! Теперь, когда случилось такое несчастье, нам больше и делать ничего не остается, как сплотиться вокруг нашей родной партии, вокруг лично товарища Сталина. Вот буду в Москве, увижу его, родного, разрешите сказать от вашего имени, что все труженики н ашего хозяйства все силы отдадут... да не лезь ты в глаза со своим аппаратом, - неожиданно, и ко всеобщему удовольствию повернулась она к корреспонденту, снимавшему ее, вися на перилах, - сбоку сымай. Все силы отдадут делу повышения урожайности. Все для фронта, все для победы! - Она помолчала, помедлила, собираясь с мыслями. И тихо продолжила: - К вам, бабы, обращение особое. Не сегодня завтра мужики наши, наши отцы, наши мужья, наши братья уйдут защищать свободу. Война есть война, может, и не кажному удастс вернуться. Но пока они будут там, мы здесь одни останемся. Трудно придется. И робята малые, и в избе надо прибрать, и сготовить, и постирать, и за своим огородом приглядеть, и о колхозном деле не забывать. Хотим мы того или нет, а теперича кажной за двоих, за троих придется работать. И за себя, и за мужиков. И мы это должны выдюжить и выдюжим. Мужики! Идите на фронт, выполняйте свой мужеский долг, защищайте нашу Родину от супостатов до последнего. А насчет нас не беспокойтесь. Мы вас заменим...
      
       Люш ка говорила просто, доходчиво, и стоявшие внизу то плакали, то улыбались сквозь слезы. Да и сама Люшка несколько раз приложила платочек к глазам. А потом вместе со своими корреспондентами села в "эмку" и, подняв пыль столбом, укатила в свои высокие сферы.
      
       После митинга, как было обещено, поделили соль, спички и мыло. Своя доля досталась и Нюре: полкуска мыла, кулек соли да спичек два коробка. Домой она вернулась - уже вечерело. Чонкин сидел у окна и при помощи шила и суровой нитки (дратвы не было) пытался привести в порядок ботинки.
      
       - Вот, - Нюра выложила на стол свою добычу. - Дали.
      
       Чонкин взглянул без интереса.
      
       - Может, завтра все же приедут, - сказал он со вздохом.
      
       - Кто? - спросила Нюра.
      
       - Кто, кто, - рассердился Чонкин. - Война идет, а тут... Нюра ничего не сказала. Достала из печки гороховый суп, донесла до стола и расплакалась.
      
       - Ты чего? - удивился Чонкин.
      
       - Что ж это ты так на войну-то рвешься? - сквозь слезы сказала Нюра.
      
       - Да неужто ж т ебе там будет лучше, чем у меня?
      
       Гладышеву не спалось. Он таращил во тьму глаза, вздыхал, охал и ловил на себе клопов. Но не клопы ему спать мешали, а мысли. Они вертелись вокруг одного. Своим глупым вопросом на митинге Чонкин смутил его душу, пошатнул его, казалось бы незыблемую веру в науку и научные авторитеты. "Почему лошадь не становится человеком?" А в самом деле, почему?
      
       Прижатый Афродитой к стене, он лежал, думал. Действительно, каждая лошадь работает много, побольше любой обезьяны. На ней ездят верхом, на ней пашут, возят всевозможные грузы. Лошадь работает летом и зимой по многу часов, не зная ни выходных, ни отпусков. Животное, конечно, не самое глупое, но все же ни одна из всех лошадей, которых знал Гладышев, не стала еще человеком. Не находя сколь-нибудь удобного объяснения такой загадке природы, Гладышев шумно вздохнул.
      
       - Ты не спишь? - громким шепотом спросила Афродита.
      
       - Сплю, - сердито ответил Гладышев и отвернулся к стене.
      
       Только стал одолевать его сон, ка к проснулся и заплакал Геракл.
      
       - Ш-ш-ш-шшш-шш, - зашикала на него Афродита и, не вставая, стала качать с грохотом люльку. Геракл не унимался. Афродита спустила ноги с кровати, вынула Геракла из люльки и дала ему грудь. Ребенок успокоился и зачмокал губами. Кормя его, Афродита одной рукой возилась в люльке, должно быть, меняя пеленки. Но когда она опять положила его в люльку, Геракл снова заплакал. Афродита трясла люльку и напевала:
      
       Баю-баюшки-баю
      
       Спи, Геруша, на краю...
      
       Дальше слов она не знала и до бесконечности повторяла одно и то же:
      
       Баю-баюшки-баю
      
       Спи, Геруша, на краю...
      
       Наконец ребенок уснул. Затихла Афродита, стал засыпать и хозяин дома. Но только он закрыл глаза, как совершенно явственно услышал, как открылась наружная дверь. Гладышев удивился. Неужто он, ложась спать, не запер ее? А если даже и т ак, то кто бы это мог в столь поздний час, видя, что в окнах нет света, беспокоить людей? Гладышев насторожился. Может, померещилось? Нет. Кто-то прошел через сени, теперь впотьмах шарил по коридору. Шаги приближались, и вот уже со скрипом растворилась и дверь в комнату. Гладышев приподнялся на локте, напряженно вглядываясь в темноту, и, к своему великому удивлению, узнал в вошедшем мерина по кличке Осоавиахим. Гладышев потряс головой, чтобы прийти в себя и убедиться, что все это ему не чудится, но все было действительно так, и Осоавиахим, который был был хорошо знаком Гладышеву, ибо именно на нем Кузьма Матвеевич обычно возил на склад продукты, собственной персоной стоял посреди комнаты и шумно дышал.
      
       - Здравствуйте, Кузьма Матвеич, - неожиданно сказал он человеческим голосом.
      
       - Здравствуй, здравствуй, - сознавая странность происходящего, сдержанно ответил Гладышев.
      
       - Вот пришел к тебе, Кузьма Матвеич, сообщить, что теперя стал я уже человеком и продукты более возить не буду.
      
       Мери н почему-то вздохнул и, преступая с ноги на ногу, стукнул копытом об пол.
      
       - Тише, тише, - зашикал Гладышев, - робенка разбудишь. - Пододвинув слегка Афродиту, он сел на кровати и, чувствуя необыкновенную радость от того, что ему, может быть, первому из людей, пришлось стать свидетелем такого замечательного феномена, нетерпеливо спросил:
      
       - Как же тебе удалось-то стать человеком, Ося?
      
       - Да оно вишь как получилось, - задумчиво сказал Осоавиахим, - я в последнее время много работал. Сам знаешь, и продукты возил со склада, и навозом не брезговал, и пахать приходилось - ни от чего не отказывался, и вот в результате кропотливого труда превратился я, наконец, в человека.
      
       - Интересно, - сказал Гладышев, - это очень интересно, только на ком я теперь буду продукты возить?
      
       - Ну уж это дело твое, Кузьма Матвеич, - покачал головой мерин, - придется подыскать замену. Возьми хотя бы тюльпана, он еще человеком не скоро станет.
      
       - Почему ж так? - удивился Гладышев.
      
       - Ленивый пото му что, все норовит из-под палки. Пока его не ударишь, с места не стронется. А чтоб человеком стать, надо бегать, знаешь, как? Ого-го-го! - он вдруг заржал, но сразу спохватился. - Извини, Кузьма Матвеич, дают еще себя знать лошадиные пережитки.
      
       - Ничего, бывает, - простил Кузьма Матвеевич. - Ну, а интересно мне знать, что ты теперь предполагаешь делать? В колхозе останешьс или как?
      
       - Навряд, - вздохнул Осоавиахим. - Мне тут теперь с моим талантом далать нечего. Подамся, пожалуй, в Москву, профессорам покажусь. Может, с лекциями буду выступать. Эх, Кузьма Матвеич, жизнь для меня теперя только лишь начинается, женился бы, детишек нарожал для дальнейшего прогресса науки, да вот не могу.
      
       - 26 -
      
       - Почему же?
      
       - Еще спрашиваешь, - горько усмехнулся Осоавиахим. - Ты же сам восемь лет назад мне чего сделал? Лишил необходимых для продолжения рода частей организма.
      
       Неудобно стало Гладышеву. Он смутился и даже как будто бы покраснел, хорошо, что темно и не видно.
      
       - Извини, друг, Ося, - сказал он искренне. - Если б же ж я знал, что ты человеком станешь, да нешто я бы позволил. Я-то думал, конь он и есть конь. А кабы ж я знал...
      
       - Кабы знал, - передразнил Осоавиахим. - А конь-то что? Разве ж не живое существо? Разве ж у него можно отнимать последнюю радость? Мы ж в кино не ходим, книжек не читаем, только одно и остается, а ты ножом...
      
       Насторожился Гладышев. Что-то не то говорит этот Осоавиахим. Еще не успел человеком стать, а уже критикует. Достижение, конечно, значительное с биологической точки зрения, но если придать этому делу политическую окраску, то превратиться лошади в человека еще полдела. Главное, в какого человека - в нашего или не нашего? И, проявив должную бдительность, задал Гладышев мерину вопрос, что называется, "на засыпку":
      
       - А вот ты мне скажи, Ося, ежели тебя, к примеру, на фронт возьмут, ты за кого воевать будешь - за наших или за немцев?
      
       - Мне, Кузьма Матвеич, на фронт идтить никак невозможно.
      
       - Почему же это тебе невозможно? - вкрадчиво спросил Гладышев.
      
       - А потому, - рассердился мерин, - что мне на спусковой курок нажимать нечем. У меня пальцев нет.
      
       - Вот оно что! - хлопнул себя по лбу Гладышев и проснулся.
      
       Открыл глаза, никак не может понять, куда же девалс мерин. Обстановка в комнате прежняя, и он, Гладышев, лежи на своей кровати на пуховой перине, придавленный Афродитой к самой стене. Навалилась она на него всей тяжестью, причмокивает, посвистывает во сне, да с таким аппетитом, что даже противно. Жарко, душно. Гладышев двинул жену плечом - не сдвинул. Двинул второй раз - с тем же успехом. Рассердился, уперся в стену руками и ногами и так толкнул Афродиту задом, так она чуть с кровати не свалилась вскочила.
      
       - А? Что? - ничего не может понять.
      
       - Слышь, Афродита? - шепотом спросил Гладышев, - а куды мерин-то подевался?
      
       - Какой мерин? - Афродита трясла головой, пытаясь прийти в себя.
      
       - Да мерин же, Осоавиахим, - досадовал Гладышев на непонятливость супруги.
      
       - О, господи! - пробормотала Афродита. - Болтает бог знает что. Мерина какого-то выдумал. Спи себе.
      
       Она перевернулась на живот, уткнулась в подушку и тут же уснула снова.
      
       Гладышев лежал, тараща глаза в потолок. Сознание постепенно возвращалось к нему, и наконец, он понял, что мерин приходил к нему во сне. Гладышев был грамотным человеком. Он читал книгу "Сон и сновидения", которая помогла ему дать его сегодняшнему сну правильную оценку. "Вчера наслушался от Чонкина глупостей, вот и приснилось", - думал он про себя. Но какая-то странная мысль, не выражавшаяся словами, сверлила его и мучила, он никак не мог понять, что это значит. Заснуть больше не мог. Лежал, ворочался, а как только за окном едва забрезжило, перелез через Афродиту и задумчиво стал натягивать на себя кавалерийские галифе.
      
       В это утро Нюра проснулась раньше Ивана, еще затемно. Поворочалась, поворочалась, делать нечего, решила вставать. Корову доить было рано, надумала до свету сходить на речку за водой. Взяла ведра и коромысл о, открыла дверь и обмерла - на крыльце кто-то сидит.
      
       - Кто это? - спросила она с испугом и дверь на всякий случай притянула к себе.
      
       - Не бойся, Анна, это я, Гладышев.
      
       Нюра удивилась, приоткрыла дверь снова.
      
       - Чего это ты сидишь тут?
      
       - Да так, - неопределенно ответил Гладышев. - Твой еще не проснулся?
      
       - Куды там, - засмеялась Нюра, - спит, как сурок. А чего?
      
       - Дело есть. - Гладышев уклонился от прямого ответа.
      
       - Может, разбудить? - Нюра уважала соседа, как ученого человека, и считала, что он по зряшному делу беспокоить не станет.
      
       - Да нет, не стоит.
      
       - А чего ж не стстоит? Я разбужу. Пущай встает. А то как ночь, так на войну рвется, а как утро - не добудишься.
      
       Гладышев особо не возражал, потому что соображение, которое он хотел сообщить своему другу, хотя и не носило важного характера, однако было таким, которое трудно держать при себе.
      
       Через минуту на крыльцо вышел Чонкин в кальсонах.
      
       - Звал, что ли? - спросил он, почес ываясь и зевая.
      
       Гладышев медлил. Он подождал, пока Нюра возьмет ведра и отойдет на приличное расстояние, и только после этого, смущаясь, что поднял человека из-за такой малости, неуверенно заговорил:
      
       - Вот ты вчерась насчет лошади спрашивал.
      
       - Насчет какой лошади? - не понял Иван.
      
       - Ну вообще, почему, мол, она человеком не стала.
      
       - А-а, - Иван вспомнил, что в самом деле вчера был какойто такой разговор.
      
       - Так вот, - с гордостью сообщил Гладышев. - Я понял, почему лошадь не становится человеком. Она не становится человеком, потому что у ней пальцев нет.
      
       - Эка, удивил, - сказал Чонкин. - Это я с малых лет знаю, что у лошади нет пальцев.
      
       - Да я тебе не о том. Я говорю не то, что у ней нет пальцев, а то, что она не становится человеком, потому что у нее нет пальцев.
      
       - А я тебе говорю - это всем известно, что у лошади нет пальцев.
      
       Тут они заспорили, как часто люди спорят между собой, доказывая один одно, а другой другое, не пытаясь понять собесе дника, и чуть было даже не разругались, но на крыльцо своей избы вышла в нижнем белье Афродита и позвала мужа завтракать. Не доспорив, Кузьма Матвеевич пошел домой. На столе стояла шипящая еще только с жару яичница с салом. Гладышев придвинул к себе сковородку, сел на лавку и тут же почувствовал под задом что-то не то чтобы острое, но твердое и неровное. Он вскочил и обернулся. На лавке лежала лошадина подкова.
      
       - Что это? - строго спросил он, показывая подкову жене.
      
       - А откуль мне знать? - она пожала плечами. - Вон у порога валялась. Я сперва хотела выбросить, а потом подумала, может, нужна...
      
       Договорить ей не удалось. Гладышев схватил подкову, выскочил из-за стола и как был в расхристанной рубашке кинулся вон из дома.
      
       Еще издалека заметил он возле конюшни скопление народа, здесь в числе прочих были председатель Голубев, парторг Килин, оба бригадира и конюх Егор Мякишев.
      
       - Что тут происходит? - поинтересовался Гладышев.
      
       - Лошадь убегла, - пояснил Мякишев.
      
       - Как ая лошадь? - похолодел в догадке Гладышев.
      
       - Осоавиахим. - Конюх досадливо сплюнул. - Мы тут наметили, каких лошадей в армию сдавать и его тоже, а он ночью сломал загородку и ушел. А может, цыгане украли.
      
       - Может быть, - поспешил согласиться Гладышев.
      
       Подполковник Опаликов стоял, разведя в стороны руки и ноги, в ожидании, пока инженер полка Кудлай и два старших техника наденут на него парашют. Опаликов хмурился. Через несколько минут ему предстоит поднять полк в воздух и направить в район Тирасполя согласно приказу. Маршрут выверен, вычерчен, инструктаж с летным составом проведен. Командиры эскадрилий доложили о готовности к взлету. Тирасполь так Тирасполь, думал Опаликов. Какая разница, где тебя собьют? А ведь собьют, никуда не денешься. Не нашим "ишакам" с "мессерами" тягаться. Ладно, говорил он самому себе, дело не в этом. Тридцать четыре года прожил, и хватит. Некоторым и столько не удается. Кое-что повидал. Но Надька, Надька... При мысли о жене настроение еще больше испортилось. "Я тебя буду ждать", - сказала она. Как бы не так. Будет ждать в чужой постели. Сука! Другие бабы, когда услышали о войне, рыдали. А она хоть бы одну слезинку из себ выдавила. Небось даже рада. Муж на фронт, ей - полная свобода. Да у нее и раньше этой свободы хватало. Перетаскала на себя всех, кого только могла. Другой раз идешь по городку, и стыдно. Кажется, все на тебя пальцем указывают. Вот он идет, командир полка. Взялся полком командовать, а со своей собственной женой не может управиться. В армии все на виду. Хуже, чем в деревне. Все все про всех знают. И про тот случай, когда она с интендантом на складе вещевого снабжения, на старых шинелях... До чего опуститься! Ведь хотел ее тогда застрелить, пистолет из кобуры вынул... Рука не послушалась. Хотя, конечно, сам во всем виноват. Как говорит Кудлай, "бачилы очи, шо купувалы"... Видно, уж такая у нее натура. Ненасытная тварь. Ну и задерись она в доску, думал подполковник Опаликов, когда в мотоциклетной коляске подъехал Пахомов.
      
       - Товарищ подполковник.. . - Пахомов, выскочив из коляски, кинул руку к виску.
      
       - Ну что у тебя? - перебил Опаликов, приподымая ногу, чтобы Кудлаю было удобнее продеть и обернуть лямку парашюта.
      
       - Погрузка аэродромного оборудования в эшелон закончена. - доложил Пахомов. - Дня через четыре, думаю, и мы до Тирасполя доберемся.
      
       - Ну-ну, - сказал Опаликов и, подсаживаемый инженером, полез на крыло. - Так мы тебя там и будем дожидаться в Тирасполе.
      
       - 27 -
      
       Он сел в кабину, поерзал, устраиваясь поудобней. Положил планшет на колени, еще раз мысленно прошел первую часть маршрута. Взлет. Сбор в зоне ожидания. Затем курс двести пятьдесят семь и четыре градуса поправки на ветер. После прохождения контрольного пункта на двенадцать градусов поворот влево. Все нормально, все правильно, только вот Надька... Опаликов поднял голову.
      
       Пахомов все еще стоял возле самолета, переминался с ноги на ногу.
      
       - Ну что еще, Пахомов? - обратил на него внимание командир полка.
      
       - Да вот не знаю, как с Чонкиным быть, - неуверенно сказал комбат.
      
       - С каким еще Чонкиным? - недоуменно поднял брови Опаликов.
      
       - С красноармейцем, который у аварийной машины.
      
       - А-а. - Опаликов поставил ноги на педали, проверил легкость хода рулей и элеронов, включил тумблер зажигания. - Его разве до сих пор не сменили?
      
       - Да нет же, - сказал Пахомов. - И машина там.
      
       - Это не машина, - махнул рукой Опаликов, - это гроб. А Чонкин этот что там делает?
      
       - Стоит, - пожал плечами Пахомов. - Говорят, вроде даже женился.
      
       Он улыбнулся, не зная, как выразить свое отношение к поступку бойца.
      
       - Женился? - ахнул Опаликов. Это в мозгу его никак не укладывалось. Тут с женой, которая есть, не знаешь что делать.
      
       - Ну, раз женился, пусть живет, - решил он. - Не до него. Кудлай! - закричал он инженеру. - Передай по полку, чтоб запускали моторы.
      
       Судьба Чонкина была решена.
      
       - Я щи поставлю варить, а ты поди пригони корову. - Сунув голову в печь, Нюра шумно раздувала огонь.
      
       - Сейчас. - Чонкин драил зубным порошком пуговицы на гимнастерке, и идти ему никуда не хотелось.
      
       - Русский час - шестьдесят минут, - заметила Нюра. - Пуговицы можно опосля почистить.
      
       Она только что с полной сумкой притащилась из Долгова, разнесла почту, устала и теперь была недовольна тем, что Чонкин не приготовил обед.
      
       Чонкин отложил в сторону гимнастерку и щетку, подошел к Нюре сзади и ухватился за нее сразу двумя руками.
      
       - Иди, иди, - Нюра недовольно вильнула задом.
      
       Некоторое время они препирались. Чонкин ссылался на раннее время, на боль в пояснице, ничего ему не помогло - пришлось в конце концов уступить.
      
       Во дворе он поиграл с Борькой, на улице поговорил с бабой Дуней, затем с сидевшим на завалинке дедом Шапкиным и наконец добрался до конторы, где увидел большую толпу, состоящую в основном из баб. Мужиков было всего-то Плечевой, счетовод Волков и еще один, Чонкину не знакомый. Другие - на фронте. В первую же неделю войны чуть не всех загребли подчистую. Собравши ес молча смотрели на громкоговоритель, в котором что-то потрескивало.
      
       - Чего стоите? - спросил Иван Нинку Курзову.
      
       Но Нинка ничего не ответила, только приложила палец к губам. И тут же в динамике кто-то покашлял, и голос с заметным грузинским акцентом тихо сказал:
      
       - Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои!
      
       Чонкин вздохнул и замер, не спуская с динамика глаз. Динамик снова покашлял, потом в нем что-то забулькало, как будто тот, кто стоял где-то у микрофона, лил воду или давился в рыданиях. Это бульканье длилось долго и произвело на слушателей гнетущее впечатление. Но вот оно кончилось, и тот же голос с акцентом негромко и рассудительно продолжал:
      
       - Вероломное военное нападение гитлеровской Германии на нашу Родину, начатое 22 июня, продолжается. Несмотря на героическое сопротивление Красной Армии, несмотря на то, что лучшие дивизии врага и лучшие части его авиации уже разбиты и нашли себе могилу на полях сражения, враг прод олжает лезть вперед, бросая на фронт новые силы. Гитлеровским войскам удалось захватить Литву, значительную часть Латвии, западную часть Белоруссии, часть Западной Украины. Фашистская авиация расширяет районы действия своих бомбардировщиков, подвергая бомбардировкам Мурманск, Оршу, Могилев, Смоленск, Киев, Одессу, Севастополь. Над нашей Родиной нависла серьезная опасность...
      
       Баба Дуня, стоявшая позади Чонкина, всхлипнула. Задергала губами Нинка Курзова, несколько дней назад отправившая мужа на фронт. Зашевелились, зашмыгали носами и остальные.
      
       Чонкин слушал слова, произносимые с заметным грузинским акцентом, глубоко верил в них, но не все мог понять. Если лучшие дивизии врага и лучшие части его авиации разбиты и нашли себе могилу, то стоит ли так беспокоиться? Худшие части и дивизии разбить еще легче. Кроме того, непонятно было выражение "нашли себе могилу на полях сражений". Почему они не искали ее в другом месте? И кто эту могилу для них вырыл? И Чонкину представилось огромное количество людей , которые в поисках могилы ходят по неизвестным полям. Ему на какое-то мгновение даже стало жалко этих людей, хотя он хорошо знал, что жалеть их нельзя. Размышляя таким образом, пропустил он многое из того, что говорил оратор, и теперь поднял голову, чтобы уловить нить.
      
       - Красная Армия, Красный Флот и все граждане Советского Союза должны отстаивать каждую пядь советской земли, драться до последней капли крови за наши города и села, проявлять смелость, инициативу и сметку, свойственные нашему народу...
      
       Все слушали, качали головами, и Чонкин тоже качал. Он готов был драться, но не знал, с кем и как. Когда забирали на фронт мужиков, военкоматский капитан сидел на крыльце конторы, разговаривал с председателем. Чонкин подошел к нему, обратился по всей форме, так, мол, и так, а тот не дослушал толком, да как гаркнет: "Вы на посту стоите? А кто давал вам право покидать пост? Кругом! На пост бегом марш!" Вот и весь разговор. А Сталин, он бы так не сказал, он умный, может понять и войти в положение. Не з ря народ его любит. И поет хорошо. "Валенки, валенки". Только почему женским голосом? Песн кончилась, раздались аплодисменты.
      
       - Вот здорово! - услыхал Чонкин сзади. Он вздрогнул и обернулся. Тайка Горшкова, поигрывая бичом и раскрыв рот, смотрела на радио. Теперь она была пастухом после того, как Лешку Жарова забрали на фронт.
      
       Чонкин осмотрелся и, не увидев больше никого, снова уставился на Тайку.
      
       - Здорово, говорю, Русланова поет, - повторила Тайка.
      
       - Ты что, коров уже пригнала? - удивился Чонкин.
      
       - Давно уж. А чего?
      
       - Да так, ничего.
      
       Удивляясь тому, как это он прозевал момент, когда пригнали коров, Чонкин пошел к дому. Корова, конечно, пришла домой своим ходом, уж чего, ч его, а дорогу знает. Но все же чудно так получилось, что он задумалс и не заметил, как разошлись люди. Впрочем, они даже как будто и не разошлись, а вон все стоят в том же составе. Только почему-то в другом месте. Как будто возле избы Гладышева. Да, точно, так и есть.
      
       - Чего стоите? - спросил Чонкин, опять же у Нинки Курзовой. Нинка обернулась и посмотрела на Чонкина как-то странно, так странно, как-будто с ним что-то случилось. А вслед за Нинкой и все остальные стали воротить головы в сторону Чонкина и смотреть на него с ожиданием чего-то. Чонкин смешался, не понимая в чем дело, стал сам себя оглядывать, не вымазался ли. Тут из толпы вынырнул Плечевой и пошел на Чонкина с распростертыми объятиями.
      
       - Ваня, друг, что же ты тут стоишь? - закричал он. - Иди быстрей, чего покажу. Тут такое кино получается. - Он взял Чонкина за руку и повел сквозь толпу, которая охотно расступалась. Чонкин посмотрел и глазам своим не поверил. Замечательный огород, созданный каждодневным трудом и гением Гладышева, являл собой картину страшного опустошения. Он был изрыт и истоптан с такой тщательностью, какбудто через него прошло стадо слонов. Только кое-где торчали из земли истерзанные охвостья бывшего пукса и один-единственный, чудом сохранившийся куст пышно зеленел на фоне всеобщего разрушения.
      
       Виновница всего происходящего корова Красавка, должно быть, оставила этот куст на закуску и сейчас, стоя среди огорода, тянулась к нему и должна была бодотронуться, но хозяин огорода держал ее за рога, исполненный отчаяния, слепой злобы и решимости спасти хотя бы этот жалкий остаток созданного им чуда.
      
       Словно тореодор, стоял Гладышев перед коровой, широко расставив ноги в пыльных брезентовых сапогах. Пытаясь побороть этого варвара, он напрягал окаменевшие мышцы.
      
       Тут же, хватая Гладышева за рукав, безутешно рыдала Нюра.
      
       - Матвеич, - заливалась она слезами, - отдай корову. Ну, пожалуйста. Ну что ты с ней будешь делать?
      
       - Зарежу! - мрачно сказал Гладышев.
      
       - Ой, господи! - причитала Нюра. - Она ж у меня одна, Матвеич. Отдай!
      
       - Зарежу! - твердил свое Гладышев и тащил корову в сарай. Корова упиралась и тянулась к оставшемуся кусту пукса. На крыльце, равнодушная ко всему, Афродита кормила грудью Геракла. Чонкин, не зная, что делать, растерянно оглянулся.
      
       - Ну что ж ты , Ваня, стоишь? - ободряюще улыбнулся ему Плечевой. - Спасай скотину. Ведь зарежет. Чикнет ножом, и привет.
      
       Плечевой подмигнул стоявшему рядом счетоводу Волкову.
      
       - 28 -
      
       Не хотелось Чонкину ввязываться в это дело. Но Гладышев уперся, а Нюра плачет. Иван нехотя просунул голову между жердями в заборе.
      
       - Ой! - взвизгнул тонкий женский голос. Это была Зинаида Волкова, жена счетовода. - Ой, бабы, счас будет, убивство.
      
       Увидев Чонкина, Нюра осмелела и перешла к активным действиям.
      
       - Ирод проклятый! - закричала она и вцепилась своему врагу в красное правое ухо.
      
       - Ах, так! - возмутился Гладышев и толкнул Нюру ногой в живот.
      
       Нюра упала в борозду и завыла в голос.
      
       Чонкин подошел к Нюре, наклонился и увидел, что ничего страшного не случилось. Нюра живая и даже не раненая.
      
       - Чего ревешь? - рассудительно сказал он, помогая Нюре подняться и отряхивая на ней платье. - Никто тебе ничего не сделал. Ну толкнул Кузьма Матвеевич маленько, так его т оже можно понять. Любому было б обидно. Старался человек все лето, а тут эвон какое дело. Уж ты, Кузьма Матвеевич, - повернулся он к соседу, - извини за ради бога, у ней нет в голове соображения, что это твое, а это чужое, как увидит чего зеленое, так и жрет. Нюрка позавчера повесила на забор зеленую кофту, так она и ее слопала, один только левый рукав остался. Ух ты, вражина! - замахнулся он кулаком на корову. - Пусти-ко, сосед, ее сейчас так накажу, что больше в чужой огород не полезет.
      
       С этими словами Чонкин положил руки поверх гладышевских на рога Красавки.
      
       - Отойди, - сказал Гладышев и пихнул Чонкина плечом.
      
       - Да нет уж, не отойду, - сказал Чонкин и толкнул соседа ответно. - Уж ты, Кузьма Матвеич, корову-то отдай, а мы с Нюркой тебе за огород чего ни то да заплатим.
      
       - Дурак! - сказал Гладышев со слезами на глазах. - Чем можешь ты оплатить научный подвиг? Я же хотел вырастить гибрид мирового значени - картофель с помидором.
      
       - Отдадим, - заверял Чонкин, - ей-богу, отдадим . И картошку, и помидоры. Какая тебе разница, вместе оно выросло или не вместе.
      
       Он продолжал теснить упрямого соседа плечом и уже полностью овладел одним рогом. Теперь они тащили корову в разные стороны, что ей было легче перенести в результате равнодействия сил.
      
       Надвигалась решающая минута. Чонкин пихал Гладышева левым плечом, Гладышев отвечал ему правым.
      
       Толпа, налегая на забор, затаила дыхание. Афродита, переменив грудь, продолжала кормить Геракла. Было тихо. Только слышалось тяжелое сопение воюющих сторон и равнодушные вздохи коровы, которой по-прежнему хотелось откусить этот симпатичный куст неразвившегося гибрида.
      
       В толпе молчали, напряженно ожидая дальнейшего развити событий.
      
       - Слышь, армеец, а ты ему в глаз, - неожиданно громко посоветовал Плечевой.
      
       Кто-то громко хихикнул, но тут же смолк.
      
       - Ой, бабы, закрывай глаза, сейчас будет убивство! - пронзительно закричала Зинаида Волкова.
      
       Ее муж, стоявший неподалеку, начал скозь толпу пробираться к жене.
      
       - Будет убивство, будет убивство, будет убивство, - лихорадочно, словно твердя заклинания, бормотала она.
      
       Наконец, счетовод добрался до жены, отодвинул, освобожда себе пространство, Нинку Курзову, не торопясь, обстоятельно размахнулся и единственной своей рукой врезал Зинаиде такую оплеуху, что без посторонней поддержки она вряд ли удержалась бы на ногах. Зинаида, молча схватившись обеими руками за щеку, стала вылезать из толпы, а счетовод, повернувшись к Плечевому, спокойно объяснил свой поступок:
      
       - Сколько раз говорил ей: "Не лезь, куды не просют". Вот ведь когда Колька Курзов с клюквинским Степкой подрались, тоже так смотрела да ахала, а ее в свидетели записали. Так судья когда вызвал ее к столу, она сразу в обморок, и насилушки откачали.
      
       - А ты ее совсем пришиби, - весело посоветовал Плечевой. - Чтоб и в суд звать некого было.
      
       - Убили! - выбравшись наконец из толпы, не своим голосом завопила Зинаида и, по-прежнему двумя руками держась за щеку, рванулась вдоль по деревне .
      
       Обернувшись на ее крик, Чонкин и Гладышев одновременно ослабили пальцы. Корова это почувствовала, мотнула головой, и противники, не ожидавшие такого коварства, повалились в разные стороны.
      
       Не дожидаясь другого случая, корова мимолетным движением смахнула под самый корень последний куст необыкновенного гибрида и не спеша задвигала челюстями.
      
       Гладышев, поднявшись на четвереньки, как завороженный, следил за коровой.
      
       - Матушка! - страстно простер он к ней руки и на коленях пошел вперед. - Солнышко, отдай, пожалуйста!
      
       Причмокивая, вздыхая и настороженно глядя на Гладышева, корова отступила назад.
      
       - Отдай! - Гладышев, не вставая с колен, тянулся к коровьей морде. В какой-то момент из раскрывшейся пасти мелькнул на мгновение измочаленный хвостик пукса, Гладышев рванулся к нему, но корова в этот же самый момент сделала глубокое глотательное движение, и последний куст замечательного гибрида навсегда исчез в ее бездонном желудке. Поборов секундное оцепенение, Гладышев вскочил на ноги и с диким воем кинулся к себе в избу.
      
       Тут поднялся с земли и Чонкин. Ни на кого не глядя, отряхнул он от пыли брюки, одной рукой взялся за рог, а другую сжал в кулак и изо всей силы ударил корову по морде. Корова дернула головой, но особо не сопротивлялась, и Чонкин потащил ее в сарай, крикнув Нюре, чтобы побежала вперед открыть ворота.
      
       - И это все, - с сожалением сказал Плечевой, но ошибся.
      
       В это время на крыльцо встрепанный, с безумными глазами выскочил Гладышев. В руках он держал берданку шестнадцатого калибра. В толпе ахнули.
      
       - Я говорила, будет убивство, - послышался голос Зинаиды, вернувшейся как раз вовремя.
      
       Гладышев вскинул берданку и навел на Чонкина.
      
       - Ваня! - отчаянно вскрикнула Нюра.
      
       Чонкин обернулся. Он стоял, вцепившись пальцами в коровьи рога, и смотрел прямо в наведенный на него ствол берданки. Он словно оцепенел, не в силах сдвинуться с места. "Попить бы", - мелькнула глупая мысль. Чонкин облизнул губы.
      
       Сухо щелкнул курок, словн о сломали ветку. "Все", - подумал Чонкин. Но почему ему не больно? Почему он не падает? Почему Гладышев снова взводит курок? Снова щелчок. И вдруг раздался громкий, трезвый и рассудительный голос Афродиты:
      
       - Дурачок ты, дурачок! Куды стреляешь? И чем стреляешь? Ты ж весь порох давно извел на удобрение.
      
       По толпе прошел шум. Гладышев еще раз взвел курок, заглянул в ствол и, убедившись, что там пусто, грохнул ружье о землю, сел на крыльцо и, обхватив голову руками, горько заплакал.
      
       Чонкин все еще стоял, вцепившись пальцами в рога, словно приклеился. Нюра положила руку ему на плечо.
      
       - Пойдем, Ваня, - сказала она ласково.
      
       Он отрешенно смотрел на Нюру, не понимая, чего она хочет.
      
       - Домой, говорю, пойдем! - крикнула Нюра словно глухому.
      
       - А, домой. - Он помотал головой, возвращаясь к сознанию происходящего. Они взялись, он - за один рог, Нюра - за другой, и потащили прочь корову, которая, насытясь, вполне присмирела.
      
       А на крыльце плакал Гладышев. Он плакал гром ко, в голос и, оголив покрытый белесой шерстью живот, утирался подолом изодранной майки.
      
       Чонкин не выдержал и, бросив корову и Нюру, вернулся к поверженному врагу.
      
       - Слышь, что ли, сосед, - сказал он, дотронувшись носком своего ботинка до сапога Гладышева. - Ты это... ничего, ты больно не переживай. Я, это, война кончится, на тот год билизуюсь и тогда пухсом этим и твой огород засодим, и Нюркин.
      
       В знак примирения он дотронулся до плеча Гладышева. Гладышев дернулся, зарычал, схватил протянутую руку и хотел укусить, но Чонкин вовремя вырвался и отскочил. Стоя в отдалении, он смотрел на селекционера с опаской и жалостью, не зная, как дальше быть.
      
       Подошла и накинулась на Чонкина Нюра:
      
       - Ах ты, горе луковое, да кого ж ты уговариваешь и кого жалеешь? Он тебя жалел, когда из ружья целил? Он тебя убить хотел!
      
       - Ну так что ж, что хотел, - сказал Чонкин. - Вишь, человек в расстройстве каком. Ты уж, Матвеич, не это самое... - он переступал с ноги на ногу, но приблизиться не реши лся.
      
       В воскресенье на колхозном рынке города Долгова был задержан пожилой человек, торговавший хромовыми голенищами. Дело было не только в том, что он торговал голенищами, и уж совсем не в том, что хромовыми. Дело в том, что на вопрос, как его фамилия, человек этот сказал такое, что Климу Свинцову, отправленному на рынок для выяснения злостных распространителей ложных слухов, ничего не оставалось делать, как взять старого наглеца за то место, которое в народе обыкновенно называют шкиркой, и отвести Куда Надо. Тем более, что именно там, Где Надо, Свинцов как раз и состоял на службе, он был сержантом. У читателей из далеких галактик, которым не знакомы наши земные порядки, может возникнуть законный вопрос: что значит Куда Надо и Где Надо? Кому надо и дл чего? По этому поводу автор дает следующее разъяснение. В давние, описываемые автором времена, повсеместно существовало некое Учреждение, которое было не столько военным, сколько воинственным. На протяжении ряда лет оно вело истребительную войну против с обственных сограждан, и вело с непременным успехом. Противник был многочислен, но безоружен - эти два постоянно действующих фактора делали победу внушительной и неизбежной. Карающий меч Учреждения висел постоянно над каждым, готовый обрушиться в случае надобности или просто ни с того ни с сего. У этого Учреждения создалась такая репутация, что оно все видит, все слышит, все знает, и если чего не так, оно уж тут как тут. Оттого и говорили в народе: будешь слишком умным, попадешь Куда Надо, будешь много болтать, попадешь Куда Надо. И такое положение вещей считалось вполне нормальным, хотя, собственно говоря, отчего ж человеку не быть слишком умным, если он таким уродился? И отчего человеку не поболтать, если есть с кем ипо чем? Автор лично встречал на своем жизненном пути массу людей, как бы созданных природой исключительно дл болтовни. Впрочем, болтовня тоже бывает разная. Один болтает, что надо, другой - что не надо. Будешь болтать что надо, будешь иметь все, что надо, и даже немножко больше. Будешь болтать ч то не надо, попадешь Куда Надо, то есть в то самое Учреждение, о котором выше уже говорилось. А ниже добавим еще и то, что Учреждение это работало по принципу: бей своих, чтоб чужие боялись. И действительно, как только у чужих обозначится обострение противоречий или кризис всей их системы, или всеобщее загнивание, так своих тут же отлавливают и тащат Куда Надо. И другой раз столько их натаскают, что там, Где Надо, и мест для всех не хватает.
      
       Но в то самое время, когда сержант Клим Свинцов поймал на рынке злостного болтуна, мест там, Где Надо, было вполне достаточно. Последние четверо, попавшие каждый своим путем Куда Надо еще до войны, теперь были отправлены дальше. Учреждение срочно перестраивало свою работу, приспосабливало ее к нуждам военного времени. Этого требовал от своих сотрудников начальник Учреждения капитан Афанасий Миляга, получивший инструкцию от более высокого начальства, которое в свою очередь, имело указание от начальства высочайшего. Указание было - руководствоваться историческим выступле нием товарища Сталина. В историческом выступлении, помимо прочего, говорилось: " Мы должны организовать беспощадную борьбу со всеми дезорганизаторами тыла, паникерами, распространителями слухов, уничтожать шпионов, диверсантов, вражеских парашютистов, оказывая во всем быстрое содействие нашим истребительным батальонам".
      
       - 29 -
      
       Чтобы никто не заподозрил его в монархических настроениях.
      
       В своей приемной капитан застал сержанта Свинцова, который объяснял секретарше Капе свое положение. Жена Свинцова уехала с ребятишками к матери на Алтай, откуда вернется не скоро - он сам написал ей, чтобы не приезжала - все же там безопасней. Рассказывал он для того, чтобы перейти к следующей части беседы.
      
       - Капитолина, - призывно говорил он и смотрел на секретаршу зверскими своими глазами. - Мужчина без женщины все равно, что бык без коровы. - Сравнениями он всегда пользовался прямыми и грубыми. - Мужчина без женщины долго жить не может. Если ты немного со мной поживешь, я тебе дам отре з из чистого крепдешина. Удовольствие получишь и платье сошьешь.
      
       Капа к такому ухаживанию уже привыкла, и оно ее не обижало.
      
       - Клим, - смеялась она, - поди в баню, окатись холодной водой.
      
       - Не поможет, - темнел лицом Клим. - Мне женщину надо. Ты не думай, я мужчина хороший.
      
       - Клим, что ты говоришь! - ужасалась Капа.
      
       - Я говорю то, что есть. Я знаю, ты с мужем живешь и с капитаном. А ты еще со мной поживи. С тремя мужчинами лучше жить, чем с двумя.
      
       - Клим, ты дурак! - Капа не любила намеков на свои отношения с капитаном.
      
       Свинцов хмурился и исподлобья смотрел на Капу.
      
       - Если ты со мной жить не хочешь, - сказал он, подумав, - зачем обзываться? У тебя подруга есть?
      
       - А ты, Клим, можешь жить с любой женщиной?
      
       - С любой.
      
       Разговор был прерван появлением капитана Миляги. От прочих людей капитана Милягу отличало то, что он всегда улыбался. Улыбалс милой, приятной улыбкой, вполне соответствовавшей фамилии, которую он носил. Капитан улыбался, к огда здоровался, когда допрашивал арестованных, улыбался, когда другие рыдали, короче говоря, улыбался всегда. Вот и сейчас, улыбаясь, поздоровался с Капой и с улыбкой обратился к Свинцову, который при его появлении опрокинул стул и вытянулся у дверей.
      
       - Меня ждешь?
      
       - Вас.
      
       - Заходи.
      
       Он взял у Капы ключ от своего кабинета и вошел первым. Для начала раздвинул шторы и распахнул окно, выходящее во внутренний дворик, полной грудью вдохнул свежий воздух.
      
       На дворе лейтенант Филиппов занимался с личным составом строевой подготовкой. Личного состава, кроме лейтенанта Филиппова, было пять человек. В обычное время на строевую подготовку времени никак не хватало. Всегда было слишком много работы. А тут в короткий период перехода на военные рельсы выдался свободный денек. Кроме того, и указание было обратить особое внимание на строевую подготовку.
      
       Пять человек, построенные в колонну по одному, отрабатывали строевой шаг. Лейтенант Филиппов шел сбоку и, воодушевл подчиненных личным примером, высоко поднимал ноги в сверкающих хромовых сапогах.
      
       - Ну что скажешь, Свинцов? - спросил капитан, не оборачиваясь.
      
       - Ничего. - Свинцов лениво зевнул в кулак. - Тут ребята лошадь нашли приблудную.
      
       - Что за лошадь?
      
       - Мерин. Спрашивали, никто не знает, чей.
      
       - И где ж этот мерин?
      
       - Во дворе привязали к дереву.
      
       - Сена дали?
      
       - А зачем чужую лошадь кормить?
      
       Капитан обернулся, посмотрел на Свинцова с укором.
      
       - Эх, Свинцов, Свинцов, сразу видно - не любишь животных.
      
       - Да я и людей-то не очень, - признался Свинцов.
      
       - Ну ладно. Еще что?
      
       - Вчерась, товарищ капитан, шапиена пымал.
      
       - Шпиона? - капитан оживился. - Где он?
      
       - Сейчас приведу.
      
       Свинцов вышел. Капитан сел за свой стол. Шпион был сейчас как раз кстати. Капитан взглянул на висевшую перед ним цитату: "...уничтожать шпионов, диверсантов, вражеских парашютистов..." "Ну что же, уничтожать, так уничтожать", - подумал капитан и улыбнулся самому себе.< /P>
      
       Чтобы не терять даром время до возвращения Свинцова, принялся разбирать секретную почту. В нее входили всевозможные циркуляры, выписки из приказов вышестоящих инстанций, решений компетентных комиссий из протоколов каких-то ответственных совещаний. Об усилении контроля за хлебозаготовками. О подготовке к новому (военному) займу. Об усилении контрол за лицами, уклоняющимися от воинской повинности. Об усилении контроля за подбором кадров. О переводе промышленных предприятий на военные рельсы. О борьбе со слухами и распространением контрслухов.
      
       Дверь распахнулась. В кабинет, подталкиваемый Свинцовым, вошел плохо одетый пожилой человек, национальность которого можно было определить с первого взгляда. Оценив обстановку, человек приветливо улыбнулся и с протянутой рукой подошел к капитану.
      
       - Здгавствуйте, начальник! - сказал он, не выговарива буквы "р".
      
       - Здгавствуйте, здгавствуйте! - убрав руки за спину, пошутил начальник.
      
       Задержанный приятно удивился и спросил, не принадлежит ли капитан к тому же национальному меньшинству, что и он. Капитан не обиделся, но отвечал отрицательно.
      
       - Что вы говорите! - всплеснул руками задержанный. - А на вид такое интеллигентное лицо.
      
       Он огляделся, взял стоящий у стены стул, подтянул его к столу капитана Миляги и сел. В этом кабинете посетители обычно вели себ сдержанней. "Видать, старик еще не совсем понял, куда попал", - весело подумал капитан, но виду не подал. Ничего не сказал даже тогда, когда гость по-хозяйски положил локти на стол и доверчиво посмотрел в лицо капитана.
      
       - Слушаю вас, - сказал он доброжелательно.
      
       - Вы - меня? - улыбнулся капитан. - Давайте уж лучше наоборот. Давайте я вас послушаю.
      
       Гость оказался покладистым, он согласился с предложением капитана.
      
       - Во-первых, - сказал он, - я попрошу вас послать человека к моей жене Циле - она сидит на лавочке возле ворот - сказать ей, что скоро приду.
      
       Капитан несколько удивился и спросил задержанного, откуда у него такие сведения, что Циля сидит им енно на лавочке у ворот, а не где-нибудь в другом месте.
      
       - Охотно вам объясню, - сказал гость. - Я уже не так молод, чтобы Циля думала, что я ночую у какой-нибудь гейши.
      
       - Это естественно, - живо согласился капитан. - Но ваш возраст мог дать вашей супруге основания для беспокойства другого рода. Она могла предположить сердечный припадок или что вы... не дай бог, конечно, я вам этого ни в коей мере не желаю... но она могла подумать, что вы, - глаза капитана радостно засверкали, - попали, например, под машину. А? Ведь бывает такое. Ведь, согласитесь, в жизни все может случиться.
      
       - Что вы, что вы! - замахал руками задержанный. - Мо Циля такой паникер, она всегда думает самое худшее.
      
       - Ага, - заулыбался капитан, совершенно довольный. - Значит, вы считаете, что попасть к нам - это даже хуже, чем под машину. Я вижу, вы человек очень умный, и вы нравитесь мне тем, что очень верно оцениваете обстановку. Но в таком случае вы должны согласиться, что посылать кого-нибудь к вашей супруге и обн адеживать ее, что вы скоро вернетесь, было бы преждевременно. Вы знаете, что мы не очень охотно расстаемся с нашими гостями, и, учитывая это, стоит ли понапрасну волновать старую женщину?.. Это было бы в какой-то степени даже, я бы сказал, негуманно.
      
       - Я вас понимаю, - охотно согласился старик. - Я вас очень хорошо понимаю. Мне тоже приятно видеть ваше лицо, начальник, но нам все-таки скоро придется проститься, и я вам скажу почему. Но прежде всего попрошу вас уволить этого идиота. - Большим пальцем гость указал на стоявшего за его спиною Свинцова.
      
       - Как вы сказали? - предвкушая большое веселье, переспросил капитан.
      
       - Вы сказали _э_т_о_г_о _и_д_и_о_т_а_?
      
       - А скажите мне, кто же он есть? Вы спросите его, что он причепился ко мне на базаре? Что я такого ему сделал?
      
       - Да в самом деле, - капитан повернул голову к подчиненному. - Свинцов, что он тебе такого сделал?
      
       - Пущай сам скажет, - хмуро буркнул Свинцов.
      
       - И скажу, - пригрозил задержанный. - Я все скажу, как бы ло.
      
       - Буду очень рад вас послушать, - искренне сказал капитан.
      
       Он потянулся к стоявшему за его спиной сейфу, достал стопку линованной бумаги и положил на стол перед собой. На первом листе было написано:
      
       ПРОТОКОЛ ДОПРОСА N
      
       Гр-на(нки) (фамилия, имя, отчество)..........
      
       Год рождения.................................
      
       Место рождения...............................
      
       Социальное происхождение.....................
      
       Национальность...............................
      
       Партийность..................................
      
       Образование..................................
      
       Профессия....................................
      
       Должность и место работы обвиняемого(ой), подозреваемого(ой) (нужное подчеркнуть)...... ............................................. в преступлениях по ст. ст. УК РСФСР..........
      
       - 30 -
      
       Капитан вынул из железного стаканчика самопишущую ручку с золотым пером, подчеркнул нужное: "обвиняемого" - и доброжелательно посмотрел на своего визави.
      
       - Итак? - сказал капитан.
      
       - Вы хотите записать то, что я вам скажу? - спросил гость почти польщенно.
      
       - Непременно, - кивнул капитан.
      
       - Ладно, пишите, - вздохнул обвиняемый. - Я старый человек, получаю пенсию двенадцать рублей, а глаза у меня открыты и видят, где чего дают. В воскресенье утром в двадцать минут восьмого меня разбудила моя жена Циля. Записали? Она сказала: "Мойша, у нас нечего есть. Ты должен пойти на базар и продать что-нибудь из вещей". А я имею профессию сапожника и у меня всегда есть немножкои кожи. Я взял старые хромовые голенища и пошел на базар. И тут ко мне подходит этот ваш идиот и спрашивает: какое я имею право спекулировать. Я ему объясняю, что спекуляция - запишите - это когда покупают дешево, а продают дорого. А я ничего не покупаю, а только продаю. Тогда он спросил, какая у мен фамилия икя ему сказал. И он взял меня за шиворот и потащил в ваше отделение. А вокруг собрался народ, и все стали говорить, что поймали шпиона. У меня есть очен ь хорошая профессия, и свой кусок хлеба я всегда заработаю. А если ему не понравилась моя фамилия...
      
       - Какая фамилия? - перебил Миляга и занес ручку над протоколом.
      
       - Моя фамилия - Сталин.
      
       Капитан вздрогнул, но тут же не забыл улыбнуться.
      
       - Как вы сказали?
      
       - Вы хорошо слышали, как я сказал.
      
       Капитан пришел в себя. Он встречал всяких сумасшедших, в том числе и страдающих манией величия. Он мигнул Свинцову, тот сделал движение рукой, и самозванец - много ли ему надо? - свалился со стула.
      
       - О-ой! - застонал он, поднимаясь. - Ой, начальник, этот ваш идиот таки снова дерется! Вы видите, у меня из носа течет кровь. Я прошу записать это в ваш протокол.
      
       С трудом поднявшись, он стоял перед капитаном и держалс за нос, из которого действительно падали на пол большие красные капли.
      
       - Ну ничего, - улыбнулся капитан. - Человек погорячилс Но у него были основания. Он, может быть, нервный а вы его оскорбляете, называ идиотом. В его лице вы оскорбляете и те органы, которые он собой представляет. Я уже не говорю о том, что вы посмели назвать себя именем, которое всем нам слишком дорого, которое в нашей стране может носить только один человек, вы знаете, о ком я говорю.
      
       - Ой, начальник! - покачал головой самозванец. - Зачем вы так сторого со мной говорите? Вы даже не можете себе представить, что с вами будет, когда вы посмотрите мой документ. Вы будете вместе с вашим идиотом вылизывать с пола мою кровь языком. А потом я буду приходить к вам и буду снимать штаны, и вы вместе с вашим идиотом будете целовать меня в заднее место.
      
       Новый удар Свинцова свалил его с ног. При этом изо рта его вылетела вставная челюсть, стукнулась о косяк и раскололась надвое. Обхватив голову руками, самозванец стонал и выкрикивал что-то бессвязное.
      
       - Свинцов, - сказал капитан, - а в самом деле, где его документы?
      
       - Не знаю, - сказал Свинцов, - не смотрел.
      
       - Посмотри.
      
       Свинцов нагнулся над потерпевшим, обшарил и положил на стол капитана старый засаленный па спорт. Капитан брезгливо раскрыл паспорт, посмотрел и глазам своим не поверил. Может быть, первый раз в жизни улыбка сползла с лица капитана. Ему показалось, что в кабинете темно, он включил настольную лампу. Буквы, четко выведенные канцелярской тушью, прыгали перед глазами Миляги, он никак не мог их сложить. Слатин, Сатлин, Салтин... Нет, все-таки Сталин. Сталин Моисей Соломонович. Неужели родственник? Капитана знобило. Он уже видел себя приставленным к стенке. Бог ты мой, что же это такое! Ведь отец Сталина, кажется, был сапожник!
      
       - Свинцов! - сказал капитан, не слыша собственного голоса. - Выйди из кабинета!
      
       Свинцов вышел. Но это не облегчило положения капитана. На какое-то время он просто сошел с ума и производил совершенно бессмысленную работу: то придвигал к себе какие-то бумажки, то отодвигал их. Потом схватил пресс-папье, придавил им паспорт, подул на паспорт и двумя руками осторожно подвинул его к краю стола.
      
       А задержанный, между прочим, все еще лежал на полу.
      
       Он лежал в п режней позе, скорчившись и держа голову руками, словно боялся, что иначе она вовсе отвалится.
      
       Капитан отодвинул стул и, приняв стойку "смирно", произнес во весь голос, словно командовал:
      
       - Здравствуйте, товарищ Сталин!
      
       Сталин отнял от лица одну руку и недоверчиво покосилс на капитана.
      
       - Здгаствуйте, здгаствуйте, - осторожно сказал он. - Мы уже виделись. Надо было б помочь ему встать, но капитан не решался. У него дрожали колени и во рту появился керосиновый привкус.
      
       - Вы... - сказал он и сглотнул слюну. - Вы - папа товарища Сталина?
      
       - Ой, как у меня все болит! - Сталин пополз на четвереньках по полу, подобрал сперва один кусок челюсти, потом другой. - Мои зубы! - простонал он, глядя на эти обломки. - Боже мой, что я теперь без них буду делать?
      
       Он с трудом поднялся и сел перед капитаном. Посмотрел ему в глаза.
      
       - Что, испугался, бандит? - спросил он злорадно. - Садись, сволочь, сто бочек на твою голову. Где я возьму теперь такие зубы?
      
       - Мы вам встав им новые, - поспешил заверить капитан.
      
       - Новые, - передразнил старик. - Где вы возьмете такие новые, хотел бы я знать? Эти зубы вставлял мне мой сын. Разве в этом городе кто-нибудь умеет делать такие зубы?
      
       - Эти зубы делал лично товарищ Сталин? - умилилс капитан и протянул руку. - Можно потрогать?
      
       - Дурак, - сказал Сталин, отодвигая обломки. - У теб руки в крови, а ты ими все хочешь трогать.
      
       И тут в мозгу капитана забрезжило спасительное воспоминание. Если это отец Сталина, то, значит, сам Сталин должен называтьс Иосиф Моисеевич. Но его ведь зовут... его ведь зовут... Миляга никак не мог вспомнить отчество любмого вождя.
      
       - Я извиняюсь, - начал он нерешительно, - но ведь, кажется, у папы Сталина другая фамилия. И имя не такое. - Постепенно капитан приходил в себя. - Почему же, собственно говоря, вы себя выдаете за папу товарища Сталина?
      
       - Потому что я и есть папа товарища Сталина. Мой сын, товарищ Зиновий Сталин, самый известный в Гомеле зубной техник.
      
       - Вот оно что! - К капитану вернулось игривое настроение. - Ну что ж, у нас зубные техники тоже работают очень неплохо.
      
       Он нажал кнопку звонка. В дверях появилась Капа.
      
       - Свинцова! - приказал капитан.
      
       - Сейчас. - Капа вышла.
      
       - Вы хотите опять позвать сюда этого идиота? - забеспокоился Сталин.
      
       - Вы знаете, я вам не советую этого делать. Вы еще молодой человек, у вас все впереди. Зачем вам портить свою карьеру? Послушайте совета старого человека.
      
       - Я вас уже слушал, - улыбнулся капитан.
      
       - Послушайте еще. Я с вас денег за совет не возьму. Я вам только хочу сказать, что если кто-нибудь узнает, что вы арестовали и били Сталина, пусть даже не того Сталина и даже не его папу, а просто какого-нибудь Сталина, боже мой, вы даже не представляете себе, что с вами будет!
      
       Капитан задумался. Пожалуй, старик прав. Положение действительно щекотливое.
      
       Вошел Свинцов.
      
       - Звали, товарищ капитан?
      
       - Выйди, - сказал Миляга.
      
       Свинцов вышел.
      
       - Послушайте, - сказал капитан, - Моисей... э...
      
       - Соломонович, - не без достоинства подсказал Сталин.
      
       - Моисей Соломонович, зачем вам носить эту фамилию? Вы же знаете, кому она принадлежит.
      
       - Во-первых, она принадлежит мне, - сказал Моисей Соломонович. - Потому что мой отец был Сталин и мой дедушка тоже Сталин. Нам эту фамилию дали еще за царя. Дедушка имел небольшой заводик, где он варил сталь. И поэтому его прозвали Сталин.
      
       - Но все-таки неудобно такое совпадение...
      
       - Это вам неудобно, а мне даже очень удобно. Потому что если у меня будет фамилия Шпульман или, например, Иванов, так-таки этот ваш идиот сможет вставлять мне зубы, сколько захочет. Между прочим, в Гомеле начальник много раз предлагал мне менять мою фамилию, но я сказал ему одно слово - нет. Между прочим, он был на вас очень похож. Это был не ваш брат?
      
       - У меня нет братьев, - грустно сказал капитан. - Я был единственный ребенок в семье.
      
       - Мне-таки вас очень жаль, - посочувствовал Сталин. - Один ребенок в семье - это всегда плохо. Потому что он может вырасти эгоист.
      
       - 31 -
      
       На это замечание капитан ничего не ответил. Изорвав протокол допроса, он бросил его в корзину. Затем он встал, объявил гостю, что был очень рад познакомиться, и протянул руку. Но гость уходить не спешил. Прежде чем покинуть Учреждение, он попросил вернуть ему голенища и выписать направление в областную поликлинику для ремонта зубных протезов.
      
       - Это мы устроим. - Капитан вызвал Капу и приказал ей немедленно составить соответствующий текст.
      
       Капа была потрясена приказанием, не зная, чем оно продиктовано. Учреждение всегда проявляло заботу о людях, но не до такой же степени!
      
       - Может быть, вы отправите его на курорт? - спросила она насмешливо.
      
       Старик оживился и просил на курорт его покуда не отправлять.
      
       - Я очень люблю курорт и особенно Крым, - сказал он. - Крым - это жемчужина жемчужина юга, это цимес. Но я боюсь, что туда скоро войдут эти немцы.
      
       - Да, уж немцы бы вас полечили, - ск азала Капа многозначительно.
      
       Ей тут же пришлось пожалеть о своем неосмотрительном замечании. Старик выразил явное недовольство.
      
       - Эта девушка, мне кажется, немножко антисемитка, - сказал он с явной тревогой за ее будущее. - А ведь она молодая и выросла, думаю, не при старом режиме. А, наверное, она партийная или комсомолка.
      
       Глядя на Капу как на несчастную калеку, он вздыхал, охал, качал головой и сказал ей с горечью, что, если она не изменит своих убеждений, ей придется тоже целовать его "в заднее место". Однако, прежде чем приступить к этой церемонии, ей придется вытереть губы.
      
       - Потому что моя жена Циля, - объяснил он, - очень ревнива. И если она увидит губную помаду, получится целый гвалт и разлад семьи.
      
       Не понимая, что происходит, Капа взглянула на капитана. Почему он позволяет этому наглецу так разговаривать? Почему он не прикажет немедленно его расстрелять?
      
       - Капочка, - улыбнулся ей капитан, явно торопясь замять инцидент, - я тебя очень прошу - пойди и выпиши то варищу направление.
      
       Обиженно поджав губы, Капа отправилась выполнять приказание. Она тут же вернулась и, не глядя на старика, спросила, как его фамилия. Сталин охотно открыл рот, но его опередил капитан.
      
       - Не нужно никакой фамилии, - быстро сказал он. - Напиши на предъявителя.
      
       - Ничего не понимаю, - сказала Капа. - Что это за человек, у которого нет фамилии?
      
       - У меня есть фамилия, - сказал старик.
      
       - Да, у него есть фамилия, - подтвердил капитан, - но она секретная.
      
       - Он улыбнулся отдельно старику и отдельно Капе. - Пойди и напиши, что тебе сказано. Предъявитель сего направляется...
      
       Несколько минут спустя капитан провожал старика до ворот, как самого почетного гостя. На лавочке у ворот действительно сидела старая женщина. Она держала на коленях рваную плетеную кошелку и смотрела прямо перед собой. Сразу было видно, что ожидание есть привычное ее состояние. Минуты и часы ожидания она заполняла обычно перечислением великих людей, которых дал миру ее народ. Сейчас она смотрела прямо перед собой и, загибая пальцы, бормотала:
      
       - ...Маркс, Эйнштейн, Спиноза, Троцкий, Свердлов, Ротшильд...
      
       - Циля, - сказал ей Сталин, - я хочу познакомить тебя с этим молодым человеком. Это очень интересный молодой человек.
      
       - Он еврей? - оживилась Циля.
      
       - Он не еврей, но он очень интересный молодой...
      
       - Ох! - потеряв к Миляге интерес, покачала головой Циля. - Что у тебя за дурная привычка? Как только приезжаем на новое место, ты сразу идешь к этим гоям. Неужели ты не можешь найти себе другую компанию?
      
       - Циля, ты напарасно так говоришь. Это очень хороший молодой человек. Он даже немножко лучше того, который был в Гомеле. Потому что тот, который был в Гомеле, держал меня в тюрьме трое суток и трое суток я ему объяснял, почему меня нельзя держать в тюрьме. А этот понял все сразу.
      
       Вернувшись к себе, капитан Миляга сказал Капе что-то примирительное и взял у нее письмо, пришедшее с сегодняшней почтой. Вероятно, это была анонимка. Адрес Учреждения был написан левой рукой, адрес отправител вовсе отсутствовал.
      
       В этом не было ничего необычного. В Учреждение, возглавляемое капитаном Милягой, граждане почти всегда писали письма без обратного адреса и за редкими исключениями левой рукой. (Исключения составляли левши, они обычно писали правой рукой.) В таких письмах содержались обычно мелкие доносы. Кто-то критиковал карточную систему. Кто-то выражал сомнение в нашей скорой победе над немцами. Кто-то на кухне рассказал анекдот сомнительного содержания. Некий бдительный товарищ просил обратить внимание на творчество поэта Исаковского. "Слова данного поэта, - писал бдительный товарищ, - в песне "Лучше нету того свету..." звучат с пластинок и разносятся с помощью радио на весь Советский Союз, в том числе и известная строчка "Как увижу, как услышу". Но прислушайтесь внимательно, и вы уловите нечто другое. "Каку вижу, каку слышу" - вот как звучит"этот текст, если прислушаться". Бдительный товарищ предлагал пригласить поэта Куда Надо и задать ему прямой вопрос: "Что это? Ошибка или злой умысел?" Заодно автор письма сообщал, что он уже сигнализировал об этом вопиющем факте в местнуюо газету, однако ответа до сих пор не получил. "Упорное молчание газеты, - делал вывод бдительный товарищ, - поневоле наводит на мысль, не находится ли редактор в преступной связи с поэтом Исаковским, а если находится, не является ли это признаком разветвленной вредительской организации?"
      
       К чести Учреждения надо сказать, что оно принимало меры далеко не по каждому такому сигналу, иначе на воле не осталось бы ни одного человека.
      
       Итак, письмо, пришедшее с последней почтой, на первый взгляд казалось вполне заурядным. Но капитану почему-то подумалось, что именно в этом письме содержится важное сообщение. Он вскрыл письмо и с первых строк понял, что не ошибся.
      
       "Сообщаем, что в нашем селе Красное скрывается дезертир и предатель Родины товарищ Чонкин Иван, который проживает в доме почтальона Беляшовой Анны и имеет при себе оружие, а также боевую технику в виде аэроплана, кот орый не летает на бой с немецко-фашистскими захватчиками, а стоит в огороде без всякой пользы в период тяжелых испытаний для нашей страны. Красноармеец Чонкин Иван, хотя его место на фронте, на фронте не воюет, а занимаетс развратом, различными видами пьянки и хулиганства. Вышеупомянутый Чонкин Иван высказывал незрелые мысли и недоверие к марксистско-ленинскому учению, а также к трудам Ч. Дарвина о происхождении человека, в результате которых обезьяна в человека превратилась посредством труда и осмысленных действий. Плюс к вышеуказанному, он допустил преступную потраву скотиной Беляшовой Анной огорода известного местного селекционера и естествоиспытателя Гладышева Кузьмы, и этими своими действиями Чонкин, безусловно, нанес большой урон нашей советской науке сельского хозяйствахна ниве гибридизации. Просим унять зарвавшегося дезертира и привлечь к ответственности по всей строгости советских законов. К сему жители деревни Красное".
      
       Капитан прочел письмо и красным карандашом подчеркнул слова "дезертир, пр едатель, Чонкин". Синим карандашом подчеркнул фамилию "Гладышев", сбоку написал "анонимщик" и поставил вопросительный знак.
      
       Письмо было как раз кстати. Пора было приниматься за претворение в жизнь указаний Верховного Главнокомндующего. Капитан вызвал к себе лейтенанта Филиппова.
      
       - Филиппов, - сказал он ему, - возьми сколько тебе нужно людей, завтра поедешь в Красное, арестуешь дезертира по фамилии Чонкин. Ордер получишь у прокурора. Разузнай, кто такой Гладышев. Может быть, он нам еще пригодится.
      
       С вечера небо затянуло обложными тучами, и пошел дождь. Он шел не переставая всю ночь, и к утру дорогу так развезло, что идти по ней было немыслимо. Нюра шла по обочине, и ее большие, отцовские еще сапоги то и дело слезали, приходилось придерживать их за голениища. Да еще сумка от дожд набухла и норовила сползти с плеча. Промаявшись так километра два с половиной, вышла Нюра к первой развилке и увидела крытую брезентом полуторку. Возле нее копалось несколько человек в серых гимнастерках. Промокши е и перепачканные с ног до головы, они расчищали кто лопатами, а кто и просто руками дорогу перед машиной, а один с двумя кубиками на петлицах стоял чуть в стороне и курил, прикрывая ладонью от дождя, расклеившуюся самокрутку. Сзади из-за машины вышел огромный верзила с куском фанеры, используемой вместо лопаты. Увидев Нюру, огибавшую полуторку стороной, верзила остановился и уставился на нее зверскими своими глазами из-под рыжих бровей.
      
       - Женчина! - вскричал он удивленно, словно встреча произошла на необитаемом острове.
      
       Люди в серой форме бросили работу, повернулись к Нюре и стали молча ее разглядывать. Под их взглядами Нюра попятилась.
      
       - Девушка! - окликнул Нюру тот, что курил. - До Красного далеко?
      
       - Нет, не далеко, - сказала Нюра. - Вот еще с километр проедете, за бугор перевалите, а там уже будет видно. А кого вам нужно? - Она осмелела.
      
       - Там у вас дезертир какой-то живет, мать его в душу, - доверчиво объяснил стоявший рядом с лейтенантом боец с лопатой.
      
       - Прокоп ов, - строго оборвал его лейтенант, - не болтай.
      
       - А чего я такого сказал? - Прокопов бросил лопату и сел за руль. Машина тронулась, продвинулась немного вперед и снова засела в грязи. Нюра пошла дальше. Она прошла немного по дороге, потом забрала вправо и низом, низом вдоль речки кинулась назад, к Красному.
      
       Чонкин спал так крепко, что разбудить его удалось не сразу. Пришлось даже плеснуть в лицо холодной воды. Нюра рассказала о людях, застрявших на дороге, о разговоре насчет дезертира.
      
       - Ну и пущай ловят своего дезертира, - мотал сонной головой и ничего не понимал Чонкин. - Я-то здесь при чем? чем?
      
       - О, господи! - всплеснула руками Нюра. - Да неужто ты не можешь понять? Дезертир-то кто? Ты.
      
       - Я дезертир? - удивился Чонкин.
      
       - Я, что ли?
      
       - 32 -
      
       Чонкин спустил ноги с кровати.
      
       - Чтой-то ты не то, Нюрка, болтаешь, - недовольно сказал он. - Какой же я тебе дезертир, сама подумай. Меня сюда поставили охранять эроплан. Сколь я ни обращался в часть, никто меня не сымает. Сам я покинуть пост не могу, не положено по уставу. Как же я могу быть дезертиром?
      
       Нюра стала плакать и умолять Чонкина принять какие-то срочные меры, потому что им все равно ничего не докажешь.
      
       Чонкин подумал и решительно встряхнул головой.
      
       - Нет, Нюрка, прятаться мне негоже, потому что я свой пост оставлять не имею права. И снять меня не может никто, окромя разводящего, начальника караула, дежурного по части или... - Чонкин подумал, какое еще ответственное лицо может снять его с поста, и решил, что после дежурного по части он может подчиниться не ниже, чем генералу... - или генерала, - заключил он. И стал одеваться.
      
       - И что же ты будешь делать? - спросила Нюра.
      
       - А что мне делать? - пожал он плечом. - Пойду, стану на пост, и пущай попробуетпкто подойти.
      
       На дворе по-прежнему шел дождь, поэтому Чонкин надел шинель, а поверх нее натянул ремень с подсумками.
      
       - Стрелять в них будешь? - с испугом спросила Нюра.
      
       - Не тронут, не буду, - пообещал Чонкин. - А если уж тронут, пущай не обижаются.
      
       Нюра кинулась к Ивану, обхватила его шею руками, заплакала.
      
       - Ваня, - попросила она, давясь слезами. - Прошу тебя, не противься им. Убьют.
      
       Чонкин провел рукой по ее волосам. Они были мокрые.
      
       - Что делать, Нюрка, - вздохнул он. - Я ж часовой. Давай на всякий случай простимся.
      
       Они поцеловались три раза, и Нюра, хотя и не умела этого делать, перекрестила его.
      
       Чонкин перекинул винтовку через плечо, нахлобучил пилотку и вышел на улицу. Дождь как будто бы утихал, и где-то за Ново-Клюквиным засветилась неяркая радуга.
      
       С трудом выдирая ноги из липкой грязи, Иван прошел к самолету, чувствуя, как в худой правый ботинок сразу же просочилась вода. Дождь шуршал, как пшено, по тугой обшивке крыльев, тяжелые капли дрожали на промасленном брезенте чехла. Чонкин забрался на правую нижнюю плоскость, а верхняя укрывала его от дождя. Сидеть было не очень удобно, потому что плоскость была покатой и скользской. Зато об зор был хороший, и Чонкин держал в поле зрени обе дороги - верхнюю и ту, что шла вдоль берега Тепы.
      
       Прошел час, никто не появлялся. Прошло еще полчаса, Нюра принесла завтрак - картошку с молоком. Тут кончился дождь и выглянуло солнышко. Оно отразилось в лужах и засверкало яркими блестками в каждой капле. То ли от солнца, то ли от завтрака, то ли от того и другого вместе у Чонкина улучшилось настроение и прошло ощущение близкой опасности. И стал он даже немножко подремывать.
      
       - Эй, армеец!
      
       Чонкин вздрогнул и вцепился в винтовку. У забора стоял Плечевой. Он стоял босиком, и обе штанины его были почти до колен подвернуты. Через плечо перекинут был бредень.
      
       - Ищу напарника с бредешком походить, - объяснил он, с любопытством поглядывая на Чонкина.
      
       - Отойди, - сказал Чонкин и отвернулся. Но одним глазом приглядывал все-таки за Плечевым.
      
       - Да ты что? - удивился Плечевой. - Обиделся на меня? Есл ты насчет того, что я про Борьку рассказывал, так это т зря. Я сам не видел, может , она с ним и не живет. Плечевой повесил бредень на забор, нагнулся и просуну ногу между жердями. Он собирался просунуть уже и втору но Чонкин соскочил с плоскости.
      
       - Эй, эй, не лезь! Застрелю! - закричал он и направи винтовку на Плечевого.
      
       Плечевой попятился назад, поспешно стащил бредень с забора.
      
       - Чокнутый ты, паря, ей-богу, - проворчал он и направилс к реке.
      
       Тут из-за бугра показалась крытая машина. Шофер газова и крутил баранку. Рядом с ним на подножке, держась з дверцу, стоял перепачканный лейтенант и командовал. Остальные люди в серых мундирах, уже и вовсе с ног д головы заляпанные грязью, взмыленные, подталкивали. Машин все равно пробуксовывала, и зад ее заносило то в одн сторону, то в другую. С любопытством наблюдая эту неожидан ную сцену, Плечевой посторонился.
      
       - Эй, товарищ, помог бы! - хрипло прокричал ему лейтенант.
      
       - Ну да, делать нечего, - пробурчал Плечевой и, повернувшись, медленно пошел дальше. Но потом ему стало совсем любопытно, он вернулся и поше л обратно за машиной, которая подъехала к правлению и там остановилась.
      
       Иван Тимофеевич Голубев в своем кабинете трудился над составлением отчета о ходе сеноуборки за последнюю декаду. Отчет был, конечно, липовый, потому что никакой уборки в последнюю декаду почти не было. Мужики уходили на фронт, бабы их собирали - какая уж тут уборка! В райкоме такую причину уважительной не считали, Борисов матерился по телефону, требовал выполнения плана. Он, конечно, знал, что требует в эти дни невозможного, но бумажка о сделанной работе была для него важнее самой работы - его тоже материли те, кто стоял над ним. Поэтому он собирал бумажки со всех колхозов, складывал цифры, составлял свою бумажку и посылал в область, где на основании районных отчетов тоже сочиняли бумажку, и так шло до самого верха.
      
       Вот почему председатель Голубев сидел сейчас в кабинете и вносил лепту в общее и большое бумажное дело. Он расчертил лист бумаги на клеточки, в которых против фамилий бригадиров проставлял гектары, центнеры, про центы и трудодни. Потом позвал счетовода Волкова, сидевшего в соседней комнате. Волков быстро на счетах сложил цифры в каждой колонке, и председатель проставил их в графе "итого". Отпустив счетовода, председатель поставил свою четкую подпись, подул на свежеиспеченный документ и отодвинул, чтобы полюбоваться издалека. Цифры выглядели внушительно, и председатель поймал себ на ощущении, что сам этим цифрам частично верит. Сделав дело, встал, чтоб размяться. Потягиваясь, подошел к окну и застыл с поднятыми руками.
      
       Перед конторой стояла полуторка с крытым верхом. Возле нее толпились перепачканные люди в серых мундирах, а двое поднимались уже на крыльцо. "За мной!" - ахнул мысленно председатель. Как не готовился он к своей участи, но сейчас появление этих людей застало его врасплох. Тем более, что он просился на фронт и, кажется, его просьбу собирались удовлетворить. Теперь все кончено. Председатель заметался по кабинету. Что делать? Бежать бессмысленно, да и некуда и вот их шаги уже слышны в соседней комнат е, там, где сидит счетовод. Спрятаться? Смешно. Вдруг взгляд его упал на только что составленную бумагу. Вот она, улика! Сам себе подписал приговор. Что делать? Сжечь? Поздно. Изорвать? Склеят. Выход был только один. Иван Тимофеевич скомкал бумагу и затолкал в рот. Но прожевать не успел.
      
       Дверь отворилась, на пороге появились двое. У первого, щуплого, были кубики на петлицах, у второго, со звероподобным лицом, - треугольнички.
      
       Лейтенант, размазывая грязь, стер рукавом пот с лица и поздоровался. В ответ раздалось неясное мычание.
      
       Решив, что перед ним обычный глухонемой, лейтенант недовольно поморщился, ибо не любил людей, не умеющих отвечать на задаваемые им вопросы.
      
       - Где председатель? - строго спросил он. - Голова! - Руками он изобразил большую голову.
      
       - Муу-у, - промычал председатель и покорно ткнул себ пальцем в грудь.
      
       Лейтенант сперва удивился, он никогда не видел глухонемых председателей (как же он выступает на собраниях?), но подумал, что раз так есть, значит так надо, и начал об"яснять, помогая себе руками:
      
       - Понимаешь, тут есть один человек... дезертир, понимаешь? - Лейтенант, как мог изобразил сначала бой ("паф-паф"), а затем человека, бегущего с поля боя. - И мы его должны... - Он выхватил из кобуры пистолет и ткнул председателя им в живот... - Руки вверх!
      
       Председатель отвалил нижнюю челюсть, заслюнявленный ком бумаги выпал у него изо рта, а сам он вдруг зашатался и рухнул на пол, ударившись при этом затылком об стену.
      
       Лейтенант растерялся, посмотрел на председателя, потом на бойца, безмолвно застывшего возле дверей.
      
       - Вот черт, - пробормотал он растерянно. - Увидел пистолет - и сразу упал в обморок. Бумагу зачем-то жрет. - Он поднял с пола изжеванную бумагу, брезгливо развернул ее, посмотрел, бросил на стол. Потрогал лежащего носком сапога, потом нагнулся, стал бить его по щекам. - Эй, слышь вставай, что ли, вставай, нечего тут придуриваться. - Взял руку, пощупал запястье. - Не разберу - есть пульс или нет.
      
       - 33 -
      
       Он расстегнул на председателе френч, рубашку и приложил руку к груди.
      
       - Свинцов, не топай, - сказал он и прислушался. Сердце если и билось, то так тихо, что его не было слышно.
      
       - Ну что, - с любопытством спросил Свинцов.
      
       - Не разберу. - Лейтенант поднялся с колен, хотел отряхнуть их, но посмотрев на брюки, понял, что этого делать не надо. - А ну-ка послушай ты, у тебя, может, слух получше.
      
       Свинцов, в свою очередь, стал на колени и приложил ухо к груди. Потом поднял голову и сказал:
      
       - Мыши.
      
       - Какие мыши? - не понял лейтенант.
      
       - Под полом скребутся, - объяснил Свинцов. - А может, и крысы. Писк такой грубый, вроде бы не мышиный. У меня в подполе прошлый год завелись, а я попервах не понял, думал мыши, и кошку сдуру туда и запусти. Так они на нее там как набросились, и хвост объели, еле жива осталась.
      
       - Свинцов, я тебе разве мышей слушать приказывал? Сердце бьется или не бьется?
      
       - А кто его знает, - ответил Свинцов. - Я же не врач и в этом дел е без особого понимания. Я думаю так, фортку надо открыть для свежего воздуха. Если живой, значит, очнется, если мертвый - с носа чернеть начнет. А так разве определишь?
      
       - Черт-те чего, - сказал в сердцах лейтенант, - народ какой-то пошел слабонервный. И чего они нас боятся? Мы же кого попало не хватаем, а только по ордеру. Ладно, хрен с ним, пусть лежит. Пойди в соседнюю комнату, приведи однорукого. Только не груби, а то и он загнется, где мы тогда понятого возьмем?
      
       Свинцов открыл дверь в соседнюю комнату и позвал Волкова.
      
       Волков робко переступил порог, а когда увидел лежащего под столом председателя, вовсе позеленел и затрясся от страха.
      
       - Вы знаете этого человека? - кивнул лейтенант на неподвижно распластанное тело.
      
       - Не знаком! - прокричал Волков, прикусив с перепугу язык.
      
       - Как не знаком? - удивился лейтенант. - Кто же это?
      
       - Председатель Голубев, - трясясь от нелепости своих ответов, пролепетал Волков. - Но я с ним только по службе, а в смысле личных отно шений мы даже не разговаривали.
      
       - Так уж не разговаривали? - недоверчиво посмотрел лейтенант. - Что ж это вы встречались и не разу, ни одним словом не перемолвились?
      
       - Ни одним... Ей-богу, ни одним. Я, конечно, беспартийный... образование у меня маленькое, я в этих этих делах ничего не понимаю.
      
       - А мы тебя научим понимать, - с места сказал Свинцов.
      
       - Он мне однажды, правда, сказал, что труды МарксаЭнгельса рабочему человеку понять трудно, тут, мол, нужно иметь специальную политическую подготовку.
      
       - Так, - сказал лейтенант. - И все?
      
       - И все.
      
       Свинцов тяжело шагнул к Волкову и приставил к его носу огромный красный кулак, заляпанный родинками и веснушками.
      
       - Ты у меня брось запираться, а то я тебе нос набок сверну. Тебя лейтенант вежливо спрашивает, так ты, падло, вежливо отвечай.
      
       Неизвестно, чем бы кончилось дело, если бы лейтенант не вспомнил, что пришел сюда вовсе не затем, чтобы допрашивать Волкова. Оборвав грубость Свинцова, он объявил Волкову, ч то ему в качестве понятого доверяют присутствовать при аресте дезертира Чонкина.
      
       Они шли развернутым строем по широкой улице Красного. Их было семь человек. Восьмым был счетовод Волков, он плелся, сильно отстав и испуганно озираясь по сторонам, словно ждал неожиданного нападения сзади.
      
       Завидев их, жители деревни прятались по избам и осторожно выглядывали из-за занавесок, дети переставали плакать, и собаки не лаяли из-под ворот.
      
       Тишина стояла, как перед рассветом в тот самый час, когда все, кто ложится поздно, уже легли, а те, кто рано встает, еще не встали.
      
       Люди, смотревшие за ними из-за занавесок, замирали, когда строй приближался к их избам, и облегченно вздыхали, когда он проходил мимо. И снова затаивались в любопытстве и страхе: куда же они? К кому?
      
       Когда же серые люди прошли дом Гладышева, всем стало ясно: идут к Чонкину, больше не к кому - одна только изба перед ними осталась, последняя.
      
       - Стой! Кто идет? - неожиданно для всех раздался голос Чонкина. В предшест вующей тишине он показался таким громким, что его услышала вся деревня.
      
       - Свои, - не останавливаясь, буркнул лейтенант и дал знак подчиненным не задерживаться, идти дальше.
      
       - Стой! Стрелять буду! - Чонкин щелкнул затвором.
      
       - Не стреляй, ты арестован! - прокричал лейтенант, на ходу рсстегивая кобуру револьвера.
      
       - Стой! Стрелять буду! - повторил Чонкин и, взяв оружие на изготовку, дал предупредительный выстрел в воздух.
      
       - Бросай оружие! - Лейтенант быстрым движением выхватил пистолет и, не целясь, выстрелил в направлении Чонкина. Чонкин ловко нырнул под фюзеляж и вылез с другой стороны. Пуля прошила капот двигателя и застряла где-то там внутри.
      
       Чонкин пристроил винтовку на конце фюзеляжа возле киля и осторожно высунул голову. Серые приближались. Теперь они все держали пистолеты в руках, а безоружный счетовод Волков, все удаляясь от лейтенанта и отставая, стремился укрыться за широкой спиной Свинцова. Чонкин, не теряя времени, совместил линию прицела с подбородком лейтен анта и нажал на спусковой крючок. Но в этот момент его кто-то толкнул под локоть, и это спасло лейтенанта. Пул просвистела над самым его ухом.
      
       - Ложись! - крикнул лейтенант и первым самоотверженно бухнулся в грязь.
      
       Чонкин вздрогнул и обернулся. Испуганный выстрелом кабан Борька отскочил и теперь приближался снова с настороженным дружелюбием.
      
       - Брысь! - Чонкин замахнулся на Борьку прикладом, но тот, поняв этот жест как шутку, набросился на Ивана, и унять его было не просто. А серые, хоть и залегли рядом со своим командиром, могли каждую минуту ринутьс в наступление.
      
       Первым опомнился лейтенант.
      
       - Эй, ты! - Отклеившись от земли, лейтенант поднял над головой какую-то бумагу. - Ты арестован. Вот ордер на твой арест, подписанный прокурором.
      
       - Неужто сам прокурор подписал? - удивился Чонкин.
      
       - А что же я буду обманывать? - обиделся лейтенант не столько за себя, сколько за свое учреждение. - Мы без санкции прокурора не берем.
      
       - И фамилию мою прокурор знает?
      
       - А как же. Ты ведь Чонкин?
      
       - Чонкин. А то кто ж. - Он даже засмеялся, смущенный тем, что такие большие люди отрывались от своих больших дел, запоминали его фамилию и записывали на официальной бумаге.
      
       - Ну так ты сдаваться будешь? - допытывалс лейтенант.
      
       Чонкин подумал. Ордер - документ, ничего не скажешь, серьезный. Но в уставе не сказано, чтоб часового с поста снимали по ордеру.
      
       - Не могу, товарищ лейтенант, никак не могу, - придава своему голосу интонацию полного сочувствия, сказал Чонкин. - Я, конечно, понимаю - у вас задание. Но кабы ж ты был разводящий, либо начальник караула, или хотя б дежурный по части...
      
       - Считай, что я дежурный по части, - согласилс лейтенант.
      
       - Не, - сказал Чонкин. - В нашей части таких нет. Я всех командиров знаю на личность, потому служил при столовой. Понял? И форма у теб не такая.
      
       - Ну, ладно, - рассердился лейтенант. - Не хочешь сдаваться по-хорошему, заставим по-плохому.
      
       Он решительно встал на ноги и двинулся к Чонки ну. В одной руке он держал пистолет, а другую с ордером поднял над головой. За лейтенантом поднялись и осторожно начали передвигаться его подчиненные. Счетовод Волков остался на месте.
      
       - Эй! Эй! - закричал Чонкин. - Лучше стойте! А то ведь буду стрелять! Я ведь на посту.
      
       Он во что бы то ни стало хотел избежать кровопролития, но ему больше не отвечали. Чонкин понял, что переговоры завершились неудачно, и снова перекинул винтовку через фюзеляж. Борка мешал ему, хватал зубами за полу шинели, тогда Чонкин левой рукой стал чесать ему бок, приговаривая: "Борь-Борь-Борь". Держать винтовку одной рукой было неудобно, но зато Борька теперь не мешал, он размяк, улегся в грязь и задрал ноги. Как все свиньи, он любил ласку.
      
       - Чонкин! - предупредил лейтенант. Приближаясь, он размахивал ордером и пистолетом. - Не вздумай стрелять, хуже будет.
      
       - 34 -
      
       Прозвучал выстрел, пуля прожшла бумагу насквозь, да еще в том самом месте, где стояла печать с подписью прокурора. Лейтенант и е го подчиненные, теперь уже без команды, повалились на землю.
      
       - Ты что наделал, паскуда! - чуть не плача закричал лейтенант. - Ты испортил документ, подписанный прокурором! Ты прострелил печать с гербом Советского Союза! Ты за это ответишь!
      
       Очередной выстрел снова заставил его ткнуться в грязь носом. Стараясь не поднимать голову, лейтенант повернул лицо к Свинцову.
      
       - Свинцов, заползай с той стороны! Надо его отвлечь.
      
       - Есть! - ответил Свинцов и приподнял зад, в который тут же впилась пуля, посланная Чонкиным.
      
       Свинцов вдавил себя в мокрую землю и заревел нечеловеческим голосом.
      
       - Что с тобой, Свинцов? - обеспокоился лейтенант. - Ты ранен?
      
       - Ва-ва-ва-ва! - выл Свинцов не от боли, а от страха, что рана смертельная.
      
       Чонкин из-за укрытия бдительно следил за своими противниками. Они лежали в грязи, и все, кроме рыжего, не подавали признаков жизни. Позади всех лежал влипший в эту историю ни за что ни про что счетовод Волков.
      
       За своей спиной Чонкин услышал чьи-то медленные шаги.
      
       - Кто там? - вздрогнул он.
      
       - Это я, Ваня, - услышал он голос Нюры.
      
       - А, Нюрка, - обрадовался он. - Подойди. Только не высувайся, убьют. Почеши какбана.
      
       Нюра присела над кабаном, стала чесать его за ухом.
      
       - Видала, - довольно сказал Чонкин. - А ты боялась.
      
       - А дальше-то что будет? - уныло спросила Нюра.
      
       - А чего дальше? - Чонкин не спускал глаз с лежавших в грязи. - Пущай лежат, покуда меня не сменят.
      
       - А если тебе на двор надо будет?
      
       - Если на двор... - Чонкин задумался. Но тут же нашел выход из положения. - Тогда ты посторожишь.
      
       - А когда стемнеет? - спросила Нюра.
      
       - И когда стемнеет, будем стеречь.
      
       - Глупой, - вздохнула Нюра. - Они же серые. Их и сейчас в грязи не видать. А когда стемнеет и вовсе.
      
       - Ну вот еще каркаешь тут под руку, - рассердился он на Нюру по свойственной человеку привычке направлять свой гнев на тех, кто говорит неприятную правду, как будто, если не говорить, сама правда от э того станет лучше. Но все же Чонкин задумался, стал перебирать в уме возможные варианты. И придумал.
      
       - Нюрка, - сказал он, повеселев. - Вали в избу, возьми сумку и веревку подлиньше. Поняла?
      
       - Нет, - сказала Нюра.
      
       - Опосля поймешь. Вали.
      
       Вскоре желающие могли видеть такую картину. Из своей избы вышла Нюра с длинной веревкой и с почтальонской брезентовой сумкой. Она зашла сзади лежавших на дороге людей и дала Чонкину знак рукой.
      
       - Эй, вы! - закричал Чонкин из-за своего укрытия. - Сейчас к вам подойдет Нюрка, сдадите ей левольверы. Кто будет противиться, убью на месте. Понятно?
      
       Ему никто не ответил. Нюра привыкла чистить рыбу с головы. Сначала она подошла к лейтенанту.
      
       - Отойди, сука, застрелю, - прошипел лейтенант, не поднимая головы.
      
       Нюра остановилась.
      
       - Ваня! - закричала она.
      
       - Чего?
      
       - Он обзывается.
      
       - А ну отойди в сторонку! - Чонкин навел ствол на лейтенанта и прищурил левый глаз.
      
       - Эй, не стреляй! Я пошутил! Вот мо й пистолет.
      
       Высоко, чтобы Чонкин видел, лейтенант перебросил через себя пистолет, и он плюхнулся к ногам Нюры. Нюра очистила его от грязи и бросила в сумку.
      
       - А ты, дядя, чего ждешь? - перешла Нюра к Свинцову, который лежал в такой позе, как будто хотел обнять всю землю.
      
       - А я, милая, не жду, - со стоном сказал Свинцов. - Вот он лежит. - Действительно, его револьвер системы "наган" лежал в стороне от хозяина на подсыхающей кочке. Нюра кинула его тоже в сумку.
      
       - Ой! - простонал Свинцов. - Ой, не могу.
      
       - Раненый, что ли? - обеспокоилась Нюра.
      
       - Раненый, милая. Мне перевязочку бы. Кровью ведь изойду. Детишек у меня трое. На кого оставляю?
      
       - Сейчас, сейчас, потерпи еще, - заторопилась Нюра. Хот Свинцов на вид был чистый зверь, но у нормального человека даже зверь вызывает жалость, если страдает.
      
       Дальше все пошло как по маслу. Остальные члены приезжей команды, видя добрый пример старших по званию, беспрекословно подчинились и сдали оружие. Они даже не стали с опротивляться, когда Нюра связывала их общей веревкой, наподобие того, как связываются альпинисты перед трудным подъемом.
      
       Дело шло к концу рабочего дня. От наряда, посланного на поимку дезертира, не было ни слуху ни духу, и капитан Миляга начал нервничать. Секретарша Капа битых два часа просидела на телефоне, извела телефонисток на станции, но в Красном никто не снимал трубку.
      
       - Ну что? - то и дело высовывался из кабинета начальник.
      
       Капа виновато пожимала своими хрупкими плечиками, словно из-за нее получилась такая история, и снова терпеливо крутила ручку телефонного аппарата.
      
       За десять минут до конца работы Капа стала приводить в порядок прическу, не зная, стоит ли это делать. Если начальник позовет к себе, то все равно растреплет. Но сегодня, наверное, не позовет, куда-то запропастились эти гаврики во главе с лейтенантом Филипповым, и начальнику явно не до нее. Ровно в восемнадцать часов над дверью раздался резкий звонок. Капа подхватилась и, вихляя задом чуть больше, чем в обыч ное время, вошла к капитану, цветя ему навстречу неофициальной улыбкой.
      
       Капитан, улыбаясь в ответ, предложил ей прогуляться в деревню Красное, потому что из сотрудников кроме нее никого не осталось, а он в данный момент покинуть учреждение не может.
      
       - Если хочешь, тут лошадь какя-то приблудилась - возьми, - сказал капитан.
      
       - Я ездить верхом не умею, - робко сказала Капа.
      
       - Ну тогда так пробегись. Ты молодая, тебе семь километров не крюк.
      
       - Да, что вы, Афанасий Петрович! - обиделась Капа. - Куда я побегу по такой грязище?
      
       - Ничего, наденешь резиновые сапоги, - сказал капитан. - Тебе и идти-то только в одну сторону, а обратно вместе со всеми на машине приедешь. Да я думаю, ты их вообще встретишь на полдороге.
      
       Капа пробовала еще возражать, но капитан ледяно улыбнулся и, назвав ее по фамилии (это был признак крайнего крайнего раздражения), как дважды два объясни Капе, что хотя она и являетс вольнонаемной, но служба в военном учреждении в военное время обязывает ее выполнять приказания беспрекословно, точно и в срок, о чем она давала подписку, нанимаясь на эту работу.
      
       Трясущимися губами Капа сказала "есть!" и с плачем вылетела из кабинета. Она побежала домой за резиновыми сапогами и по дороге клялась самыми страшными клятвами, что никакие уговоры и никакие угрозы (вплоть до увольнения) не заставят ее больше лечь с этим бессердечным человеком на этот кошмарный ободранный и продавленный, заляпанный чернилами служебный диван. Однако приказания ей выполнить не удалось. Ее муж, директор местного молокозавода, давно подозревавший жену в том, что она ему изменяет, устроил ей сцену ревности и запер в чулане.
      
       Солнце клонилось к горизонту, когда капитан Миляга, не дождавшись возвращения своих подчиненных и никаких известий от Капы, запер вверенное ему Учреждение на большой висячий замок, оседлал приблудную лошадь и верхом отправился вслед за пропавшей командой.
      
       По подсохшей к концу дня дороге лошадь быстро несла капитана Милягу вперед в неизвестность. Времен ами она от избытка энергии переходила на рысь, но капитан ее сдерживал, желая продлить неожиданную прогулку. Настроение Миляги улучшилось. Он беспечно поглядывал по сторонам, воспринимая затемненную сумерками местность как что-то особенное. "Эх, - думал он, - до чего все же наша природа красива! В какой еще стране найдешь такие сосны, березки и прочее?" Ни в какой другой стране Миляга в жизни своей не бывал, но по врожденному патриотизму был убежден, что достойная внимани растительность там вовсе не водится. "Хорошо! - радовался он, наполняя воздухом прокуренные легкие. - Думается, процент содержания кислорода здесь больше, чем в кабинете". Последнее время Миляга проводил в кабинете дни и ночи, принос посильный вред себе и Отечеству. Правда, особо ретивым не был он никогда. И давал постоянно средние показатели, понимая, что на невидимом фроте ударником быть так же опасно, как и отстающим. В жизни работника той службы, к которой принадлежал капитан, бывают тревожные моменты, когда торжествует Законность. За вр емя своей карьеры Афанасию Миляге дважды пришлось пережить подобную неприятность. Оба раза шерстили всех сверху донизу, но Миляге удалось уцелеть и даже продвинуться по службе от старшего надзирателя до начальника районного отдела. Это позволяло ему смотреть в будущее со сдержанным оптимизмом, с надеждой уцелеть, когда в очередной раз восторжествует Законность.
      
       Размышляя таким образом, не заметил он, как стемнело, и уже в полной темноте въехал в Красное. Остановившись у крайней избы, капитан услышал за калиткой строгий женский голос:
      
       - Борька, шут тебя подери, ты пойдешь домой или нет, или хочешь, чтобы я тебя хворостиной огрела.
      
       В ответ послышалось веселое хрюканье, из чего капитан, по свойственной ему привычке анализировать и сопоставлять всевозможные факты догадался, что Борька не человек.
      
       - Девушка, - сказал капитан в темноту, - не знаешь, где тут наши работники?
      
       - Какие работники?
      
       - Сама знаешь, - стыдливо сказал Миляга.
      
       За калиткой помолчали, потом тот же женский голос осторожно спросил:
      
       - А вы кто такой будете?
      
       - Много будешь знать, скоро состаришься, - пошутил капитан.
      
       - Здесь они все, в избе, - подумав, нерешительно сказала девушка.
      
       - Можно зайти? - спросил он.
      
       Девушка поколебалась и опять ответила неуверенно:
      
       - Заходите.
      
       - 35 -
      
       Он ловко соскочил на землю, привязал лошадь к забору и прошел в калитку. Женщина, молодая (как он успел заметить даже в темноте), напоследок обозвав невидимого Борьку паразитом, открыла дверь и пропустила капитана вперед.
      
       Он прошел темными сенями, задевая какие-то гремящие вещи, потом по коридору, шаря рукой по стене.
      
       - Дверь справа, - сказала девушка.
      
       Нащупав ручку, он вошел в какую-то комнату и зажмурил глаза - на столе горела двенадцатиленейная лампа. Привыкнув немного к свету, он увидел своих подчиненных в полном сборе в количестве семи человек. Пятеро из них сидели на лавке вдоль стены. Лейтенант Филиппов, подложив под щеку кулак, спал н а полу, а седьмой - Свинцов - лежал кверху задом на кровати и тихо стонал. Посреди комнаты на табуретке сидел боец с голубыми петлицами и держал в руках винтовку с примкнутым штыком. Увидев вошедшего, боец сразу повернулся и направил винтовку на него.
      
       - Что здесь происходит? - строго спросил капитан.
      
       - Не кричи, - сказал боец, - раненого разбудишь.
      
       - Ты кто такой? - закричал Миляга, хватаясь за кобуру.
      
       Тогда боец соскочил с табуретки и приблизил штык к животу капитана.
      
       - Руки вверх!
      
       - Я те сейчас дам руки вверх, - улыбнулся капитан, пытаясь расстегнуть кобуру.
      
       - Я ведь пырну, - предупредил красноармеец.
      
       Встретившись с его беспощадным взглядом, капитан понял, что дело плохо, и медленно поднял руки.
      
       - Нюрка, - сказал боец девушке, все еще стоявшей возле дверей, - забери у него револьвер и брось в кошелку.
      
       Прошло несколько дней с тех пор, как исчезло ведомство капитана Миляги, но в районе никто этого не заметил. И ведь пропала не иголка в сен е, а солидное Учреждение, занимавшее в ряду других учреждений весьма заметное место. Такое учреждение, что без него вроде и шагу ступить нельзя. А вот пропало и все, и никто даже не ойкнул. Люди жили, работали, рождались и умирали, и все это без ведома соответствующих органов, а так, самотеком.
      
       Это безобразие продолжалось бы неизвестно доколе, если бы первый секретарь райкома товарищ Ревкин постепенно не стал ощущать, что вокруг него будто-бы не хватает чего-то. Это странное ощущение постепенно в нем укреплялось, оно сидело в нем, как заноза, и напоминало о себе везде, где бы Ревкин не находился - на бюро райкома, на совещании передовиков, на сессии райсовета и даже дома. Не сумев разобраться в своем состоянии, он потерял аппетит и стал рассеян. Однажды дошел до того, что надел кальсоны поверх галифе и в таком виде пытался отправиться на работу, но персональный шофер Мотя его тактично остановила.
      
       И вот как-то ночью, когда он лежал, смотрел в потолок, вздыхал и курил папиросу за папиросой, жена А глая, лежавшая рядом, спросила его:
      
       - Что с тобой, Андрей?
      
       Он думал, что она спит, и подавился дымом от неожиданного вопроса.
      
       - В каком смысле? - спросил он, откашлявшись.
      
       - Ты в последние дни стал какой-то нервный, спал с лица, ничего не ешь и все время куришь. У тебя неприятности на работе?
      
       - Нет, - сказал он, - все в порядке.
      
       - Ты здоров?
      
       - Абсолютно.
      
       Помолчали.
      
       - Андрей, - волнуясь сказала жена, - скажи мне как коммунист коммунисту: может быть, у тебя нездоровые настроения?
      
       С Аглаей он познакомился больше десяти лет назад, когда оба они проводили коллективизацию. Аглая, тогда еще двадцатипятилетн комсомолка с пылающим взором, покорила Ревкина тем, что дни и ночи проводила в седле, лихо носясь по району, выискивая и разоблачая кулаков и вредителей. Ее маленькое, но крепкое сердце не знало пощады к врагам, которых тогда в большом количестве отправляли в в холодные земли. Она не всегда понимала гуманную линию партии, не разрешавшей уничтож ать всех на месте. Теперь Аглая заведовала детским домом.
      
       Услышав заданный ему вопрос, Ревкин задумался. Он погасил одну папиросу и закурил вторую.
      
       - Да, Глаша, - сказал он, подумав, - ты, кажется, права. У меня действительно нездоровые настроения.
      
       Опять помолчали.
      
       - Андрей, - тихо и непреклонно сказала Аглая, - если ты сам в себе чувствуешь нездоровые настроения, ты должен разоружиться перед партией.
      
       - Да, должен, - согласился Андрей. - Но что будет с нашим сыном? Ведь ему только семь лет.
      
       - Не беспокойся. Я воспитаю его настоящим большевиком. Он забудет даже, как тебя звали.
      
       Она помогла мужу собрать чемодан, но провести в одной постели остаток ночи отказалась по идейным соображениям.
      
       Утром, когда пришла машина, Ревкин приказал шоферу Моте отвезти его Куда Надо, потому что пешком он последнее время не ходил и не смог бы найти дорогу.
      
       К его немалому удивлению, Где Надо Кого Надо не оказалось. Не было ни часовых, ни дежурных, и на больших зеленых в оротах висел массивный замок. Ревкин стучал в дверь и в ворота, пытался заглянуть в окна первого этажа - никого не было видно.
      
       "Странно, - подумал Ревкин. - Как это может быть, чтобы в таком Учреждении никого не было?"
      
       - А здесь уже с неделю, наверное, как замок висит, - сказала Мотя, словно угадав его мысли. - Может, их давно разогнали.
      
       - Не разогнали, а ликвидировали, - строго поправил Ревкин и приказал ехать в райком.
      
       По дороге он думал, что в самом деле исчезновение такого серьезного Учреждения нельзя объяснить ничем, кроме как ликвидацией. Но если это так, то почему никто не поставил его в известность? И вообще можно ли ликвидировать, да еще в военное время, организацию, при помощи которого государство охраняет себя от внутренних врагов? И не объясняется ли исчезновение происками этих самых врагов, которые теперь наверняка активизировали свою деятельность?
      
       Запершись в своем кабинете, Ревкин обзвонил ряд соседних районов и путем осторожных расспросов выяснил, что повсюду те, Кто Надо, по-прежнему имеются и вполне активно функционируют. От этого известия легче не стало. Положение теперь казалось еще более запутанным. Необходимо было организовать срочное расследование.
      
       Ревкин снял трубку и попросил соединить его с капитаном Милягой.
      
       - Не отвечает, - сказала телефонистка, и только тогда Ревкин понял всю нелепость этого звонка. Ведь если бы Миляга существовал, ему незачем было б звонить. Но, с другой стороны, кто может разобраться в сложном деле исчезновенияивсех, Кого Надо, если именно те, Кому Надо, и должны заниматься такими делами?
      
       "Надо подать проект, - подумал секретарь, - чтобы в каждом районе было два Учреждения. Тогда первое будет выполнять свои функции, а второе будет наблюдать, чтобы не пропало первое".
      
       Ревкин отметил эту мысль на листке настольного календаря, но тут же явилась следующая: "А кто же будет наблюдать за другим Учреждением? Значит, нужно создать третье, а за третьим - четвертое и так далее до бесконечности, но кто же тогда буде т заниматься другими делами?" Получалс какой-то заколдованный круг.
      
       Однако размышлять долго некогда, надо действовать.
      
       Ревкин послал шофера Мотю на рынок послушать, что говорят бабы. Мотя вскоре вернулась и сообщила, что бабы говорят, будто Учреждение в полном составе выехало в деревню Красное арестовывать какого-то дезертира. Нить найдена. Теперь Ревкин снова чувствовал себя на своем месте, и непонятное ощущение исчезло, словно заноза, вынутая пинцетом.
      
       Ревкин позвонил в Красное. К телефону подошел председатель Голубев (ожил, оказывается). На вопрос Ревкина, где находитс выехавшая в Красное команда, Голубев сказал:
      
       - А их Чонкин арестовал со своей бабой.
      
       Слышимость, конечно, была плохая. Да и трудно было себе представить, чтобы какой-то Чонкин с какой-то бабой могли арестовать сразу всех, Кого Надо. То есть не надо. Ревкину показалось, что Голубев сказал не "с бабой", а "с бандой".
      
       - И большая у него банда? - поинтересовался он.
      
       - Да как сказать... - замялся Г олубев, вызывая в своем воображении образ Нюры... - вообще-то порядочная.
      
       Не успел еще Ревкин положить телефонную трубку, как уже поползли по району черные слухи. Говорили, что в округе орудует банда Чонкина. Она многочисленна и хорошо вооружена.
      
       По поводу личности самого Чонкина толки были самые противоречивые. Одни говорили, что Чонкин - это уголовник, бежавший из тюрьмы вместе со своими товарищами. Другие спорили, что Чонкин - белый генерал, который в последнее время жил в Китае, а теперь вот напал на Советский Союз, собирает он несметное войско, и к нему отовсюду стекаются люди, обиженные Советской властью.
      
       Третьи опровергали две предыдущие версии, утверждая, что под фамилией "Чонкин" скрывается сам Сталин, бежавший от немцев. Рассказывали, что его охрана состоит исключительно из лиц грузинской национальности, а баба у него русская, из простых. Еще рассказывали, что Сталин, увидя, какие порядки творяться в районе, пришел в сильное негодование. Он вызывает к себе всевозможных начальник ов и наказывает их за вредительство. В частности, арестовал и приказал тут же расстрелять полностью личный состав всех, Кого Надо, во главе с самим капитаном Милягой.
      
       Циля Сталина принесла эту новость из очереди за керосином.
      
       - Мойша, ты слышал? - сказала она мужу, который у окна заколачивал гвозди в подметку. - Люди говорят, что какой-то Чонкин расстрелял твоего знакомого гоя.
      
       - Да, я слышал, - вынув изо рта гвозди, сказал Моисей Соломонович. - Это был интересный молодой человек, и мне его очень жаль.
      
       - 36 -
      
       Циля пошла разжигать керосинку, но тут же вернулась.
      
       - Мойша, - сказала она взволнованно, - а как ты думаешь, этот Чонкин еврей?
      
       Моисей Соломонович отложил молоток.
      
       - Чонкин? - повторил он удивленно. - Мне кажется, это ихняя фамилия.
      
       - Чонкин? - Циля посмотрела на мужа, как на глупого человека. - Ха! Он будет мне еще говорить! А как же тогда Ривкин и Зускин?
      
       Возвратясь к керосинке, она сама себе на разные лады повторяла фа милию "Чонкин" и в сомнении качала седой своей головой.
      
       Чтобы как-то нейтрализовать зловещие слухи, местна газета "Большевистские темпы" в разделе "Занимательная информация" поместила ряд любопытных сведений. Было рассказано, например, о тритоне, пролежавшем пять тысяч лет в замороженном виде и ожившем после того, как его отогрели; о том, что некий народный умелец, слесарь из города Чебоксары, выцарапал на пшеничном зерне полный текст статьи Горького "С кем вы, мастера культуры? ". Но поскольку слухи продолжали распространяться, газета, стремясь направить умы по иному руслу, открыла на своих страницах дискуссию: "Правила хорошего тона - нужны ли они?". В статье под таким заголовком лектор райкома Неужелин писал, что всемирно-историческая победа Октябрьской революции принесла народам нашей необъятной страны не только освобождение от власти капиталистов и помещиков, но и отвергла прежние нормы морали и нравственности, заменив их новыми, отражающими коренные перемены, происшедшие в общественных отношениях . Новые нормы отличаютс прежде всего четким классовым подходом. Общество победившего социализма, писал лектор, не приемлет буржуазные правила хорошего тона, в которых проявились принципы господства одних людей над другими. Навсегда исчезли из обращени "господин", "милостивый государь", "слуга покорный" и прочие. Слово "товарищ", с которым мы обращаемся друг к другу, свидетельствует не только о равенстве между собой различных групп населения, но и о равенстве мужчин и женщин. Вместе с тем, мы отвергаем и проявления нигилизма в области отношений трудящихся между собой. Неужелев утверждал, что, несмотря на новые принципы, некоторые традиционные нормы поведения должны быть сохранены и в нашем социалистическом общежитии. Например, в общественном транспорте (которого, к слову сказать, в Долгове отродясь не бывало) необходимо уступать место инвалидам, людям преклонного возраста, беременным женщинам и женщинам с детьми. Мужчина должен первым здороваться с женщиной, но не подавать первым руку, пропускать женщину впере д и снимать головной убор, находясь в помещении. Конечно, не обязательно целовать дамам ручки, но проявлять внимание и чуткость к товарищам по производству и просто к соседям необходимо. В связи с этим совершенно нетерпимы такие пережитки прошлого, как взаимная грубость или нецензурная брань. Недопустимо также играть на музыкальных инструментах после двадцати трех часов. Приведя ряд отрицательных примеров, автор заканчивал статью мыслью, что взаимная вежливость являетс основой хорошего настроения, от которого, в конечном итоге зависит производительность нашего труда. А поскольку от нашей работы в тылу зависит победа на фронте, решающий вывод напрашивался сам собой.
      
       На некоторых статья произвела сильное впечатление.
      
       Между прочим, в то время в городе Долгове среди прочих проживали два весьма заметных гражданина. За давностью лет уже никто не помнит их имен, званий и должностей. Старожилы рассказывают, что это были два чудоковатых субъекта, которые летом в соломенных шляпах, а зимой в серых папахах встречались на площади Коллективизации и не спеша прогуливались по улице Поперечно - Почтамтской от площади до колхозного рынка и обратно. Во врем прогулок они вели беседы шепотом и с оглядкой на самые актуальные темы. То, что они в разгар военных действий находились в Долгове, а не в действующей армии, заставляет предположить, что они были непризывного возраста.
      
       Вечером того же дня, когда вышла газета со статьей Неужелева, эти мыслители, встретившись, как обычно, на площади, приветствовали друг друга легким поднятием шляп.
      
       - Ну что вы на это скажете? - с места в карьер спросил Первый Мыслитель и тут же крутанул головой налево, направо, назад и опять налево, направо, чтобы убедиться, что никто не следит и не подслушивает.
      
       Второй Мыслитель не стал спрашивать, на что на это. В результате постоянных общений они научились понимать друг друга с полунамека. Второй Мыслитель тоже совершил как бы ритуальное вращение головой налево, направо, назад и сказал:
      
       - Ах, бросьте! Надо же им чем-то заполнять газетную площадь. больше не о чем писать?
      
       Немцы захватили Прибалтику, Белоруссию, Украину, стоят возле Москвы, в районе тоже полная неразбериха: урожай не убран, скотина без корма, где-то орудует банда какого-то Чонкина, а в районной газете не о чем больше писать, как о хороших манерах?
      
       - Бросьте, - повторил Второй Мыслитель. - Какому-то лектору взбрело в голову...
      
       - Вот тут-то вы и ошибаетесь! - радостно взвизгнул Первый Мыслитель. Это была его коронная фраза. В каждом споре со своим собеседником он с замиранием сердца ждал именно такого момента, чтобы сказать: "Вот тут-то вы и ошибаетесь!"
      
       - Ни в чем я не ошибаюсь, - недовольно проворчал его собеседник.
      
       - Уверяю вас, ошибаетесь. Поверьте мне, я хорошо знаю эту систему. У них никому ничего не взбредет в голову без указания свыше. Здесь все сложнее и проще. Они наконец-то поняли, - Первый Мыслитель крутнул голвой и понизил голос, - что без возврата к прежним ценностям мы проиграем войну.
      
       - Из-за того, что н е целуем дамам ручки?
      
       - Да-да! - вскричал Первый Мыслитель. Именно из-за этого. Вы не понимаете элементарных вещей. Сейчас идет война не меду двум системами, а между двумя цивилизациями. Выживет та, которая окажется выше.
      
       - Ну, знаете! - развел руками Второй Мыслитель. - Это уж слишком. Когда-то гунны...
      
       - Что вы мне говорите про гуннов? Вспомните Македонкого!..
      
       И тут пошло! Гунны, Александр Македонский, война с филистимлянами, крестовые походы, переход через Альпы, битва при Марафоне, штурм Измаила, прорыв линии Мажино...
      
       - Вы не понимаете! - размахивал руками Первый Мыслитель. - Между Верденом и Аустерлицем большая разница!
      
       - А что вы мне со своим Аустерлицем? Вы возьмите Трафальгар!
      
       - Заберите его себе!
      
       Так по дороге от площади до рынка и обратно они проспорили несколько часов подряд, размахивая руками, останавливаясь, понижая и вновь повышая голос. К единому мнению они не пришли, но зато подышали воздухом, что, как известно, приносит организму большу ю пользу. Разойдясь далеко за полночь, оба потом долго не спали, перебирая в памяти подробности разговора, и каждый при этом думал: "А вот завтра я ему скажу..."
      
       Достаточно сильное впечатление статья о хороших манерах произвела и на других жителей города. Старая учительница в полемической заметке "А почему бы и нет?", отдавая должное классовому подходу, утверждала тем не менее, что целовать руки дамам не только можно, но и нужно. "Это, - писала она, - красиво, элегантно, по-рыцарски". А рыцарство, по ее словам, являетс неотъемлемой чертой каждого советского человека. С резкой отповедью учительнице в заметке "Еще чего захотели!" выступил знатный забойщик скота Терентий Кныш. Для чего же, писал он, рабочему человеку целовать руки какой-то даме? А что, если у нее руки не мыты, или того хуже- чесотка? "Нет уж, извините, - писал Кныш, - скажу вам с рабочей прямотой: если у вас нет справки от доктора, целовать вам руки не буду". Местный же поэт Серафим Бутылко разразился длинным стихотворением "Я коммунизма ясно вижу дали", не имевшим, впрочем, прямого отношения к теме дискуссии.
      
       Подводя итоги дискуссии, газета поблагодарила всех, принявших в ней участие, пожурила учительницу и Кныша за крайности и в конце концов заключила, что само существование столь различных точек зрения по данному вопросу свидетельствует о серьезности и своевременности поставленной Неужелевым проблемы, что от нее нельзя отмахиваться, но и решить ее тоже непросто.
      
       Пока газета отвлекала население, руководители района, перебрав все возможные версии, пришли к выводу, что Чонкин скорее всего командир немецких парашютистов, которые высадились в районе, чтобы дезорганизовать работу тыла и подготовить наступление войск на данном участке.
      
       Не зная, что делать, районное начальство кинулось в область, область, в свою очередь, обратилась к военным властям. На ликвидацию банды Чонкина (так называемого Чонкина, говорилось в секретных документах) была брошена снятая с отправляющегося на фронт эшелона стрелковая часть.
      
       Сгущались серые сумерки, когда полк, соблюдая все правила маскировки, подошел к деревне Красное и окружил ее. Два батальона перекрыли с двух сторон дорогу, третий окопался вдоль огорода (с четвертой стороны была естественная преграда - речка Тепа).
      
       Выслали двух разведчиков.
      
       Арестовать даже весь личный состав районного Учреждени было для Чонкина делом не сложным. Основные трудности возникли потом. Известно, что каждый человек время от времени имеет обыкновение спать. Во время сна он теряет бдительность, и этим могут воспользоваться те, кому выгодно.
      
       Нюра стала подменять Чонкина на посту, но ей это тоже давалось непросто, потому что обязанностей почтальона с нее никто не снимал. Да и хозяйство оставалось на ней.
      
       Кроме того, выяснилось, что работники Учреждения, как и простые смертные, отправляют естественные потребности по нескольку раз в день. Причем эти самые потребности у них почему-то возникают у каждого в разное время. Еще ничего, когда Нюра на месте. Пока Чонкин водит очередного желающе го, Нюра сторожит остальных. Но когда Нюры нет или когда она спит, другие могут сбежать, хотя рукику каждого связаны. Сперва Чонкин выводил всех сразу каждый раз; потом придумал иначе. Нашел на сеновале старый ошейник, привязал к нему крепкую веревку. Проблема была решена окончательно и бесповоротно. Хочешь по нужде, подставляй шею и будь свободен в пределах длины веревки. Тем более что зимн уборная находится тут же на скотном дворе, отделенная от основной части избы узеньким коридором. (Потом свидетели показывали, что, как бывало ни заглянешь в окно, всегда видишь одну картину: Чонкин сидит на табуретке возле полуоткрытой двери, в одной руке держит оружие, в другой - намотанная на запястье и натянута веревка.)
      
       Но тут возникла новая трудность. И без того скудный запас Нюриных продуктов резко пошел на убыль. Оказалось, что работники Учреждения и поесть любят не меньше всех остальных групп населения. Нюра поначалу стойко переносила все тяготы и лишения воинской службы, но однажды все все же не выдержала.
      
       - 37 -
      
       Однажды в обычное время она вернулась домой. Солнце клонилось к закату, но до вечера было еще далеко. Чонкин с винтовкой в руках сидел, как всегда на табуретке возле двери, прислонившись спиной к косяку и вытянув ноги. Пленники располагались на своем месте в углу. Четверо на полу резались в дурака, пятый ждал очереди, двое спали, разделив подложенный под головы старый Нюрин ватник, восьмой сидел на лавке и тоскливо смотрел в окно, за которым была речка, лес и свобода.
      
       Никто, кроме Чонкина, не обратил на Нюру никакого внимания. Но и Чонкин ничего не сказал ей, только поднял голову и посмотрел на Нюру долгим сочувственным взглядом. Она молча бросила сумку к порогу и, переступив через вытянутые ноги Чонкина, сунулась в печку, достала чугунок, а в нем всего одна картошина и та в мундире. Нюра повертела эту картошину в руке и, зашвырнув в дальний угол, заплакала. Это тоже никого не удивило, только капитан Миляга, сидевший к Нюре спиной, не желая оборачиваться, спросил Свин цова:
      
       - Что там происходит?
      
       - Баба плачет, - сказал Свинцов, с некоторой даже как будто жалостью глянув на Нюру.
      
       - А чего она плачет?
      
       - Жрать хочет, - хмуро сказал Свинцов.
      
       - Ничего, - сбрасывая бубнового валета, пообещал капитан, - скоро накормим.
      
       - Уж это да. - Свинцов бросил карты и пошел в угол.
      
       - Ты чего? - удивился капитан.
      
       - Хватит, - сказал Свинцов, - наигрался.
      
       Он расстелил на полу шинель, лег на спину и уставился в потолок. Последнее время в дремучей душе Свинцова медленно просыпалось какое-то смутное чувство, которое угнетало его и тревожило.
      
       Чувство это называлось муками совести, которых Свинцов, не испытав ничего похожего прежде, не мог распознать. (Прежде Свинцов относилс к человеку, как к дереву: скажут распилить - распилит, не скажут - пальцем не тронет.) Но, проснувшись однажды среди ночи, он вдруг подумал сам про себя: батюшки, да как же так могло получиться, что был Свинцов простым, незлобливым деревенским мужиком, а стал душегубом.
      
       Будь Свинцов образованней, он нашел бы объяснение своей жизни в исторической целесообразности, но он был человек темный, и совесть его, однажды проснувшись, уже не засыпала. Она грызла его и не давала покоя.
      
       Свинцов лежал в углу и смотрел в потолок, а товарищи его продолжали обсуждать Нюру. Едренков сказал:
      
       - Может быть, она боится, что мы, когда освободимся, будем ее пытать?
      
       - Может быть, - сказал капитан Миляга. - Но напрасно она не верит в нашу гуманность. Мы к женщинам особые методы не применяем. К тем, - добавил он, подумав, - которые не упорствуют в своих заблуждениях.
      
       - Да, - сказал Едренков, - жалко бабу. Если даже не расстреляют, то десятку дадут, не меньше. А в лагере бабе жить трудно. Начальнику дай, надзирателю дай...
      
       - Вот я тебе сейчас как дам чугунком по башке! - расседившись, сказала Нюра и подняла чугунок.
      
       - А ну-ка поосторожнее! - всполошился лейтенант Филиппов, - Рядовой Чонкин, прикажите ей, пусть поставит кастрюлю на место. Женевска я конвенция предусматривает гуманное отношение к военнопленным.
      
       Этот лейтенант был большой законник и все время лез к Чонкину со своей конвенцией, по которой будто бы пленных надо было хорошо поить, кормить, одевать и вежливо обращаться. Чонкин и сам хотел бы жить по нормам этой конвенции, да не знал, к кому обратиться.
      
       - Брось, Нюрка, с ним связываться, - сказал он, - чугунок погнешь. Подержи-ка, а я сейчас. - Он дал Нюре винтовку, а сам сбегал в сени. Вернулся со стаканом молока и куском черной рассыпающейся лепешки, которую днем специально испек из Борькиных отрубей.
      
       Нюра рвала эту лепешку зубами, а слезы текли по ее щекам и падали в молоко.
      
       Чонкин смотрел на нее с жалостью и думал, что надо что-то делать. Мало того, что сам ей сел на шею, а теперь еще и ораву эту всю посадил. Посмотрит она, посмотрит да выгонит вместе с ними на улицу! Куда тогда с ними деваться? Еще сразу, после того как он их арестовал, Чонкин думал, что теперь где-нибудь кто-нибудь из начальства спохватится. Если забыли про рядового бойца, то уж то, что пропала целая районная организация, может, на кого-то подействует, прискачут, чтоб разобраться, что же такое случилось. Нет, дни шли за днями, и все было тихо, спокойно, словно нигде ничего не случилось. Районна газета "Большевистские темпы", кроме сводки "Совинформбюро", печатала черт-те чего, а о пропавшем Учреждении - ни гу-гу. Из чего Чонкин заключил, что люди имеют обыкновение замечать то, что есть перед их глазами. А того, чего нет, не замечают.
      
       - Нюрка, - сказал Иван, приняв решение, - ты их посторожи покамест, я скоро вернусь.
      
       - Ты куда? - удивилась Нюра.
      
       - Посля узнаешь.
      
       Он расправил под ремнем гимнастерку, обтер тряпкой ботинки и вышел наружу. В сенях захватил восьмисотграммовую флягу и двинулс прямиком к бабе Дуне.
      
       Председатель Голубев сидел в своем кабинете и с привычной тоской перебирал деловые бумаги. За окном вечерело. От домов, деревьев, заборов, людей и собак тянулись длинные тени, навевая грустные мысли и желани е выпить, чего он не делалвсо вчерашнего дня. Вчера он ездил в район и просился на фронт. Битый час он доказывал рыжей врачихе, что плоскостопие - недостаточный повод, чтоб ошиваться в тылу. Он повышал на нее голос, льстил и даже пытался соблазнить, без особого, впрочем, энтузиазма. Под конец она уже начала колебаться, но, засунув ему под ребра свои длинные тонкие пальцы, пришла в ужас и схватилась за голову.
      
       - Боже мой! - сказала она. - Да у вас печень в два раза больше, чем нужно. Пьете?
      
       - Бывает иногда, - ответил ей Голубев, отводя глаза в сторону.
      
       - Надо бросить, - решительно сказала она. - Разве можно так наплевательски относиться к собственному здоровью?
      
       - Нельзя, - согласился Голубев.
      
       - Это просто варварство! - продолжала она.
      
       - Да, действительно, - подтвердил Голубев. - Сегодня же брошу.
      
       - Ну ладно, - смягчилась она, - через две недели повторно пройдете комиссию, и, если райком против не будет, езжайте.
      
       После этого разговора он поехал домой. Прот ив чайной лошадь, как обычно, остановилась, но он стегнул ее концами вожжей и поехал дальше. И вот уже полторавдня не пил ни капли.
      
       "Да, - глядя в окно, - думал он удовлетворенно, - что-что, а сила воли у меня все-таки есть". В это время в поле зрени председателя оказался Чонкин. Он шел через площадь к конторе и нес в руках некий обтекаемый предмет, который Иван Тимофеевич сразу опознал опытным взглядом. Это была фляга. Иван Тимофеевич сглотнул слюну и затаился. Чонкин приблизился к конторе и, громко стуча ботинками, поднялся на крыльцо. Председатель поправил на столе бумаги и придал своему лицу официальное выражение. В дверь постучали.
      
       - Да, - сказал председатель и потянулся за папиросой.
      
       Чонкин вошел, поздоровался и остановился, топчась у дверей.
      
       - Проходи, Ваня, вперед, - пригласил председатель, не отрывая взгляда от фляги. - Проходи, садись.
      
       Чонкин нерешительно подошел к столу и сел на самый краешек скрипучего стула.
      
       - Да ты, Ваня, не стесняйся, - поощрил председа тель, - садись нормально, на всю жопу, Ваня, садись.
      
       - Ничего, мы и так. - назвав себя от смущения на "мы", Чонкин поерзал на стуле тем самым местом, на которое столь деликатно указал председатель, но дальше продвинуться все-таки не посмел.
      
       После этого в кабинете установилось долгое и тягостное молчание. Голубев смотрел на просителя выжидательно, но Чонкин словно язык проглотил. Наконец, он пересилил себя и начал:
      
       - Ты это вот чего... - сказал Чонкин и, покраснев от натуги, замолчал, не зная, как дальше вести разговор.
      
       - Понятно, - сказал председатель, не дождавшись продолжения. - Ты, Ваня, не волнуйся, а выкладывай по порядку, зачем пришел. Курить хочешь? - председатель пододвинул к нему папиросы "Казбек" ("Дели" давно не курил).
      
       - Не хочу, - сказал Чонкин, но папиросу взял. Он поджег ее со стороны мундштука, бросил на пол и растоптал каблуком.
      
       - Ты это вот чего... - начал опять Чонкин и вдруг решительно, со стуком поставил флягу перед Голубевым. - Пить будешь?
       < p>Председатель посмотрел на флягу и облизнулся. Недоверчиво посмотрел на Чонкина.
      
      
       - А ты это по-товарищески или в виде взятки?
      
       - В виде взятки, - подтвердил Чонкин.
      
       - Тогда не надо. - Иван Тимофеевич осторожно подвинул флягу назад к Чонкину.
      
       - Ну, не надо, - так не надо, - легко согласился Чонкин, взял флягу и поднялся.
      
       - Погоди, - забеспокоился председатель. - А вдруг у теб такое дело, что его можно решить и так. Тогда выпить мы сможем не в виде взятки, а по-товарищески. Как ты считаешь?
      
       Чонкин поставил флягу на стол и подвинул к председателю.
      
       - Пей, - сказал он.
      
       - А ты?
      
       - Нальешь, и я выпью.
      
       - 38 -
      
       Спустя полчаса, когда содержимое фляги резко уменьшилось, Голубев и Чонкин были уже закадычными друзьями, курили папиросы "Казбек", и председатель задушевно жаловался на свои обстоятельства.
      
       - Раньше, Ваня, было трудно, - говорил он, - а теперь и подавно. Мужиков забралипна фронт. Остались одни бабы. Конечно, баба тож е большая сила, особенно в условиях нашей системы, однако у меня вот молотобойца на фронт забрали, а баба молот большой не подымет. Я тебе про здоровую бабу толкую, а здоровых баб в деревне не бывает. Эта беременная, другая кормяща мать, третья, хоть дождь, хоть ведро, за поясницу держится: "Ломит, говорит, - на погоду". - А вышестоящее руководство в положенье не входит. Требуют - все дл фронта, все для победы. Приедут - и матом кроют. По телефону звонят - матом. И Борисов матом, и Ревкин матом. А из обкома позвонят, тоже слова без мата сказать не могут. Вот я и спрашиваю тебя, Ваня, как дальше жить? Почему я и прошу отправить меня хоть на фронт, хоть в тюрьму, хоть к черту в зубы, только б освободиться от этого колхоза, пусть им занимается кто другой, а с меня хватит. Но если правду тебе сказать, Ваня, очень хочется под конец подправить немножко дела в колхозе, чтоб хоть кто-нибудь добром тебя вспомнил, а вот не выходит.
      
       Председатель безнадежно тряхнул головой и одним глотком принял в себя полстакана самогона. Чонкин сделал то же самое. Сейчас разговор дошел до самой выгодной для Чонкина точки. Надо было не упускать момента.
      
       - Если у тебя такое несчастье, - небрежно сказал Чонкин, - могу помогти.
      
       - Да как ты мне можешь помочь?
      
       - Могу, - стоял на своем Чонкин, наполняя стаканы. - На-ка вот, хлебани. - Хошь, завтра утром выгоню на поле своих арестантов, они тебе весь твой колхоз перекопают.
      
       Председатель вздрогнул. Подвинул свой стакан ближе к Чонкину, сам отодвинулся. Встряхнул головой и уставился на Чонкина долгим немигеющим взглядом. Чонкин улыбнулся.
      
       - Ты что? - испуганным голосом сказал Голубев. - Ты что это надумал?
      
       - Как хотишь, - Чонкин пожал плечами. - Я хотел, как тебе лучше. Ты поглядел бы, какие морды. Да их, если как положено заставить работать, они тебе горы свернут.
      
       - Нет, Ваня, - грустно сказал председатель, - не могу на это пойти. Скажу тебеэкак коммунист, я их боюсь.
      
       - Господи, да чего ж их бояться? - всплеснул руками Чонкин. - Ты толь ко дай мне поле ровное, чтоб я разом всех видел и мог сторожить. Да, если не хотишь, я с ними в любой другой колхоз пойду. Нас сейчас кажный примет, да еще и спасибо скажет. Ведь я от тебя никаких трудодней не прошу, а только кормежку три раза в день, и все.
      
       Первый испуг прошел. Голубев задумался. Вообще-то говоря, предложение было заманчиво, но председатель все еще колебался.
      
       - Классики марксизма, - сказал он неуверенно, - говорят, что от рабского труда большой выгоды нет. Но если сказать по совести, Ваня, нам и от малой выгоды отмахиваться не приходится. А потому давай-ка выпьем еще.
      
       Некоторое время спустя Чонкин вышел от председателя, слегка покачиваясь от водки и хорошего настроения. В левом кармане его гимнастерки лежал клочок бумаги, на котором пьяным неровным почерком было написано: "Бригадиру тов. Шикалову! Принять на временную работу звено тов. Чонкина. Оформить в качестве шефов". В том же кармане лежала и другая бумажка - распоряжение о выдаче звену Чонкина в виде аванса продукт ов на неделю вперед.
      
       Проснувшись на другое утро с больной головой, Иван Тимофеевич Голубев смутно припомнил отдельные подробности вчерашнего вечера и сам себе не поверил. "Этого не может быть, - сказал он себе самому. - Я человек, конечно, пропащий, но такого сделать не мог, это мне просто приснилось или примерещилось спьяну".
      
       Но, как бы то ни было, на работу он все же не вышел, сказавшись больным, и послал в контору жену выведать, что происходит. Жена вскоре вернулась и передалапслова Шикалова, что все идет, как было намечено, и звену Чонкина выделен фронт работ. Председатель мысленно застонал, но сообщение было передано в такой форме, что показалось ему вполне естественным (а почему бы и нет?). В конце концов он несколько успокоился, оделся, позавтракал, пошел в конюшню, взял лошадь и верхомкотправился посмотреть, что происходит. Звено Чонкина (председатель именно так его и называл) в полном составе трудилось на большом картофельном поле. Четверо копали картошку, двое нагружали мешки, а еще дв ое (капитан Миляга и лейтенант Филиппов) оттаскивали мешки к дороге и здесь опорожняли. Чонкин с винтовкой на коленях преспокойно сидел на брошенной возле дороги старой сеялке и лениво наблюдал за работой, время от времени встряхива маленькой своей головой, чтобы не заснуть.
      
       Увидев председателя, Чонкин приветливо помахал рукой, но Иван Тимофеевич проехал мимо, словно не заметив вокруг себя ничего.
      
       Труд облагораживает человека. Правда, смотря какого. Пленники Чонкина восприняли свою новую долю по-разному. Некоторые равнодушно, считая, что всякая работа хороша. Некоторые даже были рады: проводить время на воздухе все же приятнее, чем в душной, набитой клопами избе. Лейтенант Филиппов переносил лишения стойко, но ратовал против нарушения Чонкиным международных законов обращения с военнопленными (командный состав, говорил лейтенант, нельз заниматьнна физических работах).
      
       Самое неожиданное действие произвела перемена положени на Свинцова. Неожиданно дорвавшись до простого, знакомого ему с детс тва крестьянского труда, он вдруг почувствовал неизъяснимое наслаждение. Работал он больше всех, работал до изнеможения. Он копал картошку, насыпал в мешки, оттаскивал к дороге и не могонасытиться, истязая себя. После ужина стелил на полу шинель и спал, как убитый, но утром вскакивал раньше всех и нетерпеливо ждал нового выхода в поле.
      
       Капитан Миляга первое время был даже доволен таким оборотом дела: уж теперь-тоо Чонкин на все сто процентов заработал себе самую настоящую вышку. В своих мечтах капитан часто представлял себе, как он с пристрастием будет допрашивать Чонкина, при этом тонкие губы капитана растягивались в мстительной улыбке. Но в последние дни капитан вдруг страшно забеспокоился. Он испытывал чувство, похожеезна то, которое испытал Чонкин в первый день войны, когда уверился, что он никому не нужен. Но Чонкин никогда не верил особо в свою избранность, чего никаквнельзя было сказать о капитане Миляге. И тот факт, что за долгое время никого не прислали за ними на выручку, весьма волновал капи тана. Что же могло случиться? Может быть, город Долгов уже занят немцами? Может быть, Учреждение как таковое давно ликвидировано? Может быть, задание использовать Учреждение на трудовом фронте спущено Чонкину свыше? На свои бесконечные "может быть" Миляга искал и не находил ответа. И в один прекрасный день в изобретательной голове капитана возникло решение: надо бежать. Бежать во что бы то ни стало. И капитан стал приглядываться к Чонкину, изуча его привычки и склонности, ибо прежде чем победить врага, нужно его изучить. Капитан наблюдал окружающую местность, но местность была ровная, бежать без риска быть застреленным трудно, а бежать с риском капитан пока не хотел. В голове его зрел иной, смелый по замыслу план.
      
       Хотя наука и утверждает, что рабский труд себя не оправдывает, практика использования работников Учреждения в колхозе "Красный колос" показала обратное. В районные организации стали поступать сводки об уборке картофеля, в которых значились такие цифры, что даже Борисов забеспокоился и позвон ил Голубеву сказать, чтоб врал да не завирался. На что Голубев ответил, что он государство свое обманывать не намерен и документы отражают только то, что есть на самом деле. Прибывший по поручению Борисова инструктор райкома Чмыхалов вернулся в район с подтверждением, что в сводках отражается сущая правда, сам своими глазами видел бурты картофеля, соответствующие полученным сводкам. Как сообщили ему в колхозе, подобна производительность достигнута за счет полного использования людских резервов. В конце концов в районе поверили и велели газетепдать статью, обобщающую опыт пердового хозяйства. Хозяйство ставили в пример другим, говорили: "Почему Голубев может, а вы не можете?" Уже и до области докатились вести о колхозе, руководимом председателем Голубевым, уже и в Москве кто-то упомянул Голубева в каком-то докладе.
      
       Вскоре Голубев узнал, что в какой-то голове районного масштаба родилась идея направить рапорт о досрочной уборке картофеля лично товарищу Сталину. Иван Тимофеевич понял, что теперь пропал око нчательно, и, пригласив к себе Чонкина, выставил две бутылки чистейшего первача.
      
       - Ну, Ваня, - сказал он почти радостно, - теперь нам с тобой крышка.
      
       - А в чем дело? - поинтересовался Чонкин.
      
       Голубев рассказал. Чонкин почесал в затылке и, сказав, что терять все равно нечего, потребовал у председателя нового фронта работ. Председатель согласился инпообещал перекинуть звено Чонкина на силос. Договор был обмыт, и в сумерках, покидая контору, оба с трудом держались на ногах. На крыльце председатель остановился, чтобы запереть дверь. Чонкин топталс рядом.
      
       - Ты, Ваня, человек очень умный, - пытаясь нашарить в темноте засов, говорил председатель заплетающимся языком. - С виду дурак дураком, а приглядеться - ум государственный. Тебе бы не рядовым быть, а ротой командовать. А то и батальоном.
      
       - Да мне хучь дивизией, - хвастливо поддержал Чонкин. Держась одной рукой за перила, он мочился, не сходя с крыльца.
      
       - Ну, насчет дивизии ты малость перехватил. - Оставив попытку найти за мок, председатель стал рядом с Чонкиным и тоже начал мочиться.
      
       - Ну, так полком, - сбавил Чонкин, застегиваясь. Тут под его ногами оказалась ступенька, он не заметил и с грохотом покатился с крыльца.
      
       Председатель стоял на крыльце и, держась за перила, ждал, когда Чонкин подымется. Чонкин не подымался.
      
       - Иван, - громко сказал Голубев в темноту.
      
       Никакого ответа.
      
       Чтоб не упасть председатель лег на живот и сполз вперед ногами с крыльца. Потом он ползал на четвереньках, шаря по росостой траве руками, пока не наткнулся на Чонкина. Чонкин лежал на спине, широко раскинув руки, и безмятежно посапывал. Голубев залез на него и лег поперек.
      
       - 39 -
      
       - Иван, - позвал он.
      
       - А? - Чонкин пошевелился.
      
       - Живой? - спросил председатель.
      
       - Не знаю, - сказал Чонкин. - А чего это на мне лежит?
      
       - Должно, я лежу, - сказал Голубев, немного подумав.
      
       - А ты кто?
      
       - Я-то? - Председатель хотел обидеться, но, напряга память, подумал, что он , собственно говоря, и сам толком не знает, кто он такой. С трудом все-таки вспомнил: - Голубев я, Иван Тимофеевич.
      
       - А чего это на мне лежит?
      
       - Да я ж и лежу. - Голубев начал сердиться.
      
       - А слезть можешь? - поинтересовался Чонкин.
      
       - Слезть? - Голубев попробовал подняться на четвереньки, но руки подогнулись, инон снова рухнул на Чонкина.
      
       - Погоди, - сказал председатель. - Я сейчас буду подыматься, а ты упирайся в меня ногами. Да не в морду суй ноги, мать твою так, а в грудь. Вот.
      
       Наконец Чонкину удалось его все же спихнуть. Теперь они лежали рядом.
      
       - Иван, - позвал Голубев после некоторого молчания.
      
       - А?
      
       - Хрен на. Пойдем, что ли?
      
       - Пойдем.
      
       Иван поднялся на ноги, но продержался недолго, упал.
      
       - А ты вот так иди, - сказал Иван Тимофеевич, - снова становясь на четвереньки. Чонкин принял эту же позу, и друзья двинулись в неизвестном направлении.
      
       - Ну как? - через некоторое время спросил председатель.
      
       - Хорошо, - ска зал Чонкин.
      
       - Так даже лучше, - убежденно сказал председатель. - Если и упадешь, не расшибешься. Жан-Жак Руссо говорил, что человек должен стать на четвереньки и идти назад, к природе.
      
       - А кто этот Жан-Жак? - спросил Чонкин, - с трудом произнося странное имя.
      
       - А хрен его знает, - сказал председатель. - Какой-то француз.
      
       Тут он набрал полную грудь воздуха и запел:
      
       Вдо-оль деревни от избы и до избы
      
       За-ашагали торопливые столбы...
      
       Чонкин подхватил:
      
       Загудели, заиграли провода,
      
       Мы такого не видали никогда...
      
       Иван, - спохватился вдруг председатель.
      
       - Чего?
      
       - А контору я закрыл или нет?
      
       - А хрен тебя знает, - беспечно сказал Иван.
      
       - Пошли обратно.
      
       - Пошли.
      
       Идти на четвереньках было хорошо, хотя от р осы немного мерзли руки и промокли брюки на коленях.
      
       - Иван!
      
       - А?
      
       - Давай еще споем.
      
       - Давай, - сказал Чонкин и затянул единственную известную ему песню:
      
       Скакал казак через долину,
      
       Через кавказские края...
      
       Председатель подхватил:
      
       Скакал казак через долину,
      
       Через кавказские края...
      
       Чонкин начал следующий куплет:
      
       Скакал он садиком зеленым...
      
       Но тут ему пришла в голову мысль, которая остановила его.
      
       - Слышь, - спросил он председателя, - а ты не боишься?
      
       - Кого?
      
       - Моих рестантов.
      
       - А чего мне их бояться? - распоясался председатель. - Я все равно на фронт ухожу. Я и х...
      
       Тут Иван Тимофеевич употребил глагол несовершенного вида, по которому иностранец, не знающий тонкостей нашего языка, мог бы решить, что председател ь Голубев состоял я работниками Учреждения в интимных отношениях.
      
       Чонкин был не иностранец, он понял, что Голубев говорит в переносном смысле. Председатель перечислил еще некоторые государственные, партийные и общественные организации, а также ряд отдельных руководящих товарищей, с которыми в переносном смысле он тоже находился в интимных связях.
      
       - Иван! - вспомнил вдруг председатель.
      
       - А?
      
       - А куда мы идем?
      
       - Кажись, в контору, - неуверенно сказал Иван.
      
       - А где она?
      
       - А хрен ее знает.
      
       - Погоди, мы, кажись, заблудились. Надо определить направление. Председатель перевернулся на спину и стал искать в небе Полярную звезду.
      
       - На кой она тебе? - спросил Чонкин.
      
       - Не мешай, - сказал Иван Тимофеевич. - Сперва находим Большую Медведицу. А от нее два вершка до Полярной звезды. Где Полярная звезда, там и север.
      
       - А контора на севере? - спросил Чонкин.
      
       - Не мешай. - Председатель лежал на спине. Звезды частично были закрыты тучами, а остал ьные двоились, троились и четверились, и их все равно было много, и, если судить по ним, север находился по всем направлениям, что председателя вполне устраивало, ибо давло возможность ползти в любую сторону.
      
       Пока он снова становился на четвереньки, Чонкин значительно продвинулся впередзи неожиданно уперся головой во что-то твердое. Пошарил перед собой руками.
      
       Это было колесо машины, вероятно, той, на которой серые приехали его арестовывать. Значит, и контора должна быть рядом. И точно. Обогнув машину, прополз Чонкин еще немного и вскоре наткнулся на стену, туманно белеющую в темноте.
      
       - Тимофеич, кажись, контора, - позвал Чонкин.
      
       Подполз председатель. Провел ладонью по шершавой стене.
      
       - Во, видал, - сказал он удовлетворенно. - А ты еще спрашиваешь, зачем Полярная звезда. Теперь ищи, тут где-то должен быть и засов.
      
       Какое-то время шарили по стене, то натыкаясь друг на друга, то расползаясь в разные стороны, и вдруг Чонкин первый сообразил:
      
       - Слышь, Тимофеич, а во обще-то засов должон быть там, где дверь, а дверь там, где крыльцо.
      
       Председатель подумал и согласился с доводом Чонкина.
      
       Не для того, чтобы посмеяться над пьяным человеком лишний раз, а единственно ради истины следует сообщить, что, даже найдя дверь, Чонкин и председатель долго не могли с ней справиться. Засов, как живой, вырывался из рук и каждый раз больно ударял председателя по колену, так что трезвый давно остался бы совсем без ноги, но пьяного, как известно, все же Бог оберегает немного.
      
       Назад двинулись порознь. Остается загадкой, как Чонкин нашел дорогу домой, остается только предположить, что за время ползания на четвереньках он малость все-таки протрезвел.
      
       Входя в калитку, Чонкин услышал за огородами приглушенный мужской разговор и заметил тлеющий огонек папиросы.
      
       - Эй, кто там? - крикнул Чонкин.
      
       Огонек пропал. Чонкин стоял, напрягая слух и зрение, но теперь ничего не было слышно, ничего не было видно.
      
       "Должно, померещилось спьяну", - успокоил себя Чонк ин и вошел в избу.
      
       Фитиль двенадцатилинейной лампы был прикручен почти до конца, только маленький язычок пламени распространял свой немощный свет по комнате.
      
       Нюра с винтовкой, зажатой между коленями, сидела на табуретке возле двери. Пленники, намаявшись за день, спали вповалку на полу.
      
       - И где был? - спросила Нюра сердито, но шепотом, чтобы не разбудить спящих.
      
       - Где был, там меня нет, - ответил Чонкин и ухватился за косяк, чтоб не упасть.
      
       - Ай назюзился? - ахнула Нюра.
      
       - Назюзился, - глупо улыбаясь, кивнул Чонкин. - Как же не назюзиться. Завтра, Нюрка, кидают нас на новый участок.
      
       - Да что ты! - сказал Нюра.
      
       Двумя пальцами свободной руки Чонкин вытащил из кармана гимнастерки записку председателя о дополнительной выдаче продуктов и протянул Нюре. Нюра поднесла записку к лампе и, шевеля губами, вдумалась в содержание.
      
       - Ложись, отдохни маленько, а то ведь не спамши, - сказала она, придавая голосуссвоему ласковую интонацию.
      
       Чонкин в ответ пох лопал ее по спине.
      
       - Ладно уж, ты поспи, а к утру на часок подменишь меня.
      
       Он взял у Нюры винтовку, сел на табуретку, прислонилс спиной к косяку. Нюра, не раздеваясь, легла лицом к стене и вскоре заснула. Было тихо. Только лейтенантиповизгивал во сне, как щенок, и громко чмокал губами. Серая моль кружилась над лампой, то тычась в стекло, то отлетая. Было душно, влажно, и вскоре за окном посыпался, зашуршал по листьям, по крыше дождь.
      
       Чтобы не заснуть, Чонкин пошел в угол к ведру, зачерпнул прямо ладонью воды и смочил лицо. Как будто полегчало. Но только уселся на прежнее место, как снова стало клонить в сон. Он зажимал винтовку коленями и руками, но пальцы сами собойсразжимались, и приходилось прилагать героические усилия, чтобы не свалиться с табуретки. Несколько раз спохватывался он в последнее мгновение и бдительно таращил глаза, но все было тихо, спокойно, только дождь шуршал за окном и где-тоопод потолком настойчиво грызла дерево мышь.
      
       - 40 -
      
       Наконец Чонкин устал бороться сам с собой, загородил дверь столом, положил на него голову и забылся. Но спал неспокойно. Ему снилс Кузьма Гладышев, председатель Голубев, Большая Медведица и пьяный Жан-Жак Руссо, который от бабы Дуни полз задом на четвереньках. Чонкин понимал, что Руссо его пленник и что он собирается убежать.
      
       - Стой! - приказал ему Чонкин. - Ты куда?
      
       - Назад, - хрипло сказал Жан-Жак. - Назад к природе. - И пополз дальше в кусты.
      
       - Стой! - закричал Чонкин, хватая Руссо за скользкие локти. - Стой! Стрелять буду!
      
       При этом он удивился, что не слышит своего голоса, и испугался. Но Жан-Жак самиего испугался. Он сделал вдруг жалкое лицо и заныл, и сказал капризным голосом, как ребенок:
      
       - На двор хочу! На двор хочу! На двор хочу!
      
       Чонкин открыл глаза. Жан-Жак поднялся на ноги и принял облик капитана Миляги. Капитан через стол тормошил Чонкина двумя связанными руками и настойчиво требовал:
      
       - Слышь ты, скотина, проснись. На двор хочу!
      
       Чонкин оторопело смотрел на своего разъяренного пленника и не мог понять, во сне видит это или уже наяву. Потом понял, что наяву, встряхнулся, встал неохотно, - отодвинул стол, снял с гвоздя ошейник и проворчал:
      
       - Все на двор, да на двор. Дня вам мало. Подставляй шею.
      
       Капитан нагнулся. Чонкин затянул ошейник на три дырки, чтоб не душило, но и было достаточно туго, потом подергал, проверяя крепость, веревку, и отпустил:
      
       - Иди, да побыстрее.
      
       Свободный конец веревки намотал на руку и задумался. Мысли его были простые. Глядя на муху, ползущую по потолку, он думал: вон ползет муха. Глядя на лампу, думал: вон горит лампа. Задремал Снова снился Жан-Жак Руссо, который пасся на огороде у Гладышева. Чонкин закричал Гладышеву:
      
       - Эй, слышь, так это ж не корова, это Жан-Жак весь пухс твой сожрал.
      
       А Гладышев злорадно усмехнулся и, приподняв шляпу, сказал:
      
       - Ты за пухс не боись, а посмотри лучше, что он отвязался и сейчас убегет.
      
       Чонкин с перепугу проснулся. Все было тихо. Храпел Свинцов, горела лампа, мухаСползла в обратном направлении. Чонкин слегка потянул веревку. Капитан был все еще там. "Запор у него, что ли?" - подумал Чонкин, закрывая глаза.
      
       Жан-Жак куда-то пропал. Молодая женщина тащила с речки корзину белья. Она шла и улыбалась такой светлой улыбкой, что Чонкин поневоле тоже заулыбался. И не удивился, когда она, положив корзину на землю, взяла его на руки легко, как пушинку, и стала покачивать, напевая:
      
       А-а, люли,
      
       Прилетели гули,
      
       Прилетели гули,
      
       Прямо Ване в люли...
      
       - Ты кто? - спросил Чонкин.
      
       - Ай не узнал? - улыбнулась женщина. - Я - тво матерь.
      
       - Мама, - потянулся к ней Чонкин руками, пытаясь обхватить ее шею.
      
       Но тут из-за кустов выскочили какие-то люди в серых гимнастерках. Сред и них Чонкин различал Свинцова, лейтенанта Филиппова и капитана Милягу. Капитан протянул к Чонкину руки.
      
       - Вот он! Вот он! - закричал Миляга, и лицо его исказилось в страшной улыбке.
      
       Прижимая к груди сына, мать закричала не своим голосом. Чонкин тоже хотел закричать, но не смог и проснулся. Ошалело смотрел вокруг себя.
      
       Все было тихо, спокойно. Слабым огнем горела лампа с прикрученным фитилем. Спали на полу пленники. Спала на кровати, отвернувшись к стене, Нюра.
      
       Чонкин посмотрел на часы, часы стояли. Он не знал, сколько времени спал, но ему показалось, что спал он довольно долго. Однако капитан Миляга все еще был там, в уборной, о чем свидетельствовала намотанная на руку Чонкина веревка.
      
       - Хватит, будешь еще там рассиживаться, - сказал Чонкин как бы самому себе и подергал веревку, двая понять, что действительно хватит. После этого он выждал время, достаточное, по его мнению, чтобы подтянуть штаны, и снова подергал веревку. На том конце никто не отзывался. Тогда Чонкин поднату жился и потянул веревку сильнее. Теперь она подавалась, хотя и с трудом.
      
       - Давай, давай, нечего упираться, - бормотал Чонкин, перехватывая веревку все дальше и дальше. Вот в коридоре послышались уже шаги. Но они не были похожи на мягкие шаги капитана Миляги. Шаги были частые и дробные, как будто кто-то мелко семенил в твердой обуви.
      
       Страшная догадка мелькнула в голове Чонкина. Изо все силы рванул он к себе веревку. Дверь распахнулась, и в избу с недоуменным выражением на лице ввалился заспанный, перемазанный с ног до головы навозом кабан Борька.
      
       Выбравшись на волю, капитан Миляга почувствовал сильное волнение и полный разлад всего организма. Сердце в груди трепыхалось без всякого ритма, руки дрожали, а ноги и вовсе не слушались, и капитан не видел никакого смысла в своемспобеге. Там, в избе, было тепло и более или менее уютно, а здесь дождь, холод, полная темнота, и неясно, куда бежать и зачем.
      
       Он не чувствовал волнения, когда перерезал веревку о примеченную еще днем косу, хладнокр овно надел ошейник на кабана, хотя тот и сопротивлялся. Ворота в хлев были заперты снаружи, но капитан нашел дырку под самой крышей и с трудом пролез сквозь нее, разорвав на плече гимнастерку. И вот теперь он не знал, во имя чего это делал. Было темно, сыпал дождь, холодные капли, скатываясь по крыше, попадали за ворот и медленно ползли по спине. Капитан не обращал на это внимания, он стоял, прислонившись затылком к бревенчатой стене и плакал.
      
       Если бы кто-нибудь подошел и спросил: "Дядя, чего ты плачешь?", он не смог бы ответить. От радости, что оказался на воле? Но радости не было. От злости? От желания отомстить? Сейчас не было в нем ни того, ни другого. Было полное безразличие к своей судьбе и ощущение беспомощности и бессмысленности всякого действия. Для капитана Миляги это было незнакомое состояние, он не двигался с места, рискуя, что Чонкин сейчас его хватится, и плакал, не понимая себя. Может быть, это была просто истерика после всего, что капитану пришлось пережить в последнее время.
      
       Вдр уг он вздрогнул. Ему показалось, что он во дворе не один. Вглядевшись в темноту, он различил очертания странного какого-то существа или предмета крупныхс размеров. Он не сразу понял, что это просто-напросто самолет, тот самый, из-за которого и началась вся заваруха. А когда понял, чуть-чуть успокоился и, успокаиваясь, начал соображать.
      
       Самолет стоял на краю огорода хвостом к избе. Значит, город Долгов приблизительно находится в той стороне, куда смотрит правое крыло самолета. Значит, бежать надо в том направлении. А зачем ему нужен этот Долгов, если там из его Учреждения не осталось никого, кроме секретарши Капы? Значит, надо идти прямо в область, к Лужину, начальнику областного управления. А что сказать? Сказать, что один солдат с винтовкой образца тысяча восемьсот девяносто первого, дробь тридцатого года арестовал полностью весь личный состав районного отдела? По нынешним временам военный трибунал и расстрел обеспечены. Хотя, если трезво взвесить все обстоятельства, можно и выкрутиться. Тем более, чт о за Лужиным Миляга кое-что знал. В частности, кое-что насчет происхождени областного начальника. Может быть, сам он уже и забыл, что отец его до революциибв соседней губернии был полицмейстером, но Миляга не забыл и на всякий случай держал это обстоятельство в голове. Вот почему у Миляги была надежда, что Лужин не захочет доводить дело до трибунала. Тем более, что в происшедшем конфузе виноват, по существу, лейтенант Филиппов. Ну что ж, с Филипповым придется проститься, хотя, конечно, и жаль парня немного. Что касается Чонкина, то он, Миляга, займется им лично.
      
       Вспомнив про Чонкина, капитан мстительно улыбнулся. И вытер слезы. Жизнь его обрела смысл. И ради этого смысла стоило идти сквозь дождь и сквозь мрак.
      
       Капитан отклеился от стены и шагнул вперед. Ноги разъезжались и вязли в размокшей почве. Но сапоги у него еще крепкие, как-нибудь выдержат.
      
       Он уже обогнул самолет, когда за спиной скрипнула дверь. Кто-то вышел на крыльцо. Капитан, не раздумывая, рухнул в грязь. Сейчас, когда он внов ь обрел волю к победе, капитан для своего спасения готов был вынести и не такое.
      
       - Ну чего там видать? - Откуда-то, должно быть, из избы, послышался беспокойныйпголос Нюры.
      
       - Ничего не видать, - совсем близко сказал Чонкин. - Фонарь бы зажгла, что ли.
      
       - Карасину нет, - отозвалась Нюра. - А лампу вынести, эти сбегут.
      
       Зачавкала грязь прямо возле капитанского уха.
      
       Еще чуть-чуть, Чонкин наступит на капитана, и все пропало. А что, если дернутьпего за ногу, он упадет?..
      
       - Ну, чего? - опять крикнула Нюра.
      
       - Ничего, - сказал Чонкин. - Ботинки худые. Чего тут в них без толку лазить по грязи. Он небось уж давно убег.
      
       - А что ж ему, тебя дожидаться? Иди в избу, нечего грязь месить.
      
       Чонкин постоял еще над капитаном, повздыхал, затем чавкающие шаги его стали медленно удаляться.
      
       Капитан Миляга не спешил. Он подождал, пока Чонкин поднимется на крыльцо, подождал, пока щелкнет за ним щеколда, Дальше капитан продвигался ползком. Вот уже и забор. Оглянувшись и не увидев ничего подозрительного, капитан вскочил на ноги и одним рывком перемахнул через суковатые жерди. И тут же перед ним, словносиз-под земли, выросли две темные фигуры в плащ-палатках. Капитан хотел вскрикнуть, но не успел. Одна из фигур взмахнула прикладом, и капитан Миляга потерял сознание.
      
       - 41 -
      
       Штаб полка расположился в одном из пустых амбаров за огородами. Амбар этот былоразделен на две части. В первой части находились караульные, дежурный по штабу, писарь и еще несколько личностей из тех, которые предпочитают всегда отираться возле начальства. В углу на подстилке из соломы сидел телефонист и вполголоса бормотал в трубку:
      
       - Ласточка, ласточка, мать твою так, я - орленок, какого хрена не отвечаешь?
      
       В другой половине, отделенной бревенчатой перегородкой и освещенной стоявшим на ящичке керосиновым фонарем, находились командир полка полковник Лапшин и его адъютант младший лейтенант Букашев.
      
       Полковник собирался на оперативное совещание к командиру дивиз ии, когда разведчики Серых и Филюков принесли на своих плечах и свалили в углу на подстилку из прелой соломы что-то длинное, грязное, похожее на бревно.
      
       - Что это? - полюбопытствовал полковник.
      
       - Языка взяли, товарищ полковник, - вытянулся младший сержант Серых. Правая щека его была залеплена глиной.
      
       Полковник подошел ближе к тому, что лежало на соломе, поморщился.
      
       - Это, пожалуй не язык, - сказал он, подумав. - Это труп.
      
       - Это все Филюков, товарищ полковник, - сказал Серых, с той развязанностью, которую позволяют себе только разведчики. - Я ему говорю: "Бери осторожней", - а он со всего маху прикладом - бац!
      
       - Что же это ты, Филюков? - перевел полковник взгляд на другого разведчика.
      
       - Спужался, товарищ полковник, - искренне сказал Филюков. И стал рассказывать, тоже с некоторой развязанностью. Но развязанность у него была другого рода, чем у Серых. Это была развязанность еще не пуганного деревенского человека, которому кажется, что в армии все такие, как он, и полковник - это что-то вроде колхозного бригадира. - Оно ведь как получилось, товарищ полковник. Подползли мы с младшим сержантом к какому-то забору. Такой это невысокий забор из жердев, из березовых. Залегли. Час лежим, два лежим. Никого нет, темно, дождь идет. - Филюков грязными руками схватил себя за голову и покачал ею, изображая ужас. - хоча и в плащ-палатках, сверху оно текет - ничего, а снизу уже все брюхо мокрое. Во, поглядите. - Он развернул плащ-палатку и показал живот, который был действительно мокрый и грязный.
      
       - Зачем ты мне все это рассказываешь? - удивилс полковник.
      
       - А вы погодите. Дайте докурить. - Не дожидаясь, он почти вырвал окурок из рук полковника. Жадно потянул несколько раз, бросил под ноги и раздавил каблуком. - Значит, мы лежим, я говорю младшему сержанту: "Давай уходить". А ен говорит: "Подождем". И тут слышим, открывается дверь. И кто-то там за забором ходит, чавкает по грязюке. И женский голос чегой-то спрашивает, а мужеский отвечает: "Карасину, мол, нету". А потом е н ушел, и обратно никого нету. Я думаю: "Ну, ушел". И только я так подумал, тут ен как вылезе т... - Филюков приселви, округлив глаза, придал своему лицу выражение крайнего ужаса... - и прямо на нас. И тады я хватаю винтовку и... - Филюков распрямился, сорвал с плеча винтовку и замахнулся на полковника.
      
       Полковник отскочил.
      
       - Ты что, ты что? - сказал он, подозрительно следя за Филюковым.
      
       - Так я ж показываю, - надевая винтовку на плечо, сказал Филюков. - Да вы не сомневайтесь, голову даю наотрез - ен живой. Я, товарищ полковник, сам с Волги. У нас немцев было вагон и маленькая тележка. И вот за других не скажу, а за немцев скажу. Очень живучий народ. Другого человека так ударишь - убьешь. Кошку убьешь. А немец живой останется. А почему так? - Филюков не ответил, только развел в стороны руки и втянул голову в плечи, изобража крайнюю степень недоумения перед такой загадкой природы.
      
       - Но этого ты все-таки убил, - строго сказал полковник.
      
       - Да вы что, - сказал Филюков с полным не верием в свои силы. - Я вам говорю ен живой. Ен дышит. - Он подошел к распростертому телу и стал слегка нажимать ногой на живот. Грудь лежавшего стала, и правда, слегка вздыматься, но от того, что лежавший дышал, или от того, что его накачивал Филюков, понять было трудно.
      
       - Дышит на ладан, - возразил полковник. - Оставь его, Филюков. - Можете оба идти.
      
       Разведчики ушли.
      
       Полковник стоял, разглядывая пленного.
      
       - Это ж надо было его так вывозить в грязи, что не разберешь ни формы, ни знаков различия, - побормотал он как бы про себя. И поднял голову: - Младший лейтенант!
      
       - Я! - отозвался Букашев.
      
       - Вы в школе какой язык изучали?
      
       - Немецкий, товарищ полковник.
      
       - Если пленный очнется, сможете допросить?
      
       Букашев заколебался. Вообще-то он немецкий, конечно, учил, но как? С этого предмета чаще всего срывался в кино. Конечно, кое-что помнил. "Анна унд Марта Баден" и "Хойте ист дас вассер варм". Еще несколько слов отдельно.
      
       - Постараюсь, товарищ полков ник.
      
       - Постарайтесь. Все равно переводчика нет.
      
       Полковник натянул на фуражку капюшон плащ-палатки и вышел.
      
       Хотя ликвидация банды Чонкина была поручена одному полку, общее руководство всей операцией ввиду ее важности взял на себя лично командир дивизии генерал Дрынов.
      
       Этот генерал за короткий срок сделал головокружительную карьеру, потому что четыре года назад он носил еще одну шпалу и командовал ротой. Но однажды ему крупно повезло. Командир батальона в доверительной беседе сказал ему, что про Троцкого можно говорить все, что угодно, но во врем гражданской войны главкомомгбыл все-таки он. Может, памятливого командира и без высказывания замели бы своим чередом, но тогда трудно сказать, как это отразилось бы на судьбе будущего генерала. Здесь же все совпало наилучшим образом, Дрынов доложил Кому Надо и занял место комбата. С тех пор дела его шли как по маслу. Два года спустя уже с тремя шпалами попал он на войну с белофиннами.
      
       Здесь со всей яростью проявились его командирские способности. Дрынов отличался тем, что свободно и быстро ориентировался в любой, самой сложной ситуации, правда, из всех возможных решений выбирая самое глупое. Это не помешало ему выйти сухим из воды, и по окончании финской кампании он уже с четырьмя шпалами в петлицах явился в Москву, где сам дедушка Калинин в Георгиевском зале Кремля тряс его твердую руку двумя своими и сказал несколько слов, вручая орден Красного Знамени. Генерала же получил он совсем недавно за выдающееся достижение в области военной науки, а именно: на учениях приказал обстреливать личный состав своей части настоящими осколочными снарядами, максимально приближая обстановку к боевой. Дрынов утверждал, что при таком обучении погибают только плохие бойцы, которые не умеют окапываться. А в человеке, который не умеет окапываться, Дрынов вообще не видел никакого проку. Сам он любил окапываться.
      
       Пока полк занимал исходные позиции, бойцы отдельного саперного батальона раскатали на бревна чью-то баню и возвели блиндаж в три наката. В этот блиндаж и явился полковник Лапшин. Предъявив часовому у входа пропуск, полковник спустился по четырем деревянным ступеням и рванул на себ сырую дверь. В блиндаже было сильно накурено и дым клубился, как во врем пожара. Посреди блиндажа стояло цинковое корыто, вероятно, из той самой бани, которую разобрали, и в него падали с потолка тяжелые грязные капли.
      
       Несколько человек в плащ-палатках сгрудились вокруг сколоченного из неструганых досок стола, и над всеми головами колыхалась дрыновская папаха.
      
       - Разрешите присутствовать, товарищ генерал, - спокойно, с той вольностью, которую себе позволяют только близкие по чину, полковник небрежно кинул руку к козырьку.
      
       - А, это ты Лапшин, - сквозь волны дыма разглядел генерал. - Присутствуй, присутствуй. А то подчиненные собрались, а командира все нет.
      
       Подойдя ближе, Лапшин, кроме хозяина блиндажа, увидел всех своих трех комбатов, начальника СМЕРШа, маленького, невзрачного человека. Склонившись над столом, они обсуждали боевую задачу и изучали схему, пояснения к которой негромким голосом давал незнакомый Лапшину человек в брезентовом плаще с откинутым капюшоном и хромовых сапогах, до самых колен перемазанных глиной. По одежде своей он мало отличался от собравшихся командиров, только мятая кепка на голове выдавала в нем штатского.
      
       - Познакомься, - кивком указал на штатского генерал. - Секретарь здешнего райкома.
      
       - Ревкин, - сказал секретарь, подавая Лапшину холодную руку.
      
       - Лапшин, - отозвался полковник.
      
       - Ну что, Лапшин, - сказал генерал, - какие новости?
      
       - Сержант Серых и рядовой Филюков только что вернулись из разведки, - вяло доложил полковник.
      
       - Ну и что?
      
       - Принесли языка.
      
       - И что он говорит? - оживился генерал.
      
       - Он ничего не говорит, товарищ генерал.
      
       - Как не говорит? - возмутился генерал. - Заставить!
      
       - Трудно заставить, товарищ генерал, - улыбнулся Лапшин. - Он без сознания. Разведчики при взятии слишком сильно ударили его прикладом.
      
       - 42 -
      
       - Вот тебе на! - ударил кулаком по столу генерал. Он начинал сердиться. - В то время, как нам вот так нужны разведданные, они ценного языка глушат прикладом. Кто ходил в разведку?
      
       - Серых и Филюков, товарищ генерал.
      
       - Серых расстрелять!
      
       - Но ударил Филюков, товарищ генерал.
      
       - Расстрелять Филюкова.
      
       - Товарищ генерал, - попытался заступиться за своего разведчика полковник. - У Филюкова двое детей.
      
       Генерал выпрямился. Глаза его гневно сверкнули.
      
       - А я, товарищ полковник, по-моему, приказываю расстрелять Филюкова, а не его детей.
      
       Начальник СМЕРШа улыбнулся. Он ценил добрый юмор. Полковник в этом юморе тоже слегка разбирался. Он приложил руку к козырьку и послушно сказал:
      
       - Есть, товарищ генерал, расстрелять Филюкова.
      
       - Ну вот, наконец-то договорились, - опять-таки с юмором, довольно сказал генерал. Юмор его исходил из того, что полковник сразу должен был ответить "есть!" по-военному, а не торговаться с генералом, как базарная баба. - Подвиг айся ближе к столу, - сказал он уже спокойно.
      
       Командиры раздвинулись, освобождая место полковнику.
      
       На большом ватманском листе, лежавшем поверх двухверстки, был карандашом изображен примерный план деревни Красное и прилегающей местности. Дома изображались квадратиками. Два квадрата посредине были отмечены крестиками.
      
       - Вот смотри. Он говорит, - генерал показал на Ревкина, - что здесь,- ткнул карандашом в один из крестиков, - и здесь, - ткнул в другой, - находятся правление колхоза и школа. Думается, что именно в этих помещениях, как самых просторных, и располагаются основные силы противника. Значит, первый батальон отсюда наноситЗудар сюда. - Генерал начертил широкую изогнутую стрелу, которая острием своим уткнулась в квадратик, изображавший колхозную контору. - Второй батальон бьет отсюда.
      
       - Вторая стрела протянулась к школе. - И третий батальон...
      
       "Ладно, - глядя на стрелы, думал полковник Лапшин, - с Филюковым авось обойдется. Главное - вовремя сказать "есть!", а там можн о не выполнять".
      
       Очнувшись, капитан Миляга долго не мог открыть глаза. Голова раскалывалась от боли, капитан пытался и не мог вспомнить, где это и с кем он так сильно надрался. Он помотал головой, открыл глаза, но тут же закрыл их снова, увидев нечто такое, чего увидеть вовсе не ожидал. Увидел он, что находится в каком-то не то сарае, не то амбаре. В дальнем углу на снарядном ящике сидел белобрысый, лет двенадцати, парнишка в плащ-палатке и что-то писал, положив на колено планшет и бумагу. В другом углу возле полуоткрытых дверей спиной к капитану сидел еще один человек с винтовкой. Капитан стал поглядывать туда и сюда, не понимая, в чем дело. Потом откуда-то из глубины мозга стало выплывать сознание, что он будто куда-то ехал и не доехал. Какой-то красноармеец с какой-то женщиной... Ах да, Чонкин. Теперь капитан вспомнил все, кроме самых последних минут. Вспомнил, как он попросился в уборную, как перерезал веревки и привязал вместо себя кабана. Потом он полз по огороду, шел дождь, была грязь. Была гряз ь... Капитан ощупал себя. Действительно, гимнастерка и брюки, все было в грязи, которая, правда, стала уже подсыхать. Но что же было потом? И как он сюда попал? И кто эти люди? Капитан стал рассматривать белобрысого паренька. Видимо, военный. Судя по обстановке, какая-то полевая часть. Но откуда может быть полевая, если до фронта далеко, а он еще недавно только полз по огороду, даже грязь не успела подсохнуть? На самолете, что ли, его сюда доставили? Капитан стал из-под полуприкрытых век наблюдать за белобрысым. Белобрысый оторвался от бумаги, глянул на капитана. Взгляды их встретились. Белобрысый усмехнулся.
      
       - Гутен морген, - произнес он неожиданно.
      
       Капитан снова опустил веки и стал неспешно соображать. Что сказал этот белобрысый? Какие-то странные нерусские слова. Гутен морген. Кажется, это по-немецки. Из тумана выплыло воспоминание. Восемнадцатый год, украинская мазанка, и какой-то рыжий немец в очках, который стоит на постое у них в этой мазанке, по утрам, выходя из смежной комнаты в нижней рубахе, говорит матери:
      
       - Гутен морген, фрау Миллег, - произнося фамилию на немецкий манер. Рыжий был немец, значит, он говорил по-немецки. Этот тоже говорит по-немецки. Раз он говорит по-немецки, значит, он немец. (За врем службы в органах капитан Миляга научился логически мыслить.) Значит, он, капитан Миляга, каким-то образомМпопал в плен к немцам. Хотелось бы, чтоб это было не так, но правде надо смотреть в глаза. (Глаза его были в это время закрыты.) Из печати капитан Миляга знал, что работников Учреждения и коммунистов немцы не щадят. В данном случае Миляга был и то и другое. И партбилет, как назло, в кармане. Правда, членские взносы не плачены с апреля, но кто станет разбиратьс в тонкостях?
      
       Капитан снова открыл глаза и улыбнулся белобрысому, как приятному собеседнику.
      
       - Гутен морген, херр, - вспомнил он еще одно слово, хот и не был убежден, что оно вполне прилично.
      
       Тем временем младший лейтенант Букашев, тоже мучительно припоминая немецкие слова, сложил из них простейшую фраз у:
      
       - Коммен зи херр.
      
       "Наверное, он хочет, чтобы я к нему подошел", - сообразил капитан, отметив про себя, что слово "херр" должно быть вполне употребительным, раз белобрысый его произносит.
      
       Капитан встал, превозмог головокружение и продвинулся к столу, приветливо улыбаясь белобрысому. Тот на улыбку не ответил и хмуро предложил:
      
       - Зитцен зи.
      
       Капитан понял, что его приглашают садиться, но, оглядевшись вокруг себя и не увидев ничего похожего на стул или табуретку, вежливо поблагодарил кивком головы и приложил ладони к тому месту, где у нормального человека подразумевается сердце. Следующий вопрос "Намен?" не был капитану понятен, однако он прикинул в уме, какой первый вопрос могут задать на допросе, понял, что вопрос этот может быть о фамилии допрашиваемого, и задумался. Скрыть свою принадлежность к органам или к партии невозможно, о первом говорит форма, второепвыяснится при первом поверхностном обыске. И он вспомнил свою фразу, с которой начинал все допросы: "Чистосердечное п ризнание может облегчить вашу участь". Из практики он знал, что чистосердечное признание ничьей участи еще не облегчило, но других надежд не было, а это была хоть какая. Была еще слабая надежда на то, что немцы народ культурный, может, у них все не так.
      
       - Намен? - нетерпеливо повторил младший лейтенант, не будучи уверен, что правильно произносит слово. - Ду намен? Зи намен?
      
       Надо отвечать, чтобы не рассердить белобрысого.
      
       - Их бин капитан Миляга, - заторопился он. - Миллег, Миллег. Ферштейн? - Все же несколько немецких слов он знал.
      
       "Капитан Миллег", - записал лейтенант в протоколе допроса первые сведения. поднял глаза на пленника, не зная, как спросить о роде войск, в котором тот служит.
      
       Но тот предупредил его и спешил давать показания:
      
       - Их бин ист арбайтен... арбайтен, ферштейн?.. - Капитан изобразил руками не тоиработу, не то копание огорода, не то пиление напильником. - Их бин ист арбайтен... - Он задумался, как обозначить свое Учреждение, и вдруг нашел неожиданны й эквивалент: - Их бин арбайтен ин руссиш гестапо.
      
       - Гестапо? - нахмурился белобрысый, поняв слова допрашиваемого по-своему. - коммунистен стрелирт, паф-паф?
      
       - Я, я, - охотно подтвердил капитан. - Унд коммунистен, унд беспартийнен всех расстрелирт, паф-паф, - изображая пистолетную стрельбу, капитан размахивал правойпрукой. Затем он хотел сообщить допрашивающему, что у него большой опыт борьбы с коммунистами и он, капитан Миляга, мог бы принести известную пользу немецкому Учреждению, но не знал, как выразить столь сложную мысль.
      
       Младший лейтенант тем временем записывал в протоколе допроса: "Капитан Миллег во время службы в гестапо расстреливал коммунистов и беспартийных..."
      
       Он чувствовал, как ненависть к этому гестаповцу растет в его груди. "Сейчас я его пристрелю", - думал Букашев. Рука уже потянулась к кобуре, но тут же младший лейтенант вспомнил, что надо вести допрос, надо держать себя в руках. Он сдержался и задал следующий вопрос:
      
       - Во ист ваш фербанд дислоцирт?
      
       Капитан смотрел на белобрысого, улыбался, силясь понять, но ничего не понимал. Он понял только, что речь идет о какой-то, видимо банде.
      
       - Вас? - спросил он.
      
       Младший лейтенант повторил вопрос. Он не был уверен, что правильно строит фразу, и начинал терять терпение.
      
       Капитан снова не понял, но, видя, что белобрысый сердится, решил заявить о своей лояльности.
      
       - Ес лебе геноссе Гитлер! - вставил он новое слово в знакомое сочетание. - ХайльзГитлер! Сталин капут!
      
       Младший лейтенант вздохнул. Этот фашист - явный фанатик. Однако нельзя отказать ему в храбрости. Идя на верную смерть, он славит своего вождя. Букашев хотел бы, попав в плен, держаться так же. Сколько раз представлял он себе картину, как его будут пытать, загонять иголки под ногти, жечь огнем, вырезать на спине пятиконечную звезду, а он ничего не скажет, он только будет выкрикивать: "Да здравствует Сталин!" Но он не всегда был уверен, что найдет в себе для этого достаточно мужества, и мечтал погибнуть с тем же возгласом на поле боя.
      
       Младший лейтенант не стал реагировать на бессмысленные выкрики немца и продолжал допрос. Он задавал вопросы на ломаном русско-немецком языке. К счастью, и пленный немножко кумекал по-русски. И кое-что из него удалось все-таки выжать.
      
       Капитан сообразил, что, очевидно, фербандой белобрысый называет Учреждение, в котором состоял он, Миляга.
      
       - Там, - сказал он, охотно показывая рукой неизвестно куда, - ист хауз, нах хауз ист Чонкин. Ферштейн?
      
       - Ферштейн, - сказал младший лейтенант, не подавая виду, что именно Чонкин его особенно интересует.
      
       - 43 -
      
       Пленный, морщась от головной боли и напряжения, продолжал давать показания, с трудом подбирая чужие слова.
      
       - Ист Чонкин унд айн, цвей, драй... семь... зибен руссиш гестапо... связанные штриппе, веревкен... Ферштейн? - Капитан попытался жестами изобразить связанных между собой людей. - Унд айн флюг, самолетен. - И он замахал руками, как крыльями.
      
       - Ласточка, ласточка! - донеслось из соседнего помещения. - Что же ты, мать твою, не отвечаешь?
      
       Капитан Миляга удивился. Он и не подозревал, что в немецком языке так много общего с русским. Или...
      
       Но мысль свою он не додумал. Голова раскалывалась, и к горлу подступала легкая тошнота. Капитан сглотнул слюну и сказал белобрысому:
      
       - Их бин болен. Ферштейн? Голова, майн копф бум-бум. - Онслегка постукал себя кулаком по темени, а потом положил щеку на ладонь. - Их бин хочет бай-бай. - Не дожидаясь разрешения, он неуверенной походкой, шатаясь от слабости, прошел к своей подстилке, лег и вновь потерял сознание.
      
       Тем временем совещание у командира дивизии продолжалось. Был только небольшой перерыв, когда командиры батальонов уходили, чтобы переместить свои подразделения на намеченные исходные позиции. Отдав указани окопаться на новых местах, командиры вернулись в блиндаж.
      
       Теперь обсуждалась проблема оружия и боеприпасов. Выяснилось, что в полку имеется только одно сорокапятимиллиметровое орудие и к нему три снаряда, один пулемет системы "максим" без лент, два батальонных миномета без мин, по две винтовки с ограниченным запасом патронов на каждое отделение и по одной бутылке с горючей жидкостью на три человека.
      
       - Все ясно, - сказал генерал. - Оружия и боеприпасов мало. Максимально использовать фактор внезапности. Патроны экономить.
      
       Открылась дверь, в блиндаже появился какой-то красноармеец в промокшей шинели.
      
       - Товарищ генерал, - закричал он, приложив руку к пилотке, - разрешите обратиться к товарищу полковнику?
      
       - Разрешаю, - сказал генерал.
      
       Боец повернулся к полковнику. От его шинели шел пар.
      
       - Товарищ полковник, разрешите обратиться?
      
       - Ну что там у тебя? - спросил полковник.
      
       Боец вручил ему пакет и, попросив разрешения, вышел.
      
       Полковник, разорвав пакет, прочел донесение и молча протянул генералу.
      
       В донесении было написано:
      
       Командиру полка полковнику Лапшину от младшего лейтенанта Букашева
      
       ДОНЕСЕНИЕ
      
       Настоящим сообщаю, что мною, младшим лейтена нтом Букашевым, был допрошен военнослужащий германской армии, взятый в плен разведчиками Серых и Филюковым.
      
       При допросе пленный показал, что он является офицером гестапо Миллегом. За время службы в гестапо отличался жестокостью и беспощадностью и лично учавствовал в массовых расстрелах коммунистов и беспартийных советских граждан.
      
       Одновременно с этим он показал, что штаб так называемого Чонкина находится в крайней избе, принадлежавшей до оккупации почтальону Беляшовой, и охраняется усиленным отрядом гестаповцев, связанных между собой самыми тесными узами. Рядом имеется посадочная площадка и один самолет, по-видимому, для связи с регулярными частями гитлеровской армии.
      
       От более подробных показаний вышеозначенный Миллег уклонился. При допросе вел себя вызывающе, с фанатизмом. Неоднократно выкрикивал фашистские лозунги (в частности, "Хайль Гитлер!"), позволял возмутительные заявления относительно общественного и политического устройства нашей страны. Несколько кощунственных выпадов касались личности тов.И.В.Сталина.
      
       Младший лейтенант Букашев.
      
       - Ну что ж, - сказал генерал. - Сведения очень ценные. Младшего лейтенанта Букашева представить к награде. Исходные позиции изменить в соответствии с новыми данными. Чтобы не распыляться, сосредоточить все силы дл атаки на штаб так называемого Чонкина. - Он придвинул к себе план, зачеркнул прямоугольники, изображавшие места дислокации батальонов, и передвинул их на другие места. Зачеркнул стрелы и провел новые. Теперь все три стрелы сходились на избе Нюры Беляшовой.
      
       Допросив пленного, лейтенант Букашев составил донесение и с одним из свободных караульных отправил к командиру полка. Теперь можно было бы немного и вздремнуть, но спать не хотелось, и он решил написать письмо матери. Он положил перед собой раскрытый блокнот, придвинул коптилку и своим еще не установившимся школьным почерком начал быстро писать:
      
       "Моя милая, славная, дорогая мамулька!
      
       Когда ты получишь это письмо, твоего сына, возможно, уже не будет в живых. Сег одня на рассвете по сигналу зеленой ракеты я уйду в бой. Это будет первый бойрв моей жизни. Если он окажется и последним, я прошу тебя: не горюй. Пусть тебя утешает мысль, что сын твой, младший лейтенант Букашев, отдал свою молодую жизньБза Родину, за партию, за великого Сталина.
      
       Верь мне, я буду счастлив погибнуть, если моя смерть хоть в какой-нибудь степени смоет пятно позора, которое положил на нас твой бывший муж и мой бывший отец..."
      
       Написав слово "отец", Букашев задумался. И та ночь во всех подробностях всталавперед его глазами, как будто это было только вчера. Он тогда кончал восьмой класс.
      
       Когда они пришли и стали колотить в дверь прикладами и все в квартире переполошились, отец спокойно сказал матери:
      
       - Подожди, я открою, это за мной.
      
       Потом эти слова стали для Леши самой тяжелой уликой против отца. "Это за мной", - сказал он. Значит, он знал, что за ним могут прийти, значит, знал, что виноват, потому что у невиновного такого ощущения быть не могло.
      
       Их было че тыре человека: один с пистолетом, двое с винтовками и четвертый очкарик с нижнего этажа, взятый в качестве понятого. Этот очкарик трясся от страха и, как выяснилось впоследствии, не напрасно, через некоторое время его тоже арестовали по делу отца.
      
       Они вспороли все перины и подушки (пух потом летал три дня по всему двору), разломали мебель и переколотили посуду. Тот, который был с пистолетом, брал по очереди горшки с цветами, поднимал над головой и разбивал прямо посреди комнаты, наворотив кучу черепков и земли.
      
       Потом они ушли и увели с собой отца.
      
       Первое время Леша еще на что-то надеялся. Ему трудно было свыкнуться с мыслью, что его отец, герой гражданской войны, орденоносец, получивший от ВЦИК именное оружие (саблю с золотым эфесом), а потом директор одного из крупнейших металлургических заводов, оказался простым шпионом, сотрудничавшим с польской дефензивой. Но, к сожалению, вскоре все подтвердилось. Под давлением улик отец дал показания, что хотел вывести из строя одну из последних мар теновских печей. Не верить этому было нельзя. Отец сам подтвердил это в своих показаниях. Но одно только никак не укладывалось у Леши в голове - зачем отцу нужно было выводить из строя эту самую печь? Неужели он думал, что вместе с этой печью рухнет все Советское государство? Если он так долго и искусно скрывал свою сущность от партии, от народа, наконец, от своей семьи, значит, он не был так глуп. И у него для вредительства были гораздо большие возможности. Нет, Леша решительно не мог понять ничего, и именно это больше всего мучило. Букашев встал, прошелся по амбару. Было тихо. Пленный лежал на соломе с закрытыми глазами, и лицо его было бледно. Пахло сеном, и где-то трещал сверчок. Он сел на место, вздохнул и послюнил химический карандаш.
      
       "...Мамочка дорогая, может быть, ты меня осудишь за то, что я, поступая в командирскую школу, скрыл правду об отце. Я знаю, смалодушничал, но я не виделодругого выхода, я хотел защищать Родину вместе со своим народом и боялся, что мне этого не позволят..."
      
       Мл адший лейтенант отложил карандаш, подумал. Надо было бы сделать какие-нибудьбраспоряжения на случай смерти, но он не знал, какие именно. Раньше люди писали завещания. Ему завещать было нечего. Но все же он написал: "Мамочка, если увидишь Лену Синельникову, передай ей, что я освобождаю ее от данного мне обещания (она знает), а костюм мой продай, не береги. Деньги, которые ты за негок получишь, тебе пригодятся.
      
       На этом письмо свое заканчиваю, до сигнала атаки осталось меньше часа. Прощай, моя дорогая мамуля! Твой, любящий тебя сын, Леша".
      
       После этого он поставил число и время: 4 часа 07 минут.
      
       Письмо это младший лейтенант Букашев сложил треугольником, надписал адрес и положил в левый карман к документам. Если останется жив, он письмо уничтожит, если погибнет, отправят и без него.
      
       Время близилось к рассвету, надо было спешить. Младший лейтенант вырвал еще один лист из блокнота и написал заявление в партийную организацию своей части. Он не стал мотивировать свою просьбу. Он написал про сто и скромно: "Если погибну, прошу считать коммунистом". И расписался. И поставил число. И, оставив заявление, чтобы просохло, вышел размяться наружу. Было еще темно, но вдали уже различались очертания каких-то предметов и где-то внизу, над речкой, белела полоса тумана. Часовой, стоявший на посту у входа в амбар, курил, прикрывая цигарку ладонью. Младший лейтенант хотел сделать ему замечание, но передумал.
      
       "Какое моральное право имею я делать замечания этому человеку, который в два раза старше меня?" - подумал он и вернулся в амбар.
      
       Вернувшись, посмотрел он на то место, где лежало заявление. Блокнот был, заявления не было. "Что за черт?"подумал младший лейтенант и стал рыться в карманах. Служебное удостоверение нашел. Письмо матери нашел. Нашел, наконец, фотографию Лены Синельниковой. Заявления в партию не было.
      
       Букашев подозрительно посмотрел на пленного, но тот по-прежнему спал в своем углу, правда, не такой бледный, как раньше. Вряд ли стал бы он красть заявление, которое ему ни к чем у совершенно. Младший лейтенант взял фонарь и стал обшаривать ближайшее пространство. Он заглядывал во все углы, ползал на коленях, переворачивал ящики - заявления не было.
      
       Поиски младшего лейтенанта были прерваны каким-то наружным шумом. Он поспешил на этот шум и увидел у входа в амбар командира дивизии, который тыкал часового пистолетом в живот и произносил речь, состоявшую сплошь из мата. Позади генералаПв предрассветной полутьме угадывались полковник Лапшин, начальник СМЕРШа и еще несколько темных фигур. Часовой, сжимая винтовку, таращил на генерала обезумевшие глаза. Младший лейтенант застыл по стойке "смирно". Его появление отвлекло генерала от часового, и он закричал:
      
       - А ты кто такой?
      
       - Младший лейтенант Букашев, - отрапортовал он испуганно.
      
       - Мой адъютант, - пояснил Лапшин.
      
       - Что ж ты, младшой, так твою мать, не смотришь, что у тебя этот раздолбай курит на посту, туда его в душу?
      
       - Виноват, товарищ генерал армии! - наконец опомнилс часовой, сразу повысив Дрын ова на три чина.
      
       - 44 -
      
       Это было грубой лестью, но и Дрынов был тоже грубый. Он слегка смягчился и проворчал:
      
       - Виноват, так твою мать. Кровью своей искупать будешь вину. Тут вот секретарь райкома товарищ Ревкин приехал, - показал он на кого-то, стоявшего за начальником СМЕРШа, - посмотрит он и скажет: "Ну и порядки у этих военных". Один такой вахлак сможет устроить демаскировку и погубить целую дивизию. Ну как, младшой, все спокойно?
      
       - Спокойно, товарищ генерал!
      
       - Ну, хорошо, пройдем внутрь.
      
       Капитан Миляга проснулся от какого-то шума, значение которого было ему непонятно. Приподнялся на локте. В амбаре никого не было. Тот, белобрысый, который сидел за столом, куда-то смылся. Может, и ему, Миляге, можно смыться? Он огляделся. Увидел под потолком маленькое окошечко. Там, в хлеву Нюры Беляшевой, тоже было окошечко под потолком. Если составить все эти ящики один на другой...
      
       В амбар вошли пятеро. Первый, большой и грузный, с кирпичным лицом, за ним, ч уть приотстав, худощавый, потом еще один, в высоких сапогах, за ним маленький, невзрачного вида, как показалось капитану, очень симпатичный, и последним шел белобрысый. Тот, что был в высоких сапогах, сразу заинтересовал капитана. Уж больно лицо его было знакомо. Конечно же, секретарь Ревкин. Наверное, эти немцы не знают, кто он такой, иначе они бы не так с ним обращались. И тут капитан понял, где путь к спасению. Сейчас он окажет немцам большую услугу, после которой они, может быть, и не станут его расстреливать. Он вскочил и направился прямо к Ревкину. Ревкин в недоумении остановился. Белобрысый схватился за кобуру.
      
       - Афанасий Петрович? - наконец неуверенно проговорил Ревкин. - Товарищ Миляга?
      
       - Волк тебе товарищ, - улыбнулся Миляга и повернулся к высокому, который, как он понял, был здесь самым главным. - Прошу битте, учесть мой показаний, этот швайн ист секретарь райкома Ревкин, районен фюрер. Ферштейн?
      
       - Афанасий Петрович, - еще пуще удивился Ревкин, - что с тобой, милый, опомнись?
      
       - Вот они тебе сейчас опомнятся. Они тебе сейчас дадут, - пообещал Миляга.
      
       Ревкин растерянно посмотрел на генерала, тот развел руками и помотал головой.
      
       - Что за так твою мать? - удивился он.
      
       Услыхав опять знакомое словосочетание, Миляга растерялся. Он смотрел на военных, переводя взгляд с одного на другого, и ничего не мог понять. Да и в голове еще немного потрескивало. Но тут в помещение вошли несколько человек с автоматами. На их касках блестели от дождя крупные звезды. Догадка забрезжила в помутненном сознании капитана.
      
       - Кто это? - на чистом русском языке спросил высокий.
      
       - Пленный, товарищ генерал, - выступил вперед Букашев. - Капитан гестапо.
      
       - Тот самый? - генерал вспомнил донесение.
      
       - При чем здесь гестапо? - заспорил Ревкин и дал краткие разъяснения по поводу личности капитана.
      
       - Но я же его допрашивал, - растерялся Букашев. - Он сказал, что расстреливал коммунистов и беспартийных.
      
       - Ни хрена понять не могу, - запутался вконец Дрын ов. - Может, он тогда скажет? Ты кто есть? - спросил он непосредственно у Миляги.
      
       Миляга был растерян, ошеломлен, раздавлен. Кто-кто, а уж он-то совершенно ничего не мог понять. Кто эти люди? И кто он сам?
      
       - Их бин...
      
       - Ну вот, видишь, - повернулся генерал к Ревкину, - я же говорю, что он немец.
      
       - Найн, найн! - приходя в ужас, закричал Миляга, перепутав все известные ему слова из всех языков. - Я нет немец, я никс немец. Русский я, товарищ генерал.
      
       - Какой же ты русский, так твою мать, когда ты слова по-русски сказать не можешь.
      
       - Я могу, - приложив руку к груди, стал горячо уверять Миляга. - Я могу. Я оченьМдаже могу. - Для того, чтобы убедить генерала, он выкрикнул:
      
       - Да здравствует товарищ Гитлер!
      
       Конечно, он хотел назвать другую фамилию. Это была просто ошибка. Трагическая ошибка. Но то тяжелое состояние, в котором он находился с момента пленения, перемешало в его стукнутой голове все, что в ней было. Выкрикнув последнюю фразу, капитан схватился двум я руками за эту голову, упал и стал кататься по земле, понимая, что его уже ни за что не простят, да и сам бы он не простил.
      
       - Расстрелять! - сказал генерал и сделал характерное отмахивающее движение рукой.
      
       Двое бойцов из его охраны подхватили капитана под мышки и поволокли к выходу. Капитан упирался, выкрикивал какие-то слова, русские вперемешку с немецкими (оказалось, что он слишком хорошо знает этот иностранный язык), и носки его хромовых грязных сапог чертили по перемешанной с половой земле две извилистые борозды.
      
       И у многих из тех, кто глядел на него, сжалось сердце от жалости. Сжалось оно и у младшего лейтенанта Букашева, хотя умом он понимал, что капитан сам заслужил свою участь. А начальник СМЕРШа, провожая взглядом своего коллегу в последний путь, думал: "Дурак ты, капитан! Ох и дурак!"
      
       И в самом деле, погиб капитан Миляга, недавний гроза района, как дурак, по чистейшему недоразумению. Ведь если бы он, попав на допрос, разобрался в обстановке и понял, что это свои, разве с тал бы он говорить про русское гестапо?
      
       Разве стал бы он выкрикивать "Хайль Гитлер!", "Сталин капут!" и прочие антисоветские лозунги. Да ни за что в жизни. И по-прежнему считался бы первосортным патриотом. И вполне возможно, дослужившись до генерала, получал бы сейчас хорошую пенсию. И проводил бы заслуженный отдых, забивая с друзьями-пенсионерами "козла". И выступал бы в жилищных конторах с лекциями, уча молодежь патриотизму, культуре поведения в быту и нетерпимому отношению ко всем проявлениям чуждой идеологии.
      
       Чонкин не знал, какая над ним нависла опасность, но неприятности в связи с побегом капитана Миляги предчувствовал.
      
       Поэтому незадолго до рассвета, пользуясь тем, что и пленные, и Нюра спали крепким предутренним сном, он раскрыл свой вещмешок, переодел чистое белье, и стал рыться, перебирая свое имущество. В случае чего он хотел оставить Нюре что-нибудь на память.
      
       Имущества было негусто. Кроме белья, смена байковых зимних портянок, иголка с нитками, огрызок химического каран даша и завернутые в газету шесть фотокарточек, где он снят был вполроста. Его товарищи по службе фотографировались, чтобы порадовать карточками родных или знакомых девушек. Чонкину радовать было некого.
      
       Поэтому все шесть карточек у него сохранились. Он вынул из пачки верхнюю и поднес к лампе. Вглядевшись в свое изображение, Чонкин остался им, в общем, доволен. Каптенармус Трофимович, подрабатывавший фотографированием, изобразил Чонкина при помощи специальной рамки на фоне идущих внизу танков и летящих поверху самолетов. А над самой головой Чонкина вилась ореолом надпись: "Привет из Красной Армии".
      
       Примостившись на краешке стола, он долго слюнил карандаш и обдумывал текст. Потом вспомнив надпись, которую рекомендовал ему в свое врем тот же Трофимович, и высунув от напряжения язык, вывел неровными, почти что печатными буквами:
      
       "Пусть нежный взор твоих очей
      
       Коснется копии моей.
      
       И, может быть, в твоем уме
      
       Возникнет память обо мне".
      
       Подумал и дописал:
      
       "Нюре Б. от Вани Ч. в дни совместной жизни".
      
       Карандаш спрятал в карман, а карточку положил на подоконник.
      
       За окном светало, и дождь, кажется перестал. Пора было будить Нюру, а самому подремать хоть немного, потому что скоро надо пленных выводить на работу и там, в чистом поле, следить в оба, чтобы не разбежались, подобно своему начальнику.
      
       Будить Нюру было жалко. И вообще жалко. Сколько они вместе живут, сколько она из-за него терпит, сколько сплетен вокруг, а ведь никогда не пожалуется. Был, правда, случай, намекнула робко, что не мешало бы оформить отношения, да он отговорился, что красноармейцу без разрешени командира жениться нельзя. Это, конечно, так, но, если по-честному, дело не в разрешении, а в том, что он сам неорешался, обдумывая положение...
       < p>Иван подошел к Нюре и тихо тронул ее за плечо.
      
      
       - Нюрк, а, Нюрк, - сказал ласково.
      
       - А? Что? - Нюра, вздрогнув, проснулась и смотрела на него бессмысленными со сна глазами.
      
       - Сменила б, слышь, меня на маленько, - попросил он. - Спать хочется, мочи нет!
      
       - 45 -
      
       Нюра послушно слезла с кровати, всунула ноги в сапоги, взяла винтовку и села возле двери.
      
       Иван, не раздеваясь, лег на освобожденное место. Подушка была теплая после Нюры. Он закрыл глаза, и только сознание его начало путатьс между сном и действительностью, как послышался какой-то странный, с прихлебами, звук, что-то ахнуло где-то - и зазвенели оконные стекла. Иван сразу пришел в себя и сел на кровати. Проснулись Свинцов и Едренков, Нюра сидела на прежнем месте, но лицо ее выражало беспокойство.
      
       - Нюрка, - шепотом позвал Иван.
      
       - А? - шепотом отозвалась она.
      
       - Чего там такое?
      
       - Кажись, стреляют.
      
       И вдруг снова бабахнуло, теперь вроде с другой стороны, Чонкин вздрогнул .
      
       - Господи, твоя воля! - шепотом выдохнула Нюра.
      
       Проснулись и другие пленники. Только лейтенант Филиппов чмокал губами во сне. Свинцов приподнялся на локте и переводил взгляд с Нюры на Чонкина и обратно.
      
       - Нюрка, - сказал Иван, торопливо зашнуровывая ботинки. - Дай мне винтовку, а себе возьми из кошелки левольвер какой побольше.
      
       И, не надевая обмоток, вышел во двор. Во дворе было тихо, грязно, но дождь перестал. Еще не совсем рассвело, но видимость была уже неплохая. Самолет, расставив свои нелепые крылья, стоял на месте.
      
       Чонкин огляделся, и странное зрелище поразило его. Метрах в двухстах за огородами клубились белые сугробы.
      
       "Что за хрен? - удивился Чонкин. - В такую теплынь откуда же снег?"
      
       Он заметил, что сугробы эти шевелятся и передвигаются в его сторону. Чонкин еще больше удивился и вгляделся внимательней. И тут только он понял, что это вовсе не сугробы, а некая масса людей, которые ползут по направлению к нему, Чонкину. Он не знал, что это ударный взво д, которому было поручено забросать противника бутылками с горючей жидкостью как продолжение артподготовки. Когда их обмундировывали, на складе не хватило шинелей и бойцам выдали зимние маскхалаты, которые были использованы по причине плохой погоды. "Немцы!"подумал Чонкин. В ту же секунду ахнул винтовочный выстрел и пул взыкнула под самым ухом Ивана. Он упал. Подполз к правой стойке шасси и укрепил винтовку между стойкой и колесом.
      
       - Эй, сдавайтесь! - крикнул кто-то оттуда, от белых халатов.
      
       "Русские не сдаются!" - хотел крикнуть Чонкин, но постеснялся. Вместо ответа онпприложился к прикладу и выстрелил, не целясь. И тут началось. Со стороны неприятеля захлопали беспорядочно выстрелы, и пули засвистели над Чонкиным. Большая часть пролетела мимо, но некоторые задевали самолет, распарывали обшивкуни со звоном плющились о стальные детали мотора. Чонкин уткнулся лицом в землю и время от времени, экономя патроны, стрелял неизвестно куда. Извел первую обойму, заправил вторую. Пули продолжали свистеть, некоторые из них - совсем близко. "Кабы старшина выдал мне каску", - с тоской подумал Иван, но продолжитьИсвою мысль не успел. Что-то мягкое плюхнулось рядом с ним. Он вздрогнул. Потом слегка повернул голову и открыл один глаз. Рядом с ним лежала Нюра и так же, как он, прижавшись к земле, палила в воздух сразу из двух пистолетов. Кошелка с остальными пистолетами лежала рядом про запас.
      
       - Нюрк, - толкнул Чонкин подругу.
      
       - Ась?
      
       - Ты почто их-то бросила?
      
       - Не бойсь, - сказала Нюра, нажимая сразу на два спусковых крючка. - Я их в подпол загнала и гвоздями забила. Ой, погляди!
      
       Иван приподнял голову. Теперь белые продвигались вперед короткими перебежками.
      
       - Этак, Нюрка, мы с ими не справимся, - сказал Чонкин.
      
       - А ты из пулемета умеешь? - спросила Нюра.
      
       - А где ж его взять?
      
       - А в кабинке.
      
       - Ой, как же это я забыл! - Чонкин вскочил и ударилс головой о крыло. Прячась за фюзеляжем, оборвал тесемки брезента, залез на крыло, и не успели белые отреагир овать, он был уже в задней кабине. Здесь действительно находились турельная установка и пулемет с полным боекомплектом. Чонкин схватился за ручки.
      
       Но пулемет был неподвижен. Турель от долгого бездействи и дождей заржавела.
      
       Начал он плечом расшатывать пулемет, но он не поддавался.
      
       Тут что-то тяжелое без выстрела упало на верхнее крыло. Потом еще и еще. И застучало вокруг и по крыльям, зазвенело разбитое стекло, и остро запахло чем-тозпохожим на керосин. Чонкин высунул голову и увидел, что из-за ограды летит на него туча бутылок, наполненных желтой жидкостью. Больша часть бутылок плюхалась в грязь, но некоторые попадали по самолету, катились по крыльям и разбивались об мотор. (Впоследствии оказалось - бойцов ударного взвода забыли предупредить, что бутылки с горючей жидкостью надо сперва поджигать, и они швыряли их просто так.)
      
       Сбоку на крыле появилась Нюра.
      
       - Нюрка, не высувайся, - крикнул Иван, - пришибут!
      
       - А на кой они бросают бутылки? - прокричала ему в ухо Нюра, п аля одной рукой вНвоздух из пистолета.
      
       - Не боись, Нюрка, опосля сдадим! - нашел в себе силы для шутки Чонкин. И приказал:
      
       - Вот что, Нюрка, хватай самолет за хвост и крути в разные стороны! Поняла?
      
       - Поняла! - прокрчала Нюра, сползая с плоскости на животе.
      
       В это время генерал Дрынов сидел в блиндаже под трем накатами и следил за происходящим сквозь перископ. Не то чтобы он был так труслив (храбрость свою он неоднократно уже показывал), просто он считал, что генералу по чину положено сидеть в блиндаже и передвигаться исключительно на бронетранспортере. В перископнон видел, как его войска сперва ползком, а потом короткими перебежками двигались по направлению к крайней избе. Оттуда тоже вели огонь, но не очень плотный. Генерал приказал телефонисту соединить его с командиром атакующего батальона и передал приказ начинать атаку.
      
       - Есть, товарищ первый! - ответил в трубку командир батальона.
      
       Вскоре в цепи атакующих заметно стало усиленное шевеление. Бойцы ударного взвода в белых халатах подползли вплотную к забору. Генерал видел, как они, поочередно приподнимаясь, взмахивают руками. "Бросают бутылки", - догадался генерал.
      
       Но почему же нет пламени?
      
       Генерал снова соединился с комбатом.
      
       - Почему не горят бутылки?
      
       - Сам не понимаю, товарищ первый.
      
       - А спичками их поджигали? - повысил голос генерал.
      
       Было слышно, как шумно дышит в трубку командир батальона.
      
       - Я тебя спрашиваю, - не дождался ответа Дрынов, - поджигали бутылки или нет?
      
       - Нет, товарищ генерал.
      
       - Почему?
      
       - Я не знал, товарищ первый, - помолчав, призналс комбат.
      
       - В трибунале узнаешь, - пообещал генерал. - Кто есть рядом с тобой из комсостава?
      
       - Младший лейтенант Букашев.
      
       - Передай ему командование батальоном и отправляся под арест.
      
       - Есть, товарищ первый, - упавшим голосом ответила трубка.
      
       В это время застучал пулемет. Генерал удивился и, бросив трубку, кинулся к перископу.
      
       Он увидел, что цепи атакующих залегл и, а бойцы ударного взвода, вжавшись в землю, ползут обратно. Халаты на них были уже не совсем белые или, точнее сказать, совсем не белые, теперь вполне пригодные для масировки. Передвинув трубку перископа чуть левее, генерал увидел, что пулеметный огонь идет из самолета, который, движимый непонятной силой, вращается на месте.
      
       - Что за едрит твою мать! - удивился генерал, но, отрегулировав резкозть, удивился еще больше. Некто явно женского пола в цветастом платье, расстегнутой телогрейке и сбившемся на плечи полушалке, таскает этот самолет за хвост. Вот самолет повернулся боком, и на хвосте его генерал отчетливо разглядел звезду. "Неужто - наш?"мелькнуло в генеральском мозгу. Нет, не может быть. Обыкновенная вражеская уловка. Для этого эта баба его и крутит, чтоб обмануть. Он опять повернулся к телефону. Вызвал командира полка.
      
       - Слушай, второй, - сказал он ему, - это говорит первый! У нас в орудии сколько снарядов осталось?
      
       - Один, товарищ первый.
      
       - Очень хорошо, - сказал первый. - Прикажи подтащить орудие к уборной, на которой что-то написано иностранными буквами, и пускай вдарят прямой наводкой в упор.
      
       - Так пулемет же, товарищ первый.
      
       - Что пулемет?
      
       - Не дает подойти. Стреляет. Люди погибнут.
      
       - Погибнут! - загремел генерал. - Гуманист тоже нашелся. На то и война, чтоб гибли. Подтащить орудие, я приказываю!
      
       - Есть, товарищ первый.
      
       В это время пулемет умолк.
      
       - 46 -
      
       Отбив атаку, Чонкин снял пальцы с гашетки. И сразу наступила тишина до звона внушах. Со стороны неприятеля тоже никто не стрелял.
      
       - Нюрка! - обернулся Иван.
      
       - Чего? - Нюра стояла, прислонившись к хвосту, тяжело дышала, и лицо ее было красным и мокрым, как после бани.
      
       - Живая, - улыбнулся ей Чонкин. - Ну отдохни маленько.
      
       Было уже совсем светло, и он хорошо видел и тех, в грязных халатах, которые швыряли бутылки, и других в серых шинелях, которых было гораздо больше. Но все они лежали, не проявляя никаких признаков жизни, и даже ощущение опасности сталоокак будто бы проходить. Где-то громко закричал петух: ему отозвался другой, потом третий...
      
       "Ишь как голосисто кричат", - думал Чонкин, не замечая, что артиллеристы подтягивают свою сорокопятку, прикрываясь уборной Гладышева, на которой было написано "wаtеr сlоsеt".
      
       - Нюрка, - сказал Иван ласково, - отдохнула маленько?
      
       - А чего? - Нюра утирала лицо концом полушалка.
      
       - Принесла бы водицы. Попить охота. Только бегом, а то ишо подстрелят.
      
       Нюра, пригнувшись, кинулась к избе.
      
       Ахнул запоздалый выстрел, но Нюра была ужа за углом.
      
       Вбежав в избу, она первым делом обратила внимание на крышку подпола, но в этомксмысле все было в порядке, пленники сидели внизу и никак не прявляли себя. Нюра зачерпнула из ведра воды, и в это время раздалс такой оглушительной силы взрыв, что пол под ней перевернулся, и, падая, она слышала, как летели со звономпстекла.
      
       Выстрел был очень удачным. Единственный снаряд угодил точно в цель. Бойцы по-прежнему лежали , прижавшись к земле и ожидая ответа со стороны противника. Ответа не было.
      
       И тогда временно исполняющий обязанности командира первого батальона младший лейтенант Букашев поднялся на четвереньки.
      
       - За Родину! - прокричал он хриплым от волнения голосом. - За Сталина! Ура-а!
      
       Вскочил на ноги и побежал по мокрой траве, размахива пистолетом.
      
       На какой-то миг замерло сердце, показалось, что он один и за ним никого. Но уже в следующее мгоновение услышал он за спиной мощное "ура" и топот десятков ног. Тут же заметил он и второй батальон, который тоже с криком "ура" бежал рассеянной цепью по улице, третий батальон, обойдя деревню понизу, приближался со стороны реки.
      
       Младший лейтенант Букашев со своими орлами первым перемахнул через ограду и ворвался на огород. То, что он увидел, показалось ему невероятным. Не увидел он горы вражеских трупов, не увидел сдающихся в панике солдат противника. Он увидел разбитый самолет, у которого правая верхн плоскость была срезана осколком и висела на т онких тросиках, а хвост вообще валялся в стороне.
      
       Недалеко от самолета на развороченной земле лежал красноармеец с голубыми петлицами, а над ним безутешно рыдала женщина в расстегнутой телогрейке и с растрепанными волосами.
      
       Букашев остановился. Остановились и подбежавшие за ним бойцы. Задние привставали на цыпочки, чтобы рассмотреть, что происходит впереди. Младший лейтенант, смущенно потоптавшись, стащил с головы каску. Бойцы последовали его примеру.
      
       Подошел и полковник Лапшин. Тоже снял каску.
      
       - Как фамилия этого красноармейца? - спросил он у женщины.
      
       - Чонкин это Ваня, муж мой, - сказала Нюра, заливаясь слезами.
      
       С грохотом подъехал бронетранспортер. Из него выскочили автоматчики и стали теснить красноармейцев, расчищая путь тяжело вылезавшему генералу. Разобрали часть изгороди, чтобы комдиву не пришлось задирать ноги. Заложив руки за спину, генерал не спеша прошел к самолету. Увидев лежавшего на земле Чонкина, медленно стянул с головы папаху.
      
       Подбежал полков ник Лапшин.
      
       - Товарищ генерал, - доложил он, - задание по ликвидации банды Чонкина выполнено.
      
       - Это и есть Чонкин? - спросил Дрынов.
      
       - Да, товарищ генерал, это Чонкин.
      
       - А где же банда?
      
       Полковник растерянно закрутил головой. В это время дверь избы отворилась, и несколько вооруженных красноармейцев вывели связанных людей в серых мундирах.
      
       - Вот она, банда, - сказал сзади кто-то из красноармейцев.
      
       - Какая же это банда? - появился откуда-то Ревкин. - Это наши товарищи.
      
       - Кто сказал про них "банда"? - спросил генерал и вгляделся в напиравших друг на друга красноармецев.
      
       В рядах произошло некоторое замешательство. Бойцы попятились. Каждый старался спрятаться за спиной другого.
      
       - Развязать их! - приказал генерал полковнику Лапшину.
      
       - Развязать! - приказал полковник младшему лейтенанту Букашеву.
      
       - Развязать! - приказал Букашев бойцам.
      
       - Где же все-таки банда? - спросил генерал, всем корпусом поворачиваясь к стоявшему сзади Рев кину.
      
       - А это надо у него спросить, - сказал Ревкин и показал на подъезжавшего в двуколке председателя Голубева. - Иван Тимофеевич! Где же банда?
      
       Голубев привязал лошадь к забору и подошел.
      
       - Какая банда? - спросил он, с жалостью глядя на вчерашнего своего собутыльника.
      
       - Ну как же, - заволновался Ревкин. - Помнишь, я тебе звонил по телефону, спрашивал насчет вот товарищей, кто их арестовал? А ты мне сказал: "Чонкин со своей бандой".
      
       - Я не говорил "с бандой", - нахмурился Голубев. - Я сказал "с бабой". С ней вот, с Нюрой.
      
       Услыхав свое имя, Нюра зарыдала еще пуще. Горючая слеза упала на лицо Чонкина. Чонкин вздрогнул и открыл глаза, потому что был не убит, а только слегка контужен.
      
       - Жив! Жив! - прошелестело среди бойцов.
      
       - Ванечка! - закричала Нюра. - Живой!
      
       И стала покрывать лицо его поцелуями.
      
       Чонкин потер висок.
      
       - Что-то я долго спал, - сказал он неуверенно и вдруг увидел над собой много любопытных лиц. Чонкин нахмурился и остано вил взгляд на одном из стоявших над ним людей, а именно на человеке, который держал в руке папаху.
      
       - Кто это? - спросил он у Нюры.
      
       - А бес его знает, - сказала Нюра. - Какой-то начальник, я в их чинах не разбираюсь.
      
       - Так это ж генерал, Нюрка, - подумав, сказал Иван.
      
       - Да, я генерал, сынок, - ласково сказал человек с папахой.
      
       Чонкин смотрел на него недоверчиво.
      
       - Нюрк, - спросил он взволнованно, - а я, случаем, не сплю?
      
       - Нет, Ваня, ты не спишь.
      
       - 47 -
      
       Чонкин ей не очень поверил, но подумал, что генерал есть генерал и к нему надо относиться соответственно даже во сне. Он пошарил по земле рукой и, найдя лежавшую рядом пилотку, напялил ее на уши. Поднялся на нетвердые ноги и, чувствуя легкое головокружение и тошноту, приложил растопыренные пальцы к виску.
      
       - Товарищ генерал, - доложил он, глотая слюну, - за время вашего отсутствия никакого присутствия... - Не зная, что говорить дальше, он замолчал и, часто хлопая ресницами, устави лся на генерала.
      
       - Послушай, сынок, - сказал генерал, надевая папаху, - неужели ты один сражался с целым полком?
      
       - Не один, товарищ генерал! - Чонкин подтянул живот и выпятил грудь.
      
       - Значит, все-таки не один? - обрадовался генерал. - А с кем же?
      
       - С Нюркой, товарищ генерал! - приходя в себя, рявкнул Чонкин.
      
       Среди красноармейцев раздался смех.
      
       - Кто там смеется?! - генерал разгневанно стрельнул глазами по толпе. Смех сразу стих. - Смеяться нечего, мать вашу так! - продолжал генерал, постепенно припоминая все известные ему выражения. - Раздолбаи трах-тарарах... целым полком не могли справиться с одним говенным солдатом. А ты, Чонкин, я тебе прямо скажу, - герой, хотя на вид обыкновенный лопух. От имени командования, так твою мать, объявляю тебе благодарность и награждаю орденом.
      
       Генерал сунул руку под плащ-полатку, снял с себя орден и прикрутил его к гимнастерке Чонкина. Вытянувшись по стойке "смирно", Чонкин покосился на орден и перевел взгляд на Нюру. Он подум ал, что хорошо бы сфотографироваться, а то ведь потом никто не поверит, что сам генерал вручал ему этот орден. Он вспомнил Семушкина, старшину Пескова, каптенармуса Трофимовича. Вот перед ними сейчас показаться!..
      
       - Товарищ генерал, разрешите обратиться! - лейтенант Филиппов молодцевато кинул руку к виску.
      
       Генерал вздрогнул и посмотрел на лейтенанта без особой приязни. Не успели развязать, а он уже лезет.
      
       - Ну говори, - сказал генерал неохотно.
      
       - Прошу ознакомиться с этим документом! - Лейтенант развернул лист бумаги с дыркой в правом нижнем углу. Генерал взял бумагу и медленно стал читать. Чем больше читал, тем больше хмурился. Это был ордер. Ордер на арест изменника Родины Чонкина Ивана Васильевича.
      
       - А где же печать? - спросил генерал, надеясь, что ордер не оформлен законным образом.
      
       - Печать прострелена в бою, - с достоинством сказал лейтенант и потупился.
      
       - Ну что ж, - сказал генерал смущенно, - ну что же... Если так, то конечно... У меня нет оснований не верить. Поступайте согласно ордеру. - Он отступил назад, освобождая путь лейтенанту. Лейтенант шагнул к Чонкину и двумя пальцами, как гвоздодером, вцепился в только что полученный орден. Чонкин инстинктивно попятился, но было поздно. Лейтенант дернул рукой и выдрал с орденом клок гимнастерки.
      
       - Свинцов! Хабибуллин! - последовала команда. - Взять арестованного! Чонкина схватили под локотки. По рядам красноармейцев прошел шум.
      
       Никто ничего не понимал.
      
       Помня о роли командира как воспитателя, генерал Дрынов повернулся к личному составу и объявил:
      
       - Товарищи, мой приказ о награждении рядового Чонкина отменяется. Рядовой Чонкин оказался изменником Родины. Героем он притворялся, чтобы втереться в доверие. Ясно?
      
       - Ясно! - прокричали бойцы не очень уверенно.
      
       - Полковник Лапшин, - сказал генерал, - постройте полк и ведите на погрузку в эшелон.
      
       - Есть, товарищ генерал!
      
       Полковник Лапшин выбежал на дорогу и, встав спиной к деревне, вытянул руки по швам.
      
       - Полк ! - закричал он, дав сильного "петуха". - Побатальонно, в колонну по четыре, становись!
      
       Пока полк выстраивался на дороге, генерал вместе с Ревкиным сел в бронетранспортер и уехал. Уехал от греха подальше и Голубев.
      
       Наконец полк построился и занял всю дорогу от одной околицы до другой.
      
       - Полк, равняйсь! - скомандовал полковник. - Смиррно! С места с песней шагом... - полковник выдержал паузу... - марш!
      
       Грохнули сапоги о влажную дорогу. Из середины стро взмыл высокий голос запевалы:
      
       Скакал казак через долину,
      
       Через кавказские края...
      
       И сотни голосов подхватили:
      
       Скакал казак через долину,
      
       Через кавказские края!
      
       Мальчишки со всей деревни бежали вдоль строя и пытались подобрать ногу. Бабы махали платочками и утирали слезы.
      
       Позади полка хромая кляча тащила пушку-сорокопятку, а за пушкой ехал на колесиках инвали д гражданской войны Илья Жикин в буденовке. Проехав до середины деревни, он махнул рукой и повернул обратно.
      
       Вскоре после ухода полка жители Красного увидели выезжавшую со двора Чонкина полуторку.
      
       Лейтенант сидел в кабине рядом с шофером. Остальные четверо держали за руки стоявшего в кузове Чонкина, который, впрочем, не вырывался.
      
       За машиной, рыдая и спотыкаясь, бежала Нюра. Косынка сбилась на плечи, волосы растрепались.
      
       - Ваня! - кричала Нюра, давясь от рыданий. - Ванечка! - и на бегу тянула руки к машине.
      
       Чтобы прекратить это безобразие, лейтенант приказал шоферу ехать быстрее. Шофер прибавил газу. Нюра не выдержала соревнования с машиной и, споткнувшись напоследок, упала. Но и лежа, продолжала тянуть руку в сторону быстро удалявшейся машины... Сердце Чонкина заныло от жалости к Нюре. Он рванулся, но не тут-то было, его крепко держали.
      
       - Нюрка! - закричал он, отчаянно мотая голвой. - Не плачь, Нюрка! Я еще вернусь!
      
       На закате того же дня кладовщик Гладышев выш ел из дому, имея своей целью осмотр места недавнего сражения. И, проходя скошенным полем, за бугром, километрах в полутора от деревни, нашел он убитую шальной пулей лошадь. Гладышев сперва подумал, что это чужая лошадь, но, подойдя ближе, узнал Осоавиахима. Видимо, мерин был убит наповал - возле уха чернела рваная рана, от которой к губам тянулась струйка застывшей крови. Стоя над мертвым мерином, Гладышев усмехнулся. Что греха таить, было такое - поверил он своему станному сну. Не то чтобы совсем, но в какой-то степени все же поверил. Уж так все совпало, что трудно было не пошатнуться в своих лишенных мистики убеждениях. Ведь это ж, кому рассказать, стыд и смех, стыд и...
      
       Гладышев вдруг заметил, что на переднем копыте мерина нет подковы.
      
       - Этого еще не хватало, - пробормотал он и, наклонившись, сделал второе открытие. Под копытом, примятый к земле, лежал клочок бумаги. Охваченный предчувствием необычайного, Гладышев схватил бумагу, приблизил к глазам и остолбенел.
      
       Несмотря на густевшие с умерки и не очень-то острое зрение, селекционер-самородок разобрал написанное крупным неустановившимс почерком проступившие сквозь засохшие пятна грязи и крови слова: "Если погибну, прошу считать коммунистом".
      
       - Господи! - вскрикнул Гладышев и впервые за много лет перекрестился. Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Часть первая
       Часть вторая
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
      
       МОНУМЕНТАЛЬНАЯ ПРОПАГАНДА
       МОНУМЕНТАЛЬНАЯ ПРОПАГАНДА
      
      
       Владимир Войнович
      
      
      
       ПРОЛОГ
      
       Я открыл конверт, из него выпала кривая газетная вырезка площадью в спичечный коробок. В траурной рамке группа товарищей из города Долгова с глубоким прискорбием извещала читателей о трагической гибели члена КПСС с 1933 года, участника Великой Отечественной войны, видной общественной деятельницы пенсионерки Ревкиной Аглаи Степановны.
      
       Я удивился, решив, что кто-то прислал мне текст из прошлых времен. Но переве рнул листок, прочел слова: "Новое в Интернете", "Пейджинговая связь" и "Налоговая инспек" (конец слова отрезан), удивился еще больше. Кому нужно поминать членство в КПСС в наше-то время?
      
       Неизвестный, отправивший мне извещение, очевидно, предполагал, что равнодушным оно меня не оставит, и был прав. Я давно не бывал в Долгове, не знал, что Аглая достигла столь преклонного возраста и с трудом представлял себе, как она могла жить в наши дни. Я немедленно отправился в Долгов, поселился в бывшем Доме колхозника, ныне гостиница "Континенталь", и прожил там недели две, опрашивая разных людей, которые знали хоть что-нибудь о последних годах Аглаи или Оглашенной, Оглоедки, - ее имя люди по-разному переиначивали, приспосабливая к характеру. Предыдущая ее биография была мне хорошо известна. Часть ее я изложил в "Чонкине" и в "Замысле". Повторяться не буду, но кратко напомню: будучи комсомолкой, юной и страстной, подправила документы, прибавила себе лет пять или больше и с головой окунулась в классовую борьбу. Верх ом, в кожанке и с наганом носилась по здешней округе, богатых раскулачивала, бедных загоняла в колхозы. Потом заведовала детским домом, вышла замуж за секретаря райкома Андрея Ревкина, которым впоследствии пришлось пожертвовать ради высокой цели. Осенью 41-го года при входе в Долгов немецких войск Аглая взорвала местную электростанцию, откуда ее муж, закладывавший заряды, не успел выйти. "Родина тебя не забудет!" - крикнула она ему по телефону и сомкнула концы проводов.
      
       Во время войны Аглая Степановна командовала партизанским отрядом, что было отмечено двумя боевыми орденами. После войны сама была секретарем райкома, пока ее не "съели" более хищные товарищи. Она вернулась на место довоенной деятельности и опять заведовала детским домом имени Ф.Э. Дзержинского. Где в феврале 1956 года ее и застало историческое событие, с описания которого пойдет наш рассказ.
      
       file://localhost/D:/книги/государство%20и%20право/Владимир%20Войнович/войнович/home_reader_106.htm
       МОНУМЕНТАЛЬНАЯ ПРОПАГАНДА
      
      
      
       Владимир Войнович
      
      
      
       ЧАСТЬ ПЕРВАЯ -- "УПЛОТНЕНИЕ"
      
       1
      
       В феврале 1956 года, в день окончания ХХ съезда КПСС в Долговском районном Доме железнодорожника местному партактиву читали закрытый доклад Хрущева о культе личности Сталина. Читал второй секретарь райкома Петр Климович Поросянинов, упитанный, краснощекий, лысый человек с толстыми, влажными, покрытыми белесой щетиной ушами - фамилия его очень ему подходила. Фамилии, кстати, в Долгове у многих людей были значащие. Там в какой-то период одновременно сосуществовали начальник милиции Тюрягин, прокурор Строгий, его заместитель Вороватый, судья Шемякин и заведующий отделом народного образования Богдан Филиппович Нечитайло.
      
       Поросянинов читал медленно, громко чмокая губами, как будто ел вишни и выплевывал косточки. При этом шепелявил и запинался на каждом слове, особенно если оно было иностранного происхождения.
      
       Поросянинов читал, члены партактива слушали молча, с напряженными лицами, толстыми шеями и затылками, стриженными под полубокс.
      
       Потом докладчику были заданы вопросы: будет ли чистка партии и что делать с портретами Сталина, снимать ли со стен и выдирать ли из книг, как это делалось многократно с бывшими вождями революции и героями гражданской войны? Поросянинов невольно повернул голову, покосился на портрет Сталина, висевший рядом с портретом Ленина, поежился, но сказал неуверенно: чистка не ожидается, и с портретами пороть горячку не следует. Стали н, хотя и совершил некоторые отдельные неправильные поступки, был и остается выдающим (так сказал докладчик) деятелем нашей партии и мирового коммунистического движения, и его заслуг у него никто отнимать не собирается.
      
       Аглая Ревкина, испытав в жизни многое, к такому удару оказалась неподготовленной. Некоторые, выходя из клуба, слышали, как она, ни к кому отдельно не обращаясь, громко сказала:
      
       - Какая грязь! Какая грязь!
      
       Поскольку на улице в тот вечер никакой грязи не было, а было, наоборот, холодно, вьюжно и снежно, можно даже сказать - белоснежно, слова Аглаи никем не были восприняты буквально.
      
       - Да, да, - поддержала ее Валентина Семеновна Бочкарева, плановик из сельхозтехники. - И кому же мы верили!
      
       Елена Муравьева (агентурная кличка - Мура) донесла об этом мимолетном диалоге местному отделению МГБ, и ее донесение было подтверждено самой Бочкаревой во время проведенной с нею беседы профилактического характера.
      
       Но Бочкарева неправильно поняла Аглаю. Хотя о грязи был о сказано в фигуральном смысле, но все же не в том, какой имела в виду Бочкарева.
      
       Вернувшись домой, Аглая не могла найти себе места. Нет, не преступления Сталина, а критика его, вот что больше всего ее потрясло. Как они смели, как они смели? Она ходила по всем трем комнатам своей квартиры, хлопала себя маленькими жесткими кулачками по маленьким жестким бедрам и повторяла вслух,обращаясь к невидимым оппонентам: Как вы смели? Кто вы такие? На кого подняли руку?
      
       "А вы, надменные потомки..." - выплывало из закоулков памяти давно как будто забытое...
      
       В Бога она никогда не верила, но сейчас нисколько б не удивилась, если б у Поросянинова в процессе произнесения речи отнялся язык или нос отвалился, или разбил бы его паралич. Слишком кощунственны были слова, произнесенные в Доме железнодорожника.
      
       В Бога небесного она не верила, ее земным Богом был Сталин. Его портрет, знаменитый, с раскуриваемой трубкой и зажженной спичкой у слегка опаленных усов с довоенных времен висел у нее над письм енным столом, во время войны кочевал с нею по партизанским лесам и вернулся на свое место. Скромный портрет в простой липовой рамке. В минуты сомнений относительно своих наиболее драматических поступков Аглая поднимала глаза к портрету, и товарищ Сталин, слегка прищурясь, с доброй мудрой усмешкой как бы внушал ей: да, Аглая, ты можешь это сделать, ты должна это сделать, и я верю, что ты это сделаешь. Да, ей приходилось в жизни принимать трудные решения, жесткие и даже жестокие по отношению к разным людям, но делала она это ради партии, страны, народа, и будущих поколений. Сталин учил ее, что ради высокой идеи стоит пожертвовать всем и нельзя жалеть никого.
      
       Конечно, она уважала и других вождей, членов Политбюро и секретарей ЦК, но они в ее представлении были все-таки люди. Очень умные, смелые, беззаветно преданные нашим идеалам, но люди. Они могли совершать ошибки в мыслях, словах или действиях, но только он один был недосягаемо велик и непогрешим, и каждое его слово, каждый поступок были настолько ген иальны, что современникам и потомкам следовало воспринимать их как безусловно правильные и обязательные к исполнению.
      
       2
      
       Большая статуя Сталина стояла в центре Долгова на площади Сталина, бывшей Соборной, бывшей Павших Борцов. Она была установлена в 49-м году к семидесятилетию Сталина, по ее, Аглаиной, инициативе. Аглая была в то время первым секретарем райкома, но даже ей пришлось преодолевать противодействие. Все понимали, какое важное воспитательное значение мог иметь памятник, и никто не посмел прямо выступить против, но нашлись скрытые враги народа и демагоги, которые возражали, ссылаясь на состояние послевоенной разрухи. Они без конца напоминали, что в районе имеют место перебои с поставками продовольствия, народ бедствует, голодает и пухнет, и еще не пришло время таких грандиозных и непосильных для местного бюджета проектов.
      
       Одним из главных противников памятника был ответственный редактор газеты "Большевистские темпы" Вильгельм Леопольдович Лившиц. Он написал и оп убликовал в своей газете статью "Бронза вместо хлеба". Где утверждал, что монументальная пропаганда - дело, конечно, важное, это Ленин еще подчеркивал, что дело важное, но имеем ли мы моральное право сегодня тратить на памятник столько денег, когда наш народ страдает? "Это чей же наш ваш? - в письме в редакцию поинтересовалась Аглая и там же разъяснила, что наш русский народ терпеливый, он еще туже затянет пояс, он временно перестрадает, зато памятник, воздвигнутый им, останется на века. Лифшиц в своем ответе сообщил, что народ у нас у всех есть один - советский, памятник необходим, но его можно воздвигнуть позже, когда в стране и районе улучшится экономическая ситуация. При этом имел наглость записать себе в союзники самого Сталина. Который, по словам Лившица, будучи мудрым и скромным, никогда не одобрил бы подобного расточительства в столь трудный для родины час.
      
       Конечно, это была демагогия. Лившиц, несомненно, знал и все знали, но вслух не принято было говорить, что экономическая ситуация нетрудной будет только при коммунизме. И что же нам сложить руки и ничего не строить, не пилить, не шить, не строгать, не ковать и не ваять до наступления коммунизма? Не на это ли космополит без роду и племени Лившиц рассчитывал? Но просчитался. Вскоре он был изобличен в связях с международной сионистской и шпионской организацией "Джойнт" и понес заслуженное наказание. В тихий предрассветный час подъехал к дому Лившица автомобиль, называемый в народе "черным вороном" или "черной Марусей", и увез непрошеного ходатая за народ далеко от города Долгова.
      
       Лифшиц был не одинок. Другие выражались не так прямо, но тоже намекали.
      
       Преодолев сопротивление, Аглая добилась своего и памятник установила. Правда, не бронзовый, как предполагалось вначале, а чугунный. Потому что вагон с бронзой, выйдя однажды из города Южноуральска, до города Долгова никогда не дошел. А куда дошел, до сих пор неизвестно. Чему некоторые злопыхатели радовались. Может быть, радовался тому же, сидя на тюремной параше, Вильгельм Леопольдович Лившиц, но радость его была преждевременной. Враги Аглаю знали, но недостаточно. Недооценили ее волю к победе и того, что от своей цели не отступала она никогда. Она поехала в Москву, посоветовалась со скульптором Максом Огородовым и ему же сделала заказ на статую из ковкого чугуна.
      
       3
      
       Сталину исполнилось семьдесят лет в среду 21 декабря 1949 года.
      
       На всю жизнь Аглая запомнила то темное, морозное и туманное утро, гранитный пьедестал и фигуру, укутанную в белое полотно и опутанную шпагатом.
      
       Порывистый ветер трепал края полотна и вихрил сухой серый снег, который стлался и плыл тонким слоем низко над площадью. Несмотря на будний день, явилось все районное начальство - мужчины в одинаковых темных пальто и в пыжиковых шапках, а Аглая покрыла голову легким оренбургским платком. Кроме прочих, прибыл секретарь обкома Геннадий Кужельников в суконном пальто на ватине с каракулевым воротником, в каракулевой папахе и в сапогах с галошами фабрики "Красный треугольник". Начальник районного МГБ Иван Кузьмич Дырохвост выделялся кожаным пальто на меху и кожаной фуражкой. Председатели колхозов, все, как один, были краснощекие, красноносые, в полушубках, в бараньих шапках и валенках. Присутствовал, разумеется, и создатель памятника скульптор Огородов, доставивший себя к месту события из Москвы в тонком демисезонном пальто с красным шарфом, в надетом набекрень темно-синем бархатном берете и в лакированных туфлях, к данным погодным условиям совершенно не подходящих. Привез Огородов с собой и жену Зинаиду.
      
       В нашем повествовании Зинаида вряд ли будет играть слишком большую роль, но раз уж попала на эти страницы, отметим, что была она женщиной полной, властной, старше Огородова на четыре года, обладала хриплым прокуренным голосом и была такой матерщинницей, какие в те целомудренные времена попадались не так часто, как ныне.
      
       Огородова еще до войны она нашла на помойке. Так она сама говорила. На самом деле не на помойке, а в малаховском общежитии. Где он жил, будучи никому не из вестным студентом, приехав в Москву из Костромы или Калуги. Вид собой являл, как говорится, зачуханный. Перебивался с хлеба на воду от стипендии до стипендии, имея в собственности только то, что на нем, в чемодане и сам чемодан, фанерный, крытый масляной краской зеленого цвета, что-то вроде патронного ящика с ручкой из гнутой проволоки толщиною в пять миллиметров.
      
       Зинаида привела будущего скульптора к себе в коммуналку, где обитала с престарелой ворчливой матерью, отмыла его, отчистила и стала с ним жить. Вместе пережили нищету его студенческих лет. Огородов тогда лепил и сушил в духовке свистелки в виде петушков, волков, медведей и зайцев, - а она торговала ими на Тишинском рынке. Ни о какой другой скульптуре речи не было - где, из чего, для кого и что он бы лепил? Зато после войны, когда он вернулся с четырьмя медалями, с красной нашивкой за легкое ранение и со значком "Гвардия", Зинаида стала его везде проталкивать как фронтовика, героя и гения. Оперируя его заслугами, обивала пороги, заводила нужны е связи, но грани не переходила (а если переходила, то в исключительных случаях, для дела). Добилась Огородову членства в Союзе художников, отдельной студии, квартиры в деревянном доме. С дровяным отоплением, но без соседей. Делала для него все, и он сам признавал, особливо в подпитии: "Зинка, золото, без тебя я бы пропал".
      
       Зинаида следила, чтобы муж всегда был одет опрятно, но с некоторой вольностью, достойной художника. Сама шила ему байковые широкие блузы и штаны, бархатные береты, в которых, как она считала, он походил на Рембрандта. Готовила рыбные блюда, веря, что в рыбе много фосфора, способствующего усилению интеллекта, таланта и мужской потенции. В конце концов у Макса появились более или менее сносные условия для работы. В этих условиях он собирался лепить петушков и медведей с еще большим размахом, но тут Зинаида его как раз и переориентировала, сказав, что он теперь должен лепить вождей.
      
       Из вождей Макс выбрал, понятно, Сталина и вскоре в производстве статуй вождя достиг очень больших успехов.
      
       4
      
       Собравшиеся топтались под пьедесталом, представляя собой одновременно участников церемонии и зрителей. По причине недружелюбной погоды посторонних зрителей не было, и те, кто пришел, выглядели не как вершители торжественной политической акции государственного значения, а как нетерпеливые люди, что явились на скорую руку похоронить бедного родственника.
      
       Памятник открывала лично Аглая Степановна. Немногочисленные свидетели потом вспоминали, что речь ее была четкой, твердой, без малейших признаков волнения, хотя, конечно, она волновалась.
      
       - Товарищи, - начала она простуженным и прокуренным голосом и потерла замерзший нос, - сегодня все советские люди, все прогрессивное человечество отмечает славный юбилей нашего величайшего современника, мудрого вождя, учителя народов, корифея всех наук, выдающегося полководца, всем нам родного и любимого товарища Сталина.
      
       Она говорила, и собравшиеся привычно рукоплескали ей, реагируя на ключевые слова. Она кратко из ложила своим слушателям то, что они знали и без нее, выучив на еженедельных политзанятиях. Пересказала биографию вождя с упоминанием фактов о трудном детстве, раннем участии в революционном движении, в гражданской войне, в коллективизации, индустриализации, ликвидации кулачества, разгроме оппозиции и, наконец, в исторической победе над немецким фашизмом.
      
       Ей удалось в немногих словах выразить мысль об исключительной пользе и необходимости, особенно в наши дни, всех видов пропаганды и тем более пропаганды зримой, крупной, монументальной, рассчитанной на века.
      
       Этот памятник, сказала она, поставленный, несмотря на противодействие наших врагов, будет стоять здесь тысячи лет, вдохновляя на новые подвиги грядущих строителей коммунизма.
      
       Эту фразу не пропустил мимо ушей Геннадий Кужельников. "Что она хотела сказать? - подумал он. - Что советский народ еще тысячу лет будет строить коммунизм? Глупая оговорка или вредительство?" Он не додумал еще своей мысли, когда Аглая объявила открытие памятника, вручила ему большие ножницы, какими стригут баранов. Кужельников, не снимая перчаток, взял ножницы двумя руками, сомкнул лезвия, и концы шпагата разлетелись, затрепетали на ветру. Покрывало стянули с большим трудом, потому что оно надувалось, как парашют, и вырывалось из рук. А когда его все-таки одолели, участники события слегка попятились, глянули на памятник, ахнули в один выдох и застыли.
      
       Все эти люди, кроме Огородова и Зинаиды, ничего не смыслили ни в каком искусстве, а в скульптуре тем более, но даже они увидели, что перед ними не про-сто скульптура, а что-то необыкновенное. Сталин был изваян в полной парадной форме с погонами Генералиссимуса, в шинели, слегка распахнутой, чтоб видны были китель и ордена, с правой рукой, поднятой, очевидно, для приветствия проходящих мимо народных масс и левой, опущенной, со сжатыми в ней перчатками.
      
       Сталин смотрел на собравшихся, как живой. Смотрел сверху вниз, таинственно усмехался в усы и, как явственно всем казалось, помахивал правой рукой, шевелил ле вой и похлопывал перчатками по колену.
      
       Макс Огородов сначала собственным глазам не поверил, а когда поверил, открыл широко рот и застыл с этим дурацким, можно сказать, выражением, словно сам немедленно очугунел.
      
       Все последние годы лепил он Сталина, только Сталина, никого кроме Сталина, но зато Сталина во всех видах: голову Сталина, бюст Сталина, Сталина в полный рост, Сталина стоящего и сидящего (только лежащего не лепил), во френче, в гимнастерке, в длиннополой кавалерийской шинели, а в последнее время - в форме генералиссимуса. В своем деле он в конце концов так навострился, что мог слепить Иосифа Виссарионовича с закрытыми глазами.
      
       Власти одобряли его как очень хорошего мастера, в совершенстве освоившего метод социалистического реализма. Его ценили, ставили в пример другим, поощряли морально, материально и комбинированно, награждая чинами, орденами, премиями, хвалебными статьями в газетах, включением его имени в энциклопедии, в списки выдающихся классиков и в списки получателей раз ных дефицитных продуктов питания. Но коллеги считали его крепким середнячком, холодным ремесленником, даже халтурщиком, и вообще, когда заходила о нем речь, говорили: "А, этот!" И махали рукой, не предполагая в нем Божьего дара и думая, что он и сам себе цену настоящую знает, делишки свои обтяпывает, а на высокое место в искусстве не зарится. И это была их большая ошибка. На самом деле, отдавая себе отчет в том, что делает чепуху, зарился, очень даже зарился скульптор Огородов на высокое место, зарился, может быть, на самый Олимп и не халтурил, лепя очередного Сталина, а творил, колдовал, священнодействовал. Каждый раз чуть-чуть менял осанку, наклон головы, прищур глаз и сомкнутость губ. Делая последние штрихи, отбегал подальше, подбегал поближе, иной раз закрывал глаза и по наитию, где-то что-то вминал, поджимал, подправлял, подковыривал ногтем в безумной надежде, что чудо произойдет вдруг каким-то случайным образом. Потом снова отбегал, подбегал, дышал на свое творение между сложенными в трубку двумя ладоня ми - может, это смешно бы со стороны показалось, но он душу пытался вдохнуть в свое творение. Однако творение опять получалось безжизненным - не было в нем ни тайны, ни чуда. Огородов страдал, иногда даже плакал, дергал себя за редкие волосы, стукал кулаками по голове и обзывал себя бездарью, в чем все-таки был не прав: бездарен тот, кто бездарности своей не ощущает.
      
       И эта скульптура, пока была в мастерской, тоже казалась Огородову заурядной, но теперь, возведенная на пьедестал (вот чего ей не хватало!), она ожила и смотрела вниз на всех и на своего создателя насмешливо и победно, и с таким видом (в некотором смысле даже нахальным), будто сама себя сотворила.
      
       - Боже! Боже! - не сводя глаз со статуи, бормотал пораженный создатель. - Он ведь живой, живой, ведь правда, живой? - Спрашивал он сам себя, удивляясь, как же раньше этого не заметил.
      
       - Успокойся! - сказала мужу Зинаида тихо, но властно и сунула в рот папиросу, мундштук которой заледенел сосулькой.
      
       - Нет, - сказал Огородов, не известно что отрицая, и протянувши руки к творению своему, крикнул:
      
       - Ну!
      
       И еще раз:
      
       - Ну! Ну!
      
       - Вы кому это? - высокомерно удивился Кужельников.
      
       - Не вам, - отмахнулся Огородов, не проявив внимания к столь высокому чину. И снова крикнул:
      
       - Ну! Ну! Ну!
      
       Стоявшие рядом с ним слегка оторопели и на всякий случай отступили от Огородова как от возможного психа, а он с воздетыми страстно руками шагнул к монументу и закричал ему:
      
       - Ну, скажи что-нибудь!
      
       Конечно, он не первый обращался с подобной просьбой к своему произведению. Задолго до него великий Микеланджело просил о том же сотворенного им Моисея. Но люди, собравшиеся на площади, не подозревая плагиата, переглянулись между собой, некоторые, впрочем, почтительно, полагая, что скульптор, может быть, не при своих, но на то он и художник. А поэт Серафим Бутылко приблизился к собрату по искусству, похлопал его по плечу и, дыша перегаром, чесноком и больными зубами, сказал с почтением:
      
       - Действите льно, как живой.
      
       - Глупость! - возразил скульптор шепотом: - Что значит "как"? Он не как живой, он просто живой. Вы посмотрите: он смотрит, он дышит, у него изо рта пар идет!
      
       Это было совершенно вздорное утверждение. Железные губы изваяния были плотно сомкнуты, никакой пар из них не шел. И не мог идти. Возможно, в каких-то неровностях имело место случайное снежное завихрение, но вот ведь не только скульптору - всем другим примерещилось, будто под железными усами действительно что-то клубилось.
      
       Пока Огородов выкрикивал нечто бессвязное, жена его Зинаида, жуя опять погасшую папиросу, обдумывала свое ближайшее будущее. Она настойчиво продвигала Огородова в люди, но при этом предвидела, что если уж он прославится и войдет в моду, завьются вокруг него молодые поклонницы-хищницы, и положение в хлопотах увядшей жены станет сразу же неустойчивым. А Огородов, не замечая переживаний супруги, скинул берет, швырнул его себе под ноги и с криками "Я оправдал свою жизнь!", стал топтать бедную тряпку та к остервенело, словно она была виновата, что Огородов не оправдал свою жизнь раньше. "Оправдал, оправдал, оправдал свою жизнь!", - продолжал выкрикивать он, не понимая того, что жизнь, какая есть, дается нам без всяких обязательств и нет необходимости оправдывать ее особо громоздким способом.
      
       Он топтал берет до тех пор, пока ветер, сжалившись над несчастной тряпкой, не вырвал ее у Огородова и не унес куда-то в мороз и в темень, а Огородов с непокрытой лысеющей головой опять воздел руки к памятнику и взмолился:
      
       - Скажи, что ты живой! Подтверди, сдвинься с места, подай знак. Слышишь ты меня или не слышишь?
      
       И тут случилось редкое в зимней природе явление: где-то далеко пророкотал гром, негромко, словно телега проехала по булыжнику.
      
       Товарищи, стоявшие позади Огородова, все без исключения, были прожженные материалисты, никто из них официально не верил ни в Высший промысел, ни в нечистую силу, но чем сильнее они не верили официально, тем больше подозревали, что существует и то, и друго е. Поэтому при звуках грома все инстинктивно вздрогнули, и передние попятились, наступая на задних, а сверкнувшая молния, причем сверкнувшая совершенно без грома и в зимнем-то небе, и вовсе повергла присутствовавших в состояние полного оторопения. Молния сверкнула, и глаза у чугунного генералиссимуса засветились жадным оранжевым пламенем. Пламя задержалось в глазницах и медленно угасало, как бы втягиваясь вовнутрь. Тут некоторых участников церемонии обуял необъяснимый страх, они невольно вспомнили о своих прегрешениях перед женой, родиной, партией и лично товарищем Сталиным, вспомнили о растратах, взятках, недоплаченных членских партийных взносах и с мыслью о возможном возмездии завороженно застыли на месте. А когда оцепенение стало их отпускать, опять подал голос Серафим Бутылко. Решив ободрить себя и остальных, он заметил, что в природе еще случаются иногда необъяснимые научно явления.
      
       - Да, - многозначительно отозвался секретарь обкома Кужельников, - бывают еще в некоторых районах такие необъясним ости. - И прошаркал галошами в сторону ожидавшей его "Победы", оставив участникам мероприятия возможность подумать, что бы значила его реплика и какой содержала намек. К тому, что район не относился к числу примерных? Но причем же здесь природные явления? Природное явление само выбирает место своего явления и к руководящим районным органам за визой не обращается. Тем не менее высший партийный руководитель выразил недовольство, а младшие поняли, что дело идет к кадровым переменам. И кое-кого из собравшихся эта мысль обеспокоила, а в кого-то вселила надежду. И началась борьба, как тогда говорили, хорошего с еще лучшим, в результате чего Аглаю на ответственном посту сменил некто Василий Сидорович Нечаев, работавший до того парторгом на маслобойне. А Аглаю передвинули, как уже было сказано, в детский дом, воспитывать подрастающее поколение.
      
       5
      
       Обилие поэтов - признак дикости народа.
      
       Так считал мой старший друг Алексей Михайлович Макаров по прозвищу Адмирал, о котором речь ещ е впереди. Когда он это сказал первый раз, мне показалось его утверждение вздорным, но он перечислил страны и части света, где люди погрязают в нищете и невежестве, иные не знают электричества и туалетной бумаги, однако имеют среди себя огромное количество акынов, ашугов, народных или придворных поэтов. Там власти трепетно относятся к поэтическому слову, и хороших поэтов (которые хорошо пишут о власти) щедро одаряют всякими благами, а плохим поэтам (которые плохо пишут о власти) отрубают голову. Риск остаться без головы иногда так сильно влияет на сознание, что порой плохие поэты пишут гораздо лучше хороших поэтов, стихи плохих поэтов люди переписывают в тетрадки, выучивают наизусть и передают из поколения в поколение. Хотя в Долгове воспитание поэтов проводилось по смягченной системе (не отрубали голову, но и жить не давали) количество стихотворцев на душу населения здесь явно превосходило объем насущных потребностей. Самым известным и крупным к концу 40-х годов был, конечно, наш мэтр и аксакал Серафим Бутыл ко, но он уже старел и устаревал во всех смыслах. Утратил спереди шесть верхних зубов, поседел, шаркал ногами, горбился, слабо владел метафорой, размер не выдерживал, рифмы употреблял убогие, затертые: "кровь-любовь", "свобода-народа", "хотеть-потеть", "гулять-валять". И это в то время, когда молодые смело овладевали корневыми, ассонансными, диссонансными, сложными и еще черт знает какими рифмами, вроде "держава - держала","береза - берлога", "пища-пуща", "атрибуты - на три буквы" и сногсшибательными образами и метафорами. Самым изощренным сочинителем широкого профиля был у нас Влад Распадов - поэт, искусствовед, эссеист, публицист и вообще одаренный разнообразно художник слова. В 1949 году, будучи еще учеником восьмого класса, он написал сочинение, посвященное этому памятнику. Работа была школьная, но настолько интересная, что ее поместила "Долговская правда". Эссе это называлось... точно сейчас не вспомню... "Мелодия, застывшая в металле". Или "Музыка, замерзшая в чугуне". Что-то в этом духе. Очень яркая б ыла статья, образная, с глубоким подтекстом. О творении скульптора Огородова там было сказано, что оно не могло бы быть таким, какое есть, если бы не чудесное сочетание таланта автора и его неподдельной любви к прототипу, которые здесь слились воедино. "Глядя на это чудо, - писал Распадов, - трудно себе представить, что его лепили, или высекали, или вообще изготовляли каким-то физическим образом. Нет, это просто песня вырвалась, выдохнулась из души скульптора и застыла нам на удивление, приняв человеческий облик".
      
       Статья Распадова, хотя не совсем корректная с точки зрения социалистического реализма, произвела впечатление на читателей, понравилась идеологическим органам, и Петр Климович Поросянинов, прочитав статью, сказал про Распадова: "Да, наш человек!" - И, подумав, добавил: "Наш!"
      
       Что же до Макса Огородова, то он, сотворив столь безусловный шедевр, сильно прославился, получил много казенных заказов, Сталинскую премию третьей степени, а потом второй степени, а потом первой степени, а жену Зи наиду, как она и опасалась, скоро сменил на новую, первой степени, бывшую восемнадцатью годами моложе. И конечно, сильно зазнался. Зазнавшись, утверждал, что превзошел всех современных ему скульпторов, даже Томского и Коненкова. А из ваятелей прошлого равными себе признавал только Мирона, Праксителя, Микеланджело и частично Родена.
      
       Не будем отрицать, сотворенное Огородовым чудо было действительно чудо. Оно повергло в изумление даже самых искушенных, недоверчивых и ревнивых знатоков искусства. Ученые искусствоведы специально ехали в Долгов не только в предвкушении 26 рублей командировочных в сутки, а желая увидеть своими глазами и убедиться. Один из них, убедившись, достал из кармана платок, промокнул им глаза и сказал: "Всё! Теперь можно и умереть". И никому не показалась эта реакция чересчур чувственной. Все видели, что памятник в самом деле отличался от других подобных излучаемой им таинственной силой. Он стоял посреди площади, к которой стекались со всех сторон большие и малые улицы. Но раньше они сходились здесь просто так, в результате многовекового хаотичного градостроительства. Теперь же каждым человеком ощущалось физически, что улицы эти и переулки притягиваются сюда силою необычайного исходящего от памятника магнетизма, а сам он является естественным центром города, больше того - таким центром, без которого город не может функционировать, как колесо без оси. Тому, кто бывал в Долгове в те времена, невозможно было себе представить, а как же этот город столько сотен лет мог вообще существовать без этого изваяния.
      
       Толпы людей, местных и проезжающих, ходили смотреть и отмечали тот факт, что, с какой бы стороны человек ни очутился у памятника, слева или справа, чугунный вождь смотрел в его сторону, а зашедшему сзади казалось, что статуя видит его даже спиной. А уж прямой взгляд чугунного человека на любого наводил непонятный страх с переходом в леденящий ужас. Это касалось не только людей, но и животных более низкого класса. Даже голуби не садились на железную фуражку, хотя верх ее был круглы м, плоским, удобным для взлета, посадки и отправления птичьих естественных надобностей. Кроме того, статуя (но это уж мелочи) никогда не подвергалась коррозии.
      
       Слух о необычайном творении скульптора Огородова разошелся далеко, и однажды из Москвы специально прибыл в Долгов влиятельный член Политбюро посмотреть, не стоит ли перенести монументальный шедевр в Москву. Явившись на площадь в сопровождении Кужельникова, он посмотрел на статую и тоже испытал очевидное беспокойство, а придя в себя, сказал: "Не надо нам этого!" И опять дело кончилось кадровым вопросом. Кужельников был со своей должности снят и отправлен послом куда-то в Африку. Но и сам этот член Политбюро спустя короткое время куда-то сгинул и именно из-за этой фразы: "Не надо нам этого!" Фразу передали Сталину, Сталин подумал, что имелось в виду - не надо нам этого - то есть самого Сталина, а не скульптуры, после чего член Политбюро исчез, имя его выпало из всяких списков, учебников, справочников и энциклопедий, и теперь даже историки не могут сказать достоверно, был он вообще когда-нибудь или нет.
      
       Когда монумент устанавливали, мало кому казалось слишком смелым Аглаино предположение, что он будет стоять здесь тысячи лет. И уж совсем невозможно было себе представить, что дети, в тот год рожденные, еще не пойдут в первый класс, как покачнется почва и не под монументом, а под всем делом великого вождя.
      
       6
      
       Вернувшись домой после заседания партактива, Аглая не могла найти себе места. Выпила водки, потом валерьянки, потом опять водки. Ложилась, вскакивала, бегала по комнате, думала и не понимала, как же это все получилось. Произнесены слова, после которых нельзя жить по-старому или никак нельзя. Хрущев сказал, Микоян поддержал, Молотов, Маленков, Ворошилов, Каганович промолчали. Они же все были верные ученики и соратники товарища Сталина. Они клялись, что готовы жизнь за него отдать. Что с ними случилось? Сошли с ума? Оказались предателями? Все до одного? И другое возникло сомнение: а как же он? Такой мудрый, проницательный, всех видел насквозь, а их не раскусил?
      
       Теперь ей припомнилось, что некоторые намеки на перемену отношения к Сталину были и раньше. Поросянинов еще в конце прошлого года явился к ней в детский дом и как бы мимоходом, но настойчиво посоветовал убрать висевший в вестибюле транспарант со словами "Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!" "Устаревший лозунг", - заметил он и многозначительно посмотрел на Аглаю. А когда она спросила, какой лозунг повесить взамен устаревшего, Петр Климович сказал, что можно этот же, но слова "товарищу Сталину" следует заменить на "коммунистической партии" и весь текст читать так: "Спасибо коммунистической партии за наше счастливое детство!"
      
       - Длинно будет,- усомнилась Аглая.
      
       - Длинно не беда, лишь бы политически выдержано. - И, посмотрев на нее, добавил, что на жизнь надо смотреть реалистически, точнее, сказал: "рылисисески".
      
       Аглая поступила, как часто в подобных случаях. Пообещала транспарант снять, чего на самом деле исполнять не собиралась. Думала, что Поросянинов забудет, но он на другой день позвонил и спросил, сделала ли она то, о чем договорились. И, услышав, что не успела, твердо нажал:
      
       - Не тяни!
      
       И она подчинилась. Партийные указания были для нее законом. К тому же обстановка пока не определилась, и в ней две любви жили еще в полном согласии: любовь к Сталину и любовь к партии. Но теперь ее толкали на поступок, который уже никак, никакими теориями она оправдать не могла. Теперь все сказано ясно и до конца, и перед ней прямой выбор: остаться с партией или со Сталиным. Выбор невозможный, противоестественный. Сталин для нее был партией, партия была Сталиным. Партия и Сталин вместе были для нее народом, честью и совестью всей страны, ее собственной совестью тоже. Резкая, прямая, оглашенная, как, повторим, ее звали тогда, она привыкла идти напролом, но до сих пор ломилась туда, куда указывал Сталин, и это было легко и радостно. Теперь же ее путеводная звезда раскололась на две половины, на два отдельных светила и каждое звало ее в свою сторону.
      
       В ту же ночь она заболела, как сама потом говорила, на нервной почве, хотя вызванная соседкой врачиха сказала, что это просто грипп. Правда, грипп довольно вредный, занесенный к нам то ли из азиатских краев, то ли, что верней, из Америки. Где, как известно, в научных лабораториях специально выводят всякие вирусы и микробы, а также насекомых и крыс для травли доверчивых и беззащитных советских людей.
      
       Уже к вечеру следующего дня температура поднялась выше сорока. Аглая металась в жару, тряслась в лихорадке, потела, теряла сознание, бредила. Когда бредила, ощущение наступало радостное с предвкушением чего-то необычайного, и не зря. В первую и во вторую ночи ее несколько раз посетил лично товарищ Сталин, живой, домашний и добродушный, в коверкотовом френче довоенного покроя и мягких хромовых сапогах. Он бесшумно открывал дверь, бесшумно проходил к ее кровати, садился в ногах, сосал трубку без дыма и ласково смотрел на Аглаю. Первый раз она, не ра зобравшись в обстановке, попыталась с ним заговорить, но едва разомкнула губы, как он немедленно растворился в воздухе и пропал. При его следующих появлениях говорить не пыталась, молчала и он молчал, но она чувствовала, что между ними происходит общение без слов, и это было даже лучше, чем со словами.
      
       Потом, уже выздоровев, она держала в памяти ощущение, что состоялся между ними очень важный разговор, в чем была его суть, не могла припомнить, но понимала, что была ей открыта непреложная истина, такая истина, по сравнению с которой меркнут все слова и знания всего человечества.
      
       7
      
       Город Долгов был сам по себе город средний. Для районного великоват, до областного не дотягивал. Имел несколько заводов, трестов, комбинатов, магазинов, нефтебазу, автобазу, птицефабрику, райком, райисполком, прокуратуру, милицию, вытрезвитель и отделение КГБ. В самом центре, через площадь от райкома КПСС, не доходя до колхозного рынка были даже остатки какого-то строения , которое называли кто Кремлем, кто пассажем. Там в описываемое время располагались райкоммунхоз, ателье "индпошива", авторемонтная мастерская и магазин "Скобяные изделия". Неподалеку стояла церковь Козьмы и Дамиана. Которую то закрывали в процессе борьбы с религией, то опять открывали из экономических соображений. Поскольку религия хоть и считалась опиумом для народа, но вносила в казну много денег. Впрочем, и настоящий опиум доходы приносит немалые.
      
       Дом, в котором жила Аглая, был построен в 46-м году по ее указанию для районных номенклатурных работников. Они после войны нуждались в жилье больше, чем простые советские люди. Они, конечно, всегда нуждались больше. Чем дальше, тем больше и чем меньше, тем больше. Но после войны нуждались особенно, потому что номенклатурные дома, как самые лучшие в городе, немцы уничтожили при отходе. Только особняк, в котором располагался детдом, уцелел по недосмотру германских властей.
      
       Других приличных домов в городе не было, а в неприличных номенклатурным работн икам было бы жить неприлично, но еще неприличнее - в коммуналке. И не только потому, что номенклатурные работники не умели сосуществовать в тесноте, но и потому еще, что тогда подробности их жизни стали б известны простым советским людям, а это не должно было случиться никак. Живя отдельно от других граждан, номенклатура тогдашняя (как и теперешняя) должна была казаться и казалась породой людей особых, неприступных, загадочных и овладевших всеми знаниями человечества. Им чужды наши страхи и слабости. Им понятны тайны нашего бытия. Они знают, что есть и что будет, но не знают никаких интересов, кроме неустанной заботы о благе отечества и нашем благополучии. А если им и нужны жизненные условия получше наших, то только и исключительно для того, чтобы они могли думать о нас, не отвлекаясь ни на что постороннее. А мы, думающие только о себе и своих мелких делишках, можем заниматься этим в любых обстоятельствах.
      
       Дом, где жила Аглая, строили хороший, единственный во всем городе и с невиданными еще в здешних местах удобствами, с газом, горячей водой и даже с канализацией, которой в те времена никто еще в Долгове не видывал.
      
       Тогда на окраинах города народ еще просто бегал до ветру, но поближе к центру население было покультурнее и пользовалось предназначенными для этой цели коммунальными сооружениями. В виде дощатых сарайчиков с двумя отдельными входами, двумя дверьми, часто сорванными с петель, на одной из которых было написано М, а на другой - Ж. В сарайчиках этих, естественно (молодые поколения, может, даже уже и не представляют), и на стороне М, и на стороне Ж деревянный пол украшался большими дырами, штук по двенадцать в ряд, и с кучами наложенными вокруг и вразброс, как будто обстрел производился не в упор, а из дальнобойных орудий с недолетом и перелетом.
      
       Автор понимает, что описание этих сооружений выглядит не больно-то аппетитно, но надо же нам оставить свидетельства столь существенной стороны нашего быта. Иначе люди грядущих веков даже и представить себе не смогут эти дырки и эти кучи, зал итые карболкой и засыпанные известкой, отчего летом запах был такой, что в носу сильно щипало, а глаза слезились так, словно в них швырнули горсть табаку. Запах этот выдерживали только советские люди и мухи, зеленые, большие, размером с полворобья. В жару здесь было слишком жарко, в мороз слишком морозно, а скользко - всегда.
      
       Посетители высаживались в ряд, как стоящие на поле снопы, и с особым сочувствием вспоминаются старики, которые, страдая от артрозов, запоров и геморроя, тужились до посинения, хрипели, стонали и стенали, словно в родильном доме.
      
       Алексей Михайлович Макаров по прозвищу Адмирал говорил, что, если бы от него зависело, какой памятник поставить нашей советской эпохе, он бы поставил его не Сталину, не Ленину и не кому-то еще, а Неизвестному Советскому Человеку, сидящему орлом на вершине высокой горы (пик Коммунизма), наложенной им же.
      
       Однако вернемся в Аглаин дом. Его строили в плохое время, осенью, зимой и впопыхах. При бедной строительной технике. На очень слабом фундаме нте, то есть почти без него. Установили в полуподвале газовый коллектор из двенадцати соединенных между собою баллонов. Коллектор был сконструирован местными рационализаторами и вызывал большие сомнения у начальника пожарной инспекции. Но Аглая топнула на него ногой, и пожарный начальник подписал акт приемки, оставив сомнения при себе.
      
       Дом был кирпичный, но внутренние перекрытия - деревянные, причем, дерево было (потом предполагалось вредительство) неважного качества, пораженное грибком. Аглаю тогда спрашивали, как быть, а она поощряла: стройте, стройте, вот на ноги станем, народ обеспечим, тогда в последнюю очередь позаботимся и о себе. По скромности она взяла себе на двоих с сыном трехкомнатною квартиру, хотя ей предлагали четырех. А она взяла только трех. С полезной площадью пятьдесят семь с половиной квадратных метров. Взяла временно до окончания жилищного кризиса. Но жилищный кризис оказался вроде желанного горизонта. По мере продвижения вперед сам соответственно отодвигался. Кризис никогда не к ончился, но особняки со временем были построены. Однако Аглае места ни в одном из них не нашлось - она к тому времени из номенклатуры выпала. К тому же после отъезда сына на учебу была фактически одинокой. Так и осталась одна в своих трех комнатах на втором этаже. Первая комната считалась гостиной, в ней был круглый раздвижной стол (никто его в жизни на раздвигал) и восемь дубовых стульев вокруг стола и диван-кровать для возможных (их у нее никогда не бывало) гостей. Посреди комнаты лежала шкура бурого медведя со стеклянными глазами и оскаленной пастью - подарок местных охотников. Две другие комнаты были - одна кабинетом, который во время секретарства ей полагался по чину, другая спальней. Все это было оборудовано громоздкой казенной мебелью: в спальне большая металлическая кровать с сильно прогибавшейся сеткой, в кабинете тяжелый двухтумбный дубовый стол, покрытый сукном, когда-то зеленым, а потом серым от пыли (за ним никто никогда не работал), дубовое кресло, настольная лампа под зеленым абажуром из стекла, тяжелый письменный прибор с бронзовой птицей и двумя каменными чернильницами с пересохшим нутром.
      
       Коллеги Аглаи, которые из номенклатуры не выпали, дом этот постепенно покинули, их квартиры, немедленно превращенные в коммуналки, стали заполонять люди низших сословий, включая проживавших здесь вплоть до реабилитации двух профессоров: сельхознаук и - марксизма-ленинизма. Одно время здесь были прописаны также некий шекспировед, скрипачка с международным именем и врач-убийца Иван Иванович Рабинович. Так его почему-то называли, хотя он никого не убивал, был не врачом, а фельдшером, и не по человеческой части, а по ветеринарной. Тем не менее, и он попал в число людей, которых советская власть сначала морила в лагерях, а затем распределяла по ссылкам, не давая селиться в больших городах. Да и маленькие выбирала, чтоб не ближе ста километров к столице. Таким как раз был город Долгов. Что ему явно пошло на пользу. В смысле среднего интеллектуального и культурного уровня. Который здесь поднялся, а в с толицах, наоборот, опустился. Закон сообщающихся сосудов, оказывается, правилен не только для жидкостей. Жили в этом же доме учительница немецкого языка Ида Самойловна Бауман с престарелой матерью, настоятель церкви Козьмы и Дамиана священник отец Егорий с матушкой Василисой и сыном Дениской, самым хулиганистым из всех дворовых мальчишек. Еще обитало здесь семейство банщика Рената Тухватуллина в количестве сам-шесть - он, жена и четверо детей в возрасте от четырнадцати лет до четырех, хромая, глуховатая и одноглазая кошатница Шурочка, по прозванию Шурочка-дурочка, а в комнате, примыкавшей к Аглаиной спальне, обитал в одиночестве тихий улыбчивый человек Савелий Артемович Телушкин, служивший когда-то в НКВД исполнителем приговоров. Служил он там много лет. За время службы лично расстрелял 249 (он помнил цифру) человек по одиночке и еще многих как бы в общем бою (например, участвовал в расстреле польских офицеров), но с ума не сошел, угрызений совести не испытывал, сомнениями не мучился, и сны ему снились тихие , идиллические: луга, ромашки, коровы и первомайские демонстрации.
      
       Ясно, что за время существования дома внутри его постоянно происходили перемещения, люди вселялись и выселялись, меняли одно жилье на другое, помирали, уходили в армию или в тюрьму, и всех не упомнишь, кто когда проживал по данному адресу.
      
       Среди прочих следует запомнить и отметить особо - дворничиху Валентину Жукову с сыном. Валентина была крупная женщина с широким лицом и широкой покатой спиной. Ходила неуклюже носками внутрь, руки держала на весу, выставив их немного вперед, как будто собралась с кем-то бороться. При такой, казалось бы, очевидной несоблазнительности ее облика в молодости она пользовалась большим успехом у мужчин, из которых выбрала себе в мужья Серегу Жукова, гармониста, балагура и баламута. Серега в самом начале войны, не дожидаясь призыва, ушел добровольцем на фронт. Валентина часть военного времени провела в Аглаином партизанском отряде, где отличалась необыкновенной силой и храбростью. Однажды в рукопашном бою она двух немцев сначала кулаком свалила в нокаут, а потом связала вместе и притащила в отряд в качестве пленных. После войны Валентина некоторое время была у секретаря райкома Аглаи Ревкиной шофером. А потом ради комнаты в полуподвале перешла в дворники. Мужа у нее уже не было. Серега с войны не вернулся и был зачислен в пропавшие без вести. Поскольку не было никаких доказательств, что он не сдался врагу живым, здоровым и с оружием в руках, пропавший считался предателем, а Валентина - женой предателя. Поэтому не только пенсии за мужа не получала, но и партизанской медали за собственные заслуги не удостоилась. Одна, как могла, растила сына. По старому знакомству Аглая иногда нанимала Валентину убрать в квартире, постирать белье, сбегать в магазин, что дворничиха и делала за небольшую плату. Сына Валентины, между прочим, звали Георгий Жуков, точно так же, как знаменитого маршала. Этот Георгий Жуков (или попросту Жора) тоже служил в армии, но до маршала не дослужился. Дослужился только до звания младший сер жант. По упущению начальства он, несмотря на провинившегося перед родиной отца, служил танкистом в Венгрии, откуда привез аккордеон, на котором по воскресеньям играл вальсы "Дунайские волны", "На сопках Манчжурии" и танго про утомленное солнце. Играл сперва во дворе, а потом был приглашаем на свадьбы и юбилеи.
      
       Само собой, между жильцами временами проистекали скандалы по поводу разбитого окна, шума после двадцати трех часов, очереди в уборную, мытья полов и уборки мусора. Но Аглаи это не касалось, она жила отдельно, уборную и кухню имела свою, в споры ни с кем не вступала. Соседи ее побаивались, кроме, может быть, Шурочки-дурочки. Она (так считалось) обладала даром предвидения. Обладала или нет, но пророчить пыталась, и встречая Аглаю, каждый раз предрекала гнусавым голосом, что вспыхнет огонь, полетят железные птицы, поскачут железные кони, задрожит земля и мертвый упадет на живого.
      
       8
      
       5 марта Аглая Степановна проснулась от нестерпимо яркого солнца с ясной головой и чувством, что здорова, а посему пора вставать, жить и работать. "Все, - сказала она вслух, по привычке обращаться к себе сурово, - нечего залеживаться и симулировать". Натягивая чулки, вспомнила: сегодня день смерти Иосифа Виссарионовича - и сама себя обозвала дурой, что чуть эту дату не пропустила. В этот день она в прошлом и позапрошлом году посещала памятник с маленьким букетиком герани, специально выращиваемой на подоконнике. Вышла на улицу с таким же подарком и сегодня и увидела, что - весна. Только что выпавший пухлый снег искрился на солнце, подтаивал, проседал, оплывал с пригорков, обнажая покрытую облезлой травою почву. Дороги потемнели, текли по краям, из-под крыш падали и с треском разбивались сосульки. По пустырю перед домом, подпрыгивая, ходили черные то ли галки, то ли вороны (Аглая разницы между ними не видела, но тех и тех ненавидела), а у дома на лавочке сидели такие же черные старухи (тоже довольно противные), нахохлившись, словно птицы. Количество старух перед домом менялос ь, но две из них сидели там постоянно, одну из них звали баба Надя, а другая, греческого происхождения, была известна под кличкой Гречка. Они сидели на лавочке перед домом всегда, многие годы, может быть, даже целую вечность. Казалось, они никогда не рожались и никогда не умрут, никогда не были молодыми, а всегда были такими, как есть, и как сидели, так сидят и будут сидеть всегда. Они сидели и смотрели на протекавшую перед глазами жизнь, как на бесконечную, говоря нынешними словами, мыльную оперу. Не слушая радио и не читая газет, они знали все про всех, живших в городе Долгове, и частично про обитавших в окрестностях: кто выиграл по облигации, кого посадили за растрату, у кого мужа увезли в вытрезвитель, у кого родилась двойня, чья теща попала под поезд, где случился пожар или кого пырнули ножом. Эти сведения они получали, постоянно опрашивая всех проходящих мимо, где-что-чего, но до многого и своими головами додумывались. Если в поле их зрения попадал незнакомый им человек, старухи включали свой интеллект и непонятно каким образом определяли близко к истине, кто он, откуда куда идет, чем занимается и какие имеет намерения. Иногда просто так отмечали, что в прошлый понедельник перед обедом мимо прошел человек в шляпе. Сейчас они тоже сидели на лавочке, смотрели перед собою на снег, на солнце, на игравших и шумевших детей. Увидели мужчину и женщину, которые, совершенно им незнакомые и ничем не примечательные, проходили мимо, осмотрели их внимательно и, когда они удалились, баба Надя спросила Гречку:
      
       - Как ты думаешь, он с ей живет?
      
       - Да кто знает, - сказала Гречка. - Думаю, что живет.
      
       - Должно быть, живет, - со вздохом согласилась баба Надя, очевидно, этого сожительства не одобряя.
      
       Тут к ним спустилась сверху старуха со второго этажа Ревекка Моисеевна Бауман в старом суконном пальто с каракулевым воротником и, держа на коленях черные кривые руки, стала рассказывать о жизни еврейской семьи в местечке до революции и после, и во время гражданской войны, когда местечко стало целью посто янных набегов различных банд, из которых одни были хорошие, они только грабили, другие - плохие, грабили и убивали, а хуже всех были казаки: для них главное было - убить.
      
       - Казаки, - шамкала беззубо старуха Бауман, качая головой, закутанной в пуховый платок, - это такие люди, что ой. Они-таки никого не жалели. Моя сестра Мира была беременная, так они ей сказали, мы тебе сейчас устроим роды, и стали плясать у нее на животе, и у нее был выкидыш, а сама она осталась живая, но стала совсем самашечая.
      
       Баба Надя и Гречка слушали и сочувствовали, прощая рассказчице на время распятие Христа и мацу, замешанную на крови христианских младенцев. Рассказ о казаках был прерван появлением Аглаи, которая, выйдя из подъезда, остановилась и зажмурилась, ослепленная солнцем. Она была в черном пальто, в черных сапогах, в заломленном набекрень черном берете с хвостиком и сама лицом черная, как цыганка, черная, как эти старухи и как галки или вороны на поле. Она посмотрела на старух презрительно, ибо никогда не любил а людей, сидевших без дела, и, не сказав им хотя бы "здрасьте", быстро и легко, как будто и не болела, зашагала прочь со двора. При ее появлении старухи затихли и присмирели, а когда она удалилась, баба Надя, сказала:
      
       - Ишь, какая кувыка!
      
       - Да уж, - подтвердила Гречка, хотя, что такое кувыка, ни та, ни другая, если их спросить, объяснить не смогли бы.
      
       Аглая покинула двор и пошла по твердой еще, оледенелой и оплывавшей на солнце тропинке через пустырь, шла быстро, легко, радуясь свету и цвету, и запаху весны, сама не понимая причин столь острого чувства. Это понимал организм. Организм знал, что болезнь была серьезной, Аглая выздоровела чудом, и теперь каждая клеточка организма радовалась счастливому продлению своей жизни.
      
       9
      
       Комсомольский тупик своим нетупиковым концом выходил на улицу Розенблюма, а та выливалась на проспект Сталина, недалеко от площади Сталина.
      
       Памятник стоял лицом к зданию райкома КПСС, когда-то такого родного. Сюда в свое время Аглая приходила (точнее, приезжала, ходить ей должность не позволяла), как к себе домой. Милиционер у входа вытягивался и отдавал ей честь, секретарша в приемной вскакивала и поправляла прическу, а попадавшиеся в коридорах толстые мужчины из местных начальников прижимались спиною к стене и, распространяя запах чеснока и сивухи, широко раскрывали рты, набитые золотом или металлом попроще. Они улыбались или даже смеялись, трясли животами, показывая, как счастливы они ее видеть, и некоторые изображали что-то похожее на реверанс.
      
       Здесь Аглая в свое время занимала самый большой кабинет со стенами, отделанными ореховыми панелями, со многими телефонами. Здесь, в сизом папиросном дыму, она, похожая на неистовую Пассионарию, сидела за обширным столом под портретами Ленина и Сталина. Сюда вызывала отличившихся в труде, но их было всегда меньше, чем провинившихся, а на последних стучала кулаком, рявкала и крыла их матом. Здесь перед ней, бывало, мужчины больших должностей и крупного телосложен ия дрожали, потели, заикались, хватались за сердце и теряли сознание. Был случай, когда один из них самым натуральным образом наложил в штаны, а другой, директор совхоза, пропивший полугодовой совхозный бюджет, не найдя объяснения, как ему это удалось, рухнул, тут же пораженный инсультом.
      
       С большой властью расставаться так же трудно, как и с большим богатством. Неприятно и даже унизительно ходить пешком там, где тебя возили на машине, да с ветерком, с шумом, с рявканьем клаксона: остановитесь, уступите дорогу, разве не видите - Ревкина едет? Трудно привыкнуть к тому, что нельзя направо и налево приказывать: подать, принести, отнести, положить, доложить. Непривычно не видеть на лицах встречных льстивых улыбок, а в глазах вопроса и подобострастия. Но постепенно Аглая привыкла к своему невысокому положению, утешаясь тем, что в сделала в жизни немало хорошего. И колхозную систему внедряла, и в разгроме оппозиции участвовала, и партизанила, и восстанавливала район из руин, но самой большой своей заслугой, в енцом своих усилий считала установление памятника, без которого город просто не был бы тем, чем он был.
      
       А райком, что ж... был своим домом, стал чужим. Делать ей было в нем нечего. И сейчас шла она не к нему, а к Сталину. Но задержалась у Аллеи Славы, располагавшейся как раз перед райкомом. Первой приметной вещью на Аллее была Доска Почета, где в два ряда были вывешены портреты героев труда и ударников производства: знакомых Аглае передовых председателей колхозов, агрономов, врачей, учителей, доярок, трактористов, рабочих патронного завода, картонажников и ниточников, то есть работников картонажной и ниточной фабрик. Здесь же среди прочих висел портрет и самой Аглаи Степановны, поскольку возглавляемому ею детскому дому в прошлом году было вручено переходящее Красное знамя. А за доской находилось то, благодаря чему Аллея получила свое название - могилы славных борцов за наше будущее и настоящее. Начиная с красного комиссара Матвея Розенблюма. Который когда-то, прибыв сюда на бронепоезде "Решительный", объявил народу окончательное установление в этих местах новой власти, после чего был немедленно застрелен эсером Абрамом Циркесом. Что и послужило причиной временного увековечивания имени Розенблюма в названии одной из центральных улиц. Хотя впоследствии, когда стало можно шутить, некоторые шутили, что увековечить следовало Циркеса, попал-то ведь он. После Розенблюма здесь располагались в два ряда, как на доске почета, жестяные обелиски со звездой и каменные надгробья героев гражданской войны, Великой Отечественной войны, финской кампании и суровых боев мирного времени. В самой середине ряда под именем Афанасия Миляги покоились кости мерина "Осоавиахима", едва не ставшего человеком (кто читал "Чонкина", знает). Рядом на очень замшелом и заплесневевшем камне надпись гласила обманчиво: "Андрей Еремеевич Ревкин. 1900-1941. Совершил акт самопожертвования. При подходе немецко-фашистских захватчиков взорвал важный промышленный объект и сам погиб при взрыве".
      
       Люди, которые случайно сюда приходили, склоняли н ад камнем головы или не склоняли, а просто стояли в раздумье, полагали, что здесь действительно покоится герой, совершивший выдающийся подвиг. На самом же деле здесь не лежал никто. Потому что найти труп Ревкина после взрыва не удалось, тем более, что никто не искал, тем более, что искать было нечего, поскольку в результате взрыва вся электростанция была разнесена на куски, а не разнесенное выгорело, а если бы и не выгорело, то кто в условиях немецкой оккупации мог бы разыскивать трупы на территории станции и с почестями захоранивать? Чушь какая-то, да и все. Аглая, конечно, знала, что здесь никто не лежит или должна была знать, но мозги идеологически ориентированного человека так устроены, что, зная одно, он верит в другое. И Аглая знала, что Ревкин здесь не лежит, но верила, что лежит.
      
       Снег подтаял и сполз вниз, обнаживши покрытые жухлой травою горбушки могил. Аглая постояла у могилы, пообещав мысленно тому, кто здесь не лежал, что в начале лета вернется, прополет старую траву и посеет новую.
       < P>Дальше маршрут ее движения был прямой и короткий. Подойдя к памятнику, она сначала положила цветы к пьедесталу, а потом отошла назад, подняла голову и только сейчас увидела, что здесь что-то не так. Сталин стоял на прежнем месте, в прежней позе, с привычно поднятой правой рукой, но взгляд у него был грустный, осанка изменилась, словно он как-то (не может этого быть!) ссутулился. А на фуражке его - вот что было невероятно! - миловались и ворковали два сизых, жирных, отвратительных голубя. Казалось, что тут особенного, чего можно требовать от этих безмозглых тварей, никаких памятников они не избегали. Но ведь этот памятник отличался от всех прочих, и они сами его отличали. За все время ни одна птица не смела тронуть статую ни ногой, ни крылом. Был случай, единственный - ворона с коркой хлеба села на фуражку, но не успела еще коснуться поверхности, как выпустив пищу, с диким криком отлетела в сторону и камнем грянула на асфальт. С тех пор уж точно ни одна крылатая тварь даже и не пыталась использовать статую к ак посадочную площадку. И вдруг - эти глупые птицы! Как они поняли, что теперь можно и садиться сюда, и гадить? И уже покрыли верх фуражки белым пометом, потеки которого были видны на козырьке, на левом плече и на отвороте шинели.
      
      
       - Кыш! - закричала Аглая слабым голосом. - Кыш, вы проклятые!
      
       Но проклятые на ее крик реагировали самым пренебрежительным образом. Более жирный, очевидно, самец, наклонил голову, скосил один глаз на Аглаю и, повернувшись к голубке, что-то проворковал ей, а она в ответ ему тоже что-то забулькала. У Аглаи было такое ощущение, что они просто над нею смеются. Она посмотрела вокруг, нет ли под ногами какого-нибудь камня, нашла серую гальку размером с яйцо и размахнулась. Камень ударился о левое голенище, упал перед постаментом, и проследив за его падением, Аглая только сейчас увидела на снегу рядом со своей геранью жалкую, бедную, одинокую веточку желтой мимозы. Забилось радостно сердце. Значит, не одна она в этом городе помнит и чтит дорогого, любимого, единственно неза менимого.
      
       - Да, - услышала она сзади тонкий вкрадчивый голосок, - есе не все всё забыли. Люди любят зелезо, птицы любят зелезо, но когда зелезо будет падать, птицы взлетят, а люди летать не умеют. Они тязелые, клыльев нет и тязелые, они летать не умеют и зелезо упадет на зелезо.
      
       Аглая обернулась. Шурочка-дурочка в плюшевой куртке, сверху закутанная в мешковину, смотрела на Аглаю безумным загадочно мерцающим глазом.
      
       - Что ты мелешь! -возмутилась Аглая. - Какое железо? Куда будет падать?
      
       - Люди летать не умеют, - убежденно повторила Шурочка. - А зелезо падает свелху вниз.
      
       - Отзынь! - сказала Аглая и пошла прочь быстрым невихляющим шагом.
      
       10
      
       Детский дом помещался в старинном особняке с шестью колоннами, принадлежавшем когда-то предводителю местного дворянства. Судя по общей обветшалости фасада и облупленности колонн, дом с тех пор ни разу не ремонтировался. Но зато был одним из немногих ценных строений, не поврежденных войн ой.
      
       Преодолев две тяжелые двери, Аглая вошла в вестибюль, и первое, что бросилось ей в глаза, была стенгазета "Счастливое детство". Света Журкина, ученица седьмого "Б" класса, стояла возле газеты и, высунув язык в сторону левого уха, переписывала что-то себе в тетрадку. Увидев Аглаю, поздоровалась, смутилась, закрыла тетрадку и отошла.
      
       Поведение ученицы показалось Аглае подозрительным. Она приблизилась к газете и обомлела. Стихотворный текст, который не успела переписать Журкина, был в третьем столбце, после передовой, посвященной вопросам трудового воспитания молодежи.
      
       Стихотворение, никем не подписанное, называлось "А мы так верили в тебя". В нем содержались упреки некоему полководцу, фамилия которого не указывалась, но всем было ясно - какому. Говорилось, что полководец вел нас от победы к победе, но при этом, пользуясь нашим безграничным доверием, творил очень нехорошие дела. Заключительная строфа выражала глубокое разочарование автора в своей былой приверженности полководцу, но тут ж е выражалась оптимистическая надежда, что в будущем все будет не так. Строфа завершалась полемическим вопросом: "Бывает гладко все не разом при штурме новой высоты. Я верю в коллективный разум, я верю в партию. А ты?"
      
       Полоса со стихами была приклеена плохо, - очевидно, картошкой. Или клейстером. Или просто слюной. Аглая схватила бумагу за отвалившийся угол, сорвала ее и, сжав как змею, быстро пошла к себе в кабинет. Секретарша Рита, щурясь в маленькое зеркальце, выщипывала пинцетом брови. Увидев вошедшую, вскочила.
      
       - Здравствуйте, Аглая Степановна. Выздоровели?
      
       - Выздоровела,- пробурчала Аглая. - Шубкин где?
      
       - Только что тут крутился. Кажется, пошел в общежитие проверять у девочек заправку постелей.
      
       - Пусть зайдет ко мне,- приказала она и скрылась в кабинете.
      
       Швырнула бумагу на пол. Подняла. Положила на стол. Опять швырнула и опять подняла. Сняла пальто и стала быстро из угла в угол расхаживать по кабинету. Но тут же притомилась, запыхалась и вспотела. Все-таки была еще слаба. Услышав голоса в приемной, села за стол и изобразила на своем лице каменное выражение.
      
       Марк Семенович Шубкин был человек лет пятидесяти, крупный, полнеющий и лысеющий, со свежим цветом лица, какой бывает у сельских жителей и заключенных. Похожий, между прочим, на Ленина. Ростом намного выше, но, как и Ленин, с преогромнейшей головой шестьдесят, как он сам уверял, шестого размера.
      
       Работал он воспитателем в группе дошкольников и в порядке общественной нагрузки редактировал стенную газету. Ему эта работа была доверена неосмотрительно. Добровольно вести газету никто не хотел, а он, дорвавшись, без конца печатал в ней свои стихи и заметки. Что могло бы считаться для газеты немалой честью. В Долгове были свои поэты Бутылко, Распадов и прочие, но выше областной печати им подниматься не доводилось, а Шубкин в 30-х годах печатался (ого где!) в "Известиях", в "Комсомольской правде" и в "Огоньке".
      
       - Подойдите к столу,- велела Аглая, не отвечая на приветствие Шубкина.- Кто написал эту пако сть? - Ее губы искривились в брезгливой гримасе, а глазами она показала на свернувшуюся спиралью полоску бумаги. Шубкин протянул руку, но бумагу не взял, передумал.
      
       - Я вас не понял,- сказал он и смиренно посмотрел на Аглаю.
      
       - Я вас спрашиваю, - постукивая по столу пальцами, повторила она, - кто написал эту пакость?
      
       - Вы имеете в виду эти стихи?- спросил он, поощряя ее к исправлению терминологии.
      
       - Я имею в виду эту пакость, -стояла на своем Аглая Степановна.
      
       - Эти сти-ти-тихи,- Шубкин от волнения заикался,- написал я.
      
       - И кто же вам позволил написать эту пакость? - повторила она с непреклонной враждебностью.
      
       - Эту па-акость мне па-азволила написать па-артия,- сказал Шубкин, бледнея, и выпятил грудь.
      
       -Ах, па-па-а-артия,- передразнила Аглая. - Партия позволила. Нет, дорогой друг, партия тебе еще пока не позволяет всякую дрянь писать и спекулировать на теме. Я с этой дрянью вот что сделаю, вот. - И полетели на пол клочья бумаги. - Если ты думаешь, что на д вадцатом съезде была отменена генеральная линия, то ты неправильно понимаешь. Партия вынуждена была пойти на некоторые поправки, но сомневаться в главном мы никому не позволим. Сталин как был, так и есть - ум, честь и совесть нашей эпохи. Был и есть. И все, и ничего более. И если о нем там кто-то что-то может сказать, это не значит, что каждому будет позволено. Надо же!- она постепенно успокаивалась.- Каждый пишет чего ни попадя. "Верю в коллективный разум". Верующий какой нашелся! Ты вот, если такой сатирик, написал бы про мусорные бачки. Стоят, понимаешь, без крышек, а от них вонь, антисанитария, мухи. Сколько можно говорить, чтобы сделали крышки? Я завхозу два выговора влепила, скоро третий вломаю, строгий с предупреждением, а он хоть бы хны. Вот, если ты талант, сатирик, возьми и ударь сатирой по мусорным бачкам.
      
       Шубкин побледнел еще больше, напыжился:
      
       - А я не хочу ударять сатирой по ба-бачкам. Я хо-хочу сатирой ударить по Ста-та-та...
      
       - Все понятно,- поставила точку Аглая.- Вы увол ены. Завтра расчет в бухгалтерии.
      
       11
      
       Между прочим, она этого типа раскусила давно. Еще когда он пришел наниматься на работу. У нее тогда не было учителя литературы, а этот подкатился. С красным дипломом ИФЛИ, института философии и литературы, того самого, где учились еще до войны многие наши выдающиеся личности, включая поэта Твардовского и секретаря ЦК комсомола Шелепина.
      
       - Надо же! - удивилась Аглая, разглядывая диплом. - Какие люди осчастливили наше захолустье!
      
       В Долгове по причинам, изложенным выше, встречались люди с высшим образованием, но с таким все же встречались нечасто.
      
       - А где же вы после института работали?
      
       - На лесоповале, - сказал Шубкин просто.
      
       - Почему? - спросила она и тут же поняла, что глупость сморозила, чего уж тут спрашивать.
      
       И пока он молол ей что-то невнятное о необоснованных репрессиях и перегибах, она все решила.
      
       - Понятно, - перебила она. - А почему вы, собственно, к нам?
      
       - Ну, во-первых, потому, что увидел объявление, во-вторых, у меня подходящее образование и в-третьих... - он выдержал паузу и закатил немного глаза... - я очень люблю детей.
      
       - Детей все любят, - заметила Аглая. - Тем более, - подчеркнула, - наших, советских детей, - имея в виду, что наших, но не ваших. - А у вас, кстати сказать, собственные детишки есть?
      
       - Нет, - сказал Шубкин, словно бы извиняясь. - Не обзавелся. Потому что... сами понимаете.
      
       - Ну да, - простила она. - Это понятно. Но, - развела руками, - к сожалению, у нас для вас нет места.
      
       И давая понять, что разговор окончен, полезла в пачку за очередной "беломориной".
      
       Но он уходить не торопился.
      
       - Но вы только что сказали, что у вас есть место.
      
       - Я сказала, но вижу, что у вас нет достаточного педагогического опыта. Образование у вас, конечно, очень высокое. Для нас, может быть, даже и слишком. Но у нас же специфика. У нас дети трудные, без родителей. Вам лучше для начала попробовать в обыкновенной школе .
      
       Ясно, что слова о недостатке опыта были лишь отговоркой. На самом деле она отказала Шубкину потому, что таких, как он, не любила. Она твердо знала, что туда ни за что не попадают. Она рассуждала по известной логике: вот я жила честно, и меня никто не посадил. И этого не посадили, и того не посадили. А уж если посадили, то дыма без огня не бывает, значит было за что. Допустим, теперь новые времена. Социалистический строй укрепился, и партия, она сильная, может проявить к врагам известную снисходительность, Можно сократить наказание, трудоустроить. Но доверять подобным типам воспитание подрастающих поколений - этого нельзя допустить никогда и ни при каких обстоятельствах.
      
       Ее, однако, поправили.
      
       Это тоже был один из признаков надвигающихся перемен. Шубкин пожаловался в РОНО. Оттуда пришел приказ: трудоустроить. Аглая, скрепя сердце, подчинилась, но определила нового педагога не преподавателем в старшие классы, как он просил, а воспитателем в старшую дошкольную группу.
      
       Но продолжала относиться к нему подозрительно. Ей не нравилось, что он своим маленьким воспитанникам рассказывает про каких-то мух-цокотух, гадких утят, козлят, поросят и волков.
      
       - Если уж вы им и рассказываете про этих поросят, - учила она , - подведите под них идейную базу. Объясните, что поросята - это развивающиеся страны Африки, Азии и Латинской Америки, а серый волк это кто?
      
       - Кто? - спрашивал Шубкин, имея на этот счет собственные соображения.
      
       - Серый волк, - объясняла Аглая, - это американский империализм.
      
       - Но ведь дети для такого восприятия еще маленькие,- сопротивлялся Шубкин.
      
       - Вот и хорошо, что маленькие. Маленькие лучше усваивают.
      
       Шубкин умолкал, но по глазам его она видела: не согласен. Причем не просто не согласен. Она подозревала, что Шубкин через этих поросят сознательно протаскивает чуждую идеологию. И как ни странно... но об этом позже... была, в общем, права.
      
       Теперь поведение Шубкина и его стихотворение убедили Аглаю, что его прошлое не было случайным. Раньше таился, и вот, на тебе, вылез, как таракан из щели. Забыл про своих козлят-поросят, перешел к прямым нападкам на самое дорогое.
      
       12
      
       Вскоре она увидела, что Шубкин в своих устремлениях не одинок. В районном отделе народного образования, куда он опять пожаловался, ее приказ не утвердили. Она решила сама навестить заведующего.
      
       Когда она вошла в кабинет, Богдан Филиппович Нечитайло сидел под портретами Ленина и Крупской. Это был немолодой, грустный человек в хлопчатобумажном пиджаке и темной рубахе с расстегнутой верхней пуговицей. В описываемое время еще многие начальники районного уровня жили плохо и одевались бедно. Поскольку зарплату имели небольшую, а взятки пропивали немедленно, да и какие взятки у зав районным отделом народного образования?
      
       Небритый и нетрезвый, Нечитайло пальцами, желтыми от табачного дыма, складывал газету "Правда" в нечто вроде маленькой книжечки.
      
       - Я к вам, - сказала Аглая, потоптавшись у порога и почему -то вдруг оробев.
      
       - Я вижу, шо до меня, - кивнул Нечитайло. - Тута, - он повернул голову туда и сюда, - кроме меня никого нету. - И чем же, Аглая Степановна, я мог бы быть для вас, к примеру, полезный?
      
       Пока Аглая излагала суть дела, он закончил сложение книжечки, один листок из нее вырвал, согнул желобком и потянулся за лежавшим перед ним шелковым кисетом с вышитой на нем и выцветшей витой надписью "Кури и не кашляй". В этом кисете был у него табак-самосад, то есть такой, который люди раньше сами выращивали, сами сушили и сами же мелко резали. Если резали с корнями, то получалась махорка, сравнительно слабая, а если в дело шли одни листья, то достигалась такая крепость, что у заядлых курильщиков перехватывало дыхание и из глаз брызгали слезы, как у клоунов в цирке. Табак этот в народе назывался "Самсон" и, по распространенному убеждению, курильщиков побуждал: молодых - к половой активности, а стариков - ко сну. Хотя трудно себе представить, чтобы регулярный курильщик такой отравы имел сколько -нибудь шансов дожить до стариковского возраста. Нечитайло достал из кисета щедрую щепоть самсона, рассыпал ровно по желобку, край бумаги послюнил и покусал передними зубами, чтоб лучше клеилось, свернул тугую цигарку толщиною с большой палец, достал из кармана зажигалку, сделанную из винтовочного патрона с колесиком.
      
       - Фронтовая, - сказал он Аглае и высек огонь. Запахло дрянным табаком и горелой бумагой. Раскуривая цигарку, Нечитайло пучил глаза, раздувал и втягивал щеки, издавая звуки, как паровоз:
      
       - Ух-пух-ух-пух-пух.
      
       Нечитайло пыхтел, табак трещал и стрелял, искры сыпались в разные стороны. Цигарка, наконец, раскурилась, Богдан Филиппович затянулся со вкусом, закашлялся, засипел, словно в предсмертных муках, и на время утонул в клубе темно-сизого облака.
      
       - И вот, - закончила свой рассказ Аглая, - я вас спрашиваю, разве можно допускать такого человека, как Шубкин, к воспитанию наших советских детей?
      
       - Я думаю, можно, - дошел до нее голос из дыма, который, впрочем, стал рассасываться, и Нечитайло вынырнул из него, как самолет из облака. -Я думаю, можно, - повторил он, держа самокрутку в левой руке и разгоняя дым правой, - и вообще скажу вам, товарищ Ревкина, приблизно вот так. Партия сейчас, как вы знаете, узяла курс на бережное отношение к кадрам. Не то шо как было раньше, чуть шо и секим башка. С людями ж надо обращаться, я бы сказал, гуманно. Тем более, с такими, как Шубкин. Это же ж человек, можно сказать, уникального интэллекта. Он же ж имеет два вышших образования, на двенадцати языках говорит свободно, а остальными владеет со словарем. А память у него ну просто скаженная. Помнит, можно сказать, наизусть "Одиссею" , - Нечитайло загнул мизинец, - "Илиаду", - загнул безымянный палец, и дальше с загибом остальных пальцев перечислил: - "Евгения Онегина", таблицу Менделеева, "вечнозеленую" шахматную партию, "Песню о Буревестнике", четвертую главу "Истории ВКП(б)" и работу Ленина "Шо такое "друзья народа". Я сам, Аглая Степановна, не поверил, следил по тексту, так он же ж прямо из головы и слово в слово. Во! Прямо можно сказать не голова, а Совет Министров.
      
       - А товарищ Сталин, - сказала Аглая, - нас учил, что чем враг умнее, тем он опаснее.
      
       - Ну шо вы мне говорите за товарища Сталина, - Богдан Филиппович вздохнул, сделал новую затяжку и опять закашлялся, наклоняясь к столу и хватаясь за грудь. - У товарища Сталина, - еще покашлял, - мы ж теперь знаем, тоже ж были свои ошибки. Он даже в войну руководил войсками по глобусу. Вот так глобус крутит и говорит, этот город, говорит, узять к Октяберьской годовщине, а этот, говорит, ко дню Красной армии. А как его узять, с какой стороны подойти, куда подтянуть резервы, это меня, говорит, не касается, я, говорит, Верховный главнокомандующий и руковожу верховно. Понимаете? А насчет деталей это пусть Жуков, говорит, думает или Толбухин.
      
       - Чушь! - разозлилась Аглая. - Товарищ Сталин был гений и во все детали сам лично вникал.
      
       - А-а, - поскучнел Нечитайло, - я с вами, Аглая Степановна, в идеологические с поры не вступаю. Тем более, шо руководство нашей партии имеет другое мнение.
      
       - А у тебя, - перешла Аглая на ты, - свое мнение есть?
      
       - Есть, - заверил ее Нечитайло. - Но оно у меня, как у каждого честного коммуниста, от мнения вышшего руководства не отличается. И потому я ваш приказ об увольнении Шубкина признаю, ну как бы сказать, недействительным. Это значит, - заключил он решительно и вдавил окурок в пепельницу, - шо он завтра утром может выходить на работу.
      
       Аглая поняла, что говорить больше не о чем, и встала со стула.
      
       - Ну хорошо! - сказала она с угрозой, не имеющей смысла. - Хорошо!
      
       И вышла, постаравшись хлопнуть дверью погромче.
      
       А Нечитайло посидел, подождал, пока она удалится, сказал "дура", покачал головой и стал ладить новую самокрутку.
      
       13
      
       На этот раз Аглая вышестоящему органу не подчинилась и к работе уволенного не допустила. Начались неприятности. Ее вызвал к себе Поросянинов, усадил в мягкое кожаное кресло, велел подать чаю с сушками и лимоном. Разговор начал со вздоха.
      
       - Эх, Аглая Степановна, партизанская жилка. Куда ж ты лезешь-то напролом? Ну, не нравится тебе этот Шубкин, ну кому он нравится? Он и мне не нравится, и сам лично я, признаться, всю нацию их на дух не переношу. И то, что там наверху происходит, мне это тоже не по нраву. Сталин тридцать лет стоял во главе государства, мы его до небес возносили. И гений, и корифей, и генералиссимус. А теперь, значит, Кирова убил, крестьянство разорил, интеллигенцию пересажал, армию обезглавил, партию уничтожил. А мы-то с тобой кто, разве не партия?
      
       - Вот! - обрадовалась Аглая. - Я именно про это и говорю.
      
       - Про это все говорят. Но промежду собой, шепотом. А гласно мы должны поддерживать линию партии. Какая б она ни была, куда б ни поворачивала, мы коммунисты и голосуем за.
      
       - Беспринципно? - спросила Аглая.
      
       - Беспрекословно, - сказал Поросянинов.
      
       Аглая вспыхнула, хотела возразить и довольно резко, но тут отворилась дверь и в кабинет без шума вошел, как будто даже и не передвигая ногами, первый секретарь райкома Нечаев. Он поздоровался за руку с Поросяниновым, который вскочил, и с Аглаей, которой, положив руку на плечо, не дал подняться, спросил: "Не помешаю?", сел на диван и застыл в положении пассажира, ожидающего поезда, который не скоро придет. И с таким видом, будто происходящее здесь его не касается
      
       - Так вот, товарищ Ревкина, - продолжил Поросянинов. - Речь идет не о Шубкине, а о линии партии. Партия наша взяла курс на преодоление культа личности Сталина. Который, вы знаете не хуже меня, совершил много тяжелых политических ошибок. Он управлял страной единолично, разорил крестьянство, обезглавил армию, возглавлял гонения на интеллигенцию, уничтожил фактически цвет нашей партии и поощрял славословия в свой адрес. И теперь партия мужественно говорит народу всю правду, а вы что? Что вы, - повторил Поросянинов и честно посмотрел Аглае в глаза, - против правды?
      
       - Это ты кому говоришь? - удивилась Аглая, помня, что минуту тому назад Поросянинов говорил нечто противоположное.
      
       - Я вам говорю, - сказал Поросянинов и бросил быстрый взгляд на Нечаева. - Я вам говорю, что у нас есть принцип демократического централизма, по которому, если партия приняла решение, рядовые коммунисты его исполняют. Вот и всё.
      
       В это время Нечаев встал и вышел так же тихо, как и вошел. Аглая проводила его глазами и перевела взгляд на Поросянинова. Тот, очевидно, все-таки разволновавшись, взял в вазочке сушку, разломал, взял другую, разломал, взял третью, посмотрел на Аглаю.
      
       - Ну так что, Аглая Степановна?
      
       - Что? - спросила она.
      
       - Каяться будешь?
      
       - Я? - удивился она.
      
       - Бери бумагу и пиши. Я, Ревкина Аглая Степановна, будучи немного не при своих, не поняла нового курса партии, не осознала мудрости партийных решений, в чем полностью раскаиваюсь и торжественно обещаю, что больше никогда так делать не буду.
      
       - Это ты серьезно? - спросила Аглая.
      
       - Товарищ Ревкина, - сказал Петр К лимович, поднимаясь, - у нас, в этих кабинетах, вы сами знаете, несерьезно не говорят. Я вам очень советую подумать.
      
       - Хамелеон! - сказала Аглая и вышла, не заметив протянутой ей руки.
      
       Вскоре Аглая получила строгий выговор за противодействие партийным решениям и была понижена в должности, став рядовым воспитателем, как Шубкин. Что ее оскорбляло ужасно.
      
       14
      
       На свои злоключения пожаловалась Аглая сыну Марату, который учился в Москве, в Институте международных отношений. Из ее письма он узнал, что мама огорчена не столько личными неудачами, сколько общим направлением дел. "Ты знаешь,- писала она,- что ни я, ни твой героически погибший отец никогда себя не жалели, я и сейчас себя не жалею, но мне стыдно, стыдно до слез смотреть на людей, которые оплевывают то, что вчера превозносили. Когда Сталин был жив, я не помню такого случая, чтобы кто-то сказал, что Сталин ему чем-то не нравится. Все в один голос говорили: гений. Великий полководец. Отец и учитель. Корифей всех наук. Неужели они все не верили в то, что говорили? Неужели все врали? Не могу понять, когда же эти люди были искренни, сейчас или тогда? А как можно равнодушно смотреть на то, что среди твоих ровесников, среди молодежи подрывается вера в самое святое, в правоту нашего дела!"
      
       В длинном письме она ни разу не спросила сына, как он живет, где и в каких условиях, здоров ли, что ест или пьет, как проводит свободное время. Но изложила убеждение, что никто не имеет права судить и осуждать гения, который тридцать лет стоял во главе государства, провел коллективизацию, разгромил оппозицию, превратил отсталую страну в индустриальную державу и одержал всемирно-историческую победу над врагом.
      
       В том же письме выражала она недовольство тем, что из лагерей выпустили всех врагов народа, которые вместо того, чтобы сказать спасибо, теперь еще требуют каких-то прав и льгот и на каждом углу кричат, что они пострадали ни за что. Может быть, среди них и попадались случайно отдельные невинные жер твы, но- лес рубят, щепки летят- нельзя же выпускать всех без разбору. "А мы разве не страдали,- писала Аглая- Разве не мы недоедали и недосыпали, разве не на нас были нацелены кулацкие обрезы? Кто-то просидел несколько лет в тюрьме, там его кормили и поили бесплатно, а твой отец жизнь отдал, не задумываясь, за Родину и за Сталина. Почему же мы никому не жалуемся? А то, видишь, герои. Они пострадали. Так пострадали, что даже самим плакать хочется. А я думаю, что если кого и напрасно наказали, то теперь его, когда он в лагере разложился и набрался антисоветского духа, выпускать незачем. Он уже все равно враг, и поступать с ним надо по-вражески".
      
       Сын ответил ей, к ее удивлению, холодно. Он написал, что все эти проблемы его не волнуют, и, почти повторяя слово в слово Поросянинова, заметил, что на жизнь надо смотреть реалистически.
      
       Сам Марат к своим двадцати двум годам практикой реалистического отношения к жизни вполне овладел и свои дела успешно устраивал. Будучи благородного по советским понятиям происхождения (партийные работники считались передовым отрядом рабочего класса), он учился в одном из самых престижных и доступных не всем институтов. Блестящих способностей не имел, но был сообразителен и приметлив. И очень быстро заметил, что, имея общие привилегии как сын партийцев, он допущен к освоению преподаваемых в институте наук, но там же, среди студентов, есть узкий круг, совсем для него закрытый. Дети больших начальников, генералов, министров, членов ЦК жили совсем другой жизнью и могли себе позволять гораздо больше, чем другие их однокашники. Они пропускали занятия, пьянствовали, раскатывали на родительских автомобилях, устраивали оргии с девочками своего круга или не своего, иногда и насиловали, а одну (был такой случай) даже скинули с балкона. Дело казалось громким, но оказалось тихим. Его очень ловко замяли, объявив, что скинутая была в состоянии депрессии и сама с балкона этого скинулась. А уж сравнительно мелкие шалости этим ребятам и вовсе сходили с рук. Марат знал: то, что позволено и прос тительно им, никогда не будет позволено и прощено ему. Стать с ними вровень или даже обойти их можно, но для этого надо преуспеть в каких-то других делах, набрать очки там, где эти балбесы не добирают по беспечности, надеясь на своих пап и не понимая того, что сегодня твой папа все, а завтра никто, и ты тоже вместе с ним станешь никем. Марат сделал правильные выводы и вел себя в соответствии с ними. Жил скромно, посещал студенческий научный кружок, делал скучные доклады, активно участвовал в комсомольской жизни, готовился в партию. Науки усваивал с трудом, но старался, поняв, что для будущей карьеры важна не успеваемость, а именно старания, чтобы начальство видело, что ты стараешься, слушаешь, раскрыв рот, и ведешь конспекты. А конспекты у него были, ну хоть в музей. Чистые аккуратные тетрадки, обложки газетой "Правда" обернуты, почерк прямой и четкий, важные мысли подчеркнуты красным карандашом в доказательство того, что не только записывал, но и читал. Марат усвоил и то, что активное участие в общественной жизни поощрялось больше, чем усердие в накоплении знаний. Он знал, что надо уметь ладить с людьми, следовать не пылким порывам, а трезвому расчету и помнить, что в реальной жизни важны не писанные законы, а неписанные правила поведения.
      
       Эту мысль сформулировал не он, а замминистра внешней торговли Сальков, отец Зои, девушки, за которой он ухаживал. И он, ухаживая за Зоей, как раз и руководствовался в первую очередь правилами. Он делал карьеру и замечал, что время фанатиков истекло. Их не любят не только какие-нибудь антисоветчики или фрондеры, но и сами партийные люди. Партийным не хотелось работать, как это было в прошлом, ночами, в ожидании, что вдруг Отцу народов понадобится какая-нибудь справка или еще что-нибудь, они устали жить в постоянном страхе и помнить, что отстрел партийных работников продолжается. Сейчас время для карьеры не такое опасное, как раньше, зато более сложное, надо проявлять гибкость и не спешить занимать ту или иную позицию, пока она точно не определилась.
      
       Понял Марат и то, что время излишне скромных одежд - косовороток, гимнастерок, полувоенных френчей, суконных шинелей и сапог с высокими голенищами - прошло. Он по возможности хорошо и аккуратно одевался, вовремя стригся у дорогого парикмахера и даже слегка душился. С Зоей разговаривал не развязно, как это было принято у юнцов ее круга, а наоборот, проявлял некоторую старомодную галантность. Что ее в конце концов и покорило.
      
       15
      
       Что говорить о других, если даже родной сын Аглаю не понял. Она обиделась, стала писать ему реже и холоднее.
      
       Отношения с сослуживцами в детском доме были натянутыми, а то и просто враждебными. Никто не улыбался, как раньше, не кидался исполнять ее просьбы, и даже секретарша Рита здоровалась сквозь зубы. А Шубкин за это время еще больше возвысился. Его перевели преподавателем литературы в старших классах, и вид победителя, с которым он входил в детский дом, вполне соответствовал его положению.
      
       Новый директор детдома Василий Ивано вич Чиркурин, равнодушный ко всему, кроме выпивки, дал Шубкину очень большую волю, чем тот в полной мере пользовался. Он не только преподавал литературу в старших классах, но создал литературный кружок "Бригантина", вел драмкружок имени Мейерхольда и продолжал редактировать стенгазету "Счастливое детство".
      
       Аглая никогда не была стукачкой и стукачей не любила, но по партийному долгу много раз указывала новому директору на то, что, пользуясь своим положением, Шубкин внедряет в головы учеников "не наши идеи". На уроках литературы и на занятиях литкружка иронически отзывается о методе социалистического реализма, пропагандирует писателей сомнительной репутации и не реалистического направления, восхваляет таких осужденных партией литераторов, как Зощенко, Ахматова, Пастернак. Высоко отзывается о порочном, отвергнутом советской общественностью романе Владимира Дудинцева "Не хлебом единым" и распространяет этот роман среди воспитанников детского дома, уделяет слишком много внимания западной литературе. Чиркур ин на эти сигналы не реагировал, махал рукой, пусть, мол, делает чего хочет. Тем более, что интерес к литературе у учеников заметно возрос, успеваемость повысилась и с дисциплиной стало получше.
      
       К Октябрьским праздникам Шубкин вместе со своими учениками подготовил большой концерт художественной самодеятельности, на который явились шефы из кожевенной фабрики и колхоза "Победа" и, естественно, все сотрудники детдома.
      
       Пришла на концерт и Аглая. Ей досталось серединное место в третьем ряду, соседнее с председателем колхоза "Победа" Степаном Харитоновичем Шалейко, плотным бритоголовым мужчиной лет сорока. Шалейко она знала еще со времен своего секретарства. Кажется, он был из одной области с Нечитайло, во всяком случае говорили они одинаково, на языке, который нельзя было назвать ни русским, ни украинским. Когда-то это называлось малороссийским наречием. На самой Украине этот язык именуют суржиком, а суржик - это гибрид пшеницы и ржи. Шалейко и сам был похож на гибрид человека с каким-то растением, в роде, может быть, баобаба, крупный, корявый, с грубыми чертами лица и вислым носом, похожим на недозрелый баклажан. Он был одет по уходящей в прошлое моде тогдашних деревенских начальников: в диагоналевом френче-сталинке с накладными карманами, в хромовых сапогах. От него пахло одеколоном "Шипр", гуталином, потом и сельским хозяйством.
      
       Шалейко с Аглаей приветливо поздоровался и даже почти привстал.
      
       - Давно тебя не видел, - сказал он, доброжелательно улыбаясь. - Как дела?
      
       - Так, - пожала плечами Аглая.
      
       - Слышал про твои неприятности, - сказал он вполголоса и вздохнул. - Ты человек принципиальный, негибкий. А сейчас время гибких. Которые хорошо и в нужный момент умеют сгинаться. Тем более, шо все меняется. Здесь меняется, там меняется.
      
       Он показал глазами куда-то наверх. Она проследила за его взглядом и увидела над сценой два портрета советских вождей. Там всегда висели два портрета. Но раньше это были портреты Ленина и Сталина, а теперь... вот наглость-то... Ленина и Хрущева . Или "этого Лысого", как она называла Никиту Сергеевича. Что возмутило Аглаю до глубины души. Она уже примирилась с нападками Лысого на Сталина, но не ожидала, что он дойдет до такого нахальства, и на место Сталина поставит себя. Рядом с Лениным. Который, впрочем, тоже был лысым, и которого она, сама себе не признаваясь, тоже, в общем-то, не любила.
      
       Иногда на Аглаю находили такие приступы злости, что ее в буквальном смысле слова начинало трясти. Она сжимала пальцы в кулаки, прижимала локти к бокам и дрожала, чувствуя, что и сердце необыкновенно колотится. Однажды она даже попыталась объяснить свое состояние врачу-невропатологу. Она боялась, что он над ней посмеется, но он выслушал ее внимательно и посоветовал подобных стрессов опасаться и избегать.
      
       - Вы меня извините, - сказал он, - но я врач и должен быть откровенным. Ваша беда в том, что вы - злая. Злоба - это чувство, которое прежде всего разрушает того, в ком рождается. Вы же это чувство сами в себе переживаете, ваше, не чье-нибудь сердце к олотится и совершенно бестолку. А тот, на кого вы злитесь, этого может даже и не заметить. Очень вам советую: постарайтесь не злиться, быть к людям добрее, и не ради них, а ради себя самой.
      
       К совету доктора она отнеслась серьезно и старалась ему более или менее следовать, но теперь, увидев портрет Лысого, не сумела себя сдержать и опять стала трястись, как в припадке, хотя понимала, что вред ей одной. Если бы хоть часть ее чувства дошла до Лысого, он бы наверное, сгорел, испепелился на месте, но куда там! Расстроилась, хотела уйти. Но только стала подниматься, свет в зале погас, сцена осветилась лучом прожектора, и на ней появился Шубкин в мятых брюках и серой вязаной кофте. Он стал посреди сцены, смотрел в зал, щурясь от направленного на него луча, выдержал длинную паузу и тихо сказал:
      
       - Я земной шар чуть не весь обошел...
      
       И умолк.
      
       - Врет, - прошептал Аглае Шалейко. - Лагеря он прошел, а не земной шар.
      
       - И жизнь хороша, - продолжил Шубкин раздумчиво, - и жить хорошо.
       < P> - Это стихи, - сказала Аглая.
      
      
       - Все равно врет, - сказал Шалейко.
      
       Шубкин помолчал и вдруг зачастил резко, рубя воздух правой рукой:
      
       - А в нашей буче, боевой, кипучей, и того лучше.
      
       Аглая заскучала. Сталин сказал о Маяковском, что он был и остается лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи. Спорить со Сталиным она не смела, но Маяковского не любила. Ей гораздо больше нравились Демьян Бедный и Михаил Исаковский, которого она знала по песням. Шубкина слушала впол-уха и смотрела куда-то мимо.
      
       А Шубкин сказал:
      
       - Вьется улица-змея, дома вдоль змеи.
      
       На этих словах из-за кулис, выстроившись друг другу в затылок, выбежали мальчики и девочки группы дошкольников и стали бегать по сцене, извилистой колонной по одному, изображая улицу-змею.
      
       - Улица моя! - закричал Шубкин. - Дома мои!
      
       Дети окружили Шубкина, а он раскинул руки, как будто всех подгреб под себя, и все вместе они стали победоносно выкрикивать:
      
       Окна разинув, стоят маг азины.
       В окнах продукты: вина, фрукты...
      
      
       Почувствовав прикосновение, Аглая опустила глаза и увидела, что Шалейко трется своим коленом об ее колено. В другой раз ей могло понравиться. Но сейчас не было настроения. Шубкин вел себя на сцене так, как будто праздновал победу над ней. Она посмотрела Шалейко в лицо и сказала:
      
       - Нет.
      
       Он спросил шепотом:
      
       - Почему?
      
       Она ответила:
      
       - По кочану.
      
       Он обиженно засопел и стал смотреть на сцену, где младшие школьники исполняли краснофлотский перепляс. Затем средние школьники спели песни "Гренада" и "Бригантина", а старшие сыграли отрывки из какой-то пьесы про Ленина, которую Шубкин сам, кажется, написал и сам себе доверил исполнение главной роли. Когда он опять вышел на сцену в гриме с бородкой, все прямо ахнули - до чего похож! Он быстро бегал по сцене, бурно жестикулировал, хитро щурился, грассировал, хлопал Сталина по плечу (его с наклеенными усами играла Света Журкина), называл батенькой, уличал в ош ибках и махал перед носом пальцем: "Запомните, батенька: законность относится к числу архиважнейших признаков социализма".
      
       Аглая смотрела на сцену, сжимала кулаки и, забыв наставления доктора, думала: "Ненавижу!"
      
       Второе отделение концерта Шубкин захватил целиком - опять со стихами Маяковского и других поэтов. Она слушала "Стихи о советском паспорте", сжимала кулаки и думала: "Ненавижу!" Он читал "Анну Снегину", она думала: "Ненавижу!" Он прочел отрывки из "Василия Теркина", она и тут думала: "Ненавижу!" А потом он и вовсе дошел до какой-то безыдейной модернистской чуши. Какого-то Леонида Мартынова:
      
       Что такое случилось со мною?>
       Говорю я с тобою одною,
       А слова мои почему-то
       Отзываются за стеною.
       И звучат они в ту же минуту
       В ближних рощах и дальних пущах,
       В близлежащих людских жилищах
       И на всяческих пепелищах,
       И повсюду среди живущих.
       Знаешь, в сущности это неплохо
       Не для оха и не для вздоха.
       Расстояние не помеха.
       Удивительно звонкое эхо.
       Очевидно, такая эпоха,
       Очевидно, такая эра.
      
       "Ненавижу!" - думала Аглая, упираясь кулаками в колени.
      
       Однако большинство зрителей приняло концерт хорошо. Было много аплодисментов, и самые бурные достались, конечно, Шубкину.
      
       16
      
       После концерта праздник отмечали в кабинете директора, за двумя поставленными в ряд длинными столами. Аглая оказалась между Шалейко и Шубкиным. С Шубкиным она вообще не разговаривала и даже делала вид, что не замечает его. Она повернулась к нему спиной и стала громко расспрашивать Шалейко о колхозных делах: какой собрали урожай яровых и много ли засеяли озимых? Шалейко вполголоса сообщил ей главные цифры и под скатертью потрогал ее колено рукой. Она руку скинула и спросила, а как насчет животноводства, утеплены ли к зиме коровники?
      
       - А как же, - сказал Шалейко, суя руку туда же. - Крыши перекрыты, стены ощекатурены, везд е стоят калориферы.
      
       Она его опять отпихнула и теперь сидела как бы одна, сама себе подливая портвейну.
      
       Богдан Филиппович Нечитайло произнес тост за Октябрьскую революцию, за партию, успешно преодолевающую последствия культа личности, за дорогого Никиту Сергеевича Хрущева, ведущего страну по пути обновления. Особо он отметил усилия Никиты Сергеевича по восстановлению ленинских норм социалистической законности.
      
       Чиркурин, продолжая тост, предложил выпить за один из примеров восстановленной законности, то есть за Марка Семеновича Шубкина. Который, как сказал Чиркурин, не обиделся на партию...
      
       - А на партию не обижаются, - перебил Шалейко.
      
       - А я и говорю, - охотно согласился Чиркурин. - На партию не обижаются. У советского человека есть своя гордость, он может обижаться на соседа, товарища по работе, на жену, на брата, на мать и отца, но на партию... - он выдержал длинную паузу, выпятил нижнюю губу и повел указательным пальцем из стороны в сторону... - ни-ни. И Марк Семенович не обиделся... Ты ж не обиделся, Марк Семенович?
      
       - Ни в коем случае, - отозвался Марк Семенович. - Я не обиделся. Больше того, я приобрел неоценимый жизненный опыт.
      
       - Стоило бы его удлинить, - вдруг пошутила Аглая.
      
       - Что? - повернулся к ней Шубкин.
      
       - Ничего, - сказала она и отвернулась.
      
       - Да, - продолжил свою речь Чиркурин. - Марк Семенович не обиделся, не озлобился, не укрылся в своей скорлупе, а сразу и активно включился в работу и в общественную жизнь. И детей воспитывает, и газету выпускает, и самодеятельность организовал. Скоро на областной смотр поедем, и там, я уверен, первое место будет за нами.
      
       Разумеется, похвалы Шубкину Аглая поняла как укоры себе, но больше в разговор не встревала. Все произносимые тосты были ей чужды, однако выпить хотелось, и она пила, ни с кем не чокаясь. И чем больше пила, тем больше испытывала какое-то странное влечение к Шубкину. Хотя слева к ней все еще время от времени приставал и раздражал своими руками Шалейко. После двух стаканов портвейна и половины третьего она возбудилась и, наклонившись к Шубкину, спросила:
      
       - Рад, что победил?
      
       - Нет, я боролся не против вас. - Шубкин говорил ей "вы", хотя года на три был старше. - Я отстаивал принципы. А вам я зла не желаю.
      
       - Ну да, не желаешь! - не поверила она.- Еще как желаешь. Я думаю, если б твоя власть, - сказала она, впадая в неосознанное ею волнение, - ты б уж со мной ух как расправился.
      
       - Только одним способом,- сказал Шубкин.- От детей бы отодвинул по-дальше. А больше ничего.
      
       Тем временем веселье продолжалось. После ужина сдвинули столы, стали танцевать под аккордеон. Играл Аглаин сосед Жорка Жуков, бесшабашный лохматый парень, специально приглашенный для обслуживания этого вечера. Он сидел у окна на стуле, поставив стакан с водкой на подоконник, и в перерывах между танцами брал стакан, прихлебывал и опять играл с закрытыми глазами, как будто спал. Шалейко, не оставляя своих усилий, пригласил Аглаю, она станцевала с ним один вальс, но удовольствия не п олучила.
      
       Потом Шалейко и Нечитайло спели на два голоса "Выпрягайте, хлопцы, коней", а жена Нечитайло Рада (по-русски - Совет) исполнила арию из оперы "Запорожец за Дунаем: "А я дивчина полтавка, а зовуть мэнэ Наталка".
      
       А когда все кончилось и сотрудники выкатились в дождливый холодный вечер, Аглая догнала Шубкина уже за воротами, рванула за рукав.
      
       - А я тебя... слышишь, вот если б моя власть, если б ты мне попался во время войны, я бы тебя, псину, из пистолета... я бы всю обойму в тебя всадила...
      
       И вдруг вцепилась в него, прижала его к себе, он думал, что она его душит, и не понял, что ее чувство было вспышкой ненависти и вспышкой страсти, она его хотела убить и одновременно воспылала желанием быть подмятой им под себя, чтобы он ее растоптал, раздавил, раскатал, как тесто на доске.
      
       Он был крупнее ее, сильного пола, с мускулами, неплохо развитыми на лесоповале. Но справиться с разъяренной бабой оказалось непросто. Попытался вырваться, но не смог, а она притянула его голову к себе и в противоречивом желании впилась в него как бы поцелуем взасос, но сжала зубы и прокусила нижнюю губу. Ощутила вкус крови и хотела грызть его дальше, предвкушая наступление какого-то необыкновенного состояния, но он оборвал ее порыв грубым толчком, отшвырнул ее от себя, так что она упала, зашибла колено и порвала чулок, а сам, прижавши ладонь к губе, в ужасе кинулся прочь, разбрызгивая кровь и оглядываясь.
      
       Такое ее поведение, может быть, кому-то покажется странным. Оно и автору показалось странным, он даже подумал, что тут, может быть, и есть некий ключик к разгадке Аглаиного характера, и по этому поводу консультировался с очень авторитетным психосветилом фрейдистского направления. Светило долго думало и рассудило:
      
       - Ваша героиня, очевидно, относится к тому типу женщин, которые всегда страдают от сексуальной неудовлетворенности. Одни переносят ее сравнительно спокойно. А она из другой категории. Она вообще ничего спокойно переносить не может, а этого тем более. При определенных обстоя тельствах у нее возникает столь страстное желание, что она не в силах с ним справиться и теряет рассудок. Это желание возникает внезапно, как приступ, и готово немедленно даже без полового акта довести ее почти до оргазма, но в самый последний момент приступ проходит, вожделенный пик остается недостигнутым, и это приводит ее к сильному, болезненному душевному опустошению, она становится резкой, злой и жестокой.
      
       - Хорошо, - сказал я, - допустим, все это так, но при чем здесь Шубкин? Какое желание может он вызывать, если она его так ненавидит, что готова немедленно расстрелять?
      
       - А это, - сказало светило, - довольно распространенное нарушение психики. Безумная ненависть возбуждает такое же влечение, как и безумная любовь. У человека вроде вашей Аглаи любовь и ненависть в сильнейших своих проявлениях ничем друг от друга не отличаются.
      
       17
      
       Мне жаль грядущие поколения, которые даже представить себе не смогут, что было время, когда на всей обшир ной территории Союза Советских Социалистических Республик (обширной, а не оффшорной) торжествовала обязательная для всех трехсот миллионов населяющих территорию народов, народностей и племен (порою довольно диких) общая система передовых во всех отношениях взглядов, называемая Единственно Правильным Научным Мировоззрением.
      
       Мировоззрение было единственно правильным, и проповедовалось единственной (в других не было нужды) политической партией. Но внутри партии все члены ее, признавая Единственно Правильное Мировоззрение единственно правильным, разделялись на два недружелюбных друг к другу течения. Одно течение были марксисты-ленинцы, а другое - сталинисты. Марксисты-ленинцы были хорошие марксисты, добрые. Они хотели установить на земле хорошую жизнь для хороших людей и плохую для плохих, но обязательно в соответствии с Мировоззрением. И поэтому плохих людей убивали, а хороших по возможности оставляли в живых. А сталинисты были по сути своей демократы - убивали всех без разбору, и Мировоззрение считали не догмой, а руководством к действию. Соответственно марксистыленинцы считались гуманистами и приверженцами Единственно Правильного Мировоззрения, а сталинисты были привержены Сталину и готовы были идти за ним в любую сторону, куда бы он их ни повел.
      
       Так вот разница между Марком Семеновичем Шубкиным и Аглаей Степановной Ревкиной состояла в том, что он был марксистленинец, а она сталинистка. Но оба, каждый по-своему, исповедовали Единственно Правильное Научное Мировоззрение, которое наш Адмирал обозначал аббревиатурой ЕПНМ, а произносил как японское слово Епэнэмэ.
      
       Кстати, насчет Адмирала.
      
       Пора уже представить его поподробнее.
      
       Алексей Михайлович Макаров носил это прозвище не потому, что фамилия адмиральская. И не в соответствии с профессией - по профессии он был лингвист и литературовед. И не по призванию - по призванию он был интеллектуал широкого профиля. И не по реальному роду занятий - по роду занятий он был ночным сторожем на лесоскладе. Адмиралом он назывался в виду своего увлече ния морем, которого он никогда не видел, но о котором всё знал по книгам. Впрочем, по книгам он вообще знал всё обо всем. Даже больше, чем Шубкин. Когда его спрашивали, откуда у него такие обширные знания, он отвечал, что просто повезло. В детстве болел полиомиелитом, был прикован к постели, а потому не играл в футбол или в пятнашки, не бегал за девочками. К тому же не знал еще телевизора, компьютеров, компьютерных игр и Интернета. Ему еще и та удача выпала, что родился он не в Америке. Там бы ему придумали что-нибудь электрическо-механическое, с помощью чего он бы передвигался, отвлекаясь от накопления знаний. А у нас ему созданы были идеальные условия, в которых только и можно прочесть столь огромное количество книг и столько всего познать.
      
       В детстве Алеша Макаров, как многие люди, обреченные на неподвижность, увлекался описаниями морских путешествий и приключений. Начал, конечно, с Жюль Верна и Стивенсона, а потом углубился в тему, изучал биографии всех сколько-нибудь известных мореплавателей и исто рию открытия разных земель, и описания морских сражений, и знал типы кораблей от древнегреческих галер до современных атомоходов. Кроме того, у него было целое собрание лоций и морских справочников, но самое главное - у него прямо к спинке кровати был прикреплен морской штурвал, который помогал ему в детстве бороздить воображаемые моря и океаны. Годам к восемнадцати Алеша Макаров от своих недугов частично оправился, научился с помощью двух палок передвигаться, окончил институт (в основном все-таки заочно) и даже написал кандидатскую диссертацию по вопросам языкознания. Настолько блестящую, что ему за нее хотели сначала дать доктора, а потом дали пять лет ссылки. Вот почему он и попал из Москвы в Долгов. Здесь он жил сначала с матерью, а потом один. Литературоведением заниматься не мог, физическим трудом тоже, а на пенсию бы не выжил. Добрые люди устроили его на лесосклад напротив дома, куда он с помощью палок своих кое-как добирался и дежурил там через ночь.
      
       Так вот наш Адмирал, будучи человеком обширн ых знаний и совершенно независимых суждений, всегда имея на все оригинальную точку зрения, к учению Епэнэмэ относился без уважения еще в те времена, когда мало кто до этого решался додуматься. Я под его влиянием тоже стал размышлять и усомнился в том, что еще недавно мне казалось незыблемым. Я стал думать, а почему это Епэнэмэ считается единственно правильным и научным и почему ради грядущего блага народа надо было столько этого же народа убивать, травить, топить, морить голодом и вымораживать? И не лучше ли придумать какое-нибудь Единственно Неправильное Епэнэмэ, но к людям помилосерднее? Однако до сих пор приверженцы Епэнэмэ говорят, что теория была хорошая, а практика плохая. Ленин правильно разработал, а Сталин неправильно применил. А кто, где, в какой стране правильно применил? Хрущев? Брежнев? Мао Цзэдун? Ким Ир Сен? Хошимин? Пол Пот? Кастро? Хоннекер? Кто? Где? Когда? Что же в этой теории такого хорошего, если она никакой практикой, нигде и ни при каких обстоятельствах подтвердиться не может?
      
       Сейчас, конечно, в мире число людей, беззаветно преданных Епэнэмэ, поубавилось. Но в описываемые времена они водились на наших просторах в довольно больших количествах, и одним из них был Марк Семенович Шубкин, верный исповедник Епэнэмэ, ученик сначала Ленина-Сталина, а потом только Ленина. Но зато уж за Ленина он держался долго, крепко и безоглядно. Верность Епэнэмэ и Ленину Шубкин хранил до и после ареста, во время ночных допросов, даже в годы, проведенные на общих работах. Несмотря на голод и холод, никогда, ни разу, ни на одну минуту (до определенного времени) не усомнился. Крупные и мелкие дьяволы часто искушали его, пытаясь посеять сомнения, но он терпел, как Иисус Христос, в которого он не верил.
      
       Следователь Тихонравов очень больно бил Марка Семеновича скрученным в жгут полотенцем, последними словами ругаясь, слепил настольной лампой и спать не давал, и сидеть не давал, а когда Марк Семенович, стойко все это выдерживая, показывал на висевший над ним портрет Ленина и корил следователя цитатами из Ленина, тот отвечал просто: "срал я на твоего Ленина". На что Шубкин не находил достаточно убедительных контраргументов. Но стойкость проявлял прежнюю. И вышел из лагеря несломленным, непокоренным, не изменившим своим убеждениям. То есть, по словам Адмирала, вышел таким же дураком, каким и вошел. Пломбированный дурак, называл его Адмирал, то есть, дурак с апломбом.
      
       Признаюсь, мне суждения Адмирала казались иногда слишком резкими. А по отношению к Шубкину незаслуженно резкими. Все-таки, если человек прошел через лагеря и несмотря ни на что не изменил своим убеждениям, разве это не достойно уважения?
      
       - Глупость несмотря ни на что, - безжалостно отвечал Адмирал, - это уже не глупость, это идиотизм.
      
       Адмирал относился к Шубкину с легким презрением, хотя поначалу сам пытался сокрушить его веру в Епэнэмэ и в главного идола. Рассказывал Шубкину о немецких деньгах, немецком вагоне (кстати, пломбированном), о расстрелянных по личному приказу "самого человечного изо всех прошедших по земле людей" с вященниках и проститутках, о прогрессивном параличе на почве сифилиса и о многом другом, что тогда было известно немногим. Но все эти рассказы не производили на Шубкина ни малейшего впечатления. Тем более, что многое он знал и сам. Но поступки своего кумира объяснял объективными обстоятельствами, суровой необходимостью и тем, что революцию в белых перчатках не делают. Он советовал Адмиралу внимательно перечитать полное собрание сочинений Ленина. "И тогда, - говорил он, - даже вам станет ясно, что Ленин - гений". "Если гений, - спорил Адмирал, - то почему же так бездарен построенный им лагерный социализм?" Шубкин возражал: "Ленин собирался построить не то, что есть, а что-то получше". "Но гений, - говорил Адмирал, - строит то, что хотел, а не что-то другое". "Ленин, - объяснял Шубкин, - не мог предвидеть инертности крестьянской массы, которая не поймет преимуществ социализма, не мог предвидеть, что к руководству страной проберется мелкобуржуазный элемент, что руководство свернет с избранной им дороги, откажет ся от НЭПа, поспешит с коллективизацией". "Но гением, - не уступал Адмирал, - считается только тот, кто предвидит. А для того, чтобы не предвидеть, не надо быть гением. Не предвидеть мы все умеем". "Владимир Ильич, - вздыхал Шубкин, - родился на сто лет раньше своего времени". "С этим я согласен, - охотно кивал головою Адмирал, - но вам в вашем возрасте пора знать, что раньше времени рождаются недоноски".
      
       Все нападки Адмирала выдержал Шубкин и еще долго - все 60-е годы и половину 70-х - оставался верен Епэнэмэ и при этом вел себя почти в полном соответствии с заветом Христа, который сказал своим апостолам: идите и проповедуйте. Шубкин проповедовал взрослым и детям, даже детям дошкольной группы, вбивая в детские головы Епэнэмэ в доступной им форме.
      
       Например, в форме сказок. Аглая Степановна Ревкина была права, подозревая Шубкина в том, что он, рассказывая детям будто бы безобидные сказки, вкладывает в них вовсе небезобидный смысл. И точно. Рассказывая о волке и трех поросятах, Шубкин под серым в олком подразумевал не американский империализм, как хотела Аглая, и не просто лесного хищника, а Сталина, а под поросятами - верных, как он теперь считал, ленинцев - Троцкого, Бухарина и Зиновьева.
      
       18
      
       Первым человеком в Долгове, кто познакомился с Марком Семеновичем Шубкиным, была вокзальная буфетчица Тонька Углазова, невысокая полная женщина тридцати пяти лет с грустными глазами и нелегкой судьбой. В тихий, опутанный паутиной солнечный день бабьего лета она скучала, положив на прилавок свою пышную грудь и руками подперев подбородок, когда перед ее взором возник сошедший с поезда пассажир в старой армейской шинели и шапке с длинными ушами из шинельного тоже сукна. Он снял шапку и, протерши ей обширную лысину (Тонька уже тогда обратила внимание, что голова была у него необычно большая), спросил, сколько стоят пирожки с капустой.
      
       Тонька по обыкновению хотела ответить, что, мол, сами не видите или глаз нет? И кивнуть на ценник, стоявший прямо перед н им. Но посмотрев на него передумала, смахнула ценник и сказала: на рупь четыре, хотя они стоили в два раза больше. Он удивился: почему так дешево? Она пожала плечами - а вот так.
      
       - Дайте мне четыре пирожка и стакан чаю.
      
       - С лимончиком? - спросила она радушно.
      
       Он пошевелил пальцами в кармане и сказал:
      
       - Можно с лимончиком.
      
       - Лимонов нет, - вздохнула она и развела руками.
      
       Он взял четыре пирожка и чай и примостился к столику у окна, выходившего на пыльный пристанционный скверик. Там посреди пыльной клумбы виднелся памятник Ленину, изображавший дни, проведенные прототипом в Разливе. Гипсовый Ильич, расположившись на гипсовом пне, писал в гипсовой тетради "Апрельские тезисы", а под пьедесталом, прислонившись к нему спиной, дремал, сидя, пьяный мужик с бутылкой, и тут же паслись две козы. Приезжий смотрел в окно, Антонина смотрела на приезжего, и хотя он пирожки ел аккуратно, не чавкая и чай пил маленькими глотками, она поняла, что он оттуда. Да и как было не понять, когд а сама она в том мире жила, где люди туда уходили и оттуда возвращались или не возвращались. Ушедшим и пока не вернувшимся был ее муж Федя, который сначала бил смертным боем Антонину, а потом завел себе полюбовницу, бил и ее и, наконец, вовсе зарубил топором. Её тогда еще товарки поздравляли: "Ой, Тонька, повезло-то как. Не было б у него Лизки, тебя б зарубил".
      
       Приезжий был не из тех, что разбираются в своих отношениях с помощью топора, но и таких, как он, Антонина тоже встречала, их называли политические, контрики, фашисты, но люди они были в основном культурные.
      
       Приезжий ел пирожки, запивал чаем, она смотрела на него, и ей почему-то хотелось плакать. Один раз она даже нагнулась под прилавок и смахнула слезу.
      
       Дорвавшись до дешевизны, приезжий взял еще четыре пирожка с повидлом по той же цене и еще стакан чаю и спросил у нее, не знает ли она, у кого тут можно временно поселиться. И она, имея комнату в пристанционном бараке, сказала, что - у нее. Он, не раздумывая, перетащил к ней чемодан , и они стали жить вместе.
      
       Она говорила ему "вы" и называла по имени-отчеству.
      
       - Головка у вас большая, Марк Семенович, - говорила она иногда, прижимая его голову к свой тоже немалой груди.
      
       - Большая и лысая, - шутливо уточнял Марк Семенович.
      
       - Это хорошо, что лысая, вошкам плодиться негде. А если какая и заведется, то скатится, потому как у вас вон как круто, прям как это ну как вот.
      
       И замолкала, не найдя подходящего сравнения.
      
       Ухаживала она за ним, что за малым ребенком. С тех пор, как он у нее поселился, рубашки на нем всегда были свежие, носки заштопанные, брюки глаженые. Трех месяцев не прошло, щеки его округлились и животик наметился. На собственный свой живот Марк Семенович, бывший лагерный доходяга, часто и довольно поглядывал и иногда поглаживал его с уважением. Заботясь о Шубкине, Антонина делала все бескорыстно, не требуя от него ответно ни любви, ни церкви, ни расписки, ни верности. Только смотрела на него часто с радостью, что он есть, и с грустью от п онимания, что навряд ли надолго задержится.
      
       Антонина понимала, что она своему сожителю не ровня, но не знала того, что именно это его и устраивает. Ровня у него уже была. Ее звали Ляля. Она называла Марка Семеновича Маркелом, не ценила его таланта, но любила тряпки, рестораны, оперных теноров и вообще шикарную жизнь. Представить себе ее стоящей у плиты, штопающей или хотя бы пришивающей пуговицы было невозможно. К счастью для Шубкина, Ляля не выдержала испытания долгой разлукой, о чем он в ханты-мансийской тайге узнал из телеграммы:
       "ИЗВИНИ ТЧК ПОЛЮБИЛА ДРУГОГО ЧЕЛОВЕКА ТЧК ЖЕЛАЮ УСПЕХА ТЧК КРЕПКО ЖМУ РУКУ ТЧК ЛЯЛЯ ТЧК"
      
       Так что положение Антонины было гораздо надежнее, чем она могла себе вообразить.
      
       Потратив много лет своей жизни на строительство социализма в особо сложных условиях, Марк Семенович Шубкин теперь пытался наверстать упущенное. Он купил себе подержанную немецкую пишущую машинку "Триумф-Адлер" с большой кареткой и нехваткой нескольких букв (немецкий шрифт был пер епаян на русский так на так, а в русском алфавите знаков больше), своими руками, которые сам признавал кривыми, соорудил стол, тоже кривой и шаткий, из плохо струганных досок и фанеры, поставил на него настольную лампу собственной конструкции, скрученную из алюминиевой проволоки с абажуром из газеты "Известия", и под этой лампой проводил большую часть своего свободного времени. А свободного времени у него было немного. С утра до позднего вечера он работал в детдоме, там же проводил репетиции драм-кружка имени Мейерхольда (он сам дал кружку такое название) и занятия литкружка "Бригантина", редактировал стенгазету "Счастливое детство", а приходя домой, сразу кидался к своему ламповому приемнику "Рекорд", слушал "вражеские голоса", закуривал папиросу "Прибой" и тут же, времени не теряя, заправлял в машинку четыре листа бумаги с копиркой и начинал с бешеной скоростью выстукивать очередной текст в строчку или столбиком. Писал он одновременно и лирические стихи, и поэму "Рассвет в Норильске", аллегорическую, о восх одящем после долгой зимней ночи солнце, и роман "Лесоповал" о работе заключенных в Ханты-Мансийской тайге, и мемуары под названием "Память прожитых лет", и статьи по вопросам морали и педагогики, которые в большом количестве слал в центральные газеты, и письма в ЦК КПСС и лично Хрущеву, которые начинал всегда словами: "Дорогой и уважаемый Никита Сергеевич!" Антонина сидела у стола на диванчике и вязала своему сожителю шапку, поскольку ни один из имевшихся в магазине головных уборов на его голову не налезал. Промышленность наша, рассчитывая на голову среднего советского человека, гнала вал, а голова Марка Семеновича шестьдесят шестого размера была производства не валового.
      
       Работая спицами, Антонина время от времени поглядывала на Шубкина с любопытством. Иногда он сильно над чем-то задумывался, взгляд его стекленел, рот открывался, так проходило много минут, и Тонька, пугаясь, что Шубкин ушел куда-то, откуда и возврата может не быть, окликала его:
      
       - Марк Семенович!
      
       Но он иной раз цепенел настолько, что никаких окликов не слышал. Она еще и еще звала его, подходила, тормошила, кричала в самое ухо:
      
       - Марк Семенович! Эй!
      
       Он сильно вздрагивал, смотрел на нее безумным взглядом, вскрикивал: "А? Что? Чего?" Потом приходил в себя, спрашивал:
      
       - Ты что, Антонина?
      
       - Ничего, - отвечала она смущенно и объясняла с блаженной улыбкой. - Мне просто интересно знать, Марк Семенович, о чем это вы все думаете, думаете и головку ломаете?
      
       - Ах, милая Тоня, - отвечал Марк Семенович, вздыхая. - Мне кажется, что партии нашей угрожает опасность нового термидора и мелкобуржуазного перерождения.
      
       Поскольку она не знала слова "термидор", он начинал ее просвещать, рассказывал о Великой Французской революции, потом еще о чем-то и - все смешивалось: литература, история, философия. Он наизусть читал ей "Полтаву", "Евгения Онегина", поэму "Владимир Ильич Ленин", пересказывал роман Чернышевского "Что делать?" или книгу Томмазо Кампанеллы "Город солнца". Подобному же просвещению он когда- то пытался подвергнуть и Лялю, но та во время рассказа то красила губы, то примеряла перед зеркалом новое платье, то перебивала его своими соображениями о новом спектакле, охотно откликалась на телефонные звонки и вообще делала вид, что всё это ей самой хорошо известно. Антонина как слушательница была намного благодарнее. Раскрыв рот и не мигая, смотрела она на Марка Семеновича, когда он ходил по комнате, размахивал руками, знакомил ее с мифами Древней Греции, рассказывал о далеких странах, путешествиях и путешественниках, о революционерах, мечтателях, борцах за народное дело, о морях, звездах, будущих полетах в космос. Правда, у нее, как она сама говорила, голова была с дыркой, и через эту дырку все улетало в тот же космос, ничто не задерживалось. Благодаря этой дырке Антонине можно было одну и ту же историю рассказывать бесконечное количество раз, и каждый раз она слушала с тем же вниманием.
      
       Но не только просветительством занимался Шубкин со своей Антониной. Утром она приходила на работу томная, у томленная, под глазами - круги. Вокзальная кассирша Зина Трушина спрашивала с завистью:
      
       - Ну как?
      
       В ответ Тонька не читала стихи, не пересказывала утопию Кампанеллы и не говорила о возможных полетах к другим мирам. Она качала головой, жмурилась и, понизив голос, сообщала:
      
       - Цельную ночь не вынимамши.
      
       - А лупит? - как-то спросила Зина.
      
       - Да ты что! - возмутилась Тонька. И оглянувшись, объяснила шепотом и не без гордости: - Он же еврейчик!
      
       19
      
       Летом 1957 года скончался тихий Аглаин сосед Савелий Артемович Телушкин. В комнате покойного не оказалось никакой мебели и никаких ценностей, кроме простой железной кровати, кухонного соснового стола с одной тумбой и табуретки. Но когда вскрыли матрас, в нем обнаружили целый клад: часы, браслеты, серьги, перстни, обручальные кольца, серебряный портсигар, кисет, набитый золотыми коронками, и медаль "Золотая Звезда", которая в самом деле была золотая, но фальшивая, без номера. Откуда у покойного были эти ценности, не знали даже работники МГБ. При исполнении высшей меры вещи расстрелянных конфисковывались, а если и разворовывались, то, естественно, не исполнителями, а чинами повыше. Говорили, что после смерти Телушкина чекистами была предпринята попытка расследовать происхождение богатств усопшего. С этой целью работник органов, представившийся выдуманным именем Василий Васильевич, время от времени являлся в дом по Комсомольскому тупику, обходил соседей, расспрашивал, что они помнят об образе жизни покойного, но они ничего не помнили кроме того, что Телушкин был тихим, не вредным и при встречах говорил "Здравия желаю" или "Доброго здоровьица". Обстановка после него, как уже сказано, осталась убогая. А стены все исписаны разными мудростями известных миру великих людей и собственными мыслями автора, который в писаниях своих пользовался неординарной грамматикой: гласные буквы или пропускал, или ставил не те. Было, например, написано: "Правлна линя жизни по повсти Стровского "Как зка-лялась сталь" . "Руский члавек всегда своего дабется". "Дети наше будщщее". "18 августа день наших тважных летчиков". "Члавек преобразует природу". "Любов мжчины к жнщине есть блезнь и стрдание организма". "На Марсе никакой жизне нет" и "Самое дргое у члавека это жизнь".
      
       За комнату Телушкина боролись многие, но получил ее вне очереди как жертва необоснованных политических репрессий Марк Семенович Шубкин.
      
       20
      
       Грядущее переселение Шубкина в соседи к Аглае, конечно, ей понравиться не могло. Но оно частично затмилось другим событием, еще более неприятным - Июньским Пленумом ЦК КПСС 1957 года и поспешно собранной районной партийной конференцией, куда пригласили и Аглаю. Приехавший по этому случаю работник обкома Шурыгин привез товарищам тревожную весть. В Москве разоблачена антипартийная фракция, в которую вошли не кто-нибудь, а члены Президиума ЦК КПСС т.т. Маленков, Молотов, Каганович. И, согласно формулировке официального сообщения, примкнувший к ним Шепилов. По партийно-бюрократической грамматике того времени аббревиатура "т.т." означала товарищи, но не простые товарищи, а плохие товарищи. Если надо было сказать, что выступили хорошие товарищи, например, товарищи Хрущев, Микоян или кто там еще, то писалось полное слово: "товарищи", а если плохие товарищи, то не "товарищи", а "т.т." (Данное утверждение к пистолету "ТТ" отношения не имело, но в подсознании с ним как-то ассоциировалось). А что касается "примкнувшего к ним", то он немедленно стал героем многочисленных анекдотов и нарицательной фигурой у алкоголиков всего Советского Союза, и в частности города Долгова. Лица данной категории великодушно приблизили этого персонажа к себе и, сошедшись вдвоем в очереди за водкой, обращались к предполагаемому третьему собутыльнику: "Шепиловым будешь?" То есть, не примкнешь ли? Наверное, эта шутка дошла со временем до т. Шепилова и, должно быть, было ему обидно, что каждый алкоголик, имея при себе лишний рубль, мог стать хотя бы на время Шепиловым.
      
       Суть кон фликта, случившегося в руководстве КПСС (теперь уж никто про это не помнит), заключалась в том, что плохие "т.т." не согласились с идеями хороших "товарищей", с решениями ХХ-го съезда КПСС, не приняли курса партии на преодоление последствий культа личности и даже составили заговор с целью захвата власти.
      
       После сделанного сообщения слово взял секретарь райкома Нечаев, вальяжный человек с щеками круглыми и розовыми от раннего атеросклероза и толстыми ушами, как будто вылепленными из теста.
      
       - Коммунисты района,- сказал он,- целиком и полностью одобряют принципиальную линию нашего ленинского центрального комитета и клеймят позором жалкую кучку отщепенцев и фракционеров.
      
       В этом же духе была написана и поставлена на голосование резолюция.
      
       - Кто за?- спросил Нечаев.
      
       Все немедленно вскинули руки кверху, а сидевший впереди Степан Харитонович Шалейко вскинул обе руки и прокричал:
      
       - Одобряем! Одобряем! Целиком и полностью одобряем.
      
       - Кто против кто воздержался?- быст ро спросил Нечаев в единой фразе без запятой и, не ожидая никакого ответа, уже раскрыл рот, чтобы произнести привычное "принято единогласно", как вдруг... Поросянинов толкнул его локтем в бок, да и сам он увидел в заднем ряду тонкую руку, поднявшуюся одинокой качающейся былинкой.
      
       - Товарищ Ревкина?- не поверил своим глазам Нечаев. - Вы? - он оглянулся на Шурыгина и пожал плечами, показывая, что он не виноват, для него самого это очень большой и неприятный сюрприз. - Вы? Аглая Степановна? Как это можно? Вы возде... вы... воздерживаетесь?
      
       Он был растерян, но и Аглая владела собой не совсем. Она потом вспоминала, что легче было подниматься в атаку под шквальным огнем вражеских пулеметов, чем выступить против решения партии. И тем не менее...
      
       - Да,- подтвердила она тихо. - Я, да, вот...
      
       И умолкла, не в силах произнести ни одного слова более.
      
       Зал замер, и наступила такая тишина, что, казалось, слышно было, как шуршат капли пота, стекая с мягких ушей Нечаева. Поступок Аглаи вс ех застал врасплох. Эти вопросы: за, против, воздержался - всегда были не более, чем ритуалом, по ритуалу все и во всех случаях, важных или неважных, голосовали только за. Всегда за и никогда - против. И никогда не воздерживались. Между "воздержаться" и "против" разницы не было, потому что, как определил любимый поэт Марка Семеновича Шубкина: "кто сегодня поет не с нами, тот против нас".
      
       Всех, сидевших в зале, охватили противоречивые чувства. С одной стороны - ужасно любопытно, что же из всего этого выйдет. Все были не против скандала, вносившего оживление в бедную событиями скучную и затхлую провинциальную жизнь. А с другой стороны - страшно. Если бы это был просто скандал. Кто-то у кого-то что-то украл или взял взятку, или дал взятку, или дал по морде, или изменил, наконец, жене, или нечто подобное. Такие вещи в районной партийной организации случались, осуждались, но и находили понимание. В таких случаях провинившегося корили, стыдили, угрожали исключением из партии. Провинившийся каялся, плакал , бил себя кулаком в грудь, получал выговор, и на том дело кончалось. Но тут скандал разражался такой, что непременно должен был выйти за пределы района и дойти до каких-то верхов, где обратят внимание и отметят, что в указанном районе не все в порядке относительно коммунистического сознания масс, пропаганды и агитации, что имеют место идейные шатания, колебания и вообще дело пахнет не чем-нибудь, а (даже страшно выговорить!) идеологической диверсией. И начнутся в районе всякие проверки и чистки. А с ними и выяснения, кто, где, чего украл. Или взял взятку. Или дал по морде. Или и взял, и дал. И хотя участники Долговской конференции были поголовно и целиком преданы Епэнэмэ и последним указаниям вышестоящих партийных инстанций, сказать, что из них никто никогда ничего не украл и не дал взятку, и не взял взятку, ничего не приписал и не списал в свой карман, было бы слишком. Но чем больше человек крал, тем непримиримее он был в идеологическом отношении. Поэтому реакция зала на случившееся была искренней и решител ьной. Хотя и последовала после краткой заминки. Сначала было тихо-тихо. Тихо и глухо. Потом из дальних рядов к передним потекло, поехало, покатилось. Шелест, шум, гул, ропот, грохот, словно рокот морского прибоя, и чем ближе к президиуму, тем мощнее. Слились в одно и шум, и кашель, и грохот стульев, и отдельные выкрики, и вдруг кто-то заверещал пронзительно "Позор! Позор!", и все, впадая по нарастающей в раж, орали, выли, свистели, хлопали руками и сучили ногами. Как псы, спущенные с поводка, возбудились при возможности безнаказанно грызть и рвать брошенную им под ноги жертву. А директор мясокомбината Ботвиньев выскочил вдруг на сцену перед президиумом и размахивая кулаком, словно крутил над головою веревку, стал выкрикивать: "Слава коммунистической партии! Слава коммунистической партии! Слава коммунистической партии!" с таким видом, как будто страстно желал за партию отдать свою жизнь не сходя с места, немедленно и без остатка. Против него как раз на днях было заведено уголовное дело по факту хищения мясопр одуктов в особо крупных размерах, но проявляя преданность партии, он справедливо рассчиты-вал на снисхождение правоохранительных органов. Публика в зале, казалось, озверела настолько, что была не в силах себя сдержать, но Нечаев поднял руку, и члены заседания, только что собой не владевшие, сразу притихли, поникли, а впрочем, некоторые еще немного повизгивали, постепенно все-таки утихая.
      
       - Аглая Степановна, - в наступившей тишине мягко сказал Нечаев, - если я вас правильно понял, вы не согласны с линией партии. Может быть, выйдете на трибуну, объясните свою позицию.
      
       - Да, пусть выйдет, - громко сказал Поросянинов.
      
       - Пусть выйдет! - заведующая райбольницей Муравьева вскочила со своего места и стала кричать так, чтобы президиум отметил ее старания:
      
       - Ты кому служишь, Ревкина?
      
       - Не тебе служу, - сказала Аглая, направляясь к трибуне. Но чем ближе подходила, тем меньшую ощущала решимость. А достигши трибуны, и вовсе оробела. И ощутила в коленях такую слабость, что захотелось сес ть или даже прилечь. Она оперлась о поверхность трибуны и стала бормотать об Иванах, не помнящих родства, и еще что-то невнятное.
      
       А в зале опять наросло напряжение и раздались крики:
      
       - Хватит!
      
       - Довольно!
      
       - Ясно!
      
       - Долой!
      
       Ботвиньев, вновь возникши на сцене, крикнул:
      
       - Да здравствует наш дорогой и любимый Никита Сергеевич!
      
       И тут же, указав пальцем на Аглаю, стал вопрошать:
      
       - Товарищи! Я не понимаю, что здесь происходит? Почему эта женщина здесь? Почему она позволяет себе выступать против нашей партии, народа, государства, против нас с вами и наших детей...
      
       - По-зор! - кто-то пробасил сзади.
      
       - По-зор! - пропищал другой голос.
      
       И опять:
      
       - По-зор! По-зор! По-зор! - покатилось по залу.
      
       Такой реакции Аглая не ожидала. Ей, партизанке и героине, стало действительно страшно, и, закрывши лицо руками, с плачем она кинулась вон из зала. Нечаев и Поросянинов пытались ее остановить: "Аглая Степановна! Товарищ Ревкина!"
      
       Не остановилась.
      
       Да, Аглая никогда не верила в то, что стало называться ошибками культа личности, отклонениями от ленинских норм или нарушениями социалистической законности. Ее раздражали разговоры о незаконных репрессиях и невинных жертвах. Она всегда говорила, что у нас (это у нас-то!) никого зря не посадят. Но в тот день ее правосознание переменилось сразу и круто. Вернувшись домой, она закрыла дверь на все задвижки, приперла ее столом, хотела и шкаф сюда же поставить, но не осилила. Придвинула кровать и сама легла на нее, одетая, только сняла сапоги.
      
       С партизанских времен был у нее восьмизарядный трофейный "Вальтер". Она его прятала в кладовке в старом валенке. А тут достала, положила рядом на стул, пообещавши себе, что живой не дастся.
      
       Часов до четырех совсем не спала, да и потом сон был тревожный. Снились высокие скрипучие сапоги, которые сами по себе поднимались по лестнице с большими револьверами в руках. Она потом сама удивлялась: какие руки могут быть у сапог? Но тем-т о сон от яви и отличается, что в нем все возможно. Сапоги с револьверами поднимались по лестнице, что-то мохнатое лезло в окно, а в железной трубе звучал железный голос Вышинского, объявляющего приговор: "Именем Союза Советских социалистических республик..." Во сне Аглая пыталась кричать, но рот открывался, не производя ни малейшего звука. Два раза во сне она хваталась за пистолет, но оказывалось, что это не пистолет, а резиновая игрушка.
      
       К утру она все-таки заснула по-настоящему и спала, как ей показалось, долго, но проснулась от солнца в глаза и от звука въехавшей во двор машины. Машина въехала, мотор смолк, послышались разные голоса, и мужской голос спросил:
      
       - А где это?
      
       И голос бабы Гречки ответил:
      
       - На втором этажу, милок. Как подымисси, сразу первая дверь.
      
       И сразу заскрипели шаги на лестнице - несколько человек дружно поднимались наверх. Она вскочила, глянула в окно и обмерла, увидев во дворе автомобиль "черный ворон" и водителя с погонами сержанта внутренних войск, который закуривал, прислонившись спиной к радиатору.
      
       Люди, поднимавшиеся по лестнице, дошли до второго этажа и теперь топтались на площадке, как будто бы в нерешительности.
      
       Аглая метнулась назад к кровати, схватила пистолет, отщелкнула предохранитель. Стала быстро думать, застрелиться сразу или... Все-таки "Вальтер" у нее был восьмизарядный, а ей самой достаточно было одного патрона - последнего.
      
       21
      
       Насколько автор на протяжении своей жизни имел возможность заметить, у большинства людей, даже весьма образованных, нет ни ощущения, ни понимания того, что они существуют в истории. Большинству кажется: всё всегда будет, как есть сегодня. А если на их глазах случилось историческое событие, им оно видится происшедшим в результате совпавших во времени недоразумений. И кажется, что все можно вернуть обратно. Одни на это надеются, другие этого боятся. Аглая надеялась, Шубкин боялся, и оба не понимали, что история обратных ходов не имеет. Так или ина че, развивался процесс, в результате которого надежды Аглаи выглядели чем дальше, тем более иллюзорными, а страхи Шубкина напрасными. Дело, конечно, не зашло еще так далеко, чтобы Аглаю стали наказывать за разорение крестьян, а Шубкина носить на руках за нанесенные ему обиды, но в целом что-то куда-то двигалось, и одним из мелких результатов больших перемен и было предоставление Марку Семеновичу отдельной комнаты в двухкомнатной квартире в доме N1-а по Комсомольскому тупику. Эта комната была в два раза больше той барачной, где Марк Семенович и Антонина размещались прежде, с кухней, ванной и ватерклозетом и всего только с одной соседкой по коммуналке - Шурочкой-дурочкой.
      
       В субботу Марк Семенович получил ордер и уже в воскресенье, сложив свои и Тонькины манатки в узлы и связав шпагатом пачки книг из своей небольшой еще библиотеки, вышел на Поперечно-Почтамтскую улицу с надеждой словить какой-нибудь перевозочный транспорт. Он не учел, что день был воскресный и поэтому большинство казенных грузовых машин стояли на приколе. А не грузовые ему не подходили. Он долго стоял, махал рукой. Две машины прошли, не остановились. Третий самосвал остановился, но он перед тем возил уголь и был настолько грязен, что Шубкин заглянул в кузов и отказался. Он уже совсем потерял надежду, когда рядом с ним резко затормозил "черный ворон".
      
       Можно себе представить, какие чувства испытал Марк Семенович при виде столь знакомого ему транспортного средства. Он съежился, ожидая, что сейчас вывалит из машины команда МГБ и возьмет его под белы руки. Но в машине никакой команды не оказалась, был в ней только водитель старший сержант Опрыжкин с жизнерадостным выражением на лице.
      
       - Садись, отец, подвезу, - сказал он, распахнув правую дверцу.
      
       - Куда подвезете? - осторожно спросил Шубкин.
      
       - Куда надо, туда подвезу.
      
       Кто читал "Чонкина", помнит, а кто не читал и сам знает, что под названием "Куда надо" в народе всегда подразумевалось такое место, куда никому не надо. То есть прокуратура, милиция и другие орган ы насилия над человеком. Поэтому нетрудно оценить переживания Шубкина и понять, почему он стал уверять Опрыжкина, что ему никуда не надо.
      
       - А если не надо, - начал сердиться Опрыжкин, - то чего стоишь и руками машешь?
      
       Придя в себя и поняв, что водитель один и вообще ситуация на арест будто не походит, Марк Семенович сказал старшему сержанту, что ему нужна машина, но не такая, а в которой можно перевозить мебель.
      
       - А эта тебе чем не хороша? - спросил Опрыжкин чуть ли не обиженно. - Это ж фактически автобус, только что с решетками.
      
       Он оказался человеком словоохотливым и по дороге объяснил, что служба у него тяжелая, семья большая, зарплата маленькая, а начальник тюрьмы майор Бугров - мужик хороший, в свободное от перевозок арестантов время разрешает подкалымить.
      
       - Я с ним, знамо дело, делюсь, а как же. Хочешь жить, давай жить другим. Правильно, папаша?
      
       - Возможно, - ответил Шубкин уклончиво.
      
       Опрыжкин о чем-то задумался, а потом спросил:
      
       - А вообще-то, оте ц, как думаешь, сейчас жить лучше, чем при Сталине, или хуже?
      
       Конечно, будь Шубкин осмотрительней, он мог бы заподозрить, что вопрос имеет провокационный характер, но Марк Семенович никогда осмотрительным не был и даже лагерь его в этом смысле немногому научил. Он верил, что в каждом человеке есть что-то хорошее, и потому бесхитростно отвечал Опрыжкину, что на его взгляд без Сталина гораздо лучше жить, чем с ним.
      
       - Я тоже думаю, - охотно согласился Опрыжкин. Хотя при нем был, конечно, порядок. Но другое дело, что люди в страхе жили. При Сталине, допустим, стал бы я калымить? Да ни в жизнь.
      
       22
      
       Мы покинули Аглаю Степановну Ревкину в тот драматический момент, когда она, увидев "черный ворон", приготовилась к самому худшему. Она ждала, что люди, поднявшиеся на площадку второго этажа, начнут колотить кулака ми или прикладами в дверь, требовать открытия ее именем Союза советских социалистических республик. И не дождавшись ответа, начнут выламывать дверь или палить в нее из всех видов оружия. Но ничего этого не случилось. Люди потоптались на площадке и стали тихонько спускаться вниз. Аглая еще немного подождала, выглянула одним глазом из-за тюлевой занавески и только теперь поняла, с какой низкой целью используется такая машина.
      
       Может быть, именно эта картина больше, чем ХХ-й съезд партии, нынешний Пленум ЦК КПСС и другие события, убедила Аглаю в том, что сталинская эпоха ушла безвозвратно в прошлое.
      
       Обнаружив, что ее никто не собирается арестовывать, Аглая даже испытала некоторое разочарование. Готовность к героической гибели осталась невостребованной, и опять надо жить обыкновенной, повседневно скучной жизнью. И как только она это подумала, ей сразу захотелось есть. Она засунула свой "Вальтер" назад в валенок, сама сунулась в холодильник, а он - пустой.
      
       День был воскресный, и продмаг не рабо тал. Аглая решила сходить в чайную, позавтракать там, успокоиться, послушать, что говорит народ.
      
       Во дворе разгрузка "черного ворона" происходила на глазах жильцов дома 1-а, тех, кому делать было нечего. А делать нечего было всем, поскольку день-то был выходной и недождливый. Все бабки высадились на лавочку, наблюдали и комментировали происходящее. А книг-то, книг-то сколько! - удивлялась Гречка. - И куды ж столько? Да в них пылищи-то!
      
       - И клопы! - подсказала баба Надя.
      
       - Ну клопы-то в книгах не водются, - усомнилась Гречка.
      
       - А чего ж им там не водиться. Везде водются, а в книгах не водются.
      
       - А в книгах не водются, - настаивала Гречка. - Они водются в стене, в кровати, поближе к телу. А в книгах-то чего им водиться и чем питаться? Буквами, чтолича! - она даже засмеялась от такого предположения.
      
       - И главное, для чего столько? - сказала баба Надя, сдаваясь. - Показать людям, что ты такой умный и что ты все эти книги читаешь. Так все равно ж никто не поверит.
      
       - Ну почему ж не поверит? - возразила Гречка. - У меня внук Илюха тоже всегда читает, читает. И в постеле, и за столом. И иной раз так зачитается - ничего вокруг не видит и не слышит. И то смеется, то плачет. Я ему: "Илюха! Ты что! Ежли так переживаешь, то зачем же тебе эти книжки? Да пойди лучше с ребятами по двору побегай, мяч погоняй, воздухом подыши". А он нет. Все читает, читает...
      
       Баба Надя хотела по этому поводу высказать что-то свое, но тут внимание бабушек отвлекла вышедшая во двор Аглая. Которая, как заметили бабки, была со вчерашнего дня не в духе.
      
       Процесс разгрузки "черного ворона" подходил к концу. Антонина и водитель связки книг и узлы с пожитками клали на вытащенную до того никелированную кровать с четырьмя шишечками на спинках. Шубкин шел Аглае навстречу, неся перед собою приемник "Рекорд". Увидев будущую соседку, он, кажется, смутился, а может быть, даже и испугался и сделал шаг в сторону, чтобы не укусила, но поздоровался. Аглая, сама себе удивившись, тоже буркнула "сссте" и пош ла дальше, провожаемая взглядами сидевших на лавке соседок.
      
       Чайная находилась в одноэтажном деревянном строении с высоким крыльцом и дощатой верандой. На веранде сидел бородатый нищий со сворой прижавшихся друг к другу маленьких грязных собак и выставленной перед ними картонкой с текстом: "Мы тоже хотим есть". Тут же лежала и шапка для подаяний. Аглая этого нищего встречала во многих частях города, никогда ему не подавала и не видела, чтоб подавали другие, а тут неизвестно с чего расщедрилась и высыпала из кошелька всю мелочь - больше рубля - в шапку.
      
       В чайной было полутемно, накурено, сыро и душно. Пол покрыт не ковром, а толстым слоем древесных опилок. Должно быть, их не меняли со времен первой мировой войны, и люди ходили по ним, как по рыхлому снегу. Над столами висели желтые спирали липучек для мух, а под потолком вдоль стены, отделявшей кухню от зала, были, растянуты два по-лотна с изречениями. Первое (его еще не успели снять):
       ПИТАНИЕ ЯВЛЯЕТСЯ ОДНИМ ИЗ ОСНОВНЫХ УСЛОВИЙ СУЩЕСТВО ВАНИЯ ЧЕ-ЛОВЕКА - ОДНОЙ ИЗ ОСНОВНЫХ ПРОБЛЕМ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ. И. СТАЛИН
      
       И второе:
       НОРМАЛЬНАЯ И ПОЛЕЗНАЯ ЕДА ЕСТЬ ЕДА С АППЕТИТОМ, ЕДА С ИСПЫТЫ-ВАЕМЫМ НАСЛАЖДЕНИЕМ. Акад. И.ПАВЛОВ
      
       Народ в чайной собрался самый разный. Председатели местных колхозов. Командировочные инженеры, землемеры, механизаторы, шоферы, прокуроры и прочий крупный народ и помельче, одни в пиджаках, другие в рубашках с короткими рукавами, а иные просто в майках.
      
       Здесь по воскресеньям всегда было не пусто, но сегодня количество посетителей резко возросло, за счет футбольной команды "Урожай" из соседнего городка Затёпинск. На Долговском стадионе разыгрывался кубок района и потому команда гостей прибыла с двумя тренерами, шестью запасными игроками и фельдшерицей Тамарой, державшей у ноги большой саквояж с перевязочным материалом и примочками на случай всяческих неприятностей во время предстоящей игры и особенно после нее. Дело в том, что команда "Урожай" была постоянным соперником долговс коого "Авангарда". У той и другой команды были свои болельщики, которые после каждого матча приезжих спортсменов в случае их победы били и очень крепко, считая это своим патриотическим долгом. "Урожай" вот уже несколько лет подряд выигрывал у долговцев все матчи не только дома, но и на выезде, за что игроки регулярно бывали биты. Иной раз они готовы были согласиться в гостях на ничью или даже на поражение, но во время очередного матча ими охваченные спортивным азартом, забывали о неизбежности наказания и снова, к своему несчастью, выигрывали.
      
       Футболисты сдвинули у окна несколько столиков, запивали макароны по-флотски компотом из сухофруктов и держались тихо, стараясь не привлекать к себе особого внимания.
      
       В чайной пахло кислыми щами, сырыми опилками, машинным маслом и потом. Утопая в опилках, Аглая продвигалась вперед и щурилась, выглядывая сквозь густой табачный дым свободное место. И выглядела у окна Степана Харитоновича Шалейко, красного, веселого, в украинской рубахе с подтяжками, в габар диновых галифе, в белых начищенных зубным порошком парусиновых сапогах. Парусиновый пиджак висел на спинке стоявшего рядом стула, парусиновый портфель лежал на стуле, а широкополая соломенная шляпа - на портфеле. Аглая думала, что Шалейко отвернется, сделает вид, что не заметил, а он, наоборот, увидев ее, издали заулыбался, замахал руками, приглашая к своему столику.
      
       - Сидай, - сказал он, когда она подошла. Пиджак перевесил на свой стул, портфель поставил к ногам, а шляпу, не найдя ей другого места, надел на голову. Перед ним была тарелка с размазанными по ней остатками макарон по-флотски, алюминиевая вилка, пустой стакан и кружка с недопитым пивом. Напиток, которым по случаю выходного ублажал себя Шалейко, был комбинированный и назывался сто пятьдесят с прицепом, то есть состоял из ста пятидесяти кубических сантиметров водки и кружки пива. Сколько прицепов Шалейко уже пропустил, осталось неизвестным, но язык у него при разговоре двигался неуклюже.
      
       Усадив Аглаю рядом, Шалейко хлопнул в ладоши , и тут же подкатилась официантка Анюта, квадратная толстушка на коротких ногах, пользовавшаяся повышенным интересом у проезжавших мимо водителей большегрузных автомобилей.
      
       - Так, - сказал ей Шалейко, - для дамы - сто грамм молдавского коньяку и касаемо еды - все, шо Аглая Степановна пожелает.
      
       Блюд, которые можно было причислить к желаемым и подходящим под определение академика Павлова, в чайной было всего два: макароны по-флотски и гуляш с тушеной капустой. Аглая заказала гуляш, а пока коньяк пригубила без закуски.
      
       Шалейко смотрел на нее внимательно и добродушно маленькими глазами из-под рыжих ресниц.
      
       - Вчера, - сказал он, отхлебывая из кружки, - на конференции слухал тебя, Степановна, и просто радовался, шо есть еще у нас такие, как ты, коммунисты. Честные, принципиальные, мужественные. Особенно среди женского пола. Мужики у нас, правду сказать, похлипче. А ты им прямо раз! - и промеж рог. - Он даже махнул кулаком, изображая удар, нанесенный Аглаей некоему рогатому существу. - И всё. Давай выпьем. За тебя. Молодец! - Отхлебнул еще. - А я, понимаешь, вчера расстроился, ой, как расстроился! Как послухал, как ты выступала и как там на тебя кричали, так расстроился и хотел сразу домой. И уехал бы, но на выезде - бац - сцепление полетело. Как раз токо на шоссу выехали, мой шофер - тык-мык - я спрашую, ты шо, а он говорит: "Сцепление". Ну значит, вертаем обратно. - Из бокового кармана Шалейко достал пачку папирос "Северная Пальмира", угостил Аглаю и сам закурил. - Тудасюда, пошел побираться по автобазам, в сельхозтехнику - нигде сцепления нет. Заночевал в Доме колхозника. В райкомовском гараже обещалися, но только, говорят, в понедельник утром. А ранее, ну никак. Ну я, значит, ну шо. Заночевал в Доме колхозника. Лежу один, курю папиросы, думаю. Шо ж, думаю, с нами такое вот происходит, шо мы сами вот это. Я ж из казаков и сам лично на фронте в атаку без каски и не боялся. А тут на конференции голову у плечи утянул, сижу не дышу, думаю, господи, пронеси и токо б меня не вызвали. У меня же это, сцепление полетело, и вот я там в гостинице лежу, думаю, как же это ж вот? Еще учера усе были за товарища Сталина, ну усе до единого, а сегодня усе до единого против? И уже частушку сочинили. Не слыхала, нет?
      
       - Не слыхала.
      
       - Щас расскажу. - Он склонился к ее уху и прочел: "Удивили всю Европу, показали простоту. Тридцать лет лизали задницу, извиняюсь, оказалось, шо не ту".
      
       - Гадость! - отреагировала Аглая.
      
       - Действительно, гадость, - легко согласился Шалейко. - Шофер рассказал. Он, знаешь, политически не подкованный, чего услышит, то ляпает. Но раз народ такое распространяет, это же знаменательно. Вот я и думаю. Вчера усе были за то, шо за, а сегодня усе за то, шо против, и руки кверху. Не коммунисты, а попки, и не более того. Так расстроился, уехал бы, но сцепление полетело, ну я его туда в этот гараж отдал. А сам лежу в гостинице, думаю. Если, думаю, Аглаю Ревкину тронут, я тоже. Сам, добровольно. Партбилет на стол. И все. Я же Шалейко, я ж из казаков. Анюта, - успел о н ухватить пробегавшую мимо официантку за край передника. - Ну шо ты тут мимо, мимо, мимо, не обращаешь внимания на клиентуру. Принеси-ка еще.
      
       - С прицепом? - спросил Анюта.
      
       - С прищепом. Сто пятьдесят. А Аглае Степановне еще сто молдавского. А у меня вчера сцепление полетело...
      
       Анюта, не дождавшись продолжения, отошла.
      
       - Попки и более никто, - продолжал Шалейко. - А ты вот взяла и прямо по мозгам. А когда ты ушла, Поросянинов, сучья рожа, говорит, надо немедленно поставить вопрос о дальнейшем пребывании в рядах. Но Нечаев заступился. Свойский мужик. Зазря губить никого не будем. Товарищ Ревкина, говорит, в целом товарищ хороший, а насчет ее недопонимания мы с ней еще поработаем. Так и сказал: поработаем. Значит, еще не усе там категорически решено. Так что ты, Степановна, не тушуйся и давай за тебя выпьем. А я... Я ведь тут остался, сцепление полетело....
      
       Выпили, закусили, добавили. Размягчился Шалейко, расстегнул еще одну пуговицу, посмотрел на Аглаю внимательно. Она ем у и раньше нравилась, и теперь увидел он в ней не только партийного товарища, да и она под влиянием коньяка и приятных сердцу слов подобрела к Шалейко.
      
       - Ты, Степановна, я тебе так скажу, женщина в целом, можно сказать, симпатичная. Привлекательная. Имея в виду относительно внешности. И я вот еще думаю... - он глянул вокруг и перешел на шепот: - Ведь мы ж с тобой вроде сказать... как бы это... Так, может, пригласишь? - спросил он, делая ударение на втором слоге.
      
       - Когда? - спросила Аглая.
      
       - Да хоть сейчас, - оживился Шалейко.
      
       Аглая заколебалась. Шалейко ей не очень-то нравился, но никто другой давно за ней не ухаживал, хотя было ей только сорок два года, и все жизненные циклы совершались у нее регулярно, как восход и заход луны. По ночам еще снились ей сладостные сцены плотской любви, не часто, но порой столь осязаемо, что, казалось, вот-вот дойдет до вожделенного момента, но до момента не доходило и пробуждалась она с неприятным досадливым чувством.
      
       - Сейчас нет, - сказ ала Аглая, не желая доставаться Шалейко слишком просто. - К вечеру - не уедешь, не передумаешь - заходи.
      
       23
      
       Пока Аглая обедала, ее сосед Шубкин обустраивался в новой квартире. Опрыжкин за дополнительную плату поставил ему книжные стеллажи, на которых разместились сочинения Ленина, Горького, Маяковского, Короленко, Куприна и входящего в те времена в моду Сент Экзюпери. Стеллажами с библиотекой были заняты все четыре стены, за исключением, естественно, дверного и оконного проемов, а перед книгами Шубкин расставил портреты своих кумиров, в число которых вошли Ленин, Дзержинский, Горький, Маяковский и особо почитаемый герой его молодости Джузеппе Гарибальди. Покончив с библиотекой, Марк Семенович установил у окна свой так называемый письменный стол, поставил на него самодельную настольную лампу, приемник "Рекорд", выкинул за окно проволочную антенну. Ему не терпелось послушать какую-нибудь из западных радиостанций и проверить, как они слышны на новом месте, но "Голос Америки" в здешних окрестностях почему-то не принимался вообще, "Свободу" сильно глушили, а Би-би-си работало только по вечерам.
      
       Весь день Аглая провела в хозяйственных заботах: стирала, мыла полы и окна, сменила постель. Допуская при этом, что Шалейко протрезвеет, одумается и не придет. Но вскоре после семи вечера в дверь постучали. Она открыла и увидела расплывшегося в улыбке Степана Трофимовича с бутылкой коньяка в одной руке и с бумажным пакетом в другой.
      
       - Тебя кто-нибудь видел? - спросила Аглая.
      
       - Не знаю, - пожал плечом Шалейко. - Там, кажись, две старухи на лавочке сидят, но тебе то шо? Ты ж не замужняя.
      
       - А я не о себе, - сказала Аглая, - а о тебе. Я же сейчас вроде опальная.
      
       - Да ладно, опальная, - беспечно отозвался гость, ставя на стол бутылку и высыпав из пакета два лимона и конфеты "Мишка на севере".- Мне-то шо, шо опальная? Думаешь, я теперь буду тебя стороной обходить? Я же Шалейко. Казак! Я в атаку без каски ходил. - Он похлопал себя по лыси не, чтобы показать, как он ходил без каски. - Пули не боялся, осколкам не кланялся, а теперь шо ж? Мне лишь бы жинка не застукала, а на партийные органы мне, как бы тебе сказать, вот наплевать, как говорится, и растереть.
      
       - Ну покажь, как живешь, - попросил Шалейко.
      
       Он обошел всю квартиру, постучал по стенам, подергал оконные рамы, спустил в унитазе воду и вынес суждение:
      
       - Квартира хорошая. Шо практически без фундамента, это плохо. А шо с удобствами, хорошо. И ванная, и это. За цепку дернешь, и оно у-ух! А мы в деревне все еще по старинке. Вода из колодца, удобства во дворе, мыться - у баню. А газ у тебя откуда?
      
       - Из коллектора, - сказала Аглая.
      
       - Это шо такое?
      
       - Это у нас в подвале. Двенадцать баллонов с газом. Пропан-бутан.
      
       - Пропал-болтал, - засмеялся Шалейко и тут же одобрил: - Газ хорошо. Я у Киеве у родичей жил, так у них тоже газ. Вот такую каструлю поставишь - через пять минут кипит. Я так думаю, может, и мы когда доживем до того, шо в кажном колхоз е будет электричество и газ, канализация. Мне говорят, ты шо чокнутый, а я говорю не чокнутый, а имею мечту. Ленин о том мечтал и я тоже. Нет, я себя не равняю. Ленин это, знаешь, ого, а я это совсем другое. У Ленина мечта была, может, с километр, а у меня токо полметра, а все ж таки мечтать кажный имеет право. А вот то, шо твой дом практически без фундамента, это плохо. А шо, как землетрясение?
      
       - Да откуда у нас землетрясение, - возразила Аглая. - Это где-нибудь в Средней Азии. Или в Италии. Или в Турции. А у нас таких вещей никогда не бывало.
      
       - И то правда, - сказал Шалейко. - Не было. А щас будет. - И схвативши Аглаю в охапку, поволок в спальню. - Ой, щас будет землетрясение!
      
       Она не упиралась. Только спросила:
      
       - А как же коньяк?
      
       - Не прокиснет, - заверил Шалейко.
      
       Вижу ясно, как избалованный современный читатель замер в предвкушении подробностей того, что именно случилось в спальне Аглаи Степановны Ревкиной, какие положения принимали герои, какие части организма между собой и каким образом совмещали, какие слова при этом друг другу шептали и как именно пришли к завершению. Но ничего этого автор рассказывать не будет. И не столько по причине присущего ему целомудрия (это само собой), сколько потому, что рассказывать особенно нечего. Герои наши были рабоче-крестьянского происхождения и воспитания, сексуального обучения не проходили, теперешних программ телевидения "про это" не видели, книг индийских, китайских или иных об изысках эротики не читывали, читали в основном газету "Правда", "Блокнот агитатора" и "Краткий курс истории ВКП(б)". Слова "секс" Аглая не слышала вообще, а Шалейко слышал, но думал, что это шесть по-немецки. Так что все обошлось без особых пикантностей, хотя надо отметить, что пробудил-таки настырный Степан Харитонович в Аглае какое-то чувство, потому что он, хоть и не образованный, но физически крепкий, старался, сопел, грыз ее волосы и говорил ей "Ты моя кыса".
      
       И вот когда она уже приближалась к той станции, до которой ни разу в жизни не дое хала, и он был на том же пути и оба готовы были обрушиться с горы и погрузиться в нирвану, как где-то совсем близко (но не в них самих, а вовне) заиграла музыка и грудной женский голос просто сказал:
      
       - Говорит Би-би-си. Начинаем передачу из Лондона. Западные корреспонденты передают из Москвы, что по циркулирующим здесь слухам политика десталинизации встречает заметное сопротивление наиболее ортодоксальных членов КПСС. В связи с этим в Президиуме ЦК КПСС рассматривается вопрос о возможной чистке партийных рядов от тех, кто тайно или явно противится новому генеральному курсу, разработанному на двадцатом съезде... Как заявил один из партийных деятелей, партия будет выявлять и наказывать не только тех, кто прямо выступает против нового, но и против тех, кто не дает им должного отпора.
      
       "Это же про меня!" - вдруг подумал Шалейко, и в груди его появилось неприятное чувство.
      
       - Это шо? - спросил он, не оставляя своих усилий, но чувствуя, что трезвеет.
      
       - Не обращай внимания, - прошептала Агл ая, задыхаясь и стараясь не утратить возраставшего возбуждения. - Это новый сосед. Шубкин. Ты его знаешь.
      
       - Шубкин, - повторил Шалейко разочарованно. - А если мы его слышим, значит, и он...
      
       - Не знаю. Меня это не волнует, - быстро и раздраженно сказала Аглая и сказала неправду, ее как раз очень взволновало, что Шубкин, может быть, слышит, это даже, наоборот, возбудило ее еще больше и если б у Шалейко хватило ума или такта помолчать секунду-другую...
      
       - А меня волнует, - не прекращая своих действий, зашептал ей в ухо Шалейко. - Ты слыхала, говорят, будет чистка. Для тех, хто противится и не дает отпора. А я не противлюсь и твою позицию, - он задвигался еще интенсивнее, - целиком и полностью осуждаю.
      
       - Ах, ты осуждаешь, ты осуждаешь! - возмутилась она, пытаясь при этом не остыть и дойти до точки. Но у него в это время шел обратный процесс, и хотя он из вежливости еще елозил по ней, дело шло на спад. Она, почувствовав это, сама стала скисать, не выдержала и столкнула его с себя довольн о грубо. Бормоча невнятные извинения, он сполз на пол и стал одеваться.
      
       Она его не попрекала, но смотрела злобно. Накинула шелковый китайский халат с павлинами и ждала нетерпеливо, пока он застегнет все свои пуговицы. Он уже надел шляпу и двинулся к дверям, когда она выхватила у него из рук портфель и стала совать в него коньяк и лимоны.
      
       - Да ты шо, Степановна! - попытался он ее урезонить, но она вручила ему портфель и сказала:
      
       - Сгинь, сопля!
      
       Шалейко такое обращение показалось очень обидным, и оно тем более было обидно, что его в детстве в самом деле звали Соплей. Тяжело вздыхая, вышел он на лестничную площадку в надежде, что незаметно покинет дом, не привлекши ничьего внимания. Правда, там, перед домом, - он вспомнил, - сидят какие-то старухи. Они носы свои готовы во все совать, но по слепоте, глухоте и глупости авось не поймут, кто он и откуда идет.
      
       Но прежде, чем снова встретить старух, он уже здесь, на лестничной площадке, столкнулся с Шубкиным. Марк Семенович, прослу шав очередную передачу Би-би-си, решил вынести мусорное ведро и подумать по пути о текущих событиях. У него по поводу возможной чистки в КПСС тоже возникли различные идеи, и он сочинял уже на ходу очередное письмо Хрущеву с требованием не ограничиваться изгнанием высокопоставленных фракционеров, но очистить партию от наиболее оголтелых сталинистов, засевших в партийных организациях областного и районного уровня.
      
       Шубкин вышел с ведром на площадку и тут нос к носу столкнулся с Шалейко. Шалейко, увидев Шубкина, решил, что тот слышал скрип кровати и слова "ты моя Кыса" и захотел посмотреть, кто же их произносил. Не понимая того, что творческий человек, каковым был, конечно, Марк Семенович Шубкин, будучи погружен в свои мысли (а он в них был всегда погружен), настолько отрешался от всего вокруг происходящего, что никаких разговоров, никаких посторонних звуков не слышал, а если и слышал отдельные охи, ахи и слова, то лишь как невнятный шум, как отдаленный гул морского прибоя. Но Шалейко, не понимая тонкосте й душевного устройства творческого человека, был уверен, что этот гад слушал и, может быть, даже подслушивал, и потому таиться перед ним бессмысленно.
      
       - А-а, - сказал он, изображая неподдельную радость, что увидел Шубкина. - Здорово!
      
       - Здравствуйте, - сказал Шубкин рассеянно или, как показалось Шалейко, уклончиво.
      
       - А я тут понимаешь... Ну, выпил. И сцепление полетело. Я в доме колхозника заночевал...
      
       - Хорошо, - сказал Шубкин отвлеченно и ничего не имея в виду, но Шалейко показалось, что за словом "хорошо" содержится недоверие Шубкина к услышанному.
      
       - Ну, я ж тебе объясняю, - сказал Шалейко, обижаясь неизвестно на что. - Ну, был выпимши. Признаю, со мной это бывает. И встретил. А я же живу, как собака, все по командировкам. То на партконференцию, то на совещание передовиков, то на сессию, то на выставку. Жинка у меня больная по женскому делу. Она мне сама говорит: ты, Степа, можешь, чего хочешь, токо меня не бросай. А я шо ж, человек слабый. На фронте в атаку без каски хо дил, пули меж виском и ухом свистели, а им не кланялся. Я же ж Шалейко! Я ж из казаков. Но когда вижу симпатичную бабешку, тем более... да вот... - Он вздохнул и опять приосанился. - Но зато в идеологическом плане не признаю никаких компромиссов. Тут Шалейко твердый, как кремень. - И показал сжатый кулак, изображая им, очевидно, крепость названного минерала. Но решил попробовать и другой подход. - Слухай, а может, по коньячку? Смотри, хороший, молдавский, четыре звездочки. Нет? Дело твое. А шо там по бибисям-то об нас расказуют? Шото обратно клевещут, а?
      
       Последнюю фразу он сказал как бы мимоходом и без нажима, но с намеком, что, мол, если ты про меня донесешь, то и нам есть кое-что куда надо просигнализировать.
      
       - Да так, - ответил Шубкин рассеянно. - Ничего особенного. - Ему хотелось поскорее отде-латься от Шалейко и побыть наедине со своими мыслями. Поэтому он сделал вид, будто что-то забыл, и вернулся к себе в комнату, оставив мусор невынесенным.
      
       А Шалейко постоял еще на площадке, п ожал плечами и с неохотой стал спускаться вниз.
      
       24
      
       Уже темнело, но двор по случаю воскресенья и теплого вечера был полон народу. Дети играли в футбол, в прятки, в фантики и в ножички. Милиционер Толя Сараев накачивал колесо мотоцикла "Ковровец". Шурочка-дурочка на примусе варила кошкам какое-то варево. Старухи в полном составе сидели на лавочке. Жора Жуков играл на аккордеоне танго "Утомленное солнце". Мать его Валентина танцевала с Ренатом Тухватуллиным, а жена Тухватуллина Рая снимала с веревки белье, ревниво поглядывая на танцующих.
      
       Короче говоря, когда Шалейко вышел от Аглаи, там перед домом уже собралась такая куча приметливого до чужой жизни народу, мимо которого и муравей бы незамеченным не прополз. А Шалейко был вовсе не муравей, а крупный и заметный со всех сторон мужчина. Да к тому же в соломенной шляпе. И напрасно он надеялся, что люди во дворе, занятые сугубо своими делами, на него не обратят внимания. Они, конечно, обратили. Еще к огда входил, обратили. А когда выходил, тем более. А когда он, стараясь не быть опознанным, нагнул голову и надвинул шляпу на глаза, они обратили внимание и на то, что нагнул голову и на то, что надвинул на глаза шляпу. Шалейко удалился в сторону улицы Розенблюма. Старухи посмотрели ему вслед, и Гречка сказала в условно вопросительной интонации:
      
       - Это он от кувыки, штолича, вышел?
      
       На что получила ответ:
      
       - Знамо, от кувыки, от кого же еще.
      
       Будучи человеком относительно трезвого ума, Шалейко не подумал, что люди, встреченные им при выходе от Аглаи, выполняли чье-то задание, но по житейскому опыту знал, что старухи, проводящие время на лавочках, в виду незагруженности ума чем-нибудь практически нужным, бывают приметливы и памятливы, и если кто у них спросит, сидели ли они в такой-то вечер на лавочке и не заметили ли проходившего мужчину определенной наружности в соломенной шляпе, разумеется, скажут: как же, как же, конечно, заметили, и тут же вспомнят подробно, в чем был одет, как вы глядел, когда пришел и во сколько времени вышел.
      
       25
      
       Из всех развлечений, доступных в свободное время партийному человеку с большими возможностями, секретарь обкома Николай Иванович Грызлов предпочитал три: охоту, рыбалку, баню. В субботу он отправился в охотничье хозяйство "Осинки" и там заночевал. Вечером попарился. Две девушки-комсомолки его как следует веничком похлестали, помылили, помыли, в простыню завернули, пивка принесли и другие удовольствия сделали, а потом вместе с ним и песни попели. Утром была охота. Удачная. Грызлов подстрелил двух уток и одного кабана. Те же комсомолки обед приготовили замечательный. Салат столичный, салат из свежих овощей, солянку сборную с грибами и маслинами, утку по-пекински, кисель клюквенный, и водочка была в графине из холодильника. Ох! Ах! Ух! - сказал Грызлов, глядя на это изобилие, но сказал мысленно, потому что партийный руководящий товарищ не может иметь человеческих эмоций, а если еще имеет, то поостережется выражать их при подчиненных. Даже в бане, когда девушки Грызлова делали ему всякие приятности, он и там принимал их усилия с каменным лицом и с таким видом, как если бы был полностью одет и сидел в президиуме. Обслуживая его, девушки никогда не могли понять, прибегает ли он к их услугам для удовольствия или считает, что так полагается. Закрытый был товарищ, гвоздями заколоченный, как гроб. Но когда рюмку первую выпил, не удержался и крякнул, и только погрузил вилку в салат столичный, как вдруг во дворе затарахтело - прикатил на мотоцикле нарочный с протоколами и резолюциями прошедших по области районных конференций. Расписался Николай Иванович в получении и, прихлебывая солянку, стал листать доставленные бумаги. Лениво листал, заглядывая в конец, заранее зная, что там будет. Коммунисты района с большим воодушевлением приняли весть о Пленуме Центрального комитета КПСС, заклеймили жалкую антипартийную группу в составе т.т. и примкнувшего к ним. В конце стояло везде: "Принято единогласно". И после резолюции, пришедшей из Долгова, тоже стояло, что принято единогласно. Но немножко в другой редакции: "Принято единогласно при одном воздержавшемся в лице т. Ревкиной". Прочтя эту фразу, Грызлов так открыл рот, что солянка вытекла обратно в тарелку. Аппетит пропал. Не дотронувшись до утки по-пекински, Грызлов пошел к директору хозяйства и из его кабинета позвонил домой Нечаеву. Нечаев как раз тоже сел обедать и уже заложил за ворот салфетку. И тут как раз жена позвала его к телефону, прошептавши в страхе: "Грызлов".
      
       Нечаев взял трубку и понимая, что в воскресенье Грызлов без дела звонить не будет, сказал официально:
      
       - Нечаев у телефона.
      
       Ожидая, что в ответ с ним поздороваются, спросят, как дела. Но Грызлов, ниче-го не спросив, сказал сразу:
      
       - Оказывается, у тебя в районе есть своя оппозиция.
      
       Разумеется, имея в виду Аглаю Ревкину. А когда Нечаев стал говорить о заслугах Аглаи и о том, что с ней надо поработать, Грызлов резко заметил:
      
       - У нас, милый друг, с оппозицией не работаю т, у нас ее уничтожают.
      
       И не дожидаясь ответной реакции, положил трубку.
      
       Вот тут-то все и началось. Нечаев послал жену за Поросяниновым, который был вскоре найден в парикмахерской. Поросянинов, думая, что его пригласили к обеду, явился без промедления с бутылкой водки "Посольская" и запасом свежих анекдотов, чтоб посмешить начальство.
      
       У порога, тщательно вытирая ботинки, он сказал:
      
       - Вчера я слышал анекдот про козу и сороку. Летит, значит, сорока...
      
       - Ноги можешь не вытирать и сразу топай обратно, - перебил сурово Нечаев. - Завтра будем исключать Ревкину. Поручаю тебе собрать бюро и чтобы был полный кворум.
      
       - А что случилось? - удивился Поросянинов.
      
       - Полный кворум, - повторил Нечаев.
      
       - Да какой кворум? Как я до завтра его соберу? - спросил Петр Климович.
      
       - Звони по телефону, работай ногами. В общем, делай, что хочешь, но кворум чтоб был, - сказал Нечаев и отвернулся.
      
       26
      
       Покинув Аглаин дв ор, Степан Харитонович направился сразу к себе в Дом колхозника, который находился по ту сторону железной дороги. Подпрыгивающей походкой Шалейко шел в сторону вокзала, испытывая ощущение, что за ним кто-то сзади крадется, скрываясь за деревьями, или следит из-за неосвещенных окон.
      
       Шалейко шел быстро, а вечер надвигался еще быстрее, как будто сама темнота кралась за Шалейко на мягких лапах. И постепенно стали зажигаться огни в окнах и на столбах вдоль дороги, вернее, не на всех столбах, а только на одном при подходе к вокзалу. На остальных столбах лампочки отчасти перегорели, отчасти были побиты в прошлом году сильным градом, а отчасти расстреляны местными мальчишками из рогаток. И с тех пор то ли лампочек не было, то ли некому был их вкрутить, но улица ночами жила в полном мраке. Зато сам вокзал, через который лежал путь Степана Харитоновича, со всех сторон светился электрическим раем.
      
       Вокзал в городе Долгове, как и во многих ему подобных, играл особую культурную роль. Не имея лучшего места дл я вечерних прогулок, местная публика стекалась сюда по субботам и воскресеньям к прибытию дальних поездов.
      
       Этих поездов было четыре, и все четыре московские. Два - один из Москвы, другой в Москву - проходили днем. И два других тех же направлений останавливались здесь вечером с промежутком около получаса. Стояли каждый по четыре минуты. И эти минуты до прибытия первого поезда, после отбытия второго, в промежутке между ними и особенно во время стоянки того и другого воспринимались долговчанами как волнующее событие. И в самом деле, это было красиво и впечатляюще. Гладкий перрон из хорошо укатанной кирпичной крошки очень отличался от городских улиц, темных и кривых, и в лучшем случае крытых булыжником.
      
       Двухэтажное здание вокзала было построено в начале века из серого шершавого камня. В нем было все, что полагается: зал ожидания, билетные кассы, два буфета и ресторан. На фронтоне по обе стороны от круглых часов и светящейся вывески с названием станции располагались портреты коммунистических основ оположников: Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина.
      
       Между прочим, в том самом 1957 году в Москве должен был состояться Всемирный фестиваль молодежи. К великому этому событию готовился и Долгов. Поэтому долговский вокзал в ожидании проезжающих на фестиваль зарубежных гостей был почищен и приведен в порядок, а у главного входа в вокзал было вывешено на понятном иностранцам языке объявление:
       "TUALET NAKHODITSYA ZA UGLOM"
      
       А у клумбы перед вокзалом для той же категории пассажиров на специальной фанерке было написано:
       "ZVETY NE RVAT'! PO TRAVE NE HODIT'!
      
       Иностранцы в Долгове пока что встречались редко, но и без них вечерами на здешнем перроне бывало людно и весело.
      
       Первыми задолго до прихода очередного состава появлялись девушки. Они ходили по две, по три, источая запах крепких духов местного производства. Тут же возникали здешние парни в вельветовых куртках-бобочках и в широких расклешенных брюках. Супружеские пары, нарядившись в самое лучшее, неторопливо двигалис ь вдоль перрона, приветствуя друг друга почтительным наклонением голов и приподнятием шапок, кепок и шляп. У входа в вокзал продавались бублики с маком, газированная вода с сиропом "Крюшон" и сливочное мороженое в вафельных стаканчиках. А иногда даже и надувные шарики для детей. Так все гуляли туда-сюда в терпеливом ожидании приходящего по расписанию краткого праздника. Девушки шуршали крепдешином, молодые люди, волочась за ними, мели платформу своими клешами, пытались завязать разговор:
      
       - Девушка, а девушка, из вас что-то выпало и пар идет.
      
       Девушка либо гордо не отвечала, либо отвечала:
      
       - Дурак! - и тем самым давала повод для дальнейшего общения.
      
       Минут за пятнадцать до прихода поезда публики на перроне прибавилось за счет футболистов "Урожая". Им сегодня удалось сыграть с хозяевами поля вничью - 1:1 -, после матча они выпили в чайной уже не компот, а водку. Теперь добавляли из закупленного в дорогу, пользуясь поочередно одним стаканом на всех. При этом весело шумели, надеясь, что на этот раз удастся покинуть Долгов небитыми. Но напрасными были их надежды: местные болельщики частично просочились уже на перрон, поджидали остальных, а пока, прогуливаясь в одиночку и парами, приглядывались к футболистам с неравнодушным вниманием.
      
       Поезд появлялся издалека, из темноты. Сначала слышался далекий, но сильный крик паровоза, потом из-за дальнего поворота выскакивали и начинали быстро приближаться три светящихся глаза, три фары, свет которых тонкими струйками бежал по рельсам, затем становился больше и ослепительней, и вот на станцию в клубах пара врывался, пыхтя и свистя, двигая блестящими рычагами и кривошипами, "Иосиф Сталин", гордость советского паровозостроения, с пятиконечной звездой на могучей груди. Он втаскивал за собой длинную, пропахшую копотью вереницу вагонов, двери которых одновременно распахивались, свету становилось еще больше, пассажиры в пижамах и тапочках спрыгивали со ступенек и одни с чайниками торопились за кипятком, другие за бубликами и мороженым, остальные смеши валась с местным народом. На перроне возникало оживление, атмосфера временной многолюдности, даже как бы столичности, слышалась чистая московская речь: "Сматри, какой прелестный гарадок!", "А пачем ваши агурчики?" - и возникало ощущение, что это не жалкий перрон захолустной желдорстанции, а что-нибудь вроде парка имени Горького или улицы Горького, или даже Бродвея.
      
       В этот раз на перроне было, еще веселее, потому что как только появились вдали огни паровоза, местные болельщики восприняв идущий издалека свет, как сигнал к действию, немедленно накинулись на футболистов и началась потасовка, впрочем, не нарушившая общего течения дел.
      
       Как раз в такой момент попал на перрон Степан Шалейко. Здесь встретил он много разных знакомых, поговорил с ними о сломанном сцеплении, погоде и видах на урожай и, обеспечив себе полное алиби, уже собирался покинуть перрон, как вдруг столкнулся нос к носу с Петром Климовичем Поросяниновым. Тот куда-то бежал с озабоченным видом, но увидев Шалейко, ткнул его пальцем в жи вот и сказал:
      
       - Во! Ты мне как раз и нужен. - И заодно поинтересовался. - А промежду прочим, ты почему в воскресенье не дома?
      
       Шалейко, подозревая, что вопрос задан не зря, торопливо стал объяснять в тысячный раз, что вчера на выезде поломалось сцепление, в райкомовском гараже обещали починить, но чем дальше объяснял, тем больше ему самому казалось его объяснение чистым враньем, хотя говорил он чистую правду.
      
       Поросянинов и точно, ему не поверил, решив, что тот просто запил. Однако придираться не стал. Не до того было.
      
       - Вот что, друг ситный, - сказал он дружелюбно. - Придется еще задержаться, и завтра утром не вздумай уехать.
      
       - А у чем дело? - поинтересовался Шалейко.
      
       - Скоро узнаешь, - пообещал Поросянинов. - Ты к Аглае Ревкиной как относишься?
      
       Не зная подоплеки вопроса, Шалейко перепугался еще больше. "Неужто уже донесли! - подумал он. - И стал быстро соображать, а что именно могли донести? Если что в чайной вместе сидели, то мало ли чего. Все-таки она еще ко ммунист, еще не исключенная. Конечно, ведет себя неправильно, но ведь не конченный человек. Нечаев сказал, будем с ней работать. И можно считать, что он с ней работал, убеждал ее как коммунист и старший товарищ отказаться от заблуждений. Призывал оценить свое поведение, не идти поперек партии, не смотреть в прошлое, смотреть только вперед. Ему даже стало казаться, что он и впрямь общался с Аглаей ради воспитательной цели. Ну, а что было дальше, кто про это знает? Шубкин скажет про это? Не скажет. У самого рыло в пуху - Би-би-си слушает. А эти старухи... Ну что они знают? Только, что зашел да вышел...
      
       - Ты что? - дошел до него откуда-то очень издалека голос Поросянинова. - Ты меня понял? Я тебя спрашиваю, ты к Ревкиной как относишься?
      
       - А почему спрашиваешь? - поинтересовался Шалейко, надеясь по ответу определить степень осведомленности.
      
       - Потому что завтра ты должен, как штык, явиться на внеочередное бюро райкома. Будем проводить персональное дело.
      
       - Персональное? - ахнул Шалей ко. - Да за что же?
      
       - За вражескую вылазку, - объяснил Поросянинов. - А что же ты думаешь, мы такие вещи будем прощать?
      
       Разумеется, Степан Харитонович понял так, что под вражеской вылазкой имеется в виду его собственная вражеская вылазка. Или, может быть, точнее, залазка в постель врагини народа.
      
       - Да какая там вылазка? Да ты шо! - нервно заговорил Шалейко. - Какая вылазка? Шо я такого сделал? Ну, зашел в чайную, ну, выпил, женщину угостил, проводил до дому, это же разве вылазка? Я же ей не сказал, шо я с ней согласный хотя б у чем.
      
       - Слушай, - сказал Поросянинов. - Меня не колышет, кого ты чем угощал. Хотя ты коммунист и не должен с чужими бабами, тем более на людях, но я тебе не о бабах, а о коммунисте Аглае Ревкиной. Завтра будем выводить ее из партии.
      
       - Аглаю? - переспросил Шалейко. - Ревкину?
      
       - Аглаю, - подтвердил Поросянинов. - Ревкину.
      
       - Ага. Ну да, да, - закивал охотно Шалейко, чувствуя облегчение и делая вид, что он так и думал. - И чтобы совсем с нять с себя малейшие подозрения, быстро сообщил Поросянинову, что он и сам глубоко возмущен антипартийным поведением упомянутой выше особы. Но при этом пожелал сказать о ней и что-нибудь положительное.
      
       - Просто не понимаю, - посетовал он почти искренне. - Все ж таки она же ж была наш товарищ. Честная, принципиальная. В коллективизации участвовала, в войну партизанским отрядом командовала... Воевала, говорят, очень храбро.
      
       - А теперь, - резко прервал Поросянинов, - со своим же народом воюет. И с партией. В общем, завтра решительно выступишь и осудишь. Понятно?
      
       - Понятно, - кисло согласился Шалейко.
      
       - Не слышу уверенности в голосе, - отметил Поросянинов. - Говори прямо, выступишь или нет?
      
       В это время раздался свисток дежурного по перрону. Паровоз откликнулся радостным нетерпеливым гудком. Он здесь уже застоялся, клокотавший в нем пар распирал его грудь, звал дальше во тьму и в дорогу. Паровоз рявкнул так, что могли полопаться барабанные перепонки и, трогаясь с места, выпустил густое облако, в котором Поросянинов временно потонул. У Шалейко мелькнула в голове сумасшедшая мысль, а что если вот сейчас немедленно скрыться, но он даже осознать эту мысль не успел, как Поросянинов вновь перед ним воплотился и повторил свой вопрос:
      
       - Так ты выступишь или нет?
      
       Шалейко не отвечал, глядя на проходящие перед ним вагоны. Висевшие на поручнях урожайцы, дергались, стряхивая с себя на ходу наиболее цепких местных любителей спорта. Вот так бы хотелось Степану Харитоновичу стряхнуть Поросянинова, но тот вцепился в него покрепче долговских болельщиков.
      
       - Не отвлекайся на постороннее и отвечай прямо выступишь или нет.
      
       - Ну, - вертелся Шалейко, - если надо, то как же. Я ж этот же...коммунист. Так шо само собой. - Сделал паузу. - Если только не заболею. В горле, понимаешь, саднит. Там в гостинице такой сквозняк, ну прямо вот это... Боюсь, шо ангина, понимаешь, или шото такое. - Он потрогал кадык и покашлял, как певец перед сценой. - Кхе-кхе! Надо бы горячего молока с медом попить, банки поставить и отлежаться:
      
       - Понятно, - прервал его Поросянинов. - Хочешь сбежать?
      
       - Я сбежать? Да ты шо? - всполошился Шалейко. - Да я же на фронте в атаку без каски ходил. У меня пули промежду виском и ухом свистели. Мне сколько раз комроты говорил, ты шо, Шалейко, хочешь без головы остаться или...
      
       - Значит выступишь? - уточнил Поросянинов.
      
       - Ну, а как же, - вздохнул Шалейко. - Если надо, так шо ж. Я же ж Шалейко. Я ж из казаков. Я могу у чем-то и слабость проявить как человек. Но когда дело касается идеологии, тут коммунист Шалейко непоколебим, как это. Как Брестская крепость.
      
       - Вот и хорошо. Но Брестская крепость оборонялась, а мы будем брать Рейхстаг. Завтра. А пока иди к себе в номер и не молоко с медом, не банки, а стакан водки с перцем, и все пройдет.
      
       27
      
       То лето было тяжелым в Долгове. В результате надолго застрявшего над данной местностью антициклона жара стояла большая и бесконечная. Днем в тени температура поднималась до тридцати четырех градусов, а ночью не опускалась ниже двадцати пяти. От жары сохли на корню злаки, мелели местные речки, самовозгорались торфяники, и в городе постоянным атрибутом погоды, отмечаемым даже в метеосводках, стала непреходящая дымная мгла. Такое состояние погоды трудно переносили люди с сердечно-сосудистыми проблемами, некоторые вовсе не переносили и гибли, а вскоре падеж скота и народа резко усилился за счет появления в местных измелевших водах неопознанной бактериологами то ли чумной, то ли холерной палочки.
      
       Но Степан Харитонович Шалейко был здоров, как бык, никакая холера его не брала, сосуды имел крепкие, сердце работало ритмично, а насчет того, что саднило в горле, то это он, как мы помним, просто придумал. Понимая, что увильнуть от выступления на бюро не удастся, пил он до трех ночи, потом спал, и ничто его по отдельности не могло одолеть - ни водка, ни жара, ни клопы, - но все вместе даже на него подействовало, и на заседание явился он бедный, бле дный и мятый. Явился позже других, с надеждой притаиться где-то за спинами, но Поросянинов, уже положивший локти на стол президиума, глазами показал ему на место во втором ряду за прокурором Строгим, человеком некрупным во всех трех измерениях, за которым не спрячешься.
      
       Пробираясь к этому месту между стульями и коленями, Шалейко заметил, что Аглая Ревкина сидит прямо за ним, одетая по-фронтовому: в сапогах, в темной шерстяной юбке и в гимнастерке, перепоясанной командирским ремнем, с двумя орденами, четырьмя медалями и еще какими-то знаками. Не зная, как ответить на ее немой вопрос, он кивнул ей полузаметно, как бы одним подбородком, и сел, шевеля лопатками под ее физически ощущаемым взглядом.
      
       Заседание начали без проволочек. Дело докладывал Поросянинов. Даже читая по бумаге, путался в падежах и предлогах, как иностранец, взявшийся изучать русский язык в пожилом возрасте. Шалейко слушал его, но не слышал. Воспринимал лишь отрывки отдельных фраз. Товарищ Ревкина, коммунист с большим стажем и бо льшими заслугами, в последнее время проявляет признаки недопонимания. Обнаружила тенденцию в сторону зазнайства и высокомерия. В то время, как партия со всем советским народом нацелилась на новое, товарищ Ревкина цепляется за старое. Учитывая прошлые заслуги, к товарищу Ревкиной отнеслись гуманно, с товарищем Ревкиной многократно и терпеливо беседовали, товарищу Ревкиной объясняли суть политики партии и правительства на данном этапе, но товарищ Ревкина к мнению товарищей не прислушалась, упорствует в своих заблуждениях, поддержала антипартийную группировку и тем самым сама ставит себя вне рядов партии.
      
       Аглая на этот раз к событию подготовилась.
      
       Вышла, заложив большие пальцы за ремень, расправила гимнастерку и встряхнулась так, что ордена на груди зазвенели.
      
       - Вы, - сказала она обращаясь к залу, - подумали, что вы делаете? Если вы товарища Сталина не любите, то почему вы ему этого при его жизни не говорили? Сказали бы ему в то время: "Извините, товарищ Сталин, но мы вас не любим". И Мо лотова не любим, и Кагановича. Вы бы тогда так сказали, я бы сейчас вашу позицию уважала. Но вы тогда говорили, что вы товарища Сталина очень любите и готовы за него в огонь и в воду...
      
       В зале стояла робкая тишина. Аглая почувствовала, что овладевает аудиторией, и возвысила голос:
      
       - Сталин и его соратники революцию совершили. А вы без революции, ну кем бы вы были? Никем бы вы не были. Вас всех Сталин из грязи в князи...
      
       Первым опомнился Нечаев и постучал крышкой графина в графин. Встрепенулся и Поросянинов.
      
       - Товарищ Ревкина, нам курс политграмоты не нужон. Ты говори о себе.
      
       - Я о себе и говорю, - отбила атаку Аглая. - Я, как и вы все, выросла с именем Сталина. Под его руководством мы провели коллективизацию, индустриализацию...
      
       Снова застучал в графин Нечаев, снова зашепелявил Поросянинов:
      
       - Товарищ Ревкина, нам историю партии рассказывать не надо, мы ее знаем.
      
       - А если знаете, то я бы вам посоветовала вспомнить, как Сталин боролся с оппозицией и оп портунистами. По существу, с такими, как вы...
      
       - Товарищ Ревкина! - повысил голос Нечаев.
      
       - Не нравится? - повернулась к нему с насмешкой Аглая. - А я думаю, вы бы тоже товарищу Сталину не понравились. Он таких, как вы, не любил. Товарищ Сталин любил честных, принципиальных коммунистов. Но когда речь заходила о предателях...
      
       - Всё! Всё! - закричал Нечаев. - Я вас лишаю слова. Покиньте трибуну. Немедленно покиньте трибуну!
      
       - Нет, - сопротивлялась она. - Я еще не все сказала. Я уверена, что вы все, которые здесь сидите, согласны с тем, что я говорю. У вас же тоже есть убеждения.
      
       Она была права наполовину. У этих людей были убеждения, но сводились они к тому, что ни в коем случае никогда не надо перечить начальству. А речь Аглаи им не понравилась потому, что слышались в ней противопоставление и упрек: я хорошая, принципиальная, смелая, а вы - трусы, подхалимы, марионетки.
      
       Не желая признать себя жалкими ничтожествами, заседавшие негодовали, стучали ногами, выкрикивая от дельные слова вроде: "Позор!", "Долой!", "Хватит!", "Нахальство!"
      
       - Покайся! - кричала с места Муравьева.
      
       Директор мясокомбината Ботвиньев снова выскочил вперед с криком:
      
       - Дурную траву с поля вон! - и стал дергать руками, как будто дергал траву.
      
       Автору этих строк пришлось однажды наблюдать драму из жизни кур. Одна несчастная хохлатка попала случайно в воду. Как ни странно, не утонула, но так намокла, что все перья до единого у нее вылезли. Другие куры, встретив ее в столь мизерабельном виде, набросились на несчастную, словно прирожденные хищники. Оказалось, в этих ничтожных тварях тоже бушуют большие страсти и живет готовность заклевать более слабого так же, как и у нас. На обнаженную свою сестру они кидались с клекотом, подобным орлиному, клевали и заклевали бы до смерти, если бы не вмешательство хозяина. Курицу отделили от остальных, а через некоторое время, обросши перьями, она вновь была принята в куриное семейство как равная.
      
       Члены бюро долго кричали, визжали, свист ели, исходили пеной и колотились в коллективном припадке, как на собрании секты трясунов. Секретарь Нечаев напрасно вскакивал с места, стучал в графин, кричал: "Товарищи! Товарищи!" Но товарищи его не слышали и не слушали, хорошо понимая, что такое непослушание будет им поставлено в плюс. Будет где-то отмечено как идейно оправданное психопатство.
      
       Когда же они все-таки успокоились, стали выступать отдельные ораторы. Главный зоотехник Оберточкин, директор железобетонного комбината Сырцов, заведующий баней Колганов и опять Муравьева. Все клеймили Ревкину, говорили, что она заблуждается, упорствует в своих заблуждениях, проявляет признаки самоуспокоенности, зазнайства, высокомерия, льет воду на мельницу врагов и сама, может быть, враг. Раскол в советском обществе это как раз то, на что всегда рассчитывали наши противники. Ревкиной сейчас по крайней мере мысленно рукоплещут международные империалисты, Пентагон, глядя на нее, уточняет свои агрессивные планы, а ЦРУ внесло ее в списки своих добровольных аген тов и положило на ее счет тридцать сребреников.
      
       Есть опасение, что современный читатель воспримет описанное как неуместный гротеск и, рассуждая логически, подумает: не может же быть, чтобы десятки людей, собравшись вместе, такое говорили! Что хотите, то думайте, но тогдашние люди именно этим и занимались, собравшись десятками и сотнями в закрытых помещениях и многими тысячами под открытым небом на площадях. И неужели ни один не находился среди них нормальный, который сказал бы: да что же это вы, сограждане, такое плетете? Вам же всем надо в сумасшедший дом, и немедленно. Иногда находились такие. Но они как раз были сумасшедшие. Потому что нормальный человек понимает, что противиться повальному безумию опасно и бесполезно, а принимать в нем участие благоразумно. Надо заметить еще и то, что люди ведь все - актеры и многие легко вживаются в прописанную для них роль из страха или в надежде на достойное вознаграждение. Нынешний просвещенный читатель думает, что придурков, подобных описанным нами, теперь уж е нет. Автор, к сожалению, с этим согласиться не может. Общее количество подлости и глупости в человечестве не увеличивается и не уменьшается, но, к счастью, не всегда бывает полностью востребовано временем.
      
       28
      
       Заседание бюро райкома КПСС подходило к концу. Все, разумеется, сошлись на том, что Ревкину надо исключить из партии и изолировать от общества, а кто-то даже додумался (на местном уровне и задолго до истории с Борисом Пастернаком) предложить, что если, мол, Ревкиной наш советский строй в его обновленном виде не по душе, то пусть она убирается к своим заокеанским хозяевам. Предложение по сути нелепое, потому что заокеанским хозяевам идеи Ревкиной тоже вряд ли были бы по душе.
      
       Шалейко сидел, слушал выступавших и надеялся, что произнесенных другими слов будет достаточно, и он останется здесь местным Пилатом, то есть умоет руки здесь и помоет их, когда вернется в гостиницу. Но когда он совсем уже решил, что пронесло, Поросянинов обратил свой в зор на него и сказал с неприкрытым ехидством:
      
       - А что же коммунист Шалейко у нас ничего не хочет сказать?
      
       Шалейко вскочил, как ошпаренный. Пока он, наступая кому-то на ноги, выбирался из ряда, Аглая смотрела на него, предполагая, что он как-нибудь попытается ее защитить. Откуда возникла в ней эта несбыточная надежда? Почему она надеялась найти в ком-то достоинство, которым сама не обладала? Разве она, участвуя в прошлом в десятках подобных расправ, сама кого-нибудь когда-нибудь защитила? При том, что была храбрая женщина, партизанка. Могла, спасая товарища, кинуться в бурный поток, в пожар, под огонь пулеметов, жизнью своей рискнуть где угодно, но только не на закрытом партийном собрании.
      
       Шалейко шел к трибуне медленно. Надеясь, быть может, что случится землетрясение или американцы кинут на Долгов водородную бомбу и необходимость в выступлении отпадет. Но ни того, ни другого не случилось, он благополучно достиг трибуны, помедлил, пришел в себя и сказал:
      
       - Ну вот шо, я тут мыслями растекаться особо не буду, а скажу так, шо наша партия во главе с верным ленинцем Никитой Сергеевичем Хрущевым ведет, как бы это сказать по-простому, гигантскую, титаническую борьбу за утверждение, собственно говоря, ленинских норм, и мы никому не дадим гадить на нашем огороде.
      
       Высказав такое суждение, он покинул трибуну и пошел не на свое место, а к выходу из зала, но был остановлен.
      
       - Товарищ Шалейко, - окликнул его Нечаев.
      
       - Шо? - Шалейко остановился и смотрел на Нечаева недоуменно. Главное вроде высказал, чего же еще?
      
       - Вы как-то слишком уж кратко и неохотно, - сказал Нечаев.
      
       - Я неохотно? - переспросил удрученно Шалейко.
      
       - Ну да. Неохотно и кратко, как будто решили отделаться. Может быть, аргументируете свою мысль?
      
       - Ну шо ж, - Шалейко и вернулся к трибуне, - если вам нужны аргументы, - сказал он с ударением на "у", то у меня лично их нету и не нужны. Аргументы дает нам сама Аглая Степановна, которая ушла от нас далеко и своим поведением говорит на м, шо она великая цаца, а мы колхозные валенки и ничего не понимаем. И это во время, когда наша партия проводит грандиозный и всемирно-исторический курс на преодоление. Шо вызывает естественный переполох и растерянность у стане наших врагов. У Аглаи Степановны... нет, я, конечно, не скажу... были в прошлом определенные, как бы сказать... Но это же не индульгенция и не это. - Он подумал и обратился прямо к Аглае, чувствуя, что терять уже нечего. - Вот я на вас смотрю, Аглая Степановна, ну шо ж вы тута сидите такая гордая и упертая, как будто вы прямо царица какая или кто? Шо с вами случилось? Может, вы попали под влияние? Я знаю, некоторые, бывает, послухают какое-нибудь, извиняюсь за выражение, Би-би-си, ухи распустят и начинают, понимаете, это. А вы не слухайте эти вот голоса, а смотрите своими глазами. Приезжайте хотя бы у наш колхоз, и я лично вам покажу, как живут наши рядовые, можно сказать, хлеборобы. У кажного, ну буквально у кажного у хлеве корова, теля, а у иных даже и нетель. У колхозников наших четыре мотоцикла и один "москвич". Для клуба новую радиолу купили. И имеем мечту, шоб в будущем, ну, может быть, не для нас, а для наших внуков провести водопровод и туалет такой, шо когда за цепку дергаешь, вода униз текет. Вот куда мы своими мечтами нацелены, а вы, Аглая Степановна, вы же старая женщина. Посмотрите на себя, одумайтесь, остановитесь. А не остановитесь. то мы вас, понимаете, затопчем, сметем с дороги и это...
      
       Шалейко сошел с трибуны под аплодисменты, которые потом в газете были названы бурными. Бурными они были на самом деле или не очень, это не так уж важно, важно то, что решение исключить т. Ревкину из рядов КПСС было принято единогласно. Как и следовало ожидать.
      
       Аглая сидела прямо, и лицо ее не выражало ни малейших признаков какого бы то ни было чувства. А мысли ее вообще были где-то не здесь, и она не сразу поняла заданный ей вопрос.
      
       - Что? - переспросила она.
      
       - Я спрашиваю, - повторил Нечаев, - у вас партийный билет с собой?
      
       - У меня партийный биле т и партийная совесть всегда с собой, - четко сказала Аглая.
      
       - Насчет совести, - сказал Нечаев, - это вам в церковь надо, а билет попрошу сдать здесь.
      
       - А вот этого ты не видал? - спросила Аглая и скрутила фигу, что членам бюро очень не понравилось. Они потом, расходясь, долго еще обсуждали, что, мол, это за жесты? фи! как некультурно!
      
       - Ревкина! - угрожающе зарычал Поросянинов. - Ты где находишься?
      
       - Товарищ Ревкина, - сказал Нечаев вежливо, - вы должны сдать билет.
      
       - А я у вас его не получала.
      
       - Сдай по-хорошему, - сказал Поросянинов, - не то отберем силой.
      
       - Отбери, - предложила Аглая и переместила билет из кармана за пазуху.
      
       Члены президиума переглянулись между собой, и Нечаев согласился на компромисс.
      
       - Ладно, - сказал он, - все устали и вопрос о передаче билета мы пока отложим. Но вам он, Аглая Степановна, в ближайшее время не понадобится. До тех пор, пока вы не обдумаете свое поведение и не сделаете надлежащих выводов. А если сделае те, придете, покаетесь, тогда, может быть, мы вам дадим возможность вернуться в партию с очень суровым взысканием.
      
       Аглая с исключением не согласилась, но и жаловаться не стала. Решила, что теперь она сама себе коммунист и сама себе партия. На другой день после исключения она завела специальную сберкнижку, на которую стала класть ежемесячно партийные членские взносы. Сама вносила эти деньги на счет и сама отмечала в партбилете, что взносы за такой-то месяц уплачены.
      
       29
      
       Только теперь Аглая могла оценить, каким хорошим соседом был покойный Телушкин. Никогда никакого шума. А этот Шубкин? Чудовище! За стеной то орет радио, то стучит пишущая машинка, то начинает скрипеть кровать. А бывает так, что и радио орет, и машинка стучит, и кровать скрипит, и еще что-то не то пыхтит, не то визжит, не то хлюпает. Аглая пыталась и не могла себе представить, как столь разнородные действия - возможная причина всех этих звуков - могут совершаться одновременно.
      
       Обычно в таких случаях люди выражают свое неудовольствие стуком в стену. Аглая в стену не стучала, показывая Шубкину, что вообще не замечает его присутствия. Сталкиваясь с ним случайно во дворе или на лестнице, она проходила мимо него, как мимо пустого места.
      
       Это не она донесла в местные органы, что Шубкин слушает иностранное радио, но она была ближайшей соседкой и подозрение пало на нее. Из органов, которые народ называл просто органы, письмо переправили в партийные органы, то есть, в райком, после чего Шубкина вызвал к себе Поросянинов. Шубкин думал, что это по поводу стихов Бунина, которые он читал на вечере районной самодеятельности в День Учителя. Но беспокойство оказалось напрасным. Поросянинов за Бунина Шубкина не ругал, потому что не знал, кто такой Бунин. Он усадил Шубкина в мягкое кресло, предложил чаю с сушками и лимоном, порасспрашивал о делах в детском доме, о личных проблемах, а потом, помявшись, приступил к главному, перейдя при этом на "ты".
      
       - Тут, понимаешь, сигнал поступил, что вечерами слушаешь враждебное радио.
      
       - От кого сигнал? - спросил Шубкин.
      
       - Не знаю от кого. Анонимный. У нас, - Поросянинов улыбнулся, - люди любят писать. Некоторым легче настучать, чем постучать в стенку.
      
       Шубкин намек понял и стал уверять Поросянинова, что слушает радио исклю-чительно с целью контрпропаганды. Он активный общественный деятель, пропагандист коммунистической идеологии. Для эффективной борьбы с буржуазной идеологией ему надо знать аргументы противника.
      
       - Это правильно, - согласился с ним Поросянинов. - Но я думаю, что аргументы противника будут тебе так же понятны, если ты свой приемник переставишь к другой стенке. И немного звук убавишь.
      
       Шубкин совету внял и переставил стол вместе с приемником и машинкой подальше от Аглаи, ближе к Шурочке-дурочке, тем более, что та была глуховата и ненужных ей звуков не слышала. Но иногда все-таки, когда что-то случалось экстраординарное, Шубкин, чтобы просветить и Аглаю, ставил приемник к ее стенке. И она, как ни странно, не возражала, ибо тоже стала ощущать потребность в информации не только из газеты "Правда".
      
       30
      
       Хотя общие события развивались в приятном Шубкину направлении, отдельные частности настораживали Шубкина, о чем он с тревогой сообщал в ЦК КПСС. Написав очередное письмо руководителям партии, он для начала читал его Антонине, проверяя, как оно воспринимается простым народом. Станет, бывал в позу поближе к окну, в левой руке письмо, правая выкинута вперед и начинает:
      
       - Дорогой и многоуважаемый Никита Сергеевич!
      
       Известно ли Вам... Вот так он почти всегда начинал. "Известно ли вам..." Такое вступление звучало, как вызов. Что значит, известно ли вам? Сама должность, занимаемая Хрущевым, предполагала, что ему известно всё... Начало, конечно грубое, но если б он дальше писал как-то помягче. Но дальше еще хуже. ...Известно ли Вам, что руководимая Вами партия находится в процессе перерождения?..
      
       Когда он читал, Антонина переставала вязать и хмури лась. Он спрашивал удивленно:
      
       - Тебе не нравится?
      
       - Не, - возражала она поспешно.
      
       - Не нравится? - удивлялся он еще больше.
      
       - Не, - уточняла она, делая паузу, - нравится. Только зачем же так напрягать головку? Ведь они ж вас за это, Марк Семенович...
      
       - Что? Думаешь, снова посадят?
      
       - Могут, - кивала Антонина. - Ой, они могут.
      
       - Ну уж нет, - отвергал такую возможность Марк Семенович, - решения Двадцатого съезда теперь уже отменить нельзя. Но именно для того, чтобы этого не случилось, мы, рядовые коммунисты, не должны молчать, не имеем права молчать.
      
       - А вы думаете, мы доживем до коммунизма? - спрашивала Антонина, поджимая под себя ноги.
      
       - Ох, Антонина! - всплескивал Шубкин руками. - Что значит, думаю я или не думаю? Я точно знаю, что коммунизм наступит. Рано или поздно, но обязательно. Ты должна понять, что марксизм - это не религия, которая состоит из каких-то небылиц, а наука. Предвидение, основанное на точном анализе. Я до коммунизма вряд ли дож иву, а ты молодая, ты еще доживешь. Ты знаешь, что такое коммунизм? Коммунизм - это... - И, ходя по комнате, Марк Семенович начинал рассказывать Тоньке сны Веры Павловны и так красочно, словно они ему самому только вчера приснились. Она слушала завороженно, с мягкой улыбкой, а выслушав, сообщала:
      
       - А у нас в буфете вчерась ночью кто-то прямо на столе обратно кучу наклал. А как получилось, кто, когда - там и дежурный, и милиция - никто не видел. Прям партизаны какие-то.
      
       31
      
       Говорят, умственные способности человека зависят от веса его мозга. А большой мозг может поместиться только в большой голове. Большая голова была у Тургенева. И соответственно мозг - весом в две буханки хлеба. Еще больше была голова у Ленина. Большей головы, чем у Ленина, и большего мозга, естественно, не было ни у кого в мире, и сомневаться в этом при советской власти было опасно. Можно было своей головы, какая ни на есть, лишиться. Но поскольку советская власть свое существован ие завершила, я могу поделиться своим предположением, сделанным, правду сказать, на глазок, что у Марка Семеновича Шубкина голова была, может быть, даже больше ленинской. Хотя как судить? Ленина я видел издалека и в гробу, а Шубкина вблизи и живьем. Мозг Марка Семеновича, насколько мне известно, никто не взвешивал (даже потом, когда появилась такая возможность), но, очевидно, он был тоже не маленький. И потрясающей разрешительной силы (это уж я знаю точно), благодаря чему Шубкин книги, например, читал не как мы, строчку за строчкой, а целыми страницами, как бы сразу вбирая их в себя целиком. Посмотрел на страницу- прочел, посмотрел - прочел. Я сначала думал, что он... как бы сказать... только скользит глазами от первой строчки к последней, но он даже надо мной посмеялся. То, что вы имеете в виду, сказал он, это партитурное чтение, таким способом даже и вы могли овладеть, если бы постарались. А мое чтение - фотографическое. Я смотрю на страницу, и она вся сверху донизу входит в меня одномоментно. Глянул на стр аницу и всю целиком прочел и запомнил. Хотите, проверим? Конечно, я проверял. Брал с полки любую книгу, открывал на любой странице, давал Шубкину только взглянуть, и он тут же воспроизводил весь текст с закрытыми глазами. Вот какой необыкновенный талант! Языки, как сказано выше, Шубкин знал практически все, большинство из них выучив в лагере. В Долгове иностранцы встречались нечасто, но в период ослабления напряженности, бывало, наезжали знакомиться с успехами нашего сельского хозяйства. Тогда начальство сразу призывало Шубкина. И он этим иностранцам объяснял преимущества колхозной системы на любом языке, начиная с английского и кончая каким-нибудь малоизвестным наречием финно-угорской группы. Многие люди, потрясенные обширностью его знаний и памятью, полагали, что это признак огромного ума, и в его присутствии предпочитали скромно помалкивать. А те, которые решались с ним спорить, всегда проигрывали. И я тоже проигрывал. Потому что он меня давил своей эрудицией, побивал цитатами из классиков марксизмалениниз ма. Над моими сомнениями по поводу научного и практического коммунизма он просто смеялся, считая, что они от невежества.
      
       - Вы, голубчик, - иронизируя надо мной, он всегда меня называл голубчиком, - сначала почитайте Маркса, Энгельса, Ленина, потрудитесь вникнуть в суть их размышлений, а потом будете спорить. Разве можно судить об идеях, выношенных лучшими умами человечества, не ознакомившись с самими этими идеями?
      
       - Я с ними ознакомился, - иногда осмеливался я на спор. - Я с этими идеями на собственной шкуре ознакомился и очень подробно.
      
       - Вы ознакомились с их искажениями, - возражал Шубкин, - а я вас призываю ознакомиться с самими идеями. Возьмите и почитайте для начала "Капитал", "Антидюринг" и хотя бы половину полного собрания сочинений Ленина, томов пятьдесят.
      
       Я пробовал внять этим советам. Брал в библиотеке указанные сочинения, но от чтения их меня каждый раз клонило в сон и появлялся неприятный шум в голове.
      
       Так что я перестал читать эти книги и с Шубкиным старался больше не спорить, потому что - ну куда же мне с моими-то знаниями?
      
       Но как-то я посетил Адмирала в его сторожке на лесоскладе. Сторожка была сколочена из струганных брусьев и обшита свежими, еще не забывшими свой запах сосновыми досками. Адмирал уже и сторожку ухитрился превратить в каюту. На стенах наколоты булавками географические карты, на столе - модель парусника семнадцатого века, на табуретке у топчана - старая лоция портов Азовского моря. Сам топчан был похож на койку в каюте и на ложе бомжа: Адмирал полулежал на каком-то тряпье, укрытый старым серым пледом с кистями, и пил чай, крепко заваренный прямо в алюминиевой кружке. А для меня он нашел в своем хозяйстве граненый стакан с подстаканником. Я тоже сыпал туда чай, а потом заливал кипятком.
      
       Дело было зимой. На дворе трескучий мороз, а здесь в круглой железной печке с открытой дверцей весело пылают березовые чурки, жарко, Адмирал потеет, а из сосновых досок на стенах выступает смола.
      
       Мы пили чай с тульскими пряниками, и я рассказ ывал Адмиралу о своих разговорах с Шубкиным. Честно рассказал, что, споря с ним, иногда чувствую свою правоту, но не могу доказать, потому что он давит меня своим авторитетом. И тем, что старше, и тем, что долго сидел, и тем, что все знает. Я мысль какую-то выскажу, а он мне на это цитату из Ленина, из Маркса или даже из Гегеля или Декарта.
      
       - Скажите, - спросил меня Адмирал, разламывая пряник, - а вам не кажется, что этот ваш Шубкин - круглый дурак?
      
       - Как же, - растерялся я. - Как же я могу считать его дураком, когда он такой образованный?
      
       - А вы полагаете, образование и ум это одно и то же?
      
       - Ну... - Я задумался. - Конечно, если человек образованный, у него в голове много знаний, он, обдумывая что-то, может оперировать большим количеством данных...
      
       - Вот! - перебил меня радостно Адмирал. - Может оперировать! А если не может? Вы говорите, цитаты. А он вам хоть одну свою собственную, лично им выношенную мысль хоть раз высказал?
      
       - А зачем? - спросил я. - Если у него в голове столько чужих хороших мыслей, зачем же ему свои выдумывать?
      
       - А вы я вижу, тоже... как бы сказать...
      
       - Вы хотите сказать, что я тоже дурак? - поспешил я обидеться.
      
       - Да нет, - сказал Адмирал. - Я человек вежливый и так резко в данном случае говорить бы не стал, но вы сами подумайте. Человечеством уже высказано так много умнейших мыслей, и что же - нам больше ничего не нужно? Но для чего-то мы с вами сейчас мыслим, а не перестреливаемся цитатами. Хотя поверьте, в моей голове их тоже очень много. И есть очень яркие. Некоторыми из них я могу подкрепить свою мысль. Но заменить оригинальную мысль цитатами невозможно.
      
       - Почему? - спросил я.
      
       - Потому что каждая мысль чего-то стоит только тогда, когда рождена в голове конкретного человека в конкретных обстоятельствах на основе собственного опыта и в результате собственного размышления. Можете, - он снисходительно усмехнулся, - записать это себе как цитату, а потом в споре с Шубкиным употребите. А пока подбросьте в печку дро вишек.
      
       Я кочергой поправил почти прогоревшие головешки, добавил свежих чурок, сбегал с чайником к водоразборной колонке. Пока нацеживал воду, продрог, вернулся и говорю Адмиралу в защиту Шубкина:
      
       - Как же, вот вы говорите дурак, а него такая огромная голова, она же чем-то наполнена.
      
       - Глупостью и наполнена, - безжалостно сказал Адмирал. - Я вам вот что скажу. Вам, наверное, приходилось бывать в деревне. Если вы заметили, в каждой деревне есть один дурачок и один мудрец. Какой-нибудь простой мужик. У него головка с кулачок и мозг, вероятно, тоже не очень крупный. Но мыслит он на основе собственных знаний о жизни и личного опыта просто, ясно и здраво. А вообще я вам советую примерно вот что усвоить. Человеческий мозг отличается не только размерами, но и способами освоения входящего материала. Мозг может быть, грубо говоря, складом, мельницей и химической лабораторией. Склад бывает очень вместительным, заставленным разными предметами, но чем больше предметов, тем труднее в них разобраться. Мельница способна перемалывать только то, что в нее засыпают. Если она маленькая, примитивная, но хорошее зерно она перемелет в очень неплохую муку. Но если вы возьмете мельницу большую, современную, самую лучшую, с хорошими жерновами и идеальными ситами и загрузите ее плохим зерном, она ничего хорошего вам не выдаст. Творческий мозг - это высший тип мозга, это химическая лаборатория, в нее загружают все, что угодно, а получают принципиально новое, синтез. Там работает всё: знания, память, способность к собственному мышлению. Такой мозг очень редко встречается, редко даже у тех, у кого голова большая.
      
       - Наверное, у Ленина был такой мозг, - предположил я.
      
       - У Ленина? - переспросил удивленно Адмирал. - Что вы! У Ленина был мозг идеологический. Еще один тип и не часто встречающийся. Не склад, не мельница, не лаборатория, а что-то вроде головного желудка. Закладывается много всяких продуктов высокого качества, все они перевариваются и превращаются в дерьмо.
      
       - Ну тогда, - обрадовался я найд енному определению, - значит, и у Шубкина мозг-желудок.
      
       - Нет, нет, - возразил мой собеседник. - У Шубкина как раз мозг-мельница. Если б в него засыпать хорошее зерно, могла бы получиться мука. А он загрузил свою мельницу ленинским дерьмом, и на выходе тоже получилось дерьмо.
      
       Я выгреб из стакана испитой чай, бросил его в огонь, а себе заварил новую порцию.
      
       - Вам тоже повторить? - спросил я Адмирала.
      
       - Да, пожалуйста.
      
       - Мне бы все-таки хотелось, - сказал я, - довести начатый разговор до конца. Значит, вы считаете, что человек может быть очень образован, много знать, обладать феноменальной памятью, иметь необычайные способности к языкам и быть при этом попросту дураком?
      
       - Ну да, - кивнул Адмирал. - Ваш Шубкин тому пример.
      
       - А Ленин?
      
       - И Ленин дурак, - спокойно сказал Адмирал.
      
       Тут уж я просто не выдержал.
      
       - Ну, знаете, - сказал я. - Вы, конечно, оригинал и парадоксалист, к Ленину я и сам отношусь критически, но называть его дураком - это уж слишком. Он весь мир перевернул.
      
       - А с какой целью?
      
       - С какой целью, это дело другое.
      
       - Нет, - разгорячился наконец и Адмирал. - Это не другое дело. Я уже вашему Шубкину объяснял. Умный человек - это человек, который ставит перед собой цель и исполняет. А кто ставит перед собой неисполнимую цель и не понимает того, что она неисполнима, тот не может считаться умным.
      
       - Ну, в бытовом смысле вы, предположим, и правы. Но Ленин, он же ставил перед собой не простую, он ставил грандиозную цель.
      
       - Поэтому он и дурак не простой, - сказал Адмирал. - Грандиозный дурак. Запишите себе это тоже в тетрадку: Ленин - грандиозный дурак.
      
       Адмирал помолчал, потом решил, наверное, что мысль свою надо все-таки аргументировать.
      
       - Я... - сказал он, - в отличие от вас, у меня время было... его всего прочитал от корки до корки. Он же, извините, полностью обосрался. Во всех смыслах. Револю-цию он совершил, власть захватил, Россию перевернул, но для чего? Где то, что он предсказывал? Где коммунизм? Почему жив до сих пор капитализм, если он еще при нем достиг последней стадии? Шубкин в доказательство его ума говорил, что Ленин после революции понял, что зашли слишком далеко, решил частично вернуться к капитализму и объявил НЭП. Но не глупо ли разрушать то, что существовало полностью, чтобы вернуться к этому частично? В общем, повторяю, ваш Ленин был грандиозный дурак или гениальный дурак, если вам это приятней слышать. Но что вообще дурак, мне это настолько очевидно, что даже спорить лень.
      
       Было уже поздно, но я, рискуя опоздать на последний автобус, спросил Адмирала, а что он думает насчет Сталина. Тоже дурак?
      
       - Нет, - сказал Адмирал, кутаясь в плед. - Сталин как раз не дурак. Он ставил перед собой ясные ему самому цели и четко их исполнял.
      
       - Но он при этом говорил...
      
       - Какая разница, что он говорил? - устало зевнул Адмирал. - Важно, что он делал. А делал он всегда именно то, что хотел.
      
       32
      
       В октябре 1961 год а на XXII-м съезде КПСС старая большевичка Дора Лазуркина обвинила Сталина во многих нарушениях социалистической законности и предложила вынести нарушителя из Мавзолея. Всем было ясно, что предложение сделано с одобрения и по указке вышестоящих товарищей. Поэтому товарищи нижестоящие (точнее, нижесидящие) поддержали предложение, одобрили его (в душе осуждая) бурными аплодисментами, а затем уже другие товарищи отделили т. И. В. Сталина от товарища Владимира Ильича Ленина и под покровом ненастной ночи втайне от народа трусливо закопали у кремлевской стены. Разумеется, заранее предполагались народные волнения. С этой целью в Москву были стянуты дополнительные силы КГБ и МВД. Было усилено милицейское патрулирование и объявлена готовность номер один в Кантемировской и Таманской дивизиях. И все эти усилия оказались совершенно напрасны. Народ, еще недавно поголовно обожавший товарища Сталина, откликнулся на проведенную акцию полным и равнодушным молчанием. Ему это было, как говорилось в самом народе, до фени. И че го ждать от народа, когда даже партийные вожди от высших рангов до низших, которые еще недавно превозносили Сталина до небес, клялись ему в вечной любви и верности, обещали жизнь за него отдать, как только подвернется малейшая необходимость или возможность, тут же стали торопливо снимать портреты своего любимца, убирать с книжных полок и выкидывать на помойку тома его сочинений, освобождая место для уже растущего собрания сочинений Никиты Сергеевича Хрущева, "нашего дорогого и любимого".
      
       31 октября, в день окончания съезда, пришло Аглае письмо с далекого острова Свободы, как тогда называли Кубу. Марат, окончив Институт международных отношений, был направлен туда помощником прессатташе в советском посольстве. В своем первом письме он без лишних подробностей писал о своей новой жизни, о невыносимой жаре, о местных обычаях, сигарах, напитках, танцах и музыке. Письмо заканчивалось сообщением, что Зоя в гаванской больнице родила сына, которого молодые родители назвали в честь покойного отца Андреем. "Маль чик, - писал Марат, - родился большой, четыре с половиной килограмма, но беспокойный. Ночами не спит и плачет. Отдавать его в ясли доктор не советует. Пришлось нанять домработницу, которую посольство оплачивает лишь частично". Но несмотря на скромную зарплату и большие расходы, Марат надеялся скопить денег на "Волгу" и на дом в деревне, поэтому отказывать себе приходится буквально во всем.
      
       В конверт была вложена фотография голого карапуза с пальцем во рту. Аглая, посмотрев на фотографию, положила ее в ящик письменного стола и написала в ответ, что проклинает Дору Лазуркину и ее слушателей. Она, конечно, имела в виду Хрущева и всех участников съезда КПСС, но, считаясь с вероятной перлюстрацией, ограничилась словом "слушателей". Слушателей, не проявивших принципиальности и единогласно одобривших навязанные сверху решения, включая, как она намекнула, "разрушение того, что не ими было построено". Стараясь упрятать свои главные мысли в подтекст, Аглая выражала возмущение современными вандалами и разрушител ями святынь, для которых ничто не дорого: ни родина, ни народ, ни история, ни люди, которые творили эту историю. При этом она выразила уверенность, что гробокопатели просчитаются. Тело великого человека можно зарыть где угодно, но память о нем не закопаешь. Вооруженная историческим оптимизмом, Аглая обещала сыну, что он еще доживет до полного и безоговорочного восстановления справедливости, доживет до того дня, когда, как когда-то предвидел великий вождь "будет и на нашей улице праздник".
      
       Запечатав письмо, Аглая решила отправить его заказным и для того отправилась на почту.
      
       Это время года было в Долгове, как обычно, муторным и дождливым. Дождь сыпался беспросветно недели полторы или две, отчего вся природа поблекла, посерела, набухла и растеклась жидкой кашей по улицам. Грязь под ногами чавкала мучительно и со вкусом, всасывала в себя Аглаины резиновые сапоги. Чтобы не остаться босой, приходилось выдирать сапоги из грязи после каждого шага, подтягивая голенища руками.
      
       Так, отвоевывая у ра змокшей почвы каждый свой шаг, передвигалась Аглая вдоль заборов и заборчиков и вдруг увидела трактор ЧТЗ, который, утопая по радиатор в грязи и натужно урча, плыл ей навстречу и волок за собой на тросу крупногабаритный продолговатый предмет, показавшийся Аглае поначалу бревном. Но присмотревшись, она разглядела на одном конце бревна носок сапога, а на другом - нос, ус и козырек фуражки, торчавшие крайне нелепо.
      
       Бежать по такой грязи было совсем невозможно, но, движимая сильным чувством, Аглая сумела обогнать трактор, выскочила на середину улицы и не обращая внимания на жижу, потекшую в левый сапог через край голенища, картинно раскинула руки и закричала:
      
       - Стой! Стой!
      
       Трактор продолжал урчать и двигаться на Аглаю. К сожалению, рядом с ней не оказалось в тот момент какого-нибудь ваятеля или живописца, способного запечатлеть эту незабываемую картину: тупо прущий напролом трактор ЧТЗ и хрупкая женщина с широко раскинутыми руками, в съехавшем на затылок капюшоне, с выбившимися из-под него волосами (уже с проседью), в глазах которой застыла решимость умереть, но не сойти с места. Нет, не было на месте действия ни скульптора, ни живописца, но был чуть поодаль поэт Серафим Бутылко с авоськой, полной стеклотары. К тому времени он давно оставил планы широко прославиться, но еще не потерял надежды на удачный гешефт. А именно: что удастся ему сдать все шесть бутылок из-под жигулевского пива и приемщица не заметит на одном из горлышек маленькую щербинку. Тогда он к имеющимся у него двум рублям мелочью добавит вырученное, и ему хватит как раз на бутылку "Кубанской", да еще и на пачку "Памира" и на коробку спичек. План скромный, но зато рассчитанный до последней копейки и исполнимый. В мешковатом пальто с заштопанными локтями, цепляясь за штакетник, пробирался поэт к пункту приема стеклопосуды и увидел Аглаю, вылезшую с раскинутыми руками на середину дороги. Однако никакого героического жеста в ее порыве не усмотрел, решил, что баба надумала нанять технику для перевозки дров, о чем надо бы позаботиться и ему. А может, и усмотрел, но, пребывая в творческом кризисе, не превратил свое наблюдение в стихи. Во всяком случае каких бы то ни было упоминаний об этом событии ни в его стихах, ни в дневниковых записях впоследствии не обнаружилось. Тем более, что он вообще никаких дневников не вел.
      
       Трактор надвигался на Аглаю, она стояла на месте, сцепив зубы и сжав кулаки. Трактор остановился. Водитель его Слава Сироткин высунулся из кабины и, прикрывая лохматую голову от дождя брезентовой рукавицей, поинтересовался у Аглаи, не из дурдома ли она часом сбежала. Аглая подошла сбоку и, кивая на волочимое трактором, спросила:
      
       - Ты куда это тащишь?
      
       - Чего? - спросил Сироткин.
      
       - Ты понимаешь, кого ты тащишь? - перекричала она шум двигателя.
      
       - А кого? - Сироткин втянулся назад в кабину и достал из-за уха заложенную туда про запас папиросу.
      
       - Ты понимаешь, что это Сталин?
      
       - А то кто же? Ясное дело, он.
      
       - Ну и куда ж ты его тащишь?
      
       - Велели на станцию оттара нить, - сказал Сироткин, закуривая. - А там, должно, отправят на переплавку. Металл стране ужасно нужон для космоса.
      
       - Металл? - возмутилась Аглая. - Это тебе разве металл? Это же памятник товарищу Сталину. Мы его всем народом возводили. Мы его ставили, когда у людей не было хлеба и нечем было кормить детей. Мы себе во всем отказали, чтобы его поставить сюда. А ты его волочишь по грязи, как чушку какую. И не стыдно тебе?
      
       Тракторист удивился.
      
       - А чо мне стыдиться, мамуля? Как говорится, стыдно у кого видно, а я же этот... ну как... ну, тракторист же. Мне скажут- тащи, я тащу. Не скажут, пойду в курилку, вот так буду во, - он показал, как он будет курить, - и никаких вопросов.
      
       - А если тебе Ленина прицепят, тоже потащишь?
      
       Сироткин посмотрел на нее с укором.
      
       - Мамуль, про политику не будем. Это там, у кого большие головы, это да. А я тракторист. Шестьдесят шесть рублей в месяц, ну и подкалымлю, если кому там вспахать огород или чего. А кого цеплять и тащить, это, мама ша, у нас бригадир Дубинин решает. Он говорит, допустим, ты, Сироткин, должен это туда. А я что же скажу? Он мне скажут туда, а я не туда? Что я не это или чего? Так что, мамуль, подвинься и поедем далее.
      
       Сироткин снова взялся за рычаги, но Аглая опять стала перед трактором. Сироткин отпустил рычаги, откинулся назад и расслабился.
      
       - Слушай, сынок, - сказала ему нежно Аглая, - а что если...
      
       Серафим Бутылко видел, как Аглая села в кабину рядом с трактористом, тот зашуровал рычагами, трактор двинулся вперед, широко развернулся и поволок свою чушку в обратную сторону.
      
       Постороннему наблюдателю дальнейший маршрут трактора показался бы странным. Проделав длинный и извилистый путь вместе с волочимым произведением искусства, он оказался на северной окраине города у ворот автобазы треста Межколхозстрой. Там Сироткин, оставив Аглаю в работающем тракторе, бегал и искал своего друга водителя автокрана Сашку Лыкова. Сашки на месте не оказалось, сказали, что он на вокзале участвует в перевеске портретов к предстоящей годовщине Октябрьской революции. Там на фронтоне вокзала висели Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин, а теперь остались Маркс и Ленин. Энгельса убрали ради симметрии.
      
       Сашку нашли в буфете, где он после перевески портретов пил пиво и калякал о том о сем с буфетчицей Антониной. Его отвлекли от буфетчицы, взяли, поехали теперь уже к дому, где жила Аглая. Впереди шел трактор, за ним волоклась статуя, за ней двигался автокран. Дотащили статую до окна, бросили. Сбежались, конечно, жильцы, стали смотреть, что будет. Оказалось, речь идет о внесении монумента в квартиру Аглаи. Габариты позволяли. У статуи рост два с половиной метра, а потолки у Аглаи - три метра десять сантиметров. Сашка как более сообразительный осмотрел рабочее место, сказал:
      
       - Будем двигать в окно.
      
       - А как? - спросила Аглая.
      
       - Через рычаг. Архимед, мамаша, говорил: через рычаг я чего хочешь переверну. Так что вот. Подвантажим, подвируем, поднатужимся и втемяшим. Если с умом, мамаша, так я тебе даже с лона втащу.
      
       Как они исполнили этот необычайный заказ, сейчас даже трудно себе представить, но во второй половине того дня чугунный Генералиссимус с помощью автокрана, четырех рук и за четыре бутылки водки был поднят, втащен через окно и установлен в гостиной Аглаи Ревкиной, в углу между двумя окнами, из которых одно выходило на юг во двор, а второе смотрело на восток на автобазу на улице Розенблюма. Конечно, сам Генералиссимус на своих ногах стоять не мог, требовал хоть какого-то пьедестала. Сашка Лыков притащил пятимиллиметровый лист железа, сварочный аппарат и к нему статую приварил. Причем, сделал это уже совершенно бесплатно.
      
       В прежние времена вселение кого-то, не имеющего жилья, к кому-то, имеющему его в избытке, называлось уплотнением. Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Пролог
       Часть первая
       Часть вторая
       Часть третья
       Часть четвертая
       Часть пятая
       Эпилог
       Антисоветский Советский Союз
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
       ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ -- "ПУСТЫЕ ОЖИДАНИЯ"
      
       МОНУМЕНТАЛЬНАЯ ПРОПАГАНДА
      
      
       ЧАСТЬ ВТОРАЯ -- "С ПЕСНЯМИ БОРЯСЬ И ПОБЕЖДАЯ"
      
       1
      
       Шестого ноября к вечеру в дверь Аглаи Степановны Ревкиной кто-то вкрадчиво постучался. Она с мокрыми руками и полотенцем вышла в коридор, но не успела спросить - кто, как дверь со зловещим достойным фильма ужасов скрипом стала приоткрываться, и в ней появилось сначала плечо, обтянутое вытертым военным сукном, а затем постепенно обозначился до узнавания мятый профиль управдома Кашляева Дмитр ия Ивановича, прозванного Диванычем, краснолицего и красноносого, бывшего полковника метеорологической службы, уволенного из армии за пьянство. Ну, не просто за пьянство, - за пьянство можно было бы распустить весь офицерский корпус Советской армии, - а за то конкретно, что полковник Кашляев, возглавляя метеослужбу министерства обороны в северных широтах, допустил (и сам, кажется, принимал в том участие) отпивание его подчиненными из различных чувствительных приборов спирта, с заменой его водой. Дошло до того, что главный термометр на главной метеостанции военного округа ровно при ноле градусов замерзал. Тем не менее служба работала. Служба составляла сводки погоды и прогнозы, которыми пользовались корабли военно-морского флота и подразделения стратегической авиации. Правда, Диваныч был очень опытный метеоролог. Текущую температуру, а так же силу и направление ветра он легко определял, поднимая вверх наслюнявленный палец, а прогноз на ближайшее время составлял по общим приметам и нытью в раненном на фронте ко лене. Ну, ошибался, не без того, но не больше, чем всесоюзный Гидрометцентр. Хотя, может быть, и Гидрометцентр ошибался по той же причине. Диваныча из армии уволили, и теперь он служил управдомом, получая вдобавок к скромной зарплате полковничью пенсию.
      
       Дверь скрипела, Диваныч втискивался в нее упорно и целенаправленно, сам же придерживая ее рукой, то есть оставляя лишь щель для втискивания, чем он усердно подчеркивал незначительность своей личности, как бы не заслужившей полноценно открытого входа. При этом, однако, демонстрировал и определенное нахальство, своим видом показывая, что щель для себя открыл скромную, но пролезет в нее непременно. Наконец он материализовался полностью в офицерском костюме с невыгоревшими следами от споротых погон и петлиц, с двумя пуговицами, из которых одна была форменная военная, а другая форменная ремесленного училища.
      
       - Здравия, как грится, желаю, Агластепна, и, как грится, с наступающим праздником.
      
       - Полковник стянул с себя фуражку с красным околышем и треснувшим козырьком, тряхнул головой, отчего перхоть легким белесым роем вспорхнула и прежде чем просыпаться на плечи, зависла над головой Диваныча, словно блекло сияющий нимб.
      
       Аглая, ничего не сказав, смотрела на вошедшего вопросительно. Он так же смотрел на нее, забывши, видно, зачем пришел.
      
       - Вот, как грится, явился, - сказал полковник и опять потряс головой.
      
       - Ну явился, проходи, только обувку сними, я за тобой полы подтирать не буду.
      
       - Уж это как водится, - охотно согласился Кашляев. - Грязь на улице, грубо гря, невпролазь и таскать ее в дом...
      
       Не договоривши фразы, он сбросил с себя полуботинки с рудиментами желтого цвета и пошел, скользя по крашенному полу серыми шерстяными носками с дырками у больших пальцев. Вслед за хозяйкой полковник проскользил в гостиную и вдруг оторопел, словно увидел перед собой слона или американский небоскреб Эмпайр Стэйт Билдинг.
      
       Перед ним во весь рост и в полной чугунной форме стоял Верховный Главно-командующий, держа в левой руке перчатки, а правой почти упираясь в потолок. Очищенный и отмытый Аглаей, он смотрел Диванычу прямо в глаза, и вся левая сторона его тускло блестела в свете пятирожковой люстры.
      
       Хотя Диваныч знал, что здесь стоит эта статуя, ради неё он сюда и пришел, но наглядный вид монумента привел его в полное ошеломление.
      
       - Ё-о-о! - простонал Диваныч, и в груди его не осталось воздуха для более внятного междометия.
      
       Так и стоял он с открытым ртом, покуда хозяйка не возвратила его в реальность вопросом о цели прибытия.
      
       - Да вот, - смущаясь, начал Диваныч, но, мысли не досказав, опять прилип взглядом к статуе и замолчал.
      
       - Что нужно? - повторила вопрос Аглая.
      
       - Да вот, - пытаясь продвинуться в размышлении дальше, Диваныч подергал плечом. - Это вот, - указал на статую, - так, а жильцы пишут коллективно, что большая, грубо гря, нагрузка. У нас же перекрытия, грубо гря, деревянные, а у Тухватуллиных трещины в потолке.
      
       - Ну и что? - спросила Аглая.
      
       Кашляев одновре менным разведением рук, пожатием плеч и поджатием губ изобразил отсутствие у него удовлетворительного ответа на заданный вопрос. Но поднатужась, попробовал высказать мнение более внятно.
      
       - Вот, грит, трещина. А я грю, ну трещина, ну и чего, она тебе мешает? Она у тебя в голове, эта трещина? А он грит, как же это, когда вот суп, грит, ел и чувствую, грит, что-то твердое, я, грит, думаю, зуб выпал, а смотрю - это не зуб, щека-турка. Грубо гря, для квартирных условий не предназначено. На площади, дело другое, там он стоит и, если даже провалится, это как бы не наше дело. Там он на самом месте, и люди могут подойти и цветочки положить или там с экскурсоводом, а тут же, грубо гря, жилой дом, а балки деревянные и с грибком. Если что, мне, допустим, тюрьма, а Тухватуллиным, грубо гря, прямо смертная казнь, и другие жильцы тоже имеют свои опасения.
      
       Аглая все это выслушала, сложив руки на тощей груди. Вздохнула.
      
       - Ну и что ты хочешь сказать? Чтоб я его выкинула. Сталина чтоб выкинула куда? На свалку? На помойку? А?
      
       Кашляев глубоко и грустно вздохнул.
      
       - Да я что, да если бы он живой был, то я за него, грубо гря, с пятого этажа мог бы... как бы это сказать... - Кашляев не договорил и почтительно посмотрел на статую, словно надеясь на ее понимание. Но, встретившись с ней глазами, испытал беспокойство. Статуя смотрела на него с такой неприязнью, что ему стало не по себе. Он даже назад немного попятился к выходу и не сразу расслышал вопрос, заданный хозяйкой. И переспросил:
      
       - Чего?
      
       - Выпить, спрашиваю, хочешь?
      
       - Выпить? - Кашляев замер и облизнулся. Очень хотелось сказать полковнику: нет, никогда, ни за что - и гордо удалиться. Или перед тем, как удалиться, щелкнуть сбитыми каблуками, произнести что-нибудь возвышенное о чести, им, как ему иногда казалось, еще не полностью пропитой, советского офицера. Но он ни разу такого еще не делал, ни разу такого не говорил. Хотя поводов было немало. Ибо жильцы при необходимости или на всякий случай совали ему кто пятерку, кто т рояк, а некоторые, видя его затрапезный вид, ограничивались мятым рублем, и он брал все, что ему протягивали. И сейчас предложение выпить вызвало в нем секундное колебание, после чего он, отведя взгляд от статуи, сказал "ага" и был приглашен на кухню за круглый стол, покрытый клеенкой с нарисованными на ней кремлевскими башнями.
      
       Водка была у Аглаи всегда. С партизанских времен выпивала она регулярно за ужином рюмкудве, но дальше не заходила, прослышав, что злостный алкоголизм неизбежно кончается окаменением печени.
      
       Она вынула из холодильника "Саратов" бутылку "Московской" с изображенными на этикетке многими медалями, достала две холодных котлеты, холодную картошку, капусту квашеную и банку сайры. Пробку тонкого металла с хвостиком, за который можно было тянуть пальцами, Аглая, сорвала зубами.
      
       - О! - восхитился Диваныч. - Это по-нашему! Но я-то так не умею. Зубы шатаются в виду неналичия кальция и достаточных витаминов.
      
       - Ну что ж, за него, - подняв рюмку, предложила Аглая.
       < P>- Тогда не чокаясь, - сказал управдом.
      
      
       - Чокнемся! - возразила она. - Для нас он вечно живой.
      
       - Вечно живой! - согласился Кашляев и поднялся, справедливо полагая, что за вечно живых пить надо стоя. Вместе с ним поднялась и хозяйка.
      
       Далеко заполночь, уже одевшись в прихожей, Диваныч вернулся к статуе, постоял перед ней почтительно и тихо сказал:
      
       - Великий был человек. Полководец!
      
       - Теперь таких нет, - отозвалась Аглая.
      
       - И не будет. - Полковник заплакал, торопливо смахнул слезу и вышел вон.
      
       2
      
       На другой день был такой же вкрадчивый стук в дверь. Она думала, что опять Кашляев, но, открыв, увидела перед собой старичка, похожего на Калинина. С козлиной бородкой и усиками, в железных очках, в синем суконном пальто с давнишним, пропахшим нафталином и все же побитым молью кроличьим мехом и в стеганых бурках с галошами. Старичок предъявил ей удостоверение инспектора по надзору за эксплуатацией гражданских строений, попросил разрешения пройти и снял галоши.
      
       Перед статуей остановился, посмотрел на нее поверх очков, поцокал языком, покрутил головой.
      
       - Ой, сударыня, какая большая, какая тяжелая вещь! Извините, надо кое-что обмерить.
      
       Он сбросил пальто на стул, а другой стул подтащил к статуе.
      
       - Вы позволите? - и не дожидаясь позволения, полез на стул. Достал из кармана портновский метр и принялся обмерять статую.
      
       - Для чего вы это? - спросила Аглая.
      
       - Ну как же для чего, миленькая. Это, по-моему, очевидно, что прежде чем высказать мненьице о предмете, его надо обмерить. Я, между прочим, в юности помощником у закройщика служил, так что мне эта процедура знакома с тех пор. А закройщик славный был человек, но суровый. Чуть ошибся, и следует такая затрещина, что любо-дорого. В строгости нас воспитывали, но с большой пользой.
      
       Он по-молодому соскочил на пол, вытащил из кармана блокнот и химический карандаш, снятые размеры сложил и перемножил. И застонал:
      
       - Ой, нет, это никак невозможно.
      
       - Что невозможно? - спросила Аглая.
      
       - Ничего невозможно. Как говорит мой ближайший начальник, габариты не входят в лимиты. Такую тяжесть здешние перекрытия не выдержат. Придется это железо убрать.
      
       - Это не железо, - рассердилась Аглая, - а товарищ Сталин.
      
       - Нет, дорогуша! - потряс бородой старичок. - Это не товарищ Сталин, а сплав железа с углеродом, удельный вес - около восьми граммов на кубический сантиметр. Тут уж буду с вами категоричен - вещичку надобно вынести.
      
       Аглая метнулась к себе в кабинет и вышла оттуда с красной десяткой, которую без всякого смущения протянула гостю.
      
       - Вот, возьмите.
      
       - Что это? - покосился на протянутое старичок.
      
       - А вы сами не видите? - насмешливо спросила Аглая.
      
       Всегда была она убежденным коммунистом, партийным руководителем, очень верила в советскую власть и в советский народ. Верила в преданность народа коммунистическим идеалам, в его моральное здоровье и неподкупность. И в то же время не с омневалась, что каждый отдельный член этого народа за пятерку, а тем более за десятку, продаст целиком тело, душу, родину, народ и коммунистические идеалы. Если бы она прочла где-нибудь в романе или в рассказе, что вымышленный автором чиновник получил от вымышленного просителя взятку, она бы немедленно написала в редакцию гневное опровержение. Клевета на нашу действительность. Наши советские работники взяток не берут, и автора подобных злостных измышлений следует наказать по всей строгости. Но в реальной жизни она не могла даже представить себе, чтобы советский служащий, большой или маленький, пренебрег возможностью взять, что дают, или не дать, что просят. А такие люди все же бывали. Конечно, не в каждой области и не в каждом районе, но кое-где как пережитки прошлого встречались. Именно таким был описываемый нами инспектор. Который сказал решительно:
      
       - Нет уж, спасибо.
      
       - Мало, что ли? - позволила себе насмешку Аглая.
      
       - Не мало, - сказал старичок. - По моему чину достаточно. Только я, милочка, взяточек вообще не беру. Предпочитаю жить на зарплату. Туговато приходится, но душа спокойна. Не снится мне по ночам "черный ворон" и лязганье тюремных засовов.
      
       Аглая смутилась, стала бормотать что-то, что это не взятка, а дружеское подношение, но и тут старичок не поддался.
      
       - Нет уж, извините, и дружеских взяточек не беру. Но вы не беспокойтесь. Придут к вам, может быть, даже завтра другие, которые побольше меня. Они возьмут. Правда, этой красненькой им будет мало. Зато они позволят вам, драгоценная, провалиться вместе с вашей статуей на голову соседей. Но это уж дело не мое. А я пойду писать заключение.
      
       Старичок как в воду глядел.
      
       Пошли к Аглае косяком один за другим представители всяких контролирующих, инспектирующих и каких-то совсем сторонних организаций, и все они, в отличие от того старичка, брали кто пятерку, кто десятку. Иные вымогали и четвертную. В результате сложилась ситуация, о которой Аглаин сосед снизу Георгий Жуков говорил так:
      
       - У ей жилец не п ьет, не курит, а денег требует.
      
       По местным понятиям Аглая не была бедной. На книжке ее годами нетронутые лежали, как она сама называла, скромные трудовые сбережения. Когда-то партийный спецкурьер, в полувоенной форме и с револьвером в брезентовой кобуре, ежемесячно появляясь неизвестно откуда, вручал ей под расписку конверт. Внутри была ее вторая зарплата, которую получали номенклатурные работники за то, что несли на себе груз высокой ответственности. У нее было две зарплаты, но ей при ее образе жизни хватало и одной. Вторую зарплату она целиком относила в сберкассу, и не только постороннему завистливому взгляду, а и ей самой накопленная сумма представлялась богатством большим и неиссякаемым. Но богатство это оказалось недостаточным для прокормления всех местных проверяльщиков. Скромные сбережения таяли на глазах, а проверяльщики становились все наглее и ненасытнее.
      
       3
      
       Адмирал считал, что развенчав Сталина, Хрущев совершил фатальную ошибку. Нарушил главный неписанный закон Епэнэмэ, согласно которому ничто не должно подвергаться сомнению. Если разрешено ругать Сталина, значит, можно усомниться и в Ленине. А если не верить в непогрешимость Ленина, то возникает соблазн задуматься и насчет Епэнэмэ, настолько ли оно правильно.
      
       - Епэнэмэ, - утверждал Адмирал, - как автомобильная шина. На ней можно уверенно ехать, пока она герметична. Проткнуть одну дырку - и ее уже надо менять.
      
       - Или клеить, - сказал я.
      
       - Или клеить, - согласился Адмирал. - Но это уже будет клеенная шина. А идеальное Епэнэмэ, в отличие от шины, должно иметь репутацию непротыкаемого ни при каких обстоятельствах.
      
       С осени 1961 года у многих жителей Долгова, а точнее - у всех, появилось ощущение, что в жизни города и района что-то непоправимо нарушилось. Памятник снесли - словно из колеса выдернули ось. Не стало центра, вокруг которого все вращалось. Пока Сталин стоял на месте, он был незыблемым ориентиром и в буквальном топографическом, и в ином метафизическом смыс ле. Когда случайный пришелец спрашивал местного жителя, как ему дойти до какого-то места, ему говорили: пойдешь прямо, дойдешь до памятника, там повернешь направо. Или налево. Или пройдешь еще дальше. А теперь не памятник, а пустой постамент с надписью, которую кто-то пытался затереть, но до конца не дотер: "И.В. Сталин". Этот гранитный куб действовал на воображение людей странным образом. Глядя на него, они остро чувствовали, что на нем кто-то должен стоять. А если никто не стоит, то во всей жизни не хватает важного стержня, в отсутствие которого можно многое, чего раньше было нельзя. Говорят, что именно с тех пор дети стали меньше слушать родителей, упала дисциплина на производстве, увеличился оборот от продажи народу алкогольных напитков, возросло количество абортов и преступлений, связанных с посягательством на жизнь, честь и имущество граждан. Жители Долгова, конечно, и раньше на бытовой почве и по праздникам пыряли друг друга ножами, закалывали вилами и забивали кольями, но это все было данью старым обы чаям. А после свержения статуи и начало формироваться явление, названное впоследствии беспределом. Прокурор Строгий был уличен в растлении собствен-ной малолетней дочери. Примерно тогда же в районе появился первый за всю историю этих мест сериальный убийца, которым оказался преподаватель марксизмаленинизма в техникуме культуры, причем он же постоянно выступал в газете "Долговская правда" со статьями на темы советской морали. На Аллее Славы неизвестные вандалы осквернили несколько могил, повалили надгробья, сделали на них хулиганские надписи и особое внимание уделили могиле Розенблюма: камень на его могиле расколотили кувалдой.
      
       А что касается статуи Сталина, то о ней в городе распространялись слухи один другого нелепее. Жившие под Аглаей соседи точно слышали: кто-то тяжелый ходит ночами на втором этаже. Слышны шаги, скрипят балки, качается люстра, и штукатурка сыплется с потолка. Потом кто-то видел фигуру, бродившую в сумерках по пустырю. Как-то поздно ночью и после большой пьянки, выйдя на улицу покури ть, Георгий Жуков увидел сидящего на скамейке старика в военной шинели. Он сидел, сгорбившись, и курил трубку. Жуков подошел к нему сзади и сказал:
      
       - Папаша, не дадите ли прикурить?
      
       Папаша повернул к нему лицо, и Жуков увидел, что лицо у старика железное, а глаза большие, с дырками вместо зрачков, и при этом смотрят прямо на Жукова.
      
       - Извиняюсь, - сказал Жуков и тихонечко отошел. Поднявшись к себе, он достал утаенную от жены в сапоге чекушку, опорожнил ее, лег спиною к жене и спал ровно четверо суток, что было официально удостоверено в его больничном листе.
      
       С тех пор в жизни Жукова ничего не случилось, кроме того, что он бросил курить. Но пил даже больше прежнего. А вот с куреньем покончил раз и навсегда. И вовсе не с целью сохранения здоровья, а просто так - бросил и все. Утром после своей летаргии встал, схватил натощак папиросу, пошел в уборную, расположился, поднес к папиросе спичку и вдруг - как вспомнил глаза железные с дырками, так и курить расхотел.
      
       О своем ночном видении Жуков никому не рассказывал, но к другим разговорам о таинственном железном старике прислушивался. А разговоры шли, и чем дальше, тем больше. Говорили, что кто-то где-то встречал Его (имя встреченного люди старались не называть) то в железном виде, то в обыкновенном, вроде он расспрашивал, как живут в районе простые люди, не притесняет ли их начальство и само не слишком ли жирно живет. Были и такие свидетельства, что каждый раз в полнолуние статуя взбирается на пьедестал и стоит там с поднятой рукой, но немедленно исчезает, растворяется в воздухе, как только приблизится к ней живой человек. Впрочем, все это было не больше, чем слухи, к которым относиться следует с большой осторожностью. Среди граждан города Долгова и его окрестностей всегда было достаточно диких и доверчивых людей, которые верили в знахарей, экстрасенсов, шпионов, во всемирный еврейский заговор, в колорадских жуков и в мумиё. Там же я знавал фантазеров, которые, по их словам, лично встречались с чертями, привидениями, домовыми, лешими , водяными, ведьмами, инопланетянами и даже летали на их тарелках в иные галактики.
      
       Разумеется, просвещенному человеку верить во все это вовсе не обязательно, но что дух Сталина после его смерти много лет витал над Долговским районом, над всей территорией Советского Союза и над более обширными пространствами - это есть факт исторический и непреложный.
       font size=2 face=Arial>
      
       4
      
       Слухи о самовольных передвижениях статуи Аглая оставляла без внимания, зная точно, что ее железный жилец никуда не ходит. Но иногда ей казалось, что и никуда не ходя, он все-таки реагирует на события всесоюзного или местного масштаба, а некоторые из них предощущает заранее. Она стала замечать, что как только в стране назревает что-то приятное по ее разумению, он начинает изнутри не то чтоб светиться, а чуть-чуть светлеть. Настолько чуть-чуть, что вряд ли какая-нибудь экспертная комиссия самыми чувствительными приборами могла бы это определить. Так же, как и выражение лица, менявшееся неуловимо. Впроч ем, Аглая, сама себе полностью не доверяя, сомневалась: уж не мерещится ли? Но почему-то мерещилось всегда кстати. Сегодня померещилось, а завтра что-то случилось.
      
       Однажды, проснувшись позже обыкновенного утром при ярком солнце, глянула она на своего железного постояльца и увидела, что покрылся он слоем пыли. Устыдилась, налила таз теплой воды, взяла губку, туалетное мыло. Поставила рядом стол, на стол табуретку с тазом, на другую табуретку сама залезла и с риском для жизни принялась за дело.
      
       Скульптор Огородов все сделал по-настоящему: и ноздри просверлил, и ушные раковины прокарябал с заковыристыми углублениями, и везде там набилась пыль. Она, намотав ватку на шпильку для волос, дырки эти прочистила. Когда мыла, говорила слова, которых сыну родному от нее слышать не приходилось.
      
       - Сейчас, - приговаривала, - помоем головку, глазки, носик, ушки, плечики, грудку, спинку, животик... - и дошла до места, где между распахнутыми полами шинели находился нижний край кителя, а под ним как раз н ачинались ноги, и то место, где они начинались, Аглаю внезапно смутило. Место, собственно говоря, было гладкое, какое могло быть только у существа женского пола или вовсе бесполого. И почему-то это Аглаю странным образом озадачило. Она вдруг подумала, - сама на себя рассердилась, но от сомнения не избавилась, - а что же на этом месте было у живого товарища Сталина? Думать, что на этом месте у него что-то было, она не могла, но и представить себе, что не было ничего, оказалось еще труднее. Она сама себя обругала, назвала дурой и старой дурой за то, что у нее возникают вообще подобные мысли. Эти мысли она отгоняла, но они опять возвращались и смущали ее. Она понимала, что Сталин был человеком, но вообразить, что он ходил в уборную и зачинал детей, не могла. Эти соображения, до невозможности глупые, тем не менее посещали ее, и она стала за собой замечать, что, обтирая статую, смущающее ее место старается обойти. Через некоторое время увидела, что везде он чистый, а в этом месте не очень. Стала мыть везде одина ково, но определенного смущения избежать не могла.
      
       Разумеется, она ни с кем своими сомнениями не делилась. И никому не давала повода для слухов, которые вскоре стали расползаться по городу: будто она со статуей живет, как с мужчиной. Казалось бы, что за чушь? Как живой человек может жить с чугунным изваянием? Кажется, это и представить себе нельзя, но люди в Долгове, как уже сказано, были доверчивы до невозможности.
      
       Женский опыт Аглаи был сравнительно скромным и не очень удачным. Конеч-но, у нее был муж Андрей Ревкин. Случались (пару раз за жизнь) еще какие-то короткие связи. Но близость с мужчиной никогда не приводила ее в то состояние, о котором она слышала от других. Младшая сестра Наталья рассказывала ей, что близость с мужчиной возбуждает ее до того, что она просто звереет и испытывает ни с чем не сравнимое чувство неземного восторга. Это чувство она называла оргазмом. На просьбу описать это точнее, Наталья закатывала глазки и хихикала.
      
       - Ты думаешь, это можно передать словами? Эт о ты знаешь... Это ну просто что-то такое.
      
       Более вразумительного объяснения Наталья придумать не могла, но Аглая ее каким-то образом понимала. У нее бывали случаи кое с кем, даже вот с Шалейко, когда это "просто что-то такое" чуть не состоялось. Но ведь не состоялось же ни тогда, ни до и ни после.
      
       Кроме, впрочем, одного случая...
      
       Осенью 39-го года она ездила в Москву на всесоюзную сельскохозяйственную выставку. Ее туда послали как передовика сельскохозяйственного производства, так была оценена ее партийная активность. На выставке, само собой, встречи, речи, банкеты, а потом слет ударников социалистического труда в Колонном зале Дома Союзов. Среди гостей были известные на всю страну люди: герои пятилеток, хлеборобы, сталевары, шахтеры, участники всяких зимовок, перелетов и спортивные чемпионы. Здесь были шахтер Алексей Стаханов, трактористка Паша Ангелина, летчик Водопьянов, артист Михаил Жаров. Рядом с Аглаей в четвертом ряду сидел знаменитый паровозный машинист Петр Федорович Кривонос . Он водил очень тяжелые поезда и прославился так, будто поезда эти таскал он сам, а не управляемый им паровоз. Все долго рассаживались, потом чего-то ждали, глядя на полутемную сцену, на стол, покрытый красным сукном, и на ряды графинов на нем. Вдруг сцена ярко осветилась, и из-за правой кулисы к столу пошли гуськом члены Политбюро. Кривонос стал шептать Аглае на ухо имена вождей в порядке появления. Она сама знала всех, но не могла себе представить, что вот они рядом, живые, а не на портретах: Ворошилов, Буденный, Калинин, Микоян, Каганович, Шверник. Участники слета приветствовали вождей стоя, бурными аплодисментами, и вожди участникам слета тоже похлопали. Вожди стали садиться, и Калинин показал дву-мя руками, что и публика может сесть.
      
       - Почему-то товарища Сталина нет, - шепнул Кривонос Аглае.
      
       - Наверное, очень занят, - предположила она.
      
       - Товарищ Сталин всегда очень занят, - сказал Кривонос. - Но для людей труда у него всегда время находится.
      
       Не успел он это сказать, как из-з а левой кулисы вышел и не спеша двинулся в сторону президиума человек небольшого роста с усами, в скромном полувоенном суконном френче.
      
       - Слава товарищу Сталину, - вскакивая, заревел паровозом Кривонос.
      
       Весь зал поднялся в едином порыве, вскочила вместе со всеми Аглая, и вот тут "это что-то такое" охватило ее внезапно и всю целиком. Словно молния пронзила насквозь все ее тело, невероятный жар вспыхнул в груди, опустился в низ живота. Не управляя собой, она вцепилась в спинку впереди стоявшего стула, закричала и лопнула, как ей самой показалось. Придя в себя, она испугалась, что сосед заметил и догадался, что с нею произошло. Но сосед не догадался, он сам в это время исступленно и бессвязно что-то вопил, и потом Аглая думала, что, наверное, не только с ней это случилось, а со всеми, кто там колотился в истерике.
      
       5
      
       Когда-то Аглая подправила документы и прибавила себе семь лет, чтобы пораньше вступить в борьбу за установление советской власти. В 1962 году она еще и по документам соответствующего возраста не достигла, но была выпихнута на пенсию с учетом фронтового стажа. При этом пенсию ей дали не персональную, которую она всей жизнью своей, преданностью партии и правительству заслужила, а обыкновенную, составившую с надбавками за выслугу лет 82 рубля 60 копеек. При таком доходе прежде чем кусок мыла купить, подумаешь. Тем более, что она не простое покупала, а туалетное, по тридцать копеек кусок. Правда, расходы на проверяльщиков, наконец, прекратились. Сталин не проваливался, жильцы привыкли, перестали жаловаться, и Аглаю никто не трогал.
      
       Освободившись от повседневных служебных обязанностей, она почувствовала себя совершенно неприкаянной, не знала, чем бы заняться. Не на лавочке же сидеть со старухами и слушать их жалобы на ревматизм и несварение желудка. Или изложения снов, рассказы о проделках внуков и рецепты засолки огурцов. Надумала взяться за английский язык и даже достала где-то самоучитель для начинающих, но неделю промучилась и сд алась. Да и зачем он ей нужен, этот английский, если бы даже и выучила?
      
       Но однажды глянула на книжную полку - там собрание сочинений Сталина занимало у нее главное место - взяла наугад шестой том, открыла его на работе "Об основах ленинизма" и поняла свою задачу на ближайшее будущее. Она будет учить эту работу наизусть. Изо дня в день. По одной странице. Сто двадцать страниц - это всего лишь четыре месяца работы.
      
       К вечеру того же дня она устроила себе место для ежедневных занятий. Подтянула к ногам статуи медвежью шкуру (вот пылищи-то было!) бросила туда же две подушки, общую тетрадь и самописку завода "Союз". Принесла из кабинета и поставила рядом настольную лампу, выпила рюмку водки, отхлебнула из кружки чаю и принялась за дело, начав с предисловия.
      
       "Основы ленинизма, - прочла она сама себе вслух, - тема большая". И подумала: еще бы! Очень большая. "Для того, чтобы ее исчерпать, - было написано далее, - необходима целая книга". "Одной книги мало", - подумала Аглая и к радости своей полн остью совпала в мыслях с автором. "Более того, необходим целый ряд книг", - было сказано у него. Ободренная, она стала читать громко, с выражением, любуясь собственным голосом, прокуренным, хрипловатым.
      
       "Изложить основы ленинизма - это еще не значит изложить основы мировоззрения Ленина"...
      
       Она представила себе Сталина, не статую, а живого, которого она видела тогда в Колонном зале.
      
       Вообразила, как он медленно ходит из угла в угол по комнате и покуривая трубку, диктует раздумчиво, с легким грузинским акцентом:
      
       - Мировоззрение Ленина и основы ленинизма - не одно и то же по объему. Ленин - марксист, и основой его мировоззрения является, конечно, марксизм. Но из этого вовсе не следует, что изложение ленинизма должно быть начато с изложения основ марксизма...
      
       "Не следует", - согласилась Аглая и, закрыв глаза, решила повторить весь абзац. "Изложить основы мировоззрения это значит"... Споткнулась. Это значит... Что значит? Не вспомнила, заглянула в книгу... Это не значит... Ах, э то не значит! "Изложить основы ленинизма - это еще не значит изложить основы мировоззрения Ленина"...
      
       В конце концов она это предложение запомнила, но, дойдя до конца абзаца, последние слова в памяти удержала, а первые забыла. Решила не сдаваться и каждый вечер, располагаясь у ног монумента, читала, повторяла, конспектировала, опять повторяла. Голова, не привыкшая к столь высокому напряжению, раскалывалась, но дело все-таки продвигалось. Правда, медленно. За две недели дошла до вопроса: "Итак, что такое ленинизм?" Три недели одолевала эту страницу, но что такое ленинизм, не поняла, да и автор вроде тоже не понял, потому что долгий разбор ленинских мыслей завершил тем же вопросом: "Что же такое в конце концов ленинизм?"
      
       6
      
       Тем временем в стране происходили с точки зрения Аглаи черт знает какие события. Лысый ездил в Америку, побывал в штате Айова. Посмотрел, как там буйно растет кукуруза, и решил, что недостатки колхозной системы можно компенсиро вать, если засеять пространство от Кушки до тундры этим волшебным злаком. Сказано - сделано, засадили всю страну кукурузой, не растет. Разделили партию на сельские и городские обкомы. Не растет. Преобразовали министерства в совнархозы, а кукуруза опять не растет, не хочет. Плюнули на кукурузу, приступили к реформе русского языка, в соответствии с которой зайца собирались называть "заец" и писать на бумаге "огурци" вместо "огурцы".
      
       В 62-м году разразился Карибский кризис. Лысый послал на Кубу корабли с ракетами, чтобы установить и направить их на Америку. Американцы сказали, что никогда этого не допустят. Отрядили к Кубе свои авианосцы и подводные лодки. Лысый не отступал, американский президент Кеннеди не сдавался. Два дня длилась война нервов. Расстояние между флотами двух супердержав сокращалось. Наиболее чувствительные американцы глотали нитроглицерин и выпрыгивали из окон высоких этажей. Советские люди, не имея достаточной информации, не беспокоились и в окна не лезли. Но некоторые, осведомленные, обеспокоились.
      
       В те дни Марат написал Аглае, что над островом собираются тучи, синоптики предвещают тайфун, поэтому он отправил жену с ребенком на родину. Но поскольку тайфун может достичь и Москвы, то не лучше ли Зое и малолетнему Андрею Маратовичу навестить бабушку? Бабушка ответила, что на ее взгляд в обществе происходит дальнейшее разложение. В центральной печати появляется все больше псевдоисторических материалов о Сталине и его соратниках. В народе ходят мерзкие анекдоты, люди открыто слушают зарубежные радиостанции, пишут и распространяют антисоветские произведения. А партия чем дальше, тем больше засоряется чуждым элементом, людьми вступающими в нее только ради карьеры, использования своего положения в грязных целях. Пока письмо шло от Долгова до Гаваны, кризис благополучно разрешился и в посещении внуком бабушки необходимость отпала.
      
       В том же 62-м прошел слух о Новочеркасском восстании, жестоко подавленном войсками с применением танков. У Аглаи к этому событию отношение было двоякое. Она сочувствовала рабочим, выступившим против антинародного режима и против Лысого, но не сомневалась при этом, что такие восстания должны подавляться именно как антинародные и самым суровым образом. Узнав, что зачинщиков восстания расстреляли, она возмущалась и тем, что расстреляли, и что расстреляли мало.
      
       Не успело заглохнуть это событие, как произошло еще одно, совсем уже неприятное и принятое ею к сердцу намного ближе, чем Карибский кризис. В журнале "Новый мир", давно известном своим критиканством, была напечатана повесть никому неизвестного зэка, которого сразу же объявили великим писателем. И герои в этой повести такие, каких в советской литературе еще не бывало. Не колхозники, не рабочие и не трудовая интеллигенция, а заключенные. И не те, что случайно сбились с пути и стали на путь исправления, а политические. Враги народа. И изображены как хорошие люди, которые ни за что пострадали. А воинов внутренних войск автор расписал в самом черном свете и назвал попками. И что хуже всего, читатели ок азались настолько политически незрелыми, что кинулись на это сочинение, передавали из рук в руки, а при встречах друг с другом, понижали голос, оглядывались и спрашивали: "А вы читали?"
      
       Аглая прочла начало. Страниц шесть или семь. И сказала сама себе, что до этого журнала она больше никогда не дотронется. Но, к сожалению, эта повесть оказалась не единственной подобного рода. То в том, то в другом журнале, толстом или тонком, или в газете появлялись повести, рассказы, стихи, статьи, фельетоны, авторы которых оплевывали советскую историю, а уж что они писали про Сталина, даже пересказать нельзя без отвращения. Ленина он обманул, ленинскую гвардию уничтожил, Кирова убил, интеллигенцию истребил, крестьянство разорил, армию обезглавил, к войне не подготовился, сам прятался в бункере и критики не терпел.
      
       7
      
       Потрясшее Аглаю сочинение неизвестного зэка (который сразу стал очень известным) после "Нового мира" тут же вышло массовым тиражом в "Роман-газете", отдельным изданием в твердом переплете, и еще одним - в мягкой обложке и распространилось по всей стране немедленно и тотально, словно гонконгский грипп. В Долгове тоже люди, забывши про все на свете, только об этой книге и говорили, спешили ее прочитать, а прочитав, выражали свои восторги в самых возвышенных выражениях. А кто не был в полном восторге, тот по нашему мнению был или глуп или еще хуже - выполнял задание органов.
      
       Первым обладателем повести оказался, конечно, Марк Семенович. Он привез журнал из Москвы, где получил его от самого автора, которого знал лично по ханты-мансийской тайге. Привезя журнал, Марк Семенович давал его читать разным людям, среди которых оказался и я. Что, правда, мне удалось с очень большим трудом. Шубкин сказал, что у него очередь, поэтому он даст мне журнал не больше, чем на два часа.
      
       - Вы что, смеетесь? - сказал я. - Разве можно прочесть целую повесть за столь короткое время?
      
       - А в чем дело? - удивился Марк Семенович. - Здесь всего-то сто двадцать стран иц. Разве вы не можете читать со скоростью одна страница в минуту? - Впрочем, тут же он спохватился. - Ах, да, голубчик, я забыл. Вы ведь даже партитурным чтением не овладели.
      
       В конце концов я у него выпросил журнал до следующего утра, а продержал до обеда, потому что радостью открытия счел нужным поделиться с Адмиралом. Тот как раз партитурным чтением владел. Адмирал попросил меня погулять, и пока я ходил в магазин, на почту и в домоуправление, он уже всё прочел. Повесть ему понравилась. "Неплохо", - сказал он, и это была очень высокая в его устах похвала. Для него "Анна Каренина", "Отцы и дети", "Братья Карамазовы", "Серапионовы братья" были написаны неплохо. Правда, существовала еще более высокая оценка -"недурно", но она относилась к "Войне и миру", "Мертвым душам", "Евгению Онегину", "Илиаде", "Божественной комедии" и это, кажется, всё. Собственно говоря, у него было всего четыре оценки для того, что можно читать: "недурно", неплохо", "ничего", "так себе" и - пятая, для того, что читать не стоит н и при какой погоде, - "ниже сапога". К пятой категории относилась вся советская литература, кроме "Тихого Дона", большая часть современной западной литературы и Габриэль Гарсия Маркес. Обычно я оценки Адмирала принимал с иронией, но тут мне было не до шуток. Глупым я его не считал, а в связи с органами тоже подозревать его не хотелось. Я стал с ним спорить, что повесть написана недурно. А он говорит - неплохо. А я говорю - недурно. А он - неплохо. А я говорю, а я с вашим мнением не согласен. А он говорит: вы не можете быть с моим мнением согласны или не согласны, потому что у вас никакого своего мнения нет. А что же у меня есть? У вас есть представление о том, что в соответствии с настроениями определенного круга людей в определенное время надо иметь о таком-то предмете такое-то мнение. И вы в вашем кругу, выработав представление, которое считаете своим мнением, устраиваете террор против несогласных. И если я говорю, что я думаю о предмете то-то и то-то, но не то, что по вашему мнению и мнению вашего круга я о нем должен думать, вы не можете даже себе представить, что это мое собственное честное мнение, вам легче вообразить, что я говорю это из каких-то комплексов или, еще хуже, с чужого голоса, кому-то в угоду или... - он посмотрел на меня пристально... - или даже по чьему-то заданию. Вы ведь так думаете, правда?
      
       Подозревать Адмирала в подобных вещах я, конечно же, не посмел и выслушал от него, что я и такие, как я, от главного Епэнэмэ отрешились, но в душе все равно остались епэнэмистами. И пытаемся каждый частный случай объяснить единственно правильно и научно, не допуская иных толкований.
      
       Кажется, я Адмирала таким возбужденным еще не видел.
      
       - Что ж, - сказал я ему, - я вижу для вас вообще никто не авторитет.
      
       - Совершенно верно, для меня никто не авторитет.
      
       - Ну как же, - растерялся я. - Я не понимаю. Ведь должен быть кто-то, чьему мнению вы можете доверять.
      
       - А я не понимаю, почему я должен кому-то доверять больше, чем самому себе. Что же касается вашего кумира, то я вас уверяю, пройдет немного времени, вы к нему охладеете и найдете себе другого.
      
       - Никогда в жизни, - сказал я.
      
       Адмирал предложил пари, я его принял.
      
       - Условия, - сказал Адмирал, - запишем на бумаге, а то вы потом отопретесь.
      
       Я согласился и сочинил нечто вроде расписки, что я, Имярек, утверждаю, что писатель такой-то относится к числу величайших писателей всех времен и народов, это мое твердое мнение вряд ли будет когда-нибудь изменено.
      
       Мне очень неприятно в этом признаваться, но прошло лет, может быть, пятнадцать или двадцать, я мимоходом зашел проведать Адмирала, к тому времени уже постаревшего, и застал его за чтением какой-то книги. Я спросил: "А что вы это читаете?" "Не читаю, а перечитываю", - ответил он и показал мне обложку. Я сказал: "Охота вам тратить время на всякую чепуху". Он взглянул на меня не без иронии: "А вы что, плохо относитесь к автору?" "Да я к нему никак не отношусь", - пожал я плечами. И тогда Адмирал - вот злопамятный человек! - попросил подв инуть к нему стоявшую на другом конце стола старинную рассохшуюся шкатулку, со злорадной усмешкой открыл ее, достал какую-то бумагу и протянул мне, спросив: "Вам знаком этот почерк?"
      
       Кровь, как говорится, ударила мне в лицо. Я не мог себе представить, что память моя сыграет со мной такую злую шутку. Я совершенно забыл, что именно этого писателя искренне обожал и ставил в самый высокий ряд мировых классиков.
      
       Пожалуй, это одно из самых для меня неприятных признаний, но будучи человеком исключительно честным, я не могу его не сделать. Тем более, что из этого я извлек некое умозаключение. Что произведя живого человека в кумиры, мы только таким его признаем. А как только усомнились в его божественных качествах, то сразу свергаем его в пропасть, уже даже и действительных достоинств в нем не замечая.
      
       Уходя от Адмирала в большом смущении, я ему сказал: ну да, конечно, я тогда в определенных обстоятельствах, может быть, преувеличил, стыжусь, но вы-то зачем сейчас это читаете?
      
       - Ну, - сказа л Адмирал с кроткой улыбкой, - я это читаю, потому что это написано местами очень даже неплохо.
      
       8
      
       Если мнение Адмирала, я по крайней мере задним числом признаю, было честным и непредвзятым, то не могу того же сказать о Шубкине. Сначала он распространял сочинение своего бывшего солагерника направо и налево, сам расхваливал его до небес, а потом сам же и позавидовал. Приревновал его к успеху и стал говорить, что сам-то он видел еще не такое и описать мог бы не хуже. Только времени не хватает. И даже нашел в повести несколько недостатков, говорил, что лагерная жизнь изображена в ней односторонне. Автор показывает лагерь так, как будто там сидели только так называемые простые люди. Он не заметил настоящих интеллигентов, людей высоких устремлений, идейных борцов, которые, несмотря ни на что, сохранили верность своим убеждениям и идеалам.
      
       К тому времени в нашей среде уже сложилось определенное мнение, что Шубкин - человек хороший, общественно активный , одаренный, может написать неплохой рассказ, очерк, стихотворение, письмо в ЦК КПСС, но вряд ли способен на большую литературную работу. И вдруг однажды встречаю я Шубкина в парикмахерской, где он подправлял края своей лысины за ушами. Он спросил меня: "Что вы сегодня вечером делаете?" "А что?" "Ничего, но если вам нечего делать, заходите часиков в семь". Я спросил: а зачем, а он загадочно: придете - узнаете. Я, конечно, пришел. А там уже куча народу. Его воспитанники Влад Распадов, Света Журкина, Алеша Коновалов, еще кто-то, я уж не помню. Стульев не хватило, тем более, что их было всего два. Мы расселись кто на кровати, кто на полу, кто на подоконнике. Сам Шубкин устроился в продавленном кресле под торшером с соломенным абажуром. Антонина разнесла гостям чай. Кому в стакане, кому в чайной чашке, кому в пол-литровой банке. Мне досталась банка из-под майонеза. Сам Шубкин пил не чай, а кефир, отхлебывал его прямо из широкого горлышка молочной бутылки. Отхлебывал и ставил бутылку прямо на пол к левой ноге. На журнальном столике на блюде лежала гора пирожков с повидлом, которую мы быстро превратили в пустыню.
      
       Итак, хозяин сидел в кресле, держа в руках светлокоричневую картонную папку с надписью большими буквами "К докладу", с жирным кругом от сковородки и с шелковыми, сильно захватанными тесемками.
      
       На него это было не похоже, но он явно волновался, нервничал, и все его раздражало. Трепещущими пальцами он развязал тесемки, достал первый лист, поправил на носу очки и начал читать:
      
       - "Видели ли вы, как падает подрезанная под корень мачтовая сосна?"...
      
       Я подумал, что это подражание Гоголю и дальше последует: "Нет, вы не видели, как падает подрезанная под корень мачтовая сосна..."
      
       Тут в дверь вошла черная кошка Шурочки-дурочки, пересекла комнату, прыгнула ко мне на колени. Я ее погладил, чтобы притихла, но она стала мурлыкать. Шубкин прекратил чтение и уставился на меня с молчаливым упреком так, будто это я мурлыкал. Я смутился и вышвырнул кошку в коридор.
      
       - "Видели ли вы, как падает..." - начал опять Шубкин, но кошка стала царапаться в дверь.
      
       Распадов вышел в коридор и топнул на кошку ногой.
      
       - "Видели ли вы..." - прочел снова Шубкин, но тут в комнату влетела оса и стала жужжать, тычась в стекло. Гнали ее всем миром в форточку, она никак не могла понять наших намерений, с тупым усердием билась в стекло, пока Антонина не пришибла ее полотенцем. Форточку на всякий случай закрыли, все замерли и сидели тихо, не шевелясь, чтобы ни стул, ни кровать не заскрипели, но только Шубкин открыл рот, как за стеной раздалось отчетливо:
      
       - Мировоззрение Ленина и основы ленинизма - не одно и то же по объему. Ленин - марксист, и основой его мировоззрения является, конечно, марксизм. Но из этого вовсе не следует, что изложение ленинизма должно быть начато с изложения основ марксизма...
      
       - О, господи! - Антонина всплеснула руками, а остальные засмеялись. Распадов при этом заметил:
      
       - У нас, насколько я понимаю, сходные темы.
      
       А Света Журкина не поняла и, кивнув н а стену, спросила, кому и что соседка читает.
      
       - Это сталинская работа "Основы ленинизма", - узнал Шубкин.
      
       - А кому она это читает?
      
       - Сталину, - сказал Распадов.
      
       И опять все засмеялись.
      
       - "Мировоззрение Ленина..." - повторила за стеной Аглая.
      
       - Ладно, - тихо сказал Шубкин. - Я продолжу, а вы не обращайте внимания.
      
       - "Видели ли вы, как падает подрезанная под корень мачтовая сосна?..."
      
       Дальше пошел не Гоголь, а что-то другое: "Сосна падает прямо и не сгибаясь, как сраженный вражеской пулей гвардеец". Образ, конечно, вычурный и не точный. Что за гвардеец? Из чьей гвардии? В какой ситуации он сражен и почему падает, не сгибаясь? Я никогда не видел сраженных гвардейцев, но почему-то мне кажется, что, сраженные пулей, они падают по-разному, как и прочие люди.
      
       Впрочем, я даже мысленно придираться не стал, тем более, что повествование постепенно меня захватило. Шубкин исполнял свою задачу художественно. Интонационно подчеркивал определенные фразы или сло ва. Диалоги читал на разные голоса, то басил, то поднимался к фальцету, каким-то образом изображал даже скрип снега, звук бензопилы "Дружба" и треск падающего дерева.
      
       Первая глава, как потом объяснил сам автор, была камертоном ко всему произведению. Речь шла о бригаде заключенных на лесоповале. Это была лучшая бригада в данной лагерной области. Возглавлял ее Алексей Константинович Наваров, большевик, герой революции и гражданской войны, случайно избежавший расстрела. Будучи вообще-то уже очень опытным лесорубом, Наваров совершил ошибку и был задавлен спиленной им же сосной. Надо сказать, что Шубкин описал довольно ярко красавицу-сосну, как ее подпиливали под корень, а она стояла, не шелохнувшись. Уже весь ее ствол насквозь пропилили, а она еще стояла. И тогда Наваров подсек ее топором. Она стала поворачиваться вокруг собственной оси, и крона ее на фоне чистого неба кружилась, словно в каком-то убыстряющемся танце, и вот все дерево стало крениться в кружении и рухнуло, наконец, с оглушительным треском л омая ветви сосен, стоявших рядом, и подминая под себя кусты. Работавшие рядом зэки не сразу услышали слабый стон, а когда подбежали, увидели, что под сосной лежит задавленный ею большевик Наваров. Он лежал, вдавленный в снег, с сосной на груди, она была огромная, ни сдвинуть ее, ни вытащить из-под нее задавленного было невозможно, а резать сосну на части - долго. Герой повествования, вроде бы сам Шубкин (рассказ шел от первого лица), подбежал к задавленному, когда тот был еще жив. "Он, - понизив голос, читал Шубкин, - лежал с запрокинутой головой. Из угла его рта шли и лопались кровавые пузыри, кровь текла из носа и правого уха, я приблизился к нему, думая, что он без сознания, и уже хотел отойти, как вдруг заметил, что один глаз у него открылся и смотрит на меня, а губы шевелятся, шепча что-то, очевидно, очень важное для него. Преодолевая страх, я приблизил ухо к его губам и услышал слова, поразившие меня на всю жизнь:
      
       - Читайте Ленина, - прохрипел Наваров. - Всегда читайте Ильича. Читайте его, когда вам будет легко, читайте, когда будет трудно, когда заболеете, когда будете умирать, читайте Ленина, и вы все поймете, все преодолеете. Читайте Ле..."
      
       Не буду подробно описывать, как мы все, первые слушатели "Лесоповала", были потрясены этой сценой и с каким интересом следили дальше за историей человека, который пройдя через ад сталинских лагерей, не утратил веры в "светлые идеалы". Эта вера помогла ему пройти через нечеловеческие испытания, и он вышел на волю таким же непоколебленным, преданным этим идеалам, каким когда-то ее покидал.
      
       Разумеется, я к тому времени был уже весьма испорченным человеком. Разговоры о светлых идеалах меня раздражали, но в данном случае... Хотя в романе речь шла о коммунисте-ленинце, но все-таки там описывались сталинские лагеря, следственные изоляторы, пересылки, карцеры, следователи, конвоиры, оперуполномоченные, сторожевые собаки... Короче говоря, время для подобных сочинений еще не наступило и не видно было, что скоро наступит. Для романа еще не наступило, а для статьи 70-й уголовного кодекса (антисоветская агитация и пропаганда - от 3-х до 7-ми лет лагерей) оно еще не прошло. Так что это был не просто, как говорится, творческий подвиг, но и проявление гражданского мужества. Причем ведь автор уже и так нахлебался всего этого по горло. Подобная ситуация, конечно, влияла на восприятие всего произведения, и я им был покорен. И хотя, конечно, у меня были некоторые сомнения, я шубкинский "Лесоповал" потащил к Адмиралу на его лесосклад.
      
       - Ну что? - прибежал я к нему на другое утро. - Что вы об этом скажете? Недурно, а?
      
       Адмирал надел очки и долго глядел на меня поверх стекол (если смотреть поверх, то зачем было надевать?).
      
       - Вы хотите сказать: неплохо? - смутился я.
      
       - Нет, - ответил мне Адмирал. - Пожалуй, могу сказать про вашего Шубкина, что как писатель он слаб, как мыслитель он глуп, а в остальном я перед ним преклоняюсь.
       font size=2 face=Arial>
      
       9
      
       Говорит Би-би-си. Западные корреспонденты передают из Москвы, что Н икита Хрущев смещен с поста первого секретаря и выведен из состава президиума Центрального комитета коммунистической партии Советского Со...
      
       И дальше загалдели, завыли давно не включавшиеся глушилки.
      
       Аглая оторвала голову от подушки и стала думать, приснился ей этот текст или в самом деле был произнесен? Западные корреспонденты передают... Опомнившись, она кинулась к телевизору.
      
       Было еще раннее утро, но по первому каналу уже показывали детский мультипликационный фильм "Девочка и медведь", а второй канал пока не работал. У Аглаи был старый репродуктор в виде тарелки, она включила его и целый час подряд слушала передачи: "На зарядку становись!", "Для тружеников села", "Пионерская зорька", "В гостях у композитора Туликова". В конце концов дождалась новостей, но в них ничего, кроме полета трех космонавтов, битвы за урожай, задутия где-то домны и спуска на воду нового дизель-электрохода. Имея большой опыт потребления советской прессы, она и из неуслышанного извлекла определенную информацию. Ди кторы о Хрущеве не сказали ни слова, но само это полное неупоминание столь обязательно упоминаемой личности было признаком того, что Би-би-си бросает слова на ветер не зря.
      
       Одевшись поприличней, она вышла из своей квартиры и постучалась к Шубкину. Тот вышел к ней желтый, небритый, во фланелевой пижаме.
      
       - Вы? - удивился он, увидев Аглаю. - Ко мне?
      
       - К вам, - сказала Аглая.
      
       - Заходите, - он посторонился, прикрывая подбородок и ежась, и сказал: - Только прошу не кусаться, я заразный, у меня грипп.
      
       - Не бойтесь, - смиренно сказала Аглая. - я только спросить хотела. Это вот ваше... - она хотела и спросить и выразить презрение к предмету, которым интересовалась... - Би-би-си ваше... оно правду говорит?
      
       - Врет! - радостно оживился больной. - Они всегда врут, но все, что они врут, в жизни как раз случается.
      
       Ничего не ответив соседу, Аглая вернулась к себе, и тут ее охватил такой бурный восторг, что, поддавшись ему, она кинулась к своему железному кумиру, обнимала его , целовала, нос об него ушибла, смеялась, плакала, выкрикивала бессвязно:
      
       - Прогнали, прогнали. Лысого. Коленом под жопу. Как собаку, прогнали. - Она прыгала, дразнила невидимого своего врага, кривила губы и высовывала язык, приговаривая: - Наш любимый... дорогой... дорогой очень... драгоценный... кукурузник, совнархозник, навозник...
      
       А вечером к ней явился без спроса и зова Диваныч. В парадной полковничьей форме, немного подчищенной, подштопанной (и все пуговицы на месте), сверкая металлом зубов, орденов и медалей. Пришел не с пустыми руками - с алой гвоздикой и двумя бутылками молдавского коньяка по четыре рубля двенадцать копеек.
      
       - Позвольте мне, Агластепна, - сказал Диваныч с неожиданной для него церемонностью,- по случаю знаменательного события расцеловать вас по-братски и, как грится, по-фронтовому.
      
       И после такого предисловия он поцеловал Аглаю в левую щеку и в правую, а потом, как вампир, впился в губы и даже попытался употребить язык в качестве физического намека, но она его оттолкнула довольно резко.
      
       - Ты что?- спросила она сердито.
      
       - А что, нельзя?- простодушно спросил Кашляев.
      
       - Незачем, - сказала она. - Я пенсионерка, меня на базаре уже бабушкой зовут.
      
       - А я дедушка, - сказал Диваныч. - Мне дочка внучку нагуляла.
      
       - Тем более, - сказала Аглая. - Дедушка, а руки распускаешь.
      
       - В умеренных пределах, - сказал Диваныч. - Я человек военный. Если грят можно, я, грубо гря, продвигаюсь вперед, если грят нужно, поднимаюсь в атаку, а если нельзя, отступаю, но никогда не сдаюсь.
      
       Все-таки ей было лестно. После Шалейко за ней никто не ухаживал.
      
       По случаю праздника, который Аглая пожелала отметить "вместе с Ним", она накрыла скатертью стол в "Его" комнате. Первую рюмку за него и выпили. Он светился неуловимо и благодушно.
      
       - Я себя чувствую, как 9 мая 45-го,- сказала Аглая.
      
       - А я, признаться, уже не верил, что такое сбудется.
      
       - И напрасно не верил,- сказала Аглая. - Сталин учил нас, что веру терять нельзя н икогда. Помнишь его притчу об этих... которые... ну, на лодке. Буря, одни испугались, ручки сложили и все, их волной накрыло, и - прощай, мама. А другие не сдаются, гребут, гребут, - она стала раскачиваться на стуле, изображая нечто подобное гребле, - гребут навстречу волне и ветру, не теряют уверенности и... Слушай, - перебила сама себя, - а как ты думаешь, что теперь с Лысым сделают?
      
       - Посадят, я думаю, - сказал Диваныч откусывая у шпрота головку.
      
       - А я думаю, расстреляют, - мечтательно сказала Аглая.
      
       - Ну нет,- возразил управдом,- сейчас не те времена.- Сейчас все-таки восстановление ленинских норм и социалистической законности.
      
       - Да что ты, полковник, ты что? Какая социалистическая законность? Вот когда Лысого расстреляют, тогда и будет социалистическая. А то, что у них было, гниль одна, а не законность. До чего страну довели. Вон этот, - кивнула в сторону стены, за которой жил Шубкин, - пишет, что хочет. О лагерях пишет. Сейчас все пишут о лагерях. Как будто других тем нет. Всех распустили. Люди иностранное радио слушают, антисоветские анекдоты рассказывают, партийные люди детей в церквах крестят и никого не боятся. Нет, я бы Лысого на Красной площади перед всем народом... И не расстреляла бы, а повесила.
      
       - Ну, весь народ на Красной не поместится, - заметил Диваныч. - Хотя набегут в достатке и еще друг дружку потопчут. Но на площади все не поместятся.
      
       - А тем, кто не поместится, по телевизору показать во всех подробностях. Видел, как это выглядит?
      
       - Не,- сказал Кашляев,- Бог, грубо гря, миловал. Много чего видел, а такого нет.
      
       Он добавил коньяку себе и ей, положил на хлеб два кружка колбасы.
      
       - Ну и зря. Мы, когда отбили Долгов у немцев, там на площади перед райкомом повесили городского голову, начальника полиции и проститутку за то, что спала с немцами. Так, поверишь, проститутка держалась до конца и партизану, который вешал, в морду плюнула. Городской голова трясся от страха и крестился, но ни о чем не просил. А полицай, даже вспомнить прот ивно, ползал на коленях, простите, говорит, пощадите. А я говорю: а ты, гад, щадил наших ребят? И вот когда эту троицу вешали, некоторые слабонервные в обморок падали, а я смотрела.
      
       - Интересно было? - осторожно спросил Диваныч.
      
       - Очень! Знаешь, когда человека вешают, он сначала весь задрожит, задрожит, ну в конвульсиях вроде, а потом глаза выпучит, язык весь наружу и...
      
       - Ой, ой, ой, не надо, не надо!- заткнул уши управдом.
      
       - Почему же не надо?- удивилась Аглая.- Ты же военный человек. Фронтовик.
      
       - Фронтовик, - подтвердил гордо Кашляев. - Всю войну, грубо гря, от Бреста до этого и обратно. Но я, Агластепна, извиняюсь чистосердечно, хотя фронтовик, я в жизни еще никого... ну не... ну не повесил, вот. - Вид у него был при этом печальный и виноватый, как будто сам понимал всю меру своей очевидной неполноценности.
      
       - Потому что ты в регулярных частях служил, а я в партизанах. А в партизанах ты и командир, и мать, и отец, и военный трибунал. Мы сами ловили, сами приговари вали, сами приводили в исполнение. - Она отхлебнула из рюмки, закусила кружком колбасы. - Думаешь, легко было? Думаешь, я не человек?
      
       - Что вы, Агластепна! - перепугался Диваныч. - Ну вы-то, ну что вы! Несмотря что вы человек дамского, грубо гря, рода, я полагаю, всем нам у вас надо учиться высоким партийным качествам и отваге.
      
       - Вот и учись, - сказала Аглая. - Я женщина, мать, у меня сын по дипломатической линии... Но когда передо мной враг, я к нему никакой, петлю на шею...
      
       - Агластепна, милая, - замахал руками полковник, - хватит! Не надо, меня стошнит.
      
       - Черт с тобой,- махнула рукой Аглая. Ей уже в голову ударило, и пришло благодушное настроение. - Не хочешь слушать, давай споем что-нибудь.
      
       - Это другое дело,- сказал управдом. Он приосанился, одернул пиджак, дотронулся до своего кадыка, покашлял и начал вполголоса:
      
       - "Дан приказ ему на запад..." - но был остановлен.
      
       - Зачем это старье? - сказала Аглая. - Давай лучше это. И - с широким и плавным взмахом п равой руки слева направо и вверх - затянула хриплым прокуренным голосом:
      
       >На просторах родины чудесной,
       Закаляясь в битвах и в труде,
       Мы сложили радостную песню
       О великом друге и вожде...
      
      
       Левой рукой она дала Кашляеву знак подключиться, и тот, снова откашлявшись, подхватил:
      
       - Ста-лин - на-ша сла-ва боева-я...
      
       - Сталин - нашей юности полет,- перекричала она.
      
       - С песнями борясь и побеждая, - их голоса слились в один...
      
       - Наш народ за Сталиным идет.
      
       Тоже, наверное, нынешнему читателю трудно представить, что в те времена такие песни люди пели не на сцене и не в строю, а для себя лично и находили в том удовольствие.
      
       В двенадцать ночи в дверь постучали. Аглая открыла. На пороге стояла Ида Самойловна Бауман в застиранном фланелевом халате, с папильотками из газетной бумаги в непросохших еще волосах.
      
       - Извините за беспокойство, - сказала она, но вы не могли бы чуть потише? У меня мама нездорова и никак не может заснуть.
      
       - Захочет - заснет, - сказала Аглая. - Мы на фронте под артиллерийским огнем спали и под бомбежкой.
      
       И захлопнула дверь.
      
       - Кто там был? - спросил Диваныч.
      
       - Никто, - сказала Аглая. - Давай вот эту. - И начала, раскачиваясь из стороны в сторону:
      
       От края до края, по горным вершинам...
      
       В дверь опять постучали. Аглая думала, что снова пришла соседка, недовольно открыла и увидела перед собой Георгия Жукова с аккордеоном на шее и двумя бутылками водки в руках.
      
       - Ты что? - спросила она удивленно.
      
       - А вы чего празднуете? - спросил он.
      
       - А тебе не все равно?
      
       - Мне все равно, но у меня тоже повод есть. Сын родился, а выпить не с кем. Четыре с половиной кило. Вот такой! - он развел руки с бутылками, показывая приблизительный рост своего потомка, и потом, чем больше пил, тем шире раздвигал руки, как рыбак, изображающий пойманного сома.
      
       - Заходи, - разрешила Аглая.
      
       10
      
       Тем време нем у Ревекки Моисеевны развивался очередной приступ стенокардии. Дочь накапала ей тройную дозу валокордина и теперь сидела рядом с ней на кровати, не зная, что делать. Телефона у них, разумеется, не было, а бежать за скорой помощью далеко и бесполезно. Прошлый раз ее спросили: "Сколько вашей маме лет? Восемьдесят два? Мы к таким старым не ездим".
      
       Ида Самойловна держала мать за руку. Приступ, кажется, проходил, валокордин подействовал, старуха стала засыпать. Но только она стала засыпать, как за стеной опять раздалась песня, теперь уже в сопровождении аккордеона и гораздо громче, чем прежде. Опять начали "На просторах родины чудесной", потом без остановки затянули "От края до края, по горным вершинам, где горный орел совершает полет, о Сталине мудром, родном и любимом, прекрасные песни слагает народ".
      
       Ида Самойловна взяла старую туфлю и постучала каблуком в стену.
      
       В это же время Марк Семенович Шубкин сидел за пишущей машинкой и писал очередное послание в Центральный Комитет КПСС. Прежде всего он поздравил товарищей Брежнева и Косыгина в связи с избранием их на высокие посты первого секретаря ЦК и председателя Совета Министров СССР, написал, что целиком одобряет мужественное и своевременное решение партии, направленное на недопущение нового культа личности теперь уже не Сталина, а Хрущева. Осудил волюнтаристские решения Хрущева во внутренней и внешней политике, но в то же время выражал надежду, что партия не допустит возвращения к сталинизму, не оправдает сталинских злодеяний и полностью отменит цензуру.
      
       Его машинка стучала громко но сейчас ее стук не был слышен, потому что музыка и пение звучали еще громче.
      
       В третьем часу ночи Ида Самойловна, накинув поверх халата пальто, побежала в милицию. Там как раз находился участковый капитан Анатолий Сергеевич Сараев, до недавнего времени тоже живший в доме номер 1-а по Комсомольскому тупику, переселенный в порядке улучшения жилищных условий в новостройку. Нахождение Сараева в столь позднее время в отделении объяснялось тем, что они вм есте с дежурным старшим лейтенантом Жихаревым отмечали день рождения последнего. По случаю чего, сидя за стеклянной перегородкой, наливали из алюминиевого чайника в кружки того же металла конфискованный самогон и пили его, закусывая хлебом, ливерной колбасой и луком, нарезанным толстыми кружками. Говорили о разных насущных вещах, как то: есть ли жизнь на других планетах, чем отличается зебра от лошади и скоро ли будет введена для милиции новая форма одежды.
      
       Ночь была относительно спокойной. В камерах предварительного заключения находились только трое задержанных: мужик, по пьянке забивший свою жену граблями, и двое стиляг из приехавших на уборку урожая студентов. Его арестовали за то, что отрастил слишком длинные волосы, а ее - за то, что пришла на танцы мало того, что в джинсах, так еще с изображением американского флага на заднице. Мужик по водворении в камеру забрался на нары и впал немедленно в спячку, студентка поплакала и тоже заснула, а студент стучал в дверь, бузил и качал права, требуя, чтоб ы его немедленно отпустили.
      
       - Утром пострижем обоих наголо и отпустим, - пообещал Жихарев.
      
       - Не имеете права! - кричал из-за двери студент. - В каком законе написано про длину волос? В конституции? В уголовном кодексе? В программе КПСС?
      
       - Не ори, а то отмудохаем, - сказал Сараев добродушно.
      
       - Что? - закричал студент. - Не имеете права! Только попробуйте! Я на вас в суд подам!
      
       - Подожди, - сказал Жихарев Сараеву и вошел в камеру, из которой тут же послышались крики:
      
       - Что ты делаешь? Бандит! Фашист! Гестаповец! Я буду жа...
      
       На этом крики прекратились, и Жихарев вернулся к столу, слизывая кровь с кулака.
      
       - Об очки поцарапал, - объяснил он Сараеву. И пожаловался. - И что за люди! Сами спокойно не живут и других нервируют.
      
       Он налил себе и своему другу по очередной порции. Выпили, закусили, поговорили о женах и о тещах, о преимуществах ижевских мотоциклов перед ковровскими, и, разумеется, главное политическое событие без внимания оставлено не было. < /P>
      
       - Хрущева поперли, - сказал Жихарев.
      
       - Поперли, - согласился Сараев, после чего оба долго молчали и думали, не зная, что сказать.
      
       - Да-а, поперли, - наконец, повторил Жихарев.
      
       - Да, - согласился Сараев.
      
       И опять долго молчали.
      
       - Теперь, - предположил Жихарев, - Сталин с ними со всеми разберется по-свойски.
      
       - Как же он разберется, когда мертвый? - усомнился Сараев.
      
       - В том-то и дело, что не мертвый, - сказал Жихарев.
      
       - В каком отношении? - спросил Сараев.
      
       - В отношении того, что не мертвый, а живой, - сказал Жихарев и поведал коллеге со слов своего шурина, который в Кремле работал официантом, что Сталин в 53-м году не умер, а сделал вид, что умер. А сам скрылся из виду, сбрил усы, надел на себя лохмотья и, как раньше сделал Александр I, ходит по России, собирает милостыню, а сам смотрит, как народ живет и продолжается ли строительство коммунизма.
      
       - Параша! - оценил сказанное Сараев, и в это время перед ним возникла его бывшая соседка Ида Самойловна с жалобой на Аглаю Степановну Ревкину и ее шумных гостей.
      
       - Толя, - сказала Сараеву Ида Самойловна. - Я вас очень прошу, пожалуйста. Вы ведь знаете мою маму. Вы знаете, как она больна. А эти люди среди ночи орут во все горло.
      
       Сараев вытер рот рукавом, посмотрел на часы и пообещал, что придет, разберется.
      
       - Скоро придете? - спросила Ида Самойловна.
      
       - Скоро, скоро, - нетерпеливо ответил участковый и, как только она ушла, высказал Жихареву свое мнение, что его сообщение есть, как говорится, художественный свист, о чем Сараев может лично свидетельствовать. Будучи в марте 53-го года курсантом школы милиции, был он направлен в Москву и лично находился в оцеплении на Пушкинской улице у выхода из станции "Охотный ряд" метрополитена имени Лазаря Кагановича, а ночью им, милиционерам, разрешили подойти к гробу.
      
       - И я его мертвого видел вот так, как тебя.
      
       - Как это, как меня? - попытался обидеться Жихарев. - Я ведь не мертвый.
      
       - Не в том, что мертвый, а что рядом я с ним стоял. Метр от него или даже полметра. Вот я здесь стою, а он здесь лежит. - Сараев даже откинулся назад, чтобы изобразить лежащего покойника, но, будучи не совсем трезвым, потерял равновесие и упал бы, да Жихарев вовремя подхватил.
      
       - Так вот, - продолжил Сараев, поставив спину вертикально, - лицо его, как твое, видел. И был он совсем мертвый. Не дышал, не моргал, но подмазанный и цвет, как у живого, а сам чистый мертвяк.
      
       - Я не спорю, что мертвяк. Только мертвяк не Сталин, а народный артист Геловани. Его поклали заместо.
      
       - Живого? - в ужасе спросил Сараев.
      
       - Зачем живого? - пожал плечами Жихарев. - Скажешь тоже - живого. Звери, что ли, живого в гроб? Усыпили и поклали.
      
       - Ну ежли усыпили, это ништо. За деньги, небось?
      
       - За большие, - сказал уверенно Жихарев. - Он же народный артист всего СССР. Им знаешь скоко плотют?
      
       - Скоко? - спросил Сараев.
      
       - Много, - сказал Жихарев и вздохнул.
      
       Сараев, наклонив чайник, добавил самогону се бе и товарищу. Молча чокнулись, выпили, крякнули, закусили.
      
       - Ну, хорошо, - сказал Сараев, крепко подумав, - этого поклали в гроб. А Сталин куды ж подевался?
      
       - Ну, я ж тебе говорю! Ушел. Никому ничего не сказал. Одному только Молотову оставил записку.
      
       Ни одному слову Жихарева капитан Сараев не поверил, но спорить дальше не стал, тем более, что выпито было все и время было довольно позднее. Однако по дороге домой он вспомнил, что недавно задержал на вокзале одного нищего старика, которого хотел доставить в милицию, но тот откупился, дав четвертной. Что Сараева нисколько не удивило, он давно знал, что нищие в массе своей люди богатые. Теперь, вспомнив про нищего, он вспомнил и то, что в облике нищего было что-то необычайное, что он ему кого-то напоминал, и теперь он подумал, что нищий напоминал ему... Однако все это глупость, сказал Сараев себе самому, глупость и ничего более, и в это время как раз услышал из открытого окна громкое пение.
      
       11
      
       Света в подъезде, как всегда, не было, но наверху где-то что-то мерцало. Это горела свеча, которую держала вышедшая на площадку в халате и тапочках Ида Бауман.
      
       - Ой, наконец-то! Спасибо, что пришли, - сказала она растроганно. - А то ведь это прямо невозможно. У мамы приступ, а они вон что вытворяют. Ну хорошо, до одиннадцати это разрешено. До двенадцати мы терпели. Но в конце концов сколько же можно!
      
       Понимая, что ссылка на врачей, законы и позднее время может оказаться недостаточным аргументом, Ида Самойловна сунула милиционеру трешку, которую он на ощупь принял за пятерку и тут же сунул в карман. После чего решительно постучал в дверь Аглаиной квартиры. Сперва деликатно, костяшкой среднего пальца. Потом кулаком. Потом рукоятью револьвера. Никто не отозвался, и он вошел сам.
      
       Застолье было в самом разгаре. Разогнав руками папиросный дым, участковый разглядел, наконец, сидевшую к нему в профиль хозяйку в темно-синем жакете и ее гостей Диваныча и Георгия Жукова. За ними в пап иросном дыму, упираясь правой рукой в потолок, стоял чугунный генералиссимус.
      
       Диваныч с лицом потным и красным от напряжения был в зеленой форменной рубахе с подтяжками. Полковничий пиджак его висел на спинке стула. Жуков, слегка откинувшись на табуретке и жмурясь, растягивал аккордеон. Аглая дирижировала. Ода делала это вдохновенно, чувствуя, что, может быть, никогда не была так счастлива, как сегодня.
      
       "Если на празднике с нами встречаются..."
      
       И тут как раз появился Сараев. Певцы пропели следующую строчку про "нескольких старых друзей" и, смолкнув, повернулись к Сараеву. А Сараев смотрел на них и на стоявшего за ними чугунного человека. Под чугунным взглядом Сараев как-то сник и не решительно, как собирался вначале, а весьма робко обратился к Аглае:
      
       - Я извиняюсь...
      
       Но Диваныч показал ему пальцем, чтоб помолчал, и вернулся к недопетому куплету:
      
       - ...несколько старых друзей...
      
       - ...Все, что нам дорого, припоминается, - подхватила Аглая... - песня звучит веселей...
      
       - Я извиняюсь, Аглая Степановна, - повторил капитан, - но придется ваше веселье прервать...
      
       Аккордеон последний раз жалобно взвизгнул, Жуков сдавил меха и полез в боковой карман за носовым платком. Диваныч молчал и смотрел на капитана внимательно, а Аглая достала новую папиросу, помяла ее в пальцах, постучала мундштуком по крышке стола и закурила, чувствуя, что сейчас настроение будет испорчено.
      
       - Я извиняюсь, - в третий раз тихо сказал Сараев, - но после двадцати трех часов не положено.
      
       - Не положено? - переспросила Аглая.
      
       - Не положено, - повторил Сараев.
      
       - А если у людей событие? Если у человека, грубо гря, ребенок родился? - спросил Диваныч. - И тогда тоже нельзя?
      
       - У кого ребенок? - спросил милиционер.
      
       - Ну, у меня, - признался Жуков. - Четыре с половиной кило. Вот такой, - показал он, прибавив к предыдущему измерению не меньше вершка. - Орет, как паровоз.
      
       - Как паровоз? - переспросил Диваныч. - И после двадцати трех орет? Арест овать и посадить на пятнадцать суток. Правильно, капитан?
      
       - А он там орать еще больше будет, - сказала Аглая. Даже она была склонна сегодня к шуткам.
      
       - Ну, в общем я вас предупредил, - сказал участковый со всей суровостью, на какую оказался способен - А дальше сами смотрите. Будете нарушать... я лично... мне это совсем ни к чему... но придется... извиняюсь... к административной ответственности... Диваныч вдруг взбеленился.
      
       - К административной? Кого? Ее? - ткнул пальцем в Аглаю. - Нашу героиню? Нашу легендарную? Или его? Он воин, танкист, в Венгрии с контрреволюцией воевал. Или меня, полковника, ветерана двух войн? Заслуженного, как грится, этого... Или его?
      
       Диваныч протянул руку в сторону Сталина, и сам своей же дерзости испугавшись, перешел вдруг на шепот.
      
       - Вот что, дорогой друг, ты это брось. Садись с нами, отметим. Поскольку произошли такие события. С одной стороны, человек родился, а с другой стороны, это, как грится, вот... Ты меня понял, капитан?
      
       - Так точно, товарищ полковник, - согласился Сараев.
      
       - Ну вот и садись. Если хозяйка не против...
      
       Хозяйка была не против и для начала предложила участковому выпить за здоровье товарища Сталина. И хотя капитан усомнился, можно ли пить за здоровье умершего, но рассудил про себя, что если подносят, то можно. И вообще, мертвых людей можно считать здоровыми, потому что они ничем никогда не болеют.
      
       12
      
       - Ну вот видишь, - сказала Ида Бауман своей престарелой матери. - Все хорошо. Милиционер пришел и поставил этих нахалов на место.
      
       Она накапала в стакан сорок капель валокордина, поправила подушку, положила старухе в ноги грелку, подоткнула со всех сторон одеяло, сама пошла к себе на кушетку, и в это время за стенкой опять грянула песня про артиллеристов, громкая, как канонада.
      
       Ида Самойловна не выдержала и накинув опять халат, побежала, ворвалась к соседке без стука, когда все четверо пели самозабвенно:
      
       Артиллеристы, Сталин дал приказ!
       Артиллеристы, зовет отчизна нас...
      
      
       Ида Самойловна застыла в проеме двери, глядя на поющих с выразительной укоризной.
      
       И сотни тысяч батарей
       За слезы наших матерей,
       За нашу родину -
       Огонь! Огонь!
      
       - Как вам не стыдно! - сказала Ида Самойловна, но сама не услышала своего голоса. Поющие же не обращали на нее никакого внимания, если не считать того, что, когда опять дошло до припева, капитан Сараев специально для Иды Самойловны заменил канонические слова более подходящими к случаю:
      
       ...И сотни тысяч батарей, -
       Кричал по радио еврей, -
       За нашу родину:
       Огонь! Огонь!
      
      
       Картину происшедшего дальше можно восстановить не более, чем приблизительно, основываясь только на противоречивых показаниях самих участников происшествия, поскольку других свидетелей не было. Кажется, было так. Возмущенная поведением ночных хулиганов, Ида Самойловна стала кричать на них и топать ногами. Т огда капитан Сараев вскочил и стал на нее топать ногами, как он потом объяснял, просто передразнивал ее ради шутки. Она шутки не поняла и плюнула ему в лицо. Он такого оскорбления перенести не мог, тем более, что был в форме и при оружии, кобура его висела на стуле. Он выхватил из кобуры револьвер и направил его на потерпевшую Бауман.
      
       - Застрелю, сука! - закричал он, но тут же, вспомнив про хозяйку, оборотился к ней: - Извиняюсь за выражение.
      
       Потерпевшая с криком, не имевшим словесного выражения, кинулась бежать. Сараев, повинуясь проснувшемуся в нем (как он показывал впоследствии) охотничьему инстинкту, кинулся за ней и ворвался вместе с ней в комнату, где на кровати в холщовой ночной рубахе, спустив на пол худые голые ноги, сидела безумного вида старуха. Увидев ворвавшегося в дом человека с оружием, старуха свалилась на пол и с криком "Казаки!" полезла под кровать. Завершить сей маневр она не успела, скончавшись от разрыва сердца. Так и умерла на четвереньках, с головою, засунутой под кроват ь. Это уже видели и сбежавшиеся на шум соседи. Говорили, что, осознав случив-шееся, капитан Сараев совершенно протрезвел, спрятал револьвер, пощупал у старухи пульс и поднявшись с колен, сказал ни к кому не обращаясь: "Ну какой же я казак? У нас казаков никаких нет, а есть законная советская власть". И с этими словами вышел.
      
       Конечно, праздник был испорчен. Наши герои, какие бы они ни были, убивать старуху не хотели. Пошутить, попугать - это другое дело.
      
       Большого скандала из этого дела не вышло. Хотя Ида Бауман и пыталась привлечь к суду всех четверых, ей в конце концов разъяснили, что граждане Ревкина, Кашляев и Жуков виноваты только в мелком нарушении общественного порядка и им поставлено на вид. Что касается милиционера Сараева, то тут хотя имело место превышение полномочий, но он же не стрелял и гражданке Ревекке Бауман незачем было лезть под кровать и совершать такие сложные физические движения в ее возрасте, да еще во время сердечного приступа. Ну, а многие рассудили, что старушка свое о тжила и все равно померла бы, хоть так, хоть эдак. Короче, капитану Сараеву был объявлен выговор и задержано на год присвоение очередного майорского звания. А все остальное шло своим чередом.
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Пролог
       Часть первая
       Часть вторая
       Часть третья
       Часть четвертая
       Часть пятая
       Эпилог
       Антисоветский Советский Союз
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
      
      
       МОНУМЕНТАЛЬНАЯ ПРОПАГАНДА
      
      
       ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ -- "ПУСТЫЕ ОЖИДАНИЯ"
      
       1
      
       С приходом к власти нового руководства появилось много приятных Аглае слухов. То ли Брежнев, то ли Косыгин назвали время правления Лысого позорным десятилетием. Один из этих двух, а может быть, кто-то третий сказал, что с гнилым либерализмом последнего десятилетия в ближайшее время будет покончено. Похоже было, что эти слова произносились не зря. На партийных собраниях, пленумах, конференциях имя Стали на сперва робко, а потом все увереннее упоминалось в положительном смысле. Упоминания неизменно встречались аплодисментами. В местном кинотеатре "Победа" в старых, сперва документальных, а потом и художественных фильмах стал появляться знакомый образ. Сначала где-то в каком-то кабинете на одну секунду мелькнул его портрет. Тот самый, с трубкой, что был на столе у Аглаи. Потом уже живьем его показали на встрече "Большой тройки" в Тегеране. Затем к годовщине битвы под Москвой оказался он там, где ему и полагалось быть, - на трибуне Мавзолея. Об очередном показе Сталина в кино Аглаю регулярно извещал Диваныч, и она немедленно бежала на утренний сеанс, торопясь увидеть хотя бы мельком дорогое лицо. При этом заметила, что была не одинока в своих ожиданиях. Каждый раз, как только лицо возникало на экране, в задних рядах раздавались робкие, иногда совсем одиночные аплодисменты. Аглая сама хлопала, и ей казалось, что она совершает подвиг, хотя подвиг был переменившейся властью вполне одобряемый. Тем не менее она хл опала и вертела головой, пытаясь угадать, где он или они, ее незримые единомышленники. Но разглядеть в темноте не могла, а потом люди выходили с непроницаемыми лицами. Как будто сами не хлопали и других не слышали. Но однажды она заметила одного в серой шапке из кролика. Он сидел в трех рядах от Аглаи, прямо за ее спиной. Услышав аплодисменты, она быстро обернулась и застала его врасплох: он не успел опустить руки. Когда сеанс кончился, она побежала за ним. Он завернул за угол, она тоже и не поспевая, окликнула:
      
       - Молодой человек!
      
       Он обернулся с молчаливым вопросом, не уверенный, его ли имели в виду.
      
       - Подождите,- сказала она,- подождите. - Подбежала, запыхалась, заговорила прерывисто. - Спасибо вам. Спасибо, спасибо.
      
       - За что спасибо?- спросил он, косясь на нее с подозрением.
      
       - За ваше мужество, - торопилась она. - За верность. Я видела, вы хлопали.
      
       - Кто хлопал? Где?- Он спрашивал резко и нервно.
      
       - В кино вы хлопали, я видела,- сказала Аглая, давая ему поня ть, что она своя и полностью разделяет его чувства.
      
       Но он ее не понял, заподозрил, что провокаторша, и заорал, дергаясь:
      
       - Что ты видела? Что?
      
       - Молодой человек! - растерялась она. - Я же ничего плохого... Я говорю, что я видела...
      
       - Ничего ты не видела! Дура! Дура старая! - крикнул молодой человек и кинулся от нее наутек.
      
       Аглая растерянно смотрела ему вслед, не зная, на что обижаться, на дуру или на дуру старую.
      
       Между прочим, это был Митя Лямихов, хорошо известный персоналу столичного института психиатрической экспертизы имени Сербского. Митя при жизни Сталина подвергался лечению за критику Сталина. Которому лично писал, что он тиран, разбойник и враг народа. Если бы писал помягче, то попал бы в лагерь или под расстрел. Но его писания были настолько разнузданны и крайни, настолько не просматривалась в них хоть какая-то забота о сохранении собственной жизни, что все врачи единодушно и искренне признавали его невменяемым. Невменяемость его, кроме прочего, проявл ялась в том, что он был всегда против всех решений и действий существующей власти. Если власть по каким-то историческим причинам начинала соглашаться с его мнением, он это мнение сразу менял на противоположное. При Сталине он был против Сталина, при Хрущеве за Сталина, теперь он оставался за Сталина по инерции, но в случае полной реабилитации Сталина, он был бы опять против него.
      
       2
      
       И другие признаки перемен после Октябрьского пленума ЦК КПСС 1964 года Аглая воспринимала с надеждой. Хрущев осужден. Совнархозы упразднены. Отменено разделение обкомов на сельские и городские. Выражение "культ личности" со страниц печати исчезло. Уже почти никто и нигде не говорил о незаконных репрессиях, а случайные упоминания сопровождались оговорками, что было их не так уж и много и не надо преувеличивать. Кукурузу перестали называть царицей полей. И перестали ее сажать. Зато посадили писателей. Правда, пока только двух. Но была надежда, что посадят и остальных. Одного мат ематика упекли в сумасшедший дом. Одного историка поместили туда же. Чехословацкие ревизионисты объявили своей целью социализм с человеческим лицом. Советские танки пришли и ревизионистов поправили. Аглая всем этим событиям радовалась. Хотя ей казалось, что руководство КПСС ведет себя нерешительно. Сталина в кино показывают, но редко и осторожно. С ней самой все оставалось, как прежде. Никто не торопился перед ней извиниться и восстановить в партии.
      
       3
      
       Но если Аглая была недовольна медленным развитием событий, то ее сосед Марк Семенович Шубкин был недоволен направлением этого развития. И как коммунист-ленинец не мог пройти мимо. Он писал в ЦК письма с требованием освободить писателей, вывести войска из Чехословакии, вернуться к ленинским нормам внутрипартийной жизни, поставить памятник жертвам сталинизма, отменить цензуру и напечатать его роман "Лесоповал" в одном из ведущих советских журналов. Ответ на очередное послание пришел очень быстро, и по тону его Марк Семенович понял, что времена переменились сильнее, чем показалось вначале. Ему было сообщено, что его предложения носят откровенно провокационный характер, от них веет политической незрелостью, а может, даже чем-то похуже. Его поставили в известность, что если он не перестанет распространять свои нелепые измышления, ему придется покинуть ряды КПСС и не исключены дальнейшие последствия. Дальнейшие последствия Шубкину при его богатом жизненном опыте и развитом художественном воображении сразу представились в виде дремучей ханты-мансийской тайги с сугробами по грудь, морозами за 50 градусов, визгом бензопилы "Дружба" и отмороженным носом. На короткое время он перестал писать письма, притих и, пожалуй, притих бы надолго, но, включив однажды приемник, из передачи Би-би-си узнал, что его роман "Лесоповал" опубликован в Мюнхене известным эмигрантским издательством "Глобус". Как это случилось, Шубкин понятия не имел. Очевидно, рукопись ходила по рукам и в конце концов попала в такие руки, которые туда, на За пад, ее увезли.
      
       Таким образом, в районе появился свой диссидент. Чем местные органы по-началу были очень довольны. При отсутствии диссидентов у центрального начальства могла возникнуть мысль что и органы в этой местности не нужны. А есть диссиденты, есть и работа. Можно расширять штаты, требовать увеличения бюджета, возрастает объем работы и шансы отличиться на героическом поприще без малейшего риска для жизни. Потому что диссидент опасен идеологически, а не физически. Он не вооружен, неловок, не умеет прятаться и уходить от слежки. Поэтому, если бы не было в Долгове Шубкина, его стоило бы выдумать. Выдумывать они тоже умели, но в данном случае оказалось не обязательно. Есть реальный Шубкин и есть целый кружок его учеников и поклонников, за ними тоже надо следить, а на все это нужны штаты, зарплаты, машины и прочее.
      
       Итак, Шубкин появился, проявился, органы заработали и прислали ему повестку. Шубкин на всякий случай собрал в мешок самое необходимое в тюремном быту: теплые носки и кальсоны, кружку , ложку и томик стихов Эдуарда Багрицкого.
      
       И прямо с мешком - туда. Антонина, естественно, пошла его провожать. У порога простились всерьез.
      
       Шубкин приготовился к изнурительным многочасовым допросам с криком, матом и ослепительным светом в глаза, но действительность приятно обманула его ожидания. Следователь Коротышкин оказался не совсем коротышкой, а так, среднего роста и возраста, невзрачной внешности, с округлыми плечами, пухлыми мягкими ручками и пухлыми пушистыми щечками. Волосы имел светлые, брови выгоревшие, глаза бесцветные, зубы неровные, но без клыков. На вурдалака он похож не был, да и на чекиста старых времен с глазами, воспаленными от преданности рабоче-крестьянскому делу, ненависти к врагам революции, водки, табачного дыма и недосыпа, тоже особо не смахивал. Одетый в недорогой костюм пыльного цвета, он встретил Шубкина у входа в учреждение и очень удивился мешку:
      
       - Ну что вы в самом деле? Да зачем это? Неужели у вас об органах такое странное мнение, что мы сразу всех прям о в тюрьму и ничего другого? Эта дама с вами? Оставьте это ей. Если что - конечно, может случиться и так, - она его потом принесет.
      
       Мешок оставили Антонине, и это было хорошим знаком. Другой обнадеживающей предпосылкой благополучного исхода было то, что пропуск Шубкину оформили временный. После чего Коротышкин повел Марка Семеновича по длинному коридору, обсуждая попутно парадоксы текущей погоды и возможное влияние на нее достижений человечества в области химии и атомной энергии. В конце концов Шубкин оказался в просторном кабинете, где за столом справа под портретом Дзержинского сидел человек по фамилии Муходав, хмурый, худощавый, желчный и как раз очень похожий на чекиста 20-х годов. Левый стол, под вторым портретом Дзержинского, принадлежал Коротышкину. Коротышкин предложил гостю стул, обыкновенный, с дерматиновой подушечкой и дерматином обитой спинкой, сам сел за стол и, сцепив восемь пальцев между собою, оставил свободными два больших пальца, чтобы можно было ими как бы в раздумье вращать.
      
       - Ну вот, - сказал он, вращая пальцами, и улыбнулся Марку Семеновичу, - прежде, чем мы начнем разговор, назовите, пожалуйста, ваши имя, отчество и фамилию.
      
       - Это допрос? - спросил Шубкин.
      
       - Ну что вы! - запротестовал Коротышкин. - Это просто беседа.
      
       - Пока беседа! - пробурчал из своего угла Муходав, но Коротышкин этого бурчания как бы не расслышал и разъяснил вполне доброжелательно, что требование назвать имя, отчество и фамилию - это просто формальность, может быть, излишняя, ею можно и пренебречь, но по существу хотелось бы поговорить вот о чем.
      
       - Я читал этот ваш рассказик "Лесопосадки".
      
       - Не рассказик, а роман, - поправил Шубкин.
      
       - Антисоветский пасквиль, - донеслось из другого угла. Муходав в разговоре прямо вроде бы не участвовал. Он сидел за своим столом, вникал в какие-то бумаги - что-то читал, писал, подчеркивал - а реплики свои выдавал не направленно, а словно разговаривал сам с собой.
      
       - Не знаю, как другим, - продолжил Коротышкин, бросивши взгляд н а коллегу, - но мне многое понравилось. Я, конечно, не специалист, моя профессия - архитектура. Жилые и общественные здания, клубы, дворцы культуры - вот... Но в обком партии вызвали... Вы ведь тоже, кажется, коммунист?..
      
       - Стрелять таких коммунистов надо, - громко сказал сам себе Муходав...
      
       - В обком партии вызвали, говорят, нужно, Сергей Сергеич, международная обстановка требует. Ну, если партия просит, разве я могу отказаться? Нет, Марк Семенович, никак не могу, потому что я прежде всего солдат партии и патриот. И вот сижу здесь. А душа, - он вздохнул тяжело и мечтательно, - истосковалась по кульману. Впрочем, это все лирика... Так вот мне ваша "Лесостепь", можно сказать, даже понравилась. Местами. Очень хороший слог, удачные описания природы, особенно ханты-мансийской тайги... Вы ведь там были?
      
       - Был, - кивнул Шубкин.
      
       - Можно продолжить, - не отрывая взгляда от своих бумаг, сказал Муходав.
      
       - Но в целом, - продолжил Коротышкин, - ощущение от описываемой вами картины т яжелое. По-моему, вы немного, как бы сказать, очень сгущаете краски...
      
       - Я пишу о явлениях, которые партия на ХХ-м съезде разоблачила, - напомнил Шубкин.
      
       - В том-то и дело, что она их разоблачила. Разоблачила и хватит. Хватит, - по-вторил Коротышкин, умоляюще глядя на Шубкина. - Ну зачем же нам все время вспоминать о плохом, бередить раны, топтаться в прошлом? Надо идти вперед, Марк Семенович. Посмотрите вокруг, какие происходят события. Продолжается строительство Братской ГЭС, в Стерлитамаке задута новая домна, наши коровы дают до трехсот литров молока в год, наша партия ведет титаническую борьбу за мир во всем мире, а вы все про свои лесополосы. Ну, ладно, если бы вы вашу "Лесосеку" для себя написали или для своих друзей, но ведь вы же передали на Запад.
      
       - Я не передавал, - быстро сказал Шубкин.
      
       - Оно само туда перелетело, - предположил Муходав.
      
       - Не знаю, само или не само, - повернулся к нему Шубкин, - но я, как вы знаете, за границу не езжу. Или, может, я ездил, а вы не заметили? - спросил он язвительно. Но Муходав, листая свои бумаги, на Шубкина не отреагировал, а Коротышкин с ним согласился.
      
       - Ну, конечно, конечно, вы не ездили. Никто не говорит. Но чтобы переправить рукопись, самому ездить не обязательно. Иностранные дипломаты и корреспонденты, они-то ездят! И не всегда с чистыми намерениями.
      
       - Все сплошь агенты ЦРУ, - заметил Муходав.
      
       - Именно, - согласился Коротышкин. - У нас есть сведения, что ЦРУ активизировало свою деятельность и делает ставку на несознательную часть нашей интеллигенции. Ищет слабое звено в нашей цепи. Не случайно ваш фельетон опубликован в антисоветском издательстве, сотрудники которого это сплошь белогвардейцы, власовцы и бывшие полицаи. Которые вешали советских людей и отправляли в газовые печи лиц еврейской национальности. И, конечно, за ваше так называемое произведение ухватились не зря. Значит, им оно понравилось.
      
       - Если моя книга им понравилась, значит, она хорошая, - самодовольно сказал Шубкин.
      
       - Антисов етская, - изрек Муходав.
      
       - Если б только антисоветская, - вздохнул Коротышкин. - К сожалению, Марк Семенович, книга антинародная. Нет, - сказал он в очевидном сомнении, - мы пока не будем применять к вам карательных мер...
      
       - А надо бы, - вздохнул Муходав.
      
       - Сейчас не 37-й год и мы уже не те. Мы совсем не те, Марк Семенович, - заверил он страстно. - Для нас самое главное - спасти человека, уберечь его от неправильных поступков. Сейчас идет бескомпромиссная идеологическая война. Кто кого. И в этих условиях... Было бы хорошо, если бы вы обратились в нашу печать, и мы вам в этом поможем, поможем, поможем... - Закатив глазки, он забормотал, впавши как будто в транс и произнося слова в странной последовательности. - Мы вам подскажем, вы нам поможете, вы напишете, мы напечатаем, в открытой форме выразите свое отношение...
      
       - А то будет плохо, - сказал как будто самому себе Муходав.
      
       - Это угроза? - спросил Шубкин.
      
       - Ни в коем случае! - поспешно заверил Коротышкин. - Никаких у гроз. Но вы понимаете, что если вы не сделаете выводов, то и мы... ну что мы можем? Марк Семенович, вы же понимаете, мы, конечно, гуманисты, но...
      
       - Если враг не сдается, его уничтожают, - заключил Муходав.
      
       - И очень большая к вам просьба. Очень, очень. О нашем разговоре никому ни слова.
      
       И все . Даже подписку о неразглашении Коротышкин у Шубкина не взял.
      
       Некоторые люди в Долгове, вроде Аглаи или даже Диваныча, такой гуманности органов не понимали. Этот Шубкин написал страшную антисоветскую вещь, опубликовал ее в эмигрантском журнале - и как же его за это не посадить? Но они много чего не понимали. Например, того, что Шубкин, как мы уже отметили, в районе был единственный в своем роде. Будь их десять, можно было б одного-другого и посадить. А если посадить единственного, с кем же тогда бороться?
      
       4
      
       Конечно, Коротышкин надеялся, что Шубкин осознает всю пагубность своих заблуждений и испугается. И правильно надеялся. Шубкин в с оциалистическую законность верил, но с очень большими оговорками. Он решил больше не писать писем в ЦК, не распространять свои литературные опусы, не ездить в Москву, не общаться с диссидентами и иностранцами. И стал вести себя столь примерно, что органам нашим следовало бы радоваться и вывесить у себя его портрет как наиболее послушного и достойного подражания гражданина. Но поскольку Шубкин им нужен был именно в качестве диссидента, они думали, как бы его на это дело снова подбить, и придумали. В "Долговской правде" появилась статья: "Чем дальше в лес, тем больше дров". Там была изложена биография Шубкина, где было отмечено то прямо, то намеками, что он еврей, нарушал советские законы, был осужден за антисоветскую деятельность, освобожден от наказания досрочно из гуманных соображений. И ни слова о том, что он был реабилитирован. Зато было отмечено, что Марк Семенович урока из прошлого не извлек, опять скатился к антисоветской деятельности, в настоящий момент является наиболее ценным прихвостнем западных сп ецслужб и поставщиком клеветы на родину, которой он обязан тем, что она его растила кормила, поила, одевала, обувала, дала образование и надежду на счастье.
      
       Эту статью Шубкин воспринял как сигнал, что снова посадят, и решил последовать совету одного опытного московского диссидента, который объяснил ему, что его спасение в максимальной гласности.
      
       - Если промолчишь, тебя посадят наверняка. А начнешь шуметь, привлечешь к себе настоящее внимание Запада, не ты их, они тебя будут бояться.
      
       Шубкин поверил и стал действовать. И гораздо нахальней, чем раньше. Раньше он писал письма в ЦК КПСС, в "Правду" и "Известия". Потом копии в "Правду", "Известия", Потом в иностранные коммунистические газеты: "Юманите", "Морнинг Стар", "Унита". А теперь очередное письмо ушло прямиком в "Таймс", в "Нью-Йорк таймс", в "Фигаро, в "Ди Вельт" и в "Афтонбладет". И сразу Шубкин увидел, чем отличаются эти газеты от коммунистических. Письмо было немедленно опубликовано, причем на самых видных местах. О Шубкине заговор или. Тексты его стали регулярно звучать в эфире. "Голос Америки", "Немецкая волна", "Свобода" и Би-би-си передавали их с многократными повторениями. При этом награждали Шубкина лестными эпитетами. Чем дальше, тем более звонкими. Видный диссидент. Крупный писатель. Выдающийся правозащитник.
      
       Долговские органы растерялись. Сами толкнув Шубкина на столь решительное поведение, теперь не знали, что делать. Он стал слишком знаменит и теперь неясно, с какой стороны к нему подступиться. Еще недавно его легко было посадить и без особого шума. А теперь... Самого Коротышкина можно в одну минуту снять с работы, посадить, даже расстрелять, если уж очень нужно, и никто этого не заметит. А Шубкина? Его тронешь, и все эти голоса подымут такой вой на всю планету, что только держись. Дело дойдет до всяких правозащитных организаций, те обратятся к своим президентам, президенты скажут о Шубкине Брежневу, Брежнев рассердится, вызовет Андропова, Андропов вызовет начальника пятого управления, начальник пятого управления вызо вет начальника областного управления, тот позвонит в Долговский отдел, и чем дело кончится для Коротышкина, еще неизвестно.
      
       Не зная, что делать, Коротышкин решил не делать ничего, то есть делать вид, что никакого Шубкина просто нет. Что Шубкину было, конечно, на руку. Видя, что его никто не трогает, он совсем распоясался и обращался не только в газеты, а к президентам и премьер-министрам, и просто к мировой общественности, то есть в общем-то ко всему человечеству. Писал он обо всем. Об отходе официальных властей от коммунизма. О бюрократизме и взяточничестве. О поголовном пьянстве. О преследовании людей за религиозные убеждения. О том, что власти не заботятся о культурных ценностях. Все эти материалы он каким-то образом переправлял в Москву, оттуда это опять же попадало на Запад, а по вечерам Шубкин искал и почти всегда находил в эфире свою фамилию.
      
       - Иди сюда! - кричал он при этом Антонине. - Послушай, что они говорят!
      
       Он радовался, а Антонина горевала.
      
       - Ой, посодют вас, Марк Сем еныч, ой посодют, - сокрушенно трясла он головой.
      
       - Не бойся, Тонечка, не посадят, - успокаивал ее Марк Семенович. - Как же они меня посадят, когда меня теперь знает весь мир?
      
       Впрочем, с работы его конечно уволили. И из партии исключили.
      
       Но именно к этому времени и относится начало его отхода от марксизма и ленинизма. Все-таки даже в его сознании наметился перелом. Но будучи таким человеком, который никак не может жить без Епэнэмэ, он стал искать его в том мировоззрении, которое еще недавно сам называл опиумом для народа.
      
       5
      
       К Аглае постучались, она открыла, не спросив - кто, и вздрогнула от неожиданности. На пороге с большим арбузом в руках стоял молодой человек спортивного вида в джинсах и кожаной куртке.
      
       - Марат!- ахнула Аглая, вдруг испытав радость, которой сама в себе не ожидала. И удивилась, и обрадовалась и Марату, и своему материнскому чувству, тому, что оно есть у нее.
      
       - Здравствуй, мама! - Марат, прижимая а рбуз к животу, улыбался, за его спиной улыбалась молодая блондинка в джинсах и джинсовой куртке нараспашку.
      
       - Здравствуй, сын, - Аглая обошла арбуз, поцеловала Марата куда-то около уха. Протянула руку блондинке:
      
       - Аглая Степановна. А вас, кажется...
      
       - Мама, это Зоя, моя жена, - сказал Марат с упреком. - Я же тебе писал много раз.
      
       - Ну, конечно, писал, - согласилась Аглая. - Но ведь нынешние браки, это что? Это ничего. Это раньше было... Когда мы с твоим отцом женились... - Она запнулась, вспомнив, что вряд ли ее союз с Андреем Ревкиным можно было изобразить как примерный... - Ладно, - оборвала сама себя. - Но вы как снег на голову. Хоть бы телеграмму отбили. - Повела за собой в комнату. - Проходите. Ну как же без телеграммы? У меня неубрано и холодильник пустой.
      
       Она первая вошла в комнату, пожимая плечами и что-то еще говоря, обернулась и увидела, что они оба стоят, едва переступивши порог, - он с выражением на лице крайнего удивления, а она в ужасе.
      
       - Ах, да, - ска зала Аглая. - Я тебе разве не писала? Да вот храню. Уже почти восемь лет. - Спохватилась. - Неужели мы с тобой восемь лет не виделись? Или больше? Да положи ты свой арбуз! - закричала она на сына, и тот бережно опустил плод на стул и покачал, убеждаясь, что не скатится.
      
       Потом сидели на кухне за круглым столом, покрытым клеенкой с кремлевскими башнями, и ждали, когда закипит вода в большом мятом алюминиевом чайнике. Кухня была плохо убрана, закопченная, с паутиной по углам. Аглая поставила на стол полулитровую банку с сахарным песком, полпачки печенья "Привет", Марату дала стакан с подстаканником, Зое - фаянсовую чашку без ручки с надписью "ХХ лет РККА", и себе эмалированную кружку, предварительно протерев ее полотенцем.
      
       Марат обратил внимание, что за время разлуки мать постарела. Под глазами мешки, а под мешками еще мешки и вообще все лицо стало каким-то бугристым, с глубокими порами. Когда она разливала чай, заметил, что руки у нее дрожат, а пальцы черные и кривые, как сучья дерева. Отчего ж е, думал он, ведь она же не такая старая. 54 года. Зоиной матери на два года больше, а выглядит гораздо моложе. Может быть, потому, что ходит к косметичке и красит волосы. "Постарел, - глядя на сына, думала и Аглая. - Сколько же ему лет? Около 35-ти, а уже лысоват, брюшко, двойной подбородок и виски тронуты сединой".
      
       - Что такое РККА?- спросила Зоя, разглядывая кружку.
      
       Аглая посмотрела на нее с удивлением, не представляя, как можно этого не знать, а Марат объяснил:
      
       - Рабоче-крестьянская Красная Армия.
      
       - Вы когда же приехали? - спросила Аглая.
      
       - А вот только что и приехали, - сказал Марат.
      
       - Только что. - Она посмотрела на часы. - А на каком же поезде?
      
       - А мы не на поезде, - улыбнулся Марат. - На машине. Я на Кубе сертификатов накопил и вот. - Он подвел ее к окну. - Видишь "Волга" голубая?
      
       - Твоя?
      
       - Моя собственная. Да, между прочим, забыл щетки снять. Здесь как вообще - воруют?
      
       - А где не воруют? - спросила Аглая.
      
       - Ну я д умал, что, может быть, здесь... Раньше-то здесь было место тихое.
      
       - Раньше порядок был, - сказала она. - Везде было тихо. Сейчас некоторые ахают: "Ах, при Сталине за один колосок десять лет давали". И правильно делали, что давали. А теперь не то, что колосками - вагонами тащат. Эшелонами. Ну ладно. Что я об этом. Расскажи, как ты, как вы.
      
       К приему гостей она была совсем не готова, не имея для ужина ничего, кроме картошки, полбутылки кефира и столько же водки. Но у гостей в машине в сумке-холодильнике оказались две жареных курицы, вареные яйца, колбаса "салями", а Марат сбегал в гастроном и купил пачку сливочного масла, бутылку подсолнечного, три банки консервированных болгарских голубцов, две бутылки алжирского сухого вина и торт "Столичный".
      
       Когда Марат шел в гастроном, щетки еще были, он думал снять их на обратном пути. Но когда шел обратно, их уже не было. Ужин оказался омрачен этим событием. Впрочем, у Аглаи был знакомый начальник автобазы, она надеялась утром щетки достать.
      
       Во время ужина Марат сидел лицом к приоткрытой двери в комнату и время от времени косился туда, откуда из темноты статуя пытливо вглядывалась в него. Этот чугунный взгляд нервировал Марата, он отворачивался, передвигал стул, сел к двери боком, но исходящая от истукана таинственная сила манила его, заставляла вертеть шеей и сталкиваться с этим взглядом, излучающим невнятный вопрос.
      
       Аглая знала, что у Марата есть сын, но не будучи уверенной, нет ли кого еще, спросила осторожно:
      
       - А как наше потомство?
      
       Марат обрадовался, что она помнит о внуке, и сказал, что Андрей остался с Зоиными родителями. Мальчик ходит в первый класс, но учится плохо, потому что много дерется.
      
       - Очень похож на тебя, - сказал Марат.
      
       - В том смысле, что много дерется? - спросила Аглая.
      
       - Я говорю, что внешне похож.
      
       - Ну, значит, и внутренне. Я в детстве была знаешь какая драчунья, - вспомнила она с удовольствием. - Меня все мальчишки боялись. А вы, - повернулась она к Зое, - чем занимаетесь? Дом охозяйка?
      
       - Ну почему же? - возразила Зоя. - Пока ребенок был маленький, с ним сидела, а теперь работаю в "Интуристе".
      
       В "Интуристе" она работала гидом в отделе индивидуального обслуживания особо важных иностранных политических деятелей, художников и писателей. Она охотно рассказала, как ездила по стране с Говардом Фастом, Джеймсом Олдриджем, Рокуэллом Кентом и с кем-то еще, чьи имена Аглае совершенно ничего не говорили. Но по воодушевлению, с каким эти имена назывались, можно было предположить, что это были люди известные и что обслуживание их было более полным и многосторонним, чем предполагалось формально служебными обязанностями.
      
       Обычно иностранцев возили по привычным маршрутам: "Москва-Ленинград-Киев- Волгоград-Загорск", но стоило свернуть в сторону от привычных путей, как возникали непредвиденные курьезы. Индийский премьер-министр Джавахарлал Неру, которого Зоя тоже однажды сопровождала, хотел посетить почему-то город Целиноград, его сперва отговаривали, а пока отговаривали, было дано указание в авральном порядке достроить центральную гостиницу города, которую возводили уже несколько лет. Местные строительные бригады укрепили асами Мосстроя, те вылезли вон из кожи, и к приезду высокого гостя успели доделать второй этаж, лестницу к нему (что не доделали, покрыли красной ковровой дорожкой) и холл, в котором стояли важные швейцары с простоватыми лицами, каждый чином не ниже майора. Стены украсили какими-то светильниками и рогами, в баре в этот день продавались никогда не виданные местными жителями разного рода напитки, а в газетном киоске всякие газеты и журналы, включая иностранные и, конечно, индийские. Чтобы создать видимость свободно покупаемой прессы и напитков, агенты КГБ подходили, покупали то и другое, но на выходе у них все это отбиралось, чтобы они сами, отведав кока-колы, не заразились потребительским духом или не подверглись идеологической обработке через газеты, которых они, впрочем, по незнанию иностранных языков прочесть не могли бы.
      
       Номер "люкс" для высокого гостя обставили собственной мебелью секретаря обкома, очень шикарной и без клопов. Все шло хорошо и даже немножко лучше, чем хорошо, но в гостинице еще не было водопровода и не закончено подведение канализации. А поскольку гость был высокий и до ветру ходить бы не мог, на третьем этаже поставили две бочки, в которые воду носили с черного хода и в одну бочку заливали холодную, а в другую горячую. Что же касается канализации, то тут обошлись совсем просто: сливная труба обрывалась в номере "люкс" на первом этаже, под ней стояло ведро, а у ведра дежурила уборщица тетя Сима. Утром дедушка Джава (так называла Зоя высокого индийского гостя) справлял свои дела, дергал за ручку, сливаемое с грохотом рушилось в ведро, тетя Сима ведро подхватывала и подставляла другое. Зоя живо жестикулировала, часто повторяла слова "умора" и "классно". Некоторые слова она сознательно коверкала на простонародный лад, говоря: "вода текет, тетя Сима бегит" (это ей казалось смешным). На вопрос Марата, налить ли еще вина, она сказала: "евстевст венно".
      
       Аглая пила вино, морщилась, водка ей нравилась больше, но свое пристрастие она от сына скрыла. К еде почти не притронулась, курила свой "Беломор", кашляла, нагибаясь под стол, гулко и с надрывом. Марат предложил ей иностранные сигареты "Мальборо", она попробовала, закашлялась еще больше, сказала: дрянь, солома, наш "Беломор" гораздо лучше. Рассказы Зои слушала вежливо, но с большим нетерпением, а очередную попытку рассказать об их с Маратом поездке на Кижи прервала вопросом:
      
       - А вот меня интересует... твой отец занимает важный пост и, наверное, общается с большими шишками.
      
       - Бывает, - подтвердила Зоя не без гордости.
      
       - Так вот есть ли там намерение восстановить справедливость?
      
       - А что? - нахмурилась Зоя.- По-моему, справедливость уже восстановлена. Все политические давно выпущены на свободу, получают повышенные пенсии, о них и так много говорят.
      
       - Может быть, даже слишком много,- сказал Марат и невольно покосился на статую.
      
       - Я о том и говорю, - по дхватила Аглая, - что слишком. - Но я как раз не о них, а о нем,- она показала на статую. - Он столько сделал для страны, а его как какой-то хлам на свалку!
      
       Она не много выпила, но и малости ей хватало. Она раскраснелась, и в глазах появились слезы.
      
       - Да,- согласилась Зоя,- я думаю так же, как вы. Папа говорил, что у высшего руководства были планы реабилитировать, но мировое общественное мнение и западные компартии...
      
       - Плевать на западные компартии, - резко сказала она и прикурила от одной папиросы другую. - Что у нас своего ума нет?
      
       - Вы в принципе правы,- опять согласилась Зоя,- но в современной международной обстановке... Конечно, это назрело, но... Я тоже так думаю, и папа так думает, и многие так думают, но, может быть, к девяностолетию будет решение.
      
       - Не будет, - сказал Марат. - Не будет никакого решения.
      
       Зоя посмотрела на него удивленно, а Аглая спросила:
      
       - Почему?
      
       - Потому, мамочка, - усмехнулся Марат, - что после культа личности Сталина был культ личности Хрущева, сейчас создается культ личности ныне живущего генерального секретаря, а после него будет следующий ныне живущий, а потом и так далее, а мертвый соперник никому не нужен. Из мертвых достаточно одного Ленина.
      
       Аглая посмотрела на сына внимательно. Марат перехватил ее взгляд, прочел в нем осуждение.
      
       - Извини, может быть, тебе кажется, что я слишком циничен. Но циник - это разочарованный романтик. Он сперва верит в идеалы, а потом видит, что они не соответствуют реальностям в жизни, и начинает верить только своим глазам.
      
       - Это называется не циник, а реалист, - возразила Зоя.
      
       - Умница, - согласился Марат. - Можно сказать и так.
      
       - Но я тебя все-таки не понимаю. - сказала Аглая. - Мне кажется, теперешнее руководство относится к Сталину с уважением, почему же...
      
       - Потому, мамочка, - перебил ее Марат, - что лизать живую задницу гораздо приятнее, чем чугунную.
      
       На ночь она разложила молодым людям в гостиной старый диван-кровать, который в ка честве действующего ложа давно не использовался. Сама ушла к себе в спальню. Лежала, курила, думала, что Марат, очевидно, прав. У нынешнего руководства заслуги есть, но есть и вполне заметные недостатки. Сталина не реабилитируют, с диссидентами чикаются. Боятся западных компартий, мировой общественности... И в результате - абсурд. Чем крупнее диссидент, чем больше от него вреда, тем больше с ним возятся, не сажают, ведут полемику в печати, а ему только этого и надо. Да и кто будет с этими диссидентами всерьез бороться, если наверху вся политика - чинопочитание и лизоблюдство? Брежнева по каждому поводу и без повода превозносят и награждают. Недавно преподнесли с поклоном звание Героя Советского Союза. За что? За выслугу лет? А еще говорят - Сталин. Да Сталин-то...
      
       Она долго не спала и ее гости тоже. Заслышав снаружи шум, Марат трижды вскакивал и смотрел в окно, не угоняют ли машину. Потом опять ложился. Лежал, смотрел на статую, она - на него. Он закрывал глаза и тогда ему казалось, что изваяние сдв инулось с места и приближается к нему. Он был далек от мистицизма, знал, что такого не может быть, но не выдерживал и открывал глаза. Статуя стояла на прежнем месте, но у Марата было ощущение (которому он не верил), что она только-только туда вернулась. Он опять закрывал глаза и временами даже совсем засыпал, но как только это с ним случалось, статуя опять немедленно приближалась, наклонялась и вглядывалась в него. Во сне он критически оценивал свое состояние, он спрашивал себя, сплю я или не сплю, и отвечал сам себе: нет, не сплю, потому что вижу и ощущаю все, что вокруг меня происходит, вот я лежу, и рядом со мной лежит Зоя, вот мой нос, вот я его дергаю, нет, я не сплю. За окном профырчала машина, свет фар ворвался в комнату, заскользил по стене, тень люстры поехала по потолку и Сталин быстро метнулся в свой угол, но как только свет истощился, статуя бесшумно подкралась к диван-кровати. Марат хотел спросить Сталина, что ему нужно, открыл рот, но не смог ничего сказать и проснулся от страха. Проснувшись, з аметил, что и Зоя не спит.
      
       - Ты что?- спросил он.
      
       - Я его боюсь,- прошептала Зоя.
      
       - Глупости!- буркнул он раздраженно, стараясь успокоить не столько ее, сколько себя самого. - Это просто неодушевленный предмет, чугунное литье, монументальная пропаганда и ничего больше.
      
       Он решил отвлечь ее и сам отвлечься обычным от всего отвлекающим способом, тем более на новом месте, а новое место всегда его возбуждало именно тем, что было новое. И процесс отвлечения зашел уже далеко, когда Зоя возразила шепотом:
      
       - Нет! Нет! - и вытолкнула его из себя.
      
       - В чем дело?- спросил он недовольно.
      
       - Я не могу при нем,- сказала она.
      
       Утром, когда гости еще не спали, Аглая сбегала к своему знакомому на автобазу. У того лишних щеток не оказалось, но он исключительно из уважения к Аглае дал ей снятые с казенного автомобиля.
      
       Завтракали молча и торопливо. Марат не выспался и был раздражен. Поглядывал в комнату и удивлялся. Ночью Сталин казался ему грозным и таинственным, а теперь ни грозности, а так - железный старичок, похожий на портрет дворника работы Пиросмани, стоит с поднятой нелепо рукой. Может быть, он такой и был: маленький, рябой и ничтожный, а люди сами наделили его нечеловеческими качествами, своим трусливым воображением превратили его во всесильного упыря, и сами дрожали при виде его от страха?
      
       Марат и Зоя хотели как можно скорее уехать, и Аглая желала того же. Они уже вышли в коридор и готовы были проститься, когда Аглая сказала: "Минутку", метнулась к себе в кабинет, вернулась и вручила сыну конверт с адресом: "Москва, Кремль, Л.И. Брежневу".
      
       - У меня к тебе просьба,- сказала она понизив голос.- Отнеси это в ЦК. На Старой площади есть какой-то подъезд, четвертый или шестой. Там принимают письма.
      
       - Ой, мама!- поморщился Марат.- Да когда я там буду! Оно быстрей по почте дойдет.
      
       - Ты что! Ты разве не понимаешь? - спросила она шепотом и оглянулась на дверь.
      
       Он тоже оглянулся и посмотрел на нее.
      
       - Чего не понимаю?
      
       - За мной следят, - продолжила она нервно. - За каждым шагом. С врагами народа чикаются, а за мной, коммунисткой, партизанкой, устроили плотную слежку. Письма перехватывают. А я обязана. И они там, наверху, должны знать мнение рядовых коммунистов.
      
       - Ты насчет этого истукана? - спросил Марат и мотнул головой в сторону гостиной.
      
       Если б Марат знал, что он наделал своими словами! Сердце Аглаи заколотилось неистово.
      
       - Что? - спросила она потрясенно. - Ты сказал: истукан? Ты товарища Сталина назвал истуканом?
      
       - Мамочка! - испугался Марат.
      
       - Аглая Степановна, - вмешалась Зоя. - Он же не про Сталина. Он про скульптуру. Она ведь, правда, какая-то странная...
      
       - Молчать! - рявкнула Аглая, как рявкала, допрашивая немецкого полицая или проворовавшегося председателя.
      
       - Мамочка, ну ты что? - попытался успокоить ее Марат. Он даже протянул к ней руки, чтобы обнять ее. - Я же не про самого Сталина, А про эту дурацкую скульптуру. Это же не человек, а идол...
      
       - Ах, идол! - вспыхнула Аглая. - Ты смеешь!... Убери руки!.. Ты смеешь так про самого дорогого мне человека...
      
       - Мамочка! - очередной раз воззвал к ней Марат.
      
       - Я тебе не мамочка! - закричала она . - И ты мне не сын! Убирайтесь оба к чертовой матери и чтобы я вас больше не видела!
      
       - Мам, - забормотал Марат. - Ну, я прямо не знаю, ну ты как-то...
      
       - Вон! - сказала Аглая и толкнула его в грудь. Зоя выскочила на площадку. Марат повернулся за ней.
      
       - Вон! - повторила Аглая и толкнула его в спину. После чего захлопнула дверь, повернула в скважине ключ и вошла в гостиную, готовая разрыдаться. Но случайно глянула на статую и остолбенела. Сталин смотрел на нее так выразительно, что она без труда прочла в его глазах полное одобрение ее мужественному поступку.
      
       6
      
       Мы никак не можем упустить из виду одно важное событие, случившееся в Долгове в конце лета 1969 года. Георгий Жуков и его жена Елизавета, решив отметить пятилетие сына Вани, купили у проводника с проходящего поезда канистру польского спирта, назвали гостей. Спирт оказался метиловым, сами Жуковы оба померли, один из гостей последовал их примеру, и еще трое ослепли.
      
       Дворничиха Валентина неделю выла по единственному сыну, руки на себя наложить хотела, но потом поняла, что не имеет права, должна жить ради внука Ваньки.
      
       А в остальном год был хороший.
      
       В "Долговской правде" появилась статья: "Верность". Написана она была давно. Еще в начале шестьдесят пятого года к Аглае приходил корреспондент. Задал ей кучу вопросов. И вскоре написал статью, но тогда света она не увидела. Аглая слышала, что в газете материал время от времени вынимали из редакционного портфеля, готовили к печати, но каждый раз в последний момент решали, что пока не время. И вот, видимо, время все-таки наступило. Статья получилась большая, на два подвала. В ней рассказывалась вся героическая биография Аглаи Ревкиной, кое-где, правду сказать, приукрашенная. Говорилось о твердости ее убеждений. Об испытаниях и гонениях, через которые она пронесла верность своим идеалам, партии, революции и государству. И подробнейшим образом был описан главный подвиг ее жизни: сохранение ценного памятника, шедевра монументальной пропаганды. Была выражена надежда, что не долог день, когда шедевр займет место на ожидающем его пьедестале.
      
       Вряд ли следует считать случайным совпадением тот факт, что на другой день после выхода статьи к Аглае прискакал (на своих двоих) нарочный с короткой запиской: "Уважаемая Аглая Степановна! Прошу срочно зайти в райком. Поросянинов".
      
       Ей очень хотелось через нарочного отправить отправителя куда подальше, но любопытство пересилило.
      
       Собираясь в райком, думала, не надеть ли гимнастерку с орденами, но решила, что сейчас это будет как-то уж слишком. Нарядилась в темно-синий костюм, под ним белая кофточка, на пиджаке орденские планки и университетский значок, выданный за учебу на каких-то партийных курсах.
      
       Бывший ее кабинет выглядел не так скромно, как когда-то при ней: стол и шкаф новые, из карельской березы, тяжелая бронзовая люстра с какими-то купидонами, мягкий кожаный диван, два кожаных кресла, низкий столик с журналами "Огонек" и "Работница", а над головой Поросянинова портреты: Ленин и Брежнев.
      
       - Здравствуй, Аглая Степановна! - радостно приветствовал ее Поросянинов. Он вылез из-за стола, пошел к ней навстречу и даже раскинул руки для предполагаемого объятия, но забыл, с кем имеет дело. Она пробормотала невнятное "здрст" и от объятия отстранилась. Он был сообразительный, не настаивал, показал ей на одно из кресел, а сам опустился в другое. Помолчал, словно не придумал, с чего приступить к разговору, усмехнулся и сказал, глядя глаза в глаза:
      
       - Ну вот. Начнем с того, что старое поминать не будем. Ты пострадала за свою принципиальность, это понято и принято во внимание. Есть мнение, что некоторые перегибы пора исправлять, поэтому сообщаю: решение об исключении тебя из рядов отменено. Стаж остается непрерывный, на учет пока можешь стать по месту жительства, а потом разберемся. По этому пункту вопросы есть?
      
       - Есть, - сказала Аглая. - Я требую извинений.
      
       - Чего? - удивился Поросянинов.
      
       - Ну должны же вы передо мной извиниться.
      
       - Да. - Поросянинов вздохнул, посмотрел на нее и сказал с чувством: - Аглая Степановна! Дорогой мой партийный товарищ! Ты ведь знаешь хорошо, что партия наша ошибки признает и исправляет, но не извиняется.
      
       - Ладно, - согласилась Аглая. - Тогда второй вопрос. Сталина когда реабилитируете?
      
       Поросянинов смутился. Подумал.
      
       - Во-первых, - сказал он, - поскольку ты, в отличие от Сталина, полностью реабилитирована, ты имеешь право говорить не вы, а мы. Так какой у тебя вопрос?
      
       - Когда мы Сталина реабилитируем? - заменила она местоимение.
      
       - А у меня к тебе есть встречный вопрос: а на хрена он тебе нужен? - спросил Поросянинов и уставился на Аглаю прямо и не мигая.
      
       - Что? - опешила Аглая.
      
       Опять возникла та же ситуация, что с Маратом. Но Марат-то был ее сыном, а этот...
      
       - Нич его, проехало, - сказал Поросянинов и перешел на официальный тон. - У нас, Аглая Степановна, в партии есть такое мнение, и Сталин сам его разделял, что не отдельные герои делают историю, а народ под руководством коммунистической партии. На данном этапе во главе с первым ленинцем товарищем Брежневым. Эту станцию, - он не дал ей опомниться, - мы тоже проехали и сделаем пересадку на другой поезд. Нами, партийным руководством района, возбуждено ходатайство о переводе тебя на персональную пенсию республиканского значения. И еще: вот путевка в Сочи, билет любой, железнодорожный или авиа, будет оплачен. Посиди там, подлечись, попарься в сауне, попринимай всякие процедуры, массаж, грязевые ванны, душ Шарко. Очень полезно, сам пробовал. Наберешься сил, возвращайся и приходи. Захочешь, найдем достойную общественную работу. Не захочешь, отдыхай, читай книги, изучай классиков марксизма-ленинизма.
      
       7
      
       Диваныч вызвался ее проводить и дотащил ее чемодан до станции пешк ом.
      
       Возле вокзала стояли две милицейских машины с мигалками, серая "Волга" и военный грузовик с солдатами под брезентом.
      
       На перроне первого пути было шумно. Толпа незнакомых Аглае людей отмечала свадьбу. Невеста в белом платье и белой фате, жених в черном костюме с белой розой в петлице. Дружки, подружки, родители, родственники жениха и невесты, много всякого народа. Баянист с золотыми зубами растягивал меха, немолодые мужчина и женщина плясали, при этом женщина выкрикивала частушки довольно скабрезного содержания. На первый взгляд - свадьба как свадьба. Хотя было в ней что-то необычное. Какие-то люди держались слишком напряженно и зыркали глазами по сторонам. Это потом Аглая так припомнила. А тогда что-то почувствовала, но была озабочена своими проблемами. Боялась, не для того ли сманили ее путевкой, чтобы в ее отсутствие вытащить статую.
      
       - Да нет, - успокаивал Диваныч. - Не похоже. Сейчас наоборот, ожидается все-таки полная реабилитация.
      
       - Ладно, - сказала она, - но если что, сразу же бежишь на почту и отбиваешь мне телеграмму. Не прямо, а напишешь: "дедушка не здоров". Понял?
      
       - А если дедушка здоров? - пошутил Диваныч.
      
       - Если все в порядке, ничего не пиши.
      
       Вагон N 4, на который у Аглаи был билет, остановился прямо перед ней. Из вагона сначала выпрыгнула проводница с кудрями, вылезавшими из-под красной фуражки, а за проводницей на площадке появились Шубкин и Антонина. "Опять мотался в Москву!" - подумала зло Аглая. Он, увидев ее, удивился - чего это она здесь? - но улыбнулся и сказал: "Добрый день!". Она ему не ответила, но поздоровалась с Антониной. Он спрыгнул на перрон с большим раздутым портфелем и затем помог спуститься своей спутнице. Аглая уже взялась за поручень, но Диваныч дернул ее за руку. "В чем дело?" - хотела она спросить, но повинуясь знакам Диваныча, глянула в сторону, куда удалялся Шубкин, и стала свидетелем незаурядного события. Шубкин уже приближался к входу в вокзал, когда участники свадебной гулянки, все, включая невесту, окружили его и Ан тонину. Тут откуда-то прямо на перрон выскочила серая "Волга", Аглая услышала сначала крик Антонины: "Марк Семенович!", потом голос самого Марка Семеновича "В чем дело, товарищи? В чем дело? Я протестую!" Дальше было слышно, как захлопали дверцы, и в следующую секунду "Волга", завизжав шинами, вырвалась из толпы, пронеслась по перрону, за ней простирая руки, бежала Тонька. Не доезжая пакгауза, машина завернула за угол вокзала и скрылась. А Тонька остановилась и застыла с нелепо вытянутыми вперед руками, словно ожидала, что кто-то ей в эти руки что-то положит. Толпа на перроне немедленно рассосалась, и только теперь Аглая поняла, что это была не свадьба, а специальная операция.
      
       - Да! - сказал Диваныч с непонятным чувством. - Ловко сработано! Теперь уж ему, как грится, век свободы не видать...
      
       8
      
       Не знаю, как другие, а я с возрастом все неохотнее переношу наши русские снега, метели, морозы и даже "мороз и солнце - день чудесный" уже, пожалуй, не для меня. Мне всё милее зимы южные, с мягким неярким солнцем, теплыми дождями, нехолодными вечерами и незамерзшими блеклыми цветами на клумбах.
      
       В санатории имени какого-то партсъезда КПСС поправляла свое здоровье советская номенклатура среднего ранга: заместители заведующих отделами ЦК, заместители министров, начальники главков. По неписанной иерархии (а может быть, где-то и писанной) к этому рангу причислялись отставные генералы, отдельные передовики производства и кто-нибудь из приближенных к начальству чинов творческой интеллигенции - писатели, художники, артисты. Последних здесь представлял народный артист СССР Николай Крючков, который ходил быстрым шагом, всем приветливо улыбался, а по утрам с большим полотенцем бегал к морю купаться в уже по зимнему студеной воде.
      
       Аглае море было ни к чему, тем более, что плавать не умела, плескаться просто так не любила и летом, зато ценила парную, русскую, мокрую, с веником. Куда, впрочем, никогда не ходила. Стеснялась народа. Будучи известным в Долгове человеком, думала, что в бане ее будут разглядывать, а потом рассказывать, что видели голую Ревкину. А она в свое время держалась так, что даже представить ее голой не у каждого бы хватило воображения. Здесь была не парная, а сауна. Не совсем то, но лучше, чем ничего. Зато здешних женщин она не стеснялась, они были своего круга, правда, скучные. Говорили только о внуках, диете, косметике и способах омоложения. Их уже тогда волновали входившие в моду на Западе силиконовые груди и лицевые подтяжки.
      
       Времени - помимо трехразового питания, массажа, грязевой ванны, сауны и других телесных удовольствий и процедур - оставалось много, но "Основы ленинизма" Аглая забыла дома, к спорту приучена не была и чем занять себя, просто не знала. Газеты давно читать перестала, телевизор смотреть ленилась. Да и что там смотреть, кроме Брежнева? Чуть ли не каждый вечер его чем-нибудь награждали или он награждал кого-то. Его показывали так много и усердно, что в народе программу телевещания прозвали "всё о нем и немного о погоде".
      
       В вестибюле все стены были расписаны картинами счастливой советской жизни и дружбы народов. Слева от входа в главный корпус стояла большая кадушка с пальмой, под ее раскидистыми ветвями отдыхающие во фланелевых пижамах, синих тренировочных костюмах и тапочках "забивали козла". В сонном покое санатория костяшки домино стучали, как выстрелы. В простонародных коллективах игра в домино обычно сопровождается громкими разговорами на самые разные темы, анекдотами, шутками, подковырками. Но номенклатура, собравшись вместе, ведет себя осторожнее, соображая, что прежде, чем подшутить над кем-то, надо вникнуть в тонкости субординации. И анекдот какой попало здесь не расскажешь. Поэтому играли молча, сосредоточенно, с таким видом, будто делали что-то исключительно важное. Впрочем, и здесь кто-нибудь, забывшись, вдруг провозглашал громко и аппетитно: "Рыба!" Или: "Дуплюсь на два конца!", или "Дуплюсь на два конца с прицепом!" Но тут же замолкал и взглядывал на других игроков в опасении, не слишком ли раз говорился в столь важной компании. И на всякий случай скромно втягивал голову в плечи.
      
       От нечего делать Аглая тоже попробовала поиграть, полагая, что дело простое, но увидела, что и здесь нужно примечать, у кого какие костяшки, угадывать намерения и намеки партнера, понимать общий характер игры, и по этой части тут собрались такие асы, что не ей с ними тягаться. Стала много гулять. Меняя дорожки, ходила то по нижней набережной, то по верхнему парку между морвокзалом и гостиницей "Жемчужина", ходила одна, думала о том, что жизнь складывается странным образом и вовсе не так, как предполагалось в начале. Когда-то ее муж Андрей, тогда еще молодой коммунист, рассказывал, что по мере продвижения к коммунизму люди будут крепнуть идейно, будут больше думать об общественном и меньше о себе. А что есть на самом деле? Люди погрязли в быту, думают только о своем желудке, о том, как лучше устроить свою жизнь. Дух стяжательства овладел многими, партия не только не борется с таким направлением умов, а сама стяжает п обольше других.
      
       В столовой она сидела в самом дальнем углу и сперва в одиночестве. Но как-то пришла к завтраку, а там сидит и уплетает манную кашу пожилой мужчина в темно-синем свитере с надписью на груди "Аddidas".
      
       - Здравствуйте, - сказала она.
      
       - Здравия желаю! - мужчина поднял коротко стриженную седую голову, и Аглая, увидев перед собой смуглое скуластое лицо с мохнатыми бровями, задохнулась от потрясения:
      
       - Это вы?
      
       Тот немного удивился вопросу, оглядел сам себя - плечи и грудь - и признался:
      
       - Да вроде бы я.
      
       - Генерал-майор Бурдалаков?
      
       - Генерал-лейтенант, - поправил собеседник довольный, что оказался узнанным. Хотя в том, что его узнали, для Федора Федоровича Бурдалакова ничего удивительного не было. Благодаря телевидению, кадрам кинохроники и фотографиям в газетах, его, генерала, Героя Советского Союза, общественного деятеля, одного из зачинателей важного общественного движения, практически знали все.
      
       9
      
       Движение "За себя и за того парня" зародилось в ту пору, когда народ от общего строительства коммунизма приустал и надеялся на материальное поощрение. А ему вместо денег и лучшей жизни изобретали новые светлые идеалы и подкидывали патриотические идеи. Вооруженный идейно, народ по призыву партии и комсомола или по приговору суда рубил тайгу, рыл каналы, поднимал целинные земли, прокладывал Байкало-Амурскую магистраль. Живя при этом в палатках или бараках и питаясь немыслимой дрянью. И чтобы охотнее было народу задаром тратить силы, калории и здоровье, партия награждала его разными орденами, медалями, значками, грамотами, вымпелами, переходящими знаменами и создавала эти псевдодвижения, делая вид, что народ сам их придумал. Таких движений было много. Их участникам предлагалось пересесть с лошади на трактор, работать поударному, равняться на передовиков, освоить вторую профессию, выполнять пятилетку в четыре года, водить тяжеловесные поезда, собирать хлопок обеими руками, обслуживать одному человеку д венадцать станков, изготовлять лишнюю продукцию из сэкономленных материалов, перегонять Америку, трудиться без отстающих и работать за того парня. То есть за парня, который не вернулся с Великой Отечественной войны.
      
       Если рассудить здраво, призыв работать за того парня был не очень корректный. Что значит работать за того парня и зачем за него работать, если он не ест, не пьет и иных трат на себя не требует? По правде говоря, это движение было бестактным упреком тому парню, что он, лежа там, где его бросили и забыли, не участвует в строительстве коммунизма. Тем не менее, движение "За себя и за того парня" существовало, и одним из зачинателей его считался именно Федор Федорович Бурдалаков, имевший большой личный опыт получения чего-нибудь за "того парня".
      
       10
      
       Для Бурдалакова "тот парень" был парень конкретный, и звали его Сергей Жуков или просто Серега. В сорок третьем году Федя и Серега вместе ходили в разведку за линию фронта, действовали смело, д обывали ценнейшие сведения, приводили "языков", за что оба еще тогда, в нещедрое на награды время, получили по ордену. Они всегда ходили вдвоем и возвращались вдвоем. Но однажды Федя Бурдалаков вернулся один. Выполнив очередное задание, он и Серега пробирались домой по вражеским тылам, наткнулись в лесу на засаду, и в коротком бою Серега был ранен в живот. Некоторое время Федя его честно тащил на себе, из последних сил выбиваясь, но это было бессмысленно и слишком опасно. Серега истекал кровью, стонал, кричал, был бы неизбежно услышан противником, протащить его через линию фронта в этом месте не было ни малейшего шанса, да если и протащить, то лишь для того, чтобы продлить страдания. Серега сам взмолился, прося избавить его от бесполезных мучений. И сам перед смертью снял и отдал товарищу свои совсем еще новые яловые сапоги.
      
       Не будем возводить напраслину на Федю. Отправив на тот свет много врагов, он никак не был готов добивать друзей даже и в такой кошмарной, почти без выбора ситуации. Но что ему был о делать? Оставить Серегу, а самому уйти? Остаться с ним и попасть в лапы немцам? Не донести до части важные данные, от которых зависело столь многое? Не тому, кто в подобных ситуациях никогда не бывал, судить побывавшего. Возможно, какой-нибудь претендент на звание гуманиста на месте Феди не сделал бы ничего, и это было бы очень плохо для Сереги, для гуманиста и для всего остального. Федя Бурдалаков не думал, гуманист он или кто-то еще. Выпив полфляги водки, он совершил акт последнего милосердия или, потеперешнему говоря, эвтаназии. А совершив, долго плакал.
      
       Свои стоптанные и с надорванной подметкой сапоги Федя бросил в лесу и вернувшись в родную часть, сообщил, что Серега геройски погиб в неравном бою, а подробности опустил. Да и кому они были нужны, эти подробности? Народу гибла такая тьма, что отдельная смерть интереса не вызывала. Получил Федя за Серегу, как и полагалось, трехдневный паек, включая три раза по сто боевых граммов водки. А потом в интервью, данном корреспонденту армейской газеты, об ещал бить врага за двоих: за себя и за своего друга Серегу. Вот, собственно говоря, когда у него впервые идея насчет "того парня" возникла.
      
       А что касается Сереги, то и посмертная его судьба тоже печально сложилась. Бурдалаков доложил о гибели ротному командиру. Тот собирался передать это сведение дальше, но сам в это время был захвачен в качестве языка и утащен на ту сторону фронта вражескими разведчиками. Таким образом ротный пропал без вести и Серегу перетащил с собой в пропавшие без вести. Что и стало причиной различных неприятностей для жены его Валентины, дворничихи из города Долгова.
      
       Воевал Федор Бурдалаков, ничего не скажешь, храбро. Не отсиживался в удаленных от линии фронта штабах, не руководил тыловыми органами снабжения. В самых горячих переделках бил врага за себя и за Серегу, проявил много отваги, за что продвигался в чинах, и орденами был не обижен. Орденов в конце войны давали, чем дальше, тем больше. Кончил войну Героем Советского Союза, полковником, а две генеральских звезды п олучил - первую, служа в Главном политическом управлении Советской армии и вторую - при выходе в отставку. Но где бы ни служил, чем бы ни занимался, никогда не забывал Бурдалаков "про того парня", про Серегу, гармониста, балагура и храбреца. Везде, где мог, о нем рассказывал, выступал от его имени и получал уже в мирное время много всяких знаков внимания, знаков отличия и денежных знаков. За себя получал и за Серегу, а Серегина семья пребывала в презрении, забвении и нищете. Чего Бурдалаков, вероятно, просто не знал.
      
       Выйдя на пенсию в относительно раннем возрасте, Федор Федорович был еще в силах передвигать тяжелые вещи, что-нибудь копать, бурить, сверлить или, в крайнем случае, протирать штаны в какой-нибудь конторе, но он теперь уже без конца и лишних перерывов выступал на собраниях, на митингах, сидел с важным видом в президиумах, то есть занимался деятельностью, которая называлась патриотической. И сам называл себя, естественно, патриотом.
      
       Внештатный лектор Министерства обороны, генерал Бурд алаков много внимания уделял военно-патриотическому воспитанию молодежи. Разъезжал по всем городам Советского Союза. В воинских частях и трудовых коллективах рассказывал о Сереге, о собственном фронтовом прошлом. О взятии разных городов, штурме высот и форсировании рек. Но с тех пор, когда он совершал свои, еще раз подчеркнем, не мнимые, а реальные подвиги, времени прошло много, кое-что подзабылось, затуманилось и замшело, стало путаться с где-то вычитанным, вымышленным и домысленным. Постепенно его воспоминания становились похожи на выдумки журналистов мирного времени. Имевших о войне представление по кинофильмам в постановке режиссеров, знавших войну по журналистским репортажам.
      
       Много путешествовал Федор Федорович по местам своей и чужой фронтовой славы и уже не за боевые заслуги, а, как говорилось, за бытовые услуги получал награды, привилегии, ездил в хорошие санатории, лечился в генеральской поликлинике, улучшал свои квартирные условия, менял старую дачу на новую, и в конце концов превратился в н астоящего паразита, из тех, кто десятки лет только то и делали, что вспоминали прошлые подвиги, призывали, поучали, давали указания художникам, писателям и ученым, как рисовать, писать книги и в какую сторону двигать науку. И естественно, все писатели, художники и ученые, которые не внимали генеральским указаниям, считались антипатриотами и нахлебниками на шее трудового народа.
      
       Пусть не подумает читатель, что автор с неуважением относится к людям, которые отдали свою жизнь за родину или готовы были отдать. Автор чтит всех, кто храбро сражался с врагом, а также тех, кто сражался нехрабро (им-то было страшнее, чем храбрым), автор и к Федору Бурдалакову отнесся бы с полным почтением, если бы он не брался учить людей тому, чему сам не был учен. Но он учил кого угодно чему угодно, а если какие-то группы или отдельные личности из художников, писателей, генетиков, кибернетиков к его наставлениям относились без должного уважения, генерал Бурдалаков лично садился за пишущую машинку и строчил, как из пулемета: "Мы, воины, ветераны Великой Отечественной войны, от имени павших требуем сурово наказать..." И советское правительство не всегда могло отказать столь заслуженным людям.
      
       С некоторых пор генерал Бурдалаков для наглядности возил с собой в специально сшитом парусиновом чехле красное знамя. Не простое, а пробитое пулями и осколками и местами продырявленное кухонным ножом знамя с изображенным на нем значком "Гвардия" и надписью "Даешь Берлин!". С этим знаменем Федор Федорович якобы брал в 1945 году вражескую столицу, причем, если его послушать и забыть другие известные факты истории, можно было предположить, что он брал вражескую столицу, как медведя (про медведя он тоже рассказывал) в одиночку. Все-таки насчет Берлина не знаем, но советских городов Федор Федорович покорил с этим знаменем немало. В дни всяческих годовщин: Советской Армии, Военно-морского флота, Победы, начала Великой Отечественной войны, разгрома немцев под Москвой, в дни отдельных битв, освобождения областей, форсирования рек, штурма креп остей, захвата плацдармов и взятия столиц - Федор Федорович был непременным участником этих торжеств, прибывая на них со своим знаменем. И еще раз напомним: никогда не забывал Серегу, всегда выступал от его имени и вообще от имени павших, их именем клялся и их именем проклинал. Не имея ни понятия, ни чувства, что благополучно дожив до старости, получив за войну все почести, должности, ордена и пайки, стыдно выступать от имени тех, кто бесследно и в молодом возрасте погиб, по словам поэта, "недолюбив, не докурив последней папиросы".
      
       11
      
       Кроме всего, Федор Федорович оказался человеком общительным и приверженным здоровому образу жизни. Легко подружившись с Аглаей, он стал звать ее Глашей, дал почитать иностранную книгу "Бегом от инфаркта" и подбил по утрам бегать трусцой вдоль моря. У нее не было для этого подходящей одежды, но генерал позвонил секретарю горкома, тот позвонил председателю горисполкома, тот позвонил директору горторга, тот позвонил директор у спортивного магазина, и через два дня Аглая вышла на первую пробежку в синем трикотажном тренировочном костюме с надписью "Динамо" на груди и в тогда еще только входивших в моду кроссовках. Сам же Бурдалаков был в спортивных трусах, в свитере фирмы "Аддидас" и в кроссовках "Аддидас".
      
       Федор Федорович, большой, хорошо сложенный, слегка поседевший, но с лицом еще нестарым и загорелым, уже поджидал Аглаю, терпеливо разминаясь в беге на месте.
      
       В первый день она сначала шла пешком, а он бежал рядом с той же скоростью, но высоко поднимая колени, работая руками, словно кривошипами, и отдуваясь жизнерадостно, как паровоз.
      
       Генерал ей нравился. У него была мощная спина борцовского типа, слегка сутулая, с подвижными лопатками и крепкие ноги с мускулистыми, загорелыми, покрытыми редким волосом икрами, блестевшими, словно натертые воском.
      
       Каждый день по асфальтированной крутой, вьющейся серпантином до рожке они спускались на набережную, по дороге встречая артиста Крючкова, тот с полотенцем на шее, так же пыхтя и отдуваясь, бежал наверх.
      
       В первый день Аглая пробежала метров не больше полусотни, а неделю спустя легко одолевала дистанцию между гостиницей и морвокзалом, туда и обратно, и могла бы бежать еще, но Федор Федорович, с возрастом ставший весьма осмотрительным, не советовал слишком усердствовать.
      
       - Вот, - говорил он ей, когда бежал рядом, - если б вы еще бросили курить или хотя бы сократили. А то у вас же легкие, если на них посмотреть изнутри - дымоход. Всё в саже. Если бы вы в себя заглянули, сами бы в ужас пришли. Я ведь тоже курил, как не знаю кто, а потом начались проблемы с ногами и врач предупредил: будете курить, останетесь без ног. Я сказал ему "спасибо", вышел из поликлиники, папиросы - в урну, и с тех пор шесть лет ни одной.
      
       Бегали они плечо к плечу, как в упряжке. Иногда за ними увязывался местный бездельник молодой грузин Нукзар. Он бежал рядом в футбольных бутсах и бормотал одно и то же: - Отец, продай ботинки! Сто рублей дам!, - Отстань, кацо, - отмахивался от него Федор Федорович, - не приставай, ты же видишь, я с дамой.
      
       - Продай, батя, - не отставал Нукзар и поднимал цену: сто двадцать рублей, сто тридцать, сто пятьдесят.
      
       Этот диалог на бегу происходил каждый день, настойчивость молодого человека была бессмысленна и потому непонятна. Федор Федорович объяснял ее скукой здешнего зимнего существования.
      
       - Летом он торгует шашлыком, а зимой делать нечего, просто так бегать не интересно, вот и пристает.
      
       Обычно генерал и Аглая бежали рядом, но иногда, предупредив ее: "извините, я порезвлюсь", он делал резкий рывок, убегал от нее метров на триста, а потом уже не спеша бежал ей навстречу.
      
       После пробежки разгоряченная, потная, она медленно поднималась в гору, иногда при этом оглядывалась - смотрела, как Бурдалаков плавает в холодном море.
      
       Она в море купаться не решалась, но увлекалась контрастным душем с водой сначала горячей, пото м холодной, и опять горячей-холодной, и так несколько раз.
      
       К завтраку спускались вместе, садились за стол, на котором уже стояли накрытые салфетками граненые стаканы со сметаной, на тарелках творог со сметаной, посыпанный сахарным песком, и тут же официантка Нинуля подвозила на каталке другую еду, которую певуче рекламировала, щедро употребляя уменьшительные и ласкательные суффиксы:
      
       - Доброе утречко, - пела она, - что будем кушать? Кашка манная, кашка овсяная, яишенка, сырнички, котлетки, картошечка.
      
       Федор Федорович к первой еде относился серьезно и на завтрак съедал и сметану, и творог со сметаной, и порцию манной каши, и яичницу из трех яиц, и кусочек сыра. У Аглаи с утра аппетита не было, съест сырник, отхлебнет чаю и - за папиросу.
      
       - Опять за свою отраву, - регистрировал генерал.
      
       Она смущалась, оправдывалась, сама удивляясь, что оправдывается:
      
       - Я ведь не натощак.
      
       - Обманываете, - хитро щурился генерал, - Себя обманываете и меня пытаетесь. Я ведь сам был такой. Бывало, проснусь, и руки тянутся к папиросе. И сам дрожу весь, так прямо хочется затянуться. Чтобы не натощак, откушу кусок хлеба, морковки, котлеты, что-нибудь проглотил, задымил тут же и доволен. А на самом-то деле, Глаша, курильщикам надо завтракать особенно плотно. Тем более, что есть известная китайская мудрость: завтрак, съешь сам...
      
       - Знаю, - перебивала Аглая, - обед раздели с другом, а ужин отдай врагу.
      
       - Вот именно, - охотно кивал Бурдалаков. - У меня друг есть Васька Серов, тоже генерал, но юморной, как ребенок, и просто до невозможности. Уж седой совсем, седьмой десяток распечатал, а все у него шутки да прибаутки. "Я, - говорит,- Федя, живу точно по китайским правилам: завтрак съедаю сам, обед готов разделить с тобой, а ужин отдаю Нинке". И сам смеется.
      
       Конечно, не всегда Бурдалаков поучал Аглаю или воспитывал, часто он просто излагал какие-то истории из своего фронтового прошлого, и опять-таки эти его истории были в жанре социалистического реализма и похожи на рассказы из журнала "Огонек" или "Советский воин".
      
       Живее были его описания разных выдающихся людей нашего времени, а выдающихся встретил он в жизни немало. Членов ЦК КПСС, министров, генералов, и всех их он помнил, и каждого называл по имени-отчеству. Леонид Ильич, Алексей Николаевич, Николай Викторович, Михаил Андреевич, Анастас Иванович... Любил рассказывать о высоких приемах, особенно в Кремле, кто там был, какие были столы и люстры, на какой посуде что подавалось и что наливалось в бокалы.
      
       После завтрака расходились на процедуры. Бурдалаков ходил на массаж, загорал в кварцевом солярии, принимал душ Шарко (все, что давали ему задаром, старался не упустить), а у Аглаи в расписании были электрофорез и грязи - последнее время болели колени и руки.
      
       Но и для прогулок время оставалось. Гуляли вместе перед обедом и после дневного сна по дорожкам санатория. Дорожки располагались кольцами на ровной поверхности и были прозваны безымянными остряками "Малый инфарктный круг" и "Большой инфарктный круг". И нтересно, что в течение дня выглядел Федор Федорович по-разному: чем позже, тем старше. После обеда в штатском плаще и в вязанной шапке ходил он, заложив руки за спину и слегка наклонившись, как ходят люди, больные почками. Аглая шла рядом, руки ей как-то мешали, и любое положение их - за спиной, на груди, просто опущенные - казалось неестественным.
      
       12
      
       Прогулки часто приводили их к тому месту, где начинался крутой спуск к морю, там стояла скамейка из деревянных планок на чугунной основе с выгнутой спинкой и обычно пустая. А бывало, и не пустая. Сидела там какая-нибудь парочка, уединившаяся для тактильного общения. Генерал и Аглая подходили, садились, разговоривали вполголоса. А молодые обычно испытывали смущение и недовольство, отлипали друг от друга, сидели с напряженными лицами, иногда бросали взгляды на вновь пришедших и убедившись, что те расположились надолго, вставали и молча шли искать иное уединение.
      
       Бурдалакову такая ситуация очень нрави лась, он любил спугивать парочки и делал это не только с людьми. В молодости он ходил по деревне с палкой и разъединял склещившихся собак.
      
       - Я вот смотрю, - говорил он Аглае, - едет на курорт молодая красивая женщина. Муж ее провожает, встречает. Что же, он не понимает, что она обязательно заведет себе здесь любовника?
      
       - Но не все же, - возразила Аглая.
      
       - Все, - не согласился Федор Федорович. - Только если уж очень страшная. А если ничего себе и есть, как говорится, на что посмотреть и за что подержаться, то уверяю вас. Я на курортах много времени провел, но таких женщин, чтобы, имея возможность, ни-ни и ни с кем, ни разу не видел. Между прочим, у немцев есть обычай, что один день в году мужья и жены могут изменить друг другу, даже переночевать порознь, но потом об этом целый год не вспоминают. Как будто ничего не было. Так у нас приблизительно с курортами. Съездила, и что было, то было, а потом всё, до следующего лета.
      
       - Это у кого как, - сказала Аглая. - Я видела недавно кино "Дама с Каштанкой"...
      
       - С Каштанкой или с собакой? - спросил Бурдалаков.
      
       - Подождите. - Она подумала и вздохнула. - Вот дура-то! "Дама с собачкой", маленькая там такая собачка. Так они, как начали на курорте, так и не могли остановиться. Несмотря, что у нее и муж, и собака...
      
       - Так она и с собакой? - в ужасе спросил генерал.
      
       - Да я уж не помню, я эти фильмы, так, знаете, смотрю вполглаза, а сама о чем-то другом думаю.
      
       - Не понимаю все-таки, - сказал генерал, - о чем думают наши контролирующие органы? Ведь такую, извините за выражение, дрянь порою показывают. А в кни-гах что пишут! И все проходит. А еще говорят - цензура. Да какая цензура, когда у нас десять тысяч писателей. Представляете? Десять тысяч! У меня в дивизии солдат было в два раза меньше. Я как-то с Леонидом Ильичем поднимал этот вопрос. Леонид Ильич, говорю, ну зачем же нам столько писателей? Отберите человек пять, ну десять, талантливых, партийных, сознательных. Дайте им темы, и пусть работают.
      
       - А вы что, с Брежневым лично знакомы? - спросила Аглая.
      
       - С Леонидом-то Ильичем? - переспросил Бурдалаков. -А как же! В этих местах и познакомился. Вот если туда направо поплыть на пароходе, там будет сначала Туапсе, потом Новороссийск, а еще до Новороссийска есть такой мыс и называется Мысхако. Не мыс Хако, а все вместе Мысхако. Мы там в сорок третьем десантом высадились под командованием майора Цезаря Куникова. Храбрый человек был, хотя и еврейской нации.
      
       - И Брежнев там был?
      
       - Ну, скажем так, не был, а бывал. Когда главные силы подошли. Он был начальник политотдела армии. Кстати сказать, медаль мне вручил "За отвагу". И что любопытно, до сих пор помнит. Мы когда встречаемся где-нибудь на слете ветеранов, я его спрашиваю: Леонид Ильич, а помните, вы мне медаль вручали? А он смеется, ну, говорит, Федя, ты и даешь, как же я могу тебя не помнить? Хороший, я вам скажу между нами, мужик. Ну, выпить любит, к вашему полу неравнодушен, но зато, если какая просьба, всегда выслушает внимательно, п отом пальцами вот так щелкнет и порученцу говорит: запиши и проверь, чтоб было исполнено.
      
       Ко времени встречи с Аглаей Федор Федорович был начинающим вдовцом, его жена умерла полгода назад от рака легких. "Тоже, - заметил Федор Федорович Аглае, - курила, как вы".
      
       Потеряв жену, он жил в за городом. У него была хорошая генеральская квартира в Москве на Беговой улице, но там - старшая дочь, ей уже сорок лет, старая дева, характер тяжелый. Младшая Асенька, красавица, властная, таких мужчины любят, вышла замуж за дипломата, теперь с двумя детьми в Индии. Младший сын Сергей, названый так в честь фронтового друга, пошел по стопам деда, военный, летчик, замполит эскадрильи.
      
       - А за городом у вас дача? - поинтересовалась Аглая.
      
       - Ну да. Большая. Полгектара земли и восемь комнат на двух этажах. Представляете? Иногда так бывает обидно, прямо до слез.
      
       - А что такое? - забеспокоилась Аглая.
      
       - У других людей на восемь человек одна комната, а у меня на одного восемь. И вот иной раз сижу в одной комнате один, а семь других пустые. Перейду в другую комнату, так теперь эта без меня остается.
      
       Несмотря на здоровый образ жизни, Федор Федорович часто жаловался на головные боли и бессонницу.
      
       - С вечера, - рассказывал он, - какая-то птица кричала, потом ветер шумел, а потом не знаю что, но не сплю и все. Значит, там, наверху, происходят явления. Был молодой, явлений не чувствовал. На фронте в буквальном смысле пушкой было не разбудить, а тут где-то в стратосфере столкновение воздухов или луна не так повисла, а я - человек, царь природы, из-за такой ерунды не могу заснуть. Включу свет, раскрою книжку, в сон клонит. Книжку положу, свет выключу - никакого сна. Я, знаете, всю войну прошел без единой царапины, но все ж таки нервное напряжение-то было большое, вот теперь сказывается. Это как мина замедленного действия
       .
      
       После ужина в общем холле смотрели программу "Время", хоккей, фигурное катание или шли в кинозал, если показывали что-нибудь старое, родное и черно-белое про пятиле тки, войну, уборку урожая, партбилет и шпионов.
      
       13
      
       К радости своей Аглая обнаружила в Федоре Федоровиче почти полного единомышленника. Он разделял ее точку зрения на Октябрьскую революцию, гражданскую войну, электрификацию, индустриализацию, коллективизацию, разгром оппозиции, Великую Отечественную войну, на Сталина, на роль Сталина в достижениях и победах. К Хрущеву тоже относился плохо, но к Брежневу положительно, чего не могла с уверенностью сказать о себе Аглая.
      
       Как и Аглая, Федор Федорович не любил ревизионистов, то есть людей, которые плохо относились к прошлому, критиковали партию и советскую власть, а в литературе и живописи реализму предпочитали формальные выкрутасы.
      
       - Был недавно на выставке, - рассказывал он. - Говорят, вот молодые талантливые художники. Модернисты называются. Абстракционисты. Ну, посмотрел я. Мазня мазней и ничего больше. Смотришь и не поймешь, что это. Дом, лес, река или собака, ничего непонятно. Туда линии , сюда крючки. Как говорится, черт те чего и сбоку бантик. Я к одному такому подошел и вежливо спрашиваю: "Как называется ваша картина?" А он говорит: "Безмолвие". Я ему говорю: "Безмозглие", вот вам как надо ее назвать. Ну что вы, говорю, рисуете, на что краски переводите? Это ведь осел хвостом нарисует лучше. А он, представляете, какой хам, я говорит на столь низком уровне с вами даже и разговаривать не желаю. Ах, ты, говорю, гад! Я не для того на фронте кровь проливал, чтоб ты, паразит, на шее народа сидел и мазней такой занимался. Пришел домой, написал в газету. Собрал еще ребят-ветеранов, все подписали, газета напечатала. И этому в Союзе художников выговор влепили за формализм, и я считаю правильно сделали.
      
       - Неправильно! - резко возразила Аглая.
      
       - Почему ж это неправильно? - удивился Бурдалаков. - Вы не представляете, какая это мазня!
      
       - Вот я и говорю, - сказала она, тоже волнуясь и сжав кулаки. - За это не выговор, за это расстреливать надо!
      
       - Что? - Бурдалаков поперхнулся , как будто ему живая муха в дыхательное горло попала. - Ох, вы... О! - сказал он. - Вы горячая женщина!
      
       - А что вы думаете, - продолжала Аглая. - Ведь это же не безобидная мазня. Это не просто так. Они молодежь нашу растлевают. Мы двадцать миллионов советских людей на войне потеряли. И что? Ради чего? - В эту минуту ей искренне казалось, что в гибели двадцати миллионов советских людей виноваты именно художники-абстракционисты. - Нет, - сказала она, не видя причины для снисхождения. - Только расстрел.
      
       - Да, - согласился Бурдалаков, - пожалуй, вы правы. У нас на фронте таких...
      
       Он хотел сказать, что у них на фронте таких художников и вправду расстреливали, но, подумав, не вспомнил, чтоб на фронте были такие художники. Был карикатурист, он в боевом листке Гитлера рисовал, а абстракционистов не было ни одного.
      
       - Да, вот! - Генерал как-то сник и зевнул в ладонь. - Что же касается памяти товарища Сталина, то в отношении его, я думаю, справедливость будет вскорости восстановлена. Може т быть, даже через несколько дней. Мне один очень ответственный товарищ говорил... - тут Федор Федорович оглянулся, с подозрением вгляделся в кусты за спиной и понизил голос до шепота... - мне говорили, будет специальное постановление. Михаил Андреич Суслов над этим специально работает...
      
       Перед сном они опять заходили в столовую, где уже стояли накрытые бумажными салфетками стаканы с кефиром. Аглая выпивала свою порцию на месте, а Федор Федорович свой стакан уносил к себе в номер. Их комнаты были расположены по соседству, вторая от лестницы была его комната, а следующая ее. Обычно у дверей его комнаты они прощались, чтобы снова сойтись утром для совместной пробежки.
      
       14
      
       Иногда знаменитого генерала, прослышав о его пребывании в Сочи, приглашали куда-то в соседние санатории и близлежащие города выступать перед отдыхающими, молодежью, солдатами, моряками и ветеранами. Тогда он надевал генеральский парадный мундир с золотыми погонами, парчовым поясом, орденами и геройской звездой и казался важным и недоступным. Но когда он брал еще неизменное свое знамя в чехле, образ его сразу тускнел, он становился похож на Чарли Чаплина с тросточкой. Он уезжал, бывало, на весь день, а то и на два. Оставаясь без его компании, Аглая скучала. По утрам бегала в одиночку, но путь свой сокращала: до морвокзала, назад и - домой.
      
       Однажды генерала возили на вертолете в город Самтредиа и привезли обратно со многими сумками подарков от "трудящихся солнечной Грузии", то есть от местных партийных боссов. Среди подарков была четырехлитровая пластмассовая канистра молодого вина "Изабелла".
      
       Аглая была приглашена на дегустацию.
      
       Она согласилась и вошла к Бурдалакову в комнату со сдержанным любопытством. До сих пор они оба вели себя как два пенсионера, без намеков на иное общение. Но теперь их отношения, казалось и ей, и ему, дошли до какой-то границы, требующей уточнения. Все-таки и он вдовец и она вдова, оба пожилые, но не настолько, чтобы всё было исключено. Коро че, она вошла к нему без расчета на что-то конкретное, но с предчувствием, что должно произойти объяснение.
      
       Комната у него была точно такая же, как у нее, квадратная, с двумя окнами, деревянной кроватью, диваном, журнальным столиком и двумя картинами на стенах. На одной стене - шишкинские медведи, а на другой картина местного художника: "Штормовое предупреждение" - скалы, маяк и волны.
      
       - Вот, - сказал Бурдалаков, - тоже ведь художник, но смотришь и понимаешь: это камни, это волны, а это маяк. Он, может, неталантливый, но всё жизненно, не то что, как говорится, бой в Крыму, Крым в дыму, и ничего не видно.
      
       На столике, помимо прошлогоднего "Огонька" с недорешенным кроссвордом, стояла вышеупомянутая канистра, два тонких чайных стакана, ваза с фруктами (яблоки, мандарины и фейхоа), круглая лепешка, большая тарелка с сыром сулугуни и еще каким-то странным продуктом, вроде резиновой колбасы с орехами. Федор Федорович сказал, что это делается не из резины, а из высушенного сливового сока с о рехами и называется чурчхелла.
      
       - Чучхелла? - переспросила Аглая. - Это как зовут Ким Ир Сена?
      
       - Нет, - сказал серьезно Федор Федорович. - Товарища Ким Ир Сена корейцы зовут великий чучхе, а это чурчхелла. Не чуч, а чурч. Промежду прочим, чурч, это по-английски значит церковь. Ваше здоровье, Глашенька.
      
       Проявляя большую осведомленность в искусстве потребления вин, он посмотрел свой стакан сначала на свет, потом покачал немного, повращал, так что вино закрутилось внутри воронкой, пригубил и поднял глаза к Аглае:
      
       - Ну как? Нравится? Мне, промежду прочим, один доктор медицинских наук объяснял, что алкоголь, - он сделал ударение на "а", - в умеренных количествах вещь чрезвычайно пользительная. Это вам не то, что курить. От курения один вред. А от этого... Шекспир постоянно пил шампанское, а немецкий писатель Гёте каждый день потреблял бутылку красного. И товарищ Сталин тоже уважал красное вино "Хванчкара". Хотя и водочки не гнушался. Я с ним сам чокался водкой.
      
       - Вы? - удиви лась Аглая. - Со Сталиным? Лично?
      
       - Разумеется, лично, - улыбнулся Федор Федорович. - Разве можно чокаться и не лично? Если вы старую хронику с парадом Победы видели, то и меня там могли заметить. Я там еще молодой и с усами. Знамя фашистское в общую кучу бросаю. Да вы кушайте, кушайте, сыр этот, сулугуни, тоже очень вкусный, исключительно легко усваивается и содержит кальций, для женского организма крайне необходимый. Да... - Федор Федорович отхлебнул вина, голову откинул, взгляд его затуманился...- потом, после парада в Кремле был правительственный прием. Ужин, я вам скажу, был исключительно необыкновенный. Теперь-то я, можно сказать, избалованный, а тогда, понимаете, первый раз в жизни кушал рябчика и попробовал жульен из шампиньонов. После ужина вышли из-за стола размяться. И вот мы, группа старших офицеров, стоим так это у окна, курим, разговариваем, когда мой друг, Васька Серов, толкает меня локтем в бок. Я оборачиваюсь: ты чего толкаешься? Смотрю, батюшки! - передо мной сам товарищ Сталин в так ом это, знаете, темно-сером мундире. А на груди одна Золотая звезда и все, и ничего больше. Вот так, как вы от меня, стоит, даже ближе. В руке стакан с водкой. А рядом с ним Молотов Вячеслав Михайлович, Маленков Георгий Максимилианович и маршал Конев Иван Степанович. И представляете, товарищ Сталин водку из правой руки в левую переложил, правую протягивает мне и говорит: "Здравствуйте, я Сталин". Так прямо и сказал "я Сталин". Как будто я могу не знать, кто он. А я опешил и стою с открытым ртом. Он говорит: а вас как зовут? А я, знаете, хочу ему ответить, а язык точно, как говорят, прилип к горлу. А товарищ Сталин стоит, смотрит и ждет. И тут, хорошо, меня Конев выручил. Это, говорит, товарищ Сталин, полковник Бурдалаков.
      
       А он переспрашивает:
      
       - Бурдалаков? Федор Бурдалаков? Командир сто четырнадцатой гвардейской мотострелковой? Бывший разведчик?
      
       Тут я совсем онемел. Вы представляете, генералиссимус, Верховный Главнокомандующий, сколько у него дивизий, людей и разведчиков, и неужели он ка ждого по имени и фамилии? А он говорит: "А вы, товарищ Бурдалаков, что же, непьющий?" Я, можете себе представить, перепугался и не знаю, что сказать. Скажу, что пьющий, подумает пьяница. Непьющий - тоже как-то нехорошо. Стою и молчу. А товарищ Сталин опять к Коневу:
      
       - Он у вас, видать, и немой, и непьющий.
      
       И тут Иван Степанович опять помог. "Как же товарищ Сталин, - говорит, - фронтовик-разведчик может быть непьющим?" "Вот я и подумал, - говорит Сталин, - что непьющих разведчиков не бывает. Пьющий человек может не быть разведчиком. Немой человек может быть разведчиком, ему лишь бы видеть и слышать, но не может быть непьющим. Непьющий человек не может быть разведчиком никогда".
      
       Вот он такие слова мне сказал, и я на всю жизнь их запомнил. - Федор Федорович, держа перед собой кусок чурчхеллы, задумался, помолчал и опять оживился. - И вы представляете, после этого он мне говорит. "Если вы, товарищ Бурдалаков, - говорит, - не против, то давайте с вами выпьем." Можете вообразить? Не против ли я! А еще, говорят, мания величия. Да какая может быть мания, если он полковника спрашивает, не против ли он с ним выпить. Да я бы, если б он сказал: выпей, Бурдалаков, ведро водки, да хоть керосина, я выпил бы. Я даже и не помню, как у меня стакан с водкой оказался в руках. "Ну, - говорит он, - за что пьем?" Я набрался храбрости и говорю, глядя ему прямо в глаза: "За товарища Сталина". А он опять улыбнулся и говорит: "Ну что ж, за товарища Сталина так за товарища Сталина, товарищ Сталин тоже не самый последний товарищ". Протянул стакан, мы чокнулись, он свою водку немного пригубил и на меня смотрит. А я, знаете ли, еще до войны в деревне научился водку пить не глотая, а прямо, вот смотрите, она самотеком идет в пищевод.
      
       Федор Федорович долил себе вина, встал, запрокинул голову, широко открыл рот, раскрутил стакан, как крутил перед пробой вина, и стал его надо ртом наклонять. Вино крученной струей вливалось в генерала, словно через воронку, и журчало горным ручьем. Кадык при этом не двигался.
      
       - Да! - оценила Аглая. - Это у вас получается!
      
       - Вот и товарищ Сталин удивился. Посмотрел, как я это делаю, ну и ну, говорит, да вы прямо не Бурдалаков, а Вурдалаков. Кстати, говорит, эта ваша фамилия откуда у вас такая?
      
       Ну что я ему скажу? Не могу знать, говорю, товарищ Сталин. Конечно, не можете, говорит. Наверное, все-таки ваши предки какими-нибудь вурдалаками были. Но это, говорит, конечно, я в виде шутки вам говорю. Засмеялся и пошел дальше. И стал говорить что-то Коневу, но уже не про меня, а про другое. И, возможно, он про меня даже тут же забыл, но для меня-то это воспоминание до скончания дней. Уж на что я много видел больших, так сказать, людей, но Сталин - это же Сталин!
      
       Генерал и его гостья помолчали взволнованные - он вновь пережитым, она - впервые услышанным.
      
       - А вот сейчас говорят, - сказала она, желая услышать опровержение, - что он будто бы был рябой.
      
       - Чепуха! - немедленно опроверг генерал. - Откуда рябой? Почему рябой? Я бы каждому, кто такое говорит, про сто не знаю, что б сделал. У него было хорошее, мужественное русское лицо.
      
       - Но он был все-таки грузинской национальности, - сочла нужным уточнить Аглая.
      
       - Ну да, - сказал генерал, - это конечно. Но лицо было русское.
      
       Выпили еще немного, и Федор Федорович стал показывать Аглае альбомы с фотографиями, частично выцветшими. Снимки были, в основном, обыкновенные, семейные. С женой после свадьбы. На велосипедной прогулке. На пляже. Первый сын. Сын и дочь. Трое детей. Дети маленькие. Дети большие. Патриотическая деятельность Федора Федоровича была отражена в отдельном альбоме. На первой странице фотография последнего времени во весь рост в полной военной форме, в фуражке, с лампасами и орденами. Дальше в форме и в штатском, участие во всевозможных церемониях. Выступление перед выпускниками артиллерийского училища. Встреча ветеранов на Мамаевом кургане. Вручение Федору Федоровичу ордена, грамоты, опять ордена. С маршалом Чуйковым, с маршалом Баграмяном. Встреча ветеранов 9 мая у Большого театра. Еще раз у Большого театра. И вдруг - он с Брежневым. После рассказа о Сталине Брежнев волнения не вызвал, но все же было интересно.
      
       - А что это вы ему вручаете? - спросила Аглая.
      
       - Удостоверение почетного председателя нашего клуба ветеранов. А это, видите, я со знаменем этим. Не видели его развернутое? Сейчас покажу.
      
       Он вынул знамя из чехла, развернул и прошел с ним перед Аглаей строевым шагом взад и вперед, показывая, как он приблизительно входил с ним в Берлин. Аглая попыталась, но не могла представить себе, как можно было таким образом входить в город во время тяжелого боя.
      
       - Но ведь вы уже были командиром дивизии, - напомнила Аглая. - Вы же не могли прямо сами со знаменем...
      
       - Да что вы говорите! - жарко возразил Федор Федорович. - Вы даже не можете себе вообразить, какой я был человек. Молодой... Ну как молодой? Когда война кончилась, мне было тридцать шесть лет, а уже дивизией командовал, меня солдаты батей звали. Но горячий я был, ой-ей-ей. Все норовил вперед в ыскочить. И со знаменем... А как же...А однажды в бою знаменосца ранило, и он стал падать. Я думаю, если знамя выронит, то на личный состав это как же морально подействует? И тогда я, понимаете, - он опять загорелся, задергался, - выскочил вперед, выхватил знамя и... - и стал рассказывать сцену, очень похожую на ту, что Аглая совсем недавно видела в каком-то кинофильме.
      
       Аглая посмотрела на часы. Было около двенадцати. Она поднялась.
      
       - Пожалуй, мне пора.
      
       - Подождите, - остановил ее Бурдалаков.
      
       Она посмотрела на него вопросительно.
      
       - Забыл вам показать, - сказал Бурдалаков и из ящика письменного стола достал продолговатый предмет, который оказался кинжалом в серебряных ножнах. - Вот. Это мне в Самтредиа мой фронтовой друг генерал Шалико Курашвили подарил. Изготовлен в начале ХIХ века и был преподнесен генералу Александру Петровичу Ермолову. Помните, был такой завоеватель Кавказа?
      
       Кинжал был прямой с желобком посредине и золотой рукоятью, концом которой была голова тигр а с рубиновыми глазами, а по лезвию его шла черненная надпись, которую Аглая, прищурившись, осилила без очков:
      
       - "Друга спасет врага паразит", - прочла она громко и посмотрела на генерала. - Что это значит?
      
       - Сам думаю, - развел руками Федор Федорович, - и не могу понять. И Шалико не знает. Загадка какая-то, да и все. Так мы, значит, завтра утром, как всегда, у входа.
      
       - Хорошо, - сказала Аглая с легким разочарованием. Федор Федорович проводил Аглаю до ее двери.
      
       15
      
       Завтра опять бегали, ели, гуляли, вечером он привел ее к себе допивать "Изабеллу" и показал альбом с газетными материалами, где были несколько интервью с ним, три больших статьи и огромное количество маленьких вырезок. Одна из статей называлась: "Мирные будни героя войны", другая: "На подступах", третья: "Никто не забыт, ничто не забыто" - воспоминания генерала о погибших товарищах, в том числе и о Сереге Жукове. Но в основном это были заметки о разных парадах, собраниях, митингах, приемах и других торжественных церемониях, участником которых был генерал Бурдалаков, где его фамилия стояла в ряду с другими, иногда важными и громкими.
      
       ...Сидели, пили вино, вспоминали войну, говорили о болезнях, о нарушении природного равновесия, о молодежи, которая ведет себя распущенно: по улицам ходят в обнимку, в шортах и сарафанах, на пляже купаются в одежде настолько условной, что уже можно и вообще догола раздеться.
      
       - А за границей, - сказал Федор Федорович, - вообще есть такие пляжи, где мужчины и женщины, совсем друг друга не стесняясь, купаются, в чем мамаша родила.
      
       Говоря об этом, он морщился и плевался.
      
       И вот, наконец, наступил момент, к которому неизбежно подвели Аглаю и генерала их отношения. Генерал как бы невзначай положил ей руку на колено, а сам повернул голову в другую сторону. Она вздрогнула, замерла и повернула голову в противоположную сторону.
      
       - А погоды, - сказал генерал, - тоже теперь стали чем далее, тем более аномальные.
      
       - Д а, - согласилась она односложно.
      
       - Ни в коем случае не нужно кушать грибы, - сказал он и вдруг без всякого перехода кинулся на нее с такой яростью, с какой, может быть, брал Берлин. Завалил ее на спину, нырнул под юбку, ухватился за резинку. Она, не ожидавшая такой стремительной атаки, стала инстинктивно сопротивляться. Уперлась обеими ладонями в его колючее темя, надавила на него, и в это самое время, так бывает не только в кино, но и в жизни, раздался громкий стук в дверь. Он испугался и немедленно отпрянул в панике. Посмотрел на Аглаю, на стол, где стояло и лежало то, что было не допито и недоедено. В этой ситуации не было ничего противоестественного и противозаконного, тем более, что они оба были как будто свободные люди. Но они не были свободные люди, они были советские люди, воспитанные как дети, в сознании, что каждое их желание может быть немедленно открыто, обсуждено, осуждено и наказано. В данном случае их могут лишить путевки, выгнать из санатория, пропечатать в журнале "Крокодил", устроить персональное дело, исключить из партии, и это была бы для него катастрофа, а для нее... Для нее, впрочем, ничего бы не было, но и она испугалась.
      
       Поэтому, когда в дверь застучали, генерал стал быстро прибирать на столе, а она отскочила к противоположной стене и торопливо поправив юбку, уставилась в окно, будто специально только за тем сюда и пришла, чтобы любоваться вечерним видом из чужого окна. Наконец, Федор Федорович подошел к двери, приоткрыл ее и увидел дежурную Полину, модную дамочку с большой грудью, обтянутой кофточкой из материала "джерси". Она стояла с листком бумаги.
      
       - Вам записка, - сказала она и заглянула в комнату.
      
       - Спасибо, - сказал генерал, пытаясь загородить ей вид своим телом, расставив при этом руки, словно хотел взлететь.
      
       - А у вас прибрать не нужно? - спросила Полина, стремясь увидать что-нибудь хотя б из-под его подмышки.
      
       - А чего вы ждете? - спросил он.
      
       - Ответ писать будете или нет?
      
       - Еще не знаю, - Федор Федорович вдруг вспомнил, ч то он не мальчик, а генерал, к тому же вдовец, имеет право, ничего предосудительного не совершил и никому нет дела до того, чем он занимается.
      
       - Прочту записку, - сказал он резко, - и если надо, вас позову. А если не надо... - он задумался и, не придумав лучшего продолжения, заключил: - А если не надо, я вас не позову.
      
       Он захлопнул дверь перед носом дежурной и ворча что-то себе под нос, пошел назад к журнальному столику, где лежали его очки. Взял очки, прочел записку и позвал:
      
       - Аглая Степановна!
      
       Она обернулась и в еще не остывшем смущении подошла. Он молча протянул ей записку.
      
       - Можно ваши очки? - спросила она, немного стесняясь того, что тоже нуждается в усилителе зрения, и прочла:
       "Федька, я в Новороссийске, приезжай срочно. Л. Брежнев".
      
       - И вы поедете? - спросила она.
      
       Он посмотрел на нее удивленно, и она сама поняла, что сморозила глупость.
      
       Не прошло и четверти часа, как генерал Бурдалаков в полной парадной форме с орденами, золотыми погонами, парчовым поясом, в надетой поверх всего длинной шинели и в высокой папахе, с портфелем в одной руке и на всякий случай со знаменем в другой спустился вниз к поджидавшей его правительственной "Чайке".
      
       16
      
       Поводом для столь срочного вызова генерала Бурдалакова было то, что свой шестьдесят третий день рождения Генеральный секретарь ЦК КПСС Брежнев, находясь в Новороссийске, решил отметить среди боевых товарищей. Леонид Ильич родился 19 декабря, не дотянув до сталинского дня рождения двух дней.
      
       Получив столь неожиданное приглашение, Бурдалаков засуетился, что бы ему подарить высокому имениннику, вспомнил о кинжале, взял его и заколебался: дарить или не дарить? Надпись на лезвии его сильно смущала. Но поскольку ничего более подходящего у генерала с собой не было (а не подходящее такому человеку разве подаришь?), он все-таки положил кинжал в портфель и - поехал.
      
       Был уже поздний вечер, когда машина с генералом, миновав открывшиеся перед ней зеле ные ворота с красными звездами, въехала на территорию правительственной дачи недалеко от Новороссийска. За воротами машину тут же остановили. Дежурный офицер в плащ-палатке, скрывавшей погоны, приблизился к генералу и попросил предъявить документы. Над территорией дачи светила полная луна, такая яркая - хоть книгу читай. К тому же и прожектор у ворот. Но офицер включил еще и карманный фонарь, сверил фотографию с лицом и спросил:
      
       - Давно снимались?
      
       - А что, постарел? - спросил Бурдалаков кокетливо.
      
       - Удостоверение надо обновить, - сказал офицер и задал следующий вопрос: - Оружие есть?
      
       - Да вы что? - заверил Бурдалаков. - Откуда ж, какое же?
      
       - А что в портфеле?
      
       - А-а, в портфеле! - засуетился Бурдалаков, открывая замки. - Ничего в портфеле. Что может быть в портфеле? Смена белья, носки... Ах, да! - он вспомнил как раз в тот момент, когда открылся портфель. - Да вот это еще. Да вот есть, вот это... Вот.
      
       - Дайте сюда! - Рука офицера щукой нырнула в портфель и вых ватила кинжал. Офицер сунул непогашенный фонарик в карман и вынул кинжал из ножен. Посмотрел внимательно на Бурдалакова. - А говорите, нет оружия.
      
       - Да это не оружие, - возразил Бурдалаков. - Какое же это оружие?
      
       - А что же это?
      
       - Это? - переспросил Бурдалаков. Так он когда-то в детстве переспрашивал задававшего ему вопросы учителя. Учитель тыкал на географической карте в полуостров Камчатка и спрашивал: "Что это?" А юный Бурдалаков переспрашивал: "Это?", надеясь, что подсказка упадет с неба. И сейчас так же переспросил.
      
       - Разве это не оружие? - спросил офицер.
      
       - Да нет же, - еще больше засуетился генерал, - да какое же это оружие, это подарок Леониду Ильичу на день рождения.
      
       Подошел другой офицер, видимо, более высокого, но тоже скрытого под плащ-палаткой звания. Спросил, в чем дело. Первый офицер объяснил. Второй офицер взял в руки кинжал, стал разглядывать и спросил с любопытством:
      
       - А что значит "Друга спасет врага паразит"?
      
       - Да вот сам не знаю, - сказал генерал, заискивая. - Может, условная фраза. Или грузинская народная мудрость. Кинжал-то старинный.
      
       - Да видно, что не сегодня сделанный, - сказал военный и почему-то вздохнул. И, подумав еще немного, сказал: - Вот что, товарищ генерал, вы нам эту штуку оставьте, а мы разберемся и вернем вам в целости и сохранности.
      
       - Но не позже, чем завтра утром, - предупредил Бурдалаков.
      
       - Не позже, - согласился военный. - Может быть, даже сегодня вечером.
      
       И козырнул, пропуская машину дальше.
      
       Главная дача - особняк из белого камня с четырьмя колоннами - стояла над обрывом к морю, а несколько коттеджей поскромнее были разбросаны там и сям по участку. Пока Бурдалаков выбирался из машины, к нему подбежала горничная или, как здесь говорили, нянечка лет пятидесяти, в очках, с высокой прической, похожая на классную даму из фильмов о дореволюционной жизни.
      
       - Меня звать тетя Паша, - сказала она, хотя больше годилась генералу в племянницы. Выхватила из его рук портфель и повела в комнату на втором этаже.
      
       Комната была неплохая, с большой деревянной кроватью, с телевизором "Рекорд" и с умывальником.
      
       - Завтракать будете завтра в главном корпусе, а ужин уже кончился, но я вам вот, - показала на тумбочку, - принесла гуляш, сырники и кефир. Чай в коридоре, в титане.
      
       - А удобства во дворе? - спросил Бурдалаков, не скрывая своего разочарования.
      
       - Зачем же? - успокоила тетя Паша. - На первом этажу. Как по лесенке спуститесь, вторая дверь налево. А следующая дверь - душевая.
      
       И с данной ей трешкой удалилась.
      
       Притомившись с дороги, генерал ужинать не стал, а разобрал постель, снял мундир, надел пижаму. Хотел спуститься по малой нужде, передумал. Умывальник был высоко, пришлось подниматься на цыпочки. Может быть, потому что над крышей как раз пролетал вертолет, генерал не слышал, как скрипнула дверь, а когда услышал покашливание и оглянулся, пришел в такое смущение, что готов был провалиться под пол. Перед ним в штатском костюме, но с множеством орденов стоял, улыбаясь и заложив руки за спину, Леонид Ильич Брежнев.
      
       - Ой! - растерялся Бурдалаков, торопливо пряча орудие преступления.- Я извиняюсь... я это...
      
       - Не тушуйся, - сказал Ильич, - дело житейское. Как говорится, только покойник не сцыт в рукомойник. - Он убрал руки из-за спины и в одной из них Бурдалаков увидал свой кинжал. Брежнев положил кинжал на стол и заключил Бурдалакова в объятия, долго хлопал по спине и бормотал, как он рад его видеть.
      
       - Рад, рад, честное слово, искренне рад!
      
       - Я тоже рад, - сказал Бурдалаков.
      
       - Ну ты рад, это понятно, это тебе по чину положено, - пошутил Брежнев, - а моя радость стоит дороже. И почему я тебе еще рад, потому что фронтовое братство ценю. У нас же, когда высокую должность занимаешь, то все тебя как будто исключительно любят и никогда не знаешь, кто это по правде, а кто с целью подхалимажа. А наша с тобой дружба она, как говорится, в огне проверена. А ты, я смотрю, не толстеешь. Диету держишь или же как?
      
       - Бегаю, Леонид Ильич. И вам советую. Каждое утро сорок минут трусцой до второго пота, и никакого, извиняюсь, животика даже не будет.
      
       - Животика! - повторил Брежнев. - Это не животик, а животина. Трудовая, как говорится, мозоль. Только бегать-то мне когда же? И к тому же, если я побегу, за мной еще взвод охраны увяжется. А я к тебе с этим. Мне начальник охраны принес. Он с прошлогоднего покушения бдительный. На всякий случай, говорит, у генерала изъял. Ну, я ему шею намылил. Я ему говорю: это привез мой друг, а не Шарлота Корде. Я же догадываюсь, для чего ты это привез.
      
       - Правильно догадываетесь, - сказал Бурдалаков. - Только я хотел сюрпризом...
      
       - Что ж делать, - пожал плечами Брежнев. - Придется обойтись без сюрприза. Я уж разглядел. Ценная вещь.
      
       Бурдалаков не стал отрицать, что вещь действительно ценная и рассказал, кому принадлежала раньше.
      
       - Ермолову? - уважительно переспросил Брежнев. - Вот оно что! - Жадный до всего, что блестит, и не утоливший этого своего чувства, он нежно поглади л кинжал по плоскости лезвия. - Как говорят у нас на Украине: визьмешь в руки, маешь вещь. А тигра смотри какая! Страшная! Ррррр! - зарычал он на тигра и радостно засмеялся собственной шутке.
      
       Растроганный подарком, Леонид Ильич обнял генерала, похлопал по спине, пообещал, что кинжал найдет место на стене его дачи среди самых ценных экспонатов его оружейной коллекции. При этом он тоже обратил внимание на странную надпись:
      
       - "Друга спасет врага паразит". Это что? Это как? Это в каком же смысле понимать? Как может спасти друга вражеский паразит?
      
       - Да вот я сам голову ломаю, Леонид Ильич, и никак не могу сообразить.
      
       - А может быть, в том смысле, что если врага кусает, допустим, клоп, враг не может выспаться и потом плохо сражается. Или вошь, она может заразить врага сыпным тифом... Нет, - прервал сам себя Генеральный секретарь ЦК КПСС, - нет, я думаю, здесь имеется в виду что-то другое. Вот что, это кинжал грузинский, так? Возьмем его, пойдем ко мне, там найдем грузинского министра вн утренних дел, спросим у него, он должен знать. Да можно в пижаме. Шинель накинь и пойдем.
      
       Луна висела над головой, как осветительная ракета, бледный свет изливался из неоновых фонарей, все видимое пространство казалось совершенно безлюдным, но впечатление было обманчиво - чуть ли ни за каждым кустом таились агенты секретной службы.
      
       - Опять полная луна, - сказал Брежнев недовольно. - Раньше любил полнолуние, а теперь нет. С тех пор, как американцы там высадились, просто смотреть на нее не могу. Кажется, даже вижу - они там, как тараканы, ползают.
      
       - А меня она по-другому тревожит, - сказал Бурдалаков. - Вспоминаю войну. Надо в разведку, а тут луна. Иной раз такое зло берет, что хочется в нее из зенитки пальнуть.
      
       Грузинского министра искать не пришлось, он в фойе главного корпуса играл в шахматы со своим референтом, длинноносым и усатым.
      
       - А, Эдуард! - обрадовался Брежнев. - Ты нам как раз и нужен.
      
       Брежнев показал министру кинжал, показал надпись и спросил, что бы она могла значить. Министр повертел в руках кинжал и передал референту. Тот посмотрел, ногтем провел по острию, заметил, что сталь дамасская, обратил внимание на фамилию мастера.
      
       - О-о! - сказал он. - Это настоящий Меладзе.
      
       - Кто? - переспросил Брежнев.
      
       - Отар Меладзе, известный оружейный мастер. Это, как у нас говорили, оружейный Страдивари.
      
       Услышав такое, генерал Бурдалаков подумал, что он с подарком, может быть, погорячился. Но успокоился, прикинув, что за такой подарок можно получить третью звезду на погоны.
      
       - Ха-ха, - засмеялся Брежнев, - я себя уже чувствую Ойстрахом.
      
       - Зачем Ойстрахом? - сказал министр Эдуард. - Вы наш Паганини.
      
       - Ну, уж скажешь, - стыдливо потупился вождь, но видно было, что сравнение ему понравилось. - А надпись эта что значит? - спросил он референта.
      
       - Ну, я думаю... - сказал референт и, правда, задумался. - Здесь, я думаю, не хватает одной запятой. Надо читать так: Друга спасет - запятая - врага паразит.
      
       - Ага! - обрадо вался Брежнев. - Значит, друга спасет, а врага пара... Все равно ничего не понимаю.
      
       - Ну как же, - терпеливо объяснял референт. - Друга спасет, ну выручит в тяжелом положении, а врага - паразит, нанесет ему панимаете, паражение. Помните, как у Пастернака: "Но параженье от пабеды ты сам не должен отличать".
      
       - Ага! - сказал Брежнев. - Всё оказывается очень просто.
      
       17
      
       Леонид Ильич Брежнев, ныне полузабытый политический деятель, любил жизнь во всех ее сладостных проявлениях, отличался слабостью к женщинам, вкусной еде, дорогим автомобилям, ко всякого рода материальным знакам внимания: к орденам, оружию, золоту, драгоценным камням, ко всему, что блестит, звенит и побрякивает, и очень любил славословия. А день рождения - это такой повод для слов и подарков, что лучшего не бывает.
      
       Шестьдесят три года хотя и не круглая дата, но и ее именинник и его гости отметили хорошо. Много было выпито разных не слабых напитков, много закушено, много произнесено задушевных и пышных тостов, восхвалявших неисчислимые достоинства юбиляра. До кровати Бурдалаков добрался к пяти утра, днем приходил в себя, вечером выступил перед личным составом крейсера "Пермь" (знамя все-таки пригодилось) и только после обеда двадцать первого декабря, уже в день рождения другого великого человека, отправился назад в Сочи.
      
       К чести генерала надо признать, что, хотя время, проведенное им в Новороссийске, и прошло в сплошном угаре, он об Аглае несколько раз вспоминал и думал... нет, не о том, чтобы связать с ней свою жизнь навсегда, но какое-то возможное развитие отношений не исключал. Понравилась она ему своей прямотой. Не кокетничала, не строила глазки, суждения обо всем имела прямые и ясные, а при этом была женственна и еще достаточно привлекательна. Поэтому перед возвращением в Сочи генерал использовал привычный способ добывания дефицита: позвонил секретарю новороссийского горкома, тот позвонил председателю горисполкома, тот еще кому-то, и в конце цепи оказался главный в Новороссийске универмаг, где Федор Федорович приобрел женские часы "Заря" и духи "Огни Москвы", их любила его покойная генеральша.
      
       Приехал он на место незадолго до ужина, поставил в угол знамя, снял шинель и звеня орденами, пошел с подарками к соседке. Деликатно постучался в дверь. Никто не ответил. Он еще раз постучал. Дверь отворилась, и Бурдалаков увидел перед собой Вячеслава Михайловича Молотова, многолетнего сталинского сподвижника. И хотя Молотов давно уже был низвергнут с вершин власти и в привилегиях приравнен к номенклатуре второго ряда, Бурдалаков, не забывши, что это был в государстве второй после Сталина человек, так растерялся, что открыл рот, но никаких звуков произнести не мог, кроме "а", "о" и "у". Молотов сквозь чуть затемненные стекла пенсне смотрел на Бурдалакова, на его погоны и ордена терпеливо и настороженно, ожидая, может быть, какой-нибудь провокации или даже ареста.
      
       - Ы, - сказал Бурдалаков.
      
       - Ы? - переспросил Молотов.< /P>
      
       - Не, - возразил Бурдалаков.
      
       - Не понимаю, что вам угодно, - начал сердиться бывший вождь.
      
       - А Аглая Степановна где же? - наконец выдавил из себя Бурдалаков.
      
       - Не знаю никакую Аглаю Степановну, - сказал Молотов и закрыл перед носом Бурдалакова дверь.
      
       Бурдалаков спустился вниз, встретил сестру - хозяйку Калерию Фроловну, и та ему сказала, что Аглая Степановна Ревкина покинула санаторий сегодня утром, за неделю до истечения срока, указанного в путевке. Как, что, почему, Калерия Фроловна не знала, а Федор Федорович приблизительно догадывался.
      
       18
      
       А всё получилось вот как.
      
       Внезапный отъезд Федора Федоровича был Аглае очень неприятен. Не потому, что она рассчитывала на серьезное (хотя последняя встреча и могла зародить в ней кое-какие надежды), но потому, что произошло это неожиданно, второпях, накануне даты, которую ей хотелось бы отметить вместе с генералом.
      
       А тут новая неприятность.
      
       Утром 20 декабр я пришло письмо от Диваныча, написанное кудрявым почерком с причудливыми завитушками и необычным стилем:
      
       "Здравствуйте, Аглая Степановна! Добрый день или вечер! Пишет вам ваш знакомый тов. Кашляев Д.И. полк-ник в отставке. И шлет вам свои поздравления в связи с девяностолетием со дня рождения Великого полководца нашей страны и других народов Генералиссимуса тов. Сталина И.В. А также разрешите пожелать вам долгих лет здоровья и хор. жизни. Про нас писать нечего, погода стоит студеная, имеются перебои с поставками дров и угля населению. Кв-ра ваша находится в полном порядке, насколько можно судить по наружному виду дверей и окон и по показаниям соседей. Дедушка здоров. Вот и все. Желаю вам, что вы наслаждаетесь полноцен. отдыхом и равномер. питанием, что бывает полезно в отношении здоровья и самочувствия. Засим до свидания. Ваш знак. тов. Кашляев Д.И., полк-ник в отставке.
       P.S. А также позвольте вам сообщить, что не далее, как вчера, ваш сосед гр. Шубкин М.С. был освоб. из-под стражи в виду отсутств ия сост. преступления и оголтелой кампании анти-сов. кругов в нек-рых зап. странах".
      
       Письмо Диваныча, вернее не само письмо, а этот постскриптум очень Аглае не понравился и породил некоторые, как выяснилось, небезосновательные предчувствия.
      
       19
      
       В тот вечер она легла спать пораньше. Погода за окном была ясная, светила полная луна. Аглая долго смотрела на луну и пыталась найти на ней то, что когда-то в далекой прошлой жизни ей показывал Андрей Ревкин, тогда еще не муж, а боевой товарищ. Тогда они в составе группы комсомольцев, проводивших коллективизацию вместе с отрядом НКВД, в сумерках подошли к непокорной деревне Грязное и до утра залегли в стогах сена. Она оказалась с Андреем в одном стогу.
      
       Ночь была тихая, мирная, лунная. Был виден весь пойменный луг с темными стогами на нем и отдельными деревьями, которые как будто брели куда-то все вместе и каждое в одиночку и уходили в белый туман, поднимавшийся от реки. На фоне тумана совершенно черны ми казались расставленные криво избы деревни, там было сонно и тихо, только время от времени во сне мычали коровы и ни с того ни с сего, а, может быть, что-то предчувствуя, взбрехивали и выли собаки. Сначала завывала одна, за ней другая, они начинали голосить хором, словно одна стремилась перевыть другую, и у людей, даже у залегших в стогах, тревожно было на душе. Но к середине ночи собаки успокоились, и наступила полная тишина. Только шуршало сено и стрекотали кузнечики. Светлячки летали перед глазами, как маленькие самолетики. Андрей потянулся к Аглае и стал тискать ее грудь, тогда еще молодую, упругую и никем не троганную. Сначала он тискал сквозь гимнастерку, а потом, расстегнувши несколько пуговиц, и живьем. Она потянулась к нему, но прежде, чем отдаться, спросила как старшего и подкованного теоретически товарища, возможно ли двум молодым большевикам, выполняющим важное задание партии, думать о таком второстепенном деле, с которым он к ней приступил. Он ей сказал, что возможно, и сослался на Маркса, гов орившего, что ему не чуждо ничто человеческое. И товарищ Ленин в письме Инессе Арманд писал, что будучи материалистами и реалистами, большевики не могут отрицать объективных законов природы и между товарищами по партии, принадлежащими к разным полам, может возникать определенное влечение. Подавлять его бесполезно, избежать его невозможно, поэтому товарищам одного пола следует идти навстречу товарищам другого пола и удовлетворять обоюдные желания, чтобы потом не отвлекаться от выполнения действительно важных заданий.
      
       Ревкин ее убедил, и Аглая отдалась ему, предупредив перед этим, что она, во-первых, девушка, а во-вторых, детей сейчас никаких не хочет. Она пустила его в себя не без страха, зная понаслышке, что первый раз это бывает больно. Чтобы не попортить одежду, она сняла с себя все, что было ниже гимнастерки. Но пока он возился с собственной одеждой, возникшая было страсть прошла и осталось любопытство, любопытство и страх, который оказался напрасным. К ее удивлению, ей не стало ни больно, ни прият но, ни неприятно. В какой-то момент ей даже показалось, что он промахнулся, и только протянув руку, она убедилась, что это не так. Завершив дело, он, оберегая ее от возможной беременности, вылил ей на живот целую лужу. Она окунула палец и попробовала на язык. Он спросил: вкусно? Она сказала: похоже на сырое яйцо. Он, помявшись, спросил: а почему ты говорила, что ты девушка? Она сказала: я говорила, что девушка, потому что я была девушка. Я вообще никогда не вру и тебе врать не собираюсь. А почему же не было крови? - спросил он. Сама удивляюсь, - ответила она. Потом ей врач объяснила, что у нее такая анатомия: половой жизнью ничто не нарушилось и оставалось ненарушенным до самых родов. Таким образом Аглая до родов могла считать себя по-прежнему совершенно невинной, а в некоторым смысле невинной оставалась и после.
      
       После этого она и Андрей лежали на спине, смотрели на луну, Андрей спрашивал: видишь, там брат режет брата? Она спросила, а что там тоже классовая борьба? Он засмеялся и сказал: там классовой борьбы не может быть, потому что нет никаких классов. Она и на этот раз не поняла и решила, что там построено бесклассовое общество. Он опять засмеялся и уточнил, что там и общества нет, потому что вообще нет ничего живого. А какой же брат режет какого брата? Он терпеливо ей объяснял: братьев там тоже нет, но если вглядеться в эти пятна, то они похожи на людей, из которых один режет другого. - Видишь? Видишь? - спрашивал он. - Нет, - отвечала она. - Пятна вижу, а людей не вижу. Он тогда ей сказал, что у нее не хватает воображения. Она о себе это уже слышала. Ей еще в школе учитель сказал ей как-то в досаде, что у нее нет фантазии, чувства юмора и чувства прекрасного. У ее сестры Натальи (на год моложе Аглаи, она училась с ней в одном классе) учитель находил и фантазию, и чувства, то и другое, и третье (а потом и четвертое, переспавши с ней в кабинете директора), а у нее - ничего. Впрочем, это все мало ее беспокоило, потому что помимо других чувств у нее не было чувства отсутствия чего бы то ни было. Она не всегда понимала шутки и не знала, для чего существуют стихи, балет или опера. Ведь в жизни люди не говорят стихами, не танцуют, когда в них попадает стрела и не поют на смертном одре. Существование этих искусств Аглая допускала только в порядке исключения, когда они воспевают героев революции или войны, поддерживают боевой дух советских воинов или способствуют выполнению трудящимися производственных планов.
      
       ...Аглая лежала у себя в номере. Луна светила в окно, и на ней видны были те самые пятна, но они опять были просто пятна и не были похожи на братьев. Она вспомнила утверждение Андрея, что если долго смотреть на луну, станешь лунатиком и будешь ночью в голом виде ходить по крышам. Она испугалась, она не хотела голой ходить по крышам, в ее возрасте это было бы опасно и неприлично. Аглая отвернулась к стене и закрыла глаза, а когда открыла, увидела, что то, чего она не хотела, уже случилось: она на крыше и голая. Удивилась, что так легко и неожиданно стала лунатиком. Она нисколько не испугалась, ей бы ло странно и интересно, что она голая идет по крыше и даже не идет, а как бы парит над ней, только время от времени слегка касаясь поверхности носками. Она надеялась, что крыша скоро кончится и ее никто не увидит, но крыша оказалась ужасно длинная. Сначала она была острая, потом стала плоская и бесконечная во все стороны. Аглая бежала, бежала, а навстречу стали попадаться какие-то люди с котомками и чемоданами, они шли не останавливаясь, бесконечной толпой, но при этом на нее все же поглядывали, а она просто не знала, что делать, одежды нет и спрятаться не за что, на крыше никаких труб и никаких выпуклостей. Но вот она увидела что-то вдали, подумала, что это труба, но это не труба, а пьедестал, на пьедестале написано "И.В. Сталин", но на нем стоит живой Л.И. Брежнев в мундире Генералиссимуса и со знаменем "Даешь Берлин". Она спросила почтительно: "А вы разве тоже брали Берлин?" Он сказал: "А как же? Вдвоем с Федей Бурдалаковым брал". "А я и не знала, - сказала Аглая, - а где же был Сталин?" "А он стоял здесь ". "А где он сейчас?" "Там". Она побежала туда, куда показал ей Брежнев. И увидела Сталина, вернее, его спину. Он шел, о чем-то задумавшись, не спеша и делал ногами такие движения, как будто гнал перед собою мяч. Она знала, что впереди его ожидает опасность, хотела предупредить, предотвратить... сделала сильный рывок и вдруг поскользнулась и полетела на землю, сама тому удивляясь, ведь лунатики, как она слышала, никогда не падают с крыш. Она сначала удивилась, потом испугалась и проснувшись, долго не могла понять, где она и что с ней.
      
       На дворе еще стояла ночь, луна продолжала светить, хотя за это время сильно сдвинулась к горизонту. Аглая зажгла прикроватную лампочку, нашарила на тумбочке свои часики, посмотрела. Было без двадцати шесть утра.
      
       Спать больше не хотелось, сон хорошо помнился, и она стала думать, к чему бы такое видение. И вспомнила, что сегодня 21 декабря, день Его рождения, девяносто лет. Девяносто лет, стала она думать, возраст большой, но для некоторых людей достижимый. Ее тетк а Елена Григорьевна жила девяносто шесть лет, пустая, глупая, никому ни для чего не нужная. Почему же такому человеку не дожить лет хотя бы до сотни? Сколько он мог бы еще сделать, сколько успеть.
      
       Она быстро оделась и спустилась вниз, туда, где около стола с телефоном на узкой лежанке спала дежурная Екатерина Григорьевна в спущенных к щиколоткам толстых вязанных чулках и в войлочных тапочках. Заслышав шорох на лестнице, дежурная немедленно пробудилась, скинула на пол ноги и сперва посмотрела на стоявшие у входа большие часы, а потом вопросительно на Аглаю.
      
       - Доброе утро, - сказала Аглая.
      
       - Доброе, - ответила та, по входящему в моду обычаю опустив существительное.
      
       - Не скажете ли, когда к нам приносят газеты? - спросила Аглая.
      
       Екатерина Григорьевна еще раз посмотрела на часы и сказала, подавляя зевоту:
      
       - Часов в девять приносят, а что?
      
       - А раньше, - спросила Аглая, - где-нибудь они бывают? - На мор... - сказала дежурная, широко открыв рот и прикрывая его ладонью...- вок... - потрясла головой - за... ле.
      
       Аглае повезло. На морвокзале киоск уже работал, и газеты только что подвезли из местной типографии, где "Правда" печаталась с матриц, доставляемых самолетом. Аглая купила один экземпляр, который не только пах краской, но был еще теплым, словно вышел из пекарни, а не из печатной машины. Аглая увидела на первой странице подвальную статью с крупным заголовком "К 90-летию со дня рождения И.В. Сталина", и что-то сразу ей не понравилось. Может быть, то, что без портрета. Может быть, то, что ..."со дня рождения И.В. Сталина", а не "товарища И.В. Сталина". Ей не терпелось прочесть статью тут же, но спохватилась, что забыла очки, а без них зрение постигало только крупные буквы. Побежала в гостиницу.
      
       Дежурная уже прибрала свое ложе и сидела под лампой телефона.
      
       - Купили газетку? - спросила она вежливо.
      
       - Купила, - буркнула Аглая и поднялась к себе, сгорая от нетерпения.
      
       То, что она прочла, потрясло ее, может быть, даже больше, чем речь Лысого на двадцатом съезде. От Лысого ничего хорошего ожидать нельзя было, а эти... Они начинали так обещающе... Статья ничем не отличалась от тех, которые печатались во времена Лысого. И вашим, и нашим. Некоторые заслуги признавались, но с первых строк с явным преуменьшением и оговорками. ...С юных лет включился в революционное движение. Принимал активное участие в создании газет "Звезда" и "Правда", в руководстве деятельностью большевиков, вместе с другими возглавлял борьбу против троцкистов, правых оппортунистов...
      
       Вместе с другими, а не вдвоем с Лениным, не один из самых главных. И уже во второй колонке бесстыдное признание: "В оценке деятельности Сталина КПСС руководствуется постановлением ЦК КПСС от 30 июня 1956 г. "О пре-одолении культа личности и его последствий".
      
       Дальше сплошное разочарование: "Вместе с тем Сталин допускал теоретические и политические ошибк и, которые приобрели тяжелый характер в последний период его жизни... В дальнейшем стал постепенно отступать от ленинских принципов... Факты неоправданного ограничения демократии и грубого нарушения социалистической законности, необоснованные репрессии... допустил определенный просчет в оценке сроков возможного нападения... На своем ХХ съезде партия разоблачила и осудила культ личности. Проделала громадную работу по восстановлению... "
      
       Приступ безумия охватил Аглаю. Она мяла газету, рвала ее на куски, плевала на них, оплеванное бросала под ноги и топтала. И вдруг замерла, пораженная страшной мыслью: ее отправили сюда, выманили из родного дома специально, чтобы убрать Его и выкинуть на свалку, как они сделали это со всеми другими его памятниками во всех других городах Советского Союза. Они специально подсунули ей этого генерала, который развлекал ее и отвлекал от главной задачи.
      
       - Какая я дура! - сказала она сама себе, и повторяя без конца "дура, дура", кинулась к телефону и попросила дежурную вызвать срочно такси.
      
       Время было раннее, работы мало, машина пришла скоро. Аглая спустилась с большим чемоданом, дала дежурной пять рублей, попрощалась и уехала на вокзал.
      
       20
      
       Ей повезло купить купейный билет. Поезд в это время года был почти пуст, и от Сочи до Воронежа она ехала одна. У нее было нижнее место, но она сама залезла наверх, надеясь, что здесь ей никто не помешает. Весь день лежала, думала и не могла понять теперешних руководителей. Даже Лысого она понимала лучше. Тот хотел сделать карьеру на разоблачении вождя, может быть, даже мстил Сталину за прежние унижения, добивался дешевой популярности у народа, стремился понравиться Западу, а эти-то к чему вели дело? Для чего свергали Хрущева, издавали идеологические постановления, соединяли обкомы, закрывали журналы, давили диссидентов...
      
       В Воронеже в купе вошел и проехал два перегона пожилой человек в форме железнодорожника. Его сменили два майора танковых войск и женщина, жена одно го из них, который звал ее Пончик. Офицеры тут же достали бутылку водки, а Пончик - завернутую в газету жирную жареную курицу. Муж Пончика сходил к проводнику, принес четыре чайных стакана, а другой майор поднял голову к Аглае:
      
       - Прошу прощенья, дама, не желаете ли составить компанию?
      
       - Спасибо, - отказалась Аглая, но потом пожалела, слыша звон стаканов и хруст разламываемой курицы. По разговору военных она поняла, что они служат в Чехословакии и свесив голову с полки, поинтересовалась, а как там ведет себя контрреволюция.
      
       - В каком смысле? - спросил муж Пончика.
      
       - Я имею в виду, сильны ли у чехов антисоветские настроения?
      
       - Сильны, - сказал майор.
      
       - Примерно такие же, как у нас, - добавил его товарищ.
      
       - Скажите, - спросила она, волнуясь, - а к товарищу Сталину в армейской среде в целом какое отношение?
      
       Внизу помолчали, а потом муж Пончика сказал:
      
       - Знаете, дама, у нас так принято - мы когда выпиваем, о политике не говорим.
      
       - А когда трез вые, тем более, - уточнил другой майор.
      
       - Но вообще, - сказал муж Пончика, - мы, советские офицеры, внутреннюю и внешнюю политику партии целиком и полностью одобряем.
      
       Офицеры явно опасались говорить, что они думают, и это навело Аглаю на печальные раздумья о том, до чего довели людей нынешние руководители. Даже боевые офицеры боятся выражать свое мнение. При этом ей казалось, что раньше боевые офицеры свое мнение выражать не боялись.
      
       Ночью ей приснился сон, что какие-то люди вытаскивают из квартиры статую Сталина в гробу, и руководят выносом Поросянинов с Микояном. Видение было таким страшным и неприятным, что она, как и последнюю ночь в гостинице, стонала и вскрикивала.
      
       - Что с вами? - спросила ее Пончик встревоженно. - У вас что-нибудь болит?
      
       - Нет, нет, - пробормотала она и тут же опять закричала: приснилось, что Он лежит на городской свалке, живой.
      
       Прибыв в Долгов, она на станции схватила какой-то самосвал и за рубль доехала до дома. Она бежала по лестнице, чуть не сбив с ног Шубкина, который, спускался навстречу, насвистывая свою любимую "Бригантину".
      
       Рука дрожала, ключ не попадал в замочную скважину. Наконец, она справилась с замком, толкнула дверь, бросила чемодан у порога, кинулась в гостиную...
      
       ...Он стоял на своем месте, опустив плечи, печальный, покрытый пылью, окончательно признавший свое поражение.
      
       - Товарищ Сталин! - сказала Аглая и упала перед ним на колени.
      
       Обхватила руками его железные ноги, прижалась щекой и зарыдала в голос.
      
      
       МОНУМЕНТАЛЬНАЯ ПРОПАГАНДА
       ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ -- "СОМНАМБУЛИЗМ"
      
       1
      
       Вот выписка из краткой медицинской энциклопедии:
      
       "Сомнамбулизм (от латинского somnus - сон и ambulus - хожу), лунатизм, снохождение, - особый вид нарушения сна, во время которого страдающие этим расстройством, полностью не просыпаясь, автоматически совершают ряд последовательных, чаще всего обыденных действий, перекладывают попавшие под руку вещи, передвигают предметы, производят уборку комнат ы, одеваются, блуждают и т.д. Воспоминания о совершенных действиях при пробуждении отсутствуют. Это расстройство возникает при ряде заболеваний - психопатии, эпилепсии, травме головного мозга и сильном нервном потрясении. Рассказы об исключительных поступках лунатиков (хождение по карнизам многоэтажных домов и пр.) относятся к небылицам".
      
       Сомнамбулизм. В похожее состояние впала Аглая Степановна Ревкина лет примерно на двадцать. После санатория в ней произошло нечто такое, в результате чего она перестала интересоваться событиями, людьми, собой и своим постояльцем. Бегать бросила, пить начала. Полностью не засыпала и полностью не просыпалась, механические действия совершала. Вставала, курила, умывалась (не всегда), пила чай, убирала комнату (редко), шла в магазин, покупала чекушку и что-нибудь закусить, возвращалась, выпивала (немного), ела (мало). За постояльцем ухаживать вообще перестала, жила, не обращая на него внимания, как со стариком, с которым прожита жизнь, говорить больше не о чем, все перегово рено. На праздник на нашей улице надежду похоронила. "Основы ленинизма" учить перестала, других книг не читала, телевизор включала время от времени, но каждый раз убеждалась, что там ничего интересного: только партийные съезды, хоккейные матчи, фигурное катание, седьмое ноября, Первое мая и дни рождения Брежнева.
      
       Советская жизнь вообще не отличалась разнообразием. Каждый человек, путешествуя по стране, видел на всех перегонах вдоль железнодорожного полотна одни и те же выложенные красными камешками слова: "Слава КПСС". Или: "Миру - мир". В городах главные здания были украшены портретами членов Политбюро ЦК КПСС и транспарантами с одними и теми же словами: "Народ и партия едины". Во всех без исключения кинотеатрах страны над экраном на красном полотнище белыми буквами были написаны ленинские слова: "Из всех искусств для нас важнейшим является кино". Все почтовые отделения Советского Союза были украшены цитатой из Владимира Ильича: "Социализм без почты и телеграфа - пустейшая фраза", ни одна электростан ция или подстанция не обходилась без изречения того же автора: "Коммунизм - это советская власть плюс электрификация всей страны".
      
       Жизнь советских людей вообще была скучной, а в те годы и вовсе застыла на месте. Так было для многих людей, а для Аглаи тем более. Протекавшее перед глазами запоминалось отдельными пятнами вне какой бы то ни было связи и хронологии. Короткое лето, длинная осень, суровая зима, а зимой всякие недомогания на почве авитаминоза, старости и алкоголизма.
      
       В универмаге в очереди за стиральным порошком задавили старушку. Потом или раньше было солнечное затмение. От Марата из Лондона пришло однажды письмо. Когда и о чем, она вспомнить не могла. Два воспоминания были связаны с Шубкиным. Шубкин крестился, и Шубкин уехал в Израиль. Если описать период с начала 70-х и почти до середины 90-х годов, основываясь только на том, что было замечено и запомнено Аглаей, то на пересказ всего за это время случившегося одной страницы хватило бы за глаза. Но есть у нас показания других людей, присутствовавших в данном времени неподалеку от Аглаи, да и сам рассказчик тоже был кое-чему свидетелем.
      
       2
      
       Крестил Шубкина на дому бывший Аглаин сосед, сын отца Егория и сам священник, отец Дионисий, в детстве известный как Дениска. Потом, к другому имени не привыкши, стали звать его поп Дениска, а потом поп Редиска: этому прозвищу способствовал цвет, со временем приобретенный, поповского носа. Поп Редиска тоже считался в Долгове диссидентом, после того, как совершил мелкое хулиганство. Местные партийные власти упразднили единственную в городе церковь Козьмы и Дамиана, чему Редиска противодействовал в непристойной форме, а именно в состоянии алкогольного помутнения, имея на себе рясу, он среди бела дня мочился с колокольни на уполномоченного по делам религий товарища Шикоданова. За что светскими властями был посажен на десять суток, а властями церковными - расстрижен. Церковные чины обвиняли его еще и в том, что в литургии, молебнах и проповедях он ма ло считался с канонами и вел службу по собственному разумению, допуская чересчур много отсебятины.
      
       Законности расстрижения поп не признал и продолжал окормлять свою пасту неофициально и с нарушением всех канонов - у себя на дому или по вызову: крестил, венчал, причащал, отпевал, святил воду, куличи и имущество.
      
       На крещении Шубкина я присутствовал случайно. Это, наверное, было уже где-то в середине 70-х. Я должен был вернуть ему какую-то книгу, кажется, Джиласа, данную мне для прочтения, как всегда, на одну ночь. Утром я запихнул книгу за пазуху и отправился к Шубкину. Правду сказать, немного при этом трусил. Я знал, что за домом Шубкина ведется пристальное и не очень даже скрытое наблюдение, что каждого проходящего туда и оттуда берут на заметку. А могут и остановить. А если остановят и найдут книгу? Ну что я скажу? Что случайно нашел где-нибудь на улице? Что мне кто-то ее подбросил? Пожалуй, скажу, что сам собирался как раз вам в КГБ отнести. Короче говоря, страшно было, но все же пошел. Подня вшись на второй этаж, постучался условно: тук-тук, потом тук-тук-тук, и еще раз тук. Дверь открыла Антонина в цветастом переднике и с большой кружкой в левой руке. Увидев меня, она приложила палец к губам и прошептала:
      
       - Марк Семенович крестятся.
      
       - Тогда я в другой раз, - сказал я.
      
       - Голубчик, вы там что шепчетесь! - услышал я бодрый голос Шубкина. - Идите сюда! Не бойтесь.
      
       Я вошел в комнату.
      
       Тут нельзя обойтись без описания этого жилища, хотя бы краткого. Комната эта за время обитания в ней Шубкина превратилась Бог знает во что. Все четыре стены от пола до потолка были заняты грубо сколоченными стеллажами, а стеллажи были забиты книгами. На вертикально стоящих лежали еще положенные плашмя. Здесь же были свалены еще какие-то бумаги, рукописи, письма, пожелтевшие газеты. Но на полках все не умещалось, поэтому еще горы, кипы, завалы книг, старых газет и прочих бумаг громоздились на полу под стеллажами. Книгами и бумагами наполовину было закрыто единственное в комнате окно. На до упомянуть еще фотографии. Очень много фотокарточек самого Шубкина, Антонины, знакомых и друзей. Друзей и знакомых у Шубкина было столько, что всех их я знать, конечно, не мог, но среди них были и Адмирал, и Распадов, и Света Журкина, да и я сам тоже в нескольких вариантах. Но самой интересной частью этой постоянной фотовыставки были кумиры, состав которых за время моего знакомства с Шубкиным радикально переменился. Раньше тоже менялся, но постепенно. Я помню среди шубкинских портретов были Ленин, Маркс, Дзержинский, Пушкин, Лев Толстой, Горький, Маяковский. Потом Горького заменил Хемингуэй, а Маяковского - Пастернак. Одно время выставку украшали дедушка Хо, Фидель Кастро и Че Гевара. Теперь все перечисленные исчезли, на полках их сменили дешевые иконы и портреты Сахарова, Солженицына, отца Павла Флоренского и отца Иоанна Кронштадтского.
      
       Войдя в комнату Шубкина, я застал самого Шубкина в весьма странном виде. Из одежды на нем были только кальсоны с подвернутыми штанинами и подпоясанные солдатским р емнем с латунной бляхой. Он стоял босыми ногами в большом эмалированном тазу с водой, а рядом с ним хлопотал поп Редиска, тогда еще довольно молодой, но уже неопрятный, немытый, с всклокоченной бородой с навсегда засохшим в ней тараканом. Насчет таракана это, может быть, обман памяти, трудно себе представить, чтобы этот таракан, если даже его не вычесать, сам бы по себе никогда не слетел. Но вот мне так помнится, что он в бороде отца Редиски всегда присутствовал.
      
       Описывая попа Редиску, я заранее предвижу обвинения в недоброжелательстве и даже кощунстве. Я знаю, про меня скажут, что у меня нет ничего святого, что я насмехаюсь над верой, церковью и всех священнослужителей изображаю в образе попа Редиски. Скажу сразу, что это не так. Над верой и церковью я не смеюсь, к священнослужителям отношусь в целом с почтением, а в образе попа Редиски изображаю только попа Редиску. Его лично, одного и единственного в своем роде. Мне приходилось встречать многих других священников, и все они отличались исключительно й опрятностью. Каждый день умывались, чистили зубы, расчесывали бороду, а одежду меняли, стирали и отдавали в химчистку. Но поп Редиска был именно такой, и что я могу с этим поделать?
      
       Так вот я вошел, когда церемония была в самом начале. Шубкин стоял в тазу с водой лицом к двери. Редиска был рядом. Я поздоровался с обоими и немного смущенный, задержался в дверях, чувствуя, что, может быть, вторгся в чужую тайну.
      
       - Проходите, голубчик, - сказал Шубкин бодрым и громким голосом. - Не стесняйтесь. И я не стесняюсь. Я стыжусь того, что со мной было, а сейчас я верю, что я на правильном пути. Правда, батюшка?
      
       - А Бог его знает, - рассеянно сказал батюшка. И осмотрев меня с сомнением, спросил:
      
       - Крестным отцом хотите быть?
      
       - Хочу, - сказал я.
      
       - Тогда становитесь по первую руку крещаемого.
      
       - Только я некрещеный, - предупредил я.
      
       - Некрещеный? - переспросил поп. - А куда ж вы лезете в крестные?
      
       - Я не лезу. Вы спросили, хочу ли я, и я ответил - хочу. А если нельзя, то...
      
       - Ну, конечно, нельзя. Я вообще обновленец, за каноны слепо не держусь, но чтобы брать в крестные некрещеного, это знаете... Может, давайте так сделаем: сначала вас окрестим, а потом вы уже... Хотя, - перебил он сам себя, - ладно. У вас компас есть?
      
       - Компас? - удивился я. - У меня? С собой? Зачем? Я же в городе, а не в лесу и не в море.
      
       - Да, да, я понимаю, - вздохнул священник. - Но дело в том, что нам надо крещаемого поставить лицом к востоку, а мы не можем определить.
      
       - Погодите, батюшка, - сказал крещаемый, - что это вы говорите? Как это мы не можем определить? У меня по ночам Большая Медведица видна вон в том углу окна. Полярная звезда там, значит, восток здесь...
      
       С этими словами он повернулся лицом к правому углу, как раз туда, откуда смотрело на него красными корешками многотомное собрание сочинений Ленина.
      
       - Хорошо, - сказал батюшка. - Теперь руки опустите вниз, голову наклоните, вид должен быть смиренный.
      
       Он подошел к Шубки ну, снял с него ремень и швырнул далеко в угол. Затем, сложив губы трубочкой, начал дуть ему в лицо. Не знаю, как Шубкин удержался на ногах, я стоял за ним, и то от запаха сивухи мне стало не по себе.
      
       - Господу помолимся! - провозгласил священник и сначала перекрестился сам, а потом трижды перекрестил крещаемого и тонким голосом запел:
      
       - Во имя Твое, Боже истины и единородного Твоего Сына и Святого Твоего Духа я возлагаю руку на раба твоего Марка, который к Твоему святому имени обратился и под сенью крыл Твоих укрывается.
      
       - Антонина, - прервал сам себя батюшка, - а ты что стоишь?
      
       - А что делать? - спросила она.
      
       - Лей воду на голову.
      
       - Щас, - сказала она и кинулась к дверям.
      
       - Ты куда? - закричал батюшка.
      
       - За водой.
      
       - Глупая женщина! - рассердился поп. - Из таза надо брать воду. От ног брать, на голову лить. Что откуда исходит, то туда и уходит. Мы исходим из праха и в прах уходим. Вода исходит из воды и уходит в воду. В этом есть тайный смысл нашего бытия. Бери, бери воду. Лей тонкой струей.
      
       И опять запел:
      
       - Удали от Марка прежние заблуждения, исполни его надеждой, верой и любовью и пусть он уразумеет, что ты - единственный Бог истинный и с Тобою Сын Твой единородный Господь наш Иисус Христос и Святой Твой Дух.
      
       Шубкин стоял в тазу тихий, покорный, с мокрой головой и бородой, в мокрых кальсонах и мелко дрожал от холода. Антонина набрала новую кружку.
      
       - Хватит пока, - сказал Редиска Антонине, и повернувшись к Шубкину, заговорил вдруг чуть ли не басом:
      
       - Крещаемый раб Божий Марк, признаешь ли ты, что прошлые твои веры были суть заблудительного свойства?
      
       - Признаю, батюшка, - тихо повинился крещаемый.
      
       - Отрекаешься от заблуждений?
      
       - Отрекаюсь.
      
       - Тогда, - сказал батюшка и вдруг протянул правую руку в сторону полок с ленинскими томами, и голос его зазвенел. - Вот оно, дьявольское учение, коему ты поклонялся. Проклинаешь ли ты его?
      
       - Проклинаю! - решительно ответил крещаемый.
      
       - Подуй на него и трижды плюнь на него.
      
       Шубкин проворно выпрыгнул из таза и, оставляя мокрые следы, подбежал к собранию сочинений и стал плевать на книги в красном переплете, вытаскивать их и швырять на пол, рыча, как собака. Батюшка подбежал к Шубкину и тоже стал швырять на пол книги, приговаривая:
      
       - А ты, о сатана, о дьявол, враг Господа нашего Иисуса Христа, истинного Бога нашего, заклинаю тебя, духа наглого, скверного, нечистого, вселукавого, омерзительного и чуждого, силою Иисуса Христа заклинаю: Изыди из человека сего, сейчас, немедленно и навсегда и не входи в него более.
      
       В это время откуда-то из-за книг вылетел и упал на пол лицом вверх портрет Ленина в деревянной рамке и под стеклом, очевидно, ранее Шубкиным спрятанный. Стекло, как ни странно, не разбилось. Владимир Ильич с красным бантом в петлице, щурился из-под приложенной к козырьку кепки ладони, с доброй улыбкой смотрел на Шубкина и на всех нас, совершающих столь странные действия. Поп Редиска, увидев это лицо, сначала о торопел, растерялся, но тут же, придя в себя, простер к портрету руку с вытянутым указательным пальцем и закричал истерически:
      
       - Вот он, Антихрист, отвратительный, премерзкий и превонючий! - Он ступил на портрет, стал топтать его с остервенением, плюясь и приговаривая: - Сгинь, порождение тьмы и коварный ловец заблудших душ! - Батюшка был в кирзовых сапогах и, очевидно, с подковками. Стекло хрустело и лопалось под подошвами. - А ты что стоишь? - рявкнул он Шубкину. - Плюй на него, топчи его!
      
       - Я, батюшка, боюсь. Я же босой.
      
       - Не страшись! - закричал батюшка. - Раз ты уверовал, помни: ни один волос не упадет с твой головы без воли Господа. Плюй на него, топчи его - и не будет нанесено тебе никакого вреда. Ну?
      
       Шубкин, еще не укрепившись в вере своей, ступил босыми ногами на портрет с опаской и подгибая пальцы, начал ходить по стеклу осторожно, но, видя, что оно в самом деле не режет его ступни, что безопасность его обеспечена Высшею силой, вошел в раж и стал, подпрыгивая, топтать дорогой совсем недавно образ и плеваться с еще большей яростью, чем Редиска. А тот бегал вокруг крещаемого и кричал поверженному дьяволу:
      
       - Удались отсюда, ничтожный и косоглазый, пойми тщету своей силы, даже и над свиньями не имеющей власти. Вспомни о Том, Кто послал тебя вселиться в свиное стадо и вместе с ним сбросил в пропасть. Заклинаю тебя спасительным страданием Иисуса Христа, Господа нашего, и страшным пришествием, ибо придет Он без промедленья судить всю землю, а тебя с твоим сопутствующим войском в геенне огненной казнит, во тьму наружную извергнет, ибо держава Христа, Бога нашего с Отцом и Святым Духом ныне, присно и вовеки веков. Аминь.
      
       С этими словами батюшка вздохнул, на секунду затих. Шубкин стоял рядом, усталый от проделанной работы, но невредимый. Лик Ленина под осколками стекла исказился и теперь в самом деле был похож на чертовскую образину.
      
       - Станьте опять в воду! - устало сказал священник.
      
       Шубкин повиновался.
      
       - Выйдите!
      
       Шубкин вышел.
      
       - Станьте еще. Повторяйте за мной: "Верую в единственного Бога, Всемогущего Отца, Творца неба и земли, и всего, что видимо и невидимо, и в Иисуса Христа, единородного Сына Божия, истинным Богом рожденного, Отцу единосущного и Им создано все. Это он ради рода людского, нас спасая, сошел с небес, в человеке - от Святого Духа и Девы Марии воплотился и за нас был распят. Он страдал, погребен и воскрес, а ныне, взойдя на небеса, он у Отца по правую руку восседает и явится вновь с победой судить и живых, и умерших, и царство Его навеки. И в Святого Духа, Животворящего Господа от Отца исходящего - с Отцом и Сыном мы и ему поклоняемся, и Его, вещавшего устами пророков славим. Говорите за мной: верую в соборную апостольскую Церковь, святую и единственную, признаю одно лишь крещение, ради прощения грехов, воскресения умерших с надеждою ожидаю и жизни в веке грядущем. Аминь.
      
       Долго еще продолжался обряд и завершился тем, что священник надел на новокрещеного крест, обрядил его в сухую одежду, а Антонина вытерла пол, выжала, положила мокрые кальсоны на батарею и вынесла воду. После этого сели за стол отметить событие. Выпили водки, закусили жареной картошкой с котлетами. Еще выпили.
      
       За столом батюшка меня спросил, не желаю ли и я все-таки креститься.
      
       Я ответил уклончиво, мол, ладно, когда-нибудь.
      
       - Смотрите, голубчик, - сказал новокрещенный, - не успеете, плохо будет. Будут вас черти жарить на сковороде. Правда, батюшка?
      
       - Правда, - подтвердил батюшка.
      
       - А я так не думаю, - сказал я. - Я , конечно, погряз в грехе, но это же чертям должно нравиться. Жарить они будут тех, кого ненавидят. Праведников.
      
       3
      
       Из того времени Аглая почти ничего не помнила. Крещенье Шубкина прошло мимо ее внимания, а вот от отъезда его у нее в памяти что-то осталось. Он постучался к ней с бутылкой какого-то иностранного напитка. Она удивилась:
      
       - Вы ко мне?
      
       - Да вот, - сказал Шубкин, - хочу проститься. Уезжаю.
      
       Она подумала и посторонив шись, сказала на "ты", как раньше:
      
       - Зайди!
      
       Провела его на кухню, усадила напротив себя. Он поставил бутылку на стол и сказал: это кальвадос, яблочная водка.
      
       На закуску у нее была только картошка в мундирах.
      
       - И куда? - спросила она. - В Америку?
      
       - В Израиль.
      
       - Да? - удивилась она. - А как же ты там будешь жить? Ведь там же арабы. Страшно должно быть.
      
       - Вот уж чего от вас не ожидал, так это разговора о страхе, - сказал Шубкин. - Вы же партизанка и героиня.
      
       - А! - махнула рукой Аглая. - Была героиня. По дурости. Но я-то ведь за родину воевала. За родину и за Сталина...
      
       - Ну так и я за то же, - пошутил Шубкин. - За историческую родину и за Менахема Бегина.
      
       - А-а! - сказала Аглая. - Если так, то конечно. А я смотрю, среди вашей нации тоже смелые люди бывают.
      
       - Да попадаются, - согласился Шубкин.
      
       - Да-да, - покивала она. - А то все говорят: евреи, евреи. А почему такое мнение? Может, вам другое название надо придумать?
      
       - Ну ладно, - поднялся Шубкин. - Пойду уж.
      
       - Ладно. - Провожая Шубкина до двери, вдруг удивилась: - Мне самой чудно, но я к тебе привыкла. Би-би-си твое с тобой вместе слушала.
      
       - Минутку, - сказал он.
      
       Вышел и вернулся с приемником "Спидола" и с какой-то книгой. Протянул ей приемник.
      
       - Вот. Возьмите.
      
       - Да ты что! - Она испугалась. - Дорогая вещь.
      
       - Ничего. Приемник, между прочим, переделан. Помимо основных коротких волн, есть дополнительные. Шестнадцать и девятнадцать метров. Можете слушать Би-би-си, "Свободу", "Голос Америки, "Немецкую волну". А это мой роман "Лесоповал".
      
       Она в тот же вечер принялась читать, но дальше большевика, хрипевшего что-то про Ленина, не потянула.
      
       Вечером у Шубкина была прощальная вечеринка. Пришли члены клуба "Бригантина", драмкружка имени Мейерхольда, а с ними и поп Редиска. Выпили, отслужили молебен, спели песню "Бригантина поднимает паруса".
      
       А утром, когда Шубкин и Антонина погружались с вещами в вызванное такси, Аглая в шлепанцах сбежала к ним попрощаться. Шубкину крепко пожала руку, а Антонину неожиданно для себя обняла и чмокнула в щеку.
      
       Видевшая это Шурочка-дурочка думала, что это ей померещилось.
      
       4
      
       Все, кто слушал в тот год "враждебные голоса", знали, что отъезд Шубкина был результатом ультиматума, предъявленного ему нашими "органами". Западные радиостанции расценили это событие как очередной успех КГБ в борьбе с инакомыслием. Передавали подробности: кто Шубкина провожал в аэропорту Шереметьево-2 и кто встречал в аэропорту Вены. Но советские средства массовой информации как в рот воды набрали. Это была новая тактика - замалчивать диссидентов, не поднимать вокруг них шумиху, не делать им лишней рекламы. Разумеется, в нашей районной печати о Шубкине тоже не появилось ни слова. И вдруг месяца через два или три, когда многие в самом деле стали Марка Семеновича забывать, "Долговская правда" разразилась разнузданным фельетоном "Старье берем". Где была в иска женном виде изложена вся его биография. Что будто бы, происходя из зажиточной еврейской семьи (на самом деле отец Шубкина был бедным портным), он с детства проникся идеями сионизма. Вступил в партию для того, чтобы подрывать ее изнутри. Совершил ряд преступлений против советской власти, но в конце концов был ею великодушно прощен. Ему была дана возможность пересмотреть свои взгляды и исправиться, но, обуреваемый нездоровым честолюбием, Шубкин стал искать дешевой славы за пределами вырастившей его страны. Написал и опубликовал клеветническое и бездарное произведение "Лесоповал" и постарался продать его подороже. Поставлял западным спецслужбам клеветнические материалы о Советском Союзе. За что его хозяева платили ему не столько деньгами, сколько бывшим в употреблении тряпьем. Тем, которое американцы выкидывают в мусор. И вот финал, подготовленный всей логикой предыдущей жизни. Смена идеалов закончилась изменой родине. И он сам выкинут на помойку как сильно поношенный товар, называемый на Западе second hand, как старье, уже ни в каком смысле не пригодное ни к чему. В конце концов в появлении такого фельетона ничего необычного не было. Поклепы на диссидентов время от времени печатались во многих наших газетах, и "Долговская правда" не была исключением. Удивляло не появление фельетона, а имя автора - Влад Распадов. Тот самый Распадов, которого Марк Семенович Шубкин считал своим лучшим учеником. И который, между прочим, до самого отъезда поддерживал с учителем отношения и участвовал в его проводах. Шубкина на вокзал провожал весь литературный кружок "Бригантина", и Распадов был вместе с другими.
      
       Понятно, что фельетон вызвал среди членов "Бригантины" и в более широком кругу заметный резонанс. Многие перестали с автором здороваться, а Света Журкина, за которой Влад ухаживал, швырнула ему в морду его сборник стихов "Касание". Некоторые все-таки рвать с ним отношения не торопились, предполагая, что статья вызвана нажимом, оказанном на него "органами". Говорили, что его вызывали Куда Надо и угрожали сроком за распрос транение антисоветской литературы, в частности романа "Лесоповал". Потом распространился еще более пикантный слух: что Распадов на самом деле "голубой" и был не только учеником, но и любовником Шубкина. Сам же Шубкин, согласно этой версии, был бисексуален. Тогда одной из причин поступка Распадова могла быть та, что он ревновал Марка Семеновича к Антонине. Если все это правда, то Распадова можно было бы оправдать хотя бы частично. Можно себе представить, в каком сложном положении он очутился, какие неприятности ему угрожали, если бы он отказался выступить против Шубкина. А самому Шубкину ничего уже не грозило. Он давно жил в стране, власти которой "Долговскую правду" не читали, да и до него самого вряд ли она доходила.
      
       Конечно, мы жили тогда в сложные времена. Когда люди кипели гражданскими страстями, и никто никому кроме себя не спускал ни малейшей слабости. Но все-таки, встретив Распадова на улице, я не стал перебегать на другую сторону и не отказался пожать протянутую мне руку. Я его ни о чем не спр ашивал, но он сам заговорил, и довольно агрессивно и дурно, о Шубкине. Что он, якобы, с самого начала действовал хитро и расчетливо. Написал свой "Лесоповал", создал за границей шумиху и убрался к себе на историческую родину, а нас, оставшихся здесь, по существу предал. То есть свой конфликт с Шубкиным он перевел в другое русло. Я это понял, когда он мне прочел свое стихотворение "Вы и мы", которого я запомнил только конец:
      
       Вам все равно, где свой поставить дом
       И с чьей руки вкушать какую пищу.
       У вас есть запасной аэродром,
       У нас в запасе - отчее кладбище.
      
      
       Прочтя свой опус, он поинтересовался моим мнением.
      
       - Ну что ж, - сказал я ему, - стишок профессиональный. Размер соблюден, рифмы на месте.
      
       Он сказал:
      
       - Ты же понимаешь, я спрашиваю тебя не об этом, а о содержании.
      
       - Ну, а содержание здесь просто подлое, - сказал я. - Ты к Шубкину можешь относиться как угодно, я и сам его небольшой поклонник, но ему не все равно, вкушать к акую пищу, и его отчее кладбище там же, где и твое.
      
       - Как? - закричал Распадов. - В России похоронены мои родители, деды и прадеды.
      
       - А где его деды-прадеды похоронены? - спросил я.
      
       - Его? - Распадов задумался. - А почему ж тогда они (не сказал - кто они) уезжают?
      
       - Да вот таких стихов начитаются и уезжают. Кстати, насчет пищи, - сказал я Владу, - я не знаю, кто с чьей руки что вкушает, но с чьей руки ты свою мякину жуешь, теперь, кажется, можно не сомневаться.
      
       Этой фразы он мне простить не мог никогда.
      
       5
      
       В старость человек вступает неподготовленным. Пока тянутся детство, юность, молодость, зрелость, человек живет на земле с поколением собственным, с теми, кто постарше и кто помоложе, как будто в одной компании. В школе, на работе, на улице, на собрании, в магазине, в бане, в кино он встречает в общем-то одних и тех же людей, кого-то знает хорошо, кого-то шапочно, кого-то где-то когда-то видел. При этом одни старше его, другие моложе, третьи такие же, как и он. Человека можно вообразить идущим в середине большой колонны: и впереди еще много народу, и сзади кто-то вливается. Человек идет, идет и вдруг замечает, что приблизился к краю, и впереди уже никого. Не стало людей, которые были старше на двадцать лет, на десять, на пять, да и ровесники сильно повымерли. И уже куда ни сунься, везде он самый старший. Он оглядывается назад, там много людей, помоложе, но они-то росли, когда оглянувшийся был уже не у дел, с ними он не общался и не знаком. И получается так, что старый человек, еще оставаясь среди людей, оказывается одиноким. Вокруг шумит чужая жизнь. Чужие нравы, страсти, интересы и даже язык не совсем понятен. И возникает у старого человека ощущение, что попал он на чужбину, оставаясь там, откуда в жизни не уезжал.
      
       Аглая от рожденья жила в Долгове. Город особенно не менялся, но постепенно и неизбежно становился чужим. Люди, кого могла вспомнить, исчезли. Шилейко умер от инсульта. Нечаев погиб в автокатастрофе. Муравьева умерла в сумасшедшем доме. Ботвиньев подавился костью. Бывшего прокурора Строгого убили уголовники в лагере. Нечитайло умер от рака легких.
      
       Из старых знакомых встретила она однажды дождливой осенью на улице и не сразу узнала Поросянинова. Он был с длинными волосами, с пушистой седой бородой и одет для этих мест необычно - на теле черная ряса, на ногах белые кроссовки, на голове рыжая ушанка, над головой оранжевый зонт. Зонт он держал в правой руке, а левой, пересекая лужи, подбирал полы рясы.
      
       - Ты что же в попы записался? - спросила она, удивляясь столь неожидан-ной метаморфозе.
      
       - Служу в храме диаконом, - сообщил Петр Климович.
      
       - И давно?
      
       - Да вот уж скоро три года. А ты в церковь не ходишь?
      
       - Куда мне, - сказала она. - Я ж атеистка. Неверующая.
      
       - Верующая, - возразил Поросянинов. - Веришь, что Бога нет.
      
       - А ты веришь, что он есть? - спросила она насмешливо.
      
       - Я, - ответил он, не замечая насмешки, - верю, что без веры во что-нибудь жи ть невозможно. А ты ведь, небось, крещеная?
      
       - А как же, - сказала она. - Мой отец до революции старостой в церкви был.
      
       - Так приходи в храм. Покайся Богу в своих грехах, и он примет тебя обратно.
      
       - Оставь меня! У меня свой Бог, - сказала она и пошла прочь.
      
       - У тебя не Бог, а дьявол! - крикнул он ей вслед.
      
       Аглая перебирала в уме разные имена и получалось - кого ни вспомнит, того уж нет на свете или выпал из поля зрения.
      
       Старухи - баба Надя и Гречка - померли, но две другие соседки превратились в старух, заняли свое место на лавочке перед домом и ничем очевидным от тех предыдущих не отличались. Впрочем, шума новых поколений в доме не было слышно, поскольку строение это постепенно пустело.
      
       За время своего существования оно сильно обветшало и, признанное непригодным для жилья, больше не заселялось. Кто из него уходил - уходил. На оставшихся махнули рукой, пусть доживают. Но новоселья люди здесь уже не справляли. В конце концов из прежних жильцов остались здесь Агл ая, две упомянутые старухи, Шурочка-дурочка со своими бессмертными кошками и Валентина Жукова с внуком Ванькой. Валентину к тому времени для многих уже была баба Валя, а внук сократил это имя и называл ее Баваля.
      
       6
      
       Ваньку Жукова все звали Ванька Жуков. Это было его реальное имя и одновременно вроде как прозвище. Если бы не известный рассказ Чехова, Ваньку звали бы просто Ванька. Или просто Иван. Или просто Жуков. Или просто Жук. Но поскольку у Чехова был рассказ про Ваньку Жукова, и очень известный рассказ, и поскольку Ванька Жуков жил в обществе, где люди еще читали и помнили книги, а Чехова к тому же учили в школе, Ваньку Жукова многие так и звали - Ванька Жуков. И никак иначе.
      
       Баваля в Ваньке души не чаяла. Сыну своему никогда не уделяла столько внимания. Потому что при маленьком сыне сама была молодая и глупая. И самой хотелось как-то развлечься. Сходить в кино. Или на концерт художественной самодеятельности. Или поболтать с соседкой. Или прове сти время с мужчиной. Может, поэтому Георгий и вырос такой непутевый. А над Ванькой она тряслась и удивлялась.
      
       - Не представляю, - говорила Баваля Аглае, - в кого он такой пошел. Сама была непутевая, сын шебутной, жена сына алкоголичка, а этот... Тринадцать лет, а еще не пьет и не курит и в школе - круглый отличник.
      
       Уже тогда Ванька больше всего увлекался точными науками: математикой, физикой, химией, занимался в авиамодельном кружке и в кружке "Юный химик". Своими руками строил модели самолетов, кораблей, паровозов, сделал радиоприемник и магнитофон. Зачитывался статьями о возможностях растопления Арктики и Антарктики и поворота крупных рек в противоположную сторону посредством направленных взрывов.
      
       Ему, конечно, в школе на уроках истории и обществоведения вбивали в голову что-то про социализм, коммунизм, КПСС и борьбу за мир, заставляли изучать жизнеописание Брежнева, но это все от него отскакивало.
      
       С хулиганами Ванька не водился, но они к нему с некоторых пор стали присматрив аться. Он был маленький и слабый, как раз такой, кого легко и безопасно обидеть. Однажды хулиганы встретили его на пустыре, когда он возвращался из школы. Их было человек десять-двенадцать, а главарем у них был переросток по имени Игорь Крыша. Причем "Крыша" - тоже не прозвище, а реальная фамилия. Которая, как ни странно, была ему очень к лицу. Он и в самом деле, с короткой стрижкой, покатым теменем и узким лбом был каким-то образом похож на односкатную крышу. От своих сверстников и товарищей по шайке Крыша отличался тем, что ходил в хорошем костюме, в галстуке и издалека был похож на интеллигентного молодого человека. Крыша и его шайка в городе были довольно известны, они считались настоящими бандитами, поэтому Ванька их не боялся. Полагая, что он человек слишком маленький и для бандитов большого интереса представлять не может. Но он оказался не совсем прав. Большого интереса для бандитов он и не представлял, но они и малым интересом не пренебрегли.
      
       Однажды они встретили его на пустыре по пути из шко лы и начали толкаться, но Крыша их немедленно остановил и обратился к Ваньке с вопросом:
      
       - Куда путь держишь, сынок? - спросил он, будучи старше Ваньки лет не больше, чем на шесть.
      
       - Домой иду, - сказал Ванька, не подозревая худого.
      
       - А откуда?
      
       - Из школы.
      
       - Угу, - сказал Крыша раздумчиво, - сейчас ты идешь из школы домой, а завтра пойдешь из дома в школу. Правильно?
      
       - Правильно, - согласился Ванька.
      
       - А ты в Америке никогда не был? - спросил Крыша.
      
       Ванька признался, что никогда не был.
      
       - Так вот там, в Америке, - объяснил ему Крыша, - все дороги платные. И у нас тоже надо ввести такой же порядок. У тебя деньги есть?
      
       Ванька сказал: нет. Крыша объявил, что сейчас будет проведен таможенный досмотр. Ваньку зажали, вывернули у него карманы, нашли трешку и еще около рубля мелочью.
      
       - Нехорошо, - сказал Крыша, - пересчитав деньги. - Это уже обман и попытка переноса валюты без уплаты таможенного сбора. Подлежит конфискации. - И положил деньги себе в карман. - А теперь, - продолжил он, - проверим, что находится здесь. - И показал на портфель. - Прошу открыть.
      
       Ванька подчинился. В портфеле Крышу ничто не заинтересовало, кроме шариковой ручки фирмы "Паркер" в перламутровом футляре. Эту ручку Баваля купила на толкучке и подарила Ваньке на тринадцатый день рождения. Крыша попробовал ручку на собственном запястье, как она пишет. И объявил, что она конфискуется как незаконно ввезенный в страну товар иностранного происхождения. После этого Крыша со своей шпаной стал встречать Ваньку регулярно, отбирая у него то рубль, данный Бавалей на тетради, то шарф, связанный ею же к Новому году, то шапку, мерлушковую, оставшуюся от отца. Ванька пытался менять дорогу, но предводимые Крышей разбойники выслеживали его, перехватывали и однажды сильно побили. Баваля заметила у Ваньки синяк и спросила, что это значит. Ванька сказал, что в школе бежал по коридору, споткнулся и ударился обо что-то железное. Баваля поинтересовалась, а куда делись его ручка, ша рф, шапка и что-то еще. Ванька отвечал ей невразумительно, но правды, конечно, не сказал. Однако она особо и не допытывалась. Она была дворничиха и знала, что происходит в округе. И Крышу знала. Однажды возле гастронома Баваля увидела Крышу и на нем - Ванькину шапку, и шарф. Крыша стоял, окруженный своими недоростками и переростками - отморозками, как называли и тех, и других. Все их боялись и обходили стороной.
      
       Баваля резко шагнула в эту толпу. Двоих, загораживавших ей дорогу, грубо отшвырнула в сторону. Схватила Крышу за шарф.
      
       - Откуда у тебя это?
      
       - Ты что, бабушка, чокнулась? - удивился Крыша, а шайка стала сжимать вокруг бабки кольцо.
      
       - Бабушка, убери руки, - попросил Крыша. - Я старых людей уважаю, но все-таки...
      
       Договорить ему не удалось. Баваля отпустила шарф, схватила Крышу за оба уха, резко потянула и подставила под его лицо свое колено.
      
       - Пацаны! - залившись кровью, заревел Крыша.
      
       Пацаны тут же придвинулись, и первым был, конечно, ближайший друг Кр ыши Толик по кличке Топор. Он уже протянул руку и растопырил пальцы, чтобы вцепиться бабке в лицо, но получил такой удар под дых, что, скрюченный, упал и ловил ртом воздух, как рыба. Второй дружок главаря Валя Долин по прозвищу Валидол приблизился к бабке с другой стороны. Она вовремя обернулась к нему, и он отступил, подавая хороший пример остальным. Остальные, увеличив дистанцию между бабкой и собой, стояли полукругом и не знали, что делать. А бабка схватила Крышу сзади левой рукой за шею, сдавила ее своими могучими кривыми пальцами, а правую руку сжала в кулак и поднесла к его носу. Произнеся при этом тираду с таким словарным составом, которым даже Крыша владел не полностью. Если перевести бабкину речь на литературный язык и вычленить из нее главное, можно сказать, в ней содержалось предостережение, что личность Ивана Жукова неприкосновенна, и каждого, кто попытается этим пренебречь, ждет неотвратимое и суровое возмездие. После чего Ванька ходил в школу в своей шапке, в своем шарфе, со своей ручкой, не пла тя таможенных пошлин, аннексий, контрибуций и репараций. Крыша, если им приходилось случайно встречаться, первым приветствовал Ваньку взмахом руки и почтительными словами:
      
       - Привет, Ванек!
      
       А когда Ванька подружился со своим одноклассником Санькой Жердыком, то гарантии личной неприкосновенности распространились и на того. Хотя до дружбы с Ванькой Жердыка били все кому ни лень, били часто и сильно.
      
       7
      
       Саньку Жердыка мы тоже включаем в повествование в виду того, что и ему определена в нашей истории немаловажная роль. Санька Жердык и Ванька Жуков сошлись быстро и легко, потому что дети вообще сходятся легко, особенно если учатся в одном классе и тем более, если сидят за одной партой. Но по натуре они были люди с самого начала очень разные. Жердык был, в отличие от Ваньки, по характеру гуманитарий. В нем жили как будто два человека. Первый искал себя в искусстве. Пел в хоре и надеялся стать оперным певцом. Знал многие арии, но лучше других удавал ась ему одна: песенка Герцога из оперы "Риголетто", в народе известная больше как "Сердце красавицы". Может быть, это был у него особый вид помешательства, но именно эту песенку он пел, начиная со школьных времен всегда и везде. На концертах художественной самодеятельности, на вечеринках и просто так - для себя. Еще он мечтал стать поэтом и уже в школе писал довольно сносные стихи с уклоном в романтику. В стихах он мечтал о любви, верил в родство душ, призывал людей держать сердца открытыми, не запираться на ночь, не строить заборов, не хранить деньги в кубышке и вообще не хранить, не заботиться о материальном, не мириться со злом, не беречь свою жизнь, а цветы и любовь раздавать даром направо и налево. А в жизни Жердык никакой романтики не признавал вообще и в людях подозревал самое худшее. Может быть, истоки такой противоречивости характера таились в его биографии. Когда-то у него, как и у всех, были отец и мать. И, конечно, он как большинство нормальных детей, думал про своих родителей самое хорошее. Потом они разошлись. Но отец не просто ушел от матери, как часто бывает, а сбежал на север, менял адреса, скрывался от алиментов, то есть уклонялся от помощи своему сыну. Они с матерью вдвоем существовали на ее мизерную зарплату бухгалтера в какой-то конторе. Санька когда-то очень любил отца, верил ему больше, чем кому бы то ни было, и осознание того, что отец его предал, было первой причиной большого разочарования во взрослых людях. Второй удар нанесла ему мать. Нет, она его не предала. Но оказавшись без мужа, стала водить к себе домой любовников. Жили они в одной комнате коммунальной квартиры, и Санька уже лет в девять точно знал, для чего взрослые люди ложатся в постель и что они там друг с другом вытворяют. Он для себя сделал вывод, что все взрослые люди мерзавцы, ханжи, лицемеры и развратники. Их интересует только "это" и ничего кроме "этого". Днем они работают, общаются, говорят о чем-то умном, а на самом деле думают только "об этом" и ждут с нетерпением часа, когда наступит вечер и дети уснут. Это открытие Саньку сперва потрясло настолько, что он даже думал о самоубийстве, но успокоился на том, что стал ко взрослым людям относиться с презрением и насмешкой. Когда его в школе учительница вызывала к доске или директриса в учительскую и прорабатывали, он на проработчиц смотрел усмехаясь и думал: знаю, как вы устроены, к чему вы на самом деле стремитесь и что вы делаете по ночам.
      
       В серьезных разговорах о жизни Санька убеждал Ваньку, что человек - существо низкое, корыстное, себялюбивое и лицемерное. Им движут только личные интересы, в крайнем случае интересы семьи, а всякие слова о добре, любви к ближнему, к родине, к истине или справедливости - это всё на публику.
      
       Ванька и Санька вместе окончили школу. Ванька с золотой медалью, а Жердык с тройками в аттестате. Ванька сразу без экзаменов поступил в московский химико-технологический институт, а у Жердыка начало оказалось не столь благополучным. Пробовал поступить в московскую консерваторию. На приемном экзамене спел арию "Сердце красавицы". Ария экза менаторам понравилась. Они попросили исполнить что-то еще. Но что-то еще получилось у него не так хорошо, и его не взяли. Не прошел творческий конкурс и в литературный институт. Поступил на факультет журналистики. Хотя учились Ванька и Жердык в разных вузах и жили в разных концах Москвы, дружба их на этом не прекратилась.
      
       8
      
       В Москве Ванька поселился недалеко от института. Комнату в шесть с половиной квадратных метров он снимал у Варвары Ильиничны, худой и пропахшей табачным дымом старухи. Она курила дикие сигареты "Дымок" по три пачки в день, по нескольку раз на дню пила крепкий чай с карамельками и с утра до поздней ночи печатала что-то на старой пишущей машинке "Эрика".
      
       Как выяснилось, печатала она самиздат, о котором Ванька слышал когда-то краем уха, но не знал, что это такое. Теперь узнал, что самиздат - это тексты, чаще всего бледные, напечатанные на папиросной бумаге и распространяемые из рук в руки.
      
       Время от времени у старухи соби рались скромно одетые интеллигентные люди и вели разговоры о правах человека, статьях уголовного кодекса, тюрьмах, ссылках, пересылках, продуктовых передачах и передачах Би-би-си. О своих знакомых, которые или отбывают лагерный срок, или освободились, или, освободившись, уехали за границу. Через некоторое время Ванька понял, что гости Варвары Ильиничны, как и она сама, есть те самые диссиденты, о которых он читал что-то в газетах и всегда только плохое, но не мог себе представить, что когда-нибудь увидит их воочию.
      
       Раньше он думал, что диссиденты - это таинственные конспираторы, ходят всегда в темных очках и вооруженные, скрываются в настоящем подполье, то есть в подземных помещениях или катакомбах, и печатают на чем-нибудь вроде гектографа листовки с призывами свергнуть советскую власть. Теперь же он увидел, что они ни от кого не скрываются, занимаются своими делами открыто и дают властям возможность ловить себя и сажать без излишних затруднений и риска.
      
       Иногда диссиденты устраивали по вечер ам складчину, приносили кто бутылку водки, кто кусок колбасы, кто торт, и стол их был таким же неизысканным, как они сами. Спорили о судьбах России, обсуждали какие-то открытые письма, читали стихи, чаще всего плохие, высокопарные, гражданской направленности. Появлялись здесь иностранные корреспонденты, они приносили вино, виски, джин с тоником (тогда Ванька и узнал вкус этих заморских напитков), брали интервью для своих агентств и газет. Диссиденты на задаваемые вопросы отвечали прямо, не лукавя, рассказывали о положении в стране, о репрессиях против инакомыслящих, о подавлении национального самосознания, о притеснениях рабочих, о колхозах, где крестьян держат насильно и заставляют работать бесплатно, о произволе, который творят власть и милиция, то есть обо всем плохом, что было в стране, и ни о чем хорошем, потому что ничего хорошего в стране, по их мнению, не было. При этом они пили, ели, курили, шутили. Те, которые помоложе, ухаживали друг за другом и обнимались в коридоре, вроде бы жили нормальной жизнь ю. Но время от времени опять кого-то из них арестовывали, судили, отправляли в лагеря или в психушки, оставшиеся на свободе протестовали у зданий судов, ездили навещать ссыльных, собирали деньги, вещи и продукты на помощь семьям сидевших.
      
       Варвара Ильинична с первого знакомства от Ваньки особенно не таилась и почти сразу стала давать ему перепечатанные ею же работы Сахарова, Солженицына, Джиласа, Авторханова и регулярно выходящую "Хронику текущих событий".
      
       Начитавшись всех этих вещей, Ванька впервые задумался о политике, о том, что такое советская власть, как много народу она загубила и ради чего. Будучи человеком технического склада ума, Ванька решил помочь развитию самиздата конкретно. Подумав и потрудившись физически, он изобрел и изготовил, как потом значилось в материалах следствия, орудие преступления - копировальную машину. Эта машина была не хуже ей подобных прославленной фирмы "Ксерокс". А может, и лучше. Легкая конструкция из нержавеющей стали, она, мигая разноцветными огоньками, тих о шумела и печатала самиздат на обыкновенной бумаге в каком угодно количестве. Текст уменьшала, увеличивала и в необходимых случаях делала его резче. И теперь уже не к Варваре Ильиничне, а к Ваньке Жукову шли самиздатчики со своими и чужими текстами.
      
       Встречаясь с Жердыком, Ванька рассказывал другу о диссидентах и своих встречах с ними. Снабжал самиздатом. Санька читал самиздат охотно, слушал Ванькины рассказы с интересом, но восхищения диссидентами не разделял, считая, что большинство из них делают себе рекламу, имя и карьеру. Впрочем, приходя к Ваньке, каждый раз спрашивал, нет ли у него еще "чего-нибудь антисоветского".
      
       А у того, конечно, было. Потому что его машина работала вовсю и производила самиздат уже не по пять экземпляров, а по сотне и больше.
      
       Надо ли говорить, что Ванькина деятельность не могла остаться незамеченной. В конце концов его арестовали за, как было сказано, изготовление и распространение антисоветской литературы в особо опасных количествах. Правда, при советской власти любое количество, даже количество величиной в единицу, было опасным. А у Ваньки - чуть ли не целая типография.
      
       Ваньку арестовали. Два месяца провел он Лефортовской тюрьме, где следователи обещали ему семь лет строгого режима по 70-й статье уголовного кодекса. Но в органы поступило письмо от группы преподавателей и студентов. Авторы просили смягчить готовящееся наказание, учитывая, что Иван Жуков происходит из простой рабочей семьи, воспитывался без отца и без матери, золотой медалист, обладает серьезными познаниями в точных науках, имеет выдающиеся способности к изобретательству и может еще очень пригодиться нашему обществу. Известный академик-электронщик от своего имени тоже написал ходатайство, указав в нем, что копировальная машина Жукова является весьма совершенной и по своим параметрам превосходит западные промышленные образцы. Учитывая все эти обстоятельства, Ваньке сначала статью 70-ю переквалифицировали в более мягкую 190-ю, а потом пошли еще дальше, решив ограничиться исключением из комсомола, отчислением из института и лишением московской прописки.
      
       9
      
       Но лучше б его посадили.
      
       Как только Ванька вернулся в Долгов, его тут же забрили в солдаты и отправили туда, где обратный адрес был "полевая почта" и на письмах стоял штамп "Просмотрено военной цензурой". Первое письмо Бавале Ванька начал словами "Привет из Афганистана". Слово "привет" и слово "из" были оставлены, а третье слово было тщательно чем-то вытравлено. Но поскольку военные цензоры были советские цензоры, то есть на своем поприще особо не перетруждались, то в середине письма Ванькин рассказ о том, что он помогает афганским дехканам строить дороги и убирать урожай, остался цензурой просмотренным в том смысле, что незамеченным. На самом деле Ванька занимался, конечно, совсем другими делами. Армейские власти, учтя его особое образование и наклонности, направили его в специальное подразделение, которое было чем-то вроде небольшого завода по производству различного рода взр ывных устройств для диверсионных надобностей.
      
       Этих подробностей Баваля не знала, но слухи о цинковых гробах из Афганистана до нее доходили, и она жила в ожидании и страхе. Завидя почтальона, хваталась за сердце. И не зря. Уже вроде и война кончилась, и последний генерал перешел по мосту с афганской территории на советскую, когда доставлено было извещение, что Иван Жуков погиб смертью храбрых при выполнении интернационального долга. Баваля рыдала дважды. Первый раз, когда пришло извещение, и второй, когда привезли цинковый гроб.
      
       Впрочем, порыдав, она потребовала открыть гроб. Сердце чует, говорила она, что там Ваньки нет. На нее махали рукой, но терпеливо объясняли, что гроб открывать нельзя во избежание большой психической травмы. Труп, мол, находится в таком состоянии, что один взгляд на него может кончиться разрывом сердца или психиатрической неотложкой. Баваля настаивала, ее просьбам не вняли. Покойника, не открывая, похоронили на Алее Героев с воинскими почестями, музыкой, под автоматный т реск прощального салюта.
      
       Между прочим, на похороны приезжал из Москвы Санька Жердык. Он уже окончил факультет журналистики, но карьеру делал по другой линии - заведовал отделом в каком-то райкоме комсомола. Он произнес над гробом большую речь, и так трогательно рассказывал, какой чистый честный и талантливый человек был его друг Ванька Жуков, что все рыдали.
      
       Над могилой воткнули временную фанерку, сообщавшую, что здесь лежит Иван Жуков, 1964 года рождения, геройски погибший при выполнении боевого задания.
      
       Но те, кто не разрешал Бавале открыть гроб, не знали, с кем имели дело. Ночью она сама раскопала могилу, раскурочила гроб и увидела уже сильно разложившийся труп пожилого азиата в чалме и с длинной до пояса бородой. Баваля под мышкой принесла гроб к райкому КПСС и там поставила его на крыльцо. В городе было много шума по этому поводу. Некоторые считали поступок бабки кощунственным и требовали ее примерно наказать. Другие наоборот называли ее героиней, правозащитником и даже сравнивали с Марией Магдалиной и Марфой Посадницей. В некоторых людях случившееся вселило надежду, что, может быть, и вместо их детей похоронен кто-нибудь другой по ошибке, и по округе прошла эпидемия ночного гробокопательства.
      
       Как раз в это время из Ташкента пришло письмо от самого Ваньки Жукова, правда, писанное не его рукой, что он жив, но подорвался на им же самим изготовленной мине, в результате чего лишился обеих ног, одной руки, одного глаза, на одно ухо оглох полностью, а другим, возможно, будет слышать со слуховым аппаратом.
      
       Баваля прыгала от радости. Ей говорили: "Ты что, дура? Он же остался полным калекой!", но бабка слушать не хотела: лучше калекой, чем мертвяком. Но когда Ванька приехал (больше года провалявшись в госпитале) и она увидела его на самодельной тележке, без ног, без руки и без глаза, с лицом, сплошь синим от въевшегося под кожу пороха, и со стальными, вкривь и вкось вставленными зубами, Баваля даже плакать не смогла, а просто на несколько дней потеряла сознание. Зато потом, придя в себя, посмотрела на внука ясными глазами и сказала ему:
      
       - Ничего, Ванька, мы им отомстим.
      
       Если бы кто-нибудь принял тогда бабкины слова всерьез...
      
       10
      
       Продолжая пребывать в состоянии сомнамбулизма, Аглая утратила контроль над течением времени, не знала, что было вчера, а что пять лет назад и что происходит вокруг сегодня. Замечала лишь частные проявления глобальных изменений: водку продавали с одиннадцати часов, потом с двух, потом с пяти, потом круглосуточно.
      
       Время от времени, включив телевизор, видела: кого-то большого хоронят на Красной площади. Одного хоронят, другой говорит речь. Закрыла глаза, открыла: уже этого, который только что говорил, хоронят, а того, который говорит, держат под руки. Закрыла, открыла - услышала слова: перестройка, ускорение, гласность. На экране митинги, знамена, плакаты, народ призывает: "Борис, борись!" Борис швырнул партбилет на стол, залез на танк, из танка пальнули по Белому дому, наступили рыноч ные отношения. Пришла почтальонша, принесла пенсию триста тысяч рублей. Аглая подумала: ничего себе! С крупными купюрами на улицу идти побоялась, набрала три рубля шестьдесят две копейки мелочью, побежала в магазин за бутылкой, а ей говорят: вы, мамаша, с луны свалились? А что? А то! Водка стоит не три шестьдесят две, а двадцать пять тысяч. Она вернулась в реальность и испугалась. Она же каждый день водку покупала и привыкла к движению цен, а тут будто несколько лет из памяти выпали. Побежала домой, взяла сколько нужно, по дороге завернула в райком, узнать, когда кончится этот бардак. Но там, где искала райком, нашла казино "Колесо фортуны" с эротическим шоу "Ночной полет". Она остановила проезжавшего на велосипеде мальчишку и спросила не знает ли он, куда переехал райком КПСС. Он спросил РАО чего, и, второй раз не поняв ее вопроса, уехал. Она встретила во дворе Бавалю и та ей объяснила, что за последние годы произошла полная реставрация капитализма, КПСС распущена, Ленина скоро вынесут из Мавзолея, царскую семью захоронят с почестями в Санкт-Петербурге. В Ленинграде, поправила Аглая. Оказывается, никакого Ленинграда больше нет, а есть Санкт-Петербург.
      
       Аглая вышла на улицу, обменяла ваучер на бутылку и опять впала в спячку.
      
       11
      
       В середине девяностых годов в Долгове было зарегистрировано товарищество с ограниченной ответственностью "Фейерверк" по производству бенгальских огней, петард, хлопушек, шутих и других подобных изделий.
      
       ТОО разместилось в полуподвальной квартире дома N1-а по Комсомольскому тупику, и штат его состоял из двух человек: Иван Жуков, президент, и Валентина Жукова, вице-президент и исполнительный директор.
      
       Обязанности между членами товарищества распределялись естественным образом: президент занимался творческой частью работы, а вице-президент - всем остальным. Баваля доставала необходимые материалы, помогала внуку собирать все эти штуки, которые они производили, и об обязанностях няньки не забывала, а они были обш ирными. В хорошую погоду она его выносила на улицу "проветрить" и укутанного в плед сажала на лавку между старухами. Дома она его купала, а раньше и на горшок высаживала. Со временем он научился сам пользоваться уборной, умывальником и всем остальным, и это было очень важно - теперь Баваля могла оставлять его одного. А оставлять порой приходилось надолго: за некоторыми компонентами производимой ТОО продукции бабка "каталась", как она говорила, даже в Москву. Очень оказалась она умелым снабженцем и довольно скоро создала целую сеть поставщиков исходного сырья. Что-то доставала у взрывников в местном каменном карьере, что-то у знакомого сержанта внутренних войск, который заведовал складом боеприпасов, а что-то по специальному Ванькиному заказу даже в аптеке.
      
       Начиная дело, наши предприниматели на большой успех не рассчитывали, думали, что спрос на их товар будет ограничиваться периодом празднования нового Нового и старого Нового года. Так оно поначалу и было. Но вскоре появились более крупные и всесезонн ые заказчики. Городские власти, а потом и разные организации, побольше и поменьше, стали интересоваться спецэффектами при проведении праздничных мероприятий. Некоторые "новые русские" желали отмечать свои юбилеи и семейные события разноцветными огнями и оглушительным треском. Так что дела ТОО "Фейерверк" с самого начала шли неплохо.
      
       Улучшились и жилищные условия членов товарищества.
      
       Еще недавно Баваля и Ванька жили в одной полуподвальной комнате, но соседка померла, и Жуковым разрешили занять всю квартиру. Наконец-то разрешили. До того все бабкины попытки улучшить жилищные условия оканчивались ничем, что только способствовало возрастанию в ней жажды мести. Сначала ее записали в очередь, которая слишком долго двигалась. Потом сказали, что вообще лимит на казенные квартиры кончился вместе с советской властью. Теперь, дескать, у нас капитализм, все можно купить за деньги, даже квартиру. Начальника, который это сказал, бабка пробовала пристыдить. Напомнила ему, что Ванька инвалид войны первой груп пы, жертва Афганской войны и живет на пенсию. На что начальник сказал: "А я вашего внука в Афганистан не посылал". Баваля потом говорила, что будь у нее в тот момент граната, она бы, не задумываясь, взорвала ее прямо в том кабинете. А вернувшись домой, повторила угрозу, однажды уже произнесенную: "Ничего, Ванька, мы им еще отомстим". И то же самое сказала еще раз, отвергнув предложенную однокомнатную квартиру на четвертом этаже без лифта и без балкона. Но теперь, слава Богу, жить было можно. Теперь квартира, хоть и полуподвальная, но отдельная. Правда, все-таки тесновато. Поскольку все здесь вместе: и жилье, и мастерская, и склад материалов, и склад готовой продукции. Тесновато, но жить можно. Тем более с телефоном, который Ваньке все же дали как инвалиду. Что делало его жизнь богаче и разнообразней. Особенно после того, как он обзавелся компьютером и подключился к Интернету.
      
       12
      
       Все делала Баваля для Ваньки. Ухаживала за ним, купала, обстирывала, вынос ила "проветривать" и даже девок ему платных водила, чтоб он хоть эту радость жизни не упустил. Ванька сначала стеснялся Бавалиного посредничества, а потом ничего, привык и сказал ей как-то после ужина:
      
       - Мне повезло, Баваля, что ты у меня есть. С тобой я себя почти человеком чувствую.
      
       Она кивнула, вздохнула:
      
       - А все ж таки тебе надо как-то без меня приспособляться. Я ведь скоро помру. Как будешь жить без меня?
      
       - А никак не буду, - сказал Ванька беспечно. - Ты помрешь, и я уйду за тобой. Мне одному на этом свете делать нечего.
      
       - Бог с тобой! - махнула рукой Баваля. - Ты молодой, ты свое еще отжить должен.
      
       - Зачем? - спросил Ванька.
      
       - Затем, - сказала она сердито. - Раз жизнь тебе дана, ты, какой ни на есть, должен донести ее до конца.
      
       - Кому я должен? - вздохнул он.
      
       - Ему! - она показала на потолок.
      
       - Ему? - переспросил Ванька и тоже рассердился. - А скажи мне, за что он мне устроил такую жизнь? Зачем он меня сделал беспомощным калекой? В чем я перед ним провинился? В том, что я самиздат печатал?
      
       - Не гневи Бога, - испугалась Баваля. - Это тебе сделали плохие люди, и мы кое-кому еще отомстим. А Бог тут ни при чем. Бог милосерден.
      
       - Нет, бабка, в это я не верю. Он жестокий. Я помню, когда духи покрошили нас в Кандагарском ущелье и вокруг лежали раненые с оторванными руками и ногами, со вспоротыми животами, с выбитыми глазами, вокруг стоял крик, который был страшнее, чем когда нас крыли ракетами. Я тогда подумал: вот летит земля в космосе и вопиет нашими голосами так, что если Бог есть и похож на человека, и может слышать, но не может прекратить наши страдания, то пусть бы он лучше всю землю уничтожил вместе с нами со всеми.
      
       Бавалин ответ был прерван негромким стуком в дверь. Ни бабка, ни внук не успели откликнуться, как дверь растворилась, и в проеме ее возник человек среднего роста и возраста, в черном пальто, с крутой шеей, по виду бандит или депутат государственной Думы.
      
       Осведомившись, здесь ли находится ТОО "Ф ейерверк", пришедший выразил желание поговорить с кем-нибудь из руководства.
      
       - А мы оба из самого высшего руководства, - сказал Ванька, с трудом выходя из состояния, в котором он пребывал во время разговора с Бавалей. - Я президент, а Валентина Петровна - вице-президент и исполнительный директор.
      
       Пришедший осмотрел с сомнением Ваньку, бабку и обстановку.
      
       - И вы, значит, прямо здесь изготавливаете всякие фейерверки?
      
       - Бенгальские огни, ракеты, шутихи, хлопушки, - сказала Баваля. - А чего нужно?
      
       - Да вот что-то вроде хлопушки и нужно, - сказал гость.
      
       - Сколько? - спросила баба Валя.
      
       - Одну, - сказал пришедший.
      
       - Штучные заказы не берем, - подал голос Ванька.
      
       - Одну, но большую.
      
       - В каком смысле? - спросил опять Ванька.
      
       - В смысле, что большую, - улыбнулся пришедший. - Например, такую, чтобы могла разнести бронированный "мерседес". Причем желательно вдребезги.
      
       - Террористический акт? - насторожился Ванька.
      
       - А броня толс тая? - поинтересовалась Баваля.
      
       - Мы такими вещами не занимаемся, - предупредил Ванька.
      
       - Миллиметра четыре, - сказал гость. - Или пять.
      
       - По тыще за миллиметр, - оценила Баваля. - Всего пять тысяч.
      
       - Рублей? - спросил гость.
      
       - Граблей, - отозвалась бабка. - Ваксов.
      
       - Не ваксов, а баксов,- поправил Ванька.
      
       - Ну, ребята, - попытался торговаться заказчик. - Пять штук баксов - это слишком. Мне ж всего надо, если в тротиловом эквиваленте, грамм двести, ну триста...
      
       - Не устраивает, не надо, - пожала плечами Баваля. - Пойди к кому другому. В каменном карьере работает взрывник Васька. Он тебе кастрюлю динамита за тыщу рублей продаст. Только это будет такой динамит, что или в нужный момент не сработает, или взорвется в руках. А у нас гарантия. У нас фирма. У него, - показала на Ваньку, - не голова, а совет федерации.
      
       Посетитель долго вздыхал, торговался и в конце концов сошлись на четырех тысячах, из них половину - сразу авансом.
      
       Когда гость уш ел, Ванька спросил:
      
       - Баваля, ты террористкой решила заделаться?
      
       - Не террористкой, а мстительницей, - сказала Баваля. - Я тебе говорила - мы им отомстим.
      
       - Да кому им-то? - спросил Ванька. - Ты знаешь, кто он этот, который в "мерседесе"? Может, хороший человек.
      
       - Хорошие люди, Ванька, ездят в автобусе, мы их трогать не будем.
      
       Так Жуковы, бабка с внуком, ступили на путь террора и вскоре слава ТОО "Фейерверк" широко разошлась. О нем знали очень многие люди, то есть даже все, кто подобной продукцией интересовался, кроме, может быть, прокуратуры, милиции и органов безопасности.
      
       13
      
       У каждого немертвого человека есть та особенность, что он своим существованием мешает кому-нибудь из тоже живущих. Даже какой-нибудь бомж, собирая по помойкам бутылки, мешает такому же собирателю, как и он. Мертвый человек никому не мешает. Если, правда, он не лежит в Мавзолее.
      
       Конечно, и Аглая всегда кому-то мешала. В прошлом порой меш ала настолько, что от нее пытались избавиться радикально. В 30-м году один раскулачиваемый пытался зарубить ее тяпкой, отчего остался след на виске и на плече. Когда партизанила, немцы давали за ее голову денег больше, чем за корову. И когда была секретарем райкома, кто-то ей однажды запустил в окно булыжник. Но теперь-то, будучи давным-давно не у дел, кому и в чем она могла быть помехой? А вот оказалась.
      
       Как-то в "Долговском вестнике" появилась маленькая заметка местного гидролога, о том, что под городом, оказывается, есть подземный источник... нет, не нефти, а всего лишь минеральной воды. Очень хорошей воды. Насыщенной всякими солями и другими полезными составными. Пригодной для питья и принятия ванн, способствующих омоложению организма. На эту заметку обратил внимание некто Валентин Юрьевич Долин, бизнесмен из "новых русских", но не из тех, которые носят большие цепи на шеях и ездят на шестисотых "мерседесах". Нет, цепь он носил довольно тонкую, на "мерседесе" ездил трехсотом (правда, шестисотый у же заказал) и вообще был человек образованный, еще в советское время окончил философский факультет МГУ и чуть не защитил диссертацию на тему "Вопросы усиления дисциплины на производстве и взаимовыручки в трудовом коллективе в период развитого социализма в свете указаний Генерального секретаря ЦК КПСС товарища Константина Устиновича Черненко". Пока он готовился к защите, указания товарища Черненко перестали быть ценными в области философии, началась другая жизнь, и наш диссертант, оставив науку, перешел к занятию, которое называлось бизнес-консалтинг. То есть за большие деньги он предоставлял "крышу" иностранцам, желавшим нажиться на российском базаре, и консультировал их, как в непонятных им местных условиях уходить от налогов, давать взятки, отмывать деньги и вывозить за границу. За короткое время он сколотил себе приличное состояние - имел два казино, три ресторана, один кинотеатр, фирму по торговле недвижимостью "Новосёл" и туристическое агентство "Мир на ладони".
      
       Меня всегда восхищают деловые люди и криминалы. Как они умеют реагировать на всякие открытия и события и поворачивать их в свою пользу! Даже солнечное затмение. Услышав, что оно может вскорости состояться, мы, простые люди, как говорится, ушами хлопаем и без вещественной пользы для себя рассуждаем, что да, мол, бывают же столь интересные астрономические явления, надо будет обязательно посмотреть. А деловой человек сразу соображает, что людям захочется на затмение посмотреть и не захочется при этом ослепнуть. Значит, им понадобятся очки и даже в большом количестве. Деловой человек принимается за очки, а криминал уже мотает на ус, что во время затмения будет темно и народ, пялясь в небо, неизбежно утратит бдительность и забудет следить за своими карманами. Или, скажем, выскочит на улицу наблюдать это затмение, не закрыв квартиру.
      
       Будучи деловым во всех отношениях человеком, Валя Долин, известный в криминальных кругах под кличкой Валидол, прочтя заметку в "Долговском вестнике", сразу скумекал, что столь полезной для народного здоровья вла ге незачем бестолку залегать под землей. Он сразу представил себе комплекс действий, которые следует предпринять: построить стеклозавод, наделать бутылок, пробурить скважину, качать воду, разливать по бутылкам и продавать по сходной цене. А если воды окажется много, можно построить водолечебницу. А если будет ее очень много, то есть шанс превратить город Долгов в бальнеологический курорт и на этом разбогатеть и прославиться.
      
       Валидол провел исследование, которое называется маркетинг. Уточнил, как течет вода, на какой глубине залегает, где лучше всего бурить и расположить первую водолечебницу. И получилось, что лучшего места, чем дом 1-а по Комсомольскому тупику, нет и быть не может.
      
       Проведя второй маркетинг, Валидол подсчитал, сколько ему нужно денег на приобретение этого дома и переселение оставшихся в нем жильцов куда-нибудь в другое место. При этом выяснилось, что среди жильцов есть некая Аглая Степановна Ревкина, которая не согласится на переезд ни за какие деньги, по причине невозможности перевоза вместе с ней стоящего у нее монумента. Тем более, что в новых квартирах потолки для монумента слишком низки. Это обстоятельство сильно усложняло задачу, но Валидол был человек изобретательный, в нерешаемость задач не верил, и над Аглаей Степановной Ревкиной внезапно нависла очень большая опасность.
      
       14
      
       Как выразился однажды Адмирал, Россия - такая страна, где очень много говорят о покаянии, но редко кто может просто сказать "извините". Мне его высказывание всегда приходит на ум, когда я вспоминаю возвращение в Долгов Марка Семеновича Шубкина. Или, вернее, попытку возвращения. С тех пор, как произошли у нас в стране благоприятные перемены, многие эмигранты, и особенно люди искусства, стали возвращаться на родину. Вот и Шубкин собрался. Причем не в Москву, как другие, а в Долгов. Потому что, как он говорил (и правильно) Москва - не Россия. А он имел похвальное намерение вернуться именно в Россию. Читатель может себе представить, какое это было собы тие. Возможно, в столице оно было бы рядовым, а в районном городе это было очень большое событие. Шубкин еще в Иерусалиме чемоданы складывал, а уже весь Долгов гудел. Встречать реэмигранта приготовилась целая делегация во главе, конечно, с Владом Распадовым. Тот хотя в свое время и написал о Шубкине что-то нехорошее, но прошло время, старое подзабылось, а сам Шубкин скорее всего той статьи вообще не читал. Да и кому было встречать Шубкина, как не Распадову. Все-таки он был к тому времени в данной округе самым крупным и авторитетным литератором. С ним накануне будто бы лично говорил глава Долговской администрации Коротышкин. Тот самый, который работал когда-то в КГБ. Но за минувшие годы времени многие люди пересмотрели свои прежние убеждения, а Коротышкин вообще стал демократом, и твердым антикоммунистом и богобоязненным прихожанином местной церкви. Он, может, и сам пошел бы встречать известного писателя, автора прославленного "Лесоповала", но надвигались новые выборы, коммунисты рвались к власти, надо было не пременно дать им отпор. В общем, не оказалось у Коротышкина времени. Да к тому же, как он сказал Распадову, устраивать Шубкину официальную встречу было бы слишком. Если, мол, мы будем каждому уехавшему еще пышные встречи устраивать, то нам больше нечего делать будет, как встречать этих уехавших. Так он сказал Распадову, видимо, опасаясь, что уехавшие прямо тучами повалят в это захолустье, между тем, как уехавших из Долгова было всего два: сам Шубкин и Антонина. Но хотя встреча ожидалась не совсем официальная, народ кое-какой к станции подвалил. Я как раз был в то время в Долгове и тоже пошел встречать знаменитого иностранца. На перроне собрались многие. Местная интеллигенция. Педагогический коллектив детского дома. И кое-кто из бывших воспитанников. "Долговский вестник" прислал своего корреспондента, и из областного телевидения репортер с оператором прикатили. День был солнечный, ясный. На деревьях трещали скворцы, пахло разогретыми шпалами и вареной картошкой с укропом. Это местные бабки вышли к приходу пое зда со своим всегдашним товаром: картошкой, пирожками, воблой и солеными огурцами.
      
       Поезд немного запаздывал. Поэтому все начали нервничать. А я вспомнил тот случай, когда Шубкина арестовали прямо на перроне. "Какой, - думал я, - для него будет приятный контраст". Наконец, кто-то крикнул: "Идет!" Все напряглись и замерли. Поезд приближался. Не так картинно, как раньше. Раньше это же было событие! Паровоз "Иосиф Сталин" врывался на станцию, окутанный клубами пара! Как он пыхтел, как он блестел! А тут что? Маленький, замурзанный, убогого вида электровозик, свистнул тонким фальцетом и втащил на станцию шестнадцать вагонов с такой легкостью, как будто они были игрушечные. И на площадке вагона номер четыре все увидели Шубкина. Правда, не сразу его узнали. С большой седой бородой он был похож уже не на Ленина, а на Карла Маркса или на кого-то из библейских пророков. Он одной рукой держался за поручень, а другой приветствовал встречавших. А из-за него высовывалась и широко улыбалась Антонина. Ее голова была т уго повязана белым шелковым платком. Платок этот был вроде ни к чему, и я только потом узнал его назначение. Оказывается, Антонина в Израиле приняла иудаизм, строго держалась новой веры, стригла голову наголо и покрывала ее платком. А Марк Семенович оставался в православии. Так что у них семья стала как бы экуменическая. И вот они подъезжая, машут руками, встречающие тоже машут и что-то выкрикивают, а некоторые женщины даже прикладывают платочки к глазам.
      
       Шубкин спустился на перрон, а за ним Антонина с двумя чемоданами. Люди сразу их окружили, обнимали, целовали, совали цветы. С букетом из трех алых гвоздик приблизился к приехавшему и критик Распадов. Но сразу не вручил цветы, а переложил их из правой руки в левую, а правую поднял, призывая всех помолчать. И произнес свою историческую в некотором смысле речь.
      
       Оттесненный жадной толпой, я стоял далеко от оратора, ветер относил его слова в сторону, но кое-что я смог разобрать и, разбирая, дивился умению нашего критика свою мысль поворачивать то в одну, то в противоположную сторону. Сначала Влад сердечно приветствовал приехавшего, назвав его выдающимся писателем, которого нам (кому? ему, что ли?) все эти годы так не хватало. "Мы, - сказал он, - рады всем нашим соотечественникам, чье возвращение стало возможно благодаря нашей перестройке и, не будем скромничать, благодаря нам, ее рядовым прорабам. Мы потрудились, создали подходящие условия для их возвращения, и хорошо, что Марк Семенович теперь с нами. Надо признать, что в свое время не все отнеслись к его отъезду с пониманием, некоторые из нас даже сурово его осудили..." Тут, я подумал, логически должно последовать извинение. Или сожаление. Или что-нибудь вроде этого. Но Распадов высказался иначе. Некоторые, мол, сурово осудили и даже, может быть, несправедливо, но не будем же впадать в другую крайность - чрезмерно хвалить Марка Семеновича и делать из него героя. Ну, уехал человек, ему это было выгодно. Там условия хорошие и пища кошерная. А мы здесь ели чернобыльскую картошку и помидоры с нитратами. Н о кому-то ведь надо было и здесь оставаться хранить нашу культуру, наши памятники, наши могилы...
      
       Повторяю, я стоял довольно далеко, и мне не все было видно. А тут еще на вторую платформу подходил встречный поезд. Так что я и видел плохо, и почти ничего не слышал. Но те, которые были ближе, рассказывали, что, дойдя до темы наших могил и, видимо, в результате связанного с могилами сильного возбуждения, Влад Распадов вдруг потерял над собою контроль. Как-то из его собственных слов сложилась такая картина, что, пока он сидел на могилах, Шубкин наслаждался жизнью и кошерными фрикадельками в Гефсиманском саду. И уже раскинувши руки для объятия, он взял и плюнул Шубкину в лицо. Шубкин, как слушал его с растерянной улыбкой, так и застыл. А по толпе пронесся многократно повторенный выдох: "Ах-хах-ахах!" В свою очередь Распадов, совершив такое, сам оторопел от собственного поступка и долго стоял в беззащитной позе, как бы ожидая адекватной сатисфакции от противника. Но не дождавшись, сказал:
      
       - А в обще м, добро пожаловать на родную землю!
      
       И стал совать Шубкину свои гвоздики. А Шубкин - обидчивый оказался! - схватил чемоданы и с криком: "Антонина, за мной!" вскочил во встречный поезд и только его и видели. Уехал назад. Как потом кто-то написал о нем в газете, маца для него оказалась дороже родины.
      
       Конечно, в глазах многих Марк Семенович Шубкин был и остался комической фигурой: все его идеалы, верования, приход к ним и уход от них, а главное, всякие по этому поводу ужимки и жесты выглядели смешно, но при этом в нем было и что-то трогательное, в его действиях имели место благородные порывы и элементы почитаемого в нашем обществе безрассудства. Над этим всем можно было сколько угодно иронизировать, но плевать в лицо все же не стоило.
      
       Тем не менее распадовский плевок был вскоре забыт, и люди вспоминали о Шубкине с недоумением, обидой и горькой иронией. Что вот, дескать, приехал, покрутил носом и уехал. Его, видите ли, с оркестром не встречали. И никакого другого объяснения поступку Шубкина н е нашли, кроме привычки к хорошей жизни и вкусной пище на Земле Обетованной. И до сих пор в Долгове разные люди огорчаются, что зря потратили душевные силы, встречая Шубкина с распростертыми для объятий руками.
      
       15
      
       Все-таки интересное это состояние - полной свободы. Можно что хочешь писать, читать, слушать иностранное радио, рассказывать политические анекдоты, ругать президента, ездить за границу, заниматься любовью с партнером любого пола, группой и в одиночку, носить длинные волосы, серьги в ухе, кольца в носу, вообще протыкать себе что угодно. Конечно, многих людей это раздражало. Тем более, что зарплаты бюджетникам задерживали, а пенсии пенсионерам вовсе не выдавали. И тем, и другим иногда платили товарами местного производства. А одно время всем за все стали платить продукцией здешней птицефабрики, то есть цыплятами. В Долгове развелось кур невиданное количество. Они заполнили все дворы, копошились на огородах, гуляли по дорогам, болтались под ногам и, их было столько, что трудно было проехать на машине по городу, не задавив ни одной курицы. Куры были все породы "Голландка долговская белая", и хозяйки, чтобы как-то отличать своих от чужих, метили птицу чернилами разного цвета: красного, зеленого, синего, черного. Аглая кур не взяла, не зная, как обращаться с ними. Прожила всю жизнь в сельской местности, а не то что зарезать курицу, даже корову подоить не умела. От кур Аглая отказалась, деньги кончились, и она уже совсем не знала, что делать, но ведь не зря даже завзятые атеисты говорят: Бог не выдаст - свинья не съест.
      
       Теплым утром 8 марта к Аглае постучалась молодая пара. Он и она, высокие, улыбчивые, хорошо, но скромно одетые, аккуратно причесанные, у нее - маленькие сережки в ушах, а у него никаких колец ни в ушах, ни в носу. Он с цветами и чемоданчиком "дипломат", а она с двумя пластиковыми сумками. Попросили разрешения войти. На вопрос, кто они и по какому делу, молодой человек протянул визитную карточку: "Долин Валентин Юрьевич, президент м еждународного благотворительного общества "Достойная старость".
      
       - А я Гала, - сказала женщина и улыбнулась приветливо.
      
       Аглая думала, что они пришли просить денег, но оказалось - наоборот...
      
       Получив разрешение, гости разулись и остались в носках. Мягко ступая, словно боясь кого-нибудь разбудить, прошли в гостиную. Постояли перед памятником, молча, склонив головы и опустив руки. Валентин Юрьевич признался, что Сталин, хотя сейчас это очень не модно, является его любимым историческим героем. И тут же приступил к делу:
      
       - Прежде всего, Аглая Степановна, позвольте поздравить вас с международным женским днем и вручить вам... - Валентин Юрьевич обернулся к спутнице, и она начала вынимать из пластиковой сумки и ставить на стол бутылку "Советского Шампанского", бутылку водки "Финляндия", круг докторской колбасы, кусок сыра "Российский", коробку конфет "Красный октябрь", блок сигарет "Мальборо". Аглая смотрела на все это с большим удивлением, словно расстелилась перед ней скатерть-самобранка .
      
       - Это что? - спросила она.
      
       - Это вам, - тихо сказал Валентин Юрьевич.
      
       - Мне? За что? - спросила она.
      
       - За вашу неиссякаемую женственность, - звонко сказала Гала.
      
       - Глупости! - оборвал ее Валентин Юрьевич. - Разумеется, Аглая Степановна женственна, но мы ей собираемся помогать не только за это, а за все, что она сделала для нашей родины и для будущих поколений, для нас.
      
       И объявил программу фонда "Достойная старость". Фонд создали молодые люди, патриоты, решившие помочь старикам, беззаветно боровшимся за построение коммунизма в нашей стране. Избавить их от нищеты и защитить от произвола антинародной власти. Для начала пришли узнать, в чем Аглая Степановна особенно нуждается (в еде? в одежде? в лекарствах?), а потом оказать посильную помощь. Совет фонда вынес решение от себя назначить ей дополнительную персональную пенсию в шестьдесят у.е. ежемесячно.
      
       - Шестьдесят чего? - переспросила Аглая.
      
       - Зеленых, - сказала Гала.
      
       - Это что? Доллары? - спрос ила Аглая. - Я не хочу доллары.
      
       - Вы неправильно поняли, - улыбнулся Валентин Юрьевич. - Это не доллары, а условные единицы. Рубли, привязанные к доллару.
      
       Она поняла, что рубли эти будут ей даваться привязанными буквально к доллару чем-то - веревкой, ниткой, шпагатом, и молодым людям пришлось потратить усилия, объясняя, что связь будет воображаемая, а на самом деле по мере инфляции количество реальных рублей будет расти, а количество воображаемых у.е. будет стоять на месте.
      
       - Кроме того, - сказала Гала, - мы вам будем помогать и едой. Раз в неделю будете получать продуктовую передачу.
      
       На вопрос, за что ей такая благодать, оба, перебивая друг друга, поспешили объяснить: за все ее заслуги. За то что была несгибаемой коммунисткой. И партизанкой. И воспитателем молодежи. И вообще труженицей.
      
       - Но все-таки, - все еще не могла уразуметь Аглая, - что я вам должна?
      
       - О, господи! - Гала всплеснула руками и закатила глаза к потолку.
      
       - Аглая Степановна! - вздохнул Вале нтин Юрьевич. - О чем вы говорите? Вы нам должны? Это смешно. Мы вам должны. Ведь если рассудить, вы для нас, людей других поколений, так много сделали. Для нас будет большая честь, если вы возьмете то немногое, чем мы можем вам сегодня хотя бы отчасти помочь.
      
       - А от меня вы не хотите совсем ничего?
      
       Гала опять изобразила полную удрученность.
      
       - Ну, может быть... - сказал Валентин Юрьевич, - если вы в свою очередь захотите помочь нашему фонду...
      
       - Чтобы он мог развиваться, - уточнила Гала.
      
       - Тогда, - продолжил Валентин Юрьевич. - Если вы... ну как бы это сказать...
      
       - Все мы смертны, - вздохнула Гала.
      
       - Да! - Валентин Юрьевич посмотрел на Галу с упреком за ее бестактность, но сам продолжил ту же тему и произнес слово "завещание".
      
       Говорил он довольно витиевато, но из его слов Аглая все-таки поняла, что ее гости не то, чтобы настаивают, но считают, что если бы она завещала свою квартиру фонду "Достойная старость" вместе со всем имуществом и этим произведен ием искусства - взмах рукой в сторону статуи - то тогда, нет, дай вам Бог здоровья... но потом хорошо бы, чтобы ваше имущество попало в честные руки. Оно еще сможет послужить людям, другим пенсионерам, ограбленным антинародным режимом...
      
       Когда до Аглаи дошло, чего от нее хотят и что дадут взамен, она ни минуты колебаться не стала. Она была настоящей атеисткой и о том, что будет после смерти, не беспокоилась. Конечно, было б естественно завещать квартиру сыну, но где он? Уже несколько лет от него ни слуху, ни духу. Причем точно известно, что жив и здоров. Он был послом в одной из западных стран, время от времени его даже показывали по телевизору, обрюзгшего и облысевшего. Он очень хвалил перемены, говорил, что всегда был убежденным антикоммунистом... Нет уж, ничего не получит. Да и зачем ему квартира в такой дыре?
      
       - Да, - вдруг спохватилась Аглая. - А как же насчет него? - она кивнула в сторону Сталина. - Когда я умру, его сразу на свалку?
      
       - Аглая Степановна! - закатил глаза Долин. - Как же вы можете! Я же вам говорю. Для меня и для Галы товарищ Сталин...
      
       - Как Иисус Христос, - сказала Гала.
      
       - Слово коммуниста, - продолжил Валентин Юрьевич, - мы эту реликвию сохраним до тех самых пор, пока она гордо не станет на свое законное место. А это, поверьте мне, случится.
      
       - Обязательно случится, - подтвердила Гала. - Мы этого добьемся. Потому что Сталин - наш кумир.
      
       - Ну, и ладно, - махнула рукой Аглая.
      
       16
      
       Алексей Михайлович Макаров, который Адмирал, делил нашу послеоктябрьскую историю на эпохи Террора подвального (когда при Ленине расстреливали людей в подвалах ЧК), Большого Террора (при Сталине), Террора в пределах ленинских норм (при Хрущеве), Террора выборочного (при Брежневе), Террора промежуточного (при Андропове, Черненко и Горбачеве) и Террора без границ (настоящего времени).
      
       Последний террор отличается от предыдущих тем, что осуществлялся уже не во имя Епэнэмэ, перестал быть централизованным и упр остился. Кто попало приговаривает к смертной казни кого попало за что попало. Люди уничтожают друг друга всеми возможными способами, закалывая ножами, расстреливая из охотничьих ружей, дробовиков, винтовок, пистолетов, автоматов, пулеметов, гранатометов, с помощью яда, химических испарений, радиоактивных излучений и взрывных устройств. Высокая эффективность и нулевая раскрываемость. Кого убили, мы знаем всегда, а кто убил - навсегда остается тайной. Повсюду в городах, больших и отчасти малых, орудуют банды, всем известные с известными предводителями, паханами, ворами в законе, которые ни от кого не прячутся, разъезжают в бронированных лимузинах с охраной, ведут международный бизнес и хранят деньги не в стеклянных, а в оффшорных банках, в банках Швейцарии и в Бэнк оф Нью-Йорк. Их называют банкирами, олигархами, мэрами, губернаторами, министрами, владельцами заводов, газет, пароходов, нефтяных скважин и телеканалов. Жизнь у них хорошая, но часто короткая и проходит в страхе. Боятся они не милиции, а друг друга, и не зря. Законы не писаны, но суровы. Смертная казнь - ходовое наказание. Вот и растет у этих людей потребность во всяких стреляющих или взрывающихся штуках, которыми можно укротить коллегу. Эти штуки должен же кто-то изготовлять. Одним из таких изготовителей и стал Ванька Жуков. У потенциальных заказчиков он пользовался растущим уважением. Все знали, что если "хлопушка" сделана Жуковым, то уж не подведет. Клиентура ТОО "Фейерверк" постоянно расширялась, заказчики, навещавшие Ваньку на иностранных "тачках", вели себя с ним подобострастно, называли Иваном Георгиевичем и на "вы" и за ценой не стояли. Давали ему полную свободу творчества, что для него было важно, потому что в своем деле он был художник. Он всегда стремился сделать что-то особенное, оригинальное, но ограниченного действия. Не будем сильно романизировать образ нашего народного мстителя. Делом он занимался предосудительным, но все-таки от других такого рода мастеров (которым лишь бы деньги) отличался определенной разборчивостью, тем, что аккуратн о рассчитывал силу и направление взрыва и старался избежать лишних жертв.
      
       Детонаторы Ванькиных "хлопушек" были все оригинальных конструкций: механические, химические, акустические, биметаллические, электрические и электронные. Они реагировали на самые разные сигналы и импульсы: на прикосновение пальцев с определенной дактилоскопией, на запах, на цвет, на свет, на тембр голоса, короче говоря, каждый раз задача ставилась новая во всех отношениях, применительно к данному конкретному случаю.
      
       Самая первая большая Ванькина "хлопушка" была установлена в автомобиле и должна была сработать при достижении скорости 120 километров в час. Ванька не думал, что на такой скорости можно ездить по улицам города.
      
       17
      
       Никогда Аглая Степановна не жила так хорошо и беспечно. Одной пенсии ей не хватало, а с двумя могла себе ни в чем не отказывать. Тем более, что помимо денег - полное продуктовое довольствие. Каждую неделю по четвергам являлась к ней с двумя авоськ ами Гала, оживленная, улыбчивая, ладная, в джинсах и в джинсовой стильной куртке. Проходила в кухню, выкладывала, приговаривала, напоминая одну из официанток в сочинском санатории:
      
       - Вот принесла хлебушек, маслице, яички, колбаска, огурчики, помидорчики и вот
       это. - И жмурясь, доставала бутылку водки "Финляндия". - Это хорошая водочка, чистая, не то что наша. Я тоже люблю немножко, как говорится, забалдеть, но нам с вами злоупотреблять не стоит. У меня брат медик, он говорит: ты, Галка, помни, женский организм к алкоголю более податливый, чем мужской.
      
      
       С выпивкой Гала просила не торопиться. Сначала она приберет в комнате и приготовит обед. Тут же снимала куртку, засучивала рукава белой кофточки, закатывала штанины джинсов и принималась за дело. Когда наклонялась, вываливался наружу и болтался золотой крестик. И она его опять запихивала за пазуху. Ставила на плиту суп, гречневую кашу или картошку, а пока огонь делал свое дело, включала пылесос, чистила ковры. Влажной тряпкой протирала статую. Пол ивала на окошке цветы. И все это делала быстро, легко, порхая по квартире, приговаривая:
      
       - Ой, сколько у вас пыли! Непонятно, откуда берется. Прошлый раз все ведь протерла и опять. Ужас! Все-таки, мне кажется, с экологией у нас что-то такое происходит.
      
       Иногда о Сталине спрашивала: за что люди его так любили? Он был добрый?
      
       - Как бы тебе сказать? - задумывалась Аглая. - Он был беспощаден к врагам, он их решительно уничтожал, но тем самым делал добро рабочему классу.
      
       Аглая никогда не была сентиментальна, но тут что-то в ней сдвинулось, она замечала, что ждет свою кормилицу, радуется, когда та приходит, и даже называла ее порой Галочкой. А Гала обращалась к Аглае "мама Глая", и ей это было приятно.
      
       Гала готовила, стелила скатерть, стол сервировала со вкусом, доставала две рюмки и два стакана для яблочного сока, после чего они вдвоем обедали, выпивали, разговаривали, бывало, до позднего вечера.
      
       Гала охотно рассказывала о своих родителях. Оба были коммунистами. Работали в Норильске на металлургическом комбинате. Хотели накопить денег и дочке оставить. Но вот пришли к власти эти самые, как их называют, извините за выражение, и все родительские накопления превратились в пыль. Папа от огорчения умер, вчера как раз годовщина, я в церкви была, свечку поставила. Маме денежку послала. Она же получает нищенскую пенсию. Еще меньше вашей. Я, конечно, ей помогаю, это же мать. Представляете, всю жизнь трудилась, не покладая рук, а теперь сама себя прокормить не может. Я бы тоже не смогла, но Сережка... Сережка у меня, мама Глая, добрейшая душа. Он, когда видит старого человека с протянутой рукой, так страдает! Всем бы хорош, но ревниивый! Ой, мама моя, какой ревнивый! Видели, я прошлый раз с синяком была? Вы, может, не заметили, я запудрила, но вот он, и сейчас видно.
      
       - А есть за что ревновать? - спросила Аглая.
      
       - Ну, мама Глая, если по правде, есть. Он же на работе, на работе, на работе, приходит усталый, а то еще и выпивший, ложится и - лицом к стенке. А я же молодая жив ая женщина, мне, мама Глая, двадцать шесть лет... Ведь когда вам было двадцать шесть лет, вы, наверное, тоже..?
      
       - Я в двадцать шесть лет партизанским отрядом командовала. - Аглая хотела сообщить это гордо, а сказала так, словно извинялась за свою убогую молодость, когда занималась глупостями и даром время теряла.
      
       Но и Гала смутилась.
      
       - Ой, мама, извините, мне даже стыдно. Ой, какие вы были люди! Идейные, мужественные. А кто мы? Я бы вот партизанкой быть не могла, крови боюсь ужасно. Вот даже какой-нибудь чужой человек палец порежет, и мне дурно. Ведь вы действительно за нас трудились сражались, А мы... мне даже стыдно... Это Сережка говорит, что мы молодые коммунисты, а у нас на самом деле ведь нет же никаких идеалов. В уме только и есть, что хорошая жизнь, тряпки, еда и секс. Иной раз даже хочется чего-то возвышенного, а мысли уходят вниз. Слаба, как говорится, на передок. Меня Сережка, знаете, как называет?
      
       - Как?
      
       Гала вздохнула, помолчала, словно колебалась, сказать ил и нет, и смущенно хихикнула:
      
       - Галка-давалка.
      
       - Значит, он тебя не зря колотит?
      
       - Конечно, не зря. Если б зря, я бы не потерпела. Я сама, мама Глая, переживаю, вы себе представить не можете. Сама думаю, ну что же я какая-то такая бэ, извините за выражение. До меня мужчина дотронется, и я тут же растекаюсь как масло. Не могу отказать и все.
      
       - Скажи мне... - начала было Аглая но вдруг застеснялась.
      
       - Что? - спросила Гала.
      
       - Да так.... В общем знаешь... У меня в твоем возрасте были другие нравы, мы все за родину, за Сталина, за партию, пятилетки выполняли, о себе мало думали, поэтому, ты уж не смейся, но я вот на старости лет все слышу: оргазм, оргазм. А что это такое - оргазм? Будешь смеяться?
      
       - Да вы что, мама Глая! - Гала сделала большие глаза и понизила голос до шепота. - Неужели не знаете? Ой! Что вы! Ну, в общем, это, даже не знаю, как что. У меня во время этого дела... я сначала чувствую, как будто в меня что-то такое накачивают, накачивают, и я вся раздув аюсь, раздуваюсь, как шар и такой, знаете, воздушный шар огромных размеров, и я куда-то лечу, лечу, а потом вдруг - раз! - и лопнула. Прямо вся со всех сторон лопнула и растеклась, как лужа, как озеро, как море. Я в этот момент ничего не соображаю, я умираю, а в ушах звучит музыка, ну как вам сказать... ну прямо - Майкл Джексон. - Гала посмотрела на Аглаю, подумала и спросила, будто сомневалась в ответе:
      
       - Мама Глая, а ведь вы тоже были когда-то молодая?
      
       - А ты как думаешь? - спросила Аглая.
      
       - Не знаю, - сказала Гала. - Вообще-то, я понимаю, что были, а представить себе не могу.
      
       18
      
       Некий гражданин штата Небраска (Соединенные штаты Америки), шаря по закоулкам Интернета, обратил внимание на пользователя Всемирной паутины, которого, видимо, интересовали современные достижения в области взрывного дела - вещества, компоненты, реактивы, катализаторы, ускорители и замедлители реакций. Незнакомец изучал также новейшие способы передачи сигнал ов на расстояние, подробности разных сенсорных конструкций. Кроме того, он проявлял очевидное любопытство к жизни инвалидов войны в Америке, их количеству, пенсиям, быту, социальным программам и технике, облегчающей их существование.
      
       Житель Небраски решил связаться с ищущим, вычислил его ICQ (или по-русски Аську) и обратился к нему таким образом:
      
       - Hi, I'm Jim Bardington. Who are you?1
      
       Ванька (он неплохо знал английский язык), удивился. подумал и назвал свое имя. Новый вопрос был:
      
       - Are you disabled?2
      
       Ванька спросил:
      
       - How did you guess?3
      
       - You are very intelligent.
      
       - Thank you. And what about you?
      
       - Me too.
      
       - Intelligent or disabled?
      
       - Both. Vietnam war veteran. Are you Russian?
      
       - Yes.
      
       - I hate USA, too.
      
       Ванька еще не придумал, как выразить своей удивление, когда в дверь постучали условным образом. Ванька извинился перед американцем и вышел из Интернета.
      
       Баваля впустила невысокого человека в надвинут ой на глаза кожаной кепке. Войдя в комнату, пришедший слегка отогнул козырек кепки и вгляделся в обстановку. В комнате общего света не было, но над рабочим столом висел низко спущенный оранжевый шелковый абажур, а в нем - лампочка на сто пятьдесят свечей. В свете этой лампочки гость рассмотрел хозяина в инвалидном кресле - обрубок с изуродованным лицом, без глаза и без руки. Правая нога - закрытый холщовой штаниной пластмассовый протез с ботинком - стояла на низкой подножке. На левом протезе розового цвета штанина была завернута, а сам протез лежал на колене правой ноги, необутый, но в носках. Эту конечность Ванька, несмотря на наличие компьютера, использовал часто как записную книжку. Писал на ней карандашом, регистрировал заказы, выводил химические формулы, просто что-то подсчитывал, а устаревшие записи стирал ластиком. Комната к тому времени представляла собой настоящую и неплохо оборудованную химическую лабораторию. На столе - компьютер, аптекарские весы, два паяльника, микросхемы с чипами, катушка с медн ым проводом и журнал "Химия и жизнь". На полках вокруг стола - колбы с жидкостями, банки с надписями "селитра", "ртуть", "угольный порошок", "желатин", "сера", "медный купорос", "глицерин" и "нитроглицерин". На грубо сколоченных стеллажах и под ними стояли и лежали канистры, ведерки, банки, две противопехотные мины, четыре противотанковые гранаты и еще всякая смертельно опасная всячина.
      
       - И вы всё это держите открыто? - удивился гость.
      
       - Садитесь, - сказал Ванька и указал ему на рыжее продавленное кресло у левого края стола. - Как зовут скажете?
      
       - Скажу. Иван Иваныч. Устроит?
      
       - Устроит, - согласился Ванька. - И что нужно?
      
       Иван Иваныч почему-то вдруг засмущался.
      
       - Тут есть один человек, - начал он неуверенно.
      
       - Где тут? - сурово спросил Ванька.
      
       - В Москве. - Иван Иваныч испытывал явную робость. - Вообще-то, он здешний, но банк у него в Москве. И его надо...
      
       - Что надо - я догадываюсь, а кто он? - спросил Ванька.
      
       - Нужна фамилия?
      
       - Нужны данные. Кем работает, где бывает, с кем общается, как проводит свободное время, пристрастия и привычки.
      
       - Все есть, - сказал гость. Он достал из бокового кармана пухлый бумажник со многими кредитными карточками в специальных кармашках. Вынул из него лист бумаги, где компьютерным шрифтом было перечислено нужное. Президент банка, 29 лет, разведен, один ребенок, работает добросовестно, на службу раньше других приходит, позже уходит, имеет двух телохранителей, живет в хорошо охраняемом доме, состоит в любовной связи с женой хозяина ресторана "Золотой гусь", с которой встречается в специально снятой квартире, этот дом не охраняется, подъезд тоже, в квартире сигнализация, но ее можно отключить через своего человека в милиции.
      
       - Наше предложение, - сказал Иван Иваныч, - мину заложить под кровать с расчетом давления. Пока в кровати только любовница, мина лежит спокойно, когда двое, она взрывается. Очень просто.
      
       Ванька держал бумажку в руках, перечитывал, выпячивал нижнюю рваную губу в зна к презрения.
      
       - Просто и глупо, - высказал он свое суждение.
      
       - Почему? - удивился гость слегка обиженно.
      
       - Потому что, если он будет лежать на ней, она станет ему щитом. Ее разорвет, а он останется живой.
      
       - А побольше взрывчатки? Мы заплатим за все.
      
       - Вы-то заплатите. Только там же, наверное, еще квартиры есть. Внизу, вверху. Семьи, дети...
      
       - Ну и что? Ты гуманист, что ли? - спросил гость.
      
       - Попрошу не тыкать, - буркнул Ванька, думая о чем-то своем. - Не гуманист, а специалист. Не люблю примитивных решений. Какие еще у него привычки?
      
       Оказалось, будущая жертва у себя в кабинете держит бар и несколько раз в день пьет виски с тоником.
      
       - Виски с тоником? - удивился Ванька. Он взял со стола карандаш и стал писать что-то на пластмассовой ноге. - Разве вообще пьют виски с тоником?
      
       - Почему нет? - пожал плечами заказчик. - Я тоже пью виски с тоником.
      
       - Ну, ну, - Ванька пожал плечами. Со времен своей жизни в Москве у Варвары Ильиничны он пом нил: западные журналисты угощали диссидентов иностранными напитками и сами пили, но с тоником они пили джин, а не виски. - Ладно, - пробормотал он. - У каждого свой вкус.
      
       В процессе дальнейших расспросов Ванька уяснил для себя, как банкир проводит начало рабочего дня. Входит в кабинет и первым делом - к бару. Нальет виски с тоником и полчаса не меньше, потягивая этот напиток, думает. После чего открывает сейф, достает из него деловые бумаги и приступает к работе. Выяснилось, что шифр заказчику известен.
      
       - Ладно, - сказал Ванька и опять что-то записал на ноге, - приезжайте через неделю.
      
       - Договорились. - Уходя, заказчик кивнул на Ванькину ногу. - Хорошая записная книжка.
      
       - Хорошая, - согласился Ванька. - Всегда под рукой.
      
       После ухода гостя Баваля заперла дверь, а Ванька вернулся к компьютеру и спросил своего нового знакомого, почему тот ненавидит Америку.
      
       19
      
       Мы живем во времена, когда только у крайнего скептика есть ша нс оказаться мудрецом или даже пророком. Отношения людей между собой становятся чем дальше, тем хуже, а нравственность... У нас о ней очень много говорят, закатывая при этом чувствительно глазки. Ах, нравственность, нравственность... Но находится у нас эта самая нравственность в таком состоянии, что лучше о ней вовсе не говорить. Чем больше человек жулик, тем больше говорит о нравственности, патриотизме и любви к человечеству. На самом деле в процессе истории человек сильно черствеет.
      
       Можно ли себе представить, что всего сто с небольшим лет назад на всю Россию был всего один палач? Второго, согласного казнить людей, не находилось. Случалось, одни других пропарывали ножами или забивали кольями, но это только по пьяни, по дурости, в состоянии повышенной, как тогда говорили, ажитации, иногда, конечно, и за деньги, но не в порядке рутинно исполняемых служебных обязанностей. Не по идейным соображениям. Не по сексуальному побуждению. Не в ходе научных поисков. И не в таких количествах.
      
       Сколько перед нашими глазами прошло убийц разного калибра: Ленин, Сталин, Гитлер, Гиммлер, доктор Менгеле, Пол Пот, Чикатилло...
      
       Между прочим, никому из писателей не удалось воссоздать достоверно ни один из подобных характеров. Ибо, описывая того или иного героя, надо же представить себя на его месте и самому вообразить, что ты - это он. Способность воображать себя кем-то - работа для писателя самая обыкновенная. Он может ощущать себя Эммой Бовари, Пьером Безуховым, Чичиковым, Коробочкой, а то Холстомером или Каштанкой. Ведь даже у лошади и собаки есть доступные нашему пониманию чувства и побуждения, но я не знаю ни одного сочинителя, сумевшего вжиться в роль Ленина, Сталина, Гитлера или того же Чикатилло. Ленин, Сталин и Гитлер руками исполнителей убили миллионы людей. Чикатилло своими руками вырезал у девочек матки и пожирал в сыром виде. Он убил, изнасиловал и частично сожрал полсотни человек, но его рекорд продержался недолго. Некий Коля укокошил сотню женщин, но в сыром виде пил только кровь. А мясо варил, ж арил, вялил, коптил, превращал в колбасу, лопал сам и угощал гостей. После Коли появились убийцы, которые превзошли его, и соревнование продолжается. И чем дальше, тем больше плодятся садисты, вурдалаки, запасатели человечьего мяса впрок. Маленьких детей похищают для взятия у них внутренних органов. А что касается мастеров делового убийства, то их работа будоражит воображение школьников, и пылкие юноши со взором горящим мечтают быть не поэтами, не землепроходцами и космонавтами, а киллерами. Это заманчиво и романтично - высмотреть, выследить свою жертву, дождаться в темном подъезде под лестницей, расстрелять в упор, и, переступив через труп, неспешно удалиться после контрольного выстрела в голову.
      
       Валидол не был никогда ни романтиком, ни садистом. Он убивал людей только, если в их убийстве видел какую-то выгоду. И не трогал всех остальных. Удовольствия от убийства он не получал, но и неудовольствия не испытывал. Дело есть дело - так он к этому относился. Убить человека - как расколоть полено. С той то лько разницей, что убивать - собой рисковать. Могут самого убить. Или посадить. И неприятная сторона умерщвления - что потом надо заметать следы, расчленять трупы, уничтожать улики, разрабатывать алиби. Так что, если бы Валидол мог сделать, как он говорил, хорошие бабки, никого не убивая, он бы не убивал. Собственно, он уже подумывал о том, чтобы по накоплении начального капитала отойти от мокрых дел и заняться легальным бизнесом. Но перед этим надо было довести до конца начатое прежде, и тут... - думая об этом, Валентин Юрьевич мысленно разводил руками... - надо было еще кое-кого, увы, лишить жизни, а уж потом... потом...
      
       ...Со сна впрочем, думать особенно не хотелось... Хотелось еще поспать, но солнце, раннее, весеннее, как будто росою омытое, светило прямо в глаза и заставляло жмуриться. Он отвернулся от солнца и повернулся к своей возлюбленной, которую он в хорошем настроении называл Галчонком. Она спала спиною к нему с обнаженным плечом, загоревшем еще в феврале на острове Бали. Плечо смуглое с белой полоской - незагорелый след от бретельки. Валидол положил руку на это плечо и осторожно погладил. Настроение было прекрасное. До сего дня все дела у него совершались удачно и достиг он многого из того, о чем раньше он и не мечтал, хотя давно уже знал, как хрустят в кармане большие деньги. Но в недавнем прошлом, на что он мог их тратить? Ну, гулял в ресторанах, ну, нежился в Сочи, ну, парился в сауне, ну, купал девочек в шампанском "Абрау Дюрсо", сам этим шампанским или водкой напивался до свинского состояния. Но платить за все это приходилось дорого. Дважды сидел и в третий раз загремел бы, если б не перестройка, реформы и прочее.
      
       А теперь казино, рестораны, кинотеатр, фирма "Новосёл" и агентство "Мир на ладони". Недавно прикупил еще бензоколонку, а на днях не сумел устоять перед шестисотым "мерседесом" хотя сам смеялся над другими владельцами этой модели, над "новыми русскими" из анекдотов. Стоит он, красавец, в гараже. Бронированный с тонированными стеклами, с позолоченными ручками и весь нас квозь "навороченный". И сигнализация на нем, и автоматика, и подогреваемые сиденья, и компьютер, и термометр, и навигационный прибор (в данной местности впрочем бессмысленный). Не поскупился хозяин, застраховал свою тачку на полную сумму. От кражи, аварии, стихийных бедствий и прочего. На всякий случай привлек к страхованию Высшие силы в лице священника, который во имя Отца и Сына и Святого духа окропил покупку и произнес молитву о сохранении колесницы и рабов Божьих, кто будет передвигаться в ней.
      
       Так что все пока шло хорошо. И предполагалось, что будет еще лучше. Еще несколько усилий и среди них умерщвление старой алкоголички. Умерщвление совершенно несложное и почти без риска. У него уже все разработано. Он уже четырем таким же престарелым пьянчужкам помог избавиться от бремени жизни. Это просто. С бабушкой надо сначала выпить немножко, а потом побольше, а потом предложить: выпей бабуля еще и, если будет брыкаться, открыть ей рот и лить туда, покуда не захлебнется. Работа неприятная, но вынести мо жно. И уж, наверное, одна из последних такого рода. Скоро построит он водолечебницу и заводик по разливу минеральных вод и назовет свою воду (его друг лучший Мосол придумал) "Валина Долина". И будет вести честный легальный бизнес или почти честный, достаточно честный, чтобы можно было откупиться от прокуроров и налоговых полицейских. Он уже и сейчас живет отчасти легально: бизнес ведет открытый, заработанным делится. И начальству на лапу дает, и храму Козьмы и Дамиана в помощи не отказал, и организовал фонд "Достойная старость". Его уважают председатель городской администрации, начальник милиции, начальник управления органов безопасности, скоро будут новые выборы, он примет в них участие. Успех ему, при его деньгах и связях, должен быть обеспечен. А там - гарантия неприкосновенности и дальнейшей карьеры, и в конце концов видел он себя в кресле городского головы, где все будет в его подчинении: банк, милиция, прокуратура и суд. Короче, в хорошем он настроении проснулся, повернулся к любимой, она спала, уткнув шись в подушку. Он погладил ее плечо. Она проснулась: а? Что? Чего? Поняв, что чего, потянулась к нему...
      
       Потом пили на балконе свежезаваренный кофе со сливками, с подогретыми булочками и сыром. Светило солнце, было тепло, пахло жасмином, который щедро цвел на уровне балкона.
      
       - Как хорошо! - вырвалось вдруг у Валидола.
      
       - Что? - испугалась Гала.
      
       - А что - что?
      
       - Ничего, - смутилась она. - Я просто не ожидала, что ты можешь чего-то чувствовать.
      
       - Дура! - сказал он. - Это ты не понимаешь и никогда не поймешь, как прекрасна жизнь!
      
       - Почему же? -обиделась. - Ты что, чувствительней меня?
      
       - Нет. Но чтобы ощущать счастье от такой жизни, надо нахлебаться другой. Надо пожить, например, в лагере.
      
       - Ты говорил, что и там жил неплохо.
      
       - Неплохо. Я жил там лучше других. Я был там паханом, у меня было лучшее место на нарах, я там не работал, пил чифирь и шестерки исполняли любые мои желания.
      
       - Вот я и говорю.
      
       - Что ты говоришь! - почти рас сердился он. - Ты понимаешь, это была неволя? Вместо кофе чифирь, вместо жасмина, который сейчас цветет, вонючие портянки, и одни звероподобные рожи вокруг. Нет, больше я туда не хочу.
      
       - А почему ты должен туда? За что? Ты - честный человек?
      
       - Я? - он посмотрел на нее насмешливо. - Это я-то? И ты?
      
       - Я-а? - удивилась она. - Ты хочешь сказать, что я?...
      
       У нее в глазах появились слезы. - Ты считаешь, что я нечестная? - Она была готова немедленно устроить истерику.
      
       - Нет, - сказал он ей торопливо. - Я тебе ничего такого не говорю. Но ты только не расслабляйся и не забывай, что нам сегодня еще надо замочить старушку.
      
       - Причем тут это? - закричала она. - Я от работы никогда не отказывалась, я тебе всегда и во всем помогала.
      
       - Ну, успокойся! - Придвинувшись, он устроил ее голову у себя подмышкой. - Ты не волнуйся, все будет хорошо, ну, замочим старушку, одну, последнюю и заживем честно-пречестно. Будем заниматься бизнесом, зарабатывать деньги, ездить на острова... < /P>
      
       Вскоре они вышли на улицу. Валидол открыл гараж пультом дистанционного управления. Гибкие ворота со скрежетом поползли вверх. Солнечный свет отразился на бампере и на радиаторе красавца на четырех колесах. Двое проходивших мимо мальчишек остановились посмотреть на лимузин ХХI-го века.
      
       Валерий Юрьевич выехал из гаража. Ворота опустились. Гала устроилась на кожаном сиденье справа от любимого человека. Он перевел рычаг в положение "drive", плавно нажал на газ, вывернул на Монастырскую улицу и с места набрал сумасшедшую для этих улиц, неровных, узких и забитых, скорость.
      
       - Валя! Куда ты несе...? - Гала вцепилась в ремень безопасности и скосила глаза на спидометр. Стрелка быстро пошла по кругу и пересекла отметку 120...
      
       Аглая Степановна Ревкина в это время шла из магазина со скоростью в час километра два с половиной. В пластиковой сумке она несла двести граммов одесской колбасы, курицу, килограмм картошки, банку кабачковой икры и вилок капусты. Она помнила, что сегодня придет Гала, принесет водочки и продукты. А может быть (Гала сказала), и Валентин Юрьевич посетит. Аглая решила кое-какую закуску приготовить сама. С улицы Монастырской она собиралась свернуть в свой Комсомольский тупик, когда выскочил из-за угла "Мерседес", разогнался, понесся дальше и вдруг в результате странной метаморфозы превратился на глазах в клубок летящего пламени. Почти одновременно бабахнуло, резануло волной по глазам и барабанным перепонкам, полетели в стороны куски железа и стекла. Оторвавшееся колесо сначала взлетело свечой в небо, затем упало на крышу проходившего мимо автобуса, соскочило с него и понеслось вдоль по улице ровно посередине, а потом свернуло в сторону, сбило пробегавшую мимо собаку, врезалось в сапожную будку и завалило ее вместе с сидевшим в будке сапожником.
      
       Поскольку наше повествование не является произведением детективного жанра, а только правдиво отражает нашу детективную действительность, не будем напрасно держать читателя в напряжении и скажем сразу, что Аглаю Степановну Ревки ну от участи, уготованной ей фондом "Достойная старость", спасло то обстоятельство, что у Валидола оказался мощный соперник - финансист Андрей Игнатьевич Мосолов, по прозвищу Мосол. Который мог быть Валидолу очень верным другом, если бы не имел собственных видов на минеральный источник и на предстоящие выборы.
      
       Читатель, наверное, помнит, что свой "мерседес" Валидол застраховал и освятил. Было бы странно, что тачка Валентина Юрьевича, имея Высшую защиту, все-таки взорвалась. Было бы странно, если не знать, что подложенная под "мерседес" адская машина была тоже освящена. Мосол специально носил ее в церковь и был щедрее, чем Валидол. К тому же сработано было это устройство на совесть.
      
       Ванька Жуков все рассчитал точно. Он только не подумал, что Валидол разовьет такую скорость в пределах города.
      
       20
      
       - Ты мне можешь объяснить, почему ты ненавидишь Америку? - спросил Ванька своего нового друга.
      
       - Не только Америку, - ответил Джим. - Я ненав ижу весь мир и все человечество. Человек считает себя венцом творения. На самом же деле он - самое лживое и самое подлое животное, которому никогда нельзя доверять. И самое неразумное. Большинство людей заняты тем, что производят оружие, убивают себе подобных или собираются убивать. Разве достойны считаться разумными существа, которые не могут договориться друг с другом о том, чтобы жить в мире и не приносить друг другу несчастья? Самый ужасный хищник убивает свою жертву для того, чтобы утолить голод. И только люди убивают другу друга, подвергают друг друга невероятным мучениям из удовольствия. А больше всего я ненавижу здоровых людей. Так или иначе, они нами пожертвовали, и теперь им не стыдно, что они ходят, бегают, прыгают, играют в баскетбол, обнимаются, машут руками. Они, когда видят тебя и меня, отворачиваются, потому что мы портим им настроение. Я хорошо отношусь только к таким инвалидам, как мы с тобой, и я хочу, чтобы все люди хотя бы по месяцу или только по две недели побыли на нашем месте.
      
       - Но, может быть, все дело в том, - написал Ванька, - что люди несчастнее животных. Они, в отличие от всех других существ, знают о своей смертности.
      
       - Да, - согласился Джим, - они несчастны. Но тогда каждому из них надо пожалеть не себя, а друг друга.
      
       - Но ты же их не жалеешь.
      
       - Именно поэтому и не жалею. Я жалел. Пока был здоровым молодым человеком, учился в колледже, любил красивую девушку и играл в баскетбол. Теперь я заслужил право никого не жалеть и никого не любить. Кроме таких, как мы с тобой. Я пью за тебя.
      
       - Что ты пьешь?
      
       - Я всегда пью виски.
      
       - С тоником? - спросил Ванька.
      
       - Что? -спросил Джим. - Виски с тоником? Ты думаешь, это возможно - пить виски с тоником?
      
       - А почему нет?
      
       - Друг мой, не надо. Если ты пьешь виски с тоником, я перестану тебя уважать.
      
       - Почему?
      
       - Потому что пить виски с тоником - это очень дурной вкус. Это делают только в Калифорнии. В других местах виски никогда не пьют с тоником. С тоником пьют джи н, водку, вермут, кампари, что угодно, но только не виски. Виски - напиток благородный, его пьют со льдом, с содовой, с минеральной, с водопроводной водой и просто чистый, как я. Но с тоником...
      
       Назавтра он послал Бавалю в супермаркет, она принесла виски и тоник, и Ванька запил.
      
       Всю неделю пил. Смешивал виски с тоником в разных пропорциях, пил, дышал на какие-то им самим изготовленные запахоуловители, производил манипуляции, понятные только ему. Через неделю новое устройство было создано и передано заказчику.
      
       21
      
       Телевизор Ванька смотрел редко. Но иногда проявлял к новостям повышенный интерес. Обычно через несколько дней после изготовления им очередного изделия из Москвы, Петербурга, реже из других городов поступали сообщения о взорванной квартире, автомобиле, офисе и о гибели того или иного важного человека. Так он узнавал, от кого именно ему удалось избавить человечество. Но когда сообщалось, что взрыв произошел в автобусе, в троллей бусе, на вокзале, Ванька знал точно - это работа чужая и грязная.
      
       Полторы недели прошло, как он простился с Иван Иванычем, но ни по радио, ни в газетах - ни одного подходящего сообщения. Ванька терялся в догадках, когда дождливым днем нагло ворвался во двор джип "Лендровер" из него чуть ли не на ходу вывалились Иван Иваныч и с ним блондин, похожий на кого-то из футболистов. Баваля была в отъезде по делам снабжения, а сам Ванька сидел с незапертой дверью. Они ворвались в комнату, не постучав, и Иван Иваныч, забыв, что его просили обращаться на "вы", с порога повысил голос:
      
       - Ты, сука... - и сразу обратил внимание: в углу что-то зловеще зарокотало.
      
       Ванька спокойно предупредил:
      
       - Осторожнее, тут чувствительные приборы. Болезненно реагируют на грубости и особенно на огнестрельное оружие.
      
       Иван Иваныч сразу опомнился и остановил блондина, который уже тащил из кармана что-то железное.
      
       - Так в чем все-таки дело? - спросил Ванька, когда посетители успокоились.
      
       - А ты не знаешь? - спросил Иван Иваныч.
      
       - Да не ты, а вы, - снова поправил Ванька. - Что случилось?
      
       - В том-то и дело, что ничего не случилось, - сказал блондин, глядя на Ваньку сурово и испытующе, - Заложили пакет за сейф, подсоединили детектор. Ничего не происходит.
      
       - Мм, - задумался Ванька. - А он пить случайно не бросил?
      
       - Да ты что! - горячо возразил Иван Иваныч - похоже даже с обидой за своего шефа и тут же поправился. - То есть, вы. С утра, как придет, так прямо к бару.
      
       - Угу. - Ванька почесал в голове. - А может, он перешел на джин? Или на водку?
      
       - Да нет же, нет, - раздраженно возразил Иван Иваныч. - Как пил, так и пьет виски с тоником. При чем всегда один и тот же сорт. Джек Дэниэлс.
      
       - Джек Дэниэлс? - переспросил изумленный Ванька. - Да что ж вы мне сразу-то не сказали? Я думал, шотландский виски, а это Джек Дэниэлс. Это же бурбон. Если он даже его пьет с тоником...
      
       - А почему нет? - спросил блондин.
      
       - Если у нас банкиры с утра такую дрянь пьют, то какое может быть доверие к подобному банку и какая у нас может быть экономика. Ладно, привезите мне бутылку этого Джека, у нас его здесь нет...
      
       - А у меня в машине есть, - сказал Иван Иваныч. - Сейчас принесу.
      
       22
      
       Несколько дней спустя Андрей Игнатьевич Мосолов, как всегда, в половине девятого подъехал на своем изумрудном "ягуаре" к боковому входу в банк "Орион", где он, числясь президентом, отмывал свои скромные накопления. Водитель сразу же увел машину на охраняемый двор, а два личных телохранителя президента прошли внутрь, но остались внизу. На второй этаж президент поднялся сам. Прошел мимо секретарши к себе в кабинет. Пальто, шляпу, белое кашне повесил на вешалку. Включил компьютер, открыл бар, бросил в толстый стакан четыре кубика льда, налил виски "Джек Дэниэлс" и добавил тоника. Этот варварский напиток он приучился пить, еще когда жил в Америке и учился в Стэндфордском университете. Пока он готовил свой напиток, компьютер заг рузился и Мосол вышел в Интернет. Стал читать биржевые новости и пришел в некоторое смятение. Пока он спал, на токийской бирже резко упали акции, в которые его банк вложил основную часть своего капитала. Перекинувшись на другой сайт, он выяснил, что право на разработку минерального источника в районе города Долгова передано его конкуренту Феликсу Булкину, которого Андрей Игнатьевич знал под прозвищем Чума еще со времен их совместного рэкетирства на железной дороге и первых прибылей от продажи поддельного спирта "Рояль". Имея образование в пределах двух курсов техникума текстильной промышленности, Чума однако оказался достаточно сообразительным, чтобы войти в большой бизнес и успешно конкурировал даже с таким крупным экономистом, каким был Андрей Игнатьевич Мосолов. Недостаток образования Чума компенсировал природной наглостью и умением пролезть или, как он говорил, протыриться куда угодно и к чему угодно.
      
       - Ах ты, паскуда! - в сердцах сказал Андрей Игнатьевич, адресуя эти слова своему наглому соперник у. Произнеся еще несколько выражений, выученных не в "Лондон скул оф экономик", а совсем в других местах, Мосолов кинулся к сейфу посмотреть кое-какой скопленный на Чуму компромат, какие-то документы, выписки из старых судебных дел, видеопленки.
      
       Мосол открыл дверцу сейфа и со словами "Ты у меня, падло, узнаешь" сунул голову внутрь.
      
       Взрыв был не мощный. Секретарше он показался просто громким хлопком. Но заглянув в кабинет президента, она сначала увидела только дым. А потом сквозь дым разглядела голову президента, которая откатившись от туловища, тлела, как головешка. Секретарша упала в обморок, а потом несколько месяцев лечилась у гипнотизера от заикания.
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Пролог
       Часть первая
       Часть вторая
       Часть третья
       Часть четвертая
       Часть пятая
       Эпилог
       Антисоветский Советский Союз
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
       МОНУМЕНТАЛЬНАЯ ПРОПАГАНДА
      
      
       ЧАСТЬ ПЯТАЯ -- "ПРАЗДНИК НА НАШЕЙ УЛИЦЕ"
      
       1
      
       Для Аглаи опять настала трудная жизнь - на одну пенсию, которой ни на что не хватало. Даже на то, чтобы вставить в спальне стекло, которое в начале осени выбили футбольным мячом мальчишки. Окно она заклеила газетой, но газета рвалась, в спальне было холодно и сквозило. Переселилась в гостиную и спала на диван-кровати, держа его всегда в разложенном виде. Диван был жесткий и двугорбый, как в ерблюд, - каждая половина выпуклая. Аглая по ночам скатывалась в середину, и, хотя одеяло было теплое, она мерзла - между двух половин дивана была широкая щель, сквозь нее тянуло холодом. Начались не дававшие спать головные боли. А когда она все-таки засыпала, мелкие существа - тараканы, мыши, летучие мыши подступали к ней, смеялись и скалили зубы. Иногда эти твари были похожи на членов Политбюро. Иногда снились члены Политбюро, похожие на этих тварей. Когда они исчезали, она приходила в сознание или в полусознание, в любую погоду продрогшая - тело в гусиной коже, покрытой липким холодным потом.
      
       Весной появились боли в правом подреберье. Когда терпеть стало невмочь, она вызвала на дом врача. Пришел участковый доктор, пожилой, грустный, со шкиперской бородой, раздающейся двумя большими клочьями в стороны, в халате поверх старого пальто. Посмотрел, прослушал, смерил давление, поинтересовался, как аппетит, есть ли тошнота, рвота, отрыжка.
      
       - Аппетита нет, - сказала она, - а остальное есть.
       < P>- Ладошки можете показать? - он повернул ее ладони к свету помял мягкими пальцами. - Розовые ладошки. Печень ваша включила красный сигнал цирроза.
      
      
       - Это что значит? - спросила Аглая.
      
       - Это значит, что пить надо бросить сейчас же, перейти на диету: ничего жареного, поменьше соли и жиров, побольше витаминов. Если все это будете соблюдать, то еще поживете.
      
       Когда доктор ушел, она подумала и, не надумав, для чего бы ей еще жить, отправилась в магазин за водкой.
      
       2
      
       В магазине встретила Диваныча в штатском засаленном пиджаке. Отрастил длинные волосы, как у попа, и сзади заплел в косичку. Желтый, худой, пиджак на нем, как на палке, во рту - ни одного зуба. Она не помнила, когда видела его последний раз, в прошлом году или вчера, но думала почему-то, что он умер.
      
       - Да вот чуть и не помер, - прошамкал Диваныч. - В больнице лежал. Нашли полипы в прямой кишке, если, грят, не вырежете, могут переродиться. Когда мне прошлый раз грыжу вы резали, там хирург был Семен Залманович Кацнельсон, ну прямо чудо доктор. Золотые руки. Я раньше к нашим-то не ходил, всегда старался попасть к евреям. Потому что еврейский врач - это как ювелир. Что надо отсечет, но лишнего не тронет. В этот раз прихожу, а там доктор Богданов Иван Трофимович. Два метра ростом, в плечах во, а руки такие рыжие, в веснушках и волосатые. Думаю, с мясокомбината перевели на понижение. Я спрашиваю: а где же Семен Залманович? А он, грит, в Израиль уехал. А Раиса Моисеевна? А Раиса Моисеевна в Америку, в город Чикаго. А Богданов грит: да при наших условиях и при нашей зарплате я б и сам, грит, в Израиль уехал, да кто ж меня с такой рожей-то пустит. Но все-таки и он сделал мне операцию неплохо.
      
       - За деньги? - спросила Аглая.
      
       - Откуда ж у меня деньги, Агластепна? Ведь власти нас сколько раз кидали. То черный вторник нам устроят, то черную пятницу. Это называется экзамен на выживание. Надо освободить страну от лишнего балласта. Мы, пенсионеры, государству слишком дорого обходимся, вот они и хотят извести нас под корень.
      
       - Кто они? - спросила Аглая.
      
       - Ну кто, кто? - сказал Диваныч. - Жиды. Везде сидят. В правительстве, в Думе - одни жиды. Согласны?
      
       - Ага, - сказала Аглая и покивала головой, хотя мнения своего у нее не было.
      
       Диваныч пришел без денег, но со своим стаканом, сдавал его на прокат. Алкаши, которые побогаче, попросят распить бутылку, глоток отольют. Там глоток, здесь глоток, а ему больше и не надо, организм слабый, многого не требует. Плеснула ему и Аглая и поплелась домой.
      
       Во дворе механически обошла иностранный джип на высоких колесах с заляпанным грязью номером. С некоторых пор во дворе всегда стояли джипы, "мерседесы", "вольво" и прочие иномарки заказчиков ТОО "Фейрверк". За рулем увиденного Аглаей вездехода сидел мордоворот. Когда Аглая проходила мимо, он закрыл лицо газетой "Известия" и морды стало не видно, только уши торчали из-за краев газеты в разные стороны . Но он мог бы не закрываться. Аглая давно ничего ненужного ей не замечала, а замеченное забывала немедленно.
      
       Она вошла в подъезд, и в это время дверь Ваньки Жукова отворилась. Аглая учуяла запах нитроглицерина, со времен ее партизанства и железнодорожных диверсий хорошо ей знакомый. Теперь запах возбудил в ней смутное воспоминание, из которого никакой картины не выстроилось.
      
       Из полуподвала поднялись наверх два человека, худых и поджарых, в длинных кожаных пальто и кожаных фуражках. Они несли вдвоем, взявшись каждый за свою ручку, дорожную сумку с надписью "Копенгаген", видно, очень тяжелую. При этом один из них внимательно посмотрел на Аглаю, а другой тоже посмотрел и, вероятно, подумал, не стоит ли на всякий случай шлепнуть старушку как возможного живого свидетеля. Но тут же сменил эту мысль на новую, что старушка слепа, глуха и глупа и вряд ли чего сообразит, а тем более вспомнит. И вместо того, чтобы совершить преступление, он просто прикрыл глаза козырьком и слегка отворотил лицо. Аглая п рошла к себе. Пронесла свою сумку сперва на кухню, но там было грязно и неуютно, решила поесть в гостиной. На журнальный столик постелила газетку "Долговский вестник". Расположила на ней чекушку, стакан, черный хлеб на разделочной доске, два крутых яйца, сваренных еще утром, лук и соль. Уютно устроилась, налила себе треть граненого стакана. Взглянула на Сталина, заросшего пылью и паутиной. Ей показалось, что он смотрит на нее с укоризной. "Стой себе", - сказала она и махнула рукой. Газета лежала перед ней в развернутом виде - первая и четвертая страницы текстом кверху. На первой - вести из Москвы: президент встречал-ся с министром юстиции и обсуждал вопросы политического экстремизма. Мэр Москвы решил построить в столице самое высокое в мире высотное здание. В детском саду обнаружено взрывное устройство с начинкой из смеси селитры с тротилом. Из местных сообщений - отчет о подготовке к выборам районной администрации. Власть небольшая, всего-то в пределах района, а сколько страстно желающих и на все готовых! У Аглаи в глазах рябило от количества политических партий. Коммунисты, социалисты, монархисты, либералы, демократы, кадеты, социал-демократы, либерал-демократы, члены союзов борьбы за свободу, патриотических сил, белые, зеленые, голубые и всяких прочих направлений, цветов и оттенков.
      
       Таким дальтонизмом страдала не только Аглая. Адмирал, с возрастом укрепившийся в своем скептическом взгляде на всй, протекавшее перед его глазами, говорил про наших политиков, что все они из одного инкубатора: мечены разного цвета чернилами, но суть одна.
      
       На последней странице были новости спорта, астрологический календарь и объявления, по которым глаз Аглаи равнодушно скользил:
      
       "Белю потолки и клею обои". "Продается авто "Опель-Кадет" с запасным комплектом резины". "Индийский чародей Бенджамин Иванов - высшая магия". "Моментальная привязка и приворот любимого навсегда методами вуду зомбирования. Полное избавление мужа от любовницы и возврат в дом. Гарантия - 100%". "Недорого. Стрижка, щипка, тримминг с обак". "Освящаю помещения, жилые и офисные, дома, участки, мебель и автомобили. Священник отец Дионисий". И стихами: "Доктор Федор Плешаков лечит алкоголиков. Эспераль, торпедо, код. Пить не будешь целый год."
      
       Аглая задумалась, не посетить ли доктора Плешакова. Но не пить целый год... возможно ли это? Она махнула рукой и стала читать дальше про распродажу шуб и дубленок, остекление окон, бурение скважин, удаление зубов без боли, циклевку полов и восстановление девственности (надежно, дешево, конфиденциально).
      
       3
      
       Сидя на диване, она задремала, и опять появились маленькие не то тараканы, но то мыши, не то помесь того и другого. Они корчили рожи, скалились, смеялись, а когда Аглая спросила их, кто они, появился маленький Диваныч и сказал: "Жиды". И тараканомыши стали совсем нахально смеяться, а Диваныч, стуча по столу стаканом, запел: "Сердце красавицы склонно к измене..."
      
       Мышетараканы исчезли, Диваныч растворился в воздухе, но стук продо лжался. Аглая подошла на цыпочках к двери и спросила негромко:
      
       - Кто там?
      
       Оттуда ответили:
      
       - Жиды.
      
       - Кто? - удивилась она.
      
       - Жиды, - повторил мужской голос.
      
       Аглая откинула щеколду и увидела перед собой молодого человека в драповом длинном пальто, с велюровой шляпой в руке.
      
       Она заглянула за его плечо и спросила:
      
       - А где остальные?
      
       - Кто? - не понял пришедший.
      
       - Вы сказали, что вы... - она замялась, не желая произносить слово, которого в своей речи все-таки избегала.
      
       - Жердык, - представился пришедший. - Александр Петрович Жердык, секретарь райкома партии.
      
       - Какой партии? - настороженно по-интересовалась Аглая.
      
       - Разумеется, коммунистической, Аглая Степановна, - внушительно сказал Жердык.
      
       - А разве еще есть коммунистическая партия? - спросила она.
      
       - Конечно есть, - сообщил Жердык. - Она растет и крепнет. Разрешите войти?
      
       Она прошла в гостиную, и он за ней. Ей было неловко за беспорядок.
      
       При виде Сталина гость не остолбенел, как это бывало с другими, а осмотрел статую уважительно, слегка поклонился ей, повернулся и поклонился Аглае:
      
       - Спасибо, - сказал он тихо, но от души. - Спасибо. Скоро мы вернем товарища Сталина на его законное место.
      
       Даже эти слова не произвели на нее никакого впечатления. Он сел на валик дивана и, растягивая шляпу на колене, начал смущенно:
      
       - Аглая Степановна, мы все о вас знаем.
      
       Она и на это не отозвалась.
      
       - Мы знаем все о вашем героическом прошлом, о вашей принципиальности, несгибаемости...
      
       - Ага, - сказала она, кивая.
      
       - Ну, сейчас вы, может быть, немного и согнулись, но вы в этом не виноваты, - горячо сказал Жердык. - Такие времена. Кого угодно согнут и поколеблют уверенность. Чуждые Росс ии люди захватили власть. Выхватили у нас из рук то, за что вы всю вашу жизнь боролись. И что же нам делать?
      
       - И что же нам делать? - повторила Аглая.
      
       - Нам есть, что делать, Аглая Степановна, - убежденно сказал Жердык, - нам очень есть что делать. Посмотрите сами. Когда мы были у власти, люди нас не любили. А теперь они сравнивают и видят, что было при коммунистах и что есть сегодня. Нищета, проституция, безработица, разоренная армия, бастующие шахтеры, голодные учителя. Воровство, коррупция, горячие точки и терроризм. Народ возвращается к нам, Аглая Степановна.
      
       - Хорошо, - отозвалась она равнодушно.
      
       - Но нам нужна ваша помощь.
      
       - Моя? - вяло удивилась она.
      
       - Ваша, Аглая Степановна! Ваша помощь. Ваш громадный жизненный и политический опыт, неукротимая энергия.
      
       - Энергия? - возразила она. - Откуда? Я старуха. Древняя, слабая. - Посмотрела гостю в глаза, подумала и призналась. - Пьяница.
      
       Жердык покивал головой печально.
      
       - Да. Слышал. Немного злоупо требляете. Но мы вас вылечим. Правда, тут понадобится ваша собственная воля к победе. - Жердык вскочил на ноги, отбежал к Сталину и стал говорить из-под него, как бы и его привлекши в союзники. - Аглая Степановна, опомнитесь. Отряхните с себя оцепенение и становитесь в строй. Родина, партия ждут вас!
      
       - Ой, это не надо, - сказала она и махнула рукой. - Не надо таких слов.
      
       - Надо! - решительно возразил Жердык. - Аглая Степановна, на земле идет бой. Силы добра вступили в последнюю схватку со злом. Борьба идет повсеместно И в нашем районе тоже. И есть шанс очень большой, что мы победим. Но для победы мы должны собрать все наши силы. Аглая Степановна, наша организация, партия и народ просят вас: вернитесь в строй. Будьте с нами, и мы победим, на этот раз навсегда.
      
       - А что я должна делать? - спросила она без интереса.
      
       - Выступать перед трудовыми коллективами, участвовать в митингах, демонстрациях... Пошлем вас в Москву для участия в акциях всероссийского масштаба, в пикетах, уличных ше ствиях. Согласны?
      
       - Не знаю, - замялась Аглая. - Как-то неожиданно. А за это...за это не посадят?
      
       - Что? - переспросил удивленно Жердык. - Аглая Степановна, вы же партизанка! Отважная женщина! Да и о чем вы? Посадить заслуженного человека, извините, вашего возраста... За что? У нас ведь все-таки демократия.
      
       - Демократия? - Она посмотрела на него с сомнением. - И что? И никого не сажают?
      
       - Аглая Степановна, - улыбнулся Жердык, - так это же гнилая демократия.
      
       4
      
       16 апреля 1995 года доктор Плешаков записал у себя в книге регистрации пациентов: "Ревкина Аглая Степановна, 80 лет, обратилась по поводу хронического алкоголизма. Жалуется на общую слабость, головные боли, боли в области печени, также на кислый вкус во рту, отсутствие аппетита, галлюцинации и потерю интереса к жизни. В виду преклонного возраста принято решение о психотерапевтическом лечении. Проведено ложное купирование с введением внутривенно физиологического раствора. Больная предупреждена, что в течение ближайшего года прием даже незначительной порции алкоголя может привести к летальному исходу".
      
       Результатом посещения доктора Плешакова было то, что Аглая бросила пить. А заодно и курить. Совершенно бросила и то, и другое, и сама удивлялась, как легко ей это далось. И уже через несколько дней заметила, что в трезвой жизни есть много хорошего. Сознание прояснилось. Перестали посещать ее тараканы, мыши и мелкие члены Политбюро. Стала ориентироваться во времени и пространстве. Появилось ощущение смысла жизни и желание что-то делать, вернулось чувство нужности партии, родине и народу. И с новой силой полюбила она Сталина, с новой силой возненавидела тех, кого ненавидела раньше.
      
       Радуясь своему новому состоянию, она старалась регулярно питаться, совершала получасовые прогулки перед завтраком и после обеда, принимала прохладный душ. И наладилась ездить по призыву и за счет партии в Москву, участвовать в митингах, демонстрациях, пикетах, где неизменно появлялась с п ортретом Сталина. Не с тем, что стоял у нее в комнате. С цветным. Где Сталин в фуражке, в кителе с погонами и орденами.
      
       Можно сказать, это было ее второе рождение.
      
       5
      
       Вечерело, когда к дому 1-а по Комсомольскому тупику подошел неприметный в сумерках господин в мышином пальто и шапке из меха "пыжик натуральный, артикул 4/6", держа в руках "дипломат" с двумя цифровыми замками.
      
       - Бабули, не здесь ли проживает Иван Георгиевич Жуков? - обратился он к старухам на лавочке.
      
       - Иван Георгиевич? - переспросила одна из старух. - Это Ванька-бомбешник, что ли?
      
       - Бомбешник? - поднял брови господин. - А что, все знают, что он бомбешник?
      
       - А как же не знать, - сказала старуха, - ведь мы же здесь все живем, соседи, чай. Все друг про дружку знаем.
      
       - Да? - удивился он. - От ваших знаний, бабули, кому-то могла быть большая польза.
      
       - Чего? - Вторая старуха приложила кривую ладонь к тугому уху.
      
       - Я спрашиваю, - повысил го лос пришедший, - где же он проживает, ваш бомбешник?
      
       Прежде, чем ответить на вопрос, старухи тут же, перебивая друг дружку, объяснили пришедшему, что проживает Ванька в полуподвале, как спустишься, сразу направо, и попутно изложили пришедшему всю Ванькину биографию. Когда и при каких обстоятельствах родился и у каких родителей, какой был красивый мальчик до армии и какой стал некрасивый после. И про родителей его рассказали, и про бабку, которая за ним ухаживает: и готовит ему, и стирает, и по делам его с большими сумками куда-то все ездит и привозит ему какие-то, как они сказали, запчасти.
      
       - Значит, бабка там тоже с ним? - спросил пришедший.
      
       - Бабки нет, - сказала первая старуха, - бабка-то в Москву поехала за запчастями. Уж три дня как поехала и все нету.
      
       И что же, теперь за ним никто не ухаживает? - спросил пришедший.
      
       - Ну почему ж, - отвечала та же старуха. - Мы ухаживаем, в магазин ходим, стираем, он нам плотит за это.
      
       - Богатый? - спросил приезжий.
      
       - Да уж не бедный. Он за эти за бомбы-то хорошо получает. К нему ж клиенты-то подъезжают на этих, как их...
      
       - На сердимесах, - подсказала вторая старуха.
      
       - Не на сердимесах, а на мердисесах.
      
       - Что в лоб, что по лбу, - отозвалась вторая старуха.
      
       - И на джинах, и на каляках, - уточнила первая старуха, имея в виду джипы и кадиллаки, и тем поставила вторую старуху на место.
      
       Пришедший поблагодарил бабушек за подробную информацию и пошел дальше. Ступени в полуподвал были кривые, скользкие, лампочка отсутствовала, пришедший спускался осторожно, держась рукой за сырую шершавую стену.
      
       Спустился, нащупал обитую рваным войлоком дверь, но прежде, чем постучать, переложил портфель из правой руки в левую, а левой придержав шапку, приткнул глаз к замочной скважине.
      
       Впрочем, ничего интересного он не узрел, кроме сырой узкой комнаты с ободранными обоями, стола, освещенного лампой с низко опущенным оранжевым абажуром, сутулой спины в сером свитере и седой головы.
      
       Не отрывая глаза от скважины, господин постучал два раза, потом три, потом один раз и, увидев, что сидевший за столом развернулся и едет в коляске ему навстречу, отпрянул от двери.
      
       При виде Ваньки всего, как он есть, пришедший испытал желание попятиться, но его учили владеть собой во всех обстоятельствах, и он собой овладел.
      
       Наставив на гостя пластмассовую ногу, Жуков мерцал одним глазом, и в мерцании этом таилось сомнение.
      
       - Вы от Иван Иваныча?
      
       - Да нет, - сказал незнакомец, - пожалуй, сам от себя. Разрешите войти?
      
       - Вас кто-нибудь направил ко мне?
      
       - Почему вы думаете, что меня кто-то должен направить? Неужели я не могу придти сам от себя?
      
       - Но от кого-то вы узнали, как ко мне надо условно стучать.
      
       - Ну, знаете, тайна эта к числу непостижимых никак не относится. Все подпольщики-любители придумывают одну и ту же формулу стука. Сначала тук-тук, потом тук-тук-тук, и еще раз тук. И все. Никакого разнообразия. Разрешите войти? - повторил он.
      
       Ванька, подумав, откатился к столу и только после этого сказал:
      
       - Войдите. Закройте дверь на задвижку. Стойте, где стоите. Кто вы?
      
       - Сейчас скажу. - Нежданный гость снял шапку, обнажив лысое темя, покатое, загорелое и растресканное, как старая черепица. - Только вы не пугайтесь и не совершайте поспешных действий. Я уполномоченный или, проще сказать, начальник местного отделения ФСБ, кагебешник по-вашему.
      
       - Вы хотите меня арестовать? - тихо спросил Ванька.
      
       - Ну что вы! - улыбнулся пришедший. - Если арестовать, я бы вряд ли пришел один. Тем более сюда. Ваша лаборатория числится у нас как "Малая Хиросима". Как вам, кстати, название? Так вот у меня никаких зловещих намерений относительно вас не имеется, а совсем даже наоборот...
      
       - Хотите, чтобы я вам рассказал о своих клиентах?
      
       - Не скрою, было бы интересно. Но в данном случае я вам хочу рассказать кое-что о наших клиентах. По крайней мере об одном из них. У нас, как вы знаете, недавно прошли выборы районной администрации. И наше насел ение очень дружно, в едином, как гово-рится, порыве выбрало себе молодого, энергичного...
      
       - Вы имеете в виду Саньку?
      
       - Ну, вы нашего руководителя можете называть и Санькой по праву бывшей дружбы, а для меня он теперь Александр Петрович, хотя и я с ним в далекие юные годы тоже имел честь встречаться. Но все это чушь. Я просто хотел вас спросить. Вы хорошо помните время, когда в Москве снимали комнату у диссидентской старушки и как Жердык к вам туда приходил?
      
       - Вам надо, чтобы я на него настучал? - спросил Ванька иронически.
      
       - Какое гадкое слово! Хотя укоренилось. Так вот я сам хочу вам кое на кого настучать. Позвольте все-таки к вам приблизиться?
      
       - Ну приблизьтесь, - разрешил Ванька. - Но учтите, что...
      
       - Уже учел, - поспешно заверил гость.
      
       Приблизившись, он поискал глазами стул, но, не найдя его, сел на зеленый ящик, вроде патронного, положил шапку на стол, портфель на колени, щелкнул замками, достал красную картонную папку, развязал шелковые тесемки, достал из красной папки другую, желтую, и со словами "я думаю, вам было бы интересно" протянул ее Ваньке. Это были ксерокопии старых рукописных текстов. Донесения агента по кличке "Сердце Красавицы" или сокращенно "СК" выглядели приблизительно так.
      
       "... давал мне читать книгу Орвелла "1984". Когда я ему вернул книгу, он спросил: ну как? Я сказал, что книга сильная, но ужасы, описанные в ней, кажутся мне слишком надуманными и неправдоподобными. Он спросил меня, а не кажется ли мне жизнь в Советском Союзе похожей на ту, что описана у Орвелла. Я сказал, что не кажется, у нас нет такого тотального контроля над каждым человеком, нет и быть не может. Он мог бы быть в Германии или Англии, но не у нас, где благодаря характеру народа всегда был есть и будет бардак, который является наиболее эффективной формой неосознанного саботажа. С этим мнением он согласился, но настаивал на том, что пророчества Орвелла гениальны. Давал читать мне "Архипелаг ГУЛаг" и тоже спрашивал мнение. Я сказал, что книга замечательная, докум ентальная, но некоторые факты кажутся мне не совсем достоверными. Он стал со мной спорить, говоря, что это книга необычайной художественной силы, что, может быть, во всей мировой литературе нет ничего равного ей по силе. Я спросил: это даже лучше "Войны и мира"? Он сказал да, лучше "Войны и мира". Я сказал, это уж слишком, он сказал, ах слишком, в таком случае, я тебе вообще ничего давать не буду. Но уже через полчаса предложил мне почитать книгу югославского автора Милована Джиласа, говоря, что это тоже очень сильная книга, даже сильнее, чем "Архипелаг Гулаг".
      
       Ванька читал донос, единственному своему глазу не веря, читал о том, как слушал Би-би-си и "Немецкую волну", называл Брежнева маразматиком, считал, что книги Брежнева вряд ли писал он сам, возмущался, что Брежневу дали Ленинскую премию по литературе и орден Победы, соглашался с Рейганом, что Советский Союз - империя зла, хвалил джинсы "Леви Страус", негативно отзывался о колхозной системе, утверждал, что Ленин умер от сифилиса, уверял, что Стали н - незаконный сын генерала Пржевальского, шутил, что Сталин - гибрид Пржевальского и лошади Пржевальского и похож на них обоих.
      
       Затем Ванька прочел про то, что он рассказывал анекдоты о Чапаеве, показывал фотографию академика Сахарова, с которым якобы лично общался, радовался победе канадцев над нашей хоккейной сборной и самое главное - изготовил копировальную машину, на которой размножал "Хронику текущих событий".
      
       Ванька читал, низко склонивши седую голову и вертя ею, когда ползал взглядом от начала строки к концу и обратно. Прекратив чтение на середине, он отвернулся от рукописи и на какое-то время замер, закрыл глаз и даже как будто заснул.
      
       Гость ждал терпеливо. Ванька открыл глаз и повернул его в сторону гостя.
      
       - Зачем вы мне все это принесли? - спросил он.
      
       - Хотел открыть вам глаза на вашего друга, - сказал пришедший и неожиданно для себя смутился, подумав, что нельзя открыть глаза во множественном числе одноглазому.
      
       - И это все? - спросил Ванька.
      
       - Не совсем. Вы теперь знаете: Жердык очень плохой человек, но он много хуже того, что вы знаете. Страшный человек! - сказал гость с чувством. - Он на вас стучал. Он на всех, на кого мог, стучал. Это из-за него вы попали на войну, из-за него стали калекой. Это человек, у которого нет ни принципов, ни чести, ни совести. В девяносто первом году он публично сжег свой партбилет. А уже в девяносто четвертом вернулся в компартию, занял в нашем районе ведущие позиции и теперь рвется выше. Я вам скажу как демократ...
      
       - Вы демократ? - не поверил Ванька.
      
       - Да, - сказал гость с достоинством. - В общем, я демократ. Но я не верю, что демократию можно установить и сохранить слабыми руками. Комуняки готовы использовать против нас все методы, и если мы будем бороться с ними в белых перчатках, мы проиграем. Короче говоря, Ваня, очень прошу помочь...
      
       - Мне кажется, где-то я вас раньше видел, - сказал Ванька.
      
       - Видел, - кивнул гость и улыбнулся. - Очень даже видел. И не один раз. Крыша моя фамилия. Иго рь Сергеевич Крыша.
      
       В комнате стало тихо. Ванька молчал, озадаченный нежданным открытием.
      
       - А...- сказал он. - А зачем же вы... ты говоришь, что ты из КГБ, то есть из этого...
      
       - Я не вру, - сказал Крыша. - Вот, посмотри.
      
       Он протянул Ваньке раскрытую книжечку. С фотографии на Ваньку смотрел тот же Крыша, но в форме с погонами майора.
      
       - Надо же какая карьера! - покачал головой Ванька.
      
       - Живем во времена многих возможностей, - усмехнулся Крыша. - Бандиты пошли в чекисты, чекисты в охранники, комсомольцы в банкиры, секретари обкомов в губернаторы, а Жердык в мэры. С надеждой на большее.
      
       - А он по-прежнему поет "Сердце красавицы"?
      
       - Да. Когда чему-нибудь рад.
      
       - И он часто радуется?
      
       - Чаще, чем хотелось бы. Он выиграл выборы, он собирается вернуть на место памятник Сталину...
      
       - Когда?
      
       - Не знаю. Скорее всего, 21 декабря. В день рожденья тирана.
      
       - Хорошо, - подумав, сказал Ванька и повернул глаз к гостю. - Я вообще беру за ра боту большой гонорар, но этот заказ исполню бесплатно. Мне только нужно записать на магнитофон, как он поет "Сердце красавицы". Это можно сделать?
      
       - А зачем тебе?
      
       - На память.
      
       - Сделаем, - пообещал Крыша.
      
       6
      
       На октябрьские праздники коммунисты в Москве наметили грандиозное шествие, собирали со всей страны своих приверженцев, кому делать нечего, среди них оказалась и Аглая. Она поехала несмотря на то, что праздники как раз совпадали с местными выборами. К выборам коммунисты по всем опросам шли на первом месте, и она, конечно, хотела увидеть их победу.
      
       Но и шествие пропустить было нельзя.
      
       - Езжайте, - сказал ей Жердык. - Езжайте, а мы уж тут поборемся и за вас.
      
       Он дал ей денег на плацкартный билет.
      
       Поезд был набит беженцами, русскими из кавказских республик. Это была мало аппетитная публика, дурно пахнувшая и вызывавшая не только жалость, но и брезгливость. Они везли с собой все, что осталось от грабежей и поборов, и загромоздили своими чемоданами, тюками, картонными коробками, пластиковыми сумками, перетянутыми клейкой лентой, все верхние полки, пол между полками и проход.
      
       Аглае досталась полка верхняя боковая, а солдат, который ехал внизу, ни за что не хотел меняться. На попытки воззвать к его совести он долго не реагировал, а потом объяснил Аглае шепотом, но без большого смущения, что едет в госпиталь лечиться от недержания.
      
       - Если ночью чего случится, вам же, бабушка, будет плохо. Он помог ей залезть на полку, она там как-то расположилась, легла на спину, но боролась со сном, боясь свалиться во сне.
      
       У солдата, вопреки его опасениям, все обошлось без конфуза, для нее же ночь оказалась нелегкой. В вагоне было жарко, но гуляли сквозняки. В соседнем купе не закрывалось окно. Его закрыли фанерой, но не плотно, и потому дуло и особенно сильно, когда кто-нибудь открывал дверь в тамбур по дороге в уборную или в соседний вагон. Кроме того, было шумно. Дети плакали, старики храпели, кто-то с тонал, а подальше четверо громко резались в карты и злобно ругали друг друга за неудачные ходы.
      
       После полуночи вагон затих, но около двух поднялся шум: кого-то обокрали в вагоне СВ. Обворованный до того заметил стоявших у его купе двух кавказцев, теперь начальник поезда, милиционер и сам пострадавший будили спящих мужчин, переворачивали, светили фонариком в лицо и начальник поезда спрашивал пострадавшего: "Этот? Этот?" Разбуженные ворчали, спрашивали, с какой стати их будят, но как люди бесправные выражали свое возмущение робко и неуверенно. Разумеется, воров так и не нашли, потому что не там искали. Аглае еще когда-то Диваныч рассказывал, что вагонные воры всегда действуют по наводке проводников и с ведома начальника поезда, который в случае скандала устраивает облаву в заведомо ложном месте.
      
       7
      
       На Савеловском вокзале ее встретил мужчина в толстом пуховике, кожаной фуражке "под Жириновского" и высоких сапогах. Лет ему было не меньше пятидесяти, но представился он просто Митей. Аглае показалось, что она его где-то видела раньше. Митя повел ее пешком куда-то недалеко, - он сказал, в Марьину рощу. Было холодно, дул ветер, и моросил мелкий дождь, который тек по щекам и превращался в лед на асфальте. А у Аглаи болели колени, голова была ватная и саднило горло. Ноги разъезжались на мокром тротуаре, она боялась упасть, не могла поспеть за своим провожатым, время от времени останавливалась, Митя, переминаясь с ноги на ногу, терпеливо ждал, курил и обтирал корявой ладонью лицо.
      
       В конце концов добрались до трехэтажного кирпичного дома, до железной зеленой двери со скромной вывеской "Книжный склад АОТ "Витязь". Поднялись по кирпичным выщербленным ступеням на лестничную площадку, потом спустились по таким же ступеням в полуподвал, прошли по кривому дощатому настилу до еще одной двери, тоже железной, а там уже открылось помещение, просторное, щедро освещенное лампами дневного света. Признаков книжного склада здесь не было, скорее, это было нечто вроде не то столовой, не то учебной аудитории: в несколько рядов длинные зеленые столы с синтетическим покрытием и пластмассовые садовые стулья. На стене, противоположной входу, висела черная классная доска и на ней мелом - список каких-то фамилий. К ней же был пришпилен большой лист бумаги с изображением мишени.
      
       На столе справа от входа перед рыжей девушкой в джинсах и малиновом джемпере стояла сложенная домиком табличка с надписью "Регистрация делегатов". Митя за Аглаю назвал фамилию и инициалы вновь прибывшей, девушка все занесла в журнал и спросила, из какой организации. "Из Долгова от Жердыка", - ответил Митя. Рядом с рыжей девушкой ее сверстник, молодой блондин в спортивной куртке, торговал книгами. На самом видном месте лежала книга лидера партии Альфреда Глухова, названная просто и скромно: "В едином строю", дорогое издание в красочном переплете с массой цветных фотографий, переложенных папиросной бумагой. Все было здесь вперемешку: "Капитал" Маркса, "Репортаж с петлей на шее" забытого уже всеми Юлиу са Фучика, два потрепанных тома Ленина, рассказы Виктории Токаревой, словари, пособие "Windows 95 для "чайников", брошюра "Учись метко стрелять", детективы и книги о спорте. И тут же Аглая увидела книгу Марка Шубкина "Лесоповал". Повертела книгу в руках, обратила внимание на то, что издание новое и дополненное автором, решила ее купить.
      
       Рядом с прилавком два молодых художника ползали по расстеленному на полу ватману, рисуя карикатуры на Президента на троне в шутовском колпаке и с дурацким видом. С двух сторон от Президента угодливо изогнулись и что-то нашептывали ему в оба уха два крючконосых олигарха, а олигархам что-то подсказывали прмьер-министр Израиля и президент США. Несколько человек, стоя над художниками, смотрели на их работу, посмеивались и обменивались ехидными комментариями.
      
       В зале было уже довольно много людей, которые явились сюда до Аглаи. Люди были в основном пожилые и приезжие, с чемоданами, вещмешками, узлами у ног. Многие пили чай, который, самообслуживаясь, наливали из ни келированного электрического самовара. Два казака в длинных кавалерийских шинелях, в погонах с непонятными Аглае знаками различия, в папахах и с шашками на боку дремали сидя друг перед другом. На груди одного из казаков были приколоты прямо к шинели ордена неизвестного Аглае достоинства - какие-то кресты, похоже, что вырезанные из консервной банки или отлитые из олова в деревенской печи.
      
       В углу под копией картины "Сталин на Бакинской демонстрации" сидел человек, которого Аглая недавно видела по телевизору. Это был приехавший из-за границы известный писатель, еще недавно считавшийся ярым антикоммунистом. Теперь он раскаялся. Ценя свои сочинения очень высоко, он был уверен, что советская власть рухнула исключительно благодаря им. Но увидев, какие силы теперь пришли к власти, он устыдился прежних своих книг, высказываний и действий, жалел, что разрушил советский строй, каялся и обещал новыми сочинениями этот строй поставить обратно на ноги.
      
       Писатель сидел не один, а со старичком в распахнутой гене ральской шинели, с тремя звездами на погонах. В старичке Аглая сразу узнала Федора Федоровича Бурдалакова, того самого, с которым у нее когда-то завязался небольшой курортный роман. И как было ей не узнать, когда и его много раз показывали по телевизору как одного из главных зачинщиков всяких коммунистических акций. Но как он изменился! Той зимой, когда они бегали по сочинской набережной, это был еще крепкий мужчина с покатой спиной и мускулистыми ногами, а теперь перед ней был дряхлый и щуплый дедушка с растрепанными во все стороны жидкими седыми волосами и коротко подстриженными седыми усиками. Под расстегнутой шинелью Федора Федоровича блестели две золотые звезды Героя Советского Союза (вторую ему дали за выслугу лет), орденские планки на левой стороне груди и два ордена на правой. Рядом с генералом, прислоненное к столу, стояло нечто, похожее на зонт в шелковом чехле. Аглая узнала эту палку и этот чехол.
      
       - Здравствуйте, Федор Федорович, - подошла к генералу Аглая.
      
       Он поднял на нее глаза, бур кнул ответное "здр-др" и повернулся к писателю. Но тут же опять обернулся и спросил неуверенно:
      
       - Аглая Степановна? Глаша?- И вскочил на ноги, схватившись одновременно за поясницу. - Надо же! Вот! Какая встреча! Нисколько не изменились.
      
       - Ну да, не изменилась, - не приняла комплимента Аглая. - Старушка.
      
       - Да ну что вы, что вы! - продолжал настаивать на своем Федор Федорович. - Седина, конечно, вас немного старит, но если подкраситься...
      
       Федор Федорович извинился перед писателем и все свое внимание переключил на Аглаю, а писатель сразу же заскучал и сделал обиженное лицо. Он на всех обижался, для кого не был центром внимания. Посидел рядом, поскучал и пошел искать, кому бы еще рассказать о своей исторической вине перед советским народом и о путях ее исправления.
      
       Аглая и Федор Федорович поговорили о том, о сем, вспомнили Сочи. Федор Федорович спросил, почему она тогда столь внезапно уехала. Она сказала: "Да так".
      
       - А я, - сказал Федор Федорович, - тогда представляет е, приехал... Между прочим, не с пустыми руками. Часики вам купил... - на секунду замялся... - золотые. Духи... - опять преувеличил... - французские. Стучусь, понимаете, в дверь, дверь открывается и на пороге, можете себе вообразить, лично Вячеслав Михайлович Молотов... Представляете? Сам Молотов...
      
       Поговорили о возрасте и болезнях. Аглая рассказала генералу, как неудобно ехала в жаре и на сквозняке и вот, видимо, простыла, в горле саднит, грудь заложило и спину ломит. Федор Федорович принялся тут же лечить ее горячим чаем с сахаром и лимоном. За чаем стали обмениваться составами каких-то микстур и отваров по рецептам народных целителей, но не успели дойти до растираний, как в зале произошло небольшое смятение. Дверь распахнулась, и сперва в нее тихо и зловеще вошли и тут же рассредоточились вдоль стен молодые люди спортивного сложения в одинаковых дутых куртках, без признаков выражения на лице. И следом за ними воплотился из ничего полноватый человек лет пятидесяти с серым бугристым лицом и с двумя бородавкам на носу. Конечно, Аглая сразу же узнала в нем лидера партии Альфреда Глухова, и как было не узнать, если каждый день видела его по всем каналам. Появление лидера было встречено нестройным шумом, люди загремели стульями, захлопали спинками и заплескали в ладоши. Вместе с другими поднялся и Федор Федорович, но лидер немедленно подскочил к нему и двумя руками придавил к стулу, говоря, что вы, что вы, Федор Федорович, зачем же это, да мне и не по чину, вы ведь генерал, а я всего-навсего старший лейтенант. На что Федор Федорович смиренно и не без лести возразил:
      
       - Сегодня старший лейтенант, а завтра Верховный Главнокомандующий.
      
       - Что ж, - скромно ответил тот, не отказываясь от предполагаемой миссии. - Если придется, возьмем власть. Обязательно возьмем. По существу на нас лежит историческая ответственность, и никто нас от нее не освобождал. Вы тоже член партии? - обратил он внимание на Аглаю.
      
       - Еще какой член! - с жаром отозвался Федор Федорович. - Наш золотой кадр.
      
       И т ут же изложил лидеру, что Аглая Степановна Ревкина, коммунист с довоенным стажем, была секретарем райкома, командиром партизанского отряда...
      
       - О-о! - прервал его лидер. - Очень рад.
      
       Она ожидала ощутить крепкое товарищеское рукопожатие, но рука лидера оказалась вялой, мягкой, как губка, и к тому же потной, что на Аглаю подействовало неприятно. Из произведений социалистического реализма она помнила, что потные руки и бегающий взгляд бывают у очень плохих и не наших людей. У наших людей взгляд прямой, рукопожатие крепкое, ладонь сухая. Впрочем, ощущение было мимолетным. Как возникло, так и пропало, особенно после того, как лидер обратил внимание на воспаленные глаза Аглаи и спросил, не простужена ли она. Чем очень ее умилил. Такой человек, столько дел на себя взвалил, столько людей через себя пропускает, а вот заметил же, что вид у нее нездоровый. Аглая хотела сказать, что, мол, ничего страшного, но тут как раз расчихалась и закашлялась тяжко и глубоко. Федор Федорович воспользовался случаем и ск азал лидеру, что есть небольшой разговор.
      
       - Какой проблем? - быстро спросил лидер.
      
       - Проблема в том, - объяснил Федор Федорович, - что вот пришлось старой женщине ехать на боковой полке в вагоне с разбитым стеклом.
      
       Лидер слушал и хмурился.
      
       - Вот, - сказал он, - до чего довело страну антинародное руководство и пьяница президент. Заслуженный человек, ветеран, героиня войны, женщина должна ехать в таких условиях. Ничего, ничего, - сказал он, - потерпите, назад поедете с удобствами, это я обещаю.
      
       С этими словами он хлопнул в ладоши и тихо произнес.
      
       - Митя!
      
       И Митя немедленно возник, как джинн из бутылки.
      
       - Вот, Митя, позаботься, - сказал лидер негромко, - Аглае Степановне Ревкиной билет СВ в обратную сторону... Ты понял? Не плацкартное и не купейное место, а именно СВ. - И повторил, медленно удаляясь, и так, чтоб другие обратили внимание. - Запомнил? СВ, а не купейное.
      
       Покинув Аглаю, он стал быстро передвигаться по залу как будто даже бессмысленн о, а на самом деле зигзагами к выходу, кому-то пожимая руки, спрашивая, какой проблем, обмениваясь фразами, лозунгами, шутками и междометиями. И так же незаметно вывинтился куда-то.
      
       8
      
       Тут же по скрипучему радио была объявлена посадка в автобусы.
      
       - Позвольте, - галантно сказал Федор Федорович и взял Аглаю под локоток, то ли чтобы ее поддержать, то ли в намерении самому поддержаться. Он заметно хромал и весьма интересным способом: левую ногу ставил мягко, а правой ударял, словно забивал гвоздь.
      
       - Старые раны, - объяснил он Аглае, хотя никаких ран у него не было. Всю войну он прошел без единой царапины, а ноги болели от старости.
      
       У выхода из склада рыжая девушка и молодой человек теперь раздавали желающим то, что они называли агитационными атрибутами, а именно портреты Ленина и Сталина, но больше Сталина (Ленина никто не брал), а тем, кто помоложе и покрепче, транспаранты с коммунистическими и революционными лозунгами, вроде "Слав а труду!" или "Коммунизм неизбежен" или, наоборот, негативного содержания вроде "Нет - антинародному режиму!", "Сионистов вон из правительства!" и еще что-то насчет зарплат и пенсий. Федору Федоровичу ничего не понадобилось. Его знамя всегда находилось при нем, а вот Аглая портрет свой забыла, пришлось воспользоваться казенным. На нем Сталин был в мундире со всеми орденами и в фуражке, но почему-то в облике - никакого величия. Изображенный походил не на славного генералиссимуса, а на участкового милиционера перед пенсией.
      
       9
      
       Во дворе стояли наготове четыре больших автобуса "Икарус" венгерского производства с ярославскими номерами, но пассажиры легко разместились в одном. Аглая и Федор Федорович оказались на первом сиденье. Он сидел, привычно зажав между коленями знамя, и рассказывал, что тогда в Сочи ухаживал за ней с исключительно серьезной целью, поскольку был вдовцом и нуждался в боевой подруге. И поскольку с Аглаей тогда у него неожиданно роман прекр атился, он вынужден был искать другую кандидатуру. А тут как раз умер его фронтовой товарищ генерал Вася Серов. Вот на вдове этого генерала и женился Федор Федорович.
      
       На Сущевском валу попали в безнадежную пробку, и Федор Федорович объяснил Аглае, что такие пробки возникают после того, как по Москве проедет Президент.
      
       - Значит, он здесь где-то проехал? - предположила Аглая.
      
       - Не факт, - возразил Федор Федорович. - Где бы он ни проехал, пробки по всей Москве. Он по этой улице едет, перекрывают все соседние. Эти улицы закрыты, на других пробки, от этих заторов возникают другие и вся Москва парализована. Это как тромбоз.
      
       - Такой у нас народный Президент, - прокомментировал сидевший за ними казак с крестами. - Я в охране Брежнева служил, мы тоже перекрывали движение. Но только по мере следования, а не заранее.
      
       - Ну, а как же не перекрывать, - сказал Федор Федорович. - Он же не один едет. Впереди машина проводки, потом охрана, потом он сам, потом машины сопровождения, потом ре анимация. Человек-то ведь престарелый, - рассуждал генерал, забывши, что престарелый моложе его лет на двадцать с лишним.
      
       Автобус остановился у левого крыла кинотеатра "Россия". Двери открылись, и пассажиры стали выпрыгивать наружу, одновременно раскрывая зонтики, и тем самым все вместе были похожи на парашютный десант. Дождь продолжал сыпаться холодный и липкий, а у Аглаи зонтика не было.
      
       Распорядитель в набухшем суконном пальто, с мокрой до блеска лысиной и носом, таким же красным, как его нарукавная повязка, предложил приехавшим подойти к памятнику Пушкину.
      
       У памятника оказалось две толпы: участники митинга и милиционеры. Последние в мешковатых мокрых шинелях стояли на углу ближе к зданию газеты "Известия", курили и поглядывали на собиравшихся без особого любопытства. Как будто пришли сюда просто так, постоять под дождем.
      
       Аглая с любопытством смотрела по сторонам. Хотя последнее время в Москве она часто бывала, а все удивлялась. Везде были признаки не нашей жизни. Ресторан "М акдоналдс", реклама автомобилей фирмы "Рено", реклама газеты "Московские новости", реклама заграничного фильма, обозначенного как эротическая комедия, и портрет печальной старушки с просьбой: "Пожалуйста, заплатите налоги". Косой дождь заливал плакат, и по лицу старушки слезы текли живым настоящим ручьем.
      
       Митинг долго не начинали, ожидали Глухова. Распорядитель звонил по сотовому телефону, закрывая его сверху ладонью, ему что-то отвечали, он сообщил, что товарищ Глухов застрял в пробке, но приближается. Наконец, вождь появился в "мерседесе" с синей мигалкой и четырьмя телохранителями. Один из телохранителей уже на ходу выскочил и открыл заднюю дверцу, как будто товарищ Глухов был инвалид или женщина. Из двух "Волг", шедших за "Мерседесом", вылезли еще несколько членов руководящего ядра и тоже с телохранителями, за счет чего толпа заметно увеличилась. Глухов в сопровождении человека, державшего над ним зонт с рекламой "Кока-колы", втиснулся в середину толпы, но митинг опять не начинали. Через некоторое время подъехал микроавтобус "Мицубиси", из него с красными знаменами высыпали наружу нигде не работающие члены движения "Рабочий заслон". Их коренастый лидер Сиропов с рваной губой пробился к Глухову, пытался с ним заговорить и хватал за локоть, что-то страстно доказывая. Глухов отворачивался и вырывал руку, пока его телохранители не оттеснили Сиропова в сторону.
      
       Федор Федорович спросил у распорядителя, чего ждем. Тот объяснил, что ждут журналистов. Два телевизионных канала обещали прислать свои команды для освещения события. Ждали не меньше часу. Из журналистов никто не приехал, кроме Максима Милкина, подкатившего в бронированном джипе с охраной. С тех пор, как ему дважды набили морду, Милкин передвигался в броне и в сопровождении телохранителей, как и Глухов. Видя перед собой столь именитого представителя четвертой власти, окружавшие Глухова люди расступились и Милкин подступил к нему с диктофоном.
      
       - Скажите, господин Глухов, что вы хотите доказать своей сегодняшней акцией?
      
       - Нам, - отвечал Глухов с достоинством, - доказывать ничего не нужно, за нас доказывает сама жизнь. Идеалы революции и коммунизма живы в народных чаяниях, и народ чтит память о своем славном прошлом. Вот видите, несмотря на противодействие антинародной власти, несмотря на плохую погоду, тысячи людей вышли на площадь.
      
       - Ну, я бы сказал, сотни, - цинично поправил Милкин. - Или даже десятки. А скажите, вот я вижу, ваши сторонники стоят с портретами Сталина, вам не кажется , что ваша верность этому палачу отталкивает от вас людей, которые могли бы разделить с вами ваши идеалы?
      
       - Вы знаете, я к личности Сталина отношусь без предвзятости, как историк. Исторически это была крупная личность. В каком-то смысле трагедийная. Под руководством Сталина были совершены великие победы. А ошибки, что ж, ошибки могут быть у каждого, но в процессе истории они, естественно, уже не кажутся такими существенными. Тем более, знаете, вот говорят, Сталин загубил столько-то миллионов. Но ведь мы реалисты. Мы понимаем, что если бы не он, эти миллионы рано или поздно все равно умерли бы.
      
       - Последний вопрос. Собираетесь ли вы баллотироваться в президенты?
      
       - В нашей партии мы так вопрос не ставим. У нас кандидатов всех уровней, в том числе и президентского, выдвигает партия. Но не буду скромничать, я, и вы это тоже знаете, занимаю в партии видное место, вполне возможно, коммунисты выдвинут меня.
      
       - Но вы сами, - не унимался Милкин, - хотели бы быть президентом?
      
       - Вы ставите ваш вопрос некорректно. Мы, коммунисты, воспринимаем власть не как источник обогащения или удовлетворения личных амбиций, а как историческую обязанность. Некоторые наши политики теряют голову от желания достичь высшей власти, а я смотрю на власть спокойно. Придется стать президентом, буду работать в полную силу, а не между пьянкой, баней и реанимацией, - ввернул он, намекая на нынешнего президента.
      
       Тут стоявшие рядом засмеялись и громко заплескали в ладоши. Милкин, записав ответы, отъехал, толпа поредела.
      
       Опять наступила п ауза. Наконец, приехала команда из четырех человек: оператор, режиссер, звукорежиссер и продюсер. Они попросили Глухова отойти в сторону для переговоров. Тот подошел к ним, но не один, а с держателем зонтика. Они говорили недолго, но бурно. Аглая всего разговора не слышала, но слышала, как Глухов несколько раз сказал: "Я не понимаю, какой проблем. Я вам повторяю, есть определенная договоренность, а вы ее нарушаете. Я буду говорить с вашим руководством, которое по указке преступного режима пытается лишить народ слова.
      
       Телевизионщики, не дослушав, сели в свой "Рафик" и укатили. Глухов выглядел смущенным и разочарованным. И на вопросительный взгляд Федора Федоровича объяснил, что телевизионщики потребовали за десятиминутный сюжет пятьдесят тысяч долларов, а половинную сумму не стали даже и обсуждать.
      
       - Но ничего, - сказал Глухов, - у нас есть свой оператор. Он снимет на любительскую камеру, а потом перегоним на Вэхаэс.
      
       Сказав это, Глухов опять поднялся на ступени у ног Пушкина и обратилс я к присутствующим с речью о том, что сегодня весь наш народ отмечает праздник, который трудящиеся по-прежнему считают своим главным праздником. Сбитый с толку псевдодемократами, пропившим мозги президентом, его преступной семейкой и олигархами, народ немного отошел от идеалов социализма, но чем дальше отошел, тем охотнее к ним возвращается, о чем и свидетельствует и наше сегодняшнее мероприятие, в котором участвуют широкие массы трудящихся.
      
       Широкие массы вежливо похлопали и услышали, что они вновь поднимаются на борьбу за то, что когда-то завоевали их деды.
      
       - Люди, - продолжил Глухов, - идут под наши знамена, и для них мы с радостью организуем коммунистические ячейки по всей территории бывшего Советского Союза...
      
       - И будущего! - крикнули из толпы.
      
       - И будущего, - согласился Глухов.
      
       - Вместе с Крымом и Севастополем, - подсказал оказавшийся рядом Сиропов.
      
       - Разумеется, вместе, - согласился Глухов. И закончил свою речь обычными заклинаниями:
      
       - Учение Маркса вс есильно, потому что оно верно. Коммунизм неизбежен, потому что неотвратим.
      
       С этими словами он спустился на землю, а на его месте появился распорядитель, сообщивший через мегафон:
      
       - Демонстранты выстраиваются в колонну по шесть. Знаменосцы идут впереди. Идем не спеша, спокойно, не поддаваясь на провокации. Товарищи, предупреждаю специально: не будем поддаваться на провокации ни слева, ни справа. Доходим до Мавзолея Владимира Ильича Ленина, возлагаем венок, затем движемся к могиле Неизвестного солдата, возлагаем венок и после краткого заключительного митинга мирно расходимся. Товарищи, я особо хочу сказать: сейчас здесь много работников милиции. По соглашению с мэрией они наблюдают за порядком. Но, конечно, они могут прибегнуть и к силовому решению. Просьба ко всем участникам: вести себя организованно и мирно. Соблюдать дисциплину.
      
       10
      
       Все шло хорошо. Даже природа решила улыбнуться демонстрантам. Дождь прекратился, в тучах появились прорехи , сквозь них проткнулись соломенными пучками солнечные лучи. В лучах засветилась еще мокрая голова бронзового Пушкина, засияла буква "М", фирменный знак компании "Макдоналдс", потускнела бегущая строка световой рекламы фирмы "Рено", только старуха, просившая заплатить налоги, и с высыхающими слезами оставалась печальной, словно напоминала согражданам, что солнце вышло, а налоги еще не уплачены.
      
       Где-то кто-то что-то крикнул. Аглая не расслышала, но по общему движению собравшихся поняла, что поступила команда, в соответствии с которой люди стали выходить на середину Тверской улицы, закрытой для движения автомобилей.
      
       - Товарищи, - бегал руководитель с сияющей лысиной. - Становимся в колонну по шесть. Расстояние между шеренгами не меньше одного шага. Побольше воздуха между рядами. Мамаша с портретом, - обратился он к Аглае, - вы что робеете? Становитесь сюда. Нет, не в середину, а с краю, чтобы портрет ваш был виден стоящим на тротуаре.
      
       Аглая стала, где было указано, но тут ее заметил пот ерянный было Федор Федорович. Он приблизился к ней, сильно хромая:
      
       - Вы что, Глашенька, ваше место разве здесь? Идемте со мной, идемте.
      
       Колонна постепенно выстраивалась и выравнивалась. Впереди ее стали два тяжеловеса с растянутым транспарантом со словами белым по красному: "Народ с нами, мы с народом". Затем шли Альфред Глухов и другие руководители партии с красными бантами на отворотах пальто, а в следующем ряду Федор Федорович, Аглая и прочие ветераны. Федор Федорович занял самое центральное место в ряду сразу же за Глуховым, Аглаю поставил справа от себя, а слева поставил другую старуху, тоже с портретом Сталина. Потом, между прочим, каким-то глазастым журналистом было отмечено, что в колонне оказалось около десятка портретов Сталина и ни одного - Ленина.
      
       - Ну, вот, - бормотал Федор Федорович, стаскивая со знамени брезентовый чехол, - и погода нам, можно сказать, значительно благоприятствует.
      
       Дул ветер, несильный, однако достаточный для Бурдалакова. Генерал развернул знамя, поднял над головой, оно затрепетало на ветру, и слова "Даешь Берлин!" зашевелились и задвигались, как в бегущей рекламной строке. И как раз в это время Глухов тихо скомандовал тяжеловесам: "Ну, пошли!" Те еще выше подняли горделивый свой транспарант и двинулись вперед, а за ними и вся колонна.
      
       Погода между тем и дальше разгуливалась, солнце светило вовсю, от мокрой одежды шел пар. С первыми шагами Аглая приободрилась, согрелась и чувствовала себя совсем неплохо. Шли не быстро, но видно было, что идут люди, хотя и старые, но привыкшие к строю. Федор Федорович левую ногу слегка волочил, а правой сильно ударял об асфальт, но не отставал, крепко держа боевое знамя и сверкая всем железом, которое было у него на лбу, на груди и во рту.
      
       Сначала шли молча. Аглая невольно вслушивалась в разговор, который позади нее вели казак и старичок в темном плаще и шляпе. Казак рассказывал, что, живя в Туапсе, разбогател на том, что взял задаром стоявший на приколе бесхозный теплоход, починил, стал возить челноко в в Турцию, потом купил большой дизель-электроход и повез туристов вокруг Европы.
      
       - Теперь у меня два дизель-электрохода, три прогулочных теплохода и пять катеров.
      
       - А как же вы к нам-то залетели? - полюбопытствовал старичок. - Мы же тут все обиженные властью, люмпены, а у вас такое состояние.
      
       - Вот именно, шо состояние материальное. А шо мне с него? Удовлетворения нема ну ниякого. Хотел жениться, но потом, думаю, нет. Пока я богатый, я никогда не пойму, по любови она вышла замуж или же по расчету. Я был инженером в строймеханизации, так Людка за меня не пошла, потому шо я получал сто пятьдесят в месяц, а выскочила за директора магазина, который получал сто и воровал тыщу. А теперь она говорит, шо разобралась в своих чувствах. Теперь разобралась. А я думаю, шо мои дизель-электроходы помогли ей в чувстве ее разобраться.
      
       Колонна медленно двигалась в сторону бывшей Советской площади.
      
       Вдруг Глухов обернулся и сказал:
      
       - А что же мы идем, как на похоронах? Давайте споем что-нибудь революционное. Аглая Степановна, вы, наверное, помните революционные песни?
      
       Аглая Степановна смутилась, но подумав, сказала, что песен не помнит, поскольку к моменту Октябрьской революции ей исполнилось два года, и бабушка, которая ее качала в люльке, пела ей не "Вихри враждебные", а что-нибудь вроде "Баю, баю, люли, прилетели гули".
      
       - Вот как? - удивился Глухов, не в силах представить себе, что эта старуха была когда-то ребенком, но тут же, опомнившись, сам засмущался. - Да, - сказал он глубокомысленно. - Далекая, невозвратимая пора детства. Она кажется так далеко, самому не верится, что был когда-то босоногим мальчишкой, гонял голубей, пел у костра пионерские песни...
      
       Прошлое свое он сочинил прямо тут же из головы, полагая что вот такое детство - пролетарское, босоногое с голубями должно быть обязательно у народного предводителя. На самом деле он, будучи сыном партийного начальника, никогда босым не ходил, голубей не гонял и вообще был сытым, упитанным, малоподвижным и тупо ватым мальчиком. У костра, впрочем, возможно, и сиживал.
      
       Но приступив к воспоминаниям, не мог уже остановиться:
      
       - Хорошее было время. Романтичное. А какие отношения между людьми!. Светлые, чистые. Каждый готов был за товарища жизни не пожалеть! А ведь жили, Аглая Степановна, трудно. Бывало и куска хлеба не было в доме, - опять соврал он и погрустнел. - Ну да ладно. А все-таки давайте споем что-нибудь революционное.
      
       - Можно изобразить, - отозвался сзади владелец дизель-электроходов и сразу же затянул басовитым прокуренным голосом:
      
       Замучен тяжелой неволей,
       Ты славною смертью почил.
       В борьбе за народное дело
       Ты голову честно сложил...
      
      
       В свое время, думая о революции, Аглая жалела, что родилась чуть позже, чем надо, не захватила романтический период борьбы партии с царским строем. Когда молодые коммунисты выходили на митинги и демонстрации, шли с песнями под нагайки казаков и под полицейские пули. Она, конечно, тоже жила в интересн ое и напряженное время, но той революционной романтики уже не застала. И вот теперь... Хотя, конечно, случилось много плохого, власть захватили враги коммунизма... Именно теперь ей выпала возможность на старости лет испытать состояние, в котором существовали революционеры прошлых времен. Она вспомнила еще сегодня виденную картину "Сталин на Бакинской демонстрации". Там Сосо Джугашвили идет впереди строя большевиков, в косоворотке с расстегнутым воротом, молодой, темноволосый, с открытым, устремленным в будущее взглядом. История повторяется. Теперь она, Аглая Степановна Ревкина, шагает в строю своих единомышленников и гордо несет портрет любимого вождя.
      
       Оглядываясь назад, она не могла видеть, как далеко растянулась колонна. На самом деле там и растягиваться особенно нечему было, но Аглае мнилось, что она шагает впереди всенародного шествия. Она шла и видела на тротуарах вдоль проезжей части людей, которые смотрели на проходящую мимо колонну и казались Аглае восхищенными зрителями. На самом же деле это были только случайные прохожие, которые к подобным зрелищам привыкли настолько, что даже и любопытства особого не проявляли. Некоторые, впрочем, испытывали чувство неловкости и жалости к этим глупым, злобным, беспомощным и смешным старикам. Им, людям новых поколений, казалось, что они совсем не такие и не могли бы быть такими никогда. На самом деле это не так. Поколения не бывают ни лучше, ни хуже, их верования, заблуждения и поведение зависят от исторических и бытовых обстоятельств, в которых они произрастают. Не надо быть пророком для предсказания, что люди будут еще и не раз ослепляться какими-нибудь лжеучениями и поддадутся соблазну наделения каких-нибудь личностей нечеловеческими чертами, прославят их, вознесут на пьедесталы, а потом оттуда ж и скинут. Следующие поколения скажут про них, что они дураки, и сами при этом будут такими же.
      
       11
      
       На Тверской площади напротив бывшего Моссовета стоял отряд конной милиции, и Юрий Долгорукий возвышался среди эт их всадников как их предводитель.
      
       Вдруг кто-то сказал:
      
       - Смотрите, смотрите!
      
       Аглая глянула вперед и увидела там, где Тверская улица пересекалась Охотным рядом, заслон людей в зеленых касках с плексигласовыми щитами и дубинками. Они стояли зловещей несокрушимой стеной, с напряженными лицами, как будто на них шла не кучка старых людей, а сто восемьдесят вражеских отборных дивизий. Из демонстрантов некоторые немного струхнули и поневоле замедлили шаг. Но Аглая, прервав предыдущую песню, сама запела:
      
       Союз нерушимый республик свободных
       Сплотила навеки великая Русь...
      
      
       Голос у нее был хриплый, старческий, тихий, но Федор Федорович помог ей, подхватив тоже скрипуче:
      
       Да здравствует созданный
       Волей народов
       Единый могучий
       Советский Союз...
      
       Их поддержал владелец электроходов, а уж припев подхватили все:
      
       Сла-а-авься отечество...
      
      
       Под звуки припева приблизились к ом оновскому заслону, остановились лицом к лицу и топчась на месте, продолжили пение.
      
       Сквозь грозы сияло нам солнце свободы, -
      
       вспомнила Аглая начало второго куплета.
      
       - И Ленин великий нам путь озарил... - продолжил генерал Бурдалаков, ударяя правой ногой в булыжник.
      
       - Нас вырастил Сталин... - радостно подхватила Аглая...
      
       - Товарищи, - бегал вдоль колонны распорядитель, - просьба ко всем, сохраняйте строй. Не выходите из строя.
      
       Тем не менее строй постепенно сминался, шеренги растеклись вдоль заслона, и Аглая оказалась прямо перед милиционером, парнем лет двадцати деревенского вида, с маленькими раскосыми глазками на круглом лице. Демонстранты продолжали исполнять свою песню, и Аглая пела, глядя милиционеру прямо в лицо. Он взирал на нее удивленно и не мигая. Аглая перевела взгляд на других милиционеров, те тоже стояли твердо, но переглядывались между собой и усмехались. Аглая испытывала полное раздвоение чувств. С одной стороны - это были вроде бы на ши советские, российские ребята, с которыми она пошла бы в атаку на ненавистного врага, с другой стороны - они-то как раз и были ненавистным врагом, готовым по приказу сражаться с ней.
      
       Тем временем к Глухову подошел полковник милиции, тоже в каске, но без щита. Он хотел что-то сказать, но Глухов не дал ему этой возможности, продолжая петь, и только когда песня кончилась, обратил свое внимание на подошедшего:
      
       - В чем дело, полковник? Какой проблем?
      
       - Господин Глухов, - сказал полковник негромко, - мне поручено вам передать, что на этом месте ваше движение заканчивается. Сообщите это вашим людям, и пусть расходятся.
      
       - С какой стати? - спросил Глухов. - У нас с мэром была твердая договоренность.
      
       - Я не знаю, с кем и какая у вас договоренность, но мне приказано...
      
       - Кем приказано? Кто приказал?
      
       - Неважно кто, но приказано освободить дорогу и восстановить движение транспорта. И я этот приказ выполню.
      
       - Вы его выполните, но сначала мы пройдем к мавзолею и в озложим венки...
      
       - Поодиночке - пожалуйста. Но не колонной.
      
       - Нет, - сказал Глухов твердо, - мы пойдем именно колонной.
      
       - Господин Глухов, - устало сказал полковник. - Мне очень не хочется препираться, но ваше шествие закончено. Если вы не исполните, что вам говорят, против вас будет применена сила.
      
       - Что? Сила? - вдруг выскочил со своим знаменем Федор Федорович. - Ты знаешь, с кем ты разговариваешь? А как ты передо мной стоишь? Ты стоишь перед генералом. Смирно!
      
       Полковник посмотрел на него с некоторым удивлением и сказал:
      
       - Товарищ генерал, прошу вести себя в рамках. Я здесь выполняю распоряжение правительства Москвы, и вы для меня не генерал, а лицо, нарушающее общественный порядок.
      
       - Я - лицо нарушающее? - возмутился Федор Федорович. - Ах ты сопляк! Подонок! Да я Берлин брал! Я за тебя кровь проливал! Я с тебя погоны сорву!
      
       Он даже потянулся к погонам полковника, но Глухов перехватил его руку:
      
       - Федор Федорович! Ни в котором случае! Мы - о рганизованная сила и на провокации не поддаемся.
      
       Генерал еще дергался, но давал себя удержать.
      
       Ряды демонстрантов волновались, сбились в кучу, и одни из участников стали выбираться от греха подальше наружу, а другие, наоборот, продвинулись вперед. Глухов попробовал успокоить толпу и, размахивая над головой руками, стал выкрикивать:
      
       - Товарищи! Соблюдайте спокойствие и порядок! Займите свои места в колонне!
      
       Тут рядом с ним вновь объявился Сиропов, стал толкать Глухова в грудь, плевать в него и выкрикивать:
      
       - Товарищи! Друзья! Соратники! Не слушайте ренегатов! Глухов - ренегат! Разве мы не русские люди? Мы потомки Ленина, Сталина, Минина и Пожарского! Вперед на Кремль! Вперед на Кремль!
      
       Вокруг него, неизвестно откуда взявшись, возникла целая группа молодых людей с вытаращенными глазами. Они стали вопить хором:
      
       - Сталин! Берия! Гулаг!
      
       Другая группа продолжала выкрикивать:
      
       - На Кремль! На Кремль!
      
       Кто-то толкал Аглаю в спину, прямо на омоновца с деревенским лицом, тот ни на что не реагировал и по-прежнему, не мигая, смотрел на Аглаю.
      
       А она, вдруг почувствовав себя молодой, боевой и задорной, забыв, в какое время это все происходит, закричала:
      
       - За родину, за Сталина - вперед!
      
       - Даешь Берлин! - завизжал рядом с ней Бурдалаков и, повернув древко знамени, как пику, с нешуточным намерением проткнуть насквозь стоявшего перед ним полковника, сделал соответствующий выпад. Полковник увернулся, а генерал, не рассчитавши движений, упал и задергался на земле.
      
       - Убили! Убили! - закричал кто-то.
      
       - Генерала убили! - подхватили дальше.
      
       - Товарищи, соблюдайте порядок! - глох где-то голос Альфреда Глухова, но его никто уже не слушал. Демонстранты, превратившись в неуправляемую толпу, нападали на омоновцев, толкая их в грудь, но те ловко прикрывались щитами. Аглая перехватила портрет Сталина в левую руку, а правой стала толкать своего омоновца. Тот лениво оттолкнулся щитом. Аглая рассердилась еще больше и, перегнувшись через щит, ударила его портретом по каске. Каске ничего не сделалось, а портрет развалился. Рамка треснула, и бумага порвалась. Это привело Аглаю в еще большую ярость и она, наклонив голову, как бычок, кинулась на омоновца в намерении его забодать, но тот опять подставил щит, и она врезалась в него непокрытой головой, как в бетонную стену.
      
       Будь ей лет на сорок поменьше, может, это было б и ничего, но для восьмидесятилетней старухи удар был слишком силен. Ей не было больно, но почему-то захотелось сесть, и она опустилась на мокрый асфальт. Вокруг нее продолжались толкотня, визг, крики, кто-то стонал и ругался матом. Над ней склонялись незнакомые лица, молодые, красивые, мокрые, она смеялась, ее спросили, чему смеется, и кто-то за нее ответил, что это она в горячке.
      
       Потом она все-таки потеряла сознание и очнулась в какой-то комнате на парусиновом лежаке. За столом сидела женщина в белом халате и в очках и что-то писала. Рядом другая в белом халате, стоя, говорила по телефону на незнакомом ей языке:
      
       - "Пицца Хат". Меню клёвое. Омары, ростбиф, фрикасе. Креветки, пудинг. Кьянти - шестьдесят баксов... Окей! Скинь на пейджер. Или факсани. Имэйла пока нет, поменяли провайдера...
      
       У дверей, прислонившись к стене и сложив руки на груди, стоял невозмутимый Митя.
      
       - Где я? - спросила она.
      
       - В медпункте, - сказал Митя.
      
       - А в какой стране? - спросила Аглая.
      
       Митя удивился и посмотрел на женщину за столом. Та объяснила:
      
       - Обычная амнезия. - И повернула лицо к Аглае. - Вы в Москве. У вас было сотрясение мозга. Еще немного полежите, а потом отправим вас домой.
      
       Аглая закрыла глаза. Открыла. Опять увидела Митю и вспомнила вдруг районный кинотеатр в Долгове, фильм с участием Сталина и молодого человека, который обозвал ее дурой. Это был этот самый Митя. Митя Лямихов, вечный диссидент и противник любой власти, которая существует в данное время.
      
       - Вставайте, - сказал Митя. - Вставайте, вам пора ехать.
      
       Он отвез ее на вокзал на такси и усадил в вагон СВ , как и было обещано.
      
       12
      
       В дороге после пережитых волнений ей не спалось, побаливала голова и щемило сердце. Она полезла в сумку за валидолом и наткнулась на книжку. Вытащила, прочла название "Лесоповал" и только сейчас вспомнила, где ее купила. Чтобы скоротать время и отвлечься, попробовала почитать.
      
       "Видели ли вы, как падает подрезанная под корень мачтовая сосна?"... - прочла она первую фразу и задумалась. На заданный вопрос она могла ответить утвердительно. В тридцать пятом году по призыву партии она три месяца работала на лесозаготовках и там кое-чего нагляделась. Там работали враги народа, интеллигенты, которые до того ничего тяжелее карандаша в руках не держали и поэтому страдали очень сильно от морозов и непосильной для них работы. Примерно, как в этой книге. Аглая пробовала читать этот роман когдато раньше, но насколько ей помнилось, начало было немного другим. То есть, была эта же ханты-мансийская тайга, мороз, снег, зэки, конвоиры и рух нувшая сосна. Но под сосной, как Аглае помнилось, оказался какой-то большевик по имени Алексей, а здесь - отец Алексий, пострадавший за веру священник. Задавленный сосной, он прохрипел подбежавшему к нему рассказчику: "Читайте святое Евангелие. Почитайте Господа нашего Иисуса Христа. Идите и проповедуете слово Божье. И вам воздас..."
      
       Как ни странно, роман Аглаю увлек. Она так зачиталась, что чуть не проехала станцию.
      
       На припорошенном снегом перроне не было никого, кроме дежурного Пухова, пожилого и нетрезвого человека в суконном пальто с протертыми локтями. Поезд отстоял положенные ему две минуты, Пухов дунул в свисток, выставил желтый флажок, помахал, не глядя на отходящий состав, Аглае свободной рукой и знаками попросил ее подождать. Она подождала. Проводив поезд, Пухов подошел, сунул флажок под мышку, протянул ей руку:
      
       - Поздравляю.
      
       - С чем?
      
       - А вы не слыхали? - спросил он и рукавом вытер нос.
      
       - Нет, - раздражилась она. - Не слышала. Говори.
      
       - Говорю, гово рю, - он подпрыгивал и дул на озябшие руки. - Вчера районная дума... Ваши коммунисты... Подавляющим большинством... В порядке восстановления исторической справедливости и сохранения культурных ценностей... решили опять вашего идола, ирода вашего на место поставить.
      
       Сказав такие слова, Пухов слегка попятился назад и застыл, ожидая бурной реакции, и мы вправе были бы предположить нечто подобное. И в самом деле, будь Аглая молода и здорова, ее организм наверняка б отозвался на новость соответственным образом - и сколько бы адреналину выплеснулось в горячую кровь, какая торжественная мелодия прозвучала б в ушах, невозможно даже представить. Но организм был стар, функционировал, вяло и невпопад, и новость не произвела на него должного впечатления.
      
       - А ты-то чего радуешься? - спросила она. - Тебе-то что? Разве тебе Сталин дорог?
      
       - Мне-то не дорог, - признался Пухов. - Но у меня эстетическое соображение. Стоит этот пьедестал посередь площади, как пуп неприкаянный, безобразит ведь город. Стыдно перед приезжими. Так вот надо ж на него в конце-то концов хоть кого-то поставить.
      
       - Надо, - согласилась она безразлично и пошла к выходу, оставив дежурного застывшим в недоумении.
      
       13
      
       В привокзальном сквере под памятником Ленину на лавочке сидел осыпанный снегом пьяный бомж с редкой бороденкой, в заскорузлой дубленке и вязаной шапке. Он дремал с бутылкой в руке, но, услышав шаги, проснулся, посмотрел на Аглаю и поманил ее пальцем, словно приглашал к тайному общению.
      
       - Что? -спросила она, приблизившись.
      
       Бомж крутнул головой, как бы желал убедиться в отсутствии лишних глаз и ушей.
      
       - Я себя, - сообщил он ей шепотом и подмигивая, и показал пальцем вверх, - под Лениным чищу, чтобы плыть в революцию дальше. Понятно?
      
       - Понятно, - сказала Аглая. - Хорошо б, ты себя еще и помыл.
      
       Ей самой ее шутка понравилась, отчего улучшилось настроение и самочувствие. Она прибавила шагу.
      
       Погода была безветренная, сыпался редк ий влажный снег.
      
       Путь Аглаи лежал чуть в стороне от Аллеи Славы, но она решила завернуть сюда, посмотреть, что происходит. Здание казино "Колесо фортуны" было недавно отремонтировано, покрашено и выглядело празднично, не то что в прошлом, когда здесь был райком.
      
       "Вот, - подумала Аглая недоброжелательно о владельцах казино. - Столько денег потратили на ремонт! А на райком бы этих денег тратить не стали".
      
       И она была права. Эти люди ни за что не стали бы тратить столько денег на райком КПСС, на обком КПСС и даже на ЦК КПСС, сколько они тратили на свои казино, рестораны, гастрономы, ночные клубы и прочие заведения.
      
       Как ни странно, пространство перед казино пока оставалось почти прежним, хотя ветер перемен и тут кое-что зацепил. Районная Доска почета стояла на своем месте, но овальные рамки, где раньше, как в колумбарии, помещались портреты передовиков, теперь были пусты или заполнены объявлениями о продаже и покупке квартир, породистых щенков и суперсжигателей жира. А на Аллее Славы к могилам героев революции, гражданской войны и Великой Отечественной прибавились герои новейшего времени. В семидесятых годах здесь похоронили директора гастронома, в начале восьмидесятых - двух афганцев, включая фиктивного Ваньку Жукова, а в самые последние времена к ним присоединились президент фонда "Достойная старость", в уголовном мире известный как Валидол, и президент банка Мосол. Валидола взорвал Мосол. Кто расправился с Мосолом, для органов было загадкой, но люди, в органах не служившие, точно знали, что это сделал Феликс Булкин, он же Чума, преуспевающий бизнесмен и политик. Авторитетов похоронили по церковному обряду, обоих с размахом. Участвовали местная братва, представители деловых кругов и творческой интеллигенции. Из Москвы приехали несколько коллег на джипах и "мерседесах", а Чума прибыл на ЗИЛе-114 - говорили, что именно на этой машине ездил Брежнев. На могиле Валидола поставили мраморную плиту с вмурованным в нее радиатором от "мерседеса", а над Мосолом вознесся бронзовый Прометей с приваре нным к его печени орлом.
      
       Остальные захоронения: комиссара Розенблюма, капитана Миляги и Андрея Ревкина - пришли в запустение, но сейчас были припорошены снегом и выглядели неплохо.
      
       Еще издалека Аглая увидела, что на площади густится толпа. Это видение вызвало в ее памяти воспоминание пятидесятилетней давности: когда открывали памятник. Но что это могло быть сейчас?
      
       Она подошла к толпе. Люди стояли у пьедестала в несколько рядов полукругом. Задние поднимались на цыпочки, пытаясь разглядеть, что там, впереди. Аглая тронула за плечо стоявшую перед ней закутанную в платок сутуловатую женщину и спросила, что здесь происходит.
      
       - Черт женится на свинье, - обернувшись к ней, сообщила Шурочка-дурочка.
      
       - Чушь плетешь, - шепотом сказал стоявший рядом с дурочкой мужчина и объяснил Аглае, что накануне возвращения памятника на законное место происходит освящение пьедестала. Аглая протолкалась дальше вперед и увидела отца Редиску, который в полном облачении двигался вокруг пьедестал а, держа в левой руке крест, а в правой - большую размочаленную кисть, вроде малярной. Рядом с батюшкой шаркал подошвами престарелый дьякон отец Петр Поросянинов с жестяным ведром. Батюшка макал кисть в ведро, обрызгивал пьедестал, приговаривая нараспев:
      
       - Во имя Отца и Сына и Святаго Духа совершается освящение подножия под изваяние раба Божия Иосифа, которому стоять здесь отныне и присно и во веки веков. Аминь!
       P>На церемонии присутствовали глава районной администрации Жердык, председатель городской думы, начальники районных управлений милиции, ФСБ, прокуратуры, председатель районного суда, начальник местного гарнизона, президент агробанка, Чума и два других вора в законе, и какой-то человек в потертом пальто, очень худой, с желто-зеленым лицом, с большими глазами, длинными седыми и спутанными волосами, свисавшими из-под сильно помятой шляпы. Аглае показалось, что она этого человека где-то когда-то видела, может быть, в прошлой жизни. Собравшиеся внимали проповеди терпеливо и с тем же смирение м, с каким когда-то выслушивали партийные доклады о выполнении планов и скором наступлении коммунизма. С той только разницей, что тогда они после каждой цифры аплодировали, а теперь в нужных местах, дергая головой, быстро и неумело крестились. Желто-зеленый старик делал это истовей и чаще других.
      
      
       Закончив обряд, священник положил кисть в ведро, передал крест Просянинову и обратился к собравшимся с неформальной проповедью, в которой кратко рассказал биографию Сталина.
      
       - Это, - сказал он, - была сложная биография сложного человека. В отрочестве он решил посвятить себя Богу, поступил в семинарию, но потом, искушаемый дьяволом, соблазнился сатанинским псевдоучением и отошел от Бога. Но можно сказать, что дьяволу не удалось одолеть его полностью. Вы помните, во время войны, когда над нашей родиной нависла большая опасность, именно Сталин распорядился дать церкви больше свободы. Пути Господни неисповедимы и пути человеческие к Богу трудно предвидимы. И мы не знаем, к чему пришел бы этот безусловно гр ешный человек, если бы его жизнь оказалась более длинной.
      
       Батюшка заметил также, что установление памятника и даже освящение его не является отпущением грехов тому, кому он будет поставлен.
      
       - Освящение статуи не значит превращение ее в религиозную святыню, но она есть историческая реликвия и церковь способствует тому, чтобы она в качестве таковой стояла крепко и долго. Чтобы не было больше того кощунства, свидетелями которого мы являлись.
      
       Напоследок батюшка еще раз осенил крестом пьедестал, и все опять перекрестились, после чего он, подобрав полы рясы, вместе с Поросяниновым направился к своей "Ниве". Жердык подошел к Аглае спросить, как было в Москве, а потом сказал с гордостью:
      
       - Ну, вот видите, Аглая Степановна, видите, а вы еще не верили, что будет на нашей улице праздник. А он будет. Завтра. И уже никто и ничто не сможет его отменить, - заверил Жердык и отходя, запел вполголоса: - Сердце красавицы склонно к измене...
      
       14
      
       Пока Жердык говорил, за его спиной стоял и дожидался своей очереди старик с желто-зеленым лицом.
      
       - Не узнаете? - спросил он. - Я - Макс Огородов, скульптор.
      
       И тут же стал бормотать какую-то несуразицу, из которой постепенно прорезался смысл, что он тяжело болен и приехал сюда через силу, испытывая настоятельную душевную необходимость проститься с лучшим своим творением, к которому имеет страстное желание приблизиться и прикоснуться перед смертью.
      
       - Почему бы и нет? - сказала Аглая. - Завтра будем устанавливать и прикоснетесь.
      
       - Нет, - возразил скульптор. - Не завтра. Завтра он будет стоять там, высоко. А я бы хотел... пока он без пьедестала, пока его можно обнять.
      
       Аглае намерение Огородова не очень понравилось. Зачем это ему обнимать? Что будет, если каждый вздумает обниматься?
      
       - Но это ж мое создание, - напомнил Огородов.
      
       - Ладно, - согласилась она, - пойдемте. - И он послушно поплелся за ней.
      
       Лестницу на второй этаж оба одолели с трудом. Аглая ставила сумку на две ступеньки перед собой, сама поднималась, переставляла сумку и так достигла своей площадки.
      
       - Прибраться не успела, - виновато предупредила она и заметила про себя, что когда пила, ей было все равно, убрано или не убрано и кто что об этом подумает. А теперь не все равно.
      
       Скульптор ничего не ответил и дышал часто, как собака, которая хочет пить.
      
       Да и у нее руки дрожали, и ключ тыкался мимо дырки. В дверь она входила так медленно, что Огородов не выдержал и даже отпихнул ее невежливо, рванулся в гостиную и, согнув колени, застыл перед статуей.
      
       - Ну, здравствуй, - сказал он и растопырил руки, словно ожидал чего-то, что упадет ему сверху. Аглая опустила сумку к ногам и прислонилась к притолоке. Огородов приблизился к статуе, обнял ее и тихо заплакал.
      
       Аглая не любила людей, которые плачут. А плачущих мужчин не любила тем более. И никогда не жалела. Презирала. Но на старости лет расслабилась, наверное, и поддалась чувству, недостойному большевика.
      
       - Ну, чего зря слезы-то лить, - сказала она в своей грубоватой манере. - Жизнь нам всем дается на время. Даже он, - показала на статую, - уж какой человек, и то помер. А мы... Людей вон сколько на свете. Если мы помирать не будем, то сколько же нас наплодится? На земле места не хватит.
      
       Огородов отошел к стене, рукавом вытер испарину и глядя на статую, сказал:
      
       - Да разве я о своей жизни плачу? Я свою жизнь полностью оправдал. У меня видение было. Что стоит мне до него дотронуться - и болезнь тут же отступит. Он непременно должен меня спас... - Огородов вдруг захрипел, закашлялся, задергался и схватился за грудь. Из угла рта пошла пузырями черная пена.
      
       - Да ты что, что ты! - заволновалась и захлопотала возле него Аглая. - Ты подожди. Здесь не помирай. Здесь не надо. Я сейчас доктора вызову.
      
       Она сама была слаба, но дотолкала его до дивана. Он рухнул на него навзничь и замер с открытым ртом и выпученными глазами. Несколько секунд он лежал, запрокинувши голову, как будто даже без дых ания. Чем напугал Аглаю еще больше. К счастью, все обошлось. Гость очухался и даже настолько, что был приглашен на кухню и напоен чаем из кружки с надписью "ХХ лет РККА".
      
       Аглая смотрела, как он, сложив губы трубочкой, дует в кружку и затем пьет чай без видимого желания.
      
       - А чем вы сейчас занимаетесь? - поинтересовалась Аглая.
      
       - Сейчас-то ничем. А так что ж... Вождей лепил. Хрущева, Брежнева, Андропова, Черненко... О вашем пьедестале все время думал. Нехорошо, что пустой стоит.
      
       - Хорошо, - возразила Аглая. - Дождался хозяина. Не зря было сказано: "Будет еще на нашей улице праздник".
      
       - Не зря, - согласился гость и снова зашелся в кашле, хватаясь за грудь.
      
       - А у вас, извиняюсь, какая болезнь? - Аглая опять перешла на "вы". - Что-нибудь вроде рака?
      
       - Хуже, - сказал он, покашливая.
      
       - Разве бывает хуже?
      
       - Кажется, бывает. - Он странным образом улыбнулся и посмотрел ей прямо в лицо. - У меня СПИД. Вы слышали про такое?
      
       - СПИД? - переспросила она растерянно. - Как это СПИД? СПИД это же только у этих бывает... А-а, - догадалась, - так вы тоже этот?
      
       - Да, я гомосексуалист, - с вызовом сказал Огородов. - И горжусь этим. Теперь весь цивилизованный мир признает, что в этом нет ничего зазорного. Тем более, что я художник. Творческая натура. Все художники такие.
      
       - Как это все? - не поверила она. - Все художники друг друга в задницу, да? И Репин, и Шишкин, и Кукрыниксы?
      
       - А про Чайковского вы знаете? - спросил он. - Все знают, что голубые - самые талантливые люди. А другие - это бездари. Другие - тьфу! - он плюнул, правда, не на Аглаю, а в сторону, но она все равно всполошилась.
      
       - Ты что! - закричала она. - Ты что это плюешься в чужом доме? Тем более, что заразный. Дай сюда! - Она вырвала у него чашку, расплескавши остатки чая, уже остывшего, и сказала слабым голосом, но решительно: - Уйди отсюда
       .
      
       - А что такое? - не понял Огородов. - Через чашку СПИД не передается.
      
       - Уйди, я тебе сказала. Мне на тебя смотреть пр отивно. Гомик несчастный! Уйди. Вон отсюда!
      
       Вытолкала его в прихожую, сунула ему в руки пальто и шапку, еле дотерпела, пока он оденется и потом, когда он уже по темной лестнице, цепляясь за перила, спускался, крикнула:
      
       - Пидарас проклятый! - И тут же услышала, как будто в ответ:
      
       - Сердце красавицы склонно к измене...- Это был голос Жердыка.
      
       Аглая перегнулась через перила, надеясь увидеть поющего, но на лестнице никого не было, а голос Жердыка шел вроде бы из подвала, где жил Ванька Жуков. Но тоже шел как-то странно. Жердык не пел песню целиком а, все время повторял, как на испорченной пластинке:
      
       "Сердце красавицы склонно к измене... Сердце красавицы склонно к измене "... - и так без конца.
      
       "Чушь какая-то", - подумала Аглая.
      
       Но это была не чушь. Это Ванька Жуков гонял по кругу пленку с записью голоса Жердыка и подстраивал прибор, который будет реагировать только на этот голос, только на эту мелодию и только на эти слова: "Сердце красавицы склонно к измене. .."
      
       15
      
       Как живет существо, превращенное из молодого, красивого, полного сил человека в обрубок, безобразный на вид и лишенный возможности даже обслуживать себя самого? Здоровым и благополучным людям этого не понять. У такого калеки другие чувства, иные радости, его миропонимание не совпадает с нашим, и жизнь ему не кажется слишком уж ценным даром.
      
       Иван Георгиевич Жуков смотрел по телевизору старую кинокомедию с Мироновым и Никулиным в главных ролях. Ванька отдыхал и имел право себе это позволить. Выполняя сложнейший заказ, он добился, наконец, чего хотел. Не просто было сделать такую штуку. Она безотказно откликнется на слова и мелодию, исполненную только одним человеком и никем больше. Это случится, может быть, завтра, 21 декабря в день рождения Сталина, или дядюшки Джо, как его называет Джим. Завтра статуя чугунного дядюшки будет поставлена на свое старое место. А после этого кое-какие люди захотят отметить это событие. Они поедут в ресторан " Золотой ключик". Они там выпьют. И захотят спеть чтонибудь задушевное...
      
       Фильм сменился рекламой стирального порошка, который отстирывает всё и ничего не портит, средства от перхоти и шоколада, который, по словам рекламной песенки, "имеет право разделить успех". За шоколадом пошла криминальная хроника. Сурового вида милицейская дама рассказывала о том, что случилось за последние сутки в Москве. На одном из рынков произошел взрыв. Бомба с часовым механизмом была заложена в мешок с картошкой. Погибло девять человек, тринадцать ранены. "Это не мое", отметил Ванька. Студентка девятнадцати лет вместе с сокурсником задушила свою мать бельевой веревкой с целью завладения старинной иконой. Мальчик трех лет выпал из окна шестого этажа и оказался жив. В гостинице произошел пожар. Автомобиль "Ауди-6", управляемый пьяным водителем, вышел на встречную полосу и врезался в "Таврию". Водитель "Таврии" и его жена погибли на месте, владельца "Ауди" спасла воздушная подушка. И вдруг Ванька увидел Бавалю. Ее показали сидя щей, очевидно, в милицейском участке. Ведущий сказал: "На Белорусском вокзале задержана пожилая женщина. Во время досмотра у нее в чемодане обнаружены около двух килограммов гексогена, четыреста граммов тротила и две противотанковые гранаты. Задержанная утверждает, что боеприпасы принадлежат не ей, но как они попали в ее чемодан, объяснить не может. При задержанной никаких документов не оказалось, а назвать себя она отказывается. Всех, кому знакома эта особа, просьба позвонить по телефону..."
      
       - Ну вот! - сказал сам себе Ванька и, выключив телевизор, задумался. Хотя думать уже не было смысла. Бабку взяли и вряд ли отпустят. Значит, скоро придут сюда. А что делать? Он обернулся в кресле на 360 градусов, осмотрел свое оборудование и запасы взрывчатки и понял, что сделать он, инвалид, не сможет уже ничего. Остается только ждать, когда за ним придут. Ну, а когда придут...
      
       Его лаборатория была хорошо оснащена всем, чем нужно, чтобы превратиться в гремящий и сверкающий ад, для всех, кто сюда придет. В анька усмехнулся. Он час-то думал о том, как закончит жизнь, и собирался закончить ее эффектно. А как? Ему это часто снилось. Клубы пламени ослепительного и ярких цветов, и люди, летающие в нем, как птицы...
      
       Ванька включил компьютер и соединился по Интернету с Джимом.
      
       - Привет, - передал он ему.
      
       - Привет, - ответил Джим. - Как дела?
      
       - Подходят к концу, - сообщил Ванька.
      
       - Можешь объяснить поточнее?
      
       Ванька объяснил.
      
       - О.К. - отозвался Джим, - Я не буду тебя отговаривать, хотя мне будет тебя не хватать.
      
       Ванька не отозвался.
      
       - Ты не хочешь мне отвечать? - спросил Джим.
      
       - Я не знаю, что тебе ответить, - написал Ванька, и в это время в дверь постучали.
      
       - Кто там? - спросил Ванька, не двигаясь с места.
      
       И услышал пение:
      
       - Сердце красавицы...
      
       Ванька замер. Казалось, уже ничто не могло его взволновать, но тут заколотилось сердце так, что он сам себе удивился. Рука дрожала, откидывая щеколду. Открыв дверь, Ванька увидел ч еловека в длинном нараспашку пальто, в красном пушистом шарфе, с заграничной бутылкой в руках и заметно уже хмельного.
      
       - Ты? - спросил Ванька.
      
       - Собственной персоной. - Жердык громко захохотал и снова запел:
      
       - Сердце красавицы...
      
       - Стой! - закричал ему Ванька. Впрочем, в созданное им устройство он еще не вставил батарейки и машинка была пока безопасна.
      
       - А что? - не понимая причины Ванькиного волнения, спросил Жердык. - Не нравится, как я пою?
      
       - Нравится, - сказал Ванька, - Но, если можно, потом.
      
       - Не пой, красавица, при мне и при других не пой, - весело сказал Жердык. - Ах ты, друг ты мой ситцевый! - Он подвинулся к Ваньке в намерении то ли обнять его, то ли похлопать по спине, но остановился, сообразив, что и то, и другое будет непросто осуществить. - Я же только сегодня узнал, что ты жив. Ведь я тебя сам лично хоронил. Между прочим, с большими почестями. Как героя. А ты, негодник, нас всех обманул, хитрюга.
      
       Жердык балагурил оживленно и весело, и бу дь он чувствительней к слову, сам понял бы, что фальшивит. Он чувствительным не был, продолжал говорить невпопад и спросил Ваньку, узнал ли тот его сразу.
      
       - А ты меня?
      
       - Я ? Тебя? - Жердык хотел выразить удивление или возмущение. Что за вопрос? Как же он мог не узнать старинного друга? Но все-таки понял, что это было бы слишком недостоверно.
      
       - Да. Извини, - сказал он. - Но все-таки тебя я узнал. И узнал бы всегда. Ты знаешь, есть люди, у которых нет ничего, кроме внешней оболочки, а есть личности. А личность, Ванька, всегда проявляется каким-то образом. Она излучает свой особый свет или... я не знаю, как это назвать... Ванька, друг ты мой, ты не представляешь себе, как я рад!
      
       - Заходи, - Ванька откатился к компьютеру. - Возьми стул, садись, я сейчас выйду из Интернета.
      
       "Извини, - написал он Джиму. - Пришел старый друг".
      
       "Окей", - ответил Джим. - Я его знаю?"
      
       "Знаешь, - написал Ванька. - "Сердце красавицы".
      
       "О!" - забеспокоился Джим. - Зачем он к т ебе пришел?
      
       "Выпить хочет".
      
       "И ты будешь с ним пить?"
      
       "Может быть", - ответил Ванька.
      
       "О.К." - написал Джим, и Ванька почувствовал в этих двух буквах сомнение. - "Но мы с тобой еще свяжемся или..."
      
       "Или", - ответил Ванька.
      
       И отключившись от Интернета, повернулся к гостю. Жердык сидел на стуле, бутылку держа на колене.
      
       - Ну ты даешь! Ты, наверное, в нашем городе единственный овладел Интернетом.
      
       - Не единственный, а первый, - сказал Ванька.
      
       - Да? Возможно. Я, правда, тоже в Интернете. Но... - он махнул рукой. - Ванька, что мы с тобой о какой-то херне? Ведь главное не это. А главное, что ты жив. Ты живешь, ты дышишь, ты творишь. Да, у тебя здесь целая лаборатория! Она у тебя как-нибудь называется?
      
       - Она у меня называется, - подтвердил Ванька. - Она у меня называется "Малая Хиросима". Разве ты не слышал?
      
       - Слышал, - признался Жердык. - Мне доложил наш районный чекист. Знаешь кто? Не знаешь и не догадаешься. Но я тебе скажу. Попозже. А ты мне пока покажи свою "Хиросиму".
      
       - А ты меня не продашь? - спросил Ванька.
      
       - Я? - растерялся Жердык. - Тебя? - он напыжился и покраснел, но не от стыда, от обиды. - Знаешь, Ванька, если это шутка...
      
       - Шутка, - сказал Ванька.
      
       - Очень не остроумная.
      
       - Ладно, не сердись, - сказал Ванька. - Вот смотри. Видишь этот порошок? Это почти сахарная пудра. Но если эту пудру смешать с этой угольной пылью, засыпать в консервную банку и залить желатином, а потом стукнуть по этому молотком. Не хочешь посмотреть, что получится? Не хочешь? Правильно Пушкин говорил: мы ленивы и глупы, что ли...
      
       - Нелюбопытны, - поправил Жердык.
      
       - Ну да. Нелюбопытны. А тут - склад готовой продукции. Помнишь, у меня была копировальная машина?
      
       - Ну как же! - сказал Жердык. - Как же!
      
       - Так вот. Здесь тоже все на высоком техническом уровне. Вот эта штука. Закладывается в автомобиль. Срабатывает на определенной скорости. Я одному дураку сделал для его "мерса", чтобы сработало на ск орости 120 километров в час. Я думал, он разгонится где-нибудь за городом. А он прямо здесь, по ухабам...
      
       Он показал другу детства хитроумные устройства, спрятанные, в зависимости от назначения, одно в консервной банке, другое в кастрюле, третье в скрипичном футляре, четвертое в моторном цилиндре. Способы приведения их в действие были разные: радиосигнал, прикосновение пальца с определенным отпечатком, запах канифоли, достижение заданной высоты или слово, сказанное как пароль. Ванька показывал, Жердык восхищался. И в ответ рассказал Ваньке, какую карьеру он сделал и для чего.
      
       - Помнишь, мы когда-то говорили о диссидентах. Я тогда считал, что они неправильно действуют. И сейчас думаю, что был прав. Они уже тогда своими разоблачениями лишали людей веры в лучшее будущее, разрушали, как бы это сказать, духовную инфраструктуру. И что получилось? Полная разруха всей жизни и всех устоев. Но все-таки у людей есть потребность верить во что-то хорошее.
      
       - В коммунизм? - спросил Ванька.
      
       - Ко ммунизм - название условное. Но ведь можно построить более или менее справедливое общество. Теперешние правители о людях не думают, а мы думаем. И что-нибудь сделаем. Малые дела важнее великих свершений. И мы начинаем с малого. Вот выиграли выборы, теперь кое-что начнем делать конкретно для людей. Тебе, например, уже решено, купим кресло с электрическим движком. Дадим квартиру, специально оборудованную. Постараемся, насколько возможно, обеспечить нормальную жизнь. Вообще, мы много можем сделать, если б только нам не мешали.
      
       - А кто мешает? - спросил Ванька.
      
       - Да мало ли. Вчера по телевизору выступал олигарх. Стращал народ, что если начнется передел собственности, будет гражданская война.
      
       - А разве не будет?
      
       - Кого с кем? Миллионы людей считают, что олигарх их обокрал, и хотят отнять у него наворованное. А кто против этого? Только сам олигарх. Так кто будет за него воевать? Его телохранители? Они же первые его и повяжут.
      
       - Значит, ваши главные противники - олигархи?
       < P>- Не только. Наши противники - всякая сволочь. Фашисты всякие. Здесь тоже есть один очень страшный человек. Между прочим, твой давний знакомый...
      
      
       Страшным знакомым, догадаться нетрудно, был Крыша.
      
       - Был бандитом и остался. Только теперь бандит с идеей. Ты про "Белый сокол" слыхал?
      
       - Нет.
      
       - Фашистская организация. Четкая идеология, железная дисциплина. Местные организации по всей стране.
      
       - Крыша в этом "Соколе" состоит?
      
       - Не состоит, а руководит им.
      
       - Из Долгова?
      
       - Штаб-квартира его в Москве. Но руководить отсюда удобней. Не так заметно.
      
       - А куда же смотрят ФСБ, МВД, прокуратура?
      
       - Наивный ты человек все-таки, Ванька. Куда они смотрят? Он сам из них. Очень страшный человек! - повторил Жердык. - Если его не остановить...
      
       - Остановим, - обнадежил Ванька.
      
       16
      
       Как раз в это время в дверь условным образом постучали, и на пороге объявился сам предмет разговора с бутылкой водки. Буд учи человеком тренированным, Крыша, здороваясь с Жердыком, ни малейшего смущения не проявил, только посмотрел внимательно на Ваньку в попытке понять, что привело сюда победителя выборов и не раскрыл ли ему Ванька неких замыслов. Жердык в свою очередь прощупал подозрительным взглядом Крышу, соображая, что тот здесь, очевидно, не в первый раз. Тем не менее оба своих подозрений друг другу никак не раскрыли, но каждый заподозрил в двойной игре Ваньку. При этом все трое вели себя дружелюбно и через некоторое время уселись за стоявший в стороне шаткий столик. Выпивали, закусывали и чем больше пили, тем более нежными чувствами проникались друг к другу. Через час или больше они вспоминали всякие случаи из прошлой жизни, произносили тосты за дружбу, говорили разные приятности, и глядя на них со стороны, трудно было бы представить, что эти люди друг другу - враги. А впрочем, в России от дружбы до вражды путь всегда недалекий. Сейчас мы пьем, обнимаемся, ты меня уважаешь, я тебя уважаю, а в следующую минуту схватились з а нож, за топор или за что-нибудь огнестрельное.
      
       За окном была тихая морозная ночь, светила полная луна, кошки орали на крыше, а из подвала неслись песни, исполняемые нестройным мужским трио. "На диком бреге Иртыша", "По диким степям Забайкалья"...
      
       - Ребята! Друзья мои! - в порыве светлых чувств воскликнул Жердык. - Как все же прекрасна жизнь! И как хорошо ощущать в ней себя человеком, существом рожденным...
      
       - Рожденным для чего? - спросил Ванька.
      
       - Для чего-то хорошего. Короленко сказал: "Человек рожден для счастья, как птица для полета".
      
       - Можно я переформулирую, - благодушно возразил Крыша. - Я смотрю на это проще: человек это - постоянно действующая фабрика по переработке продуктов природы в говно.
      
       17
      
       А тем временем с Запада или с Востока, или с какой-то другой стороны, уточнять не будем, чтобы не ввергать читателя в соблазн двойного толкования текста и подтекста, в общем, с одной из сторон на город Долгов надвигала сь вовсе не зимняя, грозовая, зловеще-красивая туча. Ее еще, может быть, мало кто видел, а Ванька уже всем своим со всех сторон укороченным телом ощущал ее приближение. Тут надо сказать немедленно, хотя в интересах сюжета стоило обозначить заранее, что любая гроза повергала Ваньку в состояние звериного беспокойства, может быть, оттого, что почти все нервы были обрублены, торчали наружу и чутче любого барометра воспринимали даже неясные атмосферные возмущения. Во время погодных катаклизмов Ванька порою сходил с ума и самые страшные мысли озаряли его изуродованную снаружи башку.
      
       Посмотрев в тот вечер на небо, можно было заметить, что одна сторона его была черно-лиловая, а другая, напротив, девственно ясная. Черная медленно двигалась к ясной, ясная двигалась к черной, и, наконец, они впали друг к другу в объятия прямо над центром города Долгова. Потом говорили, что столкнулись два атмосферных фронта. Один из фронтов был циклон очень теплый и влажный, а другой - антициклон, сухой и холодный. Они столкнул ись, и вдруг все завыло и засвистело, лиловую тучу завертел вихрь, и она превратилась в грязный черный лохматый смерч, в вертящийся столб, нижний конец которого опустился к земле, а верхний вытянулся в сторону космоса. Невероятная сила вращала это черное месиво, отрывая он него и опять притягивая к центру темные клочья. А вокруг столба вращались и клокотали клубы дыма, пара, грязи или неизвестно чего, всех цветов радуги и их мерзейших оттенков. Смерч не на одном месте стоял и не прямо передвигался, а ходил кругами по центру города, будто хотел именно это место полностью изничтожить. Он гнул до земли и ломал деревья, срывал с домов крыши, переворачивал автомобили, катил по улице пустые бочки, волок рекламные щиты, разбивал вдребезги киоски, а какую-то телегу вместе с лошадью поднял вверх и понес куда-то, словно воздушный шар, и лошадь беспомощно дрыгала ногами. Все свистело, шумело, ревело, с неба обрушились на город дождь, снег, град величиною с кулак, и все осадки, какие только можно себе представить и в та ких количествах, каких представить себе нельзя. Молнии высвечивались ослепительными зигзагами и с ужасным треском втыкались в землю. Все люди попросыпались и в страхе смотрели в окна, а иные, наоборот, закрывали глаза, затыкали уши и молились, кто кому и чему умел. Никто никогда в такое время года подобной грозы не видел и в другое время не видел, и ни в какое время не видел и видеть бы не желал. И некоторые даже стали думать, что, может быть, это не гроза, а война, и не простая, а термоядерная. Или обыкновенное светопреставление. Страшный суд, ради которого разверзнется земля, вскроются все могилы, тьмы мертвецов вылезут наружу и станут клацать зубами. Все сверкало, гремело, Ванька заволновался, и его охватило чувство, что он сам - часть этой стихии.
      
       Хотя внешне никто бы и не подумал.
      
       Его комната, как известно, находилась в полуподвале. Нижняя часть окна стояла в бетонном кармане ниже уровня тротуара приблизительно на полметра, а верхняя часть приблизительно на метр поднималась над уровнем. П рямо в окно летел поток воды, как из трубы большого диаметра. Бетонный карман немедленно наполнился, вода давила в стекло и опасно сочилась внутрь. Одна молния ударила прямо в карман, и вода немедленно закипела, но стекла не лопнули. Другая молния, очевидно, ударила в крышу и ощущение было такое, что на дом упала большая бомба.
      
       Трое друзей все еще сидели за столом. Глядя в сторону окна, Ванька опять вспомнил бой в Кандагаре, когда моджахеды из всех видов оружия крошили их батальон, застрявший в ущелье и практически беззащитный. Крыша тоже вспомнил афганский опыт и штурм дворца президента Амина.
      
       Жердык ничего подобного вспомнить не мог и полез под стол.
      
       - Ты чего? - прокричал ему Ванька, отогнувши клеенку.
      
       - Я боюсь! - прокричал из-под стола Жердык.
      
       - Все боятся, - сказал ему Крыша, - но зачем же лазить под стол? Вылезай! - он схватил Жердыка за шкирку и стал тянуть наружу, а тот упирался, плакал и кричал:
      
       - Ребята! Не надо! Оставьте меня здесь! Я боюсь. Вам не страш но, вы герои, а я боюсь!
      
       - А ты не бойся. Это не страшно, - сказал Ванька, казалось, совершенно спокойно.
      
       - Это тебе не страшно! - прокричал Жердык. - Потому что ты обрубок. Тебе жить незачем, а я еще полон сил.
      
       Глядя на Ванькино лицо, трудно было понять, что оно выражает. - Вылезай, Саня! - сказал он Жердыку почти ласково. - Успокойся. Ты что же, грозы не видел? Вылезай, потолкуем.
      
       Как ни странно, эти слова подействовали на Жердыка, и он, оттолкнувши руку Крыши, вылез и отряхнулся смущенно.
      
       - Ну вот, - сказал Ванька. - Вот и хорошо. Выпей еще и успокойся.
      
       Жердык принял протянутый ему стакан и отхлебнул, стуча в стекло зубами и проливая водку на грудь.
      
       - Ты знаешь, - сказал ему Ванька, - когда очень страшно, надо думать о чем-нибудь отвлекающем. Я, когда нас крошили в ущелье, почему-то старался вспомнить стихи, которые я где-то зачем-то читал и запомнил. - Ванька закрыл глаз и стал читать нараспев:
      
       Я был недавно в недальнем Где-то
       Там люди тесно живут, как в гетто.
       Суровый климат - зима без лета...
       И не хватает тепла и света.
       Неотличимы там день от ночи,
       и люди бродят во тьме наощупь.
       И хоть друг друга они не видят,
       друг друга крепко все ненавидят.
       Там развлечений других не знают,
       как склоки, дрязги да пересуды
       И только радость у них бывает,
       когда соседу бывает худо.
       Сломал ли ногу, свернул ли шею,
       Или украли в метро бумажник,
       Иль терпит в чем-то ином лишенья,
       Его соседям - и свет и праздник.
       Так жизнь проходит во тьме и злобе,
       Развлечься нечем душе и телу.
       Но если кто-то кого угробил,
       Тогда, конечно, другое дело.
      
      
       Пока он читал, за окном немного утихло и, Жердык, приходя в себя, поинтересовался, чьи это стихи.
      
       - Не знаю, - Ванька пожал плечом. - Какого-то диссидента.
      
       - Оно и видно, - заметил Крыша. - А что значит в недальнем Где-то? В России, что ли?
      
       - Конечно, в России, - сказал Жердык, нервно косясь на окно. - Где еще есть такие, которые собственную страну ненавидят?
      
       - Везде, - пробормотал Ванька, вспомнив про Джима. - Везде есть такие, которые... - Но эти стихи, - сказал Жердык, - не искусство, а что-то такое...
      
       - Чернуха, - подсказал Крыша.
      
       - Вот именно чернуха, - согласился Жердык. Искусство должно быть светлым. Его задача - возвышать человека, внушать ему веру в себя, в людей, в друзей.
      
       - Правильно, - подхватил Ванька с неожиданным энтузиазмом, а не хочешь ли ты как-нибудь нас возвысить? Спой нам "Сердце красавицы".
      
       - Сейчас? - удивился Жердык и вздрогнул от вновь сверкнувшей за окном молнии.
      
       - А почему же нет? - сказал Ванька. - Давай.
      
       Две молнии сверкнули, одна догоняя другую. Жердык хотел что-то сказать и открыл рот, но тут заполыхало, загрохотало так, как если бы батарея реактивных минометов обрушила всю мощь своего огня на единственный этот дом. Жердык обхватил голову рукам и и снова полез под стол. Очередная молния попала в бетонный карман. На этот раз стекло лопнуло, кипящая вода хлынула внутрь. Клубы пара закрыли всё.
      
       - Умираю! - закричал из-под стола Жердык.
      
       - Сейчас умрешь! - подтвердил Ванька. - С песней. - И потянулся к магнитофону.
      
       Крыша немедленно сообразил, что это значит, но он Ваньки уже не видел.
      
       - Стой! - закричал он и кинулся к Ваньке сквозь пар. Он прыгнул, как ягуар. Вытянув руки вперед, летел он на перехват, похожий, может быть, на торпеду. И застигнут был случившимся прямо в полете.
      
       Ванька нажал на клавишу, из микрофона вылился чистый тенор Жердыка:
      
       - Сердце красавицы...
      
       И тут полыхнуло не снаружи, а изнутри, и Крыша не упал на Ваньку, а, напротив, взмыл вверх и продолжил свой полет в бесконечность.
      
       18
      
       Незадолго до грозы Аглая Степановна Ревкина сидела за столом, пила чай с ванильными сухарями и поглядывала в окно. Там было тихо и ясно. Ничто не предвещал о ничего.
      
       Аглая вспоминала свою поездку в Москву, встречу с генералом Бурдалаковым, драку с милицией, скандал со скульптором Огородовым. Нахал! С такой болезнью явился прощаться. Вот и ей пришла пора расстаться со своим постояльцем. Три десятка лет прожили вместе...
      
       - Вот, - сказала она, подойдя к нему с чашкой, - видишь, все-таки дождались. Завтра тебя поставят на старое место, и это уже все, никто тебя оттуда не сдвинет.
      
       Она посмотрела на него, но в его лице и фигуре никакого отношения к предстоящему событию не обнаружила. И неожиданно подумала: а вдруг он не хочет туда? Там холод, сырость, голуби, и возможны разные злоумышления. В каком-то городе взорвали уже памятник Николаю Второму. И этот могут взорвать. Еще подумала: отдам его им, а с кем останусь сама?
      
       Одна в пустой квартире... Как это бывало и раньше, она в своих размышлениях упускала из виду то обстоятельство, что он не совсем живой. И мимолетно скользнула мысль: а что, если вовсе не отдавать? Эти люди отреклись от него , - думала она, забыв, что живет уже в другую эпоху, не тех, которые отрекались, - разве они заслужили право на него?
      
       После чая стала готовиться ко сну. Постелила постель, включила телевизор. Местный канал подводил итоги выборов. Коммунисты одержали внушительную победу. Журналистка брала интервью у нового главы Долговской администрации Александра Жердыка.
      
       - Я считаю нашу победу естественной. Людям надоело жить в нищете и неопределенности. Они теперь видят воочию, что только коммунисты способны обеспечить им спокойную и достойную жизнь. А что касается меня лично, - с выражением печали добавил он, - то я не воспринимаю свою новую должность как источник каких-то льгот, преимуществ или чего-то такого. Для меня это будет тяжелый труд, повседневный и неблагодарный, но если мы любим наш народ, нашу родину, то мы не имеем права уклоняться даже от самой трудной и неприятной работы.
      
       После рекламной паузы пошел фильм из цикла "Наше старое кино". Фильм был, и правда, старый, черно-белый, о войне. " Секретарь райкома" с актерами Ваниным, Жаровым, Астанговым. Наивный, конечно, фильм, но идейно правильный. Вот ведь умели делать! И сюжет острый, и актеры хорошие, и идеологически выдержан. Может быть, прав Жердык. Все возвращается на свое место. Молодые люди смотрят эти фильмы и что-то, наверное, западает им в душу. В конце концов начнут понимать, что прежнее поколение жило идеалами, не то что эти новые русские, у которых идеалы измеряются весом золотой цепи на толстой шее.
      
       В комнате было тепло, пожалуй, даже жарко, но ее слегка знобило, и она натянула на себя ватное одеяло.
      
       За окном опять светила луна, светила тихо и безмятежно и так ярко, что можно было читать книгу. Аглая угрелась, и ей было хорошо. Она смотрела телевизор, поглядывала на луну и теперь видела отчетливо: брат режет брата. В телевизоре староста, служивший немцам и схваченный партизанами, стал кричать: "я русский", а секретарь райкома ему сказал: "ты предатель и для нас ты трижды немец, гад". Аглая пыталась следить за сюжетом, но мысли разные отвлекали. Она даже и не заметила, как этот фильм кончился и началась другая передача. В которой вдруг почему-то показали Валентину Жукову и попросили ее опознать. А почему ее надо опознавать, когда ее все и так знают? Аглая не поняла и переключившись на другой канала, попала в передачу совершенно другого рода. Показывали зал, в котором сидели какие-то люди, на партизан совершенно не похожие, между ними ходила молодая женщина с микрофоном и задавала вопросы.
      
       - Скажите, вот вы говорите, что разошлись с мужем, потому что он вас не удовлетворял сексуально. Это что значит: не удовлетворял? Он был импотент? У него не было эрекции?
      
       - Нет, - отвечала спрашиваемая, - физически у него все было нормально. Но он просто не хотел понимать, что могут быть какие-то фантазии, не признавал никаких отклонений от того, что сам считал нормой.
      
       - Ну, например?
      
       - Ну, например, он был против анального секса, а когда я ему сказала, что хотела бы переспать с его другом, он вообще скандал поднял и даже позволил себе ударить меня. В конце концов я от него ушла и вышла за другого.
      
       - И этот другой помогает вам осуществить ваши фантазии?
      
       - Да, конечно.
      
       - Он не запрещает вам переспать со своим другом?
      
       - Не только не запрещает, но, наоборот, поощряет. Мы часто занимаемся групповым сексом.
      
       - И вам нравится групповой секс?
      
       - Очень.
      
       - А что именно вам нравится в групповом сексе?
      
       - Больше всего мне нравится двойной минет.
      
       - Двойной минет? - подняла бровь ведущая. - Это что же?
      
       - Два члена в рот.
      
       - Вот как! Это в самом деле должно быть увлекательно. А тройной минет вы не пробовали?
      
       Аглая не поленилась, слетела с кровати, подбежала к телевизору и стала плевать на экран, выкрикивая:
      
       - Дура! Дура! Два члена в рот! Стрелять таких надо, стрелять!
      
       Она дрожала от возмущения, плевалась и заплевала весь экран. Выключила телевизор. Легла. Долго не могла успокоиться. Что же это происходит? Неужели ради этих тунеяд цев она, ее поколение жертвовали своим здоровьем и жизнью? Включила другой канал. Там, слава Богу, передавали что-то родное. Повторяли старый "Голубой огонек" с космонавтами, передовиками производства, мастерами слова и сцены. Поэт Роберт Рождественский, еще живой, читал стихи "про того парня". Людмила Зыкина, прижимая руку к груди, пела песню "Издалека долго течет река Волга".
      
       Однажды Аглая плыла по Волге на пароходе. Это была плавучая межобластная партийная конференция. Плыли секретари обкомов, райкомов, партийные активисты и вместе с ними два члена Политбюро Каганович и Ворошилов. От этого путешествия в памяти осталось немного: бесконечные холмистые и лесистые берега, песня из кинофильма "Волга-Волга", щедрые столы в каюткомпании, матросы, исполняющие танец "Яблочко", и Ворошилов, блюющий за борт. Два чекиста держали его при этом за локти, чтобы он не выпал. Один из них, заметив на палубе Аглаю, посмотрел на нее очень недружелюбно, и она поспешила немедленно исчезнуть. Вспомнив о Ворошилове, она с тала думать о Сталине, Сталине, Ста...и тут же его увидела. Он спускался к ней с крутого противоположного берега, с кальсонами, повязанными вокруг головы вроде чалмы, тесемки трепетали на легком ветру. Она хотела сказать Сталину: осторожно, здесь круто, но увидела, что эта крутизна Сталину никак не угрожает - прыгая с камня на камень, он зависает на несколько секунд в воздухе и даже вроде бы парит, как птица, а потом опускается на следующий камень. Аглая сначала удивилась, как ему это удается, а потом сама попробовала и увидела, что она тоже может парить. Она поднялась не высоко, может быть, всего на вершок от земли, но, держась на этой высоте небольшим усилием воли, начала передвигаться навстречу Сталину и, приблизившись, сказала радостно: "Товарищ Сталин, вчера в нашем магазине давали крупу". На что Сталин ласково улыбнулся и сказал: "Когда я был маленьким, я любил ездить на паровозе "Иосиф Сталин". Тут же он поднялся на ступеньку паровоза и правой рукой держась за поручень, другую откинул и красивым голос ом запел:
      
       - Сердце красавицы склонно к измене...
      
       Аглая немного удивилась, что товарищ Сталин поет такую странную некавказскую песню, и от удивления проснулась.
      
       Луны за окном уже на было. Было, наоборот, совершенно темно. И очень тихо. Очень спокойно. Слишком спокойно. Как перед внезапной атакой противника. Она почувствовала: сейчас что-то должно случиться. Но тут же сама себя спросила: а что может случиться? И сама же себе ответила: ничего не может случиться. И снова закрыла глаза.
      
       ...Был яркий летний день, солнце - в зените, а Аглая стояла среди высокой травы на лужайке в сосновом лесу. Цвели полевые цветы, летали бабочки и стрекозы, а товарищ Сталин, стоял в большом жестяном тазу, с ног до головы покрытый густой мыльной пеной. Она стала тереть его мочалкой и поливать водой из большой эмалированной кружки. А он такой маленький, примерно, как пятилетний ребенок, но с усами и непонятно, чугунный или живой, и в мундире или без ничего. Аглая льет и льет воду из кружки, а пены станов ится все больше, она окружает его, как пышные кружева. Сталин то совсем пропадает в ней, то выныривает наружу. Аглая хочет кого-то спросить, что делать, когда столько пены, и видит Владимира Ильича Ленина. Ленин в накинутом на плечи пиджаке сидит на пеньке у своего шалаша и быстро пишет апрельские тезисы в середине июля, а над ним кружится рыжий шмель. Она к нему подходит, чтобы спросить, как ей быть с пеной, окутавшей товарища Сталина, но вождь не слышит, пишет и трясет бородой, она трогает его за плечо, он поднимает голову и она видит, что это не Ленин, а Шубкин. Шубкин тут же закрыл свою писанину рукой, но она понимает, что это он пишет на Сталина донос. "Нет, не донос, - говорит ей Шубкин, - это сатира. Это сказка про трех поросят и называется "Лесоповал". "Все равно, - сказала ему Аглая. - Зачем вам в Израиле "Лесоповал"? Там ведь нет никаких лесов". Она пошла назад к Сталину. Но там, где он только что был, нет ни его самого, ни таза, там стоит генерал Бурдалаков со знаменем, которое распростерлось, несм отря на полное отсутствие ветра, и на нем видны гвардейский значок и надпись: "Даешь чурчхелу". И никаких дырок. Аглая подошла к генералу, поздоровалась и спросила: "Вы Берлин уже взяли или только собираетесь?". "Чурч это по-английски церковь, - ответил ей Бурдалаков, - о чем я доложил лично Леониду Ильичу Брежневу". "А почему не товарищу Сталину?" - строго спросила она. "Товарищ Сталин здесь больше не живет, он взял отпуск и уехал в Сочи". Аглая обрадовалась, вспомнив, что ей тоже надо именно в Сочи, потому что она не брала еще сегодня кефир. Она сказала "спасибо" и пошла по степи и рядом с дорогой увидела брошенную телегу с двумя упавшими на землю оглоблями. В телеге охапка соломы, а на ней голый ребенок. Это Марат. Ему два годика, и он мертвый, один глаз у него закрыт, а другого совсем нет. Она не поверила, что он совсем умер и его нельзя оживить. Она посмотрела, нет ли кого вокруг и опять увидела Сталина. Теперь он был в белом халате со стетоскопом, перекинутым через шею. "Товарищ Сталин, - сказала она, - у меня горе. У меня умер сын, а муж мой геройски погиб за родину". "Я вам помогу, - сказал Сталин и приложив к ее груди стетоскоп, запел: "Сердце красавицы..." И как только он запел, ее муж Андрей Ревкин соединил провода, и с неба из-за черных туч ринулись к земле пикирующие бомбардировщики. Посыпались бомбы и стали рваться с ослепительным светом и ужасным треском, словно рвалась парусина.
      
       Аглая поняла, что все это ей снится, что надо проснуться - и все пройдет. Чудовищным усилием воли она разлепила глаза и увидела, что явь даже страшнее сна. За окном что-то сверкало, гремело, свистело, трещало. Пылала нефтебаза, горела, падая, большая сосна, горел и падал электрический столб. Бенгальским огнем рассыпались сомкнувшиеся провода, светился экран телевизора и горел сам телевизор. Стекла изо всех окон летели внутрь и сверкали рассыпавшимся по полу калейдоскопом, а Сталин, но не живой, а железный, стоял посреди стихии, и раскачиваясь из стороны в сторону, пел "Сердце красавицы". Весь он при этом дрожал и ка чался, видно было, что рвется, но не может сдвинуться, какая-то сила держит его на месте. Он не может справиться с силой и надеется одолеть ее песней "Сердце красавицы". "Сердце красавицы" - пропел он в очередной раз, и как бы в ответ на его усилия что-то вдруг ухнуло, громыхнуло, свет ярче прежнего брызнул в глаза, и дом закачался. Сталин сдвинулся к места и пошел прямо к Аглае вместе с плитой, к которой он был приварен. Пошел вперевалку, подминая под себя стекла, которые под ним хрустели, звенели, разлетались белыми брызгами. А он все шел и шел, упорно, грозно, неумолимо. Аглая вдруг поняла, что он идет к ней, чтобы взять ее как женщину, и сама воспылала безумной ответной страстью. Она приподнялась на подушке, она растопырила худые руки и ноги в разные стороны, всю себя растопырила и сказала тихо, но страстно: "Иди ко мне! Ну, иди, иди, ну иди же!" И он шел к ней, качаясь и дрожа неутолимой дрожью от какой-то бушевавшей внутри его бешеной силы. Он шел. Стекла летели ему в лицо, свет слепил ему глаза, из гла з летели огненные струи, как будто с помощью их он хотел увидеть Аглаю. "Ну иди же, миленький! Иди ко мне, мальчик мой!" - заклинала она. Перед самой ее кроватью он, словно засомневавшись, остановился. И даже качнулся назад так сильно, что чуть не грохнулся навзничь. Уже чугунный затылок почти что коснулся пола, но неведомая сила удержала его, подняла, выпрямила, подбросила к потолку, опустила на место. Он опять задрожал-задрожал и с криком "Сердце красавицы!" обрушился на Аглаю, и она приняла его всем своим растопыренным телом.
      
       Звучала песня, гремели взрывы, звенели стекла, ломались, стукались, корежились балки потолочного перекрытия, внутри Аглаи что-то хрустело. Она не поняла, что это хрустят ее же кости.
      
       - А-а! - завопила она, испытывая ни с чем не сравнимое буйное чувство, такое острое, какого никто никогда не изведывал.
      
       И из груди ее вырвалось пламя.
      
       19
      
       Говорят, местные жители никогда не видели в зимнее время подобной грозы. Да и не в зимнее время тоже не видели. Ударами молний, порывами ветра, смерчем все вокруг было разбито, сожжено, уничтожено, растоптано, разорвано в клочья. Сгорели электростанция, нефтебаза и автобаза. Развалился на куски мукомольный комбинат. Но свидетели, того, как горел и взрывался дом, где жила Аглая, не могли найти слов, чтобы описать это зрелище. Некоторые начинали примерно так: "Ну это было, ну это, ну это..." и замолкали в большом изумлении. Конечно, всем было ясно, что это был не просто пожар и не просто взрыв, и не просто несколько взрывов, а что-то гораздо большее.
      
       После взрыва в Долгов наехали всякие эксперты из области и из Москвы, собирали обломки и обрывки в полиэтиленовые мешочки и увозили с собой. Версии выдвигались самые разные. И очень дикие. Начали даже с того, что будто имело место землетрясение. Это в наших-то краях, сейсмически очень устойчивых! Потом стали искать признаки чеченского следа. Только перебрав все самые невероятные предположения, вспомнили про ТОО "Фейерверк" и в конце концов сочли наиболее правдоподобной причиной начального взрыва грозовой разряд. Удар молнии был воспринят одним из Ванькиных устройств как радиосигнал дистанционного управления. Первое устройство рвануло, а дальше пошла уже цепная реакция: бомбы, мины, гранаты, тротиловые шашки, мешки селитры, ящики динамита, баллоны газового коллектора. Не зря этому подвалу было присвоено звание "Малая Хиросима".
      
       Пожарные, надо отдать им должное, приехали вовремя. И раскрутили, как полагается, шланги. Но в последнюю секунду выяснилось, что вода в бочке замерзла (в пожарных бочках вода имеет обыкновение замерзать при температуре, не опустившейся еще до нуля), шланги были местами протертые до дыр, да и помпа вышла из строя. Поэтому пожарные только бегали вокруг пламени, отражавшегося на их касках, и оттаскивали баграми обгоревшие куски того, что выкатывалось из огня. Бревна, балки, куски дверей, столов и стульев. Со всеми этими предметами вылетел еще один, продолговатый и обгорелый, что-то вроде бревна. Пожарник и оттащили его баграми подальше от огня и тут только обнаружили, что это не бревно, а еще живое тело с остатками рук и ног. Тут, конечно, весь персонал "скорой помощи" кинулся к этой живой головешке, которая пылала и клокотала и что-то такое как будто еще произносила. Доктор Синельников приблизил ухо к дырке, бывшей когда-то ртом, и сквозь клокотанье расслышал слова:
      
       - Правильно он говорил: будет еще на нашей улице пра...
      
       И на этом обгорелое тело скукожилось и затихло.
      
       Все остальное, что было в доме органическое, сгорело, а железное - растопилось. Статуя превратилась в бесформенную со всех сторон оплавленную чушку. От живых существ, включая Шурочку-дурочку и ее кошек, не говоря уже о Ваньке Жукове и его гостях, ничего не осталось, только долго еще над данным местом и в ближайшей округе стоял запах горелого мяса, а через два квартала от места события был найден с двух сторон обгорелый остаток пластмассовой ноги с кожаными застежками. Остаток был испещрен латинскими буквами, химическими фо рмулами, электронными адресами, цифрами и фразой, написанной крупно по-русски: "Отомщу за Афган!"
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Пролог
       Часть первая
       Часть вторая
       Часть третья
       Часть четвертая
       Часть пятая
       Эпилог
       Антисоветский Советский Союз
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
       МОНУМЕНТАЛЬНАЯ ПРОПАГАНДА
      
      
       ЭПИЛОГ
      
       Я приехал в Долгов только в начале лета. И сразу увидел, как много изменилось здесь к лучшему и как много осталось в прежнем виде. Старухи на перроне по-прежнему предлагали пассажирам свой товар, но теперь в расширенном ассортименте. Уже не только вареная картошка и соленые огурцы, но еще беляши, пиво, кока-кола, а вдобавок к съедобной продукции - печатная, в основном одного направления: журналы "Плейбой", "Пентхауз" и брошюра "Техника секса для пожилы х". С разными рекомендациями, выкладками и диаграммами.
      
       На перроне, очень чистом, было несколько палаток, где шла торговля мороженым, жвачками, гамбургерами, чизбургерами, "горячими собаками", сникерсами (которые едят и которые надевают на ноги), матрешками, изображающими видных политиков, армейскими форменными фуражками, ремнями, значками и знаками военных отличий, домашними тапочками, очками, мохеровыми нитками и вообще всякой всячиной. Город за время моего отсутствия явно приобщился к мировой цивилизации, о чем свидетельствовало хотя бы объявление для проезжающих иностранцев: "The paid toilet is behind a corner. The price is upon an agreement"1. И на другой стороне, в скверике перед памятником Ленину, (Ильич, порядком заплесневелый, сидит там до сих пор) я тоже нашел предупреждающую надпись: "Do not tear flowers out! Do not walk on the grass!"2
      
       Хотя я был близким свидетелем и участником всего происшедшего за последние лет пятнадцать в России, Долгов даже мне показался городом странным. Какое-то противоестественное смешение примет старой и новой жизни. Те же кривые улицы с теми же названиями: Ленинская, Советская, Марксистская, имени Алексея Стаханова, имени ХХII съезда КПСС, а между ними Кривая, Поперечно-Почтамтская, Монастырская, Соборная. Я легко нашел Комсомольский тупик и то место, где стоял дом Аглаи. Там, очевидно, и соседние дома были снесены, а на их месте возникли несколько зданий, слишком шикарных для простого районного центра. Шестиэтажные корпуса, облицованные гранитом, с большими окнами, с голубыми елями у центрального входа, очевидно, главного корпуса с четырьмя колоннами. Весь этот участок был обнесен высоким забором из металлических прутьев с золоченными наконечниками, с автоматически закрывающимися воротами и охраной. На воротах - вывеска: "Бальнеологический комплекс "Долговские минеральные воды". На внутренней стоянке я увидел целую коллекцию дорогих иномарок. Я спросил у сторожа, что собой представляет этот комплекс. Он сказал мне, что это частная водо лечебница для очень богатых людей.
      
       - Для "новых русских"? - спросил я.
      
       - Для иностранцев тоже, - сказал привратник. - Воды у нас, оказывается, по своему химическому составу не уступают карловарским, а лечение стоит дорого, но дешевле, чем там. А питьевую воду мы продаем по всей России. Даже в Москве.
      
       - А кому же это все принадлежит? - спросил я.
      
       - Известно кому, - сказал он, - Феликсу Филипповичу Булкину.
      
       - Булкину? - переспросил я. - Значит, он это все построил?
      
       - Не только это. Новую церковь заложил. Ночной клуб и казино перекупил, два ресторана открыл, два супермаркета. Богатый человек. Но добрый. Вон видите детскую площадку? Это он городу подарил. Дом для престарелых на свои собственные деньги содержит.
      
       - Значит, здешний олигарх, - сказал я.
      
       - Да вроде того, - согласился стражник.
      
       Детская площадка ничем не отличалась от миллионов других, кроме, может быть, плаката с изображением черной ведьмы "кавказской национальности", запихивающей в меш ок белокурого ребенка, и с письменным призывом внизу: "Родители! Берегитесь киднэппинга!". Дальше начинался длинный и высокий бетонный забор, а за ним я увидел архитектурное чудо - дворец из красного кирпича с четырьмя башнями. Что-то похожее на Петровский замок в Москве.
      
       Я спросил проходившую мимо тетку с кошелкой, чей это замок.
      
       - Чумы, - сказала она.
      
       - А что он здесь живет?
      
       - Не живет, а бывает. А живет в Москве.
      
       Потом я видел еще цементный завод и бензоколонку и что-то еще, и все это, по словам жителей, принадлежало Чуме, о чем некоторые говорили равнодушно, другие с почтением, третьи с большой неприязнью.
      
       Аллея Славы напомнила мне Новодевичье кладбище в миниатюре. Здесь, среди заросших бурьяном могил героев прежних времен и пышных памятников новым авторитетам, не сразу углядел я скромное захоронение с гранитной плитой, которая, видимо, недавно заменила лежавший здесь раньше камень. На ней золотом были выведены даты и имена погибшего героически Андрея Еремеевич а Ревкина и погибшей трагически его вдовы Аглаи Степановны. А чуть ниже было написано: "Незабвенным родителям от сына Марата".
      
       Еремеевича Ревкина и погибшей трагически его вдовы Аглаи Степановны. А чуть ниже было написано: "Незабвенным родителям от сына Марата".
      
       Я постоял минуту в невольных мыслях о бренности жизни и двинулся дальше. Многое изменилось в Долгове, но пьедестал посредине площади Победы так и стоял, как раньше, как будто его держали на какой-то резервный случай. А впрочем, и не как будто. Его в самом деле не разрушали, потому что, как я потом узнал, в местных умах постоянно рождались и сменяли одна другую идеи поставить на это место если не самого Сталина, то кого-нибудь, кого хотели приблизить к народу или, точнее, к кому народ хотели приблизить. Такими в разные годы виделись маршал Жуков, академик Сахаров, писатель Солженицын, Петр Столыпин и Николай Второй. А Феликс Булкин до того обнаглел, что за огромные деньги надеялся увековечить здесь самого себя в качестве символа новых в ремен, когда не вожди и полководцы, а деловые люди правят миром. Районным законодателям хватило ума, мужества и перевеса в один голос предложение Булкина отклонить, у людей однако не было никакого сомнения в том, что кого-то здесь обязательно и в недолгом времени взгромоздят. Но кого? Вопрос никак не решался, но участок земли вокруг пьедестала был ухожен и засажен маргаритками, а низкая ажурная оградка свежеокрашена.
      
       Постояв здесь и помыслив бессмысленно неизвестно о чем, я посмотрел на часы, решил, что пора обедать, и отправился к себе в гостиничный ресторан. И тут меня ожидала встреча с человеком, которого я уже не чаял увидеть в этой жизни. Проходя мимо двухэтажного здания, огороженного зеленым штакетником, я сначала обратил внимание на вывеску у ворот: "Дом презрения пристарелых", где приставки "пре" и "при" перепутаны местами были, как мне показалось, символически. А потом увидел этого старика. Грузный, с большой головой, на которой остатки седых волос распушились в разные стороны, он сидел в инва лидной коляске, закутанный в плед, и придерживая левой рукой очки, читал какую-то книгу. Я его сразу узнал и подбежал к нему.
      
       - Адмирал! - воскликнул я радостно. - Неужели вы?
      
       Он оторвался, поднял голову, сдвинул очки на темя, и подобие улыбки тронуло его губы.
      
       - А это вы! - продребезжал он, не спрашивая, а утверждая. - Удивлены, что я еще жив? Не удивляйтесь. Чахлые организмы живут долго. Потому что они не горят, а тлеют.
      
       Оказалось, он не только жив, но в полном уме и все помнит. Он меня просил и этому не удивляться.
      
       - Я всю жизнь был мыслящим растением. В маразм впадают те, у кого мозг в долгом застое. А я всегда о чем-нибудь думал и кровь приливала к клеткам.
      
       Мы вспоминали былое, говорили об Аглае, о Шубкине...
      
       - Да, кстати, - спросил я, - не знаете ли, как он живет? Я в прошлом году получил от него письмо. Там он писал, что пришел к истинной вере - вере предков - и собирается переработать "Лесоповал" в соответствии с новыми своими убеждениями.
      
       - Увы , - вздохнул Адмирал. - Это ему уже не удастся. - И на мой вопросительный взгляд ответил: - Получил при обрезании заражение крови и умер.
      
       Мы оба повздыхали, попечалились, но что делать? Сошлись на том, что Шубкин прожил долгую и сложную жизнь и был счастливей многих, потому что всегда и истово во что-нибудь верил.
      
       - А вы, - спросил я Адмирала, - пришли к религии или остались атеистом?
      
       - Я не пришел ни к чему и ни от чего не ушел. Я не верю, что Бог есть, и не верю, что его нет.
      
       - Как так? - удивился я. - Если вы не верите в одно, значит, вы должны верить в другое.
      
       - Я ничего никому не должен, - сказал он упрямо. - Просто я не вижу никаких доказательств присутствия Бога и не вижу никаких доказательств его отсутствия. Но вера у меня есть - я верю в непостижимость нашего бытия.
      
       - Да ну что вы! - возразил я. - При том развитии науки, какое есть, мы неизбежно постигнем...
      
       - Чем больше нам открывает наука, - перебил Адмирал, - тем яснее, что до главного она не добере тся никогда.
      
       Я с ним кое в чем согласился, но предложил спуститься на землю и спросил, как по его мнению сегодня люди живут в Долгове.
      
       - Как жили, так и живут, - сказал Адмирал. - Кому есть, что украсть, крадет. Кому нечего украсть - работает. Кто работает, тот не ест.
       1 Туалет за углом. Цена договорна
      
       2 Цветы не рвать! По траве не ходить!
      
       - А вы? - спросил я.
      
       - Ну, я же не работаю. Значит, меня кто-то кормит. В данном случае наш благодетель господин Булкин. Он меня кормит и других кормит, и весь город кормит, и народ шутит, что если бы не Чума, мы бы все здесь давно вымерли.
      
       - А скажите мне, Адмирал, вот что. Еще недавно мы жили при ужасном тоталитарном режиме. У нас не было свободы. Мы не могли читать книги, которые хотели читать, нам мешали верить в Бога, нам запрещалось критиковать правительство, рассказывать анекдоты, слушать иностранное радио, говорить о смерти, о сексе, торговать, ездить за границу. Мы выби рали одного депутата из одного кандидата и все мечтали о свободе. И вот она пришла, но она нам не нравится. И очень многие хотят возвращения старых порядков, даже мечтают о Сталине. В чем, собственно, дело?
      
       - Я вам отвечу так, - сказал Адмирал. До недавнего времени мы жили в зоопарке. У всех свои клетки. У хищников одни, у травоядных другие. Все обитатели зоопарка, естественно, мечтали о свободе и рвались из клеток вон. Теперь нам клетки открыли. Мы вышли на волю, и увидели, что здесь за удовольствие побегать по травке можно заплатить своей жизнью. Здесь безусловно хорошо только хищникам, которые теперь свободны пожирать нас в ничем не ограниченных количествах. И наглядевшись на эту свободу, натерпевшись страху, мы думаем: не лучше ль вернуться в клетку, но и хищников туда же вернуть? Их все равно будут кормить нами, но зато по норме. И поэтому мы смотрим вокруг и ищем...
      
       - Кого? - спросил я.
      
       - Ну, скажем, директора зоопарка. Который наведет порядок и всех рассадит по своим клеткам, хищни ков подкармливать будет, но и нам выделит сена, капусты, а иногда за хорошее поведение и морковкой побалует.
      
       - Под директором вы имеете в виду Сталина?
      
       - Кого-то вроде него.
      
       - Он будет коммунистом?
      
       - Я думаю, он назовет себя как-то иначе. Но Епэнэмэ, которое он нам придумает, не будет сильно отличаться от предыдущего, потому что вообще вариантов немного. Основа его - мечта о счастье всем поровну. Как ее достичь, рецепт известен: у богатых отнять, бедным раздать, чиновников наказать, врагов уничтожить.
      
       - Но ведь уже известно, что эта мечта недостижима, потому что...
      
       - Да мы знаем все почему. Каждый отдельный человек знает. Но отдельные человеки, собравшись вместе, превращаются в народ. А народ это существо наивное. Он готов тысячу раз обмануться и в тысячу первый раз поверить.
      
       - Но ведь надо поверить не только во что-то, а еще и в кого-то.
      
       - Правильно соображаете, - усмехнулся Адмирал. - Но этот кто-то, он уже на подходе. Он уже перед зеркалом репетир ует жесты.
      
       - Вы даже знаете, как он выглядит?
      
       - Ну, конечно, же знаю, - сказал Адмирал. - Он скромно одет. Во что-то полувоенное. В быту неприхотлив. К материальным ценностям равнодушен. К предметам роскоши тем более. Ростом невысок, но коренаст, вашей примерно комплекции.
      
       - Так, может быть, мы уже нашли этого человека, - воодушевился я.
      
       - Нет, - сказал Адмирал, - вы на эту роль не годитесь. Вы слишком в себе сомневаетесь, говорите торопливо и много машете руками. А этот человек держится загадочно, говорит медленно, негромко, но всегда уверенно. Жесты у него скупые, но выразительные. Мужчин одним взглядом приводит в ужас, женщин в иное состояние, но импотент.
      
       - Обязательно импотент?
      
       - Обязательно. Настоящим народным кумиром может стать только человек, для которого нет никаких страстей и соблазнов, кроме безграничной власти над телами и душами.
      
       - Ничего себе образ вы нарисовали!
      
       - Обыкновенный образ, - сказал Адмирал. - Обыкновенный образ тирана. Люди т акого рода большим разнообразием не отличаются.
      
       Почти всю последнюю ночь в гостинице я не спал. Вернее, заснул я сразу. Но мне тут же приснился этот самый, про которого говорил Адмирал. Он стоял на пьедестале, помахивал мне рукой и усмехался. Приветливо усмехался, но я приходил в ужас от этой усмешки и просыпался. После этого боялся заснуть. Ворочался.
      
       Включал свет. Пробовал что-то читать. Читая, впадал в забытье и опять он появлялся, усмехаясь мне с пьедестала. А к утру привиделся настолько явственно, что материализация этого видения не казалась мне невозможной. Покидая утром Долгов, я ехал на такси напрямик через площадь Победы. Был сильный туман и в клубах его дома, деревья, столбы и другие крупные вещи исчезали и вновь возникали, как бы выныривали. И так вынырнул из него пьедестал. Он был, конечно же, пуст. И не мог не быть пуст хотя бы потому, что еще не пришло время появиться на нем кому бы то ни было. Пьедестал был пуст и не мне, реалисту, лишенному малейшей склонности к какой бы то ни бы ло мистике, было сомневаться в том, что он пуст.
      
       Подтрунивая над самим собой и ночным своим бредом, я оглянулся в глупом намерении - еще раз убедиться, что все выглядит так, как выглядеть и должно. Пьедестал был еще виден. Нижняя часть его утопала в тумане и поэтому верх казался оторванным от земли и парящим над нею. А над пьедесталом из сгустков тумана и из моего может быть расстроенного воображения сложилась фигура. Что-то человекоподобное. Оно смотрело мне вслед, усмехалось и покачивало поднятой вверх правой рукою.
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Пролог
       Часть первая
       Часть вторая
       Часть третья
       Часть четвертая
       Часть пятая
       Эпилог
       Антисоветский Советский Союз
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
      
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ Что-то вроде пролога
       ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
       ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
      
       Подоплеков Семен.
      
       Подоплекова Лариса.
      
       Председатель.
      
       Прокурор.
      
       Защитник.
      
       Секретарь.
      
       Первый заседатель.
      
       Второй заседатель.
      
       Бард.
      
       Горелкин.
      
       Терехин.
      
       Зеленая.
      
       Автоматчики и два клоуна, которые поочередно исполняют роли:
      
       Рабочего сцены,
      
       Человека с приемником,
      
       Зрителя,
      
       Поэта,
      
       Писателя,
      
       Ученого,
      
       Милиционера Юрченко,
      
       Наседку,
      
       Санитаров,
      
       Демонстрантов,
      
       Иностранных корреспондентов,
      
      
       ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ Что-то вроде пролога
      
      
       Посреди сцены длинный высок ий стол, покрытый красным сукном. За ним три стула с высокими спинками. Еще три маленьких столика: один перед большим столом, на авансцене, два по бокам. В глубине сцены статуя Фемиды. Глаза у нее завязаны, в одной руке автомат Калашникова, в другой весы, на одной чашке которых лежит молот, на другой - серп. Слева от Фемиды - клетка, в каких держат зверей, а в клетке скамья подсудимых. В верхней части сцены портреты шестерых людей, нам пока незнакомых. На сцену выходит Бард с гитарой. Говорит тихим, домашним, совершенно не театральным голосом, в промежутке между фразами настраивая гитару.
      
       Бард. Кажется, они еще не готовы. Я имею в виду исполнителей. У них даже еще, по-моему, и окончательный текст недоработан. Что-то там (показывает пальцем на потолок) еще утрясают. Да и председатель, кажется, не совсем в порядке. Возраст, стеноз, склероз, аденома, но врачи борются за его здоровье. Ну, ладно. Я вам пока что-нибудь спою. (Поет).
      
       Теч ет река издалека,
      
       Все ширясь и полнея.
      
       Течет река, и облака
      
       Качаются над нею...
      
       Во время пения где-то, сначала далеко, а потом все ближе, ближе слышатся прерывистые и тревожные звуки сирены то ли "скорой помощи", то ли милиции, то ли правительственной машины. По мере того как звуки усиливаются, Бард поет все громче и громче, стараясь их перекричать.
      
       Над ней то солнце припечет,
      
       То вьюга зарыдает.
      
       Вот так и жизнь моя течет,
      
       В конце в ничто впадая.
      
       (Прекращает петь). Нет, это невозможно.
      
       (Помолчав.) Не понимаю, зачем это нужно. (Имитирует вой сирены.) У-у-у-у! Когда я слышу этот звук, мне хочется сразу поднять руки ввер х. Я понимаю, было бы что-то срочное, а то так. Нет, я не критикан и не борец. Я вообще, если хотите знать, принципиально против всякой борьбы. Потому что никакая борьба еще ни к чему хорошему не приводила. (Напевает.) "Вы жертвою пали в борьбе роковой..." Сколько их пало в борьбе роковой! Они обещали нам небо в алмазах, а мы его в овчинку увидели. Мир нельзя переделать в короткий срок. И не надо никакой борьбы, никаких жертв. Вам за них все равно никто спасибо не скажет. Поэтому надо заниматься своим делом и ничем больше.
      
      
       1
      
      
       Между тем звук сирены катастрофически нарастает. Свет в зале и на сцене гаснет. Звук сирены смешивается с шумом несущихся с огромной скоростью автомобилей. По сцене слева направо проносятся синие мигалки, в результате чего возникает ощущение, что кортеж автомобилей пересекает сцену. Внезапно мигалки гаснут, исчезают все звуки. Несколько мгновений в зале и на сцене полная темнота и тишина. Затем вс пыхивает свет, и одновременно на сцене, во всех проходах и у дверей появляются автоматчики, которые направляют оружие на зрителей.
      
       На сцену в темном строгом костюме выходит Секретарь. Деловой походкой подходит он к краю сцены и пристально всматривается в публику, как бы пытаясь определить, нет ли среди зрителей возможных злоумышленников. Не разрешив до конца своих сомнений, тихо уходит за кулисы. В репродукторах раздается шум бурных оваций, и на сцену гуськом выходят: Председатель, два заседателя, Прокурор, Защитник и Секретарь. Это их портреты висят над сценой. Все они, кроме Секретаря, гораздо старше своих изображений, точнее, вообще очень старые люди. Держась весьма сановито, они при этом старчески шаркают ногами, а Председатель еще трясет головой. Как бы отвечая на аплодисменты восторженной публики, они на ходу хлопают в ладоши. Из их ушей свисают провода слуховых аппаратов. Занимают места: Председатель - в центре, заседатели - по бокам, Прокурор - за маленьким стол ом слева, Защитник - справа и Секретарь - посередине. Молча раскладывают бумаги, иногда перешептываясь. Публика ждет; Наконец женщина в первом ряду не выдерживает и обращается к сидящему рядом с ней мужчине (это чета Подоплековых).
      
       Лариса. Сеня, я не понимаю, что здесь происходит! Почему здесь так много вооруженных людей?
      
       Подоплеков. Успокойся, Лара. Что ты нервничаешь? Это же спектакль.
      
       Лариса. Я понимаю, что спектакль, но почему так много вооруженных людей?
      
       Подоплеков. Я не знаю почему. Наверное, так нужно. У них, вероятно, какие-нибудь такие роли. Ты разве никогда не видела на сцене вооруженных людей?
      
       Лариса. Я видела. Но если это настоящий спектакль, то исполнители должны о чем-нибудь говорить, а эти вышли и молчат.
      
       Подоплеков. Ну и что, что молчат? Возможно, у них таки е вот молчаливые роли. Мне кажется, они изображают какое-то важное заседание. (Обращаясь к Председателю.) Товарищ артист, вы не скажете, какую вы роль исполняете?
      
       На сцене происходит некоторое замешательство. Председатель переглядывается с заседателями, те пожимают плечами. К Председателю подбегает Секретарь и, взяв в руки конец торчащего из председательского уха провода, что-то быстро шепчет в него, как в микрофон.
      
       Председатель. А-а, роль. (Подоплекову). Я исполняю роль председателя трибунала.
      
       Подоплеков (Ларисе). Ну вот видишь, я тебе говорил, что это спектакль. А товарищ играет роль председателя, как бы сказать, трибунала. (Председателю). И что? И вы, очевидно, собираетесь как бы кого-то судить?
      
       Председатель. Конечно. И даже не как бы, а просто судить. Раз есть трибунал, значит, он должен кого-то судить.
      
       Подоп леков (Ларисе). Вот видишь. Я же тебе говорил. Интересная, я бы сказал, завязка. Раз есть, так сказать, трибунал, значит, он должен кого-то судить. (Председателю). Это, примерно, как у Чехова, правильно? Если на сцене висит ружье, значит, оно непременно должно когда-нибудь выстрелить. (Смеется).
      
       Прокурор (оживляясь). Еще как выстрелит! Еще ды-ды-ды, как выстрелит. Получше, чем у Чехова, выстрелит!
      
       Председатель (знаком остановив Прокурора, Подоплекову). А вы Чехова сами читали или вам кто-то рассказывал?
      
       Подоплеков. Чехова? Ну, конечно же, сам читал. Все-таки я человек с высшим, как бы сказать, образованием. Бывают, конечно, люди с дипломами, которые ничего не читают, но я всегда что-нибудь читаю. У меня и библиотека есть, в общем, даже совсем неплохая. Правда, теперь книги стало доставать очень трудно. Бумажный, так сказать голод, и в магазинах одна только дрянь.
      
       Лариса. Сеня, зачем ты так? Ты даже не знаешь этих людей, а такие слова говоришь.
      
       Подоплеков. А что я говорю? Я ничего такого не говорю. Я говорю только, что купить нечего. Придешь в магазин, а там какие-нибудь речи, пропаганда, материалы съезда, опыт колхозного строительства. А какое-нибудь, так сказать, произведение иностранного, допустим, писателя вовсе даже и не достанешь.
      
       Председатель. А вы и иностранной литературой интересуетесь?
      
       Подоплеков. Ну, конечно, интересуюсь. Я все-таки, слава Богу, человек интеллигентный и любознательный.
      
       Председатель. Слава Богу? Так вы еще и верующий?
      
       Подоплеков. Я? Да, как вам сказать... Вообще-то я не крещеный. Мой отец, правда, хотел меня в детстве крестить, но потому что был коммунист... Мы жили в маленьком таком, знаете, городе, там всего одна церковь была, ну и если бы кто заметил, могли бы большие быть неприятности по партийной, допустим, линии. Но все-таки когда я о том о сем думаю, как оно все так получилось, то в голову невольно что-то закрадывается. Трудно, знаете, как-то представить, чтобы все это, ну, я имею в виду люди, коровы, собаки, ну и всякие другие звери, лягушки и насекомые сами по себе так вот, ну как бы из пыли, возникли. Я думаю, там, может быть, какой-то такой вроде как высший разум все-таки есть.
      
       Председатель. Думаете все-таки что-то такое есть?
      
       Подоплеков. Ну не то, чтоб я так действительно думал, но иногда время от времени какие-то, что ли, сомнения возникают.
      
       Прокурор (дергаясь). Ды-ды-ды!
      
       Председатель. Вы что-то хотели сказать?
      
       Прокурор. Да, я хотел вопрос задать гражданину. Скажите, вот вы говорите, ваш отец член партии. А вы - нет?
      
       Подоплеков. Нет.
      
       Прокурор. А почему? Вам что, партия наша не нравится?
      
       Подоплеков (поспешно). Ну почему же? Почему же не нравится? Партия у нас хорошая, и я ее политику целиком и полностью одобряю. И насчет вступления я, конечно, тоже не против, потому что хочется как-то, знаете, продвигаться по службе, расти как-то нужно... Я не в физическом смысле, тут уже просто генетика, у меня мама и папа оба были роста вроде как ниже среднего. А в служебном отношении без партии никуда. Но у нас сейчас такой порядок ввели, что толкают в партию сначала рабочий класс. На трех рабочих берут одного ИТР. А у нас в отделе всего трое рабочих: слесарь, сторож и истопник. Причем, что интересно заметить, слесарь чистый, как бы сказать, алкаш, истопник только что вышел из заключения, а сторож баптист, он в партию по религиозным убеждениям не вступает. Приходится стоять, так сказать, в очереди. Я, между прочим, сейчас в трех.. . нет, в четырех очередях стою: на квартиру, на "Запорожец", на югославский ковер и в партию.
      
       Прокурор. И вы думаете, это возможно совместить - ваше желание вступить в партию с вашими религиозными взглядами?
      
       Подоплеков. Да какие там у меня взгляды! Это у сторожа взгляды, а я просто думаю, что, может, есть что-то недоступное нашему пониманию, а если нет, так нет. Мне это, собственно говоря, безразлично. Но вы извините, я вас, вероятно, задерживаю. А вы кого, собственно, судить собираетесь?
      
       Председатель. Что? Кого судить? Нам все равно кого. Ну, допустим, вас.
      
       Секретарь. Да, допустим, вас.
      
       Подоплеков. Меня? (Смеется). А почему меня?
      
       Председатель. А почему не вас?
      
       Секретарь. Вот именно. А почему не вас?
      
       Подоплеков. Потому что меня вроде не за что. Я такой это, так сказать, самый простой человек, инженер. Хожу на работу, смотрю по телевизору хоккей, фигурное катание, программу "Время", а ничего такого как будто не совершал. (Садится на место).
      
       Председатель. Всякий человек, который живет, что-нибудь совершает.
      
       Секретарь. Точно. Всякий человек, который живет, что-нибудь совершает. А который не живет, тот ничего не совершает.
      
       Председатель. Ну, что же вы сели? Поднимайтесь сюда.
      
       Секретарь. И не стесняйтесь.
      
       Подоплеков (встает, смущается). Я? Да ну что вы! (Смеется). Я перед публикой выступать не умею. Все-таки, как бы сказать, не артист.
      
       Председатель. Ну, почему же не артист? Вы артист. Поднимайтесь, поднимайтесь!
      
       Подоплеков (смущая сь еще больше). Да что вы! Да какой уж из меня артист! Если вам нужен из зрителей какой-нибудь такой ассистент, вы уж, как бы сказать, пригласите кого-то другого. Потому что я перед публикой просто теряюсь. Я даже, когда меня на каком-нибудь таком, ну, скажем, на собрании даже, вот просят выступить в поддержку чего-нибудь, скажем, такого, я и то выйду и совершенно молчу. (Спохватившись). Ну вы начинайте, начинайте. (Садится).
      
       Председатель (переглянувшись с заседателями, смеется). Чудак-человек! Да как же мы можем без вас начинать? Мы же трибунал. Нам нужен подсудимый. Ведь суд без подсудимого - это все равно что свадьба без жениха. Поднимайтесь, поднимайтесь!
      
       Секретарь. Только осторожней, не споткнитесь о ступеньку. А то можно очень сильно ушибиться.
      
       Подоплеков (вскакивает). Ну, мне это в конце концов надоело. Я думал, вы шутите. А вы из меня хотите какого-то, понимаете, клоуна сделать. А я вам вовсе не клоун. Вы выступаете, вот и выступайте, а я буду смотреть. А если что, и вообще уйду и потребую у администратора, пусть мне даже деньги за билет вернут. (Жене). Пойдем, Лара! Я даже и вовсе этот спектакль смотреть не хочу, довольно, я бы сказал, дурацкий.
      
       Прокурор. Ды-ды-ды-ды!
      
       Председатель. (Прокурору). Что? Что?
      
       Прокурор (волнуясь, встает). Товарищ председатель, я вот смотрю на то, что происходит, и думаю: а не слишком ли мы гуманны?
      
       Председатель. Да, конечно, гуманны, а как же.
      
       Прокурор. Слишком даже гуманны. Но наш гуманизм не какой-то абстрактный. Наш гуманизм носит боевой, классовый, наступательный, я бы сказал, характер. А здесь что происходит? Вы просите его по-хорошему, а он издевается, нас задерживает, публику задерживает. А публика ждет.
      
       Подоплеков. Вот именно, что публика ждет. Публика ждет от вас гражданских и реалистических произведений, а вы какой-то чушью занимаетесь. Модерн какой-то придумали. Театр, понимаете ли, абсурда. Глупость такую придумали - зрителей на сцену таскать. Да я такую мерзость и смотреть не желаю.
      
       Лариса. Я же тебе говорила, не надо ходить на всякую современную чепуху.
      
       Подоплеков. Ну откуда же я знал, что чепуха. Я думал, раз такое название, так значит детектив какой-нибудь про бандитов или про чекистов. Пойдем отсюда, ну их!
      
       Председатель. Я вам последний раз приказываю: поднимитесь сюда или я прикажу вас доставить силой.
      
       Подоплеков (пробираясь к выходу). Как же, прикажешь. Приказатель тоже нашелся.
      
       Председатель (милиционерам). Доставьте его сюда!
      
       Трель милицейских свистков. Горелкин и Юрченко спрыгивают со сцены, перегораживают Подоплекову дорогу. Завязывается борьба.
      
       Подоплеков (сопротивляясь). Только без рук! Я буду жаловаться! Помогите! Люди, куда же вы смотрите? Что же вы молчите? Разве вы не видите, что здесь происходит? Лара!
      
       Лара. Сеня!
      
       Прокурор. Товарищ председатель, прошу заметить, он ударил милиционера. Он его убил!
      
       Первый заседатель. Он убил милиционера!
      
       Второй заседатель. Убил милиционера!
      
       Защитник. Ну, зачем же сразу убил? Милиционер еще жив, он еще сопротивляется.
      
      
       2
      
      
       Горелкин и Юрченко доставляют Подоплекова с завернутыми за спину руками на сцену и тут же начинают обыскивать. Стаскивают пиджак, выворачивают карманы, раздирают подкладку. Выворачивают карманы брюк, вытаскивают ремень, спарывают пуговицы. Снимают ботинки, вытаскивают из них шнурки.
      
       Горелкин (составляя протокол, перечисляет изъятые при обыске предметы). Паспорт общегражданский, выданный на имя Подоплекова Семена Владиленовича, - один. Профсоюзный билет - один. Театральные билеты - два. Справка о сдаче макулатуры - одна. Сигареты "Прима", спички, расческа сломанная одна, носовой платок грязный один, нож перочинный один.
      
       Прокурор (вскидываясь). Зачем так длинно писать: "нож перочинный"? Напишите просто: "нож".
      
       Председатель. А что это у вас, Горелкин, под глазом?
      
       Горелкин. Разрешите доложить, товарищ председатель, это синяк, полученный во время задержания арестованного.
      
       Прокурор. Я полагаю, товарищ председатель, что Горелкина надо немедленно отправить для медицинского освидетельствования и выяснить, наскол ько опасны для здоровья полученные им повреждения.
      
       Председатель. Хорошо, хорошо, согласен. Приобщите протокол обыска к делу, водворите арестованного на скамью подсудимых и доставьте Горелкина в медицинское учреждение. Пусть наши специалисты окажут ему необходимую помощь. (Засыпает.)
      
       Милиционеры отводят Подоплекова в клетку, после чего Горелкин, прикрывая рукой подбитый глаз, удаляется, а Юрченко с автоматом наизготовку занимает место у клетки. Подоплеков садится на скамью подсудимых, успокаивается и деловито оглядывает свою поврежденную при обыске одежду. Все выжидательно смотрят на Председателя, но он дремлет. Секретарь тихо подходит к Председателю и очень осторожно его тормошит.
      
       Секретарь. Товарищ председатель! Товарищ председатель!
      
       Председатель (спросонья). А?! Что? Ты кто такой?
      
       Секретарь. Секретарь, товарищ председатель.
      
       Председатель. Что за ерунда? Почему это ты товарищ председатель? Это я - товарищ председатель.
      
       Секретарь. О'кей, о'кей, вы товарищ председатель. А я секретарь.
      
       Председатель. А, ну это дело другое. Что делать надо?
      
       Секретарь. Судить надо. Подсудимый к допросу готов.
      
       Председатель. Подсудимый? (Указывает на Прокурора). Этот, что ли?
      
       Прокурор (оскорбленно). Ды-ды-ды!
      
       Секретарь. Нет, товарищ председатель. Это прокурор. А подсудимый этот.
      
       Председатель. А, да, как же, помню. Это который Чехова из ружья застрелил?
      
       Прокурор. Товарищ председатель, не Чехова, а милиционера. Чехова - это еще куда ни шло. А вот милиционера, да еще при исполнении служебных ...
      
       Защитник. Товарищ председатель, я протестую против искажения фактов. Он милиционера не застрелил, а только ударил.
      
       Прокурор. Какая разница, застрелил или ударил? Важно, что милиционер получил тяжелые повреждения, в критическом состоянии доставлен в больницу и врачи борются за его жизнь.
      
       Председатель. Прекратите базар! (Встряхнувшись, Подоплекову). Подсудимый, ваше имя, отчество и фамилия?
      
       Подоплеков. Вы ко мне, что ли, обращаетесь?
      
       Председатель. Конечно, к вам.
      
       Подоплеков. А, может быть, я не признаю себя подсудимым.
      
       Председатель. А это не важно, кем вы себя признаете. Важно, кем мы вас признаем.
      
       Секретарь. Вот именно. Мало ли кто кем себя признает! Важно, кем мы вас признаем.
      
       Председатель. Подсудимый, когда к вам обращаются, надо вставать.
      
       Подоплеков (поднимаясь). Ну, хорошо, я могу и постоять.
      
       Председатель. Назовите ваше имя, отчество фамилию.
      
       Подоплеков. Ну, допустим, Подоплеков Семен Владиленович.
      
       Председатель. Кем работали до ареста?
      
       Подоплеков. До незаконного задержания работал инженером в научно-исследовательском институте железобетонных конструкций.
      
       Председатель. Национальность?
      
       Подоплеков. Русский.
      
       Председатель. Семейное положение?
      
       Подоплеков. Женат. Имею двоих детей.
      
       Председатель. К судебной ответственности прежде привлекались?
      
       Подоплеков. Не привлекался.
      
      
       3
      
      
       Председатель (встает и вместе с ним встают все участники спектакля). Судебное заседание объявляю открытым. Всех находящихся в зале предупреждаю, что вы обязаны вести себя тихо, дисциплинированно. Во время заседания должна соблюдаться тишина. Покидать свои места, передвигаться по залу, выходить из зала категорически запрещено. Запрещено разговаривать, смеяться, обмениваться записками, подавать какие бы то ни было сигналы подсудимому, свидетелям или членам трибунала, пользоваться карандашами, ручками, блокнотами. Абсолютно не допускается использование звукозаписывающих приборов, фотоаппаратов и биноклей. В случае обнаружения подобной техники она будет немедленно конфискована, а владельцы ее понесут суровое наказание. Надеюсь, это предупреждение всем понятно и в процессе заседания никаких недоразумений не будет. (Пауза, во время которой Секретарь подает Председателю бумаги. Пре дседатель достает из кармана очки и надевает их поверх тех, которые уже на нем.) Зачитывается обвинительное заключение по делу Подоплекова Семена Владиленовича, русского, женатого, имеющего двоих детей, беспартийного, ранее не судимого. Подоплеков обвиняется в том, что сего дня (указывается действительная дата, когда играется спектакль), явившись в театр, где происходило заседание специального трибунала, вел себя вызывающе, высказывал отрицательные суждения о нашей книжной торговле, предпочитая политической литературе произведения буржуазных авторов, вел религиозную пропаганду, распространял клеветнические измышления по поводу нашей судебной системы и произносил угрозы, упоминая о каком-то ружье, которое якобы непременно должно выстрелить. Будучи привлечен к ответственности, отказался прибыть к месту совершения правосудия, не подчинялся требованию председателя трибунала, называя данное заседание чушью, абсурдом, дурацким спектаклем, мерзостью...
      
       Подоплеков. Да это какой -то бред!
      
       Председатель. ...бредом...
      
       Подоплеков. Идиотизм!
      
       Председатель. ...идиотизмом. При задержании оказал сопротивление представителям власти, в результате чего милиционер Горелкин получил увечья и доставлен в больницу, где врачи борются за его жизнь. Все эти деяния предусмотрены уголовным кодексом и содержат в себе признаки таких преступлений, как распространение заведомо ложных и злостных измышлений в целях подрыва нашей системы, оскорбление и неподчинение власти с попыткой совершения террористического акта... (Засыпая). Террористи... (Спохватывается). Вы признаете себя виновным в предъявленных вам обвинениях?
      
       Подоплеков. Конечно, нет.
      
       Прокурор. Ды-ды-ды!
      
       Председатель. Подсудимый, как председатель данного трибунала я должен вам разъяснить, что чистосердечное признание совершенных вами преступлений и искреннее раскаяние могут облегчить вашу участь.
      
       Подоплеков. Но я не понимаю, в чем я должен признаться!
      
       Председатель. Почему же вы не понимаете? Вы же не можете сказать, что обвинения вымышлены.
      
       Подоплеков. Вот именно, что вымышлены.
      
       Прокурор. Ды-ды-ды.
      
       Председатель. Напрасно вы так говорите. С практикой вымышленных обвинений мы давно покончили. Мы предъявляем обвинения только в действительно совершенных преступлениях. Ну, посудите сами, разве не вы высказывались отрицательно о нашей книжной торговле? Разве не вы говорили о возможности существования высшего, как вы сами выразились, разума? Разве не вы оскорбляли суд и оказывали упорное сопротивление власти?
      
       Прокурор. В результате которого милиционер Горелкин получил тяжелые повреждения, нах одится в критическом состоянии и врачи борются за его жизнь.
      
       Председатель. У Горелкина, кажется, есть дети?
      
       Прокурор. Да-да, у него очень много детей.
      
       Защитник. Насколько мне известно, милиционер Горелкин бездетный.
      
       Прокурор. Тем хуже. У него могло быть много детей, а теперь он умрет и не останется никого.
      
       Подоплеков. Вы все врете! Что я мог ему сделать? Он такой здоровый, а я маленький. Я ему только пуговицу оторвал.
      
       Прокурор. Между прочим, это тоже немалое преступление. Оскорбление мундира.
      
       Председатель (Прокурору). А что, мы не можем допросить этого Горелкина?
      
       Прокурор. Я думаю, что можем.
      
       Председатель. Да, но он же в тяжелом состоянии.
      
       Прокурор. Да-да, он в тяжелом состоянии, и врачи борются за его жизнь, но когда речь идет о долге, Горелкин готов подняться даже из гроба.
      
       Председатель. Для допроса вызывается свидетель Горелкин.
      
       Голос Горелкина. Я здесь.
      
      
       4
      
      
       Два санитара вносят на носилках Горелкина с перевязанной головой.
      
       Председатель. Горелкин, вы, я вижу, находитесь в очень тяжелом состоянии.
      
       Горелкин. В очень, очень тяжелом.
      
       Председатель. Вы можете ответить на несколько вопросов?
      
       Горелкин. Мне очень трудно, но я постараюсь.
      
       Председатель. Постарайтесь, Горелкин, а руководство вашего отделения, я уверен, учтет ваш подвиг. (Помолчав). Скажите, вам знако м подсудимый?
      
       Горелкин (приподнявшись на локте, вглядывается в Подоплекова). Так точно, знаком.
      
       Председатель. Что вы можете сказать по данному делу?
      
       Горелкин. Значит, дело было так. Находясь в данном театре на дежурстве, я был предупрежден, что ввиду важного юридическо-политического мероприятия здесь возможны провокации со стороны неустойчивых элементов и других групп враждебного населения. А майор Коротышев прямо сказал, что провокация не только возможна, а даже непременно будет ввиду неизбежного характера данного спектакля. И одному из нас, говорит, то ли тебе, Горелкин, то ли тебе, Юрченко, будет заехано в физиономию, и этот заезд необходимо будет использовать в борьбе с нашими идейными противниками. Я, конечно, надеялся, что заехано будет Юрченко, а не мне, но все же подготовился и, пришедши сюда, стоял вон там, когда мне было сказано, что вот этот человек, который с женой своей громко р азговаривает, его как раз будем брать и, возможно, он, значит, этот заезд совершит. Ну, так оно впоследствии и получилось. Когда мы его вежливо пригласили на сцену, он стал произносить всякие слова, кусаться и махать кулаками, в результате чего я имею под глазом синяк и, возможно, даже сотрясение мозга.
      
       Защитник. А как вы думаете, действия Подоплекова носили заранее обдуманный характер или были совершены в порядке самообороны?
      
       Горелкин. Поскольку я заранее был предупрежден о возможном нападении, то я думаю, что и нападатель знал о своих планах заранее.
      
       Прокуррор. Правильно.
      
       Председатель. Хорошо, свидетель, вы можете идти.
      
       Горелкин. А, спасибо, спасибо! (Вскакивает с носилок и порывается убежать).
      
       Председатель. Свидетель, куда вы?
      
       Горе лкин. Но вы же сказали, что я могу идти.
      
       Председатель. Но я же не в буквальном смысле сказал. Я сказал в том смысле, что вы свободны. Но в буквальном смысле вам ходить еще, наверное, нельзя.
      
       Прокурор. Тем более что врачи еще борются за вашу жизнь.
      
       Председатель. Вы лежите, лежите, а наши специалисты сейчас вас бережно отнесут.
      
       Горелкин. А, спасибо, спасибо. (Ложится на носилки, его уносят).
      
       Защитник. Товарищ председатель, мне кажется, свидетель был не в критическом состоянии, раз он может ходить.
      
       Прокурор. Товарищ председатель, я протестую. Свидетель ходить не может.
      
       Защитник. Но он же сейчас сделал несколько шагов.
      
       Прокурор. Мало ли кто чего сделал. А, может, он был в горячке. Так бывает. Я сам помню, голову кому-нибудь, бывало, прострелишь, ну даже совершенно насквозь, так он сначала вроде как упадет, а потом вскакивает и бежит, как курица, знаете, без головы (Смеется).
      
       Председатель. Ну, зачем вспоминать такие тяжелые вещи. Конечно, на фронте всем приходилось сражаться и даже убивать врагов.
      
       Прокурор. Особенно врагов народа. У нас в СМЕРШе с ними не чикались, у нас этого гнилого либерализма не было. Бывало, выстроишь их в ряд и ды-ды-ды-ды!..
      
       Председатель. Ну ладно, ладно, не надо вспоминать такие тяжелые вещи. Что было, то прошло, и хватит, с этим покончено навсегда.
      
       Прокурор. А почему же не вспоминать? Это была наша боевая молодость, романтика сражений, перекличка умов, перекличка идей, перекличка сердец...
      
       Председатель. Хватит, хватит, хватит. Конечно, было много хорошего, но были ли отдельные наруш ения законности, с которыми покончено навсегда.
      
       Прокурор. Вот оно и видно, что покончено. И развели либерализм, гуманизм такой, что каждый, кому не лень, выходит на сцену и что хочет, то говорит.
      
       Председатель. А я говорю, хватит об этом. У вас есть вопросы к подсудимому?
      
       Прокурор. Есть. Скажите, обвиняемый, каким образом вам удалось проникнуть в это помещение?
      
       Подоплеков. Что это значит - проникнуть? Я не проник, я прошел, как все, через дверь.
      
       Председатель (мягко). Подсудимый, не надо говорить за всех. Нас сейчас интересуют не все, а только вы.
      
       Подоплеков. А я говорю, что прошел сюда, как все, по билету.
      
       Прокурор. А кто вас снабдил билетом?
      
       Подоплеков. Меня никто не снабжал, я купил два билета за свои собственные деньги.
      
       Прокурор. Где купили?
      
       Подоплеков. У нашего культорга Зеленой. Она тоже здесь находится, если вы мне не верите, можете спросить у нее.
      
       Прокурор. Еще спросим. И когда же вы приобрели у нее эти билеты?
      
       Подоплеков. Недели две тому назад.
      
       Прокурор. То есть заблаговременно?
      
       Подоплеков. Я не понимаю, к чему вы клоните.
      
       Председатель. Подсудимый, вам не надо ничего понимать. Вам надо только отвечать на вопросы.
      
       Прокурор. А что же у этой вашей Зеленой были билеты только сюда или еще куда-нибудь?
      
       Подоплеков. Я не знаю. У нее бывают билеты на разные мероприятия. В другие театры, в кино, иногда в Лужники или на какие-то выставки.
      
       Прокурор. Но вы из всех возможностей выбрали только эту? Почему?
      
       Подоплеков. Потому что Зеленая мне сказала, что есть такая пьеса, называется "Трибунал", я подумал, что может быть что-то интересное, а если бы я знал, что такая дурь и что со мной такое будут вытворять, разве бы я пошел?
      
       Прокурор. Еще бы! Каждый преступник, совершая преступление, рассчитывает избежать наказания. Если бы он знал, что наказание неотвратимо, с преступностью, для которой у нас нет никакой социальной почвы, ды-ды-ды-дывно было бы покончено.
      
       Председатель. У защиты есть вопросы?
      
       Защитник. Есть. Скажите, Подоплеков, вы сожалеете о том, что произошло?
      
       Подоплеков. Еще бы не сожалеть! Да если бы я знал...
      
       Защитник. У меня пока все.
      
      
       5
      
      
       Председатель. Для допроса вызывается свидетельница Подоплекова, поднимитесь сюда!
      
       Лариса. Еще чего, буду подниматься. Над мужем издеваетесь, так еще и я вам нужна.
      
       Председатель. Свидетельница, вы видели, что бывает с теми, кто отказывается выполнить распоряжения судьи? Не заставляйте нас прибегать к силе вторично. Поднимайтесь.
      
       Лариса. Хорошо, я подчиняюсь. (Поднимается на сцену.).
      
       Председатель. Свидетельница, суд предупреждает вас, что на задаваемые вам вопросы вы должны отвечать только правду. За отказ от дачи показаний и за дачу ложных показаний вы будете привлечены к уголовной ответственности.
      
       Лариса. Чего уж тут не понять?
      
       Председатель. Распишитесь у секретаря, что предупреждение вам сделано.
      
       Лариса расписывается.
      
       Свидетельница, вы знакомы с подсудимым?
      
       Лариса. Как же мне быть с ним незнакомой, если я его жена?
      
       Председатель. Свидетельница, вы должны не комментировать вопросы, а отвечать на них по возможности ясно и кратко. Сколько лет вы знакомы?
      
       Лариса. Двенадцать лет.
      
       Председатель. А в браке сколько лет состоите?
      
       Лариса. Это как считать. Мы сначала три года без расписки жили.
      
       Прокурор. То есть незаконно?
      
       Лариса (Сердится). Я вам говорю: не незаконно, а без расписки.
      
       Председатель. Свидетельница, не придирайтесь к словам. Без расписки это и есть незаконно. И как же это с вами случилось?
      
       Лар иса. Что это?
      
       Прокурор. Вас спрашивают, как вы впервые вступили на путь незаконных отношений с подсудимым?
      
       Лариса. Обыкновенно, как все.
      
       Председатель. Обобщать не надо, говорите конкретнее.
      
       Защитник. Товарищ председатель, а мне кажется, свидетельница говорит достаточно конкретно. Как все - это значит, что были влюбленные взгляды, встречи под липами, пение соловьев, стихи любимых поэтов, вздохи, касания...
      
       Лариса. Как здорово вы все описываете!
      
       Защитник. Вот видите, значит, так все и было?
      
       Лариса. Ну да, да, почти что. Правду сказать, всяких этих взглядов, лип, соловьев, стихов, вздохов не было. А касания, конечно, были. Мы познакомились у моей подруги на дне рождения, сидели рядом, и он под столом положил мне руку сперва на коленку...
      
       Защитник. И вы, конечно, тут же дали ему отпор?
      
       Лариса. Ну да, я хотела дать отпор, а потом побоялась. Дашь, думаю, отпор, а потом с этим отпором одним и останешься.
      
       Прокурор. Какая распущенность!
      
       Председатель (заинтересованно). И что же потом?
      
       Лариса. Потом мы разговорились...
      
       Защитник (подсказывая). О стихах? О звездах?
      
       Лариса. Да нет. Совсем о другом. Он говорит, у меня ключ есть. Товарищ в командировку уехал, квартира простаивает.
      
       Прокурор. И вы в тот же вечер согласились?
      
       Лариса. Ну да, в тот же. Потому что на следующий вечер его товарищ уже возвращался из командировки.
      
       Прокурор. У меня больше нет вопросов.
      
       Лариса. А потом мы три года жили вместе и я ему на расписку ни разу даже не намекнула. А когда забеременела, он сам благородно мне предложил, и мы взялись за руки, как дети, и пошли в загс пешком.
      
       Председатель. Значит, в законном браке состоите?..
      
       Лариса. Девять лет.
      
       Председатель. Дети большие?
      
       Лариса. Игорь во втором классе, а Света в детский сад ходит, в старшую группу.
      
       Председатель. Значит, вы вместе прожили большую жизнь. И наверное, никто другой не знает подсудимого так хорошо, как вы?
      
       Лариса. Да уж, конечно.
      
       Председатель. Очень хорошо. В таком случае расскажите нам все, что вам известно о подсудимом.
      
       Лариса. О подсудимом мне известно, что он очень хорош ий муж, очень хороший отец и вообще очень хороший человек.
      
       Прокурор. Ды-ды-ды!
      
       Председатель. Хороший человек. Что значит хороший человек? Может быть, Гитлер для Евы Браун был тоже хороший человек!
      
       Секретарь. Замечательный был человек. Товарищ председатель, а Геббельс был очень хороший семьянин. Он всех своих детей отравил, а потом жену застрелил и сам застрелился.
      
       Члены суда смеются.
      
       Председатель. Вот видите, какие хорошие люди бывают. Так что хороший человек это еще не характеристика. Вы нам расскажите что-нибудь конкретнее.
      
       Лариса. Я не знаю, что вам рассказать.
      
       Прокурор, Ну, расскажите хотя бы, что вам известно о его враждебных взглядах.
      
       Лариса. Ни о каких таких взглядах ничего не знаю.
      
       Прокурор. Ну хорошо. Когда вам стало известно о намерении вашего мужа проникнуть сюда?
      
       Лариса. Вот вы опять говорите проникнуть. Мы не проникали, мы прости пришли. Сеня как-то вернулся с работы...
      
       Председатель. Вы должны говорить не Сеня, а подсудимый.
      
       Лариса. Для кого подсудимый, а для меня Сеня. Сеня как-то пришел...
      
       Председатель. Свидетельница, а я вам еще раз говорю, вы должны называть его не Сеня, а подсудимый.
      
       Лариса. А я вам говорю, что я не буду называть своего мужа подсудимым. Для меня он Сеня, Сенечка.
      
       Председатель. Свидетельница, мне придется вас наказать.
      
       Подоплеков. Лара, я тебя прошу, не возражай им. Ты же видишь, это какие-то придурки. Если они и тебя схватят, с кем же наши дети остану тся?
      
       Лариса. Я понимаю. Я должна быть очень осмотрительной, но не могу же я тебя называть подсудимым. Я люблю тебя, Сенечка.
      
       Председатель (почти в истерике). Свидетельница, ну что же вы делаете? Я не хочу вас наказывать, но вы меня вынуждаете. Стража!
      
       Подоплеков. Гражданин председатель, минуточку! Моя жена не подумала. Она, как бы сказать, политически незрелая. Это моя вина. Я когда газеты читал, ей ничего не рассказывал. А ей самой некогда. Работа, дорога, очереди. А еще ведь надо сготовить, постирать, за Светкой в садик сходить, у Игоря уроки проверить. Лара, пожалуйста, не противься, называй меня, как они хотят. Мне все равно будет приятно. Я люблю слышать твой голос, что бы ты им ни произносила.
      
       Лариса. Сенечка!
      
       Прокурор. Ды-ды-ды!
      
       Лариса (спохватившись). Подсудимый мой ! Подсудимочкин! (Плачет).
      
       Председатель (растрогавшись плачет). Надо же! Какая любовь! Как она его любит! Почему меня никто так не любит? (Плачет).
      
       Секретарь (волнуясь). Товарищ председатель, разрешите возразить. Мы вас любим. Вас народ любит. Вас все любят, кроме подсудимых.
      
       Председатель. Да, да, я это знаю. Но иногда, знаете, хочется, чтобы не только народ, не только все вместе, но каждый по отдельности... Ну, да ладно. Продолжим допрос. (Ларисе.) Значит, вы говорите, подсудимый пришел с работы и...?
      
       Лариса. ...и говорит, что достал билеты в театр. Я ему сразу сказала, что, наверное, какая-то чепуха, но потом подумала, что надо же когда-то выйти на люди, отвлечься от домашнего быта, от кухни, от стирки...
      
       Прокурор. Значит, вы даже не попытались отговорить его от этой безумной затеи?
      
       Лариса. Нет, не попыталась. Если б я знала...
      
       Прокурор (смеется). Ну, вот опять. Если б я знала. Раньше надо было знать. Ведь это преступление не могло совершиться случайно, по внезапному, необдуманному побуждению. Оно, безусловно, результат выношенных и законченных убеждений. Вы живете с ним столько лет. Неужели за столько дет он ни разу не высказал вам своего неприятия нашей системы, своей звериной, я бы сказал, ненависти к нашему строю?
      
       Лариса. Да что это вы такое говорите? Да зачем это он будет на себя такое наговаривать?
      
       Председатель. Ну зачем же наговаривать? Бывает, у человека накипело на душе, по службе обошли, премии лишили, квартиру не дали, в автобусе кто-нибудь на ногу настудил, ну и срывается человек. На людях еще как-то терпят, а домой придет и сорвется. Ненавижу, говорит, эту власть, этот строй, эту систему...
      
       Прокурор (подхв атывает). Взял бы, говорит, пулемет, и всех этих председателей, секретарей, прокуроров ды-ды-ды-ды!
      
       Лариса. Да что вы! Да как можно! Да мой Сеня, он не только секретарей или прокуроров, он даже мухи в жизни не обидел.
      
       Прокурор. О-ох, как тяжело с ней разговаривать!
      
       Председатель. Ничего, надо терпеть. Терпеть иногда бывает трудно, но надо. Я жду, когда вы, свидетельница, наконец поймете, что перед вами не враги. Мы пришли сюда не для того, чтобы сделать кому-то плохо, а для того, чтобы разобраться во всем спокойно и объективно, чтобы помочь вашему мужу и вам. Но и вы должны помочь.
      
       Прокурор. Да-да, вы должны нам помочь, вы должны рассказать... Может быть, ваш Муж такой коварный и скрытный, что даже от жены скрывал свои звериные взгляды. Но между мужем и женой бывают же такие интимные, понимаете, ли, ситуации, когда он не выдерживает и полностью раскрыва ет свою звериную сущность.
      
       Лариса. А-а, вы об этом. Так это другое дело. Конечно; в интимной ситуации он иногда звереет.
      
       Прокурор (быстро). И что он вам тогда говорит?
      
       Лариса (взволнованно). Он ничего не говорит, он рычит.
      
       Прокурор. И тем самым выражает свою звериную ненависть?
      
       Лариса. Да что это вы такое говорите? Да почему же ненависть? Он выражает свою звериную страсть ко мне. Он такой, знаете, неуемный. Другой раз придешь вечером... и на работе намаялась, и в очередях настоялась, В одной руке сумка и в другой руке сумка... Так он эти сумки из рук вырывает и кидается прямо, как зверь... Я говорю: "Сеня, да что же ты делаешь?"
      
       Председатель. Не Сеня, а подсудимый.
      
       Лариса (покорно). Да что же ты, говорю, подсудимый, делаешь! Да дай же хоть дух перевести.
      
       Председатель (нервно). Свидетельница, не надо так говорить! Вы волнуете членов суда. Вы оказываете на них воздействие. В такой обстановке просто невозможно работать. (Наклоняется по очереди к заседателям, те кивают). Суд объявляет перерыв. Надо посовещаться.
      
      
       6
      
      
       Все встают, и Председатель, как бы расстегивая на ходу штаны (но без излишнего натурализма), устремляется к статуе Фемиды с явным намерением справить под ней малую нужду.
      
       Секретарь (бежит за Председателем). Товарищ председатель, только, пожалуйста, не сюда.
      
       Председатель (недовольно). А почему это не сюда?
      
       Секретарь. Дело в том, что это, извините, не писсуар, а статуя Фемиды, богини правосудия.
      
       Председатель. Да? А я думал, это Зоя Космодемьянская . Но в богинь никаких я не верю и вообще думаю, что с религией надо бороться (решительно становится под статуей). Тем более что глаза у нее завязаны.
      
       Секретарь. Товарищ председатель, у нее-то завязаны, а у публики нет. Тем более что при вашем высоком положении сейчас все взоры прикованы к вам.
      
       Председатель Да-да, я понимаю. Приятно быть популярной личностью, но и у популярности есть своя оборотная сторона. Куда идти?
      
       Секретарь. Сюда, пожалуйста.
      
       Секретарь берет Председателя под руку и ведет к дверям, за которыми скрылись уже Прокурор, Защитник и заседатели. На дверях табличка: WC. Двое автоматчиков застыли у дверей в почетном карауле.
      
       Председатель. А что это у тебя за книга в руках?
      
       Секретарь (слегка смутившись). Это, товарищ председатель, учебник английского языка.
      
       Председатель. А зачем? Тебе что, наш язык не нравится?
      
       Секретарь. Почему же, товарищ председатель, очень даже нравится. Но. для того, чтобы знать врага, надо изучать его язык.
      
       Председатель. А, ну это, конечно, правильно. Вот смотрю на таких, как ты, и радуюсь. Какую смену вырастили. Умную, образованную. (Плачет). Не зря все-таки мы страдали, не зря гибли от пули, от голода, от холода... (Плачет).
      
       Лариса вскакивает на сцену, приближается к клетке.
      
       Лариса. Сеня!
      
       Подоплеков. Лара!
      
       Лариса. Сенечка, ты не беспокойся, я буду за тебя бороться, тебя освободят, ты вернешься домой.
      
       Подоплеков (обреченно). Нет, Лара, не надо себя тешить напрасными надеждами. Отсюда не возвращаются.
      
       Лариса, Нет, Сеня, ты не прав. Ты должен ждать, ты должен верить, и справедливость рано иди поздно восторжествует. Мой отец тоже в свое время пострадал, а потом его все-таки пусть посмертно, но реабилитировали. Это был праздник в нашей семье.
      
       Подоплеков. Хватит тебе таких праздников, Лара. Не жди меня, выходи замуж. Ты еще молодая, красивая, у тебя и зарплата неплохая. Ты еще встретишь какого-нибудь хорошего человека. Только смотри, чтобы он не таскал тебя по театрам.
      
       Председатель (приблизившись к дверям туалета, недовольно оглядывается). Это что там за разговоры? Разве можно допускать контакты подсудимого со свидетелем? Остановите их. Есть там кто-нибудь?
      
       Голос Горелкина. Есть!
      
       Появляется Горелкин в больничных штанах, шлепанцах и в милицейском форменном пиджаке.
      
       Председатель. А, это вы, Горелкин? Вам уж е лучше?
      
       Горелкии. Никак нет, не лучше. Фактически я нахожусь при смерти и врачи борются за мою жизнь. Но когда я слышу, что кого-то надо остановить...
      
       Председатель. Удалите, пожалуйста, подсудимого и отдыхайте. Главное в вашем положении, это уход и покой. (Скрывается за дверью).
      
       Горелкин (зычно). Ну, разойдись! (Толкает клетку в глубь сцены).
      
       Лариса (оставаясь на месте, простирает руки). Сеня!
      
       Подоплеков. Лара, забудь меня! И детям не говори, что я арестован.
      
       Лариса. Но они же спросят, куда ты делся.
      
       Подоплеков (удаляясь). Скажи им... Скажи, что я попал под автобус.
      
       Председатель (выглянув из уборной, пальцем манит Секретаря. Шепотом). Слушай, а как по-вражески будет жопа?
      
       Секретарь. Эс, товарищ председатель.
      
       Председатель (удивленно). Эс? А что же тогда по-ихнему значит Эс-Эс-Эс-Эр? Какая глупость! (Скрывается за дверью).
      
      
       7
      
      
       Секретарь (идет по направлению к Ларисе и заглядывая в книгу, заучивает английские фразы). Из Москоу э биг сити? Иес, ит из э вери биг сити. Москоу из э Кэпитэл оф дэ Совьет Юнион. Москоу из эн индастриал сентр оф дэ Совьет Юнион. Дара мэни фэксторис ин Москоу... (Наталкивается на Ларису) О, сорри!
      
       Лариса. Что?
      
       Секретарь. А, это вы? Очень переживаете?
      
       Лариса. Я не переживаю. Я возмущена. Я просто дрожу от негодования. За что вы схватили моего мужа? Что он вам сделал?
      
       Секретарь. Лично я никого не хватал. Я сижу и пищу протокол. Что скажут, то и пишу! Ска жут: "расстрелять", я пишу "расстрелять". Скажут: "освободить", я пишу "освободить".
      
       Лариса. Напрасно вы себя пытаетесь оправдать. Вы тоже участвуете во всем, этом безобразии.
      
       Секретарь. Велл, я участвую. А вы разве нет?
      
       Лариса (изумленно). Я? Ну да, ну конечно, но все-таки у нас очень уж разные роли.
      
       Секретарь. Роли разные, а игра одна.
      
       Лариса. Но имеет же значение, кто какое участие в этой игре принимает.
      
       Секретарь. Вот именно! Имеет. Очень даже имеет. (Неожиданно наклоняется к Ларисе). Ничего, вот прокурор умрет, и тогда все будет хорошо.
      
       Лариса (видя в Секретаре тайного единомышленника). Да? Вы, правда, так думаете?
      
       Секретарь. Я не думаю, я уверен. Он же старый, больной и злобный. Он всех де ржит за горло. Но среди нас есть другие люди, с современными взглядами, знающие иностранные языки, не чуждые духу гуманизма.
      
       Лариса. Вы уверены, что такие люди есть?
      
       Секретарь. Я в этом не сомневаюсь.
      
       Лариса. И вы думаете, что прокурор скоро умрет?
      
       Секретарь. Ну, я не знаю, скоро ли, но когда-нибудь он умрет. Я не встречал еще ни одного бессмертного прокурора. Поэтому надо ждать, надо верить, надо надеяться. (Заметив вошедшего из уборной Прокурора, меняет тему). Нельзя сосредоточиваться на своих мелких обидах. Оглянитесь вокруг, и вы увидите, сколько хорошего в нашей жизни. Сколько построено новых городов, заводнив, электростанций...
      
       Лариса. Я вас не понимаю, что, вы такое говорите?
      
       Секретарь (продолжает список достижений). ...больниц, спортивных сооружений, кинотеатров, дв орцов культуры. (Подбегает к Прокурору и идет рядом с ним через сцену.) Ну что? Вы думаете, вам удастся доказать ваши обвинения?
      
       Прокурор. Да что там ды-ды-дыказывать. Все и так ясно.
      
       Лариса. Вот именно! Все и так ясно. Подоплеков ни в чем не виновен. Он самый безвреднейший на земле человек.
      
       Прокурор. Ды-ды-ды, что вы мне такое говорите? Ды ни в чем не виновные они и есть самые вредные. Потому что виновному дашь поддых, под ребро и в челюсть, он признается и укажет, где труп лежит. А невиновный отпирается и где труп лежит не указывает, ссылаясь на свою якобы, так сказать, мнимую невиновность.
      
       Секретарь. Полностью и абсолютно с вами согласен. Вы прекрасно формулируете ваши мысли и, по моему, находитесь в очень хорошей форме. У вас такой здоровый, цветущий вид. Предвкушаю огромное наслаждение от вашей обвинительной речи.
      
       Прокурор (резко повернувшись к Секретарю). Ды-ды-ды-ды! (Скрывается за кулисами.)
      
       Секретарь (возвращается к Ларисе). Вот видали? Дать ему пулемет, так он всех ды-ды-ды без всяких разбирательств.
      
       Лариса. А вы, правда, считаете, что у него очень хороший вид?
      
       Секретарь. Да, неплохой. Некоторые с таким видом в гробу лежат, а он все еще ходит. Но все-таки время идет, возраст и болезни делают свое дело. (Замечая вышедшего Защитника.) Надо думать не только о себе. Но видеть, что происходит в мире. Империалисты нагло попирают свободу в Ливане, в Сальвадоре, в Никарагуа. В Чили полиция применяет против демонстрантов оружие. В Англии старые люди насмерть замерзают в собственных квартирах...
      
       Лариса. Что? Какие старые люди? В каких квартирах?
      
       Секретарь (с пафосом). В Америке, которая лицемерно рассуждает о правах чело века, десять процентов безработных. Половина африканского населения страдает от постоянного недоедания... (подходит к Защитнику и идет рядом с ним.) Ну что, вы думаете, вам удастся защитить подсудимого?
      
       Защитник. Посмотрим. Все не так ясно, как кажется с первого взгляда.
      
       Секретарь. Абсолютно с вами согласен. Все очень и очень не ясно. Между прочим, вы прекрасно выглядите. Надеюсь, вы в хорошей форме. Предвкушаю незабываемое наслаждение от вашей защитительной речи.
      
       Защитник. Речь-то я произнесу, но прежде мне надо поговорить с моим подзащитным. Это моя обязанность.
      
       Секретарь. И ваш благородный долг. Защищать человека, его права и достоинство, что может быть прекраснее этого. (Уходит.)
      
      
      
       8
      
      
       На опустевшей сцене появляется Рабочий сцены. Поправляет реквизит, подхо дит к Фемиде, меняет местами молот и серп. Справа выходит встрепанный Человек. В руках у него старый приемник "Спидола" с согнутой антенной. Из приемника несутся свист, визг, вой и другие характерные звуки глушения. Человек мечется по сцене, то поднимая приемник, то опуская, переворачивая вниз антенной и прикладывая к разным предметам. Таким образом он пытается найти место или положение, при котором лучше слышно. Рабочий оборачивается на шум, подходит сзади к Человеку с приемником трясет его за плечо.
      
       Рабочий. Эй, папаша! Вы что, сдурели? Да что это вы делаете?
      
       Человек с приемником (приложив палец к губам). Тссс! Слышите, что говорят?
      
       Рабочий. Слышу. (Имитирует звук глушилки.) У-У-У-У!
      
       Человек с приемником. Да вы прислушайтесь. Слышите? Они говорят, что здесь в театре только что был арестован какой-то человек. Вы это видели?
      
       Рабочий. Нет, не видел. Мое дело во время перерыва прийти, чего-нибудь поправить, передвинуть, а что тут между перерывами происходит, я не смотрю.
      
       Человек с приемником. Как же вы не смотрите? Тут человека арестовали, а вы и не замечаете?
      
       Рабочий. А за что арестовали-то?
      
       Человек с приемником. Да вот именно что ни за что. Он просто пришел в театр, а его схватили,
      
       Рабочий. А-а, в театр пришел! А вы говорите, не за что! Правильно арестовали. Если в театре не работаешь, зачем в него ходить? И вы, папаша, между прочим, тоже зря по театрам шатаетесь. Да еще с такими, как говорятся, незрелыми мыслями. Да еще с тарахтелкой вот этой. А вот вас посодют и тоже будете говорить - ни за что.
      
       Человек с приемником, Но я надеюсь, вы-то меня не выдадите.
      
       Рабочий. Я-то не выдам, н о за них (показывает на зрителей) не ручаюсь. Так что вы уж, папаша, лучше от греха подальше.
      
       Рабочий подталкивает Человека с приемником к выходу. Тот спотыкается, падает. От удара с приемником что-то происходит, и звуки глушения сменяются чистым и ясным голосом диктора.
      
       Радио. ...как мы уже передавали, был арестован прямо в зале театра, где он откровенно и резко критиковал существующую систему и призывал к соблюдению основных свобод и прав человека. Наблюдатели полагают, что столь необычная оперативность, которую власти проявили при аресте и предании суду инженера Подоплекова, объясняется их решимостью навсегда покончить с остатками инакомыслия...
      
       Человек с приемником (торопливо поднимаясь). Слышали? Ну, теперь-то вы слышали?
      
       Рабочий. Не слышал и слышать не хочу.
      
       За сценой слышна трель милицейского свистка.
      
       Ну вот видите, дослушались, достукались. Мотай, папаша, отсюда. Сейчас же поймают.
      
       Человек с приемником. Бегу, бегу. (Убегает.)
      
       Рабочий. Ну и мне тут делать нечего. (Убегает.)
      
       На сцену выскакивает Горелкин в пижамных штанах, шлепанцах и в форменном кителе.
      
       Горелкин (не обнаружив никого на сцене, обращается к залу). Кто тут чего говорил о Подоплекове? Чего молчите? Думаете, я ничего не слыхал? Думаете, если Горелкин при смерти, так он уже ничего и не слышит? Нет, Горелкин все слышит и все видит. Эй, гражданин! (Свистит.) Да-да, к тебе обращаюсь. Сядь на место. Сказано, не выходить из ряда, значит, не выходить. Вот так. Распустились, понимаешь. Никакой дисциплины, Никакой сознательности. Еще говорят, свободы им не хватает. Да вам дай свободу, вы ж тут все вообще перевернете. (Продолжает бормотать что-то насчет свободы, уходит.)
      
      
       9
      
      
       Автоматчик, лязгая засовом, открывает дверь в клетку Подоплекова и закрывает за вошедшим внутрь Защитником. Защитник стоит перед Подоплековым, улыбаясь, но тот в апатии и ни нa что не реагирует.
      
       Защитник (протягивает руку). Позвольте от всей души крепко пожать вашу руку.
      
       Подоплеков (не глядя на Защитника, вяло протягивает руку). Пожмите.
      
       Защитник (трясет руку Подоплекова). Восхищен! Искренне восхищен вашим мужеством. Вы так прямо, откровенно, при всём народе высказали свои принципиальные, критические убеждения.
      
       Подоплеков. Вы что, смеетесь? Какие у меня убеждения? У меня их отроду не бывало.
      
       Защитник. Ну затем так скромничать? По-моему, у вас убеждения есть и вполне определенные.
      
       Подоплеков. Убеждения, убеждения... Длинный язык у меня есть, а не убеждения.
      
       Защитник. Значит, вы чувствуете, что вели себя как-то не совсем правильно?
      
       Подоплеков. Что за вопрос? Вы же видели сами, как я себя вел. Характер такой дурацкий. Всегда лезу узнать, что, где, чего. Все мне интересно. Сидел бы себе, помалкивал в тряпочку, как другие. Да что там говорить!
      
       Защитник. Очень рад от вас все это слышать. Когда человек сам понимает свои ошибки, начинает осознавать пагубность своих поступков, это уже и есть первый шаг к исправлению. А если вы к тому же прямо и принципиально осудите свое недавнее поведение во весь голос, моя задача защитить вас значительно упростится.
      
       Подоплеков (настороженно). Я не понимаю, о чем вы говорите.
      
       Защитник. Слушайте, мы должны вместе разработать определенную и четкую програм му вашей защиты. Вот сейчас судьи выйдут, я попрошу дать вам немедленно слово, и вы сразу, без обиняков, не виляя, со свойственным вам мужеством скажете, что, оказавшись в тихой, спокойной, располагающей к размышлениям обстановке, обдумали свое неправильное поведение, осудили свое преступное прошлое и глубоко раскаиваетесь, что своими действиями нанесли непоправимый ущерб народу и обществу.
      
       Подоплеков. Я ничего не понимаю, ничего не понимаю. Какой ущерб, какое преступное прошлое? Ну, сказал я что-то, ну, не подумал...
      
       Защитник. Вот именно! Вот так и скажете, что не подумали. В конце концов судьи и прокурор, они же люди. Ну да, они действуют прежними методами, они старые, больные, у председателя недержание, а у прокурора, наоборот, моча не идет, ему больно, он нервничает, но все-таки они люди. Они могут понять и простить. Ну, конечно, полностью оправдать они вас не могут, но, учитывая чистосердечное признание и искреннее раскаяние, могут значительно снизить наказание. Ну, дадут они вам лет, скажем, пять, ну, десять от силы.
      
       Подоплеков (хватается за голову). Десять лет!
      
       Защитник. Ну что вы так пугаетесь! Десять лет это всего две пятилетки. Зато вернетесь, дети уже взрослые, не надо растить, беспокоиться. Они уже к тому времени и коклюшем переболеют и скарлатиной.
      
       Подоплеков (закрыв лицо руками, сквозь слезы). Десять лет! Десять лет!
      
       Защитник. Я вижу, вас ужасает сама эта цифра десять. Но что такое десять? Это всего лишь единица и ноль. Да и кроме того, в местах заключения тоже есть самые разнообразные возможности. Зачеты за перевыполнение плана. А может, так повезет, что попадете куда-нибудь, скажем, на урановые рудники. Там и вовсе день за три идет. Поработаете и через три года дома.
      
       Подоплеков. Через три года? Лысый и импотент?
      
       Защитник. Ну, что лысый - это даже удобнее. Не надо с собой расческу носить, не надо заботиться. А второе это и вовсе ерунда. Дети у вас уже есть, а в остальном я вообще никакого проку не вижу. Слушайте, Подоплеков, Семен Владиленович, Сеня, признайся честно и бескомпромиссно, и ты мне поможешь. А я помогу тебе. Я буду тебя так защищать, я произнесу такую речь, ты даже представить себе не можешь. Я когда в ударе, я такую речь могу закатить, что сам Плевако в гробу от зависти перевернется.
      
       Подоплеков. Слушайте, а вы, может быть, того?.. (Крутит у виска пальцем).
      
       Защитник (обиженно). Ты хочешь сказать, что я сумасшедший?
      
       Подоплеков. Да не только вы. Председатель, прокурор, заседатели.
      
       Защитник. Нет, Сеня, ты не прав. Так не может быть, чтобы ты один был нормальный, а все остальные нет. Ну сам подумай. Не может же быть так, ч тобы все были сумасшедшие. Я, прокурор, председатель, заседатели, зрители. Нет, так не может быть. Скорее всего сумасшедший кто-то один.
      
       Подоплеков. То есть я?
      
       Защитник. Извини, я ничего плохого сказать не хотел.
      
       Подоплеков. Да, может быть, вы правы. Может быть, я действительно сошел с ума.
      
       Защитник. Вот! Это разумное предположение. На этом мы и будем строить нашу защиту. Вызовем хороших экспертов и отправим тебя лечиться. Там тебе процедуры разные, галаперидол, аминазин, шоковая терапия. Лет пять-шесть полечишься и выйдешь полным идиотом. Ничто тебя не будет волновать, все будет казаться в розовом свете.
      
       Подоплеков. Нет-нет, только не это. Не хочу быть идиотом. Пусть будет тюрьма, лагерь, урановые рудники, расстрел, но идиотом быть не хочу.
      
       Защитник (разочарованно). Ну, во т видишь. Так кто же ненормальный?
      
      
       10
      
      
       Друг за другом из уборной выходят Прокурор, заседатели и Председатель, поддерживаемый Секретарем. Часовые берут "на караул".
      
       Председатель. Ну вот, теперь как-то полегче. Теперь можно и за дело.
      
       Секретарь (оставив Председателя, идет к своему столику). Прошу встать! Суд идет! Прошу садиться.
      
       Председатель. Продолжается слушание дела подсудимого... подсудимого... (Секретарю.) Кого мы судим-то?
      
       Секретарь шепчет в конец провода.
      
       Подоплекова? Вот этого? Как же, помню. А что милиционер? Он еще жив?
      
       Прокурор. Пока жив. Но врачи все еще борются за его жизнь.
      
       Председатель. Напрасно он полагается на врачей. Я лично в них разочарован. Раньше я в две вещи верил: в марксизм и в медицину. А теперь в медицину не верю. Ну, ладно. Продолжаем заседание. Для допроса вызывается свидетельница Соленая.
      
       Секретарь. Зеленая, товарищ председатель.
      
       Председатель. Ну, Зеленая. Здесь она?
      
       Зеленая. Здесь.
      
       Председатель. Поднимитесь сюда.
      
       Зеленая поднимается.
      
       Свидетельница, назовите вашу фамилию, имя и отчество.
      
       Зеленая. Зеленая Альбина Робертовна.
      
       Председатель. Вы знакомы с подсудимым?
      
       Зеленая. Да, мы работаем в одном и том же НИИ.
      
       Председатель. В каких служебных отношениях вы с ним находитесь?
      
       Зеленая. Мы колле ги. Он инженер и я инженер.
      
       Председатель. А культоргом вы работаете в порядке общественной; нагрузки?
      
       Зеленая. Да, по поручению месткома.
      
       Председатель. И вы проводите много культурных мероприятий?
      
       Зеленая. Да, порядочно. Мы устраиваем культпоходы по местам боевой славы, по ленинским местам, организовали поездку по Золотому кольцу, участвовали во всесоюзной перекличке под девизом "Никто, не забыт, ничто не забыто", посетили "Бородинскую панораму", музей Вооруженных Сил, Выставку достижений народного хозяйства, провели литературную викторину под названием "Ленин и теперь живее всех живых" и беседу "Нравственные аспекты продовольственной программы", прослушали лекцию "Образ коммуниста в произведениях современных советских писателей", совершили два марш-броска по местам боевой славы, сочетая его со сбором грибов, нy и, кроме того, проводим коллективные выл азки в кино, театры и так далее.
      
       Председатель. И подсудимый тоже участвовал во всех этих мероприятиях?
      
       Зеленая. Ммм. Вы знаете, я, честно сказать, не помню. Вы знаете, иногда на некоторые мероприятия людей собрать трудно. Каждый придумывает какую-нибудь отговорку: теща приехала или жена болеет, или еще что-нибудь в этом духе.
      
       Прокурор. И обвиняемый тоже уклонялся?
      
       Зеленая. Да, уклонялся. Особенно, если какое-нибудь мероприятие патриотического характера или на ленинскую тему.
      
       Подоплеков. Вранье! В викторине "Ленин и теперь живее всех живых" я участвовал и даже прочел отрывок из Маяковского.
      
       Защитник. Это правда?
      
       Зеленая: Да, это правда. Вообще Семен Владиленович...
      
       Председатель. Свидетельница, вы должны говорить не Семен Владиленович, а подсудимый.
      
       Зеленая. Извините. Вообще подсудимый человек начитанный. Много знает наизусть из Маяковского, из Ильфа и Петрова. Но в общественно-политическом плане проявляет пассивность.
      
       Прокурор. Но сюда он пришел охотно?
      
       Зеленая. Да, сюда охотно. Я ему когда предложила билеты, он очень заинтересовался названием, стал спрашивать меня, о чем это. Я говорю, не знаю, я слышала, там вроде кого-то судят.
      
       Прокурор. А он что?
      
       Зеленая. А он говорит: "Очень интересно, очень интересно. Я, говорит, люблю, когда кого-то судят".
      
       Председатель. Когда кого-то, но не его.
      
       Секретарь. Правильно. Когда кого-то, но не его.
      
       Прокурор. Если он заранее этим процессом заинтересова лся и даже приобрел билеты, можем ли мы считать, что он явился сюда с заранее обдуманным намерением, с надеждой извлечь для себя из этого мероприятия какую-то пользу?
      
       Зеленая. Да, я думаю, мы можем так считать.
      
       Подоплеков. Нахалка, что ты городишь? Какую пользу я из этого мог извлечь?
      
       Предеседатель. Подсудимый, ведите себя в рамках. Иначе я вынужден буду в дополнение к уже предъявленным вам обвинениям добавить оскорбление свидетелей и попытку оказать на них давление.
      
       Защитник. Товарищ председатель, я думаю, что поведение моего подзащитного объясняется тем нервным напряжением, в котором он сейчас пребывает.
      
       Председатель. Я это понимаю. Поэтому для начала я ограничиваюсь только предупреждением. У обвинения еще есть вопросы?
      
       Прокурор. Есть. Скажите, свидетельница... Нравственн ый облик обвиняемого как человека, уклоняющегося от активного участия в нашей общественной жизни, как мещанина, замкнувшегося в мире своих мелких интересов, более или менее очевиден. Но как он вообще вел себя в коллективе, стремился ли привлечь кого-то на свою сторону, дружил ли с кем-то?
      
       Зеленая. Не могу сказать точно. По-моему, ближе других он как-то сошелся с Терехиным, они в обеденный перерыв вместе в шахматы играли.
      
       Защитник. А Терехин этот тоже здесь?
      
       Зеленая. Да, должен быть здесь. Я думаю, он там где-нибудь в заднем ряду сидит. Точно, во-он он, видите?
      
       Председатель (вглядываясь). Нет, не вижу. (Раздраженно.) Дайте бинокль.
      
       Секретарь немедленно подает неизвестно откуда взявшийся бинокль.
      
       Так. Это который же?
      
       Зеленая. А вон види те, там, сзади, съежился.
      
       Председатель. Это который в сером пиджаке, что ли?
      
       Зеленая. Ну да, в полосочку.
      
       Председатель. Да, да, вижу. А что это он в заднем ряду сидит? Билетов, что ли, получше не достал?
      
       Зеленая: Нет, билеты у нас у всех были хорошие. Наверное, с кем-нибудь поменялся. У него уже привычка такая, он даже на собраниях всегда сзади других сидит.
      
       Председатель. Ну хорошо, пусть сидит. (В зал.) Вы, Терехин, приготовьтесь, может быть, вы нам еще тоже понадобитесь. (Прокурору.) У вас еще есть вопросы к свидетельнице?
      
       Прокурор. Есть. (Зеленой.) А скажите, свидетельница, не выражал ли когда-нибудь обвиняемый своего неприятия нашей системы, своей звериной ненависти ко всему нашему?
      
       Зеленая. Вслух? Нет, я от него ничего такого не слышала.
      
       Прокурор. Ну, если вы не слышали и даже если никто другой не слышал, это может свидетельствовать только о его скрытности, о том, что он очень умело маскирует свою истинную сущность.
      
       Зеленая. Об этом я как-то не подумала.
      
       Прокурор. Вот именно, что не подумали. А надо было подумать. Если бы вы и ваш коллектив вовремя об этом задумались, подняли бы тревогу, преступление можно было предотвратить.
      
       Зеленая. Да. Я думаю, что вы правы. Мы должны это учесть, сделать необходимые выводы, усилить воспитательную работу...
      
       Прокурор. И повысить бдительность.
      
       Зеленая. Да, да, вы правы.
      
       Подоплеков. Мерзавка!
      
       Председатель. Подсудимый, перестаньте выражаться!
      
       Зелена я. Ничего, я к этому уже привыкла.
      
       Прокурор (заинтересованно). Что, он часто вас оскорблял?
      
       Зелена я. Ну, не так, так иначе. (Волнуясь.) Я, конечно, не хотела говорить, но раз он себя так ведет, я скажу. Вообще надо сказать, что Семен Владиленович...
      
       Председатель. Не Семен Владиленович, а подсудимый...
      
       Зеленая. Да, извините. Конечно, подсудимый. Подсудимый отличается неуживчивым характером, с коллегами заносчив, высокомерен. Хвастается тем, что он Маяковского чуть ли не всего наизусть знает. Ну и что. Я вот, например, на вечерах читаю иногда "Песню о соколе" Горького, но я же этим не хвастаюсь. И вообще, к коллегам по работе абсолютно равнодушен. Мы столько лет в одной комнате друг против друга сидели... И вот, знаете, иной раз прическу сменишь или придешь в новой кофточке... Ну хоть бы он раз заметил. Хоть бы раз сказал: "Алечка, как ты сегодня прекра сно выглядишь".
      
       Председатель. Не Алечка, а свидетельница.
      
       Зеленая. Ну пусть бы даже назвал меня свидетельницей, но спросил бы при этом: "Где ты так загорела? Где ты достала эти туфли?" Но никогда же никакого внимания. Ведь он за столько лет даже не удосужился запомнить, когда у меня день рождения. (Всхлипывает.) И вообще, надумал жениться, взял женщину со стороны, хотя в нашем коллективе есть свои не хуже.
      
       Лариса (вскакивает на сцену). Это кто не хуже? Ты, что ли? Да Сеня мне всегда говорил...
      
       Председатель (грозно). Кто-кто говорил?
      
       Лариса (Председателю). Подсудимый, подсудимый говорил. (Зеленой.) Он мне всегда говорил, что у тебя ноги кривые и нос картошкой.
      
       Подоплеков (с упреком). Лара!
      
       Зеленая (надменно). Не знаю, кому он что говор ил. Мне он говорил, что у меня нос греческий.
      
       Лариса. Древнегреческий.
      
       Прокурор, Вот видите, одной женщине он говорил одно, а другой другое. (Зеленой.) Ну, теперь-то вы видите, кого вы в вашем коллективе пригрели?
      
       Зеленая. Да, конечно. Теперь я вижу, что это враг, которого, может быть, даже и расстрелять следует.
      
       Прокурор (радостно). Ды-ды-ды-ды!
      
       Защитник. Товарищ председатель, я протестую. Свидетельница не должна давать советы суду.
      
       Председатель. Совершенно верно. Свидетельница, вы не должны выходить за рамки. Если надо, мы сами приговорим подсудимого, а наши специалисты приведут приговор в исполнение.
      
       Прокурор. Товарищ председатель, я не понимаю, почему мы должны затыкать ей рот. Где же наш хваленый гуманизм? Ведь она нам представил а очень и очень интересные данные об обвиняемом как о мелком черством эгоисте, настолько погруженном в свои зловещие планы, что он даже не видит, в чем одета его сотрудница, и, не помнит даже ее дня рождения. Не от этого ли отстранения от коллектива идут корни звериного неприятия всего нашего?
      
       Защитник. Товарищ председатель, я протестую. Свидетельница, конечно, может высказывать свое личное мнение о моем подзащитном, но она не имеет права подсказывать, какой ему должен быть вынесен приговор.
      
       Прокурор. Почему же она не имеет права? У нас всякий человек имеет права. И вообще, может быть, она хочет выступить общественным обвинителем.
      
       Председатель. Хватит, хватит. Когда ее назначат обвинителем, тогда она им и будет. А сейчас ее дело отвечать на вопросы, и все. Свидетельница, вы свободны.
      
       Зеленая спускается в зал.
      
       Для допроса вызывается свидетель Терехин. Терехин здесь? (Пауза.) Я спрашиваю, где Терехин?
      
       Зеленая (из зала). Он только что там сидел.
      
       Секретарь. Я тоже его только что видел.
      
       Прокурор. Ды-ды-ды! (Саркастически.) Он тоже только что видел. Да надо было не видеть, а задержать. Ведь заранее было ясно, что сбежит.
      
       Защитник. Ну, нет. Это было трудно предвидеть. Тем более что там вокруг него были люди.
      
       Прокурор. Вот именно были люди. Но надо еще посмотреть, что за люди. Может они тоже сбежать собираются.
      
      
       11
      
      
       Шум за кулисами. Горелкин волочит по полу Терехина.
      
       Председатель. Что такое? Кого это вы притащили?
      
       Горелкин. Так что, товарищ председатель, данный гражданин пытался бежать. Я его из такси выволок.
      
       Председатель. А, Горелкин! Вы уже выздоровели?
      
       Горелкин. Никак нет, товарищ председатель. Я очень болен и фактически нахожусь при смерти, но когда я вижу, что человек бежит...
      
       Председатель (растроган). Надо же! Сам находится при смерти, но когда речь идет о долге... Вот каких людей мы вырастили и воспитали! (Плачет.) Спасибо, Горелкин! Спасибо! Я уверен, что руководство вашего отделения учтет ваш подвиг, а наши специалисты немедленно окажут вам необходимую помощь.
      
       Два санитара укладывают Горелкина на носилки и уносят.
      
       (Утирая слезы). Какие люди! (Терехину с упреком). Что же это вы, свидетель, сбежать собрались? И не стыдно?
      
       Терехин (трясясь от страха). Сты-ты-ты-ты.
      
       Председатель (пере дразнивая). Ты-ты-ты. Ваши фамилия, имя и отчество?
      
       Терехин. Те-те-те-терехин.
      
       Председатель. Тетететерехин или просто Терехин?
      
       Терехин. Просто. Те-те-те-терехин.
      
       Председатель. Имя-отчество?
      
       Терехин. Пэ-пэпетр Ссыч.
      
       Председатель. Петр Ссыч?
      
       Терехин (охотно соглашается). Пэ-пэ-петр Ссыч!
      
       Председатель. Что значит Ссыч? Может быть, Силыч?
      
       Терехин (соглашается). Ссыч.
      
       Председатель. Или Сергеевич?
      
       Терехин (соглашается). Ссыч.
      
       Председатель (раздражаясь). Я вас не понимаю. Ваш паспорт с собой?
      
       Терехин (согл ашается). Сэ-сэ-сэ-сэ... (Дрожащими руками выворачивает карманы, из которых на пол летят какие-то бумажки, таблетки, носовой платок, спички и сигареты. Наконец находит и подает председателю паспорт).
      
       Председатель (читает). Сысоевич. А вы говорите Ссыч.
      
       Терехин (с готовностью соглашается). Ссыч.
      
       Председатель. Свидетель, сейчас вы будете допрошены по делу Подоплекова Семена Владиленовича. Суд предупреждает вас, что вы должны говорить только правду. За отказ от дачи показаний и за дачу ложных показаний вы будете привлечены к уголовной ответственности. Вам понятно предупреждение?
      
       Терехин. По-по-по-по...
      
       Председатель. Распишитесь у секретаря, что предупреждение было вам сделано.
      
       Терехин непослушной рукой расписывается.
      
       А что это вы так дро жите? Вам холодно?
      
       Терехин. Хо-хо-хо-хо!..
      
       Председатель. Или жарко?
      
       Терехин. Жа-жа-жа-жа...
      
       Председатель. Слушайте, перестаньте дрожать. Возьмите себя в руки.
      
       Терехин понимает приказание буквально и берется руками за бока.
      
       Ну, успокоились?
      
       Терехин. Успо-ко-ко-ко...
      
       Председатель (передразнивает). Ко-ко-ко. Еще яйцо не снес, а кудахчет.
      
       Секретарь (хлопает в ладоши и смеется). Здорово сказано. Еще не снес, а кудахчет.
      
       Председатель. И поднимите свои вещи. Что это вы их по всей сцене раскидали? А что у вас там за таблетки? (Терехин ползая по сцене). Седу-ду...
      
       Председатель. Седуксен , что ли? Вот и примите его. Успокаивает.
      
       Терехин высыпает в рот горсть седуксена, поднимается с колен.
      
       Ну, теперь можете говорить?
      
       Терехин. Теперь могу.
      
       Председатель. Это правда, что вы с подсудимым находились в дружеских отношениях?
      
       Терехин. Правда. (Спохватившись.) Нет, неправда. Мы только так. Иногда. В шахматы играли, пиво пили, и все.
      
       Прокурор (оживившись.) Даже пиво вместе пили?
      
       Терехин. Разве нельзя? Пить пиво законом не запрещено.
      
       Председатель. Что вы беспокоитесь? Конечно, не запрещено.
      
       Прокурор. Но обычно люди, которые пьют вместе пиво, они друг с другом разговаривают, иногда, даже очень откровенно. Они иногда даже, как говорится, душу друг друг у раскрывают. Хотелось бы знать, о чем вы говорили с обвиняемым?
      
       Терехин. Ни о чем.
      
       Прокурор. Совершенно ни о чем?
      
       Терехин. Совершенно ни о чем.
      
       Прокурор. Не могу поверить. Глухонемые и те о чем-то между собой говорят. Так о чем же вы говорили?
      
       Терехин молчит.
      
       Может быть, о женщинах?
      
       Терехин молчит.
      
       О спорте?
      
       Терехин молчит.
      
       О политике? Неужели даже о политике не говорили?
      
       Терехин (пугается). О политике? Не го-го-го...
      
       Прокурор. Не верю! Неужели даже за кружкой пива он ни разу не высказал вам своей звериной ненависти к нашему строю? Неуже ли, даже зевнув ферзя, ни разу не сказал, что он бы всех этих судей и прокуроров и адвокатов из пулемета ды-ды-ды?
      
       Терехин (в ужасе). Ды-ды-ды! (Падает на колени и, простирая руки, ползет к Прокурору.)
      
       Председатель. Свидетель, что вы делаете?
      
       Терехин (ползет к Председателю, обхватывает его ноги руками). Я больше не бу-бу-бу...
      
       Председатель вырывается и отскакивает в сторону. Терехин ползет и хватает за ноги Защитника, потом заседателей, повторяя "Не бу-бу-бу..."
      
       Председатель. Свидетель, прекратите сейчас же истерику. (Секретарю.) Немедленно успокойте его!
      
       Секретарь делает знак, врываются охранники-санитары. Терехину сквозь брюки втыкают огромный шприц и, обмякшего, уносят на носилках.
      
      
       12
      
      
       Председатель (помолчав). Ну, я надеюсь, с ним ничего страшного не случилось. Сейчас наши специалисты окажут ему необходимую помощь и все будет в порядке. Я не понимаю, почему наши вопросы вызвали у него такую нервную реакцию. По-моему, для нее не было никаких оснований.
      
       Прокурор. Абсолютно никаких оснований.
      
       Председатель. Хотя в мои обязанности, как председателя данного трибунала, это не входит, но я все-таки хотел бы вам, товарищи, объяснить, что запугивание публики не является нашей целью. Мы вовсе не для того здесь собрались. И если кто-нибудь из вас будет вызван в качестве свидетеля...
      
       Прокурор. Или обвиняемого...
      
       Председатель. Не путай меня! Если кто-нибудь из вас будет вызван, вам не следует беспокоиться. Вы же видите, мы никого огульно не обвиняем. Мы пытаемся вникнуть в существо дела и поэтому задаем вопросы иногда даже довольно острые, н о если вы отвечаете на наши вопросы правдиво, если вы относитесь к нам с доверием...
      
       Прокурор. С любовью...
      
       Председатель. ...вам ничего не угрожает. Напротив, мы вам будем всячески благодарны за помощь...
      
       На сцену из зала вбегает взволнованный Зритель. Подходит к краю сцены и обращается к публике.
      
       Зритель. Товарищи!
      
       Председатель. Эй, подождите, вы кто такой?
      
       Зритель. Товарищи, я знаю, мне сейчас заткнут рот, но я не понимаю, что здесь происходит. Мы пришли посмотреть спектакль и развлечься. А это не спектакль, а черт знает что.
      
       Председатель. Да кто он такой? Кто ему разрешил?
      
       Прокурор. Защитник, заседатели, секретарь пожимают плечами.
      
       Зритель. Товарищи, я вас спрашиваю, что здесь происходит? На наших глазах одного сажают в клетку, как зверя, над другим издеваются до потери сознания, в мы все сидим и молчим...
      
       Прокурор. Это провокация! Это вражеская вылазка! Мы должны немедленно дать ды-ды-ды, отпор!
      
       Председатель. Гражданин, почему вы здесь оказались? Кто вас сюда вызывал? Если хотите выступить свидетелем, то, для начала назовите ваше имя, отчество и фамилию.
      
       Зритель. Да, я свидетель вашей преступной деятельности, когда невинных людей вы хватаете ни за что ни про что...
      
       Председатель. Товарищ секретарь, немедленно удалите этого сумасшедшего из зала!
      
       Зритель. Сам сумасшедший!
      
       Прокурор. Товарищ председатель, позвольте мне поговорить со зрителем наедине.
      
       Председатель. Да-да, поговорите. И п остарайтесь его убедить.
      
       Прокурор. Ды-ды-ды! Я постараюсь. Я очень постараюсь, товарищ председатель. (Неожиданно крепкой хваткой берет Зрителя за шиворот и тащит за кулисы).
      
       Зритель (уволакиваемый Прокурором). Товарищи, что же вы молчите? Сейчас взяли меня, а потом любого из вас! (Исчезает за кулисами).
      
       Председатель. Как трудно работать с людьми! Какая невоздержанность и невоспитанность! Не вникнув в суть дела, не попытавшись даже понять значение происходящего, он выскакивает на сцену; нарушает общественный порядок. Ну скажите сами, что можно делать с такими людьми?
      
      
       13
      
      
       За кулисами справа раздается шум.
      
       Председатель (Секретарю.) Что там еще?
      
       Секретарь (бежит к источнику шума и немедленно возвращается. Берет конец провода). Товарищ председатель, представители трудящихся просят разрешения провести короткую демонстрацию в поддержку суда.
      
       Председатель (ворчливо). Ну вот еще, демонстрация. Чего демонстрировать? Делать, что ли, нечего? Ну ладно, пусть войдут. (Публике.) Ничего не поделаешь, свобода.
      
       По знаку Секретаря через сцену с плакатами проходят двое участников демонстрации. На плакатах написано: "Дурную траву из поля вон!" "Смерть Подоплекову!" Прокурор стоя аплодирует демонстрантам. Демонстранты, проходя мимо клетки, плюют в Подоплекова.
      
       (Растроган.) Какие люди! Активные, целеустремленные, Не могут проходить мимо отдельных недостатков. (Плачет.)
      
      
       14
      
      
       Вслед за демонстрантами появляются два человека. Один держит телевизионную камеру. Другой с фотоаппаратом, магнитофоном и блокнотом.
      
       Председатель. Товарищи, а вы откуда? Из какой организации?
      
       Корреспондент с блокнотом. Мы не товарищи. Мы форин джорналистс.
      
       Председатель (Секретарю). Что? Что? Что он сказал?
      
       Секретарь (в провод). Он сказал, что они иностранные журналисты.
      
       Председатель. Журналисты? Кто разрешил? Кто пропустил? (Журналистам.) А, здравствуйте, здравствуйте. Добро пожаловать. (Выходит из-за стола, пожимает журналистам руки.) Вот, познакомьтесь, мои коллеги. .
      
       Корреспонденты пожимают руки заседателям, Защитнику, Прокурору, Секретарю.
      
       (Секретарю.) Спроси их чего-нибудь по-вражески, зачем пришли, чего хотят.
      
       Секретарь. Из Москоу э бйг сити?
      
       Корреспондент. О'йор инглиш из coy гуд. Где вы учил ваш инглиш? В Москва?
      
       Секретарь. Йес, Москоу, из э вери биг сити!
      
       Корреспондент (слегка раздражаясь). Слушайте, мы очень хорошо знать, что Москоу есть очень большой город, но мы также хотел знать про политический процесс над диссидент Подоплеков.
      
       Председатель. Что? Что? Что он говорит?
      
       Секретарь. Они говорят о каком-то диссиденте Подоплекове.
      
       Председатель. Диссидент Подоплеков?
      
       Подоплеков (из клетки). Я протестую, я не диссидент. Я обыкновенный простой человек.
      
       Председатель. Вот видите. Он обыкновенный простой человек. Зачем же вы его всякими такими словами оскорбляете?
      
       Прокурор: Ды-ды-ды! Опять гуманность. Взять бы эту камеру да по башке ему.
      
       Корреспондент. Что ви сказал?
       < p id="contenti">Председатель. Прокурор сказал вам, что здесь никаких диссидентов нет. Здесь идет спектакль. Понимаете: сцена, зрители, артисты, спектакль.
      
      
       Корреспондент. Я понимай, это спектакл. А если это спектакл, то какой рол играет это джентлмен в клэтка?
      
       Подоплеков. Я играю роль идиота.
      
       Секретарь. Ю си? Хи из плэинг дэ роль оф эн идиот.
      
       Лариса (вскакивает на сцену). Я не согласна! Это клевета! Граждане корреспонденты, моего мужа схватили просто ни за что. И вот издеваются, глупости всякие говорят. Говорят, что он Чехова из ружья застрелил.
      
       Корреспондент. А вы утверждаете, что он Чехова из ружья не стрелялся? Нет?
      
       Лариса. Ну, конечно же, нет. Чехов это наш писатель, классик. Он умер сто лет назад.
      
       Корреспонденты записывают что-то в блокнотах.
      
       Пишите, пишите. Так и напишите: говорят, что он застрелил Чехова, который давно умер. А про Подоплекова напишите в газетах, передайте по телевидению, что он ни в чем не виноват. Он хороший человек, хороший инженер, хороший семьянин, прекрасный муж и отец. Я вас очень прошу. Вы не бойтесь. Соберите какой-нибудь митинг, проведите демонстрацию с плакатами, с лозунгами: "Руки прочь от Подоплекова".
      
       Прокурор. Ды-ды-ды!
      
       Председатель. Подоплекова, подумайте, что говорите.
      
       Корреспондент. Значит, вы не согласовываете, что Подоплеков есть один идиот?
      
       Лариса. Да как же вы можете так говорить? Да вы посмотрите на него. Какой ясный ум и какое благородство в его глазах светятся. Разве можно назвать его идиотом? Это я идиотка, что не отговорила его идти на этот дурацкий спектакль.
      
       Корреспондент. Я немножко не понимаюсь. Значит, он не идиот, вы есть идиот?
      
       Секретарь. Дэр а мэни идиотс ин Москоу.
      
       Прокурор (вскакивает с места, подбегает к корреспондентам). Ну, хватит, хватит. Нечего тут допрашивать. Кто у нас, идиот, кто не идиот, это мы сани без вас разберемся. Посмотрели, поснимали и даньки шон.
      
       Прокурор подталкивает корреспондентов к выходу, те пятятся, на ходу снимая Подоплекова, Ларису и членов суда.
      
      
       15
      
      
       Председатель. Ну наконец-то мы остались одни и можем продолжить нашу работу. (Встает.)
      
       И с ним вместе встают все члены суда.
      
       Суд приступает к слушанию сторон. Слово предоставляется государственному обвинителю.
      
       Прокурор (встает и ходит по сцене. Говорит сначала вяло, потом все больше и больше накаляется). Товарищи судьи! Мы живем в знаменательную эпоху, когда все наши люди в едином порыве вдохновенно трудятся, выполняя, перевыполняя, переперевыполняя взятые на себя обязательства, делая вашу жизнь еще лучше, еще прекраснее. Но в семье, товарище, не без урода, и один из уродов сидит сейчас перед вами. Его преступные действия были всесторонне, объективно рассмотрены и доказаны, и я на них останавливаться не буду. Меня сейчас волнует другое. Я пытаюсь и не могу понять, как в нашем обществе мот вырасти такой закоренелый преступник. Почему ни в семье, ни на службе, ни в этом зале он не встретил противодействия своим далеко идущим и, я бы сказал, зловещим замыслам? Я знаю, мне возразят, скажут, что он своих вражеских убеждений никогда не высказывал, а свою звериную сущность умело скрывал. Но как раз именно это и должно было насторожить всех нас, кто здесь сидит. И я себе задаю вопрос: почему? Почему ни члены семьи, ни коллеги по работе, ни соседи по этому залу вовремя не забили тревогу, не подняли на ноги нашу общественность, не призвали наши компетентные органы? Я вам скажу почему. Потому что везде, где безнаказанно действовал Подоплеков, процветала крайне нездоровая атмосфера благодушия, ротозейства и головотяпства. Да, Подоплеков исправно ходил на работу, чертил чертежи, пил пиво, играл в шахматы, смотрел телевизор и думал: вот взял бы сейчас пулемет и всех этих дикторов, хоккеистов, артистов...
      
       Подоплеков. Ложь! Я никогда такого не думал.
      
       Прокурор. Вот видите, он и сейчас упорствует, выгораживает себя, меняет окраску, как хамелеон. Товарищи судьи, у нашей системы много врагов. Но враги эти разные. Есть враги, вроде того зрителя, которого мы здесь недавно видели. Они выходят на сцену и открыто, я бы сказал даже честно, высказывают свою звериную ненависть ко всему нашему. С таким врагом бороться не сложно. Его просто берешь - ды-ды-ды-ды- и все. Но гораздо большую опасн ость представляют для нас такие скрытые подоплековы. Их много. В этом зале и за его пределами есть миллионы таких, которые ходят на работу, пьют пиво, играют в шахматы, а свою звериную ненависть так тщательно и умело скрывают, что не высказывают ее даже в самых критических ситуациях. Именно это зловещее явление я и называю тем словом, которое давно уже следовало здесь произнести. Подоплековщина - вот оно это слово!
      
       Крики из зала. Правильно.
      
       Прокурор. К сожалению, болезнь зашла далеко. Это подоплековы внедрились во все ячейки нашего общества, как холероносные бациллы. Они управляют комбайнами, стоят у станков, заседают в президиумах и трибуналах. (Неожиданно взрывается.) Нет, вы посмотрите в этот зал, вглядитесь в этих людей, и вы увидите, что это все подоплековы. Да что там говорить о зале! Товарищи судьи, будьте наконец откровенны, загляните в самих себя и посмотрите, не сидит ли в каждом из вас такой же вот Подоплеков.
      
       Крики из зала. Правильно!
      
       Прокурор (нервно подскочив к краю сцены). Кто кричал "правильно"? (Судьям.) Вот видите, эти подоплековы уже даже "правильно" кричат, только чтобы скрыть свою звериную сущность. А мы тут валяем дурака, ломаем комедию, разглагольствуем о каком-то гуманизме, когда самое гуманное сейчас это взять, автомат (выхватывает из рук Фемиды автомат) и всех ды-ды-ды!
      
       Прокурор торопливо взводит затвор, намереваясь, видимо, полоснуть по залу. Секретарь сзади, решительно набрасывается на Прокурора. На помощь Секретарю приходит Горелкин. Шум, возня, крики: "Ой!", "Сошел с ума!", "Отнимите оружие!" Слышна резкая автоматная очередь. Теперь уже все члены суда набрасываются на Прокурора.
      
       Голос председателя. Вызовите "скорую помощь"!
      
       Свет гаснет. Слышен приближающийся шум автомобильной сирены. Сцена озаряется мигающим светом, в котором Прокурора торопливо укладывают на носилки и уносят. Опять гаснет и вспыхивает свет. Судьи стоят за столом.
      
       Председатель (бесстрастно). Суд объявляет перерыв.
      
      
       Антракт
       file://localhost/D:/книги/государство%20и%20право/Владимир%20Войнович/войнович/home_reader_240.htm
       ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
      
      
       1
      
      
       На сцену выходит Бард и, настроив гитару, поет вполголоса.
      
       - Зачем зацветаешь? - спросили цветок.
      
       Ответил:
      
       - Затем, чтобы цвесть.
      
       - Но есть ли в цветенье
      
       Какой-нибудь прок?
      
       Ответил:
      
       - Наверное, есть. А если и нету;
      
       судьбе навсегда
      
       спасибо за краткую честь:
      
       пред тем, как увять, облететь без следа,
      
       хотя бы без пользы поцвесть.
      
       Появляется Лариса с сумкой.
      
       Лариса (запыхавшись). Извините, что я вас прерываю. Что, все уже кончилось?
      
       Бард. Что вы имеете в виду?
      
       Лариса. Я имею в виду судебное заседание.
      
       Бард. А, заседание. Нет, оно еще не начиналось. И, возможно, не скоро даже начнется. Что-то случилось с прокурором. То ли он помешался, то ли у него инфаркт, никто точно не знает. Некоторые даже говорят, что он уже умер.
      
       Лариса (всплеснув руками). Какое счастье!
      
       Бард . Да, но это только слухи. На самом деле ничего не известно. Власти хранят гробовое молчание. Они не хотят объявить о смерти прокурора до окончания процесса, а процесс никак нельзя закончить без прокурора.
      
       Лариса. Все-таки я рада. Потому что прокурор был очень уж злобный.
      
       Бард. Да нет. Не то чтобы злобный. Просто человек старой формации, который не может иначе.
      
       Лариса. А что вы думаете о председателе. Он тоже старой формации?
      
       Бард. Да, конечно. Но, в общем, человек неплохой. Бабник, выпивоха, рыболов.
      
       Лариса. А заседатели?
      
       Бард. Видите ли, я вообще исхожу из того, что в каждом человеке есть что-то хорошее, и в заседателях тоже. А если взять секретаря, то он вообще человек современный и хорошо образованный. Знает наизусть Тютчева, дома носит джинсы и любит джаз. И, как вы са ми слышали, почти свободно говорит по-английски.
      
       Лариса. Как приятно все это слышать! Это внушает надежды, что с новыми людьми придут новые веяния. Как вы думаете, может быть, они его оправдают?
      
       Бард. Кого?
      
       Лариса. Я имею в виду моего мужа.
      
       Бард. Оправдают вашего мужа? Нет, я не думаю. Понимаете, система уже сложилась, и если не судить вашего мужа, то что тогда делать председателю, заседателям, секретарю, адвокату, охранникам?
      
       Лариса. Но вы же сами говорили, что они хорошие люди.
      
       Бард. Ну, конечно, хорошие. Но у каждого есть семья, дети, которых надо кормить, растить, ставить на ноги, выводить в люди. (Поет.) "А если и нету; судьба навсегда...".
      
       Лариса (прерывает Барда). Да, извините, я вас еще хотела спросить. Если здесь никакой защи ты ждать не от кого, то, может быть, обратиться к каким-нибудь заграничным кругам, Я слышала, там сейчас большой шум. Говорят, даже какая-то ассоциация озабоченных ученых... это они так себя называют... создала комитет Подоплекова.
      
       Бард. Это, конечно, неплохо. Толку не будет, но будет хотя бы шум. Между прочим, эти комитеты тоже в Подоплекове заинтересованы как в подсудимом. Без него им просто нечего делать. (Поет.) "А если и нету, судьбе навсегда спасибо за краткую честь..."
      
       Лариса. Как я хочу, чтобы моего Сеню выпустили!
      
       Бард. Вы в этом уверены?
      
       Лариса. Неужели вы в этом можете сомневаться?
      
       Бард. Не знаю. Мне кажется, ваше положение в обществе значительно изменилось к лучшему. То вы были просто жена какого-то инженера, а теперь жена известного человека, именем которого называют комитеты.
      
       Лариса (сердится). Вы ошибаетесь, мне нужен не комитет Подоплекова, а сам Подоплеков. Мне нужен мой муж, а моим детям отец. Мы его любим. И пусть он будет такой, какой есть: маленький, вздорный, неуклюжий. А вы напрасно делаете вид, что вы циник. Вы просто боитесь, но стесняетесь в этом признаться. А вы не стесняйтесь. Бояться не стыдно, стыдно придумывать философию. (Видя Первого заседателя, направляется к нему).
      
      
       2
      
      
       Первый заседатель пересекает сцену, отчасти рассуждая сам с собой, отчасти обращаясь к публике.
      
       Заседатель. И все-таки, несмотря ни на что, я оптимист. Я верю, что постепенно все идет к лучшему. Некоторые люди не умеют анализировать и видеть факты в исторической перспективе. Вот, к примеру, об этом Подоплекове столько шуму, столько крику! Взяли его, видите ли, ни за что ни про что, на глазах у всех. А вы что хотите? Чтобы взяли, как раньше, ночью. И чтоб никто не видел. Раньше-то брали пачками и без свидетелей. А теперь, ну взяли одного. Зато все остальные сидят и спокойно смотрят. И если не будете заступаться, протестовать, то с вами, скорее всего, ничего не будет. Совсем ничего. Можете спокойно смотреть, а в антракте кушать пирожки с капустой.
      
       Лариса (она стояла рядом, ожидая пока Заседатель закончит свой монолог). Гражданин заседатель, извините за беспокойство. Мне хотелось бы узнать насчет прокурора. Как он?
      
       Заседатель. А вам зачем это знать?
      
       Лариса. Просто хотелось выяснить, будет ли продолжено заседание.
      
       Заседатель. Конечно, будет. В истории ничто никогда не остается незавершенным, все доходит до своего логического конца.
      
       Лариса. Ну, в общем смысле я это понимаю, но если насчет заседания, так оно же не может продолжаться без прокурора.
      
       Заседатель. Что-то вы такое, гражданка, плетете непонятное. Конечно, без прокурора не может, но вопрос-то решается просто: не будет этого прокурора, назначат другого. Без прокурора не останемся, не беспокойтесь.
      
       Лариса. Да я, собственно, и не беспокоюсь. Я только хотела, вас попросить: когда вы будете решать судьбу моего мужа, вы должны помнить, что это прекрасный человек, талантливый инженер, идеальный семьянин.
      
       Заседатель. Слушайте, зачем мне все это знать?
      
       Лариса. Но должны же вы иметь представление о человеке, судьбу которого вы будете решать.
      
       Заседатель. Да ничего я не буду решать. Моя роль сводится только к тому, чтобы кивать головой. Мне что-то говорят, я не слушаю, я киваю.
      
       Ларис а. Но, может быть, в некоторых случаях вам говорят что-то такое, с чем вы, по вашим убеждениям, не може те согласиться.
      
       Заседатель. Что вы, гражданка! Я по моим убеждениям могу согласиться со всем. Кто я? Никто, просто пешка. Если я не буду кивать, меня заменят другим, который будет, и ничего не изменится. Во всяком случае сейчас. Но если говорить об исторической перспективе, то в этом смысле я в будущее смотрю с оптимизмом. Мы уйдем, на наше место придут другие, энергичные люди. Они будут образованнее и, может быть, даже умнее нас. Они многое исправят и улучшат.
      
       Лариса. Да, когда-нибудь они, может быть, что-то исправят. Но что мне делать сейчас? Как мне сегодня бороться за моего мужа?
      
       Заседатель. А никак. Никак не надо, бороться. Поверьте, когда-нибудь все само собой образуется. Так или иначе, но все идет к лучшему. Конечно, не сразу, но лет через двести-триста таких процессов уже не будет, будет что-то другое.
      
       Лариса. Вы такими масштабами меряете. Двес ти-триста. Я же не черепаха. Я до этого не доживу.
      
       Заседатель. Это не важно, что вы не доживете. Я говорю об общей исторической перспективе, на которую я смотрю, в общем-то с оптимизмом. (Уходит.)
      
      
       3
      
      
       Второй заседатель быстро идет по сцене. Видит Ларису и пытается уклониться от разговора.
      
       Лариса. Здравствуйте.
      
       Заседатель (вынужденно). Здравствуйте. (Пытается обойти Ларису).
      
       Лариса (загораживает дорогу). Извините, у меня к вам просьба.
      
       Заседатель. Да что вы пристаете ко всем со своими просьбами. Надо же какая, никому не дает проходу.
      
       Лариса. Что значит никому? Вы же заседатель.
      
       Заседатель. Ну заседатель, заседатель. Но сейчас я, как видите, не за седаю, а хожу, сейчас я прохожий.
      
       Лариса. Я понимаю, что сейчас вы прохожий. Но когда вы будете заседать, тогда к вам и вовсе не подступиться.
      
       Заседатель. Ну хорошо. Что вы хотите?
      
       Лариса. Я только хотела сказать, что мой муж Подоплеков...
      
       Заседатель. Я знаю, что ваш муж невиновен.
      
       Лариса. Конечно же, не виновен.
      
       Заседатель. Ну и что, что невиновен? Это все знают. Я знаю, вы знаете, они (показывает в зал) знают.
      
       Лариса (растерянно). А если знаете, зачем вы его судите?
      
       Заседатель. Что значит зачем? А что же нам еще делать, если мы ничего другого делать не умеем?
      
       Лариса. В таком случае вы его посудите немного, а потом оправдайте. И председателю скажите, что мой муж ни в чем не виновен.
      
       Заседатель. Я такое скажу председателю? (Громко смеется.) Да вы что, за сумасшедшего меня принимаете?
      
       Лариса; Ну почему же за сумасшедшего. Я принимаю вас за честного и порядочного человека.
      
       Заседатель. Ай-яй-яй, какие слова! Честный и порядочный. Я, может быть, не честный и не порядочный, но и не сумасшедший. (Сердится.) Вы когда говорите, когда призываете меня, вы думаете своей головой, к чему призываете? Ну представьте, допустим, я сделаю, как вы говорите...
      
       Лариса. О, это было бы очень хорошо!
      
       Заседатель. Кому хорошо? Вам?
      
       Лариса. Вам. Если бы вы подняли свой голос, это, знаете, произвело бы такой общественный эффект? Это оздоровило бы обстановку.
      
       Заседатель. Ой, что я слышу! Уши вянут! Да как я могу п однять свой голос. Да меня тут же скрутят в бараний рог. И вам не помогу, и сам пропаду ни за грош. (Махнув рукой идет дальше, бормоча про себя.) Общественный эффект, поднять голос...
      
       Лариса. Слушайте, а что же мне делать?
      
       Заседатель (останавливаясь). Вам? (Возвращается и, приложив ладонь ко рту, громким шепотом.) Бежать!
      
       Лариса. Бежать? Куда? Как?
      
       Заседатель (оглядываясь). Куда угодно и как угодно. Здесь сидеть нечего. Здесь никогда ничего хорошего не будет. Люди деградируют, система разложилась, никаких изменений не будет ни сейчас, ни через двести, ни через триста, ни через тысячу лет.
      
       Лариса. Неужели вы думаете, что ничего нельзя изменить? Но если бы мы все сообща взялись за дело...
      
       Заседатель (морщится). Слушайте, бегите и как можно скорее.
      
       Лариса. Как?
      
       Заседатель. Как угодно. Достаньте путевку на турпоездку, надуйте воздушный шар, выйдите замуж за иностранца.
      
       Лариса (смеется). Скажете тоже. Не могу я выйти за иностранца, я уже замужем. Я буду добиваться освобождения моего мужа, а не добьюсь, буду ждать его возвращения.
      
       Заседатель. Какие глупые и возвышенные слова! Она будет ждать! Да вы знаете, что это значит? Это значит, что вы из года в год будете писать жалобы и получать ответы, и писать жалобы на ответы и добиваться в приемных, чтобы вам разрешили поехать за тридевять земель, поговорить с ним через стекло и передать ему пару теплых носков.
      
       Лариса. Да, и я буду это делать, если моему мужу это будет необходимо.
      
       Заседатель. Да, сейчас ему это будет необходимо. Но потом он горько пожалеет об этом.
      
       Лариса. Почему же это он пожалеет?
      
       Заседатель. Неужели непонятно? Он просидит свои семь или десять лет, намучается, настрадается, он будет видеть вас в своих эротических снах такую, какая вы сейчас, молодую и сочную, а его у ворот свободы встретит измученная пожилая женщина с седыми волосами, впавшим животом и обвисшей грудью.
      
       Лариса. И вы думаете, он меня бросит? Вы не знаете моего мужа. Он благородный.
      
       Заседатель. Тем хуже для него и для вас. Вы будете стареть, сохнуть без любви, без ласки, из благородства, а он потом из благодарности будет жить со старой, иссохшей женщиной.
      
       Лариса. О Господи, да что это вы говорите? Вы меня так расстроили.
      
       Заседатель. А вы не расстраивайтесь, вы бегите.
      
       Лариса. Ну как же бежать? Каким способом?
      
       За седатель. Если бы я знал каким, вы бы сейчас говорили с кем-то другим. (Резко повернувшись, уходит.)
      
      
       4
      
      
       Появляется Председатель. Медленно и тряся головой, идет вдоль сцены.
      
       Председатель. Все-таки мир устроен несправедливо. Почему, какой-то темный и необразованный горец в каком-нибудь своем кишлаке без всяких врачей живет сто пятьдесят лет, а у меня, несмотря на то положение, которое я занимаю, все болит, руки дрожат, голова трясется, весь организм разваливается... Почему? Почему природа не устроила так, чтобы продолжительность жизни человека зависела от его значения?
      
       Лариса. Извините, пожалуйста, что я прерываю ваши размышления.
      
       Председатель. А вы кто?
      
       Лариса. Подоплекова Лариса. Жена подсудимого Подоплекова...
      
       Председател ь. А, этого, который из ружья стрелял?
      
       Лариса. Да он не стрелял, я вас уверяю. У него и ружья-то никогда не было. Он только цитировал Чехова.
      
       Председатель. Ну, а зачем же было цитировать. Мало ли кто какую глупость скажет. Зачем же ее повторять?
      
       Лариса. Я с вами согласна, но все-таки надо иметь в виду главное, что он не только не стрелял, но даже не собирался.
      
       Председатель. Ну и правильно, правильно. Зачем в нас стрелять? Мы и сами скоро сойдем. Придут новые поколения. Может они вам больше понравятся.
      
       Лариса. Скажите, а прокурору что, правда плохо?
      
       Председатель. А кому сейчас хорошо? Да что прокурор! Все-таки он по должности ниже меня, а я тоже не очень здоров. Странно все-таки. Где бы я ни, появился, меня везде охраняют. Везде принимаются строжайшие меры безопасности, чтоб ы какой-нибудь сумасшедший террорист не бросился на меня с ножом или пистолетом. А какой-нибудь жалкий микроб, какой-нибудь ничтожный вирус, которого даже в микроскоп нельзя разглядеть, свободно проникает в мой организм, грызет печень и почки, и ему нет никакого дела до того, что я занимаю такое важное положение, что если я умру, это будет такая потеря для общества.
      
       Лариса. Да, да это будет огромная и невосполнимая потеря.
      
       Председатель. Извините, мне нужно по-маленькому. Тут где-то была Лиза Чайкина. Как вы думаете, под ней можно это сделать?
      
       Лариса. Конечно, можно. Тем более вам.
      
       Председатель. Но я боюсь, что там люди. Может быть, они смотрят.
      
       Лариса. А вы плюньте на них. Не обращайте внимания. Я вас загорожу. (Председатель подходит к статуе Фемиды. Лариса его загораживает.) Слушайте, вы, конечно, извините, что я вас отрываю от важного дела... Но вам не кажется, что моего мужа арестовали несправедливо?
      
       Председатель. Конечно, несправедливо.
      
       Лариса. Очень рада это от вас слышать.
      
       Председатель. А вот скажите мне, у вас почки не болят?
      
       Лариса. Почки? Нет, пока, кажется, не болят.
      
       Председатель. Вот. А у меня болят. Это разве справедливо?
      
       Лариса. Да, это, конечно, очень несправедливо, но это, как говорится, от Бога. (Спохватившись.) Извините, я вообще-то неверующая...
      
       Председатель. В данном случае это не важно. Но если Бог так несправедливо все устроил, чего же вы ждете от нас, от людей?
      
       Лариса. Да, вы правы, но все-таки и во мне и, наверное, даже в вас есть чувство сострадания; которое вам хотелось бы удовл етворить. А тем более, если вы чувствуете, что у вас возраст, почки и путь ваш так или иначе подходит к концу, так не лучше ли облегчить свою душу каким-нибудь добрым поступком.
      
       Председатель. Темная женщина! Неужели вы до сих пор не осознали, что никакой души нет, а есть только химическое соединение белковых тел.
      
       Лариса. Я с вами совершенно согласна, но все-таки каждому человеку, даже если он считает свою жизнь всего лишь движением материи, хочется оставить о себе хорошую память.
      
       Председатель (застегиваясь). Какое невежество! Да кто помнит хорошее? Люди такие существа, что их надо давить, травить, делать им как можно больнее, вот тогда они что-то запоминают.
      
       Лариса. Я с вами совершенно согласна, но все-таки...
      
       К Председателю подбегает Секретарь.
      
       Секретарь (Ларисе). Извините . (Быстро шепчет Председателю что-то в провод.)
      
       Председатель. Ага. Вот оно что. (Ларисе.) Было интересно, но надо идти. Один человек, кажется, собирается оставить о себе хорошую память. (Уходит, поддерживаемый Секретарем.)
      
       Лариса (вслед). Гражданин председатель. Я совсем забыла, я хотела у вас попросить свидание с моим мужем. Я хотела бы его повидать. Передать теплые вещи, гостинцы...
      
       Секретарь (вернувшись, торопливо). Ничего! Вот прокурор умрет, и все будет хорошо.
      
       Лариса. Нет. В это я уже не верю. Один умрет, другого назначат. Ждать некогда. Надо обратиться к общественности.
      
      
       5
      
      
       Появляется Ученый.
      
       Ученый (на ходу). Преобразование природы - вот главное и достойное человека дело. Повернуть вспять сибирские реки. Напоить Ени сеем безводные просторы пустыни Каракум, чтобы она стала цветущим садом. Построить гигантский водопровод и перекачать байкальскую воду в озеро Балатон. Путем направленных термоядерных взрывов растопить ледяной покров Антарктиды, превратить четырнадцать миллионов квадратных километров ее территории в цветущий сад. Снести всю тайгу, засадить фруктовыми деревьями, превратить в цветущий сад...
      
       Лариса. Простите пожалуйста, вы ученый?
      
       Ученый. Да, я ученый.
      
       Лариса. Я верю, вы мне поможете. Вы занимаете важное место в обществе. Вы, вероятно, даже близки к правительству.
      
       Ученый. Ну, не следует преувеличивать, но, естественно, что к моему мнению правительство иногда прислушивается.
      
       Лариса. Это счастье, что я вас встретила. Вы мне поможете. Вы замолвите словечко за моего мужа.
      
       Ученый. А что, собственно, с вашим мужем случилось?
      
       Лариса. Видите ли, его арестовали.
      
       Ученый. А-а, арестовали. Ну, подумаешь. Я думал, действительно, что-то серьезное.
      
       Лариса. Да, но понимаете, его арестовали совершенно ни за что. И если вы используете ваш авторитет...
      
       Ученый. К сожалению, никак не могу. От меня правительство ждет грандиозных планов, а я приду к ним с какой-то ерундой. (Идет дальше.) Я уже не говорю об Антарктиде. Но хоть бы Енисей дали повернуть для начала... (Уходит.)
      
      
       6
      
      
       На сцену выходит Поэт, одетый весьма живописно. Одни половика брюк у него розовая, другая - салатного цвета, свитер тоже разноцветные, а на шее белоснежный шарф.
      
       Поэт (бормочет на ходу).
      
       Одна девчонка
      
       В дыму вальсирует.
      
       Висок под локоном
      
       Ее пульсирует...
      
       Лариса. Какие трогательные стихи! И очень хорошие рифмы: вальсирует - пульсирует. Очень, очень хорошо!
      
       Поэт (останавливается, смотрит на Ларису с интересом. Игриво). Откуда вы, прелестное дитя?
      
       Лариса. Я Лариса Подоплекова. Тут, вы видели, моего мужа судили.
      
       Поэт (насторожился). Вашего мужа? Ах да, вашего мужа. (Оглянувшись, шепотом). Ну что же. Я вам желаю... Держитесь! (Пытается уйти.)
      
       Лариса. Я вас прошу... Подождите! Вы мне должны помочь!
      
       Поэт. Я вам пока могу помочь только советом. Наберитесь терпенья и ждите. Скоро все переменится. У меня наверху есть связи... Там один чувак... Я ему сам вожу джинсы , виски... Он Агату Кристи в подлиннике читает.
      
       Лариса. Это очень приятно слышать. Но ждать некогда. Вы слышали, что прокурор сказал?
      
       Поэт. Ну мало ли кто чего сказал. Меня вообще местные проблемы не интересуют. Меня сейчас волнует ситуация в Чили. Вот вы послушайте. (Читает нараспев.)
      
       Тонка чилиечка
      
       И узкогруда.
      
       Уткнулась личиком
      
       В стихи Неруды,
      
       Но пиночетовец
      
       Поднял винчестер.
      
       Он метит, падло,
      
       В меня и в Пабло.
      
       Лариса. Замечательно! У вас такой боевой пафос. А вы не можете его направить против местных порядков? Написали бы что-нибудь такое... Сегодня здесь, неподалеку, был ар естован Подоплеков... Или как-нибудь иначе...
      
       Поэт (шепотом). Неужели вы не понимаете, что именно об этом я все время и пишу? Когда я пишу "чилиечка", я же вас имею в виду. А пиночетовец неужели вам никого не напоминает?
      
       Лариса. Вы имели в виду прокурора?
      
       Поэт (игриво). Я сразу заметил, что в вас что-то есть. Слушайте, давайте я на всякий случай запишу ваш телефончик.
      
       Лариса (грустно). К сожалению, после ареста Сени мой телефон отключили.
      
       Поэт. Вот как! (Возвышенно.) Слушайте, волшебница, вы подарили мне строчку! (Торопливо целует Ларису и быстро уходит, сочиняя на ходу.) А в Чили сонно скрипят уключины, и телефоны у всех отключены...
      
      
       7
      
      
       Появляется Писатель, бородатый и с посохом.
      
       Пи сатель (ворчливо). Эти городские об чем заботятся. Телефон у них отключили, так они и из этого проблему делают. Раньше-то, бывало, люди без всяких телефонов жили и ничего! Зато лошадей имели, коров. А на игрища, когда девки-то с парнями-то собирались, они руки не для того использовали, чтобы, понимаете, телефоны накручивать. Сейчас, конечно, все слишком ученые стали. Уже и до того додумались, чтобы нашу русскую реку повернуть к азиатам. Прогресс!
      
       Лариса. Здравствуйте,
      
       Писатель. Здравствуйте.
      
       Лариса. А я вас узнала. Вы писатель. Я вашу фотографию на обложке роман-газеты видела.
      
       Писатель. Это возможно. Я там свой роман опубликовал о колхозизации.
      
       Лариса. Вот-вот. Я роман не читала, но фотографию видела. Так вот я и подумала, что, может быть, вы как писатель поможете. Обратитесь в инстанции, призовете общественность , ударьте, так сказать, в набат.
      
       Писатель. Набат, набат. Где же он нонче, набат-то этот? Раньше-то, бывало, когда идешь по сельской-то местности, особенно если в светлое воскресенье или другой какой-то праздник, так от деревни до деревни тебя колокола встречают и провожают, поют, понимаете, на разные голоса. А колоколёнки-то, колоколенки! Одна, понимаете, краше другой! Так надо же, все посносили! Троцкисты, военнопленные и другие нерусской национальности. Религия, говорят, опиум для народа. Нет, я не спорю, я сам человек партийный, я понимаю, что опиум. Но помимо-то опиума это ж душа народная жила в тех колоколенках и колоколах. А теперь что? Никаких тебе колоколен, никаких колоколов, только трактора, как вши, извиняюсь, ползают да фырчат: фыр-фыр-фыр. Землю железом давят, структуры почвы, понимаете, разрушают. Ах (Безнадежно махнув рукой, пытается уйти).
      
       Лариса. Подождите, прошу вас. Я прошу заступиться за мужа моего.
      
       Писатель. Это за Подоплекова, что ли?
      
       Лариса. Так вы его знаете?
      
       Писатель. Что значит знаю. Сидел тут, смотрел на выдумки на городские.
      
       Лариса. Значит, вы все сами видели, вам и объяснять не надо. Помогите,чя вас прошу!
      
       Писатель. Чудной все же народ живет в городах. Ну как же я вам помогу? Я ведь ваших городских дел полностью не понимаю. Я в деревне живу. Сижу себе на сеновале, перышком поскрипываю. Ну иногда, понимаете, съездишь по делам в Москву, в Париж, в Лондон, в Коктебель, в Пицунду, и опять домой, в деревню, на сеновал. Надо же, понимаете, работать, дело свое делать надо.
      
       Лариса. Но вы же писатель. Вы же совесть народа. Некрасов, помните, говорил: "Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан".
      
       Писатель. Как же, помню завет нашег о классика и соблюдаю. И даже, отрываясь от своих непосредственных дел, по гражданской линии выступаю, За тот же Енисей бороться приходится, а также таежного гнуса спасать.
      
       Лариса. Кого спасать?
      
       Писатель. Комар есть такой, таежный. Он геологов ваших, городских, кусает, вот они и выдумывают, войну этому гнусу, понимаете, объявили. С самолетов его химией травят. А того понять не хотят, что природа без гнуса существовать-то не может. Я об этом и статью опубликовал в "Литературке". Не читали?
      
       Лариса (виновато). Нет, как-то пропустила.
      
       Писатель. Ну вот видите, роман не читали, статью пропустили, а про Подоплекова своего не забываете. (Пытается уйти.)
      
       Лариса. Я статью вашу прочту. И роман тоже. Но помогите, пожалуйста.
      
       Писатель (возвращается). Слушайте, а вы в Бога веруете?
      
       Лариса. Не знаю. Не вижу нигде его присутствия. Да вы и сами говорили, что религия - опиум.
      
       Писатель. Он-то, конечно опиум, Но и опиум люди для чего-то употребляют. Да и о нравственной опоре надо подумать. Я хотя и коммунист и в партийном бюро состою, но крест всегда ношу на себе. Одно другому, я думаю, не мешает. Ведь в наше-то время научных всяких, понимаете, достижений и спутников глупо даже думать, что все создано из ничего и ни для чего. Даже дерево для чего-то, понимаете, создано. Поглощает углекислый газ и выделяет для нашего дыхания кислород (Уходит.)
      
       Лариса (выходит на авансцену). Ни от кого ничего не добьешься. Все заняты своим, все чего-то спасают. Даже какого-то гнуса спасают, а Подоплекова спасти некому. Если бы я была верующая, я бы помолилась. Я бы сказала. Господи, ну помоги же! Если люди не хотят помогать друг другу, для чего же ты их создал? Для того чтобы поглощать кислород? И выделять углекислый газ? Чтобы деревьям было чем дышать? Чтобы таежному гнуся было кого кусать? Помоги же, Господи!
      
       Гаснет свет. Сверкает молния. Раздается оглушительный, удар грома. И опять вой сирены, шуршание шин и тревожный блеск мигалки. Сцена снова освещается, и на нее выбегает возбужденный Секретарь.
      
       Секретарь (победоносно). Вы слышали! А прокурор все-таки умер!
      
       Лариса. Не может быть!
      
       Секретарь. Умер, умер! Точно вам говорю!
      
       Лариса. Какое счастье! Какое счастье! Дайте я вас расцелую. (Обнимая Секретаря, плачет и смеется одновременно.) Спасибо вам. Спасибо.
      
       Секретарь (смущенно). Ну что вы! Что вы! Я всегда рад принести хорошую новость.
      
       Лариса. Но теперь-то уж все будет хорошо. Теперь-то, наверное, объявят амнистию и моего Сеню о свободят.
      
       Секретарь (освободившись от объятий). Не знаю, не уверен.
      
       Лариса. Вы думаете, что нет?
      
       Секретарь. Я просто не знаю. (Уходит.)
      
       Лариса (одна). Неужели ничего не изменится?
      
       Секретарь (возвращается, кладет ей руку на плечо). Ну ничего. Вот председатель умрет, и тогда все будет хорошо.
      
      
       8
      
      
       Сцена затемняется. Слышны приближающиеся звуки духового оркестра. Исполняется похоронный марш Шопена. Сцена высветляется. Обстановка крематория. В глубине те же портреты, но один из них - Прокурора - в траурной рамке. Появляется Председатель с траурной повязкой на рукаве. За ним Горелкин, Поэт, Зеленая и Терехин несут венки. За ними заседатели, Защитник и Секретарь вносят гроб, на котором большими красными буквами написано: "Прокурор ": за гробом идет Лариса, за ней появляется Рабочий сцены с Молотком.
      
       Председатель (командует). Так. Опускайте! Осторожней, осторожней, не наклоняйте. Вот так. (Выходит на авансцену.) Вот видите, умер. Слово для прощания с покойным представляется представительнице коллектива НИИ железобетонных конструкций товарищу Соленой.
      
       Секретарь (в провод). Зеленой, товарищ Председатель.
      
       Председатель. Ну, Зеленой.
      
       Зеленая выходит вперед. В строгом черном платья и в черном платочке она кажется выше и тоньше, чем обычно.
      
       Зеленая. Товарищи, нас постигла тяжелая и невосполнимая утрата. Навсегда ушел Прокурор. Он был чуткий, заботливый и принципиальный товарищ. Он много внимания уделял нашему коллективу, в котором, если сказать честно, еще до недавнего времени процветала атмосфера благодушия, ротозейства и головотяпства. Конечно, у нас еще есть некоторые недостатки, но мы их упорно и успешно изживаем. И за это за все наш низкий поклон покойному. (Читает нараспев, торжественно). "Пускай ты умер, но в сердце сильных и смелых духом всегда ты будешь живым примером, призывом ярким к свободе, к свету..." .
      
       Пока она читает. Рабочий по знаку Председателя заколачивает крышку гроба. Зеленая отходит. Председатель делает знак, площадка с гробом опускается. Из открытого люка поднимаются клубы дыма. Автоматчики стреляют в воздух.
      
       Председатель (печально). Вот вы, наверное, смеетесь. Вы думаете, подумаешь прокурор. Один умер, другого найдут. Это, конечно, правильно, но все-таки другого такого найти не так-то просто. Он был романтик, идеалист. Он даже взяток не брал. Он думал только о том, чтобы ды-ды-ды и ни о чем больше. Нет, я не спорю, сейчас тоже есть много таких, которые готовы ды-ды-ды. Но иной делает ды-ды-ды-ды, а сам думает, как бы под шумок еще одну дачу урвать или племянника протолкнуть в дипломаты. А мы, старая гвардия, постепенно сходим со сцены, иногда даже забывая, зачем пришли. Кстати, зачем мы здесь? (Думает, машет рукой.) Не помню. Помню только, что здесь где-то статуя была. Какая-то женщина, Долорес Ибаррури, что ли? Помню только что, как увижу ее, всегда возникает желание (расстегивает штаны, направляется к Фемиде).
      
       Секретарь. Товарищ председатель, туда нельзя! Там люди!
      
       Председатель. Ах, опять люди! Ну, убрали бы людей. (Поворачивается и идет к открытому люку.)
      
       Секретарь. Товарищ председатель, сюда тоже нельзя. Вам туда надо. (Указывает на ватерклозет, но, проводя Председателя мимо люка, сталкивает его вниз.) Товарищ председатель, куда же вы?
      
       Из люка валит дым и пахнет жареным.
      
       Крики. Ах! Ах! Председатель!
      
       - Он провалил ся!
      
       - Он горит!
      
       - Выключите электричество!
      
       - Скорую помощь!
      
       - Пожарных!
      
       Дым, темнота, крики, вой сирены и блеск мигалки. Свет. Духовой оркестр, ордена, венки. Оставшиеся в живых члены трибунала проносят через всю сцену гроб с надписью "Председатель". За сценой слышен звонкий голос Зеленой: "Пускай ты умер, но в песне сильных и смелых духом всегда ты будешь..."
      
      
       9
      
      
       Затемнение. Свет. Та же обстановка, те же портреты, но теперь два из них в черных рамках. На сцену выходит Бард и без всяких предисловий поет:
      
       - Ах, здравствуйте!
      
       - Ах, здравствуйте!
      
       - Ну, как вы поживаете?
      
       - Спасибо, потихонечку живем.
      
       Зарплату получаем,
      
       Налево промышляем
      
       И кое-что по блату достаем.
      
       Припев:
      
       - Ну хорошо. А что еще?
      
       - А ничего.
      
       - Ну хорошо. А что еще?
      
       -А ничего.
      
       - Ну хорошо.
      
       - Скажите мне, пожалуйста...
      
       - Пожалуйста, пожалуйста.
      
       - Как поживает милый ваш сосед?
      
       - Неплохо поживает он,
      
       Но кость не прожевал он,
      
       И подавился давеча в обед.
      
       Припев:
      
       - Что говорит природа
      
       - По части недорода?
      
       - И как у вас погода?
      
       - Ах, что за разговор!
      
       То ведро, то ненастье,
      
       И к общему несчастью
      
       Скончались в одночасье
      
       Судья и прокурор.
      
       Припев.
      
       Да что же это деется?
      
       Да что за наказание?
      
       Когда такие люди
      
       Да стали помирать,
      
       На что же нам надеяться
      
       При нашем-то питании,
      
       При наших-то возможностях
      
       На что нам уповать?
      
       Припев:
      
       - Ну хорошо. А что еще?
      
       - А ничего.
      
       - Ну хорошо. А что еще?
      
       - А ничего.
      
       - Ну хорошо.
      
       На сцену со "Спидолой" выбегает Лариса.
      
       Лариса. Вы слышали? Сногсшибательная новость! Новым председателем назначен Секретарь,
      
       Бард. Да, это любопытно.
      
       Лариса. Говорят, он очень активный, стремится к переменам и уже произвел некоторые перестановки. Теперь левый заседатель будет сидеть на месте правого, а правый на месте левого.
      
       Бард. Ну что ж. От этого, конечно, ничего не изменится, но все-таки хоть какое-то оживление обстановки.
      
       Лариса. Неужели ничего не изменится? Ведь он, говорят, интеллигентный, образованный, ходит исключительно в джинсах, а по-английски, я сама слышала, говорит почти что свободно. И вообще про него ходят слухи, что он очень большой либерал. Может председатель быть либералом?
      
       Бард. Ну почему же нет? Все люди, которые говорят по-английски, в какой-то степени либералы.
      
       Лариса. Ваши слова воскрешают во мне надежду. Я уверена, что новый председатель начнет с того, что освободит моего Сеню.
      
       Бард (приложив палец к губам). Тссссс!
      
      
       10
      
      
       Затемнение, Вой сирены, блеск мигалки, визг тормозов. Свет. На сцену, сопровождаемый заседателями и Защитником, стремительно врывается Новый председатель. Он в джинсах, кедах и майке, на которой написано: I Like Hamburger.
      
       Председатель (небрежно слушая сопровождающих, отрывисто) . Велл. Гуд. О'кей. Новер майнд. (На ходу.) Нам надо преодолеть отставание, усилить дисциплину, улучшить воспитательную работу, покончить с коррупцией и самым решительным образом реформировать нашу судебную систему. Мы должны самым решительным образом бороться с прогулами, опозданиями, алкоголизмом, воровством, взяточничеством и влияниями чуждой идеологии. Необходимо навсегда покончить с равнодушием, благодушием, ротозейством и головотяпством.
      
       Лариса (появляясь на пути Председателя). Здравствуйте.
      
       Председатель (недовольно). Здравствуйте.
      
       Лариса. От всей души поздравляю вас с выдвижением на ваш высокий пост.
      
       Председатель (холодно). Спасибо. И что вам угодно?
      
       Лариса. Я только хотела узнать, когда вы освободите моего мужа? Я и мои дети, мы так по нему соскучились.
      
       Председатель . А с какой стати я должен освободить вашего мужа? Что же мне по-вашему, больше делать нечего, как освобождать вашего мужа?
      
       Лариса (торопливо). Пожалуйста, не сердитесь на меня. Я понимаю, что у вас очень много новых обязанностей, но все-таки вы же понимаете, речь идет о судьбе человека. А вы такой образованный, по-английски спикаете и вообще все про вас говорят, что вы либерал.
      
       Председатель. Да? Про меня так говорят? (Свите.) А ну-ка, отойдите!
      
       Члены суда отдаляются.
      
       Ну да, конечно, я либерал, но члены суда остались те же самые. И поэтому я свой либерализм тщательно скрываю и вам о нем напоминать не советую. (Членам суда.). Идите сюда. Что происходит в нашей системе? Почему она работает неэффективно? Почему пресловутый Подоплеков до сих пор не осужден?
      
       Защитник. Прошу простить, товарищ председатель, но мы были з аняты похоронами наших старших коллег.
      
       Председатель. Отговорки! Вам любой довод хорош, лишь бы не работать. Все no местам!
      
       Заседатели и Защитник занимают свои места.
      
       Где Горелкин?
      
       Голос Горелкина. Я здесь!
      
       Санитары вносят Горелкина.
      
       Председатель. Вы что, все еще нездоровы?
      
       Горелкин. Так точно, все еще при смерти.
      
       Председатель. Хватит симулировать. Доставьте сюда подсудимого!
      
       Горелкин. Слушаюсь! (Вскакивает с носилок и бежит за кулисы).
      
       Санитары уходят. Горелкии вывозит из-за кулис клетку с Подоплековым.
      
       Председатель (заняв место между двумя заседателями, устало). Продолжается с лушание дела Подоплекова. Подоплеков, вы с новым составом суда согласны?
      
       Подоплеков. Мне все равно.
      
       Председатель. Велл, если вам все равно, нам тем более.
      
       Защитник. Товарищ председатель, но можем ли мы вести заседание в отсутствие прокурора?
      
       Председатель. Если он отсутствует по уважительным причинам, конечно, можем. А впрочем, мы должны больше опираться на поддержку общественности. (В зал.) Слово предоставляется общественному обвинителю товарищу Зеленой. Здесь она?
      
       Зеленая (поднимаясь на сцену). Я всегда здесь. (В зал.) Товарищи, мне поручено заявить, что наш коллектив испытывает чувство огромной ответственности и вины, что мы проявили слишком много благодушия, ротозейства и головотяпства, утратили всякую бдительность, благодаря чему в наши ряды затесался столь чуждый и враждебно настроенный ко всему нашему челов ек. Признаваться, в самом начале процесса, когда начался разбор деятельности Подоплекова, мы отнеслись ко всему с некоторым недоверием, мы не могли себе даже представить, что он на самом деле такой. Конечно, мы все видели и слышали, как он тут речи всякие произносил, угрожал ружьем и напал на милиционера. Но мы думали, это, может быть, просто так, он просто перенервничал, сорвался. А теперь мы видим, что это не просто так, это стройная и последовательная линия поведения. Сначала произносит враждебные речи, потом угрожает ружьем, потом нападает на милиционера, а затем продолжает терроризировать членов трибунала, настолько даже, что прокурор и председатель не выдержали и... Ужас, что происходит! Нам стыдно, что мы не разглядели в своей среде такого злобствующего индивидуалиста. И я думаю, что суд должен сделать выводы и наказать Подоплекова самым строгим образом.
      
       Председатель. Ну что значит самым строгим? Расстрелять его что ли?
      
       Зел еная. Ну, если суд сочтет возможным, можно и расстрелять.
      
       Крики из зала. Мало!
      
       Зеленая. Ну, может быть, и мало, я не знаю. Я в этих делах не разбираюсь, и все-таки мы как-то долго вместе работали... Я не могу... (Прикладывая к глазам платок, покидает сцену.)
      
       Лариса (выскакивая на сцену. Судьям.) Нет, вы этого не сделаете! Вам ваша совесть не позволит расстрелять отца двоих детей только за то, что он что-то не так сказал.
      
       Председатель. Слушайте, кто вам разрешил сюда подниматься? И прекратите заниматься демагогией. Мало ли у кого сколько детей! О детях, прежде чем идти сюда, надо было подумать.
      
       Зеленая (вернувшись на сцену). А по-моему, таких людей надо вообще лишить родительских прав. Мы не можем им позволить портить нашу смену.
      
       Председатель. Товарищ Зеленая, вы уже закончи ли ваше выступление и прошу покинуть сцену. (Ларисе.) И вас тоже. (Кричит.) Горелкин!
      
       Горелкин (выбегает на сцену). Я здесь!
      
       Председатель. Пожалуйста, очистите сцену от посторонних.
      
       Горелкин. Слушаюсь! (Подталкивает Ларису и Зеленую.) Попрошу удалиться.
      
       Все трое исчезают за кулисами.
      
       Председатель. Продолжаем прения сторон. Слово имеет представитель защиты. (Защитнику.) Только, пожалуйста, покороче.
      
       Защитник. Я постараюсь. Товарищи судьи, как правильно отметил в своей великолепно аргументированной речи покойный прокурор, мы живем в знаменательную эпоху, когда...
      
       Председатель. Товарищ защитник, забудьте этот старый отживший стиль. Не надо этой цветистости. Излагайте самую суть.
      
       Защитник (торопливо ). Хорошо, хорошо. Товарищи судьи, прежде чем рассмотреть и проанализировать деяния моего подзащитного, я хотел бы вкратце обрисовать условия, в которых он рос и воспитывался. Его детство прошло...
      
       Председатель. Товарищ защитник, его детство давно прошло. Давайте ближе к нашему времени.
      
       Защитник. Хорошо, хорошо. Товарищи судьи, для того чтобы понять мотивы действия моего подзащитного, нам необходимо бросить хотя бы беглый взгляд на те условия, в которых он жил и работал...
      
       Председатель. Товарищ защитник, не надо этого. Он работал и жил, как все. В обыкновенных условиях. Давайте покороче. Вы просите для него снисхождения?
      
       Защитник. Совершенно верно. Я прошу для него снисхождения. Я уверен, что в глубине души он глубоко раскаивается в содеянном.
      
       Председатель. А это мы у него сейчас спросим. Подсудимый, вам предоста вляется последнее слово. Что вы можете сказать в свою защиту?
      
       Подоплеков. После всего, что было, я даже не знаю, что сказать.
      
       Председатель. Вы можете ничего не говорить. Это ваше право, а не обязанность.
      
       Подопдеков. Я ничего не понимаю. Я никогда не думал, что у нас честного человека могут схватить ни за что ни про что...
      
       Председатель. Подсудимый, вы опять занимаетесь пропагандой. Не отклоняйтесь, говорите о себе.
      
       Подоплеков. А я о ком говорю?
      
       Председатель. Вы говорите о каком-то обобщенном честном человеке.
      
       Подоплеков. Я говорю об определенном честном человеке, которого вы схватили ни за что ни про что, оторвали от жены, от детей, посадили в клетку, как зверя.
      
       Председатель (накаляясь). Подсудим ый, я вас предупреждаю, переставьте на нас клеветать! Мы этого не позволим! Мы либеральничать с вами не будем!
      
       Подоплеков. Конечно, не будете. Разве вы можете либеральничать? Вы же можете проявлять свою власть только в том, чтобы хватать, сажать, давить человека. А зачем? Вы и сами не знаете, не помните, для чего вы все это создавали и к чему хотели прийти. Вы говорили, что построить то, что вы собирались построить, нельзя без жертв. И вы жертвовали, жертвовали, жертвуете и сейчас, уже забыв, для чего, зачем...
      
       Председатель. Шот ап! Подсудимый, я вас лишаю слова!
      
       Подоплеков. Вы лишаете меня слова, потому что именно слова вы больше всего боитесь.
      
       Председатель. Я приказываю вам молчать! Заткните ему глотку! Уберите его из зала!
      
       Горелкин торопливо заталкивает клетку за кулисы. По сцене проходят два демонстранта с пл акатами: "Подоплекова - на мыло!", "Собаке - собачья смерть!"
      
       (В зал.) Суд удаляется на совещание для вынесения приговора.
      
      
       Антракт
      
      
       ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
      
      
       1
      
      
       На сцене Бард с гитарой.
      
       Бард (напевает).
      
       Течёт река. Вода мелка
      
       Так мелки наши страсти...
      
       И мы за крохи со стола
      
       Рвем ближнего на части.
      
       Друг друга лупим ни за что
      
       И ни за что терзаем ,
      
       И перед тем, как впасть в ничто.
      
       В ничтожество впадаем.
      
       (прекратив пение.)
      
       Вы будете смеяться, но с новым председателем тоже, кажется, не все в порядке. Он давно уже не появляется на людях, и, как говорят сведущие люди, врачи борются за его жизнь. Говорят, у него жесточайший запор. Так-то или не так, проверить нельзя, и поэтому распространяются самые противоречивые, и иногда даже нелепые слухи, будто, находясь в коматозном состоянии, он все еще успешно осуществляет общее руководство и даже надеется провести в жизнь некоторые из своих оригинальных идей. Впрочем, я лично слишком оригинальных идей побаиваюсь. Когда их начинают внедрять мне хочется закопаться поглубже и переждать. (Поет.)
      
       Течет река,
      
       Мерцает дно,
      
       И шелестит осока.
      
       Жизнь наша хлопотная, но
      
       Недолгая морока.
      
       Вот скоро устье, а потом
      
       Забвенья неизбежность...
      
       Но перед тем как впасть в ничто,
      
       Впаду в любовь и нежность.
      
       Появляется Лариса с приемником, исторгающим грохот и свист.
      
       Лариса. Слушайте, что же это происходит?
      
       Бард. А что? По-моему, как раз ничего не происходит.
      
       Лариса. Да как же не происходит? Как же не происходит? Вы только послушайте. (Ударяет приемником об пол, и звуки глушилки сменяются ясным голосом диктора.)
      
       Радио. В западных странах растет волна протерта против бесчеловечного обращения с известным поборником прав человека доктором П одоплековым, В Вашингтоне президент Рейган заявил, что жестокость, проявляемая по отношению к таким выдающимся людям, как Подоплеков, еще раз доказывает неспособность тоталитарных режимов решать без насилия не только внешние, но и внутренние проблемы. В Копенгагене демонстранты разбили витрину Аэрофлота. В Лондоне женщины из группы "Зеленый мир" устроили сидячую забастовку. Во Франции ассоциация озабоченных ученых создала специальный комитет Подоплекова, в который вошли шесть лауреатов Нобелевской премии. Комитет выпустил специальное воззвание в защиту ученого...
      
       Лариса (выключает радио). Боже мой! Что творится? Зачем вся эта шумиха?
      
       Бард. А вы хотите, чтобы с вашим мужем покончили без всякого шума?
      
       Лариса. Я не хочу, чтобы с ним покончили, но я боюсь, что из-за этого шума они еще больше рассердятся.
      
       Бард. Уверяю вас, они уже сердиты достаточно.
       < p id="contenti">Лариса. Но что же мне делать?
      
      
       Бард. Все зависит от того, желаете ли вы быть женой политического заключенного или просто вдовой. Впрочем, у вас есть шанс. Вам следует обратиться к Защитнику. Говорят, что сейчас, в отсутствие Председателя, именно он заворачивает всеми делами. И при этом довольно неплохой человек. Бабник, выпивоха и рыболов.
      
       Лариса. А что вы можете сказать о его здоровье?
      
       Бард. Это непростой вопрос. Вообще-то он жалуется на тромбофлебит, боли в сердце и мозговые спазмы, но, возможно, это только уловка. Он мечтает стать председателем, а на эту должность, не имея серьезных болезней, претендовать бесполезно,
      
       Лариса. И вы думаете, что он мне поможет?
      
       Бард. Нет, я как раз думаю, что он не поможет. Но все-таки должны же вы что-то делать. А вот, кстати, и он.
      
      
       2
      
      
       Защитник в резиновых сапогах и с удочкой через плечо идет вдоль сцены, что-то насвистывая.
      
       Лариса. Здравствуйте.
      
       Защитник. Здравствуйте.
      
       Лариса. Много наловили?
      
       Защитник. Да нет, ничего не поймал. Но это не важно. Меня во всяком деле интересует не результат, а процесс. А вы что же, радио слушаете?
      
       Лариса. Да так, знаете, иногда слушаю, когда время есть. "Для вас, женщины" или "Писатели у микрофона".
      
       Защитник. Бросьте темнить. Я защитник, но не стукач. И что же там, много шуму?
      
       Лариса. Да, шум есть. Какие-то зеленые женщины, нобелевские лауреаты. Витрину расколотили.
      
       Защитник. Интересно! Да, интересно! Значит, мы им хорошо наступили на хвост.
      
       Лариса. Насчет их не знаю, а нам наступили. У меня дети опрашивают, где папа. Я говорю: папа в командировке. А мне Игорь говорит: "Неправда, мне в школе сказали, что папа в тюрьме". Слушайте, а правда, говорят, что новый председатель тяжело болен?
      
       Защитник. Да нет, слухи сильно преувеличены. У него насморк, кашель, стенокардия и рак прямой кишки с метастазами в печени. И больше ничего.
      
       Лариса. Правда? А я очень за него беспокоюсь. Вы знаете, мне неудобно отнимать у вас время, но я слышала, что вы теперь играете такую важную роль, и я хотела вас попросить, может, как-то можно освободить моего мужа? Ведь все-таки сейчас там, на Западе, такой шум, такой шум! Он же никому не нужен.
      
       Защитник. Да, да. Этот шум, это просто ужасно. И я вообще этих людей не понимаю. Ну хорошо, ну посадили кого-то, ну даже несправедливо посадили, но з ачем же еще бить витрины?
      
       Лариса. Совершенно с вами согласна. Но я думаю, что если бы вы моего мужа освободили, этот шум мог бы немедленно прекратиться;
      
       Защитник (смеется). Ах, какая хитрая женщина! Как будто вы не понимаете, что если мы освободим вашего мужа, они там это воспримут как нашу слабость и в следующий раз еще больше побьют витрин. Но если вы действительно желаете вашему мужу добра, поговорите со своим мужем, убедите его, пусть признается, пусть покается... пусть поможет нам убедить этих, которые бьют витрины, что мы все - судьи, прокуроры, защитники и подсудимые - единое и монолитное общество. Пусть он нам поможет, а мы тоже в долгу не останемся.
      
       Лариса. Вы его освободите?
      
       Защитник. Ну к чему эта торговля? Впрочем, может быть, даже освободим.
      
       Лариса. Вы хотите, чтобы я с Сеней поговорила? Но меня же к нему не пускают.
      
       Защитник. Да, это вообще не полагается. Но в данном случае, я думаю, мы это как-то уладим.
      
       Лариса. Но я не могу ручаться. Сеня, он, знаете, такой самолюбивый, такой гордый и непреклонный.
      
       Защитник (растроган). Моя жена то же самое говорит обо мне. Я знаю, что он гордый и непреклонный. А вы с ним ласково так и по-женски... Вкусненького ему что-нибудь принесете. У вас что-нибудь есть?
      
       Лариса. Да, да, конечно. Я уже кое-что принесла. Вот видите (достает из сумки синюю курицу), это моей маме выдали как ветерану труда.
      
       Защитник (брезгливо морщась и слегка отступая). Гм. Да. Симпатичная курочка. Но вы ее поберегите. Пусть ее ваша мама кушает. А мужу вашему мы достанем что-нибудь другое. Пожалуй, я вам выпишу пропуск в наш спецбуфет. Там иногда кое-что бывает. Возьмите ему колбаски, пивка... Он пиво лю бит?
      
       Лариса. Да, конечно. Но все-таки я боюсь. Сеня такой гордый, такой непреклонный.
      
       Защитник. Знаю, знаю. И, поверьте, уважаю его за это. Но вы попробуйте, поговорите, а мы со своей стороны тоже попробуем как-нибудь на него повлиять.
      
      
       3
      
      
       Затемнение. Лариса и Защитник исчезают. На сцену вывозят клетку, в которой сидят Подоплеков и Наседка. Подоплеков хлебает баланду, а Наседка, вцепившись руками в прутья клетки, смотрит куда-то вдаль.
      
       Подоплеков (отодвигая миску). Нет, не могу я есть эту баланду. У меня же гастрит, изжога. Неужели человеку даже в последние дни его жизни нельзя дать чего-нибудь съедобного?
      
       Наседка (насмешливо). Да, безобразие. Могли бы доставить из ресторана шашлык по-карски и бокал холодного грузинского вина.
      
       Подоплеков. Ладно, нашел место для шуток.
      
       Наседка. А я не шучу. Раньше приговоренного хотя бы спрашивали о последнем желании. Чего он хочет. Выкурить гаванскую сигарету или переспать с женщиной. А потом выводили во двор, читали приговор, молитву, завязывали глаза. Причем ты мог отказаться и встретить смерть с открытыми глазами.
      
       Подоплеков. Да-да, я именно так и сделаю. Я откажусь завязывать глаза и я скажу... я что-нибудь им скажу.
      
       Наседка. Да что ты! Ничего не скажешь.
      
       Подоплеков. Поему это не скажу? Обязательно скажу.
      
       Наседка. Да не успеешь ты ничего сказать. Сейчас это совсем не так делают, сейчас просто входят в камеру...
      
       Подоплеков. Не хочу, не хочу, не хочу ничего слушать! (Затыкает уши, но неплотно.)
      
       Наседка. Стыдно, Подопл еков. Стыдно прятать голову, как страус. Надо до конца оставаться мужчиной. Так вот, входят в камеру вертухаи с черным мешком...
      
       Подоплеков, Это зачем еще черный мешок?
      
       Наседка. На голову надевают.
      
       Подоплеков. Не желаю никакого черного мешка. Я хочу с открытыми глазами...
      
       Наседка. Ага, они тебя спросят. Они мешок на голову, руки скрутят и в соседнюю камеру. А там пол к середине покатый, а в середине дырка.
      
       Подоплеков. Зачем дырка?
      
       Наседка. Для стока крови.
      
       Подоплеков (затыкая уши). Не хочу слушать!
      
       Наседка. А ты ничего не услышишь. Мешок на голову, голову к дырке, бабах, и все.
      
       Подоплеков. Не надо, не надо мне этого рассказывать. Я боюсь. (Дрожа от страха, забивается в угол).
      
       Слышен ужасающий скрежет ключа. В камеру врываются Горелкин и Юрченко с черным мешком. Кидаются к Подоплекову.
      
       Не надо! Я не хочу! Я боюсь!
      
       Горелкин (к Юрченко). Да не того берешь! Этого надо.
      
      
       4
      
      
       Оставив Подоплекова, милиционеры вмиг скручивают Наседку и в черном мешке выволакивают из клетки. Подтаскивают к Защитнику, который сидит в отдалении за столом. Отпускают руки, снимают мешок.
      
       Наседка. Надо же, костоломы какие! Так же и руки можно вывернуть. (Докладывает Защитнику.) Так что все сделал, как вы велели.
      
       Защитник. Ага, поговорили?
      
       Наседка. Поговорили, Дрожит как осиновый лист. На все готов.
      
       Защитник. Ну и хорошо. Объявл яю вам благодарность.
      
       Наседка. Рад стараться.
      
       Защитник. Вы свободны.
      
       Наседка. Слушаюсь! (Уходит.)
      
       Защитник (Горелкину). Теперь пригласите жену.
      
       Горелкин выходит, возвращается с Ларисой. Они с сумкой.
      
       Ну что, Лариса Павловна, принесли? Очень хорошо. Надеюсь, там, в буфете, неплохие продукты?
      
       Лариса. Да уж продукты, ничего не скажешь.
      
       Защитник. Это нам за вредность такие дают, Лариса Павловна. Ну что ж. Сейчас вам будет предоставлено свидание с мужем. Возможно, он покажется вам немного нервным. Ничего не поделаешь, переволновался. Как ни говорите, а здесь не курорт. Да, а продукты, между прочим, лучше переложить в этот мешочек.
      
       Лариса. Зачем? У меня сумка хо рошая.
      
       Защитник. Порядок, Лариса Павловна. Некоторые жены в таких сумках норовят принести что-нибудь недозволенное. Иногда в подкладках прячут даже бритвочки или мышьячок. Подержите! (Пересыпает содержимое сумки в мешок.) Ну вот и хорошо. Пожалуйста, Лариса Павловна!
      
      
       5
      
      
       Распихивает перед ней дверь клетки. Лариса входит. Защитник запирает дверь. Остается снаружи подслушивать. Подоплеков, не замечая Ларисы, видит только черный мешок, забивается в угол, заслоняется руками.
      
       Подоплеков (кричит). Нет! Нет! Нет! Не хочу!
      
       Лариса (растерянно). Сеня, что с тобой? Это же я, Лариса.
      
       Подоплеков. Лариса? (открывает глаза.) Лариса. Значит, всё уже позади? Все кончено?
      
       Лариса. Сеня, что ты говоришь? Что кончено?
      
       Подоплеков. Да, он правильно говорил. Это оказалось не так уж страшно. А теперь я чувствую такой подъем! Такую необыкновенную легкость! (Ларисе.) Слушай, а ты почему здесь? Разве ты умерла раньше меня? Но ведь когда меня забирали, ты была еще живая.
      
       Лариса (обнимая его). Сеня, бедный, ты заболел. Ты заболел! Ну, ничего. Ничего! Это не важно. Я тебя вылечу. Ты знаешь, как я о тебе беспокоюсь. Даже вот курить начала. (Достает сигарету, чиркает спичкой.)
      
       Подоплеков. Ой!
      
       Лариса. Что с тобой, Сеня?
      
       Подоплеков. Что ты спичками так чиркаешь неосторожно? Сера отлетела. Больно. (Озаренный догадкой.) Слушай, а раз больно, значит, я жив? Жив?
      
       Лариса. Ну конечно, ты жив. Ты нездоров, но ты жив.
      
       Подоплеков. Какой ужас!
      
       Лариса. Сеня, но почему же ужас? Ведь жизнь так хороша! Жить, дышать, любить, что может быть прекраснее этого?
      
       Подоплеков. Жить прекрасно? Прекрасно сидеть в клетке, жрать баланду и ждать, когда к тебе придут с черным мешком? Прекрасно когда тебя... (замечает в руках Ларисы черный мешок. Истерически). Почему у тебя в руках этот мешок?
      
       Лариса. Этот мешок? Это тебе передача. Вот цыпленок, колбаса краковская...
      
       Подоплеков. Краковская? Надо же! Неужели еще на свете бывает краковская колбаса? Я даже забыл, как она пахнет. Где ты ее достала?
      
       Лариса. Защитник разрешил купить для тебя в спецбуфете. И вот ещё хлеб, сыр, чеснок и пиво. Хочешь пивка?
      
       Подоплеков. Пивка? Это все тоже для меня из спецбуфета? А, понимаю. Это последнее желание.
      
       Лариса. Между прочим, защитник просил... Я даже не знаю, ка к тебе это сказать... Я знаю, ты такой гордый и непреклонный... Но подумай обо мне и о наших детях...
      
       Подоплеков (вгрызаясь в колбасу.). Детям я уже ничем не смогу помочь. Но ты должна им сказать, что их отец был человеком честным, порядочным, хотя и не очень умным.
      
       Лариса. Что значит был, Сеня? Ты был и есть, и еще не все потеряно. Защитник сказал... Ты знаешь всему этому цену. Защитник просит, чтобы ты, если можно, немножко в чем-то признался, покаялся, кого-нибудь осудил и тебя простят.
      
       Подоплеков. Простят? То есть не расстреляют?
      
       Лариса. Ну конечно же, не расстреляют.
      
       Подоплеков. Гм. И защитник прислал мне колбасу, чеснок, пиво только для того, чтобы я покаялся?
      
       Лариса. Сеня, я знаю, ты такой гордый, такой непреклонный, но...
      
       Подо плеков (начинает смеяться. Сначала тихо, потом громче, до истерики, выдавливая сквозь смех отдельные слова). Мне? Краковскую? Пиво? Чтобы покаялся? Дураки!
      
       Лариса. Сеня, я понимаю, цена слишком велика.
      
       Подоплеков. Конечно, велика. Да я не то что за пиво или за колбасу, я готов и задаром. Я жить хочу.
      
      
       6
      
      
       Защитник подслушивал все это время. Теперь он выходит на авансцену.
      
       Защитник (обращаясь к публике). Наш процесс подходит к концу. Осужденный Подоплеков...
      
       Шум за кулисами.
      
       Что там за шум?
      
       Горелкин подбегает и что-то шепчет Защитнику на ухо.
      
       Оказывается, там иностранные корреспонденты. Жалуются, что мы не пускаем их на процесс. Разве мы ее пускае м? (Горелкину.) Пусть входят.
      
       Два корреспондента с блокнотами, фотоаппаратами, микрофонами и телекамерой.
      
       У нас процесс открытый, а это значит, что присутствовать на нем может каждый желающий. Господа, пожалуйста, не шумите! (Пауза.) Так вот, осужденный Подоплеков обдумал свое поведение, и нашел в себе мужество правильно и нелицеприятно оценить свою прошлую преступную деятельность и просит дать ему возможность публично высказать свои мысли. Руководствуясь гуманными принципами, мы решили предоставить ему такую возможность. Я попрошу доставить сюда подсудимого.
      
      
       7
      
      
       Высвечивается клетка.
      
       Подоплеков (запивая колбасу пивом). Надо же! Неужели они отменят приговор! И даже выпустят на свободу? Трудно даже себе представить! Как я счастлив! Как я безумно счастлив! Я буду жить, дышать воздухом, пить жигулевское п иво. Может быть, иногда даже с воблой. Слушай, а что, там воблы не было?
      
       Лариса. Где?
      
       Подоплеков. Ну в этом самом специальном буфете.
      
       Лариса (растерянно). Я что-то не заметила.
      
       Подоплеков. Ты скажи защитнику, пусть следующий раз воблу передаст, а то я могу я отказаться.
      
       Лариса. Хорошо, я скажу. Я понимаю, Сеня, каяться так трудно, так неприятно. Придется пережить неприятные моменты. Некоторым покаяние твое не понравится.
      
       Подоплеков. Плевал я на некоторых.
      
       Лариса. Может быть, некоторые даже перестанут подавать руку.
      
       Подоплеков. Плевал я на их руки.
      
       Лариса. Может быть, даже кто-нибудь плюнет тебе в лицо.
      
       Подоплеков. Пл юнет в лицо? Так это же прекрасно!
      
       Лариса. Что же тут прекрасного, Сеня?
      
       Подоплеков. Разве ты не понимаешь? Ну вот плюнь мне в лицо.
      
       Лариса. Зачем?
      
       Подоплеков. Ну, плюнь, плюнь, не стесняйся.
      
       Лариса. Ну, пожалуйста (Плюет).
      
       Подоплеков (утираясь). Вот и прекрасно. Вот и замечательно. Я ощущаю плевок, значит, я существую. Значит, я жив. (Ходит по клетке, декламируя). Подоплеков и теперь живее всех живых, наше знамя, сила и оружие!
      
       Лариса. Я очень рада, что ты согласился принять такое мужественное, такое самоотверженное решение. А то, понимаешь, они там на Западе, просто с ума посходили. И "Голос Америки", и Би-би-си, и "Свобода", на какую станцию ни наткнешься, все бубнят: Подоплеков, Подоплеков
      
       П одоплеков. Подожди, подожди. Ты что это говоришь? Какой голос, какое Би-би-си, какая свобода? Они обо мне, что ли, говорят?
      
       Лариса. Мало того, что говорят. Так еще комитеты какие-то там создали. А еще этот... президент...
      
       Подоплеков. Какой еще президент?
      
       Лариса. Ну какой же, американский. Так он тоже туда же.
      
       Подоплеков. Куда же туда же?
      
       Лариса. Ну туда же. Ну что ему? Ну зачем же в чужие дела мешаться? Я восхищаюсь, говорит, мужеством таких людей, как Подоплеков.
      
       Подоплеков. Как Подоплеков? Что ты городишь? Американский президент говорил обо мне?
      
       Лариса. Ну, конечно, о тебе.
      
       Подоплеков. Так прямо и сказал: Подоплеков?
      
       Лариса. Да, к сожалению, так прямо и сказал.
      
       Подоплеков. Надо же? Президент Соединенных Штатов Америки знает, что есть такой человек - Подоплеков?
      
       Лариса. Ну и что? Ты тоже знаешь, что есть такой человек - президент Соединенных Штатов Америки.
      
       Подоплеков. Глупая курица! Ты что говоришь! Ты знаешь, что президента Соединенных Штатов Америки знают все во всем мире. А он всех знать не обязан. Надо же, как взлетел Подоплеков! Надо же, какое счастье!
      
       Лариса. Сенечка, милый. Да какое же это счастье сидеть в клетке?
      
       Подоплеков. Темная женщина! Глупица! У тебя мозг, как грецкий орех. Да если бы я не сидел в клетке, так президент, может быть, и не знал бы, что на свете есть Подоплеков. А теперь знает. Какого-нибудь Смита, какого-нибудь Томсона или Симсона он не знает, а Подоплекова знает... (Хватает мешок, сметая в него остатки еды, кидает туда же пустую буты лку.)
      
       Лариса. Сеня, что ты делаешь?
      
       Подоплеков. Дураки! Идиоты! Кретины! На что они рассчитывали? Неужели они думали, что Подоплеков за эту колбасу, за это пиво, да хотя бы даже и за воблу продаст свою бессмертную душу? Пожертвует своим добрым именем!
      
      
       8
      
      
       Тем временем клетку вывозят на авансцену. Лариса незаметно исчезает.
      
       Защитник. Как известно, в последнее время на Западе поднята новая оголтелая истерия по поводу якобы нарушения у нас так называемых прав человека. Поводом для этой разнузданной кампаний является арест некоего Подоплекова, совершившего тяжкие преступления. Однако впоследствии Подоплеков осознал всю преступность своей прежней деятельности и нашел в себе мужество решительно ее осудить. Пожалуйста, Подоплеков.
      
       Корреспонденты выскакивают на сцену, су ют в клетку микрофоны, придвигают камеру телевидения. Вспыхивают блицы фотоаппаратов.
      
       (Как бы ведя пресс-конференцию.) Скажите, Подоплеков, до вашего ареста вы враждебно относились к нашей системе?
      
       Подоплеков. Да я даже не знаю. Трудно сказать. Вообще-то говоря, хотя я и относился враждебно, но при этом я этого даже как бы не сознавал.
      
       Защитник (пытаясь направить Подоплекова). Но в чем-то конкретном выражалось же это ваше неприятие нашего образа жизни, вашего враждебного к нему отношения?
      
       Подоплеков. Да-да, конечно, выражалось, но как-то так неясно, я бы сказал, выражалось. Просто, когда я выходил на улицу и видел все эти красивые лозунги и транспаранты и вот эти портреты, мне было, в общем как-то противно. И когда я сидел на собраниях и слушал всякие речи, мне было, в общем, как-то противно, а когда я видел но телевизору всякие съезды, когда кто-нибуд ь что-то скучное и длинное такое говорит, а все хлопают, мне было, в общем, как-то противно, и я старался смотреть только хоккей или фигурное, что ли, катание, хотя иногда тоже было, в общем, как-то противно.
      
       Защитник (несколько обеспокоен). Но теперь вы осознали, что вы были не правы?
      
       Подоплеков. Да, конечно, теперь после того, как это случилось, у меня было время, я подумал, я понял, что был не прав.
      
       Защитник. Говорите, Подоплеков, говорите. Записывайте, господа. Вы, господин... у вас микрофон далеко. Вы поближе его, поближе, а то вашим радиослушателям не будет слышно.
      
       Подоплеков. И я подумал, что раньше я был очень пассивным. Как все. И когда кого-то брали, я думал, это не мое дело, мое дело чертить свои чертежи, спать с женой и смотреть хоккей. А потом, когда меня взяли, я смотрел в зал и ждал, что же будет. Но ничего не случилось. Но ведь сегодня меня, а завтра другого, а послезавтра третьего, а мы все вместе и каждый по отдельности будем смотреть и говорить - это не мое дело, а они всех нас и будут душить поодиночке. И я понял, что так дальше жить невозможно, я решил, что надо бороться, и я буду бороться...
      
       Защитник. Подоплеков, подумайте, что вы говорите!
      
       Крики. Он с ума сошел!
      
       - Провокация!
      
       - Остановите его!
      
       - Милиция!
      
       Подоплеков (заглушая остальные голоса). И я буду бороться до последней минуты, до последнего вздоха. Меня хотели купить колбасой. (Швыряет мешок на сцену). Но Подоплеков свою бессмертную душу на кусок колбасы не меняет!
      
       Крики. Уберите его!
      
       - Уберите из зала корреспондентов!
      
       Милици онеры и охранники толкают клетку в глубь сцены.
      
       Подоплеков (удаляясь, простирает руки сквозь решетку). Я продолжаю борьбу до конца! Лучше умереть стоя, чем жить на коленях! Я объявляю смертельную голодовку! Передайте американскому президенту, что Подоплеков погибает, но не сдается. Передайте английскому премьер-министру, германскому канцлеру, японскому императору, тибетскому Далай-ламе, папе римскому и всему прогрессивному человечеству...
      
       Крики. Погасите свет!
      
       - Вызовите милицию!
      
       Гаснет свет. Слышна трель милицейских свистков. Затем нарастающий звук сирены, шуршание шин, шум борьбы, блеск мигалки. Шум внезапно стихает, и в темноте слышен тихий и чистый голос Барда:
      
       - Зачем зацветаешь? -
      
       Спросили цветок.
      
       Ответил:
      
       - Затем, чтобы цвесть.
      
       - Но есть ли в цветенье
      
       какой-нибудь прок?
      
       Ответил:
      
       - Наверное, есть...
      
       Голос Барда постепенно стихает, звуки аккомпанемента, напротив, усиливаются. В конце слышна только музыка. Вспыхивает свет. На сцене, понурив головы, стоят все участники спектакля.
      
      
       Конец
      
      
      
       ТЕПЕРЬ ПРАВДУ МОЖНО ПОИСКАТЬ В ДРУГИХ МЕСТАХ...
      
       file://localhost/D:/книги/государство%20и%20право/Владимир%20Войнович/войнович/home_reader_146.htm
       Владимир ВОЙНОВИЧ:
       "Теперь правду можно поискать в других местах..."
       Илья Мильштейн 2000 г. Интервью взятое у Войновича В.
      
      
       В одном из давних уже интервью Владимир Войнович заметил, что у него три дома: в Москве, в Мюнхене и в самолете Мюнхен-Москва. Известному автору известного "Чонкина" можно позавидовать: своих героев он может наблюдать под самыми разными углами зрения: с Востока, с Запада и с небес. Как и положено русскому писателю, чья душа должна разрываться между Западом, Востоком и космополитическим бездонным небом.
       В его мюнхенской квартире тесно от книг и картин; выставка известного художника В. Войновича скоро пройдет в Кельне... В его московской квартире ощущается недостаток мебели: второй дом, когда-то бывший первым, писатель еще не обустроил. Впрочем, московскую свою квартиру он называет главным домом. Штаб-квартира, расположенная возле метро "Аэропорт", стоит как напоминание о том, что в получасе езды на такси его ежедневно дожидается самолет Москва-Мюнхен. Примерно столько же занимает путь из мюнхенского Пазинга до аэропорта имени Штрауса. Летающий дом - мечта любого художника.
      
       - Владимир Николаевич, вам нравится летать самолетом?
      
       - Да, конечно. Я ведь шесть лет проcуществовал в авиации, был механиком, планеристом и парашютистом, авиация была и частично до сих пор остается моей любовью. До сих пор могу часами смотреть, как самолеты взлетают и садятся.
      
       - Вы иногда не чувствуете себя бездомным? Все-таки три д ома - это меньше, чем один.
      
       - Иногда чувствую. Но в такой жизни есть и преимущества, и недостатки. Вот сижу я в Мюнхене месяц и вдруг начинаю скучать по Москве, по друзьям, по общению. А потом, пожив в Москве, проникаюсь мыслью, что хорошо бы и в Мюнхен отъехать на некоторое время... Может быть, я уже везде не совсем чужой и не совсем свой. Но все-таки, мыслями и душой я всегда в России (надеюсь, это не звучит слишком высокопарно), а где в тот или иной момент находится тело, не так уж важно.
      
       - А что, собственно, мешает вам переселиться с семьей в Москву насовсем?
      
       - Да семья и мешает! Дочь Оля выросла на Западе, Россия ей стала чужой, зачем же мне тянуть ее сюда? Ира, жена, естественно, хочет жить ближе к дочери. А я вот и там, и там. К чему уже привык. Люди от московской суеты уезжают на дачу, у меня дачи нет, я еду в Мюнхен.
      
       - Бывает, что вас не только тоска по семье гонит из Москвы?
      
       - В Москве меня раздражает многое. Например, разговоры о том, чтобы принять снова гимн Советского Союза. А я не хочу жить в стране, где поют гимн СССР, я уже там жил...
      
       - Но вроде слова собираются поменять.
      
       - Да? Это будет как в Германии, где "Deutschland, Deutschland uber alles" из гимна убрали, а остальное я как-то плохо помню. Но немецкий гимн мне вообще не мешает, а наша музыка как-то слишком запомнилась. Кстати, недавно мы эту тему обсуждали с Родионом Щедриным, который тоже частично живет в Мюнхене. И вместе дивились этой глупости: государство у нас вроде другое, а гимны все норовим прежние петь. Хотя, как видите, немцы поют, и ничего...
      
       Кровь, почва, Милошевич
      
       - Что такое родина, Владимир Николаевич?
      
       - С чего начинается родина? И чем кончается? На такие вопросы я, признаться, с трудом отвечаю. Моя фактическая родина - Душанбе, но никакой почти ностальгии я по этому городу не испытываю. Есть общий набор слов о книгах, культуре и языке, но если я начну говорить на эту тему, то ничего нового не скажу. Кроме того, сегодня это понятие усложнилось: огромные массы людей уезжают из своих городов, покидают свои страны и теряют чувство родины.
      
       - Москва для вас - родина?
      
       - Да, родина, но я переехал сюда в 24 года. И той Москвы давно уже нет.
      
       - Есть точка зрения, что родина - это кровь, которая течет в жилах. И вспоминаешь о ней, когда дома, где живут соотечественники, творится что-то неладное. Помню, что вы довольно быстро и жестко откликнулись на войну НАТО против Югославии. Для вас лично тогда имело значение, что вы серб по отцовской линии?
      
       - Свое происхождение я всегда помню. Но для меня кровь - дело десятое. Я был не за сербов и уж тем более не за Милошевича, я был за справедливость. Меня так родители воспитали. Если я приходил со двора побитый, то они не спешили искать обидчика своего сына. А если я кому-то вмазал, тоже не торопились меня поздравлять. Для них было важно, из-за чего случилась драка и кто был прав. И если оказывалось, что я не прав, то мне от родителей доставалось, и правильно! Если самый близкий мне человек кого-нибудь обижает, то я буду на стороне обиженного. Я считаю (и мое происхождение здесь не при чем), что НАТО совершило чудовищную и бессмысленную акцию, которая нисколько не навредила Милошевичу, а, скорее, помогла подольше задержаться во власти. Запад, по-моему, действовал по очень глупому принципу: давайте, мол, набьем морду сербам, чтобы Милошевич из-за этого страдал. А Милошевичу было все равно! Да и теперь, когда его скинули, продолжаются какие-то глупые и совершенно безнравственные попытки "перевоспитать" сербов. Запад дает Югославии 200 млн евро, а если те выдадут Милошевича, то обещают добавить еще 2 млрд. Это же растление целой нации! Западные политики хотят, чтобы сербы живого человека продали им за деньги. А, по-моему, Милошевича если судить, то только в Белграде. И когда-нибудь сербы его осудят, только не надо их покупать и подталкивать...
      
       - А когда на Ближнем Востоке заваривается очередная каша, вы вспоминаете о своей еврейской "половинке"?
      
       - Я о ней не забываю. Но, повторяю, я всегда сочувствую несправедливо обиженным. И ненавижу насилие, жестокость и суд толпы. Я ненавижу палестинцев, которые линчевали израильтянина. Ненавижу не за то, что они палестинцы, а за то что, они негодяи. Я ненавидел бы и израильтян, если б они сделали что-нибудь похожее с беззащитным палестинцем. Я с одинаковым отвращением отношусь к убийцам и погромщикам любой национальности.
      
       - Короче говоря, родина - это вовсе не кровь. А дом, где вы живете, где вас любят...
      
       - ...и где ненавидят, между прочим, тоже. С таким накалом ненависти, какой бывает в России, я никогда не столкнусь ни в Сербии, ни в Израиле, ни уж тем более в Мюнхене. И, конечно, только в Москве ко мне может подойти какая-то дура с телевидения и поинтересоваться, считаю ли я себя русскоязычным писателем или не считаю.
      
       - Что вы ей ответили?
      
       - Вежливо, к сожалению, ответил. А надо было сказать, что она дура.
      
       Мюнхгаузен рассказывал про Россию
      
       - Немецкого читателя вы себе представляете?
      
       - Представляю. У меня все-таки среди немцев много друзей и знакомых с которыми мы общаемся, как говорят, домами. К тому же бывают публичные выступлениями с вопросами и ответами. В целом у немцев заинтересованное, но довольно причудливое, ироничное представление о России, о русских, о русской литературе. Как и у нас о них, если судить по описаниям немцев нашими классиками, вспомним гоголевских Шиллера и Гофмана или лесковского Гуго Пекторалиса.
      
       - Наверное, история так сложилась, что русские с немцами все время друг друга смешили?
      
       - У меня есть теория на этот счет, связанная со знаменитым бароном Мюнхгаузеном. Ну, всем известно, что барон - это фигура реальная, он служил в России, потом вернулся в Германию и стал героем разнообразных анекдотов и небылиц. Так вот, я думаю, что это был правдивейший человек. Вернувшись, он честно рассказывал о том, что видел в России. Но это немцам показалось настолько неправдоподобным, что они стали над ним смеяться, а уж потом, после его смерти начали придумывать небылицы, как им казалось, "в духе Мюнхгаузена": про полет на луну, про лошадь на куполе церкви, про то, как он себя из болота вытаскивал за волосы...
      
       - А с российским читателем у вас как отношения складываются?
      
       - Читатель наш, конечно, изменился, но иначе и быть не могло. Дело в том, что стремительные перемены, случившиеся в стране и в мире, не могли не сказаться на публике. Причем тут многое совпало: и освобождение страны, и компьютерная революция, и Интернет. Человек оказался в обществе, где резко уменьшилась потребность в чтении. Раньше ответы на коренные вопросы он искал в книгах, больше негде было... К писателям раньше ходили, как к Ленину ходоки. Теперь правду можно поискать в других местах: в церкви, у адвоката, у психиатра, у сексолога. Раньше писателям, в особенности советским, совсем не мешал телевизор: он был хороший, маленький, черно-белый, по нему показывали программу "Время", а в ней выступал Леонид Ильич. Человек посмотрит-посмотрит на Брежнева и опять за книгу берется, да?
      
       - А можно было и не выключать. "Чонкин" очень хорошо читался под отчетный доклад...
      
       - Верно. А теперь телевизор у всех большой, цветной и набитый мыльными операми. Между прочим, любимое чтение нормального человека - это роман, а не рассказ и не стихотворение; мыльные оперы с успехом заменяют эту вымышленную долгую жизнь с вымышленными героями, превосходя книгу в смысле наглядности. Кроме того, раньше человек, особенно советский, ходил на работу, чтобы ничего там не делать. Ничегонеделание - занятие тяжелое, и хотя бы от скуки совслужащий читал книгу. Теперь, в частной фирме он бездельничать не может, потому что выгонят, приходится работать. А если это человек инициативный, то он и после службы ищет возможность заработать, так что на книги просто времени не остается. И лишь когда у него выпадает время в отпуск съездить, он берет с собой на Канарские острова детектив, чтобы в самолете или на пляже прочесть и выкинуть.
      
       Чонкин жил, Чонкин жив
      
       - Грустная картина. Не скучаете по брежневским временам?
      
       - Не скучаю. Тем более, что я в них был вообще запрещенным писателем и персоной нон-грата в своей стране. И особо хочу подчеркнуть, что я - сторонник свободы, хоть она и действует губительно на отношение людей к литературе.
      
       - А почему так?
      
       - Не знаю. Я бы сравнил писателя с врачом, который совершенно необходим людям во время чумы. Пока длится эпидемия, пока, рискуя жизнью, он ходит по чумным баракам, его имя у всех на устах, и он пользуется огромным уважением в обществе. А после эпидемии он никому не нужен, потому что всякие насморки и ангины другие врачи лечат лучше него. И он, наверное, чувствует себя потерянным. Но не может же он желать возвращения чумы. Вот я и не желаю.
      
       - Все же книги ваши выходят регулярно, хоть и небольшими тиражами. На эти деньги писатель Войнович может жить?
      
       - На эти деньги - нет. Но пока писатель жив, возникают разные побочные источники доходов, которые связаны с профессией. Например, вы написали роман, а вам предложили сделать по нему сценарий. Или пьесу. Или написать эссе для богатого журнала с глянцевой обложкой. Но в целом, конечно, в России гонорары очень скверные. А на Западе, если печатают и переводят, то как-то перебиться можно. Я иногда пишу для западных газет статьи. Кроме того, обычное дело для писателя - это выступления. Я выступаю и в России, и на Западе, причем даже у нас иногда платят вполне приличные деньги, особенно почему-то в провинции, а не в Москве. Иногда меня приглашают в Америку, реже в Израиль.
      
       - Простите, задам неделикатный вопрос: у вас нет чувства, что слава ваша проходит, и это - необратимый процесс?
      
       - Хотите верьте, хотите - нет, я никогда не стремился к широкой славе. Например, к тому, чтобы меня узнавали на улице. Хотя все равно узнают. Но это, правда, не писательская, а телевизионная "слава". И такой известности вообще грош цена. Должен еще сказать, что имя Чонкина по-прежнему кое-что значит, и я даже надеюсь, что его нескоро забудут. Потому что он не из тех героев, которых читатели сразу выкидывают из памяти. Многих других моих героев, тоже дорогих мне и близких, возможно, забудут, а Чонкин пока останется... Ну, и я при нем.
      
       - Вам нравится, когда вас узнают на улице?
      
       - Мне это неприятно. Например, я часто езжу в метро, и мне вовсе не хочется, чтобы на меня там кто-нибудь пялился. Или приставал. Бывают такие люди, которые обязательно всплеснут руками и заорут на весь вагон: "Как? Это вы?! Неужели в метро..." Не знаешь, куда деваться. Так что я смиренно принимаю падение читательского интереса к литературе вообще и к себе в частности. Но в этом общем процессе я не стою на последнем месте. Меня все равно читают. Конечно, миллионные перестроечные тиражи, которые я захватил уже на излете, не повторятся, но по нынешним временам мои книги издаются совсем неплохо. И, главное, их все время допечатывают. А "Чонк ин" вообще издается без конца - и в России, и в Германии, и в Америке. Четверть века эту книгу переиздают! Да и "Москва. 2042" все еще популярна. Пьеса "Кот домашний средней пушистости", написанная в соавторстве с Григорием Гориным по моей повести "Шапка", уже больше десяти лет идет в "Современнике" и всегда с аншлагом. Театр "Игроки" поставил недавно очень хороший спектакль по моей повести "Путем взаимной переписки", и эта вещь, написанная тридцать лет тому назад, не выглядит устаревшей.
      
       - Еще суровей спрошу: по-вашему, Чонкин сегодня смешон?
      
       - А вы плохо спросили. Вы хотели сказать: смешной ли он? Ну, я не знаю! Читатели смеются. Некоторые даже хохочут.
      
       - А кому интересен Сим Симыч Карнавалов, когда мало кого волнует даже его прототип?
      
       - Нет, интерес к прототипу, я бы сказал, еще не угас. А если и угаснет, то это на книге отразиться не может. Жизнь литературного персонажа от прототипа никак не зависит и вообще их можно друг с другом не связывать. Когда я читаю про писателя Кармазинова, мне все равно, похож он или не похож на Тургенева. Мне просто интересно и смешно. А к "Москве 2042" интерес в последнее время даже возрос, многие вспомнили эту книгу после встречи Солженицына с Путиным. Кстати, у меня в романе Сим Симыч телевизор называет гляделкой, а Солженицын после встречи с президентом давал интервью Сванидзе, по телевидению ругал телевидение (и правильно), а телевизор назвал поглядкой.
      
       Пиар после чумы
      
       - Когда-то в диссидентских кругах точно, даже поименно знали, кто эти люди - "лучшие представители творческой интеллигенции". Сегодня все как-то неясно и размыто. Сегодня это те, кому Б. А. Березовский предложил акции ОРТ. Вам, кстати, не предлагал?
      
       - Нет, к сожалению или к счастью, он мне свои акции не предлагал. Если говорить серьезно, то Борис Абрамович правильно про меня не вспомнил, потому что я бы точно отказался. И давайте не забывать, что этот список лучших людей отражает вкусы одного Березовского.
       < P>- Разве? А, по-моему, "список Березовского" в немалой степени отражает нынешние общественные вкусы. Потому что сегодня, при всеобщей нашей замороченности, почти всякий очень известный человек становится "властителем дум". Вне зависимости от того, почему он стал известен. Даже еще вопрос, кто знаменитее: Фазиль Абдулович или Доренко...
      
      
       - А я бы опять воспользовался этой аналогией, сравнив время чумы и эпоху выздоровления. Конечно, в суровые времена определять лучших гораздо легче. Кто противостоит власти, тот и герой. Сейчас с критериями потруднее. Но все равно, вглядевшись и вслушавшись, можно разобраться. Сейчас, я смотрю, некоторые любимцы публики встали в очередь облизывать президента, в расчете, очевидно, на ответное благоволение. Обтяпать кое-какие свои делишки им, возможно, удастся, но уважение людей на этом можно и потерять.
      
       - Тут еще одна странность. Знаменитостей много, но подлинных авторитетов в обществе нет. Ни одного. Лет десять назад мнение известного писателя или актера могло повлиять чуть ли не на исход выборов. Сегодня избиратель никому не верит, меньше всего - интеллигенции.
      
       - Между прочим, я вообще против того, чтобы писатели влияли на мнение избирателей. Это не наше дело. Если американский литератор начнет расхваливать Гора или Буша, на него посмотрят как на сумасшедшего. Может, и мы приближаемся к американским стандартам?
      
       - Как и в прежние времена, свободу слова сегодня зажимает государство. Тут никаких проблем... Но вот саму свободу почему-то олицетворяют люди типа Гусинского и Березовского. С кем быть, Владимир Николаевич?
      
       - С истиной. Понимаете, вся эта наша свобода слова была неладно устроена. Почему некий олигарх должен влиять на политику и состояние умов в огромном государстве? Мы ведь его не выбирали, между прочим. Я не голосовал ни за Березовского, ни за Гусинского, и не хочу, чтобы они вмешивались в политическую жизнь. Бывает, и в Германии финансовые и промышленные магнаты пытаются оказывать давление на власть, но делают это с предельной осторожностью. Может быть, они по-тихому подбрасывают деньги какой-нибудь партии, но стремятся, чтобы об этом никто не узнал. Если попадутся - скандал. И уж совершенно исключено, чтобы какой-нибудь немецкий телеканал открыто вел свою отдельную линию и пытался навязать избирателям свой собственный выбор.
      
       - Немцы нам не указ, Владимир Николаевич... Вопрос поставлен в лоб: или ты за Путина, или за Гусинского. За государство, которое давит свободу, или за свободу, которая не платит налогов государству. Выбора никакого нет.
      
       - Если такие люди, как Гусинский, не платят налоги, то тем самым они подрывают экономическую мощь государства. Под шумок, конечно, вместе с Гусинским можно задавить и свободу слова... Но, честно говоря, будь я президентом (не дай Бог), я бы тоже требовал соблюдения законов. Свобода на самом деле не может быть обеспечена государством, которое не справляется со сбором налогов.
      
       - Но вы же понимаете: если бы глава "Медиа-МОСТ" не платил налогов и не отдавал долгов, но при этом поддерживал Кремль, то у него и проблем бы никаких не было.
      
       - Он должен платить долги и не поддерживать Кремль, то есть не пытаться играть роль самостоятельной политической силы. А политическая власть будет рыть сама себе яму, если попытается подчинить себе СМИ. Но вообще...когда телемагнаты громко спорят с государством и между собой, то это всегда лучше, чем одна советская власть и никаких дискуссий. Десять сомнительных источников информации лучше, чем один официозный, потому что один, не контролируемый другими, обязательно будет врать. А из десяти я могу выбирать и составлять, как из кубиков, правдивый портрет современности.
      
       - Все к тому идет, что останется лишь один информационный источник. Когда власть добьет НТВ.
      
       - Я думаю, что полностью задавить свободу слова в России уже невозможно. Для этого надо опять устроить в стране 37-й год, посшибать тарелки с домов, сбить телекоммуникационные спутники, вывести Россию из Интернета, изъять у населения факсы, принтеры... Я не могу себе такого представить.
      
       Гитлера уже не жалко
      
       - Недавно вам исполнилось 68 (1932+68=2000 год). Вы ощущаете свой возраст?
      
       - Такой возраст трудно не ощущать. Особенно с утра, глянув в зеркало. Но в общем-то ничего еще, на ногах стою. Хотя молодые, бывает, при встрече, спрашивают взволнованно "как здоровье?" Или в сберкассе недавно работница захлопотала, глядя на меня: "Да что ж вы стоите? Сядьте, сядьте!" Я удивился: неужели ей кажется, что я вот-вот упаду? Но в общем еще держусь, много работаю, на четвертый этаж поднимаюсь без одышки, километров восемь-десять прохожу быстрым шагом, то есть практически здоров, но возраст есть возраст.
      
       - Бывает, что наедине с собой вы подводите, выражаясь торжественным слогом, предварительные итоги творческой деятельности?
      
       - Знаете, надо с огромным уважением к себе относиться, чтобы в таких выражениях размышлять о пройденном пути... А я отношусь к себе без особого почтения, с чувством некоторой иронии и на некоторых других очень серьезных и уважающих себя граждан тоже позволяю себе смотреть теми же глазами. Имею право.
      
       - "Чонкин" дописан?
      
       - И да, и нет. Может быть, многие не знают, что я задумывал книгу как роман лирический и эпический, с сюжетом, растянутым на многие годы. Потом обстоятельства мне помешали. И я сейчас собираюсь приблизиться к первоначальному замыслу, издать окончательную версию романа, где история героя не подряд, а, как говорят, пятое через десятое рассказывается от 41-го года до начала 90-х годов. Кроме того, у меня понемногу складывается книга воспоминаний - это тоже подведение итогов.
      
       - Эти предварительные итоги вас радуют, обнадеживают, огорчают?
      
       - Я в жизни добился меньшего, чем мог, но гораздо большего, чем ожидал. Лет до 20 я вообще не предполагал, что у меня есть какие-то литературные задатки. Я очень неуклюже писал письма и вообще не любил их писать. Потом, когда начал заниматься сочинительством, я много времени потерял на разную ерунду. Иногда мне не хватало страсти, иногда честолюбия. Я никогда не мечтал о безумной славе, но хотел быть известным в кругу ценителей такой литературы, какую я сам считаю литературой. Это мне вроде бы удалось.
      
       - А что вы называете потерянным временем?
      
       - Ну, все то время, пока я сам не осознал своего призвания. В молодости много гулял, пьянствовал. Играл в шахматы, разгадывал кроссворды и вообще проводил время так, словно оно немеряно. Совершал необдуманные поступки, за которые потом приходилось расплачиваться именно потерянным временем. Или когда влюбился в эту женщину (смеясь и кивая в сторону кухни), долго бегал за ней, вместо того, чтобы писать. А надо было не бегать, а написать такой шедевр, чтобы сама пришла.
      
       - В недавней своей книге "Монументальная пропаганда" вы заметили, что человечество черствеет в процессе истории...
      
       - Да, и отдельный человек в течение жизни тоже. Я это знаю по себе. Например, с детства я не терпел жестокости. И жалел всех людей подряд . Помню, еще в военные годы я вдруг задумался над тем, что бы я сделал с Гитлером, если бы его поймал. Пришла в голову такая идея: запрячь его в телегу и гонять кнутом. И мне его тут же стало жалко, даже расхотелось ему мстить.
      
       - А теперь?
      
       - А теперь - не жалко! (смеется) Нет, я не стал более жестоким, конечно, но я стал равнодушнее. Когда в течение жизни, особенно в последнее время и особенно в России, видишь столько жестокости, то поневоле сердце черствеет.
      
       Путина вывели в парандже
      
       - Похоже на то, что предварительные итоги жизни, прожитой при демократии, подводит и Россия. Отчего они так неутешительны?
      
       - Во-первых, потому, что демократию нам подарили, никто за нее почти не воевал. Во-вторых, после краткой августовской революции пришли и расселись во власти те же самые секретари обкомов, назначив себе новые должности. В-третьих, советское общество, которое всегда было воровским, превзошло само себя: новое-старое начальство дорва лось до таких кормушек, о которых раньше оно могло только мечтать. Вообще... это исторически закономерно. Когда распускают лагеря, на свободу выходят и уголовники, и честные люди, просто бандиты лучше приспособлены к жизни, чем интеллигенция.
      
       - В той же "Монументальной пропаганде" послеоктябрьская история наша делится на эпохи террора подвального (Ленин), Большого (Сталин), в пределах ленинских норм (Хрущев), выборочного (Брежнев), предварительного (Андропов) и террора без границ (нынешняя эпоха). Какая из них вам больше нравится?..
      
       - Последняя все-таки лучше, но не хотелось бы стать ее прямой жертвой. После крушения советской власти я не устаю повторять: слава богу, что это произошло. Плохо, конечно, что не выплачивают пенсий и зарплат, что "новых русских" каждый день взрывают в их "мерседесах", но хорошо, что с коммунизмом покончено. Знаете, я как те старушки, которые при Брежневе кричали на своих внучек: "А-а, колбасы вам не хватает, зажра-ались! А мы в войну в землянках жили, лебедой питались!.." Вот и я готов вслед за ними кричать: "Забыли, как при коммунистах пикнуть не могли?" Но, кстати, в наше время те же самые старушки почему-то забыли, как помирали в войну от нищеты и недоедания. И стали ностальгически вспоминать времена, когда за колбасой ездили из Ярославля в Москву.
      
       - Это уже не утешает, Владимир Николаевич, ни молодых, ни старых.
      
       - Да, и я тоже перестал кричать: "А зато свобода!" Порадовались и хватит. Пришла пора огорчаться тому, что новая система еще не стала человечной. Но все же она получше прежней, потому что свободней.
      
       - А может, ну ее, демократию? Есть мнение, что самой органичной для нас эпохой была брежневская. Нечто подобное, по мере сил, пытается выстраивать Путин. Население его поддерживает...
      
       - Я не знаю, что пытается выстроить Путин, я этого сам пока что не понял, но если, как говорят, он хочет создать государство с либеральной экономикой, но без гражданских свобод, то из этого ничего не выйдет. У нас многие повторяют, как попки, что Россия страна особенная и должна идти своим особым путем. Она уже это попробовала. Семьдесят лет шла своим путем. Некоторые говорят, что Запад сбил Россию с верной дороги, но было-то все наоборот: и сами шли, и других волокли, и Запад мечтали туда же перетащить. Мы отвергаем западный опыт, а ведь посмотреть открытыми глазами, и сразу видно, где люди живут лучше. И не только материально. Моральные устои там тоже повыше. Меньше воровства, взяточничества, разводов, абортов. Все-таки каждому, кто честно стремится к истине, пора уж понять, что за мироустройством западным стоят три тысячелетия усилий лучших умов человечества.
      
       - Кто больше похож на вашего Гениалиссимуса из романа "Москва. 2042" - Горбачев или Путин?
      
       - Человеческие характеры не меняются, в этом залог бессмертия настоящей литературы... Например, когда я читаю про Обломова, мне кажется, что это про меня написано. Черты Гениалиссимуса можно найти у Горбачева и Ельцина, а уж Путина, как многие мои читатели считают, я предсказал почти один к одному. Можете сами сравнить. Мой Гениалиссимус - молодой, энергичный, генерал КГБ, участник Великой Августовской революции, герой Бурят-Монгольской войны и битвы за Улан-Удэ, много передвигается, решает все проблемы и свободно говорит по-немецки.
      
       - По-человечески он вам понятен?
      
       - Пока не очень. С тех пор, как мы его избрали, он еще не успел как следует проявиться.
      
       - Вы его избирали?
      
       - Нет, я его не избирал, я вообще не ходил голосовать. Потому что я к выборам президента отношусь серьезно. Это ведь даже серьезней, чем выбирать жену. С женой можно расстаться на другой день, если не понравится, а с президентом брак, как минимум, на четыре года. А нам невесту в парандже Ельцин за ручку вывел и сказал, что она хорошая, но личико как следует не показал. И это личико нам до сих пор полностью не открылось.
      
       - Еще откроется.
      
       - Возможно. Пока сигналы от Путина исходят противоречивые. Я не знаю его намерений, но здравый смысл у него, кажется, есть, да и ситуация такая, что так или иначе ему придется считаться с законами цивилизованного общества. К тому же хилую нашу демократию просто отменить уже нельзя. Как грубо и грустно говорила одна моя знакомая, глядя на расшалившуюся дочь: "Обратно не засунешь."
      
       Илья Мильштейн
      
      
       Свернуть/Развернуть дерево
       Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина
       Путем взаимной переписки
       Москва 2042
       Замысел
       Монументальная пропаганда
       Антисоветский Советский Союз
       Короткие рассказы
       Сказки
       Стихи разных лет
       Интервью
       Из русской литературы ...
       Я не хочу ...
       Теперь правду можно поискать ...
       Владимир Войнович позирует самому себе
       Разное
       Публикации в газете "Известия"
       Публикации в газете "Новые Известия"
       Материалы к биографии
       Открытые письма
       Фиктивный брак
       В кругу друзей
       Владычица
       Трибунал. Судебная комедия в трех действиях
       Степень доверия. (Повесть)
      
       No Авторские права на приводимые здесь тексты принадлежат Владимиру Войновичу они адресованы добрым людям для личного пользования, но охраняются законами об авторском праве. Воспроизведение и распространение их в количествах, превышающих личные потребности того или иного читателя, без письменного разрешения автора не допускаются. Нарушителей своих прав автор будет привлекать к судебной ответственности.
      
      
       Замечания и
       пожелания:
       webmaster@voinovich.ru Дата последнего
       обновления
       15.09.2004
      
      
      
       Мямлин Кирилл
       1585
       0
       Центральный Банк: филиал ФРС США или институт развития России?
      
      
       В. Катасонов, Ю.Болдырев и В.Кумин разбирают проблемы Банка России. Чем на самом деле является Центральный Банк Российской Федерации и в чьих интересах работает основной финансовый институт страны?
       Почему у нас столь высокие ставки по кредитам - когда ставка рефинансирования экономики составляет 8,25 %, что превышает среднюю норму рентабельности активов в российской экономике (6,5 %)?
       Почему ситуация ещё хуже со стоимостью кредитов для малого и среднего бизнеса в несырьевой обрабатывающей промышленности - где ставки по кредитам в 2-2,5 раза превышают среднюю норму отдачи от производства товаров и услуг (20-25 % против 8-10 %)?
       Сможет ли Россия выжить в ВТО при нынешних действиях Центробанка? И, наконец, что нужно сделать, чтобы ЦБ работал в интересах граждан страны и отечественного производительного капитала, а не на финансовую олигархию Уолл-Стрит и МВФ?
       Эти и другие вопросы обсуждают первый зампредседателя Комитета Госдумы по финансовому рынку Вадим Кумин (КПРФ), член Совета Федерации (1993-1995), заместитель председателя Счётной палаты РФ (1995-2001), автор книг по финансовому рынку Юрий Болдырев и доктор экономических наук, профессор кафедры международных финансов МГИМО Валентин Катасонов.
      
       Ихлов об Ударниках и героях капиталистического тру
       Сергей Белашов
       Борис Ихлов об Ударниках и героях капиталистического труда.
       Фельдфебельское расследование истории от капицы до
       Борис Ихлов
       ФЕЛЬДФЕБЕЛЬСКОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ ИСТОРИИ
       Борис Ихлов
       Часть I.
       Капица о смертности в России. Методология
       В одной из передач на канале ТВЦ Сергей Капица не удержался, чтобы хоть как-то ответить на критику его выступления в программе Гордона на НТВ
       с его, Капицы, теорией народонаселения.
       Щелкоперы, говорил Капица, бумагомараки, эти журналисты всё критикуют, не имея соответствующего образования разобраться...
       Ну, где уж нам уж судить.
       Да и журфак мы даже не заканчивали...
       Как правило, журналисты - это те, кто судит обо всем, не разбираясь ни в чем.
       Я же, которого Капица принял за журналиста, десять лет проработал в физике, и потому - сужу, кое-в-чем разбираясь.
       Коснусь методологии, используемой Сергеем Петровичем, которая, без сомнения, позволяет судить об уровне его научной культуры.
       Напомню, что произносил Капица в передаче:
       1) Аналитическое выражение роста числа жителей планеты получено путем компьютерной обработки статистических данных.
       2) Сам Капица не знает, почему получена именно такая формула (которую он демонстрировал в передаче Гордона).
       3) Прекращение роста населения (или спад) вытекает из перенормировки, избавления от бесконечности, к которой стремится число жителей планеты при достижении возраста человечества к некой близкой к нашему времени величины - согласно нарисованной Капицей формулы.
       4) Эпидемии, войны и пр. ничего не значат в сравнении с этим научным прекращением роста или спадом.
       Последнюю фразу Капица повторил.
       И добавил еще одну.
       На вопрос, какие причины приводят к уменьшению числа жителей на планете,
       Сергей Петрович, поколебавшись, ответствовал:
       "Социально-экономические."
       Отметим, что из социально-экономических причин Капица исключил войны и те причины, которые способствуют эпидемиям.
       В то же время он достоин Нобелевской премии за наукообразное прикрытие жадности буржуазии.
       Острый приступ которой испытали собственники во всем мире сразу после распада СССР, когда отпала необходимость для рекламы платить рабочим больше, чем в "лагере социализма".
       Были урезаны зарплаты,
       МРОТ,
       сокращены социальные программы,
       начали исчезать бесплатные образование и медицина,
       были предприняты первые попытки увеличения пенсионного ценза,
       в США ликвидировали велфер...
       В отличие от Капицы, Мальтус честно указывал:
       "К предупредительным препятствиям размножения относятся способность предвидеть и оценивать отдаленные последствия. Человек, сравнивая свои средства существования, часто не превышающие его собственные потребности, с числом лиц, с которыми пришлось бы разделить эти скудные средства, проникается справедливым опасением, что не в состоянии будет содержать рожденных им детей.
       К разрушительным препятствиям размножения относятся
       вредные для здоровья занятия,
       тяжкий, чрезмерный или подвергающий влиянию непогоды труд,
       крайнюю бедность,
       дурное воспитание,
       нездоровые жизненные условия больших городов,
       всякого рода излишества,
       болезни,
       эпидемии,
       войну,
       чуму (верили, что она от простуды),
       голод."
       Капица также достоин ордена Александра Первозванного и
       грамоты "Ударнику капиталистического труда"
       за прикрытие неслыханной, фантастической коррупции российских чиновников и воровства российских буржуа.
       Поскольку именно эта причина, следствием которой является развал экономики РФ,
       стоит за беспрецедентным ростом смертности в стране.
       И эта причина вполне вписывается в законы политэкономии, но никак не в какую-то формулу Сергея Петровича.
       Стоило бы ему постараться хоть немного разобраться в предмете, прежде чем рисовать свою формулу.
       Во-вторых.
       Представьте себе, что вы заложили в компьютер следующие базы данных: объем комнат института, где сидят студенты, и средний по комнате размер студенческих ушей.
       Без всяких сомнений, кретин-компьютер выведет вам формулу, связывающую среднюю величину ушей с объёмом комнат.
       Хотя на самом деле никакой связи нет.
       Больше того, можно даже допустить, что в каком-то интервале экспериментов статистические данные всё больше и больше будут удовлетворять формуле, что может заронить искру надежды в неискушенные сердца, мол, правильная формула.
       Но, может быть, число экспериментов будет достаточно велико, и компьютер нам скажет: коэффициент корреляции мал, надежды на какую-то связь ничтожны.
       И тогда-то мы возрадуемся и поразимся мощи компьютерного гения. Да?
       Увы. Не поразимся.
       Приведем другой пример:
       в лаборатории изучают спектры, скажем, ЯМР (ядерного магнитного резонанса). Исследователи неожиданно замечают странную штуку: наблюдается сдвиг спектров ЯМР. Причем чем больше в комнате мух, тем больше сдвиг.
       Уверяю, кретин-компьютер покажет коэффициент корреляции близкий к единице, объявит о мистическом влиянии мух на атомные ядра и нарисует кривую зависимости.
       На самом деле никакой связи нет.
       Есть связь между температурой в комнате и количеством мух.
       А также между температурой в комнате и погрешностью прибора (подробнее см. Б. Ихлов, "Что такое история? С точки зрения физика", КЛИО, СПб, N2, 1998 или "Взгляд", Пермь, 1997).
       Еще раз укажем:
       Капица сам признает, что не понимает, почему компьютер нарисовал именно такую, а не иную кривую. Понятно ли теперь, что рановато ее экстраполировать, да еще перенормировать.
       Чтобы читатель окончательно убедился в преждевременности каких-либо выводов из имеющихся у Капицы статистических данных, стоит напомнить пример, приводимый Расселом:
       допустим, курочку призывают "цып-цып" и в 99 случаях после "цып-цып" дают ей просо. У курочки складывается условный рефлекс, и, когда в 100-й раз ей говорят "цып-цып", она радостно бежит на зов, но в этот 100-й раз ей отрубают голову.
       Наглядно демонстрируя, что курочке стоило бы иметь более тонкое представление о путях научного обобщения (Ильенков, "Искусство и коммунистический идеал").
       Так что Капице стоило бы разобраться не только в политэкономии, но и почитать отечественных, признанных в мире философов.
       Кстати, о научной культуре Капицы говорит, нет, просто кричит тот факт, что он не чувствует теории вероятности.
       В другой передаче на ТВЦ его собеседник, профессор, рассказывает о тестовой системе, об ответах североамериканских студентов на тест такого содержания: у вас было 100 долл. В результате некоторых операций у вас стало 80% первоначальной суммы.
       Вопросы: у вас стало больше долларов? Меньше? Осталось столько же?
       Треть студентов ответила, что долларов стало меньше.
       "Вот видите, - удовлетворенно сказал Капица, - треть ответила правильно."
       Профессор его поправил: "Никто не знал правильного ответа. У двусторонней монетки вероятность выпадения "правильного" орла - 50%. В нашем случае три равных вероятности, если б хоть один студент знал правильный ответ, то правильных ответов было бы больше трети..."
       Природа отдыхает на детях великих родителей...
      
       Еще раз о геноциде, чтобы было понятно
      
       История начинается с кладбища.
       Пермский областной морг расположен на ул. Старцева. В помещениях его воздух настолько пропитан разложением, что невозможно дышать. Опознанные трупы служители стараются укладывать,
       а бомжей, неопознанных и т.п. размещают штабелями прямо в коридоре. В помещении, где выдают покойников, тот же запах, который "свивает дыхание в спираль". Поскольку многих покойников не завозят домой, помещение выдачи служит и ритуальным помещением, потому для родственников и близких похороны превращаются в пытку. Вытяжка не работает, очистного оборудования нет, когда же по ночам включают вентиляцию, все прилегающие к моргу микрорайоны сходят с ума.
       Морг построен более 40 лет назад, здание не ремонтировалось со времен постройки. Денег на реконструкцию, на новые помещения, оборудование, как всегда у чиновников - отсутствуют.
       В городе несколько моргов, в основном, при крупных больницах.
       Там нет проблем с и размещением и хранением трупов. Однако эти морги не в состоянии решить вопрос, хотя бы из-за резкого увеличения уровня смертности, на который они явно не были рассчитаны.
       Избавиться от несметного числа трупов бомжей помогло бы строительство крематория, но и на это нет средств.
       Вообще в России всего 16 крематориев, в Питере, Челябинске Свердловске, Москве и др., так что эта же картина - во всех городах страны. Один пермяк дважды по просьбе соседей по дому искал потерявшихся, одного, правда, нашел живого в спецприемнике, другого отыскать в морге так и не удалось за полгода.
       Поход в различные религиозные конфессии, в областную, городскую прокуратуры, в областное и городское МВД по поводу строительства крематория окончился ничем. Ответ традиционный - нет денег. И это в самом богатом регионе Урала, в области, ранее одним из 14-ти "доноров".
       Эксперт морга В. И. Перминов утверждал, что помещения под лаборатории все же обещали дать, что ситуация "улучшится". Увы.
       В связи с распродажей "Газпрома" и других основных предприятий России, в связи с ростом арендной платы за землю, с ростом цен смерть уносит в могилы еще большее количество жителей страны.
       За счет обнищания, точнее, ограбления населения богатеют собственники, чиновники, всевозможные "предприниматели".
       Суперблагополучную жизнь богатых семей оправдывает телевидение.
       В программе Гордона (кажется, сына немалого чина КГБ) некий участник заявил, что в 80-е годы 30% доходов бюджета СССР получали от торговли спиртным,
       а ныне от алкоголя в России умирает 700 тыс. человек.
       Поскольку каждый год в России погибает "лишний" миллион, то программа Гордона призвана создать видимость, что весь так называемый "демографический кризис" можно спокойно списать на слабовольных алкоголиков.
       Кто ж тогда умирает
       от сердечно-сосудистых заболеваний, ведь они традиционно на 1-м месте,
       а смерть от алкоголизма - лишь на 4-м.
       С одной стороны, если уж речь зашла об алкоголизме, то стоит указать основную причину его, а именно - массовые увольнения, массовая безработица, неуверенность в завтрашнем дне, низкий заработок, отвратительные жилищные условия, развал производства.
       С другой стороны, неужто на смертность не влияют веерные отключения электричества, жизнь в замерзших домах, рост цен на услуги ЖКХ, на продукты питания, беспрецедентная, преступная фальсификация продуктов питания.
       Наконец, рост травматизма со смертельным исходом на производстве вследствие падения технологической дисциплины, смертность в виду отсутствия лекарств, в виду отсутствия дорогих лекарств, в виду мизерной зарплаты, в виду отсутствия медицинского оборудования, в виду ввозимых в страну наркотиков, на которых власть греет руки, в виду роста СПИДа и других неизлечимых болезней.
       Но специалиста по спиртному, как уже говорилось, опередил и заранее перещеголял в той же программе Гордона, еще 11 мая, физик Сергей Капица.
       Капица нарисовал формулу количества жителей на планете, формулу "народонаселения":
       N = 200/(2025 - t)
       Где t - время в годах; или в дифференциальной форме
       dN/dt = NN/200
       Из формулы видно, что с течением времени население увеличивается,
       а в 2025 году наступает пик демографического кризиса,
       население должно вырасти до бесконечности.
       Поскольку это невозможно, физики "обычными методами", как сказал Капица, научились обходить бесконечности и, избавившись от данной бесконечности, получили, что количество жителей на Земле к 2025 году просто перестанет увеличиваться и будет постоянной величиной.
       То, что произошло в Югославии,
       заявил Капица, есть лишь отражение демографического кризиса.
       Оказывается, по мнению Капицы, "так устроен мир".
       И царапаться бесполезно... Ибо формула описывает процесс на всей планете. Но не в отдельной стране, поскольку сумма квадратов не равна квадрату суммы, а в формуле - квадрат количества жителей. Все оказывается "удивительным образом взаимосвязано".
       Но уж если договаривать - нужно сказать следующее:
       если в США население прибывает,
       то в Югославии - из-за действия на население формулы - население, хоть тресни, должно убыть.
       Своеобразно понимание движущих сил в истории, не правда ли.
      
       Дальше - хлеще. Капица объявил:
       "То, что в России воспринимается, как трагедия, как старческий маразм руководителей СССР - бледная тень потерь.
       Мировые войны призваны уравновесить рост населения планеты.
       Ибо - формула."
       Здесь в одной фразе Капица смешивает сразу два ложных утверждения.
       1)Гибель людей в постперестроечной России объявляются следствием недомыслия руководства СССР.
       Стоит еще раз напомнить, что в СССР смертность не превышала 10 человек на 1000 в год, тогда как, скажем,
       в Свердловском районе г. Перми в 2001 г. - 27,4 человека на 1000 в год.
       Если в СССР безработица как главный источник смертности достигала лишь 2 млн. человек,
       то сегодня в России - 17%-18% населения безработные.
       2) Во-вторых,
       если формула описывает обязательно ВСЕ население планеты,
       то почему население прибывает лишь в США, и почему из-за этого должны страдать именно Россия или Косово?
       Относительно самой формулы, напомню, Капица говорит что-то невразумительное, мол, "получена путем компьютерной обработки данных".
       Нет, чтобы сказать по-простому - это эмпирическая кривая, получена путем усреднения приблизительных подсчетов населения. Т.е. на самом деле нет никаких "квадратов", есть "выбросы" от этой кривой в различные периоды жизни человечества, которые устранены из рассмотрения, как "не укладывающиеся" в формулу и т.п.
       Например, уж если представить, что формула верна, так почему убыль населения в России (Капица путает убыль со стабилизацией) не считать очередным выбросом, который вполне объясним жаждой сверхприбылей транснациональных корпораций...
       С другой стороны, никакой теории на это не существует. И, кстати, а как именно обошли бесконечность в формуле?..
       Но общественные законы отличаются от физических тем (Капица, видимо, это забыл по старости), что они изменяются в зависимости от общественных событий... Подходить к истории с физикалистской меркой - это по-нашему, по-фельдфебельски.
       Возводить "формулу" в ранг общественного закона - значит следовать типичной фашистской философии: избавимся от "лишних", элите дышать легче будет. И ничего больше. Право, Сергею Капице, Гордону с Соловьевым и пр. стоит посетить пермский морг. Чтобы навсегда запомнили, почему на самом деле в России гибнут люди.
      
       Читая Бушкова
      
       Не хотелось бы отбрасывать ценное, что можно найти в книге Александра Бушкова "Россия, которой не было" (М., ОЛМА ПРЕСС, СПб, "Нева", Красноярск, "Бонус", 2002). Казалось бы, книга в лучшую сторону отличается от телевизионного бреда, с пещерным антикоммунизмом, с демократией розлива Новодворской и т.п.
       Но любая правда бочка межа может быть испорчена ложкой дегтя, любую 99%-ю правду можно заставить работать на 1% лжи. Верно?
       Автор уверяет, что его принципом является: "подвергая сомнению, следуй строгой логике и незыблемым законам детективного расследования" (с.6). Что ж, проверим! Читаем на той же странице: "... лично я уверен (так знаю или уверен? Б. И.), что Виктор Суворов, ругаемый и оплевываемый иными ревнителями идеи коммунизма, был всецело прав: Сталин в самом деле готовил операцию "Гроза" - сиречь неожиданный удар по Германии с выходом в Европу.
       Убеждает меня в этом... холодная логика.
       Совершенно нелепая череда странностей, приведшая к форменному краху 22 июня 1941 года, может иметь только единственное объяснение.
       В противном случае придется признать, что гений упорства и недоверия, на несколько предвоенных месяцев сошел с ума
       - а потом, после удара немцев, столь же стремительно выздоровел, обретя прежнюю железную волю и недоверие решительно ко всем... Следовательно, Гитлер и в самом деле сорвал своим ударом операцию "Гроза"..."
      
       Во-первых, сам Резун (В. Суворов) иначе трактует события.
       Он утверждает, что Сталин, готовя нападение, выжидал, пока Гитлер не выдержит, нападет первым.
       Тогда общественное мнение будет против Гитлера.
       Но почему бы тогда Резуну не предположить, что и Гитлеру тоже стоило бы выжидать, пока Сталин нападет первым.
       Сталинский блицкриг тоже бы не получился - к 1941 году вместо небольшой Германии - вся Европа, огромный рейх.
       Ну, хорошо, Сталин готовился напасть, и, чтобы было полегче, чтоб общественное мнение обратить против Гитлера - такой долгий план измыслил, просчитал и битву под Москвой, и Сталинград, и Курскую дугу... Может, киевский котел, два харьковских котла - тоже коварный замысел Лубянки?
       И уж если общественное мнение так много значит в войнах, какого черта Сталин накинулся на Финляндию - ведь после советско-финской войны СССР исключили из Лиги наций!
       Но как определял, как высчитывал силу общественного мнения Резун, если США, наплевав на общественное мнение, вступили в войну лишь после Пирл-Харбора, а второй фронт союзники открыли только в 1944 году? Как помешало общественное мнение Штатам торговать с Гитлером на протяжении всей войны?
       Но что это городит Бушков: как это к Сталину "неожиданно" вернулось недоверие "решительно ко всем", если он не верил ни единому донесению своих же разведчиков-нелегалов о скором нападении Гитлера?
      
       В СССР после Мюнхенских соглашений и з
       ахвата Чехословакии каждый столб знал, что будет война.
       Не СССР захватывал Чехословакию, а Германия.
       Потому и напали на Финляндию - отнять кусочек земли у Ленинграда, для его защиты от Германии.
       Причем если бы финны согласились на переговорах, им бы отходила вся Карелия, территория, в несколько раз больше того, что просил СССР у Финляндии.
       СССР поступил по-сволочному, но прагматично.
       Т.е. никаких надежд на пакт Риббентропа-Молотова: пакт подписан 23 августа, СССР напал на Финляндию 30 ноября. А дальше Сталин злостно не хотел верить своим разведчикам. Но если он ждал, пока Гитлер нападет первым, отчего ж не верить? Ну, принял бы к сведению. А то ведь не верил! Или очень хотел, чтобы нападение было неожиданным? Настолько неожиданным, что немцы быстро дошли до Москвы и судьба страны повисла на волоске?
       Невозможность того, чтобы Сталин был одурачен Гитлером,
       Бушков с железной логикой выводит из... чего?
       Из своего же филологического восприятия генсека: "гений упорства". Вот и всё доказательство. Ясно теперь, что в Ленинград должен был лететь Лукашин-Мягков... По той же логике СССР, заполучив водородную бомбу раньше, чем США, должен был непременно напасть на США.
       Поскольку США, имея на руках атомную бомбу, когда ее не было у СССР, собирались напасть первыми.
       И когда появилась ядерная бомба, у Штатов тоже было несколько планов нападения на СССР.
       Отчего ж не сорвал Кремль планы Вашингтона?
       Ведь операцию-то янки готовили!
       Не говорю о том, был ли план или нет; но иметь план и осуществить его - две большие разницы. Следовательно - вовсе не следовательно, что Гитлер просто сорвал планы Сталина.
       Если Резун с Бушковым не в курсе - у Гитлера был план нападения на СССР совсем безотносительно, собирается на него напасть Сталин или нет. План назывался "Барбаросса", интенсивно начал разрабатываться после советско-финской войны. А до "Барбароссы" была книжка "Майн кампф", где тоже говорилось о порабощении славян. И плевал Гитлер на всякую "коммунистическую опасность". Он сам говорил, что лишь подыгрывает Западу в нагнетании "коммунистической угрозы" (см. Б. Ихлов, "Обыкновенный фашизм XXI века", сайт РИФ).
       Наконец, есть масса фактов, опровергающих миф Резуна-Бушкова, см., напр., брошюру Дементьева (ПГУ, 1988).
       Несостоятельность мифа понимает любой, кто способен мыслить логически. Кроме того, своим желанием отождествить Гитлера и Сталина Резун и Бушков не открыли ничего нового. Если для Троцкого Сталин был "переродившимся", то для последователей Мясникова - Тони Клиффа Сталин вообще ничем не отличался от Гитлера, равно как Ротшильда или Форда - поскольку был главным капиталистом, главой класса советских капиталистов, с вытекающей тождественной империалистической политикой. Тождеством Гитлера и Сталина вовсю пользовалась западная пропаганда до перестройки, расширяя тождество и на период Отечественной войны.
       Суть в том, что умеющий логически мыслить человек обязательно подумает: "Ну, Резун, конечно, загнул... Нужно выбрать позицию где-то посередине." Что и планировалось тем, кто заказывал Резуну его пропаганду. Потому что посередине располагается как раз позиция дорогих сердцу отечественных демократов союзников, США и Англии... Т.е. независимо от их желания и пристрастий Бушков совместно в Резуном "подпирают", "обеспечивают" интересы Вашингтона и Лондона.
      
       Но Резун не так прост. Он в курсе, как бывшие члены КПСС в России (а их очень много) в припадке облаивания всего того, что дало им путевку в жизнь, с умным видом поддержат его псевдоисторические изыски. Итак, информированный Резун для более резвого протаскивания интересов Вашингтона-Лондона организует пиар-акцию. Он уверяет - на самом деле - что, независимо от фактов, Сталин бы первым начал войну. Ибо война входит составной частью в марксистские построения, как средство осуществления мировой революции и установления социализма-коммунизма во всем мире.
      
       Это именно пиар-акция, т.к. ни о каком серьезном исследовании истории здесь и речи нет, как о мало-мальском понимании марксизма. Рассуждения Резуна имеют характер искривленных газетных штампов типа "каждая кухарка должна управлять государством" (у Ленина "учиться управлять"). Или "социализм - это всё поделить", на самом деле это лозунг "уравнительных коммунистов", которых Маркс критиковал в "Новой Рейнской газете", и т.п. Факты же говорят против Резуна. Потому что в марксистских построениях - невозможность экспорта революции, с одной стороны. С другой - почему бы не создать в какой-либо стране "просоветский" режим, коль скоро аналогичным занятием охвачены все развитые страны? Как мирными, так и военными средствами? Т.е. марксизм здесь вообще нипричем.
      
       Важно здесь лишь то, что Сталин и помышлять не мог ни о какой всемирной революции в ходе войны. Ведь он принял тезис о построении социализма в одной отдельно взятой стране. Мечту о такой построении Ленин называл мелкобуржуазным идеалом. Сталин явно отверг идею всемирной революции, которую отстаивал Троцкий. Против которого воевал Сталин (см. также Б. Ихлов, "В обеспечении", в кн. "Восстание элит", Пермь, 1995). Если уж говорить об идеологических построениях, как о причинах - тут у Резуна явная нестыковка.
       Если же Резун в принципе поддерживает превентивные войны - что ж, после так и не найденного химического оружия в Ираке мы только по одному этому можем уверенно определить, чьи интересы он обеспечивает.
       "Что очень важно, - весьма последовательно пишет Бушков, - не хотел никого обидеть... просто-напросто пытался дать другое толкование кое-каким общеизвестным истинам, не моя вина, что истины допускают двойное толкование... мною двигают не "фобии", а "филии", а слова Сенеки: "Да, я преклоняюсь перед всем, что создала мудрость, но... умножим полученное, чтобы это наследие обогащенным перешло от нас к потомкам... Но пусть даже всё открыто древними - всегда будет ново и применение открытого другими, и его познание и упорядочение..." (с. 7)Маленькая ремарка: Бушков открыл, что есть ряд истин или фактов, допускающих двойное толкование... Свежо. Зенон с его апориями, Кант с его антиномиями, с доказательствами и опровержениями существования бога, Гегель с его диалектикой, наконец, классовый подход к истории - просто отдыхают.
       Но Бушков совершает подтасовку: он говорит не о противоречивости истины или факта. Он один факт подменяет другим, истину - ложью. Сколько будет дважды два? Четыре? Но ведь если посмотреть с другой сточки зрения... если следовать плюрализму мнений... Как говорил Лев Ландау: "Ничего нет плохого в том, если все думают одинаково, но правильно. Плохо, когда все думают по-разному и неправильно."
      
       Если пробежаться вперед, мы увидим, что далее в книге Бушков
       будет шаг за шагом отвергать любимую им логику.
       Противоречить и Сенеке, и всем своим заверениям насчет объективности исследования.
       Например, из фразы в историческом документе, обращенном к татаро-монголам, мол, пусть земли не пашут, будут пользоваться награбленным, делается вывод, что татаро-монголы до этого документа занимались землепашеством. Может, и занимались, только из фразы, записанной полуграмотным монахом-летописцем, ничего не следует, это мог быть субъективный взгляд летописца или просто поэтическая приписка, а может, как у Манефы из пьесы Островского - была страна, где люди с пёсьими головами, а люди говорили судьям: "Суди меня, судья неправедный!"
      
       Отметим и полезное у Бушкова: прекрасное описание разрушения "святынь": храмов, церквей - задолго до большевиков. Или ремарка насчет Виктора Астафьева (с. 9-10), которого нынче почитают за тождественную Резуну позицию, почитают те, кто ранее, вслед за Эйдельманом, клеймил писателя за антисемитизм. Или фраза: "Речь пойдет... об Америке, по мнению убогоньких светочей демократии..."
      
       Но вот тема, которая, простите, красной нитью проходит через всю книгу. На стр. 14 автор пишет об установившихся в РФ "нормальных (ну, почти нормальных) рыночных отношениях". Что "нормальное" имеет в виду Бушков? Разрыв технологических цепочек, катастрофическое увеличение издержек производства, гиперинфляцию? Обрушение промышленности, обнищание населения, беспрецедентный рост смертности? Слияние власти и криминала? Вывоз капитала в оффшорные зоны и нежелание, неумение "автохтонной" буржуазии развивать отечественное производство? Где, в какой стране мира Бушков видел "нормальные" рыночные отношения? Войны за нефть, бомбардировки Белграда или Багдада - это нормально? Разве это нормально?
       Далее фраза: "Затем объявили капитализм.
       Капитализм был хиленький, сюрреалистический и нелепый..."
       Интересно, а "нехилый" капитализм - не сюрреалистический, не нелепый?
       Бушков - как Шура Балаганов, попробовавший чугунную пыль от распиленную гири на зуб: "Не-а, это не золото..." А Паниковский ему: "Пилите, Шура, пилите!..."
       Далее Бушков цитирует Авигдора Эскина, заявившего, что в Израиле кто-то препятствует "расформированию социалистических государственных и профсоюзных структур". Да ведь ни киббуцы, ни профсоюзы вовсе не являются социалистическими... И то, что кибуцы - государственные, социалистичности им не добавляет... Словом. понятия о капитализме и социализме у Бушкова - неандертальские.
      
       Политическое кредо Бушкова - что-то до боли знакомое... Вот он пишет на стр. 379-380: "Главный и трагичнейший признак российского отставания от Западной Европы... слабость третьего сословия (т.е. ничего не производящий торгашей. Ростовщиков, менял, посредников, Б. И.)... в правление Алексея Михайловича, Федора и Софьи прямо-таки ударными темпами стала развиваться самая что ни на есть рыночная экономика, т.е. частное предпринимательство, торговля и производство, практически свободные от опеки государства. Иван Грозный... был сатрап. Однако он... вовсе не посягал на основы рынка. Не лез в экономику." А вот Борис Годунов ввел регулирование цен, Петр I вообще учредил большевизм "или госкапитализм, не суть важно. ... до Петра российская экономика развивалась по общемировым законам..."
      
       Итак, согласно Бушкову, в Японии, Швеции и даже в США, где государство владеет контрольным пакетом совокупной экономики в 25% (контрольник определен в США в 22,5%) - самый настоящий большевизм. Интересно, где Бушков видел, чтобы государство не вмешивалось в экономику? На Луне? Он не знает, что такое, скажем, протекционистские меры? Али аннексия? Или империалистическая война?
       Даже классики марксизма-ленинизма проводили четкую грань между социализмом и госкапитализмом. Для Бушкова - все кошки серые... Хуже, ему что феодализм, что госкапитализм - всё едино, при феодализме Бушков откопал рабочую силу, как товар... Смешнее всего, что по Бушкову Иван Грозный не лез в экономику... Ну, а при Петре I рынок волшебным образом исчез. Денег не стало, обмен товарами прекратился. И вообще России не везло на царей... Вот получится из Бушкова юморист - скажут, зачем двойки ставили, талант зажимали...
       В чем суть?
       Либерализм Штаты дарят России, более качественный товар, кейнсианство, а также неокейнсианство, т.е. легкую критику кейнсианства с позиций марксизма, они оставляют себе.
       Монетаризм, либерализм, т.е. расчленение монополий для облегченного проникновения американских монополий на чужие рынки со своим некачественным товаром, "ножками Буша" и т.п. - с усердием внедряли в головы бедных россиян Явлинский, Березовский, Немцов, Гайдар, Чубайс и прочие. Их проамериканская позиция хорошо известна. Видимо, в отличие от перечисленных, Бушков остался американскими конфетами не охваченный. Вот и пишет, изгаляется...
      
       Бушков поминает политическое завещание Ленина, он считает, что такового не было. Его доказательство - цитата из статьи Троцкого "По поводу книги Истмена "После смерти Ленина""": "В нескольких местах книжки Истмен говорит о том, что ЦК скрыл от партии ряд исключительно важных документов, написанных Лениным в последний период его жизни... это нельзя назвать иначе, как клеветой на ЦК нашей партии... Владимир Ильич со времени своей болезни не раз обращался к руководящим учреждениям партии и ее съезду с предложениями, письмами и пр. Все эти письма и предложения... всегда доставлялись по назначению, доводились до сведения делегатов XII и XIII съездов партии... Никакого завещания Владимир Ильич не оставлял..." (с. 17-18)
       Можно узнать, меняется ли сумма от перемены мест слагаемых в поле С-чисел? Разумеется, никакого завещания Ленин не писал. Он написал письмо съезду, где характеризовал Сталина как грубого, предлагал его сместить и т.д. Это уж потом диссиденты и прочие нарекли это письмо завещанием. Одно правильно: ничего съезд от делегатов не скрывал, известна и реакция Сталина: Сталин уверял, что "исправится"... Но и Троцкий лукавит: не все, ох, не все документы Ленина доводились до сведения широких партийных масс...
      
       Еще Бушков не может терпеть "гнилую интеллигенцию", как понимаю, со времен Герцена, Белинского, Петрашевского с Достоевским, вплоть до Блока. Но выделяет государственническую верноподданную личность Федора Тютчева. Какую интеллигенцию имеет в виду Бушков - неясно. Если такую, как он - да, гнилая. Если научно-техническую, благодаря, в частности, которой он все советские годы спокойно кушал, то какая ж тут гниль. Есть озверелая, с крепкими зубами, озлобленная и на "коммунистическую сволочь" (по выражению Ленина), и на сытую кабанью буржуйскую физиономию. Высококвалифицированная, прошедшая стройотряды и шабашки по высшим рабочим разрядам, со званиями мастеров спорта, всегда приложимая к производству любого уровня, слитая и спитая с рабочим классом. Эта интеллигенция уже через месяц после воцарения Ельцина заявила: "Никому нельзя верить!" Эту интеллигенцию не волнует тема интеллигенции, она не "озабочена политически", как Бушков. Она охвачена тем же настроением, что и рабочий класс. Этот настрой звучит так: "Спасайся, кто может!"
      
       Еще пример, как Бушков, опять же не желая никого обидеть, обходится без "фобий" и "филий": "Впрочем, Александр III уже тогда понимал, что лучший метод убеждения народовольческой сволочи - петля или, в крайнем случае, солидный тюремный срок." (с. 20) Вот такая двойственность толкования. Кто думает, что не сволочь, а Бушков - что сволочь. Ибо двойственность. Бушкову в спектр стоит добавить также иные определения, которыми наделяла в ветхозаветные времена царско-помещичье-кулацкая шваль народные низы: голодранцы, черномазые, быдло, шелупень и т.п. С другой стороны у Бушкова - тут же! С легкостью в мыслях необычайной - исключительная зарисовка беспредела в лице представителя помещичьего сословия Струйского, устраивавшего охоту на своих крестьян, плюс хорошее замечание насчет проституции в плане реституции. Двойственность, господа... И бывает она... ну, врачи лучше знают.
      
       О роли случайности в истории (какая свежая тема!) автор рассуждает на стр. 24-32: "... роль случая в истории - тема крайне увлекательная. А потому... умы привлекает давно. Еще и оттого, что настрадались вдоволь под гнетом дубоватой "марксистско-ленинской" историографии, сводящей всё, когда-либо в этом свете происходившее, к "борьбе классов и производительных сил". Хватит, накушались досыта... Правда, не стоит выплескивать вместе с водой и ребенка. Классы и производительные силы, их борьба и столкновения интересов выдуманы отнюдь не большевиками. Крайности тут возможны с любой стороны. Станислав Лем... довел отрицание марксистских догм до абсурда - в... "Философия случая" он провозгласил, что Его Величество Случай лежит в основе всего и вся. По Лему и искусства, и человеческое общество, и сама эволюция - продукт слепого случая. "Случай - поворотный фактор всякого эволюционного процесса, создает собственные системные законы, не имеющие ничего общего с первоначальным поворотным фактором." Правда, спустя несколько лет Лем самокритично признал, что был не совсем прав. Что ж, истина, как ей и полагается. Лежит где-то посередине..." (с. 24-25)
      
       Какое замечательное отсутствие "фобии", не правда ли!
       Наплюем на неряшливость типа "столкновения интересов выдуманы..." Так же на то, что Бушков не знает разницы между религией, т.е. догматикой, и марксизмом-ленинизмом. Так же на то, что слова "марксистско-ленинская" заключены в кавычки, откуда неясно, то ли к историографии эти слова вообще не приложимы, то ли Бушков настолько марксист, что понимает отличие сталинской дубоватой историографии от марксистско-ленинской.
       Вообще-то в марксизме сведение конкретно всеобщего, т.е. включающего в себя особенное, к особенному, всё многообразие истории к борьбе классов - обозначается как грубый объективизм. Правда, многие, считающие себя марксистами, так и думают, например: "Дарвин появился тогда, когда для этого созрели материальные условия..."
       Обозначая позицию Лема.
       Бушков приводит абсолютно неподходящую для него, Бушкова, цитату. От чего было Лему здесь отказываться? От позиций ряда советских биофизиков, именно так и трактовавших развитие живой материи? Или от гегелевского "случайность закономерна, закономерность случайна"? Каждому гидродинамику известен механизм, как случайный вихрь, оторвавшись от стенки трубы, ломает основное течение и сам становится течением. Только не всякий, а тот, что устойчив по отношению к основному течению и которого это течение поддерживает... И вообще вихря может не быть, напр., в гладких кровяных сосудах (там скорость течения превышает критическую)... Каждый физик знает, что флуктуации закономерны, подчиняются собственным законам. Но сами по себе не существуют, даже в квантовой теории поля. Неужели кто-то думает, что история проще гидродинамики??
      
       Но для Бушкова, видимо, всё равно, что чего определяет, кто кого родил, мать сына или сын маму. Истина у него посередине: оба родили. Если один дурак говорит, что дважды два - семь, а другой - что 354, то истина - 180,5.
      
       Автор послесловия к книге, кандидат исторических наук, доктор философских наук, профессор Красноярского университета, известный безграмотный мракобес А. М. Буровский так озаглавил свое впечатление: "Россия, которой не было - взгляд гения". Начал с того, что обвинил Бушкова в незнании истории. По Бушкову историю фальсифицировали всегда, а Буровский считает, что историю фальсифицировала исключительно советская власть. Затем в экстазе утверждает: "... Бушков ухитряется оказываться на передовом рубеже современной науки... он очень точно воспроизвел представления современного глобального эволюционизма, разработанные... Н. Н. Моисеевым. Согласно этим представлениям, всякая система развивается в своем "канале эволюции". Но каналы исчерпывают себя... И система вступает в точку бифуркации, время поиска нового канала эволюции... Он строит ВЕОЯТНОСТНУЮ модель..."
       Ну, хоть бы для приличия вспомнил такого антикоммуниста, как Поппер, с его ситуативным подходом к истории. Ммм... у каждого не сумасшедшего ученого, как только ему скажут про "глобальный эволюционизм", мгновенная реакция - мошенник! Ну, а уж если еще и бифуркации... Бифуркации и вероятность - из разных опер. Бифуркации - из гидродинамики, из синергетики, из теории особенностей Уитни, из стохастических моделей... И разработаны эти вещи никаким не Моисеевым и задолго до него, и, кстати, имеют количественную сторону. А у Моисеева-Буровского-Бушкова - сторону болтологическую. Стало быть, это не производственные отношения исчерпывают себя. А, знаете ли, некие "каналы"... Бифрукация, знаете ли...
      
       После показа своего превосходства на Лемом Бушков приводит примеры, показывающие определяющую и направляющую роль случая в истории. В том числе в восстании Уота Тайлера в 1380 году. Он уверяет, что в 20-е годы XX века в СССР было принято отмечать в крестьянском восстании городского пролетариата. На деле лондонский пролетариат был движим шкурными интересами, топил в Темзе "гастарбайтеров" - "понаехавших" не коренных фламандских ремесленников. Затем - пример неклассовости истории в деле Шуйского.
       Мало того, что Бушков лондонских ремесленников обозвал пролетариатом. Он забыл, что во множестве войн (не говоря уж об Отечественной) братья по классу шли друг на друга со штыками. Но оказывается, все забастовки с требованием увеличения зарплаты - это шкурные интересы! Он забыл, что в 1917-м состоялась-таки классовая солидарность - на фронте шли братания. Когда же пытались призвать на подавление революции французскую эскадру, Франция отказалась, мол, иначе и во Франции учредили бы советскую власть. Допустим, что крестьяне классом не являются. Но причем здесь случайность, скажите?
       На самом деле Бушков следует именно дубоватой историографии, которая демиургом ставит единственную личность: царя, генсека или президента. Которая объявляет первичным субъектом истории не класс, а партию, которая надстроечный фактор объявляет базисным. Это и есть передовой рубеж науки?
      
       Читаем на стр. 78-79, что гуситы - те же большевики. Аскеты, не желавшие роскошных одежд, "бесполезных и суетных вещей"... На самом деле у большевиков всё наоборот. Они-то читали мнение Маркса об уравнительных коммунистах, которые: "... не только не возвысились над частной собственностью, но даже не доросли еще до нее..."
       "Не лишне упомянуть, - пишет Бушков, - что были еще адамиты, желавшие общности женщин..." Вот так понимает большевизм Бушков. Маркс смеялся: какая, к черту, общность жен при коммунизме, это как раз в буржуазном обществе, где всё продается и всё покупается, в том числе любовь, жены общие...
       "Кто же должен определять, - визжит Бушков, - какая вещь является суетной и бесполезной..." (с. 78) Зато сегодня в России элита хорошо определяет низам, какая вещь суетная. Включая жилище. И по всему миру, от Югославии до Ливии и Сирии, от Багдада до Венесуэлы расстреливает и устраняет неугодных, "не вписывающихся в общую гармонию" (с. 79).
      
       Как же объясняет историю Бушков? Что для него движущая событийная сила? Проклятие. Вот что, оказывается, заменяет классовый подход и оказывается воплощением случая, бога-законодателя. Или точкой бифуркации...
       "Славянская книга проклятий", так называется целая глава из книги (с. 92-97). Кто-то кого-то проклял - а тот возьми и помри. И ведь как совпадает! Вот-вот... Т.е. помер после того, как прокляли. Один князь другого проклял - потому и победил. А другой не успел проклясть, потому и проиграл. После "цып-цып"... Т.е. причинно-следственная связь подменяется временной последовательностью, "из-за того" подменяется "после того", с чем знаком любой следователь. После старта "Шаттла" с мыса Каннаверал у Бушкова заболел зуб. И Бушков отыскал виновного! Стоило бы нашей курочке иметь более тонкое представление о путях научного обобщения...
       И всевозможные чудеса, и мироточение туда впридачу. За такие деньги, которые отвалены пиар мироточения, ваш покорный слуга и второе пришествие Христа б организовал... Недавно выяснили, что больные, "освященные матерью Терезой, выздоравливали не потому, что над ними чудила Тереза, а по причине стандартного лечения... Между прочим. Любой грамотный верующий знает, что существование бога недоказуемо, это догматика, времена Локка, Толанда, Гассенди, Гоббса, когда еще верили во вмешательство бога в жизнь, канули в Лету. Единственно, что ему оставили - карать неверных. Причем, по большей части, используя законы механики сплошных сред - всякими наводнениями, засухой и т.п. Потому любое чудо, наоборот, свидетельствует против существования бога. Посудите сами: как только происходит какое чудо, т.е. что-то выдающееся за рамки законов природы (установленных, согласно вере, тем же богом), так ученые всего мира, верующие и неверующие, начинают ковырять это чудо, без всякой задней мысли о высшем существе.
      
       Бушков не просто вводит заклинания в причинно-следственную структуру истории. Он выступает против ее материалистического толкования. Почему победили именно большевики, которых было впятеро меньше, чем эсеров (см. Рабинович, "Большевики приходят к власти")? Не потому, что война, и большевики единственные, кто требовал выхода из нее.
       Не потому, что 1,5 миллиона солдат было уничтожено и еще 2 миллиона попали в плен. Не потому, что противоречие труда и капитала, не потому, что высочайшее в сравнении с Европой и Америкой угнетение рабочих и крестьян. Не потому, что именно большевики были связаны с рабочим классом. А потому, что "... у большевиков была ИДЕЯ, способная овладеть массами, а у их противников... таковой идеи не нашлось... точка." (с. 508-509)
       Разумеется, "идея", как выражается Бушков, у большевиков была-таки. Только идея идее рознь... Если идея не вырастает из материальных отношений в обществе, а навязывается сверху, толку от нее - как мертвому припарка. Если большевики пропагандировали такую идею, которая откликнулась в массах,, значит, они имели хорошее представление о будущих изменениях общественного базиса. А их противники такого представления не имели. Бушкову же не нужны никакие материалистические представления - придумал ходовую идейку в избирательную кампанию, вот и к власти пришел. Такая "технология".
       Нет, вы не поняли. Я имел в виду, что "откликнулись" - это вовсе не сказали "ого-го, согласны, ура". Разве не кричали "ура", когда Жириновский всем обещал зарплату по 10 тыс. долларов? И не возрадовались иконе, которую показывает КПРФ, для облегченного вхождения в социалистический рай. "Откликнулись" - значит пошли в драку, рискуя шкурой. А не пошли опускать бюллетень в урну.
      
       Оставим в стороне лингвистические изыски Бушкова, они столь же нелепы, как лингвистические изыски Носовского и Фоменко или клоуна Задорнова. Или одного ретивого татарина, который названия речушек Пермского края, Койвы, Ласьвы, Усьвы, Иньвы, Обвы, Яйвы, Юсьвы, Чус-вы (Чусовой) объявил татарскими. Хотя все они - коми, ва по коми - вода.
       Но вот что голубчик Бушков пишет о Льве Гумилеве, доказывая, что термин "пассионарность" ненаучен: "Скажем, рязанский воевода Балдоха... налетел на суздальцев... перебил их войско... Можете, многозначительно прищурив глаза, произнести: "Рязанцы получили пассионарный толчок, а вот суздальцы пассионарность растеряли к тому времени." Прошло полгода - и вот уже суздальский князь Тимоня Гунявый... напал на рязанцев... на сей раз "рязани косопузой" вломили по первое число... Картина для историка гумилевской школы насквозь понятная: "Рязанцы потеряли прежнюю пассионарность.""
       Хотелось бы возразить. Это не пассинарность вовсе, а проклятия, скажем мы, многозначительно прищурив глаза. Картина для историков бушковской школы насквозь понятная: сначала рязанцы прокляли суздальцев, а потом суздальцы - рязанцев.
      
       Но между Гумилевым и Бушковым есть существенное различие.
       Во-первых, Лев Гумилев - глыба, историк-профессионал.
       Во-вторых: если Бушков пытается объяснить историю тем, что заранее не подлежит исследованию, чем-то мистическим, то Гумилев вводит что-то непонятно материальное - пассионарность. Может быть, этой пассионарности не существует, но я бы хотел напомнить историю несуществующих флогистона, теплорода или монополя Дирака и их вклад в физику.
       (Что до книг Носовского и Фоменко, здесь явно прослеживается "математический" стиль мышления, цепляние за факты. Но нельзя отбрасывать существенное: 1) они указывают на тот факт, что уж если в сталинские времена, с развитой печатью и СМИ, фальсифицировали историю, то ее тем более фальсифицировали и ранее. 2) Датировка исторических событий неверна. 3) Куликовская битва вдали от Москвы - миф. И т.д. Только не надо думать, что советские историки столь наивны - они десятилетиями смущали школьников уточнениями, что княжна Ольга на самом деле не могла кого-либо рожать после наступления климакса.)
      
       А вот и "филия" Бушкова - очень не любит, когда богатую сволочь обижают.
       На стр. 252: "... Евгений Ясин во время своего визита в Красноярск в июле сего (2002, Б. И.) года, заявивший с кровожадным простодушием ханского баскака:
       "Налоги надо драть с богатых!.." Вот так.
       В целом ничего особо нового Бушков не сообщает в своей книжке. Многое он просто скомпилировал у тех же Носовского и Фоменко, просто один к одному, многое - у К. Валишевского, у Екатерины Дашковой. Только обозначил свои фобии и филии. Особо значимая фобия: Бушков уверен, что Ленин был германским шпионом. Вот что он пишет: "... похоже (!!), придется признать: были иностранные денежки, были... Главным образом, германские. Чересчур уж неопровержимы улики." (с. 470-471). Какие же это улики? Бушков не приводит ни единой. Об уликах писал не Бушков, писал ярый антикоммунист, историк, дипломат, отец политики сдерживания времен холодной войны, американец Джордж Кеннан. В 1956 году он опубликовал двухтомное исследование "документов Сиссона", явившихся единственной уликой. Кеннан обнаружил, что автор "улики" - журналистишка Оссендовский, и показал, что эти документы - липа.
       Но это не всё. Читаем книгу Л. Г. Соболева "Русская революция и "немецкое золото"":
       "Как отмечает профессор Э. Саттон, "в 1918 г. правительство США захотело повлиять на мнение американцев после непопулярной войны с Германией, и документы Сиссона, драматически доказывая исключительную связь Германии с большевиками, обеспечивали дымовую завесу..."
       Кроме того,
       "Образование Советской республики, пишет американский историк С. Ленз, "было не просто еще одной проблемой для государственных деятелей западного мира, а проблемой совершенно иного порядка. В прежнем мире не нужно было опасаться разлагавшихся феодальных и племенных обществ. Конкуренцию великой нации могло составить лишь капиталистическое государство, стремившееся расширить сферу своего влияния. Война была единственной угрозой балансу сил великих держав. Но утверждение большевизма в России намного усилило и сделало более реальной другую опасность - опасность революции. Теперь западные лидеры вынуждены были защищать свою безопасность с двух флангов, а не с одного, как это было прежде. Это была отнюдь не радужная перспектива...
       американский посол Д. Фрэнсис еще 10 декабря 1917 г. сообщал из Петрограда в Госдепартамент: "Только что узнал из заслуживающего доверия источника, что правительство в Смольном находится под абсолютным контролем германского генерального штаба". Американский историк К. Лэш пишет по этому поводу: "Нужда поверить в это предположение объясняет сильный интерес в США к так называемым документам Сиссона, которые имели целью доказать, что большевики были тайными агентами Германии. Ни одна другая союзная держава не придавала этим документам такого внимания, какое они привлекли в США. Только в США они были одобрены и опубликованы правительством, самим президентом, заявлявшим об их полной аутентичности, хотя на самом деле они свидетельствовали об обратном. Только в США их аутентичность была удостоверена известными историками и большинством прессы"
       ...
       Пожалуй, самым ярким по своей нелепости, которая у нас стала исторической правдой, является "документ", направленный 25 октября 1917 г. из Германского генерального штаба "Правительству Народных Комиссаров". Ссылаясь на заключенное еще в июле 1917 г. соглашение с "вождями русской революционной армии и демократии" Германский генеральный штаб уведомлял "Правительство Народных Комиссаров" о том, что направляет в Петроград своих офицеров для организации "Разведочного отделения штаба." "Разведочное отделение, - говорилось далее, - согласно договору с гг. Лениным, Троцким и Зиновьевым, будет иметь наблюдение за иностранными миссиями и военными делегациями и за контрреволюционным движением, а также будет выполнять разведывательную и контрразведывательную работу на внутренних фронтах, для чего в различные города будут командированы агенты". Вот из какого источника появились германские офицеры в Смольном, став там полными хозяевами положения! Оставляя в стороне вопрос о том, почему Германский генеральный штаб пользуется в своем делопроизводстве старым стилем, нельзя не обратить внимания на другой, более существенный "прокол": 25 октября 1917 г. "Правительства Народных Комиссаров" еще не существовало, а Ленин с Троцким, в ожидании взятия Зимнего дворца и ареста Временного правительства вечером 25 октября, лежа на газетах в одной из комнат Смольного, еще обсуждали, как назвать новую власть. А в Берлине, оказывается, уже знали, а может быть даже и подсказали, как отличить от Временного правительства будущее Временное рабоче-крестьянское правительство, созданное в ночь на 26 октября на Втором Всероссийском съезде Советов.
       ...
       Хотя Кеннан раскрыл многие секреты подлинного автора "документов Сиссона", тем не менее ему не удалось избежать всех ловушек, искусно расставленных Оссендовским в своей мистификации.
       В частности, Кеннан был склонен считать, что определенная часть документов все же имеет отношение к "компромату" на большевиков, собранному контрразведкой царского и Временного правительства. Американский исследователь также не исключал, что те, кто занимались подделкой "документов", определенно имели доступ к какой-то весьма надежной информации...
       Но самое главное открытие Кеннана состояло в том, что все документы основной части сиссоновской публикации были напечатаны на пяти различных машинках одной серии. "Внимательное изучение образцов машинописи основной части официальной брошюры (все напечатаны на машинке! - писал он, - показывает совершенно определенно, что в подготовке этих документов использовались пять различных пишущих машин.
       ...
       "Таким образом, - писал Кеннан, - документы якобы из русских источников были реально изготовлены в том же самом месте, где и документы, претендующие на то, что они исходят от германских учреждений - это явный признак обмана"
       ...
       ... не менее важно пристальнее всмотреться и в те источники, на основе которых разрабатывается эта версия. Так как это сделал по отношению к "документам Сиссона" известный петербургский историк В. И. Старцев... Работая в начале 90-х гг. в Национальном архиве США, он обследовал личный фонд Сиссона, хранящийся в Фонде Государственного департамента... он обнаружил еще около сорока документов того же происхождения, что и сиссоновские, но имеющих более поздние даты и до сих пор не опубликованных!..
       Результатом тщательного изучения В. И. Старцевым этих документов и всех "бумаг Сиссона" стала его превосходная книга "Ненаписанный роман Фердинанда Оссендовского", изданная автором в 1994 г... Можно без преувеличения сказать, что это исследование первоклассного знатока документа ставит окончательную точку в многолетних спорах о подлинности "документов Сиссона"... Старцев достойно завершил начатую почти 50 лет тому назад работу американского историка Джорджа Кеннана."
       Например,
       "... Старцев убедительно показывает полную несуразность главного документа этой серии - о планах финансирования большевиков германской стороной еще до начала Первой мировой войны. Он обнаруживает в нем столько "проколов", что они выдают с головой его автора, слабо владевшего историческим и политическим материалом, но сильно желавшего представить большевиков германскими агентами задолго до выдвинутых против них обвинений в июле 1917 г. В частности, сочиненный Оссендовским циркуляр Германского генерального штаба своим "военным агентам в государствах смежных с Россией, Францией, Италией и в Норвегии" от 9 июня 1914 г. уведомлял, что "во всех отделениях германских банков в Швеции, Норвегии, Швейцарии и США открыты специальные военные кредиты на вспомогательные нужды войны" , и уполномачивал "пользоваться в неограниченном размере этим кредитом для уничтожения неприятельских фабрик, заводов и важнейших военных и гражданских сооружений". Но как в июне 1914 г., до начала первой мировой войны, можно было предсказать точный расклад воюющих сторон и нейтральные страны? В результате Италия, бывшая в июне 1914 г. членом Тройственного союза и союзницей Германии оказалась у Оссендовского в составе антигерманской коалиции, к которой она примкнет только в 1915 г."
       http://militera.lib.ru/research/sobolev_gl/10.html
      
       Понятно, карлик не может мыслить великана выше себя. Однако его повтор древней антибольшевистской агитки пал на благодатную почву. Сегодня ВСЕ партии продажны. И правительство тоже. Потому Бушков легко переносит окружающую действительность на большевистскую партию.
       Но ведь находят и находят "наконец-то рассекреченные" документы, хоть из под цветного лазерного принтера, и "состаренные" известными всем уголовникам методами... Хотя любой грамотный историк в курсе, что деньги от немцев брал социал-демократ Парвус, а Ленин отказался даже вести на этот счет переговоры.
       Первооткрыватель Бушков даже не в курсе, что всем советским историкам известно. Как порядка 10% большевистских организаций финансировалось охранкой.
      
       Когда нет реальных, не сфальсифицированных документов, когда вообще население не видело своими глазами никаких документов - легко говорить о чем угодно. Абстрактный подход к делу - средство манипуляции массовым сознанием.
       Например, нельзя обсуждать тему объединения Белоруссии и России, если никто не видел проекта договора. Объединение кого? Правительств? Не народов же, коль скоро в одном цехе рабочих невозможно объединить на забастовку. Нельзя обсуждать тему ввоза радиоактивных отходов, если нет перед глазами документации. Точно так же бессмысленно говорить об абстрактной России. Если речь идет о трудящихся - мы за "данную" Россию. Если речь идет о российской элите, о государстве, на котором свихнулись обремененные деньгами буржуа ФСБ-шники - мы против такой России.
       Армия, МВД, ФСБ, суд, прокуратура - тоже ведь служат не абстрактной России, не абстрактной родине. Они обслуживают правящий класс. Кто же в России правящий класс? - Буржуазия. Именно потому силовые структуры, правоохранительные органы палец о палец не ударили и не ударят, чтобы охранить население России от вымирания.
      
       Продолжим трясти за лацканы Бушкова. Ах, альтернатива Октября... Можно подумать, меньшевики с большевиками мало спорили.
       Пассаж Бушкова о Николае II - взят без ссылки из статьи начала 80-х ленинградского историка Измозика.
       Зато вот какую плюшечку делает наш научный передовик на стр. 490. "Что любопытно, об иных внешних воздействиях критики большевиков и не задумываются вовсе... Между тем, отгадка предельно проста. В полном соответствии с чеканным изречением древних римлян "кому выгодно?" - не помешает оглядеться... и поискать, нет ли... кого другого, получившего от прихода к власти большевиков немалую выгоду?.. трудно даже подсчитать выгоду, которую получили от Советской власти американцы. Здесь и неисчислимые сокровища, антиквариат, вывозившийся в США чуть ли не (охо-хо... Б. И.) пароходами вплоть до 1930 года - полотна великих мастеров, изделия Фаберже, драгоценные камни... Здесь и сырьевое богатство... Здесь и царское золото... Не бывает таких случайностей!" - восклицает Бушков.
      
       А вдруг случайно? А не закономерно? Вдруг интересы финансового класса Штатов здесь нипричем? Ведь Бушков сначала так любил случайность в истории и ненавидел классовый подход?
       Что ж, тема участия США, и не просто США, а евреев США, и даже жидо-масонов США - нова, как мир, ибо новое - это хорошо забытое старое. Чем бушковы и пользуются. Сегодня даже откопали историю, как американские евреи снабжали Троцкого долларами, а Вудро Вильсон лично поставил печать на его загранпаспорт. Зайдите на макспарк, и вы увидите комментарии кретинов, которые веруют: революцию 1917 года организовал капитал американских евреев. Да вообще вся история, все скопом революции объявляются происками евреев. Хуже - всего двух семей, Ротшильдов и Рокфеллеров.
       Но как же так случилось, что после всех богатств, отправленных из России чуть ли не пароходами... нет, не пережевывается: если не пароходами, а чуть ли не - это чем? И как удалось на целых пароход, даже чуть ли не пароход, набрать в России антиквариата? Правда, Бушков антиквариатом обозвал полотна великий мастеров, изделия Фаберже и драгоценные камни...
       Хорошо. Вывезли. Только отчего бы из России вывозили, а Россия жила без кризисов и с огромными темпами роста промышленности. А в США ввозили, в там в 1929-м случилась затяжная депрессия... Не бывает таких случайностей, твою мать!
       То, что Запад выкачивал нефть из царской России, то, что 50% всей промышленности царской России принадлежало западному капиталу - не знает только Бушков. И кретины с макспарка.
       То, что правительство Вудро Вильсона видело в царском правительстве, а потом и Временном правительстве своего военного союзника - не знает только Бушков. И кретины с макспарка. Что там яйца Фаберже перед военными успехами. Американские верхи были готовы воевать с Германией до последнего русского. Американский посол в Петрограде Френсис настаивал на широких репрессиях против большевистской партии, на суде над Лениным со смертным приговором (D. Fransis, Russia from the American Ambassy, N.Y., 1921, p. 19). Деньги от Штатов получали ярые враги большевиков, меньшевичка Брешко-Брешковская, Н. В. Чайковский, Милюков. На средства САСШ в России содержались сотни митингующих, издавалось около 20 газет, все они вели жесткую пропаганду против РКПб. Затем САСШ попытались восстановить восточный фронт, американский представитель передал главнокомандующему в то время Н. В. Крыленко предложение платить по 100 р. за каждого солдата, посланного на Германский фронт, затем САСШ участвовали во множестве заговоров, чтобы свергнуть большевиков...
       Вряд ли Бушков ничего об этом не читал. Но если так пишет, то... в полном соответствии с чеканным изречением древних римлян - кому выгодно?
      
      
       Часть II
      
       В одной из телепередач в (n+1)-й раз обсуждалась проблема стукачества. В том плане, что идет борьба с терроризмом, так нужно ли населению сообщать о подозрительных личностях. Почему бы, собственно, и не сообщать. Но речь зашла более конкретно об образованиях типа народных дружин, по идее призванных следить за порядком, а также доносить кому следует о подозрительных личностях.
       Некая женщина, чьи родители пострадали от доноса в сталинское время, выступила против такого типа борьбы с терроризмом. Бия себя в грудь, с честными глазами, патетически придыхая, возмущался грядущим доносительством телеведущий Леонид Млечин. Он уверял, что с терроризмом должны бороться ТОЛЬКО компетентные службы. Какой-то немец, по-видимому, из западной части Германии, на вопрос, хотел бы он жить в доме с ответственным по подъезду, который бы доносил на подозрительных гостей, ответил: "Не тай бок!" В студии повеяло 1937-м годом, недаром в самом начале ведущая напомнила зрителям, как пионер Павлик Морозов донес на своего отца-кулака. И это - ай-я-яй, как было нехорошо, это и есть большевистская зараза, в этом суть тоталитаризма и попрания неограниченной свободы интеллигентной личности.
       Увы, поскольку аудитория была хорошо подобрана, т.е. со стандартным набором клише вместо мыслей, из обсуждения выпали факты, только наличие которых ставит под сомнение смысл данной "дискуссии".
       Например, в США принято, когда дети доносят на своих родителей в полицию, если им показалось, что родители шлепнули их по заду. На этом свободолюбие северо-американских детей не ограничивается, в Литтлтауне пацан изрешетил из огнестрельного оружия своих однокашников. Свобода!
       В Германии доносят не только на водителей автомашин, нарушивших правила дорожного движения. До сего дня, несмотря на широкие антифашистские кампании, проведенные правительством, бывшие нацисты полагают, что правильно делали, когда доносили на своих соседей. И не только нацисты, но и рядовые граждане. И, кстати, продолжают это благородное дельце...
       В Аргентине на малейший шум из вашей квартиры соседи немедленно кличут полицию, а та весьма основательно с вами разбирается. Для сравнения: наша милиция исключительно редко разбирается на месте, а предлагает написать заявление на следующий день. И на это заявление не реагирует.
       В принципе в любой стране мира на любом предприятии существуют отделы по типу советско-российского 1-го отдела, в любом вузе на любом курсе существуют штатные по зову сердца стукачи, и никто не возмущается!
       Однако вернемся к первоначально заданной телеведущим установке, как нужно нам с вами мыслить в цивилизованных рамках. Т.е. вернемся к ставшему притчей во языцех Павлику Морозову.
       Дело в том, что телеведущий пропустил связку: Павлик - пионер, а его отец - собственник, кулак. Исключительно поэтому именно его-то доносительство на отца есть плохо. А вот северо-американские доносительства есть цивилизованные и в порядке вещей. Но разберем внимательно тему.
       Разумеется, раскулачивание как широкая кампания принесло неисчислимые бедствия и противоречило как ленинскому курсу на середняка, так и Декрету о земле. В то же время невозможно провести кампанию без какой-либо опоры в массовом сознании. Какова же она?
       По предположению нашей демократической общественности это зависть и лень бедноты. Особо свирепствовала по части обвинений в зависти Ирина Хакамада. Действительно, если есть нечего, определенно испытываешь зависть к сытому. Что до лени, как писал Энгельс, буржуазия во все времена любила обвинять рабочих в лени. И не только буржуазия, и не только рабочих, но и ремесленников, и крестьян, и рабов... Причем не только самых бедных, но всех скопом. Но не читают российские буржуа Энгельса. И рассказ Салтыкова-Щедрина "Как мужик двух генералов прокормил" тоже не читали. Напомню: в рассказе мужик генералов кормит, а те его лодырем величают да подгоняют... Но логика не поможет. Ибо беднота виновна по определению. Уж тем виновна, что волкам хочется кушать.
      
       Доносили ли из зависти на середняков? Разумеется. Но видели ли вы вживую кулака, что он из себя представляет? Чувствовали ли на своей шкуре его поборы? Что такое кулацкая жадность - знаете? В Пермской области в Верхней Курье автор этих строк как-то занялся починкой забора между двумя огородами на даче. Случайно один столб между кольями вкопал на 5 см. на чужую территорию. На следующий день обнаружил, что столб перекопан на 20 см. в противоположную сторону. Перекопал обратно и ровненько. На следующий день обнаружил, что столб перекопан уже на полметра, а в колья забиты ржавые загнутые гвозди концами на неприятельскую сторону! Но это еще цветочки, а как вам убийство из охотничьего ружья отца, матери и детей, семьи, которая случайно решила отдохнуть на территории чужого леса? Это было в России в самом начале разбазаривания земель, кажется, в 1992 г.
       С другой стороны, кто вам сказал, что кулак трудолюбив и изобретателен? Дело в том, что в СССР институт найма никто не отменял, и не только в южных странах, и не только в теневой экономике, отчет о которой был представлен Лариным. Тем более найм батраков зажиточными крестьянами никто не отменял.. Разбирая дореволюционные исторические справочники, узнаем, что, например, после реформы 1881 г. в Сибирь в поисках счастья отправлялись крестьяне со всех краев, в том числе из Белоруссии. Добравшись до места, строили себе дома. Причем быстрее строили те, кто побогаче, и не сами, а просто нанимали мужиков. Вот из тех, кто побогаче, и вышли кулаки. Так что цивилизованный, благородный, трудолюбивый и изобретательный кулак - очередной миф.
       Еще один миф - то, что отец Павлика Трофим Морозов был зажиточным, прогрессивным тружеником (причем это как бы подразумевалось, ибо иначе как рассказывать про зависть и пр.). Богатым-то он был, но по другой причине, о которой ниже. Закончил Трофим Морозов ЦПШ, т.е. с нулевым образованием, однако подвизался руководить ликбезом. В принципе никогда не занимался крестьянским трудом, а работал заготовителем кореньев для сельсовета. Потом угодил при поддержке цивилизованных кулаков в кресло председателя сельсовета сибирской деревни Герасимовки, предупреждал бандитов о грозящей опасности, снабжал банды Антона Клюева и братьев Пуртовых бланками справок сельсовета, чтобы бандитов случайно не задержали. Бандиты обкладывали данью крестьян, насиловали девушек, иногда прямо во дворах их домов. Кулацкие "труженики" имели тесные контакты с "народными мстителями", использовали их, если кто-то пытался записаться в колхоз, для устрашения или убийства, отбирали урожаи, муку, лошадей и т.п.
       Использовали Трофима и напрямую: он снижал для кулаков налоги, перекладывая их на бедноту. Наконец, надоел настолько, что, несмотря на страх перед кулаками, крестьяне выпнули Трофима с поста председателя. Устроился он продавцом в магазин. Прихватив с собой бланки справок сельсовета... Вот от Трофима Морозова и ведет свою родословную наша торговая сеть.
      
       А завистливый тунеядец Павлик Морозов с десяти лет вкалывал в поле, пахал семейный надел, да и другие работы справлял наравне со взрослыми. Другой бедняцкий ленивец, голодранец, его брат Алексей, пахал надел с семи лет. Екатерина Дашкова в 14 лет читала Гельвеция, Павлик же в 13 лет фактически возглавил крестьянскую бедноту Герасимовки. Дело в том, что кулаки убивали крестьян, пытавшихся вывезти продналог в голодающий город. Тогда Павел организовал совместный вывоз продналога. За что семья Морозовых неоднократно пыталась его убить. Племянник Трофима Морозова Данила топил его в озере, но Павла спас Константин Волков. Затем Данила сунул спящему Павлу головню из костра под рубаху. Но Павла удалось спасти. Наконец, дед Павла, прогрессивный кулак Сергей Морозов и Данила Морозов подкараулили пионера вместе с его братом, Федором. Данила зарезал Павла, а прогрессивный кулак Сергей Морозов подбил убегавшего Федю палкой в висок. Затем Данила отрезал девятилетнему Феде ухо, затем ударил ножом в живот, затем перерезал горло. Павла засунули головой в муравейник, Федора закидали хворостом. Однако большевистское отродье расстреляло-таки прогрессивных детоубийц, вот ведь, что значит неправильная коммунистическая идеология!
       Наконец, миф о большевистском доносительстве Павлика Морозова.
       Выскажемся в духе пресловутого Бушкова: вызвали Пашу в комитет комсомола и спрашивают: "Как ты, пионер, смеешь не доносить на своего отца, бандита??" А тот им: "Да я бы рад, беда только, что донести нечего, никаких вестей о нем, с нами не живет, бросил, когда мне было 8 лет, живет с любовницей..." Вызвали же Павла потому, что Павел действительно доносил. Только не на отца, а на тех, кто из кулаков в голод не спешил отдавать хлеб. На отца же Павла донес кто-то из подельников, раскулаченных, с кем Трофим не сошелся в цене за бланки справок сельсовета. По этому доносу и вызвали Павлика, попеняв на то, что он с друзьями клеит по ночам плакатики "Здесь живет зажимщик хлеба" на домах, а о своем родном отце молчит.
       Наши демократичные историки даже не постарались придать своему словоблудию хоть какое-то подобие правды!
       Получается, что в деле Павлика Морозова у российской элиты обнаруживается одна историческая правда, а у российских трудящихся - правда противоположная. Как оказывается - правильная правда. Получается, что правда зависит от того класса, который ее высказывает. Какую ты выбираешь правду, читатель?
      
       Потея от страха за возможные народные дружины, Млечин с немцем заголосили о сталинизме. Понятно, надо же как-то зарабатывать деньги. Хоть муссируя тему сталинизма. Но сталинизм сегодня невозможен, денег таких нет, т.к. за хватание, пытки и пр. нужно платить, в этом отличие от 1937 года. Государство же говорит противоположное: нет у меня денег, чтобы платить милиции-полиции за пытки кого угодно, население, помоги хоть подозрительных обнаружить! Т.е. хотите спасаться - спасайте себя сами. Так Млечин и в этом отказывает!
      
       Но главная мысль зоофилов млечиных и прочих: население не имеет права на самооборону. Не "тай бок" вооружить народную милицию - это чуть ли не социализм. Не "тай бок" заступиться за женщину, которую бьют - это могут сделать только компетентные!!
       Хотя казаки... сколько было слов по поводу лампасов и пьянства, монархистских воззрений и т.н. "службе отечеству", независимо от того, у какой сволочи в руках государство... но казаки и только они спасали от возможных больных атипичной пневмонией, нагайками отгоняя на станциях от поездов дальнего следования торгашей. Они, и только они защищают русско-язычное население от тех представителей татарской нации, которые лизали задницу Гитлеру в Отечественную войну, а нынче отбирают у рядовых русских дома в Крыму.
       Никто из господ млечиных не смеет возразить против такой народной самообороны. Казаков либеральные власти воспринимают и содержат как антибольшевистски, антиреволюционно настроенных. А между тем именно казаки на Кубани не то, чтобы раскулачивали, а отбирали последнее у бедноты, есть многочисленные подлинные документы, свидетельствующие об этом, один из них был выкраден у автора этих строк. Так кто кому в те годы завидовал?
      
       Но есть еще один тип самообороны. В Аргентине в период правления перониста Мэнема полиция без суда и следствия расстреливала молодежь якобы по подозрению в наркомании. Тогда в среде молодежи были сформированы отряды, убивавшие полицейских. В России, увы, вместо того, чтобы громить тех, кто отнимает зарплату, заняты погромами рынков. Но, скорее всего, правильный путь все же будет найден. Ибо права на жизнь выше права частной собственности. В этом вся методология.
       ___________
      
       Мы с вами говорили об истории, о методе ее исследования. Мы с вами изначально предполагали, что имеем дело с, возможно, заблуждающимися людьми. Или с нанятыми отстаивать интересы какого-либо клана. Но мы вовсе не предполагали, что имеет дело с безграмотными (и, конечно, продажными) мошенниками. Дело в том, что Бушков не ограничился одной книжонкой, он писуч, как Фаддей Булгарин. Но если у Булгарина хоть был талант к быстросочинительству, то у Бушкова талант воровать. Это даже не плагиат или, как иные говорят, ремейк. Это просто воровство. Бушков легко копирует тексты самых разнообразных авторов и, разумеется, не ссылается на них. Точнее, их полный список он приводит в конце книги, но не указывает страниц их работ. В этом списке и Суворов-Резун, и тот, кто по пунктам опроверг Резуна, Алексей Исаев, и либерал Млечин, и тот, кто опровергает либералов, сталинист Юрий Мухин. И бывший анархист Саша Шубин, и тут же враг анархистов, троцкист Дойчер, и тот же советский историк Измозик... Но в книге Бушкова не противопоставляются точки зрения, текст идет внавал, как его собственный. Вот, оказывается, откуда у Бушкова в книжках что-то ценное.
       Я говорю о книге "Сталин - красный монарх" (СПб, Издательский дом "Нева", 2005). В данной книжонке Бушков полностью меняет свои представления о жизни, встает на прямо противоположные позиции. В данной книге он, наоборот, восхваляет Ленина, Троцкого и, заодно в кучу, Сталина, как могучих великанов, которые были способны выдернуть Россию из океана хаоса.
       Что ж, почесав затылок, скажем мы - при кажущейся перемене декораций Бушков остался, как прежде, неграмотным и своим позициям, по гамбургскому счету, не изменял: для него история - это история царей, генсеков и президентов, методология Бушкова - идеализм, а жизнь Бушкова - заколачивание денег на людской безграмотности.
      
       No Copyright: Борис Ихлов, 2013
       Свидетельство о публикации N213031600605
      
      
       Ихлов как Власти продали русскую землю
       Сергей Белашов
       Борис Ихлов как Власти продали русскую землю.
       О СОБСТВЕННОСТИ НА ЗЕМЛЮ
       ВТО, ТСЖ и Китай
       Борис Ихлов
       Новый Земельный Кодекс, который закрепил для резидентов право частной собственности на землю,
       был принят администрацией Путина в 2001 году.
       Последствия нового Кодекса население России ощутило сразу же:
       предприятия не смогли платить аренду.
       Но в полной мере действие этого закона становится ощутимо только сегодня: в виду развития программы ТСЖ, расширения экспансии Китая и вступления России в ВТО.
       ___________
       До принятия нового Земельного Кодекса в газете "Известия" под рубрикой "Экономика - диагноз" была опубликована статья директора института сельского развития, профессора Вашингтонского юридического института Роя Простермана
       о полезности введения в России частной собственности на землю /1/.
       Простерман
       убеждал, что проблемы сельского хозяйства в России не решат обильные урожаи, современные технологии или высокая производительность труда.
       Поскольку российский агробизнес безнадежно болен отсутствием рынка земли.
       Действительно, хорошие урожаи не всегда спасали, но вовсе не из-за отсутствия рынка земли. Не будем следовать сложившейся с доперестроечных времен традиции нашей и зарубежной журналистики
       понимать под одним и тем же термином разные вещи.
       Заметим для начала, что товарную форму продукту труда придает наличие товарно-денежных отношений.
       Юридическая отмена частной собственности вовсе не означает фактической отмены данного общественного отношения.
       То, что земля не втянута в сферу обмена в явной форме, еще не говорит о том, что она не является товаром.
       Во-первых,
       акт купли-продажи состоялся, и собственник, государство, регулярно получает с этой земли рентную плату.
       Во-вторых,
       отношения собственности - это не только владение, но и пользование.
       Рынок пользователей, обмен землей между пользователями, с соответствующими расчетами в бухгалтериях хозяйствующих субъектов никуда не исчезал в СССР.
       Что касается огосударствления земли, государственное владение и распоряжение землей существовало не только в СССР и существует по сей день.
       В Израиле,
       где собирают по 90 центнеров пшеницы с гектара,
       80% сельскохозяйственной земли принадлежит государству.
       В Голландии
       с ее развитым сельским хозяйством вся земля на 100% принадлежит государству,
       в ряде развитых стран - 90%.
       Причем не только земля не участвует прямо в сфере обмена.
       Не подлежат купле-продаже
       государственные школы и вузы, за которые государство получает деньги из налогов, заповедники,
       водные ресурсы, если национализированы - то оборонные предприятия,
       транспорт,
       добывающая промышленность,
       дороги.
       Конечно, рост каждой монополии ограничен, после достижения некоего предела какие-либо предприятия приватизируют.
       Однако после скачка цен и последующих акций протеста вновь начинается национализация.
       Так происходит и в Венесуэле, и в Великобритании, и во Франции.
       Причем в Европе государство получает деньги как с приватизации, так и с национализации...
       Но может и остаться фактическим собственником: например, французский "Рено" (в 1998-м 40 тыс. работников) национализирован в 1945 году,
       в 1990-м стал акционерным обществом, однако государство сохранило за собой 50% акций.
       Рой Простерман забыл упомянуть, что в его собственной стране далеко не всё можно продать или купить.
       Например, тюрьмы или здания полиции.
       В целом государство владеет 25% совокупного числа акций всех предприятий страны, т.е. является главным владельцем-распорядителем всей промышленности страны - т.к. контрольный пакет в США определен в 22,5%.
       Хотя в США есть частные участки побережья, государство ограничивает владение водными ресурсами.
      
       Цены на продукцию предприятий тоже регламентируются
       и порой жесткой фиксированы.
       На цены продуктов первой необходимости,
       хлеб,
       молоко,
       детские принадлежности и пр.
       - в любой развитой стране имеются ограничения.
       Такая система называется государственно-монополистическим капитализмом.
       Еще Рикардо указывал, что при возникновении монополии цена товара не определяется балансом спроса и предложения, а диктуется монополиями - по максимуму покупательской способности населения.
       Но и в частном, и государственном частном секторе, который, несмотря на монополизацию, тоже участвует в сфере товарно-денежного обмена, цены невозможно зафиксировать навсегда, даже в таком государстве, как СССР - все помнят колебания цен.
       Простерман же имеет в виду не большую в сравнении с режимом цен в СССР либерализацию, а полное освобождение от ограничения как монополий, так и всего государства. Это и есть рынок применительно к России - в понимании Простермана. Хотя в его собственной стране - совершенное иное понимание рынка.
      
       Мы видим, что в ускоренной деградации сельского хозяйства повинно как раз абсолютное освобождение цен. Как это было в США во время великой депрессии, когда фермеров фактически "раскулачивали" банки, что привело к вымиранию миллионов американцев.
       Конечно, при этом речь не идет о демпинговых ценах.
       Но как освобождение цен губит сельское хозяйство в РФ?
       Допустим, фермеры или колхозы требуют от государства дотаций в виду высоких цен на сельхозтехнику, бензин, ГСМ.
       Государство выделяет деньги, повышая тем самым спрос.
       Увеличение спроса в условиях свободных цен неминуемо ведет к их повышению на те же сельхозтехнику, бензин, ГСМ, услуги при ремонте, сборе урожая, продаже продукции. Оказывается, что расходы превышают доходы.
       Фермеры и колхозники снова требуют дотаций у государства... И т.д.
       Что из этого следует? (А то что инфляционные издержки всегда выпадают в первую очередь на незащищенные в социальном отношении слои населения, находяшиеся в основании правовой социальной пирамиды, как правило имеющие низкие доходы от своей трудовой деятельности.-Закон Пирамиды. Прим редактора)
       А вот что: интересно, что из неверной посылки, что всё зло от отсутствия свободного рынка земли, Простерман делает верное замечание, что уровень производства еще не решает проблему кризиса сельского хозяйства.
      
       При любой форме рынка конкурентные отношения оттесняют слабого, менее организованного.
       Развитие более организованного, более богатого города опережает развитие села.
       Следует, мягко говоря, неэквивалентный обмен продукцией между селом и городом.
       За ним - еще более неэквивалентный.
       Это называется структурным кризисом,
       который, в свою очередь, генерирует инвестиционный кризис.
       При свободной конкуренции кризис наступает значительно быстрее и проявляется в наиболее острой форме.
       На данную тему, о так называемых ножницах цен, в СССР в 20-е годы шла подробная дискуссия:
       либо экспроприировать деревню в процессе первоначального накопления капитала для ускоренной индустриализации и, тем самым,
       нарушить политический союз крестьянства и рабочего класса,
       либо не обеспечить село заводской продукцией и тем самым тоже нарушить союз рабочего класса и крестьянства...
       Всё не так, просто, конечно, как я нарисовал, но стоит отметить качественно более высокий уровень сей дискуссии хотя бы потому, что в ней, в отличие от подхода Простермана, агрокомплекс не рассматривается отдельно от промышленного.
      
       В развитых странах опережение одной отрасли хозяйства по отношению к другой сглаживают путем завышения оптовых цен
       и занижения (ограничения) розничных цен
       - с дотацией "смежных" отраслей (например, производителей сельхозтехники) при ограничении цен "смежной" продукции (например, для села, ГСМ и пр.)
       В России всё наоборот.
       Исключительно низкие оптовые закупочные цены, так, было время, когда
       1 кГ шерсти стоил столько же, сколько "сникерс",
       литр молока - менее стакана импортного фруктового сока /7/.
       В то же время исключительно вздуты розничные цены на сельхоз продукцию.
       В частности, в 1994 г. в Пермской области они установились в 1,5 -2 раза выше мировых. Что естественно: свободная конкуренция ведет к выживанию сильнейшего,
       т.е. городских, областных администраций и зарубежных производителей, которым предоставлялся льготный режим поставок в РФ задолго до ВТО.
       "Относительное завышение гарантированных цен и налоговых ставок, - возражал в 1994 году Л. Холод, начальник управления Минсельхозпрода РФ, причем имел в виду только госзакупки, - являясь, с одной стороны, сильнодействующим средством стимулирования производства, может... негативно сказаться на рыночной активности и состоянии производства в будущем, приведет к общему росту цен и дефицитности на свободном рынке в АПК и повышению бюджетных затрат." /8/
       В этом возражении минимум две ошибки.
       Л. Холод обходит вниманием вопрос о диспропорции развития города и села.
       Именно свободу рынка, точнее Свободу подавления городом села в ходе межотраслевой и территориальной конкуренции и необходимо ограничить.
       Т.е. Л. Холод в лучшем случае должен иметь в виду лишь мелкотоварный рынок.
       Что касается роста бюджетных затрат, то, как говорится, скупой платит дважды. Разумеется, императивное повышение оптовых цен (не только для государства) может вызвать общий рост цен.
       Однако тут нужно говорить о перераспределении прибыли, определенном госбюджетом, с налога, не более того.
       А также об императивном, опять же с налога, перераспределении прибыли частных закупочных фирм при сохранении стоимости продукции.
       Не говоря уже об императивном сокращении числа контрагентов-перекупщиков.
       Еще раз: предполагается занижение розничных цен, следовательно, не будет роста фондов оплаты труда в торговой сети.
       Следовательно, в целом - не будет и роста цен в других отраслях.
       Более того, завышение закупочных цен ведет к перетеканию капитала в виде труда в те отрасли, где произошло повышение.
       Что позволяет расширить производство с последующим падением цен.
      
       Некоторые зарубежные специалисты в противовес приватизации
       предлагали для преодоления сельскохозяйственного кризиса в странах Восточной Европы схемы т.н. "устойчивого развития",
       например, общественно поддерживаемого сельского хозяйства, когда общество (или определенная общественная группа в некой локальной области) соглашается пойти на риск и поддержать отдельного фермера в случае кризиса /2/.
       В конце концов, можно вернуться к схеме коллективного хозяйства,
       которое занимает всё большее место в развитых странах.
       Имеется в виду реальная коллективная собственность,
       а не собственность так называемого "красного" директора колхоза,
       за противостояние с которым пытаются выдать за полемику о приватизации земли.
       И не мифический социализм в отдельно взятом колхозе Чартаева, с уходом которого весь социализм исчез.
       Ошибочность деления на "красные" и "белые" схемы была очевидна для тех, кто работал на земле.
       Но она еще и прикрывала другую - ошибочность в подходе к сельскому хозяйству как к какому-то самостоятельному существу с некими механико-зоологическими свойствами вроде кобылы Козьмы Пруткова,
       которую ежели щелкнуть в нос, так она обязательно должна махнуть хвостом.
       В представлении о существовании "рациональных схем".
       Конечно, сельское хозяйство весьма отличается от фабрично-заводского.
       Сезонный характер работ, зависимость от погоды, большая, чем в промышленности, зависимость от рыночной конъюнктуры.
       И еще одна особенность: большие, чем в промышленности, риски перепроизводства - товар портится быстро...
       В связи с этим, скажем, правительство США стимулирует ограничение посевных площадей. Вот почему крупные сельские хозяйства не поглощают более мелкие.
       Но даже в США агробизнес включает
       фермерские кооперативы, сельские банки, транспортировщиков сельскохозяйственной продукции, торговцев потребительскими товарами, производителей сельскохозяйственного оборудования, пищеперерабатывающую промышленность, сети продовольственных магазинов и многие иные предприятия.
       "Все больше ферм переходит в руки корпораций - от небольших, управляемых одной семьей, до гигантских конгломератов. Около одной пятой всех приносимых фермами доходов приходится на счет корпораций." /11/
      
       Простерман
       рассеивает страхи перед грядущей приватизацией земли.
       Например, есть страх, что землю скупят банки. Но можно ввести закон о том, что банки не могут владеть землей более двух лет, или еще что похожее. Возникает вопрос: кто будет обеспечивать выполнение закона, какая общественная сила? Чтобы банки не скупали земли, например, через подставных лиц: МВД?
       Да в том же номере "Известий" статья о коррумпированности органов МВД!
       Кто же оберегает законодательное сглаживание в цивилизованных странах и обеспечивает действие различных макро- и микроэкономических схем?
       Например,
       во Франции аграрии приезжают в столицу, вместе со своими быками, свиньями, козами и идут с ними по городу в мэрию, так со всем своим скотом и обеспечивают.
       Конечно, они представляют собой небольшую социальную силу, но широкое политическое пространство для них освобождено устойчивыми забастовочными традициями промышленных рабочих.
       Чего нельзя сказать о российском рабочем классе,
       который резко потерял в численности,
       задавлен ценовым прессом,
       страхом перед увольнениями,
       а о росте алкоголизма - всё в том же номере "Известий"!
       К сожалению, вряд ли кто скажет сегодня, что промышленный рабочий класс или сельскохозяйственные рабочие России представляют собой мощные для отстаивания своих прав и интересов общественные силы.
       При этом - не надорвите мышцы живота от смеха - есть представители той силы, которой нет в природе, выразители ее интересов:
      
       Ассоциация крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России (АККОР), созданная в январе 1990 года, ее президент
       - Башмачников Владимир Федорович.
       Аграрная партия России, существует в 1993 года с перерывом на 2009-2012 год.
       Учредителями выступили Аграрный союз России ("красный" Василий Стародубцев), руководитель парламентской фракции "Аграрный союз" на Съезде народных депутатов РФ Михаил Лапшин
       и ЦК "Профсоюза работников агропромышленного комплекса России" (Александр Давыдов).
       Председателем партии был избран Лапшин,
       являвшийся тогда одновременно сопредседателем (вместе с Роем Медведевым) Социалистической партии трудящихся и за несколько дней до этого избранный также в руководство восстановленной КПРФ.
       На думских выборах 1995 г. АПР набрала лишь 3,78 % голосов и не преодолела пятипроцентный барьер.
       Сам Михаил Лапшин, баллотировавшийся по партийному списку, в Думу тоже не прошёл, а аграрную группу, созданную при содействии КПРФ, возглавил руководитель новосибирского отделения АПР Николай Харитонов.
       27 августа 1999 года на внеочередном VIII съезде АПР, было принято решение войти в блок Лужкова-Шаймиева "Отечество - вся Россия"(ОВР),
       сторонники Харитонова в знак протеста покинули съезд и вошли в КПРФ,
       на базе которой была учреждена Агропромышленная депутатская группа.
       На выборах в ГД РФ 1999 АПР по спискам получила 9 депутатских мандатов от блока ОВР, 5 от КПРФ и 2 по одномандатным округам.
       14 марта 2000 года руководство АПР встретилось в Кремле с и. о. президента В. Путиным, основным, по мнению руководства АПР, кандидатом на пост Президента РФ и поддержало его кандидатуру на выборах 26 марта 2000 г.
       Сторонники Харитонова выступили против и были исключены из партии, но на съезде в марте 2001 были снова восстановлены, но уже в мае 2003 на пленуме были исключены вновь.
       На выборах в ГД РФ 2-3 г. АПР участвовала самостоятельно и не преодолела избирательный барьер в Госдуму, получив 3,64 %
       28 апреля 2004 г. на XII съезде партии, проходивший в пос. Московский Московской обл., с подачи председателя Госдумы РФ Бориса Грызлова
       был избран новый председатель Владимир Плотников,
       после его прихода партия начинает открыто сотрудничать с Единой Россией.
       Перед выборами в ГД РФ 2007 г. партию покинул лидер новосибирского регионального отделения партии Харитонов.
       На выборах АПР набрала 2,30 % избирателей и так же не преодолела проходной барьер.
       В декабре 2007 г. руководство АПР совместно с ЕР и Справедливой Россией поддержали кандидатуру Д. Медведева
       на должность президента РФ на встрече с В. Путиным.
       В мае 2012 года, состоялись два альтернативных учредительных съездов Аграрной партии России.
       13 мая противники консолидации с ЕР провели учредительный съезд оргкомитета "Аграрной партии России", на котором председателем был избран, бывший депутат ГД 1-го созыва, кандидат экономических наук Василий Крылов.
       18 мая состоялся альтернативный учредительный съезд "Аграрной партии России", сторонников консолидации с Единой Россией.
       На котором председателем партии была избрана заместитель исполнительного директора "Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России" (АККОР), Ольга Башмачникова,
       ассоциацию которую возглавляет бывший лидер партии АПР (с 2004 - 2009 год), а ныне член бюро высшего совета партии "Единая Россия" Владимир Плотников.
       Союзник партии - путинский Общероссийский народный фронт.
       6 июня 2012 года, Минюст не признал легитимность оргкомитета под председательством Василия Крылова
       и зарегистрировал "Аграрную партию России" под председательством Ольги Башмачниковой.
       АККОР ныне занят бизнесом,
       а Башмак... Депутат Государственной думы второго созыва (1995-99), бывший председатель Союза землевладельцев России, бывший член политсовета партии "Единство"...
      
       Обе структуры ничего полезного, кроме как для самих себя, в стране не произвели. Ни одна не выступила против приватизации земли.
       ____________
      
       Очевидно, что проблема аграрного кризиса
       решается отнюдь не инвестициями, урожайностью или законами, обеспечивающими обмен между городом и селом "поэквивалентнее".
       Хотя здесь неясно, что Простерман имел в виду.
       Например, в 1989 году дотации государства в сельское хозяйство на 1 гектар составляли:
       в США - 222 долл.,
       в Европе в среднем - 1099 долл.,
       в Новосибирской области - 6 руб.
       В том же году дотации государства на одного работающего:
       в США - 28 тыс. долл.,
       Европы в среднем - 14,3 тыс. долл.,
       в Новосибирской области в 1992 году с учетом инфляции - 200 руб.
       Если бы в то время регионы выделили аналогичные дотации, т.е. 3 млрд. долл. в совокупности, по курсу 1992 года 2,1 трлн. руб., это бы превысило стоимость всех ваучеров (1,5 трлн. руб.) /3/.
       Как говорится, не в деньгах счастье, а в их количестве.
       Может, в США дотации и не играют главную роль, я там не был, а в России играет роль их почти полное отсутствие.
       В селах Коми-округа одеколон потребляли уже с 3-го класса средней школы.
       Пьяные в дым уже днем трактористы, потому что - зачем работать, если каждый час "капает" 70 коп.
       В селе под Очером студентам, приехавшим из Перми помогать аграриям, на случившейся свадьбе предлагали водку с дустом:
       "Не сомневайтесь, любого тракториста на колени ставит!"
       В селе Паль Пермского края директор колхоза отдал приказ запахивать картофель - не успевали убрать,
       так чтоб партийному начальству не попалось на глаза.
       В селе Большой Ашап сотрудники университета месяц сваливали картофель в яму, т.к. не было склада, потом яму забросали и картофель сгнил...
       Теперь вы понимаете, что такое дотация в 28 тыс. долл. на одного работающего на селе?
      
       С другой стороны. Преподаватель физкультуры Пермского госуниверситета, воспитавших борцов-чемпионов мира, сам из деревни, закончил педагогический, ранее - механический техникум, пришел в Пермской обком партии и попросил дать ему любой отсталый колхоз: "Я его вытяну!"
       Не дали. Не свой.
       Делиться не будет.
       Конечно, феодальная зависимость от обкомов КПСС - не сахар.
       Что же случилось после того, как обкомов не стало?
      
       После распада СССР ситуация с продукцией села в России еще более ухудшилась даже по сравнению с СССР.
       Из-за разрыва связей аграрного комплекса с промышленным, из-за резкого увеличения числа посредников и завышения ими цен, из-за удорожания посевных культур при либерализации цен и т.п.
       Кроме того, урожайность зерновых в России в 1987 году была вдвое ниже, чем в Белоруссии, Украине, Кыргызстане, Эстонии и Литве /4/,
       а в целом по СССР в 1987 г. сбор зерновых был в 12 раз меньше, чем в США (рассчитано по /5/).
       Но снизились и дотации!
       Их величину можно оценить по объему сбора пшеницы на Украине (на черноземах) - всего 24 ц с гектара.
       Разумеется, можно даже в зоне рискованного земледелия улучшать положение введением новых сельскохозяйственных технологий, Орлова-Митлайдера и пр.
       Однако все эти технологии бледнеют на фоне структурного кризиса и цен, гуляющих сами по себе.
       Так, цена сладкого перца в Перми подскочила с 60 р./кГ сначала до 250 р., потом, когда перец просто перестали покупать, понизилась до 150 р./кГ.
       Может быть, и возникли бы какие-то реальные фермерские хозяйства, но тут прозвучал контрольный выстрел в голову: налоги.
       В результате вместо фермерских кооперативов возникли обычные коммерческие перекупочные конторы, маскирующиеся под вывеской фермерских хозяйств.
       Воодушевленные схемами Чаянова
       демократические граждане рванули, было, в потребкооперацию, дабы связать сельскохозяйственного производителя с потребителем напрямую, с минимальными издержками.
       Такие кооперативы просуществовали менее года
       и были вытеснены с помощью общественной силы - рекета.
      
       С 1992 г. линейно снизились посевные площади,
       более резко упал сбор зерновых.
       Линейно снизилось производства молока /18/...
       Как бывший вице-губернатор Пермской области Трясцын
       мог гордиться небывалым урожаем пшеницы 18 ц с га,
       если губернатор Краснодарского края Ткачев
       в 2005 году с горечью заметил, что с тогдашним урожаем в 55 ц с га село в крае рискует остаться нерентабельным.
       А так мог гордиться, что нефтяной магнат, глава "Лукойла" Вагит Алекперов
       вынужден "по просьбе трудящихся" дотировать пермское село.
      
       В стране 17,8% площади сельскохозяйственных угодий подвержено водной эрозии, ветровой эрозии - 8,4%,
       переувлажненные и заболоченные земли занимают 12,3% площадей,
       а засоленные, солонцеватые земли - 20,1%.
       Сельскохозяйственный сезон на большей части территории России
       составляет 2-3 месяца
       (в Европе или США 8-9 месяцев).
       Среднегодовая урожайность зерновых в России (на нечерноземах) - около 17 центнеров,
       в Германии, Франции и Великобритании (на нечерноземах) - 70 центнеров с гектара,
       в Швеции - 60,
       в Ирландии - 85,
       здесь и далее большая часть статистических данных по России взята с этого сайта, многие данные исправлены).
       Пермский край - тем более зона рискованного земледелия, это вам не Кубань.
       При этом в Прикамье упорно засевают теплолюбивые культуры вместо морозостойких.
      
       Сохранилась всё та же феодальная зависимость,
       только приобрела какой-то звериный характер.
      
       Что же должно было происходить и происходит после вступления России в ВТО?
       Например, уже через месяца после того, как Украина в 2008 г. вступила в ВТО, резко сократились посевы свеклы, так же резко подорожал сахар.
       И это в традиционно развитой отрасли.
       Мясо, вопреки заверениям, не подешевело.
       Свинина и говядина дорожают примерно на 2% в месяц.
       Министр аграрной политики Юрий Мельник
       заявил, что на Украину чаще всего поступают по бросовым ценам отходы мясного производства, а не качественный продукт.
       Тем не менее, не дешевеет даже курятина.
       Цены на автомобили действительно упали, хотя ненамного.
       После снижения ввозной пошлины они должны были стать значительно ниже. Дальнейшего снижения цен ожидать не приходится.
      
       В России "уже к ноябрю 2012 г. на прилавках стало
       в два раза больше иностранных сыра, сгущёнки и масла,
       а импорт сухого молока вырос втрое.
       Из-за того же импорта оптовые цены на свинину рухнули на треть,
       но рядовой потребитель этого не ощутил - цены в магазинах остались прежними. Казалось бы, какая покупателю разница, ест он бельгийское мясо или российское?
       Но, по словам главы исполкома Национальной мясной ассоциации Сергея Юшина,
       каждое рабочее место в животноводстве стимулирует создание ещё 6-8 рабочих мест в других отраслях экономики.
       По словам совладельца "Ростсельмаша" Константина Бабкина,
       вступление России в ВТО повлекло за собой снижение пошлин
       на новые импортные комбайны в три раза,
       на подержанные - в пять раз.
       В итоге производство комбайнов в России, Беларуси и Казахстане завалилось почти на 15%. ...
       Пошлины на импортные автомобили уменьшились с 30 до 25%.
       Три года они останутся неизменными,
       а потом начнут семилетнее пике по 2,5% в год, пока не достигнут отметки 15%. ...
       В отличие от автопрома российская текстильная отрасль
       считается вполне современной и конкурентоспособной.
       Но её главными конкурентами стали не Китай и не Евросоюз,
       а контрабандный товар из безвизового Казахстана, доля которого на внутреннем рынке достигает 35-40%.
       А власти, вместо того чтобы эффективно бороться с этим явлением, подложили собственному производителю новую свинью - снизили импортные пошлины.
       По словам президента Российского союза предпринимателей текстильной и лёгкой промышленности Андрея Разбродина,
       в ожидании краха отрасли банки подняли ставки по кредитам до 14-16%,
       а многим предприятиям вовсе отказано в ранее согласованном кредитовании.
       Хотя они считались добросовестными заёмщиками, а ухудшения в их делах пока нет, в банках прямо называют причину отказа - "в связи со вступлением России в ВТО".
       Казалось бы, никакая конкуренция не угрожает российским производителям труб:
       спрос на их продукцию устойчив почти во всех регионах,
       реализуются "Южный поток" и "Северный поток",
       строятся новые нефтяные порты на Балтике и Дальнем Востоке.
       Однако, по данным Росстата, производство стальных труб за девять месяцев прошлого года рухнуло на 8,2%.
       При вступлении в ВТО Россия взяла на себя обязательства снизить пошлины на 43 наименования труб до 5-10%, т.е. в 2-3 раза.
       Это означает скорое возвращение производителей из Украины, которые несколько лет назад пытались разорить российского конкурента низкими ценами. Тогда от них отгородились антидемпинговыми барьерами, сегодня правила ВТО этого не позволят. Любопытно, что продолжат действие антидемпинговые пошлины Евросоюза на ввоз российских бесшовных и сварных труб - 27 и 16% соответственно.
       Экономика уже отреагировала на вступление в ВТО.
       По данным Минэкономразвития, темпы роста российского ВВП, составлявшие в июне 2012 г. 3,8%, к августу упали до 2,4%.
       Если в первом квартале экономика росла почти на 5%, то среднегодовой прирост оказался на уровне 3% - это при том, что цены на энергоносители оставались стабильно высокими. По прогнозу "ВТО-Информ", общие потери российской экономики от вступления в ВТО могут составить 26 трлн. рублей.
       Значительную часть удара примут на себя регионы:
       например,
       далеко не богатая Оренбургская область потеряет около 35 млрд. и до 38 тыс. рабочих мест. ...
       Туго придётся лёгкой и пищевой промышленности, автомобилестроению и фармацевтике. В самом невыгодном положении окажутся производители электроники
       - их иностранные конкуренты будут торговать в России вообще без пошлин. ...
       Всемирный банк уже пытается запрещать России поддерживать свою промышленность и угрожает закрыть её товарам доступ на мировые рынки." /19/.
       В статье, мягко говоря, неточность.
       Фармацевтики в РФ уже нет.
       И туго придется всем: тракторостроению, авиастроению, производству стройматериалов, ВПК (Сердюков - первая ласточка), судостроению... трудно назвать отрасль, которая не придет в упадок - кроме сырьевых.
       Тем более туго придется АПК. Туго?
       Вот тут как раз вступает в силу треклятый закон связности АПК, промышленного комплекса и права собственности на землю.
       В ходе конкуренции, в ходе распада других производств в РФ завянут производители сельхозтехники. После чего цены на сельхозтехнику подскочат вверх.
       В РФ их перестанут покупать. АКП в РФ перестанет существовать.
       Во-вторых.
       Уже в цитированной статье "эксперты" предлагают расшевелить российский бизнес путем скупки предприятий нерезидентами. Так ведь вместе с землей.
       Там, где предприятия градообразующие - вместе с городами. Говорите, у "Рено" пока еще нет контрольного пакета акций тольяттинского "АвтоВАЗа"? - Будет.
       ______________
       Какие последствия для страны прогнозировали после принятия закона о частной собственности на землю?
       В 1925 году,
       как и в 1862-м, попытались напрямую передать крестьянам землю,
       расширить их права, дать и право продавать землю, ввести рынок земли.
       На заранее оговоренный вопрос журналиста "не было бы целесообразным в интересах сельского хозяйства закрепить за каждым крестьянином обрабатываемый им участок земли на 10 лет"
       Сталин отвечал: "Даже и на 40 лет."
       Но уже к весне 1926 года 60% предназначенного для продажи хлеба оказалась в руках 6% крестьянских хозяйств.
       Грянул неурожай...
       Потом маятник качнулся в другую сторону.
       Ускоренная коллективизация, проходившая вне всякого соглашения с середняком, без всяких советов со стороны крестьянства, как это провозглашалось в Декрете о земле, привела к резкому сокращению поголовья скота (особо в Казахстане), которое было восстановлено только в 50-е годы.
       В 1931 году Сталин, который и начал эту ускоренную коллективизацию, обвинил в собственной ошибке своих соратников
       - в статье "Головокружение от успехов".
       Таким образом, политический союз с крестьянством, который в аграрной стране должен был стать долговременной политикой, Сталин свел к кратковременному компромиссу (см. "Платформа политобъединения "Рабочий"", в сб. документов и материалов конференций ОПОРа, Магнитогорск, 1990, есть у В. Зеркина в Магнитогорске, у меня выкрали).
      
       В отличие от 1925 года сразу было очевидно, что грозят те же последствия, что и при приватизации предприятий.
       В первую очередь,
       никем не контролируемое вздувание цен на продукты питания.
       Плюс рост цен на промышленные товары в виду арендной платы за землю, на которой стоят предприятия.
       Опять же инфляция, в переводе на русский язык
       - новые невыплаты зарплат.
      
       Несмотря на это вновь пошло в ход застарелое клише:
       "Землю в руки тех, кто ее обрабатывает."
       Точно так же, как перед легализацией правящего класса,
       перед конвертированием власти в деньги
       министры и гендиректора использовали лозунг
       "Фабрики - рабочим".
       Кстати.
       В конце 90-х Еврокомиссия обсуждала предстоящую реформу так называемой общей сельскохозяйственной политики /9/.
       Дело в том, что эта проблема отнимает 50% бюджета Европарламента.
       Комиссия предлагает вместо ценовой поддержки сельхозпродукции направлять структурные фонды фермерам напрямую.
       "Евросоюз обанкротится, - писал в то время Питер Трускотт,
       - если текущие сельскохозяйственные субсидии будут распространяться на такие государства, как Польша с ее миллионом мелких фермеров." (с. 66)
       Хотя автор указывал, что реформа всё равно состоится,
       независимо от того, будет расширяться Евросоюз или нет, главный ее смысл понятен. Плата за расширение, информировал Трускотт, - 75 млрд. экю,
       из которых 40 млрд. - для стран-претендентов.
       Направляя деньги фермерам напрямую, писал Трускотт, Евросоюз раскручивает инфляционный механизм
       (мы уже знаем - т.к. ликвидируется система сглаживания структурного сдвига), что эквивалентно введению дополнительного госналога /10/.
       Который и предполагают получить взамен потраченных вложений в расширение Евросоюза государства-доноры.
      
       Та же инфляция - при введении частной собственности на землю.
       В основе инфляционного механизма
       - ориентация на сегодняшний день, на сиюминутную прибыль, т.е. на постоянную эмиссию не обеспеченных товаром денег.
       Отсюда следует разрыв цепочки "поставщик - потребитель".
       Именно разрыв технологических цепочек в промышленности дал простор росту числа посредников и вздуванию цен.
       Известно. Чем были ненавистны эти цепочки в СССР - высокими издержками.
       Однако. Говорит "революционер капитализма", физик в области термодинамики, экономист Эдварс Деминг:
       "Дешевле - не всегда лучше. В конечно итоге более выгодными оказываются пусть более дорогие, но устойчивые хозяйственные связи." /6/
       Это вовсе не значит. что не нужно снижать издержки производства. Просто их невозможно снизить путем всеобщего разрушения, наоборот!
      
       Какие же плюсы нам обещали от приватизации земли?
       Читаем, что пишет профессор Простерман,
       объездивший всю Россию и знающий положение дел:
       в денежном обороте отсутствует 5 млрд. долларов,
       именно в такую сумму он оценил стоимость всей подлежащей, по его мнению, купле-продаже земли в стране.
       "Ввод в строй" материально обеспеченных ценных бумаг обязан был, как уверял Простерман, принести прибыль.
       Но разве только земля исключена из товарного оборота?
       Любовь уже в обращении, а воздух?
       В деле приватизации профессора опередила так называемая альтернативная Организация Объединенных Наций, которая еще в 1995 году объявила себя и тех, кто подпишет ее Манифест, собственниками всех водных и воздушных ресурсов планеты.
       Ее, в свою очередь, опередил один мужик с Камчатки,
       который провозгласил себя владельцем всех российских территорий с прилегающим воздушным пространством и начал раздавать, естественно, за плату, грамоты с печатью на губернаторство.
       Неясно, правда, кто обеспечит право на собственность де-факто.
      
       Однако отсутствие позитива для рядовых граждан РФ и страны в целом в приватизации земли еще не значит, что не существовало социального заказа на законотворчество о земле.
       Дело вовсе не в дополнительных инвестициях, которые на самом деле, в конечном счете, оседают в зарубежных банках.
       Стоит видеть за формой столкновение элитарных социальных групп.
       К которым, кстати. Красный цвет оппозиции и сама оппозиция, ее подавляющая часть, не имеют никакого отношения.
       Представляется, что введение частной собственности на землю
       является одной из сторон конкурентного противостояния центральной и региональных элит,
       у которых в распоряжении все земельные, водные, лесные ресурсы - фактически. Казалось бы, это противостояние укладывается в схему централизации капитала, как путем повышения госналога, так и путем прямой скупки земель, как, скажем, это делала в Пермском крае и даже в центре Перми госпожа Батурина.
       Дело в том, что Простерман забыл упомянуть,
       рынок какой земли он имеет в виду...
       Если пахотной - она успешно продавалась до всякого закона с частной собственностью на землю.
       Газеты пестрели объявлениями о продаже земельных участков в любой точке страны. Частная собственность на обрабатываемую землю давно существовала - согласно Постановлению правительства РФ "О реформировании сельскохозяйственных предприятий с учетом практики Нижегородской области" N874 от 27.07.1994:
       "По результатам аукционов при необходимости устанавливаются границы земельных участков, передаваемых юридическим лицам.
       Собственникам земельных участков, полученных по результатам аукционов, выдаются документы, удостоверяющие право собственности на землю в соответствии с законодательством РФ." (п. 9.1)
       Следовательно, под приватизацией земли нужно понимать отчуждение земель, находящихся в ведении региональных администраций, "феодалов".
      
       Однако в свете общей направленности реформ, т.е. конвертации власти в деньги, следует видеть в приватизации земли,
       наоборот, распространение этой конвертации из центра в регионы.
       В чем региональные власти были заинтересованы не меньше центра...
       То есть, вместо борьбы с феодализмом
       его узаконение.
       В свою очередь приватизация земли
       - это новый виток противостояния финансового и
       промышленного капитала с известным исходом.
       И мы видим, как региональные акулы империализма, вытесняя из убогих российских дач, этих вороньих гнезд, мягкотелых и безденежных владельцев загородных дач, возводят свои дворцы...
       В Перми ими застроена вся Верхняя Курья, и сотка земли там по цене золота.
       ____________
       В виду очевидных последствий приватизации земли объединение "Рабочий" приняло резолюцию.
       "РЕЗОЛЮЦИЯ
       ОБЪЕДИНЕНИЯ "РАБОЧИЙ" О ЗЕМЕЛЬНОЙ РЕФОРМЕ
       В течение ряда лет в России обсуждается проект земельного Кодекса.
       Широкой общественности стали известны многие факты, касающиеся нормативных документов о купле-продаже земли в развитых странах.
       Так, например,
       в Нидерландах земля принадлежит государству,
       в Израиле 80% земель принадлежит государству.
       Тем не менее правые, политпартии настаивают на введении свободного рынка земли. В первую очередь для участия в рынке нерезидентов.
       Очевидно, что итогом очередного передела собственности будет ухудшение материального положения рядовых трудящихся. Навязывается же им старый миф о том, что они смогут владеть участками земли, стать собственниками. В действительности же участие в переделе смогут принять только те, кто уже является собственником. В их интересах и только в их интересах проводится реформа.
       Страна уже пережила свободный рынок предприятий. Дело закончилось обнищанием рабочих, врачей, ученых, учителей, гиперинфляцией, разрушением производственной базы.
       Таким образом, создание очередного Госком. земельного имущества затронет все слои общества, в том числе не имеющие отношения к земле.
       Вырастут налоги на предприятия
       - им нужно будет платить за ту землю, на которой они построены.
       Жильцам придется больше платить за квартиры,
       поскольку добавится плата за землю, на которых построены жилые дома.
       Наконец, вновь наступит период гиперинфляции.
       Ни о каком улучшении ситуации в сельском хозяйстве в случае проведения реформы говорить не приходится.
       Но правые партии предлагают гражданам России второй раз наступить на те же грабли.
       Объединение "Рабочий" выступает категорически против принятия Земельного Кодекса, разрешающего свободную куплю-продажу земли.
       10. 6. 2001, Пермь"
      
       Более в России ни одна партия, в том числе
       КПРФ, РПК-РКРП, ВКПб, ни одно политическое объединение не высказались против нового Земельного Кодекса.
      
       В 2001 году новый Земельный Кодекс, Закон N136 ФЗ, был принят.
       Он позволил продавать землю кому угодно
       и поставил массу предприятий на картотеку из-за невозможности уплаты аренды. Обанкротившиеся предприятия устроили массовые увольнения рабочих.
       Толстосумы начали уничтожать под дачи лесные участки,
       где играли дети рядовых граждан.
       Беспредел с Химкинским лесом
       - далеко не единичный случай.
       То же самое творится в Перми с Гайвинским элитным бором, с Верхнекурьинским элитным бором, даже в центре города местные чиновники (Валерий Сухих) вырубают зеленые массивы в личных целях. Та же картина - по всей стране.
      
       В 2005 году Новый Жилищный кодекс
       позволил выселять тех, чья зарплата не поспевает безудержным ростом цен на услуги ЖКХ.
       Но в него был вплетен и новый Земельный Кодекс.
       Приведем анализ 2006 года.
       При каждом доме есть придомовая территория, за которую платят жильцы.
       Обычно это небольшая полоса земли от стены дома до тротуара.
       Есть и территория общего пользования - замкнутая часть пространства между домами, которая не входит в состав придомовой территории.
       Никогда и нигде эта территория за плату не предоставлялась, т.к. эта земля призвана выполнять важные социальные функции:
       1) объединения людей вокруг их общих проблем,
       2) создания условий отдыха, досуга, занятий спортом и т.п. для жильцов и их детей,
       3) создания условий контроля за детьми.
       Однако составители и учредители нового Жилищного Кодекса
       сознательно вырвали эту тему из общего контекста Земельного Кодекса,
       в частности, ст.1 п.7.
       А именно:
       господа депутаты сделали вид, что использование ЛЮБЫХ участков земли якобы является платным.
       Т.е. использован один кусок пункта и отвергнут другой, где фактически запрещается платить за дворовую территорию.
       При этом демагогический штамп не изменился с начала перестройки:
       "У земли должен быть собственник."
       Еще раз спросим:
       почему бы не платить и за воздух?
       По мнению чиновников, дворовая территория не является местом общего пользования и принадлежит муниципалитету.
       А коли жильцы пожелают использовать эту свою территорию, пускай ставят вопрос об увеличении своей придомовой территории.
       Пускай выкупают ее и платят земельный налог.
       И вообще спасение утопающих - за счет самих утопающих: озеленение (норма - не менее 6 кв. м на человека), детская площадка, спортивная площадка, турникеты сушки белья, выколачивания половиков и ковров, оборудование мест для выгуливания собак пускай оплачивают жильцы.
       Так рассуждают пропагандисты программы ТСЖ,
       заявленной в новом Жилищном Кодексе.
       Итак, по разумению федеральной, краевой и городской властей,
       территорию общего пользования необходимо исключить из гражданского, земельного и градостроительного законодательства и
       добавить к возросшей плате за услуги ЖКХ земельный налог.
       Конкретно по Мотовилихинскому р-ну г. Перми.
       Во что обойдется захват чиновниками дворовой территории примерно в 2700 кв. м?
       Т.е. что нужно будет заплатить жильцам за пользование своей же территории при образовании ТСЖ?
       10 тыс. руб. - за оформление и выдачу документов.
       5,65 руб. - ставка земельного налога за 1 кв. м (Указ губернатора N132 от 1.9.2004). Умножим: 5,65 руб. х 2700 = 15 300 руб. в год.
       Допустим, к территории примыкают 300 квартир.
       Тогда дополнительная плата - 51 руб.
       Ежегодно по решению Москвы плата за землю возрастает в 1,2 раза.
       Т.е. за 5 лет - в 2,5 раз, 153 руб. с семьи в год дополнительно.
       Казалось бы - немного.
       Но в иные годы цена кв. м возрастала в два и более раз, так что за 5 лет вполне могла бы набежать сумма и в 1500 руб. в год.
       Кроме того, это цена висимской земли 7-й - 8-й категории, в районе же цирка на Городских Горках - в несколько раз дороже.
       Т.е. ориентировочно 10 тыс. в год.
       Хорошо, пусть 10 тыс. в год, 830 руб. в месяц.
       Сейчас из 6000 домов в Перми в ТСЖ состоят чуть более 60 домов.
       Но когда тысячи ТСЖ полетят оформлять документы, цены возрастут ДО ПРЕДЕЛА, т.е. до дыр в ваших карманах. А, скорее, и сверх всякого предела.
      
       Тогда хозяевами дворовых территорий будут неизвестные вам богатеи, чьи накачанные охраннички будут вышвыривать детей с детских площадок.
       Именно в этом интерес чиновников.
       Ведь если за землю будут платить не жильцы, а коммерсанты, они будут платить все 100%, а не 3%, положенные жильцам.
       В Перми широко известен скандал, когда власти перепутали жильцов частного сектора в районе аэропорта "Большое Савино" с коммерсантами и предъявили им счета по 30-40 тыс. руб. налога, т.е. по 100%... /17/
       Замечательная картина:
       города разбиты на огороженные дворы, пройти через дворы невозможно, маршруты увеличились на километры.
       Земля в частной собственности жителей домов!
       Однако главное:
       программа ТСЖ под лозунгом "возьми в собственность, стань хозяином"
       обернется тем же, чем и приватизация заводов
       - рейдерскими захватами с применением оружия по примеру заводов, с массовыми увольнениями, только уже из квартир.
       После кризиса 2008 года резко возросла армия безработных.
       Они выстраиваются в очередь на драку за место председателя ТСЖ.
       Но не только о приличной зарплате председателя речь.
       На счетах ТСЖ вращаются миллионы,
       сотни миллионов рублей.
       Это лакомый кусок не только для рядовых жителей домов, но для криминала.
       Дворы будут увеличены под золотоносные автостоянки.
       Пока в относительно спокойной манере жильцов сталкивают лбами друг с другом разнообразные управляющие компании, для которых по сей день не прописано место в ЖК.
       За дело уже взялся мелкий криминал.
       Потом придут авторитеты, которые пока заняты выжиганием лесов под коттеджи. Наконец, домами будут распоряжаться по схемам, аналогичным "работе" Министерства обороны под началом Сердюкова.
       Арбитражных судов не хватит.
       А жильцы, ставшие, наконец, собственниками дворовой земли... Что ж... Как всегда.
       Ибо закон, право - это не господь бог, а соотношение социальных сил.
       _____________
       В России общая площадь земель сельскохозяйственного назначения составляет 168 млн гектаров.
       И около четверти из них не обрабатывается.
       До 40 млн гектаров земли от Владивостока до Калининграда выведены сегодня из сельхозоборота.
       Что же отсюда следует?
       "Россия готова обсуждать с партнерами по АТЭС передачу в аренду сельскохозяйственных земель Дальнего Востока.
       Программа из 20 проектов предполагает инвестиции на десятки миллиардов долларов, говорят в Минэкономразвития.
       Интерес к территориям проявили Вьетнам, Сингапур, Таиланд и Япония.
       Россия предложит нескольким странам - членам АТЭС - Вьетнаму, Сингапуру, Таиланду и Японии - около 20 инвестиционных проектов по развитию сельского хозяйства в регионах Дальнего Востока,
       рассказал в четверг замминистра экономического развития Андрей Слепнев.
       "Мы дали ряд уже готовых инвестпроектов, проработанных и предложенных регионами. Мы предлагаем организовать в России переработку сельхозпродукции и экспорт ее в свои страны",
       - объяснил Слепнев.
       Для освоения азиатским партнерам предлагаются большие площади российской территории - по некоторым проектам, до 150-200 тысяч гектаров.
       Объем инвестиций замминистра оценивает в десятки миллиардов долларов.
       "Учитывая размер инвестиций, вложение должны быть долгосрочными, это не пять лет", - подчеркнул Слепнев,
       добавив, что в России законодательно разрешена долгосрочная аренда.
       Среди возможных регионов пока обсуждается
       Приморский край,
       Хабаровский край,
       Амурская область,
       где есть условия для производства сои, риса и других видов зерна.
       "У нас есть свободные площади, свободные возможности,
       которые сейчас не используются, потому что там не так много населения.
       Это ресурсы сопоставимые по ценности с некоторыми углеводородными месторождениями.
       Их надо использовать, чтобы получать доходы и создавать платформу для других проектов",
       - подчеркнул Слепнев.
       В Восточной Сибири и
       на Дальнем Востоке не используется до 50% пахотных земель,
       а изменения климата, по экспертным оценкам, приведет к росту урожайности основных сельхозкультур на 11-14% в ближайшие 30-50 лет,
       рассказал "Газете.Ru" ведущий научный сотрудник Центра азиатско-тихоокеанских исследований ИМЭМО Евгений Канаев.
       По словам замминистра, инвестпроекты для АТЭС
       Минэкономразвития и Минсельхоз вместе с регионами начали прорабатывать с середины прошлого года.
       Вьетнам, Сингапур, Таиланд и Япония
       пока проявляют только "теоретический" интерес, запросы были именно со стороны Сингапура, который "хотел бы поучаствовать в этом",
       отметил замминистра.
       По словам осведомленного источника, практика сдачи в аренду сельскохозяйственных земель Дальнего Востока
       уже реализуется в рамках более мелких инвестиционных проектов китайских агропромышленных компаний.
       В частности, на территории Еврейской автономной области
       размещены овощные плантации китайских фермеров.
       В странах Азиатско-Тихоокеанского региона растет население,
       а возможности для ввода в сельскохозяйственный оборот новых земель и водных ресурсов для их орошения ограничены; размеры пахотных земель сокращаются; за последние десять лет ежегодный рост урожайности пшеницы и риса составил всего 1%,
       а кукурузы - 2%;
       благодаря росту доходов население начало потреблять больше мяса,
       нужно больше фуража для животноводства;
       развитие автопрома требует больше сельхозпродукции для производства биотоплива, особенно в условиях высоких цен на нефть,
       объяснил Канаев.
       Тема продовольственной безопасности будет одной из приоритетных на сентябрьском форуме АТЭС во Владивостоке.
       По словам Слепнева, в рамках своего председательства Россия планирует обсудить регулирование продовольственных рынков, меры по снижению спекуляции сельхозпродукцией, по содействию внедрения новых технологий, оказанию взаимной гуманитарной помощи.
       "Россия будет предлагать инициативы по возможности доступа иностранных инвестиций в сельскохозяйственное производство.
       Со своей стороны, мы будем готовы предоставить возможности для инвесторов стран региона инвестировать в российский АПК в Дальневосточном и Тихоокеанском регионе", - сказал Слепнев,
       напомнив, что в отличие от некоторых стран сельскохозяйственные земли не считаются стратегическими объектами и нет ограничений по инвестициям в АПК.
       Проблемы могут возникнуть с рабочей силой.
       "Россия не будет обсуждать вопрос иностранной рабочей силы в контексте некоего открытия границ для всех.
       Это для обсуждения на двустороннем уровне и с конкретными проектами",
       - подчеркнул Слепнев.
       Но своих трудовых ресурсов может не хватить,
       и они неконкурентоспособны по сравнению с жителями Китая.
       "Российская рабочая сила Приморского края и Амурской области
       - это очень сильно маргинализованное население
       с высокой степенью алкоголизации и не очень эффективными трудовыми навыками.
       На фоне китайцев она очень дорогая",
       - считает директор региональных программ Независимого института социального политики Наталья Зубаревич.
      
       По словам эксперта, у России одно конкурентное преимущество - земля, но с неразвитой инфраструктурой, дефицитом электроэнергии и плохими причалами /12/.
       Арендная плата - 50 р. за гектар.
       Это предложение было озвучено на саммите АТЭС-2012 в сентябре во Владивостоке.
       Нужно ли напоминать, что
       на китайских картах Дальний Восток и Сибирь - владения Китая.
       В Африке Китай и страны Персидского залива на правах арендаторов производят сельхозпродукцию.
       Местное население зачастую от этого не в восторге.
      
       В обиход вошел даже новый термин - "земельный неоколониализм".
       Эксперт БКС Богдан Зыков
       не исключает, что какая-то часть иностранных сельхозрабочих, проработав долгие годы в России, захочет обосноваться на этих землях навсегда /13/
      
       Уже в 2011 году На Дальнем Востоке обосновалось 250 тыс. китайцев.
       Элитный лес нещадно вырубается,
       гибнет рыба,
       истощаются почва, все ресурсы...
       В сопредельных с Россией северных провинциях Китая живут более ста миллионов.
      
       За последние 10 лет Дальний Восток покинули один миллион двести тысяч человек.
       Зато усиливается наплыв рабочих из Поднебесной.
       По данным опроса, проведенного Институтом истории, археологии и этнографии ДВО РАН,
       5 проц. жителей российского Дальнего Востока, безусловно, одобряют присутствие китайцев на его территории;
       вдвое увеличилось число тех, кто резко настроен против присутствия китайцев;
       почти 50 проц. респондентов считают: в результате ползучей экспансии китайцев русский Дальний Восток будет потерян;
       16 проц. опрошенных высказывают мнение - регион "уступят" Китаю по договору;
       12 проц. - что он будет соседом захвачен /14/.
      
       Как же ведут себя китайские переселенцы в других странах?
       В канадском Чайна-тауне проживают исключительно китайцы,
       общение - исключительно на китайском,
       ни английский, ни французский языки не принимаются.
       Законы - тоже местные,
       не канадские.
       "В поселке Бильчир в Осинском районе Иркутской области китайские работники... давили машины посельчан тяжелым японским лесопогрузчиком "Хурокава"
       и атаковали их рыболовными острогами, ломами и камнями.
       В итоге пострадали шестеро местных жителей, троих из которых пришлось госпитализировать" /16/.
      
       Напомню, что Путин продал Китаю, уже навечно, 2,5 острова на Амуре,
       заповедная зона с XVIII века,
       ликвидирован 4-й опорный пункт,
       миллиарды рублей, вложенные в острова администрацией Хабаровска, ушли в никуда. Напомню также, что Китаем правит не только компартия, но и могущественная мафия, "Триады".
       "Триады" - самая патриотичная преступная группировка в мире.
       "Триады" давно и уверенно занимают в мировом рейтинге преступных сообществ второе место,
       уступая лишь "итальянскому спруту" по количеству совершаемых преступлений.
       Штаб-квартиры "Триад" разбросаны по всему миру, от Гонконга до Нью-Йорка.
       Сферы их интересов охватывают не только юго-восточную Азию, но и Россию, Европу, Соединенные Штаты.
      
       На сегодняшний день китайцы заняли лидирующие позиции в сфере поставки героина в Соединенные Штаты и Европу.
      
       В России продается не просто земля
       - земля с ресурсами.
       В 2010 году была принята программа сотрудничество России и Китая.
       "Дальний Восток и Сибирь станут сырьевыми придатками КНР!
       Эти возгласы появились в Интернете после публикации "Программы сотрудничества двух стран до 2018 года".
       Документ и вправду любопытный: большая часть территории Российской Федерации с десятками месторождений золота, серебра, железа, угля, апатитов, полиметаллов и прочего добра фактически предоставляется Поднебесной в концессию.
       Нам самим освоить это богатство, похоже, не под силу:
       ни денег, ни технологий, а главное - не видно желающих этим заниматься.
       Власть беспомощна,
       олигархи уводят миллиарды на Запад,
       население убывает,
       инфраструктура дышит на ладан.
       Все готово к приему гостей, которые придут всерьез и надолго.
       Программа состоит из трех частей.
       Первая - транспорт, дороги и пропускные пункты.
       Будет сделано все, чтобы сотни тысяч, а может, и миллионы китайцев смогли удобно к нам перебраться.
       Построят новые ветки железных дорог, автомобильные трассы.
       Появится прямое авиасообщение по маршрутам "Петропавловск-Камчатский - Далянь", "Владивосток - Чанчунь", "Южно-Сахалинск - Пекин".
       В поселке Забайкальск (сейчас там всего 11 тысяч жителей) намечено создать аэропорт (представьте: поселок со своим аэропортом!).
       Из Хабаровска в Москву будут летать четыре самолета в день, а в Китай - десять. Намечено железнодорожное сообщение от города Даньдун до нашего Уссурийска, от станции Хуньчун до села Зарубино.
       Откроются регулярные пассажирские автоперевозки от Харбина до Хабаровска, от нашего поселка Бикин до китайского Жаохэ.
       Реализацией этих проектов будут заниматься главным образом китайцы, причем в своих интересах.
       Цель - "увеличение объема перевозок китайской стороной", об этом прямо говорится в документе.
       Тут интересен пункт о "сотрудничестве в сфере трудовой деятельности".
       Сказано о статусе временно проживающих с обеих сторон,
       но понятно, что с китайской стороны таких "временных" будет во много раз больше, чем с нашей.
       Уже сейчас китайцев в России, по оценкам экспертов, около 3 миллионов,
       а русских в Китае - менее ста тысяч."
       Это не распродажа, пишет автор статьи,
       это ликвидация.
       "А чем китайцы займутся на территории России?
       Львиную долю их планов составляют сырьевые проекты: освоение и добыча.
       Вот некоторые пункты программы:
       o освоение Березовского железорудного месторождения;
       o освоение Быстринского золото-медного месторождения;
       o освоение Бугдаинского молибденового месторождения;
       o освоение Култуминского золото-медного месторождения;
       o освоение Евгеньевского месторождения апатитов;
       o освоение Куликовского месторождения цеолитов;
       o строительство комбината на золоторудном месторождении Кутын в Хабаровском крае.
       Прибавим к этому грандиозные планы поставки в КНР нашего газа, угля и нефти, и станет очевидно, что мы и вправду спешим стать для восточного соседа основной ресурсной базой.
       Десятки месторождений будут отданы для освоения китайским предприятиям без всяких конкурсных процедур." /15/
      
       Всё это счастье - последствия "преодоления феодализма", последствия принятия администрацией Путина нового Земельного Кодекса. Почему только госпожа Батурина, проживающая ныне в Объединенном Королевстве, может владеть землей в центре Перми? После вступления России в ВТО кроме китайских покупателей земли в России приобретут и Япония, и США, и Евросоюз. Говорите, заминка с нерезидентами? Так ведь можно на подставных лиц, как в оффшоре.
      
       Может ли какая-то сила этому противодействовать? Новый Жилищный Кодекс генерирует эпоху огораживания, он раздробил граждан не просто по отдельным княжествам - по отдельным дворам и даже отдельным домам, с гражданской войной нищих против нищих внутри каждого ТСЖ.
      
       Литература:
      
       1. "Известия", 28.11.97
       2. Roland Jones, Martin Summers, Ed Mayo, "Sustainable Agriculture", The New Economic Foundation. January, 1996.
       3. Б. Е. Ковалев, из доклада главы администрации Новосибирской области В. П. Мухина на сессии областного Совета народных депутатов, цит. по "Информационное рабочее агентство", N3, 1992.
       4. "Народное хозяйство СССР в 1987 году", М., "Финансы и статистика", 1998.
       5. U. N. Food and Agriculture Organization, цит. по "The World Almanac", 1990.
       6. "Эд Деминг, революционер капитализма", "Америка", N1, 1992.
       7. М. Крюков, "Правда", 12.11.94
       8. "Крестьянская Россия", 19-35.9, 1994
       9. P. Truscott, "Russia's Future Role in Europe", "Labour Focus on Eastern Europe", N59, 1998
       10. Е. А. Преображенский, "Основной закон социалистического накопления", в кН. "Пути развития дискуссии 20-х годов", Лениздат, 1990
       11. Норман Лагнер, "Сельское хозяйство США"
       12. Ольга Танас, газета-ru, 26.01.2012
       13. http://passat-b5.ru/showthread.php?t=183421
       14. http://old.vladnews.ru/magazin.php?current_magazin=1332&id=9&idnews=9727
       15. http://ussvu.ru/news_128.html
       16. "Китайцы на Дальнем Востоке ведут себя как оккупанты", http://www.km.ru/node/686229/comments
       17. Владимир Корсаков, Валерий Сальников, Борис Ихлов, "ТСЖ и дворовая территория", "Рабочий вестник", N95.1, 2006
       18. Кирилл Дегтярев, "Сельское хозяйство в России: текущее состояние и обзор основных показателей за последние десятилетия", 2010
       19. Д. Терентьев, "ВТО: первая кровь", "Аргументы недели", N11(53), 21.03.2013
      
       No Copyright: Борис Ихлов, 2013
       Свидетельство о публикации N213032802092
      
       No Copyright: Сергей Белашов, 2013
       Свидетельство о публикации N213050300625
      
      
      
       Анти-германская конференция, США, 1933
       ЕВРЕЙСТВО ОБЪЯВЛЯЕТ ВОЙНУ ГЕРМАНИИ
      
       Тайная Война, которой нужно дать имя. Материалы по подготовке к Международному Трибуналу
       http://communitarian.ru/publikacii/mirovaya_istoriya/taynaya_voyna,_kotoroy_nuzhno_dat_imya._materialy_po_podgotovke_k_mezhdunarodnomu_tribunalu_280820120255/
       Тайная Война, которой нужно дать имя. Материалы по подготовке к Международному Трибуналу
      
      
       Германия до 1939 г. Кто и как вырастил "голема по имени Гитлер" и почему "прогрессивная общественностью" затравила своего "нового Франкенштейна"
       "Народы с ярко выраженным коллективным мышлением должны нести коллективную ответственность"
      
       Предисловие. О том, кто манипулировал Соединенными Штатами в начале ХХ века
      
       "...Будучи председателем еврейского американского комитета и главой независимого еврейско-масонского ордена Бнай Б'рит, Шифф еще в 1911 году (15.II.1911 г.) объявил войну президенту Северо-Американских Штатов Тафту, не пожелав даже пожать протянутую руку Президента на одном из приемов в Белом доме, ибо тот не захотел выполнить требование американского еврейства и расторгнуть торговый договор, заключенный с Россией в 1832 г. (из-за того, что Россия не хотела принимать обратно евреев, которые возвращались уже как американские подданные). Позиция американского президента была ясна и определенна: Россия вправе пускать к себе кого хочет, точно так же, как это делает Америка. Но практически на следующий же день большинство американских газет яростно обрушились на Тафта, а огромные издательские мощности буквально завалили страну брошюрами против России... через десять месяцев после "объявления войны" обе Палаты американского конгресса вызвали его, чтобы заявить, что торговый договор - расторгнут. Шиффу же удалось одержать победу сразу над двумя правительствами: русским и американским. И это - всего за 10 месяцев упорной борьбы.
      
       И после того, как Тафт официально расторгнул договор с Россией, в следующем, 1912 году в Белый дом явилась делегация представителей ордена Бнай Б'рит и повесила на грудь президенту Тафту специальную медаль, дающую право на титул "человека, который в прошлом году оказал наибольшее содействие росту благосостояния евреев""[1].
      
       Но в том же 1912 году Тафта поменяли на более сговорчивого Вудро Вильсона. Который уже чераз несколько месяцев подписал закон о создании ФРС США.
      
       А "...летом 1916 г. русская военная разведка получила из Нью-Йорка секретное сообщение следующего содержания: "Первое заседание русской революционной партии состоялось в понедельник, 14 февраля, в восточной части Нью-Йорка. Присутствовало 62 делегата, из которых 50 являлись ветеранами революции 1905 года, а остальные - новыми членами. Большинство составляли евреи, главным образом представители интеллигенции... Единственной серьезной преградой оказался денежный вопрос. Но едва об этом было заявлено, собравшихся известили, что подобные заботы не должны давать ни малейшего повода к промедлению, поскольку значительные суммы - как только это будет необходимо - поступят от лиц, симпатизирующих движению за освобождение русского народа. В связи с последним обстоятельством многократно упоминалось имя Якова Шиффа"[2].
      
       Позже, в своих мемуарах Якоб Шифф, который был награжден японскими орденами Священного сокровища и Восходящего солнца за организацию финансирования ВПК Японии и "революции 1905 года", хвастал, что он выделил "русским" революционерам более 21 млн. долларов (порядка 800 млн. - 1000 млн. на сегодня)[3].
      
       Но эта статья не о разрушении России, о манипуляции другой арийской страной.
      
      
       ГОЛЕМ ПО ИМЕНИ ГИТЛЕР
      
       Мы помним, что Германия после Первой Мировой была до такой степени унижена Версальским договором, что помимо территориальных потерь, потерь промышленности, чудовищной контрибуции, ей фактически было запрещено иметь собственную армию, авиацию, бронетехнику и ВМФ.
      
       Кроме того, в стране была запущена революция, которую возглавили Карл Либхнет и Роза Люксембург (Берлин), а в Мюнхене - Эрнст Толлер, Евгений Левине, Курт Эйснер, Густав Ландауер (объявивший, что "преданность еврейскому делу - есть дело всего человечества") и др. Немецкий народ не принял социал-иудаистские ценности, предлагаемые семитской матрицей. Но немцев все же поймали на крючок личного подкупа "либерализма", закинутого все теми же этническими группами.
      
       Проводником интересов "либерального проекта" изначально стал Вальтер Ратенау. "Настоящий немецкий патриот, кторый никогда не забывал, что он еврей" проводил политику под девизом "экономика - это судьба" - ставшего перепевкой талмудического приниципа "еврей должен быть богатым". Итоги "либерализации" описал Ф.К. Вибе в работе "Германия и еврейская проблема": "им принадлежат большинство торговых компаний, на Берлинской бирже из 1474 сотрудников 1200 евреи, они же в основных банках имеют большинство в Советах Директоров. В промышленности такие предприятия, как Continental, Osram и многие другие, включая АЕG"[4]. Отметим, что именно электротехничесим гигантом АЕG владел все тот же Ратенау. Не случайно, что полностью вытесненные из экономики немцы, почувствовав себя обманутыми, убивают его в 1922 году.
      
       Поэтому начали подкупать уже национал-патриотов, начав финансирование "Национал-социалистической рабочей партии Германии" (НСДАП) во главе с Адольфом Гитлером.
      
       В статье "проект Гитлер" мы уже разбирали, кто и как с 1922 г. начал финансирование НСДАП из "анонимных источников" в Чехии, Швеции и, особенно, Швейцарии. По словам его биографа И.Феста, "осенью 1923 г., накануне своего путча Гитлер съездил в Цюрих и вернулся оттуда, как он сам говорил, с чемоданом с деньгами"[5].
      
       Что дальше? А дальше, пойманного на ощущении собственной "избранности" и уверовавшего в свое мессианство Адольфа Алоизовича грамотно вели - через сонм экстрасенсов - от шарлатана Эрика Яна Ханнуссена (Хершманн-Хаима Штайншнайдера), до сатаниста Алистера Кроули[6]. Позже выяснилось, что оба являлись агентами политической разведки Сынов Б'ритании.
      
       Не случайно к 1925-1928 годам Адольф Алоизович выдал в объединенном трехтомнике "Моей Борьбы"[7], концепцию расовости, придуманную и развитую за "Круглым Столом" Сессиля Родса сотоварищи[8], к тому времени переименованном в "Чатем Хаус"[9].
      
       Помимо документальных свидетельств, есть и материальные доказательства того, что Drang "проекта Гитлер", направленный nach Osten, начал активно готовится с 1928 года - времени начала возведения "Линии Мажино".
      
       На германских выборах в мае 1928 года нацисты набрали всего 2,5 % голосов и представляли из себя сборище политических клоунов с общим тиражом нацистских газет 23 тыс. экземпляров. Немецкой армии на тот момент фактически не было - вместо Вермахта существовали ничтожные силы самообороны из 100 тыс., сама Германия, скованная Версальским миром, задыхалась от экономического кризиса. Но правящие круги Франции уже стопроцентно знали, что им очень скоро потребуется линия Мажино. Линия "удивительно своевременно" вступила в строй в 1936 году, как только немцы ввели свои войска в Рейнскую демилитаризованную зону, а "строительство второй очереди" было в основном закончено с поразительной прозорливостью аккурат к 1940 году. И не нужно было быть особо выдающимся стратегом, чтобы вычислить и время начала Второй Мировой войны. Ведь о сроках ввода невиданного по своей мощности оборонительного укрепления открыто писали в газетах. Иудо-протестантские банкиры уже тогда знали, в какую сторону нужно толкнуть немецкую нацию, загнанную Версальским договором и либеральной экономикой в положение "нации второго сорта".
      
       Отметим, что за год до этого - в 1927 году в России потерпел крах "перманентный революционер" Лейба Бронштейн-Троцкий. В том же году из России выслали окопавшегося в Ленинграде "6-го ребе" Йозефа Шнеерсона из иудо-фашистской секты "Хабад". Есть еще одно "удивителное совпадение": в 1932 году, когда в СССР наконец-то начали закрывать синагоги (количество синагог и иешив в России с 1917 по 1932 гг. выросло почти в два раза, пока уничтожались православные церкви и священники), и именно в 1932 году резко увеличилось финансирование "проекта Гитлер"[10]. Благодаря этой финансовой поддержки и на волне рукотворного кризиса 9 млн. безработных в 1932 году проголосовало за НСДАП.
      
       Так, в начале 1933 году президент Гинденбург вынужденно назначает голема Гитлера рейхсканцлером. При этом, согласно квазиисторической мифологии, закладываемой в сознание каждого, считается, что с приходом Гитлера "немедленно начались гонения на евреев ". Но это "не совсем так". Травля Гитлера "прогрессивной общественностью" была следующим шагом этой исторической трагедии. И если внимательно изучить ситуацию, то возникнет законный вопрос, - "Кто на кого напал - Гитлер на евреев, или евреи на Гитлера?".
      
      
       ЕВРЕЙСТВО ОБЪЯВЛЯЕТ ВОЙНУ ГЕРМАНИИ
      
       Гитлер еще ничего не сделал на своей новой должности, как мировое еврейство объявило войну Германии и призвало к ее экономическому бойкоту.
      
       Анти-германская конференция, США, 1933
      
       Первая Международная Еврейская Конференция по Бойкоту Германии состоялась уже летом 1933 г. в Голландии под председательством Самюэла Унтермейера из США, который был избран президентом Мировой Еврейской Экономической Федерации, сформированной для координации действий против Германии.
      
       По своему возвращению в США Унтермейер выступил с речью по радио, текст которого был напечатан в "Нью-Йорк Таймс", 7 августа 1933 г. Своё выступление он начал такими словами - "Мы вступаем в священную войну во имя человечества...". Далее, излогая длинную программу военных действий, объявил евреев "аристократами мира" и воззвал: "Каждый из вас, еврей или нет, кто еще не записался в эту священную войну, должен сделать это прямо тут". Тех евреев, которые, не приложат усилий в этой войне, он назвал "предателями своей расы".
      
      
      
       "Раввин М.С. Марголис зачитывает американским евреям декларацию о войне с Германией - Madison Square Garden declaration-"
      
      
      
       Эстафету подхватил сионистский лидер Жаботинский, который в январе 1934 г. написал в газете "Наша Речь"[11]: "Борьба против Германии ведется уже на протяжении нескольких месяцев каждой еврейской общиной, конференцией, профессиональным союзом, каждым евреем в мире... Мы развяжем духовную и материальную войну всего мира против Германии".
      
       В том же 1934 г. в июньском номере журнала "Les Annales" еще более откровенно взвопил Эмиль Людвиг (Кон): "Гитлер не хочет войны, но мы его вынудим начать ее, если не в этом году, то в следующем"[12]. И далее по нарастающей...
      
       При этом Банк Англии, который в критический момент периода 1931 года не давал Германии кредиты, именно с приходом Гитлера начинает предоставляет необходимые средства. Более того, в процессе активно участвуют и практически все владельцы ФРС США - в первую очередь финасируя ВПК Германии. Зачем?... "угадайте с трёх раз".
      
       2 августа 1934 года умирает президент Гинденбург. По результатам плебисцита, проведённого в середине августа, при поддержки 84,6 % электората президентские полномочия были переданы Гитлеру, как "Фюреру и Рейхсканцлеру". И только тогда, 15 сентября 1935, последовала его ответная реация на внутригерманскую и международную еврейскую травлю, - в виде Нюрнбергских расовых законов, поражающие евреев в гражданских правах.
      
       Но "весьма своеобразным образом". Фашизм и сионизм оказались тесными союзниками. "Хаварское соглашение" между нацистской Германией и палестинским центром Мировой Сионистской Организации было подписано в 1933 году и действовало до конца 30-х годов, делая возможным переправку капиталов в Палестину[13]. СС сотрудничало с сионистской подпольной военизированной организацией в Палестине Хагана, оказывая поддержку эмиграции и занимаясь контрабандой оружия для сионистов[14]. Идеи сионизма поддерживались даже в передовицах эсэсовской газеты "Das Schwarze Korps"[15], а нацистское правительство при этом организовало сеть из 40 сельскохозяйственных центров по всей Германии, в который молодые сионисты имели возможность подготовиться к жизни в кибуцах в Палестине.
      
       Сионистские учебные лагеря в Германии, август 1936 г.
      
      
      
      
      
       При этом, когда в конце 1930-х годов Великобритания ввела более строгие ограничения на иммиграцию в Палестину, СС заключило тайное соглашение с сионистким агентством Моссад Ле Алия Бет, согласно которому нелегально переправляли евреев в Палестину. В результате этого легальная и нелегальная миграция в Палестину из Германии, включая Австрию, в 1938-1939 годах заметно возросла. Только в октябре 1939 года более 10.000 евреев должны были эмигрировать, но этому помешала война. В 1940-1941 годах и вплоть до конца марта 1942 года Германия всё ещё содействовала эмиграции в Палестину, а на территории Германии существовал по крайней мере один официальный кибуц для подготовки потенциальных эмигрантов[16].
      
       Между тем, к 1938 г. евреи продолжали разогревать ситуацию, и через давление в нее уже были втянуты многие, кто был с ними повязан. Аглийская социалистическая партия призывала присоединиться к травле, а группа высокопоставленных масонов-политиков из Черчилля, Эймери (Amеry), Даффа (Duff), Купера (Cooper) и др. настаивала на более жестких действиях.
      
       3 июня 1938 г. в еженедельнике "Американский Еврей" (American Hebrew) появилась статья с обзором политики Гитлера, в котрой прозвучала прямая угроза: "К настоящему времени нет сомнений, что союз Англии, Франции и России рано или поздно положит конец триумфальному маршу Гитлера. Либо случайно, либо по замыслу, евреи достигли позиций исключительного влияния в каждой из тех наций. В руках неарийцев находится судьба и жизни миллионов. Во Франции евреем в позиции большого влияния является Леон Блюм. Он вполне может стать Моисеем нашей эпохи, который поведет евреев. Максим Литвинов сидит по правую руку Сталина. Английский влиятельный еврей это Лезли Хор-Белиша, новый начальник Томми Аткинса...
       Так что вполне может получиться, что эти три сына Израиля сформируют союз, который пошлет бесноватого нацистского диктатора в ад. А когда дым битвы рассеется, и тот, кто пытался разыграть Христа со свастикой будет спущен в могилу под аккомпанемент Марсельезы, Бог спаси Короля, Интернационала и гордого, агрессивного Эили Эили[17], которые будет исполнять трио не-арийцев".
      
       Обратим внимание на три момента. Во-первых, нет ни единого сомнения в том, что эти "три сына Израиля" занимались тем, что толкали нееврейских дураков воевать друг с другом (версия для евр.масс - "ради создания Израиля"; в реальности - ради ловли прибыли еврейской олигархией в кровавой жиже войны). Во-вторых, на презрительное "Христа со свастикой, спущенного в могилу". В-третьи, на расистское превосходство "не-арийцев" - в последнем "сыны Израиля" могли дать фору любому нацисту.
      
       В это же время глобальное еврейство работало не покладая рук, чтобы спровоцировать конфликт между судетскими немцами и чехами, а также Германией и Польшей. К сентябрю 1938 г. Чемберлен полетел в Мюнхен, где заключил с Гитлером примирительные соглашения. Но европейская пресса упорно продолжала травить Гитлера. После этого был использована заложенная ранее "мина Польского коридора", как последствия Версальского диктата.
      
       Многие представляют себе в общих чертах сущность кабального Версальского диктата, условия которого разрабатывались четырьмя державами - Англией, Францией, Италией и США, которых, соответсвенно, представляли - премьеры Ллойд Джордж, Клеменсо, барон Сонино и президент Вудро Вильсон. Но мало кто знает, что у Ллойда Джорджа секретарем был еврей Сассон, у Клеменсо - Мандель Ротшильд, барон Сонино был сам евреем, а Вудро Вильсона курировала целая толпа евреев из секретаря Брандейс, переводчика Манто, военного советника Киша, псевдо полковника Эдварда Манделла Хауса[18] и Бернарда Баруха - смотрящего от ФРС. Именно они заложили такие непосильные условия, что загнанная в угол и униженная нация Германии через десять лет просто восстала.
      
       Характерно, что известный стратег и Главнокомандующий союзными войсками(!) французский маршал Фош, и многие другие трезвые политики, предупреждали, что этот договор содержит в себе основу для новой войны, указав на недопустимый в практике международных отношений процесс манипуляции территориями других стран, особенно в масштабах, проведенных Версальским диктатом, где росчерком пера миллионы немцев были переведены под власть правительств других народов (Чехословакии и Польши). Причем в Чехословакии была установлена фактическая диктатура чешского меньшинства, под управлением просемитского мондиалиста Массарика[19].
      
       "Гигантский промышленный комплекс Шкода другие предприятия перешли под контроль еврейских финансистов, а практически вся земля была взята в качестве залога за еврейские займы" - это заявления лорда Винтертона отражено в стенограммах парламентских заседаний[20]. Т.е. в Чехословакии ее народ фактически превратился в заложников мирового еврейства. Очень может быть, что на подобное развитие событий рассчитывали закулисные архитекторы Версаля. Территория нового государства Чехословакии, бывшей ранее частью Австро-Венгерской Монархии, после Версаля по существу стала одной из ловушек для Германии.
      
       При этом Англия проводила т.н. "пропаганду мира", целью которой было разоружение, в тоже время активно подталкивая Германию к "тайному вооружению". План был не такой уж и сложный - континентальные европейцы должны были начать бить друг друга до полного изнеможения. В первую очередь нужно было столкнуть именно арийские народы - Германию и Россию. И в исполнении своего плана они были очень методичны.
      
       7 ноября 1938 года в Париже 17-летний польский еврей Гершель Гриншпан убивает советника германского посольства Эрнста фон Рата. Гитлер отправляет в Париж своего личного врача Карла Брандта, но спасти Эрнста фон Рата не удалось. В ответ германская пропаганда с 9 на 10 октября организует разбитие витрин в еврейских магазинах, что позже было названо "Хрустальной ночью". Так были смазаны колеса Мировой войны.
      
       В марте 1939 г. Англия дала свою пресловутую гарантию Польше. Чемберлен сделал это под давлением США, когда Гитлер стал предпринимать активные шаги по урегулированию территориального вопроса. После этого глобальное еврейство еще на один шаг приблизилось к своей цели - развязыванию войны в Европе. Характерно, что именно это придало польской стороне абсолютную бескомпромиссность в переговорах с Германией.
      
       Польская армия марширует в Тешине
      
      
      
      
       Что тогда предлагал Гитлер? Он был согласен навсегда признать за Польшей право на владение немецкими территориями, отошедшими ей по Версальскому договору, взамен чего просил построить шоссе к Данцигу. Но получил жесткий отказ. При этом в "мировой прессе", контролируемой иудеями, началась кампания под лозунгом "Гитлеру нельзя верить!" - дышавшая злобой и ненавистью ко всему немецкому. Переговоры были прерваны польской стороной в жесткой форме. По странному совпадению, тогда главой Польши, после смерти Пилсудского был, еврей Бек. А ведь до него, в 1934 году Польша при активном участии высокопоставленного дипломата Тадеуша Бжезинского заключила с Гитлером "Пакт Пилсудского-Гитлера" - договор о ненападении, почти слово в слово совпадающий с договором, который позже был назван "пактом Молотова-Риббентропа".
      
       Более того, в 1938 году во время боев на Халхинго-Голе между СССР и Японией именно Польша подстрекала Германию открыть "второй фронт" [21]. А 30 сентября 1938 года Польша совместно с Германией участвовала в разделении Чехословакии, введя свою армию одновременно с немецкими войсками в Тешинскую область. Вместо эсесовцев они маршировали и в Карловых Варах и в Карвине. Польская армия пошла за пределы Чехии, захватив четыре горных деревни в Словакии - Гладовку, Лесницу, Сухую Гору и Татранскую Яворину. И именно 30 сентября 1938 года нужно считать началом Второй Мировой войны.
      
       Между тем, Гитлер всегда заявлял, что его программа по исправлению несправедливостей Версальского диктата включает пять пунктов, от которых он не был готов отойти. Они включали:
       - Судетские земли, отторгнутые от Германии и переданые Чехословакии;
       - часть земель (не все), отторгнутые от Германии и переданные Польше;
       - город Данциг и "Коридор" (шоссе из Германии в Данциг).
      
       Но в "мировой прессе" события были представлены как будто после Мюнхена Гитлер "пообещал" отказаться от территориальных претензий, если вопрос с Судетскими землями будет разрешен мирно, хотя он ничего подобного не говорил. После чего "мировая пресса" взорвалась статьями о том, что "ненасытный Гитлер не держит обещаний". И мы знаем, кто прибегает к таким трюкам и ведет свою игру.
      
       Лорд Лотиан (Lothian), английский посол в США и член Круглым стола, в своей последней речи в "Чатем Хаусе", был честен: "Если бы принцип самоопределения в отношении Германии применялся честным образом, то это бы означало возвращение Судетских земель, части польских территорий, "Коридор" и Данциг""[22]. А далее "Б'ританские Братья Круглого Стола" столкнули Германию с СССР.
      
       Между тем, если представить, что Адольф Гитлер по каким-либо обстоятельствам скончался бы в середине 1939 года, то нет сомнения, что он был бы признан одним из величайших государственных деятелей Германии. Но все развивалось так, как и было запланировано кукловодами. Таская сахар из рук дьявола, не думайте, что не заключаете с ними контракт.
      
      
       _____________________________
       Использовались материалы книги члена английского парламента в 1931-1945 гг. капитана Арчибальда Рамзей "Безымянная Война" (Captain A.H.M.Ramsey,"The Namless War", London, 1952), а так же:
      
       [1],[2] Дмитрий Лётич, "Драма современного человечества", ООО Палея, М., 1997
      
       [2] По данным французской разведки, только через Шиффа российские революционеры в 1915-17 гг. получили на подрывную работу не менее 12 млн долларов ($350 миллионов в пересчёте на 2007 год). Сам Шифф хвастался перед смертью, что он "потратил $21 миллион, чтоб низвергнуть русского царя" ($800 миллионов на сегодня). Среди его "содержантов" были и такие персоны, как Лев Троцкий (родственник Шиффа) и Николай Бухарин. Нет подтвержденных данных, что среди них был и Яков Свердлов - зато его брат Вениамин находился в нью-йоркском офисе "Куна и Лоеба".
       Якоб Шифф (Jacob Schiff) из Kuhn, Loeb & Co. участвовал в создании Совета по Международным Отношениям (Council on Foreign Relations, CFR) перед самой своей смертью в 1920-м году в качестве сателлитной структуры Круглого Стола в Великобритании и, уже через год, СМО был непосредственно основан акторами глобального финансового кагала - Бернардом Барухом (Bernard Baruch) и "полковником" Эдвардом Манделлем Хаусом. ФРС США собрали плоды Первой Мировой, в которой британские Ротшильды одалживали деньги британцам, французские Ротшильды - французам, а немецкие Ротшильды - немцам.
       Шифф так же был среди основателей Национального Движения Цветных Граждан ( National Advancement for the Association of Coloured People - NAACP), как часть кагальной стратегии по сталкиванию между собой различных рас и сегментов общества. Чтобы разделять и властвовать. Говард Захар пишет в "Истории Евреев в Америке": "В 1914-м году Профессор Эмеритус Джоэль Спингарн из Колумбийского Университета стал председателем NAACP и набрал в его Совет таких еврейских лидеров как Якоб Шифф, Якоб Билликопф и раввин Стивен Уайз". Список членов Совета также включал Юлиуса Розенталя, Лилиан Вальд и раввина Эмиля Г.Хирша, в то время как лишь к 1920-му году в NAACP почувствовали уместным назначить себе первого чернокожего президента - Джеймса Велдона Джонсона. Кагал продолжил манипулирование, создавая и контролируя организации якобы благотворительные в отношении чернокожего и других меньшинств. На которые им по большому счёту наплевать. "Лидеры движения за гражданские права", такие как Джесси Джексон и Ал Шарптон - лишь пара единиц активов такого рода, находящихся на службе у кагала. Плюс, конечно - Барак Обама.
      
       [4] Dr. F.K.Wiebe, "Germany and the Jewish Problem", Инст. изучения еврейской проблемы, Берлин, пер. Джона Галепено
      
       [5] И.Фест, "Адольф Гитлер", П., "Алетейя", 1993, т. 1, с. 271
      
       [6] Кроули, помимо английско разведки, напрямую финансировали и близкий семейке Троцкого клан банкиров Рафаловичей, принимавших активное участие и в развале Российской Империи
      
       [7] первый том "Майн Камф" под названием ("Eine Abrechnung") был опубликован 18 июля 1925 года. Второй - "Национал-социалистическое движение" ("Die nationalsozialistische Bewegung") в1926 году. Изначально книга называлась "4,5 года борьбы против лжи, глупости и трусости". Издатель Макс Аманн, сочтя название слишком длинным, сократил его до "Моя борьба". В 1928 году было написано продолжение - "Вторая книга" (Zweites Buch). Доходы со второго издания "Майн кампф" пошли в пользу Красного Креста. На территории США, где книга до сих пор продается в количестве 60.000 экземпляров в год, доходы от продаж идут в пользу правительства США
      
       [8] Manuel Sarkisyan, "ADOLF HITLERS ENGLISCHE VORBILDER: vom britischen zum ostmarkisch-bajuwarischen Herrenmenschentum", Vorlesungen gehalten an der Heidelberger Universitat Ketsch am Rhein", 1997 // М. Саркисянц, "Английские корни немецкого фашизма. От британской к австро-баварской "расе господ", Курс лекций, прочитанный в Гейдельбергском университете, Академический проект, Санкт-Петербург, 2003, пер. с немецкого М.Ю. Некрасова
      
       [9] "Чатем Хаус" совсем недавно посетил герр А.Навальный, кроме того, в Лондон возили и галахического А.Поткина, которых почему-то обозначают, как "русских националистов"
      
       [10] К.Мямлин, "Высокий Коммунитаризм, как Русская Идея", гл. "Адольф Алоизович, Inc", М., "Кислород", 2011, стр.276
      
       [11] "Гадегель" - журнал союза ревизионистов и Бейтар в Маньчжу-Ди-Го, Китай, 1934г.
      
       [12] Emil Ludwig Cohn, Les Annales, June, 1934 (так же было в его книге "The New Holy Alliance")
      
       [13] W.Feilchenfeld, 1972, Haavara-Transfer Nach Palustina. Tilbingen: Mohr/ Siebeck;
       David Yisraeli, "The Third Reich And The Transfer Agreement", Journal Of Contemporary History, London, 1971, No 2. p.129-148; Encyclopedia Judaica, 1971, Haavara. Vol. 7. p. 1012-1013;
       R. Hilberg, "The Destruction Of The European Jews", NY: Holmes &Meier, 1985, p. 140-141; R.S. Levy, 1984, Commentary, Sept. 68-71.32
      
       [14] Nicosia, F. (1985). Third Reich. p.63-64, 105, 141-144, 219-220; Wistrich, R. (1985). On Hitler's Critical View Of Zionism In Mem Kampf. See Vol. 1, Chap. 11. Quoted In: Hitler's Apocalypse, p. 155
      
       [15] "Das Schwarze Korps", September 26, цитир. по "The Third Reich And The Palestine Question" (1985), p.56-57
      
       [16] Arad, Y., "Documents On The Holocaust", 1981, p.155; Barnes Review, 1995, Secrets of the Mossad, Sept, p.11
      
       [17] "Eli, Eli" - "Бог, мой Бог" - слова из псалма Давида
      
       [18] известна фраза из его дневника, сделанная в конце Первой Мировой - "...остальной мир будет жить спокойнее, если вместо огромной России в мире будут четыре России. Одна - Сибирь, а остальные - поделенная европейская часть страны". Именно его "нарабоками" и оперируют до сих пор Збигнев Тадеушевич Бжезинский и акадамик РАН Ю.Пивоваров
      
       [19] участвовавшего в 1918 году в разграблении "белочехами" золотого запаса РИ и подельника "духовного отца единой Европы" графа Рихарда Николауса Куденхове-Калерги
      
       [20] Parliamentary Debates, House of Commons, L., Hansard, Октябрь 1936
      
       [21] примечательно, что еще до время Хасанских боев 1938 года между советскими и японскими войсками, бековская Польша, бывшая фактически милитаристским государством, с самым долгим сроком действительной военной службы и способностью выставить до 5 млн. солдат с огромным обученным резервом, обратилась к Японии с инициативой открытия "второго фронта" против Советского Союза, подбивая к этому и Германию. Не случайно позже Черчилль, не лезущий за словом в карман, сказал, что "Польша вела себя как гиена среди львов, пытаясь урвать свой кусок добычи". А ведь Бек с началом войны бежал именно в Англию
      
       [22] Carroll Quigley, "Tragedy and Hope: A History of The World In Our Time", The Macmillan Company, New York, 1966, cтр. 619-620
       Возврат к списку
       " 0
       ________________________________________
       Рекомендуем прочесть также:
       " "Убили, значит, Фердинанда-то нашего" или Кто развязал Первую Мировую
       " "Проект Гитлер". Часть II
       " Тайны Линии Мажино
       " Чума на наши головы
       Всего 1 комментариевПоказать все
      
      
       Егор Грысь 18:37 05.09.2012
       Ссылка
       по поводу "смазывания колёс" Мировой войны.
       соотнося те события почти вековой давности и то, что происходит сейчас в России и в отношении России, нельзя не проводить параллелей.
       увы, слишком много общего: и в части выдвижения на ключевые посты в государствах ставленников определенных кругов (прежде всего, финансовых), и в части разжигания (провоцирования и раздувания) конфликта буквально на пустом месте (из ситуации, которую, казалось бы, можно, при наличии доброй воли, разрешить ко всеобщему удовлетворению), и, разумеется, пресловутое разделение на части, того, что должно быть едино по определению (формирование источника и движущей силы конфликта), и манипуляции общественным мнением (в мировом масштабе, и в национальных).
       находясь внутри нынешней ситуации, непросто соотнести между собой и сложить воедино отдельные фрагменты мозаики. как сказал поэт, "большое видится на расстоянии". вот почему особенную ценность приобретает изучение и объективный анализ исторического опыта подобных ситуаций. ведь в действительности, схемы развития событий, мотивы и методы действующих лиц во многом остаются теми же, что и прежде (не так уж часто какой-нибудь незаурядный актор изобретет принципиально новую схему; да и к чему рисковать, если в арсенале имеются проверенные практикой методы?).
       но, проведя такой анализ, следует идти дальше: делать выводы и намечать планы действий.
       и вопрос в том, сможем ли мы помешать развитию событий в нежелательном для нас русле и, по возможности, направить их в нужное?
       тайная война продолжается, "проект путлер" подходит к завершающей стадии, территориальный раскол России становится всё более актуальным и злободневным вопросом. - что дальше?
      
      
       Мямлин Кирилл
       0
       "Проект Гитлер". Часть II
      
       http://communitarian.ru/publikacii/mirovaya_istoriya/%ABproekt_gitler%BB._chast_ii_230620121228/
       Еще несколько слов о "горизонтах планирования" иудо-банкиров: Вторая Мировая война началась 30 сентября 1938 года; линия Мажино, как публичный анонс готовящейся Войны; Пакт Пилсудского-Гитлера и Польша, как гиена-подстрекательница Второй Мировой
       Вторая мировая война, развязанная странами "западных демократий", была самой тяжелой и кровопролитной за всю европейскую историю. В пламени ее огня погибло более 50 миллионов человек. В войне участвовала 61 страна с населением 1 миллиард 700 миллионов человек. Иудо- протестантская плутократия, развязавшие войну, рассчитывали на то, что русский и немецкий трудовые народы, в равной степени ненавистные мировой плутократии своим историческим величием, обескровят друг друга в войне. И тогда можно будет одновременно покончить с обоими.
      
      
      
      
       О том, что "проект Гитлер" последовательно готовился иудо-протестантскими банкирами, мы уже подробно говорили. На поверхность всплывают глава Банка Англии Монтегю Норман, глава Федерального Резервного Банка Нью-Йорка Бенджамин Стронг, банкир Уолтер Буш (отец и дед будущих президентов США) глава IBM Томас Ватсон и многие другие исполнители и идеологи. Среди них такие "аристократы", как: премьер Невилл Чемберлен, Филип Керр[*], газетный магнат лорд Бивербрук и Джеффри Доусон (главный редактор "Таймс"), создававшие положительный облик Гитлера в глазах мировой общественности; проживающий в Англии барон Курт фон Шредер (совладелец ФРС США и "Дж. Г. Шредер Банк"), Ф.С.Тиаркс (член совета управляющих Банка Англии и близкий друг Монтегю Норманна). Поклонником и спонсором Гитлера был и Эдуард VIII, король Англии, а так же группировки Рокфеллеров, Ротшильдов - Варбургов- Лоёбов-Барухов-Милнеров.
      
       Изначально проводником их интересов в Германии был Вальтер Ратенау ("экономика - это судьба"). Итоги "либерализации" описал Ф.К. Вибе в работе "Германия и еврейская проблема": "им принадлежат большинство торговых компаний, на Берлинской бирже из 1474 сотрудников 1200 евреи, они же в основных банках имеют большинство в Советах Директоров. В промышленности такие предприятия, как Continental, Osram и многие другие, включая АЕG"[1]. Не случайно, что вытесненные из экономики немцы убивают Ратенау в 1922 году. Поэтому подкупать начали национал-патриотов, начав финансирование "Национал-социалистической рабочей партии Германии" (НСДАП) во главе с Адольфом Гитлером. Так с 1922 г., начинается финансирование Гитлера из "анонимных источников" в Чехии, Швеции и особенно Швейцарии. По словам его биографа И.Феста, "осенью 1923 г., накануне своего путча Гитлер съездил в Цюрих и вернулся оттуда, как он сам говорил, с чемоданом с деньгами"[2].
      
       Еще до "Пивного путча" 1923 года представитель Госдепа США Роберт Мерфи (впоследствии одна из центральной фигур Бильдербергского клуба), лично встречался с молодым Гитлером при посредничестве генерала Эриха Людендорфа. Мерфи, служивший в годы Первой Мировой в Берне под началом Аллена Даллеса, находился в Мюнхене вместе Труманэном Смитом, сотрудником американской разведки в Германии. Смит позже вспоминал: "Я много беседовал о национал-социализме с нашим консулом в Мюнхене Робертом Мерфи (позднее отличившимся в качестве американского посла), с генералом Эрихом Людендорфом, с крон-принцем Рупрехтом Баварским и с Альфредом Розенбергом. Последний впоследствии стал определять политическую идеологию нацистской партии... Моя беседа с Гитлером длилась несколько часов. Из дневника, который я вел в Мюнхене, видно, что я был поражен его личностью и считал, что он сыграет важную роль в политике Германии".
      
       Помимо документальных свидетельств, есть и материальные доказательства того, что "проект Гитлер", направленный на Советского Союза начал активно готовится с 1928 года - времени начала возведения "Линии Мажино". Ведь на германских выборах в мае 1928 года нацисты набрали всего 2,5 % голосов и представляли из себя сборище политических клоунов с общим тиражом нацистских газет 23 тыс. экземпляров, немецкой армии на тот момент фактически не существовало - вместо Вермахта существовали ничтожные силы самообороны из 100 тысяч, сама Германия, скованная Версальским миром, задыхалась от экономического кризиса, а правящие круги Франции уже стопроцентно знали - линия Мажино очень скоро потребуется. Линия "удивительно своевременно" вступила в строй в 1936 году, как только немцы ввели свои войска в Рейнскую демилитаризованную зону, а "строительство второй очереди" было в основном закончено с поразительной прозорливостью аккурат к 1940 году. И не нужно было быть особым выдающимся стратегом, чтобы вычислить и время начала Второй Мировой войны. Ведь о сроках ввода невиданного по своей мощности оборонительного укрепления открыто писали в газетах. Западные "хозяева политического дискурса" уже тогда знали, в какую сторону нужно толкнуть немецкую нацию, загнанную Версальским договором и либеральной экономикой, руководимой иудеями, в положение "нации второго сорта".
      
       Отметим, что в 1927 году потерпел крах "перманентный революционер" Лейба Бронштейн-Троцкий. Тогда же - в 1927 году из страны высылают окопавшегося в Ленинграде (привет Чубайсу и Ко) Йозефа Шнеерсона - "6-го ребе", возглавлявшего иудо-фашистскую секту "Хабад". Для того, чтобы понять "почему", нужно вспомнить, что 27 мая 1927 г. Англия разрывает с СССР дипломатические отношения и аннулирует торговое соглашение, а посол США во Франции М.Геррик открыто призывает к прямой интервенции против СССР, который оказалась на пороге войны с Европой. Есть еще одно не менее показательное "совпадение": в 1932 году, когда в СССР наконец-то начали закрывать синагоги (количество синагог и иешив в России с 1917 по 1932 гг. выросло почти в два раза, пока уничтожались православные церкви и священники), именно в 1932 году резко увеличилось финансирование "проекта Гитлер".
      
       И выбрали его не случайно. Ведь еще в 1925 году в XIV главе "Майн кампф" он писал:
       "Мы кладем предел движению германцев на юг и запад Европы и обращаем свой взор к землям на Востоке... Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, можем иметь в виду в первую очередь только Россию и те окраинные государства, которые ей подчинены.
       Сама судьба указует нам перстом. Выдав Россию в руки большевизма, судьба лишила русский народ той интеллигенции, на которой до сих пор держалось ее государственное существование и которая одна только служила залогом известной прочности государства. Не государственные дарования славянства дали силу и крепость русскому государству. Всем этим Россия обязана была германским элементам - превосходнейший пример той громадной государственной роли, которую способны играть германские элементы, действуя внутри более низкой расы. Именно так были созданы многие могущественные государства на земле. Не раз в истории мы видели, как народы более низкой культуры, во главе которых в качестве организаторов стояли германцы, превращались в могущественные государства и затем держались прочно на ногах, пока сохранялось расовое ядро германцев. В течение столетий Россия жила за счет именно германского ядра в ее высших слоях населения. Теперь это ядро истреблено полностью и до конца. Место германцев заняли евреи. Но как русские не могут своими собственными силами скинуть ярмо евреев, так и одни евреи не в силах надолго держать в своем подчинении это громадное государство. Сами евреи отнюдь не являются элементом организации, а скорее ферментом дезорганизации. Это гигантское восточное государство неизбежно обречено на гибель. К этому созрели уже все предпосылки. Конец еврейского господства в России будет также концом России как государства. Судьба предназначила нам быть свидетелем такой катастрофы, которая лучше, чем что бы то ни было, подтвердит безусловно правильность нашей расовой теории".
      
       Почему идея "освобождение славян от еврейского ига" обернулось их уничтожением, нужно спросить у английской разведки, которая оказывала огромное влияние на психопата "Адольфа Алоизовича" через сонм экстрасенсов - от шарлатана Эрика Яна Ханнуссена (Хершманн-Хаима Штайншнайдера), до сатаниста Алистера Кроули (последнего, кстати, финансировали и близкий семейке Троцкого клан банкиров Рафаловичей, принимавших активное участие и в развале Российской Империи). На коротком поводке Гитлера держали и банкиры. Кроме того, уже к 1937 году еврейское влияние в СССР было практически ликвидировано национал-большевиками Сталина, перехвативших антикапиталистическую теорию построения Нового Мирового Порядка, но трансформировавшуюся в глобальную идею Русского Социализма.
      
       Поэтому не случайно, что 20 июня 1941г руководитель внешнеполитического отдела НСДАП и затем министр по делам восточных территорий все тот же А.Розенберг в директивной речи высмеял людей, полагающих, что война имеет цель "освободить "бедных русских" на все времена от большевизма" и заявил, что война предназначена "для того, чтобы проводить германскую мировую политику ... Мы хотим решить не только временную большевистскую проблему, но также те проблемы, которые выходят за рамки этого временного явления как первоначальная сущность европейских исторических сил. Война должна оградить и одновременно продвинуть далеко на восток сущность Европы"[3].
      
      
       "ПЛАН ЗЕТ"
      
       Именно тогда премьер-министр Великобритании Н. Чемберлен писал: "...имеется неповторимая возможность достичь англо-немецкого понимания... Германия и Англия являются двумя столпами европейского мира... и поэтому необходимо мирным путем преодолеть наши нынешние трудности... Наверное, можно будет найти решение, приемлемое для всех, кроме России. Это и есть план Зет"[4].
      
      
      
      
       Равно и Гитлер стремился к прочному союзу с Англией и не стремилась к её военному поражению. В июле 1940 г. он откровенно говорил: "...Если Англия будет разбита... Британская империя распадется. Пользы от этого Германии никакой. Пролив немецкую кровь, мы добьемся чего-то такого, что пойдет на пользу лишь Японии, Америке и другим"[5]. Известно и другое высказывание Гитлера: "Все, чего он хочет от Англии - это признания германских позиций на континенте... Целью является заключить с Англией мир на основе переговоров... наши народы по расе и традициям едины"[6]. Политика Германии в 1939-1944 г.г. полностью следовала в русле этих взглядов. Именно этим объясняется и беспрепятственная эвакуация английских войск под Дюнкерком в мае 1940 г. и полет Р. Гесса в Шотландию в мае 1941 г. Воздушное наступление на Англию преследовало цель только запугать Англию и склонить ее к мирным переговорам. Но кукла не может руководить своим кукловодом...
      
      
       ПОЛЬША - ГИЕНА ВТОРОЙ МИРОВОЙ
      
       Заметим, что одним из наиболее активных союзников Гитлера стала англофильская элита Польши. Либеральная пропаганда молчит, что уже через год после прихода Гитлера к власти в 1934 году был заключен пакт Пилсудского-Гитлера, почти слово в слово совпадающий с договором, который позже был назван "пактом Молотова-Риббентропа". Мы уже говорили, что договор был заключен при непосредственном участии высокопоставленного польского дипломата Тадеуша Бжезинского (отца З.Бжезинского), который вплоть до сентября 1939 года был активным проводником политики Польши как союзника гитлеровской Германии. Работая в Германии периода расцвета нацизма в 1931-1935 гг., он сделал все для создания этого союза. После, будучи назначенным послом в Советский Союз, Бжезинский от лица своей страны категорически отказал дать гарантию пропуска советским войскам для отражения предполагавшийся фашистской агрессии. Нужно отметить, что поляки в 1930-е годы была о себе чрезвычайно высокого мнения, они даже официально ставили вопрос в Лиге наций с требованием о предоставлении им колоний, на том основании, что у них большое и растущее население и высокая рождаемость.
      
      
      
       Мюнхенский сговор элит США-Англии-Фрнации фактически развязал руки фашистским режимам и стал спусковым крючком мировой войны. Так 30 сентября 1938 года Польша совместно с Германией напала на Чехословакию, введя свою армию одновременно с немецкими войсками в Тешинскую область. Вместо эсесовцев они маршировали еще и в Карловых Варах и Карвине. И польская армия пошла еще дальше - за пределами Чехии захватив четыре горных деревни в Словакии - Гладовку, Лесницу, Сухую Гору и Татранскую Яворину.
      
       Именно 30 сентября 1938 года нужно считать началом Второй Мировой войны. Более того, еще во время Хасанских боев 1938 года между советскими и японскими войсками Польша, бывшая фактически милитаристским государством, с самым долгим сроком действительной военной службы и способностью выставить до 5 млн. солдат с огромным обученным резервом, обратилась к Японии с инициативой открытия "второго фронта" против Советского Союза, подбивая к этому и Германию. Поэтому совершенно не случайно были и все дальнейшие провокации Японии, и "неизвестная война" между СССР и Японией на Халхин-Голе (май - середина сентября 1939 года). Разгром японцев советской армией тогда убедил Германию, что на Россию они нападать пока не готовы. Поэтому тогда Гитлер предпочел раздел Польши. Тот же Черчилль, которого уж никак нельзя заподозрить в симпатиях к России, сказал, что "Польша вела себя как гиена среди львов, пытаясь урвать свой кусок добычи". Гиену оба льва и порвали.
      
       При этом Советский Союз никогда не готовил уничтожения населения противостоящей стороны, но стремился отодвинуть границы в случае нападения, т.е выиграть время, территорию и жизни своих граждан. Кстати, если бы тогда отдали Прибалтику Рейху, судьба прибалтийских народов была бы печальной: "большая часть населения не годится для онемечивания" (д-м Эрхард Ветцель). Только благодаря Сталину и договору о ненападении между Германией и СССР, подписанному 23 августа 1939 г., удалось временно расколоть капиталистический лагерь. "Странная война" шла мимо СССР целых 2 года.
      
       Между тем, иудо-протестанты от своих планов не отказались. И когда им все-таки удалось толкнуть своего "классово близкого" Гитлера на войну с Россией, то в выражении своих эмоций они не стеснялись. "Первая моя мысль была - наконец то, слава богу!" сказал Черчилль о 22 июня, "Англия в войне". Влиятельная "Нью-Йорк дейли ньюс" тогда изобразила СССР и Германию в виде двух змей, пожирающих друг друга. Под рисунком стояла подпись: "Не мешай им съесть друг друга". Они же начали строить дальнейшие планы: "Наконец то дерутся, старания даром не прошли. Теперь надо чтобы последний русский убил последнего немца и мертвым слег рядом" (Рузвельт 22 июня 1941г.). В тоже время ему вторил Трумен: "Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше друг друга".
      
       Захвати новые территории, Германия удвоила военный потенциал первоклассными заводами Франции, выпускавшие самолеты, танки и автомашины (концерн "Крезо"), и Чехии (заводы "Шкода"), а также нефтедобывающая промышленность Румынии. К маю 1941 г. на вооруженные силы Германии и ее союзников работали около 5000 предприятий стран Европы. В войне было использовано вооружение и техника 200 дивизий европейских стран, в том числе 92 французских, 45 чехословацких, 22 бельгийских, 18 голландских, 12 английских и 6 норвежских.
      
       Если СССР в 1939 г. занимал первое место в Европе по объему промышленного производства и показателям, определяющим оборонную мощь страны, то к 1941 г. Германия резко опередила СССР по ряду этих показателей, использовав промышленный потенциал всей континентальной Европы. В 1940 г. Германия выплавляла вместе с оккупированными и союзными странами 31,8 млн. тонн стали и добывала 439 млн. тонн угля (соответствующие показатели СССР - 18,3 млн. и 166 млн. т). "Нейтральные" страны также вносили свою весомую лепту в военные усилия агрессора. Швеция поставляла Германии железную руду, Швейцария - точные приборы.
      
      
      
       Война 1941-1945 гг. велась силами не 70 млн. немцев, а 300 млн. европейцев, объединенных под общим руководством и целью разгрома русских как народа и уничтожения СССР как самостоятельного государства. В борьбе с СССР Германию поддержали все государства континентальной Европы, вступив в войну: Италия (22 июня 1941 г.), Румыния (22 июня 1941 г.), Словакия (23 июня 1941 г.), Финляндия (26 июня 1941 г.), Венгрия (27 июня 1941 г.) и Норвегия (правительство В. Квислинга). Без официального объявления войны послали свои вооруженные силы на советско-германский фронт Испания (Франко), Дания (Скавениус) и Хорватия (Анте Павелич). Из стран-союзников Германии только Болгария не объявляла войны нашей стране и не послала войска.
      
       До середины 44-го года танкерный флот "нейтральной" Испании работал почти исключительно на нужды вермахта, снабжая его американской нефтью, формально предназначенным для Мадрида. Немецкие подлодки часто заправлялись американским топливом прямо с испанских танкеров - и тут же плыли топить американские же транспорты, перевозившие оружие для СССР.
      
       Во время Сталинградского сражения в октябре 1942 г. Черчилль составил следующий секретный меморандум: "Все мои помыслы обращены прежде всего к Европе... Произошла бы страшная катастрофа, если бы русское варварство уничтожило культуру и независимость древних европейских государств. Хотя и трудно говорить об этом сейчас, я верю, что европейская семья наций сможет действовать единым фронтом, как единое целое... Я обращаю свои взоры к созданию объединенной Европы"[7].
      
       И только когда в 1944 г. темп наступления Красной Армии превышал темп наступления танковых групп Гота и Гудериана группы армий "Центр" в направлении Брест - Смоленск - Ельня летом 1941 г., только тогда "союзники" решили открыть "Второй фронт"...
      
       В самом конце войны по требованию Черчилля и Имперского Генерального штаба Великобритании в английской зоне оккупации были не расформированы и не переведены на положение военнопленных около 1 млн. немецких солдат и офицеров. С ними проводились занятия по боевой подготовке. Группе армии "Норд" сохранили штаб и два корпуса, численностью более 100 тысяч человек каждый. На территории за Кильским каналом был сохранен штаб верховного командования Германии, 258 боевых кораблей (в том числе 9 тяжелых и легких крейсеров и 195 подводных лодок), 951 судно торгового флота и 2666 самолетов боевой авиации. Там же разместилось и "правительство" Денница, на которого "возлагались большие надежды".
      
       Черчилль в директиве генералу Монтгомери требовал: "Тщательно собирать германское оружие и складировать его, чтобы его легко можно было раздать германским солдатам, с которыми нам пришлось бы сотрудничать, если бы советское наступление продолжилось".
      
       Союзники торопились подписать с фашистами договоры - сначала 4 мая 1945 г. в 18 час. 30 мин. в г. Люнебурге с германские вооруженные силы в северо-западной части Германии, Голландии и Дании подписали акт о капитуляции этих сил. 7 мая в 02 час. 41 мин. в г. Реймсе был подписан и односторонний акт о безоговорочной капитуляции Германии. Что означало окончание войны на западе. Но не на Востоке.
      
       Трумен демонстративно 8 мая в 9.00 Вашингтоне объявить о полном завершении войны в Европе, подчеркнув, что Германия полностью безоговорочно капитулировала перед англо-американской экспедиционной армией. Получалось, что на территории, где действует Красная Армия и все еще продолжались бои, советские войска просто не справляются. Этим публичным оскорблением, западные "союзники", совершенно не считаясь с реальным положением дел, стремились не только унизить, но и выставить в нелепом виде СССР - принявший на себя всё бремя войны.
      
      
       Страшной войне им не удалось сломить Русский дух. Куда страшнее прямого противника - разящие в спину тихие закулисные интриги и шелест купюр. Но и этот враг будет разбит, и победа вновь будет за нами.
      
       Не посрамим светлую память наших предков!
      
       _____________________________
       Использовались материалы статьи Ганса Шредера "Об истинном смысле Второй мировой войны", а так же:
      
       [*] один из "посвященных" "Круглого стола" Сесила Родса, ныне в США преобразованного в Институт Международных отношений, в Британии - "Чатем Хаус", недавно принимавший тов. Навального
      
       [1] Dr. F. K. Wiebe, "Germany and the Jewish Problem", Институт изучения еврейской проблемы. Берлин (1930-е годы), перевод Джона Галепено.
      
       [2] И. Фест, "Адольф Гитлер", П., "Алетейя", 1993, т. 1, с. 271
      
       [3] Преступные цели - преступные средства. Документы об оккупационной политике фашистской Германии на территории СССР (1941-1944 гг.) М., 1968, с.45-46.
      
       [4] В. Сиполс, "Дипломатическая борьба накануне Второй мировой войны", М., 1989, с.191
      
       [5] "Вторая мировая война. Два взгляда", М., 1995, с.111
      
       [6] Д. Проэктор, "Фашизм: путь агрессии и гибели", М., 1985, с.214
      
       [7] Черчилль У. "Вторая мировая война", т.3, с.18
      
      
       Германские репарации... und Gesch?ftsf?hrers
       http://martinis09.livejournal.com/188335.html
       5th-Oct-2010 09:35 am
      
      
       Германские репарации...
       или что же пропадать "миллиардам без учёта".
      
       Запрос Федеральному правительству Германии:
      
      
       "В каком размере, в тогдашних и нынешних значениях, осуществлялись германские выплаты после Второй мировой войны через конфискацию германского внутреннего и внешнего имущества, германские патенты, демонтаж, поставки материалов (изъятие из текущего производства) и отчуждения движимой и недвижимой собственности?"
      
       Ответ парламентского госсекретаря при федеральном министре финансов, Карла Дилера (Берлин, 9 марта 2000 г., дело N VB2 - O 1266 B - 7/00):
      
       "Запрошенные данные по размеру германских репараций после Второй мировой войны не могут быть предоставлены в указанной форме, так как Федерация не располагает соответствующими численными данными по этому вопросу. Результатом проделанных поисков по вопросам финансовых последствий войны является приложенное собрание "Общих послевоенных выплат" (по состоянию на 31 декабря 1997 года), которое даёт обзор о репарациях Германии.
      
       После Второй мировой войны...не было репарационных положений, схожих с Версальским договором, и, таким образом, не было документируемых долгосрочных выплат. Впрочем, страны-победители брали репарационные выплаты в одностороннем порядке. Нормативных записей об этом не существует. Нормативные данные о репарациях, выплаченных бывшей ГДР, также не могли быть получены. Соответственно, невозможно привести определённых данных по отдельным видам репараций, выплаченных Германией, а тем более разделение по тогдашней и нынешней стоимости...
      
       Имеющиеся данные по репарациям не аутентичны и... основываются на оценках, так как в случае необходимости Федерация также может опираться лишь на литературу, имеющуюся в наличии в большинстве научных библиотек. Помимо этого, обзор выплат по итогам войны содержит прочие расходы на преодоление последствий войны, к которым, например, относится помощь, предложенная в рамках компенсации военного ущерба. Но и в этой области имеются цифры лишь из отдельных отраслей. Общая стоимость имущества, взятого странами-победителями прямым доступом, а также прочих германских выплат не может быть определена до настоящего времени, и, по состоянию вещей, вероятно, никогда не сможет быть зарегистрирована достаточно точно".
      
       Министерство финансов
      
       Приложение:
      
       "Общая стоимость последствий войны (по состоянию на 31 декабря 1997 г.)
      
       Не представляется возможность целиком определить финансовые последствия произошедших несправедливостей национал-социализма и Второй мировой войны. Последующая сводка... не может быть полной. Она... основывается на хозяйственно учтённых монетарных тратах, которые, согласно правовым предписаниям, в периодическом масштабе отражают лишь часть действительно причинённого ущерба в отдельном случае, с другой стороны, на неофициальных источниках и/или оценках.
      
       Так, сводка отмечает... как самостоятельные изъятия стран-победителей из оккупационных зон, репарационные и восстановительные выплаты ФРГ на основании правовых норм и межгосударственных договорённостей, выплаты в сфере поддержки жертв войны, а также возмещение ущерба от национал-социалистических несправедливостей по внутригосударственному праву.
      
       С учётом того, что имеющиеся в наличии цифры неполны, зачастую основываются на оценках и/или неофициальных источниках и тем самым не могут ни претендовать на абсолютную точность, ни считаться официальной точкой зрения, следует исходить из следующих произведённых выплат без учёта обширных территориальных потерь с их экономической мощью:
      
       I. Германские выплаты по реституциям, репарациям и возмещению ущерба (без внутригосударственных выплат, см. II)
      
       1) Западные оккупационные зоны
       Уполномоченное Парижской репарационной конференцией 1946 года на учёт репараций в "Западной зоне" (т.е. ФРГ и западное иностранное имущество) Межсоюзническое Репарационное Агентство (ИАРА) назвало в своём итоговом отчёте от 1961 г стоимость зарегистрированного и распределённого ею имущества в размере около 520 млн. долл. по курсу 1938 года. Однако, это число занижено. Следует исходить из следующих выплат:
      
       1.1) Вывоз монет и слитков из драгоценных металлов, а также иностранных дензнаков (объявление верховного главнокомандующего оккупационных сил от 20 сентября 1945 г, часть 5 N 15, бюллетень контрольного совета N 1, стр. 8-19): стоимость неизвестна.
      
       1.2) Реституция имущественных объектов; услуги по восстановлению уничтоженных объектов и устранение повреждений (объявление от 20 сентября 1945 г, часть 6).
      
       1.3) Изъятие промышленного оборудования, прочего оборудования и торговых судов (Парижское соглашение от 14 января 1946 г., ст. 1 категория "B"). В обосновании закона о репарационном ущербе от 12 февраля 1969 г. (печатное издание бундестага V/2432 от 23 декабря 1967 г., стр. 67 след.) репарационный и реституционный ущерб на территории Федерации оценивается в общей сложности в 4,782 млрд. РМ (по курсу 1938 г.).
      
       1.4) Дерево и прочий навязанный экспорт из текущего производства: 0,4 млрд. РМ (печатное издание Бундестага V/2432б стр. 77 след.).
      
       1.5) Авторские права: 0,1 млрд. РМ (печатное издание бундестага V/2432, стр. 77 след.).
      
       1.6) Конфискация коммерческих защитных прав (патенты, товарные знаки, торговые марки), а также производственных процессов и результатов научных исследований внутри и вне страны (Лондонское соглашение об обращении с германскими патентами от 27 июля 1946 г.): По оценкам Экстренного сообщества производства, понёсшего ущерб от репараций, от 1951 г стоимость патентов и промышленных моделей, конфискованных на всей территории Рейха составила 12-15 млрд. РМ, а стоимость товарных знаков - около 3 млрд. РМ; общая стоимость конфискованных внутри и вне страны германских защитных прав указывается в размере 17-20 млрд. РМ, из них 2/3 отошли в пользу западных стран-победителей, и 1/3 - в пользу Советского Союза ("Вечер демонтажа - шесть лет репарационной политики", Бременский комитет экономических исследований, Бремен 1951, стр. 125 след.).
      
       1.7) Репарационный ущерб в германских Восточных провинциях, ущерб от переселений (насильственное выселение германского населения с территорий, отошедших к Польше и Чехии - прим. перев.) (без претензий по Закону о возмещении ущерба от войны (ЛАГ)) немецкая версия от 2 июня 1993 г., ср. печатное издание Бундестага V/2432, стр. 77 след., таб. N 1 c), d) и h): 1,312 млрд. РМ.
      
       1.8) Использование германского зарубежного имущества, включая имущество в нейтральном зарубежье (ср. Закон о контрольном совете N 5 от 30 октября 1945 г., бюллетень КС N 2, стр. 27-31). Выплаты осуществлялись согласно директивам ИАРА от 21 ноября 1947 г. (ср. Бёмер, Дуден, Янссен, "Германское имущество за границей", Фед. министерство юстиции, т. 1, стр. 20 след.; т. 3, стр. 26 след.). Зарегистрированы были земельные владения, предприятия, доли в иностранных предприятиях (акции и т.п.), коммерческие защитные права, а также счета. Стоимость (без коммерческих защитных прав, ср. выше N 1.6) в обосновании к Закону об ущербе от репараций (печатное издание бундестага V/2432, стр. 7 таб. 1 е) указывается в размере 13,042 млрд. РМ.
      
       Сумма 1.1-1.8 (стоимость по курсу 1938 г, исчисляемая часть): 39,636 млрд. РМ.
      
       1.9) В рамках возмещения ущерба от национал-социалистических несправедливостей (выплаты по Федеральному закону о возмещении ущерба, Федеральному закону о возврате, договорам с Израилем и различным глобальным договорам и т.п.) Федеративная Республика до 31 декабря 1997 г. выплатила около 102,1 млрд. ДМ. 80% от этой суммы отошли за границу.
      
       Здесь не учтены миллиардные выплаты по возмещению ущерба через социальные выплаты и обеспечение жертв войны; по этому пункту численные значения статистически не могут быть получены.
      
       Помимо этого были произведены выплаты по возмещению ущерба люксембургским, эльзасским и лотарингским насильственно призванным на военную службу в общем размере 0,3 млрд. ДМ.
      
       1.10) Республикам Эстония (1995 г.) и Литва (1996 г.) было предоставлено по 2 млн. ДМ для поддержки гуманитарных инвестиций в пользу индивидуальных потребностей местных жертв национал-социалистов. Соответствующая договорённость с Республикой Латвия пока ещё не достигнута. Индивидуальное возмещение ущерба производится через фонды "Согласие и примирение" в Москве (республики Латвия и Литва) и Минске (республика Эстония).
      
       1.11) Следует также учитывать выплаты... по ст. 4 Лондонского договора о долгах, по которому были погашены довоенные долги Рейха; в общей сложности 14 млрд. ДМ.
      
       Сумма 1.9-1.11 (исчисляемая часть): 96,0 млрд. ДМ.
      
       На основании ассигнований из бюджета от 1997 г ФРГ в 1998-2000 г. предоставит средства в размере в общей сложности 80 млн. ДМ на отчисления в пользу подлежащих организации фондов "Согласие и примирение" в странах Центральной и Западной Европы, которые пока ещё не выполнили глобальных договоров о возмещении ущерба.
      
       Помимо этого, ФРГ предоставит основанному в 1997 г. Германо-Чешскому Фонду Будущего средства в размере 140 млн. ДМ. Средства послужат финансированию проектов, представляющих обоюдный интерес. Рассматриваемые проекты в особенности должны пойти в пользу жертв национал-социалистических мер преследования.
      
       2) Советская оккупационная зона
      
       Стоимость изъятий из Советской оккупационной зоны и ГДР составила по оценкам Федерального министерства внутринемецких отношений (ср. "Настольная Книга ГДР", ФМ внутринемецких отношений, т. 2, изд. 3, Кёльн 1985...) в общей сложности 66,4 млрд. марок ГДР. При критическом анализе этих документов оцениваемые суммы репарационных выплат с конца войны до 1953 года расшифровываются следующим образом:
      
       2.1) Потери имущественных и культурных ценностей через захват: 2,00 млрд. марок ГДР.
       2.2) Потери через демонтаж: 5,00 млрд. .
       2.3) Выплаты, совершённые захваченными банкнотами: 6,00 млрд..
       2.4) Выплаты, совершённые оккупационной валютой: 9,00 млрд.
       2.5) Поставки из текущего производства, учтённые через репарационные счета: 34,70 млрд.
       2.6) Накладные расходы по репарационным выплатам: 2,85 млрд.
       2.7) Стоповые ценовые дотации германским предприятиям и советским акционерным обществам (САО) (предприятия под руководством советских оккупационных властей - прим. перев.) для репарационных выплат: 3,30 млрд(!)..
       2.8) Обеспечение САО оборотными средствами (до 1950 г.) и изъятие капитала в 1952/1953 гг.: 1,00 млрд. марок(!).
       2.9) Обратная покупка САО: 2,55 млрд. марок (!).
      
       Сумма 2.1-2.9: 66,40 млрд. марок.
      
       При курсе доллара в 4,20 полное изъятие из советской зоны и ГДР до 1953 года составило 15,8 млрд. долл. В этой сумме не содержатся: Около 16 млрд. марок оккупационных расходов за время до конца 1953 г. (!), выигрыш от использования перевезённых в Советский Союз немецких специалистов и военнопленных, выигрыш от добычи урана, от работы советских торговых обществ в ГДР и от анализа германских патентов (около 6 млрд. РМ, ср. 1.6) (!).
      
       II. Внутригосударственные выплаты.
      
       Нижестоящие выплаты начислялись/начисляются за вызванный войной физический или материальный ущерб (в том числе имущественные потери в Восточных провинциях) и для возмещения непрямых последствий войны германским гражданам:
      
       1) Выплаты в рамках возмещения национал-социалистических несправедливостей (ср. I, 1.9): 20,4 млрд. ДМ.
      
       2) Компенсация ущерба, причинённого войной (включая ущерб от репараций и реституций): 143,5 млрд. ДМ.
      
       3) Общий закон о последствиях войны (Выплаты лицам, пострадавшим от Рейха, включая выплаты по ст. 223а Социального кодекса VI и для устранения угроз согласно ст. 19 п. 2.1 Общего закона о последствиях войны): 3,8 млрд. ДМ.
      
       4) Закон о возмещении ущерба военнопленным: 2,8 млрд. ДМ.
      
       5) Закон о помощи заключённым: 2,7 млрд. ДМ.
      
       6) Обеспечение жертв войны (Фед. закон об обеспечении, включая все сторонние законы): 405,7 млрд. ДМ.
      
       7) Обеспечение по Закону об урегулировании открытых имущественных вопросов и Закону о возмещении ущерба и возвращении (без дотаций изгнанным (из Восточных провинций - прим. перев.), ср. 9): 0,44 млрд. ДМ.
      
       9) Закон о дотациях изгнанным: 2,1 млрд. ДМ.
      
       10) Фед. закон об изгнанных: 0,9 млрд. ДМ.
      
       Сумма 1-10: 755,9 млрд. ДМ.
      
       В вышеназванные выплаты включены также те, которые были выполнены на основании переноса отдельных постановлений на присоединившуюся территорию (ГДР) после Воссоединения.
       В каком размере выплаты производились в ГДР по действовавшему там праву с конца войны до Воссоединения, подсчитать невозможно; выплаты далеко не достигают западногерманских выплат.
      
       III. Частные инициативы, предпринятые в связи с принудительным трудом во время Второй мировой войны.
      
       С учётом в своё время использовавшихся там принудительных рабочих следующие предприятия произвели выплаты Конференции по материальным претензиям к Германии, Немецкому Красному Кресту и другим организациям (печатное издание Бундестага 11/6286):
      
       1) ИГ Фарбениндустри: 27,0 млн. ДМ.
       2) Крупп: 10,0 млн. ДМ.
       3) AEG: 4,0 млн. ДМ.
       4) Симменс: 7,0 млн. ДМ.
       5) Рейнметалл: 2,5 ДМ.
       6) АО Фельдмюле Нобель (как правовая наследница фирмы Фридрих Флик Индустрифервальтунг): 5,0 млн. ДМ.
       7) Даймлер-Бенц: 20,0 млн. ДМ.
      
       Сумма 1-7: 75,5 млн. ДМ."
       ...
      
      
       В комментариях к статье:
      
       RH
       Кончатся ли когда-нибудь эти выплаты?
       Сколько ещё Германия будет оплачивать убийства палестинцев? Разве мы вернём обычные таможенные пошлины на израильские товары?
      
       RH: Почему Германия финансирует убийства палестинцев?
      
       teper
       Кончатся ли когда-нибудь эти выплаты?
       Надеюсь, что нет.
      
      
      
       ... und Gesch?ftsf?hrers:
      
       В январе и марте 1951 г правительство Израиля направило ноты четырём державам, оккупировавшим территорию Германии...Израиль требовал возместить расходы по приёму на своей территории 500 тыс человек - беженцев из Европы. Расходы оценивались в размере $3000 на человека общей суммой в $1,5 млрд. Кроме того, выдвигалось требование возместить потерю собственности в размере $6 млрд
      
       Цитата: 18 сентября 1952 г, правительство Западной Германии обязалось выплатить израильскому правительству репарации в размере 3 млрд марок и еще 450 млн - "Конференции еврейских организаций по предъявлению материальных претензий к Германии".
      
       Средства инвестировались в основной капитал, сыграв важную роль в образовании израилькой экономики. Выплаты были завершены в 1965
      
       Репарации спасли Израиль от тяжелейшего экономического кризиса и во многом обеспечили само существование государства... деньги, полученные по репарациям... важнейший фактор в покрытии колоссального дефицита платежного баланса Государства Израиль.
      
       Цитата: В мае 2001 г когда бундестаг обеспечил правовые гарантии и выплату ущерба подневольным работникам, закрыв тему материальных компенсаций, Стюарт Эйзенстат, американский представитель на переговорах по возмещению ущерба подневольным работникам Третьего рейха, внезапно поднял тему репарационных выплат - "Тема репараций договором не затрагивается"... Германия до нынешнего дня не имеет мирного договора, а репарации по международному праву устанавливаются только по заключении мира... выплаты... составившие до 1954 г. ни много ни мало 57 млрд. марок, из них 40% - Израилю...
      
       Претензии: "Среди обладателей статуса жертв холокоста в наиболее привилегированном положении находятся выходцы из Германии и Австрии*, которые получают пособия от германского правительства... Тем, кто оставался на этой территории до конца 1946 г., деньги платит Германия, уехавшим после 1 января 1947 г. - Израиль.
      
       Пособие для выходцев из других стран, репатриировавшихся до 1953 г. существенно меньше, а для тех, кто приехал после 1953 г., - еще меньше...
      
       Проблема в том, что число получателей пособия увеличилось почти вдвое из-за расширения понятия "переживший Холокост". В него теперь включены люди, находившиеся на оккупированных фашистами территориях либо бежавшие от оккупации. Таким образом, в список "беженцев" (новая категория закона) попали выходцы из стран Сев. Африки и бывшего СССР. На повышение пособий правительство выделило в 2008 г 130 млн шекелей, которые должны вырасти до 300 млн к 2011 г. В масштабах государства эта сумма значительна, при пересчете на всех нуждающихся - смехотворна..."
      
       * действие закона не распространялось на значительное число жертв холокоста, имеющих гражданство коммунистических стран, если они не эмигрировали на Запад до 1965 г. Граждане ГДР могли рассчитывать на получение 480 марок ежемесячно, но только после достижения 60-летнего возраста у мужчин и 55-летнего у женщин. По данному закону получали пенсии более 270 тыс евреев. По состоянию на 1999 г число получателей составило около 120 тыс человек.
      
       Дополнительно:
      
       В конце 1957 бывшие узники концлагерей, работавшие на немецкие предприятия, образовали организацию "Комитет бывших еврейских принудительных рабочих". После переговоров фирмы I.G. Farbenindustrie, Krupp, AEG, Siemens, Rheinmetall перевели на счета "Конференции по материальным претензиям евреев к Германии" около 52,5 млн марок
      
       В 1980 "Конференция..." и немецкое правительство заключили договор об образовании программы Claimes Conference Hardship Fund. Программа предусматривала единоразовую выплату в размере 5000 марок тем, кто ранее не имел возможности обратиться за помощью (преимущественно эмигранты из стран Восточной Европы). По состоянию на 1998 г получателями стали более 180 тысяч человек.
      
       В 1990 после объединения Германии состоялись переговоры между "Конференцией" и немецким правительством по поводу реституции еврейской собственности. Продажа принесла $250 млн, и в 1993 г была образована программа, которая предусматривала ежемесячные выплаты . По состоянию на конец 1998 г получателями стали более 41 тыс человек. Всего по этим двум программам было выплачено более 1,5 млрд марок по состоянию на 1998 г.
      
       В 1998 Конференция провела переговоры с правительством Германии о компенсациях гражданам стран Центральной и Вост. Европы, а также бывшего СССР. Программа начала действовать с 1.01.99, на её реализацию Германия выделила 200 млн марок.
      
       В 2008 г евреев, переживших блокаду Ленинграда, приравняли к жертвам холокоста ипри предъявлении документов получают одноразовую выплату в размере 2556 евро.
      
      
       23.10.2009 DW: Израиль надеется бесплатно получить немецкие корветы
      
       "Израиль намерен заказать в Германии два военных корабля и по возможности избежать их оплаты. Hannoversche Allgemeine Zeitung пишет, что надежды возлагаются на финансирование со стороны немецкого правительства.
      
       Правительство Израиля намерено в скором времени заказать в Германии строительство нескольких военных кораблей - двух корветов MEKO и подводной лодки типа Dolphin...
      
       По данным издания, высокопоставленные представители военно-морских сил Израиля и гамбургской верфи Blohm+Voss, несколько дней назад проданной арабским инвесторам из Абу-Даби, уже представили соответствующий проект в министерство обороны в Берлине с просьбой о финансовой поддержке. Общая стоимость заказа составляет сотни миллионов евро...
      
       ...ВМС Израиля уже неоднократно закупали военные корабли в Германии. При этом немецкое правительство еще в 2005 г согласилось оплатить треть стоимости (333 млн евро) двух подводных лодок, строящихся в настоящее время в Киле".
      
      
       Израиль получил с ФРГ "за Холокост" 90 млрд марок или примерно $60 млрдв. Кроме того, лобби Израиля, оккупировав США, снимает с них по репарациям по $600 на каждую израильскую душу и не в 10 лет, а каждый год
      
      
      
      
       Интересно сопоставить цифры и сравнить компенсации СССР и Израилю (добавив выплаты "перемещенным лицам")... Холокост действительно стал хорошим гешефтом...
      
       " 40 comments
       " Speak
       " Link
       " Remember
       " Share
      
       <a href="http://ads.adfox.ru/202433/goDefaultLink?pp=g&amp;ps=beyt&amp;p2=v&amp;" target="_top"><img src="http://ads.adfox.ru/202433/getDefaultImage?pp=g&amp;ps=beyt&amp;p2=v" border="0" alt=""></a>
       Comments
       5th-Oct-2010 06:21 am (UTC) - Дополнительно:
      
       martinis09
      
       Дополнительно:
      
      
      
       Венгрия - 100 млд форинтов
      
       Норвегия - 450 млн крон
      
       Бельгия - 110 млн евро
      
       Литва - 113 млн лит
      
       Швейцарские банки - $1250 млн
      
      
       "ДВЕ БОЛЬШИЕ РАЗНИЦЫ"
       http://www.ymuhin.ru/?q=node/288
       Опубликовано:
       Источник: Мухин Ю.И.
       Страница для печати
       Комментариев: 126
       Опубликовано:
       Источник: Мухин Ю.И.
       Страница для печати
       Комментариев: 126
       В среднем:
       5
       Средняя: 5 (4 голоса )
      
       Марк Солонин рекомендуется как военный историк, об этом его самоназвании я уже писал в объемной статье "Марк Солонин и правильный вопрос" http://www.duel.ru/200839/?39_4_1, возвращаться к Солонину не хотелось бы. Но высказаться попросили читатели, которых возмутила реакция Солонина http://www.solonin.org/article_a-pri-chem-tut-russkie/print, как я полагаю, на то, что режим России в этом году принял слабое участие в праздновании Холокоста в Освенциме, и как-то больше уделил внимания памяти о блокаде Ленинграда. Не хотелось бы возвращаться к Солонину потому, что он обладает присущей пропагандистской агентуре иностранного государства наглостью - он вякнет что-то с апломбом и таким видом, как будто это твердо установленный факт, причем вякает совершенно бесстыдно, объявляя черное белым, а ты потом ищи цитаты, действительные факты и доказательства. А тут парадокс в том, что чем понятнее обстоятельство, тем глубже скрыты доказательства, поскольку ими мало пользуются. Вдобавок, таким историкам, как Солонин не требуется логика и даже память - ну, не нужно им помнить в очередном абзаце, о чем они написали в предыдущем, и, вообще, не нужно помнить, что они хотят в статье сказать. К примеру, он в своей статье обосновывает тезис:
       "А вот если мы говорим о преступлении, то, извините, господа хорошие - никакого преступления вермахт у стен Ленинграда не совершил. Освенцим - это преступление, а блокада Ленинграда - это война... Намерения истребить поголовно славян (русских в частности) немецкие нацисты никогда не высказывали, тем паче - не пытались реализовать".
       Молодец, мы тебя поняли - немцы совершали преступления только против евреев. Но зачем в конце статьи вспоминать приговор Нюрнбергского трибунала: "В данной статье не сказано ни одного слова, отрицающего факт совершения немцами (вермахтом, Германией, Гитлером и пр.) военных преступлений и преступлений против человечности на оккупированных территориях СССР"?
       Ведь Трибунал не нашел ни строчки указаний, директив или приказов руководства тогдашней Германии об истреблении евреев, как таковых. Есть только рапорты и свидетельские показания об истреблении СОВЕТСКИХ евреев. А что касается славян, то таких указаний нацистского руководства полно.
       "В Польше и Советском Союзе эти преступления являлись частью плана, заключавшегося в намерении отделаться от всего местного населения путем изгнания и истребления его для того, чтобы колонизировать освободившуюся территорию немцами. В том же духе Гитлер писал в "Майн кампф"; этот план был совершенно ясно изложен Гиммлером в июле 1942 года, когда последний писал:
       "В наши задачи не входит германизация Востока в том смысле, как это понималось раньше, т. е. германизация, заключающаяся в обучении населения немецкому языку и немецким законам; мы хотим добиться того, чтобы на Востоке жили исключительно люди чистой немецкой крови".
       В августе 1942 года один из подчиненных Розенберга следующим образом суммировал политику в отношении восточных территорий, которая была ранее сформулирована Борманом:
       "Славяне должны на нас работать. Если они нам более не нужны, они могут умереть. Поэтому обязательные прививки и медицинское обслуживание немецкими врачами представляются излишними. Рост славянского населения является нежелательным".
       В октябре 1943 года Гиммлер вновь заявил:
       "Меня ни в малейшей степени не интересует судьба русского или чеха. Мы возьмем от других наций ту здоровую кровь нашего типа, которую они смогут нам дать. Если в этом явится необходимость, мы прибегнем к отбиранию у них детей и воспитанию .их в нашей среде. Вопрос о том, процветает ли данная нация или умирает с голоду, интересует меня лишь постольку, поскольку представители данной нации нужны нам в качестве рабов для нашей культуры; в остальном их судьба не представляет для меня никакого интереса". (Приговор Нюрнбергского трибунала)
       "2. Непоколебимо решение фюрера сровнять Москву и Ленинград с землей, чтобы полностью избавиться от населения этих городов, которое в противном случае мы потом будем вынуждены кормить в течение зимы. Задачу уничтожения этих городов должна выполнить авиация. Для этого не следует использовать танки. Это будет "народное бедствие, которое лишит центров не только большевизм, но и московитов (русских) вообще"". ("Военный дневник" Ф. Гальдера. 08.07.41)
       Заметьте, что Гальдер сделал эту запись о задачах поставленных Гитлером на совещании всего на 17-й день войны, когда немцев еще и близко не было ни у Москвы, ни у Ленинграда. Спустя год, Гальдер записывает очередную директиву Гитлера: "Сталинград: мужскую часть населения уничтожить, женскую - вывезти".
       Дневники Гальдера, с учетом того, зачем он их писал, когда писал, как писал и как они попали в руки союзников, являются наиболее достоверным и откровенным документом той войны. И в этих дневниках ни слова нет, о каких-либо приказах Гитлера или кого иного, об уничтожении евреев. Ну, ладно.
       "Сражение за Ленинград в перечень преступлений не входит; солдаты вермахта, которые в течение 400 дней стойко и мужественно удерживали 20-км "перемычку", разделяющую Ленинград и "Большую землю", не военные преступники, а доблестные солдаты", - пишет Солонин. Действительно, ну не хотели эти ленинградцы взять и помереть, чтобы избавить немцев от необходимости их кормить, ну и доблестные немецкие солдаты вынуждены были ленинградцам в этом помочь. Но, по той же, солонинской, логике получается, что, не хотели эти евреи из гетто советских городов помереть - ни повеситься, ни утопиться, - и доблестные местные полицейские вынуждены были им в этом помогать. Так, что ли, Марк?
       Геноцид - это термин, введенный в оборот в 1948 году, и он означает: "действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую путём:
       " убийства членов этой группы;
       " причинения тяжкого вреда их здоровью;
       " мер, рассчитанных на предотвращение деторождения в такой группе;
       " принудительной передачи детей;
       " предумышленного создания жизненных условий, рассчитанных на полное или частичное физическое уничтожение этой группы".
      
       По Солонину убийство евреев имеет какие-то особенности по сравнению с убийством славян. Он о них не пишет, но можно догадаться. Славяне с немцами сражались, а евреи, как 40 лет раввинат Израиля оглашал "в поминальной молитве, произносимой в день памяти Катастрофы и Героизма: "...шли, как овцы, на убой"". Поэтому убийство евреев по Солонину это геноцид, а убийство славян - похвальная доблесть. Однако в понятие геноцид, овечья покорность обязательным условием не входит, овечья покорность - это преступление не тех, кто убивает, а тех уродов, которые подставляют свой народ под ненависть других народов и под геноцид!
       И потом, с чего бы это немцы устраивали геноцид не советским людям, а евреям, как таковым? Ведь евреи были не только союзниками немцев по нацистской идеологии, но и братьями по оружию - соратниками по убийству советских людей. Американский исследователь Ригг подсчитал, что в гитлеровских войсках воевало 150 тысяч евреев, в том числе "23 полковника, 5 генерал-майоров, 8 генерал-лейтенантов и два полных генерала армии. Сегодня Брайан Ригг заявляет: "К этому списку можно добавить еще 60 фамилий высших офицеров и генералов вермахта, авиации и флота, включая двух фельдмаршалов"". А сегодня выяснилось, что и адмирал Лютьенс, доблестно погибший в бою с британским флотом на линкоре "Бисмарк" тоже был чистокровным евреем. Какой тут, к черту, геноцид??
       Давайте это число в 150 тысяч евреев в нацистской армии проверим.
       Известно, что с 1939 по 9 мая 1945 года через вооруженные силы Германии прошло 21 107 тысяч ее граждан, а в советском плену из них оказалось 2 390 тысяч человек, или 11,3% от призванных. А евреев у нас в плену было 10 173 человека. Если считать, что в советский плен евреи попадали в таком же процентном соотношении, как и немцы, то тогда в немецкой армии их было около 90 тысяч человек. В учетном деле на военнопленного национальность проставлялась с его слов, и можно обоснованно предположить, что масса евреев назвала национальность своего гражданства, то есть число "90 тысяч" является заниженным. В связи с этим подсчет, сделанный Б. Риггом, в 150 тысяч евреев в армии Гитлера не выглядит особенно завышенным. Похоже, иначе, откуда пленные евреи?
       Еще один момент наглости Солонина. Он пишет: "Именно на этом факте основаны гигантские репарации, который СССР получил от Германии". Гигантские? В Ялте союзники их оговорили - 20 миллиардов долларов, из которых 10 миллиардов - Советскому Союзу. Тогда союзники еще не знали годовых расходов Германии на войну и прикидывали так: эти 10 миллиардов составляли половину годовых расходов на войну Великобритании и 10% тогдашнего годового бюджета США. Причем, репарации получены были не деньгами, а демонтированными немецкими заводами военной промышленности и продукцией заводов восточной части Германии. Кроме этого, этими репарациями СССР обязался поделиться с Польшей.
       Кстати у меня есть основания эти репарации помнить. В день, когда я родился, мама послала брата Гену (ему шел восьмой год) за отцом на завод. Брат побежал вдоль дороги, так как время рабочее уже окончилось, а отец с работы обычно возвращался по этой дороге. Отец ехал вместе с другими работниками на заводском автобусе и, увидев бегущего навстречу сына, попридержал его водителя. На счастье, сразу за автобусом, на персональном "БМВ" ехал директор его завода с водителем Кизимовым.
       Отец остановил и эту машину, директор пересел в автобус, а отец с Генкой помчался домой везти маму в роддом. Посадили маму, но отъехать успели метров 200. Я уже не хотел ждать. Кизимов остановил машину, а так как отцы в таких случаях обычно беспомощны, то он закатал рукава и принял роды прямо на улице. Доставил он нас в роддом уже готовеньких на "БМВ", полученном от немцев в счет репараций. Потом, когда я после школы работал на заводе, у нас в слесарке стоял сверлильный станок, тоже полученный по репарациям, и я любил сверлить именно на нем, хотя советский, стоявший в механическом отделении, имел автоматическую подачу сверла, а немецкий не имел. Но чем-то он мне тогда нравился.
       Но ладно, положим, СССР с поляками не делился и все 10 миллиардов долларов пошли ему. Тогда на каждого из примерно 170 миллионов оставшихся в живых граждан СССР за 10 лет выплат пришлось по 59 долларов. Можно сравнить. Израиль получил с ФРГ "за Холокост" 90 миллиардов марок или примерно 60 миллиардов долларов. Кроме того, лобби Израиля, оккупировав США, снимает с них по репарациям по 600 долларов на каждую израильскую душу и не в 10 лет, а каждый год. Это репарации как - гигантские или не очень? Насколько мне известно, Солонин гражданин Израиля и получает оттуда пенсию, значит, он до сих кормится от репараций, и не ему бы завидовать тем жалким 58 долларам.
       Еще довод к тому, почему я считаю, что между Ленинградом и Освенцимом есть разница. Сионисты считают, что немцы уничтожили 6 миллионов евреев, из которых 4 миллиона, были отравлены инсектицидом (средством для борьбы со вшами) "Циклон Б" в Освенциме. Вот газета "Metro" за 27.01.10 в статье "Нацистам, к счастью, не удалось решить "еврейский вопрос", вынесли в рамку: "6 млн евреев было уничтожено во время Второй мировой войны. Около 1 млн 275 тыс. сожжены в печах концлагеря Освенцим. Точная цифра неизвестна до сих пор". Во-первых, интересен способ счета: число 4 миллиона уменьшилось до 1,275, а на сумму в 6 миллионов это никак не повлияло, во-вторых, почему же это "точная цифра неизвестна до сих пор"? Она уже давно известна, поскольку архивы Освенцима были взяты советскими войсками и хранились в СССР в Центральном государственном особом архиве. В перестройку в этот архив допустили журналистку Э. Максимову из "Известий", и она в статье "Пять дней в особом архиве" в номере 49 за 1990 год, не подумавши, как это понравится еврейскому лобби в СССР, успела сообщить следующее: "Но дожили мы, слава богу, до гласности. Прошлым летом были извлечены из недр архива, правда, с превеликим трудом освенцимские Книги смерти с фамилиями семидесяти тысяч узников из двадцати четырех стран, погибших в лагере уничтожения".
       Не 4 миллиона, а 70 тысяч, и не евреев, а "всех национальностей". Ну, сами посудите, евреев Советского Союза немцы помогали уничтожать местным коллаборационистам по заказу союзников немцев - сионистов. А освенцимских евреев, зачем немцам надо было уничтожать? Ведь они старательно производили для немцев на заводах Овсенцима моторное топливо, каучук и взрывчатку, чтобы немцам было сподручнее убивать советских людей, тех же славян.
       Ложь, ложь, ложь. И то, что это ложь подтверждается, что в оккупированной Европе за попытку исследовать Холокост сажают в тюрьму. Да если бы эти мифы были правдой, разве сажали бы?
       А вот Ленинград, это правда! И в этом его отличие от Освенцима.
       Ю.И. МУХИН
       <="" div="">
       " Версия для печати
       " Поделиться/сохранить
       " << О НЕМЕЦКОЙ РАЗВЕДКЕ
       " ПОЛИТИЧЕСКАЯ КУЛИНАРИЯ >>
       Настройки просмотра комментариев
       Выберите нужный метод показа комментариев и нажмите "Сохранить установки".
       Ivan Musenko
       (не проверено)
      
       Кстати, а почему это в
       пт, 05.02.2010 - 21:13
       Кстати, а почему это в "Замечаниях и предложениях по генеральному плану "Ост"
       рейхсфюрера войск СС" всего лишь один раз упоминается о евреях, и то не всех, а только о населяющих оккупированную территорию? Вот это упоминание:
       "...Таким образом, общая численность населения рассматриваемых областей составляет 51 млн. Число людей, подлежащих, согласно плану, выселению, должно быть в действительности гораздо выше, чем предусмотрено. Только если учесть, что примерно 5-6 млн. евреев, проживающих на этой территорий, будут ликвидированы еще до проведения выселения, можно согласиться с упомянутой в плане цифрой в 45 млн. местных жителей ненемецкого происхождения..."
       http://scepsis.ru/library/id_703.html
       Да, здесь Ветцель предлагал уничтожить евреев, но во-первых, заметьте,не всех поголовно, а только проживающих на оккупированной территории. Более того, наряду с этим он предлагает частично выслать, а частично уничтожить "местное население", т.е. народы оккупированных стран. Причём планировалось устроить геноцид не выстрелом вальтера, а следующими мерами:
       -предумышленное создание жизненных условий, рассчитанных на полное или частичное физическое уничтожение этой группы - в основном для всех, кроме русских;
       -мер, рассчитанных на предотвращение деторождения в такой группе - в основном для русских.
       Однако для Солонина это не является геноцидом славян, несмотря на то, что подобные меры признаны как геноцид мировым сообществом.
       http://ru.wikipedia.org/wiki/Геноцид
       Более того, Гитлер планировал даже использовать евреев для достижения своей главной цели жизни - завоевать для немцев жизненное пространство, необходимое на 1000-летний период их "сладкой жизни", и очистить его от местных "унтерменьших":
       "Шеф в связи с этим заметил, что совсем недавно в одном из трактатов он встретил предложение запретить распространение и потребление противозачаточных средств на занятых нашими войсками восточных землях. И если какой-нибудь идиот действительно вздумает осуществить нечто подобное на практике, он самолично расстреляет его. [453] Учитывая, сколько там в каждой семье детей, нам будет только на руку, если их девушки и женщины будут как можно больше употреблять противозачаточных средств. Нужно не только разрешить неограниченную торговлю ими, но и всячески поощрять ее, ибо мы ни в малейшей степени не заинтересованы в росте численности местного населения. Но пожалуй, придется прибегнуть к помощи евреев, чтобы формировать развитие событий в этом направлении."
       http://militera.lib.ru/docs/ww2/db/picker/188.html
      
       " ответить
       Гость
       (не проверено)
      
       Не упоминает очевидно потому,
       пт, 05.02.2010 - 22:16
       Не упоминает очевидно потому, что существовала договорённость что Германия будет способствовать переселению евреев в Израиль. Вроде Эйхман занимался этим со стороны Германии. Причём имел за это хорошие деньги. А поскольку желающих было мало, то применялись меры устрашения, опять-таки по договорённости с создателями Израиля.
      
       " ответить
       Ivan Musenko
       (не проверено)
      
       Да дело здесь даже не в этом. Вернее не только в этом.
       сб, 06.02.2010 - 01:26
       Дело всё в том, что как я уже писал, немцы планировали использовать этих евреев для "усмирения" (читай - порабощения) славян. Если даже на секунду предположить, что немцы планировали провести геноцид именно евреев, то эти "Замечания" были бы просто испещрены пометками, что и как нужно с евреями делать, ведь на оккупированных территориях их было очень много, и скорее всего больше 6 миллионов, подсчитанных Ветцелем. Но этого-то и нет.
      
       " ответить
       Алексей Б.
       (не проверено)
      
       "немцы планировали использовать этих евреев для порабощения сла
       сб, 06.02.2010 - 15:28
       "немцы планировали использовать этих евреев для порабощения славян"
       В рамках многочисленных посвящённых холокосту программ, я посмотрел несколько документальных хроник об отправке евреев из Германии на восток(в Ригу, Минск, Вильнюс).
       Особенно запомнилась лента про отправку из Вюрцбурга. Шикарно одетые господа в шляпах и дорогих пальто делают указания грузчикам по погрузке модельной мебели на подводы. Носильщики несут ручную кладь семеня вслед за господами.
       На вокзале перед отправкой ж/д состава не видно ни одного военного лица, начальник поезда , штатский в сереньком пальтишке, дает пассажирам о причине задержки отправления.
       Мероприятие организовано с участием синагог и ехали они явно не вкалывать в трудовых лагерях, а руководить нецивилизованными народами.
       Если бы обстоятельства проистечения ВОВ сложились бы по другому, эти господа занимались бы приватизацией народной собственности на территории СССР задолго до Чубайса и Ко.
       Но господам тогда не слишком повезло, но зато получился грандиозный гешефт на лохокосте...
      
       " ответить
       Гость Джебургский
       (не проверено)
      
       Поскольку вот эта статья рекомендована
       сб, 06.02.2010 - 01:06
       заинтересованными лицами к удалению, на всякий случай скопипастил её полностью.(Поскольку -это основное оружие "свободных СМИ-кто ж оружие по существу напоказ выставляет даже на выставке)
       "Ху?цпа (англ. chutzpah от идиш ?????? хуцпэ - дерзость, бесстыдство; как и ивр. ????????? - наглость - восходит к арамейскому корню) - американское слэнговое слово, свойство характера, приблизительно определяемое словами "дерзость" или "наглость", как в отрицательном, так и в положительном смысле.
       [править]
       Определение
       Хотя понятие "хуцпа" в современном иврите окрашено негативно и означает "наглость", в современном американском слэнге и на идише (откуда оно перекочевало в американский слэнг) это слово употребляется также и с юмористическим оттенком в значении "дерзость".
       Из идиша слово "хуцпа" было заимствовано и некоторыми другими языками: chutzpa, hutzpah, chutzpah, нем. Chuzpe, польск. hucpa, чеш. chucpe, итал. chutzpah, а также японским: ????.
       В юмористической книге Лео Ростена высказывается мнение[1], что любые переводы слова "хуцпа" на другие языки неизбежно неполны, так как не отражают всех оттенков его значения. Судья Алекс Козински и Юджин Волок приводят объяснение употребления этого слова в английском языке на примере анекдота: парень, виновный в убийстве своих родителей, просит у судьи снисхождения на том основании, что он сирота[2]."
       Творчество Солонина -это сплошная Супер-Хуцпа. Бороться с ней традиционными средствами тяжело, поскольку по формальным признакам -действительно хуцпист "сирота", а кто против - тот "расстрельщик детей", "антисемит" и т.д. И после этого содержательное доказательство неправоты "сироты" переходит в плоскость логики ПИЛЬПУЛИЗМА.
       Поэтому надо выбирать адекватные анти-методы. Например статью назвать не "Две разницы", а "За сколько серебрянников израильтянину Солонина его подельники убили евреев?". После чего перейти в доказательное обвинение 1. Солонин оправдывет немцев, значит они его подельники 2. В Ленинграде погибли от страшной муки голода(и это так и по Солонину) тысячи евреев (в реале больше чем в Освенциме)и Солонин есть антисемит,3. Блокадники-евреи причислены к жертвам Холокоста 4. Показать выгоду Солонина в "материи" 5. Обратиться в суд Израиля и а) наказать Солонина либо б)признать евреев блокадников не жертвами Холокоста, а солдатами Красной Армии с возвращением денег
      
       " ответить
       Мухин Ю.И.
      
       А что? Здраво. И слово
       сб, 06.02.2010 - 22:12
       А что? Здраво. И слово смачное.
      
       " ответить
       Джебургский (Гость)
       (не проверено)
      
       кстати
       вс, 07.02.2010 - 00:05
       посмотрите соображения http://echo.msk.ru/blog/kroupnov/653203-echo/#comments
       jeburgskiy (10 комментов на 1-й стр.)
       http://www.echo.msk.ru/blog/echomsk/652549-echo (тоже 10 ком. на 1-й странице) ну и, конечно, необходимо уделить большое внимание лингвистической экспертизе, которую эховцы приобретут известными путями, например, как здесь:)
       http://www.abeltsev.ru/a/2009/09/23/yehu_moskvy.html
       Ну и не давать вытереть из широкого употребления слова ХУЦПА и ПИЛЬПУЛИЗМ, а то явления будут, а слова к ним нет , и вместо них появляться новые громкие слова типа "Холокост" с сомнительным содержанием :)
       (поскольку Вы наверняка все уже это смотрели, то публикация коммента - на ваше усмотрение, а то оффтоп получается)
      
       " ответить
       Гость Ольга.
       (не проверено)
      
       Дорогой, любимый,
       вс, 07.02.2010 - 13:22
       Дорогой, любимый, глубокоуважаемый Юрий Игнатьевич - какое счастье! Здравствуйте !
      
       " ответить
       Гость
       (не проверено)
      
       ЮРИЙ ИГНАТЬЕВИЧ.ВЫ
       сб, 13.02.2010 - 23:22
       ЮРИЙ ИГНАТЬЕВИЧ.ВЫ ЗАМЕЧАТЕЛЬНО РАСКРЫЛИ МНЕ ГЛАЗА НА МНОГОЕ.НО ВЫ ВО МНОГОМ ЖИД
      
       " ответить
       Aleksey
       (не проверено)
      
       ????
       вс, 14.02.2010 - 14:20
       Если Мухин жид, то побольше бы таких жидов! А поконкретнее можете? В чем же жидовство?
      
       " ответить
       Ivan Musenko
       (не проверено)
      
       Ув. гость, а вас-таки как
       вс, 14.02.2010 - 16:17
       Ув. гость, а вас-таки как зовут?? Вдруг вы судите всех по себе??
       Кстати, в своей книге "Убийство Сталина и Берии" Юрий Игнатьевич обоснованно утверждает, что жид - это не национальность, а паразитический способ жизни, смысл которой - удовлетворять свои потребности в огромных количествах. Уж этим словом вы просто оскорбляете Мухина, ведь он никогда не был паразитом.
       Да, и поаккуратнее с выраженьицами - не ровен час, и Антидиффамационная Лига США объявит вас антисемитом.
      
       " ответить
       Алексей Б.
       (не проверено)
      
       Я против засорения русского языка
       пн, 08.02.2010 - 20:51
       Я разделяю многие ваши мысли, но категорически против засорения русского языка иностранными словами, а американизмами - "евреизмами" особенно, т.к. они каждый день внедряются в подсознание по всем каналам СМИ.
       Русское слово наглость, само по себе, даже в одиночку, всегда носит отрицательную окраску, а при желании ничего не стоит её усилить: дерзкая наглость, циничная наглость, сверх наглость, наглость "в особо крупных размерах"- это когда чубайсообразное животное своими деяниями тянет на высшую меру.
       Другое ваше предложение воспользоваться услугами израильского суда освежило в памяти русскую скороговорку о колпаках.
       Всех колпаков не переколпачить, не перевыколпачить.
       В новом варианте, заменив лишь одно слово получаем: всех евреев не околпачить и тем более не "переевреить"...
       Трудно надеяться на честную игру профессиональных манипуляторов, которые каждую минуту-секунду могут поменять правила игры.
       С другой стороны не все же евреи цинично-нагло-безрассудны , найдутся наверное более здравомыслящие, которые оценят пагубность игры с огнём.
       Даже если не и найдутся здравые в достаточном количестве, сделать "последнее" предупреждение о грядущих катаклизмах не помешает.
      
       " ответить
       Джебургский (Гость)
       (не проверено)
      
       Дело не в словах, а явлениях
       ср, 10.02.2010 - 21:11
       Я не против, чтобы из русского языка исчезли американизмы "рейдер", "рэкет", "коррупция"..но вмести с этими "чудесными "явлениями. Но это фантастика. А если есть явление, то оно должно быть инструментально означено и после этого проанализировано и осмыслено.
       Хуцпа, действительно, как слово и явление имеет еврейские корни, но оно не чуждо и славянам. В свое время приходилось участвовать в медико-психологической экспертизе командира полка, обвиняемого в мужеложстве. На очных ставках он закидывал бывших подчиненных вопросами- "Когда я вас е..л, то что вы чувствовали? Когда это было?Кто в это время был дежурным по полку?Кто вам разрешил пройти в мой кабинет?" Поскольку после таких вопросов подчиненный "выпадал в осадок", то полковник театрально разводил руками-"Запишите в протокол-свидетель путается в показаниях!Опять 37 год!" На суде заявил-"Мне командир дивизии приказал е...ь солдат и заботиться о них!" На возражение судьи, что это была "фигура речи", возразил-"Читайте Устав! Приказ должен быть выполнен точно и в срок!"... Слегка смущенный Суд, работающий по формальным основаниям, объявляет перерыв..
       Мега-хуцпа. Банкиры, решая свои хитромудрые делишки, развязали Первую мировую, спонсировали Социал-демократов России, по решению Свердлова расстрелян Николай с детьми, путем организованных им покушений на Ленина и Урицкого им же узаконен террор, который продолжался до тех пор, пока Сталин-Берия не навели относительный порядок, но во всем оказывается виноват Сталин! А выражение "сталинские репрессии" стали нормой речи не только для "хуцпистов",а для нормальных людей, а вместе с этим вошли в массовое сознание.А поскольку СМИ в руках еще тех хуцпистов, то это явление носит не только массовый, но и системный характер.Например, они могут показать развращающий детей (общество) фильм, и когда дети достигнут "нужных кондиций", заявить - фильм был правдивый, вы не хотите смотреть правде в глаза, а мы своим фильмом еще несколько лет назад кричали о проблеме!
       Поэтому для выработки адекватных АНТИ-МЕТОДОВ,нужен адекватный анализ ЯВЛЕНИЯ, включая ОБОЗНАЧЕНИЕ явления родным родовым названием -пусть люди видят корни.
      
       " ответить
       Михаил
       (не проверено)
      
       Сочинения Сталина
       сб, 06.02.2010 - 02:08
       С 1953 по 1954 в Москве было издано 13 томов сочинений Сталина на Английском.
       В 1978 Коммунистическая Партия Великобритании издала 14 том в Лондоне.
       На русском языке 14 том сочинений Сталина издали только в 1997 году!
       Все книги на английском выложены здесь:
       http://www.archive.org/search.php?query=Stalin%C2%80%C2%99%20Collected%2...
      
       " ответить
       zrab07
      
       Юрий Игнатьевич приложится
       сб, 06.02.2010 - 08:52
       Юрий Игнатьевич приложится как всегда, что добавить нечего. Солонин от таких рецензий наверно в склепе переворачивается.
      
       " ответить
       Гость
       (не проверено)
      
       Плюсуюсь к вашему комментарию
       вс, 07.02.2010 - 00:28
       Плюсуюсь к вашему комментарию Спасибо Юрий Игнат....ич.
      
       " ответить
       Гость
       (не проверено)
      
       "Солонин от таких рецензий
       вс, 29.05.2011 - 21:07
       "Солонин от таких рецензий наверно в склепе переворачивается" это точно
      
       " ответить
       Гость Yu.A.
       (не проверено)
      
       Glubokouvazhaemyi Yurii
       сб, 06.02.2010 - 09:07
       Glubokouvazhaemyi Yurii Ignat'evich! Plyun'te Vy na etogo podleca Solonina.Yest' mnogo ochen'
       nyzhnych issledovanii trebuyuschich Vashego talanta. Naprimer, tema Stalin-Bulgakov,oba Mastera
       vne moral'noi kritiki. Stalin-master revolyucionnogo dela,stroitel'ctva gosudarstva Velikoi i
       ne delimoi Rossii-SSSR v kratchaishie sroki i v tyazheleishich usloviyach,velikij polkovodec,
       znatok literatury,raspoznayuchij geniev (A.N.Tolstoj,M.Sholochov,M.A.Bulgakov,...).Bulgakova po-
       gubila svora iudejskich posredstvennostej.
       Podderzhivayu usiliya "Dueli" v pokaze istinnogo lica A.Ejnstejna.Kak uchenyj on ect' seraya
       posredstvennost'. V literature imeyutsya ubijstvennye ocenki ego vklada v nauku ochen' sil'numi lyud'mi.
       uchenumi superclassa,naprimer,Jhonom Nashem.Vo vtoroj polovine 20go veka on v pervoj trojke
       matematikov(vmeste s A.Kolmogorovym i E.De.Giorgi).Jhon Nash-otec teorii igr i sovremennoi
       ekonomiki,laureat Nobelevskoj premii po ekonomike.On-nastoyaschij laureat! Ya pishu ob etom
       chto by byl ponyaten ves ego mneniya ob Albertike. On ne oshibaet'sya.Lyudy kalibra Nyutona
       ne oshibayutsya!
      
       " ответить
       Seva
       (не проверено)
      
       Спасибо, Юрий
       сб, 06.02.2010 - 14:49
       Спасибо, Юрий Игнатьевич.
       Доброго вам здоровья.
      
       " ответить
       Алексей Б.
       (не проверено)
      
       "масса евреев назвала национальность своего гражданства"
       сб, 06.02.2010 - 16:37
       Согласно официальным европейским канонам иудеями являются только лица стоящие на учёте в синагогах. Если завтра часть из них перейдёт в католики, численность евреев соответственно убудет, хотя никто никуда не уезжал.
       Для страховки можно и документы слегка подредактировать , так делали многие польские евреи.
       Слегка выправил свои документы и в бывший канцлер Германии(и ныне здравствующий) Гельмут Шмидт.
       Вот русская заметка из Википедии:
       ------
       "Гельмут Генрих Вальдемар Шмидт (нем. Helmut Schmidt, 23 декабря 1918, Гамбург) - немецкий политический деятель, социал-демократ. Пятый федеральный канцлер ФРГ (1974-1982).
       Отец Шмидта был незаконнорожденным сыном еврейского коммерсанта*,
       что семья долгое время скрывала; это предал гласности лишь в 1984 году
       Валери Жискар д'Эстен с согласия Шмидта. В 1936 году в 18 лет, будучи школьником,
       Шмидт участвовал в марше Адольфа Гитлера из Гамбурга в Нюрнберг на Нюрнбергский
       партийный съезд, будучи, по словам историка Генриха Винклера, впечатлён "социалистической" и "солидаристской" составляющей нацистской пропаганды.
       Во время Второй мировой войны участвовал в противовоздушной обороне Бремена, воевал на Восточном фронте**,
       затем работал в министерстве авиационной промышленности, с 1944 служил артиллеристом на Западном фронте,
       в марте 1945 попал в плен к союзникам и пробыл там до августа."
       --------
       Кое-что следует уточнить.
       * "Еврейский коммерсант" - крупный Гамбугский банкир, сдал нагулянного на стороне ребёнка на усыновление еврею Шмиду (практикующему иудаизм) с оплатой содержания.
       Гельмут вместе с папой (Gustav Schmidt 1888-1981) подделали документы и добавили для надёжности ешё одну букву (из Шмид получился Шмидт ).
       ** "воевал на Восточном фронте" - командовал артиллерией при осаде Ленинграда.
      
       " ответить
       Николай
       (не проверено)
      
       Ю.И.Мухин-глашатай истины
       сб, 06.02.2010 - 17:48
       Юрий Игнатьевич, спасибо Вам за многотрудную работу по освещению столь неудобной для многих "власть имущих" правды. Дай Бог здоровья и сил противостоять злобным нападкам потомков фашистов-сионистов всех мастей.Пишите больше книг, раскрывающих глаза людям, молодым и старым - чтоб помнили!
      
       " ответить
       Михаил
       (не проверено)
      
       Зондеркоманда - специальная
       сб, 06.02.2010 - 21:40
       Зондеркоманда - специальная команда - занималась сжиганием трупов в крематориях и на огромных кострах.
       В зондеркоманду отбирали только евреев из той же страны, откуда прибыл транспорт: это делалось прежде всего для того, чтобы узники могли с ними разговаривать, успокаивало их. Приехавшие евреи просили рассказать о жизни в лагере, расспрашивали обычно, где находятся в данное время их знакомые и родственники, вывезенные раньше. Любопытно, как члены зондеркоманды обманывали своих соотечественников, с какой настойчивостью убеждали их и как жестами подкрепляли свои рассказы!
       Усердная помощь зондеркоманд в этих обстоятельствах была уникальной. Я никогда не был свидетелем и никогда не слышал от других, чтобы члены этой команды хотя бы одним словом намекнули людям, отправляющимся в газовую камеру, о том, что их ждет. Наоборот, они делали все, чтобы их обмануть и успокоить тех, кто что-то предчувствовал. Если евреи не верили эсэсовцам, то доверяли узникам своей национальности.
       Многие женщины прятали младенцев под ворохом одежды. Члены зондеркоманды обращали на это особое внимание и так долго уговаривали женщину, что она в конце концов забирала ребенка с собой. Женщины прятали детей, боясь, что дезинфекция может им повредить.
       Члены этой команды не только никогда не говорили жертвам о том, что их ждет, не только заботливо помогали им раздеваться, но даже применяли силу к сопротивлявшимся, уводя их за барак и придерживая во время расстрела.
       Они вели свои жертвы так, чтобы те не могли видеть офицера, стоявшего с пистолетом наготове и ждавшего удобного момента, чтобы приставить его к затылку жертвы. Также поступали они с увечными и больными, которые не могли дойти до газовой камеры. Члены зондеркоманды делали это так естественно, словно и было поручено проведение операции по уничтожению.
       Они вытаскивали трупы из газовых камер, вырывали у них золотые зубы, стригли волосы, волокли в ямы или несли в печи, поддерживали огонь в этих ямах, поливали трупы жиром, разгребали горящие трупы, чтобы в костер мог поступать воздух.
       Рудольф Хёсс, Комендант концентрационного лагеря Освенцим
       http://www.pobediteli.ru/documents/osvencim.html
      
       " ответить
       Гость
       (не проверено)
      
       Ссылаться на показания Рудольфа Хёсса - это конечно суперкруто!
       вс, 07.02.2010 - 07:51
       Ссылаться на Рудольфа Хёсса - это конечно суперкруто! Все показания были выбиты из него под пытками, и вообще они настолько гротескны и даже не соответствуют хронологии событий, что ни один историк эти показания всерьез не принимает.
      
       " ответить
       Ivan Musenko
       (не проверено)
      
       Prove this.
       вс, 07.02.2010 - 11:17
       Prove this.
      
       " ответить
       Алексей Б.
       (не проверено)
      
       Михаил. Вы сильно
       вс, 07.02.2010 - 15:27
       Михаил.
       Вы сильно заблуждаетесь. Если бы существовали такие костры, то там бы после сгорания оставались бы остатки скелета, зубные протезы..., но никто следов подобных костров не обнаруживал.
       Такая же история с газовыми камерами, никто никогда их не видел. Были душевые комнаты при крематориях, где мылись работники, сжигающие трупы умерших, были каморки для обработки вещей заключенных от заразных паразитов.
       Если вы найдёте где-нибудь в интернете правдоподобный материал с реальными фотографиями, дайте ссылку пожалуйста.
       Потом сверх глупость применять против людей циклон - предназначенный для уничтожения насекомых, в ГДР препараты на основе циклона выпускались, в качестве средства от садово-огородных вредителей, до конца его существования.
       У Гитлера были накоплены огромные запасы супер эффективных боевых отравляющих веществ типа зарин - заман (миллионы: снаряды, бомбы, баллоны со складов под Франкфуртом на Одере были утоплены победителями в Балтике).
       Короче с газовыми камерами и кострами полный вымысел, хотя расстрелы имели место и крематории сжигали трупы, но масштаб производительности крематориев на несколько порядков ниже(не миллионы а десятки тысяч).
      
       " ответить
       AcostArichA
       (не проверено)
      
       Непонятные места
       вс, 07.02.2010 - 09:37
       Цитата:
       "Известно, что с 1939 по 9 мая 1945 года через вооруженные силы Германии прошло 21 107 тысяч ее граждан, а в советском плену из них оказалось 2 390 тысяч человек, или 11,3% от призванных."
       Странно звучит "через...прошло". Если речь идёт о новобранцах, то почему не говорится прямо? Это место непонятно, пока не проанализируешь по слову "призванных" путём связки: "призванные"="новобранцы", становится понятным выражение "через вооруженные силы Германии прошло... её граждан"= новобранцы из немцев.
       Далее в тексте количество немецких новобранцев -21 тыс.,сравнивается с общим числом евреев служивших в Германии- 150 тыс.,и это тоже как-то странно - получается, что немцы воевали одними евреями (а себя берегли).Приходится додумывать, почему сравниваются разные данные( новобранцы из немцев с общим числом служивших евреев,- а почему не с новобранцами?)- то ли их недостаточно, то ли ещё что.
       Цитата:
       "Сионисты считают, что немцы уничтожили 6 миллионов евреев, из которых 4 миллиона, были отравлены инсектицидом (средством для борьбы со вшами) "Циклон Б" в Освенциме,"- и далее цитата из статьи: ""6 млн евреев было уничтожено во время Второй мировой войны. Около 1 млн 275 тыс. сожжены в печах концлагеря Освенцим. Точная цифра неизвестна до сих пор". Во-первых, интересен способ счета: число 4 миллиона уменьшилось до 1,275 "
       По тексту получается, что 4 млн. отравленных сократились до 1,275 млн. человек и стали сожжёнными, - это как себе можно представить? Опять додумывать кто допустил неточность?
      
       " ответить
       Vektor
      
       по непонятным местам
       вс, 07.02.2010 - 10:44
       Далее в тексте количество немецких новобранцев -21 тыс.,сравнивается с общим числом евреев служивших в Германии
       Я так понимаю, вы просто не углядели, что масштаб цифр идёт не на тысячи, а не миллионы. Бывает трудно переварить данные, когда часть записана цифрами, а другая часть числа - буквами. Обратите внимание на то, что вы цитируете - 21 107 тысяч. Фактически, это 21 миллион.
       По поводу додумок про превращение 4 млн в 1,275 Юрий Игнатьевич как раз и намекает на эту неслабую нестыковку. Числа же взяты из открытых источников, и он лишь обращает на них внимание и как обычно предлагает над этим призадуматься. Если в тексте указано, кто автор числа 1,275 млн, то источников приводящих в качестве жертв Освенцима 4 млн настолько велико, что вы сами можете выбрать понравившийся едва наберёте в поисковике ключевые слова: 4 миллиона, освенцим, циклон.
      
       " ответить
       Валерий_1
       (не проверено)
      
       21000 тыс=21 млн
       сб, 13.02.2010 - 02:40
       Ребята, не надоело гонять тараканов? Понятно, когда люди в тюрьму садятся за такие дела, но тут-то что выяснять? Если человек от волнения не понял, что и не могло быть 21 тыс новобранцев, что Ю.И. написал 21 млн в др. (тоже обычной) форме, то ведь очевидны сплошные эмоции по давно очевидному вопросу. Ну, придумали они "холокост" (в смысле масштаба цифр). Но разве они мало чего придумали с выгодой для себя? Например, что Сталин был убийца-параноик, к тому же сухорукий и совершенно необразованный. А победили русские германцев исключительно вопреки и по стечению обстоятельств. И весь свет им (русским) помогал в этом и слал огромный ленд-лиз... Ю.И. делает полезное дело, нанизывая бусинки фактов для сохранения, по возможности, исторической картины (учитывая число и возможности фальсификаторов). Но с упоением рассматривать каждый факт и спорить по деталям - зря терять время ввиду очевидности сути явления и целей фальсификаторов-провокаторов, творящих из истории мифы.
      
       " ответить
       Притуленко Эдуард Николаевич
       (не проверено)
      
       О бедных евреях замолвлю я слово...
       вс, 07.02.2010 - 12:51
       С довоенных и много послевоенных лет я жил в Днепропетровске.Кто не знает:это город
       в окрестностях которого родился,а затем в нем получал образование Ю.Мухин.
       Но не это главное.Главное, что несмотря на так называемый геноцид немцами еврейско-
       населения все центральные кварталы города и близлежащие трущобы почти на 100% были
       заселены еврейскими семьями. А окраинные поселки(так город устроен) заселены рабо-
       чими семьями разных национальностей.Например, недалеко от нас, на поселке Крупской
       жил военный летчик-истребитель, в 54 году ставший первым абсолютным чемпионом мира
       по парашютному спорту Иван Федчишин.Жил от в мазанке и бедно.А по соседству с нами
       снимал полдома некий строитель дядя Изя Лозовский-он куда-то постоянно исчезал,
       потом раз в месяц приезжал на "Студебеккере",полностью груженным.Один раз-это в 45
       году-даже припер рояль(ведь дети тоже бетховены) и живую свинью.
       Мы с соседскми тоже голодными пацанами после его приезда заглядывали в их окна и
       видели на столе горы бутербродов с колбасой, сыром, ветчиной и думали: все не съе-
       дят, может нам что-то перепадет.Потом тетя Ася,посмотрев строго в нашу сторону, со-
       бирала остатки и уносила своей и соседской собакам.
       А дядю Изю как раз во время приезда на "Студере" в 46 году арестовали.Да ни за что!
       Так что не надо плохо думать о евреях-они такие бедные и несчастные.Без них некому
       будет играть на скрипке-семь сорок!
      
       " ответить
       Мухин Ю.И.
      
       Притуленко, ты куда меня притулил?
       вс, 07.02.2010 - 18:07
       Я не только образование получил, я и родился в Днепре, на левом берегу, на Сахалине (теперь это район "Солнечный"). Остатки евреев действительно в Днепре расстреляли, но очень многие эвакуировались. причем, эвакуация евреев с Украины началась еще до 22 июня.
       Михаилу. Про зондеркоманды и
       пн, 08.02.2010 - 13:55
       Михаилу.
       Про зондеркоманды и миллионы сожженных евреев это конечно туфта. Правда в другом: да, жиды без колебаний могли входить в такие зондеркоманды и выполнять всю ту грязную работу.
      
       " ответить
       Первый
       (не проверено)
      
       Юрий Игнатьевич! А кто
       пн, 08.02.2010 - 14:14
       Юрий Игнатьевич!
       А кто продолжит ваше дело? Наследник или прееемник есть?
      
       " ответить
       Мухин Ю.И.
      
       Вот так это я тебе прямо взял
       пн, 08.02.2010 - 23:17
       Вот так это я тебе прямо взял и заложил наследника.
       Разве в нем дело? Тут самому как можно больше успеть, а уж как отдам концы, то их кто-нибудь примет.
      
       " ответить
       Первый
       (не проверено)
      
       Юра не кипятись. Ты делаешь
       вт, 09.02.2010 - 10:36
       Юра не кипятись. Ты делаешь нужное дело и приносишь огромную пользу. А так у нас рано или поздно восторжествует делократия, то почему тебе не применить тобой же разработанные принципы подбора наследника, изложенные в "Городе солнца" для Императора? А мы вместе с тобой посмотрим какой он в деле.
      
       " ответить
       Алексей Б.
       (не проверено)
      
       Юрий Игнатьевич. Вы должны
       вт, 09.02.2010 - 22:06
       Юрий Игнатьевич.
       Вы должны знать, что продолжительность жизни в значительной степени зависит от настроя её хозяина.
       Я выше(или это уже ниже) в качестве примера приводил Гельмута Шмидта, который перевалил 90 лет и двигается к сотне, причём он перенёс шунтирование сердца, является непрерывным курильщиком (по 5 пачек в день на пару с женой, но каждый курит свои).
       Причём оба (он и ровесница жена Loki) не только в здравом рассудке, но и с отличной памятью.
       Вы же, с вашими супер оригинальными идеями и мыслями, нужны не только сейчас, но и в будущем.
       Вам нужно только слегка изменить режим своего труда:
       - избегать стрессов - они не решают проблем на самом деле;
       - переложить часть рутинной работы на других (и они будут приобщены к делу и у вас останется время решения важнейших вопросов).
       Вы конечно всё это знаете лучше меня, но повторение - мать учения.
       С уважением
       Алексей Б.
      
       " ответить
       QA
       (не проверено)
      
       Уточнение в тему
       пн, 08.02.2010 - 16:01
       Цифры к предпоследним абзацам статьи
       http://russia-talk.com/rf/auschwitz.htm
      
       " ответить
       Мухин Ю.И.
      
       Спасибо, числа хорошо
       пн, 08.02.2010 - 23:26
       Спасибо, числа хорошо систематизированы.
      
       " ответить
       Влад
       (не проверено)
      
       Прошу
       пн, 08.02.2010 - 21:09
       Уважаемый Юрий Игнатьевич!
       Напишите полную историю СССР от первого до последнего дня. По-своему. Оперируя своими ссылками, цитируя малоизвестные источники, фундаментально. Ваши отличные выстрелы по отдельным темам сразу вызывают реакцию как со стороны сомышленников, так и врагов. Но это - временная дискуссия. Несколько дней или недель - и всё утихнет. Газета - это преходящее. Капитальный же труд займёт должное место во всех библиотеках, в Интернете свободно для скачивания, на книжных полках в домах русских людей, в их сердцах и умах.
      
       " ответить
       Притуленко Эдуард Николаевич
       (не проверено)
      
       ...не уводите в сторону!
       вт, 09.02.2010 - 14:16
       В Днепропетровском районе "Сахалин"(еще ранее Подгороднее,Орловщина),где родился
       и некоторое время жил Ю.Мухин,на некорректные предложения отвечали:"Та шо ты миня
       сбываеш з панталыку!". То есть, с толку.Поэтому, предложение выдать наследника(а
       им бывает только сын) из той же оперы. А преемников назначают ельциноиды,что в пе-
       реводе означает преступление. Также не стоит писать еще одну, даже самую правиль-
       ную и самую полную историю. Как говорил один дедушка:...но мы истории не пишем!.
       А остальное-басни. Но что ,я уверен, только Ю.Мухину по зубам, и жалко будет,если
       он откажется-это история превращения директора Дома офицеров в Президента некой
       страны с последующим злоупотреблением "виагрой" его бывшего шефа и пышными похоро-
       нами.Там же может быть описано почему некто Рыжий Бестия вместо "виагры" получает
       сотни миллиардов на онанотехнологии. Потом за такие "бабки" некий филолог показы-
       вает в качестве отчета онанобалончик с краской для меховых воротников.
      
       " ответить
       Seva
       (не проверено)
      
       Юрий Игнатьевич, не много ли
       вт, 09.02.2010 - 05:32
       Юрий Игнатьевич, не много ли чести подлецу Солонину?
       И почему Солонин до сих пор не сидит за экстремизм со своим "солдаты вермахта, которые в течение 400 дней стойко и мужественно удерживали 20-км "перемычку", разделяющую Ленинград и "Большую землю""
       Почему этот подлец не сидит? Более того, пишет книги в России, поганя русский язык.
      
       " ответить
       Гость
       (не проверено)
      
       Боже правый!!! Кому верить???
       вт, 09.02.2010 - 10:19
       Боже правый!!! Кому верить??? Чума на всех историков!!!
      
       " ответить
       Слава
       (не проверено)
      
       почему не сидит
       вт, 09.02.2010 - 12:29
       Да я вот тоже всё не могу понять почему фашистам не отвечают судами?
       Я уже писал, что провести суд в Белоруссии над пособником и теми, кто его героизирует, оскорбляя тем самым родственников жертв нацистских палачей, было бы очень просто. Особенно для такой "продвинутой" как АВН. Ответа даже не удостоился. Неужели это предложение не к месту?
      
       " ответить
       Мухин Ю.И.
      
       Слава! У нас людей, знающих,
       вт, 09.02.2010 - 16:33
       Слава! У нас людей, знающих, что другим нужно делать, уйма! У нас мало тех, кто может что-нибудь еще, кроме дачи ценных указаний.
       Идея же подать в суд твоя? Ну подай в суд сам - что тебе мешает?
      
       " ответить
       Первый
       (не проверено)
      
       Для этого и необходимы
       вт, 09.02.2010 - 17:00
       Для этого и необходимы профессиональные революционеры, которые ничем другим не заняты и живут за счет партийных взносов. К вам обращаются люди с дельными предложениями, т.е. уже ваши сторонники. Достаточно предложить человеку список адресов первичных парторганизаций, устав и программу и предложить включиться в работу. Может быть со временем он в борьбе станет лидером. Это называется партийное строительство. Не к каждому так люди обращаются. Ценить надо, а не отталкивать их.
      
       " ответить
       BBK
       (не проверено)
      
       Деньги
       ср, 10.02.2010 - 00:27
       Это правда. По крайней мере, я и мой сын(зарплату ещё не получает) готов ежемесячно расставаться с частью денег на партийные взносы.
      
       " ответить
       Мухин Ю.И.
      
       А в остальном - ну очень ценные!!
       ср, 10.02.2010 - 02:45
       Вы, Первый, не обижайтесь. Ведь вам ничего не стоит стать профессиональным революционером, ничем другим не заниматься и жить на партийные взносы, а я буду вам давать первые стукнувшие в голову советы, что вам делать, а вы меня за это будете ценить.
       Видимо вы никогда не занимались реальным делом и не знаете, что у нас на каждого работника три сотни советчиков - мудрых-мудрых. У них только один маленький дефект - они сами работать и не умеют, и ленятся. А в остальном - ну очень ценные!!
      
       " ответить
       Первый
       (не проверено)
      
       Извините, но ваша идея (АВН)
       ср, 10.02.2010 - 10:08
       Извините, но ваша идея (АВН) не работает, людей вы отталкиваете, вместо того чтобы отбирать из сторонников соратников. Вы один. И что? Сомнут чижи. Гуманизм как идеология людей (героев) и обывателей не овладела массами. Может все-таки И.В.Сталин был прав, создавая с В.И.Лениным партию коммунистов, на основе марскистско-ленинского учения? Может быть марксизм-ленинизм + сталинская логика его развития гораздо более предпочтительнее гуманизма? Что ж вы отбрасываете марксизм, не имея в отличие от марксистов - сталинцев сопоставимых полезных для трудового народа результатов?
      
       " ответить
       Vektor
      
       совет, это конечно хорошо
       ср, 10.02.2010 - 12:40
       ..людей вы отталкиваете, вместо того чтобы отбирать из сторонников соратников.
       Вы сами понимаете, что пишите? Как можно отбирать кого-либо не отталкивая?
       Разумеется отбираются те, кто готов работать на продвижение Закона. И работать не только головой.
       Вы один. И что?
       Поставьте себя на место ЮИ, и вам всё станет понятно. Много ли толку будет от коллектива умсвующих мудрецов? Что один, что десять.. какая разница для дела, если его будет тянуть всё-равно один человек.
       марксизм-ленинизм
       Марксизм-ленинизм закончился для нашей страны в 91м году. Какой от него прок, если он не может противостоять современным угрозам нашей страны? СССР был уничтожен. Вам не кажется, что надо что-то менять в защите? Или вы готовы наступать на одни и теже грабли бесконечно? Да, возможно для развития можно будет использовать прошлый опыт. Но пока что идёт война против нас. И меры нужны соответствующие.
      
       " ответить
       Первый
       (не проверено)
      
       Марксизм-ленинизм закончился
       ср, 10.02.2010 - 12:58
       Марксизм-ленинизм закончился для нашей страны в 91м году.=== Нет раньше - 28 февраля 1953 года в результате отравления Хрущевым И.В.Сталина. О чем и написано в книге Ю.И.Мухина "Убийцы Сталина и Берии". Последующие годы была злобная клеветническая кампания врагов народа и Советской власти против учения Маркса-Ленина-Сталина. Был террор против сталинцев, о чем также пишет Ю.И.Мухин. Почти 40 лет ломали гады - вот такая сила и прочность этого учения. И сейчас стоит оголтелый вой на СМИ против И.В.Сталина: марксиста-ленинца. И не смотря на все это есть сторонники Маркса-Ленина-Сталина их идей и их практического применения. Закон отлично сюда вписывется как маленькая часть большого целостного учения. Здесь нет противоречий. Только этот Закон может быть введен в действия после победы диктатуры людей+передовой части обывателей над сегодняшней диктурой чижей+гнилая часть обывателей. А это уже марксизм и его учение о диктатуре пролетариата, о борьбе классов, а не только героев-одиночек и вождей.
      
       " ответить
       Wazawai
      
       "Для этого и необходимы
       ср, 17.02.2010 - 12:14
       "Для этого и необходимы профессиональные революционеры, которые ничем другим не заняты и живут за счет партийных взносов."
       А после революции что с этими чудаками делать? Сушить? Экспортировать?
      
       Техника ведь с тех пор, когда жили жестокие восточные цари, очень сильно шагнула вперёд.
       " ответить
       Слава
       (не проверено)
      
       это предложение
       ср, 10.02.2010 - 11:20
       Суд надо проводить там где можно гарантированно выиграть.
       Хотел только спросить, а рассматривали Вы такой вариант?
       Вам не кажется, что хотя бы один выигранный суд, пусть и в Белорусии это уже неплохо.
       Выигранный суд в Белорусии это тыл? Да, это не передовая, но отталкиваясь от решения там можно что-то предпринять здесь на передовой. Я живу во Львове. Стоит у нас прекрасный памятник Бандере, на улице Бандеры (бывшая ул. Мира), есть улицы Коновальцев и Шухевичей, которые на самом деле пострашнее Бандеры, и когда я веду работу с людьми, слышу резонные вопросы, а почему нет СОВРЕМЕННЫХ судов над такими вот недобитками, ну хоть в той же Белоруссии? Они ж там тоже отмечались.
       Вот и получается, что за помощью надо обращаться к Польше, что резо реагирует на героизацию бандер. А теперь вопрос, кто больший патриот нашей Родины - Польша или АВН?
      
       " ответить
       Сторонник
      
       Странный вопрос
       ср, 10.02.2010 - 12:59
       Что значит больший патриот? Т.е. меньшие патриоты не нужны?
       Предположим АВН не дотягивает до Польши. Что теперь, удавиться?
       Вы не забыли, какая задача стоит перед АВН? Может поляки успешнее внедряют Закон о суде народа над властью?
       Ах это не так патриотично.. ну извините, когда бойцам захочется выглядеть патриотами, они перейдут в другое движение/партию.
      
       " ответить
       Слава
       (не проверено)
      
       уважаемый Сторонник
       ср, 10.02.2010 - 17:55
       Мои перепалки здесь, это не попытка самовыражения, и уж тем более как-то выделываться, давать цэу и прочее. Надеюсь, что тут единомышленники, в основном. Моя сильная сторона, как и любого думающего человека, отсутствие боязни ошибиться.
       Да, вклад Мухина весом, но как сказал один мой знакомый, есть такие мудрецы, что только озвучивают широкоизвестное в узких кругах :)
       До многих вещей я додумывался сам без всяких помошников, и таких людей - множество.
       Честно скажу, думаю мы сейчас даже не дотягиваем до марксистов позапрошлого века, попытка "отменить" научных социалистов (марксистов) выглядит, весьма недальновидной.
       Да, "малые дела" хорошо, но закон АВН прекрасно вписывается в марксизм.
       Именно это пишет "Первый".
       Нужна система политических взглядов (идеология), целостное мировоззрение и оно должно быть материалистическим, социалистическим, антирелигиозным, рациональным, всемирным.
       А так получится, что пока я здесь "вякал" Польша поступила порядочней "бойцов". Потому, видимо, что они не забывают про такие малые дела как борьба с конкретными полицаями и их пособниками. Я тут уже несколько раз писал про шухевичей, а тут уж Польша нарешти отозвалась на Бандеру. Спрашивается, что мои предложения были не к месту? Вам только после Польши дошло? Хотя, кажется кое-кому и сейчас не дошло...
       Нужно действовать даже в тылу (Белоруссия), а не только на передовой (суды в Москве).
       Вот в чём была суть моего предложения. Кстати,... это нужно и сейчас.
      
       " ответить
       Сторонник
      
       А вы упорный
       ср, 10.02.2010 - 18:15
       :) Тоже самое но другими словами.
       Ок. Я так думаю.. вот когда вы будете также упорны в делах, как сейчас в дискуссии по необходимости марксизма, вот тогда возможно (возможно!) у марксизма есть будущее.
      
       " ответить
       Слава
       (не проверено)
      
       марксизм
       ср, 10.02.2010 - 18:11
       Вы говорите о марксизме 1848 года? Или 1917?
       Правильное учение "не кончается". Его можно только перерасти, на его плечах поднявшись на новую высоту, кажется что-то такое тут уж ЮИМ писал.
       Вы хотите "закончит" с марсизмом потому, что он неадекватен? Так это потому, что в нём застыли на уровне марксизма-ленинизма 1970-х годов. А закон АВН, конечно хорошо, но это "технология", а где "теория" как говорил Сталин? С теорией плоховато. Скажу прямо, я не марксист, но чем больше я присматриваюсь к нему, тем больше понимаю, что учение Маркса всесильно, потому, что оно - верно. :)
      
       " ответить
       Мухин Ю.И.
      
       Слава, вы меня таки убеждаете
       чт, 11.02.2010 - 01:40
       Слава: "Скажу прямо, я не марксист, но чем больше я присматриваюсь к нему, тем больше понимаю, что учение Маркса всесильно, потому, что оно - верно".
       Чем больше я смотрю на вас, убежденных марксистов, не способных ни к какой практической работе на основе этой всепобеждающей теории, тем больше убеждаюсь, что марксизм - это туфта.
      
       " ответить
       Мухин Ю.И.
      
       Слава: "А закон АВН, конечно
       чт, 11.02.2010 - 01:52
       Слава: "А закон АВН, конечно хорошо, но это "технология", а где "теория" как говорил Сталин?".
       Напомните мне ту теорию Сталина, по которой нам нужно действовать сегодня. Вот вы этом вы марксисты мастаки - бла-бла, бла-бла.
       У меня теория есть, и закон АВН - результат теории управления людьми, изложенной мною уже в трех специализированных книгах. Но вы ведь их не читаете, вам некогда, вам нужно меня учить.
       То, что вам самому нужно еще учиться и учиться, вам в голову не приходит - марксиста учить, только портить, не так ли?
      
       " ответить
       Первый
       (не проверено)
      
       Юрий Игнатьевич я внимательно
       чт, 11.02.2010 - 10:33
       Юрий Игнатьевич я внимательно и с удовольствием прочитал ваши книги посвященные управлению людьми. Да практически все что вы написали. Но также и прочитал "Вопросы ленизма" 11-е изд. И.В.Сталина, многие его работы, "История ВКП(б). Краткий курс", особенно главу "Исторический и диалектический материализм". Вы призываете думать и не слишком доверять общепринятому и официальным авторитетам. Я так и делаю в том числе применительно к вам. Должен вам заметить, что марксизм-ленинизм + сталинское его применение очень сильно отличается от эпохи Маркса и Энгельса. Это учение было фундаментом как партии, так и государства. ОТСТУПЛЕНИЕ от этой теории и привело к временному поражению ВСЕХ НАС. Вы и Донской, например, потеряли возможность творческого труда и любимое дело. А также все результаты труда+огромный завод ферроосплавов, которые достались благодаря Назарбаеву капиталистам-проходимцам. Вы пытаетесь обойти вопрос частной и общественной собственности, надеясь многое вернуть из того, что потеряли. Не вернете - чижи вас переиграют, потому что они играют на своем поле. А Сталин не только чимжей переиграл при помощи марксистко-ленинской теории, но еще и завод ферросплавов для ВСЕХ НАС построил. ТОЛЬКО ТАК МОЖНО ПОБЕДИТЬ ЧИЖЕЙ. Ваше АВН и ваша теория недостаточно сильны, чтобы победить власть денег и капитала. Теория же Сталина (марксистско-ленинская) мощное, гибкое и непобедимое оружие.
       Многие нашли правильный ПУТЬ и подняли сталинский меч(к вопросу о практических делах) для начала этого достаточно, а вы играетесь в Закон+АВН перед вооруженной до зубов армией буржуазии, готовой на все. Т.е. бессмысленно бьетесь головой об стенку.
      
       " ответить
       Слава
       (не проверено)
      
       стрелянный
       ср, 10.02.2010 - 18:42
       Есть такой враг советского народа - Стрелянный. Он как-то приводил рассказ одного офицера, что он дескать постоянно слушает "Радио Свобода", и пишет им, но когда он рассказал своему политруку об этом у него начались проблемы в части. Запомнились слова этого политрука "Слушать - слушай, но не участвуй!". Понятно? Если б я считал вас врагами, то просто читал бы ваши статьи, тоесть статьи ЮИМ. Но я считаю, что здесь , в основновном, единомышленники. Вот почему я пытаюсь предложить то, что соевременно, а не "вообще". Казалось бы кому-кому, а Мухину, идея суда " на своей территории", с значительной вероятностью победы нужна как воздух! Ну в самом деле не на Кубе же проводить суды над бандеровцами! И не мазохист же Юрий Игнатьевич! Ведь если б Катынь была б на территории Белоруссии, то как говорится - сам бог велел!
       Но не тут-то было...
      
       " ответить
       Сторонник
      
       Вот почему я пытаюсь
       ср, 10.02.2010 - 19:11
       Вот почему я пытаюсь предложить то, что соевременно
       Предлагайте, я же не против. Я тоже излагаю свою точку зрения. Возможно, я действительно слишком много додумываю за ЮИ :)
      
       17th-Apr-2008 12:10 pm
      
      
       Предлагаю к ознакомлению две статьи, они старые, но актуальности не потеряли. Прошу обратить внимание на авторов и источники. Индейцы не получили этих денег...
      
       Холокост как удачный гешефт
       Израиль Шамир
      
       http://martinis09.livejournal.com/16180.html
       Как быть богатым и влиятельным - и избежать зависти и ненависти? Как обобрать ближнего, чтобы он тебе еще и посочувствовал? Как править - и вызывать жалость и сострадание? Это задача почище квадратуры круга. Испокон веков аристократы и священнослужители бились над ее решением. Они твердили, что власть и деньги от бога, и лучше выдумать не могли. Раньше или позже гильотина и топор ставили все на свои места. С исчезновением веры задача стала казаться невыполнимой.
       Квадратуру круга решили американские евреи. Верхушка этой супер-богатой, влиятельной, мощной общины качает деньги из швейцарцев, немцев и американцев, правит Америкой и миром, способствует преступлениям против человечности в Израиле, определяет курс доллара, и в то же время поддерживает свой имидж несчастных, обиженных, гонимых с помощью одного простого, но эффективного средства - пропагандистской машины холокоста.
       Так пишет Норман Финкельштейн, американский еврейский ученый и диссидент, профессор нью-йоркского университета. Он выпустил на днях небольшую книжку Индустрия холокоста, раскрывающую глаза на некоторые стороны этого гениального еврейского изобретения. Финкельштейн доказывает, что до 1967 года никто в мире не интересовался гибелью евреев в дни второй мировой войны. Менее всех интересовались американские евреи, которые и об Израиле не думали. С 1945 по 1967 год в Америке вышло лишь две книги о гибели евреев, причем и они прошли незамеченными общественностью.
       В 1967 году Израиль одержал блестящую победу над своими соседями. Американцы заметили успехи молодого хищника и сделали его союзником. Только после этого американские евреи стали раскручивать пропагандистский аппарат холокоста. С его помощью они защищали и оправдывали нарушения прав человека на оккупированных Израилем территориях. Чем больше палестинцев Газы погибало от израильского оружия, тем громче кричали американские евреи о нацистских газовых камерах. Израиль и холокост стали столпами новой еврейской религии в США, подменившей собой обветшавший Ветхий Завет.
       С тех пор процесс пошел: выросло богатство американских евреев и их влияние в госаппарате и прессе США. 30% самых богатых людей Америки, 30% министров и банкиров, 20% профессоров университетов, 50% ведущих юристов - евреи. Евреям принадлежит около половины всех капиталов Уолл-стрита. Легенда о вечно гонимом народе и о страшном холокосте стала необходима - не только для защиты Израиля от осуждения мировой общественностью, но и для защиты еврейских богатеев и олигархов от критики. Стоит сказать слово против еврея-жулика, как принадлежащая евреям пресса срочно подымает на боевой пост тень Освенцима.
       "С помощью рассказов о холокосте", - пишет Финкельштейн, - "одну из самых сильных в военном смысле держав мира с чудовищными нарушениями прав человека представляют потенциальной жертвой, а самую преуспевающую в США этническую группу - несчастными беженцами. Статус жертвы дает в первую очередь иммунитет от заслуженной критики".
       Для нас, израильтян, слова Нормана Финкельштейна не внове. Многие израильские публицисты и историки писали, что сионизм использует память жертв нацизма в своих корыстных интересах. Так, известный израильский публицист Ари Шавит писал с горькой иронией (в газете Гаарец после убийства ста беженцев в деревне Кана в Ливане в 1996 году): "Мы можем убивать безнаказанно, потому что на нашей стороне музей холокоста". Боаз Эврон, Том Сегев и другие израильские авторы предвосхитили многие заявления Финкельштейна. Но в Израиле всегда было больше свободы, нежели в еврейских общинах Рассеяния.
       В США не многие готовы рискнуть. Финкельштейну помогает происхождение. Он - сын жертв холокоста. Вся его семья погибла от рук нацистов, лишь отец и мать прошли через Варшавское гетто, концлагеря, принудительный труд и добрались до берегов Америки. Это придает особый эффект его словам, когда он прямо говорит о тех, кто зарабатывает на крови жертв.
       Он доказывает, что верхушка еврейской общины стяжала миллионы и миллиарды на гешефте холокоста, в то время как подлинным жертвам нацизма перепадают жалкие крохи. Так, из миллиардов долларов, выкачанных еврейской верхушкой из Германии, люди вроде Лоренса Иглбергера, бывшего министра иностранных дел США, получают 300 тысяч долларов в год, а родители Финкельштейна за все свои концлагеря получили три тысячи долларов в зубы. Директор центра Визенталя ("Диснейлэнд-Дахау"), этого охотника за нацистами, получает полмиллиона долларов в год. Только 15% немецких компенсаций, полученных на "неимущих страдальцев", достигли цели, прочее застряло в каналах и в карманах еврейских организаций.
       Еврейские требования компенсаций превратились в рэкет и вымогательство, пишет Финкельштейн. Так, швейцарские банки оказались легкой добычей - они зависели от американского бизнеса, и боялись дурной славы. Американские евреи, контролирующие прессу США, начали кампанию клеветы и диффамации против швейцарских банков, носящую расистский характер: "швейцарцы жадны и скупы", "характер швейцарцев сочетает простоту и двуличность", "швейцарцы - лишенный очарования народец, не давший человечеству ни художников, ни героев". К этому добавился экономический бойкот - ведь американские евреи стоят во главе большинства финансовых организаций Америки и распоряжаются триллионами долларов пенсионных фондов. Чтобы избежать еще больших убытков, швейцарцы согласились заплатить вымогателям. Полученные деньги осели в карманах еврейских адвокатов и организаций.
       Американские банки получили больше депозитов от евреев, чем швейцарские банки, тем не менее, они отделались в 200 раз меньшей суммой в полмиллиона долларов. Видимо, еврейские дельцы от холокоста понимают, с кем можно, а с кем не стоит связываться. "Если бы они вели себя с американскими банками, как со швейцарскими, евреям пришлось бы искать убежище в Мюнхене" - шутит Финкельштейн.
       Разделавшись с швейцарцами, еврейские организации взялись по новой за Германию. Они потребовали компенсацию за принудительный труд, и под страхом бойкота и судебных акций немецкие компании согласились заплатить.
       В то же время евреи Израиля отказываются заплатить за конфискованное имущество гоев - земли, вклады, дома палестинцев. Американские евреи выступают против компенсации американским неграм за годы рабства. Америка и не думает компенсировать индейцев, ставших жертвой геноцида в 19-м веке.
       Опыт вымогательства в Швейцарии и Германии - это лишь пролог к предстоящему ограблению Восточной Европы. Индустрия Холокоста, пишет Финкельштейн, приступила к вымогательству у бедняков бывшего социалистического лагеря. Первой жертвой давления стала Польша, у которой еврейские организации требуют все имущество, когда-либо принадлежавшее евреям, и оцениваемое во многие миллиарды долларов. Следующая на очереди - Белоруссия, с ее годовым доходом в сто долларов на душу населения. Одновременно готовится ограбление Австрии.
       Его особенно возмущают ораторы и лицедеи холокоста, такие как Эли Визель, "бессовестный защитник израильских преступников, бездарный писатель, актер с вечно готовой слезой, оплакивающий жертвы за сходную плату в двадцать пять тысяч долларов за выступление плюс лимузин". "Не за свой (несуществующий) талант писателя или за отстаивание прав человека выдвинулся Визель. Он безошибочно поддерживает интересы, стоящие за мифом о холокосте". Финкельштейн объясняет причины своего негодования. "Эксплуатация холокоста используется для оправдания преступной политики Израиля и американской поддержки израильской политики. Вымогательство денег в европейских странах во имя "нуждающихся жертв" унижает жертвы нацистского геноцида.
       Американская еврейская община, разбогатев, позабыла о своих "левых" симпатиях и стала консервативной. Антисемитизм в наши дни, в понимании американской еврейской верхушки, это защита прав афро-американцев, попытки урезать военный бюджет, борьба против ядерного оружия и нео-изоляционизм. Холокост используется, чтобы сделать любую критику еврейской политики нелегитимной, в частности, критику со стороны бедного черного населения США. Именно еврейские круги добились ликвидации программ "позитивной дискриминации", которые могли бы помочь черным стать учителями и врачами.
       Финкельштейн высмеивает бредовый тезис "уникальности холокоста". "Каждое историческое событие уникально в том смысле, что имеет свои особенности. Ни одно из них не обладает абсолютной уникальностью". Почему же эта морально и логически несостоятельная идея легла в основу мифа? Да потому, что уникальность холокоста - это еврейский "моральный капитал", железное алиби для Израиля, и подтверждение исключительности еврейского народа. Религиозный еврейский деятель Исмар Шорш определил идею уникальности холокоста как "светскую разновидность идеи избранного народа". Недаром Эли Визель постоянно утверждает, "Мы, евреи - другие, мы не такие, как все". Связанная с этим идея "извечного, иррационального антисемитизма всех гоев" способствует созданию особого параноидального духовного климата в Израиле и в еврейских общинах. "Нас преследуют уже 2000 лет. Почему? Без всякой причины!" - восклицает Визель. Спорить с ним невозможно, потому что, по его мнению, любая попытка объяснить антисемитизм уже является актом антисемитизма. "Уникальность еврейского страдания - избранность евреев - вечно виноватые гои - безвинные евреи - безусловная защита Израиля и еврейских интересов - такова формула мифа о холокосте, воспетого Визелем".
       Руководители американского мемориала боролись изо всех сил против признания цыган жертвами холокоста. Хотя цыган пропорционально погибло не меньше, признание их жертвами уменьшило бы "моральный капитал" евреев, и подорвало бы тезис об уникальности еврейского страдания. Довод еврейских организаторов был прост - как можно равнять еврея и цыгана, как можно равнять еврея и гоя? Финкельштейн приводит нью-йоркскую шуточку: если сегодня газеты оповестят о "ядерном холокосте, уничтожившем треть планеты", назавтра появится письмо Эли Визеля в редакцию под заголовком "Как вы можете равнять!?" Мы, израильтяне, знаем это слишком хорошо: редкий еврей считает гоя - равным себе. Недаром положение прав человека - не еврея в Израиле одно из худших в мире.
       Финкельштейн сравнивает успешные усилия евреев получить компенсацию за ущерб - с отношением Америки к последствиям агрессии во Вьетнаме. Американцы убили 4-5 млн человек в Юго-Восточной Азии, разрушили 9 из 15 тыс. городков Южного Вьетнама, и все большие города Севера, оставили во Вьетнаме миллион вдов, тем не менее еврейский министр обороны США, Уильям Коэн, отверг не только идею компенсации, но даже извиниться отказался: "Это была война". Евреи стали единственным в мире исключением из этого правила.
       "Полученные промышленностью холокоста средства следовало бы направить на компенсацию палестинским беженцам", - заключает Норман Финкельштейн. Добавлю от себя - на этом промышленность холокоста обанкротится, кому нужны разговоры о холокосте, если в этом нет денег?
       www.iudaizm-protiv-sionizma.ru/polozhenie_evreev/shamir_finkelshtein.htm
       Индейцы: мы - жертвы американского холокоста
       Статья 2004 года
       Американские индейцы продолжают юридическую битву с правительством США, от которого они требуют 137 миллиардов долларов компенсации за использование своих земель. Семилетняя тяжба, похоже, близится к концу: вскоре ожидается решение судьи.
       Истица, Элоиз Кобелл, 56-летняя индианка из племени черноногих из штата Монтана, от имени 280 тысяч индейцев утверждает, что юридические записи велись не должным образом, и федеральные власти таким образом присвоили себе миллиарды долларов, которые должны были перечисляться на специальные счета (IIM - личные деньги индейцев). Ответчиком по иску проходит Бюро по делам индейцев (BIA), подразделение министерства внутренних дел США.
      
      
       Предмет спора - акт Дауэса 1887 года, по которому богатые природными ресурсами индейские земли были переданы компаниям, находившимся во владении белых. По этому документу, земля была разделена на участки площадью от 160 до 180 акров. Каждой индейской семье полагался свой участок, и это противоречило их исконной культуре, по которой вся земля принадлежала тому или иному племени.
       Быть цивилизованным - значит... носить цивильные одежды, обрабатывать землю, жить в домах, ездить в повозках Студебекера, водить детей в школу, пить виски и владеть собственностью
       Конгрессмен Генри Дауэс, автор акта Дауэса 1887 года
       Акт предполагал выплату индейцам компенсаций за использование их земель, причем это правило, как записано, устанавливается "на вечные времена".
       Автор документа заявлял, что новый способ землевладения "цивилизует" индейцев, однако почти немедленно после подписания акта по его поводу разгорелись споры.
       Кобелл, получившая в свое время бухгалтерское образование, заявила в интервью Би-би-си: "Я помню, что еще ребенком слышала, как люди жаловались на то, что не получают чеков. Они ходили ходатайствовать в BIA, но с ними обращались как с грязью".
       Иск она подала в 1996 году, и с тех пор дело обросло весьма интересными нюансами.
       Неуважение
       В 1999 году судья, рассматривавший дело, обвинил двух министров кабинета Билла Клинтона, Брюса Баббита и Роберта Рубина, в неуважении к суду, поскольку их департамент не представил на его рассмотрение необходимых документов.
       История вопроса
       1877: Битва при Литтл Биг-Хорне, за которой последовало поражение Бешеного Коня, вождя сиу, и окончание индейских войн
       1887: Акт Дауэса приводит к перераспределению и продаже земли
       1996: Элоиз Кобелл подает иск, утверждая, что фонды были разворованы
       2002: Министерство внутренних дел США получает распоряжение об учете всех денег
       2003: Судья должен решить, какой план учета средств должно принять на вооружение министерство
       Затем, в 2002-м, судья Ройс Ламберт выдвинул то же обвинение в адрес Гэйла Нортона, министра внутренних дел уже администрации Джорджа Буша - за невыполнение ранее принятых судебных решений.
      
       Теперь, по окончании 44-дневных слушаний, судья Ламберт может вынести один из двух вердиктов.
       Он может принять план BIA по бухгалтерскому учету денег на специальных счетах либо согласиться с куда более радикальным решением, предложенным командой Элоиз Кобелл.
       Вашингтон не верил в то, что индейцы способны были самостоятельно грамотно распоряжаться своей землей. "Они говорили, что мы глупы, некомпетентны и невежественны, что мы не в состоянии разобраться с собственными финансами, - говорит Кобелл. - Они говорили, что будут управлять ими в соответствии с высшими стандартами опекунства".
       Но, добавляет она, в последующие годы книги, хранящие информацию фондах IIM, превратились в непролазные бухгалтерские джунгли. Федеральные власти потеряли данные о держателях счетов и уничтожили или потеряли многие архивы, утверждает Кобелл. В результате, добавляет она, сотни тысяч индейцев так и не получили денег, которые правительство было им должно.
       Сама Кобелл и группа работающих на нее адвокатов и бухгалтеров говорят, что индейские фонды не подвергались аудиту с 1887 года, и из них пропало в общей сложности около 137 миллиардов долларов. При этом, заявляет она, у многих индейских семей нет денег даже еду.
       Кобелл согласна с тем, что правительство жестко регулирует трастовые фонды, управляемые частным менеджментом, но добавляет: "Если вы надели туфлю не на ту ногу, это ведь не подпадает под какой бы то ни было закон? Вот и они распоряжались нашими деньгами, как банк, совершенно никому не подконтрольный. Это хуже, чем Enron или WorldCom. Это самый грандиозный скандал со времени Teapot Dome 1920-х". (Тогда американский министр внутренних дел за большую взятку передал двум бизнесменам находившиеся в федеральной собственности богатые нефтяные месторождения. Это привело к тому, что министр стал первым в истории США членом правительства, оказавшимся в тюрьме. Над предпринимателями, однако, суда не было).
       "Есть злая ирония в том, что правительство США, подвергшее обструкции Швейцарию за еврейские деньги 1940-х, ответственно за куда более масштабные мошенничества в отношении индейцев", - говорит Кобелл.
       Некоторые племена, чьи земли были "перераспределены"
       Чероки (Оклахома) Сиу/лакота (Южная Дакота) Навахо (Юта) Черноногие (Монтана)
       Шайены Южная Дакота) Арапахо (Вайоминг) Шиппева/Ойибва (Миннесота)
       Нимийипуу (Айдахо)
      
       Она надеется, что в преддверии 2004-го, года выборов в Америке, хотя бы в некоторых штатах - Неваде, Аризоне, Монтане, - где индейцы составляют заметную долю электората, они смогут оказать давление и вынудить администрацию Буша согласиться на выплату правительством пропавших денег.
       Однако представитель BIA Дэн Дюбрэй считает, что сумма, называемая в иске, просто "невообразима", и все дело "заражено гиперболизацией и обидой".
       Дюбрэй, отец которого сам был индейцем-сиу с собственным счетом в одном из фондов IIM, говорит: если судья согласится с иском, то на одну лишь проверку всех трансакций уйдет 10 лет и 2,4 миллиарда долларов. И этот, по его словам, "археологический аудит" не пойдет на пользу ни стране в целом, ни индейцам в частности.
       "Нет вопросов, - говорит он, - история плохих отношений правительства и индейцев насчитывает сотни лет. Но это дело не имеет отношения к Раненому Колену или Тропе Слез. Истцы утверждают, что мы использовали деньги индейских фондов на выплату национального долга и на выкуп корпорации Chrysler из долговой кабалы в 1970-е годы. Но ни в одном из этих грандиозных обвинений нет ни грана правды".
      
       Однако Вернон Беллекурот, глава отдела международных отношений Движения американских индейцев, заявил в интервью Би-би-си, что его организация поддерживает иск Алоиз Кобелл, и добавляет: "Ужасно, что всему этому позволили случиться. Мы стали жертвами американского холокоста. Они отняли у нас землю - священную землю, такую как Черные Холмы (в Южной Дакоте), а теперь мы узнаем, что они украли и наши деньги".
      
       Сокращение числа индейцев
       По оценкам 1492 года, на территории, которая стала впоследствии США, проживало 6 млн. индейцев. К 1900 г. из-за болезней, голода и войн, их количество сократилось до 237 тыс.
       По другим оценкам изначально было более 10 млн. человек
       news.bbc.co.uk/hi/russian/life/newsid_3182000/3182023.stm
      
       Что можно сказать по этому поводу? Равные права должны быть у всех и за них надо бороться! Геноцид индейцев должн быть признан в первую очередь в самих США. Свободу Республике Лакота!
       (в качестве дополнения:
       http ://www.pravda.ru/world/asia/middle-east/18-04-2008/264003-armenia-0 )
       копия восстановленная из http://martinis07.livejournal.com/, удаленного СУПом , позор цензуре в LiveJournal!
      
       "
       Почему Израиль не признаёт геноцид других народов?
       18.04.2008
      
       http://www.pravda.ru/world/asia/middleeast/18-04-2008/264003-armenia-0/
       Даты памяти жертв массового уничтожения евреев и армян стоят очень близко. При этом один народ, ставший жертвой геноцида, не может признать трагедии другого. Израиль категорически отказывается признать геноцид армян в Османской империи. Не признаёт он фактов геноцида славян и других народов. Почему?
       Две даты 24 и 30 апреля стоят очень близко. Они отмечены кровью миллионов людей. И все же один народ, ставший жертвой геноцида, не может признать трагедии другого. Израиль категорически отказывается признать геноцид армян в Османской империи. Почему?
       Геноцид - это действия, направленные на полное или частичное уничтожение национальной, этнической или религиозной группы путем убийства членов этой группы, причинения тяжкого вреда их здоровью, насильственного переселения либо иного создания жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение членов этой группы.
       Геноцид стал символом ХХ века. Его черной меткой и отличительной чертой. Это не значит, что геноцида не существовало в истории и раньше. Однако та жестокость, с которой уничтожались целые народы, можно сравнить только с истреблением индейцев на территории США. Правда, об этом мир предпочитает не вспоминать.
       Слишком тяжел был ХХ век. Геноцид армян и ассирийцев в годы Первой мировой войны, осуществленный турками. Геноцид славян, евреев, цыган, китайцев и корейцев в годы Второй мировой войны, проводимый нацистами и японскими милитаристами затмили все те жестокости, которые происходили раньше.
       А потом геноцид камбоджийцев в годы правления Пол Пота, геноцид народа хуту в 1994 году в Руанде. Список геноцидов будет очень длинным. Число жертв в абсолютном или пропорциональном отношении, конечно, будет различаться, однако это никоим образом не снижает роль трагедии каждого из них.
       " Версия для печати
       " Шрифт
       " Послать другу
       Каждый год в Армении чтят память более полутора миллионов убитых армян: мужчин, женщин, стариков и детей. Дата 24 апреля 1915 года занимает особое место не только в истории геноцида армян, но и в истории армянского народа в целом. Именно в этот день в Константинополе начались массовые аресты армянской интеллектуальной, религиозной, экономической и политической элиты, что привело к полному уничтожению целой плеяды виднейших деятелей армянской культуры.
       Удар, нанесенный армянскому народу младотурецким режимом весной-летом 1915 года, оказался беспрецедентным по своей разрушительности. Именно поэтому, рассеянные сегодня по всему миру армяне отмечают 24 апреля, как день поминовения жертв геноцида. В Армении в этот день десятки тысяч людей совершают восхождение к Мемориалу геноцида на холме Цицернакаберд в Ереване, в армянских церквях во всех странах мира проводятся траурные службы.
       А 30 апреля в Израиле отмечается День памяти жертв холокоста. Схожие судьбы, понятные друг другу события. Два народа, которые понесли горечь утрат. Две нации -жертвы геноцида.
       Как видно, под определение геноцида можно подвести много случаев из истории ХХ века. В сущности- это преднамеренная попытка полного истребления целой нации, включая мужчин, женщин и детей, приведшая к уничтожению 60 % евреев Европы и примерно 35 % еврейского населения мира.
       Но надо отметить, что в этот период были уничтожены также до трети цыганского народа, четверть белорусов, потери поляков составили 10% населения, подвергались тотальному истреблению также чернокожие граждане Германии, погибли около 3-х миллионов советских военнопленных.
       Проблема в том, что геноцид как международное преступление против человечества и человечности требует международного признания, и это часто не находит отклика у разных стран. Поэтому отказ признания того или иного геноцида является элементарной желанием не нести никакой материальной ответственности.
       Это очень хорошо видно в случае с Турцией, которая вот уже на протяжении почти века отказывается признавать геноцидом массовую резню армянского населения Османской империи в 1915 и последующих годах, ссылаясь на то, что эта резня происходила в ходе военных действий и не носила целенаправленный антиармянский характер.
       Любая дискуссия по этой болезненной теме в Турции официально пресекается. Например, когда во Франции в 2006 году велась дискуссия о привлечении к ответственности за отрицание геноцида армян, что даже вылилось в законодательную инициативу, Анкара возмутилась действиями французских парламентариев, что привело к охлаждению турецко-французских отношений.
       Признание чужого национального горя является актом морального сочувствия и данью соболезнования чужой трагедии. Это признание логично со стороны народа, который сам испытал в своей истории подобную трагедию. Однако более чем странно, что эта истина не находит места в вопросе о признании армянского геноцида правительством Израиля.
       Это началось еще в период правления Давида Бен-Гуриона. Оказавшись в изоляции на Ближнем Востоке после первой арабо-израильской войны, Израиль был крайне заинтересован в том, чтобы найти себе союзника в этом регионе. Выбор был ограниченным, отношения стали налаживаться с Турцией, которая стала первым мусульманским государством, признавшим Израиль в 1949 году.
       Израиль очень дорожил признанием со стороны Анкары. Желая сохранить отношения с Турцией, Израиль был готов на отказ от признания геноцида армянского народа с тем, чтобы не раздражать Анкару. Израиль аргументирует свое решение тем, что Холокост как уникальное явление несопоставим ни с одним геноцидом в истории человечества.
       Ярче всего это выразил Шимон Перес в апреле 2001года. Будучи тогда министром иностранных дел в правительстве Эхуда Барака. Он заявил, что "бессмысленно утверждать, что армяне, подобно евреям, подверглись геноциду. В вопросе геноцида идентификация армян с евреями неприемлема". По сути, то же самое 8 февраля 2002 года заявила посол Израиля в Грузии и Армении Ривка Коэн: "Холокост - явление беспрецедентное, и ничто, в том числе и трагедию армян, нельзя сравнивать с еврейским геноцидом", что сразу же вызвало возмущение у официального Еревана.
       Министерство иностранных дел Армении в своей ноте протеста по поводу высказываний израильского посла заявило, что "Армения считает неприемлемой любую попытку отрицания или умаления факта геноцида армян, с какой бы мотивировкой это бы не делалось. Более того, Армения никогда не имела цели проводить параллели между геноцидом армян и еврейским холокостом, считая, что любое преступление против человечности беспрецедентно по своим политическим, правовым, историческим и моральным последствиям".
       Помимо политической подоплеки у непризнания геноцида армян есть и другая причина. Еврейские организации опасаются, что признание геноцидом событий Первой мировой войны, произошедших с армянским народом, приведет к тому, что холокост перестанет восприниматься как уникальное явление.
       Аргументируя свою точку зрения, сторонники этой концепции приводят тот факт, что принятие ислама армянами во время войны позволяло избежать смерти, поскольку турки вырезали последних только потому, что считали их как христиан "ненадежными" и ориентирующимися на Российскую империю, с которой Османская империя вела войну. Уникальность и отличие Холокоста от геноцида армян заключается в том, что у евреев в годы Второй мировой войны не было возможности спастись путем принятия иной религии или еще каким-либо образом.
       " Версия для печати
       " Шрифт
       " Послать другу
       День Катастрофы и героизма европейского еврейства ("Йом-а-Шоа") отмечается ежегодно 27 числа месяца нисана по иудейскому календарю. Именно в этот день - 27 нисана 5703 года (2 мая 1943 года по грегорианскому календарю) узники, поднявшие вооруженное восстание в Варшавском гетто, потерпели окончательное поражение.
       В Израиле Йом а-Шоа - национальный день траура, установленный кнессетом. Официальная церемония проводится в "Яд ва-Шем" (Мемориальном музее Холокоста в Иерусалиме). Утром по всей стране звучит сирена в память о шести миллионах евреев, уничтоженных нацистами во время второй мировой войны.
       По всему миру в этот день проходят памятные мероприятия, зажигаются поминальные свечи, в некоторых синагогах проводятся особые службы. В то же время во многих европейских странах, включая Италию, Польшу и Германию, Днем памяти жертв холокоста считается 27 января. Именно в этот день в 1945 году советские войска освободили самый крупный нацистский лагерь смерти - Освенцим, в котором было уничтожено около 1,5 млн. человек.
       Катастрофу в Армении отмечают только армяне, а славяне вообще не отмечают подобный день. Для них важна одна дата - День Победы, а уж за ценой они не постояли.Но всегда надо помнить, что наши потери невоенного характера были страшно велики. Согласно планам нацистов, подлежали частичному уничтожению более трети всех жителей СССР. И частично это было осуществлено. За годы войны по расовому признаку было убито 5 миллионов русских, 3 миллиона украинцев, 1,5 миллиона белорусов.
       Исключительность никогда не была сильной чертой любой нации. Похоже, что в Израиле некоторые об этом забыли .
      
       Достоевский против иллюминатов Америки
       30.04.2013
       http://www.pravda.ru/world/northamerica/usacanada/30-04-2013/1154271-dostoevski-0/
       Очередное эссе нашего постоянного автора - ученого и философа Николя Бонналя посвящено пророческим и очень современным мыслям Федора Михайловича Достоевского, высказанным на страницах романа "Бесы". По мнению Николя, в этом произведении великий русский писатель увидел пагубность претворения в жизнь американских "рецептов" развития общества.
       А это он в Америке себе належал.
       "Бесы"
       Америка выступила в роли великой капиталистической державы лишь в 1776. однако прежде всего она послужила моделью, матрицей и источником вдохновения для всех просвещенных людей планеты - Иллюминатов. И нет писателя, который бы более увлекательно развил этот сюжет, чем Фёдор Михайлович Достоевский в своем шедевре "Бесы". Один из наиболее фанатичных персонажей романа выдвигает следующее утверждение:
       - Мы, напротив, тотчас решили с Кирилловым, что "мы, русские, пред американцами маленькие ребятишки, и нужно родиться в Америке или по крайней мере сжиться долгими годами с американцами, чтобы стать с ними в уровень".
       Я уже писал об одержимых в Америке и об отношении к иммигрантам из Европы. Однако с самого начала Америка по всей планете вдохновила гораздо больше фанатиков левого толка, чем консерваторов, даже если консервативные партии выступали в качестве "полезных идиотов" в борьбе за американизацию и насаждение империализма в течение холодной войны. И это вовсе не парадокс. Все социальные реформы, даже самые абсурдные, берут свое начало в Америке и только там.
       Такое заявление можно считать действительным, начиная с провозглашения Декларации о независимости Соединенных Штатов. Консервативный историк Мэдисон Грант напомнил нам в 1922, что эта добрая демократия уничтожила один миллион людей во время гражданской войны, а, кроме того - "организовала выдворение из страны лоялистов (сторонников английской короны) с конфискацией их земель". Убежденный, что Америка была престолом мировой щедрой "фил-энтропии" (позволю себе такую игру слов), великий защитник природы и диких животных добавляет в своей замечательной книге:
       - В Америке мы преуспели в уничтожении привилегии рождения... Теперь мы занялись уничтожением привилегии благополучия... существует и тенденция о наступлении на привилегию интеллекта...
       И если мы оставим в стороне олигархов и ревизоров этой энтропической системы, то всё это, конечно, правда. Однако именно эта черта объясняет нам, почему "Бесы" Достоевского послужили стимулом и примером для американских миллионеров, эксцентриков и филантропов:
       - я прочел в газетах биографию об одном американце. Он оставил все свое огромное состояние на фабрики и на положительные науки, свой скелет студентам, в тамошнюю академию, а свою кожу на барабан, с тем чтобы денно и нощно выбивать на нем американский национальный гимн. Увы, мы пигмеи сравнительно с полетом мысли Северо-Американских Штатов; Россия есть игра природы, но не ума.
       Комплекс неполноценности мировых либералов, будь то француз, русский или чилиец, обличается автором в весьма резких тонах:
       - Наш русский либерал прежде всего лакей и только и смотрит, как бы кому-нибудь сапоги вычистить.
       Нам ясно, как такое утверждение становится истинным. Теперь ведь всеми нами в Европе управляют политиканы, жаждущие чистить и вылизывать американские сапоги. Время голлистов прошло. Как уже утверждалось ранее, Америка - страна замечательная уже тем, что она выступает против природы и здравого смысла. И это раздражало такие великие умы как Бодлер и По, но это было тем, чего искали американские либеральные, радикальные и подрывные, революционные умы. Поэтому Достоевский обращается к описанию ницшевой "umwertung" - переоценке ценностей, которая начинается в Америке - земле феминисток, социальных инженеров и масонов-иллюминатов:
       - ха-ха! Слушайте, я их всех сосчитал: учитель, смеющийся с детьми над их богом и надих колыбелью, уже наш. Адвокат, защищающий образованного убийцу тем, что он развитее своих жертв и, чтобы денег добыть, не мог не убить, уже наш. Школьники, убивающие мужика, чтоб испытать ощущение, наши, наши. Присяжные, оправдывающие преступников сплошь, наши. Прокурор, трепещущий в суде, что он недостаточно либерален, наш, наш. Администраторы, литераторы, о, наших много, ужасно много, и сами того не знают! С другой стороны, послушание школьников и дурачков достигло высшей черты; у наставников раздавлен пузырь с желчью; везде тщеславие размеров непомерных, аппетит зверский, неслыханный...
       Переход к современной эпохе соответствует 1860-1870 годам (что столетием спустя вернётся вместе с Джонсоном). Персонаж по имени Кириллов уезжает в Америку, а затем возвращается, он открывает для себя переоценённые, перевёрнутые ценности. Мы с героями Достоевского уже почти готовы для мира, полного социальных реформ, теоретиков по вопросу гендерной теории и иных постчеловеческих ораторов. Америка - земля политически корректных настроений и мечтателей об утопии (комплекс террора - это тоже утопия):
       - Я поехал - свирепствовал тезис Littre, что преступление есть помешательство; приезжаю - и уже преступление не помешательство, а именно здравый-то смысл и есть, почти долг, по крайней мере благородный протест. "Ну как развитому убийце не убить, если ему денег надо!" Но это лишь ягодки. Русский бог уже спасовал пред "дешевкой".
       " Версия для печати
       " Шрифт
       " Послать другу
       Ранее я писал о неравенстве в американской системе. Как известно, четыреста миллиардеров обладают тем же богатством, что и 50 процентов бедных в этой забавной демократии. Но герой Достоевского Шигалев (господин с длинными ушами!) уже обозначил проблемы и конечное решение для современной олигархии:
       Он предлагает, в виде конечного разрешения вопроса - разделение человечества на две неравные части. Одна десятая доля получает свободу личности и безграничное право над остальными девятью десятыми. Те же должны потерять личность и обратиться в роде как в стадо и при безграничном повиновении достигнуть рядом перерождений первобытной невинности, в роде как бы первобытного рая, хотя впрочем и будут работать.
       Шигалев признает, что превращение нового человечества в подчиненное стадо будет возможно посредством... образования! А элита иллюминатов будет богатой и гуманитарной, а при этом еще - авторитарной.
       И это еще не все. Новая элита Бильдельбергов обожает свои деньги, позволяя нашим дряхлеющим нациям забавляться лишь долгами. Однако и это было описано Достоевским:
       - почему это все эти отчаянные социалисты и коммунисты в то же время и такие неимоверные скряги, приобретатели, собственники, и даже так, что чем больше он социалист, чем дальше пошел, тем сильнее и собственник...
       Больше я не буду настаивать. Добавлю лишь одну особенность. Все написанное о большевизме и в его пользу подразумевает не только то, что все это было профинансировано определенными американскими банками, но и то, что сама Америка послужила моделью для большевиков. При этом напомню читателю известные строки Льва Троцкого (К вопросу о перспективах мирового развития. Доклад 28 июля 1924 года) - великого поклонника Америки, посещение которой было важным для осуществления русской революции и уничтожения царской власти:
       - Если нам подковаться еще физикой, математикой, техникой, если нам американизировать нашу еще слабую социалистическую промышленность, то мы сможем с удесятеренной уверенностью сказать, что будущее полностью и окончательно за нами. Американизированный большевизм победит и раздавит империалистский американизм.
       Советский Союз был очень популярен в Америке в ту эпоху, не говоря уже об эпохе Рузвельта. Но когда СССР начал подвергать пересмотру американизацию и заново открывать свои русские корни, то именно тогда он почему-то вдруг сразу превратился в Империю Зла.
       Николя Бонналь
      
       Читайте самое интересное в рубрике "Мир"
       Николя Бонналь
      
      
      
       Мямлин Кирилл
      
       Глобальный погром оффшоров (Часть 2). "Кошки-мышки": Великобритания + Германия =... Китай?
       http://communitarian.ru/publikacii/finansy/globalnyy_pogrom_offshorov_chast_2_koshki-myshki_velikobritaniya__germaniya_%85_kitay_15042013/
      
      
       Иудо-протестанские элиты Британии в финансовом мире имеет генетические связи в Сити, ФРС США, в крупнейших банках ЕС, а так же Сингапуре и Гонконге. Они же контролируют значительную часть оффшорных зон. Почему с началом краха финкапитализма здесь были запущены меры, связанные с преследованиями за укрывательство от налогообложения?
       Часть 1
       Некоторые аналитики (Елена Ларина) отмечают, что возникающие противоречия по спасению финансового сектора Британии и получением доходов от британских же оффшоров (на тех же Виргинских островах) снимаются лозунгом: "Британия превыше всего". При этом борьба с оффшорными уклонистами направляется прежде всего не против "коренных англичан", а залетевших на огонёк дельцов из третьих стран.
       Так в прошлом году в Великобритании был принят новый закон о взяточничестве FCPA (Foreign Corrupt Practices Act), не менее эффективен, нежели американский, поскольку:
       - носит экстерриториальный характер;
       - применяется ко всем компаниям, которые имеет свои представительства на территории Великобритании или просто отношения с британскими компаниями;
       - распространяется на посредников, которые "знали или могли знать о взятке, но не предотвратили ее";
       - расследование против компаний начинается автоматически, если обвинения предъявлены ее постоянным контрагентам.
       Если компания имеет "договоренности с властям", то наказание её минует. Общий принцип закона: "пугай своих, но бей чужих". Таким образом, была создана юридическая база для крупномасштабной экспроприации активов и капиталов.
       Между тем, обращаем внимание, что пресловутая International Consortium of Investigative Journalists (ICIJ) - организация, объединяющая более сотни журналистов из 62 стран, вскрывшая нелицеприятную информацию о деятельности британской оффшорной зоны на Виргинских островах, базируется в Вашингтоне. Поэтому речь идет не о сугубо "британской интриге", а о наднациональном глобальном финансовом проекте и управлении.
      
       НАДНАЦИОНАЛЬНЫЕ СТРУКТУРЫ
       Здесь, помимо "традиционных" ФРС, МВФ, ЕЦБ, Еврокомиссии, следует упомянуть и другие, менее известные наднациональные структуры финансового контроля. В их число входят:
       - "Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег" (анг. - Financial Action Task Force on Money Laundering/FATF, фр. - Groupe d'Action Financiere sur le Blanchiment de Capitaux/GAFI) - создана в 1989 году по решению стран "Большой семерки" для разработки и внедрения международных стандартов в сфере "отмывания денег", в нее входят всего 34 "наиболее развитые страны" (кроме Китая), но с 2005 года рекомендации FATF являются обязательными для выполнения государств-членов ООН;
       - Еgmont group - неформальное объединение включает в себя более сотни управлений по финансовой разведке. Первая встреча этих спецслужб состоялась в 1995 году в Egmont Arenberg Palace в Брюсселе, откуда и пошло название группы (подробности см. ниже);
       - а так же эксклюзивный и несколько загадочный Базельский комитет по банковскому надзору, который выдаёт руководящие принципы крупнейшим финансовым учреждениям мира. Является частью Банка международных расчётов (БМР), часто упоминаемого как наднациональный "центробанк центробанков". Базель ещё связывают с банковской фамилией Оппенгеймеров, у которых в 1756 году в банке в Ганновере проходил обучение 12-летний сын мелкого ростовщика 12-летний Майер Амшель, в последствии поменявший фамилию на "Ротшильд".
      
       КОНЕЦ СУВЕРЕННОСТИ ЕВРОПЫ
       Одним важным отстойником для финкапиталов на протяжении как минимум трех веков была Швейцария, которая, по сути, играла роль "сейфа финальной инстанции". Не случайно, что именно здесь был создан Базельский Банк Международных расчетов - который не смогло закрыть даже решение "всемогущей" Бреттон-Вудской международной конференции, сформировавшее всю послевоенную западную финансовую систему.
       Между тем, и Швейцария подписала с целым рядом стран (в т.ч., США, Великобританией, Германией и Францией) специальные соглашения по сути отменяющие банковскую тайну. Кроме того, Швейцария ввела, пожалуй, самое суровое в мире законодательство, связанное с замораживанием и конфискацией активов - счетов, ценных бумаг и других прав на собственность - даже без судебного решения, а по одному лишь факту открытия уголовного дела. Причем, не только в самой Швейцарии.
       Между тем, в конце марта Национальный совет Швейцарии под давлением межправительственной FATF вынужденно принял изменения в "Закон о борьбе с отмыванием денег и финансированием терроризма". Но уступки, на которые пошла Конфедерация, - не требования самой FATF, результат ультиматума, который получила альпийская республика от группы Egmont, которая не обладая статусом международной организации, диктует стране, какие изменения она должна внести в свои законы и в какие сроки. Согласно вносимым поправкам, Швейцария будет передавать номера банковских счетов и информацию о движении средств или остатках на счетах. Все попытки местных про-национальных сил сорвать установление "диктатуры" Egmont потерпели полное поражение.
       В результате сегодня практически все европейские страны отказавшись от сохранения банковской тайны - тем самым передав национальный финансовый суверенитет наднациональной финансовой структуре:
       - в Италии в начале марта миланский суд приговорил влиятельнейшую фигуру итальянского бизнеса - Сильвио Берлускони, к одному году тюрьмы, одновременно уничтожена старейшая национальная финансовая олигархия Сиены;
       - перед самой отставкой Бенедикта XVI в результате беспрецендентного финансового и политического давления фактически был лишен суверенности Банк Ватикана, а новый папа-иезуит Франциск I и вовсе заявил о его ликвидации;
       - власти Люксембурга с 2015 года решили отменить банковскую тайну и присоединиться к обмену банковской информацией среди стран ЕС, что фактически лишит страну статуса одного из крупнейших в Европе финансовых центров.
       До сих пор лишь Австрия на основании своей Конституции имеет возможность сохранять банковскую тайну, но и они вряд ли устоят. Во-первых, здесь так же сильны позиции партии коллаборационистов глобализации. Во-вторых, достаточно вспомнить, какой травли подверглась эта суверенная страна, когда совершенно демократическим путем здесь победила партия сторонников ценностей морали "старой Европы": отказ от равных прав для новых стран-членов ЕС, ограничения иммиграции, поддержку местного сельского хозяйства, введение плоской шкалы подоходного налога и налога на валютные спекуляции. Вой либеральных "общечеловеков" принял такую тональность, что уже через неделю после своей победы лидер сторонников "традиционной старой Австрии" Йорг Хайдер погиб в автокатастрофе, а после смерти был еще и дискредитирован.
      
       США
       В США еще в 1977 году был принят Закон "О борьбе с коррупцией во внешнеэкономической деятельности" (FСPA), устанавливающий уголовную ответственность и штрафы за подкуп зарубежных должностных лиц и нарушении бухгалтерии при ведении внешнеэкономических операций, который в последние годы стал мощным инструментом под борьбе с конкурентами. Начиная с предкризисного 2007 года резко увеличилось количество привлеченных к ответственности. Причем, 9 из 10 самых больших штрафов за нарушение Закона выплатили неамериканские компании.
       Кроме того, в рамках этого Закона в 2010 году Б.Обама выдвинул так называемую антикоррупционную инициативу, которая подразумевает, что: под юрисдикцию FСPA подпадают и зарубежные компании, выходящие на нью-йоркскую биржу или NASDAQ; упрощается процедура замораживания иностранных активов, включая не только недвижимое и движимое имущество, но и ценные бумаги, вклады и т.п. на территории страны; в качестве взятки признаются не только денежные средства, имущество, ценные бумаги и т.п., но и различного рода услуги и даже предоставление ценной информации. Кроме того, Министерство юстиции ввело в FCPA новацию - "юрисдикция корреспондентского счета". Каждый, кто воспользовался корреспондентскими счетами американских банков для "дачи взятки" - признается преступником по американскому законодательству.
       При этом еще 9.11.2001 г. был принят пресловутый Закон "Патриот США". В его рамках, помимо прочего, Минфин США подготовил комплекс мер по программе "Противодействия легализации денежных средств, полученных преступным путем". Поэтому начиная с 2002 года все американские банки проводят детальную проверку счетов иностранных физических и юридических лиц, а также корреспондентских счетов иностранных банков. Здесь обязательно устанавливают владельцев счетов, их реальных бенефициариев и источники происхождения средств. При этом американское разведывательное сообщество получило доступ во Всемирную систему банковских переводов SWIFT, благодаря чему можно отследить любое движение средств из любой точки мира.
       Кроме того, после "терактов 9/11" в стране действуют и т.н. National Defense Authorization Act. В конце 2011 года президент Обама ввел в него такую "инновацию" (комментарий С. Голубицкого): отныне гражданин любого государства может быть задержан, заключен в тюрьму без ограничения срока пребывания, без какого-либо судебного решения. Основанием для этого выступает "угроза национальной безопасности США".
       О не менее характерном законе "О налогообложении иностранных счетов" (Foreign Account Tax Compliance Act, FATCA), ставший целью поставить под прямой финансовый контроль все государства и все организации финансового сектора в мире, мы уже подробно говорили в статье "Россия под дамокловым мечом американского закона FATCA" (проф. В.Ю.Катасонов).
       Таким образом, глобальный финансовый Запад последние несколько лет существенным образом модифицировал и ужесточил свое законодательство, а также провел комплекс мер по разведывательному, силовому, информационному и медийному обеспечению крупномасштабных акций, нацеленных с одной стороны на борьбу с незаконными доходами и капиталами, а с другой - на новый передел собственности на активы в мировом масштабе.
       При этом в западной судебной практике важнейшую роль играет прецедент, формирующий позиции элиты и общественного мнения в отношении тех или иных событий.
       Т.е., все условия для грядущей массовой конфискации созданы.
       Между тем, предметом охоты являются даже не российские денежные средства, вывезенные за рубеж. Деньги сегодня - для глобальной финэлиты самый недефицитный ресурс - сегодня его можно напечатать хоть десятки триллионов. Поэтому целью охоты являются реальные ресурсы и предприятия, которые владельцы частных компаний и, тем более, государства давно хотят продать - поскольку не способны ил не хотят ими управлять (тем более, когда либеральная "наука" активно пропагандирует лозунг "как можно меньше государства"). Но хотят продавать не сразу. Кроме того, как можно дороже. Но рыночный способ продажи как раз и не устраивает "охотников", которые очень хотят получить активы в кратчайшие сроки и по минимальной цене.
      
       ПОЧЕМУ ОХОТА ИДЕТ ИМЕННО НА РОССИЙСКИЕ АКТИВЫ?
       Причин тут несколько:
       Во-первых, ресурсная база. Россия обладает 16% всех природных материально-сырьевых ресурсов мира, кроме того, внушительный внутренний и евразийский корпоративный и потребительский рынок (а так же инфраструктуру, торговые и логистические сети).
       Во-вторых, их заниженная оценка. При совокупной капитализации российского рынка колеблющейся около одного триллиона долларов, национальное богатство согласно расчетам Института экономики РАН составляет больше 25 триллионов долларов, из которых львиная доля приходится на природные ресурсы. Проходившие в середине 90-х годов процессы не случайно получили название "прихватизация". Прежде всего потому, что тогда российские активы были чудовищно обесценены. По самым оптимистичным оценкам - в 25 раз, а в среднем - более чем в 40 раз. Этой же оценки придерживается и Сергей Чернышев (сотрудничающий с главой ГУ-ВШЭ Я.Кузьминовым, Г.Павловским и прочими "мейнстримными либералами"). Сильная недооценка российских предприятий при переходе их в руки других собственников делает эти активы просто до жути привлекательными.
       В-третьих - геоэкономические причины. Если коротко - вся логистика Евразии при наличии инфраструктуры, способной стать основой для создания новых сетей.
       Немаловажной остается и вопрос вызывающего поведения "российских нуворишей".
       При этом вопрос о сроках реализации стоит необычайно остро по двум основным причинам.
       В-первых, как отмечает М.Булгаков в статье "Азбука финансового суверенитета", финансовый капитализм при всей сложности компонентов (от денег до немыслимых дерривативов) базируется на одной точке. Визуально ее хорошо иллюстрирует т.н. "пирамида ликвидности Экстера"; суть и структура "долговой"/"финансовой" пирамид одна. В её основании крохотный реальный актив, на который накручен непрерывно разрастающийся долговой клубок виртуальных вторичных, третичных... активов. И чем больше разрастается навес "финансовых производных" (трежери, свопы, деривативы и пр.), тем неустойчивее становится система. И рухнуть она может уже в ближайшее время. Придать устойчивость пирамиде может расширение ее основания, на которые можно снова наращивать невообразимые "финансовые производные", от которых и кормится вся пирамида "финансового капитализма". И именно российские активы и хотят поместить в основание для придания устойчивости перевернутой пирамиды.
       Вторая причина вытекает из первой. В результате чудовищной эмиссии в банках накопилось столько свободных денежных средств, что их нужно срочно куда-то инвестировать, иначе они просто обесценятся. И российские активы для такой парковки идеально подходят. Причем сделать это нужно срочно. Больше времени у "охотников" просто нет.
      
       ГРАБЬ НАГРАБЛЕННОЕ
       Принятых в последние несколько лет и особенно в последний год мер в правовой, налоговой и силовой сферах - в США, Великобритании и Швейцарии - вполне достаточно, чтобы провести крупномасштабную конфискацию российских активов.
       Но вместо сугубо силовой крупномасштабной конфискации подготовлен внешне более мягкий и комфортный для субъектов охоты вариант. Накопленный опыт межнациональных операций "по принуждению к миру и демократии" будет использован в проведении операций по принуждению к продаже активов по нужной цене в нужное время и в нужные руки. Богатая палитра созданных инструментов и превентивных мер настолько плотно прижмет российские компании или их собственников, что прямые конфискации и не потребуются.
       Глобальное рейдерство устроено таким образом, что сами продадут. Ради "спасения отложенных капиталов", купленной зарубежной недвижимости, обучения детей или проживания в "комфортных странах" вместо "сраной рашки". Каждому конкретному собственнику сделать специфическое для него предложение, от которого, невозможно отказаться. Причем наиболее лакомым куском являются госкомпании. А здесь решающую роль играют чиновники различных уровней. Под них как раз и заточены законодательные акты, принятые в последнее время в США, Британии и Швейцарии. И наказание им готовится более крутое -
      
       СОБЫТИЯ НАЧАЛИ СХОДИТЬСЯ ВМЕСТЕ
       Кипр с "финансовой инновацией" в виде конфискации депозитов наложился на ужаснувшую лондонских сидельцев смерть Березовского. По поводу смерти которого неожиданно выступил Константин Кагаловский. Эта не самая известная у нас фигура на самом деле является весьма характерным персонажем. Он не только входил в ядро гайдаровского кагала задолго до того, как они пришла к власти, но и отвечал за "связи с мировой элитой". Конкретно - с обществом "Монт Пелерин" и связанным с британской разведкой Институтом изучения коммунистических экономик в Лондоне. Он же стал первым представителем России при международных финансовых организациях - МВФ и Всемирном Банке, которые фактически осуществляли экономическую диктатуру в России в первой половине 90-х гг. И именно его жена Наталья Гурфинкель-Кагаловская участвовала в скандальном "деле Bank of New York" с "отмыванием российских денег" - в том числе "стабилизационного кредита" МВФ, пропавшего не без вероятного участия "хозяина Магницкого" - Уильяма Браудера. И странной смерти сефардского гизбара Эдмона Сафры.
       "МОНТ ПЕЛЕРИН". НЕБОЛЬШОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ. Мы говорили, что созданное изначально в Швейцарии общество "Монт Пелерин" "является в каком-то роде материнской организацией всех неолиберальных исследовательских центров". Оно было создано в 1947 году по плану неофрейдиста и члена Бнай Брит Уолтера Липпмана (бывшего советника президента Вудро Вильсона, подписавшего указ о создании ФРС). В нем участвовавли Фридрих фон Хайек, как теоретик, Вильгельм Рёпке, как издатель журнала, финансирование изначально организовал швейцарец Альберт Хунольд. Хайек собирает либералов: монетаристов (Милтон Фридман), представителей школы Public choice (Дж. Бьюкенен), а также значимых интеллектуалов нео-австрийского течения. В первое время собрания финансировались фондами Relm и Earhart. После этого общество получило поддержку ультраконсервативного Fondation John Olin, Lilly Endowment, фондов Roe, le Scaife family Charitable Trust и Fondation Garvey. Великобритания стала полигоном воплощения рекомендованных мер. В 1955 году был создан Institute of Economic Affairs (IEA), который работал над популяризацией тезисов Хайека и принципов монетаризма, сделав своей мишенью в основном предпринимательские круги (долгое время не доверявшие им) и финансистов. Звездный час неолибералов наступает с дефолтом США в начале 70-х, когда финолигархиии срочно потребовалось "научное" объяснение почему "плавающие курсы валют - это хорошо". Кризис стал толчком к развитию Общества Монт Пелерин и IEA, ставших получать все более благосклонный прием в предпринимательских и политических кругах. Обе организации распространяли идеи главенства борьбы с инфляцией, вреда социального государства и профсоюзов. В 1970 году IEA опубликовала работу Милтона Фридмана, который "разгромил" кейнсианскую денежную политику, при том, что истоки были в действиях ФРС и самой философии капитализма.
       Когда происходило вторжение американцев в Ирак, американский консервативный фонд "HeritageFoundation" (при обществе Монт Пeлерuн), опубликовал очень важную статью Джона Халсмана (John C. Hulsman) под названием "Стpaтeгuя сoбирaния вишeн", где он уподоблял проявившийся в тот момент франко-германо-российский альянс, выразившую несогласие с американской агрессией ось Париж-Берлин-Москва, компании Дороти из сказки "Волшебник страны Оз". В компании Дороти были существа, каждый из которых был лишен какого-то фундаментального качества: у Страшилы были соломенные мозги, у Железного Дровосека не было сердца, а у Льва не было храбрости, т. е. каждый из них был ущербен, но будучи вместе собранными в команду вокруг Дороти, они могли осуществлять те задачи, которые перед ними стояли, и достичь желаемого. Автор статьи уподобил Францию, Германию и Россию "друзьям Дороти": у Германии нет внешней политики, нет армии; французская экономика в кризисе; Россия на тот момент находилась в полуобморочном состоянии, но, тем не менее, если сложить все эти потенциалы трех "друзей Дороти", то для американцев получается вполне серьезная опасность. Их задача была не допустить, развалить этот альянс любой ценой. Внушали, что он не нужен, лишний, бестолковый, все равно ничего не светит от этого, что он вообще не альянс вовсе и постепенно с задачей справились.
       При этом Кагаловский хранил молчание с середине 2000-х, но со смертью Березовского сам вышел на газету "Ведомости" из Лондона с заявлением: "Я никогда не заявил бы об этом, если бы Борис был жив или его суд с Абрамовичем еще не закончился, но Березовского уже нет, а суд, который в последние годы был главным содержанием его жизни, он проиграл. И этот проигрыш в итоге стал, как мне кажется, одной из психологических причин его смерти". Как подчеркнул Кагаловский, он "на 100 процентов знает", что Березовский и Абрамович были партнерами-акционерами в "Сибнефти". По словам бывшего совладельца "ЮКОСа", в России об этом знали все, кто хоть как-то был знаком с вопросом, "но предпочитали помалкивать".
       После этого прошло сообщение, что Роман Абрамович задержан сотрудниками ФБР. Источником информации оказался бывший руководитель службы безопасности Березовского, экс-директор агентства "Атолл", имевшего досье на всю российскую верхушку, Сергей Соколов. В свое время он прославился тем, что вел успешную прослушку Администрации Президента РФ и ключевых министров Правительства. Именно он под запись с представителями РБК ТВ он дословно сказал следующее: "Мне позвонили и сказали: сегодня в США будут брать Рому. Сказали мне это люди, близкие к разведке Ее Величества".
       Странное задержание Абрамовича (и падение на волне слухов стоимости акции крупнейших российских холдингов, таких как Норникель и Evraz, что стоило одному только Роману Аркадьевичу более 130 млн. долларов). "А это сигнал".
      
       "ХОТЕЛ УЕХАТЬ НА КИПР, НО НЕ ПУСТИЛИ ..."
       Ситуация с Кипром полностью подорвала "незыблемые основы" западной банковской системы, по сути повторив конфискационные эксперименты "гайдаровских младореформаторов". Здесь не только прошла конфискация крупных вкладов в Bank of Cyprus и Laiki Bank, где хранилась подавляющая часть российских денег, включая деньги чиновников. Почувствовав "вкус крови", операция по выводу экономики Кипра из кризиса "неожиданно" подорожала на 35% - с 17 до 23 млрд. долларов. При этом европейские банки сегодня требуют от Кипра откупиться золотом. Никосии придется продавать золотые запасы - беспрецедентное решение для еврозоны, которое станет потрясением для рынка золота. Кроме того, как мы говорили в первой части исследования, в Брюсселе уже выдвигаются предложения о ликвидации Парламента Кипра и введении внешнего управления - колонизируя разоряемый остров всем Евросоюзом. Помимо форпоста на границе с поднимающейся Турции с ее планами создания "Новой Османской Империей", ЕС рассчитывает получить неограниченный доступ к громадным газовым месторождениям на шельфе Кипра. Тем самым, планируя обеспечить себе "энергетическую безопасность".
       Пара интересных моментов. Согласно проходившей информации, представители крупных российских финансовых структур, за две-три недели до событий на Кипре получили предупреждение о том, что подобное может произойти, поэтому вывели свои деньги (в частности - новый партнер англичан Роснефть, близкие к семье Ротшильдов структуры Дерипаски и др.). Как говорят, деньги выводили и дочери Путина. Так, пока между Президентом и Парламентом Кипра шли переговоры об условиях решения вопроса, деньги с острова уходили, несмотря на все запреты Национального банка Кипра. Уходили в две страны. В Британию и в Россию. А если конкретно, в Uniastrum Банк, которым на 80% владеет Банк Кипра. Ни филиалы в Лондоне, ни банк в Москве не ставили никаких ограничений на снятие средств со счетов. Т.е. деньги были "заморожены" на Кипре, а лондонский и московский банки позволяли обналичивать вклады за счет своих средств. Впрочем, это касалось не самых крупных сумм и не относилось к деньгам госкомпаний, которые обнаружились на Кипре.
       На сегодняшний момент известно, что наряду с большим числом средних компаний на Кипре "зависли" деньги аффилированных структур Газпрома, Ростехнологий и структур Сбербанка. Кроме того, очевидно, что конфискации подверглись крупные вклады российских предпринимателей и чиновников, держащих там деньги нелегально.
       А вот на вопрос "чем и кем были спровоцированы кипрские события?" вполне ясные ответы дают выказывания высших германских чиновников и доклады германской разведки.
       Как мы хорошо знаем, то, что произошло на Кипре, явилось выполнением ультиматума ЕЭС и МВФ. Но не только. Здесь был и -
      
       ОЧЕВИДНЫЙ ДЕМАРШ ГЕРМАНИИ (КАК СЛЕДСТВИЕ МАХИНАЦИИ "ХОЛОКОСТА")
       Здесь мы вновь вернемся к анализу Елены Лариной, которая отмечает, что несмотря на то, что Председателем ЕЦБ является Марио Драги (ставленник Фабианского общества, участвовавший разгроме национальной олигархии Италии), но не менее значительную роль играет и глава Минфина Германии Вольфганг Шойбле. Это единственный человек в Европе, который избирался от своей партии (ХДС) в Парламент 10 сроков подряд, т.е. имеет 40-летний опыт пребывания во власти. В ноябре 2011 г. он сказал, что в ближайшее время "надо двигаться к централизованной Европе и зоны евро недостаточно. Нужна единая экономика, единые налоговая система и законодательство, нужен, наконец, политический союз с избранием Президента...". И добавил, что для этого "мы должны управлять нервозностью на рынках, поскольку мы можем достичь политического союза только в условиях кризиса".
       Впрочем, до единого европейского государства надо еще дожить, а для этого партии Шойбле, во главе с Ангелой Меркель, нужно выиграть ближайшие выборы, которые уже не за горами. При этом немцам уже продемонстрировали таблицу со статистическими данными.
       В колонках - Германия, Франция, Италия и Австрия. В строках - среднее и медианное богатства домохозяйства, и процент домохозяйств, владеющих недвижимостью (медианное отличается от среднего в странах с достаточно сильным неравенством и более точно характеризует доходы основной части домохозяйств). Данные представлены в евро по состоянию на конец 2012 года.
       Таким образом, оказывается, что самые экономически эффективные, прилежно работающие и демонстрирующие наивысшую производительность и дисциплину труда немцы имеют меньше собственности, а зачастую и доходов, чем испанцы и итальянцы, которым все время приходится помогать (впрочем, таблица никак не отражает тот факт, что за последние 50 лет Германия выплатила Израилю более 1,2 трлн. долларов за миф о "холокосте").
       Поскольку топить крупные страны было не с руки, решили начать с Кипра, где ситуация возмутила немцев ничуть не меньше.
       На представленной таблице видно, что депозиты европейцев в кипрских банках с 2009 года неуклонно уменьшаются, а россиян, составляющих "80-85% резидентов остального мира" - столь же стремительно растут (40 тыс. русских, постоянно проживающих на Кипре и держащих там депозиты, попали в серую часть).
       Поэтому в ноябре прошлого года самый популярный в Германии журнал Der Spiegel опубликовал знаменитую статью под названием "Селедка и водка". В статье Кипр назван курортной зоной для русских, которая прикрывает российский финансовый оффшорный анклав внутри ЕЭС. А материал для этой статьи журналу передала BND (Федеральная разведывательная служба Германии). Иллюстрацией к статье служила эта диаграмма, которая так же серьезно задела чувства немцев.
       Весь ВВП Кипра составлял в 2011 г. 17,8 млрд. евро. Из 65 млрд. евро, уведенных из России в одном только 2011 г. по данным BND в кипрских банках осел 21 млрд. При этом, в ноябре на спасение острова Кипр просил от ЕЭС (т.е., немцев, как основных кредиторов) 10 млрд. евро. В конце статьи был поставлен вопрос, до каких пор немцы будут оплачивать банкет российских нуворишей. Кроме того, в разгар нынешнего кризиса BND опубликовала доклад, в котором руководитель BND Герхард Шиндлер сообщил, что на Кипре систематически размещаются российские деньги, полученные преступным путем. В результате порядка 40% денег, покидающих Россию и оседающих на Кипре и в других оффшорах, имеют, по его данным, незаконное происхождение и являются "грязными" (впрочем, никто не заикнулся, что эти "грязные деньги" все проштрафившиеся в глазах европраведников банки вкладывали в "чистые" ипотечные бумаги США, ставшие мусором в 2008 году). После того, когда стало ясно, что кипрскому раю приходит конец, к держатели счетов стали обращаться десятки банков из Великобритании и британских оффшоров, Швейцарии и Латвии. Которые предлагали минимизировать потери и обеспечат перемещение средств из кипрских банков. Впрочем, латвийские банкиры звонили лишь до тех пор, пока не получили предупреждение от ЕЦБ, что если это произойдет, то Латвия никогда не будет принята в еврозону.
       Другие европейские участники кипрской конфискации начали расставлять флажки в Словении, заявив, что и этой стране грозит "кипрский сценарий". Кипрскому сценарию публично оказалась готова последовать и Новая Зеландия, где министр финансов официально посоветовал вкладчикам "принять как должное стрижку своих депозитов".
       Таким образом, русским деньгам вроде бы как показали дорожку в Швейцарию, Британию или на Каймановы острова и Делавер (США). Но здесь их встречает не только ужесточение законодательства, но и "Offshore leaks".
       В это же время Австралия, находящаяся под управлением Елизаветы II, не только отказывается от расчетов в долларах с Китаем в пользу юаней, но продвигает юань в качестве мировой резервной валюты.
       При этом необложенным флажками остается все тот же Китай - так и не подписавший договоры о "противодействии отмывании денег". И именно на него ставит вненациональная "корпорация Zero", не только рассчитывающая на переоценку долларовых активов, но запустившая игру "кошки мышки". Кагал ротшильдов повторяют игру на обрушение Лондонской биржи, сделавших их владельцами Банка Англии в 1815 году, но уже в глобальном масштабе?
      
       Таким образом, перспективы следующие:
       - продать активы за стремительно обесценивающиеся деньги, к размещению и конфискации которых полностью готов Запад;
       - завлекающая привлекательность квазикоммунистического Китая, куда так старательно заманивает кагал ротшильдов;
       - или развитие своей собственной страны - России, способной вновь стать Великой.
       Возврат к списку
      
       Начался глобальный погром оффшоров. Общей стоимость в $32 триллиона
       Мямлин Кирилл
       http://communitarian.ru/publikacii/finansy/nachalsya_globalnyy_pogrom_offshorov_obschey_stoimost_v_32_trilliona_05042013/
       Вслед за разгромом Кипра начался слив Британских Вирджинских островов. Будут оглашены имена тысяч западных махинаторов-середнячков и высокопоставленных папуасов из "третьего мира". Похоже, что за счет "экспроприации оффшорных экспроприаторов" решили замедлить падение системы глобального Запада
       The Guardian публикует сразу несколько статей, где излагаются результаты "новаторского проекта International Consortium of Investigative Journalists (ICIJ), Вашингтон, который сотрудничает с The Guardian и другими международными СМИ". В журналистском расследовании участвовали 88 журналистов из 46 стран мира.
       Начался массовый слив интимной информации из оффшоров - стали доступны миллионы электронных писем и других документов, в основном по офшору Британские Виргинские острова (BVI). Как утверждается в одной из статей, объем информации о BVI 260 гигабайт - что в 160 раз больше информации об отчетах посольств, которую в 2010 году обнародовал WikiLeaks - содержит 2,5 миллиона документов и имена 130 тысяч человек из 170 стран, в том числе из России. Это финансовые данные "более чем за 10 лет", а также информация об "ответвлениях в Сингапуре, Гонконге и на островах Кука".
       Джерард Райл, директор ICIJ, подробно рассказывает о проекте в своей статье. Издание уточняет, что не обвиняет владельцев оффшоров противоправных действиях, а просто сообщает об их счетах и (или) фирмах. Отдельная статья посвящена британскому миллионеру Скоту Янгу, которого газета называет "партнером покойного олигарха Березовского".
       Первая статья озаглавлена "Утечка информации: вскрылись тайны богачей, прячущих деньги в офшорах":
       Leaks reveal secrets of the rich who hide cash offshore http://www.guardian.co.uk/uk/2013/apr/03/offshore-secrets-offshore-tax-haven
       " News
       " UK news
       " Offshore secrets
       Series: Offshore secrets
       Previous | Next | Index
      
       Leaks reveal secrets of the rich who hide cash offshore
       Exclusive: Offshore financial industry leak exposes identities of 1,000s of holders of anonymous wealth from around the world
       " David Leigh The Guardian, Wednesday 3 April 2013 23.59 BST
      
       Exclusive: Offshore financial industry leak exposes identities of 1,000s of holders of anonymous wealth from around the world
       " News
       " UK news
       " Offshore secrets
       Series: Offshore secrets
       Previous | Next | Index
      
       Leaks reveal secrets of the rich who hide cash offshore
       Exclusive: Offshore financial industry leak exposes identities of 1,000s of holders of anonymous wealth from around the world
       " Share 18705
       "
       "
       " inShare297
       " Email
       " David Leigh
       " The Guardian, Wednesday 3 April 2013 23.59 BST
       " Jump to comments (1806)
      
       The British Virgin Islands, the world's leading offshore haven used by an array of government officials and rich families to hide their wealth. Photograph: Duncan Mcnicol/Getty Images
       Millions of internal records have leaked from Britain's offshore financial industry, exposing for the first time the identities of thousands of holders of anonymous wealth from around the world, from presidents to plutocrats, the daughter of a notorious dictator and a British millionaire accused of concealing assets from his ex-wife.
       The leak of 2m emails and other documents, mainly from the offshore haven of the British Virgin Islands (BVI), has the potential to cause a seismic shock worldwide to the booming offshore trade, with a former chief economist at McKinsey estimating that wealthy individuals may have as much as $32tn (?21tn) stashed in overseas havens.
       In France, Jean-Jacques Augier, President Fran?ois Hollande's campaign co-treasurer and close friend, has been forced to publicly identify his Chinese business partner. It emerges as Hollande is mired in financial scandal because his former budget minister concealed a Swiss bank account for 20 years and repeatedly lied about it.
       In Mongolia, the country's former finance minister and deputy speaker of its parliament says he may have to resign from politics as a result of this investigation.
       But the two can now be named for the first time because of their use of companies in offshore havens, particularly in the British Virgin Islands, where owners' identities normally remain secret.
       The names have been unearthed in a novel project by the Washington-based International Consortium of Investigative Journalists [ICIJ], in collaboration with the Guardian and other international media, who are jointly publishing their research results this week.
       The naming project may be extremely damaging for confidence among the world's wealthiest people, no longer certain that the size of their fortunes remains hidden from governments and from their neighbours.
       BVI's clients include Scot Young, a millionaire associate of deceased oligarch Boris Berezovsky. Dundee-born Young is in jail for contempt of court for concealing assets from his ex-wife.
       Young's lawyer, to whom he signed over power of attorney, appears to control interests in a BVI company that owns a potentially lucrative Moscow development with a value estimated at $100m.
       Another is jailed fraudster Achilleas Kallakis. He used fake BVI companies to obtain a record-breaking ?750m in property loans from reckless British and Irish banks.
       As well as Britons hiding wealth offshore, an extraordinary array of government officials and rich families across the world are identified, from Canada, the US, India, Pakistan, Indonesia, Iran, China, Thailand and former communist states.
       The data seen by the Guardian shows that their secret companies are based mainly in the British Virgin Islands.
       Sample offshore owners named in the leaked files include:
       o Jean-Jacques Augier, Fran?ois Hollande's 2012 election campaign co-treasurer, launched a Caymans-based distributor in China with a 25% partner in a BVI company. Augier says his partner was Xi Shu, a Chinese businessman.
       o Mongolia's former finance minister. Bayartsogt Sangajav set up "Legend Plus Capital Ltd" with a Swiss bank account, while he served as finance minister of the impoverished state from 2008 to 2012. He says it was "a mistake" not to declare it, and says "I probably should consider resigning from my position".
       o The president of Azerbaijan and his family. A local construction magnate, Hassan Gozal, controls entities set up in the names of President Ilham Aliyev's two daughters.
       o The wife of Russia's deputy prime minister. Olga Shuvalova's husband, businessman and politician Igor Shuvalov, has denied allegations of wrongdoing about her offshore interests.
       oA senator's husband in Canada. Lawyer Tony Merchant deposited more than US$800,000 into an offshore trust.
       He paid fees in cash and ordered written communication to be "kept to a minimum".
       o A dictator's child in the Philippines: Maria Imelda Marcos Manotoc, a provincial governor, is the eldest daughter of former President Ferdinand Marcos, notorious for corruption.
       o Spain's wealthiest art collector, Baroness Carmen Thyssen-Bornemisza, a former beauty queen and widow of a Thyssen steel billionaire, who uses offshore entities to buy pictures.
       o US: Offshore clients include Denise Rich, ex-wife of notorious oil trader Marc Rich, who was controversially pardoned by President Clinton on tax evasion charges. She put $144m into the Dry Trust, set up in the Cook Islands.
       It is estimated that more than $20tn acquired by wealthy individuals could lie in offshore accounts. The UK-controlled BVI has been the most successful among the mushrooming secrecy havens that cater for them.
       The Caribbean micro-state has incorporated more than a million such offshore entities since it began marketing itself worldwide in the 1980s. Owners' true identities are never revealed.
       Even the island's official financial regulators normally have no idea who is behind them.
       The British Foreign Office depends on the BVI's company licensing revenue to subsidise this residual outpost of empire, while lawyers and accountants in the City of London benefit from a lucrative trade as intermediaries.
       They claim the tax-free offshore companies provide legitimate privacy. Neil Smith, the financial secretary of the autonomous local administration in the BVI's capital Tortola, told the Guardian it was very inaccurate to claim the island "harbours the ethically challenged".
       He said: "Our legislation provides a more hostile environment for illegality than most jurisdictions".
       Smith added that in "rare instances ...where the BVI was implicated in illegal activity by association or otherwise, we responded swiftly and decisively".
       The Guardian and ICIJ's Offshore Secrets series last year http://www.guardian.co.uk/uk/series/offshore-secrets " Offshore secrets revealed: the shadowy side of a booming industry
       A worldwide research effort in collaboration with the Guardian/ICIJ reveals the real people behind these anonymous companies
       http://www.guardian.co.uk/uk/2012/nov/25/offshore-secrets-revealed-shadowy-side
       " David Leigh, Harold Frayman and James Ball
       " " The Guardian, Sunday 25 November 2012 20.00 GMT
      
       Home of Sarah Petre-Mears on Nevis. Photograph: James Ball/guardian.co.uk
       The existence of an extraordinary global network of sham company directors, most of them British, can be revealed.
       The UK government claims such abuses were stamped out long ago, but a worldwide joint investigation by the Guardian, the BBC's Panorama and the Washington-based International Consortium of Investigative Journalists (ICIJ) has uncovered a booming offshore industry that leaves the way open for both tax avoidance and the concealment of assets.
       More than 21,500 companies have been identified using this group of 28 so-called nominee directors. The nominees play a key role in keeping secret hundreds of thousands of commercial transactions. They do so by selling their names for use on official company documents, using addresses in obscure locations all over the world.
       This is not illegal under UK law, and sometimes nominee directors have a legitimate role. But our evidence suggests this particular group of directors only pretend to control the companies they put their names to.
       James Ball travels to the tiny Caribbean island of Nevis searching for Sarah Petre-Mears, who on paper controls more than 1,200 companies scattered around the Caribbean, the Republic of Ireland, New Zealand and the UK itself Link to video: Offshore secrets: where is Sarah Petre-Mears?
       The companies themselves are often registered anonymously offshore in the British Virgin Islands (BVI), but also in Ireland, New Zealand, Belize and the UK itself. More than a score of UK agencies sell offshore companies, several of which also help supply sham directors.
       One British couple, Sarah and Edward Petre-Mears (video), who migrated from Sark in the Channel Islands to the Caribbean island of Nevis, have sold their services to more than 2,000 entities, with their names appearing on activities ranging from Russian luxury property purchases to pornography and casino sites.
       In 1999, the government claimed Britain's sham director industry had been "effectively outlawed" after a judge, Mr Justice Blackburne, said the court would not tolerate "the situation where someone takes on the directorship of so many companies and then totally abrogates responsibility". But our findings show this has failed to be policed.
       These nominee fronts conceal a wide variety of real owners, including those that are perfectly legal, from Russian oligarchs to discreet speculators in the British property market. Their only common factor is the wish for secrecy. Some of the owners we have identified include:
       o Vladimir Antonov, the London-based billionaire Russian purchaser of Portsmouth FC, who is currently fighting an extradition request from Lithuania, where he controlled a bank. He denies wrongdoing.
       o Yair Spitzer, a north London software engineer who bought and sold London flats. He said: "We were advised by UK accountants that this structure ... was perfectly legal."
       o The Hackmeys, a wealthy Israeli family, one of whom used a BVI company to buy a ?26m London office block. Their spokesman said: "The deal was introduced by a [confidential] joint venture partner who set up the deal and structure."
       o Nicholas Joannou, whose Armstrong Group sold shares from an address in Berkeley Square, central London. The Guardian was unable to contact him.
       o SP Trading, which was linked in 2009 to a Kazakh businessman and an arms to Iran scandal. The nominee directors in Vanuatu turned out to have no knowledge of the company's true activities. They told us there were "very few cases of misuse by clients".
       In a parallel investigation Monday's Panorama on BBC1 is due to show a company formation agent offering to assist its undercover reporter to escape tax. The agent, James Turner, of Turner Little in York, offers nominee directors in Belize and says: "They won't even know that they were a director, they just get paid."
       A representative of a second company, Atlas Corporate Services, is asked for maximum confidentiality. He explains that many of its nominees are not even aware of how their names are being used. Jesse Hester, who runs Atlas Corporate Services from Mauritius, is seen assuring a potential client that the UK is unlikely to catch up with him. "Tax authorities don't have the resources to chase everybody down ... They reckon it's probably the same rough odds as probably winning the lottery," he says.
       The revelations launch a week-long series onthe Guardian site designed to strip away anonymity from offshore companies, the most shadowy aspect of the UK's financial industry. The British Virgin Islands are a particularly successful hideaway, thanks to the exceptional secrecy on offer. This Caribbean territory, which is ultimately controlled by the UK, has sold more than a million anonymously-owned offshore entities since launching itself in 1984 as a tax haven.
       The purchasers are often people who, for a variety of reasons, some perfectly legitimate, do not wish to advertise what they are doing with their wealth.
       But a worldwide research effort has been launched this year by the ICIJ. It aims to identify, country by country, thousands of the true owners.
       The Guardian has collaborated with the ICIJ, a non-profit organisation, to analyse many gigabytes of the British data. This week we intend to reveal the names of more owners. We do not suggest criminal wrongdoing by them. Among those we have contacted, not all go so far as to employ nominee directors. Some insist they have done nothing improper, and are merely taking advantage of legitimate tax breaks or the opportunity for privacy. Critics say, however, that the islands' system can be open to abuse because of its lack of transparency.
       Gerard Ryle, the director of the ICIJ, said: "We are applying specialist software to crunch through literally hundreds of thousands of offshore entities to look for patterns. We are marrying our findings with old-fashioned shoe leather and interviews from key insiders who can provide further context on this little known and loosely regulated world. We are satisfied that the information we have is authentic."
       Ryle believes the ICIJ's global project, when it is completed next year, will haul into the open a shadowy financial system estimated to conceal the movement around the world of trillions of dollars.
       Offshore secrets
       Guardian team: David Leigh, Harold Frayman and James Ball.
       The project is a collaboration between the Guardian and the International Consortium of Investigative Journalists (ICIJ) headed by Gerard Ryle in Washington DC. Guardian investigations editor David Leigh is a member of ICIJ, a global network of reporters in more than 60 countries who collaborate on in-depth investigative stories that cross national boundaries. The ICIJ was founded in 1997 as a project of the Center for Public Integrity, a Washington DC-based non-profit.
      
       exposed how UK property empires have been built up by, among others, Russian oligarchs, fraudsters and tax avoiders, using BVI companies behind a screen of sham directors.
       Such so-called "nominees", Britons giving far-flung addresses on Nevis in the Caribbean, Dubai or the Seychelles, are simply renting out their names for the real owners to hide behind.
       The whistleblowing group WikiLeaks caused a storm of controversy in 2010 when it was able to download almost two gigabytes of leaked US military and diplomatic files.
       The new BVI data, by contrast, contains more than 200 gigabytes, covering more than a decade of financial information about the global transactions of BVI private incorporation agencies. It also includes data on their offshoots in Singapore, Hong Kong and the Cook Islands in the Pacific.
      
       ............The Guardian and ICIJ's Offshore Secrets series last year exposed how UK property empires have been built up by, among others, Russian oligarchs, fraudsters and tax avoiders, using BVI companies behind a screen of sham directors.
       Such so-called "nominees", Britons giving far-flung addresses on Nevis in the Caribbean, Dubai or the Seychelles, are simply renting out their names for the real owners to hide behind.
       The whistleblowing group WikiLeaks caused a storm of controversy in 2010 when it was able to download almost two gigabytes of leaked US military and diplomatic files.
       The new BVI data, by contrast, contains more than 200 gigabytes, covering more than a decade of financial information about the global transactions of BVI private incorporation agencies. It also includes data on their offshoots in Singapore, Hong Kong and the Cook Islands in the Pacific.
      
      
      
       "Впервые оглашены данные о личностях тысяч владельцев "анонимного богатства" - людях из разных стран мира", - сообщает журналист Дэвид Ли. В список входят "от президентов до плутократов, от дочери филиппинского диктатора Маркоса до британского миллионера, обвиненного в сокрытии активов от бывшей супруги".
      
       Мямлин Кирилл
       8440
       0
       Начался глобальный погром оффшоров. Общей стоимость в $32 триллиона
      
      
       Вслед за разгромом Кипра начался слив Британских Вирджинских островов. Будут оглашены имена тысяч западных махинаторов-середнячков и высокопоставленных папуасов из "третьего мира". Похоже, что за счет "экспроприации оффшорных экспроприаторов" решили замедлить падение системы глобального Запада
       The Guardian публикует сразу несколько статей, где излагаются результаты "новаторского проекта International Consortium of Investigative Journalists (ICIJ), Вашингтон, который сотрудничает с The Guardian и другими международными СМИ". В журналистском расследовании участвовали 88 журналистов из 46 стран мира.
       Начался массовый слив интимной информации из оффшоров - стали доступны миллионы электронных писем и других документов, в основном по офшору Британские Виргинские острова (BVI). Как утверждается в одной из статей, объем информации о BVI 260 гигабайт - что в 160 раз больше информации об отчетах посольств, которую в 2010 году обнародовал WikiLeaks - содержит 2,5 миллиона документов и имена 130 тысяч человек из 170 стран, в том числе из России. Это финансовые данные "более чем за 10 лет", а также информация об "ответвлениях в Сингапуре, Гонконге и на островах Кука".
       Джерард Райл, директор ICIJ, подробно рассказывает о проекте в своей статье. Издание уточняет, что не обвиняет владельцев оффшоров противоправных действиях, а просто сообщает об их счетах и (или) фирмах. Отдельная статья посвящена британскому миллионеру Скоту Янгу, которого газета называет "партнером покойного олигарха Березовского".
       Первая статья озаглавлена "Утечка информации: вскрылись тайны богачей, прячущих деньги в офшорах": "Впервые оглашены данные о личностях тысяч владельцев "анонимного богатства" - людях из разных стран мира", - сообщает журналист Дэвид Ли. В список входят "от президентов до плутократов, от дочери филиппинского диктатора Маркоса до британского миллионера, обвиненного в сокрытии активов от бывшей супруги".
       Всего было вскрыто около 2 млн. электронных писем и других документов, происходящих преимущественно из офшора Британские Виргинские острова (BVI): "Утечка потенциально может спровоцировать всемирное "землетрясение" в процветающей индустрии оффшоров". По оценке бывшего старшего экономиста McKinsey, в налоговых убежищах может быть припрятано до 32 триллионов долларов.
       Газета обнаружила в списке имя Ахиллеаса Каллакиса, который через фальшивые фирмы, зарегистрированные в BVI, занял в британских и ирландских банках рекордную сумму - 750 млн фунтов. Но есть также чиновники и состоятельные семьи из Канады, США, Индии, Пакистана, Индонезии, Ирана, Китая, Таиланда и бывших коммунистических режимов: "их тайные фирмы базируются преимущественно на Британских Виргинских островах". По мнению издания, BVI - самый успешный офшор в мире. Подлинные имена владельцев фирм, которые там зарегистрированы, никогда не раскрываются и обычно неизвестны даже местным финансовым регуляторам. И напрасно финансовый секретарь администрации BVI Нейл Смит уверяет в интервью: "Наше законодательство - более враждебная среда для беззаконий, чем большинство юрисдикций".
       В прошлом году в цикле "Офшорные секреты" The Guardian и ICIJ были оглашены сведения о том, как британские империи недвижимости создавались, в том числе, российскими олигархами, мошенниками и беглецами от налогов, которые использовали фирмы в BVI за "ширмой" из подставных директоров. Номинальные директора, британские граждане, "сдают в аренду свои имена, чтобы за ними прятались реальные владельцы".
       В статье под названием "Профили ведущих владельцев секретных счетов", подготовленной Дэвидом Ли, газета публикует 8 "портретов": "Мы не утверждаем, что кто-либо из перечисленных здесь лиц нарушал закон. Офшорными фирмами можно владеть законно: единственный аспект, объединяющий нижеперечисленных, - то, что они воспользовались юрисдикцией, обеспечивающей им секретность. Список составлен по данным ICIJ в интересах подотчетности и транспарентности: все неточности будут немедленно исправлены, если к ним привлекут наше внимание".
       В списке упомянуты Баяртсогт Сангаджав (Монголия), министр финансов, а ныне вице-спикер парламента, Тони Мерчант (Канада) ("колоритный юрист, экс-политик, муж сенатора Паны Мерчант"), Жан-Жак Ожье (Франция), казначей избирательной кампании Франсуа Олланда, Дениз Рич (экс-жена скандально известного нефтяного трейдера Марка Рича, помилованного президентом Клинтоном), испанская баронесса Кармен Тиссен-Борнемиса, а также Мария-Имельда Маркос Маноток, губернатор с Филиппин, дочь экс-президента.
       В список попала и женщина из России:
       "Имя: Ольга Шувалова. Офшорные компании: Plato Management и другие компании в BVI, которыми владеет Severin Enterprises Inc. Жена Игоря Шувалова, бизнесмена и политика, близкого к Путину, первого вице-премьера с 2008 года. В 2007 году зафиксировано, что она - владелица Severin Enterprises, созданной через московское агентство Amond&Smith. Сделки другого филиала, зарегистрированной на Багамах фирмы Sevenkey Ltd, были детально описаны в 2011 году в статье в Barron's, связывая эту компанию с ее мужем, который отрицал, что были нарушения. Комментарии: от комментариев воздерживается".
       Любопытно, что что публикация нисколько не встревожила самого Игоря Шувалова. Его пресс-секретарь Александр Мачевский так прокомментировал ситуацию газете "Московский комсомолец": "Эти сведения давно не являются какой-нибудь тайной. На Британских Виргинских островах действительно зарегистрированы компании, принадлежащие супруге Игоря Шувалова Ольге, но сделано это совершенно законно. Более того, эти компании указываются в налоговых декларациях Ольги Шуваловой. Есть сведения о них даже Комиссии по ценным бумагам США. Иными словами, это, конечно, офшорные компании, но они совершенно публичные, иначе они бы не попали в реестр американской комиссии".
       Напомним, что Ольге Шуваловой принадлежат компании и в ряде других офшоров, в частности, траст Sevenkey Limited на Багамах. За три года, с 2007 по 2010, он заработал для своей хозяйки 70 миллионов долларов, "поучаствовав" в инвестициях Алишера Усманова. А по декларации о доходах за 2011 год безработная Ольга Шувалова заработала 364,9 миллиона рублей, в 38 раз обогнав своего супруга, который принес домой лишь 9,6 миллиона рублей. Примерно такая же картина наблюдалась и годом ранее.
       Предыдущая серия скандала, началась в конце 2011 года, когда нью-йоркское издание Barron's написало о сделке 2004 года с участием зарегистрированной на Багамских островах компанией Ольги Шуваловой Sevenkey, в результате которой семья госчиновника, предположительно, получила 119 миллионов долларов от бизнесменов Алишера Усманова и Евгения Швидлера.
       А в начале 2012 года британская The Financial Times и американская The Wall Street Journal сообщили, что Шувалов и его семья заработали порядка 80-100 миллионов долларов на сделках с акциями "Газпрома". По информации изданий, когда в 2004 году правительство готовило реформу по либерализации торговли ценными бумагами газового монополиста, траст, зарегистрированный на супругу Шувалова, вложил 17,7 миллиона долларов в акции "Газпрома" через компанию Сулеймана Керимова "Нафта Москва". Через четыре года бумаги были проданы по цене, в разы превышавшей цену покупки.
       Кроме Шувалова в документах засветились зампредправления "Газпрома" Валерий Голубев, генеральный директор "Газпром социнвест" Борис Пайкин, бывший генеральный директор компании "Оборонпром" Андрей Реус, брат сенатора Михаила Маргелова Владимир Маргелов... "И это только начало!".
       Еще одна выдержка касается президента Азербайджана: "Президент Ильхам Алиев и семья. Офшорные компании: Arbor Investments; LaBelleza Holdings; Harvard Management; Rosamund International. Три организации в BVI, зарегистрированные в 2008 году на имена дочерей президента Арзу и Лейлы. В качестве директора числится богатый местный бизнесмен Хассан Гозал. Его строительная компания выиграла крупные контракты в Азербайджане. Другая компания в BVI, созданная в 2003 году, упоминает президента и его жену Мехрибан в качестве владельцев. Комментарии: лица, которых это касается, воздерживаются от комментариев".
       Журналисты отмечают, что одна из фирм, принадлежащих Гозалу, строит неподалеку от Баку фешенебельный жилой комплекс стоимостью в 2 млрд долларов, занималась строительством бакинского высотного комплекса "Пламенные башни" и заключила несколько контрактов с государственной нефтяной компанией. Журналисты предполагают, что Гозал мог получить эти заказы в обмен на фирмы на Виргинских островах.
       Кроме того, "в списке указан российско-израильский контрабандист военной техники Аркадий Гайдамак. Или Мюллер Конрад Раутенбах, торговец бриллиантами и помощник автократического правителя Зимбабве Роберта Мугабе. Помимо них, в списках указано огромное количество мошенников, лишивших вкладчиков денег при помощи финансовых пирамид и положивших немалую часть нечестно нажитого состояния на офшорные счета", - пишут авторы.
       В статье также указывается, что "молчаливостью Виргинских островов" долго пользовались основатели финансовой пирамиды Delten Holdings, обещавшие через сайт minvestment.com ежедневные дивиденды в размере от 1,4% до 1,7% начиная с минимального вклада в 15 долларов. Зачастую при крахе финансовых пирамид обнаруживается, что большая часть денег исчезла. Следователи в таких случаях подозревают, что они где-то хранятся: экономически корни многих подобных систем уходят в "налоговые оазисы". Так было в случае с Бернардом Мэдоффом, обманувшим вкладчиков на 50 млрд долларов и осужденным в июне 2009 года на 150 лет тюремного заключения. То же могло произойти и в случае Delten.
       Статья Джерарда Райла, организация которого раскопала все это, называется "Поразительный спектр людей, которые пользуются офшорными тайниками". Автор - директор ICIJ ("независимой сети репортеров, базирующейся в Вашингтоне").
       Райл приводит примеры: среди владельцев офшорных фирм обнаружились "американские стоматологи, сельский средний класс Греции, аферисты с Уолл-стрит, восточноевропейские и индонезийские миллиардеры, российские должностные лица, международные торговцы оружием, а также компания, которую подозревают в том, что она служит прикрытием для иранской ядерной программы".
       Офшорная секретность финансов активно распространилась по земному шару, заключает автор. Как он сообщает, благодаря новой утечке информации известны "детали офшорных активов на более чем 170 территориях; это величайший объем инсайдерской информации об офшорных системах, когда-либо добытый СМИ".
       Чтобы проанализировать эти данные, ICIJ работала сообща с журналистами The Guardian, BBC, Le Monde, S?ddeutsche Zeitung, Norddeutscher Rundfunk, The Washington Post, Canadian Broadcasting Corporation (CBC) и еще 31 партнером в медиа. Как пишет Райл, речь идет об электронных письмах и бухгалтерских книгах со счетами почти за 30 лет.
       Защитники офшоров говорят, что их правила стимулируют бизнес. Но Райл заявляет, что прилив офшорных денег может нарушать работу целой экономики: так, на Кипре "активы местных банков были раздуты волнами наличных из России" ("во всем виновата Россия").
       ICIJ проводил расследование 15 месяцев и обнаружил: условия в офшорах, "видимо, позволяют процветать аферам, уклонению от налогов и политической коррупции". Борцы с коррупцией заявляют: за секретность офшоров расплачиваются обычные граждане, для которых повышаются налоги, чтобы восполнить недостачу сборов. А анонимность - помеха отслеживанию денежных потоков.
       ICIJ уделила большое внимание двум фирмам - Portcullis TrustNet и Commonwealth Trust Limited (CTL). Создатели CTL Том Уорд и Скотт Уилсон "специализировались на привлечении российских и восточноевропейских денег". Регуляторы обнаружили, что в 2003-2008 годах CTL неоднократно нарушала законы, призванные пресекать отмывание денег. По данным ICIJ, 30 американских клиентов TrustNet обвинялись в мошенничестве, отмывании денег и других серьезных нарушениях.
       И, наконец, статья об одном из фигурантов списка - "Девелопер, сидящий в тюрьме, во время развода прятал активы в офшорной сети". "Как утверждает ICIJ в своем докладе, Скот Янг, партнер российского олигарха Бориса Березовского, выстроил тайную сеть офшорных компаний, чтобы хранить свои активы во время бракоразводного процесса - битвы за много миллионов фунтов", - пишут журналисты Дункан Кэмпбелл и Крэйг Шоу.
       По мнению газеты, история Янга ярко демонстрирует, как правонарушитель может воспользоваться офшорами. Сейчас Янг сидит в тюрьме за неуважение к суду. По некоторым сведениям, в 2005 году у него было 400 млн. долларов. Но он утверждает, что за 3 месяца эти деньги улетучились и превратились в 28 млн фунтов долгов. В 2010 году Янг объявил себя банкротом, но продолжал жить шикарно, уверяя, что его содержат крупные бизнесмены.
       Мишель Янг через суд требует с бывшего мужа часть его состояния. Она утверждает, что партнеры типа Березовского помогли Янгу спрятать имущество.
       Газета пишет об одном из проектов Янга: "В 2005 году он объединил силы с российским бизнесменом Русланом Фомичевым, бывшим деловым партнером Березовского, чтобы инвестировать в сделку по застройке территории стоимостью 100 млн долларов - бывшей фабрики красок в Москве - где предполагалось создать магазины и офисы. Фомичев продал ему половинную долю в офшорной кипрской компании Parasol Participations Ltd, которая контролировала запланированную сделку с недвижимостью". Позднее Янг утверждал, что "Project Moscow" развалился и никаких акций он не получил.
       28 марта 2006 года, согласно документам, с которыми ознакомилась The Guardian, Янг подписал доверенность, по которой его юрист получал контроль над "имущественными правами, которыми я владею в Parasol Participations". В доверенности говорилось, что имущественные права Янга следовало перевести в Solar Breeze Ltd и еще 5 компаний в BVI. Через неделю юрист взял под свой контроль эти компании, а на следующее утро компании и акции были переведены в офшор Невис, где юрист Стивен Джонс создал новый траст для "реструктуризации" финансов Янга.
       Клиенты Джонса, среди которых был Янг, теперь владеют всей Parasol Participations и долей в потенциально ценном московском девелоперском проекте. Правда, Джонс уверяет, что никогда не представлял ни Янга, ни "миссис Янг".
       Похоже, что вслед за Кипром на наших глазах стали уничтожать уже и Британские Вирджинские острова. Пока держатся только американские Каймановы острова. Но как долго?
       Очевидно, что глобальная элита продолжает операцию "экспроприации экспроприаторов". Из своих собственных "середнячков" и высокопоставленных коррупционеров-папуасов.
       О том, что идея погрома принята на самом высоком уровне прежде всего в Европе, свидетельствует и -
      
       АНАЛИЗ ВЫВОДА ДЕНЕГ С КИПРА. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА МОМЕНТА: "ГРАБЬ НАГРАБЛЕННОЕ"
       Происходящее доказывает, что монетаристская модель развития финансового капитализма себя исчерпала. Очевидно, что в рамках либерального проекта современные политики не смогут адекватно отреагировать на вызовы.
       В Европе последняя "дата её продажи" - это завершение количественного смягчения. Продукт уже портится - мы видим принятие политики притворства, отсутствие отчетности для политиков, а также крушение мифа, что бюджетная экономия и монетарная политика изменят фундаментальные показатели экономики.
       Цугцванг в том, что любые действия повлекут за собой серьезные финансовые последствия. Спасать рушащуюся систему финансов можно за счет национализации убытков и социализации долгового бремени. Безработица и социальная напряженность становятся серьезнейшей проблемой, которую можно решать только за счет "ширнармасс" налогоплательщиков. Поэтому "элегантный выход" было решено найти в формуле "экспроприация экспроприаторов".
       Поддержание падающей европейской экономики произвели за счет российских "криминальных капиталов" (эта формулировка надолго закрепилась за всеми нами после лондонского процесса Березовский vs. Абрамович).
       На "Большой Кипрской Конфискации" сошлось очень много:
       Во-первых, кроме вышеозначенных проблем, преследуется цель расчистить высоко конкурентную площадку предоставления финансовых услуг (особенно в Восточной Европе и России - где резко поднявшийся за последние двадцать лет финансовый сектор ранее заштатного Кипра начал предоставлять достаточно качественный услуги, открывая офисы не только в Лондоне, но и в Восточной Европе - прежде всего в Румынии, Словении, Украине, России. Поскольку "свято место пусто" не бывает, то закрывающиеся офисы киприотов планируют занять другие банки. А заменой кипрской оффшорной зоны готовы были стать Британские Вирджинские и Каймановы острова (впрочем, как мы видим, первые уже начали начали уничтожать, очевидно, что и вторые так же пустят под "обрезание").
       Во-вторых, в финансовый лексикон вновь введен термин "обрезание" - по отношению к вкладам россиян на Кипра. Ранее применялся только в 1930-х, когда он был введен А.Гитлером по отношению к вкладам евреев.
       В-третьих, очень странные выборы президента. Малоизвестный политик вел свою кампанию под лозунгом "Ни за что!" и "Никогда!". 26 января он стал президентом.
       15 февраля в 8 часов вечера перед заседанием Еврогруппы он повторил эти слова вновь в интервью греческому телеканалу. Уже через три часа "все поменялось".
       Как работает принцип "своя рубашка ближе к телу", прекрасно характеризует и смена настроений среди "народных избранников Кипра.
       Так 19 февраля Парламент острова гневно отверг предложения о конфискации 7-10% вкладов. А через неделю единодушно одобрил конфискацию до 60-80% депозитов. Вся разница в том, что местных это практически не затронет. Конфискация произойдет у иностранцев. Прежде всего - у россиян. Не менее показательно, что все объявления о "методе спасения экономики" происходят без малейшего намека на юридическую процедуру (банкротва, санации и т.д.). "Просто конфискация".
       В этих условиях министр финансов "подавал в отставку чаще, чем мы ходим в туалет" (фраза из кипрской прессы). Каким образом шантажировали нового президента - сказать сложно. А вот министра финансов Михалиса Сарриса подловили на факте посещения гей-тусовки на Северном Кипре.
       В-четвертых, ситуацию создали намеренно. Серди причин не только "цивилизационное неприятие", хотя оно тоже присутствует. Год назад ЕЦБ, МФВ и Еврогруппа буквально заставила Кипр "помочь старшей сестре" - Греции, - и купить ее облигации (банки которой, между прочим, просели на кризисе ипотечных бумаг США, но об этом никто не упомянул). По истечении года, когда греческие облигации превратились в мусор, те же инстанции точно так же начали давить и на Кипр. И не случайно, что этой стране с таким трудом выдали жалкие 10 млрд. (когда Греции отвалили все 200 млрд.).
       В-пятых, таким образом, глобальные финвласти Запада фактически ликвидировали экономику Кипра. Прежде всего потому, что на туризме остров получал только 25% бюджета, а неминуемый отток капиталов с острова поставит на грань разорения множество банков. И это не случайно. Цель - лишить страну национального суверенитета. В Брюсселе уже выдвигаются предложения о введении внешнего управления. Таким образом, колонизация разоренного острова будет происходить уже не отдельным государством, а всем Евросоюзом. Помимо форпоста на границе с поднимающейся Турции с ее планами создания "Новой Османской Империей", исламизирующихся Египта, Сирии, Ливана, таким образом ЕС рассчитывает получить неограниченный доступ к громадным газовым месторождениям на шельфе Кипра. Тем самым, планируя обеспечить себе "энергетическую безопасность".
       Вместе с Кипром спалили и всех "новых нуворишей". Прежде всего, из России. Здесь -
      
       "ПОПАЛИ ВСЕ"
       На Кипре зарегистрированы множество российских компаний. Например, 100%-ная "дочка" Nessly Holdings Limited, владеющая 100% ООО "Одноклассники" (управляет одноименной социальной сетью).
       ВТБ выводил деньги в дочку - Russian Commercial Bank (RCB). На Кипре зарегистрирована и фирма Clusseter Limited, через которую компания ВТБ-лизинг увела $156 миллионов государственных денег под видом посредничества в закупке буровых установок от китайского производителя Sichuan Honghua Petroleum Equipment Co.Ltd.
       "У нас самые негативные ожидания по ВТБ - депозиты и кредитование очень сильно "завязаны" на Кипр. Считаем, что еще не поздно выйти из бумаг", - сообщает директор инвестиционного департамента "Газпромбанк Управление активами" Ангелика Генкель (ее шеф, кстати, избежал "кипрской конфискации").
       Под влиянием кризиса на Кипре попали структуры, выводившие капитал на остров: Альфа-банк Авена, Фридмана и Хана, "Новатэк" Тимченко и Михельсона, "Газпромбанк" Миллера и Ковальчука. Также, как сообщает "Форбс", свои брокерские подразделения на Кипре имеют Сбербанк, ФК "Открытие", БКС, Газпромбанк и "Атон Капитал". Российские компании держат приличные остатки на счетах в кипрских банках поскольку многие именно так ведут бизнес - сначала выводят капиталы на Кипр, а затем репатриируют в Россию. За 2011 год по расчетам рейтингового агентства Moody's из России на Кипр было переведено $122 млрд, а поток в обратном направлении за тот же период составил $129 млрд.
       По первоначальным оценкам российские корпорации имеют более $100 млрд денежных средств и их эквивалентов на балансе. Однако она замечает, что сколько из них может быть депонировано на Кипре, установить трудно. По оценкам аналитиков различных инвестиционных домов, на которые ссылается Генкель, деньги на Кипре могут держать "Русал", ТМК, ЛУКойл, Башнефть, "Сургутнефтегаз", НОВАТЭК, Роснефть, ТНК-BP, Фармстандарт, "Евразия Дриллинг", "Глобалтранс" и "Русгидро".
      
       "УГАДАЛИ"
       Около 130 компаний, расположенных на Кипре, успели до конфискации депозитов перевести за границу примерно 700 млн евро. Об этом сообщила оппозиционная коммунистическая газета Charavgi без ссылки на источники.
       Совершенно "чудесным образом угадали" и вывели 21 млн евро семья Луциос (Loutsios and Sons Ltd, родители зятя президента Кипра). А так же украинец Ринат Ахметов, переведший в "некую" страну 30 млн. евро и компания Highstat Limited Алексея Мордашова (являлся лоббистом вступления в ВТО).
       Правда кипрский министр финансов Михалис Саррис таки подтвердил, что правительство заранее знало, что Еврогруппа планируется ввести налог на банковские депозиты более чем 100.000 евро.
       Общий анализ показывает, что однозначно были извещены только кипрские компании, близкие к президенту и его семье. Так же вывели деньги Совкомфлот, международные нефтяные и газовые компании (скорее всего бурили кипрский шельф). Под вопросом - предправления Газпромбанка. Свою информацию они получили скорее всего потому, что спонсировали предвыборную кампанию президента Анастадиадиса. Кроме того, значительная часть из них обслуживалась в юридической компании, где работает его дочь.
       Под вопросом - американские компании (могли известить, "чтобы не ссориться").
       Местные правовые, управляющие и энергетические госкомпании спасали по понятным причинам.
       Ниже (см. приложение), дан список компаний, которые отозвали свои депозиты, а затем перевели их в банки за пределами острова.
      
       ВЫВОДЫ
       Глобальные капиталы, пытая отсрочить падение системы, уничтожают капиталы помельче без всякой жалости - что "своих", что чужих.
       Есть основания полагать, что О.Дерипаска был заранее предупрежден о ситуации своим "кукловодом" Натаниэлем Ротшильдом, и вывел свои личные денежные активы с Кипра заранее.
       (Официально его четвертая часть акций "Норникеля" до сих пор принадлежит кипрской компании Gershvin Investments Corp Ltd. Кроме того, ООО "Гранит", "Бекар-сервис" и "Софт-карат" записанные на троих граждан Кипра - Георгия Каминиоти, Аристейдис Полидору и Афинула Васили - владеют 48% акций "Ингосстраха". Эту долю контролирует "Базовый элемент" Олега Дерипаски, которому лично принадлежит еще 10% "Ингосстраха").
       В частном случае, если удалось правильно идентифицировать компанию из списка (см. приложение), интересна ситуация с CPB Netherlands Bureau for Economic Policy Analysis. Они могли получить информацию от председательствующего в ЕК министра финансов Нидерландов (внимание! это предположение).
       "Как обычно" повели себя кремлевские, заявившие, что готовы спасть (за счет бюджета - т.е. всех нас с вами") только "своих ребят" из дочерней структуры ВТБ. Да и то, только выборочно и в "ручном режиме".
       При этом "идеологически близких" к Западу это тоже не спасает. Достаточно оценить, что кинули даже гражданина Мордашова, до этого активно лоббировавшего кампанию по вступлению России в ВТО.
       На фоне всеобщей экспроприации очевидно, что выход не в переходе в "физический металл", но в создании альтернативной финансовой системы расчетов, в системе права и в политической организации общества. Политэкономические инструменты для этого есть. Но основа всего - в ценностях и морали.
       Аналитики Saxo банка говорят о радикализации и переходе "Южной Европы к фашизму, Восточной Европы - к коммунизму".
       Мы говорим о том, что впереди нас ждет выбор - "фашизм или коммунитаризм".
      
      
       ПРИЛОЖЕНИЕ 1
       Компании, которые вывели деньги с 1 по 15 марта из банков Кипра [1]
       Название компании Сумма
       Перевода Баланс Валюта Бенефициары
       1. LIBRAFELD LTD 6 114 128,63 8 000 948,73 USD
       2. NERTERA INCESTMENTS LTD 6 093 366,98 8 000 590,84 USD
       3. TREADLINE SERVICES LTD 6 015 521,39 242 817 962,55 RUB (сумма в рублях осталась - в евро вся выведена)
       4. TREADLINE SERVICES LTD 6 003 540,50 242 817 998,37 RUB
       5. FIONA TRUST AND HOLDING CORPORATION 6 000 153,66 0,00 EUR Совкомфлот
      
       6. PM LUCAS ENTERPRISES LIMITED 5 793 315,00 0,00 EUR Нефтегазовая разведка в Казахстане, России, Тунисе, Алжире, Франции, Англии, Канаде и Сербии
       7. DTEK HOLDINGS LIMITED 5 041 326,58 6 600 104,74 USD Ринат Ахметов, обслуживался в юридическом бюро дочери президента
       (ДТЭК - крупнейшая энергетическая компания Украины)
       8. L.G.O. LUXURY GOODS ONLINE LIMITED 5 000 755,00 0,00 EUR Медпрепараты, США-Канада
      
       9. SYMOUR ENTERPRISES LIMITED 4 705 831,93 6 193 345,41 USD
       10. JUBILANT OIL & GAS INDIA LIMITED 4 583 401,42 6 000 589,14 USD
       11. SPDI SECURE PROPERTY DEVELOPMENT & LIVES 4 578 655,18 6 000 327,62 USD
       12. HELLENIC PETROLEUM CYPRUS LIMITED 4 553 101,32 0,00 EUR Локалы
       13. HELLENIC PETROLEUM CYPRUS LIMITED 4 553 081,32 0,00 EUR Локалы
       14. LOGISTIC SOLUTION INTERNATIONAL LTD 4 444 482,99 5 816 050,44 USD
       15. AUBURN INVESTMENTS LIMITED 4 365 890,14 5 700 979,34 USD экс-депутат Госдумы Евгений Туголуков
       16. FOLLBERG INVESTMENTS LTD 4 185 370,90 5 495 391,98 USD
       17. LOGISTIC SOLUTION INTERNATIONAL LTD 4 072 661,10 5 300 975,20 USD
       18. GR SARANTIS CYPRUS LIMITED 4 025 850,00 0,00 EUR
       19. KAZAKHSTAN KAGAZY PLC 3 968 401,16 5 200 589,72 USD
       20. HIGHSTAT LIMITED 3 947 587,65 160 002 043,60 RUB Мордашев, лоббировал вступление в ВТО, но его тоже кинули
       21. GONCEMI ENTERPRISES LIMITED 3 922 895,77 5 140 170,33 USD
       22. IRY MANAGEMENT LTD 3 829 520,30 5 000 587,60 USD
       23. LINKWAY SERVICED LTD 3 826 511,55 5 000 102,66 USD
       24. MILES GROUP LTD 3 826 502,99 5 000 091,46 USD
       25. T.R. KRAMER OVERSEAS LIMITED 3 820 968,12 5 000 118,88 USD
       26. ODAY FINANCIAL LTD 3 676 657,48 4 800 979,34 USD
       27. DTEK TRADING LIMITED 3 625 251,51 4 744 004,12 USD Ринат Ахметов, обслуживался в юридическом бюро дочери президента
       28. LILITH RESOURCES LIMITED 3 585 327,43 4 684 947,35 USD
       29. DTEK TRADING LIMITED 3 570 148,22 4 646 904,92 USD Ринат Ахметов, обслуживался в юридическом бюро дочери президента
       30. LINKWAY SERVICES LTD 3 438 868,02 4 500 102,71 USD Вероятно, Ахметов
       31. STEELWAY ALLIANCE LIMITED 3 434 608,01 4 500 366,87 USD (Гонконг?) Вероятно, Ахметов
      
       32. CPB CLIENTS A/C - SUBSCRIPTION (USD) 3 287 286,90 4 300 100,00 USD Вероятно, Ахметов. Если это не он, и удалось правильно идентифицировать компанию, то есть предположение, что CPB Netherlands Bureau for Economic Policy Analysis могли получить информ. от председательствующего в ЕК министра финансов Нидерландов
       33. KAYIA TRADE AND INVEST.LIMITED 3 284 708,51 4 300 340,38 USD Вероятно, Ахметов (морские перевозки, Брит. Виргинс. о-ва, владеет сухогрузом вьетнамской постройки)
      
       34. JOYTAS CORPORATION 3 132 166,01 126 980 202,81 RUB владеет долей в ООО "Сибтранс"
       35. SEPPEST HOLDINGS LIMITED 3 043 238,31 3 988 163,81 USD
       36. VERETTY GROUP INC. 3 024 686,93 122 429 345,60 RUB Вероятно, куплена в 2012 в консалтинговой компании Pravice
      
       37. TAMOIL LUBRICANTS INTERNATIONAL LTD 3 000 275,00 0,00 EUR базируется в Нидерландах, принадлежала правительству Ливии; сайт
      
       38. LOUTSIOS ANTIS &/OR KATIA 3 000 215,00 0,00 EUR Родственники президента Кипра
       39. OCEAN JOY SHIPPING LTD. 2 975 291,17 3 895 251,20 USD
       40. SOLENTA ENTERPRISES CORP. 2 969 271,64 3 885 588,86 USD
       41. ALCEDO ENTERPRISES LIMITED 2 960 703,34 120 002 043,60 RUB Мордашов
       42. CPB CLIENTS A/C - SUBSCRIPTION (USD) 2 905 053,13 3 800 100,00 USD
       43. TOTTENWELL LIMITED 2 829 920,52 3 670 982,71 USD
       44. EXXONMOBIL CYPRUS LTD 2 652 798,86 0,00 EUR Глобалы
       45. EAST STAR SERVICES LTD 2 609 558,09 3 430 786,01 USD
       46. DINGRAS LIMITED 2 594 529,99 105 018 012,12 RUB
       47. EMPERUS LTD 2 580 425,00 0,00 EUR компания с регистрацией в Словении?
      
       48. SATARONT INVESTMENTS LTD 2 522 529,00 3 300 981,44 USD
       49. L.C. NUTRITION HOLDING LIMITED 2 500 475,00 0,00 EUR местный инвестиционный оффшор
      
       50. HARVEYSON INVESTMENTS LIMITED 2 470 298,66 99 987 010,21 RUB
       51. HARVEYSON INVESTMENTS LIMITED 2 466 608,63 99 998 040,60 RUB
       52. SOKTRIN TRADING LTD 2 453 453,20 3 210 588,86 USD
       53. BRADINGTON CAPITAL LIMITED 2 385 050,00 0,00 EUR
       54. DAISEY ESTATED LIMITED 2 300 737,56 3 004 303,10 USD
       55. AWS AFFILIATE WORLD SYSTEMS INTERNATIONA 2 279 952,27 2 000 658,11 GBP
       56. ALCEDO ENTERPRISES LIMITED 2 220 540,11 90 002 043,60 RUB
       57. UNIGLOW LIMITED 2 219 544,23 2 900 278,44 USD
       58. ENERSYS INVESTMENT LIMITED 2 217 161,17 2 905 589,72 USD
       59. CPB CLIENTS A/C-SUBSCRIPTION (EUR) 2 200 075,00 0,00 EUR Вероятно, Ахметов. Если это не он, и удалось правильно идентифицировать компанию, то есть предположение, что CPB Netherlands Bureau for Economic Policy Analysis могли получить информ. от председательствующего в ЕК министра финансов Нидерландов
       60. KORALE MARINE LTD 2 100 355,00 0,00 EUR Скорее всего, местные девелоуперы
       61. GIACOMODEX FINANCE LTD 2 070 416,39 2 710 589,14 USD
       62. JCC PAYMENT SYSTEMS LTD 2 014 663,00 0,00 EUR оффшорные платежи с Кипра
      
       63. AKIMOV ANDREI 2 000 795,00 0,00 EUR Е. Акимов, Газпромбанк (был потенциальным покупателем Laiki Bank. Предполагается, что внес деньги в избирательный фонд президентской кампании Анастасиадиса)
       64. JARLATH LIMITED 29 951 247,90 39 110 339,49 USD
       65. REETMIST LIMITED 26 637 255,65 35 020 000,00 USD Оффшор аффилирован с группой "Альфа"
       66. OCTALA SERVICES LTD 26 114 399,32 34 100 182,62 USD
       67. ATED INVESTMENT LIMITED 24 477 213,65 988 030 072,14 RUB Недавно зарегистрированная компания в Гонконге
      
       68. ATED INVESTMENT LIMITED 24 452 439,89 987 030 072,14 RUB Недавно зарегистрированная компания в Гонконге
      
       69. ELECTRICITY AUTHORITY OF CYPRUS 19 315 527,76 0,00 EUR Локалы
       70. WICASA S.A. 15 270 823,19 20 050 590,84 USD
       71. COSTAMAR HOLDING LIMITED 15 011 136,14 19 601 541,56 USD
       72. ONEWORLD LTD - 2ND CLIENTS A/C 12 500 775,00 0,00 EUR Локалы: юридические и инвестиционные услуги
      
       73. CPB CLIENTS A/C SUBSCRIPTION (USD) 11 827 623,04 15 500 100,00 USD
       74. SYMOUR ENTERPRISES LIMITED 10 737 463,12 14 020 979,34 USD
       75. GRAMMER INVESTMENTS LTD 10 662 864,72 14 000 341,37 USD
       76. ALBROOK INTERNATIONAL LIMITED 10 525 057,41 13 790 982,71 USD
       77. A.LOUTSIOS & SONS LTD 10 500 262,50 0,00 EUR муж Эльзы Анастасиадис, дочери президент Кипра
       78. JCC PAYMENT SYSTEMS LTD 10 288 186,43 0,00 EUR оффшорные платежи с Кипра
      
       79. COSTAMAR HOLDING LIMITED 10 193 923,97 13 311 225,91 USD
       80. LILITH RESOURCES LIMITED 10 091 721,63 13 200 981,07 USD
       81. TIRUSFIELD ENTERPRISES LIMITED 9 654 607,64 12 650 432,38 USD
       82. SCM REALTY LIMITED 9 649 337,16 12 600 104,45 USD Ринат Ахметов?
       83. TREADLINE SERVICES LTD 9 240 725,00 0,00 EUR Интересно. Компания вывела все платежи в евро, но оставила в рублях
       84. SYMOUR ENTERPRISES LIMITED 8 299 538,90 10 923 023,15 USD
       85. SEPPEST HOLDINGS LIMITED 7 986 430,79 10 499 760,56 USD
       86. YAFFLES CONSULTING INC. 7 682 810,99 10 100 591,60 USD
       87. GOLDFIELD TRADERS LIMITED 7 645 624,95 10 001 241,99 USD
       88. MALLINO DEVELOPMENT GROUP LTD 7 616 596,23 10 000 590,84 USD оффшор екатеринбургского строительного концерна Mallino
       89. TELCREST INVESTMENTS LIMITED 7 249 440,09 9 500 391,24 USD владеет 25,2% акций CTC Media, принадлежит "Национальной Медиа Группе" Юрия Ковальчука (доля Сургутнефтегаза); CTC Media владеет совместно со шведской медиагруппой
       90. BEARSTEAD LIMITED 6 915 016,68 9 000 585,72 USD
       91. DTEK HOLDINGS LIMITED 6 602 307,99 0,00 EUR Ринат Ахметов, обслуживался в юридическом бюро дочери президента
       92. BELROL LTD 6 578 247,54 265 990 123,92 RUB
       93. LEGACY INVESTMENT HOLDINGS LTD 6 509 869,51 8 500 587,60 USD
       94. OCTALA SERVICES LTD 6 509 559,38 8 500 182,62 USD
       95. CPB CLIENTS A/C-SUBSCRIPTION (EUR) 6 320 077,00 0,00 EUR Вероятно, Ахметов. Если это не он, и удалось правильно идентифицировать компанию, то есть предположение, что CPB Netherlands Bureau for Economic Policy Analysis могли получить информ. от председательствующего в ЕК министра финансов Нидерландов
       96. LOUTSION ANTIS &/OR KATIA 2 000 215,00 0,00 EUR Родственники президента
       97. CY.T.A. (7 DAYS NOT A/C) 2 000 008,50 0,00 EUR
       98. XERFON DEVELOPMENTS LIMITED 1 995 470,00 0,00 EUR
       99. STEELWAY ALLIANCE LIMITED 1 965 455,16 2 558 236,44 USD
       100. C.M.O. CONTRACTORS LIMITED 1 940 475,00 0,00 EUR
       101. ERILICO LIMITED 1 932 591,50 2 525 317,31 USD
       102. JCC PAYMENT SYSTEMS LTD 1 925 054,25 0,00 EUR оффшорные платежи с Кипра
      
       103. STEELHOLD LIMITED 1 921 011,51 2 500 388,58 USD
       104. RELIANTCO INVESTMENTS LTD - CLIENTS A/C 1 915 260,15 2 500 946,70 USD
       105. STEELHOLD LIMITED 1 914 833,70 2 500 389,83 USD
       106. RANDALE ENTERPRISES LIMITED. 1 912 234,16 2 505 982,87 USD
       107. STEELHOLD LIMITED 1 910 737,18 2 500 390,67 USD
       108. REGUL GROUP LTD 1 861 428,27 2 436 981,90 USD
       109. PAILLE TRADING LTD 1 846 233,72 2 415 981,44 USD
       110. MCS MARITIME CREW AND EQUIPMENT LIMITED 1 845 585,00 0,00 EUR
       111. MACKEREL HOLDINGS LTD 1 800 795,00 0,00 EUR Новая Зеландия?
      
       112. JCC PAYMENT SYSTEMS LTD 1 791 172,24 0,00 EUR оффшорные платежи с Кипра
      
       113. JCC PAYMENT SYSTEMS LTD 1 788 136,57 0,00 EUR оффшорные платежи с Кипра
      
       114. DTEK HOLDINGS LIMITED 1 776 511,61 0,00 EUR Ринат Ахметов, обслуживался в юридическом бюро дочери президента
       115. JCC PAYMENT SYSTEMS LTD 1 755 586,68 0,00 EUR оффшорные платежи с Кипра
      
       116. NEW LEAINA INVESTMENTS LIMITED 1 755 180,32 2 300 163,81 USD местная инвесткомпания
      
       117. LEFERALO LIMITED 1 753 840,78 2 282 790,16 USD
       118. JCC PAYMENT SYSTEMS LTD 1 731 341,30 0,00 EUR оффшорные платежи с Кипра
      
       119. DTEK TRADING LIMITED 1 722 224,60 2 250 430,88 USD Ринат Ахметов, обслуживался в юридическом бюро дочери президента
       120. SIBANTHRACITE PLC 1 721 956,84 2 250 081,00 USD оффшор угольной корпорации "Сибирский антрацит"
       121. JCC PAYMENT SYSTEMS LTD 1 719 628,98 0,00 EUR оффшорные платежи с Кипра
      
       122. JCC PAYMENT SYSTEMS LTD 1 700 001,50 0,00 EUR оффшорные платежи с Кипра
      
       123. JCC PAYMENT SYSTEMS LTD 1 673 609,24 0,00 EUR оффшорные платежи с Кипра
      
       124. SCORELINE TRADING LIMITED 1 670 289,41 2 186 742,90 USD
       125. STEWART INTERNATIONAL LTD 1 651 054,30 2 155 946,70 USD
       126. TIRONA LIMITED 1 641 595,60 2 150 982,71 USD акционер рынка "быстрых кредитов" Прибалтики AS 4finance, Олег Бойко
       127. DTED TRADING LIMITED 1 635 202,01 2 139 825,35 USD
       128. LEFERALO LIMITED 1 626 814,04 2 117 461,16 USD
       _______________________
       [1] Prоto Thema, http://www.protothema.gr/politics/article/?aid=267996
      
       Анонимные топ-менеджеры обнесли "ВТБ"
       http://www.rospres.com/corruption/5478/
      
      
      
       Андрей Костин старательно делает вид, что не знает, на кого из сотрудников переоформил кипрский банк RCB
      
       В начале года кипрская "дочка" ВТБ - Russian Commercial Bank (RCB) - разместила допэмиссию акций на 8,55 млн евро. Как сообщала группа ВТБ в примечаниях к отчету по МСФО за I квартал, новые акции RCB выкупила компания, контролируемая ключевым менеджментом группы. Имена их не названы. Бывший сотрудник RCB слышал, что все покупатели акций - руководители самого RCB, это подтвердил источник в группе ВТБ. Банк нуждался в капитале - так предправления ВТБ Андрей Костин объяснял "Ведомостям" цель этой сделки с менеджерами.
      
       При номинальной стоимости одной акции в 1,71 евро покупатели заплатили за них по $11,71, увеличив капитал банка на $39 млн и получив в нем долю 40%. Оценку банка для сделки произвел независимый оценщик, сообщалось в отчете. А уже 24 сентября совет директоров RCB объявил промежуточные дивиденды за 2009 г. в размере 3,9 млрд руб., или $15,6 на акцию - больше цены их размещения. Информация об этом содержится в примечаниях к опубликованному вчера отчету группы ВТБ по МСФО за первое полугодие 2009 г. Получается, что менеджеры - акционеры RCB за счет причитающихся дивидендов не только полностью окупили затраты на покупку акций, но и получили дополнительно $13 млн. Сам ВТБ тоже получил дивиденды от кипрского RCB, о чем сообщил в начале октября.
      
       По уставу RCB решение о выплате промежуточных дивидендов одобрения акционеров не требует, говорит пресс-секретарь ВТБ Максим Лунев, продажа акций менеджерам и выплата дивидендов осуществлялись в рамках законодательств. В приемной первого зампреда ВТБ Михаила Кузовлева - члена совета директоров RCB, руководившего банком до августа 2008 г., переадресовали в пресс-службу.
      
       У самого Russian Commercial Bank нет даже сайта, и "Ведомостям" не удалось выяснить, кто эти менеджеры и какую прибыль банк получил в первом полугодии 2009 г. Секретарь в RCB сказала корреспонденту "Ведомостей", что предоставить комментарии некому. Банк зарабатывает в основном на кредитных, гарантийных операциях и ценных бумагах, в первом полугодии его операции были высокодоходны, потому он и смог заплатить существенные дивиденды, говорит сотрудник группы ВТБ. Правда, всего три года назад тогдашний зампред правления ВТБ Юлия Чупина говорила, что кипрский банк, как и одноименный швейцарский (см. врез), работают недостаточно эффективно и не нужны для обслуживания российских клиентов.
      
       Член наблюдательного совета ВТБ, директор департамента финансовой политики Минфина Алексей Саватюгин сказал "Ведомостям", что был не в курсе сделки с RCB и выплаты дивидендов, такие вопросы совет ВТБ не рассматривает. "Я изучу материалы, которые есть на эту тему в открытом доступе, и, если у меня останутся вопросы, задам их топ-менеджерам", - заверил он.
      
       Анна Бараулина
      
      
       Материалы по теме
       Костин Андрей Леонидович
       Саватюгин Алексей Львович
       Кузовлев Михаил Валерьевич
       ВТБ (Внешторгбанк)
       No 2007-2012 Информационное агентство "Руспрес".
       Свидетельство Федеральной службы по надзору в сфере связи и массовых коммуникаций Эл N ФС77-33417
       Вторая волна: заморозка счетов на Кипре спровоцировала эффект домино
       Читайте подробнее на Forbes.ru: http://www.forbes.ru/finansy/regulirovanie/235837-vtoraya-volna-zamorozka-schetov-na-kipre-sprovotsirovala-effekt-domino
      
       http://www.forbes.ru/finansy/regulirovanie/235837-vtoraya-volna-zamorozka-schetov-na-kipre-sprovotsirovala-effekt-domino
      
       фото East News/AFP
       Швейцарский брокер приостановил операции с двумя российскими банками из-за неопределенности на Кипре
       Швейцарская управляющая компания LGT Capital Management приостановила брокерские операции с российскими Альфа-банком и "Ренессанс Капиталом", поскольку они ведут бизнес с негосударственными компаниям на Кипре, сообщает Bloomberg. "Независимые управляющие со значительной долей операций на Кипре, такие как Альфа-банк и "Ренессанс Капитал", были исключены из списка наших контрагентов", - цитирует Bloomberg представителя LGT Capital Management Эгона Ваврека. В "Ренессанс Капитале" Forbes сообщили, что они не работают с этой компанией. Кипрская структура "Ренессанса" никак не связана с кипрской банковской системой, утверждают в инвестбанке.
       "Нам неизвестно о разрыве отношений с LGT Capital Management, потому что их и не было. Альфа-банк не являлся контрагентом указанной компании", - сообщил Forbes в банке, заметив, что у банка нет масштабных операций на Кипре, а сам Альфа-банк и его дочерние структуры не имеют кредитного риска, обеспеченного кипрскими или греческими активами, а также не располагают средствами на счетах в кипрских или греческих банках: операции проводятся по счетам российского Альфа-банка или других зарубежных банков. "Таким образом, банковскую группу не затронет налог на банковские депозиты по причине их отсутствия. А возможное введение моратория на внешние платежи не приведет к каким-либо существенным убыткам банковской группы "Альфа-банк", - заявил представитель банка.
       Читайте подробнее на Forbes.ru: http://www.forbes.ru/finansy/regulirovanie/235837-vtoraya-volna-zamorozka-schetov-na-kipre-sprovotsirovala-effekt-domino
      
       Свои брокерские подразделения на Кипре имеют Сбербанк, ФК "Открытие", БКС, Газпромбанк и "Атон Капитал", но больше всего с Кипром связан банк ВТБ, имеющий дочерний Russian Commercial Bank. "У нас самые негативные ожидания по ВТБ - депозиты и кредитование очень сильно "завязаны" на Кипр. Считаем, что еще не поздно выйти из бумаг", - сообщил в рассылке клиентам крупный банк. "Группа ВТБ внимательно следит за развитием ситуации, оценивать ее последствия можно будет после того, как изучим текст закона", - сообщили Forbes в пресс-службе ВТБ.
       Читайте подробнее на Forbes.ru: http://www.forbes.ru/finansy/regulirovanie/235837-vtoraya-volna-zamorozka-schetov-na-kipre-sprovotsirovala-effekt-domino
       В структуре нашей группы есть кипрский лицензируемый брокер, - сообщили Forbes в "Атоне". - В связи с тем, что наша система риск-менеджмента идентифицировала возможные проблемы с кипрскими банками, мы минимизировали собственные средства на банковских счетах. Сейчас у нас нет прямых финансовых рисков, связанных с ситуацией вокруг Кипра".
       Ранее, как известно, Кипр заморозил все счета в своих банках. Компании, в том числе российские, имеющие счета в банках Кипра получили уведомление о том, что в связи с решением еврогруппы переводы со счетов на Кипре за границу временно приостановлены, за что банк приносит свои извинения.
       Поскольку решение о введении налога на депозиты распространяется абсолютно на все остатки по счетам - от пенсионеров, бизнесменов и школьников до банков и компаний, Кипр заблокировал все переводы. "Деньги вывести невозможно, даже Russian Commercial Bank ничего не может сделать", - говорит партнер UFG Wealth Management Дмитрий Кленов. Скорее всего, банки не откроются до тех пор, пока кипрский парламент не примет решение по введению налога на остатки на банковских счетах. Депутаты должны были голосовать по законопроекту в воскресенье, потом голосование перенесли на понедельник, а в понедельник отложили до вторника. Депутаты обсуждают, как защитить мелких вкладчиков. Сначала они обсуждали возможность изъять только 3,5% от вкладов меньше €100 000. Компенсировать недостачу должны были владельцы более крупных счетов - по 9,9% те, у кого меньше 500 000 и 12,5-13% владельцы более крупных счетов. Потом Reuters сообщил, что власти Кипра могут вообще ввести нулевую ставку налога для владельцев небольших счетов, при этом, какой именно счет считается небольшим, агентство не уточняет.
       Читайте подробнее на Forbes.ru: http://www.forbes.ru/finansy/regulirovanie/235837-vtoraya-volna-zamorozka-schetov-na-kipre-sprovotsirovala-effekt-domino
      
       Российские компании держат приличные остатки на счетах в кипрских банках, поскольку многие именно так ведут бизнес - сначала выводят капиталы на Кипр, а затем репатриируют в Россию. За 2011 год по расчетам рейтингового агентства Moody's из России на Кипр было переведено $122 млрд, а поток в обратном направлении за тот же период составил $129 млрд. По первоначальным оценкам российские корпорации имеют более $100 млрд денежных средств и их эквивалентов на балансе, пишет представитель крупного банка в рассылке. Однако она замечает, что, сколько из них может быть депонировано на Кипре, установить трудно. По оценкам аналитиков различных инвестиционных домов, деньги на Кипре могут держать "Русал", ТМК, "Лукойл", "Башнефть", "Сургутнефтегаз", "Новатэк", "Роснефть", ТНК-BP, "Фармстандарт", "Евразия Дриллинг", "Глобалтранс" и "Русгидро".
       При этом российские компании по сравнению с остальными, имеющими кипрские корни или филиалы на острове, находятся в более плачевном положении - им будет сложнее потребовать компенсации за конфискованные деньги через суды. "У Кипра есть ряд соглашений о защите инвестиций, в частности с Люксембургом, и, возможно, некоторые компании захотят воспользоваться преимуществами такого соглашения в части требования компенсации за конфискуемое имущество, переведя свои компании в соответствующие юрисдикции, - говорит управляющий партнер International Tax Associates B.V. Рустам Вахитов. - К сожалению, Россия не ратифицировала подписанное в 1997 году российско-кипрское соглашение о взаимной защите инвестиций, и российским инвесторам такие защитные гарантии не предоставлены".
       Дмитрий Кленов полагает, что есть три возможных сценария дальнейшего развития ситуации на Кипре. Либо парламент голосует за закон и Кипр получает доступ к деньгам ЕС, либо не голосует, и тогда кипрские банки без ликвидности смогут проработать не больше 2 часов. Однако они могут ввести ограничения на переводы, например, в размере 1% в день, что окончательно подорвет доверие к банковской системе, поскольку деньги будут заморожены. Первый сценарий Кленов называет позитивным и вероятным. Третий сценарий - позитивный, но маловероятный - если Кипр будет затягивать решение парламента и держать банки закрытыми, это может заставить ЕС пересмотреть свое решение. "Однако этого пока не происходит", - замечает Кленов.
       Главный экономист Дойче Банка Ярослав Лисоволик считает, что дефолт Кипра, который случится, если кипрский парламент не примет законопроект, может стать началом второй волны кризиса мировой экономики, которая, в первую очередь, заденет периферийные страны Евросоюза. Вице-президент группы финансовых институтов международного рейтингового агентства Moody's Евгений Тарзиманов согласен: решение может привести к распространению рисков на другие страны еврозоны, испытывающие финансовые трудности.
       Рынки нервно отреагировали на планы властей Кипра. Евро ожидаемо слабел по отношению к доллару: по данным Bloomberg, падение было самым значительным за последние 14 месяцев - на 1,1% до 1,29 на открытии торгов в Нью-Йорке. Облигационный рынок не остался в стороне: инвесторы по привычке устремились в качество, и доходность 10-летних американских Treasuries снизилась на 5 базисных пунктов до 1,94% годовых. В Европе уже начались распродажи: доходность десятилетних итальянских облигаций Италии выросла на 4 базисных пункта до 4,64%, испанских - на 6 пунктов до 4,98%. Российский рынок акций отреагировал сильнее всех остальных рынков на возможные действия кипрского парламента. Индекс ММВБ упал на 2,1% - сильнейшее снижение с ноября. Индекс РТС упал на 2,8%. Акции ВТБ снизились на 5%, Сбербанка - на 3,9%.
       Значительное падение показали акции Mail.ru Group, подешевевшие в Лондоне на 14,5%. В компании падение связывают с выплатой дивидендов: 28 марта компания заплатит по $4,3 на одну акцию, стоимость которой в понедельник снизилась до $29,4. Однако вес дивидендов в котировках к закрытию пятницы составляет всего 12,5%. Дополнительное давление на котировки могла оказать ситуация на Кипре, где зарегистрирована дочка компании Nessly Holdings Limited, владеющая соцсетью "Одноклассники", украинской почтовой службой Mail.ua и разработчиком игр Astrum Online.
       Читайте подробнее на Forbes.ru: http://www.forbes.ru/finansy/regulirovanie/235837-vtoraya-volna-zamorozka-schetov-na-kipre-sprovotsirovala-effekt-domino
      
       Все комментарии (5)
      
       YuriyCAP 18 марта 2013 22:42 #
       Кипр никогда не являлся хранилищем больших денег, он использовался в основном для транзакций, вдобавок большие деньги не хранятся, они двигаются, работают и работают не в одном месте, не в одной стране. Замороженные деньги попали в "морозильник" в момент пересылки - транзакции. Это "копейки", но и они способны аукнуться на ценах в России. Это хорошо спланированный акт запада. А Кипр изгадился нашим опытом отъёма денег, даже если он не введёт такую санкцию. А большие деньги всеравно, работают рассредоточившись по десяткам офшоров. Юрий КАРПЕНКО
       " Войдите, чтобы ответить
      
       Виктор Давыдкин 19 марта 2013 18:13 #
       Это хорошо спланированный акт запада. ============================================================================ Так они,по моему,сильно и не скрывают это,когда говорят,что надо подумать,стоит ли так сильно помочь Кипру.Ведь там Российские отмывочные деньги.
       " Войдите, чтобы ответить
      
       Alexander S. Zakharov 18 марта 2013 23:06 #
       Все товарищи, ажиотаж спадает ;) Есть инсайд, что кипрский президент отказался от идеи такого налога :) Ждем новую волну спекуляции по поездке в Москву )))
       " Войдите, чтобы ответить
      
       Dibroff 19 марта 2013 20:21 #
       Все прекрасно знают сколько иностранных депозитов на Кипре, русских и немецких, украинских, и они ещё как хранятся там в огромных количествах..Так что ребята не стесняйтесь, ещё заработаете. Только наврядли это будет так легко как раньше. Никакого негативного воздействия на экономики других стран это не окажет, как вы пытаетесь кричать. Не пытайтесь, это бесполезно, решение уже принято, а голосование на Кипре это шоу. Так что просто забудьте о своих деньгах.
       " Войдите, чтобы ответить
      
       Fedor KR 20 марта 2013 10:24 #
       Все, что происходит на Кипре - не только хорошо спланированная акция, но еще и способ в очередной раз повести экспроприацию российских средств. В период революции на Западе изъяли из разваливающейся империи средства, в военный период из СССР откачали средства, в период "демакратизации" России активы рекой утекли на развитие "Российско-Европейского сотрудничества"... Все это уже было, правда не в такой нахальной форме. Удивляться нет смысла, наши соотечественники и наши "родные" компании сами вкачали туда финансы. Естественно, что после очередной "остаповщины" следует ожидать, что убытки будут покрыты из русских карманов. Европейцы избрали Кипр очередным "козлом", не афишируя тех, кто стоит за спиной у киприотов, но из-за спины Кипра ушки-то Германии, Франции и других европейских стран торчат.
       " Войдите, чтобы ответить
       Читайте подробнее на Forbes.ru: http://www.forbes.ru/finansy/regulirovanie/235837-vtoraya-volna-zamorozka-schetov-na-kipre-sprovotsirovala-effekt-domino
      
      
      
       Ислам и христианство
       Михаил Маковецкий 3
       Ислам сформировался в христианской среде. Аравия была частью Византийской империи, и ее население приняло христианство в 4 веке. Хотя сам ислам возник изначально как секта в иудаизме, а не в христианстве.
       Отсюда и копирование еврейского кошрута (халяльное и кошерное - это одно и то же). В секторе Газа последователи ХАМАСа спокойно едят израильские продукты, если на них стоит печать раббанута о том, что они кошерны.
       Единственное ограничение, которое внес пророк Мухамед в еврейский кошрут - это запрет на употребление алкоголя. И еврейская традиция делать обрезание перенесена в ислам.
       Мечеть Аль-Акса находится на горе Мория, где праотец евреев и арабов Авраам хотел принести в жертву сына своего Ицхака (по исламской традиции своего старшего сына, Измаила). Именно этому событию посвящен праздник курбан-байрам. С нее же пророк Мухаммед поднимался на небо для плодотворного общения с Богом.
       Ничего удивительного в этом нет. Государство Химьар - царство, где иудаизм был государственной религией, существовало с 110 г. до 599 г. на территории сегодняшнего Йемена. В период своего рассвета Химьяр сумел значительно расшириться и объединить под своей властью всю территорию Южной Аравии, а так же большинство пунктов морской торговли на юго-западном побережье Южной Аравии.
       Иудаизм в Аравии столкнулся с христианством (монофизитского толка) уже в IV веке, с момента возникновения христианства. При этом христианство шло с севера, из Византийской империи, а иудаизм с юга, с государства Химьяр. Постепенно христианство в Аравии победило.
       Поэтому антивизантийское, а потому антихристианское восстание, поднятое пророком Мухаммедом против Византийского владычества в Аравии, и начертало на своих знаменах иудейские лозунги. Именно под знаменами иудаизма с Византией в Аравии воевали всегда. Другой враждебной христианству идеологии просто не было. Это позже пророк Мухаммед объявляет себя пророком и, таким образом, создает новую религию.
       Последний еврейский царь Химьяра, легендарный Сайф Зу Язан (правил с 575 по 579 годы) является важнейшей фигурой средневековой мусульманской историографии. О прибытии в Сану посольства из Мекки, в составе которого были главы жившего там племени курайш - Абд аль-Мутталиб ибн Хашим (дед будущего пророка Мухаммеда) и Умайя ибн Абд-Шамс (предок будущей династии Омейядов), с целью поздравить нового еврейского царя с восхождением его на престол существует масса литературных источников.
       Согласно мусульманской историографии курайшитское посольство на протяжении месяца находилось в Сане, не получая аудиенции у Сайфа. И лишь по истечении месяца Сайф призвал Абд аль-Мутталиба во дворец и сообщил ему, что на основании священных книг и тайных знаний, доступных ему, Сайфу, он узнал о том, что в роду Абд аль-Мутталиба уже родился пророк, которому будет суждено основать новую веру.
       При этом Сайф знал, что этого пророка зовут Мухаммед, что сейчас ему 4 года и что на спине у него большое родимое пятно. Именно поэтому данное родимое пятно между лопатками Мухаммеда в исламе считается печатью пророчества. И еще Сайф сообщил, что будущему пророку суждено быть похороненным в городе Медине.
       Этот визит подчеркивал родственные связи рода курайшитов с династией химьярских царей. И, тем самым, возвышал престиж пророка Мухаммеда, делал его легитимным религиозным лидером в рамках иудаизма, а, значит, легитимным главой борцов с христианской экспансией Византии.
       Еврейский Ветхий Завет перенесен в ислам полностью. Причем происхождение мусульман от Авраама (они дети его сына Измаила, которого родила Аврааму его рабыня Агарь) - очень важный компонент ислама. Но это все преамбула, теперь о сути.
       Война с христианством - это суть ислама, его духовный стержень. Ислам, как идеология, всегда был и остается сегодня идеологическим оправданием борьбы с христианским миром.
       Ислам, с момента своего возникновения и по сию пору, воевал с христианством. Все нынешние арабские страны - это территория, где население исповедовало христианство. Собственно, однажды ислам уже чуть не уничтожил христианство полностью. 1 апреля 1492 года последнее арабское государство Пиренейском полуострове, эмират Гранада, захватывают христиане. Через полгода, 12 октября 1492 года, Христофор Колумб открывает Америку. Турки захватывают Константинополь 29 мая 1453 года турки и рвутся на запад.
       Вершиной турецких завоеваний стала Венская битва, которая произошла 11 сентября 1683 года. Турки два месяца осаждала Вену, но взять ее так и не смогли. После этого начался закат Турецкой империи и на ее месте подъем империи Австро-Венгерской.
       Стечение обстоятельств. Европа была зажата с запада и с востока мусульманами, и устоять ей было бы крайне трудно, но она устояла. А могла бы не устоять.
       Но, главное, это то, что из Америки хлынул огромный поток материальных ресурсов, что и позволило Европе вначале устоять под напором мусульман, а потом и обратить их вспять.
       В России многие думают, что у нее есть выбор между Западом и странами ислама. Для мира ислама же Россия - это часть христианского мира, который будет захвачен мусульманами рано или поздно. Именно в этом направлении катится колесо истории, и никому не дано повернуть его вспять. При этом Россия это или, к примеру, Франция, совершенно не важно. Мусульмане к христианскому Западу причисляют Россию однозначно.
       После иракского конфликта христианские кварталы крупных сирийских городов наводнили беженцы-христиане из Ирака, рассказывавшие об ужасах войны. Теперь война их догнала. И в Ираке, и в Сирии исламисты воюют в первую очередь именно под антихристианскими лозунгами, главный из которых "Борьба с крестоносцами". А крестоносцами для них являются все христиане, американцы, христианское население Ближнего Востока, русские... их мусульмане просто не разделяют.
       Пророк Магомед был не только религиозным лидером, он был также и политическим, и военным деятелем. В результате ислам - это не только религия, но и государственный строй, и экономическая система.
       Мусульманской должна быть власть, а христиане и евреи могут быть терпимы до определенного момента. При этом содержа исламских властителей и быть абсолютно беззащитными. Именно поэтому в Египте коптам запрещено служить в армии и полиции всегда. Хотя они составляют 10% населения Египта.
       Истинный мусульманин должен жить исключительно нетрудовыми доходами. Сегодня это деньги нефтедобывающих стран, вчера поборы с христианского и иудейского населения захваченных территорий (они специально оговорены в Коране). Собственно, нефтедоллары, это все те же поборы с христиан, так что существование на перечисления из Саудовской Аравии воспринимается как нечто абсолютно нормальное.
       Для мусульманина почетна только добыча материальных ресурсов при помощи оружия. Абсолютно любой производительный труд для истинного мусульманина унизителен.
       А вообще все это история. И ислам, и христианство родились как секты в иудаизме, противопоставляющие себя иудаизму традиционному. По мере взросления первоначальное противопоставление иудаизму превратилось в антисемитизм. И сегодня и ислам, и христианство враждебно евреям в одинаковой степени.
      
      
       No Copyright: Михаил Маковецкий 3, 2013
       Свидетельство о публикации N213011100950
       Список читателей / Версия для печати / Разместить анонс / Заявить о нарушении правил
       Рецензии
       Написать рецензию
       Христиане и мусульмане воюют между собой и так должно быть, потому что Бог устроил мир для войны, в которой закаляется дух. И Христос учил "не заботься о завтрашнем дне", "не думайте о еде, питье, одежде", "ищите Царство Божие и все это вам приложится". Бог сам заботится о тех, кто верит истинно. Так что похоже все.
       Но Мухаммад не говорил прямо, что надо воевать и уничтожать всех христиан. В Суре Паук сказано - "Не спорьте с обладателями Книги (иудеями и христианами), иначе как спокойно, употребляя подходящие слова, и приводите им доводы и доказательства, чтобы они приняли спор. Но с теми, которые перешли предел умеренного достойного спора, можно вести сильный спор и сказать тем, с которыми вы спорите: Мы уверовали в то, что ниспослано нам (т.е. Коран), и в то, что ниспослано вам (т.е. Тору и Евангелие). Наш Бог и ваш Бог Един, и мы только одному Ему предаёмся"(29.46). То есть силу надо применять только в ответ на силу. Что в общем то, согласно истории и было. И христиане могли уничтожить мусульман также как они уничтожили более сотни миллионов аборигенов обеих Америк и Австралии. Но это не угодно Единому Богу, который согласно этой суре один и для христиан и для мусульман, потому что тогда некому было бы воевать. Так и будет до последних дней.
       С уважением
      
       Михаил Гарнов 11.01.2013 18:01 o Заявить о нарушении правил
       Добавить замечания
       Не надо устраивать диалог со мной не на моей странице.
      
       Михаил Гарнов 22.01.2013 14:58 Заявить о нарушении правил
      
       Остров Свободы сбрасывает оковы рабства
       Михаил Маковецкий 3
       14.01.2013 года власти Кубы разрешили свободный выезд из страны для своих граждан. Другими словами, социализм на Кубе испустил свой последний вздох. И дело вовсе не в том, что запущенный неумелыми руками, бумеранг всегда возвращается в дурную голову его бросившего.
       Тут дело в том, что ключевой элемент социалистической модели - частная собственность государства на подвластного ему человека. В тот момент, когда оный человек становится неподвластным властям, то есть получает право покинуть загон, он перестает быть домашним животным.
       Все остальное вторично. То обстоятельство, что большая часть общества остаются пламенными ленино-сталинцами, то есть рабами, обожающими своих хозяев, абсолютно ничего не меняет. Это просто их волеизъявление, как свободных граждан, и ничего более. И пусть этот отважный и героический народ терзает всеобщая задумчивость. Или даже, от избытка чувств, трагически, всегда не вовремя, эти люди испускают простую светоносную прозу.
       Теперь они просто имеют на это право, а потому со своей косноязычной прозой никому не интересны. 21 декабря они отмечали конец света, здраво полагая, что праздник этот для них - профессиональный. Завтра предложат Министерству обороны, Госдуме и Администрации президента России заменить в тексте военной Присяги слово "клянусь" на слово "обещаю" или наоборот...
       И, уверяю Вас, завяжется плодотворная дискуссия, особенно если в закуске будут представлены малосольные огурцы и репчатый лук. Потому что о повреждении в рассудке здесь речь вовсе не идет. Это все просто тусовка и ничего более.
       ...после смерти сына Ивана Грозного царя Федора династия Рюриковичей присеклась, а жаль. И, тем не менее, мы можем смело утверждать, что если пост 17-го Тамуза совпадает с шабатом, то он, естественно, переносится на первый день новой недели. Так как в шабат поститься нельзя. Конечно, тут Вы правы, Вася, за исключением того случая, когда с шабатом совпадает Йом-Кипур.
       И, тут Вы, Василий, опять совершенно правы, утверждая, что характер страны необходимо определять с помощью общественного диспута на основе ТАНАХа и Талмуда исключительно. Да разве ж я спорю? Да что тут вообще может быть непонятного? Но, с другой стороны, Вася, треть всех родов в московских роддомах приходится на счет мигрантов. Происходит замещение одного народа другими. Так какая Вам разница, какой в дальнейшем будет характер страны?
       Буржуи уводят непосильным трудом заработанные заначки в солнечные офшоры или не уводят... Вам Василий, в любом случае это не достанется. И детям вашим в единственном числе. Ну, приобрели себе квартирку с видом на Биг-Бен для встречи счастливой старости, думайте Вас там не достанут? Представителей других народов я имею ввиду, не здешнюю полицию, конечно.
       Кстати, гражданами население социалистической страны назвать можно лишь условно. Если в смысле рабы на плантациях являлись гражданами США, то тогда да, население социалистической страны состоит из ее граждан.
       Если в смысле "гражданин - это лицо, обладающее гражданскими правами" - то нет, конечно. Гражданские права - это исключительно следствие того, что человек является частным собственником самого себя, и свой труд продает, в качестве такого собственника. А его к этому труду не принуждают его хозяева.
       А девушки? Девушки должны быть гордыми и испуганными, согласен. Кстати, фраза "Фраза "лучшее враг хорошего" когда-то понятная только девушкам, часто меняющим половых партнеров, не зря стала принципом искусства соцреализма, ой не зря!
       И так до бесконечности, но это уже не политика.
       Карл Маркс утверждал, что общественный строй определяется тем, кто собственник средств производства. Прав был, конечно. Только стыдливо при этом не упоминал, что в принципе единственным средством производства является рабочая сила. Все остальное - или сырье, или инструменты (заводы в том числе). Хотя сам это прекрасно понимал, так как указывал, что прибыль возникает исключительно из недоплаты рабочему его истинной зарплаты (это он называл эксплуатацией).
       Так вот, по Марксу, общественный строй, в котором рабочая сила является собственностью государства, называется социализмом. А в том момент, когда государство право такой собственности на людей утрачивает, то все, в священный Кремль пробрался враг, закончился, батенька, социализм.
      
      
       No Copyright: Михаил Маковецкий 3, 2013
       Свидетельство о публикации N213011600725
       Список читателей / Версия для печати / Разместить анонс / Заявить о нарушении правил
       Рецензии
       Написать рецензию
       Как правило режимы держатся только на одном человеке,и когда он либо ослабевает,либо умирает народ берет свое.Увы,часто не на долго,потому,что привыкает к тому,что за него думают и решают а самостоятельно такой народ уже не может жить.
      
       Четверо разнополых снова в бою
       Михаил Маковецкий 3
       "Сиротка продает девственность за дериваты, чтобы спасти свою мать от позора". Картина, я имею в виду кино. В США, а так же Англии, Франции и других европейских очагах сексуального мракобесия не устают радовать публику новыми высотами духа до такой степени, что решили регистрировать браки извращенцев.
       И вот уже в просвещенных кругах ходят самые экстравагантные теории еврейского заговора, а в качества негативного примера при этом приводится убийство Кирова мужем его любовницы с последующим наступлением 37-го года.
       Пока речь идет только о гомосексуалистах и лесбиянках, но, верится, это только начало. Сегодня, на закате дня, осел укусил в губы пожелавшего его поцеловать мужчину-беженца от арабской весны. Это ужасно, с осликом-расистом нужно что-то делать. Но в первую очередь, конечно же, с осликом должен поработать психоаналитик.
       Поклонники ослиц, мертвых бабок, а там и педофилы тоже, думаю, вскоре смогут не только регистрировать отношения со своими половыми партнерами в этих странах официально, но и усыновлять малюток доставленных из диких стран.
       Имею по этому поводу, на правах Доброго санитара из психушки, сказать следующее. Человек, к счастью, является животным. Не глупой, но любящей почесать свой половой орган обезьяной. Это воровская жизнь полна романтики, а гендерное поведение человека, как любого животного, определяется инстинктами почти полностью. Культурное влияние здесь минимально.
       А инстинкт от человека требует извращенца уничтожить. Психически здоровому человеку любое половое извращение отвратительно в высшей степени и им совершенно нетерпимо. Это инстинкт, повторюсь, его разговорами не отменить.
       Легитимация извращений - это все равно, что разрешить какать в публичном месте. И объявить это нормой жизни и вершиной цивилизованности и терпимости. Да, с точки зрения формального соблюдения прав человека так и должно быть. Если можно публично кушать, то почему нельзя публично какать? Потому что кому-то присутствовать при этом противно? Так это результат его же шовинизма и плохого воспитания.
       Но тут вы, граждане, ошиблись. Никакого эпохального геополитического шага за Иордан не будет. Это чисто животное чувство - чувство отвращения при виде серящего (срущего) человека. Благородное чувство отвращения может временно притупиться из-за каких-то обстоятельств, но деться оно никуда не может. Потому что это инстинкт, знаете ли.
       Да, Бриджит Бордо собирается попросить у президента Путина российское гражданство, если в лионском цирке будут убиты два больных слона. И, возможно, его получит. Путин опускал голову в ведро со сметаной, летал во главе клина журавлей и целовал в пупок леопарда. Да, ему повинуются звери и птицы, и дать российское гражданство впавшей в маразм мумии кинозвезды для него не вопрос. Но, тем не менее, слоны будут безжалостно убиты, как бы Бриджит Бордо не была хороша в фильме "Бабета идет на войну".
       И это не должно вводить в заблуждение жаждущих перемен в вопросах любви и брака. Потому что против полового инстинкта психически нормальных людей извращенец (тот, у кого половой инстинкт сформирован дефектно) открыто идти не должен. Тем более, излагая при этом нам публично и с апломбом свои девичьи грезы. Носители нормальных инстинктов такого извращенца уничтожат неизбежно. И вручение Ордена Подвязки за выдающийся вклад в сексуальное просвещение масс здесь ничего изменить не можетт.
       Это вам это не сад, полный роз и не вопрос политики или культуры. Это вопрос биологии. Это тот случай, когда рот превращается в пасть и служит не для того, чтобы говорить, а для того, чтобы кусать.
      
      
       Израиль. Закон о Возвращении и демография
       Михаил Маковецкий 3
       Со времени основания государства Израиль и по сегодняшний день в дорожных авариях погибло в общей сложности 31 544 человека. За это же время пало при исполнении своих обязанностей 19 589 солдат, полицейских и представителей спецслужб. И еще 1 550 гражданских лиц погибло в ходе терактов. Имена, биографии и фотографии всех погибших - на сайте http://www.izkor.gov.il/ . Неизвестных солдат в Израиле нет и быть не может.
       Далее. Брачное законодательство Израиль имеет поистине дивное. Все грани этого брильянта юриспруденции мне описать не дано, но на одном моменте хотелось бы остановится.
       Израиль признает браки своих граждан, заключенные за границей. Но, при этом, в самом Израиле института гражданского (государственного) брака нет. Есть только религиозный. Другими словами, иудей может соединиться в законном браке с иудейкой, мусульманин с мусульманкой, христианин с христианкой, а друз, как вы уже догадались, с друзкой.
       То есть, еврейское государство само браки между своими гражданами не заключает вообще (истинные сионисты и не такое способны). Оно просто признает или церковный (синагогальный) брак или брак, заключенный израильтянами за границей.
       Результатом этого еврейского анекдота является следующая ситуация. Гражданин Израиля, у которого мама не еврейка, еврейская религия евреем не считает. А браков, в котором хотя один из супругов не еврей, раввины не заключают.
       Теперь вопрос - а что же делать израильским малоевреям, которые иногда и не на каком языке кроме иврита не говорят, но которым хочется полюбить друг друга до боли?
       Ответ. Поехать на чужбину, вступить там в брак, и вернуть на Родину законными супругами. На практике это выглядит следующим образом - в 2012 году в Израиле появилось 71 774 супружеских еврейских пары. Из них 9 262 (13%) зарегистрировали свой брак за границей.
       Но тут нужно иметь в виду, что израильтяне женятся не только между собой, но и детьми разных народов, не имеющих израильского гражданства. В 9 262 свадебных церемониях, проведенных за границей в 2012 году, лишь один из супругов являлся израильтянином. И лишь в 3 391 случаях израильское гражданство имели оба супруга.
       То есть, 6 тысяч израильтян вступили в брак с иностранцами. Из этих 6 тысяч супругов израильтян 5 тысяч попросили израильское гражданство в качестве супруга израильтянина.
       Пошли дальше. В 2012 году в страну вернулось 8 149 "тошавим хозрим", то есть израильских граждан, не находившихся в стране более пяти лет. Теперь, об израильском гражданстве. Понятное дело, что и институт гражданства в Израиле оговаривает законодательство неслыханное в истории гражданского права.
       Немцы, уничтожая евреев во время Холокоста, установили следующее понятие еврея - евреем является тот, у кого хотя бы бабушка или дедушка являются евреями. Евреи, создав в 1948 году свое государство, взяли эту законодательную норму за основу, на которой строится само государство Израиль.
       Этот основополагающий закон еврейского государства, вокруг которого строится в Израиле все остальное, носит гордое название "Закон о возвращении". Собственно, в этом законе и сформулирована суть сионизма как идеологии.
       "Закон о возвращении" прост, краток, однозначен и гласит следующее: "Любой человек, у которого хотя бы бабушка или дедушка были евреями, имеет право получить израильское гражданство вместе с членами своей семьи". Тут есть ряд оговорок, под "Закон о Возвращении" попадает вдова еврея, но не попадает еврей, принявший любую религию кроме иудаизма, но это частности.
       Так вот, в 2012 году в Израиль в рамках Закона о Возвращении приехало 18 тысяч евреев и членов их семей. Из них 3451 - репатрианты из России, что составляет 20% от общего числа. На втором месте - США с 2952 (17%), Эфиопия - 2355 (14%), Украина - 2033 и Франция с 1853 новыми репатриантами. Наряду с крупными "поставщиками" евреев в Израиль, есть небольшая репатриация из таких стран как Гондурас, Мадагаскар, Доминиканская Республика, Монако и Андорра (по одной семье в 2012 году).
       Далее, я знаю, что многим это не нравится, но евреям свойственно и рожать детей. Так вот, в 2012 году в Израиле родилось 130.460 младенцев, извиняюсь, еврейского происхождения. Для развитой страны это, кстати, неслыханно много. К примеру, в Германии родилось 600 тысяч. А ведь Германия по численности населения больше Израиля в 10 раз (82 миллиона против 8.5 миллионов человек). И в Израиле кроме евреев рожают и арабы.
       Кстати, об арабах и демографической легенде, которая с ними связана. В 2012 году в еврейском секторе 21,1 новорожденных пришлось на тысячу женщин, а в арабском секторе на тысячу женщин пришлось 24,7 новорожденных малышей. То есть, демографическое поведение евреев и арабов в Израиле практически не отличается. Израильские арабы модернизировались почти все, и в течение ближайших 4-5 лет фертильность (число детей рождаемых одной женщиной) в еврейском и арабском секторе будет одинаковой.
       Итак, в 2012 году в Израиле родилось 130 тысяч евреев, плюс 18 тысяч евреев вернулись на свою историческую родину впервые, еще 8 тысяч вернулись на родную землю повторно, прожив более пяти лет в чужих землях.
       Об этих пяти годах подробнее. Согласно израильскому законодательству, гражданин страны, в течение более пяти лет отсутствующий в Израиле, израильское гражданство утрачивает. Так вот, в 2012 году израильское гражданство утратило 13 тысяч человек. Треть из них были арабами, хотя арабы составляют лишь пятую часть населения страны.
       Теперь, если бывший гражданин Израиля после более чем пяти лет пребывания на чужбине, решит вернуться на родину? Его в страну могут пустить, а могут и не пустить. Если он попадает под Закон о Возвращении (бабушка или дедушка соответственно еврей или еврейка) - пустят в страну с возвращением, вернее с восстановлением гражданства. А если с евреями в роду у тебя слабенько - извини, но на израильское гражданство ты претендовать не можешь. Хотя оно у тебя было, и никто тебя его не лишал.
       Израиль. Закон о Возвращении и демография
       Михаил Маковецкий 3
       Со времени основания государства Израиль и по сегодняшний день в дорожных авариях погибло в общей сложности 31 544 человека. За это же время пало при исполнении своих обязанностей 19 589 солдат, полицейских и представителей спецслужб. И еще 1 550 гражданских лиц погибло в ходе терактов. Имена, биографии и фотографии всех погибших - на сайте http://www.izkor.gov.il/ . Неизвестных солдат в Израиле нет и быть не может.
       Далее. Брачное законодательство Израиль имеет поистине дивное. Все грани этого брильянта юриспруденции мне описать не дано, но на одном моменте хотелось бы остановится.
       Израиль признает браки своих граждан, заключенные за границей. Но, при этом, в самом Израиле института гражданского (государственного) брака нет. Есть только религиозный. Другими словами, иудей может соединиться в законном браке с иудейкой, мусульманин с мусульманкой, христианин с христианкой, а друз, как вы уже догадались, с друзкой.
       То есть, еврейское государство само браки между своими гражданами не заключает вообще (истинные сионисты и не такое способны). Оно просто признает или церковный (синагогальный) брак или брак, заключенный израильтянами за границей.
       Результатом этого еврейского анекдота является следующая ситуация. Гражданин Израиля, у которого мама не еврейка, еврейская религия евреем не считает. А браков, в котором хотя один из супругов не еврей, раввины не заключают.
       Теперь вопрос - а что же делать израильским малоевреям, которые иногда и не на каком языке кроме иврита не говорят, но которым хочется полюбить друг друга до боли?
       Ответ. Поехать на чужбину, вступить там в брак, и вернуть на Родину законными супругами. На практике это выглядит следующим образом - в 2012 году в Израиле появилось 71 774 супружеских еврейских пары. Из них 9 262 (13%) зарегистрировали свой брак за границей.
       Но тут нужно иметь в виду, что израильтяне женятся не только между собой, но и детьми разных народов, не имеющих израильского гражданства. В 9 262 свадебных церемониях, проведенных за границей в 2012 году, лишь один из супругов являлся израильтянином. И лишь в 3 391 случаях израильское гражданство имели оба супруга.
       То есть, 6 тысяч израильтян вступили в брак с иностранцами. Из этих 6 тысяч супругов израильтян 5 тысяч попросили израильское гражданство в качестве супруга израильтянина.
       Пошли дальше. В 2012 году в страну вернулось 8 149 "тошавим хозрим", то есть израильских граждан, не находившихся в стране более пяти лет. Теперь, об израильском гражданстве. Понятное дело, что и институт гражданства в Израиле оговаривает законодательство неслыханное в истории гражданского права.
       Немцы, уничтожая евреев во время Холокоста, установили следующее понятие еврея - евреем является тот, у кого хотя бы бабушка или дедушка являются евреями. Евреи, создав в 1948 году свое государство, взяли эту законодательную норму за основу, на которой строится само государство Израиль.
       Этот основополагающий закон еврейского государства, вокруг которого строится в Израиле все остальное, носит гордое название "Закон о возвращении". Собственно, в этом законе и сформулирована суть сионизма как идеологии.
       "Закон о возвращении" прост, краток, однозначен и гласит следующее: "Любой человек, у которого хотя бы бабушка или дедушка были евреями, имеет право получить израильское гражданство вместе с членами своей семьи". Тут есть ряд оговорок, под "Закон о Возвращении" попадает вдова еврея, но не попадает еврей, принявший любую религию кроме иудаизма, но это частности.
       Так вот, в 2012 году в Израиль в рамках Закона о Возвращении приехало 18 тысяч евреев и членов их семей. Из них 3451 - репатрианты из России, что составляет 20% от общего числа. На втором месте - США с 2952 (17%), Эфиопия - 2355 (14%), Украина - 2033 и Франция с 1853 новыми репатриантами. Наряду с крупными "поставщиками" евреев в Израиль, есть небольшая репатриация из таких стран как Гондурас, Мадагаскар, Доминиканская Республика, Монако и Андорра (по одной семье в 2012 году).
       Далее, я знаю, что многим это не нравится, но евреям свойственно и рожать детей. Так вот, в 2012 году в Израиле родилось 130.460 младенцев, извиняюсь, еврейского происхождения. Для развитой страны это, кстати, неслыханно много. К примеру, в Германии родилось 600 тысяч. А ведь Германия по численности населения больше Израиля в 10 раз (82 миллиона против 8.5 миллионов человек). И в Израиле кроме евреев рожают и арабы.
       Кстати, об арабах и демографической легенде, которая с ними связана. В 2012 году в еврейском секторе 21,1 новорожденных пришлось на тысячу женщин, а в арабском секторе на тысячу женщин пришлось 24,7 новорожденных малышей. То есть, демографическое поведение евреев и арабов в Израиле практически не отличается. Израильские арабы модернизировались почти все, и в течение ближайших 4-5 лет фертильность (число детей рождаемых одной женщиной) в еврейском и арабском секторе будет одинаковой.
       Итак, в 2012 году в Израиле родилось 130 тысяч евреев, плюс 18 тысяч евреев вернулись на свою историческую родину впервые, еще 8 тысяч вернулись на родную землю повторно, прожив более пяти лет в чужих землях.
       Об этих пяти годах подробнее. Согласно израильскому законодательству, гражданин страны, в течение более пяти лет отсутствующий в Израиле, израильское гражданство утрачивает. Так вот, в 2012 году израильское гражданство утратило 13 тысяч человек. Треть из них были арабами, хотя арабы составляют лишь пятую часть населения страны.
       Теперь, если бывший гражданин Израиля после более чем пяти лет пребывания на чужбине, решит вернуться на родину? Его в страну могут пустить, а могут и не пустить. Если он попадает под Закон о Возвращении (бабушка или дедушка соответственно еврей или еврейка) - пустят в страну с возвращением, вернее с восстановлением гражданства. А если с евреями в роду у тебя слабенько - извини, но на израильское гражданство ты претендовать не можешь. Хотя оно у тебя было, и никто тебя его не лишал.
       Закон о Возвращении суров, но он закон. В момент возникновения Израиля в 1948 году в стране жило 606 тысяч евреев. Сейчас "расширенное еврейское население" (евреи и члены их семей) 6.5 миллионов человек. Практически все эти 6.5 миллионов человек - это те, кто приехал в страну согласно Закону о Возвращении или их дети.
       40% взрослого населения Израиля родились в других странах. Две трети взрослого населения страны владеют каким-то иностранным языком на уровне родного. Мы - страна иммигрантов в первом поколении.
      
       Сланцевая Революция геология
       Михаил Маковецкий 3
       Кероген - это продукт анаэробного (без кислорода) разложения органики. Под воздействием анаэробных бактерий (то есть бактерий, способных жить и работать без доступа кислорода), органические вещества и разложились до углеводородов. Конечный результат такого разложения - метан CH4.
       А дело было так. Живые организмы, погибшие и опустившиеся на морское дно, попадали в такие условия, где они не могли распадаться далее в результате окисления (на морском дне кислорода нет). Отложения этих организмов образовали илистые осадки (то есть превращались в смесь органического вещества и минеральной породы).
       Далее эти осадки проникли на большие глубины. Там, под влиянием давления и высокой температуры, в течение миллионов лет, проходил процесс, при котором содержащийся в осадках органические остатки мирно и анаэробно разлагались до углеводородов.
       Так вот, сланцы представляют собой смесь минеральной породы - кварца или полевого шпата - с оным органическим веществом (керогеном). Качественным показателем газовой (или нефтяной) эффективности залежей сланца является содержание керогена, (углеродсодержащей органики).
       Для дальнейшего разложения метана требуется кислород. Тогда CH4 + O2 = CO2 + H2O (углекислый газ + вода). При горении газ (метан СH4) выделяет 55 Мдж/кг энергии, что очень много (бензин - при сгорании дает 47 Мдж/кг, уголь - 30 Мдж/кг).
       Оно и понятно, энергия выделяется при окислении, то есть соединении с кислородом. А на разрыв связи С-С энергия тратится. Но главное, энергии при окислении водорода выделяется больше, а окислении углерода выделяется меньше. Поэтому чем в углеводороде водорода больше, тем и энергии выделяется больше. Другими словами,чем длиннее углеводородная молекула, тем меньше энергии она выделяет при сгорании.
       Причем сгорание метана - это идеально чистое экологически сгорание. Получается вода и углекислый газ и ничего больше.
       Но в бескислородной среде органика вовсе не обязана разложиться полностью. При неполном разложении получается не метан, а нефть. Поэтому, строго говоря, между метаном и остальными углеводородами принципиальной разницы нет. Нечто газообразное органическое, но еще не разложившее до метана, называют газовым конденсатом (этан - С2Н6, пропан - С3Н8, бутан - С4Н10).
       Если анаэробное разложение остановилось еще раньше, и образовался конгломерат органических продуктов разложения жидкой консистенции, то такая жидкость называется нефтью.
       Другими словами, углеводороды с большими молекулами (высокомолекулярные) - это жидкие вещества, из них образовалась нефть. А низкомолекулярные углеводороды (у которых маленькие молекулы) - это газы. Газ образовался под воздействием более высоких температур и давлений, чем нефть.
       Если разложение органики в анаэробных условиях останавливается уже насовсем ранних этапах, то продукты этого разложения твердые. Такие твердые продукты разложения органики называются уголь.
       То есть, углеводороды или горючие полезные ископаемые - природный газ, нефть и каменный уголь, имеют, как и русские, украинцы и белорусы, общее происхождение.
       Нефть делится согласно степени анаэробного разложения, то есть по удельному весу:
      
       Нефть Относительная плотность, г/см3 Плотность API, ®API
       Легкая 0,800-0,839 36®-45,4®
       Средняя 0,840-0,879 29,5®-36®
       Тяжелая 0,880-0,920 22,3®-29,3®
       Очень тяжелая 0,880-0,920 Менее 22,3®
      
       Соответственно, из нефти получают:
       а) Бензины, температура кипения которых - вплоть до 180 ®С. Эта фракция содержит углеводороды с 5-9 атомами углерода.
       б) Керосины, температура кипения которых находится в пределах 180-300 ®С. Эта фракция содержит углеводороды с 10-16 атомами углерода.
       в) Нефтяные остатки - мазут. Это смесь углеводородов с 17 углеродными атомами и выше. Кипит мазута при температуре 300 ®С.
       Для увеличения количества получаемого бензина более высококипящие фракции подвергают нагреванию для разрушения больших молекул до молекул, входящих в состав бензина. Эту технологическую операцию называют крекингом.
       Крекинг при еще более высоких температурах (700-800 ®С) называют пиролизом. В результате крекинга и пиролиза из мазута получается бензин и гудрон (используют для покрытия дорог).
       Месторождения нефти и газа - это фактически одно и то же. В том смысле, что любое месторождение нефти содержит какое-то содержание нефти. И наоборот.
       Углеводороды не лежат под землей в виде озер нефти или пузырей газа. Они были смешаны с водой и песком, которые постепенно просачивались сквозь пористые слои песчаников и известняков вместе с пузырьками газа. Часто смесь продвигалась сквозь породы под воздействием высокого давления.
       Нефть и газ просачивались в пустоты между частицами осадочных пород, как вода проходит сквозь мочалку. Но рано или поздно на пути нефти и газа попадался слой породы, сквозь который они не смогли просочиться, - непроницаемой породы, не имевшие пор или трещин. Собственно, эта вышеупомянутая мною мочалка и является месторождением.
       В разных породах сланцев доля керогена в породе может колебаться от 10 % до 65 % . Кроме того, при оценке месторождений нужно понимать, что объем доступного газа в сланцевом слое прямо пропорционален толщине слоя сланца. То есть, есть качественная характеристика пласта (определяется концентрацией керогена). И количественная характеристика пласта (толщина сланцевой породы, то есть, каков ее объем).
       Плюс к этому в том же месте степень разложения органики может быть разной. Что-то разложилось до метана, а что-то только до угля. В угольных шахтах метан иногда ведет себя как шахид, соединяясь с воздухом в форме взрывов и пожаров, и унося жизни оказавшихся поблизости к этим взрывам и пожарам шахтеров.
       Теперь. В земных недрах газ находится в микроскопических пустотах - полостях (порах). Поры соединены между собой микроскопическими каналами - трещинами. По этим каналам газ поступает из пор с высоким давлением в поры с более низким давлением.
       Осадочные породы могут состоять из не сообщающихся совсем или состоящих из сообщающихся полостей (пор), заполненных газом (и нефтью). Степень сообщаемости полостей в породе может быть разной.
       Именно степень сообщаемости (или не сообщаемости) полостей в породе называется "сланцеватостью"? То есть, сланцеватость - это способность раскалываться на тонкие параллельные пластинки образуя не сообщающиеся между собой полости (как в мочалке).
       В сланцевых месторождениях сланцеватость высокая (мочалка). А в обычных газовых месторождениях газ содержится между песчинок, то есть полости между собой сообщаются (надутый шарик с песчинками внутри). Понятное дело, что качать газ или нефть из обычного месторождения легче и приятнее, чем из сланцевого. Там достаточно проткнуть надутый шарик скважиной - и газ или нефть пойдут по скважине вверх из-за положительного давления в пласте.
       А на сланцевом месторождении для того, чтобы это произошло, необходимо соединить между собой изначально изолированные полости полости, содержащие газ (нефть).
       Это было немного геологии и органической химии о сланцевой революции. Технологии в сланцевой революции описаны здесь http://proza.ru/2013/02/25/571
      
       Ледоруб для Березовского
       Михаил Маковецкий 3
       Дума в праздничном убранстве...
       Сейчас всюду пишут, что перед смертью он совращал девушку сексуальными играми, а, добившись ее расположения, повесился. Но мы интуитивно чувствуем, что в действительности перед смертью он был отравлен темными силами...
       В действительности это был простой еврейский мужчина и, соответственно, ледоруб для него висел на стене уже давно. Хотя, в сионистском архиве (а это вся история сионизма в документах) http://www.zionistarchives.org.il/en/Pages/Default.aspx о нем вряд ли что-то сказано по существу.
       Другими словами, это был человек, у которого не было ни малейших перспектив на светлое будущее. Да и прошлое его было полно обид и унижений. Зато его настоящее было так полно волнующих событий и жеманного женского смеха, что, в целом, не завидовать ему невозможно. Героем в кольце врагов он осознал себя лет с пяти, и оставался таковым до самой своей смерти в 67.
       В здоровом обществе таким людям обычно достается карьера ярмарочных жуликов. Или они заниматься изготовлением фаллоимитаторов из редких пород тропических деревьев, а потом убеждают их покупать под предлогом якобы присущих этим фаллоиммитаторам свойств поистине сказочных. Или выступать с высокой трибуны с лекциями яркими и познавательными на темы практически запретные.
       Его потенциальные жертвы - а это женщины в первые дни менструации или мужчины в первые часы после эякуляции, в любом случае общение с ним сочтут за счастье.
       Наверное, поэтому людоедско-опереточные режимы всегда подбрасывают именно таких людей на самых верх. А потом долго и мучительно борются с самой памятью о них. И это при том, что если этой борьбы не было бы, о нем бы давно забыли еще при жизни. Причем это всегда происходит по независящим от революции причинам, просто такова природа вещей.
       Но, именно по причине этой борьбы он превращается в своего рода Иванушку-дурачка с отчеством Абрамович, литературного героя - властителя дум миллионов. И именно поэтому я предлагаю похоронить его в мавзолее немедленно. Что бы с его неугомонным телом не произошло то же, что произошло с телом Уго Чавеса. Мавзолей для Березовского предлагаю возвести в Лондоне напротив здания палаты лордов. Чтобы знали на кого равняться.
       Ибо он был своего рода сакральный фаллический символ своей эпохи, правда, ныне лежащий. И ему не дано покинуть экраны телевизоров на долгие годы не зависимо от того, что он сделал или не сделал. Литературный герой, который присвоил себе его имя, живет своей насыщенной событиями и поклонниками жизнью, лишь походя влияя на судьбу живого носителя этого имени, причем всегда фатально.
       В значительной степени именно заслугами такого рода литературных героев, всякого рода Иисусами Христами и Жаннами Д'Арк и существует мир. Этими именами обладали когда-то живые люди с трагической судьбой, но кого они сейчас интересуют?
       Да, он устраивал загульные праздники в траурные даты, был истинный шарлатан, и сегодня все возмущены его чрезмерно выраженной сексуальностью. Но при этом он трогательно заботился за своих отпрысков от разных браков и менял свою религиозную принадлежность исключительно по пьяни.
       Потому что в душе то он всегда оставался настоящим еврейским мужчиной, то есть выразителем подлинных чаяний настоящих мужиков. Впрочем, каждый его брак по сути был фиктивный, несмотря на десять общих детей и двадцать жалоб на изнасилование. Потому что он и родился то скорее литературным героем, а не живым человеком.
       Самое известное приключение с проституткой в Лондоне приписывают Борису Березовскому... Сомалийка бросилась ему в ноги с мольбой спасти ее дочь от женского обрезания в Израиле. Но сына ей жалко не было... Объявление в принадлежащей ему газете: "Ищу женщину для клонирования неандертальца и слониху для клонирования мамонта"...
       Литературный герой по имени Борис Абрамович Березовский, этот герой громких, но проведенных шепотом судебных заседаний, останется в русском эпосе очень надолго. Как и в еврейском, впрочем. Приглашаю всех на посещение его могилы.
      
      
       No Copyright: Михаил Маковецкий 3, 2013
       Свидетельство о публикации N213032701311
       Список читателей / Версия для печати / Разместить анонс / Заявить о нарушении правил
       Рецензии
       Написать рецензию
       А что здесь комментировать? "Закатилася Берёза" - ну и Х с ним!
      
       Алексей Курганов 27.03.2013 18:10 o Заявить о нарушении правил
      
       Михаил Маковецкий 3
       Я уезжал из СССР когда рекламные баннеры были только двух видов: "Слава КПСС" и "Коммунизм победит".
       А вернулся в Москву в тот день, когда Собянин стал ее мэром. Так что в этот день Москве повезло вдвойне.
      
      
      
       30-04-2013 (21:18)
      
      
       Михаил Прохоров раскритиковал деятельность правительства Медведева
       update: 30-04-2013 (21:21)
      
       Бывший кандидат в президенты, лидер партии "Гражданская платформа" Михаил Прохоров раскритиковал деятельность правительства Дмитрия Медведева. Об этом 30 апреля пишут "Известия".
      
       "Мне кажется, мы год живем без правительства и продолжаем жить", - заявил он.
      
       Сам политик планирует, что на ближайших региональных выборах в сентябре его партия займет второе место.
      
       Он также раскритиковал идею спикера Совета Федерации Валентины Матвиенко по переносу крупных госкорпораций в регионы, зато одобрил введение налога на роскошь.
      
      
      
       МАКСИМ БЛАНТ:
      
       Сейчас экономика на грани рецессии, а значит - лучше заранее предложить невероятный сценарий реформ
       АНТОН ОРЕХЪ
       АНТОН ОРЕХЪ:
      
       В этом абсурдном театре основной идиотизм еще впереди. Дурочку включили, и дурочка раскочегаривается
       НАТЕЛЛА БОЛТЯНСКАЯ
       НАТЕЛЛА БОЛТЯНСКАЯ:
      
       Этот период еще войдет в историю России как "дело портных". Но портные в данном случае преступники, а не жертвы
      
      
      
       В оппозиции КОМИТЕТ 6 МАЯ
       День Леонида Развозжаева
      
       В народе ИЛЬЯ ЯШИН
       Путин, геи и консенсус
      
       В народе ВИКТОР ШЕНДЕРОВИЧ
       Артемий Лебедев как типовой случай
      
      
       http://www.proza.ru/avtor/makovetsky1
      
      
       Закон о Возвращении суров, но он закон. В момент возникновения Израиля в 1948 году в стране жило 606 тысяч евреев. Сейчас "расширенное еврейское население" (евреи и члены их семей) 6.5 миллионов человек. Практически все эти 6.5 миллионов человек - это те, кто приехал в страну согласно Закону о Возвращении или их дети.
       40% взрослого населения Израиля родились в других странах. Две трети взрослого населения страны владеют каким-то иностранным языком на уровне родного. Мы - страна иммигрантов в первом поколении.
      
       Права арестованного МВД
       Сергей Белашов
       Права арестованного МВД.
       Федеральный закон от 26 апреля 2013 г. N 67-ФЗ "О порядке отбывания административного ареста"
       Арестованные на 15 суток получили право на краткосрочный отпуск в исключительных случаях и свидание с родственниками.
       Регламентирован порядок отбывания административного ареста.
       Отметим, что ранее он регулировался постановлением Правительства РФ. Однако данный вид административного наказания связан с ограничением прав и свобод человека и гражданина.
       Согласно Конституции РФ это допускается лишь в порядке, установленном федеральным законом.
       Определены принципы, места и условия отбывания административного ареста; правовой статус лиц, подвергнутых ему; права и обязанности администрации места отбывания ареста.
       Административный арест отбывают в подразделениях ОВД.
       Администрация должна незамедлительно уведомлять родственников арестованного о начале, месте и об окончании отбывания ареста.
       Всех поступивших дактилоскопируют, фотографируют, подвергают личному досмотру, медицинскому освидетельствованию и при необходимости принудительной санитарной обработке.
       Также проверяют имеющиеся при них вещи.
       Им должны разъяснить их права и обязанности, порядок и условия отбывания наказания.
       Арестованные находятся под постоянным контролем и наблюдением сотрудников ОВД.
       Для этого можно использовать аудио-, видеотехнику, электронные и иные техсредства.З
       акон закрепляет достаточно широкий перечень прав арестованных:
       на свидания с защитником без ограничения их числа продолжительностью до 2 ч,
       родственниками и иными лицами (1 раз на 1 ч);
       переписку;
       получение медпомощи,
       посылок и передач;
       ежедневное 3-разовое питание;
       прогулку не менее 1 ч каждый день;
       телефонные звонки за свой счет общей продолжительностью до 15 мин. в сутки и др.
       Арестованные должны бесплатно обеспечиваться постельными и
       письменными принадлежностями,
       посудой,
       средствами гигиены.
       В исключительных случаях отбывание ареста может быть приостановлено или прекращено
       (смерть или тяжелая болезнь близкого родственника;
       стихийное бедствие, причинившее значительный материальный ущерб его семье;
       заболевание, травма или увечье, препятствующие отбыванию ареста).
       Согласно закону арестованные обязаны соблюдать правила внутреннего распорядка, выполнять законные требования администрации и сотрудников места отбывания наказания.
       Места отбывания ареста содержатся за счет федерального бюджета с возможностью дополнительного финансирования из бюджетов регионов. Федеральный закон вступает в силу через 90 дней после его официального опубликования.
      
      
       Современный Фашизм в тюрьмах России
       Сергей Белашов
       Современный Фашизм в тюрьмах России.
       Рецензия на "Удивительная страна!" (Николай Чечёткин)
       "С утра посмотрел "Момент истины" Мамонтова - начальник колонии Копейска, где заключенные работали на нескольких подпольных (!?) производствах по 16 часов, где "за право просто жить, и не быть изувеченым или изнасилованным""
      
       - А разве фашизм бывает иным?
       Сергей Белашов 26.04.2013 22:21
      
       Растём! Фашизм на подъёме!
       Николай Чечёткин 27.04.2013 21:08
      
       В продолжении рассказа Руслана Губанова, освободившегося из ИК-7 Омска на https://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=GolYOVGfC-w
       Лагеря Смерти г. Омска
       В продолжении рассказа Руслана Губанова, освободившегося из ИК-7 Омска на https://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=GolYOVGfC-w
       С чего начинается Омск? November 3rd, 2011
       lilu-omsk.livejournal.com/930.html November 3rd, 2011
       С чего же начинается Омск:начинается он с выгрузки заключенных из вагона, так называемого <Столыпина> в автозак:до первой остановки совсем недолго и пока ничего не предвещает беды. Все чинно и спокойно. Не все знают, что им придется пройти.
      
       Первая остановка это СИ-3. Сизо ? 3 Омского управления ФСИН.
       Вот оно и есть <Лагерь смерти>, сравнимое с концлагерем Освенцим и другими.
       Находится он почти на окраине города, в промзоне. По соседству с 7 колонией Омска.
      
       Внешне ничего особенно, но внутри творятся страшные вещи, о которых знают многие, но почему-то молчат:
       что это? Равнодушие или страх?
       Или произвол силовых структур?
       Попробуем логически найти ответ, почему там гибнут заключенные и при этом эта <машина> не останавливается.
       Приоткрываем занавесу, что же там творится:
       Из жалобы осужденного:
       <А) Передвижение по территории изолятора только в согнутом положении, т.е. корпус тела должен быть расположен параллельно полу и проходя мимо любого сотрудника ИЗ-55/3, крича со всей силы, спрашивать у него разрешения, чтобы пройти мимо него;
       Б) В помещении, где проводится досмотр личных вещей осужденных, находятся металлические клетки (размер одной клетки 100х120 см) и в нее помещают 6-8 человек, руки у всех должны быть поднятыми вверх, и в таком положении осужденные стоят по несколько часов;
       Заключенные, которые отказываются выполнять незаконные требования, подвергаются пыткам.
       Сзади кожаным шнурком завязывают руки (чтобы от наручников не осталось следов)
       и надевают на голову пакет.
       Избивают пластмассовыми бутылками с водой (чтобы не было синяков).
       Все это происходит с одобрения начальника ИЗ-55/3 .
       В) При досмотре личных вещей все сигареты ломают, шампуни, крема и зубную пасту выдавливают в пакет, после чего приходится все выкидывать;
       Г) Во время досмотра личных вещей, на протяжении длительного времени, осужденный должен стоять так, как-будто он сидит на стуле, только стула под ним соответственно нет;
       Д) Во время досмотра большинство вещей и фотографий оказываются на грязном полу, после чего все вещи "сгребаются в комок" и в таком состоянии все запихивается в сумку и таком состоянии они хранятся на вещевом складе;
       Е) Осужденных заставляют возить по полу мокрую половую тряпку и при этом осужденные могут находиться без какой-либо одежды;
       Ж) После досмотра личных вещей в душевой заставляют делать клизму,
       при этом мундштук, который вставляется в анальное отверстие, не дезинфицируется,
       а это реальная опасность заражения ВИЧ-инфекцией, гепатитом и другими болезнями;
       З) Находясь в камере, всех в ней содержащихся, заставляют сидеть за столом;
       И) Заставляют наизусть учить "Обязанности дежурного по камере" и "Обязанности лиц, содержащихся в СИЗО" и что этим лицам в СИЗО запрещается.
       Изучать эти правила заставляют стоя около камерной двери, держа при этом в руках свой матрац;
       К) На утренней и вечерней поверках заставляют выбегать в коридор с матрасами, раздеваться до трусов и в таком виде выполнять физические упражнения (ползать на корточках или приседать с матрасом на плечах, или отжиматься от пола;
       Л) По утрам заставляют петь Гимн РФ,
       курить разрешается только с разрешения сотрудника администрации (2-3 раза в сутки),
       сходить ночью в туалет можно также только с разрешения;
       М) Условия содержания не поддаются никакому объяснению:
       прогулка - 10 минут,
       так называемая "баня" - 10 минут,
       постельное белье в пятнах непонятного происхождения,
       в "банный день" после стирки постельное белье выдают недосушенное, фактически сырое,
       По радио с понедельника по пятницу играет одна и та же аудиокассета.
       Того, кто хоть как-то пытается высказать свое несогласие относительно требований, которые являются незаконными, немедленно подвергают избиению и глумлению.
       Меня избивали деревянными молотками, резиновыми дубинками,
       заставляли вставать перед сотрудником администрации на колени,
       били кулаками по почкам,
       жгли пальцы на руках зажигалкой,
       выкручивают руки и выламывали мне пальцы.
       Каждый сотрудник ИЗ-55/3 считает своим долгом оскорбить заключенного и ударить.
       Господа сотрудники настоящие садисты.>
       Из жалобы другого осужденного:
       <При этапировании через ИЗ 55/3 г. Омска сотрудники учреждения
       избивают осужденных резиновыми дубинками, ногами, руками,
       издеваются,
       истязают - чтоб заставить осужденных выполнять незаконные требования (унижающие достоинство человека). Пытают различными способами, если осужденный выдержал все истязания, избиения и унижения, а так и не стал выполнять незаконные требования.
       Отбирают и выкидывают или ломают личное имущество осужденных хранящиеся при себе в вещмешках, хотя все находящиеся соответствует нормам, установленным УИК РФ.
       Заставляют передвигаться по помещению ИЗ 55/3 г. Омска согнутыми под углом 90 градусов и только бегом.>
       Оговорюсь эти осужденные не знакомы и не могут быть знакомы.
       Проходили СИ-3 в разное время.
      
       Еще одна жалоба:
       " в ик-9 г.Омска за 2009 год было безнаказанно забито сатрудниками адменистрации на смерть трое осужденных.
       5 осужденных получили увечья.
       В си - 3 (следственный изолятор) все в том же г. Омск происходять системотические избиения и унижения заключенных.
       летом этого года, в больницу для заключенных все того же г. Омска поступил заключенный с повреждением внутренних органов и разрывом заднего прохода.
       органы ему не отбили, оргоны ему порвало напором воды!! от пожарного!трансбойта который был вставлен ему сатрудниками Адменистрации си - 3 в задний проход, после чего была включена вода, напор вы себе представить можете я думаю. за что? как можно прокаментировать и опровдать их издевательства?????"
      
       "Выдержки из рассказов осужденных. (Фамилии и имена осужденных умышленно не называются).
       <Были нарушения и в других исправительных учреждениях Омской области.
       Но есть одно учреждение - СИ-3, где делают из людей зомби. Предвзятости нет.
       Национальных признаков тоже.
       Это делают со всеми.
       И ногти тоже вырывали там,
       все проблемы начинаются там, а здесь с вами разговаривают люди, которые прошли эти ужасы.
       Меня там 2 раза подвешивали в душевой, каждый раз меня ставили на четвереньки и били :.>.
       <В ИК-9 происходили вещи, которые невозможно озвучить.
       После того как я прибыл из больнички мне сразу дали шизо по 15 суток 2 раза.
       Прессовали постоянно, приговаривая <тебя там не добили, мы здесь добьем>.
       В СИ-3 вообще никогда не соблюдалcя закон.
       Не выдержав издевательств, я там повесился. Только после этого от меня отстали>."
      
       Из Интернета:
       " Пузыренко Р. В.
       просит Вас обратить особое внимание на факт безпридела в отношении осужденных и подследственных со стороны администрации и сотрудников учреждения СИ - 3 г. Омска .
       Данное учреждение находится на территории исправительной колонии ?7, где уже в течение многих лет гибнут и страдают люди как морально, так и физически.
       Мой супруг находился в учереждении СИ - 3 г. Омска в конце марта начале апреля 2009 года, когда этапировался из СИЗО 72/1 г. Тюмени в ИК-10 г. Рубцовска Алтайского края для дальнейшего отбывания наказания.
       С момента приема этапа администрацией СИ-3 до момента отправления из СИ-3 его жизнь превратилась в сплошной кошмар, сопровождающийся бесконечными жесточайшими мучениями, а именно:
       систематические варварские избиения и пытки,
       не смотря на то,что все окружающие его заключенные и он лично безукоризненно выполняли законные и незаконные требования со стороны администрации и сотрудников СИ-3.
       За много лет безнаказанного безпределадля для сотрудников СИ-3 стало нормальным явлением
       засунуть палку, либо ПР в задний проход заключенного,
       подвесить в наручниках к решетке на 2-3 суток,
       оставляя без еды и воды,
       сажание на шпагат, приводящим к разрыву связок и потере сознания,
       избеение деревянной киянкой,
       выварачивание пальцев длинным железным ключом.
       При посещении заключенными бани, в случае, если они не успевали помыться за 5 минут сотрудники СИ-3 запускали в моечный зал собак в намордниках,
       а при приеме пищи в камеру через глазок брызгали слезоточивый газ.
       Безнаказанность деяний сотрудников СИ-3 слепила их
       -не видя перед собой ни 70-летних стариков, ни инвалидов и больных.
       Для них нет ничего святого!
       Сотрудники СИ-3 позволяли себе в присутствии заключенных
       плевать на фото их матерей, желая им всего худшего,
       ломать иконы,
       рвать священописания,
       топтать ногами кресты и ладонки.
       Самое страшное то, что сотрудники СИ-3,
       возглавляемые подполковником А. А. Шмальц
       безнаказанно стали убивать.
       Так, в учреждении СИ-3 14.03.2010 года был изкалечен осужденный Копылов Михаил.
       "Промыванием" прямой кишки через задний проход с помощью водопроводного шланга произошел разрыв кишечника, сопровождающийся обильным кровотечением.
       В следствие этого Копылов Михаил, этапируемый из СИЗО 72/1 г. Тюмень в СИЗО г. Иркутска скончался в больнице г. Омска.
       О выше изложенном Пузыренко Р. В. узнал со слов Окрушкова Владимира (Ф. И. заключенного оглашаются с его согласия), этапируемого с ныне покойным Копыловым М. Находясь в СИ - 3 г. Омска
       Окрушкова В. и его сокамерников заставили подписать документы,
       которые подтверждают получение повреждений Копыловым М., повлекшим смерть, по своей вине.
       В действительности все произошло на глазах у многих заключенных, следовавших этапом из СИЗО 72/1 г. Тюмень в СИЗО г. Иркутска.
       Так же общественности стало известно о гибели еще двух заключенных, содержащихся в СИ-3 в августе 2010 года. Хитрости администрации СИ - 3 г. Омска можно лишь позавидовать т.к. очередные жалобы заключенных просто не уходят из учереждения.
       При очередных комиссиях и проверках никто из заключенных не рискует открыть рот т.к. каждому из них хочется хотя бы выжить.
       Наряду с жесточайшим безпределом администрации и сотрудников СИ-3 условия содержания доведены до безупречности:
       ремонт,чистота и порядок, полное обеспечение, прогулки.
       Отсутствие жалоб со стороны заключенных и улыбки сквозь слезы у проверяющих органов не вызывают подозрения о наличии произвола в учереждении.
       Прошу Вас не оставить без должного внимания и разбирательства данную жалобу и принять возможные меры по выявлению и устранению нарушений прав человека на территории учереждения СИ - 3 г. Омска .
       С уважением, Пузыренко И. М."
      
       Как обратить внимание на проблему, если Правительству и структурам на эту проблему все равно?
       Можем ли мы исправить ситуацию и победить равнодушие:
       спасти жизни людей, пусть и переступивших закон?
      
       Прошло два года, и Шмальц с Линником в корне изменились или нет?
       Врят-ли у фашистских зверей меняются нравы!
       Может быть, г-жа Меркель уже дала своим "землякам" ордена героев и гражданство за издевательства над осужденными русскими людьми?
       Всё может быть, и то, что события в колониях Омска могли быть спланированными акциями по компрометации России и её Президента
      
       ПРОКУРАТУРА Белашову С.И.
       РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ belashov@freemail.ru
       ПРОКУРАТУРА РЕСПУБЛИКИ ТАТАРСТАН
       ПРОКУРАТУРА
       ГОРОДА НАБЕРЕЖНЫЕ ЧЕЛНЫ
       Ш. Усманова ул., 42/02 А,
       Набережные Челны, 423831
       Прокуратура Набережные Челны
       -Электронная почта Nc.Prok@tatar.ru
       Thu, 13 Sep 2012 08:48:17 +0400
       В прокуратуру г. Набережные Челны 29.08.2012 через прокуратуру Республики Татарстан поступило Ваше аналогичное обращение о неправомерных действиях сотрудников полиции г. Набережные Челны в отношении Сайфуллина Е.Р., Никитина М.Е., Токарева Д.В., Попова А.А. и Гайдамака А.И.
       Сообщаю Вам о том, что по Вашему обращению 31.08.2012 исх. 1322 ж/п в исправительную колонию N 5 УФСИН России по РТ, был направлен запрос об опросе осужденных Сайфуллина Е.Р., Никитина М.Е., Токарева Д.В., Попова А.А. и Гайдамака А.И., однако до настоящего времени из исправительной колонии в прокуратуру г. Набережные Челны документы запроса не поступили. В связи с этим Ваше обращение не может быть надлежащим образом разрешена.
       О дальнейших результатах Вы будете уведомлены.
       Первый заместитель прокурора
       советник юстиции П.А. Шамов
      
      
       ПРОКУРАТУРА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
       ПРОКУРАТУРА
       РЕСПУБЛИКИ ТАТАРСТАН
       Кремлевская ул., 14, Казань, 420111
       30.08.2012 N 15/2-р-12
       Прокурору города Набережные Челны
       старшему советнику юстиции
       Евграфову А.П.
       Белашову С.И.
       belashov@freemail.ru
       В прокуратуру г. Набережные Челны 17.08.2012 поступило Ваше обращение о неправомерных действиях сотрудников полиции г. Набережные Челны в отношении Сайфуллина Е.Р., Никитина М.Е., Токарева Д.В., Попова А.А. и Гайдамака А.И.
       Сообщаю Вам о том, что для предоставления интересов Сайфуллина Е.Р., Никитина М.Е., Токарева Д.В., Попова А.А., и Гайдамака А.И. Вами не представлены соответствующие документы, которые бы позволили Вам представлять их интересы.
       Кроме того разъясняю, что в обращении заявителя о совершенных и готовящихся преступлениях должны быть указаны конкретные данные о преступлении, а именно о месте, времени и обстоятельствах их совершения для последующей организации и проведения проверки в порядке ст.ст. 144-145 УПК РФ. Однако в Вашем обращении указанные данные отсутствуют.
       На основании изложенного считаю необходимым возвратить Ваше обращение в соответствии с п. 2.9 Инструкции о порядке рассмотрения обращений и приема граждан в системе прокуратуры РФ, утвержденной приказом N 200 от 17.12.2007 для восполнения.
       Прокурор города
       старший советник юстиции А.П. Евграфов
      
      
      
       Прокуратура РТ-Электронная почта RT.Prok@tatar.ru
      
       ПРОКУРАТУРА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
       ПРОКУРАТУРА
       РЕСПУБЛИКИ ТАТАРСТАН
       Кремлевская ул., 14, Казань, 420111
       17.08.2012 N 15/2-р-12
       Прокурору города Набережные Челны
       старшему советнику юстиции
       Евграфову А.П.
       Белашову С.И.
       belashov@freemail.ru
       Направляется для рассмотрения в соответствии с п. 3 ст. 8 Федерального закона "О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации", ст. 10 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" и п.п. 3.2, 3.4 Инструкции "О порядке рассмотрения обращений и приема граждан в системе прокуратуры Российской Федерации", утвержденной приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 17.12.2007 N200, обращение Белашова С.И.
       О результатах проверки сообщите заявителю.
       Приложение: по тексту на 3 л. (только первому адресату)
       И.о. начальника отдела по надзору
       за расследованием преступлений (N2)
       прокуратуры республики
       младший советник юстиции Р.М. Абдрахманов
      
      
       Прокуратура РТ-Электронная почта <RT.Prok@tatar.ru>
       ПРОКУРАТУРА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
       ПРОКУРАТУРА Прокурору г. Набережные Челны
       РЕСПУБЛИКИ ТАТАРСТАН старшему советнику юстиции Евграфову А.П
      
       Кремлевская ул., 14, Казань, 420111 Белашову С.И belashov@freemail.ru
       09 .08.2012 N 15/2- р -12
       Thu, 9 Aug 2012 17:45:31 +0500
       Направляется для рассмотрения в соответствии с п. 3 ст. 8 Федерального закона "О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации", ст. 10 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" и п.п. 3.2, 3.4 Инструкции "О порядке рассмотрения обращений и приема граждан в системе прокуратуры Российской Федерации", утвержденной приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 17.12.2007 N 200, обращение Белашова С.И. о несогласии с ответом заместителя прокурора г. Набережные Челны и по другим вопросам.
       Прошу рассмотреть обращение по всем доводам. При наличии оснований незамедлительно примите предусмотренные законом меры прокурорского реагирования. О результатах уведомите заявителя.
       Приложение: 2 л. (только первому адресату)
       И.о. начальника отдела по надзору
       за расследованием преступлений N 2
       младший советник юстиции Р.М. Абдрахманов
      
       ПРОКУРАТУРА Белашову С.И.
       РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ belashov@freemail.ru
       ПРОКУРАТУРА РЕСПУБЛИКИ ТАТАРСТАН
       ПРОКУРАТУРА
       ГОРОДА НАБЕРЕЖНЫЕ ЧЕЛНЫ
       Ш. Усманова ул., 42/02 А,
       Набережные Челны, 423831
       Прокуратура Набережные Челны
       -Электронная почта Nc.Prok@tatar.ru
       Fri, 3 Aug 2012 11:47:13 +0400
       ________________N_______________
       В прокуратуру г. Набережные Челны 20.06.2012 повторно поступила Ваше обращение о неправомерных действиях сотрудников полиции г. Набережные Челны.
       В соответствии с п.п. 2.8. и 2.9 Инструкции о порядке рассмотрения обращений и приема граждан в системе прокуратуры РФ, утвержденной приказом N 200 от 17.12.2007 Ваше обращение оставлено без рассмотрения, так как в данном обращении Вами не указаны полные адресные данные, а также не предоставлены документы, дающие Вам право представления интересов Сайфуллина Е.Р., Никитина М.Е., Токарева Д.В., Попова А.А. и Гайдамака А.И.
      
      
       Заместитель прокурора
       советник юстиции А.М. Гибадуллин
      
       ПРОКУРАТУРА Белашову С.И.
       РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ belashov@freemail.ru
       ПРОКУРАТУРА РЕСПУБЛИКИ ТАТАРСТАН
       ПРОКУРАТУРА
       ГОРОДА НАБЕРЕЖНЫЕ ЧЕЛНЫ
       Ш. Усманова ул., 42/02 А,
       Набережные Челны, 423831
       Прокуратура Набережные Челны
       -Электронная почта Nc.Prok@tatar.ru
       Tue, 10 Jul 2012 10:25:43 +0400
       ________________N_______________
      
       В прокуратуру г. Набережные Челны 20.06.2012 поступила Ваше обращение о неправомерных действиях сотрудников полиции г. Набережные Челны.
       В соответствии с п.п. 2.8 и 2.9 Инструкции о порядке рассмотрения обращений и приема граждан в системе прокуратуры РФ, утвержденной приказом N 200 от 17.12.2007 Ваше обращение оставлено без рассмотрения, так как в данном обращении Вами не указаны полные адресные данные, а также не предоставлены документы, дающие Вам на право представление интересов Сайфуллина Е.Р., Никитина М.Е., Токарева Д.В., Попова А.А. и Гайдамак А.И..
       Заместитель прокурора
       советник юстиции А.М. Гибадуллин
      
       Белашов. 10.07.12
       Прошу исполнять Инструкцию в системе прокуратуры РФ от 17.12.2007 N 200
      
       Инструкция о порядке рассмотрения обращений и приема граждан в системе прокуратуры Российской Федерации
       УТВЕРЖДЕНА
       приказом Генерального прокурора
       Российской Федерации
       от 17.12.2007 N 200
       (в ред. приказов Генерального прокурора Российской Федерации
       N 178 от 05.09.2008
       N 113 от 17.03.2010)
       Инструкция
       о порядке рассмотрения обращений и приема граждан
       в системе прокуратуры Российской Федерации
       2.2. Поступившие в органы прокуратуры сообщения о совершенных или готовящихся преступлениях подлежат отдельному учету и регистрируются в порядке, установленном Инструкцией по делопроизводству в органах и учреждениях прокуратуры Российской Федерации.
       Зарегистрированные сообщения о совершенных или готовящихся преступлениях незамедлительно направляются с учетом подследственности в органы, уполномоченные производить их прием, регистрацию и разрешение.
       Жалобы граждан на действия должностных лиц уполномоченных органов, отказавшихся принять и зарегистрировать сообщение о преступлении, проверяются незамедлительно.
       2.5. Жалобы на действия (бездействие) и решения органов дознания, дознавателей, следователей, руководителей следственных органов Следственного комитета и прокуроров, связанные с расследованием уголовных дел, а также на приговоры, решения, определения и постановления судов проверяются в порядке и в пределах полномочий, предусмотренных процессуальным законодательством.
      
       На Блог Президенту
      
       igrom@gov.ru
       Белашову С.И.
       belashov@freemail.ru
       АДМИНИСТРАЦИЯПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙФЕДЕРАЦИИ
       УПРАВЛЕНИЕ ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
       ПОРАБОТЕ С ОБРАЩЕНИЯМИ ГРАЖДАН И ОРГАНИЗАЦИЙ
       _________
       ул. Ильинка, д. 23, Москва, Российская Федерация, 103132
       " 27 " июля 20 12 г.
       N А26-16-417103
       *2280029798982* 417103
       Сообщаем, что Ваше обращение в форме электронного документа, поступившее на имя Президента Российской Федерации, в целях обеспечения Вашего конституционного права на обращение в государственные органы и органы местного самоуправления направлено на рассмотрение в Прокуратуру Республики Татарстан в соответствии с компетенцией по разрешению поставленных в нём вопросов (ч.3 ст.8 Федерального закона от 2 мая 2006 года N 59-ФЗ "О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации").
       Советник департамента письменных обращений граждан и
       организаций А.Ицкович
      
       26.07.12 Президенту.
       Председателю Гос.Думы
       В Ваш адрес направлены Жалобы 06.07 и 30.05.12 г., что чиновники Прокуратуры не хотят проверять факты по существу моего Обращения 30.05.12 ПО ПРОВЕРКЕ Жалоб осужденных ФКУ ИК-5, 7 отр. Татарстан, Зеленодольского р-на пос. Нижние Вязовые: Никитина, Токарева, Сайфуллина, Попова, Гайдамака на полицаев из Электротехнического ОВД г. Набережные Челны использующих, по их мнению, стандартные схемы провокаций: подкидывание подозреваемым наркотиков, денег, допросы свидетелей только действующих и бывших сотрудников милиции-полиции, выбивание показаний побоями, отказ в ходатайствах в экспертизе по отпечаткам пальцев и жировых следов, отказ допросах реальных свидетелей, отсутствие в делах прямых доказательств виновности, отсутствие доказательств преступного умысла, отказ в рассмотрении доводов защиты. Осужденные просят привлечения к уголовной ответственности сотрудников ОВД за превышение и злоупотребление служебными полномочиями. 10.07.12 Зам.прокурора г. Набережные Челны Гибадуллин сообщил, что мое Обращение оставлено без рассмотрения п.п. 2.8 и 2.9 Инструкции о порядке рассмотрения Обращений и приема граждан в системе прокуратуры РФ, т.к. мною не указаны полные адресные данные, документы, и право представлять интересы Сайфуллина , Никитина, Токарева, Попова, Гайдамак. Видимо, прокурор не читал данной Инструкции полностью, а именно п.2.2, 2.5, ОБЯЗЫВАЮЩИХ Прокуратуру проверять Обращения граждан о совершенных или готовящихся преступлениях, на действия (бездействие) и решения органов дознания, дознавателей, следователей, руководителей следственных органов. Прошу обязать органы Прокуратуры ИСПОЛНЯТЬ собственные Инструкции и наказать виновных в их неисполнении.
      
       06.07.12 Президенту.
       Председателю Гос.Думы
       Чиновники Ген.прокуратуры и правозащитники не хотят проверять факты по существу моего Обращения 30.05.12 к Президенту, Ген. прокурору, Гос.Думу, Следком ПО ПРОВЕРКЕ Жалоб осужденных ФКУ ИК-5, 7 отр. Татарстан, Зеленодольского р-на пос. Нижние Вязовые
       Никитина М.Е, Токарева Д.В., Сайфуллина ЕР, Попова А.А., Гайдамака А.И.
       на полицаев из Электротехнического ОВД г. Набережные Челны использующих, по их мнению, стандартные схемы провокаций:
       подкидывание подозреваемым наркотиков и денег,
       допросы в виде свидетелей только действующих и бывших сотрудников милиции-полиции,
       выбивание показаний побоями,
       отказ в ходатайствах в экспертизе по отпечаткам пальцев и жировых следов, отказ допросах судебных заседаниях реальных свидетелей,
       отсутствие в делах прямых доказательств виновности, отсутствие доказательств преступного умысла,
       отказ в рассмотрении доводов защиты.
       Осужденные просят содействия в привлечении к уголовной ответственности сотрудников ОВД за превышение и злоупотребление служебными полномочиями, судебного разбирательства на основании УПК РФ, реальной юридической поддержки и общественной огласки творимого беззакония.
      
       159818 219118
       Генеральная прокуратура Белашову С.И.
       Российской Федерации
       ул. Б. Дмитровка, 15а г.Москва
       Москва, Россия, ГСП-3, 125993
       22.06.2012 N 12/5553-11
       Ваши Обращения в интересах Гайдамаки Д.Н., Сайфуллина Е.Р. и других рассмотрены.
       Выводы суда о виновности Гайдамаки в незаконных операциях с наркотическими средствами подтверждены показаниями свидетелей Брагина, Егорова, Имамиева и других о сбыте осужденным наркотического средства в ходе оперативного мероприятия, заключением экспертизы о составе и массе наркотика, а также другими доказательствами, проанализированными в приговоре.
       Доводы виновного о провокационных действиях сотрудников правоохранительных органов проверены судебными инстанциями и мотивированно опровергнуты.
       Содеянное квалифицировано правильно.
       Назначенное наказание соответствует требованиям ст. ст. 6, 60 УК РФ. Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену либо изменение состоявшихся в отношении Гайдамаки судебных решений, не установлено.
       Дав надлежащую оценку исследованным доказательства, в том числе показаниям свидетеля Флеммера об обстоятельствах приобретения у Сайфуллина свертка с героином, а также пояснениям самого осужденного, не отрицавшего данного факта, суд пришел к обоснованному выводу о виновности Сайфуллина в инкриминированном преступлении.
       Руководством прокуратуры Российской Федерации состоявшиеся в отношении последнего судебные решения признаны законными.
       Оснований для принесения надзорного представления не найдено.
       Касаемо доводов о невиновности Никитина М.Е., Токарева Д.В. и Попова А.А. в обращении отсутствуют сведения, достаточные для его разрешения.
       В случае несогласия с состоявшимися в отношении этих лиц судебными постановлениями Вам надлежит более подробно указать, какие конкретно судебные решения Вы оспариваете (наименование суда, дата вынесения) и по каким причинам.
       Не лишним было бы приложить К обращению их копии.
       Предлагаю Вам восполнить недостающие данные, после чего жалоба в этой части может быть рассмотрена по существу.
       Начальник отдела управления по обеспечению
       участия прокуроров в надзорной стадии
       уголовного судопроизводства К.В. Гузеев
      
       30.05.12 Президенту
       Следком. Ваше обращение принято. Номер обращения 118343
       Ген.прокурору.
       Комитет ГД по безопасности и противодействию коррупции
       Правозащитники: fedotov_ma@gov.ru,
       comitet@online.ru, iva579@mail.ru, sgannush@mtu-net.ru, soprotivlenie.yur@mail.ru, net-proizvolu@yandex.ru, id@opora.ru, info@transparency.org.ru
       Письмами 14.05 и 10.05.12 г. в мой адрес из ФКУ ИК-5, 7 отр. Татарстан, Зеленодольского р-на пос. Нижние Вязовые
       осужденные Никитин Михаил Евгеньевич, Токарев Д.В., Сайфуллин ЕР, Попов А.А., Гайдамака А.И.,
       сообщили, что 70% лагеря осуждены по ст. 228 УК РФ, все Жалобы в Ваш адрес возвращаются в инстанции, бездействие которых обжалуется, никакой действенной юридической поддержки не оказывается, выписывать газету "Русская правда" отказывают, в создании уголовных дел N890715 (осужд.Никитин), N1-925/2010 (осужд.Токарев), N561727 (осужд.Сайфуллин), N1-1011/2008 (осужд.Попов), N1-464/2-10 (осужд.Гайдамакм), по которым они осуждены, прослеживается ЗАКОНОМЕРНОСТЬ: в Электротехническом ОВД г. Набережные Челны для возбуждения уголовных дел используются стандартные схемы провокаций,
       подкидывание подозреваемым наркотиков и денег,
       в качестве свидетелей допрашиваются только действующие и бывшие сотрудники милиции-полиции,
       с целью выбивания показаний - побои, в экспертизах отпечатков пальцев и жировых следов отказывается.
       В судебных заседаниях реальные свидетели не допрашиваются, прямых доказательств виновности не приводится, преступный умысел не доказывается, доводы защиты не рассматриваются.
       Осужденные просят содействия в привлечении к уголовной ответственности сотрудников ОВД за превышение и злоупотребление служебными полномочиями, судебного разбирательства на основании УПК РФ, реальной юридической поддержки и общественной огласки творимого беззакония.
       Прошу содействия в проверке указанных фактов, уведомления о результатах меня и указанных осужденных, обратившихся ко мне, пенсионеру, за помощью, разочаровавшихся в законности и справедливости существующей правоохранительной и судебной системах.
      
      
       No Copyright: Сергей Белашов, 2013
       Свидетельство о публикации N213050101989
      
       На Скорой Москвы чиновники скрывают Нормы труда
       Сергей Белашов
       На Скорой Москвы чиновники скрывают Нормы труда.
      
       1 мая 2013, 10:20 (мск) | Политика | "РИА Новости"
       Медведев поручил разработать систему нормирования труда
       МОСКВА, 1 мая - РИА Новости.
       Премьер-министр РФ Дмитрий Медведев дал министрам ряд поручений по итогам участия в расширенном заседании коллегии министерства труда и социальной защиты, сообщается на сайте кабмина.
       Так, главе Минтруда Максиму Топилину совместно с федеральными и региональными органами исполнительной власти поручено до 15 августа подготовить методические рекомендации по разработке типовых отраслевых норм, системы нормирования труда, оформлению эффективного контракта.
       "Минтруду России (Топилину) и руководителям органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации усилить контроль реализации плана мероприятий ("дорожная карта")
       "Повышение эффективности и качества услуг в сфере социального обслуживания населения (2013-2018 годы)" и ранее принятых решений по повышению заработной платы социальных работников",
       - говорится в тексте поручения.
       Кроме того, до 1 июня Медведев поручил главе Минэкономразвития Андрею Белоусову, министру финансов Антону Силуанову, главе Минрегионразвития Игорю Слюняеву, а также Топилину дополнительно проработать вопрос о системе поддержки индивидуальных предпринимателей, уплачивающих страховые взносы в государственные внебюджетные фонды.
      
       29.04.13 Президенту РФ, Ген.прокуратура под номером 133390 и будет рассмотрено в установленном порядке, Мосгордума КПРФ, Фракция "Либерально-демократическая партия России", Правительство Москвы
       На мое Обращение от 4.04.13 в Ваш адрес с Просьбой сообщить Нормы права, которыми в г. Москве установлены
       Нормы выработки,
       Нормы отдыха и питания,
       Нормы обогрева и отдыха медперсонала Станции Скорой помощи,
       зам. руководителя Департамента здравоохранения Москвы Плавунов 29.04.13 г. издеваясь ответил:
       "По вопросам условий трудовой деятельности работники Скорой помощи не обращались ...в Вашем письме не указаны Персонифицированные данные работников, а также не представлена Доверенность представления их интересов".
       Согласно сообщений СМИ, Реформа медицинской помощи в Москве завершена.
       Однако, в нарушение
       ст.160 "Нормы труда",
       ст.108 "Перерывы для отдыха и питания",
       ст.109 "Специальные перерывы для обогревания и отдыха" Трудового Кодекса РФ,
       НЕ УСТАНОВЛЕНЫ
       для медперсонала Московской Скорой мед.помощи (врачей, фельдшеров, акушерок):
       Нормы количества Вызовов за 24 часа, 12 часов;
       Нормы Времени обслуживания больных,
       Нормы времени перерывов для Отдыха, Питания, Личной гигиены, Охлаждения летом между Вызовами в течении рабочей смены.
       По просьбе группы фельдшеров и акушерок Скорой помощи, ПОВТОРНО
       Прошу сообщить со ссылкой на действующее Законодательство НОРМЫ:
       Отдыха между Вызовами,
       Приема пищи,
       Времени личной гигиены,
       Времени подготовки к Вызову Бригады Скорой медицинской помощи,
       Времени доезда до больного,
       Времени обслуживания больного,
       Времени доставки больного в стационар,
       Количества Вызовов за 24 часа, за 12 часов для врачей, фельдшеров, акушерок.
       Прошу указать чиновнику на недопустимость отписок.
       Прилагаю отписку чиновника, мое Обращение 04.04.13 г., мнения специалистов по данному вопросу, имеющиеся в Интернете.
      
       Правительство Москвы, Департамент здравоохранения г. Москвы, 1279006 Оружейный пер., 43
       Телефон (499) 251-83-00 факс (499) 251-44-27
       www.mosgorzdrav.ru, E-mail: doc@mosgorzdrav.ru
       29.04.2013 N10-31-2879/13-2 Белашову С.И.
       127591 Москва, Дубнинская ул., 32-5-224 belashov@freemail.ru
       Уважаемый Сергей Ильич
       На Ваши Обращения в Администрацию Президента Российской Федерации и в Правительство Москвы, Департамент здравоохранения города Москвы сообщает.
       По вопросам условий трудовой деятельности работники Станции Скорой и неотложной помощи им. А.С. Пучкова Департамента здравоохранения города Москвы (далее - Станция) не обращались.
       Обращаем Ваше внимание, что в Вашем письме не указаны персонифицированные данные работников, а также не представлены надлежащим образом оформленная Доверенность на представлении их интересов по данному вопросу.
       Администрацией Ваше Обращение внимательно изучено и принято к сведению.
       Первый заместитель руководителя
       Департамента здравоохранения города Москвы Н.Ф. Плавунов.
      
       Inspekcya truda <gitmoscow@mail.ru>
       Fri, 05 Apr 2013 10:02:35 +0400
       Re: http://git77.rostrud.ru уведомление:
       Новый запрос в "Письмо в ГИТ Москва" [#238265]
       В связи с Вашим Обращением по вопросу нарушения Ваших трудовых прав, сообщаем следующее.
       В соответствии с требованиями ст. 7 Федерального закона от 02 мая 2006г. N 59-ФЗ "О порядке рассмотрения Обращений граждан Российской Федерации",
       а именно: в Обращении гражданин в обязательном порядке указывает свои фамилию, имя, отчество (последнее - при наличии), адрес электронной почты, если ответ должен быть направлен в форме электронного документа, и почтовый адрес, если ответ должен быть направлен в письменной форме.
       Гражданин вправе приложить к такому обращению необходимые документы и материалы в электронной форме либо направить указанные документы и материалы или их копии в письменной форме.
       Вместе с тем, с целью организации надзорных мероприятий Вам необходимо в обращении указать полное наименование организации и ее фактический адрес.
       Обращение, оформленное в соответствии с Федеральным законом от 02 мая 2006г. N 59-ФЗ "О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации", с указанием необходимой информации,
       Вы можете направит по электронной почте www - data @ rostrud . info
       Разъясняем, что в соответствии со ст.ст. 391, 392 Трудового кодекса Российской Федерации за защитой своих прав Вы можете обратиться в суд.
       При обращении в суд с иском по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, работники в порядке ст. 393 Трудового кодекса Российской Федерации освобождаются от оплаты пошлин.
      
       04.04.13 Президенту, Правительство Москвы, Инспекция труда, Мосгордума, Комитет ГД по охране здоровья
       Согласно сообщений СМИ, Реформа медицинской помощи в Москве завершена.
       Однако, в нарушение
       ст.160 "Нормы труда",
       ст.108 "Перерывы для отдыха и питания",
       ст.109 "Специальные перерывы для обогревания и отдыха" Трудового кодекса РФ,
       НЕ УСТАНОВЛЕНЫ для медперсонала Московской Скорой медицинской помощи (врачей, фельдшеров, акушерок):
       Перерывы для Отдыха, Питания, Личной гигиены, Охлаждения летом в течении рабочей смены;
       Нормы количества вызовов за 24 часа, 12 часов и
       Нормы Времени обслуживания больных.
       Ст.160 ТК РФ установлено:
       "Нормы труда - нормы выработки, времени, обслуживания - устанавливаются для работников в соответствии с достигнутым уровнем техники, технологии, организации производства и труда.
       ...Достижения высокого уровня выработки продукции (оказания услуг) отдельными работниками за счет применения по их инициативе новых приемов труда и совершенствования рабочих мест, НЕ является Основанием для пересмотра ранее установленных Норм труда".
       По просьбе группы фельдшеров и акушерок Скорой помощи,
       прошу сообщить со ссылкой на действующее Законодательство НОРМЫ:
       Отдыха между Вызовами,
       Приема пищи,
       Времени личной гигиены,
       Времени подготовки к Вызову Бригады Скорой медицинской помощи,
       Времени доезда до больного,
       Времени обслуживания больного,
       Времени доставки больного в стационар,
       Количества Вызовов за 24 часа, за 12 часов для врачей, фельдшеров, акушерок.
       Прилагаю мнения специалистов по данному вопросу, имеющиеся в Интернете.
      
      
      
       Четверг, 4 апреля 2013, 13:14 +04:00 от www-data@rostrud.info: Государственная Инспекция
       Новый запрос в "Письмо в ГИТ Москва" ID запроса 238265 ID пользователя 0 Раздел Письмо в ГИТ Москва Персональные данные Белашов Сергей Ильич Адрес: Дубнинская, 32-5-224 Индекс: 127591
       Телефон: 9008629 Адрес e-mail belashov@freemail.ru
       Запрос Согласно сообщений СМИ, Реформа медицинской помощи в Москве завершена. Однако, в нарушение ст.160 "Нормы труда", ст.108 "Перерывы для отдыха и питания", ст.109 "Специальные перерывы для обогревания и отдыха" Трудового кодекса РФ, НЕ установлены для медперсонала Московской Скорой медицинской помощи (врачей, фельдшеров, акушерок): Перерывы для Отдыха, питания, личной гигиены, охлаждения летом в течении рабочей смены; Нормы количества вызовов за 24 часа, 12 часов и времени обслуживания больных. Ст.160 ТК РФ установлено: "Но рмы труда - нормы выработки, времени, обслуживания - устанавливаются для работников в соответствии с достигнутым уровнем техники, технологии, организации производства и труда. ...Достижения высокого уровня выработки продукции (оказания услуг) отдельными работниками за счет применения по их инициативе новых приемов труда и совершенствования рабочих мест, НЕ является Основанием для пересмотра ранее установленных Норм труда". По просьбе группы фельдшеров и акушерок Скорой помощи, прошу сообщить со ссылкой на действующее Законодател ьство НОРМЫ: Отдыха между Вызовами, Приема пищи, Времени личной гигиены, Времени подготовки к Вызову Бригады Скорой медицинской помощи, Времени доезда до больного, Времени обслуживания больного, Времени доставки больного в стационар, Количества Вызовов за 24 часа, за 12 часов для врачей, фельдшеров, акушерок. Прилагаю мнения специалистов по данному вопросу, имеющиеся в Интернете.
      
       04.04.13 Президенту.
       Правительство Москвы.
       Инспекция труда.
       Мосгордума
       Гос.Дума комитет о охране здоровья
       Согласно сообщений СМИ, Реформа медицинской помощи в Москве завершена. Однако, в нарушение ст.160 "Нормы труда", ст.108 "Перерывы для отдыха и питания", ст.109 "Специальные перерывы для обогревания и отдыха" Трудового кодекса РФ, НЕ установлены для медперсонала Московской Скорой медицинской помощи (врачей, фельдшеров, акушерок): Перерывы для Отдыха, питания, личной гигиены, охлаждения летом в течении рабочей смены; Нормы количества вызовов за 24 часа, 12 часов и времени обслуживания больных. Ст.160 ТК РФ установлено: "Нормы труда - нормы выработки, времени, обслуживания - устанавливаются для работников в соответствии с достигнутым уровнем техники, технологии, организации производства и труда. ...Достижения высокого уровня выработки продукции (оказания услуг) отдельными работниками за счет применения по их инициативе новых приемов труда и совершенствования рабочих мест, НЕ является Основанием для пересмотра ранее установленных Норм труда". По просьбе группы фельдшеров и акушерок Скорой помощи, прошу сообщить со ссылкой на действующее Законодательство НОРМЫ: Отдыха между Вызовами, Приема пищи, Времени личной гигиены, Времени подготовки к Вызову Бригады Скорой медицинской помощи, Времени доезда до больного, Времени обслуживания больного, Времени доставки больного в стационар, Количества Вызовов за 24 часа, за 12 часов для врачей, фельдшеров, акушерок. Прилагаю мнения специалистов по данному вопросу, имеющиеся в Интернете.
      
       Нормы нагрузки врачей Скорой помощи.
       AmuRRR
       24.04.2009, 11:18
       Если коротко, то - федеральных нормативов нет.
       Вразумительная информация даётся, как правило, только на письменные обращения.
       Обман работника является одним из обычных приёмов работы медучреждений, угрозы тоже.
       Нужно относиться к этому спокойно, как к реальности.
       Давать вразумительную информацию администрации не выгодно, т.к. узнав, к примеру, что региональный норматив (от ФОМС или регионального минздрава, к примеру) 20 минут на пациента,
       вы можете спокойно отказать в приёме не экстренным сверхплановым пациентам, направив их за получением плановой мед помощи прямиком к зав. отделением или ГВ. А им это не выгодно по двум, по крайней мере, причинам,
       - 1. деньги от ФОМС поликлиника обычно получает за посещения,
       2. зарплата ГВ обычно зависит от полноты обеспечения прикреплённого населения мед помощью в соответствии с территориальной программой,
       а жалоба в фонд или управление ЗД от не попавшего на приём пациента может дать причину для корректировки з\п,
       то же самое при невыполнении плана,
       - обычно выполнение плана является одним из условий более полной оплаты труда руководителя учреждения здравоохранения.
       Для обсуждения законности снижения премии работнику (в отличии от руководителя) выложите здесь Положение о премировании вашего учреждения,
       посмотрите, есть ли "выполнение плана" в вашем индивидуальном трудовом договоре.
       Это в том случае, если вы особо не дорожите любовью администрации и
       не боитесь что "наругают". Удачи
      
       Пишет tana_cat (tana_cat)
       2010-11-01 22:09:00
       О нормах времени приема одного пациента
       Как ни странно, такой важный (особенно в последнее время, когда число прикрепленных к поликлинике растет не по дням, а по часам) вопрос нигде не нормирован.
       Последняя официально прописанная норма была в Приказе Минздрава СССР от 23.09.1981 N1000 "О мерах по совершенствованию организации работы амбулаторно-поликлинических учреждений",
       где в Приложении N59 "Расчетные нормы обслуживания для врачей амбулаторно-поликлинических учреждений",
       например, для врача-терапевта и участкового врача-терапевта существовала норма приема/посещения пациентов на 1 час работы, а именно:
       в поликлиниках на приеме - 5 человек,
       на профосмотрах - 7,5;
       при обслуживании больных на дому - 2.
      
       Но Приказом Минздрава СССР от 22.07.1987 N 902 "Об отмене планирования и оценки работы амбулаторно-поликлинических учреждений по числу посещений"
       эти расчетные нормы отменены.
       С этого момента руководителям учреждений здравоохранения предоставлено право устанавливать индивидуальные нормы нагрузки врачей амбулаторно-поликлинических учреждений (подразделений) в зависимости от конкретных условий
       - от демографического состава населения,
       заболеваемости и др. (п. 1.2 Приказа).
      
       Большинство главврачей обычно пользуется как раз нормами "тысячного" приказа.
       Очень косвенно и примерно можно рассчитать нагрузку следующим образом:
       в каждом году администрация каждого региона издает нормативный документ "О территориальной программе государственных гарантий оказания населению (...) бесплатной медицинской помощи на (...) год".
       Для Москвы, например, это Постановление Правительства Москвы от 6 апреля 2010 г. N 290-ПП "О Территориальной программе государственных гарантий оказания населению города Москвы бесплатной медицинской помощи на 2010 год".
       В разделе "Нормативы объема медицинской помощи" этого документа указаны для каждого вида медицинской помощи объем помощи на 1 человека в год.
       Например, "для амбулаторной,
       в том числе неотложной, медицинской помощи, предоставляемой в амбулаторно-поликлинических учреждениях и других медицинских организациях или их соответствующих структурных подразделениях,
       - 9,5 посещения, в том числе в рамках базовой программы обязательного медицинского страхования
       - 8,762 посещения" - для Москвы в 2010 году.
       Правда, не указано, как эти посещения должны распределяться по врачам (очевидно, что к терапевту люди ходят гораздо чаще, чем к эндокринологу или ревматологу, например).
       Возьмем, для простоты расчета, что от одного прикрепленного пациента на "узкого" специалиста приходится 2 посещения в год.
       Предположим, опять же, что прикреплено 50 000 человек,
       а "узких" специалистов одного профиля - 2,
       следовательно, каждый должен принять по 50 000 человек в год.
       По "производственному календарю" на 2010 год рабочих дней - 249.
       В амбулаторно-поликлинических учреждениях продолжительность рабочей недели часто составляет 33 часа.
       Следовательно, в 2010 году каждый "узкий" специалист на полную ставку отработал 8217 часов (на самом деле больше, т.к. бывают еще и "рабочие субботы", но не суть).
       Если следовать этой логике, то специалист
       должен принять в час 50 000 / 8217 - 6 пациентов.
       Откуда взялась цифра в 75 человек за смену?
       Не ясно. Зато прекрасно видно, что рабочая (и утвержденная ОМС) "мощность" сейчас в два раза меньше, чем "насильно планируемая" для получения нормальной зарплаты (см. предыдущий пост).
       Кстати, в журнале "Кадровик" публиковали систему расчета времени на одного пациента, исходя из существующего времени приема (т.е. шли не от количества пациентов, а от качества приема). Почитать можно здесь.
       Выводы делайте сами
      
       Когда приедет "скорая"
       Минздрав отменяет нормы по времени приезда скорой помощи.Сегодня она должна приезжать за 20 минут.
       Минздрав России подготовил проект приказа "Об утверждении порядка оказания скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи".
       Новый порядок отличается от ныне действующего отсутствием норматива - как быстро должна приехать "скорая".
       Согласно нынешней версии документа, утвержденной в 2004 году, "подстанции скорой медицинской помощи организуются с расчетом 20-минутной транспортной доступности".
       В пресс-службе столичного Департамента здравоохранения "Известиям" сообщили, что сегодня среднее время приезда государственной скорой помощи по Москве составляет 16,9 минуты.
       - Время приезда государственной "скорой" действительно регулируется.
       Бригада должна приезжать по своему району за 20 минут.
       У коммерческих бригад рассчитать время сложно, так как на весь город имеется только одна станция.
       Мы честно предупреждаем при вызове, что дорога может занять и час, и два, - рассказал старший фельдшер коммерческой скорой помощи "МЖС-Медикал" Михаил Панаскин.
       Эксперты опасаются, что государственная служба после отмены норматива станет такой же нескорой, как и коммерческая.
       - Снятие норматива может повлечь жертвы.
       Теперь на законных основаниях бригаде можно будет не торопиться, и это еще больше расслабит и без того не собранную систему, - прокомментировал юрист общероссийского общества защиты прав потребителей Сергей Емельянов.
       При этом, по словам правозащитника, привлечь врачебные бригады к ответственности будет не менее сложно, чем сейчас, так как врачи могут прикрыться дорожными пробками.
       - Привлечь бригаду к ответственности возможно, если доказать, что она вместо выезда по вызову, например, пила чай.
       Иногда удается доказать вину диспетчера, как это было в Новосибирске, когда скорая помощь шесть часов возила ребенка по больницам,
       - рассказал президент "Лиги пациентов", член экспертного совета при правительстве РФ Александр Саверский.
       Однако отмена временного норматива,
       по мнению Саверского, мало что изменит в деятельности "скорой" - по сути, он являлся фикцией.
      
       Директор Института экономики здравоохранения Высшей школы экономики Лариса Попович считает, что регламент нужен, но не единый для всей России.
       - Нормативы должны быть региональными,
       ведь социальные и географические условия, например, в Красноярске и Ярославле разные. При этом должна быть система мотиваций за оперативную работу,
       а не наказаний за опоздания - на скорой помощи и так остались энтузиасты.
       Пусть, например, тем бригадам, которые меньше всего собрали жалоб, вручат премии и подарят билеты в театр, - прокомментировала эксперт.
      
       Помимо 20-минутного норматива
       Минздрав также исключает правило, по которому пациенты, доставленные бригадами скорой помощи, передаются в приемное отделение больницы с отметкой времени поступления в "Карте вызова".
      
       Еще один исключенный пункт - систематическая дезинфекция санитарных машин.
       Пресс-служба Минздрава к моменту выхода публикации комментарий не предоставила.
       Марина Кирпичевская
       "Мы экстренно связались с Минздравом, и нас заверили, что на сайте министерства размещена неполная версия проекта документа.
       В ближайшее время ждем полный текст со всеми приложениями к проекту Приказа, в котором все нормативы - и по приезду скорой помощи, и
       об отметке в "Карте вызова" времени поступления пациента в больницу, и,
       безусловно, об обязательной дезинфекции санитарных машин и т. д.
       - подробно прописаны.
       Нас уверили, что все это есть в полной версии проекта Приказа и Порядка оказания скорой, в том числе скорой специализированной медицинской помощи.
       Комиссия ОП по контролю за реформой и модернизацией системы здравоохранения и демографии берет на контроль данный документ и в зависимости от развития ситуации готова при необходимости провести открытые слушания по данному вопросу".
      
       Беларусь. Минск.
       "103; вызывали? Работникам "скорой помощи" также требуется милосердие со стороны пациентов
       Опубликовано 13 Ноябрь, 2010
       100 лет назад, 17 октября 1910 года, в Минске впервые были организованы ночные дежурства врачей - именно с этой даты и ведет свой отсчет минская служба скорой медицинской помощи.
       За 1911 год службой ночных дежурств были выполнены 650 вызовов.
       Кстати, обслуживание больных было в те времена платным - стоимость одного вызова колебалась от 20 копеек до 1 рубля (правда, несчастные случаи обслуживались бесплатно).
       В 1911 году в Минске появился первый санитарный автомобиль, Общество сестер милосердия закупило его в Австрии.
       Интересно, что в Минске санитарный автомобиль появился раньше, чем в Москве, Санкт-Петербурге и Киеве. 24 мая 1911 года автомобиль скорой помощи сделал свой первый выезд на Комаровское поле, где при большом количестве минчан проходили показательные выступления на аэроплане знаменитого авиатора Сергея Уточкина.
       В 1911 году было всего 18 выездов,
       в следующем году - 154,
       а за 1913 год - уже 235 выездов.
       Вызов санитарного автомобиля с медицинской бригадой стоил пациентам 3 рубля.
       С началом Первой мировой войны санитарный автомобиль был направлен на фронт для перевозки раненых. Затем была Октябрьская революция и гражданская война, поэтому служба скорой помощи возобновилась в Минске лишь в 1922 году. Были времена, когда в городе не хватало санитарного автотранспорта, поэтому часть вызовов обслуживались пешком.
      
       Какими проблемами живет столичная служба "Скорой медицинской помощи" сегодня? Почему его работники вынуждены бояться за свою жизнь во время некоторых экстремальных визитов?
       По какой причине машины "скорой помощи" стали чаще попадать в дорожно-транспортные аварии?
       Всегда ли пациенты вызывают скорую помощь по серьезному поводу?
       Обо всем этом мы беседуем с главным врачом Городской станции скорой медицинской помощи Эдуардам Козыревым.
       Справка "Звязды".
       Сегодня население Минска обслуживают 148,5 бригад "скорой медицинской помощи",
       в том числе 58,5 специализированных,
       15 врачебных общепрофильных и
       75 фельдшерских бригад.
       Каждые сутки
       служба "скорой помощи" осуществляет от 1,6 до 1,9 тысячи выездов.
       Ежедневно в оперативный отдел по линии "103; поступает от 5 до 7 тысяч телефонных звонков.
       Сейчас в Минске действуют уже 9 подстанций "скорой помощи".
       Радиус обслуживания каждой составляет 5-7 километров.
       Однако город продолжает расширяться, поэтому строительство новых подстанций запланировано в микрорайонах "Каменная Горка", "Уручье", "Лошица" и "Брилевичи".
       С начала года в адрес врачей и фельдшеров Городской станции скорой медицинской помощи поступили более 1,3 тысячи письменных и устных благодарностей за качественное и своевременное оказание скорой медицинской помощи.
       - Эдуард Витальевич, разделяете ли вы следующую мысль:
       служба "скорой помощи" должна работать в режиме ожидания, как пожарная служба, а не выполнять функцию медицинского такси?
       Не секрет, что многие из нас набирают на своих телефонах цифры "103; не только, тогда, когда существует реальная угроза для жизни...
       - Вы затронули одну из самых болезненных для нас проблем.
       Я абсолютно убежден, что служба "103; - такая же экстренная служба, как службы "102; и "101;.
       Не случайно один из главных показателей нашей работы - это оперативность.
       Нормативы у нас действуют очень жесткие.
      
       При экстренном вызове с момента приема вызова и до выезда бригады должно пройти не более 4 минут,
       при срочном вызове - до 15 минут.
      
       Все разговоры записываются на цифровые носители, и при необходимости их можно прослушать, чтобы дать оценку работе диспетчера.
       Следующий норматив
       - время, которое дается бригаде, чтобы доехать до пациента.
       Подстанции в городе расположены более или менее равномерно - так, чтобы была возможность за 15 минут доехать до границы их зоны обслуживания.
       Значит, по экстренному вызову наша бригада должна попасть к пациенту в пределах 19 минут (4 минуты плюс 15),
       а по срочному вызову - в пределах 30 минут (15 плюс 15).
       Всегда ли нам это удается?
       К сожалению, но в немалой степени наша оперативность зависит и от самих пациентов. Поясню, что я имею в виду.
       В экстренном случае бригада "скорой медицинской помощи" может не оказаться в нужном месте только потому, что будет обслуживать необоснованный вызов.
       Теоретически в первую очередь "скорая помощь" должна
       обслуживать больных на улицах, предприятиях, в общественных местах,
       выезжать на тяжелые травмы, кровотечения, сердечные приступы, различные отравления, к роженицам, младенцам
       или к пациентам с внезапными заболеваниями, которые угрожают их жизни.
       Однако произошла деформация работы "скорой помощи".
       В действительности наши бригады выполняют несвойственные функции:
       во время работы поликлиник выезжают к больным
       с температурой, головной болью, радикулитом, обострением хронических заболеваний, незначительным повышением артериального давления, на обезболивание и т.д.,
       проще говоря, подменяют работников амбулаторно-поликлинических учреждений.
      
       Критериев для вызова "скорой помощи" у нас не установлено,
       эта помощь оказывается населению на бесплатной основе,
       отсюда и потребительское отношение населения к нашей службе.
       Одни пациенты элементарно ленятся идти в поликлинику и сидеть в очередях,
       у других нет денег на лекарства,
       а чтобы вызвать "скорую помощь", достаточно лишь, лежа на диване, поднять телефонную трубку.
       К тебе сами приедут, измерят давление, снимут электрокардиограмму, скажут, как и чем дальше лечиться.
       Можно получить "в одном флаконе" и помощь, и консультацию.
       На обслуживание таких вызовов, которые относятся к неотложной помощи, у нас действует другой норматив
       - 1 час с момента поступления вызова до выезда бригады и
       15 минут езды по городу.
      
       Должен констатировать, что неотложная помощь занимает более 60 процентов в объемах оказываемой населению помощи.
       И это наша настоящая головная боль.
       У нас есть пациенты, которых диспетчеры узнают по голосам:
       они вызывают "скорую помощь" каждый день и даже по несколько раз на день.
       И мы не имеем права им отказать.
       Очень часто в "скорую" обращаются одинокие старики, которым просто не с кем поговорить.
       Особенно одиночество напоминает о себе по ночам, и им срочно "требуется" "скорая помощь".
       Нас нередко просят по дороге заехать купить продукты или корм для домашних животных.
       С одной стороны, трудно осуждать людей, которым проблематично выйти из дома, чтобы купить себе хлеб.
       Но таких людей должны опекать, наверное, какие-то социальные службы
       или службы милосердия.
       А фактически сегодня одинокая старость стала головной болью "скорой помощи".
      
       Мы стали для многих минчан своего рода обслуживающим персоналом,
       а должны быть экстренной службой
       - всегда находится там, где есть острая нужда.
       Нередко нас пытаются использовать как средство решения своих бытовых или социальных проблем.
       Люди, которые вызывают "скорую помощь", пытаются избавиться от своих родственников, которые им мешают: просят забрать их в больницу,
       довольно часто - в психиатрическую.
      
       Для нас абсолютно очевидно, что отношение к службе "скорой помощи" надо менять.
       И если критерии для вызова "скорой помощи" все-таки когда-нибудь появятся, так как последние годы дальше размышления дело не пошло, то утверждаться они должны обязательно на уровне Правительства.
      
       Причем придется готовить к этому и общественное мнение.
       "Скорая медицинская помощь" - очень дорогой вид оказания медицинской помощи.
      
       В среднем один выезд линейной бригады обходится государству в 90 тысяч рублей,
       а специализированной - еще дороже.
       Так давайте этой помощью пользоваться с умом.
      
       - А какие машины составляют сегодня автопарк "скорой помощи"?
       Последнее лето выдалось чрезмерно "горячим".
       Ваши московские коллеги, например, жаловались на отсутствие в салонах кондиционеров...
       - Основную массу нашего автопарка составляют российские "ГАЗели", которые используются для работы всех линейных бригад.
       В "ГАЗелях" работать, мягко говоря, не очень комфортно, особенно мы почувствовали это прошедшим летом, когда температура в салоне доходила до 50-60 градусов.
       Конечно, про кондиционеры в таких автомобилях нам не приходится и мечтать.
       Более того, у нас есть еще автомобили, где нельзя открыть даже окошко или люк.
       К сожалению, такие автомобили пока еще закупаются.
       Однако есть и положительные моменты.
       Я работаю на "скорой помощи" уже 23 года, однако такого активного обновления автопарка, которое происходило в течение нескольких последних лет, я не помню.
       В конце 2008 - начале 2009 года были закуплены сразу 6 автомобилей для реанимационных бригад.
       Это суперсовременные автомобили, в которых удобно и комфортно и пациенту, и нашим работникам.
       Помощь больному может оказываться непосредственно в салоне по дороге в стационар. На реанимобилях мы можем осуществлять транспортировку тяжелых больных не только из одного больничного учреждения в другое, но и выезжать за нашими гражданами, которые попали в беду, в соседние страны.
       Нам приходилось выезжать за белорусами в Москву, Санкт-Петербург, Симферополь и другие города.
       Если несчастье произошло, скажем, на территории Польши, то мы забираем наших граждан у польских медиков на пограничном переходе.
      
       21 автомобиль, на которых работают специализированные бригады, оснащен системой спутниковой навигации.
       Эта система позволяет отслеживать на экране монитора местонахождение автомобиля, мы можем видеть, куда он движется, с какой скоростью, включен ли у него световой и звуковой сигналы, или завершился визит.
       Но самое главное преимущество заключается в том, что если в оперативный отдел поступает экстренный вызов, то диспетчер видит на экране, какая из бригад ближе других находится к месту, где ждут нашу помощь.
       - За последнее десятилетие минчанам пришлось пережить несколько трагедий.
       Настоящим ударом стала Немига, где погибло более полусотни человек.
       И уж совсем неожиданным был взрыв рядом со стелой "Минск - город герой" 3 июля.
      
       Как вы оцениваете работу столичной службы "скорой помощи" в чрезвычайных ситуациях?
       - Лично я, работая врачом реанимационной бригады, одним из первых оказывал помощь пострадавшим в пешеходном переходе на Немиге.
       И 3 июля я, уже как главный врач, находившийся возле стелы.
       Признаюсь, что когда произошла трагедия на Немиге, мы не были к этому морально готовы. Не только в Минске, но и в Беларуси, столько лет было все спокойно, никаких катастроф и чрезвычайных происшествий.
       Поэтому практического опыта оказания помощи такому количеству пострадавших у нас не было, только теория.
       Несмотря ни на что, сработали наши работники очень грамотно и оперативно.
       Бригады даже в очереди стояли, чтобы оказать помощь, а пострадавших уже не было - всех развезли по больницам.
       Однако определенные выводы из горького опыта были сделаны.
      
       Сейчас на всех массовых мероприятиях обязательно дежурят наши бригады.
       И 3 июля недалеко от места взрыва дежурили две наши бригады.
       Здесь же им на помощь подъехали коллеги.
       За полчаса мы доставили всех минчан, пострадавших от взрыва, в стационар.
       Но некоторые моменты мы снова взяли себе на заметку. Стали выставлять больше бригад...
      
       - За последние годы было несколько случаев, когда машины "скорой помощи" попадали в серьезные дорожно-транспортные происшествия. Как вы считаете, почему перестали уступать дорогу машинам "скорой помощи"?
       - Очень серьезная проблема для столицы - низкая культура автомобилистов, в первую очередь, владельцев личного автотранспорта.
       Будем говорить откровенно - машину "скорой помощи" не уважают и не хотят уступать ей дорогу.
       И даже включенный сигнал не гарантирует, что машину "скорой помощи" пропустят вперед.
       Мы каждый год проводим вместе с ГАИ совместные акции "Пропусти скорую помощь", в ходе которых ведется скрытое наблюдение за движением машины "скорой помощи" с включенным световым и звуковым сигналом по заранее намеченному маршруту. Я потом читаю отзывы в интернете.
       Негативных оценок очень много.
       Нас обвиняют в том, что мы такими акциями создаем дополнительное напряжение на дорогах. Понимания важности этой проблемы у автомобилистов нет. Наверное, они совсем другими глазами посмотрели бы на ситуацию, если бы им самим пришлось отсчитывать минуты до прибытия "скорой помощи".
      
       - А насколько актуальна для персонала "скорой помощи" проблема собственной безопасности при выполнении профессиональных обязанностей?
       В Саратове, например, милиция вынуждена обучать медиков приемам самообороны. Мастер боевых искусств делится с врачами секретами, как можно успокоить пациента обычной авторучкой, а если ее не окажется рядом, то скалкой или сковородкой...
       - Чрезвычайно актуальна. В то время как медики заняты оказанием помощи больным и пострадавшим, иногда они вынуждены еще и волноваться о собственной безопасности!
       Нередко на выездах складываются опасные ситуации, когда медиков вызывают граждане в состоянии алкогольного, наркотического или токсического опьянения или психически неуравновешенные люди.
       Нередко жизнь выездного персонала буквально висит на волоске, и медиков спасают только быстрые ноги.
      
       Женщины-медики, которые переступают порог чужого дома, ничем не защищены.
       Кто знает, к кому попадешь?
       А у нас много исключительно женских бригад.
       Я скажу ужасную вещь - работников "скорой помощи" бьют!
       У нас был случай, когда у женщины от удара в глаз, который она получила от "благодарного пациента", ухудшилось зрение.
       Врач отработала на "скорой" около 40 лет - и вот такая "благодарность"!
       И в этом году у нас были два факта противоправных действий в отношении наших работников со стороны пациентов, которые находились в состоянии алкогольного опьянения.
      
       - Некоторое время назад озвучивалось предложение по созданию специальной службы психологического сопровождения сотрудников "скорой медицинской помощи", которые ежедневно находятся в гуще проблем, связанных со здоровьем и жизнью людей, и при этом рискуют собственным физическим и психическим здоровьем...
       - У нас уже несколько лет работает в штате психолог.
       Это специалист, который раньше сам работал на "скорой помощи", но затем закончил заочно педагогический университет и получил специальность психолога.
       Очень важно, что он знает все наши проблемы изнутри.
      
       Наш психолог выезжает на каждую подстанцию, проводит тренинги с персоналом, отслеживает моральный климат в коллективах.
       В любом месте - в квартире, общественном месте или на улице - медицинский персонал подвергается психологическому давлению со стороны родственников больного, его коллег или просто случайных прохожих.
       В этой ситуации важно уметь правильно себя повести, чтобы не вызвать конфликт, и в то же время оказать адекватную медицинскую помощь.
       А неумение налаживать контакты в критических ситуациях приводит к сильному стрессу. У нас есть специально разработанные инструкции для наших работников с рекомендациями, как выходить из конфликтных ситуаций.
      
       - А существуют ли в службе "скорой помощи" так называемые "черные" дни, когда вы буквально падаете с ног от усталости?
       И суеверны ли врачи "скорой помощи"?
       - Скорее, не "черные" дни, а "черные" часы.
       "Часы пик" для нас - это вечернее время с 18 до 24 часов, когда люди возвращаются домой, получают по дороге различные травмы.
       Кто-то почувствовал себя плохо, а поликлиника уже не работает. Нагрузка традиционно увеличивается и в выходные дни, когда минчане массово возвращаются с дач, деревень, с отдыха за городом.
       Понедельник, как правило, тоже проходят напряженно.
       Есть в нашей работе и определенные признаки.
       Если на первом вызове несешь носилки с пациентом, то будешь носить носилки все дежурство.
       Или, например, привез пациента в приемный покой 5-й больницы, значит, обязательно еще туда вернешься до конца дежурства.
       И не приведи Бог, чтобы на первом вызове был смертельный исход.
       Обязательно за дежурство будет еще один...
      
       - Расскажите, пожалуйста, про ваш коллектив. Часто разочаровываются в своем выборе молодые специалисты?
       - Для нас, к сожалению, очень актуальна проблема текучести кадров.
      
       Молодые специалисты после отработки по распределению у нас не задерживаются. Приходя работать на "скорую помощь", многие готовы спасать жизни людей и делать важную и благородную работу.
       Однако, столкнувшись с действительностью, быстро разочаровываются.
       Поскольку более половины вызовов не относятся к скорой и экстренной помощи, то они воспринимаются молодежью как пустая трата времени и сил.
       Мы не видим в молодежи желания связывать свою жизнь с работой на "скорой помощи", хотя в любом случае работа на "скорой" - очень хорошая профессиональная школа, которая дает уверенность и позволяет грамотно действовать в любых экстренных ситуациях.
       Но у нас есть и костяк из опытных кадров.
       Есть диспетчеры со стажем 43 года, которые работают в оперативном отделе. Есть врачи и фельдшеры, которые работают на выездах более 30 лет.
       Мы очень дорожим такими кадрами. Наша работа очень сложная и физически, и морально. Люди, работающие на "скорой помощи", очень усталые, и им не меньше, чем пациентам, требуется милосердие. Поэтому, дорогие друзья, прежде чем набрать "103;, подумайте, действительно ли вам нельзя без нас обойтись? Возможно, в этот момент от "скорой помощи" зависит чья-то жизнь.
       Беседу вела Надежда Николаева, газета "Звязда", 15 октября 2010 года.
       Источник: http://zvyazda.minsk.by/ru/archive/article.php?id=67719&idate=2010-10-15
      
       ПОСТАНОВЛЕНИЕ Правительства РС(Я) от 29.10.2007 N 440
       (ред. от 06.03.2008)
       "ОБ УТВЕРЖДЕНИИ ПОРЯДКА РАСЧЕТА НОРМАТИВОВ ФИНАНСИРОВАНИЯ ПРОГРАММЫ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ГАРАНТИЙ ОКАЗАНИЯ НАСЕЛЕНИЮ РЕСПУБЛИКИ САХА (ЯКУТИЯ) БЕСПЛАТНОЙ МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩИ"
      
       ПРАВИТЕЛЬСТВО РЕСПУБЛИКИ САХА (ЯКУТИЯ)
       ПОСТАНОВЛЕНИЕ
       от 29 октября 2007 г. N 440
       ОБ УТВЕРЖДЕНИИ ПОРЯДКА РАСЧЕТА НОРМАТИВОВ ФИНАНСИРОВАНИЯ
       ПРОГРАММЫ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ГАРАНТИЙ ОКАЗАНИЯ НАСЕЛЕНИЮ
       РЕСПУБЛИКИ САХА (ЯКУТИЯ) БЕСПЛАТНОЙ МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩИ
       Натуральный норматив нагрузки врача в рабочий день для амбулаторно-поликлинической помощи определяется, исходя из следующих нормативов времени:
       прием - 15 мин.,
       посещение на дому - 30 мин.,
       диспансеризация (активное посещение больных) - 15 мин.
       Натуральный норматив нагрузки врача скорой помощи
       определяется, исходя из следующих нормативов:
       диагностика и лечение, согласно клинико-экономическим стандартам - 30 мин.,
       выезд на вызов, в том числе транспортировка пациента - 20 мин.
       Натуральный норматив нагрузки врача в рабочий день (смену) для стационарной и стационарозамещающей помощи составляет 20 круглосуточных коек и коек дневного стационара соответственно.
      
      
       No Copyright: Сергей Белашов, 2013
       Свидетельство о публикации N213050101935
      
       В одной команде
       10 АПРЕЛЯ 2013 г. ГЕОРГИЙ САТАРОВ
      
       "Сначала были ценности"
      
       Из первого варианта Библии,
      
       отвергнутого Высшей Цензурой
      
       "И сказал Он, что это хорошо"
      
       Все, что осталось из первого варианта
       в последнем, одобренном
      
      
      
       ЕЖ/Олендская МарияМеня увлекла переписка Тома Грэма и Лилии Шевцовой на "ЕЖе". Это оказалось потрясающим интеллектуальным приключением. И вот почему. Сначала я прочитал статью первого автора - и закипело ретивое. Ну, нельзя же так! И я решил писать гневный ответ. Но Лилия Федоровна меня опередила, и без гнева, а хладнокровно и мастерски. Первое впечатление от ответа было такое: мне писать нельзя. Лежачих не бьют. Но потом меня начал есть изнутри какой-то червь (мыслительного толка). И вдруг пришло озарение. Ну, как она этого не заметила!? Том же на нашей стороне! Мы в одной команде! Поясню. Мы знакомы с Томом. Ну, не плотно, но все же достаточно, чтобы успеть понять, какой он умный и тонкий человек, знающий Россию и относящийся к ней по-доброму. И во второй раз читая статью, я включил старый советский навык: чтение между строк. И все стало ясно! Статья написана, чтобы разоблачить американских "стратегов", которых он, на первый взгляд, защищает. Том делает это достаточно тонко, чтобы к нему нельзя было придраться и заклеймить как агента Лилии Шевцовой (там, в Америке). Но видящие и думающие все увидят и поймут. Написанное ниже - это не снисходительная лекция для слепых и глупых, а просто описание отдельных результатов моего озарения по прочтении между строк (да и самих строк, впрочем). Может, кто-то дополнит или поправит меня. Буду рад.
      
       Конечно, прежде всего бросается в глаза сам термин "стратеги", которым обозначаются люди, консультирующие и пропагандирующие российскую политику Барака Обамы. Сей термин буквально педалируется в статье, навязывается читателю. Мол, посмотрите! Ну, какие же они стратеги!? Банальные недалекие циники, не более того (Пояснения ниже). И это, пожалуй, главное разоблачение, за которое мы должны быть признательны Тому Грэму. Ну, а теперь - к подробностям.
      
       Одна из главных линий антиамериканской пропаганды в России предельно цинична: они такие же, как и мы. Тут две части. Сначала признание власти: да, мы мерзкие. Это наживка, которой завоевывается доверие. На такое клюнут и противники путинского режима. А вот и крючок: но - и у них то же самое. И коррупция. И демократия только ширма. А уж детей они... И на это клюют. Причем те, кто неравнодушен, кто не принимает нынешнюю российскую реальность и хочет изменений. И Том дает нам возможность понять, почему они клюют: потому что политика "стратегов" предельно цинична. И это видят неравнодушные люди в России по их действиям. А потом начинают думать так: они действительно соревнуются в этом с нашими. Им по фигу все эти демократические сказки. И пошли они тогда... Но вместе с ними - пошла она туда же их хваленая демократия. Нам нужен сильный честный лидер. И без всяких этих финтифлюшек. Вот такой результат совместных усилий: на сцене американские "стратеги", а за сценой хор путинской пропаганды. И я понимаю, что Тома это возмущает, поэтому он ненавязчиво, недидактично подводит нас к описанному мной выводу.
      
       Тут важно отметить, что, как убеждены и Том, и Лилия, никакая внешняя политика США не в состоянии помочь изменению ситуации в России, Но то, что она запросто может навредить, не просто очевидно. Это с неизбежностью вытекает из приведенного выше примера. И мы должны быть благодарны Тому Грэму за то, что он показал, как этого достигают "стратеги" американского президента.
      
       Но Том идет еще дальше. Он перехватывает игру в "они такие же, как и мы", и блистательно отыгрывает свою партию. Ее сюжет таков: наши "стратеги" - такие же циники, как и ваши чиновники, у вас в России". Этот мотив начинается в самом начале статьи, когда автор говорит о "жесткой и последовательной приверженности "стратегов" интересам Америки". Читатель, прочтите эту фразу вслух. Почувствовали что-то знакомое? Ага! Это слово "жесткий". Вы помните, кто его у нас любит? Теперь вы понимаете, как тонко, на подкорке, работает Том Грэм? И дальше, на протяжении всей статьи этот мотив развивается и проясняется. И нам становится понятно, что для "стратегов" политика - это игра с нулевой суммой. А тогда мы сразу узнаем в них своих. Ведь это они, родные, убеждены в том, что любой выигрыш другого есть твое поражение. И эта их убежденность распространяется и на внешнюю политику, и на внутреннюю.
      
       Это еще одно педалирование, постоянно используемое Томом Грэмом. Он дает нам понять: важны собственные интересы и плевать на другую сторону. Цинично и предельно неэффективно. И Том это прекрасно понимает, как и Лилия Шевцова, как и я. В таком сложном, взаимообусловленном мире антагонистические игры с нулевой суммой невозможны, взаиморазрушительны. Какое-то средневековье.
      
       Еще один сигнал, который подает нам Том, это использование термина "государственные интересы", именно их, ясное дело, отстаивают "стратеги" в Америке. И это ровно та категория, которой путинский режим оправдывает любое свое преступление против граждан, против страны. Этим автор еще раз дает нам понять, кто такие "стратеги", что они сродни нашим чиновникам, которые не знают никаких интересов, кроме своих шкурных. Он еще раз аккуратно раздевает и разоблачает "стратегов".
      
       Тут есть два аспекта. Первый: в английском языке нет эквивалента любимому Путиным понятию "государственные интересы". Не говорят по-английски state interests или power interests. Говорят - national inrerests. Причина проста. Современное демократическое государство - это создаваемая гражданами корпорация, финансируемая и нанимаемая ими для производства публичных благ. У нее не может быть собственных интересов. Интересы есть у отдельных людей (личные интересы) и социальных групп (социальные интересы), таких как пенсионеры, молодежь, бюрократы, любители бадминтона и т.п. И среди социальных интересов есть самые масштабные, относящиеся ко всем жителям страны, вроде "безопасность", "процветание" и т.п. У них про всех жителей страны говорят nation, отсюда national inrerests. У нас понятию nation соответствует в Конституции выражение "многонациональный российский народ". Если бы Том Грэм не ставил перед собой ту благородную задачу, о которой я пишу, он мог бы в русском переводе написать "национальные интересы", и мы бы его поняли; он мог бы перевести "интересы страны", и его бы поняло еще больше народу. Но он написал "государственные интересы", будучи знатоком России и русского языка. И мы его поняли. Именно так, как он хотел.
      
       А теперь второй аспект. Том был свидетелем моего разговора у меня в кабинете в ИНДЕМе с его коллегой, которого он очень хорошо знает. Боюсь ошибиться в дате, но где-то вокруг 2003 года. Коллега излагал следующую историю. Он участвует в переговорах на уровне исполнителей с российскими партнерами и вдруг обнаруживает, что те тянут в сторону, противоположную той, о которой договорились российский и американский президенты и по поводу чего дали соответствующие инструкции своим исполнителям. Американцы спрашивают, мол, как же так!? Ведь это противоположно тому, что поручил вам Путин! И в ответ они слышат: "Ну и что?". И он, тот коллега, задает мне на встрече вопрос: "Георгий! Мы не понимаем, что происходит!? Как такое может быть?".
      
       Теперь и тот коллега, и Том понимают, что происходит (и они оба знают, что я понимаю то же самое, и здесь в России не только я понимаю). Они понимают, что почти на любых переговорах по другую сторону стола напротив них сидят российские чиновники, предельно циничные, пекущиеся только о своих интересах. Что на этих переговорах бессмысленно апеллировать не только к ценностям, взаимным или "государственным" интересам, но даже к поручениям президента. Они это поняли во второй половине нулевых. И в том числе по этой причине, как мне кажется, возникла симметричная российская политика Обамы в отношении России, стремящаяся меряться циничностью с нашей, на что намекает Том Грэм и о бесперспективности чего пишет Лилия Шевцова. Более того, рискну высказать предположение, что и список Магнитского возник именно в силу этого нового понимания природы российской власти; это выход в публичную сферу того свершившегося факта, что в переговорах с нашими чиновниками американцы давно могут апеллировать только к их личными интересам.
      
       У меня даже возникло такое ощущение, что Том в статье начинает отождествлять своих "стратегов" с путинскими чиновниками, путать их. И за это ему также большое спасибо.
      
       Еще одна зубодробительно разоблачительная вещь в статье Тома Грэма - это его описание глубокого подхода "стратегов" к российско-американским отношениям, предполагающего долгосрочность и прочие замечательные качества. Они заявлены в начале статьи, а потом последовательно доводятся до абсурда самим автором, когда дело доходит до конкретики. Выявляется, например, что повестка дня переговоров и поиска взаимности, ну, никак не тянет хоть на какую-то долгосрочность. Вообще-то это и не в традициях американцев. Их горизонт поневоле ограничен временем полномочий действующего президента и тактическими задачами удержания власти при переходе с первого срока на второй.
      
       Я хочу подхватить эстафету автора и привести в качестве примера один сюжет. Не буду упрекать американских советологов, проспавших распад СССР, - они были не одиноки. А ведь распалась гигантская ядерная держава! Это как?! Шуточки? Но тогда все обошлось. Распад произошел относительно мирно, и Россия взяла на себя ответственность за ядерный потенциал СССР. А теперь пусть "стратеги" представят себе продолжение путинского курса, при их попустительстве, главная угроза которого - распад России. Они обсуждали уже, что будет с ядерным потенциалом, оставшимся от СССР? Кто будет контролировать его или какие-то его части? И чем это чревато? И как это компонуется с долгосрочными интересами США? Они уверены, что распад России им полезен? А их партнерам в Европе? Да плевать на это "стратегам". Они всегда уверены, что серьезные неприятности произойдут при следующей легислатуре. Вот такая "стратегия".
      
       Я хватаю себя за руки и "наступаю на горло собственной песни". И так текст затянулся. Хочу выразить в конце надежду, что моя статья не будет переведена и опубликована в США. Боюсь навлечь гнев "стратегов" и их работодателей на Тома Грэма. Он ведь - из лучших побуждений, а я... Потому в заключение хочу извиниться перед Томом за свою проницательность и поблагодарить его не только от себя, но и от читателей "ЕЖа". Надеюсь, что и Лилия Федоровна, прочтя мою статью, присоединится к этой благодарности.
      
       P.S.
      
       И все-таки о ценностях. Только три предложения.
       Сначала появляются ценности, а потом некоторые из них воплощаются в нормах.
       Общие нормы не работают, если они не базируются на общих ценностях.
       Ergo: бессмысленно договариваться об общих нормах, если нет общих ценностей.
      
       Фотография ЕЖ / Марии Олендской
      
      
      
      
       Автор - Игорь Островский
       Впервые опубликовано в журнале "Заметки по еврейской истории", номер N48.
       http://www.waronline.org/analysis/hitler-jews.htm
      
       Cколько еврейских солдат было у Гитлера?
       1. Терминология
       2. Нацистские расовые законы и вопрос о допуске к военной службе
       3. Сколько всего "исключительных разрешений" было выдано?
       4. Список 77-ми
       5. Сколько всего евреев и лиц смешанного происхождения служило в вермахте и войсках СС?
       o Евреи в вермахте и войсках СС
       o Лица смешанного происхождения в вермахте и СС
       6. Перепись 1939 г. и её предыстория
       7. Какие ошибки допустил Б.М. Ригг?
       8. Гвоздь в крышку гроба, или Сенсация по недоразумению
       o Адекватность математической модели
       o В ладах ли Б.М. Ригг с арифметикой?
       9. Вместо заключения
       10. Об авторе
       Книга Брайена Марка Ригга "Еврейские солдаты Гитлера" ("Hitler's Jewish Soldiers: The Untold Story of Nazi Racial Laws and Men of Jewish descent in the German Military"; ссылки в настоящей статье даются на немецкоязычное издание: Bryan Mark Rigg. Hitlers Juedische Soldaten. Paderborn- Muenchen-Wien-Zuerich, 2003) знакома русскоязычному читателю в основном в пересказе Шимона Бримана. Статья Ш. Бримана "Трагедия ассимиляции" под различными названиями и порою в несколько изменённом виде широко разошлась по русскоязычной Сети и бумажным СМИ, найдя ожидаемо сочувственный приём в антисемитских кругах. Рискну предположить, что среди новых, появившихся в последние три-четыре года, антисемитских материалов, статья Шимона Бримана по частоте воспроизведения и цитирования смело может претендовать на место в призовой тройке. Претендовал ли сам Ш. Бриман на роль восходящей звезды антисемитской публицистики или нет - этого мы не знаем. Но то, что он такою звездой фактически стал, - это факт. Успех Ш.Бримана был, конечно, не случаен. Изложение выводов и суждений Б.М. Ригга сделано с целым рядом тенденциозных искажений, а заявления типа "...десятки тысяч "мишлинге" преспокойно жили при нацистах" граничат уже с прямой ложью. Б.М. Ригг ничего подобного не утверждал. Снабдив свою статью портретом рядового Антона Майера, человека, прямо скажем, не слишком "арийской" внешности, Ш.Бриман почему-то умолчал, что Антону Майеру отрубили голову за дезертирство (B. M. Rigg, S . 191-192), хотя такая информация, безусловно, способствовала бы более взвешенному восприятию материала. Откровенная ахинея, вроде Канариса, прячущего в своём сейфе документы о еврейском происхождении Гейдриха, и другие байки ясно говорят о том, что перед нами не автор, озабоченный точностью и серьёзностью сообщаемой информации, но скорее сценарист "Восемнадцатого мгновения весны". А попытки использовать материалы Ригга для внутриполитических игр вокруг "Закона о возвращении" закономерно привели к совпадению векторов тенденциозности с антисемитско-ревизионистскими элементами, что и было оценено последними по достоинству.
       Разумеется, писать, постоянно оглядываясь как бы не дать оружие в руки антисемитов и ревизионистов, было бы невозможно. Такая установка была бы крайне нездоровой. Но и оглушительный успех у антисемитской публики должен же наводить хоть на какие-то размышления?
       Книга Б.М. Ригга вызвала весьма значительное для специальной работы количество откликов в прессе, ещё раз показав тем самым который из животрепещущих вопросов современности является самым животрепещущим. Большая часть рецензий и откликов сводится к некритическому пересказу основных выводов Б.М. Ригга. Тон этих рецензий колеблется в диапазоне от почтительного до восторженного, а их авторы являются как правило людьми, в истории несведущими, от которых ждать аргументированной критики заведомо не приходится. Немногие отзывы профессионалов выдержаны в гораздо более сдержанных тонах (смотрите, например, превосходную рецензию Беате Мейер: http://www.zeit.de/2003/46/P-Rigg-neu). По их мнению, работа носит на себе следы дилетантизма (с чем трудно не согласиться, вспомнив хотя бы очередное пережёвывание давно опровергнутых версий о еврейских предках Гитлера или Гейдриха), глубина понимания материала оставляет желать лучшего (так, например, колебания нацистской политики в отношении людей смешанного немецко-еврейского происхождения Б.М. Ригг склонен объяснять всего навсего противоборством ответственных чиновников), а новизна представленного материала по расовой политике Третьего Райха далеко не очевидна. Несомненной заслугой Б.М. Ригга является, с другой стороны, документирование значительного числа конкретных случаев, хотя в деле анализа собранного материала он и оказался не на должной высоте.
       В работе Б.М. Ригга можно выделить три основных компоненты:
       - собранные им сведения о конкретных судьбах людей смешанного происхождения, служивших в вооружённых силах нацистской Германии; это зачастую новый материал, впервые вводимый в научный оборот;
       - общий очерк политики Третьего Райха в отношении людей смешанного немецко-еврейского происхождения, базирующийся на литературе и архивных документах; хотя степень его оригинальности невысока, он всё же представляет значительный интерес, поскольку сводит воедино информацию, разбросанную по различным публикациям;
       - статистические выкладки относительно общего числа лиц смешанного немецко-еврейского происхождения в Третьем Райхе и вытекающие из этих выкладок предположения о числе таких лиц в составе вермахта.
       Очевидно, что названные компоненты не равноценны не только по их значимости, но и по степени достоверности. Статистические выкладки Б.М. Ригга, противоречащие данным как официальной статистики Третьего Райха, так и ряда специальных работ по демографической статистике еврейского населения Германии и Австрии, представляются наиболее сомнительной частью всей работы. И странным образом, эти же выкладки стали причиной скандальной - полагаю, использование этого эпитета в данном случае вполне правомерно - популярности интересующей нас книги.
       Терминология
       Критика работы Б.М. Ригга должна начинаться уже с её названия, не только дешево сенсационного, но и прямо вводящего в заблуждение. Ибо в этой работе, в общем-то, о еврейских солдатах речи не идёт. По слухам, этим названием книга обязана не автору, а издателю, которого, понятное дело, больше интересовал коммерческий успех, хотя бы и ценой дезинформации, чем точное соответствие названия содержанию. Даже если дело обстояло именно так, то ответственности самого Б.М. Ригга это не уменьшает. При желании он мог бы настоять по праву автора на более точном названии, не создающем ложного впечатления. Некоторые рецензенты полагают, что у Ригга возможно проследить различение между евреями и "лицами еврейского происхождения", под которыми подразумеваются люди смешанного происхождения. Однако в тексте книги Б.М. Ригга чёткое различение этих терминов не прослеживается; нет такого различения даже в названии книги: "Еврейские солдаты Гитлера: нерассказанная история нацистских расовых законов и мужчин еврейского происхождения в германских вооружённых силах": очевидно, что тут "евреи" и "мужчины еврейского происхождения" означает одно и то же! Именно поэтому его высказывания о 150 тысяч солдат еврейского происхождения в вооружённых силах гитлеровской Германии так легко интерпретируются как утверждение о наличии 150 тысяч евреев, служивших Гитлеру с оружием в руках: "маленькая" терминологическая неточность, чреватая большой ложью.
       Но даже если бы Б.М. Ригг проводил чёткое различие между "евреями" и "лицами еврейского происхождения", то уместен был бы вопрос, а почему люди смешанного происхождения непременно должны именоваться людьми еврейского происхождения?
       Нацистские расовые законы различали "мишлингов" первой и второй степени. (Mischling можно перевести как помесь; это грубое слово редко применялось по отношению к людям; с лёгкой руки Ш.Бримана в публикациях по книге Ригга стала употребляться немецкая форма множественного числа "мишлинге", что представляется уродливым и абсурдным. Коли уж слово русифицировано, т.е., пишется кириллицей, то и изменять это слово следует по правилам русского языка.) "Мишлинги" второй степени имели из четырёх пра-родителей (под этим условным термином в данной статье имеются в виду бабушки и дедушки; в немецком языки они именуются Grosseltern, а в русском, увы, соответствующего собирательного термина и вовсе не имеется, так что приходится импровизировать) троих "арийцев" и одного еврея. "Мишлинги" первой степени - двух "арийцев" и двух евреев. Полными евреями (Volljude) считались те, кто имел как минимум трёх пра-родителей евреев. Некоторые категории "мишлингов" приравнивались к полным евреям, например, те, кто исповедовал иудаизм и принадлежал к еврейским общинам. "Ариец", принявший иудаизм, равным образом приравнивался к полным евреям. Таких случаев было не много, но они были.
       Вполне очевидно, что именовать людей, на три четверти немецкого происхождения, лицами еврейского происхождения, по крайней мере, в рамках того исследования, за которое взялся Б.М. Ригг, неправомерно. Людей же наполовину немецкого, наполовину еврейского происхождения целесообразно было бы так и называть - лицами немецко-еврейского происхождения. Критерии израильского "Закона о возвращении" или галахической традиции, на которую ссылается Б.М. Ригг (B. M. Rigg, S . 18) в данном случае абсолютно не при чём. В случае смешанного происхождения вопрос об этнической принадлежности отдельного человека решается на основе самоопределения. Сам же Б.М. Ригг неоднократно подчёркивает, что проинтервьюированные им лица осознавали себя как правило немцами и патриотами Германии. Исходя из одного ещё более правильным было бы называть их тем, чем они на самом деле были - немцами с примесью еврейской крови. Лица смешанного происхождения, идентифицировавшие себя с евреями, как правило к евреям и причислялись, разделив общую судьбу еврейского народа.
      
       Нацистские расовые законы и вопрос о допуске к военной службе
       Первым расовым законом, принятым нацистами, можно считать "Закон о восстановлении профессионального чиновничества" от 7 апреля 1933 г., который предписывал увольнение "неарийских" чиновников, делая, впрочем, исключение для тех, кто служил в качестве чиновника ещё до Первой мировой войны, или был ветераном этой войны, или имел прямых родственников (отца или сына), погибших на фронте в 1914-1918 гг. Участие в боях с революционерами в самой Германии или с польскими или иными повстанцами на границах в годы после окончания войны приравнивалось к фронту. Эти исключения были сделаны по настояния райхспрезидента фон Гинденбурга.
       Опубликованные 11 апреля 1933 г. разъяснения к этому закону дали и определение понятия "неариец". "Неарийцем" считался каждый, кто имел хотя бы одного пра-родителя еврея. В разъяснениях министерства внутренних дел от 1 сентября 1933 г. указывалось, что решающим при определении "неарийца" является не религия, а раса и кровь. (Это можно рассматривать как заключительный аккорд при переходе от религиозного антисемитизма к расовому.)
       Первоначально закон от 7 апреля 1933 г. не распространялся на армию, которая в этот период была ещё профессиональной и подлежала ограничениям Версальского договора. Тем не менее, уже 27 мая 1933 г. последовал приказ военного министра фон Бломберга об увольнении "неарийских" чиновников райхсвера и даже рабочих военных предприятий.
       28 февраля 1934 г. фон Бломберг распространил закон от 7 апреля 1933 г. и на военнослужащих райхсвера - офицеров, унтер-офицеров и рядовых, с теми же исключениями, которые предусматривались и для гражданских чиновников. Поскольку большая часть офицеров была фронтовиками, то последствия названного приказа фон Бломберга оказались довольно ограниченными: уволено из райхсвера было, по оценкам, до конца мая 1934 г. от 70 до 100 человек (B.M.Rigg, S.119). Число уволенных на основании этого приказа после 31 мая 1934 г. неизвестно.
       (По справке военного министерства, датированной июнем 1934 г., всего было уволено из армии и флота соответственно: офицеров 7 и 3, кандидатов в офицеры 8 и 4, унтер-офицеров 13 и 3, рядовых 28 и 4. Всего 70 человек . - Manfred Messerschmidt. Juden im preissisch-deutschen Heer. In: Deutsche juedische Soldaten:1914-1945. Herford-Bonn, 1987. S. 128)
       Однако 16 марта 1935 г. в Германии была восстановлена всеобщая воинская повинность и тем самым приказ об увольнении "неарийцев" из вермахта (так теперь стали называться вооружённые силы Германии) потерял силу. Евреи призывного возраста были взяты на военный учёт, но на службу не призывались (4 марта 1940 г. верховное командование вермахта (OKW) специальным приказом подтвердило: "Евреи, как и в мирное время, к службе в вермахте не допускаются"). "Мишлинги" первой и второй степени призыву подлежали, но им не разрешалось служить в качестве командиров. Следовательно всякое повышение в звании выше одного из ефрейторских званий (ефрейтор, обер-ефрейтор, штаб-ефрейтор) заведомо исключалось.
       15 сентября 1935 г. вступили в силу Нюрнбергские расовые законы, запрещавшие, в частности, смешанные немецко-еврейские браки. Однако в самом тексте законов не содержалось дефиниции еврея. В месяцы, последовавшие за публикацией расовых законов, необходимые определения были - после достаточно оживлённой дискуссии - выработаны. Наиболее спорным вопросом было - приравнивать ли "полу-евреев" к полным евреям. В конечном итоге распоряжением министерства внутренних дел от 14 ноября 1935 г. были введены понятия "полного еврея" и "мишлингов" первой и второй степени, вследствие чего неопределённый термин "неариец" постепенно вышел из употребления.
       Важно отметить, что в то время как "полу-евреям" разрешалось вступать в брак только с "полу-евреями" же или полными евреями, "четверть-евреям" дозволялось вступление в брак лишь с "арийцами". Таким образом, очевидно, что нацистами в этот период был взят курс на растворение "четверть-евреев" в немецкой среде, в то время как "полу-евреи" вместе с собственно евреями выделялись в замкнутую, изолированную группу.
       Одновременно лицам смешанного происхождения было предоставлено право, при наличии особенных обстоятельств, ходатайствовать о получении "исключительных разрешений", которые освобождали бы их от ограничений, накладывавшихся Нюрнбергскими законами и приравнивали бы к "арийцам". (B. M. Rigg, S . 132-136)
       Уже 27 ноября 1935 г. военный министр фон Бломберг предложил всем офицерам и чиновникам вермахта представить доказательства своего "арийского" происхождения. Исключения для фронтовиков, делавшиеся законом от 7 апреля 1933 г., потеряли свою силу. Большинство из тех, кто оставался на службе в вермахте под защитою упомянутых оговорок, были уволены со службы к 31 декабря 1935 г. (B. M. Rigg, S .137). Выявление и удаление из рядов вермахта "расово неполноценных" офицеров на этом, конечно, не закончилось. Это была не разовая кампания, а постоянная политика.
       В мае 1935 г. абзац 2 ї15 закона о военной службе был утверждён в следующей редакции: "Еврейские мишлинги не могут занимать командных должностей в вермахте". Под командными должностями подразумевались не только офицерские, но и унтер-офицерские должности (B. M. Rigg, S .139).
       Принципиальная линия сводилась к тому, что лица смешанного происхождения (обеих степеней) должны нести военную службу, но не могут стать командирами любого ранга без личного согласия Гитлера. В этот период происхождение жены офицера в заключённых ранее браках официально ещё не играло существенной роли, но вновь заключаемые браки должны были заключаться только с женщинами "арийского" происхождения (впервые это было предписано ещё 21 мая 1935 г. и подтверждено 1 марта 1936 г.). На практике, однако, уже в середине 1930-х гг. известны случаи оказания давления на офицеров с целью принуждения к разводу с "неарийскими" супругами.
       11 октября 1936 г. военное министерство издало запрет на поступление евреев и лиц смешанного происхождения на службу в качестве добровольцев.
       19 октября 1936 г. командующий сухопутными силами издаёт приказ, согласно которому "полу-евреи" могли быть повышены лишь до "старшего стрелка" (практически тот же рядовой), а "четверть-евреи" в порядке исключения и до более высокого звания.
       В 1938 г., после аншлюса Австрии, командованием вермахта (персонально Кейтелем) было предписано увольнение всех евреев из бывшей австрийской армии, включённой теперь в состав вермахта. До конца 1938 г. согласно этому приказу было уволено со службы как минимум 238 человек, в основном офицеров. Ещё несколько десятков было отправлено на пенсию.
       20 января 1939 г. Гитлер приказал уволить всех офицеров, состоявших в браке с еврейскими женщинами.
       20 января 1940 г. верховное командование вермахта отдало приказ, согласно которому унтер-офицеры и рядовые, женатые на еврейках либо женщинах смешанного происхождения, могли в военное время проходить службу в вермахте, но не должны были быть повышены в звание выше фельдфебеля.
       Как решающий этап в расовой политике внутри вермахта следует рассматривать секретный приказ верховного командования вермахта от 8 апреля 1940 г. (доведённый до уровня ротных командиров), которым предписывалось увольнение "полу-евреев" и немцев, женатых на еврейках и "полу-еврейках", из рядов вермахта (они зачислялись в резерв, однако с пометкою "использованию не подлежит" в военном билете). "Четверть-евреи" и немцы, женатые на "четверть-еврейках", продолжали службу, но могли быть произведены в унтер-офицеры и офицеры только с согласия Гитлера. Получение же согласия обуславливалось фронтовыми заслугами ходатайствующего, и чем дальше, тем более выдающиеся заслуги требовались для этого.
       Ранее уволенные из вооружённых сил унтер-офицеры, офицеры и военные чиновники, которые либо сами были "четверть-евреями", либо состояли в браке с "четверть-еврейками", могли быть в случае необходимости восстановлены на службе в прежнем качестве, но только по личному решению Гитлера в каждом отдельном случае.
       Этим же приказом было предусмотрено, что увольняемые таким образом военнослужащие имеют право подавать ходатайства об "исключительных разрешениях" на имя Гитлера, и до решения Гитлера (рассмотрение ходатайств длилось порою годами) и далее оставаться при своих частях.
       20 апреля 1940 г. командование сухопутных войск повторило приказ верховного командования вермахта от 8 апреля.
       Однако увольнения, обусловленные этими приказами, были проведены только по завершении кампании во Франции в конце июня 1940 г. и не смогли охватить всего подлежавшего увольнению контингента. Некоторая его часть была выявлена и удалена из вермахта лишь в 1941-1942 гг. Приказ об увольнении "мишлингов" первой степени был не раз повторён и до конца войны - несмотря на тяжёлое военное положение - не был отменён. Более того, в ходе войны жёсткость позиции нацистского руководства в отношении "мишлингов" только возрастала, в особенности после покушения на Гитлера 20 июля 1944 г. Процедура предварительного рассмотрения ходатайств постепенно переместилась в партийную канцелярию и как основной критерий всё больше значили заслуги перед НСДАП, а не на фронте. "Исключительные разрешения" выдавались всё скупее, часть их, выданных ранее, была отозвана. Уже в июле 1940 г. Верховное командование вермахта решило, что даже награждение Железным крестом само по себе ещё не является достаточным основанием для предоставления лицу смешанного происхождения "исключительного разрешения". В сентябре 1942 г. "полу-евреям" было вообще запрещено подавать ходатайства о разрешении служить в вермахте.
       "Ариизировались" зачастую лишь искалеченные или вовсе погибшие "мишлинги", причём особо подчёркивалось, что ариизация носит индивидуальный характер и не распространяется на детей (B. M. Rigg, S . 289). Излишне говорить, что при таких условиях посмертная "ариизация" вообще не имела никакого смысла.
       В конце 1944 - начале 1945 гг. из вермахта были уволены десятки офицеров и генералов, ранее получивших "исключительные разрешения" или "ариизированных". (B. M. Rigg, S .141-193, 197-209)
       Политика нацистов в отношении лиц смешанного происхождения никогда не была однозначной и до конца последовательной. Наряду с мерами общей дискриминации с самого начала делались исключения для ценных специалистов, способных офицеров, наконец, просто для людей со связями. В сложившейся практике исключения носили двухступенчатый характер. Нижней ступенью было "исключительное разрешение" ( Ausnahmegenehmigung ), которое, в свою очередь, имело тоже две ступени: нижняя означала разрешение продолжать службу, высшая допускала и повышение в звании. (B. M. Rigg, S . 269) Высшей ступенью была "ариизация", приравнивавшая ариизируемого к лицам немецкой крови (однако и она не обеспечивала ещё автоматически полного равенства!). В ходе войны "исключительные разрешения" нередко выдавались с указанием, что вопрос об "ариизации" будет решён после войны исходя из того, насколько ходатайствующий оправдает оказанное ему доверие. Соответствующие документы ( Ausnahmegenehmigung и Deutschbluetigkeitserklaerung ) не имели стандартизированной формы и подписывались обычно главою ведомства генеалогических исследований Куртом Майером, шефом райхсканцелярии Хансом-Хайнрихом Ламмерсом, шефом ОКВ Вильгельмом Кейтелем, или самим Гитлером, а после 1941 г. в основном Гитлером. После покушения 20 июля 1944 г. выдача "исключительных разрешений" и "ариизация" практически прекратились (B. M. Rigg, S . 291)
      
       Сколько всего "исключительных разрешений" было выдано?
       Процедура предоставления "исключительных разрешений" и "ариизации" носила достаточно хаотический характер, так что точные данные о числе лиц, смешанного происхождения, получивших названные привилегии, отсутствуют (возможно, пока просто не обнаружены в архивах), имеющие частичные данные не совпадают друг с другом. Ходатайства поступали к Гитлеру через верховное командование вермахта, военных адъютантов Гитлера, райхсканцелярию, канцелярию фюрера, партийную канцелярию и через другие инстанции или отдельные лица, имевшие доступ к Гитлеру.
       Ссылаясь на архивные данные, Б.М. Ригг сообщает, что на 10 августа 1940 г. только в VII военном округе (Мюнхен) числилось 2269 офицеров, служивших в вермахте на основании специального разрешения. По мнению офицера, служившего в 1944 г. в управлении кадров сухопутных войск, всего в 17 военных округах таких офицеров должно было быть от 11 до 16 тысяч. Неясно при этом сколько из этих офицеров подлежало увольнению как "мишлинги" первой степени, либо по причине брака с женщинами смешанного происхождения, и сколько было реально уволено из рядов вермахта.
       Однако другие документы дают цифры иного порядка. Из письма шефа партийной канцелярии Мартина Бормана шефу канцелярии фюрера Филиппу Булеру, датированном июнем 1942 г., следует, что между 1940 г. и 1942 г. "исключительное разрешение Гитлера получили 262 "полу-еврея" и 186 "четверть-евреев". 9 июня 1942 г. чиновник канцелярии фюрера Вернер Бланкенбург составил сводную таблицу, из которой явствовало, что Гитлер рассмотрел 331 ходатайства от "полу-евреев" и 66 от "четверть-евреев" и удовлетворил 139 ходатайств от "полу-евреев" и 55 от "четверть-евреев", а 11 "полу-евреев" и 4 "четверть-евреев" объявил лицами немецкой крови, то есть, "ариизировал". Дальнейшие 225 ходатайств от "полу-евреев" и 109 от "четверть-евреев" находились на 9 июня 1942 г. в процессе рассмотрения.
       По данным из правительственных сфер, на сентябрь 1942 г. 258 "полу-евреев" получили "исключительное разрешение", а 394 были уравнены в правах с лицами немецкой крови.
       Год спустя, в сентябре 1943 г., соответствующая статистическая справка была подготовлена в райхсканцелярии. Согласно этой справке, между январём 1940 г. и сентябрём 1943 г. "исключительные разрешения" были выданы Гитлером 130 "полу-евреям" (всего ходатайств - 1563) и 167 "четверть-евреям" (всего ходатайств - 288). За тот же период были "ариизированы" 14 "полу-евреев" и 19 "четверть-евреев". В процессе рассмотрения находились ещё 81 ходатайство от "полу-евреев" и 152 от "четверть-евреев".
       Канцелярия фюрера констатировала 28 октября 1943 г., что за период от 1940 г. до сентября 1943 г. было рассмотрено 859 ходатайства, и 126 "полу-евреев" либо немцев, женатых на "полу-еврейках", получили "исключительные разрешения", а вместе с кандидатами, представленными верховным командованием вермахта, число выданных разрешений достигает 213. В процессе рассмотрения остаются ещё 101 ходатайство.
       Из 239 ходатайств, поданных до июня 1942 г. "четверть-евреями" либо немцами, женатыми на "четверть-еврейках", было удовлетворено 139, а 173 всё ещё рассматривались. (B.M.Rigg, S. 248-253).
       Б.М. Ригг указывает, что в во всех этих документах отсутствуют данные за за 1930-е гг., а также за 1944 г. и позже. Однако, согласно утверждениям самого же Б.М. Ригга на заключительном этапе войны выдача "исключительных разрешений" была большой редкостью.
       В приказе верховного командования вермахта от 8 апреля 1940 г. об увольнении лиц смешанного происхождения из вооружённых сил, в ї1, абзац 2, сказано, что приказ об увольнении не имеет силы в отношении офицеров, которым было позволено продолжить службу в вермахте мирного времени на основании решения фюрера от 13 марта 1939 г. (фотокопия приказа в книге Б.М. Ригга, с. 109). Из контекста можно сделать вывод, что в этот день Гитлер, очевидно, подписал представленный ему список офицеров, для которых должно было быть сделано исключение. Но насколько велик был этот список остаётся неясным.
       Насколько, однако, правдоподобным представляется то обстоятельство, что до начала войны или, скажем, до весны-лета 1940 г. в вермахт было допущено 11-16 тысяч одних только офицеров с той или иной долей еврейской крови (либо немцев, женатых на женщинах с той или иной долей еврейской крови), а затем, в основной период войны, в условиях тяжёлых потерь, общее число разрешений (начиная от рядовых) исчислялось лишь немногими сотнями? (Впрочем, шеф райхсканцелярии Ламмерс после войны утверждал, что "исключительных разрешений" было тысячи.)
       Собственные разыскания Б.М. Ригга выявили, по его словам, 4 еврея, 69 "полу-евреев" и 20 "четверть-евреев", которые получили "исключительное разрешение", а также 2 евреев, 74 "полу-еврея" и 137 "четверть-евреев", которые были приравнены лицам немецкой крови, в основном до 1941 г. Большинство из них были офицерами вермахта. (B.M.Rigg, S. 252)
       Нельзя не согласиться с Б.М. Риггом, что статистики отдельных инстанций, по-видимому, не учитывают полностью, возможно, не учитывают вообще ходатайств, прошедших через другие инстанции. Но даже если мы суммируем приведённые выше данные, то и тогда общее число удовлетворённых ходатайств в 1940-43 гг. оказывается совершенно несопоставимым с цифрою в 11-16 тысяч одних только офицеров и только в сухопутных войсках, находившихся на службе в августе 1940 г. согласно первому из приведённых источников.
       Если подумать, что в тот же период, помимо офицеров, в вермахте должны были служить и унтер-офицеры и рядовые из числа лиц с примесью еврейской крови, причём в количестве, как минимум в несколько раз превышающем число офицеров, то цифра начинает представляться вполне фантастической.
       Но отметим, что сам Б.М. Ригг не настаивает на этой цифре, утверждая лишь, что число выданных "исключительных разрешений" должно быть значительно выше, чем указывается в справках, подготовленных райхсканцелярией, канцелярией фюрера и т.д. В других местах его книги, однако, он упоминает о "тысячах мишлингов", получивших "исключительные разрешения" (B.M.Rigg, S. 232)
      
       Список 77-ми
       2 января 1944 г. по указанию Гитлера был составлен ставший впоследствии знаменитым список офицеров, имеющих примесь еврейской крови, либо женатых на особах с примесью еврейской крови. Офицеры, попавшие в список (как кажется, только офицеры сухопутных сил), не могли использоваться на ключевых постах, а более старших по возрасту предполагалось постепенно отправить в отставку. Б.М. Ригг полагает, что этот список никак не мог быть полным и с этим нельзя не согласиться, поскольку он тут же приводит имена офицеров, не попавших в список
       Обратим всё же внимание на некоторые несоответствия: величина 77 очень плохо соотносится с числом в 11-16 тыс. офицеров, упомянутым в предыдущем разделе. Причём Б.М. Ригг пишет, что приказано было включить в список ВСЕХ офицеров, подпадающих под выдвинутые критерии (B.M.Rigg, S. 286). Даже если в список попала только одна десятая из числа тех, кто должен был в него попасть, несоответствие продолжает оставаться разительным.
       В списке оказалось 12 генералов и 37 офицеров с примесью еврейской крови и 12 генералов и 16 офицеров, чьи жёны имели примесь еврейской крови или и вовсе были еврейками.
       В книге Б.М. Ригга, на странице XXII, приведена фотокопия первой из 5 страниц списка. Всего на этой странице мы обнаруживаем 16 имён в алфавитном порядке от А до Е. Звания - от майора до генерал-лейтенанта. Семеро оказались в списке из-за их жён, поэтому в рамках интересующего нас вопроса они нерелевантны. У одного - генерал-майора Вильгельма Беренса, 1888 г.р. - доля еврейской крови не указана. У четырёх - доля еврейской крови 25%. Для нас они тоже, в общем-то, нерелевантны. Остаются четыре человека, возможно пять (с генералом Беренсом), о которых действительно можно сказать, что они находятся в близком родстве с еврейским народом:
       подполковник Эрнст Блох, 1898 г.р., командир батальона в 213-й пехотной дивизии;
       майор Роберт Борхардт, 1912 г.р., командир разведывательного танкового батальона;
       полковник Гюнтер Брауне, 1888 г.р., помощник военного атташе в Испании;
       полковник Роберт Колли, 1898 г.р., командир 547-го гренадёрского полка.
       "Состав крови" майора Борхардта в списке не указан, Б.М. Ригг однако сообщает, что он был "полу-еврей" (B.M.Rigg, S. 214).
       Как мы видим трое из четырёх офицеров начали свою службу ещё в кайзеровские времена и были, судя по возрасту, участниками Первой мировой войны. Майор Борхардт, как явствует из списка, начал свою службу во времена Веймарской республики, был уволен из армии и вновь восстановлен на службе, но на момент составления списка не "ариизирован". По-видимому, он не попал в своё время в список тех, кому было позволено продолжать службу в вермахте мирного времени.
       По сообщению Б.М. Ригга, всего в списке 77-ми числятся 49 генералов и офицеров с различными долями еврейской крови. Если судить по соотношению на первой странице, то "полу-евреями" из них должно было быть около половины. Таким образом, число офицеров (в широком смысле, включая и генералов) смешанного немецко-еврейского происхождения, установленное управлением кадров сухопутных сил на январь 1944 г., равно ориентировочно 25.
       Разумеется, к этому числу следует добавить тех, кого не выявили, возможно, также младших офицеров (всё же впечатление такое, что в список попали лишь старшие офицеры; по крайней мере, на первой странице младшими по званию являются три майора), и офицеров флота и авиации. Оценочно, при всех возможных допущениях, общее число всех офицеров, с 50%-ной примесью еврейской крови, вряд ли может превышать две-три сотни.
      
       Сколько всего евреев и лиц смешанного происхождения служило в вермахте и войсках СС?
       Евреи в вермахте и войсках СС
       В книге Б.М. Ригга приведено описано несколько случаев службы евреев в вермахте и войсках СС. В каждом из описанных случаев речь идёт о людях, скрывавших своё происхождение, а иногда и имя. Б.М. Ригг утверждает совершенно недвусмысленно: "Каждый полный еврей (Volljude), который в Третьем Райхе служил в вермахте или СС, делал это с поддельными документами. Его командиры считали его "арийцем"." (B.M.Rigg, S. 114)
       Некоторые из этих людей были призваны в вермахт или войска СС как "арийцы", за которых они себя выдавали. Другие, подделав документы, а иногда и изменив имя, сами стремились попасть на службу в вермахт, рассматривая армию как самое безопасное для себя место в условиях Третьего Райха.
       Одним из примеров может служить история еврея Хайнца-Гюнтера Лёви, который скрывался под именем Вернера Гренахера, был призван в войска СС и служил в звании штурманна (ефрейтора). (B. M. Rigg, S . 61)
       Ходатайства некоторых евреев в 1940-42 гг. о получении официального разрешения на службу в вермахте были отклонены. Таких случаев известно более тридцати (B. M. Rigg, S . 365)
       Соотнося число выявленных им евреев и "полу-евреев" в составе вермахта (соотношение примерно 1:10), и учитывая, что "полу-евреев", по его мнению, служило около 60 тысяч, Б.М. Ригг заключает, что в вермахте могло служить минимум 6 тысяч собственно евреев! (B. M. Rigg, S . 80)
       Согласно таблице на странице 78, Б.М. Риггом было выявлено (как в результате архивных изысканий, так и личных контактов) 97 евреев, служивших в вермахте и СС:
       • 65 солдат и матросов,
       • 5 солдат войск СС,
       • 1 эсэсовец,
       • 4 унтер-офицера,
       • 13 лейтенантов,
       • 2 в ранге унтерштурмфюрер или оберштурмфюрер войск СС (соответствует лейтенанту и обер-лейтенанту),
       • 3 капитана,
       • 2 майора,
       • 1 в ранге подполковника или полковника
       • 1 адмирал
       Разумеется, столь экзотический случай как адмирал-еврей в кригсмарине нацистской Германии, не может не вызывать живейшего интереса. Тем более, что чтобы стать адмиралом к 1940-м гг., указанный офицер должен бы был начать службу ещё при кайзере. Однако в армии и флоте кайзеровских времён, хотя и не было недостатка в офицерах смешанного происхождения (в основном, из старых дворянских и офицерских фамилий), но кадровый офицер-еврей был скорее редкостью. И даже в офицеры резерва евреи попадали с большим трудом и, в основном, уже в ходе Первой мировой войны.
       Однако внимательное чтение работы Б.М. Ригга показало, что никаких дальнейших упоминаний о таинственном адмирале в ней не имеется. И это, мягко выражаясь, удивительно, тем более, что в тексте упомянуты - и иной раз достаточно подробно освещены - десятки конкретных имён и судеб.
       Изучение именного указателя к работе Б.М. Ригга показало, что наиболее вероятным кандидатом в адмиралы-евреи является контр-адмирал Карл Кюленталь, "полу-еврей", женатый на еврейке (B. M. Rigg, S . 240). Согласно нацистским определениям, лицо наполовину еврейского происхождения, состоящее в браке в браке с лицом еврейского происхождения, имело статус "полного еврея" ( Deutsche juedische Soldaten : 1914-1945. Herford - Bonn , 1987. S . 143). Проблема, однако, в том, что контр-адмирал Кюленталь никогда не был "солдатом Гитлера". Он был в отставке. Благодаря личному заступничеству командующего военно-морским флотом адмирала Редера ему было позволено сохранить ранг и соответствующую этому рангу пенсию, но насколько я понимаю, термин "солдат Гитлера" подразумевает нечто большее, чем получение военной пенсии.
       Наиболее высокопоставленным офицером-евреем, упоминаемым в работе Б.М. Ригга, насколько можно судить, является капитан Эдгар Якоби, ветеран Первой мировой войны, командовавший 696-й ротой пропаганды, стоявшей во Франции. Капитан Якоби подделал свои документы и числился "арийцем". После того, как его еврейское происхождение стало известно в результате доноса (в 1941 г.), он был уволен из армии и отправлен в рабочий лагерь. Благодаря верности его немецкой жены, отказавшейся с ним развестись, ему удалось пережить войну. (B. M. Rigg, S . 128, 366)
       Как явствует из донесения командования сухопутных войск верховному командованию вермахта от 17 октября 1941 г., Якоби был офицером резерва, а не кадровым, и в капитаны был произведён незадолго до "разоблачения" ( Rolf Vogel . Wie deutsche Offiziere Juden und "Halbjuden" geholfen haben. - In: Deutsche juedische Soldaten: 1914-1945, S. 141).
       Случай Якоби, кстати, как и целый ряд других упоминаемых Риггом случаев был хорошо известен задолго до него.
       Конкретных данных о более высокопоставленных офицерах-евреях Б.М. Ригг не приводит. И это, честно говоря, производит довольно странное впечатление. Почему наиболее интересные, можно даже сказать, кричащие случаи, лишь глухо упомянуты, без раскрытия имён и подробностей?
       Насколько вообще надёжны приводимые им цифры? Во всяком случае, пример с адмиралом-евреем - сама по себе крайне маловероятная история в немецком военном флоте даже и донацистских времён - не внушает на этот счёт особого оптимизма.
       Какое именно количество этнических евреев попало тем или иным образом на службу в вермахт и СС? Число евреев призывного возраста на начало войны в Германском Райхе (включавшем Австрию и Судеты, а в первые военные годы аннексировавшем также обширные районы западной Польши, Эльзас и проч.) вряд ли могло быть ниже 60-70 тысяч (после массовой эмиграции, начавшейся в 1933 г.). Какая часть из них скрывалась с поддельными документами и под чужими именами сказать невозможно. Их могло быть несколько десятков, несколько сот или несколько тысяч. Большинство из них в условиях военного времени могло и должно было быть раньше или позже мобилизовано. Некоторые, играя на опережение, могли поступить на службу добровольно, поскольку пребывание в вермахте несколько уменьшало риск разоблачения.
       Случаи такого рода были, естественно, редкими исключениями. Число их никогда не было статистически значимым, поэтому в рамках научного подхода к истории они были и остаются нерелевантными.
       И к слову, для правильного понимание приводимых здесь цифр следует учитывать, что за годы войны через вермахт прошло около 17 миллионов человек (B. M. Rigg, S . 80)
      
       Лица смешанного происхождения в вермахте и СС
       Можно спорить о том, что именно является ядром работы Б.М. Ригга. Но бесспорно, что шумную известность принесли ей не фотографии бравого полковника Холлэндера или "идеального немецкого солдата" Вернера Гольдберга (в конце концов, случай генерал-фельдмаршала Мильха никогда не был секретом; а что в сравнении с ним какой-то полковник?), но статистические выкладки автора (которым, конечно, конкретные биографии и фотографии придали необходимую долю пикантности и бризантности), согласно которым, в вермахте и войсках СС служило до 150 тысяч "мужчин еврейского происхождения", что было бы достаточно для 10 полнокровных дивизий.
       При ближайшем рассмотрении, однако, оказывается, что речь идёт, скорее, о мужчинах смешанного происхождения. Часть из них, так называемые "мишлинги" второй степени, может быть выделена из общей массы немецкого населения только благодаря расовому безумию нацизма. К слову, после покушения 20 июля 1944 г. в одном из приказов Гиммлера, датированном 26 июля, говорилось уже о "мишлингах" третьей, четвёртой, пятой и т.д. степеней (B. M. Rigg, S . 288). Остаётся только надеяться, что никому не придёт в голову на этом основании рассчитать (посколькуподсчитать заведомо невозможно) общее число такого рода "мишлингов" в вермахте и сделать логическим (в черновике статьи у меня тут вкралась вполне фройдистская опечатка: лохическим) образом вывод, что весь вермахт или, по крайней мере, большая его часть состояла из "мужчин еврейского происхождения". Если же это всё же случится, то я лично не буду нисколько удивлён. (По крайней мере, версию, что армии Кортеса и Писарро состояли, по большей части, из крещёных евреев, что и объясняет их необыкновенную жестокость по отношению к индейцам, мне приходилось слышать уже неоднократно.)
       Итак, исходя из простого соображения, что 3 ровно в три раза больше, чем 1, классифицируем "мишлингов" второй степени как немцев с примесью еврейской крови. Это тем более верно, что практически все они осознавали себя именно немцами. Кроме того, мы даже не можем утверждать, что процент убеждённых противников гитлеровского режима среди этой категории был существенно выше среднестатистического. Таким образом, хотя эти люди и подвергались известной дискриминации именно на национальной почве, но объявлять их на этом основании людьми еврейского происхождения нет достаточных оснований. Если угодно, их можно было бы назвать людьми отчасти еврейского происхождения. Это уточнение, совершенно несущественное при иных условиях, в интересующем нас контексте приобретает решающее значение. В той мере, в какой эти люди подвергались дискриминации и преследованиям, они заслуживают всяческого сочувствия, но ответственность за их службу нацистскому режиму с оружием в руках ложится целиком и полностью на немецкий народ. Они делали это как часть немецкого народа, в составе вооружённых сил немецкого национального государства и в целях, которые в тот период большинство немецкого народа признавало своими национальными целями.
       Сказанное в отношении лиц частично еврейского происхождения в основном верно и для лиц наполовину еврейского происхождения. Тем не менее, вопрос о них заслуживает отдельного рассмотрения. Они были связаны с еврейским народом гораздо теснее и глубже. У большинства из них отец или мать были евреями (возможен также был вариант, когда оба родителя "полу-евреи"), следовательно половина их родственных связей приходилась на евреев. Моральная ответственность людей наполовину еврейского происхождение за пособничество нацистам представляется поэтому куда более непосредственной, а их положение куда более трагическим.
       Разумеется, "мишлинги" первой степени были уволены в большинстве своём из вермахта к середине 1940 г. или несколько позже, и в наиболее кровавый и преступный период войны участия в боевых действиях, а следовательно и в преступления вермахта и СС, не принимали. В конце войны около половины из их числа оказалась - поскольку политика нацистов в отношении этой группы населения всё время ужесточалась - в рабочих лагерях Организации Тодт или в концентрационных лагерях. Некоторые, однако, ещё и в самом конце войны успели снова повоевать против войск антигитлеровской коалиции в составе фольксштурма. Б.М. Ригг полагает - и с ним трудно в этом пункте не согласиться,- что продлись война ещё некоторое время, не говоря уж о перспективе победы нацистской Германии, и "мишлинги" первой степени были бы вовлечены в процесс "окончательного решения еврейского вопроса". То есть, разделили бы судьбу еврейского населения подвластных Германии территорий. Такой вывод подтверждается, в числе прочего, известными фактами уничтожения в 1943-44 гг. детей-сирот смешанного происхождения, содержавшихся в детских домах. (B. M. Rigg, S . 203, 207, 291)
       В конце концов, ещё Нюрнбергскими законами "полу-евреям" было дозволено вступать в брак только с "полу-евреями" же или евреями. А "полу-евреи", родившиеся после 14 ноября 1935 г., рассматривались как "полные евреи". Что достаточно явно свидетельствует о тенденции к слиянию этих двух категорий расовой классификации в одну.
       Тут уместно напомнить, что гитлеровцы "церемонились" только с "мишлингами", в жилах которых текла и немецкая кровь. Людям, допустим, смешанного славянско-еврейского происхождения рассчитывать на какое-либо снисхождение в большинстве случаев не приходилось.
       Исходя из вышеуказанных мотивов, я считаю нужным внимательнее взглянуть на цифры, представленные Б.М. Риггом.
       Для начала нам следует констатировать следующее:
      
       А) сенсационные 150 тысяч "мишлингов" в гитлеровском вермахте (и это минимальная оценка! - B. M. Rigg, S . 65) представляют собою итог собственных статистических изысканий Б.М. Ригга;
       Б) цифры Б.М. Ригга не совпадают с цифрами переписей и ряда демографических расчётов, сделанных профессиональными демографами и статистиками;
       В) степень этого несовпадения очень велика.
       Для того, чтобы вычислить, какое количество лиц смешанного происхождения (с долею еврейской крови от 25% и выше) могло проживать на территории Германского Райха в период Второй мировой войны Б.М. Ригг поступает следующим образом: на основе данных, почерпнутых в основном у специалистов, занимавшихся еврейской демографией, он пытается установить суммарное число смешанных браков. Разумеется, имеющиеся цифры, которые сами являются зачастую результатом оценок и экстраполяций, а не точного подсчёта, оказываются неполными как в хронологическом, так и в географическом плане. Например, в таблице на страницах 70-71 приводятся данные такого рода:
       Пруссия, 1874-1900; Пруссия, 1875-1908; Бавария, 1876-1900; Германия, 1870-1930; Австрия, 1881; Вена, 1881-1907; Бавария, 1901-1924; Вена, 1910; Австрия, 1914 и так далее.
       Как мы видим, разобраться в этом хаосе не так-то просто: временные рамки накладываются друг на друга, из государств Германской империи взяты только два, пусть и самые крупные, учесть передвижку границ в результате Первой мировой войны невозможно и т.п. Поэтому почерпнутые из литературы цифры также приходится экстраполировать, а для некоторых территорий и вовсе довольствоваться "глазомером". Таким образом, оценки и экстраполяции умножаются на оценки и экстраполяции.
       Результаты этих игр с числами оказываются, порою, достаточно неожиданными: так за период 1874-1900 гг. в Пруссии Б.М. Ригг даёт цифру 22655 "полу-еврейских" детей, а за период 1875-1908 гг. на той же территории - 20356, хотя очевидно, что вторая цифра должна бы была быть больше первой. В чём тут дело? Просто в первом случае он ориентировался на число смешанных браков, данное одним автором, а во втором случае на число, данное другим автором, которое оказалось ниже. Условность такого рода вычислений является вполне очевидной.
       Надо отметить, что Б.М. Ригг честно предупреждает читателя - и даже неоднократно - что его модель является чисто математической. Она предполагает, что в каждом смешанном браке число детей окажется среднестатистическим для данного периода и данной страны. А дети, рождённые в этих браках ("полу-евреи") в свою очередь непременно вступят в брак с неевреями и произведут на свет вдвое большее число "четверть-евреев". Таким образом, отношение числа "полу-евреев" к числу "четверть-евреев" по этой схеме должно быть примерно 1:2 . Это соотношение и является краеугольным камнем всей модели (однако на практике, как мы увидим, автором последовательно не выдерживается).
       В заключённых между 1870 г. и 1900 г. в Германии и Австрии 23000 смешанных браков, - пишет Б.М. Ригг, - было рождено, вероятно, от 46000 до 69000 "полу-еврейских" детей, которые в период до 1929 г., в свою очередь, произвели на свет от 92000 до 197000 "четверть-еврейских" детей (B. M. Rigg, S . 69).
       В период с 1900 г. по 1929 г. было заключено около 61000 немецко-еврейских браков, из которых вышли от 122000 до 183000 "полу-еврейских" детей (B. M. Rigg, S . 72).
       Среднее число детей в этих браках Б.М. Ригг принимает равным 2-3. По его словам,
      
      
       Hitler and the Jews
      
      
      
      
      
       As early as September 1919, Adolf Hitler made it clear where his thoughts on the Jews lay. In a letter dated September 16th 1919 to a Herr Gemlich,Hitler put onto paper his ideas and thoughts, no doubt part formulated by the terms of the Treaty ofVersailles.
      
       Dear Herr Gemlich,
      
       The danger posed by Jewry for our people today finds expression in the undeniable aversion of wide sections of our people. The cause of this aversion is not to be found in a clear recognition of the consciously or unconsciously systematic and pernicious effect of the Jews as a totality upon our nation. Rather, it arises mostly from personal contact and from the personal impression, which the individual Jew leaves - almost always an unfavourable one. For this reason, anti-Semitism is too easily characterised as a mere emotional phenomenon. And yet this is incorrect. Anti-Semitism as a political movement may not and cannot be defined by emotional impulses, but by recognition of the facts. The facts are these: First, Jewry is absolutely a race and not a religious association. Even the Jews never designate themselves as Jewish Germans, Jewish Poles or Jewish Americans but always as German, Poles or American Jews.Jews have never yet adopted much more than the language of the foreign nations among whom they live. A German who is forced to make use of the French language in France, Italian in Italy, Chinese in China does not thereby become a Frenchman, Italian or Chinaman. It's the same with the Jewwho lives among us and is forced to make use of the German language. He does not thereby become a German. Neither does the Mosaic faith, so important for the survival of this race, settle the question of whether someone is a Jew or non-Jew. There is scarcely a race whose members belong exclusively to just one definite religion.
      
       Through thousands of years of closest kind of inbreeding, Jews in general have maintained their race and their peculiarities far more distinctly than many of the peoples among whom they have lived. And thus comes the fact there lives amongst us a non-German, alien race which neither wishes nor is able to sacrifice its racial character or to deny its feeling, thinking, and striving. Nevertheless, it possesses all the political rights we do. If the ethos of the Jews is revealed in the purely material realm, it is even clearer in their thinking and striving. Their dance around the golden calf is becoming a merciless struggle for all those possessions we prize most highly on earth.
      
       The value of the individual is no longer decided by his character or by the significance of his achievements for the totality but exclusively by the size of his fortune, by his money. The loftiness of a nation is no longer to be measured by the sum of its moral and spiritual powers, but rather by the wealth of its material possessions.
      
       This thinking and striving after money and power, and the feelings that go along with it, serve the purposes of the Jew who is unscrupulous in the choice of methods and pitiless in their employment. In autocratically ruled states he whines for the favour of "His Majesty" and misuses it like a leech fastened upon nations. In democracies he vies for the favour of the masses, cringes before the "majesty of the people", and recognises only the majesty of money. He destroys the character of princes with Byzantine flattery, national pride (the strength of a people), with ridicule and shameless breeding to depravity. His method of battle is that public opinion which is never expressed in the press but which is nonetheless managed and falsified by it. His power is the power of money, which multiplies in his hands effortlessly and endlessly through interest, and which forces peoples under the most dangerous of yokes. Its golden glitter, so attractive in the beginning, conceals the ultimately tragic consequences. Everything men strive after as a higher goal, be it religion, socialism, democracy, is to the Jews only means to an end, the way to satisfy his lust for gold and domination.
      
       In his effect and consequences he is like a racial tuberculosis of the nations.
      
       The deduction from all this is the following: an anti-Semitism based purely on emotional grounds, which finds its ultimate expression in the form of a pogrom. An anti-Semitism based on reason, however, must lead to systematic legal combating and elimination of the privileges of the Jews, that which distinguishes the Jewsfrom other aliens who live among us. The ultimate objective must, however, be the irrevocable removal of the Jews in general.
      
       For both these ends a government of national strength, not of national weakness, is necessary. The Republic in Germany owes its birth not to the uniform national will of our people but the sly exploitation of a series of circumstances which found general expression in a deep, universal dissatisfaction. These circumstances however were independent of the form of the state and are still operative today. Indeed, more so now than before. Thus, a great portion of our people recognises that a changed state-form cannot in itself change our situation. For that it will take a rebirth of the moral and spiritual powers of the nation.
      
       And this rebirth cannot be initiated by a state leadership of irresponsible majorities, influenced by certain party dogmas, an irresponsible press, or international phrases and slogans. It requires instead the ruthless installation of nationally minded leadership personalities with an inner sense of responsibility.
      
       But these facts deny to the Republic the essential inner support of the nation's spiritual forces. And thus today's state leaders are compelled to seek support among those who draw the exclusive benefits of the new formation of German conditions, and who for this reason were the driving force behind the revolution - the Jews. Even though, as various statements of the leading personalities reveal, today's leaders fully realised the dangers of Jewry, they (seeking their own advantage) accepted the readily proffered support of the Jews, and also returned the favour. And this pay-off consisted not only in every possible favouring of Jewry, but above all in the hindrance of the struggle of the betrayed people against its defrauders, that is in the repression of the anti-Semitic movement.
      
       Respectfully
       Еврейские прислужники Гитлера - Главная - Narod.ru
       kuzhist.narod.ru/Judisch2/Judicsh2.html?
       Оставлению на воинской службе и то, только на рядовых должностях, ... 1944 года кадровый отдел вермахта подготовил секретный список 77 высокопоставленных ... Суть такова - еврейский мальчик Солек родился в Германии в семье .... Был утверждён немцами командиром "Русского охранного корпуса".
       В нем определялось, кого считать евреем,
       kuzhist.narod.ru/Judisch2/Judicsh2.html?
       • Еврейские прислужники Гитлера
       kuzhist.narod.ru/Judisch2/Judicsh2.html
       Еврейские гитлеровские коллаборационисты. Часть II.
       Очень редко евреи-капо совершали героические поступки. Из источника ([8]): "Некий Яфа Элия повествует о судьбе еврея по фамилии Шнеевайс.
       • humanoidov - Путеводитель по еврейским и криптоеврейским фамилиям...
       humanoidov.livejournal.com/2980.html
       Вуль *. и т. д. Евреи предпочитают брать фамилии, корнем которых является любое имя, не обязательно еврейское.
       Никифоров. Николаев. Пантелеев.
       • Евреи и
       www.rubezh.eu/.../Bucher/Izrail/Tom 2/05-28.htm
       Но это не столь существенно: 70% евреев - это тоже очень много. Присмотримся, однако, к фигуре этого Валера (настоящая фамилия
       (стр. 119), Якимович, Михайлов, Трепалов (стр. 140), Емельянов, Жуков (стр. 141), Попов, Авдохин, Терехов, Асмолов, Никифоров, Угаров (стр. 143)...
       • Никифорова Калина: биографии, интервью, статьи
       www.allabout.ru/a13158.html
       Никифорова Калина. , На ее счету множество преступлений: валютные махинации, разбои, мошенничество, нет только убийства.
       Никифорова родилась в семье евреев-беженцев, рано вышла замуж за ювелира, который годился ей в дедушки.
       • Откуда еврейские фамилии - Юрий Товбин
       www.tovbin.ru/docs/tovbins.shtml?p=familiyi
       Первые еврейские фамилии в европе. Впервые фамилиями в современном смысле обзавелись испанские евреи. Возьмем, например, фамилию Бенвенисти (Бенвеништи), которая означает примерно "добро пожаловать".
       • Еврейские анекдоты
       boro.dax.ru/evreyskie3.html
       Какие, все-таки. Бывают замечательные еврейские фамилии. Например: "Райхер" - сочетает и стремление к идеалу, и недостижимость оного. - Папа, а я русский или еврей? - Ну и зачем это знать тебе? - Да, во дворе Вовка велик классный продает.
       • Уинстон Черчилль: Сионизм или Большевизм или Борьба за души...
       merkulov.tripod.com/TEXTS/S061103.HTM
       Сионизм или Большевизм или Борьба за души еврейского народа. Некоторым людям нравятся евреи, а некоторым - нет, но ни один думающий
       За исключение Ленина (Ленин по материнской линии - еврей по фамилии Бланк, но тогда это ещё не было известно), все их лидеры евреи.
       • Nikiforov1
       berkovich-zametki.com/.../Nomer3/Nikiforovich1.php
       Но - если чего-то очень хочется, но нельзя, значит - можно. И д-р Дудаков, не говоря прямо, что Ленин - еврей, начинает создавать впечатление о
       И в этой книге автор не забыл подчеркнуть, что настоящая фамилия одного из первых российских социал-демократов Б. Горева - Гольдман...
       • Фамилия Никифоров, значение фамилии Никифоров, анализ фамилии...
       arc.familyspace.ru/catalog/Nikiforov
       Происхождение фамилии Никифоров. Фамилия Никифоров восходит к мужскому крестильному имени Никифор, которое в переводе с греческого означает "победоносец".
       • Эти евреи-не евреи. Евреи - ...писатели и музыканты. Знаменитые евреи....
       www.lelchukfamily.com/.../eti-evrem-ne-evrei
      
       • Франция Петена и евреи - Sem40.ru
       sem40.ru/anti/16327/?
       16 янв. 2006 г. - Германия имела только небольшой перевес в авиации. ... Это была инициатива правительства Петена. Был утвержден так называемый "Еврейский статут". В нем определялось, кого считать евреем, и содержался список ... на государственной службе, владеть недвижимым имуществом. http://www.sem40.ru/anti/16327/
       Франция Петена и евреи
      
       3 сентября 1939 года Франция и Англия объявили войну фашистской Германии в связи с ее нападением на Польшу. В то время французская армия была сильнейшей в Европе. Ее мощь значительно превосходила силы вермахта. К тому же она опиралась на поддержку крупной группировки войск Великобритании.
       Однако до 10 мая 1940 года шла так называемая "странная война". Войска Франции и Англии удобно расположились на границах с Германией и никаких активных боевых действий не предпринимали. 10 мая 1940 года немцы ринулись в наступление. Наземные войска союзников превосходили противника в силах и средствах. Германия имела только небольшой перевес в авиации. Однако главное преимущество вермахта состояло в том, что политическое и военное руководство Франции оказалось неспособным организовать эффективную оборону. Да и не очень стремилось к этому. В результате немцы уже 14 июня овладели Парижем.
       В Первую мировую войну маршал Петен командовал французской армией. Тогда победа над Германией сделала его национальным героем. В 1940 году, когда стало ясно, что Франция потерпела поражение, многие надеялись, что его авторитет поможет спасти страну от унижения, что маршал сумеет как-то договориться с Гитлером. Однако очень быстро эти иллюзии развеялись.
       Франция после подписания перемирия была разделена на две зоны. Южная часть страны находилась под властью правительства Петена, которое расположилось в курортном городке Виши. Здесь не было немецких войск. Однако 11 ноября 1942 года вермахт оккупировал и территорию вишистской Франции, которая формально считалась независимой. Легенды о том, что якобы маршал Петен сумел защитить Францию от немцев, перестали существовать. Бывший национальный герой предстал перед всем миром как гнусный предатель.
       Антиеврейские законы были приняты во Франции в октябре 1940 года, то есть еще до того как потребовали гитлеровцы. Это была инициатива правительства Петена. Был утвержден так называемый "Еврейский статут". В нем определялось, кого считать евреем, и содержался список профессий, запрещенных для них. Отныне евреи не имели права заниматься юриспруденцией и медициной, состоять на государственной службе, владеть недвижимым имуществом. В первую очередь жестоким преследованиям подверглись евреи - беженцы из Германии и оккупированных стран, которые укрылись во Франции и надеялись найти там убежище.
       Правительство Петена приняло решение заключить их в специальные лагеря и выдать затем немецким властям, что и было осуществлено. После выдачи гитлеровцам евреев-эмигрантов режим Виши взялся за "окончательное решение еврейского вопроса" во Франции.
       Нельзя не отметить, что ни одно правительство стран-саттелитов Германии так и не решилось начать уничтожение евреев - своих граждан. Так, в Италии попытка "окончательного решения еврейского вопроса" была предпринята после падения режима Муссолини, когда страну оккупировали немцы.
       То же самое в Венгрии. После оккупации в Будапешт прибыл Эйхман со своей командой палачей и начал отправлять венгерских евреев в Освенцим.
       Правительства Финляндии и Болгарии, несмотря на нажим нацистов, не собирались отдавать евреев своих стран на растерзание и уничтожение.
       Что же касается режима Виши, то он преследовал евреев с не меньшей жестокостью, чем немцы. А иногда умудрялся даже их переплюнуть. При правительстве Петена учредили пост верховного комиссара по делам евреев. На эту должность был назначен Луи Даркье де Пеллапуа. Он так разъяснил политику своего правительства и стоящие лично перед ним задачи: "Нам необходимо избавить Францию от евреев, от всех этих чуждых элементов, от полукровок, от космополитов, которые были причиной всех наших несчастий".
       В Париже и других городах Франции шли повальные аресты. Десятки тысяч людей были депортированы в концлагеря. Предателей во Франции хватало. Была создана широкая сеть тайных агентов из числа французских коллаборационистов.
       В апреле 1942 года высшим руководителем СС и полиции во Франции был назначен Карл Оберг - жестокий и беспощадный палач. Сам Гейдрих прибыл в Париж, чтобы участвовать в официальной церемонии введения его в должность.
       На этой церемонии присутствовала делегация из Виши, которая передала палачу поздравление от Петена и его заверение, что он и его правительство будут активно сотрудничать с представителем Гиммлера и Гейдриха во Франции. И сотрудничали, помогая гестапо и СС в их кровавой работе.
       Французская полиция, фактически состоя на службе у нацистов, отличалась особой жестокостью при проведении антиеврейских акций. Так, полиция Парижа регулярно проводила облавы и аресты евреев. 16 июля 1942 года около 15 тысяч человек были схвачены и помещены на велодроме без пищи и воды. В их числе были дети, старики, очень больные люди. Полицейские подвергли всех их без разбора жестокому избиению.
       Эта гнусная акция, названная садистами в полицейских мундирах "Весенний ветер", завершилась отправкой людей в лагеря уничтожения. Инициатором и организатором гнусного преступления был член правительства Петена, верховный комиссар по делам евреев Луи Даркье де Пеллапуа. Маршал Петен античеловеческую, антисемитскую акцию одобрил.
       Под непосредственным контролем властей Виши находилось 15 лагерей, которые ничем не отличались от немецких концлагерей. В августе 1942 года началась отправка транспортов с заключенными евреями в Освенцим. Сначала депортировались евреи-эмигранты - немецкие, австрийские, бельгийские и др.
       Потом настала очередь евреев - граждан Франции. В лагеря уничтожения отправили 75 тысяч французских евреев, в том числе 11 тысяч детей. Большая часть ни в чем не повинных людей отправлялась на "фабрики смерти" правительством Петена. Почти все они были арестованы не немцами, а французами. Три тысячи евреев погибли от голода и болезней в лагерях, которые подчинялись режиму Виши.
       Таким образом, в годы Катастрофы погибли более четверти евреев Франции, а также 40 тысяч евреев-беженцев из стран Центральной и Восточной Европы. Они надеялись спастись от преследований гитлеровцев во Франции, но оказались в ловушке и были арестованы оккупантами и французской полицией.
       В октябре 1944 года, спустя несколько месяцев после освобождения Парижа от оккупантов войсками союзников, Шарль де Голль произнес речь о "заслугах" французской полиции, он утверждал, что "французские полицейские в период оккупации продемонстрировали пример мужества, доблести и героизма", и они будут награждены орденом "Почетного легиона" и "Военным крестом за заслуги".
       Лишь часть полицейских понесла наказание за свои преступления, за коллаборационизм. После освобождения Франции войсками союзников в стране началась чистка. Бойцы Сопротивления расправлялись с теми, кто сотрудничал с оккупантами еще до появления войск союзников. Больше всех досталось легкомысленным француженкам, которые щедро одаривали своими ласками немецких солдат и офицеров.
       В 1946 году министр юстиции правительства де Голля сообщил, что суды приговорили 3920 коллаборационистов к смертной казни, 1508 - к каторжным работам, 8500 - к тюремному заключению. 3000 офицеров и 15 тысяч рядовых были уволены из полиции, и им еще повезло, поскольку десятки были приговорены к смертной казни.
       Правительство Франции создало специальный совет, который занимался очищением полиции от коллаборационистов. Одновременно были строго засекречены и сданы под охрану все архивы полиции. Через четыре года после этого масса документов полиции периода Второй мировой войны была уничтожена. Ури Геллер писал в газете "Маарив": "Это было сделано для того, чтобы не были раскрыты имена и деяния тех, кто в период нацистской оккупации, не сняв мундира, тесно сотрудничал с оккупантами, а после войны избежал наказания".
       Почти четверть века французский "охотник за нацистами" историк Серж Кларсфельдвел борьбу за рассекречивание полицейских архивов периода Второй мировой войны. К некоторым из них он получил доступ и на их основе опубликовал книгу "Виши - Освенцим".
       Недавно префект полиции Парижа Пьер Мюц подписал документ о предании гласности строго засекреченных документов 60-летней давности, касающихся сотрудничества полиции Франции с нацистами. С этими документами смогут познакомиться историки. Снятие грифа "секретно" с документов полиции периода Второй мировой войны - это часть процесса, который проходит во Франции в последнее десятилетие. Начало ему положило выступление президента Ширака в 1995 году. Он, по сути, первым из руководителей Франции раскрыл гнусную роль правительства Виши в депортации евреев.
       Депортацией французских евреев руководил эсэсовец генерал Вернер Бест. После того как он успешно выполнил свою грязную и кровавую миссию во Франции, он получил новое задание - депортировать евреев из Дании. Однако там генерал потерпел неудачу, потому что датчане не захотели ему помогать.
       Датские полицейские, в отличие от французских, отказались преследовать евреев. Власти этой страны прямо заявили, что они будут бороться с любыми проявлениями антисемитизма. И это были не пустые слова. Была успешно проведена операция по спасению евреев. Их вывезли в нейтральную Швецию, и Бест со своей командой СС оказался бессильным помешать этому.
       Во Франции ситуация была совершенно иная - добровольных помощников из числа местного населения вполне хватало, да и французская полиция всегда была готова прийти на помощь эсэсовскому генералу.
       Конечно, была и Франция Сопротивления, подлинные патриоты Франции не хотели и не могли мириться с немецкой оккупацией. Активно участвовали в борьбе с нацистами евреи. Марсель Райман в своей первой же боевой операции уничтожил несколько офицеров вермахта.
       В один из последних дней июля 1943 года по улице проезжала машина коменданта Парижа генерала фон Шаумбурга. В ней сидели трое в немецкой военной форме. Марсель Райман подбежал к машине и бросил бомбу через открытое окно автомобиля прямо на колени водителю. Однако коменданта в машине не было, были убиты его помощники - три офицера. Гестапо удалось схватить Марселя Раймана. Вместе с ним были казнены евреи, бойцы Сопротивления Гживач, Элек, Вайсброт, Фингервайг, Бошов. Все они, прежде чем уйти из жизни, с честью выполнили свой долг, в том числе и перед Францией.
       Офицеры-евреи, которых тоже было немало в армии де Голля "Свободная Франция", проявили себя как мужественные командиры. Так, высоких боевых наград Франции и союзников был удостоен полковник Андре Леви де Спа, который руководил разведсетью в тылу немецких войск в Северной Африке. При освобождении столицы Франции особенно отличился батальон майора Альберта Менделя, первым вошедший в Париж.
       Ну, а как представлял себе настоящее и будущее Франции Гитлер? 26 апреля 1942 года, после разговора с фюрером о значении французского коллаборационизма для "нового порядка" в Европе, Геббельс записал в дневнике: "Разговоры о коллаборационизме актуальны только в данный момент, а в дальнейшем, указывал фюрер, мы должны судить по делам. Когда закончится война, то, по мнению фюрера, Франция должна заплатить за нее сполна. Францию следует свести к границам 1500 года, то есть Бургундия должна быть включена в рейх - таким образом мы получим земли, которые по красоте и богатству едва ли уступают немецким землям". Гитлер не раз подчеркивал, что французская историческая область Бургундия по праву принадлежит немцам.
       После освобождения Франции от оккупантов министры и прочие деятели режима Виши бежали в Германию. Заместитель Петена Пьер Лаваль был одним из инициаторов антисемитских акций. В конце войны его обнаружили в Испании, депортировали и предали во Франции суду. Обвинили в предательстве и расстреляли во французской тюрьме.
       Генерал де Голль не хотел суда над Петеном. Когда-то он служил в полку, которым командовал полковник Петен. Генерал говорил своим помощникам: "Я надеюсь, что какой-нибудь случай удержит вдали от французской земли этого старика, к которому, невзирая ни на что, немало французов все еще сохраняют уважение или жалость".
       В конце войны немцы помогли Петену укрыться в нейтральной Швейцарии. Де Голль пригласил к себе посла этой страны и прозрачно ему намекнул, что не будет спешить с требованием выдать бывшего главу режима Виши. Но тот сам выразил желание вернуться на родину.
       Дело Петена рассматривалось в Верховном суде Франции. На всех заседаниях маршал молчал, ему нечего было сказать в свое оправдание. Приговор гласил - смертная казнь. Де Голль заменил приговор на пожизненное заключение. Петен умер на острове Иль Дью в Атлантике в возрасте 95 лет.
       Сейчас и во Франции, и за ее пределами раздаются голоса, что надо пересмотреть прежнюю оценку деятельности маршала - он сделал много хорошего для Франции и французов. Если следовать такой логике, то Гитлер тоже немало хорошего сделал для немцев, например, ликвидировал безработицу. Однако он привел немецкий народ и Германию к такой национальной катастрофе, последствия которой будут ощущаться многие десятилетия. Петен предал свою страну, свой народ, фактически пошел в услужение к нацистским оккупантам, и последствия этого были весьма плачевны для Франции. Об этом убедительно свидетельствуют факты истории.
       Послевоенная Франция в первый период после образования Государства Израиль проводила по отношению к Израилю политику дружбы и сотрудничества. После Шестидневной войны эта политика сменилась неприкрытой враждебностью. Де Голль откровенно и цинично заявил, что национальные интересы Франции, прежде всего экономические, требуют, чтобы Париж ориентировался на союз с арабскими странами. Правительство Франции срочно наложило эмбарго на поставки запчастей к самолетам "Мираж", которые Израиль купил раньше у французов. Цель была ясна - максимально ослабить ВВС еврейского государства. При малейшем повреждении "Миражи" теперь не могли взлететь - без запасных частей чинить их было просто невозможно.
       В 1975 году во Францию с официальным визитом прибыл президент Ирака Саддам Хусейн. Он посетил французский ядерный центр. Накануне его отъезда Жак Ширак, который был тогда премьер-министром, заявил: "Ирак намерен начать программу ядерных исследований, Франция готова присоединиться к этим усилиям". И присоединились. Именно французы построили для Хусейна ядерный реактор. Заполучив атомную бомбу, иракский диктатор получил бы возможность угрожать ею Израилю да и многим другим странам. Отсутствием аппетита он не страдал. Об этом свидетельствовало, например, нападение на Кувейт.
       Уничтожив иракский ядерный центр в 1981 году, израильские летчики совершили великий подвиг, который человечеству еще предстоит оценить в полной мере. Тогда, в 1981-м, французы утешали Саддама Хусейна, обещая построить новый реактор взамен уничтоженного.
       Многие годы Франция откровенно демонстрировала свою враждебность Израилю, кроме арабов в этом с ней мог соревноваться только СССР. И тем не менее, в последнее время как будто отношения между Францией и Израилем улучшаются. Об этом свидетельствует последний трехдневный визит Шарона в Париж. Будем надеяться, что эта тенденция возьмет верх.
       И. Тельман, Еврейский мир (Р)
       16-01-2006
      
       Пресс-конференция Путина по Украине (полная версия) от 4.03.14 Опубликовано 04 марта 2014 г.
       Внимание! МАКСИМАЛЬНЫЙ РЕПОСТ
       http://www.avaaz.org/ru/petition/Prez...
       Арест Фирташа - это сигнал Путину. А Диму жалко. Если это ФБР и его экстрадируют в Штаты, ему пи##ец", - экс-регионал
       Депутаты от ПР не очень охотно комментируют информацию об аресте Дмитрия Фирташа.
       Ни "регионал" Нестор Шуфрич, ни "регионал" Евгений Геллер.
      
       Об этом сообщает Цензор. НЕТ. http://censor.net.ua/news/275768/arest_firtasha_eto_signal_putinu_a_dimu_jalko_esli_eto_fbr_i_ego_ekstradiruyut_v_shtaty_emu_piets_eksregional
      
       Однако их бывший коллега по фракции так сказал об этом: "Эти еще пару месяцев назад двери перед ним (Фирташем*. - Ред.) готовы были открывать, а теперь сапогами прикидываются. И все они знают: наверняка до кого надо дозвонились и все, что надо, узнали. Потому что ясно же: это не рядовой арест. И все волнуются, всем интересно знать, кто следующий...
      
       По его мнению, это сигнал Путину о том, "что снаряды начали падать, и это только первый из них, следующие будут падать гораздо ближе. Займутся темой с Севой Могилевичем, копнут по "Росукрэнерго"... А Диму жалко. Если это ФБР и его экстрадируют в Штаты, ему пи**ец".
      
       В свою очередь Владмир Рыбак отметил: "Я скажу так, я далек от всего этого дела. Я же фактически с ним...никогда не встречался. Я слышал, что есть такой бизнесмен..."
      
       Отвечая на вопрос, может ли арест Фирташа быть пробным камнем к охоте на наших олигархов, экс-спикер ВР сказал: " Не исключаю. Но только чтоб со стороны наших органов - я думаю, нет. Полагаю, это уже игры других, а не нашего государства. А вот с чем они связаны - это вопрос..."
      
       Читайте статью: "Фирташ? Я же с ним никогда не встречался!" Источник: http://censor.net.ua/n275768
       Любопытный
       Позвольте полюбопытствовать: а что, наши провинциальные нувориши не подозревали, что каждый доллар проходит через американский банк? В современном мире всё отслеживается. В той же Америке в любой сфере работают профи, а не сынки и дочки приближённых к телу. И движение бабла окружения Путина, думается, на учёте. В нужный момент карты выкладываются на стол. Нашему же обнищавшему народу в основном по барабану проводимые или предполагаемые санкции против Фирташа, Ахметова или кого другого. Не исключено, конечно, что кто-либо сильно распереживается по поводу того, что Ринат Леонидович теперь будет опасаться посещать свой дом в Лондоне. Но это точно не те, кто получает пенсию или зарплату 100-200 долларов.
       Фирташа отпустили под залог, потому что он сдал Путина и кремлевскую агентуру в Украине, - Березовец
       (393) Европейские банки начали блокирование счетов Фирташа, - СМИ
       (113) Фирташа отпустили под залог, потому что он сдал Путина и кремлевскую агентуру в Украине, - Березовец
       Арест украинского олигарха Дмитрия Фирташа в Австрии прямо связан с агрессией России в Украине. http://censor.net.ua/news/276209/firtasha_otpustili_pod_zalog_potomu_chto_on_sdal_putina_i_kremlevskuyu_agenturu_v_ukraine_berezovets
       Такое мнение в комментарии для Gordonua.com высказал политолог Тарас Березовец*, передает Цензор.НЕТ.
      
      
       "Арест Фирташа* преследует несколько целей. Американцы показывают Путину, что такая же судьба может ожидать любого из российских олигархов. Потому что все они уязвимы. Их семьи живут на Западе. Начиная от Абрамовича и Дерипаски. А каждый из них может быть обвинен по любым эпизодам. Российским бизнесменам дают сигнал - прекращайте поддерживать Путина, а украинским - хватит играть в сепаратизм", - считает эксперт.
      
      
       При этом политолог уверен, что олигарха отпустили под залог за то, что он сдал всю нужную ФБР информацию.
      
      
       "То, что Фирташа отпустили под залог, означает одно - он сдал агенту ФБР, который работал с ним в Австрии, всю информацию о бизнес-проектах Путина, о кремлевской агентуре среди украинского политического истеблишмента. Эти фамилии на самом деле были и так известны, но всем нужна доказательная база", - заявил Березовец.
      
       Читайте на "Цензор.НЕТ": США отрицают политические мотивы ареста Фирташа: "Мы просто считаем важным бороться с международной преступностью"
      
       "Американцы показывают, что неприкосновенных в нынешнем мире нет", - уверен эксперт.
      
       По мнению политолога, конфликтом в Крыму Путин сам себя загнал в западню.
      
       "По сути, Америка выиграла войну с Россией. Они втянули россиян в этот украинский конфликт. Россия поссорилась со всем миром, включая своих ближайших союзников, и сегодня Путин загнал сам себя в западню. Он и из Крыма выйти не может, чтобы не потерять лицо, но чем дольше он там будет оставаться, тем большими будут потери его окружения", - отметил Березовец.
      
       "Окружение российского президента сегодня напугано. Они не понимают, что происходит, но у всех шок. Там есть небольшая группа ястребов, а все остальные просто напуганы, потому что понимают, что Запад доберется до всех, если ему будет нужно. Активы арестуют, а в худшем случае, как делают сегодня с собственностью Януковича, когда находят активы, их возвращают в Украину, в государственный бюджет", - уверен аналитик.
      
       Читайте также на "Цензор.НЕТ": Суд отпустил Фирташа под залог в 125 млн евро, - СМИ
      
       Березовец не уверен, что Путин готов присоединять восточные области по "крымскому сценарию".
      
       "На восточной Украине будет обострение ситуации, это уже понятно. Только неизвестно, готов ли Путин повышать ставки. Одно дело устраивать провокации и теракты, а другое дело - пытаться провести по крымскому сценарию изменение государственной власти, переворот и приведение этих "кузнечиков" (солдат российской армии. - Ред.)", - отметил аналитик.
      
       По мнению эксперта, санкции Запада смогут сдержать Путина.
      
       "Угроза интервенции существует, но она не слишком большая. Все-таки Путина будут сдерживать возможные санкции, потому что они усугубят его ситуацию. Сегодня введение санкций против России сдерживает только одна страна - Франция. Уже даже Германия согласилась занять жесткую позицию, хотя это были их ближайшие союзники. А оккупация восточной Украины не оставит Европе выбора, и тогда будут введены очень жесткие санкции", - заявил Березовец. Источник: http://censor.net.ua/n276209 Источник: http://censor.net.ua/n276209
      
       Niko 2
       Швейцарская прокуратура провела обыск в офисе компании Рината Ахметова DTEK Traiding S.A., сообщает издание SonntagsZeitung в номере за 16 марта 2014 года.
      
       По информации авторов статьи, обыск был проведен в течение двух часов еще 27 февраля в офисе компании, который находится недалеко от пристани Bergues Genuve. Обыск был проведен в рамках расследования деятельности угольной трейдинговой компании MakoTrading SA старшего сына президента Александра Януковича, который подозревается швейцарской полицией в отмывании денег.
      
       По информации издания, структуры Ахметова якобы переплетены с компанией Януковича-младшего. Издание также называет Ахметова "щедрым спонсором" предвыборной кампании Виктора Януковича.
      
       SonntagsZeitung в пресс-службе ДТЭК подтвердили факт обыска документов. "ДТЭК подтверждает, что швейцарские власти начали расследование о деятельности некоторых фирм украинских должностных лиц. Мы предоставили швейцарским правоохранительным органам финансовую и юридическую документацию нашего швейцарского филиала", -
       17.03.2014 10:23
       Ответить
      
       Мне нравится
       Европейские банки начали блокирование счетов Фирташа, - СМИ
       Европейские банковские учреждения начали блокировать счета украинского бизнесмена Дмитрия Фирташа. Сейчас решается судьба активов олигарха.
       http://censor.net.ua/news/276080/evropeyiskie_banki_nachali_blokirovanie_schetov_firtasha_smi Об этом сообщает Еспресо.TV со ссылкой на собственные источники, передает Цензор.НЕТ.
      
       Читайте на "Цензор.НЕТ": Арест Фирташа - это сигнал Путину. А Диму жалко. Если это ФБР и его экстрадируют в Штаты, ему пи##ец", - экс-регионал
      
       Кроме того, сейчас решается вопрос о покупке аффилированного с ним Правэкс-банка, информирует сайт.
      
       В то же время, другой источник сообщает о том, что на экстренном собрании сотрудников телеканала "Интер" призывали с пониманием отнестись к возможным перебоям с выплатой зарплат.
      
       Также читайте: США отрицают политические мотивы ареста Фирташа: "Мы просто считаем важным бороться с международной преступностью"
      
       Как сообщило в четверг Федеральное криминальное ведомство Австрии, украинский гражданин, первоначально идентифицированный как Дмитрий Ф., 48 лет, был задержан в одном из центральных районов Вены Маргаретен в среду вечером по запросу ФБР. Как говорится в сообщении ведомства, запрос на задержание поступил из США в 2006 году и связан с обвинениями во взяточничестве и организации преступного сообщества.
      
       Также читайте: Суд отпустил Фирташа под залог в 125 млн евро, - СМИ
      
       Земельный суд Вены постановил отпустить украинского бизнесмена Дмитрия Фирташа* под залог в 125 миллионов евро на время подготовки экстрадиции в США.
       Источник: http://censor.net.ua/n276080 Источник: http://censor.net.ua/n276080
      
       http://censor.net.ua/news/275768/arest_firtasha_eto_signal_putinu_a_dimu_jalko_esli_eto_fbr_i_ego_ekstradiruyut_v_shtaty_emu_piets_eksregional
       Logomaz 15 марта 2014, 10:44 http://point.md/ru/novosti/v-mire/v-storonu-rossijskoj-granici-na-ucheniya-iz-harjkova-napravilisj-tanki
       Это наглядный пример для тех, кто задавался вопросом, как Германия из цивилизованной страны докатилась до концлагерей и массового геноцида. Нынешняя раша-это Германия начало и середины 30-х годов, когда оппонентов власти массово сажали по тюрмам, а предлогов для вторжения в соседние страны был предлог по защите своего этнического населения в этих странах. В Германии сжигали книги, а в современной расее блокируют интернет.В Германии требовали уничтожения евреев, а в расее бандеровцев(читай украинцев).Слишком много параллелей... слишком много...Не удивлюсь появлению в раше новых ГУЛАГ-ов 21века... по требования собственного населения.расея медленно, но уверенно превращается в неофашистское государство. А за ксенофобией к украинскому народу могут последовать ксенофобия к молдованам,грузинам,беларусам, прибалтским народам и т.д.
      
       Judische Gemeinschaft in Deutschland -- auf der Suche nach dem Weg
       Kritik, Analyse und Blick in die Zukunft
       Ein Vortrag im Rahmen des Programms
       der 5. Konferenz Bet Bebora in Sofia, Juni 2009
       Veranderung, wir warten auf Veranderung!
       Viktor Zoi
       Wenn nicht wir, wer dann?! Wenn nicht jetzt, wann dann?!
       Paraphrase aus dem Talmud
       Kapitel 1
       Russisch-judische Migration -
       ein einzigartiges zeitgenossisches Phanomen
       Im Jahre 1990 offneten Dr. Irene Runge und andere in der Ex-DDR die Turen fur "russische" Juden, die durch den Antisemitismus der UdSSR benachteiligt wurden. Eingeladen war jeder ohne Ausnahme. Nach dem Fall der Berliner Mauer wurde dieser Prozess durch die Bundesrepublik Deutschland weitergefuhrt, aber die Einwanderungsabsicht wurde zur Rekonsolidierung der durch den Holocaust zerstorten judischen Gemeinden eingesetzt. Die Abhangigkeit der Migrationsprozesse von religiosen Organisationen und Zwang zur Konfessionalisierung basieren auf der Missachtung der Prinzipien der Trennung von Staat und Kirche und der Religionsfreiheit. Den "russischen" Juden war kaum klar, welche historische Mission sie erfullen sollten, wofur sie bestimmt und eingeladen wurden: Das deutsche Judentum wieder auf die Beine stellen.
       >Die absolut einzigartige Geschichte der Russisch sprechenden Juden bildete eine spezielle Gemeinschaft, die sich von anderen mit dessen Eigenschaften und Identifizierung unterscheidet. Weltlich und mit einem hohen Bildungsniveau sowie kulturellem Potenzial, beeinflussen die russischen Juden alle sozialen Phanomene in den Landern, wo sie verstreut sind. Viele Analytiker vorhersagen den Russisch sprechenden Juden eine spezielle Rolle in den Prozessen der Globalisierung und der Bildung einer zeitgenossischen judischen Identitat auf der Grundlage vom Pluralismus.
       Seit der 19-jahrigen Existenz in Deutschland hat die russische Einwanderung die beispiellose Belebung verschiedener Aspekte des judischen kulturellen Lebens hervorgerufen, fuhrte aber auch eine Last von Problemen ein, wo eines der schlimmsten das Problem der Selbstidentifizierung des deutschen Judentums ist. Wer sind wir, wie ist unser gemeinsames nationales Interesse? Es gibt keine Antwort auf diese Fragen bis jetzt.
       Russische Juden kamen mit ihrer eigenen Selbstidentifizierung nach Deutschland, die durch eine Mischung von verschiedenen historisch gebildeten Teilen gemacht ist, die wir freiwillig, froh, stolz und mit einem starken Gefuhl der Selbstidentifikation akzeptieren und dadurch leben. Wir betrachten uns als europaische Juden und einen Teil des judischen Volkes, das auf dem Planeten verstreut ist. Fur uns sind Juden zuallererst ein Volk, unsere Selbstidentifizierung ist ethnisch, und fur die Mehrheit von uns ist es ohne Religion stark genug.
       In Deutschland stie?en wir auf einen klaren Begriff und Wahrnehmung von Juden als eine religiose Gruppe. Der Atheist Albert Einstein, der Christianisierte Heinrich Heine (beide kehrten zu ihren Wurzeln am Ende ihrer Leben zuruck), Millionen von sakularen Juden, die durch den Holocaust ausgerottet wurden - als ob es sie alle nicht gabe, werden zurzeit Juden in Deutschland identifiziert. "Russische" Juden sind fur die Deutschen und fur viele ortsansassige Juden auffallend, nicht echt; sie sollten alle >unbedingt unter der Agide deutscher Juden religios werden.
       Sowohl Deutsche als auch die Mehrheit der deutschen Juden betrachten Juden als Opfer des Holocausts. Diesbezuglich fuhlen wir uns siegreich und als Befreier Europas vom Faschismus. Wir wollen heute leben und keine ewige Symbole des Holocaust-Gedachtnisses sein. Leider nimmt Deutschland die Juden nicht als unterschiedliche und im Hier und Jetzt lebende Menschen wahr. Stattdessen besteht dort nur ein starkes Stereotyp, ein Klischee - "Juden".
       Durch ihre Anwesenheit in Gemeinden und das Wachsen einer absoluten Mehrheit fuhren "russische" Juden unwissentlich eine Anderung, eine Umgestaltung in der judischen Identifizierung des deutschen Judentums. Bis heute fuhrt dies zu Konflikten, die nur zu verstandlich und logisch sind. Denn was heutzutage in Deutschland getan und der Aufbau des judischen Lebens genannt wird, ist in Wirklichkeit nun eine politische Aktion, die durch Verwaltungsmethoden mechanisch durchgefuhrt wird, wo Juden als Stumme, als Statisten erforderlich sind, ohne die Eigenart dieser Menschen zu beachten. Das ist in der Tat eine obligatorische, zwangslaufige Konfessionalisierung. Jedoch kann niemand die Identitat eines anderen zwangsweise andern. Zwangsma?nahmen, die mit groben Methoden spirituelle Sphare einer erwachsenden gereiften Person verletzen, fuhren zu Widerstand und Verwerfung.
       Und noch ein anderer Aspekt: In der existierenden Situation bleiben russische Mitglieder von judischen Gemeinden in derselben heuchlerischen Ambivalenz, die fur ihr vorheriges Leben in der UdSSR typisch war, wo Heuchelei im Glauben und Uberzeugungen eine Art des Uberlebens war. Jetzt, in Deutschland, werden Menschen gezwungen, um Hilfe im Beheben ihrer zahlreichen Probleme zu bekommen und ohne einen Bezug zur Religion zu haben, Mitglieder von religiosen Gemeinden zu werden.
       Dies ist analog zu unserer Existenz in der ehem. Sowjetunion: um studieren zu konnen, ein Pionier und spater ein Komsomol-Mitglied werden zu mussen, und dann ein Parteimitglied fur eine erfolgreiche Karriere zu sein. Das war die Essenz unserer unterwurfigen ideologischen Abhangigkeit.
       So fordert die vorhandene Situation das Diskreditieren des Judentums statt der Renaissance.
       (E. Derevjanchenko, Recklinghausen)
       ***
       Fortsetzungfolgt
      
       Eine gekurzte Version dieses Artikels wurde in russischer Sprache in der "Jewrejskaja gaseta" (Judische Zeitung), N8-2009, veroffentlicht: www.evreyskaya.de/archive/artikel_1124.html
       und hier
       Еврейская община в Германии - в поисках пути
       Критика, анализ и заглянуть в будущее
       Лекция в рамках программы
       5-й Bet Bebora конференции в Софии, июнь 2009
       Изменение, мы ждем перемен!
       Виктор Цой
       Если не мы, то кто? Если не сейчас, то когда?
       Парафраз из Талмуда
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       Глава 1
       Русско-еврейский миграция -
       уникальный современный феномен
       В 1990 году д-р Ирена Рунге и другие распахнул свои двери для "русских" евреев, которые были ущемлены в антисемитизме Советского Союза в бывшей ГДР. Приглашенные все были без исключения. После падения Берлинской стены, этот процесс был продолжен Федеративной Республики Германии, но иммиграция намерения был использован для обратного уплотнения из разрушен Холокоста еврейских общин. Зависимость миграционных процессов религиозных организаций и вынуждены confessionalisation на основе отречение от принципов отделения церкви от государства и свободы вероисповедания. "Русские" евреи вряд ли ясно, какие историческая миссия, они должны встретиться, для которых они были предназначены и пригласил: спросите немецких евреев на ноги.
      
      
      
      
      
       Тягнибок о Кличко, евреях и радикализме
       Прес-конференцiя контр-адмiрала Кiрбi у прес центрi Пентагону
       ukrainian.ukraine.usembassy.gov
       Российские оккупанты блокируют украинские корабли
       • Latest News
       • 2 дня назад
       • 129 просмотров
       Российские оккупанты блокируют украинские корабли На берегу зеленые человечки - российские оккупанты. Выход в море ...
       • Новое
       Штаб войск береговой обороны в Симферополе отказался разоружаться
       • Канал Украина
       • Неделю назад
       • 5 827 просмотров
       Неизвестные в военной форме России без нашивок несколько часов назад попытались захватить Штаб украинских войск ...
       НовоеВ Херсоне подняли флаг России над памятником Ленина
       • Канал Украина
       • Неделю назад
       • 2 888 просмотров
       Российские флаги взвились над украинскими городами. Больше двух тысяч жителей Херсона начали митинг с очищения ...
       • Новое
       •
       В Херсоне подняли флаг России над памятником Ленина
       • Канал Украина
       • Неделю назад
       • 2 888 просмотров
       Российские флаги взвились над украинскими городами. Больше двух тысяч жителей Херсона начали митинг с очищения ...
       • Новое
       Крым в осаде: кольцо сужается?
       • BBC Russian
       • 4 дня назад
       • 12 312 просмотров
       Противостояние российских и украинских солдат в Крыму продолжается, между тем президент Путин утверждает, что ...
       • Новое
       3:18
       На борту заблокированного корабля ВМФ Украины
       • BBC Russian
       • 2 дня назад
       • 2 364 просмотра
       Корреспондент Би-би-си Кристиан Фрэйзер получил эксклюзивный доступ на украинский корабль "Славутич", ...
       • Новое
      
       3:18
       На борту заблокированного корабля ВМФ Украины
       • BBC Russian
       • 2 дня назад
       • 2 364 просмотра
       Корреспондент Би-би-си Кристиан Фрэйзер получил эксклюзивный доступ на украинский корабль "Славутич", ...
       • Новое
       Осажденные базы в Перевальном и Бахчисарае
       Последнее обновление: среда, 5 марта 2014 г., 01:04 GMT 05:04 MCK
       http://www.bbc.co.uk/russian/multimedia/2014/03/140128_v_crimea_military_bases.shtml
       Две некогда братские армии - и калитка посередине.
       За воротами базы в Перевальном находятся украинские военные. Снаружи - солдаты, в которых президент Путин до сих пор не узнает российских.
       Через холмы, в Бахчисарае - другая часть, и тоже оцепление. Пророссийские дружинники тут нервничают, говорят, что боятся провокаций.
       Репортаж из Крыма специального корреспондента Русской службы Би-би-си Олега Болдырева.
      
      
       Результатов: 81
       1. 0:11
       Россия заблокировала зенитно ракетный полк в Евпатории ближе 20 метров нельзя
       o репортажер украинец
       o Неделю назад
       o 69 просмотров
       o Новое
       2. 0:26
       Около 150 военных России пытались взять под контроль зенитно-ракетный полк в Евпатории
       o 112 Украина
       o 4 дня назад
       o 590 просмотров
       Около 150 военных России пытались взять под контроль зенитно-ракетный полк в Евпатории- сюжет телеканала "112 ...
       o Новое
       o HD
       3. 1:18
       Зенитно-ракетный полк Евпатории: Оккупанты не в восторге от своих действий
       o Факти ICTV
       o 4 дня назад
       o 191 просмотр
       Все главные новости мира и Украины здесь: http://fakty.ictv.ua/ua Подписывайтесь на канал: ...
       o Новое
       4. 6:05
       КРЫМ.3 МАРТА.55 зенитно-ракетный полк г.Евпатория
       o алексей кадкаленко
       o 3 дня назад
       o 25 просмотров
       Верны присяге!!!!!!
       o Новое
       5. 0:43
       Российские войска вывели из строя объекты зенитно-ракетного полка на мысе Фиолент
       o Канал Украина
       o 3 дня назад
       o 2 208 просмотров
       Российские войска вывели из строя объекты зенитно-ракетного полка на мысе Фиолент под Севастополем. Ночью ...
       o Новое
       6. 2:15
       55 зенитно-ракетный полк г.Евпатория. 1 марта 2014г.
       o алексей кадкаленко
       o 2 дня назад
       o 6 просмотров
       первый захват части РОССИЙСКИМИ "ТУРИСТАМИ"
       o Новое
       o HD
       7. 0:08
       55 зенитно-ракетный полк г.Евпатория. 6 марта 2014г.попытка захвата
       o алексей кадкаленко
       o 2 дня назад
       o 5 просмотров
       это "туристы" из России,которых здесь нет, по словавам их правительства.
       o Новое
       8. 1:18
       попытка захвата 55 зенитно-ракетного полка г.Евпатория
       o алексей кадкаленко
       o 2 дня назад
       o 11 просмотров
       новая попытка захвата 55 зенитно-ракетного полка г.Евпатория вновь прибывшими "туристами" из России после рлтации 6 ...
       o Новое
       9. 0:33
       Три зенитно-ракетных полка ВС Украины перешли на сторону Крымской Автономии.
       o Incognito news
       o 5 дней назад
       o 252 просмотра
       О готовности защищать население Крыма заявили более 800 солдат и офицеров. На сторону Крыма, в частности, ...
       o Новое
       o HD
       10. 0:46
       Российские оккупанты блокируют почти все воинские части в Крыму
       o Канал Украина
       o 3 дня назад
       o 4 193 просмотра
       На контрольно-пропускном пункте керченского отряда морской охраны стоят автоматчики. В поселке Новофедоровка ...
       o Новое
       11. 2:35
       КРЫМ 02.03.2014 Пророссийские молодчики не дают работать журналистам
       o Николай Прусман
       o 6 дней назад
       o 270 просмотров
       ситуация в крыму. Российские войска оккупировали территорию Украины. Зенитно-ракетный полк Украины в Евпатории ...
       o Новое
       12. 1:19
       Неизвестные хотели забрать технику из евпаторийского зенитно ракетного полка
       o УКРАИНА
       o 3 дня назад
       o Новое
       13. 1:37
       Под Евпаторией тренировались зенитчики
       o Blacksea tv
       o Год назад
       o 533 просмотра
       Имитация стрельбы и профессиональное маневрирование. Под Евпаторией сегодня было много военных. Здесь прошла ...
       14. 0:35
       Авиабаза ВВС Украины под Севастополем перешла на сторону крымской автономии
       o say
       o 5 дней назад
       o 246 просмотров
       204-я истребительная авиабаза Воздушных сил Украины, имеющая на вооружении 49 самолётов, перешла на сторону
       o Новое
       15. 0:14
       Внезапные военные маневры России возле границ Ук
       o Bahti Cenk
       o 3 дня назад
       o 19 просмотров
       подписаться __. подписаться __. Российские военные у границ Украины. Благодаря такой отмазке как учения, возле ...
       o Новое
       16. 2:46
       Зенитный ракетный комплекс "Тор-М2": на страже безопасности
       o ВоенТВ Беларуси
       o 1 месяц назад
       o 325 просмотров
       В конце 2013 года в Беларусь были поставлены три батареи зенитных ракетных комплексов "Тор-М2" -- самых ...
       17. 3:34
       Новобранцы в Зенитно-ракетном полку
       o RusSevastopol
       o 3 года назад
       o 2 705 просмотров
       ТВ ЧФ "Отражение"
       18. 2:28
       45 лет на страже неба Родины
       o Aleksey Gladkov
       o Год назад
       o 65 просмотров
       В Евпаторийском зенитном ракетном полку Воздушных Сил Вооруженных Сил Украины прошли торжественные ...
       o HD
       19. 8:09
       Владимир Куренной: Ситуация в Крыму не коснется П
       o Bahti Fati
       o 4 дня назад
       o 11 просмотров
       О том, что происходит в Крыму поговорим с Игорем Семиволосом, директором Центра ближневосточных исследований.
       o Новое
       20. 1:46
       55й зенитно-ракетный
       o Konstantin Reutski
       o 4 дня назад
       o 414 просмотров
       Офицеры блокированного 55го зенитно-ракетного полка поют государственный гимн Украины. Евпатория, ночь с 4 на 5
       o Новое
       1 2 3 4 5 Следующая "
      
      
       Новости по теме Люстрационный список Евромайдана(23)
       выбрать другую тему
       Страница 1 из 2
       12>>>
       08.03.14 23:31http://censor.net.ua/theme/365/%D0%9B%D1%8E%D1%81%D1%82%D1%80%D0%B0%D1%86%D0%B8%D1%8F+%D0%BF%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%87%D0%B5%D0%B9+%D0%9C%D0%B0%D0%B9%D0%B4%D0%B0%D0%BD%D0%B0
       На Сумщине активисты нашли склад "черной бухгалтерии": детально задокументированы все коррупционные схемы за последние годы. ВИДЕО
       Ночью 8 марта активисты самообороны сообщили о том, что в с.Червоне, под Сумами найдены документы.
       42063 114
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       07.03.14 22:47
       Теплица для овощей и новогодняя иллюминация, - журналисты попали в тайную Конча-Заспу и увидели дом Азарова. ВИДЕО
       Местные утверждают, что экс-премьер не убегал из Украины и живет под Киевом.
       39154 120
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       07.03.14 22:16
       15 гектар леса, вертолетная площадка и собственное озеро, - журналисты нашли "скромные" охотничьи угодья Пшонки. ВИДЕО
       Пшонка почувствовал себя "лешим" и завладел 15 гектарами леса с животными. Журналисты нашли недостроенный охотничий дом бывшего Генерального прокурора Виктора Пшонки. На владениях экс-генпрокурора располагалась вертолетная площадка и собственное озеро.
       17000 56
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       07.03.14 17:53
       В Киев прибыли эксперты из США для помощи в поиске денег Януковича
       Эксперты помогут украинским следователям идентифицировать местонахождение украденных Януковичем средств
       6591 106
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       07.03.14 00:23
       Великобритания отправляет в Киев команду экспертов по розыску похищенных госсредств
       Великобритания отправляет в Киев специальную команду экспертов по финансовой разведки. Британские эксперты финансовой разведки, борьбы с отмыванием денег и поиском криминальных средств отправились в Киев, чтобы помочь власти Украины вернуть похищенные средства.
       4289 62
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       06.03.14 21:02
       В Интерпол поступил официальный запрос на задержание Януковича
       Интерпол получил официальный запрос от Украины на распространение всем входящим в него странам ордера на задержание бывшего президента Виктора Януковича.
       19071 102
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       06.03.14 17:39
       ГПУ завела два уголовных дела против Януковича за попытки захвата государственной власти
       Генеральная прокуратура Украины (ГПУ) открыла два уголовных производства в отношении отстраненного Президента Украины Виктора Януковича за попытки захвата государственной власти.
       7043 157
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       05.03.14 19:21
       Админсуд признал противоправной бездеятельность Захарченко при разгоне Евромайдана
       Окружной административный суд Киева признал бездеятельность экс-министра внутренних дел Виталия Захарченко при попытках разгона Евромайдана.
       6665 130
       Ранее по теме: Революция в Украине, Люстрация палачей Майдана
       05.03.14 00:45
       ГПУ попросила Эштон помочь арестовать и вернуть в Украину выведенные госактивы
       Генеральная прокуратура просит Верховного представителя Европейского союза по иностранным делам и политике безопасности Кэтрин Эштон помочь арестовать и вернуть в Украину украденные предыдущей властью государственные активы.
       3710 37
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       04.03.14 21:59
       Янукович - преступник, который должен быть привлечен к уголовной ответственности за убийство мирных людей, - Тимошенко
       Лидер Партии "Батькивщина", бывший премьер-министр Украины Юлия Тимошенко считает, что Виктор Янукович является преступником, который должен быть привлечен к уголовной ответственности.
       6439 158
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       04.03.14 21:47
       Евросоюз вводит санкции против Януковича и 17 его соучастников
       Евросоюз собирается в четверг принять решение о замораживании активов экс-президента Януковича и 17 других экс-чиновников.
       15111 94
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       04.03.14 18:42
       Совет Европы признал нарушения прошлой власти при подавлении Майдана: "Все причастные должны быть привлечены к ответственности"
       Совет Европы обнародовал анализ событий в Украине. Документ важен как независимый анализ произошедших событий.
       5458 69
       Ранее по теме: Революция в Украине, Люстрация палачей Майдана
       04.03.14 18:36
       Литва объявила Януковича и его 17 приспешников персонами нон грата
       Литва запретила въезд на свою территорию бывшему экс-президенту Виктору Януковичу и еще 17-ти представителям бывших властей, которых подозревают в нарушении прав человека и применении насилия.
       16490 102
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       04.03.14 17:16
       "Палач Майдана" Клюев объявлен во всеукраинский розыск. ФОТО
       Экс-глава Администрации президента Андрей Клюев появился в базе розыска на сайте МВД.
       20936 95
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       02.03.14 23:38
       ГПУ возбудила новое дело против Януковича после его пресс-конференции: за попытки свержения конституционного строя
       Генеральная прокуратура открыла уголовное производство в отношении отстраненного Верховной Радой с должности Президента Украины Виктора Януковича по признакам призывов к свержению конституционного строя.
       8061 138
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       28.02.14 18:47
       Обнародовали полный список "регионалов", против которых Австрия ввела санкции, - европейские СМИ
       Президент Виктор Янукович и его сын Александр Янукович возглавили список 18 регионалов, против которых Австрия ввела санкции.
       31158 109
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       28.02.14 18:31
       Швейцарская полиция обыскала офис фирмы сына Януковича, - европейские СМИ
       Швейцарская полиция провела обыски в офисе фирмы Александра Януковича.
       32393 85
       Ранее по теме: Революция в Украине, Люстрация палачей Майдана
       28.02.14 18:12
       Обнародовали список из 20 украинских чиновников, которым Швейцария заблокировала счета, - РБК. ДОКУМЕНТ
       На странице активистов Евромайдана в Facebook обнародовали список украинских чиновников, которым Швейцария заблокирует банковские счета.
       61889 116
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       28.02.14 13:01
       Швейцария и Австрия заблокировали финансовые счета семьи Януковича и других палачей Майдана
       Женевская прокуратура (Швейцария) завела дело об отмывании денег на отстраненного Президента Украины Виктора Януковича и его сына Александра
       26034 102
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       28.02.14 12:08
       Турчинов уволил амнистированного за разгон Майдана Сивковича
       И.о. президента Украины Александр Турчинов уволил Владимира Сивковича с должности заместителя Секретаря Совета национальной безопасности и обороны Украины.
       30561 103
       Ранее по теме: Люстрация палачей Майдана
       •
      
      
       Две революции
       Николай Карпицкий: В России, как и в Украине тоже идет революция, только не демократическая, а охлократическая
       update: 09-03-2014 (18:02)
       В Украине революционным путем гражданское общество свергло олигархическую власть. В процессе революции зародилась новая гражданская нация, и российская интервенция только ускорит ее развитие.
       На примере Украины видим, что олигархический строй не способен выстоять против гражданского общества. С опозданием то же самое неизбежно должно было бы повториться и у нас. На данный момент в России гражданское общество в зачаточном состоянии, гражданская нация еще не начала формироваться, и местный самодержец решил сыграть на опережение -- провести свою революцию, изменив олигархический строй на охлократию.
       Данную задачу элементарно решает война. Запад введет санкции, и все олигархи вынуждены будут хранить свои капиталы в России под личным контролем начальника. Естественно, олигархи будут недовольны и попытаются его свергнуть. Вот тут и нужна опора на охлос, который уже сейчас поддерживает в милитаристском угаре героя-завоевателя. Первыми поняли это националисты, которые начали переходить из оппозиции в число сторонников власти.
       На данный момент расклад неутешительный.
       1. У Украины нет военной силы для того, чтобы противостоять интервенции.
       2. Гражданское общество в России крайне слабо, чтобы как то повлиять на ситуацию.
       3. Охлос заполняет собой все пространство общественной жизни и становится новой социальной базой режима вместо утраченной олигархии.
       4. Запад, демонстрировавший на протяжении последнего времени прогрессирующую слабость, морально не готов к военному противостоянию, а экономическая война лишь ускорит становление охлократии.
       5. Репрессии идут полным ходом, уже сняты все какие-либо правовые ограничения для осуществления произвола.
       Все эти факторы внушают пессимизм. А теперь то, что дает надежду.
       1. Любая новорожденная гражданская нация пассионарна, победить ее будет невозможно даже в том случае, если бы у нее вообще не было армии.
       2. Все репрессивные структуры в России неумолимо деградируют. Они способны проводить беспорядочные репрессии, но вряд ли способны действовать слажено и не во вред своей же власти. Хотя гражданское общество предельно слабо, но противостоящий ему репрессивный аппарат тоже очень слаб.
       3. Запад морально неспособен к военному противостоянию и готов умиротворять любого диктатора, лишь бы не принимать ответственных решений. Поэтому никакие нарушения международного права или преступления не раскачают Запад на решительные действия. Единственно, чего там реально опасаются, так это личной неадекватности диктатора, у которого есть ядерное оружие. Именно поэтому в ущерб себе они так боролись с Ираном. Теперь, даже там становится очевидным, что режим в России намного опаснее, чем в Иране.
       4. Последний пункт связан с моей иррациональной верой в Промысел. Когда Бог хочет наказать, он отнимает разум. Я постоянно убеждался, что в моменты, когда зло почти побеждает и уже не остается шансов на победу, злодей всегда совершает нечто глупое, нелепое, что губит его самого. Этой судьбы не минует и нынешний "нацлидер".
       А что касается будущего России, то оно вырастит из зачаточного гражданского общества, которое сейчас противостоит охлосу. Конечно, мне сейчас возразят, что гражданское общество раздавлено и бессильно, однако, вспомним, было ли гражданское сопротивление во время аншлюса Австрии? А сейчас оно есть! Именно это сопротивление формирует новую гражданскую российскую нацию, и никакой другой российской нации вне этого сопротивления сейчас нет и быть не может.
       Николай Карпицкий
       Livejournal
      
       Лидеры еврейской общины Украины обвинили Путина в клевете
       06.03.2014
       http://grani.ru/Society/Xenophobia/Antisemitic/m.226228.html
       Митинг в поддержку Майдана у украинского посольства в Тель-Авиве. Фото: belisrael.info
       РЕКЛАМА
       Лидеры еврейской общины Украины в открытом письме президенту Владимиру Путину обвинили его в клевете. Вопреки утверждениям Путина на недавней пресс-конференции, на Украине не притесняют русскоязычных граждан, говорится в обращении, опубликованном на сайте Ассоциации еврейских организаций и общин (ВААД) Украины.
       "Мы уверены, что Вас невозможно ввести в заблуждение. А это означает, что Вы сами сознательно выбираете из массы информации об Украине неправду и клевету", - говорится в письме. Авторы приводят слова Виктора Януковича о погромах культовых учреждений, якобы происходивших в Киеве. "Это ложь, от первого и до последнего слова", - подчеркивается в письме.
       Утверждения о росте антисемитизма на Украине также не соответствуют реальным фактам, пишут еврейские лидеры. Среди участников Майдана есть националисты, однако "даже самые маргинальные из них не позволяют себе демонстрировать антисемитизм или иные формы ксенофобии", подчеркивают авторы письма. "И мы точно знаем, что наши немногочисленные националисты находятся под жестким контролем гражданского общества и новой власти Украины, чего не скажешь о российских неонацистах, которые поощряются Вашими спецслужбами", - говорится в обращении.
       "Это Ваша политика подстрекательства к сепаратизму и грубого давления на Украину представляет угрозу нам - евреям, как и всему народу Украины, включая жителей Крыма и юго-востока Украины, и они в этом очень скоро убедятся, - говорится в обращении. - Владимир Владимирович, мы высоко ценим Вашу заботу о безопасности и защите прав национальных меньшинств в Украине. Но мы не желаем, чтобы нас "защищали" путем раскола Украины и аннексии ее территории. Мы убедительно призываем Вас не вмешиваться во внутренние украинские дела, отвести российские войска в места их постоянной дислокации и перестать поощрять пророссийский сепаратизм".
       Открытое письмо подписали председатель ВААДа Украины Иосиф Зисельс, директор Центра иудаики Киево-Могилянской академии Леонид Финберг, главный раввин общин прогрессивного иудаизма Алекс Духовный, главный раввин общин традиционного иудаизма в Украине Рувен Стамов, художник Александр Ройтбурд, известные бизнесмены, ученые и художники.
       Лидеры еврейской общины Украины, в том числе Зисельс, обвиняли режим Виктора Януковича в провокациях и антисемитской пропаганде, в том числе среди бойцов спецназа "Беркут". Зисельс выступал против спекуляций на теме антисемитизма в связи с Майданом. Многие евреи участвовали в протестах, среди них были участники и командиры "сотен" Самообороны Майдана. После того как в середине января неизвестные совершили два нападения на евреев в центре Киева, Майдан взял под охрану столичные синагоги.
       240 комментариев | Обсудить
       06.03.2014
      
      
       Страха ради иудейска
       27.01.2014
      
       Митинг в поддержку Майдана у украинского посольства в Тель-Авиве. Фото: belisrael.info
       Российская госпропаганда активно разыгрывает еврейскую карту в связи с событиями на Украине. Тех, кто сочувствует Майдану, пугают разгулом антисемитизма.
       В середине января произошло два нападения у киевской синагоги Розенберга на Подоле: неизвестные в масках избили преподавателя и ученика ешивы. После этого Евромайдан взял под охрану столичные синагоги.
       Кто стоит за антисемитскими провокациями? Что сулит украинским евреям Майдан? Мнения экспертов.
      
       Вячеслав Лихачев, руководитель программы по мониторингу ксенофобии Евроазиатского еврейского конгресса
       В пропагандистской кампании, сопровождающей уличное противостояние и невнятный переговорный процесс, используется весь имеющийся арсенал средств, включающий самые грязные технологии. Разменной монетой в противостоянии стал и "еврейский вопрос".
       Власть не первый раз использует тему антисемитизма для дискредитации оппозиции. Эта тема удобна по нескольким причинам. Во-первых, ранее отдельные деятели оппозиции действительно давали вполне реальные поводы для обвинения в некорректных высказываниях. Во-вторых, хотя обвинения в антисемитизме не являются значительны препятствием для выражения электоральных симпатий в Украине, к этой теме чувствительно относятся на Западе. Поэтому подобные пропагандистские кампании не в последнюю (а может, даже в первую) очередь ориентированы на "внешнее потребление".
       В отличие от политтехнологов и провокаторов, я не привык разбрасываться обвинениями и, не имея достаточно подтвержденных фактов, не могу точно сказать, кто стоит за антисемитскими нападениями последних двух недель в Киеве. Однако есть некоторая совокупность косвенных данных: начиная от полной синхронизации нападений, принятия репрессивных законов и старта нового витка политтехнологической кампании - и заканчивая тем, что сейчас есть достаточно фактов привлечения властью активистов неонацистских группировок (из Харькова и Донецкой области) для физических нападений на активистов протестного движения. Анализируя эти данные, я склоняюсь к версии о провокации, организованной властью.
       Грани.Ру
      
       Александр Володарский, либертарный левый активист и публицист
       Я на данный момент нахожусь не в Киеве и не поддерживаю контактов с общиной, про инциденты у синагог читал в СМИ, не берусь делать выводы. Антисемитскую карту пытаются разыграть как провластные силы (в частности, организация "Украинский выбор", ставшая крышей для многих ксенофобов и религиозных сектантов), так и ультраправые, принимающие участие в протестах (так называемый "Правый сектор" - радикальные националисты, большая часть актива парламентской националистической партии "Свобода"). Антисемитизм в Украине по большей части маргинальное явление, но подчас некоторых политиков прорывает. Не могу сказать, за кем пальма первенства.
      
       Так или иначе, еврейский вопрос сейчас не является приоритетным ни для одной из сторон, политики на трибунах безусловно будут открещиваться от любой антисемитской риторики - антисемитизм легко может дискредитировать как власть, так и оппозицию в глазах международного сообщества.
       Грани.Ру
      
       Александр Верховский, директор информационно-аналитического центра "Сова"
       Я посмотрел "Вконтакте" группу "Беркут-Украина" и долистался до какого-то количества не просто антисемитских постов, а именно объяснений, что за всем этим злодейством стоят евреи, еврейский заговор, какая-то такая чушь. Причем там этого было много понабросано подряд кем-то специально, видимо. Насколько это имеет значение для "Беркута", мне непонятно.
      
       Случаи нападения, которые были в районе одной из синагог некоторое время назад, когда Майдан уже был, очень странные. Невозможно понять, кто это сделал. Приходит в голову, что это какие-то люди из "Правого сектора", но, может быть, это какая-то провокация, потому что на Украине, надо сказать, очень популярны подставные насильственные акции, гораздо больше, чем у нас. Я разговаривал с людьми, которые лучше разбираются в украинских делах, - они могут тоже только гадать, ничего толком неизвестно.
      
       Мне кажется, что это далеко не первостепенный вопрос в тамошних делах. Там такая бурная пропагандистская война, что, видимо, все подряд уже идет в ход.
       Грани.Ру
      
       Виталий Портников, журналист
       Обвинения Майдана в антисемитизме - это замечательно. Когда в ход идут евреи, геи и беременные африканки из "Беркута" - значит, сказать больше нечего. Патроны закончились.
      
       Иосиф Зисельс, глава Ассоциации еврейских организаций и общин (ВААД) Украины
       На улицах Киева в эти дни действительно льется кровь, и антисемитские инциденты мало заметны на фоне происходящих масштабных драматических событий. Нам представляется совершенно очевидным, что начало всплеску насилия на улицах украинской столицы было положено зверским избиением манифестантов в ночь на 30 ноября прошлого года. Именно органы государственной власти первыми применили неоправданную силу и сформировали контекст дальнейшего противостояния, продолжающегося уже почти два месяца, и именно они несут моральную ответственность за ситуацию, сложившуюся в Киеве.
       ВААД Украины обращает особое внимание, что антисемитские нападения были синхронизированы с нелегитимным принятием в обход действующих норм и регламента пакета репрессивного законодательства, в котором особое место занимают скопированные с российского образца запреты на "экстремистскую" деятельность, имеющие якобы "антифашистскую" направленность. Исходя из того, что уже сейчас тема антисемитизма активно используется в циничных политтехнологических кампаниях, направленных на дискредитацию политической оппозиции и общественного протестного движения, еврейской общине необходимо сохранять повышенную бдительность.
       http://tinyurl.com/ok4clde
       На сайтах некоторых партий, близких к власти, например, на сайте Виктора Медведчука, Наталии Витренко, на сайте "Беркута" в последние две-три недели появилось много антисемитских материалов, которые говорят, что именно евреи организовали Майдан. Это такой абсурд, но ему верят те, кто сейчас стоит с дубинками и щитами против активистов. Им внушают: мол, Майдан - дело рук евреев, так что нечего никого жалеть, бейте всех.
       Я допускаю, что пропаганду может координировать Клюев (секретарь СНБО Андрей Клюев. - Ред.). Власть многое копирует с России, но еще Кучма написал, что Украина - не Россия и российские методы у нас не сработают.
       http://tinyurl.com/qdgxd8w
      
       Леонид Финберг, директор Центра иудаики Киево-Могилянской академии
       Ложью в последние месяцы удивить нас трудно. Репрессивные законы, направленные на сворачивание прав и свобод граждан, нелегитимно принятые парламентским большинством, называют развитием демократии. Убийц активистов Майдана выгораживает маразматик-премьер, публично заявляя о том, что это провокация оппозиции.
       В этом же ряду гнусной лжи намеки в заявлениях псевдолидеров еврейских организаций о причастности участников мирных протестных акций к организации нападений на двух прихожан синагоги на Подоле. Конечно же, никаких доказательств - они все знают заранее, до событий: главное - нужно "мочить" оппонентов власти. Только так - в существующей системе - они могут сохранить свои криминальные бизнесы. Бог им судья, а еще, надеюсь, их дети, близкие, для которых многократно тиражируемая ложь очевидна.
       Весь мир видит и понимает, что Майдан - это мир человеческой солидарности и достоинства. Это акция противления злу и насилию, даже ценой жизни и здоровья. Во имя нормальной человеческой жизни в правовом государстве, а не в феодальном общаке люди пришли на Майдан. И неудивительно, что руководство оппозиции и самообороны Майдана предложило охрану синагог, зная намерения провокаторов.
       Неудивительно, что на Майдане выступал, среди других, и клезмерский ансамбль "Пушкин Клезмер Бэнд". Там же в общем молебне молились вместе священники различных церквей, раввин и муфтий - за мирную Украину для всех ее граждан, а не для бандитов.
       http://tinyurl.com/oma55wa
      
       Елена Финберг, врач (Киев)
       Вчера весь день работала в медсанчасти Майдана. Я врач, и когда объявили о мобилизации врачей, вопрос "с кем вы?" даже не возникал. Друзья, поймите, на Майдане решается не еврейский или нееврейский вопрос, а вопрос цивилизационный, антропологический. С одной стороны - западноукраинские парни, которые уже третий месяц стоят на Майдане, интеллигенция, бизнесмены, студенты и их профессора, с другой - нелюди, садисты гестапо. Они - сегодняшняя опора власти, ее лицо. Если победят последние - то и "еврейский вопрос" решится сам собой. Стоящие сегодня на Майдане отстаивают "нашу и вашу свободу". Слова "Панi лiкарко, дякую, здоров*я вам i дiтям вашим", которые я вчера услышала раз 30 или 40 (со счета сбилась очень скоро), не требуют перевода.
       Сегодня я не могу слушать об антисемитах на Майдане. Думаю, их не больше и не меньше, чем в любом супермаркете. Но когда вам говорят, что из евреев на Майдане только Яценюк и Кличко, - не верьте.
       http://tinyurl.com/oupnvgn
      
       Галина Хараз, веб-дизайнер
       ..."Еврейскую тему" разыгрывают профессиональные провокаторы из еврейской среды. Эти мерзавцы в лучших традициях "кровавого навета" обвиняют "майдановских националистов" в убийствах и нападениях на евреев (нападения действительно были, только авторство их не выявлено, а стиль очень похож на специально нанятых для этой цели бандитов). При этом сами провокаторы распространяют в интернет-сети сообщения о формировании "боевых еврейских дружин", о панике в еврейской общине, о срочной эвакуации еврейских семей, и прочая, и прочая. Они призывают евреев отмежеваться от политических событий, при этом специально подчеркивают, что не следует сотрудничать именно с "промайдановскими" еврейскими организациями.
       http://muzejew-news-ru.16mb.com/?p=3071
       138 комментариев | Обсудить
       27.01.2014
       ________________________________________
       Нравится
       Tweet
       0
       Серф
      
       Получить код
       СТАТЬИ ПО ТЕМЕ
      
      
       Антиеврейский вопрос
      
       Лев Рубинштейн, 27.01.2014
      
       "Вы сами понимаете, кому вы сочувствуете? Вы не понимаете, что ли, что там на Майдане всем верховодят национал-социалисты и зоологические антисемиты? Вы хоть вспомнили бы о своей национальной принадлежности". Почему же не помню, скажу я, помню, конечно. А если вдруг невзначай забуду, то мне кто-нибудь тотчас же об этом и напомнит. Хоть с того берега, хоть с другого.
      
       ________________________________________
      
      
       Украинский акцент
      
       Лев Рубинштейн, 06.12.2013
      
       Украина для меня совсем не чужое место. Заманчивое слово "Украина" сопровождало меня все мое московское детство. И эту страну я привык воспринимать и принимать близко к сердцу даже не через Гоголя или Шевченко, а скорее через семейные предания, полузабытые истории и частные проявления, которые оказываются ничуть не слабее великой литературы.
      
       ________________________________________
      
      
       Духовная разность
      
       Лев Рубинштейн, 23.01.2014
      
       Сознательные и ответственные граждане Украины уже доказали, что рабами они никогда не будут. Больше никогда. И в этом глубинное отличие Украины от моей несчастной родины, при всем сходстве языков и исторических судеб. Украина и моя родина отличны друг от друга примерно в той же мере, в какой различны в понимании своего долга и предназначения украинские и российские духовные лица.
      
       ________________________________________
      
      
       Отстраненная страна
      
       Виталий Портников, 24.01.2014
      
       Дело, в конце концов, не в телевидении, Лаврове или Госдуме. Дело даже не в Путине. Дело в том, что рушится действительно существовавшая вековая связь между русским и украинским народами. Потому что россияне молчат. Молчат, когда людей, которых они так любят называть братьями, убивают, пытают, унижают, похищают из больниц: все, конечно, во имя порядка и дружбы с Россией, но все же.
      
       ОНИ ЕЩЕ И ТРУСЫ
       6 МАРТА 2014 Г. АНТОН ОРЕХЪHTTP://EJ.RU/?A=NOTE&ID=24634
       Бог с ними, что врут. Бог с ними, что воруют. Но они же еще и трусы. Есть хоть один человек, кто сомневается в том, что "неизвестные вооруженные лица" в Крыму -- это наши солдаты? Даже те, кто в восторге ликует, что Путин все делает правильно -- и те не отрицают, что Россия уже давно ввела войска в Крым. Ну так скажите об этом прямо! Если уж вы беретесь обосновывать нежелание соблюдать нормы международного права и соблюдать подписанные нами договоры, наплетите что-нибудь и про войска. Говорят, что по договору мы в Крыму можем иметь 25 тысяч солдата, а их там было как будто только 14 тысяч. Ну так соврите, что ввели еще одиннадцать и ничего не нарушили. Но сперва Верховный главнокомандующий, а потом министр обороны в ответ на прямой вопрос столь же прямо врут. И Родина их устами отрекается от своих солдат. И если кого там убьют, не дай бог, Родина скажет: мы об этом ничего не знаем, мы его туда не посылали.
      
       НЕСОГЛАСИЕ С ГОСПРОПАГАНДОЙ СТАНЕТ ПРЕСТУПЛЕНИЕМ
       6 МАРТА 2014, МАКСИМ БЛАНТ HTTP://EJ.RU/?A=NOTE&ID=24627
       Депутат Государственной думы от фракции "Единая Россия" Евгений Федоров готовит законопроект о внесении изменений в Административный и Уголовный кодексы РФ, а также в законы по противодействию терроризму и экстремизму. Он предлагает введение административной и уголовной ответственности для руководителей СМИ, "которые допускают публикации с лживой антироссийской информацией, обеспечивают информационную поддержку экстремистским и сепаратистским силам антироссийской направленности, в том числе и при отражении событий за границами России".
       Первый зампредседателя комитета Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и связи Вадим Деньгин из ЛДПР поддержал идею закона об ответственности работников СМИ за "антигосударственные" публикации.
       Новая уголовная норма о признании антироссийских публикаций государственным преступлением, по мысли законодателя, должна появиться в 10-м разделе УК РФ "Преступления против государственной власти", в котором, среди прочего, содержатся статьи о шпионаже, государственной измене, вооруженном мятеже и возбуждении ненависти либо вражды, а равно унижении человеческого достоинства. Конкретные сроки, предусмотренные за это преступление, обсудит Дума.
       В чем суть законопроекта, Федоров весьма доходчиво объяснил газете "Известия". "Суть поправок в том, что в число государственных преступлений включается сознательный обман аудитории работниками СМИ, направленный на поддержку терроризма, интервенции, сепаратизма и геноцида, -- сказал Федоров. -- Подпадать под ответственность будут не рядовые журналисты, а руководители и редакторы, допустившие публикацию".
       А чтобы не было никаких иллюзий относительно того, что будет считаться сознательным обманом, направленным на "поддержку терроризма, интервенции, сепаратизма и геноцида", Федоров привел конкретный пример: "На Украине произошел госпереворот. С этим никто не спорит. Но результатом его стало появление узурпатора -- и.о. президента Украины. Официально такой должности даже не предусмотрено. Но когда СМИ решения узурпатора выдает за решение украинского государства -- это сознательный обман".
       Так что теперь редактор, пропустивший в какой-нибудь, даже нейтральной статье слова "герои Майдана", может готовить узелок с сухарями и сменой белья. Украинские власти в российских СМИ, не желающих нарушать закон, отныне должны именоваться не иначе как "узурпаторы", и это ни возбуждением ненависти либо вражды, ни унижением человеческого достоинства, ни подстрекательством к войне не будет считаться.
       Зато если кто-то назовет узурпатором Владимира Путина, который в нарушение российской Конституции занимает в третий раз президентское кресло, это будет государственным преступлением. Если кто-то Федорова, получившего депутатский мандат, благодаря массовым подтасовкам и нарушениям на последних парламентских выборах, предложит отправить пинком под зад из Государственной лумы, это тоже будет государственным преступлением. Даже когда кто-то (например, я) напишет, что в результате действий коллег Федорова из Совета Федерации, одобривших ввод российских войск на Украину, всего за один день капитализация российского фондового рынка рухнула на 2 триллиона рублей и это создало угрозу всей российской экономике, государственным преступником опять же окажется этот кто-то (например, я), а не сенаторы.
       Определять, что является враньем, будут федоровы, путины, шойгу и лавровы, а заодно -- киселевы и мамонтовы. Которые за последние полтора десятилетия до неузнаваемости изменили российское государство, разрушив ключевые институты, узурпировали власть и ведут страну к войне и экономической катастрофе, ежедневно совершая преступления против государства, страны и ее народа.
      
      
       Фото ИТАР-ТАСС/ Артем Коротаев
      
       ПРО ТОРШИНА, ТОТАЛИТАРИЗМ И РАЗРЕШЕНИЕ КОРОТКОСТВОЛА
       2 АВГУСТА 2012 Г. РОМАН ХАХАЛИН
       http://ej.ru/?a=note&id=12120
      
       Некий Торшин предложил рассмотреть вопрос о том, можно ли свободным людям доверять оружие. Да-да, именно так, и никак иначе. Вопрос вполне, на мой взгляд, риторический. Другой вопрос -- считает ли Торшин и вся прочая вертикаль власти россиян свободными?
       Хотите все же пообсуждать легализацию владения пистолетами? Все обсуждают, переживают. Вы всерьез считаете, что контролируемый Торшин может что-то сделать самостоятельно? Тогда, может, и Совет Федерации с тетей Валей во главе -- самостоятельный законодательный орган? Тогда, может, мы уже давно живем в цивилизованном демократическом государстве?
       Давайте по пунктам.
       1. Торшин не сделал бы ничего не санкционированного свыше. (Расследование его "комиссией" событий в Беслане это подтвердило.) Тем более не инициировал бы такую опасную для власти тему.
       2. Значит, тема с легализацией короткоствола и референдумом санкционирована.
       3. Зачем?
       4. Предлагают вариант: у бюджета денег нет, начнем продавать оружие гражданам, получим чуть ли не триллион рублей в ближайшие пять лет.
       5. Чушь.
       6. Ни один тиран (это я, конечно, не про Торшина) никогда и ни за что не станет вооружать собственных граждан, которых он искренне считает своими рабами. Ни один диктатор, каким бы жалким он ни был, не позволит своим подопытным чувствовать себя не безответственными ничтожествами, а ответственными гражданами. Любому диктатору понятно, что дать людям оружие и позволить им самим отвечать за собственную безопасность -- опасно. Потому что сначала они научатся обходиться без защиты полиции, а потом спросят: а вот эта вертикаль власти, которая не помогает нам ничем, а только мешает -- она нам зачем нужна? Подвергать свою, выстраданную годами систему коррупции, воровства, безнаказанности, бесконтрольности чиновников и силовиков такому риску ради нескольких сот миллиардов рублей в бюджет? Увольте! Не верю.
       7. Тогда для чего вся эта бодяга?
       8. По-моему, есть два варианта ответа.
       9. Первый. Нынешней осенью протрезвевшие после летних отпусков, дач и вообще всяческой расслабухи граждане вернутся к жизни. Вернувшись, они заметят массу неприятных изменений (и это будет не дело Pussy Riot, не политический процесс над участниками митинга на Болотной, не закон о клеймении нехороших общественных организаций словами "иностранный агент"). Изменения будут касаться возможностей государства обеспечивать если не рост, то хотя бы не падение уровня жизни. Потому что падать в области защиты государством социально незащищенных граждан уже некуда. Потому что созданная система хаоса, анархии и коррупции не гарантирует никому (а в первую очередь, социально незащищенным гражданам) соблюдения их минимальных прав.
       И если продолжать, в тренде всей путинской информационной политики последнего двенадцатилетия, объяснять этим пострадавшим гражданам по телевидению, что жизнь прекрасна, то они вряд ли с этим согласятся, слишком уж в большом диссонансе будет находиться их реальность с такими рассказами из телевизора. Вот, некоторые "единороссы" уже прогнозируют осенью рост тарифов ЖКХ в 2-2,5 раза...
       10. А кроме того, осенью в ряде регионов пройдут выборы губернаторов, а также мэров и депутатов...
       Значит, нужна хорошая тема, чтобы пострадавших граждан отвлечь. Конечно, идеально подходила бы маленькая победоносная война, но никто нападать на Россию не стремится, а напасть самим -- не получится чудного патриотического пафоса, когда "все как один на защиту...". Так что тема разрешения оружия, да еще и с проведением референдума осенью -- великолепный отвлекающий маневр. Недаром ведущие телеканалы, ранее очень неохотно бравшиеся за обсуждение этого вопроса, сейчас, как заведенные, рекламируют инициативу Торшина.
       11. Есть, правда, еще один вариант объяснения. Он состоит в том, что если сегодня провести референдум на эту тему, то большинство выскажется все-таки против свободного владения оружием. А повторный референдум можно будет провести не ранее, чем через два года. Но этот вариант я лично полагаю слишком конспирологическим, ибо он предполагает способность власти мыслить более чем на полгода вперед.
       12. Так или иначе, вполне вероятно, что референдум по этому вопросу случится уже осенью. При этом большинство наших сограждан, увлеченные вопросом "можно ли доверять оружие моему ближнему" (нет, мне-то, конечно, можно, я человек ответственный, зато все остальные -- пьяницы, мерзавцы и психопаты), могут и не заметить, что они в очередной раз автоматически проголосовали за "Единую Россию".
       1. И все же, мне кажется, вертикали и ее главному вертикалу это все не очень поможет. Проблемы-то в стране системные, а такой политтехнологический ход решает лишь задачу отвлечения населения от системных проблем на короткое время. Поэтому если во власти (особенно федеральной) еще остались люди, способные мыслить дальше чем на полгода вперед, то думать им придется совсем о другом. И вопрос владения-невладения гражданами оружием самообороны тут ни при чем. А думать им стоит о том, как вовремя и безболезненно для себя сбежать из той кровавой бани, в которую они втягивают страну. Или о том, как избежать этого втягивания страны в кровавую баню. И какова может быть их собственная судьба в этом случае? Не у всех же, как у Бастрыкина, есть вид на жительство в Чехии.
       Пусть об этом подумают. А не о том, как отвлекать внимание общества от того дерьма, в которое власть его погрузила.
       Исходя из вышеизложенного я как принципиальный сторонник права граждан на владение эффективным оружием самообороны не понимаю и не считаю нужным сейчас обсуждать по существу (то есть стоит или не стоит доверять гражданам оружие) инициативу сенатора Торшина.
       Фотография РИА Новости
       07-03-2014 11:30:00
       "С России есть кто?"
       Встречи российских и украинских военных выглядят иногда как встреча пацанов из разных кварталов. При телевизионщиках парням приходилось напяливать маски
       Встречи российских и украинских военных выглядят иногда как встреча пацанов из разных кварталов. При телевизионщиках парням приходилось напяливать маски
       Украинцы разглядывают амуницию русских. Фото автора
       Насколько поразительным было заявление Владимира Путина, не признавшего русскую армию в Крыму, настолько же в республике всех удивило, что молчаливые солдаты в тот же день вдруг пошли на контакт.
       Вместе с репортерами-итальянцами пытаемся разговорить группу участников "народного отряда самообороны". Их шестеро, блокируют один из входов в украинскую военную часть 36-й бригады в поселке Перевальное.
       -- Ребята, вы же из России? -- спрашиваем у военных.
       -- Без комментариев, -- солдат с веснушчатыми носом и серыми глазами отвечает мне и отдельно итальянцам, нацелившим на него камеру. -- Интервью -- нет. Ноу, говорю. Нихт!
       -- Они из Италии, -- говорю. -- По-итальянски "нет" -- это "но".
       -- А я из России, -- злится солдат, -- и "нет" у нас -- значит нет, понял? Скажи, чтоб убрал!
       -- Вы старший в группе, выходит?
       -- Так точно. Но снимать запрещено!
       Пришлось убрать. Солдаты заметно расслабились. Старший, который с веснушками, опустил маску до подбородка -- на вид лет 20-22, не больше.
       -- Путин назвал вас "народными отрядами самообороны". Что скажете?
       -- Самообороны? -- старший оглядывается на сослуживцев. -- У нас же здесь телевизора нет. Может, и есть какая-то самооборона тут.
       -- Но Путин имел в виду именно вас.
       -- Да ладно, -- на секунду старший растерялся, а потом снова натянул маску. -- Так, без комментариев. Спрашивайте у Путина, пусть и отвечает!
       На шестой день присутствия российских военных напряжение в Перевальном немного спало. Сами военные блокируют теперь лишь входы/въезды в украинскую часть, хотя еще вчера стояли частоколом по всему периметру. Украинцы, в свою очередь, сняли режим боевой готовности. Всего в блокаде 36-й бригады участвует, как говорят местные, около тысячи российских солдат. Но с каждым новым днем блокада становилась все менее грозная. А часть, как рассказывал мне командир Сергей Стороженко, вообще "живет обычной жизнью".
       Наконец начались и братания.
       -- Мы же не воюющие стороны, -- объяснял Стороженко. -- Стрелять друг в друга -- зачем это все? Политики должны обо всем договориться, а мы обычные люди...
       На крыльце одной из проходных украинские солдаты общались с российскими, разглядывая амуницию друг друга. В отличие от первых дней, на украинцах была совсем новая форма песчаной расцветки и ботинки, как у американских пехотинцев.
       -- Слушай, очки ночного видения, да? -- интересовался украинец.
       -- Да какой там, -- отвечал русский. -- И так тяжело на башке таскать.
       -- Ну, у нас-то у спецназа есть тепловизоры.
       -- Да и у нашего есть.
       -- Жарко, конечно (в Крыму в эти дни +18. - П.К.)...
       -- А в море тут у вас купаться когда уже можно?
       Выглядело все это, в общем, как встреча пацанов из разных кварталов. То и дело их тревожили расспросами телевизионщики -- и парням снова приходилось напяливать маски и расходиться по разные стороны. Война, к которой были готовы еще пару дней назад, снова казалась невозможным безумием.
       Из КПП части выходит невысокая женщина в камуфляжной куртке и решительно направляется на пятачок, где толкутся журналисты и пророссийские дружинники, защищающие часть от "провокаций фашистов".
       -- С России есть кто? Сходите в магазин, купите ребятам сигарет, носки, -- сказал она. -- Вообще пойдите спросите, чего им надо...
       Российские журналисты замялись, иностранные -- на всякий случай включили камеры: вдруг будет важное заявление.
       -- Вообще-то это не наша работа, -- сказал кто-то из телевизионщиков. -- Мы обязаны освещать...
       -- А мы, что ли, обязаны? -- возмутилась женщина. -- Сколько им тут уже носим: и сигарет, и яблок, орехов грецких. В баню вчера мыться пустили. Это же ваши ребята!
       Журналисты молчали.
       -- Зачем тогда прислали их сюда? -- продолжала уже сама с собой украинка. -- Кинули тут пацанов, ружьями побряцали -- и нам на шею...
       -- Это оккупанты! -- закричал в толпе парень лет 20. -- Они должны убраться!
       -- Ты потише, малой, -- сказал дружинник с триколором. -- Не в свое дело не суйся.
       -- У меня тут отец служит, пятый день не приходит домой!
       -- Кто этот парень? -- зашумели в толпе.
       -- Да Костя Захаров, отец у него под ружьем там сейчас...
       И на парня тут же налетели камеры. Возмущенный юноша дал крымским событиям антироссийскую оценку, после чего его тут же обступили дружинники.
       -- Ты чё несешь? -- говорил несогласному Захарову дружинник с красным лицом. -- Чё ты рассказываешь этим иностранцам?
       -- А что, не имею право на свое мнение?
       -- Ну смотри сам, они-то уедут, а тебе здесь жить, -- сказал краснолицый, -- с нами.
       На нервах в эти дни и Симферополь. Вечером в среду пророссийски настроенные граждане поймали в центре города спецпредставителя ООН Роберта Сери и пытались выпроводить его в аэропорт. Похожая история приключилась на минувшей неделе с Петром Порошенко -- депутат Верховной рады сделал попытку встретиться с местными парламентариями, инициировать переговоры между Киевом и Симферополем. Но на подходе к Верховному совету Порошенко встретила негодующая толпа пророссийских демонстрантов с флагами. Депутата закидали землей и яйцами, посадили в такси и заставили уехать из центра.
       В этом смысле Роберту Сери повезло больше. Дипломат таки смог добраться до Верховного совета и даже провел встречу с депутатами. После нее, впрочем, спецпосланник ООН отправился к зданию местного Совмина, где и был пойман.
       -- Понимаете, мы не приглашали его сюда, а он не предупредил, что приедет, поэтому какие к нам вопросы, -- комментировал мне историю советник премьер-министра республики Дмитрий Полонский. -- У нас, жителей, уже такое накопилось недоверие к этим иностранцам, ко всему западному, что не стоит удивляться господину Сери такой встрече.
       -- Но при чем тут Запад? Он же представитель ООН, это всемирная организация.
       -- Да какая разница. Он иностранец, -- говорил Полонский. -- Люди и не выдержали.
       С криками "Ро-сси-я-Ро-сси-я!", "Путин-Путин!" люди окружили дипломата и приказали уезжать в аэропорт. Посланник дал слово, но попросился в отель за вещами. Хотя в сопровождении улюлюкающей толпы Сери ушел недалеко, и в какой-то момент его загнали в кафе "Венские булочки" на улице Розы Люксембург. Там дипломат и вынужден был дожидаться помощи милиции и машины с водителем.
       -- Убирайся, продажный фашист! -- кричали люди дипломату ООН.
       -- Ну, если так нужно для мира и спокойствия, -- говорил через переводчиков растерянный Сери. -- Конечно, уеду.
       Ликующая толпа, усадив Сери в машину, разразилась долгим и торжественным "Россия!".
       Автор: Павел Каныгин
      
       Ходорковский на Майдане: "Российская пропаганда, как всегда, врет"
       09.03.2014
       http://www.novayagazeta.ru/news/1679155.html
       Тысячи людей, собравшихся на традиционное Вече (сегодня Украина отмечает 200-летие Тараса Шевченко) по-разному отреагировали на предоставление слова Михаилу Ходорковскому. Подавляющее большинство киевлян аплодировало, однако в толпе был слышен и свист. После площадь стала скандировать : "Вi- та- є -мо!" и " Мо - ло- дец!"
       Напомню: МБХ прилетел в Киев вечером 8 марта и до двух часов ночи, в сопровождении Юрия Луценко, тоже в недавнем прошлом политзека, "оранжевого" министра внутренних дел, ходил по Майдану. Разговаривал с теми, кто в палатках, стоял у баррикад, превратившихся в стены памяти погибших - туда продолжают нести цветы и поминальные свечи.
       - Слава народу новой демократической Украины! - так начал свою речь Ходорковский. Он заметно волновался.
       - Россия, вставай! - многократно ответили ему.
       - Я вчера со своими украинскими друзьями был ночью на Майдане. Мы много здесь разговаривали с людьми. Российская пропаганда , как всегда, врет. Здесь нет фашистов и нацистов. Точнее, их не больше, чем на улицах Москвы или Питера. Здесь нормальные ребята. Русские, украинцы, крымские татары, мои ровесники - воины-афганцы. Это прекрасные люди, которые отстояли свою свободу. Я всем им желаю удачи и всего самого лучшего.
       Мне рассказали и показали, что здесь делала власть. Она это делала с согласия российской власти. Больше сотни убитых... Больше пяти тысяч раненных. Я видел те фанерные щиты, с которыми здесь стояли против автоматных пуль. Плакать хотелось... Это страшно... Это не моя власть. Я хочу, чтоб вы знали: есть совсем иная Россия...
       В этом месте площадь начала аплодировать и снова повторять "Россия, вставай!", а Ходорковский пытался справиться с подступившими слезами.
       - Есть люди, которые, несмотря на аресты, несмотря на долгие годы, которые им придется провести в тюрьме, выходили в эти дни на антивоенные митинги в Москве. Есть люди, для которых дружба между украинским и российским народом важней их собственной свободы.
       "Спа-си-бо!" - ответил Ходорковскому Майдан.
       - Я верю, что и у России, и Украины - единый, общий, европейский путь развития. И я желаю вам удачи. "Борiтеся - поборете. Вам Бог помагає!"- закончил он выступление строкой из Шевченко.
      
       05-03-2014 14:02:00
       Начать улыбаться
       http://www.novayagazeta.ru/blogs/274/62567.html?print=1
       Ирина Гордиенко
      
       Когда мы с ним познакомились, Русику было 4 года. Он любил грызть морковь и вышагивать вокруг раскидистой ивы во дворе, заложив правую ручонку за спину. От этого жеста его фигурка приобретала вид строгий и решительный. Родственники махнули на него рукой, считая его умственно отсталым. Он отказывался говорить, и категорически никого к себе не подпускал.
       За свою маленькую жизнь Русик успел многое повидать. А, точнее, многих. У него были мама, папа, двое братьев и трое сестер. Сначала не стало папы, потом мамы, затем по родственникам раскидали братьев и сестер. Сам же он постоянно кочевал от одного родственника к другому. Обращались с ним хорошо, но у всех свои большие семьи, и до малыша дела особо не было. У Русика были все, и не было никого, кроме раскидистой ивы, гуляя вокруг которой часами, он успел протоптать тропинку. Там мы и познакомились. Точнее, познакомилась я, малыш смотрел сквозь меня.
       - Он нормальный ребенок, только не любит людей, с возрастом пройдет, -- махнула рукой троюродная сестра его матери, собираясь на работу.
       С того дня мы с Русиком стали ходить на пляж. Не надолго, час-полтора в день. Моря он боялся, прогулкам -- сопротивлялся и всячески демонстрировал свое безразличие ко мне, явно предпочитая гладкие камешки моему обществу. Малыш как малыш, ел, пил, ходил, играл, и я никак не могла понять, что с ним не так. Через неделю мне нужно было уезжать. Мы сидели у моря. Русик, по-прежнему, меня не особо замечал, флегматично слушая мои рассказы.
       - Ладно, Русик, пошли, нам надо уходить, -- сказала я и зашла в море, чтобы смыть песок. Но малыш не остался сидеть на месте по своему обыкновению. Он вскочил, раскрыл свои ручонки и побежал ко мне, издавая какие-то звуки, которые через несколько секунд превратились в смех. И тут я поняла, что меня в нем так смущало. За все семь дней, малыш ни разу не улыбнулся, он совершенно забыл, как смеяться. Потому что улыбаемся мы человеку и смеемся с ним, только когда есть контакт, есть доверие.
       В психологии подобная "аномалия" называется кризис привязанности. Ребенок, лишенный личного контакта, даже если он окружен другими людьми, начинает терять доверие к взрослым, а затем и умение налаживать связи с другими людьми. Отсутствие привязанности у малыша постепенно тормозит все функции. Внешне маленький организм растет, но внутренне - не развивается. Вот почему в детдомах так много малышей, которых мы "на свободе" так небрежно называем "умственно отсталыми". В этой "умственной отсталости" виноват каждый из нас.
       Волонтеры проекта "Шаг навстречу" благотворительного фонда "Дети наши" занимаются именно такой сложной и важной работой. Сам фонд работает с сиротами с 2006 года, ведет самые разные проекты -- улучшение качества жизни, социальная и профессиональная адаптация, творческое развитие. Но сотрудники программы "Шаг навстречу" помогают малышам из детдомов Нижегородской области не потерять связь с миром. Каждый волонтер проекта в течение длительного времени посещает одного и того же ребенка -- играет, разговаривает, читает с ним книги и смотрит фильмы. За четыре года существования проекта в нем поучаствовали 152 ребенка, у семерых из которых появились настоящие родители. Профессиональные психологи и педиатры, участвовавшие в исследовании малышей после начала проекта поражены результатами. У 95% малышей наблюдается эмоциональная, психическая, а значит и физическая динамика. В 2014 году фонд намерен продолжить этот проект в домах ребенка Нижнего Новгорода, Дзержинская, Выксы.
       Сделай "шаг навстречу", помоги. Пойми, эмоциональная связь с другим человеком для ребенка, как пуповина для эмбриона. И без той и без другой маленькое существо обречено на смерть. Разница лишь в том, что в материнской утробе помочь ребенку не погибнуть может только врач, а после того, как он появился на свет - каждый из нас.
       Максим попал в Дом ребенка, когда ему был всего годик. И мальчика поначалу никто не хотел усыновлять -- по очереди отказались две семьи. Воспитатели сравнивали его с "тростиночкой" и "ребенком из Освенцима". Кроме того, Максим казался потенциальным родителям угрюмым, заторможенным, ничего не хотел, то плакал, то дрался. Но когда в его жизни появилась волонтёр "Шага навстречу" Лариса, малыш всего через несколько месяцев оттаял, и его почти сразу усыновили.
       Для того, чтобы проект работал весь 2014 год, нужно собрать 384 тыс. рублей. Эти деньги пойдут на оплату работы координаторов и бухгалтера, тренинги волонтеров, печатные материалы. И тогда такие дети, как Русик, начнут улыбаться. Они уже начали.
       Ирина Гордиенко
       • 06-03-2014 (19:43)
      
       Крымских татар призывают к бойкоту референдума
       update: 07-03-2014 (12:56)
       http://www.kasparov.ru/material.php?id=53189316D649D&rand=1394433166
       Глава меджлиса крымско-татарского народа Рефат Чубаров призвал крымчан бойкотировать референдум о вступлении Крыма в состав Российской Федерации. Об этом 6 амрта сообщает портал "События Крыма".
       По его словам, объявление референдума усилит дестабилизацию ситуации на полуострове. Кроме того, глава меджлиса подчеркнул, что результаты референдума будут сфальсифицированы.
       "Меджлис не признает данный референдум и призывает всех жителей Крыма, независимо от их национальности, полностью бойкотировать все этапы его подготовки, а также голосование в день проведения референдума. Вполне очевидно, что независимо от того, какое количество голосующих придет в этот день, объявленный сегодня Верховной радой Крыма, ими будут обнародованы те цифры, которые им укажут", -- сказал он.
       Чубаров отметил, что не сомневается в том, что референдум будет бойкотирован большей частью жителей Крыма.
       Напомним, новые власти Крыма заявили о намерении провести референдум 16 марта. На него будут вынесены два вопроса. Первый -- выступаете ли вы за вхождение Крыма в состав РФ в качестве субъекта Федерации. Второй -- выступаете ли вы за восстановление конституции Крыма 1992 года. Однако еще до этого крымский парламент принял решение о вступлении автономии в состав России.
      
       Deutsche Welle: Меркель заявила Путину о нелегитимности референдума в Крыму
       update: 10-03-2014 (13:06)
       http://www.kasparov.ru/material.php?id=531D752753359&section_id=4987D7509859E
       Федеральный канцлер Германии Ангела Меркель 9 марта, провела очередную телефонную беседу с президентом России Владимиром Путиным. Как сообщает Deutsche Welle со ссылкой на официального представителя правительства ФРГ Штефана Зайберта, Меркель довела до своего собеседника позицию Германии по референдуму о статусе Крыма.
       По мнению правительства Германии этот референдум не легитимен и не соответствует нормам украинского законодательства и международного права.
       Канцлер также выразила сожаление по поводу того, что так и не удалось добиться конкретных шагов по созданию международной контактной группы по Украине, которая могла найти политические средства выхода из конфликта на Украине. Меркель еще раз подчеркнула необходимость срочного достижения существенных результатов в этом направлении. В свою очередь пресс-служба президента России отметила "имеющиеся различия в оценках происходящего".
       Владимир Путин "подчеркнул, что предпринимаемые легитимным руководством Крыма шаги основываются на нормах международного права и призваны обеспечить законные интересы населения полуострова".
       Напомним, новые власти Крыма заявили о намерении провести референдум 16 марта. На него будут вынесены два вопроса. Первый -- выступаете ли вы за вхождение Крыма в состав РФ в качестве субъекта Федерации. Второй -- выступаете ли вы за восстановление конституции Крыма 1992 года. Однако еще до этого крымский парламент принял решение о вступлении автономии в состав России.
      
       • 19-09-2013 (14:00)
      
       В Новороссийске суд запретил как экстремистский лучший перевод Корана на русский язык
       update: 19-09-2013 (14:00) http://www.kasparov.ru/material.php?id=523AC9101AB6A&section_id=4AD6D589490A4
       Октябрьский районный суд Новороссийска удовлетворил иск транспортной прокуратуры и признал экстремистской книгу известного азербайджанского религиозного философа Эльмира Кулиева "Смысловой перевод священного Корана на русский язык", сообщил информационно-аналитический центр "Сова" в своей рассылке, поступившей 19 сентября в адрес Каспарова.Ru.
       Книга была в одной из почтовых посылок и привлекла внимание правоохранительных органов.
       Следственный отдел по Новороссийску отказался возбудить уголовное дело по части 1 статьи 282 УК ("Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства") в связи с ввозом книги, однако транспортная прокуратура отправила перевод Корана на экспертизу.
       Согласно справке об исследовании Экспертно-криминалистического центра ГУВД МВД РФ по Краснодарскому краю, в книге имеются высказывания, в которых негативно оценивается человек или группа лиц по признакам отношения к определенной религии, содержатся высказывания, в которых речь идет о преимуществе одних людей перед другими по признаку отношения к религии, в частности, мусульман над не мусульманами. высказывания, содержащие положительную оценку враждебных действий мусульман по отношению к не мусульманам, а также
       высказывания побудительного характера, по смысловому пониманию призывающие к враждебным и насильственным действиям.
       Как отметила "Сова", подобные выводы можно сделать, ознакомившись с большей частью древней религиозной литературы, однако это не дает оснований для запрета священных книг мировых религий.
       Отметим, что проживающий в Баку Кулиев, которому 38 лет, в 22-летнем возрасте, будучи выпускником мединститута, начал перевод смыслов Корана на русский язык. В 2002 году черновой вариант перевода был представлен для ознакомления в Комплекс по изданию Корана (Саудовская Аравия) и был принят. Перевод смыслов Корана Кулиева был презентован в России и признан наиболее усовершенствованным русскоязычным вариантом.
       Автор удостоен медали Совета муфтиев России "За духовное единение".
       Заметим, в июле 2012 года Куйбышевский суд Омска признал экстремистской книгу Кулиева "На пути к Корану".
       Софья Микитик
      
       В пяти минутах от фашизма
       Евгений Ихлов: путинский режим - действительно имперская реваншистская сила
       update: 10-03-2014 (00:36) http://www.kasparov.ru/material.php?id=531C388F91288
       "Идут бараны и бьют в барабаны,
       А шкуры на них дают сами бараны..."
       Б.Брехт
       "Фашизм - это голод и война"
       Предвыборный слоган 1931-32 годов Компартии Германии
       Вот уже 67 лет на обложке "Bulletin of the Atomic Scientists" изображены часы, где стрелка застыла без 5 минут полночь атомного всеуничтожения. Вот так же российская действительность уже приблизилась к фашизации...
       Мне уже несколько раз приходилось напоминать, что превращение старых политических памфлетов, принадлежащих перу радикальных авторов, в остроактуальную публицистику (с небольшой заменой имён и географических названий) - признак острейшего общественного кризиса.
       В августе-сентябре 1914 года (привет юбилею!) оказалось, что всё написанное Лениным по внешнеполитическим вопросам - сбылось. Европейские державы действительно как обреченные неслись навстречу всеобщей войне и все силы "буржуазных обществ" - и консерваторы, и либералы, равно к ней подталкивали. Европейские социалисты, решив стать системным парламентским фактором, постоянно оглядываясь на свой быстро растущий электорат, стали подручными своих правых оппонентов в поддержке разразившейся войны и быстро отказались от своих базовых принципов.
       Сейчас оказалось, что тезисы Валерии Новодворской, Виктора Шендеровича, Андрея Илларионова, Александра Подрабинека, Андрея Пионтковского и других радикально-либеральных критиков режима полностью подтвердились:
       путинизм - это действительно фактор фашизации; путинский режим - действительно имперская реваншистская сила, угрожающая Европе, который любые попытки начать с ним диалог воспринимает как капитуляцию, и только жесточайшие дипломатические санкции, включая исключение из Совета Европы, уже за Чечню и, уж тем более, за агрессию против Грузии, могли предотвратить нынешний кризис; путинизм - это вовсе не "единственный европеец" в России, а фигурально выражаясь - "первый ордынец"; только НАТО даёт гарантию соседям России и абсолютно правы были те, кто расширял НАТО на восток, игнорируя завывания отечественных дипломатов и иных "просвещённых государственников"; российские базы в Крыму действительно стали плацдармом агрессии; французский авианосец "Мистраль" - приобретается для войны на Черном море...
       Сегодня российское общество разделилось. Я не берусь сказать по какой внутренней идейной или духовной склонности происходит размежевание. По принципу ориентации на "европейскую" или "византийскую" матрицы в недрах нашей цивилизации? По признаку ностальгического стремления к тоталитаризму, к "совку" или стремления к образцам персоналистской демократии, объединяющей и либералов, и анархистов? По тяготению ли к империи или к национальному гражданскому государству? Главное, что это размежевание стремительно идёт. Точно также советская интеллигенция была расколота вторжением в Чехословакию 21 августа 1968 года. Тогда одна часть сторонников спасения оттепели и продолжения реформ, борьбы с цензурой в культуре и науке решительно (пусть и внутренне) порвала с системой, а другая - стала частью консолидированной общественной базы брежневского застоя.
       Я убеждён, что истинной целью путинизма, то, что я назвал его "сатанинским планом" - было развязывание новой "холодной войны", и использование драматического разрыва с Западом для завершения фашизации режима.
       Этот план был запущен ещё когда он приободрял в Сочи Януковича применять силу, чтобы спровоцировать кровопролитный гражданский конфликт в Украине. создающий предлог для вооруженного вмешательства - и, следовательно, для конфронтации с "цивилизованным" миром, для превращения в заложников своих возомнивших было о себе при Медведеве "элит".
       Но духовное, интеллектуальное сопротивление фашизации путинизма растёт не по дням, а по часам. Какая появилась блестящая публицистика, какие яркие образы, сильные слова! Ничего схожего с унылыми причитаниями двухлетней давности о честных выборах и развитии местного самоуправления. Никаких вялых острот насчёт морской болезни у крысы. А вслед за яркостью слов придёт яркость действий. В автозаках задержанные уже начали петь. И скоро это будут не грустные интеллигентские баллады, а что-нибудь вполне героическое. Люди, наконец, поняли за что они ненавидят систему. И чем система смертельно опасна.
       Теперь чуть подробнее о фашизации. Фашизм - это разновидность тоталитаризма. Их три - "правый", рыночный (фашизм, нацизм); "левый", антирыночный (сталинизм, маоизм); политический религиозный фундаментализм (то, что Буш-мл. назвал "исламофашизмом", хотя правильнее было бы сказать "исламобольшевизм"). Если мы говорим о тоталитарном реванше, мы должны определить к какой именно модели тоталитаризма он тяготеет. Мы идём к рыночному националистическому. Следовательно, к фашизму.
       Для меня самого не вполне ясно, можно ли отнести систему "консервативной революции" (Франко, Салазар, Пиночет, "русский солидаризм") к наиболее "мягкой" разновидности фашизма или это только предшествующая фашизму стадия правоконсервативного направления. Но признаком перехода путинизма от правоавторитарной модернизирующейся системы латиноамериканского (70-80 годов) или восточноевропейского (20-30 годов) типа к фазе "консервативной революции" стали слова путинского пресс-секретаря Пескова об "идеологии лидера", которую почти весь народ не только разделяет (кроме "нано-пятой колонны"), но и "обогащает своим единством". Наличие "общенародной" идеологии в виде лидерской доктрины - обязательный признак режима "консервативной революции". После его появления для перехода к тоталитаризму достаточно сделать лишь ещё один, последний шаг - объявить уголовными преступлениями критику такой доктрины и любую несанкционированную творческую и общественную активность. Например, если сейчас "Дождь" подвергают экономическому бойкоту, то потом "провокационный вопрос" объявят экстремизмом. Если сейчас НКО, получающие западные гранты, повергают унижениям и преследованиям, то потом вообще не будет существовать НКО, не созданное по указанию властей. Вот это и будет завершением перехода к тоталитаризму.
       По моей классификации фашизм отличает от полицейской авторитарной деспотии ещё и такой важный критерий, что фашизм всегда появляется там, где есть гражданское общество - как орудие его разрушения. Раз у нас идёт фашизация, значит развитие оппозиционности у нас достигло потенциально опасной для режима черты. Как ни чахло выглядит у нас протестное движение, но интеллектуально и нравственно оно лидирует в российском обществе, также как лидировали диссиденты в начале 80-х. И предчувствие "народно-хозяйственных" трудностей толкнуло режим на превентивный удар.
       Немного оснований для оптимизма.
       Вернёмся к Чехословацким событиям. Если бы меня из любого года, начиная с 1990, перебросили бы на машине времени на час-другой в компанию придавленных депрессией тогдашних интеллигентов (всё пропало, изменения невозможны, это режим на века!!!), я бы бросился бы их утешать: всё наоборот - либеральная интеллигенция теперь просто обречена на победу. Брежнев, Суслов, Андропов, отправив в Прагу танки, полностью закрыли дорогу любым реформам. Коммунизм экономически и культурно ущербен. Когда отставание от Запада станет невыносимым - простые люди захотят "западной жизни", вновь, как в 20-40-е годы появится "народный антикоммунизм". Через двадцать лет гниения коммунисты начнут судорожные реформы, и советский строй поползёт как гнилая ткань. И измученные народы потянутся за примером к буржуазной демократии. Их героями и кумирами станут нынешние гонимые диссиденты, правозащитники, писатели, режиссёры...
       Евгений Ихлов
      
       У Украины нет армии http://forum-msk.org/material/power/10270126.html
      
       Валерий Родиков 10.03.2014
       На русском канале израильского ТВ - ITON TV показали интервью экс-главы израильской спецслужбы "Натив" Якова Кедми. В частности, разведчик сказал, что вступление Украины в Евросоюз рано или поздно приведет к вступлению Украины в НАТО. Вступление в НАТО Украины для России - смерти подобно. Это смертельная опасность для государства, поскольку военные базы НАТО на территории Украины превращают в груду металла противоракетную оборону страны, и ставят под угрозу даже ракеты среднего радиуса действия и все жизненно важные центры России. То есть Россия остается без обороны. По мнению Кедми, Россия не допустит на Украине правительства, которое будет тащить Украину в Евросоюз. Что касается ввода войск, то при эскалации напряженности не исключено, что Россия возьмет под контроль атомные электростанции, чтобы исключить диверсии, ракетные базы, центральные аэродромы, чтобы предотвратить переброску помощи от тех сил, в ком Россия не заинтересована.
       На вопрос, не воспрепятствует ли украинская армия взятию под контроль стратегических объектов российскими войсками, разведчик ответил, что украинской армии нет. Она развалена и разворована. Конечно, часть лиц, носящих армейскую форму, и некоторые гражданские могут оказать сопротивление, но это не имеет значения.
       Яков Кедми напомнил, что несколько десятилетий назад президент "самой демократичной страны" Джон Кеннеди поставил мир на грань ядерной войны, только потому, что на Кубе появились советские ракеты. И руководство государства российского тоже будет заботиться о безопасности своей страны и сегодня, и через три года, и через пять лет не меньше, чем Кеннеди. Израильский разведчик привел пример из своего района. Как бы реагировали израильтяне, если Аль-Каида или Иран на основе легитимных договоров разместили бы свои системы ПВО с новыми зенитными ракетами и ракеты земля-земля в Иордании? Думаете, что Израиль бы реагировал обращением в ООН или бы в общество озеленения природы?
       В данном случае речь идет о жизненно важной проблеме для России, и она не остановится ни перед чем и никакие санкции не помогут. Россия вряд ли пойдет на какие-нибудь соглашения с Западом. Соглашения о роспуске Варшавского договора, которые пытался заключить Горбачев, и соглашения о Ливии, и последнее соглашение с Януковичем (которое было оглашено и просуществовало 20 минут или полчаса) не стояли и бумаги, на которой они написаны.
       Телеведущий заметил, что легитимность Аль-Каеды на границах Израиля и войск НАТО - разные вещи. На что разведчик возразил: ракета не спрашивает о легитимности, а у ракет НАТО в отличие от Аль-Каиды - ядерные боеголовки. Кедми привел еще один пример избирательной трактовки легитимности, которой следует США. В Египте, когда убрали Мурси, США назвали смену власти военным переворотом, объявили новую власть нелегитимной и ввели экономические и военные санкции. То, что произошло на Украине ни в какое сравнение не идет с тем, что произошло в Египте. Но в Египте новая власть - не легитимная, а что сделали в Киеве на майдане - это легитимно. Так что легитимность новой власти на Украине - это легитимность условная, фальшивая, поддельная, тем более, что речь, в конечном счете, идет о ракетах.
       Что же делать евреям на Украине?, - спросил телеведущий. По его оценкам, их примерно 250 тыс. Им что, поддерживать Россию, власть в Киеве или просто бежать в Израиль и дело концом? Разведчик ответил: "Пусть каждый еврей решает, на чьей он стороне, но потом не обижается, если за свое решение ему придется расплачиваться свой задницей".
       Это мнение руководителя одной из спецслужб Израиля. В их компетентности сомневаться не приходится. И что странно, в России нашлись адвокаты нового порядка, установленного на Украине.
       И где? На радиостанции "Эхо Москвы" - медийном активе Газпрома. Слушал недавно на "Эхе" Шендоровича. Нервничает литератор до истерии, осуждает Путина, приводит аналогии. Я не поклонник его творчества. Но одну цитату из прошлых времен запомнил, когда губернатор Титов назвал Ельцина "великим экономистом", или типа того. "Лизнул до самых гланд", - сказал тогда литературный оппозиционер.
       В унисон работают и другие ведущие, к примеру, Ганапольский, правда, он чуть спокойнее и осторожнее.
       Я, признаться, удивился. Почему они за новую власть, если она потворствует антисемитам.
       Не знаю, может нашему Президенту льстит, когда его сравнивают с Гитлером? Вряд ли. Тогда почему? Газпром все-таки государственная компания, и за государственные деньги быть рупором госдепа и НАТО, это даже с коммерческой точки зрения - нонсенс. "Все-таки это наш общий газ, а мечты сбываются только у вас", - как поет Семен Слепаков. Бард имел ввиду верхушку Газпрома, а тут еще и "Эхо", оказывается, подкармливается. Не потому ли у нас внутренние цены на газ растут? И дальше по цепочке. Не пора ли Газпрому избавиться от непрофильного актива? Я ни в коем случае не призываю закрыть "Эхо", чтобы оно не аукалась с Вашингтоном. "Нехай клевещут". Только не за государственные деньги. В чьих интересах вещает "Эхо", тот пусть и платит. Валютные поступления попрут, однако.
       Профессор МГИМО, доктор исторических наук Андрей Зубов тоже отметился на "Эхе" скандальной аналогией, после своей статьи в "Ведомостях". Профессор - специалист по религиям, имеет кучу трудов в этой области, но, видимо, решил отметиться в новейшей истории. Он не учел, что сегодня уже не 1938 год, с которым он сравнивает сегодняшнюю ситуацию, и подлетное время до жизненных центров России натовских ракет, которые будут размещены на Украине, если нынешняя бандитская кодла усидит во власти, всего несколько минут. А что касается международного права, о котором печется профессор, то и Брюссель и Вашингтон, когда им надо, плюют на него. Не знаю, в чьем ведомстве сегодня МГИМО? Раньше он был в МИД. Интересная штука получается. МИД проводит одну линию, а профессор вдалбливает в головы будущих дипломатов противоположное. Может это новая методика? А не лучше ли вместо профессоров-дилетантов в современных международных отношениях приглашать для лекций специалистов, таких как израильский разведчик Яков Кедми? Они в курсе реальной политики.
       Кстати, израильские спецслужбы "мочат в сортире" или иначе "выписывают билет в один конец", тем, кто пытается создать смертельные проблемы для государства Израиль. Поэтому он и уцелел в полном арабском окружении.
       Комментарии к статье (всего - 13):
       Re: В данном случае речь идет о жизненно важной проблеме для России - Если вы действительно из Кирова (10.03.2014 12:37)
       В Кировской области образцовый либераст Белых губернатором. Помогали ему еще М.Гайдар и А.Навальный.Но первая задавила ребенка и сбежала. А Навальный уже разоблачен, как марионетка еврейских олигархов. Конец у него будут бесславным.
       Ответить
       Re: Re: Марс (10.03.2014 10:37) - Фреза. (10.03.2014 12:34)
       Вы дрыщите тут потому, что сьели чужое и вас пронесло. Воняете, русофобствуете. Я вам и год назад, и три года назад писал - ЧЕМ БОЛЬШЕ ВЫ БУДЕТЕ ВИЗЖАТЬ И МЫЧАТЬ ПРОТИВ РОССИИ , ТЕМ ВАМ ЖЕ ХУЖЕ БУДЕТ.
       Русский молчит, но всЁ запоминает. ВсЁ вносит в Черный блокнотик, а потом ПРЕДЬЯВА следует, и очень жестокая предьява, И тот дурак - который надеется что на русском можно воду возить, в итоге сам попадает в число изнасилованных и обиженных. Это познали грузины, и сейчас среди них никакой воинственности против Русских нет. РУССКИЕ - ЭТО БОЖИЙ НАРОД.
       Трогать Русского смертельно опасно. Просто жизнь короткая и многое забывается, а Бисмарк ведь утверждал - РУССКИЕ ВСЕГДА ПРИХОДЯТ ЗА СВОИМ,
       Крым наш. Мы за ним пришли.
       Ответить
       Украинцы всегда были прапорщиками - зав. складами. - Какая армия? (10.03.2014 12:33)
       Про них в армии говорили, что до обеда они думают, что бы украсть, а после обеда, как украденное вынести.
       Так они и поступили со всем, что им досталось от СССР, включая имущество трех крупнейших военных округов.
       На фото из их украинских частей в Крыму видно, что все превратилось в утиль и хлам.
       Ответить
       Re: Марс (10.03.2014 10:37) - Марс. (10.03.2014 12:19)
       Брешишь ты как сивый мерин. Запасов море, жратвы океан.А ты Жри солому , там все витамины.А то видно у тебя их нехватка в мозге.
       Ответить
       (без названия) - толмач1 (10.03.2014 10:58)
       А богословов никогда не интересовали национальные интересы народа. Они ведь богу служат, а не людям. И еще своему карману.
       Ответить
       В данном случае речь идет о жизненно важной проблеме для России - Марс (10.03.2014 10:37)
       Израильский разведчик может не знать, что, например, в моей Кировской области чудом сохранившиеся крупные с/х предприятия за последний год вырезали львиную долю своего скота и перешли линию невозврата по рентабельности. Т.е. с сельским хозяйством в России практически покончено, по крайней мере у нас. 80% картофеля, что давали фермеры, в этом году уже не будет, т.к. фЕРМЕРЫ МАССОВО КАПИТУЛИРУЮТ И ЗАКРЫВАЮТСЯ.
       В районах уже нет практически молокозаводов по причине отсутствия скота.
       В промышленности дела не лучше. Крупные предприятия превратились в фирмочки или торговые центры, городское население преимущественно занято в сфере услуг, самое доходное из которых называется - бюро ритуальных услуг.
       Запасов еды нет даже у большинства сельских жителей. Никто сегодня не садит даже картофель на продажу. Трава, которой питались люди в прошлую большую войну, больше не растет, т.к. земли отравлены.
       вот и надо думать, что для нас является жизненно важной проблемой. Втягивание России сегодня в войну, хоть в какую войну- это верная голодная, при том жестоко- голодная смерть России. Долго она не протянет, т.к. она разворована похлеще чем Украины и кто бы то ни был.
       Ответить
       Обратка - Профессор от инфантерии (10.03.2014 08:55)
       Кстати, на Украине есть интересный аналитик, из спецуры, Сергей Разумовский. Есть потрясающее его интервью еще в декабре.
       Ответить
       Они в курсе реальной политики. - Петька (10.03.2014 07:16)
       Крым уже в России. А референдум нужен для дипломатических разговоров. Хотя при его проведении будет большое количество провокаций, а идеологические уже идут и разрастаются, а какой вой будет поднят после оглашения результатов. Правый сектор после многочисленных консультаций со спецслужбами США, НАТО и ЕС готовит и физические провокации против крымчан и российских военных. Они понимают, что присоединив Крым, Россия укрепляет свое присутствие на Черноморском бассейне с далеко идущими последствиями. А дальше развитие влияния на всю восточную Украину. Здесь пошла игра ва-банк и блефовать нам уже нельзя. Янукович понял это после того как успел свою продажную шкуру спасти. У нас шкуры такой, которую спасти можно - нет, ее уже свои олигархи содрали. У нас один выход - борьба за Россию, Крым и Восточную Украину до полной победы наших общих народов. Пора отбросить силу болтовни, а крепить силу духа и освободительной Российской Армии.
       Ответить
       (без названия) - Впс-Х (10.03.2014 07:10)
       Это верх чиновничьего идиотизма когда рупор и штаб 5-ой колонны "Эхо Москвы" финансируется из госбюджета.Неужели г.Путин непротив того что на гос.деньги Россию и его самого обливают фекалиями либералов.Это выше разумного.
       Ответить
       хватит голимой пропаганды!- - шуч (10.03.2014 03:53)
       а где была рассеяния до сегодняшних событий?
       на астероиде летала или курила дурь в углу?
       ой,у нас время подлета на несколько секунд убавится,если украина в нато уйдет,блин караул!
       а где была эта страна все эти десятилетия,когда сразу стало ясно-что ее банально кинули после антикоммунистического реванша,почему она только сейчас головку мыслями занапрягала-когда уже куча раков свистит на всех горах?
       помяните мое слово-будет время,когда нато будет у кремлевской стены,за которой закроются последние солнцеликие-и все также эти твари будут визжать и компостировать мозги слугам про это подлетное время,
       смысл которого уже потеряется в тупых мозгах,даже попы не помогут вспомнить
       Ответить
       Re: Жертвы дермократии - Анатолий (10.03.2014 03:23)
       Этот урод даже не знает термин "подлетное время". Для идиотов. С территории Украины , до Москвы, несколько минут, поэтому системы ПВО и ПРО среагировать не успеют. Вообще то это задача 4 класса, но на пальмах видно не учат. Вот идиоты, даже не могут по карте найти расстояние от границы Украины до РФ и от границ РФ до США.
       Ответить
       (без названия) - статейка вранья полна (10.03.2014 02:10)
       Газпром на 50% частный.Ракеты,да,воры-хохлы,скорее всего попробуют поставить на Украине,так как,путин ничего не сделает против.Но ракеты есть и у России.
       Так что,статья гамно.
       Ответить
       (без названия) - Гадорез (10.03.2014 01:34)
       " Соглашения о роспуске Варшавского договора, которые пытался заключить Горбачев, и соглашения о Ливии, и последнее соглашение с Януковичем (которое было оглашено и просуществовало 20 минут или полчаса) не стояли и бумаги, на которой они написаны."
       - Тот таки да! С евро-пейцами договариваться можно только тогда, когда они тебя боятся! Такой уж они народ! Не будут боятся - убьют, ограбят!
       Это должны хорошо знать те чиновники, которые, разворовывая достояние Советского Народа - пытаются спрятать уворованное в западле!
       Вон янык таки прятал - и где оно теперь? Пойдет на подкормку германистанских пе-диков? То таки да?
       Ответить
       К Выступлению С.Разумоавского. http://www.youtube.com/watch?v=KGEVAPogeMM#t=1016
       http://www.opentown.org/news/27079/
       капитан 1 ранга Евдокимов М.А.
       27.1.14г
       Сайт Союз военных моряков.
      
       Интересно было послушать выступление Сергея Разумовского, многие вещи он оценивает правильно, особенно с точки зрения его великолепного знания всего закулисного и криминального мира - на Украине. Неудивительно, ведь он бывший чекист, который и сегодня находиться в информационном поле творящегося на Украине и главное его теневой составляющей - взглядом трезвого контрразведчика и патриота Украины, русской ориентации.
       Всё это так, но не видитесь на его "точные" умозаключения, они все с "чекистским" пафосом, свойственным большинству бывших чекистов, считающих, что они по опыту своей деятельности - умнее всех! Это далеко - не так, они в силу своей деятельности - информирование остальных категорий, потому зачастую считают себя экспертами последней инстанции. Но это далеко не так, зато все мы свидетели 13-ти летнего чекистского правления в России, сопоставимого с нашествием хана Мамая или адольфа гитлера.
       В своём выступлении Сергей Разумовский - называет КГБ лучшей спецслужбой мира, во какая самооценка!
       Вот только, одна неувязочка получается, как это у лучшей спецслужбы мира - развалилась страна СССР???
       И как среди высших эшелонов власти, к концу 80-х годов, оказались одни предатели и нашей Родины и в частности предатели КПСС - ведь все эти ельцины, горбачёвы, яковлевы и прочие - были "коммунистами" с большим партийным стажем, как это они вдруг, в один миг стали капиталистами, неправда ли - утопия! А может они всегда были врагами Отечества и "лучшая" спецслужба КГБ - призванная защищать безопасность государства - их попросту - проворонила, а может быть сама КГБ конца 80-х, уже состояла из перевербованных агентов спецслужб Запада???
       Ну если допустить, что верхний эшелон КГБ по полной лоханулся или продался, то спустимся на один уровень власти в СССР - ниже, а тут та же картина, бывшие 1-е секретари обкомов и их заместители, в подавляющем большинстве - тоже предатели и псевдокоммунисты, потому как подавляющее большинство из них быстренько перекрасилась в дерьмократов и начали кочевать по фальшивым партиям - вроде "Демвыбора России" и Единой России.
       Опять полнейший провал областных управлений КГБ, то тогда где же, извините меня - профессионализм??? Ещё ниже уровнем (города и районы) - та же картина, то же проявление вопиющего "профессионализма" чекистов.
       Всё, что перед нами рисует Сергей Разумовский, - в очень густых красках и чёрных тонах. Он правда честно говорит, что выдаёт нам худший вариант, как настоящий военный, боящейся недооценить противника - и здесь он прав, всегда надо учитывать худший вариант развития событий. Но в его оценках, прослеживается всесторонний анализ имеемой информации, тут всё хорошо, а вот далее - он не всегда делает правильные выводы из оценки обстановки. Особенно это касается его оценок ситуации в России, оценок роли и авторитета руководства России, а так же оценок военных возможностей противоборствующих сторон - при дальнейшей эскалации ситуации на Украине и перехода её в плоскость вооружённых конфликтов.
       В частности у Разумовского - сильно завышена самооценка роли Украины, она по его мнению является, чуть ли не "пупом земли" в славянском мире постсоветского пространства, что в корне - не соответствует действительности.
       При этом он заявляет, что Украина - осталась главным островком русской культуры, тогда как Россия вся перемешана с азиатами и их диаспорами. Что за бред!!!
       Познания демографической ситуации в России у Разумовского - ограничены рамками Москвы, Питера и Юга России, это в народе называется - не видеть дальше своего носа!
       Во первых, ему бы проехать по России и увидеть, что во многих регионах России, даже следов диаспор - нет, причём даже в регионах близких к Москве, например в той же Орловской и Брянской областях, про Урал и Сибирь - уже не буду говорить, а тем более в сельской местности (за исключением южных регионов России) - ими тоже "не пахнет"!
       Во вторых, Разумовскому пора бы знать, что Россия многонациональная страна, и граждане России в праве жить в тех регионах, где пожелают, в том числе и народы Северного Кавказа.
       В третьих, Разумовскому не мешало бы знать, что сегодня в России - 80% населения являются русскими, точнее славянским населением (русские, белорусы и украинцы), а это значит подавляющие большинство населения!
       Что касаемо беспредела в России творимого в основном представителями Северного Кавказа и реже приезжими со Средней Азии, то это как раз происходит с молчаливого согласия и поощрения этих процессов со стороны верховной власти в России и, прежде всего так любимого Сергеем Разумовским - его кумира Путина. Только причём тут русское население России, оно наоборот, за эти годы укрепило своё отвращение к данным категориям граждан, а не разбавилось ими - как утверждает Разумовский, тем более заявлять, что в России произошла полная дероссификация. Это называется, что Разумовский: "Слышал звон, да не знает - где он"!
       И вообще, раз они так любят нашего нынешнего президента, то пусть его забирают к себе на Украину, уверен, что через год - они пойдут по миру с "протянутой рукой", погрязнут в махровой коррупции и будут уже добрым словом вспоминать недотёпу Януковича, придурка Ющенко и мелкого мафиози Кучму.
       Ну, самое вопиющее из выступления Разумовского, - это назвать Украину единственным в мире государством белой расы, вот это уже - верх самооценки и полной бредятины! Если уже и называть сегодня самым натуральным государством славянской культуры и белой расы - то это, безусловно, будет Белоруссия. А вот о Белоруссии, в выступлении Разумовского - ни слова! И видимо не случайно - этот украинский "миссионер" КГБешного разлива - ни слова не упомянул о Белоруссии, об успехах в её экономики и особенно сельского хозяйства, об настоящем славянском лидере своего государства - батьке Лукашенко А.Г., а достижениях Белоруссии в украшении и окультуривании своей земли, своих населённых пунктов, об самом низком в Европе уровне преступности и самой высокой раскрываемости преступлений. С чего бы такая амнезия у Разумовского???
       Да с того, что Разумовский - не хочет признать, что на Украине они - всё профукали, потому как Украина гораздо богаче Белоруссии полезными ископаемыми, имеет выход в Чёрное море, имеет крупные морские порты, тяжелую индустрию, огромные площади чернозёма, большую протяжённость магистрального транзита нефти и газа, приличное количество и плотность населения. Только всё они у себя разворовали, продали и профукали, и виноваты в этом они сами - через чур увлеклись опиумом незалежности и самостийности, а так же клеветы на Россию.
       Во истину Разумовский близорук, потому как не видит даже соседние страны Прибалтики, которые хоть и являются политическими русофобами, но в настоящее время там проживает исключительно белая раса. А потом, с чего он взял, что мы в России разбавились диаспорой, мы с ними не породнились и выдворить их из России - можем гораздо быстрее, чем они на Украине разберутся между Западом и Востоком. Так, что лучше бы он больше беспокоился о ситуации на Украине, чем строил прогнозы по ситуации в России.
       Очень интересно Разумовский - описывает наши чеченские войны, когда понадобилась 120-ти тысячная Российская армия для усмиряют, чуть ли не 3-х тысяч боевиков. Ну, у Разумовского явно с дробями туговато, да и с информацией, как велись эти "войны" - видимо полная - деза. Он видимо не в курсе, что только погибшей роте Псковского ВДВ - противостояло более тысячи боевиков.
       И тем более он нагло врёт, якобы не зная, что в 1-ю чеченскую компанию контингент федеральных сил составлял около 95 тысяч человек, а со стороны чеченцев воевало только 30 тысяч национальной гвардии Чечни и 17 тысяч ополчения, т.е у федеральных сил был не более чем двукратный перевес.
       Потом первая Чеченская была предательским политическим шоу Березовского, когда боевики за ранее знали все планы федеральных сил, но всё равно они были быстро разбиты и война перешла в плоскость партизанщины, а потери боевиков были почти в 4-ре раза больше, чем у наших войск.
       Что касается 2-й чеченской компании, то состав федеральных сил был около 80 тысяч человек, а у бандитов около 22-х тысяч и здесь то же имело место сплошное предательство наших воинов, тем не менее, бандиты были быстро разбиты и перешли к партизанщине, а их потери в 3,5 раза превысили потери наших войск. При этом стоит учесть, что в обе чеченские компании - Россия не жила по законом военного времени, промышленность страны не переводилась на военные "рельсы", а война не велась так, как она должна вестись - с тотальным уничтожением противника, лагерями для пленных и тотальным арестом всех чеченцев (и им помогающим) на территории России
       с заключением в лагеря. При таком, правильном, ведении войны - от них и пуха бы не осталось - за полгода и ещё в первую чеченскую, а все уцелевшие боевики по сей день сидели в лагерях - на пожизненном, а кроме тех кого бы расстреляли за их преступления.
       Теперь, что касается описанной Разумовским - партизанщины. Он видимо не в курсе, что партизанское движение имеет успех - только на своей территории, где подавляющая часть населения поддерживает партизан, да ещё и местность должна быть горная или лесистая. Потому в Чеченские компании, населения республики поддерживало бандитов и всё равно их активно истребляли. Потому Разумовский сильно ошибается, что если чеченские боевики из Австрии займут Закарпатскую область, то им там не удержаться и нескольких месяцев, потому как местное население будет против них, да и бандеровцы с Западной Украины в долгу не останутся и не позволят у них оттяпать Закарпатье. Рассказывая про Ковпака С.А. - Разумовский видимо плохо знает историю и не курсе, что соединение Ковпака С.А. - понесло большие потери в походе на Западной Украине и чуть не было разбито, потому, как население там во многом не поддерживало Красную армию и вырваться с Карпат им помог только исключительный полководческий талант Сидора Артемьевича Ковпака.
       Ну, по Севастополю Разумовской тоже по полной накосячил в своём монологе, особенно когда представил всех бывших военнослужащих проживающих в Севастополе - в одном возрасте - 60 лет. Ну, это вообще полная бредятина, а куда девались сорока и пятидесятилетние??? А где молодёжь в от 20-ти до 40 лет.
       Ну, про Флот - тоже "блеснул" знаниями, особенно про какое то развёртывание соединений кораблей в море. А вот самое главное он упустил, что в Севастополе находиться бригада морской пехоты, бригада ППДО, дивизионы БРАВ, и пусть они сегодня не в лучшем состоянии, но вполне способные дать отпор любым боевикам. Ну и потом, он плохо знает Севастополь, где море стрелкового оружия на складах и боеприпасов к нему, а так же огромный контингент людей способных им профессионально владеть и любящих свой город. Какие там ему приснились боевики, кто их туда пустит, даже с их боевым опытом в арабских странах. Одних казаков - защищать Севастополь понаедет со всей России.
       Всё больше не хочется комментировать ляпсусы Сергея Разумовского, повторюсь, что многое он правильно оценивает и предсказывает дальнейший ход событий, но во многом несёт полную ересь!
       Союз военных моряков
       капитан 1 ранга Евдокимов М.А.
       27.1.14г http://www.opentown.org/news/27079/
       Сайт Союз военных моряков.
       Акакий #7 0 http://www.opentown.org/news/27079/
       К власти в СССР после 1953-го года пришли националисты и карьеристы, взяточники. Покрываемые из Кремля. Когда придёт время, они сбросят маски, выбросят партбилеты и будут в открытую править своими уездама как феодалы крепостники...
       Мао Цзэдун "Новый Китай" Пекин, 1964г. N12
      
      
       "Умоляем ввести войска к нам"
       10.03.2014
       http://www.novayagazeta.ru/letters/272.html
       Обращение к Президенту Российской Федерации Путину с просьбой ввести российские войска на территорию Тверской области и присоединить Тверскую область к России
       Дорогой Владимир Владимирович!
       Выражаем Вам глубокую поддержку за неравнодушие и решимость помочь русскоговорящему населению за пределами России. У нас, живущих на исторической территории России, после Ваших слов впервые за многие годы тоже появилась надежда.
       Мы, жители Тверской области обращаемся к Вам, как к защитнику русскоговорящего населения по всему миру. Обращаемся с убедительной просьбой о введении к нам войск и присоединении к России, поскольку положение русскоговорящих жителей Верхневолжья намного хуже чем в Крыму.
       Во-первых, у нас намного хуже климат. Восемь месяцев в году у нас сыро, темно и холодно. При этом в Тверской области почти весь декабрь электричества не было в сотнях населенных пунктов. Круглый год в сотнях тверских деревень электричество подается с большими перебоями. Многие линии электропередач у нас ремонтировали, еще когда мы жили в РСФСР. После сильного ветра взрослые и детишки сутками сидят без света. Всенародного газового достояния - как у вас в России, в большинстве наших населенных пунктов тоже нет. А там, куда газ проводят, он неподъемен и многие сельские жители для подключения газа берут кредиты. Шутка ли, заплатить около 40000 тысяч рублей за подключение газа при нашей нищете! Дрова на зиму в наших краях стоят около 15000-20000 рублей. Введите к нам войска, они, по крайней мере, помогут заготовить дрова для наших пенсионеров! И возьмите нас в Россию!
       Тверичи вчера с интересом узнали о том, что средние зарплаты у вас в России - 29 700 рублей. А на Украине, как Вы сказали, около 11000. Счастливые россияне и украинцы! У нас в Тверской области около 400000 человек живет на селе и зарплата у них - около 6000- 8000 рублей, при этом работы чаще всего нет, потому что работать негде. Надеемся, что скорое введение Верхневолжья в состав России поможет решить проблему безработицы, особенно на селе.
       Крымская казна пуста и, вероятно, Россия будет ее наполнять. Но и Тверская область скоро станет банкротом. Ее долги уже превышают годовой бюджет. Пожалуйста, введите к нам российские войска, чтобы уровень нашей жизни стал похож хотя бы на уровень жизни россиян из некоторых регионов Северного Кавказа. Да, жители Тверской области, по большей части простодушны, позитивны и миролюбивы. Они не способны устраивать теракты. Но они могут организовать тихую, многолетнюю диверсию в своем стиле - молча вымирать в 200 км от Москвы. Общая численность населения Тверской области за период с 1990 по 2012 год сократилась на 328 тыс. человек, или 19,7%. Численность молодёжи до 16 лет уменьшилась с 351 тыс. человек до 182 тыс. человек - почти вдвое. Трудоспособное население сократилось на 120 тыс. человек (13,6%), людей пенсионного возраста стало меньше на 13,7%. И помимо этого у нас самая низкая рождаемость и сверхсмертность. И еще одно из первых мест по количеству самоубийств среди трудоспособного населения.
       У нас, в Верхневолжье (когда в розетках есть свет), мы смотрим замечательные российские телеканалы. Спасибо Вам, у нас ловит и Соловьева и Киселева и Россию 24. У нас, как, наверное, и у Вас, сжимаются от гнева кулаки, когда достойнейшие телеведущие с искренней болью рассказывают нам о тысячах беженцев с Украины в Россию. Но поверьте, господин президент, из Тверской области, особенно из села, за последние годы убежали в Россию, особенно в Москву и Петербург, все кому было куда бежать. Только в России тверские беженцы последних лет видят последнюю надежду на человеческое существование. Без России они не видят будущего для себя и своих детей.
       Более 70% наших сельхозземель, особенно вдоль наших красивых рек и озер, захвачены коррупционерами и жуликами, давно распроданы областными руководителями олигархам и земельным спекулянтам, которые, не желая возделывать их и платить штрафы, при корыстном попустительстве земельных чиновников, ежегодно меняют номинального собственника. Наши поля, господин президент, настолько заросли бурьяном и лесом, что самим, без помощи российских Вооруженных Сил, нам русскоговорящим жителям Тверской области их уже не расчистить. Российская армия могла бы навести порядок на наших полях: вернуть их в собственность России, выкорчевать лес, вспахать, защитить от повторного захвата.
       Вы, без сомнения, догадываетесь, что, как и на послемайданной Украине, в Верхневолжье процветает мародерство. Мы понимаем, что это естественно для смутного времени, в котором мы живем. Но мародеры, без суда и следствия, все прошлое лето, под надуманными предлогами, с многочисленными нарушениями закона, отнимали у нас, русскоязычных граждан Тверской области наших свиней. Оккупационные власти, попирая наши конституционные права, пытались на три года запретить нам держать свиней в крестьянских хозяйствах, а у нас дети и нам их надо кормить. Говорят, этим летом возьмутся за наших коров. Пришлите к нам российскую армию и остановите мародеров!
       Как и на Украине, мародеры-чиновники, из нашего бюджета покупают и арендуют себе автомобили премиум класса на многие миллионы. В мороз они начинают ямочный ремонт дорог - после только что проведенного летом капитального ремонта. Оставляют без следов ремонта Восточный мост, который они якобы ремонтировали за огромные деньги целых два года, в то время, как жители Твери не могли переехать с одного берега на другой. В общем, как Вы вчера справедливо сказали об украинских чиновниках, "они кумоваты, вороваты и некомпенетны". Поверьте - наши тверские чиновники кумоватее, вороватее и некомпетентнее любого полтавского кума.
       Мы слышали по телевизору, что Россия за 50 млрд собралась строить мост через Керченский пролив. У нас в Твери губернатор тоже обещал жителям Западный мост, без которого город задыхается в пробках. Но обещание не выполнил. Мы понимаем, как всем сейчас тяжело. Но нам не нужен мост - пусть инженерные войска братской нам России соединят берега Волги хотя бы Западным Понтоном, дорогой Верховный Главнокомандующий. Российская армия могла бы также починить дороги и мосты в сельской местности - они не видели ремонта с брежневской программы "Дороги Нечерноземья". Например, тверская деревня Рясня под Старицей - люди из-за разрушенного моста ходят пешком по 10 км, не могут попасть на автобус до райцентра. А в райцентре сейчас все: и врачи, и похоронное бюро, и банкомат, где можно с карточки снять пенсию. Наведите же нам понтонный мост, не в Твери, так хотя бы в Рясне. Но таких Рясен у нас сотни. Поэтому, пожалуйста, введите к нам побольше российских войск, дело найдется каждому солдату.
       Дороги наши хуже, чем после бомбежек, по поводу их состояния тверитяне к Вам уже обращались.
       Нынешние мародеры во власти закрывают в Твери родильные дома, которые работали даже во время оккупации города немцами. Поскольку, как и на Украине, руководители нашего региона хамоваты и малокультурны, они орут на беззащитных девочек, осмелившихся спросить, зачем они это делают.
       Вы вчера великодушно предложили украинским гражданам лечиться у вас в России. Да, это поступок. Но, пожалуйста, возьмите в Россию лечиться не только украинцев, но и наших, тверских детей. В Тверской области закрываются детские и взрослые больницы, дома престарелых, отсюда уезжают врачи. В массовом порядке в Верхневолжье закрываются сельские школы. Без помощи России нам не выжить.
       Киселев вчера с болью рассказывал о разрушении православных храмов на Украине. Как всё похоже: у нас тоже разрушают памятники архитектуры и природы, православные храмы. Разрушают десятилетиями. Тверская область лишается своего исторического облика. Вам будет смешно, но в Твери мародеры украли даже целую городскую набережную 18-го века в центре Твери!
       У нас царит послевоенная разруха. Как гарант стабильности и мира возьмите нас в Россию и помогите нам восстановить народное хозяйство.
       Вы справедливо сказали вчера, что на Украине засели в региональной власти разные жулики, на которых люди никак не могут влиять, и надо их свергать бескровно и конституционно. Что ж, может у вас в России это и легко. Но мы у себя в Твери уже полгода пытаемся свергнуть некомпетентного губернатора, который, почему то не хочет уходить сам. Несмотря на ваш прямой запрет, он тратит на свой пиар и антипиар своих политических оппонентов миллионы бюджетных денет. В Верхневолжье не осталось почти ни одного свободного СМИ. Мы неоднократно пытались спокойно поговорить с ним и его коллегами, звали их на наши собрания и митинги, пытались вести с ним цивилизованный диалог, но Шевелев категорически не хочет встречаться с нами. Как Вы думаете, может быть он нерусскоговорящий? Если так, то, пожалуйста, после присоединения нас к России, дайте нам русскоговорящего губернатора, и своего, как в Крыму.
       Мы, жители Тверской области - мирные люди, мы не хотим пролития крови, мы хотим сменить некомпетентную региональную власть конституционно и цивилизованно, как призываете Вы, дорогой Владимир Владимирович! Но без ввода армии и Вашей поддержки нам с ними уже не справиться.
       Мы, как и Крым, хотим быть вместе с Россией!
       Пожалуйста, пусть богатые регионы России соберут нам гуманитарную помощь, а члены Совета Федерации перечислят, как Крыму, в помощь нам свои зарплаты. У нас тысячи сельских детей - ни в пример крымским - ни разу не видели моря и не пробовали виноград, потому что их родителям не на что купить путевки к морю, а виноград в наши сельские магазины не привозят, потому что его здесь некому и не на что покупать. Попросите членов СФ, пусть шлют нашим детям побольше денег, деньги всегда пригодятся.
       Мы, русскоязычные жители Тверской области, готовы помочь Российской армии восстановить на территории Тверской области конституционный порядок и в помощь российским военным создать отряды тверской самообороны для защиты Верхневолжья от мародеров, некомпетентных чиновников, нечестных полицейских. Мы готовы указать командирам спецпоздразделений российской армии основные места сборищ коррупционеров, жуликов и обманщиков Тверской области.
       А после принятия нас в состав России и восстановления на территории Верхневолжья конституционного порядка и победы над разрухой россияне могли бы приезжать к нам отдыхать. Это недалеко, гораздо ближе Крыма. У нас красота: грибочки, ягодки, рыбалка и охота. Если Россия даст нам умных, талантливых правителей, то из нашего края постепенно может вырасти настоящая туристическая жемчужина. Вы же не понаслышке знаете, как у нас красиво - ваши предки родом из-под Твери, да буквально в прошлом году вы прилетали на Селигер. На машине туда доехать, конечно, сложно, слишком плохие дороги, но на самолете-амфибии - от России рукой подать.
       С ожиданием скорого освобождения и единства с Россией, жители Тверской области.
      
       Комментарии на сайте "Новой" отключены на неделю
       10.03.2014
       http://www.novayagazeta.ru/news/1678944.html
       Впервые с октября 2011 года -- даты, когда в работу была запущена текущая версия сайта -- редакция приняла решение заблокировать возможность оставлять комментарии под материалами авторов "Новой газеты".
       Причина, вынудившая к такому решению, -- зашкаливающий градус ненависти в дискуссиях, искусственно подогреваемый специально обученными людьми -- троллями.
       Ежедневный, а временами и ночной кропотливый труд модератора дискуссий на портале газеты принес свои плоды -- сайту удалось сформировать сообщество приличных и вежливых людей совершенно разных взглядов на происходящее в стране и мире. Чтобы сохранить это сообщество, главный редактор принял решение остановить комментирование на сайте.
       "Новая газета" не первое СМИ, которое столь радикальным образом отсекает одну из функций портала -- дискуссионную площадку. Однако нам сейчас именно этот шаг представляется наиболее здравым. Важно сохранить и площадку, и аудиторию.
       Еще раз приносим извинения своим читателям за отобранные возможности. Вы можете оставлять свои комментарии на форуме и фейсбуке.
      
      
       В.П.
       СУРКОВ Владислав Юрьевич
       http://www.anticompromat.org/surkov/surkbio.html
       На главную
      
       Сурков В.Ю.
      
       Версии contra
       Отец франкенштейнов http://grani.ru/Politics/Russia/Parties/m.110335.html
       Оттенки серого http://www.anticompromat.org/surkov/ottenki_serogo.html
       Необъективная биография http://surkov.info/biografiya-surkov-chelovek-bez-rodu-plemeni/
       метит в президенты РФ
       версия Доренки http://www.anticompromat.org/surkov/dor-surk.html
      
       Версии pro
       Человек на точке сборки http://russ.ru/pole/CHelovek-na-tochke-sborki
       С детства отличник http://www.anticompromat.org/surkov/detstvo_v_skopine.html
       Красивый стих
      
      
       Справочные материалы
       Биография (относительно объективная) http://www.anticompromat.org/surkov/surkbio.html
       Лентапедия http://www.anticompromat.org/surkov/detstvo_v_skopine.html http://lenta.ru/lib/14159273/full.htm
       Сурков на Компромате.ру
       Ссылки и аннотации
       http://lj.rossia.org/users/anticompromat/tag/%D0%A1%D1%83%D1%80%D0%BA%D0%BE%D0%B2
       Путин о Суркове
       Юлия Вишневская
       Люди Суркова:
       Олег Говорун
       Хабиров
       Чеченское детство
       Антисурковский сайт
      
       Б/д "Просопограф" -
       описатель лиц"
       бывший заместитель председателя Правительства РФ - руководитель аппарата Правительства (май 2012- 8 мая 2013)
       бывший первый заместитель руководителя Администрации Президента (2008-2011)
       бывший первый заместитель председателя правления "Альфа-банка"
       Родился 21 сентября 1964 (версия о 1962 г.р. не соответствует действительности) в районной больнице пос. Шали Чечено-Ингушской Автономной Республики; до 1969 года носил имя Асламбек (Слава). Мать -Суркова Зинаида Антоновна приехала в село Дуба-Юрт Шалинского района в 1959 году по распределению после окончания Липецкого педагогического института на работу в дуба-юртскую школу. Познакомилась с отцом Суркова - Дудаевым Андарбеком (Юрием) Данильбековичем, чеченцем из тейпа зандарькьой, который тоже работал в школе учителем (в дуба-юртской школе обучался и был их учеником Асламбек Аслаханов). Дед В.Суркова Данильбек Дудаев - юрист, адвокат, окончил Ростовский юридический институт; у него четверо сыновей: Альбек, Андарбек (Юрий), Руслан и Султан.
       В 1967 году семья Андарбека Дудаева переехала в Грозный в микрорайон нефтяников Берёзка на улицу Пугачёва. А.Дудаев уехал в Ленинград поступать в Ленинградское военное училище и уже не вернулся к жене и сыну. В 1969 году З.Суркова-Дудаева вместе с сыном Асламбеком-Владиславом переехала в город Скопин Рязанской области, где вновь вышла замуж.
       В.Сурков учился в Скопине в восьмилетней (неполной средней) школе N62 (ныне N5) и средней школе N1; восьмилетку окончил с отличием.
       В 1982 году поступил в Московский институт стали и сплавов (МИСИС), откуда был взят на срочную службу в Вооруженных силах СССР (служил в 1983-85 гг.); МИСИС не окончил. Учился также в Московском институте культуры на режиссера, институт не окончил. В конце 90-х годов окончил Международный университет (Гавриила Попова). Магистр экономических наук.
       В МИСИСе познакомился с Михаилом Фридманом, с которым учился на одном курсе, и с журналистом Владимиром Соловьевым, учившимся на курс старше.
       Работал токарем, руководителем самодеятельного театрального коллектива, подрабатывал переводами. Некоторое время был безработным.
       В 1988 году работал администратором по связям с заказчиками молодежного кооператива "Камелопарт". Затем работал в "Менатепе" уМихаила Ходорковского (начинал - якобы телохранителем - МН, N6, 2004).
       Возглавлял агентство рыночных коммуникаций "Метапресс" (фактически - подразделение "Менатепа").
       В 1992 году был президентом Российской ассоциации рекламодателей, с октября 1992 года - вице-президент ассоциации.
       С января по май 1992 года был членом правления МФО "МЕНАТЕП".
       С мая по сентябрь 1992 года - начальник управления рекламы МФО "МЕНАТЕП".
       С сентября по декабрь 1992 года - начальник управления по работе с клиентами АКИБ НТП "МЕНАТЕП".
       С декабря 1992 по март 1994 года - заместитель начальника управления по работе с клиентами, начальник отдела рекламы банка МЕНАТЕП.
       С марта 1994 по апрель 1996 года - заместитель руководителя службы связей с общественностью банка МЕНАТЕП.
       Был помощником на общественных началах депутата ГосДумы МихаилаЛапшина, председателя Аграрной партии России (Ъ,28.09.2005).
       С марта 1996 по февраль 1997 года - вице-президент, начальник департамента по связям с государственными организациями компании ЗАО "Роспром".
       Был членом совета директоров банка МЕНАТЕП.
       Пытался получить от М.Ходорковского пакет акций в холдинге ("Утверждают, ... что Сурков пожелал стать компаньоном хозяина "Менатепа" - "Роспрома". Войти пусть в небольшую, но - в долю..." - МН, N6, 2004). Не получив желаемого, перешел из "Роспрома" в "Альфа-банк".
       С февраля 1997 года - первый заместитель председателя правления "Альфа-банка" М.Фридмана.
       С марта 1997 по январь 1998 года - заместитель председателя совета ОАО "Альфа-банк".
       23 января 1998 был назначен первым заместителем генерального директора ЗАО (с февраля 1998 - ОАО) "Общественное российское телевидение" (ОРТ) по связям с общественностью и СМИ.
       2 апреля 1998 был утвержден членом Открытого наблюдательного Совета в ОАО "ОРТ". 20 мая 1998 года был на первом заседании совета был избран ответственным секретарем ОНС ОАО"ОРТ".
       Был членом правления Ассоциации ипотечного кредитования (АИК).
       С апреля 1999 года - первый секретарь Исполкома Союза общественных Союзов, учрежденного 14 организациями (Всероссийский союз страховщиков, Лига содействия оборонным предпряитиям, Союзы архитекторов и журналистов, НАУФОР и др.).
       С 1999 года - советник руководителя Администрации президента РФ (руководитель администрации - Александр Волошин). С 3 августа 1999 года - заместитель А.Волошина. Согласно должностной инструкции, в качестве зам.руководителя АП готовит президенту предложения по вопросам внутренней политики; организует взаимодействие администрации с палатами Федерального Собрания Российской Федерации, ЦИК России, политическими партиями и движениями, общественными и религиозными объединениями, профессиональными союзами; координирует деятельность полномочных представителей президента в Совете Федерации и Государственной Думе, Конституционном Суде. Координирует взаимодействие со средствами массовой информации; осуществляет оперативное руководство Главным управлением внутренней политики Президента.
       27 августа 1999 газета "Сегодня" написала, что Сурков лоббировал принятие закона о захоронении ядерных отходов на территории России; в сентябре 1999 года Сурков опроверг свою причастность к лоббированию этого закона.
       14 ноября 1999 был назначен членом Комиссии при президенте РФ по противодействию политическому экстремизму в РФ.
       18 января 2000 во время выборов председателя Государственной Думы РФ руководил действиями фракции "Единство".
       В конце марта 2000 года провел закрытый брифинг, на котором назвал "зарвавшимися" и самыми скандальными "олигархами" БорисаБерезовского и Владимира Гусинского, ("Сегодня", 30.03.2000), что было понято как намерение администрации покончить не только с оппозиционером Гусинским, но и до этого времени лояльным Путину Березовским.
       После инаугурации в мае 2000 г. президента Владимира Путина был 3 июня 2000 вновь назначен заместителем руководителя Администрации Президента РФ (с теми же обязанностями).
       В январе 2001 года в качестве гостя присутствовал на инаугурации главы администрации Чукотского автономного округа Романа Абрамовича.
       С февраля 2001 года - член попечительского совета общественного Военного фонда.
       В марте 2001 года вошел в качестве руководителя в состав жюри конкурса творческих работ по разработке концепции и дизайна веб-сайта президента В.Путина.
       В июле 2002 г. Суркову было поручено руководство отделом по работе с соотечественниками за рубежом, созданным в рамках управления по внешней политике администрации президента РФ.
       В ноябре 2002 г. министр внутренних дел РФ Борис Грызлов стал председателем высшего совета партии "Единая Россия", что резко ослабило позиции председателя генерального совета и центрального исполкома партии Александра Беспалова. Авторство "операции по свержению Беспалова" в кремлевских кулуарах приписывали лично Суркову ("КоммерсантЪ ВЛАСТЬ", 25 ноября 2002). В феврале 2003 г. Беспалов потерял свой партийный пост.
       30 октября 2003 руководителем администрации президента РФ, сменив подавшего в отставку А.Волошина был назначен Дмитрий Медведев. В.Сурков сохранил пост заместителя и объем полномочий. В апреле 2004 президент Путин провел реорганизацию Администрации Президента. Д.Медведев остался руководителем администрации, у руководителя администрации осталось только 2 заместителя - Игорь Сечин и В.Сурков.
       С августа 2004 - член совета директоров ОАО АК "Транснефтепродукт" (ТНП), 8 сентября 2004 избран председателем совета директоров ОАО АК "Транснефтепродукт".
       После назначения в ноябре 2005 г. новым руководителем АП Сергея Собянина, В.Сурков сохранил пост зам.руководителя АП и объем полномочий.
       В феврале 2006 г. покинул пост председателя совета директоров ОАО "АК "Транснефтепродукт" ("КоммерсантЪ", 13.02.2006).
       26 февраля 2006 официальный сайт "Единой России" опубликовал стенограмму выступления Суркова перед слушателями Центра партийной учебы единороссов, в котором он отвел главную роль в развитии демократии партиям как "авангарду гражданского общества" и поставил перед "Единой Россией" задачу "не просто победить в 2007 г., а думать и о том и делать все, чтобы обеспечить доминирование партии в течение минимум 10-15 предстоящих лет".
       C мая 2006 года - член Правительственной комиссии по развитию телерадиовещания.
       В июне 2006 года предложил термин "суверенная демократия" (ранее употребленный в интервью "Комсомольской правде" его протеже Василия Якеменко), противопоставив его "управляемой демократии" - политическому режиму, управляемому, по его мению, извне (Сурков В.Ю.Наша российская модель демократии называется "суверенной демократией". /сайт партии "Единая Россия", 28.06.2006). В июле 2006 года первый вице-премьер Д.Медведев в интервью журналу "Эксперт" подверг терминологию Суркова критике, назвав термин Суркова "далеко не идеальным" ("...это наводит на мысль, что все-таки речь идет о какой-то иной, нетрадиционной демократии" - "Эксперт", 24.07.2006. -- N 28(522).
       16 августа 2006 в СМИ появилась информация о встрече Суркова с представителям Российской партии ЖИЗНИ (РПЖ) Сергея Миронова, которая состоялась еще 24 марта 2006 г., но о которой ранее не сообщалось. "Нет у общества второй ноги, на которую можно переступить, когда затекла первая. В России нужна вторая крупная партия", - цитата из речи Суркова. (Ведомости, 16 августа 2006).
       30 августа 2006 г. Сурков сказал: "Если мы не создадим свою публичную идеологию, приемлемую для большинства граждан национальную идеологию, то с нами не будут считаться. Зачем говорить с немыми... Суверенное государство в условиях глобализации: демократия и национальная идентичность". (РИА Новости, 30 августа 2006)
       Летом 2006 г. профессор МГУ, член КПРФ Елена Лукьянова и адвокат Вадим Прохоров попросили генпрокурора проверить соблюдение Сурковым закона "О государственной гражданской службе" в связи с его публичным заявлением: "Мы поддерживали, поддерживаем и будем поддерживать "Единую Россию". Заявители сочли, что эти действия подпадают под ст. 286 УК "Превышение должностных полномочий". Однако в прокуратуре посчитали, что обращение "не содержит достаточных данных, указывающих на признаки преступления, в связи с чем оснований для возбуждения уголовного дела не имеется". (Ъ, 17 октября 2006)
       В ноябре 2006 г. политолог Станислав Белковский писал, что позиции Суркова в Кремле якобы серьёзно ослаблены. По версии Белковского, весной 2006 г. Сурков вместе с Игорем Сечиным неудачно ввязался в борьбу за смену руководства в компании "Транснефть", которую они проиграли. ("С этого момента у формального кремлёвского куратора внутренней политики начались системные неприятности. Его лишили контроля над государственным телевидением - эта функция передана пресс-секретарю президента РФ Алексею Громову. Затем Путин дал добро на создание второй "партии власти" - "Справедливой России", против чего Сурков, ненавидящий Сергея Миронова , пытался возражать. В результате стало ясно, что Сурков играет против утверждённого Путиным проекта, что есть категорическое нарушение кремлёвской этики").
       20 ноября 2006 г. в журнале "Эксперт" была опубликована статья Суркова "Национализация будущего".
       8 февраля 2007 г. выступил в МГИМО на конференции, посвященной юбилею Франклина Рузвельта. Он перечислил факты политической биографии Рузвельта, каждый из которых напоминал схожий факт из жизни Путина. По словам Суркова, в США за время Великой депрессии ВВП "уменьшился почти вдвое", как и в России за годы реформ 90-х годов. Рузвельт "пришел к власти, когда пресса и финансы почти полностью контролировались безответственными олигархическими группировками, полагавшими, что демократия существует лишь для них". Наконец, Рузвельт считал своими противниками "финансовые монополии, спекулятивный капитал, безудержных банковских дельцов", которые стремятся "захватить контроль над правительством". Именно поэтому он провозгласил, что "демократия - это справедливость для всех", что "свобода от страха и нужды важны не менее, чем свобода слова и свобода религий". (Ъ, 9 февраля 2007)
       В январе 2008 г. руководитель Администрации президента Сергей Собянин ушел в отпуск на время проведения президентской предвыборной кампании (он возглавил избирательный штаб Дмитрий Медведева). Должность и.о. руководителя Администрации до мая 2008 занимал В.Сурков.
       27 апреля 2008 г. издательство "Европа" и Фонд эффективной политики (ФЭП) провели презентацию книги Суркова "Тексты 97-07", в которую вошли его публичные выступления и интервью.
       В Администрации Президента Дмитрия Медведева занял в мае 2008 г. пост первого заместителя руководителя Администрации (руководитель - Сергей Нарышкин).
       16 января 2009 "Единая Россия" провела закрытое совещание с региональным активом, посвященное действиям партии в кризисный период. Кризис Сурков назвал беспрецедентным и подчеркнул, что для его преодоления потребуются "неординарные меры". В частности, он призвал использовать уличные акции по поддержке "правильных решений правительства". (Коммерсант, 19 января 2009)
       19 июня 2009 посетил молодежную палату при парламенте Башкирии, где отвечал, в частности, на вопросы, в которых фигурировали выражения "нападки на регион", "давление на башкирскую конституцию", "тоталитарный режим", "возврат к прямым выборам глав субъектов". "Вас хорошо подготовили, ребята, - заметил Сурков. - Если вы хотите поучить Российскую Федерацию демократии на примере Башкортостана, я вам гарантирую: это не встретит ажиотажного интереса". Однако, выступая перед активом башкирского регионального отделения ЕР, Сурков назвал президента Башкирии Муртазу Рахимова одним из лучших региональных руководителей в стране и таким образом, по мнению газеты "КомерсантЪ", "было снято напряжение, возникшее после интервью Рахимова "Московскому комсомольцу", в котором он позволил себе резките высказывания в адрес федеральных властей и ЕР." - "КоммерсантЪ", 20 июня 2009).
       В июле 2009 был назначен координатором Российско-американской комиссии по вопросам гражданского общества. Известные российские правозащитники в открытом обращении к Медведеву и Обаме попросили пересмотреть это решение ("с именем Владислава Суркова ассоциируются многие негативные тенденции развития демократии в России"). Обращение, которое инициировал научный руководитель Центра социальных исследований Евгений Гонтмахер, подписали 22 правозащитника.
       В декабре 2011 назначен заместителем председателя правительства (пост первого зама руководителя АП перешел к Вячеславу Володину).
       В новом кабинете Дмитрия Медведева назначен в мае 2012 заместительем председателя правиельства - руководителем аппарата.
       8 мая 2013 президент Путин подписал указ об освобождении Владислава Суркова от должности вице-премьера - руководителя аппарата правительства с формулровкой "по собственному желанию". Указу предшествовали печатная перепалка между Сурковым и представителем Следственного комитета Владимиром Маркиным по поводу Фонда "Сколково". Несмотря на официальную "добровольность" отставки, ее истинной причиной, по всей видимости, была утрата Сурковым доверия президента Путина в связи с расследованием СК подозрительно больших сколковских гонораров оппозиционному депутату и одному из вождей "болотных митингов" Илье Пономареву, которые "твердые" путинисты - недоброжелатели Суркова склонны трактовать как скрытое финансирование антипутинской оппозиции за счет государства со стороны президента фонда Вмктора Вексельберга при попустительстве вице-премьера Суркова, а возможно и самого премьера Дмитрия Медведева.
       Свободно владеет английским языком.
       Увлекается написанием симфонической музыки и рассказов. Пишет стихи и песни.
       В 2003 г. был выпущен альбом группы "Агата Кристи" "Полуострова", в котором автором слов 11 песен являлся Сурков. В торговую сеть альбом не поступил, а был раздарен друзьям. Продюсером проекта выступил депутат ГосДумы (от ЛДПР, позже перешел в ЕдРо) Константин Ветров.
       В.Суркову приписывают авторство романа "Околоноля", вышедшего в июле 2009 г. под псевдонимом Натан Дубовицкий специальным приложением к журналу "Русский Пионер". Роман о тотальной коррупции в российском парламенте, силовых структурах и СМИ.
       Действительный государственный советник Российской Федерации 1 класса.
      
       Женат вторым браком; супруга Дубовицкая Наталья Васильевна - бывш.замгендиректора по связям с общественностью ОАО "Группа промышленных предприятий РКП"; контролирует ряд крупных крахмальных заводов (в частности, ОАО "Крахмало-паточный завод "Новлянский" и ОАО "Ибредькрахмалпатока"); ранее работала секретарем в "Менатепе".
       Первая жена Юлия Вишневская (в девичестве Лукоянова) - собирательница кукол и организатор музея кукол, гендиректор ТОО "Арт-сервис", бывший экономический обозреватель радио "Свобода" (1994-95 гг.).
       Усыновленный Сурковым сын Ю.Вишневской Артем Сурков окончил школу в Англии и филологический факультет МГУ; двое детей во втором браке.
       У В.Суркова есть единоутробная младшая сестра Елена (дочь его матери и отчима) и двое племянников-близнецов; живут в Москве. Есть также двоюродный брат в Скопине, который одно время был женат на сестре писателя Захара Прилепина.
      
       В.Сурков выведен Сергеем Доренко под собственным именем в его романе "2008".
       Захар Прилепин о своем бывшем родстве с Сурковым:
       ...Моя сестра замужем была трижды, один из её мужей - двоюродный брат Владислава свет Юрьевича. Но парадокс в том, что если я с Сурковым хотя бы однажды виделся (будучи взрослым человеком, и так сказать, писателем) то его двоюродный брат (бывший муж моей сестры) не видел Вл-Юр-ча вообще никогда. Вл-Юр-ч не роднился ни с кем, в Скопине после армии не появлялся, никаких отношений ни с кем не поддерживал.
       Итого: формально мы не кровные родственники, и давно уже вообще не родня (так как моя сестра лет 10 назад развелась с его братом). Но по факту у нас есть общий племянник, которому я родной дядя, а Сурков - двоюродный. http://prilepin.livejournal.com/23482.html?thread=1472698#t1472698
       No Интернет-библиотека "Антикомпромат"
       Источники:
       База данных "Просопограф - описатель лиц";
       база данных "Лабиринт"
       Сурков, Владислав
       Вице-премьер, глава аппарата правительства РФ
       Заместитель председателя правительства России с декабря 2011 года, глава аппарата российского правительства с мая 2012 года. Ранее - первый заместитель руководителя администрации президента России (2008-2011), заместитель руководителя администрации президента России и помощник президента Владимира Путина (2004-2008). Пришел на работу в администрацию главы государства в 1999 году, еще при первом президенте Борисе Ельцине. Занимался рядом крупных политических проектов, в том числе работал над организацией избирательных блоков "Единство" (1999) и "Родина" (2003), а также курировал партийное строительство "Единой России" (2003) и "Справедливой России" (2006).
       Владислав Юрьевич Сурков, согласно официальной биографии, родился 21 сентября 1964 года в селе Солнцево Липецкой области [126], [163], [153], [154]. По другим сведениям, Сурков (Асламбек Дудаев) родился в 1962 году в селе Дуба-Юрт Чечено-Ингушской Автономной Республики. Его мать - Суркова Зинаида Антоновна - и отец - Дудаев Андарбек Данильбекович - были учителями [140]. В 2005 году в интервью немецкому изданию Spiegel Сурков заявил, что его отец действительно был чеченцем и что первые пять лет жизни сам Сурков провел в Чечне [139], [132].
       По данным ряда СМИ, после школы Сурков поступил в Московский институт стали и сплавов, где познакомился с Михаилом Фридманом. Институт Сурков не закончил [142], [153], [154].
       В 1983-1985 годах Сурков, согласно своей официальной биографии, служил в Советской армии, в одной из артиллерийских частей [140], [126], [163] Южной группы войск в Венгрии [142]. Однако 12 ноября 2006 года министр обороны России Сергей Иванов в интервью программе "Вести недели", выходящей на телеканале "Россия", сообщил, что готов раскрыть телезрителям "секрет": Сурков, как и полпред президента в Южном федеральном округе Дмитрий Козак, срочную службу проходил в спецназе Главного разведывательного управления (ГРУ) [103].
       После армии Сурков поступил в Московский институт культуры, обучался по специальности "театральная режиссура". Этот ВУЗ Сурков также не закончил, доучившись лишь до третьего курса [142], [153], [142], [140].
       Ряд СМИ указывали, что Сурков после института работал токарем, в других публикациях утверждалось, что он некоторое время был руководителем самодеятельного театра [152], [154], [142].
       В 1987 году Сурков возглавил рекламный отдел созданного Михаилом Ходорковским Центра межотраслевых научно-технических программ (ЦМНТП) - Фонда молодежной инициативы при Фрунзенском райкоме ВЛКСМ [130], [126], [163]. По некоторым данным, начинал он как телохранитель Ходорковского [153].
       Ряд СМИ утверждали, что Сурков пришел к Ходорковскому из кооператива "Камелопарт", где был администратором по связям с заказчиками (кооператив занимал комнату в здании, где располагался ЦМНТП) [154], [165]. В то же время сообщалось, что в 1988 году Сурков организовал агентство по оказанию пиар-услуг "Метапресс" и уже оттуда по приглашению Ходорковского перебрался в государственно-кооперативное объединение "МЕНАТЕП", созданное в 1987 году на базе ЦМНТП [142]. Ряд источников также указывали, что кооператив "Камелопарт" был организован в 1988 году, а агентство - в 1991 году (фактически, оно уже было подразделением "МЕНАТЕПа") [166].
       В 1991-1996 годах Сурков занимал должности начальника управления по работе с клиентами и начальника отдела рекламы [130] в Объединении кредитно-финансовых предприятий "МЕНАТЕП", в дальнейшем - банка "МЕНАТЕП", возглавляемого Ходорковским [126], [163]. По данным ряда СМИ, с января по май 1992 года Сурков был членом правления "МЕНАТЕПа". Тогда же, в 1992 году, он некоторое время возглавлял Российскую ассоциацию рекламодателей [154].
       В 1996-1997 годах Сурков был назначен заместителем руководителя, а затем и руководителем Департамента по связям с общественностью ЗАО "Роспром" [154], [163], [142].
       В феврале 1997 года Сурков ушел в возглавляемый Михаилом Фридманом Альфа-банк, где стал первым заместителем председателя совета банка [126], [163], [142]. Причины его перехода неизвестны, однако ряд изданий предположил, что Сурков "устал быть третьим" (после Ходорковского и Леонида Невзлина). Была озвучена и другая версия: Сурков - не командный игрок, он по природе своей одиночка, и, возможно, ему просто надоедает подолгу работать на одном месте [165].
       В конце 1990-х годов Сурков окончил Международный университет, получил степень магистра экономических наук [126], [163], [142], [152].
       В 1998-1999 годах Сурков занимал пост первого заместителя генерального директора, директора по связям с общественностью ОАО "Общественное российское телевидение" (ОРТ) [126], [163]. В мае 1998 года он был избран ответственным секретарем Открытого наблюдательного совета ОРТ [154]. В СМИ публиковались данные, что Суркова на ОРТ пригласил предприниматель Борис Березовский [165].
       Весной 1999 года Сурков стал помощником Александра Волошина - руководителя администрации президента Российской Федерации [153], [126], [163], а в августе 1999 года - его заместителем [126], [163]. В начале декабря 1999 года, уже благодаря протекции самого Суркова, на такую же должность был назначен его бывший подчиненный Александр Абрамов [154]. СМИ впоследствии предположили, что приход Суркова в Кремль стал возможен благодаря его связям с Березовским, не исключали они и вероятность того, что его рекомендовал Фридман [165] или президент "Альфа-банка" Петр Авен [159].
       На своем новом посту, по данным СМИ, Сурков занимался планированием и реализацией крупных политических проектов в интересах Кремля. Уже осенью 1999 года эксперты называли Суркова "гениальным коммуникатором", "креативным пиарщиком-консультантом, способным предвидеть многие события" [161]. Первым детищем Суркова СМИ называли предвыборный блок "Единство", созданный в 1999 году в качестве противовеса набиравшему силу блоку Евгения Примакова и Юрия Лужкова "Отечество - Вся Россия" [162]. Публиковались сведения, что сама идея создания мощного блока, опирающегося на лояльные Кремлю региональные элиты, принадлежала бывшему заместителю главы администрации президента Сергею Звереву, однако он не успел реализовать свой замысел. Ту же идею, по данным журнала "Обозреватель", пытался воплотить в жизнь Березовский, но дальше разговоров дело не двинулось, и за ее реанимацию взялся именно Сурков [160]. Однако некоторые издания, например, "Новая газета", писали, что Сурков не имел отношения к "Единству" (якобы его "делал" другой заместитель главы администрации - Игорь Шабдурасулов), а принимал участие в создании парламентской группы "Народный депутат", в которую после выборов перешли многие члены "Единства" [159]. В 2001 году "Единство", объединившись с "Отечеством" и двумя депутатскими группами, "Регионы России" и "Народный депутат", организовали Общероссийский союз "Единство" и "Отечество", к которому позже присоединилось движение "Вся Россия". В том же году союз был преобразован во всероссийскую партию "Единство и Отечество" - Единая Россия, сопредседателями которой были избраны Сергей Шойгу, Юрий Лужков и Минтимер Шаймиев (в 2002 году председателем высшего совета партии стал Борис Грызлов, а в декабре 2003 года партия была переименована в "Единую Россию") [168]. Таким образом, как отметил Сурков, выступая на совещании членов движения "Отечество" в июле 2001 года, удалось преодолеть "историческую ошибку" - "раскол" между "Единством" и "Отечеством", которые ранее выступали как политические противники [156]. Самого Суркова при этом называли одним из главных создателей и идеологов "Единой России" как "партии власти" и "творцом" ее победы на парламентских выборах в декабре 2003 года [129], [144], [113], [145].
       В марте 2004 года Сурков был назначен заместителем руководителя администрации - помощником президента Российской Федерации Владимира Путина [126], [163]. На этом посту Сурков осуществлял организационное и информационно-аналитическое обеспечение деятельности президента по вопросам внутренней политики, а также федеративных и межнациональных отношений. Он руководил деятельностью Управления президента по внутренней политике, обеспечивал взаимодействие президента с Советом Федерации, Государственной Думой, Центральной избирательной комиссией России, а также с политическими партиями, общественными и религиозными объединениями, профессиональными союзами. В сфере его ответственности находилось обеспечение взаимодействия с органами государственной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления, а также связь со средствами массовой информации. Сурков занимался организацией обеспечения деятельности Совета по культуре и искусству, Совета по взаимодействию с религиозными объединениями, Комиссии по Государственным премиям в области литературы и искусства при президенте Российской Федерации, согласовывал проекты решений о присуждении государственных премий и премий президента Российской Федерации в области образования, культуры, литературы и искусства [135].
       В сентябре 2004 года Сурков был избран председателем совета директоров ОАО "АК "Транснефтепродукт" (ТНП) [151]. В феврале 2006 года Сурков покинул этот пост, согласно распоряжению премьер-министра РФ Михаила Фрадкова [128].
       По данным СМИ, Сурков имел прямое отношение к формированию ряда молодежных движений в России. Так, с его именем связывали пропрезидентское молодежное движение "Идущие вместе", образованное в 2000 году [158] (ряд СМИ "отцами-основателями" "Идущих" называли также политтехнологов Глеба Павловского и Марата Гельмана [157]). Движение возглавил бывший сотрудник администрации президента Василий Якеменко [158], [157], [149]. Первая громкая акция "Идущих вместе" прошла 7 ноября 2000 года в Москве на Васильевском спуске: тогда удалось собрать около 6 тысяч человек, которые призывали "не пить", "не курить", "не ругаться матом" и поддерживать Владимира Путина [158], [150]. "Идущих вместе" СМИ признали "неудачным проектом": движение превратилось в одиозную структуру, которая, в конечном итоге, стала дискредитировать Путина в глазах отечественной и мировой общественности. В прессе писали, что деятельность большинства активистов "Идущих" была построена на сугубо финансовом интересе [149], [158].
       На смену "Идущим вместе" в 2005 году пришли "Наши" [147], [164], [139], [131]. 21 февраля 2005 года "Коммерсантъ" сообщил о состоявшейся в Санкт-Петербурге встрече Суркова с молодыми людьми - "комиссарами" нового молодежного движения. Во встрече, которую организаторы постарались оградить от внимания журналистов, также принимал участие Якеменко. По данным "Коммерсанта", Сурков и Якеменко обещали своим сторонникам, что на базе "Наших" к 2008 году будет создана новая "партия власти". При этом особенно подчеркивалось, что создание движения одобрено Владимиром Путиным [149]. Первый съезд нового движения состоялся в принадлежащем Управлению делами президента подмосковном доме отдыха "Сенеж" [148]. 1 марта 2005 года Якеменко официально объявил о создании молодежного движения "Наши", главной целью которого была заявлена "борьба с фашизмом во всех его проявлениях" (в июле цели и задачи на сайте "Наших" были сформулированы иначе: "сохранение суверенитета и целостности России, осуществление модернизации страны, формирование действующего гражданского общества" [136]) [146]. В мае 2005 года Якеменко возглавил новое движение, оставив по собственному желанию пост руководителя "Идущих" [143]. Летом 2005 года в лагере на озере Селигер собрались 3000 активистов из 45 регионов страны. Приехавший на слет советник главы президентской администрации Павловский призвал активистов быть готовыми "физически противостоять попыткам антиконституционного переворота", а Сурков, выступая на слете, сказал: "Скорее приходите, мы вам страну передадим. Главное, чтобы вы знали - мы с вами" [137]. Там же, на слете, с участниками движения общался президент Путин [124]. Активисты движения встречались с Путиным в подмосковной резиденции "Завидово" в 2005 году и в его сочинской резиденции "Бочаров ручей" в 2006 году. На последней встрече Путин признал значимость движения "Наши" в деле интеллектуальной подготовки молодых лидеров и поблагодарил его активистов за работу, которую они ведут [125]. Однако впоследствии ряд изданий отмечали, что "Наши" быстро снискали недобрую славу и, по сути, повторили все ошибки своих предшественников из организации "Идущие вместе" [131].
       Сразу после появления информации о формировании "Наших" аналитики предположили, что новый проект Суркова мог быть и его собственной инициативой, поддержанной не всей администрацией, а лишь так называемой "семейной" группировкой в пику "питерским чекистам". В случае, если бы Сурков смог сделать из "Наших" полновесную партию власти, его шансы удержаться "в обойме" могли бы значительно увеличиться [149]. По мнению экспертов, в своей работе с молодежными организациями Сурков делал ставку на "правую, имперскую идеологию, основанную на поиске внешнего врага" [148]. Впрочем, некоторые политики, например Николай Тонков, лидер Ярославского отделения партии "Единая Россия", сенатор, член комиссии Совета Федерации по молодежи и спорту, заявляли, что "Наши" - "самодеятельность братьев Якеменко" [124].
       В сентябре 2006 года была опубликована информация о Форуме молодых лидеров, который в СМИ был назван кремлевским проектом воспитания молодого резерва власти [107]. Куратором проекта ряд СМИ также называл Суркова [106]. Участие Суркова в прошедшем в Москве мероприятии, по мнению аналитиков, наглядно демонстрировало "молодым лидерам": карьерный рост гарантирован только при сотрудничестве с действующей властью. Сами делегаты форума также не скрывали того, что не видят другого пути карьерного роста, кроме сотрудничества с "Единой Россией" [107].
       В июне 2006 года Сурков ввел в российский политический обиход термин "суверенная демократия", противопоставив его "управляемой демократии" - политическому режиму, управляемому извне [120]. (Впрочем, впервые термин "суверенная демократия" в печати употребил Василий Якеменко в одном из интервью "Комсомольской правде" в октябре 2005 года: "Мы выступаем за суверенную демократию, где свобода человека и свобода государства необходимы и равнозначны" [134]). В июле 2006 года первый заместитель председателя правительства РФ Дмитрий Медведев в интервью журналу "Эксперт" назвал термин Суркова "далеко не идеальным". По словам Медведева, если к слову "демократия" приставляются какие-то определения, "это наводит на мысль, что все-таки речь идет о какой-то иной, нетрадиционной демократии" [118]. Главный редактор "Эксперта" Валерий Фадеев - интервьюер Медведева, член Общественной палаты, директор Института общественного проектирования и один из создателей документа, в котором обосновывается необходимость экономической модели суверенной демократии - заявил, что не видит принципиальных разногласий между позициями Суркова и Медведева. Он объяснил несогласие Медведева с понятием "суверенная демократия" тем, что этот термин можно было бы толковать как отказ от "некоторых аспектов демократии" и как желание России изолироваться от внешнего мира. Высказывалось также мнение, что Медведев спорит не столько с автором термина, сколько с триадой национальных ценностей, в которой использован сурковский термин ("суверенная демократия - сильная экономика - военная мощь") зампреда правительства и министра обороны Сергея Иванова [117], возможного соперника Медведева на президентских выборах 2008 года. Вместе с тем, СМИ обращали внимание читателей на то, что Медведев, раскритиковав термин Суркова, не предложил ничего взамен [108]. Заочная полемика между Сурковым и Медведевым на страницах журнала "Эксперт" продолжилась: в номере от 20 ноября издание опубликовала статью Суркова под названием "Национализация будущего: параграфы pro суверенную демократию". В этой публикации Сурков писал: "Допустимо определить суверенную демократию как образ политической жизни общества, при котором власти, их органы и действия выбираются, формируются и направляются исключительно российской нацией во всем ее многообразии и целостности ради достижения материального благосостояния, свободы и справедливости всеми гражданами, социальными группами и народами, ее образующими" [102].
       После состоявшегося 30 августа 2006 года в Москве "круглого стола" на тему "Суверенное государство в условиях глобализации: глобализация и национальная идентичность" представители "Единой России" заявили, что термин "суверенная демократия" должен быть положен в основу программных документов партии [109]. В октябре 2006 года "Единая Россия" представила проект партийной программы. Как сообщала газета "Коммерсантъ", единоросы сделали "суверенную демократию" стратегическим тезисом. В итоговый проект, по данным издания, на 60 процентов вошел документ, разработанный ранее группой экспертов по инициативе Суркова [105].
       СМИ также публиковали информацию о связи Суркова с партией "Родина". О том, что Сурков как минимум имеет влияние на эту структуру, упоминал один из лидеров партии Сергей Глазьев во время своего конфликта с другим руководителем "Родины" Дмитрием Рогозиным в феврале-марте 2004 года (Глазьев предупреждал, что в случае победы "сурковско-рогозинской" группы фракция в Думе "больше не будет отвечать интересам своих избирателей, а станет просто филиалом администрации президента") [167]. Некоторые аналитики связывали "Родину" с группой "питерских силовиков" (или "питерских чекистов") во главе с заместителем руководителя администрации президента России - помощником президента Игорем Сечиным [167]. В частности, "Коммерсантъ" в феврале 2005 года публиковал информацию о том, что Рогозин "перестал "ходить на инструктаж"" к Суркову и гораздо чаще стал общаться с кремлевскими "силовиками" [149]. Высказывались в СМИ также версии о влиянии на "Родину" сразу двух (или больше) групп в президентской администрации [138]. Впоследствии Сурков, по мнению ряда СМИ, от "Родины" отказался. В интервью немецкому журналу Spiegel в мае 2005 года Сурков заявил: "Хоть коммунистов возьмите, хоть "Родину" - при всем уважении не могу представить себе, что стало бы со страной, приди они к власти". На вопрос издания о возможности создания еще одной прокремлевской партии - на этот раз либеральной, Сурков ответил, что такого проекта нет. "Партии нельзя создать искусственно или сконструировать в Кремле", - заявил он, уточнив, что можно лишь благожелательно следить за возникновением партий. Сурков отмечал: "Мы не хотим за людей решать, сколько партий нужно стране - две или семь... Главное, партии нужны такого масштаба, чтобы возможный переход власти к ним не вел бы к необратимой смене курса" [139].
       В 2006 году Сурков, по мнению ряда СМИ, сыграл одну из ведущих ролей в организации второй "партии власти", альтернативной "Единой России" - "Справедливой России", созданной на основе объединения партии "Родина", Российской партии пенсионеров (РПП) и Российской партии жизни (РПЖ). В марте 2006 года Сурков на встрече с представителями РПЖ говорил, что стране нужна "вторая крупная партия". "Нет у общества "второй ноги", на которую можно переступить, когда затекла первая", - заявил он. В конце июня "Родина" и РПЖ заявили, что готовы стать такой крупной партией [116], [113], а в августе к ним присоединилась и РПП [112]. 28 октября 2006 года, на VII съезде "Родины" участники альянса приняли "Манифест", объявивший о создании партии "Справедливая Россия: Родина/Пенсионеры/Жизнь" [104].
       Ряд аналитиков утверждали, что Сурков имел непосредственное отношение к неожиданному развороту прежде аполитичной РПЖ в сторону левой идеологии. Ему же, по данным журнала "Власть", принадлежала идея неожиданного объединения Партии жизни с "Родиной". Указывалось, что в случае создания новой партии "партийная конструкция" страны окажется близка к двухпартийной системе, идея которой, по данным издания, давно витает в Кремле. Кроме того, по прогнозам аналитиков новая система окажется не только двухпартийной, но и двухпалатной: в нижней палате парламента, в случае успеха новой партии на парламентских выборах, число ее сторонников резко возрастет, в верхней же будет доминировать "Единая Россия" [115]. "Ведомости" приводили слова аналитика из НИИ социальных систем Дмитрия Бадовского, который утверждал, что по настоянию Суркова ключевая роль в "Справедливой России" отводится подконтрольной ему Партии пенсионеров - с ее помощью замглавы президентской администрации намерен влиять на новую политическую структуру [110]. Публиковали СМИ и сведения о том, что бывший заместитель губернатора Тульской области Игорь Зотов был избран руководителем Российской партии пенсионеров вскоре после визита Суркова в Тулу, где тот встречался с руководителем региона Вячеславом Дудкой [141]. Однако ряд экспертов трактовали появление новой партии как объявление "питерскими силовиками" войны "Единой России" [115]. Член научного совета Московского центра Карнеги Андрей Рябов полагал, что в объединении левых заинтересованы "питерские силовики", пытающиеся выйти на поле, которое до сих пор полностью курировал Сурков [111]. Впрочем, в кремлевском авторстве нового партийного проекта никто не сомневался [115]. Комментируя создание новой партии, гендиректор Института политтехнологий Игорь Бунин отмечал, что "Единая Россия" обязательно выиграет выборы 2007 года, "но Кремль смотрит дальше. При любых изменениях в системе "Единая Россия" может дать трещину, тем более перед президентскими выборами" [114].
       В конце июня 2006 года СМИ упоминали Суркова в связи со скандалом вокруг выселения судебными приставами жителей микрорайона Южное Бутово. Мэр Москвы Юрий Лужков обвинил москвичей, не пожелавших покинуть свои дома даже после соответствующего судебного решения, в "жлобстве" [122], [121], а местные жители подали на Лужкова коллективный судебный иск о защите чести и достоинства [122]. После того как этот конфликт стал одной из главных тем итоговых программ трех центральных телеканалов, некоторые наблюдатели сделали вывод о политической подоплеке "бутовского дела". Сам Сурков назвал события в Южном Бутове "показателем здоровья общества", поскольку "гражданская позиция постепенно проявляется, и никто этому не препятствует, кроме отдельно взятых чиновников". Координатор незарегистрированного общественного движения "Жители за Лужкова" Марк Сандомирский заявил, что давление на мэра, который может иметь высокие шансы на выборах президента в 2008 году, "организуется понятно кем - почитайте хоть Владислава Суркова". Президент Института национальной стратегии Станислав Белковский также указывал, что ситуация в Бутове была связана с процессом выбора преемника президента, и чтобы исключить кандидатуру Лужкова в этом качестве, "Кремль взял на вооружение подвернувшийся конфликт мэрии с жителями". "Коммерсантъ" приводил мнение ряда экспертов, которые утверждали: о том, что именно Сурков стоит за атакой на Лужкова, можно судить по использованным инструментам общественного влияния (и государственные телеканалы, и Общественную палату курирует Сурков) [119].
       Летом 2006 года пресса писала о том, что Сурков выступил инициатором создания кинокартины, посвященной истории нового официального праздника страны - 4 ноября (День народного единства в России был официально объявлен праздничным в 2005 году). Издание сообщало, что Сурков предлагал различным известным режиссерам "фактически выполнить госзаказ", сняв фильм о событиях Смутного времени. Свое согласие в итоге дал режиссер Владимир Хотиненко, а генеральным продюсером проекта выступил Никита Михалков. Официальная премьера картины "1612: Хроники Смутного времени", сценарную разработку которой, по некоторым сведениям, также "очень плотно курировал" сам Сурков, состоялась в ноябре 2007 года, а в ноябре 2008 года Первый канал (генеральный директор - Константин Эрнст) представил телевизионную премьеру картины [123], [59], [93], [169].
       В июне 2007 года, в год парламентских выборов в России, Сурков выступил на семинаре-совещании, посвященном стратегии и тактике предстоящей думской кампании. Он заявил, что партия может получить больше голосов, чем все остальные участники предвыборной гонки, вместе взятые, однако просил активистов работать энергичнее, потому что для партии "важен каждый избиратель", а ее победа важна не только для партии, но и для страны. "'Единая Россия' - это гарант преемственности курса президента Путина. Потому что президент и партия - это одно политическое целое" [101]. В том же месяце Сурков выступил в президиуме Академии наук с лекцией "Русская политическая культура. Взгляд из утопии". В ней он, развивая идею "суверенной демократии", попытался связать ее с русской исторической и культурной традицией. Именно традиция, согласно Суркову, и определила специфику российской демократии - единственно политически возможной в стране на данном этапе. Так, по словам Суркова, российскую политическую практику отличают такие особенности как "стремление к политической целостности через централизацию властных функций", "идеализация целей политической борьбы" и "персонификация политических институтов". Именно централизованная власть "на протяжении веков собирала, скрепляла и развивала огромную страну, широко разместившуюся в пространстве и времени. Проводила все значимые реформы", - говорил Сурков. "Наличие могущественного властного центра и сегодня понимается большинством как гарантия сохранения целостности России", отмечал он. "Уверен, что объединительная деятельность президента Путина успешна и широко одобряема именно потому, что направляется русским умом, уважением к русской политической культуре, любовью к России", - закончил свое выступление Сурков [100], [99].
       1 октября 2007 года на съезде партии "Единая Россия" Путин объявил, что согласен возглавить партийный список на предстоящих выборах в Государственную Думу. В то же время, по словам президента, членом партии он бы становиться не хотел [98]. На следующий день было объявлено, что предвыборной тройки кандидатов от партии не будет - Путин возглавит список единолично [97], [95], [96]. В том же месяце Сурков, выступая перед бизнес-сообществом на заседании Столыпинского клуба, заверил собравшихся, что рост капитализации компаний и консолидированной прибыли предприятий продолжится при сохранении преемственности власти [94].
       2 декабря в России прошли парламентские выборы [92]. Задолго до официального оглашения результатов голосования стало известно, что победителем стала "Единая Россия " [91], [90], которая получила 64,30 процента голосов и 315 мест в Думе. Прошла в парламент и "Справедливая Россия", получившая 7,74 процента и 38 мест [88], [89]. Спустя два дня был наконец разрешен вопрос о преемнике Путина: им стал Медведев, чью кандидатуру на встрече с президентом выдвинули руководители "Единой России", "Справедливой России" и двух не прошедших в Думу партий - Аграрной партии и партии "Гражданская сила". Путин предложенную кандидатуру одобрил "целиком и полностью" [85], [86], [87]. 2 марта 2008 года в России были проведены президентские выборы, на которых Медведев получил 70,28 процента голосов [82], [83]. 15 апреля 2008 года на IX съезде "Единой России" Путин согласился стать председателем партии (эта высшая выборная партийная должность была учреждена тем же съездом) [80] и, согласно своему желанию, он оставался беспартийным и занял пост после инаугурации Медведева [79], [80], [78].
       7 мая 2008 года состоялась церемония инаугурации избранного президента России [74], [75]. В тот же день новый глава государства своим указом поручил сотрудникам администрации президента РФ временно исполнять свои обязанности [77] и внес в Госдуму кандидатуру Путина для утверждения премьер-министром страны [76]. 8 мая 2008 года на внеочередном пленарном заседании Государственной Думы депутаты утвердили Путина председателем правительства России [70], [71], [72]. Медведев в тот же день подписал соответствующий указ [73].
       По данным СМИ, отношения Суркова с Медведевым до его избрания главой государства "были сложными": журналисты вспоминали их полемику по поводу "суверенной демократии", а также приводили в качестве довода тот факт, что Медведев никогда не имел выстроенных отношений с "Единой Россией" и движением "Наши" [67]. Однако 12 мая 2008 года Сурков указом Медведева был назначен первым заместителем руководителя администрации президента России [69] (пост главы администрации занял бывший вице-премьер и руководитель аппарата правительства Сергей Нарышкин) [68]. Сохранение прежней команды, и, в частности, Суркова, было воспринято наблюдателями как подтверждение намерений Медведева придерживаться курса, проводимого Путиным [66]. Высказывалось мнение и о том, что назначение в администрацию президента такой "весьма эффективной" фигуры, как Сурков, могло быть продиктовано желанием обоих лидеров страны (в дальнейшем СМИ писали о сложившейся в России "тандемократии" [63]) "сохранить управляемость политическими институтами на высоком уровне" [67]. Несколько месяцев спустя, летом того же года, Сурков на встрече с активистами движений "Россия молодая" и "Новые люди" заявил о том, что "деструктивные силы пытаются вбить клин" между президентом и главой кабинета [65]. Однако в сентябре на семинаре единороссов "Основные направления идеологической работы партии" он развеял надежды тех, кто связывал с приходом Медведева на политическую "оттепель" внутри страны. "Не будет какой-либо оттепели или какой другой политической слякоти", - передал суть слов Суркова один из участников семинара [60].
       В июле 2008 года на заседании бюро высшего совета "Единой России" было принято решение о создании общественных приемных премьер-министра, председателя партии "Единая Россия" Путина во всех российских регионах - "для прямого общения между председателем партии и гражданами" [64]. Сообщалось, что на семинаре, организованном для руководителей приемных, "учить партийцев правильно принимать население от лица Владимира Путина" будет лично Сурков [62].
       В сентябре 2008 года Сурков, по сведениям "Коммерсанта", выступивший на семинаре "Направление идеологической работы" в закрытом для журналистов режиме заявил о необходимости сосредоточиться в ходе предвыборной полемики (семинар проводился незадолго до выборов в ряде регионов страны) "на тех оппонентах, кто способен к конструктивному диалогу", в первую очередь - на представителях "Справедливой России". По мнению издания, тем самым он дал понять, что "в перспективе именно эта партия должна стать элементом двухпартийной системы" [61].
       В конце 2008 - начале 2009 года Сурков неоднократно выступал с предложениями, направленными на преодоление последствий затронувшего Россию мирового финансового кризиса. В декабре 2008 года в произнесенной им на секции форума "Стратегия - 2020" речи "Спасти гегемона" Сурков основную задачу "государства в период спада" определил как "сохранение среднего класса" ("Россия - их страна. Медведев и Путин - их лидеры. И они их в обиду не дадут"). В своем следующем, январском, выступлении на семинаре-совещании с секретарями региональных политсоветов партии Сурков вновь вернулся к теме кризиса и, назвав его "беспрецедентным", призвал бороться с ним "неординарными" мерами. В их числе он назвал "обеспечение роста благосостояния граждан", развитие инфраструктуры и закладку "основ инновационной экономики". Важнейшим приоритетом в кризисный период он предложил считать укрепление "суверенного демократического государства" в целях "изменения мировой политической системы" дабы "сделать ее более справедливой, выгодной для российского народа". В том же месяце на закрытом совещании "Единой России" по рекомендации Суркова было принято решение мобилизовать силы партии на то, чтобы во время кризиса организовывать митинги в поддержку правительства с целью направить протестные настроения общество в нужное русло. Вскоре СМИ сообщили о первых мероприятиях в рамках всероссийской акции по поддержке антикризисных мер, организованных партией "Единая Россия" [55], [54], [56], [58], [53].
       В мае 2009 года Сурков вошел в состав Совета по развитию отечественной кинематографии при правительстве РФ. Сообщалось, что новый орган под председательством самого премьер-министра Путина "будет рассматривать и готовить предложения по господдержке производства, проката, показа отечественной кинопродукции и ее распространения за рубежом", премьер-министр же пообещал, что будет обеспечено государственное софинансирование "фильмов, направленных на формирование ценностных установок, соответствующих интересам российского общества и стратегическим задачам развития страны" [49], [50], [51], [57].
       В июле того же года Сурков был назначен координатором по вопросам гражданского общества двусторонней американо-российской комиссии, созданной по итогам переговоров президента РФ Медведева с президентом США Бараком Обамой. Однако это назначение вызвало протест российских правозащитников, которые в открытом обращении к главе государства попросили пересмотреть это решение, так как с именем Суркова "ассоциируются многие негативные тенденции развития демократии в России" [45], [46].
       В мае 2009 года Сурков был назначен заместителем возглавляемой президентом Комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики России [52], а 31 декабря 2009 года глава государства сформировал рабочую группу во главе с Сурковым по созданию в стране "территориально обособленного комплекса для развития исследований и разработок и коммерциализации их результатов". В качестве главы группы в феврале 2010 года Сурков дал интервью газете "Ведомости", где рассказал о планах создания в России "инновационной долины", или "иннограда" - своего рода национального аналога Кремниевой долины в США (региона в США, характеризующегося развитостью научной и инженерной инфраструктуры - прим. ред.) [36], [37]. Между тем в обществе реализация идеи модернизации страны и построения в ней инновационной экономики была воспринята скептически [38], а российское ЖЖ-сообщество, по выражению "Нового региона", назвало картины города будущего, нарисованные Сурковым в интервью, "смесь путинщины и маниловщины" [39]. В марте 2010 года стало известно, что инновационный центр будет возведен в подмосковном Сколково. Тогда же было объявлено, что российскую часть координационной структуры по созданию "российской Кремниевой долины" возглавит председатель советов директоров Объединенной компании "Русал" и российско-американского СП "Ренова" Виктор Вексельберг [36], [33], [34], [35].
       В октябре 2010 года Сурков с рабочим визитом посетил Чеченскую республику. Напомнив об успехах "Единой России" на прошедших в этом субъекте Федерации выборах в Госдуму пятого созыва (за единороссов в Чечне проголосовали 99,36 процента избирателей), он назвал республику "одной из витрин России". В свою очередь, глава Чечни Рамзан Кадыров сообщил о присвоении Суркову (по словам чеченского лидера - "самому уважаемому" в народе чеченцу) звания "Почетный гражданин Чеченской Республики" [31], [32].
       В сентябре 2011 имя Суркова упоминалось в связи со скандалом, разгоревшимся вокруг партии "Правое дело". Евгений Ройзман, соратник лидера "Правого дела" Михаила Прохорова, связал раскол в партии, произошедший на предбыворном съезде 14 сентября, с деятельностью "клерков" из администрации президента, в том числе Суркова [29]. 15 сентября Прохоров был съездом отстранен от руководства партией. Комментируя произошедшее, он сказал: "В нашей стране есть кукловод, который приватизировал всю политическую систему. Это Сурков". Кроме того, бизнесмен пообещал, что сделает все возможное, чтобы добиться отставки первого замглавы администрации президента [26], [27], [28].
       Вскоре после выборов в Государственную Думу шестого созыва, состоявшихся 4 декабря 2011 года, глава президентской администрации Нарышкин перешел на работу в парламент [23]. В связи с этим Сурков на протяжении недели сам исполнял обязанности руководителя администрации [24], однако уже 23 декабря на эту должность был назначен Сергей Иванов [22].
       27 декабря 2011 года президент Медведев назначил Суркова на должность вице-премьера, курирующего вопросы модернизации, освободив его от должности в президентской администрации. Вместо него место первого заместителя главы администрации президента занял Вячеслав Володин [20], [21]. 30 декабря премьер-министр Путин на встрече с новым заместителем уточнил круг его обязанностей: Суркову было поручено курировать в правительстве работу над проектом ГЛОНАСС, а также отвечать за модернизацию в области образования, науки и здравоохранения [19]. 11 января 2012 года Путин утвердил новое распределение обязанностей между своими заместителями: помимо инновационной деятельности в науке и модернизации социальной сферы, Сурков начал отвечать за реализацию приоритетных нацпроектов (кроме нацпроекта по сельскому хозяйству), государственную политику в области культуры и искусства, молодежную и демографическую политику, развитие туризма и взаимодействие с религиозными объединениями [17], [18].
       В феврале 2012 года Сурков сменил в ряде правительственных комиссий Александра Жукова, бывшего вице-премьера, перешедшего на работу в Госдуму, и Сергея Иванова. Таким образом он стал главой комиссии по вопросам религиозных объединений, зампредом совета по развитию отечественной кинематографии и замглавы координационного совета по делам ветеранов. Помимо того, он вошел в состав комиссии по бюджетным проектировкам, а также оргкомитетов по подготовке празднования Дня славянской письменности и 150-летия со дня рождения Петра Столыпина [15], [16].
       В марте 2012 года Путин, победив на выборах главы государства, в третий раз занял пост президента России [14]. В мае того же года он вступил в должность и назначил Медведева премьер-министром РФ [9], [10]. После оглашения состава нового кабинета в том же месяце стало известно, что Сурков сохранил пост вице-премьера и возглавил аппарат российского правительства [7], [8].
       В июне 2012 года Сурков был также назначен главой правительственных комиссий по развитию телерадиовещания и по внедрению информационных технологий в деятельность государственных органов и органов местного самоуправления [5], [4]. В августе того же года Медведев поручил Суркову курировать в правительстве вопросы взаимодействия с религиозными организациями [2]. В ноябре 2012 года Сурков передал значительную часть своих полномочий в аппарате правительства, касающихся реализацию государственной политики в области образования, а также культуры и кинематографии, своему заместителю Денису Молчанову [1].
       Согласно налоговой декларации, в 2010 году Сурков заработал 4 595 169 рублей. У него и у его детей не было недвижимости в собственности и автомобилей, зато его супруге принадлежали три дома и квартира [30]. Задекларированный доход чиновника за 2011 год составил пять миллионов рублей, доход его супруги - 125,2 миллиона рублей [12], [13].
       Журнал "Профиль" в одной из своих публикаций 2006 года назвал Суркова "несменяемым звеном в системе власти". Издание отмечало, что в случае ухода Суркова "политическое пространство быстро превратится... в кашу из малопродуктивных, подчас просто бездарных политиков" [108]. Однако Сурков фигурировал в СМИ не только как политик. В октябре 2003 года он вместе с лидером рок-группы "Агата Кристи" Вадимом Самойловым выпустил диск "Полуострова". Альбом вышел ограниченным тиражом и в широкой продаже не появлялся [154], [152]. В 2005 году в СМИ появилась информация о записи нового совместного альбома Самойлова и Суркова [133]. Суркова называли автором романа о коррупции "Околоноля" (именно он якобы скрывался под псевдонимом Натан Дубовицкий [44]), который был выпущен в виде специального выпуска журнала "Русский пионер" в 2009 году [47]. Сурков свое авторство отрицал, назвав роман в своей жесткой рецензии "литературной мистификацией" [42]; позже он изменил свое мнение и отметил, что лучше этого произведения "ничего не читал" [43]. В то же время известный писатель Виктор Ерофеев рассказывал, что ему Сурков признавался в авторстве романа [40]. В 2011-2012 годах в "Русском пионере" был опубликован по частям, а затем и отдельной книгой еще один роман за авторством Дубовицкого - "Машинка и Велик" [3], [6].
       В ноябре 2003 года Сурков был награжден орденом "За заслуги перед Отечеством" III степени "за большой вклад в укрепление российской государственности и многолетнюю добросовестную работу" [155]. 21 сентября 2011 года Владимир Путин наградил Суркова медалью Петра Столыпина II степени "за многолетнюю плодотворную государственную деятельность" [25]. В 2008 году Сурков был награжден почетной грамотой Центральной избирательной комиссии РФ "за активное содействие и существенную помощь в организации и проведении выборов Президента Российской Федерации"; в мае 2012 года он получил еще одну награду ЦИК РФ - почетный знак "За заслуги в организации выборов" [170], [11].
       Сведения о семейном положении Суркова разнились. Его первой супругой СМИ называли Юлию Вишневскую, создательницу единственного в России музея кукол, однако в середине 2000-х годов появилась информация о том, что "с Вишневской их пути разошлись" [154]. Упоминался и их сын Тема, по данным на 2004 год, проживавший в Лондоне [142]. В 2006 году публиковалась также информация о том, что с 1998 года Сурков, оставаясь официальным мужем Вишневской, был женат гражданским браком, в котором у него родились еще двое детей. Его гражданской женой в тот период называлась некая Наташа, с которой Сурков вместе работал в банке МЕНАТЕП [127]. В середине 2009 года, в период подачи налоговых деклараций госчиновников и членов их семей, в качестве супруги Суркова упоминалась Наталия Дубовицкая - заместитель генерального директора по связям с общественностью ОАО "Группа промышленных предприятий РКП" ("Российские крахмалопродукты") и бывшая сотрудница банка МЕНАТЕП. Тогда же сообщалось, что с Вишневской Сурков "не так давно благополучно развелся" [48], [41]. На официальном сайте администрации президента РФ до начала 2008 года семейное положение Суркова не уточнялось [84], затем появились сведения, что чиновник женат и у него трое детей [81].
       ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ МАТЕРИАЛЫ
      
      
       [1] Сурков передал значительную часть своих функций новому заму. -- Infox.ru, 14.11.2012
       [2] Сурков стал в правительстве куратором взаимодействия с религиозными организациями. -- Интерфакс, 13.08.2012
       [3] Анна Наринская. Халтура высшего ранга. -- Коммерсантъ, 08.08.2012. -- N 145 (4930)
       [4] Сурков займется развитием телерадиовещания. -- Интерфакс, 13.06.2012
       [5] Сурков возглавил комиссию по внедрению IT в деятельность госорганов. -- РИА Новости, 09.06.2012
       [6] Натан Дубовицкий. Машинка и Велик, или Упрощение Дублина. -- Русский пионер, 06.06.2012. -- N 28
       [7] Вице-премьеры РФ: Сурков, Козак, Рогозин, Дворкович, Голодец, Хлопонин. -- РИА Новости, 21.05.2012
       [8] Обновленное правительство России: состав. -- РБК, 21.05.2012
       [9] Госдума поддержала назначение Медведева премьер-министром России. -- РИА Новости, 08.05.2012
       [10] Путин назначил Медведева премьер-министром России. -- РИА Новости, 08.05.2012
       [11] Заместителю Председателя Правительства Российской Федерации Владиславу Юрьевичу Суркову вручен почетный знак ЦИК России "За заслуги в организации выборов". -- Центральная избирательная комиссия Российской Федерации, 04.05.2012
       [12] Декларации: Хлопонин в 2011 году заработал больше всех, за ним идут Трутнев и жены Шувалова и Суркова. --Газета.Ru, 12.04.2012
       [13] Сведения о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, представленные членами Правительства Российской Федерации за отчетный финансовый год с 1 января 2011 года по 31 декабря 2011 года. --Интернет-портал правительства РФ (government.ru), 12.04.2012
       [14] В ЦИКе огласили окончательные результаты выборов президента РФ. -- РИА Новости, 07.03.2012
       [15] Сурков сменил Жукова в ряде правительственных структур. -- ИТАР-ТАСС, 14.02.2012
       [16] Сурков сменил Жукова в ряде структур правительства России. -- РИА Новости, 14.02.2012
       [17] Чехарда в правительстве: В.Путин раздал обязанности вице-премьерам. -- РБК, 11.01.2012
       [18] Распределение обязанностей. -- Пресс-служба Правительства России, 11.01.2012
       [19] Сурков будет курировать ГЛОНАСС, модернизацию образования и науки. -- РИА Новости, 30.12.2011
       [20] Владислав Сурков назначен Заместителем Председателя Правительства. -- Официальный сайт президента РФ, 27.12.2011
       [21] В Кремле и правительстве произведен ряд ключевых назначений. -- ИТАР-ТАСС, 27.12.2011
       [22] Алексей Дружинин. Сергей Иванов возглавил администрацию Кремля. -- РИА Новости, 22.12.2011
       [23] Сергей Нарышкин и Александр Жуков приняли мандаты депутатов Госдумы. -- РИА Новости, 15.12.2011
       [24] Сурков назначен и.о. главы администрации Кремля. -- РИА Новости, 15.12.2011
       [25] Путин наградил Суркова медалью Столыпина за "плодотворную государственную деятельность". -- Газета.Ru, 28.09.2011
       [26] Михаил Прохоров: "Верните деньги!". -- Коммерсантъ-Online, 15.09.2011
       [27] М.Прохоров: Я сделаю все, чтобы В.Сурков ушел в отставку. -- РБК, 15.09.2011
       [28] Прохоров пообещал приложить все силы, чтобы добиться отставки Суркова: вот тогда и начнется политика. --Газета.Ru, 15.09.2011
       [29] Евгений Ройзман. Все всерьез. -- Блог Евгения Ройзмана (roizman.livejournal.com), 14.09.2011
       [30] Сведения о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера федеральных государственных служащих Администрации Президента Российской Федерации, а также их супругов и несовершеннолетних детей. --Пресс-служба президента РФ, 11.04.2011
       [31] Элина Билевская. Сурков поддержал кадыризацию Чечни. -- Независимая газета, 25.10.2010
       [32] Муса Мурадов. "Красивый мы все-таки народ". -- Коммерсантъ, 25.10.2010. -- N198/П (4498)
       [33] Ирина Граник, Вадим Вислогузов, Мария-Луиза Тирмастэ. Человек-кремний. -- Коммерсантъ, 24.03.2010. -- N50 (4350)
       [34] Максим Гликин, Ирина Малкова, Наталья Костенко, Филипп Стеркин. Солнце инноваций. -- Ведомости, 24.03.2010. -- N51 (2569)
       [35] Вера Ситнина. Прораб модернизации. -- Время новостей, 24.03.2010. -- N48
       [36] Максим Гликин, Евгения Письменная, Наталья Костенко, Анастасия Голицына. Кремлевская долина. --Ведомости, 15.02.2010. -- N26 (2544)
       [37] Максим Гликин, Наталья Костенко. "Чудо возможно", -- Владислав Сурков, первый замруководителя администрации президента, зампредседателя комиссии по модернизации. -- Ведомости, 15.02.2010. -- N26 (2544)
       [38] Модернизацию России решено начать с создания "Силиконовой долины". -- Свободная пресса, 15.02.2010
       [39] Сурков сочинил статью о модернизации. -- Новый регион, 15.02.2010
       [40] Игорь Панин. Виктор Ерофеев: Я не русофоб! -- Литературная газета, 11.11.2009. -- N45 (6249)
       [41] Ирина Резник, Юлия Говорун, Евгения Письменная. Крупным планом: Дорогие половины. -- Ведомости, 12.10.2009. -- 192 (2462)
       [42] Сурков написал рецензию на приписываемый ему роман "Околоноля". -- РИА Новости, 30.09.2009
       [43] Наталья Беспалова. "Чем свободней общество, тем больше необходимость раздавать бесплатные маски людям". -- Slon.ru, 29.09.2009
       [44] "Отец суверенной демократии" Владислав Сурков издал роман о коррупции. -- Новый Регион, 13.08.2009
       [45] Наталья Городецкая. Владислав Сурков не вписывается в гражданское общество. -- Коммерсантъ, 09.07.2009. -- N 122 (4177)
       [46] Анастасия Корня. Только не Сурков. -- Ведомости, 09.07.2009. -- N125 (2395)
       [47] Натан Дубовицкий. Околоноля. -- Русский пионер, 29.06.2009
       [48] Олег Ролдугин. Кремлевские жены. -- Собеседник, 09.06.2009
       [49] Андрей Колесников. Возвращение Госкино. -- Газета.Ru, 02.06.2009
       [50] Рита Русакова. Владимир Путин возглавит совет по развитию кинематографии. -- Коммерсантъ, 30.05.2009. -- N 96 (4151)
       [51] Сурков займется кино. -- Газета.Ru, 29.05.2009
       [52] Указ президента Российской Федерации. О Комиссии при Президенте Российской Федерации по модернизации и технологическому развитию экономики России, 20.05.2009. -- N579
       [53] Во Владивостоке "Единая Россия" проведет митинг в поддержку антикризисных мер в стране. -- Интерфакс, 26.01.2009
       [54] Ирина Нагорных. "Единая Россия" выведет людей на улицу. -- Коммерсантъ, 19.01.2009. -- N 7/П (4062)
       [55] Для преодоления сегодняшнего беспрецедентного кризиса нужны неординарные решительные меры - Сурков. -- Интерфакс, 16.01.2009
       [56] Власти должны консолидировать усилия в связи с мировым экономическим кризисом. -- Единая Россия (официальный сайт партии), 16.01.2009
       [57] Путин станет главным по кино в России. -- Аргументы и факты, 15.12.2008
       [58] Спасти гегемона. -- Единая Россия (официальный сайт партии), 12.12.2008
       [59] Арина Бородина. Подарок для Владислава Суркова. -- Коммерсантъ, 12.11.2008. -- N 205(4022)
       [60] Наталья Костенко, Мария Цветкова, Анастасия Корня. Оттепели не будет. -- Ведомости, 11.09.2008. -- N171 (2193)
       [61] Ирина Нагорных. "Единая Россия" подобрала слово. -- Коммерсантъ, 11.09.2008. -- N 163(3980)
       [62] Татьяна Кособокова. Параллельная вертикаль получит инструкции. -- РБК daily, 04.09.2008
       [63] 100 дней на двоих. -- Коммерсантъ-Власть, 11.08.2008. -- N31(784)
       [64] Владимир Путин посетит свою приемную. -- Коммерсантъ, 23.07.2008. -- N 127(3944)
       [65] Сурков: деструктивные силы пытаются вбить клин между Медведевым и Путиным. -- NEWSru.com, 25.06.2008
       [66] Сюзанна Фаризова, Наталья Беспалова, Анна Пушкарская, Наталья Гриб. Дмитрий Медведев сдал курсовую работу. -- Коммерсантъ, 14.05.2008. -- N80 (3897)
       [67] Татьяна Становая. Совместимая администрация. -- Политком.RU, 13.05.2008
       [68] Правительство Владимира Путина: новые лица. -- Интерфакс, 12.05.2008
       [69] Дмитрий Медведев произвел назначения в Администрации Президента. -- Пресс-служба президента РФ, 12.05.2008
       [70] Лев Рубин. Путина утвердили рекордным числом голосов. -- Интерфакс, 08.05.2008
       [71] Госдума дала согласие на назначение В.Путина председателем правительства РФ. -- Прайм-ТАСС, 08.05.2008
       [72] Госдума утвердила Путина премьер-министром РФ. -- РИА Новости, 08.05.2008
       [73] Путин стал главой правительства России. -- Интерфакс, 08.05.2008
       [74] В Кремле проходит церемония инаугурации Медведева. -- РИА Новости, 07.05.2008
       [75] Медведев вступил в должность президента РФ. -- РИА Новости, 07.05.2008
       [76] Медведев внес кандидатура Путина для утверждения премьером. -- РИА Новости, 07.05.2008
       [77] Д.Медведев подписал указ о временном исполнении служащими администрации президента РФ обязанностей по замещаемым должностям. -- Прайм-ТАСС, 07.05.2008
       [78] Игорь Романов. На общественных началах. -- Независимая газета, 16.04.2008
       [79] Путин согласился возглавить "Единую Россию". -- РИА Новости, 15.04.2008
       [80] Владимир Путин: Обещаю, что буду делать все, чтобы укреплять влияние и авторитет Партии, использовать ее возможности в интересах развития страны. -- Единая Россия (официальный сайт партии), 15.04.2008
       [81] Сурков Владислав Юрьевич. -- Официальный сайт президента РФ (по web.archive.org), 08.04.2008
       [82] ЦИК подвел итоги выборов президента. -- Газета.Ru, 07.03.2008
       [83] Обнародованы окончательные итоги выборов президента РФ. -- РБК, 07.03.2008
       [84] Сурков Владислав Юрьевич. -- Официальный сайт президента РФ (по web.archive.org), 11.01.2008
       [85] Андрей Колесников. Владимира Путина лишили преемника. -- Коммерсантъ, 11.12.2007. -- N228 (3804)
       [86] Путин поддерживает кандидатуру Медведева на пост президента. -- РИА Новости, 10.12.2007
       [87] Christian Lowe. Russia's Putin anoints ally Medvedev for presidency. -- Reuters, 10.12.2007
       [88] ЦИК РФ огласил официальные итоги выборов в Госдуму. -- РИА Новости, 08.12.2007
       [89] Элина Билевская. Итоги выборов подвели. -- Газета.Ru, 08.12.2007
       [90] Lynn Berry. Putin's party overwhelms Russia election. -- The Associated Press, 03.12.2007
       [91] Carole Landry. Putin party wins landslide in Russian elections. -- Agence France-Presse, 03.12.2007
       [92] В России завершились выборы в Госдуму и местные органы власти. -- РИА Новости, 02.12.2007
       [93] Премьера фильма 1612. -- Proficinema.ru, 01.11.2007
       [94] Виктор Хамраев, Ирина Нагорных, Мария-Луиза Тирмасте. Владислав Сурков позвал бизнес на выборы. --Коммерсантъ, 31.10.2007. -- N 200(3776)
       [95] Ирина Нагорных. "Единая Россия" сократила тройку до единицы. -- Коммерсантъ, 03.10.2007. -- 180(3756)
       [96] Наталья Костенко, Иван Родин. Один в поле. -- Независимая газета, 03.10.2007
       [97] Федеральный список кандидатов в депутаты Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации пятого созыва, выдвинутый от Всероссийской политической партии "Единая Россия". -- Единая Россия (официальный сайт партии), 02.10.2007
       [98] Путин возглавит список "Единой России" на выборах в Госдуму. -- РИА Новости, 01.10.2007
       [99] Георгий Бовт. Владислав Сурков: прагматический идеализм. -- Независимая газета, 22.06.2007
       [100] Владислав Сурков. Русская политическая культура. Взгляд из утопии. -- Единая Россия (официальный сайт партии), 21.06.2007
       [101] Владислав Сурков: Президент и "Единая Россия" - одно политическое целое. -- Единая Россия (официальный сайт партии), 09.06.2007
       [102] Владислав Сурков. Национализация будущего. -- Эксперт, 20.11.2006. -- N43 (537)
       [103] Евгений Рожков. Новое ГРУ. -- Вести недели, 12.11.2006
       [104] Манифест Политической партии "Справедливая Россия: Родина / Пенсионеры / Жизнь". -- КРО Родина (rodina.ru), 28.10.2006
       [105] Виктор Хамраев, Максим Шишкин. Борис Грызлов объявил Дмитрию Медведеву о суверенитете. --Коммерсантъ, 03.10.2006
       [106] Ильин возьмется за молодежь. -- Самарское обозрение, 28.09.2006
       [107] Юлия Таратута. Владислав Сурков принял экзамен. -- Коммерсантъ, 27.09.2006
       [108] Максим Агарков, Дмитрий Миндич, Вероника Иванова. Бульдоги под ковром. К выборам. -- Профиль, 25.09.2006
       [109] Идеология, объединяющая Россию. -- Единая Россия (официальный сайт партии), 30.08.2006
       [110] Елена Руднева. Без Суркова не смогли. -- Ведомости, 30.08.2006
       [111] Юрий Чернега, Виктор Хамраев. "Актуальные левые" готовы объединиться к декабрю. -- Коммерсантъ, 30.08.2006
       [112] Подписаны документы об объединении трех партий. -- Российская партия пенсионеров, 29.08.2006
       [113] Семен Гончаров. Кремль утвердил Партию жизни на посту оппозиции. -- KM.ru, 17.08.2006
       [114] Вам сколько ног нужно? -- Коммерсантъ, 16.08.2006
       [115] Дмитрий Камышев. Опять двойня. -- Коммерсантъ-Власть, 31.07.2006. -- N30 (684)
       [116] Российская партия жизни и партия "Родина" решили объединиться. -- РИА Новости, 25.07.2006
       [117] Елена Руднева, Кира Латухина. Никакая демократия. -- Ведомости, 25.07.2006. -- N135 (1662)
       [118] Для процветания всех надо учитывать интересы каждого. -- Эксперт, 24.07.2006. -- N 28(522)
       [119] Афанасий Сборов. Политическая застройка. -- Коммерсантъ, 30.06.2006
       [120] Наша российская модель демократии называется "суверенной демократией". -- Единая Россия (официальный сайт партии), 28.06.2006
       [121] Южное Бутово: нет просвета. -- Вести.Ru, 27.06.2006
       [122] Жители Южного Бутово решили подать иск о защите чести к Лужкову. -- Газета.Ru, 25.06.2006
       [123] Владислав Сурков лично заказал кинематографистам фильм про "Смутное Время". -- Ленинградская правда, 15.06.2006
       [124] Артем Кобзев. Знай "наших"! -- Гудок, 31.05.2006
       [125] Александр Власенко. "Наши" - свои для президента. -- Кубанские новости, 30.05.2006
       [126] Владислав Сурков. Официальная биография. -- Surkov.Info, 28.03.2006
       [127] Подруга Суркова Наташа. -- Surkov.Info, 28.03.2006
       [128] Владислав Сурков покинет "Транснефтепродукт". -- Коммерсантъ, 13.02.2006
       [129] Суверенитет - это политический синоним конкурентоспособности. -- Единая Россия (официальный сайт партии), 07.02.2006
       [130] Владимир Прибыловский. Ходорковский и его бизнес, параллельные биографии. -- Антикомпромат, 01.01.2006
       [131] Татьяна Елькина. Региональный "нашизм". -- Полит.Ru, 16.12.2005
       [132] Мустафа Куркиев. Кремлевский чеченец. -- Полит.Ru, 16.12.2005
       [133] "Агата Кристи" помогает Суркову записать еще один диск. -- Псевдология (Pseudology.org), 08.12.2005
       [134] Лидер "Наших" Василий Якеменко: Мы за суверенную демократию. За свободного человека в свободной стране. -- Комсомольская правда, 26.10.2005
       [135] Распоряжение по администрации президента Российской Федерации. О распределении обязанностей между должностными лицами администрации президента. -- Официальный сайт президента РФ, 29.07.2005. -- N967
       [136] НАШ ответ вице-спикеру ГД РФ. -- Наши (официальный сайт), 21.07.2005
       [137] Айдар Бурибаев. Селигерская "Зарница" по-нашему. -- Газета (GZT.Ru), 18.07.2005
       [138] Татьяна Становая. Борьба за "Родину". -- Политком. ру, 04.07.2005
       [139] Владислав Сурков: "Запад не обязан нас любить". -- Der Spiegel (пер. ИноСМИ.Ru), 20.05.2005
       [140] Сурков Владислав Юрьевич. -- Антикомпромат, 20.05.2005
       [141] Лидер тульских коммунистов: Избранию Игоря Зотова председателем партии Пенсионеров мог поспособствовать губернатор. -- ИА REGNUM, 20.05.2005
       [142] Олег Ролдугин. Биография: "Безликий комбинатор". -- Собеседник, 18.05.2005
       [143] Якеменко по собственной воле ушел из "Идущих вместе". -- Moscow2000.com, 11.05.2005
       [144] Бюро по оказанию медвежьих услуг пытаются преобразовать в нормальную политическую партию. -- АПН, 22.04.2005
       [145] Виктор Деменев. День сурка в Нижнем Новгороде. -- Ленинская смена, 03.03.2005
       [146] Юрий Политов. Лидер "Идущих вместе" собирает "Наших". -- Известия, 02.03.2005. -- N035-M (26836)
       [147] И наши, и ваши. -- Город, 28.02.2005
       [148] Ирина Романчева, Кира Латухина. Наши хунвейбины. -- Независимая газета, 28.02.2005. -- N39 (3435)
       [149] Михаил Шевчук, Дмитрий Камышев. Обыкновенный "Нашизм". -- Коммерсантъ, 21.02.2005
       [150] Чем прославились "Идущие вместе". -- Коммерсантъ, 21.02.2005
       [151] 2004 год. -- АК Транснефтепродукт, 00.12.2004
       [152] У Суркова и Невзлина - юбилей, Лужкову - 68. -- Полит.ру, 21.09.2004
       [153] Юрий Васильев. Больше чем поэт. -- Московские новости, 26.02.2004
       [154] Александр Головков. Мастер игры. -- Политический журнал, 26.01.2004. -- N2
       [155] Указ Президента РФ. "О награждении орденом "За заслуги перед Отечеством" III степени Суркова В.Ю.", 13.11.2003. -- N 1345
       [156] Николай Макаров. Объединение "Единства" и "Отечества" будет преодолением исторической ошибки, считает Владислав Сурков. -- РИА Новости, 11.07.2001
       [157] "Идущие вместе". -- Грани.Ру, 21.05.2001
       [158] Афанасий Сборов, Глеб Пьяных. Майка, пейджер, Кей-джи-би. -- Власть, 15.05.2001
       [159] Николай Петров. Группа "Альфа" захватывает Думу. -- Новая газета, 21.02.2000. -- N7
       [160] Д.Подколзин, А.Шатров. Единство мужиков и медведей. -- Обозреватель-Observer, 01.12.1999
       [161] Александр Моисеев. Дорос "PROпагандистов". -- Советник, 30.11.1999
       [162] Наталья Гриднева. Безоглядная агитация. -- Коммерсантъ-Власть, 02.11.1999
       [163] Сурков Владислав Юрьевич. -- Официальный сайт президента РФ. -- Версия от 11.12.2007
       [164] Театр Путинского комсомола. -- РЕН ТВ. -- Версия от 19.08.2007
       [165] Инна Лукьянова. ...И мой Сурков со мною. -- Карьера. -- N10, Октябрь 2000
       [166] Владислав Юрьевич Сурков. -- Псевдология (Pseudology.org). -- Версия от 15.02.2012
       [167] Алексей Титков. Партия номер четыре: "Родина" и окрестности. -- М.: Центр Панорама. -- 2006
       [168] История партии "Единая Россия". -- Единая Россия. Вологодское региональное отделение. -- Версия от 30.04.2010
       [169] 1612 (историческая приключенческая картина). -- Официальный сайт фильма "1612: Хроники Смутного времени"
       [170] Досье: Сурков Владислав Юрьевич. -- Аргументы и факты. -- Версия от 07.05.2012
      
       Олег РОЛДУГИН
       Откуда в Суркове рязанская грусть?
       "Самый умный человек в Кремле", как называют зам. главы президентской администрации Владислава Суркова, изучал свои первые книжки и сочинял стихи в рязанском городке Скопин.
       До декабря прошлого года о детстве Суркова было практически ничего не известно. Раскрыть российскую государственную тайну невольно помогли американские журналисты из The Wall Street Journal, написавшие, будто будущий кремлевский чиновник после окончания школы поменял фамилию отца (Дудаев) на девичью фамилию матери (Сурков). После этого в далекую Америку полетели письма сразу из двух скопинских школ - восьмилетней 5-й (бывшей 62-й) и полной 1-й. Оказалось, Сурков всегда был Сурковым.
       - Эти письма я отправлял, - рассказал мне директор 5-й школы Михаил Сивцов. - Поэтому, кстати, и адрес на конвертах написан одной рукой - моей. Просто я всегда следил за судьбой нашего выпускника. Я Владислава лично знал по 1-й школе, где он учился несколькими классами старше. И точно могу сказать - русский он. Это вам подтвердят и мои коллеги, которые учили Суркова.
       - Да русский он, русский, - и в самом деле подтвердили коллеги. - А что отец - чеченец, так это не в счет, он с ним и не жил. Воспитывала ведь Славу мать и ее родственники. И сам он себя всегда считал русским.
       Трудное детство
       Детство у Суркова было и правда типично русское, то есть небогатое. В конце 60-х, после развода, Зоя Антоновна Суркова вместе с сыном перебралась из Грозного, где преподавала в школе, к родным в Скопин. Здесь до сих пор живут два ее брата, сестра и почти столетняя мать. Один из дядей Славика (Иван) даже рулил в свое время совхозом, но, судя по всему, помогал бедным родственникам не очень.
       - Во всяком случае, жили они в общежитии, и жили плохо, - припомнил прежний сосед Сурковых по общаге Олег Яценко. - Первое время у них даже комнаты отдельной не было - ютились за занавеской в углу.
       Со временем у Сурковых появились и собственные "хоромы" - двухкомнатная квартира. Правда, она оказалась ветхой, с удобствами на улице, но все же.
       К тому времени (начало 70-х) Зоя Антоновна второй раз вышла замуж и родила Лену. Отношения с отчимом (он уже умер) у Славы были ровные, но больше он все же общался со своим дядей Владимиром.
       Мамина опора
       Жизнь без отца приучила Славу чувствовать себя старшим в семье. Он и мужскую работу по дому освоил раньше прочих сверстников, и в школе был в числе лучших.
       - Послушный, исполнительный, мамина опора, - вспоминают о Суркове в восьмилетке. - Он ведь был отличником, принимал участие во всех школьных олимпиадах, в работе совета дружины, в самодеятельности. Сочинениями Славика зачитывалась вся учительская. Всегда спокойный, он не был ярким вожаком, но с его авторитетом считались даже хулиганистые мальчишки.
       Владислав Сурков и до сих пор, находясь в тени президента, старается быть авторитетом для политиков. Отчасти у него это получается. Видно, не зря он в музыкальной школе научился играть на баяне. Теперь Суркову хорошо известно, как надо "заказывать музыку".
       - А вот ярким спортсменом он не был, - дополняет завуч Людмила Алехина. - Зато с удовольствием принимал участие в работе клуба мальчишек, который организовали у нас офицеры из воинской части.
       Возможно, на тех уроках патриотизма у Суркова и зародились первые мысли о суверенной демократии.
       Среди других достоинств своего ученика скопинские педагоги назвали его коммуникабельность. И даже привели в подтверждение рассказ Зои Антоновны о ее первых визитах к перебравшемуся в столицу сыну: "Из мебели в комнате Славика - только газеты на полу, но сколько раз к нему приезжала - всегда полно друзей".
       - Без денег и влиятельных родственников, - гордятся в 5-й школе, - а ведь сумел подняться на самый верх!
       Сын поэта
       Зоя Антоновна 25 лет проработала в той же школе, куда в первый класс пошел ее Славик (именно так она называла сына). До того как лет десять назад перебралась в Москву, она вела здесь уроки географии, организовывала брейн-ринги, помогала писать сценарии праздников.
       - Обладая прекрасным чувством юмора, умея хорошо петь, рисовать и сочинять стихи, она была душой всех наших капустников, - вспоминает учитель истории Валентина Старикова.
       А когда в 5-м классе Слава тоже начал писать стихи, мама стала его главной ценительницей. И даже дала такую характеристику творчеству сына:
       В твоих стихах страдающая Русь,
       Ушедшая любовь, жестокая разлука.
       В твоих стихах есенинская грусть.
       Твоей души несказанная мука.
       Восьмилетку Сурков окончил с отличием...
       - Класс был очень сильный, - вспоминает его бывший классный руководитель, преподаватель английского языка Олег Яценко. - Семь круглых отличников сразу - это большая редкость. Но Слава выделялся даже на этом фоне. Я давал ему читать книги на английском, научную фантастику - он увлекался языком и знал его великолепно. Но не думаю, что в учебе он прилагал большие усилия. Вот сестра Славы, та была зубрилка, а его отличала широта мысли и способность все с ходу запоминать, схватывать на лету.
       Сейчас сестра Суркова Лена живет в Москве, у нее двое близняшек.
       Таланты Суркова сразу оценили и в школе N1, где тот учился в старших классах.
       - Когда я брала новых ребят, всегда давала им писать сочинение на тему "Мой любимый поэт", - рассказала мне бывшая учитель литературы Вера Рожко. - И работа Славы сразу меня удивила. Дело даже не в том, что он написал о Блоке, которого ученики по программе еще не проходили. У Славы оказалось очень самостоятельное мышление, глубокий ум, богатая лексика.
       Впрочем, Рожко вспоминает: ее любимый ученик мог и поозорничать, поиронизировать на комсомольском собрании.
       - А невест у него сколько было! Гурьбой за ним бегали, - смеются учителя.
       После школы Сурков хотел стать военным, но подвело здоровье. Тогда, несмотря на гуманитарный склад ума, он выбрал Московский институт стали и сплавов. Вера Рожко сразу поняла, что это не его:
       - Я перед выпуском посоветовала ему стать журналистом-международником, но он лишь ответил со вздохом: "У нас непростое материальное положение!" Поэтому, когда Слава, бросив МГИСиС, занялся режиссурой, я даже обрадовалась - это было "теплее". Когда Слава еще колебался с выбором, он приезжал в Скопин, просил у меня что-нибудь почитать о новаторстве в театре. Я посоветовала ему книгу о Мейерхольде.
       Но и в Институте культуры Владислав Сурков задержался ненадолго. Студенческую аудиторию он променял на банк МЕНАТЕП, а затем на администрацию президента. Однако новаторской режиссурой кремлевский чиновник увлекается до сих пор. Правда, практикуется уже не на театральной, а на политической сцене.
       Связь с родиной
       О скопинских педагогах Сурковы не забывают до сих пор. Заходят в гости, пишут письма, помогают советом.
       - Когда давали ваучеры, - вспоминает Вера Рожко, - я позвонила Славе в Москву и спросила, что с ними делать. Он ответил: "Вера Петровна, я их вообще не брал". Мне сразу стало все ясно с приватизацией.
       Знают в Скопине и сына Суркова Артема - раньше он часто гостил у бабушки летом.
       Недавно Артем окончил престижную школу в Англии, но Зоя Антоновна осталась недовольна образованием внука. Говорит, качество заморского образования куда как уступает скопинскому. Еще бы, из Скопина вышел хотя бы один заместитель главы администрации президента, а из Лондона - ни одного.
       Источник: "Собеседник", N4 22-01-2007.
       В.П.
       СУРКОВ Владислав Юрьевич
       бывший заместитель председателя Правительства РФ - руководитель аппарата Правительства (май 2012- 8 мая 2013)
       бывший первый заместитель руководителя Администрации Президента (2008-2011)
       бывший первый заместитель председателя правления "Альфа-банка"
       Родился 21 сентября 1964 (версия о 1962 г.р. не соответствует действительности) в районной больнице пос. Шали Чечено-Ингушской Автономной Республики; до 1969 года носил имя Асламбек (Слава). Мать - Суркова Зинаида Антоновна приехала в село Дуба-Юрт Шалинского района в 1959 году по распределению после окончания Липецкого педагогического института на работу в дуба-юртскую школу. Познакомилась с отцом Суркова - Дудаевым Андарбеком (Юрием) Данильбековичем, чеченцем из тейпа зандарькьой, который тоже работал в школе учителем (в дуба-юртской школе обучался и был их учеником АсламбекАслаханов). Дед В.Суркова Данильбек Дудаев - юрист, адвокат, окончил Ростовский юридический институт; у него четверо сыновей: Альбек, Андарбек (Юрий), Руслан и Султан.
       В 1967 году семья Андарбека Дудаева переехала в Грозный в микрорайон нефтяников Берёзка на улицу Пугачёва. А.Дудаев уехал в Ленинград поступать в Ленинградское военное училище и уже не вернулся к жене и сыну. В 1969 году З.Суркова-Дудаева вместе с сыном Асламбеком-Владиславом переехала в город Скопин Рязанской области, где вновь вышла замуж.
       В.Сурков учился в Скопине в восьмилетней (неполной средней) школе N62 (ныне N5) и средней школе N1; восьмилетку окончил с отличием.
       В 1982 году поступил в Московский институт стали и сплавов (МИСИС), откуда был взят на срочную службу в Вооруженных силах СССР (служил в 1983-85 гг.); МИСИС не окончил. Учился также в Московском институте культуры на режиссера, институт не окончил. В конце 90-х годов окончил Международный университет (Гавриила Попова). Магистр экономических наук.
       В МИСИСе познакомился с Михаилом Фридманом, с которым учился на одном курсе, и с журналистом Владимиром Соловьевым, учившимся на курс старше.
       Работал токарем, руководителем самодеятельного театрального коллектива, подрабатывал переводами. Некоторое время был безработным.
       В 1988 году работал администратором по связям с заказчиками молодежного кооператива "Камелопарт". Затем работал в "Менатепе" у МихаилаХодорковского (начинал - якобы телохранителем - МН, N6, 2004).
       Возглавлял агентство рыночных коммуникаций "Метапресс" (фактически - подразделение "Менатепа").
       В 1992 году был президентом Российской ассоциации рекламодателей, с октября 1992 года - вице-президент ассоциации.
       С января по май 1992 года был членом правления МФО "МЕНАТЕП".
       С мая по сентябрь 1992 года - начальник управления рекламы МФО "МЕНАТЕП".
       С сентября по декабрь 1992 года - начальник управления по работе с клиентами АКИБ НТП "МЕНАТЕП".
       С декабря 1992 по март 1994 года - заместитель начальника управления по работе с клиентами, начальник отдела рекламы банка МЕНАТЕП.
       С марта 1994 по апрель 1996 года - заместитель руководителя службы связей с общественностью банка МЕНАТЕП.
       Был помощником на общественных началах депутата ГосДумы МихаилаЛапшина, председателя Аграрной партии России (Ъ,28.09.2005).
       С марта 1996 по февраль 1997 года - вице-президент, начальник департамента по связям с государственными организациями компании ЗАО "Роспром".
       Был членом совета директоров банка МЕНАТЕП.
       Пытался получить от М.Ходорковского пакет акций в холдинге ("Утверждают, ... что Сурков пожелал стать компаньоном хозяина "Менатепа" - "Роспрома". Войти пусть в небольшую, но - в долю..." - МН, N6, 2004). Не получив желаемого, перешел из "Роспрома" в "Альфа-банк".
       С февраля 1997 года - первый заместитель председателя правления "Альфа-банка" М.Фридмана.
       С марта 1997 по январь 1998 года - заместитель председателя совета ОАО "Альфа-банк".
       23 января 1998 был назначен первым заместителем генерального директора ЗАО (с февраля 1998 - ОАО) "Общественное российское телевидение" (ОРТ) по связям с общественностью и СМИ.
       2 апреля 1998 был утвержден членом Открытого наблюдательного Совета в ОАО "ОРТ". 20 мая 1998 года был на первом заседании совета был избран ответственным секретарем ОНС ОАО"ОРТ".
       Был членом правления Ассоциации ипотечного кредитования (АИК).
       С апреля 1999 года - первый секретарь Исполкома Союза общественных Союзов, учрежденного 14 организациями (Всероссийский союз страховщиков, Лига содействия оборонным предпряитиям, Союзы архитекторов и журналистов, НАУФОР и др.).
       С 1999 года - советник руководителя Администрации президента РФ (руководитель администрации -Александр Волошин). С 3 августа 1999 года - заместитель А.Волошина. Согласно должностной инструкции, в качестве зам.руководителя АП готовит президенту предложения по вопросам внутренней политики; организует взаимодействие администрации с палатами Федерального Собрания Российской Федерации, ЦИК России, политическими партиями и движениями, общественными и религиозными объединениями, профессиональными союзами; координирует деятельность полномочных представителей президента в Совете Федерации и Государственной Думе, Конституционном Суде. Координирует взаимодействие со средствами массовой информации; осуществляет оперативное руководство Главным управлением внутренней политики Президента.
       27 августа 1999 газета "Сегодня" написала, что Сурков лоббировал принятие закона о захоронении ядерных отходов на территории России; в сентябре 1999 года Сурков опроверг свою причастность к лоббированию этого закона.
       14 ноября 1999 был назначен членом Комиссии при президенте РФ по противодействию политическому экстремизму в РФ.
       18 января 2000 во время выборов председателя Государственной Думы РФ руководил действиями фракции "Единство".
       В конце марта 2000 года провел закрытый брифинг, на котором назвал "зарвавшимися" и самыми скандальными "олигархами" БорисаБерезовского и ВладимираГусинского, ("Сегодня", 30.03.2000), что было понято как намерение администрации покончить не только с оппозиционером Гусинским, но и до этого времени лояльным Путину Березовским.
       После инаугурации в мае 2000 г. президента Владимира Путина был 3 июня 2000 вновь назначен заместителем руководителя Администрации Президента РФ (с теми же обязанностями).
       В январе 2001 года в качестве гостя присутствовал на инаугурации главы администрации Чукотского автономного округа РоманаАбрамовича.
       С февраля 2001 года - член попечительского совета общественного Военного фонда.
       В марте 2001 года вошел в качестве руководителя в состав жюри конкурса творческих работ по разработке концепции и дизайна веб-сайта президента В.Путина.
       В июле 2002 г. Суркову было поручено руководство отделом по работе с соотечественниками за рубежом, созданным в рамках управления по внешней политике администрации президента РФ.
       В ноябре 2002 г. министр внутренних дел РФ Борис Грызлов стал председателем высшего совета партии"Единая Россия", что резко ослабило позиции председателя генерального совета и центрального исполкома партии Александра Беспалова. Авторство "операции по свержению Беспалова" в кремлевских кулуарах приписывали лично Суркову ("КоммерсантЪ ВЛАСТЬ", 25 ноября 2002). В феврале 2003 г. Беспалов потерял свой партийный пост.
       30 октября 2003 руководителем администрации президента РФ, сменив подавшего в отставку А.Волошина был назначен Дмитрий Медведев. В.Сурков сохранил пост заместителя и объем полномочий. В апреле 2004 президент Путин провел реорганизацию Администрации Президента. Д.Медведев остался руководителем администрации, у руководителя администрации осталось только 2 заместителя - Игорь Сечин и В.Сурков.
       С августа 2004 - член совета директоров ОАО АК "Транснефтепродукт" (ТНП), 8 сентября 2004 избран председателем совета директоров ОАО АК "Транснефтепродукт".
       После назначения в ноябре 2005 г. новым руководителем АП Сергея Собянина, В.Сурков сохранил пост зам.руководителя АП и объем полномочий.
       В феврале 2006 г. покинул пост председателя совета директоров ОАО "АК "Транснефтепродукт" ("КоммерсантЪ", 13.02.2006).
       26 февраля 2006 официальный сайт "Единой России" опубликовал стенограмму выступления Суркова перед слушателями Центра партийной учебы единороссов, в котором он отвел главную роль в развитии демократии партиям как "авангарду гражданского общества" и поставил перед "Единой Россией" задачу "не просто победить в 2007 г., а думать и о том и делать все, чтобы обеспечить доминирование партии в течение минимум 10-15 предстоящих лет".
       C мая 2006 года - член Правительственной комиссии по развитию телерадиовещания.
       В июне 2006 года предложил термин "суверенная демократия" (ранее употребленный в интервью "Комсомольской правде" его протежеВасилия Якеменко), противопоставив его "управляемой демократии" - политическому режиму, управляемому, по его мению, извне (Сурков В.Ю.Наша российская модель демократии называется "суверенной демократией"./сайт партии "Единая Россия", 28.06.2006). В июле 2006 года первый вице-премьер Д.Медведев в интервью журналу "Эксперт" подверг терминологию Суркова критике, назвав термин Суркова "далеко не идеальным"("...это наводит на мысль, что все-таки речь идет о какой-то иной, нетрадиционной демократии" - "Эксперт", 24.07.2006. -- N 28(522).
       16 августа 2006 в СМИ появилась информация о встрече Суркова с представителям Российской партии ЖИЗНИ (РПЖ) Сергея Миронова, которая состоялась еще 24 марта 2006 г., но о которой ранее не сообщалось. "Нет у общества второй ноги, на которую можно переступить, когда затекла первая. В России нужна вторая крупная партия", - цитата из речи Суркова. (Ведомости, 16 августа 2006).
       30 августа 2006 г. Сурков сказал: "Если мы не создадим свою публичную идеологию, приемлемую для большинства граждан национальную идеологию, то с нами не будут считаться. Зачем говорить с немыми... Суверенное государство в условиях глобализации: демократия и национальная идентичность". (РИА Новости, 30 августа 2006)
       Летом 2006 г. профессор МГУ, член КПРФ Елена Лукьянова и адвокат Вадим Прохоров попросили генпрокурора проверить соблюдение Сурковым закона "О государственной гражданской службе" в связи с его публичным заявлением: "Мы поддерживали, поддерживаем и будем поддерживать "Единую Россию". Заявители сочли, что эти действия подпадают под ст. 286 УК "Превышение должностных полномочий". Однако в прокуратуре посчитали, что обращение "не содержит достаточных данных, указывающих на признаки преступления, в связи с чем оснований для возбуждения уголовного дела не имеется". (Ъ, 17 октября 2006)
       В ноябре 2006 г. политолог Станислав Белковский писал, что позиции Суркова в Кремле якобы серьёзно ослаблены. По версии Белковского, весной 2006 г. Сурков вместе с Игорем Сечиным неудачно ввязался в борьбу за смену руководства в компании "Транснефть", которую они проиграли. ("С этого момента у формального кремлёвского куратора внутренней политики начались системные неприятности. Его лишили контроля над государственным телевидением - эта функция передана пресс-секретарю президента РФ Алексею Громову. Затем Путин дал добро на создание второй "партии власти" - "Справедливой России", против чего Сурков, ненавидящий Сергея Миронова , пытался возражать. В результате стало ясно, что Сурков играет против утверждённого Путиным проекта, что есть категорическое нарушение кремлёвской этики").
       20 ноября 2006 г. в журнале "Эксперт" была опубликована статья Суркова "Национализация будущего".
       8 февраля 2007 г. выступил в МГИМО на конференции, посвященной юбилею Франклина Рузвельта. Он перечислил факты политической биографии Рузвельта, каждый из которых напоминал схожий факт из жизни Путина. По словам Суркова, в США за время Великой депрессии ВВП "уменьшился почти вдвое", как и в России за годы реформ 90-х годов. Рузвельт "пришел к власти, когда пресса и финансы почти полностью контролировались безответственными олигархическими группировками, полагавшими, что демократия существует лишь для них". Наконец, Рузвельт считал своими противниками "финансовые монополии, спекулятивный капитал, безудержных банковских дельцов", которые стремятся "захватить контроль над правительством". Именно поэтому он провозгласил, что "демократия - это справедливость для всех", что "свобода от страха и нужды важны не менее, чем свобода слова и свобода религий". (Ъ, 9 февраля 2007)
       В январе 2008 г. руководитель Администрации президента Сергей Собянин ушел в отпуск на время проведения президентской предвыборной кампании (он возглавил избирательный штаб Дмитрий Медведева). Должность и.о. руководителя Администрации до мая 2008 занимал В.Сурков.
       27 апреля 2008 г. издательство "Европа" и Фонд эффективной политики (ФЭП) провели презентацию книги Суркова "Тексты 97-07", в которую вошли его публичные выступления и интервью.
       В Администрации Президента Дмитрия Медведева занял в мае 2008 г. пост первого заместителя руководителя Администрации (руководитель -Сергей Нарышкин).
       16 января 2009 "Единая Россия" провела закрытое совещание с региональным активом, посвященное действиям партии в кризисный период. Кризис Сурков назвал беспрецедентным и подчеркнул, что для его преодоления потребуются "неординарные меры". В частности, он призвал использовать уличные акции по поддержке "правильных решений правительства". (Коммерсант, 19 января 2009)
       19 июня 2009 посетил молодежную палату при парламенте Башкирии, где отвечал, в частности, на вопросы, в которых фигурировали выражения "нападки на регион", "давление на башкирскую конституцию", "тоталитарный режим", "возврат к прямым выборам глав субъектов". "Вас хорошо подготовили, ребята, - заметил Сурков. - Если вы хотите поучить Российскую Федерацию демократии на примере Башкортостана, я вам гарантирую: это не встретит ажиотажного интереса". Однако, выступая перед активом башкирского регионального отделения ЕР, Сурков назвал президента Башкирии Муртазу Рахимова одним из лучших региональных руководителей в стране и таким образом, по мнению газеты "КомерсантЪ", "было снято напряжение, возникшее после интервью Рахимова "Московскому комсомольцу", в котором он позволил себе резките высказывания в адрес федеральных властей и ЕР." - "КоммерсантЪ", 20 июня 2009).
       В июле 2009 был назначен координатором Российско-американской комиссии по вопросам гражданского общества. Известные российские правозащитники в открытом обращении к Медведеву и Обаме попросили пересмотреть это решение ("с именем Владислава Суркова ассоциируются многие негативные тенденции развития демократии в России"). Обращение, которое инициировал научный руководитель Центра социальных исследований Евгений Гонтмахер, подписали 22 правозащитника.
       В декабре 2011 назначен заместителем председателя правительства (пост первого зама руководителя АП перешел к Вячеславу Володину).
       В новом кабинете Дмитрия Медведева назначен в мае 2012 заместительем председателя правиельства - руководителем аппарата.
       8 мая 2013 президент Путин подписал указ об освобождении Владислава Суркова от должности вице-премьера - руководителя аппарата правительства с формулровкой "по собственному желанию". Указу предшествовали печатная перепалка между Сурковым и представителем Следственного комитета Владимиром Маркиным по поводу Фонда "Сколково". Несмотря на официальную "добровольность" отставки, ее истинной причиной, по всей видимости, была утрата Сурковым доверия президента Путина в связи с расследованием СК подозрительно больших сколковских гонораров оппозиционному депутату и одному из вождей "болотных митингов" Илье Пономареву, которые "твердые" путинисты - недоброжелатели Суркова склонны трактовать как скрытое финансирование антипутинской оппозиции за счет государства со стороны президента фонда Вмктора Вексельберга при попустительстве вице-премьера Суркова, а возможно и самого премьера Дмитрия Медведева.
       Свободно владеет английским языком.
       Увлекается написанием симфонической музыки и рассказов. Пишет стихи и песни.
       В 2003 г. был выпущен альбом группы "Агата Кристи" "Полуострова", в котором автором слов 11 песен являлся Сурков. В торговую сеть альбом не поступил, а был раздарен друзьям. Продюсером проекта выступил депутат ГосДумы (от ЛДПР, позже перешел в ЕдРо) Константин Ветров.
       В.Суркову приписывают авторство романа "Околоноля", вышедшего в июле 2009 г. под псевдонимом Натан Дубовицкий специальным приложением к журналу "Русский Пионер". Роман о тотальной коррупции в российском парламенте, силовых структурах и СМИ.
       Действительный государственный советник Российской Федерации 1 класса.
      
       Женат вторым браком; супругаДубовицкая Наталья Васильевна - бывш.замгендиректора по связям с общественностью ОАО "Группа промышленных предприятий РКП"; контролирует ряд крупных крахмальных заводов (в частности, ОАО "Крахмало-паточный завод "Новлянский" и ОАО "Ибредькрахмалпатока"); ранее работала секретарем в "Менатепе".
       Первая жена Юлия Вишневская (в девичестве Лукоянова) - собирательница кукол и организатор музея кукол, гендиректор ТОО "Арт-сервис", бывший экономический обозреватель радио "Свобода" (1994-95 гг.).
       Усыновленный Сурковым сын Ю.Вишневской Артем Сурков окончил школу в Англии и филологический факультет МГУ; двое детей во втором браке.
       У В.Суркова есть единоутробная младшая сестра Елена (дочь его матери и отчима) и двое племянников-близнецов; живут в Москве. Есть также двоюродный брат в Скопине, который одно время был женат на сестре писателя Захара Прилепина.
      
       В.Сурков выведен Сергеем Доренкопод собственным именем в его романе "2008".
       Захар Прилепин о своем бывшем родстве с Сурковым:
       ...Моя сестра замужем была трижды, один из её мужей - двоюродный брат Владислава свет Юрьевича. Но парадокс в том, что если я с Сурковым хотя бы однажды виделся (будучи взрослым человеком, и так сказать, писателем) то его двоюродный брат (бывший муж моей сестры) не видел Вл-Юр-ча вообще никогда. Вл-Юр-ч не роднился ни с кем, в Скопине после армии не появлялся, никаких отношений ни с кем не поддерживал.
       Итого: формально мы не кровные родственники, и давно уже вообще не родня (так как моя сестра лет 10 назад развелась с его братом). Но по факту у нас есть общий племянник, которому я родной дядя, а Сурков - двоюродный.http://prilepin.livejournal.com/23482.html?thread=1472698#t1472698
       No Интернет-библиотека "Антикомпромат"
       Источники:
       База данных "Просопограф - описатель лиц";
       база данных "Лабиринт"
       Человек на точке сборки
       Кирилл Бенедиктов
      
       Ни один из представителей современной российской власти не окружен таким количеством мифов, как Владислав Сурков.
       Ситуация на первый взгляд парадоксальная: до недавнего времени Сурков избегал публичных выступлений и встреч с журналистами, выстраивая имидж "серого кардинала" Кремля. При этом о нем ходило гораздо больше слухов, чем о любом другом высокопоставленном российском чиновнике. Сурков пишет тексты группе "Агата Кристи"; Сурков сочиняет детективы под псевдонимом Zотов; Сурков начинал работу в "МЕНАТЕПе" телохранителем Ходорковского; Сурков служил в спецназе ГРУ; Сурков создал не только партию власти - "Единую Россию", но и ее оппонента - "Справедливую Россию". От мифологизации до демонизации один шаг: многие представители оппозиции воспринимают борьбу с властью как персонифицированную борьбу с Сурковым. Начал ее в 2004 году Эдуард Лимонов, объявивший Суркова засевшим в Кремле "махровым реакционером", виновным в удушении политических свобод. Три года спустя человек, который по идее должен быть злейшим врагом русских националистов, либерал Евгений Гонтмахер, назвал Суркова "Михаилом Сусловым наших дней" и потребовал его ухода: потому что "сформированная в новой России политическая система при всех ее изъянах не предполагает такой государственной функции, как главный идеолог страны".
       ИДЕОКРАТИЯ? БОЛЬШОЙ ВОПРОС
       "Сурков на самом деле никакой не "главный идеолог", потому что вовсе не он создал идеологическую модель современной России. Ее сформировали крупные бизнесмены, которые еще в первый ельцинский срок стали подлинными правителями", - заявляет в недавней статье в "Газете.ру" политолог Станислав Белковский. Отчасти это верно: идеологическая модель современной России сформировалась в период ельцинского правления, однако никто не формировал ее специально - и уж точно не "крупные бизнесмены", которых идеология волновала в последнюю очередь. Эта модель противоречива и хаотична - это признает и Белковский, подчеркивая, что "идеальный обитатель современной России вообще лишен политической идеологии в традиционном смысле этого термина", поскольку "для него идеология - просто прикладной PR-элемент".
       Именно поэтому ни в период второго президентского срока Ельцина, ни в период первого срока Путина администрация президента (АП) практически не занималась идеологией: Волошин, безусловно, проводил встречи с руководителями телеканалов и крупнейших СМИ, но это были в большей степени технические совещания. Идеология существовала как бы сама по себе, а на деле - не существовала вовсе.
       Толчком к переоценке ситуации послужила, разумеется, "оранжевая революция" на Украине. Выяснилось, что обществу, для которого идеология - "прикладной PR-элемент", противостоит мощная, укрепленная десятками "мозговых центров" и сотнями специалистов высокого класса система, экспортирующая внятные и привлекательные идеи, торжество которых неизбежно ведет к геополитическому поражению России. С этого момента Сурков-политтехнолог и пиарщик превращается в Суркова-идеолога и занимает ту нишу, из которой его так стремятся выбить правые и левые оппозиционеры.
       ЧЕЛОВЕК ВЫНУЖДЕННОГО КОНСЕНСУСА
       В 2006 году было сформулировано понятие суверенной демократии - ключевое для новой идеологической концепции. Этот термин, который впервые употреблен Василием Якименко в интервью "КП" в октябре 2005 года, очень быстро стал предметом оживленной дискуссии и критики. В том числе бывший в то время первым вице-премьером РФ Дмитрий Медведев высказывал сомнения в том, что к слову "демократия" нужно прибавлять какие-либо эпитеты. Однако для Суркова этот вопрос был принципиальным: в эссе "Национализация будущего - параграфы pro суверенную демократию" - он подчеркивал: "Допустимо определить суверенную демократию как образ политической жизни общества, при котором власти, их органы и действия выбираются, формируются и направляются исключительно российской нацией во всем ее многообразии и целостности ради достижения материального благосостояния, свободы и справедливости всеми гражданами, социальными группами и народами, ее образующими".
       "Суверенная демократия" была реакцией на попытки "международного сообщества" повлиять на политическую ситуацию в России и странах, входящих в зону ее жизненных интересов. Идеологическая концепция, разработанная Сурковым и сформированным им интеллектуально-экспертным пулом, была в чистом виде защитным механизмом со всеми вытекающими отсюда плюсами и минусами. Но эта модель не пришла на смену какой-либо другой, а заполнила идеологический вакуум.
       Продвижение концепции "суверенной демократии", ее включение в программные документы партии власти, широкая дискуссия по связанным с ней вопросам способствовали дальнейшей кристаллизации новой российской идеологии. Сурков и связанный с ним экспертный пул все больше превращались в некоего "коллективного интеллектуала" власти. То, что сейчас противники Суркова воспринимают его как "главного идеолога страны", "Суслова наших дней", связано, прежде всего, с чрезвычайной идеологической фрагментарностью внутриполитической жизни страны. Во внутренней политике элитного консенсуса не существует. Роль Суркова, на наш взгляд, не сводится к роли модератора идеологических дискуссий. Это более широкое поле обязанностей, включающее, в частности, принуждение к идейному консенсусу конкретных политических игроков в целях сохранения стабильности политической системы (механизмы такого принуждения выходят за рамки этого очерка). Именно в этом контексте следует рассматривать, например, трансформацию СПС в "Правое дело".
       Сегодня влияние Суркова на общественное мнение страны осуществляется по двум основным каналам: путем контроля над медиа (прямая связь) и через сформированный им экспертный пул (обратная связь). Степень централизации этого процесса, судя по всему, чрезвычайно велика. Таким образом, конкретный чиновник из плоти и крови все больше превращается в государственный институт, главной задачей которого является осуществление коммуникативных функций власти.
       "ПОСЛЕ СУРКОВА"
       Слухи об отставке Суркова с завидной регулярностью возникают каждые полгода на протяжении уже десяти лет. Судя по тому, с каким энтузиазмом о необходимости отставки первого заместителя главы АП заговорили эксперты, близкие к ИНСОРу (который позиционирует себя как think-tank президента Медведева), идеологическое доминирование "коллективного интеллектуала", персонификацией которого является Сурков, серьезно раздражает энтузиастов либерального реванша. Надо полагать, "Рубикон был перейден", когда Сурков произнес известную фразу: "Не будет какой-либо оттепели или какой другой политической слякоти", похоронившую надежды либералов на то, что Медведев, которому они давали "три месяца" на раздумье, немедленно освободит МБХ, восстановит выборность губернаторов и отправит в отставку премьер-министра. И либералы объявили Суркову войну: ее отголоски иногда слышатся в интернете, звучат со страниц газет, но основные ее события, разумеется, протекают вдалеке от глаз публики.
       "Сурков в одиночестве не останется", - считает бывший подчиненный Суркова Алексей Чеснаков. Действительно, за годы работы "главным идеологом" страны Сурков замкнул на себя целый ряд видных интеллектуалов и деятелей медиасферы. Вероятнее всего, даже уйдя с поста первого заместителя главы АП, Сурков сохранит часть этого пула в своей орбите. Однако выстроенная им идеологическая вертикаль либо рухнет без поддержки и модерации сверху, либо будет заменена на формально аналогичную структуру, наполненную другим содержанием. Противники Суркова уже сейчас готовы выдвинуть на первые роли альтернативные группы экспертов-интеллектуалов, которые будут защищать модели, весьма далекие от "суверенной демократии".
       Приблизительное представление о том, какой будет эта "новая" (а на самом деле уже апробированная в начале 1990-х) идеология, можно получить из статей Евгения Гонтмахера. Возможно, ротация "экспертного пула" и изменение связанной с ним идеологической модели произойдет в условиях смены парадигмы отношений с США: если популярности "суверенной демократии" способствовала отрицающая компромиссы политика республиканцев, то новая администрация в Вашингтоне, судя по всему, склоняется к тактике объятий и улыбок времен "друга Билла". Но не стоит забывать, что отношения с демократами для Кремля всегда оборачивались большими потерями: под "улыбки и объятия" Россия была вынуждена фактически сдать Сербию, позволить Прибалтике вступить в НАТО и т.д. Чем обернется для России отказ от идеологии "суверенной демократии"? Возможно, скоро мы это узнаем.
       26.03.09 14:56
      
      
       Дмитрий БЫКОВ
       ЭСТЕТ НА ФОНЕ 375 ОТТЕНКОВ СЕРОГО
       ("Собеседник", 16.10.2006)
      
       Крестный отец молодых гвардий. Высокомерный эстет и закомплексованный карьерист Владислав Сурков претендует на роль "главного по идеологии"
       "Потом были пару дней в Москве... поездка в Кремль к Суркову. Интересный человек. Очень утонченный, изысканный, часто искренне улыбается при разговоре, пальцы очень тонкие и стройные, как у хирурга или скрипача. В кабинете много книг, в том числе и старинных. Висит портрет Путина, где он в свитере с горлом. Висит портрет Че Гевары, который делал наш парень из центрального штаба МГЕР. Про Че есть несколько книг, вообще в одном стеллаже есть книги такого типа, как будто они покупались в магазине "Фаланстер". Там даже есть книга Рауля Ванегейма "Революция повседневной жизни", книга сложная, очень интересная и потрясающе сильная. Было еще пару человек из МГЕР. Мы с Сурковым разговариваем о Боге, о лампочках в подъездах, о демократии, радикализме и жизни. Он иногда записывал, за всю встречу Сурков записал на бумаге три фразы, две из них - после моих слов. На некоторые мои слова Сурков говорил: "Я тоже так думал, когда был в вашем возрасте, но теперь стал иначе..." Пообщались интересно".
      
       Крестный отец молодых гвардий
      
       Это пишет в своем "живом журнале" (a_sadov. livejournal.com) один из лидеров "Молодой гвардии" Андрей Татаринов. И о молодежном отряде единороссов, и о Татаринове лично мне уже приходилось писать. Этот бывший член НБП, переметнувшийся затем в молодое "Яблоко", а теперь вот в "Молодую гвардию", - персонаж уникальный по откровенности. По нему очень хорошо видно, что день грядущий нам готовит. Он - из тех, кто по-настоящему упивается партийной жизнью, организацией региональных выборов и машиной с водителем: "Сегодня был в штабе Партии, сегодня были автомобили, сон на заднем сиденье (вот прелесть водителя)! В первый раз за столько времени удалось поспать... В субботу уже опять улетаю, работать по предвыборной кампании, в каком регионе конечно же пока не скажу". (Орфографию и пунктуацию сохраняю для наглядности.)
      
       Но дело не в Татаринове - что такое Татаринов даже и в исторической перспективе? Их таких у партии власти сегодня сотни, хотя и не у всех пока машина. Я - о том, кто вызвал их из небытия. Кто кует этот самый наш грядущий день, выращивая из молоденьких пассионарных карьеристиков российское будущее. Собственно, им оно и принадлежит - по его мнению. Так ему хочется. Он сам когда-то был таким - здесь наш герой ни в какой степени не лукавит. И вот каким крутым сделался. Идейные юнцы в рот смотрят, подсчитывают число фраз, которые он записал и произнес. В очередь становятся - лизнуть холеную руку с тонкими пальцами. Эстет. А то!
      
       Этот его эстетизм отмечен многими глянцевыми изданиями. Вот журнал GQ, захлебываясь от уважения, цитирует его фразу о том, как непросто выбрать костюм: "Существуют 375 оттенков серого, и очень трудно понять, какой из них твой". Думаю, это программное высказывание для современной российской политики, предлагающей нам весь спектр серого и панический страх перед любыми другими цветами - красным и оранжевым в особенности. В том же GQ с тем же придыханием сообщают о его роскошном BMW-750. И цитируют его высказывание о Ходорковском: "Мишу посадили за то же, чем занимаюсь я".
      
       Ну, все-таки не совсем за то же. Миша воспитывал армию молодых оппозиционеров (точней, планировал и финансировал ее воспитание), а бывший ученик и помощник Миши растит молодой отряд партии власти. "Наши" и "Молодая гвардия" - его личные проекты. Но и метод Миши, и метод Славы оказываются равно бессмысленными. У идеологов вроде Лимонова еще есть шанс вырастить генерацию молодых борцов, но прагматики вроде Ходорковского и Суркова способны вырастить лишь еще одно поколение юных карьеристов, которые при первой необходимости с такой же легкостью сдадут своих учителей, с какой олигархи открестились от Ходорковского.
      
       Это-то меня, пожалуй, и раздражает в этом персонаже, с которым я сроду не виделся и у которого нет в современной России никаких политических перспектив. Выше, чем замглавы президентской администрации, курирующей идеологические вопросы и дрессуру Думы, он все равно уже не поднимется - наш народ не так устроен, чтобы голосовать за эстетов, да он и сам не рвется в публичную политику, слишком хорошо понимая, как она делается. Кукловоду ни к чему становиться куклой - это другая профессия. Но это-то и не дает спокойно взирать на манипуляции Владислава Юрьевича: он ведь реально претендует на то, чтобы быть идеологом. Воспитывать массы. А представления об идеологии у него, как и у большинства выходцев из финансовых структур, - сугубо имиджмейкерские, чтобы не сказать копирайтерские. Такие люди искренне уверены в том, что все на свете делается за бабки, а главная задача идеолога - придумать для всей этой купли-продажи цивилизованный лейбл вроде "эффективный отбеливатель" или "суверенная демократия". И то "эффективный отбеливатель" еще хоть что-то значит, а "суверенная демократия" никак не может замаскировать торричеллиеву пустоту российской внешней и внутренней политики, лишенной каких бы то ни было принципов и правил. Мне не нравится, что идеологию современной России формирует эстет, отлично разбирающийся в оттенках серого. Идеологи не бывают эстетами. Эстетами бывают циники, пытающиеся спрятать за безупречными манерами внутреннюю грязь; иногда эта грязь так и прет наружу - один из единороссов уже рассказывал о том, как (и в каких выражениях) кричал на верхушку "Единой России" главный идеолог кремлевской администрации.
      
       Такими методами можно воспитать лишь абсолютно безликую партию вроде "Единой России" да какую-нибудь вовсе уж ручную шайку-лейку вроде "Наших". Принцип воспитания борцов очень простой: низам - маечку, лагерь на Селигере с лекциями Павловского, льготы при поступлении в Финансовую академию; верхам - личную встречу и машину с водителем. борцы воспитываются не так. Это понимали даже в комсомоле, где подкуп вернейших все-таки выглядел не столь откровенным.
      
       Самый умный в Кремле
      
       Сурков, конечно, и сам понимает, почему роль идеолога жизнь уготовила именно ему. Возможно, ему нравится чувствовать себя самым умным в Кремле - а также самым продвинутым, эстетичным, причастным к культуре, поэзии, музыке и гламуру, - но, положа руку на сердце, на нынешнем кремлевском фоне казаться суперинтеллектуалом не так уж и сложно. Фирменное сурковское высокомерие, которое он так успешно транслирует своим юным адептам, - признак неискоренимой закомплексованности, наследие так и не оконченного института культуры. Тот факт, что Сурков искренне ненавидит Лимонова и видит в тридцати тысячах нацболов серьезную опасность, - не что иное, как банальная ревность. На первый взгляд завидовать особо нечему - Лимонов при всех его сорока пяти книгах так и не накопил на BMW-750, живет в съемной квартире и плохо разбирается в оттенках серого. Но у Лимонова есть идеология, харизма и темперамент вождя, и нацболы идут к нему не потому, что хотят маечку или водителя, а потому, что им надоело жить в сырьевой сверхдержаве с националистическим будущим и пустоватым настоящим. Сурковцы обожают называть фашистами любого человека, у которого есть хоть какие-то убеждения. Фашист в их терминологии - любой, кто верит не только в манипуляции и бабло. Именно этот страх перед людьми убежденными (а потому не до конца управляемыми) мешает кремлевским идеологам сделать окончательную ставку на русских националистов, с которыми они заигрывают вполне откровенно: страшно ведь. Придут и тебя первого выметут, не посмотрят на продвинутость. Только этот страх перед убежденными людьми пока и спасает Россию... Хотя спасает ли? Насколько медленное гниение предпочтительней взрыва - вопрос отдельный.
      
       Сущий демон
      
       Мне случалось видеть людей, которые по-настоящему боятся Владислава Юрьевича. В кремлевской администрации настоящий страх вызывает он один - куда там питерским силовикам, простоватым и предсказуемым в каждом ходе! Нет, во Владиславе Юрьевиче действительно есть кое-что демоническое, что-то, ежели хотите, от ангела ада: сам он, судя по своим текстам для группы "Агата Кристи", отлично знает цену нынешним кремлевским кадрам и наслаждается ролью умного Азазелло при довольно заурядном Воланде. Но при ближайшем рассмотрении этот Воланд оказывается таким Берлиозом... а Азазелло так недалеко ушел по интеллектуальному уровню и креативным способностям от Ивана Бездомного... Нет, господа, бояться решительно нечего. Копирайтеры от политики способны управлять "Единой Россией", но настоящая и все еще единая Россия, слава Богу, совсем другое дело. Она спокойно подождет, пока на смену выходцам из хищнического бизнеса девяностых придут люди, у которых есть за душой кое-какое образование и кое-какие идеи - равно чуждые пещерному национализму и неокомсомольскому карьеристскому пылу.
      
       Самое грустное, что главный персонаж этой статьи наверняка сочтет ее проплаченной. Либо Касьяновым, либо Каспаровым, либо Лимоновым, у которого в кармане вошь на аркане. Он абсолютно неспособен допустить, что может кому-то не нравиться вполне искренне. Просто потому, что я по роду занятий действительно имею дело с идеями и ценностями - и не терплю, когда в эти тонкие материи лезут манипуляторы со своими понятиями о прекрасном. А еще я живу в этой стране и не планирую менять ее на другую. Поэтому не могу ничего сделать с простым и естественным желанием - видеть во власти людей, хоть отчасти соответствующих масштабу управляемой территории.
       Источник: Дмитрий Быков. Эстет на фоне 375 оттенков серого// "Собеседник", 16 октября 2006.
      
      
      
       No С.Доренко, 2005
       Сергей Доренко
       [Владислав Сурков]
       Слава был полной противоположностью Сечина, если разобраться. Если Сечин был скорее честным, серьезным и строгим к себе кобелем среднеазиатской овчарки, то Сурков был, без сомнения, скорее самцом вороны. Он был ручной вороной Абрамовича, а теперь его передерживает Путин, пока Роман Аркадьевич в отъезде. Вороной в самом лучшем смысле этого слова. То есть автор иллюстрирует тут характеры орнито- и кинологическими примерами единственно с целью придать описанию их большую выпуклость, с более выгодной стороны представить доблести персонажей.
       Сергей Доренко. 2008. М, Издательство "Ад Маргинем", 2005. С.147
       ...вот вам Сурков. [...] Широта горизонта у него перетекает за видимую линию соприкосновения кромки земли и неба и уходит к чертям намного далее этой видимой линии. Насколько далее? А насколько он сам захочет. Потому что за видимым реалом наступает виртуал, а в виртуальных просторах вороне даже легче. Суркова не ограничивает ничто, ему не нужен евразиец Дугин, чтобы приходил и снабжал идеями, - он сам кого хочешь снабдит. Но не идеями, а способами, методами, придумками, изворотами, плутовством, штучками-разводками. Он штукарь и разводчик, так что же в этом плохого? Кто-то же должен летать воображением, разрезая пространство вдоль и поперек.
       Это Сечин устроен вроде трамвая - ходит по рельсам в придуманной себе плоскости. Но ведь президенту люди разные нужны. Дела у него разноплановые, и люди нужны разнообразные. Сурков же объемен и многомерен. Видит более трех измерений. Не видит одного: времени. Парение его в пространственном реале и виртуале, и автор признает это с горечью, обнаруживает скоротечность мгновенных разводок. Ежемгновенно возникающие разводки ежемоментно поражают каждый миг возникающих врагов. Все же вместе посмотреть - неразбериха, перформанс, пустышка, фейерверк. Как перестрелка сидящего на люстре беса - кота Бегемота - с оперативником у Булгакова.
       Сергей Доренко. 2008. М, Издательство "Ад Маргинем", 2005. С.149-150.
       [Коварные планы Суркова]
       [...]Путин отметил про себя, что у Суркова нос посуше стал, не так шмыгает. Может, перестал нюхать, а может, сделал что-то со слизистой, черт его знает. Но так - лучшее впечатление производит на людей, а то прям стыдно было. Словно для контраста и для иллюстрации того, как раньше было нехорошо, Сурков с потягом, длинненько, несколькими рывочками втянул в недра головы проистекшую в нос жидкость. - Владимир Владимирович, а знаете, Козак уже неохотно отзывается на разговоры о своем уходе в начале июня. Уклончиво говорит, тему разговора меняет. Я думаю, нравится ему быть главным.
       Сурков говорил о плане, по которому Дмитрий Козак, нынешний мэр Москвы, наследник трона и преемник Путина на посту президента России, должен был сидеть на этом самом троне только до начала июня 2008 года. [...]
       Сурков понял, что что вот для него лично нет никакой опасности в том, что Дима Козак останется у власти. Нормально.
       [...]Путина же Сурков вот теперь провоцировал - хотел реакции на мнение, что Дима и послать может. [...]Он сейчас посмотрит на реацию Путина, а позже доложит о ней в выгодном свете Козаку. Инициатором же разговора представит Путина. Скажет, что тот не верит Козаку. Считает, что должен гарантировать себе послушание Козака. Скажет, что для этого готовится спецоперация - яд, медленная смерть, запрограммированная отставка Козака и от власти и от жизни.
       [...]В конечном итоге при неадекватно истеричной реакции можно будет это продать снова Абрамовичу, перепродать Путину. Ну кому же оставаться в выигрыше как не тому, кто сдает карты.
       Сергей Доренко. 2008. М, Издательство "Ад Маргинем", 2005. Сc.152, 156-157.
       [Предуведомление Автора]
       Прежде всего хотел бы обратить внимание читающей публики на то, что в предложенном тексте абсолютно все герои с их мыслями и поступками, все события, эпоха и географические местности - существуют только и исключительно в сознании автора, И представляют собой вымысел, сон, фантазию. Они - игра воображения. Как и Вы, уважаемый читатель.
       Таким образом, никто не вправе претендовать на какую бы то ни было степень сходства с моими персонажами. В том числе и они сами.
       Предвидя попытки вероятно существующих вне и помимо моей фантазии жителей иных сознаний опротестовать порожденные мной артефакты, твердо и категорически заявляю: любая попытка примазаться к моим событиям, выдать себя за одного из моих персонажей будет рассмотрена мною как незаконное вторжение на территорию суверенного вымысла.
       Сергей Доренко. 2008. М, Издательство "Ад Маргинем", 2005. С.5.
       Источник:
       Сергей Доренко. 2008. М: Издательство "Ад Маргинем", 2005
       Главная " Биографии Суркова " Биография Владислава Суркова: Сурков человек без роду-племени
       Биография Владислава Суркова: Сурков человек без роду-племени
       Владислав Юрьевич Сурков, человек без роду-племени, без связей и корней, появился в ближнем Подмосковье в середине 1980-х после двух лет службы в Советской Армии с твердым намерением пробиться в люди. Поступать в престижные московские вузы не решился -- к точным наукам склонности не имел, да и отметки по ним выше четверки не поднимались, но хотелось какого-то действа, руководства коллективом. Умные люди присоветовали: "Поступай, Владик, в Московский институт культуры, там и общежитие дадут, учеба не трудная, девчонок полно, да и на руководителя можно выучиться". Недолго думая искатель столичного счастья подал документы на театральный факультет. Это факультет, подготавливающий по традиции, заведенной еще со времен наркома Луначарского, руководителей народных театров. Хотя, по другим источникам, Владислав сначала поступил в Московский институт стали и сплавов, но потом бросил по причине неодолимой тяги к культуре.
       По одним данным, у Суркова отец был чеченец или кумык, а мать еврейка, по другим, все наоборот: мать чеченка, а отец из евреев, но смесь гремучая даже для Кавказа. В Управлении кадров Администрации президента Сурков числится русским. Место рождения, по одним источникам, Москва, по другим -- поселок Солнцево Липецкой области. Так что наш читатель Миша Касьянов немного ошибся, они с Владиславом не земляки.
       Уже на первых курсах бойкий юноша познакомился и сошелся с людьми, которые были близки к тусовке непризнанных литературных гениев. Ее возглавлял режиссер и литературовед Владимир Гусинский. Институт культуры на станции Левобережная стал одним из тех мест, где выращивалась демократическая поросль. Зеленоград, Долгопрудный, Химки -- эти подмосковные городки стали кузницей демократических кадров грядущей ломки советского уклада.
       Студенту Суркову приходилось подрабатывать на жизнь пошивом дефицитных джинсов, как в свое время делал молодой Эдик Лимонов, и литературным рабством -- строчил романчики для предприимчивых издателей, которые кучковались вокруг Гусинского. Это были, по свидетельствам знакомых, дамские сексуальные романы с непременными завлекательными описаниями для изголодавшегося читателя, взращенного на пресной советской классике типа: "Она обняла его за колени, его упругий член..."
       В богемно-литературной компании молодой провинциал познакомился и быстренько женился на красивой Юлии Вишневской, у которой были состоятельные родители и даже собственная квартира в престижном районе Москвы, где постоянно устраивались богемные вечеринки. Сама Юлия слыла последовательницей движения хиппи и вела соответствующий образ жизни. По некоторым источникам, Юлия является дальней родственницей Бориса Березовского.
       Богемная жизнь в доме супруги на деньги ее родственников совсем отучила Владислава от регулярного труда: институт в далеких Химках он забросил и остался недоучкой. Зато, иногда выходя "в свет", во всякие демократические тусовки, Сурков завоевал доверие Сергея Станкевича, вокруг которого концентрировались разные комсомольцы: инвалид Илья Заславский, совсем не инвалид Василий Шахновский. В друзьях у "перестроечников" числился и Евгений Савостьянов -- будущий разрушитель КГБ.
       Путевка "Менатепа" дорого стоит
       Славе не находилось достойного места в бурном перестроечном процессе, пока друзья не познакомили его еще с одним комсомольцем из райкома ВЛКСМ, -- Михаилом Ходорковским. Последний возглавлял в райкоме всяческое научно-техническое творчество молодежи, на основе которого зачиналось первое крупное кооперативное движение в Москве и делались первые капиталы на еще не разворованной государственной собственности. Ходорковский учредил кооператив "Менатеп", в котором на рекламное направление посадили Владислава Суркова. На этом поприще почти шесть лет прорулил в разных ипостасях недоучившийся режиссер, искусство которого крепло и совершенствовалось вместе с "Менатепом", выросшим из комсомольской шарашки до банка первой величины на всем постсоветском пространстве.
       В "Менатепе" Сурков оброс первыми серьезными связями в бизнесе и политике. Слыл он человеком по-молодежному жестким, всегда выполнял заказ, невзирая на лица и обстоятельства. Рекламные кампании проводил дерзкие, наглые и броские. В "Менатепе" Сурков приобщился и к рекламе на телевидении. Именно в телерекламе возникли мощные денежные потоки, и Сурков прочно сел на их регулирование, попутно возглавив в 1992 году Российскую ассоциацию рекламодателей, а позже войдя еще в ряд советов по этому направлению в первой Государственной Думе.
       В то время к Суркову прибился молодой депутат Вадим Бойко -- журналист из Сочи, и с тех пор стал ближайшим товарищем. Вместе друзья стали проталкивать первые лоббистские проекты в Государственной Думе. Сначала это были законы по рекламе, потом стали брать заказы на законодательство по табаку и другие не менее прибыльные отрасли: от экономики и ее потребностей их возможности быстро выросли до обслуживания политических проектов и программ.
       В Госдуме еще не сложилась практика и система проталкивания нужных законов, и все строилось по простой, еще советской схеме: руководителя фракции вызывали в Кремль и там доходчиво объясняли, как нужно голосовать, при этом суля какое-то вознаграждение и "откат". Все остальное проходило абы как и абы где. Говорят, что если бы не изобретательные ребята Сурков и Бойко, которые разработали тактику лоббизма и четкий прейскурант на услуги депутатов, то последние продавались бы просто-таки за банку тушенки.
       Дуэт Сурков -- Бойко поставил все на научную основу: лоббизм начал строиться на всех уровнях власти, от рядового до великого.
       К 1995 году Владиславу Суркову настолько хорошо удалось освоить деликатный процесс лоббизма, что многие стали понимать: для того чтобы решить вопрос в свою пользу, надо идти к нему. Владислав стал принимать заказы, и большинство на "ура" проходило. Но в "Менатепе" Владислав уже достиг предела карьерного роста, а его распирали новые грандиозные планы.
       "Альфа" ведет к вершинам
       Молодого и талантливого специалиста по лоббированию и рекламе старшие товарищи направили в "Альфа-банк". Кое-кто считает, что "старшие товарищи" были важные люди одного из еврейских конгрессов. А кое-кто говорит, что это абсолютная чушь, и Владислав пробивался всюду исключительно сам.
       Банчок стал набирать обороты аккурат тогда, как в него пришел руководителем, уволившись с поста министра, еще один талант -- Петр Авен. Авену нужно было срочно набрать надежных людей для очень быстрой раскрутки "Альфа-банка", создаваемого как ударный отряд передового капитализма.
       Банк с самого начала был накрепко прикручен к американским кредитам, причем деньгами американских демократов, то есть еврейских финансовых кругов. Знаменитая финансово-спекулятивная компания "Merrill Lynch" была идейным и денежным вдохновителем молодого банка.
       В "Альфа-банке" Сурков быстро занял пост вице-президента по PR. И друг Вадим Бойко тоже стал вице-президентом "Альфы".
       Два опытных рекламиста "рулили" исключительно два объекта: Государственную Думу и Совет Федерации. Могущество воздействия строилось не на каком-то супермастерстве заговаривать зубы, а просто на деньгах.
       Все очень хорошо работало, особенно на уровне региональных выборов. Были взяты на прикуп почти все фракции, включая коммунистов. Через двух друзей шло практически все финансирование и все заказы из властных структур самых высоких уровней.
       Купить всех, но Ельцина удержать!
       Весной 1999 года Кремль поставил задачу: "Импичмент не должен пройти!" На обеспечение заслонов к отставке Ельцина был брошен как "внештатник" президентской администрации Сурков, так и главный пиаровец постылого к тому времени Владимира Гусинского -- Сергей Зверев.
       Сергея Зверева для этого назначили заместителем главы администрации президента по внутренней политике и связям с общественностью. С этой должности подвинули Андрея Логинова, который ныне представляет правительство в Госдуме. Потом Зверева убрали, потому что он был как бы креатурой Гусинского. А на его место назначили Суркова.
       Сурков после срыва импичмента стал VIP в Кремле. Во-первых, деньги на подкуп депутатов давал "Альфа-банк", во-вторых, Сурков лично бегал по Думе и вел уговоры-переговоры, как надо голосовать по Ельцину.
       Получив кабинет в Кремле, Владислав стал распространять свое влияние на те ветви власти, которые раньше ему были неподвластны: министерства, ведомства, государственный аппарат. С первого дня назначения его понесло в губернии. Там он с помощью ресурсов "Альфа-банка" стал осуществлять национальную и кадровую политику в интересах отдельно взятой финансовой группы. Все понимали, что переходный период скоро закончится и Ельцин долго не удержится. Надо было успеть расставить свои кадры на ключевые места.
       Дедушку Ельцина выпроваживал тоже он
       В период дряхления и увядания президента Ельцина Сурков четко сидел под Волошиным и прекрасно понимал, что вылезать из-под шефа пока рановато. Но своего старого приятеля Вадима Бойко он сделал главным помощником Волошина. И тот стал рулить всеми общественными организациями, партиями и движениями. Друзья не теряли нити управления политическим процессом. Впереди маячили новые выборы, никто не знал, что будет. Бойко, будучи уроженцем Сочи, захотел даже стать мэром на родине. И у него были все шансы прибрать город-курорт к рукам. Но в последний момент его сняли с дистанции. Суркову намекнули: "Славик, ты свои ручки не протягивай и своих людей не сажай туда, где рулят более важные товарищи -- серьезная братва".
       Сурков ждет момента, когда красные директора, губернаторы и бандиты, военные и эфэсбэшники в регионах ослабнут. И выбирает себе то место, куда он сможет уйти. Но это будет потом.
       Накануне выборов в Госдуму 1999 года решили все олигархи снова мириться, понимая, что с Ельциным светлого будущего им не видать. "Альфе-групп", как наиболее внедренной в Кремлевскую власть, была поручена деликатная роль финансово подготовить уход с поста дедушки Ельцина.
       "Альфа" лоббировала в Госдуме гарантии "семье" и отставному президенту. И именно эти силы искали и продвигали будущего президента Владимира Путина. В то время Путин ни в каких колодах и раскладах не значился, хотя Борис Березовский ныне хвастливо утверждает, что он нашел и двинул будущего президента. Путин был одним из многих претендентов и числился в списках соискателей через запятую наряду со многими. Питерец Путин был приближен к власти с периферии, находился в Москве как человек без всякого тылового обеспечения. Наличие компромата и всяческих историй, связанных с Собчаком и его окружением, в руках кукловодов из "Альфы" делало питерского выдвиженца удобной и компромиссной фигурой.
       После ухода дедушки Ельцина "Альфе-групп" был дан зеленый свет на проведение выборной кампании и наполнение ее идеологической компонентой -- умеренного патриотизма. "Альфа-банк" проплачивал выборы Путина и получил возможность формирования администрации президента. Три бывших вице-президента "Альфа-банка" стали заместителями главы администрации президента России, оставаясь на постах и поныне. Более того, они стали распихивать на ключевые посты своих людей. Например, купили место в Госдуме в списках ЛДПР давнему приятелю Суркова по Институту культуры Константину Ветрову и поставили его председателем Комитета Госдумы по информационной политике. До этого депутат Ветров также был вице-президентом "Альфа-банка".
       Большие переживания и волнения испытали Владислав Сурков и его коллеги, когда на выборах в США проиграли демократы, и победил республиканец Буш. Потому что "альфовцы" -- это представители демократических еврейских финансовых кругов США и осуществляют бизнес и политику России в их интересах.
       Владислав Сурков очень сильно задергался и даже, как утверждают наши источники, посматривал на улицу, выискивая место. Но в конечном итоге "вашингтонский обком", оценив по достоинству отсутствие всяческих идейных убеждений кремлевского политика, жесткого прагматика, подходящего под американский термин "yuppiе": молодого, безликого и никакого, -- одобрил кандидатуру. После того как Суркова свозили в США на смотрины.
       Более того, его проверили на Березовском. Новая власть должна была продемонстрировать народу, что борьба с олигархами идет. Необходим был козел отпущения, которым назначили БАБа. Сурков публично его сдал. Непосвященные подумали, что это -- новый управленец, молодой комиссар и готов выполнить любые поручения. И ныне он рассматривается на все варианты и должности в кремлевской колоде. Определенные группировки в Кремле с замиранием сердца следят за спектаклем, поставленным этим режиссером. В спектакле играют отведенные роли лондонский олигарх-изгнанник Березовский, коммунист душка-Зюганов, страшный Проханов и статисты второго ряда. Только подлинной жизни и соков этой жизни в России становится все меньше и меньше от таких спектаклей...
       Народ благодаря стараниям "Славика" "вааще" ни во что не верит, на выборы идти не хочет, во всем подозревает подставу и уже научился произносить слова "Павловский" и "Сурков" лучше, чем "теща".[...]
       Карабас-Барабас любит марионеток и дорогие машины
       [...] Многие источники отмечают, что он -- мизантроп, скрытен и замкнут. Но когда надо, может сыграть и открытость, и откровенность, сдобренную юношеской робостью и смущением.
       Люди, близко наблюдавшие его, отмечают, что в душе он всех презирает, считая себя гением, и частенько клокочет от ненависти и злобы, скрывая эти чувства за маской сарказма, ехидства и напускного равнодушия.
       С Юлией Вишневской Сурков продолжает состоять в формальном браке, но та почти постоянно проводит время в Лондоне, наездами бывая в Москве. У Вишневской есть сын, записанный на официального супруга. Такой характерный для новорусских брак, когда супруги проживают многие годы за тысячи километров друг от друга, даже породил в кремлевской среде слухи о бисексуальности серого кардинала.
       Сурков -- человек очень состоятельный, имеет стандартный набор недвижимости: хатенку на Рублевке, домишки в Испании и Канаде, акции многих успешных отечественных и зарубежных компаний. Но, как Сталин, проживает на госдаче. Часть средств вкладывает в коллекцию старинных и современных кукол, которую собирает супруга Вишневская. Собрание кукольных персонажей является одним из самых больших в мире и оценивается в несколько десятков миллионов евро. В Москве на улице Чехова, рядом с психдиспансером, находится даже музей госпожи Вишневской, где выставлена часть собрания. Злопыхатели утверждают, что и сам Владислав Сурков любит играть в куклы. Его якобы наблюдали в запасниках музея, когда он выстраивал из игрушек, подобно Карабасу-Барабасу разнообразные мизансцены. Кроме того, Сурков обожает роскошные машины и дорогие вещи. Он был одним из первых чиновников, который сел на дорогую иномарку, в то время как другие еще маскировались под патриотов и ездили по совету Бориса Немцова на "волгах".
      
       Автор: Сергей Пархоменко, "Итоги"
       Поделись с друзьями:
      
       Опубликовал surkov-news 25th Март 2005.
       Размещено в Биографии Суркова.
       Метки: Биография, Сурков.
       Похожие записи:
       • Биография Владислава Суркова:...И мой Сурков со мною
       • Биография Владислава Суркова: Обыкновенный мальчик Слава, или Как юный Сурков "жарил" на баяне
       • Официальная биография Владислава Юрьевича Суркова
       • Биография Владислава Суркова: "Безликий комбинатор"
       • Детство серого кардинала становится достоянием общественности
       • В РПЦ приветствуют назначение Суркова куратором взаимодействия с религиозными организациями
       • Сурков в Лондоне
       • Найден отец Владислава Суркова
       • Василий Якеменко об отставке Владислава Суркова
      
       Найден отец Владислава Суркова
       http://surkov.info/najden-otec-vladislava-surkova/
       Отец Владислава Суркова Юрий Данилбекович Дудаев поведал корреспондентам Известий о взаимоотношениях с сыном, поделился семейными секретами и своим мнением по поводу происходящих событий.
       Карьера бывшего вице-премьера Владислава Суркова и его достижения в политической деятельности знакомы всем, но вот о его детстве практически ничего не известно. Тайной является даже место его рождения: по одним источникам - он из Чечни, по другим, один из самых ярких политиков России появился на свет в Липецкой области. Даже его имени, данного при рождении, толком никто не знает. Возможно, он Асланбек, но другие утверждают, что его настоящее имя и есть Владислав.
       Отец Владислава Суркова проживает на окраине Уфы в абсолютно обычном панельном доме - "девятиэтажке", с типовой детской площадкой во дворе и даже, ставших уже раритетом, парочкой голубятен. Единственным знаком нового века можно считать только домофон на двери подъезда, издающий хриплые звуки.
       Юрия Дудаева -- отца Владислава Суркова знают и уважают соседи, считают его человеком не гордым, добросердечным, приветливым и ответственным. Даже с детьми он всегда здоровается и никому не отказывает в просьбах. Соседи в курсе, что в прошлом военный, он квартиру получил по приказу Министерства обороны еще в конце 80-х. Сына Руслана Дудаев похоронил, дочь Ольга уехала жить за рубеж, а Юрий и его жена Мира до сих пор живут в этом доме, ладят друг с другом и соседями. Причем соседи даже не догадываются о том, что этот, давно знакомый им, человек является отцом того самого Суркова -- влиятельного политика, бывшего вице-премьера.
       Вокруг имени самого Юрия Дудаева, также ходили некоторые слухи и сплетни в сети и среди журналистов. Оказалось, что, действительно, при рождении Юрию было дано совершенно другое имя -- Андарбек, но так его никто и никогда не называл. Его имя с детства было Юрий, в честь близкого друга его отца, героически погибшего в бою от рук абреков. Именно по отцовскому настоянию и в результате его усилий, при получении паспорта во всей документации было указано именно привычное в семье имя Юрий.
       Дудаев признается, что скучает по Чечне, что всегда собирался вернуться туда после выхода на пенсию. Но из-за нарастающей военной угрозы в регионе, не решился везти туда семью и поселился в Башкирии. Здесь он служил, здесь и остался жить, причем вариант проживания в Москве даже не рассматривался. Столица не по душе Юрию Дудаеву. Девятиэтажка, в которой он живет уже столько лет, расположена в достаточно живописном районе: рядом протекает река Уфа, вместе с рекой Белой они образуют в этом месте нечто вроде полуострова, на котором и расцвел уютный район. Это удачное местонахождение дома и повлияло на выбор бывшего военного. Для человека, привыкшего к расстояниям, Москва кажется, расположенной по соседству, поэтому и не считает военный пенсионер, что сын живет далеко. Тем не менее, общаются они изредка, только по телефону.
       После окончания средней школы Юрий Дудаев работал учителем младших классов в Дуба-Юрте, где познакомился с Зоей Антоновной Сурковой -- женщиной, которая стала матерью знаменитого политика. Следующим местом работы Юрия стало грозненское телевидение, где он сначала был помощником режиссера, после стал ИО режиссера и был ответственен за общественно-политические программы. После армии попал в ГРУ, точнее, в Управление экспедиций. По роду службы был во Вьетнаме несколько раз, посещал освобожденный Сайгон, конечно, все это тогда оставалось огромной тайной. Юрий рассчитывал попасть во внешнюю разведку, но его слишком яркая запоминающаяся внешность абсолютно не соответствовала главному требованию, предъявляемому к разведчику - оставаться незаметным. В 1975 году Дудаев ушел из ГРУ, о чем, как он говорит, совершенно не жалеет.
       По поводу имени выяснилось, что Суркова зовут и Владиславом, и Асланбеком, или даже Асиком. Русская мама называла его только Владиславом, а вся чеченская родня звала Асланбеком, в честь чеченского революционера Асланбека Шарипова. Когда мальчику было 5 лет, отец из семьи ушел. Зоя Антоновна увезла сына на родину, и он навсегда стал Владиславом Сурковым. Юрий Данилбекович очень гордится сыном, благодарен его матери за воспитание и за все, что она сделала для того, чтобы Владислав стал именно таким. По мнению отца, он настоящий чеченец. Когда у Юрия Дудаева умер сын Руслан от второго брака, именно Владислав очень поддержал отца. Когда у того опускались руки, он напоминал, что отец чеченец, а значит, должен быть сильным. Ситуация, действительно, была сложной, так как Руслан прожил всего 22 года, он имел большие планы на будущее, был очень деятелен и активен, развивал совместно с друзьями бизнес в Уфе, мог очень многое сделать для города, и неожиданно умер от кровоизлияния в мозг.
       Юрий Дудаев считает, что со своим знаменитым сыном у него очень много общего - они оба увлекаются поэзией и пишут стихи, оба мечтали о режиссерской карьере, даже в свое время руководили самодеятельными коллективами, у обоих за плечами опыт службы в ГРУ. Свое родство с Владиславом Сурковым Юрий Дудаев привык скрывать, об этом не знает даже сводная сестра бывшего премьера - Ольга, которая занимается лингвистикой и у же давно живет во Франции.
       По мнению Юрия Данилбековича, сын оставил должность по своему самостоятельному решению, и это большая потеря для России. Причиной может быть недостаточное внимание правительства к инновациям. Дудаев считает, что развивать нужно собственные технологии, а не бездумно тратить средства на все заграничное. Он уверен, что если Сурков захочет, он создаст мощную партию, несомненно, способную найти горячий отклик у народа. Но такой вариант он бы сыну не посоветовал, так как очень не хочет, чтобы тот уходил в оппозицию. Юрий Дудаев считает сына ответственным деятельным человеком и уверен, что именно реальные дела и нужны его сыну. Именно то, что Владислав Сурков по прежнему увлечен "Сколково", говорит о твердости его характера и неравнодушном отношении к своему делу. Хотя отец уверен, что даже если Сурков не вернется, он найдет, чем себя занять, как человек талантливый и, весьма, творческий.
      
      
       Поделись с друзьями:
      
       Опубликовал surkov-news 10th Июль 2013.
       Размещено в Новости.
       Метки: отец Суркова, Сурков.
      
       Сурков в Лондоне
       Вице-премьер правительства России Владислав Сурков выступил с лекцией перед студентами Лондонской Школы Экономики.
       На собственную лекцию Сурков прибыл с 10-минутным опозданием -- как раз в тот момент, когда аудитория начала обсуждать, насколько Владислав Юрьевич похож в этом смысле на своего патрона, президента Владимира Путина, известного своими долгими задержками.
       В это время снаружи у здания LSE проходила акция протеста оппозиционного движения "Говорите громче". Надев маски Суркова и держа в руках чучело вице-премьера из папье-маше, участники акции требовали включить его в "список Магнитского".
       Небольшой зал в Клемент-хаус в центре Лондона -- на полторы сотни мест -- был заполнен лишь на две трети, что не очень характерно для LSE: чаще желающих попасть на лекцию приглашенных спикеров значительно больше, чем сидячих мест. Большую часть собравшихся представляли студенты из России: наушники с синхронным переводом надели от силы полтора десятка человек.
       "Я буду говорить по-русски, и я за это не извиняюсь, потому что я русский", -- сразу заявил Сурков. "Мой английский недостаточно хорош", -- пояснил он.
       Тема выступления вице-премьера была заявлена как "Инновации в России: планы и перспективы", однако первым делом он оговорился, что лекции не будет.
       "Я не считаю возможным учить здесь присутствующих", -- пояснил Сурков и предложил сразу перейти к вопросам, что несколько смутило зал: обычно приглашенные лекторы хотя бы пять минут уделяют вступительному слову, чтобы представиться и очертить круг возможных вопросов.
       "Я готов ответить на абсолютно любые вопросы", -- заявил Сурков, и в воздух сразу поднялось несколько рук.
       Первый же заданный вопрос был про коррупционный скандал в фонде "Сколково".
       19 апреля Следственный комитет России возбудил уголовное дело против старшего вице-президента фонда Алексея Бельтюкова по подозрению растрате 750 тысяч долларов, а вслед за этим сам фонд подал в суд на депутата Госдумы Илью Пономарева, получившего эти деньги.
       Первые пять минут Владислав Сурков не отвечал на вопрос, а объяснял собравшимся, что такое "Сколково", и рекламировал преимущества будущей "российской Силиконовой долины".
       Посетовав на то, что в России нет своего Стива Джобса, вице-премьер признал, что экономика страны зиждется на двух столпах: экспорте сырья и импорте готовых товаров. "Сколково", по его словам, должно переломить эту ситуацию, выведя Россию на мировой рынок идей и инноваций. При этом Сурков отдельно подчеркнул, что развиваться может только открытая экономика, поэтому одним из условий работы в "Сколково" является наличие зарубежных партнеров.
       "Я полагаю, что "Сколково" является одним из самых чистых проектов с точки зрения возможных злоупотреблений, -- перешел он наконец к ответу на вопрос. -- В России говорят, что рыба гниет с головы. Так вот, голова у нас не гнилая, а стало быть, и ниже все чище гораздо, чем во многих других русских проектах".
       Президент фонда "Сколково" Виктор Вексельберг, по мнению Суркова, настолько богатый человек, что не станет мараться ради нескольких сотен тысяч долларов: "Он уже достаточно заработал, ему уже довольно много лет, он думает уже о своей миссии -- а что будет написано о нем потом".
       "Я тоже такой, -- выдержав паузу, добавил вице-премьер. -- Я не самый бедный человек, я работал в бизнесе 10 лет и, если надо, еще поработаю. Я был успешным в бизнесе еще до прихода в Администрацию президента, в своей сфере я был одним из самых успешных".
       Безусловно, там, где тратятся бюджетные деньги, возможны злоупотребления, признал он, ведь "Сколково" строят не ангелы, а живые люди. Но ровно то же самое происходит по всему миру, в крупных транснациональных корпорациях. Однако еще ни одна из них не закрылась из-за коррупционного скандала.
       "Если какая-то свинья испортила вам репутацию, это не значит, что все ваше дело надо умножить на ноль, -- жестко заявил Сурков. -- Надо просто выгнать эту свинью. И работать дальше".
       Что касается текущей ситуации в "Сколково", добавил один из самых влиятельных российских чиновников, нет ни одного доказанного факта мошенничества -- есть лишь предположения Следственного комитета по двум фактам.
       "Надо дойти до суда, -- подчеркнул он. -- И понять в суде, преступления это или не преступления".
       Все публикации на эту тему, по мнению Суркова, -- лишь следствие излишне активной деятельности Следственного комитета, сотрудники которого не понимают, что своей "энергичной работой" наносят проекту непоправимый репутационный ущерб в глазах потенциальных инвесторов.
       "И конечно, на мой взгляд, так громко говорить о нарушениях -- до решения суда, -- может быть, и неправильно", -- заключил он.
       Довольно неожиданным стал ответ на вопрос о концепции суверенной демократии, автором или одним из авторов которой принято считать Владислава Суркова.
       Для начала Сурков заявил, что не изобретал это понятие, а лишь позаимствовал его у американских и итальянских политологов. А потом и вовсе заявил, что суверенная демократия - это совсем не то, что о ней думают и пишут журналисты.
       "Это понятие нужно понимать современно, -- пояснил Сурков, -- а не как изоляцию. Именно на это была направлена работа с этим термином. Внедряя его в России, мы пытались доказать, что можно оставаться суверенной страной, будучи при этом открытой".
       Это в Британии не нужно этого объяснять, добавил вице-премьер, а в России все еще продолжается переходный период. Ведь еще 30 лет назад суверенитет в стране понимался как полная изоляция, а его можно и нужно сохранять другими способами.
       "В этом смысле была задача доказать, что иностранные инвестиции не опасны для России, а наоборот, полезны", -- заверил гость Лондонской школы экономики.
       Конечно, есть стратегические отрасли, куда государство не должно пускать иностранных инвесторов, добавил он -- например, недавно американской компании не разрешили купить российское предприятие, занимающееся разработкой прививок. Но это общемировая практика, заверил Сурков -- главное, чтобы этих отраслей было немного.
       На вопрос британского журналиста о том, не превратилась ли стабильность в России в застой, Сурков ответил, что никакого застоя не видит.
       "Путин у власти третий срок, -- напомнил он. -- Блэр, если мне не изменяет память, трижды избирался. Ангела Меркель сейчас, судя по всему, в третий раз станет канцлером Германии. Эти вопросы никому не задают".
       "Жизнь в России очень бурная, динамичная, очень беспокойная, у нас много проблем, у нас много хлопот, -- заявил он. -- Я бы и рад застою".
       Застой позволяет власти расслабиться, пояснил вице-премьер, а сейчас приходится очень много работать.
       "Не получается как-то у нас застоя. И рады бы, но не дают! То вы не даете со своими мировым финансовым кризисом, то свои с Кавказа... Жаль, что застоя нет и отдохнуть некогда", -- подытожил Владислав Сурков.
       Одной из главных задач, стоящих сейчас перед страной, добавил Сурков, является "выход из парадигмы военно-сырьевой державы", и для этого необходимо сделать все возможное, иначе у страны нет будущего.
       "Если нам нужна милитаризованная страна, где главное -- это всех проверить, то это один тренд. Если нам нужна страна, где можно творить, где можно быть свободными и создавать друг для друга полезные вещи, продукты и услуги, то это совсем другой стратегический выбор", -- заявил вице-премьер.
       "Я считаю, что это экзистенциальный выбор. Это не вкусовой выбор, это выбор существования. Оно либо есть, либо его нет", -- добавил он.
       На вопрос о состоянии политической системы в России после массовых протестов Сурков ответил жестко: система не сломана, она существует и "пережила выборы 2011 года".
       "У вас действительно есть ощущение, что после митингов декабря 2011 года старая система рухнула? Нет, она победила оппозицию. Это факт", -- заявил он.
       Изменения в системе не означают ее ликвидацию, заверил Сурков. Как раз главное, что показала система управления в России за последний год - это способность меняться. Увидев, что есть несогласные, система адаптировалась.
       "Она, наконец, проявила жесткость -- долгожданную жесткость! -- в отношении к экстремистам. И наконец те, кто считал возможным бить полицейских, понесли заслуженное наказание", -- заявил он, очевидно, имея в виду обвиняемых по "болотному делу".
       При этом он выразил уверенность, что правящая партия "Единая Россия" должна существовать в конкурентной среде, и напомнил, что в России с недавнего времени существенно упрощена регистрация новых партий.
       Было бы неплохо создать вторую крупную партию, как во многих развитых странах, отметил Сурков. И государство может и должно в этом помочь: "что там ждать, пока что-то сложится стихийно".
       "Я уверен, что наша политическая система идет в ногу с нашим обществом. Она является его частью, все ее институты укоренены в головах. Наша политическая система отражает состояние менталитета и души российского народа", -- заявил вице-премьер.
       "Она отражает эволюцию общества -- в той степени, в которой она состоялась. Не больше и не меньше", -- подытожил Сурков.
       БиБиСи.
       Поделись с друзьями: http://surkov.info/surkov-v-londone/
      
       Опубликовал surkov-news 3rd Май 2013.
       Размещено в Новости.
       Метки: Сколково, Сурков.
      
       Василий Якеменко об отставке Владислава Суркова
       Бывший лидер движения "Наши" Василий Якеменко заступился за своего бывшего руководителя.
       -- Василий, вы общались с Сурковым после его отставки?
       -- Да, мы встречались.
       -- Как у него настроение?
       -- Пока хорошее. Думаю, он не до конца представляет себе свое новое положение. Я говорю о том, что он впервые в жизни остался наедине со свободным временем, не включенным в решение какой-то большой задачи.
       -- Насколько, с вашей точки зрения, реалистична официальная причина его увольнения -- "за ненадлежащее исполнение майских указов президента"?
       -- Это все, конечно, к делу никакого отношения не имеет. Сурков, с моей точки зрения, года два назад уже перестал быть частью системы, перестал безоговорочно ей подчиняться.
       -- Так давно?
       -- Возможной точкой отсчета мог стать момент, когда на вопрос Владимира Владимировича Путина о том, нравится ли ему Общероссийский народный фронт, Сурков ответил уклончиво. Что-то в том духе, что я не вижу в этом решении ничего, что было бы неправильным. Два года назад такие ответы уже не принимались. Если до 2010 года позволялось иметь альтернативную точку зрения, то с началом протестной активности это воспринималось как вызов, как переход на другую сторону. А Сурков из тех людей, кто и есть точка зрения. Если бы он не занимал позицию, он не был бы Сурковым. Поэтому внутренний контракт власти с Сурковым был прерван тогда, когда он отказался покинуть одну из своих позиций (имеется в виду точка зрения -- "МК") -- касалось ли это ОНФ или необходимости создать вторую мощную партию.
       Сурков, в свою очередь, прервал свой контракт с властью позже -- когда, перейдя в правительство, увидел себя в слабой команде. Команде, не стремящейся выиграть и не способной к защите, команде, цель которой -- усидеть. Это не цель Суркова, она не могла компенсировать издержки.
       А когда несколько месяцев назад пошли атаки на "Сколково", он оказался единственным человеком, защищающим ключевой проект правительства. Вообще-то первым должен был выступить, конечно, Дмитрий Анатольевич Медведев. Однако он промолчал. Промолчал и Вексельберг. И Суркову пришлось защищаться уже в одиночестве. Он защищал "Сколково", потому что для него это была точка сборки его представлений о будущем страны, об инновационной экономике и многом другом. Но не он первый нарушил правила игры.
       -- Отставка Суркова -- это игра на ослабление правительства и лично премьера Медведева?
       -- Правительство никого не интересует, кроме лоббистов. Это техническая структура. Даже не стоит рассуждать, сильное правительство или слабое. На моей политической карте его просто нет.
       -- Так же, как и Медведева?
       -- Да. Сейчас да.
       -- Многие пророчат отставку правительства. У вас есть какие-то прогнозы?
       -- Ничего не будет. Никакого не уволят. Ну, может, одного кого-нибудь, и то вряд ли. Я стиль Владимира Владимировича примерно представляю. Если он человека назначил, значит, даст ему поработать. Что можно было сделать за год работы? Ничего.
       -- Почему тогда Сурков продолжал работать в правительстве, если у него тоже было это понимание?
       -- Потому что он верил в способность России включиться в технологическую гонку. Технологии сегодня решают все. Технологии -- это победа над болезнями, облегчение страданий, продление жизни. Если коротко, то он считает, что инновационная экономика -- это религиозный выбор. Практическое восстание человека против смерти. Инновационная экономика продлевает жизнь. Сурков очень практичный. Ему мало молиться о бессмертии и избавлении от болезней. Помолился -- хорошо, а теперь попробуй сделать что-нибудь руками. В этом весь Сурков. Ему нужно было иметь "остров", где живут люди с другой культурой, творческие и свободные, способные ответить на вызов. Где люди не говорят, а создают очень полезные друг для друга вещи и услуги. Реализация "Сколково" была главной внутренней задачей Суркова. И когда стало понятно, что ее не завершить, сидеть в правительстве было бессмысленно.
       Реализация "Сколково" было главной задачей Суркова. И когда стало понятно, что ее не завершить, сидеть в правительстве было бессмысленно.
       -- Когда Сурков понял, что не сможет защитить инноград?
       -- За несколько месяцев до поездки в Лондон. Но надежда сохранялась до последнего. В Лондоне он сказал: "Ребят, я буду защищать "Сколково" до последнего. И если вы не хотите этого проекта, вы можете меня уволить, но я буду его защищать". Не забываем о том, что в этот момент на столе у президента уже лежало его заявление об отставке. В Лондоне Сурков обозначил, что не отступится от своей позиции, и тогда его заявление приняли. Он отказался сдавать Сколково.
       Сурков -- главный архитектор нашей политической системы. Ее строитель. А ведь эта политическая конструкция выдержала 2011 -- 2012 годы. Без Путина она, конечно, никогда бы не состоялась. Она строилась под Путина, но без Суркова ее бы вообще не было. За десять лет из нищей, распадающейся, униженной России мы превратились в суверенное государство. Этот проект был слишком хорош. Он слишком громко напоминал всем, кто его автор.
       Поэтому намного удобнее оказалось представить его в роли вице-премьера, замешанного в проверки СК, не выполняющего указы президента. Главная задача проводящейся компании -- заставить всех забыть о том, что мы пользуемся наследством Суркова. Еще один архитектор, кроме Путина, сейчас никому не нужен.
       -- Кому может быть выгодно создание подобного ореола?
       -- Политической системе, которая заточена на то, что есть один человек -- Путин -- и есть все остальные.
       -- Можете назвать конкретных людей?
       -- Убрать Суркова требует политическая стабильность. Не может один человек иметь позицию, когда остальным она запрещена. Поэтому Владимир Владимирович, конечно, в курсе происходящего.
       -- Получается, Путин не хочет развития "Сколково"?
       -- Думаю, он не против. Но уверен, что для него это не вопрос первой важности.
       -- В последнее время много говорилось о ревности Володина к Суркову. Насколько это имеет место быть?
       -- Здесь можно только гадать, но, думаю, ревности там нет. Там другое. Володин -- человек, выращенный Сурковым. Для многих людей не приемлемо видеть все время того, к кому ты должен испытывать благодарность. Благодарность в политике, скорее исключение. Однако это не исключает того факта, что именно Сурков в свое время направил Володина к Путину, как способного человека.
       -- Вы, будучи близким к политическим кругам, ощущали конкуренцию Володина и Суркова?
       -- Никакой конкуренции не было. Это просто две несравнимые фигуры. Володин -- способный политик. Он очень подошел к этому периоду российской политики, в котором мы оказались. Володинские компетенции оказались точно соответствующими требованиям политической системы. Это его бесспорный талант. Он выдающийся аппаратчик.
       А Сурков -- это бог. Как их можно сравнить? Это не значит, что один лучше, а другой хуже. Это просто два разных калибра. Это просто небо и земля. Для одного важно понять главное и держать фокус системы, а для другого -- поддерживать статус кво. Володин не принимает решений, а Сурков это делал. Володин вряд ли возьмет на себя ответственность, а Сурков брал.
       -- Вот вы говорите, что Сурков был архитектором нынешней политической системы и "Единой России". А ведь после его отставки члены партии стали отзываться о нем, мягко говоря, критически. Почему?
       -- Это общая установка на сведение роли Суркова от главного архитектора, создавшего места для Володина и всех прочих, до пособника оппозиционеров.
       -- И это все угодно Путину?
       -- Коллективному Путину. Ведь Путин -- это сумма мнений огромного количества людей. Сейчас у нас страна пришла к прямой народной демократии. Когда проводится прямая линия с населением, становится понятно, что никакого правительства и Госдумы нет. Это все собачья чушь. Путин находится на прямой связи с народом. Он слышит, что говорят люди. А они, в понимании Путина, говорят: мы живем хорошо, у нас есть какие-то проблемы -- и давайте пусть пока ничего не будет меняться. И что же мы видим -- этот негласный договор заключен.
       А такие люди, как Сурков, будоражат систему. Они заставляют ее меняться. Они сомневаются и предупреждают. Они подвергают ее рискам, потому что они хотят развития. И вот этот коллективный Путин говорит Суркову, что ему пора успокоиться.
       -- То есть ему не нужны люди, мыслящие самостоятельно?
       -- Я думаю, ему нужен прямой привод. Руль был просто приварен в 2012 году. Сложные люди, находящиеся в системе, типа Суркова, Кудрина, отреагировали на политический вызов -- и система дрогнула. Машина начала люфтить. В итоге из системы были удалены все люди, способные сомневаться.
       -- Может, кто-то еще остался?
       -- После Суркова -- нет. Поверьте мне -- он был последним.
       -- Система, построенная Сурковым, может существовать без него?
       -- Да, может. Он создавал эту машину, но не был ее частью, так же как и Путин. Шестеренка не может собрать автомобиль. А теперь машина сделана и Сурков может уйти. Шестеренки будут крутиться сами. После ухода Суркова мы получили машину без компьютера. Не круто, но ехать можно.
       -- Чем займется Сурков?
       -- Владимир Владимирович -- человек которому благодарность не чужда. Это абсолютно точно, это я наблюдал и по себе, и по многим другим людям. Он будет стремиться сохранить Суркова в системе.
       -- Как Кудрина?
       -- Не знаю точно, но я уверен, что ему предложат какую-то позицию.
       -- И он согласится?
       -- Думаю, что да. Сурков протестует ведь не ради протеста, он просто потерял смысл работы в правительстве.
       -- В Интернете уже шутят, что, мол, ждем его в протестном движении. Это реально?
       -- Сурков и оппозиция -- это непримиримые враги. Оппозиция бессодержательна. Сурков -- содержателен.
       -- Не собираетесь ли вы возвращаться в политику?
       -- Нет общественного запроса. Сегодня политика не требуется Путину, а я не хочу делать того, что не требуется людям и не требуется Путину, а требуется только одному мне. Но я создам несколько общественных организаций, которые будут заниматься строительством человека. Немного другого, чем тот, который есть сейчас. Целенаправленного, с достоинством, интеллектуального, чуть более духовного. Это будет скорее исследовательская работа. В широком смысле слова -- это гуманитарное образование людей.
       -- Вы так уверенно говорите о Суркове и выражаете его позицию. Оговаривали с ним озвучивание его же взглядов?
       -- Я с ним поговорил на следующий день после того, как он ушел. И я услышал от него примерно то, что я и сам знал. Я знаю, что сам он этого не скажет. Но я имею право это говорить.
       -- А зачем это нужно вам?
       -- Потому что я считаю несправедливым, чтобы тот, чьими усилиями мы сидим сейчас в этом кафе, шельмовался как оппозиционер. Это неправильно и несправедливо. И кроме меня этого никто не скажет. Все так испуганы, все молчат активно. Что они теряют -- не могу понять.
       МК
       Поделись с друзьями: http://surkov.info/vasilij-yakemenko-ob-otstavke-vladislava-surkova/
      
       Опубликовал surkov-news 14th Май 2013.
       Размещено в Новости.
       Метки: Наши, Сурков, Якеменко.
      
       Якеменко (Лидер "Наших"): "Сурков наш духовный учитель"
       http://surkov.info/yakemenko-lider-nashix-surkov-nash-duxovnyj-uchitel/
       Лидер "Наших" Василий Якеменко в своем интервью, заявив, что Владислав Сурков -- это "духовный учитель" движения "Наши", не смог объяснить какие именно духовные наставления помогают ему получать 30 процентную "скидку" у бизнесменов и время от времени организовывать "антифашисткие карнавалы" с бюджетом в миллионы долларов.
       - Прошел уже год с момента создания движения "Наши", какие итоги?
       - Единственный успех движения -- в каждом городе есть человек 30, которые не видят свою жизнь вне идеологии движения "Наши". Если говорить системно, то больше успехов нет. Акция на Ленинском проспекте, лагерь на Селигере - это просто демонстрация. Нам надо убедиться, работает или нет. Что такое антифашистский карнавал в Москве? (В конце марта около 100 тысяч активистов "Наших" проведут массовый митинг, окружив по Садовому кольцу весь центр столицы.) Это просто проверка. Главное, что у нас есть сейчас костяк из людей, человек 600. Другие партии, несмотря на их многолетнюю историю, такого количества людей не имеют. Еще заработал наш институт, но есть проблемы с преподавателями. Глубокого понимания необходимости построения в России суверенной демократии, как у меня или, например, Владислав ЮрьевичаСуркова, у них нет (Владислав Сурков -- заместитель главы администрации президента РФ)
       - Сурков преподает "Нашим"?
       - В широком смысле -- да. Если по факту он выступает на Селигере, то у него есть определенная тема для членов движения, которую он хочет донести. В каком-то смысле было бы верно назвать Суркова нашим духовным учителем, одним из идеологов движения.
       - Почему год назад, создавая движение, вы всю риторику направляли против либералов и национал-большевиков, а теперь сосредоточились на уличных нацистах?
       - Мы ни на йоту не отступили от наших установок. Просто год назад была мысль, что у спайки либералов и фашистов появится много сторонников. Не появилось! Мы тогда сделали акцент на борьбу с уличным фашизмом. Видите, приходится распылять усилия: раньше был выбор "красно-белые" или "оранжевые", а теперь добавляются еще и "коричневые". Кроме того, у нас появились новые направления, которые мы не планировали, но в них возникла необходимость: наблюдение за выборами и "уроки дружбы", которые будут давать в школах и институтах все наши комиссары.
       - Вы хотите сказать, что Владислав Сурков создавал движение для "уроков дружбы"?
       - Поверьте, один человек не может создать такое движение. Мало его создать, движением надо регулярно заниматься, а там (в Кремле) этого никто не делает.
       "Очень сложно нас курировать"
       -- А кто тогда регулярно "Нашими" занимается?
       - Я регулярно занимаюсь. И планерок никаких у нас в Кремле нет. Чтобы бегать к кому-то на планерки и так плотно зависеть от некоего человека в администрации, нужно, чтобы этот чиновник был умнее, масштабнее меня. (С возмущением.) Всегда мне рассказывают про каких-то кураторов! Может, они и курируют нас, но я об этом не знаю.
       - Вы кого имеете в виду, Никиту Иванова (замглавы управления в президентской администрации)?
       - Не только Никите Иванову, но даже врагу не пожелаю курировать молодежные движения. Начнешь курировать, только войдешь во вкус, а Лимонов про тебя статью напишет, как из отделения милиции вызволять своих бойцов (сразу после августовского нападения лидер НБП Эдуард Лимонов заявил, что Никита Иванов лично приезжал в милицию забирать нападавших). Сразу желание пропадает.
       - В Кремле часто бываете?
       - Раз в две недели. В администрацию езжу чаще. На совещания к Суркову меня не приглашают. Но я могу туда приехать и проконсультироваться: есть ряд вопросов, которые мне нужно решать. Например, могу попросить того же самого Никиту Борисовича Иванова организовать мне встречу с министром образования Фурсенко.
       - А участие "Наших" в выборах в Мосгордуму в качестве наблюдателей вы тоже в Кремле согласовывали?
       - Мы оказались единственной организацией, которая не испугалась выйти с exit polls. Нынешняя проблема России в мазохистской, убийственной позиции, что все выборы у нас сфальсифицированы. Большинство людей в выборы не верят. Мы так понимаем направление этой программы. В 2006 году мы развернем мощнейшую кампанию "России нарушения не нужны", это ключевой лозунг. [..]
       Как сейчас ситуация с деньгами в движении?
       - Общую сумму не назову, но затраты будут побольше, примерно на четверть. Это будет спокойный год, а какое финансирование получим в 2007-2008 годах, мы еще посмотрим. (Улыбается и достает из портфеля бумаги). Вот смотрите, на мартовскую акцию приедут только на поездах 77 тысяч 500 человек. Это будет стоить 70 миллионов 600 тысяч рублей. На автобусах еще 31 тысяча приедет, это обойдется нам в 13 миллионов рублей. Получается три миллиона долларов. Это только на проезд, а их просто так нам никто не даст. Вот тогда я иду в Кремль, говорю: помогите нам с РЖД, потом прихожу к железнодорожникам, а мне уже скидку в 30% с порога предлагают. Всегда нужно, чтобы перед встречей кто-нибудь позвонил, сказал: встретьтесь с этим человеком, он хороший, борется с фашизмом. А я говорю бизнесменам: мне денег не надо, ребята, перечисляйте все сразу в РЖД. У нас на руках вообще почти ничего нет, вот только пицца с тобой поесть [...]
       Интервью: Айдар Бурибаев
       Владислав Сурков посетил Форум "Селигер 2010"
       Форум "Селигер 2010" подходил к концу, когда в самый последний день его посетил Владислав Сурков, первый заместитель главы Администрации президента. Он присутствовал как гость смены "Лидерство". Сурков ознакомился с эффективными технологиями уличной политики, которые разработали организаторы смены - молодежное движение "Наши". Среди этих технологий были такие проекты как борьба с игровыми клубами, продажей алкоголя несовершеннолетним, рекламой публичных домов в СМИ, а также "Беги За Мной" (проект здорового образа жизни), "Все Дома" (проект популяризации жилищного самоуправления), "Экология" и "Смерть творожка" (компания по борьбе с просроченными продуктами). Каждая команда будет реализовывать эти проекты в своих регионах.
       Участники смены "Лидерство", насчитывающей 7 тысяч человек, сняли кино о проблемах, которые беспокоят каждого из них. Для того, чтобы попасть на Селигер, нужно было удовлетворять трем условиям. Одним из них и была съемка фильма с проблемой и способом её решения. Сурков одобрил подобный шаг, сказав, что подняты действительно важные темы и реальные проблемы.
       Особое внимание Владислав Сурков уделил проекту "Все дома". По его слова данный проект будет одним из генеральных направлений деятельности движения. Модернизацию сложно проводить из-за низкого уровня культуры. Нужно изменить отношение людей к своим подъездам, дворам и к самим себе. Стоит удалить корни проблемы, как бороться с ней станет гораздо проще. Именно бытовая культура является основой, откуда появляется стремление к обновлению, новым технологиям, и нетерпимость низкого качества услуг. Проект "Все Дома" положит этому начало и именно поэтому он так важен.
       Сурков упомянул также и о риске, на который идут молодые люди, снимая видео о незаконной торговле наркотиками и алкоголем, о подпольных казино и других проблемах современного российского общества. Действия активистов "Наших" будут затрагивать интересы многих людей и поэтому нужно понимать, на какой риск они идут. Сурков обещал, что все действия активистов получат его поддержку, поскольку всё это будет похоже на войну, где нужно драться до победного конца. Он сказал, что раз движения претендует на звание общенационального, то и размах его действий должен быть соответствующим.
       По окончанию своего визита Владислав Сурков выступил перед всеми участниками смены "Лидерство". В своей речи он сказал им, что проекты, которым они занимаются, имеет действительно большое значение. Ведь они гораздо понятнее простым людям, чем концепция суверенной демократии. Благодаря этому политическая система снова работает, а распад страны остановлен.
       Сурков отметил огромную заслугу совместной работы, которая была проделана в последние годы. Благодаря этому каждый год движение добивается чего-то нового, но при этом не останавливаемся на достигнутом. Крупнейшее молодежное движение не только развивается само, но развивает также и страну и производство. Именно от этих молодых людей зависит, какой будет страна в будущем. Их усилия помогут людям страны жить хорошо и качественно.
       Кроме того, Сурков выразил уверенность в том, что движение добьется в будущем еще больших успехов, делая мир вокруг себя еще красивее. Ведь так важно, чтобы даже простая жизнь была красивой.
       Поделись с друзьями: http://surkov.info/vladislav-surkov-posetil-forum-seliger-2010/
      
       Опубликовал surkov-news 28th Июль 2010.
       Размещено в Новости.
       Метки: Наши, Селигер, Сурков.
      
       "Наши" уходят с улиц в офисы
       http://surkov.info/nashi-uxodyat-s-ulic-v-ofisy/
      
       Первый всероссийский съезд молодежного движения "Наши", идеологом которого является замглавы администрации президента Владислав Сурков, прошел на ВВЦ под проливным дождем. Главной интригой съезда был вопрос, останется ли лидер движения Василий Якеменко на своем посту после выборов нового комиссарского состава. Как сообщил Ъ источник, близкий к руководству движения, такие слухи появились после того, как в марте 2006-го стало известно о конфликте между администрацией президента и господином Якеменко. "Наших" обвинили в том, что они "слишком педалируют тему фашизма, обвиняя в нем лидеров оппозиционных движений" (Ъ сообщал об этом 13 марта). Из-за этого, по информации Ъ, было сокращено финансирование движения, в частности, было перенесено на осень стотысячное шествие-карнавал "Россия - столица мира" против расизма и ксенофобии, которое должно было пройти 26 марта в Москве. Кроме того, появлялась информация о закрытии в целях экономии средств региональных отделений, в частности в Орле и Курске, но пресс-секретарь движения Роберт Шлегель объяснил это "кратковременными мерами дисциплинарного характера - чтобы лучше работали". По его словам, "статус отделений уже восстановлен".
       Господину Якеменко конфликт удалось урегулировать. В результате переговоров администрации президента и руководства движения, по словам того же источника, было решено сменить тактику и выработать "новую генеральную линию - привлечение молодых людей в Вооруженные силы", так как сегодня "это большая проблема для государства". "`Наших` наказали, они построились и исправились. Если новая линия будет отработана хорошо, финансирование им восстановят в прежнем объеме или даже больше",- заверил Ъ источник.
       Тем не менее, похоже, до последнего момента с организацией съезда у "Наших" были проблемы. Так, еще в марте появилась информация о том, что мероприятие должно пройти в Иркутске, чтобы "показать общефедеральный статус организации". Представители "Наших" уже обсуждали вопросы аккредитации там представителей СМИ. Однако буквально накануне, 14 апреля, стало известно, что съезд пройдет не в Иркутске, а в Москве. Пресс-секретарь движения Роберт Шлегель заявил, что так и было задумано, а отсутствие опровержений объяснил соображениями безопасности. Впрочем, по одной из версий, перенос мероприятия из Сибири в Москву вызван сложностями с транспортировкой участников, а фактически - высокой стоимостью доставки и размещения делегатов.
       Первый съезд "Наших" прошел без особого размаха. На одной из площадей ВВЦ была установлена сцена, на ней - ряды кресел и место для выступлений. Слева и справа от импровизированного зала располагалась выставка, наглядно демонстрирующая результаты работы "Наших" за год. Палатка, дрова, жестяная кружка и банка свиной тушенки напоминали о съезде движения на Селигере летом 2005-го, большой колокол и красные гвоздики - об акции "Без слов", посвященной годовщине бесланской трагедии, подгнившие яблоки с воткнутыми в них флажками Национал-большевистской партии символизировали кампанию против оппозиционных партий и движений.
       "Год назад им (оппозиции.- Ъ) казалось, что молодежь с ними. А молодежь не встала под знамена пораженцев, она с нами!" - подвел итоги годовой работы лидер "Наших" Василий Якеменко. "Мы должны объяснить целому поколению, что вопрос `служить в армии или не служить' не имеет права на существование",- заявил он о планах "Наших". На помощь пришел начальник Генштаба Минобороны Юрий Балуевский, который объяснил, что "рано ждать, пока в мир иной уйдут войны и насилие, поэтому нужна сильная армия", а затем попросил активистов поддержать "амбициозные планы Министерства обороны". "Если здесь есть люди, которые не хотят служить,- пусть они встанут и уйдут",- предложил комиссар Евгений Иванов. Промокшие нахохлившиеся активисты не шелохнулись.
       Затем слово вновь взял Василий Якеменко. Отметив, что сюрпризом для многих стало то, что публичные массовые акции приоритетными быть перестали, господин Якеменко пояснил, что "на улице `Наши` уже победили". Он пообещал, что в этом году движение устроит "офисную революцию, оптом заменив пораженцев", для чего активисты будут стажироваться в администрации президента и партии "Единая Россия", и назвал еще одно приоритетное направления деятельности "Наших" в 2006 году - программу "Лидер в сфере некоммерческих организаций", в рамках которой активисты "Наших" создадут сеть собственных НКО. Роберт Шлегель сообщил, что по стране будут открыты "тысячи некоммерческих организаций". Ряд правозащитных программ, таких, как программа по борьбе с насилием в семье (ее курирует федеральный комиссар Наталья Лебедева) в рамках НКО уже функционирует. Впрочем, назвать источники финансирования как нынешних, так и будущих НКО господин Шлегель отказался.
       "В рамках строительства модели управляемой демократии власть пытается заменить независимые НКО ручными, поскольку контролировать правозащитный сектор, который есть сейчас, не получилось",- объяснил Ъ смену приоритетов "Наших" руководитель правозащитного общества "Мемориал" Олег Орлов. "На что им деньги дали - те программы они и будут реализовывать,- добавил лидер оппозиционного Объединенного гражданского фронта Гарри Каспаров,- они всячески стараются дублировать идеи власти, чтобы отстоять свое право находиться у кормушки".
       Екатерина Савина
       Поделись с друзьями: http://surkov.info/nashi-uxodyat-s-ulic-v-ofisy/
      
       Опубликовал surkov-news 18th Апрель 2006.
       Размещено в Проекты Суркова.
       Метки: Наши, Сурков, Якеменко.
      
       "Идущим вместе" ищут замену
       http://surkov.info/idushhim-vmeste-ishhut-zamenu/
       Кремль готовит новый молодежный проект на замену пропутинскому движению "Идущие вместе". Как пишет в понедельник "Коммерсант", организация пока не имеет названия, но между собой чиновники называют ее "Наши". Отделения движения должны быть созданы во всех крупных городах России под непосредственным патронатом кремлевской администрации. В конце минувшей недели с петербургским активом движения встретился замглавы администрации президента Владислав Сурков, пообещавший создать на базе "Наших" новую политическую силу, которая к 2008 году, возможно, станет новой партией власти.
       Нигде не афишировавшаяся встреча Суркова с молодежью прошла в Петербурге в минувший четверг. Как удалось выяснить "Коммерсанту", в обычной арендованной квартире, переоборудованной под штаб-квартиру, замглавы администрации более двух часов общался с 35-40 юношами, которым доверена роль "комиссаров" нового движения. Во встрече также принимал участие идеолог "Идущих вместе" Василий Якеменко. Организаторы планируют довести общую численность движения до 200-250 тысяч человек.
       В Петербурге Якеменко впервые появился еще в середине января, и за несколько недель ему удалось "завербовать" несколько десятков человек. Предпочтение отдается молодым людям в возрасте 18-22 лет, в основном студентам.
       Уже сейчас в движении появляются признаки четкой внутренней организации. Так, весь актив разбит на сектора: одни будут заниматься массовыми акциями, другие - аналитикой и журналистской работой. Предусмотрен и "силовой сектор", на базе которого планируют создать "молодежные отряды правопорядка". В одном из пригородных пансионатов в начале февраля прошла первая конференция, где будущие "комиссары" несколько дней проходили тестирование, участвовали в семинарах по геополитике и психологических тренингах. Впоследствии им обещаны летние лагеря, а с 1 сентября - некий Институт лидерства. Финансовое обеспечение, по словам организаторов, предоставляют некие "олигархи, опасающиеся потерять бизнес". При этом особенно подчеркивается, что создание движения одобрено Владимиром Путиным.
       По данным газеты, на встрече с молодежью Сурков крайне нелицеприятно отзывался обо всех существующих партиях (критике подверглись не только СПС и "Яблоко", но и "Родина" с "Единой Россией") и сообщил, что на базе "Наших" к 2008 году, возможно, будет создана новая партия, которой предстоит заменить собой партию власти и стать основой для кардинального переустройства административной системы страны.
       Кроме этой стратегической сверхзадачи движение преследует и тактические цели, в числе которых организаторы называют "недопущение в России украинского варианта смены власти". Якеменко рассказывает о том, что "в Грузии, Сербии, Украине в результате переворотов введено внешнее управление, чего нельзя допустить в России". А на одной из первых встреч он заявил, что в Москве уже создано отделение движения "Пора!" (молодежная организация, сыгравшая не последнюю роль в "оранжевой революции" на Украине). Противовесом подобным организациям и должны послужить "Наши".
       Эмблема "Наших" - косой белый крест на красном фоне (наподобие Андреевского флага). Уже изготовлена первая партия значков с этим символом, а также разноцветные футболки, на спине которых красуется слово "Наши", а спереди - изображение Кремля. На май намечена первая массовая акция, о которой господин Якеменко также рассказал в четверг. Планируется, что несколько тысяч специально собранных активистов отвезут по разным направлениям за несколько километров в Подмосковье. Оттуда они колоннами пойдут в столицу пешком, держа в руках транспаранты и знамена, чтобы собраться в одной точке. Предполагается, что маршу будет обеспечено широкое освещение в зарубежных СМИ, "чтобы на Западе увидели, что украинский вариант у нас не пройдет".
       Между тем, как сообщает "Эхо Москвы", лидер "Идущих вместе" Василий Якеменко отрицает факт встречи с Сурковым.
       Поделись с друзьями:
      
       Опубликовал surkov-news 21st Февраль 2005. http://surkov.info/idushhim-vmeste-ishhut-zamenu/
       Размещено в Проекты Суркова.
       Метки: Идущие вместе, Наши, Сурков.
       Стенографический отчет о встрече Первого заместителя Председателя Правительства РФ Дмитрия Медведева с представителями молодежных организаций
       В.СУРКОВ [заместитель Руководителя Администрации Президента РФ]: Всем добрый вечер.
       Ребята, сегодня у нас в гостях, как вы знаете, находится Первый заместитель Председателя Правительства Российской Федерации Дмитрий Анатольевич Медведев. Вас интересовали, интересуют и, надеюсь, будут интересовать вопросы, связанные с реализацией приоритетных национальных проектов. Все мы знаем, что Дмитрий Анатольевич их непосредственно курирует, эту реализацию. И вы сегодня сможете задать ему любые вопросы, и он на них, я уверен, ответит полно и с той степенью глубины, которая вас будет интересовать. Хотел бы Дмитрию Анатольевичу сказать, что ребята готовили собственные работы по их видению реализации национальных проектов. Я знаю, что Вы даже успели с ними ознакомиться. И хотел бы, Дмитрий Анатольевич, попросить Вас начать наше собрание, наш разговор.
       Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, Владислав Юрьевич. Добрый день, коллеги.
       Я никаких вводных вступительных слов говорить не буду. Тем более что вы уже успели, я так понимаю, поговорить по каким-то другим делам и, может быть, немного по национальным проектам. Об этом сейчас говорят и пишут много, в том числе и ваш покорный слуга это достаточно часто делает. У вас явно есть об этом представление. Я действительно посмотрел те работы, которые мне дали предварительно. Работы любопытные. Самое главное, что они разные, и это хорошо. Это означает, что нет единства понимания, но в то же время есть ощущение, что национальные приоритеты - это все-таки важная часть нашей современной жизни. Собственно говоря, и есть квинтэссенция работы, которую ведет государство по социально-экономическим проблемам. Я в вашем распоряжении, больше ничего говорить не буду, отвечаю на ваши вопросы.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ [политолог]: Хорошо, тогда прошу задавать вопросы. Дмитрий Писаренков, "Наши", из Санкт-Петербурга.
       Д.МЕДВЕДЕВ: Это естественно, что Питер начинает.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Полный тезка Дмитрия Анатольевича.
       Д.ПИСАРЕНКОВ: Дмитрий Анатольевич, хотелось бы задать вопрос Вам такого плана. При самом начале реализации национальных проектов Вы на заседании Правительства, которое вели, заявили о том, что все Ваши подчиненные должны работать с полной выработкой сил и, если даже понадобится, в круглосуточном режиме. Также в последней Вашей статье в "Коммерсанте" Вы акцентировали свое внимание на том, что нацпроект имеет глубинную цель по достижению задач развития. И... как бы это сформулировать получше...
       Д.МЕДВЕДЕВ: Так и формулируйте - прямо.
       Д.ПИСАРЕНКОВ: ...И обеспечение благосостояния каждого гражданина России посредством реализации данных нацпроектов. Вот в связи с двумя этими тезисами у меня возник вопрос к Вам. Как Вы считаете, Ваши подчиненные, непосредственно министры то есть, смогли ли также зарядить на активную работу, как идеологически, так и физически, своих подчиненных? Как Вы думаете, они работают на сто процентов или у них еще потенциал для роста профессионального? Спасибо.
       Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, Дмитрий Анатольевич. Я думал, что Вы иначе спросите: "Считаете ли вы, что вы сами работаете на сто процентов или же есть еще какие-то проблемы?" Если серьезно говорить, то все неплохо работают, если по-честному. Я, действительно, когда начинал эту работу, новую для меня, непривычную, то полагал, что придется подхлестывать, заставлять какие-то вещи делать, но в целом, может быть, один из самых позитивных итогов прошлого года заключается в том, что национальными проектами все занимаются с удовольствием. И сейчас я даже говорю не о своей команде, о людях, с которыми я работаю непосредственно - конечно, они работают вместе со мной, и, на мой взгляд, работают добросовестно и, что называется, по полной программе. Но и другие уровни принятия решений - и региональный уровень, и муниципальный уровень - почувствовали, что это и есть живая работа, живая ткань современной жизни. Поэтому у всех, как мне кажется, работа над национальными приоритетами превратилась в постоянную заботу. Это то, чем занимаются регулярно. Другое дело, что есть много проблем - они, может быть, напрямую-то и не вытекают из национальных проектов, - по которым у нас есть большие сложности. Их много по каждому национальному проекту. Например, достаточно часто вспоминают проект по жилью и ситуацию с землей. Это вроде бы не элемент национального проекта, но без того, чтобы разблокировать ситуацию с землей, превратить ее в работающий актив, сделать доступной, - ничего не идет. По этому поводу приходилось - да и сейчас до сих пор приходится - довольно жестко указывать. Но это не значит, что работа над проектами сопровождается тотальной войной со стороны бюрократии против этих проектов. Нет. Работа идет, на мой взгляд, достаточно слаженно, но есть очень трудные темы, по которым приходится стимулировать всех, в том числе и органы власти.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Оля Варакина из Орла, "Школа молодого лидера". Она написала одну из самых аналитических работ.
       О.ВАРАКИНА: Как раз Вы упомянули тему жилья. Мой вопрос именно по этой теме. В рамках реализации данного проекта, в частности, в Орловской области практикуется следующая вещь: на фирму-застройщика накладывается так называемое дополнительное обременение. В результате чего застройщик должен не только возводить дома, но и создавать инфраструктуру, прокладывать коммуникации. Это все автоматом включается в стоимость жилья, и оно становится все менее доступным для наших граждан. Вопрос состоит из двух частей. Первая часть: планируются ли масштабные проекты государственные с серьезными вложениями именно в создание и развитие такой инфраструктуры? И вторая часть: планируется ли создание благоприятных условий, системы поддержки тех граждан, которые строят жилье собственными силами? Спасибо.
       Д.МЕДВЕДЕВ: Вы знаете, видимо, Ваша работа самая интересная, потому что мне ее не дали. У меня есть других товарищей работы, но Вашу я не читал. Но это на ночь сделаю - почитаю повнимательнее.
       Значит, система государственной поддержки существует. Она, кстати, существует и у вас (на Орловщине я был достаточно уже давно, почти год назад). Существует она и в масштабах страны, в рамках национального проекта "Жилище" есть отдельная программа, состоящая из несколько подпрограмм, которая включает в себя такие элементы, как затраты на создание коммунальной инфраструктуры. Почему мы этим занимаемся? Потому что если это действительно вешать на граждан, которые в конечном счете оплачивают жилье, то стоимость жилья станет совершенно неудобоваримой, и люди не смогут ничего приобрести. Поэтому эта тема, в которой участвует государство. Участвует при помощи нескольких механизмов. Механизм номер один - это государственные субсидии на кредитную ставку, которая предоставляется субъектам Федерации, предоставляется организациям, юридическим лицам - застройщикам. С нового года мы изменили порядок на то, чтобы вот эту часть ставки делать ниже и за счет этого привлекать дополнительные банковские ресурсы. Значит, на эти цели в следующем году будет израсходовано порядка пяти с половиной миллиарда рублей.
       Инструмент номер два - государственные гарантии тоже для того, чтобы заниматься коммунальной инфраструктурой. Тоже они предоставляются регионам, и регионы могут эти государственные гарантии использовать. Это то, что касается государственной поддержки. Есть и другие вложения, которые мы делать собираемся. В частности, три с половиной миллиарда рублей выделяется для того, чтобы подводить дороги к малоэтажной застройке. Это собственно денежная и юридическая составляющие. Но, конечно, без нормативной основы мы двигаться тоже не можем. У нас - чем, может быть, проектный подход и отличается от всех других - появляются какие-то проблемы в ходе реализации, мы достаточно быстро на них отвечаем. Причем отвечаем в форме нормативного материала, в форме нормативных актов, которые принимаются Государственной Думой или Правительством.
       Это очень удобно, потому что если, допустим, в обычной ситуации путь от постановки проблемы до ее государственного разрешения может измеряться годами, то применительно к работе над проектами иногда этот путь укорачивается до нескольких месяцев. Приведу один любопытный пример. В прошлом году мы начали как раз говорить о не очень высокой эффективности этих государственных гарантий в прежней конструкции. Надеюсь, в этом году они будут более эффективно использоваться. И пришли к выводу, что без полноценного залога земли, которая принадлежит муниципалитету, банки деньги давать не будут. А этот залог, как ни странно, у нас до последнего времени был в закрытом состоянии. Он как бы вроде и был и в то же время юридически, по сути, не разрешался. И мы сформулировали с коллегами эту идею в сентябре месяце, а в декабре месяце Государственная Дума уже приняла изменения в Земельный кодекс. С такой скоростью, откровенно говоря, я просто не помню, чтобы мы когда-то работали над решением проблем. Это хорошо, это показывает, что вот тот самый проектный способ, который был избран и который, по сути, пришел из бизнеса, он все-таки свои результаты дает. Если навалиться, то можно много хорошего сделать. И про систему что Вы спросили? Напомните мне.
       О.ВАРАКИНА: Про поддержку тех, кто строит собственными силами жилье.
       Д.МЕДВЕДЕВ: Да, у нас в стране сейчас по прошлому году 47% жилья, которое введено, это малоэтажное жилье, которое в личной собственности находится, в частной собственности. О чем это говорит? О том, что все-таки происходит переориентация направлений жилищного строительства. Если раньше мы ориентировались на то, чтобы все-таки создавать большие дома и в них селить людей в большом количестве, то сегодня мы убедились в том, что это не очень хорошо для России. И в большинстве регионов существуют программы малоэтажного строительства. Не так давно я был в Белгородской области - там просто приятно посмотреть: все пространство застройки покрыто небольшими домиками.
       То есть это реально существующая уже сегодня модель. 70, даже чуть больше 70% нового жилья, которое там строится - а там строится много, под миллион квадратных метров в год, и они этим давно занимаются, используют не только традиционную ипотеку, но и жилищно-накопительные программы, которые для людей несколько более просты, - так вот это все малоэтажная застройка. А малоэтажная застройка - это все-таки использование собственных возможностей. Это участок земли в собственности, которая, кстати, там, в Белгородской области, дается на льготных началах (участок земли там стоит, по-моему, от десяти до пятнадцати тысяч рублей - вполне достаточный для строительства, от 20 до 50 соток). Поэтому мы решили это направление сделать генеральным. Тем более опыт других стран доказывает, что это и у них стало основным направлением жилищного строительства - и в Европе, и в Соединенных Штатах. И уже тем более это актуально для нас - в стране, где такие огромные просторы и так много земли, которая не используется. И поэтому уже в ближайшие несколько дней в Думе начнется рассмотрение закона об изменении Жилищного кодекса, в который вносится специальный раздел, посвященный малоэтажному строительству, то есть тому строительству, которое ведут граждане с использованием различных форм стимуляции этой работы. Там и отдельные специальные виды кооперативов, которые будут заниматься совместной эксплуатацией инфраструктуры, и льготы различные. Вот такой нормативный акт подготовлен нашими коллегами-депутатами по итогам работы президиума по приоритетным национальным проектам и уже, насколько я знаю, внесен. Меня коллеги из Государственной Думы об этом информируют.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Михаил Мошкин из Евразийского союза молодежи. Он провел для своей работы собственный опрос практикующих врачей.
       М.МОШКИН: Уважаемый Дмитрий Анатольевич, у меня собственно два вопроса. Первый: национальные проекты предполагают четкие сроки реализации, и будут ли и в дальнейшем приоритетные нацпроекты ограничены временными рамками или станут неотъемлемой частью проводимого Правительством экономического курса? Если верно последнее, то какие, на Ваш взгляд, национальные проекты могут быть осуществлены в дальнейшем, в дополнение к четырем уже существующим? Второй вопрос имеет скорее политический характер. На недавно завершившемся Всемирном экономическом форуме в Давосе Вы, говоря о демократии, подчеркнули, что демократия как общественное явление, как юридическая конструкция, не требует специальных пояснительных слов и является вполне универсальным термином. Таким образом, Вы фактически оппонировали присутствующему здесь Владиславу Юрьевичу Суркову. Как на Ваш взгляд, допустимо ли применение термина "суверенная демократия" и есть ли, на Ваш взгляд, какое-то отличие от просто демократии? Спасибо.
       Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо. Михаил, значит, начнем с судьбы проектов, что с ними будет дальше. Я сейчас положительные вещи отмечал по проектной работе. И действительно считаю, что это действительно так. Но для того-то мы и сформулировали эти идеи как проектные, Президент их предложил для реализации, чтобы понимать, что у них есть конечный срок. Потому что в противном случае это программа строительства коммунизма. Мы просто можем заниматься этим годами безрезультатно. И у проектов есть, соответственно, намечены определенные контрольные цифры и определенный срок завершения работы. У всех проектов он разный. Потому что задачи, которые положены в основу проектов, они, конечно, сохранятся: и жилье будет актуальным для наших людей и через десять, и через двадцать, через тридцать лет. Потому что потребности растут и молодые люди появляются, которые хотят жилье свое новое получить. Но работа по данным проектам с достижением соответствующих контрольных цифр с выходом на определенные результаты, они в каждом проекте разные, она завершится в те сроки, которые были объявлены, то есть это 2009 год.
       Это не значит, что после этого невозможно, допустим, сформулировать какое-то продолжение этих проектов, но это уже будет нечто новое. Это уже будут новые целевые ориентиры. Это уже будут новые задания. Вся та работа, которой мы сейчас занимаемся, на мой взгляд, должна превратиться в рутинную деятельность Правительства. Все те расходы новые, которые появились, должны войти, как говорят финансисты, в базу финансирования государственных расходов: в выплаты врачам, учителям и так далее. Поэтому такова судьба тех проектов, которые сегодня реализуются. Но нам еще нужно достичь тех результатов, достичь тех целей, которые мы поставили. Это непросто, в этом году и в следующем году предстоит большая работа. На мой взгляд, браться за какие-то новые проекты можно в том случае, когда есть очевидные успехи по существующим проектам. И нам приблизительно понятно, каковы сферы, куда можно было бы обратить государственный взор, но делать это нужно тогда, когда мы справимся вот с этими задачами - во-первых. И во-вторых, для того чтобы на уровень проекта вытащить какую-то новую сферу, мы должны правильно сформулировать задание, чтобы нам потом не погрязнуть в мелочах и не собирать обиженные отзывы от деятелей культуры или, например, работников науки, которые тоже, естественно, хотели бы видеть эти сферы в качестве элементов государственного проектирования.
       Теперь в отношении демократии. Мы с Владиславом Юрьевичем рассуждаем на эту тему уже года три, наверное. Так, Слава, да?
       В.СУРКОВ: Да.
       Д.МЕДВЕДЕВ: И это никак не было связано ни с какими выступлениями, Давосами, даже программами. Просто у нас был такой дружеский разговор по поводу того, как описывать те или иные политические явления.
       Вы знаете, я считаю, что допустимы любые термины, и неоднократно говорил, что не в терминах дело. В Давосе сказал, и здесь готов повторить, простую вещь: важен реальный политический режим, сформировавшийся в стране. Демократия - это именно элемент политического режима. Мы прекрасно понимаем, что если взять элемент вот этой юридической конструкции, то республика в Древнем Риме, Французская Республика и республика Российская Федерация довольно существенно отличаются друг от друга, притом что, в общем, казалось бы, это форма правления, которая используется человечеством уже на протяжении нескольких тысяч лет. То же самое можно сказать и о политическом режиме, о демократии. Человечество довольно давно выработало набор подходов. Но когда меня спрашивают о том, что мне лично нравится в большей степени, - мне нравятся классические определения, меня так в университете приучили. И мне кажется, что сама по себе демократия, вот в том виде, в котором она сформулирована была уже достаточно давно, - это универсальная конструкция. В то же время я считаю, что применительно к тому небольшому терминологическому спору, который возник вокруг этой темы, никаких капитальных расхождений нет. И я, и Владислав Юрьевич, и другие коллеги, которые по этому поводу высказывались, сегодня исходят из того, что демократия может быть эффективной только в условиях полноценного государственного суверенитета, а суверенитет как независимость государственной власти внутри страны и вне ее может давать свои результаты только в условиях демократического политического режима. Вопрос скорее в акцентах. Вот что я могу Вам сказать, Михаил Сергеевич.
       В.СУРКОВ: Мне кажется, что вопрос касается в том числе и меня, и я позволю себе вовлечься в разговор. Я тоже хочу подтвердить - я работал под руководством Дмитрия Анатольевича долгое время, мы с ним общаемся не через газеты, а непосредственно - и, естественно, много раз обсуждали и проблемы политического строительства, и развития России. Я открою страшную тайну: мы по большому счету единомышленники, что в принципе сказал и Дмитрий Анатольевич, и расхождения действительно только в терминологии. А это, знаете, все-таки нюансы. Я, например, считаю - например, Дмитрий Анатольевич говорил, что ему нравится группа Deep Purple, - она мне тоже нравится, но ему нравится песня Kentucky Woman, а мне Lazy. Ну, по большому счету это...
       Д.МЕДВЕДЕВ: Kentucky Woman не очень нравится, а Deep Purple нравится.
       В.СУРКОВ: Ну, например...
       Д.МЕДВЕДЕВ: Слав, есть общие песни, которые мы совместно поем.
       В.СУРКОВ: Да. Но никому не скажем. Поэтому спасибо, Дмитрий Анатольевич, я думаю, что ответ исчерпывающий. Извините, что вторгся.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Юрий Щербаков из Сталинграда, фу, из Волгограда...
       Д.МЕДВЕДЕВ: Во как!
       (Смех в зале)
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: ...Из нашей организации "Наши люди". Его работа тоже сегодня подвергалась некоторой критике за перегрузку статистической информацией и некоторую избыточную аналитичность.
       Ю.ЩЕРБАКОВ: Спасибо. Дмитрий Анатольевич, возвращаясь к статье, которую Вы дали в газете "Коммерсант" 25 января, где Вы даете понять, что реализация национальных проектов вписана в более глобальную цель, которую Вы формулируете как развитие страны, развитие, прежде всего, человеческого капитала. Реализацией национальных проектов занимаются министерства, ведомства, региональные власти - словом, исполнительная власть страны. А кто, на Ваш взгляд, должен заниматься решением методов стратегического развития страны, то есть планированием в целом всего развития страны? В этой связи, как Вы считаете, уместен ли, нужен ли стране центр стратегического планирования по аналогии с корабельным делом - допустим, капитан и штурман. Нужен ли такой центр в стране, в котором бы принимали участие люди, становясь не только субъектами реализации, но также и объектами реализации национальных проектов в том числе? Спасибо.
       Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо. Не понял я, за что Вас критиковали, - за избыточную аналитичность? За это не стоит, наверное, критиковать. Я, откровенно говоря, сторонник простых схем, причем с учетом, наверное, юридического мышления, схем, которые все-таки покоятся на законе, а не на субъективных предпочтениях.
       У нас есть в стране штабы, которые отвечают за развитие государства, за развитие общества. И эти штабы, если брать так по-серьезному, это и есть органы управления государством. Если в государстве возникает ситуация, что штаб управления находится в другом месте... Как правило, это государство плохо заканчивает.
       Каковы эти штабы? Это Президент. Это Правительство. Это Федеральное Собрание, то есть наш парламент, состоящий из двух палат. Вот набор участников работы по формированию подходов к развитию страны, который существует сегодня. В этих организациях, естественно, работают разные люди. Правительство может быть более или менее эффективным, могут быть успехи или неудачи. Но работа эта должна вестись именно там, а не где-то в других местах. Но одновременно думать о развитии страны, естественно, должны и другие институты гражданского общества. Им никто это не запрещает. Наоборот, такая активность всячески поддерживается - это хорошо. Этим должны заниматься партии. Этим должны заниматься другие общественные объединения. Этим могут заниматься неформальные всякие образования. Но все-таки центр принятия решений и соответствующая ответственность должны находиться вот именно в тех структурах, которые я перечислил, и иного в государстве быть не может.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Так. Дальше кто у нас хочет задать вопрос? Миша Будрагин из Великого Новгорода.
       М.БУДРАГИН: Дмитрий Анатольевич, у меня есть общий вопрос, который имеет некую частную реализацию. А, к сожалению, пока из Вашей коммерсантовской статьи многим, мне в том числе, не очень понятно. Когда мы говорим о действиях власти в рамках нацпроекта - ну вроде бы все понятно. Но когда мы говорим о реакции низовых структур управления и об их действиях, и об их субъектности в этой стратегии, то остается большой вопрос. И конкретное, например, приложение нацпроекта "Образование", где некое экспертное научное сообщество, оно выключено из работы на самом деле. А учительская среда, она оказалась, как ни странно, не способна к субъектности, как мы можем наблюдать сейчас. Вот главный вопрос - это вопрос появления на низовых уровнях людей, которые будут поддерживать национальный проект.
       Д.МЕДВЕДЕВ: Я как-то уже в нескольких местах говорил о важности того сигнала, который был сформулирован наверху Президентом, затем Правительством. И о необходимости доведения этого сигнала до глубинки, до тех мест, где, собственно, и происходит реализация. Это действительно, может быть, самая важная и самая сложная часть нашей работы. Чтобы все это не угасало на уровне министерств и на уровне руководителей субъектов Федерации. Мне кажется, что все-таки сигнал проходит. Где-то лучше, потому что проводимость среды лучше. Где-то хуже, потому что существуют какие-то изоляторы внутри этой среды. Но тем не менее этот сигнал идет.
       Вы употребили красивое слово "субъектность". Мне, как юристу, его приятно слышать, особенно имея в виду правосубъектность и вообще возникновение субъекта тех или иных отношений. Вы правы. Вы правы в том, что без полноценных участников вот эта работа идти не может. И вот эта субъектность, как Вы сказали, она возникает в том случае, когда люди понимают, чего от них хотят. Когда люди готовы этим заниматься и им нравится эта работа.
       Но считать, например, что в рамках национального проекта "Образование" существует глухая стена, скажем, между теми решениями, которые прорабатываются в Москве, и реализацией этих решений где-нибудь в любом из регионов, - я все-таки так пессимистично не настроен.
       И применительно к единому госэкзамену - Вы его имели в виду. Знаете, это такая штука, которая может нравиться или не нравиться, но она уже довольно активно работает. Всегда будут люди, которые будут считать, что это неправильно. Но в целом эффективность единого госэкзамена сегодня уже для многих очевидна. Это упрощает оценку знаний.
       Да. Есть там шероховатости, есть проблемы. Что же касается мнения конкретного учителя, конкретного педагога, то это, может быть, действительно самое сложное - сохранить его в проектной работе. Но это тоже возможно.
       Потому что вот в той статье, о которой Вы сказали, там говорится о ставке на лидеров. Мы не можем поддерживать всех. Это просто нереально и иногда даже и безнравственно. Нужно поддерживать тех, кто хочет работать, кто своими уроками, кто своей ежедневной, может быть не всегда заметной, деятельностью, доказывает, что он способен приносить пользу.
       Поэтому ставка на лидеров должна быть во всех проектах, и в "Образовании" в том числе. Мы в рамках этого национального приоритета в прошлом году выдали довольно большое количество грантов. И когда мы начинали этим заниматься, очень многие мне говорили: "Ну зачем Вы это делаете? Вы перессорите педагогов. У них небольшая зарплата. А те педагоги, которые получат по 100 тыс. руб., они просто будут вызывать ненависть у других". Вот если так к этому относиться, то лучше ничего не делать.
       Все-таки мы должны поддерживать лучшие образцы педагогической деятельности. В то же время мы должны заниматься и рутинными вещами. Мы, кстати, и в прошлом году этим занимались, и в этом году будем заниматься. А именно - создавать новую финансовую основу деятельности образовательных учреждений. В прошлом году был принят закон об автономных учреждениях, который направлен на то, чтобы такую основу заложить. В этом году мы создадим новые пилотные модели в 20 регионах нашей страны, где будет осуществлен переход на нормативно-подушевую систему финансирования, когда деньги следуют за учеником. Это позволит увеличить заработную плату педагогам всем. Это просто как бы подтягивание их до человеческого уровня зарплаты. Потому что они мало получают. Отдельных тем не менее нужно стимулировать в соответствии с теми заслугами, которые они имеют. Поэтому нужно и тем и другим заниматься. Но ставка на лидеров - это все-таки, может быть, один из важнейших элементов нашей работы.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Я забыл сказать, что Михаил Будрагин - это представитель "Молодой гвардии" в Великом Новгороде.
       А теперь - "Наши" в Саранске. Александр Саликов, Ваш вопрос.
       А.САЛИКОВ: Добрый вечер, Дмитрий Анатольевич. У меня к Вам такой вопрос. Понятно, что 2006 год не обошелся без сложностей. В рамках национального проекта, его подпрограммы "Доступное жилье для молодых семей", планировалось, что смогут обеспечить свои жилищные условия, улучшить 27 800 семей. На конец 2006 года мы добились цифры 21 400 семей. В чем сложность? И в 2007 году показатель увеличивается. Какая проблема, как мы ее будем решать? И с чем мы еще столкнемся помимо этой проблемы в рамках именно вот молодежных семей? Спасибо.
       Д.МЕДВЕДЕВ: Вы сказали, что не обошлось без трудностей. Можете не сомневаться, в этом году тоже не обойдется. Так жизнь устроена.
       Трудности просто нужно учиться преодолевать. Вы правильно назвали цифры. Действительно, мы планировали 27 тысяч семей молодых, которые должны получить новое жилье в рамках федеральной части программы, а получили 23 тысячи. Но вместе с региональными программами это порядка 35 тысяч семей в общей сложности. В этом году мы постараемся выйти где-то на 40 тысяч.
       Но, понимаете, здесь какая вещь... Речь идет о штучных ситуациях. У нас в год формируется порядка миллиона молодых семей. А 35, 23 или 40 тысяч, как Вы понимаете, - это 3-5%, не более того. О чем это говорит? Это говорит о том, что в целом наша задача не предложить молодым семьям, молодым людям какие-то эксклюзивные условия для того, чтобы они решили свои жилищные проблемы. Потому что в 22-23 года решить жилищную проблему сложно, кем бы ты ни был - выпускником Московского университета, Саранского университета или Гарварда. Это сложно.
       Нужен какой-то инструмент. Какой это инструмент? Это та же самая ипотека. В принципе мы исходим из того, что молодежь - это все-таки самая активная, самая здоровая часть нашего народа. И поэтому как раз остальная часть должна заниматься решением своих жилищных проблем в рамках стандартных жилищных схем: классической ипотеки, жилищно-накопительных программ, то есть участвовать в этой работе, стараться работать много и зарабатывать деньги для того, чтобы попасть в эти программы и решить вот таким образом.
       Вот эти 27, 23 тысячи - это все-таки случаи особые. Речь идет, например, о программе "Социальное развитие села", когда молодые люди едут в трудные условия. Едут в деревню, где жизнь не сладкая и где жилье является основным элементом мотивации молодого специалиста, чтобы уехать работать врачом, учителем или аграрием в деревню. Это какие-то специальные объекты новые, куда нужны молодые руки. Но, еще раз говорю, в целом решать проблему по жилью для молодежи мы должны не с применением каких-то эксклюзивных схем, а с применением стандартной существующей сегодня схемы, делая ее более доступной. В прошлом году, кстати, кое-что в этом направлении удалось, несмотря на трудности, вы все хорошо знаете, на жилищном рынке: на рост цен, на недостаток строительных материалов, который формировался десятилетия. Тем не менее ипотека в численном измерении в два раза превзошла контрольные цифры. Мы рассчитывали, что выйдем на 100 тысяч ипотек. Общее количество их - порядка 200 тысяч. Мы ориентировались на то, что ставка будет в районе 12% годовых. Мы сделали ее 11%.
       Это много все равно. Это много. Но в общем и целом тенденция к понижению ставки есть и при сохранении макроэкономических пропорций, которые есть в стране, уменьшении инфляции, у нас есть все шансы довести ставку ипотечного кредита до 6-7%, которые и нужны для того, чтобы ипотечный кредит был доступным. Одновременно, конечно, это должно сопровождаться ростом заработной платы, то есть ростом доходов людей, которые принимают участие в социальных программах. Вот эти цифры - 35, 27, 23 тысячи, - они не включают в себя те ипотечные программы, которые идут в регионах и которые построены на принципах социальной ипотеки или на принципах жилищно-накопительных программ, таких как на Белгородчине, о которой я говорил, и в других местах. Там количество людей существенно больше. И, может быть - это, кстати, один из тоже весьма позитивных эффектов от работы над проектами. Он заключается в том, что речь не идет о федеральном финансировании. А речь идет о софинансировании важнейших направлений нашей жизни. И на каждый рубль, пришедший из федерального центра, регионы, как привило, дают свой рубль. Они, что называется, поверили в то, что государство этими вопросами занялось, и занимаются регионы с не меньшей активностью, чем федеральный центр. А иногда и занимаются просто очень капитально. Я мог бы сейчас ряд примеров привести. Но не буду. Просто скажу, что некоторые примеры просто поражают. Когда, допустим, по образовательному проекту на один рубль, пришедший из Москвы, даются 4-5 рублей местных денег. У нас такие программы были в Челябинской области, в некоторых других. Это, конечно, здорово.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Вопрос. Александр Першиков - строгий ценитель эффективного менеджмента и слегка выговаривает национальным проектам за неполную эффективность менеджмента по реализации. Ваш вопрос, пожалуйста.
       А.ПЕРШИКОВ: Дмитрий Анатольевич, каким образом в настоящий момент осуществляется контроль за расходованием средств, выделенных на национальные проекты на каждом из уровней исполнительной власти, и как задействована система казначейства? И, если возможно, насколько возможно в рамках национального проекта "Образование" использование системы "карьерного лифта" для выпускников высших учебных заведений? Спасибо.
       Д.МЕДВЕДЕВ: По поводу контролеров. С контролерами, как всегда, проблем нет. Это такая деятельность, которая человечеству нравится и которой люди занимаются с особой радостью. Это важная деятельность. Ее не нужно гипертрофировать, но ее не нужно недооценивать.
       Казначейство федеральное занимается контролем за расходованием федеральных средств в соответствии с законодательством о Федеральном казначействе. И, естественно, все эти траты мимо них не проходят, равно как они не проходят мимо других структур, а именно - Счетной палаты, которая занимается контролем опять же за расходованием государственных средств, президентского контроля - Контрольного управления Президента, других контрольных организаций, которые есть в регионах, правоохранительных органов.
       На мой взгляд, как раз задача в том, чтобы этот контроль был эффективным, чтобы контролеры не заходили в одну и ту же организацию по сто раз, а чтобы они выявляли истинные недостатки в работе. Они, конечно, есть. Но заниматься этим нужно адресно. Но пока такая система формируется и определенные результаты уже дает.
       Мы создали систему сквозного контроля из Москвы до, соответственно, субъектов Федерации. Кроме того, достаточно эффективными, на мой взгляд, сегодня являются новые элементы контрольной деятельности и системы обратной связи. Обратной связи, которая должна возникать между гражданским обществом и теми, кто занимается претворением в жизнь национальных проектов. Что я имею в виду? Та же самая интернет-среда и различные интернет-ресурсы, которые сегодня существуют.
       Есть сайт специальный, посвященный национальным проектам. Может быть, вы когда-то на него залезали, там адрес rost.ru.
       Кроме того, мы в прошлом году презентовали новую систему мониторинга национальных проектов, которая включает в себя данные по всем национальным приоритетам, которые централизуются на специальном сервере и, по сути, создают возможность доступа к этим данным для тех, кто непосредственно участвует в управлении этими проектами. Можно просто заглянуть и посмотреть на эту картинку. Я это делаю регулярно, практически каждый день. Там неплохая визуализация. Видно, что подросло и что там в красном участке находится, в красной зоне, что не растет. И я надеюсь, что в ближайшее время, буквально сегодня уточнял, на соответствующую мониторинговую программу, на мониторинговый этот сайт появится гиперссылка с сайта rost.ru. И это даст возможность обычным гражданам, которые интересуются, как идут дела, просто залезть посмотреть на текущие цифры, но не говоря уже о возможности обсудить то, как проходит реализация.
       Поэтому с контролерами все в порядке. Работать нужно хорошо, тогда все получится.
       Теперь в отношении "карьерного лифта". Хорошо бы, конечно, чтобы работа над национальными проектами создавала возможность для прямого карьерного роста у людей, которые добились каких-либо успехов в этой деятельности. Но есть и материальная оценка: те же самые гранты, премии, которые мы раздаем лучшим педагогам, врачам. Это как бы элемент оценки государственной. И в принципе, как мне кажется, такого рода оценка не должна сводиться только к материальной составляющей. Те люди, которые получили гранты, конечно, должны быть на особом учете у государства. Если речь идет о молодежи - тем более. И их работа не должна завершиться просто констатацией их успехов. Их надо двигать дальше, формировать кадровый резерв, рассматривать возможность их перемещения в другие места.
       И вообще нам нужно перестать бояться взаимопроникновения различных сред друг в друга. Что я имею в виду? Очень неплохо, когда люди, добившиеся успехов в бизнесе, приходят на государственную службу. Неплохо и когда обратная ситуация существует. Люди, которые зарекомендовали себя на государственной службе, ушли с нее, в рамках, конечно, установленных законом, вполне могут принести пользу бизнесу. То, что существует на самом деле в большинстве государств, которые мы считаем развитыми. Поэтому здесь не должно быть глухой стены между различными видами трудовой деятельности: государственная служба, бизнес, социальная работа. Все в наших руках.
       Надо просто смотреть за тем, как движутся эти процессы. Не терять людей из виду. Мы, откровенно говоря, когда формировали систему оценки достижений школьников по национальному приоритету "Образование", опасались, что если мы не защитим их, то после выдачи соответствующих грантов их просто "растащат". И, может быть, часть из них просто уедет из страны. Этим тоже нужно заниматься. Об этом тоже нужно думать. Понятно, ни в коем случае нельзя возводить каких-либо барьеров. Но тем не менее, если мы видим, что человек талантлив и уже получил какую-то оценку, надо, чтобы государственные организации и работодатели смотрели за его дальнейшим движением. В этом смысле очень важную роль могут играть молодежные организации, могут играть партии. Потому что они как раз смотрят за талантливыми кадрами, они сами в них заинтересованы. Очевидно, что сегодня существует конкуренция на этом рынке. И в общем и целом это не плохо для развития страны, для развития партийной системы, для развития экономики.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Я забыл сказать, что это был вопрос от "Школы молодого лидера".
       Д.МЕДВЕДЕВ: Значит, я попал в точку.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Я позволю себе вклиниться с целью развития тем. Вклиниться своим вопросом, если можно, Дмитрий Анатольевич.
       Чрезвычайно важная для нас тема связи частного и государственного. Одновременно с реализацией приоритетных национальных проектов идет формирование крупных корпораций, в принципе глобального уровня, практически во всех сферах. Только сегодня прошли сообщения о формировании металлообрабатывающей корпорации N 1 в России. Есть ли здесь связь между этими двумя процессами? Может ли один процесс поддержать другой и должен ли? Формирование крупных государственных или государственно-частных корпораций и реализация приоритетных национальных проектов?
       Д.МЕДВЕДЕВ: Глеб Олегович, связь, наверное, есть между всеми социальными явлениями. Вопрос в том, непосредственная она или опосредованная. Что из чего вытекает? Я думаю, что когда происходит укрупнение в бизнесе - это неплохо, если не возникает очевидной монополизации, а возникает укрепление, допустим, нашего присутствия на иностранных рынках, возвращение тех позиций, которые мы имели. Хотя само по себе создание крупных компаний для бизнеса понятно, но для государства это же не самоцель. И уж тем более для государства не является самоцелью создание государственных крупных компаний. Главное, чтобы эти компании были эффективны. Они могут быть и государственные, и частно-государственные, и абсолютно частные. Лишь бы они, что называется, "мышей ловили" - достигали тех задач, тех целей, на которые рассчитаны.
       Когда нас пытаются упрекнуть, что у нас количество государства в экономике увеличивается, это, как правило, следствие недопонимания. Недопонимания того, что Россия - это огромное государство, огромное, беспрецедентно большое государство, самое крупное, в котором для решения ряда задач не может быть ничего иного, кроме как крупный бизнес. Транспортная система, газовая, нефтяная, дорожная инфраструктура - все это может в условиях России эксплуатироваться только крупным бизнесом. Теперь уже не важно, какой это бизнес - государственный или частный. Хотя по ряду направлений государство еще довольно долго будет этими вопросами заниматься. Почему? Потому что частный бизнес пока не готов это взять в свои руки. Он не сможет такое количество ресурсов сконцентрировать.
       Почему я об этом говорю? Потому что Вы сказали: "Где здесь связь?" Крупные социальные программы в этом смысле - это тоже как раз те программы, которые государство пока не может отпустить. Даже, может быть, и хотелось бы, но ни за счет эндаументов, ни за счет каких-то иных частных пожертвований, ни за счет создания альтернативных систем мы ни здравоохранение, ни образование развить в ближайшие годы не сможем. Поэтому государство, естественно, этими вопросами будет заниматься, и будет заниматься на тех принципах, которые объявлены. В этом плане связь между концентрацией бизнеса и концентрацией усилий государства на социальном треке, она, наверное, присутствует.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Но есть еще и газификация.
       Д.МЕДВЕДЕВ: Это, как я уже неоднократно говорил, корпоративный проект, но национального значения. Действительно, без газификации значительная часть других национальных проектов просто не может осуществляться. Это и аграрный бизнес. Без газификации села понятно, что достичь каких-то прорывных решений, какие-то новые технологии использовать будет почти невозможно. Это промышленность строительных материалов. Вот у нас цемента везде не хватает. Мы цемент возим из Турции и Китая. Дожили! А цемент напрямую связан с газом. Если будет подведен газ, можно осуществлять производство цемента. Так что это связанные штуки.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Спасибо. Извиняюсь перед молодыми людьми.
       Игорь Чересиз, "Наша страна", Владивосток.
       И.ЧЕРЕСИЗ: Добрый вечер, Дмитрий Анатольевич. У меня к Вам следующий вопрос. Может быть, странно, что именно я его задаю, скорее он должен был прозвучать от прекрасной половины человечества. Это вопрос о материнском капитале. Принято считать, что материнский капитал - это такая благодарность государства за рождение ребенка. Мне хотелось бы у Вас уточнить. Действительно ли Вы полагаете, что это скорее материальная компенсация за рождение ребенка или Вы придаете материнскому капиталу какое-то более широкое значение в рамках национального проекта? Спасибо.
       Д.МЕДВЕДЕВ: Я думаю, Игорь, что ответ для Вас очевиден, хоть Вы и не женщина. Конечно, смысл материнского капитала не только в том, чтобы отблагодарить женщину, это тоже очень важно, но и в том, чтобы простимулировать ее на развитие семьи, на воспитание ребенка и формирование источников своего благополучия в старости.
       Мне уже неоднократно приходилось на этот вопрос отвечать. Считаю ли я, что материнский капитал в должной мере мотивирует женщин на новое деторождение? Я считаю, что да. Почему? Потому что мы - небогатая страна. Мы - развивающаяся экономика. Я бы даже сказал сейчас - бурно развивающаяся экономика. Но мы пока небогатая страна. И для наших женщин те деньги, которые государство выделяет за рождение второго и последующих детей, - все-таки это довольно значительная сумма. Хотя если сопоставить с выплатами в других странах... Это и по сравнению с теми выплатами - весьма приличные деньги. Я нашел только две, по-моему, страны, где за рождение детей, тоже не первых, выплачиваются чуть большие суммы. Но там разница на 20-30%. И это страны, которые по валовому внутреннему продукту на душу населения пока еще, к сожалению, довольно существенно нас превосходят.
       Поэтому мой ответ - да. Материнский капитал мотивирует. Но является ли он универсальным средством? Конечно, нет. Должна быть создана атмосфера, в которой молодые семьи просто будут стремиться к новым рождениям. Почему произошел провал в 90-е годы? Люди не видели никаких перспектив. Уж лучше мы сами будем мыкаться, чем, извините, рожать нищих.
       Почему у нас сейчас есть шансы эту проблему если не кардинально улучшить, то переломить вот этот негативный демографический тренд? Потому что люди увидели перспективы. И женщины, прежде всего, увидели эти перспективы. Но одним материнским капиталом дело не обойдется. Необходимы и другие пособия, которые в рамках демографического проекта есть, самым активным образом развивать, пропагандировать.
       Потому что я столкнулся с этим. Месяц первый прошел работы над демографической темой. Не знают ничего. Мы когда между собой что-то тут обсуждаем, конечно, мы в курсе, мы в теме. А на уровне бытового восприятия кажется, что уж говорим, говорим об этом, уже возникло ощущение некой усталости. Ну что вы все про эти национальные проекты, про демографические программы! А люди не знают. Это удивительно, но это так.
       Поэтому мы и дальше об этом будем говорить, просто потому, что видим в этом прямой позитивный эффект. Женщины должны знать о демографических программах. Семьи должны знать о тех возможностях, которые создают программы приема детей на воспитание, новая заработная плата для родителей, взявших таких детей и так далее. Я думаю, что у демографической программы все-таки есть шансы стать удачной программой, если мы будем долбить по всем трем направлениям: и по увеличению количества рождений, и по сокращению количества смертей от управляемых причин, то есть от естественных причин, которые, к сожалению, тоже в нашей стране распространены, и заниматься эффективной миграционной политикой. Тогда мы сумеем выйти на те цифры, которые для нас являются контрольными.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Там давно уже Александр Ярош тянет руку, из "Наших" в Курске. Его работа, с моей точки зрения, лоббирует интересы учительской корпорации.
       А.ЯРОШ: Спасибо большое. Мой вопрос. Дмитрий Анатольевич, как Вы оцениваете эффективность регионального государственного менеджмента? Актуальность вопроса связана в том числе с Вашей публикацией в "Коммерсанте". Вы говорите о том, что в России существенные региональные экономические диспропорции, которые "рвут ткань" нашей страны и являются вопросом национальной безопасности. В этой связи как Вы оцениваете собственно качество управленцев в регионах? И есть какой-то рейтинг регионов по уровню и современности этого менеджмента?
       Д.МЕДВЕДЕВ: По-разному оцениваю. Есть регионы, где качество менеджмента очень неплохое, и есть регионы, где так себе. В целом, работая над проектами, все стараются. Искренне абсолютно говорю. Я ни разу не встречал такого халатного, безразличного отношения типа "Какая-то очередная дурная федеральная инициатива. Мы тут что-то сделаем и руки умоем". Нет. Действительно всем интересно, все занимаются. Абсолютно все. И все регионы, где я был, а я, по-моему, 43 или 44 региона посетил в прошлом году, - везде такая реальная живая работа. Но у кого-то получается, а у кого-то нет. У кого-то из губернаторов сильная команда, у кого-то послабее. Я бы, конечно, никого не хотел ни обижать, ни называть, но это действительно так. Это первая вещь.
       А вторая вещь, которую Вы совершенно правильно отметили в моей статье, - это региональные диспропорции. Команда может быть фантастическая, но, если регион "убитый", если им никто не занимался десятилетиями, если он просто трудный: по количеству населения, по удаленности от центра, по разбросанности населенных пунктов, тут реально труднее этим заниматься. Это совершенно очевидно.
       Одно дело - европейская часть нашей страны, а другое дело - Сибирь или Дальний Восток. Там все гораздо труднее. У нас расстояния измеряются километрами, там - сотнями километров. Те коллеги, которые живут в этих местах, хорошо об этом знают. Для нас поездка на 300-400 км - это поездка в другой регион. А для наших товарищей, которые там работают, это поездка из одного районного центра в другой. Иногда поездка школьного автобуса, собирающего детей, - это поездка на сотни километров. Это не может понять ни один житель стареющей матушки Европы. Такие расстояния нужно осознать. И из-за этих региональных диспропорций действительно возникают и угрозы национальной безопасности, которые должны разрешаться в том числе и в рамках национальных проектов, но не только. Потому что национальные проекты - это все-таки в большей мере социально-экономическая работа. Есть работа просто по укреплению государственной "ткани жизни" - граница и все, что связано с обеспечением национальной безопасности.
       По поводу рейтинга. Мы, естественно, ведем учет успехов и неудач. В этом смысле можно говорить и о существовании рейтинга, но это довольно условная вещь.
       Потому что, я сказал, невозможно, допустим, сопоставлять ситуацию в Москве и на Камчатке просто объективно. Потому что разные регионы с разным количеством денег, с разным качеством управления, с разными трудностями и так далее. Но тем не менее есть показатели, которые в целом являются достаточно объективными. По ним учет идет. Кроме того, сейчас вообще в государстве разрабатывается система учетных показателей, по которым государство и Правительство будут определять тех, кто достигает соответствующих экономических результатов или не достигает, и в зависимости от этого принимает решения о трансфертах, о субсидиях, о государственных гарантиях и так далее. Но это общая часть, в общем и целом.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Спасибо. Кто там у нас? Надя Орлова. Ее работа мне запомнилась тем, что она сравнивает приоритетный национальный проект с тумбочкой, в которой сложены программы разного уровня.
       Н.ОРЛОВА: У меня вот какой вопрос. Каков принцип включения существующих местных программ в национальный проект "Доступное и комфортное жилье - гражданам России"? Как они туда попадают или попали?
       Д.МЕДВЕДЕВ: Надя, я Вам совершенно откровенно скажу. Все что ни делается в регионах, все - в копилку общего проекта. Мы никогда этого не делили и не будем делить. Нашим гражданам совершенно безразлично, за счет чего решена их жилищная проблема. Поучаствовали здесь федеральный центр или губернатор, какие там деньги. Хотя главный принцип, на котором жилищный проект осуществляется, это принцип софинансирования в самых разных вариантах.
       Может быть, это третий позитивный эффект от работы, о двух я сказал в прошлом году. Это то, что софинансирование стало очень эффективным. Откровенно говоря, я даже не ожидал, что оно будет именно таким эффективным. Если Вы о тумбочке, то те денежки, которые в регионах накапливались и были сложены в тумбочке, регионы в этом смысле достают. Это очень хорошо. Нас периодически упрекали в том, что мы просто тратим федеральные деньги без каких-либо внятных последствий. Мы считаем, что это не так. Во-первых, потому что результаты есть, есть материальные результаты - это техника, машины, зарплата и так далее. Есть отдаленные результаты - это программа модернизации образования. И есть, наконец, вот это софинансирование, которое осуществляется не только федеральным центром, но и регионами. Поэтому все что ни принесут в копилку проекта "Жилище", все для нас хорошо и дорого.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Хорошо. Это "Молодая гвардия" у нас, Надя Орлова. А кто еще? Андрей Палютин из "Школы молодого лидера", Самара.
       А.ПАЛЮТИН: Добрый вечер, Дмитрий Анатольевич. У меня такой вопрос. Может быть, он покажется простым, по крайней мере для Вас. Лично для Вас, Дмитрий Анатольевич, каковы критерии успешности реализации национальных проектов? Что это для Вас - цифровые какие-то показатели, изменение системы в целом? Что должно в 2009 году произойти?
       Д.МЕДВЕДЕВ: По-хорошему, все должно радовать. Если не получаешь удовлетворения от мелочей, то, наверное, и общий результат не возникнет или будет не таким интересным. Мелочи - это, конечно, вещь условная. Для, например, нашего здравоохранения те шесть тысяч машин, которые отправились в регионы, машин санитарного автотранспорта, "скорой помощи" - совсем не мелочь. Я сегодня где-то то ли в газете, то ли в Интернете посмотрел. Кто-то из врачей говорит: "Шесть тысяч машин. Что это в масштабах страны?"
       Нет. За всю историю развития российского и советского здравоохранения никогда такого количества машин "скорой помощи" не поставлялось. Никогда. Мы поменяли треть автопарка. И поменяем в этом году вторую треть. И это совсем другие машины. Если, не дай бог, кто-то из вас видел, это уже машины, которые по-другому смотрятся. Там дефибрилляторы стоят, там другие достаточно сложные медицинские технологии используются, там просто прилично. Когда люди едут, их не трясет как раньше.
       Это, конечно, не мелочи. Но это вот такие предметные вещи, которые можно сегодня потрогать. Это касается заработной платы не для всех, а для отдельных категорий. Но тем не менее это есть. Это гранты, это медицинская техника, которая сегодня работает. И, кстати, за прошлый год уже на этой новой технике миллион человек прошли диагностику. Просто вот на этой новой технике. Хороший результат на самом деле. В этом году все это продолжится. Но это конкретные результаты, цифровые результаты, то, о чем Вы, Андрей, спрашиваете.
       Что является более отдаленным результатом? Для меня, как для человека, который занимается вопросами государственного управления, работает по этим вопросам, важным является успех модернизации этих сфер. Это очевидно более сложная вещь. Потому что для того, чтобы перевести на новую основу работу здравоохранения и образования, потребуются существенные усилия и организационные, и финансовые. Вообще-то мы даже, может быть, сегодня не до конца понимаем, какие фундаментальные сдвиги будут происходить. Мы подходим к этим вопросам очень аккуратно. С тем чтобы не разрушить существующую сегодня социальную микросреду. Она уязвимая, она с элементами вот этой советской инфраструктуры и, может быть, построена на каких-то еще советских принципах. Но она существует сегодня, и ее просто так разрушать нельзя - без того чтобы предложить адекватную замену. Но делать это необходимо. И внедряя новую систему оплаты труда в образовании, в здравоохранении, внедряя новые формы работы в деревне, предоставляя кредиты в деревне. Вот это более, может быть, отдаленные вещи. И о том, насколько нам удалось достичь этих вещей, конечно, уже судить не нам. Это будет видно чуть позже. Хотелось бы верить, что мы сумеем всех этих вещей добиться.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Вопросов уже было много. Может быть, один вопрос, последний - девушке?
       Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте два.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Хорошо. Мария Дрокова.
       М.ДРОКОВА: Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич. Я, как объект финансирования программы "Талантливая молодежь", хочу Вас заверить, что уезжать из России я не собираюсь. Те мои знакомые, которые даже получили гранты, они тоже собираются работать на благо родины. У меня следующий вопрос. Что такое национальные проекты? Это проекты, от которых зависит будущее страны. Но есть такой момент: ни в одной из школ и ни в одном из вузов нет ни одного предмета, на котором ребята говорят об этом будущем. Я знаю, что есть в Америке проект, в рамках которого дети пишут свою программу процветания государства, получают за это премии, и эти программы частично реализуются. Пока что у нас нет таких аналогий. На мой взгляд, эти аналогии необходимы, и такой предмет необходим. Я бы хотела у Вас спросить. Возможно ли введение такого предмета в рамках национального проекта? И, если Вам это интересно, я долго думала, у меня есть очень много предложений, и я могла бы поучаствовать на своем уровне в реализации проекта.
       Д.МЕДВЕДЕВ: Это классно, что Вы никуда уезжать не собираетесь и другие тоже Ваши коллеги. По поводу предмета. Это что, так сказать, некое видение будущего должно на этом предмете обсуждаться? И раз уж у Вас есть предложения, Вы тогда прямо сейчас их сформулируйте. Я готов письменные какие-то идеи посмотреть. У Вас есть предложения, куда интегрировать этот курс?
       М.ДРОКОВА: Я думаю, что этот курс можно интегрировать в школьные программы, в какие-то вузовские программы. Я - студентка МГУ, у меня есть страноведение, у меня есть культурология. И там и здесь мы изучаем современный Запад. О России мы не говорим. Мы не говорим о сегодняшней России, мы не говорим о завтрашней России, мы не думаем о том, как мы будем жить через 10 лет, то есть молодые люди... в принципе у них нет потребности об этом задумываться и такого интереса. Интерес этот может быть как-то привнесен с помощью введения такого курса.
       Д.МЕДВЕДЕВ: Вы знаете, судя по всему, интерес все-таки есть, раз Вы об этом так увлеченно и интересно говорите. По своим каким-то студенческим воспоминаниям, думаю, что дело тут ни в формировании какого-то специального предмета на эту тему. Мне кажется, что такого рода вещи могут рассматриваться на самых разных лекциях и семинарских занятиях по самым разным предметам. Потому что видение того, как будет развиваться страна возможно под разным углом зрения. Это может быть взгляд экономиста, взгляд историка, взгляд юриста, взгляд физика. Можно, конечно, попытаться придумать и какой-то универсальный предмет, и, наверное, это неплохо. Но мне показалось, что это все-таки что-то ближе к философии или во всяком случае какое-то из ответвлений философских, может быть спецкурс какой-то, и так далее. Но, наверное, это можно сделать и как-то иначе. И если у Вас есть уже оформленная идея, то давайте подумаем.
       М.ДРОКОВА: Хорошо. У меня есть идеи. Я их, если это возможно, передам.
       Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно.
       М.ДРОКОВА: Спасибо.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Это был еще один вопрос от "Наших". Тогда последний вопрос от какой-нибудь другой организации.
       В.ЛЕБЕДЕВ: Вадим Лебедев, "Школа молодого лидера".
       Мне очень понравился предыдущий вопрос, и я хотел бы его так усугубить, но в деловом аспекте. Взгляд на финансирование национальных проектов, он показывает, что вообще не планируется, что все в них будет делать государство. Денег просто не хватает, они несопоставимы с другими расходами, с теми же общегосударственными расходами, заложенными в бюджет. И, соответственно, возникает мысль, что национальные проекты - это не столько бизнес-проект, который осуществляет государство, которое, как известно, хозяйственной деятельностью полностью не занимается, а это некое послание и некое формирование горизонта будущего. Это воронка, в которую должно всосать бизнес, общественные силы и вообще всех, кто к своему будущему не безразличен. Я хотел бы Вас спросить. В частности, когда речь идет о бизнесе, Вы сказали о проблеме, допустим, отсутствия цемента: есть и "Евроцемент", но в то же время есть отрасль, которая сейчас практически развалилась, и не известно, удастся ли ее удержать. Это, допустим, производство ЖБИ. Рейдерские захваты в последние годы ее практически разрушили. Но еще есть и малый бизнес. Малый бизнес чем отличается от крупного? Тем, что он может делать однообразные вещи во всех отдаленных уголках страны. В тех, куда крупный бизнес никогда не пойдет, а малый там живет. Вопрос. Какие механизмы включения самых разнообразных общественных сил? Вы сказали про один - софинансирование. Но есть гипотеза, что должна быть некая идеология и СМИ должны подавать нацпроекты не как то, что делается государством, а как нечто, куда можно включаться. Как это планируется делать и планируется ли?
       Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно, национальные проекты - это не просто бизнес-проекты. Они очень разные по своей природе. По сути - это часть нашей жизни обычной.
       И если, например, в сельском хозяйстве национальный приоритет - это приоритет по развитию аграрного бизнеса, а стало быть, развитию нормальной жизни на селе, формированию новой инфраструктуры жизни на селе. Но тем не менее это в чистом виде такая бизнес-программа, потому что прежде всего это возможность получить дополнительный кредит, получить недорогие кредиты.
       Применительно к образованию и к здравоохранению это, конечно, не бизнес-проект, а это просто осуществление государством своих основных функций в социальной сфере. Поэтому эти проекты в известной мере разнокалиберные, при этом это не означает, что, допустим, аграрный проект носит подчиненный характер по отношению к другим проектам. Просто это те сферы, которые сегодня наиболее сложные в нашей жизни. Это те сферы, где проблемы копились десятилетиями.
       Вы привели пример с цементом и с набором компаний, которые этим занимаются - "Евроцемент", ситуацию в железобетонной нашей промышленности. Там проблемы, на мой взгляд, проистекают не только от рейдерства. Наверное, это тоже проблема большая, и с ней нужно разбираться. Но в течение 90-х годов обе эти строительные отрасли просто разваливались из-за того, что не было никакой активности. Не нужно было это. Практически нулевой рост был строительства, и, конечно, очень большое число предприятий такого рода пришли в негодность, были перепроданы по дешевке, закрыты, перепрофилированы и так далее. Поэтому, когда государство начинает уделять внимание вот этим вопросам, это сигнал бизнесу, что можно планировать инвестиции, всем этим заниматься. А что мы в результате хотели бы от этого получить и кто должен участвовать в этой работе? Я все это время пытался на этот вопрос ответить. Вы знаете, мы должны уже просто прийти к такому очевидному выводу, что если этими проектами не будут заниматься все заинтересованные люди, то у нас просто ничего не получится. Очевидно, что это наша совместная работа. Работа по обустройству государства, по обустройству того дома, где мы живем, причем самых разных частей этого дома. И, как это ни пафосно звучит, но на самом деле успех национальных приоритетов зависит от работы каждого из граждан. Если мы чувствуем в себе силы развивать страну, развивать социальную сферу, то тогда и с национальными проектами получится. Если же это рассматривать как задачу только федеральных властей или отдельных социальных групп, которые заинтересованы в этом, то, конечно, ничего не выйдет. Мы же делаем все это не для того, чтобы удовлетворить корпоративные интересы, допустим, врачей и учителей - это тоже очень важно, они мало денег получают, они недовольны своей жизнью, но нам-то нужно не только это. Нам нужно, чтобы у нас качественное образование было, чтобы у нас было хорошее здравоохранение, чтобы люди не болели и не умирали в 40 лет. Это элемент общей работы.
       Я в заключение хотел бы сказать, что мне очень приятно было разговаривать с вами, потому что все-таки национальные проекты - это довольно такая, на первый взгляд, скучная работа. И много об этом говорят, в одно ухо влетело - в другое вылетело, что-то там занимаются. Из того, что я сегодня услышал, для меня, может быть, самым ценным является то, что даже такие молодые люди, как вы, понимают, насколько важна эта деятельность. Мне кажется, мы не должны стесняться тех проблем, которые у нас накопились за, может быть, последние15-20 лет, и тех проблем, которые вообще никогда не решались, даже в советский период. Надо этим заниматься и превращать это в полноценную работу всех наших людей. Поэтому я хотел вас, уважаемые коллеги, поблагодарить за внимательное участие, за то, что вы написали вот эти опусы на тему национальных проектов, на самом деле действительно интересные. Я сейчас не буду подвергать анализу каждый из них. Но еще раз повторю то, что сказал в начале, - здорово то, что это как минимум пробуждает воображение и здесь описываются различные стороны того, чем мы занимаемся. Это очень хорошо. Спасибо.
       Г.ПАВЛОВСКИЙ: Давайте поблагодарим Дмитрия Анатольевича. Пожелаем ему успехов, чтобы у него все получилось, потому что мы все в этом прямо заинтересованы. Дмитрий Анатольевич, большое Вам спасибо, что уделили время.
       Поделись с друзьями: http://surkov.info/stenograficheskij-otchet-o-vstreche-pervogo-zamestitelya-predsedatelya-pravitelstva-rf-dmitriya-medvedeva-s-predstavitelyami-molodezhnyx-organizacij/
      
       Опубликовал surkov-news 31st Январь 2007.
       Размещено в Стенограммы.
      
      
       На встрече с молодежью Сурков понизил Потанина в должности
       В понедельник активисты нескольких молодежных организаций собрались на семинар, посвященный перспективам развития российской энергетики. Докладчиками на этом семинаре были руководитель Федерального агентства по атомной энергии (Росатома) Сергей Кириенко и президент холдинговой компании "Интеррос", член Общественной палаты Владимир Потанин. Само мероприятие проходило на 5-м этаже бизнес-центра "Александер-хаус", в одном из залов Фонда эффективной политики, возглавляемого советником главы администрации президента Глебом Павловским. Мероприятие вел заместитель главы администрации президента Владислав Сурков. Павловский присутствовал на правах хозяина.
       "Молодых идеологов" делегировали сразу семь молодежных организаций: Евразийский союз молодежи, "Молодая гвардия "Единой России", движение "Наши", "Россия молодая", четыре региональных движения - подмосковные "Местные", "Первый рубеж" (Псковская область), "Новые люди" (Поволжье) и "Наша страна" (Дальний Восток), плюс молодые бизнесмены и политики из "Школы юного лидера".
       Вчерашний круглый стол в "Александер-хаусе" - первое и пока что единственное мероприятие подобного рода, куда были допущены журналисты. Как пояснили "НГ", схема обратной связи между властью и "комсомольцами" проста: активисты делятся своими соображениями по поводу тех или иных направлений госполитики, после чего чиновника, ответственного за решение проблемы, "вызовут на ковер" перед молодыми людьми.
       Возможно, открытость вчерашнего мероприятия объяснялась сугубо экономическим характером обсуждаемых тем. Препарировались роль России на мировом энергетическом рынке, реструктуризация и последующие "похороны" РАО "ЕЭС", а также перспективы "мирного атома". "Мы не раз слышали о том, что в нашей стране надо развивать высокие технологии, - заявил, открывая встречу, Сурков. - Но все это говорится довольно абстрактно. Все-таки приложение сил по развитию промышленности следует концентрировать на каких-то конкретных отраслях. По моим представлениям, одной из таких отраслей может стать атомная энергетика".
       Глава Минатома Сергей Кириенко отлично вписался в роль университетского лектора - битый час он при помощи многочисленных схем и диаграмм держал отчет перед тремя десятками молодых людей. И еще два часа терпеливо отвечал на многочисленные вопросы "молодежки". Немногим реже, хотя и не менее придирчиво, политактивисты "пытали" Владимира Потанина, присоединившегося к встрече чуть позже. "Сразу предупреждаю: он не олигарх, а крупный бизнесмен", - представил гостя Сурков. "Ну вот, меня понизили в должности", - мягко улыбнулся Потанин.
       Мероприятие показалось Владиславу Суркову несколько затянутым. "Следующую нашу встречу надо сделать более структурированной, - обратился он к организаторам встречи из ФЭПа. "Надо было сделать перерыв", - посетовал Сурков. Перед тем как представители СМИ покинули зал, было объявлено, что следующую встречу посвятят нацпроектам.
       Заключительное слово заместителя главы президентской администрации Владислава Суркова на встрече с представителями молодежных организаций
       Я бы хотел сказать, что для генерации и расходования политической энергии наступающий год будет важнейшим - это год выборов. России предстоит подтвердить курс на реализацию новых амбиций. Частью этих амбиций являются наши энергетические перспективы, о которых мы сегодня говорили. Я хочу сказать от себя, что если у нас не будет воли, энергии человеческой, энергии общенациональной, - для того чтобы у нас было будущее, чтобы в этом будущем мы были не последними людьми, другие источники не помогут. Чтобы извлекать энергию из водорода, из урана, угля, нефти, нужно извлекать энергию из нашей решимости. На этой патетической ноте я бы закончил наше сегодняшнее занятие.
       www.ng.ru
       Поделись с друзьями: http://surkov.info/na-vstreche-s-molodezhyu-surkov-ponizil-potanina-v-dolzhnosti/
      
       Опубликовал surkov-news 20th Декабрь 2006.
       Размещено в Новости.
       Метки: молодёжь, Наши, Потанин, Сурков.
      
       К записи есть 1 комментарий http://surkov.info/volodin-vyacheslav-viktorovich-biografiya/
       21 09 2013 | РАСА
      
       С П Р А В К А
       о деятельности преступного сообщества, организованного и руководимого
       первым заместителем Главы Администрации Президента РФ Володиным В.В.
       Союз "Антитеррор" и Рабочая группа по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти доводит до Президента РФ информацию о том, что первый заместитель главы администрации Президента РФ Володин В.В. на протяжении уже около 20 лет, злоупотребляя служебным положением и превышая власть на территории Саратовской области, где он ранее исполнял обязанности первого заместителя губернатора Саратовской области, затем другие государственные должности, в том числе, заместителя председателя Правительства РФ, организовал и руководит организованным преступным сообществом. Эта преступная организация, в основном состоящая из различных должностных лиц города Саратова и области, склонных к нетрадиционной сексуальной ориентации (гомосексуалистов, одним из лидеров которых в России признан -- Володин В.В.). В составе этой преступной организации Володиным были вовлечены руководители области и города, в том числе, и должностные лица правоохранительных органов. Эта группировка под воздействием Володина на протяжении уже многих лет совершила многочисленные эпизоды хищения миллиардных бюджетных средств, путем злоупотребления служебным положением, растраты и присвоения, постоянно занималась рейдерскими и бандитскими захватами компаний, недвижимости, земель различных юридических и физических лиц, уклонениями от уплаты налогов, похищением людей, заказными убийствами граждан и должностных лиц, которые пытаются противодействовать преступной деятельности этого преступного сообщества. Эта группировка по инициативе Володина организовывала коллективные оргии гомосексуалистов в отведенных для этих целей Володиным местах с использованием для своих утех малолетних детей и даже грудных детей из детских домов. Заказчиком многочисленных похищений, убийств, и покушений на убийства, как правило, являлся сам Володин В.В., в том числе и убийство 13.02.2008 года прокурора Саратовской области Григорьева, когда последний на одной из сходок этой преступной организации, отказался покрывать дальнейшую преступную деятельность Володина и его участников и ушел с этой сходки, подписав, тем самым себе смертный приговор.
       Союз "Антитеррор" и Рабочая группа по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти проанализировав преступную деятельность этого коррупционного преступного спрута из властных персон и их намерения, изучив материалы многочисленных проверок, материалы уголовных дел, возбуждаемых различными правоохранительными органами, материалами опубликованными в СМИ и интернете в последнее время, пришла к выводу, что эта преступная организация, под руководством Володина В.В., является угрозой национальной безопасности страны, которая может в любой момент вызвать социальный взрыв в Саратове и области. Эта группировка обладает большими капиталами в виде недвижимости, земель, денежных средств как на территории России, так и за границей, и находясь в преступных связях с террористической преступной организацией -- группой "Z", которая ранее занималась выводом капиталов из России, и связанная коррупционными связями с группой Прохорова М. являющегося активным участником группы "Z", а также коррупционными связями с преступными группировками бывшего министра обороны РФ Сердюкова А., министра сельского хозяйства Скрынник Е., Шаймиева М.Ш., и другими коррупционными должностными лицами страны типа уволенного Суркова, связан с главными масономи России Володиным и Примаковым, представляет опасность для стабильности в стране в связи с активизированием преступной деятельности на данном этапе, что привело к многочисленным коррупционным процессам.
       В настоящее время это преступное сообщество, осуществляя свою преступную деятельность во многих регионах страны, через своих представителей пытается скомпрометировать Президента РФ, распространяя слухи о причастности самого Президента РФ Путина В.В. к гомосексуальному сообществу Володина В.В. и коррупционным скандалам верхних эшелонов власти. При этом, они используют развод Путина как основание их доводов, с целью последующего призыва к свержению Путина В.В. и занятия этой должности Володиным В.В. Деятельность этой организации под руководством Володина В. В., если ее вовремя не остановить, в любой момент может быть использован экстремистскими элементами для провоцирования социального взрыва, как в целом в стране, так и в ее отдельных регионах, угрожая национальной безопасности РФ и свержение власти в России, чего добиваются американские ястребы в последнее время во главе с мировым тайным правительством.
       Конкретная преступная деятельность преступного сообщества, возглавляемого Володиным В.В., по отдельным эпизодам заключается в следующем:
       1.Володин В.В. еще с 1996 года, когда еще исполнял обязанности первого заместителя Саратовской области при губернаторе Аяцкове и курировал экономический блок, бюджет области и кадровую политику из корыстных побуждений завел порочную практику взыскания откатов от должных лиц, любых отраслей кому выделялись бюджетные средства. Он, пользуясь властными полномочиями, установил практику передачи ему 5% от выделяемых бюджетных сумм. Эта практика закрепилась за ним и, после того, как он ушел работать в Москву в качестве депутата Государственной Думы РФ и затем в Правительство и администрацию Президента РФ, поскольку оставался куратором области от центра. Это его требование исходило из того, что именно он лоббирует вопрос о выделение бюджетных денег для области и, поэтому от него зависело количество, выделенных денежных средств. Эта операция происходила следующим образом. По сговору с главой г. Саратова Грищенко О.В. его помощник Краснов Андрей - собирал деньги от лиц, обязанных по требованию Володина делать откаты. Эти суммы составляют по Саратовской области в пределах 200-250 мил. руб. ежемесячно 65 мил руб. из этой суммы Краснов ежемесячно доставляет Володину в Москву и передавал ему их наличными, остальная сумма оставалась у Грищенко, часть уходило другим руководителям области и городу. Это продолжалось на протяжении длительного времени, когда губернатором были Аяцков и потом Ипатов. Но в дальнейшем, Ипатов стал противиться этому способу выкачивания денег из бюджета области. На этой почве у Ипатова с Володиным начались конфликты, которые закончились тем, что Ипатов вынужден был уйти в отставку, а Володин пролабировал назначение на должность губернатора области своего гомосексуального партнера Радаева Валерия, который исправно передает из области указанные денежные откаты Володину до настоящего времени.
       Второй способ получения денег через того же Краснова Андрея он же являлся нелегальным руководителем земельного комитета, по сговору с Грищенко и Володиным продавал земли по поддельным документам, где ценны на землю были занижены в разы от реальной продажи. Таким способом происходил уход от нормального налогообложения. Полученные от этих сделок деньги Краснов передавал Грищенко и Володину. В результате аналогичных хищений и поборов город и область погрязли в долгах. Долги Саратовской области за время правления Грищенко выросли в 10 раз и сейчас составляет 42 млрд. руб., в то время, когда весь бюджет области составляет 52 млрд. руб., то есть область стоит на грани банкротства. За 7 лет правления Грищенко О.В. главой г. Саратова, как ставленника Володина, его команда под покровительством Володина похитила из бюджета страны не менее 35 млрд. руб., 10 млрд. руб. ушли непосредственно Володину. Следует отметить, что это же время личные капиталы Володина и Грищенко значительно выросли. Они накопили значительные суммы, которые хранят -Володин на счетах отделения внешторгбанка в Берлине в сумме 7 млрд. дол. США и других счетах в банках Италии и Германии. Володин вместе с Слиска являются владельцами контрольного пакета акций этого отделения банка в Берлине. Кроме того, на лазурном берегу Средиземного моря у Володина имеется недвижимость, в виде отдельной виллы. Рядом с виллой Володина расположены виллы Аяцкого и еврея Романа Пипия друга и партнера Володина, являющегося активным участника 5 колоны. Там же, на лазурном берегу, находится и замок главы г. Саратова Грищенко О.В., на которого в органах милиции имеются многочисленные материалы о хищении бюджетных средств, но ни прокурор области Григорьев и не начальник ГУВД области Аренин не принимали никаких мер скрывали эти факты от расследования под давлением Володина. Эти должностные лица правоохранительных органов находятся практически под управление службы безопасности Володина. Эта служба безопасности под видом личной охраны Володина, представляет из себя вооруженную банду, состоящую из 20-25 человек, предназначенную для совершения любых противоправных действий по приказу Володина. Она создана несколько лет назад, когда Володин стал совладельцем группу компаний под названием "Букет" и для безопасности компании организовал это вооруженное подразделение, которое совершило различные действия, в том числе, и заказные убийства, о чем наглядно свидетельствует убийство прокурора Саратовской области Григорьева, убийство сотрудника ФСБ Якимова и десяток других лиц, которые пытались что-то сказать общественности о деятельности Володина и его преступлениях. Общественность города и области, многочисленные публикации в СМИ, выступления на митингах, собраниях, свидетельствует о возмущении общественности беспределом и коррупцией, совершаемой Володиным и его командой, но ничего не могут сделать, поскольку вооруженная охрана (банда) Володина в любой момент может уничтожить любого, кто поднимет голос против Володина -- будущего царя России, как он открыто заявляет в узком кругу своих единомышленников, надеясь на скорое восхождение на трон и поддержку в этом вопросе со стороны друзей из Запада и членов 5 колоны и западных агентов группы "Z". Руководство группы"Z", находящееся на Западе и в России сделало ставку на Володина и Прохорова как дублера, которые могут осуществить перехват управления в стране, опираясь на те капиталы, которые были вывезены из страны в последние 20-30 лет.
       По фактам хищения бюджетных средств руководством города и области жители города Саратова, в том числе, и бывшие сотрудники правоохранительных органов неоднократно направляли заявления во все инстанции и в отношении глава г Саратова Грищенко и др. коррупционеров банды Володина, но правоохранительные органы области прокуратура и УВД области и города выполняя указания Володина, гасили эти сигналы и скрывали преступную деятельность преступной организации во главе с Володиным.
       2. В начале 2002 году Володин В.В. давал распоряжение министру транспорта и дорожного строительства Саратовской области Джалавяну Г.Д. из полученных из госбюджета денежных средств для строительства дорог области 5% передавать ему лично через доверенного Володину В.В. депутата от Мордовии Гришина В.И. , что и исполнял Джалавян Г.Д. ежемесячно несколько лет. Начиная с 2003 года Володин потребовать увеличить откат до 6 % от полученных сумм на строительство дорог. Всего, как утверждал на следствии Джалавян Г.Д., он передал Володину не менее 50 млн. руб. в течение 2002-2004 года. В начале 2006 года по заявлению Джалавяна Г.Д. группа депутатов Государственной Думы обратилась в Генеральную прокуратуру с целью проверить имеющейся информацию. На тот момент у Володина были обнаружены денежных средств и имущество на сумму 2.7 млрд. руб., Однако правоохранительные органы Саратовской области, которым была поручена проверка, не стали расследовать указанные выше факты, а скрыли эти факты, отказав в возбуждении уголовного дела, так как этот орган непосредственно был под контролем самого Володина. Вместо объективной проверки заявления Джалавяна по указанию Володина органы милиции получили жесткое указание за растрату бюджетных средств, привлечь заявителя к уголовной ответственности. Джалавян Г.Д. был привлечен к уголовной ответственности и осужден на длительный срок лишение свободы.
       3. Аналогичная участь постигла и бывшего мэра города Саратова Аксененко Ю.Н., который не соглашался отдавать Володину деньги и похищать их из бюджетных средств города. Володин потребовал от Аксененко добровольно уйти в отставку и уступить место мэра участнику преступной организации Грищенко О.В., который был партнером Володина по гомосексуальным оргиям. Но Аксененко уклонялся от добровольной отставки, после чего, Володин организовал силовое воздействие на Аксененко. В августе 2005 года по команде Володина, группа вооруженных пистолетами лиц из вооруженной охраны Володина переодеты в черную форму в масках под командованием Грищенко осуществила нападение на дом Аксененко и потребовала написать заявление об отставке. Тот отказался, после чего, проведя обыск и изъяв 800 тыс. руб. денег и другие ценности из дома, Аксененко был похищен и насильно вывезен в лес, В лесу вооруженные лица поставили его перед выкопанной могилой и, угрожая убийством демонстрируя оружие, потребовали написать заявление об отставке, в случае отказа грозили убить. После угроз, избиений и неоднократных предложений со стороны Грищенко написать это заявление, Аксененко вынужден был написать такое заявление и уйти в отставку. Получив заявление об отставке, Грищенко был назначен на должность главы г. Саратов и исполнял ее в течение около 7 лет, совершая различные преступления, под прикрытием Володина. Более того, так как Аксененко, выражал несогласие и пытался вскрыть незаконный его арест, похищение и разбойное нападение на его со стороны Володина и Грищенко, то Володин, упреждая его действия, дал команду в правоохранительные органы и в отношении Аксененко возбудили уголовное дело, после чего, он был арестован, а затем осужден и отбывал наказание в течение 4 лет лишения свободы.
       4. При похожих обстоятельствах по указанию Володина В.В. был привлечен к уголовной ответственности и мэр города Энгельса Лысенко М.В. Лысенко, как бывший криминальный авторитет с протекции Володина ранее был назначен на должность главы г. Энгельса. Еще ранее Володин вместе с Лысенко захватили компанию "Семена Элиты"и через нее с участием Скрыник были похищены миллиарды бюджетных средств. Через эту компании были осуществлены сделки по продаже семян в Японию. Когда в отношении компании Скрыник было возбуждено уголовное дело и вскрыта недостача в сумме 39 млрд.руб. она попросила Володина погасить указанную сумму. Володин в свою очередь стал требовать от Лысенко передать компанию "Семена Элиты" Скрыник, чтобы та погасила недостачу. Лысенко отказался выполнить требование Володина. В ответ Володин дал команду начальнику ГУВД Саратовской области Аренину Сергею возбудить в отношении Лысенко уголовное дело и арестовать Лысенко. Лысенко арестован и до настоящего времени содержится под стражей. Органы милиции ведут на него уголовное дело.
       5. 22.03.2005 года указанная преступная организация под непосредственным руководством главы города Саратова Грищенко О.В. и его помощник. Бывший сотрудник ФСБ Задумина А.С. - активных участников преступного сообщества по указанию Володина В.В., который на эти цели выделил денежные средства с использованием сотрудников силовых структур руководства УВД г. Саратова (ОМОН) около 50 человек осуществила бандитский захват 9-ти этажного здания с пристройкой, находящегося по ул. Московская дом 55 в г. Саратове, принадлежащее ООО "ПСФ "Саратовмелиоводстрой" стоимостью 500 млн. руб. принадлежащее бизнесмену Кайнову В.Я., который является владельцем 67.7 % долей этого общества входящего в состав ООО "Саратовводострой", где Кайнов является единоличным собственником.
       В последующем, в ходе судебных процессов спорное здание с пристройками были судом арестованы. Несмотря на это, Володин, проявляя особый цинизм к решениям судов и пренебрежения к правам граждан, злоупотребляя своими властными полномочиями, дал распоряжение главе города Саратова Грищенко О.В. и его помощнику Задумину А.С. продать по частям захваченное здание за 500 млн. руб. и оформить по документам сделку в 40 раз дешевле, то есть за 11 млн. руб., что последние и выполнили. Полученные, в результате этой сделки, денежные средства участники преступного сообщества разделили между собой, уклонившись, таким образом, от уплаты налогов на сумму не менее 65 млн. руб. и похитив дополнительно со счетов захваченного ими общества еще 12 млн.119 тыс. руб.
       По многочисленным исковым заявлениям потерпевшего Кайнова в течение 7 лет арбитражные суд Саратовской области и вышестоящие арбитражные суды, в том числе, и Высший арбитражный суд РФ признал незаконность бандитского захвата указанного здания со стороны группы Грищенко и обязал вернуть имущество законному владельцу. Однако до настоящего времени по указанию Володина указанное здание и похищенные денежные средства не возвращены законному владельцу вопреки решениям судов. Более того, в ходе судебных процессов и перед ними по указанию Володина потерпевшему приходили неоднократные угрозы отказаться от этого здания, а когда Крайнов не отказался, на него Володиным было организовано три покушения на убийство. По одному из покушений начальник безопасности Володина сотрудник ФСБ Якимов Д., зная о заказе на убийство Кайнова со стороны Володина, предупредил Кайнова о времени и месте предполагаемого убийства, что позволило Кайнову скрыться и убийство не состоялось. Володин узнав, что его подчиненный сотрудник ФСБ Якимова Д. предупредил Кайнова об его убийстве, дал распоряжение своему киллеру, на убийство самого Якимова и тот в присутствии многих лиц через несколько дней демонстративно расстрелял Якимова. Это убийство Якимова совершено публично в 11 часов дня по указанию Володина в присутствии членов его преступной группировки Задумина и Краснова, которые подвезли убийцу к месту совершения преступления. Якимов в это время находился с охранником и когда убийца подошел к ним, он достал пистолет предупредил охранника, чтобы тот не дергался, он его не интересует и произвел выстрел в голову Якимова и стал уходить. Охранник Якимова пытался достать свой пистолет, но убийца предупредил его, чтобы тот не делал этого, убийца выстрелил охраннику в живот и сказал "Пока живи, но если что-то скажешь, найдем и убьем, где бы тот не находился!". По факту убийства Якимова по заказу Володина правоохранительные органы г. Саратова привлекли по указанию Володина к уголовной ответственности другого вообще не виновного гражданина, что те и сделали. Истинный убийца Якимова, остается на свободе до настоящего времени, хотя Кайнов об этом факте указывал неоднократно, указывал свидетелей и очевидцев этого убийства в своих заявлениях в адрес руководителей правоохранительных органов Саратова и страны.
       Несмотря на то, что указанные выше преступления, по захвату имущества Кайнова и убийства Якимова были очевидны и совершены в присутствии многочисленных свидетелей и подтверждены материалами прокурорской проверки уголовное дело, несмотря на указание прокуроров города Саратова и области, по факту захвата здания и хищения денег так и не возбуждено до настоящего времени. Володин В.В. дал указание, участнику созданного им преступного сообщества начальнику ГУВД по Саратовской области генералу Аренину не возбуждать уголовное дело, что тот и делает. В ходе прокурорской проверки по этим материалам выяснилось, что заинтересованные в сокрытии участия Володина В.В. в этой операции и бандитском захвате здания должностные лица (Губернатор Саратовской области Радаев В.А., Депутат Госдумы РФ Панков Н. В. и Депутат областной Думы Синичкин В.П.и др., всего 6 человек), просили потерпевшего Кайнова В.Я. .чтобы тот не называл Володина, как организатора и руководителя бандитского захвата его здания и убийства Якимова.
       6. В январе 2008 года, когда скандал вокруг захвата здания Кайнова набирал обороты за счет активности последнего, Володин собрал совещание свой преступной группировки и пригласил на эту стрелку прокурора области Григорьева и начальника ГУВД Аренина с целью добиться от них погасить этот скандал. Однако Григорьев не стал слушать Володина и ушел с этой сходки. Будучи недоволен действиями Григорьева, который отказался выполнять незаконные требования Володина, последний решил убить Григорьева . Для этого он вместе с Грищенко и директором Саратовского мясокомбината Белостроповым разработали план убийства Григорьева. Белостропов в тот период был недоволен действиями Григорьева, так как тот инициировал уголовное дело по факту хищения Белостроповым вместе с Володиным 2 млрд. руб. из мясокомбината и довели это предприятия до банкротства. В ходе следствия, чтобы скрыть следы преступления по рекомендации Володина Белостропов организовал поджог мясокомбината.
       Разработав план убийства прокурора Григорьева Володин для организации и поиска киллера для убийства Григорьева вошел в сговор с бывшим депутатом Государственной Думы от Мордовии Коргуновым О.Н., пообещав ему за это способствовать назначение его руководителем Россельхозбанка в Саратове и земельный участок в центре города Саратова. Коргунов, выполняя задание Володина, подговорил бывшего сотрудника МВД капитана Марата Козакова на совершение убийства Григорьева, обманув того, что тот должен убрать известного криминалитета Вальку Захара. 13.02.2008 года Марат Казаков совершил убийство Григорьева, расстреляв его возле дома в г. Саратове. При этом Марату Казакову было поставлена задача. Если его задержат, то тот должен указать на заказчика и организатора убийства Вальки Захара на Максимова руководителя "Серп и молот", что в последующем и произошло. После убийства Григорьева и ареста Максимова и Белостропова за хищение и поджог мясокомбината Володин дал распоряжение убить обоих , содержащихся в изоляторе. чтобы скрыть свое участие в заказе и организации убийства прокурора Григорьева. После этого Максимова убили, повесив в камере, представив как самоубийство. Белостропова 6 раз якобы пытался покончить с собой, но каждый раз его попытки не увенчались успехом. Володину пока не удается избавиться от важного свидетеля, но он попытается это сделать в ближайшее время, если его не остановит высшая власть в стране. Володин, руководя следствием через своих друзей в МВД России и следственном комитете РФ и через начальника ГУВД Аренина, успешно расправляется со своими противниками чужими руками, привлекая их к уголовной ответственности, а отдельных безнаказанно убивая. За организацию убийства Григорьева Володин действительно посодействовал и организовал передачу Коргунов банка Россельхозбанка в г. Саратове. Кроме того, Коргунов получил безвозмездно земельный участок (общественный сквер) в г.Саратове, по протекции Володина. Через "Россельхозбанк" в настоящее время Володин и Коргунов похищают бюджетные деньги, выделяемые на сельское хозяйство области. В тоже время, не виновный Максимов по воле Володина, которого подставили как заказчика и организатора убийства Григорьева, незаконно был арестован, а затем убит в СИЗО. Об этих фактах знает общественность города, однако никто ничего сделать не может, потому что за всем стоит царь- Володин, которому хочется держать в повиновении свою вотчину и, что он скажет так и будет, вот сейчас он уже замахнулся на кресло президента страны и вместе с Сурковым распространяет слухи о Путине и продолжает оставаться безнаказанным с миллиардами похищенных у народа.
       7. По указанию Володина главой администрации г. Саратова Прокопенко А.Л. были захвачен земельный участок площадью 18 287 кв.м. на острове Зеленый в г. Саратова действующего спорткомплекса базы "Сокол" и яхт- клуба "Юнга". После захвата этого земельного участка участники преступной группы по указанию Володина подготовили два кадастровых паспорта на этот участок один стоимостью на сумму 9 мил.455 тыс.руб. от 04.10.2012 г.и другой на сумму 168 мил.341 тыс. руб. от 16.01.2013г. Эти документы позволяют продать данный участок земли своим лицам и уклониться от законного налогообложения по совершенной сделки. На данном земельном участке имеются 40 законсервированных нефтяных скважин по добыче нефти. Каждая скважина может вырабатывать по 100 нефти в месяц. Эти богатства недр Володин стремится захватить в свою собственность, и для этого принимает все меры вплоть до угроз убийством владельцев данным земельным участком. С ведома и разрешения Володина, в нарушении экологического законодательства нефтяные вышки по добыче нефти установлены и в самом Саратове на берегу Волги, рядом с пляжем, где отдыхают граждане города. Установка таких нефтяных скважин и вышек на территории дачных участков и прокачка нефти позволено Володиным осуществлять, только для заслуженных, с его точки зрения, лицам, а именно бывшему прокурору области Бондарь и начальнику ФСБ, которые на протяжении длительного времени служебной деятельности в городе Саратове закрывали глаза на бесчинства Володина и покрывали его преступную деятельность.
       8. В течение 10-15 последних лет Володин В.В., злоупотребляя должностными полномочиями и, используя участников созданной им преступной организации, сумел завладеть путем захвата, подлога документов, мошенничества несколькими жировыми комбинатами на территории Саратовской области, а затем и по всей стране. Преступная группировка во главе с генеральным директора холдинга "Солнечные продукты" и группы компаний "Букет" Бурова В.Ю. единомышленника и однокашника Володина В.В. и др. лиц по распоряжению Володина и под его контролем захватила и стала владельцем десятков компаний в Саратове, Краснодарском крае, Новосибирске, Москве, Армовире, Красноярске. Производство подсолнечного масла, майонеза и других более ста наименований продовольственных продуктов холдинга "Солнечные продукты" и группы компаний "Букет" находятся практически в собственности Володина. Ежегодная прибыль этих компаний составляет несколько миллионов долларов США. Журнал "Финанс" оценил активы Володина в этих компаниях в сумме 95 мил. долларов США. Согласно обнародованным доходам за 2009 год у Володина оказалось 359.9 млн. руб., в то время когда он сам декларировал за 2007 год только 3.16млн.руб.
       Для захвата различных компаний, как в Саратове, так и в других городах страны Володин на базе компании "Букет" создал свою вооруженную службу безопасности, которые по заданию Володина практически на территории Саратовской области руководят всеми правоохранительными органами. Этой вооруженной бандой по оперативным данным по указанию Володина в ходе захвата предприятий и борьбы с владельцами этих предприятий были убиты 15 человек, которых тайно похоронили у стены Саратовского жиркомбината. Так, при захвате Московского жиркомбината произошла перестрелка, в которой погиб член этой вооруженной охраны по фамилии Уполовик Евгений. По указанию Володина он так же, как и другие убитые, этой вооруженной бандой лица, с целью сокрытия самого факта его гибели был захоронен у стены Саратовского жиркомбината. Тайные захоронения жертв, преступлений Володина надежно им скрыты от людских глаз на его же территории, где установлена надежная охрана и куда нет доступа посторонним лицам. Земля, политая кровью боевикамиий Володина, надежно хранит злодеяния корыстных властителей мира, рвущихся к неограниченной власти, развязывая террор в отношении собственного народа.
       9. 9 августа 2007 года находясь на личной яхте "Принцесса", самой большой яхте в окрестностях Саратовской области, Володин В.В. во время подводной охоты произвел выстрел из гарпуна и тяжело ранил в живот гражданку Анну Молодкину- генерального директора ООО "Надежда", причинив ей тяжкие телесные повреждения. Этот эпизод произошел во время очередного банкета, организованного Володиным вместе с администрацией города и области. Все присутствующие, а их было не менее 20 человек, были предупреждены Володиным о сокрытии этого факта. Когда об этом инциденте стало известно журналистам и газета "Саратовский расклад" напечатала статью, по указанию Володина правоохранительные органы Саратовской области в нарушение закона привлекли не виновного журналиста Эдуарда Абросимова к уголовной ответственности за клевету. Правда и истина в Саратовской области не может выходить за пределы преступной группировки Володина, если этого не желает сам Володин. Все очевидное он превращает в тьму и лож, уничтожая все светлое на своем пути.
       10. В ноябре 2009 года правоохранительные органы под давлением всесильного Володина В.В. привлекли к уголовной ответственности, якобы за клевету, Депутата Государственной Думы Валерия Рашкина. Рашкин в своих заявлениях в органы милиции указал о 6 эпизодах преступной деятельности Володина и созданной им преступной организации. При этом, органы милиции под воздействием Володина уклонились от объективной проверки указанных преступных эпизодов и отказали в возбуждении уголовного дела, после чего, Володин заставил привлечь Рашкина за клевету. Володин в своей деятельности избрал тактику, когда он узнавал, что кто-то на него написал заявление, он тут же дает распоряжение правоохранительным органам через своих высокопоставленных коллег в МВД России и области на блокирование этого заявления и возбуждения в отношении заявителя уголовного дела за клевету, что и делают правоохранительные органы. Всего по имеющимся сведениям по указанию Володина было незаконно возбуждено 11 уголовных дел на заявителей, которые пытались донести правду до общественности о беспределе, который творит Володин во вверенной ему области и других областях страны.
       11.По указанию Володина один из предпринимателей ООО "Гречанка" Пулявский В.И. Петровского района поселка Абодим, которого покрывает Володин, за незаконную контрабанду из Геленжика в Саратов алкогольной продукции в громадных количествах, построил на берегу реки Медведица базу отдых для Володина. На эту базу по указанию Володина из администрации города через Грищенко выделялись бюджетные средства для строительства вертолетной площадки других строений, самой базы. Числится эта база на Депутате городской Думы Исаеве. Володин на вертолете или автомашинах с вооруженной охраной приезжает на эту базу регулярно вместе с гомосексуалистами и участниками преступного сообщества Радаевым, Грищенко, Синичкиным, Панковым, Глыбочко и др. и устраивает там оргии и картежные игры. Для развлечений и сексуальных утех Володин заставляет Пулявского В.И. и генерального директора "Комбикормового завода" Топилина В.А., также причастного к незаконной контрабанде алкогольной продукции, поставлять для оргии малолетних детей, в том числе и грудных, которых берут из детских домов. Детей для сексуальных утех Володина и его соучастников по оргиям поставляли из Петровского детского дома "Малютка". Доставляла этих детей, в том числе и грудных Батяйкина бывший руководитель Петровского района. Детей грудного возраста 1-1.5 года использовали во время сексуальных оргий, вставляя детям в рот, половой член вместо соски. После оргий детей убивали, топя их в реке Медведице.
       Через указанный комбикормовый завод, где Топилин являлся руководителем, группа Володина совершала также хищения бюджетных средств в особо крупном размере.
       12. Аналогичная база отдыха, где Володин вместе со своими подельниками и гомосексуалистами организует оргии, находится в селе Самодурово Вольского района Саратовской области -- Родина Володина. Там, по указанию Володина в здании бывшей школы сделали ремонт и реконструкцию, сделали вертолетную площадку, другие сооружения, огородили высоким забором и установили охрану и круглосуточное видионаблюдение. Бюджетные средств для строительства проходили через бюджет г. Саратова под контролем Грищенко в таком количестве, как указывают очевидцы, что можно было бы построить город на 100 тысяч населения. Когда на базу прибывал Володин со свой свитой, туда поставляли малолетних детей, которые удовлетворяют хозяина Саратовской области и всей округи, так как он заявляет, что на данной территории он главный и никакие Указы Президента России на его вотчине не должны действовать, пока он не станет президентом всей России.
       13.Брат Володина Краснов Евгений Геннадьевич, мошенническим путем и путем подделки документов с протекции Володина в банке г. Вольска Саратовской области получил кредит в сумме 60 мил. руб., который он не собирался погашать. По заявлению банка было возбуждено уголовное дело в отношении Краснова. Он был объявлен в розыск. Через некоторое время Краснов был задержан и арестован. Володин, узнав об этом факте, направил в органы милиции своих людей, которые насильно освободили Краснова из под стражи, а затем органы милиции на Краснова уголовное дело прекратили по требованию Володина.
       14.Володин вместе с Слиска и Титаевым В.Н., братом Аяцкого, причастны к уничтожению и разграблению стратегических ракет в Саратовской области и в частности ракет, которые находятся возле поселка Светлый Татищевского района. Там находится основной ракетный щит страны. Группа лиц под управлением Володина из 3 шахт удалили ракеты СС-200. Затем они демонтировали, вывезли и продали в Иран и др. страны оборудование этих шахт. Стоимость оборудования одной шахты составляет 1.5 млрд. руб. В дальнейшем эти 3 шахты, где распродали оборудование, взорвали шахты, а полученный металл тоже продали, в том числе, и за границу. Этот металл оказался вредным и заряжен реактивными веществами, что вызывает заболевания у людей. Разрушение этих трех шахт привело к нарушению связи с другими стартовыми площадками, где ракеты находились на боевом дежурстве. На длительное время стартовые площадки были сняты с боевого дежурства по их технической неподготовленности. В связи с причинением ущерба, повлекшего снижение национальной безопасности страны, было возбуждено уголовное дело и выяснилось, что от продажи оборудования и металла полученного от разрушения шахт Володин накопил в отделении внешторгбанка г. Берлина 7 млрд. дол. США. Несмотря, на причинения действиями Володина громадного ущерба и безопасности страны уголовное дело вновь было необоснованно прекращено.
       По грубым подсчетам в собственности Володина находится активов в виде стоимости компаний, где он является владельцем, на сумму не менее 400 млрд. дол. США и денежных средств на счетах в сумме 10 млрд. дол. США., земля, а также недвижимость в России и за границей.
       Можно указывать еще сотни эпизодов преступной деятельности Володина и его преступной организации. За два с лишним десятилетия он, пользуясь властью над народом, много учинили зла для русского народа, осуществляя его геноцид, захватывая его имущество, используя его труд, забирая жизни, издеваясь к своему удовольствию над детьми, которых потом убивали, убивая веру в справедливость и честность.
       Для сокрытия своей преступной деятельности Володин, управляя практически через своих ставленников областью, ликвидировал в области все общественные организации, которые могли бы вскрывать его противоправные действия. Вместо этих организаций он создал в области одну общественную организацию "Общественную палату" у руководства которой назначил своего человека - Ландо А.С., который является активным гомосексуальным партнером Володина и выполняет все его распоряжения и гасит все возникшие сигналы о коррупционной деятельности своего шефа.
       Только Президент России может остановить этого зарвавшегося барина, отстранив его от должности и проведя расследование силами центрального аппарата, как это было осуществлено в Дагестане в отношении мэра Махачкалы.
      
      
      
       Дворкович подтвердил, что Владислав Сурков не был уволен
       Вице-премьер РФ Аркадий Дворкович подтвердил, что его коллега Владислав Сурков ушел с поста вице-премьера -- главы аппарата правительства по собственному желанию, и дал высокую оценку работе аппарата кабинета министров. Далее...
       Вице-премьер РФ Аркадий Дворкович подтвердил, что его коллега Владислав Сурков ушел с поста вице-премьера -- главы аппарата правительства по собственному желанию, и дал высокую оценку работе аппарата кабинета министров.
       "Я только могу еще раз подтвердить, что это решение принято по собственному желанию", -- сказал А.Дворкович в интервью "Российской газете", которое будет опубликовано в понедельник.
       Вице-премьер заявил, что с его точки зрения "аппарат правительства работает очень эффективно". "Он сейчас является в хорошем смысле слова отлаженной бюрократической машиной", -- отметил А.Дворкович.
       Поделись с друзьями: http://surkov.info/dvorkovich-podtverdil-chto-vladislav-surkov-ne-byl-uvolen/
      
       Опубликовал surkov-news 19th Май 2013.
       Размещено в Новости.
      
       Владислав Сурков назначен помощником Президента
       Президент России Владимир Путин подписал указ о назначении Владислава Суркова своим помощником.
       Владимир Путин подписал указ "О помощнике президента Российской Федерации", сообщает в пятницу пресс-служба Кремля. Помощником президента РФ назначен Владислав Сурков, указ вступает в силу со дня его подписания.
       "Он будет заниматься теми же вопросами, которыми занималась Голикова в должности помощника президента, один в один", -- заявил в эфире радиостанции "Русская служба новостей" пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков, имея в виду, что Сурков займется вопросами социально-экономического развития Абхазии и Южной Осетии.
       После увольнения в мае этого года слухи о том, что Сурков вернется в Кремль, появлялись регулярно, но постоянно опровергались как официальными лицами, так и им самим; кроме последнего раза -- в начале текудего месяца.
       Тогда газета "Ведомости" со ссылкой на собственные информированные источники сообщила, что Сурков может получить пост помощника президента по социально-экономическому взаимодействию с Абхазией и Южной Осетией. Этот пост до сегодняшнего утра занимала Татьяна Голикова.
       Сурков информацию никак не прокомментировал, так же и пресс-секретарь президента Дмитрий Песков. "Мы никогда не комментируем подобную информацию", -- заявил он тогда.
       Вместе с тем, источник во властных структурах подтвердил "Интерфаксу" возможность назначения Суркова в президентскую администрацию на должность помощника. "Да, это (назначение В.Суркова в администрацию -- ИФ) возможно. Скорее всего, он будет курировать вопросы, связанные с экономическими отношениями с Южной Осетией и Абхазией", -- сказал источник агентства.
       Поделись с друзьями:
      
       Опубликовал surkov-news 20th Сентябрь 2013. http://surkov.info/vladislav-surkov-naznachen-pomoshhnikom-prezidenta/
       Размещено в Новости.
       .
      
       0 октября 2007
       ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СОВЕТНИК Что Дудаевделает в Кремле?
       Имя этого человека известно в Украине немногим, да и в России он не привык особенно светиться. Тем не менее, его влияние на политику Кремля и на кадровую расстановку в окружении Путина стоит того, чтобы поговорить о нем и его деятельности особо.
      
       http://nl.irtafax.com.ua/2007-10-10-25.html
       Чеченец на воеводстве
       Владислав Сурков (Дудаев), заместитель главы администрации президента РФ, его помощник и один из основных идеологов "Единой России" - личность влиятельная и не слишком заметная. Он классический "серый кардинал". Впрочем, как показало назначение премьером малоизвестного Зубкова, не единственный в своем роде. Особенности современной российской политики, замешанной на "тайнах мадридского двора", способствует тому, что подобные личности вдруг всплывают как бы ниоткуда. Но это только внешнее впечатление.
       До прихода в Кремль Сурков занимал руководящие должности в банках "Менатеп" и "Альфабанке", в конце 90-х работал на ОРТ заместителем генерального директора по связям с общественностью. Но для его биографов, а особенно злопыхателей - это не самая интересная страница в биографии. Гораздо больше их интересует его детство и деятельность в Кремле.
       Во-первых, его официальное жизнеописание гласит, что Сурков Владислав Юрьевич родился в селе Солнцево Липецкой области. Неофициальное - в районной больнице г. Шали Чечено-ингушской автономной республики (что и соответствует действительности). До 1969 года Владислав носил имя Асламбек. Его отца звали Андарбек Дудаев. В результате вместо Суркова Владислава Юрьевича мы имеем Асламбека Андарбековича Дудаева. Можно сломать язык, а в случае чего - и карьеру. Поэтому Сурков (фамилия матери) гораздо удобнее. Отец Владислава - Асламбека уехал учиться в Ленинград и больше не вернулся в семью, так что горскому отпрыску пришлось заканчивать школу в самом что ни на есть "расейском" Скопине в Рязанской области.
       Сурков, без сомнения, человек умный и талантливый, к тому же ценимый президентом. Между прочим, он не чужд литературных занятий. В свет вышел его роман "2008" и альбом небезызвестной группы "Агата Кристи", в котором автором текстов был действительный государственный советник Российской федерации первого класса. Как ему это удается в душных кремлевских коридорах с византийскими порядками - непонятно. Понятно и то, что автором всех этих сочинений действительно является сам Сурков, а не группа литературных негров. Впрочем, сочиняет же вирши наш Мороз, скучая на заседаниях парламента. Кстати говоря, в молодости Владиславу Юрьевичу пришлось попробовать и "негритянские литературные заработки". В общем, субъект разносторонний.
       Путин и евразийство
       Дудаев - Сурков - автор известного термина "суверенная демо-кратия", в котором кроется путинская идеологическая доминанта. Тот, кто не знаком с другим термином "евразийство", тому тяжело понять нынешние приоритеты российской внешней и внутренней политики, ведь именно от евразийства идут ее основные положения. Говорить о евразийстве непросто. В первую очередь потому, что это огромный пласт философии и исторической науки. Говоря коротко - это теория об особом месте России в мире как уникальной, непохожей на все остальные цивилизации. Тот, кому интересен этот вопрос, могут заглянуть в труды таких господ как Николай Трубецкой, Лев Гумилев, Николай Данилевский и др.
       "Все эти деятели, великие и не очень, не смогли, как ни старались, преодолеть "национальное, слишком национальное". Хотя бы потому, что сами были частью России. Их реформы удавались лишь в той мере, в какой опознавались как свои, как приемлемые российской культурой. Все несовместимое с жизнью нашей культуры, задевающее ее фундамент всякий раз болезненно отторгалось. Стоит ли пытаться еще? Стоит ли уподобляться герою Достоевского, который застрелился, решив, что в качестве русского и жить-то не стоит?" - пишет Сурков в своей статье о русской политической культуре. Все это - евразийство чистой воды. Для чеченца, честно говоря, странновато. Но это уже самый сложный вопрос. Вопрос психологии его личности. Личности непубличной и закрытой. "Мне кажется, наши трудности с Западом - это трудности перевода, трудности общения однокоренных, но глубоко различных по духу европейских культур. Их причины сложнее просто экономических, просто военных, просто стилистических, просто политических", - продолжает Сурков в той же статье. Отсюда - классический ленинский вывод: "Мы пойдем другим путем". И Путинпытается идти. Далее Владислав - Асламбек констатирует: "Хотел бы разбавить доклад небольшим рекламным объявлением: концепция суверенной демократии наилучшим образом соответствует основам русской политической культуры. Потому что: она оправдывает централизацию, концентрацию властных, интеллектуальных и материальных ресурсов нации в целях самосохранения и успешного развития каждого в России и России в мире". Не нужно быть внимательным, чтобы увидеть в этих словах комментарий к путинской доктрине власти. Жесткой и централизованной по своему характеру. Это не потому, что ВВП - бывший чекист, а потому, что эта идея растворена в русском воздухе. Растворена настолько, что даже у кремлевского чеченца кружится его умная голова.
       Когда некоторые россияне говорят, что их президент самый европейский из всех президентов, они глубоко ошибаются. Он не европеец, он - евразиец. И этим все сказано. Как Ленин в свое время, он - за особый путь. Не столь радикальный и кровавый, но все-таки. В этом смысле Владимир Владимирович - продолжатель дела Владимира Ильича. И это не шутка, а констатация факта. Как капитализм Романовых вызвал аллергию под названием большевизм, так ельцинская демократическая анархия и олигархократия породила пока единственный в истории России политический и идеологический поворот к евразийству.
       Идеология будущего
       Концепция Суркова - это не оранжевые сны Виктора Андреевича о членстве в ЕС и НАТО, которые много чего говорят уму, но ничего - сердцу и не отвечают на главный вопрос: куда мы идем? (Вхождение в состав полноценной европейской цивилизации - все это так размыто и абстрактно, что об этом, как о пути развития страны, даже говорить смешно) В этом случае все гораздо сложнее, и серьезней, что можно сравнить с рождением при Иване Грозном доктрины "Москва - третий Рим". Это не временный пиар-проект, а далеко идущая программа будущего России. В сравнении с этой идеологической платформой все потуги наших родных партий - ничтожны и временны.
       Путин сделает все, чтобы его и сурковско-дудаевскую программу не погубил случайно залетевший в русский лес дятел от политики, которых в наших родных пенатах хоть отбавляй. Основательность этой идеологии сокрыта хотя бы в том, что ее авторами вовсе не являются Сурков с Путиным. Они здесь лица весьма условные. Это продукт более чем ста лет развития русской политической, философской и исторической мысли, российский продукт как таковой и потому - долговечный. Путин только переделал евразийство под себя, а Сурков-Дудаев озвучил, что, собственно говоря, и полагается идеологам. Работа у них такая.
       Еще одна цитата из произведения Асламбека Андарбековича: "Нам не нужна модернизация. Нужен сдвиг всей цивилизационной парадигмы. Сдвигать, конечно, надо аккуратно, чтобы друг друга не передавить. Но речь действительно идет о принципиально новой экономике, новом обществе. Нужна новая проекция русской культуры на предстоящую историю... Консолидация, централизация власти была необходима для сохранения суверенного государства и его разворота от олигархии к демократии. Но уже сегодня и тем более завтра она может быть оправдана лишь в той степени, в какой служит целям перехода России на следующую ступень, на качественно новый уровень цивилизации". (Кому интересно, полный текст статьи Суркова "Русская политическая культура. Взгляд из утопии" находится на сайте партии "Единая Россия")
       А что у нас? Президент, тушащий пожары, поблескивая гламурными запонками? Какой там к черту "новый уровень цивилизации"! Темный лес и ни одной звездочки, а "украинский прорыв" более походит на порыв в трубах, чем на серьезное идеологическое заявление. Повышение пенсий и зарплат - это замечательно, но никакой идейной нагрузки, кроме "голосуйте за меня и будете в маргарине купаться", оно не содержит. Наши политики почему-то представляют себе рядового избирателя как примата из класса млекопитающих, который хочет от жизни только нескольких вещей: есть, спать, совокупляться с представителями - цами противоположного пола и сажать за решетку тех, кто не дает им это спокойно делать. Все это выдает в них не нашу политическую дикость, а их собственное интеллектуальное убожество и цинизм. Что мы предъявим будущему? Что мы "достанем из широких штанин", простите, шаровар, чтобы показать миру? - Правильно. Если вы без труда ответили на этот вопрос, значит ваше ассоциативное мышление в полном порядке.
       Александр Нефедов.
      
       Владислав Сурков - наполовину русский, наполовину - чеченец (по другой версии - еврей).
       "Вечерний Луганск" от 3 октября 2007 года, N39 (352)
       Александр Нефедов
       Отец франкенштейнов
       Эдуард Лимонов, 23.08.2006 http://grani.ru/Politics/Russia/Parties/m.110335.html
       На прошлой неделе опять блистал г-н Сурков, изготовитель фальшивых политических конструкций, своего рода повивальная бабка мертворожденных политических организаций. Он создает их, чтобы положить их в гроб еще во младенчестве. Поучительна судьба "Родины", в 2003-м созданной Сурковым и им же погубленной в 2006-м, лишенной харизматического лидера, а теперь вот объединяемой в унизительную придурочную партию вместе с Российской партией жизни.
       На сайте мироновской РПЖ запоздало появились циничные сурковскиеразмышления вслух о "второй ноге", произнесенные на самом деле несколько месяцев назад. Суть высказываний Суркова такова, что становится понятным: избиратель и его воля в мировоззрении г-на Суркова вовсе не фигурируют. Сколько ему надо, столько ног российской политике в Кремле и приделают, захотят - поотрубают все, захотят - сделают такой многоножкой, что ни одна нога ничего не будет значить. Сейчас вот хотят создать вторую ногу потому, что "нет альтернативной крупной партии, нет у общества "второй ноги", на которую можно переступить, когда первая затекла. Это делает систему неустойчивой".
       Казалось бы, все понятно: создают партию-дублера, которая в случае неудачи отвратительно чиновничьей, номенклатурной "Единой России" сможет уловить в свои сети голоса не разобравшегося избирателя. (А еще если они заберут и присвоят себе название "Родина"! Мне кажется, они так и сделают: назовут своего Франкенштейна "Родиной". Это будет просто сногсшибательно, просто афера века!)
       Однако, видимо, причина создания второй ноги-франкенштейна из деталей умерших партий не одна, Сурков высказал в беседе с вождями Партии жизни и другую цель создания "второй ноги": "Лучше этот электорат, который настроен... против всех видов администрации, - лучше он окажется привлечен к вам, чем окажется привлеченным к деструктивным силам". Видимо, Сурков считает "этот электорат" абсолютными идиотами, если предполагает, что, будучи настроен против всех видов администрации, "этот электорат" радостно попрется голосовать за "ногу" господ Миронова и Бабакова. (Предполагается добавить к создаваемому Франкенштейну и искалеченный труп Партии пенсионеров.)
       Вот я - настроен против всех видов администрации, считаю их всех в большей или меньшей степени преступниками - и что, побегав глазами по бюллетеню, я что, закричу "Ура, эврика, нашел! Партия председателя Совета Федерации, главного сенатора РФ именно воплощает мой настрой против всех видов администрации!"? Чушь! Бред! Конечно. Но то, что для рядового человека бред, то может быть осуществлено администрацией президента с помощью огромных денег и административного ресурса легко, как два пальца... сложить вместе. И главное, уже и знают, сколько процентов соберет имеющий появиться на свет Франкенштейн. Сурков говорит - пятнадцать. Почему он так легко говорит? Потому что он что, закладывает результаты голосования заранее и спускает план в регионы? Скорее всего так и есть.
       Ну я, конечно, не типичный "этот электорат", потому как, помимо того что решительно настроен против всех видов администрации, особенно кремлевской, я еще и "деструктивная сила", к которой, боится г-н Сурков, окажется привлеченным "этот электорат". Так что оставим меня, вернемся лучше к образу Франкенштейна, созданного еще в начале XIX века английской девушкой Мэри Шелли, женой поэта.
       Франкенштейн был создан из кусков мертвых тел доктором Виктором Франкенштейном. В сущности это вариант еврейской легенды о Големе. Человечество всегда пыталось создать некоего искусственного монстра для выполнения всяких грязных работ. Более или менее регулярно Големы восставали против своих хозяев. По Големам существует обширная литература. А Франкенштейн - любимый образ кинематографа. Каждое поколение посягало на экранизацию этого поразительного мифа.
       Находясь за решеткой в Лефортовском замке, я тоже приобщился к мифу - написал эссе о Мэри Шелли - нежной девушке, создавшей Франкенштейна. Г-н Миронов чем-то похож на актера Бориса Карлоффа - самого, пожалуй, известного исполнителя роли монстра Франкенштейна. Правда, лоб его не стянут проволокой, да это и не нужно в век современных технологий, грубые шрамы - все это осталось позади, в несовершенных XIX и XX веках. Сейчас сшивают гладко. Поэтому и сшитие г-д Миронова с Бабаковым и с Партией пенсионеров пройдет успешно. Уверен.
       Интересна и личность отца и намечающегося сейчас Франкенштейна, и появившихся доселе, современного Виктора Франкенштейна - г-на Суркова. Он знаковый человек. Двенадцать лет мы мучаем чеченский народ, а чеченский народ мучает нас. И вот во главе нашей внутренней политики стоит человек, в котором, бушуя, каждый день, каждый час сталкиваются две крови: русская и чеченская. И они явно не могут симпатизировать друг другу.
       У нашего Виктора Франкенштейна - Владислава Юрьевича есть и чеченские имя и фамилия, и это очень хорошо: Асланбек Дудаев. Может быть, в те дни, когда чеченская кровь Дудаевых одолевает кровь Сурковых, он и создает нам все эти новые ноги? А когда одолевает кровь Сурковых, он их ниспровергает, лишает финансирования, убирает лидеров в долгий ящик? Как знать. Сложна должна быть психология поведения человека, распятого на двух кровях народов, ведущих войну, ой сложна! (Ну только не надо мне заливать, что у нас там антитеррористическая операция, ладно?..)
       Президент Путин, по-видимому, отдал г-ну Суркову на откуп всю внутреннюю политику России. И хотя г-н Сурков-Дудаев не носит титула и даже не имеет ранга министра, а всего лишь именуется скромно "заместитель руководителя", это очень значительный человек в нашем государстве. Он создатель франкенштейнов.
       Когда-нибудь историки напишут о нашем времени какую-нибудь приблизительную правду и мы, может быть, узнаем, насколько самостоятельно царил во внутренней политике РФ господин Сурков-Дудаев. Может быть, самые злобные вивисекторские трюки ему подсказывал и г-н Путин. Подавал реплики: "Ну отрежь от этой партии, давай!", "Что ты церемонишься с этими говнюками, смелее!", "Давай, Аслан, сошьем вместе вот этих и этих!". "А что делать с этим, Владимир Владимирович?" - "Мочи его, Асланчик, а то он высокомерный стал, много о себе думает!" Так, видимо, решалась судьба "Родины", судьба Рогозина. Такие, видимо, реплики раздавались над их операционным столом, где они сшивают, подрезают и совсем мочат политические партии. Может быть, мы узнаем подробности из воспоминаний современников много лет спустя.
       "Но ведь создание фальшивых политических партий государством - уголовное преступление?" - спросит самый наивный в РФ обыватель (предположим, такой существует).
       И этот обыватель будет прав. Уголовное преступление. А г-н Сурков уже много лет осуществляет франкенштейнизацию всей нашей политической жизни.
       108 комментариев | Обсудить
       Эдуард Лимонов, 23.08.2006
       Дмитрий БЫКОВ
       ЭСТЕТ НА ФОНЕ 375 ОТТЕНКОВ СЕРОГО
       ("Собеседник", 16.10.2006)
       http://www.anticompromat.org/surkov/ottenki_serogo.html
       Крестный отец молодых гвардий. Высокомерный эстет и закомплексованный карьерист Владислав Сурков претендует на роль "главного по идеологии"
       "Потом были пару дней в Москве... поездка в Кремль к Суркову. Интересный человек. Очень утонченный, изысканный, часто искренне улыбается при разговоре, пальцы очень тонкие и стройные, как у хирурга или скрипача. В кабинете много книг, в том числе и старинных. Висит портрет Путина, где он в свитере с горлом. Висит портрет Че Гевары, который делал наш парень из центрального штаба МГЕР. Про Че есть несколько книг, вообще в одном стеллаже есть книги такого типа, как будто они покупались в магазине "Фаланстер". Там даже есть книга Рауля Ванегейма "Революция повседневной жизни", книга сложная, очень интересная и потрясающе сильная. Было еще пару человек из МГЕР. Мы с Сурковым разговариваем о Боге, о лампочках в подъездах, о демократии, радикализме и жизни. Он иногда записывал, за всю встречу Сурков записал на бумаге три фразы, две из них - после моих слов. На некоторые мои слова Сурков говорил: "Я тоже так думал, когда был в вашем возрасте, но теперь стал иначе..." Пообщались интересно".
      
       Крестный отец молодых гвардий
      
       Это пишет в своем "живом журнале" (a_sadov. livejournal.com) один из лидеров "Молодой гвардии" Андрей Татаринов. И о молодежном отряде единороссов, и о Татаринове лично мне уже приходилось писать. Этот бывший член НБП, переметнувшийся затем в молодое "Яблоко", а теперь вот в "Молодую гвардию", - персонаж уникальный по откровенности. По нему очень хорошо видно, что день грядущий нам готовит. Он - из тех, кто по-настоящему упивается партийной жизнью, организацией региональных выборов и машиной с водителем: "Сегодня был в штабе Партии, сегодня были автомобили, сон на заднем сиденье (вот прелесть водителя)! В первый раз за столько времени удалось поспать... В субботу уже опять улетаю, работать по предвыборной кампании, в каком регионе конечно же пока не скажу". (Орфографию и пунктуацию сохраняю для наглядности.)
      
       Но дело не в Татаринове - что такое Татаринов даже и в исторической перспективе? Их таких у партии власти сегодня сотни, хотя и не у всех пока машина. Я - о том, кто вызвал их из небытия. Кто кует этот самый наш грядущий день, выращивая из молоденьких пассионарных карьеристиков российское будущее. Собственно, им оно и принадлежит - по его мнению. Так ему хочется. Он сам когда-то был таким - здесь наш герой ни в какой степени не лукавит. И вот каким крутым сделался. Идейные юнцы в рот смотрят, подсчитывают число фраз, которые он записал и произнес. В очередь становятся - лизнуть холеную руку с тонкими пальцами. Эстет. А то!
      
       Этот его эстетизм отмечен многими глянцевыми изданиями. Вот журнал GQ, захлебываясь от уважения, цитирует его фразу о том, как непросто выбрать костюм: "Существуют 375 оттенков серого, и очень трудно понять, какой из них твой". Думаю, это программное высказывание для современной российской политики, предлагающей нам весь спектр серого и панический страх перед любыми другими цветами - красным и оранжевым в особенности. В том же GQ с тем же придыханием сообщают о его роскошном BMW-750. И цитируют его высказывание о Ходорковском: "Мишу посадили за то же, чем занимаюсь я".
      
       Ну, все-таки не совсем за то же. Миша воспитывал армию молодых оппозиционеров (точней, планировал и финансировал ее воспитание), а бывший ученик и помощник Миши растит молодой отряд партии власти. "Наши" и "Молодая гвардия" - его личные проекты. Но и метод Миши, и метод Славы оказываются равно бессмысленными. У идеологов вроде Лимонова еще есть шанс вырастить генерацию молодых борцов, но прагматики вроде Ходорковского и Суркова способны вырастить лишь еще одно поколение юных карьеристов, которые при первой необходимости с такой же легкостью сдадут своих учителей, с какой олигархи открестились от Ходорковского.
      
       Это-то меня, пожалуй, и раздражает в этом персонаже, с которым я сроду не виделся и у которого нет в современной России никаких политических перспектив. Выше, чем замглавы президентской администрации, курирующей идеологические вопросы и дрессуру Думы, он все равно уже не поднимется - наш народ не так устроен, чтобы голосовать за эстетов, да он и сам не рвется в публичную политику, слишком хорошо понимая, как она делается. Кукловоду ни к чему становиться куклой - это другая профессия. Но это-то и не дает спокойно взирать на манипуляции Владислава Юрьевича: он ведь реально претендует на то, чтобы быть идеологом. Воспитывать массы. А представления об идеологии у него, как и у большинства выходцев из финансовых структур, - сугубо имиджмейкерские, чтобы не сказать копирайтерские. Такие люди искренне уверены в том, что все на свете делается за бабки, а главная задача идеолога - придумать для всей этой купли-продажи цивилизованный лейбл вроде "эффективный отбеливатель" или "суверенная демократия". И то "эффективный отбеливатель" еще хоть что-то значит, а "суверенная демократия" никак не может замаскировать торричеллиеву пустоту российской внешней и внутренней политики, лишенной каких бы то ни было принципов и правил. Мне не нравится, что идеологию современной России формирует эстет, отлично разбирающийся в оттенках серого. Идеологи не бывают эстетами. Эстетами бывают циники, пытающиеся спрятать за безупречными манерами внутреннюю грязь; иногда эта грязь так и прет наружу - один из единороссов уже рассказывал о том, как (и в каких выражениях) кричал на верхушку "Единой России" главный идеолог кремлевской администрации.
      
       Такими методами можно воспитать лишь абсолютно безликую партию вроде "Единой России" да какую-нибудь вовсе уж ручную шайку-лейку вроде "Наших". Принцип воспитания борцов очень простой: низам - маечку, лагерь на Селигере с лекциями Павловского, льготы при поступлении в Финансовую академию; верхам - личную встречу и машину с водителем. борцы воспитываются не так. Это понимали даже в комсомоле, где подкуп вернейших все-таки выглядел не столь откровенным.
      
       Самый умный в Кремле
      
       Сурков, конечно, и сам понимает, почему роль идеолога жизнь уготовила именно ему. Возможно, ему нравится чувствовать себя самым умным в Кремле - а также самым продвинутым, эстетичным, причастным к культуре, поэзии, музыке и гламуру, - но, положа руку на сердце, на нынешнем кремлевском фоне казаться суперинтеллектуалом не так уж и сложно. Фирменное сурковское высокомерие, которое он так успешно транслирует своим юным адептам, - признак неискоренимой закомплексованности, наследие так и не оконченного института культуры. Тот факт, что Сурков искренне ненавидит Лимонова и видит в тридцати тысячах нацболов серьезную опасность, - не что иное, как банальная ревность. На первый взгляд завидовать особо нечему - Лимонов при всех его сорока пяти книгах так и не накопил на BMW-750, живет в съемной квартире и плохо разбирается в оттенках серого. Но у Лимонова есть идеология, харизма и темперамент вождя, и нацболы идут к нему не потому, что хотят маечку или водителя, а потому, что им надоело жить в сырьевой сверхдержаве с националистическим будущим и пустоватым настоящим. Сурковцы обожают называть фашистами любого человека, у которого есть хоть какие-то убеждения. Фашист в их терминологии - любой, кто верит не только в манипуляции и бабло. Именно этот страх перед людьми убежденными (а потому не до конца управляемыми) мешает кремлевским идеологам сделать окончательную ставку на русских националистов, с которыми они заигрывают вполне откровенно: страшно ведь. Придут и тебя первого выметут, не посмотрят на продвинутость. Только этот страх перед убежденными людьми пока и спасает Россию... Хотя спасает ли? Насколько медленное гниение предпочтительней взрыва - вопрос отдельный.
      
       Сущий демон
      
       Мне случалось видеть людей, которые по-настоящему боятся Владислава Юрьевича. В кремлевской администрации настоящий страх вызывает он один - куда там питерским силовикам, простоватым и предсказуемым в каждом ходе! Нет, во Владиславе Юрьевиче действительно есть кое-что демоническое, что-то, ежели хотите, от ангела ада: сам он, судя по своим текстам для группы "Агата Кристи", отлично знает цену нынешним кремлевским кадрам и наслаждается ролью умного Азазелло при довольно заурядном Воланде. Но при ближайшем рассмотрении этот Воланд оказывается таким Берлиозом... а Азазелло так недалеко ушел по интеллектуальному уровню и креативным способностям от Ивана Бездомного... Нет, господа, бояться решительно нечего. Копирайтеры от политики способны управлять "Единой Россией", но настоящая и все еще единая Россия, слава Богу, совсем другое дело. Она спокойно подождет, пока на смену выходцам из хищнического бизнеса девяностых придут люди, у которых есть за душой кое-какое образование и кое-какие идеи - равно чуждые пещерному национализму и неокомсомольскому карьеристскому пылу.
      
       Самое грустное, что главный персонаж этой статьи наверняка сочтет ее проплаченной. Либо Касьяновым, либо Каспаровым, либо Лимоновым, у которого в кармане вошь на аркане. Он абсолютно неспособен допустить, что может кому-то не нравиться вполне искренне. Просто потому, что я по роду занятий действительно имею дело с идеями и ценностями - и не терплю, когда в эти тонкие материи лезут манипуляторы со своими понятиями о прекрасном. А еще я живу в этой стране и не планирую менять ее на другую. Поэтому не могу ничего сделать с простым и естественным желанием - видеть во власти людей, хоть отчасти соответствующих масштабу управляемой территории. http://www.anticompromat.org/surkov/ottenki_serogo.html
       Источник: Дмитрий Быков. Эстет на фоне 375 оттенков серого// "Собеседник", 16 октября 2006.
      
       Советник Путина: Потери Украины от ассоциации с ЕС составят 35 миллиардов евро
       Суббота, 21 сентября 2013, 16:36
       дополнено, видео
       http://www.pravda.com.ua/rus/news/2013/09/21/6998437/
       В результате подписания соглашения об ассоциации с ЕС расходы на преодоление последствий дефолта в Украине составят от 25 до 35 миллиардов евро.
       Об этом на 10-й ежегодной Ялтинской встречи YES заявил советник Президента России Сергей Глазьев.
       "Если Украина подписывает соглашение об ассоциации, и вследствие этого происходит ухудшение торгового баланса, то возникает вопрос, а кто заплатит за дефолт Украины, который становится неизбежным? Украинских валютных резервов в таком случае хватает всего лишь на полгода. Общие затраты на преодоление последствий дефолта в Украине составляют 25, а может быть и 35 миллиардов евро", - отметил советник Путина.
      
       Дальнейшее развитие ситуации, как полагает Глазьев, будет зависеть от действий Януковича. "Поскольку он является гарантом конституции, безопасности и целостности Украины, то у президента нет выбора. Либо он защищает украинскую государственность и подавляет мятеж, спровоцированный и финансируемый внешними силами, либо он рискует потерять власть, и тогда Украину ждет нарастающий хаос и внутренний конфликт", -- заключил путинский советник.
      
       Ранее Глазьев неоднократно выступал с критикой украинского руководства, следовавшего курсом евроинтеграции, и высказывался в пользу присоединения Киева к т.н. "таможенному союзу".
      
       Протесты под лозунгами евроинтеграции, начавшиеся в Киева в конце прошлого года, он охарактеризовал как "еврошизофрению". Эскалация противостояния на Украине, пригрозил путинский советник, грозит республике расколом, "который втянет весь восточноевропейский регион в новый виток нестабильности и политической напряженности".
       По словам Глазьева, ЕС должен взять на себя ответственность за возможные потери Украины в случае подписания соглашения об ассоциации.
       "Если мы хотим стабилизировать украинскую экономику, участие в ТС позволит устранить платежный дефицит за счет трехкратного снижения цены на газ, отмены экспортной пошлины на нефть - в общем это примерно 10 млрд долларов ежегодно", - заявил под выкрики из зала Глазев.
       "Готова ли Европа закрыть эту брешь - ежегодно 10 млрд долларов? Я сомневаюсь", - отметил он.
       Вместе с тем он заявил, что соглашение об ассоциации "характеризуется неравноправием".
       "В отличие от ТС, где решения вырабатываются консенсусом и каждое государство имеет право вето отстаивать свои интересы, в соглашении об ассоциации Украина просто выполняет директивы ЕС, не имея возможности влиять на их принятие, обязуется согласовывать законодательство с ЕС", - заявил Глазьев.
       "Украина фактически юридически становится частью ЕС, без права влиять на принятие решения", - добавил Глазьев, поэтому будущий документ "нельзя считать взаимовыгодным".
       "Нас смущает, что игнорируются международные обязательства Украины в отношениях с Россией, с СНГ, в том числе и не соблюдаются нормы ВТО", - подчеркнул советник Путина.
       По словам Глазьева, "расчеты показывают", что вплоть до 2020 года Украина "не получит никакой выгоды" от подписанного соглашения с ЕС. Только после 2020-го возможен позитивный эффект.
       "Это ваше решение, вы берете ответственность на себя. Наше дело - предупредить", - подытожил Глазьев.
       Выступление советника президента РФ сопровождалось выкриками неодобрения в зале.
       Украинская правда
      
      
       Советник Путина призывает Януковича утопить украинский народ в крови
       пятница, 31 января 2014 г.
      
       Советник кремлевского главаря Сергей Глазьев объявил, что на Украине в настоящее время происходит "ползучий переворот". Об этом, как передает УНИАН, он заявил в интервью корпоративному журналу "Газпром".
       Автор: Руслан Синбаригов на 23:29
       Отправить по электронной почтеНаписать об этом в блогеОпубликовать в TwitterОпубликовать в FacebookПоделиться в Pinterest
      
      
       Бывший советник Путина озвучил три варианта захвата Украины
       Володимир Мiлевський | 31.01.2014 23:36 http://narodna.pravda.com.ua/politics/52ec174518897
      
      
       Крим. Дивитися в очi
       Версiя для друку Коментарi 94
      
       09.03.2014
       Оля Михайлюк
       Фото tsn.ua
       -- Страшно, -- питаю, -- з того боку?
       -- Не страшно, -- каже, -- просто незвично.
       Двi доби тому ми вирушили з Києва до Сiмферополя. Не страшно читати кримськотатарськi казки серед насторожених мовчазних пасажирiв. Вчора ми потрапили на мiтинг пiд Верховною Радою Крима, де був проголошений референдум: образливi гасла стосовно Майдану на плакатах, непереконливi речi ветеранiв у мiкрофон, "мизарусь" i "ро-сi-я", коли зовсiм вже не вистачало слiв. Не страшно.
       Сьогоднi -- мiтинг Євромайдану пiд пам'ятником Шевченку: iноземнi медiа i мiтингувальники в пропорцiї приблизно 2:1, людей небагато, але всi свої, спiвають гiмн, роздають бiлi кульки й хустинки аби здалеку було зрозумiло, що ми за мир i проти сепаратизму. Настiльки не страшно, що розповiли про це в iнтерв'ю канадськiй, французькiй та українськiй пресi.
       А жiночий мiтинг пiд вiйськовою частиною в Бахчисараї настiльки переконливий, що на якийсь момент стає навiть радiсно, як колись. Не страшно говорити українською мовою в турецькому кафе поруч з заблокованою українською частиною, бо саме тут зараз збираються iноземнi журналiсти i просто друзi. I навiть ввечерi, коли випадково на сiмферопольськiй вуличцi опинилися серед зграї пiдiгрiтих i агресивних пiдлiткiв, що нахабно й зло провокували нас.
       Коли добралися таки додому (живемо у нашого приятеля), стали аналiзувати й обговорювати запах страху -- так бездомнi пси нападають на людину, коли вона боїться, бо тiло видiляє речовину, що вловлюють вiдповiднi псячi рецептори.
       А тепер про незвично. Незвично їхати знайомими кримськими трасами, бачити росiйськi прапори i зустрiчати на дорогах блок-пости з суворими людьм з георгiївськими стрiчками. Незвично поки використовувати мiсцевий сленг -- "колорады" и "вежливые люди" или "зеленые человечки". Незвично настiльки тихо говорити. Незвично, що всi знайомi музиканти, якi проголошували мир i єднiсть, вiдмовляються їхати в Крим, хоча саме зараз це дуже потрiбно.
       Незвично спостерiгати, що в Бахчисараї, де вже квiтнуть абрикоси, замiсть туристiв -- вiйськовi, що у власникiв мiсцевих готельчикiв i ресторанiв, якi ретельно готувалися до нового сезону, зараз скасовують замовлення за замовленням. Натомiсть жiнки зараз мають важливiшу справу -- годувати солдат.
       На запитання про "тандырные лепешки" вперше посмiхаються, i кажуть: i плов, i парварду, i навiть насiння їм носили -- щоб вони лузали насiння замiсть поганi думки думати. Причому з'ясовується, що годували i українських, i росiйських, бо й одних, i iнших лишили тут без їжi i конкретних наказiв.
       А ще незвично бачити у великих кiлькостях гопникiв пiд гастрономами, написи на мiських стiнах "Социализм или Смерть", "Россия, мы с тобой навеки", не мати можливостi подивитися "5 канал", "1+1"", навiть "Iнтер", бо їх просто взяли i... вимкнули. Незвично вiдчувати вiйну, що ховається зараз за темними деревами вздовж кримських трас.
       А по-справжньому страшно випадково пiдслухати розмову жiнок у маршрутцi, якi говорять про трьох загиблих на Майданi "наших" -- маючи на увазi беркутiвцiв, i одного -- теж з Криму -- що був за фашистiв. I розумiти, що цi жiнки не єдинi. Що давно застарiлi, здавалося б, методи пропаганди, залякування i дешевих пiдкупiв можуть в наш час так успiшно працювати.
       Страшно стало, коли дiзналися, що жiнок, якi мали iншу думку i вийшли пiд сiмферопольську вiйськову частину з мирними гаслами, за день до того грубо -- з нецензурними словами й побоями -- розiгнали. Тепер люди в бiльшостi мовчать. I не тому, що погодилися. А тому що страшно. Я боюся лише одного -- визнати, що цей механiзм страху ВЖЕ спрацював.
       Дивитися в очi
       Поки нам у Києвi роздали окуляри зi змiнним склом. Спочатку з чорним з жовтими спалахами -- крiзь який ми боялися вiйни, що ось-ось розпочнеться, а потiм з рожевим -- "ах, як допомагають кримськi татари нашим солдатам i Слава Богу, i розберуться, i все буде добре". Тут же, здається, людям зав'язали очi й голосно увiмкнули радiо, на якому лиш погана музика i пропаганда.
       Тиждень тому на цьому радiо оголосили про вибiр: з одного боку -- БТРи i озброєне вiйсько, що готове пiти в бiй, з iншого -- "перекриємо воду й вимкнемо свiтло, якщо будете проти нас". Першi швидше зрозумiли, що можуть залякати людей до смертi й почали говорити, що танки й вiйсько -- це для охорони й порятунку майбутнього, а майбутнє чекає радiсне -- зарплатня й пенсiї пiдвищаться, освiта знову стане безкоштовною i в Крим в несамовитих кiлькостях рвонуть росiйськi туристи.
       Про це зараз говорить росiйське ТБ i пишуть щоденнi кримськi газети. I ось Крим почав адаптуватися до нової реальностi, ставши на сьогоднi ВЖЕ бiльше нiж на половину росiйським. Кримчани розповiдають, що їхнiм батькам випало одного ранку прокинутися в Радянськiй Українi. I це був стрес, адже зневага до думки особистостi була настiльки показовою. Людей нiхто не питав, просто почали замiну паспортiв. Зараз виросло нове поколiння, яке асоцiювало себе з Україною i з новим часом, а отже -- з новим ставленням до людини. I от iсторiя, схоже, може повторитися.
       "Ми не хочемо в Росiю, але Україна, очевидно, не дуже хоче нас, -- говорять люди. -- Коли в Криму вже була росiйська вiйськова технiка, Київ спокiйно дiлив крiсла й портфелi та не звертав на нас уваги. Ми не знаємо, що робити". Таких бiльшiсть -- з розгубленими очима.
       Натомiсть є досить багато тих, хто голосно виявляє своє задоволення -- їхнi очi свiтяться, їхнi кiтелi прикрашенi георгiївськими стрiчками, їхнi голоси спiвають в унiсон: Великая Россия.
       Є поодинокi, що наполегливо намагаються втiкти вiд цiєї реальностi: не дивляться телевiзор, не висловлюють своїх думок вголос, в транспортi одягають навушники i слухають iншу -- свою -- музику. Їх я розумiю найбiльше. Щиро вони спiлкуються лиш з однодумцями, зараз це можливо лиш ночами. Iнакше (сьогоднi почула вiд севастопольця) -- чому досi серед можливих варiантiв самогубства не пропонується -- вiзьмiть жовто-блакитний прапор i вийдiть на площу Нахiмова. Цi люди мовчки з сумом дивляться в очi. Серед них багато моїх друзiв.
       Але якщо ранiше ти був, скажiмо, перекладачем в мiжнародному проектi, то зараз самовiддано працюєш з численними iноземними журналiстами. Адже твiй шеф -- голова проекту, що надавав технiчну допомогу в розвитоку культурного туризму в Криму, просто отримує в нiс вiд згадуваних вже гопникiв, а потiм бачить список нового кримського парламенту. Ясно, що вiн повертається до рiдної країни, яка буде шукати iншу територiю для надання пiдтримки, контактiв, розвитку. А ти лишаєшся польовим перекладачем. Про iнше -- мовчиш. Стрiмери стрiмлять, перекладачi перекладають, кримськi татари годують солдат.
       Крим. Берзень http://www.youtube.com/watch?v=2UWYFdCjgfc Опубликовано 08 марта 2014 г. Ельмiра Аблялiмова, заступник голови Бахчисарайської райдержадмiнiстрацiї. Акцiя за мирне вирiшення кримського питання
       Сiмферополь. 9 березня http://www.youtube.com/watch?v=pt0HSewzHZs Опубликовано 09 марта 2014 г.
       Крим. Березень http://www.youtube.com/watch?v=iIjpPc5LbMY Опубликовано 08 марта 2014 г. Андрiй Iванiченко, заступник командира вiйськової частини 4368 по роботi з особовим складом, капiтан 2го рангу
       Три тысячи одесситов спели гимн Украины на Потемкинской лестнице http://www.pravda.com.ua/rus/photo-video/2014/03/9/7018224/ Воскресенье, 09 марта 2014, 16:56 http://www.youtube.com/watch?v=fee4yluyh0E
       Крим. Дивитися в очi http://life.pravda.com.ua/society/2014/03/9/156426/
      
      
      
      
      
       Отже, кримськi татари. В їхнiх очах -- розчарування й рiшучiсть дiяти до останнього. Деякi з них вважають, що офiцiйний Київ вдруге пiсля 2004-го зрадив їх, вдруге забув не лише пiдписати закон про депортований народ, а й про сам народ. Деякi вважають, що у нас -- українцiв i татар -- шанс ще є, але дiяти треба термiново, вiдлiк пiшов на хвилини. Декому страшно.
       "Навiть коли в нас кидали камiння, а ми пiсля депортацiї вiдстоювали свої дiлянки, не було так страшно як зараз. Ми знали, що вiдстоїмо й побудуємо на них свої будинки. I в цих будинках будуть жити нашi дiти на нашiй землi. А зараз страшно. Ми не розумiємо, чим це скiнчиться. Єдине, що знаємо -- ми лишимося на своїй землi до кiнця. Але яким буде цей кiнець..." -- розповiдає мама моєї подружки з Бахчисарая.
       "Добре, що в Криму без кровi", -- говорить Київ. Але тут ВЖЕ дуже багато слiз. Здається, єдиною рацiональною пропозицiєю зараз є перестати боятися. Разом. Туристам iз Києва i Львова, якi вiдмовляються вiд вiдпочинку в Криму навеснi, зрозумiти, наскiльки це потрiбно -- нинi бути разом.
       Час бути сентиментальним
       Крiм кримчан, зараз на пiвостровi лишаються вiйськовi i журналiсти. Iноземних в рази бiльше, нiж українських. I це при тому, що деякi поїхали на тиждень, бо очiкують, що на наступних вихiдних картинка буде яскравiше.
       Тi, хто намагається аналiзувати, розумiють, що операцiя, яка зараз здiйснюється в Криму, готувалася давно й ретельно. Цього року Крим мав святкувати 60-рiччя вступу до складу України. I очевидно, що протягом як мiнiмум останнiх двох десяткiв рокiв Росiя розглядала варiанти повернення. Iнакше чому би в Севастополi так наполегливо проводилися фестивалi вiйськових оркестрiв i реконструкторiв, вiдкривалися проросiйськi ЗМI, створювалися вiдповiднi iнтернет-ресурси та громадськi органiзацiї. Тепер ми бачимо наслiдки.
       "Ми будемо стояти до кiнця. Ми давали присягу, -- говорить капiтан 2-го рангу Андрiй Iваниченко (вч 4368, с. Буря, Фiолент). -- Нам дуже допомагають українцi, зокрема жителi Севастополя. Нам час вiд часу потрiбен пiсок, колючий дрiт чи протитанковi їжаки, але бiльш за все нам потрiбна моральна пiдтримка. Менi 38 рокiв, я -- вiйськовий. I бачите, яким стаю сентиментальним, коли згадую коментарi вiд звичайних українцiв на Facebook або коли ми з вами говоримо про мистецтво". Пiд час захоплення територiї загарбники починають з аеропортiв, потiм -- об'єкти протиповiтряної оборони, потiм -- iншi частини, як от розвiдка. Бельбек оточений.
       "Мистецтво переможе", -- говорить нам Андрiй на прощання...
       До вiйськової частини нас пiдвозила жiнка, чоловiк якої зараз на кораблi. Зв'язок час вiд часу глушать. Вона нервує, i що вiдбувається насправдi, не розумiє. Чоловiк не хоче лякати. Говорить, що вiд цього боїться ще бiльше. Вiдвозила нас мама солдата, що мала в руках молитовник, коли ми побачили її. До того вона розмовляла з кубанськими козаками.
       Вони, як з'ясувалося, знають тi самi молитви. По дорозi розповiла, що ранiше її син служив у прикордонних вiйськах i ходив на проросiйськi мiтинги. Але зараз от потрапив в українську армiю i визнає себе українцем, готовий захищати країну. Захищати вiд росiйських "захисникив". Вiд них же захищають мечетi, палац i житловi будинки загони самооборони Бахчисараю...
       P.S. Дописуючи статтю, бачу штурм вiйськової частини на Кримстрiмi й отримую численнi повiдомлення вiд друзiв з Києва зi спiвчуттями i запитаннями на кшталт: ну як там -- в двох словах?
       Вiдео Вадима Iлькова
       "Майдан Онлайн" политический форум Украины
      
       " : 08 Марта 2014, 09:58:03 "
      
       http://www.maydan-online.com/index.php?topic=106.0
      
      
      
      
      
       Турчинов. Обращение к нации. Ситуация в Крыму
       " : 02 Марта 2014, 10:18:21 "
       http://www.maydan-online.com/index.php?topic=69.0
      
       e: Крым
       Обращение к крымчанам блоггера ibigdan
       http://www.maydan-online.com/index.php?topic=58.0
       " Ответ #1 : 27 Февраля 2014, 23:29:19 "
       • Цитировать
      
      
      
      
       Уважаемые Крымчане!
      
       Отлипните от экранов телевизоров, в которых кремлёвские пропагандоны решают вашу судьбу, и откройте Гугл.Мэпс.
      
       Очень многие (да практически все) россияне считают, что Хрущёв совершенно необоснованно передал Крым Украине, и что пора бы его отобрать. Благодаря натужной работе пропагандонов очень многие крымчане считают так же. Но подавляющее большинство из них не в состоянии объяснить, зачем Хрущёв это сделал (версии "спьяну", "он же хохол, вот и подарил" -- не рассматриваем).
      
       Придётся объяснить. Наверху Крыма есть тонкий перешеек, по которому в Крым едут поезда с российскими туристами, но не только. Ещё по нему проходит Северо-Крымский канал, по которому в Крым поступает вода из реки Днепр. Именно благодаря этому каналу в Крыму может существовать сельское хозяйство и жить много людей. Именно поэтому Крым приписан к Украине -- стоит перекрыть канал, и Крым превратится в пустыню. Наладить подачу воды каким-либо другим образом невозможно, опреснять морскую воду дорого, да и сделать это можно только для прибрежных городов. Именно поэтому все фантазии об отделении Крыма были и остаются фантазиями.
      
       Ещё есть международный договор, согласно которому Россия в принципе не может покушаться на территориальную целостность Украины. Но нагнетать в Крыму истерию и раздувать сепаратизм она может. В интересах Кремля создать в Украине горячую точку по типу Абхазии или Южной Осетии, это альфа и омега их политики. А вам в этой точке жить. Хотите?
      
       А ещё в Крыму живут крымские татары, которые не очень любят Россию (есть причины) и, в отличие от привыкшего к курортной расслабухе русского населения, очень организованы. Им уже не нравится весь этот ваш сепаратизм, да и разделить судьбу Абхазии с Южной Осетией они не хотят категорически.
      
       Пока они протестуют мирно. Но если продолжите курс на сепаратизм -- получите внутрикрымскую гражданскую войну. Я нисколько не преувеличиваю: татары воевали, много воевали и в Чечне, и в Осетии. У них есть серьезный боевой опыт и они по сути своей воины, в отличие от офисного планктона на митингах. Кремль как раз войны и добивается, а вам оно надо?..
      
       И наконец Севастополь -- самый "волнующийся" из крымских городов. Думаю что выражу общее мнение, если скажу, что Севастополь никто не будет удерживать, поскольку де-факто это город имени российского Черноморского Флота, ничего украинского в нём нет. Севастополь хочет присоединиться к России? Нет проблем: граница с колючей проволокой, въезд на территорию Украины (и Крыма) по визам, вода и продукты доставляются морем из России, никакого украинского языка и никаких митингов. За митинг, который вы вчера устроили в Крыму, в России вас в асфальт закатают.
      
       Альтернативный вариант -- выдохнуть, перестать видеть за каждым углом бандеровцев и остаться в Украине. Которая вас не трогает и ни к чему не принуждает -- живите как жили. Принимайте гостей из Украины и Росии, радуйтесь тому, что у вас всё это есть, а остальным приходится за этим ездить :)
      
       http://ibigdan.livejournal.com/14616576.html
      
       "Марш мира и свободы" в условиях информационной блокады
       14 МАРТА 2014, АЛЕКСАНДР РЫКЛИН
       http://www.ej.ru/?a=note&id=24681
      
       На этот раз организаторы субботней акции в Москве, которая за последнюю неделю уже в третий раз меняет свое название (Антивоенный марш, Марш мира и, наконец, Марш мира и свободы), с мэрией не торговались и сразу согласились на предложенный городскими чиновниками маршрут - сбор в 13-00 на Пушкинской площади, демонстрация по бульварам и митинг на той части проспекта Сахарова, что пролегает внутри Садового кольца. Мотив такой "соглашательской" позиции простой -- иметь как можно больше времени на распространение информации о мероприятии. Единственное предложение мэрии, которое организаторы отвергли -- сократить численность участников. Она осталась прежней, той, что была обозначена в заявке -- 50000 человек. Подготовка прошла в более или менее штатном режиме. Благо Комитет протестных действий, который взял на себя ответственность за проведение данной акции, уже накопил изрядный опыт в организации массовых протестных мероприятий в столице.
       Впрочем, следует отметить, что предстоящие марш и митинг пройдут не во вполне обычном формате. Акция 15 марта будет носить международный характер. Дело в том, что устроители пригласили гостей из Украины. Пока сложно точно сказать, сколько наших друзей приедет из соседней страны, но откликнулись многие. В том числе и очень известные и влиятельные там люди. Представители свободной Украины, представители киевского Майдана уже дали согласие выступить на митинге.
       Понятно, что 15 марта большинство людей выйдет на Пушкинскую площадь легальным способом выразить свое несогласие с той политикой, что нынче проводит руководство России в отношении страны, которую язык не поворачивается называть просто "соседней". Разумеется, Украина для всех нас не просто "соседняя" страна. Нет сомнений в том, что это очевидное обстоятельство только усугубляет проблему, заставляет очень многих людей смотреть на нее более пристально, обостряет чувство причастности и ответственности за происходящее. Но в четверг вечером ко всем мотивам, по которым тысячи людей (а я надеюсь, что их будут многие тысячи) выйдут протестовать в центр Москвы, прибавился еще один, прямо скажем, немаловажный.
       Вечером 13 марта решением Генпрокуратуры были заблокированы ведущие независимые интернет-издания -- сайт "Эха Москвы", "Ежедневный журнал", Грани.ру и Каспаров.ру...
       У меня нет сомнений в том, что демонстративная тотальная зачистка информационного поля связана именно с желанием властей максимально затруднить доступ граждан России к независимым источникам информации. Но если наше законное право узнавать последние новости власть уже может как-то ограничить, то выход на легальное уличное мероприятие пока еще остается в перечне возможностей выразить свое отношение к происходящему в стране. Будем этой возможностью пользоваться!
       В блогах http://www.ej.ru/?a=note&id=24648
       14 МАРТА 2014
       Аркадий Бабченко:
       Как вы знаете, я крайне не люблю выступать со сцены. Тем более на согласованных митингах. Но завтра выступлю. Раз уж в ЖЖ больше нельзя. Поговорим. И да - надеюсь всех вас увидеть завтра в 14.00 на Пушкинской.
       Ирина Левонтина:
       Дорогие друзья,
       мы непременно должны выйти на этот марш. И это не про политику - мы должны попытаться остановить страшную катастрофу, пока еще не поздно.
       Если начнется кровопролитие - как будем мы смотреть в глаза тем, кто получит своих детей в цинковых гробах?
       И еще одно соображение. События разворачиваются таким образом, что это, возможно, последняя возможность для нас легально выйти протестовать против войны.
       Ужасная правда состоит в том, что мы в полном меньшинстве. Наши люди, столько лет твердившие "Только бы не было войны", вдруг впали в непостижимое легкомыслие и удаль. Нас очень мало. Поэтому мы должны выйти все.
       Надя Толокно:
       Марш мира. 15 марта, 13-00, Пушкинская площадь.
       Сегодня этот марш стал чем-то большим, нежели вчера. Сегодня этот марш - это и собрание за наше право говорить. За право существовать, иметь свое мнение и не быть при том посаженным, побитым, запрещенным или закрытым.
       Одну за другой планомерно закрывают все независимые платформы. За перепост жж Навального блокируют сайты и жж - наверно, скоро будут давать год тюрьмы.
       Сейчас мы едем по черному шоссе через мордовские леса и болота. Завтра - в колонии. Утром 15го мы возвращаемся в Москву и идем на собрание в защиту нашего с вами права на жизнь.
       Приходите.
       Иначе вот-вот придут за вашей страницей в фб, а потом и за вами.
       Ася Цатурян:
       Я, вот, думаю, что субботний марш будет одним из последних.
       Я думаю, что надо собрать все последние капли силы воли, и, несмотря на то, что тошно, грустно и бессмысленно, обязательно на него пойти. Я уверена, у нас скоро не будет такой возможности больше, нам точно нужно посмотреть еще раз друг на друга, чтобы не забывать о том, что мы, на самом деле, какие никакие, но есть. Пока ещё.
       Я пойду.
       Александр Подгорчук:
       ДОРОГИЕ КОЛЛЕГИ-ФОТОГРАФЫ!
       Я обращаюсь к тем из вас, кто на своей шкуре знает, что такое война.
       15 марта в Москве пройдут антивоенное шествие и митинг. Акция эта согласована с исполнительной властью.
       Я обращаюсь к тем из вас, кто помнит, как свистит, пролетая в сантиметре от уха, пуля.
       К тем, кто не может забыть запаха дымящейся крови, вида растекшихся мозгов, криков обезумевших баб и округлившихся от ужаса глаз детей.
       К тем, кто видел внезапно падающих молодых здоровых парней, которые уже никогда не встанут и не заговорят ни на каком языке.
       К тем, кто не может забыть грязь, вонь, подлость, несчастье, слезы, боль, страдания, блевотину, кровь, ужас и тоску, которые несет война - любая, даже за самые справедливые цели
       Я обращаюсь к тем из вас, кто считает, что любые проблемы можно решить с помощью слов и без помощи бронетехники
       К тем, кто хочет сказать
       НЕТ ВОЙНЕ!
       Я предлагаю каждому из вас поучаствовать в этом антивоенном шествии своей военной фотографией.
       Для этого я и собираю небольшую передвижную выставку, с которой можно будет пройти по улицам Москвы в рамках этого шествия.
       Вы можете принять участие в этом лично или ограничиться присылкой файла для печати.
       Эдуард Лимонов:
       Либералам бы лучше отказаться от их антироссийского митинга и шествия 15 марта. Я слышал от людей, - многие просто кипят возмущением от этого сборища.
       По-моему это ни в какие ворота не лезет, они приняли сторону врага.
       Но увидите, как они попрут в крымские Коктебели после присоединения, стадом. Надо их как минимум не пускать туда. Прямая речь
       14 МАРТА 2014
       Борис Немцов, РПР-ПАРНАС:
       Сейчас в стране происходит ключевой исторический разворот. Путин выбрал путь самоизоляции, "холодной войны", гонки вооружений, обнищания людей и оккупации соседних стран. Для всех граждан это -- катастрофический сценарий. Поэтому если мы хотим остановить безумные планы этого параноика, то надо выходить. История с закрытием буквально в течение одного дня практически всех независимых интернет-ресурсов -- это не конец, а начало. Потом будут отключать всю страну от интернета, начнут сажать не только активистов и лидеров оппозиции, но и всех, у кого есть какая-то своя точка зрения. Надо понимать, что у параноика в руках ядерная кнопка, а в голове -- абсолютно неадекватная оценка обстановки, и только люди на улицах могут привести его в чувство, больше никто. Поэтому "Марш мира и свободы", который я предпочитаю теперь называть так в связи с последними событиями, в том числе -- с закрытием "ЕЖа", это то мероприятие, где каждый сможет сказать своё веское слово, в том числе -- просто присутствием.
      
       Лев Рубинштейн, поэт, публицист:
       С одной стороны, я понимаю резоны тех, кто говорит, что такая согласованная, разрешённая акция -- это ещё один шаг назад, что это отступление, и особого смысла и эффекта это не имеет. Такие настроения я понимаю и отчасти разделяю. Но мне кажется, что всё-таки надо прийти, особенно в такое депрессивное для многих время, как минимум, чтобы друг друга увидеть, понять, что на самом деле нас не так мало. Для меня это в каком-то смысле психотерапия. Когда человек только и делает, что сидит в сети и читает новости, ему начинает казаться, что все сошли с ума. А такая акция станет некоторым парадом здоровых людей, не утративших представление о норме, не зомбированных, и вообще пафос "за мир" объединяет очень многих. Я надеюсь, что там будет много народу, этого очень бы хотелось. На сегодняшний день наши власти не обращают на это особого внимания, но это не означит, что этого не надо делать. Сегодня они не обращают, но завтра это может измениться. Когда каким-то непонятным образом произойдёт количественный скачок, и выйдет не десять тысяч человек, а четыреста тысяч -- тогда, видимо, они репу почешут. Другое дело, что непонятно, какие сделают из этого выводы, но хотя бы заметят.
       Георгий Сатаров, президент фонда ИНДЕМ:
       Смысл этого события очень прост -- если ничего не делать, то ничего не изменится. Многие говорят, что так тоже ничего не изменится, но это -- только опасения. А то, что если ничего не делать -- ничего не изменится, мы знаем наверняка. В этом и заключается разница этих подходов. Если войти в тёмную комнату и не включить свет, то будет темно. А если включить свет, то всё равно может быть темно, потому что, например, не работает выключатель.
      
       Пробный шар -- США распечатают стратегические запасы нефти
       13 МАРТА 2014, ВЛАДИМИР ВОЛКОВ
       Американское министерство энергетики приняло решение о продаже пяти миллионов баррелей нефти из стратегических нефтяных резервов (SPR), общий объем которых на конец прошлого года составлял чуть менее 700 млн баррелей. По словам пресс-секретаря министерства Билла Гиббона, это будет тест, призванный дать "адекватную оценку возможностей системы SPR на случай перебоев с поставками [нефти] на мировом рынке".
       Продажа сырья, счел нужным уточнить Гиббон, плановое мероприятие, намеченное некоторое время назад и не связанное с событиями на Украине. Просто назрела необходимость проверить систему из-за изменений на рынке -- в связи с увеличением производства нефти на территории США, развитием трубопроводной системы и иной инфраструктуры энергетического рынка.
       Словом, все по Зигмунду по нашему, по Фрейду.
       Казалось бы, при чем здесь действительно Украина? Страна вроде как не является ни заметным производителем нефти, ни даже крупным транзитером -- в прошлом году по ее территории в Европу было прокачано всего 15,8 млн тонн. Для сравнения: в 2013-м Россия экспортировала 234,9 млн тонн нефти. Иными словами, Украина -- это не Ближний Восток, даже серьезная дестабилизация здесь не вызовет по-настоящему существенные перебои на мировых рынках. Во всяком случае, не на рынке США, которые в последние годы ударными темпами сокращают зависимость от импорта нефти, а стратегический резерв в прошлый раз распечатывали во время иракской кампании 1990 года.
       Однако, как ни крути, отмахнуться от назойливой мысли, что решение американского минэнерго вызвано украинскими событиями вообще и событиями в Крыму в частности не получается. Более того, есть все основания считать, что оно связано с этими событиями напрямую и призвано продемонстрировать Москве, если она продолжит поддерживать сепаратистские, по определению Вашингтона, настроения на полуострове, возможные последствия этих шагов.
       Всего одна маленькая деталь: по даннымFinancialTimes, США намерены продать из резерва нефть с высоким содержанием серы, которая идентична сырью, составляющему основу нефтяного экспорта России. Эффект не заставил себя ждать. В среду, вслед за заявлением американского минэнерго, нефть на торгах в Нью-Йорке подешевела на 2%, до 97,99 долл. за баррель, продолжив коррекцию и в четверг. И это при том, что речь идет о возможной продаже весьма незначительных объемов сырья, соответствующих примерно пятой части среднесуточного потребления США. Просадка могла бы оказаться еще глубже, если бы в ту же среду ОПЕК не заявила о пересмотре своего прогноза потребления нефти в мире на 2014 год в сторону повышения -- на 1,14 млн баррелей, до 91,14 млн баррелей в сутки.
       Так что первые пять миллионов баррелей из американских резервов -- это действительно всего только пробный шар, за которым могут покатиться и другие. Он же -- тонкий намек на вполне толстые обстоятельства, который в Кремле пока, кажется, не воспринимают всерьез.
      
      
       Фото ИТАР-ТАСС/ EPA / MICHAEL DeMOCKER/POOL
      
      
       В блогах
       13 МАРТА 2014
       Andrey Loshak:
       Кажется, американцы выбрали старый добрый ненасильственный путь борьбы с "империей зла". Сейчас еще договорятся со странами ОПЕК - и понеслась .... по кочкам
       Igor:
       Рубль, на который сейчас оказывается огромное давление, с большим трудом удерживается центробанком путём огромных долларовых интервенций. Вот уже неделю, стараясь его удержать на отметке 36,5 центробанк тартит миллиарды на скупку.
      
       Зацепиться рублю совершенно не за что. Экономика в упадке, инвесторы продолжают бежать и биржи бьют исторические минимумы, а тут ещё США совсем не вовремя. Очень близко маячит уже психологическая отметка 40р./$
       Игорь Коротченко:
       США начали продажу нефти из своих стратегических запасов чтобы обрушить рынок и нанести удар по экономике России
       yesaul:
       Вопрос лишь в том, хватит ли у Обамы ума расстаться со сколько-нибудь значительной частью Стратегического нефтяного резерва (его хватает, чтобы заместить 80-дневную потребность США в импорте нефти) ради сомнительного удовольствия испортить жизнь Путину. А тот, в свою очередь, может всего лишь на пару дней перекрыть газ Европе. Ссылаясь на неполадки в газотранспортной системе на территории Украины, подконтрольной "киевской хунте". Во что всё это выльется - не знает никто, но нервов потреплет порядочно.
      
       Поделиться...
      
       Версия для печати
      
      
      
      
       В блогах
       29 ОКТЯБРЯ 2013
       vladimir_arpg:
       Как всё простенько у власть предержащих в России, будете двигаться в русле "российской2 политики - понизим цены, не будете "отключим газ". Им невдомёк то, что они открыто говорят о надуманности, политической обусловленности ценовой политики государства, не имеющей отношения к рыночному ценообразованию.
       Вадим Владимиров:
       Газпром начал давить Украину что б она только в Евросоюз но и в НАТО стала проситься?
      
       drachun:
       "Газпром" сегодня решит вопрос о переводе Украины на предоплату --- йоу, новогоднее газ-шоу в октябре :)
      
       Павел Шипилин:
       Европейцы не понимают, что их главное условие -- освобождение Юлии Тимошенко невозможно в принципе. Им придется выбирать между включением Украины в свою орбиту и судьбой ненужного им опального премьер-министра и кандидата в президенты. Нет такого пряника, который бы заставил Виктора Януковича выпустить из тюрьмы своего главного политического конкурента. Поэтому я делаю однозначный вывод: все переговоры с Евросоюзом -- очередной блеф. С целью получить поблажки от России.
       В блогах
       12 НОЯБРЯ 2013
       Мировые новости:
       А.Шарий. Я хочу подписания ассоциации с ЕС!: Украина пролетела мимо подписания ассоциации, как астероид DA-14 мимо планеты Земля
       Rashid Abdeev:
       Украина - не страны Прибалтики и её переход в ЕС принесёт ей большие проблемы. А РФ постарается эту ситуацию использовать.
      
      
       Виталий Портников:
       История с подписанием соглашения об ассоциации Украины и ЕС из политического процесса превратилась в настоящее гадание на кофейной гуще. Подпишут - не подпишут, выпустят - не выпустят, проголосуют - не проголосуют, долетел до Москвы - не полетел... Со стороны все это выглядит довольно жалко - прежде всего потому, что демонстрирует нашим европейским партнерам, что никакого политического процесса, связанного со стремлением Украины к ценностям объединенной Европы, не было изначально. И именно поэтому, а вовсе не только из-за нежелания Виктора Януковича выпускать Юлию Тимошенко, Украина оказалась выставленной на посмешище перед всем цивилизованным миром.
       anisiya-12:
       кабмин отказывается от российского газа и параллельно с ним (и независимо от кабинета министров Украины) Янукович метнулся к Путину.
       Очень интересные дела....
       Как бы там Витю не того.... а то ведь могли подумать, что рыбка с крючка срывается.
       В блогах
       22 НОЯБРЯ 2013
       djganch:
       Не пытайся уйти от России!
       blog_master: Отказ от ассоциации Украины с Евросоюзом в будущем может стоить Виктору Януковичу президентского поста.
       r_70: Все телодвижения последнего времени просто тактика, любимая многовекторная. А "великая стратегия" неизменна - вползти в "лакейскую".
       otSERGIY:
       Нет, я не против наших побед и не против победы моего президента, им там наверху видней, но какие-то двойные стандарты получаются. Когда американцы куда-то лезут и отстаивают свои интересы, мы говорим - "обнаглели пиндосы, всем навязывают свои условия, вмешиваются в дела других стран", а когда мы делаем точно также, то это считается нормальным и называется отстаиванием своих интересов.
       megakhuimyak:
       Россияне так обрадовались известиям и уже почили на лаврах, типа Украина уже не подпишет Ассоциацию с ЕС.
      
       Но думаю, что пока саммит не прошел и его решения не оглашены радоваться рано :-)
       volnodum:
       Убежден в том, что украинцы должны протестовать и надавить на свою власть. Выходить на улицы с требованием не прогибаться под лубянских карликов, с проевропейскими лозунгами, настаивать на необходимости ассоциации с ЕС. Это вполне может подействовать на Януковича и его клику, так как в Украине мнение народа игнорировать не получиться, в этом неоднократно можно было убедиться за последние 10 лет. Бизнес и журналистское сообщество должны поддержать народ. Тем более, что проффесору в 2015 году предстоит переизбираться.
       Колядка:
       Вместо эпиграфа: Через 20 лет Украина будет вступать в ЕС. Главным условием вступления будет освобождение из заключения Януковича.
       oleg welt:
       Вот так запутанная ситуация на Украине стала еще запутаннее. Изначально Евросоюз вёл довольно успешные переговоры о возможной интеграции с Украиной. Но сейчас, когда до саммита остаётся всего ничего, Украина судя по всему начинает осознавать: Европа - это не панацея, все проблемы она не решит. Зато бездумное подписание договора может этих проблем прибавить. И нервные попытки еврочиновников надавить на украинских политиков может еще сильнее оттолкнуть Украину от евроинтеграции.
       pavel shipilin:
       Украинским промышленникам, судя по всему, удалось уговорить своего президента притормозить с евроинтеграцией. Кто б сомневался, что Янукович все это время блефовал. Он ведь не самоубийца.
       Дмитрий Максимов:
       Не комментировал ситуацию в Украине, поскольку еще не был уверен, что всё потеряно. Всё еще надеюсь на успешный итог саммита в Вильнюсе.
       В блогах
       25 НОЯБРЯ 2013
       Борис Немцов:
       Азаров заявил, что Украина готова подписать соглашение об ассоциации с Евросоюзом в 2014 году. Подтверждаются мои прогнозы. Кинет Янукович Путина. 100%. Украина подпишет Соглашение с Европой ближе к выборам, чтобы санкции, введенные Путиным, не успели сказаться. У Путина психология насильника. Он считает, что изнасилование доставляет удовольствие. Это справедливо для мазохистов, но не огромной страны Украины.
       Не умнее ли отстать и не пытаться никого силой удерживать???
       Я бы уже давно подписал Соглашение о партнерстве России с Европой. Раньше Украины. И не пытался бы никого держать. Насильно мил не будешь. И деньги, кстати, наши можно сэкономить.
       Михаил Краевский:
       Почитал экспертов про "евромайдан" - никаких перспектив и все в таком роде.
       А я считаю, потенциально это действо таки может вновь перевернуть Украину. И дело не в революционном запале и даже не в самой идее евроинтеграции.
       Украинцы, в отличии от нас, воспринимают власть не как стихийное бедствие, борьба с которым равносильна попытке протестами отменить зиму, а как вполне себе земное явление поддающееся изменению.
       И это не результат оранжевой революции - это то, что отличает украинцев как нацию.
       И потому не смотря на разделение общества примерно пополам в отношении целесообразности ассоциации в ЕС, нынешние протесты имеют все шансы на успех.
       Опять же не надо сбрасывать со счетов и фанатичных сторонников Тимошенко, для которых это шанс вернуть ее в активную политику.
       Митя Алешковский:
       Решать все вопросы переворотами -- не просто бесполезно, но и опасно. Как только толпа поймет, что власть трусит, она будет выходить на улицы и устраивать бунт каждый раз когда что-то пойдет не так, вместо того, что бы искать цивилизованный путь решения проблемы. К чему это приводит мы видим на примере Гаити.
      
       Так что надо уметь договариваться. И тем и другим.
       Иван Тимофеев:
       Есть у меня вот какая теория заговора. Обольщённый изворотливостью и наглостью батьки Лукашенко, который Россию на х..е вертит как хочет и регулярно доит, Янукович затеял байду с евроинтеграцией, совершенно не собираясь ни с кем интегрироваться. Потому как Янукович и европа - вещи несовместимые. Цель - довести северного соседа до белого кипения, дождаться угроз кнутом и подмасливаний пряником, и получить в итоге желаемый пряник: снижение цен на газ и очередной кредит. Теперь пугало "евроинтеграции vs таможенный союз" можно будет расчехлять при кажом удобном случае и хватать матушку Расею за набухшее вымя.
       Вук Задунайский:
       На территории Украины при непосредственном участии посольства США осуществляется проект "Техкемп", в рамках которого ведётся подготовка к разжиганию гражданской войны в стране читать дальше
       В том, что Януковича скоро вынесут вперед ногами, я не сомневаюсь. А вот кого внесут? И будет ли, куда вносить? И надо ли, чтоб было? - эти вопросы меня, не скрою, занимают..
       strajj:
       Да и вообще,я представить не могу Украину в Европе это страна не той конструкции. Я живу в Севастополе этот город считается наиболее благополучным в Украине и поверьте даже этот город неготов к Европе, а если отъехать от него километров 150-200 то мы окажемся в жопе где люди работают за 500-1000 гривен в месяц-на эти деньги можно только хлеб купить. Мне жалко людей которые реально верят, что Европа поможет. Люди выж поймите Европа это организм который питается странами такими как Украина.
       В блогах
       27 НОЯБРЯ 2013
       flackelf:
       На украинском ТВ царит атмосфера евромайданного психоза, по всем ТВ каналам нагнетаются страсти и во много раз преувеличиваются масштаб и значимость происходящих в Киеве митингов и тусовок. У людей, находящихся далеко от центра Киева, может сложится впечатление, что вся страна вышла на так называемый "евромайдан".
       Позиция руководства страны, решившего приостановить подписание ассоциации, не освещается, да и выглядит нелепо и невнятно. Чего только стоят оправдательные спичи Азарова, которые он толкает перед свидомыми журналистами, чморивших его много лет за плохой украинский язык. С такой властью, не имеющей даже одного полностью лояльного себе телеканала и пула журналистов, мы конечно далеко пойдем. Российские ТВ каналы воспринимаются в Киеве в целом как иностранные и их смотрят в основном только лояльные России граждане.
       Вячеслав Николаевич Егоров:
       Сегодня, наблюдая за политическими и силовыми баталиями, происходящими в Верховной Раде Украины, отчётливо проступает мысль о том, что в кризисную годину социального раздрая все эти живописные картинки непристойной ругани и рукоприкладства выплеснутся на территорию страны, растерзанную различными вождями. И тогда вместо воды и депутатской слюны вновь польётся потоком человеческая кровь. Эта кровь не сможет стать скрепой государства украинцев, но разделит его на "западенцив" и "левобережных", на "ударников" и "коммунистов", на "евреев" и "москалей", на "тимошенковцев" и "януковичей"... И не будет конца всему эту беспределу, пока не придёт с Запада натовский солдат и - не получит "по морде" от "хохла", который с удовлетворением использует опору, предоставленную ему братьями из России.
       В самом деле, вся эта антиславянская политическая провокация с ассоциативным вступлением Украины в ЕС, намеченная назавтра в Вильнюсе, не преследовала, по-моему, никакой иной цели, как создать в Украине такие условия, которые дадут предпосылку к социальному взрыву в стране, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Пока вроде бы эту авантюру удалось приостановить. Надолго ли?
       irindiv:
       На Украине сейчас начался крайне разнузданный вой, переходящий любые, даже самые формальные границы приличий. Причина этого воя хорошо видна - ХОЗЯЕВА крайне недовольны..
      
       FreedomRussia:
       Завтра в Украине будет жарко. Подпишет Янукович в Вильнюсе соглашение о евроинтеграции или нет.
      
       Mariya Albertovna:
       В аэропорту Вильнюса был самый строгий паспортный контроль на моей памяти. На одного человека в среднем 2 минуты
      
       andreistp:
       В госпиталях МВД в Киеве внезапно прекратили принимать больных, кроме тяжелых. Резервируют места. Идет подготовка к чему-то нехорошему. Пока лидеры оппозиции вылетели в Вильнюс, власть планирует провокации с последствиями. Будьте внимательны!
      
       sokura:
       Прогноз: США и РФ выступят совместно против ЕС и выиграют; знакомая нам Украина окончательно потеряет политический суверенитет и перейдет под контроль США и РФ, состоится полное переформатированеие государственного устройства данной территории. Логическим завершением "нэзалэжности" станет федерализация Украины. Поэтому, со всей отчетливостью представляю себе сотрудничество "Украинского выбора" и ВО "Свобода", а также Виктора Медведчука в роли премьер-министра Украинской Республики под президентством Виктора Януковича. После проведения балканизации украинского государства, ЕС перепадут жалкие крохи в виде какой-нибудь йододефицитной и деиндустриализованной Галичины и Буковины. Недра, земля, инфраструктура и человеческие ресурсы поделят между собой Соединенные Штаты и Россия. Варианта подписания Соглашения касаться в этой статье не буду, но из написанного далее будет также видно, чего следует ожидать и в таком случае.
       В блогах
       1 ДЕКАБРЯ 2013
       Олег Крючков:
       Это мое субъективное мнение, мое, писать буду только то что я видел собственными глазами и снимал мой оператор: 11.30. Парк Шевченко. Очень много людей. Много п...артийных флагов. Простым людям это не нравится. 12,0 Шествие. Майдан. Сломали елку, на каркасе флаги парий. Подогнали джип с трибуной. На трибуне Турчинов. Минут сорок не могут подключить колонки. Неожиданно для вышедших людей пошла европейская накрутка.
      
      
       Eduard Limonov:
       Нужно воспользоваться, не проморгайте, олухи ! Момент настал ! В Киеве продолжаются беспорядки. Это не "революция" сил Добра против сил Зла. Это также не рево...люция сил Зла против сил Добра. Это обыкновенный разлом страны на её западную часть, готовую уйти под Европу, и её Восточную часть, Левобережную Украину, которая чувствует себя не то что пророссийской, но просто российской территорией.
       Sergey Markedonov:
       Когда-то известный российсикй политик демократического толка Григорий Явлинский справедливо заметил: "Власть нельзя трогать руками!" Похоже, украинские "демократы" и сторонники "европейского выбора" думают иначе. Без особого просчета последствий. Не хочу разводить по этому поводу "турусы на колесах". Просто странно, отчего такое возбуждение.
       Юрий Романенко:
       Я говорил, что Майдана-2 уже не будет. Не буде в том плане, что люди стали злее, другие мотивации, другие цели. Не желания слушать слова. Есть желания действова...ть. Оппозиция хочет Майдана-1. С хороводами, палатками, стоянием на Крещатике. Нет чувства времени, нет чувства момента. Оппозиция боится массы также как и власть. В этом суть сегодняшнего Майдана. Масса пробуждается, рокочет, хочет перемен, она готова за них сражаться. Вот суть 1 декабря.
       Анна Качкаева:
       Лайф, разумеется, в прямом. Плашки маркируют "прямые эфиры". Здесь и на России - "беспорядки", на "Дожде" - "Еврореволюция". На Лайфе за кадром -разогнали "агрессивную толпу", не допустили в АП; на Дожде - включают звук и называют людей митингующими, протестующими, упоминая о футбольных фанатах и провокаторах Ну а премьер Медведев только что выложил в твиттер фоточку следов на снегу со словами: "Зима наступила"))) Российские политика помалкивают. Как и европейские, впрочем
       Андрей Мальгин:
       Адвокат Аграновский шутит в твиттере: "Чертов поганый майдан!!! Так ведь и амнистия болотникам может сорваться!"
      
       И это он зря так шутит. Уверен, что на самом деле украинские события скажутся на внутрироссийской обстановке самым непосредственным образом.
      
       Айдер Муждабаев:
       Виталий Кличко с мегафоном уводит людей с Банковой на Майдан, скандируя "На Майдан!" и разъясняя, что у АП организована провокация с целью, чтобы Янукович ввел ЧП в стране. Кажется, у Виталия получается.
      
      
       Yury Saprykin:
       Дико сочувствую всем киевским товарищам - при этом понятно, что в случае победы евромайдана опасения, что после Олимпиады начнется полный и окончательный трендец, можно переводить в разряд медицинского факта. Если после предыдущего майдана началось движение Наши и прочая суверенная сурковщина, а под впечатлением от арабской весны случился третий срок, то о гипотетических последствиях нынешней революции даже не хочется думать
      
       Андрей Епифанцев:
       В Киеве протестующие забрасывают ОМОН камнями. Думаю, что если подобное случится в Москве (а этого нельзя исключать), то противники власти должны будут сказать большое спасибо Собянину за повсеместную укладку брусчатки. Камней теперь в Москве с избытком.
      
       Boris Nemtsov:
       Яценюк заявил, что оппозиция не имеет отношения к столкновениям на Банковой у АП. То есть там орудуют провокаторы, цель которых помочь Януковичу и Путину ввести в стране Чрезвычайное положение.
       Mikhail Delyagin:
       Феерично поведение Яценюка, заявившего, что оппозиция тут ни при чем и призвавшего Януковича "отозвать своих провокаторов с улиц". Во время госпереворота в Молдавии в апреле 2009 года тамошние либерасты вели себя так же.
      
       Новая революция: искреннее восстание без лидеров, а потом подготовленные еврокомиссарами клоуны садятся во власть и начинают методично разрушать свои страны.
      
       Но протест - искренний. Не понимающие этого обезоруживают себя перед ним сами. Интересно, когда нам расскажут, что все украинцы прошли инструктаж в американском посольстве?
       Max Trudolubov:
       Там точно провокаторы есть - те, кто бросается. Это самое опасное. У Януковича все основания драться
       doctor-polit:
       В интервью с журналистами пяти телеканалов была видна растерянность Виктора Януковича. Он как будто впал в детство, говорил бессвязные вещи о промышленности, говорил то о том, что заводы стоят, то о том, что реформы идут. Он был похож на маленького ребёнка, который показывает дядям и тётям свои рисунки в виде графиков и статистических выкладок. При этом заметно нервничал и всё время говорил слова обиды. Эти вымышленные обиды сейчас играют огромную роль для Украины. ... Теперь нам действительно остаётся уповать на Господа Бога и психологов ЕС, чтобы они привели в чувства Януковича. У него есть целый сутки для принятия решения. А пока призываю всех идти на Майданы, студентов - выходить на улицы. Сегодня это важнее, чем сидеть на парах.
       pavel-shipilin:
       Вчера Украина увидела фрагмент интервью своего национального лидера нескольким местным телеканалам. ... Если кто-то не понял, объясняю: не было никаких взяток и не будет. И не снизит Путин цену на газ -- не стоит расчитывать, что Россия отсыплет Украине денег на будущую евроинтеграцию, раз больше никто не дает. Блеф Януковича закончится через два дня после саммита Восточного партнерства в Вильнюсе: именно здесь он с хрустом съест морковку на глазах у незалэжной державы.
       А если не поедет, то -- в Киеве. Что скорее всего, потому что зря мотаться смысла нет.
       Закулисье:
       Прежде всего, я вас всех очень прошу успокоиться и не накручивать себя. Я знаю, что многие на пределе, не очень понимая суть происходящего. Попытаюсь коротко объяснить. Основное, что вы должны понимать - игра закончилась! Янукович проиграл всё! Сам Янык и все его окружение это отлично понимают. Не слушайте всякие глупости, что Майдан организовал Янык или его младореформаторы. Они действительно нечто подобное планировали в идеале. Однако все что они смогли - это свезти сюда бомжей и братву в противовес нашему Майдану. Рыгам просто не по карману настоящий Майдан. А бесплатно на их Майдан никто не выйдет. Кто им его оплатит? Дураков больше нет. Так что никакого скандирования "Янукович! Европа!" рыги не дождутся никогда. Майдан им не нужен! Они его очень сильно боятся. И правильно делают, жадные твари.
       ОПК України:
       Российским журналистам, которые освещают саммит "Восточного партнерства", рекомендовано подчеркивать "большую геополитическую победу" президента РФ Владимира Путина в контексте приостановки Украиной ассоциации с ЕС. Об этом в кулуарах саммита сообщил источник в дипломатических кругах.
       "Российские СМИ получили "темник" Кремля: заявить, что неподписание Соглашения об ассоциации Украины с Евросоюзом является большой геополитической победой Путина", -- отметил собеседник.
       pavel shipilin:
       Президент Украины все-таки приехал вчера в Вильнюс на саммит Восточного партнерства, чему я, признаться, очень удивлен. Был уверен, Виктор Янукович позориться перед коллегами не захочет и пошлет вместо себя премьер-министра Николая Азарова. Но -- ошибся. По-видимому, желание потусоваться среди евроэлиты оказалось сильнее здравого смысла. А предоставить такую
       возможность даже человеку без особых политических амбиций украинский лидер просто побоялся.
       Алиса:
       После Вильнюса: колонизация Украины неизбежна. Главное, чтобы в Москве не испытывали иллюзий:
      
       Меркури:
       "Экономические проблемы Украины должны решать ЕС и Россия" - Янукович. Если диктор ничего не перепутал то, это днище политической мысли.
       vl-polynov:
       Разобиженные европейцы во всем обвиняют Россию. Президент Путин в ответ предлагает деполитизировать тему евроинтеграции Украины, сесть за стол переговоров всем заинтересованным сторонам и спокойно во всем разобраться (он даже предложил формат, исключающий политиков, пусть общаются только люди, делающие реальную экономику). Но уж обиделись, так обиделись. "Не будем играть в ваши игрушки и (далее по тексту)!" А на кого обижаться? Кто виноват, что подали себя так, что их не выбрали?
       Не знаю, может, сегодня на саммите ЕС заявит, что выделяет Украине безвозмездно Эльбрус денег. И та соглашение подпишет. Но что-то сомнительно. Где их взять? Одна Греция сколько съела! А ведь она не одна. Раньше думать надо было.
       kolya-s-raena:
       Ну чё, 190 гривен за 4 часа потусоваться на Майдане, круто (дочке в Киев звонил). Минус водка, то-сё. Можно жить. У нас квалифицированный рабочий за смену столько получает. Ну или я, неквалифицированный, но в очень удачный день.
      
       P.S. А сын сообщил - в Днепре предлагают 120. Снег лупасит, господа вы звери!No
       irutsch:
       К сожалению, большинство наших граждан живут эмоциями. А мне хочется спросить: почему у нас никак не хотят понять, что ни растворение Украины в ЕС, ни растворение в ТС не означает немедленного попадания в рай?! Коммунисты, ностальгирующие по СССР, -- однозначно за подчинение путинской Москве. Националисты с неменьшим рвением готовы лизать пятки (и прочие места, которые приличные люди не вылизывают) брюссельскому мальчику. А за Украину тогда кто остался? За Украину как НЕЗАВИСИМУЮ страну!
       bulochnikov:
       Похоже, что у организаторов евро-майдана серьезные проблемы с финансированием. Сегодня майдан начался в третьей точке Киева, а именно у главного офиса УДАРа В.Кличка. Правда, как сообщает РБК-Украина, на этот раз собравшиеся не протестовали против решения Правительства о приостановки подготовки к подписанию евро-соглашения, а требовали у руководства партии УДАР заплатить обещанные деньги за стояние в массовке.
       Илья Варламов:
       Пробыв два дня на Майдане я бы сказал, что это выступление не за скорейшую интеграцию в Европу, а против Януковича, его команды и теплой дружбы с Путиным. Отказ подписать соглашение стал только поводом, который переполнил чашу терпения многих. У людей к Януковичу и его друзьям накопилось много вопросов. Это в первую очередь фальсификации на выборах, ужасная коррупция (Навальному такого даже не снилось), отсутствие нормального правосудия и многое другое. Не думаю, что нужно объяснять это своим российским читателям. Просто на Украине все эти проблемы стоят намного острее, чем в России. И вот здесь возможное соглашение с Европой - реальный шанс навести хоть какой-то порядок. Ведь ассоциация с Европой это не только приятные бонусы для торговли, образования и культуры. Это еще и обязанности. Например, одним из условий было прекращение политических преследований властью. Это обеспечение гендерного равенства, реформа высшего образования, наведение порядка с авторским правом... и... о ужас, Европа хочет провести финансовый аудит и наступить украинским жуликам на хвост. Даже в украинскую прокуратуру хотят заглянуть и проверить, все ли правильно они делают. Понятно, что у Януковича от таких перспектив припекло одно место. А вот для людей, которые уже неделю выходят на площади по всей стране, это реальный шанс хоть как-то вырваться из нынешнего болота.
       katamarania:
       Товарищи, на данный момент мы наблюдаем попытку оранжевых, прозападных сил втащить Украину в ЕвроСоюз силой, путём устроения очередного Майдана. Мы выступаем категорически против присоединения Украины к ЕвроСоюзу. Это наша собственная позиция. Однако, мы считаем, что такой вопрос в самой Украине может быть решён только одним способом, путём проведения референдума.
       В блогах
       2 ДЕКАБРЯ 2013
       Осман Пашаев
       Ничего нового. Обычная история предательств. Квартет оппозиции монополизировал Майдан и Янукович перестал бояться. Дворцовый переворот провалился, реальные протесты заглохнут в рок-концертах и дискотеках, молодежь как легко воспломеняется, также быстро и остывает. Луценко сегодня взял управление уличными акциями в свои руки и в результате ул. Лютеранская оказалась абсолютно свободна.
       Аркадий Бабченко
       Ходят слухи, что Янукович слил таки Азарова и он то ли подал, то ли подаст в отставку. Подтвертить или опровергнуть эту информацию я пока не могу. Но, судя по тому, что на улице непрерывное гудение машин, информация растекается по улицам.
       Сергей Пархоменко
       Вообще впечатление от многих часов, проведенных на Майдане, таково,, что люди сюда приходят в точности за тем же, зачем приходили и на Болотную или Сахарова: чтобы пережить очень важное чувство единения. Чтобы убедиться, что они не одни. Чтобы встретить тут СВОИХ и побыть хоть сколько-то времени вместе.
      
       Вот этого "вместе" людям и тут очень хочется. Как угодно: хоть в футболяну погонять тут же, не отходя от флагов и лозунгов.
      
      
       Эдуард Лимонов:
       Наше плохо соображающее правительство должно очнуться и срочно помочь нашим восточно-украинским братьям отделиться от западенцев. Всего-то нужно организовать народное волеизъявление девяти украинских областей выйти из состава Украины и войти в состав России.
       anton_petrus:
       Кстати для украинофобов - ни одного плаката с упоминанием москалей я не видел. Как и не слышал про "Геть москалей". Очевидно спасибо российским СМИ, которые кормит вас чудесной нарезкой про украинских нациков. Как-будто у вас своих нет. Вот и нас хватает как ярых националистов, так и людей с хорошим чувством юмора.
      
       big-fracer:
       Завидую украинцам, что смогли поднять миллион человек и вывести на майдан. Видимо казаческие свободолюбивые гены гораздо сильнее, чем наследие рабско-крепостного сознания присущего россиянам.
       Roman Guro:
       Движение в конституции Украины в статье 11 прописан курс Украины на евроинтеграцию, прямым текстом. Потому, когда решение об ассоциациии с ЕС было отвергнуто, это подняло массы негатива среди думающего населения. "..Европейский союз хочет подписать соглашение об ассоциации с Украиной. Украине дали почти 100 % гарантии, что ЕС будет готов подписать соглашение, если Украина примет основные решения"
       Что оно дает? Движение в сторону интеграции с ЕС. Сильно проще торговля с ЕС, сложнее торговля с Россией.
       Для России это крайне не выгодно, она теряет рынок и возможно так же кусок основного рынка сбыта газа. Само собой допустить она этого не может. Украина уже закупала газа в этом году в 5 раз меньше предыдущего.
       mr Green:
       Сегодня 1 декабря. Такой день в истории Украины который нельзя пропустить мимо нормального сознания. Сегодня по разным подсчетам пришло на майдан около одного (!) миллиона людей ! И я как гражданин Украины и патриот горжусь этим. Но сейчас я хочу сказать не о гордости своей. Я хочу сказать о том чем я возмущаюсь :
       Мне сегодня было жутко стыдно за то, что казалось бы чуть ли не единственный канал который находится в опозиции и должен сегодня быть с народом в гуще событий, просто забил на всё и косил бабло. Косил бабло крутя весь день рекламу , зная что вся страна его смотрит и ждет горячих новостей. Ждет новостей о том что происходит во всех городах нашей страны. Он в самый кульминационный момент для страны думал об своём кармане.
       Marat Latypov:
       а сами люди?? Сами люди вообще ничего не хотят? Только политики-кукловоды? Полмиллиона на майдане - это не купишь!
       chipstone:
       События, происходящие сегодня на Украине, не оставляют ни единого шанса на то, что все это некая никем не запланированная случайность. Мы имеем дело с хорошо срежиссированным спектаклем, в котором все действующие лица и исполнители очень тщательно и скрупулезно выучили свои роли. И даже тот факт, что эта пьеса поставлена в театре абсурда, не отменяет ее нарочитой искусственности. Не знаю, что думают по этому поводу мои читатели, но меня не отпускает ощущение, что никакого реального противостояния среди тех, кто действительно играет украинский кризис, а не является марионеткой этой игры, не существует.
       Tania:
       Смотрю по телевизору что на Майдане и плачу
       Алексей Владимиров:
       Происходящее на Украине и в Киеве нельзя конечно назвать ничем, кроме запущенного механизма политического переворота. Это социальная технология создана уже достаточно давно и успешно используется в разных странах внешними силами, для решения своих политических и экономических задач.
       НА Украине хотят сменить власть, собственность, и лишить страну самостоятельности. Таким образом, это не просто политический переворот, это ещё и современный способ ведения войны.
       В блогах
       6 ДЕКАБРЯ 2013
       Леонид Бершидский
       Вообще-то здесь три Майдана. Один, политизированный, с Ударом и Свободой, растекся сегодня по городу, блокировал госструктуры, строил баррикады из мусорных баков и кричал что-то в мегафон януковичевскому контрмитингу. Второй, добрый и цветной, прыгал и махал телефонами под мощный, ненашенский кач группы "Танок на Майданi Конго" собственно на Майдане Независимости, пока третий, темный и страшноватый, крушил кувалдами поверженного Ленина на Бессарабке. Какой из трех победит? А черт его знает, им бы между собой разобраться.
      
      
       Sergey Markedonov
       Вот давал уже зарок не писать ничего про Украину. Однако же чтение писаний некоторых товарищей, именующих себя демократами или либералами, просто таки толкает к комментированию. Вот нашел один убийственный аргумент. С "донецкой шпаной" никаких дел иметь нельзя. Браво! А вот давайте спокойно. Донецкая "шпана" выбрана всенародно?
      
       Рустем Адагамов
       Эстетически это выглядит отвратительно и никак не вяжется с атмосферой Майдана. Я думаю, что это большой просчет в пиаре всего протестного движения или опять чьи-то козни. Теперь у властей есть возможность обвинить весь протест в вандализме. Могу представить как это подадут российские телеканалы -- мало не покажется. Да и по сути эта акция совершенно бессмысленна и то, что сейчас называют "символическим событием", на самом деле обыкновенное хулиганство. Вместе серьезных действий (допустим, объявления всеобщей забастовки), они идут, сносят статую и долбят её кувалдами. "От него кровопролития ждали, а он чижика съел". Ганьба, в общем.
      
       Матвей Ганапольский
       Сброс с постамента памятника Ленина в Киеве конечно же не будет концом коммунизма ни в Украине, ни в какой-либо другой стране - большевистская идея вечна, только по разному называется. Но у меня нет никакого почтения к сброшенному истукану
      
       Серг Митрофанов
       Разве Майдан не дает оценку вообще всей постсоветской политической системе. Эпохе захвативших власть временщиков. Разве мы не можем сказать честно: Путин - случайный серый человек на вершине власти, который посвятил свою жизнь исключительно тому, чтобы не дать себя переизбрать. И так же все остальные его друзья и соратники, януковичи всякие. И оно, может быть, было бы ничего - царя же ведь тоже не переизбирали - но результаты плачевные. Мы перестали работать, стремиться к чему-то, еще немного и вообще исчезнуть навыки цивилизованной жизни. И все это гниет с головы.
       Айдер Муждабаев:
       Мое личное мнение: власти Януковича приходит конец. В Киеве это ясно, как белый день.
       Никакой реальной людской поддержки у него нет. Даже платный (по 380 грн в сутки) антимайдан нормально собрать не могут, оттуда люди бегут при первой возможности, поскольку сами презирают и не уважают эту власть.
       Роман Василич:
       Нельзя также не отметить, что в нынешнем протесте в Украине на "евромайдане" не принимают участие коммунисты, что, впрочем, и не удивительно. Симоненко с его ручной КПУ - это прихвостни расеянской КПРФ и лично Зюганова, которые находятся на содержании Администрации Путина. Что как бы и означает, что Симоненко не может быть оппозицией априори. Впрочем как и левые в целом, являющиеся ручными гавкающими кабелями, лаящими по сигналу хозяев.
       Александр Антонов:
       Не хотел лезть в политику, но все чаще и чаще попадаются новости из Украины. Такое событие невозможно пропустить. Митинги, демонстрации, битвы с милицией на главной площади и все ради того что бы Украина зашла в Европейский Союз. Я из Латвии и моя страна вошла в ЕС, 1-го мая 2004 года. Этот день запомнился в моем городе, многочисленной демонстрацией и дракой с полицией, но по другому поводу ) Латвия решила отказаться от обучения на русском языке. Что нам обещали после вступления в столь благодатный союз? Рост зарплат и пенсий, безвизовый въезд в Европу, да мы сами СТАНЕМ частью Европы!!! В итоге что мы получили? Большинство заводов, что были не развалены после распада СССР, стали неугодными экономике Европейского союза. К примеру, в Латвии было 2 сахарных завода, 1 из них в моем городе. Оба закрыли, т.к мы подписали соглашение покупать сахар у поляков. Рыбный флот был практически весь порезан, для того что бы мы не вылавливали в своем море рыбу ибо опять же полякам, надо девать куда то свою продукцию. Нам дали кредит, потом еще один и еще. На сегодня экономический долг Латвии более 10 миллиардов долларов.
       strajj:
       Знаю, что буду трижды осуждена и, может быть, даже оплевана сторонниками акций протеста, но мне лично жаль детей, которые мечтали погулять с родителями на новогоднем Майдане. Как им объяснить, что праздничная елка стала камнем, о который споткнулись взрослые дяди и тети, которых зовут "власть" и "оппозиция". Первые, если бы хотели быть от греха подальше, загодя перенесли бы рождественский городок на ту же Михайловскую площадь в Киеве. Вторые вспомнили бы, что в прошлом году, когда вовсю шли митинги в поддержку Тимошенко, праздничная елка и палаточный городок сторонников Леди Ю мирно сосуществовали на Крещатике.
       Влад Ульянов:
       Про Евромайдан уже снимают документальные фильмы
       No pasaran:
       С лозунгом "Переступили через закон - переступите через нас", украинские студенты телами заблокировали Украинскую Генпрокуратуру.
      
      
       В блогах
       11 ДЕКАБРЯ 2013
       Аркадий Бабченко:
       На девять утра основные силы, штурмовавшие Майдан со стороны Институтской, отведены. Осталась лишь шеренга заграждения. Завоеванную часть Майдана "Беркут" пока не покидает. На Михайловской силы остались. Пока перемирие.
       Аркадий Бабченко:
       Сегодня в полночь начался штурм Майдана. Силовики зашли с трех сторон - от Грушевской улицы, по Крещатику и спустились по Институтской. На Институтской - большая часть. Тысячи две, я думаю. "Беркут". Пока готовились к обороне баррикады на Институтской и стянули сюда большую часть сил, "Беркут" совершенно спокойно прошел от Грушевского, оттеснив незначительное число оборонявших Майдан с этой стороны, и дошел почти до сцены. Как минимум треть Майдана они уже контролируют. Около Дома Профсоюзов что-то горит.
       со стороны Крещатика никаких действий силовики пока не предпринимают.
       Основное противостояние идет на Институтской. Тут самая крепкая баррикада и больше всего людей. пока им удается сдерживать "Беркут", который хоть и дошел до баррикады, но преодолеть её не может.
       Баррикаду обороняют в основном ветераны Афганистана. Люди скандируют "Служу Украине".
       Сейчас, в три часа ночи, пока наступила пауза. Но, безусловно, действия продолжатся в ближайшее же время.
       Пока силовики действуют аккуратно - просто продавливают людей массой. Без избиений. Спецсредства в ход тоже не идут - нет ни гранат, ни газа.
       Евгений Киселев:
       Ситуация удивительным образом переломилась - в который раз, кажется, инициаторы новой силовой акции ошиблась в своих расчетах - видимо, им показалось, что протестующие на исходе третьей недели демонстраций устали, выдохлись - ан нет, глубокой ночью тысячи киевлян устремились на майдан. Видно, как соотношение сил буквально с каждой минутой меняется не в пользу "Беркута", который в какой-то момент остановился, а теперь к нему с тылу заходят толпы демонстрантов. Боюсь, в Украине столько же "Беркута" не наберется.
       Разве что "ограниченный контингент" срочно приглашать... А если серьезно, мне очень интересно, как же власти, все-таки, додумались это устроить в ситуации, когда из Киева еще не отбыли высокопоставленные иностранные эмиссары, которых высокопоставленные украинские руководители всего несколько часов назад заверяли в своих миролюбивых намерениях?! Что они им завтра скажут - если они вообще станут с ними встречаться?! И еще интересно, они вообще знают, какая разница во времени между Киевом и Нью-Йорком?! Они же, блин, обеспечили все службы новостей в Америке - в их вечерний прайм-тайм - главной новостью из мирно спящей Европы с роскошной драматической картинкой!
       Скоро заработает метро, и народа подтянется в разы больше... Первую глупость власти сделали с ночь с 29 на 30 ноября, разогнав крошечный и абсолютно безобидный "студенческий" майдан. Сейчас, кажется, власти наступили на те же самые грабли... "Мы живем, под собою не чуя страны" - это сегодня про них.
       Кирилл Рогов:
       Ну, вот и штурм. Кто мне тут второго дня так уверенно говорил, что штурма не будет, ау?
       Противостояние продолжается. Либо Путин Украину, либо Украина Путина.
       Назначение Киселева и слияние двух агентств - совершенно отчетливое послание, что Путин решил строить настоящий Советский союз (не факт, что получится, но решение есть). И намерен воевать.
       Конечно, в метафорическом смысле. Просто в этом глаголе не всегда можно отследить грань между метафорой и реальностью.
       Как получится.
       Кстати, интересно наблюдать, как прогибаются и сдают позиции российские СМИ. Даже Эхо Москвы не употребляет слово штурм. Говорят "беспорядки".
       Леонид Цодиков:
       А ты, Владимир Владимирович, пока внимательно смотри. Потому что, если у тебя вдруг, каким-то перепугом получится нас заполучить, мы непременно и быстро всему этому научим весь твой народ. И тогда, здравствуй Киевская Русь, а московскому твоему царству, извиняюсь п...ц.
       Артур Вельф:
       Я вам вот что скажу: если победит Евромайдан, россиянам нужно готовиться к сильному закручиванию гаек. Впрочем, думаю, их сейчас будут еще сильнее закручивать вне зависимости от исхода Евромайдана.
       j-mihalych:
       Лидер УДАРа Виталий Кличко вместе с людьми оттеснили шеренгу "Беркута" возле баррикады на улице Институтской. Бойцы пытаются создать периметр, чтобы оттеснить митингующих.
       Но люди держатся и не дают этого сделать, сообщает пресс-служба УДАРа.
       Между тем Беркут на Институтской фактически оказался в осаде. Как сообщают народные депутаты от УДАРа, которые заблокировали на Институтской спецтехнику, вверх по улице сформировалась колонна киевлян, более 300 человек.
       Киевляне, которые шли на Майдан, оказались в тылу у бойцов и пытаются их заблокировать.
       Туда прибыло подразделение внутренних войск и бойцы начали избивать.
       ornasorb:
       Лидер партии "Удар", в прошлом известный боксер Виталий Кличко попросил женщин и детей покинуть Майдан. Украинские спецслужбы пытаются прорвать кордоны оппозиции.
       nejivoi:
       На Майдане то через громкоговорители призывают милицию не штурмовать протестантов, то попы поют "Во славу отца и сына и святого духа Отныне и присно..." (!!!)(?????), то с трибуны выступают какие-то англоязычные граждане на ангийском языке.
      
       Причём это всё перемежается - поющие попы, англоязычные граждане и рупоры.
      
       Единственное что неизменно - крики "ганьба" на заднем фоне.
      
       Менты стоят растерянные и ко всему готовые.
      
       Какой-то трэш и угар и ничего не понятно и температура -7 (бедняги).
       В блогах
       13 ДЕКАБРЯ 2013
       Айдер Муждабаев:
       Не кажется ли вам, что несколько прямых телефонных разговоров с украинскими олигархами о возможном будущем их вилл, яхт, счетов, детей, жен и блядей дали бы эффект побольше визита Маккейна и сравнимый с Майданом?
      
      
       Dasha Okatova:
       Немцов о запрете въезда в Украину: Янукович пошел по пути Лукашенко
      
       Виктор Трунов:
       Оказывается януковичи не только своих оппозиционеров боятся...
      
       Телеканал ДОЖДЬ:
       Такой вот безвизовый режим.
      
       Федорченко Александра:
       Бориса Немцова не пустили на Украину...как одного из организаторов беспорядков!
       http://eJ.ru/?a=note&id=24657
       Давайте наберемся честности и мужества. Чтобы признать, что битву при Болотной мы проиграли. Мне это горько признавать, но это так.
       Не 24 февраля, когда судья Никишина огласила приговор, о котором я уже написал все, что думаю. И на который, будучи защитником Андрея Барабанова, уже отправил жесткую и безнадежную апелляцию.
       Мы проиграли все значительно раньше. И проиграли не в суде. Дело не в том, что я был защитником на процессе и теперь хочу снять с себя ответственность за то, что не сумели добиться оправдательного приговора -- не в суде, увы, определяются срока по политическим делам. Я думаю, мы могли бы сработать лучше, могли бы еще явственнее, доказательнее вскрыть вранье обвинения -- не решило бы это ничего. Потому что мы проиграли много раньше.
       Скажу даже больше: как ни странно, сам суд мы, пожалуй, даже и не проиграли. Сравните 4,5 года лагерей у Максима Лузянина, признавшего свою вину (зря, ох, зря!) и пошедшего "особым порядком" -- и от 2,5 до 4 лет восьмерым "болотникам", ничего не признавшим и стоявшим до конца. Не выиграли, но и не проиграли. Не столько мы, защищавшие их в суде, а больше они сами и те, кто их поддерживал. А вот в битве при Болотной мы все вместе потерпели поражение.
       В конце 2012 года каждые субботу и воскресенье по Тверской, на Охотном ряду, на Манежке стояли "пикеты выходного дня" в защиту узников 6 мая. Упрямо, выходные за выходным, несколько месяцев подряд. Сколько человек принимало в них участие? Редко когда по 50 одновременно. Думаю, не больше, чем 100-200 человек за все эти месяцы. Да, стоять в холод и ветер в одиночку на Тверской нервно и неуютно. Под равнодушными взглядами прохожих, которым нет никакого дела до того, о чем кричат плакаты. Под оловянными взглядами полицейских, занудно переписывавших тексты этих плакатов. А сколько человек приходили на ежедневный изнурительный многомесячный нон-стоп пикет у Следственного комитета? Хоть раз пришли? Разумеется, у всех есть хлопоты и дела. Более нужные и более приятные. И отмазка, почему не пойти, находилась всегда. А настойчивости и убежденности в необходимости таких действий не находилось. И Следственный комитет мог спокойно продолжать лепить дело: героический пикет у его дверей день ото дня все больше выдыхался, а на Тверской в цепочке пикетов все чаще зияли пустоты.
       Не приходившие -- это к вам: вы покинули строй и дезертировали. Первый раунд был проигран почти с ходу.
       В начале 2013 года, когда маховик "болотного дела" уже вовсю раскрутился, когда уже прозвучали слова г-на Пескова, предлагавшего "размазать печень демонстрантов по асфальту", Комиссией круглого стола 12 декабря было инициировано беспрецедентное Общественное расследование событий 6 мая 2012 года на Болотной площади.
       Инициировать-то инициировано, да вот только занимались им всего несколько человек. А все остальные стояли и смотрели, как оно "не получится". Ну да это так, к слову. А если по существу: сколько народу было на Болотной 6 мая 2012 года? Тысяч пятьдесят? Ну, хорошо, кто-то ушел сразу после начала и почти ничего не видел, но где-то около 30 тысяч человек всё видели своими глазами. Сколько человек откликнулись на Общественное расследование и прислали свои ответы на вопросы анкеты? 600 (шестьсот). В итоге расследование состоялось. И удалось выяснить почти всё. Во всяком случае, самое главное. И всем приславшим свои показания от нас, защитников, огромная благодарность. По своему опыту знаю: многие даже обижались, что мы их не вызывали свидетелями в суд (почаще бы отвечать на такие претензии!), приходилось подробно и даже с некоторой неловкостью объяснять, что -- увы! -- жанр судебного разбирательства не то же самое, что расследование событий, что наши действия ограничены рамками конкретного процесса, конкретными обвинениями конкретным людям, что свидетель, пусть мельком видевший наших подзащитных 6 мая на Болотной, нам порой ценнее, чем самый точный и подробный в показаниях очевидец всего события в целом -- всё это приходилось объяснять и брать за горло собственное желание пригласить таких рвущихся в бой за правду (вот уж когда я говорю без тени иронии!) свидетелей. Но все эти 600 человек должны понимать -- очень надеюсь, что понимают! -- что без их показаний Общественному расследованию мы не нашли бы тех, кого пригласили в зал суда, и что без свидетельств тех, кого не было в зале суда, мы не смогли бы так "прицельно" допрашивать полицейских -- свидетелей обвинения. Что не будь их показаний, не из чего было бы сложить доклад, не с чем было бы Михаилу Касьянову ехать в Брюссель и укатывать, утрамбовывать до того глядевших широко закрытыми глазами европейцев и их парламентариев, не принял бы Европейский суд по правам человека это дело и не придал бы ему приоритетный статус. Так что всем, кто откликнулся на Общественное расследование, -- спасибо! Их было целых 600 человек!
       На основе доклада комиссии в любой нормальной стране было бы как минимум парламентское расследование, а затем и судебное преследование должностных лиц, виновных в силовом полицейском разгоне мирной демонстрации. В любой нормальной стране с нормальным парламентом и нормальной судебной системой. Сами понимаете, не в нашей стране.
       600 человек свидетелей -- у нас в стране это немыслимо много для такого рода расследований...
       ... но это всего-то 2% от тех 30 тысяч человек, которые видели всё своими глазами. Вот и еще шаг к поражению -- дезертирство, снова дезертирство, давайте говорить начистоту, 98 процентов тех, кто был на Болотной 6 мая 2012 года. И -- видит Бог! -- неинтересно, было ли это дезертирство со страху или от безразличия. Было. Дезертировали. Только кричать оказались горазды: "Один за всех и все за одного!".
       И вот, уже после доклада, когда всё было разложено по полочкам, сколько людей выходило в защиту ребят, севших по "болотному делу"? Не знали? Да такой пиар, как у доклада, мало у какого другого документа был! И ссылок на него было не счесть! Не прочитали? Не удосужились? Не захотели читать, чтобы не тревожиться? А то, неровен час, еще и кольнет где-то под сердцем. Или прочитали, но решили, что вас лично это не касается? И удобно оправдывали себя тем, что, мол, посадили тех, что дрались, а мы-то, мы-то белые и пушистые! Вот и еще один шаг к поражению.
       Сколько денег собирали на праздники непослушания в 2012 году? За день по 3-4 миллиона рублей на сцену, звук и тому подобное. И так на каждый большой митинг. Знаете, сколько денег собрал Комитет 6 мая за календарный год? Те же 3-4 миллиона. Поверьте, мы безумно благодарны каждому, кто внес сколько смог -- все средства пошли на поддержку ребят, на передачи в СИЗО, на помощь их семьям, на оплату адвокатов и экспертиз, на листовки и подписку для ребят. Спасибо всем, кто дал сколько мог. Особенно тем, кто приносил больше, чем мог. Но 3-4 миллиона за год! Потому что это не праздник. Потому что это жизнь, которую мы не умеем жить, а не проживать.
       И еще о "властителях дум" и "совести нации". У каждого своя работа. За многими "их" театры, студии, зрители... "Их", но не "ваши" -- благоразумно и ответственно промолчав, вы расписались в том, что они не ваши. Кто не расписался -- тем я не кланяюсь в ноги, не за что. Просто готов подать руку и не отмывать ее после этого с мылом как после инфекционного больного. Мы проиграли именно потому, что не нашлось (или почти не нашлось) в Третьем Риме наследников первого -- типа Катона Старшего с его Carthaginem esse delendam! Мы проиграли потому, что во всей стране нашлось всего несколько изданий, следовавших Катону, да еще горстка тех, что хоть от случая к случаю писали правду. Да, со СМИ беда, да, почти все они подконтрольны властям, только вот в Польше, после прихода к власти Ярузельского, военной хунте пришлось сажать перед камерами в телестудиях и перед микрофонами на радио военных -- не нашлось там почему-то ведущих и дикторов, согласных продолжать вести передачи, будто ничего не случилось.
       В сражении при Болотной были и победители. Это власть, день ото дня укореняющаяся в фашизме при нашем молчаливом попустительстве. И еще ребята, выстоявшие под катком этой власти. Неважно, осужденные, вышедшие по кастрированной амнистии (мы ведь благодарны людоедам за нее, не правда ли?), защищающиеся сейчас в суде или готовящиеся к нему в СИЗО -- они не сдались перед машиной лжи. И их родные, устоявшие и не сломавшиеся. А все мы остальные потерпели поражение.
       Мы его заслужили. Мы ничего больше не заслуживаем. Во всяком случае, пока не заслуживаем. И все дезертировавшие с поля боя при Болотной, уютно спрятавшиеся в повседневность должны запомнить раз и навсегда: своим спасением, тем, что поражение при Болотной не превратилось в паническое бегство, что их не порубили в капусту висящие на плечах у них, бегущих, "сотрудники правоохренительных органов", -- так вот, своим пока еще спасением они обязаны горстке людей, прикрывших их спины. Горстке замученных, выдохшихся за эти два года людей, по какой-то нездешней причине оставшихся стоять, когда все только что дружно скандировавшие "Один за всех, и все за одного!" растворились в "деловых буднях".
       Поражение -- штука полезная. Порой куда более полезная, чем победа. Потому что победа, она "одна на всех", а поражение достается каждому лично. И каждому выпадает шанс обернуться и посмотреться в зеркало.
       * * *
       P.S. Больше полугода раз в неделю я выхожу из Бутырки. Четыре решетчатых двери-отсечки внутри с привычно-омерзительным зуммером -- спуск по кривой лестнице в башне тюремного замка -- крохотный дворик с нелепой, вечно закрытой церковной лавкой -- проём в стене -- десяток ступеней вниз -- десять метров асфальта -- арка жилого дома (вы дольше читаете эти слова, чем требуется времени, чтобы пройти эту via dolorosa)... -- и Новослободская улица, "Кофе-хауз" и "Шоколадница" напротив, магазин "Люстры", дорогущая "Чайка-плаза", толпы спешащих по своим делам людей, клаксоны машин, смех девушек и звонки трамваев по Лесной...
       ... А вокруг шумела Иудея
       И о мертвых помнить не хотела.
       Но ложились тени на суглинок,
       И таились тени в каждой пяди,
       Тени всех бутырок и треблинок,
       Всех измен, предательств и распятий...
       (Александр Галич)
      
       Владимир Войнович: "Советский человек превзошел мои ожидания"
       "Они водрузили олимпийский факел на бочку с порохом", - говорит знаменитый сатирик, подписавший антивоенное обращение
       15 марта 2014
      
       Российская иhttp://www.svoboda.org/content/article/25297772.htmlнтеллигенция готовит конгресс "Против войны, против самоизоляции России, против реставрации тоталитаризма".
      
       "Наша страна оказалась ввергнутой в опаснейшую авантюру, - говорится в Обращенииинициативной группы Конгресса. - Под лозунгом "Защитим русских в Крыму, а также всех украинцев от новой нелегитимной фашистской власти в Украине!" уже произошла фактическая аннексия Крыма. Грубо нарушено международное право, разрушены принципы европейской безопасности и стабильности. Россия стремительно скатывается к новой холодной войне с Западом, тяжелейшие последствия которой невозможно предсказать.
       Во всех государственных СМИ России льются безудержные потоки лжи и дезинформации, а также развернута оглушительная пропагандистская кампания против всех, кто пытается поставить под сомнение правомерность действий властей, указать на их пагубные последствия для страны, для народа. Все несогласные огульно шельмуются, называются "пятой колонной" и "фашистами". А несогласных немало. Достаточно почитать неподцензурные СМИ или многочисленные суждения в социальных сетях, чтобы увидеть, что политологи, экономисты, люди, профессионально занимающиеся внешней политикой, да и просто люди, сколько-нибудь наделенные общественной чуткостью, предупреждают, что на Россию надвигается настоящая катастрофа - экономическая, политическая, гуманитарная".
      
       Обращение подписали 90 человек, среди них Лия Ахеджакова, Гарри Бардин, Андрей Макаревич, Андрей Битов, Дмитрий Быков и Людмила Улицкая.
      
       Идет и сбор подписей под "Антивоенным заявлением российской интеллигенции". Его подписали сотни человек, в том числе Борис Гребенщиков, Ольга Седакова, Андрей Смирнов, Ирина Прохорова, Юрий Шевчук, Андрей Звягинцев и Вероника Долина.
      
       Подписавший оба документ писатель Владимир Войнович был гостем программы "Итоги недели" Радио Свобода:
      
       - Владимир Николаевич, вы подписали письмо против войны, но есть и другое письмо интеллигенции - в поддержку Путина. Причем, там даже не указывается, что именно это 500 человек поддерживают - это нечто вроде присяги на верность. Произвело на вас это впечатление?
      
       - Произвело и вызвало большое разочарование, отвращение и еще разные эмоции такого рода. Я очень разочарован в некоторых людях, фамилии которых я там увидел. Вообще это удручающе выглядит: не только они, даже, я бы сказал, весь народ, огромная часть которого с энтузиазмом встречает эти шаги к своему собственному удушению. Просто удивительно, как люди не понимают, что происходящее сейчас очень скоро отразится на их благополучии, на всем их существовании.
      
       - В брежневские времена подобные акции были формальными и фальшивыми, а сейчас зачастую видна искренность. Понимаешь, как это работало в Германии и в Советском Союзе в 30-е годы, как возникает механизм патриотического угара, когда люди, недавно вполне вменяемые, буквально сходят с ума. Все это видно, но все равно не понятно, что ими руководит.
       - Очевидно, ими руководит тот вид патриотизма, при котором желательно у кого-то отхватить что-то и показать кузькину мать, что мы такие сильные. Желание легкой победы над кем-то. Это было всегда, это повторялось много раз, просто мы с вами этого не видели. Но это было, когда началась Первая мировая война и был патриотический угар, а потом дело кончилось полным разочарованием. У нас в микроформе это было в 91 году, правда, другого рода, это была псевдореволюция. То же самое было в 1904-1905 году перед войной с Японией, а потом было разочарование. Были крайности такие: вот, мы лучше всех, мы сильнее всех. А потом жалобы: вот, мы жалкие такие, нас все обманывают, мы страна дураков. Я помню, в 90-х годах сплошь и рядом: водители такси обычно говорили: да, конечно, мы такие жалкие, несчастные...
      
       - Но все-таки тогда был почти непроницаемый мир, а сейчас открываешь интернет и все узнаешь. Странный феномен, как умеют люди переборки ставить, чтобы ничего не замечать.
      
       - Я согласен с вами. Это не касается тех людей, которые называются интеллигенция: в основном, они все-таки в расчете на материальное вознаграждение это делают. А большинство людей - воспитанники телевидения, которое называют зомбоящиком, они не интернет-пользователи. Люди, которые пользуются интернетом, более осведомлены, они пообразованнее и поумнее.
      
       - Первым в поддержку Путина выступил Союз писателей России, это письмо произвело на меня сильное впечатление, потому что там были фамилии, которые я последний раз слышал в году 89-м, во времена полемики журнала "Огонек" и "Молодая гвардия". Оказалось, что все эти люди живы, они как в анабиозе все это время провели, и их тьмы, и тьмы, и тьмы. Причем абсолютно те же самые фамилии, что и 25 лет назад...
      
       - На меня оно как раз не произвело впечатления, потому что я знал, что они в каком-то анабиозном виде существуют. Взгляды их меня нисколько не удивили. Меня только смутило то, что они называются "писатели России", как будто других писателей нет. Многие люди не понимают, что Союзов писателей несколько, что есть такой Союз писателей, а есть другой. А получилось как раньше, один Союз и писатели, которые представляют всех писателей. Сами по себе они не удивили, меня даже больше удивил Совет Федерации. Они проголосовали единогласно: я понимаю, это тоже такой советский обычай голосовать единогласно, но все-таки речь идет о возможном начале войны, о событии, которое кончится цинковыми гробами. Я не сомневаюсь в том, что среди членов Совета Федерации, и даже правительства, и даже в администрации президента есть люди, которые очень сомневаются в том, что так надо делать, что это правильный шаг. Но голосуют послушно, единогласно. Я понимаю, когда против геев единогласно, но тут война, которая может кончится огромными несчастьями, и хотя бы тут не воздержаться, скромно отойти в сторонку, - этого я не понимаю совсем.
      
       - Кроме всего прочего, речь идет об их собственном благополучии. Ведь они лучшие свои часы проводят в Куршевеле или на Сардинии, у них дети на Западе живут. Зачем им становиться невыездными, зачем им провоцировать санкции? Странно, что они сами бросаются под поезд. Путин тоже. Меркель сказала, если правильно ее слова передают, что Путин спятил. Что с ним происходит, зачем все это?
       - Я думаю, что он сильно испугался Майдана. Потому что народилось какое-то слабое протестное движение, все-таки выходили 150 тысяч людей на улицу, а дурной пример заразителен. И даже допускаю, что какие-то люди посмотрели на Майдан и думают: хорошо бы у нас что-то такое. Путин, конечно, испугался. Наверное, он считает, что надо какие-то превентивные меры суровые, чтобы всем было понятно, что у нас это не пройдет. Потому что, если сейчас начнется какая-то даже малая война, это очень хороший, удобный случай для закручивания гаек. Сейчас уже издания блокируют. У нас еще есть остатки свободной печати, средства массовой информации типа "Новой газеты", "Эха Москвы". Можно даже не запрещать, а можно сменить руководство, штат сменить и все, будут под тем же названием совсем другого рода. Как, например, телеканал НТВ: был такой канал, стал другим каналом, а название не меняется. У них большой опыт этого, а в условиях войны это легко сделать. Все равно при всех условиях: проглотит Россия Крым или победит Украину, что-то еще сделает или ничего не сделает, пиррова победа уже одержана. Это уже победа, и она уже пиррова. В конце концов это отразится на России самым негативным образом, и будет плохо всем, включая тех, кто сейчас кричит "ура", кто поддерживает все эти действия.
      
       - Вы во всем сочувствуете Майдану? Вам кажется, Украина идет по верному пути?
      
       - Я не могу сочувствовать любой революции во всем. Но я сочувствую тому, что народ поднял восстание. У нас все время говорят о легитимности того, сего, но в Декларации прав человека написано, что если власть ведет себя как-то не так и не дает людям свободно изъявлять свою волю, то народ имеет право на восстание. Восстание - вообще легитимное проявление воли народа, если народ доводят до того. Конечно, наверняка там были какие-то люди, которых я не хотел бы видеть и вообще слышать о них.
      
       - Вы уже несколько раз произнесли слово "война". Многое из того, что вы описали в романе "Москва 2042", сбылось. По вашим ощущениям, дело идет к большой войне?
      
      
       И будет плохо всем, включая тех, кто сейчас кричит "ура", кто поддерживает все эти действия
       - Опасность большой войны, конечно, есть, даже опасность Третьей мировой войны. Сейчас водрузили олимпийский факел на бочку с порохом. Но если даже большой войны не будет, реальная угроза такая: в результате столкновения России с Украиной эти народы, какая-то часть которых воспринимала отношения как братские, теперь станут заклятыми врагами. Само столкновение, если дорастет до какого-то уровня, приведет к распаду Украины и к распаду, в конце концов, России тоже. Потому что теперешние события очень подогревают сепаратистские настроения там, где они есть. А они есть по всей территории России. Они сильны на Кавказе, они зреют в Татарстане, даже среди русских: Дальний Восток, может быть. Я не люблю прогнозировать. Дело в том, что я писал роман "Москва 2042" как сатирический, как предупреждение. Как предупреждение я могу сказать, что есть большая угроза распада и Украины, и России. Если я еще проживу какое-то время, то я не удивлюсь, если дело этим кончится.
      
       - История, конечно, страшная, но дает и богатый материал для сатирика. Все эти директора провинциальных музеев и совписы, которые стремятся сейчас патриотическое письмо подписать, чтобы рядом быть с Башметом или Лунгиным. Это ведь ваши персонажи. Чувствуете вдохновение?
      
       - Вдохновение, конечно. Как говорил поэт Николай Глазков, чем событие интереснее для истории, тем оно для современников печальнее. Но оно в то же время благодатное для сатириков, к сожалению.
      
       - Стремительное возвращение советского мира и советских нравов - очень любопытная вещь.
      
       - Вы знаете, я когда-то написал, что Советский Союз кончился, но советский человек будет жить еще долго. Он превзошел даже мои ожидания.
       ________________________________________
      
       Дмитрий Волчек
       VoltchekD+rferl.org
      
      
       Чтобы задать вопрос или оставить комментарий не забудьте войти на сайт.
       Комментировать материал без премодерации можно на нашей странице в Facebook
      
       Комментарии
      
       пишет : А.Т.Ф. Откуда: Россия
       15.03.2014 16:57
       Ответить
       Даже записной холуй - Макаревич, тот, кто с наслаждением когда-то прогнулся под "друга Владимира и друга Диму" - даже он понял, что Ботексмен ведёт нас к катастрофе и переметнулся от "друга" к оппозиции.
       ________________________________________
       пишет : Aleksey Dubinin
       15.03.2014 16:37
       Ответить
       Между Войновичем и палачами-"большевиками" нет разницы, формально они служили разным хозяевам, но цель у них была одна - мочить русский народ, гадким словом или пулей. Для него и его хозяев никак не доходит одна элементарная вещь, что русский народ, поставленный в 20 веке на грань уничтожения (промолчу кем), и одинаково ненавидящий и "большевизм" и олигархический капитализм может просто радоваться своему воссоединению, тому, что полтора миллиона русских людей вернутся домой.
       ________________________________________
       пишет : Ermak Откуда: Kz
       15.03.2014 16:30
       Ответить
       В последнее время все чаще и чаще по зомбоящику внушали русским людям их исключительность. Доходило до того, что только русские могут по настоящему любить и уж если веселиться, то лучше русских это никто не умеет делать. И вообще все вокруг недочеловеки и мешают нормально жить. Под маской ура-патриотизма расцвел махровый национализм и вырос фашизм. И это с молчаливой поддержки путлера. Сейчас буквально залито все ложью и народ просто дуреет от всего этого. Своих не бросим!!!? Тогда ждите турков в Крыму. Они ведь тоже своих татар в обиду не дадут. Тем более это их исконные земли (турецкие).
       ________________________________________
       пишет : Владимир К Откуда: Канада
       15.03.2014 16:21
       Ответить
       Эта беда началась не с выколотого глаза и сжигания живого человека злыми бендеровцами, это стало только сигналом, выведшим из себя всякое мирное существо, обывателя у телевизора, до этого с интересом следившего за продолжением олимпиады.
       Теперь все жонглируют словом "легитимность", подразумевая "законность", "справедливость", "честность" и "правду" в политической жизни. На деле же не знаем, не любим и хотим никакой правды и до сих пор предпочитали ложь, принимая ее обьятия, и кровно роднясь с нею.
       Злодеи и герои вырисовывается отчетливо и моментально в телевизоре. Те, с пришедшие с Запада - злодеи, а спаситель - конечно же Путин с предначертанной ему великой миссией спасти Великую Россию.
       Но ведь здесь план.
       Кем была подготовлена вся эта ситуация? Кто расшатывал прежнюю незрелую, но все же выбранную власть в Украине, проплачивал, красил и проталкивал к власти явно некудышнего, пародийного и в принципе не способного Януковича? Рассчет такой: вызвать всеобщее недовольство в обществе и желательно смуту, что бы потом вмешаться миротворцем, ну а дальше видно будет. Недовольство вызвали, смуту получилась, теперь даже с кровью и взаимной ненавистью замешанной на старых обидах. Гениально организовано! И сам при этом - миротворец!
       Зачем и для чего все это? А потому что страх. Нынешняя власть в серьез обеспокоена за себя саму. Пример с Януковичем, лишь в мягкой форме напоминает им об их собственной неизбежной участи. Спрятаться в сегодняшнем открытом мире будут негде. И остается только один выбор - играть вабанк, брать нахрапом, изображать силу и уверенность в себе. Иначе конец. А так хоть дотянуть как-то до собственной бесчувственности, когда уже будет все равно. Неужели кто-то всерьез думает, что их заботит судьба страны?
       ________________________________________
       пишет : ustis Откуда: Санкт-Петербург
       15.03.2014 15:58
       Ответить
       Царь испугался издал манифест -мертвым свобода-живых под арест Демьян Бедный
       ________________________________________
       пишет : Kimmel Откуда: Russia
       15.03.2014 15:52
       Ответить
       насколько же был гениален А.С.Пушкин...Как же он хорошо показал нашу великодержавную сущность, в сказке о рыбаке и рыбке...Похоже мы плавно переходим к её финалу ( Действительно сказка ложь, да в ней намёк -- добрым молодцам урок...
       ________________________________________
       пишет : Дмитрий Хоботов Откуда: Екатеринбург
       15.03.2014 15:34
       Ответить
       Да ничего. Я уже писал о соседе, который сегодня ратовал за Крым, а сегодня лишился работы. Пример реальный и очень показательный. Он лишился не за Крым, а потому что заказы падают. А падают они - и будут падать - как раз из-за Крыма, консолидированного Крыма. В таких полувоенных режимах экономика всегда разрушается, это аксиома. Достаточно перечитать Ремарка. Впрочем, что Ремарк, посмотри за окна.
       В этом смысле любопытен феномен, озвучиваемый Войновичем. Бравада накануне войны - в том числе русско-японской - и повсеместное разочарование. Жаль, конечно, соседей, которые лишатся работы и пойдут сдавать стеклотару с макулатурой, они же не кролики, хотя сами себе готовят нищенское ристалище. К слову сказать, в Советском Союзе было куда лучше с макулатурой и стеклотарой - на это можно было хотя бы жить. В путинской России - в бытовом смысле - развалено все, и жить тяжеловато как в КНДР. Чтоб подчеркнуть декадентство ситуации дополню, что сегодня по уральским сайтам прошла информация, что одну из крупнейших управляющих компаний Екатеринбурга приобрел сын криминального авторитета, долгое время находящийся в розыске. А в ХМАО убивают адвокатов. Такой конгломерат СССР и 90-х, на мой взгляд, наиболее выгодный чекистам. Ведь начальник ГУВД не пойдет возглавлять управляющую компанию - лучше это доверить сыну сотоварища. Недаром почти знаковые фигуры МВД региона, да и юстиции, замешаны в криминальных скандалов. Здоровая спайка по завоеванию собственности, причем, удобная даже в политическом смысле. Ведь Иван Грозный, да Петр, охотно пользовались опричниной. А Николай - черной сотней. Это такое добровольное формирование, которые может уничтожить человека и с него не спросишь. Такое мы видим и с Гельманом, и с Пусси Райот.
       Подобная мобилизация добровольных карателей описана и у Войновича, и у Домбровского, и у Александра Кабакова. Все возвращается на круги своя.
       Роднит эти произведения одно - там нет экономики. В этом смысле поддержка культурных деятелей в пользу Путина ошарашивает. Это значит, что страна обнищает, и люди не будут читать книги писателей. Не будут ходить на концерты исполнителей. Плюнут на кинематограф.
       Такой мазохизм.
       ________________________________________
       пишет : Народ Аргунский Откуда: ROSSIJA
       15.03.2014 15:15
       Ответить
       Войнович конечно мудрый человек,дай Бог ему здоровья и долгих лет доброй жизни..Украинцам и Русским людям война не нужна-это факт.Но,разве народы начинают их?-они лишь гибнут и страдают,кто пользуется плодами известно
       ________________________________________
       пишет : LoraQuinta Откуда: Русь
       15.03.2014 14:57
       Ответить
       Искреннее спасибо Владимиру Войновичу за поддержку нас, русскоязычных, на Украине. Это придает силы. К счастью, не все гоняются за грантами Путина. У кого-то и совесть есть.
      
       Путин, Гитлер и Ким Чен Ын
       Андрей Пионтковский: Путин -- не маньяк собирания русских земель
       update: 14-03-2014 (16:38)
       http://www.kasparov.ru/material.php?id=5322CBDABD00B
       Технология и пропагандистское обеспечение путинской аннексии Крыма настолько ученически списаны с гитлеровских судетских прописей, что сравнение двух государственных деятелей, бывшее еще совсем недавно уделом "отморозка и отщепенца" Шендеровича, стало сегодня банальным мейнстримом мирового политического дискурса.
       Недавняя россыпь геббельсовских в духе ein Volk ein Reich ein Fuhrer откровений партайгеноссе Пескова идеология лидера, единство нации, нанопятая колонна предателей, глумящихся над возрождением неопознанных русских человечков в Крыму -- усиливает впечатление духовной и исторической близости судеб двух евразийских вождей, бросивших вызов объединенным силам атлантизма, глобализма, масонства и сатанизма.
       Исторические параллели часто занимательны и поучительны, но, если мы хотим ими воспользоваться для анализа текущих событий, необходимо зафиксировать и существенные различия между сравниваемыми явлениями и фигурами.
       В случае Гитлера и Путина некоторые такие отличия очевидны и уже отмечены рядом авторов.
       Например, Гитлер не был мультимиллиардером. У него не было в Лондоне близкого подельника и личного финансового кошелька Абрамовича. И не потому, что Гитлер был антисемитом. В случае необходимости такой Абрамович мог бы быть включен в утверждавшийся лично фюрером список "государственно необходимых евреев".
       А вот Путин не мог забыть о верном Роме и на своей чудовищной (наши войска будут стоять за спинами украинских женщин и детей) пресс-конференции 4 марта. Посмотрите еще раз с какой страстью и неподдельной вовлеченностью, нервно суча ножками от возмущения, клеймил он жидобандеровца Коломойского, оттяпавшего у Абрамовича аж целых 2 000 000 000 $. Даже выболтал, увлекшись, что лично обсуждал с Абрамовичем обстоятельства этой неудачной для них сделки.
       Гитлер был маньяком чудовищной идеи -- превосходства германской расы и мирового господства великой Германии. Власть интересовала его как инструмент реализации этой химеры. Аннексия Судет была для него одним из первых шагов к территориальному расширению тысячелетнего рейха.
       Крымская операция действительно выглядит слепком с судетской. Но мотивы Путина иные и, чтобы понять логику его дальнейших действий, надо попытаться разобраться в этих мотивах.
       Путин -- не маньяк собирания русских земель или преодоления крупнейшей геополитической катастрофы ХХ века, как это некоторыми наблюдателями с восторгом или, наоборот, с ужасом воспринимается.
       Он не думал о покорении Крыма ни десять лет назад, когда высмеял и жестко осудил эту идею на своей пресс-конференции, ни четыре месяца назад, когда он был уверен, что, сорвав шантажом и подкупом подписание соглашения об ассоциации Украины с ЕС, надолго обеспечил сохранение в Украине той же системы бандитского капитализма, которую он со своей бригадой из кооператива "Озеро" и занюханной дрезденской резидентуры успешно достроил в России.
       В свое время случайно и почти против своего желания оказавшийся у власти благодаря бешеной энергии, изобретательности и беспредельному цинизму развязавших для него вторую чеченскую войну Березовского, Абрамовича, Волошина, Юмашева, Дьяченко сегодня он маньяк одной идеи. Идеи пожизненного сохранения себя в этой власти.
       Пепел Муаммара Каддафи стучится в его сердце. Он убежден, что с властью потеряет свое огромное состояние, свободу, а может быть и жизнь. Успех Февральской антикриминальной революции в Украине ( а именно в этом была суть Майдана, как он сам был вынужден признать на той же пресс-конференции) смертельно опасен для него. Пример может стать слишком заразительным для подданных его Дзюдохерии.
       Вот как простодушно и незатейливо повествует об этом в своей установочной статье на западную аудиторию "Why There Will Be War in Ukraine " знатный кремлевский пропагандист Марков:
       "Оппозиционное движение в России, безусловно, захочет использовать успешный опыт и технологии протестов Евромайдана, чтобы с помощью и при финансовой поддержке Запада попытаться осуществить свою собственную революцию в Москве. Его цель -- свергнуть президента Владимира Путина.. Путин принял правильное решение -- он не стал ждать нападения и предпринял превентивные меры. Многие на Западе говорят, что реакция Кремля была параноидальной, но в Германии евреи думали то же самое о выезде из страны в 1934 году. Большинство из них думали, что они в безопасности, и остались в Германии даже после прихода Гитлера к власти. Печально известная Хрустальная ночь, один из первых ранних этапов "окончательного решения", произошла пять лет спустя. Подобным образом всего четыре года остается до президентских выборов в России в 2018 году, и есть большой риск, что подрывные силы внутри и за пределами России попытаются свергнуть Путина, используя, в частности, свой ??новый плацдарм в Украине.Будет ли война в Украине? Боюсь, что да."
       Итак, война в Украине по Маркову-Путину неизбежна и необходима, чтобы предотвратить окончательное решение путинского вопроса ( поражение того на выборах 2018 года ).
       Украинская революция должна быть дискредитирована и раздавлена, а российским подданным предложена отвлекающая погремушка. Цель Путина не Крым, а Киев. Крым это пьянящий сознание масс неоимперский наркотик, призванный поддержать рейтинг вождя.
       Путин не Гитлер. Он пока еще косящий под него Путлер, "подбирающий украинские земли" и растлевающий сознание своего народа из-за страха потерять власть. Но маска имеет обыкновение прирастать к лицу. Вот Песков, например, вполне уже себе состоявшийся Геббельс. Да и Лавров с каждым днем на глазах риббентропеет. Не говоря уже о гестаповских кадрах, которые просто рвутся с поводка.
       Еcть еще одно важное отличие. Путин обладает ядерной кнопкой. Он, надо надеяться, ее не нажмет, да и не сможет он этого сделать без министра обороны и начальника Генерального штаба. Три человека вряд ли одновременно окончательно сойдут с ума. Но поиграть в ядерный покер подобно Ким Чен Ыну, который даже с одним только ведром ядерных помоев заставляет плясать вокруг себя весь "цивилизованный мир", наш Крым Чен Ын обязательно захочет.
       Так или иначе путинизм входит в завершающую, самую позорную и самую опасную для России и мира стадию своей эволюции так и не разрешив, а только предельно обнажив свое фундаментальное противоречие:
       Патологическая ненависть к Западу как внушаемая обществу тотальная идеология и в то же время абсолютная зависимость от Запада вождей и бенефициаров режима, хранящих там свои криминальные общаки и охваченных плебейской страстью необузданного потребления материальных плодов ненавистной им западной цивилизации.
       Андрей Пионтковский
      
       Why There Will Be War in Ukraine
       • By Sergei Markov
       • Mar. 06 2014 00:00
       • Last edited 21:14
       The current crisis is not about Crimea. It is about the rights of Russian-speakers throughout Ukraine whom the Kremlin wants to protect from violence and discrimination. Russia does not want a military intervention in Crimea and does not want to take Crimea from Ukraine.
       There is a political solution to this crisis. First, create a coalition government in Kiev composed of all parties, including those from the east and south of the country. The current government is dominated by anti-Russian extremists from western Ukraine.
      
       If the extremists who seized power in Kiev do not accept Russia's democratic proposals, Russia will likely be forced to revert to military means to solve the crisis in Ukraine.
       Second, Ukraine needs to draft a democratic constitution that has guarantees for Ukraine's Russian-speaking population that would grant official status to the Russian language and establish the principle of federalism.
       Third, presidential and parliamentary elections must be held soon. Independent election observers must play an active role in ensuring that the elections are free and fair. There is a real danger that they will be manipulated by the neo-Nazi militants who de facto seized power in a coup.
       If these democratic and peaceful solutions to the crisis in Ukraine are rejected by the opposition forces that have seized power in Kiev, I am afraid that Russia will have no other choice but to revert to military means. If the junta leaders want to avoid war, they need to adopt Moscow's peaceful and democratic proposals and adhere to them.
      
      
       Those currently in power in Kiev are carrying out a political strategy that is not so much pro-European as it is anti-Russian, as evidenced by the surprisingly heavy-handed tactics the U.S. and European Union have employed in Ukraine. In the end, a minority executed a violent coup that removed the democratically elected and legitimate president of Ukraine.
       The Kremlin believes that the current Ukrainian leadership will manipulate the elections planned for May 25 to install a single leader or coalition government functioning much as former Georgian President Mikheil Saakashvili did in Tbilisi. A "Ukrainian Saakashvili" will unleash an even more repressive campaign of intimidation against Russian-speakers, one that over several years would stoke anti-Russia hysteria among the general population.
      
      
      
       After that, Kiev may evict Russia's Black Sea Fleet from Sevastopol and purge Crimea of any Russian influence. Ukraine could easily become a radicalized, anti-Russian state, at which point Kiev will fabricate a pretext to justify taking subversive action against Moscow. This looks especially likely considering that ruling coalition members from the neo-fascist Svoboda and Right Sector parties have already made territorial claims against Russia. They could easily send their army of activists to Russia to join local separatists and foment rebellion in the North Caucasus and other unstable regions in Russia. In addition, Russia's opposition movement will surely want to use the successful experience and technology of the Euromaidan protests and, with the help and financial support of the West, try to carry out their own revolution in Moscow. The goal: to remove President Vladimir Putin from power and install a puppet leadership that will sell Russia's strategic interests out to the West in the same way former President Boris Yeltsin did in the 1990s.
       The official census puts the Russian minority in Ukraine at 16 percent of the total population, although that number was falsified. The actual number is closer to 25 percent. Surveys indicate that 45 percent of the country's population speak Russian at home, 45 percent speak Ukrainian and 10 percent speak both languages. In the most recent Gallup survey, when asked in which language they would like to be polled, 83 percent of respondents chose Russian. Taking into account the rural population in western and central Ukraine, about 75 percent of the people, probably speak Russian. Of that 75 percent, only about 10 percent are those in Kiev and a few other major cities who supported the protests. This means that only 35 percent of the population are attempting to impose its will on the remaining 65 percent, using a violent coup to achieve their goals.
      
      
      
      
       Putin made the right decision: He did not to wait for that attack and took preventative measures. Many in the West say the Kremlin's reactions were paranoiac, but Germany's Jews also thought the same of leaving the country in 1934. Most of them chose to believe they were safe and remained in Germany even after Hitler came to power. The infamous Kristallnacht took place five years later, one of the first early chapters in the "Final Solution." Similarly, just four years remain until Russia's presidential election in 2018, and there is a strong risk that subversive forces within and outside Russia will try to overthrow Putin, in part using their new foothold in Ukraine.
       Will there be war in Ukraine? I am afraid so. After all, the extremists who seized power in Kiev want to see a bloodbath. Only fear for their own lives might stop them from inciting such a conflict. Russia is prepared to move its forces into southern and eastern Ukraine if repressive measures are used against the Russian-speaking population or if a military intervention occurs. Russia will not annex Crimea. It has enough territory already. At the same time, however, it will also not stand by passively while Russophobic and neo-Nazi gangs hold the people of Crimea, Kharkiv and Donetsk at their mercy.
      
      
       Sergei Markov is director of the Institute of Political Studies.
       Нынешний кризис не о Крыме. Речь идет о правах русскоязычных по всей Украине, которого Кремль хочет защитить от насилия и дискриминации. Россия не хочет военной интервенции в Крыму и не хочет, чтобы взять Крым от Украины.
      
       Существует политическое решение этого кризиса. Во-первых, создать коалиционное правительство в Киеве, состоящую из всех сторон, в том числе с востока и юга страны. Нынешнее правительство преобладают антироссийские экстремистов из Западной Украины.
       Если экстремисты, захватившие власть в Киеве не принимают демократические предложения России, Россия, вероятно, будет вынужден вернуться к военным путем решить кризис в Украине.
       Во-вторых, Украина должна подготовить проект демократической конституции, которая имеет гарантии для Украины русско-говорящего населения, что даст официальный статус русского языка и установить принцип федерализма.
       В-третьих, президентские и парламентские выборы должны проводиться в ближайшее время. Независимые наблюдатели за выборами должны играть активную роль в обеспечении того, чтобы выборы были свободными и справедливыми. Существует реальная опасность того, что они будут манипулируют неонацистских боевиков, которые де-факто захвативших власть в результате государственного переворота.
       Если эти демократические и мирные решения кризиса в Украине отвергаются оппозиционных сил, захвативших власть в Киеве, я боюсь, что Россия не будет иметь другого выбора, кроме как вернуться к военным путем. Если лидеры хунты хотите, чтобы избежать войны, они должны использовать мирные и демократические предложения Москвы и придерживаться их.
      
       Те, в настоящее время у власти в Киеве проводят политическую стратегию, которая не столько проевропейский, как это анти-русский, о чем свидетельствуют удивительно жесткая тактика США и Европейский союз, занятых в Украине. В конце концов, меньшинство выполнен насильственной переворот, который исключает демократически избранного и законного президента Украины.
       Кремль считает, что нынешняя украинская власть будет манипулировать выборами, запланированные на 25 мая по установке единого лидера или коалиционное правительство функционирует, сколько сделал бывший президент Грузии Михаил Саакашвили в Тбилиси."Украинская Саакашвили" развяжет еще более репрессивным кампанию запугивания против русскоязычных, тот, который в течение нескольких лет будет топить антироссийскую истерию среди населения в целом.
      
       После этого , Киев может выселить России Черноморский флот из Севастополя и очистить Крым от любого влияния России. Украина легко может стать радикальными , анти- русское государство , и в этот момент Киев будет производить предлог , чтобы оправдать принимая подрывную действия против Москвы. Это выглядит особенно вероятно, учитывая , что члены правящей коалиции из неофашистских Свобода и правого сектора партий уже сделали территориальные претензии к России. Они могли легко отправлять их армию активистов в Россию, чтобы присоединиться к местным сепаратистам и разжечь восстание на Северном Кавказе и других нестабильных регионах в России. Кроме того, оппозиционное движение в России , безусловно, необходимо использовать успешный опыт и технологии протестов Euromaidan и , с помощью и при финансовой поддержке Запада , пытаются осуществлять свою собственную революцию в Москве. Цель : снять президента Владимира Путина от власти и установить марионеточное руководство, которое будет продавать стратегические интересы России на Запад так же, бывший президент Борис Ельцин сделал в 1990 году.
       Официальный перепись ставит русское меньшинство в Украине на уровне 16 процентов от общей численности населения , хотя это число было сфальсифицировано . Фактическое число ближе к 25 процентов. Опросы показывают, что 45 процентов населения страны говорит по-русски дома, 45 процентов говорят на украинском и 10 процентов говорят на обоих языках . В последнем исследовании Gallup , когда его спросили , на каком языке они хотели бы быть опрошены , 83 процентов респондентов выбрали русский . Учитывая сельское население Западной и Центральной Украине , около 75 процентов людей , вероятно, говорить по-русски . Из этого 75 процентов , только около 10 процентов являются те, в Киеве и нескольких других крупных городах , которые поддерживали протесты . Это означает, что только 35 процентов населения пытаются навязать свою волю остальной 65 процентов , используя насильственные переворот, чтобы достичь своих целей.
      
       Путин принял правильное решение : Он не ждать, что нападения и взял превентивные меры. Многие на Западе говорят, реакции Кремля были параноик , но в Германии евреи думали то же самое выезда из страны в 1934 году. Большинство из них выбрали полагать, что они были в безопасности и остался в Германии даже после прихода Гитлера к власти . Печально известный Хрустальная ночь прошла пять лет спустя, один из первых ранних главах "окончательного решения ". Точно так же, всего четыре года остается до президентских выборов в России в 2018 году , и есть большой риск, что подрывные силы внутри и за пределами России будет пытаться свергнуть Путина , в частности , используя свой новый плацдарм в Украине .
       Будет ли война в Украине? Боюсь так . В конце концов, экстремисты , захватившие власть в Киеве хотят видеть кровавую баню . Только боюсь за свою собственную жизнь может остановить их от разжигание такой конфликт . Россия готова двигаться свои силы в южной и восточной Украины , если репрессивные меры используются против России - говорящего населения или если военное вмешательство происходит . Россия не будет аннексировать Крым. Он имеет достаточно территории уже . В то же время , однако, он также будет не стоять в стороне пассивно в то время как русофобские и неонацистские банды держать народ Крыма , Харькова и Донецка в их власти .
       Сергей Марков является директор Института политических исследований.
      
      
      
       •
       • Previous item
       • Next item
       Социологи: Украина объединяется против Путина
       Виктор Нехезин
       Русская служба Би-би-си, Киев
       Последнее обновление: суббота, 15 марта 2014 г., 21:00 GMT 01:00 MCK http://www.bbc.co.uk/russian/international/2014/03/140314_ukraine_public_opinion.shtml
       На востоке Украины увеличилось число сторонников пророссийского выбора, однако единство нации и территориальную целостность государства по-прежнему поддерживает абсолютное большинство украинских граждан, свидетельствуют социологи.
       В Донецке накануне в результате столкновений участников митинга "За единую Украину" и пророссийских активистов погиб один человек. В Харькове, Луганске и нескольких других городах востока и юга Украины организованные группы граждан, часто приезжающих из других регионов, регулярно устраивают акции под пророссийскими лозунгами, а на зданиях городских администраций появляется то российский триколор, то снова флаг Украины.
       Несмотря на эти признаки нестабильности, социологические службы не отметили каких-либо кардинальных изменений в настроениях жителей Украины за последние недели.
       Несоизмеримые акции
       Генеральный директор Киевского международного института социологии Владимир Паниотто считает, что накал пророссийских выступлений на востоке страны не соответствует реальной поддержке этих идей среди населения.
       "Например, что касается Харьковской области - там до всех этих событий 15% людей хотело объединения с Россией, и сейчас эта цифра выше, но все равно несоизмерима тем выступлениям, которые там проводятся", - объяснил социолог в интервью Русской службе Би-би-си.
       По мнению Владимира Паниотто, многотысячные митинги под пророссийскими лозунгами - это результат хорошей организации и высокой мобилизации активистами своих сторонников, в то время как противоположные идеи не находят столь же массового выражения на улицах городов.
       "Большинство все равно за сохранение Украины, но они то ли менее организованы, то ли никто за это не брался так активно, как сторонники России. Все-таки есть такое впечатление, что эта активность не пропорциональна количеству людей, которые бы хотели объединения с Россией", - такие выводы социолог делает на основании опросов недельной давности, проведенных его институтом.
       Советский менталитет
       Службы изучения общественного мнения Украины только сейчас начали получать свежие данные о настроениях в стране в новой политической обстановке. Некоторые исследовательские центры в последний раз проводили опросы в феврале, но с тех пор эти данные, по признанию социологов, успели устареть дважды - после победы Майдана в Киеве и после событий в Крыму.
       "Общество действительно разделено. Разделено по отношению к России, хотя последние опросы, которые провел GfK (украинский центр изучения общественного мнения, - прим. Би-би-си), показывают, что общество разделено по многим вопросам. В их числе вопросы внешнеполитических ориентаций на Запад или на Восток, вопросы языковые. Но в чем оно объединяется - это в неприятии насильственных вариантов, в неприятии насилия. Это сплачивает общество", - подчеркивает социолог Ирина Бекешкина, директор фонда "Демократические инициативы".
       "Общество разделено по многим вопросам. В их числе вопросы внешнеполитических ориентаций на Запад или на Восток, вопросы языковые. Но в чем оно объединяется - это в неприятии насильственных вариантов, в неприятии насилия"
       Ирина Бекешкина,
       директор фонда "Демократические инициативы"
       Она также согласна с тем, что, несмотря на несомненную ориентацию восточных областей Украины на Россию, активность сторонников объединения с восточным соседом не соответствует действительным настроениям широких масс населения.
       Ирина Бекешкина склонна доверять информации о том, что многие участники таких акций завозятся на украинскую территорию организованно из России.
       "Давайте вспомним, что когда Янукович решил, что Украине нужно интегрироваться с Европой, подписывать ассоциацию, были ли хоть какие-то митинги [против этого] в Крыму, в Донецке? Не было. А когда не подписал - были. Но если бы не насилие [со стороны властей], то думаю, что и эти [проевропейские] митинги были бы вполне умеренными и не столь многочисленными", - аргументирует Бекешкина свою точку зрения.
       Согласно большинству социологических опросов прошлого года, до начала "Евромайдана" жители Украины делились на три приблизительно равные части: треть страны выступала за евроинтеграцию, треть - за Таможенный союз с Россией и еще треть не могла определиться с выбором.
       Более того: как рассказывает Владимир Паниотто, наибольшее число сторонников Европейского Союза отмечалось в тот короткий период, когда широкую агитационную кампанию за европейский выбор развернул сам прежний президент страны Виктор Янукович.
       "Вообще говоря, различие между востоком и западом Украины по подавляющему большинству показателей не очень большое, - объясняет социолог. - Иногда говорят, что там вот "совок", люди на Востоке имеют советский менталитет и так далее. Но наши данные показывают, что вообще-то на Западе они тоже имеют советский менталитет. И разные показатели - например, уровень патернализма - не очень отличаются. Отличие полярное - по языку и по ориентациям на Россию или Европейский Союз".
       Евроинтеграция побеждает
       Свежие замеры показывают, что в целом по стране баланс мнений изменился в сторону сторонников евроинтеграции.
       "Уже показали исследования СОЦИС (Центра социальных и маркетинговых исследований СОЦИС, - прим. Би-би-си), что существенно выросла ориентация на Европейский Союз, на 5%. И на 5% процентов снизилась ориентация на Таможенный союз. То есть если раньше между ними была разница в 10%, то сейчас 20%", - рассказала Ирина Бекешкина.
       Она уточняет, что раскол в украинском обществе произошел еще и по третьему вопросу - об отношении к Майдану. Запад и центр страны восприняли события в Киеве позитивно, восток и юг - негативно.
       "Каждый гражданин должен пройти свой Майдан"
       Олег Покальчук,
       социальный психолог
       "Но если, скажем, взять сам Восток, то там при большинстве негатива, 30% относились позитивно. Или Юг - в общем негативно, но 20% позитивно. То есть там уже внутри этих регионов будут конфликты, которые мы видимо в Донецке", - предсказывает Бекешкина.
       Украинский социо-психолог Олег Покальчук согласен с тем, что крупным городам на востоке страны придется проходить "свои Майданы".
       "Донецк - это иллюстрация. Каждый гражданин должен пройти свой Майдан. Как и в любом городе, когда он сталкивается с необходимостью жертвовать, он понимает очень предметно и на месте: откуда берется агрессор, кто убивает, под какими знаменами - и все становится на свои места", - считает эксперт.
       Олег Покальчук уверен, что с эскалацией конфликта пророссийские настроения на востоке страны будут уменьшаться в геометрической прогрессии.
       "Путин - мем и метафора"
       Украинские социологи не задавали своим респондентам вопрос о том, готовы ли те с оружием в руках отстаивать независимость Украины.
       Однако никто не сомневается в том, что внешняя угроза - это объединяющий нацию фактор, который легко перевесит различия в языках и политических взглядах.
       "Последние исследования GfK показали, что объединяет сейчас Запад и Восток. Говоря по-русски, "лужки-таки наши". То есть с отъемом Крыма и Восток не согласен. Это объединяет", - подчеркивает Ирина Бекешкина.
       "Я считаю, что самый объединяющий символ Украины - это Путин, конечно. Он объединил Украину как никто другой - против себя, против своей политики, против политики Кремля "
       Олег Покальчук,
       социальный психолог
       Эти данные косвенно подтверждаются результатами исследования Киевского международного института социологии, который предлагал респондентам ответить на вопрос об их отношении к возможному вводу российских войск на территорию Украины.
       "83% не одобряет и 9% одобряет. В целом по стране и даже по востоку ввод войск большинство не одобряет", - цитирует данные опроса Владимир Паниотто.
       В восточных областях Украины тех, кто бы приветствовал российские войска, ожидаемо чуть больше, но они все равно в абсолютном меньшинстве. Не ждут чужих войск на своей земле и там как минимум 70% населения.
       Владимир Паниотто оговаривается, что нельзя делать такие же выводы только по Крыму - результаты по автономии нерепрезентативные из-за слишком малого числа пришедших оттуда в социологическую службу опросных анкет.
       Социальный психолог Олег Покальчук с легкостью указывает на главный фактор единения страны в настоящий момент.
       "Я считаю, что самый объединяющий символ Украины - это Путин, конечно. Он объединил Украину как никто другой - против себя, против своей политики, против политики Кремля. "Дружить против" - это же старая добрая традиция. И она работает гораздо лучше, чем некие объединяющие символы", - объясняет эксперт.
       "Путин - это и мем, и метафора, и "наше все", и "Путлер", и все что угодно. Не только для нас - для всего мира. Во-первых, благодаря общему дискурсу этого мема мы объединяемся с Европой точно так же, в этом едином порыве. И внутри Украины, несомненно, тоже", - заключает Олег Покальчук.
       Эксперты: Буря на российском финансовом рынке еще не миновала
       Вторую неделю на российском фондовом рынке продолжается продажа активов, вызванная событиями в Крыму. В ближайшее время отток капитала может усилиться, предупреждают эксперты.
      
       http://www.dw.de/%D1%8D%D0%BA%D1%81%D0%BF%D0%B5%D1%80%D1%82%D1%8B-%D0%B1%D1%83%D1%80%D1%8F-%D0%BD%D0%B0-%D1%80%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%BC-%D1%84%D0%B8%D0%BD%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%BC-%D1%80%D1%8B%D0%BD%D0%BA%D0%B5-%D0%B5%D1%89%D0%B5-%D0%BD%D0%B5-%D0%BC%D0%B8%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D0%BB%D0%B0/a-17488757
       Российские и западные СМИ в один голос назвали 3 марта 2014 года "черным понедельником" для российского фондового рынка. В этот день к концу торговой сессии основной индекс ММВБ рухнул на 11 процентов. Такого обвального падения не было с конца 2008 года, когда разразился мировой финансовый кризис. Долларовый индекс РТС обвалился 3 марта на 12 процентов.
       Инвесторы забеспокоились после того, как 1 марта Совет Федерации дал право президенту на ввод российских войск на Украину, а в Крыму появились военные без знаков различия, в которых журналисты опознали российских солдат. После этого на полуострове началось противостояние между сторонниками присоединения его к России и теми, кто хочет видеть регион в составе Украины. Уже на следующей неделе Евросоюз может ответить на действия российских властей новыми санкциями. Если они будут жесткими, отток капитала из России усилится, предупреждают опрошенные DW экономисты.
       Инвесторы ждут новостей
       После обвального падения курса акций, случившегося 3 марта, российский фондовый рынок несколько отыграл потери. Теперь инвесторы замерли в ожидании того, что будет дальше, объясняет экономист, основатель консалтинговой фирмы Macro-Advisory в Москве Кристофер Уифер. В ближайшее время динамика рынка будет определятьcя двумя факторами: удастся ли достигнуть компромисса по поводу ситуации в Крыму, и введет ли Евросоюз новые, более жесткие санкции против России, отметил Уифер в интервью DW.
      
       Акция протеста против присоединения Крыма к России
       "Если не будет достигнуто соглашение по Крыму, и санкции против России окажутся слишком жесткими, реакция фондового рынка будет незамедлительной", - констатирует эксперт. Если же международному сообществу и российским властям удастся договориться, и угроза санкций будет снята, финансовый рынок, вероятно, отреагирует ростом, считает он.
       Главное опасение инвесторов на сегодняшний день состоит в том, что новые санкции - если они будут введены - окончательно подорвут и без того слабый рост российской экономики, объясняет Уифер. По его словам, введение Западом ограничений также создаст репутационные риски для России, что может негативно повлиять на настроение инвесторов в долгосрочной перспективе.
       Банки и "Газпром" - под ударом
       Первые санкции против России Евросоюз ввел 6 марта, приостановив переговоры об облегчении визового режима и о заключении нового базового договора между Брюсселем и Москвой. Новые ограничительные меры могут быть приняты уже в понедельник, 17 марта. Об этом во вторник, 11 марта, заявил премьер-министр Польши Дональд Туск. В ходе пресс-конференции он сообщил, что соответствующее решение уже принято, но не пояснил, о каким именно мерах идет речь.
      
       Премьер-министр Польши Дональд Туск
       От того, насколько жесткими окажутся эти санкции, во многом будет зависеть реакция инвесторов, считает Кристофер Уифер. Санкции мягкого характера - например, запрет на въезд в ЕС для отдельных граждан или исключение России из "большой восьмерки" - создали бы для Москвы определенные неудобства, но вряд ли стали бы новым потрясением для фондового рынка, рассуждает эксперт.
       Более жесткие меры, которые могут затронуть взаимоотношения России с Евросоюзом в финансовой сфере, Уифер охарактеризовал как "разрушительные" для российской экономики. По его словам, на такие ограничения рынок, скорее всего, ответит новым падением: российские компании могут потерять до 10 процентов капитализации.
       контекст
      
       Новые санкции ЕС против России ожидаются после референдума в Крыму
      
      
       Пострадает ли экономика Германии от санкций ЕС против России?
      
      
       Эксперты: Опускаясь на дно, экономика Украины потянет за собой ВВП России
      
       От введения этих мер серьезнее всего пострадает банковский сектор, наиболее чувствительный к изменениям экономической активности и колебаниям курса рубля, а также "Газпром" - по выражению Уифера, "политический уполномоченный России". Введение санкций может негативно отразиться и на российском потребительском секторе, а это значит, что под ударом могут оказаться и ритейлеры, добавляет он.
       Власти в борьбе с волатильностью
       Эксперты ожидают, что объявление жестких санкций усугубит давление и на курс рубля, который также отреагировал падением на новости о возможной военной операции Кремля на Украине. Если Россия окажется изолированной международным сообществом, отток капитала возрастет, предупреждает Йохен Вермут (Jochen Wermuth), управляющий партнер немецкой инвестиционной компании Wermuth Asset Management, специализирующейся на работе на российском рынке. По его словам, дальнейшее падение курса рубля и стоимости акций российских компаний удалось предотвратить только благодаря серьезному вмешательству со стороны властей.
       Для поддержки курса рубля только 3 марта Банк России провел валютные интервенции на рекордную сумму в 11,3 млрд долларов, что составляет 2,3 процента всех валютных резервов России. Для сравнения - в разгар мирового финансового кризиса, в декабре 2008 года, Центробанк потратил на ананлогичные цели 57 млрд долларов, отмечает газета The Financial Times. Кроме того, для снижения риска инфляции и борьбы с волатильностью финансового рынка регулятор повысил ключевую ставку с 5,5 процента до 7 процентов годовых, отмечалось в пресс-релизе ЦБ, обнародованном 3 марта.
       По оценкам аналитиков банка ING в Москве, которые приводит агентство Reuter, в случае обострения кризиса на Украине отток капитала из России в этом году может составить от 100 до 150 млрд долларов. В 2013 году этот показатель, по данным ЦБ, достиг почти 63 млрд долларов. Бегство инвесторов из российских активов вполне объяснимо, указывает Йохен Вермут: "Если Россия в нарушение норм международного права может присоединить целые части иностранного государства, разве можно надеяться, что частная собственность будет там в безопасности?"
       Советский человек - препятствие на пути революции
       Александр Токарев
       Увы, это так. Я вовсе не собираюсь сейчас затягивать старую нудную песню про выдавливание из себя по капле раба. Дело в другом.
      
       Кто такой советский человек? Это по сути своей созидатель, строитель, государственник. Но никак не ниспровергатель. Ленин не был советским человеком. Советский человек-созидатель сформировался к концу 30-х годов, прошел испытание на прочность в огне Великой войны, а после был готов защищать свой, социалистический мир и от внешних, и от внутренних врагов. Но никак не разрушать его.
      
       В октябре 1993-го на улицы вышел преимущественно советский человек, став участником тех драматических событий. Но были ли они революционными? Думаю, что нет. Тысячи советских людей вышли на улицы, чтобы бороться с теми, кто отнял у них государство. Собственно за сохранение остатков этого государства в виде Советов и шла борьба в те дни.
      
       Революционерами по сути своей были демократы рубежа 80-90-х гг. прошлого века, антипутчисты августа 91-го. Но своим вождем они избрали опять-таки советского - Ельцина.
       Сегодня мы имеем иное государство, по всем своим характеристикам являющемся прямой противоположностью СССР, несмотря на усиленное возрождение атрибутов последнего. Тем не менее, большая часть людей, остающихся по сути своей советскими, продолжает видеть в государстве последнюю надежду и опору в борьбе с окружающим их бардаком. Иными словами, пусть хоть такое государство, чем никакого, чем хаос, грозящий этим же людям уничтожением. В принципе логика железная.
      
       Левая (точнее, левопатриотическая) оппозиция, крупнейшим представителем которой является КПРФ, как раз на этих позициях и стоит. Революционная риторика в устах лидеров КПРФ - всего лишь риторика. На самом деле КПРФ - не революционная, а консервативная партия, отстаивающая традиционные ценности российской цивилизации. С ленинской РСДРП (б) ее роднит опять-таки лишь традиция. Кстати сказать, это и делает КПРФ привлекательной для значительной массы людей, остающихся по сути своей совесткими, даже для национально мыслящих людей некоммунистических взглядов. Но это же отталкивает от нее революционно настроенных радикалов.
      
       Трудно назвать революционерами и тех, кто выводил народ на Болотную. Большинство из них - носители буржуазного мировоззрения, желающие "бархатных" перемен, но не коренного слома системы.
      
       Конечно, есть Левый Фронт, Другая Россия, еще ряд малозаметных партий социалистической и коммунистической направленности. Но их влияние на политический процесс ничтожно. А главное, у революционных партий (даже если допустить, что они есть) нет социальной опоры. Нет в России революционно настроенных масс. Люди элементарно устали от бесконечных потрясений на протяжении почти трех десятилетий и хотят стабильности и покоя. Неслучайно, в различных соцопросах брежневское время в истории СССР является для основной массы людей наиболее благоприятным и предпочтительным. Собственно стабильность и дает (пост)советскому человеку режим Путина. Стабильность без развития.
      
       Оценивая нынешнюю социально-политическую ситуацию можно прийти к выводу, что она станет развиваться по трем возможным сценариям.
      
       Первый. Социальный взрыв, который приведет к революционному перевороту. Несмотря на то, что его предрекают вот уже лет 10-12, ничего подобного не происходит. И, думаю, не произойдет по вышеназванной причине: нет народа-революционера, есть народ-терпила.
       Второй. Реформы власти в интересах общества. Маловероятно. Интересы общества и правящей бюрократии не совпадают в принципе.
       Третий. Вялотекущее развитие нынешней ситуации. Подбрасывая куски с барского стола своему народу, не допускать социального взрыва, но и не делать ничего для реального поднятия его благосостояния. Самым вероятным этот сценарий делает опять же советский человек-нереволюционер. Он уже забыл о достижениях революции, в его сознании она представляет собой лишь бессмысленный и кровавый хаос. Поэтому пусть хоть так.
      
       Если где-то и формируется революционная среда, то, скорее, в постсоветском поколении молодежи, которой с пеленок впаривали что-то про демократические ценности, оказавшиеся химерами. Несоответствие провозглашаемого и реально существующего положения вещей остро чувствует именно молодежь. Но лишь ее активная часть. Пассивная (большая) уже давно приняла правила буржуазной игры и стремится не изменить существующий порядок, а лишь удачней в него встроиться.
      
       Если первая часть молодежи расширится количественно и окрепнет качественно, она выйдет на будущие баррикады и окажется в состоянии что-то изменить. Но произойдет это, по-видимому, не скоро.
      
       Солженицын больше не солжет
       Александр Токарев
       Есть события, которыми, как лакмусовой бумажкой, можно проверить, воспринимает ли человек реальность объективно или находится во власти разрушительных мифов. Таким событием стала смерть Александра Солженицына. Как только стало известно о кончине писателя, сразу раздался дикий вой и плач. Стали вновь безмерно превозносить и восхищаться, надевать на тело умершего белые одежды, скорбеть и сокрушаться об утрате. Желая того или нет, Александр Исаевич сам давно уже превратился в один раздутый до небывалых размеров миф, имеющий мало общего с действительностью.
       Говоря о Солженицыне, нужно отделять зерна от плевел, действительное от желаемого, подлинное от наносного. Что мы знаем о Солженицыне реальном? Воевал, сидел, написал и успешно опубликовал "Ивана Денисовича" и "Матренин двор". А дальше идет сплошная череда вымыслов, домыслов, неумеренной похвальбы и громкого возвеличивания. Когда-то все это играло на руку Александру Исаевичу. Думаю, что в конце жизни роль пророка в своем отечестве стала его утомлять.
       Как писатель Солженицын закончился после опубликования упоминаемых выше рассказов. Взявшись за написание своих "грандиозных" исторических полотен, автор явно не справился с задачей. В результате чего из-под пера писателя вышли неудобоваримые, трудночитаемые глыбы. Когда на рубеже 80-х-90-х в "Роман-газете" и "Нашем современнике" стали печатать "Август Четырнадцатого" и "Октябрь Шестнадцатого", многие испытали чувство недоумения и разочарования оттого, что читать эти вещи было просто невозможно. Не по причине отсутствия интересной темы или содержания, а от элементарной безграмотности автора. Создавалось впечатление, что это какой-то плохой перевод иностранной книги, а не литературное творчество русского писателя.
       Нет оснований представлять Солженицына как яростного и последовательного борца с советской системой, жестоко наказанного за свое вольнодумие. В лагерь попал не столько по политическим мотивам, а скорее, по собственной неосмотрительности. Сидел тихо и спокойно, особо ни в чем не нуждался, сравнительно быстро вышел на свободу. В ту суровую эпоху подобный путь прошли многие. Во времена хрущевской "оттепели" были опубликованы лучшие рассказы Солженицына, которые и партийное руководство, и литературная критика встретили восторженно. А после Александра Исаевича понесло. Уже тогда он, похоже, решил взвалить на себя бремя пророка и совести нации. Но груз оказался не по плечу. Солженицын никогда не был борцом. Возможно, он рассчитывал и далее высказывать свои крамольные антисоветские идеи, при этом существовать за счет этой самой ненавистной власти. Но хрущевская "оттепель" сменилась брежневским консервативным курсом, и Солженицыну пришлось испытать разочарование.
       Высылая Солженицына за границу, советское руководство проявило здоровый консерватизм. Раскачивать лодку с непонятными намерениями, разрушать устойчивую систему, не предлагая четкой альтернативы, сосредоточивать внимание на деталях, не осмысливая главного, - вот черты мировоззрения диссидентствующей интеллигенции тех лет, частью которой стал Солженицын. В этой среде, уютно расположившейся в теплых московских квартирах, такой человек, конечно, мог стать кумиром и знаменем борьбы инакомыслящих. Но миллионам советских людей как идеи, так и книги Солженицына были бесконечно чужды. Возможно, они что-то и слышали про фрондирующего писателя, но сильно в нем не нуждались.
       Оказавшись на Западе, Солженицын сразу же стал орудием развязанной против СССР психологической войны. И не только не сопротивлялся этому, но и способствовал. В лесной тиши штата Вермонт, опальный писатель, понимая или не понимая того, наносил удары по своей же Родине. Ему не приходилось, подобно Эдуарду Лимонову, жить в одном отеле с неграми, питаться впроголодь, носить нож в сапоге и жить на пособие по безработице. Поэтому и не рассказал он нам ничего нового о западной жизни, а сосредоточил свое писательское внимание на "преступлениях" ушедшего в прошлое сталинского режима. Не сделал Александр Исаевич ничего и для облегчения жизни других русских эмигрантов, которые после испытанного разочарования от прелестей американской системы, влачили порой жалкое существование. Разве до этого пророку и пастырю?
       Присуждение Солженицыну Нобелевской премии по литературе было чем угодно, но только не признанием литературных заслуг автора. Да и, честно сказать, все русские лауреаты, за исключением Михаила Шолохова, получили эту награду скорее по идеологическим мотивам, нежели ввиду художественных достоинств написанных ими произведений. Да и сама премия вовсе не является показателем значимости того или иного писателя. Можно назвать несколько десятков имен никому не известных писателей, удостоившихся этой награды, а всем известные литераторы, такие, как Ремарк или Сэлинджер, лауреатам премии так и не стали. Зачем-то решил Солженицын укусить своего соотечественника и товарища по премии Михаила Шолохова и обвинить его в плагиате. И с тех пор этот вымысел не давал покоя антисоветчикам всех мастей. А когда в 90-е годы ложь Солженицына была окончательно опровергнута, наш пророк даже не выразил сожаления по поводу своих лживых или просто ошибочных утверждений.
       В период начавшейся в СССР перестройки имя Солженицына стало знаменем той контрреволюции, которая закончилась катастрофой 1991-го года. При этом ни Александр Зиновьев, ни Владимир Максимов, будучи продуктами той же диссидентской среды на эту роль не согласились. Странно, что Солженицын, не побывав до 1994-го года в России, настойчиво поучал нас тому, "как нам обустроить Россию". И ранее плохо понимая Россию, вермонтский изгнанник, окончательно потерял ориентацию во времени и пространстве. Оттого и повторял все время невразумительные словеса о местном управлении и земствах, как будто бы ничего подобного не было в СССР.
       Вернувшись в Россию в эпоху упадка, Солженицын не сказал нам ничего нового. То что, наша страна оказалась в обвале, мы знали и без Солженицына. Тема русско-еврейского диалога или противостояния уже давно была раскрыта Григорием Климовым и Олегом Платоновым, Михаилом Назаровым и Вадимом Кожиновым. Оказался ненужным Солженицын и новой российской власти, быстро вытеснившей его с телеэкрана и не дававшей после развернуться в медиа-пространстве. И оставалось бородатому провидцу только уныло читать на "Радио России" свое "Красное колесо", рассчитывая хоть так быть услышанным. Получив пинок от власти, Солженицын не пришел в лагерь патриотической оппозиции. Хотя мог бы. И, я думаю, что не смутил бы он ни своим антикоммунизмом, ни былыми "заслугами" перед Западом. Мог бы искупить свои грехи перед оболганным им народом и страной. Было время, когда красные и белые, национал-патриоты и коммунисты стояли бок о бок и сопротивлялись режиму. Солженицын не захотел встать в их ряды. Предпочел уйти от мира и надеть на себя одежды "праведного" изгнанника.
       В конце жизни Солженицын оказался мало кому интересен. Все попытки представить его как ключевую фигуру русской литературы XX века, кажутся нелепыми и не соответствующими действительности. Солженицын, конечно, был и останется частью русской литературы. Но определяющее воздействие на нее оказал все-таки не он, а Михаил Шолохов и Алексей Толстой, Константин Симонов и Юрий Бондарев, Михаил Алексеев и Валентин Распутин. Так же, как литературу века XIX-го определили не Герцен и Чернышевский, без сомнения, неординарные и талантливые, а Толстой и Достоевский, чьи произведения вывели русскую литературу на мировой уровень и занимают там почетные места до сих пор. Восприятие же Солженицына зависит от позиции человека, занимаемой им по отношению к своей Родине. Если представлять социалистическое прошлое своей страны как один сплошной "Архипелаг ГУЛАГ", а СССР как "империю зла", то усилия Солженицына, направленные на разрушение ненавистной советской системы можно признать подвижническими. Для тех же, кто воспринимает Советскую Россию как органическую и неразрывную часть русской истории и стремится не противопоставлять разные эпохи, а напротив, связать их воедино, имя Солженицына будет пустым звуком.
       Написать рецензию
       " все русские лауреаты, за исключением Михаила Шолохова, получили эту награду скорее по идеологическим мотивам, нежели ввиду художественных достоинств"
       Это про Бунина?!
       "о местном управлении и земствах, как будто бы ничего подобного не было в СССР".
       А где в СССР были земства и местное управление?!
       Не по зубам Вам Солж. Уподобились моське...
      
       Сергей Евин 19.07.2013 10:31 • Заявить о нарушении правил
       Добавить замечания
       Это про Бунина, Пастернака и Бродского вместе взятых. А система Советов (начиная с сельского) - это вообще что, по-вашему?
      
       Александр Токарев 19.07.2013 15:29 Заявить о нарушении правил
       Сталин в каждом из нас
       Александр Токарев
       Сегодня Сталин нужен всем
       Нужен нам, коммунистам, потому что с его именем связан прорыв Советской цивилизации в будущее, а КПРФ является преемницей того ордена меченосцев, который возглавлял Вождь. Нужен русским националистам, потому что именно с деятельностью Сталина, с его жесткими мерами в отношении "перманентных" революционеров-троцкистов они связывают освобождение России от "иудейского ига" и начало национального возрождения государства после потрясений 1917-го года. Нужен либералам, так как, не будь Сталина, им некого было бы обвинять в надуманных преступлениях против человечности, а неудобоваримый "Архипелаг ГУЛАГ" не стал бы настольной книгой многих поколений диссидентсвующей интеллигенции.
       Сталин живет в каждом русском
       Истинные православные, а не зажравшиеся чиновники от РПЦ, будут чтить Сталина за содействие церкви, начавшееся в годы Великой войны. А наиболее смелые из церковных иерархов уже требуют причисления Сталина к лику святых. Атеисты-материалисты, отвергая религиозность Сталина, вооружившись карандашом, будут цитировать отрывки из его сочинений, доказывая верность Вождя идеалам марксизма-ленинизма. Русские писатели и поэты будут слагать новые оды во славу красного императора. Историки и публицисты напишут сотни монографий, находя все новые и новые подробности жизни и деятельности Сталина, интерпретируя по- новому уже хорошо известные факты. Кинематографисты снимут еще не один десяток фильмов, музыканты сочинят великое множество песен о советском лидере Великой эпохи.
       Сталин необъятен и величав
       В ушедшем в историю XX веке, наполненном ужасными преступлениями и прекрасными деяниями, нет фигуры более колоссальной. На фоне Сталина меркнут гордые и заносчивые, как все англосаксы, Черчилль и Рузвельт. Не дотягивают до подножия его постамента народные революционные вожди Мао Цзедун и Ким Ир Сен. Блекнет фигура фашиста Муссолини. И даже неистовый Адольф, единственно сопоставимый с советским вождем, проигрывает ему в войне, и как следствие - в исторической перспективе. А ведь все это - фигуры его современников, по-своему яркие и харизматические личности, радикальным образом изменившие ход истории! Но ни одна из них не занимает места на вершине исторического Олимпа XX столетия. Это место Сталина.
       Сталин сегодня незримо присутствует в наших жизнях и наших мыслях
       Куда бы ни поехал сегодня человек, на какую бы почву не такой уже необъятной России не ступила его нога, везде присутствует Сталин. Автомобильные и тракторные заводы, гидроэлектростанции, гигантский ВПК, сталинские высотки в Москве - все, что было создано в годы сталинских пятилеток, работало на благо Союза вплоть до его распада, а отголоски этого величия заметны и сейчас. Литература, изучаемая сегодня в российских школах, проникнута сталинским духом, будь то "Мастер и Маргарита" или "Тихий Дон". Сталинское кино, перед образцами которого бледнеют жалкие современные поделки, не сходит с экранов российского ТВ. Сегодня редкий исторический, а то и просто политический дискурс обходится без того, чтобы не было затронуто имя Сталина. И неважно, хвалебные или обличающие раздаются голоса в адрес Вождя. Гораздо важнее то, что он сегодня привлекает внимание и тех, кто глубоко и серьезно изучал историческое прошлое своей страны, и тех, кто не слишком силен в истории своего государства, но тянется к величавой мощи нерукотворного сталинского памятника. Ну кто, скажите, спустя 130 лет после их рождения будет вспоминать россиянских "деятелей" современной эпохи? Кому понадобится спорить по поводу жалкого и ничтожного Горби, по какой-то насмешке истории занявшего ту же должность, что Иосиф Сталин? А пьяные выходки дубины Ельцина будут темой разговора лишь за каким- нибудь праздничным столом, наполненным крепкими алкогольными напитками. Разве будет написано столько книг, статей, снято столько документальных и художественных фильмов о нынешних нацлидерах, выращенных в пробирках политтехнологов?
       Проект развития страны, с блеском реализованный Сталиным, имел огромный запас прочности. Русская революция, творцом которой были Ленин и Сталин, задала вектор развития Российской цивилизации, направила его в сторону социализма, противопоставив социалистический проект либеральному и фашистскому. Сталин, взяв власть и удержав ее в жестокой внутрипартийной борьбе, не дал отклонить вектор в сторону, направил его напрямую к Русской Победе, символом которой стал 1945-й год. И эта дата, объединяющая сегодня на редкость всех и вся в России, этот символ подлинного национального единения, ослепляя своим величием, оправдывает все грехи той Великой эпохи.
       Сегодня страна живет инерцией, заданной Сталиным
       Умело прихваченное хищниками эпохи распада, трижды проданное и перепроданное сталинское наследие, исчерпывается. Спустя несколько десятилетий после смерти Вождя никто из российских лидеров не смог сформулировать и реализовать проект, подобный сталинскому. За 10 предвоенных лет Сталин, воодушевив советский народ на подвиг, сумел совершить чудо. И плоды этих свершений использовались на протяжении нескольких десятилетий. Но уже 20 с лишним лет страна топчется на месте, теряет территорию и население, ослабевают международные позиции, подрывается авторитет среди других, даже дружественных нам стран. Власть пытается выработать новую объединяющую идеологию, а вместо этого выдает на суд общественности лишь патетическое пустозвонство, от которого хочется смеяться до коликов. Отказывается устами президента от сталинских методов модернизации, не предлагая никакой альтернативы, и тем самым забалтывая этот почин. Историческое время работает против нас. Возможно, скоро станет совсем поздно, и Россия станет сходить с исторической сцены. И кто сегодня сумеет внятно сформулировать и воплотить в жизнь новый проект развития России на долгие годы, тот и станет подлинным национальным лидером.
       Историческая память - вот то последнее препятствие, которое не удается преодолеть нынешней правящей элите на пути полного подчинения народа своей воле. На пути его закабаления и морального уничтожения. И Сталин - огромная часть этой памяти. Давно потеряв веру в выборы и референдумы, не приходящий на митинги и демонстрации, не видящий смысла в акциях протеста и гражданского неповиновения, народ тянется к Сталину. Вспоминает о нем после каждой техногенной катастрофы, каждого теракта, каждого повышения цен и роста тарифов, жаждая порядка и справедливости по-сталински. И выбирает Сталина именем "Россия".
       Не в прошлом, а в далеком грядущем Россия ищет нового Сталина
       В канун 130-летия Вождя истерзанный, вздернутый на дыбу русский народ, поднимая едва зрячие, залитые кровью глаза в толпу людей, сошедшихся смотреть на показательную казнь, ищет там своего Отца, а опухшие губы из последних сил выкрикивают: "Батька, слышишь ли ты меня?" Из толпы раздается негромкий, но внятный ответ: "Слышу, сынку".
      
       Киев готовится к штурму Перекопа
      
       Эксперты считают, что война за Крым может начаться до воскресенья
       Тема: Кризис на Украине http://svpressa.ru/war21/article/83509/?from=sm24
       11 марта 2014 года 07:15 | Андрей Полунин
      
       Опубликовано 09 марта 2014 г. http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=cdU611LWqwA 1,5 млн просмотров за неделю
       Алексей Ермолов 4 дня назад Пока народ обеих наших стран наблюдает за развивающимся конфликтом, происходит чудесная амнистия сердюкова и окончательное разграбление Украины.
      
       Як уже повiдомляла прес-служба Держприкордонслужби України, учора близько 17.30 росiйськими вiйськовослужбовцями в районi Армянска був обстрiляний прикордонний легкий лiтак, на борту якого немає жодного озброєння. Повiтряний засiб здiйснював патрулювання державного кордону та прикордонних районiв. В ходi патрулювання лiтак виявив численнi пости росiйський вiйськовослужбовцiв, що розташованi вздовж перекопського перешийку. З одного iз них (останнi 10 сек. вiдео) i був вiдкритий вогонь по прикордонному лiтаку.
      
       Ситуация вокруг Крыма стремительно движется к военному столкновению. Америка впервые за все время украинского кризиса заявила, что не исключает применение армии США в урегулировании острейшего политического кризиса на Украине. Как объявил глава Объединенного комитета начальников штабов США генерал Мартин Демпси, армия США готова поддержать союзников в Европе и оказать поддержку Киеву в случае обострения ситуации.
       "Мы пытаемся сказать (России) не нагнетать ситуацию дальше в Восточной Украине и позволить создать условия для урегулирования ситуации в Крыму", - сказал Демпси в интервью PBS (его интервью приводится на сайте НАТО). На прямой вопрос, есть ли вероятность военного вмешательства США, Демпси ответил: "Это вопрос, который заслуживает того, чтобы его оценили и пересматривали в соответствии с развитием событий". "У нас есть договорные обязательства с нашими союзниками по НАТО. И я заверил их, что, если это договорное обязательство будет задействовано (в Европе), мы ответим", - отметил генерал.
       По словам Демпси, вторжение российских военных в Крым создает риски для всех стран Европы и союзников по НАТО. "Если Россия имеет право сделать это... войти в суверенную страну под предлогом защиты этнических русских на Украине, то это создает риски для Европы в местах, где есть этнические анклавы".
       Едва обоснование для военного вмешательства США было озвучено, американцы перешли к действиям. 10 марта 2014 года военно-морские силы США, Румынии и Болгарии начали учения в Черном море в непосредственной близости от территориальных вод Украины. Об этом в своем Facebook сообщил руководитель Центра военно-политических исследований Дмитрий Тымчук. Надо думать, это только начало. Американцам все же необходимо время, чтобы согласовать формат вмешательства в крымский кризис и распределить роли со своими союзниками.
       Логично предположить, что роль зачинщика силового конфликта возьмет на себя украинская сторона. Возможно, именно для обсуждения этого вопроса президент США Барак Обама на днях экстренно примет в Вашингтоне украинского премьера Арсения Яценюка. По информации администрации Белого дома, визит намечен на 12 марта. "В ходе встречи будет выражена твердая поддержка США народу Украины, который продемонстрировал вдохновляющее мужество и стойкость во время кризиса", - отмечается в сообщении.
       Киев уже дал понять, что готов к прямым военным действиям. Премьер Яценюк, обращаясь к России и российскому президенту, пообещал, что Украина "не отступит ни на сантиметр со своей земли". И действительно, "незалежная" ударными темпами готовится к силовому сценарию. В районе Перекопского перешейка, вдоль дорог, ведущих в Крым, уже выставлены блокпосты украинских десантников 79-й аэромобильной бригады (дислоцирована в городе Николаев). По соседству сооружены позиции для минометов и укрытия для бронетранспортеров.
       В Новоград-Волынском Житомирской области вышла на некие "большие учения" 30-я отдельная механизированная бригада - десятки танков, самоходных орудий и боевых машин пехоты. К маршу готов и 12-й отдельный саперно-инженерный полк, дислоцированный неподалеку.
       8 марта в Интернет попало видео из Житомира. На нем около 200 военных автомобилей и 50 бронетранспортеров выезжают из расположения 95-й аэромобильной бригады ВС Украины.
       Пришли в движение и войска, дислоцированные во Львове - расположение 80-го аэромобильного полка покинули десятки бронетранспортеров. По слухам, они двинулись по шоссе в направлении Ровно. В тот же день под Белой Церковью в Киевской области на железнодорожные платформы погрузили около 20 танков 72-й отдельной механизированной бригады.
       Стягивается - предположительно, к Крыму - и украинская артиллерия. 8 марта под Бердичевом (Житомирская область) было отмечено передвижение на тяжелых автотрейлерах самоходных гаубиц "Мста-С" 26-й артиллерийской бригады. А в Запорожье местными жителями отмечено перемещение буксируемых орудий типа 2А65, принадлежащих 55-й отдельной артиллерийской бригаде.
       Видимо в войсковой операции будет задействована и украинская авиация. 9 марта пресс-служба Министерства обороны Украины заявила, что "операционный центр воздушных операций Воздушных Сил Вооруженных Сил Украины в южном операционном районе оборудован в соответствии с современными требованиями и готов к выполнению задач по назначению". В сообщении особо подчеркивается, что в начале марта 2014 украинские ВВС в рамках международных договоров между Украиной и США получили от американцев дополнительное оборудование для пунктов управления авиации.
       Остается добавить, что украинские пограничники усилили контроль на въезде в Крым - развернуты три контрольно-пропускных пункта в районе селений Сальково, Каланчак и Чаплинка. Все они усилены военнослужащими мобильных пограничных подразделений, МВД и вооруженных сил Украины.
       Правда, и. о. министра обороны адмирал Игорь Тенюх уверяет, что никаких перемещений войск в сторону Крыма не предвидится. "Военные занимаются плановой работой, отдельные части выходят в полигоны в соответствии с планом учений", - заявил адмирал 9 марта на заседании украинского правительства.
       Впрочем, на закрытой части заседания и.о. главы минобороны, как утверждают, рассказал более интересные вещи. Он доложил, что "моральное состояние личного состава в Крыму подавленное, в частях растут протестные настроения, увеличивается число дезертиров. Военным уже больше месяца не платят зарплату, наблюдаются перебои с продовольствием". Об этом сообщил РИА "Новости" украинский чиновник. Чтобы поддержать боевой дух бойцов, кабмин тут же принял решение выделить 125 млн. гривен для единоразового денежного обеспечения военнослужащих Крыму.
       Но у самого Яценюка, видимо, нет уверенности, что украинские военнослужащие будут драться в как львы. Поэтому премьер настаивает на усилении армии бойцами идейными - националистами из "Правого сектора". Чтобы вооружить боевиков, Яценюк уже внес соответствующее обращение в Верховную Раду.
       Готовятся к отражению штурма Перекопа и отряды самообороны Крыма. Правда, информации об их действиях практически нет. Известно лишь, что украинский разведывательный самолет обнаружил многочисленные посты военнослужащих вдоль Перекопского перешейка в Крыму. Об этом сообщается на официальном сайте Государственной пограничной службы Украины. Прощупывают крымский перешеек и украинские беспилотники - интересное видео http://forbes.ua/news/1366944-rossijskie-vojska-ukreplyayutsya-na-perekopskom-pereshejke-video с одного из них попало в Интернет.
       Словом, ставки сделаны, и стороны ждут отмашки. Ясно и другое: развязка наступит в ближайшие дни - до референдума 16 марта о статусе полуострова. Как будут развиваться события в Крыму, и сыграет ли в них ключевую роль США?
       - Американцы присвоили себе право вмешиваться во внутренние дела независимых государств, - убежден генерал-полковник, президент Академии геополитических проблем Леонид Ивашов. - В 2008 году они даже выпустили специальный устав сухопутных войск, который называется "Операции по стабилизации". В этом документе четко сказано, что США не только имеют право, но и обязаны вмешиваться в дела государств, где слабы государственные институты. Власть в таких государствах объявляется нелегитимной, и американская армия вмешивается для стабилизации ситуации внутри таких стран.
       На Украине американцы именно по этому уставу и действуют. Изначально предполагалось, что операция по стабилизации "незалежной" будет проводиться в несколько этапов. Первый - дестабилизация обстановки в стране, затем кровопролитие. А потом ввод в страну войск НАТО под руководством США. Но главное - в рамках этой операции американцы реализовывают свою давнюю мечту - столкнуть в вооруженном конфликте русских и украинцев.
       Поэтому силовой сценарий в Крыму сейчас весьма вероятен. Можно предположить, что украинские войска начнут штурмовать Перекоп и Крым, а затем подтянутся войска западных союзников. Сами американцы рисковать не станут, а пошлют в Крым, скорее всего, румын и болгар - якобы для стабилизации обстановки.
       Особо подчеркну: силовой вариант наиболее вероятен накануне референдума в Крыму. Например, в ночь с 15 на 16 марта. В любом случае, провокации со стороны украинской стороны однозначно будут.
       "СП": - Россия может предотвратить военное столкновение в Крыму?
       - Нам нужно активно вести политическую работу - в ОБСЕ, Совете Россия-НАТО. Россия должна выдвигать свои предложения по урегулированию ситуации, давить на то, что референдум в Крыму - это демократический выбор народа. И никто не вправе подавлять его силой. Чем более решительно крымчане - и Россия - будут настроены на проведение референдума и реализацию его результатов, тем меньше вероятность, что дело дойдет до вооруженного столкновения.
       Но нам нужно быть готовыми ко всему. И просчитывать все варианты. Украинцы могут задействовать в крымской операции авиацию, десантников (у них две бригады аэромобильных войск), а также танковую бригаду. Чтобы используя превосходство в силе, сорвать референдум и силовым путем установить контроль над Крымом и Севастополем.
       Правда, говорить о высокой боевой и технической готовности ВС Украины не приходится. Но соотношение сил в Крыму, не исключено, будет в пользу украинцев. Для крымской операции они подберут части, укомплектованные военнослужащими с Западной Украины, задействуют вооруженных бандеровцев из "Правого сектора". Возможно, развернут диверсионную деятельность.
       "СП": - Группировка кораблей США, Румынии и Болгарии, которая сейчас проводит учения в Черном море, в этом случае подтянется к Севастополю?
       - На мой взгляд, киевские власти безусловно попросят об этом НАТО. Тем более, у Украины имеется соглашение с НАТО (подписано в апреле 2004 года), согласно которому войска альянса могут входить на Украину. Вопрос только в том, кто из стран НАТО согласится участвовать в вооруженном столкновении с Россией.
       Не думаю, что болгарские или румынские моряки будут непосредственно участвовать в боевых действиях на море. Их корабли могут просто стоять в паре десятков миль от Севастополя, и тем самым оказывать давление на ситуацию. А вот США могут быть вовлечены в конфликт: у них имеются для этого и корабли, и морская пехота.
       "СП": - Если войска самообороны Крыма не удержат перешеек, и допустят продвижение украинской армии вглубь полуострова, Крым будет сдан?
       - Я не считаю, что в этом случае кампания будет полностью проиграна силами самообороны - могут возникнуть бои за конкретные города и населенные пункты. Но лучше до такого не доводить. России, вместе с властями Крыма, нужно сегодня самым серьезным образом спланировать оборону полуострова и Севастополя.
       "СП": - Если дойдет до штурма, Россия введет в Крым свои войска?
       - Мы обязаны это сделать.
       - Толковать слова генерала Демпси следует абсолютно однозначно: речь идет о защите стран Балтии, если там будет реализован вариант, аналогичный крымскому, - уверен заместитель директора Института политического и военного анализа Анатолий Храмчихин. - В Латвии и Эстонии сегодня имеет место реальная паника по поводу происходящего в Крыму. Они считают, что то же самое может повториться у них.
       Что до стягивания украинских войск к Крыму - да, я допускаю, что Украина начнет войну, чтобы заставить Запад в нее втянуться. Вопрос в том, захочет ли Запад втягиваться? Думаю, что нет.
       "СП": - Украинская армия не выглядит боеспособной, и.о. министра обороны Игорь Тенюх говорит, что моральное состояние личного состава в Крыму подавленное, увеличивается число дезертиров. Они способны штурмом взять Перекоп?
       - Я не знаю, какие силы находятся на перешейке. Очевидно, что Россия старалась до последнего - сколько бы ее не обвиняли в агрессии - удерживаться в Крыму в рамках разрешенного 25-тысячного контингента военнослужащих. Украинская же армия сама по себе, разумеется, недееспособна. Но один удар она нанести может - именно ради того, чтобы начать войну. Тем более, сейчас все ее нужды оплачивают украинские олигархи, а украинская группировка собрана из наиболее боеспособных частей.
       У Украины нет шансов выиграть войну в Крыму. Но она может войну навязать. Это плохо само по себе, сам факт войны очень неприятен для России. В этом случае мы оказывается- в некотором роде - в положении агрессора, поскольку ведем военные действия на территории другого суверенного государства. Крым, напомню, все же пока является территорией Украины.
       "СП": - Россия в этом случае будет вводить в Крым войска?
       - Россия будет перебрасывать части с Кавказа. В целом, наши военные ресурсы в разы больше украинских. Они просто несопоставимы. Но дело, повторяю, не в этом.
       "СП": - Военные действия сделают невозможным проведение референдума?
       - У Киева главная задача - сорвать референдум в Крыму. Для этого у него есть целая неделя. Военные действия могут начаться в любой день до 16 марта. Если дойдет до вооруженного столкновения, провести референдум будет технически крайне затруднительно.
       "СП": - Как вы оцениваете вероятность силового сценария?
       - 50 процентов.
       - Использование военных сил Запада на территории Украины чрезвычайно маловероятно, - отмечает генеральный директор Института внешнеполитических исследований и инициатив Вероника Крашенинникова. - Для этого есть другие ресурсы: сама украинская армия, достаточное количество вооруженных бандформирований, вроде "Правого сектора", плюс неонацисты и радикалы из стран Восточной Европы, которые стянутся на Украину. Наконец, имеются вооруженные силы такого вассала Вашингтона на постсоветском пространстве, как Грузии.
       За Грузией сейчас нужно наблюдать особенно внимательно. 3 марта состоялся телефонный разговор главы Минобороны Грузии Ираклия Аласания с и.о. главы минобороны Украины. 7 марта военное ведомство Грузии заявило, что вооруженные силы республики находятся в состоянии полной боевой готовности. А на прошлой неделе грузинский премьер Ираклий Гарибашвили побывал в Вашингтоне. И встретился там не только с вице-президентом США Джо Байденом, но и - что выходит за рамки протокола - с президентом Обамой. Все это говорит о том, что Грузия ведет сегодня чрезвычайно активную военно-политическую деятельность.
       Безусловно, Киев и его западные кураторы предпримут попытку сорвать референдум в Крыму. Понятно, что Киев не станет выдвигать военные силы, не посоветовавшись с Вашингтоном и штаб-квартирой НАТО в Брюсселе, и не получив заверения в поддержке. Очевидно и другое: Вашингтон сейчас попытается сделать решение крымского вопроса "дорогим" для России.
       - Ничего угрожающего в заявлении Мартина Демпси нет, просто генерал, как военный человек, не исключил никаких вариантов, - считает директор института стран СНГ Константин Затулин. - Другое дело, что люди, напуганные позицией США, увидели в словах Демпси угрозу американского военного вмешательства.
       Я скажу так: если бы американцы приняли решение военным образом вмешаться в украинские дела, ничего лучшего для РФ я бы не придумал. Потому что любое нахождение американцев на территории Украины - это лучшее оправдание нашего там присутствия. Американцы в этом случае не просто встанут с нами на одну доску, а заберут гораздо круче - появятся в стране, в которой они никогда прежде не присутствовали. Я не уверен, что американцы такие идиоты, что этого не понимают, и на такой шаг пойдут.
       Что касается сосредоточения украинских вооруженных сил - я с сомнением взираю на их возможности. Если они решатся на какую-то акцию, это приведет к одному: процент голосующих "за" присоединение Крыма к России резко повысится...
       На снимке: военные Вооруженных Сил Украины.
       Фото: Александр Миридонов/Коммерсантъ
       Теги: Война за Крым, Севастополь, Россия, Украина, НАТО, США
      
       Политика Украины
       25869 96
       Материалы по теме:Люстрация палачей Майдана
       Все про:Клюев (733) люстрация (53) санкции (508) Янукович (29885) Бутусов Юрий (67) Соболев Егор (2)
       15.03.14 01:22
       КАДРЫ, С КОТОРЫМИ НЕ РЕШАТ НИЧЕГО
       http://censor.net.ua/resonance/275894/kadry_s_kotorymi_ne_reshat_nichego
       Государственная система в Украине сегодня уничтожена. Криминально-бюрократические группировки 23 года разлагали госаппарат, а "смотрящие" Януковича довели процесс до логического конца -- окончательно девальвировав значение и смысл государственных институтов. Карточный домик Януковича рухнул. В украинских условиях люстрация должна быть персональной. Потому что от управления государством следует отлучить не только тех, кто ставил подписи и на кого есть улики, а и заказчиков и организаторов преступных действий.
       Можно ли построить новый дом из гнилых обломков старого? Можно. Но он развалится гораздо быстрей. Кадровая политика новой украинской власти требует ответов на вопросы: что такое перезагрузка власти, что значит системные изменения, кого прежде всего должна затронуть люстрация и кто должен быть основной целью борьбы с коррупцией? И если ответ на эти вопросы не будет дан немедленно, украинскую революцию ожидает сценарий Египта или Октября 1917-го.
      
       На ключевые посты в большинстве государственных учреждений назначаются люди, занимавшие высокие должности и при старой власти. И это можно было бы объяснить тем, что власти нужны профессионалы, ведь системной подготовки государственных служащих в Украине никогда не имелось. Многие узлы государственного аппарата всегда находились в ручном режиме управления, поэтому разобраться в этом хаосе может только человек, который приобрел долгий опыт работы в системе. Это понятно. "Военќспецы" нужны каждому революционному режиму. Но то, что происходит в десятках государственных организаций, сегодня совсем не похоже на ротацию власти с привлечением советников, экспертов и помощников. Зачастую происходит встраивание одного-двух новых лиц в дружные фаланги тех, кто обслуживал финансовые схемы криминальной власти Януковича. Тех, кто годами сидел на "схемах", тех, кто верой и правдой служил кошельку "Семьи". Люди, ставившие подписи на финансовых документах при Януковиче, когда каждая транзакция сопровождалась откатом, когда каждая государственная услуга и подпись "обилечивались" по мафиозным тарифам, снова получают в свои руки право распоряжаться государственным имуществом и деньгами.
      
       Неслучайно торжественно представленные Люстрационный комитет и Антикоррупционное бюро не являются приоритетами новой власти. Они по-прежнему остаются группами энтузиастов, бросившими вызов Левиафану.
      
       Егор Соболев, глава Люстраќциќонного комитета: "Я категорически против превращения люстрации в охоту на ведьм. Люстрация и работа моего комитета рассчитаны на очень короткий период. Люстрация имеет цель отстранить навсегда от возможности занимать государственные должности и баллотироваться в органы самоуправления и законодательной власти тех лиц, которые превратили Украину в мафиозную клоаку. Подчеркиваю, люстрация - это не тюрьма, это не ущемление прав человека. Это гарантия того, что люди, которые себя дискредитировали, опозорили страну, прямо или косвенно причастны к коррупционным схемам и ущемлению демократических свобод, больше никогда не смогут принимать решения в этом государстве".
      
       В украинских условиях люстрация должна быть персональной. Потому что от управления государством следует отлучить не только тех, кто ставил подписи и на кого есть улики, а и заказчиков и организаторов преступных действий. Исходя из этого, я вижу несколько этапов осуществления люстрации.
      
       1. Немедленное голосование за закон о люстрации госслужащих, принимавших решения о силовых акциях против граждан в ходе революции, который Соболев уже подал в Верќховную Раду, и который Рада почему-то не торопится принимать. Люстќрационный комитет предлагает прежде всего люстрировать Януковича, Клюева, Захарченко, Якименко, Портнова, Лукаш. Следует создать прецедент.
      
       2. Отстранение от власти судей, прокуроров, сотрудников милиции, принимавших решения о политических репрессиях против активистов в ходе революции.
      
       3. Отстранение от власти сотрудников правительства, Нацбанка, органов исполнительной и судебной власти, причастных к коррупционным финансовым схемам и наполнению "общака" Януковича.
      
       4. Снятие депутатской неприкосновенности с отдельных народных депутатов, которые фальсифицировали голосование за законы 16 января, - это Игорь Калетник, Владимир Олийнык, Вадим Колесниченко, Олег Царев.
      
       Почему ответственность должна быть персональной? Без персонализации отлучить от власти "смотрящих" будет невозможно.
      
       Государственная система в Украине сегодня уничтожена. Криминально-бюрократические группировки 23 года разлагали госаппарат, а "смотрящие" Януковича довели процесс до логического конца - окончательно девальвировав значение и смысл государственных институтов. Карточный домик Януковича рухнул, потому что основные функции державы - перераспределение финансовых потоков для жизнедеятельности общества и системы безопасности -полностью перешли в руки мафии. Государственные процедуры утратили смысл, государство перестало быть арбитром, защитником, созидателем. Сегодня в высоких кабинетах поменялись таблички, а среднее и низшее звенья госуправления полностью деморализованы. В условиях войны и жесточайшего кризиса власти нужно выстраивать новую кадровую систему. Где основной мотивацией снова должен стать закон - а не бандиты с битами.
      
       Сегодня появилось много правозащитников, твердящих о "правовом государстве", о необходимости крайне аккуратного и выборочного применения против представителей старой власти санкций и преследования новой властью. Но ведь на самом деле никаких репрессий, по сути, новая власть и не производит. Более того - вопрос привлечения к ответственности в Украине не может рассматриваться с точки зрения исключительно буквы закона. Справедливость в Украине можно обеспечить, если государство примет политико-правовое решение по привлечению к ответственности лиц, причастных к работе основных коррупционных схем в государственных ведомствах.
      
       Здесь неизбежно сравнение с опытом Грузии. Михаил Саакашвили также не имел возможности предъявить претензии теневым мафиозным боссам - они оставались вне закона, они не ставили подписи, работали вне систем контроля, без ответственности. Но реформы были бы невозможны, если бы государство не отстранило всех тех, кто его грабил. И потому грузинские законы и решения органов юстиции были привязаны не к статьям кодекса - а к именам мафиози.
      
       Ответственность должна быть персональной, нельзя судить систему "стрелочников". Нельзя сажать только тех "зицпредседателей", которых специально нанимали на случай "шухера".
      
       Сегодня вопрос борьбы с мафией Януковича имеет принципиальное для государства значение именно потому, что основная цель люстрации и борьбы с коррупцией заключается не только и не столько в наказании многих тысяч чиновников, бандитов и бизнесменов, прямо работавших на "общак" Януковича, сколько в отстранении их от власти. Само присутствие "схемщиков" и их подельников в высоких кабинетах в каком-либо статусе - это глубочайшая дискредитация государства. Если знания бандитов и воров так уж необходимы - им никто не запрещает высказывать свои замечания и рекомендации. Но они не должны иметь права ставить подписи под государственными решениями. Неопытного, но морального человека можно научить, можно спросить, можно приставить к нему советников. Профессиональному шулеру ничего объяснять не надо, у него одна мораль - тырить и отмывать.
      
       Как можно говорить о борьбе с коррупцией, если не объявлены в розыск, не привлекаются к ответственности и не ходят на допросы Александр Янукович, Юрий Иванющенко, Александр Клименко, Сергей Арбузов, Сергей Курченко, Иван Аврамов, Борис Кауфман, Раиса Богатырева, Юрий Колобов, Николай Присяжнюк, Сергей Клюев, Александр Вилкул?
      
       Как можно говорить о борьбе с коррупцией, если разграбленный Курченко "Брокбизнесбанк" Верховная рада предлагает национализировать? То есть создавать новый бездонный "Родовид", и за госсчет спрятать все преступления и покрыть все убытки?
      
       Как можно говорить о борьбе с коррупцией, если в Генеральной прокуратуре сохраняются все те же заместители генпрокурора, жившие там и зарабатывавшие при всех режимах, такие как Голомша и Баганец? Да и сам генпрокурор - не из подарочного магазина. Когда на должность прокурора Киева, Львова и других городов и областей назначаются наиболее одиозные личности, скандально известные при прошлой власти, такие как Лупеко?
      
       Как можно говорить о борьбе с коррупцией, если в высшем хозяйственном суде по-прежнему заседает Артур Емельянов - правая рука одиозного Татькова, превратившего Высший хозяйственный суд в гнездо коррупции и беспредела?
      
       Как можно говорить о борьбе с коррупцией, если заместителем начальника таможенной службы назначен Сергей Семка? Это блестящий профессионал, однако он был одним из руководителей таможни и несет ответственность за все, что происходило в ней последние четыре года.
      
       Как можно говорить о борьбе с коррупцией, если начальники милиции, назначаемые в области, первым делом начинают собирать дань и выстраивать коррупционные вертикали, а народ приходит их свергать?
      
       Посмотрим на конкретный пример, как сохранение старых скомпрометированных кадров в министерствах наносит прямой ущерб уже новой Украине.
      
       Так, в Министерстве аграрной промышленности после прихода власти не поменялось практически ничего. У нового министра Швайки, говорят, даже секретарши остались от бывшего министра Присяжнюка. А сам Присяжнюк стал... советником министра! И уже мелькает в рекламных программах на ТВ, рассказывает про посевную. Напомним, Николай Присяжнюк - одна из наиболее одиозных и наиболее близких к Януковичу личностей. Аграрный кошелек Семьи. Партнер Юрия Иванющенко, Александра Януковича и Сергея Арбузова в деле "освоения" многих отраслей сельского хозяйства. Именно Присяжнюк провалил долгосрочный контракт на поставку украинской пшеницы в Китай - на три миллиарда долларов, которые Украина на супервыгодных условиях получила от Китая. И теперь вокруг китайской темы вьются люди Иванющенко - Филиппенко и Вовчук. Способные...
      
       Новая власть объявила призыв добровольцев для защиты Украины от внешней агрессии - и 40 тысяч граждан сами пришли в военкоматы, покупая попутно бумагу и конверты для военкомов, чтобы нищая армия могла поскорее призвать их на службу. Но власти не объявили призыва добровольцев, чтобы строить государство и спасать от агрессии мафии, разъедающей страну изнутри. Уверен, что спасать страну вышли бы тысячи юристов и экономистов, не имеющих опыта работы в государственных учреждениях, но ненавидящих коррупцию и беспредел. Не имеющих ничего общего со сворой тех "профессиональных" управленцев, которые как саранча сожрали эту страну изнутри.
      
       Поймите, общество изменилось необратимо! Если власть не изменится сама, значит изменять ее придет человек с ружьем, и те, кто пришел не строить, а воровать, услышат: "Эй, которые здесь временные", - очень скоро. Не дай Бог...
      
       Юрий Бутусов, zn.ua
       США ПОКАЗАЛИ ПУТИНУ, КАК ОНИ ВЫИГРЫВАЮТ ВОЙНУ ЗА УКРАИНУ: РУССКИЕ УМОЮТСЯ СВОЕЙ НЕФТЬЮ
       "Война начнется и закончится на биржах": в Нью-Йорке нефтяные фьючерсы упали на 2% - до $98. Для России - это смерти подобно. Конечно же, не мгновенной, не здесь и сейчас. Но в очень обозримом будущем. Дело именно в цене на нефть, доходы от торговли которой составляют почти половину российского бюджета. Кремль закладывал в бюджет-2014 цену нефти $102. Падение ниже этого уровня означает невыполнение бюджета.
       "...Война начнется и закончится на биржах", - наиболее вероятный сценарий развития конфликта интересов России и США, прорезавшегося на крымской почве, пишут "Нашi Грошi"
      
       И благодаря сводкам с нефтяных бирж от 13 марта и развернувшимся в этом контексте событиям, имеем наглость утверждать: Россия уже проиграла.
      
       Сегодня стало известно, что США впервые с 1990 года выбросили на рынок нефть из своего стратегического запаса. Всего на продажу поступило 5 млн баррелей, что составляет всего лишь 1% от американских запасов. Но эффект превзошел все ожидания - в Нью-Йорке нефтяные фьючерсы упали на 2% - до $98.
      
       Для России - это смерти подобно. Конечно же, не мгновенной, не здесь и сейчас. Но в очень обозримом будущем.
      
       Дело именно в цене на нефть, доходы от торговли которой составляют почти половину российского бюджета. Кремль закладывал в бюджет-2014 цену нефти $102. Падение ниже этого уровня означает невыполнение бюджета. А с экономикой России все обстоит очень плохо. Капиталы бегут из страны, в любой момент западные банки могут потребовать от российских должников возвращения кредитов на $650 млрд при золото-валютном резерве РФ порядка $500 млрд. Даже личный экономист Путинапризнал, что ситуация аховая. В общем, без нефти у Кремля нет маневра.
      
       Да еще и Ангела Меркель сегодня обложила Россию трехэтажными угрозами санкций. Мол, если Путин не отреагирует на блокирование счетов и визовых ограничений, то в ход пойдут экономические санкции. При этом канцлер заботливо предупредила, что Германию шантажировать уже нечем. Доля российского газа в немецком потреблении сократилась до 35%.
      
       Впрочем, вслух Меркель не сказала, что Путин полный импотент и может валить к своим березкам плакать о горькой судьбе неудачливого агрессора. Все таки это большая политика. Тем более, что ее предыдущая оценка Путина, как человека оторванного от реальности, и так дала почву для разговоров о шизофрении/паранойе/душевной болезни недавно развевшегося президента.
      
       В этом же духе действовали и американские чиновники, которые обвалили цены на нефть, но при этом заявили, что это никак не связано с украинским кризисом.
      
       Ну да, не связано. Ну, пусть с ними. Главное, что было потом.
      
       Сегодня Путин экстренно собрал своих олигархов на "поговорить о жизни под международными санкциями". О чем договорились неизвестно. Но после этого Путин выступил на заседании собственного Совбеза со словами, которых он ни разу не произносил за две недели войны:
      
       "Мы не можем обойти вниманием те события, которые складываются вокруг Украины, Крыма и всего, что касается этой непростой проблемы, которая возникла, хочу это подчеркнуть, не по нашей вине. Этот кризис возник, и мы вовлечены так или иначе в него. Хочу отметить, что это, прежде всего, внутриукраинский кризис. К сожалению, мы все понимаем, что мы оказались так или иначе вовлечёнными в эти события. Давайте подумаем вместе на тему, как нам строить отношения с нашими партнёрами и друзьями в Украине и с другими нашими партнёрами в Европе и в Соединённых Штатах", - сообщила пресс-служба Кремля.
      
       Важно: Путин впервые сказал, что Россию втянул в эту ситуацию кто-то третий, а не сам Путин и не бандеровцы.
      
       Важно: Путин впервые назвал это "внутриукраинским кризисом".
      
       Важно: Путин впервые заговорил об учете отношений с Европой и США.
      
       Буквально в это же время агент Путина Виктор Медведчук выдал заявление, в котором позволил себе жестко проехаться по Януковичу:
      
       "Президент, который допустил гражданское противостояние, гибель людей - потерял моральное право быть главой государства. В 2004 году наиважнейшим заданием власти было не допустить кровопролития, насилия и жертв в ходе акций протеста. И мы смогли это сделать. Существует только один сценарий возвращения Януковича в Украину. Он должен предстать перед судом", - заявил кум российского президента.
      
       По факту это означает одно. Янукович, сволочь такая, втянул Россию в крымскую войну, и он, если что, будет за это отвечать.
      
       И, кажется, это и есть стратегия выхода Путина из войны в Крыму. Ведь именно с заявления Януковича, показанного представителем России в ООН, формально все и началось. То есть, убрав формальную причину, Путин выходит из ситуации, сохранив мирное лицо как бы обманутого в наилучших намерениях друга украинцев.
       Заявление Януковича, которым Россия потрясала в ООН в оправдание своего нападения на Украину.
      
       15.11.12 09:11
       ВОТ ПРИДЕТ АРБУЗОВ
       Никакой украинской экономики фактически нет, национальная валюта - красивая бумага, которая помогает нам выжить в непростые времена, глава Нацбанка - фокусник, сигнализирующий отчаянными флажками президенту, президент - даже и не капитан вовсе, а пассажир каюты "люкс", предпочитающий не замечать, что вода в апартаментах уже дошла до щиколоток и все крысы уже если не сбежали, то закупились недвижимостью на Западе в ожидании неминуемой эвакуации.
       http://censor.net.ua/resonance/224114/vot_pridet_arbuzov Еще вчера несколько считающие себя большими специалистами по валютному курсу эксперты призывали нас не паниковать: подумаешь, гривна! Вот придет Арбузов - и курс восстановится, а как же! Еще более информированные специалисты утверждали, что хитроумный Арбузов все делает специально - это он такие хитроумные сигналы посылает Януковичу, чтобы президент заметил, как все плохо и немедленно подписал закон о валютной выручке. Авторы подобных утверждений - они, между прочим, не сами их придумывают, а ссылаются на некие источники в Нацбанке - даже не понимают, что таким образом разоблачают все безумие сложившейся ситуации, всю некомпетентность уничтожающей страну власти.
       Ну сами подумайте: руководитель Нацбанка, чтобы добиться принятия нужного ему закона, специально совершает действия, направленные на подрыв курса национальной валюты - чтобы напугать президента и его окружение. Осталось только понять, после каких-таких значений президент испугается - 9, 10, 11, 15? И что будет, если на момент этого испуга никакой закон о валютной выручке не поможет нашему финансовому волшебнику выправить ситуацию, потому что к тому моменту перепуган будет уже не только Янукович, но и вся страна.
       Но я лично не верю в эти сигналы флажками с палубы тонущего корабля Национального банка. Учитывая то, что Арбузов - неотъемлемая часть президентского "семейства", а лоббирующие ветирование закона "олигархи" к этой дружной компании новых потрошителей страны прямого отношения не имеют, я убежден: если бы Арбузову и в самом деле нужна была президентская подпись, он бы ее получил. Дело не в подписи.
       Дело в том, что "регионалы" с большим трудом дотянули свой корабль до парламентских выборов - уже прекрасно зная, что в трюме огромные пробоины, что вода хлещет из всех щелей и ситуацию не спасти. А сейчас никаких сил поддерживать судно на плаву уже просто нет. И дело не только в курсе гривны - Арбузов и компания еще смогут его чуть-чуть подержать, ну хотя бы до Нового года, учитывая потребности в национальной валюте отечественных предприятий, того же "Нафтогаза". А если президент подпишет закон о валютной выручке - так еще на пару месяцев иллюзии стабильности хватит.
       Но главное-то - что корабль уже, на самом-то деле, затонул. Никакой украинской экономики фактически нет, национальная валюта - красивая бумага, которая помогает нам выжить в непростые времена, глава Нацбанка - фокусник, сигнализирующий отчаянными флажками президенту, президент - даже и не капитан вовсе, а пассажир каюты "люкс", предпочитающий не замечать, что вода в апартаментах уже дошла до щиколоток и все крысы уже если не сбежали, то закупились недвижимостью на Западе в ожидании неминуемой эвакуации. А мы гадаем, сколько же будет - 8, 9, 10, 11, 15?
      
       Лилия Шевцова, политологhttp://grani.ru/Politics/World/Europe/Ukraine/m.226779.html
       Ну вот и все. Крым для Кремля не важен, как и живущие в Крыму. Крым - это повод. Это символ. Это предлог. Крым должен означать готовность путинской России уничтожать Майдан, в том числе за пределами России. Крым означает готовность Кремля к международному шантажу и войне. Крым - это предупреждение: "Мы не уйдем. Даже если придется стереть мир в радиоактивный порошок".
       https://www.facebook.com/ShevtsovaLilia/posts/1416494518607375
       Сергей Нарышкин, спикер Госдумы
       Мы понимаем, что все 23 года после образования Украины как суверенного государства для крымчан это была история ожидания этого дня.
       Что касается Российской Федерации, то, к сожалению, мы должны констатировать, что начиная с 1991 года мы только теряли территорию, теряли людей, и вот, наконец, впервые после 1945 года мы приобретаем наших соотечественников. Поэтому и для нас, для России, это действительно исторический день.
       Первый канал, 16.03.201http://grani.ru/Politics/World/Europe/Ukraine/m.226779.html
       Игорь Тенюх, и.о. министра обороны Украины
       Какие будут предприняты дальнейшие действия - зависит от решения, которое будет принято политическим руководством государства. Но уже сегодня каждый командир батальона, командование ВМС Украины, частей и объединений Воздушных сил Украины, которые дислоцируются на территории Крыма, четко знают, что им делать в той либо иной ситуации. Поэтому в зависимости от развития событий будут приниматься решения. Но еще раз отмечу, что это наша земля и мы с этой земли никуда не уйдем. Незаконные действия России должны быть прекращены, прежде всего, мирным и дипломатическим путем. Россия должна отозвать свои воинские группировки в Крыму и вернуть части ЧФ в места их постоянной дислокации, определенные базовыми соглашениями между Украиной и Россией.
       http://interfax.com.ua/news/interview/196152.html
       10:19 | 16.03.2014 #
       Открылись участки для голосования на референдуме о статусе Крыма. Один из вопросов в бюллетенях предусматривает присоединение автономии к России. Референдум бойкотируют представители крымскотатарской общины. О непризнании его итогов объявили лидеры государств Запада. На соответстувующую резолюцию Совбеза ООН Россия наложила вето. Дальше >
       10:00 | 16.03.2014 #
       http://grani.ru/Politics/World/Europe/Ukraine/m.226779.html
      
       Мустафа Джемилев, крымскотатарский лидер http://grani.ru/Politics/World/Europe/Ukraine/m.226779.html
      
       99 процентов крымских татар не голосовали на референдуме. Если где-то кого-то и заметили на избирательных участках, то это единичные случаи.
       ...Вот, например, я общался с товарищами в Бахчисарае. Так мне сказали, что там максимум проголосовали 30% людей. Хотя официально объявляют о 64 процентах явки. В Белогорском районе - там также в пределах 30 процентов. Поэтому как и кто голосует на этом "референдуме", видимо, не имеет значения - официально показывают ту цифру, которую нужно.
       ...Когда бойкот референдума объявлен крымскими татарами (это более трети населения), то говорить о явке в 70 процентов - это уже смешно.
       http://www.unn.com.ua/uk/exclusive/1317374-m-dzhemilyev-99-krimskikh-tatar-boykotuvali-referendum
      
       Путин, Гитлер и Ким Чен Ын
       Андрей Пионтковский: Путин -- не маньяк собирания русских земель
       update: 14-03-2014 (16:38) http://www.kasparov.ru/material.php?id=5322CBDABD00B
       Технология и пропагандистское обеспечение путинской аннексии Крыма настолько ученически списаны с гитлеровских судетских прописей, что сравнение двух государственных деятелей, бывшее еще совсем недавно уделом "отморозка и отщепенца" Шендеровича, стало сегодня банальным мейнстримом мирового политического дискурса.
       Недавняя россыпь геббельсовских в духе ein Volk ein Reich ein Fuhrer откровений партайгеноссе Пескова идеология лидера, единство нации, нанопятая колонна предателей, глумящихся над возрождением неопознанных русских человечков в Крыму -- усиливает впечатление духовной и исторической близости судеб двух евразийских вождей, бросивших вызов объединенным силам атлантизма, глобализма, масонства и сатанизма.
       Исторические параллели часто занимательны и поучительны, но, если мы хотим ими воспользоваться для анализа текущих событий, необходимо зафиксировать и существенные различия между сравниваемыми явлениями и фигурами.
       В случае Гитлера и Путина некоторые такие отличия очевидны и уже отмечены рядом авторов.
       Например, Гитлер не был мультимиллиардером. У него не было в Лондоне близкого подельника и личного финансового кошелька Абрамовича. И не потому, что Гитлер был антисемитом. В случае необходимости такой Абрамович мог бы быть включен в утверждавшийся лично фюрером список "государственно необходимых евреев".http:// www.waronline.org/analysis/hitler-jews.htm?
       А вот Путин не мог забыть о верном Роме и на своей чудовищной (наши войска будут стоять за спинами украинских женщин и детей) пресс-конференции 4 марта. Посмотрите еще раз с какой страстью и неподдельной вовлеченностью, нервно суча ножками от возмущения, клеймил он жидобандеровца Коломойского, оттяпавшего у Абрамовича аж целых 2 000 000 000 $. Даже выболтал, увлекшись, что лично обсуждал с Абрамовичем обстоятельства этой неудачной для них сделки.
       Гитлер был маньяком чудовищной идеи -- превосходства германской расы и мирового господства великой Германии. Власть интересовала его как инструмент реализации этой химеры. Аннексия Судет была для него одним из первых шагов к территориальному расширению тысячелетнего рейха.
       Крымская операция действительно выглядит слепком с судетской. Но мотивы Путина иные и, чтобы понять логику его дальнейших действий, надо попытаться разобраться в этих мотивах.
       Путин -- не маньяк собирания русских земель или преодоления крупнейшей геополитической катастрофы ХХ века, как это некоторыми наблюдателями с восторгом или, наоборот, с ужасом воспринимается.
       Он не думал о покорении Крыма ни десять лет назад, когда высмеял и жестко осудил эту идею на своей пресс-конференции, ни четыре месяца назад, когда он был уверен, что, сорвав шантажом и подкупом подписание соглашения об ассоциации Украины с ЕС, надолго обеспечил сохранение в Украине той же системы бандитского капитализма, которую он со своей бригадой из кооператива "Озеро" и занюханной дрезденской резидентуры успешно достроил в России.
       В свое время случайно и почти против своего желания оказавшийся у власти благодаря бешеной энергии, изобретательности и беспредельному цинизму развязавших для него вторую чеченскую войну Березовского, Абрамовича, Волошина, Юмашева, Дьяченко сегодня он маньяк одной идеи. Идеи пожизненного сохранения себя в этой власти.
       Пепел Муаммара Каддафи стучится в его сердце. Он убежден, что с властью потеряет свое огромное состояние, свободу, а может быть и жизнь. Успех Февральской антикриминальной революции в Украине ( а именно в этом была суть Майдана, как он сам был вынужден признать на той же пресс-конференции) смертельно опасен для него. Пример может стать слишком заразительным для подданных его Дзюдохерии.
       Вот как простодушно и незатейливо повествует об этом в своей установочной статье на западную аудиторию "Why There Will Be War in Ukraine " знатный кремлевский пропагандист Марков:
       "Оппозиционное движение в России, безусловно, захочет использовать успешный опыт и технологии протестов Евромайдана, чтобы с помощью и при финансовой поддержке Запада попытаться осуществить свою собственную революцию в Москве. Его цель -- свергнуть президента Владимира Путина.. Путин принял правильное решение -- он не стал ждать нападения и предпринял превентивные меры. Многие на Западе говорят, что реакция Кремля была параноидальной, но в Германии евреи думали то же самое о выезде из страны в 1934 году. Большинство из них думали, что они в безопасности, и остались в Германии даже после прихода Гитлера к власти. Печально известная Хрустальная ночь, один из первых ранних этапов "окончательного решения", произошла пять лет спустя. Подобным образом всего четыре года остается до президентских выборов в России в 2018 году, и есть большой риск, что подрывные силы внутри и за пределами России попытаются свергнуть Путина, используя, в частности, свой ??новый плацдарм в Украине.Будет ли война в Украине? Боюсь, что да."
       Итак, война в Украине по Маркову-Путину неизбежна и необходима, чтобы предотвратить окончательное решение путинского вопроса ( поражение того на выборах 2018 года ).
       Украинская революция должна быть дискредитирована и раздавлена, а российским подданным предложена отвлекающая погремушка. Цель Путина не Крым, а Киев. Крым это пьянящий сознание масс неоимперский наркотик, призванный поддержать рейтинг вождя.
       Путин не Гитлер. Он пока еще косящий под него Путлер, "подбирающий украинские земли" и растлевающий сознание своего народа из-за страха потерять власть. Но маска имеет обыкновение прирастать к лицу. Вот Песков, например, вполне уже себе состоявшийся Геббельс. Да и Лавров с каждым днем на глазах риббентропеет. Не говоря уже о гестаповских кадрах, которые просто рвутся с поводка.
       Еcть еще одно важное отличие. Путин обладает ядерной кнопкой. Он, надо надеяться, ее не нажмет, да и не сможет он этого сделать без министра обороны и начальника Генерального штаба. Три человека вряд ли одновременно окончательно сойдут с ума. Но поиграть в ядерный покер подобно Ким Чен Ыну, который даже с одним только ведром ядерных помоев заставляет плясать вокруг себя весь "цивилизованный мир", наш Крым Чен Ын обязательно захочет.
       Так или иначе путинизм входит в завершающую, самую позорную и самую опасную для России и мира стадию своей эволюции так и не разрешив, а только предельно обнажив свое фундаментальное противоречие:
       Патологическая ненависть к Западу как внушаемая обществу тотальная идеология и в то же время абсолютная зависимость от Запада вождей и бенефициаров режима, хранящих там свои криминальные общаки и охваченных плебейской страстью необузданного потребления материальных плодов ненавистной им западной цивилизации.
       Андрей Пионтковский
      
    Связаться с программистом сайта.

    Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
    О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

    Как попасть в этoт список